Кошак Павел Андреевич Кузнецов
        Валькирии космоса #4
        Свободные миры считают Республику Ноч исчадием ада, хищным монстром, одержимым «белой плесенью» воинствующего феминизма. О методах её колониальной политики не высказался только ленивый.
        И вот теперь Леону воочию предстоит увидеть эти методы, пройти через многие круги ада и рая, чтобы понять для себя: какова она - цена Экспансии? Что происходит на недавно присоединённых к Республике мирах? Так ли страшен чёрт, как его малюют? А может быть на выходе всё куда сложнее, и дело не только и не столько в дочерях Республики, сколько в банальной человеческой природе?.. Неспроста ведь в Республике говорят: «Экспансия - не лёгкая прогулка среди звёзд».
        Павел Кузнецов
        Валькирии космоса. Книга 4. Кошак
        Часть 1. Кошкин дом
        Глава 1. Распуская когти

* * *
        Два дня под одной крышей с кошками пролетели как один миг. И ведь ничего почти не изменилось, валькирии даже сексом не слишком злоупотребляли. Водили на прогулки, кормили, голограммы показывали… Но холодные медицинские стены с их появлением стали тёплыми и уютными, вместе с кошками в них пришла жизнь.
        На второй день Сайну сменила Мисель. От этой неуравновешенной бестии я подспудно ожидал особого напора, и тем большим оказалось моё удивление, когда ожидания не оправдались. Метиллия вела себя спокойно, даже покладисто. Не давила, не требовала, без особой нужды не заговаривала, но неизменно оказывалась рядом. И только после обеда в категоричной форме заявила, что намерена наведаться к коту из стаи Муры. Я попытался возразить. Мне за глаза хватило охотящейся Сайны, охотничьи инстинкты ещё и безбашенной метиллии казались некоторым перебором.
        - Не дёргайся, Кошак, - одёрнула меня Мисель. - Я знаю, что такое смерть. Знаю, что такое бой. Знаю путь воина. Иду по нему. Но сдаётся мне, эти кошки Мураны совершенно не представляют, как правильно провести по нему своего кота. Дорвались до сладкого, и теперь вместо воина готовят себе постельную грелку. Мы в стае этим уже давно переболели - ты же не первый наш кот. Так что буду вправлять мозги этому мальчику, а заодно и его боевым подругам, если под руку подвернутся.
        Отповедь валькирии подействовала. Её настрой показался мне правильным, с ним она запросто могла научить уму-разуму Арта. В итоге махнул рукой: пусть попробует. Чтобы человек встал на правильный путь, нужна одна большая встряска, ну а потом не лишними будут отдельные дополнительные «толчки». Аккуратные, чтобы не разрушить ощущения их естественности, но от того не менее действенные. Это как с выведением космического аппарата на орбиту: сначала мощная струя сгорающего топлива из главного двигателя, а затем аккуратные, почти незаметные, коррективы от маневровых.
        Провожая кошку взглядом, сделал зарубку в памяти связаться через некоторое время с котом и уже от себя дать очередной толчок. Всё же учитель никогда не бывает бывшим, раз ступив на этот путь и ощутив сродство с ним, никогда уже с него не сойдёшь. В любой момент времени будешь стремиться научить сбившегося с пути, нуждающегося в наставлении. Вот только у судьбы было своё извращённое чувство юмора. Арт позвонил сам. С развернувшейся предо мной голограммы смотрел взъерошенный, с шальным взглядом, молодой мужчина - ну натуральный кот!
        - Леон, зачем ты прислал… её?!
        - Послушай, Арт, если бы я хотел тебе что-то сказать, я бы сделал это сам. Без посредников. Но всё уже давно сказано.
        - Но зачем тогда она…
        - Что, имплант насиловала?
        - Нет.
        - Когтями драла?
        - Нет.
        - Била?
        - Нет.
        - Так что же она с тобой такого делала?!. - я натурально растерялся. Кот умудрился меня заинтриговать.
        - Она… раскидала на полу стальные шарики и… меня коленями на них поставила! - с нотками праведного возмущения сдал сестру по фракции Карлсон.
        - А-а… Ну это нормально. Меня мой первый учитель тоже на горох ставил, - я откинулся на спинку кресла и расслабился.
        - Но это же больно! Она же…
        - Что она при этом говорила?
        - Я не запомнил. Было больно!
        - А теперь послушай меня внимательно, - подался вперёд, нависнув над делающим жалостливое лицо Артом. - Ты - воин. Коготь Экспансии. Мисель отнеслась к тебе, как к равному, пусть и менее опытному и нуждающемуся в науке бойцу. А боец должен уметь терпеть боль, она не должна сбивать его с пути, не должна нарушать душевное равновесие. Поэтому ты сейчас же включишь запись и прослушаешь ещё раз то, что она тебе сказала. Потом расскажешь мне, и если что-то будет непонятно, я тебя сориентирую. И Арт… настоятельно рекомендую слушать запись, стоя на тех же самых стальных шариках. Пора взрослеть, кот.
        А уже вечером того же дня состоялась моя выписка, которой предшествовал основательный медицинский осмотр. О`Дари внимательно просмотрела результаты сканирования зон имплантов и вынесла вердикт, что с её стороны вопросов больше нет. Я тоже заглянул в результаты. Признаюсь, для меня все эти странные голограммы с ветвистыми срезами тканей едва ли не на молекулярном уровне показались вещью в себе - тем удивительней было, как легко, практически с одного взгляда, прочла их опытная медичка.
        Помимо медицинской работницы, в помещении всё время находилась моя ненаглядная кураторша от Ордена, и едва О`Дари сообщила свой вердикт, Лирана поспешила начать свою часть обследования. Руки стоявшей за спинкой моего кресла женщины мягко опустились на мою голову, а вместе с ними пришёл лёгкий флёр до боли знакомых одуряющее «пахнущих» полей… Всё во мне возликовало, по телу прокатилось ни с чем не сравнимое чувство сродства. От ответного отклика собственных полей медицинские голограммы сначала подёрнулись предательской рябью, чтобы спустя мгновение утонуть в безжизненной тьме - даже республиканская осветительная аппаратура имела свой предел прочности.
        Рита О`Дари поморщилась, но ничего не сказала. Мне даже показалось, в её колючем взгляде промелькнула искорка любопытства. Не удивлюсь, если именно сейчас многоопытная республиканка в полной мере осознала, ради чего Орден пошёл на столь беспрецедентное решение - имплантировать когти из миленула[1 - Миленул - материал, из которого изготавливают фламберы мечников. Обладает уникальным свойством накапливать энергию, собирая её из окружающего пространства по крупицам. В своём действии подобен пылесосу, всасывающему в себя всё, до чего может дотянуться, и ведёт себя так до полного насыщения.] мужчине.
        - Лирана, я правильно понимаю, что происходящее - рядовая проверка, какую орденки проводят с каждой мечницей после вживления имплантов? - с ноткой задумчивости вопрошала она.
        - Правильно, - мягко ответствовала Высшая. - И ты правильно понимаешь, что подобные спецэффекты - всего лишь косвенное свидетельство потенциала мечницы.
        - Я слышала, в Литании…
        - Да. Так и было.
        Медичка покачала головой и по-новому на меня посмотрела.
        - Лишний раз убеждаюсь, что моя помощница - дура. Не видать ей нормального мужика с такими заскоками.
        - Ты про что? - не поняла орденка.
        - Про обстоятельства нашей последней встречи. Здесь. В этой комнате.
        - А… Да не одна она такая. Из-за него уже одну упёртую из стаи, почитай, выгнали. Не умеют наши нормальных мужиков ценить… Это только с опытом приходит. Да и то не ко всем… Ладно, я тоже не вижу проблем по своей части. На нём всё заживает, как на… коте, - ухмыльнулась Лирана. - Валькирии правы, что не хотят уступать его Ордену. С такой генетикой ему в стае самое место.
        Республиканки ещё немного поговорили «за жизнь». Пока говорили, Лира своей пятернёй трепала мне волосы, а вторая её ладонь совершенно бесцеремонно проникла под комбинезон, где по-хозяйски оглаживала грудь, то и дело соскальзывая ниже. Всё ещё шального от «запаха» полей Высшей, меня эта мимолётная ласка вогнала в состояние полной расслабленности. Казалось, ещё немного, и я начну мурчать, как заправский кот. Но вот дамы решили, что на сегодня наоткровенничались достаточно. Лирана напоследок прошлась когтями по животу и груди, словно извиняясь за вынужденный облом моего кайфа. Пришлось спешно брать себя в руки. Плотно сцепив зубы, постоянно прогоняя в голове «фон» для медитации, я поднялся из кресла. Однако наше рандеву с республиканками ещё не завершилось. Едва поднялся, ко мне навстречу импульсивно подалась О`Дари.
        - Вот что, кот. Я нутром чую, тяжело тебе придётся. Не знаю, как в стае, но в бою такие как ты обычно получают сильнее прочих… Я имею в виду - звёздные. Так вот. Если огребёшь, и другие не смогут гарантировать твоего излечения - звони мне. Я тебя приму. А лучше проси перевести тебя ко мне с самого начала. Не одна Тёмная Мать заботилась о кошках драных… и котах. Понял? - глаза мудрой женщины в этот момент горели каким-то фанатичным огнём. Она точно неровно дышит по фракции валькирий!
        - Спасибо, Рита. Я запомню. И… если тебе вдруг понадобятся мои поля - я к твоим услугам.
        - А если ещё что понадобится?.. - ухмыльнулась медичка.
        - Ну, тут я себе не принадлежу. Если кошки отпустят.
        Женщины переглянулись и почему-то разразились звонким смехом. Вроде бы я не сказал ничего смешного… Видно, мне ещё изучать и изучать этих республиканских женщин. Вроде бы уже неплохо научился их чувствовать, разобрался в их чаяниях и психологии, но… Всегда есть это пресловутое «но». Дьявол кроется в деталях.
        В холле меня уже поджидала Мисель. Именно на её «дежурство» пришлась выписка блудного кота, и эта кошка так и подпрыгивала в предвкушении, когда же она разложит меня прямо в её любимом катере. Вот чем ей не нравилась больничная кровать? Да хоть душевая! Но упёртая метиллия предпочитала трахаться в летательных аппаратах. И я был почему-то уверен, что именно в этом кроется причина неприязни метиллии к «конвейерному» способу секса в расположении - а отнюдь не в неком стремлении узнать своего боевого брата получше.
        Уже после посадки не удержался, задал рвущийся наружу вопрос. Ответ оказался ожидаем: кошка действительно предпочла бы владеть мною единолично, пусть и недолго. Как выразилась эта пепельноволосая бестия, уж она бы нашла максимально эффективное применение одному наглому и отвязному коту! Со мной ведь даже на гонках не страшно убиться - полями прикрою. Итог: и скорость, и секс, и идеальная система защиты. Мечта экстремальной гонщицы, одним словом!
        Однако отличное настроение продержалось недолго - аккурат до тренировочной зоны нашей базы. Кошки уже ждали. Была среди них и Мира. Собрание происходило на татами, и до нашего прибытия девочки успели уже изрядно распалиться. Нет, они не дрались. Если бы! Спорили. Вот ведь, натуральная семья! Со всеми своими семейными дрязгами. Когда мы перемахнули канаты, очередной разговор на повышенных тонах оборвался. Все взгляды скрестились на нас. Первой ко мне подошла Викера.
        - Когти покажи, - требовательно изрекла наставница.
        Мысленным посылом привёл в действие боевые импланты. Длинные, чуть изогнутые острия с характерным шелестом покинули гнёзда. Белые - словно уменьшенная копия клинка фламбера сабельного типа. Под действием моей природной энергетики лезвия чуть посверкивали разрядами, так что получалось завораживающее в своей опасности зрелище. Ариала взяла в руку протянутую кисть. Провела пальцами по поверхности имплантов - те ответили сонмами искр. Тогда Вик подняла взгляд на Миру, также заворожено наблюдавшую за моими статусными артефактами.
        - Вот скажи, Ми, как ты себе представляешь его, с вот этими штуками, и андроида? - она явно вернулась к какому-то камню преткновения прерванного разговора. - Сколько она сможет вести его «дрессировку»? И кто чьей дрессировкой будет заниматься в итоге?
        Практически вся стая сейчас напряжённо вглядывалась в стоявшую с потерянным видом звёздную. Похоже, она даже этого не учла! Хотя… А Валери? Она ведь тоже пыталась приставить ко мне кровных. И чем это закончилось? Потерей не одной, а трёх девочек. Моих девочек. Я сжал зубы, пытаясь отогнать не вовремя нахлынувшие мысли.
        - Ты чего скалишься?! - нашла повод вызвериться эта бешеная ариала.
        - Валери помогла нам с её кровными найти общий язык. С двумя сразу. Мы сильно привязались друг к другу. Вместе в бой ходили, прикрывали друг друга до последнего. Они остались там, в Литании. Ле сгорела, ведя в бой катер, с которого я долбал полями линкоры. Ри… когда меня сняли с катера республиканки, в состоянии полного энергетического истощения, она как раз ушла с десантом на планету. Погибла в бою, при штурме штаб-квартиры литанской разведки. Они все поклялись, даже если я сдохну во время акции, разведка ответит за Тёмную Мать. Даже литанцы поклялись. Так что я там потерял не только возлюбленную, но ещё и двоих её кровных. Не напоминайте мне про андроидов. Сейчас я не стану с ними сближаться ни при каких обстоятельствах. Не хочу по глупости потерять ещё кого-то из них. С этими игрушками - это более чем реально. Если бы я психовал по Валери, когда они у меня уже были - кровные погибли бы раньше.
        - Ладно, ладно, Кошак, не дёргайся, - Викера крепко обняла меня, уткнула голову в свою роскошную гриву чёрных как смоль волос. - В общем так, Мира. Я думаю, все только лишний раз убедились в правильности принятого стаей решения.
        Ариала с силой оттолкнула меня - да я и сам не просил себя успокаивать. Мрачно зыркнул на неё, на опять бесящуюся Миру. Стая молчаливой тучей давила со всех сторон - кошки уже успели взять нас с Вик и Ми в круг. Все были предельно собранны и даже… торжественны. Да, именно так - мрачно торжественны. Викера поймала мой взгляд и кивнула головой в сторону Миры. Тут же вспомнилось вступительное слово Арьи к экзекуции над республиканками, по дороге в стаю: «В другой ситуации вершить правосудие выпало бы тебе… но у тебя пока нет когтей». Так вот в чём дело! Как основному виновнику «торжества», мне предстояло объявить решение Совета Стаи.
        Я повернулся к ариале. Та растерялась. Натурально растерялась. Видимо, тоже почувствовала нарастающее напряжение. Поняла, что сейчас произойдёт что-то нехорошее. Но, похоже, до последнего не верила, что всё может зайти так далеко.
        - Мира. Совет стаи принял решение. Стая больше не может принимать тебя… - начал я и осёкся. Не знал, что нужно говорить дальше.
        - Давай кошка, ты знаешь, что нужно делать, - вперила взгляд в звёздную рукопашница.
        - Я… Вы… Но почему вот так?! - растерянность на лице женщины сменилась отчаянием. - Четыре года вместе, сёстры! А он… Без году неделя… Неужели ничего не осталось?! Мы же семья. Семья, понимаете?!
        - Дело не в сроке, - покачала головой Викера. - Он такой же член семьи, как и ты. Ты сама посвящала его в валькирии. Вместе с нами. Уже тогда должна была понимать, что это не игра. Что будет продолжение. Или думаешь, Тёмная Мать такая дура?! Решила устроить интересную игру перед тем, как его в поместье засадить? Нет, сестра. Она на несколько ходов вперёд смотрела. Не ожидала только, что ты… подведёшь её ожидания. Её Память.
        Последнее слово было произнесено с такой мрачной силой и торжественностью, что буквально пригвоздило женщину к полу. Сломанной куклой она упала на колени.
        - По груди, Кошак. Как на посвящении. Или когда обновляли, - пояснила, переводя взгляд на меня, Вик.
        Я подошёл ближе. От моих напряжённых полей окружающим стало неуютно. Практически у всех по волосам сновали искорки разрядов, а у Викеры и Миры волосы не просто искрили - они шевелились, словно были живыми. Я сжал зубы, пытаясь совладать с энергетическим буйством. Теперь оно давило не от отчаянья или ярости. От обиды. Было до безумного жаль эту кошку. Слепую в своём упрямстве кошку. И именно поэтому я должен был во что бы то ни стало погасить поля. Потому что если ударю с добавлением энергии, даже её толики - потом эти шрамы не выведешь. Чую, если уж от куда более слабых полей Силены рубцы не сходят, от моих и подавно…
        - Прости, кошка. Я не хотел, чтобы так… Будь моя воля - сидел бы в поместье Тины и не отсвечивал. Но всё слишком сложно. Всё слишком далеко зашло. Ту орденку, с которой ты общалась последние дни, специально выдернули с Псиона. Говорят, оттуда до того никого не дёргали. Я знаю не многим больше твоего, но уже одно то… что за мной приставили наблюдать Высшую орденку с Псиона… Зря ты так. Мы смогли бы быть отличной семьёй. Все вместе. Нас впереди ждал такой драйв… Такая игра… Но… Ты предпочла поставить под удар боеспособность стаи, чем мириться с мужчиной-бойцом, не лежащим в твоих руках подобно… штурмовой винтовке. Прощай сестра. Найди себе семью, где не будет того, что ты искренне считаешь извращением.
        Я ударил. Убрал подушечки[2 - ПОДУШЕЧКИ - так называются специальные нанотехнологичные заглушки, закрывающие острую кромку имплантов всё время, пока их не приводят в боевой взвод. Очевидно, что без таких заглушек половина предшествующих любовных игр Леона закончилась бы регенератором, а так валькирия может просто «пощекотать» заглушенными коготками, а может и подрать, на доли секунды убрав защитную оболочку.] с острейших лезвий, и ударил. Когтистая ладонь прошлась по груди женщины, легко рассекая высокотехнологичную ткань формы Экспансии. Чернота под когтями почти сразу сменилась серебристым узором отличительных знаков. Белёсые лезвия имплантов безжалостно рассекли вязь священных для любой республиканки узоров.
        Этот жест оказался исполнен сокрытого символизма, ведь рвалась не просто ткань, и не просто красочный узор. Взрезался сам символ республиканской самоотверженности. Наверное поэтому Мира и не верила до конца в саму возможность подобного решения стаи. Даже сейчас она неверяще уставилась на кровь, стекающую с моих имплантов… Её взгляд скользнул ниже, на рассечённую грудь… И тогда из горла гордой республиканки вырвался сдавленный клёкот. Валькирия завыла, вскочила на ноги и бросилась прочь. Сначала я подумал, она спешит к регенераторной, но потом с запозданием осознал, что вход в регенераторную с другой стороны. А с этой - расположение и… выход. Выход наружу, в окружающий базу лесной массив. Охренеть! Звёздная неслась к выходу из базы!
        Теперь уже я в растерянности смотрел вслед валькирии, которая, словно обиженная девчонка, сбежавшая от родителей, в отчаянии покидала базу. Перевёл взгляд на сестёр. У многих на глазах блестели слёзы. Все взгляды были прикованы к Мире. В воздухе разлилось давящее ощущение овеществлённого отчаяния. Или сожаления? Мучительно захотелось сбросить напряжение в Сфере. Вот только… я теперь не один. Рядом со мной семь кошек. И все они пребывают в том же состоянии непреходящей тоски - ещё более чёрной, чем моя собственная. Ведь они знали Миру не один год! Шли вместе с ней в бой, вместе делили горести и несчастья, вместе развлекались…
        Тогда я повернулся к сёстрам и заговорил:
        - Так, кошки. Хватит. Успокоились. Мы так решили. Мы все. Да, тяжело. Поверьте, мне было не легче, пусть я и знал её сравнительно недолго. Но она меня в валькирии посвящала! Она навсегда останется в моей памяти. Плевать на всё! Сейчас придёт в себя, и Тина возьмёт её под своё крыло. Поможет с её новой стаей. А мы… Вик, давай спарринги. Для всех. Хотите меня подрать? Все вместе? Давайте, валькирии, приходите в себя!
        Моя неожиданная отповедь подействовала, девочки зашевелились. Викера тут же вспомнила свои многолетние инструкторские привычки и быстро развела десантниц по группам. Как я заметил, намеренно максимально усложнила работу каждой из сестёр. Поставила Тиш и Ми работать сразу против двоих, да ещё и спина к спине. Потом наверняка ещё поменяет. Ну а сама занялась мною. Как она сказала, решила привить первичные навыки работы с боевыми имплантами - но, чую, дело было не в этом. Или не только в этом. Хотела оторваться на мне. Подрать меня. Ну и пусть! Может позволить себе и не такое - слишком уважаю её как бойца. А остальные… Хотя и тяжело им приходилось, но нет-нет, да поглядывали в мою сторону, и выражение их лиц не сулило мне ничего хорошего. Наверняка каждая сегодня приложится. За сестру. Да уж, неблагодарная это работа - выполнять волю стаи.
        К вечеру стало понятно, что жёсткие игры обещают затянуться. На всю ночь. Первыми посылами к этому стали всё учащающиеся «спонтанные вспышки» секса. В процессе спарринга то одна, то другая валькирия в какой-то момент просто утрачивала способность соображать и набрасывалась на меня с отнюдь не боевым настроем. Секс начинался аккурат в той позе, в какой кошку заставала эмоциональная вспышка. Любая попытка оторвать такую бестию заканчивалась рычанием, плавно переходящим в шипение и удары когтями наотмашь. Девочки натурально вошли в раж, и чем больше таких вспышек происходило, тем сильней они распалялись. Такое ощущение, что страсть распространялась как инфекция, воздушно-капельным путём.
        Эмоции. Всё дело было, конечно же, в эмоциях, а именно, в том эмоциональном фоне, что разлился в тренировочной зоне, пульсируя в душах беснующихся здесь кошек. Все валькирии испускали флюиды сексуальности, и я сам оказался самой «тяжёлой» жертвой инфекции. Но мне, как единственному мужчине в коллективе, было проще. Или сложней. Тут уж с какой стороны посмотреть.
        И когда уже всем стало ясно, что никакой тренировки не получится, и вообще-то пора заканчивать маяться дурью, и отправляться в расположение продолжать «тренинг» уже там, в тренировочную зону вошла Смерть. Вошла, осмотрелась, глубоко вдохнула. Ноздри Высшей валькирии ощутимо затрепетали, улавливая витающий в воздухе аромат возбуждения и безудержной сексуальной энергии. Глазки вспыхнули предвкушением.
        Только теперь девочка в полной мере осознала, насколько сильно соскучилась по своему коту. Она ведь даже по прилёту на планету не воспользовалась представившейся возможностью, за что себя всё время корила. Была даже мысль наведаться в медицинский блок, но это было бы слишком уж радикально. На то есть валькирии из стаи. Нечего кому ни попадя языком трепать о сердечных делах Высшей - да ещё и с подчинённым котом, только-только начавшим осваиваться в стае, из которой не так давно была изгнана неудобная валькирия. Ведь со звёздных станется обвинить её в попытке решить личные вопросы в ущерб Экспансии. Они такие. Упёртые и непрошибаемые. Но сейчас, когда метиллия увидела перед собой объект собственных душевных терзаний, у неё начало ощутимо сносить крышу. А что такое снесённая крыша у Тины А`Гийн, многие кошки знали не понаслышке.
        Тина живым воплощением собственного прозвища ворвалась на татами. Вот я ухожу от атаки Риты, планируя следующей серией ударов довершить начатое, и отправить эту ариалу на татами, а вот уже сам лежу, сбитый с ног и придавленный к матам. Белые пряди ещё висят снежным шлейфом в воздухе, а на когтях валькирии уже отблёскивает свет. Удар, ещё удар. Грудь взрывается болью, но вместе с ней душу опаляет возбуждение. Надо мной плещущие безумием глаза Высшей - лишённые радужек, а оттого кажущиеся провалами во тьму души этой совсем непростой женщины.
        Удары сыплются один за другим, однако и я не лежу без дела. Толчок, ещё один - и вот уже жёсткая позиция девочки нарушена, сместившийся центр тяжести делает её уязвимой, чем я и пользуюсь. Удар в солнечное сплетение заставляет кошку на секунду потерять координацию. Этого времени мне хватает, чтобы ужом вывернуться из-под покачнувшейся воительницы. Мгновение - и мы оба стоим на ногах, друг напротив друга, неотрывно вглядываясь друг другу в глаза.
        Маты скользкие от крови, кровь капает с боевых имплантов моей противницы, но это не имеет никакого значения. Давно уже боль не имеет такой власти над разумом, какую имела в глубоком детстве. Детдомовские детки, первый учитель, а потом и вот эта ненормальная навсегда отучили меня от природной реакции на боль. По венам, кажется, вместе с пульсацией ран, растекается овеществлённое возбуждение. С животным рыком я устремляюсь в атаку…
        Мы кружились на татами в странном, дёрганом танце боя. Удары, увороты, короткие взблески стали - белой у меня и чёрно-серой у кошки напротив, - всё это сливалось в единую завораживающую картину, так что мои боевые сёстры невольно сгрудились на канатах, пристально и жадно выхватывая особенно пикантные детали схватки. А пикантных моментов хватало. Всё же полноценным боем нашу игру назвать было сложно, Тина пыталась меня подмять, я же всеми силами пытался не дать ей этого сделать. Учитывая перевес в мастерстве у Высшей, цели разворачивающейся на матах игры и вовсе терялись в паутине безумия. Валькирия позволяла мне вести свою игру, упивалась ею, и неизменным во всём этом хороводе абсурда оставались лишь непрекращающиеся успешные атаки боевых имплантов чертовки. Тина раз за разом достигала намеченной цели, оставляя на моём теле всё новые и новые кровавые борозды.
        Но и говорить, что кошка поддавалась, было бы не совсем правильно. Скорее, она вела в неком танце, целью которого было наше - а особенно её собственное - удовлетворение. Одновременно я впервые с момента нашего с ней знакомства смог полноценно блокировать острые смертоносные выпады. Теперь мне можно было не принимать их на блоки, тем самым позволяя взрезать в лоскуты кожу рук, а полноценно блокировать собственными имплантами. Впрочем, кошка была здесь виртуозом, ничуть не уступающим в умении обращаться с когтями многоопытной Викере. Поэтому она быстро «встроила» мои отросшие коготки в собственную утончённую игру, так что в итоге я лишь ещё больше раззадорил беловолосую фурию, и она принялась драть меня уже по-взрослому.
        Наше рандеву стало для сестёр культурным шоком. Первые секунды столкновения они ещё увлечённо вглядывались в игру, считывали её рисунок, обменивались короткими репликами. Однако когда Высшая нарастила темп и встроила когти в собственную игру, со стороны канатов то и дело стало доноситься возмущённое шипение. Если до того девочки считали, что ведут себя со мной жестоко, то вид буквально рвущей их кота на кровавые ошмётки Смерти вызвал в валькириях праведное возмущение. Последней каплей стал прилетевший от Тины «подарок» - обильных крап моей кровью по пышущим негодованием мордашкам. Мисель первой не выдержала издевательства…
        - Это наш кот, кошка ты драная!.. А ну перестань его кромсать! - рыкнула безбашенная метиллия, и её глаза налились уже собственной кровью.
        - Эй, эй, поостынь! - попыталась остановить пробуждение берсерка в гонщице Старшая, но не преуспела. Та подгадала момент и, точно извернувшись, уходя от столкновения с бросившейся ей наперерез Миленой, набросилась на Тину. По залу разнёсся утробный рык схлестнувшихся кошек.
        Старшая, конечно, попыталась предпринять ещё хоть что-то, но Викера довольно небрежно оттолкнула её в сторону. Глядя в глаза этой обычно спокойной ариале, Ми поняла, что если попытается её сейчас остановить, будет очень долго валяться в регенераторе. А там скоро каждый аппарат будет на счету… Поэтому Ртуть отступилась и принялась с отстранённым интересом наблюдать за разворачивающимся на татами смертоубийством.
        Если кошки и хотели остановить кровопролитие, то, скажем так, у них не получилось. Зато получилось прямопротивоположное - теперь крови лилось не в пример больше, чем до их вмешательства в наши с Тиной игры. После очередного удачного удара я отправился отдыхать на маты, а противостояние сместилось в сторону. На матах образовался натуральный рычащий, шипящий и взблескивающий когтями клубок. Даже клоки шерсти летели - в дополнение к кровавым ошмёткам! Ну, не совсем шерсти… Волос. Но со стороны было похоже.
        Вообще, Тина во всём, что касалось когтей, была виртуозом каких поискать. Недаром именно на когтях «состоялось» её помешательство. Только полностью отдавшись какому-либо виду искусства, можно добиться в нём подлинных высот. И Смерть добилась. Не одна тысяча внешников ощутила на себе всю глубину тёмного гения валькирии. Так что даже Викера, эта мастерица рукопашного боя с большой буквы, не могла в одиночку противостоять Высшей. Но кошек было много, и все они были распалены до степени, не уступающей таковой самой Тине. Так что уже через семь минут всё было кончено. О творящемся ещё минуту назад безумии теперь напоминали лишь четыре распластанные по матам тушки. При трёх наличных регенераторах.
        Милена только головой качала, пытаясь выбрать в равномерно забрызганных кровью кошках наиболее пострадавших. Меня по умолчанию отправили первой партией, остальных же - как повезёт.
        В себя пришёл в регенераторе. Привычные белые стены, до боли знакомый купол аппарата над головой… однако на этот раз разлёживаться мне не дали. Старшая сноровисто подхватила меня под руку, настойчиво выталкивая из аппарата. Потом я со всё возрастающим изумлением наблюдал, как на моё место укладывают иссечённую когтями Викеру. Ей уже успели залепить специальным гелем наиболее серьёзные порезы, но этого было явно недостаточно. В голове ещё шумело, так что сходу сообразить, что же произошло, не удалось.
        - Чего это она, Ми?
        - Да ну их, - лишь махнула рукой Старшая. - Как увидели, что Тина тебя дерёт, вот у кошек шарики за ролики и заехали. Мисель первая с катушек слетела - ты же слышал про её «способность» иногда впадать в слепую ярость. Я не смогла её остановить, а потом и остальные подключились. Вот так, Кошак. Весело у нас, правда?
        - Так это они из-за меня?.. Пытались защитить от Смерти?
        - Как ты сказал?.. «Защитить от Смерти…» Надо будет девчонкам потом подкинуть фразочку. Им понравится.
        Милена приводила меня до дверей, сама же осталась с остальными пострадавшими. Не хотела уходить, пока все кошки не оклемаются. Я же в состоянии лёгкого шока отправился в расположение. Условно целые валькирии расположились прямо на полу, по центру обширного помещения. Наверное, они бы и в тренировочной зоне расположились, но там после наших игрищ дройдам-уборщикам ещё не один час работать, счищать кровь со всех мыслимых поверхностей.
        Едва я вошёл, навстречу тут же поднялась Тиш. Смотрела она с ноткой сочувствия, но, видимо, уже отошла от сегодняшнего двойного эмоционального всплеска.
        - Кошак, что это было? Она тебя что, всегда так?!
        - Да, - я пожал плечами. - Со стороны, наверное, кажется диким. Даже для вас. Но девочка меня из смертельной апатии вывела, и не последнюю роль в этом сыграли её когти. Тем более… она умеет не только брать. Даёт Тина А`Гийн не меньше.
        Метиллия уже хотела что-то сказать, но тут её взгляд остановился на чём-то за моей спиной. Зрачки кошки чуть расширились. Она вся подобралась, ожидая чего-то эдакого, нехорошего. Но спустя мгновение выражение лица опытной валькирии вновь поплыло, сменяясь с настороженного на удивлённое. Одновременно сзади меня нежно обняли чьи-то ручки, к спине приникло стройное, сильное тело с отчётливо различимыми выпуклостями, а в плечо впился остренький подбородок.
        - Милый мой котик! Я так по тебе соскучилась…
        - Я заметил, Ти, - усмехнулся, резко поворачиваясь к девочке.
        Прижал валькирию к себе, зарылся в её пушистые белые волосы. Принялся бессовестно лапать изящное тельце. Несмотря на свою миниатюрность, блондиночка была хороша во всех смыслах и во всех ракурсах. А уж её нехарактерная для республиканок уступчивость в этой своей ипостаси… После ожесточённой экзекуции когтями объекта своего вожделения… Да плевать на когти! Если эта кошка хочет вызвериться - пусть её. Зато более покладистую и сообразительную девочку после сложно себе представить - всё же Высшая, а это отражается на любом аспекте поведения. Такая спутница жизни лично для меня была живым идеалом. Теперь же, когда и у меня появились когти… Мы с ней такое устроим!
        Похоже, мысли одержимой желанием кошки развивались в схожем направлении, потому что первым делом она потребовала показать коготки. Ну а дальше… метиллия принялась их сноровисто вылизывать. Во мне это всколыхнуло такую ответную волну, такую щемящую нежность, что я не удержался и, забыв обо всём на свете, подхватил девочку на руки. Огляделся в поисках кровати… Плевать на всё! Валькирия. Высшая. Моя!
        Кошки молча наблюдали за сценой нашего воссоединения… после кровавого побоища и регенераторной. Изумление столь яркому контрасту было написано на всех без исключения мордахах. Когда же они увидели, как Высшая послушно прогибается под их Кошаком… Да не какая-нибудь, а Тина-Смерть, которую считали напрочь отмороженной и в принципе не способной на нормальные отношения с мужчиной…
        - Я помню одного мальчика… - протянула Триша. - Так он, когда эта бледная на «охоте» его к стене припёрла… просто обмочился. От страха. А наш Кошак…
        Несколько минут метиллия безотрывно наблюдала за развитием наших с Ти «отношений». Когда же она перевела взгляд на остальных товарок, на лице республиканки светилась такая гордость… Мол, какой у нас кот! Ни у кого такого нет.
        - Ты смотри, как он её… - вторила ей Эйди, на губах которой бродила мечтательная улыбка. - И ведь может нагнуть, как угодно, она совсем послушная… А вместо этого так её облизывает! Какая же Мира дура! Если кто-то из вас только попытается поломать такого… моего… кота… Я глотку перегрызу и сердце когтями вырву!
        В глазах миленькой кошечки на этих словах вспыхнула какая-то первородная ярость - даже стоявшая рядом Рита отшатнулась от сестры прочь. Только Сайна, с материнской улыбкой на устах, подсела к милахе поближе и обняла за плечи.
        - Тихо, кошечка, тихо… Никто не собирается его обижать… Он наш боевой брат. Член семьи. Видишь, даже когти уже отрастил? И такое ими вытворяет… Ещё толком не научился бить, а уже ласкается… Ты посмотри, кошка! Вот ведь! Я тоже так хочу!
        По мере рассуждений выражение лица Сай становилось всё более напряжённым, она словно пребывала сейчас там, в кровати, на которой кувыркались двое одержимых страстью и нежностью валькирий. Бесстыжие. Любящие. Самоотверженные в любовных играх. Ей мучительно хотелось к ним.
        - Послушайте, кошки, - вдруг обернулась к остальным рыжая. - Я давно хотела предложить. Давайте уйдём от этого… конвейера. Каждой из нас нужно от Кошака что-то своё. Неправильно будет так, как мы это обычно делаем. Мы можем и должны его поделить. Поровну.
        - На части, что ли, ты его разделить собралась? - фыркнула вошедшая в комнату Мисель. - Не забудь тогда одну часть Высшей оставить. Которую она так любит… вон, видишь, как облизывает?
        - Покусаю, Миска, - рыкнула на неё Сайна, но наткнулась на полный веселья взгляд боевой сестры, и поняла, что её банально разводят. Поэтому спустя мгновение сама прыснула со смеху.
        - Я «за», сёстры, - отсмеявшись, вдруг совершенно серьёзно заявила эта безбашенная метиллия. - Я бы предпочла оттащить Кошака поближе к катеру… а ещё лучше - в гравитационный байк… А ведь это мысль! Надо его на нём покатать! Кот как раз сзади усядется… и начнёт…
        Мордашка метиллии вытянулась в предвкушении того, что именно он начнёт с ней делать на байке, и Мисель на некоторое время выпала из разговора, но своё слово уже сказала. Этого оказалось достаточно для Сайны, которая тут же продолжила продавливать собственную линию.
        - Вот видите! И Тина, кстати, наверняка тоже поддержит эту инициативу. Чтобы мы, когда она его дерёт, под ногами больше не путались. Так что? Кто «против»?
        - Вот ты как вопрос ставишь… - протянула Рита. - Сразу: кто «против»? А если я промолчу, то автоматически окажусь «за»?
        - Я не против интима, - не восприняла возмущения сестры Триша. - Мы взрослые опытные женщины. У каждой свои предпочтения в сексе. И Кошак будет только «за» - он вроде бы уже что-то подобное предлагал с самого начала, когда они с Мирой собачиться начинали. Только как это будет выглядеть… чисто технически?
        - Я уже думала, - ворвалась в разговор Мисель. - Мы встаём в 7.00. Ложимся… ну, пусть в 21.00. Три часа на сон коту, и нам как раз остаётся каждой по часу.
        - Маловато, - тяжело вздохнула Сайна.
        - Кто хочет, может объединяться. Да хоть втроём! Тогда три часа получится! - с истерической ноткой в голосе предложила Эйди.
        - Так зачем тогда разделяться, чтобы потом объединяться? - не поняла Тиш.
        - Ну… мало ли…
        - Я предлагаю поступить так. Кто-то один, раз в неделю, будет получать целых два часа - аккурат перед сном… Кошака, - деловито потирая руки, заявила Мисель. Её глаза уже горели предвкушением. Было очевидно, что эти три часа Кошаку спать в её «вахту» не светит. - А двое каждый день буду объединяться… Или можно начинать уже с 20.00 его пользовать. Нет, ну а что? Чем не план?
        В это время в помещение как раз зашли Милена и Викера. Последняя, уловив масштаб планов сестры, нахмурилась.
        - Вы забываете, кошки, что он не обычный кот. Ему нужно учиться рукопашке. Учиться использовать когти. Последнее, на мой взгляд, самое важное. Пусть ими потом мечниц дерёт - они против них ничего сделать не смогут, никогда не уделяют должного внимания имплантам, как оружию. А уж кота я натаскаю так… А Тиш мне в этом поможет. Да и Тина… Будет его неплохо «экзаменовать», - на последнем слове даже невозмутимую ариалу пробрало на улыбку. - Поэтому никаких 20.00. Он будет только до 19.00 вкалывать на полигоне или на татами, и это минимум. А три часа на сон… Он так сдохнет уже через пару недель.
        - Ну почему же сразу три часа? - не согласилась Сайна. Она лихорадочно пыталась найти аргументы за их с Мисель гениальный план. - Пока мы будем с бронёй работать, пока то, да сё… Он запросто может поспать до 8.00 или даже до 9.00, а потом, часикам к десяти, быть на полигоне. Только надо ему транспорт какой сообразить… Не пешком же ему каждый раз добираться. Мы ведь его так совсем потеряем. Без вести в наших лесах сгинет, когда на него сёстры из других стай охоту объявят.
        - Видите, сёстры, как оно одно к другому получается? - оскалилась довольная Миска. - Берём за рабочий вариант? А по ходу дела скорректируем?
        - Миска, - нехорошо глянула на неё Викера. - Если увижу, что он невыспавшимся будет после твоих двух часов… Будешь со мной объединяться. На постоянку. Буду тебя учить, как ограничивать свою ненасытную… кхм… желание, в общем, своё ограничивать.
        Девчонки ещё пообсуждали детали, немного поторговались по очерёдности, но Рита предложила стройную систему, при которой были учтены все пожелания, так что в итоге все остались довольны. Сидели и фантазировали, как именно они будут проводить свою «обычную» и «большую» очереди - как они назвали привилегированные два часа перед сном Кошака. Ну а потом закономерно скатились на обсуждение Миры и вновь немного приуныли. Именно в этот момент из постели выбралась Тина. Девочка тут же подсела к валькириям в их стройный кружок на пушистом ковре.
        - Так, кошки, отставить сопли. Всё с Мирой нормально, - Высшая буквально лучилась ощущением полёта, счастья, совершеннейшего внутреннего раскрепощения. - Я её в вашем лесу подобрала. Истерика у неё. Но эта кошка драная даже в таком состоянии начала мне жаловаться, что её, понимаете ли, обидели. Из стаи её выгнала не сестра, а кот! То есть её задел не сам факт изгнания даже, а то, что это самое изгнание по решению Совета Стаи произвёл мужчина. Вот ведь упёртая! Звёздная, одним словом. Все они такие… Вон, и Кошак такой. Никак не могу понять, то ли он настолько фаталист по жизни, то ли просто терпеливый… Никто до него мою «активную фазу» психоза не выдерживал, начинал в ногах валяться и сопли со слюнями пускать. А он терпит… Звёздный! Мой! И знаете что, сёстры? Если бы не он - я бы так и не узнала о существовании этого потрясающего, неземного состояния, которое наступает, когда я полностью вызверюсь. Такое освобождение от всего… Ощущаешь себя, словно омытой утренней росой, посвежевшей, готовой на любые подвиги… И главное - готовой на всё ради такого потрясающего котика! Моего котика!
        Я к тому времени подошёл к вольготно разместившимся кошкам, и с интересом прислушивался к их разговору. Этим не преминула воспользоваться Высшая. Закончив свой прочувственный спич, девочка гибко поднялась на ноги и доверчиво прильнула ко мне всем телом. Особенно мило смотрелось, как она положила головку мне на грудь - ни дать ни взять, примерная жена, верная и абсолютно преданная.
        - В общем, кошки, я позаботилась об этой дур… девочке. Даже успокоила её немного.
        - Потрясающе! Ты просто волшебница, милая, - погладил я по головке это белобрысое создание.
        - Я Высшая. Это почти то же самое, только прозаичней. Предложила отправить её на Второй псионский. Посидеть в стальной коробочке, без этих жутких порождений пустоты - мальчиков. Поделиться наболевшим с боевыми сёстрами. Рассказать им свою душещипательную историю…
        Со стороны Сайны послышался какой-то хлюпающий звук. Я бросил заинтригованный взгляд в её сторону. Моя рыжая республиканка каталась по полу, держась за живот. При этом весь ковёр перед ней был усыпан рыжими прядями, да и она сама в них натурально утопала. То есть девочка увлеклась настолько, что банально утратила контроль над причёской. Следом на пол сползла Эйди. Миска упала на спину и принялась дрыгать ногами, как припадочная. Даже Милена зафыркала, и, что характерно, ей вовсю вторила Тиш. Только Рита с Викерой сохраняли спокойствие, ограничившись дежурными улыбками. Видимо, только я как всегда ничего не понял.
        - И в каком месте тут нужно смеяться? - протянул задумчиво.
        - В каком месте?.. - опять фыркнула Старшая. - Второй псионский висит в космосе без дела, как и остальные два. И все они находятся в постоянной боевой готовности, то есть девочкам там не получается толком расслабиться, да и как это сделаешь в открытом космосе? Особенно после нескольких недель пребывания в этих стальных коробках… Это самая жуткая служба для валькирий из возможных. И если эта дур… девочка заикнётся там, что по собственной дурости её выгнали из стаи, куда туда только-только прибыл нормальный кот… Единственный в стаях мечник, да ещё и с серебром на груди… Я даже предположить не берусь, как на это отреагируют боевые сёстры. Ошалевшие от сидения на одном месте, напряжённого ожидания конфликта, без своих мужиков… Уверена в одном: ей наверняка предложат вернуться в воспиталище, ума поднабраться. Ну и быстрое протрезвление ей там обеспечено - никакая «звёздность» не поможет.
        - Но вы не переживайте за сестру. Я не стала отправлять её так далеко. Будет служить на планете, но в другой зоне. И ей будет полезно, когда вы на учениях пересечётесь, и вам. Соревновательный дух. Она будет доказывать, что куда лучше какого-то кота, а вы - что и кот очень даже неплох. Только Кошаку всё будет до лампочки. Да, милый?
        - Мне вот что интересно. Почему вы, кошки, сначала возжелали меня подрать, а когда тем же самым занялась Тина, набросились уже на неё.
        - А тут всё просто, Леон, - с серьёзной миной, как несмышлёному чаду, начала выговаривать Сайна. - Нашего кошака можем драть только мы. Вот нам и стало обидно…
        Тут девчонки опять не выдержали, прыснули. Ну а потом довольно бесцеремонно оттеснили от меня Высшую и приступили к делу, от которого нас отвлекло её неожиданное появление. И все сразу позабыли предыдущий разговор о дележе Кошака на равные части - здесь и сейчас никто из девчонок даже помыслить не мог, что меня можно отдать кому-то одному и затем дожидаться своей очереди. Стая единым колючим, мурчащим и рычащим комком наваливалась на меня, требуя ещё и ещё. И конца этому не виделось… Даже Тина вынуждена была отступить. Только головой покачала, кивнула на прощанье Милене, единственно остающейся в трезвом уме, и отбыла по своим валькирьим делам.
        Ну а утром, к восьми часам, мы все были на полигоне. Викера буквально фонтанировала боевым настроем - наставница собиралась использовать малейшую возможность для моей тренировки. Да и Милена выглядела собранной и серьёзной. Появление у меня когтей резко меняло привычные расклады, начиная от банального отношения в стае к моей скромной персоне, и заканчивая подходом к боевой подготовке всего подразделения в целом. Ставки выросли, ответственность возросла, кошкам сразу стало не до игр. Даже Сайна, считавшая меня едва ли не собственной домашней зверушкой, прониклась. Позже даже призналась, что до конца жизни будет помнить эти взблески разрядов на летящих к груди Миры когтях. Так что фраза «Когти сначала отрасти, Кошак» - которой меня постоянно одёргивали, и которую лично я считал расхожей прибауткой - приобрела совсем не юморное значение. Едва отрастил, шутки сразу закончились. Даже мои поля не возымели на валькирий такого эффекта, каковой оказали переливающиеся разрядами боевые импланты. Что-то в них было от знаменитой тельняшки в земных ВДВ или военной разведке… Это были явления одного порядка -
символ перехода на новый социальный уровень, символ признания своим до мозга и костей.
        Вот только бурная деятельность озабоченных боевым слаживанием кошек оказалась грубо прервана появлением моей кураторши от Ордена. Лирана О`Грай уверенно ступила на грунт открытой тренировочной площадки, где мы с Тиш как раз проводили быструю разминку. С минуту постояла, изучая обстановку, и лишь затем направилась к нам. Остальные валькирии восприняли появление орденки настороженно. У них эта женщина доверия не вызывала. Кошки - они и есть кошки. На уровне инстинкта уяснили, что орденка, которая до того несколько дней необоснованно удерживала их сестру, доверия не достойна. Лирана меж тем завершила своё дефиле на границе зоны спаррингов и выжидательно уставилась на Милену. Та с явной неохотой подошла. Следом, словно что-то почувствовав своим обострённым инстинктом бойца, подтянулась Викера.
        - Так, кошки, я ненадолго забираю у вас Леона.
        - У нас жёсткий график тренировок, сестра, - вместо Милены высказалась наставница. - Ему только-только имплантировали когти. Нужно наработать первичные навыки. Не мне тебе объяснять, насколько это важно. Если неудачно ударить, может и регенератор не помочь.
        - Не волнуйся, девочка. Для отведённой ему роли интуитивного владения имплантами более чем достаточно… Заодно потренируется. Должен привыкать, что это не просто оружие, но ритуальное оружие.
        Мы с Тиш уже успели подойти поближе к старшим сёстрам, а потому я отлично расслышал последнюю фразу орденки. На мгновение даже остолбенел, когда пришло понимание, что именно мне предстоит. На душе заскреблись кошки.
        - Я только вчера одну кошку ими стегал, Лира. Я не палач. Может, кто-то другой с этой ролью справится лучше?
        - Ты предлагаешь мне начать утирать тебе сопли? Или всё же включишь хотя бы один поток сознания, Высший?
        Я отвернулся, мгновенно поняв, к чему она клонит. Сжал зубы. Стегать ещё и орденку не хотелось. И так до конца ещё в себя не пришёл после Миры.
        - Что отвернулся? Из-за тебя вся эта возня, тебе и разрубать клубок противоречий. Своими когтями. Как принято у валькирий. Это станет тебе наукой ничуть не меньшей, чем у Викеры. За любые действия приходится расплачиваться. Порой, даже если ты прав - приходится платить за право быть правым. Всё имеет свою цену. И эти шмакодявки должны были сначала узнать расценки на свои действия, и лишь потом выступать… Пошли, не задерживай стаю.
        Под перекрестьем настороженных взглядов кошек Лира подхватила меня под руку и потащила прочь от тренировочной зоны. Только когда мы отошли на достаточное расстояние, крепко сжала мою ладонь и с ноткой участия поинтересовалась:
        - Погано, Кошак?
        - Да.
        - Лучше сразу перерубить узел, чем потом долго мучиться, распутывая его. Без шанса добиться успеха. Цени шанс, что тебе дали старшие сёстры. Так резко у нас обычно не рубят. Но в твоём случае вообще всё не так, как обычно. Ничего, ты сильный. Серебро на груди - это не украшение. Это символ того, что внутри. Видимый символ. Чтобы окружающие сразу видели, чего ожидать от звёздной. Если им не показать, они могут наделать ошибок, ведь то, что внутри - всё равно вырвется наружу. У звёздных всегда так, не может не вырваться.
        - Да понял я, Высшая.
        - Них… ты не понял, кот! - девочка рядом неожиданно разъярилась, её гнев буквально обжигал, хотя и непонятно было, на кого именно он направлен. - Ты отвечаешь за этих кошек. Ты, а не кто-то иной! Даже если они считают тебя своей персональной игрушкой, всё равно ты должен быть выше этого, понимать, что они от тебя зависят куда больше, чем ты от них. Ты мечник. Основная боевая единица стаи. Её душа. Плевать на отношение в Республике к мальчикам. Тебя это не касается. Не должно касаться. Главное - ты в ответе за своих женщин. За каждую из них и за всю стаю в целом. Мы так учим мечниц, но они, к сожалению, редко понимают. Но ты - ты не имеешь права не понимать! Да что я тебе говорю… Ты, наверное, лучше меня это понимаешь… Не можешь не понимать, если в Литании за свою кошку планету в крови топил… Не дёргайся! Соберись, я сказала! - рыкнула Высшая на мою попытку вырваться из захвата её «нежной» ручки. - Да, вряд ли кто-то ещё скажет тебе это столь откровенно. Я больше псионка, чем республиканка. Вот и говорю. Но они ещё не поняли, и вряд ли быстро поймут, что ты не просто в ответе за них. Ты и
спрашивать с них можешь. И должен. Призывать к ответу. Я не знаю, к чему придут ваши отношения в стае, но это точно будет не стандартная стая, с милым котиком под столом. Тебе придётся брать в свои руки власть над этими дурёхами и пользоваться этой самой властью. И ты сам этому будешь не рад, но никуда от этого не деться. Если хочешь выжить в Псионе, если хочешь сохранить там своих кошек, если хочешь послужить Экспансии - ты сделаешь. Возьмёшь свои сопли в кулак, и сделаешь. И с Мирой всё произошло ровно так, как и должно было произойти. Я на иной исход и не рассчитывала. Она бы упёрлась рогом, и всё бы похерила. Но даже я не ожидала, что она ещё и этих дур сагитирует.
        - Я не в вашей среде вырос. Мне сложно строить женщин. По мне - женщины только для любви, для рождения потомства, а не для… всего этого.
        - Котик, в Республике женщины - для Экспансии, для всего остального есть андроиды, - фыркнула эта бестия. - Как видишь, в этой присказке даже мужчин нет! Даже при упоминании о чём-то второстепенном им места не нашлось. Так что придётся переучиваться. Нет, любить нас ты должен… Это просто отлично, когда такой видный во всех отношениях мальчик искренне любит своих девочек и глотки за них готов драть! Но и девочкам не стоит позволять садиться себе на шею. Одну ты, может, и вытянешь… Но, как ты справедливо заметил, женщин в Республике много… Всех точно не потянешь на загривке. Благо, твои кошки и так и так будут их фильтровать… Ладно, мы уже пришли.
        Мы как раз входили в отгороженную мощными силовыми полями зону полигона, где стаи отрабатывали тактические действия в приближенной к реальной боевой обстановке. Это было место, где стайным мечницам приходилось выкладываться на полную - именно ради них и были установлены мощнейшие энергетические коконы. На одной из ровных площадок, там, где не было пересечённой местности со специально установленными преградами, нас дожидалась пара мечниц.
        - Куда вы их хоть?..
        - Хочешь успокоения совести? Нет, не получишь. Более того. У тебя есть право одну из них помиловать. Орден не может себе позволить разбрасываться кадрами и наносить вред их подготовке. Одну отправим… впрочем, не важно. Вторую можешь оставить здесь.
        - Ну ты и с… - я аж остановился, схватил за плечи эту оборзевшую в корень метиллию. - Не только палач, но и судья?
        - А ты как хотел? - осклабилась Высшая, и не думая раскаиваться. Правда, и злиться на мою ругань тоже не стала. - Одно из направлений работы мечниц - поддержание порядка. Мы заменяем в Республике привычную тебе по мирам внешников правоохранительную систему. Приходится судить. Вот и начинай, лорд. Тебе вообще полезно приучаться к такого рода решениям.
        С тяжёлым сердцем я отвернулся от орденки и направился в сторону ожидающих суда мечниц. О`Грай была поистине непрошибаема. Смысла с ней что-либо обсуждать не было никакого. Она всё для себя решила и продавливала это решение всем своим немалым арсеналом средств. Но и упускать шанс спасти одну из этих дурёх от явно не сулящей ничего хорошего ссылки я не собирался. В самом деле, если смотреть на ситуацию с подобной стороны, всё не так уж и плохо. Мне давали возможность самому спасти одну из мечниц. Впрочем, иллюзий я не строил, утешением это было слабым. Ведь они могли хотя бы сами определить, кого именно миловать, а кого - наказывать.
        Две девчонки стояли прямо предо мной и ждали. Одна - метиллия, вторая - рыжая, в красноту, снежка. Обе были хмуры и сосредоточенны, понимали, что не просто так их сюда выдернула Высшая Ордена. На первый взгляд, обе были одинаково молоды, но что-то такое было в чертах метиллии… Похоже, она была куда мудрее своей пламенеющей товарки.
        - Приветствую, сёстры, - короткий кивок в сторону мечниц.
        - И тебе привет, кот, - недовольным тоном пробурчала рыжая. Её товарка ограничилась лишь коротким уважительным кивком.
        - Я хотел бы знать, кто из вас отвечал за тактику нашего боя.
        Девчонки напротив смурно молчали, не спеша откровенничать.
        - Только не говорите, что Мира. Она же ни разу не мечница, - усмехнулся я, пытаясь спровоцировать этих упёртых созданий. Взять на слабо, на эдакую корпоративную гордость.
        - Что-то ты слишком борзый для мальчика, - рыкнула рыжая, вся подаваясь вперёд, посверкивая на меня глазками. - Думаешь, если мечник, и обычные валькирии не могут сладить, на тебя в Республике не найдётся управы?
        - Ты кому другому расскажи о бедных несчастных валькириях, которых каждый обидеть норовит, - опять хмыкнул я, чем вызвал у снежки скрежет зубовный. - Она разве не рассказывала вам, что я до последнего стараюсь сдерживаться? Не использую пелену, даже если меня когтями дерут и в регенератор отправляют? Не пытаюсь защититься полями от импланта, если за него берутся мои сёстры?
        Мой напор неожиданно ошеломил рыжую. Особенно произвёл впечатление тон, которым я всё это излагал. В нём не было ни капли похвальбы или гонора - лишь застарелая тоска.
        - Я координировала тот бой, - сказала вторая, не проронившая до того ни звука, мечница.
        - Отмечала потом какие-либо ошибки планирования?
        - Нет, ошибок планирования не было, наша тактика при заданных параметрах была оптимальной. Ты просто слишком силён. И двигаешься чересчур пластично и профессионально для мечницы, да ещё и мужчины. Сложно это учесть. Да и имей я изначально точные данные… Не уверена, что это на что-то повлияло бы существенно. Если мечник способен обратить в космическую пыль линкор, и у него ещё остаётся на то, чтобы вдарить под зад убегающей эскадре… Не нам с сёстрами с тобой тягаться.
        - У вас втроём были шансы. Действовали вы очень грамотно, даже когда я третью выбил. Первый раз дерусь с боевой группой полного состава и, должен признать, впечатлён. Теперь понимаю, почему мечницы, что мне попадались у резиденции Ордена, тройками «гуляли».
        - Ты что, трепаться сюда пришёл? - невежливо перебила рыжая. - Чего хочешь? Зачем Высшая собрала нас здесь… всех?
        - Не всех, - вдруг усмехнулась метиллия и перевела взгляд на сестру. - Что, не понимаешь?
        - А что я должна понимать? Мне с этим разговаривать не о чем, - короткий кивок в мою сторону.
        - Напротив, сестра, очень даже есть о чём. Он интересные вещи говорит. Нам уши прожужжали, что мы втроём в состоянии противостоять сильному мечнику с Псиона. Теперь я на практике убедилась в справедливости этих слов. Только если они все такими шустрыми окажутся… нужно больший уклон в боевые искусства делать. Странно, что нам об этом не рассказывали.
        - Нет, ваш уровень для Псиона достаточен. Меч Республики отличается от обычных псионцев, - неожиданно вставила свои пять копеек Высшая, но, сделав необходимое пояснение, посчитала свою миссию выполненной.
        - Ладно, сёстры. Я не настаиваю на какой-то слишком уж интимной откровенности. Я не в Ордене, а в стае. И вы не мои сёстры по стае. Только… вы не похожи на совсем уж мелких дурёх. Неужели никогда не слышали, что мечницу нельзя ломать? Мне первая встреченная мечница об этом рассказала - сразу и без обиняков. Ли её звали… И встретились мы ни разу не в обжитом мире, а на космической станции, во враждебном Секторе. Там она и осталась… Вы же здесь, можно сказать, в тепличных условиях, и не знаете таких азбучных истин? Или просто не придаёте им значения?..
        - Там про мечниц говорится… - начала было рыжая, но метиллия её перебила.
        - Нет, сестра. Он прав. Там говорится про мечников. Это мы всегда домысливали, и ещё удивлялись замшелым орденским правилам, содержащим, как нам казалось, слишком много анахронизмов.
        - Но сестра, он же мужчина!..
        - Он брат по клинку. Наше поведение, в самом деле, не укладывается в Уставы Ордена. Грубо нарушает их. И если ты ещё не поняла, он здесь, чтобы привести в исполнение наказание. Наше наказание.
        - Он… что? - на рыжую было больно смотреть, она выглядела одновременно и растерянной и подавленной. Девочку расстроили в лучших чувствах, отобрали вкусную конфетку, и вообще сильно обидели. Ох уж эти нехорошие взрослые!
        Я вопросительно посмотрел на метиллию, та без лишних разговоров встала на колени предо мной, что ещё больше шокировало рыжую. Она неверяще переводила взгляд с меня на сестру, и обратно. Пару раз бросала затравленные взгляды на Лирану. Я задумался, но думал недолго. Уже сам поднял взгляд на Высшую и коротко кивнул. Тогда та вышла вперёд - похоже, в Ордене всё же разделялось обвинение и наказание. Не как в стае…
        - Сата, ты обвиняешься в осознанном нарушении основополагающего Устава Ордена. Учитывая характер нарушения, Орден больше не может доверить тебе ответственность за стаю. Стая больше не принимает тебя. Леон, - последнее слово сопровождалось утвердительным кивком.
        Я вновь ударил. Как вчера. Лишь в последний момент успел погасить так и норовящую выплеснуться через импланты энергию. Замершую рядом с сестрой рыжую обдало кровавыми брызгами, хотя я и не стремился к этому. От алых капель, плетью стеганувших её по щеке, молодая девчонка отшатнулась прочь. Она была бледнее мела, настолько прониклась разворачивающимся на её глазах действом.
        Получившая своё Сата встала. Ни словом, ни стоном она не выдала своих эмоций, не показала пронзающей тело и душу боли. Всё же Орден готовил правильных бойцов, рыжая просто ещё слишком мелкая, да ещё и снежка… Как они вообще в орденки-то попадают? С другой стороны… Если таких энергичных, когда в них пробуждаются поля, не брать под контроль - получится социальная бомба с напрочь сбитым таймером. Ну а конкретно этот, стоящий сейчас передо мной, экземпляр был просто хрестоматийнейшим примером, как оно могло бы быть, не возьми её вовремя в ежовые рукавицы.
        Я поднял взгляд на снежку и кивком указал на место перед собой, что до того занимала её сестра. Девочка на негнущихся ногах сделала пару шагов и кулем упала к моим ногам. Было видно, ещё немного, и она разрыдается - даже губу прикусила, чтобы сдержаться.
        - Лиса ты обвиняешься в осознанном нарушении основополагающего Устава Ордена… - начала зачитывать приговор О`Грай, и в этот момент вмешался я.
        - Высшая. Она ещё слишком юна, чтобы её выгонять из стаи. Ей ведь нужно где-то сдерживать свои буйные максималистские наклонности, куда-то выплёскивать бушующую в крови энергию молодости. Одна она не сможет эффективно послужить Экспансии. Я постараюсь наставить сестру по клинку на путь истинный, вразумить и научить. Уверен, её стая мне в этом поможет. Дай ей ещё один шанс, Высшая. В конце концов, она была лишь ведомой… Осознанием там и не пахло…
        Лирана демонстративно задумалась. Посмотрела на метиллию, что продолжала стоять чуть в стороне, ожидая окончания действа. Та коротко кивнула, только глаза театрально к потолку закатила: мол, дура дурой, никакой осознанности там не было и в помине. Тогда высокопоставленная орденка кивнула.
        - Хорошо. Орден даёт сестре ещё один шанс. Но под твою ответственность, мечник. Смотри, если что… оба в Псион полетите. Ты - в систему, она - в один из флотов, стаи усиливать.
        Учитывая, что я и так, судя по всему, рано или поздно окажусь в Псионе, девочка совершенно не покривила душой. Весь вопрос в том, что случится раньше… Рыжая же встретила неожиданное прощение с полным недоверчивого облегчения взглядом. Когда же я с улыбкой кивнул, порывисто вскочила и… бросилась ко мне на шею. С ума сойти! Столь резкий переход от ненависти к любви возможен только с этими безбашенными рыжими бестиями! Так что не удивлюсь, если её первоначальный настрой был вызван влиянием одной весьма уважаемой звёздной…
        - Ну-ну, кошка, успокойся, - мне оставалось лишь гладить её непослушные волосы, да покрепче прижимать к себе доверчиво льнущее стройное тельце.
        Метиллия, также с улыбкой на устах, уже поворачивалась, чтобы покинуть площадку, но что-то заставило её обернуться и высказаться.
        - А ты хорош, Кошак. Правду о тебе говорят. Недаром некоторые звёздные чуть ли не молятся на Меча Республики, надеясь, что и с Псионом он когда-нибудь провернёт нечто, подобное Литании.
        Похоже, республиканка поняла в сегодняшнем театральном действе значительно больше своей впечатлительной товарки. Но и я не смог смолчать.
        - Ты мудрая и сильная девочка. Я от всей души желаю тебе добиться успехов в собственной Экспансии. Уверен, твою мудрость, пусть и проявленную позже, чем следовало, Орден оценит, когда объявит новое назначение.
        Наконец, рыжая всё же отлипла от меня, но напоследок подарила такой взгляд… Воистину, снежки - моё проклятье. От них у меня стояло всё, что только могло стоять. И эта чертовка наверняка воспользуется этой моей слабостью, даже не подозревая о ней, принимая всё исключительно на собственный счёт. Прочитав по моим глазам всё, что хотела, Лиса довольно хмыкнула и направилась прочь из тренировочной зоны, вслед за удаляющейся сестрой по клинку. Когда же мечницы вышли за границу гудящего и переливающегося белёсыми разводами барьера, на шее у меня повисла уже Лирана.
        - Котик, ты просто супер! Или я это тебе уже говорила? - вопрошало это неземное создание, заглядывая мне в глаза.
        Куда-то вмиг испарилась вся злость и недовольство коварной орденкой. Всё же солидная часть состоявшегося на полигоне действа была театрализованной постановкой именно для этой рыжей дурёхи. И сейчас я в этом лишний раз убедился.
        - Ты настоящий Высший! Проявил достойную республиканца мудрость. Да, так могла бы поступить не только Высшая, но и умудрённая жизнью Старшая, или даже звёздная… Но от псионского лорда в последнюю очередь ожидаешь подобного. Воистину, лучшей кандидатуры Ордену не найти! Да что там, я бы и сама под такого лорда легла, не задумываясь! Но… не буду злить твоих кошек. У нас с ними и так вооружённый нейтралитет. Ты бы, кстати, с ними поговорил. Рассказал бы им, какая я мягкая и пушистая, и совсем им не соперница …
        Моё стремительное возвращение не прошло незамеченным. Кошкам заметно полегчало, даже до того напряжённая и крайне недовольная Викера расслабилась и подобрела. И работа на полигоне сразу пошла веселей, в охотку. В обед мы всей стаей вновь наведались в развлекательный центр, где сполна исправились за прошлое фиаско. Кошки вовсю зубоскалили с сёстрами из других стай, даже пару раз схлестнулись в шутливом поединке. Шуткой дня стала тема размена одной звёздной с двумя планетами-прародительницами на звёздного с теми же планетами, но и ещё одной занимательной «штукой», которой у звёздной нет и быть не может в принципе. И штука эта - отнюдь не меч. Ну а вечером, когда мы приходили в себя после выматывающих тренировок и сытого ужина, в кают-компании наконец-то прозвучали слова, которые должны были рано или поздно прозвучать.
        - Кошак, от имени всей женской части нашей стаи я должна торжественно объявить, - начала Милена, озорно посверкивая на меня глазками. - Твоя мечта сбылась! Отныне в стае ты будешь проводить время с каждой твоей кошкой по очереди! И это нужно хорошенько отметить. Не находишь?
        - Отметить как вчера? Хорошей групповушкой? - не удержался я от подначки.
        - Нет, Кошак, на этот раз ты не прав, - в голосе моей ариалы прозвучали обличительные нотки. - За кого ты нас принимаешь?! Мы последовательны в своих решениях. Хотя от срывов никто не застрахован… Нет, милый, отмечать мы будем просмотром Памяти нашей боевой сестры. Тебе пора приобщаться к традициям валькирий, пора понимать, за что мы сражаемся и чем платим за успех своей Экспансии.
        Я невольно откинулся на спинку кресла. Слова Милены нашли очень сильный отклик в душе, и Старшая не спешила прерывать мою задумчивость. Напротив, девочка стремилась дать мне прочувствовать все аспекты неожиданного решения. Но вот она посчитала паузу достаточной и продолжила.
        - Я, конечно, хотела бы показать тебе совсем другую Память, другой нашей сестры… Но Тина настоятельно рекомендовала начать именно с этой, и мы, посовещавшись, признали её правоту.
        - Не томи, милая, я и так на грани, - не выдержал ещё одной демонстративной паузы.
        - Это будет память Сайны О`Мелли, - с торжественной и глубокой интонацией в голосе изрекла моя рыжая снежка. При этом она даже вперёд подалась, чтобы показать своим очередным импульсивным порывом всю серьёзность ситуации. - Эта десантница - легенда дочерей Синергии… да и сыновей тоже. Больше трети снежек дают своим дочерям это имя. И я сама с гордостью его ношу, и свою дочь назову так же. Очень надеюсь, это будет наша с тобой дочь… Вообще, все снежки гордятся тем, что именно мы подарили Республике Эпохальную революцию. Именно наша пламенеющая натура зажгла сердца республиканок прошлого, без нашего импульсивного и самоотверженного порыва Республика не была бы той, какой она стала. Её вообще могло бы и не быть…
        Опять над столом повисла тишина, и на этот раз не только я, но и многие сёстры осмысливали по-настоящему весомое заявление Сайны. На этот раз я первым нарушил молчание, и не нашёл ничего лучше, чем спросить:
        - Мы будем её смотреть… прямо здесь? В кают-компании?
        Первой суть моего вопроса восприняла рассудительная Рита.
        - Нет, Кошак, мы не настолько извращенки, чтобы… - она покрутила рукой в воздухе, подбирая слова. - Издалека смотреть на неоттраханного кота.
        - Что, прости?..
        - Здесь будет неудобно играть, когда припрёт, - вместо ариалы ответила предельно прямолинейная Тиш.
        - В Памяти бывают пикантные моменты. Иногда может потребоваться… сбросить напряжение. Без фанатизма, в порядке лёгкой игры, - выдала более дипломатичное пояснение Рита.
        - То есть трахать вы меня всё равно будете, - я откинулся на спинку кресла, и не смог сдержать сардоническую улыбку. - Только под другим соусом. Более осмысленно. И запрет на конвейер, я так понимаю, тоже действовать не будет?
        По помещению прокатилось слитное фырканье, кошки выпад оценили.
        - Так и ночью ты не всегда будешь с одной из нас, - поймав серьёзность, сочла нужным добить Милена. - Вообще выбирать не будешь - ты уж извини, но это наша забота. Тебе придётся принять выбор таким, каким мы его сделаем сами. Поверь, и без тебя он будет нелёгким…
        Глава 2. Кошачья идиллия
        Проснулся рывком. Сначала инстинктивно хотел сесть на кровати, но обилие новых, совершенно непонятных, ощущений заставило замереть, прислушиваясь к себе. Я лежал на спине, на чём-то до одури мягком и ворсистом. «Ковёр в расположении!» - пришла мгновенная догадка. Именно здесь мы с кошками вчера смотрели Память знаменитой десантницы. Всё сразу встало на свои места, и природа странных ощущений мгновенно прояснилась.
        Всё тело было буквально устлано шевелящимся ковром волос. Что характерно, иссиня-чёрных. На секунду представил, каково бы оно было, принадлежи волосы не республиканкам. Да уж, ощущения не из приятных… Шевелящаяся масса была бы сейчас везде, даже в носу и во рту. У кошек же всё их богатство оказывалось пронизано полями, а потому порождало самые разнообразные ощущения от касания - но только не дискомфорт. Волосы валькирий будто бы обнимали, окутывали исполненным нежности и заботы коконом, тысячей ласковых лапок вплетаясь в мою собственную энергетику.
        В груди поселился комок щемящей нежности. Очень медленно, стараясь не потревожить кошек и не спугнуть столь необычные ощущения, я стряхнул застилающие глаза пряди. Попутно нашёл объяснение ещё одной странности - плохо слушалась шея. Причиной оказалась пятерня валькирии, плотно засевшая в моих волосах. Кошка, несмотря на сон, держала крепко. Она словно заявляла всем и каждому: моё, не отдам! Что ей какой-то там сон?..
        Голова боевой сестрёнки обнаружилась на груди, почти под самым подбородком. Этим объяснялась особая густота волосяного покрывала - ведь кошка лежала ко мне затылком, обилием прядей больше напоминающим капюшон змеи. Тут же нашлась и вторая ладонь, также весьма красноречиво показывающая отношение прелестницы: выпущенные когти пролегли по всей грудной клетке, и каждый вздох отдавался ощущением лёгкого покалывания, непроизвольной ласки. Да и мягкая щёчка девочки тёрлась о кожу груди очень характерно… весьма тонко дополняя ощущения от трепещущих во сне ресничек…
        Казалось, эта чёрная кошка использует мою грудь в качестве подушки, сама же вытянулась почти перпендикулярно моему собственному телу. Ещё во сне я не преминул этим воспользоваться, и по-хозяйски приобнял рукой талию валькирии. А с другой стороны, раскинувшись вдоль моего тела и прильнув к самому боку, возлежала ещё одна кошка - такая же черноволосая. Почему-то её я узнал сразу. Это было Милена. Да и первая кошка… Викера - обожгло догадкой. Ощущения от полей и тренированного тела наставницы были воистину неповторимы.
        Забавно. И недели не прошло, как я в стае, а уже узнаю боевых сестёр по мельчайшим штрихам поведения, по фигуре и… по энергетике. Даже вот так, не видя всей картины, но ощущая её самим сердцем. Поза Милены, кстати, была куда привычней. Валькирия лежала, умастив головку на плечо, закинув на меня ногу и, кажется, обнимая торс рукой.
        Однако ощущения подсказывали, что это ещё далеко не всё. В нашей необычной композиции явно присутствовала ещё одна участница, на положение которой намекало отнюдь не сердце. Рыжая - ха! кто бы сомневался! - пристроилась снизу, с противоположного от Ми бока. Голова удобно возлежит на мышцах живота, упругая грудь внушительных форм обнимает ногу - чуть выше колена, а руки сжимают бёдра по бокам, словно девочка удерживает ими подушку. И эта туда же!.. Волосы снежки, кстати, тоже вносили свой посильный вклад в шевелящийся ковёр на моём теле. Особенно плотно они устилали ноги, да и животу доставалось…
        Я откинулся обратно на пол. Поразительная идиллия вновь образованной боевой семьи! И моя роль сейчас прозаична - раскинуться со всеми удобствами на ковре и просто получать удовольствие. Однако моё пробуждение не осталось незамеченным. Едва попытался отрешиться от мыслей, раствориться в податливой нежности женских тел, как они проявили иную, активную и агрессивную свою ипостась. Всего лишь один жест сломал, расколол очарование момента. Сжимающая волосы ладонь чёрной кошки вдруг остро впилась в свою добычу. Сжала - и отпустила. Сжала - и отпустила… В то же время по груди проскреблись сексуальные коготочки - очень и очень ювелирно, а оттого особенно чувственно. Я задышал чаще, с губ слетел лёгкий полустон, и тут же, реагируя на вполне чёткие сигналы, со стороны живота пришло знакомое фырканье рыжей. Её ладошка поймала встопорщившуюся плоть, прижала к щеке… Следующий мой стон был уже отнюдь не тихим, сдерживаться с этими бестиями было решительно невозможно.
        Сёстрам хватило нескольких секунд игры, чтобы добиться столь вожделенной ими кульминации. Меня скрутило острой разрядкой, и теперь уже обе участницы забега разразились фырканьем - это вышло у них почти синхронно. Викера приподнялась на локте. Я поймал взгляд её бездонных, подёрнутых паволокой глаз - изучающих и немного насмешливых в этой её ипостаси любовницы, а не наставницы.
        - Ну и как тебе дома, Кошак? Лучше, чем на стороне? Или хуже?
        - Ты же понимаешь, Вик, при такой постановке вопроса у меня просто нет выбора правильного ответа, - фыркнул в ответ, чем вызвал смешок над самым ухом - со стороны уже пробудившейся Милены. Но тут же стал предельно серьёзным. - К счастью, кривить душой не придётся. Таких ощущений, как по пробуждении, я не испытывал никогда до того. И моё к вам отношение делает их только острей.
        - Вот как? Продолжай. Что за ощущения? Что ты испытываешь?
        Попытался расслабиться, чтобы собраться с мыслями, но наставница не дала. Её рука продолжала сильно сжимать мои волосы, а с ними - и контролировать шею. Намеренно заставляла чуть напрягаться, чтобы не забывал о её присутствии. Сильный ход! Меня даже возбуждением обожгло от понимания настроя этой ариалы.
        - Домашний уют. Этот ковёр, ваше будничное собственническое отношение даже во сне - словно в самом деле семья. Какой её понимаю. А ещё, кошка, вчера вы меня сильно удивили. Приятно осознавать, что вы у меня не только активные, игривые, сексуальные, но ещё и умные девочки. Наш вчерашний разговор и ваши споры были по-настоящему интересны. Почти без эмоций - голая рассудительность… ну и толика веры и идеи.
        - Да, вчера занятно получилось… - протянула Викера, вновь укладываясь ко мне на грудь. Только теперь она повернулась лицом, так что могла не отпускать моего взгляда. - Будь с нами Мира, было бы вообще бесподобно. Она очень много знает в нашей истории, умеет рассказывать, и делает это с таким жаром…
        - Боюсь, в этом я вряд ли смогу заменить звёздную.
        - А в этом и не надо, Кошак, - новые фырканья были ответом на весьма неоднозначную реплику ариалы. - Ты нам тоже дал вчера немало. Особенно в местах, где даже с Мирой получался затык…
        Новая порция фырканий и смешков подсказала, что именно она сейчас имела в виду. Память Сайны О`Мелли была выполнена ещё в дореволюционном стандарте. Вернее даже сказать - допереворотном, до знакового события прихода к власти в Республике Высших. То есть состояла из тех фрагментов, которые искусственно собирали воедино другие люди, уже после смерти легендарной десантницы. Даже завещание было «сшито» из её слов, произнесённых в разное время и в разных ситуациях. В каком-то смысле память оказалась проникнута идеологией, и собрана именно с прицелом на идеологическое воздействие. Но в правильном ключе. Она была призвана вдохновлять братьев и сестёр на подвиг. Особенно братьев… Ведь существовавший тогда строй был патриархален в своей основе. И рыжую снежку изображали отнюдь не только воительницей. Её пытались представить как своего рода секссимвол старой Республики - отсюда обилие откровенной эротики и даже порнографии. Но сделано всё было очень и очень красочно, чувственно, эстетично. Мягко. Без пошлости. Впрочем, моим кошкам хватило, чтобы распалиться. Пришлось их вчера по очереди ублажать - не
отрываясь, так сказать, от производства. Они умудрялись пользовать меня и продолжать диспут. Если и выключались, то ненадолго. Мне тоже не позволяли выключаться, игрались легко, без импланта. Зато помимо интеллектуальных впечатлений остался весьма и весьма ощутимый чувственный шлейф воспоминаний. Думаю, всё это пошло только на пользу и мне, и моим девочкам.
        - Да, было остро… - протянул я, возвращаясь к реальности.
        - Значит, дома всё же лучше? - игриво поинтересовалась Сайна, на секунду привставая и заглядывая в глаза.
        - Лучше, кошка, лучше, - нежно улыбнулся ей, чем заслужил ответную чарующую и обещающую улыбку. - Признаюсь, думал, вы будете куда требовательней.
        - Будем, обязательно будем, - подтвердила Викера. - Когда придёт время. Всякому делу есть время под звёздами…
        - Это да… - протянула снизу Сай. Говор у рыжей получался чуть смазанным, так как девочка вновь взялась за свою любимую игрушку. - Вот, например, как сейчас. Как тебе пробуждение? Мы правда умные девочки? Знаем особенности мужской физиологии? Или у тебя остались сомнения?
        - Нет, сомнений у меня не было, и нет, Сай, - усмехнулся в ответ. - Такого «доброго утра» тоже не ожидал от вас.
        - Почему же? Ты - наш кот, мы - твои кошки, - снежка даже игру прервала, чтобы подчеркнуть весомость своих слов. - Лично мне это ничего не стоило, только удовольствие получила от твоих чистых эмоций.
        - Тем более, иллюзий у тебя не было, и нет. Мне понравилось, как ты встопорщился, когда я взяла тебя за волосы, - подтвердила Викера. - У тебя правильные реакции на меня, как на наставницу. Многие коты не понимают, почему нужно без вопросов подчиняться на татами или на полигоне. У тебя такой проблемы нет. Но я хочу, чтобы ты подчинялся мне без вопросов и в постели. Не скажу, что это нужно для обучения. Вовсе нет. Это нужно мне, как женщине.
        - Викера, я намерен изучить все твои пристрастия. Не думаю, что у нас будут с этим проблемы.
        - Их и не будет, - усмехнулась чему-то своему ариала, насмешливо посверкивая на меня глазками. - Я сегодня же возьму тебя… особым образом. Чтобы у тебя не осталось даже иллюзий. Это должно идти не от разума, а от… назовём это инстинктами. Или от сердца. Неважно. Важно, чтобы ты подчинялся так же, как на татами - не думая. На татами у тебя были хорошие наставники, привили столь необходимую дисциплину. В постели я сделаю то же самое. Без дурацкой ломки психики - просто настрою тебя на правильный лад со мной.
        - Вот как… Я не дам сильно насиловать имплант.
        - Я возьму тебя без импланта, - хмыкнула наставница. - Мне он не нужен. Ты сегодня в этом убедишься… Да и кошкам будет полезно увидеть и прочувствовать, как это делается правильно…
        - Массаж?.. - приподнял я брови, уже понимая, куда она клонит, а увидев некоторую иронию в глазах девочки, вдруг осознал и другой аспект возможностей. - Акупунктура?.. Точечный массаж… Только и я не собираюсь сдаваться без боя… наставница.
        - Молодец, сообразительный, - кивнула кошка. - Мне и не нужно, чтобы ты сдавался. Мне нужна максимальная острота, но и результатом будет не признание поражения, а вверения себя в мою власть.
        - Если выиграю?.. - напряжённо размышлял я.
        С одной стороны, Викера - не Мира. Я и так, приняв её наставничество, вверил в её власть свою свободу и даже жизнь. Отношения учителя и ученика в боевых искусствах, к которым меня приучил ещё первый учитель-японец - это отношения абсолютного подчинения. В этом есть, конечно, и толика абсурда, но на самом деле всё предельно логично. Ученик никогда не поймёт замысел учителя. Ему кажется, что учитель издевается над ним, гнобит его, на деле же - он его учит, просто мыслит стратегическими категориями, а в стратегической перспективе кажущееся издевательство оказывается тонкой наукой. Добавьте сюда банальное лучшее знание предмета - у учителя, и полное незнание - у ученика, и причина абсолютного подчинения в азиатской традиции окажется единственно возможным эффективным методом воспитания и тренировки. Да и не только в азиатской… На деле никакой учитель не станет с бухты-барахты использовать свою власть ради личного развлечения и самоутверждения за счёт ученика. И пусть секс - несколько иная сфера, где именно удовольствие и стремишься получить всеми правдами и неправдами, но одно дело удовольствие, и
совсем другое - неприкрытое издевательство, удовольствие за счёт издевательства над партнёром. Викера, в отличие от Миры, знает грань. Ей нет нужды злоупотреблять.
        - Вверю себя в твою власть в постели, - пожала плечами девочка. - Будет несколько диссонировать с моим наставничеством, но у вас с Тиной ещё и не такой изврат. Так что тебе не привыкать.
        - Ты должна понимать, что это не татами. Здесь не будет твоей запредельной скорости и сноровки, не будет такого простора для манёвра. Здесь на моей стороне опыт многих игр как с обычными женщинами, так и с республиканками. Игра будет идти почти на равных, и если ты проиграешь… Сомнительное удовольствие - ощущать твоё недовольство во время ежедневного секса.
        - Не волнуйся, мы найдём грань. Но я верю в свою победу. Когти мало отрастить - ими ещё нужно научиться пользоваться.
        - Возможности для реванша?..
        - Да хоть каждый день! - усмехнулась эта бестия. - Только отношения уже сложатся, мы сегодня зададим им необходимый импульс. Я рассчитываю, что ты, к тому моменту, когда сможешь меня одолеть, уже слишком привыкнешь к моим когтям, чтобы изменить пристрастия по велению рассудка. Как у вас с Тиной.
        - Что-то ещё?.. - мне показалось, или в словах опытной кошки проскользнула некоторая недоговорённость?.. - Тина не задаёт вопросов, она просто делает.
        - А ты проницательный… Впрочем, почему бы и нет?.. Мне нет нужды доминировать постоянно. Особой остроты сексу придаёт именно твоя необузданность, так что я не буду тебя сильно одёргивать. А когда в этом возникнет нужда - я в состоянии добиться нужного результата без твоего добровольного согласия. Это ведь так завлекательно - снова и снова побеждать в сиюминутной ожесточённой игре!
        - Самоуверенная?.. Впрочем, тебе это идёт, наставница. Наверное секс - одно из немногих состязаний, в которых одинаково приятно и проигрывать, и выигрывать… Но есть же ещё что-то? Я прав?
        В ответ чёрная кошка только многозначительно фыркнула, и на несколько мгновений задумалась. И этим она лишний раз продемонстрировала не самоуверенность, а именно достойную мастера боевых искусств мудрость. Мастеру нет нужды что-либо доказывать каждому встречному и поперечному, он уже всем, кому нужно, всё доказал. Поэтому мастер всегда спокойно реагирует на выпады человека несведущего. Одним этим многозначительным молчанием Викера поставила меня на место куда эффективней любых слов и дел. Наконец отмерев, она всё же вернулась к повисшему в воздухе вопросу.
        - Да, именно так. Твоё добровольное подчинение нужно не мне. Оно нужно для дела. Хочу поднатаскать сестрёнок. Тиш наверняка захочет… Моя лучшая ученица просто не сможет пройти мимо, - валькирия подмигнула мне, намекая, что прекрасно знает настрой этой властной метиллии, и не собирается ему мешать. - Вот тогда-то и потребуется, чтобы ты сам сдерживал свой темперамент. Первое время кошки не должны встречать сопротивления, иначе не смогут отработать нюансы, а потом - хоть обыграйтесь, это уже не моя забота.
        Должен признать, такая прагматичность наставницы вызвала во мне невольное уважение. Она ратовала за квалификацию всей стаи, причём за довольно странную её составляющую, если разобраться - за умение правильно меня ублажать. И она ещё спрашивает, согласен ли я?! Полным дураком нужно быть, чтобы отказываться от подобного подарка судьбы! Но выдержка мне определённо понадобится, и возможный проигрыш этой ариале - одно из её слагаемых. Нет, наставница определённо заслуживает самой высокой оценки как психолог!
        - Почему только Тиш?.. Я тоже хочу участвовать! - блеснула на меня глазками откуда-то снизу Сайна.
        - Только ненормальная откажется от такой игры, - поддержала её Мисель.
        Кошка, внимательно слушая наш разговор, уже пару минут как расположилась у моего изголовья. Подогнула ножки в коленях, развела чуть в стороны, и села аккурат над моей головой. Прижаться плотнее ей мешала ладонь ариалы, которую та и не думала убирать от моих волос. Но расстраиваться Миска не спешила, и теперь просто чесала мне за ушком, с недоступной для Милены стороны.
        - Не спеши только, Вик, - муркнула слева Старшая. - Давай сначала немного приласкаем нашего котика. Все вместе. А потом уже посмотрим на ваш… спарринг.
        - Ми, а за кого будешь болеть ты?.. - не удержался от небольшой подначки.
        - Я?.. Конечно за тебя, котик! Если ты победишь - это будет забавно, а я люблю разнообразие и драйв. Но сначала…
        Ариала гибкой смертоносной змеёй метнулась вниз. Бок обожгло вереницей острых поцелуев, которые быстро начали смещаться на живот. Между кубиков пресса заскользил гибкий настойчивый язычок. Ему вторили коготки Викеры на моей груди, её же язычок бескомпромиссно впился в беззащитный сосок… А вот уже к языку присоединяются зубки, губы, и всё это под аккомпанемент когтей. Ладонь валькирии в волосах также не бездействует, короткими сжатиями добавляя остроты моменту.
        А Сайна тем временем неистовствовала где-то внизу. Когти скользили по бёдрам, доходя в своей игре до самых колен, ротик же продолжал весьма агрессивную игру, от которой сердце заходилось в безумном ритме. Но последний «удар» нанесла не эта рыжая бестия, а до того не участвовавшая в развлечении Мисель. Эта кошка склонилась к самому моему лицу, просыпав на шею и лоб серебро своих роскошных волос. Её коготки заскользили по шее, ключицам, плечам, даже до предплечий дошли! Венцом же всему стал глубокий поцелуй с языком, поразительно слившийся с началом «активной» фазы игры Сай. Меня аж дугой выгнуло от накативших ощущений! А предательский стон, слетевший с губ на самой высокой ноте, влетел в уже приготовленную для него клетку - был беззастенчиво «съеден» поцелуем моей безбашенной метиллии.
        - Не сомневайся, Кошак, тебе у нас будет классно! - выдохнула на одном дыхании кошка, прямо мне в рот, ни на секунду не прекращая целовать.
        Ну а дальше девочки скрупулёзно доказывали мне эту истину. Весьма и весьма самоотверженно доказывая! Так, что даже менять позу не тянуло - пробуждение и так подарило нам отличную диспозицию, знай только дополняй. Да и как менять? Себя я с этими кошками почти не контролировал. Не иначе, в дополнение к чувственной ласке кто-то из них самым бессовестным образом использовал имплант. Слишком уж сильными были ощущения, какие дарила мне Сай, слишком полно они овладели рассудком. Но в тот момент средства вообще не имели значения, главным в нашей игре был результат.
        Девочки снова и снова выбивали из меня глубокие стоны. Иногда вместо стона из горла прорывался самый настоящий звериный рык. Когда же Мисель завела за голову мои руки, стало и вовсе невыносимо. Теперь даже сжать выступающую часть тела какой-нибудь кошки не получалось - только стиснуть что есть силы пленившие ладонь женские пальчики.
        В какой-то момент я осознал себя сидящим на полу, в неустойчивой позе. Кто-то из кошек даже меня поддерживал, не давая упасть обратно на ковёр. С десяток секунд ушло у валькирий, чтобы прочистить моё сознание, после чего сверху удобно уселась Викера. Мои ноги за её спиной кто-то сноровисто сомкнул ступнями, бабочкой раскинув в стороны колени. Сразу стало заметно устойчивей… а всё напряжение, казалось, сосредоточилось в основном активном сейчас органе.
        Наставница не спешила форсировать события. Поудобней уселась, обхватила ногами мой торс - кошка явно рассчитывала на долгие посиделки. Её глаза оказались очень близко, я физически ощутил притаившуюся в них беззлобную насмешку.
        - Давай, кот, приходи в себя. Схватка должна быть честной, - одними губами усмехнулась ариала.
        Следующие несколько минут наставница самозабвенно меня целовала. Прийти в себя под такой аккомпанемент было сложно - скорее я ещё больше опьянел от поцелуев. Но возбуждение уже не впивалось в сознание, грозя погрести под собой здравый смысл. Несмотря на пьянящую дымку поцелуев, голова работала как надо, мне даже удалось наметить план предстоящей «военной кампании». Но вот Вик прервала поцелуй. Вновь заглянула в глаза. Удовлетворённо хмыкнула.
        - Ну, лучше уже не будет. Не после пережитого тобой кайфа.
        - Я готов, кошка, - немного скрежещущим голосом прокаркал в ответ, чем заслужил новый исполненный иронии взгляд.
        - Вот что мне в тебе нравится, кот, так это отсутствие соплей и слюней, даже в такой непростой ситуации. Точно не будешь требовать привести себя в порядок?
        - Мы с тобой не на спарринг собираемся, милая. Для нашей игры я вполне… готов. Ты ведь тоже подрагиваешь - я чувствую.
        - Это другое… - уклончиво фыркнула ариала, в этот момент почему-то показавшаяся мне сущей девчонкой. - Предвкушение, а не возбуждение.
        - Знаешь, наставница, ты это можешь кому другому порассказывать, - не согласился я, возвращая ей ироничный взгляд.
        Валькирия оценила. Криво усмехнулась. Тряхнула головой. Повинуясь изящному движению, до того собранные в хвост пряди живописно разметались по плечам.
        - Да, уверенности тебе не занимать - хорошее качество для бойца. Тогда проясним правила. Ласкаем друг друга всеми доступными средствами - пальцы, когти, язык, губы… да хоть щекой трись!
        - Носом тоже можно? - усмехнулся в ответ.
        - Можно, - благосклонно кивнула черноокая красавица, откровенно кайфуя от одного уже нашего разговора. - Нельзя только имплант и поля задействовать. Мне - имплант, тебе - поля. Кошки, и вы чтобы ему не помогали с имплантом! Всем ясно? А то ты, Сай, я знаю, любишь ему подыграть.
        Здесь валькирия намекала на достопамятное наказание медички. Ну, удивляться я не стал, ни на секунду не сомневался, что кошки потребуют у рыжей подробного отчёта… как хорошо она за мной ухаживала. Сай в долгу не осталась.
        - Он и так неплохо справляется. А подыгрывать я ему если и буду, то уж точно не в твоей постели, сестрёнка. В своей.
        Смешки сестёр стали ответом на подначку валькирии, однако наставницу было проще убить, чем пронять. Она лишь индифферентно хмыкнула.
        - Ну вот и хорошо. Когда ты, котик, решишь, что с тебя хватит - просто скажи: «Вверяю себя в твою власть, кошка». Я скажу то же, только вместо «кошки» будет «кот». Как только скажешь - мучение сразу закончится, придёт вожделенный кайф. Тогда уже можно задействовать имплант… Ну а тебе - поля. Но только если выиграешь, Кошак!
        - Я понимаю, кошка. Не волнуйся, мне одной Тины за глаза, - опять фырканье сестёр, оценивших мой пассаж.
        - Рада, что ты это понимаешь, - на губах Викеры блуждала довольная улыбка. - Так, подожди чуть-чуть… мне нужно подготовиться.
        Дальнейшее стало для меня полной неожиданностью - причём неожиданностью, с одной стороны, приятной, а с другой… настораживающей. Девочка подалась вперёд, пленяя лоном мою топорщащуюся возбуждением плоть - и это было логично - а вот дальше… Что-то внутри неё сомкнулось, сжимая меня у самого основания - словно кто-то нацепил мне эрекционное кольцо. Ну кошка!
        - Что ты… - начал было я.
        - Чтобы конфуза не случилось, - подмигнула бесстыжая ариала. - А то ты у нас мальчик активный, ещё решишь сбросить напряжение…
        Что тут скажешь? Предусмотрительная! Моя! Возникло непреодолимое желание стиснуть эту роскошную кошку как можно сильнее - что я и сделал. Положил ладони на мускулистую талию и сжал что есть силы, и тут же получил зеркальную ответку. Девочка не спешила выпускать когти, не спешила «атаковать». Мы смотрели друг другу в глаза. Оба чуть подрагивали то ли в предвкушении, то ли от накрывшего обоих возбуждения. Оба понимали, что игра обещает стать жаркой. Ариала прекрасно знала о моём весьма обширном опыте общения с противоположным полом - ещё даже до Республики. Но и я понимал, что такая мастерица, в совершенстве владеющая техникой массажа и великолепно знакомая с картой нервных центров организма, способна преподнести массу сюрпризов. Но вот, после нескольких секунд сосредоточенной борьбы взглядов, кошка наконец дала отмашку: «Начали!» - И почти сразу по спине пробежали вереницы мурашек, следуя за её накрывающими продольные мышцы когтями.
        Свою игру я начал с талии и низа спины. Мягкая шелковистая кожа девочки была словно создана для ласки, и на первый взгляд все мои действия казались именно безобидной лаской - но только на первый. На валькирию обрушился шквал точечных нажатий и поглаживаний, пришедшихся аккурат на расположенные в тазовой области нервные центры. Дыхание кошки сразу участилось, но это никак не повлияло на её собственную готовность идти до конца.
        Вскоре в игру вступили губы. Притянув к себе партнёршу, я зарылся в её разметавшиеся по плечам волосы, потёрся щекой о шею, и в следующее мгновение больно укусил плечо - мышцы которого так мило перекатывались, участвуя в чувственной игре её когтей. Тело красавицы ответило предательской дрожью. Шутка про ласку щекой больше не казалась забавным курьёзом. Ну а дальше мои губы прошлись по шее, оставляя на месте острых поцелуев засосы - отчего кожа восхитительного оттенка кофе с молоком окрасилась тёмным. Казалось, губы через поцелуи отбрасывали на кожу множественные тени, какие иногда возникают из-за обилия источников освещения. Теневое шествие завершилось за ушком - и теперь уже тело наставницы не просто дрожало, оно натурально трепетало. Девочка не выдержала, взрыкнула от возбуждения, пытаясь звуком скинуть напряжение.
        Но и эту чёрную кошку рано было списывать со счетов. Она наконец извлекла свои убийственные импланты на всю немаленькую длину, и смогла расположить их на моём теле нужным образом. Жуткие артефакты последнего шанса вдруг предстали инструментом не кровавой экзекуции, но инструментом чарующе тонкого удовольствия. И если я надавливал на нервные точки подушечками пальцев, эта бестия умудрялась одновременно задействовать и кончики когтей, и удобные для этой цели площадки на всей их протяжённости. Странными, волнообразными движениями кошка буквально ввинчивала всю протяжённость имплантов в мои нервные узлы, заставляя через это всё тело изгибаться в конвульсиях сладострастия. Мои глаза расширились, а едва кончики когтей впились в тело по-настоящему, страсть вырвалась наружу сдавленным рыком. Чувства затопили разум, прерывая мою собственную игру.
        Валькирия приободрилась. Рык, который она испустила в этот момент, стал торжествующей заявкой безусловной победительницы. Да, её саму крутило возбуждением не по-детски, но то, что она начала выделывать со мной… Когти тем временем продолжали своё победное шествие. Их движения были рваными, словно шаги циркуля по ватману. Постоянно то одно, то другое средоточие нервных окончаний оказывалось под ударом - даже в момент перемещения основной площади когтя на новое место. После минуты ожесточённого противостояния, сопровождаемого рычанием и глубокими стонами - порой слитными, усиливающими друг друга самим своим фактом - я не выдержал. И до того несколько раз срывался, прерывая сложную вязь утончённой игры, а тут и вовсе запаниковал. Понял, что ещё немного такой же игры - и не смогу сопротивляться, полностью утрачу способность плести сложную паутину точечного массажа.
        Единственным шансом виделось резко форсировать воздействие. Для этого нужно было получить доступ к животу и груди противницы. Резко отстранившись, я скользнул пальцами на упругую грудь валькирии… Ожидал чего угодно - попытки выгнуться, чтобы не дать занять «стратегическое» положение, дрожи отчаяния или просто спокойного сосредоточенного безразличия. Но вместо этого кошка предо мной исторгла продолжительный победный рык - пришедший, казалось, из самых глубин её мятущейся души. Я не сразу уловил его природу. Ведь под моими ладонями девочку буквально выгибало дугой, её тело трепетало, подобно крылышкам бабочки, а мышцы непроизвольно сокращались, призывая хозяйку завершать чересчур затянувшуюся прелюдию.
        Смысл победного рыка дошёл до меня с запозданием в доли секунды, вместе с ворохом новых, невиданных до того ощущений. Несмотря на рвущую её разум страсть, валькирия вполне сохранила боеспособность. Она и не думала паниковать. Вместо этого кошка, в лучших традициях боевых искусств, поспешила воспользоваться изменившейся диспозицией. Её жутковатые орудия любви вдруг оказались на моих собственных животе и груди, неотвратимым молохом воздаяния прочертили продольные дорожки вдоль тела - от самых кубиков пресса и до середины груди. И финальный штрих - острые кончики терновым венцом впиваются в соски, раскидывая по ореолам чувствительных зон вокруг колючие веера «нежной» стали.
        Новый взрыв возбуждения оказался в разы сильней первого. Судорогой свело не только торс, но и руки. Из горла вырвался каркающий клёкот, и я непроизвольно откинулся назад, на скользнувшие в упор руки. Воспалённое сознание действовало помимо разума, обращаясь сразу к инстинктам, которые требовали во что бы то ни стало снять напряжение самым простым и доступным способом - впившись особенно напряженным клинком в горячее чрево боевой подруги. Кошка в ответ не просто зарычала - она зашипела, а звуки её голоса, казалось, пропитались томительным торжеством. Конечно, ни о каком облегчении не могло быть и речи - моя мучительница лишь с новым энтузиазмом продолжила победное шествие собственных имплантов по оказавшейся совершенно беззащитной груди, изогнувшейся перед ней приглашающим жестом.
        - Ну же, кот. Не томи, - зашептала она, подаваясь вперёд. - Ты ошибся. И проиграл. Давай! Я тоже хочу! Если не будешь затягивать агонию поражения - получишь награду! Испытаешь такое, чего ещё никогда не испытывал без импланта! Даю слово!
        Я почти не слышал её слов, воспринимались лишь фрагменты, куски смыслов. Ставшее бессмысленным противоборство отдалилось, ушло на задворки сознания, на первый же план вышла первейшая потребность человека - в продолжении рода. Всё, что я смог уловить в горячечных словах моей кошки - это шанс на спасение от сжигающего тело и разум влечения. Прокричал-прокаркал, с трудом выдавливая слова из пересохшего рта:
        - Что… должен…
        - Скажи: «Я вверяю себя в твою власть, кошка», - словно неразумному дитяти принялась втолковывать мне валькирия. Её голос при этом сочился нежностью, призывом, хотя и подрагивал от еле сдерживаемого напряжения.
        Возможно, не всё было так однозначно с этой победой. Потяни я ещё время, и не факт, что девочку не накрыло бы возбуждением уже от её собственного ощущения доминирования, от обманчивой открытости жертвы в её когтях. Собственные пристрастия валькирии могли сыграть с ней дурную шутку, и моё бездействие при этом било по ней сильнее активного противодействия. В душе наставницы шла своего рода цепная реакция, способная завершиться сама по себе, без всякого влияния извне. Завершиться самым что ни на есть банальным образом - погрузив её собственное сознание в пучину страсти. Вот только все эти резоны для меня сейчас были недоступны, я уже находился в той самой бездне, каковая заглядывала в душу валькирии. Важны были даже не слова - значение имел исполненный страсти тембр голоса наставницы, ставший для меня тем спасительным кругом, за который уцепилось горячечное сознание.
        - Я… вверяю… себя… в твою… кошка! - простонал я.
        С остервенелым рычанием и горящими безумием глазами эта бестия буквально опрокинула меня на спину, легко сломив сопротивление упирающихся в пушистый ковёр рук. Руки тут же были заведены за голову, цепкие пальцы проникли между моих пальцев, и запредельным нажатием ладони оказались пригвождены к полу. Над самым лицом блеснули угольки глаз беснующейся кошки. А в следующее мгновение заработали мышцы её влагалища, теперь уже не удерживая, а, напротив, заставляя двигаться, пульсировать в лоне напряжённую плоть. Нас обоих накрыло запредельным отходняком. Кошка не удержалась - упала сверху. Бестолково заворочалась, тщетно пытаясь вновь оседлать. Но и я был не в состоянии воспользоваться её минутной слабостью. Тело пронзали какие-то блуждающие спазмы, спину выгибало, несмотря даже на лежащую сверху совсем не лёгкую валькирию.
        К моменту, когда утихли спазмы, Викера уже справилась с собой и приступила к новой, теперь уже не связанной никакими условностями, игре. Она окатывала меня собственной страстью, как приливной волной, заставляла мою душу звенеть ответным чувством, и снова и снова отправляла в непредставимые дали удовольствия. Мы улетали туда вместе, сцепившись так крепко, будто были в этот момент одним целым. Но вот сквозь накатывающие волнами ощущения прорезался шёпот любовницы. Она то ли требовала, то ли просила меня сесть, как раньше, и я не смог отказать своей кошке. Тут же по телу заскользили её когти, а им, почти без веления разума, столь же естественно ответили мои пальцы. Наши сознания опять ухнули в бездну влечения, возбуждение заскользило от одного к другому, отражаясь, множась друг в друге. Наш рык, возвестивший миру об очередной кульминации, слился в единый звук.
        Не знаю, сколько прошло времени. Вспышки запредельного удовольствия напрочь выжгли рассудочность и саму способность соображать. Вик было проще, в её распоряжении оказался имплант, возможности которого она беззастенчиво использовала. Исключительно для удовольствия - возбуждения мы и так давали друг другу через край. Однако даже в таком состоянии я смог уловить изменение во внешнем мире. Странно было бы, если бы не уловил… В какой-то момент тяжесть женского тела на мне попросту исчезла, что вызвало мой возмущённый рык, но почти сразу всё вернулось на круги своя. Только голос, зазвучавший над самым ухом, принадлежал уже не наставнице.
        - Ну что, Кошак, готов быть моим тренажёром… в постели? - из Тиш буквально били жизнерадостность и азарт.
        - Что? Почему?
        - Кошак. Как я и говорила, будешь помогать девочкам… тренироваться, - поспешила внести ясность Викера. - Расслабься и получай удовольствие, тебя сегодня больше никто не будет заводить так жёстко.
        И я действительно расслабился. Немного прояснившееся сознание позволило вскоре и мне подключиться к тренировкам. Конечно для пущего эффекта нужно было иметь кристально ясную голову и полную сосредоточенность на процессе, но ведь и физиология девочек ничуть не изменилась с последнего нашего плотного общения, да и нервные центры никуда не делись… Вся заковырка была в отсутствии должной сноровки в обращении с имплантами. Тут наставница оказалась права. Всё же постель - лишь частный случай их использования, ещё и далеко не основной… Кто бы сомневался. Но я старался, и судя по восторгу прошедших через меня за неполный час кошек, получалось не только у них.
        Наконец последняя девочка, сверкнув напоследок лукавым взглядом, поднялась. Я и сам оглянуться не успел, как оказался на ногах. Напротив уже стояла Викера. Положив ладони мне на плечи, она впилась взглядом в мои глаза.
        - Знаешь, Кошак, не ожидала… Возможно, республиканской техникой боя ты пока владеешь не очень, зато массажем - на хорошем уровне. Не думала, что будет так сложно… В итоге сама прошлась по краю. Удивил. Даже боюсь представить, каково будет сёстрам, когда ты когти освоишь.
        - Хорошо им будет, кошка, - приобняв девочку за талию, я бесстрашно притянул её к себе. Странно, но республиканка и не думала сопротивляться. Позволила себя обнять, а когда сильнее прижал - даже не пикнула. - В отличие от вас, я не помешан на доминировании. Без разницы, кто сверху - главное всем участникам процесса получить вожделенные ощущения. Вот скажи, разве тебе неприятно будет, если когтями по твоей роскошной коже пройдусь, а после… подомну под себя? Я ведь не чтобы унизить, а чтобы тебе, такой красивой и желанной, хорошо было. Понимаешь?
        - Да, мне скорее всего действительно будет хорошо; остро, необычно. Но я так не привыкла.
        - Ну так привыкнешь! У нас вся жизнь впереди, - хмыкнул ей, глубже зарываясь в роскошь волос. - Не думаешь же ты, в самом деле, что я не овладею когтями на твоём уровне? Для точечного массажа?
        Валькирия на несколько секунд зависла. Только гладила в задумчивости мои волосы - нездешняя, отрешённая. А потом, видимо что-то для себя решив, проговорила с нотками гордости:
        - Значит тяжело придётся тем псионкам, которые встретятся на твоём жизненном пути.
        - Тяжело? Напротив, наставница, они будут пищать от счастья. А тяжело им будет оказаться в моей постели. Ведь для этого придётся испрашивать твоего согласия.
        - Вот как? Только моего?
        - Не только. Но и твоего тоже. Или не согласна? Мы ведь уже сейчас с тобой связаны, а что через полгода или год будет?
        - Ладно, Кошак, давай сворачиваться. Кошки уже странно на нас с тобой смотрят. Пойдём лучше, спинку тебе потру в душе. Заодно проинструктирую.
        Девочка взяла меня за ручку и как маленького повлекла за собой в душевую. Остальные сёстры за нами не последовали, только провожали пристальными взглядами. И вполне логично, что тереть спинку в итоге пришлось мне. Очень уж по душе Викере пришёлся мой вариант эротического массажа… Настолько, что эта властная самоуверенная республиканка без всяких возражений встала в упор к стене и полностью доверилась моим рукам. Ну а чуть позже я опять тёр, и вновь отнюдь не спинку - кошка не на шутку распалилась, пришлось снимать её напряжение. На сладкое же в упор был поставлен уже я, и, под выбивающий всё новые и новые чувственные стоны массаж, Викера приступила собственно к инструктажу.
        Тут же прояснилась причина расслабленного состояния моих кошек. Оказывается, сегодня на базе был официальный выходной. Такой день выдавался раз в неделю, и имел много условностей. Нет, никаких парково-хозяйственных работ не предполагалось, тут я попал пальцем в небо. Расположение и полигоны драили специально обученные дройды, под дистанционным присмотром специальной технической службы, которая также отвечала и за состояние вооружений, брони и вообще всей материально-технической части. Условности касались того, как именно кошкам надлежало отдыхать.
        Обычно в этот день они посещали развлекательный центр. Там собирались практически все валькирии с близлежащих баз, и не только. В принципе, посещение было не обязательным, некоторые республиканки предпочитали проводить выходной за любимым делом. Та же Мисель, например, рвалась каждый раз погонять на летательных аппаратах, порой участвуя в разнообразных гонках таких же на всю голову отмороженных республиканок. Но было в этот день в развлекательном центре нечто притягательное для любой уважающей себя кошки. Правильно, здесь случались коты. Откуда они брались? Да элементарно! Стае, в которой имелся кот, в обязательном порядке надлежало представить ценного бойца на всеобщее обозрение. Это не было юридической нормой, за нарушение которой следовало неминуемое наказание - упаси космос! - а было, скорее, неписаным правилом «хорошего тона».
        Примечательно, что на подобные мероприятия порой слетались кошки из самых отдалённых уголков планеты. Да что там, Викера со знанием дела поведала, как лично перепробовала всех пребывающих в настоящее время на планете котов. Конечно, их не обязательно отлавливать именно в развлекательном центре. Такие именитые девочки, как Милена, Мира и сама наставница, имели возможность напрямую договариваться с подругами в стаях, кому больше повезло с личным составом. Но даже если в стае был кот, это не мешало его сёстрам развлекаться на равных с остальными, и пробовать уже чужих котиков - всем вместе или по отдельности. Традиция, одним словом.
        Стоит ли удивляться, что валькирии демонстрировали к этой традиции поистине маниакальный интерес? Такого, чтобы в развлекательном центре не собралась сходка жадных до клубнички кошек, просто быть не могло. К чему это я? Сегодня предстояли мои первые «смотрины». Прошлый раз из них ничего хорошего не получилось, совместный выгул закончился скандалом с нашим с Мирой участием. Никто из других стай не был в претензии - притирка всем понятна и привычна. Зато теперь тем более нужно было показать товар лицом, то есть продемонстрировать единство стаи. «Не потому ли кошки сегодня с утра так усердствовали?» - закралась мне в голову крамольная мыслишка, которая, впрочем, была выжжена калёным железом эмоций моих девочек. Нет, они действовали от чистого сердца, никто себя не переламывал. Опять же, наш с Вик весьма говорящий спарринг… Просто мои боевые сёстры решили воспользоваться выходным днём на полную катушку, а попутно решить накопившиеся внутри коллектива проблемы общения. Не исключаю, что при этом решалась и проблема моей лояльности на предстоящем «светском рауте» - но так, исключительно между прочим. В
любом случае, нам прямо сейчас предстоял первый совместный выход «в свет». Первый полноценный выход.
        - Вик, и что, я должен там спать со всеми желающими? Извини, но я вообще-то не мальчик по вызову…
        - Нет, спать со всеми тебе не придётся. Присмотришься, поспаррингуешься, потреплешься - глядишь, с кем-то языками или ещё чем и зацепитесь. Ну а там уже и до секса само собой дойдёт.
        - А что стая? Будет на это просто смотреть?
        - А ты хочешь, чтобы и мы участвовали? Уверен, что потянешь столько девочек за раз?
        Уверен я не был, но столь странное мероприятие мне откровенно не нравилось. Слишком всё зыбко. Нет, трахаться с новыми девочками я не боялся. Дело было лишь в излишней суетности и спорадичности такой встречи. Я всегда пригорал к женщинам, с которыми спал. Из партнёрши мне также требовалось вытрясти всю душу, а не просто взаимно потешить физиологию. С республиканками после Дня Памяти всё проходило достаточно гладко, можно сказать - естественно. Но ведь теперь я нашёл свою семью! Зачем опять дёргаться и что-то искать? Зачем новые игрища?.. Последняя мысль несколько отрезвила. Игрища с новыми кошками обещали принести новые впечатления. Так почему бы и нет?..
        Вскоре Викера потащила меня на выход. Все сроки пребывания в душе для неё вышли, и даже эта весьма авторитетная дама испытывала некоторый дискомфорт. Ей было неудобно перед сёстрами за задержку. Серьёзно у них там, однако! Если даже наставница дёргается и боится нарушить хрупкий режим договорного раздела единственного на всю стаю котика.
        Мы быстро облачились в форму Экспансии и, снова взявшись за руки, впорхнули в расположение. Кошки там не выглядели такими уж недовольными, напротив - предавались шутливой пикировке, то и дело взрываясь смехом, но с нашим появлением дисциплинированно повставали с кроватей. Сайна кликнула клич Трише и Милене, которые решили с утра пораньше провести пару разминочных спаррингов - и вот уже мы всей кошачьей ватагой вываливаемся на поляну перед базой. Ещё на выходе меня с рук на руки приняла Мисель, а на улице прояснилась и причина столь резкой смены попутчицы.
        На траве, где стаю обычно поджидал поданный автоматикой катер, стоял совершенно неведомый мне аппарат. Больше всего он напоминал яйцо, уложенное на бок, и состоял из двух рельефно проступающих чуть вытянутых полусфер. Размером это чудо техники заметно уступало катеру - габаритами было со средний земной автомобиль. При нашем приближении две половинки пришли в движение и разъехались в стороны, оставив по себе протянувшийся по всей обшивке корявый разлом, а ещё через мгновение вся верхняя полусфера аппарата протаяла, явив его подсвеченные неоном внутренности. Нет, не автомобиль - мотоцикл. По крайней мере, внутри имелось лишь два посадочных места, и заднее «наползало» на переднее, образуя характерный «наплыв».
        - Запрыгивай, Кошак! - бросила Миска, подводя меня к аппарату.
        Сама метиллия нырнула на заднее сиденье, где с явным удовольствием раскинулась в немного призывной позе. Из недр аппарата на меня поблёскивали её серо-стальные глаза.
        - Ты уверена? - с сомнением приподнял бровь, отвечая на призывный взгляд. - Не боишься доверить мне свою тушку?
        - С чего бы? Я люблю риск, люблю своего кота - так почему бы не рискнуть с ним вместе?
        - И аппарат не жалко?
        - Нет. Он теперь твой. Но если угробишь… купишь мне новый.
        - Постой… ты отдаёшь мне свой мотоцикл?! - острое сомнение сменилось не менее острым удивлением.
        - А почему бы и нет? Ты же слышал наши договорённости. Будешь просыпаться позже остальных и самостоятельно добираться до полигона. Без аппарата ты рискуешь навсегда сгинуть в подступающих к базе лесах - кошки по-любому станут на тебя охотиться.
        - Да нет, я не про то. Это ведь твой аппарат. Ты на нём гоняешь, и всё такое…
        - Кот. Хорошенько запомни: всё что моё - твоё, - девочка аж подалась вперёд, подчёркивая важность отповеди, и, вновь успокаиваясь, бросила. - Ты свою яхту не глядя Тине вручил. Теперь она с нею носится, как с писаной торбой - все кошки на планете уже в курсе «обновки», и кто стал её причиной. Чем я хуже?..
        - Вот как… - честно говоря, ажиотажа с яхтой не ожидал, а она вон как выстрелила… Даже невозмутимая и повёрнутая на гонках Миска с лёгким сердцем отдаёт теперь уже мне свой мотоцикл.
        - Эта машинка, кстати, никакой не «мотоцикл». Она относится к классу гравикаров, - добавила вдогонку валькирия.
        - Ми, и вы меня отпустите?.. С ней?.. - ответом мне стало дружное кошачье фырканье.
        - Ну… все мы туда точно не влезем… Но если ты настаиваешь… можем ещё двух попутчиц тебе определить.
        Теперь уже кошки не просто фыркали, Сайна с Эйди так и вовсе смеялись в голос.
        - Нет, Старшая, всеми я рисковать не хочу. Вы все для меня слишком дороги, чтобы вместе убиться в первой же поездке.
        - Что, соскочил?.. - обвела вопросительным взглядом стаю Милена. - Сложно с тобой, котик. То и дело Меч Республики наружу выползает… Ты давай, залазь. Минут сорок у вас есть, а дальше чтоб были в развлекательном центре. Не заставляй своих девочек скучать, милый.
        Мне оставалось лишь пожать плечами и в одно движение запрыгнуть на сиденье. Мисель словно этого и ждала - её расслабленной вальяжности как не бывало. Кошка змеёй метнулась вперёд, оплела ногами мою талию, плотно прижалась сзади всем телом. Её ладошки пропутешествовали по животу, и остановили своё шествие лишь на груди, локотки плотно сдавили бока торса. Я в одно мгновение оказался в весьма жёстком захвате, правда, отнюдь не бойцовском… скорее - любовном. Ну и напоследок метиллия уложила свою головку мне на плечо, окончательно завершая идиллическую картину.
        - Миска, ты что - вот так поедешь?
        - Ага, - беззаботно муркнули мне в самое ухо.
        - Не боишься? Я ведь первый раз за рулём этой малышки.
        - Наоборот - так сладко сосёт под ложечкой… Опять ты у меня между ног… Ещё бы спереди расположиться и заполучить утешительный приз… Но и до него дойдёт, я уверена.
        - Ты точно ненормальная, валькирия! Впрочем, раз живу с тобой, и я такой же.
        Мы немного пофыркали, после чего защитный колпак, повинуясь подсказанной спутницей манипуляции, закрылся, отсекая нас от ухмыляющихся кошек, шумящих невдалеке деревьев и одуряюще чистого воздуха девственного уголка планеты. На смену всему внешнему, наносному пришёл утробный рокот прогревающего движки гравикара. Этот звук разительно отличался от всего, слышанного мною ранее в республиканских аппаратах. Обычно они вели себя значительно тише, этот же словно вознамерился вернуть неповторимые ощущения от работы турбированного ДВС запредельной мощности.
        - Этот звук…
        - Что, нравится? - довольное мурчание предвкушающей скорое веселье кошки было мне ответом.
        - В других аппаратах такого не было…
        - Тут много вспомогательных систем - антиграв здесь сильно порезанный. От них и звук. Признаюсь, кот, за этот звук вот эту, старую версию гравикара, просто обожаю… Ещё здесь нет гелевого шара управления, вместо него - выполненные под старину рукояти. Ты давай, наклонись чуть вперёд, сразу ощутишь всё удобство конструкции.
        Долго упрашивать меня не пришлось. Повинуясь указаниям гонщицы, я наклонился вперёд и аккуратно взялся за рукояти, чем-то, в самом деле, напоминающие руль земного мотоцикла. По крайней мере, разлёт между ними был такой же, приходилось сильно разводить руки, словно на перекладине, при подтягивании «спиной». Не удивился, когда Миска буднично подстроилась под смену угла наклона моего тела. Теперь она лежала не на плече, а на спине, плотно прижавшись щекой в районе лопатки, и это новое ощущение резануло по восприятию куда сильней уже привычного подбородка на плече…
        - Чувствую, возбуждает?.. - хмыкнула девочка.
        - Необычно остро. А ты умеешь устроиться с комфортом…
        - Так это и тебе комфорт!
        - Смотри, не переборщи с весельем. Я и так плохо представляю, что тут нужно делать, чтобы лететь, а с твоей игрой и вовсе…
        - Ничего, если сильно прижмёт, у нас же есть имплант. Не волнуйся на этот счёт. Просто делай, а я уже сама о твоём… самочувствии… позабочусь.
        В этот момент непрозрачный кокон вдруг расцветился объёмной панорамой окружающего пространства. Казалось, сама земля ушла из-под ног - настолько достоверно окружающая меня полусфера «протаяла» панорамной голограммой, захватившей и низ передней полусферы внешнего пространства. Одновременно в воздухе повисла система графиков и пиктограмм.
        - Управлять гравикаром не так уж сложно. Да, в режиме по движению зрачка нужна определённая сноровка, а вот за рукояти - словно своим весом управляешь. Смещаешь центр тяжести, он отвечает. Мощность тоже на рукоятях. Там есть более профессиональный режим, с регулировкой мощности по движкам - видишь, столбики мощности? - но тебе это пока без надобности. Есть комбинированный вариант, с автоматикой. Конечно, случается запаздывание… меня оно порядком раздражает… но у меня есть, чем себя занять, так что не страшно. Вот его ты и используй. Пока с управлением освоишься - в самый раз.
        - Насколько помню матчасть, тяга антиграва зависит от площади приложения… Из-за этого и дополнительные движки?..
        - Да, котик, всё верно. Надо же, не ожидала! Вроде бы ещё совсем недавно с Фриной тебя натаскивали… Запомнил и смог с ходу сориентироваться!.. С одним антигравом это будет лоханка, а не гравикар. Плюс, ещё и сложная аэродинамика аппарата требует маневровых движков - одних лёгких крыльев не хватает. И опять же, не хватает из-за показателей скорости и действия хилого антиграва… Давай я только матчасть тебе потом расскажу и покажу. Время, Кошак, время.
        Действительно, время уже поджимало. Наши сёстры, пока мы трепались, успели загрузиться в катер и взлететь. Пришлось исправляться и нагонять. Мисель сразу принялась комментировать и давать советы по пилотированию. Должен признать, всё строго по делу - да по-другому и быть не могло, с таким-то опытом! Мы легли параллельным катеру курсом, немного покружились вокруг него, порой оказываясь в опасной близости от обшивки, но я довольно быстро освоился с базовыми приёмами управления. И даже какое-то время радовался, какая замечательная наставница мне досталась! А потом мы резким манёвром сменили курс и ушли в сторону. И очень скоро первое впечатление о наставнических качествах Миски пошло прахом. Я вдруг ощутил растущее по экспоненте возбуждение, глаза заволокло туманом влечения. Сжимающее меня в стальных объятиях тело гибкой кошки стало ощущаться очень, очень остро. Захотелось стиснуть эту бестию в ответ, зажать, покрыть поцелуями лицо, шею, грудь… Из горла вырвался утробный рык, кажется, я даже попытался дотянуться до спутницы, чтобы перекинуть её вперёд. Естественно, ни о каком управлении в таком
состоянии речи не шло - даже руль был брошен, чтобы освободить понадобившиеся для совсем иного руки. Однако кошка не дала случиться неизбежному. Меня всего скрутило спазмом наслаждения, а когда проморгался, в обзорных экранах на нас неслись отливающие зеленью кроны деревьев. Приближались стремительно, неотвратимо. Казалось - протяни руку, и коснёшься свежих, влажных листьев.
        Паники не было. По телу разливалась приятная опустошённость от недавно пережитой эйфории, тело всё ещё остро отзывалось на объятия чертовки. Я сжал зубы и резко вильнул аппаратом, выравнивая полёт. Успел в самый последний момент, даже немного чиркнул по зелёному морю, и в стороны полетели «брызги» сорванной листвы. Они сверкающими на солнце каплями закружились вокруг нас, но уже через мгновение оказались далеко позади, образовав эдакое переливчатое облако. Мы выровнялись.
        Конечно, я попытался возмутиться, и возмущался ровно до тех пор, пока острота возбуждения не стала нарастать с новой силой. Тут же стало не до жалоб, девочка за спиной опять была милой и желанной, ради неё хотелось совершать подвиги, хотелось быть у её ног, и целовать, целовать, целовать… На этот раз спазм удовольствия показался ещё ярче, а едва эффект от него спал, я на секунду задохнулся ворвавшейся в сознание бездонной бирюзой. Обзорные голограммы словно сошли с ума, провалив нас в небесное великолепие. Далеко не сразу понял, что вообще происходит, а поняв, вновь схватился за рукояти.
        Только сейчас заметил - Мисель смеялась. В её голосе звучали нотки запредельного восторга. Куда-то исчезла обычная флегматичность оливковокожей кошки - за моей спиной оказалась лучащаяся радостью девчонка. Простая девчонка, попавшая в свою стихию и радующаяся ей, как самому светлому и дорогому в жизни. Когда же мы выровнялись, резко выйдя из вертикальной свечи вверх, меня ещё и обдало водопадом серебристых волос. Голубое и серебряное, да ещё и звенящий колокольчиком женский смех - это ли не идиллия? Если бы не одно «но» - очередная вспышка возбуждения, в очередной раз погрёбшая под собой всякие ростки здравого смысла.
        В какой-то момент Миса решила сменить абстрактное удовольствие от диких гонок на удовольствие более осязаемое. Гибким движением девочка переместилась вперёд, умудрившись при этом не выпустить моей талии из своего волнительного плена. Ну а дальше… Плен стал ещё волнительней, потому что к объятиям ног добавились объятия её разгорячённого лона. Смех безбашенной кошки оборвался, переходя в какой-то птичий клёкот, в свою очередь сменившийся почти кошачьим мурчанием. Будоражащее ощущение распалённого нутра моей девочки, её жаркое дыхание над ухом - показали всю ущербность импланта. Ощущения реальной, живой, активной кошки в моих объятиях оказались в десятки раз острей. От них накрыло так, что я мог лишь рычать - пока спутница не вывела меня из любовной лихорадки за считанные секунды до очередного столкновения…
        Будь я менее стойким душевно, не пройди приютскую школу жизни, где порой каждая минута - что шаг по минному полю, наверняка бы поседел. Мисель куражилась минут двадцать, но это время субъективно воспринималось вечностью. Мои вялые из-за постоянных эмоциональных разрядок попытки призвать ненормальную гонщицу к порядку разбивались об очередной взрыв звенящего серебряным колокольчиком смеха. Иногда девочка переходила на вкрадчивый шёпот, и тогда я, казалось, кончал от одного лишь звука её голоса. В общем, эта бестия оказалась совершенно непрошибаема.
        Только когда машина коснулась земли и замерла здесь в шатком равновесии гравитационной тяги, эмоции сделали своё дело. Тело сотрясли спазмы адреналинового отходняка, а следом за ними сознание заволокла алая дымка звенящей ярости. Ярость переполняла, рвалась наружу, спеша излиться на глупую кошку, устроившую эту дикую, непредставимую игру. Устроившую без моего ведома. Наплевавшая на все мои возражения и попытки воззвать к здравому смыслу.
        С первобытным рычанием я отодрал прилипшую к груди кошку и бросил её на руль. Навалился сверху. Задорный смех девочки перешёл в сладострастный стон, чтобы через мгновение разлететься по ограниченному пространству кабины заполошным криком. Я что-то кричал на ухо извивающейся подо мной женщине. Пытался достучаться до её затуманенного разума, но, похоже, не преуспел. Валькирия до последнего пыталась вывернуться, опрокинуть, подмять под себя, чтобы доказать через это свою правду - единственно правильную по её глубокому убеждению.
        Последнее движение - и вот нас обоих скрутило новой судорогой, на этот раз всепоглощающего удовольствия. Рычание разъярённой кошки подо мной перешло в тихое, умиротворённое постанывание. Она потихоньку брала себя в руки, да и мне хватило трёх кульминаций, чтобы ярость окончательно утекла в песок удовольствия.
        - Доволен? Отыгрался? - тихо спросила Мисель, когда мы окончательно успокоились.
        - Ты всё ещё не объяснилась, - ответил в тон ей.
        - Посади на заднее сиденье и вылижи мне там всё - там, где до того драл, - разморено бросила республиканка. - А я пока буду рассказывать.
        Странно, но после разрядки я воспринял предложение чертовки достаточно спокойно. Без вопросов усадил её в кресло, сначала нависнул над ней, приник поцелуем к сладким устам. Начал медленно спускаться ниже… ниже… ниже… На пути встретились бугорки мышц под шелковистой, оливково-серой кожей. Не удержался, покрыл их поцелуями, и только резкий рывок пленивших мою голову ладоней заставил проследовать дальше - туда, где уже ждали.
        - В общем так, Кошак… О да! Вот так! Ещё!.. Я не просто так тут игралась. Если не заметил, отпускала тебя ровно за несколько секунд до столкновения, рассчитывая время так, чтобы ты успел в самый последний момент среагировать. Именно так приучают к мгновенному принятию решений в гонках… Ну, может, и не совсем так… Но так тоже можно… О-о-о! Какой же ты молодец! Не останавливайся!.. Тебе и по жизни это пригодится. У тебя, кстати, очень быстро срабатывает чуйка, ориентируешься в пространстве ты тоже отлично. Мне понравилось, ученичёк! Да и драл ты меня в конце классно! Так эмоционально… Так от души… Да и сейчас… От души… О да!..
        Глава 3. От любви до смерти - один шаг
        Защитные экраны втянулись в корпус, выпуская нас из разгорячённого эмоциями и страстью пространства. Первым из недр аппарата вылез я, следом - Мисель. Кошка странно на меня посматривала и улыбалась. Посматривала с толикой насмешки, а улыбалась, словно объевшаяся сметаны кошка. Но мне сразу стало не до безумной гонщицы, потому что прямо на улице нас встречала весьма представительная делегация в составе Милены и Викеры, и выглядели валькирии, в отличие от моей спутницы, очень недовольными.
        Старшая, едва мы с ней поравнялись, внимательнейшим образом осмотрела сначала меня, а потом её начальственный взгляд пал и на безбашенную метиллию. Ноздри валькирии при этом раздувались - она будто принюхивалась.
        - Вы что там, трахались, что ли? В дороге не наигрались? - наконец выдала ариала, и её тон не сулил нам ничего хорошего.
        - Ми, я всё объясню… - начал я, но был прерван на полуслове.
        - Да?.. Не лезь, Кошак, не считай меня хуже, чем я есть, - произнося эти слова, ариала смотрела отнюдь не на меня. - Не мальчику отвечать за такие вещи.
        - Нет, Старшая, пусть-пусть он объяснит. Мне тоже будет интересно послушать, - фыркнула в ответ Миса. Никакого пиетета перед старшими сёстрами у бестии не было и в помине.
        - Глупо получилось на самом деле, - пожал я плечами, отвечая на невысказанный вопрос Милены. - Я только много позже понял, что Миска не просто так меня в дороге имплантом обрабатывала, а учила быстро решения принимать. Прижмёт имплантом, так что нас начинает вести и опрокидывать, а потом, когда остаётся совсем немного до аварии, отпускает. И времени оставляет ровно столько, сколько нужно для принятия решения. Мне нужно. Я же подумал, она так развлекается… Нет, она, конечно, развлекалась… Куда ж без этого… Но и пользу приносила… Только я всего этого после капитальной обработки не понял. Взял эту кошку, когда мы приземлились, и отодрал.
        Метиллия за моей спиной только фыркнула на эти слова.
        - А потом как отодрал, так и зализал, куда драл, - хмыкнула она.
        Милена ненадолго загрузилась, обдумывая услышанное. Викера за её спиной, между тем, ухмылялась почище Миски - её тоже позабавило наше приключение.
        - Ладно, раз вы так друг с другом… душа в душу… космос с вами, - вынесла, наконец, вердикт Старшая. - Это даже полезно для притирки стаи. Пошли тогда в Центр, наши уже заждались.
        И меня, зажав эдаким треугольником с трёх сторон, повлекли в громаду раскинувшегося за спинами сестёр развлекательного центра. В этот раз удалось рассмотреть его не в пример лучше предыдущего. Думаю, эскапада с Мисой пошла только на пользу - хотя бы не было этого треклятого возбуждения, и кошки вокруг воспринимались больше эстетично, чем… кхм… практично.
        Холл, куда мы попали, едва вошли в здание, помимо аккуратных плетёных диванчиков и прозрачных, похожих на силовые, столиков, встречал своих гостей мягким фоном голографических проекций на тему воды. Тут были и водопады, и тихие озерца в укромном уголке леса, и какие-то невероятной прозрачности и чистоты горные озёра. Был и водопад… так, стоп… водопад как раз голограммой не был. Стена воды, ниспадая из-под самого потолка, ударялась в каменную полукруглую чашу, раскидывая вокруг пенные брызги. Под потолком, если приглядеться, можно было обнаружить подобную же каменную конструкцию, очень живописно имитирующую скальный массив с ложем реки по центру. Красиво, спокойно, медитативно. Мебель в зале тоже располагалась в основном так, чтобы сидя на диванчике и глядя поверх стола свободно любоваться голограммой или имитацией водопада. Сам прозрачный столик виду ничуть не мешал.
        А ещё многие места в зале позволяли видеть всех входящих в развлекательный центр гостей. То есть можно было спокойно помедитировать, одновременно отыскивая среди посетителей знакомых. И место это, похоже, пользовалось популярностью, потому что даже сейчас в холле «паслось» с десяток валькирий. Но сами мы задерживаться не стали, кошки уверенно влекли меня дальше.
        Следующее помещение представляло собой достопамятный бассейн, из которого в своё время знакомая мне Старшая извлекала мечницу. И где я чуть было не оказался утянут в пучину страсти - в прямом и переносном смысле. Сейчас кошки не вызывали столь ярких эмоций. Их точные, профессиональные движения и гибкие тела будоражили… любопытство, и лишь легонько касались эстетических струн души. Куда большее внимание в этот раз привлекал сам бассейн. Он продолжал образ предыдущего зала, но если там водоёмы были по большей части голографическими, то здесь они как бы материализовались в виде обширной чаши. При желании в бассейне можно было отыскать частички каждой из виденных ранее голограмм, которые, накладываясь не только на стены или пол, но даже на водную гладь и дно, делали его полной иллюзией настоящего озера. Этот бассейн был ничуть не хуже моего собственного, на «Селенге».
        В этот раз кошки проигнорировали уходящую вверх обширную лестницу, больше подошедшую какому-нибудь богатому земному дворцу. Наш путь лежал явно не в ресторан на втором этаже. Зато следующее помещение, где мы оказались, начисто выбило из головы наваждение предыдущих залов. Это была до боли знакомая тренировочная зона, с зоной тренажёров, татами и неизменной Сферой, о которой у меня сохранились самые приятные воспоминания.
        О-о-о! Вот где царило подлинное оживление! На татами постоянно сновали тени мечущихся здесь валькирий. На канатах висли десантницы, подбадривая выкриками своих подруг. Раздавался звенящий женский смех… Не хватало только звука ударов по груше, чтобы ощутить себя в каком-нибудь земном спортзале. Ну и обилие женщин, при полном отсутствии мужчин, естественно, вносило диссонанс… Почему-то сразу возникла ассоциация с женским монастырём - ведь тренировочная зона для валькирий была сооружением поистине культовым.
        Мы прошли к одному из огороженных канатами татами. Здесь нашлись почти все мои кошки, и ещё человек восемь незнакомых девчонок. Большинство из них висли на канатах, в самой бойцовской зоне работало только четыре пары. В принципе, оптимально с учётом принятых в Республике размеров этой самой зоны. Больше уже попросту мешались бы друг другу.
        Наше появление не прошло незамеченным. Если до того чужих кошек вокруг было немного, то едва мы подошли к канатам, зрители сразу начали прибывать. Викера, не теряя времени, тут же начала мой инструктаж. Кошка при этом наклонилась к самому уху, чтобы никто из чужих не расслышал её весьма конкретные и неполиткорректные высказывания.
        - Кошак, наши немного разогрели сестричек. Те ждут от тебя чего-то эдакого, раз прошлый раз всё пошло через одно место. Сейчас наверняка кто-нибудь проявит инициативу из кошек - ты главное не дёргайся. Дай им попробовать, прощупать, поиграть. Многие просто не осознают, что ты на уровне. Самое время продемонстрировать себя во всей красе.
        - Что, много понарассказывали? Боитесь, что на смех поднимут, если не оправдаю ожиданий? - иронично изогнул брови в ответ.
        - Ты не борзей, кот! - повысила голос наставница. - Мы не бросаем слов на ветер! Если сразу сольёшься, я вместо когтей буду тебе обычную рукопашку тренировать. Будем считать, ты ещё просто не дорос до боевых имплантов.
        - Ладно, ладно, Вик! Что ты, в самом деле? Шуток не понимаешь?
        - Кошак, нам сейчас не до шуток, - поддержала сестру Старшая. - Всё предельно серьёзно. Нам хотелось бы удержать ситуацию под контролем, иначе ты рискуешь быть отодранным едва ли не всем местным контингентом. Так что соберись и не ёрничай.
        Слова Милены немного отрезвили. Нет, это точно не монастырь! Скорее его противоположность - вертеп. Нас со старшими сёстрами тут же окружили чужие кошки. С превеликим трудом через их строй протиснулась Сайна, которая в игрищах на татами в этом раунде не участвовала.
        - Вон на ту кошечку обрати внимание, - шепнула мне рыжая, глазами показывая на активно снующую по матам девочку. - Она больше всех дёргалась. Чем-то на Миру похожа по повадкам, пусть и не такая повёрнутая на «порядке» полов.
        Понятно, что под полами она подразумевала совсем на пол в помещении. Значит, ещё одна охотница до комиссарского тела… Погано. Не хотелось бы снова окунаться в тот же блуд, как с Мирой. С другой стороны, серебра у кошки поменьше… в смысле, на груди поменьше. Во всех остальных местах его хватало. И счётчик десантных операций внушал, и кораблей девочка захватила немало. Да и была она метиллией, серебро волос которой очень тонко дополняло отражённое свечение отличительных знаков на теле. Даже витиеватое «ожерелье» - признак принадлежности фракции - будто бы находило продолжение в этой разметавшейся по телу паутине.
        Дралась метиллия с Тришей, и столкновение двух метиллий, виртуозно владеющих техникой республиканского рукопашного боя, завораживало. Невероятные акробатические «па», длинные вытянутые удары - перемежались вполне привычными бросками и короткими скупыми ударами рук. Нет, на танец это не походило ни разу, скорей - на мельтешение теней в призрачном свете. Так ветер перебирает листву деревьев, а луна - этот прожектор в театре теней - прорываясь в незашторенное окно, проецирует их мельтешение на окружающие предметы.
        Сходство с лунным светом только усиливала двойная копна метущихся в пространстве волос. Две женщины - в два раза больше серебра вокруг. Эта истина имела свою неповторимую эстетику. Казалось, весь объём над матами пронизан серебристыми росчерками, нитями, всполохами. И если Триша предпочитала отпускать свою роскошную шевелюру в свободный полёт, то её противница не спешила уводить свои пряди прочь. Республиканка распушила их по ткани комбинезона, создав вокруг тела натуральную паутинчатую сеть. Всполохи света на серебре отличительных знаков нет-нет, да выхватывали фантасмагоричные участки этой удивительной вязи.
        Я невольно залюбовался на эту странную игру природного и рукотворного… Впрочем, гипнотический эффект быстро сошёл на нет под спудом эмоций окруживших нас кошек. Они что-то спрашивали, улыбались, и вообще демонстрировали мне максимально возможную степень собственного расположения. Хотя никакого галдежа не наблюдалось, валькирии и здесь проявляли дисциплину и это их фирменное возведённое в абсолют взаимное уважение. Пришлось отвечать теми же улыбками, комплементами и расточать вокруг собственную спокойную уверенность.
        Сёстрам такое моё отношение пришлось по вкусу. Не знаю уж, был ли я этим обязан славе Меча Республики, или сказывалась пресловутая фракционная солидарность - но девочки были сама любезность. Никто из них и не думал заставлять меня опускать глазки в пол, не требовал ничего эдакого, из их фирменного лексикона «для мужчин». Напротив, сами не уставали строить мне глазки, шутили, и как бы между прочим звали поиграть на татами. Только я пока отшучивался. Ждал. И дождался. Сзади раздался характерный вскрик, возвестивший о завершении боя. Метиллия разделала мою Тиш - нет, не в пух и прах, но переиграла знатно. Очень уж нестандартное мышление продемонстрировала - с такими противниками всегда сложней всего. Завершив таким образом свой променад, обе кошки, вполне закономерно, направились в нашу сторону.
        - О-о-о! Меч Республики собственной персоной! Наслышана, наслышана! - улыбнулась мне валькирия. По её повадке не было понятно, издевается она или просто немного утрирует. Благо, никто из сестёр не воспринял её слова за шутку. - А я Бьянка. Твоя ярая поклонница. Составишь компанию?
        И короткий кивок на татами. К слову, дышала девочка вполне размеренно, не было похоже, чтобы она сильно запыхалась в их с Тришей противоборстве. Хорошая подготовка. Такая мастерица ещё долго может сайгаком скакать по матам, и не думая уставать.
        - Почему бы нет?.. Только давай без этих пошлостей. Меч Республики - это для внешников. Для своих я Кошак.
        - Вот как? Пошлость… пошлость… Так ты?.. - тут до кошки дошло, и она расплылась в открытой улыбке. - Да, если к постели применять, пошловато выходит…
        Остальные валькирии вокруг нас зафыркали, но опять же без энтузиазма, просто отдавая дань забавному курьёзу.
        - Так что, Кошак, поиграем?..
        - А давай! - улыбнулся в ответ.
        Уже хотел перемахнуть через канаты, однако в последний момент был остановлен Викерой. Наставница положила руку мне на плечо, и пока будущая противница направлялась к центру бойцовской зоны, попутно разгоняя тех кошек, кто не успел ещё закончить бой, принялась быстро втолковывать.
        - Она сильнее и техничней. У тебя будет только один шанс - в самом начале. Бьянка любит эффектно начать, чтобы сразу свалить плохо подготовленного противника. В её арсенале для этого три варианта атаки. Первая - резкое сближение и удары локтями и коленями. Сложная серия, убойная. Но она вряд ли её с тобой использует, слишком легко поломать и отправить в регенератор. Ей это не нужно. Вторая - опять же, резкое сближение и бросок. Обычно с захватом руки, если вдруг попытаешься её остановить встречным. На то и расчёт. Третью использует редко. Но два раза я её видела против котов, и оба раза она использовала именно её. Прыжок на сближение, серия отвлекающих ударов, и захват шеи ногами. Думай. Не подведи, я в тебя верю!
        Я коротко кивнул и в одно движение перемахнул через канаты. Хотел уже направиться вслед ушедшей вперёд кошке, но в последний момент притормозил. Обернулся к скоплению валькирий за спиной. Подмигнул своим сёстрам по стае, а к остальным обратился с импровизированной речью.
        - Сёстры! С каждой выйду на татами, обещаю. Но Бьянка победила Тришу, мою сестру по наставнице. Я просто не могу не схлестнуться с ней первой.
        Короткий поклон в сторону внимательно слушавших объявление кошек, и вот уже я стою напротив метиллии. Та обманчиво расслаблена. На самом деле она готовится к броску, точно кобра, и точно так же, как кобра грызуна, валькирия гипнотизирует меня бездонной глубиной своих глаз. Взгляд невольно скользит по телу хищницы. Опять её волосы плетут узор на антрацитовой черноте формы, опять сливаются в единое целое с серебром отличительных знаков.
        - Любуешься? - приподняла брови противница. - Видел меня с Тиш?
        - Да. Было эффектно. Почему ты так странно распушаешь волосы? Обычно сёстры их в причёску укладывают или тугим хвостом пускают.
        - Мне нравится чувствовать токи энергии по телу. Я не мечница, но когда волосы оплетают, могу ощущать это… Словно шестое чувство. Лёгкое предчувствие. Иногда оно даже предупреждает - изменением напряжённости в опасной точке.
        - Спасибо за откровенность, кошка. У меня после инициации поля вообще стали новым уровнем восприятия. А до того… Да, многие бойцы на моей «варварской» планете чувствуют эти токи энергий. Кто-то предпочитает концентрировать их в точке. Обычно это солнечное сплетение. А кто-то, как ты, предпочитает, чтобы энергия струилась сквозь тело. Это даёт ощущение единения с природой, с миром вокруг.
        - Как ты сказал?.. Струится?.. Да, именно такое ощущение и у меня.
        На несколько секунд над татами воцарилось молчание, каждый из нас обдумывал короткий, но удивительно содержательный разговор. Валькирия была спокойна, полностью уверена в себе и своей победе. Да и я не строил иллюзий, впрочем, и никаких пораженческих настроений не ощущал. Игра будет сильной. Я сделаю её сильной. А для этого мне сейчас необходимо сделать первый ход, осуществить своего рода психологическую диверсию. Нужно, чтобы валькирия пошла по тому алгоритму, какой ей предрекла Викера. А для этого…
        - Скажи, кошка, тебе правда нужен этот бой? - горячо зашептал, подаваясь вперёд. - Или ты ощущаешь его прелюдией к сексу? А, Бьянка?..
        На губах девочки заиграла улыбка предвкушения, она и не собиралась скрывать своих намерений.
        - Конечно, прелюдия! Я тебя по-любому сделаю, а дальше… Пробовала я пару эмообразов с твоим участием. Прям мурашки по спине, как представлю, что возьму тебя наяву. Надеюсь, сравнение будет в пользу тебя - настоящего?
        - Обижаешь, кошка! Ты меня заводишь. Отработаю на все сто!
        - Что ж. Тогда и я постараюсь не затягивать, - хмыкнула метиллия, и сорвалась в прыжок.
        Нет, сразу захват она проводить не стала. Сначала решила немного проверить меня на прочность - буквально несколькими ударами. Попыталась провести бросок. Каждый раз десантнице не хватало совсем чуть-чуть, и это было данью не её, а моему искусству. Мне удалось ввести девочку в заблуждение, ошибочно убедить её, что вот он - мой максимум. Её вальяжная, неспешная игра - против моего запредельного напряжения сил. Манера кошки тут же стала ещё вальяжней. Она расслабилась и следующие несколько секунд игралась, словно с любимым мышонком. Ну а потом случилось то, чего мы с Вик от неё добивались - Бьянка пошла на сближение.
        Вообще, конечно, захватить шею прямо «с боя», не во время борьбы на матах - пижонство ещё то. Но не в случае с республиканками. Вот в таких маленьких нюансах как раз и проступает вся бездна, отделяющая рядового внешника от республиканки - этого продукта высокой генетики во многих поколениях. Совершенно нечеловеческие гибкость, сила, способность принимать мгновенные решения. Так что валькирия всё рассчитала правильно. Сначала связала руки и даже ноги боем, а потом произошёл этот давно ожидаемый переход. Её нога пошла в боковой удар, в голову, я на рефлексах чуть откинулся назад, пропуская её перед самым лицом - жёсткие блоки с метиллиями вообще плохой помощник, - но и вторая нога девочки уже метнулась следом за первой, одновременно давая небольшой толчок вперёд. Я после уворота вернулся в вертикальное положение, подобно маятнику, и именно в этот момент её ноги должны были ножницами захлестнуться у меня на шее.
        Всё же кошка переоценила свои достоинства и мои недостатки. Даже не будь бесценного инструктажа Викеры, мне бы удалось выскользнуть из ловушки. Зато теперь я не просто ускользал - атаковал сам. Зависшая в воздухе почти параллельно земле валькирия оказалась удобной мишенью. Как бы она ни крутилась, точки-то опоры нет. Она должна была появиться сразу, как только ноги сомкнутся на моей шее - но до того по субъективному времени должна была пройти целая вечность. Ещё и положение лицом в пол никак не способствовало хорошему обзору…
        Я мог ударить ногой, одновременно отклоняясь назад второй раз - теперь уже в падении, чтобы усилить скорость отклонения назад и успеть вырваться из смертоносных тисков до того, как они сомкнутся. Однако я ждал такого удара и был готов к нему. Вместо провала назад на рефлексах, присел и ударил в солнечное сплетение кулаком, а дальше, в нижней плоскости, так и не разгибаясь, метнулся в наиболее вероятную точку приземления противницы.
        Как кошка вертелась в воздухе - это надо было видеть! Вот только инерция слишком коварная штука, так просто её не преодолеть. Как бы ни пыталась Бьянка избежать столкновения с очередным ударом по приземлении, ей это не удалось. Так что девочка оказалась буквально пригвождена к матам моей ногой. Впрочем, развивать успех я не стал, вместо этого ушёл коротким прыжком назад. Едва прессинг спал, валькирия гибко вскочила с матов. Встала напротив. Несколько долгих секунд она вглядывалась мне в глаза - потом открыто улыбнулась. Ещё бы ей не улыбаться! Два раза я мог нанести ей крайне неприятные повреждения - первый раз при ударе в живот, второй - в точке приземления. С большой долей вероятности она после этого растеряла бы координацию, а с ней и всё своё превосходство в технике и силе.
        Дальше мы закружились в хороводе взаимных ударов, прыжков, уворотов… Больше девочка не пыталась красоваться, она теперь натурально кайфовала от нашей игры. Разве что не мурчала - дыхание берегла. В какой-то момент я тоже оказался на матах. Перед глазами всё плыло, летали звёздочки, но вместо того, чтобы добить или даже просто обозначить победу, Бьянка просто протянула мне руку и, когда я инстинктивно вложил в неё свою ладонь, рванула на себя, поднимая на ноги. Я поспешил вернуть ей доверительную улыбку. Ну и понеслось…
        Посмотреть представление с нашим участием собрался едва ли не весь зал. Кошки смеялись, улюлюкали, обменивались скабрезными или шутливыми комментариями. Особенно мне запомнилась одна метиллия, стоявшая чуть в отдалении от остальных сестёр с серьёзным, немного безумным выражением на лице, и то и дело пропускала язычок между коралловых губок. На попытки соседей заговорить она никак не реагировала. Однако у всех зрительниц при кажущемся многообразии реакций было что-то неуловимо похожее. Их объединяло одно - все они балдели от разворачивающейся на их глазах игры; каждая представляла себя на месте Бьянки, и каждая невольно вспыхивала возбуждением - предстоящей схватки и вполне себе понятного естественного желания. Поэтому когда мы завершили спарринг тем, от чего произошло это слово… В общем, дальше кошки оказались предсказуемы. Сначала воспользовались моей беспомощностью, ну а потом вовлекли в целую серию игр, нанизавшихся одна на другую подобно бусинам в цветастом ожерелье.
        Едва поднятая нами с Бьянкой буря спаррингов сошла на нет, мы, не сговариваясь, отошли к канатам. Никто из валькирий не пытался этому воспрепятствовать - напротив, нас провожали понимающие и даже местами насмешливые взгляды. Для всех республиканок результат «разговора» был очевиден - чего нельзя сказать обо мне. Опёршись на эластичные ленты, плотно прижавшись друг к другу боками, мы стояли и смотрели перед собой. Никто не спешил переходить «к делу», равно как и затевать разговор. Наконец кошка решилась.
        - Иди, погуляй ещё, а вечером я за тобой заеду: полетим к моим сёстрам, - видя, как я напрягся, валькирия тут же добавила. - Не волнуйся, сёстры не кусаются. Тебе у меня понравится. Поспаррингуемся, память обсудим… сестра недавно передала… а потом и мы с кошками тебя попробуем. Обещаю - без фанатизма. Или ты ещё что-то любишь? Рассказывай, Кошак. Всё рассказывай.
        - Извини, Бьянка, но я к тебе не полечу, - теперь уже я ощутил, как кошка рядом напряглась и явно хочет возразить, поэтому поспешил дать необходимые уточнения. Но перед тем, чтобы создать атмосферу максимального доверия, повернулся к ней лицом. Локоть левой руки при этом остался на канатах, а правая успокаивающе легла девочке на чуть прогнувшуюся в талии спинку. - Не в ближайший месяц. Понимаешь… всё сложно. Я не могу сейчас бросить своих кошек. Они - семья, которой я никогда не имел. Никогда, кошка, пойми! На своей «варварской» планете воспитывался в детском доме - типа вашего воспиталища, только для тех, у кого вообще нет родителей. Только Диана, первая встреченная мою республиканка, показала, каково оно - иметь рядом человека, которому можешь посвятить всего себя. Потом Валери… но даже Тёмная Мать не считала наши отношения идеальными и завершёнными. Она исподволь готовила меня к стае, приучала к мысли, что именно там нас с ней ждёт настоящая семья. Посвящение и меня в этом утвердило… И вот теперь, пройдя через потери, я наконец пришёл в стаю, пришёл домой. Ты даже не представляешь, насколько
для меня важно - иметь дом и семью. Это… для того, кто ничего такого никогда не имел… даже сравнить не с чем, кошка! Я впервые почувствовал себя дома, ощутил этот домашний уют, пусть и столь непривычный для вчерашнего варвара… Я просто не могу вот сейчас, в самом начале построения отношений со своими сёстрами, оставить их в одиночестве. Это… дико. Неправильно.
        - Ты кот, Меч Республики. Ты принадлежишь фракции валькирий, а не только своей стае! - девочка порывисто развернулась. Её ладонь с силой впилась мне в волосы. Оказавшиеся напротив глаза полыхнули огнём неколебимой уверенности.
        - Знаешь, Бьянка… я заметил, республиканок вообще редко волнует внутренний мир их мужчин. Они смотрят на них через призму неколебимой уверенности, что только они могут определять для мужчины приоритеты. Возможно, ты поймёшь, если мы зайдём с другой стороны - со стороны других республиканок. Мои кошки… Они только недавно сестру из стаи вычеркнули. Им и самим тяжело. Кто их успокоит, если не я?.. Тем более, я тебе не отказываю во встрече. Приезжай сегодня вечером ко мне - возьми сестёр, и приезжай.
        Странно, но мои слова подействовали, кошка серьёзно призадумалась. Даже огонь в её взгляде сменился искоркой любознательной задумчивости.
        - Нет, Кошак, ты не прав. Твой внутренний мир мне интересен. Не скажу, что так будет с любым республиканцем… Но ты и не любой. Именно этим и интересен, - валькирия говорила и продолжала при этом пристально меня изучать, словно пыталась почувствовать реакцию на свои слова. Но тут любопытство в её взгляде сменилось весёлыми бесенятами. Девочка иронично изогнула бровь. - А ты точно всех потянешь?..
        - Да, - упрямо тряхнул головой и твёрдо воззрился в эти фантастической глубины глаза. - Если будет нужно - задействую поля.
        В этот момент что-то произошло. Кошка неожиданно отшатнулась, её глаза расширились, демонстрируя состояние, граничащее с паникой. И мне вдруг всё стало понятно. В душе защемило от накатившего чувства нежности, от стремления защитить эту сильную, гордую, но когда-то чуть было не сломленную воительницу. Я подался вперёд и, преодолевая секундное сопротивление, притянул девочку к себе. Зарылся в её серебристые пряди, успокаивающе прошёлся по ним ладонью. Валькирия сначала стояла, совершенно ошарашенная моим напором, но вскоре расслабилась. Её милая головка доверчиво ткнулась в моё плечо - всё же девочка была одного со мной роста, и лежать на груди ей было неудобно.
        - Извини, Бьянка, я не знал. Поверь, я в последнюю очередь хотел разбередить такие твои воспоминания, - шептал, продолжая шебуршить её роскошные прядки, жидким серебром стекающие по ладони.
        - Нормально всё. Ты продолжай, продолжай… И вторую руку опусти ниже, - пояснять, что именно она хочет, не требовалось. Ладонь скользнула с талии на ягодицы, прошла ниже, ещё ниже… Нежно, но в то же время настойчиво, я пропустил сзади, между ног, сомкнутые щепотью пальцы и принялся ласкать, даже сквозь теплоизолирующую ткань формы ощущая волнительный жар её разгорячённого лона.
        - Вот так… Ещё… - с губ кошки сорвался приглушённый стон, все её неприятные воспоминания остались где-то далеко, а здесь и сейчас было лишь волнующее, будоражащее воображение удовольствие. - Я тогда попалась, как шмакодявка какая. Меня в развороченной броне прижало, не смогла сразу сориентироваться и покончить с собой. Эти твари успели первыми… Два часа надо мной измывались этими жуткими штуковинами… Хотели превратить в бездумную куклу, которая за очередную порцию кайфа готова будет их ублажать как им заблагорассудится… Сёстры меня отбили. Но я никогда… никогда не забуду этих ужимок и кривляний…
        - Так, кошка! Заканчивай.
        - Я уже… почти…
        - Я не о том! - пришлось прикрикнуть, досадливо морщась. Нет, не о том думает эта метиллия! - Заканчивай так реагировать на внешников. Они совершенно разные бывают. Далеко не все станут изгаляться над женщиной - поверь мне! Я своим десантникам, там, в Литании, показал кадры глумления контрразведки над республиканками. Они сами мне потом предложили найти ответственного за издевательства функционера контрразведки и показательно покарать его. Во время операции погибло двое, ещё четверо получили тяжёлые ранения, но ни один из них не припомнил мне гибели товарищей из-за каких-то баб. Понимаешь? Не все такие конченые уроды. Пойми это и прими. Кому, как не нам с тобой, думать о братьях наших меньших? О заблудших на просторах бескрайнего космоса отколовшихся от прародины братьях и сёстрах? Ну, кошка, приди в себя!
        Странно, но и на этот раз моя отповедь подействовала. Или причиной стало прекращение игры после первой же кульминации? Тем не менее, валькирия ощутимо призадумалась - я не видел её лица, но буквально кожей ощущал её настрой. Возможно, виной тому были поля… или наша физическая близость… не знаю.
        - Ты самый необычный кот из всех, кого я знала, - вдруг сказала эта бестия и, приподняв голову, вгляделась в мои глаза. - Хорошо. Сегодня вечером я у тебя. А пока… буду ждать в бассейне. Мне нужно прийти в себя и многое обдумать.
        Подарив мне прощальный поцелуй, почему-то показавшийся особенно пряным, Бьянка аккуратно высвободилась из моих объятий и, плавно покачивая бёдрами, направилась прочь из зала. Я невольно засмотрелся вслед гибкой пластичной кошке. Она почувствовала мой взгляд и уже через несколько метров резко развернулась. Её глаза искристыми бриллиантами блеснули в искусственном свете помещения.
        - Я буду ждать, Кошак! - бросила она на прощанье, обещающе облизала губы и быстро скрылась за старательно делающими вид, что нас не замечают, валькириями.
        Флёр очарования, оставшийся после ухода Бьянки, ещё не развеялся, а ко мне с боков уже пристроились сёстры - Сайна и Рита. Ткнулись бёдрами, взяли под руки и уверенно повлекли прочь из зала. Лишь на выходе попридержал коней - или кобылиц? - чтобы попрощаться с оставшимися в зале валькириями. Кошки словно только этого и ждали; зал буквально просиял светом белозубых улыбок - никто не остался в стороне. Девочки так демонстрировали мне своё расположение, давали намёк, что не прочь подарить и кое-что ещё, помимо улыбок, но готовы терпеть. Их эмоциональный фон лучился доброжелательностью и некоторой даже покровительственностью.
        - Договорились? Поедешь сегодня к ней? - поинтересовалась Сай, едва мы покинули помещение. Ладонь в моей руке заметно напряглась. Пришлось сжать её покрепче - ободряющим и отрицающим жестом.
        - Нет, кошка. Я вас не брошу вот так… сразу. Это будет неправильно.
        - Ты что? Послал Бьянку?! Ради нас? - рыжая не смогла сдержать возглас изумления. - И она так просто это стерпела? Да с тебя шкура должна была клочьями слезать после такого!
        - Не знаю, по-моему, ты утрируешь. Мы с ней отлично поладили. Чуть позже встретимся в бассейне, а вечером она будет у нас в гостях.
        - Нет, это немыслимо! - кошка никак не могла прийти в себя. - Ничего не понимаю! Как такое вообще возможно? Она же тебя уже считала своей законной добычей на сегодня! Все валькирии в зале считали!
        - Слушай, девочка. Я вас не брошу. Не сейчас. Мы только что сестру из стаи изгнали, и сами ещё толком не притёрлись. Нельзя так сразу.
        - Ладно. Раз договорились, не о чем и разговаривать. Но я хочу знать детали!
        - А ты любопытная! - усмехнулся в ответ. - Не боишься чересчур перевозбудиться от таких «деталей»?
        Рита рядом фыркнула, но это Сайну совершенно не проняло, как и моя отповедь.
        - Не боюсь. А коли и так… теперь у меня есть ты. Сначала использую твой язык для утоления любопытства, а потом и для утоления иных… потребностей.
        Теперь уже мы с Ритой фыркнули в унисон, да и рыжая не удержалась. Хотя она была в своём праве. Так и дошли до ресторана, задорно перешучиваясь и то и дело посмеиваясь. А в ресторане за накрытым столом нас уже дожидались наши сёстры, и от девочек веяло любопытством, насмешкой и… домашним теплом. Нас здесь действительно ждали.
        - Ну что, Сай, мы на сегодня его потеряли? Или ещё нет? - хмыкнула Милена, когда мы расселись на отведённые места.
        - Старшая, ты не поверишь! - снежка ответила в том же ключе, возвращая Ми насмешливый взгляд.
        - Ну так удиви меня.
        - Кошак договорился с Бьянкой. Сёстры сегодня сами к нам прилетают.
        На секунду над столом повисла гробовая тишина, кошки переваривали услышанное. Первой не выдержала Эйди.
        - Да ладно! Так не бывает! Зачем им с нами делиться нашим же котом?!
        Дальше началось бурное обсуждение, за которым валькирии совершенно позабыли об основном виновнике «торжества», но я был этому несказанно рад. Только сейчас понял, насколько голоден. С утра ничего не ел, а ещё все эти гонки, спарринги, выматывающие душу разговоры… Поэтому даже не сразу осознал, что кто-то за столом обращается ко мне. Поднял взгляд на говорившую, но не узнал. Какая-то чужая кошка - с вполне себе представительной гроздью серебра на форме Экспансии. И что характерно - снежка. Рыжая-рыжая… я даже не сразу обратил внимание собственно на форму, куда больше взгляд прикипал к милым ямочкам на щеках и большим, оленьим глазам жёлто-зелёного цвета. Эта доминирующая во взгляде желтизна наделяла девочку чем-то острым, кошачьим.
        - Прости, сестра, увлёкся едой, - виновато покачал головой, взглядом вопрошая повторить вопрос.
        - Да вот, твои сёстры не спешат рассказывать. Думала, может ты мне ответишь? - глаза кошки нехорошо сверкнули.
        - Отвечу на что? - до меня только сейчас дошло, что над нашим столом висит звенящая тишина. За столами по соседству - шум и весёлые пересуды, а за нашим - непривычное молчание.
        - Давай начнём издалека, - собеседница расслабленно откинулась на спинку креслица, но на самом деле была собрана, как никогда. - Два с лишним года семья живёт душа в душу. Сёстры поддерживают друг друга в горе и в радости, души друг в друге не чают. Сражаются, рискуют, умирают… На грудь одной из них даже прилетает серебро планеты-прародительницы - словно овеществлённая память о принятой ради сестёр жертве. И вдруг, как гром среди ясного неба - изгнание. Резко, не находишь? Вот я и думаю, какой же у кота должен быть хер, чтобы доказать им своё преимущество перед звёздной? А главное - зачем? Зачем что-то доказывать и добиваться изгнания?..
        Расслабленная поза валькирии уже никого не могла ввести в заблуждение, ярко диссонируя с её внутренним состоянием. Она готовилась. Готовилась, что я на неё брошусь… Стоп! Не я! Она рассчитывает, что на неё бросится кто-то из стаи! Ведь сёстры натурально взъярились. На ту же Сай вообще было страшно смотреть - лицо перекошено яростью, кулаки сжаты до белизны, глаза так и кричат об опасности. Но в пику кошкам, я вдруг испытал прилив облегчения, в душе разлилось философское спокойствие. Кошки - мои кошки - переживают. За меня. Не разделяют ни единого слова этой чужой снежки, готовы драться за свою - нашу - правду. Как тут не успокоиться? А вместе со спокойствием пришла её извечная спутница - рассудительность.
        Действовать нужно нестандартно, это было для меня очевидно. С валькириями вообще невозможно победить, если плестись в хвосте и оправдываться. Но и агрессия - не тот инструмент, который легко их проймёт. Я не спеша выдвинул когти правой руки. Сделал это так, чтобы снежка за столом чётко видела все нюансы этого демонстративного процесса. Кажется, она напряглась ещё больше, а сидящая рядом метиллия, тоже не из наших, и вовсе дёрнулась, как от удара током. Только в последний момент удержалась, чтобы не вскочить. Завершив извлечение имплантов, я совершенно буднично деранул себе плечо. Прочную ткань рассекли некрасивые борозды; мгновенно заполнившись алой жидкостью, они заблестели в ярком искусственном освещении, подобно граням рубина. Порочный, кровавый камень был удивительно близок человеческой природе… И если на форме кровь расплескалась статичными озерцами, то по когтям пролегли активные, деятельные ручейки - особенно заметные, когда я поднял окровавленную пятерню над столом. Несколько долгих секунд изучал свою руку, провожая взглядом стекающие на стол капли. Лишь когда кровавый водопад сошёл на
нет, поднял взгляд на совершенно опешившую снежку.
        - Вот ты, девочка, думаешь, по когтям стекает моя кровь? Что я ощущаю её своей? - и тут же, подавшись вперёд, гаркнул. - Нет, сестра! До сих пор, как вижу кровь на имплантах, мне кажется, что это - её кровь. Моей сестры! Ты всерьёз полагаешь, я могу радоваться трагедии в семье? Или даже больше - сам приложил к трагедии руку?
        Здесь я сделал эффектную паузу и обессилено откинулся на спинку кресла. Только спустя несколько секунд продолжил:
        - Если так, ты ошибаешься. Всему виной ошибки. Не мои ошибки.
        - Докажи! - метиллия рядом со снежкой всё же не утерпела. Она вскочила на ноги, перегнулась через стол и теперь сверлила меня своими глазами-прожекторами. - Дай посмотреть запись! Как это было!
        - Сядь, сестра, - устало бросил в ответ, никак не реагируя на экспрессию. - Это дело семьи. Нам теперь с этим жить - не вам.
        - Да как ты… - начала было метиллия, но тут в дело вступила тяжёлая артиллерия. С места тяжеловесно поднялась Викера.
        Наставница, в отличие от чужой кошки, поднималась неспешно. Вот только эта неспешность таила в себе куда больше, чем показная экспрессия наших «гостей». Поднявшись, ариала медленно кивнула в мою сторону.
        - Кошак прав, сестра. Это семейное дело. Вам лучше не нагнетать ещё больше. Если интересны детали, мы будем готовы к разговору только через месяц-два, когда эмоции немного поулягутся. Вы взрослые республиканки, должны понимать, что тут нет только чёрного или белого. Если вопросов больше нет, мы хотели бы продолжить трапезу.
        Намёк был более чем прозрачен. По крайней мере, до снежки дошло сразу же, только метиллия ещё какое-то время стояла, сверкая на меня глазками. Я взгляда не отводил, но прочесть что-либо в моих глазах было невозможно - если не считать отголоска смертельной тоски, что ненадолго вышла на поверхность. Тишина за столом давила, не позволяла кошкам успокоиться. Через неё они остро чувствовали свою незванность. Наконец рыжая не выдержала. Она порывисто встала и повлекла прочь упирающуюся сестру. Только когда незваные гостьи оказались в дверях, та смогла оторвать от меня взгляд.
        Странно, но в этот раз никто из сестёр ничего мне не сказал. За столом явственно ощущалось какое-то непонятное напряжение, которое до того маскировалось живым обсуждением моих успехов с Бьянкой. Разве что Сай накрыла мою ладонь на столе своей, да ещё Триша молча встала и залепила припасённым гелем порезы у меня на плече. Честно говоря, я с этим эмоциональным буйством и позабыл о них. Чую, привычка к игре с имплантами рано или поздно аукнется и не таким конфузом… Только ближе к вечеру мне стало понятно, почему сёстры повели себя чересчур сдержанно, и было это никак не связано с незнакомыми кошками, да и к нам с Мирой никакого отношения не имело.
        Больше эксцессов за столом не возникало, мы все спокойно позавтракали, ну а потом кошки, с эдаким намёком - а не хочешь ли ты, мальчик, искупаться? - сбагрили меня уже порядком заждавшейся Бьянке и прочим любительницам водных процедур. Тут я вновь произвёл фурор одним своим «явлением». Едва подошёл к бассейну, все валькирий, кто здесь плавал, сгрудились у борта. Кто-то чуть в стороне, закинув руку на бортик, а кто-то прямо подо мной. Больше всего это походило на бурление рыб в океанариуме, остро реагирующих на посетителя: а вдруг кормить пришёл? От подобной милоты я просто растаял, не смог сдержать улыбку и присел на корточки, на самый краешек.
        - Привет, кошки! Скучаете?
        - Да-да, только тебя и ждали. Давай, не томи, прыгай уже! - поблескивая глазками позвала снежка, которая не спешила подходить к борту, а плавала на глубине. Её волосы, словно специально, живописным рыжим пятном расплылись по воде.
        - Вы знаете, девочки, вот смотрю я на вас и вспоминаю одну древнюю легенду с моей «варварской» планеты.
        - Раз вспомнилось, расскажи. Кошки - народ любопытный, - Бьянка, оказавшаяся ближе всех, вдруг выпростала руку из воды и аккуратно взялась остренькими пальчиками за мою голень. По икре побежали пронзительные змейки боевых имплантов, вызвав глотательный рефлекс в горле и невольную дрожь - во всём теле. Кошка знала, как меня пронять! А внимательные глаза тем временем неотрывно смотрели в лицо, выискивая малейшие следы реакции. Похоже, нашли, потому что республиканка удовлетворённо хмыкнула и нежно погладила ногу уже всей вставшей на боевой взвод пятернёй.
        Должен признать, девочка проделала всё настолько естественно… А результат - теперь мне просто так не уйти из этих коготков. Только если кошка сама отпустит, что маловероятно. Её глаза сказали мне то, что осталось за кадром короткой реплики. Они так и кричали: «Попался!» С трудом оторвавшись от пленительного влечения чёрных с зелёными прожилками глаз, осмотрел остальных слушательниц. Все ждали продолжения, но большинство откровенно фыркали в предвкушении - тоже заметили, как я подставился. Да я и не сопротивлялся… Напротив, принялся нежно чесать девочку коготком за ушком, исподволь вглядываясь в разверзшиеся бездны чёрных глаз.
        - Так вот, у моряков на моей планете было поверье - ещё тогда, когда по волнам плавали деревянные шхуны с белоснежными парусами, - что в море живут волшебные создания. Их пение - величайший соблазн для моряка, оно манит и зовёт, и многие, не выдержав, шли на зов этих морских созданий. Замечу, в море тогда ходили мужчины, женщины ожидали на берегу и занимались хозяйством, - подмигнул я благодарным слушательницам, которые ответили новой порцией фырканий. - А знаете почему мужчины соблазнялись? Потому что зов принадлежал волшебным созданиям женского пола. Русалкам. Сверху, до пояса, у них всё было нормально, а ниже - хвост. Вот и сейчас смотрю я на вас и думаю…
        - Нет ли там хвоста? - фыркнула молоденькая ариала по правую от меня руку. - А ты прыгай к нам, сам проверишь!
        Фырканье кошек перешло в заливистый смех, а через мгновение метиллия, вопросительно приподняв бровь и получив от меня короткий кивок, резко дёрнула за ногу. В последний момент успел сгруппироваться - впрочем, это спасло лишь от удара о воду, но не защитило от резвящихся в ней красоток. Меня тут же облепило с десяток рук, и когда я всё же смог вернуть координацию движениям, то с удивлением осознал, что полностью обнажён. Эти бестии за считанные секунды стянули с меня комбинезон! Наверное, удивление было написано у меня на лице, потому что кошки вновь зашлись задорным смехом.
        - Ну что, где проверять будем? - деловито поинтересовалась давешняя снежка, что сейчас оказалась ближе всех. - На воде или на дне?
        - Проверять? Что именно? - деланно распахнул глаза я и начал потихоньку оплывать рыжую по дуге.
        - Ах так?! Врёшь, не уйдёшь, котик! Ты у меня всё там проверишь!
        Следующие минут пять мы со снежкой игрались в догонялки. Полигоном нашего противостояния стала вся поверхность бассейна. Чертовка даже на дно меня утянуть пыталась! Остальные валькирии, пока мы игрались, даже с места не сдвинулись, зато вовсю комментировали и подначивали спорщиков, то и дело взрываясь смехом. Смех этот звоном серебряных колокольчиков разносился по обширному помещению, и на него даже из соседних комнат посбегались новые зрительницы.
        В итоге валькирия меня всё же поймала. Несколько демонстративно, не спеша, она принялась утягивать меня на дно. Я же вскинул руки над головой и медленно погружался в пучину «морскую»…
        Поиск рыбьего хвоста у человеческих кошек результата не дал, но мы с девочками не отчаивались. Предпринимали всё новые и новые попытки, в тщетной надежде на чудо. И вот что странно, для пущего эффекта нужно было переплестись всеми доступными членами. Вы спросите - при чём тут хвост? Вот и я не знаю. Зато чтобы приступить к «осмотру», нужно было догнать очередную кандидатку в русалки, или ей - догнать незадачливого исследователя. Что было не так-то просто сделать! Ни я, ни очередная кошка, не спешили переходить к сладкому, стремясь вдоволь насладиться экзотичными салочками на воде. Даже старшим сёстрам, когда они прибыли спасать меня из дивного плена, это удалось далеко не сразу.
        Едва вылез из озера-чаши, вслед прилетел насквозь промокший комбинезон. Действо это сопровождалось намекающими кивками - мол, одевайся. Откровенные и любопытные взгляды, направленные преимущественно в одну точку, окончательно разрешили дилемму, что хотели сказать этим жестом недавние мои любовницы. Пришлось одеваться на публику - весьма требовательную публику, я вам скажу! Кошкам нужно было показать себя во всей красе, медленно, с оттяжкой, под особенно живописными ракурсами. Но судя по реакции прелестниц, они получили, что хотели.
        Валькирии встречали нежданный сеанс мужского стриптиза задорным смехом и бурными аплодисментами. Даже Милена с Викерой, прибывшие по мою душу, заулыбались. Их глазки в этот момент вспыхнули собственническим огнём, кошки словно говорили себе и окружающим, что это наше! Под ручки они меня брали тоже весьма выразительно, словно пытались силой пожатий передать силу собственных чувств.
        Сёстры сразу проследовали на поляну перед зданием, где уже дожидался катер. В полной тишине расселись по местам, и тут-то и состоялось долгожданное объяснение. Его вновь выпало проводить Викере, которая для этого с толикой демонстративности уселась ко мне на колени. Позу всадницы валькирия принимать не спешила, что говорило само за себя. Вместо этого провела пальчиками по виску, завела ладонь за ухо и принялась там чесать - с совершенно умильным выражением на моське, словно сама балдела от собственной же лёгкой щекотки.
        - Не буду петь тебе дифирамбы, кот. Но ты меня сильно зацепил сегодня… и не только меня, - добавила она, вполне однозначно кивнув в сторону Триши, внимательно наблюдавшей за нашим разговором. - Подробней мы ещё обсудим наши… перспективы, но не сейчас. Сейчас не тот случай. Сегодня уходит моя давняя подруга. Мы летим её проводить. Когда грусть после расставания схлынет, можно будет говорить о хорошем, но сейчас правда не время.
        В довершение «инструктажа» Викера ещё и коротко мазнула мне по щеке поцелуем, чем окончательно выбила из колеи. Что-то сегодня точно случится. Особенно если учесть, что сразу после разговора наставница поспешила оставить меня наедине с собственными мыслями. А ведь раньше сёстрам ничто не мешало использовать вынужденное безделье короткого перелёта для скоротечного удовольствия! Я уже грешным делом привык к приятной тяжести на ногах - словно валькирия шла довеском к штатной противоперегрузочной системе.
        Но раз никто из сестёр не спешил переходить к игре, я решил воспользоваться представившейся возможностью и «посмотреть» за борт. У мечника в республиканских кораблях вообще имелся особый доступ, ведь в бою ему наравне с пилотом предстояло отражать нападение и атаковать. Короткая рекогносцировка показала, что аппарат вышел на околоземную орбиту и уверенно идёт по вектору к вязи причальных стапелей местного заатмосферного транспортного узла.
        От дальнейших размышлений отвлекла Сай. Девочка всё же решилась занять «штатное» место у меня на коленях, однако, против обыкновения, не стремилась взять - напротив, сама остро нуждалась в нежности и ласке. Кошка вся буквально стелилась. Стремилась прижаться, ощутить максимальную площадь моего тела, ощутить крепость мужских объятий. Ей нужна была именно поддержка - через невинные ласки и множественные прикосновения.
        - Она погибла? Как это произошло? - всё же не удержался от вопроса.
        - С чего ты взял? - удивилась кошка. - Нет. Мы летим попрощаться, а не на Дань Памяти. Рано ещё.
        Ответ валькирии не только не прояснил ситуацию, но сделал её ещё более непонятной. Такие кислые мины - и из-за простого прощания? У этих исчадий войны? Какие-то телячьи нежности, право слово… С другой стороны, они же женщины, а значит, куда как эмоциональней мужчин. В конце концов я решил не забивать голову чужими проблемами, а сосредоточиться на вполне конкретном - попытаться утешить свою обожаемую рыжую кошку.
        На транспортной станции мы, в числе немногих пассажиров, пересели на внутрисистемник. Система, где квартировала наша стая, была достаточно развита, и помимо нашей планеты тут имелись ещё две - пригодные для жизни и вовсю используемые Республикой. Я уж молчу про луны и астероиды. Система была одной из сравнительно недавно освоенных, а «недавно» по республиканским меркам - это не старше тысячи лет. Так что здесь ещё не выбрали в полной мере залежи полезных ископаемых, как в более «старых» мирах Республики.
        Почему-то именно сейчас пришла мысль, показавшаяся мне забавной. Диана как-то говорила, что когда-нибудь всё Ядро Миров станет гигантской экспозицией межгалактического масштаба, чтобы потомки могли почувствовать вкус управления гигантскими флотами и непредставимыми ресурсами цивилизации. А ведь у этой мысли есть вполне конкретная экономическая основа! Ресурсов-то в центральных мирах - кот наплакал. Самое то развивать исторический туризм. Чем Республика с успехом и занимается, создавая экспозиции в системах планет-прародительниц. И если Метиллия и Ариал сохраняют неплохой экономический потенциал, как административная и военная столицы соответственно, то Синергия уже сейчас превратилась в красивую картинку. Именно так - простая картинка. Пусть и важная как символ летящего к звёздам человечества…
        Нашей конечной точкой почему-то оказалась станция, расположенная на минимальном удалении от светила - так близко, что на последнем этапе пути корабль шёл под защитой силовых полей. Видимо, здесь уже пошаливала солнечная радиация… Всё время пути девочки хранили молчание и выглядели крайне сосредоточенными. На станции же все кошки, не сговариваясь, построились в боевой порядок, их излюбленной вогнутой полусферой, и строем направились куда-то вглубь этого рукотворного спутника солнца. Мне тоже нашлось место в торжественном построении.
        Мы шли по коридору, и чем ближе оказывалась конечная цель пути, тем ощутимей напрягались валькирии. Нет, внешне они были спокойны, но внутри у каждой творилось что-то поистине эпическое. Словно в последний путь свою подругу провожают, ей богу. Неужели всех валькирий, уходящих на передовую, провожают вот так? Силясь немного отвлечься от разлившегося в воздухе напряжения, я огляделся по сторонам. Впереди и сзади тоже шли люди, хотя их и было немного - с некоторым недоумением я опознал в них наших попутчиков по путешествию в транспортном челноке. Тоже прибыли провожать валькирий на бой? Нет, не может быть, чтобы при фатализме моих кошек, они вот так воспринимали проводы сестры. Даже если это - проводы в последний бой. Что-то никак не желало сходиться.
        Наш «скорбный» путь завершился в довольно-таки обширном зале, чем-то отдалённо напоминавшем перевалочную станцию на орбите Метиллии. Такие же места ожидания, такие же сосредоточенные люди, и такой же обзорный экран во всю стену… Хотя нет, были и отличия. На экране, во всю его ширину, пузырилось протуберанцами раскалённое до красноты светило. Вряд ли это был эффект прозрачности - скорее, грандиозная плоскостная голограмма или даже обычная проекция, сродни земным телевизорам или проекторам. Однако картина даже так потрясала своим величием и каким-то предчувствием неизбежности, что ли? Точнее - ощущением себя на фоне монструозного небесного тела сродни букашке или даже микробу. Впрочем, букашка эта оказалась чрезвычайно упорной, раз смогла приблизиться к опасному гиганту почти вплотную. Мотыльки, дорвавшись до вожделенного света, просто сгорают на лампочке, человек же не такой. Он спокойно взирает на великана, если и не считая себя равным ему, то уж точно не считая себя бессловесной букашкой. Вон - я ведь и ближе могу подобраться, причём без всяких заменителей. Двигаться, правда, будет сложновато, а
вот висеть в пространстве - пожалуйста. Так и будем висеть, друг напротив друга, пока у кого-то не иссякнет материал для реакции, и этим кем-то будет точно не светило…
        Ещё одной особенностью зала были сами посадочные места. Не россыпи креслиц, а кружки из них, иногда даже со столом посередине. К одному из таких кружков мы и направились. Ко времени нашего появления здесь уже собралось пятеро гражданских, одна ласточка и пара незнакомых мне валькирий. Среди гражданских выделялось двое брутального вида мужчин, все остальные собравшиеся были женщинами.
        - Вот она, Гайна, - подсказала идущая по правую руку Сай. Кошка пыталась через меня отрешиться от собственных неприятных мыслей. Что же тебя так беспокоит-то, милая?
        Сегодняшняя хозяйка вечера оказалась снежкой, причём весьма и весьма соблазнительной, даже на фоне моей рыжей прелестницы. Пожалуй, если Сайну всё же сложно назвать худенькой, слишком уж она фигуриста, эта девочка как раз претендовала на подобный эпитет. Худенькая и миниатюрная, она казалась воздушной - что особенно подчёркивала золотисто-рыжая взвесь волос, в которые Гайна куталась, как в экзотичный плащ. На фоне жёлто-красного светила казалось, будто вокруг валькирии клубится золотое свечение. Потрясающий эффект! Наверняка тут и без полей не обошлось.
        Мы тем временем подошли к компании провожающих. Сестра с открытой улыбкой осмотрела вновь прибывших, и принялась по очереди виснуть у всех на шее. Мне тоже досталась порция ласк, кошка на мне даже задержалась дольше обычного, чем вызвала фырканье последней незнакомой мне валькирии в компании. Зато пара мужчин осталась совершенно индифферентна к происходящему - никакой ревности, никакого собственнического инстинкта в них не было и в помине.
        - Это ваш? - поинтересовалась Гайна у Сайны, с явной неохотой отлепляясь от меня. Она при этом озорно блестела глазками.
        - Да, только-только коготки отрастил наш котик.
        - Не похож он на совсем уж зелёного… - тут взгляд рыжей на рефлексах скользнул по моей груди, и её жёлто-зелёные глазищи стали по пять копеек. - Две планеты! Как?! С ума сойти! Вот уж точно буду уходить с лёгким сердцем, раз среди республиканцев стали появляться такие котики…
        Какие именно, она пояснять не стала, зато присосалась теперь уже к моим губам, да так, что я невольно сжал льнущую ко мне девочку в объятиях. Когда она высвободилась, вся словно лучилась счастьем.
        - Ну, сестрички, ну удружили! Такой подарок мне прощальный сделали! Век не забуду! Хоть Память переписывай… Хотя почему бы и нет?..
        В это время, не дожидаясь, пока обрадованная республиканка пройдёт дальше по цепочке, к ней подошли Викера и Рита. Кошки теперь уже сами принялись тискать эту милаху, и та, смеясь, даже не пыталась отбиваться, а лишь льнула к своим куда более рослым подругам. Натискавшись, она что-то шепнула сёстрам, после чего вновь повернулась ко мне.
        - Ну и как тебя зовут, звёздный котик? Я - Гайна О`Дилли, наставница стай по работе со стрелковым оружием.
        - Леон. В стаях - Кошак. Во Внешних колониях - Меч Республики.
        Девочка только головой покачала - демонстрируя, что уже устала удивляться.
        - А вот не стану! - хмыкнула она, оглядывая сестёр. - Возьму и не стану! В такой час плюну на телесное, пусть будет только душевное! А, сёстры?..
        - Тебе решать, - пожала плечами Викера. - Если решишь, будет сильно. Он отличный боец. Может и в таком качестве проводить - не зазорно будет любой республиканке.
        - А ты что скажешь, Кошак? - нарочито выделила стайное прозвище валькирия. - Как лучше провожать - для души или для тела?
        И такой взгляд на меня обратила… глубокий, цепкий, ясный…
        - «У меня нет тела - смелость станет моим телом… У меня нет меча - растворение духа в Пустоте, «му-син» - вот мой меч», - почему-то эти строфы из мантры воина показались особенно уместны.
        - «Растворение духа в Пустоте…» - нараспев протянула Гайна. - Как точно… Это?..
        - Путь воина из моей малой родины.
        - Что ж, пусть так и будет! - торжественно провозгласила рыжая, стремительно разворачиваясь к остальным провожающим. - Моё время пришло, сёстры! Пора!
        Рыжим вихрем неугомонная снежка пронеслась к самой проекции на стене. Возле неё она казалась эдаким лучиком, протуберанцем, материализовавшимся в зале ожидания. Мгновение, и её уже нет. Я в растерянности стал озираться по сторонам.
        - Смотри! Сейчас! - засветила мне в бок локтем Эйди, совершенно не рассчитывая силу удара, так что вместо лёгкого тычка прилетело весьма чувствительно.
        Но мимолётная вспышка боли прошла мимо сознания, всё внимание было приковано к происходящему сейчас на экране. А там, на фоне солнца, возникла фигурка Гайны. Огромный проектор демонстрировал нам её, с видом на лицо, словно камера висела над самой головой, со стороны лица. Огромное лицо крупным планом заняло добрую треть проекции, дальше виднелись аккуратные бугорки грудок, отороченные серебром отличительных знаков; бёдра казались и вовсе гротескно маленькими, искажёнными перспективой. Ну и пробивающийся сквозь новую картинку свет солнца, конечно. Он так же, как до того в зале, бликовал на золотистой россыпи прядей, укутывающих тело тончайшей паутиной. Будто по телу струились не волосы, а токи звёздного расплава.
        Валькирия на экране широко улыбалась. Её глаза были ясными и незамутнёнными. Вокруг тела угадывался контур какой-то капсулы. И вдруг, в одно мгновение, изображение вновь изменилось, как будто какая-то сила отбросила капсулу прочь - а это была именно капсула, зализанных форм, напоминающая мяч для регби. Теперь нашему взору открывался серебристый силуэт, обращённый к солнцу продолговатым боком, по мере удаления от исходной точки становящийся всё меньше и меньше. И вот пришло то мгновение, когда он стал совершенно неразличим на фоне яркого светила. Вроде бы даже в месте, где он только что был, пространство вспучилось протуберанцем… будто солнце приветливо лизнуло созданный человеком аппарат.
        Я стоял как громом поражённый. Мысли путались. Иллюзия и реальность менялись местами. Из оцепенения вышел, только когда серебристый мячик капсулы стал возвращаться назад, выныривая из газовой бездны. Вновь перед нами внутренность капсулы… на этот раз без Гайны внутри. И тут же поверх трансляции наложился ещё один уровень, явно в записи. Теперь ракурс был иным. Камера давала вид сзади, из-за плеча. Хрупкая оболочка капсулы вдруг протаяла на всю переднюю полусферу, впуская внутрь солнечную радиацию. Было ощущение, будто внутрь аппарата хлынули неудержимые потоки солнечного вещества, заполняя собой и без того небольшое пространство.
        Против ожидания, ничего фатального для обитательницы крошечного кораблика его разгерметизация не принесла. Эстафету композитных сплавов приняла энергетическая оболочка, тут же возникшая вокруг хрупкой человеческой фигурки. И опять смена кадра. Капсула висит на месте, камера снимает, а валькирия несётся вперёд, уже без ненужной более скорлупы, окутанная лишь силовым коконом. По ушам бьёт её задорный смех, и звонкий крик: «Прощайте!» - А окутанный полями снаряд несётся вперёд, всё сильней удаляясь от капсулы. Перспектива плывёт, на самом деле совершенно неясно, кто именно движется - капсула или человек. Возможно, человек как раз остаётся на месте. Или он движется с тем же ускорением, с каким падал до того, а капсула стоит на месте. Или они движутся в разных направлениях. Из картинки на панораме всего этого не понять. Зато с кристальной ясностью проявляется окончание противоестественного полёта. Логичное, в общем-то, окончание, представшее перед зрителями короткой белой вспышкой на фоне светила. Поля не выдержали чудовищного давления газов, света и запредельного тепла идущей в недрах звезды ядерной
реакции.
        В момент вспышки я второй раз выпал из реальности, когда же оклемался, меня уже куда-то влекли. Две валькирии, подхватив под руки, тащили прочь по знакомому уже коридору. Остальные шли рядом, пытаясь сохранять построение - ужавшееся в размерах, но вполне ещё торжественное.
        - Что это было? Где Гайна? - с трудом выдавил из себя.
        - Ты что, кот?.. - голос Милены резанул по восприятию натуральным изумлением. - Она же ушла! Мы же её только что проводили!
        - Она… умерла? Сама? Но зачем?!
        - Пришло её время, - раздался куда более спокойный голос Викеры с другой стороны. - Странно, что ты не знаешь…
        - То есть это - в порядке вещей?.. Что молодая, активная девочка… вот так… уходит?..
        - Она не молодая… хотя да, внешне изменения не слишком заметны… Мы не любим становиться обузой для Экспансии, Кошак. Зачем это? Кому нужно?
        - Но вот так… на солнце…
        - Это символ, Леон, - Милена, видя, что Викера не горит желанием продолжать разговор, постаралась перехватить инициативу. - Светило дало нам жизнь, мы всю её питались его светом. Из-за полей мы это делали даже активней, чем наши предки. Ну а в конце жизни отдаём свой «свет» обратно. Говорят, для мечниц это имеет не только символическое, но и вполне практическое значение…
        Больше из кошек ничего вытащить не удалось, они с удовольствием общались на любые отвлечённые темы, но тему добровольной смерти обходили стороной. В то же время я заметил, что девочки после всего случившегося странным образом успокоились. Нет, кто-то всё ещё пылал, но вот все вместе уже не психовали. В катере, когда летели на базу, Эйди даже уселась ко мне на колени, хотя и не предпринимала попыток игры. У меня тоже не было настроения для любовных игр, зато близость белобрысой кошки подействовала умиротворяюще, как и моя близость - на неё. Так и летели. На базе же все странным образом рассосались по территории, и мы с Миленой остались одни в коридоре, недалеко от кают-компании. Да и то, Ртуть явно задержалась больше из-за меня, у неё самой были какие-то собственные планы.
        - Ми, где травы, из которых вы делаете взвар?..
        - Травы? - от удивления Старшая даже растерялась - не то ожидала услышать. Потом махнула рукой в сторону входной мембраны кают-компании. - Где-то там, наверное. Мы его через систему подачи получаем уже готовым… А зачем тебе?
        - Хочу чай приготовить.
        - Как ты сказал?.. Чай?..
        - На моей планете один из способов релаксации - чайная церемония. Особая церемония заваривания и пития чая.
        - А… Тогда ладно, - протянула республиканка, расслабляясь. - Решил сбросить напряжение? Сейчас все пытаются это сделать на свой лад. Ты только… про Тришу не забудь. Викере-то всё как с гуся вода, а вот Тиш переживает. Она очень любила Гайну. А до того Миру…
        И такой нечитаемый взгляд на меня обратила… Впрочем, всё было понятно и так. Я только коротко кивнул и крепко пожал протянутую ладонь. Милена же с чувством выполненного долга тут же убыла по своим безусловно важным валькирьим делам. Ну а мой путь лежал прямиком в кают-компанию. Нужно было найти необходимые травы, а заодно и подходящие по смыслу ёмкости.
        Отношения с техникой сразу не заладились. Видимо, для мечника это крест - только ломать, но не строить. Упрямый терминал никак не мог взять в толк, зачем валькириям понадобились неготовые «полуфабрикаты» и пустая посуда. Пока втолковывал искусственному интеллекту очевидные любому человеку вещи, сам попытался осмыслить вещи неочевидные. Что же всё-таки произошло на достопамятной космической станции? Сама по себе идея красиво уйти была мне глубоко понятна. Только так и должен уходить истинный воин. Смерть от старости - не для бойца. Да и про гражданских у меня всегда была своя точка зрения, сильно отличная от общепринятых… Что же в картине гибели этой девочки было такого, от чего меня покоробило?.. Девочки… Девочка!
        Меня поразила простота ответа. На самом деле важен был не способ ухода, а то, что уходила красивая, жизнерадостная и общительная девчонка. Активная и… молодая. По крайней мере, внешне. На уход мужчины я бы и внимания не обратил - не стал бы так грузиться, уж точно. Но женщина… Её добровольный уход в небытиё оставил в душе неизгладимый след, пошатнул в целом достаточно устойчивую психику. Теперь же, когда смог всё разложить по полочкам, стало заметно легче. Республика принадлежит женщинам. Они здесь определяют основные аспекты жизни, и они же несут всю тяжесть собственных решений. Похоже, добровольный уход - один из таких грузов. Мне просто нужно это принять, как до того принял основные принципы жизни валькирий. Ведь мне с этим жить! А заодно предстоит разобраться в деталях «процедуры» ухода, и раз сёстры не спешат делиться информацией, нужно подключить кого-то из Высших. Возможно, спросить у Дианы. Высшие в любом случае знают ситуацию на качественно ином уровне. Станут ли только рассказывать?.. А почему нет? И не такое рассказывали…
        Лирана О`Грай откликнулась на вызов, словно специально его дожидалась. Пару секунд сверлила меня взглядом, потом покачала головой.
        - Ну спрашивай, лорд. Вижу ведь, весь извёлся. Что у тебя опять стряслось?
        - Сегодня ушла Гайна О`Дилли…
        - И?.. - откровенно непонимающий взгляд.
        - Почему? Она выглядела… молодо. Душевных травм я у неё не заметил… по крайней мере, на поверхности их не было.
        - Подожди, сейчас… - орденка отвлеклась на что-то, явно развернула дополнительные голограммы. - Всё правильно. Ей неделю как исполнилось сто пятьдесят. Твои… чувства тебя подвели. Хотя понять можно… Опытная, активная, да ещё и в последний раз трахалась… А, она же снежка! В этом всё дело? Я права?
        - Сто пятьдесят?!. - от масштаба этой цифры меня натурально коротнуло.
        Я никогда даже не задумывался о продолжительности жизни этих… милых дам. А ведь и сама Лира должна быть уже не девочкой… Похоже, мои эмоции не укрылись от взгляда опытной псионки. Высшая соблазнительно потянулась. Её исполненное грации движение несколько отрезвило меня, заставило сглотнуть подступивший к горлу комок влечения. Умеют же республиканки подать себя во всей красе! Так и вспоминаешь её в совсем другой ситуации… и другой позе…
        - Старовата, да? Для такого юного котика? - муркнула девочка.
        - Лира, я просто… никогда не задумывался над возрастом своих женщин… Валери…
        - Вообще древняя ветошь, - фыркнула кошка. - Кошёлка - кажется так зовут вредных старух у внешников?..
        - Я не дурак, кошка! - рыкнул, теряя терпение от её откровенной издёвки. Особенно резануло сравнение моей Ри… - Понимаю, что сравнивать нужно только внутри, с такими же предметами и явлениями. Мерка внешников и мерка республиканок - совершенно разные, несравнимые. Давай уже, рассказывай, раз начала!
        - Послушай, кот. Я себя сейчас ощущаю, как на уроке в воспиталище. Словно молодому пацану рассказываю. У нас такие вещи каждая воспитанница знает. С воспиталища их в буйные республиканские головы вдалбливают…
        - Я никогда даже не видел вблизи вашего воспиталища. Рассказывай. Всё рассказывай.
        - Да собственно нечего рассказывать, - пожала плечами Высшая, как-то вмиг скучнея. - Основная причина, конечно, в мозгах. И в эмоционально-волевом аппарате, который поставляет для мозгов стимулы. У внешников мозги даже со всей их медициной необратимо стареют к семидесяти-восьмидесяти годам. У нас - к ста пятидесяти. Особенность нервной ткани - она не регенерирует. Плюс, рост мозга конечен, а после заполнения всех нейронов информацией, человек начинает жить прошлым, плохо усваивает новое. Генетика не всесильна. Мы и так смогли более чем в два раза увеличить срок полноценной интеллектуальной жизни. Дальше можно жить, хоть до тысячи - но это по нашим меркам уже не жизнь, а существование, с единственным мотивом - прожить как можно дольше. Нам не нужно общество маразматиков. Республиканка может уйти из жизни в любой момент. Но когда ей исполняется сто пятьдесят - она обязана уйти. Сама. Мальчиков это тоже касается. После этого возраста люди даже тупее андроидов становятся, хотя я ничего и не имею против наших кровных…
        - Вот так просто?.. Должна взять и уйти?.. Гайна смеялась, когда падала на солнце… Но она - воин. По-другому и быть не могло. А прочие республиканки?
        - А вот это уже серьёзный разговор, лорд! - теперь О`Дилли подобралась и преисполнилась серьёзности. - Нет, не просто. С гражданскими всякое случается. Но на то Орден и нужен, чтобы следить за чистотой поколений. Это наше с тобой предназначение, брат по клинку. Одно из многих.
        - Вы их что, насильно на солнце скидываете?!.
        - Ну почему сразу насильно… - осклабилась девочка. - Я тебе могла бы много красивых речей сейчас напеть. Но ведь ты не пацан в воспиталище?.. Поэтому скажу чётко. Такую неадекватную республиканку «приглашают» в резиденцию Ордена. Если отказывается, отправляют боевую группу и приводят под полями. А там промывают мозги. До тех пор, пока девочка или мальчик не возьмётся за ум. После этого им даётся неделя на утрясание всех формальностей, и добро пожаловать на солнечную станцию!.. Я всё доступно объяснила?
        - Более чем… - выдавил я, всё ещё несколько обескураженный то ли откровенностью орденки, то ли самим фактом насильственного прерывания жизни. Ведь как бы это ни обставлялось, насильственность очевидна.
        - Ладно, кот, утомил ты меня. Думай. А чтобы лучше думалось, вот тебе последний факт. Благодаря полям, мозги у Высших стареют дольше, мы имеем возможность очищать скопившийся там шлак и «взбадривать» нервные клетки. Поэтому нам разрешено жить до двухсот пятидесяти. Хотя тут дело больше в хроническом дефиците специалистов нашего уровня… И несмотря на это, до предельного срока Высшими доживает не более пяти процентов. Вот и подумай, почему так. Вспомни всех Высших, кого знал, и подумай.
        Орденка отключилась, я же остался стоять, обдумывая услышанное. Что это? Дискриминация? Привилегия? Лирана ведь не просто так мне всё это рассказала. Проверяет. Потом спросит, к чему пришёл. Или не спросит - с неё станется. Вот и думай, стоит ли вообще получать такие ответы или лучше и вовсе не спрашивать, самому до всего доходить… Благо, у меня на носу чайная церемония. Она поможет скинуть груз вопросов.
        В конце концов искусственный интеллект бесславно капитулировал перед человеческой смекалкой, и я вышел из кают-компании, вооружившись подносом с церемониальными предметами. Теперь предстояло найти расползшихся по зданию кошек, и уже в этом вопросе республиканская техника выступила добрым другом и помощником. Конкретно Триша в данный момент времени выпускала пар на татами. Что ж, вполне логично, хотя и малоэффективно - слишком она привычна к такому времяпрепровождению, а рутина далеко не всегда помогает развеяться. Зато помогу я. В этом деле ведь самое главное - отвлечь от тягостных мыслей. А для этого нет ничего лучше необычного релаксационного обряда.
        Естественно, Тиш была не одна. Они с Сайной кружили по площадке, изощряясь в отработке особенно утончённых связок. Конечно, снежка была не лучшей противницей для моей сестры по наставнице, но за неимением лучшего… Викера с Эйди сейчас вовсю утюжили виртуальных противников в малом тире, прямо у нас на базе, Рита что-то просчитывала, зарывшись в гроздья голограмм, ну а Миска ковырялась во внутренностях «моего» гравикара. Чтобы отрешиться от тягостных раздумий, каждый нашёл себе занятие по душе, и почему-то именно сегодня кошек не тянуло на коллективные посиделки. Возможно, чтобы не напоминать друг другу о недавних событиях и не мозолить глаза скорбными минами?
        Моё появление в зале с подносом в руках первой заметила рыжая. Она что-то сказала метиллии, и девочки довольно споро прервали свою игру. Перевалившись через канаты, я протянул Трише поднос.
        - Подержи, сестра. Я пока перепрыгну.
        Валькирия не стала артачиться, и уставленный чайными принадлежностями металлический прямоугольник перекочевал с рук на руки. Вскоре мы уже сидели вокруг, сложив ноги в позе лотоса - мне всегда нравилось пить чай именно так. В такой позе особенно удобно опереть руку с пиалой на колено и сидеть, ни о чём не думая, полностью отрешившись от всего мирского, лишь наслаждаясь процессом чаепития.
        - Это называется «чайная церемония», сестра… - начал я свой неспешный рассказ.
        Сначала смочить кипятком пиалу, вытереть специальной салфеткой. Кинуть на дно щепотку трав, играющих в Республике почти ту же роль, что и земной чай. Лёгкий тонизирующий напиток. Теперь можно заливать кипятком. Перемешать кисточкой. Здесь нет бамбука, из которого их обычно делают, но есть очень похожий древесный материал. Поразительно, но чужие травы ведут себя так же, как земные! Даже пенка поднимается до самых краешков пиалы, показывая, что чай удался.
        Руки сами собой выполняли привычный ритуал, а глаза внимательно отслеживали мимику метиллии, да и за снежкой приходилось приглядывать… Она запросто могла сорваться в секс, а это сейчас явно лишнее. Страстью можно залить горе, но вот потом, когда всплывёшь, будет стократ хуже. Но чайная церемония - это не просто чай. Я рассказываю о ней, как о медитативной процедуре, тем самым настраивая гостей на доверительную беседу. Важно всё - голос, нейтральность выбранной темы, спокойная плавность движений. Триша в задумчивости наблюдает за моими манипуляциями. Её немного заворожила пластика движений, дополненная подходящим тембром голоса. Это хороший результат, правильный - подобно пенке на пиале, он указывает на верность выбранной тактики.
        С поклоном вручаю пиалу метиллии, сжимая её в обеих ладонях. Сестра принимает чашу, зеркаля мой жест. Мягко ей улыбаюсь. Теперь очередь принимать «дар» Сайны. Эта внешне серьёзна, зато в глазах пляшут весёлые бесенята. Похоже, она не сильно скорбит о потере, и занимается здесь тем же, чем и я. Поэтому не мешает. Даже помогает, соблюдая неведомый до того церемониал. Это тоже правильно. Никто не должен выбиваться из общей паутины движений и жестов, слов и общей энергетики.
        Поразительно, но Тиш пьёт чай так, как нужно, словно знает церемонию не хуже меня. Маленькие неспешные глоточки. Вдумчивое внутреннее созерцание между ними и внутри них. Едва у всех в руках оказываются пиалы, на несколько минут прекращаю монолог, чтобы каждый почувствовал тишину. Только теперь можно начинать разговор. По правилам церемонии хозяин должен поговорить с каждым, но сейчас особый случай. Мало просто задавать вопросы - нужно самому рассказывать.
        - Признаюсь, сестра, до этого я не знал, как уходят республиканки. Это стало для меня откровением.
        - Внешники вообще не спешат уходить самостоятельно, - ровный голос Триши возвестил, что она вполне настроилась на беседу без эмоций.
        - Внешники бывают разные, - улыбаюсь ей мягко, с лёгкой грустинкой. - Но ты права, это философия далеко не для всех. Удивительно, как она могла заразить целую цивилизацию…
        - Мне показалось, ты вёл себя там как типичный внешник.
        - Меня потрясло не то, что человек ушёл за грань добровольно, а то, что это сделала молодая и активная ещё девочка. Это реакция на уход женщины… которая ещё могла бы родить и принести в мир новую жизнь.
        - Что-то ты не спешил помогать ей в этом нелёгком деле… - не удержалась от остроты Сай.
        - Дураком был, - пожал плечами и не думая менять равномерный тон беседы. Ещё и рыжей попытался намекнуть взглядом. Вроде бы помогло, она подобралась. - Если бы знал, что она пойдёт на смерть, даже думать бы не стал. Для республиканок это слишком важная часть жизни, чтобы ограничивать её на пороге смерти. Буду ещё долго корить себя за оплошность.
        Произнося эти слова, я смотрел Трише в глаза. Только после игр в гляделки с Сай понял и ещё одно. В памяти всплыл взгляд одного из мужчин Гайны, когда мы с ней обжимались и целовались у всех на виду. В его глазах не было не то что ревности - не было даже отголоска какого-то сожаления или неодобрения. Он воспринимал такое поведение своей женщины, жены, как само собой разумеющееся. И я со всей определённостью понимал сейчас, что никогда не смогу стать настоящим республиканцем… чтобы вот так, без тени эмоций, наблюдать публичную измену собственной женщины. Сейчас я только укрепился в мысли сделать всё, чтобы моих кошек не тянуло на сторону. Знать бы только, как этого добиться…
        - Никому из нас даже в голову не могло прийти, что ты не знаешь. Котов всегда приводят, как прощальный поцелуй фракции. Слова, безусловно, получились красивыми, но важны не они. Важны дела. Последние ощущения - наполненность жизнью. Когда уходит республиканка, она напоследок запускает репродуктивную функцию. Просто так, чтобы почувствовать жизнь во всех её проявлениях.
        - Я… Корю себя за Миру, теперь ещё и за Гайну буду… Плохо, что и ты меня коришь за них, - тряхнул головой, но взгляд не отвёл, так и смотрел метиллии глаза в глаза.
        - А вот это лишне, кот. Ты сам меня недавно уверял, что Мира сама свой выбор сделала. А Гайна смеялась, когда летела навстречу смерти. Она радовалась объятьям светила. Твои слова очистили ей душу. Это тоже был её выбор, и, как видишь, выбор правильный… Да, осадок есть. Но ведь есть и многое, за что тебя нужно благодарить! Уже сейчас есть! Вот что. Пошли на татами, там и разрешим наши душевные терзания.
        Кошка попыталась порывисто встать, но я придержал, положив ладонь на колено и отрицательно качнув головой.
        - Не спеши. Чайная церемония не терпит спешки, импульсивности. Нужно довести, «испить», её до конца.
        - Но у меня уже всё… - с ноткой растерянности в голосе протянула эта сильная кошка. Невозможность соблюсти традицию из-за досадного недоразумения ударила по ней куда сильней любых уговоров мужчины.
        - Давай, я обновлю, - улыбнулся, скидывая оцепенение.
        Пожалуй, всё складывалось даже лучше, чем я планировал. Кошка не только успокоилась, но начала ещё и меня успокаивать! А это значит, она в порядке, или скоро будет в порядке. И ведь нашла подходящие слова! Проявила мудрость и невероятную для себя терпимость!
        - Лучше скажи, почему вы все так напряглись - там, на станции. Я-то понятно, но если вы привычны к такому уходу, зачем психовать коллективно?..
        - Понимаешь, кот… - судя по серьёзности тона и глубочайшей задумчивости Триши, мой вопрос оказался правильным. - Уходить самой - легко. А вот понимать, что видишь сестру в последний раз… Если бы можно было уйти всем вместе, всем, кто любит и любим…
        - У меня на планете в древности у некоторых народов было правило… Правитель должен был уходить вместе со своими жёнами и наложницами… Иногда ещё и со слугами… Не думаю, что они были счастливы отправляться вместе с ним на костёр…
        - Варвары - что с них взять, - хмыкнула Сайна.
        - А ты уверен, что они были так уж несчастны? Что их ждало в жизни после смерти своего покровителя?..
        Не сразу до меня дошёл весь смысл фразы метиллии, а когда дошёл, я на некоторое время погрузился в себя. Неспешно пил чай - и думал. А ведь кошка права! Никогда не смотрел на ситуацию с такой стороны. Что ждало бы родных ушедшего «полубога»? Как к ним отнеслись бы новые «боги»? Вряд ли были бы счастливы наличию под боком конкурентов на мысли и чаяния подданных… Что лучше: всю жизнь мучиться или один раз принять судьбоносное решение и перерубить гордиев узел противоречий?..
        Хотя у меня перед глазами сейчас была ровно такая же ситуация. Кошки почему-то не спешили решать свои душевные проблемы радикально, а ведь для этого вовсе не обязательно умирать!
        - Почему вы все в такой момент разбрелись по углам? Почему не устроили посиделки? Не выбрались куда-нибудь? - не удержался я от вопроса.
        - Сегодня на редкость дурацкий день. Все почему-то растерялись. В итоге нам с Викерой пришлось приводить в порядок тех, кто в этом больше всего нуждался, - неожиданно серьёзно высказалась Сай, чем только подлила масла в огонь моих сомнений.
        - И куда ты предлагаешь стае «выбраться»? - смерив меня оценивающим взглядом, поинтересовалась между тем метиллия.
        - Погулять в лесу, сгонять на полигон и выкинуть из головы самокопания под огнём орудийных систем… искупаться, наконец! У вас здесь есть какие-нибудь водоёмы поблизости?
        - Недалеко есть река… - оценивающий взгляд Тиш сменился раздевающим. - Интересно будет на тебя посмотреть в воде. Как ты плаваешь. С твоим телом это должно быть красиво…
        - А я бы ему даже помогла… плавать ещё лучше! - опять не удержала задора рыжая проказница.
        Мы допили чай и пластично поднялись на ноги. Уже когда подходили к канатам, Триша порывисто обернулась.
        - Хочешь начистоту, кот?
        - Да.
        - Всё, что сейчас происходит, действительно - дурь. Так не бывает. Это они тебя так проверяют, - кошка при этом сделала большие глаза и показала пальцем куда-то вверх. - Сможешь ли ты в такой момент, преодолевая и свою собственную тоску, привести нас в порядок. Но это только моё мнение, имей в виду. Если хочешь наверняка - спроси потом у Ми или у Смерти.
        - Что-то мне подсказывает, что получу ответы только от Смерти, которая отнюдь не валькирия, - естественно, такие вещи не разглашаются. Не для того они ведут свою игру, чтобы раскрываться, не добившись нужного результата.
        - А оно тебе надо - знать ответы? - Сайна прижалась к самому боку и теперь шептала в ушко. - Лучше подумай, как будешь гасить мою страсть. До реки ведь нужно ещё добраться!..
        Глава 4. Прогулки с котиком
        Время от времени мы с кошками смотрели новости. Происходило это или вечером, или в перерывах между сексуальным угаром и боевой подготовкой в середине дня. Тут не было какой-то системы, смотрели мы их тогда, когда появлялось что-то интересное, и кто-то из валькирий настоятельно требовал Совета Стаи. Ну или когда просто хотелось отвести душу…
        Почему столько сложностей? Да потому, что это не было классическим просмотром программы по земному телевидению. Чем отличается такой просмотр? На бедные, размягчённые за день нервной работой мозги землянина выливается сплошной, плохо переваренный поток информации. Вместо ясности в мозгах, он вызывает лишь чувственный отклик по типу: «Они все козлы!» «Опять дураки дороги не поделили», и так далее и тому подобное. Собственно, земные новости - это не информация как таковая, они содержат в своей основе крупицу идеологии, чтобы вызвать правильное эмоциональное отношение людей к некоторым фактам. Валькирии же сильно меня удивили и здесь. Их подход к новостям был в корне иным. Больше всего он напоминал мне рассказ одной бабушки… Я тогда вёл восточную гимнастику для группы пожилых людей… Так вот, она рассказывала, что в бытность советским учителем, ещё в молодости, часто делала своего рода политинформацию перед другими преподавателями, на коллективном собрании. Было принято нагружать общественной работой то одного, то другого члена коллектива, однако такая работа не была ей в тягость, она даже нравилась.
        Политинформация рождалась так. Член коллектива брал все доступные источники информации - в особенности центральную газету «Правда» - и делал обобщённый доклад о политической ситуации в мире. Заметьте: это происходило не в неких институтах или в спецслужбах, а в каждом мало-мальски сложившемся коллективе. Поэтому степень политической подкованности молодых специалистов тогда была очень высокой. Можно сказать, они сами себя вдохновляли на подвиги, отмечая несправедливость в мире или видя подвиги борцов с этой самой несправедливостью. В такой подаче информации тоже присутствовала известная доля идеологии, но она при этом была систематизирована, к ней был приложен человеческий интеллект на местном, локальном уровне. Многое, конечно, зависело от личности докладчика, но раз бабульке нравилось… Не думаю, что она это делала плохо.
        В стае происходило нечто подобное, только со своей спецификой. Прежде всего, подборка содержала голографический ряд, то есть шла в картинках. Доклад не был чисто устным, он был визуализирован. Докладчица делала нарезку, подобную той, какую сделала Валери для Дани Памяти, только по несколько иному предмету. Нарезка сопровождалась пояснениями. По своей сути, это была такая же маленькая Память, только не совсем память. Вся изюминка как раз и состояла в содержании доклада-ролика.
        Существовали универсальные темы, которыми интересовались все валькирии без исключения. Это были, прежде всего, новости из Верховного Совета. То, что определили Верховные как основу политической стратегии или текущей тактики. Часто прослушивались фрагменты речей и докладов старших сестёр, пользующихся у республиканок непререкаемым авторитетом. Старшие здесь выступали чем-то сродни духовным лидерам в мусульманстве. Второй блок общих вопросов - это успехи реколонизации. Здесь разница в подходе землян и республиканок прослеживалась особенно сильно. Девочки имели доступ к идущим военным кампаниям в реальном времени. Ну, или почти в реальном. То есть они могли наблюдать сражения, идущие прямо сейчас, как если бы были их непосредственными участницами. Но могли и получить любую запись боёв, какие имели место вчера, позавчера - да когда угодно. Можно было получить не саму подробную запись, а выдержку ключевых моментов, то есть уже обработанную профессионалами. Глубина итогового разбора при таком подходе упиралась лишь в фактор времени, потребности и желания.
        Так, Мисель фанатела от боёв истребительной авиации, и порой подолгу смотрела детали стычек малых корабликов. И всё это с открытым ртом или ожесточёнными комментариями - ей только попкорна не хватало, ей-богу! Но смешного тут было мало, девочка великолепно владела тактиками боевых действий малых кораблей. Хоть сейчас ставь её командиром соединения истребителей любого уровня. Заметьте, простую валькирию, даже не Старшую! В таких моментах особенно явственно проступал вопрос комплектования стай. Это был качественно иной человеческий материал, нежели у внешников. Почему на убой бросают таких спецов? Пока я до конца в этом не разобрался, но, уверен, со временем смогу понять глубину замысла Высших. Потому что разгильдяйством или глупостью это никак не могло быть - напротив, здесь попахивало опытом и системным подходом… Стоит ли говорить, что Мисель регулярно пичкала стаю новостями про свои любимые истребители? Кошки, даже не будучи ласточками, уже назубок изучили всё, что им могла поведать двинутая на малых кораблях боевая сестрёнка. А как увлечённые люди относятся к свежим ушам? Правильно, они
воспламеняются энтузиазмом и начинают с новыми душевными силами вещать окружающим о своих увлечениях. Так что мне тоже в скором времени предстояло приобщиться к тактикам и стратегиям москитного флота Республики.
        Другим интересующим всех вопросом была тема экономического развития и ассимиляции уже присоединённых колоний. Зачем это кошкам, я тоже не совсем понимал, на прямые вопросы они только отшучивались и смотрели на меня большими глазами - мол, что, правда не понимаешь или придуриваешься?
        Конечно, кошки не могли обойти стороной и вопросы фракции. В любой военной кампании они, прежде всего, старались узнать, кто из сестёр отличился. Радовались за них, аки дети. Ну а по тем, кто погиб… искренне скорбели. Не проходили они и мимо тактических схем, которые были использованы в кампании. Порой доходило до ожесточённых споров - кто как видел то или иное решение. И что интересно, споры эти были отнюдь не голословны. У каждой валькирии в загашнике имелась обширная база данных, откуда та могла сходу выудить пример из прошлых кампаний. Я натурально восхитился такой глубиной вовлечённости кошек в процессы тактики. Земных военных обычно принудительно информировали о новшествах, обзывая этот процесс «повышением квалификации». Редко кто из них тянулся к знаниям вопреки, а здесь - сами десантницы искали и находили новое. Ещё и спорили, как сделать ещё лучше! Мне тоже многое стало понятно - например, зачем меня так основательно натаскивали. Всё оказалось банально и просто. Без подобной подготовки я просто не смогу погрузиться в тему наравне с прочими сёстрами. Но откровением это стало только для
меня, для самих кошек всё это было естественно и не требовало дополнительных пояснений.
        Наконец кошки, все как одна, фанатели от новостей строительства. Они с пеной у рта обсуждали отнюдь не проблемы фортификации, а самое банальное гражданское строительство. Правда, уклон имели в культурные сооружения, музеи, общественные здания всех мастей и необычные частные проекты. С чего такой интерес, я узнал много позже, а пока просто старался вникать наравне со всеми.
        На этом, пожалуй, основной перечень общих интересов заканчивался, дальше шли частные направления. Ну, это как у Мисель с истребителями. Милаха Эйди постоянно носилась с какими-то животными, растениями, иными формами жизни. Однажды кошка притащила кадры игры крупных морских млекопитающих. Их стая состояла из пяти самок и одного самца. Самки были поменьше, но чрезвычайно гиперактивными, а самец - массивным и медлительным; эдак вальяжно он бороздил мировой океан, самки же живыми торпедами носились вокруг - они же, в основном, и охотились.
        - Котик, тебе это ничего не напоминает? - проворковала тогда Сайна.
        - Не надо, кошка! А ты, Эйди, в следующий раз лучше про больших кошек принеси. Лучше буду львом, чем этим… как его там…
        Ржали тогда долго, а потом милаха действительно сделала обстоятельный доклад про кошачьих хищников, очень напоминавших по повадкам земных львов.
        Забавно, правда? А если к этому добавить великолепные познания кошки в ксенобиологии? Эта метиллия знала, как на чужих влияют звуковые сигналы разной интенсивности и спектра, как воздействует свет, как они сами реагируют на те или иные параметры окружающей природной среды… То есть милая девочка могла на коленке собрать психотропное оружие против любой известной в Республике твари. Вот тебе и биолог… Милаха составила мне такой подробный анализ тарроков, когда я попросил об этом, что просто поразила глубиной своих познаний в предмете. Такой информации не было даже на Экспозиции Метиллии. По крайней мере, она не лежала на поверхности, её нужно было специально искать - зная, что ищешь!
        Удивительные познания Эйди неожиданно дополнила Викера. В её исполнении я впервые увидел боевую систему тарроков. Не так, как на экспозиции, когда цель у модели - отыметь случайно забредшую туда республиканку, а с целью вполне приземлённой - порвать или убить. Однако наставница знала и методы эффективного противодействия тварям с иным строением скелета и мышечного каркаса. Она даже меня на это натаскивала! Оказалось, все валькирии в той или иной степени владели подобными техниками.
        Ещё Викера, Триша и Милена увлекались стрелковым оружием. Они знали обо всех прототипах, умели не только пользоваться, но владели базовыми навыками починки в боевых условиях. Я уж молчу про теоретические знания физической природы явлений, использованных при создании оружия. Порой кошки в своих спорах уходили в такие дебри, что мне только головой оставалось качать и спешно углубляться в инт, чтобы понять, о чём они вообще говорят.
        Сайна любила электронику, в особенности - системы радиоэлектронной борьбы. От всевозможных антенн фанатела - даже основанных на использовании полей. А ещё ей нравилось следить за терраформированием новых планет. Понятно, что не в реальном времени - всё же процессы это небыстрые, - но на ускоренном воспроизведении или фрагментами частенько прогоняла. На серьёзном уровне её не понимал никто в стае, но общими принципами терраформинга, с подачи этой рыжей снежки, владели все.
        Но самой не от мира сего оказалась Рита. Физика иных метрик. Думаю, всё этим сказано. Что делал в стае состоявшийся доктор физических наук, великолепно владеющий космической навигацией - я затруднялся ответить, это было за гранью моего понимания. Привычный мир, когда я узнал специализацию этой девочки, попросту рухнул. Тут я убедился окончательно, что мне не хватает элементарных фактов для анализа, но найти их почему-то не удавалось. Все молчали, а когда задавал прямые вопросы, сводили всё в шутку или попросту отмалчивались.
        …В тот злополучный вечер, после просмотра новостей, плавно перетёкшего… в просмотр Памяти недавно погибшей сестры, мы обсуждали увиденное.
        - …Она не просто умерла, Кошак, она своей смертью спасла сестёр! Она проявила просто невероятную, немыслимую прозорливость! Всё рассчитала на много ходов вперёд, и поняла, что только так может послужить Экспансии! Мы не должны просто переваривать замшелые догмы. Не должно быть абстрактной службы Экспансии. Эта служба должна быть живой, активной, деятельной. Именно поэтому интуиция - наше всё. Даже потоки как таковые не первичны - первичен именно общий настрой, нацеленность на интересы Экспансии. И каждый идёт к пониманию этих интересов своим путём, через свою жертву и свой героический труд продираясь к пониманию, вырабатывая его!.. - в припадке священной эйфории вещала Рита, а я невольно любовался этой необычной женщиной.
        Обычно кошка была спокойна и предельно рассудочна; интуиция, о которой она сейчас говорила, не была её сильной стороной. Но в такие моменты, когда речь заходила об обсуждении памяти сестёр - валькирия словно преображалась. Она становилась горячечной, выдавала порой такие перлы, которым позавидовала бы вся система пропаганды СССР в лучшие его годы. И ведь как органично они у неё выходили, эти истины! Как естественно, непринуждённо и эмоционально! Вот кому бы поверили без всякой задней мысли в моей стране!
        Память вообще оказалась чрезвычайно яркой, сильной на эмоции и на морализаторское воздействие. Девочка умерла так, как, наверное, мечтал бы умереть любой викинг в прошлом. Или не мечтал. Ибо даже в смерти ей пришлось проявить поистине непредставимый по меркам земного прошлого интеллект. Изобретательность, которая была немыслима без огромного багажа знаний за спиной. Багажа не просто знаний абстрактной цивилизации - но багажа знаний и умений вполне конкретной дочери Республики. Ведь что такое достижения цивилизации, её интеллект? Это размазанный между многими живущими и умершими совокупный объём интеллектуальных достижений. И вовсе не обязательно, чтобы каждый отдельно взятый представитель этой самой цивилизации обладал хотя бы зачатками общего цивилизационного интеллекта. Кому-то выпало владеть многим, а кому-то - жалкими крохами. Неравенство духа в высокоразвитой цивилизации даже более заметно, чем в цивилизации отсталой. И вот эта десантница смогла, просчитала, опираясь на огромный багаж собственных знаний и навыков, а после нашла в себе силы отдать жизнь. Кто во всей вселенной в состоянии
остановить их - таких?..
        - Рита, ты просто неотразима, когда говоришь об Экспансии, - улыбнулся я девочке, чем вызвал фырканье со стороны старших сестёр. - У тебя так восхитительно блестят глазки… такая экспрессия… Жаль, что это происходит лишь при созерцании чужой трагедии, пусть и героической. Даже в сексе ты спокойней.
        - Вот что это сейчас было, Кошак? - насупилась черноглазка.
        - Всё, всё! Молчу! - я поднял руки вверх, в интернациональном жесте примирения. - Не подумай, кошка, что я так шучу. Понимаю, с подобными вещами не шутят. Сестра действительно отдала всю себя. Но умереть - не главное. Можно умереть глупо и бездарно. Можно случайно. А вот так… Это действительно достойно уважения и Памяти. Мне только обидно, что такая сильная, красивая, умная… погибла. Могла бы детей растить - таких же сильных, красивых, умных… Мужики должны умирать - не женщины.
        Кошки вокруг зашумели, но в их голосах не было ни крупицы издёвки или небрежения. Сёстры уже смирились с этим моим жизненным стержнем. Чем-то он им даже импонировал. Ну да, какой женщине не понравится, что ради неё готовы жертвовать жизнью? Даже бешеным республиканкам льстило подобное отношение. В этот момент, пользуясь затишьем, с нашего постоянного стайного лежбища на ковре, по центру расположения, поднялись Триша и Мисель. Последняя подмигнула мне и выдала:
        - Ладно, вы пока развлекайтесь - гляжу, уже пришло время клубнички, - а мы с Тиш пока прогуляемся. Нас сегодня охота ждёт. Только вы его совсем уж не заездите. Нам оставьте. Мы как раз к своей очереди с охоты вернёмся.
        И девочки энергичной походкой проследовали на выход - до меня даже не сразу дошло, о чём они вообще. Мысли были где-то далеко, в иной реальности. Там, где люди сражаются и умирают, где постоянно бросают свой труд в горнило свершений Экспансии… Но даже сквозь наваждение чужой героики до сознания всё же дошло это слово - «охота». И как-то резко выдернуло меня из абстрактных дум своей более чем реальной неприглядностью. Я неверяще уставился в сторону выхода, но кошек там уже не было. Тогда я выхватил инт и вызвал Мисель.
        - Почему, кошка?.. - задал возникшей голограмме лишь один вопрос.
        - Охота? Так это же драйв, каких поискать! Там даже секс не первичен… Эй-эй, ты чего, Кошак?
        - Я думал, ты - моя кошка, - бросил ей, весь подавшись вперёд.
        - Слушай, не надо, - недовольно махнула на меня рукой девочка, словно пыталась отмахнуться от назойливой мухи. - Не надо мне сейчас мозг выносить. Прилечу, потом поговорим.
        Голограмма погасла, прерванная с той стороны, а я ещё несколько минут сидел и невидяще смотрел сквозь неё. Вокруг что-то обсуждали кошки, голограмма Памяти вновь ожила, но всё это проходило сквозь меня. В душе клокотала такая ярость… Хотелось здесь и сейчас выпустить поля и зажать, сдавить, размазать… Кого? Да хоть кого-то! Невероятного труда мне стоило сдержать рвущиеся наружу энергии. Понимая, что ещё чуть-чуть, и я их не удержу, я подскочил и пулей вылетел в коридор.
        Боевые сёстры в недоумении уставились мне в спину. Здесь были не все валькирии - Эйди и Сай гостили у подруг в другой стае, так что, с учётом убывших Мисель и Триши, оставалось трое: Милена, Викера и Рита. Девочки переглянулись. Только Старшая, знавшая меня куда лучше остальных, всё поняла правильно. Викера хотела было броситься следом, но ариала отрицательно мотнула головой, и та осталась на месте. Милена сама поднялась и, тяжело и даже обречённо вздыхая, отправилась приводить кота в порядок.
        Когтистая ладонь мелькнула в считанных миллиметрах от шеи - увернуться удалось в последний момент. Но уворачиваясь, я ушёл не просто в бок, а со смещением вперёд. Резкий поворот в сторону противника, и вот уже он передо мной - провалившийся в удар, уязвимый для агрессивной контратаки. Когти сразу двух рук вспарывают воздух. Удар! Ошмётки иллюзорной плоти расползаются на плече и животе противника. Будь это не голограмма - отдыхать бы ему в регенераторе не меньше часа. Бил я жёстко, рассчитывая повредить внутренние органы.
        Иллюзорный противник валится на колени, изображая крайнюю степень повреждений, но я и не думаю останавливаться. Со звериным, исполненным боли криком: «Мисель, почему?!» - набрасываюсь на уже поверженного врага. Когти мелькают белёсыми росчерками, плоть расползается лоскутами, летят в стороны ошмётки… Всё реализовано с максимальной степенью достоверности. И что самое интересное, голограмма пытается регенерировать, читерит, но полевой сгусток человекоподобного силуэта оказывается под ударом моих собственных полей. По боевым имплантам снуют цепочки разрядов, кажется, что наведённый электроникой иллюзорный противник кривится, изгибается под ударами инородных энергий. Сама его структура, не рассчитанная на такую жестокую игру, мерцает, так и норовя рассыпаться безобидными искрами. Но настроенная на бесконечную регенерацию программа продолжает пытаться оживить своё обречённое на убой детище…
        Когда генератор, жалобно урча, влил в таящую уже тень последние крохи энергии, свет в зале откликнулся пульсацией. Перерасход. Впрочем, последнее предупреждение электроники не прошло даром, я отпустил собственную энергетическую хватку и дал врагу собраться из ошмётков, каковыми он ещё секунду назад являлся.
        Как раз в этот момент в тренировочную зону зашли две кошки - Милена и Сайна. Старшая выглядела встревоженной, напряжённым взором она в который уже раз осматривала зал, и снова и снова прикипала к схлестнувшимся в отнюдь не виртуальном бою фигурам.
        - Сайна, попробуй ты. Меня он сейчас не воспринимает.
        - Почему? Вы же хорошо ладите.
        - Да, но… есть нюансы. Ты сейчас сама всё поймёшь.
        Несколько минут девочки постояли у канатов, наблюдая за очередным раундом избиения разъярённым котом теневого противника. После очередного вырвавшегося из горла кота рыка, снежка облизала пересохшие от мгновенно вспыхнувшего желания губы. Её глаза влажно заблестели, отражая рвущее душу предвкушение.
        - Какой он… необузданный! - тихо проговорила рыжая. - Хочется его прямо так… разложить… или даже самой…
        - Эй, кошка! Приди в себя! - пальцы Старшей больно впились в локоток снежки, что заставило её вынырнуть из глубин собственных эротических фантазий.
        - Я слушаю, - с трудом отводя взгляд от беснующейся на татами фигуры, проговорила валькирия.
        - Я уже всё перепробовала. Викера считает, что тут только регенератор поможет… Но мне не хочется его туда отправлять. Он по-своему прав.
        - Это он так из-за них?..
        - Из-за Мисы, - тяжело вздохнула ариала, отворачиваясь. - На верность Триши он пока и не замахивается, но вот Миска… Считал, она больше не будет распыляться.
        - Зачем они хоть на охоту-то пошли? У них же вроде с ним всё нормально было…
        - Спроси чего полегче! Ты же знаешь нашу бешеную… У неё семь пятниц на неделе. По-моему, именно она Тиш на подвиги и сподвигла. Лучше подумай, как его в чувство привести.
        - Не знаю, сестра. Но попробую. А тебя, кстати, саму на сторону не тянет? - в обращённом на Старшую взгляде читалось ярчайшее любопытство.
        - Нет. Я свой выбор уже сделала. Кошак был очень убедителен… Он реально готов на всё, чтобы я была только с ним. По-моему, и с тобой у него также.
        - И что тебе мешает, как сейчас Мисель?..
        - Здравый смысл. От добра добра не ищут. Меня мой котик вполне устраивает как любовник и как боевой брат. Если бы была его воля - он бы хранил верность нам всем. Дико, конечно, звучит… Но почему бы не пойти ему навстречу, если он сам готов на всё?..
        - Ты права, - упрямо сжала зубки рыжая. - От добра добра не ищут. Я хочу именно его. На остальных мне плевать. Миска… видно ещё до конца не осознала, чего вообще хочет в этой жизни. Хотя от неё я такого не ожидала… Впрочем, тем полезней ей будет встряска. Я его заберу. На всю ночь. Только под утро верну. Поговори с Эйди и Ритой, пусть мою следующую очередь себе забирают. Вы же с Викерой под утро его встретите.
        - Хорошо, сестра. Действуй. А я пока пойду… Не буду вам мешать.
        Мне было погано. Каждый новый разодранный в клочья виртуальный противник рождал где-то глубоко внутри странное чувство. Казалось, я - утёс, а поля - пенные волны, что бьются об него из года в год. Каждый удар, каждый накат шипящей пены, рождали в душе рокочущий отклик. Постоянная свистопляска с полями помогала выплеснуть из себя наболевшее, растворить его в энергетическом буйстве. Когти в этом были куда эффективней клика - ибо намертво срослись с моей собственной нервной системой, стали частью тела и… души.
        Завершив очередной этюд, я аккуратно перетёк в новую стойку, чтобы в очередной раз наблюдать возрождение из небытия своего нерадивого соперника. Нет, убить его, конечно, можно… вместе с электроникой базы. Но пойти на такое я не мог. Сложно придумать что-то более нелепое для стравливания собственного гнева. Остальные кошки-то при чём? Энергия всем нужна…
        Моим отстранённым состоянием тут же воспользовалось новое действующее лицо. Откуда-то сзади ко мне под руку скользнул смазанный из-за стремительности силуэт. По рыжему росчерку волос и ещё по доброму десятку уникальных параметров, я безошибочно определил в гостье Сайну. Когда кошка прижалась ко мне упругой грудью и уютно умастила на плече свой острый подбородок, сердце зашлось нежностью.
        - Моя кошка! - почти неслышно рыкнул я с оттенком обожания, но эта бестия услышала и доверчиво потёрлась об меня в ответ.
        - Пошли, Кошак. У меня есть для тебя подарок.
        - Подарок? - хмыкнул в ответ, иронично вздёрнув бровь.
        - Сладкое будет позже, - не прониклась чертовка. - Сейчас время прелюдии.
        Собственно, а почему бы и нет? Милена до того пыталась меня пронять, но то ли она слишком рано сунулась, то ли просто не к ней сейчас сердце лежало. Приобняв друг друга за талию, мы покинули тренировочную зону, оставив голографического болванчика в гордом одиночестве. Думаю, будь он живым человеком, вздохнул бы с облегчением - что на одного неадекватного «пользователя» в его жизни стало меньше.
        Сайна провела меня к выходу из здания и оставила здесь на пару минут - подышать свежим воздухом. Вскоре девочка вернулась. Выглядела кошка донельзя деловой, разве что небольшой рюкзачок за спиной придавал ей толику легкомыслия. Словно она и не боевитая валькирия, а обычная земная девчонка, вырядившаяся в экзотичное одеяние для какой-нибудь реконструкции «Звёздных войн».
        - Что за сюрприз ты мне приготовила, кошка? - поинтересовался, когда мы прервали импульсивный поцелуй.
        - Ты же хотел со мной «в поход», как ты его называешь? Так вот: у нас с тобой вся ночь впереди. «Только ты и я, шелестящий тент палатки, и девственный лес кругом…» Жаль, я не подхожу под определение «девственного», - всё же не удержалась от шпильки эта рыжая кошка.
        - Что, серьёзно? А остальные?
        - С Миленой, Викерой, Ритой и Эйди я вопрос решила, а Триша и Мисель в пролёте. Ты же этого хотел? Правда, я молодец?
        - Ты просто чудо, кошка! - слова девочки всколыхнули в душе настоящую бурую. Я не удержался, подхватил Сай за талию и раскрутил в воздухе - ни её совсем не маленький вес, ни тяжесть только кажущегося миниатюрным рюкзачка, не могли меня остановить.
        В лес входили, трепетно держась за руки, подобно влюблённым. Хотя почему «подобно»? Мы и были влюблёнными, пусть и по-своему, по-республикански. Лес встречал одуряющим запахом свежести, лёгкими ароматами цветов и ягод, доверительным перешёптыванием листвы. Деревья в нём были немного непривычны моему «земному» взгляду. Высокие, с лиственной кроной, начинающейся в нескольких метрах над землёй - этим они напоминали сосны, пусть и лиственные. Подлесок, как и в сосновом бору, был редким, но причины этого крылись, скорее всего, не в хвое, каковой здесь отродясь не было, а в чём-то другом. Возможно даже, в деятельности человека, потому что за всё время нашей прогулки нам не попалось ни одного поваленного или даже грозящего упасть деревца.
        Лесные исполины всегда настраивали меня на философский лад. Хотелось отрешиться от мирской суеты и думать, думать, думать… только медленно, в такт неспешной текучей жизни столетних лесных хозяев. Вот только чуть подрагивающая от обилия чувств ладонь в моей ладони располагала к иному. Рука была подобна нити, связующей нездешний мир древесных крон с миром реальным, чувственным. Я кожей ощущал настрой идущей рядом женщины, её совершенно непредставимую, поистине гремучую смесь чувств. Здесь было любопытство, граничное с интересом. Было обращённое на лес ощущение глубокого эстетического удовлетворения. И, конечно же, было это неискоренимое республиканское желание, переходящее от лёгкого невесомого трепета к всепожирающей страстности. Кошка балдела от нашего невербального единения душ и тел. Боюсь представить, что с ней будет, когда мы окажемся в постели…
        Проверить свои опасения удалось довольно скоро. Чем глубже в лес мы заходили, тем сильнее разгорался огонь нашего взаимного влечения. Не прошло и пятнадцати минут, как я с рыком придавил валькирию к ближайшему дереву - к слову сказать, к делу выбора подходящего ствола подошёл со всей серьёзностью, и кошка не осталась внакладе. Ей нигде не давило наплывами коры или засохшими сучьями, так что уже сама девочка поспешила повиснуть на мне, обвить стройными сильными ножками - демонстрируя так высочайшую степень доверия. Над лесом в тот же миг разнёсся её тихий, но отчётливо различимый смех.
        Веселье валькирии, телом которой я столь беззастенчиво и неромантично пытался утолить подкатившую к горлу страсть, немного отрезвило меня. Из горла ещё рвался звериный рык, а очистившийся от инстинктов разум уже фиксировал всё новые и новые детали. Кошка смеётся… До того она крепко держала меня за руку, исподволь лаская пальчиками… И это мягкое, словно невесомое, касание к самому сокровенному… «Да она же с самого начала использовала имплант!» - накрыло меня волной понимания. Но никакого отторжения эта волна не несла - напротив, следовало отдать девочке должное за тонкое и деликатное воздействие, которое я поначалу принял за естественное единение наших душ.
        Потом мы вновь шли, то и дело соприкасаясь бёдрами, стараясь прильнуть к партнёру как можно сильней. Нам нестерпимо хотелось вжаться, раствориться друг в друге. Сайна теперь и не пыталась скрыть лёгкое касание, даже поглаживание, импланта. За всё время путешествия не было произнесено ни слова. Казалось, слова вообще не нужны, всё понятно на чувственном, интуитивном уровне.
        Прошло совсем немного времени, и возбуждение вновь начало искать выход. В этот раз первой не утерпела снежка. Теперь уже она выискала, где будет происходить наше скоротечное рандеву. Кошка нетерпеливо увлекла меня под раскидистое дерево, одно из ответвлений которого было аккуратно срезано у самого основания, так что образовалось удобное седалище. Пенёк. Туда-то рыжая меня и усадила. После чего с рычанием уселась сверху, привычно и сноровисто освобождая из одёжного плена вожделенный инструмент утоления девичьей страсти.
        В этот раз мне даже работать не пришлось, кошка всё сделала сама. Валькирия настолько остро впивалась мне в предплечья не по-женски сильными пальчиками, настолько выразительно стонала и закатывала глаза, что я невольно залюбовался беснующейся на мне хищницей.
        Рыжая была чудо как хороша. Занявшая свою наблюдательную позицию луна отблескивала на складках обтягивающего роскошную фигуру комбинезона. Расстёгнутая от паха до шеи магнитная застёжка открывала взгляду покачивающиеся в такт быстрым скупым движениям груди - налитые и упругие, которые хотелось подхватить ладонями и наслаждаться их приятной тяжестью и нежностью. Разметавшиеся по плечам, животу, бёдрам волосы, помогая своей хозяйке, пытались оплести, спеленать пленённое валькирией тело мужчины. Милый ротик скалился, словно пытался изобразить «Красотку» на моём плече - и у девочки получалось! - разве что клычки были явственно маловаты… А уж каким огнём полыхали глаза, когда с них слетала паволока наслаждения! Или это в них так отражалась луна?..
        Потом мы опять гуляли. На этот раз отлепиться друг от друга оказалась выше наших сил - так и шли, обнявшись. В какой-то момент впереди забрезжил просвет, а потом окружающие нас древесные гиганты прянули в стороны, открывая вид на залитую призрачным лунным светом низину. Там, прямо под нами, расплавленным серебром пролегла вёрткая лента реки. Сайна не удержалась, ахнула.
        - О космос, как же красиво! А когда кайф от этой красоты множится на кайф от нашей с тобой близости… Это сказка. Нереальная, немыслимая, непредставимая сказка, - произнесла свои первые за вечер слова Сай, и таким восторгом был проникнут её голос… - Я никогда даже не думала, что кроме секса… в самых разных проявлениях… можно вот так… одной красотой…
        - Ну, не одной, - не удержался от шпильки.
        - Не одной, - покладисто согласилась рыжая прелестница. - Когда всё вместе - это такой волнительный букет! И почему я сразу не согласилась на такую прогулку? Обещай мне, кот - слышишь?! - обещай, что мы будем постоянно вот так… гулять. Хотя бы без палатки. Я просто не представляю, как теперь буду жить без всего этого!
        - Обещаю. Только ты и я. И… лес, луна, звёзды…
        Всё же жизнь в стае имеет массу плюсов. Под камнепадом эмоций - своих и Сай - я и забыл причину, по которой мы сегодня оказались один на один с природой. Даже на грани восприятия не было ничего, могущего угрожать нашей идиллии. Мы с рыжей наслаждались восхитительными минутами простого человеческого счастья, особенно контрастного на фоне ежедневных проблем и треволнений. А уж когда уселись на холме, при взгляде с которого серебристая лента реки заполняла собой горизонт… Стало и вовсе ни до чего.
        Наверное, когда мужчина и женщина сидят вот так, обнявшись, и смотрят в ночь, на раскинувшееся над миром звёздное покрывало, мысль невольно рисует в воображении образ прижавшейся друг к другу бочком парочки… Девочка мило умастила головку на плечо возлюбленного… Тихие разговоры… Невинные ласки… Наше с Сайной романтическое свидание под луной тоже закончилось посиделками на холме… только на республиканский лад.
        Расположились мы вполоборота к реке. Я - скрестив ноги за спиной оседлавшей меня девочки, она - оседлав и скрестив ноги уже за моей спиной. Но это - лишь прелюдия, вершина айсберга, потому что республиканка в силу врождённого прагматизма не могла сидеть просто так. Сайна сидела, пленив своим лоном мой клинок, и только это, по её глубокому разумению, придавало нашей композиции законченный вид - вид по-настоящему романтического свидания. В этом все они - республиканки.
        Да и сам я, когда Сай предельно бесцеремонно на меня взгромоздилась, даже бровью не повёл. Только позже осознал всю нелепость подобной позы для романтического любования звёздным небом. Но не стаскивать же её теперь насильно? Ну а кошка тем временем, нарушая уже республиканские каноны «романтики», наклонилась чуть вперёд и припала щекой к моей груди. Невинный жест - не будь до того откровенно вызывающего, предельно развратного осёдлывания. Все эти кажущиеся несовместимыми метаморфозы глубоко резанули по восприятию.
        - Ты чего, милая?
        - Так хорошо, котик! Мне уже давно не было так хорошо! Только первый раз… впрочем, неважно. Сейчас всё иначе. Мы, оказывается, в Республике столько всего утратили… А я всё думала-гадала, что такого находила в сидении у тебя на коленях в пилотажном коконе Тёмная Мать! И в других, столь же нелепых на первый взгляд, мелочах. А она, оказывается, открывала и заново познавала искусство любви!
        - Это называется «романтика», - тихо сказал, погружённый в собственные мысли. Слова валькирии оказались неожиданно глубокими, и в самом деле многое проясняющими в образе Валери.
        - Да какая разница, как это называется?! - муркнула рыжая кошка и ткнулась мне головой в подбородок.
        Этот мимолётный жест произвёл эффект разорвавшейся бомбы. В сердце всколыхнулась подлинная волна нежности, захлестнувшая, разметавшая обуревающие до того раздумья. Я невольно стиснул девочку в объятиях, будто пытался слиться с ней в единое целое. Она чутко ощутила моё состояние, даже уловила, чем именно оно вызвано. Попыталась развить успех. Нежно, опасаясь порушить волшебство момента, погладила предплечья - так тонкий ценитель касается края бесценной вазы. И когда я уже расслабился под градом трепетных ласк, движения кошки вдруг приобрели хищную стремительность и агрессивность. Она сильно сдавила предплечья острыми пальчиками, по плечам же, к самой шее, с шелестом проползли боевые импланты. Я замер. Боялся пошевелиться и спугнуть эту новую ипостась своей любовницы. Боялся упустить то ощущение, которое она пыталась мне подарить.
        - Ты мой! Никогда тебя не отпущу, никому не отдам! Даже не думай дёргаться из-за Миски или Тиш. Знай: лично я всё для себя решила, и не собираюсь отступаться. Я - твоя кошка, ты - мой кот. Навсегда. Мне никто не нужен другой. Хочу только тебя. Буду охотиться только на тебя - и брать только тебя. А сёстры… Вы обязательно притрётесь. Или они перестанут охотиться, чтобы ты не дёргался, или ты примешь их охоту, как неизбежное зло. Ты нравишься что Миске, что Тиш. Эта ненормальная гонщица даже свой любимый гравикар тебе вручила! Сама! Её никто к этому не принуждал, мы хотели купить для тебя новый аппарат, а она… Ещё и отстаивала своё право сделать тебе подарок!
        Моя недавняя вспышка предстала вдруг в совсем ином свете, равно как и поведение этой странной метиллии. Нет, я не усомнился в собственной правоте - усомнился в правильности столь резкого давления на кошку. Никогда нельзя забывать, где нахожусь. Ведь для девочки всё это внове. Она ещё не привыкла к изменению своего статуса, не привыкла, что теперь ей нет надобности бегать по мужикам, в надежде найти приключение, достойное хотя бы одной ночи.
        - Кошак, а хочешь меня взять? А? Как вы там, внешники, делаете?.. За волосы - и в пещеру?
        От такого резкого перехода я аж закашлялся. Мне захотелось и рычать и смеяться одновременно.
        - Послушай, кошка. Мне решительно всё равно, кто, кого и как берёт. Вот ты сейчас сидишь на мне. Я в тебе. Думаешь, внешник посчитает это позой своего смирения? Да не тут-то было! Это поза победы! Ты, моя женщина, даже здесь, на берегу, во время романтического свидания, демонстрируешь готовность трахаться. Что это, если не безоговорочная победа? Ведь обычно внешницу уламывать приходится, чтобы добиться такого отношения. Долго штурмовать эту крепость, да и то… такой откровенности и такой полной самоотдачи не факт, что получишь.
        - Странно… - протянула девочка.
        Приподняв голову с груди, кошка вгляделась в мои глаза. Хватка её рук стала особенно острой; её органично дополняли плотно сдавившие меня ноги и вполне ощутимые объятья её лона. В этот момент по встопорщенной плоти прошла какая-то пульсация, закончившаяся… стоном наслаждения. Меня от глубины ощущений аж прогнуло назад. Когда пришёл в себя, увидел перед собой горящие нездешним огнём глаза чертовки.
        - Я держу тебя в своих когтях. В своих руках. Своими ногами. Своим лоном. Мои ментальные когти в твоём импланте. И при этом не я тебя беру?! Бред какой-то!
        - Это не бред, а разность менталитетов. Важно, что я взял твою душу. Ты не можешь без меня, без секса со мной - вот что важно. Но даже это ещё не всё. Ты права, некоторые внешники воспринимают женщину, как добычу, которую следует взять на щит и тащить в свою пещеру. А известно ли тебе, что даже в моём варварском по вашим представлениям мире есть прямо противоположное убеждение? Я расскажу тебе про наше прошлое. Когда-то жили воины, оружием которым служили мечи из отвратного железа. Их даже не точили, потому что металл не держал кромку. Воины ходили, обвешавшись для защиты листами этого отвратного железа, и рубили друг друга этими тупыми мечами. Но несмотря на кажущееся убожество орудий убийства, они были воинами. Даже больше - называли себя рыцарями. Чем рыцарь отличался от простого воина? У него был особый кодекс поведения, которому он неукоснительно следовал. Рыцарь обычно защищал веру, служил своему сюзерену и выбирал даму своего сердца. Заметь - эта дама вовсе не обязательно становилась его женщиной! В идеале, рыцарь носил с собой память о ней - это мог быть локон, частичка одежды, платок.
Будешь смеяться, но символом часто становилась блоха, живущая в волосах избранницы. Такое время было, никакой гигиены. Но блоха блохой, а рыцарь всерьёз готов был служить своей даме, убивать за её честь и её именем - и всё это не ради того, чтобы обладать ею. Конечно, в реальности случалось всякое. Но обладание не было первоочередной целью. Главным было дело служения даме. Порой показного, как часть некой бравады, своего рода символ. Позже рыцарский кодекс был популяризирован и вошёл в обиход многих королевских дворов. Высокородные дворяне целой страны, наделяемые монархом за службу землёй и богатствами, проявляли удивительную для их класса трепетность по отношению к даме. Понятно, образ несколько идеализирован, тех же безродных за дам не считали. Дворянин легко мог зажать прямо в карете случайно встреченную по дороге крестьянку, а кое-где даже бытовало право первой ночи… Но молодёжь, ещё не избалованная цинизмом и прочими прелестями зрелости, часто без всякой задней мысли готова была служить своей даме и жизнь отдать за неё. Эти обычаи даже вошли в литературу, в ту её часть, которая позже стала
классикой.
        Позже слой дворян ушёл в историю, любовные отношения стали более потребительскими не только в среде простолюдинов, но и среди так называемой элиты. Но даже в моё время всё отнюдь не однозначно. Часто с использованием женщины «по прямому назначению», соседствует трепетная забота и преклонение. Часто женщина ассоциируется у мужчины с материнской любовью, она - символ продолжения рода. Думаю, не рыцари даже придумали этот кодекс, ведь ещё до них в пантеоны богов обязательно входили женщины - хранительницы домашнего очага и богини плодородия. А кое-где именно женщины объявлялись богинями войны… Как видишь, милая, не всё так однозначно у внешников, как ты привыкла думать.
        - И к какой категории мужчин относишься ты?.. - со свойственной ей прозорливостью, рыжая отметила в моём монологе главное.
        - Не думал, что ты спросишь. Неужели не догадываешься?
        - Догадываюсь. Но хочу услышать от тебя, - глаза хищницы горели каким-то потусторонним огнём. То ли в них просто отражался лунный свет, то ли меня в скором времени ожидала новая эмоциональная волна…
        - Мне нужно взять душу женщины. При этом моя собственная душа меняется, словно срастается с чужой, пускает в неё корни. Мне… всегда тяжело расставаться, приходится делать над собой усилие и буквально рубить отношения - иначе остаётся кровоточащая рана. Такой темперамент был для меня сущим наказанием - там, на Земле, - тихо ответил, вглядываясь в лицо девочки.
        - Не волнуйся, кот, - голос кошки звенел торжеством и обещанием. Она будто давала мне некий обет. - Тебе больше не придётся отрывать женщину от души, не придётся рубить. Со мной и другими кошками стаи ты станешь единым целым. Псионцы - это блудные дети Республики. Считай, тебе повезло, и ты вернулся домой. Всё позади, милый! Ни о чём больше не волнуйся. Ты дома. Мы сделаем тебя счастливым.
        Голос валькирии теперь отливал сталью. Или это была еле сдерживаемая страсть?.. Девочка вновь плотно обхватила меня. Но до того заставила обнять её талию и выпустить когти. Теперь и она оказалась в своеобразной клетке из моих когтей, которые вместе с ладонями оплетали её от живота и до напряжённых мышц спины.
        - Давай, кот, чуть приподними… и опусти. Почувствуй меня в своих руках. Ощути, что я - лишь средство утоления твоих желаний. Давай! Возьми, что принадлежит тебе!
        Стиснув напрягшийся торс рыжей, я действительно чуть приподнял её… и опустил. Всё тело буквально прострелило наслаждением. Несколько тяжёлых, беспощадных секунд я извивался, одержимый неземным наслаждением. Повторил движение - и новая порция кайфа стала для меня наградой. На третьем движении над рекой разнёсся наш с кошкой слитный стон, а вскоре меня накрыло так, что я не выдержал, закричал:
        - Ри, Ри! Ты прелесть, Ри!
        Наверное, будь на месте снежки внешница, она бы разъярилась, что в такой интимный час спутал её с другой. Но рыжая не была внешницей, она была республиканкой, и её реакции оказались чем-то за гранью. На губах кошки, едва до неё сквозь пелену удовольствия дошёл смысл произнесённых мною слов, заиграла довольная улыбка. Она расслабилась, полностью отдаваясь, придвинулась ещё ближе, вытягиваясь, распластываясь по моему телу. Милая головка, разбрызгивая вокруг рыжие прядки, в свете луны казавшиеся серебряными, со всем удобством устроилась на моём плече. Даже ритмичные рывки не мешали девочке кайфовать.
        - Ну-ну, милый. Это не Ри. Это я, Сай! Твоя кошка. Я с тобой. Навсегда, - патокой полился из её сахарных уст исполненный глубокого чувства шёпот, и меня накрыло с новой силой.
        Уже глубокой ночью весьма довольные охотой Триша и Мисель завалились в расположение. Кошки лежали по кроватям, и, кажется, спали. Только Милена разлеглась, приподнявшись на локотке, и быстро-быстро листала сменявшие друг друга голографические проекции. Внимания на вошедших Старшая не обращала.
        - А где Кошак? - обозрев расположение, удивлённо выдала Миска. - Сейчас же наша очередь! Мы же договаривались!
        Милена резко пригасила голограммы и одним гибким движением оказалась на ногах. Шагнула в сторону разбушевавшихся сестёр… однако её опередила Эйди. Миниатюрная метиллия овеществлённой богиней мщения метнулась наперерез подругам. Её лицо стало пепельным, под цвет волос - настолько раскраснелось; волосы разметались, собравшись за спиной в широкий шлейф - даже после завершения прыжка не желающий ложиться правильно, вдоль тела. Остановившись в каком-то шаге от сестёр по ветви, с огнём в глазах, она вперилась взглядом в Мису.
        - Тебя это правда волнует, сестра? А не всё ли тебе равно?.. Ты что, свою пи… не натешила там, где трахалась?
        - Не шуми, Ди, я сама с ней поговорю, - подошедшая Милена отодвинула разгневанную милаху в сторону и заступила на её место. Секунду стояла так, изучающе разглядывая Мисель, и только потом подхватила опешившую под напором сестёр гонщицу под руку. - Пошли, сестра, поговорим.
        Реакция безбашенной оторвы оказалась вполне человеческой. Растерянная, она на автомате проследовала за увлёкшей её Старшей. Валькирии покинули расположение и не спеша двинулись по коридору. Милена первой начала разговор.
        - Кошака сейчас нет. У него был серьёзный срыв. Наш котик несколько десятков раз подряд порвал в лоскуты энергетический конструкт тени. Чуть всю энергосистему базы не похерил. Даже на меня не реагировал.
        - Можно было имплантом…
        - Имплантом? Когда мечник с полями играется? - хмыкнула ариала со злым весельем в голосе.
        - Прости, глупость сморозила… А где он сейчас?
        - Сайна смогла до него достучаться. То ли он к тому времени пар спустил, то ли просто нашла зацепку. Теперь она его утешает - где-то в лесу, за базой.
        - Но ведь… мы обо всём договорились… сейчас наша с Тиш очередь… - весь хвалёный фатализм метиллий опять спасовал перед охватившей кошку растерянностью.
        - Видимо, он тоже думал, что вы с ним «обо всём договорились». «Ты - мой кот, я - твоя кошка» - твои слова?
        - Это было другое! Я никогда не говорила, что…
        - Понимаешь, сестра… - перебила Милена, - у него уже был опыт такого рода взаимных обещаний. Сначала Диана, потом Валери, потом Тина и я. Он привык, что если девочка решает быть с ним, то и спит только с ним… Подожди, не перебивай!.. Он сам готов хранить верность нам всем - как он это называет. Он вынужден спать с другими валькириями, это не его решение, а наши собственные обычаи. И многие девочки отвечали ему взаимностью, вот что важно! А кое-кто до сих пор отвечает… В конце концов, на крайний случай есть его эмообразы…
        - Милена, я свободная кошка. С кем хочу, с тем и сплю.
        - Как и я. Только я хочу спать лишь с одним котом. И тебе никто не мешает принять такое же решение. Самостоятельно взять на себя дополнительную ответственность.
        - Но это же…
        - Послушай, девочка. Что ты получила, потрахавшись сейчас в городе?
        - Хорошее настроение, - пожала плечами метиллия.
        - А в это время наш кот получил психоз, - Милена резко остановилась и за плечо повернула к себе всё ещё идущую по инерции кошку. - Вот скажи мне, Миска, стоит оно того? Психоз нашего кота против твоего хорошего настроения на один час? Заметь, не твоего кота, а нашего? И я советую тебе хорошенько об этом подумать. Я ведь не железная. Но даже без меня Сайна с Эйди, вдвоём, тебя быстро в регенератор отправят, пикнуть не успеешь.
        Старшая отпустила ошарашенную пуще прежнего метиллию и, развернувшись, заспешила прочь. Только через несколько метров обернулась, бросив как бы между прочим:
        - А кроме нас есть ещё Кошак. Он ведь тоже может обидеться и послать тебя трахаться туда, где ты трахалась до того. И вот в этом никто тебя точно не поддержит. Не забывай, каждый сам строит свои отношения с боевым братом. Если отношения лично у тебя не клеятся, никто помогать не станет. Ты сама видела настрой остальных сестёр - Эйди просто мелкая ещё, слишком близко к сердцу приняла ситуативную проблему. Но вот когда проблема из ситуативной перерастёт в системную… Думаю, ты меня поняла, кошка. Подумай хорошенько над своим поведением. Сегодня Кошака не трогай, мы потом, как они вернутся, сами с Викерой с ним побеседуем.
        Выдав последнее напутствие, Милена ушла, а Мисель ещё долго смотрела ей вслед невидящим взглядом. Случившееся сегодня не укладывалось ни в какие рамки, однако для опытной кошки было очевидно, что с этим теперь придётся как-то жить, а значит - искать новые рамки. И, возможно, сиюминутный перетрах на стороне со случайным мужчиной - далеко не всегда оставляющий к тому же приятное послевкусие - не стоит проблем с боевым братом. Тем более, если этот боевой брат полностью устраивает её во всём, не исключая и постели.
        После игр, устроенных для меня Сай, мы ещё долго сидели и смотрели на луну, на звёзды, на черные кляксы деревьев, на серебрящуюся ленту реки под ногами… На этот раз именно что смотрели, ибо моя республиканка оказалась не чужда прекрасного, и смогла получить удовольствие от простого созерцания. Пусть и пресытившись до того удовольствием иного рода… но у всех свои слабости.
        Под впечатлением от необычной ночи, девочка разоткровенничалась. Я впервые услышал её подлинную исповедь о самом сокровенном. Что может быть сокровенного у красивой, сильной, активной и умной женщины? Сайна и тут удивила, в очередной раз в клочья разметав привычные шаблоны. Оказывается, до прихода в валькирии она работала в Хозяйственной основе Экспансии, на её научном направлении. В составе коллектива какого-то исследовательского института она создавала напыления и полевые конструкты для антенн, призванные усиливать их заданные свойства. Моя кошка специализировалась по наноматериалу напыления, и сейчас с увлечённым огнём во взоре описывала мне какие-то дюже сложные явления микромира. На вопрос, почему она при таком живом интересе к науке оказалась в валькириях, девочка только странно на меня посмотрела и выдала что-то вроде: «Конечно, чтобы перейти на новый уровень понимания!» - но мне было не до того, я готов был принять любые объяснения и сделать для этой кошки вообще всё, что она пожелает, потому что и сам до глубины души, до поджилок проникся очарованием момента. Так что странная фраза
осталась непонятой и отброшенной прочь. А потом мы ставили палатку - хотя, как ставили?.. - скорее, смотрели, как она ставится сама. Сайна просто бросила свой рюкзачок на подходящую площадку, чуть в стороне от холма, и тот принялся раскладываться, расширяться и надстраиваться - выполняя заложенную создателями программу.
        Валькирия первой вошла под сень завершённого купола. Раздвинула полог и тут же скрылась из глаз. Я поспешил следом - уж больно откровенный взгляд бросила прелестница перед тем, как исчезнуть. Внутри царил приятный полумрак, легко светились лишь фрагменты напыления на пологе, да по-домашнему помаргивали управляющие пиктограммы. Уму непостижимо, но девочка за это время успела приготовиться к моему появлению. Сай лежала на мягком покрытии пола, и её призывный взгляд обжигал. Казалось, он единственный освещает обширное внутреннее пространство. Не выдержав магии глаз, я упал перед кошкой на колени, и, дрожа предвкушением, наклонился к самому её лицу. Наши губы соприкоснулись, породив в мятущихся душах слитный вздох нежности. Ощущая, как рыжая вся отзывается, тянется навстречу, я медленно перетёк в более удобную позицию. Теперь не только голова, всё тело нависало над ней, грозя подмять, придавить, пленить в стальных объятьях. Чертовка же, вместо того, чтобы припасть ко мне, и тем самым полностью вверить себя в мою власть, вдруг отпрянула. Выгнувшееся в напускных потягушках тело резануло по восприятию
гибкой, натурально кошачьей статью. Валькирия между тем, игриво посверкивая глазками, продолжила свою провокационную игру.
        - Что, Кошак, хочешь меня взять? Сам?
        - Да, - хрипло ответил, пытаясь совладать с возбуждением, но, похоже, чертовка постоянно игралась с имплантом, обрушивая на моё сознание всё новые и новые волны желания. Ещё и изгибалась подо мной так призывно… так сладко…
        - И что мне за это будет? Если отдамся?
        - Ты не пожалеешь.
        - Ну-ну! Ты не сказал мне ничего нового, я никогда и не жалела, что с тобой связалась. Я про другое. Сегодня я дам тебе ощутить себя обладателем такой роскошной девчонки. А завтра… Как насчёт того, чтобы дать мне почувствовать себя полновластной хозяйкой? Скажем, провести завтрак под столом, у моих ног?..
        - Ну, кошка! Ты ещё и торгуешься?! - и я навалился всем своим весом, подминая под себя смеющуюся, но упорно пытающуюся вырываться валькирию.
        Однако очень быстро смех рыжей бестии перешёл в стон, а вместо попыток оттолкнуть она вцепилась в меня руками и ногами. Хотя импланты у этих кошек и не встроены, их привычка к чувственным утехам давит на их сознание, похлестче любых искусственных возбудителей. Впрочем, привычка к хорошей жизни была не только у девочки в моих руках, мне самому вскоре стало не до абстрактных рассуждений. Сайна вовсю игралась с имплантом, стонала, шептала в самое ухо горячие слова восторга, а её когти то и дело впивались в спину, добавляя остроты и доводя до полной невменяемости.
        Всё оборвалось в один миг. Стоило нам разлепиться, чтобы чуть передохнуть и обменяться любезностями уже во вменяемом состоянии, как со стороны входа скользнула смазанная тень. Мгновение, и на лицо и грудь девчонки подо мной просыпались пряди пепельно-серебристых волос, казалось, чуть фосфоресцирующих в падающем от входа лунном свете. Поцелуй, которым запечатала уста Сай незнакомая метиллия, длился несколько секунд, но я отчётливо ощутил, как напрягшаяся было валькирия всё больше расслабляется. Когда же пепельноволосая оторвалась от рыжей кошки, та уже дрыхла без задних ног. Только блаженная улыбка на устах, да ровное дыхание показывали, что она всё ещё жива.
        Я сразу смекнул, что происходит что-то из ряда вон. Судя по тому, как Сайна мгновенно выключилась, её банально усыпили. Это подтвердили и дальнейшие действия метиллии. Девочка извлекла откуда-то из недр своего комбинезона непонятное устройство и принялась обрабатывать им свои губы. Лишь закончив эту странную операцию, кошка вздохнула с облегчением. А потом… коротко мне подмигнула. Странно, но агрессии в ней не ощущалось - скорее, чувствовался разлитый в крови азарт и еле сдерживаемое возбуждение. И не факт, что сексуальное.
        - Не дёргайся, котик. И к полям не тянись. Ни с ней, ни с тобой ничего плохого не случится… братик, - глубоким грудным голосом проговорила метиллия.
        - Что ты с ней сделала?
        - Она просто спит… Только тебя сейчас должен волновать совсем другой вопрос, котик.
        - Неужели? - хмыкнул я, уже понимая, к чему она клонит.
        - Да. Ты должен думать, что я сделаю с тобой. Предвкушать. Дрожать от еле сдерживаемого возбуждения. И знаешь почему?
        - Потому что ты такая классная девчонка?
        - Нет. Потому что ты - объект нашей охоты, - хищно оскалилась валькирия.
        Я физически ощутил её готовность немедленно броситься на меня и вскочил. И тут же, словно этого и дожидалась, ко мне сзади прижалась ещё одна кошка. Её ручки обвили мой торс, ладони остановились на груди, а затем из пальчиков с характерным шелестом поползли импланты. Вот тут-то меня и проняло не на шутку! Как она там говорила?.. Предвкушение и возбуждение?.. И ведь добились, ничего не скажешь!
        - Какой мягкий и пушистый кот… - зашептал голосок над ухом. Шею обдало горячим дыханием, мазнуло шелковистыми прядями женских волос. - Так мило трепещет… А ты мурчать умеешь? А, котик?
        - Не знаю, не пробовал, - срывающимся от возбуждения голосом ответил я.
        А ведь она даже имплант не использовала! Словно прочитав мои мысли, девочка мягко, но настойчиво надавила:
        - Ты имплант-то открой. Открой, открой! Я тебя не только мурчать - шипеть научу.
        - Я и без импланта тебя хочу, - рыкнул в ответ.
        - О-о, а рычать ты, выходит, уже умеешь!.. - с ноткой задумчивости протянула кошка.
        Её коготки принялись массировать чувствительные зоны вокруг сосков. И я на самом деле зарычал от едва сдерживаемого возбуждения, даже вырваться попытался из её объятий, но держала валькирия крепко. Можно сказать, профессионально. В это время ко мне подкралась её товарка, которая до того «выключала» Сайну. Немного о меня потёрлась, словно изучая реакцию своего и моего тела. Потом, без всяких политесов, расстегнула магнитную застёжку комбинезона… и впилась ладонью в разгорячённую плоть. Я аж на цыпочки приподнялся, когда она потянула на себя! На губах чертовки заиграла довольная улыбка.
        - Ты знаешь, сестра, он ведь и без импланта уже на грани. Что, поиграем с котиком? Дадим ему почувствовать вкус охоты? Нашей охоты?
        - Пусть имплант сначала откроет. Слышишь, котёнок? Не дури, просто открой, и всё, дальше мы сами всё сделаем. Тебе останется только кончать и подчиняться… подчиняться и кончать…
        - А без импланта слабо? Или ты настолько не уверена в себе, кошка? - уже скрежеща зубами от возбуждения, прорычал я, и, крепко обняв замершую передо мной валькирию, с силой сдавив её упругую попку обеими ладонями, притянул девочку к себе.
        - Какой горячий! - натурально восхитилась оторва. - И смелый! Не боишься, что обижусь и на карачках заставлю прощение вымаливать?
        - Нет, кошка, ты не за этим пришла.
        - А зачем? - сделала большие глаза метиллия, а потом и вовсе удобно улеглась ко мне на второе плечо, так как первое по-прежнему было занято её товаркой.
        - Ты пришла за новыми ощущениями. Ради игры. Так давай, кошка, играть!
        - А котик-то, как я посмотрю, совсем не прост, - вся лучась сытым довольством, усмехнулась она. - Сильный, волевой, рассудительный. Хотя… ничего другого от звёздного котика я и не ждала. Странно было бы увидеть здесь обычного мальчика. Стандартную игрушку. Что скажешь, сестра?
        - Пожалуй, это самая интересная охота в моей жизни, - фыркнула девочка у меня за спиной. - Что будем с ним делать?
        - Спарринг, - тихо предложил я. - Давайте начнём со спарринга, а дальше… как пойдёт.
        - Хорошо, уговорил, - метиллия подняла голову с моего плеча и заглянула в глаза. - Если и там удивишь… Мы с тобой тогда точно подружимся. Меня, кстати, Лита зовут. Я Старшая стаи, если не заметил.
        - Признаюсь, не заметил. Больше смотрел не на отличительные знаки, а на… тебя.
        - А я - Рамила, - раздалось из-за спины. - Мы с Литой из одной стаи. Так что там с имплантом?..
        - Уже открыл, кошка. Мне не жалко. Только у тебя и без него отлично получается - от когтей меня клинит даже сильней, чем от… касаний.
        - В спарринге я тоже буду с тобой играть. Как кошка с мышкой. А после так отымею…
        - Ничего не имею против, валькирия, - вздохнул я, ощущая, как девчонки берут меня в коробочку своих тел, подхватывая под руки. - Но сдаваться без боя не собираюсь, так что тебе придётся постараться. С другой стороны… кошка же тоже куда больше удовольствия получает от живой мышки…
        Девчонки на моё замечание разразились заразительным смехом, даже, как мне показалось, плотней прижались. Хотя куда ещё?.. И так я ощущал бедро каждой из них, а пальцы и вовсе находились в цепком замке пальчиков этих кошек. Они ещё и ласкаться ими умудрялись!
        - Вы так с каждой своей жертвой церемонитесь? - поинтересовался я, когда мы вышли на открытую площадку берега.
        - Нет. Ты первый. Любой другой мальчик уже бы вовсю работал. Скорее всего, языком, - ответила Старшая.
        - Ну, с Мечом Республики можно и поизвращаться… - протянула Рамила. - Лично я вообще первого звёздного котика вижу. Такой молоденький, но такой… колючий! Такие остренькие зубки отрастил!
        - Это я в дальней разведке, кошка. Не обращай внимания, - фыркнул в ответ, на что получил новую порцию смешков.
        - Старшая, разреши я первая с ним поиграюсь, - заявила, когда мы с Литой уже разошлись по сторонам площадки, её подруга.
        Валькирия артачиться не стала. В самом деле: чего там делить? Тем более, обе были абсолютно уверены в своём превосходстве, воспринимая мои потуги лишь как острую прелюдию. Рамила встала напротив. Мы несколько секунд вглядывались друг в друга, словно пытаясь так предсказать тактику партнёра. Хотя лично я просто кайфовал, откровенно наслаждаясь видом решительной, собранной, напряжённой кошки, в гибкой стойке замершей напротив. Лунный свет скользил по черноте комбинезона, легонько бликуя на нём, так что казалось, он только подчёркивает соблазнительность форм валькирии… И тут я её вспомнил. Она единственная на достопамятном спарринге с Бьянкой выглядела серьёзной и отрешённой. Ещё и губы тогда облизывала…
        - Не боишься проиграть? - спросил я вдруг, повинуясь какому-то наитию.
        - Мечу Республики? - без толики издёвки ответила вопросом на вопрос метиллия. - Будь на твоём месте обычный республиканец, меня бы засмеяли, век бы потом не отмылась, но только не с тобой.
        Вот как? Всё чудесатей и чудесатей. Выходит, проигрыш мужчине ведёт к утере авторитета, а проигрыш Мечу Республики - это всего лишь забавный выверт судьбы, интересная жизненная веха. Я по-новому взглянул на валькирию. А ведь это даже «модно», остро - сказать, что проиграла секссимволу Республики. Столько сразу полутонов всплывает… Тонкая игра на авторитет самого героя Республики; забавный курьёз, который можно потом вспоминать с бокалом вина в руке, на каких-нибудь кошачьих посиделках; наконец попытка показать самому партнёру, что он ценен настолько, что ради него кошка позволяет случиться казалось бы невозможному. Сильно, очень сильно!
        - А для тебя лично как было бы лучше и острей: проиграть или выиграть? - мы уже кружились по площадке, обмениваясь скупыми ударами, и я не удержался от напрашивающегося вопроса. Только так можно было разобраться в хитросплетении полутонов республиканской жизни.
        В ответ валькирия лишь многозначительно хмыкнула, но её насмешливый взгляд сказал мне всё, что нужно. Она не очень верила в возможность проигрыша, но даже если он и произойдёт, сожалеть точно не будет. Настрой ночной охотницы мне определённо нравился! Но дальше мне стало не до праздных размышлений, кошка атаковала.
        Действовала Рамила напористо, агрессивно. Она попыталась сходу решить итог схватки и вложила в серию ударов всю силу собственной ветви. Била она, к слову, локтями и коленями, как в земном тайском боксе, то есть ещё и старалась опрокинуть, подмять - не дав даже мгновения на передышку. Более плотный контакт мог быть только в борьбе, но её валькирии не очень жаловали. Если только соблазн провести захват или бросок оказывался слишком велик.
        Я использовал предсказуемость и поспешность действий противницы с максимальной для себя выгодой. Когда девочка пустила в ход колени, мне удалось сблизиться с ней максимально и провести бросок, как рычаг использовав согнутую в колене ногу. Она, конечно, попыталась сместить центр тяжести, но слишком сильно вложилась в удар, так что его сила, помноженная на мой бросок, породила инерцию, с которой валькирия просто не смогла совладать. Дальше уже я пытался в пожарном порядке использовать ситуационную победу по максимуму.
        Досталось девочке знатно, хотя кошка до последнего сопротивлялась, даже в воздухе умудрилась перекрутиться и принять более удобную для отражения последующих ударов позицию. Натуральная кошка! За такие выверты я и готов носить этих бестий на руках! Видно, эстетическое удовольствие было написано на моём лице, потому что метиллия, едва разорвав дистанцию, не спешила вновь сближаться. Она с каким-то внутренним удовлетворением изучала меня, словно старалась зафиксировать в памяти малейшие нюансы.
        - Может, сразу трахаться начнёте? - с усмешкой бросила нам Лита. От неё не укрылся наш взаимный отнюдь не профессиональный интерес.
        - Ладно, сестра, ты права, - вдруг пошла на попятную Рамила. - Ещё немного, и я его прямо так разложу… или в регенератор отправлю. Так и хочется его пожёстче приложить! Совсем боевого настроя нет. Давай лучше ты.
        И кошка на полном серьёзе, поклонившись, вышла из боя. Такого в моей практике с республиканками ещё не случалось! Она не сдалась, конечно, но… совершила нечто не менее значимое - признала невозможность продолжать бой по объективным причинам. Чтобы он не выродился в нечто, далёкое от боевых искусств. И сделала это девочка не столько даже из уважения ко мне или боязни за сам результат столкновения, сколько из уважения к практике боевых искусств, возведённых у валькирий в разряд религии. Особенно у метиллий. Так что я не был в претензии, напротив, лишь понимающе кивнул, решив воздержаться от любых комментариев.
        Поражал сам факт подобного отношения к мужчине - представителю заведомо слабого по меркам Республики пола. Но Рамиле было плевать на чужое мнение. Она куда больше уважала именно практику боевых искусств, их чистоту, и готова была к возможной потере авторитета в чьих-то глазах. Однако сомневаюсь, что другие опытные валькирии стали бы при подобных вводных осуждать боевую сестру. Она была кругом права - особенно на взгляд флегматичных метиллий.
        Теперь на площадку вышла Старшая, и едва мы с ней схлестнулись по-взрослому, Рамила отошла чуть в сторону, и так и простояла, скрестив на груди руки, до самого финала. Ну а метиллия… Она не спешила его приближать. Рассудочно и методично пробовала меня на слом, то наращивая скорость, то добавляя толику этой их феноменальной физической силы, а то и вовсе позволяя беспрепятственно атаковать. Мы кружили по площадке ровного грунта, а уже в нескольких метрах искрила в лунном свете река. Серебряный свет озарял и нас, давая возможность действовать не по наитию, а отталкиваясь от зрительной картинки - не скажу чёткой, но достаточной для принятия решений.
        Первый раз Лита отправила меня на траву после собственной неудачной атаки в нижнюю плоскость. Всё же видно было не настолько хорошо, чтобы успевать за всем, вот кошка и получила… В итоге не утерпела, и поспешила отыграться. Но я недолго разлёживался. Одним движением оказался на ногах, чтобы уже через мгновение уйти с линии очередной атаки.
        - Вы долго ещё танцевать намерены? - с ноткой ленцы бросила Рамила. - Со стороны его повадки ещё красивей. Я его уже хочу. Заканчивай, Старшая.
        И она закончила. Серия ударов, моя попытка разорвать дистанцию, когда скорость и техничность метиллии оказались выше моих возможностей, и закономерный итог - я вновь на земле. Вот только никто теперь не собирался давать мне ни мгновения, чтобы вскочить. Руки резко развело в стороны и завело за голову, ноги оказались прижаты к земле давящей тяжестью женского тела - аккурат вместе с бёдрами. До меня не сразу дошло, что в игре теперь две кошки, и покуда одна занимается руками, вторая взяла на себя ноги и сопутствующее хозяйство.
        - Ну что, котёнок, наигрался? - участливо вопрошала Лита.
        - Да, - выдохнул в ответ. Зрачки ощутимо расширились от слитного двойного касания, дыхание участилось.
        - Ну вот и славно… - протянула она, бесцеремонно извлекая из моего комбинезона основное оружие нового этапа нашего противостояния…
        Спустя бесконечно долгий час мы лежали на берегу реки, все втроём, и, приподнявшись на локтях, вглядывались в искрящуюся лунным светом водную гладь.
        - Значит, дальняя разведка дала тебе зубки… - протянула Лита. - А что ты хочешь взять от нас, валькирий?
        - Думаю, ты сама знаешь ответ на свой вопрос, девочка.
        - А ты меня удиви.
        - Когти. От вас мне нужны когти. Во всех проявления и во всех смыслах. Навыки работы в стае, поддержка боевых сестёр во всех начинаниях и… умение работать когтями.
        - Ты же мечник. Зачем тебе умение работать когтями? Или ты в этом смысле?.. - игриво муркнула кошка.
        - Я мечник, Лита. А когти - это мой меч, который всегда и во всех ситуациях со мной. Я должен его освоить в совершенстве. Как рукопашник - просто обязан.
        - Что ж, ты меня не разочаровал… Теперь точно буду тебя на вибраторах вспоминать. Как ты с когтями осваиваешься, - странно, но в полушутливой фразе девочки не было и тени юмора. Во взгляде же её подруги я прочёл и вовсе нечто глубинное, необузданное, сродни помешательству. Запал я девочке в душу… Как бы чего не вышло нехорошего из-за этого.
        А в следующее мгновение обе кошки, что ещё секунду назад жались ко мне своими роскошными тренированными телами, без следа растворились в предрассветной мгле. Я тоже поднялся. Перед Сайной было неудобно - это была основная мысль, которая беспокоила после весьма и весьма насыщенного рандеву с двумя вышедшими на охоту кошками. Если бы не рыжая, меня, наверное, можно было бы назвать счастливым. Всё же новые ощущения на стороне… когда живёшь с семью женщинами и делишь с ними со всеми постель… это что-то по-настоящему знаковое.
        Из раздумий меня вывело знакомое ощущение: кто-то из кошек пристроился рядом, а потом и вовсе взял меня под руку. В свете луны блеснула россыпь непослушных рыжих волос. «Сайна!» - Кажется, последнее я произнёс вслух, потому что кошка резко остановилась. Я же по инерции прошёл ещё шаг и оказался едва ли не силком развёрнут лицом к отвязной снежке.
        - И как оно?.. - протянула девочка, с любопытством поблёскивая на меня задорными глазками.
        - Что?..
        - Стать объектом охоты? Когда тебя дерут, словно загнанную дичь? Дерут матёрые хищницы, которых ты недавно видел в деле?
        - Сайна, я… мне правда неловко, что оставил тебя без сладкого…
        - Плевать! Я хочу знать всё! Все твои ощущения!.. И ради такого даже помучаюсь воздержанием…
        Рассказ явно затянулся. Сначала кошка переспрашивала, словно смакуя особенно заковыристые моменты. Потом больше молчала. Одновременно я почувствовал, как её ладонь в моей руке подрагивает. Постепенно лёгкое подрагивание сменилось непрестанной дрожью, и мне стало не по себе. Мы как раз дошли до дверей базы, и я настойчиво развернул рыжую к себе. На секунду наши глаза встретились - там плескалась такая бездна желания… Но контакт длился мгновение, после чего валькирия резко толкнула меня в грудь и сама отпрыгнула на добрый метр в сторону. Так и застыла, в низкой бойцовской стойке.
        - Кошка, ты что творишь?! - зашипел я.
        - Не лезь! Иди к Милене - сейчас её очередь.
        - Сай, я не позволю, чтобы моя женщина осталась неудовлетворённой… - но мои слова прилетели в закрывшуюся дверь, кошка уже скрылась внутри.
        Пускать ситуацию на самотёк я не собирался. Ещё неизвестно, кто кого переупрямит! С такими мыслями я метнулся следом за рыжей чертовкой. Добежал до расположения, попытался сунуться к ней в кровать, но вокруг женского ложа пульсировал непрозрачный кокон силового поля. Я и тут не растерялся. Нашёл взглядом мирно дрыхнущую Милену, подлез к ней под бок. Зашептал в самое ушко:
        - Ми, помоги разрулить проблему…
        Первым делом, что сделала кошка, когда проснулась - это сгребла меня в объятия, плотно прижала к себе и попыталась взгромоздиться верхом. И всё это - в состоянии полусна-полуяви! Воистину, инстинкт быть сверху в крови у этих фурий! Пришлось вносить свои коррективы в миленины коварные планы. Усесться сверху я ей позволил, но вот сразу приступить к делу - нет. Ещё и притиснул к себе, сдавливая, заставляя проснуться.
        - Ты чего, Кошак? Откуда такая агрессия? - едва продрав глаза, с оттенком недоумения в голосе проворчала республиканка.
        - Извини, Ми. Помоги мне.
        - Так ты сверху хочешь? Сразу бы сказал…
        - Нет, кошка. Тут другое. Понимаешь… Сайна сегодня неудовлетворённой осталась. Её, когда мы до базы дошли, аж трясло. Вон, лежит, полем закрылась! Выкури её оттуда, а я девочку приласкаю…
        - Кошак, мы чётко распределили роли, - безапелляционно выдала Старшая. - Если ей мало, пусть на вибраторах догоняется. Так все делают.
        - Ми, но у нас толком так ничего и не было! Она буром пёрла, не дала даже чуть-чуть приласкать… Как эти треклятые охотницы из стаи Литы её усыпили, так и началось чёрт-те что!
        - Так. Рассказывай. По порядку.
        Пришлось рассказывать, благо, сна у моей кошки теперь не было ни в одном глазу. Ну а когда я дошёл до финала, ариала громко фыркнула.
        - Теперь ты видишь, насколько велико для нас значение решения Стаи - что даже свою… кхм… страсть эта снежка попридержала.
        - И что делать?
        - Котик, милый, давай я сама сейчас кое-что сделаю, и ты перестанешь задаваться такими дурацкими вопросами? А?..
        - Ми, перестань! Я не могу, чтобы так…
        - Она попалась. Опростоволосилась. И, в отличие от тебя, прекрасно понимает это, - жёстко обрубила республиканка. - Перетерпит.
        - Нет. Это неправильно. Значит, мне нужно было послать тех кошек?..
        - Нет, Кошак. Послать их ты не имел права, валькирии бы тебя не поняли. Даже я не пойму… Вернее, пойму, но не одобрю.
        - Ну а случись это, если бы вы мне устраивали стандартный конвейер?..
        - Вряд ли подобное могло случиться в той ситуации… Если только чужая стая провела бы полномасштабную войсковую операцию… В принципе, такое возможно, но…
        - И что бы кошки делали с утра?
        - Не знаю, - вмиг посерьёзнела ариала. - Наверное, отодрали бы тебя. Хотя бы по нескольку раз.
        - Вот видишь, кошка! Ты же умная, понимающая девочка! Дай мне успокоить Сай. Я себе никогда этого не прощу! В конце концов, она ведь не трахаться меня увела, а в порядок приводить после… Миски.
        Милена высвободилась из моей стальной хватки, перебралась на край кровати. Присела здесь, поджав под себя ноги. Присыпанная сверху ворохом чёрных волос, кошка смотрелась сейчас очень мило и даже забавно, вот только серьёзная моська напрочь отбивала любые фривольные поползновения. Наконец, она что-то для себя решила. Повернулась. Всмотрелась в мои глаза.
        - Для меня ты тоже так сделаешь?
        - Да, - не задумываясь ни на секунду, признался я.
        - Иди, поле пропадёт на две секунды - тебе должно хватить. Потом у тебя будет десять минут. Постарайся там… чтобы рыжая не грустила, - не удержалась от подколки Милена, но говорила беззлобно, даже участливо.
        - Спасибо, милая! - воскликнул я, целуя её в губы.
        - Ещё нацелуешь, - усмехнулась валькирия. - Ты иди, иди, лучше сестру успокой.
        Всё произошло так, как сказала ариала. Поле мигнуло и погасло. Я метнулся в образовавшийся просвет. Попал очень удачно - сразу подмял рыжую под себя. Впрочем, Сайна и не сопротивлялась - не уверен, что вообще понимала, что происходит. Вся она была в этот момент в своих голографических фантазиях, заставляющих милое тельце выгибаться, а саму кошку - беспрестанно стонать. Но стоило мне навалиться сверху и войти, и всё мгновенно переменилось. Рыжая широко распахнула глаза и уставилась на меня, как на привидение. Попыталась оттолкнуть - вышло вяло и неубедительно. Зато мой успокаивающий шёпот и слова про Милену подействовали лучше любого успокоительного. Мгновение - и кошка уже нежится в моих объятиях, вся льнёт ко мне, шепчет в ответ о любви и готовности к полной самоотдаче… Так что я всё же утешил девочку, уложился в отведённые десять минут. Когда она сама настроена на правильный лад, вполне можно уложиться и быстрей. Когда же поле вновь протаяло, я оставил досматривать наведённые республиканской техникой эротические сны вполне довольную жизнью рыжую прелестницу.
        Милена ждала на своей кровати. Казалось, она так и просидела всё это время, не меняя позы. Приглядевшись, я всё же заметил некоторые отличия. На месте самой Старшей сейчас во всю длину своего гибкого тела растянулась вторая ариала нашей стаи - Викера. Наставница шестым чувством уловила, что я на неё смотрю, и постаралась сделать так, чтобы открывшаяся моему взору картинка навсегда впечаталась в память. Девочка виртуозно выпятила каждый изгиб, продемонстрировала каждую совершенную в своём атлетическом развитии мышцу. Отдельно продемонстрировала взвесь чёрных как смоль волос, экзотическим сетчатым боди устилающую роскошное тело. Ну и глаза. Томный, призывный взгляд больших чуть влажных чёрных глаз грозил поглотить, затянуть в свою разверзшуюся бездну.
        - Как всё прошло? - вывел меня из прострации голос Милены.
        - А?.. - ещё шальной от действия брюнетистой соблазнительницы, я мутным взглядом уставился на Старшую.
        Обе валькирии ответили заразительным смехом. Милена упала рядом с чёрной кошкой и похрюкивала уже оттуда, не в состоянии даже нормально смеяться.
        - Вы чего, кошки? Я что-то не то сказал?
        - Всё правильно ты сказал… - первой пришла в себя Викера. Она вообще редко позволяла себе эмоции, и сейчас был один из таких удивительных моментов. - А ведь я ей не верила…
        - Так, наставница, рассказывай. Что вы тут удумали?
        - И ведь даже без всякого импланта… Да ещё и после активных утех с этой, рыжей…
        - Да Викера не верила, что тебя можно разложить одним лишь языком тела, - отсмеявшись, пояснила Ми. - Мы поспорили. И у неё с первого же раза получилось… Хотя в этом нет ничего удивительного - Вик слишком хорошо контролирует своё тело.
        - Но я правда не знала, Старшая! Никогда даже не задумывалась… Вот значит как это работает… А ведь Сайна постоянно что-то такое выделывает для него. Лучше бы в бою так собой владеть училась, чем всякие глупости оттачивать…
        - Да не бурчи ты, сестра, словно старая дева. Лучше подумай, что и у тебя теперь есть новое направление, в котором можно совершенствоваться. В кои-то веки можешь у Сай урок-другой взять… - новый взрыв смеха не получил поддержки у наставницы, так что теперь Ми поуспокоилась куда быстрей. - Ладно. Ты наше с Вик время сегодня потратил на Сай. Как будешь отрабатывать?..
        - Ми, скажи, почему стать добычей на ночной охоте - нормально? Я ведь не гражданский.
        - А это не имеет значения. Ты иди, иди сюда. Не заставляй женщин ждать… - только когда я подсел к своим кошкам и сграбастал их в объятия, ариала продолжила. - Так вот, милый, охота на кота - вообще святое. Мы, то есть стая кота, не должны расслабляться. Должны прикладывать массу усилий, чтобы тебя не попользовали. Такая игра, понимаешь?
        - И про войсковую операцию - ты это серьёзно? - какая-то забавная мысль мелькнула на грани сознания, но тут же пропала под спудом исходящего от моих кошек неприкрытого желания.
        - Да, вполне. Иногда такие комбинации проворачивают… По всем лекалам тактики стай. А уж в выходной, когда действуют «правила выходного дня»…
        - Это как тогда, в развлекательном центре?..
        - Кошак, что-то ты дюже разговорчивый стал… Неужели не видишь, что женщины отнюдь не разговоров жаждут?..
        Видел и чувствовал, а слова ариалы и вовсе окончательно выбили вредные сейчас мысли. Сёстры сноровисто повалили меня на кровать, оседлали, и забрезжившее было озарение потонуло в омуте кошачьей страсти…
        Новый день встретил меня привычно пустынным в этот час расположением. Все валькирии, кроме меня, уже давно встали и сейчас вовсю бегали по полигону, отрабатывая боевую слаженность в броне. Я же, как однажды выдала Рита, своё отработал ночью - такую слаженность показал, что просто ух! Так что у меня было полчаса на утренний моцион и дорогу до полигона.
        Однако у судьбы на меня были другие планы. Когда после короткой разминки принимал душ, меня прямо в душевой перехватила Мисель. Дальняя стена помывочной чуть светилась, и обычно, когда переводишь с неё взгляд на блёклую светло-серую входную мембрану, глазу просто не за что зацепиться - слишком уж неприметна эта дверь с раззявленным на неё «ртом» одёжного принтера. Но не в этот раз. Сейчас взгляд, стоило повернуться к двери, провалился в чёрное пятно форменного комбинезона, подёрнутое серебряной дымкой волос. Миска смотрела пристально и серьёзно, в её взгляде читалась решимость. В руках валькирия держала аккуратный свёрток только что рождённого принтером комплекта одежды, и сейчас протягивала его мне.
        Дёргаться я не стал - принял беззвучное приглашение к разговору. Признаюсь, после ночных приключений обида на эту безбашенную кошку поутихла, до того яркие эмоции потускнели и притаились на задворках сознания ощущением лёгкого недовольства. А ещё под впечатлением от кошачьей охоты меня вчера посетила забавная мысль. На Земле я бы набил морду хахалю, с которым мне изменила подруга, и был бы со всех сторон прав, но здесь, в Республике… Мне вдруг стало его по-человечески жаль, эдакая мужская солидарность пробудилась. Судите сами. Сначала мужика на охоте загоняет кошка. Хорошенько его использует по прямому назначению - вопреки его воле. Парень просыпается с утра, крестится, что очнулся не в регенераторе. Ещё не веря своему счастью, спешит домой… а тут его встречает кот и начинает качать права. Хопа! Парень уже в регенераторе. То, что не сделала кошка, сделал кот. Вряд ли таким образом получится пронять гулящую кошку… Если только через республиканку, мальчика которой дважды за ночь обидели… Но мужик-то причём? Почему он должен становиться крайним в кошачьих разборках? Нет, решать нужно с боевыми
сёстрами, не вовлекая в наши разборки гражданских. Вот только как? Возможно, сейчас я услышу что-то, что поможет найти ответ.
        Пока одевался, метиллия стояла, не только не предпринимая никаких попыток заговорить, но и не пытаясь навязать игру - что в другой ситуации не преминула бы сделать. Закончив одеваться, прошёлся ладонями по эластичной ткани, окончательно разглаживая её по фигуре, и шагнул на выход. Здесь валькирия привычно подхватила меня под локоток и только теперь начала свою речь.
        - Кошак, не подумай ничего такого. Ты мне нравишься. Сильно. С тобой интересно - и трахаться интересно, и драться, и даже летать. До сих пор иногда прокручиваю в памяти наш первый совместный полёт, когда ты за рулём был… Особенно то, что произошло в самом конце… Я всё ещё твоя кошка, а ты - мой кот. А охота… Привыкла я к ней, - я попытался что-то сказать, но девочка чуть возвысила голос, отсекая. - Подожди, не дёргайся! Дай доскажу!.. Там ведь даже не в мужике дело. Я ведь точно знаю, что никого лучше тебя на охоте не встречу. Но сами ощущения от загона «дичи», шутки, совместная с сестрой игра… Это особый драйв, ни с чем не сравнимый. Я, наверное, просто ещё не готова отказаться от этого насовсем… Ты почему так вчера взъярился? Расскажи, я хочу знать, что ты чувствовал, чем руководствовался.
        Мы вышли на лужайку перед зданием, и тут же на траву опустился гравикар. Кошка без приглашения уселась на заднее сиденье. Развалилась в нём, откинулась на возникшую за её спиной спинку. Приглашающим взглядом показала на переднее сиденье. И опять я не стал дёргаться, равно как не спешил отвечать. Уселся, почувствовал, как девочка аккуратно обнимает меня за талию. В этот раз не было никакого навязчивого внимания, она не пыталась и здесь воспользоваться ситуацией, что лишний раз подтверждало всю серьёзность её настроя. Даже обнимала валькирия, казалось, лишь чтобы очутиться как можно ближе - подчёркивая тем самым максимальную доверительность нашего общения.
        - Тут всё просто, кошка. Если моя женщина гуляет налево, значит, я не могу её удовлетворить. Недорабатываю.
        - Вот как?.. - хмыкнула Мисель, веселясь. - И это всё?
        - Разве этого мало? Послушай, Миска, - купол вокруг нас сомкнулся, гул двигателей перешёл на новый уровень, а внутреннее пространство аппарата резко «протаяло» сонмом обзорных голограмм повышенного объёма. Опять это ощущение ухнувшего во внешний мир сознания… - Я пашу по восемь-девять часов каждую ночь, лишь бы моим кошкам было хорошо. Тебе было хорошо. Это сложнее, чем на полигоне! И вот теперь ты своим поведением заявляешь: мало пашешь. Мне удавиться хочется от такого… или кого-нибудь на лоскуты порвать.
        - Я с такой стороны не смотрела… - сдавленно протянула метиллия, мгновенно преображаясь; кошка очень хорошо прочувствовала мой настрой.
        - Это ещё не всё. Мне неприятно, что тебя кто-то другой ласкает. Мою кошку. Варварский собственнический инстинкт, если хочешь, - теперь пришёл мой черёд хмыкать.
        - Не мальчик трахает девочку, а девочка мальчика, - вяло огрызнулась метиллия.
        - Тем более! Значит, ты тоже ласкаешь другого. Хотя признаю, это у республиканок проходит иначе, чем у внешников. Ты не столько даёшь себя, своё тело, свои чувства, сколько берёшь всё это у мужчины, порой даже насильно - как на охоте. Да, мозгами понимаю, но чувства… К тому же у меня перед глазами слишком много примеров женщин, кто со мной не нуждается во всех этих заменителях. Диана, Валери, Тина, Милена - им нет нужды в дополнительных остротах, они всё получают от меня или… моих эмообразов, когда меня не оказывается рядом.
        - Опять ты про неудовлетворённость…
        - Скажи, кошка, а если и со мной ты сможешь испытывать этот охотничий драйв?.. - мысль, подспудно преследовавшая всё время после ночного происшествия, вдруг окончательно оформилась. Осталось только довести её до ума и предложить на суд стаи.
        - Ну, на полигоне тебе ещё рановато изображать дичь… - протянула валькирия с ноткой отнюдь не напускной задумчивости. - Ещё месяц-два точно не потянешь, а вот потом…
        - Ты чего задумала, кошка? - теперь уже я занервничал. Упоминание полигона не сулило ничего хорошего - девочки там действовали предельно жёстко, стремясь натаскать меня в максимально сжатые сроки.
        - Да так… пришла одна мысль… А вообще, кот, ты знаешь… я только сейчас поняла, что до тебя вообще не задумывалась, а что чувствует мужчина, когда его трахает республиканка? Мне как-то было безразлично на его душевные терзания. Я думала, раз трахаю, работаю, то ему обязательно будет хорошо - если он сделает хорошо мне. А сейчас я не уверена. Впервые за столько лет!
        К назначенному времени валькирии встречали меня у границы силового купола над одним из закрытых участков полигона. Здесь тренировки проводились с боевым оружием и даже с использованием реальных полей мечника. Кошки были в броне, и стояли классическим своим построением, вогнутым полукругом. Я шёл к ним навстречу. Под ногами пружинила трава, лёгкий ветерок холодил лицо, утреннее солнце немного припекало, но все эти ощущения воспринимались где-то на грани сознания. Куда важнее было ощущение предвкушения предстоящей тренировки с полями. По телу сами собой метались искры - в такие моменты я инстинктивно обращался к своей второй природе, и это происходило совершенно независимо от сознания. А ещё остроты добавляли образы моих боевых сестёр, отчётливо видимые через боевой коммуникатор. При таком ракурсе броня казалась прозрачной, ненастоящей, виртуальной, а вот чёрные комбинезоны, выгодно подчёркивающие физиологию прелестниц - единственно настоящей одеждой. Как в капсуле полного погружения.
        Но сильней всего на меня действовали лица кошек. Они даже не считали нужным скрывать собственных эмоций - здесь же, на стайном канале связи, все свои. Вот Сайна. Она чем-то жутко довольна, даже улыбается немного отстранённой, предвкушающей улыбкой. Вот Триша. Эта задумчива и смотрит на меня как-то оценивающе, словно что-то взвешивает в своей милой головке. Викера выглядит решительной, но нет-нет, а сквозь собранность наставницы, да пробивается лукавая, немного хищная улыбка предвкушения. Милена просто улыбается, посверкивая на меня полными задора глазами. Мисель тоже здесь - успела «принарядиться», пока я ставил гравикар на прикол. Она флегматично спокойна, но смотрит внимательно, изучающе. Эйди… эта смотрит алчно, жадно, словно раздевает взглядом. Только Рита погружена в какие-то свои расчёты. Она не любит отвлекаться во время перерыва между тренировками. Предпочитает полностью отдаваться делу, которым озабочена в данный момент… и даже постель - не исключение. Не ждёшь от неё того, что она порой вытворяет… Отстранённостью или холодностью там и не пахнет…
        Я ожидал, что с таким настроем валькирии начнут заигрывать, предпримут какую-то пикировку, но нет. Только Милена загадочно бросила как бы между прочим:
        - До обеда работаем, потом будет весело.
        Что именно задумали боевые сёстры, я узнал, лишь когда мы вернулись в зал обслуживания боевых платформ, где на полигоне хранилась броня. Валькирии почти синхронно зашли в полусферы с магнитными захватами, пристроились здесь спинами к основному магнитному столбу. Мгновение - и скорлупа на моих девочках начала открываться.
        Я стоял чуть в стороне, с интересом наблюдая за привычным действом. Мне нравилось наблюдать, как кошки покидают броню. Они двигались выверенно, изящно, даже грациозно. Мягкие, пластичные движения рук, потом ног, и вот уже девочка свободна от внутренних захватов, поддерживающих тело как бы на весу, оставляя между мощной бронёй и хрупким телом пустое пространство, наполненное специальной пористой структурой - чтобы даже самый сильный внешний удар не мог навредить «всаднице».
        Первой из высокотехнологичных недр выскочила Сайна. В отличие от остальных, она явно спешила. Нетерпеливо взмахнула руками, повела ногами и быстрым гибким прыжком покинула оболочку. Однако, словно по инерции, продолжила стремительное движение в мою сторону. Только когда рыжая ушла в новый прыжок, в каких-то нескольких метрах от меня, я наконец осознал, что именно последует дальше. Слишком долго тупил, инерция привычки оказалась даже выше моей хвалёной интуиции.
        Пришлось ловить эту бесстыдницу в воздухе, она же повисла у меня на шее и впилась в губы глубоким страстным поцелуем. Повинуясь мимолётному порыву, я, одновременно гася инерцию прыжка, подхватил девочку за талию и закружил в воздухе. Сайна озорно засмеялась - этому не мог помешать даже жадный поцелуй, которого и не думала прерывать.
        Но вот подошли остальные кошки. Они двигались без суеты, нарочито спокойно, хотя глаза у многих смеялись. Только когда сзади ко мне прижалась Эйди, рыжая прервала затянувшийся поцелуй. Шумно вдохнула воздух. Блеснула на меня задорным взглядом.
        - Ты чудо, Кошак! Я знала, что ты мой, но не думала, что ты настолько трепетно отнесёшься к моему душевному здоровью. Обычно котам всё равно с кем спать…
        - Ты про вчерашний вечер? Признаюсь, первой мыслью, когда тебя усыпили, было попытаться отбиться и утащить тебя на базу. Но эти бестии не оставили мне и шанса. Ещё и эти ваши дурацкие правила…
        - Они не дурацкие, милый, - приятным, чуть грудным голосом проговорила Викера откуда-то справа. А в следующее мгновение рыжую с меня содрали, и кошки принялись тискать меня уже всей стаей, по очереди. Викера, кстати, оказалась последней, кому досталась моя тушка. Вдоволь налапавшись, натискавшись, она прижалась ко мне и, внимательно вглядываясь в глаза, продолжила начатый чуть ранее монолог. - Но ты правда молодец. Я теперь уверена, у нас получится отличная семья. Редко, но такое случается… Сёстры подобного не видели, но мне как-то довелось. Да и Милена видела. Поэтому у нас у всех сегодня радость. Мы хотим это отпраздновать - все вместе, - поэтому вместо развлекательного центра обедать будем в городе. Нас ждёт первая совместная охота, Кошак!
        Меня подобная перспектива, мягко говоря, не порадовала, и это не укрылось от цепкого взгляда опытной хищницы.
        - Ты не рад за нас?..
        - Рад. Но смотреть на вашу охоту не хочу.
        - Вот как? С чего бы…
        - Он будет ревновать, - подсказала наставнице Милена, ставшая в этот момент особенно задумчивой.
        - Сай, надеюсь, ты не пойдёшь при мне трахаться на сторону? Проведёшь это время со мной? - повернулся я в сторону застывшей по левую руку рыжей.
        - Мне интересен только ты, - упрямо тряхнула головой девочка. Её взгляд обжигал. - Особенно сегодня.
        - Милена?..
        - Знаешь, милый, глупо спрашивать такое у девочки, которая тебе кое-что обещала. Да и неудобно мне будет в таком положении ходить на сторону. Неприятно это. Гадко, - ариала с намёком провела ладошкой по собственному животу.
        - Мне интересен ты. На остальных мужиков мне плевать, - предвосхитила вопрос Эйди и озорно и свежо блеснула глазками.
        - Триша?..
        - Ты многого хочешь, кот, - задумчиво изрекла метиллия. - Но, с другой стороны, ты и много даёшь… Мне понравилось, как ты не дал нашей рыжей залить горе вибраторами. Возможно, я и не видела того, о чём говорит наставница, но душевные и доверительные отношения с тобой для меня важны. Сегодня я готова быть только с тобой, но впредь не рассчитывай, что я стану себя ограничивать. Сначала тебе придётся доказать, что лучшего любовника мне не найти. А я девочка требовательная, так что это процесс неблизкий. Я внимательно слежу за твоим прогрессом как рукопашника, смотрю, как ты держишь себя в стае и с другими валькириями. Окончательно всё для себя решу на нашей первой совместной боевой операции.
        - Со временем ты поймёшь, что с другими неинтересно, кошка. Я не намерен уступать и сдаваться.
        - Похвально. Другого бы одёрнула, но от тебя что-то такое и ждала, - усмехнулась Тиш, но без всякого веселья во взгляде.
        - Викера, - обратился я теперь к самой неудобной персоне в стае. А она ещё и до сих пор висела у меня на шее, не спеша разрывать физический контакт. - Ты - моя наставница. Для меня это очень серьёзно. Меня с самого детства, ещё первый учитель, приучил, что слово наставника - закон. Что ученик должен воспринимать учителя как небожителя, и принимать любые его решения и действия. И хотя постель - немного другое… но наша связь накладывает отпечаток и здесь. Я… не вправе просить или требовать. Просто спрошу. Ты будешь сегодня только со мной?
        Взгляд ариалы на секунду затуманился, она натурально обдумывала мои слова. Или свой ответ. Наконец девочка что-то для себя решила - это я понял, когда кошка потёрлась бёдрами о низ моего живота и немного надавила имплантом, породив к жизни стон удовольствия - который я не смог сдержать, несмотря на всю пикантность ситуации.
        - Мне нравится твой настрой. То, о чём ты говоришь, я уже давно поняла, и это правильно. Ты вообще очень правильный боец. И как кот ты меня полностью устраиваешь, я не хочу тебя разочаровывать и заставлять дёргаться, как с Миской. Только не сегодня. Мы будем все вместе.
        - Мисель?..
        - Мне хватило одного твоего психоза. До сих пор в себя прийти не могу - мысли так в голове и скачут. Сегодня точно не стану дёргаться на сторону.
        - Да, Кошак, я тоже не собираюсь тебя разочаровывать. Не сегодня, - бросила последняя из кошек, Рита. Потом невольно хмыкнула. - Припёр к стенке, да? Одна я охотиться на стороне не стану - не сейчас. Но ты правда молодец. Заслужил.
        И мы все вместе отправились к катеру. Предстоял весьма и весьма интересный день и вечер - ведь кошки ещё не возили меня в местный город. Много до того говорили про охоту, делились друг с другом впечатлениями, но как-то не сложилось выбраться всем вместе - да и ни с кем из них по отдельности не приходилось. Но куда сильней мои мысли сейчас занимал вовсе не город. Кошки впервые на моей памяти столь однозначно высказались о верности. Пусть это было ситуативно, но это была моя первая - после достопамятной схватки с Мирой - победа в наших с ними отношениях. И я искренне надеялся - не последняя. По крайней мере, планировал приложить все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы добиться от кошек полной взаимности и абсолютной верности. А уже в катере, когда мы расселись по местам, начал давно назревший разговор.
        - Сёстры! Как вы относитесь к тому, чтобы каждый выходной проводить на базе турнир? Призом в котором станет ночь любви с одним симпатичным котиком?..
        Глава 5. Большая охота
        Вечером, после нашего вояжа в город, вся стая собралась за столом в кают-компании. Меня наше рандеву вымотало почище полигона. Стать объектом охоты сразу семи кошек - то ещё испытание на прочность. Мы вдоволь натанцевались, причём далеко не всегда там, где вообще принято было танцевать. Вдоволь нацеловались - и тоже там, где это было не очень принято. Едва присаживались, кошки так и норовили усесться ко мне на колени, так что это место редко пустовало. Постоянные пикировки, лёгкие стычки, соперничество с чужими валькириями, которые периодически возникали на горизонте - одним словом, было весело! А уж сколько раз меня пытались разложить прямо на месте - так сказать, не отходя от кассы - и тоже там, где… правильно, где это было не принято. Зато как при этом горели глазки у Эйди и Сай! Как они отрывались, забыв вообще обо всём постороннем! Старшие сёстры вели себя куда сдержанней, не танцевали, почти не лезли на колени, зато если приставали - тушите свет. Именно они были инициаторами особенно неуместных и острых сексуальных эскапад… От немедленного продолжения игрищ в расположении, куда мы вломились
поздним вечером, сестёр удержал лишь ещё больший интерес к предстоящему турниру.
        Идея организовать массовые состязания со мной в качестве главного приза сильно взбудоражила умы сестёр. Не обошлось без бурных обсуждений. Кошки рвались участвовать в экзотическом шоу наравне со всеми, вот только очень сомнительно, чтобы эти «все» допустили подобного вопиющего нарушения «правил выходного дня», гласящих, что в выходной день любой кот на территории базы должен активно участвовать в «общественной жизни». Читай, трахаться на стороне, к удовольствию сестёр «в свободном поиске». Забавные конечно традиции, но девочек можно было понять: котов всегда не хватало, и были они тем ещё деликатесом для этих вечно неудовлетворённых кошек. Всё же в коты попадали весьма специфические мальчики - те, кто даже под прессингом своих девочек, ещё с юношеских лет, смог сохранить бойцовский дух. А это, скажу я вам, совсем непросто! Вот и получались из них идеальные для валькирий любовники. Сильные, выносливые, хорошо сложенные и даже когти имели! Могли этими когтями при желании… кхм… да много чего могли! И уж точно такие мальчики были куда уверенней своих аналогов с гражданки. Одним словом, кошки своих
котов ценили. По-своему, правда. Но когда встал выбор отодрать меня всей стаей после бурной прелюдии городской охоты или обсудить обещающий стать ещё более острым новый аттракцион с моим участием - они выбрали обсуждение. Думаю, обычной жертве ночной охоты подобная перспектива не светила, только любимому котику. Так что сейчас в воздухе над столом повисло двенадцать голограмм с мордашками, и тем, что пониже, на них. Старшие двенадцати стай, спешно «приглашённые» на Большой Совет.
        - Так, кошки, понимаю, что все при деле, так что буду строго по делу, - начала Милена. Она почему-то выглядела крайне собранной, словно собиралась не концепцию весёлого выходного дня объявлять, а к нешуточной битве готовилась. - Хочу предложить вам общую охоту.
        И вопросительно так посмотрела на своих оппоненток, призывая тех самих догадаться, что она имеет в виду.
        - Так, - с деловыми нотками начала серьёзная черноокая метиллия, с острыми скулами и суровым взглядом. - Ты собрала едва ли не всех, кто входит в нашу группу стай. Отсюда вывод: вряд ли ты хочешь предложить нам поохотиться на какого-то одного конкретного мальчика. Это точно не личная охота.
        - Я знаю! - подняла руку рыжая снежка, озорно поблескивая глазками. - Сестра хочет перетрахать всё мужское население ближайшего городка. Для чего ей нужно сто тридцать совершенно безбашенных кошек. Ты что, Милена, кому-то мстить собралась? Тебе кто-то не дал в городе? Это же запрещённый приём! Почти оружие массового поражения!
        Смешки доброй половины Старших были ей ответом. Да и наши за столом прыснули.
        - Как ни странно, ты, рыжая, попала пальцем в небо, а вот наша сестра почти угадала, но… с точностью до наоборот. Я как раз хочу предложить вам совместную охоту на вот этого кота. В виде соревнования, с ним в качестве главного приза. В выходной день.
        На добрую минуту повисла пауза, после чего кошки заговорили, и ни тени юмора не было в их словах. Даже давешняя метиллия смотрела с ноткой уважения на мою Старшую.
        - Знаешь, сестра, я уже давно в стаях… - начала серьезная ариала с мудрым взглядом синих глубоких глаз. - Но это по-настоящему гениальное решение, достойное Высшей! То есть мы и побегаем вдосталь, разгорячимся, а потом самые лучшие или удачливые получат кота в личное пользование.
        - Да, к сожалению, коты имеют ограниченный ресурс. Всей базой их никак не удаётся попользовать… - с натуральной грустью в голосе изрекла снежка, нет-нет, да поглядывая на меня с голограммы. - И тренироваться им нужно, и свою собственную стаю ублажать и - скажу сейчас нечто кощунственное! - спать! Спать им тоже нужно. А ведь ночь создана не для сна, она - для любви!
        - Ладно, поэтесса доморощенная, заканчивай уже, - перебила девочку ещё одна метиллия. - Я тоже объявляю тебе благодарность от всех своих кошек. Это воистину гениальное решение. Это ведь твоё решение, Милена?
        - Нет, вы мне льстите, сёстры, - покаянно понурилась эта брюнетистая актриса, но из-под её склонённой головки пробивалась довольная улыбка.
        - А кто тогда? Сайна, ты? Так и думала, что только снежка может придумать такой озорной драйв! - просияла рыжая на голограмме.
        - Нет, сестра, - покачала головой Сай. - Я лишь послужила вдохновением одной… одному игривому котику.
        - Да ладно! - натурально округлила глаза рыжая. Кошка явно всё поняла правильно. И, как мне показалось, даже обращённый на меня взгляд её лучистых глаз несколько изменился. Стал более ровным и по-домашнему тёплым.
        - Да, это наш Кошак предложил. После того, как его поймали на охоте девочки Литы. Не хотел обижать своих сестрёнок.
        - Удивил, кот! - усмехнулась давешняя ариала. - Вот уж чего не ожидала от мальчика…
        - Всё-таки не просто так ему эти две планеты-прародительницы достались, - вступила в разговор ещё одна ариала. - Хороший кот. Правильный. Побольше бы таких сознательных, чтобы больше о сёстрах пеклись. Если ты и в постели такой…
        - Не подведу, кошка, - мягко сказал я, улыбаясь уголками губ. - Только теперь всё будет зависеть от твоих девочек.
        - Не волнуйся, тебе понравится гон. Какие правила?..
        - Только одно условие, сёстры…
        - Не борзей, кот!
        - Не много ли на себя берёшь?.. - стала мне ответом целая вакханалия однотипных выражений, хотя, стоит отдать девочкам должное, категорично высказались далеко не все. Даже игривая снежка промолчала. Это вселяло некоторую надежду на благополучный исход переговоров.
        На самом деле я на иную реакцию и не рассчитывал. Кошки в некоторых вопросах были вполне предсказуемы, и как раз такая реакция позволит несколько сместить вектор отношения с сути моего вопроса, переведёт его в персоналии поставившего вопрос, а не в его суть. Что, в свою очередь, запросто могло упростить принятие положительного решения, если инициатор в процессе обсуждения сменится, и персоналии уже не будут задавать тон. Весь негатив к тому времени уже достанется мне. Плевать! Главное - добиться нужного результата.
        - Давайте его сначала выслушаем, сёстры, - опять взяла быка за рога мудрая ариала. - Почему бы немного не побаловать нашего котика? А, кошки?..
        Сама девочка мне задорно подмигнула, остальные же сразу поумерили прыть.
        - Вот и я о том же, - поддержала валькирию снежка.
        - Ладно, давай свою просьбу, Кошак, - успевшая немного меня узнать Лита смотрела изучающе, ожидая чего-то эдакого.
        - Я хочу, чтобы в игре участвовали и мои сёстры по стае.
        Опять тишина - будто обрубило. Валькирии переваривали услышанное. Даже мои кошки неверяще переглядывались - для них эта грань моей идеи стала сущим откровением. И немудрено! Такое вопиющее нарушение «правила выходного дня»!
        - Неожиданно… - выдавила наконец Милена. - Если бы ко мне с этим вопросом обратился, я бы тебе сразу ответила…
        - Отказом?.. - хмыкнул я.
        - Конечно! Есть же правила. Не мы их придумали. Интересы психологической адаптации, боевого слаживания. У Тины в следующий раз можешь выспросить подробности, она одна из адептов этих традиций.
        - Но ведь можно сделать какие-нибудь уточнения?.. В прошлый выходной Бьянка тоже к нам приезжала с сёстрами, а не я к ним ездил. Если выиграете вы, то…
        - Другие смогут примазаться?.. - ухватила мысль снежка.
        - На каких условиях? - опять Лита.
        - Скажем, по результативности выступления. Кто дольше вёл в счёте, первыми взяв его в оборот, - предложила другая метиллия из Старших, Дита, которая помогала мне во время нашего с Мирой противостояния.
        Кошки ещё немного погоняли мысль на языке, после чего внесли существенное уточнение. Стая будет участвовать не с первой большой охоты, а только с пятой. Вернее, тогда к вопросу вернутся ещё раз и по итогам предыдущих «схваток» решат, пускать ли в игру моих сестёр по стае. В принципе, я и не рассчитывал, что примут идеальный для меня вариант участия кошек в игре с самого начала - как раз что-то подобное и предполагал. Но это в любом случае была победа. Моя победа. Словно уловив мой настрой, мудрая ариала поинтересовалась:
        - Скажи, зачем тебе это, Кошак? Ты и так всю неделю до того будешь со своими сёстрами по стае. Неужели не хочется поближе познакомиться с другими кошками?
        - Так неправильно. Это ведь не просто встречи в развлекательном центре, это игра, которую любит и ценит каждая валькирия. Почему нужно устранять из неё целую стаю? Вы так в себя не верите?
        Голограммы, казалось, подёрнулись рябью, настолько явно кошки демонстрировали мне своё возмущение. Конечно, они в себя верили. Вот только мой пассаж канул всуе, ариала и не думала поддаваться на провокацию.
        - Это всё?.. - вопрошала она, давая понять, что её этот ответ устроил лишь отчасти.
        - У нас ещё притирка идёт, - пожал плечами. - Не хочу обижать сестёр. Они - моя семья. Эта игра поможет нам сблизиться сильней.
        - Что ж, похвальная забота о стае… - протянула моя собеседница. - Чего сразу-то не сказал?
        - Это не единственная причина. Если бы назвал только её, вы могли бы закусить удила, - бросил я и внимательно всмотрелся в лицо ариалы, ожидая вспышки негатива. Но, против ожидания, негатива не последовало. Напротив, девочка вдруг подалась вперёд и буквально прикипела ко мне взглядом.
        - Не считай нас законченными суками, кот! Мы уважаем боевую семью и без надобности в неё не лезем. Если так надо для вашей притирки… пусть так и будет.
        На том и порешили, и следующие полчаса обсуждали правила предстоящей большой охоты более подробно. Мы с Миленой продумали почти всё, но кое-что Старшие всё же переиначили, а также заполнили несколько пробелов в изначальной концепции. Все «разошлись» полностью довольные разговором, мысленно потирая руки в предвкушении предстоящего сражения. А я под конец поймал столько задумчивых и уважительных взглядов… Нет, кошки определённо умели ценить ум и заботу об общем благе даже у такого не слишком уважаемого в их обществе существа, как мужчина. И это не могло не радовать!
        А главное, я добился своего, теперь мне точно удастся через охоту заразить своих кошек дополнительным к себе интересом. Чтобы, так сказать, ценили, что имеют. Они и в качестве победительниц будут на седьмом небе от счастья, да и в случае проигрыша не сильно разочаруются, потому что будут утешать себя мыслью, что и так имеют этот лакомый приз шесть ночей в неделю. С какой стороны ни посмотри, а наши отношения после таких охот должны укрепиться. Просто не могут не укрепиться. Иначе я вообще не знаю, что думать и как жить дальше!
        Валькирии стояли у кромки леса и ждали. На первый раз в охоте участвовало двенадцать стай, но конкретно здесь и сейчас находились лишь Старшие, остальные воительницы уже давно растворились в лесу. Все были немного на взводе, вот только дело тут было не в сексуальном возбуждении - кошки банально волновались за своих пернатых чад. Моя персона тут превратилась в большей степени в повод для очередных нестандартных учений.
        Вот ни разу не предполагал, что валькирии так уцепятся не за кота - отнюдь нет! - а за возможность лишний раз показать своё мастерство. Доказать свою квалификацию лучших из лучших - даже среди своих. Хотя и приз им по душе пришёлся. Но то рядовым бойцам, Старшие думали несколько иначе - скажем так, правильной частью своих тренированных тел. Особенную же остроту предстоящему действу придавало личное присутствие Тины А`Гийн.
        - Так, сёстры. Сегодня не учения, и я не официальное лицо на них. Просто наблюдатель. Вы должны это понимать, и решать все возникающие недоразумения сами. Я подключусь, только если вы меня об этом попросите. Ну что, все готовы?
        Серьёзные кивки не менее серьёзных кошачьих мордах порядком меня позабавили. Сюр какой-то, честное слово! Ну не могут командиры подразделений вот так стоять и обсуждать предстоящее увеселительное мероприятие, цель которого - определить, кто именно из девочек будет сегодня трахать мальчика! Сам я находился под впечатлением от предстоящего действа, но такая нарочитая серьёзность была не про меня. Поэтому я, на кураже, просто подошёл к своей белобрысой кошке и мягко приобнял её за талию. Больше, правда, ничего себе позволять не стал - всё же Высшая, да ещё и в кружке Старших, имитирующих серьёзность и собранность.
        - Наблюдатель? Тина, так и скажи, что тебе просто любопытно, - на недоумённые взгляды пары Старших счёл нужным добавить. - Чтобы немного разрядить обстановку.
        Метиллия совершенно не противилась моему своеволию, что заметно удивило валькирий. Какой-то котик на глазах подчинённых зажимает уважаемую Высшую! Да не кого-то там, а саму Смерть, прозванную так, в том числе, за жестокое обращение с мальчиками! Но и юморить Тина особо не умела, поэтому ответила мне предельно сдержанно.
        - В принципе, Кошак прав, сёстры. Мне действительно любопытно. Я подобного… формата не припомню, хотя и не удивлена, что этот кот уже в первую неделю в стае перевернул с ног на голову все устоявшиеся отношения на базе. Всё же неспроста многие сёстры из дальней разведки признают в нём кондиции Высшего… - девочка в задумчивости ткнулась попкой мне в низ живота и откинулась на грудь, как на спинку кресла.
        - Так в чём вопрос, Высшая? - поинтересовалась худая высокая ариала с выразительными умными глазами. До того она смотрела на меня несколько свысока, а на Тину - иронично-насмешливо. - Или я чего-то не понимаю?..
        На недоумённый взгляд кошки в моих руках та продолжила.
        - Ты позволяешь мальчику обнимать себя на публике. Подчёркиваешь тем самым, что он - твой. Зная тебя, уверена, будь всё иначе, он был бы уже давно подран и стоял бы сейчас на коленях, вымаливая прощение. Ещё и дифирамбы ему поёшь… Значит - что? Первый вопрос, который возникает: почему до сих пор не забрала его к себе? В поместье?
        Умозаключение Старшей породило среди прочих валькирий взрыв фыркающих звуков. Смеяться они не спешили, но зато сполна оценили иронию ситуации. Метиллия на это даже бровью не повела, лишь безразлично пожала плечами:
        - Он ценен для Экспансии сам по себе.
        - Любой кот ценен для Экспансии, - не сдавалась дотошная ариала. - Без них наша жизнь была бы куда как более серой. Только чем это могло помешать лично тебе? Напомнить, как его бывшая, любимая всеми нами Тёмная Мать, поступала с приглянувшимися котами?..
        Новая порция фырканий была ей ответом. Старшие вокруг нас смотрели с живейшим интересом, им было любопытно, чем завершится эта полушутливая пикировка.
        - Я думаю, ты просто плохо знаешь Кошака, потому и не признаёшь его ценность в качестве бойца. Стая той же Милены тут проявила завидную прозорливость, и даже Мира из-за этого отправилась в другую стаю.
        - Знаешь… я догадываюсь, на что смотрела стая Ми в первую очередь… До того у них был свой котик; его забрала к себе Тёмная Мать; вот девочки и соскучились по ласке. С этой точки зрения выбор между Мирой и Кошаком очевиден.
        В этот раз никто не фыркал, все вдруг напряглись и стали предельно серьёзными.
        - Не заговаривайся, кошка! - неожиданно рыкнула Милена, вся подаваясь вперёд. Её глаза метали молнии, а из пальцев на глазах выползали боевые импланты.
        - Хочешь сказать, я где-то не права? - собеседница заметно сбавила обороты, даже тембр её голоса упал едва ли не до полушёпота.
        - Нет! Я тебе в Сфере сейчас объясню, где! Я тебя…
        Договорить Старшей не дала Тина. Лениво, без тени эмоций, но как-то по-особому тяжеловесно Смерть припечатала:
        - Так, успокоились, кошки. Лида, ты заговариваешься. Извинись немедленно.
        - Приношу свои извинения, сестра, - спустя несколько секунд напряжённых раздумий всё же покаялась девочка. - Я не хотела задеть семью.
        - Но задела… - протянула Милена. Она тоже подошла ближе и ткнулась бедром мне в бок.
        - Ми, ты же видишь, что это не первый и не последний выпад. Не стоит оно крови. Позволь я на него отвечу, - принял шар, молчаливо врученный мне Старшей.
        - Хорошо. Извинения принимаются. А ты, котик, ответь, будь лапочкой, - вкрадчиво проговорила бестия у меня под боком.
        - Ты же умная девочка, отлично рассуждаешь. Давай порассуждаем вместе. Тебе ведь известно, что иногда звёздные не сходятся?
        - Да, известно, - не стала спорить Лида.
        - Что происходит, если их конфликт неразрешим?
        - Изгнание из стаи. Но…
        - Подожди, сестра! Давай сначала одну мысль разовьём… Кого при этом изгоняют из стаи?
        - Ту, что была неправа или упёрлась, не желая идти на компромисс.
        - Так почему столкновение звёздных в стае Милены должно было завершиться как-то иначе?.. - риторически вопрошал я.
        - Мог бы и не доводить рассуждение до конца, я и так поняла, к чему ты клонишь, - пробурчала Лида. - Вы там что, Ми, только и делаете, что философские диспуты с ним ведёте?
        - Ну, это как пойдёт… - развеселилась кошка. От былой её душевной хмари не осталось и следа. Остальные девочки не отставали, и ответили слаженным фырканьем. - Кошак тот ещё мастер вести философский диспут… особенно когда осёдлываешь его после спарринга… такое красноречие вмиг пробуждается!
        - Ладно, кошки, пойду я, пожалуй, - откровенные взгляды валькирий не сулили мне ничего хорошего. В смысле, сулили много хорошего, но отнюдь не участие в турнире. Как бы они не устроили очередную проверку на «красноречие»… - Или вам прямо тут свои навыки продемонстрировать?
        - Иди уже, Кошак! - рыкнула Смерть, наподдав меня по ягодице когтистой ладонью, так что я был вынужден резко прыгнуть с места вперёд, к заветной черте, за которой находилась импровизированная полоса препятствий.
        Старшие за моей спиной принялись рассаживаться. Они усаживались прямо на землю, и тут же разворачивали перед собой гроздья голографических экранов. Будут наблюдать, одёргивать злостных нарушительниц из собственных стай и… пить травяной взвар. В центре тесного кошачьего кружка на траве возникли объёмные термокружки, над которыми горными исполинами возвышались цилиндры загодя подготовленных термосов. Тина также уселась в этот пышущий домашним уютом кружок. Её голограммы встроились в общий ряд. Каждый сегодня будет развлекаться по-своему в свой единственный выходной…
        Валькириям же предстояло работать без своих командиров, самостоятельно распределяя цели. Более того, они даже электроникой могли пользоваться очень ограниченно - чтобы имитировать полное отсутствие связи. Впрочем, девочки были без брони, в одних комбинезонах с персональными генераторами защитных полей, так что электроника им реально была без надобности.
        Путь по лесу мне предстоял неблизкий. Около тридцати километров, и всё это расстояние по планам валькирий надлежало преодолеть бегом - это они так заботились о моей физической форме, в изначальном плане ничего подобного не было. Я же себе не враг! Да и девчонки вряд ли будут заниматься стандартными пробежками. В принципе, так и получилось. Пока я бежал, они вовсю развлекались. На свой манер, конечно.
        Поначалу ничто не предвещало грядущего боестолкновения, могучий лес вокруг хранил торжественное молчание. Под ноги ложилась утоптанная лента лесной дорожки, грунт на которой основательно спрессовался под действием гравитационных струй тяжёлой техники. И только время от времени из непроглядной лесной чащи по бокам раздавались едва уловимые шелестящие звуки, да угадывались смазанные движения лесных охотниц.
        И вот бегу я по этой спрессованной дороге, бегу, и вдруг стёжку впереди, прямо по движению, накрывает едва заметная тень. В следующее мгновение подлесок по левую руку взрывается взблесками импульсных выстрелов. Едва коснувшись земли, тень вспыхивает вихрем одномоментных попаданий, которые очень быстро достигают критической отметки, и только-только вышедшая из переката ариала вспыхивает красным. Этот сигнал, согласно настройкам генератора защитного поля, означает его условную перегрузку, а следовательно - условную смерть претендентки на мою «руку».
        Девчонка тоже заметила условный сигнал. Её разочарованию не было предела. Недовольно прикусив губу, кошка прошествовала мимо меня с гордым независимым видом. Хоть и ариала, и должна быть непрошибаемой, а глазки так и косят в мою сторону - молодая ещё, обидно дурёхе, что так бестолково подставилась.
        - Что, поспешила? Иди сюда, кошка, дай я тебя хоть обниму напоследок! Будет тебе утешительный приз.
        В ответ валькирия только неодобрительно фыркнула, но остановилась и уже не таясь посмотрела в мою сторону.
        - Нет, Кошак, тогда меня по-настоящему прибьют. Проиграла - значит, не мой день. Пойду в город, напряжение охотой снимать.
        Из кустов её покаянную фразу встречали одобрительные фырканья. Однако! Если бы и не убили, то приблизиться точно не позволили бы. Ну, кошки! Оказывается, ревность им не чужда… Или это обострённое чувство справедливости?.. Кто их разберёт - этих республиканок! Но одно я знал наверняка. Окажись на месте этой молоденькой ариалы снежка - та бы не побоялась, подошла. Ведь один раз живём!
        Дальше пошло веселей. То и дело в кустах слышались писки лучевых импульсов. Порой где-то в ответ начинало заметно посверкивать - это у очередной подставившейся кошки срабатывала защита. Пару раз мимо проносились боевые двойки, прикрывая друг друга выстрелами из винтовок. А один раз после особенно ожесточённого боестолкновения из кустов вывалилась до того полыхнувшая алым кошка. На этот раз неудачу потерпела метиллия.
        - Тоже подходить боишься?
        - На нарывайся, Кошак, и без тебя тошно, - мазнула по мне исполненным недовольства взглядом валькирия.
        - Так давай, настроение подниму! Думаешь, мне этой дурацкой пробежкой охота заниматься, когда у вас там так интересно?
        - Ничего. Зато аппетит нагуляешь. Может, мои ещё себя покажут, - проходя мимо, девочка вдруг остановилась, подумала секунду и резко повернулась ко мне всем корпусом. - Но игру ты интересную придумал, за это я тебя, пожалуй, приласкаю.
        И натурально присосалась к губам, словно изнывающий от жажды путник - к вожделенному бутыльному горлышку. Даже куснула легонько напоследок. Я в ответ лишь чуть подался в её сторону, но руки распускать не спешил - не хотелось нервировать её товарок. Прервав поцелуй, метиллия унеслась прочь, назад по стёжке, я же неспешно потрусил дальше. От нечего делать начал вылавливать мельтешащие по кушарям тени.
        Эта на первый взгляд элементарная задача оказалась не из лёгких. Чёрные комбинезоны валькирий словно специально были созданы, чтобы сливаться с мрачным неприветливым нутром окружающего стёжку леса. Нечеловеческая сила, основательная выносливость и запредельная ловкость дарили кошкам стремительность и незаметность перемещений. Заметить такую в «родной» стихии оказывалось очень и очень непросто. Обычно взгляд фиксировал лишь мимолётное движение, тень на самой грани восприятия.
        Будь я лучше тренирован в стрельбе, этого могло бы хватить для точного выстрела, но не более. Пока же мне было рановато состязаться с валькириями в их базовом навыке. Их натаскивали так, что позавидовали бы мои отечественные спецподразделения. Эти кошки легко стреляли на движение, на звук. В темноте, на вспышку, чтобы мгновенно оценить ситуацию и произвести выстрел. В движении. В броне с отключенным освещением. В броне с отключенной фильтрующей электроникой. В самых экстремальных условиях воительницы должны были не задумываясь принимать решения и производить выстрел. А ещё дройды, управление которыми должно идти как бы параллельно управлению личным оружием. По своей сути, дройды оказывались вторым, третьим, четвёртым и т. д. оружием, которое нужно было использовать наряду с первым, основным. Я так пока не мог. Бить на звук, на шелест одежды, на движение - да. Со временем приходит подобный навык, особенно если регулярно его оттачивать. Но не с таким количеством мешающих прицельной стрельбе факторов, как в том же лесу.
        А учиться придётся. И дройдов осваивать, хотя бы на среднем уровне - тоже. Ведь возможно всякое. Вот получу истощение полей посреди боя - как выбираться? Какую роль играть в стае? Обузой не должен становиться ни один боец. Нужна резервная позиция на случай, если сядут мои природные «батарейки». Всё это было для меня очевидно - особенно в свете памятной десантной операции Валери О`Стирх.
        Конечно, навыки не брались с потолка. Мастерству стрельбы и работы с дройдами учили очень и очень тщательно. На нашей базе время от времени появлялись профильные наставницы, но лично мне с ними работать было пока рановато, базовую подготовку могли дать и мои боевые сёстры. А вот когда выйду на новый уровень владения базовой техникой, тогда да. Это с Викерой я мог работать уже сейчас, получая нешуточную отдачу - ну так и посвятил боевым искусствам всю свою сознательную жизнь…
        Вот и сейчас валькирии показывали высший пилотаж в своих убийственных навыках. Со стороны их схватка походила на какую-то театрализованную игру теней. Во вспышках импульсов тени становились осязаемы, и тогда уже новые вспышки вспарывали лесной сумрак. Контраст красочного многоцветья силовых полей и энергетических импульсов - с одной стороны, и бархатистой полутьмы скрытого пушистыми кронами подлеска - с другой. И изумрудно-зелёные взблески листвы, ловящей на себе «взгляды» цветастых вспышек… Красочность в этой игре соседствовала с известной долей мистики лесного сумрака.
        Ну а для человека знающего любоваться виртуозной игрой валькирий было особенно приятно - ведь нюансы любого искусства в куда большей степени способен оценить другой его адепт, чем простой обыватель… Однако по прошествии примерно половины пути даже я стал уставать от бесконечного мельтешения теней и импульсов. Не так я представлял себе Большую охоту - ой не так!
        - Эй, кошки! Ну вы прям как будто в другом измерении существуете! Мне уже скучно! Словно и нет вокруг такого обилия великолепных человеческих хищниц! Возьмите меня в игру. Я лучше по кушарям вместе с вами потаскаюсь, чем тут без толку прохлаждаться! Или та ариала в самом начале была единственной смелой среди вас? Давайте, кошки, вы же на меня охотитесь, а не друг на друга!
        Ответом мне была тишина, которую лишь пару раз прорезали вялые писки лазерных импульсов. Я только головой тряхнул, да потрусил дальше. Но, как оказалось, эффект от моей прочувственной речи был, сокрушался я напрасно. Не прошло и нескольких минут, как лесной массив расцветился такими спецэффектами, каких там отродясь не виделось. Вроде бы кто-то даже световые и парализующие гранаты использовал! А потом всё закончилось - так же резко, как началось. На измученное яркой круговертью восприятие упала давящая тишина тенистых крон. И была она стократ весомей ослепительной фантасмагории минутной давности…
        Далеко не сразу я заметил, что у дерева, привалившись спиной к массивному стволу, стоит девочка в форме Экспансии. Словно недавняя круговерть цветов и оттенков породила её из чрева лесного сумрака. Метиллия, с убранными в высокую причёску пепельными волосами, - стройная, подтянутая - она стояла, скрестив на груди руки. Поймав мой взгляд, валькирия заговорила немного грудным, пробирающим до самого естества голосом.
        - И чего ты орёшь? Думаешь, так легко не подставляться, да ещё и противника по этим кушарям выслеживать? А рядом с тобой - как на ладони.
        - Ну, коты вообще склонны орать… Иногда. Просто так. По крайней мере, так это воспринимают окружающие.
        Республиканка смерила меня взглядом своих салатового оттенка глаз и коротко хмыкнула.
        - Ты про животных, что ли? Эти да, орут… Ладно, кот, признаю, всё это глупо смотрится. Мы от тебя по кустам прячемся, а ты бежишь тут один такой, несчастный и всеми брошенный.
        Слова бесстрашной кошки всколыхнули в душе ответный порыв. Шагнув ей навстречу, я заключил девочку в свои крепкие объятия. Странно, но валькирия не противилась… зато воспротивились её товарки. Стоило мне обнять боевую сестру, как откуда-то справа пришёл энергетический импульс. На одних инстинктах я сместился в сторону выстрела, пытаясь прикрыть собой женщину. Однако вместо горячей благодарности в её ответном взгляде разлилось глухое недоумение.
        - Ты чего это творишь?!
        - Тебя защищаю, кошка.
        - Это… не по правилам, - немного неуверенно изрекла метиллия, правда, высвобождаться из объятий не спешила.
        - Кошка. Я чувствую энергию выстрела. От первого не защищу, потому что лучевое оружие бьёт почти мгновенно, но вот определить вектор и защитить от последующих - мне вполне по силам. Считай это бонусом за смелость. А ты смелая. И красивая.
        Десантница беззлобно хмыкнула и, пользуясь позиционным преимуществом, просунула винтовку мне подмышку. Почти сразу за спиной зазвучали до боли знакомые писки выстрелов, а всю заднюю полусферу восприятия застило цветными переливами попаданий. Оттуда тоже били, причём стрелять начали ещё до того, как боевая сестра пальнула в ответ. Вскоре звуки лучевых импульсов сменились нецензурными руладами девичьей брани, а следом из густой листвы вывалилась полыхающая алым ариала.
        - Эй, так нечестно! Зачем ты её прикрываешь?
        - Послушай, кошка. Эта девочка - единственная из вас, у кого хватило духу ко мне выйти. Вы наверное забыли, что условие победы - пересечь со мной финишную черту? Вот она и получила бонус за смелость - боевого защитного дройда. И пока остаётся рядом, будет этот бонус получать. А вы… можете дальше по кушарям лазать, если делать больше нечего.
        - Ну ты и наглый! - с ноткой восхищения в голосе произнесла поверженная хищница. - Тебя, наверное, по татами одно удовольствие гонять!
        - Ладно, сестра, не бухти, - усмехнулась метиллия, которая во время нашего разговора буквально вжалась в меня вся, даже бёдрами чуть двигала, ластясь. - Подставилась - сама виновата. Я, перед тем как выйти, хорошо дорогу расчистила. Сестру потеряла в стычке. Так что не надо, всё честно… И знаешь, что я тебе скажу? Это того стоило! Дройд у меня теперь зачётный, с ним и вибраторы не нужны.
        В ответ эта егоза только фыркнула, но посмотрела… ничего так, иронично… а метиллия подхватила меня за руку и потащила в лес.
        - Эй, что ты со мной собралась делать?
        - Ну ты же хотел побыть с девочкой? А все девочки сейчас в лесу, развлекаются. Вот и ты будешь со мной по кустам бегать… дройд!
        Должен признать, в лесу передвигаться оказалось не в пример сложней, чем по укатанной дорожке. Но это того стоило. Мы с валькирией почти сразу нашли общий язык. Я оказался в достаточной степени ловким и расторопным, чтобы не ударить лицом в грязь, владел боевым языком жестов, схватывал всё с полуслова - примерный боевой дройд, ни дать ни взять. И эта чертовка, несколько минут пробовавшая меня на слом, в конце концов удовлетворилась результатом проверки. Выразилось это в том, что кошка возникла прямо передо мной и прижала к стволу ближайшего дерева. Заглянула в глаза.
        - Я Эсси, из стаи Литы. Мы хотели тебя перехватить чуть дальше, но… Подначил, так подначил, кот! Реально стыдно стало. Я как представила, как охочусь в городе, прячась по подворотням, пока моя жертва идёт по освещённым проспектам… Бред! Думаю, остальные тоже собирались брать тебя чуть позже. И ещё, Кошак. Лита просила извиниться, что не прислали тебя «брать» снежку. У нас их просто нет в стае. В основном метиллии. Была одна, но потеряли с год назад…
        - Но ведь в стае должны быть представлены все ветви…
        - Должны. Но случаются накладки. Доукомплектовали на месте, теми, кто был под рукой, а потом… не выгонять же. Или ты такой привередливый?
        - Нет, кошка. Извини. Снежки… Просто после Валери я немного на них двинулся, особенно на рыжих. Крышу сносит напрочь от таких.
        - Ладно, это ты извини, - немного даже устыдилась валькирия. - Я как-то не подумала, что всё дело в Тёмной Матери… И знаешь, что я тебе скажу? Без снежек реально тоскливо! Снежки - живая ртуть, гиперактивность, задор, игра. Они - овеществлённый дух валькирии. Стая без души оказывается… неполноценной. Но мы стараемся. Можно сказать, распределили её роль по всей стае, и у нас вроде бы что-то даже получается.
        - Ну что, так и будем стоять?..
        - Да тебе вроде бы всё нравится… Или имплант добавить?
        - Нет, обойдусь без импланта. В стае добавите. Побежали уже.
        - Ну побежали. Пойдём через лес, срежем пару километров. Наши должны всё правильно понять, мы так и планировали сделать, только чуть позже.
        Путешествие в обществе Эсси оказалось весьма далёким от романтики. Стремительные марш-броски перемежались длительными периодами ожидания в засаде, пустое пространство под хвойными деревьями сменялось густым подлеском лиственной зоны, а один раз нам даже пришлось форсировать глубокий ручей - кошка даже свою винтовку над головой держала, когда плыла. Однако никакие ухищрения бесстрашной метиллии и её стаи не смогли уберечь нас от происков конкуренток.
        Мы вышли на очередной участок хвойного леса. Видимость была отличная - вокруг, на несколько десятков метров, не просматривалось ни одной залётной кошки. Сквозь разлапистую вязь непривычной взгляду хвои просачивалось солнце, создавая в воздухе причудливую взвесь световых росчерков. Где-то в вышине свиристела незнакомая мне местная пичуга. Тиш да благодать.
        С десяток шагов ничто действительно не нарушало идиллии. Но валькирия от этой благостной пасторали ощутимо занервничала. Даже в дремучей чаще листвы она казалась спокойней. Кошка шла неспешно, крадущейся походкой, прислушиваясь и присматриваясь, реагируя на каждый шорох или резкий взблеск света - именно это её и спасло. То ли девочка что-то почувствовала, то ли уловила движение в хвойной листве, но в какой-то момент она резко метнулась мне за спину, на ходу стреляя по одной ей ведомой цели.
        Из кроны дерева, в десятке метров по нашему движению, с запозданием прилетел лучевой импульс, тут же рассеявшийся о пелену в районе моего плеча. Эсси сместилась чуть вбок и присела, ловя теперь уже другим моим плечом новый луч - с другого направления, но также по нашему движению. Началась чехарда залпов, перемежаемая нашими с кошкой короткими перемещениями в сторону ближайшего массивного древесного ствола.
        Что ж, валькирии всё рассчитали правильно, устроили предельно грамотную засаду. В лучших традициях кошачьих устроили - на деревьях! Вырваться из неё было нереально, если, конечно, не делать серьёзный крюк. Однако и наши противницы сделают этот самый крюк, так что оторваться от них вряд ли получится. Как назло, поблизости не было никого из стаи Литы, мы с кошками оказались один на один. Вернее, Эсси оказалась - мы с чужими валькириями соперниками не были. Хотя и союзниками нас тоже не назовёшь… Ну не может дичь быть союзником другому хищнику - не тому, который её в данный момент времени в зубах тащит. Присказка про врага моего врага, как друга, здесь не работала.
        - Кошак, позже, - бросила мне метиллия, показывая из-за дерева серию знаков, и судя по ним, нам предстояла знатная игра в салочки - с моим участием.
        Закончив активную жестикуляцию, не давая противницам ни секунды на смену позиции, кошка побежала. Петляя, мечась от дерева к дереву, из тени в тень. И всё это время я и сам метался, почти повторяя её маршрут, стараясь в каждый момент времени находиться строго между конкурентками моей визави и этой отчаянной в своей смелости кошкой. И ведь смог! Ни разу не ошибся, ни разу не подставил улепётывающую валькирию под удар! Впрочем, виной тому оказалась не столько даже моя обострённая интуиция, сколько грамотная координация. Все вектора перемещения были загодя переданы мне знаками боевого языка, сама же кошка не допустила ни одного сколько-нибудь существенного от них отклонения. Не прошло и десяти секунд, как Эсси скрылась в зарослях недавно оставленного нами подлеска, в лиственной зоне вечного леса. А я остался, так сказать, на растерзание врагу. Убегая, хищница вынуждена была разжать зубки и выбросить дичь на землю - потому что только жизнь способна дать второй шанс, смерть на это не способна. Даже условная.
        Ждать, покуда хищницы спустятся с деревьев, я не стал. Как примерная дичь сам направился в лапы своим «мучительницам». Кошки же поступили вполне в духе законов саванны, и великодушно не стали преследовать менее удачливую товарку - им была нужна не она, а вожделенная «пища». И хотя валькирия - теперь уже в нарушение всех обычаев животного мира, но по обычаям мира человеческого - могла вернуться с подкреплением, здесь и сейчас это было не так уж важно: ведь и этих охотниц где-то ждало их собственное пресловутое подкрепление.
        С дерева спрыгнула первая хищница. Её исполненное животной грации движение прыжка было натурально кошачьим - таким же сильным и стремительным. Впрочем, были и отличия. Ни одна кошка не станет делать перекат за ближайшее дерево - если, конечно, её предварительно не пнуть ногой под рёбра. С другой стороны, и противники у лесной хищницы не пользуются лучевым оружием… Через секунду из-за ствола показался ствол винтовки. Девочка ещё несколько секунд настороженно обшаривала окружающее пространство, после чего дала знак своей товарке. Вторая кошка пронеслась над землёй в таком же исполненном грации прыжке, после чего перекатилась уже за другое дерево. Ну а первая почти сразу пошла ко мне навстречу.
        - Не слишком ли ты этой кошке драной подыгрывал? - поинтересовалась десантница, останавливаясь точно напротив меня.
        Нас разделяли считанные сантиметры, щёку обжигало её горячее дыхание. Совсем близко - только руку протяни - клубились над головой валькирии её волосы, образуя странную, ни на что не похожую сложную причёску. «Рыжие! У кошки были рыжие волосы! Они послали по мою душу снежку!» - было первой моей мыслью… и последней. Потому что я не смог сдержаться, сграбастал девочку в объятия и, под аккомпанемент сдавленного писка, прижал к ближайшему деревцу. Даже винтовка в руках чертовки не могла меня остановить! Однако рыжая и не думала сопротивляться. Напротив, она вся подалась навстречу, расслабилась, отдалась минутному наваждению терпкой страсти… Только после глубокого поцелуя, немного отдышавшись, смог ответить на недавний вопрос - едва слышно, почти в самые губы.
        - Не дёргайся, кошка. Теперь и тебе буду подыгрывать. Я переходящий приз. Считай меня защитным дройдом.
        Кошка в ответ не удержалась, фыркнула - также в самые губы. В глазах девочки заплясали бесенята.
        - Дройд, говоришь… Ну… Даже не знаю… У нас такие модели считаются… морально устаревшими.
        От последней фразы я растерялся. Уела, ничего не скажешь!
        - Это ещё почему?! - в словах против воли проскользнула обида.
        - Потому что в современной Республике рулит специализация, - хмыкнула рыжая. - Или постель, или драка.
        Последние слова она произносила, прикусив губу, чтобы не рассмеяться. В конце концов не удержалась - прыснула. Её товарка-метиллия от неё не отставала.
        - Переходящий приз… Защитный дройд… - заливалась та, забыв про винтовку и возможных новых участниц нашего рандеву.
        Так и пошли, теперь уже новым составом. Впрочем, шли недолго. За следующие пару часов сопровождавшие менялись пять раз, и каждый такой лесной променад заканчивался одинаково: короткой скоротечной стычкой, после которой уцелевшие из прошлой партии спешно уносили ноги. Большинство при этом догадывалось попросить меня о прикрытии - не иначе, по примеру оказавшейся самой прошаренной Эсси. Каждая видела, как предыдущая пользуется мной для отхода, и перенимала этот нехитрый опыт. Зато и мне была движуха! Чем не повод потренировать слаженность действий в паре?..
        В очередной раз Эсси возникла в моей жизни часа через полтора. Определённо, стая Литы была выдающейся в плане тактики, и поистине непревзойдённой в стратегии. Должно быть, именно так действовали в своё время дочери и сыновья Метиллии, умудрившиеся не просто выжить в кровопролитных войнах с чужими, но устроить тем тотальный геноцид, после которого свидетельства о тварях сохранились разве что в специальных экспозициях.
        Меня к моменту нашего очередного воссоединения сопровождали две кошки. Одна, уже традиционно снежка, держалась рядом, а вторая кралась в отдалении, под прикрытием густого подлеска. Девочка рядом как-то резко напряглась, а через мгновение рывком ушла за ближайшее дерево, увлекая меня за собой. Теперь уже и я слышал характерный писк перестрелки - аккурат со стороны диспозиции второй моей попутчицы.
        Однако охотницы предусмотрели даже этот отчаянный рывок моей спутницы. Едва мы оказались за деревом, сразу с двух противоположных сторон прилетели росчерки зеленоватых лучей, и если один из них я на рефлексах смог словить собственным укутанным в пелену торсом, то второй беспрепятственно вонзился в защитное поле валькирии. Она ушла перекатом в сторону, но и там её настиг новый росчерк - не помогли никакие ухищрения, даже эффектная стрельба в полёте не спасла. Видимо к тому времени засевшая в засаде противница успела чуть сместиться в сторону, пропуская ответные залпы снежки, сама же не промахнулась. Алая вспышка вокруг боевой сестрёнки возвестила об очередной смене сопровождающих.
        Из кустов вылезла ариала, демонстрируя мне на редкость довольную мордаху.
        - Как я её, а?.. Не дёргайся, Кошак, её подруга сейчас…
        Договорить ариала не смогла, потому что уже её поле мигнуло алым. Она так и застыла, открыв в изумлении рот. Я не смог сдержать улыбки. Пусть и сам не до конца понимал, что происходит, зато кожей ощущал всю иронию ситуации. Безусловная хозяйка положения, только-только разыгравшая свою главную козырную карту, абсолютно уверенная в победе, в одно мгновение оказалась не у дел. Забыла девочка, что козыри-то разные бывают…
        - Ну да, и её подруга тоже, - раздался из кустов насмешливый голос. Хорошо мне знакомый голос.
        - Эсси? Выходи, дай я тебя расцелую!
        - Не обессудь, котик, но я пока здесь посижу. Может так статься, не мы одни такие умные - устроили засаду на охотника.
        Однако вскоре стало понятно, что девчонки Литы по тактике сильно обошли остальных. Прочие стаи действовали куда более предсказуемо. Впрочем, от этого кошкам было не легче, им снова и снова приходилось принимать бой, и когда мы наконец вышли на финишную прямую, спутницы заметно подустали. Начали ошибаться. Так была потеряна Рамила, а вскоре серьёзное ранение получила ещё одна девочка, мозговой центр стаи, чем-то похожая по складу на нашу Риту. Теперь она балансировала на грани «жизни и смерти», и любое попадание грозило отправить кошку «на перерождение». Лишь Эсси отличалась завидным постоянством. Валькирия на фоне подруг казалась двужильной, эдаким неубиваемым терминатором в юбке - пусть юбок кошки и не носят… Звёздная. С запредельным числом десантных операций, среди которых почему-то выделялось обилие взятых на абордаж кораблей. Ох, неспроста именно её послали встречать меня тогда, в самый первый раз…
        Финишная зона представляла собой опушку леса с фрагментом лесного озера, переходящую в живописное усыпанное цветами поле. Нам предстояло пройти вдоль озера по лесу, а потом выйти на совершенно открытую всем ветрам и лучам местность. Ну а там последний рывок, какие-то тысяча метров, и вот она, заветная черта… Учитывая оставшиеся за спиной двадцать девять километров - сущие пустяки. Учитывая же обилие кошек в зелёной полосе - да и в озере, чем чёрт не шутит! - километр этот обещал стать самым «кровавым» за всю историю охоты.
        Мы подошли почти к самому берегу. Водная гладь серебрилась в дневном свете, бликуя и завораживая. После непроглядных чащоб, где до земли доставали лишь редкие залётные лучики, озеро смотрелось особенно завлекательно и казалось жемчужиной в блеклой зелёной оправе листвы. Всей листвы предыдущих двадцати девяти километров пересечённой местности. До боли захотелось выйти на берег, окунуться в разлитое в воздухе солнечное тепло… Почувствовать стопой ноги упругую серебрящуюся гладь… Мы оторвались от созерцания одновременно, и, поймав мой взгляд и пройдясь ладонью по моей щеке, спутница заговорила.
        - В общем так, Кошак, придётся нам с тобой опять расстаться. Не потянут сёстры боя на открытой местности. Нас всего трое осталось…
        Эсси хотела ещё что-то сказать, но в этот момент произошло нечто, чего за всё время охоты мне наблюдать не приходилось. С неба, прямо на водную гладь озера, рухнул десантный катер. И не какой-то там стайный, а самый что ни на есть настоящий, из «тяжёлого» арсенала, созданный для прорыва планетарных укреплений. Такой сам по себе - немаленькая сила. Если на скорости врежется в бункер или ещё куда - мало никому не покажется. Броня у него просто запредельной прочности, плюс, она не навесная, а составляет единый слитный каркас. Железистый астероид, и тот мягким покажется… И вот такая дура обрушивается практически к нашим ногам - какого-то десятка метров не хватило, чтобы впечатать в землю и наши тушки. А внутри уже готовятся к высадке валькирии, своим «голым» видом диссонируя с мощью брони породившего их аппарата.
        - Да вы не охренели, сёстры?!. - только и смогла выдавить ошеломлённая метиллия. - Столько тащиться по этому лесу, чтобы какие-то суки припёрлись на всё готовенькое?..
        И столько отчаянной обиды было в голосе девочки, столько экспрессии, что я просто не смог остаться в стороне. Если уж многоопытная метиллия начинает рефлексировать… то пиши пропало. Кошки сгрудились на десантной аппарели, ощетинившись во все стороны лучевыми винтовками, корабль за их спинами сиротливо висел над водой, никак больше не проявляя вовне свою убийственную мощь. Но даже сам факт появления на финишной прямой свеженьких, только-только из удобного нутра десантного аппарата валькирий бил диссонансом по восприятию. Несправедливо. Необдуманно. Неправильно.
        Едва последняя мысль вспыхнула в сознании, как я ударил. Мощный кораблик швырнуло в заросли на другой стороне озера, девчонки кеглями посыпались в воду, а из недр живущего своей жизнью леса исторгся слитный клич: «Бей кошек драных! Ни одна не уйдёт!» Эсси рядом со мной подобралась, вскинула винтовку… но я с силой сжал её плечо, ещё и тряхнул для верности.
        - Пошли, кошка! Здесь сейчас будет жарко! В этой свалке - ваш единственный шанс «довести» меня до черты! Я постараюсь прикрыть!
        Вот за что люблю валькирий, так это за быстроту принятия решений. Секунду назад она встопорщилась готовностью надрать хвосты каким-то выскочкам, а теперь сама хватает меня за руку и тащит прочь от озера. Дошло. Почти мгновенно. Главное было переключить - а там сама дозрела. Всё же опыт даёт о себе знать именно в таких, импровизированных, незапланированных поступках. Способность к импровизации не на пустом месте возникает. И мы побежали что есть духу - вперёд, по кромке озера, и дальше, по полю, к уже маячившей финишной черте…
        Первые выстрелы прилетели, когда до цели оставалось не больше пятисот метров. Бежавшая чуть впереди Эсси тут же сместилась под защиту моего тела, а я на инстинктах постарался максимально увеличить безопасную зону перед собой, для чего стал пошире махать локтями при беге. Помогло. Почти все последующие попадания пришлись на мои собственные поля, однако и кошки в лесу очухались. Быстро переключаться умела не только моя спутница, а уж навыков стрельбы валькириям было не занимать. Спасало кошку только моё феноменальное чутьё на колебания энергий. Не думая, почти рефлекторно, я метался из стороны в сторону, смещался корпусом, буквально извивался всем телом - со стороны казалось, я выполняю какой-то дикий первобытный танец. Но он работал, так что смеяться было особо некому. Напротив, всё больше и больше валькирий переключались на нашу пару, и интенсивность огня всё нарастала.
        В какой-то момент бегущая под моей защитой метиллия коротко выругалась: кто-то особенно шустрый из её сестричек попал в ногу. Пока только ранение, защитная система не спешила засчитывать убийство. Но сколько таких ранений можно получить без последствий? Ведь когда-то их количество перевалит за критическую черту. До нашей же финишной черты оставалось ещё сто тридцать метров, и расстояние продолжало быстро сокращаться. Одновременно росло противодействие. Уже все кошки вывалились из леса, и теперь палили - кто с колена, кто стоя, а кто-то и на бегу.
        За нами уже гнались не менее двух десятков валькирий, и именно они представляли сейчас наибольшую опасность. Не столько даже тем, что догонят - это вряд ли! - сколько их изощрённым маневрированием. Девочки умудрялись смещаться по самым неудобным для меня векторам, а кое-кто из них уже начинал выполнять дуговой охват, так что вектора стрельбы продолжали смещаться не в нашу с Эсси пользу. Защищать бегущую впереди кошку становилось всё сложней. Ситуация всё больше выходила из-под контроля. Мучительно хотелось расширить зону охвата моих собственных полей хотя бы на полтора метра вокруг, и тогда проблема с защитой Эсси решилась бы сама собой, но нельзя. Не поймут валькирии. Слишком уж явный дисбаланс в энергетических возможностях меня, как мечника, и моих загонщиц, лишённых тяжёлого вооружения.
        Кошка зашипела. В неё опять попали. Граница возможностей условного защитного поля вновь просела. Сколько ещё? Одно или два попадания? Эсси ведь и до того вела чрезвычайно активную игру, не отсиживалась по кушарям, как некоторые. Будет обидно, если такая отвязная девчонка «погибнет» у самой финишной черты… Она куда больше других заслужила сегодня главный приз. И ведь до конца оставалось каких-то жалких семьдесят пять метров!
        Словно реагируя на невысказанную мольбу, мироздание ответило резким изменением энергетической картины мира. Нет, напряжённость полей сзади не стала ниже - они просто перестали выплёвывать в нашу сторону свои смертоносные отростки. Вместо этого отростки переплелись в отчаянном противостоянии там, где они были сосредоточены. Я не удержался, оглянулся. До того за нами гналось двадцать три кошки. Ещё несколько десятков стояли у кромки леса и палили оттуда. Не стоит забывать, что даже если бы они общими усилиями «убили» Эсси, вопрос, кто меня возьмёт на щит, оставался открытым, и из леса его не решишь при всём желании. Кто-то должен был меня перехватить. Но тогда вообще все вырвавшиеся вперёд претендентки на руку «кошачьего принца» оказывались потенциальными соперницами. В итоге в стане наших противниц царило напряжение едва ли не большее, чем жило в наших с метиллией душах. И этим не преминули воспользоваться «выжившие» товарки Эсси.
        Они прямо из леса принялись отстреливать не нас, а бегущих за нами и оттого особенно уязвимых с тыла кошек. И тут же психологическая плотина, до того удерживаемая лишь видимостью совместных действий, оказалась прорвана. В стане врага началась если не паника, то состояние, близкое к ней. Все стреляли во всех, наши преследовательницы вспыхивали красным одна за другой, а уж что творилось у кромки леса… Воистину, смешались в кучу кошки, люди, и залпы тысячи орудий слились в протяжный вой… Ну, может и не тысячи… Всего в игре участвовало чуть больше ста кошек. Тринадцать стай, сто тридцать валькирий, но из этого количества нужно вычесть нашу стаю, всех старших, взять погрешность на неполный состав некоторых стай, а равно на некоторых уникумов, не пожелавших участвовать в веселье из-за занятости. Плюс, несколько десятков выбывших ещё на подступах к озеру, и почти полностью выбитый состав свежей стаи, прибывшей на катере к самой черте. Не так уж и много. Но зато оставшиеся палили от души, демонстрируя высочайшую плотность огня. Правда, на выходе у них получался не слитный вой, а, скорее, слитный писк…
Импульсные винтовки - не пушки, там выть особо нечему. В общем, писк стоял прямо-таки натурально кошачий. Или мышиный.
        Под аккомпанемент пищащих трелей и завываний мы с ошарашенной Эсси и пересекли вожделенную черту. Ещё не до конца пришедшая в себя после напряжённого забега кошка тут же полезла целоваться.
        Мы пересекли незримую черту, отделяющую поле боя от мирной зоны, но вместо спокойствия и умиротворения на меня тут же обрушился целый эмоциональный шквал. Линия линией, но не стоит забывать, что она - лишь веха для тех, кто её начертал. Она - часть некоего социального процесса, лишь обозначающая его даже не пространственные, а временные границы. Условные границы. Всё это я ощутил буквально на собственной шкуре. Пусть не драной, но… Пока не драной - а именно к этому всё и шло.
        За условной чертой обнаружился целый полевой лагерь. В глазах пестрело от доминирующих здесь чёрно-серебристых цветов формы Экспансии. Казалось, кошки были везде. Они сидели в наскоро разложенных силовых креслицах, кучковались возле развёрнутых прямо над травой голограмм, сидели, лежали, стояли… И все эти девчонки, по милости друг друга или своих ещё не вернувшихся из лесу подруг, оказались «выбиты» в ходе кошачьего противостояния с главным призом - мной. Я даже помыслить не мог, что в лесу, всё время моей безобидной пробежки, кипели такие страсти! Даже в развлекательном центре столько валькирий за раз не собиралось.
        Наше появление всколыхнуло в этом кошачьем царстве натуральную эмоциональную волну. Нет, здесь не было злобы, обиды, презрения. Основным доминирующим чувством было любопытство и какое-то потаённое ожидание чего-то эдакого, интересного. Предвкушение грядущих событий. Никто из валькирий не верил, что всё уже закончилось. Ибо последний эпизод игры ещё даже не всеми осмыслился - там, в лесу. Увлеклись кошки войнушкой, праведной местью и новым раундом занятной свалки. Не поняли за этим, что всё уже случилось, и дальнейшее противостояние утратило всякий смысл. Хотя однозначно сказать не берусь - возможно для кого-то оно оставалось делом принципа.
        С нашим появлением чёрно-серебряное море пришло в движение. Нас тут же окружили. Принялись обнимать, тискать, целовать - причём как меня, так и мою спутницу. Звучали шутки, раздавался смех, кошки спешили выплеснуть свои эмоции, спрессовавшиеся в их душах за время противостояния. Даже появление катера со Старшими не смогло охолодить разошедшихся девчонок.
        Тем не менее, прибыв, сёстры высыпали из транспорта, и их стандартное построение взрезало толпу облепивших нас валькирий. Так корабль взрезает водную гладь, не разрушая, но приминая носом текучую субстанцию под собой. Кошки и были для старших сестёр текучей субстанцией резонов и принципов, эдаким сложением воль. И все они под весом авторитета представительного строя расступались, признавая за Старшими безусловное лидерство. Когда командиры поравнялся с нами, мы с Эсси оказались как бы внутри полумесяца, окружённые с передней полусферы строем старших сестёр.
        - Ну и что это было, Кошак? - недовольно бросила Лида. Эта шибко умная ариала и здесь выпендрилась, решила взять сложный разговор на себя.
        - Это я у тебя хотел спросить, Старшая, - мои глаза в ответ нехорошо сверкнули, я перевёл взгляд на стоящую по центру построения Тину. - И у тебя, Высшая.
        - Не наглей, - коротко обрубила Смерть.
        - Это он - наглеет?! - опешила жавшаяся всё это время к моему боку Эсси. - А не слишком ли много на себя берёте, Старшие?..
        Слова метиллии стали для сестёр холодным душем. Они недоумённо переглянулись. Нападать больше никто не спешил, опытные кошки смекнули, что всё далеко не так однозначно, как они считали с самого начала. Одинокая, но исполненная праведного возмущения отповедь боевой сестры заставила их из нападения перейти в защиту.
        - Объяснись, - опять немногословно изрекла Высшая.
        - Мы там изощряемся, ведём бой вот уже на протяжении пары десятков километров - с ловушками, засадами, эмоциями, - а тут какие-то кошки драные прилетают… к самому шапочному разбору? Не слишком ли, сёстры?
        - Объяснитесь, - теперь пришёл мой черёд требовать, непроизвольно копируя интонации своей беловолосой любовницы.
        Старшие заозирались по сторонам. Тина тоже бросила пару взглядов вокруг. Оказалось, на поляне стоит напряжённая тишина, не только мы, но и все здесь присутствующие ждут ответа. Тогда Смерть осклабилась.
        - Справедливости требуете?.. И тебе, Кошак, сёстры дают право выступать от всех?
        Я осмотрелся по сторонам, но никто из кошек не возмутился. Все смотрели выжидательно, и ни у кого даже мускул на лице не дрогнул. Вот так, в один миг, я из милого котика превратился в коготь стаи - того, кому сёстры доверили выступать представителем коллектива на знаковом событии. Судя по всему, именно это так сильно проняло даже мою бесстрастную Ти.
        - Ну что ж, пусть так оно и будет, - кивнула метиллия, и я прочёл в мельком брошенном на меня взгляде сытое довольство и… затаённое торжество. Нет, не надо мной - над всей этой ситуацией. - Неужели вы, сестрёнки, способны хоть на секунду представить, что я могу допустить несправедливость в отношении вас, моих пернатых чад? Или другие старшие могут? Нет, всё куда прозаичней. Катер с подкреплением для каждой стаи - незапланированный внешний фактор, призванный разрушить выпестованные вами на финишный участок тактические схемы. Без него было бы далеко не так интересно. А, сёстры?
        К этому моменту как раз подошли те из валькирий, что развлекались на этом самом финишном участке противостояния - и нерадивые десантницы, так неудачно попавшие под раздачу, и их идейные противницы, засевшие по лесам и весям. Кошки валили пёстрой толпой, стеля свои роскошные гривы волос неряшливыми шлейфами, отчего те мешались в самых замысловатых сочетаниях расцветок. Сверху это зрелище, должно быть, выглядело ещё забавней и милей. Всю эту пёструю ватагу валькирии без вопросов подпустили ближе к центру нашего кошачьего митинга, и теперь вновь прибывшие оказались совсем рядом со старшими. Именно от них и пришёл ответ - фырканье, хмыканье, смешки.
        - Весело вышло, и не поспоришь, - усмехалась серьёзная метиллия, глазки которой от пережитого веселья до сих пор поблёскивали довольством.
        - И все тактические схемы коту под хвост, - пробурчала её товарка-ариала.
        Смешки в толпе переросли в заливистый смех, шутку сёстры оценили. Или для самой выступившей это была не шутка? Кто их поймёт, этих кошек драных!
        - «Коту под хвост…» - насмешливо посверкивая своими умными глазками, протянула Лида. - Какое ёмкое выражение… Вроде бы и не ругаешься, а само собой как-то пошловато звучит…
        - Пошло - не пошло, кошка, но изнутри всё выглядело далеко не так благостно, - нахмурился я. - Когда на тебя ссыпается с неба десант таких милах, в последнюю очередь задумываешься о его личном составе. Кто там и к какой стае принадлежит.
        Помощь пришла, откуда не ждал. Милена решила выступить. И, в пику своему обычному юморному настрою, когда доводилось работать на публику, выдала весьма серьёзно и веско.
        - Я прошу сестёр обратить внимание, кто первым успел сориентироваться в резко изменившейся тактической ситуации. Это был… наш Кошак. Именно он пнул Эссии, после чего кошка смогла подобрать сопли и виртуозно «оседлать» раздрай в лесу и на катере. Однако сподвиг её на это именно Кошак. Наш кот. Неплохо мы его натаскали, а?..
        И такой исполненный гордости взгляд на меня…
        - Я склонна согласиться с Ртутью, - подтвердила Смерть. - Более того, это далеко не первый за сегодня сильный тактический ход Кошака. Насколько я успела просчитать, он сломал не менее трёх десятков тактических схем своим непосредственным участием в игре - даже без учёта последнего её этапа. Поэтому прошу сестёр в следующий раз учитывать его как фактор игры. Как он там говорил?.. Защитный дройд. Вот в таком качестве и учитывайте.
        Что характерно, Тина даже не улыбнулась. Всё было сказано в обычной для неё серьёзной манере, а вот остальные кошки не удержались от фырканий: скрытую в словах Высшей иронию оценили все. Хотя далеко не все смогли оценить тот суммарный эффект, который оказал на наши с кошками отношения упавший с неба катер. Я вдруг со всей отчётливостью осознал замысел этой блондинистой бестии. Это тоже была игра, вот только активными её игроками выступали не несколько десятков кошек, а всего лишь двое - Тина А`Гийн и… я. Высшая посылала мне шар за шаром, я же их ловил и отправлял назад, но уже по новой, выверенной и максимально эффективной траектории. Другой на моём месте мог их и вовсе не заметить - эти шары, - не то что назад отправить… Они и были такими, чтобы человек с моим настроем и моим образом мыслей просто не смог пройти мимо. И не прошёл. Как итог - на сегодня я стал не просто игрушкой в руках победителей турнира, а когтем стаи, выразителем мнения большинства, которое - большинство - наделило меня правом спрашивать со старших сестёр. Призывать их к ответу. Представить подобный итог обычный охоты, пусть и
столь масштабной, могло только извращённое воображение и высокий интеллект Высшей валькирии, прозванной Смерть.
        - Сёстры, при всём моём уважении… - начала свою партию уставшая ждать Эсси, - но вы тратите наше время. Время нашей стаи. Мы взяли этого милого котика на щит. Сегодня он наш… Вон, Рамила уже вся извелась, а вы тут разглагольствуете…
        - Не спеши девочка, - отрицательный жест Тины заставил метиллию прерваться. - Он ваш на сегодняшнюю ночь. А сейчас мы подводим итог тактической игры. Не след путать интересы своей пи… с интересами Экспансии.
        Исполненный спокойствия голос Высшей пригвоздил мою попутчицу к месту. И вроде ничего такого оскорбительного или обидного сказано не было, но метиллия натурально покраснела и вся даже как-то стала меньше ростом. Понятно, увлеклась девочка, на кураже не рассчитала, что и где говорит. Чтобы поддержать бедолагу, я притиснул её к себе за талию, а поверх её головы, смотря Смерти прямо в глаза, заметил:
        - Не надо, Ти, не спеши с выводами. Кошка ещё не отошла от драйва. Там было по-настоящему жарко.
        Получив во мне неожиданного заступника, Эсси просто остолбенела. Не знала, что и думать. Радоваться ей или печалиться. Не привыкла девочка к мужской заботе - ой не привыкла…
        - Опять кошек смущаешь?.. - не удержалась от шпильки Милена. - Ты там поосторожней. Вот захочет каждая кошка на базе твою заботу ощутить - мы же полномасштабный штурм расположения не выдержим… Не против всей базы.
        Моя ариала удивительным образом разрядила обстановку. Валькирии зафыркали, заулыбались, даже Эсси воспрянула. Ну а Тина… той общее веселье было до лампочки, но неожиданно и она «включила» понимающую мать десанта.
        - В одном ты прав, кот: пока мы тут взвар гоняли, девочки полномасштабные боевые действия вели. Заслужили передышку. Пока можете потискаться и позубоскалить, а мы со старшими сёстрами сами всё обсудим. Они потом до всех доведут результаты. Но стая Литы тебя заберёт не раньше вечера. Всё, развлекайтесь.
        Раннее утро следующего дня, недалеко от расположения стаи Милены.
        Всю дорогу из расположения Литы и её кошек мы с Рамилой провели в обнимку. Она ни на секунду не желала ослаблять объятий или прерывать поцелуй. К слову сказать, поцелуй валькирии не на публику ну никак не мог проходить только верхней парой губ. Мне казалось, это просто физиологически невозможно - разделить верхние и нижние губы. Поэтому пока летели, оседлавшая меня кошка то и дело срывалась на рык, а иногда с её губ, прямо мне в рот, слетали особенно протяжные и томные стоны. Если остальные валькирии стаи за ночь вполне утихомирили свой темперамент, даже, можно сказать, насытились, то у этой бестии только крышу сорвало ещё сильней. Вот её со мной и отправили - от греха подальше. Мол, пусть девчонки из стаи Милены разбираются с этой ненормальной. Кошачья любовь - она такая… Немного агрессивная.
        Против ожидания, Рамила не стала задерживаться на борту, когда катер достиг точки назначения. Доведя себя до очередной разрядки, девочка вскочила и, подхватив меня за руку, чуть ли не силком потащила наружу. Я даже грешным делом подумал, что всё образуется. Не тут-то было! Эта ненормальная, только мы оказались за бортом, присосалась ко мне пуще прежнего. Правда, теперь просто целовала, но зато как!.. И руками себе помогала, наклоняя мою голову немного вбок и вниз. И натуральный локтевой захват провела на шее, чтобы не рыпался. И ногой обнимала, активно скользя ею по бёдрам и ягодицам, пяткой и икорной мышцей буквально притискивая к себе мои бёдра. В итоге девочка просто залезла на меня, крепко обвив ногами и руками. Естественно, я не мог остаться в стороне от подобного буйства женского темперамента! Сам вовсю облапывал эту страстную кошку, старался запомнить каждую её округлость, каждую мышцу…
        Встречать нас вышла Милена лично. Не знаю уж, почему так, но именно моя Старшая стояла сейчас в дверях базы, широко расставив ноги и скрестив на груди руки. Стояла и молча наблюдала из-под насупленных бровей за нашими милованиями. Наконец и она не выдержала.
        - Эй, кошка! Вам сказано было - до первого луча солнца. Если к рассвету не угомонишься, на следующую охоту дисквалифицирую. И тебя, и твою стаю.
        Угроза неожиданно подействовала. Я уж думал, Рамила вообще ничего не соображает под спудом собственной страсти - ан нет, такую существенную угрозу метиллия восприняла со всей серьёзностью, и тут же подобралась. Сильно засосав напоследок мои губы, она с чмокающим звуком прервала поцелуй. Вгляделась в глаза бешеным взглядом.
        - Ещё увидимся, кот! - и всё, резко развернувшись, валькирия поспешила оказаться от меня как можно дальше. Запрыгнула в катер, и тот почти сразу стартанул.
        Я же направился к недовольной Милене, но едва оказавшись напротив неё, уловил, что дело отнюдь не в недовольстве. Ртуть, эта чёрная кошка, последнее время славившаяся своей сдержанностью, источала сейчас флюиды сексуальности. Девочка хотела. Сильно. До дрожи в ногах. Именно поэтому так прониклась нашим с Милой прощальным поцелуем. И теперь настало время расплаты. Валькирия охотящейся кошкой прыгнула вперёд, повиснув на мне, плотно пленив руками и ногами. Огромного труда стоило не упасть под её весом и инерцией агрессивного прыжка. Удержался. Подхватил под попку, но она тут же спустила одну ногу на землю, и принялась повторять манёвр Рамилы с активно ластящейся ножкой. А ещё через мгновение ариала бросила меня на стену базы, и уже здесь продолжила свою страстную экзекуцию.
        - Я скучала, кот! - прорычала-простонала сквозь поцелуй эта брюнетистая чертовка и вконец замучив, запустила, наконец, имплант.
        Потом была долгая дорога по коридору базы. Через каждые несколько шагов мы срывались на поцелуи, бросали друг друга на стены, зажимали до хруста костей, наваливаясь так, что приходилось прогибаться в талии. Поцелуи, перемежаемые рычанием, клятвы, заверения, мольбы - всё это уместилось в бесконечный путь до расположения. Там нас уже встречали кошки. Ни одна не спала. В воздухе разлилось физически ощутимое напряжение. Каждая боевая сестра походила на кипящую страстями пароварку, готовую вот-вот взорваться, если не стравить клапаном давление. И именно мне выпало стать как первопричиной катаклизма, так и тем самым клапаном, который единственный способен предотвратить катастрофу.
        Мы с Ми вышли на центр расположения. Нас тут же обступили кошки. Ни одна не осталась сидеть. Взгляды обжигали - даже обычно невозмутимые Рита и Мисель сейчас фонтанировали желанием. Под огнём горящих глаз, под давлением чужой страсти, меня накрыло не на шутку. Кошки же ещё и добавили. Они стояли близко - только руку протяни, - и в какой-то момент когтистая ладонь Триши взметнулась, чтобы прочертить борозды на моей одежде. Филигранный, точный удар, распоровший ткань, но лишь лёгким касанием задевший кожу. Следом - ещё один, уже от Сайны. Последней приложилась Милена, и именно она легонько пустила кровь. Но вместо боли меня обожгло возбуждением. Я зарычал и бросился на оказавшуюся ближе всех Мисель, и понеслось… Словно кто-то опустил рубильник. Предохранитель включился в работу.
        Спустя бесконечно долгие несколько часов, мы всей ватагой лежали в центре расположения. Четверо облепили меня с боков и сверху. Две кошки устроились где-то снизу, обняв мои ступни, то и дело прокладывая по икрам дорожки касаний боевыми имплантами. А последняя, Милена, умастилась надо мной, на боку, уткнув мою голову себе в промежность.
        - В общем, Кошак, по стрелковой подготовке я поставила бы тебе твёрдых семь баллов из десяти, - начала Триша. - Ты реально вытягиваешь за счёт физической подготовки, скорости реакции рукопашника и этого своего чутья мечника. Я впечатлилась.
        - В конце красиво вышло, - благосклонно кивнула Викера, лежащая сверху справа. - Ты почти танцевал на бегу. Умудрялся все текущие огнеопасные вектора перекрывать. С тобой не просто игра получилась - Игра.
        - Да, должна отметить проявленную тобой тактическую грамотность, - подтвердила сбоку слева Рита. - Чётко работал. Даже меня удивил.
        - Когда пойдёте участвовать вместе со всеми, можем вместе тактику продумать. Должно быть особенно эффективно, - я лежал с закрытыми глазами, наслаждаясь теплом облепивших меня тел и постоянными ласками, которыми меня щедро одаривали кошки.
        - Нет, - обрубила Милена. - Никто не должен иметь преимущества. Иначе это будет не тактическая игра.
        - Вот как? Хотите сказать…
        - Он прав, Ми, - усмехнулась Викера, словно прочитав мои мысли. - Мы уже по умолчанию имеем преимущество. Ведь именно мы его тренируем, и именно нас он понимает зачастую без слов. Уже сейчас понимает. Но, с другой стороны, нас меньше. Это уравнивает шансы, если ты, Кошак, не будешь нам откровенно подыгрывать. Сливать там других кошек, подставлять их…
        - Что ты такое говоришь, Вик?! - я аж глаза распахнул от подобной ереси. - Я никогда не подставлю свою боевую сестру! Только включусь в тактику, какую вы сами разработаете. Как и с другими кошками.
        - Скажи лучше, милый, чего ты хотел добиться этой игрой на самом деле? - муркнула снизу Сай, и голос её сочился напускным елеем.
        - Добиться? Я уже всего добился, чего хотел, кошка, - хмыкнул в ответ.
        Странно, но никто из сестёр больше ничего не спросил. Некоторые переглянулись понимающе, другие пофыркали-пофыркали, и на этом всё успокоилось. Но и я, и они чётко понимали, что так, как до турнира, больше не будет. Кошки сильно запали. Сложно сказать, на что именно - тут возможны варианты. Но раз дошли до того состояния, в каком я их нашёл по прибытии на базу, какие-то из вариантов сработали. Оказались эффективны. И валькириям теперь предстояло выстраивать отношения со мной так, как ни с кем другим до меня.
        Несколько дней спустя, окрестности расположения стаи Милены, ночь.
        Кася охотилась. Сегодня они с двумя сёстрами всё же решились наведаться к этому загадочному котику в гости. Слишком распалила валькирий Большая охота выходного дня. Слишком они расстроились, не получив главного приза. И ведь все шансы тогда были! Но упустили. Бездарно профукали. Прав был кот, что тот, кто его ведёт, получает преимущество. Но ничего, сегодня они отыграются! Так его отдерут, мало Кошаку не покажется. И когтями приложатся, и имплантом, и зубками…
        В предвкушении предстоящего действа валькирия ещё раз прогнала запись, переданную в режиме радиомолчания разведывательным дроном. Одинокая палатка на холмике, над самой лентой реки… Весьма недурственно они там со Старшей устроились… И одинокая фигурка кошки на берегу. Ариала сидела, скрестив перед собой ноги в позе лотоса. Однако опытная десантница знала подлинную цену этой позы: наставница рукопашного боя бывшей не бывает, что хорошо показало выступление того же кота с Бьянкой в развлекательном центре. Нет, её нужно снять одним залпом, чтобы даже тени шанса не дать подойти на расстояние удара.
        Ещё Кася, крадясь в тени деревьев и бесшумно пробираясь по густому кустарнику подлеска, с грустью подумала о третьей сестре, оставшейся лежать под деревом, в самом начале пути. Надо же такому случиться, что практически на входе в лес они столкнулись с конкурентками! Две дурёхи были ошеломлены не меньше их, но сориентировались быстро. Теперь две чужие кошки остались коротать ближайшие пару часов в обществе их собственной сестры. Все трое стали жертвами скоротечной перестрелки парализаторами. Была, конечно, мысль взять сестру с собой… Раненых в среде десанта бросать не принято… Но не на охоте же! Как это будет выглядеть, так сказать, с практической стороны?! Вот приносят они парализованную кошку в палатку. А дальше? Сажать её на Кошака и всю дорогу придерживать, чтобы не упала? Нет, даже он со смеху помрёт от такого изврата. Ничего, в следующий раз своё возьмёт…
        А вот и лесная опушка. Впереди уже поблескивает в лунном свете лента реки. Даже вожделенная палатка виднеется… В предвкушении охотницы обменялись последними условными жестами, и тенями метнулись по открытому пространству. Почти в тот же миг перед глазами у Каси возникла белёсая вспышка. До боли знакомая вспышка. Так сознанием воспринимается прямое попадание парализатора. Значит… Викера была лишь отвлекающим манёвром… Ну чертовки! Подготовились, значит! А вскоре начало происходить и вовсе невесть что. Над ней нависла бесстрастная моська Риты. Позади сестры коротко хмыкнула Триша.
        - Ну что, охотницы, попались? Будете нашим подарком для Кошака. Не всё же ему одну Милену в палатке ублажать… Мы теперь тоже примажемся. А как же? Работали? Работали! Его защищали от поползновений конкуренток? Защищали! Значит - что? Хватит отлынивать. Работай теперь для всех.
        Честно говоря, охотница от такой перспективы немного ошалела. Даже больше, чем повстречав в самом начале пути конкуренток. Дальше её совершенно бесцеремонно подтащили к палатке, а потом и вовсе небо поменялось местами с землёй, и она уткнулась лицом в сочную траву. Но Триша и на этом не успокоилась. Она поставила девочку на колени и заставила прогнуться в талии, хорошенько отклячив той попку - аккурат в сторону палатки. Рядом Рита уже раскладывала подругу. Той досталась более удобная, но ничуть не менее обидная поза - на спине, раздвинув согнутые в коленях ноги, с заведёнными за голову руками. И ведь она ничего - ничего! - не могла противопоставить этим распоясавшимся сукам! Разве что глазками гневно зыркать…
        - Ты глазками-то не зыркай, - раздался голос Викеры. - Напросилась - получай. Тем более, цели своей достигнешь. Кошака нашего попробуешь. Правда, чуть-чуть не с той стороны… Но главное результат, ведь так?
        Если бы могла, Кася вцепилась бы наставнице в волосы. Вот так, без всякого пиетета, забыв про бойцовские навыки - чисто по-женски вцепилась бы. Это же надо, так их с сестрой использовать! И ведь действительно получат то, что задумали! Заставят Милену признать, что и остальных нужно допустить до кота, несмотря ни на какие договорённости!
        А потом обе кошки исчезли в палатке. Рядом осталась только Викера. Ещё через минуту на улицу высыпала целая ватага - оказывается, внутри была не одна только Милена, там ещё и эта рыжая, Сайна, с котом кувыркалась! Как они её-то умудрились просмотреть?!
        - Ну вот он, Кошак, наш тебе подарок, - вещала Триша. - Пользуйся им с умом. У тебя есть один час сорок три минуты… Но это так, по общему счёту. На самом деле уже минут через семь мы тебя попросим обратно, выполнять свой долг боевого брата.
        - Они что, парализованы? - удивлённо поднял на сестру глаза кот, едва оглядел открывшуюся ему живописную картину.
        - Естественно! Попались, кошки драные! - довольно хмыкнула метиллия.
        - Не дури, кот, - поддержала её Викера. - Будь они в состоянии, стали бы они так призывно корячиться? Это - вон, они постарались. Нравится?
        - Нравится-то оно нравится… - протянул Кошак и неожиданно нахмурился.
        Черноволосый статный мужчина подошёл к ним вплотную. Несколько секунд наблюдал, изучая открывающиеся ему заманчивые виды. Всё это время он ковырялся с магнитной застёжкой. Кася чуть не задохнулась от ярости, понимая, что этот самоуверенный республиканец… расстёгивается, чтобы взять её против воли. Её, валькирию! Однако мужчина никуда не спешил. Что-то для себя решив, он присел в изголовье её и сестры. И был при этом возмутительно… одет. Только теперь до кошки дошло, что всё это время кот не расстёгивал, а, напротив, застёгивал форму! Кошак тем временем поднял за волосы её безвольную голову, беспардонно упёртую чужими кошками щекой в землю. Заглянул в глаза.
        - Ты ведь не так хотела, а, кошка? Вон как глазками сверкаешь… Нет, сестра. Я так не могу. Не хочешь - не надо. И вы, кошки драные, зачем их понуждаете? Ну попались. В следующий раз удачливей будут. Игра не должна идти в одни ворота. Это не интересно. Ни им, ни мне. Вы же меня знаете, - в голосе мужчины отчётливо прорезалась укоризна, а потом он, теперь уже с извиняющимся выражением, проговорил, заглядывая в самые глаза, пытаясь проникнуть в самую душу. - Будьте в следующий раз удачливей, кошки. Я желаю вам успехов в Большой охоте. С удовольствием поиграю на вашей территории. Но не так. И вас прошу хорошенько запомнить: от игры должно быть интересно обоим партнёрам. Всё.
        Кот поднялся и пошёл в палатку. Только на выходе оглянулся.
        - Ну что, добились своего, сёстры? Соскучились по конвейеру? Будет вам конвейер! Даже поля сегодня включу. Плевать!
        Вскоре на поляне осталась лишь одна Викера, которая всё также сидела в позе лотоса.
        - Ну что, Кася, получила? Хочешь знать моё мнение? Впрочем, это сейчас неважно… Важно то, что он тебя уже поимел. Даже ни разу не попробовав. Космос меня дери, если ты уже с утра не будешь вспоминать его прикосновение и корить себя за дурость! Он ведь тебе в самую душу влез, кошка! У него это отлично получается… И заметь: совершенно естественно, он даже не играет. А действует это куда эффектней любой игры… Когда к тебе с душой. Когда за тебя готовы от чистого сердца - и в огонь и в воду. Ну и наши тебя поимели, чего уж тут… Хотели присоединиться к их игре, и своего добились. Весь вечер вас ловили. Даже дройда разведывательного сбивать не стали - приманивали. Но это и правильно. Умнее будете.
        Для меня же поимка нарушительниц периметра стала если и не сюрпризом, то событием эпохального масштаба - уж точно. Она показала, что кошки бдят. Теперь, как тогда с Сай, нас врасплох не застигнут. Более того, Триша и Эйди, а за ними и Рита, откровенно ловили кайф, отстреливая нарушительниц. Это был их вариант охоты, раз уж охотиться на сторону стало не принято. И да, кошки признали, что такой интересный котик стоит того, чтобы его ценить особо. Уж больно серьёзный ажиотаж в кошачьей среде породила Большая охота…
        Всё получилось ровно так, как я и планировал, за исключением, разве что, повышенной требовательности моих кошек. Вот такой закидон, как после поимки нарушительниц - яркий тому пример. Не то чтобы они склоняли меня к этому их излюбленному конвейеру… В свою очередь. Зато в чужую - были очень даже не прочь. А раз одни отметились в чужую очередь, все былые договорённости посыпались, подобно дорожке из костяшек домино. Другим ведь тоже охота залезть без очереди! Вот и придумывали кошки всевозможные ухищрения… Но лично мне было уже плевать. Не гуляют - и то хлеб. Как-нибудь вытяну. Это оказалось ещё одной причиной, почему я не стал даже пытаться пробовать чужих кошек: со своими бы сладить!
        К слову сказать, Викера тогда как в воду глядела. Уже через пару дней кошки с Касей во главе опять попались. И на этот раз мне пришлось пользовать их в парализованном состоянии. Их теперь возмутил и обидел бы мой отказ - не для того они повторили забег. Ещё и Сайна как назло подставилась… Так и драл их, троих, вместе с этой рыжей. Не удивлюсь, если снежка специально подставилась…
        Глава 6. Фулл Хаус
        Если кто-то думает, будто спецназовец - это некая машина для убийства, могущая в одиночку уничтожить целую армию, он глубоко заблуждается. Да, хорошая физуха, знание прикладного рукопашного боя, умение работать с ножами и сапёрной лопаткой. Но это отнюдь не то искусство, которое поможет уничтожить не то что армию - даже завалящее её подразделение. Боец спецподразделения - это, прежде всего, профессиональный оператор оружия. В основном, конечно, ручного. Чем выше статус подразделения, тем более разнопланов спецназовец. Настоящие профи виртуозно умеют пользоваться не только основными вариациями стоящего на вооружении оружия, но и всевозможной экзотикой. В том числе оружием потенциального противника.
        Но даже это ещё не в полной мере характеризует кондиции спецназовца. Как уже было сказано, спецназовец - это боец спецподразделения. И самым главным словом тут является даже не «спец», а именно «подразделение». Современные специальные операции проводятся группами бойцов даже на Земле, чего уж говорить про космическую Республику… Спецуру учат воевать именно в группе. На полном серьёзе изучаются оптимальные вектора атак, зоны поражения наличного оружия. Каждый боец такой группы вписан в локальную тактику, в зависимости всё от того же наличного вооружения. Задача подразделения - перекрыть основные огнеопасные направления (в случае боя от защиты) или обеспечить полное покрытие некой зоны, в которой ожидается появление противника (в случае засады и боя от атаки). Помимо этого каждый боец должен уметь подготовить позицию для ведения боя с учётом всё того же наличного оружия. То есть помимо общей цели подразделения, должен озаботиться ещё и собственной защитой от возможной неожиданной атаки, либо на случай затяжного боестолкновения.
        У настоящих профи совместное перекрытие огнеопасных направлений и общее покрытие всех векторов атаки вбивается на уровне условного рефлекса. То есть такой боец может походя, в движении или даже во время бега, отсекать сектора и прикрывать своих товарищей. Распределение зон покрытия и целей происходит почти автоматически, благодаря личной подготовке. Никакой рукопашный бой или ножевой бой не заменят слаженности действий всего подразделения. Лишь иногда степень личного мастерства рукопашника бывает полезна. Порой она даже помогает выжить, посему многие спецы не брезгуют заниматься этим на досуге, в большей мере - в порядке подстраховки, если придётся выполнять уж очень специфическую задачу, либо перейти на рукопашную. Из-за специфики задач такой переход у спецуры куда вероятней, чем у рядового солдата, будь он хоть тысячу раз ВДВ-шником.
        Мне в своё время, в бытность срочной службы, довелось оттрубить свои два года в военной разведке. Честно признаюсь, меня там мало учили этой командной работе, куда больше использовали мои собственные выдающиеся навыки рукопашника - попросту приставили к прапору в качестве помощника инструктора. А в армии помощник, зачастую, основное действующее лицо, на которое офицеры и прапорщики скидывают всю работу. Так что лично мне было не до наращивания кондиций бойца спецподразделения. Если некоторые могли сказать, что они отсиделись в штабе, то я тоже отсиделся… в спортзале. Был со мной ещё один парень, так он «отсиделся», занимаясь с бойцами укладкой парашютов. Спортсменом-парашютистом был. Так вот, к чему это я? Военная разведка, в которой я служил, имела интереснейший график тренировок. Несколько недель они занимались в военном городке, а потом столько же - в горах, на специальных полигонах. Даже если отбросить специфику именно моего подразделения, горы - идеальное место для отработки этого умения групповой работы. Там постоянно разный рельеф местности, причём в различных плоскостях разный. Очень
удобно. И ребята отлично осваивались. Учились отмечать огнеопасные сектора, перекрывать их, организовывать правильные позиции, учитывая при этом особенности наличного вооружения - своего, и товарища рядом. После гор тот же лес для них казался равниной, там было значительно проще ориентироваться и отсекать проблемные зоны.
        Валькирии готовились подобным же образом. Они умели пользоваться любым ручным оружием - с поправкой на броню - в любом возможном режиме. Плюс, дройды поддержки. Плюс, микродроны разведки, разворачивающиеся за считанные секунды и обеспечивающие картинку даже без спутников и прочей стационарной машинерии. Валькирии были великолепными операторами всех наличных у Республики систем вооружений, рассчитанных на планетарный бой. Или бой на астероиде. Или на корабле.
        В каком-то смысле мастерство и общий незаурядный ум девочек, которых очень тщательно отбирали, прежде чем принять во фракцию, были причиной специфической уникальной демократии в стаях. Для внешников было немыслимым, чтобы решения принимали всем подразделением. Для валькирий это было реальностью. Кроме того, их не нужно было мотивировать на службу методом кнута и пряника, они служили из идейных соображений. Ну и интересы рода тоже не стоит недооценивать… Но основной причиной вольностей были всё же выдающиеся кондиции кошек. Именно благодаря уму и отличной физической подготовке они очень быстро усваивали все необходимые тактические схемы, научались импровизировать, вбивали себе на уровне инстинктов правила групповой работы стаи. Идейность же делала ненужными и методы примитивной муштры. Кошки сами заставляли себя совершенствоваться, сами изматывали себя тренировками. Они были в этом фанатичны, а оттого жёсткая иерархия была им без надобности.
        Тина рассказывала, что обычно новичков натаскивают в течение трёх месяцев. Более того, стаю отправляют на переформирование и доподготовку только в случае, если она теряет больше двух бойцов, иначе это излишне расточительно для Экспансии. Два-три новичка стоят того, чтобы стая провела три месяца в состоянии эдакого курса молодого бойца. Если убыль личного состава оказывалась больше - не имело смысла брать столько новичков. Такую стаю попросту расформировывали или добивали ветеранами из других стай - с тем, чтобы количество новичков не превышало трёх человек. Были выработаны чёткие кадровые подходы на этот счёт, проверенные веками непрекращающихся колониальных войн.
        Когда я заикнулся про свой случай, Тина бросила только, что он особый. Без комментариев. Пришлось доходить самому про его особость. Мы с кошками долго гадали на этот счёт, но в конце концов пришли к чётким выводам. Прежде всего, я представлял некоторую ценность для Экспансии не только в составе стаи, но и сам по себе. Отчасти, как мужской символ Экспансии, отчасти - как будущий винтик с непонятным ещё потенциалом и зреющей где-то в недрах Ордена задачей моего глобального использования. Со мной можно было нянчиться. Это было оправдано стратегическими целями Экспансии. При этом я был мужчиной. И ладно бы обычным котом, но я был мечником, то есть основной боевой единицей стаи. Кошки далеко не сразу привыкли к мысли, что мальчик, с которым они спят, их основная боевая единица. Культурный диссонанс неслабый, скажу я вам. Уже одно это требовало больше времени на боевое слаживание. Ну и на закуску - мощность моих полей и великолепные генетические кондиции широкого профиля. Плюс, умение разбивать сознание на потоки, то есть потенциал Высшего. Всё это в совокупности просто не оставило Тине выбора,
заставило её пересмотреть принятые сроки и нормативы подготовки.
        В общей сложности пять месяцев длился мой - кмб?.. учебка?.. - как правильно назвать это явление в стае, я просто не понимал. Конечно, на армейском кмб, в годину моей молодости, меня тоже е…ли, правда, там так говорили иносказательно, имея в виду вынос мозга и постоянную психологическую накачку. Здесь меня именно это слово, благо, почти без перегибов, на устраивающих все стороны условиях. Но это, конечно, шутка. Дело было отнюдь не в сексе.
        Девочки оказались выдающимися профессионалами своего дела. Викера довела мои навыки работы боевыми имплантами до весьма приличных показателей, даже предельно требовательная Тиш была довольна прогрессом. Да мне и самому когти пришлись по вкусу. Нравилось ощущение пульсирующих в них энергий, навсегда поселившихся в моём собственном теле, ставших частью моей собственной совсем неслабой энергетики. Нравились хлёсткие или колющие удары, вообще не свойственные рукопашному бою. Если только тычки пальцами… но там другое. Здесь это были именно выпады холодным оружием. Быстрые, смертоносные, способные за один удар закончить поединок. А уж сколько в когтях крылось возможностей для игры… Я натурально начал понимать Тину, съехавшую на своих коготках.
        Но, как говорится, не всё коту масленица. Было и много сложностей. От меня требовалось освоить на хорошем уровне работу в броне, стрельбу из всех видов оружия, причём как с использованием автоматических целеуказателей, так и по старинке, на глаз. Пришлось осваивать и неведомый мне доселе, загадочный базовый уровень работы стай - тот самый, от которого Тина вынуждена была отвлекаться, когда учила меня командовать десантными операциями. Девочки вбивали в меня тактические схемы, чтобы я мог воспроизводить их по одному только кодовому слову, и не путаться при этом с собственным положением на тактической карте. У каждого в любом построении было собственное уникальное место и такая же уникальная роль. Это было совсем непросто - потому что точность выполнения команды шла на доли секунды. Но самым сложным лично для меня оказалось командование дронами поддержки.
        Сколько раз я клял эти тупые железки! Ведь их работу можно было сделать и моими собственными полями, причём куда эффективней, однако логика матерей-командиров была железной: если энергии мечницы иссякнут, она не должна становиться обузой для стаи. Она должна перейти в разряд обычных бойцов, то есть уметь то же, что и они, и на том же самом уровне подготовки. А уж с меня и вовсе драли три шкуры… Девочки резонно рассудили, что если по какой-то причине иссякнут мои поля, то судьба стаи будет решаться в считанные секунды. Нужно либо рвать когти, либо окапываться с наличными средствами, либо давать последний бой. Причём вероятней оказывался именно первый вариант, а значит, мы должны были действовать очень и очень чётко, слаженно, исключив мельчайшие ошибки и затяжки. Жизнь каждого члена стаи будет зависеть от этой слаженности и скорости совместной работы. Времени выносить меня на горбу просто не останется, ибо тогда поляжет вся стая.
        В общем, секс, даже с этими требовательными кошками, при всей его насыщенности, не шёл ни в какое сравнение с дрессировкой на полигоне, которую устроили мне мои боевые сёстры. Это был форменный кошмар, растянувшийся на дни, недели и месяцы. Порой хотелось сдохнуть прямо там, но моё ослиное упрямство, собственно и приведшее в стаю, всегда поднимало меня с колен. А ещё я во всей красе смог наблюдать работу собственных генетических кондиций, потому что даже многоопытная Викера порой качала головой от выданного результата. Однако вместо скупой похвалы или отдыха, девочки переглядывались, отпускали скупые комментарии и… увеличивали нагрузки. И ведь не соскочишь, как в армии! Тут всё на виду, а эти милые девчонки ставят в такие условия, что либо сделаешь, либо… сделаешь. Всё равно сделаешь, никуда не денешься! Да, сексуальный имплант и стая кошек под боком сильно били по психике, делали меня неспособным даже подумать о самой возможности вырваться из сексуального угара - но всё это просто блекло перед полигоном. Оказывается, даже требовательные Тиш и Мисель были со мной на самом деле предельно нежны и
тактичны по сравнению с ними же, но в ипостаси тренеров боевого слаживания. Впрочем, жаловаться я не привык, а потому терпел и работал над собой.
        …И нет, всё не закончилось в один день. Всё вообще не должно было кончаться, стая отрабатывала боевое слаживание постоянно. Просто в какой-то момент я втянулся. Привык к необходимым нагрузкам. Освоился в достаточной степени с оборудованием. Девочки же перестали давить, общение в условно боевой обстановке между нами стало ровным, как между командой профессионалов. Каждый знал своё место в бою, каждый был достаточно подготовлен, чтобы не наделать ошибок, и каждый пользовался безусловным доверием со стороны остальных боевых братьев и сестёр. Пусть и воспринимался я пока лишь как младший брат. Братик. Забавно, но объективно. Голая психология. После первого совместного боестолкновения всё изменится, а пока только так.
        Видимо, изменение моего статуса не прошло незамеченным и от зоркого взгляда курировавшей нашу подготовку Высшей. Минуло пять месяцев моего пребывания в стае, и вот Смерть вновь заявила о себе, как о персте судьбы для меня и моих кошек. После очередной тренировки мы получили вызов на Совет, и едва стая расположилась в кают-компании, на центральном голографическом столбе возник образ Тины А`Гийн. Как всегда сосредоточенная на чём-то своём, кошка лишь быстро мазнула по нам взглядом. Словно по головам считала. Оказалось, это был намёк.
        - Сёстры, брат, - коротко кивнула Высшая, посчитав момент подходящим. Валькирии в ответ покивали, я же ещё и легонько улыбнулся этой беловолосой кошке. - Я пристально слежу за вашим прогрессом. Должна признать, вы делаете успехи. Вы все, как стая, что мне особенно греет душу. А раз так, вы вполне способны «перемолоть» новую кошку и не допустить в стае эксцессов. Что скажете?
        - Мы готовы, сестра, - Милена говорила так, как редко говорит. В её голосе отчётливо проступали торжественные нотки. Вроде бы одна фраза, а сколько в ней совсем не наигранного пафоса…
        Однако и прочие валькирии поддержали настрой своей старшей сестры. Они все подобрались, и теперь смотрели на Тину с каким-то если и не благоговением, то уж ощущением исключительной важности момента - уж точно.
        - Будут ли какие-то особые мнения? - продолжала свою линию Высшая. Не получив никаких замечаний, она продолжила. - Хорошо. Раз единодушно - это только подтверждает вашу готовность.
        - Сестра, ты предложишь нам кандидатуры или уже всё решила сама? - казалось, Милена спрашивает больше для проформы, хотя и видно было, как она напряжена.
        - В этот раз всё будет иначе. И вы, и я знаем, что комплектование стай - прерогатива Высших. Даже Орден просто утверждает решения, редко вникая в детали. В этот раз у меня уже был разговор с хорошо знакомой вам представительницей Ордена. Она настаивает на отклонении от принятых процедур.
        Взгляд, который беловолосая подарила Милене и остальным, обжигал холодом. Под ним мои кошки ощутимо занервничали. Им не нравилось отклоняться от принятых процедур.
        - Не слишком ли? - хмуро бросила Триша. - По какому праву они лезут в дела фракции?
        - А то ты не знаешь, сестра! - хмыкнула Викера. Наставница неожиданно развеселилась, на секунду возникшее в ней напряжение столь же быстро схлынуло.
        - Леон?.. - вопросительно приподняла брови Сайна. Словно внешница, узнавшая об измене возлюбленного и теперь «ненавязчиво» прощупывающая почву.
        - Я не в курсе - ни правил фракции на этот счёт, ни пожеланий моей псионки. Я правильно понимаю, что речь идёт о новой кошке? Взамен… выбывшей в самом начале?
        Короткие переглядывания валькирий, а над всем этим немигающий змеиный взгляд беловолосой Смерти.
        - Хорошо, - констатировала Тина и коротко бросила мне. - Выбирай.
        Я не сразу понял, о чём она. Только фырканье Мисели и её насмешливый взгляд помогли понять, что Высшая обращается ко мне. Мне дают возможность выбрать кошку?! Мысль заставила вздрогнуть. С одной стороны, это явно показатель доверия, вот только доверия ли? Что-то настрой Тины далёк от благостного. Получается, Орден пытается навязать фракции в её лице своё решение. Он… не просто продавливает, он ещё и пренебрегает валькириями. Мало того, что Лира насмехается над прерогативой Высших валькирий самим заниматься кадрами, она ещё и даёт делать выбор мужчине. И ладно бы - многоопытному коту, провёдшему в строю не один год. Так нет же! Она предоставляет выбор совсем залёному новичку по меркам фракции! Пройти кмб - не означает стать полноценной валькирией. Нужно пройти испытание кровью на первой боевой миссии. Я могу представлять Дальнюю разведку, даже Орден, но только не десантное братство. Именно это небрежение породило холодность моей персональной Смерти. Зря Лирана так проходится по головам. Что-то мне это напоминает…
        - Это не первый фортель псионки, - сказал я, неотрывно глядя в глаза Тины. - Она уже предлагала мне сдать руководство медблока после проблем с рыжей медичкой и тем котом. Мне кажется… она не до конца понимает, что находится в Республике, а не в том мире, к которому привыкла. Я никогда так себя не вёл по отношению к сёстрам, и никогда не поведу впредь. Меня с детства научили уважать чужие обычаи. Я доверяю выбор тебе, кошка. Ты куда лучше меня знаешь личный состав фракции.
        - Кошак. Ты не понял, - опять льдинки в голосе. - Выбирай.
        - Высшая, - вперёд подалась хмурая Милена. - Не дави на него! Он дело говорит! Эта псионка зарывается. Никто не вправе требовать от фракции такого решения.
        - Старшая. Это не обсуждается. Если тебе что-то не нравится, ты можешь пожаловаться в Орден.
        - Вот как? - ариала с усмешкой откинулась на спинку кресла, явно поняв куда больше, чем говорила Смерть. Нечитаемый взгляд в мою сторону, и вот уже требование прилетает от Старшей. - Кошак. Выбирай.
        Я задумался. Видимо, случилось что-то такое, чего даже уважаемая Высшая не смогла переломить. Не Милене и не мне лезть в эти высшие метрики Республики.
        - Я знаю мало рядовых валькирий. Да и тех, что знаю… у них уже есть стаи.
        - Просто назови имя, - холода в голосе Тины заметно поубавилось, она даже начала проявлять ко мне некоторое участие.
        - Рамила?.. - бросил я первое, что пришло в голову. - Мы с ней неплохо ладим. Да и остальные кошки Литы уже устали от её помешательства.
        - Кошак, не глупи, - обрезала Тина. - Включи мозги.
        - Не понимаю тебя.
        - Как думаешь, что будет, если я пробуду с тобой хотя бы месяц? Постоянно рядом, постоянно буду ощущать твой темперамент, твоё желание? По первому требованию буду сама получать то, что хочу? Неужели не понимаешь? Плохо. Ты же неплохие надежды подавал по числу потоков. И с жизненным опытом у тебя вроде бы всё в порядке… - кошка явно развлекалась, подначивая меня. Похоже, отошла от своей холодной ярости, и теперь отрывалась, с ходу бракуя мои варианты.
        - У тебя крышу сорвёт?
        - Хуже, Кошак, значительно хуже. Ты просто окажешься в моём управляющем коконе или под моим столом, когда обедаю, - неважно, главное, я тебя возьму. Не смогу совладать со своими желаниями. Сейчас перебиваюсь эмообразами, чётко держу себя в руках и прилетаю в гости, только когда совсем невмоготу становится. Надеюсь, провести аналогию ты в состоянии?
        - Ей будет мало одного часа. Тоже захочет большего, - я откинулся на спинку кресла, переваривая новое откровение. - А это - конфликты внутри стаи. Не думаю, что они пойдут на пользу тем резонам, о которых пытается позаботиться Лирана.
        - Ну что ж, беру свои слова обратно. Ты неплохо освоился в своём кошачьем домике. Тебе просто нужен пинок в правильном направлении.
        Сёстры в ответ зафыркали, обстановка за столом окончательно разрядилась. Кошки кайфовали от новой игры, под названием: «Пни котика». Вот чертовки! Высшая же сохранила свою обычную невозмутимость, только голову на бок склонила, глядя на меня теперь как будто под другим углом. Глядела и ждала.
        - Руна?.. - новая запавшая в душу кошка. Никогда мне не забыть первого своего самостоятельного вояжа на лайнере…
        - Это та звёздная, что тебя приходовала на лайнере?.. Кошак, ты долго одним только х… думать собираешься? Я надеялась, ты мозги включил… а ты их совсем выключил.
        - Тина. Давай без этих твоих… Если в одном месте свербит - прилетай. Нечего вызвериваться.
        - Хорошо, объясняю, - хмыкнула Высшая. - Звёздная валькирия для стаи порой важней, чем Старшая. Её авторитет и ослиное упрямство дисциплинируют молодых кошек лучше всяких когтей. Обычно стая с опытной звёздной показывает лучшую сыгранность и позволяет эффективно готовить молодёжь. В тех подразделениях, где несёт тяжесть Экспансии Руна, подобные ей незаменимы. И они сами не горят желанием уходить с передовой ради потрахаться. Представь на секунду, что она тебе скажет, когда ты ей предложишь влиться в вашу семью?
        - Я подставлю её под разборки с Орденом… итогом которых окажется скандал. Возможно, дуэль. И испорченные отношения с этой кошкой у меня… Послушай, Ти. Я сразу сказал, что доверяю твоему суждению. Я не специалист по слаживанию стай и могу думать в этом вопросе только тем, что ты назвала. Или тебе просто нравится эта дурацкая игра?
        - Нет, мне она не нравится, - отчеканила Тина. - Я лишь выполняю свою задачу, ради которой мне доверили работу с кошками. Выбирай!
        - Арья, - после короткого раздумья выдал я. - Да, она Старшая, но должна быть сейчас в положении. Это снижает её эффективность в стае. Плюс, она метит в Высшие. Рядом со мной у неё будет шанс открыть нужное количество потоков раньше, чем где бы то ни было ещё.
        - Что ж. Вот таким - думающим - ты мне нравишься куда больше, - задумчиво проговорила Тина. - Может из этого действительно что-то выйдет путное…
        На несколько минут беловолосая кошка погрузилась в свои расчёты и информационные потоки. Наконец, выдала вердикт.
        - Да, сошлось. Она звёздная, но при этом Старшая. Звёздные редко идут в Старшие, а если идут - быстро вырастают из ранга, переходя в Высшие. Валери получила ранг, имея две планеты-прародительницы. Твоей Арье не хватает совсем чуть-чуть. А практика показывает, что ты благоприятно влияешь на кошек. Ты можешь стать для неё катализатором. Но разговаривать с ней будешь сам. Вызывай.
        Рыжая ответила почти сразу. На мгновение прикипела взглядом ко мне, даже губки облизнула. А уж как заблестели при этом её глазки!.. Но потом девочка оглядела нашу представительную компанию и замерла на образе Тины.
        - Приветствую вас, брат, сёстры, - подчёркнутое выделение первого обращения, а взгляд - по-прежнему прикованный к Высшей.
        - Здравствуй, сестра, - ответил хор голосов из-за стола.
        - Арья. Скажи, ты… - слова с трудом пробивались через пересохшее горло. Я словно вновь ощущал эту бестию в своих объятиях. Память о ней была слишком объёмной, слишком рельефной, чтобы забыть. - Станешь моей… боевой сестрой?
        А внутри ощущение, что предлагаю этой кошке жениться.
        - Я?.. - валькирия явно не ожидала подобного поворота.
        - Давай я объясню, сестра, - Тина отлично угадала моё состояние и решила взять тяжесть разговора на себя. - Кошак важен для Экспансии. Не так давно из-за него из стаи ушла звёздная валькирия, и теперь у меня некомплект. Но есть мнение… что ему понадобятся все сёстры. Не он им, а они - ему. Понимаешь?
        Опять этот намёк на участие в ситуации выбора посторонних. Похоже, собеседница это тоже почувствовала. Напряглась. Задумалась.
        - Мне нужно поговорить с сёстрами.
        - Но принципиально ты не против? - аккуратно спросила Тина.
        - Принципиально… я хоть сейчас готова разложить этого… этого… милого мальчика. И любая на моём месте была бы обеими руками «за». Но я, в отличие от многих, отлично понимаю, что нужна не для постели. Ты можешь на меня рассчитывать, Смерть. Я не подведу твоих ожиданий.
        - Ему скажи. Это его выбор, - опять хмыкнула беловолосая. И непонятно было, то ли опять ёрничает, то ли говорит серьёзно.
        - Его?.. - новое откровение окончательно утвердило кошку в её подозрениях. Она несколько секунд всматривалась в мои глаза, словно ожидая ответа.
        - Арья. Дело не в постели, - ответил я на невысказанный вопрос. - Я могу только догадываться, что для меня готовит Орден. Но это что-то эпическое. Я помню твоё стремление стать Высшей. Рядом со мной у тебя будет шанс поднять кондиции значительно быстрее, чем где-либо ещё. Вопрос лишь в твоих сёстрах. Как они к этому отнесутся. Я не хочу рвать семью настолько против шерсти. Тебе решать. И им.
        - Вот как?.. Я нужна… тебе, Меч Республики?
        - Да. Прилетай.
        - Дайте мне полчаса. Нужно поговорить с сёстрами. У меня есть, кого оставить за Старшую, но…
        - С твоей Высшей я решу сама, - внесла свою лепту Тина. - Главное - младшие сёстры. Мне не нужны конфликты на пустом месте. Ордену тоже. Через полчаса жду вызов.
        Девочка отключилась. Только напоследок послала мне воздушный поцелуй, и такой красноречивый взгляд… аж мурашки по спине побежали. Всё же некоторые кошки пользуют меня, как хотят, и никакой управы на них нет. Только их гипертрофированное чувство долга спасает…
        - Меня смущает только одно, Кошак.
        - Что именно, Ти? - я всё ещё не до конца оправился от разговора, а потому летал в облаках предвкушения.
        - Сможешь ли ты нормально работать, если у тебя в стае окажется аж три снежки?
        - Три? А третья откуда? - предвкушение в душе сменилось щенячьим восторгом, так что даже Тину проняло.
        - Ты же не видел Лайну… Сай?..
        - Я думаю, проблем не будет. Лайна куда рассудительней меня. Эта… Арья должна быть ещё сметливей, я это чую. Всё же Старшая с потенциалом Высшей… Не волнуйся, Высшая, мы не затрахаем этого мальчика. И ему не позволим пренебрегать интересами Экспансии ради удовольствия. Но ему по-любому придётся тяжело, это я тебе гарантирую.
        - Я всё же не оставляю надежды выработать ему иммунитет к снежкам, - пожала плечами Тина. - И надеюсь в этом на твою помощь, рыжая. И на вашу, сёстры. Надеюсь, никто не возражает против кандидатуры Арьи? - ответом ей была тишина. - Отлично. Тогда отключаюсь. Ждите итогового положительного решения. И Кошак… ты совершенно прав. Я скучаю. Сильно. Но Экспансия превыше наших личных желаний. Готовьтесь к большой игре. Как прибудет ваша новая боевая сестра, у вас будет где-то с неделю, чтобы сработаться. А потом… Внешние колонии.
        Смерть отключилась, а я ещё несколько минут обдумывал услышанное. Что-то не сходилось. Какой-то странный разговор получился. Разгневанная недавней баталией с орденкой Тина… Игривая Тина - после того, как немного отошла… Серьёзная Тина - после изучения кандидатуры Арьи и разговора с ней…
        - Не напрягайся, Кошак, - словно прочла мои мысли Старшая. - Дело не в Лиране.
        - Вот как?..
        - Тина же намекнула на возможность пожаловаться в Орден. Она это сказала так… словно уже пробовала. Думаю, как раз после разборок с Орденом насчёт настойчивых рекомендаций Лираны, она и собрала наш Совет. Потом послушала нас, тебя, и немного отошла. Потом ты предложил Арью, и наша Высшая поняла, что из ультиматума Ордена может получиться что-то дельное.
        - А если бы я не предложил подходящей кандидатуры?
        - Думаю, она бы опять устроила свару с Орденом, - это уже Викера. - Наша Высшая - олицетворение метиллии. Несгибаемая воля, готовность не задумываясь отдать всю себя Экспансии… Ей нужны были аргументы для перевода конфликта с Орденом на новый уровень, для того она и звонила.
        - Да брось, наставница! - фыркнула Мисель. - Тина верила в Кошака. Неужели ты не заметила?
        - Верила?.. - протянула Старшая. - Теперь это так называется?..
        И красноречивый взгляд куда-то под стол. Кошки вокруг зафыркали, а потом единогласно решили отметить раннее возвращение домой хорошим перетрахом. Прямо на столе. Вот тебе и Совет Стаи! И всё же я не проникся оптимизмом Миски, и у меня ещё долго стояла перед глазами сцена разговора Тины и Лираны. Как безалаберная мечница, беспечно и пофигистично, бросает что-то вроде: «Мне тут вторая Мира не нужна. Кошек много, а Кошак - один. Пусть сам выбирает». И как у Смерти после такого заявления высокопоставленной орденки отпадает челюсть. Как она пытается поставить мечницу на место, пытается апеллировать к универсальному аргументу республиканок про мальчика и его права, но псионку этим не пронять. Она уже не совсем республиканка. Когда же Тина вызывает Орден и слышит от очередной Высшей: «А что, отличная идея! Не зря мы псионку к нему приставили… Голова у девочки в правильном направлении работает», - она окончательно впадает в прострацию. Даже руки дрожат от… ярости. Незнакомого и оттого особенно острого чувства. Ведь нельзя же так! Нельзя пускать столетиями нарабатываемые методики… коту под хвост.
        Опять космодром. Вот только в этот раз роли поменялись местами. Вообще всё с ног на голову. Теперь мы стоим строем - привычной уже полусферой, - а по гравитационной дорожке к нам спускаются… две снежки. Даже под ручку взялись, и ступают так… неспешно и уверенно, одно слово - чинно. Ну а я… А что я? Глядя на мечущиеся вокруг изящных фигурок языки огненно-рыжих волос, на чёрные с серебром отличительных знаков комбинезоны, не способные скрыть роскошь форм, - я натурально пускал слюну. Меня, наверное впервые с момента появления в Республике, посетила крамольная для многих внешников мысль: таких женщин не зазорно было встречать, стоя на коленях и выполняя все их прихоти. Воистину, подобная «традиция» предварительного ухаживания возникла в Республике не на пустом месте… Рыжих хотелось превозносить, петь им хвалебные оды, любоваться ими издалека… ну и стоять перед ними на коленях.
        - Слюни подотри, - громом среди ясного неба прозвучало в коммуникаторе, а следом раздались одобрительные фырканья остальных кошек.
        Окрик Сайны заставил меня немного подобраться, однако не смотреть на приближающихся валькирий я просто физически не мог.
        - Тина тебя предупреждала, Леон, - Милена предпочла высказаться куда как нейтральней. - Ни на секунду не забывай, что эти снежки - твоё лекарство, а не очередная доза наркотика.
        Умеют же кошки вылить ушат холодной воды на разгорячённую голову! Впрочем, и разгорячить её ещё больше они умеют ничуть не хуже…
        - Довольно странно, Ми, сначала подсаживать на этот самый наркотик, постоянно бередя имплант, а потом пытаться лечить - не находишь?
        - Нет. От снежек тебе крышу рвало ещё до стаи. Придётся привыкать к постоянному обществу рыжих. В конце концов, физиология у нас у всех одинаковая. Главное, чтобы до тебя это дошло.
        - Доведём, доведём, Старшая, можешь не сомневаться! - Сайна опять зубоскалила. - На примерах покажем! Ты как сравнивать будешь, котик? Две метиллии и одна снежка или две снежки и одна метиллия? Какой тройничок подоходчивей, а?
        Но девочки уже заканчивали свой променад, так что сёстрам пришлось отвлечься от столь излюбленной ими темы секса. Снежки между тем достигли конца гравитационной дорожки и оказались «в объятиях» нашего построения, точно между рогов полумесяца. От центра отделилась Милена, подошла ближе к этим блудным кошкам, окинула их взглядом своих цепких чёрных глаз. Явно осталась довольна увиденным, потому что повернулась к рогу полумесяца и, небрежно так, кивнула мне в сторону рыжих.
        - Как тебе, Кошак? Нравятся?..
        - Да, - с трудом сдерживая рвущиеся наружу эмоции, процедил я.
        - Ну так принимай пополнение!
        Валькирии вокруг зафыркали, и эти звуки, усиленные коммуникатором, слились в сплошной мяукающий гвалт. От коллективной подначки стало сильно не по себе, но я всё же смог сохранить ясность мысли. Шагнул к Старшей, стал с ней плечо к плечу, и только после этого принялся ласкать рыжих взглядом. Арья заулыбалась, прекрасно чувствуя мой настрой. Лайна выглядела несколько удивлённой, всё же такое вопиющее поведение мужчины, пусть и кота… да ещё и поддержанное Старшей… Было от чего задуматься. А потом взгляд рыжей кошки прикипел к моей груди. Когда она вновь подняла взгляд, то смотрела, почти не мигая, прямо в глаза. Смотрела остро, напористо, со жгучим, поистине неистовым интересом. Между её тонких губок промелькнул язычок. Туда-сюда. Туда-сюда. Туда-сюда… Гипнотический эффект этого представления был сложно представим. Должно быть так кролик смотрит на удава, каждой клеточкой своего тела ощущая предвкушение грядущего… Далеко не сразу мне удалось победить чарующее обаяние и оторвать взгляд от ротика чертовки.
        - Здравствуй, котик, - тихо сказала Лайна, когда поняла, что я до сих пор в здравом уме. - А почему ты не встречаешь свою новую… боевую сестру?
        Она явно хотела сказать что-то другое, но в последний момент, демонстративно выдержав паузу, закончила фразу нейтрально. Однако всем было понятно, что она имела в виду, да и для меня секретом не стало. Возможно, вовне кот и может позволить себе лишнее, но вот внутри фракции, а тем более стаи… Кот принадлежит своим кошкам. И дело отнюдь не в их численном превосходстве. Республика принадлежала её женщинам. Без вариантов. Мне делали огромные уступки, на самом деле. И я знал это. Понимал головой и сердцем. И ценил. Кошки тоже знали, что я понимаю и ценю, так что не дёргались лишний раз. Их всё устраивало, ведь они получали в моём лице не просто игрушку, а полноценную боевую единицу, даже если не брать в расчёт поля. Да и наши с ними игры не могли оставить равнодушной ни одну валькирию - что в стае, что на базе. Но я не спешил злоупотреблять доверием, а потому шагнул вперёд, с готовностью опускаясь перед рыжей на колени. Губы чертовки тут же прорезала довольная улыбка, она оценила мой жест, а в следующее мгновение пленила беззащитную голову своей когтистой ладонью и прижала щекой к низу живота.
        - Хороший котик… - промурчала Лайна. - Такой миленький! Сколько он у вас?
        - Полгода, - буднично взирая на сцену воссоединения кошачьей семьи, пояснила Милена.
        - Это ж сколько я пропустила!.. - валькирия аж задохнулась от обиды. Вполне натуральной обиды! - Почему не вызвали раньше? Вам что, жалко было?!
        - Не переигрывай, сестра, - оборвала излияния рыжей Триша. - Это был твой выбор.
        - Ладно, ладно, сестричка! Не дуйся! - эмоционально вскинулась снежка, но тут же сделалась предельно серьёзной. - Я выполнила свой долг, Тиш. Теперь я дипломированный инженер-строитель. Наша стая стала ещё автономней. Ещё чуть-чуть, и можно будет включаться в терраформинг… или в дальние исследовательские проекты…
        На последних словах рыжая аж глазки закатила, настолько её занимала эта тема. Правда, при этом кошка не забывала шебуршить коготками у меня за ушком. Дразнящая ласка приятно отдавалась во всём теле, будила острое, нестерпимое желание. Титанического труда мне стоило не начать знакомиться с этой бестией поближе прямо в космопорте… Безумно хотелось не просто сжимать её бёдра, но пропустить ладони к ягодицам… чуть надавить пальцами снизу… а ещё лучше - когтями… Похоже, я всё же не удержался, потому что кошка аж подпрыгнула от накатившей волны ощущений. Её глазки распахнулись, словно два зеленющих прожектора, и с величайшим изумлением уставились на меня.
        - Ты чего, кот? Я тебе не разрешала так делать!
        Арья рядом прыснула в голос, остальные валькирии фыркали, а кто-то не считал нужным себя сдерживать и вовсю зубоскалил. Я же не стал больше сдерживаться. Встал в полный рост, легко сминая сопротивление рыжей. Жадно прижал к себе её сильное тренированное тело, впился в коралловые губки. Ошалевшая кошка ответила. Ей тоже всё ощутимей сносило крышу. Ответ разгорячённой кошки вышел ассиметричным - она принялась методично прокусывать мне губы. Думала так пронять! Ха! Я даже внимания не обратил на этот жалкий лепет, когда же оторвался от губ и скользнул по изящной шейке вниз, за моим языком тянулся хорошо различимый кровавый след.
        - Что, такой игривый? - вопрошала рыжая у стоящей за моей спиной Сайны. Глаза у валькирии при этом были по пять копеек, а в голосе ощущались какие-то не панические, но немного даже обречённые нотки.
        - Не то слово, Лай! Ты даже представить себе не можешь, насколько!
        - И что, даже когтей… не боится? Я же его…
        - А что ты его? - усмехнулась Викера. - Он даже у Тиш иногда выигрывает.
        - Где выигрывает? - непонимающе переспросила Лайна.
        - В спаррингах - где же ещё?
        - Вот это да! - теперь взгляд снежки лучился неподдельной радостью. - Что, натурально можно с ним играть?.. На татами?.. Вот прямо так, не поддаваясь?..
        - Да, - коротко обрубила Арья справа. - И дай я тоже его пообжимаю. Соскучилась, не могу!
        Я отпустил одну рыжую, чтобы её место стремглав заняла другая. Не удержался, зарылся в волосы боевой подруги, принялся тереться щекой о её щёку. Девочка с жаром отвечала. Мои когти стиснули ягодицы, чуть приподнимая лёгкое девичье тельце. В ответ кошка накрыла ладонями мои плечи, пропуская свои коготки по предплечьям. От нахлынувших острых ощущений захотелось подхватить валькирию на руки, однако в последний момент сдержался. Она тоже готова была запрыгнуть на меня, обнять ногами, позволить придержать под попку… Не сейчас. Не стоит извращать торжественность момента. В катере - да, но не сейчас.
        - Что, Кошак, не забыл? Несмотря на своих кошек? Приятно, звезда меня забери!
        - Арья, как я мог о тебе забыть? Ты потрясающая боевая сестра! Отличная любовница! С тобой безумно интересно и… приятно. Теперь будем вместе. Пока не станешь Высшей - будем.
        - А когда стану? - с игривыми интонациями в голосе фыркнула ехидная кошка. - Тоже будем? Или отправишь служить Экспансии на дальних рубежах?
        - Это только твой выбор будет. Но с тобой я пойти не смогу. Ты, Тина-Смерть, Диана-Ведьма… Вы меня на кусочки порвёте, в тщетной попытке поделить! У меня ведь только один рабочий орган, который вас интересует!
        - Так уж и один?.. - голосок рыжей звенел весельем. - Судя по тому, как ты ёрничаешь, второй тоже очень даже ничего… Но я боюсь ошибиться… В катере проверю.
        Мы не сдержались, рассмеялись. Вспышка веселья помогла нам отлипнуть друг от друга. К этому времени Лайна уже успела пообниматься со стаей, и теперь вместе со всеми наблюдала за сценой нашего с Арьей воссоединения. Ну а когда разлепились, предельно бесцеремонно подошла вплотную и встала с правой стороны, деловито ткнувшись бедром. Обе рыжие сноровисто подхватили меня под руки и потащили к катеру. На губах обеих играли предвкушающие улыбки. Девочек тянуло отведать свежей клубнички. Ну, чертовки!
        Из катера выходили, довольные друг другом. Естественно, не обошлось без эксцессов. Если Арья отнеслась к моим инициативам в прелюдии с пониманием, то Лайна ничего не хотела понимать с первого раза. Пришлось объяснять. Когтями. Так что хотя мы и выглядели довольными сейчас, каждый до того был хорошенько подран партнёром. Зато когда предварительная притирка состоялась, все получили желаемое. Снежка даже недоумевала потом, с чего так завелась вначале.
        Ну а на базе мы первым делом проследовали в тренировочную зону. Рыжим не терпелось размять коготки не в стеснённом пространстве катера, а, что называется, на оперативном просторе. Здесь кошки настояли, чтобы первыми на маты вышли именно мы со строптивой снежкой - пока без когтей. Хотели сделать Лайне сюрприз. Та заинтриговалась сверх меры, и пока мы стояли на середине бойцовской зоны, замерев друг напротив друга, так и сверлила меня цепким изучающим взглядом.
        Рыжая напала первой. Без предупреждения, без сопровождения атаки мимикой лица или тела - совершенно буднично, но оттого не менее агрессивно и смертоносно. Я ушёл с линии атаки в последний момент, попытался подловить сбоку, однако Лай действовала чётко. Мы закружились в диком ритме республиканской школы рукопашного боя. Ритм обволакивал, увлекал. Местами наша игра походила на танец - настолько много тут было акробатики. Впрочем, вся она оказывалась к месту. Иные возможности тела, почти недоступные неизменённым генетикой людям, делали своё дело, буквально взрывая привычную картину рукопашного боя. Вместо скупых, экономных ударов - совершенно сюрреалистические выпады под немыслимыми землянину углами. Сальто с места, сопровождаемое ударами рук и ног в кувырке, переходящие в винтовой удар всей массой тела фляги, броски ног и рук в нижней зоне - всё это было данью нечеловеческой координации и такой же скорости принятия решений. Как с каким-нибудь тарроком - этой чуждой человеку гуманоидной тварью. Не удивлюсь, если республиканки учли в практике рукопашного боя и опыт войны с чужими…
        И всё же девочка меня недооценила. Посчитала, что увидела мой предел и попыталась подловить, провести бросок «с удара». Как итог, уже она оказалась на полу, я же взгромоздился сверху, придавливая её своим телом, лишая возможности продолжать бой. Странно, но в этот раз Лай не дёргалась. Напротив, едва до кошки дошло, что влипла, сразу расслабилась. Потянулась личиком навстречу. Пришлось выпускать её шейку из захвата. И опять никакой агрессии. Снежка лишь жадно впилась в мои губы острым поцелуем, да запустила гулять по моим зубам свой язычок. Я пропустил его внутрь и градус агрессивной страсти сразу же скакнул на порядок - казалось, девочка пытается компенсировать своё поражение на татами победой иного рода.
        Признаю, тут она меня сделала. Сразу и бесповоротно. Лай была слишком хороша, чтобы я мог устоять. Ну и что, что в моём импланте навсегда поселились умелые коготки Сай?.. А теперь к ней присоединилась Арья?.. Да ещё и целая стая метиллий и ариал под боком?.. Ничего я не мог с собой поделать, словно нецелованная барышня растаял под напором этой пламенеющей бестии. Как итог, оказался осёдлан, стреножен и прижат уже её сильным телом. Острые коготки оплели мой торс, надавили, зажали, подобно прутьям стальной клетки… И откуда только узнала, что нужно делать, чтобы взять меня тёпленьким? Чтобы у меня даже мыслей не возникало об ответке?..
        Когда мы всё же поднялись с матов, от канатов отделилась фигура Милены. В последнее время моя девочка остепенилась, больше не была такой оторвой, как в самом начале нашего променада по Республике. Должно быть, сказывалась её беременность. Или просто здравый смысл проснулся и застлал, наконец, необузданную натуру бешеной брюнетки?.. Так или иначе, но здесь и сейчас девочка опять стала той прежней, беспардонной и отвязной Миленой, которую я знал ещё по Сектору внешников.
        - Ну что могу сказать, рыжая?.. Один-один. По рукопашке - минус, по постели - плюс.
        Слова Старшей остальная столпившаяся у канатов стая встретила фырканьем и смешками. Эйди даже засвистела, чем спровоцировала новые фырканья. Естественно, рыжая решила отыграться: всё же победить по постели - совсем не то же, что проиграть в бою. По крайней мере, не для валькирии. Вот мы и оказались снова друг напротив друга, и на этот раз нам предстоял бой на боевых имплантах…
        Когти Лайны сновали, как лопасти в какой-нибудь промышленной мясорубке. И хотя я многому научился за эти без малого полгода, противостоять ей было сложно. Пожалуй, это поле боя должно было остаться за ней. Был только один шанс - подловить, обхитрить. Конечно, все кошки прекрасно уяснили для себя мой и её уровень, и ни у кого не оставалось иллюзий, но в бою всегда есть место случаю. Или военной хитрости. А уж если бой идёт между мужчиной и женщиной, что вообще противоестественно по своей сути… Нет, не так природа видела для себя взаимоотношение полов! Не для того готовила мужчину и женщину, чтобы они при встрече… начинали махать когтями!
        Но кошка увлеклась. Закусила удила. Грозные выпады когтистых ладоней следовали один за другим, на самых разных уровнях, под самыми разными углами. Серьёзное, заострившееся женское личико не сулило мне ничего хорошего. Валькирия уже продумала длину и ширину ленточек, на которые порежет меня в самое ближайшее время. Тогда я совершил бросок - резкий, неожиданный. Сгруппировавшись, толкнул десантницу головой в живот, подхватил ладонями под колени, лишая равновесия, опрокидывая. Лопасти этого шенкователя плоти взвыли, вхолостую вспарывая воздух… И вот уже Лайна лежит на канатах, а я жадно целую её в губы. Когти ещё пару раз мелькнули, имитируя удары - но как-то вяло, несерьёзно. «Всё, готова!» - понял я, прерывая поцелуй. В самом деле, валькирия лежала на канатах и жарко дышала. Грудь её вздымалась, глаза горели нечеловеческим желанием. Она не мыслила больше о продолжении боя - все чаяния республиканки сейчас были о продолжении куда как более уместного для мужчины и женщины действа. Природа взяла верх, а я… всего лишь выступил проводником её первозданной воли.
        - Попалась, рыжая… - проворковал я, чуть надавливая на проступившую на шее жилку когтями.
        Лайна недоумённо скосила взгляд вниз, дёрнулась, но тут же затихла, смиряясь с неизбежным: её шея оказалась в клетке из моих боевых имплантов. Из такого захвата не вырваться, любое неосторожное движение приведёт к глубоким и фатальным порезам. Только на регенератор уповать и останется. Однако упрямая кошка и здесь меня удивила. Она чуть приподнялась, так что когти взрезали чувствительную кожицу на шее.
        - И у тебя хватит духу распороть шейку своей кошке, Кошак? - она продолжала подниматься. Когти, в самом деле, всё глубже взрезали податливую плоть.
        - Да… - выдавил я. - Я сам тебя в регенератор отнесу… Ни о чём не волнуйся, кошка…
        Валькирия в последний раз дёрнулась в моих когтях и затихла, потеряв сознание: режущая кромка вспорола что-то существенное, судя по ощущениям - сонную артерию. Я же подхватил обмякшее тельце и бережно понёс его в регенераторную, провожаемый молчаливыми взглядами сестёр по стае…
        …По возвращении меня встречали такие же молчаливые, вопрошающие взгляды. Казалось, в прошедшие десять минут кошки не сдвинулись с места, а их лица остались прежними, будто бы вырубленными из камня масками. Вещественное олицетворение недоверия резануло по нервам почище любых слов. Вперёд вышла Викера.
        - Кошак, объяснись.
        - Вик, я прекрасно понимаю, что она техничней меня. Рановато мне ещё показывать когти - только если для удара последнего шанса, для чего они и созданы. Думаю, Лай тоже всё поняла. Это было испытание. Готовы ли мы оба идти до конца.
        - Запрещённый приём с поцелуем, Кошак. Я о нём.
        - Всего лишь вернул ей долг, - пожатие плеч. - Она ведь меня не остановила, значит, приняла приглашение.
        Валькирии загалдели. Обсуждали. Обменивались репликами. Фыркали. Меня же взяла под ручку Арья, с которой мы и отправились играться на татами… Где меня вскоре отыскала вернувшаяся из регенераторной Лай. Валькирия, не замедляясь, перемахнула канаты. Она шла, что тот терминатор, не обращая внимания ни на что, глядя лишь в одну точку - на меня. Поединок сам собой зачах, моя партнёрша уступила дорогу пребывающей в странном, сумеречном состоянии сестре. Ну а Лайна… Эта бестия просто прыгнула на меня, обхватила руками и ногами, и впилась глубоким, выпивающим поцелуем - и лишь сейчас прочие кошки вздохнули с облегчением.
        - Признаю поражение, кошка, - прошептал ей в самое ушко, когда отдышался. - Просто хотел тебя прощупать.
        - И как? Прощупал?
        - Ты классная! Мы точно поладим.
        - Меня не устраивает счёт, - недовольно бросила, между тем, девочка. - Женщина должна вести.
        Кто бы сомневался! Конечно, Лайна не собиралась останавливаться на достигнутом. Ей обязательно нужно было доказать одному обнаглевшему котику, что он неправ. Что нельзя обижать бедную несчастную кошечку и… выигрывать у неё спарринг! Это неправильно, не по-республикански. Рукопашный бой мы уже прошли, когти тоже. Какая ещё дисциплина оставалась в запасе? Полигон. Кошкам не терпелось провести боевое слаживание в обновлённом составе стаи. Когда после долгой разлуки все сёстры наконец вместе; и даже один брат - что только усиливало потребность в «семейном» выходе. Поэтому мы незамедлительно направились на лужайку перед базой, где уже стоял «на парах» готовый к старту катер.
        Глава 7. Когда у тебя все дома
        Полигон… Где мне в очередной раз придётся примерять роль рядовой валькирии. Занятную всё же систему подготовки создали для меня матери-командиры… Вообще говоря, абсолютное большинство мечниц игнорировали внутристайные тактические игры. Они подключались лишь при отработке общего взаимодействия. Иными словами, будущим орденкам не улыбалось бегать с лучевым карабином по пересечённой местности, равно как и постоянно отрабатывать бой когтями, и уж тем более - проделывать всё это в броне. Им хватало стандартных двух недель, чтобы добиться со стаей нужного уровня взаимопонимания, ведь все необходимые боевые навыки им вбивали ещё в Ордене. Мечницы приходили в валькирии, уже будучи специалистами по полям и их правильному применению в составе стаи.
        Да, встречались и уникумы, подобные погибшей на космической станции Ли. Но за всё время в валькириях мне таких видеть не доводилось. Мечницы имели свой собственный микромир, держались вместе, и вместе же отрабатывали свои специфические навыки. С кошками их сближали лишь совместные охоты в городах, да собственно боевые и учебные операции. Всё логично. Старый как мир конфликт гражданского и военного видения мира в действии.
        Ещё на Земле мне приходилось сталкиваться с менталитетом военной касты. Типичный военный думает о гражданке с оттенком мистического ужаса: слишком уж она непонятна, слишком отличается от привычного армейского быта с кристально ясными целями и перспективами. На гражданке слишком много нагромождений неподконтрольного, что никак не удаётся втиснуть в привычные военному рамки распорядка и приказа. В своё время в Литании именно эта неспособность бывших военных устраиваться в гражданской жизни, при волчьем билете к работе в безопасности, обеспечила небывалый приток добровольцев в Сопротивление. Вышвырнутые из армии военные банально находили здесь новых командиров и понятные им жизненные перспективы.
        Валькирии, хотя и были далеки от армейской прямолинейности внешников, с их сравнительно упрощённым внутренним миром, тем не менее и сами с головой погружались в собственный микромир. Они жили чаяниями фракции. Гражданка была для них пусть не мистически ужасна, но карикатурно смешна и далека. А вот орденки… Эти связывали свои жизненные устремления с Орденом, а не с десантом. Они оставались островками гражданского мира во фракции, никогда до конца не принимая правил игры кошачьего вертепа. И только уникумы, проникшиеся «валькирьим» духом, выбивались из общей массы. Они начинали развивать в себе навыки и психологию, типичные фракции валькирий. И эта подготовка выходила далеко за пределы неких дополнительных умений - бегать там в броне, или чуть лучше стрелять из лазерного карабина. Получался удивительный симбиоз из валькирии и мечницы по духу, да и по системе боя тоже…
        Самое поразительное, что меня изначально и готовили как этот в высшей степени нетипичный образец бойца. Ведь как это обычно бывает? Упёртая мечница посылает всех куда подальше и начинает работать над собой, как считает единственно правильным. Она сама изобретает для себя систему подготовки, чтобы стать десятой валькирией стаи. Пытается вплести собственные поля в любую тактическую ситуацию - даже в такую, которая участия мечницы не предусматривает. Никто её централизованно к подобной роли не готовит. Однако в моём случае Высшие пошли от противного. Собрали и проанализировали опыт спонтанной интеграции мечницы в стаю, и стали готовить меня на роль валькирии с полями сознательно и целеустремлённо.
        Боевые искусства и когти полностью покрывали ближнюю зону. Валькирии не сочли нужным даже делать акцент на тренировки с фламбером. То, что шло факультативно для мечниц, для меня оказалось основой подготовки как бойца. Я как-то подсчитал общее время на те или иные дисциплины, и выходило, что половину реального времени трачу именно на рукопашный бой и боевые импланты. Получалась эдакая супервалькирия, когти которой служили не просто орудием последнего шанса, а становились основой уникальной системы боя полями.
        Но даже это не покрывало всего объёма вбиваемых в меня знаний. Огромный их пласт составляли всякие нестандартные сугубо командные направления, включая работу по тактике и стратегии стай, и даже немного по ласточкам. Ещё и Ведьма время от времени подкидывала мне задачки из собственной вотчины - дальней разведки. Теперь Тина обмолвилась про Внешние колонии, которые ждут нас в скором времени… Изучить стратегию и заполнить пробелы в тактике - мало. Чтобы эффективно командовать валькириями, нужно самому пройти через стаю и на собственной шкуре усвоить базовую военную науку Республики Ноч. В бою. И дело отнюдь не в закреплении навыков - без боя в составе стай никто не признает за мной права отдавать приказы. Путь любого командира в Республике начинается с самых низов. Исключений не существует.
        Мои кошки во все эти высокие материи предпочитали не вдаваться. Они, со свойственным им фатализмом, принимали жизнь такой, какая она есть. Каждая из них знала свою роль в составе стаи. Знала, что может во всём положиться на боевых сестёр. Зачем дёргаться?.. Какая разница, на какой фронт Экспансии тебя пошлют, если все они одинаково важны для Республики и объединённого человечества? Мне в этом плане было сложней. Я свою роль представлял весьма смутно, уж больно не вязались объём подготовки и реальное моё положение в боевых порядках. Отсюда сомнения.
        Поняв и прочувствовав двойственность своего положения, я мог примерно предположить, к чему всё идёт. Тут либо роль станет адекватна подготовке, либо подготовка окажется излишней и останется в памяти кусками ненужной в повседневной жизни информации. Но что-то подсказывало, что не станут в матриархальной Республике готовить мужчину с командирскими задатками про запас… Особенно мужчину с потоковым сознанием. Да ещё и вручать практически в личное пользование девять своевольных кошек - выдающихся представительниц военной элиты Экспансии. Интересоваться, опять же, кого ещё ему хотелось бы видеть в собственной постели… И уж уму непостижимо, зачем тогда выделять в личные кураторы Лирану, Высшую (!) орденку, специалиста по Псиону!
        Однако гадай не гадай, но дальше смутных предположений не уйдёшь. Слишком мало мне известно о практических задачах силовой Экспансии Республики. Конечно, было бы занимательно вскрыть планы матерей-командиров до того, как меня поставят о них в известность. Но пока ничего умнее работы по Псиону, которому прочили судьбу второй Литании, в голову не приходило. Лира не спешила делиться информацией, а мой режим просто не оставлял времени на самостоятельную подготовку.
        Одно я знал наверняка: мы с кошками теперь навсегда. Тина недвусмысленно указала на это Милене, в ответ на её хмурый вопрос с подвохом. Всё же моя Старшая тоже что-то, да понимала в этой жизни… Хотя и без ответа Высшей это было ясно, как божий день. Во время любого перерыва между нашими с сёстрами совместными бдениями все мои мысли были о кошках. Без них мир казался блёклым и скучным, вмиг лишался ярких красок и томного очарования. Никакие орденки и ласточки, вместе взятые, не смогут мне их заменить. Не удивлюсь, если это тоже было частью чьего-то изуверского плана. Ушки целой Высшей, а то и Высших, так и торчали из всего этого безобразия. Но мне было решительно наплевать. Своих кошек я не отдам никому. И пусть моё воображение не могло пока нарисовать общей картины предстоящей собственной роли в судьбе Республики, зато оно давало чёткий и однозначный ответ, чем именно я займусь с кошками после полигона. Вот тут ему представлялся подлинный простор для творчества!
        Все эти мысли бродили в голове, пока мы ехали до полигона. Валькирии не дёргали. Каждая изучала свою роль в предстоящей миссии. На этот раз Милена с Ритой выбрали физический полигон, где можно было создать любую конфигурацию городского массива. Что-то вроде конструктора, только в качестве деталей - разнообразные блоки из лёгкого, но прочного материала. Двигают их либо дройды, либо специальные гравитационные системы приводов. Нужная конфигурация строится за час. Обычно её средняя площадь оказывается в пределах пяти квадратных километров: вполне достаточно для имитации практически любой задачи в городе. Можно больше, но так делают крайне редко, путём объединения двух имеющихся физических полигонов в один. На таком уже занимается группа стай, выполняя совместные задачи. Подобное мероприятие так и называется: Большие тактические игры. Однако сегодняшняя игра будет проходить в стандартной песочнице. А противниками у нас будут… наши же валькирии. Пять на пять - стандартный расклад для полной стаи. Ну, может и не всегда стандартный… Но если присесть мечнице на уши и под давлением коллектива заставить её
всё же побегать с винтовкой - тогда вполне… Кошки на этом собаку съели.
        Ещё одной особенностью предстоящей миссии было отсутствие брони. Так лучше проявляется, чего ты стоишь физически. Несколько нивелируется уровень владения экзоскелетом, от которого иначе напрямую зависит результат. Оружие - лазерные карабины, в варианте для применения без брони. То есть те же орудия, но выполненные в меньшем масштабе. Как следствие - менее мощные. Последнее - не проблема, мы ещё и сами скрутим поражающую способность до минимума. Так лазерный луч сможет нанести вред, только если попадёт прямой наводкой в глаз. Да, будет больно и даже слизистую оболочку может пожечь. Но регенератор - наше всё. Тем более, вероятность подобного исхода крайне незначительна и составляет - по расчётам обучающих систем - порядка одной десятой процента. Как любила «шутить» Рита, попадает одному из тысячи, и стимулирует его в следующий раз не подставляться.
        Катер доставил нас прямо к полигону, уже полностью отстроенному для тактической игры. Необходимости переодеваться не было. Необходимости идти за оружием - тоже. Мы взяли своё штатное, с базы. Так что сгрузили наших условных противниц, а потом отправились на противоположную сторону «города».
        Перед началом традиционно построились. Сегодня мы будем штурмовать удерживаемый противником объект. Задача: захватить и зачистить от условного противника. Девочки уже там. Три снежки, Эйди и Викера. Снежек словно специально выставили против меня… да что там, специально и выставили! Сайна намерена была реализовать свою угрозу снять меня, наконец, с рыжей «иглы», и у неё имелись для этого неплохие шансы. Заодно должна была пройти обкатку Арья, как вторая Старшая в стае. Пусть не она командует в целом, но мы просто обязаны были использовать весь возросший с её появлением потенциал стаи - и без того весьма и весьма существенный. Одна только Викера чего стоила! И я в качестве «супервалькирии», да ещё и со способностями без пяти минут Высшего. Сильная стая. С высокой автономностью боевых групп, с крайне высокой тактической грамотностью, слаженностью. По сути, нас можно было разделить на три или даже четыре группы, которые будут действовать как единый организм. Викера вполне потянет командование. Да и Триша может. И я уже неоднократно пробовал - никто не жаловался.
        В нашей группе, что логично, командует Милена, хотя ей по физиологическим показаниям сложно сайгаком скакать без брони. Беременность уже даёт о себе знать резким снижением подвижности, а раз работаем без брони, то специально предусмотренные на этот счёт компенсаторы экзоскелетов не про неё. Однако это вовсе не означает, что противники получат преимущество, ведь и Арья примерно в том же положении. Забавная ситуация. Впрочем, обеих Старших ещё рано списывать со счетов, их уникальный опыт даже в такой курьёзной ситуации работает за них.
        Так, Ми планировала занять условно стационарную позицию и работать чем-то вроде снайпера. И стационарность позиции, и роль снайпера - весьма условны. Лучевое оружие, вкупе с нечеловеческой скоростью реакции самих валькирий в корне меняют привычную землянину картину боя. Даже с пороховым оружием снайпер вынужден после выстрела спешно менять позицию, здесь же, как метко острили кошки, её следовало менять ещё до выстрела - ведь луч попадает в цель без задержек, мгновенно. Скорострельность у наших игрушек также весьма и весьма значительная, что не удивительно, ибо она не тормозится работой системы подачи патронов (то есть механикой), проблемами с металлом от перегрева (материалами), скоростью реакции пороха (химией), скоростью передачи пуле энергии взрыва, нарезкой ствола, сопротивлением воздуха (физикой). Ещё и ёмкость магазина запредельная… Лазеру ведь, в отличие от магазинной винтовки, не нужно громоздких расходников, всё упирается лишь в ёмкость батареи. Поэтому сразу по выявлении огневой позиции снайпера всё окружающее его пространство в доли секунды взрывается энергетическим буйством попаданий.
        Обнаруживают точку также почти мгновенно - по засветке. Глаз у валькирий намётанный, что вкупе с запредельной скоростью реакции осложняет жизнь стрелка неимоверно. Единственный шанс уйти от возмездия - почти одновременное с выстрелом смещение, и чем дальше, тем лучше. Самое эффективное - уйти на этаж выше или ниже. На худой конец, можно быстро и резко сместиться значительно в сторону или назад. То есть противопоставить запредельной скорости реакции стрелка столь же высокую пластику и скорость передвижения. Вот и выходило, что стационарной позиция названа с толикой условности, да и сам стрелок не тянет на полноценного снайпера. Просто вместо беготни по улицам, он будет бегать по отдельно стоящему зданию. Кстати, это у нас лучевое оружие, а если бы по вводной полагалась хотя бы одна плазменная пушка, легко обеспечивающая удар по объёму, было бы ещё веселей…
        А вообще, Милене в предстоящей миссии стрелять придётся мало. Её роль ближе роли наводчика, чему способствует высота и относительная защищённость позиции. В вотчине Старшей, помимо всего прочего, окажутся те незначительные силы минидронов, что приданы каждой группе для разведки. И всё бы ничего, да с другой стороны нам противостоит эдакий антипод Милены, Арья, практически в том же положении и с таким же набором штатных средств. Обе валькирии станут стрелять только наверняка, когда от их выстрела будет зависеть ситуация на поле боя, зато будут постоянно мониторить поле боя и наводить бойцов на цель.
        С остальными кошками мы довольно быстро распределили роли, и теперь неспешно двигались с Миской по направлению на основной проспект, ожидая, пока Рита с Тришей оббегут периметр условного района и зайдут с другой стороны. Милена пока не высовывалась, ей ещё предстояло подыскать подходящую для работы высоту - в смысле, высоту ей искать будем мы, после чего сопроводим на позицию. Отсюда и координация на первом этапе велась исключительно с помощью дронов.
        Конечно, у нас не было функционала экзоскелетов, чтобы использовать все возможности республиканской электроники тех же дронов, но даже одного боевого коммуникатора достаточно для совместных действий любой сложности. Все устройства такого рода объединялись в единую сеть, и служили далеко не только общению. Они снабжались датчиками, фиксировали картинку и ещё с десяток параметров окружающего пространства, проводили их оперативный анализ на наличие в области действия угроз. Ну а на закуску, каждый коммуникатор в режиме реального времени вёл информационный обмен со всеми сопряжёнными с ним устройствами, то есть все они совместно выстраивали синхронизированную картинку. Дроны были своего рода расширением этой сети, и могли поставлять информацию для обработки как на один, центральный, так и на любое количество периферийных коммуникаторов. Так формировалась общая тактическая картина.
        Коммуникатор - это, кстати, ещё одна причина, почему стационарная позиция неэффективна. Он давал слишком быструю засветку «спалившейся» точки, реагируя порой даже быстрее заметившей выстрел валькирии. Банальная пространственная геометрия: чем больше устройств фиксировали выстрел, тем точнее и быстрее происходило обнаружение его источника по углам и векторам. Впрочем, сейчас коммуникатор давал нам лишь картинку трёх медленно перемещающихся зелёных точек, отстоящих друг от друга на приличное расстояние в цепи, и ещё двух, которые быстро-быстро огибали квартал.
        Наше с Миской продвижение хотя и было сравнительно неспешным, всё же происходило по возможности быстро. Нам, независимо от результата работы Триши и Риты, предстояло максимально приблизиться к центральной точке района. Не факт, что именно там засели наши противницы - по условиям игры мы знали лишь примерный квадрат, а в нём был без малого десяток домов. Где именно наши враги - предстояло ещё выяснить методом проб и ошибок. Ну и разведки, разумеется. Но даже выявление основной позиции не даёт никаких гарантий, что все кошки именно там. Никто ведь не запрещает им устраивать засады. А стоит кому-то из нас расслабиться, сосредоточиться на главной цели, и вот уже засадная позиция взрывается неожиданным залпом. Поэтому все дома на пути следования надлежало прочёсывать. Пока с нами Милена, этим неблагодарным делом занимались её разведдроны, позже придётся подключаться и нам.
        Первые дома прошли, сильно не заморачиваясь. А вот уже со следующего условного квартала начали продвигаться с максимальной осторожностью, ведь враг мог оказаться повсюду. Перебежка между домами. Пока один прикрывает, внимательно отслеживая все возможные огнеопасные направления, второй пробегает несколько метров до следующего укрытия. Обычно это - подъезды или окна без стёкол, куда можно по-быстрому занырнуть. Стремительная смена ролей, и тот, кто бежал, прикрывает, а второй перемещается к очередному укрытию. А где-то там, позади, по уже «зачищенной» территории, тенью крадётся Милена. Она - наш незримый ангел-хранитель. Именно она сразу по занятию нами того или иного дома направляет туда веер вёртких машинок, с задачей максимально быстро пролететь насквозь, выявив возможные засады.
        Мы движемся быстро и почти бесшумно. Форма Экспансии - это не только красивые картинки по чёрной бесконечности космоса. Это ещё и максимум функциональности. Наша обувь, составляющая единое целое с формой, хорошо скрадывает шаги. А вокруг - серо-белая громада города. Она давит. Раззявленные зевы оконных проёмов, дверные оскалы подъездов, угрожающе-хмурые брови карнизов - всё это будит в душе тревожность, не даёт успокоиться. Мы не на прогулке. Мы в стане врага, хорошенько покоцанного до того орбитальной бомбардировкой, но далеко ещё не разбитого до конца. Республиканским архитекторам удалось поразительно точно передать это тревожное состояние опасности обманчиво тихого города. Затаившийся хищник - вот как это выглядит со стороны. И что особенно символично, по этому остову былого величия сейчас крадутся настоящие хищники. Кошки. В своей самой опасной, боевой, ипостаси.
        Наши сёстры уже прилично продвинулись в глубину квартала. На душе возникло ощущение растущей тревоги. Словно отвечая на мой эмоциональный посыл, одна из зелёных точек мигнула. Короткое сочетание звуков в коммуникаторе - на нашем боевом языке означающее «нахожусь под огнём» - и вот уже в одном из окружающих проулок, где двигались кошки, зданий появляется первая красная клякса. Огневой контакт, выявлен первый противник. Девочки всё же выставили разведку, что, вообще-то, логично. Было бы странно, если бы разведки не было. Глупо просто сидеть в выбранном здании и ждать. Этот примитив точно не для валькирий… Весь вопрос лишь в том, сколько таких «закладок» организовала нам Арья. Разведка ведь не обязательно должна вестись валькириями. У нашего условного противника в изобилии таких же, как у нас, микродронов.
        Словно отвечая на мои мысли, в воздухе над близлежащим зданием что-то мелькнуло - буквально на грани восприятия, - но этого мне хватило, чтобы накрыть квадрат очередью из лазерной винтовки. Стрелять начал ещё до того, как вообще осознал, что происходит - давали о себе знать бесконечные тренировки. Учили кошки на совесть. Такой рефлекс, конечно, весьма неоднозначен, но нужно быть реалистом. Если человеческий глаз уловил наблюдателя, то уж сам-то наблюдатель по-любому засёк человека. А если его уничтожить, есть шанс сбить противника со следа. Жёлто-красная точка дройда, появившись на мгновение в коммуникаторе, пропала. Видимо, хорошо попал, качественно.
        А ноги уже несли меня на соседнюю улицу, Миска же, до того запрыгнувшая в дом, теперь неслась туда же, но через внутренности строения. Мы выскочили на параллельную нашей улицу и продолжили продвижение уже здесь. Ещё через дом сместились дальше, потом ещё раз, ещё… Получалось что-то вроде ступенек, рваный, сюрреалистический ритм движения, зато сложно прогнозируемый, ведь ступени эти шли в самых разных направлениях. Милене было существенно проще: видя наши передвижения, она просто держалась направления, на глазок вычисляя его «функцию», основной вектор.
        Ситуация у Триши была куда веселей, у матёрых кошек разворачивалась своя собственная «трагедия». Они с Ритой пытались покрыть огнём лазерных винтовок максимально большую площадь. Только так можно было гарантированно уничтожить вёрткую стремительную противницу. Рита в этот момент палила из укрытия, а Тиш быстро перебегала к соседнему дому, стреляя на ходу. К слову сказать, при беге точность её стрельбы почти не падала. Годы и годы в валькириях давали о себе знать фантастической выучкой. Ей даже целеуказание коммуникатора было без надобности, не говоря уже о примитивном выцеливании мишени - тренированное тело могло вести прицельный огонь почти без участия сознания, практически из любой позиции. Стреляющие от бедра душманы по сравнению с этой демоницей войны - сущие дети.
        Но и противостоящая им кошка была хороша. Она словно призрак металась по дому, то и дело обрушивая шквальный огонь с самых неожиданных направлений. Непредставимая скорость принятия решений и ещё большая скорость их осуществления были верными спутницами республиканских десантниц. Когда же всё это нечеловеческое мастерство оказывалось по обе стороны баррикад, эффект казался синергетическим, множился в мастерстве противниц, точно в веренице зеркал. Именно сейчас валькирии выдавали максимум, который при столкновении с внешниками чаще всего оказывался излишен.
        Мне это навеяло порядком подзабытые воспоминания. Тот странный день на Земле, когда я впервые увидел этих бестий в их подлинной ипостаси, в реальном боестолкновении. Как они скупо двигались, напрягаясь ровно настолько, насколько требовала ситуация, и как я сам пытался не ударить в грязь лицом, выдавая свой тогдашний максимум. Смутное подозрение, терзавшее меня всё время скоротечной вылазки, обрело теперь железобетонные основания: кошки тогда лишь лениво отмахивались от незадачливого медлительного противника. Так отмахиваются от прилипчивой, но совершенно безобидной мухи… Теперь и я в некотором роде приобщился к этой таинственной «вере» валькирий, сам стал валькирией. Пусть не такой опытной, но несколько месяцев нескончаемых тренировок дали мне отнюдь не только обилие секса по вечерам…
        Наши всё же выдавили засевшую в здании кошку. До того дом нет-нет, да взрывался лазерным пересветом из очередного оконного зева, а тут - тишина. Сёстры сначала осторожничали, но когда зашли внутрь, почти сразу уловили движение на другой стороне улицы, за домом - из-за обширного сквозного холла здание просматривалось насквозь. Триша первая открыла стрельбу по мелькнувшей тени, впрочем, безотносительно к результату было ясно: валькирия отступила.
        Милена отреагировала на изменение тактической ситуации почти мгновенно. Старшая сместилась от нашего вектора движения и стала перемещаться по основному, оставленному нами из-за обнаружения, маршруту. Её выводы не остались для нас «терра инкогнита». Раз валькирия отступает с засадной позиции, намечается перегруппировка. Не исключено при этом, что её причиной стало как раз наше с Миской обнаружение. Так что для Милены открывалась возможность немного рискнуть, и, не рассчитывая более на наше прикрытие, подобраться по самому неожиданному направлению, где, во-первых, уничтожен перекрывающий его разведывательный дрон, а, во-вторых, вектор внимания сместился в сторону наших с Тришей ударных групп. Конечно, мы доподлинно не знали, какие именно решения приняли кошки. Всё же они не уступали нам в тактической грамотности, но тут уж кто кого перехитрит. Да и Старшая не тянула на рвущуюся вперёд штурмовую группу, поэтому её вряд ли определят в первостепенные цели, даже если обнаружат.
        А вскоре веселье случилось и на нашей улице. На этот раз сработали уже Миленины дроны. Они обнаружили засевшую в засаде кошку раньше, чем она заметила нас. Используя короткие кодовые сочетания звуков, мы с Миской распределили сектора обстрела и, подобравшись по помещениям близлежащих домов на удобную дистанцию, открыли шквальный огонь - аккурат по второму этажу здания напротив, где, собственно, и засела кошка. Интерактивная система вознаградила нас извещением о ранении объекта. Стрелять наверняка с такой позиции было крайне сложно. Валькирию от стены дома отделяла целая комната, стрелять приходилось через перекрытия и перегородки, поэтому сразу прожечь все преграды не получилось. У противницы появилось время на реакцию, чем она и воспользовалась. В последний момент кошка ушла из-под огня вглубь дома.
        Мы последовали за ней, и пока я оббегал дом по периметру, чтобы зайти сбоку или с тыла, а Мисель рвалась сквозь здание, наша валькирия тоже успела отступить. Лишь за соседним домом, по другой стороне улицы, будто дразня, мелькнул слабый росчерк серебристых волос. Выстрел на движение не принёс результата - шлейф волос слишком отстаёт от тела, и даже попадание в них сложно назвать результативным… Нет, оно конечно, опасно для жизни, но отнюдь не подставившейся кошки. Оно опасно для моей жизни. В реальном бою девочка никогда мне этого не простит. Проплешина в роскошной причёске - прямая дорога в регенераторную для одного обнаглевшего котика.
        Дальше нам с напарницей пришлось разделиться. Уж больно неудобно ушла кошка. Она направилась перпендикулярно нашему движению, так что нам с ней было не по пути, но и оставлять её в тылу было бы непростительной глупостью. Поэтому Миска наметилась в загонщицы, мне же следовало продолжать движение. Позже, когда мы локализуем основную опорную базу валькирий, можно будет заняться полноценной облавой. Если в этом вообще будет смысл. Ведь стоит начаться основной веселухе, все бедные родственницы сами слетятся, словно пчёлы на мёд. Чтобы эти бестии, и пропустили основные пострелушки? Да ни в жизнь!
        Полигон, опорный пункт группы Арьи.
        В просторной угловой комнате, прямо на полу, разместились две республиканки. Они никуда не спешили, не находились в бою, а посему не удосужились даже убрать в высокую причёску собственные волосы, отчего всё пространство вокруг женщин было устлано огненно-рыжим ковром. Следуя энергетическим посылам, ковёр этот словно бы жил собственной жизнью, добавляя толику уюта в апокалиптическую в целом обстановку пустого, неприветливого помещения со столь же пустыми глазницами окон.
        Валькирии склонились над голографической картой. У каждой из них был свой боевой коммуникатор, но обсуждать события по тактической карте было интересней, вот девчонки и развлекались, как могли.
        - Ути-ути, иди к мамочке, котик!.. - проворковала с выражением какой-то дикой смеси хищности и нежности одна из собеседниц.
        - Ты как-то уж очень оптимистично настроена, Сай, - не согласилась вторая валькирия. - Ну придёт. И что дальше? Они там, с другой стороны, уже Викеру шуганули.
        - Да ладно тебе, Лай, не бухти! Ты просто мало его знаешь… А мне по кайфу наблюдать, как Кошак двигается. Прямо так бы его и отодрала! Не сходя с места!
        - Судя по эксцессу с дроном, у него реакция с оружием чуть выше среднего. Не дотягивает он ещё до экстра-класса. Вот как Триша среагировала на Вик - это да! Эйди тоже красавица, всего лишь лёгким ранением обошлась.
        - Опять бухтишь! - рыжая сделалась неожиданно серьёзной и внимательно взглянула на подругу. - Ошибка, сестра.
        - Что?..
        - Говорю, ты ошибаешься с исходными вводными.
        - Ну-ну, - фыркнула Лайна, не замечая мгновенного изменения настроя собеседницы.
        - Во-первых, он мечник. Во-вторых, он мужчина. А его реакции уже сейчас, после первичной подготовки - пусть чуть более насыщенной, чем обычно - выше среднего для валькирии. Чувствуешь, сестра? Хотя… Ты ведь с ним толком и не потрахалась даже… Где уж тебе…
        - Ты!.. - вместе с рыком воздух рассекла когтистая ладонь, но её встретила такая же.
        - Я!.. Ладно, не дёргайся. Мы тут все действительно сильно увлеклись этим котиком. Ты тоже скоро втянешься… Главное - побыстрей его вырубить.
        - Вырубить?..
        - Неужели не понимаешь?.. - хитро прищурилась рыжая чертовка.
        - Нет.
        - А, ну тебя! Позже поймёшь. Вон, кстати, уже Триша появилась. Пора работать.
        С этими словами кошки подхватились, буквально взвились в воздух рыжими росчерками и бесшумно исчезли в недрах здания. Переход от неспешной беседы к боевому режиму занял у них считанные секунды.
        Полигон, группа Милены.
        Тиш с Ритой действительно вышли к подозрительному объекту, где только что благополучно канул в Лету сопровождавший их разведдрон. Но перед героической гибелью юркий кораблик успел передать картинку мелькнувшей внутри строения смазанной тени, то есть минимум одна противница там точно была. Кошки затаились и принялись изучать диспозицию.
        Милена также уже вышла на оперативный простор и находилась в какой-то паре сотен метров от группы Триши. Всем было очевидно, что почти наверняка они вышли на опорную базу или, как минимум, на дом с очередной засадой. Хотя последнее и было маловероятно - всё же цель разведки противника в этой миссии заключалась лишь в том, чтобы чётко определить направление удара. Принимать бой девчонки Арьи должны были в здании. Иначе получались какие-то безумные кошки-мышки, с проверкой индивидуальных навыков, а не штурм стратегического объекта, где для обеих сторон требовалось проявить именно групповую слаженность… Нет, такие игры у нас тоже случались, и назывались они «свободной охотой», но сейчас был явно не тот случай.
        Само здание предполагаемого штаба противника явно имитировало какой-то административный объект. Оно стояло чуть наособицу, в центре небольшого открытого пространства. Все прочие дома на площади выступали её естественным ограничением, чем-то вроде обода для колеса. Первая же атака Тиш на объект подтвердила наши предположения - судя по плотности ответного огня, там окопалась далеко не одна кошка. Впрочем, невзирая на координацию действий группы со стороны Старшей, атака благополучно захлебнулась, и Милена, заподозрившая неладное, принялась прочёсывать дронами близлежащие здания.
        Пока группа Триши вела разведку боем, пока Ми шерстила прилегающие здания, я успел выйти к площади с другой стороны. И едва затаился, определяясь с позицией, ощутил направленный на меня взгляд. Это ощущение тут же материализовалось вереницей коротких ударных импульсов.
        Не знаю, как я успел среагировать. Не иначе, сказались прочно вбитые кошками рефлексы, помноженные на чутьё мечника и не менее сильную интуицию Высшего. Тело метнулось в сторону, в совершенно немыслимом для внешника прыжке. Пока летел, щёку обожгло горячим лазерным поцелуем, прошедшим чуть вскользь. Пришлось разнообразить прыжок серией акробатических кульбитов, достойных какого-нибудь артиста цирка. Лишь за ближайшим домом смог перевести дух, и здесь же, юркнув внутрь, попытался разобраться с вектором неожиданной атаки. Пока же мог сказать только одно: стреляли не из опорной базы.
        Благо, Милена тоже времени зря не теряла и смогла локализовать противника. Точно, один из тех домов, что встретили меня по появлении близ конечной цели. Здание обладало солидной длиной и внушительной высотой, что давало засевшей там валькирии поистине грандиозный простор для манёвра. Триша было дёрнулась в сторону засады, но из опорного пункта на неё обрушился шквальный огонь. А обходить площадь по дуге смысла не имело - там тоже не дуры сидели, и точно так же в ответ на наши очевидные эволюции смогли бы предпринять контрмеры.
        После короткого оперативного совещания сошлись на том, что мы с Ритой начнём имитацию штурма основного объекта, Триша же попытается обойти дом со снайпером с тыла. С большой долей вероятности там засела Арья, взявшая на себя такую же роль, как и наша Милена, так что вывести её из строя было крайне желательно. Спрашивается, почему вторая Старшая, занятая общей координацией, решилась стрелять? Да они всегда по мне стреляли в приоритетном порядке! Это стало своего рода традицией. Как шутили сёстры: увидела кота - стреляй, думать потом будешь. Но шутка шуткой, а причины подобного отношения были, и крылись они отнюдь не в стремлении преподать новичку высокую науку боя. Не тянул я на мелкого котёнка, которого бросают подальше в воду, чтобы, барахтаясь, поплыл… С другой стороны, будь на моём месте Триша или Мисель, кошка тоже не думала бы ни секунды - но теперь уже по другой причине. Слишком заманчивыми были цели. Для того Арья и выбрала себе стационарную позицию, чтобы бить наверняка. Меня ведь только чудо и спасло…
        Тем временем Миска гнала свою добычу по городу. Она вцепилась в милаху Эйди, словно охотничий пёс - в зайца. Но, в отличие от зайца, метиллия уступала опытом моей матёрой напарнице, к тому же была ранена. Мисель достаточно было задеть её ещё хотя бы раз, и та выбыла бы окончательно. Учитывая, что милаха уже локализована - в отличие от остальных сестёр, - получался весьма лакомый кусочек… Похоже, девочка понимала это не хуже остальных, поэтому делала максимум, чтобы увести погоню как можно дальше от базы, и хотя бы так сослужить старшим сёстрам службу. Пока ещё настигнувшая свою дичь гонщица доберётся до основного театра военных действий… За это время наши ряды можно будет хорошенько проредить. Тогда даже её появление не сможет переломить хода кампании.
        Мы с Ритой заметались вдоль опорного пункта, пытаясь одновременно находиться в слепой для снайпера зоне. Почти все дройды тоже оказались сосредоточены на разведке дома, фиксируя малейшее движение, ловя любую засветку. Завязалась активная стрелковая дуэль, и хотя наши противницы находились в более выигрышной позиции из-за стен дома, зато мы превосходили их в свободе манёвра. Мы с боевой подругой превратились в ураган, в смерч, рискующий увлечь в своё круговое движение сами души наших противниц. Мы нападали на здание с самых неожиданных ракурсов, одновременно и поодиночке. Дронами вынуждали засевших там кошек выдавать своё местоположение, и тут же атаковали с другой стороны. Противницы вынуждались метаться внутри, лихорадочно меняя позиции. Непонятно было, то ли дроны отвлекают их на себя, освобождая целые вектора для проникновения штурмовых групп внутрь здания, то ли выявляют огневые точки, чтобы спустя мгновение обрушить на них колючие залпы лазеров - от выцеливающих добычу стрелков снаружи.
        Пользуясь завязавшейся перестрелкой, Триша всё же смогла подобраться к снайперской точке, и даже проникнуть в дом. Арья попыталась ей помешать - у рыжей тоже имелись разведывательные дроны, - но метиллия оказалась ей не по зубам. Лучшая ученица Викеры просчитала её, обвела всё спланировавшую Старшую вокруг пальца. Ей в этом активно помогала умничка Милена. Триша прошла сквозь дом, как нож сквозь масло. Вот она миновала этаж. Потом ещё один. Перемещалась метиллия при этом рвано, резкими рывками по самым неожиданным векторам. Перемахивала целые лестничные марши, вспрыгивала в дыры в полу, сигала через разверзшиеся пасти оконных проёмов - иногда внутри этажа, а иногда и на следующий этаж. До предполагаемой засады ей оставалось преодолеть всего лишь один лестничный пролёт. Вот десантница невесомым призраком взметается вверх, вот начинает стрелять не глядя… Но едва она влетает в помещение, возле окон которого окопалась Арья, в их огневую дуэль вмешивается ещё один «голос». Бьют из дома в глубине района, во втором ряду от площади. Попадания настигают рыжую и Тиш одновременно, и обе подсвечиваются серым.
Один-один.
        Однако и наша Старшая не погулять вышла. Каким-то немыслимым образом она умудрилась сориентироваться, выявить стрелявшую почти одновременно с выстрелом. Вихрем пронеслась пол-этажа, занимая удобную для ответного огня позицию. В здании, в пяти метрах от засвеченной точки, мелькнула тень. Кошка уже выцеливала новую жертву. Ружьё Милены исторгло пульсирующую энергией овеществлённую смерть. Иллюзорную преграду внешней стены дома слизнуло, как не бывало. Два-один в нашу пользу. Викера подставилась и поплатилась за свою самоуверенность. В этой игре никто не может быть уверен в собственной безопасности, и даже опыту десятилетий не всегда удаётся справиться с тонким расчётом прирождённого командира или молодецким порывом юности.
        У Мисель, тем временем, разыгрывалось целое театрализованное представление. Эйди явно затеяла какую-то отчаянную комбинацию, пытаясь заманить увлёкшуюся погоней гонщицу в засаду. Она засела за тонюсенькой переборкой, на самом входе в подъезд жилого дома, а в оконном проёме второго этажа дома напротив соорудила странную конструкцию из подручных средств - что-то вроде бум-балансира, - рассчитав момент, когда всё это сооружение обвалится внутрь здания.
        Миска затаилась в подворотне дома, где засела Эйди. Она что-то чувствовала, но разобраться в собственной интуиции сходу не смогла. Её душевные терзания прервал стук в окне дома напротив. Ни на секунду не задумываясь, метиллия дала на звук залп из винтовки, и сразу же метнулась через дорогу, чтобы заскочить в подъезд. Она не сомневалась: именно там сейчас находится её противница, столь неосмотрительно подставившаяся под удар. И вот тут-то милаха и нанесла свой коварный удар. Девочка высунула из подъезда винтовочное дуло, и пока Мисель бежала, принялась палить на опережение. Ответом метиллии стал разворот в воздухе, достойный дрессированной кошки, но инерция оказалась неумолима, и даже в развёрнутом и изогнутом знаком вопроса состоянии валькирию накрыли размазанные по широкой дуге выстрелы. Итогом ухищрения милахи стал новый счёт - два-два.
        Нам же с Ритой и без Миски проблем хватало. Разведчики Милены, конечно, помогали, но плотность встречного огня всё равно не позволяла подобраться к зданию - не говоря уже о проникновении внутрь. Мы то затаивались, то начинали новый раунд смертоносной карусели вокруг объекта. С гибелью Арьи и Вик можно было не опасаться за тылы, так что мы выкладывались на полную. Иногда сами защитницы, обнаружив нас с помощью собственных дронов, которыми теперь руководили без посредства Арьи, начинали ожесточённо плеваться огнём.
        Именно в этот напряжённый до предела момент в мой коммуникатор настойчиво постучались. Сначала меня охватило недоумение, но когда перед глазами возник образ Мисель… оставалось только обречённо вздохнуть и задействовать дополнительный поток сознания - что без специального программного обеспечения было тем ещё удовольствием.
        - Коша-ак! Коша-а-ак! - прорезался в ухе призывный голос, по экспрессии и интонациям походивший скорее на кошачье мяуканье, чем на продукт человеческой речи.
        - Коша-а-ак! А, Коша-а-а-ак! - продолжала заливаться валькирия. - Что-то ты в этот раз задержался среди живых, Коша-ак! Иди к нам! У нас тебе будет хорошо-о-о!
        - Миска, изыди! Тебя нет среди живых!
        - Коша-ак! Вот она я, Коша-а-ак! Иди к нам!
        - Воистину, «мёртвые сраму не имут», - бросил я, совсем отчаявшись добиться тишины в эфире.
        Повисшая в эфире тишина резанула по восприятию своей неестественностью. Кошка переваривала услышанное. Наконец она, видимо, что-то для себя решила, потому что уже без того мяукающего оттенка, тихо и очень отчётливо, проговорила:
        - Это ты так обзываешься?
        - Миска, брось! - вмешался в нашу перепалку третий голос. Заговорила тяжёлая артиллерия, Арья. - Это он так тебе намекает, что хорошо бы и совесть поиметь. Что ты ему мешаешь.
        - И ничего с ним не случится. Включит второй поток… наверняка уже включил… и будет дальше сайгаком скакать. Ты лучше подумай, Кошак, как будет классно, когда ты наконец умрёшь! - и тут же продолжила развивать свою крамольную мысль. - Помнишь, как ты мечтал, что с поля боя тебя унесут крылатые девы-воительницы? Валькирии? Так я же и есть валькирия! А хочешь, на гравикаре за тобой, мёртвым, прилечу?.. Коша-ак… А, Коша-а-ак?..
        Под нескончаемые рулады скучающей кошки, я продолжал вести с Ритой игру против Сайны и Лай. Понимая, что находимся в совершенно невыгодной позиции, пусть и с разведкой, мы решили разделиться, и пока я пробирался сквозь окружающие площадь строения на её противоположную сторону, моя боевая подруга устроила наверное самую ожесточённую за сегодня стрелковую дуэль. Напарница пользовалась удачно выбранной позицией, за углом дома, куда из здания с засевшими внутри кошками просто не было линии огня. Валькирия делала серию залпов, пытаясь достать своих противниц, а когда те начинали огрызаться огнём, пряталась за углом. Конечно, прострелить его насквозь лазером было несложно, но малоэффективно. Всё сводилось к вопросу времени. Будь там одна внешняя стена дома, и налётчица давно приказала бы долго жить; угол же превращал сравнительно уязвимую одиночную преграду в двойную, да ещё и с воздушной линзой с внутренней стороны угла, так что пока её прожжёшь, кошка сто раз успеет откатиться подальше за стену. После чего преспокойно сможет как начать новый раунд перестрелки, так и выбрать новую позицию - скажем,
внутри здания.
        Рита шла уже на пятый круг. Из окон третьего этажа на неё пролилась очередная порция энергии лазерных импульсов, и моя кошка поспешила укрыться за углом. И именно в этот момент из торца условной «крепости» вылетела валькирия. С разбегом, в прыжке, она выметнулась прямо из оконного проёма. Уже выбрасывая тело вперёд, кошка заставила его провернуться, так что оказалась в воздухе боком к торцу, а лицом - к залёгшей за углом Рите. В руках девочка зажимала винтовку, и лазерная смерть серпом воздаяния прошлась от угла и до так ничего и не понявшей республиканки.
        Полёт валькирии был красив и эффектен. Словно из окна вылетел не человек, а обрётший плоть сгусток рыжего пламени. Лайна в своём порыве была подобна плазменному заряду, выпущенному гигантским корабельным орудием. Образ разметавшегося в магнитной ловушке плазменного облака дополняли её роскошные пряди. Казалось, они были везде - сзади, сбоку, даже впереди по курсу полёта. Время субъективно замедлилось, и девочка будто бы зависла в воздухе, она буквально парила на сотканных из волос крыльях. Это было настолько красиво, что даже я, готовый уже воспользоваться неразберихой в стане противника, изготовившийся к рывку до маячащего на другой стороне площади здания, невольно залюбовался эпическим полётом. Вот и думай после этого, шутила ли Мисель, говоря о готовности прилететь за мной прямо на поле боя?..
        Но красота красотой, а бедную Риту буквально изрешетило условными попаданиями. Остриё лазерного «серпа» опустилось на неё гильотиной судьбы. Но божественное оружие возмездия требовало свою плату. Нет, рано ражая записалась в птицы - ой, рано! Не заслужила ещё девочка свои крылья… Даже легендарные воительницы прошлого получали их лишь после смерти, и лишь тогда обретали возможность уносить с поля боя павших героев. Подъёмной силы одних только волос явно не хватало, так что соприкосновение с бренной землёй стало для Лай неумолимой расплатой.
        Кошка падала боком, её винтовка плевалась огнём до самого последнего момента. Только у самой земли рыжая начала группироваться. Почти успела. Кубарем перекатилась через плечо, использовав плечевой пояс в роли природного амортизатора. Изменение вектора движения немного сгладило инерцию падения, но совсем защитить от травм не смогло. На секунду девочка замерла, распластавшись. Огненное марево волос утратило былой шарм. Теперь валькирия напоминала катушку небрежно намотанных прядей, эдакий паучий кокон, с неровными несимметричными перехлёстами нитей. Перекаты по земле, да без контроля полей, сделали своё чёрное дело.
        Но вот рыжее непотребство зашевелилось. Волевым усилием кошка попыталась собрать себя в кучу. Поднялась на локти. Подтянула плохо слушавшиеся ноги, оказавшись на коленях. Постояла так пару секунд - девочку ощутимо вело даже в столь непотребной позе. Видимо, знатно приложилась головой в падении. Однако сдаваться валькирия не собиралась. Наплевав на всё, принялась из последних сил бороться с собственной беспомощностью. Встала на руки, начала подтягивать ноги, чтобы всё же подняться в вертикальное положение.
        Я не стал ждать, покуда кошка полностью придёт в себя - это было не спортивное соревнование. Любая ошибка в тактической игре, любое промедление должны безжалостно караться. Красивый полёт - слишком самоубийственное занятие, допустимое при дуэли или, на худой конец, «свободной охоте», но никак не при командной работе. Наваждение с меня давно спало, я уже миновал открытое пространство и успел забежать в здание опорной базы. Завершение эффектного полёта и безуспешные попытки подняться наблюдал краем глаза, через трансляцию разведдрона. В конце концов, сопоставив сектор возможного огня с положением рыжей валькирии, тоже решил немного полетать. Но, в отличие от девочки, сделал это не со второго этажа, а всего лишь прыгнул сквозь дверной проём, и в последний момент, когда сила тяжести уже начала преобладать над инерцией полёта, дал прицельный залп. Лайне хватило. Как мне показалось, она даже с каким-то облегчением приняла свою смерть и тут же присела на мостовую. Кошку опять повело, она согнулась в три погибели и опорожнила желудок себе под ноги.
        К рыжей сразу бросилась «убитая» ею до того Рита. Откуда-то из глубины жилой застройки выметнулась Триша. Подруги бережно подхватили неудачно полетавшую сестру и повлекли её туда, где предаются праздности мёртвые валькирии. Лайна шла медленно, аккуратно переступая ногами, делая маленькие-маленькие шажочки. Сёстры её не торопили - не тот случай.
        - Рождённый ползать - летать не может, - бросил я в коммуникатор, всё ещё выводящей свои рулады Миске. Что характерно, та сразу замолчала.
        Впрочем, и возможных в другой ситуации фырканий не последовало - кошки слишком загрузились эвакуацией пострадавшей подруги. Уже у самой границы площади на тротуар приземлился медицинский дройд, куда сёстры и сгрузили свою многострадальную ношу.
        Итак, счёт вновь сравнялся. Из активов у нас был занятый первый этаж и всё ещё актуальная стационарная позиция Милены, а у противника - залёгшая где-то на верхних этажах Сай и пропавшая из поля зрения Эйди. Самое поганое, где именно появится эта доказавшая свою непредсказуемость бестия, не знал никто. Ну, за исключением оставшейся в живых напарницы. Но я нутром чуял, что долго неведение продолжаться не будет. Кошки не дуры, понимают, что нужно выправлять ситуацию. Милена в роли шахматного короля решительно не устраивала ни Сайну, ни Эйди. Поэтому вот прямо сейчас, таясь в складках кварталов, спешил по шахматной доске бравый офицер - который, как известно, ходит только по диагонали. А в здании, на верхних этажах, засела тура, привыкшая к горизонталям. Расклад для короля - так себе. Классический эндшпиль, с загоном неповоротливой фигуры в угол, оказывался теперь делом времени. Однако покуда кошки будут заняты увлекательным делом избиения Милены, у меня будет неплохой шанс разыграть собственную партию. В конце концов, пешка тоже способна стать ферзём… Если хорошо тренируется и не стоит на месте - а с
тем и другим у меня всё в порядке.
        Конечно, Сайна не будет всё время уделять Старшей, у неё есть и другая цель - случайно забредшая на край доски пешка, угрожающая вырваться в ферзи. Но рыжая наверху, а я внизу. Сама позиция не в мою пользу. Зато если они выведут из игры Милену, то вдвоём устроят на меня такую охоту… Из подвижного и активного ферзя я тогда вмиг стану скучным неповоротливым королём. Не иначе, по праву выжившего. В политике всегда так - кто выжил в дворцовых разборках, примеряет на себя корону. Желательно, чтобы он при этом был один. На пустой доске примеряется сподручней, знаете ли…
        Ну а пока мы с Миленой приняли решение выждать: я засел у лестницы на третий этаж, в то время как Ми обшаривала подступы к своему лежбищу и к опорной базе вражеских кошек разведдронами. Следовало во что бы то ни стало локализовать нашу тёмную лошадку, Эйди. Уж больно она сегодня в ударе… Чтобы провернуть засаду на Мисель, кошка умудрилась вывести из строя сопровождавший её дрон. Второй подлетел уже к шапочному разбору. Ну а подлетев, тут же подвергся атаке миниатюрной амазонки - с вполне закономерным итогом. Беззащитный кораблик, лишённый огневой поддержки своих валькирий, быстро спёкся. И вот теперь милаха рыскала где-то в городе, неуязвимая и таинственная, вдохновлённая собственными грандиозными победами. Ожидать от неё следовало чего угодно.
        Однако прозорливость Старшей на этот раз оказалась эффективней юношеского задора молодой метиллии. Дройды обнаружили Эйди в непосредственной близости от укрытия Милены. Тут ведь ещё и субъективный момент играет… как тогда, когда Арья вскрыла свою позицию, рассчитывая одним ударом вывести меня из игры. Не стоит забывать, что и у Сайны с Эйди, как и у меня, над ухом зудят условно мёртвые боевые сёстры. Хочется им со мной поквитаться, так и зудит в одном месте… А как лучше всего прищучить строптивого мальчика? Конечно же устроить ему рандеву с двумя кошками сразу! Прям как в постели. Не удивлюсь, если это какие-то дремучие республиканские инстинкты туманят девочкам разум… Хотя и доля здравого смысла здесь имелась: лишая меня поддержки Милены, кошки бьют по глазам и ушам нашей группы. Всё же дроны не мой конёк, о чём все они прекрасно знают. Управляться с дронами и одновременно вести игру сразу с двумя кошками - выше моих теперешних возможностей. Тут бы от разъярённых фурий отбиться, а не в вертолётики играть…
        Эйди выскочила, как чёртик из коробочки - прямо из окна второго этажа сопредельного со зданием Милены дома. Что-то сегодня наши противницы разлетались… Но второй этаж для валькирии - плёвое дело. Лайна просто слишком увлеклась стрельбой - а может, не сразу попала и решила не размениваться по мелочам, - как бы то ни было, милаха сработала предельно чётко. Спрыгнула, даже не посчитав нужным перекатиться, и в пару прыжков достигла спасительной черноты оконного проёма, куда и нырнула рыбкой. А дальше пошла натуральная чехарда.
        Определённо, сегодня Эйди была в ударе. Считанные секунды ушли у неё, чтобы миновать все открытые для огня противницы зоны - как вне здания, так и в переплетении лестничных маршей. Не иначе, на милаху сейчас работали все их с Сайной дроны, да и сама рыжая была сосредоточена на прорыве. Когда Ди взметнулась на этаж Милены, началась очередная за сегодня стрелковая дуэль. Что творила эта метиллия! Она и ползала, и летала в прыжке, и уходила перекатами. А один раз даже умудрилась скользнуть в окно, чтобы спустя мгновение впорхнуть в соседнее. Выигранного времени ей аккурат хватило, чтобы уничтожить один из преследовавших её разведдронов. Он как раз метнулся за ней на улицу, где и попал под кинжальный огонь.
        Милена приняла бой. Из-за чрезмерной активности милахи Старшая вынуждена была сама активно перемещаться. Дроны тоже оставались на ней, я в этом деле был помощник аховый. Мало того, что опыта не хватало, так ещё и всё там слишком быстро менялось. Чтобы успевать, нужно было постоянно держать руку на пульсе, желательно - находиться там же, рядом с театром военных действий. Однако моя кошка держалась молодцом. Даже беременность не смогла лишить эту брюнетистую оторву подвижности. Возможно, она и теряла из-за физиологии какие-то доли секунды, но с лихвой окупала их опытом и тонким расчётом. Ртуть, натуральная Ртуть! Вот только все её помыслы оказались сосредоточены на вёрткой противнице, Сайну она почти упустила из виду. А зря.
        Кошки всё же проявили своё врождённое коварство и разыграли какую-то хитрую комбинацию. Да, Эйди в итоге подставилась, но тут было пятьдесят на пятьдесят. Похоже, милаха сегодня слишком вжилась в роль баловницы фортуны, на то и строила расчёт - если подобное отношение к жизни вообще уместно называть «расчётом». Под огнём Милены она пробежалась и скрылась в углу. Подставилась, потому что выйти оттуда не могла, других путей, кроме как назад, не было. Однако и достать её из импровизированного убежища оказалось не так-то просто. Так кошка, выражая своё отношение к принёсшим её на чужую территорию хозяевам, забивается под тумбочку и ощетинивается всеми своими когтями и зубами. Чтобы добраться до Эйдиной «тумбочки», Милене пришлось бы сместиться к выходящим на площадь окнам. Весьма неоднозначное решение.
        Впрочем, Старшая уже заглотила наживку. Валькирия бросилась к единственно подходящей для атаки позиции, откуда и накрыла укромный уголок с милахой шквалом лазерных импульсов. Тут-то в игру и вступила Сайна. Как мне показалось со стороны, они с Ми выстрелили одновременно. Если бы Старшая чуть промедлила - не смогла бы достать Эйди, а если бы чуть промедлила Сай - запросто могла лишиться напарницы, ведь Ми рассчитывала использовать инерцию собственного движения, чтобы уйти с линии огня из провала окна. Фортуна сегодня решила отыграться на обеих кошках, накрыв их двоих гулким и блестящим медным тазом. Время везения для милахи вышло, а для Ртути - так и не наступило. Мы с Сай остались один на один.
        Всё это время я не сидел на месте. Понимая, какая игра закручивается сейчас в здании напротив, попытался нивелировать возможную победу Ди. Пользуясь увлечением Сай играми на той стороне площади, мне даже удалось заскочить на облюбованный рыжей этаж. Даже сделать прицельный залп удалось - жаль, рыжая была начеку, успела сместиться с линии атаки. Новый залп… Однако условная смерть Ди и Ми спутала мне все карты.
        Всё же у республиканской интерактивности есть и отрицательная черта - она имеет свойство отвлекать. Я же ещё не привык разделять потоки в бою. Да и как их разделишь, если дело не в разуме, а в эмоциях? Эмоции-то как по потокам делить прикажешь? Вот и сейчас на меня буквально обрушилось понимание, что я теперь один на один с Сайной, а вместе с ним, что куда как весомей, на сознание посыпался ворох картинок от уцелевших разведдронов. Умные машинки автоматически переключались на уцелевшего оператора, выводя уже мне весь тот информационный объём, с которым до того работала Старшая. Благо, с моей противницей произошло то же самое…
        Когда всё свершилось, мы с Сай осознали себя стоящими друг напротив друга, в одном помещении, с нацеленными по взгляду винтовками. До того отрешённые глаза кошки вдруг полыхнули огнём, она как будто вышла из режима гиберизации. Вместе с блеском глаз куда-то исчезла её винтовка. Я не видел больше нацеленного в лицо дула, со снующими в фокусирующих линзах солнечными зайчиками. Сама валькирия тоже больше не смотрела на нацеленное в неё оружие. Глаза в глаза - только так сейчас казалось единственно правильным. В коммуникаторе что-то вопили условно мёртвые валькирии, фоном шли картинки со снующих вокруг разведдронов, но нам было плевать на всю эту чехарду.
        Я отбросил прочь свою винтовку. Единым порывом опустился перед рыжей на колени. На губах валькирии в белизне жемчужных зубок сверкнула победная улыбка… Вот только и Сай не спешила стрелять, а вскоре и её машинка смерти унеслась прочь, в тот же угол, где уже лежала моя. С ноткой величавости кошка протянула мне освободившуюся от тягостной ноши руку. Я бережно поймал ладонь и запечатлел на тыльной её стороне едва уловимый поцелуй. Безостановочно целуя шелковистую кожу, мои губы сместились на тонкие пальчики. Аккуратно и трепетно, пальчик за пальчиком, ноготок за ноготком… Когда же на их месте возникли полосы боевых имплантов, пришёл черёд и жутких лезвий получить свою порцию ласки.
        - Спарринг?.. - полувопросительно, полуутвердительно вопрошала рыжая.
        - Да, милая, - тихо ответил я, с явной неохотой отпуская пленённую своей ладонью ручку, но правила валькирий таковы, что ничьей в тактической игре быть не может. Остаться должен кто-то один. Воспользоваться же секундной слабостью не могли себе позволить ни я, ни она. Для нас действительно оставался сейчас единственный выход из щекотливой ситуации - спарринг.
        Вечером, после напряжённой командной игры, нас ожидало занятие не менее напряжённое, и не менее командное. Нет, не секс. Кошачьи посиделки. Так я про себя обозвал это необычное явление стайной жизни. Оно происходило с завидным постоянством, и очень напоминало мне вечерние посиделки у костра в пионерлагере или его аналоге в России 90-ых. Та же атмосфера всеобщего доверия. То же погружение в коллектив, растворение в нём. Вот только уровень и того, и другого качественно иной. Абсолютное доверие. Абсолютное погружение. Есть кот, нет кота - в стаях подобные посиделки были неизменной частью кошачьего быта.
        Выглядело это так. По центру общей спальни всегда имелся свободный от кроватей круг. Уже от него, подобно спицам колеса, к стенам расходились спальные места. Круг получался приличных размеров, при желании здесь можно было организовать неплохую гостиную, напихать диваны, кресла, журнальные столики… Вот только кошкам всё это хозяйство было без надобности, они предпочитали размещаться прямо на полу. Так что зону эту, для пущего комфорта, покрывал мягкий пористый материал, сродни резине или пробке. Мягко, тепло, пружинисто - всё как валькирии и любили. Что-то в этом покрытии, да и в самой привычке кошачьего сидения, перекликалось с татами.
        Во время посиделок все кошки рассаживались в кружок. Иногда полулёжа, облокотившись на локотки. Иногда даже на бок заваливались или валялись на животе, болтая согнутыми в коленах ножками. Но чаще девочки сидели чинно, на коленях или в позе лотоса, с прямыми спинками, с простёртыми вокруг облаками волос… Пальчики оближешь, одним словом - наблюдать их всех со стороны. Нет, под ними вид ничуть не хуже… Особенно когда кто-то из кошек усаживается тебе на грудь… Но со стороны, в домашней непринуждённой обстановке - особый шарм.
        Сегодня все расселись на коленях, прямые и строгие, что уже само по себе настраивало на серьёзный лад. Справа от меня - Лайна, слева - Арья. Девочкам дали внеочередной доступ к моей тушке, чтобы они могли лучше меня узнать. Ну а Арья, которая и без того неплохо меня знала, могла вспомнить, и почувствовать себя через это частью новой дружной семьи. К слову, рыжие не спешили злоупотреблять доверием стаи и сидели чинно, не проявляя явных собственнических поползновений.
        Только Милене, на правах матери моего ребёнка, не пришлось изображать торжественность. Старшая уселась, откинувшись на меня, словно на спинку кресла, ещё и уютно примостив прелестную головку на плече. Ну а я обнимал её ногами и поглаживал отчётливо выделяющийся крепенький животик. Кошка млела от столь явного внимания к святая святых любой женщины, даже глазки прикрыла; только что не мурчала, а так - вылитая кошка была бы.
        - Сёстры! Брат! - начала свою неформальную речь Старшая. Говоря, кошка даже не удосужилась приоткрыть хотя бы один глаз, поэтому слушавшие её валькирии невольно заулыбались. - Сегодня мы наконец-то воссоединились! Теперь наша семья - полная! И это отлично. Лайна. Поверь, мы скучали. Конечно, в это слабо верится… - фырканья со всех сторон были ответом на колкость Милены. - Но это так. Вспоминали. И Кошаку нашему о тебе рассказывали. Правда, до последнего не заостряли, что ты снежка… А то он сам бы за тобой отправился, - опять ухмылки и фырканья. - Ну а ты, Арья… Это ведь тебе мы обязаны заботой о котике, пока он, бедный, скучал по дороге домой. Обогрела, приласкала, сберегла… А если серьёзно, ты отличная боевая сестра. И на спаррингах, и на полигоне показала, какая ты пламенеющая. Огонь! Однако огонь ровный, текучий, без лишнего треска и воя. Молодец! Ну а ты что скажешь, Кошак - как единственный мальчик среди девяти девочек? Как тебе пополнение? Как ты теперь намерен справляться со своими обязанностями, если их станет больше?
        Фырканье валькирий сменилось смешками и хихиканьем. Работать мне определённо придётся больше, ну а им - делиться. И с чего это они так развеселились?
        - Знаете, сёстры… Я тоже рад, что у нас теперь все дома. Да-да, есть такое выражение на моей планете… Интересная игра слов. Не все дома говорят, когда с головой не всё в порядке. А «все дома» - когда все члены семьи собираются… Поверьте, это я говорю от чистого сердца. Вы же меня знаете! Обожаю вас всех! И новых сестричек не обижу. Будете довольны, кошки! Жаль, конечно, что другим придётся потесниться, - опять фырканья. - Да-да, не только мне придётся сложнее! Вам тоже прилетит. Но я постараюсь, чтобы эта новая притирка прошла максимально безболезненно. Надеюсь, вы меня поддержите в этом.
        - Ты хороший, - муркнула Милена с моего плеча. - Конечно поддержим! Создадим новый фронт работ! Усилим нажим! Как же иначе?
        Опять фырканья и смешки. Кошкам нравилось обсуждать тему секса. Они обожали подчёркивать, что я принадлежу им, что они могут сделать со мной всё, что захотят - это грело их сердечки.
        - Лайна? А ты что скажешь? - передала Милена слово этой блудной кошке.
        - Честно говоря, я в растерянности. Кошак прав: вам придётся подвинуться. Это немного жестоко по отношению к моим сестричкам… Не хотелось бы рвать по живому…
        - Не волнуйся, сестра, - включилась в разговор Викера. - Милена больше утрирует. Мы уже можем немного сбавить обороты с подготовкой нашего кота. Он показал достаточную степень боевой выучки. Теперь без вреда для личностного развития можно сосредоточиться на основных направлениях, а пару часов выделить вам. Сейчас это не критично.
        - Отлично! - воскликнула просиявшая лицом рыжая. - Рада, что никого не задену!
        - А меня? Вот даже и не знаю, что сложней: тренировки до умопомрачения или две новые кошки в постели… - протянул я, чем породил новую волну кошачьего веселья.
        - Ничего, ты справишься, - мурлыкнула Лайна, улыбаясь во все свои тридцать два сверкающих белизной зуба. - Я в тебя верю. Ты действительно отлично подготовлен… хотела сказать «для кота», но не скажу. Ты отлично подготовлен для валькирии. Признаться, даже не представляла, что с котом может быть так интересно… В постели я тебя выжму досуха. Узнаю всё, на что ты способен. Покажу всё, что могу дать. Ты отличный боевой брат. Я рада, что мы теперь вместе… до конца, - девочка сделала паузу, обдумывая и переключаясь на новый предмет. Её не перебивали. Ждали. - Арья… я рада видеть тебя среди нас. Слышала, ты здесь, чтобы продвинуться в личностных кондициях… Странно это, конечно. Чтобы кот помогал продвинуться кошке?.. Да ещё Старшей?.. Но я уже устала удивляться. Мне будет интересно наблюдать за вашей игрой. За твоим развитием. Ты всегда можешь положиться на меня - знай это, и используй, не тушуясь. Я пойду за тобой, Старшая. Всегда.
        - Арья? - Милена кивнула, переключая внимание стаи на нашу именитую новенькую.
        - Сначала хочу задать вопрос. Вы ведь уже определили очерёдность, сёстры?..
        Валькирии притихли, принялись переглядываться. Каждая переваривала вопрос. Что-то в нём было такое… сокровенное. Не совсем понятное мне, зато очевидное для сестёр.
        - Поясни, - осторожно попросила Ми. Она даже глазки открыла, и впилась заинтересованным взглядом в рыжую.
        - Очерёдность, в которой будете от него рожать.
        Фырканий не было, как и смеха. Похоже, снежка задела больную тему. Всё-то они поделили! И не желали никого пропускать без очереди. Отсюда и такое молчаливое порицание.
        - Значит, поделили… Нет, не подумайте, сёстры, я не лезу. Просто… Я уже, - молчание стало немного ошарашенным. - Пока везла к вам, решила не откладывать. Когда ещё такая возможность представится? Мой срок не такой, как у Ми, но ещё месяца три, и тоже… Поэтому придётся решать, кто будет командовать, когда мы с Миленой наш «весёлый месяц» встречать будем.
        - Ну, раз Леон лишил нас Старшей, пусть отрабатывает, - хмыкнула Миска, чем вызвала новую волну фырканий немного отошедших от первого потрясения валькирий.
        - Я - «за»! - блеснула глазками Эйди. - Он очень тонко знает каждую из нас. Даже зная мои слабости, никогда ими не пользуется. Ни разу, сёстры! А мог бы… Я бы ему слова не сказала… Обожаю его…
        - Я ещё не привыкла, что основная боевая единица стаи - мужчина, а ты хочешь, чтобы этот мужчина ещё и командовал? - прилетело, откуда не ждал. Милена, моя умничка Милена, решила выдать натуральную отповедь. Не то, чтобы меня тянуло командовать… тут был, скорее, вопрос доверия. - Но, как справедливо заметила Миса, меня тогда уже с вами не будет… Так что дерзайте. Чувствую, узнаю о вас много нового… сёстры.
        - Почему нет? - пожала плечами Викера. - Посмотрим на него в боевой обстановке, там и решим. Не зря же его по тактике и стратегии натаскивают! Потоки вполне позволяют. Пусть он Высшим считался только в дальней разведке, да и то - как это называется? на безрыбье? - но уровень Старшего стаи вытянет. Что это за подготовка, если даже ответственность почувствовать не позволяет?
        - Я в целом доверяю Кошаку, - безэмоционально высказалась Триша. - Он неплох как рукопашник, когти освоил, тактику подтянул… Конечно, смущает, что он мужчина… До совместной операции я воздержусь от комментариев.
        - Вот от тебя не ожидала! - рыкнула на метиллию Эйди. - Он тебе жизнь спас! В боевой операции! За границей Республики!
        - Он мечник, сестра. Разведчик. Валькирией стал сравнительно недавно. Это нужно учитывать, - милахе не удалось развести Тиш на эмоции, та и не думала терять здравомыслия.
        - У нас в любом случае есть ещё время, - положила конец спору Рита. - Не стоит торопиться. Но Арья поставила правильный вопрос. Я до того думала, что она… Очень уж удачно всё получилось… Не ожидала, что так… Хотя, конечно, логично. Она не рассчитывала вновь оказаться с нами и Кошаком.
        - Ну а ты что скажешь? - обратилась ко мне Сайна. Неожиданно серьёзная и собранная, она смотрела с прищуром, немного даже исподлобья. Испытующе так смотрела.
        - Знаете, кошки… Вы подсадили меня на себя. Сильно. Я и до того был неравнодушен к женщинам, особенно валькириям, особенно снежкам… За эти полгода многое изменилось. Я теперь не вижу себя вне стаи. Вне нашей стаи. Не питаю больше никаких иллюзий на этот счёт. Орденки, ласточки, разведчицы - всё не то. Я полностью адекватен именно стае. Ваше доверие… ощущаю его порами кожи. Просто не смогу его обмануть. Какие бы задачи передо мной ни ставили в будущем… Какие бы задачи ни ставили перед стаей… Мы будем вместе. Никто не сможет нас разлучить, даже прикрываясь интересами Экспансии. Думаете, я не понимаю, как вы ко мне привязались? Почти не охотитесь на стороне. Идёте на уступки. Доверяете. Если будет нужно - буду командовать. Если мы все так решим. Но это не важно, важно другое: то, что я - ваш брат, а вы - мои сёстры. Навсегда.
        - Вот ведь кошак! - восхищённо протянула Милена в моих руках. - Как завернул! Даже мне стало приятно! Тепло так стало… там, внизу живота… Ты определённо адекватен стае. Какой язык! И ведь мы нашли ему применение, сёстры! Нашли ведь?..
        Фырканье почти сразу сменилось заливистым смехом. До того напряжённая Сайна аж согнулась пополам от смеха. Ей вторила Эйди, да и Лайна ухахатывалась, разве что старалась делать это потише, сдерживала свои эмоциональные порывы.
        - Арья, а ведь его невозможно не полюбить! - продолжала моя бешеная брюнетка. - Ты знаешь, когда я решилась на ребёнка? Вот никогда не догадаешься! Мне до Кошака такое даже в голову бы не пришло. Мне! Такой оторве! Это произошло, когда мы с Тиной мозги ему вправляли, после гибели Тёмной Матери. На её яхте, которую она ему оставила. Его тогда сильно взяли в оборот кошки. Старшие стай, кто был на Дани Памяти. Все рвались с ним поиграть, а тут такой роскошный повод! Помощь боевому брату в деле психологической адаптации! Вот и устроили кошки вахтовый метод. Почти ни на секунду от него не отходили. Спарринги, игрища, секс… Тина тоже от остальных не отставала. Она вообще на когтях двинутая… И как только он её выдерживает?.. Вот и забыл котик о моём существовании… Забыл, забыл, не оправдывайся!.. Мозги ему кошки забили знатно, вообще счёт времени потерял, а я сама не лезла. Так, иногда, наравне со всеми. Сущую малость, одним словом, - фырканья возвестили, насколько кошки доверяют этой «малости». - А потом он про меня вспомнил. Пришёл извиняться. Говорит, мол, так и так. Понимаю, что виноват, хоть эти
кошки драные меня и пользовали, у меня своя голова на плечах есть. Я киваю. Холодно так, недоверчиво. А внутри любопытство так и свербит: что же он такого придумает? Как будет заглаживать «вину»? А он и говорит: поэтому приглашаю тебя, кошка, потрахаться… на обшивке яхты. Без спецсредств. Только ты, я, мои поля и открытый космос.
        - Да ладно! - Лайна, в отличие от Арьи, не смогла удержать удивления. - Вот прямо так и сказал? А ты?
        - А что я? Прифигела знатно. Мне такого предложения ещё никогда не делали. Оно было… ещё более безбашенным, чем я. Конечно, его извинения были приняты! Только кислородных картриджей взяла побольше… Мало ли… А он тросы прихватил, чтобы привязаться. В невесомости удобства так себе… Расположились мы, значит, со всем возможным комфортом. Двигаться там не получалось, пришлось мне за имплант браться. Игрались, игрались, а тут - раз! - яхта начала в прыжок уходить! Сполохи энергий, яркая вспышка, и вот уже мы висим в открытом космосе. Где-то.
        - Ты же знаешь технику безопасности, Ми, - даже в голосе Арьи теперь сквозило недоверие. - Если в прыжок уйдёт… Всё, на атомы распылит.
        - Ну, Леона сильно тогда приголубило. Меч почти в ноль ушёл. Но сам он - ничего. Хватило и сигнал полями подать, и даже… продолжать игру. Вот тогда и решила: если выживем, значит, судьба. Я просто обязана принести в мир новую жизнь. Так и зачали. Заодно я ему показала, как нужно зачинать жизнь с республиканкой. Не неделя конечно… но я старалась. Он эти несколько часов на всю жизнь запомнил. Аж охрип, когда от возбуждения рычал. Ну а потом нас подобрали контрабандисты… А там и яхта подоспела… Так что скоро в этом мире появится уготованная судьбой жизнь. И всё это - благодаря языку нашего Кошака. Длинный он у него - жуть!
        Следующие несколько минут кошки зубоскалили и в который уже раз обсуждали тот случай. Милена ведь далеко не в первый раз о нём рассказывает! Но всем всё равно нравилось. Это было необычно. Это было чисто по-валькирьи безбашенно. Сильно было. Вот они и развлекались. Ещё и перед Лайной с Арьей играли… Ведь для тех всё это было в диковинку… Наконец Арья вновь взяла слово.
        - Сёстры, я рада стать частью вашей семьи. У вас очень необычная стая. Очень сильная! По сути, готовая резервная стая для Высшей. Опытная Старшая с отличным потенциалом. Вижу, она под действием обаяния Леона неплохо продвинулась в личностном развитии. Три снежки… Гремучая смесь, я вам скажу! Я тоже вполне тяну в скором времени на Высшую, а сейчас просто опытная Старшая. Звёздная. Сами знаете, что это такое. Викера… Я сама с ней не пересекалась, но наслышана. Гениальная рукопашница. Инструктор вне классов и рангов. Рита - тактик от космоса. Мисель - даже по меркам валькирий совершенно без царя в голове, хотя и знает красные линии. Дрессированная кошка. Эйди - милаха, душа стаи. Тиш - в скором времени звёздная. Да-да, сестра, я знаю этот типаж. Быть тебе звёздной. У тебя такой склад… Его невозможно не заметить. Ну и Леон… Тут я, честно говоря, немного теряюсь. Вот вы говорите про командование… Доверять ему или нет… Но давайте посмотрим правде в глаза. Его готовят не как мечницу. Это очевидно. Он за эти полгода в рукопашке продвинулся просто нереально. Нереально для валькирии! Для девочки! А когти?!
Ведь явно акцент на них делается! Какую мечницу по когтям натаскивают?! Я о таком и не слышала даже! А тактика и стратегия? Его собственный опыт жизни во внешних колониях? Его уникальная операция в Литании? По сути, вся стая живёт… как бы это сказать… в его тени?.. Согретая теплом его личных кондиций и компетенций?.. Под куполом его мощи, как мечника и разведчика?.. Помяните моё слово, девочки: он будет командовать, и не только нами. Всё это - лишь вопрос времени. Тут главное, чтобы нам это было по душе. Чтобы это было правильно. А это правильно, я же вижу.
        Я с живейшим интересом слушал соображения Старшей. Девочка подтвердила мои предположения, хотя смотрела на всё происходящее со стороны. Она ещё не успела втянуться в нашу повседневность, так что её мнение было особенно ценно. И то, что оно совпало с моим собственным… Ну, не зря значит учили. Все эти потоки, в принципе, легко забиваются помехами - тут что один, что семь, всё едино. А кошки старались! В смысле, забивать их помехами. Чтобы только о них думал. Каждой по потоку - почти коммунизм получается… Арья в этом плане молодец. Нужно будет потом, наедине, выразить ей свою благодарность.
        - Как-то больно радикально, сестра, - Лайна была настолько поражена услышанным, что аж прижалась ко мне плечиком, а её когтистая ладошка заскользила по моей спине - не иначе, пыталась таким способом проверить справедливость слов рыжей.
        - Да ладно, Лай! - хмыкнула Сайна. - Это для тебя радикально. Когда он там, на пиратской базе, всё вокруг наших позиций энергией заливал - нормально ведь было? А ведь Арья этого не видела, не ощущала того буйства! Я до сих пор помню то ощущение удивления и… теплоты внизу живота - как метко выразилась наша Старшая. Я никогда и никого так не облизывала, как Кошака. И ни разу об этом не пожалела! Впрочем, любовника лучше тоже не встречала… Ещё и прикрыть может. Бросят с ним на новую задачу - даже думать не буду. Вот ведь!.. Только вспомнила то ощущение… Котик, милый, бросай этих рыжих. Давай ко мне. Уж я-то тебя не обижу! Ты же меня знаешь.
        Я знал. И что странно, Милена легко отпустила, да и остальные не лезли. Думаю, такая лояльность к рыжей была неспроста. Ведь именно она, в тяжелейшем поединке, победила меня на когтях, тем самым обеспечив победу своей группе. Нас тогда, подранных в лоскуты, вывозили из здания опорного пункта медицинскими дройдами. Заслужила кошка право на некоторые вольности, чем бессовестно воспользовалась.
        Сайна лежала на спине, полупривстав на локотках. Когда только успела? Вроде бы все, по появлении в расположении, усаживались на колени. Теперь же снежка представала живым воплощением соблазна. Её стройные ножки, до того вытянутые к центру комнаты, при моём приближении встали на боевой взвод, то есть приглашающее разошлись в стороны и подобрались в коленях. Этот жест просто не имел двоякого толкования: кошка бесстыдно приглашала. Как я мог удержаться от соблазна рядом с такой прелестью? И не удержался. Навалился сверху, уперев руки в пол, в районе таких манящих бёдер. Заглянул в призывные глаза, и чуть было не утонул в них. Невероятное ощущение парения охватило меня - парения над бездонным, засасывающим в опасные глубины зелёным омутом глаз! Ни с чем не сравнимое ощущение! В особенности, дополненное тонким касанием импланта…
        - Я не сильно тебя обидел? - поинтересовался в самое ушко, когда мы утолили первую страсть и лежали, плотно сцепившись. Она даже не посчитала нужным оказаться сверху: так и лежала, стиснутая в моих руках, в ответ оплетая меня стройными ножками.
        - Обидел?.. - фыркнула Сай.
        - Сильно подрал твою шкурку, милая… Мне самому было больно ощущать твою кровь…
        - Нет. Я же победила! И если бы не было такого тяжёлого боя, кайф от победы не был бы таким острым. Я спасибо тебе должна сказать за бескомпромиссный кровавый поединок! Куда интересней и чувственней было, чем на винтовках!
        Вот в этом вся она - валькирия. Заботишься о ней, заботишься, а она сама на когти лезет! Как Лайна при нашей первой встрече на имплантах… И стоило только подумать о моей новой сестрёнке, а она уже тут как тут. Навалилась сзади, и я вмиг оказался в плотной коробочке из женских тел. Распирающая душу нежность тут же сменилась тугим возбуждением - в такой позе ей редко остаётся место. Страсть всегда выдавливает, выстужает трепетную пичугу нежности. Да и чему удивляться? Девочка сзади редко думает о глубоких чувствах, она озабочена тем, чтобы разбередить, заставить полностью выложиться, а не сохранить и приумножить. Она ведь не ощущает меня своим естеством! Торопится, спешит куда-то… Хотя понятно куда: занять место той, что спереди, когда та отвалится, напитавшись удовольствием. Отсюда и спешка ей это удовольствие дать - через меня.
        - Пустите меня в свой милый домик? - рыкнула валькирия. - Ты ведь ещё никогда не играл с двумя рыженькими кошечками… дома?
        - Нет… - выдавил я в ответ, ощущая, как во второе моё ушко впиваются острые зубки, в то время как со стороны первого активизируется Сайна, возобновляя прерванную не так давно дорожку поцелуев.
        - Тогда приподнимись на локти, а лучше…
        - Нет, Лай, если ты его поставишь в упор лёжа - у него совсем крышу снесёт. Условный рефлекс, если угодно…
        - И кому он им обязан?..
        - Викере. Они постоянно друг друга когтями массируют.
        - Хочешь сказать, она позволяет ему себя массировать? Когтями? По точкам?
        - А чего в этом такого? Если она даже на командование его готова поставить?
        - Действительно, ничего…
        Понимая, что с двумя мне ловить нечего, я выпустил Сайну из плотного кокона собственных объятий и привстал на локтях. Разговор с рыжей не помешал Лайне сноровисто пропустить когти по моей груди. Я с глубоким стоном выдохнул. Валькирия довольно заурчала. Теперь уже обе кошки с остервенением рвали зубками мои уши, то и дело срываясь на горячие поцелуи. Их язычки так и сновали по ставшей вдруг особенно чувствительной коже… Имплант! Эта бестия всё же коснулась его! А двойное касание… это полный улёт. Не нужно даже впиваться и играть с ним, достаточно просто прикоснуться, и всё, клиент готов. Чувствительность скачет на порядок, сознание как бы расширяется, впитывая ласки всеми фибрами души. Невозможно думать ни о чём, кроме девочек рядом. Хочется ласкать их, ощущать аромат их кожи, напряжение стянутых страстью мышц, горячее дыхание и мурчащий голосок… Но редко это возможно в полной мере. Не для того оно нужно - двойное касание, чтобы ограничиваться простым, человеческим счастьем.
        Так и есть. Сайна включается в игру. Её когти накрывают мои бёдра, вытягиваются почти до колен, и вот уже они взрываются пульсацией облегчённой версии точечного массажа. Но мне хватает и облегчённой - чтобы выгнуться дугой в руках двух опытных фурий. Раз, другой… С ошеломлением я понимаю, что голова запрокинута назад, а поцелуи теперь впиваются в открытую шею. Ладонь Лайны в волосах, впивается, тянет - запрокидывая, заставляя мышцы шеи напрягаться. Для игры с сосками ей хватает одной руки с пятёркой острых когтей. Я уже отлично прочувствовал, сколь виртуозно ими владеет чертовка… Ещё там, на татами… Теперь мне открывается другая грань её тёмного искусства… Новый стон разрядки накрывает - выгибая, скручивая всё тело.
        - Да!.. - рычит Сай подо мной. - Как хорошо! Обожаю эту пульсацию! Продолжай, сестрёнка! Вдвоём мы его выжмем по-настоящему!
        Вскоре кошки поменялись местами, но я этого почти не ощущаю. Всё тело дрожит от последней разрядки. Мне до одурения хорошо. Хочется лишь одного: чтобы это никогда не кончалось. Чтобы две рыжие ощущались постоянно, эдаким призванным дарить наслаждение единым существом. Они удивительно тонко чувствуют друг друга, а через меня помогают и друг другу испытывать всю полноту чувств. Сейчас я не партнёр, я - лишь инструмент, орудие наслаждения. Снежки демонстрируют это мне, но в ещё большей степени - друг другу. Они радуются воссоединению семьи. Похоже, я далеко не первый мужчина, которого пропускают через эту чувственную мясорубку. Кошки великолепно сработанны, они всё знают и всё понимают. Они дополняют друг друга.
        - Заканчивайте игру. Иначе наши посиделки закончатся сексуальным угаром раньше положенного времени, - сквозь марево удовольствия прорезался чей-то голос. Он шёл как будто бы через вату, его интонации и звуковые комбинации плыли, ломались, эхом исчезали вдали.
        Меня всё же отпустили из клейкой паутины рыжих как солнце волос. Приподнявшись, я встряхнулся и попытался взять себя в руки. Кошки не мешали, только фыркали, довольные друг другом и произведённым на меня эффектом их совместной работы. Только спустя бесконечный десяток секунд мне удалось сбросить оцепенение - как раз вовремя, чтобы заметить отползающую прочь Лайну. В каком-то замедленном кино я наблюдал, как девочка перебирается на четвереньках на своё место. Как мягко, по-кошачьи, ступает коленями и ладонями, в которых воображение дорисовывает аккуратные подушечки со спрятанными внутрь когтями. Обтягивающая форма не мешает рассматривать красивые перекаты тугих ягодичных мышц, натягивающиеся пружины продольных бедренных мышц, работу объёмных канатов мышц спины, удивительно гармонично переходящих в плечевой пояс… Ну уж нет! Так просто я эту кошку не отпущу!
        Действовать начал ещё до того, как закончил обдумывать последнюю мысль. Валькирия как раз начала усаживаться на полу. Она ещё только переносила тяжесть покатых бёдер на ковёр, когда моя рука схватила её за ступню. От резкого, опрокидывающего рывка девочка вскрикнула. Разговоры в расположении тут же стихли, сёстры упивались новым раундом нестандартной игры.
        Я же тем временем сноровисто подтягивал к себе обескураженную, но отнюдь не податливую кошку. Лайна сопротивлялась. Без единого звука, молча, сосредоточенно. Каждое движение наших извивающихся тел было осмысленно, подчинялось чёткому ритму: я пытался придать телу чертовки нужное мне положение, она всячески этому противилась. На ковре разворачивалось подлинное состязание по борьбе, требующее напряжения всех наших сил и навыков. Однако сила в тесноте переплетённых тел определяла: приёмы проходили плохо, работали, в основном, мышцы. Подобно змее, заглатывающей добычу, я всем телом затягивал под себя обречённую жертву, которая, в свою очередь, пыталась извернуться и выпутаться из оплетающих её мышц.
        Кошка так и не смогла провести ни одного приёма, но до последнего пыталась помешать провести какой-нибудь приём мне. Девочка поздно поняла, что сам я не собираюсь с ней бороться, а планирую её попросту пленить. Что моя цель - банально подмять, а не опрокинуть на лопатки или задавить удушающим приёмом. Огромным подспорьем для меня стало преимущество в массе и силе. Будь на месте снежки метиллия - не факт, что всё вышло бы так, как было задумано. Но результат превзошёл самые смелые ожидания: валькирия оказалась зажата подо мной без возможности сдвинуться даже на сантиметр. Поняв это, она затихла. Выжидала. Усыпляла бдительность. Надеялась, что допущу ошибку.
        Что могу сказать? Сзади кошка ощущалась ничуть не хуже, чем спереди. Приятные округлости, напрягшиеся упругие мышцы - никакой худосочности в ней не было и в помине. Натуральная кошка - гибкая, сильная, подвижная, с идеальным спортивным рельефом тела. Одно удовольствие было держать её в захвате, ощущать телом её горячечное напряжение, чувствовать возле самого уха её размеренное дыхание. Хотя и дёргалась, но не могла сдержать возбуждения. Ведь она уже меня попробовала! Совсем недавно держала, беспомощного, в своих коготках! Ощущала всепожирающий кафй, ради которого стоило жить и преодолевать самые тяжёлые испытания…
        - Кошка. Я рад, что твои когти созданы не только для убийства. Мне понравилось. Спасибо.
        - Ты только за этим меня подмял? Чтобы сказать «спасибо»? - фыркнула рыжая. Только теперь она позволила себе расслабиться. Правда, позволять себе того же я не мог. Эта бестия вполне способна в считанные доли секунды вернуться на боевой взвод.
        Я постарался пошебуршить языком и губами в районе ушка девочки. Отбросил прочь непослушные пряди, и уже начал игру, когда та вновь заговорила:
        - Мне так неудобно. Придумай другую позу для игры.
        - Не ври, кошка. Тебе удобно и даже приятно. Да, необычно, но оттого особенно остро.
        - Ты прав. «Неудобно» - не то слово. Непривычно… Да, именно так.
        - Так в чём дело? Привыкай! Мы теперь всегда будем вместе, и поверь, тебе предстоит ещё многое почувствовать.
        - Например? - в словах кошки появился игривый оттенок. Всё, она моя!
        - Нужен пример? Хорошо! Ты мне показала свои когти в их небоевой ипостаси. Я могу показать тебе свои. Викере нравится… Даже Тиш в восторге. Уверен, ты тоже оценишь. Такая понятливая, всё схватывающая на лету девочка просто не сможет не оценить. Я умею давать, рыжая. У меня не обязательно брать, чтобы я дал.
        - И для этого ты меня… так зажал?
        - Да. Так наглядней.
        - Я уже заинтригована. Так ты меня отпустишь?
        - А надо?..
        От былой подозрительности и напряжения не осталось и следа, в ответ кошка фыркнула, признавая, что я её уделал. Действительно, выползать из своего уютного гнёздышка в канатах моих мышц она не собиралась. И тогда я пошёл в атаку:
        - Хочешь, я тебя сзади?.. Только понадобится твоя помощь.
        - Я должна помогать тебе… меня же трахать? Не слишком ли, кот?! - однако интонации голоса говорили обратное. Она почти смеялась. По телу чертовки пробегала дрожь предвкушения. Ей хотелось попробовать. Прямо сейчас.
        Остальные валькирии уже давно смирились, что веселья не будет. Веселья, каким его понимали эти безбашенные кошки - кровь там, сопли, или бурлящие через край чувства. Даже когда проник в Лайну сзади, это не вызвало особой реакции. Они как обсуждали всё время нашего рандеву пополнение в семье, так и продолжали обсуждать. Словно рядом не предавались пороку их брат и сестра. Хотя чего там… Для кошек подобное не было чем-то из ряда вон и до меня, когда же в стае появился кот… Иногда мне казалось, что игра вообще никогда не прекращалась. Каждую свободную минуту какая-то из кошек соблазняла меня, набрасывалась в порыве страсти или подвергалась соблазнению уже с моей стороны. Да-да, иногда я сам срывался, брал кого-то из них по собственной воле. И всё это происходило совершенно буднично, казалось столь же естественным, как… дышать.
        - …Ещё мне понравилось, что не устраиваете Леону конвейер, - вещала между тем Арья. - Ведь с другими котами как? Никакого душевного общения, только секс - всю ночь, без перерыва, всей толпой. Сама хотела вам предложить отказаться от этой порочной практики, но вижу, и без меня догадались.
        - Это был компромисс, сестра, - подтвердила Рита. - Мы ещё не знали, как с ним себя вести. Тина как раз настращала, а он взял, и с Мирой схлестнулся… Повторения никому не хотелось. Иначе как бы мы в глаза старшей сестре смотрели?.. Но мы-то ладно, как ты сама-то до этого дошла? Над тобой же не довлел наказ Высшей!
        - Ну… он же не такой замкнутый, как другие, - пожала плечами Старшая. - С ним интересно. Он стремится к личностному развитию - сам, без всякого понукания! Отличный боец. Герой Республики. Даже прозвище уже заслужил… целых два прозвища. Почему нет? Мне, например, просто трахаться не интересно… Нет, интересно конечно, но с ним можно сделать игру разнообразней. Обсудить что-то, так сказать, в процессе. У него ведь голова отлично работает. Язык без костей, опять же… Он очень красивые комплименты делает. Я даже заметила… это не хуже ласк языком работает.
        К этому времени мы с Лайной окончательно пришли к полному взаимопониманию, она по итогу даже имплант задействовать не стала - чтобы могли не только развлекаться, но и участвовать в разговоре. Сообразительная, однако! Поэтому слова Милены не прошли мимо. Более того, разговор сестёр выдался чрезвычайно интересным, богатым на откровения. Под впечатлением от недавнего рандеву с рыжей мне вдруг пришла в голову занятная мысль. Вроде просто шутка, но мало ли…
        - Арья, - привлёк я внимание звёздной. - Ты знаешь, я плотно пообщался с котом в медицинском центре… Много от вас про них слышал до и после. А не может эта их замкнутость быть связана как раз с тем, что им прохода не дают? Вы их, конечно, развиваете… на свой лад. Но совсем лишаете инициативы. Почти не общаетесь с ними. Не доверяете в полной мере. Вот если бы вы стали вести себя с другими котами, как со мной - не дало ли это импульс к их личностному развитию?
        - Я ещё с твоей инициативой не разобралась, что делать, а ты тут про других уже рассуждаешь… - хмыкнула из-под меня рыжая и сорвала самый настоящий аншлаг.
        Кошки принялись зубоскалить. Вспоминать, в каком деле давали котам инициативу. Как те орали, когда их «благодарили» за эту самую инициативу. Одним словом, как обычно свели всё ниже пояса. Только Арья не участвовала в этом балагане. Она сначала изрядно загрузилась, а потом посмотрела прямо на меня. И было в этом взгляде что угодно, только не веселье. Казалось, он рентгеном пронзил меня насквозь, силясь вытащить что-то прямо из мозга.
        - Тихо, кошки! - рыкнула она наконец. - Вы что, серьёзно не понимаете?! Леон ведь сейчас такую вещь сказал… Мы так с девчонками молодыми работаем. А с котами - нет. Мы их просто трахаем. Как игрушек. Да, они упёртые. Забавные. С ними интересней, чем с обычными республиканцами. Но ведь мы реально не проводим с ними никакой психологической работы! Надо с Тиной будет об этом поговорить…
        На Арью в ответ странно посмотрели почти все сёстры. Она сразу примолкла. Взгляды и настрой валькирий не укрылись и от меня. Смех смехом, однако за их развязностью и показным небрежением крылась растерянность. Всё-то они поняли, эти кошки драные! Просто пытались отложить неудобный вопрос, чтобы его немного обмозговать. Понять, как теперь с этим жить. Ведь я не сказал ничего нового, каждая из них за эти без малого полгода подспудно и сама дошла до чего-то подобного. Я лишь озвучил сокровенное, перевёл вопрос из подспудного в осознанное. И теперь каждой республиканке придётся обдумать его в явной форме. Вынести суждение. А они этого ой как боятся, эти терминаторы в юбках!
        Глава 8. Великая сила любви
        Искусственное силовое небо Сферы то и дело расцвечивали цветные отблески. Они были самых разных, порой совершенно фантастических, расцветок. Красное, голубое, жёлтое, цвета радужной плёнки - цвета сплетались, змеились, переходили один в другой. Впрочем, причина остаточной иллюминации была отнюдь не в праздничном салюте или специальном освещении. Её порождали схлестнувшиеся в ожесточённом бою силовые конструкции, каждое соприкосновение которых разлеталось по звёздному куполу росчерками змеящихся искр. Только здесь, в замкнутой полевой системе, искры обретали столь насыщенные, глубокие цвета, затмевая собой искусственные звёзды ритуального небосклона. Опытный наблюдатель сразу отметил бы и необычную странность в поведении полей, не характерную для боя на фламберах - с его резкими изменениями напряжённости целых областей и бьющими с неба росчерками плазмы в местах пробоя. Сыплющие с обеих сторон удары имели сегодня совсем иную природу, что отнюдь не снижало градуса противостояния.
        Сегодня против меня вышли Рикки и Мина. Метиллия и снежка. Рикки была той самой мечницей, что в своё время вовремя признала свою неправоту в нашем с Мирой противостоянии. Лирана её тогда простила, да и передо мной она рассчиталась сполна - прямо на месте, когда мы впервые «знакомились» с моей псионкой. Ну а Мина была одной из новеньких, прибывших в составе очередной проходящей переформирование стаи. Вообще, только Рикки и осталась от моей прошлой, такой далёкой и такой близкой жизни, остальные сменились по нескольку раз. Странно, конечно. Сколько себя помню, она исчезала только раз, на пару месяцев, а потом появилась вновь. Но я насчёт этого несоответствия особо не заморачивался, ведь метиллия стала с некоторых пор одной из преданнейших моих учениц. Да-да, именно так. Мечница воспылала желанием поднять свой уровень владения боевыми искусствами - как и многие другие орденки, время от времени появлявшиеся на горизонте. Не знаю уж, чего тут было больше - стремления к самосовершенствованию или занятной игры с милым их сердцу котиком… Так или иначе, спуску я им не давал, и девочкам волей-неволей
приходилось стараться. Наши тренировки протекали почти без эротического подтекста, давая мечницам весьма специфический боевой опыт, а мне - ничуть не менее ценный опыт рукопашного боя полями сразу с несколькими противниками.
        При кажущейся схожести с обычной рукопашкой, подобный бой имел свои особенности, незнание которых легко могло стоить жизни незадачливому дуэлянту. Удары здесь наносились не просто руками или ногами, но особыми энергетическими коконами, завязанными на удары рук и ног. На выходе мышечная сила увеличивалась в десятки раз, поэтому против подобных приёмов следовало использовать такие же коконы, либо мечи. Прилетит такой - даже сплошной силовой купол, возникающий в момент отражения удара, может не выдержать. Вот девочки и старались - на пару. Я в свою очередь больше блокировал. Только если противницы слишком уж подставлялись, одёргивал их скупыми ударами. Задача учителя - научить, а не задавить собственным мастерством хилую пичугу ученического таланта.
        Но неверно было бы утверждать, что только мечницы учились на наших совместных тренировках. Настоящий адепт восточных единоборств не должен костенеть в своём невежестве, он должен постоянно учиться, постоянно совершенствовать собственное мастерство. Только так достигается гармония с самим собой и миром. Самый же эффективный метод обучения - спарринг. В жизни часто случается так, что мастера может побить новичок. Сломанные карьеры в боксе или в среде боёв без правил на Земле - яркий тому пример. Даже матёрый лев, который на «ты» с дикой природой, однажды может потерять хватку и оказаться изгнанным из прайда своим более молодым соперником. Конечно, у бойцов, идущих путём самосовершенствования - то есть отнюдь не ради драки самой по себе - нет столь ярких крайностей. Через бой они познают себя, свои возможности, а уже через них открывают для себя окружающий мир. Но однажды ступивший на путь единоборств должен постоянно идти по нему, иначе путь перестаёт быть таковым. Часть моего тела - поля. Через поля я познавал мир высоких энергий. Спарринг давал взрывной рост возможностей, экстремальные условия,
пограничные состояния - всё то, что помогает пониманию и личностному росту. Я просто физически не мог ограничиваться нашими с валькириями тренировками, мечницы были нужны мне, как воздух.
        Сёстры по клинку были для меня и своего рода отдушиной, давали возможность вырваться из круговерти полигона и сексуального угара кошачьей стаи. Не то, чтобы орденки были такими уж праведницами… дай им волю, отдерут похлестче кошек… дело было в другом. Тяга к знаниям у них превалировала над устремлениями другого рода - в отличие от валькирий, которых мне почти нечему было научить. Разве что время от времени проскальзывающим нестандартным для республиканской школы боя решениям… Но то эпизодически, а тут - на регулярной основе. Мечницы хорошо понимали, что котов много, а вот столь специфических знаний и умений - кот наплакал. Поэтому ценили каждый наш урок, старались выжать из него максимум. Секс тоже будет - но лишь в конце, как приятное дополнение, как вишенка на торте.
        Впрочем, сегодняшний урок обещал стать особым. Учебный спарринг был в самом разгаре, когда в Сферу буквально ворвалась новая республиканка. Учитывая, что Сфера в боевом режиме никого не пропускает, происходящее сразу меня заинтриговало. Дальше - больше. Едва незваная гостья оказалась на дуэльной площадке, она немедленно накинулась на… Рикки. Да так, как при мне никогда не поступала с сестрой по клинку ни одна орденка.
        Девочка подловила изготовившуюся к атаке метиллию и, используя поля и руки, молниеносно заломала её. В пару секунд грозная воительница оказалась на коленях, с зажатой в болевом захвате шеей. Интересный приём. Интересный тем, что ладонь активной руки, выполнившей захват, не остановилась на достигнутом, а продолжила атаковать. С помощью несильно выпущенных когтей она плотно впилась в волосы поверженной мечницы и запрокинула той голову сильно назад. У бедолаги аж слёзы на глаза навернулись!
        Наш учебный поединок тут же зачах. Я оказался возле незваной гостьи. Вгляделся в неё. Так и есть, это оказалась одна из девочек Лираны, то есть одна из той боевой группы, что работает здесь, на планете, в Представительстве Ордена. Звали мечницу Мурана, или попросту Мура. Никогда не замечал за ней столь импульсивных поступков… Не иначе, были какие-то веские причины, заставившие её поступить именно так. Но врываться в разгар тренировки, да ещё и вмешиваться в учебный спарринг - это прежде всего плюха учителю.
        - Мурана, объяснись, - коротко бросил я, выпуская когти.
        - Отойди, кот! - только сейчас, услышав напряжённый голос девочки, понял, насколько она на взводе. - Это дело тебя не касается!
        - Ошибаешься, мечница, - тихо, вкрадчиво, проговорил я, подходя к орденкам вплотную. Когти уже выдвинулись на всю длину - как говорили валькирии, «встали на боевой взвод». - Ты врываешься к мастеру во время занятий. Начинаешь ломать ученицу. Мне плевать на ваши отношения вне тренировки, но на тренировке будь добра соблюдать церемониал.
        Когтистая ладонь сомкнулась на шее ошалевшей от моей «наглости» республиканки.
        - Это дело Ордена, кот! Не смей! - рыкнула та, даже не потрудившись ослабить захват.
        - Отойди, Леон. Она в своём праве, - прохрипела страдалица в её руках.
        - Она в своём праве вне тренировки.
        - Хочешь церемониала?! - рыкнула вконец взбешённая гостья. - Хочешь участия в суде Ордена?!
        - Леон! - натурально взмолилась Рикки. - Не надо! Всё слишком серьёзно! Прошу тебя… учитель!
        На моё плечо легла невесомая ладонь Мины. Она не давила, лишь просила.
        - Прошу, учитель. Будет только хуже.
        - Объяснитесь, - коротко бросил я, отпуская мечницу из когтевого хвата.
        Та проскрежетала зубами, но совладала с собой. Что вообще происходит? Что такого должно было произойти, чтобы настолько распалить обычно невозмутимую ариалу? Ветвь которой превосходит природной сдержанностью даже метиллий? Ведь последние флегматики, да и то в большей степени приобретённые, за счёт культа боевых искусств и развитой тренировками самодисциплины, тогда как ариалы - просто безэмоциональны от природы.
        - Смотри, кошка, - прошипела тем временем Мура. - И ты смотри… мастер.
        Последнее слово она тоже прошипела, но в нём невольно проскользнула уважительная нотка. Я не стал заострять, решил пока не делать поспешных выводов. Само обращение, произнесённое к тому же с уважительной интонацией - уже нереально много для мужчины, тем более в устах всесильной представительницы Ордена на планете.
        В распахнувшейся перед нами голограмме ничто поначалу не предвещало грозы. Ну, щебечут две валькирии, одетые по форме. Мало ли?.. Вот только очень быстро невинный щебет перетёк в весьма однозначные, совсем не сестринские, поцелуи. Да они там натурально лизались, эти две кошки! Когда же прочь полетела одежда… Вот тут валькирии удивили, так удивили. Мне даже в голову не могло прийти, что они могут вот так… страстно… облизывать друг друга! Ну ничего себе, новости! И ведь девчонки были совершенно незнакомые. Не из наших, что ли?.. Ба! Они ещё и в горизонтальную плоскость перешли! Зазвучали стоны, крики, признания, мольбы… Сомнений быть не могло: две небезразличные друг другу республиканки на моих глазах занимались любовью!
        - Что, и так можно?.. - ошеломлённо вопрошал я, совершенно растерявший весь свой гнев праведный.
        - Смотри, смотри, мечница! Видишь?!. - опять зашлась гневом орденка. - Вот она - твоя работа! Чего молчишь?!.
        - Мне… нечего сказать. Я не справилась, - вымученно выдавила Рикки. - Я не знаю, что делать… Я…
        - Ты!.. Тебе дали два месяца. Два, кошка! Что мешало?
        - Ей… Всё нипочём. Она звёздная, Мурана! Звёздная, понимаешь?!.
        - Поэтому тебе и дали два месяца, - последние два слова ариала отчеканила по слогам. - Два. Грёбаных. Месяца!
        - Мура, что происходит? Я правильно понимаю, что эти две валькирии… трахались друг с другом? Без мужчины? Без этих их установок с элементами виртуальной реальности и наведёнными эмообразами, которые они называют «вибраторы»? - я старался подбирать слова с максимальной тщательностью, чтобы не дай звёзды не разъярить Мурану ещё больше.
        - Да, ты всё правильно понимаешь. Эта кошка драная… вот уже без малого год… обихаживает всех своих сестёр по стае и периодически получает желаемое. Я честно не понимаю, чем она думает при этом, - моя психологическая уловка сработала, мечница перешла на сравнительно спокойный тон. По крайней мере, внешне.
        - Это так некрасиво? По-моему, очень даже… мило.
        - Мило?! - рявкнула женщина, вмиг разъяряясь вновь. - Это грязно! Отвратительно! Республика дала им всё! Всё, понимаешь?!. Даже за охоту на чужих мальчиков в городах никто из гражданских не заявляет протестов. Знают: Орден неизменно на их стороне. А как же иначе? Валькирии! Элита! Жертвуют своими жизнями ради Экспансии! А тут… какая-то…
        Дальнейший поток скабрезностей утонул во всхлипываниях заломанной метиллии. И плакала та отнюдь не из-за болезненного захвата - ей было на него плевать, - кошку взволновал собственный провал как воспитателя, как когтя Ордена в стае. Мне даже показалось, что и я осознал всю глубину вставшей перед метиллией проблемы. Как же я заблуждался! Закончив с потоком скабрезностей, республиканка отбросила от себя скулящую жертву. Встала. Расправила плечи. От неё повеяло силой, моя защитная пелена тревожно замерцала. Даже защитные системы Сферы, казалось, зашлись в тревожном гомоне энергетических высверк.
        - Она звёздная, - тихо сказал я. - Мозги девочке, видимо, повредило в процессе…
        - Всё. Я буду говорить. Именем Ордена…
        - Нет, сестра! Прошу! Дай ей ещё один шанс! - взмолилась Рикки. Мечница так и не поднялась с пола, и теперь стояла на коленях и в молящем жесте протягивала к сестре по клинку руки.
        - Шнас?.. - опять растерялся я. Что-то далеко не невинное породила невинная шалость запутавшейся кошки. Что-то совсем не простое, и уж точно - не забавное.
        - Она её приговорит, - прошептала Мина в натуральной панике. Её била крупная дрожь. Девочка невольно жалась ко мне, как к единственному не потерявшему себя разумному в помещении, да ещё и мужчине - что только усиливало тягу кошки прижаться. Никогда не видел я её в таком паническом состоянии! - Прошу, сделать что-нибудь! Ты ведь Меч Республики! Мы тебя признали наставником, признали заслуженно! Помоги им с Рикки! Сестре ведь тоже прилетит…
        - Постой, сестра по клинку, - громко сказал я, поднимая руку. У меня просто не укладывалось в голове, что сейчас может случиться что-то непоправимое. Только не из-за этого! - В Республике что, за лесбийские игры… к смерти приговаривают?!.
        Мурана с высоты собственного величия скосила на меня один глаз. Бросила подозрительный взгляд. Чуть расслабилась.
        - Да. Сейчас я объявлю обвинение перед взглядом планет-прародительниц, а чуть позже его рассмотрит Трибунал, - ответила выдержав паузу орденка, после чего с оттенком недоумения добавила: - Ты что, совсем варвар?.. Хотя да, что это я…
        - Её распылят, - тихо выдавила Рикки. - А меня… сошлют куда-нибудь, чтобы не могла больше причинить вред Экспансии.
        - И ты не пыталась с ней работать?! Психологически, имею в виду? - обратился я к вконец отчаявшейся метиллии.
        - С неё всё как с гуся вода. Всё бесполезно… Но она… моя сестра… Если приговоришь её, - всю растерянность с мечницы как рукой сняло. Она встала в полный рост, точно напротив своей недавней мучительницы. Выпрямилась. Заглянула ей в глаза. - Приговаривай и меня. Заслужила. Не смогу смотреть сёстрам в глаза после такого. Никому не смогу. Приговаривай!
        - Эй, постойте! Какие, нах…, распылят и сошлют?! Рикки, Мура! Неужели всё так серьёзно?
        - Это прямая угроза генетической программе, - почти спокойно произнесла орденка. Отягчённая осознанием собственной власти, она совершенно преобразилась. Передо мной вновь стояла привычная по Представительству ариала, этот образец спокойствия и выдержки. - Она не только сама, но и других склоняет. Распространение идеологии однополых отношений. Участие в оных. Ты… - девочка споткнулась на «больших» словах и теперь почти шептала. - Не понимаешь, чем это может обернуться. Как костяшки домино. В один миг. Целый пласт людей, связей. Выжигать нужно сейчас. Да и то… как бы не оказалось слишком поздно.
        - Её сёстры не дуры. Я ни одной кошки не знаю, чтобы предпочитали девочек мальчикам. Все активные, сильные, волевые, привыкшие брать от мужчин то, что им надо. Ты преувеличиваешь, сестра, - тембр моего голоса перешёл на мягкий, бархатистый, обволакивающий тон. Обычно с кошками работало на ура. И с мечницей сработало. Она расслабилась. Поплыла. Весь её боевой настрой сошёл, осталось лишь одно упрямое чувство долга - в плотно сжатой складке губ.
        - Признаю: ты выступил сильным противовесом. Многие сёстры, кто с ней баловались, отвернулись от таких игр. Перевели всё в шутку. Прикрылись тобой.
        - Так может… дашь мне шанс выступать им и впредь?.. - продолжал мягко увещевать я.
        - Впредь?.. - мечница даже растерялась от такой перспективы. Похоже, ей подобный вариант раньше в голову не приходил.
        - Я ведь не просто кот, девочка. Мне уже приходилось… снимать одну республиканку с иглы полей… В полевых условиях. И такую, которая не в пример упёртей этой глупой кошки… Ну, Мура! Подумай! Она же звёздная! Возможно, мой подход к ней окажется эффективней?
        - Ты мужчина, - с какой-то сомневающейся ноткой отвечала девочка. Они при этом смерила меня странным, нечитаемым взглядом. Словно проверяла, действительно ли не ошибается в собственном предположении.
        - Да, я мужчина. Вот и проверим, так ли глубоко её… заблуждение. Или это просто глупый протест… против чего-то.
        - Против чего?..
        - Против забитого состояния мужчин в Республике, например.
        Последний аргумент полностью выбил орденку из равновесия. Она растерялась. Нахмурилась. Было одно удовольствие наблюдать за игрой мимических мышц лица, в которых, словно в открытой книге, читались сменяющие друг друга эмоции, мысли, надежды…
        - Хорошо. Пробуй, - наконец рубанула ариала, развернулась на каблуках и почти промаршировала на выход. От самых дверей она бросила. - Неделя.
        - Выводы будут через три дня, - кивнул я. - Дальше… не знаю. Если не удастся сразу, смысла ждать дольше не будет. Я это чувствую.
        - Неделя, - упрямо стиснув губы повторила Мурана и вышла прочь.
        Когда пришёл и наш с кошками черёд покидать Сферу, я знал о ситуации с Кикки - так завали эту сложновоспитуемую республиканку - уже несравнимо больше. За розовые отношения в Республике действительно распыляли. В прямом смысле этого слова, на атомы. Вместе с памятью, то есть всеми накопленными за жизнь записями, как частными, так и общественными. Такая девочка попросту вычёркивалась из жизни Республики, как будто её никогда и не существовало вовсе. Она полностью утрачивала то, что в обществе составляет человеческую личность. Наказание не было даже публичным, оно происходило буднично и без помпезности: так сжигают бытовые отходы. По сути, отверженная оказывалась отходом генетической программы, извращением, тупиковой ветвью, и в таком качестве и воспринималась большинством соотечественниц. Для повёрнутых на памяти республиканок - страшнее ничего и быть не могло. Тем не менее, упрямая звёздная плевать хотела на последствия.
        Как я понял, будь на её месте любая другая девочка, её бы уже давно распылили. Но ведь это аж целая валькирия! Да не простая, а звёздная. И если с самой дурой всё понятно, то вот её память считалась достоянием Республики. Распылять такую… конфликт императивов, ни много ни мало. Вот и пытались орденки достучаться до заблудшей кошки, вразумить, наставить на путь истинный… Впрочем, без особого успеха. На беседах в Ордене она многозначительно отмалчивалась, и непонятно было, что у валькирии на уме, ну а по возвращении в стаю неизменно бралась за старое. Наверное полагала, что умрёт раньше, чем её увлечение ударит по ней самой. Да даже если и ударит… она уже умирала один раз, умрёт и ещё - только теперь окончательно.
        …Итак, две кошки на голограмме - Кикки и Варана, обе метиллии. И если с первой всё более-менее понятно, с ней придётся плотно и основательно работать, то вот со второй куча неясностей. Так ли она падка на «розовую» клубничку? Или есть какие-то веские причины, вынудившие серьёзную республиканку совершить этот, как оказалось, тяжелейший проступок против Экспансии? Нужно выяснять.
        Поразмыслив, Варану я решил взять на «слабо». Пользуясь общей системой информирования о местоположении той или иной боевой сестры, дождался, пока метиллия окажется в развлекательном центре и под неодобрительные взгляды сестёр по стае отправился на встречу. Один. Пусть они знали, чем я намерен заниматься, но столь вопиющего своеволия понять и принять не могли. Ну а если совсем начистоту, то кошки попросту не верили в успех моего предприятия, считали Кикки конченой для Экспансии и не считали меня сколь-нибудь в состоянии переломить ситуацию. На состоявшемся по этому поводу Совете Стаи валькирии встретили моё единоличное решение в штыки, а первую часть плана и вовсе едва ли не освистали. Титанических усилий мне стоило успокоить пробудившийся вулкан кошачьего неодобрения. Пришлось задействовать всё своё обаяние, всё красноречие, рассыпаться целой горстью аргументов. Не забыл я ввернуть и про ценность боевой сестры для Экспансии, и про собственный положительный опыт с Тиной. Даже про репутацию фракции высказался: звёздная, а туда же! В итоге отпустили. Но не одобрили. Летел, так сказать, без семейного
благословения, на свой страх и риск.
        Варана нашлась на втором этаже центра. Кошка только-только выползла из бассейна и, расслабленная и благодушная, направлялась в ресторан. Тут-то я её и подловил. Взлетев по ступеням лестницы на второй этаж, атаковал шедшую впереди валькирию со спины. Однако девочка успела среагировать и, на чистых рефлексах, ударила с разворота. Жёсткий блок, бросок всей массой тела - и вот уже кошка вдавлена в пульсирующую голограммами стену.
        - Варана, ты-то мне и нужна! - расплылся в улыбке, чем избежал нового взрыва активного сопротивления.
        - Неужели?.. - хмыкнула метиллия, выплывая из бездны зарождающегося гнева на яркий свет сытого удовольствия. Девочка тут же решила продемонстрировать мне своё расположение, для чего обняла за бёдра и принялась бесцеремонно ощупывать мою задницу. - А ничего так! Что, соскучился по женской ласке, котик? Так я тебе её выдам… только чуть перекушу.
        - Перекусишь?..
        - Ну да. Я же в ресторан поднималась. С утра ничего не ела. Пошли, под столом посидишь, что ли?..
        - Вряд ли это хорошая идея.
        - Неужели?..
        - Я тебя ещё толком не знаю, а такая позиция - только для самых-самых… любимых кошек.
        - Зато я тебя - хорошо. Кошак.
        - Странно, не ожидал…
        - Чего не ожидал?
        - Что ты меня знаешь. Думал, ты больше… - демонстративная задумчивая пауза, - по девочкам.
        - Вот ещё! - рыкнула валькирия, свирепея. - Ты вообще думаешь, о чём говоришь?!
        - Я знаю, о чём говорю. Должен признать, было занимательно смотреть, как вы кувыркались. Возбуждает. Поэтому и решил с тобой…
        Когтистая ладонь прилетела аккурат в лицо. Если бы не успел выставить блок - получил бы нехилый такой подарочек. Ярость кошки была ненаигранной. Скрывать она, конечно, ничего не собиралась, но её оскорбляло… А что её, собственно, оскорбляло? Вмешательство в частную жизнь? Так мы не на Земле. Здесь о таковой слыхом не слыхивали. Здесь вся жизнь - общественная. Или Варана бесится из-за моих подозрений о её пристрастиях? Не хочет представать перед Мечом Республики в негативном свете? Так есть же факты! Неужели я чего-то ещё не знаю?
        - Ты ничего не знаешь, кот!.. Наглый! Бесцеремонный! - девочка почти шипела. - Не смей ничего говорить! Ты!.. Да как ты смеешь… судить?! С ходу? Не поняв и толики причин и следствий?!
        - Пошли, - напрочь проигнорировав экспрессивный тон, я потянул валькирию за собой. - Потом поешь. Если что, я тебя клубничкой накормлю - нормальной, без этого розового отлива. Поверь, про еду ты даже не вспомнишь.
        - Пошли, - бросила кошка, но стоило мне ослабить хватку, схватила за горло когтистой пятернёй. Плотно сдавила. - Избавь меня от сомнительных комментариев. Если бы ты не был… тем, кто ты есть… Яйца бы выдрала. Понял?
        - И что мешает?.. - прочувственная речь республиканки не впечатлила, что я и постарался показать всем своим видом.
        - Ты вправе спрашивать, - короткий кивок на мою грудь, после чего девочка отвела взгляд. Когти она разжала ещё раньше. - Когда умираешь за сестёр… половая принадлежность больше не имеет значения. Ты - коготь Экспансии, как и… Кикки. Пошли.
        Для разговора мы выбрали индивидуальную релаксационную зону на третьем этаже. Были тут и такие - внушительных размеров комнаты с развитой системой голографических проекций. Оказавшись внутри, мы будто провалились в бездонное звёздное небо. Оно было везде: объёмной уютной шапкой накрывало голову, укутывало звёздным одеялом бока, стучалось в ноги - как какой-нибудь дворовый пёс, мягкий и пушистый. Добрый. Вот и звёздная бездна казалась доброй, хотя и рождала при погружении в неё чувство падения в бескрайнее ничто.
        Довлевшее над нами напряжение позорно бежало - вымытое, выстуженное из наших душ чарующей песней звёзд. Валькирия, не говоря ни слова, уселась по самому центру помещения, в привычную для кошек позу лотоса. Я пристроился у неё за спиной. Положил ладони на плечи. Принялся легко массировать. Девочка прикрыла глаза. Казалось, она не дышит - её дыхание подменил собой танец звёзд вокруг нас.
        - Что ты чувствовал, когда смотрел запись? - неожиданный вопрос боевой сестры немного сбил с настроя. Подумав, не стал кривить душой и ответил предельно честно:
        - Отвращения я не испытывал. Это было даже по-своему мило.
        - Твои кошки… тоже так забавляются?
        - Нет. Им этого не нужно. Только иногда играют для меня… Так ещё потешно косятся, ловят эффект, - курьёзные воспоминания вызвали невольную улыбку.
        - Я тоже не испытываю отвращения от этой игры. Но ты серьёзно полагаешь, что она мне… приятней нормальных отношений?
        - Рассказывай, кошка. Не надо риторических вопросов.
        Варана вздохнула. Видно было, ей неприятно об этом говорить, однако она быстро справилась с собой.
        - Она звёздная, кот. Упёртая и бесстрашная. Первый раз мы драли её всей стаей. Три дня эта… кошка драная не вылезала из регенератора. Потом начала хитрить. Пыталась выскользнуть наружу, обойти дежуривших сестёр, чтобы вновь с ними не схлёстываться. Она не боялась - о нет! - просто не хотела причинять вред своим. Понимала, что это только её выбор. Хотела поохотиться на стороне. Тогда мы решили… провести Совет Стаи. При отключенных записывающих устройствах. Мечница поставила поле, чтобы никто не влез с записью помимо нашего желания, сама же осталась снаружи - не хотела конфликта императивов. Мы… поставили Кикки ультиматум. Если ей невтерпёж, пусть иногда снимает напряжение с сёстрами по стае. Чтобы это не выходило за пределы базы. Если выйдет… мы поклялись задрать её до смерти. В лоскуты, - кошка говорила, и от напряжения у неё выступил на лбу пот. И зубы - они скрежетали. Варане было очень тяжело вспоминать. - Она согласилась. Дала клятву ограничить свои поползновения пределами расположения. Так мы… к этому и пришли. Теперь ты всё знаешь.
        - И вы бы её подрали? - спросил чисто на автомате, все мысли были сейчас о другом.
        Валькирии проявили себя истинными боевыми подругами. Они приняли ношу своей заблудшей сестры, распределили её между всеми кошками стаи. Обрекли себя на ту же незавидную участь. Неужели орденки этого так и не поняли?! Не осознали, что валькирии развлекали свою звёздную не из-за собственной испорченности, а ради поддержки заблудшей сестры и локализации очага «заразы»? Вот оно - подлинное воинское братство. Без всяких кривляний и политесов сладкоязычной пропаганды. Делить не только радости, не только тяготы боя, но всю, абсолютно всю социальную грязь! И сокрытую в недрах души порчу - тоже…
        - Да! - запальчиво выкрикнула Варана. - Чем отдавать Ордену на распыл… лучше так! Ты думаешь, я не понимаю, что это плохо? Грязно? Да, внешне в этом нет ничего такого, даже мило, как ты заметил. Но внутри… Если вдуматься… В наших коллективах слишком велика предрасположенность к сползанию в такие отношения. Секс ведь - это не просто перетрах. Это слияние душ. Общение душ. Он производен от общения, от взаимного интереса двух разумных. А кто может быть ближе, чем сестра по стае?.. Искушение. Но на то нам с детства дано многое, чтобы его обходить. Если не обойти, оно начнёт распространяться. Как снежный ком покатится. Сначала среди своих, потом… потом дойдёт до воспиталищ. Вместе с воспитателями, проникнутыми этой… вредной идеологией. Да! Именно так - идеология. А какой страшный вред она способна нанести Экспансии! Всей генетической программе! Исковеркать чистые души… Да, мы не ангелы - здесь, в Республике, - но во многом мы цельные натуры. Без изъянов. Кикки - такой изъян. Мы ведь… всё испробовали. Всё, кот! Её просто не вставляет обычный секс. Только если рядом беснуется сестра по стае - тогда да,
она сразу преображается и включается в игру. Но ей мало просто смотреть! Наверное, это её блажь… Не знаю. А возможно, ей просто чего-то не хватает в отношениях с мужчинами. Я не понимаю, Меч Республики! Не понимаю!
        - Ладно, кошка, успокойся, - я нежно погладил её плечики. Принялся ласкать пальцами шею, ушко, щёку…
        - Садись! - резко рыкнула метиллия, возбуждаясь. Похоже, вынужденное откровение сильно всколыхнуло её сексуальность. Плечи под моими руками легко подрагивали.
        Её бескомпромиссное требование не было обидным, скорее, оно подчёркивало всю глубину страсти, охватившей несчастную кошку. Меня голос подруги пробрал до самого естества. Такая активная, откровенная, думающая девочка просто не могла не всколыхнуть ответное желание - только не с тем ураганом эмоций, что бушевал в ней сейчас. Эмоции выплёскивались наружу, распространялись подобно кругам на воде. Я не мог не ответить - это противоречило бы её и моей природе. Сел перед кошкой прямо на пол, зеркаля позу. Варана рыкнула что-то невразумительное и резко метнулась навстречу. Мгновение - и она уже целует меня за ушком, страстно нашёптывая всякие глупости, а опытная ладошка девочки плотно сжимает разгорячённую плоть. Ещё рывок… Теперь валькирия обнимает меня ногами, усаживается так, что между нами остаются считанные сантиметры. Она не спешит. Смотрит глаза в глаза. Я открываю имплант - её вопрос понятен без слов. Ментальные коготки аккуратно вонзаются в самою душу; перебирают чувственные нити, примериваются для решающего рывка - чтобы погрузиться на всю глубину и взять всего, без остатка. По торсу скользит
когтистая ладонь, острейшие лезвия из холодных и опасных вмиг становятся милыми и желанными.
        Но и кошка передо мной полностью открыта. Сегодня игры в одни ворота не будет, не тот у меня настрой. Женщина должна получить максимум. Пусть республиканцы пускают сопли и размазывают слюни, умоляя дать ещё немного удовольствия, сегодня я сам намерен его давать - столько, сколько сможет унести. Поэтому уже мои когти, сразу с двух рук, проникают под чёрную, сливающуюся с космической тьмой форму. Обнимают торс, беря его в сладострастную клетку захвата. Когти живыми струйками металла растекаются по шёлку кожи, массируя, нажимая, вибрируя.
        Варана шумно вздыхает. Её глаза становятся по пять копеек. Сказать, что она удивлена - ничего не сказать.
        - Ты… и так… можешь?!. - с придыханием стонет-шепчет она.
        - Да, - рычу в ответ, потому что эта бестия и не думает ослаблять хватку. Напротив, усиливает нажим - и когтями, и имплантом.
        Минуты тянутся тугим киселём, размазываются в секунды, измеряемые заполошным ритмом наших сердец. Девочка не выдерживает, падает головой на моё плечо. Впрочем, это единственное свидетельство её запредельного возбуждения. Даже вжаться сильней в мой торс кошка не спешит. Теребит пойманный в самом начале клинок - но как-то вяло, без огонька. Оно и понятно, ей это не нужно. Ей нужно дарить возбуждение, а не наслаждение. Наше рычание сливается в единый мурчащий звук. Каждый вздох сопровождается глухим взрыком. Должно быть со стороны это выглядит потешно, но нам плевать на видимость. Главное - сама бездонная гамма ощущений. Мы провалились в них, растворились в эмоциональной бездне, живущей в наших сердцах. Бездна эта клокочет, пузырится, и кажется, что именно она рождает безумные звуки возбуждения.
        Я не выдерживаю первым. Да это и понятно, слишком уж глубока метка совместной жизни с девятью кошками. Полгода не прошли даром, глубина ощущений возросла на порядок, и порой даже лёгкое касание - даже не импланта, о нет! - вызывает такие жуткие спазмы желания… Республиканки знали толк в удовольствии и не скупились делиться им со своим мужчиной. Ну а конкретно эта представительница валькирьего братства оказалась весьма и весьма искушена в сексуальной игре. Я начинал понимать силу её душевных терзаний за правильные отношения в воспиталищах. Если такие навыки прививаются девочкам с ранних лет, то я обеими руками за подобную чистоту духа!
        - Всё… бери… кошка… больше… не могу… терпеть! - простонал я ей в ушко.
        Метиллия всё это время так и пролежала на моём плече. Казалось, кошка прилегла отдохнуть - если бы по целому ряду признаков не было видно, в каком состоянии она сейчас пребывает. Мои слова стали спусковым крючком. С торжествующим рыком республиканка вскинулась. В одно движение подалась вперёд, одновременно погружая меня в своё лоно. Наш слитный стон возвестил обо всей неизмеримой массе накопленной и неистраченной за прошедшие минуты страсти.
        Когда Варана бросила меня на пол, в её горящих диким огнём возбуждения глазах я прочёл торжество - добилась, показала свой республиканский характер! И теперь была готова давать. Так, как она это умела и понимала. Нет, эта бестия определённо не лесбиянка! Или уж очень хорошо маскируется… Да ладно, как можно так играть?!. Никому из живых не дано сымитировать подобный коктейль из эмоций, страсти, мыслей. Играла она там, с Кикки - здесь и сейчас кошка была единственно настоящей. Достаточно сравнить накал страстей, чтобы осознать это со всей очевидностью.
        После долгой - поистине бесконечной - скачки мы, наконец, подуспокоились. Кошка перестала подстёгивать мой темперамент, угомонилась, полностью довольная содеянным, и теперь лежала на мне, вытянувшись тугой струной мышц. Больше всего сестра по фракции сейчас походила на канат, оплётший меня от кончиков пальцев ног и до самой шеи. Потрясающее ощущение единения! Она тоже это чувствовала и не спешила прерывать наше столь гармоничное слияние.
        - Твои кошки, наверное, пищат от счастья, что заполучили себе такого игривого котика, - муркнула она.
        - У нас всё взаимно. Когтям меня учила Викера - они отлично легли на навыки точечного массажа. Можно сказать, девочки сделали меня таким, какой я есть сейчас.
        - Да уж… - протянула кошка. - Будь ты в стае, может быть…
        Она осеклась на полуслове. Вскочила - резко, порывисто. Уселась сверху и стала вглядываться в мои глаза своими пронзающими до печёнок рентгенами.
        - Ты ведь…
        - Да. Попробую. Выбил для неё шанс у Ордена.
        - Я помогу. Только скажи - что, сделаю всё от меня зависящее. Сёстры тоже не останутся в стороне. Ты даже не представляешь, насколько все с ней замучились!
        - Тогда скажешь, когда вы будете развлекаться на татами. Желательно здесь, в центре, но я могу и в стаю заглянуть.
        - А не боишься?.. Там и без Кикки восемь изголодавшихся по нормальному коту кошек…
        - У меня на базе их девять. Ничего, девочка, я попробую. Уверен, сёстры не станут переходить грань.
        - Не станут. Они понятливые. Ладно. Жди сигнала.
        Сработали валькирии чётко. Видимо, основное время у Вараны ушло, чтобы всё провернуть втайне от Кикки. Всё же скрытно собрать и предупредить сестёр в тесном замкнутом коллективе стаи - задача сложно выполнимая. Но кошка с ней справилась. Утром следующего дня она уже вызывала меня по голограмме. Развернувшаяся картинка лучилась довольством - девочка застала меня в душе, где я приходил в себя после серии спаррингов на когтях.
        Душевая была одним из немногих мест уединения, и даже кошки, любившие подурачиться со мной под игривое касание водных струй, тонко ощущали момент. Понимали, какие жуткие нагрузки мне дают, и чем это чревато для психики без правильных компенсаторов. А что лучше воды дарит успокоение? Поэтому после особенно напряжённых бдений я мог подолгу стоять, упёршись руками в стену, каждой мышцей спины и плеч ощущая успокаивающие касания водных струй. Варана некоторое время рассматривала меня, обнажённого.
        - Жаль, не могу рассказать тебе всё на ушко, прижавшись сзади - очень уж подходящая поза, - от бархатистого, обволакивающего голоса собеседницы я невольно вздрогнул.
        - Действительно, жаль… - протянул в ответ, действительно испытав мгновенный укол сожаления.
        - Ладно, - отбросила игривый тон республиканка. - Нечего отвлекаться. Дело слишком серьёзное. Сегодня вечером мы вернёмся с полигона пораньше. Часам к шести можешь заходить.
        - Лучше сразу в тренировочной зоне.
        - Тогда к половине седьмого… А не боишься?
        - Чего?
        - Что кошки тебя однажды затрахают до смерти. Прямо в тренировочной зоне.
        - Девочка, я никогда не боялся женщин. Какими бы странными ни были их повадки, они для меня, прежде всего, женщины. Ну а затрахают… это будет хорошая смерть.
        Валькирия по правому плечу даже не фыркнула - поперхнулась.
        - И не поспоришь… хорошая смерть!.. Ладно, не волнуйся, все прониклись важностью момента.
        - Как они восприняли моё участие?
        - А ты как думаешь? Ты бы видел облегчение в глазах Старшей! Ладно, до вечера.
        - До вечера, Варана.
        Закончив разговор, я собрал себя в кучу, резко выпрямился и в пять секунд закончил процедуры. Да и то большую часть этого времени заняла просушка… На повестке стоял новый разговор, и вести его надлежало в куда как более презентабельном виде. Не стоит будить лихо, пока она тиха. Лишь оказавшись в предбаннике душевой зоны я набрал Тину А`Гийн. Удивительно, но валькирия всегда отвечала на мой зов без задержек и промедлений, что сильно контрастировало с навсегда въевшимся в память поведением Мамы, этой Верховной силовой части Экспансии. Как всегда собранная, сосредоточенная на чём-то своём, беловолосая кошка вопросительно на меня посмотрела.
        - Тина, у меня будет к тебе просьба. Поможешь?
        - Ты никогда ни о чём не просил меня… с того случая, на Дне Памяти. Помогу.
        - Тина. Мне нужно, чтобы ты организовала выходной для ласточек, базирующихся где-то поблизости, и чтобы сегодня вечером слаженная команда охотниц до развлечений оказалась в каком-нибудь увеселительном заведении. Ресторане. В каком - не важно.
        - Вот этого - не ожидала, - странно посмотрела на меня метиллия. - Хочется разнообразия? Нет, вряд ли. Я могу узнать, зачем тебе это нужно?
        - Ты - моя кошка, я - твой кот. У меня нет от тебя секретов, девочка. Кикки, из стаи…
        - Всё! Можешь не продолжать, - резко оборвала валькирия. Её и без того серьёзный взгляд стал особенно цепким, а его замогильный холод прошёлся по нервам, выстужая и промораживая их насквозь. - Сам решил, или кто-то попросил?..
        - Я выгрыз у Ордена неделю. Для неё. Я буду тебе благодарен, если…
        - Кошак! - девочка на голограмме вся подалась навстречу. Её губы сжались в тонкую нить. - Если вправишь мозги этой дуре или хотя бы дашь ей шанс - получишь своих ласточек в полное распоряжение. Можешь их драть в любой позе, даже с когтями, главное - не задери до смерти. Ты меня понимаешь?..
        - Я не собираюсь драть ласточек, кошка. Ни в какой позе, - ровно, смотря ей прямо в глаза, произнёс я.
        - Извини, - Тина откинулась в кресле-коконе. Посидела так - прямая, вытянутая в струнку, вцепившись в подлокотники до синевы пальцев. Потом выплюнула коротко: - Звёздные… Ты не представляешь, кот, сколько душевных сил они из меня выпивают! Это мой рок. У всех у вас какие-то закидоны… ты по сравнению с прочими - ангел во плоти. Должно быть, потому что мужчина. Но эта кошка драная перешла все границы. Три раза я драла её до полусмерти! А эта… выбиралась из регенератора, улыбалась, и продолжала в том же духе. Знаешь… Мне кажется, это не извращение. Это протест. Подумай в этом направлении. Вот только что и кому она хочет доказать - боюсь, даже сама кошка не осознаёт в полной мере… Будут тебе ласточки. Я, правда, понятия не имею, где именно они обычно развлекаются. Но как узнаю, сообщу. Действуй.
        - Ти. У тебя со мной только личные проблемы. С некоторых пор интересы фракции - мои интересы. Поэтому не надо никаких ласточек, просто прилетай. Я скучаю.
        - Заметила, ты с некоторых пор конкретизировал свою любовь к республиканкам. Теперь тебя тянет защищать не всех подряд, а по преимуществу, валькирий. Расставил приоритеты, нашёл свой идеал. Я рада твоему прогрессу. И тоже скучаю. Будь уверен: как бы ни решился вопрос, я прилечу. И Леон… ты правильно сделал, что не стал звонить из душевой.
        На последней провокационной фразе девочка отключилась, оставив меня в глубокой задумчивости. Вот ведь… Высшая! Понятно, ни о каком просмотре записей недавнего прошлого речи не идёт - Тине это было попросту ненужно. Простая цепочка рассуждений. Я стою в предбаннике душевой зоны. От кошек мне прятать нечего, значит, мысль позвонить посетила меня именно в душевой или уже в предбаннике. А дальше вступало банальное знание валькирией моих повадок и какие-то мелкие нюансы поведения. Всё же человек, начавший звонить сразу после гениального прозрения, и человек, уже малость отошедший от первого душевного порыва - сильно разнятся. С Высшей всегда так: и просто и сложно одновременно. Просто - из-за этой её понятливости. Сложно - из-за многих подтекстов и непонятных простому смертному мыслей, что бродят в милой головке. Иногда от Тины веяло такой жутью… В такие моменты со всей очевидностью проступало происхождение её странного прозвища. Но при всём при том девочка оставалась удивительно родной и даже уютной. Наверное, я просто привык к контрастности её повадок, они были для меня обычны и привычны, а потому не
могли пронять так сильно, как человека неподготовленного. Обратная сторона наших жутких кровавых игрищ, если угодно.
        Все эти мысли пронеслись в голове в считанные секунды, оставив по себе ощущение приятной теплоты к белой кошке. Впрочем, улыбка быстро сползла с лица, когда в коридоре меня подловили две боевые сестрёнки - Триша и Милена. Подруги поймали меня за руки и с силой бросили на стену, наваливаясь всей тяжестью своих тренированных тел. Ладони валькирий впились в плечо и предплечье, а колени придавили бёдра. В мгновение ока мои руки и ноги оказались разведены в стороны и зафиксированы, так что я оказался распят на стене.
        Пока я лихорадочно силился понять, чему обязан таким странным обращением, обе кошки принялись сверлить меня взглядами. Особенно в этом усердствовала Ми. Она в последнее время вообще сильно изменилась, и если изменения внутренние вызревали давно, постепенно превращая взбалмошную оторву в выдержанную республиканку, то изменения внешние проявились лишь после полигона. У Старшей возникла весьма острая проблема, имя которой - беременность. Зреющий плод вносил дисбаланс в привычные пропорции тела, ухудшал координацию движений, да и сам по себе становился уязвимым местом. Бить в область живота беременной женщины - это нечто за гранью. Это угроза плоду, то есть новой, беззащитной пока ещё жизни, зреющей во чреве. Чёрная кошка очень чётко ощутила свою уязвимость во время стайной игры, и приняла меры. Она теперь постоянно щеголяла в облегчённой версии экзоскелета. Нет, это был не тот боевой скафандр, к которому мы все так привыкли. Он всего лишь делал её фигуру чуть более громоздкой, зато компенсировал все неудобства беременности.
        Новая ипостась моей чёрной кошки отдавала брутальностью. Широкие, сильно раздавшие плечи, мощный торс, обширные полукружия грудей, широкие бёдра с такими же раздавшимися в ширину ногами - вид моей женщины сейчас вызвал бы экстаз у любого политтехнолога внешников. Вот, вот оно - истинное лицо феминистической белой плесени! Мужеподобная дама, на порядок превосходящая по комплекции среднего внешника мужского пола! Как можно восхищаться таким непотребством?! Тем не менее, новый образ Милены был по-своему притягателен. Несмотря на массивность, костюм идеально сохранял пропорции. Всё просто стало чуточку больше. Идеальное облегание с акцентом на анатомические особенности женских прелестей, привычная расцветка формы, с привычным же серебряным шитьём отличительных знаков - всё было эстетически изящно и до безупречности выверенно. Ну и главное - живот больше не мешал ни самой валькирии двигаться, ни мне - любоваться её пластикой. Умели же республиканки устраиваться! Казалось, они предусмотрели все мыслимые в жизни ситуации, и для каждой определили идеальный способ приспособления. Ох, недаром Высшие ели
свой хлеб! Да и обычные республиканки, уверен, внесли свой посильный вклад в дело обеспечения собственного же бытового комфорта. Но за костюмом Милены всё же стояла вынужденность. Девочки вынуждены были придумывать неестественные компенсаторы из-за неестественности собственного положения в обществе. Они просто не могли позволить себе на месяцы и годы вырываться из привычного ритма жизни, чтобы выносить и вскормить потомство. Экспансия не желала отпускать их ни на минуту. То, чем испокон веков занимались мужчины - в Республике взяли на себя женщины. Отсюда все их проблемы на ровном месте. Воистину, за всё нужно платить, весь вопрос в соотношении затрат и отдачи. Похоже, в Республике смогли найти подходящий баланс, пусть и извернулись буквой «зю».
        И вот теперь эта боевая машина, имея под боком заточенную на убийство метиллию, даже без экзоскелета способную свернуть в бараний рог винтовку, нависала надо мной с непонятными намерениями. Однако я не спешил дёргаться. Жизнь приучила принимать уроки судьбы спокойно, без надрыва, поэтому вместо дёрганий, свойственных внешнику, я просто ждал. Тактика оказалась верной, вскоре Милена заговорила.
        - Тина говорила со стаей. Только что. Эта… дура звёздная тебя порвёт. В лоскуты. Ты не понимаешь масштаба проблемы. Всё слишком далеко зашло.
        - Ми, мне льстит твоя забота, но я не твой домашний мальчик. Тина дерёт меня с завидной регулярностью, однако я до сих пор жив.
        - Тина - Высшая! А эта кошка - двинутая на всю голову звёздная. Без красных линий.
        - Я не понимаю, кошка, ты что, меня отговариваешь?! Помочь собственной боевой сестре?!
        - Нет, - тряхнула гривой волос Милена. - Я не внешница, чтобы тебе сопли вытирать. Хочу предостеречь от поспешных решений. Ты должен быть предельно осторожен - предельно, кот! Кикки может вызвериться в любой момент, когда ты меньше всего этого ждёшь. Она неадекватна.
        - Кошак. Я тебя отвезу и буду неподалёку, - вступила в разговор молчавшая всё это время метиллия.
        - Сколько секунд тебе нужно, чтобы добраться до места?.. - теперь пришёл мой черёд иронично трясти головой, благо она была свободна от этого экзотичного двойного захвата. - Если не успеют кошки её стаи, ты и подавно не успеешь. Да и с чего ты вообще взбеленилась? Помнится, с Мирой не дёргалась, даже когда кожа лоскутами летела…
        - Мира с тобой просто играла. Она знала границы…
        - Пока не вышла за них. Потому что психанула… В общем, не валяй дурака, кошка, я поеду один, на гравикаре Мисы.
        - Не теряй бдительности. Я всё равно буду неподалёку…
        - Не будешь. Это моя операция, - пришлось надавить голосом. - Не недооценивай звёздную. Она может заметить эскорт и разъяриться ещё больше.
        - Кот, ты перебарщиваешь.
        - Нет, Тиш, и ты это прекрасно знаешь. Просто до сих пор не приняла, что мужчина может действовать сам. Валери была иного мнения, если ты помнишь…
        - Тяжело же с тобой! - рыкнула та и, отпустив из захвата, стремительной походкой покинула зону видимости.
        Милена ещё немного постояла, сверля взглядом, потом тоже отпустила.
        - Она переживает, Кошак. До тебя она ни к кому так не привязывалась из котов.
        - Ты тоже переживаешь, - в голосе, помимо воли, прорезалась нежность. - Ничего, я постараюсь пройти по грани. И… спасибо за предупреждение. Тина не называла таких деталей.
        - Хорошо. Действуй. Я в тебя верю… стая в тебя верит.
        Горячо поцеловав меня напоследок, чёрная кошка отправилась восвояси, я же отправился в стайную релаксационную зону - медитировать. Сёстры своей неожиданной заботой сильно пошатнули моё душевное равновесие. Но до вечера время ещё было, и я намеревался провести его с умом. Следовало привести себя в состояние максимальной отрешённости - только так можно противостоять грядущим вызовам валькирьего общежития.
        Вечером, ровно к назначенному сроку, мой гравикар опустился на лужайку перед базой Кикки. Боялся ли я предстоящего рандеву? Кошки сделали максимум, чтобы я, как минимум, проникся всей серьёзностью момента, и это само по себе было фактором настораживающим. Но если вдуматься, бояться можно грозы, высоты, возможно - предстоящего боя, где от тебя мало что зависит, - одним словом, неподвластной тебе стихии. Да и то человек с азиатским складом мышления просто примет удар судьбы как должное, без страха. Вот только сейчас - особый случай. Девочки, стращая меня, не учли такой ма-а-аленькой детальки: они забыли, что я - не боевая сестра. Вроде бы и отличия символические, и по меркам Республики явно не в мою пользу, но… Бояться женщину перед свиданием - это за гранью не только азиата, но и европейца. Валькирии своими предостережениями в куда большей степени подстегнули интерес, чем осторожность. Во мне пробудились охотничьи инстинкты самца, заметившего весьма неординарную самку. Так что кошек ожидает тот ещё разрыв шаблона…
        Сама база была такой же, как и десяток других, виденных мною до того. Мембрана входа легко пропустила меня внутрь. Сейчас я уже доподлинно знал, что лёгкость эта обманчива. Перед тем, как пропустить, защитная система вывернула наизнанку всю мою биометрию, чтобы не допустить проникновения на объект посторонних - ведь здесь полно боевого оружия.
        Внутреннее убранство базы не выделялось в череде других подобных. За прошедшие без малого полгода подобные сооружения были исследованы вдоль и поперёк. В том смысле, что кошки раскладывали меня в них в самых разных местах и в самых разных позициях - равно как и я кошек. За это время мне довелось побывать практически на всех базах нашей группы стай, и не в последнюю очередь благодаря Большой охоте. Удивительно, но явных лидеров или аутсайдеров в новомодной тактической игре не оказалось. Валькирии проявляли удивительное благородство друг по отношению к другу, и порой намеренно уступали победу тем кошкам, что ещё не пробовали кота. Поэтому - да, насмотрелся на «кошачьи домики».
        Как и во всякой базе, девочки здесь не спешили вносить улучшения в интерьер. Их вполне устраивал республиканский спартанский минимализм, на деле оказывающийся высочайшим уровнем комфорта - когда тот перестаёт быть навязчивым, не требует для поддержания почти никаких усилий пользователя, и вскоре уже воспринимается как нечто само собой разумеющееся.
        Миновав длинный коридор, я оказался в тренировочной зоне. Валькирии уже были здесь. Восемь особей женского пола, две пары на татами, и четверо у канатов. Сердце невольно ёкнуло. Я ощутил, как ноздри в предвкушении раздуваются, точно у почуявшего дичь зверя. А я и был таким зверем, одержимым удивительным, неповторимым ощущением охоты. Охоты на женщину. Порядком подзабытое ощущение всколыхнулось в душе со всей остротой, словно в первый раз. Слишком избаловали меня сёстры своим вниманием, приучили к состоянию дичи, а не охотника - если тут вообще уместно говорить о чём-то подобном. Часто всё происходило настолько буднично, что только татами могло придать отношениям элемент «перчинки». Сейчас же я вновь, как когда-то на далёкой Земле, ощущал тонкий азарт охотника.
        Ещё бы! Сегодня мне предстоял настоящий бой, бой за сердце женщины, которая даже не подозревает, что она - объект чьей-то охоты. Сегодня мне предстояло укрощать республиканку, которую почти невозможно задавить авторитетом, массой или чем ещё мы там обычно давим прекрасный пол… Сегодня меня ждала Игра с большой буквы. Должно быть предчувствие этой игры, а вовсе не благородное желание сохранить жизнь дурёхе, стало причиной моего решения вступиться за неё перед Орденом. Нет, не так. Целая гамма всевозможных предчувствий и устремлений переплелись в единый социальный канат, и вопрос, идти или не идти через пропасть, более не стоял.
        Именно сейчас, глядя на снимающих напряжение после полигона валькирий, я осознал всю сложность и глобальность предстоящей миссии. Но вместо ощущения обречённости всего меня наполнило предвкушение острой игры. Сегодня я буду покорять женщину. Лесбиянку. Которая вообще-то предпочитает отнюдь не мальчиков. Да ещё и республиканку, то есть существо предельно упёртое в своих пристрастиях. Ну а на закуску - звёздную валькирию, то есть республиканку в квадрате, если не в кубе. Было от чего ощутить мандраж и предвкушение чего-то поистине неизведанного…
        Отринув лишние мысли, я направился к висящим на канатах и задорно комментирующим спарринги кошкам. Среди них очень удачно подвернулась Варана - её-то я и обнял за талию, подойдя сзади. Рядом стояла ещё одна девочка, ариала, отличающаяся некоторой нехарактерной валькириям худобой. Её я тоже приобнял, чтобы не обиделась.
        - Привет, кошка, - прошептал я метиллии в самое ушко, после чего пришёл черёд очаровательной незнакомки. - Кто ты, милаха?
        - Я?.. - грустно произнесла ариала. - Всего лишь одинокая грустная кошка.
        И прильнув спиной к моему боку, «грустная кошка» положила свою милую головку мне на плечо. Прикрыла глаза. Глубоко задышала - в самое ухо. Вот ведь! Пришлось брать в кулак свой темперамент и пытаться отвлечь её и себя разговором.
        - А я Кошак. Кот.
        - Я знаю. Я тебя как-то трахала… Да ты можешь не помнить, тебя тогда крепко в оборот взяли чужие кошки… аккурат после Большой охоты. Я случайно к ним примазалась… Надеюсь сегодня получить свой шанс. Сделать так, чтобы ты меня надолго запомнил…
        И, не откладывая дело в долгий ящик, тут же пошла в атаку - приобняла за плечи, прошлась по бицепсу обнимающей Варану руки своими вмиг отросшими коготками, потёрлась острой макушкой о шею. Вторя невинной ласке, по телу промаршировали острые мурашки - вниз по спине и обратно. Из горла сам собой вырвался взрыкивающий звук. Кошка довольно замурчала и принялась ласкать мою руку уже всерьёз.
        - Ты очень напряжён, котик. Понимаю, когда рядом сгорающая от желания кошка - сложно сдерживаться. Открой имплант, я приласкаю.
        - Нет, - рыкнул я и открыл имплант.
        Девочка нравилась мне всё больше и больше. Она оценила мой ответ и моё действие правильно. Никакой агрессии в ответ на отказ, никакого республиканского гонора хозяйки жизни. Только лёгкое, невесомое касание импланта, как бы призванное сказать: я тоже тебе доверяю; делай, как считаешь правильным, я поддержу. По сравнению с первыми месяцами в этом валькирьем царстве - невероятный прогресс отношений. Вместо занятной новой игрушки, кошки признали меня своим братом. Полноценным, годным не только для постели, но и для любой игры. Как итог - глубочайшее взаимопонимание, подобное проявленному сейчас ариалой. Непредставимый для меня ранее уровень отношений с республиканками.
        А вообще удивительно, что мы с кошками Кикки так ни разу и не пересеклись по-настоящему. Тут всего-то тринадцать стай на весь полигон… Хотя нет, некоторые за время моего кмб успели смениться не по одному разу. Группа стай жила собственной жизнью, она дышала, обновлялась, менялась. Постоянная ротация была нормой жизни, имевшей лишь одну цель - обучение новичков. У валькирий не было специальных обучающих центров, они учились «на ходу», передавая навыки от более опытных кошек новичкам. Плюс, давала о себе знать специфика Тининой вотчины. Смерть специализировалась по сложным случаям. Например, сложными считались случаи расформирования стай из-за больших потерь, проблемы с психологической совместимостью бойцов, какие-то застарелые внутриколлективные конфликты, - да много чего могло быть…
        По выполнении своего очередного стайного задания валькирии могли вернуться на совершенно другую базу; немногочисленные личные вещи перевозились без участия хозяев, а дизайнеры-зампотылы воспроизводили в новых домиках привычный каждой девочке антураж, каковой валькирия оставляла по отбытии. Высочайший бытовой комфорт не мог устранить вездесущего казарменного налёта. Не удивительно, что большинство девочек предпочитало жить в совместном расположении - так было проще сохранить тепло и уют совместного очага. Он пропитывал сами кошачьи коллективы, жил в них как результат и условие самых трепетных сестринских отношений.
        Поэтому аллегория про невозможность войти в одну реку дважды в случае с нашей группой стай обретала новое звучание: нельзя войти - кхм… как бы это помягче выразиться?.. - в одну кошачью семью дважды. Всё течёт, всё изменяется. Зашёл, огулял кошек, вышел, вновь зашёл… а на их месте уже новые когтистые бестии радостно скалятся… Так что незнание мной этих валькирий как раз объяснимо.
        Пока пытался отвлечь себя размышлениями, успел обменяться парой приветственных фраз ещё с двумя девочками, одна из которых оказалась Старшей. Если подумать, тоже нонсенс - в первый месяц они бы меня уже всей стаей пользовали, а сейчас ничего, воспринимают, как брата. Да, с братом тоже можно играть, но только тогда, когда это уместно. Теперь проблема стояла в другом - как бы самому не сорваться. Слишком уж сильно бередила чувства близость этой худенькой кошки, ещё и Варана следом за сестрой пустила в дело свои коготки… Понимание, что стоит только намекнуть, и обе республиканки сразу же перейдут к игре, искушало, провоцировало обострившиеся от предчувствия скорой охоты чувства. Ещё и знание, что эта игра будет вестись на устраивающих нас всех условиях, подливало масла в огонь. Хочешь - просто имплантом приласкают, хочешь - валяйся на матах в любой мыслимой и немыслимой позе. Мне, с сильно раздутой в стае сексуальностью, было крайне сложно противостоять соблазну разлитого в воздухе возбуждения.
        - Если ещё простою так, с вами, не смогу сдержаться. Уберите когти, - попросил я.
        Ответом стало новое невесомое касание - сначала со стороны Вараны, потом и моя новая знакомая сказала своё слово. Когти убрались в пазы так же быстро, как до того появились. Удивительная поддержка. Нет, определённо я не хочу гибели ни этой стае, ни заблудшей кошачьей душе, которая, кстати, уже завершала спарринг.
        Я внимательно присмотрелся к своей будущей визави. Девочка значительно уступала в массе и комплекции противнице, снежке. Нет, она не была худенькой, равно как противница не была излишне массивной. Кикки казалась жилистой и подвижной, что та ртуть. Она словно танцевала на татами. Снежка выглядела массивной и неуклюжей только в сравнении с вёрткой метиллией.
        Что до стиля, то двигалась Кикки достаточно плавно, равномерно атакуя и защищаясь, будто замедляясь даже. Казалось, ещё чуть-чуть, и девочка начнёт носом клевать прямо посреди удара. Но вдруг - мимолётное прозрение, рывок, буквально гвоздящий противницу отрывистым ударом. На выходе получался удивительно рваный рисунок боя. А если наложить его на невероятную подвижность валькирии, её текучесть, размазанность по площадке в основное течение боя - получалось и того экзотичней.
        Признаюсь, первые секунды наблюдения несколько усыпили мою бдительность. «Танец» валькирии поначалу показался не слишком опасным, даже возникло недоумение, и чего это Триша дёргается? Но дальнейшее течение боя всё расставило по своим местам. Нет, Тиш не лукавила: моя будущая любовница на поверку оказалась крайне неудобной, а оттого сложной противницей. Ещё через десяток секунд пазл сложился окончательно. Оказалось, всё это время девочка попросту игралась со своей соперницей, и это стало тайной полишинеля только для меня. Сама снежка иллюзий не питала, не ей состязаться с матёрой звёздной - уровень подготовки и личностных кондиций абсолютно несопоставим. Кикки скорее учила свою сестру, чем дралась ради победы.
        Ждать дальше оказалось выше моих сил. Охотничий азарт бурлил в крови, ему вторило возбуждение от близости разгорячённых кошек. Тренировка - не бой, никто на моё резкое вступление обидеться не должен. В одно движение я перемахнул через канаты. Предупреждающий окрик Вараны канул всуе. Быстрое скольжение в сторону Кикки, почти неразличимый точечный удар - сродни случайному касанию, - и вот уже деморализованная снежка оседает на маты. В последний момент я не дал ей упасть, придержал за талию.
        Варана зря переживала, я чётко знал, на что иду. Уж больно спокойной и отрешённой казалась Кикки, резкое вступление призвано было пошатнуть её спокойствие. Сегодня эмоции должны бить ключом - даже ценой порванной шкуры зарвавшегося котика. Не вышло. Остановившаяся в атакующем движении кошка дождалась, пока я подхвачу сестру, после чего… без всякой задней мысли придержала её с другой стороны. Вместе мы довели валькирию до канатов, где и сгрузили так ничего и не понявшую сестру на руки Варане. Ну а сами остались стоять, молча разглядывая друг друга.
        - Ну и что это сейчас было? - поинтересовалась, наконец, звёздная.
        - Хотел немного ускорить наше знакомство - твой сольный танец мог и час продлиться.
        - С чего это ты такой нетерпеливый? - глаза девочки выражали лишь лёгкое любопытство, не более. Ни гнева, ни возбуждения от близости мужчины и возможности игры с ним здесь и сейчас - ничего этого не было и в помине. Плохо. Очень плохо. Что же с тобой сделать, кошка, чтобы включить в свою игру?
        - Неужели не понимаешь?..
        - Нет. Объясни.
        - Я же кот!
        - Ну и что? Ты человек. Боец. А боец должен быть терпелив. Должен уважать чужую тренировку. Неправильно вмешиваться из-за одних только неоформившихся желаний.
        Отповедь звёздной прозвучала весомо и правильно. Её настрой вызывал уважение, а моё «ребячество» - стыд. Даже зная, что поступаю так ради неё самой, всё равно ощутил себя пацаном, которому выговаривает более опытный наставник. Но внешне продолжал играть неадекватного кота, живущего исключительно чувственными порывами.
        - Так научи меня смирению!
        - Зачем? - пожала плечами Кикки. - У тебя своя стая есть.
        - Знаешь, девочка, ты первая на моей памяти звёздная, спокойно «проглотившая» мои претензии на звание бойца. Даже сама о них напомнила. В чём твой секрет?
        - Секрет? - девочка удивилась. Занервничала. Придумала для себя страшилку - догадываюсь даже какую.
        - У всех звёздных какие-то закидоны. Твой явно не связан с котами. Тогда с чем?
        - Я тебя не понимаю, кот. Тебе не нравится ровное отношение?
        - Оно мне непривычно. Вызывает чувство неправильности.
        На несколько секунд кошка загрузилась. Похоже поняла, что спалилась. Интересно, станет ли она как-то выкручиваться? Нет, не стала. Ей было плевать. Умная и крайне упёртая девочка. Ой, как же тяжело с ней будет!
        - Спарринг?.. - предложил я, так и не дождавшись ответа.
        - Ты вмешался в мой учебный бой. Наговорил кучу глупостей. И теперь просишь с тобой поработать?..
        - Нет. Хочу почувствовать тебя, сестра. Познакомиться поближе - как возможно только в бою.
        - Слушай, что тебе от меня надо, а? - неожиданно рыкнула звёздная.
        - Не страшно. Попробуй что-нибудь другое.
        - Я и не собираюсь тебя пугать! Пусть этим Тина-Смерть занимается! Говорят, у неё это неплохо получается!
        - Что получается? - теперь пришёл мой черёд «врубать дурака».
        - Когтями тебя рвать. Забивать под татами. Показывать свой темперамент настоящей хозяйки жизни.
        - Она просто двинута на когтях, кошка, - индифферентно произнёс в ответ, чем распалил собеседницу ещё больше. Никуда ты не денешься, всё равно выведу! Я на этом собаку съел - занятный каламбур применительно к кошкам получается… - Без всякого злого умысла или желания самоутвердиться. Вот я и хочу понять, на чём двинута ты, звёздная.
        - Тебе больше заняться нечем? Иди, трахнись с сёстрами! Они, вон, уже слюни по тебе пускают.
        - А ты?
        - Что я? - провокации делали своё дело, девочку уже трясло. Достал я её капитально. В особенности постоянным тыканьем в её нетипичное поведение - для хозяйки жизни нетипичное.
        - А что ты по мне пускаешь?
        - Послушай, кот! - всё, девочка спеклась. Сделала шаг навстречу, сжала шею когтистой дланью. Да что там, кошка натурально шипела! - Мой ответ - кровь! Понимай, как хочешь!
        - У тебя месячные?..
        - Что?!. - она аж дар речи потеряла от моей наглости. Не ахти какая шутка, но сейчас пришлась как нельзя к месту.
        Всё, понеслось! Используя собственные когти, я вырвал из когтистой клетки шею - словно банку с консервами вскрыл. Показал руки, демонстративно убирая боевые импланты. Валькирия намёк поняла, её собственные убийственные игрушки исчезли в лучевой кости. Ну а дальше мы сразу сцепились по-взрослому. Ни о какой тренировке речи больше не шло. Изучение чужой уникальной тактики сейчас не интересовало ни её, ни меня. Это был именно бой, ожесточённый и агрессивный.
        Кикки сразу взвинтила темп, и теперь разве что не летала эдаким духом воздуха, скользким и проворным, способным изворачиваться в такт самым изощрённым воздушным завихрениям. Но и я оказался не лыком шит. Против запредельной подвижности воздуха вставала монолитная стабильность земли, с чёткими, лишёнными красивостей и пижонской акробатики движениями. Скупые удары и блоки как нельзя лучше вплелись в сложную круговерть республиканской школы боя, ярчайшей адепткой которого оказалась моя визави.
        Такая тактика легла на благодатную почву и сразу же оправдала себя. Кошка оказалась лишена запредельной силы Триши, пусть и превосходила по этому показателю среднюю республиканку более массивного телосложения. Но я и не был средней республиканкой, я был мужчиной с выдающимися врождёнными кондициями. Был бойцом, прошедшим долгий путь развития собственного тела. Так что всё изощрённое мастерство девочки разбилось о жёсткие блоки и не менее жёсткие встречные удары. Прошло немного времени, и позиционная защита сменилась продуманной системой контратак, своим воплощением походящих на огненные всполохи - рваные, непонятные, бьющие, едва буйство ветра чуть пойдёт на убыль. Огненный, обволакивающий характер контратак позволил проникнуть в саму суть техники противницы. Иногда приходило озарение, я знал, что именно в следующий момент предпримет ярящаяся кошка.
        Причина «ясновидения» была далека от мистики. Пусть у многоопытного бойца не поймёшь по взгляду, куда он собирается бить, но если смотреть в район живота и видеть всю картину движений противника в целом, знать характерные для него приёмы и всю совокупность практикуемых его школой техник, можно стать провидцем без предвиденья. Со временем угадывание становится частью интуиции бойца, мозг без участия сознания анализирует и выдаёт импульсы-озарения. У меня же последнее время в бою иногда включался дополнительный поток сознания. В такие мгновения время как будто бы замедлялось, решение приходило легко и непринуждённо, играючи. Жаль только, работал он нестабильно, включаясь лишь в моменты запредельных нагрузок…
        Мы с Кикки продолжали свой убийственный танец. Вся огороженная зона татами стала полем боя, сшибки и мельтешение ударов охватили каждый его сантиметр. Только канаты оставались условно нейтральной территорией - здесь всё ещё висели кошки стаи Вараны. Они с живейшим любопытством наблюдали за невиданным действом: кот на равных противостоит многоопытной звёздной валькирии! Было чем заинтересоваться. В какой-то момент мне даже начало казаться, что и самой Кикки нравится наше противостояние, что она получает от него удовольствие. Не знаю, возможно так оно и было… Аккурат до момента, когда очередной удар воительницы вспорол воздух росчерком металла. Когти. Эта чертовка задействовала когти! Раздался её утробный рык, валькирия была разъярена, словно дикая кошка в период случки. Похоже, вот он, её персональный бзик. Понять бы только, на что она среагировала… Но этим придётся заниматься потом, сейчас же передо мной во весь рост вставала куда более насущная проблема - не превратиться в лоскуты раньше времени. Если первый удар мне помог отбить неожиданный взблеск стали, то дальше стало куда сложней, блестящие
полоски теперь кружили подобно лопастям вертолёта, и ловить на них отдельные блики - занятие самоубийцы, а не бойца. Кошка принялась драть - не колоть, а именно резать и рубить наотмашь. С таким подходом против стали могла выступить лишь такая же сталь.
        По рукопашке мы с Кикки были примерно на равных, но вот когти… Нет, дилетантом меня уже не назовёшь. Полгода дрессировки не прошли даром, боевые импланты воспринимались теперь органической частью тела. Как любила шутить Триша, мог себя ими убить, не обрезавшись - это она так намекала на когти как оружие последнего шанса. На деле мои навыки, конечно, позволяли убить не только себя. Была освоена техника владения, основные приёмы, методы противодействия им без оружия, но самое главное - я встал на путь дальнейшего совершенствования нового навыка, понимал это оружие, чувствовал его, что позволяло не замыкаться на стандартных ударах и блоках. Прогресс был на лицо, большего за отведённое время добиться было попросту невозможно. Даже Триша как-то высказала сомнение, удался бы ей самой такой стремительный прогресс. Однако прогресс прогрессом, но что такое мои жалкие полгода против Кикиных нескольких десятилетий?! Не месяцев, не лет, а десятилетий? Тут ни о каком сравнении речи попросту не идёт.
        Это только в сказках какие-то студенты, попадая в новый дивный мир, за пару месяцев осваивают шпагу или меч лучше местных аборигенов. Они же образованные! Вопрос только, в чём именно они образованные… Даже я, с раннего детства изучая прикладные боевые искусства, изучая, так сказать, в первоисточнике, от настоящего японского мастера во многих коленах, имел свои пределы развития. А ведь учитель вбивал в меня школы, подразумевающие владение холодным оружием, как часть единой системы боя! Большинство старейших школ на востоке такие, не делают различий между кулаком и клинком, дают органичное системное знание. Куют бойцов, способных в равной степени сражаться и клинком и кулаком, учат стратегии и тактике боя в его широком смысле. Но что все мои знания против настоящего мастерства?..
        А звёздная была безусловным мастером. Не удивлюсь, если именно из-за этого она и съехала в бою на когти - как я порой съезжал на поля. Поля ведь были не просто инструментом, они были частью моей натуры, проявлением недоступных нереспубликанцу дополнительных органов чувств. Когти запросто могли оказаться для сжившейся с ними республиканки таким же естественным инструментом, к которому апеллируют, когда становится тяжело дышать. Почувствовав наметившийся у нас пат, кошка просто решила разрубить гордиев узел тем инструментом, какой был ей привычен. Зачем только?.. Неужели я так и не смог её пронять?.. Даже чуть-чуть, самую малость?..
        Удары сыпались как из рога изобилия, пришлось уходить в глухую оборону. Но что способна дать оборона в бою с республиканкой? Как измотать противника, который по генетическим и приобретённым кондициям способен так махать часами?.. Какие часы, о чём вы? Мне начало прилетать уже через неполную минуту работы этой мясорубки с кукольным личиком из японской манги. Серебро волос валькирии сплеталось с серебром боевых имплантов в удивительную симфонию. Опасную, угрожающую, смертоносную, но оттого не менее гениальную. Вот один из серебряных росчерков рассыпался алыми брызгами. Вот сразу два росчерка высветили в месте касания алые ручейки. Грудь, плечи, предплечья, а вскоре и шея - всё это радостно встречало серебро клинков алой кровавой смазкой.
        Ноздри валькирии раздувались, всем своим естеством она ощущала запах крови, чувствовала на губах её привкус, внимала всей гамме чувств, неизбежно возникающих у жертвы по мере оскудевания сосуда жизни - вытекающей из тела смешными красными капельками. Кошка опьянела от крови. Сделала шаг вперёд, намереваясь отметиться на груди всей пятернёй, в традиционном месте посвящения. Инстинктивный во многом жест, свойственный даже гениальной Викере. И как любой стандартный приём, жест этот не мог остаться незамеченным. Я предугадал движение звёздной и в момент удара провернулся чуть вбок, пропуская мимо далеко выпростанную вперёд руку. Одновременно и сам подался немного вперёд, но вместо удара, от которого кошка уже выстроила инстинктивную защиту, «всего лишь» громко выкрикнул ей на ухо: «Чи!»
        Если кто-то думает, что вибрирующий гортанный вопль в самое ухо на пределе возможностей голосовых связок - это смешно, он глубоко заблуждается. При некоторой пороговой силе звуковой волны человека можно убить. В одной из школ боевых искусств такой крик именуется киай-дзюцу. Именно им я и бил. Убить вряд ли убил бы - слишком мало тренируюсь, - но кошке хватило, чтобы полностью дезориентироваться в пространстве. Её повело, вытянутая в ударе рука безвольно опустилась, за ней последовала и вторая, до того выставленная в защитном жесте.
        Я мог ударить, мог завершить этот бой регенератором для кошки, а мог - кровавыми бороздами на шелковистой коже, сейчас совершенно беззащитной перед убийственной сталью. Но не отшагивал прочь и не бил. Ждал, пока эффект несколько спадёт. Вскоре Кикки зашевелилась. Подобралась. Дёрнулась, когда до неё дошло, в каком положении она простояла всё это время. Ну а я… А что я? Взял и хорошенько влепил ей по мягкому месту растопыренной когтистой пятернёй. Так, чтобы немного вспороть напряжённую мышечную ткань ягодицы. Хотела освежить росчерк? Отлично! Теперь и у тебя будет отметина, которую я смогу освежить. При случае.
        Что начало твориться с кошкой дальше, сложно передать словами. Это было даже не бешенство - помешательство. Если до того девочка хотя бы соразмеряла силу удара, теперь она просто рвала. Рассчитывала приложить так, чтобы уже не встал, а если заденет что-нибудь жизненно важное, так уже наверняка, и до смерти. Ведь всегда есть шанс не успеть донести до регенератора… Сама девочка при этом мало что соображала, била на вбитых на подкорку боевых алгоритмах. Валькирия превратилась в машину для убийства - опытную, сильную, умелую и совершенно беспощадную. Потому что не думала, не рассуждала, просто делала то, к чему готовилась большую часть своей сознательной жизни. Выполняла предназначение. Убивала.
        Должно быть, точно так же она когда-то принимала смерть. Но смерть ответила ей отказом. Выплюнула, всего лишь легонько надкусив. Оставив на груди серебро планеты-прародительницы - как полоску слюны. Я очень быстро понял этот её настрой, осознал, что это больше не дружеский спарринг. Это просто убийство, каким оно часто и оказывается - бессмысленное, совершённое в состоянии аффекта, с помутившимся от эмоций рассудком. И бессмысленное вдвойне, потому что убивать она собралась брата по фракции, убивать из-за каких-то собственных тараканов, прочно обосновавшихся в милой головке. Поэтому рассусоливать дальше смысла не было. Резко метнувшись вперёд, напрочь игнорируя размазавшиеся в воздухе серебристой взвесью смертоносные лезвия, я провёл банальнейший приём из вольной борьбы и сумо - просто подхватил кошку под колени и сильно ударил головой в солнечное сплетение, заваливая на маты. Масса тела, дополненная полями - гарантированный отдых на матах даже для самой крепкой республиканки. Проверено на кошках. Мои поля взметнулись, окутывая нас обоих, фиксируя валькирию, превращая её во вмурованную в янтарь
энергий муху. Кикки замерла, придавленная к полу, и только её глаза - немного безумные, на выкате - ожесточённо вращались, демонстрируя всю степень помешательства, завладевшего разумом этой несчастной девочки.
        - Тихо, кошка, тихо, - шептал я в милое острое ушко, дразняще щекоча её дыханием.
        Кошка дёргалась и взрыкивала, но постепенно сопротивление сходило на нет. Лицо девочки приобретало осмысленное выражение. Дыхание выравнивалось. Вскоре валькирия в последний раз дёрнулась и затихла. Успокоилась. В захвате больше не было нужды. Я поднялся с пола и огляделся по сторонам. Нас окружали кошки стаи. Все встревоженные, раскрасневшиеся - видимо, кричали, пытались достучаться до нас во время финального эпизода драки. «Заботливые!» - пришла исполненная трепетной нежности мысль, которую тут же и озвучил. На губах сама собой распустилась мягкая улыбка. Сёстры поняли и оценили, ну а кто не понял, тоже не остались в долгу, заулыбались в ответ. Инцидент был исчерпан.
        Я подал руку распластавшейся звёздной. Та растерянно зыркнула мне в лицо, но помощь приняла. Наши руки переплелись. Рывок - и вот уже она в моих объятьях. Никакого сексуального подтекста - только обволакивающее успокаивающее тепло. Валькирия приняла мою поддержку так же, как до того приняла протянутую руку. Никакого раздражения, никакой задней мысли, одна лишь квинтэссенция доверия.
        - Думаю, вам стоит проветриться, - первой нарушила разлившуюся по залу тишину Старшая. - Свози сестру в город, брат. Она слишком засиделась на базе. Совершенно одичала.
        Кошки вокруг зафыркали, разрывая в клочья тугой покров тишины.
        - Да-да, кот. Я подожду, - вторила ей давешняя моя знакомая худышка.
        После того, как все сёстры стаи единогласно высказались за наш с ней променад в город, ошарашенная звёздная вынуждена была согласиться. Кикки совсем потерялась. Видимо, валькирии стаи были недалеки от истины: одичала и засиделась на базе. Так нельзя. Нет, некоторым можно… Например, мне. Всё же кмб накладывает свои ограничения, ещё и усиленные кошачьей тягой занять всё моё свободное время собой… Но чтобы вот так, безвылазно на базе, да ещё и по собственному желанию… Даже меня голодные до мужской ласки кошки хотя бы раз в месяц, но выгуливали до города. Похоже, пришёл мой черёд играть кошку. Занятно.
        Совершенно буднично, будто так и надо, мы с Кикки взялись за руки и проследовали на выход. Стая провожала нас, затаив дыхание. Валькирии неверяще смотрели на то, как только что готовая убивать сестра спокойно и даже как-то естественно идёт за ручку с котом. Мужчиной!
        На поляне перед базой уже поджидал заранее поднятый автоматикой гравикар. Он был готов к немедленному старту, так что я не стал разводить политесы, просто указал кошке на заднее сиденье. Она без возражений заняла предложенное место. Следом залез и я. Меня немного смущала перспектива предстоящих объятий - как к ней отнесётся подруга, - но валькирия достаточно спокойно восприняла мой посыл, разве что ограничилась руками. Ну это я уже сам зажрался, привык, что мои кошки так и норовили вцепиться и руками и ногами, и отнюдь не из страха скорости. Ничего, если всё пройдёт хорошо, мы и с этой девочкой ещё покатаемся… от души!
        Воцарившееся под защитным куполом молчание кошка нарушила первой, стоило только аппарату набрать необходимую высоту.
        - Знаешь, Кошак, я действительно психанула… Извини.
        - Ну, когда по заднице приложил - там всё понятно, но почему когти выпустила - я так и не понял.
        - Я посчитала, что игра зашла в тупик. Когти включились автоматически - у меня так бывает… Иногда…
        - И с девочками бывает?
        - Ты о чём?.. А, да, с девочками, в основном, и бывает. Мальчики до когтей редко доводят.
        - Ладно, ничего, у меня тоже часто бывало… раньше. Пока не притёрлись. Особенно с чужими.
        - Что-то сёстры тебя дюже хорошо встретили… Ты с ними уже… знаком был до того?
        - Только с Вараной. Тебя, кстати, объятия не напрягают?
        - Что?.. Не понимаю тебя.
        - Ты же больше по девочкам. Тебе не неприятно меня обнимать? - валькирия на секунду притихла.
        - Нет. Почему мне должно быть неприятно? - наконец выдала она, фыркнув. Никакого отторжения или негодования мой вопрос не вызвал. Вообще не произвёл особого впечатления, только по первости, пока она доходила до его сути.
        - Вот и я думаю: почему?..
        - Кошак. Ты не думай. Я давно к тебе присматривалась. Уж больно сёстры активно о тебе дифирамбы пели… те, что уже выигрывали Большую охоту, да и некоторые другие тоже. Я такого ни об одном коте до тебя не слышала. Впрочем, и звёздных котиков раньше не встречала… Должна признать, впечатляет: две планеты - две смерти. На татами ты тоже отлично выступил. Конечно, Викера под боком - это сильно, но ещё и базу нужно иметь, чтобы за полгода положить на неё такой объём… Правда, ты мне сначала показался дурак дураком… Я даже удивилась немного…
        - Ты поэтому так спокойно меня встретила? Не стала дёргаться из-за сестры, с которой спарринговалась, и которую я нейтрализовал?.. Даже на мои дурацкие шутки и подначки не особо реагировала?..
        - Да. Я тебя, естественно, сразу узнала. Сложно не узнать… Повадка, движения, уверенность, планеты эти на груди, опять же…
        Мы немного помолчали. Несколько секунд девочка бездумно водила пальчиками по серебряной окантовке планет-прародительниц, словно говоря, что именно их она и имела в виду.
        - Тебя ведь сёстры пригласили? - начала она новый раунд переговоров. Вопрос предсказуемый, но тут куда важней, что спутница не молчит, интересуется. Нужно подогреть интерес.
        - Нет. Так просто совпало, одно к другому. Мне тоже стало интересно: кошка, которая не стремится меня отодрать, стоит только дать слабину… Интригует, знаешь ли!
        - Что, сильно достают?.. - неожиданно участливо промурчала в ушко Кикки, ещё и по груди ладошкой прошлась. Я натурально выпал в осадок: она что, реально сочувствует?.. Приключение приобретало всё большую пикантность.
        Тут как нельзя к месту вспомнились рассказы очевидцев о мужиках нетрадиционной ориентации. Да, именно очевидцев. Самому мне чужая ориентация была глубоко безразлична. Даже в среде собственных учеников я не стремился поддерживать некую расовую чистоту, чего не скажешь о них самих. Как-то раз они на этой почве затеяли грандиозную свару, вроде бы кого-то заподозрили в чём-то подобном… Так вот, я быстро объяснил правдоборцам, что боевые искусства - это не клуб для знакомств. Пусть они в обычной жизни хоть ёжиков… кхм… окучивают - в зале это не имеет никакого значения. Мы здесь не для выпячивания абстрактного мужества. Боевые искусства дают жизненный путь, жизненную философию - любому. Без различий пола и звания. Боевые искусства уравнивают всех, дают всем одинаковые шансы идти вперёд, развиваться. Даже если ты как боец ничего из себя не представляешь, и напрочь лишён задатков, ничто не мешает пройти по пути самосовершенствования того немного, что отмерила природа. И уж точно ничто не помешает тебе познавать себя и окружающий мир через боевые искусства… Месяц я промывал ученикам мозги, пока не дошло
даже до самых упёртых. Ребята прониклись. Только о самом важном я тогда умолчал: чем больше мужиков будет сползать к нетрадиционной ориентации, тем меньше конкуренция за прекрасный пол. Пусть они там хоть все друг друга перетрахают, главное - оставят мне моё в неприкосновенности. Вот такой я странный сэнсэй. Хотя не удивлюсь, если и сами азиаты думают также. Они вообще весьма практичные люди, даже в чём-то превосходят здесь европейцев. Взять то же конфуцианство…
        Но звёзды с ними, с учениками. По словам моей земной подружки один из парней нетрадиционной ориентации был у неё когда-то партнёром по танцам. Как-то она разоткровенничалась, и принялась с восторгом во взоре вспоминать, какая же он… отличная подружка! Разговор происходил за столом, в компании, и все мужики тогда, помню, со смеху покатывались. А когда она добавила, что, мол, ничего мы не понимаем, с ним хотя бы можно было поговорить про трусики, моду, маникюр и депиляцию… Все просто сползли под стол. И вот теперь, в совершенно иных условиях, слова земной девчонки обрели какой-то глубинный, сакральный смысл. Подружка… Мальчик нетрадиционной ориентации для девочки с нормальной - подружка. А кто тогда девочка нетрадиционной ориентации для мальчика с традиционной?.. Ещё и в среде помешанных на сексе амазонок?.. Друг?.. Брат?..
        - Ну… кхм, - закашлялся я, пытаясь взять себя в руки. - Как тебе сказать?..
        - Как есть, так и говори! - рыкнула… валькирия. Всё же это валькирия, и никогда не следует об этом забывать.
        - Это… постоянная игра на грани фола. Спарринги, когти, тренировки и… секс. Натуральный сексуальный угар! В любой момент или меня… или я… можем перейти в горизонтальную плоскость. В стае - это просто нереальный уровень взаимопонимания. С чужими поначалу было сложней, они просто хотели отодрать непонятную зверушку - странного котика. В последнее время многое изменилось. Даже с твоими, хотя мы друг дружку почти не знали, сходу друг друга поняли и приняли. Без всякого секса… почти.
        - Я тоже почувствовала эту твою… поддержку. Совсем сестринскую, - задумчиво изрекла звёздная. - Когда не тупишь и не валяешь дурака - с тобой вполне можно общаться.
        - Та шутка, из-за которой всё началось… Меня подобными постоянно сёстры потчуют. Теперь ты говоришь, что отпускать такие шутки - означает тупить… Не боишься сестёр по фракции обидеть?..
        Кошка с секунду подумала, после чего с видимым облегчением рассмеялась. Поняла. Приняла. Вот так просто, без сложных подтекстов, без обидок и ярости - нет, с ней действительно куда проще, чем с большинством валькирий!
        - Так зачем, говоришь, ты меня бесил - там, на татами?.. - вдруг невзначай спросила кошка. Неожиданно! Но меня не проймёшь.
        - На эмоции хотел вывести.
        - Для тебя это так важно? Важнее подранной шкуры?
        - Да.
        - Тогда раздевайся, - на мой недоумённый взгляд девочка задорно фыркнула. - Сама драла, сама буду… клеить.
        Так мы и летели: я - с голым торсом, а Кикки - сзади, вооружившись склеивающим раны гелем. Этого добра у меня в гравикаре было навалом - осталось от тех раз, когда кто-то из чужих кошек драл, а потом по дороге клеил. Удивительно, что и со звёздной пришло к тому же, пусть перспективы и оставались пока весьма туманными… В отличие от сестёр, которые ещё в процессе заклейки переходили к лечению совсем иного рода… Зато метиллия обладала и неоспоримыми достоинствами. Так, она действовала предельно чётко, выверено, не распыляясь на заигрывания. Действительно очень похоже на натуральную сестринскую заботу…
        Больше скользких тем в дороге не поднималось. Мы вообще по преимуществу молчали, довольствуясь ощущением друг друга. Когда летели над городом, я попытался немного развлечь кошку быстрой ездой, но она не впечатлилась. Чтобы в полной мере ощутить всю прелесть такой езды вдвоём, нужно ощущать её эротический подтекст. Но я не унывал: ничего, ещё прочувствует! Всё у нас впереди!
        Возле ресторана аппарат подхватила на управление автоматика самого заведения. Нас посадило на крышу довольно высокого здания, устланную натуральной травой. Ощущение было, словно выходишь на лужайку перед базой, настолько аутентично оказались выполнены декорации. Нет, они не имитировали именно базу валькирий, просто преддверье леса - любого леса. Из врождённой галантности я даже подал девочке руку, и она, что удивительно, без всякой задней мысли её приняла. Не всякая валькирия согласится, а тут - целая звёздная! Ну а дальше мы неспешно шли под ручку, пока не оказались в общем зале ресторана.
        Здесь нужно сказать несколько слов о ресторанах в Республике. Это не были свойственные Земле заведения, где только едят и пьют - о нет! Республиканские рестораны по праву следовало бы называть развлекательными центрами или даже комплексами. Они объединяли в себе целый комплекс всевозможных вариантов отдыха - от собственно приёма пищи, и до небольших бассейнов и капсул удовольствия. Типичный пример - развлекательный центр рядом с нашим полигоном, только масштаб больше. Однако во всех заведениях такого рода неизменным был общий зал, и если у валькирий он выполнял функцию столовой, то здесь, в гражданском секторе, его предназначение оказывалось шире.
        Уютные столики, с диванчиками и без оных, соседствовали с мягким полом и низенькими столами, на японский манер. Можно было даже в бассейне поплавать! Конечно не в таком, как у валькирий. Бассейн ресторана служил не для разминки или игр на воде, он предназначался для релаксации и приёма пищи. По поверхности, эдаким рыбьим косяком, плавали силовые столики - стайка маленьких, на одно блюдо, жалась к большому, на всю компанию. Поразмыслив, я решил не провоцировать эту кошку сразу. Хватит с нас провокаций, попробуем построить отношения цивилизованно… Окинув взглядом по-кошачьи ступающую девочку рядом, добавил уже не так уверенно: «По крайней мере, попытаемся». В итоге расположились на полу, присев на колени за небольшой прямоугольный столик.
        - Вино? - прозвучал первый «невинный» вопрос.
        - Если думаешь, что напившись стану уступчивей - ошибаешься.
        - Понимаешь, девочка… - с ноткой вальяжности протянул я. - Тут всё дело в правильной дозировке. Главное, подобрать такую пропорцию, чтобы ты перестала отличать мальчика от девочки. А уж я постараюсь сделать так, чтобы ты не заметила разницы… на первых порах.
        Последние слова произносил, чуть склонившись к собеседнице, подчёркивая тем самым всю серьёзность собственных намерений. Она в ответ озорно рассмеялась, даже ладошкой мне по колену хлопнула.
        - Ну кот, ну ты и юморист! Ты же только-только с моими когтями знакомство свёл…
        - Нет, это не аргумент, кошка.
        - Это ещё почему? - уже понимая какой-то подвох, вопрошала валькирия.
        - Ну представь. Вот ты порвала меня когтями. Дальше что?
        - А что дальше?
        - А дальше будешь клеить! Мило ласкаясь ручками, с участливой такой мордахой. Ну а кончится всё тем, что тебе просто надоест рвать и клеить.
        Кошка опять зашлась смехом - на этот раз особенно заразительным. По колену, правда, не хлопала, зато положила на него ладонь. Не знаю уж, был ли в этом какой-то знак, однако было приятно. Без всяких подтекстов - просто приятно.
        - Хорошо, убедил, будем сегодня пить. Хочу посмотреть, каково это - перепутать кота с кошкой!
        Но выпить нам так и не удалось, потому что в ресторан заявилась обещанная Тиной массовка. Ласточки. Семеро. Все в чернильной форме Экспансии, все подтянутые, гибкие, подвижные. От валькирий их отличала лишь менее пластичная походка, ну и знаки на груди… У летуний имелось собственное уникальное ожерелье, собранное из чего-то напоминающего рыбу-меч, корабельных дюз и сингулярности. Такой вот занятный коллаж получался… Кто его придумал - даже не представляю, но слышал, он достался ласточкам ещё от Конгломерации Метиллия. От этих двинутых на космосе метиллий можно ожидать вообще чего угодно - это я понял ещё на их планете, разглядывая чернильные кляксы построек и пронзающие континенты чёрные же спицы дорог. Что им после такого какая-то абстракция на космическую тему?.. То ли дело валькирии. Их схематичный треугольник, разбрызгивающий вокруг длинные кровавые капли, одним своим начертанием внушал безусловное уважение. Не стоит забывать, в китайской мифологии именно треугольник обозначает человека. Круг - небо, вписанный в него квадрат - земля, ну а треугольник - человек… Вот посмотришь на валькирье
ожерелье и сразу вспомнишь, что имеешь дело с человеком, а не с какой-нибудь там кошкой драной…
        Вся процессия держалась расслабленно - «вольно», если переводить на армейский сленг внешников. Наши, если собирались числом больше четырёх, чисто на рефлексах переходили на полукружие боевого построения, а летуньи ничего так, своей бессистемной ватагой вполне могли сойти за гражданских. Ласточки вошли, осмотрелись. Намётанный взгляд их Старшей, шедшей первой, тут же вычленил нас с кошкой из местного многолюдья. Девочки обменялись короткими репликами, приняли командное решение и уверенно направились в нашу сторону. Началось!
        - Брат, сестра, - коротко поклонилась главная ласточка.
        - Сёстры, - поклонились мы в ответ.
        - Сестра, ты не возражаешь, если мы присядем вместе с вами? - сразу пошла в атаку летунья, молчаливо поддержанная всем своим многочисленным выводком.
        - Нет. Присаживайтесь, конечно, - даже и не подумала напрячься моя визави.
        Девочки принялись рассаживаться. Кошка придвинулась поближе, а с другой стороны от меня уже усаживалась пробивная Старшая. Республиканки сгрудились очень плотно, столик был явно не рассчитан на столь многолюдную компанию.
        - Я так понимаю, следующим вопросом будет: «Не поделишься ли мальчиком, сестра?» - хмыкнул я, обращаясь к Кикки. - Причём мнением мальчика никто интересоваться не станет. А ты в ответ, так же безразлично пожав плечами, выдашь: «Конечно подсаживайтесь, сёстры!»
        - А почему нет? - в самом деле пожала плечами звёздная. - Ты же хотел потрахаться.
        - Нет уж, есть разница: я хотел трахаться с тобой, кошка. И пришёл я сюда с тобой.
        - Какой неуступчивый котик… - протянула снежка напротив, постреливая в меня глазками.
        - Сестра, не надо. Это наш с кошкой разