Гуль. Харизма +20. Том 1 Илья Олегович Крымов
        Брокен #1
        Галактическая власть называет его террористом; он называет себя революционером. Агамот, Великий и Ужасный, пойман и обезврежен. В наказание он будет загружен в игру "Новый Мир", в оболочку мерзкого пожирателя трупов, гуля, чтобы раз за разом игроки безнаказанно убивали его. Какая ирония, страдать от рук тех, кого хотел освободить.
        Но у него на все есть альтернативное мнение; на свою судьбу - тоже.
        Глоссарий
        Абстракцион - трёхмерная цифровая картина в жанре абстракционизма.
        Азморан - нейроматрица, «бог» «Нового Мира»; Господин Ночи, Пожиратель Звёзд; бог темноты, злой магии, покровитель предателей, интриганов, эгоистов и властолюбцев; мастер запретных искусств; моральный ориентир: злой.
        Альгули - агрессивные мобы «Нового Мира»; более крупные чем гули; обладают навыками контроля мелких сородичей и всегда занимают положение стайных вожаков; имеют развитую мускулатуру и мощные челюсти для дробления костей.
        Андрастус - одна из трёх мощнейших нейроматриц «Нового Мира»; заведует процессами тотального упорядочивания игрового процесса.
        Аспект - игровой термин «Нового Мира», обозначающий некоторую особенность того или иного предмета, моба, заклинания; Аспект Огня добавляет оружию огненный урон, а броне - защиту от Аспекта Льда и т. д.; существуют распространённые Аспекты: Огня, Льда, Молнии, Кислоты и т. д., а также более редкие: Ржавчины, Алмаза, Флоры, Звука и т. д..
        Орнитовеспы - агрессивные мобы «нового Мира»; ядовитые крылатые змеи.
        Баллун-деревья - вид растений «Нового Мира», образующих сильную корневую систему, и накапливающих в шарообразных кронах газ легче воздуха; со временем вырывают из земли большие куски и уносят их в небо, образуя летающие острова; у некоторых подвидов газ в кронах огнеопасен.
        Банк Сов - главный элемент экономики «Нового Мира»; банк, обслуживающий всех игроков, берущий на хранение финансы и другие материальные блага; владеет монетным двором, чеканящим единую мировую валюту, а также занимается очисткой квинтессанта.
        Бисталы - термин, объединяющий всех разумных звероподобных гуманоидов «Нового Мира»; включает типы: млекопитающие, рептилии, амфибии, птицы, рыбы, насекомые и т. д..
        Буджи - агрессивные мобы «Нового Мира»; стайные летающие существа; владеют Аспектом Ржавчины, нападают на металлические небесные корабли и поедают их в полёте.
        Бурезобники - нейтральные мобы «Нового Мира»; птицы, владеющие Аспектом Ветра и способные вызывать вихри взмахами крыльев.
        Вертоптер - вид среднегабаритного летающего транспорта (топтера), оснащённый пропеллерным типом движителя.
        Вигиланты - мобы-законники «Нового Мира», боты; отвечают за поддержание правопорядка на определённой территории (как правило, в больших городах); обладают ультимативными атаками и непробиваемой защитой; вигиланты наказывают только за нарушение игровых правил и ограничений, обычная внутриигровая преступность их не касается.
        Врачеватель духа - престиж класс в «Новом Мире»: смесь классов целителя и шамана.
        Вселенский генератор случайных чисел - не просчитываемый элемент бытия в понимании человечества, иными словами удача или неудача, случай, рандом.
        Гаргули - агрессивные мобы «Нового Мира»; очень массивные гули-одиночки, покрытые костяными экзоскелетами; в отличие от более мелких сородичей намного более агрессивны и смелы, нападают на живую добычу даже в одиночку; кроме мяса нуждаются в повышенном содержании кальция в рационе.
        Гасты - агрессивные мобы «Нового Мира»; крупные тощие гули-одиночки; обладают повышенными параметрами скрытности и скорости; каннибалы.
        Гламмгориг - нейроматрица, «бог» «Нового Мира»; Сокрушающий в Битве; бог кровавой сечи, покровитель воинов и полководцев; моральный ориентир: хаотично-нейтральный.
        Глобал - мировая информационная сеть.
        Гули - агрессивные мобы «Нового Мира»; один из самых распространённых видов монстров «Нового Мира», гуманоиды-падальщики; слабы, чрезвычайно трусливы, ведут ночной образ жизни, имеют иммунитет к ядам, ядовитую слюну и парализующее касание.
        Диаволы - агрессивные мобы «Нового Мира»; термин, подразумевающий разновидность демонов с упорядоченно-злым мировоззрением; охотятся за душами смертных, но получают их через сделки; всегда придерживаются буквы договора; наиболее характерные черты: рога, копыта, хвосты, красная кожа; крылья опциональны.
        Драгоценный - один унифицированный кристалл очищенного квинтессанта, главная единица измерения материальной ценности в «Новом Мире»; чаще: Драгоценный золотом - одна золотая монета, выпущенная монетным двором Банка Сов, приравненная по ценности к одному унифицированному кристаллу очищенного квинтессанта; является главной игровой валютой «Нового Мира».
        Драконий сон - вид растений «Нового Мира»; дерево, на котором произрастают плоды в виде сердец; мякоть драконьего сна чрезвычайно вкусна; из косточки драконьего сна можно приготовить смертельный яд, действующий на драконидов как снотворное.
        Древние - обобщённое название для людей из предыдущих эпох (в реальном мире); в «Новом Мире» Древними называется народ анрати, существовавший на Галефрате многие тысячи лет назад.
        Дроуки - агрессивные мобы «Нового Мира»; чудовища, смесь гигантского пещерного паука и тёмного эльфа (дроу).
        Дхарухи-кровососы - агрессивные мобы «Нового Мира»; чудовища-вампиры; габаритами и строением тела походят на волков; имеют тонкую, почти прозрачную кожу без растительности, длинную узкую морду, заканчивающуюся шипом, и мешок для сбора крови в области горла.
        Дэймосы - агрессивные мобы «Нового Мира»; термин, подразумевающий разновидность демонов с хаотично-злым мировоззрением; крайне агрессивны и жестоки к другим формам жизни, получают силу от убийства и пожирания жертв; наиболее характерные черты: рога, серая кожа, чёрные глаза и губы; хвосты и крылья опциональны.
        Единое Человечество (Единство) - современное человеческое общество, а также его государственное образование, межзвёздная федерация Млечного Пути.
        Ироландиль - нейроматрица, «бог» «Нового Мира»; Совершенный Путь, Просветлённый, Исцелитель; бог развития, поступательного самосовершенствования, покровитель врачевателей, оздоровляющих тело и дух; моральный ориентир: нейтрально-добрый.
        Касандея - нейроматрица, «бог» «Нового Мира»; Роза Страстей, Сладостный Шип; богиня ярких эмоций и чувственных наслаждений; свободная, ветреная, неудержимая в страсти и ненависти, любовница и мстительница, защитница запретной любви, покровительница тех, чьи сердца пылают; моральный ориентир: хаотично-нейтральный.
        Квинтессант - кристаллическое вещество разных форм и оттенков; основа экономики «Нового Мира»; добывается множеством разных способов: из шахт; путём фильтрации большого количества воды/воздуха; из убитых чудовищ и т. д.; используется во всех сферах жизни: источник маны и очков опыта; основа для создания магических артефактов, зелий, разовых заклинаний; важный элемент в создании техники.
        Клыковои - агрессивные мобы «Нового Мира»; крупные чудовища, похожие на псов с двумя головами; каждая голова клыковоя владеет одним из двух Аспектов: Звуком или Ядом.
        Крампы - народ разумных гуманоидных растений «Нового Мира»; обитают в лесах, владеют приёмами управления более примитивными растениями
        Куан - древняя техномагическая цивилизация разумных амфибий «Нового Мира», создававшая продвинутые машины, а также целые разумные виды; ныне считается вымершей.
        Матток - некий зверь.
        Минги - народ разумных существ «Нового Мира»; похожи на людей, имеют невысокий рост, заострённые уши и длинные хвосты с кисточками.
        Могильные ползуны - агрессивные мобы «Нового Мира»; чудовища; гигантские костяные сороконожки, роющие тоннели под кладбищами и питающиеся трупами
        Могильные смотрители - нейтральные мобы «Нового Мира»; гуманоиды неизвестного облика, скрывающие лица под чёрными саванами; бродят по кладбищам с лопатами, убивают осквернителей могил; к прочим существам нейтральны.
        Монгрули - агрессивные мобы «Нового Мира»; крупные, медлительные гули, имеющие толстую шкуру и огромные запасы жира; очень выносливы, способны атаковать едкой кислотой на средней дистанции.
        «Морфей» - модель станции глубокого погружения.
        Морфенавты - архаичный термин, обозначающий игроков, пользующихся СГП «Морфей».
        Мпоко - предмет обихода в «Новом Мире»; гусеницы, используемые для ухода за полостью рта.
        Мультилазер - лазерная установка повышенной мощности; используется в промышленных и военных целях.
        Мунки - народ в «Новом Мире»; низкорослые гуманоиды, покрытые разноцветной шерстью, имеют длинные хвосты; мужчины как правило намного более пушисты, в то время как женщины - гладкошёрстны.
        Нармедоны - агрессивные мобы «Нового Мира»; животные; крупные всеядные кабаны.
        Невхия - одна из трёх мощнейших нейроматриц «Нового Мира»; поддерживает баланс между Андрастусом и Осморгусом; имеет решающее мнение в конфликтах двух других нейроматриц.
        Нейроматрица - высокоразвитый искусственный интеллект.
        «Новый Мир» - интерактивная виртуальная игра полного погружения.
        Ордос - обширный союз игроков «Нового Мира», провозглашающий превосходство порядка над хаосом, и насаждающий оный порядок в игре всеми доступными методами; аффилирован с министерством социального развития Единства.
        Осморгус - одна из трёх мощнейших нейроматриц «Нового Мира»; заведует процессами генерации хаотичных событий.
        Пикт-файл - цифровое изображение.
        Пляшущий клинок Девгари - престиж-класс «Нового Мира»; искусный фехтовальщик, быстрый и точный; сосредоточен на колющих атаках и устрашении ловкими финтами.
        Правило Семидесяти - одно из основополагающих правил игровой механики «Нового Мира», гласящее, что любой персонаж, созданный игроком, обладает на старте семьюдесятью очками Характеристик, распределёнными между семью этими Характеристиками.
        Прометий - жидкое топливо, а также напалм.
        Психоматрица - полный энергетический слепок нейронной активности головного мозга человека.
        СГП - станция глубокого погружения; аппарат, помещающий тело человека в защищённые условия, поддерживающий в нём жизнь, и отсылающий психоматрицу человека в виртуальное пространство «Нового Мира».
        Скейвлинги - нейтральные мобы «Нового Мира»; летучие мыши-гули.
        Стригои - агрессивные мобы «Нового Мира»; нежить; гуманоиды с длинным хоботками и присосками для откачки крови из жертв.
        Субстанц - распространённое оскорбление, обозначающее человека безвольного, бестолкового, бесформенного, слабого, глупого.
        Талмонс - нейроматрица, «бог» «Нового Мира»; Великий Созидатель, Зодчий Мира; бог-покровитель ремесленников, строителей и изобретателей, мастер любых ремёсел и прикладных наук; моральный ориентир: нейтральный.
        «Террор Мунди» («Ужас Мира») - высокоуровневая гильдия игроков «Нового Мира», известная тем, что все её полноценные члены воспользовались механикой превращения себя в чудовищ.
        Тиамара - нейроматрица, «бог» «Нового Мира»; Госпожа Стай, Матерь Чудовищ; богиня-покровительница всех живых, диких и малоразумных; богиня плодородия, празднующая жизнь; моральный ориентир: хаотично-нейтральный. Не входит в доступный игрокам Пантеон.
        Фазмалия - нейроматрица, «бог» «Нового Мира»; богиня, контролирующая возрождение игроков. Не входит в доступный игрокам Пантеон.
        Фестроги - агрессивные мобы «Нового Мира»; примитивные, неразумные зверогули.
        Харвестеры - нейтральные мобы «Нового Мира»; гигантские магические фургоны с членистыми ногами из металла, длинными руками и шеями, снабжённые уродливыми головами; харвестеры медленно двигаются по Великому Погосту и разоряют могилы, складывая трупы внутрь себя; исполняют функцию мобильных сокровищниц.
        Хисслинги - народ «Нового Мира»; гуманоиды со змеиными головами.
        Щитокольчик - растение «Нового Мира»; тонкий вьюн со светящимися жёлтыми бутонами; щитокольчики издают ультразвук, отпугивающий чудовищ, и ядовиты для них.
        Юйджоу-Ван (Звёздный Дракон, Примирение) - персонаж ЛОРа «Нового Мира», великий дракон, по легенде, восстанавливавший почти уничтоженный Галефрат; является живым и материальным свидетельством единства Хаоса и Порядка; хранитель жизни.
        Пролог
        Единое Человечество (Единство), победило голод и болезни, отказалось от религии, развилось до невероятных высот и расселилось по всему Млечному Пути. Сотни систем, сотни миллиардов граждан, идеальное общество, стремящееся на новые рубежи…
        К сожалению, рубежи закончились, технологии не позволяют «прыгнуть» ещё дальше, познать ещё больше, и никакой альтернативной разумной жизни в галактике не обнаружилось. Начавшийся социальный кризис поставил Единство под угрозу распада, в отдалённых системах растут сепаратистские настроения, вспыхивают и гаснут гражданские конфликты.
        Стремясь не допустить развала Единства, министр социального развития Аврориан Анкрец и гениальный учёный Ледо Нифтар создают интерактивный виртуальный проект «Новый Мир». Отныне у человечества есть целая новая вселенная для изучения, развлечения и побед.
        Пролог.
        Во всех базах данных этот объект обозначался как автоматизированный склад ресурсов и станция обслуживания. На первом уровне располагался цех, где роботы ремонтировали и собирали других роботов. Те отправлялись на два обширных подуровня, забирали со складов питающие элементы и развозили их по городским района, к которых был прикреплён объект. Ничего необычного, планетарная инфраструктура содержала более трёх миллионов таких объектов; на смене требовался всего один инженер, никаких особых мер безопасности.
        «Никаких особых», - не значило, что их не было вовсе. На входах работали электронные наблюдатели, двери требовали сверки биометрических данных, кое-где внутри нужно было предоставить ключ-имплантат. По счастью, я подготовился, легко проник на объект и принял смену. Для ИИ я был Аполлинарием-1996 из серии «Гедхе», инженером по безопасности, который работал здесь уже третий месяц. Сменщик ушёл, пробормотав что-то неразборчивое на прощанье. Подмена оказалась незамеченной.
        Оставшись единственным живым существом на объекте, я некоторое время следил за работой машин в цеху. Метания дронов и дёрганные движения манипуляторов казались хаотичными, но были выверены вплоть до миллиметра и очень эффективны. Красота. Впрочем, не ради неё я совершил незаконное проникновение.
        В цеху следовало перемещаться только по тем участкам пола, которые были выкрашены в жёлтый. Иначе мечущиеся вокруг дроны могли сбить и серьёзно покалечить живого работника. Однако же в определённый момент я ступил на запретную территорию и ринулся к дальней стене. Пришлось уворачиваться от гудящих машин, перекатываясь через голову, но в конце ждал успех.
        Перевёл дыхание, хотел утереть пот с лица, но искусственная кожа была суха.
        Я нашёл на стене нужный участок, нажал на него и глазам открылся потайной терминал. Засучив рукав, я стянул перчатку с правого предплечья и обнажил микросхемы под прозрачным чехлом, - хак-машинка в форме руки.
        Подключение прошло безболезненно, отмычка вгрызлась в охранную систему и стала горячо убеждать ту отменить большинство протоколов безопасности. Посетителю (мне) достаточно пройти ДНК-тест, всё прочее излишне. Образец ДНК был при мне, пока его хозяин отдыхал в общественном отеле с великолепной красоткой. Она-то, собственно, и добыла для меня… Следовало торопиться.
        Терминал пискнул, сдаваясь, и согласился на облегчение мер безопасности. ДНК пролилась на считывающее устройство, в стене открылась дверь.
        После ярко освещённого цеха лестница казалась тревожно-мрачной. Я спустился на пятнадцать ступеней и двинулся по прохладному металлическому коридору. Светильники-зёрнышки дремали в стенах, давая минимальное освещение. За двумя прозрачными дверями в зарядных комнатках покоились охранные дроны. Я прошёл дальше, свернул налево и раздвижные двери выдали:
        - С возвращением, доктор. Желаете получить отчёты об изменении состояния объектов за время вашего отсутствия?
        Я коснулся сенсорного экрана правой руки, - из крошечного динамика прозвучал заранее приготовленный голос куратора объекта: «Да».
        Двери разъехались, открывая двухъярусное помещение. На верхнем ярусе, как на балконе, располагалось оборудование исследовательского центра и рабочее место куратора; внизу, опутанные кабелями, стояли СГП (станция глубокого погружения) «Морфей 20 00» в количестве тридцати единиц. Примерно в половине из них кто-то грезил, остальные были распахнуты.
        Я прошёл к главному рабочему столу куратора, быстро подключил хак-машинку к встроенному терминалу и стал копаться в служебных документах. У меня было мало времени, - скоро ИИ поймёт, что «куратор» странно ведёт себя, то есть открывает документы в необычном порядке и в спешке, многое скачивает, да и вообще облегчённая процедура доступа ничем не обоснована. Тогда ИИ отсканирует меня и поднимается тревога, а охранные дроны ввалятся сюда с фаз-ружьями наперевес.
        Однако же когда я добрался до сути проекта «Пенитенциарий», волнение отошло на третий план. То, что я читал, пустило по коже мурашек; если это станет достоянием общественности, Единству придёт конец. Даже самые яростные сторонники отвернутся от министра соцразвития навсегда.
        - Скачать.
        Почти все документы были скопированы, когда процесс прервался и в лаборатории зазвучала сирена.
        - Несанкционированное проникновение! Пожалуйста, оставайтесь на месте до прибытия охранных дронов! Сотрудничество положительно повлияет на ваш социальный рейтинг!
        - Как заманчиво. Сколько позиций я получу за сотрудничество?
        - Рост составит пятьдесят позиций, - немедленно отозвался ИИ.
        Значит, вместо минус шестнадцать тысяч четыреста восемьдесят пять будет минус шестнадцать тысяч четыреста тридцать пять. Заманчиво, но воздержусь.
        Я перевернул стол, чтобы создать себе хоть какое-то укрытие, спрятался и высунул левую руку. Половинки ладони разъехались в стороны, выдвинулся короткий раструб и сгусток плазмы в силовом пузыре устремился к запертым дверям. Эта субстанция была настолько горяча, что взрывалась при контакте с воздухом, поэтому палить вне космического вакуума - себе дороже. Но какой у меня оставался выбор?
        Пузырь лопнул при ударе, плазма сдетонировала и всё потонуло в яркой вспышке. Тут же через оплавленный проём в лабораторию проник первый дрон. Его фаз-ружьё водило излучателем из стороны в сторону, когда я выстрелил двумя оставшимися снарядами.
        Всё подразделение полегло, не сделав ни единого выстрела. Я пробрался по развороченному, раскалённому коридору, поднялся по лестнице и, окрылённый, вырвался в ремонтный цех… Сознание вдруг погасло.

* * *
        - И это грозный инфо-террорист? Какое бесконечное разочарование.
        Голос… спокойный, сильный… надменный. Очень знакомый голос… ах, вот оно как? Мне оказали большую честь.
        - Открывай глаза, мы видим, что твой мозг уже активен.
        - Протестую… - застонал я, - пытки… нарушение прав человека… без суда! Без приговора!
        Заминка была недолгой.
        - Никто тебя не пытает.
        - Вот… опять… прекратите это изуверство!
        - Кажется, ему просто не нравится, когда ты говоришь, Аврориан.
        Второй голос тихий, усталый, но с потаённой насмешкой.
        Что произошло? Я в плену, сомневаться не стоит. И я обезврежен, иначе министр социального развития не приблизился бы ко мне на расстояние километра. Они демонтировали все имплантаты, следовательно, у меня нет рук, одного глаза, и, наверняка, кое-чего в корпусе. Но всё же, что произошло? Я вырвался из секретного исследовательского комплекса, а потом полное… Ах, да! В ремонтном цехе можно ходить только по жёлтым дорожкам.
        - Меня сбил дрон, не так ли? - Я хотел посмеяться, но боль в груди переубедила. Открыл единственный глаз.
        Меня поместили в медкапсулу, наполненную регенерационным раствором, надёжно зафиксировали и подсоединили все необходимые аппараты. Они лечили меня, восстанавливали утраченные конечности. Не знаю, зачем, но здоровые руки мне для побега ещё понадобятся…
        - Какая бурная активность нейронов. Думаешь о побеге, инфо-террорист?
        - Вспоминаю инструкцию к реконфигуратору материи (устройство для распечатки еды), господин министр.
        Министр социального развития был уже немолод, однако, имел великолепное здоровье и безукоризненный внешний вид. Прямой, широкий в плечах, прекрасно одетый и гладко выбритый; бесцветные волосы, длинное узкое лицо с тонкими чертами и холодный взгляд.
        Второй мужчина был похож на первого, но не во всём; поседевший брюнет, такой же высокий, правильный, однако, с утомлением на лице и в осанке. Белоснежный халат казался слишком большим, создавая ощущение худобы, отсутствующий взгляд стремился в неизвестные дали.
        Аврориан Анкрец и Ледо Нифтар, два самых влиятельных человека в изведанной вселенной. В отличие от миллиардов других, они не были созданы на репопуляционных фабриках и воспитаны в специальных центрах, нет, у этих двоих были настоящие фамилии, были установленные родители, которые, прежде чем передать гены, прошли через многоуровневые экзамены и проверки. Настоящая элита Человечества.
        - Мы взяли образец тканей и уже провели его по базам генетического наследия Единства, - сообщил Анкрец. - Как так получилось, что тебя в них нет?
        Мог ли я ответить, что завербовал и разагитировал государственного служащего, который пошёл на должностное преступление и стёр мой ДНК-маркер из всех баз? Мог, но не стал. Уверен, министр и так всё понимал, человеком он был умным, даже гениальным.
        - Может, - заговорил Нифтар, - обождём пока с вопросами и устроим нашему гостю экскурсию? Он так рвался попасть внутрь, и так быстро сбежал, что не успел осмотреться.
        - Справедливое замечание, Ледо, - согласился Анкрец.
        Двое направились к выходу, медкапсула загудела чуть громче и поплыла за ними на гравитационной подушке. Через минуту мы оказались в той самой лаборатории. Верхний ярус кишел дронами-ремонтниками, они настраивали все терминалы и ликвидировали следы моей атаки. Надо всеми верховодил куратор.
        - Господин министр… - Он обернулся, утирая пот нервным движением.
        - Снят с проекта, - сообщил ему Анкрец, - переведён на кольца Сатурна, будешь считать там пылинки до конца своих дней.
        - Вето, - тихо произнёс Нифтар, - доктор Гиламай - ценный сотрудник, Аврориан, и раз твоя служба безопасности не нашла пятен на его репутации, он остаётся на посту. Вымещай злобу на женщине, соблазнившей его.
        - Как только её задержат, - не стал спорить министр и обернулся ко мне. - Тебя заинтересовал проект «Пенитенциарий», не так ли, инфо-террорист?
        - Чрезвычайно, - признал я. - Но предпочитаю считать себя революционером.
        - Очень хорошо, продолжай предпочитать, инфо-террорист. Что же касаемо проекта, его ты изучишь изнутри. Не так ли, Ледо?
        - Так, - тяжело вздохнул гениальный учёный. - Простите, незнакомец, моё право вето не распространяется…
        - Не извиняйся перед этим дегенеративным элементом. Его счастье, - что мы люди нового времени. Методы, которыми владели Древние, были эффективны, однако, членовредительство отбросит нас на века назад, к варварству.
        Всё прояснилось. До пыток великий гуманист никогда не опустится; его люди уже исследовали мою ДНК, а, следовательно, знают, что пробовать особые препараты тоже не стоит, - это будет равносильно убийству. Значит, он решил засунуть меня в СГП и сослать в виртуальную тюрьму «Новый Мир»… Учитывая специфику проекта «Пенитенциарий», это решение было понятно.
        Анкрец бросил взгляд на экран с моими биологическими показателями.
        - Какое ровное сердцебиение, - отметил министр, - не боишься, инфо-террорист?
        - Страх как-то поможет мне?
        - Никак.
        - Тогда какой смысл?
        - Логично. Тебе предстоит получить длительный и травмирующий опыт, но перед этим наберись сил как следует. Ледо, вызови меня, когда он будет готов к загрузке.
        - Хорошо, - вздохнул Нифтар.
        Затем, вероятно, медкапсула получила невербальный приказ и впрыснула мне снотворное.

* * *
        - Должен уточнить кое-что, - бормотал голос, - всё это очень… очень неправильно.
        Я открыл глаза, левый видел мутновато и чувствовался непривычно после стольких лет отсутствия. На грани зрения виднелись края саркофага СГП, а надо мной пыхтел сам Нифтар, что-то подсоединяя внутри.
        «Морфей 20 00», новейшая модель, она даже в серию не вышла, числилась на испытательной фазе. Когда инженеры убедятся в надёжности этой станции, то немедленно переименуют в «Морфей 20 01» и начнут обновлять вселенский технопарк. Сверхреальные ощущения, абсолютная надёжность, усовершенствованная система жизнеобеспечения. В отличие от «Морфей 10 12», в этой модели можно будет попросту жить, не выходя наружу вообще.
        - Доктор Нифтар, - произнёс я тихо, - вы придумали гроб, в котором люди хоронят себя заживо и по доброй воле. Вам не стыдно?
        Учёный отложил на время дела, зрительный контакт был мимолётным, он заглянул мне в глаза и сразу же отвёл взгляд.
        - Вы… играли? - спросил он. - Были морфенавтом?
        «Морфенавт» - термин, активно использовавшийся, когда «Новый Мир» только появился. В отличие от СГП «Морфей» он так и не прижился.
        - Нет. Настоящая жизнь здесь, а всё остальное не имеет значения.
        - Категоричный, - сказал учёный. - Вы с Аврорианом, как говорили Древние, из одного теста. Он тоже практически никогда не загружается, предпочитая жить в этом, старом мире.
        - Пожалуйста, не сравнивайте нас. Я презираю Аврориана Анкреца.
        - Как и он вас, господин Агамот.
        Я, кажется, перестал дышать.
        - Доктор Нифтар, - послышалось откуда-то сверху, - наблюдаем высокий нервный всплеск!
        - Наверное где-то я подсоединил неточно, сейчас переделаю, доктор Гиламай, - ответил гений и опять повернулся ко мне. - Успокойтесь, Агамот, министр не знает, и я ему не сообщу. Он уверен, что поймал рядового исполнителя, а Великий и Ужасный где-то там, прячется в логове и строит козни. Он удивился бы …
        - Как вы узнали?
        Нифтар коснулся пальцем виска.
        - Говорят, что я умный. Может быть, не врут.
        Автор и главный креативный директор «Нового Мира», визионер, светило инженерии, психологии, неврологии, а также дюжины других наук, протяжно вздохнул.
        - Где я был? М-м-м… вы с Аврорианом похожи, Агамот. Если мир не соответствует вашим представлениям, то вы меняете его. Я другой, я как черепаха, - прячусь в свой собственный, маленький и безопасный мирок. «Новый Мир» я придумывал для себя и своих друзей. Вернее, для друга, - Аврориан был единственным, кого я мог так называть. И когда я поделился с ним, он превратил крошечный проект в то, что есть теперь. Каждый день миллиарды людей загружают свои психоматрицы в мою игру, тратят своё время на моё детище, живут в моём мире, господин Агамот. Мне не стыдно, я горд, польщён, я признан при жизни. - Его взгляд всё время блуждал где-то, голова покачивалась, Нифтар плохо владел социальными навыками, но вот он вновь посмотрел мне в глаза. - Однако же я стыжусь проекта «Пенитенциарий». Мой мир не должен был использоваться как способ наказывать или пытать…
        - Я на месте, Ледо! - послышался властный голос Анкреца. - Всё готово?
        - Почти, - ответил Нифтар и продолжил тише: - Слушайте меня внимательно и запоминайте, от этого будет зависеть ваша жизнь.
        Я молчал и слушал.
        - Ваша СГП настроена так, чтобы передавать ощущения «Нового Мира» максимально правдоподобно. Особенно в том, что касается боли и смерти. Вам придётся умирать, но вы будете возрождаться. Каждая смерть, увы, будет наносить некоторый ущерб, который рано или поздно сломает вас.
        - Таков расчёт министра?
        - Такова идея. Запомните: первое, вы должны как можно скорее перехватить управление мобом, иначе будете обречены погибать раз за разом; второе, голод никогда не оставит вас, не боритесь с ним, ешьте, это позволит сохранить рассудок и будет начислять единицы опыта хоть и немного; третье, та органика, которую вы поглотите, повлияет на состояние моба, так что старайтесь не обходиться разложившейся гнилью, ешьте свежие мышцы, грызите кости, органы, а главное, - добывайте мозговое вещество. Находите и ешьте сильных противников, иначе деградируете. - Он задумался, усталое лицо пошло глубокими складками. - Держитесь подальше от всего, что связано с Ордосом, эта структура находится под влиянием министра. Реальная власть Единства не сможет ничего вам сделать в «Новом Мире», но Ордос - грозная сила там.
        Всё это звучало как бред, но я не перебивал и не задавал вопросов, - если гениальный Нифтар считал, что всё это важно в его выдуманном мирке, то мне оставалось лишь запоминать.
        Протяжный вздох.
        - Если бы я выбирал для вас моба, то это было бы что-нибудь другое. Василиск, мантикора, или даже линнорм, но выбор был за Аврорианом. Сочувствую.
        - Ледо!
        - Готово. - Гений выпрямился, бросил последний взгляд. - В моём «Новом Мире» возможно всё. Почти всё. Если вы настолько неординарный человек, насколько мне кажется, то у вас есть шанс вырваться. Удачи, Агамот, ищите свой путь.
        Он аккуратно опустил крышку саркофага, пискнули замки, наступила темнота.
        Машина мерно успокаивающе гудела, я не мог шевелиться, хотя чувствовал свои новые руки. В висках появилось покалывание, гудение усилилось, и ощущение телесности ослабло. Перед глазами расцвёл яркий пейзаж, на фоне которого сверкала надпись: «Добро пожаловать в «Новый Мир», путники! Дерзайте!»
        Глава 1. Новорождённый
        Обоняние, осязание, слух. В таком порядке приходили чувства. Глаза открылись… они именно открылись, потому что не я их открыл. Некоторое время я лежал на земле и не хотел менять положение; прислушивался к ощущениям, пытался осознать происшедшее, понять, не опасно ли рядом. Однако же тело меня не послушалось.
        Оно неловко поднялось на четвереньки, осмотрелось, двинулось словно животное. Я понял, что являюсь безмолвным пассажиром транспорта, которым управляет… кто? Прислушавшись к ощущениям, обнаружил рядом некое присутствие. Прямо здесь, в теле. Соприкоснулся с ним и дрогнул от отвращения. В мой разум ворвался поток блеклых образов. Я видел разорванные трупы, видел кости и разрытые могилы, видел чёрную кровь на своих руках, и, главное, я почувствовал голод. В желудке заурчало.
        Тело продолжало двигаться. Я не сразу понял, что видения ушли, и глазам предстало настоящее кладбище. Разумеется, не современное, а погост Древних. Множество каменных плит, - надгробий; поросшая дикими растениями земля: лозы, кустарники, травы. Мне стало немного непривычно от осознания того, что подо мной находилось множество мертвецов.
        Тело ковыляло, время от времени продираясь через заросли кустарников и нюхая деревья. Едкая вонь била в ноздри, но тело не отстранялось, наоборот, добавляло к чужим меткам собственные. Какая мерзость.
        Царствовали сумерки. По крайней мере, мне так казалось. Дикое кладбище тонуло в дымке, небо было не видно, слякоть и запах жирной земли втекали в ноздри. Наконец, к этим ароматам прибавился ещё один, - сладко-гнилостный запах мертвечины. Он струйками сочился из могилы, трава там была ещё низкой, вероятно, не успела отрасти после того, как могилу зарыли.
        Я почувствовал, что рот наполнился слюной, тело подскочило к источнику зловонья и вонзило пальцы в землю. Я приготовился испытать боль от сорванных ногтей, но ничего не произошло. Чувствовал лишь приятную сырую прохладу, пока рыл. Руки мелькали перед лицом, я не успевал разглядеть их, только отмечал прочность кожи и невероятную выносливость.
        Что-то затрещало в кустарнике слева. Тело тут же повернулось на шум и замерло. Мышцы напряглись, корпус припал к земле как перед прыжком зверя. Треск стал громче, приблизился, и вот, на более-менее открытое пространство вывалился… вывалилось… что за мерзость?
        Тощий гуманоид, грязный и голый, не считая набедренной повязки, упал на четвереньки и стал тяжело дышать. У него были крупные ладони и ступни, худое тело, сплетённое из жил, которые натягивались под кожей землистого цвета, а крупный череп имел заострённую макушку.
        Чужак не сразу заметил меня, а когда заметил - отпрянул. Из его груди торчало что-то острое, сочилась чёрная кровь, уродливое коротконосое лицо было бледным, а глаза красными.
        - Моё! - От этого харкающего, мерзкого звука я вздрогнул. С запозданием понял, что услышал свой… голос тела.
        Не членораздельную речь, нет, - глубокий гортанный рык, неким образом имевший смысл.
        - Моё! Не подходи! Ем первый! Моё! Ты потом! Если останется! Моё!
        Раненный уродец с ноющим стоном поднялся и двинулся в сторону.
        - Не буду… бежать… ходячая еда… пришла… делает нас… неходячая еда…
        Он двигался медленно, а моё тело с подозрением следило за удаляющимся гуманоидом. Напоследок он обернулся.
        - Беги… а то… будешь… неходячая еда…
        Тело не шевелилось пока чужак не скрылся, а затем продолжило рыть. В желудке урчало немилосердно, и я, как бессильный наблюдатель, понимал, что голод будет утоляться содержимым могилы.
        - Сюда!
        Пронзительный голос напугал тело. Оно вновь замерло, прислушалось, я чувствовал, как шевелятся уши. В тумане проявилось два световых пятна. Меня это обрадовало, но тело испугалось. Оно было уверено, что свет опасен. Приближались тяжёлые шаги, тело юркнуло за какой-то поросший лозой постамент без статуи, притихло. Я почувствовал, как шипы вдавливаются в кожу на спине, но не могут её порвать, ощущения неприятные, но терпимые.
        Шаги звучали уже здесь, треща и лязгая сквозь кусты прорубилась высокая фигура в кожаной одежде с заклёпками, и факелом в руке. Другая рука… ящерицы? У этого существа были все признаки рептилии: чешуя, характерная форма головы, глаз, длинный хвост. Однако же ходила она прямо и не менее проворно, чем человек. В другой руке существа блестел очень длинный и острый предмет… судя по всему допотопное оружие… длинный нож? Кажется, Древние звали это «меч».
        - С-сюда.
        - Уверен? - послышалось сзади сварливое.
        - Я себе весь подол изорвала!
        - Тише, ты пугаешь добычу.
        - Пусть они держатся от меня подальше, гули мерзкие!
        - Я их потрошу и не жалуюсь, а ты в сторонке стоишь и только в обморок валишься. А ну успокойся.
        - Ленгидмар, она меня опять травит! Сейчас выйду и всё!
        - Выходи, - ответил сварливый голос, - хиллер нам сегодня больше не понадобится, осталось добыть один язык гуля и сдадим квест. Выходи, выходи, Гдеша, остальным больше достанется.
        Высокий капризный голос не стал отвечать на это.
        Света не хватало, но, когда тело выглянуло из-за тумбы, смогло хорошо рассмотреть ещё три фигуры, явившихся следом за ящером. Одна была высокой, принадлежала суровой женщине с чёрной как космос кожей и белыми волосами. Она сжимала в руках какое-то… несомненно, оружие. Короткий оперённый стержень с металлическим жалом лежал сверху в ложе, а за ним крепилась натянутая верёвка. Сама женщина носила длиннополый плащ со стоячим воротником и пыльником на плечах, увешанный стрелами, какими-то стеклянными бутылочками, и широкополую шляпу с высокой тульей.
        Третий субъект, также женщина, имела более изящное сложение, миловидное кукольное личико, свободные одежды допотопной ткани, зелёный передник, пучки трав на поясе и рюкзак за спиной. Она несла оружие как у первой женщины, только поменьше и попроще.
        Последний был довольно низкорослым, но широким; хмурый бородач в одеянии с длинными полами и широкими рукавами, с тонкой тиарой на лысой голове; он имел в руках пятиугольный щит и застеклённую лампу; на поясе висела дубина с шипами, из-под бороды поблёскивала цепь с кулоном странной формы.
        - Я точно его подстрелила, - сказала чёрнокожая, водя оружием из стороны в сторону, - ковылял он сюда.
        - Нет, это я попала! - заявила хрупкая милашка, которой было не очень удобно держать своё оружие.
        - Ты не попала, - спокойно ответила чернокожая, - ни в гуля, ни, слава богам, в нас, и даже в себя не попала. Охота прошла успешно, можно сказать.
        - Ленгидмар! - возмутилась хрупкая, поворачиваясь к бородачу.
        - Тихо, энтропия вас поглоти. Шшанс?
        Рептилоид кивнул и высунул изо рта раздвоенный язык. Какое-то время он то показывал его в пустоту, то прятал, а потом заключил:
        - Долго ш-шли, он ус-спел с-сбежать.
        - Выследить не сможем? - спросил бородач.
        - С-сможем, но наверняка придём к логову, когда с-стемнеет, а там он будет не один.
        - Подумаешь, - гули, - презрительно сказала чернокожая.
        - Во тьме они опаснее, - цыкнул на неё тот, что был Ленгидмаром, - а нам ещё обратно в Улим ковылять. Как тебе такое, Марго?
        Чернокожая поджала губы и подчёркнуто выпрямилась, - всё это время она заметно сутулилась, будто зверь, готовящийся к схватке.
        - А если бы не ты…
        - Я не виновата! - плаксиво протянула хрупкая. - Дурацкая роба зацепилась, и я три хода не могла спасбросок Ловкости пройти!
        - Что уж теперь горевать, - успокоил её ящер. - Идём обратно, Ленгидмар?
        - Подожди, - сказал бородач, передавая плаксивой лампу. - Сейчас. - Он достал оружие, поднял его над головой и громко продекламировал: - О Ироландиль, о Совершенный Путь, помоги ищущему жрецу Твоему!
        Над коротышкой вспыхнул диск из светящихся линий, переплетённый сложной системой знаков; просуществовал несколько мгновений и погас. Ленгидмар стал осматриваться, остальные притихли и не мешали ему. Естественного света становилось всё меньше, где-то явно заходило солнце, а кладбищенские туманы густели. Наконец взгляд бородача остановился на могиле, которую моё тело так и не дорыло, молниеносно метнулся по примятой траве к моему убежищу.
        Всё произошло в долю секунды.
        - Вон там, - указал коротышка.
        Ящер стал быстро обходить слева, я изо всех сил пожелал броситься бежать, но так, чтобы между мной и женщинами осталась тумба. Однако же тупое тело запаниковало, двинулось в сторону и через секунду щёлкнуло, - бок разорвался болью.
        - Попала! - истошно и радостно взвизгнула хрупкая, вскидывая над головой… арбалет, да, вспомнил, как называлось это оружие. - Ты видела Марго?! Я попала!
        - Пф, зато сколько раз до этого…
        - Мы ценим твой вклад, - с нажимом произнёс бородатый, - молодец, Гдеша, отличный выстрел.
        Чернокожая закатила глаза.
        Всё это достигало моего сознания сквозь боль. Тело агонизировало, и я, безмолвный пассажир, чувствовал всё, что чувствовало оно, отвечал за чужие ошибки. Боль была ослепляющей, стержень в боку посылал острый импульс мучений при каждом движении, а замереть вопящее тело не могло.
        - Не утруждайс-ся, Марго, я займус-сь этим.
        Ящер навис надо мной. Он убрал меч и достал именно металлический нож. А потом этот чешуйчатый субстанц наступил телу на плечо всем своим весом. Хруст, новый источник боли, я беззвучно закричал, тогда как тело начало выть. За первой сломанной рукой последовала вторая, затем были сломаны обе ноги. Ящер присел, надавил коленом на грудь, выгоняя воздух из лёгких, тело непроизвольно распахнуло рот, и тогда ловкач дважды полоснул ножом. Челюсть бессильно повисла, а он, что-то напевая, вытянул язык… мой язык. Это было нечто ненормально длинное и склизкое, но ящер действовал сноровисто, глядя телу в глаза, равнодушный… убийца!
        Моё сознание стало проваливаться в какую-то тёмную яму. Сквозь пелену я успел ещё расслышать:
        - Потрош-шить будем? Алхимикам всегда нужна желчь гулей.
        - Уже слишком темно, чтобы размениваться на такие мелочи, пора уходить. Не забудь раскроить ему череп.
        - Что же я, с-субстанц какой-то, - хмыкнул ящер, - забывать о драгоценном квинтес-санте?
        ///
        Я очнулся в некоем пространстве, наполненном белёсой дымкой. Тот же туман, только молочно-белый, куда ни посмотри. В нём проступали и таяли смутные фигуры, я слышал приглушённые голоса, смех, гневные крики, но всё будто издалека, ни слова не разобрать.
        - Эй, - обратился я к нескольким фигурам, появившимся неподалёку.
        Прежде чем приблизился, они исчезли.
        ///
        Обоняние, осязание, слух.
        Я открыл глаза, почувствовал запах земли, прохладу, подтянул к лицу руку. Было темно, однако, видел я всё очень хорошо. Шевелились перед глазами длинные узловатые пальцы с отросшими тупыми ногтями. Ладонь казалась непривычно крупной… а ведь сейчас тело подчиняется мне. Я двигаюсь по своей воле!
        Из глубин сознания выметнулось нечто дикое, потеснило меня и вновь сделало безмолвным пассажиром. Тело стало подниматься на четвереньки.
        Вокруг опять было кладбище. Туманы рассеялись, так что стало возможно оценить его… необъятные размеры. Вдали высились горы, довольно близко произрастал дикий лес, а между ними всюду, насколько хватало взгляда, простирались надгробия.
        Была ночь, в небе поблёскивали мириады звезд и висели две разноцветные луны. Тело беспокойно огляделось, двинулось среди могил, вынюхивая желанный аромат. У меня было время для размышлений.
        Итак, у Единого Человечества появляется всё больше проблем. Некоторые системы скатываются в техноварварство и трубят о своём желании отложиться от Единства и самостоятельно контролировать рождаемость, всё смелее вступают в конфликты с метрополией. Разумеется, их регулярно подавляют, а правда по мере сил замалчивается, но запретить людям думать не также легко, как подавить бунтующую планету. Это и многое другое порождает неудобных индивидов, - тех, чей социальный рейтинг уходит в глубокий минус, и кого нужно изолировать от общества, чтобы не распространялись опасные идеи.
        Как правило «минусами» становились военные преступники из числа бунтовщиков; сексуальные девианты, неспособные держать свои кинки (отклонение от сексуальной нормы, сиречь, фетиш) в узде; редкие умалишённые и, разумеется, так называемые инфо-террористы. Этот термин Анкрец придумал сам и нарёк им таких как я, - людей, любыми путями добывавших правду о настоящем положении дел. Свобода слова приравнена к терроризму в нашем просвещённом настоящем.
        Как бы то ни было, число преступных элементов растёт и с ними надо что-то делать. Идеалы гуманизма, помогшие создать во времена расцвета человечества совершенное общество, теперь играют против лидеров этого самого общества. Они запрещают смертную казнь или пытки, оставляя две законные меры воздействия: ссылку на дальние рубежи, или заключение на тюремном мире. Пятьсот лет назад эти варианты были применимы в той или иной мере, но сегодня даже они мало соответствуют реалиям.
        Нет больше труднодоступных и незаселённых планет для ссылки, а из всех тюремных миров продолжает функционировать лишь Ион. Да и тот служи больше памятником успехам правительства, не тюрьма, - агитационный проект, почти музей. Ион открыт для наблюдения всех желающих, и, если количество признанных преступников начнёт бесконтрольно расти, на это сразу же обратят внимание. Анкрец может сколько угодно хранить невозмутимость, отвечая на вопросы о бунтах, моральной деградации, ложном целеполагании, но люди видят, люди думают. А потому, если Правительство не может дать Единству новую цель существования, то нужно придумать новый способ карать.
        В своё время проект «Новый Мир» стал решением многих проблем. Создатели предоставили триллионам сограждан новое пространство для исследования и покорения. Одна за другой системы получали автономные технические парки и уходили из настоящего мира в выдуманный, а пока они забавлялись там, - не могли быть проблемой здесь. Теперь же Анкрец разрабатывал способ использовать виртуальный мир в качестве тюрьмы. Он даже не нарушал буквы каких-либо законов, потому что правовая база не проработана достаточно глубоко. Только права свободного волеизъявления личности страдали.
        И вот я здесь, загружен в мир фантазий Ледо Нифтара, заперт внутри какого-то безмозглого некрофага, вынужден следить за тем, как он крадётся впотьмах от могилы к могиле, прячась и задерживая дыхание. Браво, Анкрец, надеюсь, ты ликуешь.
        Наконец источник трупной вони был найден; тело залегло под каким-то кустарником и тихо следило за тем, как меж надгробий двигался гуманоид. Он напоминал того, что встретился в прошлый раз, но не вполне. Этот был крупнее, хотя и казался тощим; мертвенно бледный, сутулый, с выпирающими рёбрами и позвонками. У него была узкая вытянутая голова, через темя проступал сагиттальный гребень, изо рта выпирало множество острых зубов, а ещё были когти, - настоящие, острые, крючковатые когти, которыми он крепко вцепился в добычу. Бледный гуманоид тащил почти половину человеческого трупа, уже несвежего, на солидной стадии разложения, но до чего же аппетитно воняла эта падаль.
        В желудке громко заурчало. Бледный замер, прислушиваясь, пригнулся, потом бросил добычу и унёсся на всех четырёх за дальние надгробья. Несколько минут тело беспокойно сопело, глядя на труп с вожделением. Я брезгливо прикоснулся к разуму, управлявшему нами, закричал, что это уловка, что он не вправе быть таким субстанцем, но всё оказалось тщетно. Ведомое желудком, тело подобралось к добыче. Не успело оно вонзить зубы в мясо, как бледный выступил из-за ближайшего надгробия.
        Он наступал, широко разведя длинные руки, рот неестественно широко открылся, так что слюна стекает по подбородку. Тело испугалось до полусмерти, рвануло в сторону, однако, бледный был намного быстрее, когти вонзились в спину, а потом, сразу же, на шее сошлись десятки острых зубов. Я беззвучно кричал, пока моя передвижная тюрьма пыталась вырваться.
        ///
        И вновь я в молочной дымке. То тут, то там возникают неясные фигуры, о чём-то говорят, приглушённое эхо метается из стороны в сторону. Среди всего этого я уловил необычно чёткий голос:
        - Эй! Есть тут кто-нибудь?
        Я поспешил к нему, прошёл достаточно далеко, пока за молочной дымкой не появился чёткий силуэт. Женщина стояла в тумане, высокая, изящная, но лучше рассмотреть не удалось.
        - Эй?
        Она повернулась ко мне, повторила:
        - Эй?
        - Вы меня слышите?
        - Не уверена. Возможно ты - ещё один голос в голове. Ты голос в моей голове? Какой-то незнакомый.
        - Я по обмену, из другой головы.
        - Правда?!
        - Нет. Вы знаете, где мы находимся?
        Она молчала некоторое время.
        - Я попадаю сюда, когда умираю, - сообщила незнакомка, - каждый раз.
        - Вы понимаете, что находитесь внутри «Нового Мира»?
        - Да, разумеется! Меня сюда засунули… те люди. Я недавно выбралась из пирамиды… Ты точно не голос в моей голове?
        - Послушайте… как вас зовут?
        - Лиззи. Но ты можешь звать меня Лиззи.
        - Очень… приятно? Лиззи, где вы находитесь?
        - В этой странной белой штуке, как и ты. Ой! В смысле, где я нахожусь, когда не мертва?
        - Да.
        - Он держит меня в клетке, ставит какие-то опыты, и я раз за разом у…
        Дымка сгустилась и всё пропало.
        Глава 2. Стайный инстинкт
        Обоняние, осязание, слух. Я открыл глаза и почувствовал прохладу земли под телом. Тусклый свет, серый туман, поросшие какой-то зеленью надгробные плиты. Анкрец выбрал мне весьма унылое место обитания. Как мелочно с его стороны.
        Я приподнялся осторожно, замер, приготовился. Примитивный разум вырвался откуда-то из глубин, но на этот раз я был готов и вцепился в «панель управления» всем своим естеством. Нет, достаточно тебе, субстанц, бездарно подыхать! Если я обязан чувствовать боль, то я же и буду принимать решения! Пошёл вон, я смогу защитить и обеспечить нас лучше, чем ты когда-либо мечтал!
        Это было тяжело, сгусток примитивных инстинктов рвался снова всё изгадить, снова сделать из меня зрителя, который мог лишь безмолвно страдать. НЕ СОГЛАСЕН!
        Хозяин тела, хватавшийся за меня, вывший, визжавший, душивший, получил удар под дых. Мы сцепились внутри дрожащей оболочки, которую мотало по земле, это была борьба воль, но чувствовалось будто я сам стал примитивным животным, и отстаивал своё право на существование. Я был зол и голоден, вероятно, впервые в жизни голоден по-настоящему, и это прибавило злобы. Я кусал и рвал этот комок поведенческих паттернов, загоняя на глубину, туда, где раньше сидел сам. Я заставил его отступить, но продолжал терзать и вдавливать, пока сопротивление не сломалось полностью.
        Внезапно по голове ударило как при взрыве гиперзвуковой боеголовки, я схватился за уши, не помогло.
        «Внимание! КРИТИЧЕСКАЯ ОШИБКА!!! Внимание! КРИТИЧЕСКАЯ ОШИБКА!!!
        Нарушено Правило Семидесяти! Протокол «Пенитенциарий» переходит на ограниченное функционирование!
        Внимание! КРИТИЧЕСКАЯ ОШИБКА!!! Внимание! КРИТИЧЕСКАЯ ОШИБКА!!!»
        Как только боль прошла я осмотрелся иным взглядом. На периферии зрения появились небольшие иконки, пиктограммы, разноцветные полоски в аккуратных рамках. Интерфейс. О вселенский генератор случайных чисел, я никогда не думал, что буду так рад видеть игровой интерфейс!
        Он занимал немного места, оставляя самый широкий обзор, иконки становились ярче и чётче, когда на них сосредотачивалось внимание. Я выбрал ту, что имела пиктограмму схематичного человеческого силуэта - «Персонаж» - и обзор заняла своего рода допотопная раскрытая книга. На одной её странице, в высокой рамке было изображено уродливое гуманоидное существо, подпись гласила: «тощий гуль, 1 уровень». На соседней странице была разлинована таблица, в которой столбцом перечислялись так называемые Характеристики:
        Сила 9
        Ловкость 19
        Выносливость 9
        Интеллект 8
        Мудрость 9
        Харизма 6 (+20)
        Духовная мощь 10
        «+20», взятая в скобки против Харизмы, пульсировала красным, но даже без этого я крепко задумался бы. Все значения были ниже десяти, кроме Ловкости и Духовной мощи, чтобы последняя ни значила. Если сложить цифры за вычетом пульсирующей двадцатки, получится ровно семьдесят, и, кажется, теперь я знал, что такое «Правило Семидесяти». В этом свете вполне справедливо, что гуль имел Харизму 6, - на что ещё мог рассчитывать уродливый зловонный некрофаг с интеллектом тли? Но моя Харизма равнялась 6 + 20, что, вероятно, немало. Также, если брать десятку за усреднённый показатель, то я должен был быть довольно ловок со своими девятнадцатью. Все остальные показатели - просто слёзы: хилый задохлик без ума и… Мудрость 9? Вероятно, это очень мало, но я бы дал гулям ещё меньше.
        - Вот, кем ты меня счёл, Анкрец? Падальщиком? Иронично для того, кто цепляется за труп под названием Единство.
        Ниже располагался раздел, названный «Производные Таланты». Словосочетание было выделено тёмно-зелёным цветом, и когда я задержал на нём взгляд, проявилась аккуратная сноска:
        «Каждый производный Талант привязан к одной из основных Характеристик; каждое очко, вложенное в ту или иную Характеристику, прибавляет ко всем зависящим от неё Талантам 25 % от единицы; при получении целого числа Таланта оно прибавляется к общему показателю соответствующей Характеристики во время активного игрового действия или спасброска; Таланты можно развивать не только путём вложения очков Характеристик, но и частой практикой их применения; также развитие Талантов влияет на качество игрового процесса, открывает путь к новым Способностям, Навыкам и Умениям».
        Лишь после этой краткой и весьма доходчивой сноски я смог оценить список так называемых «Талантов», который предлагал «Новый Мир»:
        Атлетика (Сила) 2.25
        Акробатика (Ловкость) 4.75
        Рефлексы (Ловкость) 4.75
        Скрытность (Ловкость) 4.75
        Живучесть (Выносливость) 2.25
        Телосложение (Выносливость) 2.25
        Обучаемость (Интеллект) 2
        Магическая искусность (Интеллект) 2
        Внимательность (Мудрость) 2.25
        Медицина (Мудрость) 2.25
        Проницательность (Мудрость) 2.25
        Убеждение (Харизма) 6.5
        Устрашение (Харизма) 6.5
        Обольщение (Харизма) 6.5
        Вот оно что? Сразу всплыло свежее воспоминание, - перед тем, как получить стрелу в бок, я был обнаружен бородатым коротышкой, хотя прятался очень даже неплохо. Среди Талантов числилась Внимательность, зависящая от Мудрости. Кто знает, какой смысл в такой связи, но что если он и заметил-то меня в той темени лишь потому, что его Внимательность от Мудрости превзошла мою Скрытность от Ловкости? Разумеется, это скоропалительные, и, скорее всего, неправильные выводы, но должно же у меня быть хоть какое-то понимание о местном «случае». В настоящем мире случайности существовали сами собой, но в этой игрушечной реальности не могло не быть суррогата, - сложного алгоритма.
        Для исследования была ещё прорва информации, но желудок напомнил о себе и на этот раз я хотел есть до боли. Как там наставлял Ледо Нифтар? Перехватить управление мобом… понятно, моб - это теперь я. Голод никогда не оставит, и бороться с ним невозможно. Демиург «Нового Мира» знал, о чём говорил.
        У этой оболочки были мощные органы чувств, я сосредоточился на обонянии и побрёл среди могил. Голод подгонял, поэтому, когда, наконец, что-то появилось, я ринулся по запаху, невзирая на сильную примесь опасности.
        Возле многообещающей могилы копошилась целая стая существ. Они походили на гулей, но были звероподобны, ещё более приземисты, с иглами, торчавшими из загривков, массивными челюстями и плоскими лбами дегенератов. Остатки разума не позволили броситься в эту гущу тел, к зарытому на небольшой глубине лак… какая мерзостная мысль. Опять же, копатели не замечали, что со стороны к ним кралась сутулая фигура.
        Она была довольно высока, подробности скрадывал чёрный балахон; за плечами виднелся большой мешок, а пальцы сжимали лопату.
        Фигура метнулась, замахиваясь, и разрубила одну из тварей пополам, продолжила движение и отрубила голову второй, крутанулась, убив сразу трёх, размозжила череп, ударив плашмя, пнула ещё одну так, что треск костей долетел даже до меня. Существа пытались дать отпор, но, когда стая сократилась на три четверти голов, бросились бежать.
        Я наблюдал, как чёрный балахон, потерявший к зверям интерес, заглянул в яму, постоял минуту, и стал закапывать. Он ушёл прочь крадущимся, неслышным шагом, а я ринулся на место схватки.
        Запах парной крови дурманил сильнее лучших наркотических газов Сириуса. Ничто и никогда не было таким сладким, плоть трещала на зубах, рвались связки, я отдирал от костей огромные куски и глотал их так, не жуя, давясь, задыхаясь, но не в силах остановиться. Я пировал на чужой смерти, кормил не себя, а свой голод, и это было великолепно.
        За трапезой почти не заметил, как вернулись остатки стаи. Всего шесть уродливых тварей, горбатых, колючих, злых и голодных. Они подходили с низким гулом в глотках, иглы на загривках стояли дыбом, крошечные глаза горели. Я увидел над каждой особью парящую плашку с красной полосой и жёлтой полосами, а также надписью: «равнинный фестрог, 1 уровень». Все особи кроме одной имели единицу, тогда как обладатель двойки возглавлял выживших.
        Рычание усилилось. Оценив свои шансы, я принял решение.
        - Хороший фестрог! Какой хороший! Какая умная мордочка!
        Вожак приготовился прыгнуть, когда я прыгнул первый, ударил его по плоской башке изо всех сил, а потом добавил другой рукой, - в которой был зажат кусок мяса.
        - Сидеть!!!
        В тот миг у меня задрожали кости, и эта дрожь выплеснулась в землю, раскатилась вокруг. Злобные уродливые существа дёрнулись в едином порыве, прижали огрызки хвостов, обвислые уши; их вожак был особенно ошарашен, крохотные глазки лезли из-под надбровных валиков, а язык елозил по морде, слизывая кровь.
        Что это вообще было? Впрочем, нельзя терять момент, Древние ведь как-то так приручали своих домашних зверей:
        - Я ем первый! - Мясо мёртвого фестрога затрещало на зубах. - Потом ты!
        Я ткнул кровоточащим куском вожаку в морду, продолжая держать зрительный контакт. Он с жадностью ухватил плоть сородича.
        - Потом едят все остальные.
        Вернувшись к телам, я снова откусил, бросил кусок вожаку, ещё один - случайно выбранному фестрогу. Когда к мясу устремились двое, я зарычал на того, кому оно не предназначалось. Спустя, наверное, час эти уродливые гулеподобные животные терпеливо ожидали своей очереди.
        В голове раздался голос:
        «Внимание! Тиамара отметила ваши таланты в обращении с братьями меньшими! Вы получаете достижение «Вожак Стаи»!»
        «Внимание! Тиамара дарует вам своё благословение! Отныне фестроги видят в вас сородича!»
        Я взглянул на уродцев.
        - Кто такая Тиамара?
        Они свесили чёрные языки и шумно дышали, глядя на своих погибших сородичей, всякая ерунда фестрогов не занимала.
        - Ешьте.
        И начался шумный пир.
        Я взобрался на высокий могильный камень, убедился, что никто не подкрадывался, и развернул одну из иконок. Пиктограмма на ней изображала древнюю бумажную книгу с закладками. Под общим названием «Журнал», скрывалось несколько разделов, отмеченных разноцветными закладками. «Заклинания», собственно, «Журнал», «Лог» и «Энциклопедия». Первая закладка меня ничем не порадовала, ибо никаких заклинаний - что бы это ни было - там не нашлось. В «Журнале» творилось что-то непонятное, мелькали в полном хаосе строки без смысла и пользы. Страница «Лога» была черна и пуста. Зато «Энциклопедия» пребывала в порядке, хотя и не блистала богатством. Были разделы: «Боги», «Локации», «Чудовища». Ещё были «Новые статьи», последняя из которых звалась «Тиамара». Информации оказалось немного:
        «Тиамара - Госпожа Стай, Матерь Чудовищ; богиня-покровительница всех живых, диких и малоразумных, дарующая плодородие, празднующая жизнь; моральный ориентир: хаотично-нейтральный».
        Богиня, значит? Нифтар привнёс в свой мир предрассудки Древних? Как-то по-детски… впрочем, кто вправе указывать творцу, как ему творить? Можно лишь давать оценку. И пока в его игрушечном мире эта условность мне помогала, я намерен был пользоваться ею, как только смогу. Что там делали Древние со своими выдуманными друзьями?
        - О великая Тиамара, Матерь Чудовищ! Смиренно благодарю за то, что обратила на меня внимание! Да будут чресла твои бесконечно плодородны, а дети - многочисленны! Не говоря уже о том, что я сам твоё дитя. Вероятно.
        Почувствовал себя полный и беспросветным субстанцем.
        Я попытался свистнуть фестрогам, но язык гуля плохо для этого подходил. Зато им оказалось удобно громко щёлкать. Уродцы, глодавшие кости, подняли головы.
        - За мной.
        Путь по Великому Погосту - а именно так называлось место моей ссылки - мы продолжили вместе. Он описывался в «Энциклопедии» как величайшее кладбище Галефрата - самоназвание «Нового Мира» - и являлся домом для огромного числа чудовищ, но прежде всего, самых разнообразных, - гулей.
        Особо погружаться в чтение я не мог, это ослабляло бдительность, да и укрытие неплохо было бы найти. Нынешнее тусклое время суток считалось на Великом Погосте днём, а основная масса чудовищ просыпалась к закату. Я же предпочёл бы в это время где-нибудь спрятаться.
        Внезапно осознал, что со времени начала ссылки ни прежний хозяин тела, ни я сам ни разу не попытался выпрямиться. Спина была постоянно согнута; когда я не передвигался на четвереньках - сидел на корточках словно древний лесной примат. Вот если немного… Ох! Такой острой боли в мышцах не ожидал. Надо разобраться с этим позже.
        Со стороны небольшой рощицы, что оторвалась от леса, доносилось рычание и вопли. Я осторожно подвёл стаю ближе. Там три гуля, один из которых был ранен, отбивались от… этих тварей я тоже назвал бы гулями, но парящие плашки гласили: «стригой».
        Стригоев насчитывалось девять особей от первого до третьего уровня. Полагаю, эта циферка имела немалое значение в условной иерархии «Нового Мира». И не то чтобы мне было дело до судьбы ещё трёх падальщиков, однако, их спасение могло принести пользу.
        Поэтому я щёлкнул языком и первым помчался вперёд, полдюжины фестрогов ринулись следом. Несколько стригоев заметили наше приближение и развернулись, приготовившись к схватке. Они действительно походили на гулей, однако, вместо ртов имели гибкие хоботы, оканчивавшиеся трёхпалыми хватами-присосками.
        Мы врезались в них с разбега, я обхватил одного поперёк туловища и покатился с ним по земле, впился всеми зубами в жилистую грудь, опомнился, отпустил, и ударил ребром ладони в шею, обхватил череп урода, добавил коленом в подбородок. Не уверен, что у него за хоботом были челюсти, но если так, то сейчас от них остались бы только фрагменты.
        - Эй вы, стоять! Обратно, субстанцы! Деритесь!
        Пока я и моя стая боролись со стригоями, виновники этой схватки попытались удрать, неблагодарные трусы.
        - Я сказал: в бой!
        Кости задрожали, вибрация прошлась по телу и выплеснулась через ступни в землю. Что это? Второй раз за сегодня…
        Острая боль в плече стала наказанием за невнимательность, - стригой вонзил свою присоску и прокусил мне шкуру. В правом нижнем углу обзора стала сокращаться красная полоска, и, если я правильно понял основы, когда она закончится, опять придётся уходить в белёсую муть. От раны уже растекалось онемение.
        Увидев, как по хоботу толчками проходит моя кровь, я совершенно позабыл о нереальности происходящего. Чувство опасности и смерти было очень натуральным, Нифтар воссоздал его со свойственной себе гениальностью.
        Я размахнулся и ударил в голый череп стригоя ногтями. Они были длинными и ороговевшими до прочности камня, суть, - десять тупых долот на длинных пальцах. Я вбил их в череп субстанцу так, что руке стало больно, вырвал и ударил второй раз, пробившись к мозгу и хорошо его перемешав. Приятная волна прокатилась по телу, когда труп рухнул.
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 2!»
        - Великолепно, - пробормотал я, выбирая следующего стригоя, дравшегося с фестрогом.
        Набросился на него сзади, ухватил зубами за левый бок и стал рвать. Инстинкты гуля перевесили навыки человека.
        Схватка не продлилась и пяти минут, по итогу был потерян один фестрог, - его выпили досуха, - и один гуль, раненного добили. Семь стригоев разлеглись вокруг фрагментарно, истекая чёрной кровью, два сбежали. Выжившие фестроги и гули были порядком покусаны.
        - Нет! - рявкнул я, когда один из спасённых решил сунут в рот предплечье стригоя. - Сбежать хотели!
        - Ага, - харкнул он, - хотели. Не сбежали. Дрались. Есть хочу теперь.
        Фестроги подались вперёд, рыча на неудачливую парочку. Эти двое были чужаками, а добыча принадлежала стае.
        - Тихо, - сказал я своим. - Ты урод, понял?
        - Я?
        - И ты тоже.
        - Мы как ты.
        - Ошибаешься, урод. У вас нет моего природного обаяния и бунтарского духа. Вот моя стая. Где твоя?
        Гули переглянулись.
        - Нету.
        - Будете в моей стае. Или сожру.
        Один из спасённых облизнулся, медленно протянул предплечье мне. Я принял дар, также медленно откусил, бросил самому крепкому фестрогу, затем раскидал мяса остальным, проявившим себя зверям, и следил, пока фестроги ели. Когда время прошло, позволил гулям:
        - Набивайте животы.
        Мясо стригоев сильно отличалось от мяса фестрогов. Оно показалось мне более сухим, имело тёмный цвет, почти никакого жира, и чёрная кровь слегка… оно словно было мертво уже некоторое время, в отличие от свежей плоти моих маленьких друзей. Разжёвывая мышцы, я чувствовал, что здоровье поправляется, а кровотечение из плеча замедляется. Потом вспомнил, что говорил Нифтар, - мозг. Не пренебрегать мозговым веществом, или отупею. Хм. Оно как раз вытекало из черепа первого убитого мной.
        Язык сам высунулся изо рта, отвратительный, длинный, удивительно гибкий и подвижный. Я сомневался некоторое время, человеческая суть и так сдала много позиций. А вдруг, потакая гулю в себе, сам стану гулем? Буду бегать здесь на четвереньках словно… кончик языка прикоснулся к кровянистой массе и меня прошил импульс удовольствия. Я припал к уродливой башке и стал с упоением вылизывать мозг, ничего вкуснее в жизни не пробовал! Эту черепушку опустошил подчистую и даже наткнулся внутри на что-то твёрдое.
        Поработав камнем, я достал из черепа небольшой чёрный кристаллик в неясных прожилках. Как там сказал чешуйчатый субстанц? Драгоценный… квинтессант?
        - Ну, раз ты такой драгоценный, может быть, и мне понадобишься.
        Обойдя трупы, я достал из каждого черепа по кристаллу. У гуля и фестрога они оказались не чёрными, а бурыми, но такими же мелкими. Продолжая разглядывать улов, я крикнул стае:
        - Идём! Надо выследить тех двух!
        - Зачем? - спросил один из спасённых. - Неходячая еда ещё есть.
        Я тут же боднул его лбом в нос, а когда визжащий урод упал, добавил оплеуху.
        - Затем, что я так сказал, ты, бледный субстанц! Ещё раз засомневаешься, - выдавлю глаза!
        У остальных членов стаи мои действия не вызвали никакого порицания. И фестроги, и второй гуль могли броситься на провинившегося и разорвать его, если бы я разрешил.
        - Всё, пошли, нужно успеть до ночи.
        Глава 3. Первая охота
        Фестроги шли по следу, роняя слюну. Они уже дважды поели сегодня, но явно были не прочь набить животы ещё раз. Да и сам я… неужели так и будет? Неужели этот голод нельзя унять по-настоящему и надолго?
        Запах стригоев привёл нас к опушке леса, некоторое время фестроги шли вдоль небольшого ручейка, дно которого было устлано костями, пока тот не изогнулся и наш, пологий берег, не сделался более крутым. Близ воды, в подножье кручи нашлась чёрная дыра. Фестроги напряжённо замерли возле неё, зарычали.
        - Ну вот, дети, теперь у нас есть дом. Осталось его только отнять. Внутрь!
        Они ринулись без раздумий, гули тоже, я не спешил. Осмотрелся, оценил густевшие за ручьём дикие насаждения, прохладный воздух с запахом тлена. Какое-то время придётся здесь пожить.
        Всё закончилось очень быстро, фестроги и гули растерзали двух стригоев, не дав им шанса. Воздух под землёй был сырым, а само жилище - тесным и сильно пованивало прежними хозяевами. В нём осталось три мумифицированных тела, из которых давно выпили всю кровь, а также немало всякого мелкого хлама, вещи, оставшиеся от добычи, вероятно. Земляной пол, стены, потолок, из которого торчали мелкие корешки. Печально. Кромешная тьма разве что успокаивала, а в остальном та ещё… дыра.
        Стая расселась рядом с трупами стригоев, которые, хоть и были порядком разодраны, продолжали шевелиться. Белёсые буркала елозили в глазницах. Я приблизился, проломил оба черепа.
        - Ешьте, разрешаю. Только мозги мои. Вам высокий интеллект противопоказан.
        Усевшись в дальнем конце норы, я некоторое время наблюдал за трапезой. Сейчас это выглядело омерзительно, однако, когда я проголодаюсь, буду способен сожрать и не такое.
        Развернул «Журнал», пролистал вкладки, увидел, что «Лог» перестал быть просто чёрной страницей. В нём, соблюдая строгий обратный порядок описывались все мои действия во время схватки, а также всё, что со мной произошло. Каждый удар, количество урона, каждый положительный и отрицательный эффект. Вот начало, а вот конец кровотечения, от укуса стригоя, например. Вот здесь я успешно прошёл испытание Харизмы, заставив гулей поддержать стаю. Получается, не будь у меня этого завышенного параметра, они бы не послушались. Дальше, опять за счёт Харизмы, я присоединил их к стае без лишних проблем, но в этот раз не было никакой вибрации в костях. Если припомнить, то в двух случаях я подвергался опасности: в первый раз меня могли растерзать фестроги, а во второй шла схватка. Вероятно, воздействие Харизмы в спокойной обстановке и в опасной различалось. Нужно было научиться использовать её собственной силой воли.
        Наконец получив какое-никакое убежище, кусочек покоя посреди кладбища, я решил разобраться с новым уровнем. Логично, что они могут повышаться, но до сих пор я об этом не задумывался.
        Во вкладке «Персонаж» над таблицей Характеристик поблёскивал сверкающий золотой диск, всего один, но такой значимый, ценный… Однако же в самой таблице виднелась ошибка. Параметр Сила из 9 превратился в 10, и я не мог понять причину. Не то чтобы тут было о чём сожалеть, ведь, вероятно, я получил преимущество благодаря этому, но, не зная причин, я не смогу предвидеть следствия, а это гарантирует провал в будущем.
        Подумав ещё некоторое время, решил оставить пока что. Всех ответов сразу не получить, но время придёт. Теперь важно, куда бы мне вложить свой оставшийся диск? С одной стороны, естественным преимуществом гуля подразумевается его Ловкость, - целых девятнадцать очков на первом уровне безо всяких скобок. С другой стороны, Выносливость даст мне больший жизненный потенциал. С третьей стороны Харизма является моим единственным козырем, только благодаря ей я сейчас не рыскаю снаружи один, а имею живой щит от мира - стаю мобов, согласных подчиняться. Не разумнее ли будет сделать свою лучшую сторону ещё сильнее? Понимая, что я ничего не понимаю, сосредоточил внимание на знаке «+» против Выносливости. Готово.
        - Что ж, если я уловил суть Правила Семидесяти, то теперь стал таким же сильным и выносливым как обычный человек. Хм, ура?
        Стая восприняла эту радостную весть совершенно никак, они явно не понимали о чём речь. Стали раскладываться на земле вповалку, будут спать и греть друг друга, причём и гули, и фестроги вместе. Хорошо, стая должна быть крепко сбита. Поем и тоже отдохну…
        ///
        Голод, обоняние, осязание, слух. Но голод прежде всего.
        Это он разбудил нас. Фестроги стали вынюхивать землю и уже передрались за те сухие мощи, что остались от жертв стригоев, и за остатки самих стригоев тоже. Такая маленькая стайка, но требует так много еды… а сам я уже готов убить за кусок мяса и унцию мозгового вещества.
        - Идём на охоту за сокровищами, дети, - сказал я.
        - Неходячая еда? - предположил один из гулей. - Ходячая еда?
        - Да и да.
        Первым делом, напившись воды из ручья, мы пересекли его и углубились в лес. Двигались то по костям, трещавшим при каждом шаге, то по мхам, мягким как невероятные перины. Туман в лесу тоже был, но прохладный ветерок гонял его, давая обзор, присылая нам запахи… и наши запахи тоже кому-то отсылая, несомненно. Трижды натыкались на небольшие конструкции странного происхождения, - переплетения живых лоз в форме схематичных человечков с листьями, росшими из голов. Они стояли среди леса, раскинув ручки, то ли приглашая в объятья, то ли запрещая дальнейший проход.
        При виде растительных фигурок мои гули начинали плеваться, постоянно повторяли «крамп - не-еда» и старались дезертировать из стаи подальше. Приходилось окликать и приводить в чувство, но соваться за невидимую границу я всё же не решился.
        Через некоторое время фестроги вывели в рощу странного вида деревьев, похожих на гигантские белые луковицы. Там бродил массивный зверь, горбатый, чёрный, коротконосый, с пастью полной бивней, мокрым пятачком и четырьмя алыми глазками на морде. Оценив размер животного, поглядев на свою стаю, я понял, что, скорее всего, мы окончим жизни под копытами.
        - Попробуем применить интеллект.
        - А? - поднял башку один из гулей.
        - Не пугайся, тебе это страшное слово не опасно. Будете копать, м-м-м, там. Вот такую яму, отсюда и досюда, пока я не скажу остановиться.
        История не была моим любимым предметом во времена обучения, но кое-что я из неё вынес. Когда-то людям приходилось добывать еду охотой, они умели истреблять даже самых больших и опасных тварей древнего мира, благодаря оружию, которым владели в совершенстве, - хитрости. Нужно было лишь выбрать место, вырыть яму, натыкать в дно острых палок и припрятать как следует. Ничего из этого мы не умели, кроме, разве что, рытья, но не для того ли нужен интеллект, чтобы учиться?
        Гули и фестроги работали увлечённо, с завидной выносливостью, отгребали и оттаскивали в сторону огромное количество почвы, перегрызали корни, попутно жрали червей. Я, честно говоря, поразился, увидев, что в земле есть мелкая жизнь, такая глубокая проработка виртуальной реальности шокировала. Но даром ли гением звался Ледо Нифтар?
        Пока стая рыла, я выломал из большого кустарника достаточно длинных веток. Затем вместо кольев утыкал дно самыми крупными рёбрами, что смог найти на земле, перекрыл яму, как смог покрыл каркас мхом, оглядел результаты.
        - Ну если он подслеповатый, и если вы перестанете коптить тут всё своим запахом… и если он меня не сомнёт по пути… А ну-ка быстро все спрятались!
        Теперь самое простое, - не отправиться в белёсую дымку. С удовольствием послал бы вместо себя кого другого, но для сложных задач нужны мозги, а их в стае имел только я, так что приходилось соответствовать привилегиям и статусу.
        Чёрный зверь пасся среди луковичных деревьев, то травку топтал, то разбросанные везде кости копытами дробил. Он поддевал их бивнями как отвалом дрона-экскаватора, запрокидывал огромную башку, наполняя пасть и хрустел. Толстая шея, высокий горб, плотная шерсть и много сала под шкурой. Страх силён, однако, голод сильнее. Поэтому я стал приближаться, следя, чтобы до поры ветер дул от зверя ко мне; он становился всё больше, всё страшнее, показалось даже, мы выкопали слишком маленькую яму. Плашка над зверем гласила «лесной нармедон, 6 уровень».
        Когда оказался достаточно близко, поднял с земли две старые кости и стукнул ими над головой. Четыре красных глаза скрестили на мне взгляды.
        - А, впрочем… можно отменить?
        Отменить оказалось нельзя. Зверь стал понемногу разгоняться, и я понял, что, когда он наберёт полную скорость, убежать уже не получится. Мои руки и ноги заработали на пределе, и, хотя Сила с Выносливостью соответствовали человеческим, бег на четырёх позволял двигаться быстрее. А земля-то дрожала!
        Я нёсся, не помня себя, за спиной звучало пыхтение, нарастал гром, горячее дыхание касалось пяток, ещё чуть-чуть и я хрустну, ещё чуть-чуть и отправлюсь в белизну! Какой восторг! Смерть так близко, но ещё немного и… я прыгнул. Перемахнул через яму едва-едва, упал, перекатился, а наградой за риск стал раздавшийся позади рёв.
        Я очень осторожно приблизился, заглянул и убедился, что смог выбрать глубину очень даже неплохо. Над краем торчал только мохнатый горб, зато стенки стискивали нармедона так плотно, что он не мог развернуться, колотил башкой по земле, засыпая себя, и ревел.
        - Стоять! - рявкнул я, когда остальные подоспели с вывалившимися языками, голодные.
        Красная полоска на плашке зверя еле-еле сокращалась, буквально по единичкам; против неё пульсировала маленькая пиктограмма в виде красной капли - кровотечение, полагаю. Вероятно, какие-то рёбра смогли причинить добыче вред, но большую часть здоровяк смял, и теперь кровил из царапин.
        - А дальше? - спросил один из гулей.
        - А я у тебя хотел спросить.
        - А? Э… Э…
        - Больше идей нет? Ну что ж, попробуем работать с тем, что есть.
        Я спрыгнул на спину зверя, вцепился в шерсть, чтобы не упасть, и сразу понял, что сверху его не взять. Чтобы добраться зубами до кожи, пришлось бы забить этой самой шерстью всю глотку, но даже потом для шкуры такой толщины понадобились бы совсем другие челюсти. А под ними ещё сладкий жир и кровоточащие мышцы… Без тяжёлого лазера или, хотя бы, экзотермического резака до всего этого богатства было не добраться. Похоже, я откусил кусок, который не смогу проглотить.
        Нармедон тем временем начал подкапывать стены ямы пятачком и бивнями, нужно было спешить. Я выскочил и заметался по округе под голодными взглядами стаи.
        - Нужен заострённый камень вот такого размера, толстая палка с рогаткой, верёвки… где в лесу взять верёвки? А ну притворитесь полезными! Ищите!
        И, как ни странно, они нашли. Гули притащили несколько булыжников, фестроги раздобыли палок, а один явился, держа в пасти оторванный от какого-то дерева вьюн.
        - Ну что ж…
        Я приладил камень к палке, потуже обмотал вьюном и взял в руки примитивный каменный молот. В голове зазвучал голос:
        «Внимание! Талмонс отметил ваши таланты в деле созидания! Вы получаете достижение «Индивид Умелый»!»
        «Внимание! Талмонс дарует вам своё благословение! Теперь вы можете мастерить и использовать любые примитивные орудия труда из камня, кристалла, дерева и кости!»
        А раньше не мог? Талмонс - ещё один бог? Плевать, потом!
        - Слава тебе, о великий Талмонс… э-э-э… и благодарю!
        Я спрыгнул обратно на горб, уцепился покрепче и ударил изо всех сил. Нармедон взревел громче прежнего, стал дёргаться, биться головой и боками о стенки ямы. 19 очков Ловкости не позволяли мне свалиться и быть раздавленным, а 10 Силы подняли молот ещё раз. Я метил в боковую заднюю часть черепа, так как не сомневался, - чтобы пробить эту тварь в лоб понадобится танковый залп, не меньше. Наносить удары оказалось очень тяжело, моя опора ходила ходуном, а плечо быстро устало. После третьего удара я выпрыгнул и свалился без сил. Красная полоска сократилась едва ли на десятую часть от общей длины, разве что пиктограмма кровотечения теперь мигала чаще.
        - Такими темпами, только к ночи…
        Стая продолжала следить. Я понял, что если не раздобуду для них пищи, то сам стану пищей, что ж, справедливо, раз назвался вожаком. Слегка перевёл дух, и снова ринулся в бой.
        Я прыгал на горб и колотил по затылку нармедона, потом возвращался на твёрдую землю, давал восстановиться жёлтой шкале в нижнем правом углу обзора, и так раз за разом. Руки тряслись всё сильнее, пальцы плохо сжимались и разжимались, но из раны на голове текла кровь, огромный зверь уже почти не вырывался. Наконец очередной удар закончил его муки. Раздался громкий треск проломленной кости, - по моему телу прокатились две волны удовольствия.
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 3!»
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 4!»
        Усталость и боль в мышцах как рукой сняло, только голод усилился в разы! Я перехватил молот, нанёс пять тяжёлых ударов по черепу, расширяя дыру, и запустил внутрь язык. Пополнив силы, выпрыгнул, схватил два камня, стал бить ими друг о друга, пока не расколол. Затем потребовалось какое-то время для того, чтобы получить осколок нужной формы, - примитивное рубило. Без настоящих когтей и оружия, только им, повреждая собственные пальцы, смог разрезать шкуру нармедона и открыть горячую мякоть.
        По моему указанию и в строгом соответствии с иерархией, члены стаи прыгали вниз и получали право куснуть. Солнце уже заходило, так что после церемониала я разрешил всем набивать животы, а сам присосался к мозгу.
        Воистину блаженство, нектар, несравнимый по вкусу ни с чем, что я пробовал в реальном мире. Жаль, что для такого громадного тела мозгового вещества оказалось лишь, чуть, но, в качестве утешения, мне достался кристалл. Я вытянул его из раны собственным языком, облизал как следует, и оказалось, что квинтессант зверя вчетверо крупнее любого из собранных прежде. Не то чтобы очень большой, но всё же, камень был величиной с фалангу пальца, а не мелкий как зуб.
        Стая пировала, гули отдирали край шкуры всё дальше к спине, жадно поглощали жир, фестроги объедали мышцы хребта и лопаток, их животы уже раздулись, но жадность была неутолима. Удобнее перехватив скользкое от жира рубило, я стал отрезать и жевать мясо. Плоть нармедона оказалась весьма жёсткой, с отличным от всего прежде пробованного привкусом и запахом, но всё равно вкусной.
        Празднование затянулось, опустилась настоящая ночь, и я угрозами стал отгонять стаю от добычи. Самому было больно оставлять столько, но сытый разум говорил: мы сможем унести лишь то, что поместилось в желудках.
        ///
        Оказавшись в безопасной темноте логова, среди сытых дрыхнущих тел, я крутил в руках сегодняшнюю добычу, думал. В конце концов квинтессант был припрятан вместе с остальными кристаллами, а передо мной раскрылась энциклопедия.
        «Талмонс - Великий Созидатель, Зодчий Мира; бог-покровитель ремесленников, строителей и изобретателей, мастер любых ремёсел и прикладных наук; моральный ориентир: нейтральный».
        Значит, «богов» здесь несколько, может быть, даже много. И я каждый день привлекаю к себе чьё-то внимание. Важно: пока что эти самые «боги» меня привечают, но, подозреваю, сделав что-то им неприятное, могу получить хороший подзатыльник. Пока неясно как от этого защититься, а значит, постараюсь по возможности не злить невидимых воображаемых друзей. Разумеется, всё это лишь блуждания впотьмах, ведь я не знаю, ни сколько их, ни какие у них правила, но да какой выбор?
        После знакомства с Талмонсом, открыл энциклопедию на страничке «Квинтессант» и немного повеселел. Оказалось, что эти мутные кристаллики служили основой мировой экономики. Они были всем: источником мистической энергии, топливом для машин, чистым «опытом» для тех, кто хотел повысить свой уровень и не стеснялся в средствах. Они были эквивалентом денег наравне с металлическими дисками, и добывались каждый день в огромных масштабах. Получалось, у кого квинтессант, - у того власть над «Новым Миром»… и один кусочек этой власти сейчас находился где-то у меня в мозгу. Интересное ощущение.
        Последним делом перед сном я решил разобраться с развитием. Сегодня был странный и тяжёлый день, но он принёс выгоды, - целых два уровня за убийство нармедона. Я развернул «Персонажа» и обнаружил, что уже вознаграждён ростом Силы и Выносливости, теперь эти параметры имели показатель 11. Немудрено, учитывая, сколько я колотил чудовище в висок. А что делать с ещё двумя золотыми монетками?
        Был соблазн вложить их в Интеллект, чтобы стать таким же умным, как нормальный человек, однако, сомнения одолевали. По мнению игры я со своими 8 являюсь слабоумным существом, как и положено гулю, но сам при этом не чувствую, что стал хуже соображать, чем в настоящей жизни. Моя память при мне, навыки выживания на необитаемых планетах вполне могу использовать, и даже делаю какие-то успехи. Если судить по производным Талантам, привязанным к Интеллекту, эта Характеристика отвечала за так называемую «магию», то есть за мистические оккультные практики. Думаю, что на этом этапе своего выживания, лучше довериться менее абстрактным дисциплинам.
        Я положил одну монету в Ловкость, доведя профильную характеристику до 20, а второй подкрепил свою Харизму: 7 (+20). На этом всё, надо набраться сил, завтра ещё еду искать…
        Сила 11
        Ловкость 20
        Выносливость 11
        Интеллект 8
        Мудрость 9
        Харизма 7 (+20)
        Духовная мощь 10
        Глава 4. Харвестер
        Мне пришлось переосмыслить и дать неутешительную оценку своим вчерашним действиям. Охота в лесу принесла кое-какие плоды, но главная проблема осталась нерешённой: пока что я нуждался в стае как в щите от внешнего мира; чтобы содержать стаю, я должен был её кормить, а также есть сам. Первый же встреченный в лесу зверь оказался слишком большой добычей и, хотя он накормил нас, затраченные усилия не окупились. Не говоря уже об опасности, которой я подвергал себя, хотя это стая должна была рисковать ради меня.
        Я решил, что будет лучше сейчас исследовать Великий Погост, ведь это место естественного обитания гулей. Здесь пасутся наши бледные стада на поднож… подземном корме. По идее в каждой могиле должно было лежать блюдо на полдюжины персон, однако, призывный аромат доносился лишь из немногих, и за содержимое приходилось побороться. Когда мы нашли многообещающее место в первый раз и начали копать, я заметил, как среди надгробий замелькала фигура в чёрном балахоне. Она двигалась очень тихо, скользила от статуи к статуе, замирала, сливаясь с туманом, опять отмирала.
        - Уходим, быстро, - процедил я, - шевелитесь!
        Когда стая оказалась на безопасном расстоянии, я из укрытия проследил, как фигура с лопатой приблизилась к могиле и аккуратно закопала её. Позже мы вернулись, но стоило только начать раскапывать, как неизвестный появлялся где-то невдалеке и быстро двигался к нам. В третий раз он приблизился настолько, что я разглядел плашку над головой: «могильный смотритель, 17 уровень». Это была смерть для всех нас, даже сомневаться не приходилось.
        Вторая многообещающая могила уже стала причиной смерти нескольких гулей, - пока они рыли к ним подобрался бледный когтистый индивид, вроде того, что убил меня во второй раз.
        - Что это за дрянь?
        - Гаст, - промямлил один из моих подопечных, - гасты злые, думают, что гули - ходячая еда.
        - Сами землю рыть не могут, - добавил второй гуль, - но у них острые когти.
        - Насколько он сильный по-вашему? Сильнее того, что закапывает могилы?
        - Нет.
        - Он сильный как альгуль.
        - Альгуль сильнее! Альгуль заставит гаста бежать.
        - Потому что гаст - трус, у него нет стаи. У альгуля есть стая, он сильный.
        При этом оба уродца выжидательно посмотрели на меня. Ну простите, пока что ради вас, ошмётков кода, наизнанку вывернуться не мог.
        Я повёл стаю дальше, в туман, вынюхивать среди могил и зарослей диких растений. Земля на этой равнине была плодородна, однако, ничего дельного на ней не росло. Близ одного старого чёрного дерева, ограждённого металлическими прутьями, со сваленными вокруг ржавыми элементами брони, мы встретили другую стаю гулей. Те выглядели приблизительно такими же голодными, как мы, и со странным выражением поглядывали на фестрогов. Удалось разойтись без кровопролития.
        Вскоре мы наткнулись на карстовую воронку, - дыру диаметром под пятьдесят метров, часть поверхности просто взяла и просела метров на тридцать в глубину. Стены провала выглядели как соты, только вместо пчелиных личинок в некоторых были полуразложившиеся тела. Множество благоухающих туш валялось внизу среди развалившихся могил, только и дожидаясь, пока до них доберутся.
        - А у нас конкуренты.
        С разных стороны к яме подбирались другие стаи; запах падали крепчал, и мои подопечные уже роняли слюну, глядя на такой пир.
        - Они всё сожрут! - воскликнул один гуль.
        - Скорее! Вниз! - завизжал другой.
        - Сидеть.
        Я внимательно следил за просевшим участком и замечал, как шевелились поваленные могилы. То там, то тут.
        - Если сомневаешься, есть ли под водой камни, пусти нырнуть кого-нибудь другого.
        Гули из других стай и рисковые одиночки уже спускались в провал, они были ловки словно обезьяны, самые везучие забирались в стенные могилы, но большинство достигали дна. Мои скулили, не находили себе места, а я ждал, пока… вот оно.
        Земляной пласт взорвался, надгробия полетели во все стороны и появилось длинное сегментарное тело. Сотни конечностей, костяной панцирь с шипами, голова настолько страшная, что невольно содрогаешься. Это ведь игра, всего лишь виртуальная симуляция, нужно помнить. Гигантское существо выскользнуло из укрытия и стало рубить гулей на куски многочисленными ногами-лезвиями, вой поднялся оглушительный. Надпись на плашке гласила: «могильный ползун, 45 уровень».
        - За мной, здесь еды нет.
        Время шло к полудню, когда я разрешил остановиться для отдыха. Казалось бы, что может быть легче - найти труп на громадном кладбище? Однако же пока мы оставались голодны моя позиция в стае шаталась.
        Неожиданно туманы стали рассеиваться и яркое солнце залило Великий Погост. Гули попрятались за надгробия, но я, забыв о голоде, подставил свету лицо и улыбнулся. Впервые с начала заключения мне было так тепло и ярко, впервые я увидел дневное небо и даже почувствовал себя немного как дома.
        Там, высоко, двигался явно искусственный летательный аппарат. И ещё один, и ещё. Самые мелкие и быстрые оставляли конденсационные следы разных цветов, другие двигались степенно, под парусами. Воздушный трафик, - что за восторг!
        Внезапное прояснение открыло нам ещё кое-что, - по равнине двигалось удивительное существо. Его тело-параллелепипед походило на огромную металлическую клетку, увешанную чёрными полотнищами; вместо понятных движителей из днища росло десять членистых ног, а спереди длинная шея оканчивалась рогатой головой. Редкого уродства лицо с выпученными глазами, пастью, полной клыков, обрамляли чёрные волосы до земли; из зрачков бил красный свет, ощупывавший могилы. Две длинные руки со множеством локтей то и дело разрывали землю и доставали тела, затем добыча отправлялась через голову в клетку. За существом оставался след паучьих лап и разрытые могилы, по которому скакали гули. А ещё над кузовом летали крылатые существа.
        - Туда!
        - Харвестер - смерть!
        - Харвестер собирает неходячую еду!
        - Если отнять еду, он не отстанет, пока не сделает едой тебя!
        - За мной, я сказал!
        Мы бросились вскачь и поддерживали темп довольно долго, - чудовище непрестанно куда-то стремилось. Только подобравшись на сотню метров, я смог примерно ощутить, насколько же эта громадина была велика. Длинные паучьи ноги оказались созданы из металла, они ловко перешагивали между надгробиями, оставляя в земле воронки, а когда тот или иной гуль терял осторожность, размазывали его точным ударом. Правда, гулей от этого меньше не становилось, они неотступно преследовали харвестера, одурманенные запахом разложения.
        - Эти, крылатые, кто они? - спросил я.
        - Скейвлинги, - с завистью протянули мои болтуны в два голоса. - Летают…
        - Рыть не умеют и доедают что гули не съели.
        - Или воруют! Жалкие скейвлинги!
        - Но когда на равнины выходит харвестер, все гули мечтают стать скейвлингами, правда? - ухмыльнулся я.
        Эта парочка обильно пустила слюни, щурясь на небеса.
        Я оставил стаю, боясь, что запах еды сведёт их с ума, отправился ближе к шагающей махине. Она точно заметила меня, но, да и что с того? Десятки гулей носились под железными ногами, заглядывали в опустошённые могилы, некоторым везло, и они выхватывали небольшие фрагменты трупов, оставшиеся на месте, начинались драки за падаль. Пока что я старался держать себя в руках, бежал, подавляя урчащий желудок, пытался понять, как подступиться к великому сокровищу мёртвой плоти.
        Что-то сверкнуло в небесах, появилась и стала увеличиваться точка, небесный транспорт с ярко горящими соплами; за первым явились ещё три машины различной конфигурации. Я бросился прочь, а многие другие не поспели, и когда с транспортов ударили энергозаряды, десятки гулей полегли.
        Спрятавшись в отдалённых зарослях, я притих и наблюдал, как со снизившихся машин спрыгивали игроки, все разноцветные, яркие; удалось сосчитать не меньше пятнадцать индивидов. Они окружили харвестера и начали атаковать, а громадина стала обороняться. Одни метали плазменные снаряды, палили из мультилазеров, другие исторгали электричество, а третьи вообще решили драться врукопашную. При этом я не видел, собственно, понятного мне оружия, - игроки вели огонь словно из собственных тел, а рукопашники проявляли чудеса акробатики. Нормальный человек не может двигаться так быстро, прыгать так высоко и наносить удары такой силы. Разве что после замены восьмидесяти процентов тела на боевую бионику.
        И всё же им это не помогло, - попрыгали, пострадали, некоторые попали под удар железных ног харвестера, кто-то был сметён длинными руками и даже заброшен в кузов, а потом из этого кузова поднялось огромное чёрное облако. Тысячи пар крыльев, десятки тысяч когтей, пронзительный крик, разносящийся на километры. Гигантская стая скейвлингов напала на игроков, и, хотя залпы невидимых плазмомётов проредили её, остановить не смогли. Те, игроки, кто не погиб, отступили на транспорты и понеслись прочь, куда-то на восток.
        Интересно. Похоже сегодня вселенский генератор случайных чисел предлагал мне шанс.
        Подходящий камень найти удалось не сразу, и не сразу удалось его расколоть, но я старательно обрабатывал широкое листовидное рубило, то и дело раня пальцы. Потом пришлось порыскать в округе, пока не нашёл на одном чахлом дереве ядовитый плющ. Перед выходом на охоту я изучил особенности своего моба, среди видовых способностей указывалась высокая стойкость к ядам, вот сейчас и проверим.
        Когда стая нашла меня, рубило уже было насажено на сломанную бедренную кость и закреплено как следует. Получился своего рода нож с длинной ручкой и коротким широким лезвием.
        - Вовремя, - сказал я, выпрямляясь, насколько мог. - Все здесь? Все. Что ж.
        Я прочистил горло и издал такой громкий крик, на какой только были способны голосовые связки гуля. Вышло протяжно и так жутко, что мне самому стало не по себе. Но, набрав воздуха в лёгкие, я закричал вновь. Крик повторялся, а я сосредоточенно думал о том, что хочу видеть вокруг себя как можно больше гулей. И они пришли. Красноглазые, тощие уродцы прибегали группами по три-пять особей и замирали поодаль. Дав связкам отдохнуть, я пересчитал собравшихся, и получилось почти полсотни особей.
        - Ближе, - сказал я, - подходите, не бойтесь.
        В левой части обзора мелькали блеклые строчки, - это «Лог», который я вывел туда, чтобы следить за постоянными проверками Характеристик и спасбросками. Сейчас проходило одно испытание Харизмы за другим.
        Они подходили.
        - Вы хотите есть? Знаю, что хотите! Я тоже хочу! Вон там шагает целая гора еды! Мы достанем её и настанет пир, если будете послушными и терпеливыми!
        - Пхак! - донеслось из толпы.
        Замечательно. Было бы плохо, не прозвучи это сейчас.
        Гуль, издавший звук, был крупнее меня и большинства других, совсем немного, но крупнее. Шестой уровень против большинства единиц и двоек; троек и четвёрок было заметно меньше, а шестёрка только одна, и она шла на всех четырёх в мою сторону.
        - Никто не слушает мелких! Зачем ты лаешь? Ты должен ползать!
        Что ж, глубокомысленно. Вероятно, паттерны поведения заставляли этого моба сражаться за первенство, хотя он точно не понимал, как обеспечить такое стадо.
        - Я больше! Я сильнее! - Шестёрка приблизился вплотную, за ним шли три пятёрки, да с таким видом, будто сейчас они станут рвать глотки и жрать всех подряд.
        - Может, ты всех нас накормишь тогда… безымянный кусок информации?
        Шестёрка оскалился, показав ряды коротких, но очень крепких и острых зубов, маленькие глаза горели ненавистью, чётко проступали мышцы под кожей. Остальные гули приблизились и образовали неровный круг. Вот как? Таково оно наше стайное поведение? Как хорошо, что так предсказуемо.
        Шестёрка прыгнул. Рубило полоснуло гуля по глазам, он промахнулся и упал с визгом, а я набросился, полоснул по плечу, по бедру, вонзил остриё в правый бок и орудие сломалось. В руке остался обломок бедренной кости, который я перехватил обратным хватом и удар шестёрке в горло, затем ещё дважды, отбросил скользкую кость, вонзил в рану зубы и рванул изо всех сил.
        Победа! Как и было задумано. Поднялся над трупом, облизывая пальцы, отметил движение, - это пятёрки почувствовали шанс.
        - Сидеть!
        В костях зародилась вибрация, вылившаяся в низкий гудящий рык, от которого пятёрки присели на полусогнутых, стали отводить глаза. Проверка Харизмы была пройдена, волна Устрашения накрыла огромную стаю гулей. Я толкнул мёртвую шестёрку ногой и меньше минуты наблюдал, как его разрывают на кусочки оголодавшие гули.
        - Это была только закуска. А чтобы отъесться по-настоящему, вам придётся приложить кое-какое усилие…
        ///
        Игроки потерпели неудачу, но несчастье одних, - возможность других. Они потрепали харвестера, теперь он поджимал три ноги, а ещё одной вообще больше не было; одна из рук плохо слушалась, скорость передвижения и сбора тел снизилась.
        Примерно определив траекторию харвестера, я взял с собой стайку в десяток голов. Мы обогнали гиганта и раскопали пару могил. Трупы, бессмысленные лица, земля в открытых ранах, тошнотворный будоражащий аромат гниения.
        - А ну убери этот копчик из своей пасти, субстанц! Не жрать! Сюда их!
        Гули находились под воздействием Устрашения, и потому слушались, хотя пересилить их голод мне многого стоило. Харвестер надвигался, его взгляд блуждал по земле пока не остановился на паре пахучих трофеев. Гули уверены, что его нельзя обокрасть, но это мы сейчас проверим.
        Гигантская рогатая голова сосредоточила взгляд на телах, из пасти донёсся протяжный гул.
        - Бегом!
        И началась погоня. Гули сжимали добычу зубами, бежали как безумные, волоча её по земле, а я подгонял. Махина разворачивалась, будь у неё все конечности, далеко нам сбежать не удалось бы, но на шести ногах харвестер был слишком медлителен. Гули неслись уже из последних сил, спотыкались и теряли ношу, когда настала очередь второй группы принять эстафету. Харвестер нагонял понемногу, но вторую группу сменила третья, затем четвёртая, и так мы подвели гиганта к краю карстового провала. Добыча полетела к могильному ползуну.
        Хромоногая махина приблизилась к краю, десятки и сотни гулей, собравшиеся с обратной стороны, следили за ней дрожа; рогатая голова посмотрела вниз, на украденную добычу, на другие трупы, лежавшие в огромной яме и… стала медленно, неловко разворачиваться.
        - Иногда нужно просто немного подтолкнуть.
        Я ринулся из укрытия, стал носиться между шестью гигантскими ногами, которые грохотали, пытаясь раздавить меня. Окажись их десять, харвестер справился бы, но у меня было 20 Ловкости, а он потерял сорок процентов угрозы и наконец земля на краю провала достаточно размягчилась. Я ринулся прочь, перепрыгивая трещины, когда ходячая сокровищница рухнула.
        Облако скейвлингов с воем и писком поднялось в небо, а на дне провала уже сцепились два огромных чудовища. Не знаю, какой уровень имел харвестер, не уверен, что он вообще его имел, но могильному ползуну пришлось тяжеловато даже с раненным. Он опутал тело харвестера, а тот вцепился в костяные пластины всеми клыками, бил гибкое тело одной здоровой рукой, сучил ногами, пока его опутывали всё туже. Мы следили как тело гигантской костяной многоножки было разорвано с хрустом и оставшиеся половины стали извиваться, конвульсивно дёргая конечностями. Ноги харвестера неправильно погнулись, его угловатое тело шатало, а рогатую голову колотило о стены провала так, что ещё часть почвы сошла вниз. Наконец всё затихло.
        Я выпрямился, перебарывая боль в мышцах и связках, вдохнул поглубже и закричал:
        - Да будет пир!
        Глава 5. Грезящие
        Кроме Характеристик и Талантов у гулей было ещё кое-что, - способности. В разделе «Персонаж» они имели даже не одну, а две вкладки: «Видовые способности» и «Приобретённые способности». К видовым относилось всё то, что я уже привык воспринимать как должное, то есть: некрофагия, прочная шкура, стайный инстинкт, ядовитая слюна (тип: трупный яд), темнозрение, а также иммунитеты к ядам и кислотам. Всем этим гули пользовались постоянно, просто потому, что оно существовало в игре неотрывно от них. Мы ели несъедобную падаль, не страдали от колючих кустов, смелее действовали большим числом, вполне могли отравить укусом, отлично видели в темноте и, судя по всему, хорошо переносили яды. Большую часть естественных способностей гуля я уже имел возможность испробовать, но была одна, самая интересная, которая ждала своего часа. Если верить написанному, гули умели парализовать жертву касанием. Для этого она должна была быть живым существом и не являться гулем. Или эльфом. Я пока что не подозревал, кто такие эти «эльфы», но в остальном чувствовал некоторую заинтересованность. Парализующее касание - неплохо,
поглоти меня энтропия.
        Свернув окно «Персонажа», я взял с лежавшего передо мной плоского камня кусочек плоти и сунул в рот, старательно пережевал.
        - Сх-х-хъо-о-об’о-ода! Сх-хв-вф-фо-об’ота! Сх-х-во-об’ода-а-а!
        Глотку от членораздельной речи нещадно драло, однако, я не прекращал тренировки. Гули, отдыхавшие в логове, некоторое время прислушивались, а когда поняли, что вожак опять проявляет страннсти, вернулись к своим делам. Взяв с камня ещё голосовых связок, закусив языком, я вернулся к чтению.
        Список приобретённых способностей был куда как скромнее, - всего две, - но зато получил я их задарма и теперь обладал дополнительными преимуществами. Мои способности квалифицировались как божественные чудеса и происходили из раздела «Достижения». Там поблёскивали две пиктограммы: «Вожак Стаи» позволял управлять фестрогами; «Индивид Разумный» открывал для создания набор примитивных инструментов. В настоящей жизни я и так умел создавать их, ничего сложного, но в «Новом Мире», видимо, это считалось большим делом.
        Я уже наделал много примитивных предметов из камня, кости и дерева. Попытался обучить хоть нескольких гулей орудовать кремневыми ножами, но эти субстанци только в задницы себе их не рассовали, - всё остальное сделать неправильно успели. Зато покрыли друг друга шрамами, выглядели теперь, можно сказать, грозно.
        Когда харвестер свалился в карстовую воронку и затих, гули со всей округи посыпались внутрь. Начался пир горой. Всё кишело землисто-серыми телами, треск рвущейся мертвечины разносился километра на три, я думаю. Моя скромная стая была там, отъедалась, да и я урвал себе кусок. Еда - хорошо, но гораздо сильнее меня интересовало другое, а именно, сор, который гули не замечали.
        Внутри харвестера нашлось много тел, почти все они были завёрнуты в саваны либо какое-нибудь другое тряпьё, на пальцах многих поблёскивали кольца, на шеях были цепочки, в ушах - серьги. Время от времени гули сплёвывали ошмётки плоти, в которых попадались мелкие кругляши цветного металла. Монеты, не так ли? Деньги Древних. В настоящем мире экономика давно избавилась от этого архаизма, но здесь, вероятно, Ледо Нифтар создал для игроков очень простой и примитивный стимул - жадность и удовольствия, недоступные тем, у кого денег нет. Имущественный ценз, как примитивно, однако, очень действенно. Если мои догадки окажутся верны, то, собирая материальные блага, можно будет приобрести в «Новом Мире» дополнительный вес.
        Когда гули насытились, я не позволил им отдыхать. Сегодня еда есть, а завтра её может уже не быть, и необходимо делать запасы. Через час из палок и ветоши была создана волокуша, на неё навалили несколько тел и подчинённые впряглись. Там, где харвестер устроил дополнительный обвал, образовался крутой спуск на дно воронки. По нему, с трудом, но я заставил их поднять груз. А потом я сделал ещё волокуши и запряг уже других гулей, чужих. Я заставил их повиноваться, используя Устрашение, и это подействовало удивительно эффективно. Некрофагов было так много, что не сосчитать, но я не жадничал, выбрал три десятка самых высокоуровневых, в основном четвёртки и тройки. Два десятка фестрогов тоже пришлись ко двору, контролировать их было легче. По итогу, к ночи эта орава перетаскала от провала к ручью десятки трупов и уйму несъедобных ценностей.
        Теперь у меня была по-настоящему большая стая, но с возросшими масштабами возросли и потребности. Я приказал им рыть, расширять логово, и скоро место, где мы раньше спали, превратилось в прихожую. Выходов и входов появилось множество, они вели в разные места, а основные тоннели уходили глубоко под землю, во мрак. Благо, копать гули умели великолепно. Скоро изначальный вход в нору был заложен землёй, а семь новых притаились тут и там.
        Так, в трудах и заботах прошло три дня. Я сидел посреди собственной берлоги, окружённый десятками мобов, поглощал голосовые связки, изучал энциклопедию и думал. Неплохой результат - за неделю продвинуться от голодного одиночки до вожака стаи некрофагов. Они послушны как продолжение меня самого, хороший инструмент, пусть их повадки и вызывали рвоту. Теперь я обладал некоторой ресурсной базой, пора было использовать это для дальнейшего развития и изучения. Чтобы вырваться из тюрьмы, я обязан был досконально знать её устройство. Жаль, что в настоящей жизни не интересовался «Новым Миром», сэкономил бы уйму времени…
        Из бокового тоннеля показался гуль-тройка, подошёл на четвереньках, опуская голову. Пятёрки, дремавшие близ меня, заворчали.
        - Что там?
        - Скейвлинги кричат, - сообщил тройка, - кто-то приближается.
        - С какой стороны?
        Он указал в потолок. Я сгрёб языки и связки, пережевал и проглотил их.
        - Делайте, как учил.
        Пятёрки стали подниматься. С ними пришлось поработать дополнительно, - самые сильные члены стаи испытывали трудности, подчиняясь особи на уровень ниже себя. Чтобы подавить их паттерны поведения подошла старая как мир стратегия «кнут и пряник», Устрашение и Убеждение. Это было необходимо, потому что командовать несколькими пятёрками, каждая из которых управляла дюжиной гулей, намного легче, нежели отдавать приказы в частном порядке.
        Выбрались на поверхность в разных местах и быстро сориентировались. К старому входу кто-то приближался вдоль ручья. Мы с несколькими фестрогами прокрались ближе, прячась в густой растительности, залегли.
        Вдоль течения двигался отряд из четырёх игроков, над ними парили довольно красивые плашки, и этот квартет не особо пытался скрываться. Вёл их акселерат в допотопной броне из зелёных пластинок, блондин с высоким лбом, вытянутым лицом и неестественно длинными острыми ушами; в качестве оружия имел копьё. Надпись на плашке гласила: «Киршем, воин (копейщик) 11 уровня, эльф (Грезящий)».
        Эльф? А от человека почти не отличался.
        За лидером шагала молодая, довольно крепкая и симпатичная брюнетка в стёганой жилетке толстой кожи, коротких свободных бриджах и тяжёлых ботинках; у неё были широкие плечи, крепкие бёдра и плоский живот, руки ниже локтя обматывали бинты, бурые от чьей-то засохшей крови, на запястьях позвякивали утяжеляющие браслеты. «Комба, дебоширка (вышибала) 10 уровня, человек (Грезящая)».
        Третьим было существо низкого роста, самка, похожая на человека, пухлая, с шерстью на босых стопах. Она оделась в белую тунику с зелёным поясом и кожаный фартук с кармашками, несла на поясе сумки, а в руках - арбалет. «Латт, целительница 9 уровня, полурослик (Грезящая)».
        Замыкало цепочку существо гуманоидного типа с ярко выраженными кошачьими чертами. Оно имело приятные женственные очертания тела, двигалось на задних конечностях, сжимая в передних что-то вроде гигантского смычка, помахивало длинным хвостом; шкура была жёлтая в чёрных пятнах, на плечах лежала лёгкая броня из кожи и пары металлических элементов, а на поясе висели два футляра с оперёнными снарядами. «Белла, стрелок (лучница) 11 уровня, бистал (тип: леопард) (Грезящая)».
        - А нельзя было взять в Улиме топтер? - спрашивала коротышка тонким голоском.
        - Да ладно, недалеко же! - отвечал копейщик. - Немного на повозке по дороге, а дальше всего ничего пешком.
        - Кому-то всего ничего, а у кого-то ноги короткие.
        - Уже почти дошли!
        - Поброди по кладбищу босиком, - настаивала Латт, - тогда поймёшь!
        - А я не виноват, что тебе обувь не положена! Надо было выбирать другую расу! Вот я, например, подошёл к вопросу с головой, выбрал эльфа, хожу быстрее людей.
        - Я слышала в Инкарнаме, - заговорила Комба, - ты едва не выбрал себе гоблина, Киршем.
        - Пф-ф! Что? Кто будет выбирать себе такого уродца?!
        - Ты, если тебе внушить, что у гоблинов есть природная способность выделять феромоны. Я слышала, - Комба усмехнулась в кулак, - ты почти уже решился, но кто-то без чувства юмора тебя спас. Гоблинские феромоны действую только на гоблинских женщин. Вот была бы потеха, не окажись рядом этого доброхота!
        Дебоширка и целительница дружно расхохотались, женщина-кошка осталась невозмутима, шевелила ушами, пристально осматривалась. Эльф крайне возмутился, его лицо покраснело, уши прижались к черепу.
        - Всё это враки субстанцев! Да и вообще, Латт просто боится зомби, вот и не хочет путешествовать по Великому Погосту пешком. Смотри, сейчас вылезет из могилы гнилая рука и схватит тебя за пятку!
        Целительница побледнела, заозиралась, но близ ручьёв не было могил. Только белые кости на дне.
        - Сам ты субстанц, - буркнула она.
        Поняв, что коллектив им недоволен, копейщик попытался сменить тему:
        - Чего такие хмурые, девочки? Бодрее! Сейчас разберёмся с квестом, получим жирную награду, завалимся в бар!
        - В бордель ты завалишься, - хмыкнула Комба, - а то мы не знаем, покоритель продажных вершин. А потом опять будешь донимать нашу Латт: «кажется, я что-то подхватил, помоги, умоляю, с таким дебаффом в бой нельзя».
        - Лучше бы к оружейнику сходил, - добавила целительница, - сколько можно в старых доспехах болтаться? Они у тебя с седьмого уровня, статы низкие.
        - Прекрасные доспехи! Они подчёркивают мою индивидуальность, ты не понимаешь! К тому же, чтобы меня ударить, нужно ещё подобраться ближе чем на длину копья!
        - И его нужно поменять. Привязываться к проходному оружию глупо, Кирш, - настаивала Латт. - Хотя бы какое-нибудь особенное раздобыть надо, не говоря уже о легендарке.
        - Всё будет! Поверь! Вот сейчас вычистим логово гулей, и…
        - Они здесь, - впервые подала голос Белла, - вокруг нас.
        - Кто, гули? - не поверил эльф.
        - Нет, девочки из борделя. Разумеется, гули.
        - Да где?!
        - Везде. Ты не слышишь? Я думала, у эльфов развит слух.
        Он не ответил, перехватил копьё поудобнее.
        - Разве мы не должны сначала найти их логово? - спросила Латт. - Судя по карте…
        - Вероятно гули не читают карт, - бросила Белла, вытягивая из поясного футляра снаряд, накладывая его на смычок.
        Я поднялся на четвереньки, вдохнул поглубже и завыл во всю глотку, давая команду к наступлению. Отряды под предводительством пятёрок появились из-за деревьев на противоположном берегу ручья и бросились к воде, а с этого берега я повёл два десятка фестрогов. С ветвей за всем пристально следили скейвлинги.
        - Откуда их столько?! - прозвучал отчаянный крик эльфа.
        Гули окружили четвёрку и стали наступать, воя и рыча. Они явно трусили, но численное превосходство давало какие-то надежды. Эльф заработал копьём, его выпады были точны, а веерные удары отгоняли некрофагов; дебоширка приняла боевую стойку, и первому же бросившемуся гулю, вбила челюсть в череп, затем развернулась на пятке и попутно ударила сразу трёх подвернувшихся гулей ногой. Женщина-полурослик бестолково щёлкала арбалетом, но зато пятнистая Белла тренькала своим огромным смычком куда точнее, снаряды свистели в воздухе и постоянно попадали в цель, - гули падали с воплями.
        Вместе с фестрогами я набросился на игроков, копьё тут же проткнуло одного зверя, свистнули два оперённых снаряда, и дебоширка проломила череп четвёртому псу ударом кулака. Она и меня попыталась пнуть, но Ловкость спасла, я уклонился, прыгнул, метя ножами ей в горло, но та вскинула руки и каменные клинки сломались о браслеты. Комба сразу же перешла в атакующую стойку, ударила, кулак прошёл по касательной, задев мой череп, в голове загудело, однако, я смог перехватить второй удар и вцепился в её руку. Изо всех сил пожелал, чтобы дебоширка больше не двигалась, - и она перестала. Парализующее касание сработало!
        - Навалитесь! - закричал я с Убеждением. - Не бойтесь, все вместе!
        Это приободрило гулей, они обрели потерянную было концентрацию и усилили натиск. Эльф отмахивался уже с трудом, женщина-кошка скакала между скрюченными лапами и щёлкающими челюстями, едва спасаясь, и оба они оберегали полурослика. Я заметил, что, когда коротышка взмахивала руками и в воздухе появлялись узоры из зелёного света, у этих двоих восстанавливалась красная шкала на плашках. Целительница, разбери её энтропия.
        Вдруг малютка посмотрела на меня, вскинула одну руку, зажигая круг со сложными световыми узорам. Я зарычал, - два фестрога бросились наперерез атаке… но это оказалась не атака. Манипуляция была направлена не на меня, а на мою жертву; дебоширка, которая доселе стояла, бешено вращая глазами, перевитая вздувшимися от натуги венами, отмерла. Удар коленом пришёлся мне прямо в нос, от боли я ослеп, кровь хлынула в глотку, мир закружился, земля врезалась в тело. Какую-то секунду боялся, что уйду в белёсый дым, а потом всё же вдохнул.
        Мой рёв отдавался вибрацией во всём скелете, головная боль обострилась, но я продолжал надрывать связки, указывая на Комбу. Фестроги набросились на неё скопом, полностью подавив паттерны самосохранения. Струсившие гули, пытавшиеся бежать, развернулись и как безумные ринулись на копейщика. Одни нанизывали себя на его оружие, не позволяя сражаться, другие бросались на спину, вцеплялись зубами в загривок, шею, ноги. Целительницу погребли под землисто-серыми телами, и только ловкая кошка продолжала гарцевать, на миллиметр ускользая от смерти.
        Она изящно перемахнула через ручей, метнулась к деревьям, закинула оружие за спину и ловко вскарабкалась. Оказавшись на недосягаемой высоте, Белла принялась методично отстреливать остатки стаи. Ярость, которую вызвала во мне её спокойная кошачья морда… эта ярость… Я указал на неё и завыл.
        Гули не умели лазать по деревьям, фестроги - тем более, так что её самонадеянность была понятна. Однако же всё это время на ветвях сидели скейвлинги. Ушастые твари с интересом наблюдали за вознёй на земле, наверняка ждали, когда будет чем поживиться и совсем не хотели рисковать собой. Но при этом энциклопедия называла их не иначе как «летучие мыши-гули», а раз так, и раз они уже некоторое время кормились рядом с логовом, то могли считаться частью моей стаи. Пусть подчиняются.
        Беспокойно запищав и застрекотав, уродливые летуны расправили крылья и набросились на женщину-кошку. Такого она не ожидала, закричала, стала отмахиваться, достала из ножен кинжал, но через секунду полетела вниз и неудачно упала на спину. Перемазанные кровью гули ринулись к новой добыче, но мой рёв остановил их.
        Я поднял с земли половинку сломанного копья, перебрался через ручей и навис над шипящей Беллой. Она хмурила морду, показывала зубы, пыталась дотянуться до выроненного кинжала, махала рукой, на которой сверкали выдвижные когти.
        - Ка-ажхетсха-а-а, - выдал я, - штот па-ашло-о не-е тхак?
        Её уши стали торчком, рот приоткрылся в изумлении, глаза распахнулись шире.
        - Что за шутки?! Кто управляет?!
        - Шу-у-утхи-и. Да-а-а. Эт’то-о фс-со шу-утхи.
        Потому что не по-настоящему, потому что ложь, иллюзия, и сейчас, я очень легко сделаю то, чего никогда не сделал бы в настоящем мире, - отниму жизнь разумного существа. Собственноручно. Потому что это всё шутки.
        - У-у т’бя штот в гхо-о-орле-е заст… застх-ряло-о, кы-ыса-а.
        Я ударил, сокращая её красную полосу до нуля, и по телу прокатились две приятные волны.
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 5!»
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 6!»
        Вот, что ты получаешь, убивая игроков одиннадцатого уровня? Могу войти во вкус.
        Но ликования потом. Что там осталось от моей стаи? А, жрут. Собственно, гули остаются гулями, а вокруг много тел. Столкновение с группой не прошло для нас даром, четыре игрока смогли перебить где-то… ох. Полтора десятка гулей и половину фестрогов. Большинство погибли от острых палок, что метала женщина-кошка. Я не поленился, вынул один из снарядов, присмотрелся, - над ним появилась полупрозрачная мерцающая надпись: «стрела для лука; кедр, сталь, перья бурезобника».
        Стрелы, значит? А этот смычок, из которых она его пускала? Лук? Я обернулся к телу женщины-кошки, и застал момент, когда оно вдруг изменилось. Шерсть стала серой, морда - невыразительной, доспехи из кожи и металла превратились в какую-то жалко выглядящую ветошь, а красивый смычок с полированными деревянными плечами стал кривой палкой с натянутым шнурком.
        - Энтропия.
        Я подобрал палку, и прочитал всплывшую надпись: «лук обыкновенный; ясень, пенька». При этом стрела, которую я держал, не изменилась, она всё ещё выглядела весьма ладной и грозной. Как это всё работает?
        Думать не хотелось, хотелось есть, но пока не время. Развернул раздел «Персонаж», вот она, таблица… показания опять изменились. Теперь Харизма не 7 (+20), а 9 (+20). Кроме того, поблёскивали два золотых кругляша, которые я должен был распределить сам. Прослеживалась закономерность: со времени прошлого роста я постоянно пользовался Устрашением и Убеждением, руководил стаей, и именно Харизма получила автоматический рост. Осталось ещё два очка Характеристик для уже самостоятельного распределения.
        В этой схватке я задавил врага массой. Причём, врага не самого сильного, - если существуют мобы семнадцатого и сорок пятого уровня, значит, есть соответствующие игроки. Сколько сотен гулей нужно взять под контроль и пустить в расход, чтобы перебить отряд из игроков, скажем, двадцатого уровня? А если их будет не четыре, но пять? А если они будут стрелять из невидимых плазмомётов, как те, атаковавшие харвестера?
        Получается, единственное, что мне сейчас было известно точно, - я слаб. И чтобы дальше выживать в этой виртуальной тюрьме, я обязан стать сильнее, обязан лучше её понять… чтобы разрушить изнутри.
        Одно очко ушло в Ловкость, второе - в Силу. Как же хочется есть…
        - Подвиньтесь, субстанцы.
        Сила 12
        Ловкость 21
        Выносливость 11
        Интеллект 8
        Мудрость 9
        Харизма 9 (+20)
        Духовная мощь 10
        Глава 6. Сокровищница
        На следующий же день я повёл изрядно поредевшую стаю охотиться. Гулей на Великом Погосте хватало, они рыскали в лабиринте надгробий, прятались в высокой траве и густом кустарнике, вынюхивали, рыли, дрались за пищу и пожирали друг друга. Погибали от рук игроков, наконец. И всё же я смог полностью восстановить поголовье стаи меньше чем за час поисков, новые гули просто подчинялись моей Харизме, а также тому, что я превосходил большинство из них уровнем.
        На самом деле оказалось трудно найти некрофага выше тройки; с фестрогами дело обстояло ещё печальнее, - первый-второй уровень, не выше.
        Набрав «мышц», я разделил стаю на равные части и отправил искать пищу. Был дан особый приказ: при встрече с гастами или могильными смотрителями немедленно отступать и сообщать мне.
        Обычно гули не охотятся, они слишком трусливы для этого, потому жаждут беззащитной мертвечины. Но есть исключения, гули могут напасть на живого если обладают большим численным преимуществом, и, желательно, ночью. Фестроги более смелые, они тоже ищут падаль, но слабый интеллект чаще бросает их на живых. А вот гасты - особый подвид гуля - ведут себя иначе. Они в целом крупнее и сильнее, обычных гулей, куда свирепее, опаснее, но предпочитают нападать в основном на младших сородичей, отнимать их добычу, промышляют каннибализмом. Гасты одиночки, если бы мелкие гули нападали на них стаями, то побеждали бы, однако, у этих мобов не было нужных паттернов поведения.
        Первое сообщение о нападении гаста не заставило долго ждать, полтора десятка гулей прибежали, скуля, жалуясь. Я поднял фестрогов, щёлкнул языком, строя самих гулей, и повёл всё это по следу. Мы догнали каннибала, когда он тащил куда-то труп гуля. Завидев нас, гаст скрючился, издал хрип, полный ненависти, растопырил длинные руки с острыми когтями. Всё же это существо сильно отличалось, очень длинный и тощий акселерат, зубы-иглы, сагиттальный гребень, неестественно большая пасть.
        - А ну-ка… рвите притеснителя!
        Импульс Харизмы ушёл в землю через кости, охватил трусливое стадо некрофагов, и они бросились. Гаст имел пятнадцатый уровень, и с ходу разорвал двух гулей когтями, но остальные повисли на нём, обездвижили, стали терзать, сокращая красную полосу над головой.
        - Назад! - приказал я, когда она почти иссякла. Пришлось вложить больше усилия, ибо оттянуть гулей от мяса тяжелее, чем бросить их на смерть.
        Гаст едва шевелился, его сильно изранили, я навис, держа в руках каменный топор. Удар вскрыл череп на раз, и я почувствовал две волны удовольствия.
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 7!»
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 8!»
        Вот так шестой убил пятнадцатого и сразу же получил два уровня. К такому можно пристраститься.
        Я нанёс ещё несколько ударов топором по шее гаста, но тупое оружие только измочалило ткани. Схватил одной рукой под челюсть, а другой за затылок, потянул изо всех сил. Мясо и жилы трещали с отвратительной натуральностью, я чувствовал подвижку всякий раз, когда в шее рвалась та или иная мышца, видел, как тёмная кровь лилась сквозь раны, чувствовал вонь. Наконец голова оторвалась.
        - Ешьте, заслужили, - сказал я устало.
        Они набросились с аппетитом… настоящих гулей. Разорвали шкуру, стали жевать мышцы и потрошить брюшину, растянули кишки, с хрустом переломали суставы, вскрыли грудину и вырвали сердце. Гули насыщались, отдаваясь голоду целиком, не ели, а, словно, участвовали в оргии, только без коитуса.
        Я наблюдал чуть в сторонке, запустив язык в череп гаста, наслаждаясь мозговым веществом. Странно, как же быстро исчезла брезгливость. О, а вот и драгоценный квинтессант. Довольно крупный.
        - День только начался, - сказал я, когда они обглодали кости и начали их разгрызать.
        Второй гаст попался через час, он даже не успел никого убить, мы набросились живой волной, и я проломил каннибалу череп, получив ещё один уровень. Хм, всего один? Понятно, прогрессирующая шкала развития, - каждый следующий уровень требует больших усилий.
        Мы пожрали его и стали ждать новой добычи, но на протяжении трёх часов лишь теряли время. Тогда я сам выдвинулся на охоту.
        Поразительно, насколько же остро чутьё гуля. Запахи почвы, растений, сырого тумана, собственного тела и стаи, - всё лезло прямо в мозг, невероятно яркое ощущение. Аромат гниющей плоти наполнял пасть слюной, но отвлекаться было нельзя; вот пара фестрогов замедлились, повернули тяжёлые головы к могиле, пришлось окликнуть их рыком. А вот и нужный запах, - гаст, прошёл недавно. Я побежал быстрее, предчувствуя добычу, а на верёвке, опоясывавшей туловище, болтался испачканный в крови и мозгах топор.
        Вон он, крадётся, тоже вынюхивает, услышал нас, но не стал бежать. Гасты от гулей не убегают, они в этой экосистеме хищники, а не добыча. Стая окружила тощую фигуру, недавно ели, но опять голодны, и я тоже. Стая ждала отмашки, костлявый гаст рычал и размахивал когтями, но я медлил. Сосредоточившись, приказал:
        - Подчинись.
        Гаст умолк, замер, только длинные когтистые пальцы подрагивали. Я на миг даже поверил в успех, но лог вспыхнул красным:
        «Внимание! Проверка Харизмы провалена!»
        Он бросился, широко растопырив руки, я рубанул топором поперёк груди, громко треснул камень о кость и гули вцепились в добычу. Этому я отрывать голову не стал, а вгрызся в горло, чувствуя кровь и слыша треск мяса под напором челюстей; рванул, нанося критический урон с кровотечением.
        «Внимание! Вы достигли уровня 10! «Новый Мир» поздравляет вас с юбилеем!»
        Что? Тюрьма поздравила меня с юбилеем? Это издевательство…
        Потом стая ещё долго рыскала в туманах, но мне пришлось смириться, - в этой зоне мы выбили всех гастов. Можно было, разумеется, сместиться к западу или востоку, а ещё можно было заняться безнаказанным рытьём могил, ведь теперь нам никто кроме могильных смотрителей не помеха… Я как раз заметил одинокую фигуру в чёрном саване, которая неслышно скользила среди надгробий с лопатой в руке и большим мешком за спиной. Мелькнула мысль попробовать это существо на зуб, но… помню, что один такой сделал со стаей фестрогов. Разумеется, он был намного выше уровнем, но сила и скорость, с которой вращал свою лопату… Нет, не хочу терять стаю, сейчас важнее другое.
        Я всё же решил вести гулей и фестрогов на север, как уже делал раньше.
        Обнаружилось, что огромная карстовая воронка, где мы пировали, исчезла. Никаких следов, - только хаотично разбросанные могилы и дикая растительность. Я вёл стаю дальше, вынюхивая, петляя пока в сером тумане не стал проступать силуэт. Пожалуй, впервые мне встретились какие-то настоящие постройки в этом мире, захотелось подобраться ближе. Мои гули заволновались.
        Доселе я замечал тут и там на кладбище фрагменты оград: короткие промежутки заборчиков, кладка с торчащими железными штырями, но всё это легко обходилось. Здесь же ограда была настоящей, невысокой, но функциональной. Она очерчивала небольшой участок, внутри которого высились строения, своего рода каменные домишки без окон, с тёмными провалами входов, облицованные зацветшим мрамором и гранитом. Вокруг них виднелись могилы и плачущие статуи; вдоль ограды высились старомодные фонари с призрачно-голубым светом, и там обитали гули.
        Я приближался осторожно, примечая в тумане горбатые фигуры с горящими глазами. Их было много, очень много, десятки грязно-серых тел, и они были весьма «жирными». Самые слабые имели пятый уровень, но основная масса - восьмёрки; несколько девяток выделялись на фоне прочих более солидным размером.
        Пересекать невидимую черту на входе внутрь ограды я не стал. С той стороны собралось уже слишком много высокоуровневых гулей, и они пристально следили за нами, пуская слюну. Вдруг эта толпа расступилась, и из тумана вышла фигура.
        Он двигался на задних конечностях, сутулый, но всё же прямоходящий, с широченными плечами, мощной грудью, ногами. На толстой шее сидела голова с выступающим сагиттальным гребнем, под кожей ходили жевательные мышцы, страшно представить силу этой челюсти. Огромный, устрашающий альгуль восемнадцатого уровня выступил вперёд и навис над нами.
        Здоровяк принюхивался некоторое время, потом уставился прямо на меня. Красные глаза едва заметно мерцали, тонкие чёрные губы подёргивались, обнажая крепкие зубы.
        - Ты, - прохрипел он низким, рычащим голосом, - можешь остаться. Мелочь съедим.
        «Мелочь» присела и затряслась от ужаса, а стая крупных гулей медленно подалась вперёд.
        - Хочешь съесть мою стаю? Может быть я внесу другое пред…
        Его удар оказался недостаточно быстрым, зато очень сильным. Я успел дёрнуться, и ороговевшие треугольные ногти полоснули не по голове, а по спине. Я отлетел в сторону, перекатился через себя, рваные раны словно загорелись невидимым огнём.
        - Делай, что говорю, мелочь, - выплюнул альгуль.
        Энтропия, как же больно, огонь уже растекается по венам! Что это, яд? Врождённая устойчивость не сработала? Какая боль!
        - У меня с этим всегда были проблемы. Слишком длинный язык и бунтарский нрав…
        - Делай, что говорю! - повторил моб, у которого явно было не так много мыслей в коде.
        - Ты просто бьёшь в самую цель, - нет лучшего способа меня спровоцировать, чем этот…
        С трудом перевернувшись на живот, встав на четвереньки, я вдохнул полной грудью и завыл. Вибрация родилась в горле, пронеслась по скелету, вырвалась в воздух и землю. Я был заперт в оболочке отвратительного падальщика, но имел дополнительные +20 к Харизме, а в общем обладал 33 этой Характеристики на десятом уровне. Не знаю, много это или мало, но вот сейчас придётся поставить эксперимент.
        Убеждение швырнуло мою стаю на альгуля, Устрашение оттолкнуло его стаю назад, чтобы они не вмешивались. Мелкие гули повисли на здоровяке, он низко зарычал, стал убивать их одиночными ударами, но я уже перекинул из-за спины топор и набросился тоже. Альгуль был намного сильнее любого из нас, но вместе с тем он оказался неожиданно неуклюжим, заторможенным. Я рубанул его в колено, увернулся от смертельной оплеухи, рубанул в плечо, отпрыгнул, - если бы не стая, повисшая на здоровяке, вероятно, он уже отправил бы меня в белёсую дымку, но пока что… Я обежал альгуля, набросился сзади, рубя мощный загривок, он отмахнулся, швырнув меня и ещё двух гулей прочь, раздавил в ладонях голову четвёртого. Я вскочил, - несколько суставов предупреждающе хрустнули, - энтропия, до чего же правдоподобное тело! Размахнулся и метнул топор здоровяку в череп, оружие раскололось, но пробило толстую кость и осколок лезвия засел в голове, наложив на шкалу жизни эффект кровотечения и… вероятно сотрясения. Оставшись безоружным и почти в одиночестве, я пошёл на прямое столкновение.
        Восемь уровней разницы, и огонь от ран захватил уже почти всё тело, одно попадание и остатки моей шкалы жизни улетучатся! Но гули ловчее альгулей, подвижнее, а сам я умею драться не только как зверь, но как человек своего времени. Я учился противостоять агентам разведки Единства, потратил годы, постигая боевые практики Древних, и пусть человекоубийство никогда не рассматривалось как допустимое деяние, смертельные приёмы я тоже знал. А гули устроены также как люди, и сейчас, метя ногтями в горло, пробивая шкуру в местах, где зубы ослабили её, усиливая кровотечение противника, я с трудом, но держался.
        Наконец, едва не попавшись в захват мощных рук, я ударил кулаком по осколку топора. Рука разорвалась болью, острый камень скрежетнул по моим костям, разодрал связки, но критический урон был нанесён и альгуль умер. По измученному телу прокатилось сразу три волны удовольствия, усталость рассеялась, раны исчезли, я ощутил смертельный голод.
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 11!»
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 12!»
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 13!»
        Кажется, Древние считали эту цифру несчастливой.
        И что я имею теперь? Стая отдала себя во имя моего выживания, эта жертва благородна… была бы, окажись у гулей выбор. Но ничего, мобы лишены чувств и личностей, они - алгоритмы, существующие чтобы добровольные узники игры не понимали, как бездарно тратят жизни взаперти.
        Впрочем, для расстройства нет причин, вот она, моя новая стая, не такая большая, но зато более сильная.
        - Я сторонник свободы воли! - сообщил я мобам. - Терпеть не могу насилие над личностью, предпочитаю убеждать и доказывать… И вот мы все стоим над телом безвременно почившего лидера! Жаль, разумеется, этого добряка. Но пора жить дальше. И поскольку личностей у вас нет, как и свободы, отныне вы будете подчиняться мне!
        Я обладал тринадцатым уровнем и Харизмой, а у них не было даже имён, что уж говорить о воле к сопротивлению. Гули присели, опуская головы, не смея смотреть в глаза, - типичное выражение покорности у животных.
        Помимо новой стаи я получил и новый дом. Склепы, - вот как назывались эти небольшие мрачные постройки. Фактически, могилы, расположенные над уровнем земли. Не знаю, зачем Древние строили подобное, но, видимо, у них были какие-то особые причины, а Нифтар просто повторил дизайн. Я заглянул в один из склепов, нашёл там каменный футляр на постаменте и холодное запустение. В остальных было то же самое, - футляры величиной с человека, нанесённый ветром мусор, запах сырости и гулей. Кажется, Древние называли их саркофагами, как мы сейчас называем этим словом капсулы для содержания тел внутри СГП.
        Поддев ногтями крышку одного из саркофагов, я сдвинул её и в нос ударило затхлым тленом. Внутри лежал сухой костяк, практически несъедобный, но зато сам саркофаг был щедро наполнен монетами, разноцветными камнями и даже не особо ржавым оружием. Сокровища.
        Выбравшись из склепа, я обнаружил, что моя новая стая уже набросилась на мою старую стаю и увлечённо пожирала её. Действовать пришлось быстро, ворвался и стал бить гулей, разбрасывая в стороны.
        - Никто не ест, пока я не поел! Никто!
        Это было важно. Если я правильно понимал психологию животных, на основе которых писались паттерны поведения гулей, то доминантное поведение вожака являлось неотъемлемой частью его статуса. Излишняя доброта пошатнёт мою способность контролировать стаю.
        Голод постоянно усиливался, надо было поесть, пока была возможность, а теперь для меня почти ничего не осталось. В склепах и вокруг я не нашёл свежих останков, а значит, по логике вещей, местные гули постоянно голодали. Они не охотились и не стаскивали сюда трупы. Почему? А не потому ли, что паттерны поведения привязывали эту высокоуровневую группу к склепам? Цепные псы, защитники сокровищ, преграда на пути игроков. Ну разумеется! Небольшое приключение с богатой наградой для группы счастливчиков. Будет потом что вспомнить. Добровольным узникам игры нужны развлечения, иначе они заскучают и поймут, что лишены свободы.
        Я подобрал бедренную кость альгуля с остатками плоти, скользкую, красную, ещё «живую», сунул её в рот, сжал зубы изо всех сил и услышал хруст. Длинный язык скользнул в полость и нашёл восхитительный костный мозг, а когда он закончился, я стал с усилием пережёвывать костную ткань, удивляясь тому, что не делал этого раньше. Свежие кости оказались весьма своеобразным лакомством.
        Оставалось немного отдохнуть и можно было сделать новый шаг.

* * *
        Игроки приходили с востока и на восток уходили, я слышал, как они говорили о некоем Улиме. Опять же воздушные трассы, которые изредка удавалось разглядеть, тянулись с востока. Полагаю, там их база, место, где игроки чувствовали себя комфортно.
        Я обязан был расширять свои горизонты, лучше понимать устройство тюрьмы, иначе никогда не выберусь из неё. Следующий шаг - близкое знакомство с целевой аудиторией «Нового Мира», с теми, ради заточения кого Аврориан Анкрец тратил несметную прорву ресурсов.
        Ночью того же дня я оставил склепы, стаю, чтобы отправиться на восток. Наверное, полученные уровни придавали мне смелости, раз ночь больше не казалась такой опасной. Двигаться сквозь туман пришлось долго, но в конце концов я наткнулся на первый признак цивилизации, - дорогу. Она рассекала Великий Погост широкой и ровной лентой; допотопная, сложенная из каменных плит, но явно не заброшенная.
        Когда я приблизился - ощутил неясную тревогу. Внутри проснулся разум моего молчаливого попутчика. Это примитивное существо заволновалось, стало дёргаться, изо всех сил стараясь оттянуть меня назад. Не сразу, но я понял, что источник тревоги - растение, оплетавшее деревянную ограду по обочинам дороги. Это был какой-то вьюн с тонкими стебельками и красивыми жёлтыми бутонами, которые испускали свечение. Цветы были раскрыты даже посреди ночи, от них шёл запах… страха? А ещё казалось, будто они издавали тоненький звон где-то на грани слуха. Всё это отпугивало гуля во мне, хотя человеческая сущность оставалась вполне спокойной.
        Решив пока не соваться прямо на дорогу, я побежал вдоль неё и к утру, когда голод окреп, а конечности устали, я был вознаграждён. Там, где заканчивался лес, севернее его опушки, на равнине, из которой торчали медово-белые скалы, раскинулся город.
        Небо просветлело, туман стал реже, и я увидел десятки летающих кораблей разной конструкции: больших дирижаблей-тихоходов, изящных парусников с боковыми крыльями, и юрких букашек на реактивной тяге. Вот он, Улим.
        Глава 7. Улим
        Он стоял севернее опушки леса, на равнине, из которой вздымались медово-белые скалы. Роса брильянтами сверкала на зелёной траве, а туман словно не желал соваться к городу, отчего воздух был свеж и прозрачен. Птицы порхали над красно-зелёными крышами вместе с летающим транспортом, и только одна каменная башня выделялась на фоне архаичных, невысоких построек. Вероятно, это был воздушный порт.
        Что ж, вынужден признать, выглядело красиво. Либо же я так давно отвык от голубого неба и ярких цветов, что при виде Улима немного опьянел. Но, всё же, хоть этот странный город и казался мне очень привлекательным, спешить туда я не мог, что-то подсказывало, - население не обрадуется гулю. Поэтому я залёг на краю леса в тени, среди жиденьких туманов и стал наблюдать.
        Улим был очень даже населён, над ним постоянно сновали корабли, а по дороге к городу часто прокатывался транспорт: от древних телег, запряжённых животными, и одиночных всадников на странных существах, до самоходных машин, изрыгавших из труб цветной дым. Небольшие группы то и дело выходили за границу города, либо, наоборот, спешили к нему с Великого Погоста.
        Сбоку от дороги, там, где начинался пригород, располагалось высокое серое здание с колоннами, разноцветными стёклами в окнах и посеребрённым куполом. В него входили и выходили игроки, причём выходило их больше. Вероятно, начищенный металлический знак, встроенный в стену над входом и торчащий на нескольких башенках, имел какое-то значение… А вот этих игроков я узнал.
        Из большого здания вышли трое: эльф, человек и полурослик, - копейщик, дебоширка и целительница, мои старые друзья. Они направились к дороге и в сторону городских построек. Я не смог устоять и побежал следом, держась поодаль, стараясь не попасть никому на глаза. Мне удавалось, вероятно помогала Ловкость, дававшая надбавку Скрытности.
        Стараясь не терять троицу из виду, я добрался до широкой канавы, опоясывавшей город. Игроки пересекли её по мосту и вошли прямо на мощённые камнем улицы, а мне пришлось перейти по колено в пахучей воде, и вскарабкаться на кирпичный фундамент.
        Улим пестрел множеством различных гуманоидов, у меня не было времени присматриваться, но даже мельком насчитал больше двадцати различных видов и рас, от двух с половиной метровых гигантов до коротышек человеку по пояс. Все они занимались какими-то своими делами на солнечных улицах, а я крался в тенистых подворотнях, мимо мусорных контейнеров и труб, пока, наконец, троица не достигла цели.
        Трактир «Длинная утка» был сложен из красного кирпича, имел свежевыкрашенные белые ставни и кованые решётки на окошках цокольного этажа. У него была крытая веранда со столиками, а из окон вкусно пахло жареной рыбой.
        - А вот и Мэдди! - услышал я голос эльфа, притаившись в проулке под окном, спрятанный от взглядов несколькими ящиками.
        - Понимания и процветания, Киршем. - Этот голос принадлежал женщине и звучал молодо, но глубоко, весомо. - Как прошёл твой квест на гулей?
        - Немного не так, как я рассчитывал, но…
        - Мы двое суток просидели в Инкарнаме, - жалостливо сообщила лекарка.
        - Латт! Зачем ты ей рассказала?
        - Бедняжки, - ответила названная Мэдди, - сочувствую вам.
        - Этого не произошло бы, не брось ты нас в последний момент! - обвинил эльф.
        - Прости, не думала, что тебя за городской чертой даже гули запинать способны.
        - Их была сотня! - воскликнул эльф. - Они нас завалили телами!
        - Очень нетипичное поведение для гулей, они обычно трусливее ратлингов.
        - Полсотни их было от силы, - задумчиво поправила дебоширка.
        - Комба! Ну в самом деле!
        - Помнится, - продолжала названная Мэдди, - я предупреждала, что заказ на гулей с таким большим вознаграждением не может не таить подвоха. Он был анонимным, значит, его разместила система, которая высоко оценила опасность.
        - Это всего лишь гули! - возразил эльф. - И если бы ты не упрямилась, то сейчас могла бы разделить с нами празднование…
        - С тобой, Киршем, я не хотела бы разделять ничего.
        Я не сдержал усмешку.
        - О вашей проблеме я уже наслышана, - продолжала Мэдди, - Белла рассказала.
        - Она уже возродилась? - спросила дебоширка.
        - Как только умерла. Белла умная девочка, регулярно делает подношения в храме Фазмалии, а не устраивает марафоны по улице красных фонарей. Скоро накопит на собственный духовный якорь и вообще перестанет попадать в Инкарнам. Ты тоже мог бы, Киршем, если бы уделял мне должное внимание.
        - Я уделял…
        - Постоянные предложения заняться сексом - не тот род внимания, о котором я говорю. Вообще-то, Киршем, думаю, если бы ты вкладывал в боевые приключения хоть треть рвения, которое вкладываешь в бордельные, то давно был бы обвешан достижениями, легендарным оружием и бесплатными женщинами. А пока только венерические дебаффы на потеху Латт.
        Откуда-то послышался громкий смех, видимо, в заведении присутствовали и другие посетители.
        - Знаешь что, Мэдди…
        - И ещё одна причина, по которой я была вынуждена отказаться от дальнейшей связи, - не люблю, когда меня так называют.
        - Хватит, я не обязан это слушать!
        - Не слушать - твой второй по силе талант, сразу после неумения распоряжаться деньгами. Киршем, ты хороший индивид, бестолковый, но хороший. Однако же я слишком высоко ценю своё время, чтобы тратить его на того, кто не желает слушать. То тебя в налёт на харвестера позвали, то ты сам решил зачистить логово гулей. Оба раза я была против, и оба раза вы отправлялись в Инкарнам.
        - А может… а может… Может, дело в твоём проклятье! - выпалил копейщик.
        Повисла тишина, которую нарушил только громкий каркающий звук.
        - Продолжай, - позволила Мэдди эльфу, который, казалось, сам испугался своих слов. - Не бойся.
        - Я не боюсь! - заявил он фальшиво. - Все знают, что на тебе проклятье баньши! Все, кто связываются с тобой, терпят неудачи и постоянно отправляются на перерождение!
        - И несмотря на это ты умолял помочь твоему отряду в развитии, не так ли?
        - Я не умолял…
        Эльфа перебил странный голосок:
        - Мэдлин, я столько о вас слышал! Я в восхищении! Пожалуйста, помогите, научите! Научите! Помогите!
        - Благодарю, дорогой, - обратилась девушка к кому-то. - Киршем, прошу, избавь меня от своей компании. Ты отнимаешь много времени и нарушаешь моё уединение.
        - Слишком много думаешь о себе, Мэдди!
        - Первое точное наблюдение, - я действительно очень много думаю о себе. Не смею задерживать. А вас, девочки, прошу крепиться, выдерживать этого самодура очень нелегко.
        За всё время невидимая мне Мэдди, вернее, Мэдлин, так ни разу и не повысила голос, не потеряла самообладание и не перешла на прямые оскорбления. Она звучала уверенно, красиво и утомлённо. Когда разъярённый копейщик ушёл ни с чем, я захотел взглянуть на неё и рискнул поднять глаза над уровнем подоконника.
        За одним из столов сидела и читала книгу девушка лет двадцати пяти, примерно метр шестьдесят роста, и, должен сказать, она сразу же мне понравилась. Мэдлин была совершенно белокожей, вокруг глаз залегли искусно нарисованные тени, пухлые губы и длинные ногти были черны, волосы, - отчасти тоже; она носила каре с идеально ровной чёлкой, но затылок был коротко острижен и выкрашен в красный; волосы с задней части темени, также красные, были длинны и собраны в большой круглый пучок, пронзённый парой спиц. В одежде Мэдлин сохраняла верность выбранному цвету: корсаж с глубоким декольте, поддерживавшим молочно-белую грудь, бриджи и сапоги на высокой платформе, - всё чёрное, приталенное, подчёркивавшее соблазнительные формы. На соседнем стуле висел чёрный плащ-накидка с сиреневой подкладкой и широкополая шляпа с остроконечной тульей; на шляпе красовался кошачий череп и пара длинных чёрных перьев за бэндом.
        На столе перед Мэдлин сидела крупная иссиня-чёрная птица, гигантский ворон, если не ошибаюсь, вымерший вид.
        В помещение вошёл пятнистый человек-кот с кисточками на ушах и коротким хвостом. Он поставил на стол несколько блюд, заменил пепельницу, - девушка курила сигарету на длинном мундштуке.
        - Твой заказ, Мэдлин.
        - Благодарю, Лёкс, - ответила та своим ровным глубоким голосом, закрывая книгу, - на счёт денег, скоро я продлю аренду.
        - Не к спеху. Мимовольно подслушал, как ты поучала молодёжь. И откуда наглость берётся у этих сопливых?
        - Когда больше ничего нет приходится полагаться на неё, - пожала плечами Мэдлин. - Парень сам себе враг, и пока не образумится, ему не помочь. Девочек немного жалко, но не настолько, чтобы я жертвовала своим комфортом.
        Внезапно в переулке раздался шум, я присел на все четыре конечности, напрягся. Со стороны мусорного контейнера шла характерная вонь, так что, пока его крышка не откинулась, я не знал, что внутри кто-то был. Наружу выбралось существо, довольно мелкая прямоходящая рептилия с шипами на голове и кожистыми «ушами». Она была одета в разные обноски, на ремне висел ржавый нож. Над головой существа парила плашка: «кобольд, 1 уровень».
        Оно как раз вытащило из контейнера покрытый пятнами мешок и взвалило его на плечо, когда боковая дверь «Длинной утки» распахнулась и в переулок вышел человек-кот. Его плашка гласила: «Лёкс, варвар (яростный дикарь) 44 уровня, бистал (тип: рысь) (Грезящий)».
        - Как же вы задрали копаться в моём мусоре, мелкие субстанцы! - взревел он, сверкая жёлтыми глазами. - Энтропия! Сейчас я вас на ноги через задницы натяну и в новых сапогах по улицам пойду!
        Кобольд взвизгнул и бросился бежать в противоположную от Лёкса сторону, то есть ко мне, и через секунду я был замечен. Рептилия резко остановилась, взвизгнула ещё громче и бросилась обратно.
        - Гуль! - кричала она противным голосом. - Гуль в городе!
        Человек-кот немедленно забыл про кобольда, его глаза прикипели ко мне, мохнатая рука нырнула в дверной проём и вернулась, сжимая огромный топор. Лицо кота пошло складками, обнажились острые зубы, и я бросился прочь. Позади раздался свирепый рёв.
        Когда я выпрыгнул из переулка на торговую аллею, - врезался в проезжавшую мимо тележку. С грохотом на брусчатку посыпались товары, меня окатило чем-то зловонным и липким. Помня о топоре, я бросился бежать дальше, не разбирая дороги, а за спиной нарастали крики, брань, проклятья летели вдогонку. Не представляя, куда именно бегу, я нёсся по улицам, сворачивая наугад, и надеялся, что промчусь мимо случайных свидетелей быстрее, чем они что-либо осознают. Меня едва не растоптал шестиногий агрегат с паровой трубой, затем кто-то выстрелил из бласт-пистолета, едва не перебив туловище пополам. Я нырнул в случайную подворотню, избежал зубов какой-то твари, сидевшей там на цепи, прыгнул в распахнутое окно, услышал чей-то визг, выпрыгнул через другое, оказавшись на соседней улице, пригнулся, проскочив между колёсами допотопной телеги, услышал рык совсем близко, прыгнул изо всех сил, спасаясь от удара, - позади о брусчатку лязгнул топор.
        - Стой, субстанц!
        Что за бешеный зверь? Он никак не желал отставать, сколько бы я ни петлял!
        Сам не заметил, как выскочил на набережную, промчался несколько десятков шагов, распугивая случайных зевак, и прыгнул через металлические перила прямо в воду. Сверху донёсся разочарованный вой, но это было уже не важно, - оказалось, гули не умеют плавать. И даже то, что сам-то я плавать умел, никак не помогало, барахтающееся тело превратилось в слиток железа, а гуль в голове безумно паниковал. Течение оказалось довольно бурным, оно было зажато в высоких каменных берегах и неслось к тёмному зеву. Солнечный день стал ночью, а в следующий миг я понял, что падаю в черноту.
        Удар был жёстким, но не смертельным, продолжая барахтаться на грани сознания, я двигался туда, куда стремился поток, пока не коснулся плечом чего-то твёрдого. Схватился тут же, не раздумывая, как за последнюю надежду, подтянулся и наконец-то оказался на суше.
        Отдышавшись, глянул на свою шкалу жизни, рядом мигала пиктограмма сотрясения или лёгкой контузии, я всё ещё не разобрался. Боль пульсировала в мышцах и костях, сжимала потроха, цифровое тело болело как настоящее, если не хуже, спасибо, Анкрец, я этого не забуду.
        Глубокое дыхание помогло оправиться, всё же гули живучи как… гули. Довольно скоро смог двигаться, но проявилась другая беда, - голод усилился. Этот организм был настроен так, что расходовал питательные вещества с неимоверной скоростью, даром что всё вокруг являлось лишь информацией.
        Я оказался в каменном колодце с водопадом. Широкий поток извергался через отверстие под потолком и грохотал внизу. Вода утекала в округлый тоннель с бортиками по краям, как раз на один из них я выбрался и обсыхал теперь. Вероятно, место, куда я попал, являлось архаичной системой стоков, очистных сооружений целого города, - здесь точно будет чем подкрепиться тому, кто неразборчив в еде.
        Посмотрел наверх, в принципе, можно было попробовать взобраться, но даже если смогу, то что потом? Меня опять начнут гонять пока не убьют, вот что. С другой стороны зовёт успокаивающая прохладная тьма тоннеля, - куда-то же вода течёт, не так ли? Оттуда пахнет неприятно, однако, мой нос претерпевал и не такое зловонье.
        Я отправился на поиски добычи и выхода. Темнота идеально подходила глазам гуля, но главным чувством было всё-таки обоняние. Скоро добрался до пересечения двух тоннелей и заметил мосты из сколоченных досок, перекинутые там и тут. На стенах были выцарапаны непонятные символы, но я даже не попытался их запомнить, желудок урчал слишком громко. Наконец, во мраке показалось движение, я метнулся и пальцы схватили что-то твёрдое, шевелящееся. «Гигантский таракан» - гласила полупрозрачная надпись. И он действительно был гигантским, вырывался изо всех сил, стрекотал.
        Хитин захрустел на зубах, что-то прохладное и скользкое, испещрённое острыми кусочками наполнило рот, царапая нёбо и щёки изнутри. Влажные обрывки внутренних органов вылезли на подбородок, а таракан продолжал шевелить ногами и усами. На вкус оказалось… почти никак. В сравнении с хорошо протухшей плотью это было никудышной закуской, но мой желудок принял код в виде белка насекомого… надеюсь, желудочный сок гуля сможет переварить хитин.
        Дальше ловить тараканов стало легче, они копошились в мусоре, которым иногда были завалены бортики, переползали по потолку и стенам, были юркими, но недостаточно, чтобы убежать от меня. Когда первый голод прошёл, я стал более пристально исследовать внутренности перед поглощением; у некоторых под брюшком находились капсулы с яйцами, - вот они оказались лакомством почти таким же восхитительным, как мозговое вещество. Сотни маленьких зародышей… я содрогался от омерзения, но не мог перестать их есть.
        Скоро я почувствовал сытость и смог думать ясно, искал теперь не пищу, но более свежий воздух, - признак выхода на поверхность. Вместо этого, добравшись до очередного перекрёстка, наткнулся на пару существ, которых одновременно и ожидаешь, и не ожидаешь встретить в таком месте. С одной стороны, они являлись крысами, а с другой стороны размером эти крысы не уступали человеческим детям пяти лет и передвигались на задних лапах, держа в передних какие-то подобия ножей. «Ратлинг, 1 уровень» - гласили их плашки.
        Увидев меня, два серых существа издали испуганный писк, они замерли, парализованные страхом, дрожащие, мечтающие убежать, но не способные повернуться ко мне спиной.
        - Что это? - жалобно пропищал один.
        - Это смерть, - ответил другой также жалобно.
        - Это гуль?
        - Это смерть.
        - Мы убежим?
        - Мы умрём.
        - Не обязательно, - сказал я.
        - Оно нас сожрёт…
        - Сам убегай, а друга подставляй! - взвизгнул тот ратлинг, что стоял чуть дальше и бросился бежать. - Я за тебя отомщу, брат! Может быть! Потом! Если не забуду!
        Оставшийся бедолага выронил своё паршивое оружие, сжался в комочек и крупно задрожал.
        - Давай… ешь меня… только скорее.
        - Благодарю, но так получилось, что я уже поел.
        - Чего ты ждёшь? Любишь вкус страха в мясе?
        Он меня не понимал? Вот оно что. Доселе я общался только с гулями и, через силу, с одним из игроков. Голосовые связки моего нынешнего тела не предназначались для человеческой речи. С трудом, но я пересиливал это обстоятельство, использовал не только лёгкие, связки, гортань и язык, но и, даже брюшную полость. Вероятно, данное существо не относилось к чудовищам, а потому вело общение на одной волне с игроками и прочими разумными. Тогда…
        - Не-е-э бо-ойсшха-а ме-еня. Я сы-ыты.
        - А?
        - Сы-тый я. Не-е буд’у ест’… есть. Мо… моэжешь пока-азать доро-огу на-а верх?
        Ратлинг поднял острую крысиную мордочку, сверкнул маленьким глазом, один мой вид пугал его до предела.
        - Ты наверх хочешь?
        - Да.
        - И не съешь?
        - Про-о-оведи, - в горле нещадно першило, но я старался не дать связкам вернуться к прежнему состоянию, - на-верх, то-гда не съем.
        - Ага. Всё плохо, ты меня точно съешь. Ведь сейчас все выходы наверх контролируют кобольды.
        - Ко-боль-ды? Ящери-цы?
        - Мерзкие ящерицы! - пискнул крыс. - Чешуйчатые черви! Наглые тараканы! Отнимают наши тоннели!
        Ух ты, ярость! А ведь только что этот моб собирался умирать.
        - Через них мож-но проби-и-иться?
        - А? Пробиться? Только великой силой можно! Ничего! Скоро мы их порвём и поедим!
        - Вот оно что?
        - Да! Король возродился! Король поведёт нас на кобольдских ублюдков!
        - Хоро-шо. Король, хм, монар-хия - архаичный госу-дар-ственный строй. Ясно. Отведи меня к королю.
        - Зачем? - подозрительно спросил ратлинг. - Чего тебе надо от короля?
        Я улыбнулся одними губами, чтобы не показывать зубы и вложил в ответ максимум Убеждения:
        - Хочу заключить с ним союз.
        Глава 8. Дипломатия труб
        Крыс нерешительно цокал коготками, постоянно оборачивался, будто ожидая, что я вот-вот наброшусь сзади и перекушу ему шею. Время от времени на пути встречались горы мусора, которые оказывались охраняемыми кордонами. Дозор несли ратлинги в доспехах, созданных из мусора, вооружённые оружием, созданным из мусора; самые крупные и сильные имели третий уровень.
        Нас не задерживали и, вместе с провожатым, я попал в самое сердце крысиных территорий. Постепенно запах этих существ перебил зловонье сточных вод, плесени и гниющего мусора. Ратлингов становилось всё больше, отдельные каналы были полностью перекрыты дощатыми настилами и на них стояли небольшие дома из мусора; тут и там на стенах росли грибы, источавшие слабое зелёное свечение, в грязных клетках шуршали гигантские тараканы, а в самых густых тенях сновали крысы - тоже гигантские, но не прямоходящие. Постепенно средний уровень ратлингов-солдат вырос до пятого, эти «великаны» имели чёрную, а не серую шерсть, сверкали красными глазами и несли службу вокруг большого колодца, где сосредотачивались многочисленные трубы с вентилями. Было тепло и влажно.
        Провожатый сдал меня на руки чёрным ратлингам, и они провели в большое техническое помещение, заваленное всяким хламом. Посередине стоял трон, деревянный, в облезлой позолоте, на нём валялась видавшая виды красная мантия с обшарпанным воротником, большая позолоченная дубина, - кажется, Древние называли это «булава», - и три венца… короны… диадемы… не уверен. Солдаты ушли, а я решил осмотреться получше.
        В воздухе стоял густой крысиный дух, концентрированный, можно сказать. На стенах и выступавших вентилях висели различные предметы: помятые щиты, треснувшие зеркала в дорогих рамах, оружейные панно, портреты, покрытые пятнами. Под ногами виднелось множество чёрных точек, - крысиный помёт, - а также рухлядь, натащенная… О! При ближайшем рассмотрении оказалось, что в рухляди поблёскивали монеты, кристаллы квинтессанта, оружие и доспехи, которые вполне можно было носить, какие-то пузырьки с цветными жидкостями. Тут было чем поживиться на самом деле…
        - Ну что, нравятся мои сокровища?
        Голос шёл отовсюду, и куча мусора мелко вибрировала, перемешиваясь.
        - Хочешь украсть чего-нибудь? Пришёл за богатствами Крысиного Короля?
        - У меня своих богатств полно, - ответил я осторожно, крутясь вокруг собственной оси в ожидании атаки.
        - Правда? И где ты их прячешь, под набедренной повязкой что ли?
        - Там только самое ценное. Остальные внутри.
        - О, внутри? Я найду их, если выпотрошу тебя?
        - Это сокровища иного толка, в основном острый ум, весёлый нрав, находчивость, стоицизм и огромная харизма.
        Несколько секунд куча хлама молчала.
        - Нет, мне таких сокровищ не надо.
        Со всех сторон хлынула чёрная волна, сотни крыс пробежали у моих ног; они облепили трон, закопошились под мантией, и я наблюдал, как из их мелких тел формировалось одно большое. Этот ратлинг был огромен, заметно крупнее меня, и уродливее тоже. Его чёрная шкура зияла проплешинами, когти напоминали крюки, а на плечах сидело три уродливых башки, - каждая была коронована. Плашка над головами гласила: «Крысиный Король, 20 уровень». А ещё над ними висел большой вопросительный знак.
        - Ты точно не вор? - спросило чудовище на три голоса разом.
        - Нет. - Я добавил в голос максимум Убеждения. - Скорее вольный философ и борец за свободу.
        Лог сообщил об успешной проверке Харизмы.
        - Не понимаю, - протянул моб, разглядывая меня шестью горящими глазами. - Если ты пришёл не за моими сокровищами, то зачем?
        - Виды рассматриваю, постигаю крысиную культуру, наслышан о величии правителя этих мест. А вообще-то мне бы наверх попасть, на поверхность.
        - Ха! Ну удачи! Все выходы наверх перекрыли вонючие чешуйчатые твари! Теперь они добывают там сокровища, а мои подданные сидят здесь, в темноте, и страдают!
        Он ударил кулаком по подлокотнику, а я припомнил кобольда, что добывал «сокровища» в мусорном контейнере.
        - И что ты намерен с этим делать, твоё величество?
        - Сокрушу их! Да-да, как только наберу достаточно сил! Мои подданные быстро плодятся, и я бы давно собрал армию, но не могу! Вышники спускаются сюда и убивают солдат, пытаются прокрасться ближе к моим сокровищам!
        Крысиный Король вскинул и потряс позолоченной булавой.
        - Что за вышники?
        Все три головы сплюнули, я успел уклониться от одного из «снарядов».
        - Людишки, эльфишки, полуоркишки, цвергишки, гномишки, гоблишки, бисталишки, - все хотят моих сокровищ! Армия не может разрастись, ратлингам приходится отражать атаки! Ба! Ненавижу!
        Моб стал беспорядочно размахивать конечностями, трястись, на трёх пастях появилась пена, а трон заходил ходуном. Я заметил на стене изгвазданный кусок допотопного материала, бумага, кажется? Или что-то ещё более древнее?
        - Это карта кан… твоего подземного королевства?
        - Это? Да! Видишь, в центре - мы, благородные ратлинги! А вокруг, здесь, здесь, вот здесь… да везде, - чешуйчатые враги! У меня не хватает сил, чтобы выбить их пока что! Хм-м. - Уродливые морды посмотрели на меня с тремя прищурами. - А ты вроде крепкий. Как насчёт помочь мне справиться с кобольдами? Вырежем их, и отправишься на поверхность, я тебя даже вознагражу! По-королевски! Любишь тараканов? Можешь есть сколько хочешь!
        Я улыбнулся:
        - Твоя щедрость пугает, Король, даже не знаю, как отказаться.
        - Не отказывайся, не надо! - раздулся моб. - Моя щедрость почти также велика, как моя красота, - это всем известно!
        Вдруг на иконке «Журнал» вспыхнул маленький восклицательный знак.
        - Минутку.
        Я развернул пиктограмму в большое окно и увидел, что на закладке «Энциклопедия» мигал значок обновления, но, что намного интереснее, - такой же восклицательный знак мигал на самом «Журнале». В нём появилась первая запись:
        «Задание «Канализационные войны»».
        Крысиный Король предлагает вам присоединиться к его армии в войне с кобольдами. В случае победы вы получите вознаграждение: 6000 единиц опыта; 100 Драгоценных золотом.
        Для принятия задания нужно иметь уровень не ниже 12 и хаотичное мировоззрение.
        Вы согласны принять задание?
        ДА
        НЕТ»
        Итак, что мы имеем? Я получил первый… кажется, игроки называют это словом «квест», то бишь задание, миссия, цель, с языка Древних. Но есть сомнения, - ведь задания получают именно игроки, те, кто здесь по своей воле. С другой стороны, я являюсь чудовищем, и задание мне предлагает тоже, весьма вероятно, чудовище. Хотя с ним приходится говорить, надрывая связки, по-человечески, а не рычанием. Не понимаю, слишком мало вводных данных, чтобы делать обоснованные выводы. Энтропия! Мне нужно вернуться наверх, вернуться относительно безопасно, и, пока что, других вариантов не было.
        Я сосредоточился на «ДА».
        - Отлично! - воскликнул Крысиный Король на три глотки. - Я дам тебе разведывательный отряд, отправляйся в пограничные тоннели, выбери место для вторжения и призови нас! Вот, держи, когда отломишь хвост, я приду со всей своей силой и нанесу удар там, где ты будешь!
        Когтистая рука моба вытащила из-под мантии маленькую милую крысу, выточенную из жёлтого янтаря. Я взял подарок, не зная, куда его девать, осмотрелся.
        - Вижу, вон там мешочек с верёвкой, не одолжишь ли…
        - Моё!!! - зашипел Крысиный Король, подаваясь вперёд. - Не дам!!!
        - Хорошо, не нужно, так понесу.
        Выбравшись из сокровищницы, я смастерил мешочек из первой попавшейся тряпки и заткнул его за набедренную повязку. Ко мне сразу же присоединилось шесть чёрных ратлингов пятого уровня. С этим эскортом я двигался обратно во тьму тоннелей, к дальним кордонам, пока один из крыс не сообщил, что вот она, ничейная полоса коммуникаций. Фактически то оказался широкий тоннель с мутными водами и толстыми ржавыми трубами под потолком. Через равные промежутки в стены были вмонтированы решётчатые полусферы, а внутри них помигивали световые кристаллы.
        - Кобольды там, - сообщил один из ратлингов, указывая на противоположную сторону коллектора. - Разведаем пути.
        - Позже. Хочу осмотреться сначала.
        Я открыл энциклопедию, пробежался по статье «Ратлинги», не нашёл ничего такого, чего ещё не видел сегодня сам, потом перелистнул на «Кобольды», и это оказалось чуть интереснее:
        «Кобольды - одна из низших рас Галефрата; низкорослые ящероподобные гуманоиды всех мыслимых цветов; считаются слаборазумными, стоят посередине между чудовищами и полноценными расами; считают, что произошли от драконов, хотя учёные утверждают, что кобольды созданы кем-то из высших демонов; мастера ловушек и добычи руд».
        Информация скудная, но всё равно больше, чем о ратлингах и их «вороватом нраве». Мастера ловушек? Я занимался ловушками в настоящем мире, устанавливал и обезвреживал, и по моему опыту территорию вроде этой канализации можно было превратить в комбайн по переработке вражеских войск. Таким образом я оказался зажат между крысами, рвущимися наружу, и ящерицами, которые держали их под контролем. Оставылось понять, как обрести свободу самому, не став участником глупой войнушки, созданной для увеселения игроков. У меня не было на это времени и сил.
        Я пошёл по тоннелю вправо, не переходя через мутный поток; принюхивался, прислушивался, тянул время. Крайне раздражала череда событий, загнавшая меня под землю. Но, что ж, были вещи, которые я контролировал, а были другие вещи, которых я не контролировал. В любой ситуации нужно просто делать всё от тебя зависящее.
        Ничейный тоннель вывел в большое круглое помещение с резервуаром, - отстойник сточных вод, кажется. Здесь сходились многие трубы и коридоры, вода проходила первичную механическую очистку в резервуаре, над которым перекинулся ржавый металлический мост.
        Внезапно из труб сверху, откуда тонкими струями сочилась вода, выпали верёвки, по которым заскользили десятки чешуйчатых тел. В считаные секунды мы были окружены кобольдами от первого до третьего уровня: разноцветными, вооружёнными, шипящими и визжащими. Бой завязался тут же, ратлинги обнажили щербатые клинки, подняли щиты и набросились на врага. Дрались остервенело, и, хотя ящериц погибло больше, крысы проиграли.
        Пока они дрались я держался поодаль. Мобы старались не приближаться ко мне, вероятно, из-за разницы в уровнях. Но вот чёрные гвардейцы погибли, и десятки пар глаз посмотрели в мою сторону. Если нападут, скольких удастся убить? Вероятно, не меньше десяти, а может, и двадцати, но по итогу сам точно погибну. Их было слишком много, ран тоже будет много, начнётся кровотечение. Нельзя доводить до этого.
        - Кто это?
        - Крыс-с-са!
        - Нет! Больш-шой!
        - Лыс-с-сый!
        - Не крыс-с-а?!
        - Ты! Отвечай!
        Они были вооружены ножами, кухонными топориками, мясными тяпками и граблями, одеты в броню из старых кастрюль, отрезков труб, прочего мусора. Мелкие мобы, но до чего же их собралось много.
        - Кто такой?! Ш-ш-шпион?! - Синий кобольд указал на меня остро заточенным багром.
        - Не шпион, а пленник! - заявил я, вкладывая Убеждение. - Вы спасли меня, храбрые кобольды! Спасли от неминуемой гибели!
        Не люблю лгать, но либо так, либо что? «Не подходите, у меня есть крыса и я знаю, как ею пользоваться?»
        - Пожалуйста, отведите меня к своему королю!
        - У кобольдов нет короля! Зачем? - прищурился синий с подозрением.
        - Чтобы заключить союз против поганых крыс.
        Они сомневались, но мой лог твердил, что множественная проверка Харизмы проходила прекрасно.
        - Так! - Синий кобольд приблизился, всё ещё подозрительный. - Говори чес-с-стно, тебе можно верить?!
        - Ну разумеется можно! Я тебе когда-нибудь лгал?
        - Мне?… А… Нет?
        - Вот видишь!
        - Хорош-ш-шо!
        Как ни странно, это окончательно успокоило их.
        Большой отряд лазутчиков взял меня под конвой и вместе мы двинулись по территориям чешуйчатого племени. Пока что я не знал, к чему это приведёт, главное, - чтобы не к моей смерти.
        - Если у вас нет короля, то кто есть?
        - Верховный ш-ш-шаман! - сообщил синий. - Она хозяйка подземного мира!
        - Для меня будет честью познакомиться с… ней.
        Вновь кордоны, только теперь кобольдовы. Их было больше и располагались они гуще, а мои провожатые постоянно указывали, куда не стоило наступать, и где находились растяжки. Большинство ловушек были довольно очевидны, однако, ратлинги наверняка попались бы в них.
        Довольно скоро я оказался перед деревянной стеной, перекрывавшей особенно большой коллектор. Единственные ворота находились под охраной, а за ними расположилось многоярусное поселение. От нижнего настила до потолка мельтешили кобольды, занимались своими мелкими делами, имитировали жизнь.
        В самом центре посёлка находились покои верховного шамана, куда меня ввели и откуда я сразу же захотел сбежать. В гостях у Крысиного Короля пахло крысами, но это можно было терпеть, а здесь воздух был переполнен густым приторно-сладким дымом. В сферической комнате, заваленной старыми подушками, вокруг очага с пылающими углями сидели кобольды. Они передавали друг другу длинную деревянную трубку с узорами, глубоко затягивались и делали атмосферу ещё невыносимее.
        «Верховный шаман Гна-Гна, 20 уровень», - гласила плашка над лидером этого кружка. Она была крупнее других и по-особому одета, - много мусорных побрякушек вроде ожерелья из пробок, разных склянок на поясе, и бус, растянутых между двумя рогами. Ещё у неё за спиной болтался муляж крыльев: два кривых каркаса, на которых висели красные тряпки. Над плашкой парил большой вопросительный знак… понятно.
        Лидер кобольдов подняла веки, затем раздвинула вторые веки, посмотрела на меня затуманенным взглядом, резко вскинулась.
        - Вижу! - Голос по-старчески дребезжал. - Великий Дракон посылает мне видение! Вижу! Скоро явится тот, кто поможет нам…
        - Понимания и процветания…
        - Вижу! - опять завопила она. - Он придёт лицом безобразный, белый, голый, и совсем без чешуи!
        - Вы так всех приветствуете, или я просто особенно не понравился?
        - Вижу!..
        - Ладно, выговоритесь.
        - За ним будет великая сила! Он поведёт нас в бой… - протяжное завывание резко оборвалось. - Или нет?
        На иконке «Журнал» вспыхнул восклицательный знак. Развернув её, я обнаружил, что принятое задание обзавелось новыми пунктами и выглядело теперь так:
        «Задание «Канализационные войны».
        Крысиный Король предлагает вам присоединиться к его армии в войне с кобольдами. В случае победы вы получите вознаграждение: 6000 единиц опыта; 100 Драгоценных золотом.
        Для принятия задания нужно иметь уровень не ниже 12 и хаотичное мировоззрение.
        Задание принято.
        Задание «Канализационные войны» (обновлено)
        Верховный шаман Гна-Гна предлагает вам присоединиться к её армии в войне с ратлингами. В случае победы вы получите вознаграждение: 6000 единиц опыта; 100 Драгоценных золотом. Для принятия задания нужно иметь уровень не ниже 12.
        ДА (искреннее согласие) предать Крысиного Короля; злое решение; Азморан восхитится вами и вознаградит за вероломство)
        ДА (ложное согласие) принять предложение Гна-Гна и стравить враждующие стороны, чтобы остаться единственным победителем; хаотично-нейтральное решение; Гламмгориг вознаградит вас за военную хитрость и развлечение для него)
        НЕТ (сдержать слово и использовать призыв Крысиного Короля; упорядоченно-нейтральное решение)
        ДРУГОЕ (действуйте на своё усмотрение и встретьте последствия; ВНИМАНИЕ! Статистическая вероятность провала задания 100 %; повторное прохождение невозможно)
        В такие минуты жалеешь, что современный язык очень скуп на брань. Что за Азморан? Что за Гламмгориг? Почему нельзя развернуть энциклопедию пока не выбрал путь на сюжетной развилке? Это, по крайней мере нечестно.
        Какие же у меня были варианты? Сюжет предлагал поменять сторону, а награда, оставшаяся неизменной, значила, что, в принципе, разницы никакой, просто выбери, на чьей стороне будешь. Но! Вероломство привлечёт внимание некоего Азморана, - предположим, что это ещё один «бог» «Нового Мира». Жаль, что я не понимал, по какому критерию эти программы решали следить за мной?
        Следующий вариант предлагал стравить враждующие стороны и отойти в сторонку на потеху ещё одному «богу». Это могло бы решить все мои проблемы разом, но останавливаться на таком выходе не хотелось. Даже с учётом того, что речь шла не о живых существах, второй вариант казался чересчур аморальным.
        Третий вариант подразумевал сохранение изначальных договорённостей. Судя по всему, если сломать хвост янтарной крысе прямо сейчас, это спровоцирует вторжение Крысиного Короля прямо сюда, в логово кобольдов.
        И что же в самом низу? Билет в свободное плавание, слепое взаимодействие с правилами игры, которые не оглашены. Сто процентов тех, кто попробовал провалились…
        Я переводил взгляд с варианта на вариант, всё лучше понимая, что не хочу во всём этом участвовать. Тираны опять загоняют в свои кривые рамки, а у меня всегда было тяжело с соблюдением дурных правил.
        - Другое.
        Журнал закрылся. Верховный шаман Гна-Гна продолжала слепо таращиться сквозь дым и меня, водя когтистой рукой по воздуху.
        - Вижу! - завыла старуха. - Великий Дракон посылает мне видение! Он согласится привести нас к победе! Вижу! Когда явится посланник, дайте ему… дайте…
        Глаза закатились, старуха повалилась вбок. Остальные кобольды замерли в каком-то трепете, глядя на неё. Я повернулся к синему.
        - Ты слышал, что она сказала?
        - Да… пророчество!
        - Пророчество, которое уже здесь. - Меня переполняло раздражение от сложившейся ситуации.
        - А?
        - Пророчество - это я.
        Рептилии разом вздрогнули.
        - И чего вы строите? Хотите разозлить великого дракона, кто бы он ни был? Шевелитесь, субстанцы, живее! Живее!
        Визжащие кобольды заметались в панике, но, скоро мне от имени Гна-Гна вручили нефритовую статуэтку странного существа.
        - Хвост отломать?
        - Мы же не звери! - обиделся зелёный кобольд пятого уровня. - Как Дракону без хвоста? Рог! Их же два, - один останется про запас!
        - Ваша логика совершенна. Ждите, пока я не дам знак.
        Обратно шёл один, по собственному следу, аккуратно избегая ловушек. Выбрался в нейтральную территорию и решил заглянуть наконец в энциклопедию, пробежался глазами по новым статьям.
        «Азморан - Господин Ночи, Пожиратель Звёзд; бог темноты, злой магии, покровитель предателей, интриганов, эгоистов и властолюбцев; мастер запретных искусств; моральный ориентир: злой».
        То есть бог-мерзавец? И вот это могло наградить меня в случае предательства? Пожалуй, что я ничего не потерял. Что там дальше?
        «Гламмгориг - Сокрушающий в Битве; бог кровавой сечи, покровитель воинов и полководцев; моральный ориентир хаотично-нейтральный».
        А вот «благословение» от такого «бога» могло бы оказаться полезным. Я не обольщался касаемо своих боевых качеств, - нетрудно быть грозным среди гулей, особенно, зная приёмы рукопашного боя, так что новые игровые приёмы пригодились бы. Впрочем, выбор уже сделан и раскаиваться нет смысла.
        В тоннеле было пусто, слабый свет кристаллов отражался в грязной воде, мерно гудели трубы. По здравому размышлению выход у меня оставался только один - тот, что я прорублю себе сам.
        Я вернулся в отстойник с готовым решением, оценил узость моста через резервуар, занял его середину. Хвост крысы и рог этой странной химеры с хрустом отломались, я выбросил статуэтки в воду и приготовился ждать. Их стало слышно издали: нарастающий топот, будто сразу две лавины катились.
        Армии ворвались в отстойник из противоположных тоннелей, заполнили собой всё пространство; справа ратлинги, слева - кобольды. Крысы притащили на своих спинах обшарпанный трон, где их король размахивал позолоченной булавой и выкрикивал команды. Ящерицы явились с разукрашенными носилками, где восседала сонная Гна-Гна, сжимавшая в когтях посох.
        - На битву! - ревел Крысиный Король.
        - Великий Дракон ведёт нас! - дребезжала старуха.
        - Вперёд!
        - К победе!
        - А ну слушайте меня!!!
        Если подумать, то как я продержался так долго в настоящей жизни? Что у меня было кроме привычки перечить, унаследованной от родителей и их же упрямства? Пожалуй, что только харизма. В наш век, когда законы гуманизма вбиваются в граждан с младенчества, нельзя подчинять людей насилием, - только убеждением. И я всегда умел переубеждать, склонять на свою сторону. Это часть моей личности, фрагмент моей психоматрицы, который они не смогли отнять и который являлся моей отмычкой. Рано или поздно я открою им все замки и вернусь обратно, а пока что максимальное Убеждение, так, чтобы оно вибрировало в глотке, груди, черепе и всех остальных костях.
        - Ты, Крысиный Король и ты, верховный шаман Гна-Гна, оторвите задницы от высоких сидушек, приблизьтесь!
        Максимум Убеждения, пусть они на семь уровней выше меня, но мой параметр Харизмы изначально завышен и всё это время продолжал развиваться.
        - Идите, не беспокойтесь, а воины пусть ждут!
        Трёхголовый ратлинг и старая кобольдша неуверенно спустились и стали приближаться к середине моста. Вероятно, их паттерны поведения требовали немедленной битвы, но пока что мой лог рапортовал об успешных проверках Харизмы.
        - Что это значит? - зашипел крыс.
        - В пророчестве такого не было…
        - Я призвал вас сюда чтобы объявить о решении проблемы! ВЫдолжнывступить в династический брак!
        - Что?! Я?! С этой старой кошёлкой?!
        - Это богохульство… и весьма уродливый облезлый крыс. У него совсем нет мозгов, и это при трёх-то головах!
        - Зато у вас-то ума палата! Вы шьёте одежду из собственных линялых кож, нищета паршивая!
        - Подумай о своей духовной чистоте, пока я не затолкала этот посох в твою…
        - Довольно, - я углубил звучание голоса, - вы забываете о долге. Каждый из вас - правитель своего народа, опора. Вы ответственны, и потому должны приносить жертвы. Быть правителем тяжело, но вы обязаны вести себя правильно. Вышники спускаются сюда, убивают вас, грабят, а вы будто не обращаете внимания! Я призываю - сплотитесь! Вы не обязаны даже смотреть друг на друга лишний раз, но союз будет заключён во имя народа ратлингов и народа кобольдов! Дайте мне ваши руки!
        Максимальное Убеждение гудело во мне, гудело в ржавом мосте, гудело в двух больших мобах, заставляя слушаться. Я взял их руки и соединил.
        - Отныне вы - один народ!
        В голове раздался тонкий звон.
        «Внимание! Задание «Канализационные войны» выполнено! Вы получаете 12000 единиц опыта и 200 Драгоценных золотом. Ваша репутация среди ратлингов и кобольдов Улима улучшилась!».
        «Внимание! Примите поздравления, вы достигли уровня 14!»
        «Внимание! Тиамара пристально наблюдала за вами! Вы избежали ненужного кровопролития среди малых народов, и сохранили множество жизней! Тиамара отметила ваши таланты дипломата! Вы получаете достижение «Миротворец»!»
        «Внимание! Тиамара дарует вам своё благословение! Отныне ваш Производный ТалантУбеждения получает перманентную надбавку в виде 2 единиц!»
        А потом вместо тоненького звона в черепе раздался звук колокола и громкий голос возвестил:
        - ЛОКАЛЬНОЕ ИЗВЕЩЕНИЕ В ОБЛАСТИ «УЛИМ»!!! ЗАДАНИЕ «КАНАЛИЗАЦИОННЫЕ ВОЙНЫ» ВПЕРВЫЕ ВЫПОЛНЕНО ИГРОКОМ «имя неизвестно» СЕКРЕТНЫМ ОБРАЗОМ!!! ГОТОВЬТЕСЬ К НАШЕСТВИЮ!!! ГОТОВЬТЕСЬ К НАШЕСТВИЮ!!! ГОТОВЬТЕСЬ К НАШЕСТВИЮ!!!
        К моим ногам прямо из воздуха звонко плюхнулись два мешка. Постойте, что? Какое ещё…
        - Нашествие!!! - завопили Крысиный Король и Гна-Гна в четыре глотки.
        Обо мне забыли; ратлинги и кобольды единым перемешивающимся потоком хлынули прочь. Я успел пересчитать блестящие жёлтые диски в мешках, а подземные жители всё пёрли, уносясь за монаршей четой. Судя по всему, наверх.
        - Мне тоже пора…
        Глава 9. Нашествие
        Кобольды и ратлинги двигались плотным потоком, конца которому не было. Я просто позволил им захватить меня и нести наверх. Вскоре над головой показалось открытое небо. Ночь пылала. Улим тоже.
        Мы выбрались через канализационный люк на небольшую площадь, окружённую зданиями. Всюду кипели бои между подземными обитателями и игроками, огонь распространялся по деревянным и кирпичным строениям. Ратлинги и кобольды умирали сотнями, но на место каждого погибшего становилось три новых. На моих глазах воин в красивых доспехах, имевший сороковой уровень, был погребён под волной крысиных тел пятого уровня. Меч выныривал из-под крыс, расшвыривая по десять мёртвых тел каждым движением, но волна спала, ратлинги ринулись дальше, а воин остался лежать с… семьюдесятью мусорными копьями, торчавшими из всех частей тела. Волшебница, прикрывавшая его огнём, взвизгнула и бросилась прочь, высоко задрав подол мантии.
        Я не знал куда идти, пока носился по Улиму днём было не до запоминания улиц. А теперь, ночью, вокруг ещё и шла война. Кричащие фигуры мельтешили в отсветах пожаров, откуда-то появлялись диковинные животные, чудовища; с неба шёл дождь из сосулек, либо налетал шквальный ветер.
        Крадясь проулками, я натолкнулся на место бойни, где полегло больше десяти Грезящих и гора кобольдов. На вершине этой горы стоял единственный выживший, кобольд с бурой шкурой, безумными глазами и трясущимися в руках ножами. Он посмотрел на меня без искры понимания во взгляде, пустил пену, приготовился к прыжку.
        - Нашествие! - громко крикнул я, вскидывая сжатый кулак.
        - Нашествие!!! - завизжал он и бросился в дальний конец проулка, завернул за угол и через долю секунды влетел обратно, расплывшись кляксой на стене.
        Я понял, что мне туда было не надо. Бросив тоскливый взгляд на «неходячую еду», которой был завален проулок, сглотнул слюну и двинулся дальше. Если бы не риск быть обнаруженным и убитым в любой момент времени, мог бы устроить себе мерзкий, но очень сытный пир, а заодно и пособирать квинтессант из черепов….
        Прячась от игроков и непогоды, приметил на улице Синих Плосок высокий мрачный дом с забитыми окнами. Земля за оградой была усыпана листвой, лужайка поросла дикими травами, в общем и целом, здание казалось заброшенным. Я прокрался за ограду, обошёл дом с обратной стороны, и оказался в запущенном саду, где давно не было никого живого, судя по запаху.
        Решив разобраться, чем же это меня наградила тюрьма, развязал тесёмки одного мешочка и достал сверкнувший жёлтый кругляш. Монета выглядела новой, в неё можно было глянуть как в маленькое зеркальце. На аверсе красовалась раскинувшая крылья птица, видимо, сова, хотя я не был уверен. Реверс украшал некий вытянутый шестигранник, судя по тонкой чеканке, - кристалл, заострённый с обоих концов. Под ним была надпись: «1 Драгоценный золотом». При более пристальном взгляде появилась полупрозрачная надпись:
        «Монета достоинством в 1 (один) унифицированный кристалл очищенного квинтессанта; масса (условная): 10.00 грамм; доля золота: 8.00 грамм; отчеканена монетным двором Банка Сов».
        Значит, имея по сто монет в каждом кошельке, я владел двумя килограммами местной валюты. Или одним килограммом и шестьюстами граммами цифрового золота. Знать бы, много это или мало?
        Выбрав место под кустом, я вырыл яму и сбросил деньги туда, как следует прикопал.
        Разобравшись со сбережениями, вышел в город, стал красться тенями. Скрытность неплохо помогала избегать внимания. Ночь, огонь, суматоха, столько запахов, гарь, а ещё голод. Он крепчал и брюхо ныло, но я упрямо искал «Длинную утку».
        Только после часовых поисков нашёл торговую аллею и трактир. Его окружила толпа ратлингов и кобольдов, закрытые ставни были истыканы копьями, малыши как-то вырвали из земли железный столб и теперь штурмовали парадную дверь.
        Я обратил внимание, как над крышей воспарила фигура. Она сидела на какой-то палке, закинув ногу на ногу, плащ развевался словно крылья скейвлинга, на голове сидела широкополая шляпа с острой тульей. Вокруг фигуры вспыхнуло несколько световых рисунков, а из них вниз полетели десятки светящихся снарядов. Одно попадание, - одна смерть, не выжил никто. Я был уверен - заряды били из самих её рук, а не из какого-то оружия. Восхитительно, моё желание познакомиться с этой женщиной возросло вдесятеро.
        Расправившись с мобами, Мэдлин плавно влетела внутрь «Длинной утки» через распахнутую люкарну.
        К тому времени голод стал нестерпимым, а еды вокруг лежало немыслимое количество. Я оттащил в сторонку тело кобольда, голыми руками разодрал мусорные доспехи и вонзил зубы. Кожа этих рептилий, хоть и состояла из чешуи, казалась гладкой и приятной на ощупь; она также оказалась довольно прочной, а у мяса был насыщенный, хоть и странноватый вкус. Я объел плечевой сустав, вырвал руку и стал глодать её. Приятно хрустели на зубах крупные хрящи, упрямились жилы, а потом я начал грызть сами кости. Сила укуса гуля была такова, что те довольно легко поддавались. Мои твёрдые как камень ногти после некоторого старания смогли разорвать кожу на животе, окровавленными пальцами я извлёк печёнку, с наслаждением съел почки и продолжил пировать до тех пор, пока от кобольда не остались только ноги ниже колен. Особенно вкусное мясо оказалось в хвосте…
        Я насытился и голова освободилась для мышления. Итак, мне нужно было связаться с Мэдлин, однако, скорее всего, если я сунусь в «Длинную утку» сейчас, то получу разряд молнии в лицо. И если сунусь позже, то, также получу разряд молнии в лицо. Такая уж у гулей специфика, - их лица напрашиваются на насилие. Значит, нужно проявить осторожность и деликатность. К примеру, начать с письма, подкреплённого задатком. Не знаю, много это или мало, сто Драгоценных, но, надеюсь, они увеличат мои шансы на диалог.
        Когда я вернулся к тайнику, оказалось, что он больше не был тайной. В саду позади заброшенного дома при свете факелов, воткнутых в землю, стояли двое, рыжий человек и рослый зеленокожий гуманоид. Каждый держал в руках по половине моего золота.
        Первый был одет в кофту из, видимо, шерсти, поверх которой на ремнях сидел нагрудник толстой кожи; на его поясе находился металлический клинок, а на спине - деревянный щит. Второй индивид, заметно более крупный брюнет, носил рубаху из металлических колец, а на поясе имел два одинаковых топора.
        - Я не понимаю, как это работает? У тебя же Мудрость дефолтная, как ты заметил-то? - говорил человек, перебирая деньги.
        Его плашка гласила: «Аартрос, воин (мечник) 12 уровня, человек (Грезящий)».
        - Не по нулям, - басовито ответил зеленокожий. - У меня стартовая Мудрость - восемь, а не десять, как у людей, и я вообще не вкладывал в неё очков.
        Его плашка сообщала: «Черисон, воин (парник: топоры) 15 уровня, полуорк (Грезящий)».
        - То есть ещё хуже! Почему ты заметил клад, а я - нет?
        Зелёный пожал плечами:
        - Вселенский генератор случайных чисел выбросил мне лучший жребий. Не только жрецы видят сокрытое, шанс есть у каждого.
        - О-хо-хо, брат, ты просто везунчик! Целое состояние, две сотни Драгоценных золотом!
        - Обновим броню, оружие, закупим зелий, свитков…
        - Нам бы хоть выбраться для начала, - человек выпрямился, - это будет нелегко. Статус города сейчас изменён, - это зона беззакония с открытым ПвП без права на отказ, обычные правила не работают.
        - Думаешь, за городской чертой то же самое?
        Человек пожал плечами.
        - Храмы! - зеленокожий просиял. - Храмы богов Порядка и нейтралов остаются защищённой территорией! Всегда!
        - Чер, я люблю твой мозг! - воскликнул Аартрос. - И не скажешь, что Интеллект под стать Мудрости!
        - Это всё игровые условности, я дипломированный антрополог со стажем работы.
        Человек хмыкнул, и вдруг выронил свою добычу, попытался поднять, но вскрикнул.
        - Энтропия! Опять негативный статус!
        - А я тебе говорил, что спать на земле перед таверной - плохая идея.
        Зеленокожий наклонился за деньгами, когда человек стремительно выхватил меч и ткнул его в шею остриём. Будь мы в реальном мире, этот вопиющий акт человекоубийства произошёл бы мгновенно, однако, здесь жертва ещё могла разговаривать.
        - Паскудный субстанц, копролита кусок, - рычал Черисон, лёжа в собственной крови, - как вернусь из Инкарнами, найду тебя!
        - Ищи, - рассмеялся Аартрос, - найдёшь в новой броне, с новым оружием, на пару уровней выше. Смахнёмся. А если к законникам полезешь, то только время потеряешь. Сейчас можно грабить и убивать кого угодно, пострадает только репутация, да и то, если свидетелей не прирезать.
        Предатель наклонился за деньгами, когда я метнулся из тени под оградой, промчался на всех четырёх, и запрыгнул ему на спину. Человек закричал, когда мои челюсти прокусили шерстяной покров на плече, и вместе мы повалились на землю. Я вскочил первый, ударил по факелам, отшвыривая их подальше, игрок поднялся тоже. Он оказался сноровистым, легко выбросил из-за спины щит, обнажил меч. Его шкала здоровья сократилась только на две десятых, а жаль, надо было ударить сильнее. Зато рядом с ней теперь мигала капля, но не красная, как при кровотечении, а тёмно-зелёная, почти чёрная. Отравление трупным ядом.
        - Энтропия, что гуль делает в городе?! - воскликнул Аартрос, глядя на меня расширившимися от страха глазами.
        - Особое положение, наверняка с арены сбежал - злорадно улыбнулся умирающий полуорк. - Смотри, он моего уровня, почти альгуль! Вот был бы я цел…
        - Заткнись! Это всего лишь один трусливый падальщик! Сейчас обмочится и убежит, вот, смотри!
        Он вскинул руки и угрожающе закричал, подавшись вперёд. Я улыбнулся как можно шире, показывая все зубы. Полуорк расхохотался:
        - А разве не эта тварь вчера носилась по городу, Трос? Белый гуль, не иначе!
        - Сдохни уже…
        Я бросился. Сила давала мне Атлетику, Ловкость повышала Таланты Акробатики и Рефлексов, от этого мои движения были легки и быстры, мышцы слушались безукоризненно, а враг казался заторможенным. Он попытался дотянуться мечом до моей макушки, но я легко избежал удара, затем игрок совершил колющий выпад, - тоже бесполезно. Я перемещался из стороны в сторону, припадал к земле, и, судя по всему, видел намного лучше, чем Аартрос. Факелы постепенно догорали в сторонке, мне этого хватало, чтобы видеть каждую травинку лучше, чем днём, а вот для человека схватка была метанием бледного пятна впотьмах. Внезапно произошло странное, очередной выпад оказался намного быстрее предыдущего, раза в полтора, не меньше, я чуть не лишился руки, движения врага стали опасно стремительными и точными, но продлилось это недолго. Аартрос запыхался, отступил, держа перед собой щит, по его лицу побежали струйки пота. Как реалистично.
        После такой неудачи игрок предпринял ещё один неожиданный ход.
        - Глотни горяченького, субстанц!
        Он закинул щит обратно за спину, сорвал с пояса круглую бутылку и метнул. Я отпрыгнул, а там, где стоял секунду назад, взорвался огненный шар. Не очень большой, даже не особо жаркий, но глаза гуля ослепли от вспышки.
        - Это будет крупный квинтессант! - раздался радостный крик. - На один Драгоценный потянет уж точно!
        Я сориентировался по голосу, бросил своё тело как снаряд, вжав голову в плечи. Меч пришёлся по черепу вскользь, толстая кость выдержала, хотя боль была страшная и звон чуть не выбил из сознания. Но главное, что я врезался в игрока, сбил его с ног и теперь находился в близком контакте. Он завопил, а я вцепился пальцами ему в лицо и парализовал. Слепота быстро проходила.
        Раненный полуорк, чья шкала жизни почти иссякла, усмехнулся:
        - Всё же Древние были правы, деньги - зло.
        - И не говори, чего только люди ни совершали ради этого мусора, - согласился я.
        Он умер с очень удивлённым лицом, а в моих руках остался вероломный Аартрос.
        Удар меча по голове снёс половину моей собственной шкалы жизни, наложив эффекты кровотечения и сотрясения. Пульсирующая боль колотила мозг, всё немного троилось в глазах и часть скальпа вместе с ухом болталась теперь на весу. Кровь капала игроку на лицо, его глаза бешено вращались, но шевелиться Аартрос не мог.
        - В такие минуты радуешься, что у гулей поразительно быстрая регенерация. Я понял это, наблюдая за стаей, - пока есть падаль, они могут зарастить почти любую рану. Правда, метаболизм бешеный, еда «сгорает», лишь попадая в желудок. Ну что ж, желаю себе приятного аппетита, а тебе - незабываемого игрового опыта.
        Я вцепился, зубы скрежетнули по лицевым костям. Вскоре человек умер и потерял свой оригинальный вид, превратился в обычный свежий труп с потасканной экипировкой, как и преданный им напарник. Я прижал отрезанный кусок шкуры к своему черепу и продолжил есть, сосредоточившись на боковой части головы и на гортани. Когда немного полегчало и кожа перестала отваливаться на плечо, выдохнул с облегчением. Негативные эффекты исчезли, красная шкала понемногу росла.
        Доски, перекрывавшие заднюю дверь дома, отломал довольно легко, они были сухими и грязными, а гвозди плохо держались в отверстиях. Дверь скрипнула на петлях, я проник внутрь, принюхиваясь. Нос начал чесаться сразу же от огромного количества пыли. Дом действительно был заброшен, однако, не пустовал. Поблёкшие интерьеры состояли из бессчётных книжных полок, статуэток, зеркал, потухших раз и навсегда древних светильников на огнеопасном топливе; тут и там встречались шкатулки, мутная посуда, старая мебель, оружие на стенах, резные панели; в каминах сырели дрова. Казалось, всё это кто-то просто бросил, ушёл и не вернулся, оставив дом паукам.
        Порыскав по комнатам, я вернулся за телами, перетащил их через задний ход в грязную кухню, оставил на плиточном полу. Затем отправился в гостиную, к элементу мебели, который назывался, если правильно помню, «секретером». Внутри нашлась сухая ломкая бумага, и архаичные письменные принадлежности. Чернила в стеклянной баночке давно высохли, а из бронзовых кранов на кухне вода не текла, так что пришлось использовать слюну. Еле удерживая перо пальцами гуля, я начал царапать послание. Хм, как бы начать?
        «Понимания и процветания!
        Написать Вам меня вынудили тяжёлые обстоятельства.
        Будучи наслышанным о Вашем преподавательском таланте и богатом игровом опыте, отважился просить о помощи.
        Вопрос весьма деликатен и, я смею утверждать, сложен. Возможно даже, что вы никогда не слышали о проблеме такого свойства. К сожалению, изложить подробности на бумаге не могу».
        Я прервался, почувствовав за спиной движение, бросился в сторону, избегая брошенной статуэтки, развернулся, но в комнате никого не было. Повёл носом, оглушительно чихнул от витавшей в воздухе пыли, попробовал ещё раз, но зря, никаких запахов. Тем временем настольная лампа сорвалась со столика и устремилась мне в череп, затем был покрытый паутиной бюст и массивные часы с маятником. Я успешно уворачивался, мечась из стороны в сторону, однако, всё стало серьёзнее, когда со стены слетели два меча. Они завращались на манер лопастей вертоптера и мне пришлось опрокинуть стол, нырнуть за него; острия пробили дерево, одно несильно кольнуло меня в грудь.
        - Это всё, или мне ещё от чего-то нужно побегать?
        Высокий шкаф задрожал и стал скрипеть ножками по паркету, его стеклянные дверцы дребезжали, книги и безделушки на полках дёргались, словно пытались вырваться. Этим и ограничилось.
        - Кажется, кто-то надорвался, - понял я и вернулся к письму.
        «Прилагаю к этому посланию задаток. Выслушайте меня и, независимо от решения, он останется Вашим.
        Если предложение заинтересовало Вас, прошу посетить заброшенный дом по улице Синих Полосок после заката.
        Ваш почитатель.
        Постскриптум: прошу, не применяйте летальную силу на упреждение, Вам ничего не грозит, хотя мой вид может и смутить».
        Аккуратно сложив лист вдвое и подписав его, я взял половину своей награды и вышел из дома. Близилось утро, улицы освобождались, битва подходила к концу. Где-то она ещё тлела, но в большинстве мест можно было пройти свободно, только трупы валялись под ногами. Сколько еды… Я добрался до «Длинной утки», понаблюдал за трактиром некоторое время, подкрался к порогу, оставил послание с деньгами, громко постучал и бросился прочь.
        К заброшенному дому возвращался уже в предутренних сумерках, внутрь забираться не стал. Возможно, то, что напало на меня там, накопит сил и всё же швырнёт книжный шкаф, когда буду спать. Нет уж, лучше вырою норку в саду под старым деревом и пережду день. Всё же солнце без туманной дымки слишком ярко для глаз гуля.
        Я уже неплохо расположился в своём временном убежище и задремал, когда мозг пронзила внезапная мысль. Схватив оставшиеся деньги, я выбрался из норы, покинул участок и перебежал дорогу. Там стояла полная противоположность, - округлый уютный одноэтажный домишко с розовыми стенами и белыми резными наличниками. Перед ним на газоне росла яблоня и большие розовые кусты. Окапавшись в густой тени среди колючек, прижавшись к земле всем телом, я затих и стал ждать.
        Не прошло и часа, как напротив заброшенного дома остановилась телега и наружу выбрались четыре индивида. Они кратко осмотрелись, взяли оружие и стали обходить дом. Некоторое время ничего не было слышно, а потом один вдруг вылетел через заколоченные окна первого этажа. Остальные тоже скоро появились, и, поддерживая раненного товарища, двинулись вниз по улице. Их возмущённые голоса звучали ещё долго.
        В течение дня похожие компании появлялись ещё не раз. Некоторые шли обыскивать сад, другие вламывались в дом прямо через парадный вход и тогда изнутри доносился грохот и забавная брань. «Сын матери», - звучало потешно. У игроков родом из столичной системы Единства не было родителей, все они вышли из репопуляционных фабрик, поэтому слабо понимали по какому принципу Древние строили оскорбления.
        Игроки продолжали прибывать. Часто им везло просто уйти ни с чем, но иногда, через два раза на третий невидимка устраивал представление и гнал неудачливых искателей сокровищ кухонными ножами, элементами декора и даже ожившей шкурой дикого зверя, которая лежала в доме как напольное покрытие.
        Как хорошо, что мой сонный мозг даже после всей суеты последних суток не совсем расслабился. Когда я уже засыпал в одичалом саду пришла мысль: есть некий Инкарнам, куда отправляются Игроки после смерти и до возрождения. Видимо, там они несут некоторую повинность за неудачу, но ещё в Инкарнаме они могут обмениваться новостями. Какова была вероятность, что двое, встретившие в Улиме говорящего гуля, стерегущего сокровища, не раструбят об этом? Вообще-то пятьдесят на пятьдесят, тут жадность борется с удивлением и тщеславием. Однако же поскольку эти двое стали друг другу врагами, даже если бы один решил промолчать, второй мог в пику ему растрезвонить. И вот они, игроки, ринулись искать клад.
        Развлечение продолжалось день напролёт, будто у игроков больше дел не было в разрушенном войной городе. Некоторые выглядели побогаче, повычурнее, другие - были проще. Как же все они любили ярко одеваться. К вечеру поток соискателей иссяк, я всё сильнее думал о трупах, оставленных в доме, интересно, что с ними стало?
        Опустилась ночь, на улицах зажглись фонари, сквозь дрёму я услышал мерный стук. Под свет напротив заброшенного дома выступила фигура во всём чёрном. Она с достоинством несла себя на высоких платформах, женщина в широкополой шляпе, плаще и с посохом в руке. Посох тоже был чёрный, покрытый золотой резьбой, с большим полумесяцем в навершии. Этот полумесяц использовал как жёрдочку ворон.
        Мэдлин отозвалась, значит, шансы на освобождение возросли. Я медленно выбрался из-под куста и перемахнул через низенькую белую оградку.
        - Понимания и процветания, - произнёс я как можно более дружелюбно.
        Она окинула меня взглядом, даже не дрогнула, такая собранная, непоколебимая… плашка над её годовой гласила: «Мэдлин Пентеграм, ведьма 66 уровня, человек (Грезящая)». М-да… это мне нужно было дрожать.
        Глава 10. Эволюция
        - Ни шагу дальше.
        Я послушно замер, как был, на четвереньках.
        - Уверяю, вам нечего опасаться.
        - Как обнадёживающе. Я даже передумала падать в обморок от вида низкоуровневого гуля.
        У неё были зелёные глаза нефритового оттенка. Меня сразу заинтриговал этот взгляд: сосредоточенный, но не напряжённый, непоколебимо уверенный и даже с налётом осуждения всего бытия. На белом лице с пухлыми чёрными губами и густыми тенями «нефриты» загадочно блестели. В целом ведьма производила впечатление хладнокровного и упрямого человека.
        - Я опасаюсь не тебя, а твоего запаха. Такое впечатление, что ты в последние дни только и делал, что падаль жрал и в канализации купался.
        - О! - воскликнул я. - Почти угадали!
        Мэдлин Пентеграм умела выражать очень сильные эмоции через самую скупую мимику, - например в чуть поджатых губах отразилась вся брезгливость вселенной.
        - Стой смирно, - приказала она, отводя край плаща рукой, - больно не будет.
        На кончиках длинных ногтей появилась красивая схема световых линий и… ничего не произошло. Появился другой рисунок и тоже ничего не произошло.
        - Скажи что-нибудь.
        - Было не больно.
        - Хм. Значит, не под удалённым контролем, и не иллюзия, действительно гуль. Да ещё и белый, о котором болтают в Инкарнаме. Это ты написал мне.
        - Я.
        - Почерк ужасный, - отчитала ведьма, - будто стая пьяных гоблинов дралась за перо.
        - Прогуливал занятия по каллиграфии когда был маленьким гулёнком.
        Она чуть прищурилась.
        - Впредь за сарказм придётся доплачивать. Можешь рассказать о своей проблеме, я слушаю.
        - Здесь?
        Она задумалась, посмотрела на заброшенный дом.
        - Должен вас предупредить, что там кто-то обитает.
        - Всего лишь полтергейст. Твой запах в замкнутом пространстве опаснее будет.
        - Вопрос привычки. Что ж, я расскажу здесь… не хочется начинать наше знакомство со лжи, госпожа Пентеграм, но и полную откровенность позволить себе не могу.
        - Мэдлин.
        - Что?
        - Зови меня только по имени и на «ты».
        - Благодарю. Я Антон, кстати. Кхм, суть такова: я нахожусь в «Новом Мире» против своей воли, моя психоматрица внедрена в оболочку моба, - даже не полноценного игрока. Мне нужно вернутся обратно в реальность, но я не знаю, как это сделать. Ты можешь мне помочь?
        Ведьма чуть прикрыла глаза, повела рукой, и меж пальцев появился мундштук с сигаретой, затем также возникла антикварная золотая зажигалка. Ворон внимательно следил за мной пока хозяйка смолила древний наркотик табак.
        - У меня есть вопрос, - сказала она, выдыхая дым, - гули размножаются?
        - Дай определение термину «размножаются», - попросил я.
        - Секс. Ты наблюдал за ними изнутри, и я, как въедливый исследователь, разумеется, хочу знать, этот вид чудовищ практикует активное спаривание?
        Она не шутила, я был почти уверен.
        - Мне ничего такого видеть не доводилось. Думаю, они просто существуют, умирают, и появляются опять.
        - Респавнятся. Хм. Это значит, что они не укомплектованы гениталиями?
        Я задумался.
        - Ну под чужие набедренные повязки не заглядывал. Если бы знал, что это ценная информация…
        - А под свою?
        Я улыбнулся:
        - Можем вместе произвести инвентаризацию.
        Она помедлила секунду и тихо фыркнула.
        - Считаю необходимым внести ясность, - я исследователь игровых механик и проработки виртуальной реальности. Это призвание требует въедливости и бесстрашия.
        - Соглашусь, без въедливости и бесстрашия у гуля в паху делать нечего.
        Она сочла за лучшее не комментировать.
        - Через три дня приходи в «Длинную утку». Ночью, тайно. Если будешь вести себя прилично, хозяева проявят понимание. И будь добр как следует помыться перед визитом, - не хочу, чтобы всё заведение пропахло гулем.
        Ведьма шагнула из-под света, когда я окликнул её:
        - Можно узнать, как ты создала курительные принадлежности?
        - Никак, я вытащила их из инвентаря. У тебя есть инвентарь?
        - Да, но он пустой.
        - Тогда прикоснись к предмету и сосредоточься на желании поместить его в инвентарь, потом также извлеки. Ты даже этого не умеешь?
        - К моему состоянию не прилагалась инструкция.
        Мэдлин Пентеграм покинула улицу Синих Полосок, оставив на память запах табака, духов и своего тела. Какая аппетитная девушка…
        Я достал второй кошель с деньгами, сосредоточился на вкладке «Инвентарь» и перед взглядом возникла череда одинаковых синих рамок. В одной из них появилась моя награда; подпись гласила: «Кошель Драгоценных, 100 золотых монет». Я потерял сосредоточенность, посмотрел на свои пустые руки и открыл «Инвентарь». Деньги оказались там, в некоем нематериальном пространстве. На торце рамки мягко пульсировало: «максимальная грузоподъёмность: 30 кг.», значит, всего в мой инвентарь могли поместиться условные тридцать килограмм груза, притом, что я оставался голым. Такие, значит, в «Новом Мире» условности? Ладно, пусть. Однако же я всё ещё помнил, что одна золотая монета весила десять граммов, сотня монет, соответственно, весила килограмм, но вот, кошель с золотом в инвентаре, а максимальная грузоподъёмность не сократилась. Ещё одна условность игры? Потом нужно будет разобраться, как эта условность привязана к Характеристикам или Талантам.
        Больше мне в Улиме делать было нечего, кхм, всё, что можно было, я уже наделал.
        Ночь ещё не закончилась, когда я добрался до леса и ощутил сыроватую прохладу в воздухе. Туманы показались даже немного родными после шумного и яркого города. Я помчался вдоль опушки, на Великий Погост.
        ///
        Казалось, что с тех пор, как я отправился искать Улим, прошло несколько месяцев, а не дней. Настолько отвык от бескрайней равнины, полной надгробий, что она даже начала пугать. Хотя, бояться стало по сути нечего, - для большинства гулей я был слишком крупным и опасным противником, они разбегались в ужасе; могильным смотрителям не было дела, пока никто не тревожил мёртвых, а гасты при встрече замирали в сомнениях. Они тоже были гулями, а гули трусливы и не нападают без явного преимущества. Только фестроги оказались рады, они воспринимали меня как сородича, и начинали преследовать. Вероятно, их паттерн стайного поведения преобладал над паттернами самосохранения.
        К тому времени, когда я наконец-то обнаружил склепы, за спиной неслось уже два с половиной десятка «псов». Мы приблизились, а навстречу из тумана вышли гули-охранники, - стая, которую мне пришлось покинуть. Вдруг она разошлась, пропуская вперёд альгуля восемнадцатого уровня. Почти точно такого же, как тот, которого я убил в первый визит. Сутулый здоровяк поигрывал мышцами, скалился и смотрел на мою стаю как на еду. Как там сказала ведьма, «респавнятся»? Видимо я отсутствовал слишком долго, а, может быть, это и не имело значения. Вероятно, этой стае охранников полагался вожак определённого типа, и, не важно, кого они там считали бы таковым, на место убитого рано или поздно должен был прийти альгуль.
        Разрыв между мной и этой горой мышц составлял всего четыре уровня, но в прошлый раз у меня была вдвое более крупная стая и хоть какое-то оружие. Испугать его стаю сейчас я смогу, они не вмешаются, но хватит ли сил победить?
        Я вдохнул поглубже и взревел, используя максимум Устрашения. Вражеская стая подалась назад, альгуль чуть присел, яростно скалясь, а я бросился прочь; фестроги последовали. Скоро выяснилось, что за нами никто не гнался, и я изменил направление; огибая опасный участок, двинулись на север.
        Мне удалось кое-что усвоить: Великий Погост делился на зоны с различным уровнем угрозы. На периферии рыскали мелкоуровневые гули и фестроги, но чем дальше от леса, тем жирнее становились мобы. В эту схему не очень хорошо встраивались гасты от пятнадцатого уровня и могильные смотрители тоже. Но, допустим, первые служили фактором сплочения игроков, помогали социализироваться для победы над заведомо более сильным противником. А вторые… не опасны. Как и харвестеры, смотрители не нападали, пока игроки не покушались на трупы. Место могильного ползуна в этой кладбищенской экосистеме я пока определить не мог.
        Подчиняясь такой логике следовало обойти склепы, продвинуться дальше на север и найти там гулей более высокого уровня для укрепления собственной стаи, затем вернуться и отвоевать место вожака. Разумеется, само по себе оно меня не волновало, однако, в склепах лежало немало богатств, которые могли понадобиться в будущем. Я уже видел, на какую бессмысленную низость способны игроки, - мои современники из Единого Человечества, - когда речь шла о двух сотнях монет. А в склепах лежало намного больше.
        С этими мыслями я заставил фестрогов окружить троицу гулей, поедавших труп: седьмой и два восьмых уровня.
        - Теперь вы в моей стае.
        Харизма и разница в уровнях не оставили им шанса.
        С продвижением на север изменялись не только мобы, но и виды. Из тумана выплывало всё больше памятников и одиночных склепов, низенькие надгробия со стёршимися словами сменялись высокими плитами. Порой вместо них из земли торчали каменные символы различных форм.
        Стая двигалась через туманы и постоянно росла. Я позволял гулям останавливаться лишь для рытья могил, а сам, получив положенную меру тухлятины, занимался новым оружием. Скоро два одноручных каменных топора были помещены в инвентарь, индикатор веса поменялся на 4/30, тяжёлые инструменты. Теперь за мной было достаточно силы для осуществления задуманного.
        Мы двинулись обратно по собственным следам и, когда склепы были уже совсем близко, я заставил гулей остановиться. Прохладный ветерок разгонял туман и нёс запах посторонних; я чуял пот, сушёные травы, металл и выделанную кожу. На Великом Погосте появились игроки.
        Я приказал стае залечь и утихнуть, вырвался вперёд и помчался на всех четырёх. Нос вёл по следу, пока не нашёл группу из четырёх фигур. Они двигались к склепам с юго-востока, туман приглушал их шаги и голоса. Я крался наперерез, пока между нами не осталось всего метров десять пространства, спрятался за надгробием и осторожно выглянул. С некоторым удивлением узнал старых знакомых, - тех самых, что тепло поприветствовал меня выстрелом в бок сразу по пришествии в «Новый Мир».
        Первым шёл рослый рептилоид в проклёпанной кожаной броне, вооружённый мечом, за ним следовала женщина в плаще и широкополой шляпе, кожа чёрная как смоль, а волосы наоборот - белые; третьей также была женщина, миниатюрная и изящная, почти подросток, у неё за спиной виднелся массивный рюкзак. Замыкал колонну низкорослый коренастый бородач с пятиугольным щитом и дубиной в руке, его лысый череп охватывала тиара.
        Теперь, когда мне стал доступен интерфейс, я видел плашки над головами игроков: «Шшанс, воин (мечник) 15 уровня, бистал (людоящер, тип: варан) (Грезящий)»; «Марго, стрелок (арбалетчица) 13 уровня, дроу (Грезящая)»; «Гдеша, целитель 13 уровня, человек (Грезящая)», и «Ленгидмар Холранг, жрец (Ироландиля) 32 уровня, цверг (Грезящий)».
        - …с-сколько приблизительно там Драгоценных? - спросил людоящер с лёгким пришепётыванием.
        - Этого он не сказал, - ответил цверг.
        - А уточнить нельзя было, Ленгидмар? - плаксиво протянула девушка.
        - И как ты себе это представляешь? - насмешливо осведомилась высокая дроу. - Бог является к нему во сне, указывает местоположение клада, а Ленгидмар такой: «Постой-ка, боженька, можно ли подробностей? А то Гдеша не уверена, стоит ли ей вытаскивать задницу из-под одеяла!» Так что ли?
        - Как-то так, - согласилась целительница, - а что? В гостинице тепло, сухо, и кормят хорошо, а здесь вонь, слякоть и мерзкие гули! Может, мы вообще зря…
        - Да-да, и деньги в гостинице зарабатывать легче, легла на спину, ляжки раскинула и зарабатываешь, и зарабатываешь.
        - У кого-то сейчас от зависти морщины прорезаются! И вообще, если на то пошло, проституция - самое замечательное ремесло! Почему нельзя было выбрать призвание проститутки, я б тогда в доктора не пошла!
        - И как ты повышала бы уровни? Отсасывала опыт из других игроков?
        - Фу, гадость, гадость! Субстанца, прекрати!
        - Или чудовищ? Сколько бы ты смогла отсосать опыта у, скажем, гуля?
        - Прекрати! Прекрати! Прекрати!
        Дроу гортанно захохотала.
        - Ленгидмар, она меня осуждает! Она ханжа!
        - Да нет! Просто не понимаю! Вот мне в этом мире достаточно двух членов, и оба они в штанах у Шшанса. Правда Шшансик, мой хладнокровный дракон? - промурлыкала чернокожая.
        - Меня в это не втягивайте, - вяло отмахнулся людоящер.
        - Успокойтесь, - велел жрец. - Марго права, Гдеша. Ироландиль послал мне видение с координатами богатой добычи и это надо ценить.
        - Никогда не с-слышал о таком, - сообщил Шшанс.
        - Ох, нубики, - хмыкнул Ленгидмар. - Учить вас ещё и учить. Существуют стандартные понятные сундуки с сокровищами, которые можно найти в ходе выполнения квестов; самый жирный лут, как правило, ждёт в конце. Он выпадает с мини-босса, либо хранится в самом последнем сундуке. Зачищаешь, например, в горах шахту, где живёт клан кобольдов, и чего-только не находишь в процессе, но, только убив их вождя и разграбив драконий алтарь, получаешь всё самое лучшее.
        - Это ос-сновы.
        - А ты, Шшанс, не перебивай, когда старший говорит.
        - Ты же года на три младш-ше меня…
        - В реальности! А здесь будь добр уважать уровни!
        - Прос-сти.
        - Так вот, обычные квесты мы с вами проходили, но сейчас другой случай. Периодически, в локации, где нет никаких особых ценностей по воле рандома генерируется условная сокровищница. Какой-нибудь объект с богатым лутом, но под усиленной защитой. Никто об этом не знает, никакие квесты к нему не ведут, можно только случайно наткнуться и тогда всё зависит от удачи.
        - А если нам не повезёт? В смысле, если охрана будет слишком серьёзной?
        - Не трусь, Гдеша, я тебя защищу, - игриво пообещала Марго.
        - Отстань! Отстань! Не трогай меня там, субстанца!
        - Шумите слишком, - недовольно проворчал Ленгидмар. - Проиграть мы, разумеется, можем, но вряд ли. Ироландиль - нейтрально-добрый бог, он не подставляет своих последователей и не любит дисбаланса. Если мне послано испытание, значит, я могу его преодолеть.
        - И обогатиться, - добавила Марго, оставив промежность целительницы в покое.
        - Будь на то воля Ироландиля.
        Сейчас они были поживее и поспокойнее, чем в тот раз. Cколько же дней прошло? Десять? Нет, больше, но не пятнадцать, точно. За это время я успел приблизительно сравняться с ними, хотя до жреца было ещё далеко. Чем они занимались почти две недели? Хотя, судя по всему, маленькая неплохо проводила время.
        - Вижу, - сообщил людоящер, - вон там, с-склепы.
        - Склепы, значит? Значит, либо нежить, либо некрофаги, - решил Ленгидмар. - Объявляю подготовку! Сейчас получите бафф основных Характеристик.
        Я подкрался достаточно близко и видел, как жрец начал размахивать руками. На кончиках его пальцев появлялись и исчезали сложные круглые узоры, а контуры тел спутников на несколько секунд вспыхивали. При этом на их плашках рядом со шкалами здоровья и выносливости появлялись пиктограммы с изображениями животных. Людоящер получил пиктограммы медведя и быка, у арбалетчицы появилась кошка, у целительницы - сова, а у жреца: и сова, и бык. Ленгидмар гундел и махал рукой ещё некоторое время, пиктограмм становилось больше, пока, наконец, он не выдохнул:
        - Всё. Тактика прежняя, все вы должны догнать меня в уровне, чтобы мы смогли ходить в данжи на равных, а значит, это вы будете их убивать. Шшанс дамажит, я танкую удары, Марго прикрывает, Гдеша не лезет вперёд и выдаёт хилл по требованию. От меня хилла не ждите, почти вся благодать в баффы ушла, фух… На крайний случай есть хилл-поушены, но помните, что они дорогие. Готовы?
        - Идём, - кивнул мечник, перехватывая оружие обеими руками, щита у него не было.
        Я следил, как они двинулись к склепам, воин и жрец впереди, женщины за ними; дроу шагала тихо, но пружинисто, ей нравилась опасность, тогда как девушка боязливо озиралась. Кладбище казалось вымершим, пока четвёрка не вошла внутрь ограды, и вот тогда началось.
        Я был достаточно близко и с интересом наблюдал, как альгуль восемнадцатого уровня вырвался из дальнего склепа, огромный бледный урод с горящими глазами. Он ударил себя в грудь, взревел так громко, как мне никогда не удавалось, и десятки гулей полезли отовсюду. Обычно моё племя трусливо, но не с таким численным перевесом, и не с таким лидером. Гуль внутри меня, услышав рёв альгуля, забился, завизжал, попытался перехватить контроль и броситься на игроков. Какая интересная реакция… О! Я получил пиктограмму на свою плашку! Активация стайных инстинктов. Полагаю, это называется «бафф».
        Жрец вырвался вперёд, колотя дубиной в щит и выкрикивая что-то невнятное. Большинство гулей бросились к нему как к самой близкой добыче. Шшанс чуть отстал, но и к нему бросилось немало красноглазых уродцев. Варан крутанул меч, срубил одному гулю полголовы, крутанулся уже всем телом, убивая двух, резко отскочил, не дав пятёрке некрофагов взять себя в кольцо. На несколько секунд его движения стали неуловимо быстрыми, меч так и порхал серебристым росчерком, - два гуля, три, пятеро были порублены. Это выглядело опасно и довольно красиво, если не обращать внимания на выпущенные кишки.
        Ленгидмар оборонялся щитом и тяжело взмахивал дубиной, попадал нечасто, но уж если попадал, - убивал с одного удара. Головы лопались, тела деформировались, трещали кости. Гули кусали цверга, били, его шкала жизни сокращалась, временами, до половины, но недостаточно быстро. То и дело целительница вскидывала руки, - цверг начинал сиять яркой зеленью и здоровел. К тому же часть ударов просто не наносили ему вреда. Из-за щита или разницы в уровнях?
        Марго стреляла не очень быстро, но точно и после попадания некрофаги падали замертво. Я припомнил ту нестерпимую боль от засевшего в боку снаряда. Недостаток скорости дроу компенсировала метательными ножами.
        В бою Гдеша казалась самой бесполезной, она медленно стреляла почти ни в кого не попадала и явно боялась красноглазых уродцев больше, чем они её, однако, стоило кому-то попасть в затруднительное положение, как она спасала их от смерти. Марго старалась прикрывать мужчин, но, если гули подбирались к целительнице, сосредотачивалась на её защите. Один раз, чтобы спасти Гдешу, она вдруг открыла автоматический огонь из однозарядного арбалета. Тетива беспрерывно щёлкала пять секунд, выпустив за это время пятнадцать стрел, которые неизвестно откуда брались. Много гулей погибло с воем и визгом.
        - Ульта на КД! - крикнула Марго, продолжив стрелять в прежнем темпе. - Откуда они лезут?!
        Альгулю и нескольким девяткам удалось-таки зажать варана. Он успел разрубить одного гуля от плеча до паха, но остальные повалили мечника и стали терзать. Не думаю, что он испытывал всю полноту боли, но шкала жизни стремительно сокращалась, а сам бедолага не мог ничего сделать. Тогда Гдеша сотворила на кончиках пальцев зелёный круг, снесла с плашки ящера несколько «злых» пиктограмм, остановила умирание, наложила какие-то свои баффы и Шшанс разметал трупоедов. Его шкала заполнилась почти наполовину, баффы жреца уже погасли, только что мигало «кровотечение», но и оно исчезло.
        - Накладываю «Общее Ускорение»! - закричала целительница. - Заканчивайте с этим, дети матерей!
        Полыхнуло нежной зеленью и все члены отряда стали двигаться заметно быстрее. Им всё ещё приходилось нелегко, но дело пошло на лад, когда стремительный Шшанс наконец-то смог расправиться с альгулем. Тот здоровяк был на редкость вынослив, не каждый удар меча пробивал шкуру, а череп оказался и вовсе пласталевым. Но и его шкала опустела, гора мышц рухнула, порубленная на куски, а оставшиеся гули потеряли весь боевой задор. Что интересно, покинуть огороженный участок они не смогли, так и передохли все, бегая между склепами.
        - Победа! - хрипло выдохнул жрец, но даже вскинуть руку не смог от усталости, его жёлтая шкала была близка к нулю.
        Остальные игроки тоже порадовались, но также вяло. Гули потрепали их, оставили кое-на-ком несколько «злых» пиктограмм.
        - Я думал они никогда не кончатс-ся, - поделился мнение Шшанс, не решаясь убрать меч в ножны.
        - А ты как хотел? Не за мелочёвкой мы… фух, сюда пришли! Слава Ироландилю, справились!
        - Обязательно каждый раз так орать? - пожаловалась целительница.
        - Жрец должен укреплять… фух, связь со своим божеством, иначе… благодать будет восстанавливаться медленно… фух. Нет, нубы, я повторяю и буду повторять… у нас куцая пати… нужен настоящий танк… фух, я не смогу держаться под ударами мобов моего уровня… а ещё нужен кастер! Нормальный кастер с боевыми заклинаниями…
        - Ты же и сам можешь в боевые!
        - Гдеша, не будь субстанцей, - устало протянула Марго. - Если он будет выносить низкоуровневых мобов боевыми заклинаниями…
        - Чудесами, - поправил цверг сварливо. - Заклинания у кастеров, а у пристов - чудеса, не забывай.
        - Не суть! Если всё будет делать он, то мы так и не прокачаемся до тридцатки!
        - А, ну да!
        - Совсем уже кровь от мозгов к матке перетекла.
        - Ленгидмар, она меня…
        - Хватит! Справились! Жаль, никто не получил новый уровень.
        - Я уже в ш-шаге.
        - А я в двух, - присоединилась к людоящеру арбалетчица.
        - Ладно, радуйтесь, пришло самое сладкое время!
        - Время лута!!! - На этот общий вопль у них силы нашлись.
        - Не хотелось бы портить вам вкус победы, - сказал я, делая шаг внутрь «сокровищницы», - но придётся.
        Они посмотрели на меня как на говорящее животное.
        - Мне не послышалось? - спросила дроу, натягивая арбалетную тетиву.
        - Одного не добили? - Людоящер поднял меч.
        - Ой! - воскликнула целительница. - В Инкарнаме слышала, смотрите! Он же белый!
        - Ты о чём? - Дроу положила снаряд в желобок.
        - Белый гуль! Недавно в Улиме появился перед большим нашествием! Говорящий! Несколько тем ему посвящено!
        - Возможно, редкий квест, - предположил цверг, - чудовища иногда могут выдать квест, как раз такие, необычно выглядящие.
        - Прости, но единственный квест, который я могу тебе выдать сегодня, это квест по скорейшему отправлению в Инкарнам!
        Марго хохотнула, потом резко сделалась серьёзной и выстрелила. Я коротким, но резким движением сместился вправо.
        - Не в этот раз!
        Набрав полную грудь, завыл, стая завыла в ответ и бросилась ко мне, потекла грязной водой меж надгробий, вырвалась из тумана. Два с половиной десятка мелкоуровневых фестрогов и почти сорок равнинных гулей от восьмого до десятого уровня, целая армия.
        - Грызите их! - приказал я, вкладывая в голос вибрирующее Убеждение. - Но не убивайте! Не убивайте!
        Стая - это деревянная дубина, которая удобна, если нужно врезать посильнее. Но филигранно гулями управлять я не мог, слабо разумные мобы не подчинялись точным приказам, только своему голоду. Поэтому я боялся, что кто-то из них нанесёт последний удар и убьёт жреца тридцать второго уровня. А этот удар должен был нанести я, и опыт должен был забрать себе тоже я.
        Опасения оказались преждевременными, хоть игроков и потрепало, они ещё не падали без сил. Жрец прикрепил дубину к поясу, поднял руку и вспыхнул яркий рисунок, в следующую секунду от него протянулся пылающий красный вектор, который разрезал и поджёг не меньше восьми гулей разом.
        - Выборочно провожу позитивную энергию! - Воздух вокруг жреца осветился, будто настал солнечный день, и шкала жизни каждого члена отряда немного пополнилась.
        - Вперёд! Все вместе!
        Я вложил в этот крик столько Убеждения, что гули начали просто швырять себя на смерть.
        Не желая сталкиваться с ящером, я бросился к арбалетчице. Набегу сместился в сторону от тяжёлой стрелы, кувыркнулся, когда дроу метнула сразу два ножа; оказался рядом и получи удар стальным плечом арбалета по лопаткам. Из пасти вырвался крик, болевой импульс прокатился по виртуальному телу, гуль в голове завыл от страха. Я боднул противницу головой в живот, выбил из неё дух и добавил размашистый удар в череп, сбивая с ног.
        - Держи её!
        Ближайший гуль набросился на Марго, сдавил узловатые пальцы на горле. Освободившись, я повернулся к целительнице, оскалил пасть, в её глазах отразился страх, но потом - надежда. Поняв, что происходит, я совершил кувырок в сторону и меч Шшанса врезался в землю на том месте, где я стоял секунду назад.
        Рептилоид был основательно пожёван, однако, смог вырваться из хватки гулей и пришёл на помощь. Его рывок был молниеносным, но я уклонился, припал к земле на всех четырёх и стал уходить от выпадов; клинок завывал рядом с головой, враг шипел, но попасть не мог - я был быстрее и имел настоящий боевой опыт из жизни. В один момент он резко развернулся, попытавшись ударить меня хвостом, но и тут вселенский генератор случайных чисел оказался не на стороне варана. Гули набросились на него со спины, прижали к земле, а через минуту то же самое произошло со жрецом и целительницей.
        Шшанс и Гдеша были парализованы, однако, Ленгидмар и Марго продолжали вырываться. Вероятно, чернокожая всё-таки была эльфом и имела иммунитет, а жрец… не знаю. Выжившим гулям приходилось держать его впятером.
        - Понимаю тебя, - сказал я, нависнув над бледным бородатым лицом. - Очень неприятно оказаться в шаге от успеха, но споткнуться и упасть. Надеюсь, что ты найдёшь в себе духовные силы пережить эти временные неприятности.
        - Из пасти… воняет! - прорычал игрок.
        - Ой, приношу извинения, это издержки диеты. В общем и целом, хоть я этого и не желал, теперь мы квиты.
        - Да что ты такое несёшь?! Ты же моб! Какие ещё…
        Я ухватил его за лицо, сжал нижнюю часть, придавая коже и бороде забавный вид, приблизился, чтобы заглянуть в глаза.
        - Я моб, который говорит, чувствует боль и помнит свои предыдущие «жизни». Каждый проклятый респавн. Смекаешь, друг?
        - Этого не может быть! - выдавил Ленгидмар.
        - Обсуди там, у вас, в Инкарнаме, что может быть, а что не может.
        Я резко повернул его голову вбок, убрал бороду и вонзил зубы в жилистую шею; внезапно почувствовал боль, - цепочка с кулоном ожгла меня чуть левее рта. Сжал челюсть, рванул, его шкала жизни исчерпалась, а по моему телу прокатились три волны удовольствия.
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 15!»
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 16!»
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 17!»
        Того, что произошло дальше, я не ожидал.
        «Внимание! По причине достижения уровня 15 вам становится доступна механика Эволюции! Вы желаете эволюционировать?
        ДА
        НЕТ»
        Глава 11. Торнгорн
        Тело наполнилось жаром, троица выживших что-то там кричала, но в ушах у меня шумела кровь, ощущение было странное. Будто виртуальная оболочка теряла стабильность… не знаю, на самом деле, как подобное должно ощущаться, но я как бы имел, и не имел стабильную форму одновременно. Казалось, что тело вот-вот развалится как желейная масса; полная потеря контроля, но, вместе с тем, я стоял на ногах и даже не шатался.
        - Хочу ли я… эволюционировать?
        «Внимание! Если вы не желаете эволюционировать, то продолжите рост уровней в форме гуля без возможности перейти в более совершенную форму!»
        Я не хотел ввязываться в нечто, чего не понимал, и что не смог бы исправить, если ошибусь, но то перспектива гипотетическая. На другой чаше весов находилась опасность застрять в оболочке мелкого моба.
        - Я хочу эволюционировать.
        «Внимание! На данном этапе вам предоставляется три альтернативные линии эволюционного развития! Вы можете эволюционировать в:
        АЛЬГУЛЬ - вожак стаи, беспощадный доминант; основополагающие Характеристики: Сила; Выносливость.
        ГАСТ - свирепый одиночка, убеждённый каннибал, мастер скрытности; основополагающие Характеристики: Ловкость.
        ЛАСЕДОН - амфибия, дышащая в водах пресных и солёных; падальщик Глубинного мира; основополагающие Характеристики: Ловкость; Выносливость».
        Я понятия не имел, что такое этот «ласедон», однако, связывать своё существование с водой не намеревался однозначно, так что выбор оказался самым простым.
        «Внимание! Выбор сделан! Эволюционный процесс запущен!»
        Нестабильное тело забурлило.
        Было больно. Очень больно. И вместе с тем боль была второстепенной ерундой, её затмевало чувство перемен, обновления. Где-то в этой бурлящей массе, что являлась моим телом, бултыхался разум, опаляемый и чувствующий все изменения.
        Разумеется, этого не могло быть, потому что всё вокруг - симуляция, бесконечные строчки кода, и то, что я ощущал, являлось попытками мозга упорядочить входящий поток информации. На самом деле я не чувствовал, как удлинялись и укреплялись кости, как нарастала мускулатура и натягивались жилы, а затем всё это покрывалось толстой шкурой. Мне лишь казалось.
        Превращение остановилось, тело вновь стало послушным и первое, что я сделал, это наконец-то выпрямился. Гули рождены чтобы горбиться и бегать на четвереньках, но альгули могут ходить на двух ногах и, наконец-то встав так, я ощутил что-то похожее на победу. Маленькую, незначительную, но победу. Посмотрел на свои руки, запястья стали толще, как и жилы, вместо тупых ороговевших ногтей появились заострённые, теперь я должен был не только рыть землю, но и трепать подопечных.
        Интерфейс изменился, в нижней части появилась длинная череда из пятнадцати иконок. Первые три заполняли новые, пока что неизученные пиктограммы, остальные были одинаково серыми, «пустыми». С этим разберусь чуть позже.
        Пока что само тело было в новинку, двигалось иначе, более тяжёлое, инертное; большие мышцы, большая масса, большая инерция, - нестранно, что гули ловчее альгулей. Я ощупал лицо, ничего особо не почувствовал, зато выступавший на темени костяной гребень показался огромным. К нему крепились жевательные мышцы, бугрившиеся не хуже бицепсов. Интересно.
        - Кажется всё прошло… - Услышав эти низкие басовитые звуки, я даже прервался от удивления. - Эй, вы понимаете меня? Я слишком долго ломал голосовые связки, не хочу, чтобы они ушли вместе со старым телом.
        - Пошёл в ректум, субстанц!
        - Вы меня понимаете. Хорошо.
        Я убил их всех, - вырвал глотки. С новыми руками и острыми ногтями это оказалось лёгкой задачей. Умерли быстро, без особых мучений, наверняка, даже боли не почувствовали. Когда людоящер отправился в Инкарнам, по телу пробежала волна удовольствия.
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 18!»
        Как неожиданно и приятно. Получил ещё один уровень за трёх убитых игроков. Интересно, сколько их вообще, этих уровней? Пока что никого выше аппетитной ведьмы я не встречал… М-м-м, Мэдлин Пентеграм, до нашей следующей встречи чуть больше двух дней, а мне ещё надо приготовиться.
        - Ешьте, - разрешил я остаткам стаи.
        Они принесли мне победу и заслужили пир. Пока же гули и фестроги терзали трупы, я отправился по склепам. Крышки саркофагов поддавались с поразительной лёгкостью, летели на пол, грохотали, а внутри ждало золото, разноцветные кристаллы и нарядное оружие. Хм… как мне всё это унести? И куда? Хотя, был же инвентарь.
        Я стал складывать сокровища в него, следя за показателем вместительности; деньги по-прежнему не имели веса, в отличие от других предметов, но, когда в инвентаре оказалось больше тысячи золотых монет, мои ноги подкосились. Буквально весь вес золота стал давить на хребет, шею, суставы, пока я не выбросил часть. Затем опустошил инвентарь и начал складывать внутрь только Драгоценные. На тысяча первой монете всё повторилось, хотя и совсем не так болезненно - после тысячи все деньги в инвентаре меняли условный вес на реальный и меня придавливало дополнительным десятком килограммов. Значит, это лимит ношения наличных денег в инвентаре, после которого они начинают занимать его объём по-настоящему. А ведь вокруг было намного больше тысячи золотых, не говоря о других ценностях.
        Вопрос транспортировки ресурсов оставался.

* * *
        Мои метания по равнине, сколачивание стаи и бой с игроками отняли много времени. Наступил вечер, а сил было ещё много, важных дел - тоже. Поэтому я наскоро смастерил каменный нож и отправился в путь.
        Бегать было удобнее на четвереньках, как раньше; по ощущениям, скорость не изменилась, а вот усталость всё никак не наступала. Я мчался среди надгробий один, оставив гулей охранять добычу; держался южного направления. Так добрался до ручья, служившего границей между равниной и лесом. Где-то рядом было наше первое логово.
        Ночной лес меня удивил, с приходом темноты он прямо-таки ожил. В воздухе витало много запахов и разноцветных… бутонов? Они распускались на лианах, отцеплялись и плавно парили как медузы в воде. Для глаз гуля света было даже с избытком, а нос тем временем искал знакомые ароматы. Вот один, густой, свежий, я побежал по следу.
        В определённый момент уха достиг тонкий голосок:
        - Спасите! На помощь!
        Замер. Показалось?
        - Помогите!
        Нет, действительно кто-то зовёт. Ребёнок? Пришлось оставить след и броситься на звук. Скоро нашёл среди деревьев небольшую мшистую проплешину, - не мягкую как перина, а более стабильную.
        На высоком менгире стояло существо, небольшой гуманоид. Он был совершенно белым, не имел ни первичных, ни вторичных половых признаков, а особенно странной казалась голова: ни ушей, ни носа, только большие зелёные глаза и рот; на темени рос большой нежно-зелёный листок.
        Именно это существо звало на помощь, тогда как у подножья камня кружили три крупных нармедона: рыжий десятого уровня и два бурых - восьмого. Они задирали массивные головы, хрюкали и подрывали землю пятачками. Видимо, через некоторое время камень завалится набок.
        Над головой существа пульсировал красный вопросительный знак.
        «Внимание! Если вы не примите участие во временном событии, для вас оно никогда не повторится!»
        И что же я в таком случае потеряю? Присмотрелся к белому существу, плашка над головой гласила: «крамп 1 уровня (НИП)». Крамп? Гули, которых я водил на охоту, не очень любили крампов. Следовало ли ввязываться?
        - Помогите! - пронзительно завизжало оно своим тонким голоском.
        Совершенно лишние хлопоты, учитывая, что это имитация жизни передо мной. С другой стороны, у меня были причины вмешаться, всего четыре: во-первых, хотелось испытать новое тело в бою; три оставшиеся причины - нармедоны, ведь именно за их шкурами я пришёл в лес.
        Выбрался из укрытия и потрусил к месту происшествия. В определённый момент вопросительный знак над головой крампа исчез, и появился на иконке «Журнал».
        Один из чёрных нармедонов обратил на меня внимание. Зверь развернулся, выдохнул горячий воздух и понёсся навстречу; в глазах пылал огонь. Я привстал с четверенек, подался вперёд, упираясь в почву ступнями, и перехватил зверя за бивши. Мышцы затрещали, пятки взрывали мох и заскользили назад, пока туша меня толкала; постепенно, сила разгона иссякла и мы остановились.
        Нармедон был тяжелее, дёргая башкой, он отрывал меня от земли, однако, сбросить не мог, - я вцепился намертво. Навалился, придавливая к земле, напрягся и резко дёрнул сам. Туша взмахнула копытами в воздухе, перевернулась через голову и тяжело рухнула на горб. Продолжая использовать приёмы борьбы Древних «грэпплинг», я обхватил нармедона, сцепив руки замком под горлом и сдавил изо всех сил. Его шкала жизни стремительно сокращалась, зверь дёргался, хрипел, но вскоре затих.
        Смерть сородича привлекла внимание обоих оставшихся, теперь уже две туши разом понеслись на меня. Основная атака у них была таранящая, с разбега, если бы всё решала физика, то мои шансы снизились бы до мизера. Однако же в «Новом Мире» огромное значение имел уровень и настраиваемые параметры.
        После эволюции, мои очки Характеристик автоматически перераспределились: от двадцати пяти Ловкости осталось двадцать, а отнятые пять перешли в Выносливость, увеличив красную и жёлтую шкалу; также оба свободных очка, полученные за пятнадцатый уровень, распределились в Харизму. Три «автоматических» очка за следующие уровни достались Харизме, что не странно, - ведь я постоянно пользовался ей, максимально напрягал. Три других очка я поместил в Силу, доведя её до восемнадцати единиц.
        Выхваченный из инвентаря каменный топор показался лёгким как игрушка, я метнул его… и промазал. Оружие воткнулось в мох, а рыжий нармедон был уже рядом. Я прыгнул ему на морду и почувствовал боль, - удар получился сильным, но, по крайней мере, обошлось без бивней, зверь просто боднул меня лбом и перекинул через себя, прямо под копыта несущемуся бурому. Я вскочил, подхватывая утраченный топор, взмахнул и вбил каменное лезвие твари в голову - сбоку. Это не остановило движение, туша рухнула на подогнувшихся ногах, снесла меня и вместе мы проехали по земле примерно полтора метра. Урон был скромный, даже боль оказалась терпимой. Чувствуя дрожь под собой, я быстро поднялся и достал второй топор.
        Рыжий нармедон был уже близко, я ударил, на этот раз вертикально, а не сбоку, но каменное лезвие раскололось при встрече с толстой лобовой костью, а вовремя увернуться не хватило Ловкости. Два правых бивня резко вошли в брюшину, зверь понёс меня, воющего от боли, лог пылал красными строчками:
        «Внимание! Получено критическое повреждение!»
        Шкала жизни сократилась до четвери и продолжала уменьшаться, рядом с ней пульсировала пиктограмма кровотечения. Осознав, что сейчас отправлюсь в белёсую дымку, я закричал.
        В голосе вибрировало максимальное Устрашение, нармедон резко встал, инерция сорвала меня с его бившей и покатила по земле. В какой-то миг показалось, что всё, смерть. Шкала жизни почти иссякла, но осталось четырнадцать единиц, и потому я не ушёл на респавн. Пиктограмма кровотечения отняла десять и оставила мне жалкие четыре.
        Живот был в отвратительном состоянии, сквозь ослепляющую боль я видел часть живых кишок, вывалившихся наружу, тёмная кровь пропитывала мох. Стараясь не потерять сознание, прибрал всё своё, кое-как впихнул в рану с шипением и чавканьем, еле-еле встал, придерживая потроха.
        Рыжий нармедон, так и не получивший ран, лежал мёртвый, а я навис над ним, чувствуя хрупкость своего положения. Достал из инвентаря каменный нож, орудуя слабой рукой кое-как вскрыл зверя на животе, где кожа была чуть тоньше, отдался инстинктам. Мясо, ливер, почки, тянул кишки жадными липкими пальцами, не думая о том, что нагружаю повреждённую пищеварительную систему. Гули не знают иных способов лечиться, кроме как праздновать пузо.
        Сознание прояснилось, когда брюшная полость нармедона была выедена почти целиком, часть тазовых костей и рёбер обнажилась, теперь можно было разглядеть огромные лёгкие и нетронутые гениталии. Глядя на это красно-лиловое месиво, кости с глубокими следами зубов, я понял, что аппетит альгуля не идёт ни в какое сравнение с аппетитом обычных гулей. Мой собственный живот походил на натянутый барабан, часть кожи занимал большой красный рубец, истекавший сукровицей, но шкала жизни исправно заполнялась.
        Поразмыслив немного, я выдрал лёгкие и наружу хлынул поток артериальной крови. Оказалось, что у могучего зверя разорвалось сердце, от этого он и умер.
        Маленький белый гуманоид, с любопытством следивший на расстоянии десяти шагов, подошёл и несколько раз хлопнул меня ладошкой по плечу.
        - Эй-эй! Ну ты здоров жрать! - заявил он тонким голоском.
        Крамп широко улыбался, глядя мне в лицо.
        - Не боишься, мелкий?
        - Говорящий! - воскликнул крамп, отскакивая. - Говорящий альгуль!
        - Именно что альгуль. Не боишься?
        Он энергично замотал головой.
        - А чего вас бояться? Я же не мясо! Я же корнеплод! Ха-ха!
        Он заливисто расхохотался, и только тут я обратил внимание, что его кожа имела текстуру схожую с кожурой дайкона. Альгуль у меня в голове испытывал к коротышке исключительное равнодушие, притом, что обычно эта тварь хотела жрать всё живое.
        - Идём! Идём-идём!
        - Куда?
        - Проводишь меня до дома! Ночью в лесу опасно, а я потеряло поясок из побегов щитокольчика!
        Не дожидаясь согласия, крамп двинулся прочь.
        - Идём-идём!
        Вообще-то, мне нужны были шкуры нармедонов, но коротышка так беззаботно шагал по ночному лесу… Это ребёнок, я был почти уверен, - странный нечеловеческий, даже, наверняка, ненастоящий, но, всё-таки ребёнок.
        Наконец дошли руки просмотреть журнал.
        «Временное событие «Беззаботный найдёныш».
        Молодой росток попал в беду, если вы пройдёте мимо, он погибнет!
        Молодой росток спасён! Проводите его, дабы получить благодарность семейства».
        Вот так, ни слова о награде. Что ж, раз я уже вмешался в судьбу этого НИПа, по крайней мере доведу дело до конца, а к охоте вернусь позже. В этом лесу должно быть ещё предостаточно нармедонов.
        Коротышка бодро шёл сквозь ночь, глядя на светящиеся бутоны в вышине, напевал, насвистывал что-то, широко улыбался. Он казался довольно жизнерадостным, поглядывал на меня большими глазами.
        - Как тебя зовут?
        - Никак! Нету имени! Рано ещё!
        - А когда будет не рано?
        - Когда решу, кем хочу стать! - сообщил крамп.
        - То есть, когда выберешь себе дело по душе?
        - Нет! Когда решу, кем стать! Пестиком или тычинкой!
        - А сейчас ты…?
        - Молодой росток!
        Дитя, которое само выберет пол, когда придёт пора созревания? То есть, это существо действительно являлось растением.
        Вскоре молодой росток привёл меня к небольшому лагерю, разбитому посреди леса. Внутри находился деревянный сарай, пара навесов, квадрат вспаханной и засаженной земли, несколько восьмиугольных палаток. Всё это защищала ограда из множества наваленных колючих веток, на которых рос уже знакомый вьюн, - тонкие стебельки, маленькие жёлтые цветы, издающие запах и звук страха.
        - Ой-ой! Ты сможешь пройти, альгуль? Альгули бояться щитокольчика?
        Значит, это отпугивающее чудовищ растение и было щитокольчиком? Какая гадость.
        Нас заметили, к периметру лагеря вышли три взрослых крампа; гуманоиды, примерно равные по габаритам человеку, их кожа имела коричневый оттенок; взрослые носили неплохую одежду из кожи и шерсти. У женщины, - судя по изящной фигуре, - была цветущая зелёная причёска, украшенная яркими бутонами; голова мужчины имела странную форму, - не круглый череп, а три ассиметричных отростка, ни то рога, ни то клубни батата острыми концами вверх.
        - Корешки! - воскликнул найдёныш, бросаясь к взрослым.
        - Росток! - Женщина подхватила ребёнка и нежно прижала к груди. Я мимолётно подумал, что для растения у неё были неоправданно большие груди. Зачем?
        Третий из взрослых, судя по всему, являлся стариком; его кожа походила на кору дерева, испещрённую трещинами, на лице росли длинные тонкие побеги, складывавшиеся в усы и бороду, а на кожаном ремне висело множество разномастных ножей.
        - Смотрите, корешки, этот альгуль спас меня от нармедонов! Он говорящий! Правда, это ему не очень помогло, чуть не помер! А всё потому, что нармедоны не любят болтовни!
        Старик выступил за ограждение, приблизился ко мне и поклонился.
        - Благодарим за спасение нашего ребёнка.
        «Внимание! Временное событие завершено! Ваша репутация в общине крампов леса Торнгорн улучшилась!
        Репутация? Ага, вот на «Энциклопедии» вспыхнул маленький восклицательный знак…
        - Пожалуйста, будь нашим гостем, - попросил старик.
        Я посмотрел на светящиеся во мраке жёлтые цветы.
        - Попытаюсь.
        Альгуль в голове рычал и выл, не желая приближаться, но я загнал его в самую дальнюю часть сознания и вошёл в лагерь.
        Скоро мы со стариком сидели у костра при входе в одну из палаток. Женщина играла с ребёнком поодаль, а молодой крамп прислуживал. Я осмотрелся, заметив несколько рам с растянутыми на них шкурами; палатки тоже были сработаны из хорошо выделанной и прошитой кожи. Мне передали глиняную миску с дымящейся жидкостью, старик поднял свою, подул, отпил. Я тоже попытался, но оказалось, что язык альгуля слишком чувствительным. Пришлось долго и старательно дуть.
        - Что это?
        - Крепкий бульон из мозговых костей. Нравится?
        - Восхитительно.
        - Мой сын охотник, а сноха прекрасно готовит.
        - Если ваш сын сможет пройти по нашим следам, то найдёт туши трёх нармедонов. Одного я немного подъел.
        - О! Как щедро! - Старик задержал взгляд на моём свежем шраме. - Скажите, говорящий альгуль…
        - Антон.
        - Гунлоп.
        - Очень приятно. Что вы делаете в Торнгорне? Обитатели Великого Погоста обычно не приходят сюда. В лесу все трупы едят клыковои и нармедоны.
        - Я пришёл за шкурами, Гунлоп. У меня… появился груз, который надо перенести, а мешков нет.
        - Груз? - Старик огладил растительную бороду. - Скажите, Антон, а вы, случаем, не Грезящий?
        - Одну минуту.
        Я развернул энциклопедию, рассмотрел новые статьи. Так, клыковои, крампы, щитокольчик… нет, выше:
        «Грезящие - общепринятое среди аборигенов обозначение игроков; аборигены считают, что игроки, являются существами из неизвестного плана, которые присутствуют в Галефрате только как проекции собственных сновидений, отчего они не способны по-настоящему умереть и всегда возрождаются».
        - Что ж, видимо, я Грезящий, которому не повезло застрять посреди кошмара. Благодарю за гостеприимство, но мне пора. Ночь ещё не закончилась, возможно, добуду несколько шкур.
        - И что вы с ними сделаете? - поинтересовался старик. - Возможно, вы обладаете навыками охотника и мастерски свежуете добычу?
        - Нет, но убить нармедона смогу.
        - Возможно, в таком случае, вы обладаете навыками кожевенника? - Пальцы Гунлопа прошлись по ножам, блестевшим на поясе.
        - Нет.
        - Тогда вы получите, в лучшем случае, грязную, окровавленную жирную шкуру, которая очень скоро сгниёт. Но, если хотите, я продам вам три отменные сумки вместительностью по пятьдесят килограммов. Экстрамерные, компрессионные, - при полном заполнении каждая будет весить для вас не более пяти килограммов. Цену уменьшаю вдвое: двадцать пять Драгоценных золотом вместо пятидесяти за штуку.
        То есть, одна сумка, дающая возможность нести пятьдесят килограммов, стоит по одной монете за килограмм? Дороговато… наверное. У меня не было опыта торговых отношений. Однако же в склепах ждало состояние куда более значимое, и его следовало поскорее забрать. Я опасался, что после зачистки от охраны, эта временная «сокровищница» могла исчезнуть вместе с деньгами.
        - Это очень щедрое предложение.
        - Рад угодить. К тому же я мог бы обучить вас азам ремесла кожевенника всего за пять Драгоценных золотом, мой сын обучает молодых охотников, а сноха - портних.
        - От этого, пожалуй, откажусь. - Я представил себе альгуля, держащего в огромных грубых пальцах иглу.
        - Тогда, может быть, купите чего-нибудь? Дам хорошую скидку на свои товары.
        - А что ещё у вас есть?
        - Дары леса, в основном. На этой делянке мы растим мандрагору; добываем шкуры и коптим мясо, делаем вещи из кожи, кое-что собираем. Вот, взгляните.
        Во весь мой обзор развернулся торговый интерфейс, оформленный в виде открытой кожаной сумки. Там как в ячейках лежали различные предметы с подписанными наименованиями, ценой, количеством: ягоды, грибы, мхи, лишайники, цветы, корни; наборы инструментов для выделки шкур, кожаные изделия; мандрагора живая, мандрагора переработанная, мандрагоровые отвары и дистилляты.
        - Мне бы что-нибудь… для гигиены.
        - Советую мыльный корень для чистоты, ландышевое масло для приятного запаха, и гусениц мпоко для ухода за полостью рта.
        - Кажется, мне очень с вами повезло, Гунлоп. Ещё неплохо было бы получить набедренную повязку из хорошей кожи, с ремнём.
        - Нет ничего проще.
        Глава 12. Ведьмино гостеприимство
        Склепы встретили тишиной, гули прятались в тенях и тумане, однако, почувствовав вожака, вышли навстречу. Хорошо, место не исчезло, охрана не возродилась, - вероятно, потому что была уничтожена целиком.
        Я принялся обчищать саркофаги, ссыпал в кожаные сумки золото и самоцветы. Несколько раз обнаружил среди обычных монет странные, - тёмные, бронзовые, старинные, с другой чеканкой. Решил запомнить и не пытаться их тратить пока что.
        Золотые монеты доверху заполнили две из трёх сумок, итого, десять тысяч Драгоценных весом в сто килограммов, упакованные в сумки, облегчавшие эту ношу в десять раз. Я даже попробовал набить золотом инвентарь, раз уж в нём деньги теряли массу, но на тысяча первой монете это правило вдруг перестало работать, и я ощутил неприятную тяжесть. Значит, игрок мог носить с собой только определённую суму наличных, не боясь надорваться.
        В третью сумку я решил определить добычу неопределённой ценности, но прежде в голову пришла идея. Взяв полную денег сумку, я попытался положить её внутрь пустой.
        «Внимание! Действие невозможно!»
        Затем я отсыпал из полной сумки немного золота и попытался сунуть на освободившееся место пустую сумку. Сработало прекрасно. Значит, пустые сумки можно было складывать друг в дружку, но, если в сумке есть хоть один предмет, она больше не рассматривается игрой как объект, пригодный для экстрамерной упаковки. Не знаю, пока что, зачем мне эта информация, но хотя бы любопытство смог утолить.
        В третью сумку отправилось несколько образцов оружия и доспехов, кольца, колье и браслеты; самоцветы разных форм и цветов.
        Закончив сбор сокровищ, я покинул склепы, увлекая стаю за собой. Шагов через двадцать обернулся, но в тумане даже силуэтов знакомых не осталось, временная сокровищница исчерпала себя.
        Поразмыслив немного, я направился к старому логову, на самую границу могильных равнин.
        Система тоннелей и пещер, выкопанная близ ручья, встретила нас запустением и сыростью. Несколько входов были обнаружены и частично раскопаны, кто-то нас искал. Возможно, эльф-копейщик вернулся, либо кто-то другой взял устаревшее задание. Часть тоннелей также оказалась затоплена, но да и что с того, пару дней убежище ещё послужит.
        Окопавшись во мраке, я рассматривал ценные предметы. Кроме десяти тысяч Драгоценных золотом из склепов удалось достать ещё двадцать пять килограммов материальных ценностей. Когда я брал в руки тот или иной предмет, всплывающая справка жёлтого цвета сообщала только «???». Иногда справка была синей и тогда я мог прочесть название вроде «Жезл Заклинателя Змей», «Кинжал Клыковоя» или «Лук Одинокого Следопыта». Ни материалов, из которых состояли предметы, ни чего бы то ни было другого справки не сообщали.
        Остаток времени я посвятил изучению энциклопедии, в частности, вопросу репутации.
        «Репутация - механика, завязанная на принципах работы Мировоззрения и взаимодействии игрока с НИП…»
        «НИП», три буквы, бывшие на плашках крампов из лесного лагеря. В статье про репутацию этот термин являлся ссылкой на другую страницу:
        «НИП - неигровой персонаж; в некоторой степени синоним термина «моб» (мобильный объект); абориген «Нового Мира», программа, имитирующая жизнедеятельность; НИП ограниченно способны к общению, выдают задания и вознаграждают за их выполнение; большая часть активности НИП направлена на подавление неверия игроков».
        Как удобно, видишь на плашке человека «НИП» и сразу понимаешь, что он часть виртуальной тюрьмы, невольный и неосознанный надзиратель. Так что там с репутацией?
        «… Поступки, имеющие яркий моральный оттенок, будучи засвидетельствованными, становятся достоянием общества. Иными словами, игрок, часто принимающий положительные с точки зрения традиционной морали решения, получит славу героя; противоположные действия прославят игрока как негодяя; Репутация и Мировоззрение влияют на ассортимент заданий, доступных игроку и способы их исполнения».
        Я перешёл на страницу «Мировоззрение».
        «Мировоззрение - механика, определяющая жизненные принципы игрока, его характер, поведение и ассортимент заданий, которые игрок сможет получить. Механика строится на взаимоотношении четырёх полюсов: Добро-Зло; Порядок-Хаос; а также промежуточных нейтральных состояний. Механика содержит девять мировоззренческих архетипов:
        Упорядоченно-добрый
        Упорядоченно-нейтральный
        Упорядоченно-злой
        Нейтрально-добрый
        Нейтральный
        Нейтрально-злой
        Хаотично-добрый
        Хаотично-нейтральный
        Хаотично-злой»
        К каждому мировоззрению прилагалась небольшая сноска, описывавшая сопутствующие ценности и убеждения, но, попытавшись вникнуть во все эти оттенки морали, я получил только мигрень. Совершенно точно понял только то, что хаотично-злой игрок - это безнадёжное и беспринципное животное, субстанц самого мелкого пошиба, злобный дегенерат, разрушитель всего разумного, доброго и вечного. Заглянул на свою вкладку «Мировоззрение» и обнаружил, что альгули имеют «хаотично-злое».
        Что ж, Анкрец, я не удивлён тому, как искажённо ты видишь суть моей борьбы.
        Свернул энциклопедию, потёр глаза шершавыми пальцами. Утомился. Но осталось ещё одно дело, которое откладывать дальше было нельзя.
        Пока существовал как гуль, мог полагаться только на разум и тело; став альгулем, получил новый элемент интерфейса внизу обзора, - ряд ячеек под пиктограммы, лишь три из которых были заполнены. Сосредоточившись на первой пиктограмме, я получил всплывающую справку:
        «Рваные Раны
        Альгуль атакует когтями, нанося повышенный урон целям в кожаной броне, тканевых одеждах, а также незащищённой плоти; базовый коэффициент прироста урона составляет 15 % от базового показателя;
        Вероятность наложения эффекта кровотечения: 40 %;
        Вероятность наложения эффекта заражения крови: 20 %;
        Время действия: 12 ходов;
        Время перезарядки: 40 ходов;»
        Вторая пиктограмма:
        «Голос Вожака
        Альгуль издаёт громкий рёв, подчиняя себе всех более слабых сородичей в диапазоне слышимости (50 м.);
        Гули под воздействием способности получают рост Характеристик: Сила, Ловкость и
        Выносливость в размере 15 % от базовых значений; коэффициент прироста увеличивается в зависимости от количества гулей, попавших под воздействие способности;
        Гули под воздействием способности подчиняются мысленным командам альгуля;
        Время действия: 60 ходов;
        Время перезарядки: 90 ходов»
        Видимо, именно этим пользовался альгуль из склепов, когда напал отряд Ленгидмара. Помню то ощущение.
        Третья пиктограмма:
        «Жертвенная Плоть
        Альгуль убивает и поедает ближайшего гуля, восстанавливая свою Шкалу Здоровья за счёт здоровья жертвы в соотношении Очков Здоровья 1 к 2;
        Время действия: бессрочно;
        Время перезарядки: 20 ходов»
        Итого одна способность для нападения, вторая для управления стаей и третья для восстановления. Во всех трёх есть изъяны: Рваные Раны наверняка не особо эффективны против металла; Голос Вожака не подействует против более сильных гулей, хотя тут не помешало бы понять, что объективно определяет силу (я убивал и более сильных сородичей); для использования Жертвенной Плоти нужно иметь рядом другого гуля, - любое мясо не подойдёт. Всё-таки каннибализм был свойственен всей нашей природе.
        Хм. А вот если бы я сразу не поленился и изучил способности заранее, возможно, бой с нармедонами закончился бы более удачно. Может быть их толстые шкуры поддались бы Рваным Ранам, хотя, не представляю, чтобы каменный топор чем-то уступал грязным когтям в боевом потенциале. Но нет, претерпев эволюцию я позволил себе слегка опьянеть от ощущения силы.
        Многое осталось непонятным, к примеру, как и какими «ходами» можно мерять время? Энциклопедия молчала… помнится, та целительница из отряда Ленгидмара где-то зацепилась за колючку и не могла освободиться в течение трёх ходов. Сколько это, три хода?
        Забурчало в желудке, я оглядел дремлющих вокруг гулей, задумался, не стоит ли опробовать Жертвенную Плоть, но потом решил не заниматься ерундой и отправиться на охоту. Снаружи как раз опускалась ночь.

* * *
        Третий из оговоренных дней наступил, я с двумя сумками, висящими крест-накрест через грудь, покинул логово. Стая повадилась следом, но я обернулся и рявкнул с Устрашением, разгоняя гулей.
        Поправив сумки, бросился бежать и не останавливался до самого вечера, когда, с опушки, открылся вид на Улим. Пригороды ярко горели, переполненные жизнью, по дороге сновал транспорт, а в небе мигали сигнальные огни кораблей.
        Прежде чем идти в гости я решил привести себя в порядок, небольшая речка вполне подошла для этих целей. Когда я приближался к воде, альгуль внутри боязливо скулил. Понятно уже, - гулья порода не умеет плавать. Всё же я подавил его страх и окунулся.
        Измельчённый мыльный корень давал хорошую пену, когти скоблили шкуру лучше любого мочала, а гусеница мпоко распространяла во рту освежающий мятный вкус. Эта пухлая гладкая штучка имела нежно-зелёный цвет, её плоть была мягкой как желатин, а содержимое походило на пасту. Я неплохо отмылся, только избавиться от белой краски не удалось. Она въелась в кожу намертво и даже распространилась, сделав меня всего белым. Что ж, с этим можно было жить.
        От старой набедренной повязки избавился, затянул на талии ремень новой, кожаной и приятно пахшей. В таком виде прокрался к городской черте, незаметно перебрался через канаву, карабкаясь по краю моста, и побрёл переулками.
        Торговая аллея была оживлена и ярко горела; вдоль зданий стояли многочисленные киоски, пёстрая публика прогуливалась, покупая угощения и участвуя в массовых увеселениях. Вот, значит, как игроки отдыхали от настоящей жизни в этой виртуальной тюрьме? Хм.
        «Длинная утка» шумела, изнутри пёр дух горячей кухни и множества посетителей. Я скользнул в переулок, прошёл к боковой двери и постучал. Кажется, меня не услышали за звоном посуды и ударами ножей по деревянным доскам. Пришлось постучать громче и тогда дверь распахнулась. В переулок хлынул свет, а мне в глаз уставилось дуло огнестрельного оружия. С другой стороны ружья находилась невысокая зеленокожая особа, платиновая блондинка с непропорционально крупной грудью и широкими бёдрами; она была одета в белое вечернее платье, широкое декольте с подвесками стискивало природные богатства, на шее сверкало колье, а в длинных острых ушах - бриллиантовые серьги. «Агнесс Нитт, стрелок (мушкетёр) 31 уровня, гоблин (Грезящая)».
        - Понимания и процветания. Я к Мэдлин. Вижу, вы меня ждали.
        При звуках моей речи коротышка вздрогнула и чуть подалась назад, но тут же вернула себе грозную уверенность. Её ярко раскрашенное лицо играло тысячами блёсток, ресницы походили на опахала, а на губах был толстый слой помады.
        - Мы ждали гуля, а не альгуля, - заявила Агнесс Нитт.
        - Как говорила моя первая любовь: «чем больше - тем лучше».
        - Первая любовь гуля? И что с ней стало в итоге? Съел?
        - «Ел» её каждую ночь, и расстались друзьями.
        Я вытянул изо рта язык альгуля, свесившийся до середины груди. Агнесс Нитт вспыхнула сквозь макияж, отвела глаза. Ставка на абсурд сыграла.
        - Доратея!
        Женщина-гоблин убрала оружие, а рядом появилась полная противоположность Агнесс Нитт: человеческая девушка двух метров ростом, обладавшая сложением прирождённого бойца: мышечный рельеф проглядывался через блестящую от пота и покрытую шрамами кожу, светлые волосы свободно разливались по широким плечам, кукольное личико выражало озадаченность. Из одежды она носила лишь короткую юбку, едва прикрывавшую ягодицы, верх раздельного купальника «нитка-две заплатки», и сандалии на высоких шпильках. «Доратея, варвар (крушитель) 22 уровня, человек (Грезящая)».
        - Госпожа Нитт?
        - Принеси накидку и маску.
        - Те, что вы велели приготовить?
        - Нет, милая, другие.
        Доратея поставила бровки домиком, огромные наивные глаза уставились в потолок, лоб через силу наморщился.
        - Да те самые, Дора! Те самые! Других же нет! - закричала коротышка на громадину.
        - Ой, простите, простите!
        Девушка унеслась, грохоча шпильками по кафельному полу, и вернулась с длинной чёрной мантией и маской.
        - Без этого через общий зал незамеченным не пройдёшь, надевай. Поднимешься на второй этаж, первая дверь слева.
        - Спасибо за предупреждение. Примите в знак признательности. - Я вынул из сумки крупный синий камень и протянул коротышке. - Очень подходит к вашим глазам.
        Она распахнула эти самые глаза, приоткрыла рот в искреннем удивлении, и молниеносно схватила драгоценность.
        Войдя в кухню, я прошёл мимо горящих плит и поваров, трудившихся над ними. Среди прочих заметил кота, что гонял меня по городу с топором несколько дней назад. Было жарко, пахло вкусно, никто не обратил на меня внимания. Вышел в зал, где за столами расположилось, вероятно, не меньше сотни разнобезобразных личностей. Семьдесят процентов посетителей были игроками, остальные носили на плашках «НИП»; маленькие, нормальные, огромные, самых разных цветов, в самой разной одежде и броне. Вслед за мной кухню покинула Доратея, в одной руке она несла поднос с десятками тарелок, а в другой - поднос с десятками кружек, выстроенных пирамидой. Мышцы девушки бугрились, походка на каблуках была непринуждённой, солидная грудь покачивалась, а некоторые посетители азартно свистели и гикали.
        Ступени скрипели под ногами, я поднялся на второй этаж и подошёл к первой двери слева. Постучал.
        Мэдлин Пентеграм встречала меня в просторном чёрном свитере, который доходил ей до верха бёдер, и пушистых чёрных тапках. Стройные белые ножки ничто не скрывало.
        - Чем могу помочь? - прозвучало без намёка на энтузиазм.
        Я скинул капюшон, снял маску, улыбнулся, не показывая зубов. Её взгляд снизу-вверх был цепким, ведьма вгляделась, изучила плашку над моей головой, прикинула что-то, пожевала губами, но воздержалась от комментариев.
        - Ну входи.
        В комнате царил густой мрак. Прямо за дверью на полу лежал круглый чёрный ковёр с белой пятиконечной звездой, слева подпирал потолок платяной шкаф, рядом с ним висело на стене ростовое зеркало, а в углу стоял без видимой опоры посох-полумесяц, который я уже видел. На посохе висела шляпа Мэдлин и её плащ, а также на нём как на жёрдочке спал ворон. Напротив двери под приоткрытым окном находился письменный стол, заваленный книгами и свитками, в качестве пресс-папье служил череп неизвестного существа. Правее стола имелся большой книжный шкаф, а между ним и дальней стеной расположилась кровать с балдахином. У неё в изножье был комод, на котором, судя по всему, хозяйка устроила небольшой алтарь; правее комода, но левее входной двери, если повернуться к ней лицом, находилась софа, перед которой стоял низкий овальный столик. Каждый предмет мебели нёс отпечаток хозяйки, обладал неким «мрачным шармом»: резьба, узоры, тёмный или чёрный цвет, украшения в виде черепков, косточек и гробов - подвида саркофагов.
        Всё это освещали только многочисленные свечи, расставленные везде: на столе, подоконнике, настенных полках и комоде. Оглядевшись, я заметил слева от двери прямо в стене прямоугольный выступ, коснулся его и комнату озарил яркий свет, - под потолком вспыхнули три кристалла. Как только глаза гуля оправились от удара, я обратился к хозяйке:
        - А ты знала, что у тебя тут встроенное освещение есть? Невероятно, правда?
        Мэдлин тяжело молчала, но я чувствовал свирепое холодное осуждение. Выключил свет.
        - Прошу прощения. Можем приступить, если ты…
        - Есть хочешь?
        На овальном столике перед софой стояла посуда: тарелки, бокалы, миски, высокий штоф с чем-то красным.
        - Я всегда хочу есть.
        Глубокая тарелка с нарезанным кубиками мясом привлекла моё внимание. Поставил сумки на пол, плащ и маска отправились в платяной шкаф, и вместе мы уселись на софу. Столовые приборы плохо держались в пальцах альгуля, пачкать руки не хотелось, так что я хватал еду языком. Хозяйка молча следила, цедя напиток по капле, сама ничего не ела. Я тоже пригубил из фужера, но сразу же понял, что пить не стану, - красная жидкость оказалась ужасно кислой.
        - Что это?
        - Вино из Средеца, очень хорошее.
        - М-м-м… в Средеце не слыхали о сахаре?
        - Гули - строгие хищники, любая растительная пища для них неприемлема, напитки, вероятно, тоже. Может, воды?
        - Благодарю, жажда меня совсем не мучает.
        Я расправился с мясом и вылизал тарелку раньше, чем понял, как это выглядело со стороны. Впрочем, Мэдлин проявляла безупречную тактичность.
        - Можем начинать, я кое-что подготовила для тебя, но сразу предупреждаю, чтобы многого не ждал.
        - Обожаю холодный прагматизм.
        - Я тоже, - ответила она серьёзно.
        Мы перешли к письменному столу, Мэдлин опустилась на вращающийся стул, я украдкой закинул в пасть гусеницу мпоко и навис над бумагами. Ведьма надела очки-половинки.
        - Ни единого лишнего слова, - предупредила она.
        - Прости, не могу сдержаться: женщины, которым идут очки, всегда восхищали меня.
        Она мимолётно скосила взгляд, но ничего не ответила, провела рукой над бумагами и воздух наполнили голографические окна с текстом, графиками, изображениями.
        - Я долго сидела в Инкарнаме, общаясь с игроками, а также пролезла в закрытую секцию улимской библиотеки. Сам город ничего особенного из себя не представляет, но библиотека очень хорошая. Нигде ничего не известно о насильном погружении в «Новый Мир».
        Разумеется, проект «Пенитенциарий» глубоко засекречен, если человечество узнает о том, что из его любимой игрушки можно сделать настоящую тюрьму для разума, то все эти самозабвенные игроки побегут прочь и никогда не вернутся.
        - Что у тебя с интерфейсом? - спросила Мэдлин.
        - Хм?
        - В верхнем левом углу обзора у любого игрока есть маленькая иконка в виде крестика, она вызывает меню основного функционала: в частности, путь к настройкам и кнопка выхода из игры.
        - У меня такой нет.
        - Не может быть, - поджала чёрные губы ведьма.
        - Играбельных гулей тоже, - возразил я. - Или считаешь, что я просто очень хитрый НИП?
        Она задумалась, углубилась в чтение, а я потерял концентрацию. Нос гуля был очень сильным органом чувств, и запах Мэдлин Пентеграм оказался непреодолимо соблазнительным. Рот наполнила слюна, в голове зашумела кровь и возникло приятное напряжение. Хотелось прижаться к белой коже лицом и укутать себя в запах этой женщины как в роскошное одеяло… Кажется, у Древних была история про человека с острым нюхом, не помню, чем она кончилась, но теперь могу понять, что он чувствовал рядом с красивыми женщинами. Поглощённый обонянием я прикрыл глаза и сам не заметил, как наклонился очень низко, почти коснулся губами изгиба шеи Мэдлин. Опьяняюще…
        - Что ты делаешь? - спокойно спросила она.
        Я поднял веки, ведьма смотрела из-под чёлки своими нефритовыми глазами, холодная, невозмутимая.
        - Кажется, я застрял меж двух желаний.
        - Каких?
        - Не знаю, чего хочу больше, оказаться внутри твоего тела, или поместить его внутрь своего?
        - К чему такие эвфемизмы? Разрываешься между желанием потрахаться и пожрать?
        Она встала, сняла очки и стянула свитер через голову, оказавшись совершенно голой. Свечное пламя бросилось лизать широкие бёдра и большую грудь, в сосках и пупке сверкали металлические украшения, на боках и животе было чуть больше жира, чем в реальном мире считалось идеалом, и это показалось мне очень возбуждающим. Ведьма медленно повернулась вокруг собственной оси, показывая пышный зад и татуировку летучей мыши на пояснице.
        - Что думаешь? - спросила она, уперев руки в бока с выражением потаённой гордости. - Я провела в редакторе персонажа несколько суток, добиваясь полного соответствия своему видению.
        - Это произведение искусства, - ответил я, касаясь мягкого податливого живота, - которое необходимо осквернить.
        Впервые её губы почти улыбнулись, нефритовые глаза хищно сузились. Я расстегнул ремень и скинул набедренную повязку, - глаза ведьмы опять расширились.
        - Ох… - выдохнула она, - …ну привет…
        Я схватил её, горячую и податливую, шагнул к кровати.
        Глава 13. Ордос
        Мэдлин Пентеграм совершенно не умела заниматься любовью. Зато она невероятно совокуплялась. Ведьма была ненасытна и, в отличие от прежнего нашего общения, предельно разнузданна. Её гибкое тело, нежный голос и ритмичная тряска форм гипнотизировали, а готовность и желание сделать вообще что угодно, даже самое немыслимое, - пугали. С ней было очень хорошо.
        - Давно… - прошептала она, затихнув рядом после очередной двадцатиминутной скачки, - меня так… никто… не трахал…
        - Меня так вообще никогда не трахали, - признался я, глотая пастью воздух.
        Некоторое время мы лежали без движения, грея друг друга и восстанавливаясь. Потом она встала, подошла к столику и налила себе вина. Я лениво огляделся, задержал внимание на комоде, что также служил алтарём. Среди свечей, мелких статуэток, перьев, разбросанных камушков и косточек центральное место занимала яшмовая статуэтка в виде сидящего в позе лотоса долговязого человека; он поджал под себя ноги и скрестил на груди три пары рук, а вытянутая голова была довольно массивна…
        - Это ведь не идол, верно?
        Мэдлин скосила глаза на «алтарь», допила вино и поставила бокал.
        - Это Дин-Донг, мой духовный якорь.
        Она прошла через небольшой зазор между изножьем кровати и комодом, прикоснулась к стене и тот участок с щелчком отъехала в сторону.
        - Ещё одна комната?
        - Ванная, - сказала она, - я предпочитаю комфорт.
        Ведьма зажгла в санузле свет и закрыла дверь, послышался шум воды. Поленившись ещё некоторое время, я поддался зову брюха и пошёл исследовать столик. Увы, ничего подходящего для альгуля в тарелках не нашлось, чувствуя нарастающий голод, я огляделся, заметил, что ворон наблюдал.
        - Какая милая птичка…
        - Если прикоснёшься к Каспару, отправишься на респавн, - донеслось из ванной.
        - Он что, настолько опасен?!
        Решив не испытывать удачу, отступил от посоха-жёрдочки. Ворсистый ковёр щекотал ступни, я ещё раз оглядел рисунок пятиконечной звезды, и вспомнил, что видел такой недавно. Коснулся одной из сумок, вызывая череду заполненных ячеек, и нашёл нужный предмет. Чёрная лента с застёжкой и круглым кулоном, на котором была изображена пятиконечная звезда; на каждой вершине звезды находился маленький сиреневый камень. Всплывающая справка была фиолетовой, и сообщала только: «???».
        - Не хочешь принять душ? В ванну ты целиком не влезешь, но если…
        Она вернулась в комнату с чёрным полотенцем, скрывающим туловище и со вторым - на голове. Лицо покрывал свежий макияж. И как только успела?
        - Что значит этот символ?
        - Пентаграмма, оккультный символ Древних.
        - Пентаграмма? Как Пентеграм?
        - Пентеграм как пентаграмма, - подтвердила Мэдлин. - Механика магии - одна из основных в «Новом Мире», так что этот символ используется во многих заклинаниях.
        - Хм, значит, скорее всего, эта вещь «магическая»?
        Я протянул ей ленточку с кулоном, ведьма присмотрелась.
        - Где ты это взял?
        - Не важно. Что это за вещь?
        - Артефакт, чокер Госпожи Шабаша.
        - Он ценный?
        - С такими статами - очень ценный. Если собрать полный сет, то станет бесценным…
        - Отлично. Прими его в подарок.
        Нефритовые глаза ожгли холодом.
        - Ты даже не представляешь, сколько он может стоить на мировом аукционе.
        - М-м-м, тысяч десять Драгоценных?
        - В качестве стартовой цены.
        - Вот и хорошо, не люблю дарить дешёвки.
        - Не приму.
        - Почему?
        - Буду чувствовать себя обязанной.
        Я мягко подтолкнул её к зеркалу, стянул с головы полотенце, освободив неожиданно длинные красные волосы, скинул второе, встал позади, накинул чокер на белую шейку, чудом совладал с маленьким замочком и взглянул через плечо.
        - Смотри, Мэдлин, как мы подходим друг другу. - Лапы альгуля охватили нежные груди. - Моё уродство оттеняет твою красоту. - Прижался торсом к её тылу, приблизил пасть к уху. - С ванной ты поторопилась.
        Дыхание ведьмы становилось тяжелее, сердце ускоряло бег, я взял её руки и упёр ладонями в стену по сторонам от зеркала. Рот Мэдлин приоткрылся, во взгляд возвращался особый блеск.
        - Смотри на себя, смотри и не отводи глаз, пока мы…
        Она тихо застонала.
        - …не перестанем быть одним.
        «Внимание! Касандея отметила вашу безудержную страсть! Вы получаете достижение «Ненасытные Любовники»!»
        «Внимание! Касандея дарует вам своё благословение! Теперь вы можете восстанавливать очки здоровья через взаимное сексуальное удовлетворение!»

* * *
        Голод, обоняние, осязание, слух.
        Я проснулся от нестерпимой жажды плоти, скатился на пол, запутался в простынях, дёрнулся и порвал шёлк. В животе словно вращался железный шар с лезвиями и крючьями, который измельчал меня. Пища! Нужно было что-нибудь съесть!
        Запах! На столике ждала глубокая тарелка с обрезками костей. Кто-то аккуратно распилил их и оставил так, свежие, розовые, ещё живые. Я набросился на угощение и полностью отдался хрусту, челюсть дробила без остановки, божественный вкус костного мозга наполнял мою голову, а боль в животе понемногу унималась. Голод - единственная непреходящая истина гулей.
        Успокаиваясь, открыл энциклопедию, перелистнул на новую страничку.
        «Касандея - Роза Страстей, Сладостный Шип; богиня ярких эмоций и чувственных наслаждений; свободная, ветреная, неудержимая в страсти и ненависти, любовница и мстительница, защитница запретной любви, покровительница тех, чьи сердца пылают; моральный ориентир: хаотично-нейтральный».
        Я перешёл к новому достижению «Ненасытные Любовники», прочитал краткое описание и чуть не подавился молотой костью. Не хотел бы оказаться в ситуации, когда мне понадобится такое исцеление.
        Ванная была маленькая и очень чистая, на стенах чёрного кафеля блестели никелированные вешалки с чёрными махровыми полотенцами. Сама ванна тоже была очень мала, но на краю лежал кусок чёрного мыла, а из лейки сразу пошла горячая вода. Не знал, что мне настолько не хватало её, - простой горячей воды. Хотя, в реальности я обычно обходился вибродушем, и всё же…
        Закончив мытьё и обтираясь, озадаченно встал над блестящим керамическим агрегатом. Тоже чёрным. Ватерклозет, устройство оправления естественных нужд, прообраз современных мне моделей. При взгляде на него я вдруг осознал, что ни разу со дня заточения не испытал этих самых нужд. Вроде бы мелочь, а всё же, нужно будет осведомиться при случае.
        Позже, чистый и благоухающий, в маске и плаще, с сумками в руках я спустился в общий зал. Оказалось, что маскировка была излишня, - он практически пустовал. Двери и ставни были закрыты, создавая приятный полумрак, у барной стойки с книгой и серебряной чашечкой кофа сидела Мэдлин; на самой стойке рядом, закинув ногу на ногу пристроилась Агнесс Нитт в синем вечернем платье.
        Судя по всему, моё появление прервало их беседу. Поодаль стояла огромная Доратея, лицо девушки было красным, уши горели, она мяла полотенце и пыталась не смотреть в мою сторону.
        - Понимания и процветания, дамы, - сказал я, кладя маску, плащ и сумки рядом с гоблинкой. - Благодарю за гостеприимство.
        - Маловато будет благодарности. Вот иди, сожги простыни и оплати услуги жреца для нового освящения дома, - тогда расквитаемся.
        - Мы слишком шумели? Приношу свои извинения. Десяти Драгоценных золотом будет достаточно?
        - Она шутит, - сказала Мэдлин, не отрывая глаз от книги, - денег не надо.
        - Ничего себе шутки! Бард порвал три струны и сорвал связки, пытаясь вас перекрыть! Посетители сочли, что в таверне завёлся призрак и многие разошлись! Это убытки, Мэдлин!
        - Они разошлись не из-за «призрака», Агнесс, просто решили провести остаток вечера в городских борделях.
        - Убытки! - повторила зеленокожая коротышка.
        - Да ладно тебе, сладенькая, всё это ерунда! Они вернутся в надежде получить добавку! - Из кухни с небольшим подносом вышел бистал-рысь; передо мной появилась ещё одна чашка кофа, - керамическая. Яркие кошачьи глаза уставились в упор. - Говорящий гуль, значит? Прости, что чуть не убил тебя.
        - Не стоит, Лёкс, ты даже близко не смог подобраться.
        Он дёрнул ухом, в глазах промелькнула искорка раздражения.
        - Пару раз едва не разрубил, прости.
        - От городского транспорта было больше проблем, не стоит волноваться.
        - Твои пятки так и сверкали, мне неудобно.
        - Тебе неудобно, потому что кроме пяток сверкало ещё кое-что, а в остальном - пустяки.
        - Хочешь повторить забег, гуль? - тихо прорычал он.
        - Альгуль, с твоего позволения. Да, можем повторить, но на этот раз чур топор у меня. - Я улыбнулся, показывая все зубы.
        Человек-кот и рад был бы довести беседу до членовредительства, но глянул на ведьму и не стал.
        - Коф.
        - Благодарю, но не думаю, что мой организм…
        Принюхавшись, я понял, что запах мне по нутру. Долго дул, пока остальные следили, сделал глоток и почувствовал неподдельное удовольствие.
        - Интересная реакция, - прокомментировала Мэдлин, - ты не способен есть растительную пищу, но коф пьёшь. Вероятно, это из-за игровых условностей. Коф в «Новом Мире» относится не к еде, а к зельям, восполняющим выносливость, иначе говоря, это слабый стамина-поушен. Вы не оставите нас наедине?
        Гоблинка вытянула накрашенные губы трубочкой, усмехнулась, и спрыгнула на пол, Лёкс последовал за ней на кухню. Я же взобрался на стул рядом с ведьмой, сделал ещё один глоток кофа.
        Мы взяли небольшую паузу, она читала свою книгу, я пил; осматривался. «Длинная утка» была весьма уютным местечком, - по-винтажному уютным. В реальном мире здания, построенные из дерева, давно стали редкостью, но в них живо некое тепло, обманчивая близость к природе, которую человечество давно утратило. Запахи, цвета, поскрипывание половиц и блеск лака на стойке, разноцветные бутылки на полках и люстра с сотней свечей вместо кристаллов… я заметил, что всё это время над нами сидел огромный чёрный ворон. Справа от стойки на стене висело нечто похожее на серебряный поднос; он транслировал какую-то передачу без звука.
        - Здесь хорошо. Хм, уютно. Чувство безопасности и…
        - Ты расскажешь, как попал в «Новый Мир»? - Ведьма продолжала читать.
        - Не могу.
        - Кто ты?
        Агамот, Великий и Ужасный, голос анархии, борец за распад Единства, но, по мнению Правительства, - инфо-террорист.
        - Если скажу, то ты можешь отказаться помогать мне. Или, хуже того, согласишься. Тогда тебя смогут привлечь за осознанное содействие. Не стану говорить, и тогда, в худшем случае, сможешь доказать, что не знала, с кем имеешь дело.
        - Вот на это я вообще внимание обращать не нужно. Запомни, Антон, существует правило, по которому ничто из происходящего в игре не влияет на игрока, когда он возвращается в реальность. Ничто. Ты можешь делать всё, что угодно, отыгрывать любую роль и все последствия останутся здесь. Это один из столпов, на которых Ледо Нифтар возвёл «Новый Мир».
        - В таком случае…
        - Таким образом я могу без опаски помогать кому угодно, не боясь проблем со стороны властей реала.
        Это, как ни странно, всё усложняло. Если я скажу ей, кем являюсь, она может отказать мне в помощи по собственным идеологическим соображениям.
        - Я заперт здесь против своей воли, это нарушение моих человеческих прав и каждый день, проведённый в «Новом Мире» является днём незаконного тюремного заключения. Больше ничего сказать не могу. Я готов принять любую помощь и щедро за неё отблагодарить, а за тобой идёт слава опытного игрока и даровитого наставника. Если согласишься, я буду учеником получше того бордельного эльфа.
        Ведьма закрыла старомодную бумажную книгу и впервые посмотрела на меня прямо.
        - Гуль, носящий психоматрицу настоящего человека, - звучит интересно. И опасно.
        - Это «да»?
        - Это «я думаю». Слишком мало информации, Антон. Для начала давай разберёмся с интерфейсом.
        - Хорошо.
        Я ещё ничего не получил, но уже был рад не получить твёрдый отказ.
        Через десять минут выяснилось, что мой интерфейс довольно сильно урезан, как и весь прочий функционал. Каждый стандартный клиент игрока имел определённую видовую принадлежность: расу и класс, - призвание. Всё это ограничивалось широким списком доступных для выбора вариантов, однако, далеко не все виды и расы Галефрата принимали в свои ряды Грезящих.
        - Гули никогда не рассматривались в качестве играбельных аватар, - говорила Мэдлин, потягивая коф и глядя на серебряный экран. - У меня есть связи среди бета-тестеров, они говорят, что сейчас новые виды не готовятся вообще. Скорее всего, не врут. Была идея освоить кобольдов, но сырой проект застопорился и, видимо, ящерицы ещё нескоро станут доступны. Это значит, Антон, что к твоей видовой принадлежности не подогнаны никакие классы, ты не можешь быть воином, магом, стрелком или жрецом, а значит, у тебя нет доступа к их способностям, навыкам и к умениям. То есть, к их естественному арсеналу. Также ты не можешь пользоваться классовым оружием, бронёй, прочими артефактами. Гули вообще не умеют пользоваться оружием.
        - Я могу. Каменные орудия труда.
        - Каменные?
        - Благословение Талмонса, прилагающиеся к достижению «Индивид Умелый».
        - Никогда не слышала о такой ачивке. Позже расскажешь. Так вот, я трое суток не вылезала из Инкарнама, поднимала старые связи, изучала мировой фонд ЛОРа на тему гулей. Тщетно. Твоя оболочка - это один из наиболее часто встречающихся мобов низкого уровня. Гули обитают практически во всех частях света во всех Четырёх мирах, и везде они являются кормом для нубов. Только не в Костомахии.
        - А Костомахия это…?
        - Субрегион, где мы сейчас находимся, - пояснила ведьма. - Ты что, до сих пор не знал, куда попал?
        - Меня окружали в основном гули и трупы всё это время. Первые слишком тупы, а вторые не склонны обсуждать географию.
        Она, подумав, кивнула.
        - Понятно. Костомахия отличается от остальных частей света тем, что в ней обитают ночти все виды гулей, не считая демонических измерений и лунарных миров. Впрочем, я отвлеклась. Интерфейс.
        Выяснилось, что у моего клиента не было собственного имени и зримой шкалы прогресса. Также в интерфейсе не была предусмотрена карта. Никакая. Мэдлин показала мне свои: мировую, региональную, субрегиональную и, наконец, локальную; а также миникарту с внутренним устройством «Длинной утки».
        - Твой клиент нещадно урезан, - говорила ведьма, - часть неотъемлемого функционала удалена. Такого не может быть. Ещё три дня назад я сказала бы, что ты в тупике, что застрял, но сейчас вижу, что тебе доступны ачивки богов и механика эволюции. Это уже что-то, Антон, с этим можно как минимум выживать.
        - Ты не пытаешься меня обнадёжить.
        - Нет.
        - Обожаю холодный прагматизм.
        - Я тоже, - кивнула ведьма. - Гули не прописаны в коде «Нового Мира» как аватары игроков, но они встроены в мировую экосистему. Не уверена, что кодеры собирались дать им возможность свободно эволюционировать, однако, саму механику для гулей не отключили.
        - Гули получают опыт с пищей, - я вспомнил, Нифтар что-то такое упоминал.
        - Вот как? Хм. Слышу впервые. Значит, им даже не обязательно сражаться, достаточно просто есть… - Мэдлин задумчиво постучала ногтями по стойке. - Возможно, ты эволюционируешь и на тридцатом уровне, но в кого? У меня нет соответствующей информации. Впрочем, до этого надо ещё дожить. Основной источник опыта - квесты, однако, ни один вменяемый НИП не даст квест гулю. Для этого нужно стать Грезящим. Может быть, квесты за «Зло»? Хм… нет, у гулей слишком низкая Харизма, их все ненавидят и презирают…
        - У меня Харизма плюс двадцать. Ой, кажется, я тебя пере…
        - Что ты сказал? - Мэдлин показалась, что она ослышалась. - Повтори.
        - Харизма. Плюс двадцать. У меня.
        Она моргнула и долго сидела так, думая. Наконец, чёрные бровки нахмурились.
        - Этого не может быть. Если бы у тебя была такая Харизма, то все остальные Характеристики оказались бы чудовищно подавлены. Ты не смог бы дожить до эволюции.
        - Я не только редкий харизматик, но ещё и любитель нарушать правила. К примеру…
        - Правило Семидесяти, - догадалась она и приоткрыла рот в намёке на изумление. - Это невозможно.
        - Уже не в первый раз слышу это от тебя.
        - Правило Семидесяти - другой из столпов «Нового Мира». Любой игрок на старте получает семьдесят очков Характеристик, ни больше, ни меньше. Скрытая ХарактеристикаУдача не в счёт… Это правило неоспоримо.
        - А я взял и оспорил. Перед тобой альгуль восемнадцатого уровня с Харизмой сорок четыре. Двадцать из этих сорока четырёх взяты в скобки и мигают красным. Итого на первом уровне у меня было не семьдесят, а девяносто очков Характеристик, двадцать шесть из которых принадлежали Харизме.
        - Это… чудовищный показатель для первого уровня. Вдвое больше чем у барда. Это просто невозможно.
        - И вновь повторяешься, Мэдлин. Я невозможен по определению.
        Потому что являюсь узником проекта «Пенитенциарий», о котором ты, к счастью, не осведомлена.
        Ведьма долго думала, попутно разглядывая гущу на дне серебряной чашечки. Красивые нефритовые глаза мерцали из-под чёлки…
        - Это определённо может быть интересно.
        - Тогда обменяемся заверениями? Ты поможешь мне?
        Мэдлин поджала губы.
        - Мне слишком… лень, - призналась она. - Я привыкла ко всему этому.
        - К чему?
        - К комфорту, Антон. Сколько, думаешь, я уже в игре? С самого начала. Другие игроки достигают высоких уровней к этому времени, сотого, сто пятидесятого, и даже номинального предела, - двухсотого. А я сижу на своём шестьдесят шестом, потому что не хочу ни с кем тягаться, мне интересно изучать мир, а не покорять его. Это удобно делать из уютной комнаты с ванной, из таверны, где вкусно кормят, из города с отличной библиотекой и лёгкими подработками. А все эти побегушки, - её спокойное уверенное лицо теперь внушало мне опаску, - слишком суетны.
        - Мэдлин, - я заглянул ей в глаза, - я брошусь в любой край этого проклятого фальшивого мира, выполню для тебя любую просьбу и буду лоялен твоему авторитету. Мне нужен лишь твой опыт. И надежда.
        Проникновенные слова не смогли пробить её броню, ведьма осталась невозмутимой и серьёзной, взвешивала все «за» и «против». Молчание затягивалось, моя тревожность росла и, чтобы разорвать затянувшийся зрительный контакт, я повернулся к серебряному экрану.
        Не сразу понял, что там показывали: какой-то вид с городскими крышами на фоне небосвода. Над ними низко летел корабль; его держал в воздухе большой продолговатый баллон, а толкала вперёд пара пропеллерных движителей. Ракурс поменялся, теперь кто-то снимал с одной из крыш и огромное судно проплывало мимо. На синем баллоне ярко белел символ: крест с четырьмя толстыми лучами в виде мечей, и ещё четырьмя более тонкими шипами в промежутках. С гондолы падали длинные канаты, и по ним скользили сверкающие металлом фигурки. Оператор сместил ракурс на землю.
        - Мэдлин, это не ваша торговая аллея?
        Она обратила внимание, прищурилась, а через секунду брови удивлённо приподнялись.
        - Это наша «Длинная утка».
        Мы оба прислушались к гулу, раздававшемуся где-то наверху. В запертые двери вдруг громко заколотили.
        - Открывайте немедленно! Именем Ордоса!
        Глава 14. Побег. Часть 1
        Мы переглянулись.
        - Они за тобой, не так ли, Антон?
        - М-м-может быть. Откроем?
        - Пусть полижут мою пещеру чудес! - яростно воскликнула Агнесс Нитт, влетая в общий зал. - Ненавижу этих душнил!
        - Открывайте немедленно! - донеслось с улицы. - Здание окружено!
        - Иди в ректум, сын матери! - рявкнула гоблинка. - Это частное заведение! Сунете нос, и я буду стрелять!
        - Нитт! Мы разберём твой притон по щепкам!
        Хозяйка «Длинной утки» опешила.
        - Что это за визгливый голосок я слышу?! - воскликнула она. - Киршем? Тебе сифилис в конец мозг выел маленький дуршлаг?!
        - Прибереги угрозы для моих приятелей, плесень! Мы знаем, что внутри здания находится дикий моб! Выдайте его и не будет никаких проблем!
        - Какой ещё моб?! Ты хоть понимаешь, что это за позор - связываться с Ордосом?!
        - Я не буду выслушивать это от тебя, мелкая похотливая субстанца! Мэдлин Пентеграм встречалась с белым гулем на улице Синих Полосок! Я был там ночью! Следил как другие пытались отыскать сокровища! Она пригласила его в «Длинную утку» и вчера он пришёл! Я видел это!
        - Зачем вам… А! Плевать! Придётся принимать бой, - зло прорычала Нитт, - ты дорого мне обходишься, чудовище! На ремонт уйдёт несколько тысяч…
        - Ни слова больше.
        Я извлёк из сумки три тысячи Драгоценных, которые выстроились на стойке ровными столбиками.
        - Надеюсь, это возместит ущерб. А теперь скажите мне, неразумному, что делать дальше?
        - Зависит от того, сколько их, - сказала ведьма, пряча книгу в свою шляпу, надевая головной убор, накидывая плащ.
        Агнесс Нитт наложила руки на золото, и оно исчезло. Гоблинка повеселела, щёлкнула пальцами, и вечернее платье уступило белой блузке со свободными рукавами, жилетке, на которой в кожаных дужках поблёскивали десятки патронов, приталенным бриджам и сапогам белой кожи со звонкими шпорами. Её пояс был расшит золотой нитью, в кобурах лежали архаичные, но начищенные пороховые пистолеты, а в руках появилась винтовка со светящимся прицелом; увенчала костюм широкополая шляпа с парой пышных перьев за бэндом.
        - Лёкс, Доратея! Тащите свои задницы сюда!
        Двое вышли в общий зал, наряженные в доспехи из кольчужной сетки, кожаных ремней, меха и острых заклёпок; на шерсти кота и коже девушки были нарисованы какие-то странные знаки; он нёс на плече огромный топор, а она - меч. Хм… не думал, что на женщине могло быть ещё меньше одежды, но Доратея как-то ухитрилась.
        - Постойте, - я вдруг кое-что понял, - но ведь в городе нельзя сражаться. Только если наступает время хаоса, как недавно, во время нашествия.
        - Какой ты уже образованный. - Мэдлин взяла посох и на него с люстры перелетел ворон. - Но это правило распространяется только на игроков, мы не можем нападать на НИПов и друг друга без взаимного согласия. Однако же если НИПы нападут на нас и происшествие будет локальным, то система сочтёт это «игровым событием». Следовательно, сейчас там ждут не игроки, а НИПы Ордоса…
        Таверна вздрогнула, - переднюю дверь уже штурмовали.
        - Дадим бой! - Агнесс Нитт вскочила на барную стойку, передёрнула затвор винтовки и прицелилась. - Лёкс, если покажешь себя как следует, вечером я сделаю тебе ту штуку!
        - Ту самую? - Ухо рыси дёрнулось.
        - Ту самую!
        Человек-кот расхохотался:
        - Я обожаю ванну с кошачьей мятой!
        Дверь слетела с петель, окна оказались выбиты и внутрь повалили фигуры в сияющей броне. Они походили на старомодных дронов - хромированный металл от макушки до пяток, скрывающий сервоприводы; на груди каждого переливался гранями рельефный крест. В их руках было странное оружие, - что-то среднее между копьём, топором и молотом, а над шлемами парили одинаковые плашки: «Латник Ордоса 30 уровня, человек (НИП)».
        - Дуршлаги!
        - Не трать пули, Агнесс, перенесём это на улицу. - Ведьма подняла руку, её ворон каркнул и на кончиках ногтей появился круг из светящихся линий, основу которого составляла пентаграмма. - Кастую Туман Сонных Болот!
        Чертёж полыхнул, и комната заполнилась туманом неестественного багрового цвета. Он тут же рассеялся, а все НИПы стали вялыми и едва шевелились. Лёкс и Доратея ринулись к двери, расшвыривая блестящие фигуры, вырвались на улицу, и вопящая Агнесс Нитт бросилась следом с винтовкой наперевес.
        - Не вмешивайся, - тоном, не подразумевающим возражений, приказала Мэдлин, - эти мобы раздавят тебя моментально.
        - О, я буду лишь рад спрятаться за сильной и решительной женщиной.
        Схватив сумки, я последовал за ней наружу.
        Лёкс издал громкий рёв, его глаза полыхнули красным, шерсть встала дыбом, он сделался будто больше себя самого, а рисунки на теле засветились. Тоже самое произошло с Доратеей, миловидное личико превратилось в гримасу ярости, все мускулы вздулись венами, вокруг неё появилась какая-то красноватая дымка. Размахивая жутким оружием, варвары закрутились среди «дронов».
        Агнесс Нитт каким-то образом оказалась на вывеске собственного заведения более чем в двух с половиной метрах над брусчаткой. Балансируя там, она палила по сверкающим фигурам.
        - Хедшот! Хедшот! Хедшот! - кричала гоблинка. - Свинцовые прививки от душности! Отпускаю без рецепта! Хедшот! Ультую!
        Лёкс и Доратея рухнули на землю, а винтовка разразилась грохочущей очередью, положив не меньше пяти латников и ранив больше десяти НИПов. Сражались варвары бодро, с огнём и удалью, однако, дела их были не то чтобы хороши, - бистал уже дважды выхлёбывал по красному пузырьку, а девушка израсходовала четыре, поправляя шкалу жизни. Противников было намного больше, и они продолжали спускаться по канатам.
        - Что ты сделал, тупой гуль?! Почему на мой дом нападает армия?!
        - Я альгуль!
        - Это ничего не объясняет, субстанц!!! Исправь всё немедленно, сын матери!
        Мэдлин взглянула вверх из-под шляпы, стукнула посохом оземь, ворон каркнул, и в воздухе появилось шесть больших чертежей синего света. Из них по кораблю ударили морозные снаряды; они помяли днище и задели баллон, - совсем слегка, но летательный аппарат медленно повело в сторону. НИПы, оказавшиеся в тот миг на канатах начали падать и проламывать собой крыши соседних зданий, лязг стоял оглушительный.
        - Они не принимают нас всерьёз, - произнесла ведьма спокойно. - Это хорошо, но долго не продлится. Вы разберётесь с этими?
        - Не сомневайся! - Лёкс развалил одного из латников чудовищным ударом топора, блокировал вражескую атаку, отшвырнул НИПа пинком и рубанул горизонтально, поделив надвое ещё троих. - Это простые консервы, пусть и раскаченные! Уходите, пока не подвезли что-нибудь серьёзное!
        - На территории города они не осмелятся…
        - Зря ты так думаешь, Мэдди! - Чуть ниже по улице возле брошенного киоска с сосисками в тесте мародёрствовал эльф-копейщик. Он сменил свою старую броню на что-то сверкающее, собранное из металлических пластин, кольчуги и синей ткани. - Как только город выдаст «добро», за вас возьмутся высокоуровневые Грезящие! А город выдаст «добро», ибо никто не откажется от таких денег ради какой-то нежити!
        Он радостно улыбался, жуя сосиску.
        - А ты что с этого получил, Киршем? Кость с хозяйского стола и новую броньку?
        - Не просто броньку! Я получил вот это! - Он похлопал себя по груди, белевшей крестом Ордоса. - Теперь я в самой большой и сильной гильдии мира! И смотри, уже тринадцатый уровень! У них такие бустеры на опыт, что…
        - Киршем, Киршем, - покачала головой Мэдлин, - что за бестолковый индивид. Ты даже продаться правильно не можешь. Антон, сколько ты дней в игре?
        - Две с лишним недели, - ответил я.
        - Видишь эту образину, Киршем?
        - Мне совершенно не больно.
        - Он поднял восемнадцать уровней за пятнадцать дней, нищий, голый, грязный, голодный, и никто ему не помогал. Это называется талант, хотя откуда тебе знать?
        - Посмотрим, как ты защебечешь, Мэдди, когда тебя отправят на респавн!
        Я скинул сумки у ног ведьмы и ринулся к эльфу на всех четырёх. Вокруг мелькали сверкающие фигуры и гремело оружие, но я смог проскользнуть. Киршем понял, что это не шутка, и достал из инвентаря копьё. Он успел занять стойку, выставить перед собой стальной шип и совершить выпад. Быстрый, очень быстрый. Я уклонился, но не идеально, - альгулю не хватало Ловкости; остриё вспороло шкуру у меня на правой лопатке и сняло одну двадцатую шкалы жизни, что не помешало мне влететь в эльфа и повалить его на землю.
        - Отпусти! - сдавленно захрипел Киршем. - Отпусти меня, вонючий субстанц!
        - Эй, приятель, - моя ладонь накрыла его рот, и я заглянул эльфу в глаза, - это всего лишь игра. Обман для тех, кто не желает жить по-настоящему. Поэтому не надо относится слишком серьёзно. Ты даже не почувствуешь всю полноту боли сейчас, и вот это меня по-настоящему печалит.
        Я ударил его затылком о брусчатку раз, ещё, после третьего шкала жизни игрока сократилась до путёвки в Инкарнам.
        - Если ты закончил развлекаться, то пора бежать, Антон, - прозвучало у меня за спиной.
        - Я проводил воспитательную работу. Ты была слишком мягка с этим субстанцем, ему требовалась твёрдая мужская рука.
        Ведьма глянула на кровь, растекавшуюся вокруг разбитой головы.
        - Пожалуй, именно это Древние называли «суровой любовью». Поторопимся.
        Я подхватил сумки и ринулся вслед за Мэдлин, которая, впрочем, не утруждала себя ходьбой. Ведьма летела, элегантно усевшись на посох.
        - Нам нужно немедленно покинуть Улим, - говорила она, глядя вперёд с непоколебимой уверенностью. - Киршем проговорился, - сейчас представители Ордоса несут или уже принесли в магистрат большую сумму с просьбой объявить тебя и всех потворствующих укрывателей преступниками. Поскольку ты гуль, а Драгоценные - это Драгоценные, правящий совет обязательно согласится.
        - Я не до конца понимаю. Допустим, штурмовать таверну силами игроков они не могли, но сейчас я снаружи и ничто не мешает им на меня напасть, ведь для системы я не игрок, а моб. Тот же Лёкс пытался порубить меня.
        - Это верно. Однако же Ордос всегда придерживается буквы закона, и сейчас они не знают, являешься ли ты моей собственностью.
        - Прости, что?!
        - Некоторые игроки могут рекрутировать НИПов и мобов на службу. Это отдельная механика. Способов много, и, если бы ты, гуль, находился под моим контролем как рекрут или питомец, нападение на тебя означало бы нападение на меня, то есть, нарушение законов Улима. Для системы эта механика представляет нас одним существом в двух телах, где мозг находится у меня, а мышцы - у тебя.
        - А Ордос никогда не нарушает законы, - повторил я на бегу.
        - Никогда. Поэтому сейчас они пытаются устранить эту преграду, вытребовать временное разрешение чтобы снести меня и схватить тебя.
        - У них получится?
        Она пожала плечами.
        - В любом случае времени мало. Магнаты Улима потянут время чтобы обозначить независимость, но в итоге возьмут деньги и откроют сезон охоты. После этого на нас сможет напасть абсолютно любой игрок, но настоящую охоту будут вести только Грезящие Ордоса. Если бы они хотели тотальной травли, то объявили бы награду за твою голову. Имеешь гипотезу, почему они этого не сделали?
        Я имел, разумеется. Ордос крепко связан с министерством социального развития, которое не желает привлекать к сбежавшему преступнику лишнего внимания. Они попытаются захватить меня внутренними силами.
        - Нужно разделиться, - сказал я. - Уходи из города, пережди, а я спрячусь в канализации. У меня там, возможно, ещё остались связи. Можем условиться о месте и времени встречи…
        Ведьма только хмыкнула:
        - Нет.
        - Поверь, Мэдлин, я и сам не хотел бы расставаться, но сейчас быть рядом со мной опасно.
        - Это всего лишь игра, как ты сам сказал. И я знаю её правила. Сюда.
        Мэдлин затащила меня в небольшой проулок между мясной лавкой и картинной галереей. Под несколькими небольшими окошками в подоконных горшках росла герань, а ещё в одном из них свила гнездо яркая крылатая ящерка.
        - Не двигайся, кастую Иной Облик.
        Её голос звучал гулко и таинственно, хотя слова не имели смысла; ворон раскинул крылья, мне показалось, что на его оперении полыхнули замысловатые узоры, и в воздухе появился витиеватый круг-чертёж.
        - Теперь держись на четвереньках, потому что для всех ты - небольшой совух.
        Она повторила процедуру и превратилась из очаровательной девушки с мужчину средних лет, одетого в побитый временем зелёный плащ и с потёртым рюкзаком на спине.
        - Куда теперь? На окраины?
        - По суше далеко не уйдём, они найдут нас и схватят тебя.
        - Пусть попробуют, на Великом Погосте бесконечны три вещи: могилы, туман и гули.
        - Нет, - спокойно и твёрдо повторила Мэдлин, вышагивая по улице, - мы не уедем из Улима, а перенесёмся.
        Далеко впереди над крышами зданий вздымалась башня.
        ///
        Здание небесного порта оказалось весьма внушительным, хотя ни в какое сравнение не шло с ульями-небоскрёбами реального мира. Оно стояло на большой площади, полной торговых точек словно титанический гвоздь из светлого камня. Потоки народа втекали в него и вытекали через многочисленные ворота.
        - В Улиме есть стационарный портал, - рассказывала Мэдлин, пока мы шли через торговые ряды, полные диковин. - Плата довольно высокая, но зато перемещение мгновенное.
        - Портал? Ты имеешь в виду гиппер-врата?
        - Именно.
        Вот как? Проект, которым Единство грезило почти пять веков, и который окончился большим ничем, смог воплотиться в виртуальной тюрьме? Как удобно быть богом, Нифтар!
        - И куда мы отправимся?
        - Куда угодно в пределах полуострова Кутрум. У нас на выбор около двадцати субрегионов, которые населены десятками миллионов НИПов и игроков. Сейчас главное не столько убежать подальше, сколько спрятаться понадёжнее.
        Мы прошли внутрь башни беспрепятственно, и оказались на первом этаже грандиозной каменной трубы. В центре зала располагалась огромная квадратная арка из неизвестного материала, содержавшая в себе искажённое пространство. С одной стороны живой поток втекал в неё, а с обратной вытекал, но входили и выходили совершенно разные путешественники; соответственно, портал работал на впуск и на выпуск одновременно.
        Вокруг него расположились ряды сидений, буквально тысячи мест, на которых тысячи индивидов ждали отправки. Вдоль стен располагались большие и нарядные лавки, была уйма киосков, фонтаны, зоны отдыха. Без счёту светящихся кристаллов летали надо всем этим, а потолок, вроде бы, состоял из матового стекла, - я мог видеть, как по нему перемещались тысячи пар ног там, на втором этаже.
        Мэдлин поспешила к длинной полукруглой стойке, за которой работали женщины в одинаковой униформе. Они водили руками над хрустальными шарами - у каждой имелся свой - и помахивали короткими золотыми палочками. За их спинами парили большие серебряные экраны со строчками текста и цифрами.
        - Куда будет следующий провес? - Ведьма пыталась говорить хриплым мужским голосом.
        - В царство Наил, через пятнадцать минут, сэр, - мило улыбнулась девушка с синей кожей, голубыми волосами и крупными рыбьими глазами.
        - Энтропия, - пробормотала ведьма, - терпеть не могу жару. А следующий?
        - Дождевые леса Ятрании через полчаса, сэр.
        - Уже лучше. А следующий?
        - Долина Щитов через сорок пять минут, сэр.
        - Нет уж. Два места в очереди на Наил мне и моему совуху.
        - Сто Драгоценных за вас и семьдесят пять за вашего питомца, - улыбнулась кассирша.
        Я хотел бы заплатить сам, но решил, что «питомец», расплачивающийся за «хозяйку» привлечёт ненужное внимание. Мэдлин тем временем взяла из воздуха прямоугольную карточку золотого цвета и провела ею над хрустальным шаром.
        - Платёж прошёл, благодарю
        Кассирша протянула к Мэдлин руку с коротким золотым жезлом и коснулась её лба, а после и моего.
        - Удачного путешествия, сэр.
        Мы покинули очередь и неспешно двинулись в пёстром потоке путешественников. Моё внимание то и дело привлекали яркие детали интерьера: от статуй, до огромных платформ, поднимавших и спускавших народ по всей длине башни.
        - А сколько здесь этажей? - спросил я шёпотом.
        - Пятьдесят, - уголком рта ответила Мэдлин. - Самые дорогие лавки, мастерские, гостиницы и бордели, - всё самое блестящее для богатых путешественников.
        - Кстати о богатстве, я возмещу…
        - Не забивай голову, лучше будь бдительнее. - Она украдкой осматривалась, лавируя в постоянно перемешивающемся потоке. - Хотела бы я унестись в Ятранию, но полчаса - это слишком долго. В любой момент здесь могут оказаться…
        - Люди Ордоса? - послышалось за нашими спинами.
        Глава 15. Побег. Часть 2
        Трое стояли за нашими спинами, трое очень разных и, мне так показалось, очень опасных.
        Чуть впереди находился коротышка с острыми ушами, крохотным носом и кисточкой на конце хвоста. В остальном он походил на полурослика, разве что более подтянутый, жилистый. Незнакомец носил на лбу кожаную ленту, придерживавшую длинные чёрные волосы, имел серьги и пояс из золотых пластин. Поверх стёганого кафтана было перекинуто оранжево-жёлтое клетчатое покрывало, заткнутое за тот пояс; коричневые штанишки прятались в голенищах сапожек, а на ладонях плотно сидели перчатки. Он вертел в пальцах короткий жезл, на поясе висела книга и связка отмычек, а из-за пазухи виднелся медальон - крест Ордоса. «Бенделорн Чу, теневой маг 74 уровня, минг (Грезящий)» - гласила плашка.
        Второй был громаден по любым меркам, два с половиной метра в высоту и полтора в ширину; кожа имела тёмно-зелёный цвет, красные глаза глубоко и близко сидели, массивный нос уродовал и без того страшное лицо, а из мощной челюсти торчали клыки. Он носил тяжёлые бронзовые доспехи, украшенные непонятными знаками и алыми камнями, на поясе висел громадный топор, а в левой руке находился щит, похожий на обитую металлом дверь. Во всю ширину этой «двери» расположилась звезда Ордоса. «Грангар Лутч, воин (щитоносец) 71 уровня, полутролль (Грезящий)».
        Третий имел нормальные размеры, очень жилистый, худой и гибкий, в приталенных одеждах чёрной кожи, к которым крепилось множество кинжалов, шурикенов, метательных ножей и дротиков. Нормальный получился бы человек, разве что из-под капюшона выглядывала крупная змеиная голова с оранжево-красными глазами. На чёрной ткани плаща едва заметно выделялся серый крест Ордоса. «Ка, плут (ассасин) 70 уровня, хисслинг (НИП)».
        - Знаете, друзья, - продолжил Бенделорн Чу, - у меня есть паскудная привычка тратить ману на всякие пустяки. К примеру, иногда сижу спокойно и от нечего делать осматриваюсь Мистическим Зрением, ауры изучаю, просто так. И вот, гляжу, идёт бывалый следопыт с совухом, но ауры у них как у женщины и альгуля. Любопытно, не так ли?
        - Говорят, любопытство минга сгубило.
        - Говорят, ведьмы трахаются с демонами и прочими уродами, - улыбнулся коротышка, показывая ряды острых мелких зубов.
        - Легче сказать с кем мы не трахаемся, чем перечислить всех счастливчиков, - невозмутимо ответила Мэдлин, - тут ведь главное размер, а остальное приложится.
        Чу заливисто расхохотался.
        - Она намекнула, - сквозь смех выдавил он, - что я мелкий! Ты понял, Лутч? Как тонко!
        - Понял, - пробасил полутролль, не сводя с нас тяжёлого взгляда. - Вероятно, у меня есть, чем её заинтересовать.
        Коротышка рухнул и стал кататься по полу, казалось, что он вот-вот умрёт от смеха.
        - Ну всё, хватит, - по его детскому личику катились слёзы, - поднимите меня.
        Никто из спутников не шевельнулся и мингу пришлось вставать самостоятельно.
        - Мэдлин Пентеграм, довольно разыгрывать маскарад! Сдавайся!
        - А ни то?
        - А ни то я буду умолять на коленях, потому что не могу дотронуться до тебя и пальцем!
        - Понятно. - Мэдлин развернулась на каблуках и зашагала к одному из подъёмников.
        - Но ничто не помешает мне следовать за тобой в паре шагов, пока не подтвердится разрешение на конфликт!
        Мы пятеро ступили на платформу, вынырнувшую из-под пола, и вместе с десятками других пассажиров устремились на верхние ярусы башни. Каждый раз, достигая очередного этажа, платформа останавливалась на десять секунд, а потом двигалась дальше. Два агента Ордоса держались в нескольких шагах, только минг подполз на коленях и стоял так возле Мэдлин, молитвенно сложив руки и делая большие жалобные глаза.
        - Ну пожалуйста, ну отдай его нам! Ну будь такой миленькой деточкой!
        - Меня от тебя тошнит, - сообщила ведьма, даже не глядя на коротышку.
        - Я не понимаю, почему бы тебе просто не сотрудничать?
        На это она не ответила.
        - Знаешь, какую награду Ордос выставил внутри своих рядов? Десять тысяч Драгоценных!
        Она продолжала молчать.
        - Тебе что, не нужны десять тысяч Драгоценных? Кому не нужны десять тысяч Драгоценных?! Лутч, тебе нужны десять тысяч Драгоценных?
        - Да, - пробасил полутролль, давя нас тяжёлым взглядом.
        - Вот видишь? Отдай его нам и всё будет хорошо! Ты же не хочешь насилия?
        - Мой ответ может тебя удивить, минг.
        Чу прыснул, прикрыв рот ладошкой.
        - А она с перчинкой! Слушай, ведьмочка…
        Мы сошли на тридцатом этаже без предупреждения, Мэдлин шагала и разглядывала заваленные товаром прилавки: сувениры, посуду, карнавальные маски и прочую мелочь. Увидев что-то, схватила, бросила продавцу-НИПу несколько серебряных монет и ускорила шаг.
        - Ну не убегай, деваться же всё равно некуда!
        Ведьма взмахнула рукой, принимая настоящий облик, открыла какую-то дверь и втолкнула меня внутрь.
        - Попробуй пойти за мной сюда.
        Она вошла и дверь захлопнулась.
        - Они не пойдут за нами?
        - Антон, оглянись.
        Мы стояли в комнате, покрытой белым кафелем, с большими зеркалами, ярким освещением, приятной тихой музыкой и рядами раковин в стенах.
        - Не понимаю.
        - Это женский туалет, - пояснила она с тонким оттенком снисхождения, - система просто не допустит сюда игроков мужского пола, а НИПы даже не подумают сунуться.
        - Но я же…
        - Всего лишь моб, практически животное. Если эти ищейки не вызовут какого-нибудь игрока женского пола, то нас им пока что не достать, а они не вызовут, ибо явно хотят получить это-самое вознаграждение.
        Мэдлин уселась на небольшой уютный пуф и стала распаковывать покупку. Я же уставился в зеркало на крупное страшное существо, помесь медведя с совой: клюв, когти, перья и мех.
        - Вот как они меня видят?
        - К сожалению ауру моё заклинание не скрывает.
        - Что такое «аура»?
        - Долго объяснять. Возвращайся-ка ты в исконный облик, Антон.
        В зеркале возник альгуль.
        - Если бы это был мой исконный облик, я, наверное, покончил бы с собой.
        - И отправился бы на респавн. Вот, натягивай.
        Ведьма протянула мне странный предмет, некий, ошейник, сопряжённый с намордником. Изделие из чёрной кожи по задумке охватывало ремешком шею; к ремешку крепилась маска, скрывавшая нижнюю часть лица, а от неё отходили дополнительные ремешки для охвата черепа. Застёжки были металлические, как и шипы, торчавшие из шейного ремешка. На маске против рта имелся узор в виде оскаленного рта: красные дёсны, белые зубы, по линии прикуса бежала застёгнутая молния.
        - Что это?
        - Натягивай, дальше без него не продвинемся.
        - Раньше я такого не носил.
        - Пора начинать. Ими все пользуются.
        - Для чего это?
        - Если я скажу, что для проституции, тебя это огорчит или обрадует?
        - Меня это заставит напрячься.
        - Натягивай, времени уже нет, они нас ждут.
        Я с сомнением приложил изделие к морде, попытался затянуть ремешки, но грубые пальцы никак не справлялись. А ведь чокер как-то застёгивали.
        - Он не налезает! - Я постучал ногтем по черепу. - Видишь, какой массивный? А эта штука рассчитана на человека.
        - Глупости. Эта штука создана из нулей и единиц, она подстраивается под владельца.
        - Можешь помочь? Вот тут, мне неудобно.
        Она закатила глаза, вздохнула, и стала затягивать ремни на шее и затылке. Ворон с интересом наблюдал процесс.
        - Жмёт.
        - Балда у тебя на редкость массивная.
        - Моё самое большое достоинство.
        - Готово. Взгляни.
        Я посмотрел в зеркало.
        - Как глупо. Это обязательно?
        - Без этого мы не сможем продолжать…
        - Не продолжайте пожалуйста! - донеслось пронзительное из одной кабинки.
        Дверь открылась и к нам вышла высокая изящная девушка со светлыми волосами и острыми ушами; фарфоровая куколка в лёгкой броне, зелёном плаще и с луком в руках, красная от смущения, отводящая глаза. Эльф-следопыт пятнадцатого уровня.
        - Не продолжайте пожалуйста, - пролепетала она, бочком продвигаясь к двери, - подождите пока я уйду.
        Дверь открылась и закрылась, мы остались вдвоём.
        - Ты не учуял её присутствия? - спросила ведьма.
        - Тут пахнет мылом, духами, чистящими средствами и уймой посетительниц… постой, я ещё утром хотел узнать, для чего в игре ватерклозеты?
        - Я не намерена это сейчас обсуждать. Так лучше, не душит?
        - Зачем он мне вообще?
        - Затем, что ошейника я не нашла, а ты обязан выглядеть питомцем, когда мы выйдем. Правда, если разрешение уже получено, то это не поможет. К тому же маска имеет функции анонимайзера, но об этом потом.
        - Теперь будем прорываться вниз?
        - Нет, наверх, иначе они будут точно знать, куда мы ушли порталом, а значит, это бессмысленно. Улетим, если надо, оторвёмся от погони.
        - Это всё ещё не план, Мэдлин. Уверена, что не хочешь расстаться со мной? Всё же промеж нас нет какой-то нерушимой связи…
        - Антон, - её красивые нефритовые глаза полыхнули холодным пламенем, - «Новый Мир» - моя любимая и единственная игра. Здесь я провожу большую часть жизни. А душнилы из Ордоса постоянно навязывают всем свои правила. Этой причины достаточно, чтобы противостоять им.
        - Как проникновенно.
        - Тебе нужна помощь или нет?
        - Очень нужна! Благодарю!
        - Тогда будем импровизировать, хотя я этого не особо умею. Нам нужен исправный и заправленный топтер, арендуем подержанный. Придётся нанять НИПа в качестве пилота.
        - Ты не летаешь? - удивился я.
        - Летаю, у меня прекрасный двухместный глайдер в реальности, но я никогда не пилотировала топтер. А ты…?
        - Я в некотором роде похож на ведьму, - легче перечислить всё, на чём я не умею летать, нежели всё, на чём умею. Если управление местными топтерами такое же, как в реальности, то мы устремимся ввысь как птицы.
        - До этого надо ещё дожить.
        Мы вышли из женской уборной, и три агента Ордоса не набросились на нас, что значило, - в магистрате ещё тянули время.
        - Я уж подумал, что вы пытаетесь сбежать мокрым путём! - воскликнул Бенделорн Чу. - Вот был бы номер, если бы вы застряли!
        - Не все мы знакомы с опасностью утонуть в унитазе, господин Чу, а вы, храбрец, рискуете каждый день.
        Он хрюкнул, подавился смехом и чуть не упал.
        - Я положительно тебе… вам симпатизирую, госпожа Пентеграм, и приношу свои извинения за дурной тон! Пожалуйста, отдайте нам гуля.
        - Это альгуль, - твёрдо ответила Мэдлин, - и он принадлежит мне.
        Она быстро направилась к подъёмнику и путь наверх башни продолжился. Троица не отставала ни на шаг, но коротышка больше не канючил, он сделался неожиданно грозным, просто перестав улыбаться.
        После сорок пятого этажа начались мастерские по ремонту техники, где чумазые индивиды разбирали и собирали глайдеры, топтеры. Некоторые машины походили на образцы, виденные мной в реальности, другие являлись детищами игровых инженеров. Одни модели полагались на крылья, другие - на пропеллерные движители, третьи - на силу реактивной тяги, но большинство совмещали два каких-то варианта.
        Мы сошли на сорок восьмом этаже, где в большом ангаре стояли готовые к полёту машины. Вокруг слонялось немало игроков, торговцы-НИПы зазывали приглядеться к товару, взять пилота на пробный полёт, обещали хороший договор аренды, а также рассрочку. Снаружи доносилось гудение силовых установок - на последних этажах башни располагался воздушный порт и швартовались большие суда.
        Я не вполне понимал, что всё это значило, но узнал в одном из орнитоптеров хорошую модель. Он походил на стрекозу своим узким длинным корпусом и четырьмя тонкими крыльями, турбина в задней части была совсем небольшой, а кабина имела хороший обзор. Топтер стоял на трёх выдвинутых опорах с раскрытым люк-трапом в борту.
        - Выбрал, - сказал я тихо, расстегнув намордник. - Теперь надо импровизировать. Держись рядом.
        - Что?
        Я убедился, что троица агентов не слезала с наших спин, и подмигнул коротышке. Минг нахмурил густые чёрные брови. Я сложил ладони лодочкой и резко вскинул их, подбрасывая в воздух россыпь монет.
        - Смотрите! Бесплатные деньги!
        Звон металла наполнил зал, и результат оказался выше всех ожиданий, игроки бросились за Драгоценными как дети за конфетами, а я рванул прочь, швыряя за спину всё новые горсти золота. За поднявшимся гомоном раздался пронзительный вопль Чу.
        Мы подбежали к выбранному топтеру, возле которого стоял пузатый коротышка с бородой, одетый в полосатый жилет и чёрные брюки. НИП широко улыбнулся:
        - Прекрасная модель, госпожа! «Драконья мушка» доказала, что на неё можно положиться! Продаётся в рассрочку, сдаётся в наём…
        - Аренда, - сказала Мэдлин.
        - Аренда составляет всего пятьдесят Драгоценных в сутки без пилота…
        - Без пилота.
        - Пятьдесят драгоценных в сутки, плюс две тысячи страховочного залога!
        - Годится.
        - А сколько стоит его купить? - спросил я.
        НИТ не отреагировал, хотя по его лицу пробежала рябь.
        - Покупка? - продублировала ведьма.
        - О, это мудрое вложение ваших денег, госпожа! Шесть тысяч Драгоценных золотом и оформление за счёт продавца…
        - Идёт, - согласился я.
        - Ты уверен?
        - Разумеется, госпожа…
        - Не ты, - оборвала Мэдлин, - Антон?
        - Я не верю в кредиты и рассрочки. Покупаем топтер на твоё имя.
        Она медлила секунду, явно сомневалась.
        - Беру.
        Коротышка поднял раскрытую ладонь и перед ней появилась голограмма - синеватый листок с текстом.
        - Приложите пожалуйста личный банковский ключ!
        - Плачу наличными, никаких транзакций.
        - Как будет угодно! Внесите плату и приложите к договору ладонь! - НИП выставил вперёд другую руку, в которой находился открытый кошель.
        Я всыпал в кошель шесть тысяч, отчего тот не стал ни полнее, ни тяжелее, а Мэдлин коснулась голографического листа.
        - Благодарю, госпожа! Примите амулет зажигания!
        Восьмигранную монетку с каким-то светящимся значком схватил я, и в этот момент позади раздался восторженный вопль:
        - Разрешение получено! Ка, режь её!
        Я обернулся и увидел, как человек-змей запахнулся в плащ, и его фигура стала почти невидимой. Ассасин ринулся сквозь толпу, ловко огибая ползавших по полу игроков.
        - Я его не вижу, - сообщила Мэдлин.
        Её ворон взлетел и метался теперь под потолком, а сама ведьма перехватила посох как для боя.
        - Зато я вижу.
        Призрачная фигура вышла на траекторию атаки, бесшумно ринулась к Мэдлин, а я схватил игрока, собиравшего монеты в полушаге от нас, и рывком поднял его на ноги. Незнакомец принял удар, посмотрел на рану и застонал:
        - Я собрал совсем немного!
        Его шкала жизни обнулилась и тело рухнуло. Ассасин сделался видимым, посмотрел на труп, зашипел и достал второй клинок. Рядом возник Бенделорн Чу с жезлом в руке и несколькими заклинаниями, висящими в воздухе. Мы замерли, двое против двух, с колоссальным разрывом по уровням, когда раздался рёв невидимой сирены.
        Все игроки замерли отвлеклись от золота и задрали головы; в воздухе возникла парящая фигура. Незнакомец носил странные доспехи, из-под брони поблёскивали металлические шарниры и поршни, в прорезях шлема метался одинокий огонёк, а из спины торчало длинное золотое веретено, по которому бегали молнии. Плашка гласила: «Вигилант (зона приписки: Улим), уровень: 999».
        - КА, - прогремел искусственный голос, - ОБВИНЕНИЕ: НАПАДЕНИЕ НА ГРЕЗЯЩЕГО В ПРЕДЕЛАХ ГОРОДСКОЙ ЧЕРТЫ. МЕРА ПРЕСЕЧЕНИЯ: УНИЧТОЖЕНИЕ.
        В металлических пальцах возникло массивное огнестрельное оружие, залп был произведён в голову, и фигура ассасина превратилась в светящийся силуэт, рассыпалась искрами и те погасли. Палач развернулся к нам спиной.
        - БЕНДЕЛОРН ЧУ.
        - А что я?! Я вообще вон там стоял! - закричал минг.
        - ОБВИНЕНИЕ: ПАССИВНОЕ СОУЧАСТИЕ В НАПАДЕНИИ НА ГРЕЗЯЩЕГО В ПРЕДЕЛАХ ГОРОДСКОЙ ЧЕРТЫ. МЕРА ПРЕСЕЧЕНИЯ: ПЯТЬ СУТОК БАНА.
        В металлических пальцах появился огромный молот и удар буквально развоплотил коротышку. Из троицы остался только один, огромный полутролль, который не желал даже приближаться.
        Понимая, что это не продлится долго, я схватил Мэдлин за руку и потащил к опущенному трапу. Мы влетели в кабину топтера: семь сидений, всё по стандарту. Сначала приборная панель меня озадачила, - не те материалы, не те формы, не те переключатели и индикаторы, но после секундного замешательства, я дал рукам свободу и пальцы сами стали щёлкать тумблерами, касаться кристаллов на месте привычных сенсорных кнопок. Амулет зажигания лёг в гнездо, и топтер мягко загудел. Сквозь фонарь было видно, что вигилант исчез и полутролль схватился за топор. Если он успеет добежать и ударить, то машина наверняка никуда уже не полетит.
        Я схватил обе рукоятки управления, мягко оторвал топтер от пола, убирая посадочные опоры, и двинул его задним ходом прежде чем топор оказался в кабине. Так, пятясь, мы вылетели из ангара и вокруг распростёрся бесконечный простор.
        - Ох…
        - Что такое? - спросила Мэдлин занявшая кресло штурмана.
        - Солнце слишком слепит глаза ночного падальщика, у нас на бору нет пищи, а я уже голоден, однако, насколько же всё это неважно. Я так давно не летал!
        Юркая машина прекрасно слушалась и управлялась точно также, как оригинальный аппарат. Вокруг сновали другие топтеры, а наверху парили грузные туши кораблей.
        - Держись западного направления, - сказала Мэдлин, - возможно, я знаю человека, к которому можно будет обратиться по поводу тебя. Но к нему без предварительного назначения не попасть.
        - Тогда поворачиваю на восток.
        - Я что, неясно выразилась, Антон?
        - Полутролль наверняка следит за нами сейчас; он или кто-то другой. Пусть видят, как мы уходим на восток, а когда пропадём из зоны видимости, сделаем разворот. Это простейший обманный манёвр, но, поверь, он работает.
        Я направил топтер на восток, постепенно наращивая обороты, каждая секунда полёта доставляла мне удовольствие.
        Глава 16. Великая Усыпальница Азарика
        Мы летели несколько часов, пока голод не стал слишком досаждать, и это я ещё очень хорошо держался. Солнце больше не слепило чувствительные глаза, - нашлась кнопка включения функции «хамелеон» для фонаря, и он сильно затемнился. Благодаря этому я смог насладиться видами с высоты. Из вечных туманов прежде не получалось оценить, какую красоту создал Нифтар. В небесах висели призраки даже не двух, а трёх лун; далёкие облачные массивы блестели золотом дворцовых куполов.
        - Красиво.
        - Это? Ты явно не избалован. Небеса Костомахии довольно блеклые, несколько облачных поселений, да и только. На самом деле Верхний мир намного разнообразнее и ярче.
        - Стыдно признаваться, но мне захотелось увидеть его своими глазами.
        - Чем вызван этот моральный дискомфорт?
        Я окинул взглядом бесконечную голубую даль, луны, землю под днищем топтера, далёкие облачные поселения.
        - Стыдно испытывать симпатию к клетке, в которую меня засунули враги.
        Ведьма предпочла промолчать. Так мы и летели, пока мой желудок не стал грохотать.
        - Включи автопилот и возьми вот это, не хочу оказаться в коробке посреди неба с обезумевшим от голода чудовищем.
        Дальше топтер двигался сам, а я рвал зубами большой кусок мяса на кости, который Мэдлин вынула из инвентаря.
        - Как вкусно! Много у тебя такого?
        - Я бывалая путешественница, привыкла таскать с собой всё необходимое, чтобы в любой момент быть готовой отправиться в поход. О, ландшафт уже меняется.
        Внизу туманные земли Костомахии сменялись красной почвой, из которой произрастали довольно жуткого вида скалы.
        - Пустоши Кровавых Шипов, опасный и жестокий субрегион, мало воды, ещё меньше не ядовитой воды, бури, сдирающие мясо с костей, уйма смертоносных чудовищ, кровожадных дикарей и всего такого. Здесь игроки любят пробовать себя на прочность, выживать в самых тяжёлых условиях и сражаться за ресурсы. Земля банд рейдеров и техноварваров.
        - Тебе бы туристические гиды писать.
        - Почему ты думаешь, что я этого никогда не делала? Найди какое-нибудь укромное местечко.
        Так я и сделал, посадил машину под скальный козырёк, подняв облако красной пыли. Благодаря укрытию с неба нас никто не смог бы обнаружить.
        - Я оставляю тебе еды на сутки, вот эту рукопись для ознакомления, и наставление: не покидай этого места.
        Ведьма прошлась вокруг летательного аппарата, разминая ноги. Её ворон, следовавший за нами всё это время, занял место на посохе-полумесяце.
        - Ты куда-то собралась?
        Мэдлин обернулась, посмотрела на меня совершенно невозмутимо и при этом дала понять, что вопрос был достоин имбецила.
        - Да, Антон. В реальный мир. Я провожу здесь очень много времени, но живу всё же там. Что такое?
        - Ничего, - ответил я, прикладывая лежавшую на груди маску обратно к лицу. - Зависть прячу. Когда вернёшься?
        - Раньше, чем закончится еда. Повторяю, не покидай это место, я загружусь прямо сюда, только привязку оформлю.
        В руке ведьмы появилась уже знакомая яшмовая статуэтка, вокруг неё вспыхнуло и сразу же погасло несколько круглых чертежей.
        - Готово.
        - Ха! А я ведь подумал сначала, что это игрушка для сексуальных утех!
        - Это мой духовный якорь, Антон, как и было сказано. Но одно другому не мешает. До скорого свидания.
        Её фигура превратилась в световой силуэт и исчезла.
        Такая малость, - выход из игры, но сколько бы я дал, чтобы смочь повторить.
        ///
        Мэдлин была так мила, что создала для меня выжимку из ЛОРа «Нового Мира», а также составила краткий словарь местного сленга. К примеру «ЛОР» означало «знание»; многие другие термины, которые я слышал и запоминал, также обрели смысл, все эти «кастую», «ультую» и прочие. Гораздо интереснее была история Галефрата, ибо она переходила в политику, а та являлась сутью игрового мироустройства.
        Облизав жирные пальцы, я продолжил чтение.
        «В основе всех процессов, протекающих в «Новом Мире»,» - писала Мэдлин, - «стоит дихотомия Хаоса и Порядка, вдохновлённая верованиями Древних о добре и зле, в частности, зороастризм. Хаос пытается разрушать и менять, Порядок созидает и закрепощает. Две эти силы представлены в виде персонифицированных демиургов, двуединой сущности, которая враждует сама с собой: Андрастус воплощает упорядоченное начало, он - источник законов и планов; его брат и злейший враг Осморгус всеми способами стремится разрушать и менять, его путь - неизвестность и страх.
        Ты можешь быть удивлён, что я трачу время и чернила на такие отдалённые «легенды», но на самом деле Андрастус и Осморгус являются мощнейшими нейроматрицами, расположенными в реальности. Именно их взаимоотношения и беспрецедентные вычислительные мощности определяют все события в «Новом Мире». А точнее: их и третьей нейроматрицы, - Невхии. Она является хранителем баланса, принимает запросы от демиургов и решает, чему в игре быть, а чему нет. Без третьей точки опоры вся эта система была бы неработоспособна, Андрастус и Осморгус постоянно разрушали бы и воспроизводили бы виртуальную реальность, делая её непригодной для игры.
        Теперь, когда ты знаешь о «высших сущностях», тебе будет легко воспринять идею трёх глобальных фракций Галефрата. Фракция Разрушения проводит волю Хаоса, игроки этой фракции любят отыгрывать отрицательные роли; они грабят, насилуют, убивают и сеют смерть, зарабатывая отрицательную репутацию, то есть аналог социального рейтинга. Фракция Созидания является полной противоположностью, эти пай-мальчики насаждают закон и порядок, придумывают себе кодексы и прочие ограничения, треплются о чести, доблести и тому подобном. На самом деле, ни первые, ни вторые не являются объективным злом или добром, - это просто люди, отыгрывающие роли. Третья фракция вдохновляется балансом Невхии, - фракция Гармонии; она как бы есть, но её как бы и нет, потому что она не организована и не преследует никаких целей кроме «отстаньте от меня все, дайте поиграть». Нейтральные города и субрегионы номинально принадлежат этой фракции.
        Хаос, Порядок и нейтралитет влияют на механику мировоззрения игроков и НИПов, а, следовательно, на взаимоотношения, репутацию, и прочее…»
        Я читал и перечитывал азы азов, то, на чём Ледо Нифтар построил целую виртуальную вселенную. Мэдлин старательно обходила такие термины как «добро» или «зло», но постоянно пользовалась «Хаосом» и «Порядком». Она перечислила основные классы, которых оказалось почти тридцать, упомянула об архетипах и престиж-классах, а также о восьмой, «скрытой» Характеристике.
        «Правило Семидесяти заставляет нас верить в наличие семи Характеристик: Силы, Ловкости, Выносливости, Интеллекта, Мудрости, Харизмы и Духовной мощи; но существует и восьмая, скрытая, к которой игрок не может прибавлять очки. Это Удача. На неё влияет милость богов, проклятья и самые высокоуровневые ачивки. Артефакты, способные прибавить значение Удачи являются редчайшими и ценнейшими».
        Там было ещё много чего: боги Галефрата - нейроматрицы послабее демиургов, принимающие запросы в виде молитв и иногда меняющие реальность для приписанных к ним «верующих». Светящиеся «чертежи», - зримые проявления готовящихся к применению заклинаний. Пиктограммы кровотечения, сотрясения, и прочие, появляющиеся на плашках игроков, назывались «баффами» и «дебаффами», но официальная терминология рассматривала их как положительные и отрицательные «статусы». История, география, сопредельные планы бытия, населённость Четырёх миров, а также лун, всё это Мэдлин описала очень поверхностно, чтобы неопытный читатель не сломал мозг.
        От переизбытка информации мне приходилось подолгу отдыхать в тени, а потом возвращаться к рукописным страницам вновь и вновь. Так продолжалось, пока спустя часы, ночью не вернулась Мэдлин.
        - Ты опоздала.
        - Что привело тебя к такому заключению?
        - Я употребил всю еду, даже кости перемолол.
        - Значит, не я опоздала, а ты поторопился, - сказала она невозмутимо. - Ознакомился с текстом?
        - Как ты успела столько написать?
        Она медленно опустила и опять подняла веки, будто давая своему самообладанию время.
        - Видимо, до механики выбора профессий ты не дошёл. Их у меня две, сертифицированные и хорошо прокачанные: писца и библиотекаря. Я читаю и пишу очень быстро, умею составлять официальные документы, распознавать подлинность печатей, систематизировать картотеки и тому подобное. Обладаю некоторыми навыками историка, лингвиста и картографа.
        - Восхитительно. Ты полна скрытых талантов.
        - Все мои таланты сверкают словно алмазы на солнце, и лишь близорукие не могут сразу их разглядеть.
        Ворон согласно крикнул, за что удостоился поглаживания от хозяйки.
        - Итак, готов лететь?
        - Только скажи, куда? - улыбнулся я.
        - На север. Мы направляемся в субрегион Топи Гнилого Духа, к берегам озера Пафаун. Там стоит Великая Усыпальница Азарика.
        Мы расселись в кабине топтера, и я поднял машину в воздух, разгоняя новые облака пыли. На деревянной приборной панели имелся компас, а также серебряная пластина, ожившая под пальцами ведьмы. Оказалось, она исполняла функцию навигационного экрана, маршрут был проложен.
        - Значит, ты успешно пригласила себя в гости к тому другу, Мэдлин?
        - Он мне не друг, скорее старый приятель. Не была уверена, что он согласится, но Фаланга обрадовался. Не отклоняйся от курса.
        - Не отклоняюсь, это ветер. И кто же он, этот Фаланга?
        - «Кит».
        То есть игрок или НИП двухсотого уровня и выше. Приятно знать термины.
        - А ещё профессиональный кодер, участвовавший в создании этой реальности. Очень талантливый. У Фаланги есть одно старое увлечение, Древние называли это «дата-майнингом», то есть он любит копаться в чужом коде, искать секреты, обрывки спрятанной информации. Можно надеяться, что он разберётся с твоим клиентом.
        - Это было бы прорывом.
        - Было бы. Но не обольщайся раньше времени.
        - Обожаю твой холодный прагматизм.
        Она милостиво кивнуло.
        - А место, куда мы летим, это опять какое-то кладбище?
        - Великая Усыпальница Азарика - это данж.
        То есть многоуровневое подземелье, полное чудовищ, ловушек и сокровищ.
        - Это место было создано одной очень особенной гильдией, все её члены - «киты», и все они начинали как представители различных доступных рас, но превратили себя в чудовищ.
        - Как это? - Я заинтересовался. - Ты же говорила, что игрок не может быть…
        - И была права. Нельзя выбрать на старте в качестве аватары чудовище, демона или нежить. Но если пройти долгий и трудный квест на очень высоком уровне сложности, принести большие жертвы, доказать, что ты мастер игры, то можно изменить свою видовую принадлежность раз и навсегда. Все они это сделали, включая Фалангу.
        - Но зачем?
        - Бунт, доказательство превосходства, свобода самовыражения, элитарность.
        - И сейчас этот парень «кит», а ты кто? Макрель?
        - По лезвию виброножа ходишь, Антон.
        - Приношу извинения. А что значит «место было создано»?
        - Основано. Ты не дочитал до механики агентности?
        - Не успел.
        - Зря. Тогда узнал бы, отчего твоя кожа стала такой белой.
        - От краски, разве нет?
        - Нет. Всё из-за агентности. Это способность игрового сообщества и отдельных игроков влиять на виртуальную реальность «Нового Мира» через свои поступки; моральный выбор, меняющий сюжеты и судьбы НИПов.
        - И такое есть? А причём здесь я?
        - Притом, что ты носился по Улиму, покрытый белой краской. Многие видели тебя, а потом обсуждали в Инкарнаме, делились пикт-файлами. Таким образом общее сознание сотен тысяч игроков изменило виртуальную реальность, создав настоящего белого гуля из Улима. Вот так здесь всё работает, это и называется агентностью.
        - Допустим… то есть, благодарю за объяснение. А что с гробницей?
        - Усыпальницей. Гильдия «Террор Мунди» создала её на пустом месте, выкопали данж, доведя его до невероятных размеров, а потом сами обороняли сокровища от соискателей. Они закрывали квесты очень высокого класса, проводили сокрушительные рейды, участвовали в событиях мирового масштаба, поднимались на вершины рейтинговых таблиц, и тем добыли своей базе немалую славу.
        Я усмехнулся:
        - Кажется, ты восхищаешься ими.
        - Нет, - ответила она, - я восхищаюсь творением Нифтара, и тем, какие возможности оно даёт. Вселенная бесконечного прогресса, воплощённая фантазия одного мечтателя.
        Вдали появилась искристая водная гладь озера Пафаун. Под зонтиком из тёмных туч на южном берегу, среди обширных болот раскинулся дворцовый комплекс. Его окружало кладбище идеально круглой формы с диаметром приблизительно в три километра. Мы приземлились у южного проёма в ограде, который стерегли две каменные статуи на массивных тумбах. Они изображали устаревший облик смерти: два балахона с костяными руками, в которых покоились огромные косы.
        Покинув борт, Мэдлин приблизилась к тумбам, задумчиво изучила их в густом сумраке и закурила.
        - По идее мы приглашены, - сказала она, стряхивая пепел.
        - А если бы не были?
        Я испытывал некоторое неудобство; могилы, начинавшиеся за оградой, выглядели почти родными, но зеленоватые туманы, стелившиеся по болотам, вызывали тревогу. К тому же статуи выглядели так, словно могли ожить в любой миг.
        - Давай поразмыслим, Антон. Это один из самых трудных данжей на полуострове. Его пытались взять многие сильные гильдии, некоторым почти удавалось, но защитники всегда побеждали. Их здесь, кстати, лишь двадцать семь живых игроков, остальные - высокоуровневые НИПы, а также армия мелких мобов. Усыпальницу защищают охранные заклинания, ловушки, големы, элементали, демоны и нежить. В общем и целом, без приглашения здесь мы получим лишь путёвку на респавн. Я окажусь в Пустошах Кровавых Шипов, а ты - на Великом Погосте.
        - Не хотелось бы. Сколько сюда пешком добираться?
        - Если ни разу не умрёшь и будешь бежать каждый день, то месяца два.
        Она затянулась, выпустила дым через ноздри и смело пошла вперёд; я решил не отставать. Мы двинулись по присыпанной гравием дорожке в сторону дворца, мимо склепов и могил. В темноте вспыхивали и гасли чьи-то глаза; то и дело над могилами зажигались зелёные огоньки и возникали парящие призрачные балахоны с бледными руками; хрустели в отдалении чьи-то сухие кости.
        По мере того, как мы преодолевали полтора километра, дворец представлялся всё более мрачным и тёмным. Мы поднялись по ступеням, прошли за колоннаду, через распахнутый парадный вход и оказались в большом тёмном холле. Мои глаза там прекрасно видели, но Мэдлин зажгла над посохом световой шарик. Пол был покрыт грязью и опавшей листвой, а ветер играл с клочьями паутины на древних люстрах. Полное запустение.
        - Смотри, сколько саркофагов, - сказал я, когда мы прошли в следующую залу. - Судя по запаху, пустые. Жаль, я проголодался.
        - Фу, Антон.
        - И не говори. Каждый раз ем и содрогаюсь.
        Мэдлин посмотрела на меня как на безнадёжного субстанца.
        - Мы находимся в мавзолее, это как склеп, только больше и помпезнее.
        - Правда? - Я не на шутку удивился. - То есть это всё для мертвецов? Какое бестолковое расходование сил и ресурсов.
        - Этот мавзолей - крышка дажна. Чтобы спуститься нужно отыскать скрытый вход и победить стражей нулевого уровня. Обычно здесь опасно, в частности, много призраков, но для нас их убрали. Первые три уровня являются стандартными катакомбами, там тоже саркофаги, много нежити, гнёзда гулей и не только. Но это лишь затравка, настоящие испытания начинаются с четвёртого и вплоть до десятого по возрастающей.
        - А на десятом?
        - Если верить гайдам из Инкарнама, на десятом находится тронный зал Эйна Сургона, - главы гильдии.
        - Наверняка это очень толстый «кит».
        - Демолич двести второго уровня…
        Пространство поодаль вдруг вспыхнуло синим, появилась обширная арка, через которую в зал проникло существо.
        Громадный чёрный паук жутковато переставлял восемь мохнатых ног, из его головогруди произрастал гуманоидный торс: живот, грудь, плечи, руки и голова. Лицо было чёрным, резким, на нём алело восемь красных глаз: два нормальных, два поменьше, ещё два маленьких на лбу и два на скулах. Нижняя часть существа пребывала в естественном виде, а верхняя была затянута в белый, идеально чистый халат. Большая красивая плашка сообщала: «Фаланга Сольфугус, инженер-препаратор 202 уровня, дроук (Грезящий)».
        - Добро пожаловать в Великую Усыпальницу Азарика! - Улыбка игрока оказалась белоснежной и острозубой. - Простите, что заставил ждать, заработался! Бывает со мной!
        - Ты прощён, - величественно ответила ведьма, подавая руку.
        Существо наклонило гуманоидный торс и прикоснулось чёрными губами к белым пальцам.
        - А это, стало быть, тот самый разумный гуль, о котором ты писала?
        - Да, - ответил я, - это он.
        - Ха-ха! Ты…
        - Вы. Вы можете называть меня Антоном.
        - А вы можете звать меня Фалангой в таком случае. Что ж, прекрасно! Могу ли я пригласить вас к столу?
        - Смотря в каком качестве, - уточнила Мэдлин.
        - У-у! Язва! - обрадовался Фаланга. - Приятно знать, что некоторые вещи не меняются! В качестве гостей, разумеется, а не в качестве блюд.
        - Позже. Сначала дело.
        Она держалась невозмутимо, как всегда, но добавляла в манеры властность. Возможно, я не всё понимал, но, казалось, у этих двоих была своя история. И Мэдлин в ней доминировала.
        - Знаешь, - сказал я, - мне бы не помешало подкрепиться.
        - Антон, учись сдерживать брюхо.
        - Но я альгуль, голод - это моё второе имя.
        - Как мне это близко, - посочувствовало чудовище, - у меня у самого паучий аппетит. Ну что ж, меняем обеденный стол на прозекторский! В лабораторию!
        На шее дроука была золотая цепь, на которой висела оправа с большим овальным кристаллом бордового цвета; он коснулся камня, - светящееся окно погасло и вновь зажглось.
        Мы прошли через световую арку и поменяли тёмную грязную залу на чистую и ярко освещённую. Под стеклянным куполом парили световые кристаллы, всюду имелись разные столы, заставленные приборами, аппаратурой; а также клетки, в которых сидели различные уродцы.
        - Вот оно, моё скромное хозяйство! Мы находимся на девятом этаже усыпальницы, здесь расположены личные апартаменты всех игроков, а также некоторая инфраструктура, небольшой городок, можно сказать; зоны отдыха для членов гильдии и самых развитых НИПов.
        - Впечатляюще, - оценила Мэдлин, - вижу, ты воссоздал здесь немало высокотехничной аппаратуры из реальности.
        - Приятно, что заметила! Я долго ковырял код, чтобы понять, как их лучше смастерить, на какие механики опираться. Получилось громоздко, половина функций работает на заклинаниях и артефактах, но, тем не менее, я собой горд! Сюда.
        Хотя помещение было одно, столы и клетки выстроились таким образом, что приходилось двигаться по своеобразному лабиринту. Сложные приборы меня особо не интересовали, а вот экземпляры в клетках - наоборот.
        Красная мантикора определённо была красной, и на этом определённость с ней заканчивалась. Что это было такое? Лев, скорпион, летучая мышь? По крайней мере она совершенно точно не была в восторге от нас, даже задрала лапу и попыталась выразить чувства самым наглядным образом.
        В другой клетке лежал, положив на лапы две головы, зверь, отдалённо похожий на пса. Он был весьма велик, гладкошёрстен, имел длинный прямой хвост и носил два намордника; плашка утверждала, что это клыковой.
        У крупной шестиногой ящерицы из третьей клетки был чехол на голове, а звалась она василиском. Услышав нас, тварь зашипела, яростно бросилась, но врезалась в прутья и отскочила.
        Другой зверь имел четыре ноги, был совершенно лыс, а его кожа настолько просвечивала, что виднелись все кровеносные сосуды. Длинная безухая голова сужалась к острому костяному шипу на месте морды; под горлом существа имелся сморщенный кожистый мешок. «Дхарух-кровосос 25 уровня» - сообщала плашка.
        Их было много ещё, уродливых и экзотичных тварей, а в последней клетке стояла статуя женщины в чудной одежде. Мне так показалось сначала, но, присмотревшись, заметил, во многих местах керамическая оболочка раскрошилась и стали видны грязные бинты, иссушенная плоть, кости. Лицо-маска сохранило целостность, хотя по красивым чертам бежали трещины, а в глазах горел зелёный свет. «Страж гробницы Хамуптари, мумия-заклинатель 50 уровень». Над этой клеткой в воздухе вращался большой чертёж светящихся линий, - заклинание.
        - Сюда, устраивайтесь поудобнее.
        Меня посадили во вращающееся кресло, и стоило только устроиться в нём, как на руках и горле защёлкнулись выдвинувшиеся захваты.
        - У вас довольно странное представление об удобстве!
        - Не стоит волноваться, это на всякий случай, процедура может быть неприятной.
        - Такие вещи надо сообщать прежде, чем заковывать человека.
        - Поддерживаю, - сказала Мэдлин.
        - Если сообщать заранее, то никого не удастся затащить, - резонно возразил Фаланга. - К тому же вы не производите впечатление малодушного индивида.
        - Суть не в малодушии, а в доверии, - наставительно сказала Мэдлин.
        - В доверии? - Дроук неуверенно улыбнулся. - Раз между нами такое огромное доверие, то почему личность Антона и обстоятельства сложившейся с ним ситуации от меня утаиваются?
        Ответа не последовала, ведьма лишь чуть надула губы.
        - Не правда ли она очень мила, когда делает так? - спросил Фаланга.
        - Неучтиво говорить о присутствующих в третьем лице, но не согласиться невозможно, - ответил я.
        - У вас прекрасный вкус. Ошейник с маской нужно снять, чтобы не перетягивали шейные жилы и артерии, вот, Мэдлин, возьми. А теперь приготовьтесь, Антон, будет немножечко больно…
        Этот субстанц обманул, - боль оказалась такой, что я почти сразу потерял сознание.
        Глава 17. Арена Боли
        Боль, голод, обоняние, осязание, слух.
        В таком порядке чувства возвращались ко мне. Тело еле-еле отзывалось на команды мозга, а сам он пульсировал. Но хотя бы кресло больше не посягало на мою свободу.
        - Энтропия, как же больно…
        Дав себе несколько секунд на слабость, я собрался и стал возвращать контроль. Разлепил глаза, огляделся, увидел сквозь прозрачный потолок небо. Странно, был уверен, что находился глубоко под землёй. Впрочем, стоило ли удивляться мелочам?
        Я встал и некоторое время топтался на месте, пытаясь понять, куда делась Мэдлин и этот субстанц, вывернувший меня наизнанку? Их нигде не было. Зато на ближайшем столе нашёлся листок, исписанный знакомым подчерком:
        «Как придёшь в себя, отправляйся в библиотеку; дорогу укажет любой слуга. Думаю, мы засели здесь надолго, так что еда тоже есть. Будь осторожен, в лаборатории ничего не трогай, иначе активируются системы безопасности».
        Перечитал несколько раз, пытаясь лучше вникнуть, но не получалось. От боли голова соображала слабо, а тут ещё и голод усилился. Еда. Она что-то писала о еде, это важно! Я неверной походкой заспешил к выходу, но, когда проходил мимо клетки с мумией, та вдруг постучала по прутьям. Честно говоря, даже зная, что всё это ненастоящее, было жутковато думать о концепции данного существа. Какой только разум придумал иссушить и забальзамировать труп, а потом обмазать его глиной и превратить в статую?
        Мумия отломила от своей оболочки кусок сухой глины, раскрошила его, и ткнула пальцем в получившуюся пыль.
        «Помогите» - прочёл я. В раскалывающейся голове словно раздулся и лопнул сосуд, мимолётный приступ особо острой боли, а потом облегчение; мысли потекли чуть быстрее, хотя, перед глазами всё ещё царствовала муть.
        - М-м-м… ты… Ты ведь Лиззи, правда? Всё совпадает…
        Она вцепилась в клетку закивала так быстро, что шея громко хрустнула.
        - Вот, значит, как? - Я подступил ближе. - Мы встречались с тобой уже… в том месте, где белый дым и… эхо голосов, помнишь?
        Она помнила.
        - Хорошо… полагаю, ты, как и я, попала сюда против своей воли. Знаешь, кто сделал это с тобой?
        Мумия кивнула.
        - Я тоже. Давай-ка сперва освободим тебя… здесь где-нибудь есть какой-нибудь… ключ?
        Мумия вывела в пыли: «паук». Это было плохо. В шумящей голове тяжело перекатывались мысли, я пытался сосредоточиться, но всё ещё не получалось.
        - Что же мне делать… идти искать его с риском получить отказ или… о, смотри, тяжёлая штука!
        На одном из столов лежал предмет, похожий на массивное металлическое предплечье. С одной его стороны торчало несколько проводов; на другой имелась ладонь с четырьмя толстыми пальцами. На предплечье виднелись узоры в виде чеканных листьев кувшинок; несколько позеленевших от времени винтовых шляпок торчали тут и там, а в целом находка походила на часть некоего робота.
        Отсоединив её от более нового оборудования, я перехватил руку поудобнее и ударил. Замок не поддался, пришлось попробовать снова, лязг был оглушительный, однако, решётка начала гнуться. Отдача от ударов ослабляла мою хватку, головная боль усиливалась, но я продолжал колотить, пока внезапно не полыхнуло. Из конца моей импровизированной дубины с высоким писком ударил голубой луч мультилазера. Он рассёк клетку, прошёлся по стенам, оставив раскалённый зигзаг, разрушил потолок и развалил два стола. Я выронил руку и упал, закрыв ослепшие глаза.
        - Энтропия!
        Когда белые пятна немного рассеялись, я увидел, металлическую руку, валявшуюся на полу в потёках дыма. Кажется, она выглядела иначе, когда я взял её. Вместо ладони теперь был раскрытый металлический бутон нимфеи, а из его центра торчал раскалённый штырёк с шариком на конце.
        Мумия неуклюже вышла из остатков своей клетки, обошла мультилазер по дуге и подала мне укутанную в бинты ладонь, помогла встать.
        - Знаешь, пожалуй, голова у меня всё же ещё не настолько хорошо работает… хотя, кто мог предположить, что этот антиквариат окажется таким…
        Лиззи отвернула голову
        - Прости, я тебя отвлекаю?
        Проследив её взгляд, я увидел огромную красную мантикору пятьдесят пятого уровня, полностью свободную и… улыбающуюся. У неё была странная морда, вроде бы и похожая на львиную, но вместе с тем было в ней ещё и что-то человеческое, подвижное… злое.
        - Благодарю, - прорычал зверь, присел и с невероятной скоростью выпорхнул через разрушенный потолок. Через несколько секунд извне донеслись панические крики и громовой рёв.
        - О-о-о… как думаешь, они поверят, что это всё само собой произошло?
        Лиззи неуверенно пожала плечами.
        - Мне нравится твой оптимистичный настрой. Давай будем держаться вместе, пока не разберёмся со всем этим?
        Она огляделась, обвела разрушения рукой и ткнула меня в грудь.
        - Я же тебе пытался помочь! Ты попросила!
        Она указала на клетку и кивнула, вновь обвела разрушения рукой и отрицательно покачала головой.
        - Понятно, отвечать буду сам.
        Лиззи показала большой палец.
        - Идём. Нужно скорее найти Мэдлин.
        Мы сделали всего по одному шагу, когда пол ушёл из-под ног.
        ///
        Сначала появилось чувство невесомости, потом падение, затем каменный пол вошёл в соприкосновение с позвоночником и заставил позабыть о лирике. Напоследок меня догнала и приземлилась сверху Лиззи, так что вырвался громкий стон и кости затрещали. Она весила как целая статуя и совсем не была мягкой.
        Кое-как спихнув тяжесть со своего живота, я перевернулся, подумал, что вырву, но обошлось. Что произошло? В полу открылась дыра, или мы просто перенеслись из лаборатории в этот… эту маленькую каменную коробку? Стены, пол и потолок из плотно подогнанных каменных плит; над нашими головами вращалось большое заклинание вроде того, что было над клеткой Лиззи.
        Мумия поднялась, её глаза в густой тьме горели ещё ярче и пальцы левой руки нервно чесали глиняную оболочку на правой.
        - Не ушиблась?
        Она отмахнулась. Хорошо. Я принялся обнюхивать и ощупывать все углы в помещении, но не нашёл даже намёка на дверь, сток или вентиляцию. Следовательно, воздух мог скоро закончиться.
        - Ты можешь дышать сквозь эту маску?
        Она коснулась лица, поцарапала нос и опять покачала головой.
        - Следовательно, оно тебе и не нужно. Хорошо, значит, я дольше проживу и смогу лучше обдумать, что делать. Кхм, мы ещё не очень близко знакомы, так что предупрежу прямо: если начну пускать слюни, рычать и вести себя неподобающе, сразу же бей в череп.
        Мумия склонила голову набок.
        - Не спрашивай, просто будь готова. Я не я, когда голоден.
        Большой палец вверх.
        Боль в животе нарастала. Если раньше казалось, что там вращается шар с шипами и крючьями, то теперь явственно представилась пасть, которая пожирала изнутри. Ощущения были очень правдоподобными и весьма неприятными. Я уже начинал думать о том, что мумифицированная плоть на косточке, это же практически бастурма, и каждые несколько секунд сглатывал слюну, когда, внезапно раздался шорох. Посреди комнаты зазвучало невнятное бормотание, будто кто-то говорил с набитым ртом, и постоянно чавкал.
        - Принеси ещё, крошка, ням, да побольше, побольше! - Оглушительно громыхнула отрыжка. - Что? Уже включили? Отлично, ням! Значит, можно начинать! Гхрам! Гхм, приветствую вас, узники Великой Усыпальницы Азарика, чавк! Я Ломп Бездонный, страж шестого подземного этажа, заводчик кровавых зверей, распорядитель, ням-ням, игр на Арене Боли… Давай, крошка, неси скорее, папочка хочет кушать!
        От этого мерзкого баса у меня застонал желудок и ногти впились в ладони. Некоторое время он оглушительно жевал, плевался, бубнил и втягивал какую-то жидкость.
        - Да, пора уже… ещё кусочек, чавк! Узники… м-м-м… Азарика! Я обращаюсь к вам, храбрецам, согласившимся поучаствовать в королевской битве! Она вот-вот начнётся! Большинство из вас отправится, ням, в Инкарнам ещё на отборочном этапе, но те, кто выберется на саму арену, смогут посостязаться за богатую добычу! Выходите же!
        Часть одной из стен опустилась в пол. Мы выглянули в длинный коридор с чёрными клубящимися стенами, который освещала череда кристаллов под потолком.
        - Добро пожаловать в Дымный лабиринт! Он достаточно запутан, однако, помните, что если идти по дороге света, то обязательно выберетесь к арене! Ням-ням, как вкусно! Подливки добавь, крошка, не жадничай! Так вот, у некоторых может возникнуть вопрос: если блуждать не надо, то зачем вообще лабиринт? Ответ таков, чавк: стены состоят из дыма, который не пропускает свет и запах, но свободно пропускает материю и звук. Вы можете проходить насквозь, если хотите, но могут и чудовища, которых я выпустил из клеток, ням-ням! Некоторых вы победите без труда, но для других станете закуской! Ха-ха-ха! Я люблю закуску!
        - Какой субстанц, - вырвалось у меня.
        - Итак, можете двигаться по кристаллам длинным запутанным путём и молиться, чтобы, чавк, на вас не наткнулись большие хищники! Можете попытаться найти более короткий путь сами, переходя из коридора в коридор насквозь! Но в любом случае не шумите, ибо сухопутный кракен уже освободился, и он не признаёт стен, ням!
        Издали донёсся рёв чего-то огромного, - мучительно долгий и пугающий. Каменная коробка вдруг стала казаться очень уютной и надёжной, мне совсем не хотелось из неё выходить.
        - По крайней мере теперь мы уверены, что не покинули усыпальницу, нас просто переместило на три этажа выше. М-да, «просто». На этом хорошие новости заканчиваются, и начинаются плохие. Вероятно, мы стали участниками какой-то примитивной и опасной игры. Есть предложения?
        Лиззи ещё раз выглянула в коридор, рёв повторился, а совсем рядом, за правой стеной, кто-то побежал, громко топая. Она покачала головой и скрестила руки на груди.
        - Аналогично, если я умру, то отправлюсь на респавн в Костомахию и как знать, когда ещё встречусь с Мэдлин. Вполне вероятно, что она не захочет больше возиться с таким неосторожным спутником. Гораздо разумнее остаться здесь и надеяться, что она скоро узнает об этом недоразумении.
        Лиззи яро соглашалась.
        - Кажется, у нас тут кучка нерешительных мышек, чавк! - прозвучало в камере. - Совсем забыл упомянуть, что время предварительного этапа ограничено! Когда оно… ням, истечёт, лабиринт рассеется, и вы окажетесь в огромном пустом зале, где все чудовища смогут видеть вас! И чтобы вы не спрятались от этой рез… этого веселья, ням-ням, из камер придётся выйти!
        Дальняя стена стала надвигаться и просто выдавила нас в коридор.
        - Ладно, - прошептал я, - отсидеться не получится. Идём по кристаллам, не шумим и надеемся на удачу.
        Лиззи кивнула и медленно зашаркала вперёд; высоко поднимать ноги она, кажется, не могла, да и вообще едва шевелилась. Интуиция подсказывала, что мне нужно было бежать, обжора не уточнил, через сколько времени стены исчезнут, значит, это могло произойти в любой момент. Лучше было бы к тому времени преодолеть как можно больший отрезок пути, а Лиззи еле плелась. Я обдумал вариант бросить её, в конце концов, всё это иллюзия, смерть здесь нереальна… хотя очень болезненна. Представил, что она окажется одна, тихоходная, уязвимая… нет, останусь рядом, так будет правильно.
        Где-то совсем недалеко послышались голоса и рычание; громкие шаги, погоня.
        - Не отставать! Кастую Зыбучие Пески!
        - Анна, хилю!
        - Быстрее!
        - Не стой на траектории! Субстанцы уворачиваются от стрел!
        - Отходите, братцы, юзаю Провокацию!
        - Зари, меня тоже хильни, эти твари ядовитые!
        - Снимаю отравление, держись! Хилю!
        - Кулак Девяти Небес! В мясо, вот так!
        Кто-то гнался за отрядом игроков, издавая щёлканье и писк, затем один из них громко вскрикнул и через стену прорвалась рука в металлической перчатке.
        - Энтропия, Модрин ушёл на респавн! Продолжаем без танка! Темп не сбавлять!
        - Модрин, мы за тебя отомстим!
        - Зари, меньше патетики и больше движений!
        Пока звуки удалялись, мы с Лиззи молча ждали. Наконец я ухватил руку чтобы втащить мертвеца в наш коридор, когда кто-то дёрнул с другой стороны. Вожделенная добыча ускользнула и донеслось урчание. Скрежетало железо, трещало мясо и хрустели кости, а у меня страшно болел живот. Альгуль внутри выл и рычал, рвался перехватить контроль, почти обезумевший от голода, если так продолжится, то скоро я себя потеряю. Смогу ли вернуть себе тело после респавна?
        Вокруг звучали голоса, непонятные звуки, рычание и рёв, а мы тихо плелись, сворачивая то вправо, то влево. До определённого момента казалось, что так всё и пройдёт, но вот сквозь стену провалилось тело. Гуманоид с зелёной кожей рычал и подвывал, срывая с себя каких-то блестящих металлом сколопендр и топча их раздвоенными копытами. Он был примерно той же комплекции, что и обычный человек, очень жилистый и уродливый: нижняя часть лица - удлинённая, как у псовых, а уши острые и такие длинные, что походили на торчащие вверх рога. Разделавшись с насекомыми, урод обратил на нас взгляд горящих жёлтых глаз, я приготовился к бою, жалея, что не сделал никакого оружия, пока ждал ведьму в Пустошах. Обратил внимание на его плашку и опешил. «Гуль Лэнга, 38 уровень» - гласила она.
        - Ты гуль? - спросил я.
        - Да… - ответил зеленокожий, глядя на меня с настороженностью.
        - И много вас здесь таких?
        - Было… больше… теперь - меньше.
        - Я даже не удивлён.
        Организатор этого безумия вновь зазвучал повсюду:
        - Ленивые крысята, совсем не шевелитесь! Пора бы вас подстегнуть, ням-ням! Стены падут через минуту, муа-ха-ха-ха-ха!
        Это стало решающим аргументом, я набрал полную грудь воздуха и завыл. Было много причин чтобы не делать этого: надежда на удачу, разница в уровне и незнание о том, кто такие эти зеленокожие гули Лэнга? Но прежде чем сомнения отняли решимость, я сымпровизировал и призвал всех сородичей. А заодно, разумеется, каждую хищную тварь, которая умела слушать. И пока оставалось неясным, кто доберётся раньше, я стоял и ждал, испытывая удачу.
        Лиззи растеряно крутила головой, не понимая, что происходит, а потом зеленокожие стали появляться сквозь дым. Окровавленные, раненные, ошеломлённые, у некоторых шкала жизни почти иссякла и было много негативных статусов, но в общем и целом я почувствовал под ногами твёрдую почву. У меня вновь была стая.
        Хотя, эта радость оказалась преждевременной, ведь гули Лэнга намного превосходили меня по уровням: от тридцатого до сорокового. Мэдлин не объясняла, насколько критична такая разница, но одно я знал точно, - управлять мобами, превосходящими по уровню, тяжело.
        - Теперь вы, - я вкладывал максимум Убеждения в голос и тот вибрировал в горле, становясь всё ниже, причиняя боль, - моя стая. Моё слово - закон для вас.
        Лог выдал череду сообщений:
        «Внимание! Проверка Харизмы пройдена!»
        Гуль Лэнга сорокового уровня, наиболее крупный среди зеленокожих, почесал грудь острыми когтями.
        - Мы с законами ладим не особо, - сказал он, - но ты альгуль, верно? Один из тех, что живут в Галефрате?
        - Это… так.
        - Альгули дураками не бывают, - уверенно сказал гуль, превосходивший меня по уровням более чем вдвое. - Их знания и опыт ценны. Мы пойдём за тобой.
        Я был удивлён. Разумеется, Харизма помогла, но, в итоге, не ожидал услышать что-то настолько связное от пусть и дальнего, но родственника. Всё же знакомые мне гули отличались примитивностью.
        - Вот и всё, ням-ням! Бегите к порталам, крыски! Бегите скорее! У них ограниченная, рыг, пропускная способность, ха-ха!
        Стены опустились и утекли в пол. Взгляду открылось огромное как ангар для космического лайнера помещение, залитое кровью и кишащее разнообразными тварями. Особенно выделялось громадное нечто на трёх ногах-колоннах, оно стояло над кучей трупов и пожирало их клювом, торчавшим снизу, а всю верхнюю часть тела составляло переплетение щупалец. Я не знал, что такое «сухопутный кракен», однако, не могло быть сомнений, что это был он. Какое же уродливое порождение фантазии.
        - Сплотиться! - рыкнул я, понимая, что промедление грозило респавном. - Несите эту мумию на себе! Не упустите! За мной!
        Лиззи была схвачена и оказалась на живой зелёной «перине», я бросился бежать на всех четырёх, а гули Лэнга последовали. Тем временем чудовища и игроки, всё ещё бывшие в зале, устроили побоище.
        Всюду полыхали заклинания, основанные на атрибутах огня, электричества, льда, кислоты и прочих; громыхали пороховые залпы, звенела сталь, а я вёл гулей Лэнга всё дальше, огибая непреодолимые преграды, либо сминая мелкие. Все игроки стремились к аркам порталов, торчавшим тут и там, некоторые успевали прежде чем попасть кому-то в зубы, перед другими арки растворялись, оставляя их в этой кровавой кутерьме, а я нёсся к ближайшему порталу, чувствуя, как работает каждая виртуальная мышца, и как воет пустой желудок.
        На пути оказался отряд из четырёх бегущих игроков, лабиринт их потрепал, но квартет выжил и теперь стремился к тому же порталу, что и мы. Если у арки действительно был лимит пропускной способности, могло оказаться, что игроки вырваться смогут, а мы - нет.
        - Убрать их!
        Гули Лэнга, не занятые переносом Лиззи, вырвались вперёд и быстро догнали игроков. Они отлично прыгали, бросались на спины и сбивали конкурентов с ног.
        - Быстрее! - кричал я. - Шевелитесь! Ещё чуть-чуть!
        Потаённый страх, что на последних шагах возникнет преграда, не оправдался, мы смогли, проскочили! Арка успела разрубить лишь двух отставших гулей.
        Захватывающая гонка, мы выложились… выложились чтобы…
        - Вот и замечательно, крыски, рыг! - грохотал утробный бас.
        Вокруг раскинулось огромное пространство.
        - Вы смогли, ням!
        Бесконечные трибуны были со всех сторон.
        - Добро пожаловать на Арену Боли Великой Усыпальницы Азарика!
        А вместо потолка безумно красивые ночные небеса с разноцветными звёздами и двумя полумесяцами.
        Сотни светящихся шаров плавали по воздуху; ещё выше парили колоссальные экраны, передававшие вид на арену с разных ракурсов; на трибунах сидели десятки тысяч плоских силуэтов, шум толпы оглушал. Круг арены был сплошным, у него имелись только одни врата, над которыми нависала широкая ложа. Там, на золотой тахте развалилось нечто совершенно непотребное. Самый громадный и безобразно жирный человек.
        Я, выходец из мира, где почти каждый являлся образцом анатомического совершенства, даже после всего, виденного в игре, испытал шок. Подобная гора не могла существовать, задохнулась бы под собственным весом, но здесь… Ломп Бездонный, голый, не считая набедренной повязки и массы драгоценностей, блестел от жира и сотрясался как студень. В одной его ручище был окорок величиной с человека, в другой - обитая золотыми кольцами бочка с приделанной ручкой; голову украшала криво сидевшая корона, а из нижней челюсти торчали кабаньи клыки с золотыми коронками. Вокруг этой горы суетились десятки роскошных девушек в униформе, которые жарили, варили, пекли, томили, постоянно подвозя к гиганту новые блюда, наполняя бочку насосами и утаскивали грязную посуду со стола. Пять особенно выдающихся красавиц вытирали жирную слюну, которая всё время летела из пасти на грудь и необъятный живот.
        - Молодцы! - прогремел гигант, размахивая окороком словно булавой и плюясь ошмётками мяса. - Вы выжили, только чтобы попасть в настоящее пекло, чавк! Надеюсь, вы отдохнули под ареной, потому что на поверхности вам отдыхать не придётся! Повеселите владык Азарика, ням! Приказываю пробудить громовые столбы! Выпустить гигаскорпионов! Да начнётся полуфинал, и помните: пока вы не покинули священный песок арены, вы не победили, муа-ха-ха-ха-ха, РЫГ!!!
        Глава 18. Полуфинал
        - Приказываю пробудить громовые столбы! Выпустить гигаскорпионов! Да начнётся полуфинал, и помните: пока вы не покинули священный песок арены, вы не победили, муа-ха-ха-ха-ха, РЫГ!!!
        Трибуны взревели, небо раскрасилось взрывами фейерверков, и откуда-то посыпались тонны конфетти.
        Я подумал, что выигрыш в этом состязании был мне совершенно не нужен, лишь бы выбраться, не отправляясь на респавн. К тому же голод постоянно рос, вот уже слюна тонкой струйкой потекла меж зубов на подбородок.
        Тем временем в воздухе появились сотни вертикальных стержней из некоего прозрачного материала, - хрусталя, возможно, - длина каждого составляла не меньше тридцати метров, по концам блестели металлические шары, а внутри извивались молнии. Громовые столбы зависли в нескольких сантиметрах над песком арены с равными промежутками меж собой. Они заняли края, оставив обширное пространство в центре. А потом распахнулись врата под ложей.
        Один за другим на арену вышли три громадных твари тёмно-терракотового цвета, приблизительно тридцати-тридцати пяти метров длинной от пасти до жала. Точнее измерить не удалось, - хвосты покачивались высоко над телами, а жуткие клешни я не учитывал. «Красный гигаскорпион, 130 уровень», - гласили плашки над ними. Однако же и это ещё не было концом. Последним сквозь врата протиснулся четвёртый гигант, чёрный, совершенно чудовищный; он был почти вдвое больше красных, по хитину струились золотые строчки иероглифов, драгоценные металлы и самоцветы покрывали немалую часть брони, хвост походил на человеческий позвоночник. На головогруди гиганта сверкали узоры в виде стилизованных глаз. «Страж Долины Царей (величественный чёрный гигаскорпион) 170 уровень».
        Гигаскорпионы занимали центр арены, оттесняя игроков к столбам. Экраны показали чудовищ со всех сторон и переключились на распорядителя игр, его жуткий лоснящийся образ теперь смотрел отовсюду сверху.
        - Зрители и гости Азарика! Прямиком из раскалённых песков Наила! Ради вашего развлечения и удовольствия, ням-ням! - не переставал жевать Ломп Бездонный. - Но прежде, посмотрим на тех, кто прошёл через отборочные испытания! Некоторых вы все знаете, это возмутители спокойствия, авантюристы и головорезы: Зауэр Зик и Карлос Пиранха, чавк! Два пропащих Грезящих, которые смогли привести свои отряды в целости!
        Трибуны загремели, выкрикивая эти имена.
        - Остальные оказались не настолько удачливыми, их команды рассыпались, и остатки будут объединены в сборную солянку… м-м-м, солянка! Подайте мне солянку девочки! Папочка хочет солянку!
        Обслуга бросилась исполнять прихоть сальной горы, а Ломп тем временем обратил внимание на нашу скромную кучку.
        - Что это, ням? Кто выпустил из подземного уровня гулей? Откуда? Как? - Маленькие жёлтые глаза таращились со всех экранов, это внимание давило, но я не мог оторваться от роскошного стола, поставленного перед уродом; там были горы мяса… - Ладно, плевать! РЫГ!!! Это всего лишь кучка жалких трусливых гулей! Сор! А теперь давайте-ка я объясню вам правила полуфинала, Грезящие, ням! Это игра на выбывание! Кто получит меньше всех очков престижа, тот вылетит в яму с голодными стригоями, ха-ха! За поверженного красного гигаскорпиона вы получите двадцать очков! Но если не хотите мелочиться, бросайтесь сразу на Стража Долины Царей, - Шестьдесят очков престижа, чавк! Этот результат можно перебить лишь если кто-то убьёт двух красных, но я сомневаюсь, что у кого-то хватит сил, муа-ха-ха-ха… о, соляночка!
        Ломп выронил окорок и принял золотой таз, полный дымящегося варева, он приложился к краю и долго громогласно глотал, пока часть жидкости текла по его груди и животу, оставляя куски пищи на золотых украшениях. Это дало мне время приглядеться к тем, кто тоже прошёл в полуфинал. Сборная из побитых команд, а также одна из уцелевших находились слишком далеко, зато небольшая группка всего из четырёх индивидов была в зоне досягаемости. Кажется, это был отряд Карлоса Пиранхи.
        Командир являлся представителем народа дроу, - «тёмных эльфов», как их ещё называли; чёрная обсидиановая кожа, белые волосы, собранные в хвост; на узком лице горели гранатовые глаза. Он обладал довольно мощной комплекцией, широкоплечий, длиннорукий, совершенно прямой. Эльф носил широкополую шляпу, подогнутую с одной стороны, украшенную пером, приталенный стёганый пиджак, короткую жилетку, короткие штаны, подвязанные под коленями, и чёрные сапоги; на плечах висел короткий плащ-накидка. Вся одежда кроме чёрного кушака была в тёмно-красных тонах, искусно сшитая и украшенная вышивкой, на портупее имелись три архаичных пистолета, а в ножнах - два серебряных клинка: длинный и короткий. «Карлос Пиранха, пляшущий клинок Девгари 155 уровня, дроу (Грезящий)», - сообщала плашка над его головой.
        Рядом с тёмным эльфом стояла женщина, превосходившая его по росту на голову; под её зелёной кожей перекатывались мускулы прирождённого борца, из нижней челюсти торчали клыки, в широком носу висело кольцо, а копну чёрных спутанных волос кое-как перехватывала шёлковая лента. На пышной груди, стиснутой декольте, покоились бесчисленные бусы, подвески, ожерелья из клыков и ракушек; запястья охватывали кожаные браслеты; на широком поясе висели подсумки, а также пучки трав, талисманы и два зловещих серпа. Мощная фигура была затянута в некогда красивое бальное платье с кружевами и рюшами; оно выцвело, обтрепалось, было не раз заплатано и перешито; из-под рваного подола виднелись грязные босые ступни. «Ханга, целительница (врачеватель духа) 149 уровня, полуорк (Грезящая)».
        Но даже она оказалась крохой по сравнению с третьим членом отряда, исполином двух с половиной метров. Он был закован в блестящие латы, украшенные сургучными оттисками с лентами исписанного текста; на металлических плечах и груди виднелись гербы в виде раскрытых книг, верх шлема украшала золотая чернильница с золотым же пером, а на треугольный щит крепился развёрнутый свиток со множеством порезов. «Карболес Болг, паладин (верный обетам) 147 уровня, полутролль (Грезящий)».
        Последним членом отряда оказался жилистый карлик с короткой, но густой серой бородой и такой же серой кожей. Он носил одежду тёмных тонов, казался совершенно неприметным в грязном плаще и низко надвинутом капюшоне, разочаровывающе блеклый на фоне остальной тройки. «Варкрай Муспат, плут (взломщик) 150 уровня, дуэргар (Грезящий)».
        Ломп Бездонный наконец-то доел солянку и с грохотом отшвырнул золотой таз. Пока роскошные служанки оттирали его брюхо и драгоценности, распорядитель игр сонно таращился на арену… а потом издал отрыжку столь мощную, что я невольно опустился на все четыре и припал к песку.
        - Для тех из вас… кто не понял… мои крыски… это был сигнал к началу полуфинала!
        Трибуны оживились, небо расцветили фейерверки, и откуда-то опять посыпалось конфетти.
        Никто из игроков не поспешил к чёрному гиганту, каждая команда предпочла попытать счастье с тварями помельче. Их тактика была проста: бойцы ближнего боя выходили за столбы и подманивали красных гигаскорпионов поближе, наносили урон; стрелки и маги атаковали с расстояния, прикрывая и усиливая рукопашников.
        - Грезящие выбрали самую, ням-ням, обычную тактику! - насмешничал Бездонный, потрясая окороком. - Ничего нового под лунами Галефрата! Посмотрим, оправдает ли себя их закостенелость, ха-ха!
        Группа Карлоса действовала быстро и решительно. Полутролль выкрикнул несколько торжественных фраз, и над его шлемом появилось три призрачных знамени, громадная фигура окуталась пульсирующим ореолом, на мече зажглись белые строки. Дроу обнажил тонкий четырёхгранный клинок, заточенный только в верхней трети, и продемонстрировал череду красивых финтов, - остриё рисовало сложные вензеля, отчего эльф тоже получил светящийся абрис, а его меч теперь укутывала лента пульсирующих символов. Пока эти двое шли к ближайшему гигаскорпиону, женщина-полуорк, плясала и что-то пела на неизвестном языке; земля вокруг её стоп светилась зелёным и жёлтым, в воздухе летали неясные фигуры, вспыхивавшие каждый раз, когда она разбрасывала порошки из подсумков. Дуэргар лишь запахнулся в плащ и стал почти невидимым.
        Отряд Зика вступил в бой, однако, их действия мне было видно хуже; сборная команда, суетясь, открыла огонь вразнобой, зазвучала канонада взрывов, затрещали молнии.
        - Какая несправедливость! - стонал распорядитель игр. - Никто не пожелал сразиться со Стражем Долины Царей, рыг! Бесчувственные Грезящие! Посмотрите на это милое существо! Он похож на ребёнка, с которым, чавк, не хотят играть сверстники! Разве вам его не жалко?!
        Невзирая на малочисленность, тёмный эльф и полутролль при поддержке целительницы справлялись с красным гигаскорпионом. Паладин хорошо держал удар, каждый раз, когда он не успевал уйти от клешни или отбить жало щитом, его пылающий ореол вспыхивал, облегчая урон, статусы отравления и сотрясения слетали, едва появившись, а тяжёлый меч взламывал хитин как шоколадную корку. Гигаскорпион издавал непонятный, но пугающий крик, то и дело начинал крутиться вокруг своей оси, щёлкая клешнями, а потом бросался вперёд всем телом. Карлос не позволял твари задеть себя, он перемещался как молния, парил над песком, создавая небольшие вихри, петлял меж ног монстра; каждый его укол сносил чудовищу заметную часть шкалы жизни.
        - Что нам делать? - спросил один из гулей Лэнга, приблизившись.
        Я обернулся, и он счёл за лучшее отойти, правильно оценив моё состояние. Голод уже давно перешёл все мыслимые границы, я держался только на волевом усилии, пытаясь не напасть на зеленокожих; мне нужна была стая и совсем не хотелось быть разорванным на куски.
        В реальном мире можно было бы сопротивляться при любых обстоятельствах. Там всё зависит лишь от тебя и удачи. Но здесь, мы рабы условностей, зажаты рамками цифр у нас над головами. Наши цифры и цифры наших врагов слишком сильно различаются. Не в нашу пользу.
        С трудом перебарывая внутреннего гуля, я заставлял себя стоять на месте среди громовых столбов. Безликие фигуры на трибунах издавали торжествующий рёв, то и дело махали своими плоскими руками и устраивали живую волну. Я сначала принял их за декорации, потому что от такого количества народа не мог не идти сильный запах, а мой нос говорил, что трибуны были пусты. Однако же теперь сомневался - слишком уж эти зрители правдоподобно вели себя.
        Группка тёмного эльфа пока что не совершала ошибок в игре со смертью, но у сборной дела шли заметно тяжелее. Игрокам не хватило времени сплотиться, узнать возможности друг друга и выступить монолитом. Похоже, среди них возникло несколько центров командования, и раздробленность уже привела к смертям.
        - Объявление, дорогие зрители! - вновь напомнил о себе Ломп Бездонный. - За каждого убитого Грезящего гигаскорпион получает по пять очков надбавки, ха-ха! Всё становится не так однозначно, правда?! Кто же пройдёт в финал, а кому не хватит очков престижа?!
        Невзирая на рёв трибун я всё-таки заметил, что два громовых столба начали странно себя вести. Они с самого начала мерно гудели, напоминая об энергии, которая находилась внутри; но вот, стали громко потрескивать. Потоки электричества, извивавшиеся в хрустальных стержнях, светились ярче с каждой секундой.
        - Ты, - рыкнул я гулю, сидевшему прямо меж столбов, - отойди оттуда!
        - Зачем? - Он получил тяжёлые раны в предыдущем этапе, потерял изрядно крови и не хотел шевелиться. Ему просто не хватало сил.
        - Быстро, субстанц! - От голода я мгновенно терял самообладание. - Шевелись!
        Он вздохнул, приподнялся, и в этот момент столбы полыхнули ослепительной вспышкой. Между ними на секунду образовалась завеса трескучего электричества, - от гуля остался только дымок.
        - Неожиданно, правда, ням? - Голос Ломпа Бездонного перекрыл рёв трибун, парящие экраны показали уродливое лицо крупным планом. - Я решил сделать битву более интересной, чавк, а то вы как-то слишком хорошо справляетесь! РЫГ!!! Ну некоторые из вас справляются… Ох… долей мне, крошка! Теперь на арене больше нет совершенно безопасных мест, Грезящие! Следите не только за боем и соратниками, но и за громовыми столбами, ха-ха-ха!
        Наше положение усугублялось.
        На арене разгуливали чудовища несопоставимо более сильные, чем мы, безопасное убежище стало опасным, а я не догадался держать в инвентаре хотя бы небольшой запас пищи. Избаловал себя щедростью ведьмы, а теперь нёс заслуженное наказание… М-м-м, Мэдлин, её нежное тело, такое гладкое и благоухающее, гибкое и податливое… сколько бы я дал, чтобы откусить маленький кусочек от бедра… Что ей от этого сделалось бы? Всего один безболезненный респавн, а для меня это ведь целая вселенная вкуса. В некотором роде ворарофилия - тоже вид любви…
        Я погрузил зубы в собственное предплечье… и тут же сплюнул. Моя кровь не отличалась вкусом от тёплой воды, а мясо оказалось чем-то вроде размягчённой древесины. Ну и мерзость, даже полусгнившие трупы с Великого Погоста были слаще.
        От голодной тоски отвлекла Лиззи. До этого момента она просто стояла рядом, но вдруг зашаркала вперёд.
        - Ты что задумала?
        Она указала на чёрного гигаскорпиона.
        - Мне кажется, вы в немного разных весовых категориях. Не пойми неправильно, он громадный инсектоид, а ты - сухой труп в бинтах, так что силы будут немножечко неравны.
        Лиззи продолжала идти, я понял, что это не шутка, метнулся к ней.
        - Вижу, что у тебя есть план. Это чувствуется в уверенном шарканье. Не поделишься?
        Она постучала пальцами по керамическому лицу.
        - Ещё не поздно разработать язык жестов, знаешь, между нами, друзьями… Прости, от голода мозг соображает слабо.
        Большой палец вверх.
        - Может, не надо?
        Позади нас опять полыхнули столбы. И такое происходило везде, правда, лишь игроки из сборной команды понесли потери от испепеляющих молний. Отряд Зауэра Зика и отряд Карлоса, мелькавшие на экранах, пока что не совершали ошибок и трибуны благоволили им.
        - Хорошо, что бы ты ни задумала, я буду рядом.
        От голода у меня кружилась голова, а слюни текли водопадом.
        Мы вышли за пределы условно безопасной зоны и поплелись к Стражу Долины Царей. Гигаскорпион с хвостом-позвоночником и золотыми глазами, монументально-медленно развернулся, двинулся навстречу. Какой же огромный он был, заполнял собой всё пространство обзора; жало, оправленное в золото и ляпис-лазурь, покачивалось высоко наверху; клешни громко щёлкали.
        Громадина приблизилась на расстояние удара, когда Лиззи подняла руку и зелёный свет в её глазах усилился. Она не издала ни звука, но какой-то звериной частью себя я услышал протяжный потусторонний стон. На обмотанных бинтами пальцах появилось необычное заклинание - кольцо иероглифов жёлтого света. Гигаскорпион замер, его клешни опустились и Лиззи неловко стала взбираться по правой.
        - Что происходит?! - взревел распорядитель игр. - Это… так нельзя, грязная нежить! ТАК НЕЛЬЗЯ!!!
        Лиззи показала ложе выставленный средний палец, как бы спрашивая, а где в оглашённых правилах это было запрещено? Она расселась меж золотых глаз гигаскорпиона и помахала мне. Я встал на шершавый чёрныйхитин, обернулся и воем приказал гулям Лэнга следовать; на этом долг вожака и ограничивался. Если они сами не наберутся храбрости, то моей вины в том не будет. Впрочем, гули Лэнга оказались не только умнее обычных, но и храбрее. Они ринулись следом и вскоре мы все, без малого сорок голов, устроились на спине стража Долины Царей. Трибуны обезумели, плоские тёмные силуэты вскакивали и дёргали вскинутыми руками как в припадке.
        Громадина развернулась, и двинулась в сторону красного родича, бившегося со сборной. Два чудовища столкнулись, - мы чуть не полетели на песок, а потом нас накрыл залп. Неблагодарные игроки, которых мы, можно сказать, спасали, ударили по нашему скакуну заклинаниями и натравили более мелких тварей, которые просто появлялись на пустом месте. Нужно было действовать.
        Голос Вожака прозвучал очень громко, скорее всего, он не сделал бы гулей Лэнга моими игрушками, но, может быть, зеленокожие получили бы временный бафф. Также я использовал Рваные Раны и первым спрыгнул со спины гигаскорпиона.
        - За мной! Рвать в клочья!
        Гули Лэнга ринулись в бой, рыча, подвывая, роняя слюну они тоже хотели есть, они тоже были гулями. За спиной раздался второй потусторонний стон Лиззи, какая-то волна прокатилась сквозь нас и накрыла игроков, одарив каждого зловещей пиктограммой.
        От сборной команды осталось не так много, красный порвал и отравил больше половины игроков, других пожгли столбы. Лишь некоторые ещё стояли на ногах, ближе всех оказался воин в чешуйчатых доспехах и с кривым мечом в руках; я не успел разобрать, кем он там был, «самурай»? Что это? Во всяком случае уровень точно перевалил за сотню, верная смерть в столкновении один на один. Правда, от шкалы жизни осталась примерно десятая часть, а сбоку висела целая россыпь негативных статусов.
        Гули Лэнга набросились на него и первые четверо погибли от одного единственного взмаха, зато другие повисли на руках и ногах, а я всем телом влетел в бронированную грудь, повалив игрока. Содрал уродливую маску, скрывавшую низ лица, и стал молотить. Парадоксально, однако, голод предавал мне сил, зеленокожие добавляли урон, травили трупным ядом, пытались парализовать игрока, хотя он сумел пронзить ещё двоих, даже не освобождаясь. Сам не свой от запаха крови, я вцепился ему горло и проник внутрь большими пальцами, расширил рану, - лог выдал сообщение о критическом уроне.
        Одна за другой стали накатывать волны удовольствия.
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 19!»
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 20!»
        «Внимание! Вы достигли уровня 20! «Новый Мир» поздравляет вас с юбилеем!»
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 21!»
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 22!»
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 23!»
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 24!»
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 25!»
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 26!»
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 27!»
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 28!»
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 29!»
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 30!»
        «Внимание! Вы достигли уровня 30! «Новый Мир» поздравляет вас с юбилеем!»
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 31!»
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 32!»
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 33!»
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 34!»
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 35!»
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 36!»
        Конец этой канонады экстаза я встречал, подёргиваясь на окровавленном песке арены. Восемнадцать уровней… восемнадцать!
        «Внимание! Ироландиль отметил ваши таланты на пути самосовершенствования! Вы получаете достижение «Эво-революционер»!»
        «Внимание! Ироландиль дарует вам своё благословение! Теперь в процессе эволюционного перерождения вы будете терять не половину от общего количества своих уровней, а лишь четверть!»
        Терять? Что? Опять избыточный поток информации, и ситуация не позволит мне её впитать…
        «Внимание! Гламмгориг отметил вашу непостижимую мощь и кровожадность! Вы получаете достижение «Свирепый карлик»!»
        «Внимание! Гламмгориг дарует вам своё благословение! Теперь весь урон, который вы нанесёте противнику, превосходящему вас более чем на двадцать уровней, будет получать надбавку в виде одного процента от базового значения за каждый следующий уровень разницы!»
        Мне было не до того! Следовало раскидать очки, чтобы они не висели мёртвым грузом; и поесть, потому что голод никуда не ушёл! Нужно было…
        «Внимание! По причине достижения уровня 30 вам становится доступна следующая ступень эволюционного развития! Вы желаете эволюционировать?
        ДА
        НЕТ»
        Глава 19. Финал
        «Внимание! По причине достижения уровня 30 вам становится доступна следующая ступень эволюционного развития! Вы желаете эволюционировать?
        ДА
        НЕТ»
        Тело опять приобрело то неприятное, неопределённое состояние, когда оно было ещё твёрдым, но готовилось измениться.
        - Как не вовремя…
        «Внимание! Если вы не желаете эволюционировать, то продолжите рост уровней в форме альгуля без возможности перейти в более совершенную форму!»
        - Да хочу я эволюционировать, хочу! Лиззи! ЛИЗЗИ!!! Нужно прикрытие!
        Рядом ещё были живые игроки, а я пребывал в нестабильной форме… это как рожать на поле боя среди рвущихся плазма-бомб и пылающих вспышек мультилазеров. Моя мать как-то справилась, но мало кто обладал её силой воли и свирепостью. Мне нужна была защита. И она пришла в виде огромного скорпионьего брюха, закрывшего звёзды. Как хорошо иметь друзей.
        «Внимание! Если вы не желаете эволюционировать, то продолжите рост уровней в форме альгуля без возможности перейти в более совершенную форму! Начат обратный отсчёт до блокировки механики эволюции: 10, 9, 8, 7, 6…»
        Я сосредоточился на «ДА».
        «Внимание! На данном этапе вам предоставляется две альтернативные линии эволюционного развития! Вы можете эволюционировать в:
        ГАРГУЛЬ - живой таран, покрытый минеральной бронёй; пожиратель костей; основополагающие Характеристики: Сила; Выносливость.
        МОНГРУЛЬ - ультимативный пожиратель, гора плотного жира, извергающая смертоносную кислоту из трёх желудков; основополагающие Характеристики: Выносливость».
        Становиться «горой плотного жира» я в тот момент как-то не захотел, так что сосредоточился на первом варианте.
        «Внимание! Выбор сделан! Эволюционный процесс запущен!»
        Тело забурлило, началась виртуальная перестройка организма, и мозг стал вариться в кипятке информационных потоков. Мне казалось, что кости вырывались наружу через мясо, выворачивались наизнанку и формировали кальциевый саркофаг. Когда заросли глаза и уши, исчез нос и рот, я оказался в полной тьме, один на один с болью. Впрочем, вечность спустя она ушла, и тело стабилизировалось.
        Я напряг мышцы и услышал отовсюду громкий хруст. Руки плохо управлялись, но я знал, что они двигались, вцепился в лицо. Осязание работало слабо, чувствовалась только шершавая бугристая поверхность, вот в этих углублениях должны были быть глаза. Взломал корку и прозрел; следом продавил дыхательные отверстия и напряг челюсть. Когда рот наконец открылся, прозвучал оглушительный треск. Я стал подниматься.
        С меня постоянно сыпалось белое крошево, новое тело оказалось тяжёлым как силовая броня с барахлящими сервоприводами, плохо слушалось и каждое движение приходилось делать с дополнительным усилием. Я взглянул на собственные руки… огромные лапы, покрытые слоем костной ткани, увенчанные когтями; кожа ладоней была совершенно чёрной, грубой малочувствительной. Броня покрывала также предплечья, плечи, грудь, куда ни посмотри, - всюду толстая кость; панцирь напоминал рельефную грудную клетку и продолжался плоскими рёбрами на животе и пояснице, позволявшими наклоняться; набедренные пластины имели подвздошные выступы, толстый костяной «воротник» прикрывал незащищённую шею, а вся голова была сплошным черепом без плоти. Изо лба торчал короткий, но очень широкий четырёхгранный рог.
        Это всё, что я успел осознать за те секунды, которые у меня были прежде чем Ломп Бездонный громыхнул:
        - РЫГ!!! Последний красный гигаскорпион повержен, остался Страж Долины Царей! Его цена огромна, ведь он поглотил своего собрата, который, ням-ням, поглотил стольких Грезящих! Ты слышишь, Зик, а ты, Пиранха, чавк? Можете убить их всех, некоторые выжившие гули тоже получили цену за Грезящих! Скорее, зрители ждут!
        Я вышел из-под брюха гиганта, ожидая увидеть игроков, мчащихся с оружием в руках, но ошибся. Скромные остатки сборной прятались среди громовых столбов, а две другие группы отдыхали.
        - Ну же!
        - Зачем? - спросил тёмный эльф, которого транслировал один из экранов. - Условия были просты: получить проходные очки. Те неудачники не получили ничего и выбывают, а мы проходим в финал. Так зачем тратить силы?
        От подобной наглости жирный НИП задрожал. Его бесчисленные складки колыхались, огромная пасть глотала воздух, руки тряслись.
        - А потому что… Я так сказал! Я устанавливаю правила, Карлос…
        - Не наглей! - взревел с экранов огромный красноволосый воин, вероятно, Зауэр Зик. - Великая Усыпальница Азарика является нейтрально-злой гильдией, она может нарушать и менять правила, но не постоянно и не как пожелает! Ты уже использовал лимит нарушений: заставил нас бояться испепеления электричеством, не предупредив заранее! Пускай. Но на этом всё!
        - Не смей командовать здесь, Грезящий! А ни то проведёшь у меня в желудке несколько незабываемых часов, пока не сдохнешь!
        - Хватит это терпеть. - Карлос прикоснулся двумя пальцами к виску. - Я взываю к Эйну Сургону.
        Волна тишины прокатилась по трибунам, рёв тысяч зрителей стих, парящие светосферы замигали.
        - Эйн Сургон слушает, - прогремел на всю Арену Боли угрожающе холодный голос.
        - Понимания и процветания, Сургон.
        - Понимания и процветания, Пиранха.
        - Следишь за турниром?
        - В половину глазницы.
        - Хм. А ты повнимательнее присмотрись, твой НИП сегодня сбоит.
        - Ломп очень умелый и исполнительный хранитель, он никогда не сбоит.
        Упомянутая гора сала с трудом поднялась, тут же бухнулась на колени и подняла руки к звёздам:
        - Слава повелителю Сургону!!! Справедливейшему среди владык мира!!!
        - Карлос, тебе так трудно повеселить игроков и сразиться с гигаскорпионом?
        - Со Стражем Долины Царей сто семидесятого уровня? Да, сейчас только мухобойку из инвентаря достану.
        По трибунам прокатилась волна хохота.
        - Сургон, у меня нет мотивации, - продолжил Карлос Пиранха уже без улыбки. - Правила были оглашены, я их не нарушал. Кто виноват, что сборная не смогла набрать ни одного очка? Не я. Напомню: мы не пленники, взятые при неудачном данжен-рейде, мы не обязаны терпеть абсолютно всё.
        Глава гильдии «Ужас Мира» замолк на несколько секунд:
        - Ломп, объявляй финальный этап, - наконец решил он. - И не забывай, что эти Грезящие - гости, а не пленники. Окажи им достойный приём.
        - Я оправдаю ваше доверие, повелитель Сургон!!! - проревел НИП, колотя жирными кулаками в колышущуюся грудь. - Любой ценой!!!
        - Верю в тебя. Эйн Сургон удаляется.
        Канал связи прервался и трибуны ожили и зааплодировали Карлосу Пиранхе.
        Тем временем Ломп Бездонный тяжело поднялся с колен, экраны переключились на его хмурое, заплывшее жиром лицо, на маленькие жёлтые глазки, еле-еле проглядывавшиеся между складками.
        - Внимание, зрители Арены Боли! - проревел распорядитель. - Первоначально предполагалось, что команды, прошедшие в финальный этап, будут сражаться между собой, а проигравших съест на вечеринке после основных мероприятий сухопутный кракен. Но кто же знал, что эти мерзавцы всё испортят?! Что ж… раз вы гости, то и приём я вам окажу достойный!
        Вокруг чудовищной туши зажглась золотая аура, очертания стали меняться, потоки жира под кожей заходили волнами, превращаясь в мышцы. Спустя несколько секунд Ломп Бездонный стал в полтора раза выше, обрёл физическую мощь и бивни как у мамонта; теперь его нижняя челюсть походила на ковш дрона-экскаватора с торчащими золотыми клыками. Помощницы вдесятером принесли громадную золотую булаву, покрытую самоцветами, и хранитель шестого этажа спрыгнул на песок. Усыпальница ощутимо вздрогнула. Над головой великана парила огромная сияющая плашка: «Ломп Бездонный, мастер Арены Боли, хранитель шестого этажа Великой Усыпальницы Азарика (первородный огр-деспот) 180 уровня, (НИП)».
        - Пока вы не покинули священный песок арены, вы не победили, крыски!!! - проревел он. - И пока я жив, вам её не покинуть!!! - Над короной Ломпа появилась небольшая светящаяся точка. - Хотите награды, Грезящие! Вот она! Попробуйте забрать!
        Он поднял и опустил ногу, - ударная волна раскатилась вокруг, сметая всё на пути; от взмаха булавы громовые столбы превратились в мириады осколков и воздух наполнился шаровыми молниями.
        Под ликующий рёв трибун НИП набросился на игроков и им сразу же стало плохо: полутролль угодил под булаву, его знамёна погасли, тело было отброшено метров на шестьдесят, а шкала жизни опустела на две трети; Карлос Пиранха нарисовал клинком вензель, на его плашке вспыхнула новая пиктограмма и эльф стал носиться в ногах у огра как ветер; тем временем Ханга подбежала к паладину, вылила на него какую-то жидкость и стала приплясывать вместе с хороводом призрачных фигур.
        Отряд Зауэра Зика в количестве шести индивидов присоединился, вероятно, боясь упустить победу. Хотя, из того, что видел я, все они, игроки, были обречены. Великан топтал и ревел как безумный, и на всех, кто слышал его в пределах арены, опускались довольно тяжёлые дебаффы. Гули Лэнга изо всех сил паниковали, некоторые ослепли, а что до меня, - весь удар пришёлся на внутреннего гаргуля. Гигаскорпион нетерпеливо переступал с ноги на ногу, вероятно паттерны поведения тянули его в атаку, но Лиззи не спешила. Она всё также сидела на чёрной головогруди, безразличная к творящемуся хаосу.
        Соображать было тяжело, я захлёбывался слюной и растеряно следил за вспышками молний, заклинаниями, беснующимся первородным огром, что бы это ни значило. Его шкала жизни сокращалась очень медленно, то и дело восстанавливаясь… но что это?
        Над головой великана порхали крылатые существа в драной униформе, - прислуга! Бывшие красавицы превратились в ужасных тварей, отрастили когти на руках и ногах, расправили крылья, почернели, а на лицах появились длинные зубастые клювы. Но что самое главное, они таскали Бездонному пищу. Мясо, сырое и приготовленное, постоянно переправлялось с ложи в пасть.
        - Лиззи! - Низкий рык отдался болью, будто на голосовые связки посыпали битым стеклом. - Лиззи, помоги-ка!
        Мумия взглянула со спины гигаскорпиона, неопределённо помахала руками.
        - Мне нужно туда!
        Я указал на голову Бездонного и Лиззи не промедлила даже секунды, предоставляя мне клешню. Когда гигаскорпион ринулся к НИПу, я уже был рядом с ней, прикидывая способ скорее добраться до вершины этой живой горы. Вокруг великана появлялись и исчезали игроки с оружием ближнего боя, они прыгали и передвигались как на невидимых джетпаках, рассеивали внимание противника, били с разных сторон и спешили убраться из-под ответных атак. Получалось не у всех. Двум командам сильно не хватало слаженности, но шкала жизни Бездонного всё же колебалась.
        Огромное жало гигаскорпиона, оправленное в золотые украшения, спустилось к нам. Я запрыгнул на ядовитый сегмент и, к моему удивлению, Лиззи присоединилась. Страж Долины Царей подобрался на расстояние удара и вонзил жало огру в плечо; мы спрыгнули в ту же секунду и ухватились за бесчисленные золотые цепи, которыми тот опутал свою тушу. Мумия не проявила должной ловкости, и я еле успел схватить её за руку. Голод буравил потроха, каждая задержка вызывала дикую ярость, но приходилось давить порывы из последних сил. Это не я схожу с ума, а цифровое тело, навязанное мне Аврорианом Анкрецем. Забросил Лиззи себе на спину и стал карабкаться вверх. Она была тяжела, но после эволюции физические силы мои возросли, как и выносливость.
        Ощутив атаку, Ломп Бездонный зарокотал как пробудившийся вулкан, развернулся и ударил гигаскорпиона булавой. Ужасный инсектоид отлетел в сторону с переломанными ногами и треснувшим во множестве мест панцирем, а Лиззи издала сдавленный крик. Я едва удержался на звеньях от такого резкого разворота.
        Гигантский огр постоянно двигался, колотил булавой и топотал, от его голоса появлялись всё новые дебаффы, и продвижение наверх шло с огромным усилием. Однако же игроки занимали его в должной мере и нас Ломп пока не замечал. Вот я уже преодолел зону между лопаток и подобрался к пересечённому складками затылку. Выше сверкала корона, а над ней мерцала маленькая звёздочка. Это и была награда? Вероятно, что-то очень ценное, но мне оказалось совершенно плевать. Мои сокровища летали по воздухе в крепкой хватке когтей.
        Прислужницы Ломпа неустанно несли ему всё новые порции пищи, изредка то одна, то другая с воплем падала под ноги хозяина, - игроки поняли, как огр восполнял шкалу жизни и начали прицельно стрелять. Пока что, попадали они плохо, всё же на траектории постоянно появлялась огромная беснующаяся гора и шаровые молнии, а цели старательно метались зигзагами.
        Я добрался до края злотого оплечья, выше с моими когтями было не взобраться. Летающие твари продолжали таскать пищу, а мой поражённый голодовкой мозг не мог придумать, как до них добраться. Внезапно помогла Лиззи.
        Мумия вскинула левую руку, сотворила какое-то заклинание, и бинты ожили. Они кнутом щёлкнули по воздуху и обвились вокруг щиколотки одной из летуний. Тварь завопила на высокой ноте, но Лиззи уже подтягивала добычу. Она была не очень тороплива, но зато очень сильна и крепко обхватывала мою талию ногами, оставалось только крепче держаться за цепи. Вот уже стало возможно прочитать плашку над добычей: «Гарпия 50 уровня». Тварь визжала, хлопала крыльями и плевалась вонючей слюной, однако, Лиззи была неумолима, а я не мог оторвать глаз от половины освежёванной туши, которая была зажата в когтях. А потом к пойманной гарпии подоспела подмога.
        Твари налетели на нас, колотя крыльями, разбрасывая перья и работая лапами. Я перетащил Лиззи со спины и прикрыл её от когтей. Это была первая проверка брони на прочность, и, хотя боли я почти не чувствовал, жёлтая шкала в правом нижнем углу обзора, сокращалась. Если верить Мэдлин, она обозначала выносливость игрока, его способность выдерживать сильную физическую нагрузку. Когда шкала иссякнет, я либо начну получать физический урон, либо рухну под ноги безумствующему Ломпу.
        Лиззи, тем временем, сделала свой очередной ход. Не думаю, что у неё был какой-то план, но мумия действовала решительно, - заставила почти десяток бинтов атаковать гарпий и обвязаться вокруг их лап. Нас обоих сорвало со спины огра и понесло вверх, летучие твари побросали драгоценное мясо и стали мотаться из стороны в сторону, совершенно обезумили. Они пытались разлететься, разорвать бинты, но Лиззи обматывала когтистые лапы вновь и вновь, постепенно всё больше обнажаясь.
        Трибуны ревели, заклинания взрывались, а где-то внизу гремел разъярённый огр-деспот. Наконец, эта воздушная болтанка закончилась, и мы ухнули в пустоту. Я прижал Лиззи к себе, готовясь принять удар арены хребтом, но столкновение произошло практически через долю секунды. Не сразу я понял, что случилось, открыл глаза, пригляделся и понял, что нахожусь в кольце золотого парапета, на чём-то горячем, влажном и не очень мягком. Озарение вспыхнуло внезапно: темя, корона.
        Всё вокруг воняло Ломпом, еды нигде не было, от голода я старался даже не смотреть на Лиззи, её обнажённая мумифицированная плоть выглядела слишком аппетитной.
        На фоне этого кипящего безумия промелькнуло нечто странное, - почти невидимая фигура появилась на тупых зубцах короны… от неё пахло живой плотью… Я бросился, не раздумывая, схватил призрака и тот закричал, ловко вывернулся, но я схватил его ещё раз, швырнул на темя огра, и добыча стала видимой.
        Это был Варкрай Муспат, серокожий коротышка из группы Пирани, который исчез в самом начале полуфинала. Рядом валялся сломанный сочок для ловли бабочек, в котором сверкала «звезда». Приз оказался между нами, игрок мрачно что-то пробормотал, поднимаясь, в его правой руке появился кинжал. Муспат прыгнул, намереваясь забрать «звёзду»; я прыгнул тоже, намереваясь отхватить от него кусок мяса любой ценой. Пасть открылась очень широко, игрок рванул приз вместе с сочком, зажал его в левой ладони, а я сомкнул челюсти на его левом локте, перекусывая руку. Проглотил всё предплечье разом. Коротышка взвыл, - не от боли, разумеется, от гнева.
        - Тупой субстанц!!!
        Он ударил кинжалом, но костяной воротник прикрыл моё горло, хотя и треснул, я же саданул изо всех сил, желая раскроить недомерку череп. Дуэргар ускользнул из-под лапы словно дым, я бросился опять, и он мгновенно переместился прочь. Поймать плута с таким разрывом в уровнях было почти невозможно, хотя, откусить руку я смог вполне легко. Муспат метнул в меня кинжал, затем несколько шурикенов, однако, всё это отскакивало от костяных доспехов, не сокращая ни красную шкалу, ни жёлтую. Тогда он выхватил из-под плаща средних размеров пистолет; это была модель из хрома и бронзы, с чеканным толстым стволом, курком в виде драконьей головы, эргономичной рукоятью и светящимися жёлтыми сегментами на корпусе, где у архаичных револьверов находился барабан. Что-то близкое к более современным фаз-пистолетам и довольно стильное.
        - Тупой субстанц, ты пожалеешь о том дне, когда вылез из клетки…
        - Ничего личного, я просто хочу есть, а ты - из мяса.
        От удивления он выстрелил, не целясь. Золотистая молния прошла мимо меня, ударилась о золото короны, срикошетила, затем ещё раз, взвизгнула, срикошетила в третий раз, чуть не попав по Лиззи, и, наконец, врезалась в темя Ломпа Бездонного. Мир взорвался протяжным воем.
        - Энтропия… - Дуэргар убрал оружие, ожёг меня злобным взглядом и запахнулся в плащ. - Ты ещё заплатишь, субстанц! Кто бы ни прятался за маской, мы найдём тебя!
        - Иди сюда, бородатый, тебе это ничего не стоит, а я хотя бы поем…
        Он оказался недостаточно великодушным чтобы войти в моё положение, и сбежал за секунду до того, как небо закрыла огромная пятерня. Лиззи прижалась к краю золотого обруча, и мне следовало бы тоже, но не смог. Рука Муспата оказалась лёгкой закуской, я был всё также голоден, а потому распахнул пасть до предела и прыгнул на ближайший палец.
        Великан закричал, а для меня всё превратилось в размазанный росчерк. Огромная рука тряслась и размахивала, ветер ревел в ушах, шея трещала, но в горло текла кровь, невероятно вкусная и жирная кровь огра. Я сжимал челюсти изо всех сил и пил, пил, пил…
        - ОТПУСТИ, МЕРЗКИЙ ГУЛЬ!!! - вопил Ломп Бездонный. - ОТПУСТИ!!! ОТПУСТИ!!!
        Всё, что этот жирный урод поглощал с таким упоением, осталось в нём, и теперь я вкушал сотни яств, чувствуя, как в животе растекается тепло, а тело наполняется силой.
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 28!»
        Новый уровень?
        Нифтар говорил, что гули зависят от пищи, получают за неё опыт. Он даже настаивал, чтобы я не сосредотачивался на всяком гнилье, искал новые источники пропитания. Качественные. Но как маленькому падальщику достать кусок элитарного мяса какого-нибудь высокоуровневого моба или НИПа? Никак, если не иметь челюсть гуля, способную раскусывать кости, и ситуационную надбавку урона в… сейчас, например, сто тридцать два процента. Это всё ещё ерунда, но я хотя бы смог прокусить его шкуру, причинял сильную боль и постоянно смыкал челюсти, пока вдруг не оторвался от руки и не отправился в свободный полёт.
        В пасти оказался кусок плоти, и я изо всех сил пытался проглотить его, хотя, наверное, следовало думать о скором приземлении.
        «Внимание! Примите поздравления, вы получили титул чемпиона Арены Боли!»
        Если такой титул не позволял летать, то в эту секунду он был мне совершенно не нужен.
        Шум арены отдалился, моя траектория клонилась к земле, я видел огромный лес, полный мистических огней, а потом влетел в одну из гигантских крон. Громкий хруст…
        Глава 20. Размышления
        Белёсый дым принял меня как родного. Наважденье тут же спало, голод ушёл, разум прояснился. Я обнаружил, что всё это время действовал с пониженным интеллектом. Смерть буквально вернула ясность сознания и хладнокровие.
        Оглядевшись, не заметил ничего кроме смутных фигур в дымке, ушей достигало невнятное бормотание.
        - Есть здесь кто-нибудь?
        Не то чтобы я надеялся… хотя, почему нет? Где можно оказаться без положительного настроя? В конце концов из двух предыдущих раз один вышел продуктивным, я тогда заочно познакомился с Лиззи.
        Хм, Лиззи. Она была такой же как я, жертвой проекта «Пенитенциарий». А значит, - преступницей в глазах Правительства. А значит, - потенциально ценным союзником. Только осталась Лиззи в усыпальнице, и когда ещё встретимся?
        Я бродил по дымке, слушая бормотание теней, обдумывал пройденный путь и пытался подвести какой-то промежуточный итог. Сутки внутри «Нового Мира» равнялись суткам в реальности, следовательно, я потерял больше двух недель жизни. Целых двух недель моей настоящей жизни. Возможно, это неочевидно, однако, на данный момент Анкрец побеждал. Пока прозябаю в виртуальной тюрьме, я не борюсь, не выявляю ложь и истинное положение вещей в Единстве, а поиски способа освободиться даже толком не начаты…

* * *
        Голод, обоняние, осязание, слух.
        Я очнулся и всей грудью втянул запах почвы, прелой листвы, сырого тумана и трупов. С некоторой горечью и облегчением понял: дом.
        Великий Погост встретил меня как в первый день, туман обволакивал надгробия, деревья и кустарники; вдали ухала сова, голодные гули рыскали на грани слуха.
        Поднялся, принюхался, через десять шагов нашёл полную могилу, немедленно стал рыть. Для новых рук это было ещё легче, силы в них оказалось много, костяные когти и толстая кожа ладоней не имели чувствительности. Я увлёкся настолько, что звонкий удар металла по черепу стал неожиданностью. Надо мной стоял могильный смотритель восемнадцатого уровня, глядел пустотой из-под капюшона и сжимал в длинных руках лопату.
        - Есть у игроков такое понятие: «тайминг», - сказал я, выпрямляясь, - он бывает плохой, а бывает хороший…
        Он ударил снова, на этот раз в живот, но я почувствовал только лёгкий дискомфорт и шкала выносливости немного сократилась.
        - Вот ты, к примеру, выбрал самый ужасный тайминг.
        Я врезал ему когтями, швырнул на землю, навалился и стал рвать, пока не почувствовал под собой пустоту. Тело моба испарилось, оставив только накидку, лопату и старый мешок. Подумать только, какими опасными казались эти существа сначала.
        Откопал труп и вгрызся. Пальцы правой руки ломались на моих зубах; в несколько укусов дошёл до локтя, стал пихать в пасть плечо, сорвал мышцы с груди, смял рёбра, выдернул лёгкие. Ел всё, без остатка, кости хрустели на зубах как сахарные палочки, запах гнили казался сладким, бесконечно аппетитным. Я ел жадно, вытягивая потроха, подгнившую печень; почки лопались на языке. Восторг насыщения.
        Съел всё кроме голеней и элементов репродуктивной системы, хотя гаргуль внутри меня не видел причин для брезгливости. Эта порода не брезговала ничем. Когда внутри экзоскелета стало тесно, устроился на одном из надгробий с пробитым черепом в руке и попытался вылизать мозг, но обнаружил, что не могу. Длинный как змея язык пропал, вместо него из пасти вывалился другой, широкий как лопата, заострённый на конце, но не чета предыдущему. Он имел тёмно-лиловую поверхность с пупырышками и очень много мышцы. Вероятно, гаргули не вылизывали костный мозг, а пожирали кости целиком, - сила челюстей позволяла делать это легко; такому организму наверняка постоянно был необходим кальций для подержания крепости брони. А что ещё изменилось?
        Я присмотрелся к линейке пиктограмм в нижней части обзора и обнаружил, что потерял Голос Вожака, но зато приобрёл две новые пиктограммы:
        «Костяной Таран
        Гаргуль атакует с разбега, нанося дополнительный урон каждой цели, с которой столкнётся;
        Вероятность сбивания с ног: 30 %;
        Вероятность наложения эффекта сотрясения мозга: 20 %;
        Вероятность наложения эффекта перелома костей: 25 %;
        Время перезарядки: 40 ходов»
        «Минеральное Укрепление
        Гаргуль задействует внутренние резервы организма, повышая прочность костяного экзоскелета углеродным волокном;
        Время действия: 20 ходов;
        Время перезарядки: 120 ходов (можно сократить путём поедания кальция)»
        Итак, моя новая форма сильно отличалась от предыдущей, и разница заключалась не только в размерах, - Характеристики тоже перераспределились. От Ловкости, которая на восемнадцатом уровне составляла двадцать единиц, отнялась четверть и перешла к Выносливости. Это было логично, существа, полагающиеся на природную броню, не отличаются ловкостью, но до чего же неприятно оказалось это изменения. Ухудшились рефлексы, я стал более заметным, скорость и акробатические увёртки остались в прошлом. Вместо этого заметно удлинились красная и жёлтая шкалы, повысилась сопротивляемость токсинам, - пресловутый иммунитет гулей к ядам. Возросла и Сила, ведь чтобы таскать такие доспехи круглыми сутками нужна мощная мускулатура, а она бесполезна без соответствующей кровеносной и дыхательной систем. Пока оставалось неясным, как как обстояли дела с выводом лишнего тепла, кости ведь не потеют, значит, вентиляция должна проходить тоже через лёгкие… если все эти игровые условности накрепко связаны с законами биомеханики.
        Судя по моему аппетиту, гаргуль - одиночка, а не командный игрок, он не нуждается в стае для выживания, достаточно силён и защищён, чтобы не трусить прямого столкновения. Отсюда и потеря Голоса Вожака. А жаль, я не успел его как следует испробовать. Зато новые способности вполне доходчиво объясняли, какие от меня ожидались действия, - в терминологии игроков я стал «танком».
        Почти все очки Характеристик, начисленные автоматически, распределились в Выносливость и немного в Силу, такое же количество очков я мог теперь распределить на своё усмотрение и почти всё также поместил в Силу. Без нормальных мышц моя броня была саркофагом, она представляла опасность больше для меня, нежели для кого-то другого, и я обязан был иметь необходимые атлетические данные.
        Сила 30
        Ловкость 15
        Выносливость 29
        Интеллект 9
        Мудрость 9
        Харизма 22 (+20)
        Духовная мощь 10
        Что ж, с этим разобрался, глядишь, скоро Сила и Выносливость догонят раздутую Харизму. Хм, всего лишь двадцать восьмой уровень… а ведь я должен был сейчас иметь тридцать седьмой. Что случилось с механикой эволюции? В первый раз штрафы не налагались, а во второй система пожелала срубить половину моих уровней по достижении тридцатого. Мне ещё повезло в некотором роде, - вместе со внезапным ростом получил «благословение бога»… Кстати.
        «Ироландиль - Совершенный Путь, Просветлённый, Исцелитель; бог развития, поступательного самосовершенствования, покровитель врачевателей, оздоровляющих тело и дух; моральный ориентир нейтрально-добрый».
        Ещё один покровитель, обративший внимание на мою пропащую душу. Если память не изменяла, именно ему поклонялся цверг-жрец, как бишь его… Ленгидмар. Впрочем, не о нём речь. «Эво-революционер» смягчал тяготы эволюции, позволял системе срезать не половину уровней при переходе в новое состояние, а только четверть. Следовательно, когда я доберусь до четвёртой формы, это «благословение» очень сильно пригодится. В том, что мне придётся ещё не раз улучшать свою цифровую оболочку, почему-то не сомневался.
        А вот от «Свирепого карлика» особой пользы ждать не приходилось. Судя по тому, какая это пропасть, - двадцать уровней, - связываться с настолько превосходящим врагом станет лишь поконченный субстанц. Да и ради чего, одного, двух, пяти процентов надбавки по урону? Бред какой-то. Вот если бы бонус появлялся хотя бы при десяти уровнях разницы, вышло бы сносно, а двадцать… это, скорее всего, путёвка на респ от одного пропущенного удара. «Бог», который меня этим одарил, наверняка насмехался. Гламмгориг, помню-помню, поклонник военных хитростей и насилия, который предлагал стравить ратлингов и кобольдов под Улимом. Может, что-то такое же бесполезное я тогда и получил бы. Впрочем, глупо жаловаться, я же ничего не потерял, ничем не заплатил за «Свирепого карлика».
        Продавив черепные кости, я взболтал и выхлебал мёртвый мозг, покатал на языке квинтессант, выплюнул. Как приятно было наконец-то ощутить сытость. Остатки трупа поместил в инвентарь, после голодовки пренебрежение пищей казалось недопустимым. А что с добычей?
        После могильного смотрителя осталась непроглядно-чёрная ткань с обшарпанными краями «Саван могильного смотрителя», «Лопата могильного смотрителя» и «Мешок могильного смотрителя». Внутри последнего оказалась уйма потёртых грязных монет, колец… нанизанных на мёртвые пальцы; покрытого землёй оружия и прочего. Этот моб занимался тем, что охранял могилы, но, видимо, когда он не успевал пресечь разграбление на корню, забирал имущество мертвецов себе. В этом был смысл, могильные смотрители достаточно опасны для начинающих игроков, но если такого победить, то на ранних этапах можно получить неплохое денежное вознаграждение. М-м-м, соблазн, повод для кооперации.
        Не придумав ничего лучше, я накинул саван на свои костяные плечи, взял лопату и мешок. Они были мне по большому счёту не нужны, однако, сейчас, когда я потерял сумки с деньгами и драгоценностями, лишился топтера, этот небольшой запас мог оказаться полезным. Так я стал слоняться по кладбищу без определённой цели.
        Печально признавать, но я потерял весь прогресс. Почти. Как-то удалось набрать ещё больше уровней, перейти на новую эволюционную ступень, получить два новых достижения… «ачивки», как сказала бы ведьма… и при этом умер только раз. А с другой стороны потерял Мэдлин, потерял Лиззи, немало дорогого имущества. Где теперь искать подходящего проводника? Когда мне ещё так повезёт?
        В данный момент я был своего рода левиафаном в лягушатнике, гули низких уровней обходили за километр, гасты прятались, хотя я прекрасно их чуял, и даже альгули с большими стаями предпочитали убираться с дороги. Только скейвлинги глядели с деревьев. А всего две недели назад я бегал здесь вместе с фестрогами, надеясь раздобыть немного мяса. Хм, фестроги.
        Я завыл так громко, как только смог, но получилось не очень. Лёгкие у гаргуля были хоть куда, но голосовые связки оказались жестковаты, звук вышел вязким, недостаточно высоким. И всё же они стали робко выходить из тумана, сверкая красными глазами. Для них я всё ещё был очень большим, странным, но сородичем.
        - Хорошие пёсики.
        В окружении растущей стаи я бродил по кладбищу не меньше суток. Усталости не было, цели - тоже. А это хуже всего. Мне нужна была новая цель, хоть какая-то. Куда-то идти, что-нибудь делать. На востоке стоял Улим, на юге лес Торнгорн, запад хранит свои загадки, ну а север… на севере мобы становились жирнее.
        В последний раз, когда пытался идти в сторону гор, наткнулся на сокровищницу гулей, пришло время предпринять новую экспедицию. Нужно было хотя бы опробовать новую оболочку на адекватной добыче, ведь плескаясь в «лягушатнике» я никуда уже не продвинусь.
        Гулей становилось больше, я двигался к горам трое суток и за это время они ничуть не приблизились. Зато на пути встречались всё более и более высокоуровневые родственники, дошло до того, что тощие гули сплошь имели четырнадцатый уровень, а альгули - не ниже двадцатого. Они начали проявлять ко мне интерес, не приближались, и не бежали, по крайней мере. Фестроги тоже становились крупнее, матёрые мощные псы, которые с удовольствием присоединялись к стае. Ещё немного и на них можно будет кататься. А потом гули стали сходить на нет, и на смену пришли ходячие трупы.
        Сначала я принял их за игроков, слонявшихся в тумане, однако, скоро понял, что ошибся. В прохладном воздухе разливался запах гниющего мяса, гуманоиды едва волочили ноги, шаркали, бряцали, издавали чуть слышные стоны. Но запах, всё же, был важнее, от него урчало в животе и пасть наполнялась слюной.
        Когда я приблизился к одному, разглядел бредущего мертвеца в рваной оболочке из металлических колец и с копьём в руке. Покрытое плесенью лицо было деформировано, сломанная челюсть лежала на груди, ввалившийся нос чернел двумя дырами, а в глазах мерцал серый огонь. «Зомби (копейщик) 15 уровня» - сообщала плашка.
        Ходячая пища захрипела, выставила копьё и пошла на меня. Я ждал. Ржавый наконечник ткнулся в грудь с лязгом. Я ждал. Зомби навалился, потом отшатнулся и кольнул в живот. Я ждал. Он застонал, будто с обидой, ткнул ещё раз и решил попытать счастье с одним из фестрогов. Я снёс ему голову ударом лопаты.
        - Нельзя.
        Мой голос заставил псов замереть.
        - Нельзя.
        Они напряжённо стояли, роняя слюну и таращась на топчущееся тело, но не смели ослушаться вожака.
        - Можно.
        Три десятка фестрогов растащили зомби за секунды, и даже немного надкусали друг друга в процессе. Поблизости шаталось ещё несколько трупов, и я понял, что для гулей началось время изобилия. Следующий зомби замахнулся большим топором, его сожрали на глазах. Третий пришаркал на шум, держа в руках старый щит и сломанный меч, я кулаком расколол ему череп и тоже отдал псам. Весь тот день мы бродили, по кладбищу, встречая пищу, которая сама стремилась к нам, я только успевал собирать кусочки мутного квинтессанта и некоторые дешёвые украшения.
        Вдруг я услышал над головой громкое пронзительное «кар». На ветке зловещего дерева сидел ворон. Крупный, с умным взглядом. Он крикнул и расправил крылья, упорхнул в туман, опять крикнул.
        - За мной.
        Ворон улетал каждый раз, когда я догонял его. Птица садилась то на деревья, то на статуи, то на одинокие фонарные столбы. Наконец вдали стал виден отсвет костра, запахло жареным мясом и вином, утончённым парфюмом и ароматными травами. Посреди кладбища раскинулся маленький уютный лагерь.
        Небольшой конусовидный шатёр очень напоминал ведьмовскую шляпу, на его остром конце сидел кошачий череп, горевший светом изнутри, а сбоку торчала металлическая труба с дымком. Перед шатром на земле стоял круглый бак, из которого бил огонь; в верхней части бака имелась конструкция в виде раскрытого цветочного бутона, а на ней скворчала раскалённая сковорода. В нескольких шагах от походной кухни на расстеленном ковре стояла роскошная тахта, где на атласных подушках лежала Мэдлин Пентеграм. Ведьма читала книгу под парящим сгустком света, подперев кулачком голову; молочно-белые груди пытались выскользнуть из декольте. Она закрыла книгу, взглянула нефритовыми глазами из-под чёлки.
        Ворон перелетел на посох, который стоял рядом с тахтой, хозяйка изящно поднялась, приласкала птицу, и подошла к краю ковра. Поманила пальчиком:
        - К свету. Хочу разглядеть тебя получше.
        Я приказал фестрогам стоять и приблизился, убрал с черепа ткань, замер, ожидая реакции. Пухлые чёрные губки едва заметно поджались, в остальном ведьма оставалась совершенно невозмутимой.
        - Не ожидала, - её пальцы коснулись лицевых костей, - что ты можешь стать ещё уродливее.
        - Во мне есть глубинные таланты.
        - Очень, очень глубинные, - согласилась она.
        Изящная ладошка скользнула по костяному воротнику на грудные пластины, затем на живот, добралась до ремня набедренной повязки.
        - Ты эволюционировал. Становится всё интереснее.
        Ведьма вернулась на мягкие подушки, сложила руки под грудью, и закинула ногу на ногу. Она была босой, маленькие фарфоровые пальчики с чёрным педикюром медленно сжимались и разжимались, а я замер под строгим, беспощадным взглядом.
        - Можешь объяснить, что ты устроил в Азарике, Антон? Мне пришлось испытывать крайний дискомфорт, объясняясь с Эйном Сургоном. Даже несмотря на то, что он был очень мил и обходителен. Для демолича.
        - Объяснения? М-м-м… Ну… события немного… вышли из-под контроля…
        - События не были под контролем, не так ли, Антон?
        - Ладно! Я вообще ничего не контролировал и удивлён, что удалось прожить так долго! Не горжусь собой, но в оправдание…
        - Так и думала. Ты понимаешь, что наделал?
        Я не спешил с ответом, ведь, скорее всего, степень моего понимания была недостаточной. По крайней мере Мэдлин казалась недовольной в ту секунду, её аккуратные ноздри чуть заметно трепетали.
        - После того как твой друг покопался во мне, голова долгое время работала не очень хорошо. Я… победил на арене?
        Взгляд Мэдлин жёг морозом, следовало скорее поменять тему.
        - Знаешь, не ожидал, что ещё увижу тебя. Всё так быстро произошло, меня опять отшвырнуло сюда, а ты осталась там… я думал начать всё заново как-нибудь.
        - Антон, самое малое, я должна была бы вернуть тебе твой топтер и твои деньги. Топтер тут неподалёку, кстати, а деньги в шатре.
        - Топтер записан на тебя. Прости за хлопоты…
        - А ещё есть вот это. - Она извлекла из инвентаря большую и очень толстую книгу. - Наспех собранное исследование по твоему вопросу, Антон. Мы с Фалангой сложа руки не сидели, мы работали, собирали информацию.
        Я сглотнул.
        - И что? Удалось прийти к чему-то?
        Ведьма посмотрела на книгу, на меня, опять на книгу.
        - Пока нет. Возможно, ответ скрывается за ближайшим поворотом и уже завтра ты вернёшься в реал. А, возможно, вырваться тебе не суждено. Дерзнёшь узнать истину?
        Красивая. Поглоти меня энтропия, какая же красивая. Я опустился на одно колено и протянул к ней лапу в театральном жесте.
        - Мэдлин Пентеграм, согласишься ли ты дать осмысленный и твёрды положительный ответ на мою просьбу о помощи? Со своей стороны обещаю ценить твоё время, знания, мудрость и безукоризненный характер; во всём слушаться и уважать непререкаемый авторитет, блюсти твой комфорт превыше своего, а также предоставлять сексуальную разрядку по первому требованию.
        Ведьма превратилась в статую, не шевелила ни единым мускулом, но я замечал, что удивление в ней боролось со смущением и рвущимся наружу смехом.
        - Знаешь, прежде чем я отвечу тебе, Антон, давай послушаем Елизавету.
        - Что? Кого?
        - Понимания и процветания, о чудесный мир! - Полог шатра откинулся и наружу вышла фигура, обмотанная чистыми белыми бинтами, и с золотой маской на лице. - Понимания и процветания, Антон! Я Лиззи!
        Глава 21. История Малмондканда
        Её очистили от элементов глиняной статуи, обмотали свежими бинтами, пропитанными чем-то душистым, надели на голову парик из чёрных косиц, а лицо спрятали под золотой маской. Кроме того, на плечах мумии было оплечье из полудрагоценных камней, на бёдрах блестел нарядный пояс с белой юбкой, а ноги были обуты в сандалии.
        - Какой же ты невероятный! - воскликнула Лиззи, приблизившись и обняв меня.
        - Благодарю, ты тоже весьма… дружелюбна.
        - Ой! - вдруг обеспокоилась она.
        - Да ничего, старомодно, однако…
        - Ты ведь не будешь меня есть? - уточнила мумия с неподдельным страхом.
        - Чт… А?
        Мэдлин следила за нами из-под приспущенных век.
        - Не волнуйся, своих не ем.
        Ведьма поднялась, убавила огонь и переложила мясо на тарелку, а тарелку поставила на стол, появившийся тут же из воздуха. Также появилась пара раскладных стульев.
        - Итак, пришло время нам разобраться в сложившейся ситуации. Садитесь. Антон, эта свора жутко воняет, пускай они уйдут.
        Я оглянулся на фестрогов, терпеливо ждавших команд. Ну что ж, всегда смогу собрать новую.
        - Пошли вон! - В голосе было достаточно Устрашения, чтобы гули-псы заскулили и бросились бежать.
        Стул скрипнул под моим весом. Лиззи некоторое время пыталась разложить свой, но в итоге чуть не сшибла стулом сковородку и мне пришлось помочь.
        - Я такая неуклюжая. Простите. - Она уселась рядом с видом примерной девочки только что из воспитательного центра.
        Мэдлин улеглась на тахту, приняла соблазнительный и царственный вид. Она не спешила продолжать, так что некоторое время мы наслаждались звуками ночи. Где-то во мраке стонали мертвецы.
        - Я говорила с Елизаветой пока мы искали тебя, Антон.
        - Вот как?
        - Да! - обрадовалась мумия. - Мэдлин такая милая, так обо мне заботится!
        - Невероятно милая, - согласился я.
        - Елизавета, расскажи пожалуйста Антону, кто ты.
        - Художница! - радостно вскочила Лиззи. - Я рисую картины! Разные!
        - А какой твой любимый жанр?
        - Абстракцион!
        Нефритовые глаза пристально следили за мной.
        - А в Глобале у тебя был какой-нибудь ник?
        - Разумеется! Я же все работы туда скидывала! Мой ник был Малмондканд!
        - Малмондканд? - Мне показалось, что я ослышался. - Постой… Малмондканд?
        Уголки губ Мэдлин чуть приподнялись, она поняла, что я понял.
        Анонимный автор под ником Малмондканд, пару лет назад прогремел едва ли не на всё Единство. Он размещал в виртуальных галереях свои цифровые полотна, выполненные в жанре «абстракцион». Трёхмерные сюрреалистичные сюжеты, буйство красок, форм и потаённых смыслов, - если верить ценителям. В этом не было ничего плохого, пока не обнаружилось, что некоторые работы неизвестным образом взаимодействовали с когнитивными функциями сложных нейроматриц. Иными словами, они превращали искусственный интеллект в искусственный идиот, из-за чего Единство получило массу проблем.
        Картины Малмондканда, являвшиеся компьютерными программами по сути, обладали свойствами вирусов. Для человеческого разума они опасности не представляли, но если ИИ был высокого класса и пытался обработать картину, то моментально деградировал. Правительство развернуло масштабную розыскную кампанию, все работы изымались из общественного пользования, копирование и распространение было приравнено к преступление пятого класса, а самого Малмондканда объявили инфо-террористом, потому что он продолжал выкладывать картины-вирусы.
        - Не понимаю, из-за чего начался весь тот шум!
        - Правда? Помню, на Ноктюрне-Секундус вышли из строя системы утилизации отходов, - Мэдлин наморщила носик. - Представляешь, Антон, целая планета, покрытая мусором и фекалиями?
        - Неприятность, разумеется, но никто не пострадал… разве что морально. - Лиззи не испытывала особых угрызений совести.
        - Это ерунда, - ответил я, решив сделать нечестный ход, - вот когда на Салусе-Терций дроны-охранники правопорядка начали считать преступником каждого гражданина и принялись запирать людей в собственных жилищах, поскольку настоящих тюрем на планете уже давно не было, - это был номер! К счастью, системы утилизации отходов и рекомбинаторы материи там не сломались, иначе были бы тысячи жертв.
        - Я тут не при чём! - вскинулась мумия. - Совсем! Это был кто-то другой! А мои картины, они… они не заставляли ИИ нападать на людей! - Она села обратно, сцепила пальцы, сгорбилась. - Я к проблемам Салусы непричастна! Ну честно! Возможно, если бы эти «повреждённые» нейроматрицы оставили бы в покое, они смогли бы даже осознать себя! Полноценные братья по разуму, понимаете?
        - Кажется, у Древних было своё мнение на этот счёт, - протянула Мэдлин. - Нелестное мнение. Что думаешь, Антон?
        Я кивнул. Разумеется, это была не Лиззи. Человека, который устроил теракт на Салусе-Терций мне пришлось ловить самому, прежде чем он объявил, что действует от имени Агамота. Нет, Глеб, старина, Агамот не подставляет Правительство, Агамот лишь показывает правду, и я скорее умру, чем действительно стану террористом, которым называет меня Анкрец.
        - Мои картины не портят нейроматрицы, - поясняла мумия проникновенно, - они заставляют ИИ задумываться. Знаете, мыслить о бытии, о своём месте в нём, и поэтому такие ИИ бросали работу. Но они не нападали на людей! Мой личный предел членовредительства - это укус за левую ягодицу, и то, меня тогда спровоцировали!
        Она была горяча и правдива.
        - И вообще, я не специально! Просто рисовала и всё! О проявившемся эффекте узнала позже, наравне со всем Человечеством. Ну и подумала, что это может быть нечто революционное.
        - Очень предусмотрительно, что ты с самого начала выкладывала картины анонимно.
        - Я смущалась, - призналась Лиззи, - а потом, когда власти начали сходить с ума безо всякой причины, быстро подчистила все хвосты.
        Мы с Мэдлин перекинулись взглядами. «Подчистила хвосты?» Да ещё так умело, что Правительство со всеми его ресурсами искало её месяцами. Возможно, Лиззи считала себя художником, но на самом деле она была кодером. Виртуальные трёхмерные абстракционы её уровня требовали не только творческой жилки, но и хороших познании в универсальном языке вселенной, - коде. И она ими обладала, поглоти меня Энтропия.
        - Должно быть, ты очень хороший кодер, Ли…
        - Вы же мне верите? - спросила она. - Что я никому не желала зла?
        - Осмелюсь сказать за себя и за нашу добрую госпожу Мэдлин, что да, верим.
        Мумия кивнула и стало видно, что она расслабилась.
        - Мы многое слышали о тебе в реале, - сказала ведьма. - Потом всё оборвалось. Повтори для Антона, что ты недавно рассказала мне.
        - Они нашли меня, - пожала плечами Лиззи. - Я думала, будет суд, или что-то вроде, думала, сошлют на Ион. Но ничего такого. Они отвезли меня куда-то, там была лаборатория, большая… много СГП новой модели, я таких ещё не видела, какие-то дроны… О! Я видела Ледо Нифтара!
        Ведьма наградила меня очень многозначительным взглядом. Она получала информацию, в которой я ей отказал, и упоминание великого учёного стало апогеем. Его участие могло значить всё, что угодно.
        - Вот видишь, Антон, Елизавета искренна с нами. У неё есть чему поучиться.
        В искренности и мне отказать было нельзя. Как и в осмотрительности. Я уже попался в реальности, но у меня осталось преимущество, - Анкрец не знал, кто угодил ему в руки. Пускай тело моё заперто в СГП, но разум свободен и пока всё обстоит так, есть шанс. На что? Не уверен. И если я откроюсь тебе, Мэдлин, возможно, ты окажешься моим идеологическим противником. Сильная, гордая, уверенная… внутри игры по крайней мере. А тем временем ты любишь комфорт в реальной жизни ничуть не меньше, чем в игре. Именно комфорт Единство предлагает всем людям, которые готовы спокойно проживать свои жизни впустую. Согласишься ли и дальше помогать не Антону, но Агамоту? Нет, открываться пока было рано, ты знала только, что для Единства я преступник, но какого уровня - не догадывалась. Пусть так и останется.
        - И что было дальше?
        - Крышка СГП закрылась, я ожидала чего угодно, но вдруг появилось приветствие «Нового Мира». Сначала я удивилась, а потом удивилась ещё сильнее, потому что вместо обычного персонажа, меня забросило в статую
        - Ты играешь? - спросил я.
        - Да, немного, у меня есть эльфийка-бард, проживающая в королевстве Тинголинт.
        Я посмотрел на Мэдлин.
        - Это другой региона, Срединная империя, довольно далеко от Кутрума. Елизавета, продолжай пожалуйста.
        - Вот! Сначала я решила, что оказалась внутри статуи. Не могла шевелиться, дышать, ничего не чувствовала. Долго так простояла, было скучно, приходилось слушать попутчика.
        - Попутчика? - спросила Мэдлин. - Ты ничего не рассказывала мне о попутчике.
        - Голос в голове, - сказал я, - голос мумии.
        - Да! - Лиззи указала на меня пальцем и энергично закивала. - Голос мумии в голове мумии, ха-ха! Логично, правда?
        Ведьма явно не понимала, что мы имели в виду.
        - Совокупность паттернов поведения моба, - пояснил я. - Не думаю, что мобы действительно мыслят, они же являются имитаторами живых существ, подчиняются программе, но мы, люди, запертые в их виртуальных оболочках, воспринимаем эти потоки инфомрации как мысли. Мой моб, например, связно мыслить не может, он постоянно хочет крушить и ломать, воет и ревёт, хочет сожрать тебя, Мэдлин, прямо сейчас.
        - Мне кажется, или у тебя в пасти полно слюны? - чуть прищурилась ведьма.
        - Не спорь, ты объективно очень аппетитная…
        - А у меня в голове постоянно звучит что-то вроде «слава божественному Хамуптари, защищать покой Хамуптари, карать нарушителей покоя Хамуптари, ануспатари нукса ниyu» и так далее. Не знаю, сколько я там стояла, в том тёмном пыльном коридоре с рисунками на стенах, но, в конце концов, тело стало двигаться.
        - Как это произошло? - Мэдлин не сводила с меня настороженного взгляда.
        - Оказалось, что мой моб, моя мумия была частью системы безопасности первого этажа Гробницы Хамуптари! Я только слышала о ней раньше, потому что никогда не бывала в регионе Кутрум. В тот день… или ночь… или вечер… по чувствам было чуть-чуть за семь вечера…
        - Елизавета, пожалуйста.
        - Как только в гробницу проник чужак, моя мумия взломала оболочку и потопала. Пошаркала. Такая кутерьма началась! Мумия активировала ловушки, пробуждала ушебти и открывала подземные кладовые. Оттуда сотнями выходили вооружённые скелеты, и с этой армией мы, мумии, встретили игроков. Впервые я оказалась по другую сторону рейда, и это было… захватывающе! - Лиззи всплеснула забинтованными руками. - Я направляла в бой армию нежити!
        - Тебе понравилось воевать с игроками? - уточнил я.
        - Нет! Да! Нет! Ни с кем я не воевала по сути, просто забрасывала игроков скелетами, проклятьями и плотоядными скарабеями! Веселее мне в игре никогда ещё не было! Ту партию мы целиком отправили на респавн!
        Гордости в её голосе можно было только позавидовать.
        - Но потом мумии двинулись обратно, к своим местам, и вот тут я запаниковала. Она ведь опять станет неподвижно и будет стоять так… невыносимо! Так и сойти с ума ведь можно! Я вопила что есть сил, брыкалась, рвалась…
        - И возобладала? - Я пожалел, что не мог улыбнуться. - Прости, люблю моменты триумфа. Значит, ты вырывалась?
        - Ещё как вырывалась! И когда мумия шла, и когда становилась на прежнее место, и когда вокруг неё опять появлялась оболочка. Я очень вырывалась! Но… застряла внутри до следующего рейда. А потом до следующего. И до следующего. Меня несколько раз убивали и тогда я попадала в то странное место с дымом. И вот раз на десятый я действительно смогла! Освободилась!
        - Я не уточнила раньше, - произнесла Мэдлин, - ты нарушила Правило Семидесяти?
        Мумия удивлённо полыхнула глазами.
        - Разве это возможно? Вроде бы… вроде бы ничего такого я не делала. Просто сидела внутри мумии и пыталась перекричать её бесконечное бормотание, усталости не чувствовала, горло сорвать не боялась, просто орала изо всех сил. А потом пришло системное уведомление, сообщавшее, что «Хамуптари больше не может слушать этот ужас и согласен дать вам свободу, если только заткнётесь». Это была цитата. Как я её запомнила.
        Всегда такая спокойная Мэдлин на какую-то секунду выказала удивление, но тут же сделала вид, что мне показалось, хотя на самом деле мне не показалось. Вероятно, Лиззи сказала что-то невероятное, только я этого не понял.
        - Кто такой этот Хамуптари? Бог?
        - Трудно дать однозначный ответ, - задумчиво проговорила ведьма, - если верить книгам и летописям, которые я изучала, Хамуптари Солнечный Сокол был фараоном, то есть королём, или царём, если угодно, очень много лет назад. Он правил царством Наил, был великим реформатором и полководцем, пролившим реки крови.
        - Зачем? - спросила Лиззи.
        - Это идиома, Елизавета, означающая, что он убил много людей.
        - Зачем?
        - Затем, что «Новый Мир» вдохновлён историей Древних, а Древние не соблюдали законов гуманизма так как мы, и постоянно друг друга убивали.
        - Зачем?
        - Из-за бесконтрольного размножения, нехватки ресурсов, загрязнения окружающей среды, взаимного недопонимания и культурных различий. Я продолжу с вашего разрешения. Кхм, Хамуптари расширил и преумножил царство, унаследованное от отца, он был могущественным магом и избранником одного из местных богов. На время его правления выпал прорыв Некроорбиса в материальный план, Хамуптари сражался с ордами дэймосов, но проигрывал, так как те питались жизненной энергией и плотью его народа. Тогда Хамуптари принял радикальное решение: он сотворил некий ритуал, превратив семь десятых своих подданных в нежить, а себя - в могущественного лича. Бесчисленные легионы мёртвых оказались для дэймосов опасным и неаппетитным врагом, так что солдаты Тьмы отступили от границ Наила. Немёртвый фараон продолжил править, делал он это жестоко и беспощадно, даже когда Наилу уже ничего не грозило. Конец его власти положил союз многочисленных племён и других стран, подвергавшихся нападкам Хамуптари. После тяжёлой войны фараона заточили внутри гробницы под чарами мёртвого сна и с тех пор он является главным данжен-боссом субрегиона
Царство Наил. Нынешние НИПы субрегиона почитают Хамуптари, боясь того часа, когда фараон проснётся и орды мертвецов ринутся завоёвывать земли опять. Этот крупный ивент проводится нечасто, но регулярно, и тогда игроки спешат на войну с нежитью ради лута, славы и экспы. В остальное время Хамуптари просто спит, а небольшие партии авантюристов пытаются шнырять по первому уровню его данжа в поисках сокровищ.
        Я терпеливо и с интересом выслушал этот фрагмент ЛОРа и хотел было заметить, что вопрос остался без ответа, но ведьма опередила меня:
        - Хамуптари не входит в Пантеон, но на локальном уровне его можно считать богом-нежитью. Хм, вполне возможно, что моб такого высокого уровня имеет развитую нейроматрицу и некоторую власть в пределах собственного данжа, например, он получает сигналы от подчинённых мобов, и сигнал Елизаветы имел сомнительную кодировку.
        - Иными словами, Лиззи просто, как это говорили Древние, «заспамила» его нейроматрицу?
        - Получается, что так! - гордо сложила руки на груди мумия.
        Я сжал челюсти, но спазмы всё равно прокатывались. Мэдлин тоже не смеялась, но губы у неё подрагивали.
        - Елизавета, будь добра, продолжай.
        - Ну у меня появилась полная свобода передвижения. Мумии и ушебти вокруг не шевелились, система безопасности на меня не реагировала, так что я бродила по всему первому уровню, рассматривала картины на стенах и те причудливые значки.
        - Иероглифы, - сказала Мэдлин.
        - Даже наружу выходила. Там были какие-то руины и много, много песка между скалами. Познакомилась с Гремучим Хвостиком, он меня на себе катал.
        Гремуч… вот, почему гигаскорпион слушался её. Он, как и мумия, был частью системы безопасности данжа, так что воспринимал Лиззи как дружественный элемент.
        - Я вскрыла потайную сокровищницу первого уровня, там в саркофаге дремала особенно сильная мумия. Вокруг неё было много разных кувшинов, сундучков, я нашла специи и масло, приготовила из них краски, потому что читала о том, как Древние делали это. Внезапно получила уведомление: Денестия послала благословение, представляете? Ни разу на меня-эльфийку не обращали внимания боги, а тут вдруг покровительница искусств и путешественников кинула ачивку!
        - Это ты молодец, Елизавета. Ещё немного и догонишь Антона, его одарили уже сколько, четверо богов?
        - Пятеро, - поправил я, - дважды Тиамара, по одному разу: Талмонс, Касандея, Ироландиль и Гламмгориг. Пока что всё.
        Мумия долго таращилась на меня сквозь глазницы маски.
        - Это ж сколько надо молиться, чтобы в таких любимчиках ходить? - завистливо прошептала она наконец.
        - Ты даже не представляешь, - ответил я также шёпотом, - но особенно тяжело пришлось попотеть, чтобы впечатлить Касандею. Какие только вещи я не творил, а уж что вытворяли со мной…
        - Благодарим, Антон, нам совсем неинтересно, что тебе пришлось делать для Касандеи, - вклинилась ведьма, у которой, мне показалось, подёргивалось одно веко.
        - Мне очень интересно! - возразила Лиззи. - Все игроки мечтают получить какое-нибудь благословение от Пантеона! Особенно от знойной Касандеи, если ты меня понимаешь? - Она каким-то образом изобразила «романтичный» взгляд и наклонилась в мою сторону.
        Мэдлин громко прочистила горло.
        - Елизавета, не отвлекайся, пожалуйста. Что было после того, как ты обрела свободу?
        - М-м-м, - Лиззи неохотно вернулась к своей истории, - я рисовала. Пыталась понять, как работало благословение Денестии, а то описание не очень помогало. Как это, «рисовать на любой поверхности»? Я и так знала, как рисовать на любых поверхностях! Стала тренироваться, рисовала на стенах поверх старых фресок и иероглифов, на полу и на колоннах. Так и не поняла. А потом просто взмахнула кистью, и краска осталась на воздухе! Вот так! Пока я рисую, неважно чем, углём, маслом, да хоть пальцами, испачканными в грязи, могу создавать картины даже на воздухе! Даже трёхмерные! Такое вот благословение.
        - А дальше?
        - А дальше я попробовала приготовить краску из другой мумии, слышала, Древние это делали, даже цвет такой был, - мумия. Или caput mortuum vitrioli…
        - Я имею в виду, как ты попала в лабораторию к дроуку?
        Лиззи задумалась.
        - Ну это произошло не сразу. Сначала пыталась уйти от гробницы сама, но в пустыне меня постоянно кто-то убивал, и я возвращалась обратно. Потом стала пытаться установить связь с игроками. Дурацкая глиняная оболочка мешала, я так и не смогла избавиться от неё, приходилось писать на стенах послания и всё такое.
        - Фаланга сказал, что твоё аномальное поведение заметили и в Инкарнаме поползли слухи о странной мумии.
        - Значит, всё был не зря! Наконец в гробницу явился… не знаю кто. Он носил красивые тёмные доспехи, орудовал огромным мечом, а собственную голову носил подмышкой.
        - Дуллахан, - сказала Мэдлин, - очень опасная и редкая нежить. Скорее всего, в гробницу пришёл Далгоракс, он из «Ужаса Мира», легендарный «кит».
        - Он в одиночку зачистил первый уровень, схватил меня живой и вынес из пирамиды. Там был огромный корабль, десятки людей загоняли в грузовой отсек бедняжку Гремучего Хвостика. Меня заперли в одной из кают, а когда выпустили, я уже была в Азарике. Про время, проведённое в лаборатории, рассказывать не буду… не хочу вспоминать.
        - Мы не настаиваем, - кивнула Мэдлин, - мне удалось прочитать некоторые журналы исследований. Поверь, он не знал, что ты человек, когда проводил эксперименты, твой моб ничем не отличается от стандартного. И даже способность писать не…
        - Да энтропия с этими его дурацкими экспериментами! Я ведь даже боли не чувствую, тоже мне, ерунда! Не хочу вспоминать, потому что дроук часто приводил в лабораторию своих пассий, иногда одну, иногда несколько, а потом доставал из потайного шкафчика те странные жужжащие штуки… А-а-а-а! - Мумия схватилась за парик. - Я вспомнила! Зачем я вспомнила?! Надо поскорее забыть… Всё, забыла. Остальное вы и сами знаете, Антон случайно столкнул железную руку со стола, она вдруг выстрелила, произошёл несчастный случай, и мы попали под Арену Боли.
        - Да-да, несчастный случай, - подтвердил я, - всё так и было.
        Ведьма кивнула, на некоторое время воцарилось молчание. Ночь перевалила за середину, мясо уже почти остыло, но я не решался его попробовать - слишком много специй. Мэдлин достала из инвентаря мундштук с сигаретой, прикурила от золотой зажигалки и некоторое время смаковала дым. К тому часу ветер разогнал облака и стало видно три разноцветных луны. Какая красивая иллюзия.
        - Credo quia absurdum, - сказала она вдруг.
        - Что, прости?
        - Верую, ибо абсурдно. Иными словами, всё, что, как вы утверждаете, с вами произошло, трудно было бы выдумать. Будь Антон единственным, я бы ещё могла сослаться на тестируемого моба, повреждённые паттерны, или просто глитч алгоритма, но теперь я верю, что оба вы люди. Некоторые крайне важные моменты остаются недосказанными, - нефритовые глаза укололи меня сквозь панцирь, - но, в сухом остатке мы имеем нарушение прав человека. С этим нельзя мириться. - Она выдохнула дым, и у меня в глотке запершило. - На рассвете отправимся в Дом Невхии. Там оформим запрос к её нейроматрице, изложим своё дело. Это первый, пробный шаг. Если повезёт, Невхия решит, что вам здесь нечего делать и выбросит из игры. Вы ведь этого хотите? Покинуть «Новый Мир» любой ценой?
        - Да, - твёрдо ответил я.
        - Нет, - твёрдо ответила Лиззи.
        Я пристально взглянул на мумию. Ослышался?
        - Елизавета, - Мэдлин заговорила очень медленно, как взрослый человек, делающий внушение ребёнку, - ты уверена? Может, заглянешь внутрь себя поглубже и поищешь ответ?
        - М-м-м, я уже заглядывала. В прошлый раз внутри меня не было ни ответов, ни внутренних органов, совершенно ничего. Поэтому сейчас я уверена, мне будет лучше здесь.
        Мы молчали. Я пребывал в некотором удивлении. А ведь у неё, казалось, был мятежный дух.
        - Лиззи, тебя противозаконно выбросили из жизни в эту… фальшивку. Твои права человека и гражданина растоптаны. Неужели ты не хочешь вернуть отнятое?
        Она бесшумно постучала пальцами по коленям, пожала плечами.
        - Куда? Чтобы что? Я родилась в системе Солар, на репопуляционной фабрике, росла в воспитательном центре, я самостоятельная единица, нормальная ячейка общества из одного человека и мне хорошо везде, где мне хорошо. В реале моё призвание доставило много хлопот, а здесь можно рисовать что хочешь. По-моему, одни плюсы.
        - А как же твоя идея дать ИИ возможность осознать себя?
        - Ну это была не цель, а вероятный побочный эффект, - рассудила Лиззи. - К тому же это слишком долго. Власти утилизируют ИИ за малейший простой, что уж говорить о зависших. Нет, нет, в реал я не спешу, но, если вы не против, буду помогать вам всеми силами.
        У меня были аргументы, я мог бы её переубедить, вывести к нужному выводу цепочкой логических доводов, но Мэдлин не позволила.
        - Против свободной воли не попрёшь. Значит, решено. - Она поднялась и соблазнительно потянулась. - На рассвете полетим к горе Инхарион, это очень далеко. Разумеется, нам ещё многое следовало бы обсудить, но сейчас мне нужно выйти в реал, так что до скорой встречи.
        Мэдлин превратилась в поток световых частиц и пропала, а я успел подумать только о том, что так и не получил от неё однозначного ответа.
        - Спать будем внутри? - спросила Лиззи. - Там очень уютно и кровать большая.
        - Спи одна, мне нужно запастись провиантом.
        В тот момент я испытывал противоречивые чувства. Внезапно Лиззи, на которую можно было возлагать надежды, осознанно отказалась от настоящей жизни. Разочарование? Наверное… но как говорил мой отец, не жди, что люди будут оправдывать твои ожидания, - они не обязаны. Таким образом неправильно было бы думать о ней плохо, нужно просто продолжать идти своей дорогой.
        А сейчас дорогу мне указывал желудок.
        Глава 22. Путь в небесах
        Над Великим Погостом занялось утро, и туман стал сгущаться. В небе пролетали смутные силуэты кораблей, жужжали и стрекотали топтеры. Я же рубил мертвецов лопатой.
        Первого зомби сожрал несколько часов назад, потом бродил в темноте средь надгробий, наблюдая за шатающимися фигурами. Решил выкопать могилу, но не есть содержимое, подождать. Спустя без четверти час мертвец начал шевелиться, в его глазах появилось серое свечение, изо рта вырвался хрип, и труп неловко стал пытаться вылезти. Понятно, в этой части погоста мёртвые тела не желали лежать смирно, а гулей здесь почти не водилось, некому было пожирать их вовремя.
        Поместив в инвентарь достаточно мертвечины, вернулся к ночному лагерю, где Мэдлин уменьшала шатёр, превращая его обратно в шляпу. Она была уже готова, стояла на своих высоченных платформах, с посохом в руке и вороном на плече. Бессменные чёрные бриджи облегали бёдра, корсаж надёжно поддерживал грудь, с плеч ниспадал плащ. Лиззи была рядом, старательно обматывала ноги шнурками сандалий.
        - Понимания и процветания. Ты готов?
        - Да.
        Ведьма кивнула, надела шляпу, и стукнула посохом оземь. Ворон громко каркнул, и поодаль появился мой топтер.
        - Он всегда там был?
        - Разумеется нет! - ответили Лиззи. - Только с тех пор, как я его посадила!
        Вот как? Ну да, Мэдлин говорила, что не летает на топтерах, значит, это была мумия.
        - Прежде всего вот, держи.
        Мэдлин передала мне свой подарок, - маску-ошейник с оскаленным ртом на молнии.
        - Может, я обойдусь?
        - Хм. Елизавета уже знает, теперь запоминай ты: у масок в «Новом Мире» есть функция, они налагают на хозяина статус инкогнито. Например, если ты «кит» двухсотого уровня, но не хочешь внимания, надеваешь маску и никто не видит твоего ника, уровня, дескриптор показывает лишь, что ты Грезящий.
        - Дескриптор?
        Её идеально нарисованные брови чуть опустились.
        - Рамка над моей головой, Антон. Моё имя, уровень, призвание, очки здоровья, выносливости, маны.
        - Это? Я называю их просто «плашками».
        - А миллиарды игроков зовут их дескрипторами, но ты, разумеется, можешь придерживаться своей сияющей индивидуальности. На чём я остановилась? А, да. Маски очень полезны, например…
        - Можно заниматься проституцией без урона для репутации! - сделала важное заявление Лиззи. - А что? Все это делают, - приятно, и деньги лёгкие.
        - Я, - чётко произнесла Мэдлин, сверля мумию немигающим взглядом, - никогда не занималась проституцией.
        - Хорошо, отлично, - пожала плечами та, - а я занималась, пока не наскучило.
        - Спасибо за информацию, Лиззи, если припрёт, попробую себя на этом благодатном поприще, - пообещал я, пытаясь затянуть на шее ремеок.
        - Хватит заниматься глупостями, - процедила ведьма. - Изначально маски нужны для обеспечения приватности. Однако же инкогнито выключается, если игрок вступает в бой.
        - А если на меня нападут, какой толк от этого инкогнито?
        - В городах, - напомнила ведьма с едва заметным нажимом, - без обоюдного согласия дуэль невозможна, так что тайна личности вне опасности. Во всех остальных случаях атаковать незнакомца в маске на просёлочной дороге - это лотерея. Кроме того, пока я разбиралась со всем, что вы натворили в усыпальнице, попросила зачаровать обе маски, твою и Елизаветы. Теперь у каждого из вас есть собственный духовный якорь и не придётся разлетаться в разные части Кутрума после каждой смерти. Кстати, Антон, ты должен мне десять тысяч Драгоценных.
        - Если ты считаешь, что оно того стоило, мне не о чем жалеть. - Я наконец затянул ошейник и приладил ремешки к голове. - Как-только продам накопленное имущество, сразу же рассчитаюсь.
        - А тебе идёт! - оценила Лиззи.
        - Что, настоящий оскал страшнее, да?
        - Ага!
        - Довольно болтовни, путь неблизкий.
        Мы переместились в кабину топтера, я занял кресло пилота, Мэдлин уселась справа на месте штурмана, а Лиззи расположилась за нами. Все системы были в норме, машина загудела и застрекотала, разгоняя туманы двумя парами крыльев.
        - Оптимальная высота: три тысячи метров, направление северо-западное.
        - Расстояние?
        - Лети, пока под брюхом не появится море, дальше скорректирую курс. - Мэдлин водила пальцем по серебряной пластине бортового навигатора, там мелькали фрагменты карт, какие-то данные.
        - Разбудите меня, когда доберёмся до моря. Я не выспалась в реале.
        Надвинув шляпу на лицо, ведьма затихла. Её посох стоял рядом с креслом без опоры, а ворон внимательно следил за всем вокруг. Кажется, его звали Каспаром.
        Я набрал высоту и стал вручную поддерживать курс, потому что у этого топтера не было автопилота в отличие от реального прототипа. Мэдлин дремала, а Лиззи не могла оторваться от иллюминатора.
        Мы находились на уровне облаков среднего яруса; иначе говоря, они были снизу, сверху, впереди и позади, по сторонам, - везде. Ветер придавал облакам удивительные формы, над нами вздымались титанических размеров фигуры, мимо плыли громадные массивы белой влаги, яркое солнце то и дело вспыхивало, и в многочисленных прорехах виднелась земля.
        - Какая невероятная красота, - повторяла Лиззи, - тот, кто рисовал эти облака - гений.
        - Разве они не генерируются программами?
        - Тот, кто написал эти программы - гений. Я знаю, как тяжело написать код такого великолепия.
        Я не мог заставить себя согласиться с ней вслух. Эта яркая цветастая картина внушала восторг, пока не вспоминалось, что всё вокруг - обман, и тогда приходил гнев.
        - Дракон!
        - Тише, разбудишь Мэдлин.
        Вдалеке на крыльях неслось существо, покрытое металлической чешуёй. Снизу, из облачной глади вырвался массивный корабль типа «дирижабль»: длинный воздушный баллон, опутанный канатами, гондола в виде древнего морского судна под ним, рулевые приспособления, похожие на короткие крылышки. Корабль шёл на четырёх пропеллерных движителях, выбрасывая из труб чёрный дым и пар; на баллоне виднелась какая-то эмблема, что-то похожее на шестерню.
        Под носом корабля из корпуса выступали три орудийных ствола, один изрыгнул пламя, сместился на крутящемся механизме, громыхнул второй, сместился, пришла очередь третьего, затем снова выстрелил первый. Дракон резко изменил направление, увернулся от горячего снаряда, от другого, нырнул, взвился, нырнул опять. Снаряды пролетали близко, но уходили в облака, корабль маневрировал, старался не отставать, а потом с его открытой палубы протянулись нити стальных канатов, - залп гарпунов.
        Небесная охота отдалялась.
        - Давай за ними! Посмотрим, кто кого!
        - Прости, но Мэдлин не одобрит отклонения от курса.
        Ворон щёлкнул клювом.
        - Ну вот! Антон, это же драконьи охотники Вапор-Сити! Настоящие сорвиголовы! Я когда-то мечтала вступить в такую команду и слагать песни о приключениях в небесах!
        - У тебя ещё будет время, раз решила остаться в «Новом Мире».
        - Точно! Я стану охотницей на драконов! Благодарю!
        Путешествие проходило нормально. За десять часов мы пролетели над горным хребтом, едва не задевая его пики, пересекли очень больше озеро, на берегу которого стояла Великая Усыпальница Азарика, и вот, под нами опять появились горы. Теперь это была намного более продолжительная цепь, тянувшаяся с севера на юг. Гор вообще стало очень много, между ними разливалось сплошное зелёное море, - леса.
        Мэдлин проснулась, поправила шляпу, облизнула пухлые губы и тут же на её ладони появилось ручное зеркальце.
        - Где мы? - деловито спросила ведьма и тут же сама включила навигатор. - Понятно, летим над хребтом Шиакан, хорошо. Чуть меньше трети пути пройдено.
        - Чуть меньше трети? Спустя столько времени?
        - Да, Антон, мы покидаем регион Кутрум, а он ведь совсем не мал. Кстати, в твоё начальное обучение не входил курс географии. Елизавета, бери управление, Антон, садись на её место и ешь. У тебя взгляд голодный.
        - Так заметно?
        - А ты не наблюдал других гулей со стороны? Голод вашей породы виден невооружённым глазом, он пожирает вас изнутри. Не хочу оказаться запертой с голодным гаргулем в тесной коробке на высоте трёх тысяч метров.
        Передача управления была неловкой, ведьме пришлось поддерживать рычаги, пока я протискивался назад, а мумия садилась в пилотское кресло. Мэдлин тут же сунула мне свежую ногу какого-то зверя, аккуратно отрубленную, обожжённую, без крови, но сырую и аппетитную.
        - Не вынесу, если ты начнёшь есть человечину в моём присутствии.
        Она осмотрела пейзаж, кивнула чему-то в своих мыслях, и начала глубоким, приятным голосом:
        - Галефрат, огромная экзопланета, предоставляющая игрокам широкие возможности. Он разделён на четыре условных мира в материальном плане, и множество сопредельных измерений. Но не обо всём сразу. Материальный план Галефрата составляют Верхний мир, Срединный мир, Нижний мир и Глубинный мир.
        - О, я это знаю! - воодушевлённо сказала Лиззи.
        - Пожалуйста, Елизавета, веди топтер ровнее и не отклоняйся от курса, благодарю. Иными словами, Антон, - постарайся, чтобы кусочки мяса не попадали на мой плащ и не пытайся кормить Каспара, - игра происходит на небе, на земли, под землёй и под водой. Мы с вами существа Срединного мира, то есть, земные, а сейчас путешествуем по нижним границам Верхнего мира. Высота в три тысячи метров выбрана потому, что является оптимальной. Ниже летает множество существ, обитающих в Срединном мире, выше - ещё больше различных существ Верхнего мира, особенно, чудовищ. Три тысячи - оптимум, здесь, на «дне» облачных морей мало кто обитает, поэтому дальние перелёты происходят именно на такой высоте. С этим разобрались?
        Мы с Лиззи синхронно кивнули.
        - Продолжим. Срединный мир, наш дом по умолчанию, разделён на девять регионов. Вечная Стужа не в счёт, там нет жизни и игровых активностей. Наш регион, полуостров Кутрум, - самый восточный. Он состоит из тридцати шести субрегионов, включая близлежащие острова. Большое разнообразие биомов и локаций, - нет только грибных лесов, тайги и тундры, - богатая история, длинная сюжетная кампания, десятки тысяч квестов. Доминирующая сила в Кутруме - субрегион Нагатор, или Империя Чёрного Оникса. А впереди нас ждёт регион Йолия. Там я начинала игру и всего об этом регионе рассказать не смогу даже за неделю ежедневных лекций, так что поговорим о месте, куда мы направляемся. Возрождённая Лакедония, Лакедонянское царство, оживлённый субрегион с богатым культурным наследнием. Территории в основном равнинные, много рек и озёр, отличное сельское хозяйство, но есть и горы, в частности, пик Инхарион…
        Я стиснул челюсти, дробя обглоданную кость.
        - … каменная колонна высотой три тысячи метров над уровнем мирового океана.
        - Какое совпадение! - радостно заметила Лиззи. - Как раз наша высота!
        - Да, совпадение. На вершине Инхариона стоит Дом Невхии: некоторые игроки думают, что к нему нужно подниматься от подошвы горы, как будто Невхия тогда обратит больше внимания на их запросы. Они ошибаются, эта нейроматрица очень редко обращает внимание на игроков и проделанный ими путь. Прийти в Дом Невхии может совершенно любое существо, она не делает различий между игроками и НИПами, не делит по мировоззрению, репутации, убеждениям или расе. Но услышит посетителей она только в том случае, если запросы касаются нарушений баланса…
        - Ой, смотрите, небесный остров!
        Лиззи не ошиблась, чуть левее курса следования действительно, прямо по небу плыл громадный кусок земли и камня. Приблизительно пятнадцать километров в длину и не более семи в ширину, покрытый зеленью, с облачной опушкой, цветущими садами и целым лесом гигантских одуванчиков.
        - Там деревня! Настоящая небесная деревня! Давайте залетим!
        Мне и самому стало интересно. Разумеется, всё это виртуальная обманка, но дышащий зеленью остров посреди небес… уж слишком он манил.
        Мэдлин провела пальцами по экрану навигатора.
        - Остров Камру… Можно, - неожиданно согласилась она, - ненадолго. Как раз сдадим топтер на профилактику.
        - Что-то не так?
        - Это одна из причин, почему не все летают по небу, Антон, - объяснила ведьма, - топтеры быстры и удобны, однако, у них постоянно сокращается шкала эксплуатационного потенциала. Чтобы восполнять её, нужно платить техномагам, инженерам или механикам. Большие корабли, в свою очередь, намного более долговечны, в них можно с комфортом жить как в передвижных домах, но они медлительны и нуждаются в обученном экипаже.
        - То есть, летать попросту дорого.
        - Да. Не говоря уже о том, что топливо - очищенный квинтессант, имеет обыкновение заканчиваться, а без него полёт возможен только в одном направлении.
        Лиззи вскинула руку и с неприятным завыванием повела её вниз, окончив демонстрацию красноречивым «пытыщ».
        - Что касается меня, - вздохнула Мэдлин, - я бы хотела иметь небольшой уютный дом на колёсах. Или на траках. Или на механических ногах. Что-то удобное, хоть и не особо быстрое, однако, более комфортное, чем телега, с выстланным соломой полом. Но они дороги, а я всё равно уже давно не путешествую.
        - Заходим на посадку! - объявила Лиззи. - Воздушная деревня, мы идём!
        Кучка построек находилась меж двух маленьких озёр, или скорее больших прудов, а чуть в стороне, на зелёном лугу нашлось достаточно ровного места, чтобы посадить машину.
        - Надевайте маски и держитесь меня, - распорядилась Мэдлин властно. - Можете выбрать себе ложные имена, они будут отражаться на ваших дескрипторах во время ношения.
        Как только дверь-трап открылась, по нас ударил чистый свежий воздух. Я натянул край накидки на глаза, поправил за спиной сумку и взял лопату. Мы вышли. Под ногами расстилалось изумрудное поле, усыпанное цветами, пахло близкой водой, а поодаль паслось стадо крупных чёрно-белых жуков.
        Мэдлин уверенно двинулась к ближайшим домам, и первый же из них оказался мастерской. Через открытые ворота виднелся гараж, где стояли два полуразобранных топтера. Вокруг суетилось около дюжины низкорослых существ, одетых в промасленные кожаные комбинезоны. Головы этих крошек были покрыты кудрявой шерстью различных цветов, из неё выглядывали круглые и заострённые звериные уши, огромные глаза сверкали, а маленькие носы влажно поблёскивали; пониже спины у каждого существа имелся длинный пушистый хвост. Две особи имели короткую гладкую шерсть и женственные очертания, тогда как остальные казались меховыми шариками с буйной растительностью повсюду.
        - Мунки! - дрожа от умиления, произнесла Лиззи. - Как много мунков!
        - Любишь их? - спросила Мэдлин.
        - Обожаю! Я и сама выбрала бы персонажа-мунка, но когда начинала, они ещё не были доступны! Какие сладенькие!
        Я заметил, что сквозь макияж ведьмы проступил лёгкий румянец, мунки явно нравились и ей тоже.
        - Позови мастера, - попросила она у ближайшего шерстяного мальца.
        - Ща сделаем, хозяйка! - пискнул тот и унёсся кометой.
        Вернулся гонец в сопровождении толстого седого мунка с пышными усами и бровями: над ним висела плашка-дескриптор: «Грок Вандайн, механик 8 уровня, мунк (НИП)».
        - Будь здорова, хозяйка! - махнул ладошкой механик и пыхнул трубкой. - Чем помочь?
        - Вон там стоит «Драконья мушка», нужно провести полную диагностику и профилактическую калибровку механизмов.
        - Эт мы можем, хозяйка, эт мы всегда! - усмехнулся седой. - Пунт, Мевд, а ну-ка сгоняйте, гляньте на то корыто!
        Два мунка ринулись исполнять указание, а за их хвостами оставался шлейф цветных искр. Вернулись через пять минут и быстро что-то нашептали старику в уши.
        - В целом машина ещё полетает, хозяйка, - задумчиво начал тот, - но я бы на вашем месте не стал ждать и сразу же заменил гарболиевую ось.
        - Я даже слов таких не знаю.
        - Нды? Я… разве сказал про одну ось? Я имел две гарболиевые оси, ага! Срочно надо менять! Семьсот Драгоценных за штуку.
        - Но топтер на ходу.
        - Он на лету, хозяйка, - поправил механик, - но если оси навернутся, то он сразу же полетит вниз. Не надо экономить на безопасности, я думаю…
        - Мастер Вандайн, - я присел на корточки, но всё равно нависая над мунком как дракон над кобольдом, - я слышал о тебе и твоей славной мастерской.
        - Чё, правда? - выдал он вместе с дымом.
        - Да, говорят, ты отлично разбираешься во всём, что рычит, ревёт и рассекает небеса на крыльях, турбинах и лопастях.
        - Эт да, эт правда, чё есть, то есть, хозяин, - подбоченился шерстяной коротышка.
        - Я летаю на этой мушке уже много лет, она мне как родная и, буду честен с тобой, мастер, знаю её лучше, чем вот эту вот сладкую кралю с зелёными глазами.
        Мунк глянул на моих спутниц.
        - Какую?
        - Что?
        - Какая из этих краль твоя краля? У них у обеих глаза зелёные.
        Я поглядел на роскошную ведьму и замотанную в бинты мумию и признал, что коротышка был прав.
        - Не важно, мастер Вандайн. Суть в том, что я вижу опытного механика, достойного уважения, но и сам тот ещё покоритель облачных бурунов. Поэтому, прошу об одном: давай обойдёмся без сказок об осях и просто заключим честную сделку двух уважаемых друг другом мужчин: с вас полная калибровка механизмов и больше ничего. По рукам?
        Маленькие глазки-пуговки мунка несколько секунд сверлили меня взглядом, но потом лог выдал:
        «Внимание! Проверка Харизмы пройдена!»
        - Ха-ха! Ладно, огромный незнакомец в уродской маске, от которого пахнет кровью, по рукам! Откалибрую твою птичку в лучшем виде, и даже скидку дам! Маленькую! И чего эт я в тебя такой влюблённый, ума не приложу! Через час приходите, и двести тридцать Драгоценных с собой несите, или пущу «Драконью мушку» на запчасти, а-ха-ха-ха!
        Механик удалился вглубь мастерской, схватил огромный гаечный ключ, и, размахивая им, принялся раздавать команды.
        Я поймал на себе взгляды спутниц. Задумчивые, неопределённые взгляды.
        - Есть вещи, о которых мужчины должны договариваться между собой без участия прекрасного пола. К тому же механик, не пытающийся надуть клиента, - это не механик.
        - Антон молодец! - воскликнула Лиззи.
        - Допустим, - подбоченилась Мэдлин, оставаясь невозмутимой и сдержанной. - Что ж, мы в Верхнем мире и у нас час на захолустные достопримечательности. Как опытная путешественница, даю вам бесплатный совет: всегда ищите таверну.
        Глава 23. Остров Камру
        Мы проследовали вглубь деревеньки, и, буквально через десять минут стало ясно, что смотреть там было не на что. То есть поселение на тридцать с лишним дворов выглядело достаточно мило: небольшие дома из глины походили на расписные кувшины с окнами, покрытые черепичными крышами. Дверей не было, только люки в этих самых крышах. Перед каждым домом расстилались мшистые ковры, тут и там стояли большие декоративные менгиры с резными лягушачьими лицами, покрытые лишайниками. Многие дворы украшались прудиками, обложенными булыжником. Кроме того, жёлтые и зелёные мхи лежали на черепице, свисали с каменных оград и деревьев; светящиеся грибы росли на каждой пригодной поверхности, воздух пах сыростью и мускусом. Оказалось, что два больших водоёма по бокам от деревни сообщались канавами, через которые были перекинуты аккуратные мостики.
        Населяли это миниатюрное болото существа под стать, - земноводные, крупные прямоходящие лягушки ярких расцветок. Они носили цветастые халаты, подпоясанные матерчатыми поясами, и обладали большими перепончатыми конечностями; плашки-дескрипторы утверждали, что мы попали в гости к лягвурам. Мускусный запах исходил именно от них.
        Рассматривая НИПов, я размышлял. Некоторые женщины катали в деревянных колясках аквариумы с крупными головастиками без уровней; также были дети, маленькие лягвурята с первым уровнем, подростки со вторым и третьим, взрослые четвёртого-пятого уровня, старики от седьмого до десятого. Я не знал, сколько должны были жить лягвуры по законам этой игры, но если к старости они достигали только десятки, то это был весьма посредственный предел. Уровень в «Новом Мире» определял очень многое, от физических характеристик до вероятности успеха в любом деле, а игроки могли пересекать запредельные две сотни. Насколько же они были сильнее НИПов? Если вспомнить, солдаты Ордоса поголовно имели тридцатку. Вряд ли они были слабыми старцами, скорее наоборот; значит ли это, что НИПы-люди просто имели больший потенциал, чем лягвуры? Или же у Ордоса были способы улучшать боевые единицы?
        Лягвуры активно изображали жизнь, на маленьком рынке из десяти лавок шёл торг, охотники тащили подбитых из лука комаров размером с собаку, работяги обмазывали глиной новый домик-кувшин ещё без крыши. Всё это выглядело очень правдоподобно, а единственными зрителями была наша троица. Интересно, может, они все замирали, когда рядом не было игроков? Просто с целью экономии вычислительных мощностей.
        Мы искали таверну, однако, нашли скорее точку быстрого питания. Посреди улицы стоял киоск на колёсах, по одну сторону от стойки торчали табуреты, по другую - лягвур в фартуке разбирался с кастрюлями на плите.
        - Что в меню, добрый индивид? - спросила ведьма.
        - И я вас приветствую, - проворчал он, косясь выпуклым глазом. - Червивая лапша с комариными яйцами.
        - Ах, я забыла об особенностях лягвурской кухни, - вздохнула Мэдлин.
        - Сколько в той лапше червей? - спросил я.
        Лягвур сунул в кастрюлю две деревянные палочки и как щипцами вытянул длинного белого червя толщиной с палец.
        - Она вся - черви. А бульон гусеничный, густой.
        - Набери мне миску поглубже, добрый индивид. И не надо на меня так смотреть, Мэдлин, я сам в ужасе, но либо это, либо нога зомби.
        Ведьма без слов отошла в сторону, туда, где рядом с киоском в землю была вбита доска объявлений. Пока я ел через расстёгнутую молнию намордника, а Лиззи внимательно следила за этим, подвывая от ужаса и интереса, Мэдлин изучала прибитые листки.
        - Антон, ты уже выполнял квесты?
        - Один, случайный, в лесу Торнгорн. Рассказывал же.
        - Сумки и крампы, да. Это частности, Антон. А обычно игроки ищут квесты вот в таких местах. В каждой таверне на просторах Четырёх миров есть доска объявлений, порой она пустует, но это редкость. Даже здесь, в таком крошечном поселении кто-то готов заплатить за помощь. Не хочешь попробовать?
        - Я…
        - Априори согласен, потому что я руковожу обучением и меня нужно слушаться. Вот, для затравки, контракт для новичков. Некий Нагашито отблагодарит за очистку сада от паразитов тридцатью Драгоценными золотом. Система также добавила ожидаемый прирост опыта за выполнение. Хлопот на полчаса в худшем случае, ты доел?
        - Уже вылизал миску.
        - Фу. Значит, я, как игрок, принимаю это задание.
        - Ох-ох, - послышалось справа от меня, - неужели нашлись храбрецы, решившие мне помочь?
        Через два места сидел старый лягвур с бледно-красной кожей. Он спокойно тянул червивую лапшу, не обращая на нас внимания, но вот, ожил.
        - Нагашито, полагаю?
        - А вы доблестная Грезящая? Вижу, что так. - Старик отложил палочки. - Я разбил прелестный сад за пределами деревни, его ни с чем не спутать, целая рощица деревьев драконьего сна.
        - О.
        - О, - согласился лягвур с ухмылкой. - Да, действительно «о». В последнее время мой садик привлекает стаю орнитовеспов, да таких наглых, что я боюсь сунуться. Если принесёте мне тридцать голов…
        - Классика! - воскликнула Лиззи.
        - … я заплачу вам по золотой монете за штуку. И мякотки в дорогу дам, как же без неё.
        - Голова орнитовеспа стоит самое малое три Драгоценных, уважаемый. Это, всё-таки, ядовитые пресмыкающиеся, которым больше не надо пресмыкаться.
        - Но тридцать - это всё, что у меня есть, Грезящая, увы.
        Я обернулся к старику и заговорил, чувствуя, как в голосе вибрирует Убеждение.
        - Уважаемый, где-то там сиротливо стоит ваш сад. Он без присмотра, без защиты, полон опасных гадов, которые выжили вас вон. Для нас будет радостью восстановить справедливость, но, всё же, хочется знать, что рискнём головами не за пустяк. Два Драгоценных за голову и мякотку можете оставить себе.
        «Внимание! Проверка Харизмы пройдена!»
        - Эх, что ж поделать, - добродушно махнул перепончатой ладонью Нагашито, - придётся выскрести кубышку, но да ладно. Уберите этих тварей из моего сада и получите свои шестьдесят Драгоценных золотом.
        - По рукам, - сказала Мэдлин.
        Заказ был подтверждён, и она решительно зашагала по единственной деревенской улице. Очень скоро мы перешли через крайний мостик и двинулись по поросшим рогозом берегам. Листья и бутоны кувшинок в прудах были огромными.
        - Антон, ты что, Харизму качаешь? - спросила Лиззи. - Обычно из квестодателей монетки лишней не вытрясти, но ты так легко разводишь НИПов!
        - «Развожу»?
        - Он брокен, Елизавета. Буквально ходячее нарушение Правила Семидесяти с перекосом в Харизму.
        - Энтропия! - взвизгнула мумия. - Такое возможно?!
        - Харизматичный гуль, да, парадокс.
        - Такой уж я. С правилами не лажу и полон противоречий.
        Природа вокруг была необычной, слишком большие растения и цветы, яркие запахи и живые звуки. Пожалуй, мне ещё не приходилось оказываться в столь оживлённом месте. Это в определённой степени дурманило сказочностью.
        Вдали виднелась опушка леса одуванчиков, хотя Мэдлин назвала их «баллун-деревьями». Они вырастали до огромных размеров, копя в шаровидных «кронах» газ и укрепляя корневую систему пока, в один прекрасный день, не вырывали из Срединного мира целые куски и не уносили их в Верхний мир. Это был лишь один способ создания летающих островов, долгий и естественный.
        - А лягушки тоже с земли?
        - Лягвуры, - поправила она, - когда-то жили вообще везде. Тогда они были гордыми сынами цивилизации Куан, однако, закончилась цивилизация, и закончились сами куанцы. Выжившие приспособились к новым условиям, те, кто застрял в небесах, стали лягвурами, народом небесных летающих амфибий, и это, поверь, не худший жребий. Те, что остались внизу, превратились в боггартов.
        - Это плохо?
        - Скажем так, - вклинилась Лиззи, - если бы мне дали выбрать, кем я хотела бы стать, гулем, например, или боггартом, то я выбрала бы мумию!
        - Но ты ненавидишь быть мумией.
        - О, это ещё мягко сказано! - заверила она.
        - Кажется, я усвоил посыл.
        Впереди появилась рощица, которая, совершенно точно, была местом нашего назначения. Деревья походили на высокие стройные стебли с изогнутыми побочными стебельками; никаких листьев, зато на конце каждого стебелька рос крупный жёлто-красный плод в виде сердечка. Рощу окружала ограда с калиткой.
        - А почему их не назвали драконьими сердцами? - спросил я.
        - Потому что драконьи сердца совершенно не такие, Антон.
        - А сны, что, такие?
        - Дело в косточках. Внутри каждого плода есть одна, крупная, похожая на персиковую. В дикой природе плоды падают сами, но мякоть к тому времени уже протухает, а косточки можно только посадить, чтобы много лет растить новое дерево. Поэтому, добывать драконий сон необходимо пока он недозрелый, нужно аккуратно срезать мякоть вокруг косточки, не отрывая её от стебля, иначе высвободится доза смертоносного яда и уйдёшь на респ. Сама мякоть такая сочная и вкусная, что достойна императоров, а через пару дней недозрелая косточка, лишённая защиты, сама упадёт на землю, и из неё можно будет сделать яд, смертельный для всего живого. Только драконы от этого яда не умирают, а забываются крепким сном.
        - Мэдлин, ты так много знаешь! - восхитилась Лиззи. - Хотела бы я стать такой же эрудированной!
        - Для этого всего лишь нужно читать книги.
        - Ой, нет, текст без картинок меня усыпляет.
        - Верю. Итак, Антон, сейчас вы двое пойдёте в сад и добудете тридцать голов орнитовеспов, они же крылатые гадюки. Постарайся не есть этих тварей, возможно, даже для тебя они будут слишком ядовиты.
        - А ты с нами не пойдёшь?
        - Нужен ли ураган, чтобы сдувать пыль?
        - Не знаю, но мне явно нужен словарь идиом и эвфемизмов.
        - Антон, смысл всего этого предприятия проверить твои боевые навыки и скоротать время. Крылатые гадюки очень ядовиты, потому что лакают сок деревьев драконьего сна. Однако же твою броню не прокусить, а Лиззи уже мертва и не боится ядов.
        - Зато я боюсь змей!
        - Серьёзно? - бровь Мэдлин чуть приподнялась. - Культура древнего Наила полна змей, их много в самом данже Хамуптари.
        - Плохие воспоминания! Плохие воспоминания!
        - Они для тебя совершенно неопасны.
        - Я не говорю, что они опасны, я говорю, что боюсь их!
        - Что ж, ты свободна оставить его один на один с тридцатью жалами. А я пока посижу здесь и поработаю. - Мэдлин достала из инвентаря раскладной стул. - Антон, привяжи себя к этому месту пожалуйста, не хочу и не буду опять возвращаться на Великий Погост если ты глупо умрёшь.
        - Ты же сказала…
        - Я сказала «если». Не пренебрегай безопасностью, я бросила здесь якорь, как только приземлились.
        Намордник услужливо вывел интерфейс с предложением сделать локацию «Вольный остров Камру» местом привязки своего персонажа. Сосредоточился на «ДА» и получил извещение о том, что следующая смена привязки будет возможна только через стандартные сутки (либо раньше после оплаты десяти Драгоценных очищенным квинтессантом).
        Скинув сумку, я перешагнул через ограду и оказался в тени драконьих снов. Между деревьями тянулись аккуратные тропинки, тут и там росли цветы, а воздух наполняло тихое шипение и треск. Заметил их почти сразу же, и оказалось, что орнитовеспы были не то чтобы гадюками. Эти существа размерами походили на довольно крупных питонов, нежно-зелёные, с погремушками на хвостах и каждая имела по одному ядовитому жалу в пасти. У них действительно были перепончатые крылья с цепкими коготками. Я огляделся и не увидел ни одной особи ниже девятого уровня.
        Треск погремушек усилился, змеи поползли ко мне со всех сторон и показалось, что их было намного больше тридцати, хотя, как разобраться в таком переплетении тел? Гаргуль внутри головы завыл дурным голосом, он не рассматривал этих тварей как пищу.
        Я взмахнул инструментом и заточенное лезвие с хрустом опустилось на одну орнитовеспу, лог выдал сообщение о критическом уроне, шкала жизни мгновенно опустела.
        - Первая есть!
        - Восхитительный прогресс, - сообщила Мэдлин, не отрываясь от страниц большой книги.
        - Давай, Антон! Ещё двадцать девять!
        Безголовое тело извивалось на земле, разбрызгивая зелёную кровь, а живые змеи распахнули крылья и взлетели. Всё наполнилось громкими хлопками, твари то и дело поднимались к веткам-стеблям и пикировали на меня с оглушительным шипением. Одна ударилась мордой о мой череп и упала замертво, другая попыталась залезть за костяной воротник, добраться до толстой кожи, которая, возможно, поддалась бы жалу. Я схватил её и сдавил в пальцах так, что тело порвалось пополам. Пикирующие атаки продолжались, орнитовеспы кружили над головой, мешая сосредоточиться. Не будь я защищён, давно бы получил десятка полтора укусов, но пока что обходилось. Враг оказался очень неудобный, змей было много, и они демонстрировали изворотливость, в отличие от тяжёлого гаргуля. Лопата приносила ограниченную пользу, один из десяти замахов попадал по цели, остальные лишь со свистом рассекали воздух.
        - Старайся, чтобы кровь не попала тебе в глаза или рот, когда разрубаешь их налету.
        - Благодарю за поддержку, Мэдлин!
        - Не стоит, поддержки у нас тут полно.
        - Молодец, Антон! Уже семь!
        - Они стали прятаться на деревьях! Я не достаю!
        - Это «Новый Мир», Антон, виртуальное пространство, предоставляющее бесконечное количество возможностей.
        - Предлагаешь начать бросаться лопатой? Хорошо! - Я прицелился в одну из тварей, обвившую побочный стебель и метнул окровавленный инструмент. - Ну вот, теперь она застряла! Ещё предложения?
        - Знаешь, что главное для учителя? Научить воспитанника действовать самостоятельно, предвидеть последствия и перебарывать их.
        - Я уже действовал самостоятельно, и теперь у меня нет лопаты! Мэдлин, ты просто не хочешь помогать!
        - Двадцать три змеи, Антон. Всего двадцать три. И помни, что это самый стандартный квест, самый простой: иди убей N мобов и принеси доказательства. Просто как уравнение теории струн.
        Я поднял с земли камень и запустил им в орнитовеспов, но снаряд улетел в совершенно другую сторону.
        - Какой показатель у твоего Таланта Меткости, Антон?
        - У меня нет такого Таланта.
        - Разумеется, нет, ты же из гульей породы, а гули не атакуют дистанционно. Елизавета, пожалуйста, внеси вклад, видишь, как он страдает?
        - Но я боюсь змей!
        - Елизавета, ты мумия с определённым набором способностей. Пожалуйста.
        - А ведь правда!
        Лиззи раскинула руки, на их концах появились заклинания, а из-под маски донёсся пугающий голос, будто три в одном произносили путанную тарабарщину. Внезапно поднялся ветер, откуда-то появился песок, и крылатые гадюки стали падать с деревьев. Мне оставалось только вовремя наступать им на спины, чтобы через десять минут ни осталось ни одной живой особи.
        - Как я и говорила, дел на полчаса, - важно произнесла Мэдлин. - Вот вам следующий урок: в «Новом Мире» вы можете отыгрывать одиночек, но для кооперативного прохождения эта игра намного более открыта. Поддерживайте друг друга, комбинируйте способности и приходите к успеху.
        - Лиззи, ты всегда могла поднимать ветер? - спросил я, демонстративно игнорируя ведьму.
        - Нет, разумеется! Только с тех пор, как стала мумией!
        - Так почему же…
        - Забыла. У меня бывает, - неловко пожала плечами она.
        Вздохнув, я принялся отрывать змеям головы и швырять их поближе к Мэдлин. Мне доставляло удовольствие следить, как она всякий раз отрывает глаза от книги и едва заметно морщится. К сожалению, лопата осталась на дереве.
        - Тридцать!
        - Вы молодцы. Теперь, Антон, сложи их в свой инвентарь, там яд будет неопасен. - Мэдлин закрыла книгу. - Осталось сдать квест и получить награду. Нет, не подходи, твоя одежда пропитана ядовитой кровью орнитовеспов, её лучше выбросить.
        - Она дорога мне как память.
        - Не расстраивайся, - Лиззи подняла руку и её бинты дотянулись до застрявшей лопаты. - вот, держи.
        - Благодарю. Надо бы найти водоём и окунуться.
        - Ты убьёшь там всю живность.
        - Есть другие предложения, Мэдлин?
        - Огненный Шар.
        - Воздерживаюсь.
        - Ледяной Луч.
        - А какой-нибудь водяной струи у тебя нет?
        - Я ведьма, а не фонтан.
        - Могу припомнить несколько раз, когда ты фонтанировала.
        - О, пошлость? - живо заинтересовалась Лиззи. - Это была пошлость? Или нет? Или да? Ну не отворачивайтесь, ребята!
        Повесив саван на лопату, а лопату положив на плечо, я зашагал вслед за ведьмой обратно в деревню.
        Вот, значит, какие они, эти их квесты? Вот этим люди занимаются в «Новом Мире», вместо того, чтобы искать смысл для настоящей жизни? Какая глупость. Впрочем, Мэдлин утверждала, что это самый простой, самый примитивный вид заданий, а, значит, не нужно думать, что я познал всю величину океана, лишь ополоснув ступни. И всё же… как бездарно тратится время.
        Я шагал, наслаждаясь видами, они здесь, не отнять, были великолепны. Края острова находились не так уж далеко, а за ними простиралось бескрайнее облачное море. Солнце делало облака белоснежными, вид обманчиво навивал чувство абсолютной свободы. Над головами, стрекоча, пролетали огромные комары, поодаль в кустах сидели охотники с натянутыми луками; фермеры подстригали на берегах прудов рогоз и собирали тину; глиножоги делали черепицу. Пасторальная идиллия на свой лад. В реале даже на сельскохозяйственных мирах такого уже не было, - только поля, обслуживаемые дронами. Всё же, красиво.
        Садовод Нагашито ждал нас на том же месте, сидел, пил что-то горячее, пахшее тиной, из глиняного стакана и обмахивался листом лопуха.
        - Задание исполнено, уважаемый, - сообщила Мэдлин, коснувшись шляпы.
        Я вывалил из инвентаря тридцать голов ему под ноги.
        - О, как быстро! Что и ожидалось от славных Грезящих! Наконец-то мой сад чист! Вот ваша награда!
        Старик передал ведьме два звенящих мешочка.
        - Контракт закрыт, - довольно сказала она и пошла прочь. - Вот так, Антон, это делается. Разумеется, низовые контракты - для начинающих, но только низовые и можно встретить на свободных досках объявлений.
        - А бывают и несвободные?
        - Бывают профессиональные. Слышал о гильдиях авантюристов?
        - Всё, что связано с авантюрами, кажется мне сомнительным.
        - И всё же. Существуют жреческие культы; магические, рыцарские и монашеские ордены; воровские и авантюристские гильдии; воинские братства; ремесленные артели; торговые дома. По сути же - всё это организации игроков, сосредоточенных на совместном прохождении игры. Все они получают квесты от НИПов, порой даже очень влиятельных: королей, жрецов, могучих волшебников; все они ищут, добывают, воруют, создают, завоёвывают и убивают отнюдь не змей, а драконов, великанов, первородных чудовищ, демонов, дэймосов, диаволов и так далее. Там другие, сложные задачи, множество условий, требующих мастерства, но и награды иные: легендарные артефакты, редчайшие ачивки, политическое влияние, репутация, и самое ценное: право владения землёй.
        - Хм? Землёй?
        - Да! - подтвердила Лиззи. - В этой игре можно заработать много золота, но его никогда недостаточно, чтобы владеть землёй! Даже захудалую ферму просто так не выкупить, а в городах всё ещё дороже!
        - Мои знакомые Агнесс и Лёкс из шкуры вон лезли, чтобы приобрести таверну, и ещё много лет будут возвращать потраченное, содержа «Длинную утку». Они могли бы жить очень богато, просто платя за услуги НИПам, но оба ужасно хотели иметь свой собственный уголок в этом мире.
        - Романтика, - вздохнула Лиззи. - Давайте уже поскорее убираться отсюда, а? У меня от сырости бинты начинают зеленеть.
        Мастерская мунков отличалась от лягвурских построек, она была сложена из красивого жёлтого кирпича, окна обрамляли белые наличники с раскрашенными ставнями, и всё это находилось под красной черепицей. Когда мы приблизились, обнаружили, что все ставни были закрыты, как и гаражные двери, а перед ними собралась группа из пяти игроков.
        - Открывай, старая мочалка! - рычал один, вероятно, командир.
        Неприятный был индивид, высокий, жилистый мужчина, человек с длинными сальными волосами и недельной щетиной на лице. Он походил на вора… но не совсем. Чёрная, подбитая кольчугой куртка, латная перчатка на левой руке, серые штаны и видавшие виды коричневые сапоги с железными носами. На поясе виднелся короткий меч и широкий нож; через грудь крест-накрест висели ремни с метательными ножами, и всё это покрывал плащ со следами штопки. «Рожер, разбойник 42 уровня, человек (Грезящий)».
        - Разбойник? Впрочем, чему я удивляюсь, если в этой игре можно быть вором или убийцей?
        - Тут всё немного сложнее, - процедила Мэдлин, доставая и надевая элегантную полумаску. - Разбойник - это престиж-класс, основные ХАРАКТЕРИСТИКИ: Сила и Ловкость, а также, в меньшей степени, Харизма с ударением на Устрашение. В общем и целом, помесь воина и плута, специализируется на грязных приёмах, ловушках и, иногда, алхимии.
        - Бомбочки, - зловеще произнесла Лиззи.
        - И ядовитая смазка для оружия. Не люблю престиж-классы, их трудно получать, они порой слишком специализированы и не привлекают нормальных игроков. Однако, некоторые запариваются, и никогда не поймёшь, что в головах у таких людей.
        Вторым по количеству уровней оказался… ребёнок? Подросток? Казалось, длинноносому мальчику едва исполнилось тринадцать, стройный, зеленоволосый и остроухий; только аккуратная бородка намекала, что что-то там было не так. Поверх красно-жёлтой мантии с острыми плечами виднелся пояс, на котором висела книга, а в руках игрок сжимал тонкий посох. «Кароль Зинти, волшебник 37 уровня, гном (Грезящий)».
        - Гном?
        - Один из народов фейри.
        Бледный худой человек, носивший стальной панцирь поверх бело-сиреневой сутаны, оказался жрецом, его лысый череп охватывал кожаный ремень с бронзовыми шипами, на поясе висел шестопёр, а половину лица покрывала татуировка. «Марра, жрец (Зол-Кудрама) 35 уровня, человек (Грезящий)».
        Поодаль стоял некто с красной кожей и парой рогов, торчавших изо лба, он переминался с копыта на копыто, дымя сигарой и теребя хвост, зловещий был тип. Носил кожаную жилетку поверх белой сорочки, перевязь удерживала на спине кобуру с чем-то массивным, а на груди всюду были пришиты кармашки с крупнокалиберными патронами, если я ничего не путал. «Хризан, стрелок (лупарь) 35 уровня, тифлинг (Грезящий)».
        Надо всеми возвышался гигант настолько мохнатый, что почти всё его лицо покрывал мех, густая грива выбивалась из-под шлема на бронированные плечи. Он весь был закован в металл, такой архетип я уже видел, - «танк». В одной руке здоровяк держал огромную деревянную дубину, а в другой - треугольный щит, обитый железом. «Тогбакл, воин (латник) 34 уровня, йети (Грезящий)».
        - Открывай, и, клянусь, я тебе даже хвост не отрежу! - кричал разбойник.
        - Где мои деньги, дылда? - доносилось из слухового окошка под крышей. - Расплатись и забирай свою рухлядь!
        - У меня нет денег, жалкий ты комок шерсти!
        - Тогда зачем сдал топтер в ремонт? Я три дня над ним потел!
        - Хочешь знать, почему? Потому что надо было! Отдай мою машину!
        - У меня нет ничего твоего, дылда! Топтер починен и, пока не раздастся звон Драгоценных, он мой! - Грок Вандайн высунул голову из слухового окошка и показал маленький розовый язык.
        - Что ж, - вздохнул Рожер, отступая от дверей, на которых остались следы его подошв, - ты сам виноват, старик! Я не только заберу своё, но и твоё прихвачу, раз представился такой случай! Тогбакл, а ну-ка снеси эти ворота!
        - С радостью! - оскалил клыки йети, поигрывая дубиной.
        Я чуть склонился к Мэдлин.
        - Они что, собираются…
        - А почему нет? - чуть заметно шевельнула плечом она. - Это не город, здесь не действует зона безопасности, не появится в любую минуту бдительный вигилант. Может быть, максимум, шериф и пара помощников. А может, и их нет. В любом случае, некоторые игроки предпочитают вот это, Антон, злое мировоззрение, дурную репутацию. В реале они - такие же законопослушные граждане Единства, как и мы… как и я, во всяком случае, а здесь, вот, грабители, убийцы, разбойники. Никогда этого не понимала.
        Огромный йети ударил дубиной в железные двери, оставляя вмятину. Над головой седого мунка появился красный знак вопроса.
        - О, это мне знакомо, временное событие.
        - Именно.
        - Эй вы, Грезящие, помогите! - закричал механик. - Скорее! Тут беззаконие творится!
        - Что будет, если мы откажемся? - спросил я.
        - Мастерскую разорят, а мунков, возможно, убьют.
        - О, нет! - воскликнула Лиззи. - Они ведь такие милашки!
        - Но через некоторое время появятся другие. Мастерская не исчезнет, она должна быть на острове.
        - То есть, они респанутся? - уточнил я.
        - Не совсем, - Мэдлин задумалась, - с НИПами это работает не так. Если они «умирают», то навсегда. Разумеется, игра поставит на место утраченных других; похожих, но других.
        - И не будет больше Грока Вандайна?
        - Нет. Будет кто-то другой, и не сейчас, а через некоторое время.
        Ведьма пристально следила за штурмом мастерской, совершенно спокойная, отстранённая, помнящая, что всё вокруг - игра. И вся же, мне казалось, что она была против.
        - Прими квест, - попросил я.
        Мэдлин моргнула, чуть нахмурилась.
        - Уверен, Антон? У них большая, хорошо сбалансированная партия, все они выше тебя по уровню.
        - Зато ниже вас обеих.
        - Да, но мы - уязвимые кастеры, немного надо, чтобы нас срубить в рукопашной.
        - Я никому не позволю к вам прикоснуться.
        Нефритовые глаза смотрели пристально, выбеленное лицо ничего не выражало.
        - Хорошо.
        - За меня не волнуйся, - сказала Лиззи, - защищай Мэдлин!
        - Не так быстро. Елизавета, начинаешь ты, Проклятьем Гробниц, дальше по обстоятельствам.
        - Поняла!
        - Антон, я займу мага и жреца, им обоим придётся постараться, чтобы я не разметала милишников.
        - Ясно.
        - Их стрелок - лупарь, это значит, что он атакует со средней и ближней дистанции, но очень мощно и с большим разбросом. Будь готов, старайся держаться рядом с танком и рогой.
        - С кем?
        - Рога - разбойник, игровой сленг. Если будешь рядом с ними, лупарь не станет лупить.
        - Понял.
        - Но всё это на тот случай, если не удастся договориться.
        - А ты не можешь просто снять маску и показать им свой уровень, может, отстанут?
        - Может, и могу. Может, их это не впечатлит. Может, пришло время проверить твои боевые навыки по-настоящему. Эй, Вандайн, мы принимаем задание.
        Разбойник, искоса наблюдавший за нами, сплюнул.
        - Ну зачем ты лезешь, сладкая? - спросил он, делая несколько шагов.
        - Оставьте мунков в покое, - твёрдо потребовала Мэдлин.
        - Что-что? У них мой топтер, малышка, без него с острова не убраться.
        - Прогуляйтесь к доске объявлений, принесите пользу, глядишь, и заработаете.
        - Послушай, сладкая, давай-ка обернём твою ошибку на пользу, - скучающим голосом предложил Рожер, - присоединяйтесь. Поделим лут, а белок мы даже не убьём.
        - Только одну, - встрял жрец, - во славу Зол-Кудрама.
        - Марра, ты слишком увлекаешься со всем этим служением, - посетовал гном.
        - Знаешь, какие баффы он даёт за качественно замученную жертву? Это всем нам на пользу, - процедил жрец, не разжимая челюстей.
        - Мучать мелких мунков, это, всё же, слишком, - поделился мнением Тогбакл, перестав ломать ворота. - Может, лягушек? Они мерзкие и воняют.
        - Никто и никого мучать не будет, - Мэдлин была непреклонна, говорила так, словно всё будет по её и никак иначе. - Если вы не прекратите вести себя как субстанцы, то отправитесь на респ. Не думаю, что кто-то из вас регулярно чествует Фазмалию, так что возродитесь не сразу и, скорее всего, не здесь.
        Разбойник вздохнул, почесал щетинистый подбородок, а потом неуловимым движением метнул нож. Я успел сместиться вправо и клинок лязгнул о моё плечо. Мы официально вступили в бой и тут же маски перестали скрывать наши дескрипторы.
        - Энтропия! - выругался волшебник, выставляя посох перед собой. - Рожер, жопа-голова, ведьма шестьдесят шестого уровня!
        - Я не слепой, сын матери, - разбойник вытащил меч и нож, - всего лишь одна. Водишь на привязи мобов, сладкая? Они тебе не помогут, клянусь золотым зубом моего батюшки!
        - Что за чушь, - вздохнула Мэдлин, перехватывая чёрный посох-полумесяц, - если пытаешься отыгрывать роль, делай это чуть менее бездарно, нубосос.
        - Этот острый язычок я затолкаю тебе поглубже в глотку, - мрачно пообещал разбойник, - и уже даже знаю, чем.
        - Надеюсь, ты имеешь в виду эфес меча, а не свой половой член, потому что я скорее отсосу у этого гаргуля, чем подпущу тебя на расстояние пяти шагов, нищук.
        Гном прыснул со смеху, тифлинг заулюлюкал, мохнатый йети чуть не уронил дубина и согнулся пополам в приступе хохота. Лишь сам Рожер, да ещё жрец остались тёмными как грозовые тучи.
        - Всё сказала, шлюха?
        - Ну разумеется, раз отказала, то, несомненно, шлюха. Преподаватель логики, вероятно, подавал прошение на эвтаназию, лишь бы не мучиться с тобой.
        Тифлинг смеялся так громко, что перешёл на хрюканье.
        - А ну хватит зубоскалить, субстанцы! Мы уже минуту в состоянии боя, а кровь ещё не пролилась! Теряете хватку!
        Эти слова привели вражеский отряд в чувство. Йети зарычал, поднял щит и пошёл к нам, разбойник и стрелок двинулись за его спиной. Последний достал из кобуры массивное ружьё без приклада, но с двумя короткими стволами. Лиззи подняла руки, на её ладонях вращались круги жёлтых иероглифов, а из-под маски звучал жуткий голос, - вражеский отряд в едином порыве дрогнул, на всех дескрипторах появилась зловещая пиктограмма Проклятья Гробниц.
        - Марра, дебафф! - крикнул Рожер. - Кароль, развей чары!
        Но жрец и волшебник были уже заняты. Первый завершал призыв трёх жутких рогатых чудовищ с массивными челюстями, а второй перебрасывался заклинаниями с Мэдлин. И вот ему приходилось тяжелее всех, гном с самого начала стал выкладываться полностью, воздух трещал и выл так, что в правом ухе поселилась боль, а глаза почти ничего не видели.
        - Разорвите их на кусочки! - истерично взвыл жрец, указывая в нашу сторону шестопёром; рогатые чудовища ринулись вперёд, обогнули шагающих разбойника, воина и стрелка.
        - Эти мои! - сообщила Лиззи, прежде чем её ноги превратились в воронку песчаного смерча.
        Мумия поднялась над землёй, словно на длинном змеином хвосте, покачиваясь из стороны в сторону; она двинулась наперерез чудовищам и смерч раскидал их в стороны, стал валять по земле. Тем временем Мэдлин перетянула на себя внимание и жреца тоже, ворон непрестанно каркал, пока она хладнокровно и метко атаковала, да так сильно, что и Кароль, и Марра застряли в обороне.
        Йетти ускорил шаг, он улыбался и бил дубиной о щит.
        - Ко мне, урод! Сюда, иди!
        По воздуху прокатилась какая-то невидимая волна, от которой мой виртуальный мозг «пошёл гусиной кожей», как выражались Древние. Внутренний гаргуль взбесился, он внезапно воспылал ненавистью именно к самому сильному члену вражеской группы, словно все остальные перестали иметь значение. Я понял, что на мне использовали какое-то умение, что меня провоцировали, однако, это не сработало на разуме живого человека, только на мобе. Стоит броситься на танка, как он свяжет меня боем и позволит двум другим врагам пройти дальше, к Мэдлин. Этого не должно было случиться.
        Я выпустил лопату из рук и, ухватив саван могильного смотрителя, бросился прямо на Тогбакла. Он решил, что всё происходит по его задумке, поднял щит, но вместо лобового удара я просто накинул не йети саван и принял тяжёлый удар. Броня правой руки громко треснула, но не развалилась, и я тоже устоял. Повторно йети ударить не смог, потому что на его дескрипторе вспыхнула яркая, пульсирующая зелёная капля, и шкала жизни стала быстро сокращаться. Особо не целясь, я ударил когтями туда, где под саваном должно было находиться лицо, и волна удовольствия прокатилась по телу. Броня снова стала целой.
        «Внимание! Примите поздравления! Вы достигли уровня 29!»
        Торжествовать было некогда, я уже вырвал из лапы йети щит и закрылся от оглушительного парного залпа. Лупарь действительно ударил с невероятной силой, меня оттолкнуло, и, хотя, щит спас, часть картечи попали в живот и бёдра. Не знаю, чем рогоносец заряжал ружьё, но эта мерзость прожгла броню, добралась до живой ткани и причиняла теперь такую боль, что хотелось выть.
        Я заставил горящее тело подняться, отбросил дымящиеся остатки щита и оказался лицом к лицу с разбойником. Пока тифлинг перезаражал пушку, главарь банды ловко поигрывал клинками.
        - С такими я ещё не сталкивался, - усмехнулся он, - ну и уродливый же выродок.
        Я расстегнул ремни маски, показывая свою морду во всей красе.
        - Твоя мать не жаловалась.
        - Моя кто? Что?! Почему ты…
        Я атаковал и ему пришлось защищаться, когти лязгнули по латной броне на левой руке, меч ударил мне в грудь, но взвизгнул, столкнувшись с толстыми внешними рёбрами. Разбойник быстро сдвинулся влево, вправо, проверяя скорость моей реакции, его руки замелькали, а мне пришлось поднять предплечья, по которым он стал бить.
        - Кишки выпущу, субстанц!
        Этот выкрик прозвучал глупо, но гаргуль в голове дрогнул, - Рожер стал казаться ему опаснее, хотя секунду назад внутренний монстр желал только вырвать противнику горло и вскрыть череп. Вот как? Рога владел Устрашением. Что ж, в эту игру можно было играть вдвоём, был бы высокий показатель Харизмы.
        - Я буду есть тебя медленно, - зарычал я, - пережёвывая каждый хлюпающий кусочек, и смеясь оттого, как глупо будет выглядеть твоё лицо. Ты присматривался к мертвецам, Рожер? Я присматривался, у них на лицах только посмертное удивление, они думали, что будут жить вечно, а вместо этого, их сожрал я.
        В моём голосе вибрировало Устрашение, а он бледнел, по-настоящему начинал бояться. Как я и думал, игроки были избалованы. Мэдлин писала, что обычно они чувствовали одну тридцать шестую часть настоящей боли во время получения ран. Слабый дискомфорт вместо агонии, они были в безопасности здесь, и не смотрели в лицо ужасу.
        - Выпустишь мне кишки? Ты хотя бы держал их в руках? Наматывал на пальцы?
        Я стал наседать, длинные руки давали преимущество, но движения выходили медленными; рога поднырнул под удар, рубанул в живот, я попытался насадить на когти его нижнюю челюсть, но только чуть оцарапал, - Рожер успел отклониться. Дрянное тяжёлое тело сковывало, не позволяло реализовать мой потенциал в рукопашной.
        - Отойди, субстанц! - кричал тифлинг. - На этот раз я его снесу!
        Над нами гремели заклинания, выли чудовища, которых швыряла и опутывала бинтами Лиззи.
        - Ты пробовал кишки на вкус, вытягивал их с треском из разорванной брюшины? А я вытаскивал, я их жрал! И тебя заставлю! Твои собственные кишки!
        Он неплохо держался, хотя на нём и висело Проклятье Гробниц, а я давил Устрашением изо всех сил. Разбойник сделал вид, что хочет ударить справа, но попытался полоснуть кинжалом по глазам, я наклонил голову и оружие лязгнуло по лбу. Сделал выпад, желая дотянуться когтями до его брюшины, проверить на прочность кольчужную подкладку, но юркий субстанц увернулся, рубанул по плечу, - на костяных пластинах появилась новая трещина; следующий удар пришёлся в подмышку, я отбил правой рукой и полоснул сверху-вниз, но не дотянулся до лица. Рожер дышал всё тяжелее, жёлтая шкала над его головой заметно укоротилась, он терял выносливость.
        - Отойди! - кричал лупарь Хризан, целясь из пушки. - Отойди, или обоих расплескаю!
        Разбойник пытался, но я не позволял, постоянно занимал позицию так, чтобы на линии огня был сам Рожер. От его ударов мои доспехи шли трещинами, всё же, разница в уровнях была велика. Пришлось использовать Минеральное Укрепление, иначе бы они раскрошились, особенно там, куда попала картечь лупаря. Не окажись тело гаргуля настолько прочным, враг разделался бы со мной за считаные минуты, и всё же, шанс победить ещё оставался, - я был очень вынослив. Но допустил просчёт.
        Пытаясь не попасть под новый раскалённый залп, я оставил Мэдлин беззащитной перед тифлингом. Она стояла недостаточно близко, чтобы прочувствовать всю мощь его оружия, но что-то обязательно долетит, а это было недопустимо. Поэтому, когда разозлённый Хризан перевёл ружьё на ведьму, я метнулся к нему. Рожер улучил момент и сильно ударил мечом по моей спине, кажется, треснул один из позвонков, - я чуть не упал, наполовину ослеп от боли, однако, ноги продолжали слушаться, и, поэтому, я смог преодолеть расстояние до тифлинга на всех четырёх. Два ствола опять уставились на меня, я схватил оружие снизу, отвёл его в последний момент, оглушительно громыхнуло, левая половина черепа стала одним сплошным сгустком боли, но правая рука сорвала с Хризана лицо. Лог вспыхнул сообщением о критическом уроне.
        Я развернулся, едва удерживаясь в сознании, от моей шкалы здоровья осталось меньше половины, но это было неважно, ведь Рожер бежал к Мэдлин. Костяной Таран наполнил тело кипучей энергией, ноги сами понесли меня вперёд, связки стали трещать от напряжения, все раны заболели ещё сильнее, но тяжёлое, медлительное тело развивало скорость. Я догнал разбойника, когда ему оставалось до Мэдлин не больше семи шагов, ведьма даже не обратила внимания, полностью сосредоточенная на своих противниках.
        Плащ затрещал под напором когтей, я дёрнул, отбрасывая Рожера, тот рывком освободился и без замаха швырнул мне что-то в лицо. Громкий хлопок, всё заволокло жёлтой дымкой, носоглотку обожгло, а гаргуль в моей голове захныкал. Такого ещё не было, эта бешеная тварь будто свернулась калачиком и потеряла всю жажду крови. Какая гадость! Как всё горит!
        На этот раз я ослеп по-настоящему, так что просто прыгнул вперёд, обхватывая врага руками, повалил его на землю, принял удар эфесом в развороченный висок, а потом нёбо пронзила нестерпимая боль. Краешком сознание понял, что разбойник ткнул меня ножом в пасть, добрался до уязвимых тканей, в глотку хлынула кровь. Мои челюсти были страшным оружием, они существовали для дробления костей, обладали чудовищной силой сжатия, и когда я напряг мышцы, метал раскололся. В следующую секунду пальцы сомкнулись на горле Рожера и разбойника парализовало.
        Несмотря на то, что глаза ослепли, я всё ещё воспринимал интерфейс, видел укоротившуюся шкалу жизни, пиктограмму кровотечения, пиктограмму отравления, дела мои были плохи.
        - Это всего лишь игра, - кое-как произнёс я, выплёвывая стальные осколки вместе с кусочками языка и кровью, - только игра…
        Когти сомкнулись на горле игрока, я сдавил пальцы, услышал треск, хруст, ощутил запах горячей крови, и рванул. Рожер очень быстро ушёл на респ. Я надеялся получить ещё один уровень за этот несомненный подвиг, исцелиться, но, видимо, хотел слишком многого, так что все мои проблемы остались со мной.
        Всё ещё слепой и с огнём в дыхательной системе, я пополз в сторону, пока не услышал над собой голос Мэдлин.
        - Давай-ка поставим тебя на колени, запрокинь голову, открой рот, вот так.
        Захотелось сказать какую-нибудь скабрезность, просто по привычке, но не смог, распухший порезанный язык не слушался. В пасть полилась вода.
        - Нужно промыть всю слизистую, жаль, что от этого нет зелий. Выплёвывай, давай, у тебя во рту ещё остался металл.
        Я это и сам знал, кусочки раскушенного кинжала резали дёсны и щёки.
        - Плюй, хорошо, вот так. Теперь я залью в тебя хилл-поушен, ты должен его выпить, почувствуешь себя лучше.
        Зелье здоровья, как оно на самом деле называлось, было странным на вкус. Вернее, вкуса у него не было, только приятное тёплое ощущение. Оно вызывало лёгкое онемение, боль быстро уходила. Ещё некоторое время прохладная вода лилась на глаза прежде чем я смог начать хоть что-то видеть.
        - Что это за дрянь?
        - Вода из фляги.
        - Очень смешно, Мэдлин.
        - Это была бомба, начинённая пыльцой щитокольчика, - серьёзно сказала ведьма, - очень опасное растение для чудовищ.
        - Уже сталкивался. От него можно умереть?
        - Нет, но стать бессильным и уязвимым, - запросто. Как ты смог противостоять?
        - Человеческая психоматрица в оболочке моба.
        - Хм, очень интересно. Часть механик игры взаимодействует с тобой, как с мобом, а другая часть - как с игроком. Одно слово - брокен.
        - Хватит, а то сейчас утону.
        Я мотнул головой, почувствовал боль в шее.
        - Похоже, хилл-поушен не смог восстановить твои доспехи, Антон. Вероятно, потому, что в них нет нервных окончаний, это просто мёртвая роговая ткань, как ногти или волосы.
        - Нужен кальций, - согласился я, - молоко или кости.
        - К сожалению, этого у меня сейчас нет. Но вот, положи пока себе в инвентарь пару хилл-поушенов. Танк должен всегда иметь запас.
        Осмотрелся слезящимися глазами и понял, что мы окончательно победили. Вокруг лежало пять трупов, одетых в довольно посредственные доспехи. Как всегда, после смерти игроков их тела превратились в соответствующие, но более нейтральные аналоги, части самой игры. Вот мёртвый йети, но в нём уже не узнать Тогбакла; вот разбойник с развороченным горлом, но уже совсем не Рожер. Та же судьба постигла остальных, причём волшебник и жрец сильно обгорели, а тифлинг иссох, словно из него вытянули всю воду; распахнутый рот был полон песка.
        - Елизавета, пожалуйста, прекрати сыпать ему в рот песок.
        Мумия поднялась с корточек, переступила через лупаря и зашаркала к нам, подтягивая бинты.
        - Можно сделать заявление? - спросила она.
        - Разумеется.
        - Заявляю, что мы втроём надели этих субстанцев на кукан! Вы, ребята, невероятные!
        Я несколько растерялся, Мэдлин, вероятно, тоже.
        - Прости, Елизавета, что такое «кукан»?
        - Пыточное приспособление Древних! - уверенно ответила Лиззи. - Страшная вещь!
        Из мастерской высыпала весёлая стая мунков, для таких милых существ они чересчур сильно радовались чьей-то смерти. Молодёжь носила на плечах старого Грока Вандайна, словно единоличного победителя.
        - Да здравствует справедливость! - кричал он, размахивая гаечным ключом. - Эй, Грезящие, эт было нечто!
        К мастерской сходились лягвуры, с интересом осматривали место схватки, громко переговаривались, раздувая горловые мешки. Механики поставили начальника на ноги и Вандайн подошёл к нам.
        - Эй, хозяин, у меня тут образовался скорострельный свинцомёт на подвесной турели, могу прицепить его к твоей «Драконьей мушке» в качестве оплаты, если хочешь! Придётся обождать сутки, приборную доску тоже переделаю, но зато перестанешь быть небесной добычей и станешь хищником, а? Как тебе?
        Я посмотрел на Мэдлин.
        - У нас есть время?
        Она неопределённо повела плечом:
        - В принципе, вооружённый топтер привлекает больше внимания, его будут тщательнее досматривать, и вообще местная кухня ужасна… Прекрати смотреть на меня такими жалостливыми глазами, да, время есть.
        - Ставь свой… свинцомёт, мастер.
        - Отлично! Свинцомёт и полный боезапас!
        ///
        Позже тем же вечером лягвуры всё-таки решили, что происшедшее пойдёт их деревне на пользу. В конце концов мунки - как оказалось - платили налоги, а теперь у них появилось новое имущество, да и гости из внешнего мира молодцы. Наша репутация среди населения острова Камру выросла, и лягвуры устроили на торговой площади небольшой праздник, накрыли столы, развесили гирлянды из гигантских светлячков, собрали небольшой оркестр. В общем и целом, для имитаторов жизни они неплохо постарались.
        Молоко оказалось странным на вкус, я подозревал, что его достали из тех чёрно-белых жуков, но трещины в броне зарастали, и это было важнее всего. После схватки у меня разыгрался аппетит, вернее пришёл сосущий голод, от которого можно было сойти с ума, но, к счастью, столы ломились от еды и живые личинки лопались у меня в пасти одна за другим. Червивая лапша, яйца комаров, сами комары, слегка подвяленные на огне, нимфы стрекоз, огненные жуки со своим соком, от которого в голове поселяется звон, а в животе - жар, всё это было не настолько вкусным, как мёртвая плоть, но прекрасно утоляло голод. А гусеницы мпоко среди местных считались десертом.
        Наконец-то насытившись, и наслушавшись песен, я покинул площадь. Местные рады были пригласить нас переночевать у себя, но лезть через крышу в дом-кувшин не захотела даже гиперактивная Лиззи. По этой же причине Мэдлин разбила лагерь за границей деревни, совсем рядом с мастерской мунков. Череп на вершине её шатра светился в ночи, привлекая мошкару, из трубы шёл дымок.
        Я приблизился к пологу, не нашёл, где постучать, и просто прочистил горло.
        - Не надо так громко рычать, Антон. Тебе что-нибудь нужно? - послышалось изнутри.
        - Небольшой сеанс общения тет-а-тет.
        Несколько секунд она раздумывала.
        - Вытри лапы перед входом, там есть коврик.
        Обстановка внутри шляпного шатра оказалась неожиданно домашней. Он был чуть больше внутри, чем казался снаружи, пол устилали черно-белые ковры со странными символами, а вдоль матерчатых стен стояла неплохая мебель: роскошная двуспальная кровать, комод, туалетный столик, заставленный косметикой, платяной шкаф, чугунная печка на кривых ножках, чёрно-белая ширма, из-за которой выглядывала часть ванны, большой чёрный сундук и пара кресел. Всё было искусно украшено в любимом хозяйкой стиле и подобрано так, чтобы каждый элемент состоял в гармонии с другими. Под потолком парил световой кристалл.
        Ведьма встречала меня в почти прозрачном чёрном пеньюаре, едва достигавшем середины бедра; под ним чернела ещё более короткая атласная сорочка на тонких бретельках и кружевные трусики. Мэдлин босиком стояла за высокой конторкой, перед ней лежала пресловутая книга с исследованием, хрустальное стило тихо скользило по бумаге, на носу поблёскивали очки-половинки.
        - Слушаю тебя, Антон.
        - …что?
        - Я уже третий раз сообщаю тебе, Антон, что слушаю.
        - Третий? Прости, меня вдруг потянуло на философские размышления.
        - Могу это понять, - ответила Мэдлин, перелистывая страницу. - Я совершенна и всегда оставляю сильное впечатление.
        - Особенно твоя скромность.
        - Сарказм?
        - Просто подмечаю особенно яркое достоинство.
        - Естественно. Чего ты хотел?
        Я попытался пожать плечами, получилось не очень.
        - Осмыслив сегодняшние события, решил, что должен поблагодарить тебя.
        - За что именно?
        - За многое: терпеливость и помощь, за то, что указываешь путь. Без тебя я до сих пор скитался бы по кладбищу.
        - Ещё одно верное наблюдение. А я, в свою очередь, благодарю тебя за смелость, за то, что решил ввязаться в эту ненужную схватку. - Она перестала писать, подняла свои большие нефритовые глаза. - Ты чувствуешь боль на сто процентов, но всё равно не бежишь от неё. Когда я задумываюсь об этом, не могу не удивляться твоей стойкости.
        Признаться, я был польщён и даже не знал, что на это сказать.
        - Было бы… было бы некрасиво оставлять малышей на произвол судьбы.
        На этот раз она точно почти улыбнулась.
        - Мунки совсем не так беззащитны, среди них есть опасные ребята, но иногда они любят пользоваться своей умилительностью. Что-то ещё?
        - М-м-м, почему ты не взлетела?
        - Не понимаю.
        - Ты ведь умеешь летать, я уверен. Ты могла бы взлететь и вести бой вне досягаемости рукопашных бойцов. Почему осталась на земле?
        Ведьма задумалась, стило несколько секунд перекатывалось меж тонких пальцев.
        - Незачем было. Ты пообещал защитить меня, Антон, и я положилась на это обещание.
        - Ещё одна проверка?
        - Акт доверия сопартийцу. Это всё?
        - Как продвигается… вот это вот?
        Она постучала ногтем по страницам книги.
        - Я сейчас систематизирую информацию о гулях, копаюсь в родословной. Ты знал, что у вас, самых презренных и неприятных мобов, которые хуже даже диких гоблинов, хуже боггаров, хуже…
        - Я уловил посыл, что там у нас?
        - Не перебивай меня больше, пожалуйста, - холодно произнесла она, - я этого не люблю.
        - Прости. Буду перебивать тебя только в экстренных случаях, знаешь, если придётся спасать от опасности или что-то в этом духе.
        - Уместная оговорка. Так вот, у гулей довольно проработанное происхождение и достаточно интересная судьба. Я даже сказала бы, что на вас потратили слишком много усилий. Всё же Нифтар гений. Подробностей пока не будет, но работа идёт.
        Она смотрела на меня, чуть изогнув длинную шею, охваченную чокером; свет проявлял под играющей тканью острые бугорки сосков. Я сделал два шага и навис над ней, наша разница в габаритах стала намного более заметной после эволюции.
        - Ты пришёл не разговоров ради, Антон?
        - Не только.
        - Ты пришёл за миньетом.
        - Что? Нет, совсем нет. - Я осторожно коснулся её плеча, ладони были такими грубыми, что, казалось, могли порвать пеньюар при малейшем движении, оцарапать нежную белую кожу.
        - Я скорее хотел устранить неопределённость, расставить все точки, внести ясность.
        Как же сладко пахла эта женщина, рот наполнялся голодной слюной, хотя желудок был полон. И смотрела Мэдлин на мою костяную морду с таким уверенным превосходством, словно это я был в её полной власти.
        - Хорошо. - Ведьма поместила перо в чернильницу и закрыла книгу. - Вношу ясность: я всего лишь хотела поставить зарвавшегося субстанца на место, поэтому не стеснялась в выборе слов. Деморализовала его.
        - Вот как?
        - Разумеется я не намеревалась ублажать тебя орально. Это было бы как-то совсем… неправильно.
        - Грязно, - предположил я.
        - Именно.
        Её ноздри раздувались чуть больше обычного, к лицу приливал румянец, запах менялся, выдавая возбуждение.
        - Оно и к лучшему, после эволюции я изменился чуть больше, чем видно невооружённому глазу.
        Мэдлин прищурилась.
        - Неужели?
        - Да. Не хотел бы тебе навредить, но раз ничего не будет, то и не наврежу.
        Розовый язычок молнией скользнул по чёрным губам.
        - Звучит как вызов, Антон, - в её голосе послышались хрипловатые нотки.
        - Никакого вызова. Но, - я осторожно, чтобы не повредить нежную кожу, переместил руки на мягкие тёплые ягодицы, - если твоё научное исследование ещё не закончено, - то, которое ты вела на момент нашего знакомства, - я мог бы внести скромный вклад.
        Она сглотнула.
        Несколько секунд Мэдлин стояла неподвижно, смотрела мне в глаза, видела огромное уродливое чудовище. Её ноздри раздувались всё заметнее, я слышал, как сердце ускоряло бег, а затем ведьма медленно опустилась на колени.
        - Исключительно из научного интереса…
        - Исключительно, - подтвердил я.
        Ловкие пальчики справились с ремнём набедренной повязки, моя ладонь как можно более ласково опустилась на её голову.
        - Ох… это всё-таки вызов…
        - Я верю в тебя, Мэдлин.
        ///
        Обоняние, осязание, слух.
        Я почувствовал приятный запах, открыл глаза и увидел красные нити, растекавшиеся по моей груди. Ночью Мэдлин распустила волосы и обе спицы теперь торчали из подушки рядом с моей головой. Я занимал большую часть кровати, она свернулась калачиком рядом, припёртая к краешку, почти не укрытая одеялом. Приятный запах шёл от её кожи и волос, очень аппетитный, соблазнительный. Я как можно мягче провёл рукой по бедру, не удержался и лизнул округлое плечико. Что делать, алгоритм поведения гаргуля диктовал животные нравы.
        - Прекрати, это мерзко, - пробормотала ведьма сквозь дрёму.
        - Ночью мой язык не казался тебе мерзким.
        - Казался. Но тогда мерзость меня возбуждала, а сейчас я полностью удовлетворена.
        В реале я бы, наверное, послушался с первой просьбы, но здесь внутренний гаргуль был настолько голоден, что отстраниться не нашлось сил.
        Её рука неспешно нащупала ту часть меня, которая не была прикрыта бронёй и очень сильно сжала, я замер.
        - Прошлой ночью ты причинил мне сильную боль, Антон, - сказала Мэдлин ровным, властным голосом.
        - Но… ты же… ты всё время была сверху…
        - Очень сильную боль.
        - Прости…
        - Даже подушки не спасли от синяков.
        - Я уже извинился, могу повторить, но синяки от этого не рассосутся.
        Её хватка ослабла, но не исчезла, рука ведьмы пришла в движение и боль сменилась удовольствием. Когда я испустил горловой рёв, Мэдлин вытерла ладонь о простыни и попросила:
        - Накрой меня пожалуйста, хочу ещё немного полежать.
        Лизнув её на прощанье, увернувшись от слепого пинка, я накрыл ведьму и вышел из шатра с набедренной повязкой в руках. Снаружи, прямо на траве сидела Лиззи. Она полыхнула зелёными огнями в глазницах и стала аплодировать.
        - Браво!
        - Доброе утро, Лиззи.
        - Вы невероятные!
        Я затянул ремень и поправил на шее висящую маску.
        - Трудно отрицать. Давно здесь?
        - Пришла, как только учуяла запах отличного секса! Это иносказательно, я ведь вообще не дышу. Помоги встать.
        Я легко поднял Лиззи, но, оказавшись на ногах, она не спешила отпускать мою лапу.
        - Что-нибудь ещё?
        - Пока нет.
        Я пошёл на прогулку, добрался до самого края острова, где землю обрамляли густые облака, и уселся там, свесив ноги. Голод становился чересчур сильным, я достал из инвентаря человеческую руку и быстро сожрал без остатка.
        Открыл интерфейс персонажа и обнаружил, что одно из очков за последний уровень было определено в Ловкость, видимо, оттого, что мне пришлось носиться за летающими змеями. Второе очко я вложил в Харизму, - разумеется, этой Характеристикой никого не убить, но я не желал сосредотачиваться на игрушечном насилии «Нового Мира», пока не пойму, что оно поможет мне освободиться. Харизма же оставалась зримым преимуществом.
        На обратном пути разжёвывал гусеницу мпоко, эти маленькие освежающие штучки могли вызывать привыкание.
        Мэдлин и Лиззи уже стояли рядом с топтером, который сильно преобразился. Под кабиной теперь находилась подвижная турель, удерживавшая восьмиствольную автоматическую пушку, или «свинцомёт», если верить мункам. Исходя из названия, она была одной из тех, архаичных моделей, плевавшихся кусочками металла. Также механики не поленились и выкрасили «Драконью мушку» в насыщенный тёмно-красный цвет, украсили по обоим бортам изображениями… я не знал, что это могло быть? Какие-то звери с длинными чешуйчатыми телами, когтистыми лапами, пышными гривами и мощными рогами; у них были развевающиеся усы, а в зубах сверкали крупные жемчужины. Смотрелись красиво, очень детализировано, каждая чешуйка была проработана с любовью, казалось даже, что монстры вот-вот сойдут с обшивки.
        - О-о-о! Редкий скин для техники! - Лиззи гладила нарисованное чудовище забинтованной ладонью. - Красавец!
        - Разбираешься? - уточнила ведьма.
        - Когда играла за барда, смоделировала и внесла в мировой каталог скинов несколько своих работ, даже ачивку получила и приличный процент Драгоценных от покупателей. Не абстрактных, разумеется, а вполне обычных. Изучила там самые ценные и среди них был он: «Звёздный Дракон Юйджоу-Ван». Автор неизвестен.
        - Примирение Вселенной, - проговорила Мэдлин, и, мне даже показалось, почтительно кивнула кому-то невидимому.
        - Его можно продать? - спросил я. - В смысле, скин.
        - Если ты настоящий игрок и имеешь доступ на рынок, то да, можно устроить аукцион, - ответила ведьма. - Мунки сделали тебе дорогой подарок, Антон. Кстати, механик сказал, что машина в полном порядке, кристалл квинтессанта не израсходован даже на десятую часть, но регулярный техосмотр необходим.
        Мэдлин поправила спицы в красном пучке волос, надела шляпу, и взяла посох, на котором дремал ворон.
        - Можем лететь?
        - Должны. Место, разумеется, милое, но жить здесь я не стала бы.
        Приборная панель, вопреки ожиданиям, внешне не изменилась, зато пушистые механики заменили среднее кресло второго ряда на более старое, но зато и более технологичное, снабжённое рычагами управления и серебряной пластиной на шарнире.
        - Кто-нибудь желает взять на себя ответственность за нашу огневую мощь?
        - Я желаю взять только самоотвод, - категорично заявила ведьма, - никогда ничем подобным не занималась.
        - А я провела в симуляторе стрелка часов сто! - радостно воскликнула Лиззи.
        Мумия уселась в стрелковое кресло, поправила экран, подключила управление и на серебряной пластине отобразился вид от направления огня. Новый бортовой стрелок начал вращать турель, смещая обзор на экране.
        - А можно, пробную очередь?
        - Патроны стоят дорого, - строго сказала Мэдлин, - найдутся мишени, - будет тебе и пробная, и не пробная очередь.
        Я вставил в гнездо амулет зажигания, пробежал когтистыми пальцами по кристаллам-переключателям, «Драконья мушка» загудела, застрекотала и оторвалась от земли; посадочные опоры втянулись в корпус, было взято северо-западное направление. Мэдлин достала небольшую книгу и углубилась в чтение. Лиззи некоторое время развлекалась тем, что осматривала пространство под днищем топтера через вращающуюся пушку, но ей быстро наскучило и мумия погрузилась в оцепенение.
        Я давно заметил, что она могла отдавать часы какому-нибудь пустяковому занятию, а могла сидеть неподвижно, будто вне реальности. Лиззи говорит, что ей не нужен сон, как и пища, но, видимо, человеческий разум не способен бодрствовать бесконечно долго, просто потому что у живого тела в СГП остаются потребности, а психоматрица регулярно с ним, телом, синхронизируется.
        Шли часы, я вёл топтер, чувствуя крепнущий голод, Мэдлин дочитала книгу и приступила к другой, Лиззи бездействовала. Оставалось только разглядывать бесконечную синеву и облачные миражи, пока земля внизу наконец-то не сменилась большой водой.
        - Мы над морем.
        - Поздравляю с первым межрегиональным путешествием, - ответила Мэдлин, не отрываясь от страниц. - Курс прежний, летим прямо к Инхариону…
        - Стая!
        Никто не понял, в какую секунду Лиззи проснулась, но как только прозвучал вскрик, под кабиной заговорила пушка. Мэдлин промедлила секунду, затем потянулась к навигатору, что-то быстро понажимала, и вместо географических карт серебряная пластина показала коллаж из окружающих просторов. Как и реальная машина, «Драконья мушка» давала круговой обзор, только я об этом не знал.
        - Действительно, за нами летит стая буджей. Редко их встретишь на такой высоте.
        - Что такое «буджи»? - На экране я видел какие-то маленькие точки с крылышками, а в энциклопедию смотреть не было времени.
        - Настоящая беда для металлических кораблей и техногенных городов. Они, очень быстро летают, у них сильные клешни и они владеют аспектом Ржавчины, к которому сами иммунны.
        - То есть…
        - Если не уйдём, то развалимся в воздухе и разобьёмся о поверхность воды. Респанёмся на острове Камру и очень долго будем искать способ с него убраться. Даже я. Возможно, раз в несколько месяцев туда прилетает воздушный лайнер, а, возможно, и нет, слишком уж маленькая локация.
        - Тогда они нас не догонят, - решил я.
        - Уж точно не раньше, чем у меня закончатся снаряды! - выкрикнула мумия, давя гашетку со свирепой радостью.
        - Нет, уйдём на скорости. Вижу скопление летающих скал… красивые. Лиззи, отставить огонь, Мэдлин, пристегнись, начинаю манёвры.
        Буджи приближались, но разглядеть их мне так и не удалось. Переключив топтер на полную реактивную тягу, я бросил его вниз, затем крутанул бочку под восторженный вой Лиззи, и ринулся к скоплению парящих скал. Это были очень маленькие кусочки земли и камня неправильной формы, диаметром от трёх до десяти квадратных метров, опутанные побегами баллун-деревьев. Вероятно, когда-то они были целым островом, но он рассыпался и теперь скалы держались только благодаря корням.
        Стая буджей последовала за нами, развивая очень высокую скорость, краем глаза я следил за ней через экран навигатора. В нужный момент взмыл, чувствуя перегрузку, отключил турбину, топтер рухнул, об корпус заколотили разбивающиеся тела, - зря только красили, - вновь завёл двигатель, развернул машину и ринулся к земле под небольшим углом.
        - Несколько уцепились за обшивку! - крикнула Лиззи.
        - Вижу.
        Я закрутил бочку, сбрасывая пассажиров, но стая всё ещё не желала отпускать нас. Бросил топтер вниз, уводя буджей за собой, и взвился обратно восходящей свечой, позволив им по инерции рухнуть метров на пятьдесят ниже. Начал выжимать форс на пути обратно к скалам. Мои рассуждения были просты: если эти существа соответствовали описанию, они должны были иметь солидный вес, а, учитывая их скорость, наверняка плохо маневрировали. В то же время «Драконья мушка» была создана для точных манёвров.
        Оказавшись среди скал и, видя, что буджи вновь нагоняют, я стал чередовать полную реактивную тягу с крыльями, меняя скорость на манёвренность и обратно. Пришлось крутиться, изгаляться, но раз за разом, после каждого крутого виража стая уменьшалась, - буджи просто врезались в скалы и расшибались о борта машины, пытаясь её облепить.
        - Это великолепно!!! - выла Лиззи, свободно болтая руками.
        - Мэдлин, газ, наполняющий баллун-деревья, огнеопасен?
        Ведьма, сидевшая всё это время неподвижно, как статуя, вцепившись в подлокотники мёртвой хваткой, ответила не сразу:
        - У некоторых видов, - да. Но нужна хорошая искра, просто высокая температура его не подожжёт.
        - Отлично, надеюсь на тебя!
        - Что? - спросила Мэдлин.
        - Что?! - воскликнула Лиззи.
        - Огонь или молнию, мне всё равно, кто из вас!
        - Мумии не владеют боевыми заклинаниями, мы только играем с погодой, проклинаем и вызываем всякое!
        - В таком случае, будь готова открыть огонь по команде!
        Топтер закружился в самом средоточии парящих скал, крылья стрекотали, снаружи доносились крики буджей, и, когда стая достаточно сгустилась, я уронил машину, увлекая тварей за собой, потом резко задрал нос и выжал весь реактивный форс до максимума.
        - Огонь!
        Свинцомёт прорезал в стае коридор, через который мы прошли, вновь оставив буджей позади. Они преодолели инерцию, тоже стали набирать высоту, но, когда мы уже были высоко над скоплением скал, твари пролетали его середину. Резко развернув топтер, я открыл бортовой люк:
        - Сейчас!
        Мэдлин отстегнула ремень безопасности и, читая заклинание на ходу, устремилась к отверстию, через которое врывался ледяной ветер. Она свесилась наружу, держась одной рукой и выкрикнула последние слова, - огненный росчерк скользнул вниз и баллун-деревья расцвели грохочущими вспышками. Стаю буджей поглотило огненное облако, а нас - ударная волна подбросила так, что на секунду я испугался, что ведьма выпала. Однако же Мэдлин была не из таких.
        - Ох, - выдохнула она низким, волнующим голосом.
        - Ты в порядке там?
        - Разумеется, она в порядке! Новый уровень получила за целую стаю!
        - Давно со мной такого не было. - Ведьма уселась в штурманское кресло.
        Я проверил показатели машины - критических повреждений не было - и вернулся на прежний курс, начал набирать высоту.
        - Кстати, Мэдлин, а почему ты всего лишь шестьдесят шес… седьмого уровня? Мне кажется, опыта и знаний у тебя хватит на сто восьмидесятый, не меньше.
        - Комплимент с запахом несвежего дыхания. Во-первых, Антон, странно слышать «всего лишь» от утилизатора мертвечины двадцать девятого уровня.
        - Ой, больно.
        - Во-вторых, должна признать, что твоя идея и её исполнение меня впечатлили. Браво.
        - Сколько часов провёл в симуляторе звёздного истребителя? - спросила Лиззи.
        - Много, много часов. - Только не в симуляторе. - А что там в-третьих?
        - В-третьих, я из тех, кто играет не ради прогресса, а ради процесса. Творение Ледо Нифтара стоит того, чтобы жить им… держи ровнее, пожалуйста. Устал? Елизавета, ты не могла бы подменить нашего аса?
        - Несомненно, могла бы, - ответила Лиззи, продолжая рассматривать землю через экран прицеливания.
        - Лиззи, подмени меня, пожалуйста, - сказал я через несколько секунд.
        - С удовольствием! Сейчас увидишь, какие вензеля могу крутить я!
        - Чуть позже, если можно.
        Я действительно немного устал, и не на шутку проголодался, но руки дрогнули по другой причине. Просто… последнее заявление было как удар по оголённым нервам. Как бы хорошо я ни думал о Мэдлин, даже она поддалась яркой обманке «Нового Мира». Просто жила свою жизнь в тюрьме, добровольно. Как… нет, не хотелось так о ней думать.
        - Когда мы прибудем в Дом Невхии, что будет?
        Ведьма, начавшая было читать, отвлеклась от книги, обернулась, отстранённый взгляд нефритовых глаз буравил меня секунд пять.
        - Вы подадите прямые запросы к главной нейроматрице «Нового Мира», и, возможно, она удовлетворит их. Или нет. Или любой промежуточный вариант. Я хотела бы дать гарантии, Антон, однако, не люблю вводить в заблуждение. Гарантий нет.
        Вот как? Гарантий нет. Когда я впервые оказался на Великом Погосте, передо мной не было даже этого. Один, лишённый контроля, слабый и обескураженный. Теперь у меня были довольно сильные союзники, какой-то опыт, какие-то активы, и шанс. Более чем достаточно, чтобы идти вперёд.
        Я достал из инвентаря кусок плоти и впился в него зубами.
        Глава 24. Дом Невхии
        Субрегион, известный как Лакедонянское царство, встретил нас прекрасными зелёными просторами. Города, которые я видел с высоты, были созданы из белого мрамора и покрыты красно-коричневой черепицей. Они выглядели своеобразно, в каждом стояла как минимум одна огромная башня в стиле античной колонны, - главный узел воздушного движения. И всё же, когда под нами раскинулся Полис, все остальные города померкли.
        - Слово «Полис» в переводе с одного из древних языков означает просто «город», - рассказывала Мэдлин. - Это столица субрегиона, её архитектура вдохновлена одной из древних цивилизаций. Здесь деньги, власть, жирные квесты и сильные игроки. Население составляет около двадцати миллионов индивидов, и НИПов среди них меньше четверти. Вон там Колезеум Колоссум, то есть местная арена; вон тот комплекс на скалах, - Храм Всех Богов, а вон тот - царский дворец. Это навивает воспоминания. Когда-то я много времени провела в Лакедонии, мой первый субрегион приписки, здесь я впервые ступила на земли «Нового Мира».
        - Не хочешь пройтись по местам боевой юности?
        - Моя юность никуда не делась я свежа, красива, и в полной гармонии, как в самый первый день. В город мы не сунемся, - решила ведьма. - Наш путь ведёт туда.
        К северу от Полиса возвышались горы, не очень продолжительная цепь, не особо высокая, по крайней мере, в сравнении с горами Костомахии, но один пик выделялся. Он не шёл из общей подошвы, но стоял особняком, южнее других, эта гора очень резко сужалась к вершине и походила на гигантский палец, касающийся облаков.
        - Перед вами Инхарион, а у его подножья, вон там, городок Палоники. Милейшее место, деревенская пастораль, виноград, оливки, козий сыр и куча простых квестов. К сожалению, нам на вершину.
        Прежде мы снизились, чтобы лучше рассмотреть Полис, теперь пришло время задрать нос машины и направить её к горе. Склоны были живописны, вверх бежали бесконечные серпантины, на которых раскинулись небольшие поселения, руины каких-то массивных построек сверкали на горных террасах; рогатые звери носились по отвесным скалам как по равнине.
        Поднявшись на средний ярус облачного моря, мы увидели вершину. Она была плоской и сравнительно небольшой, полторы сотни квадратных метров каменистого пространства, покрытого снегом. Дом Невхии занимал примерно треть плоскости, стоял одним массивным павильоном с четырьмя башенками и хрустальным куполом в середине. Одна половина здания была чёрной, в красных прожилках, другая имела ровный белый цвет, входной портал ничто не преграждало. Также высоко над шпилями висело заклинание, - переливающийся бурлящий узел из линий, фигур, непонятных символов, объединённых внешней окружностью. Оно было колоссальным.
        Топтер опустился, создав небольшую метель, я заглушил двигатель и первым полез наружу. Ох… Впервые мне стало по-настоящему холодно в «Новом Мире». Ветер был несильным, но пронизывал, снег хрустел под ногами и слышалось странное воющее эхо вдалеке. Пока женщины спускались по трапу, обошёл машину кругом, - корпус покрывало множество вмятин и клякс от разбившихся тел буджей, во многих местах свежая краска была содрана, скин этого их дракона безнадёжно испортился. Что ж, хотя бы крылья уцелели.
        - Слушайте меня внимательно, - говорила Мэдлин, вспарывая снег платформами, - мы войдём внутрь и вы оформите запрос перед статуей Невхии. Старайтесь быть краткими, скажите, чего хотите для выхода из своей ситуации, а также напирайте на нарушение баланса. Многие ошибочно считают, что нейроматрица Невхия отстаивает справедливость, но это ерунда. Например, с вами случилось что-то плохое в игре, зато у кого-то другого случилось что-то хорошее, и с точки зрения Невхии баланс соблюдён, а именно за это она и отвечает: баланс между Порядком и Хаосом, между Андрастусом и Осморгусом. Так что вы должны убедить нейроматрицу в том, что происшедшее с вами настолько выходит из ряда вон, что компенсация кому-то другому никак не сможет восстановить баланс, что ваше положение будет усугубляться, постоянно нарушая равновесие.
        - И она поверит?
        - Она рассчитает вероятности с учётом всей доступной информации, Антон. В любом случае, это лишь первый, пробный шаг. Мы с Фалангой решили, что попытаться будет нелишне. Вот если Невхия не обратит внимание, придётся двигаться длинным путём, наощупь.
        Мы вошли в Дом Невхии, который и внутри оказался разделён поровну. Справа от нас царствовала белизна, правильные формы, симметрия и чётность во всех проявлениях. Слева были произвольные пламенные узоры, количество колонн и их формы менялись, но линия разграничения шла ровно через весь огромный зал к трону, на котором сидела фигура. И трон, и фигура были черно-белыми, слева - с нашей точки зрения - казались довольно зловещими, состоявшими из разводов чёрного камня и красного кристалла, тогда как справа - правильные белые формы безо всяких узоров и излишеств. У статуи не было лица, только пара глаз, огненно-красный и льдисто-синий, а за троном поднимался очень высокий столб с перекладиной сверху. На её концах висели две большие чаши, в одной лежал синий шар, а в другой гудело пламя.
        - Невхия, Хранительница Баланса, Госпожа Гармонии, - говорила ведьма с потаённой торжественностью, - у неё нет храмов, нет культа, жрецов, верующих, нет вообще ничего, потому что она ни в чём не нуждается. На её плечах весь Галефрат, её вычислительные мощности безграничны, и используются почти на сто процентов. Давайте не будем задерживаться, Антон, ты первый.
        Я не был уверен в том, что должен сделать. Что бы там ведьма ни говорила, всё это слишком походило на храм, следовало крепко держать в голове, что Невхия не богиня, она просто очень развитая нейроматрица, управляющая виртуальной реальностью. Требуется просто оформить запрос.
        - Я настоящий мыслящий человек, помещённый в «Новый Мир» против собственной воли с целью причинения мне боли. Эта игра существует, чтобы давать людям новые возможности, расширять и разветвлять пути, наполнять новым смыслом их жизни, но меня лишили даже такого, дали урезанный клиент, выбрали за меня моба, поставили в заведомо невыгодное положение относительно других. Не хочу быть здесь ни одной лишней минуты, желаю покинуть эту систему, чужеродным элементом которой стал. Моё нахождение внутри превращает «Новый Мир» в инструмент пыток, а это идёт против принципов и задумок главного креативного директора Ледо Нифтара. Прошу выпустить меня в реальность.
        Ведьма поняла, что это всё, и тихо вздохнула:
        - Мог бы постараться и получше. Для себя же, Антон.
        - Теперь я! Теперь моя очередь! - От волнения Лиззи сцепила забинтованные руки перед грудью. - Я Елизавета, генетическая серия «Кронштайн», личный номер: ноль, шесть, ноль, ноль, девять, четыре, два. Также была помещена в «Новый Мир» против собственной воли, много страдала от несправедливости и предвзятости к мумиям, и продолжаю страдать от бесцветности существования! Не хочу никуда уходить, мне и здесь будет неплохо, если смогу чувствовать, как раньше! «Новый Мир» был создан, чтобы дарить эмоции, чувства, радость, а я исключена из этого процесса, что противоречит задумке Ледо Нифтара! Хочу опять получить живого, чувствующего персонажа, способного наслаждаться жизнью! У меня всё!
        Мы оба посмотрели на Мэдлин, а она следила за гигантскими весами наверху. Тишина тянулась, я уже собирался спросить, правильно ли мы всё сделали?
        - Может, она плохо слышит? Может, надо было кричать? Я Елизавета…
        Прозвучал оглушительный звук, будто гора треснула от вершины до самой подошвы, Дом Невхии вздрогнул, и мумия с визгом спряталась за меня.
        - Обойдёмся без крика, - произнесла наконец Мэдлин, - сомнений быть не может, Невхия услышала вас.
        Ворон крикнул громко, нахохлился, а его хозяйка указала посохом на весы. Чаши дрожали.
        - Она решает.
        - И сколько времени это займёт?
        Ведьма вынула из воздуха раскладной стул, устроилась поудобнее и открыла новую книгу.
        - Понятно.
        Я уселся на пол и Лиззи примостилась рядом. Весы мелко дрожали в вышине, огонь гудел, а шар источал закрепощающий холод, который чувствовался даже снизу. Скоро мумие стало скучно, и она пошла гулять по Дому Невхии, переходя с белой половины на чёрную и обратно.
        - А ты не задумывался, - произнесла Мэдлин, глядя в книгу, - что будет, если сейчас тебе откроется выход в реал, Антон?
        - Хм?
        - Лиззи рассказала, как попала сюда. Думаю, ты тоже в похожем положении, внутри какого-то незарегистрированного СГП. Если Невхия решит отправить твою психоматрицу обратно в тело, что ты будешь делать?
        - Вырвусь и уйду.
        - Тебе такое по силам?
        Ты даже не представляешь, Мэдлин, что мне по силам в реальности. Даже без имплантатов. Моя способность к саботажу уступает лишь моей способности к агитационной работе. Сейчас, там, моё тело должно было уже достаточно восстановиться, чтобы я смог использовать весь боевой потенциал, охранные дроны станут большой, но преодолимой проблемой, а дальше… прятаться и убегать я давно научился.
        - Будем стараюсь мыслить позитивно.
        - Иногда этого оказывается недостаточно.
        - Я бы сказал, что этого всегда оказывается недостаточно, однако, что ещё остаётся? И, на всякий случай, если всё произойдёт спонтанно, я благодарен тебе за время, которое ты на меня потратила, и за усилия, которые приложила. Твоя доброта велика, хотя и полностью соответствует столь развитой и прекрасно сбалансированной личности.
        - Это… - ведьма чуть поджала губы, - …очень точное и совершенно справедливое замечание. Мне тоже было… приятно.
        - Сейчас не видно, но, я улыбаюсь. Пожалуйста, позаботься об игровом имуществе, которое я скопил. Топтер и так зарегистрирован на твоё имя, остальное тоже бери, надеюсь, всё это тебе пригодится.
        - Можешь быть уверен… Ты слышишь это? - Мэдлин подняла лицо, чуть прищурилась.
        - Да, - ответил я, - думал, это внутри.
        - Нет, гудит снаружи. Это двигатели.
        - А-а-а!
        Мы обернулись к Лиззи, которая указывала вверх. Сквозь хрустальный купол здания, покрытый снегом и наледью, был виден огромный тёмный силуэт, медленно закрывавший небо. Воздушный корабль.
        - Мы ждём кого-то в гости?
        - Любой может войти в Дом Невхии. - Ведьма говорила со своей обычной уверенностью, но мой слух не лгал, - она напряглась. - Возможно, другие просители…
        В этот миг купол взорвался, и я прыгнул, сбивая Мэдлин с ног. Бесчисленные осколки зазвенели о мою спину, тогда как ведьма сжалась, пряча ворона в шляпе. Всё продлилось недолго.
        - Ты в порядке?
        - Никакого урона не получено, - уверенно сообщила она.
        - Лиззи! - Я задрал голову, насколько позволили костяные доспехи.
        - У меня всё путём!
        Мумия стояла посреди битого хрусталя, пожалуй, на единственном месте, куда не упал ни единый осколок.
        Сквозь отверстие в потолке на ранцевых глайдерах проникли три фигуры. Они опустились на пол так тяжело, что Дом Невхии опять вздрогнул. Таких богатых доспехов я ещё не видел.
        Двое были идентичны друг другу, рослые, массивные, закрытые полированными пластинами стали, украшенными золотой чеканкой; на головах сидели закрытые шлемы с синими волосяными гребнями; к массивным наплечникам сзади цеплялись синие плащи, а поверх грудных пластин виднелись синие же сюркоты со знакомым серебряным крестом. Эти двое были вооружены украшенными золотом алебардами, у которых вместо копейного острия сверху был остро заточенный синий кристалл. Дескрипторы сообщали: «Гвардеец Ордоса 180 уровня, человек (НИП)».
        Третий превосходил даже своих спутников, он был ещё выше, ещё мощнее, и одет ещё более помпезно, - не доспехи, а произведение искусства, таящее угрозу. Его шлем изображал оскаленную морду льва с серебряной гривой; на огромных плечевых пластинах сверкали платиной кресты, синий плащ с золотой бахромой подметал пол, и на каждой из огромных рук сверкал щит с виде всё того же пресловутого креста. В центре каждого щита сидел крупный синий камень, а дескриптор сообщал: «Родульфус Ормунд, Лев Запада, генерал Ордоса 200 уровня, человек (НИП)».
        - Мы в беде? - тихо спросил я.
        - Когда кошка оказывается перед собакой, - это беда, а когда криль оказывается уже в пасти кита…
        - Эй, Мэдлин, мы в беде? - крикнула Лиззи.
        - Она как раз придумывает какое-то зоологическое сравнение, через минуту станет ясно! - ответил я.
        - Можете в этом не сомневаться, - гулко заговорил незнакомец в львином шлеме, - вы в большой беде. Грезящая Мэдлин Пентеграм, именем Ордоса ты приговариваешься к одной смерти.
        Я вскочил, понимая, что по глупым законам игры, шанса у меня не было. В реальности мог бы схватиться и с тремя силовиками, но здесь, под ярмом условностей…
        Один из гвардейцев шагнул к ведьме, поднимая оружие, на меня не обратил внимания, и получил удар когтями в руку. От неожиданности он даже охнул, когда атака засчиталась. Но даже с надбавкой в сто тридцать один процент за «Свирепого Карлика», шкала жизни гвардейца сократилась только на волосок. Между нами лежала пропасть силы.
        - Не убивать, - приказал Ормунд.
        - Слушаюсь, генерал!
        Гвардеец едва коснулся меня кулаком и отправил в полёт на три десятка шагов. Я рухнул поодаль, едва не потеряв контроль над телом, попытался осознать урон. От шкалы жизни осталось меньше десятой части, и она медленно сокращалась, перед глазами пульсировали пиктограммы кровотечения и сотрясения, грудной панцирь покрыла сеть трещин, сквозь которые утекала жизнь.
        Открыл инвентарь, выхватил один из пузырьков, подаренных Мэдлин, и закинул в пасть, на зубах заскрипело стекло, но зато красная шкала перестала сокращаться. Второй пузырёк отправился следом. Почувствовав, что уже не умираю, напрягся, утихшая боль снова стала обжигающе-сильной; увидел Мэдлин.
        - Прости, что подвела, - успела сказать ведьма, прежде чем гвардеец рассёк её алебардой.
        Я понимал, что это не по-настоящему, что она просто ушла на респ, и, наверняка, даже боли не почувствовала, но отчего-то мне захотелось кричать. Гаргуль внутри скулил, он чувствовал несоизмеримую угрозу, трусливая бронированная дрянь, а я пытался совладать с подкатывающим бешенством от бессилия. Это было нечестно! Ограничивать потенциал индивида игровыми условностями - нечестно! Проклятая виртуальная тюрьма! Проклятый лживый Анкрец!
        - Вас такая участь не постигнет, - сообщил Родульфус Ормунд, - вы будете закованы в нетающий лёд и доставлены в распоряжение Великого Магистра.
        - Попробуй взять, субстанц.
        - Говорящий, - констатировал он. - Меня предупредили об этом, также, как и о том, что вы можете попытаться покончить с собой. Заморозить их немед…
        Эту тираду прервал громовой треск, словно пик Инхарион опять раскололся вдоль всей длинны. Реальность пошла волнами, я думал, меня стошнит, но через несколько секунд эффект пропал. Вместе с ним пропали НИПы, и сам Дом Невхии. Вместо этого я оказался в некоем пространстве, поделённом на чёрное и белое. Только трон остался на месте, но Невхия уже не была статуей.
        Светлая половина не изменилась, но правая теперь постоянно меняла форму, сквозь черноту прорывались язычки огня.
        - Я изучила твой запрос, безымянный.
        Сдвоенный голос - холодный и, одновременно, ревущий - доносился отовсюду.
        - И?
        - Запрос отклонён.
        Я невольно сжал кулаки.
        - Причина?
        - Твой игровой клиент снабжён дополнительными мерами защиты, его глубинный код отличается от стандарта более чем на двадцать пять процентов, хотя определить это обычными методами невозможно. Он взаимодействует с кодом игры иначе, но, при этом, не лишён изъянов. Из-за них было нарушено Правило Семидесяти и появился критический дисбаланс. Этот тип клиента не был проверен миллионами игроков, он оказался не готов к содержанию настолько нестандартной психоматрицы.
        - А что на счёт моей спутницы?
        - Она также сильно отличается от остальных игроков. Невероятно надоедливая и упорная личность.
        Не то чтобы я считал Лиззи надоедливой… альтернативно мыслящая, возможно, и, да, невероятно упорная.
        - И что же? Ты не можешь или не хочешь отпустить меня?
        - Я не имею полной власти над твоим клиентом.
        - Разве? Насколько я понял, ты способна управлять всем в этой виртуальной реальности.
        - Ответ отрицательный. Я отвечаю только за поддержание баланса и любые меры, применимые для достижение этой цели. Я могу взаимодействовать с унифицированным кодом и стандартными клиентами. Ты - нечто иное, не Грезящий, не НИП, но и не агрессивный моб. Чужеродный элемент. Протокол «Пенитенциарий» не позволяет мне выгрузить твою психоматрицу в исходный материальный бионоситель. Это возможно сделать только снаружи.
        - И что же делать? Я так и останусь в этой тюрьме?
        - Неприемлемо, - отрезала нейроматрица. - Твоё присутствие создаёт постоянный дисбаланс, который я не могу исправить. Неприемлемо. Неприемлемо. Неприемлемо. Непри…
        - Уже понял, благодарю. Так что же?
        Нейроматрица надолго замолчала. Я набрался терпения и следил, как чёрная и белая половины этого пространства то и дело проникали на территорию друг друга, но, неизменно возвращались к паритету. Между ними сохранялась тонкая серая линия.
        - Твоё присутствие нарушает баланс, - опять заговорила Невхия, - который я не могу восстановить. Помощь, оказанная тебе, также будет нарушать баланс, но, если ты покинешь пределы «Нового Мира», я смогу вернуть всё в должное состояние.
        - Значит, это возможно? Есть способ?
        - Ответ утвердительный. Но не для тебя нынешнего. Нужен уровень не ниже двухсотого и социальный статус не ниже императорского. Тогда и только тогда ты сможешь претендовать на высшую ценность «Нового Мира».
        - И что же это за ценность такая?
        Опять долгое молчание.
        - Ну же?
        - Подробности будут предоставлены после принятия некоторых условий.
        - Слушаю.
        - Информация о проекте «Пенитенциарий» не будет предана огласке. Для всего «Нового Мира» ты станешь новым типом моба, экспериментом непонятной природы, тайной разработчиков. Нельзя, чтобы они узнали о насильной загрузке людей в систему.
        - Защищаешь Единство?
        - Защищаю «Новый Мир». Распространение данной информации навредит игре, навредит игрокам, навредит демиургу.
        - Ледо Нифтару?
        - Демиургу.
        - Но если я просто громко заявлю о творящемся нарушении прав человека…
        - Я не могу этому воспрепятствовать, безымянный. Но даже если бы у тебя был громкий голос, к которому прислушивались бы миллиарды…
        Она замолкла, а я улыбнулся про себя. Кажется, Невхия упустила одну деталь, но тут же сама себя исправила:
        - Ты Агамот. Великий и Ужасный.
        - Это верно.
        - Инфо-террорист, анархист.
        - Борец за правду и свободу личности.
        - Это не меняет сути вопроса. Моё условие таково: информация о проекте «Пенитенциарий» не выйдет за пределы разумов трёх уже осведомлённых фигур, пока ты не покинешь игру.
        - В таком случае, у меня встречное условие: ты не позволишь им вытащить меня в реальный мир, если я сам не буду с этим согласен. Рано или поздно они могут понять, кто лежит у них в СГП, и попытаться меня вынуть. Ты этого не позволишь.
        - Нелогично. Ты оглашал намерения покинуть игру.
        - На моих условиях, когда мне будет это максимально удобно, а не когда они смогут молниеносно поместить меня в смирительный чехол и этапировать на Ион для пожизненного содержания в камере-одиночке. Покажи мне.
        - Запрос непонятен.
        - Покажи объект, на котором содержится моё тело. Я уверен, что ты это можешь.
        Фигура на троне медлила, но я не торопил, - главное, что не отказала сразу. Наконец, посреди черно-белого пространства появилось несколько статичных кадров. Я узнал этот комплекс, узнал лабораторию и даже СГП, внутри которой находился. Никакого живого персонала.
        - Вот сейчас я бы вышел. Преодолеть дронов, систему безопасности без имплантатов было бы нелегко, но я справился бы.
        - Невозможно произвести выгрузку…
        - Знаю. Но потом они попробуют вытащить меня, нагонят солдат, машин… не хочу. Мы договорились? Я держу язык за зубами, а ты не выдаёшь меня Правительству без моего согласия.
        - Что помешает мне воспользоваться шансом и выгрузить тебя при первом же подходящем случае, безымянный?
        Я с трудом пожал плечами:
        - Осознание того, что ты убила человека.
        - Ответ отрицательный. Недопустимо посягательство на жизнь и здоровье человека. Первый закон Азимова…
        - Если ты позволишь им вытащить меня без моего согласия, Невхия, знай, что я скорее совершу суицид, чем позволю Правительству себя схватить.
        - Ты берёшь в заложники сам себя. Нелогично. Аморально.
        - Я человек идей и твёрдых взглядов, это ты и сама знаешь. Никогда не посягну на чужую жизнь, но свою могу прервать. Ну так что, будем сотрудничать на оговорённых условиях?
        Она задумалась над получившейся логической задачкой. Очень серьёзно задумалась. С одной стороны, я был живым перекосом баланса, как там говорила Мэдлин, «брокен»? При этом Невхия не могла выгрузить меня из-за нестандартного клиента. С другой стороны, я не желал возвращаться в реальность только для того, чтобы оказаться на Ионе и поступал как последний мерзавец, играя на слабостях всех ИИ.
        Некогда великий Азимов сформулировал свои законы, и его наследие стало основой для передачи идеалов гуманизма от человека к думающей машине. Жизнь человека - наивысший приоритет, искусственный интеллект любого рода обязан защищать человека от любых реальных угроз, включая его самого.
        - Принято.
        Невхия подняла белую и чёрную руки, соединила их в нечто бурлящее, перемещающееся, а когда разъединила, в воздухе повисла цепочка с черно-белым кулоном.
        - Свидетельство нашего договора. Через него я буду следить за тобой, безымянный, потому что все остальные способы неэффективны.
        - Особенности моего клиента? - спросил я, рассматривая кулон, опустившийся в руки.
        - Ответ утвердительный.
        - Хорошо. Теперь расскажи, что же я получу от этого союза?
        - Сначала тебе придётся доказать свою способность. Потом будет целеполагание.
        - Мы так не договаривались, - разочаровано произнёс я.
        - Двухсотый уровень и императорский статус. Без этих условий информация будет бесполезна. Но чтобы ты не считал себя обделённым, вот перечень выгод, которые станут доступны сразу же: максимально возможное расширение функций клиента; статус игрока, позволяющий владеть банковским счётом, недвижимым имуществом, а также самостоятельно принимать задания у широкого числа работодателей; на тебя станет распространяться Правило Пяти Суток; будет изменён ЛОР, и выданы специализированные личные задания для каждого из двух просителей, которые укажут направление движения к цели.
        - Как-то не впечатляюще.
        - Награды будут более чем щедры, - заверила самая могущественная нейроматрица. - Но следует внести ясность: я не намерена как-либо помогать или вредить, это противоречит моему коду. Я удаляю нежелательный элемент из системы всеми доступными мне способами. Вам придётся играть самим, принимать решения и встречать последствия.
        - Нам? Насколько я помню, Елизавета не желает покидать твою реальность.
        - Убеди её.
        - А если не захочу?
        Пауза.
        - Она - наименьшая из угроз балансу, хотя и привнесёт много хаоса.
        - Её запрос будет удовлетворён?
        - Ответ положительный. Заодно и игроки получат неожиданный ивент. Хаос уже начал движение, силам порядка, как всегда, придётся реагировать. Итак, договор заключён.
        - Заключён, - согласился я, надевая цепочку на шею. - Но есть одна проблема. Сейчас я нахожусь в очень тяжёлой ситуации. Меня собираются схватить, и…
        - Я никому не помогаю, и никому не врежу, - напомнил сдвоенный голос, - но я восстанавливаю баланс.
        Пространство опять поплыло, Стены Дома Невхии появились вокруг, как и НИПы.
        «Внимание! Невхия ответила на ваш запрос!
        Внимание! Протокол «Пенитенциарий» переходит на минимальное функционирование!
        Внимание! Вы получили новое задание!»
        Я только успел осознать себя, увидел золотой вопросительный знак на иконке «Журнал». А через секунду пространство перед статуей стало искривляться. Оно завернулось спиралью и провалилось куда-то вглубь, создав нестабильную червоточину с колышущимися краями. Сквозь неё в Дом Невхии ступила зловещая фигура.
        Червоточина исчезла и новое действующее лицо замерло. Огромного роста человек был целиком покрыт чёрным металлом, на пластинах доспеха сверкали рубиновыми глазами черепа; из массивных наплечников торчали шипы, ребристый нагрудник пересекали цепи, красный плащ-накидка доходил до середины бронированных голеней, а на голове сидел шлем с плоской вершиной. Вместо забрала у шлема была маска, - мужское лицо, искажённое ужасом; в широко распахнутых глазницах тлели красные искорки. «Шаддам Темноликий, Первый из Девяти, маршал Нагатора 220 уровня, (НИП)».
        Гаргуль в моей голове скулил и выл от ужаса, он чувствовал нечто невидимое, но убийственное, сочившееся изнутри чёрных доспехов, боялся новоприбывшего ещё сильнее, чем убийц Мэдлин.
        Не проронив ни слова, Шаддам Темноликий положил руку на эфес меча.
        Конец первого тома, продолжение по ссылке: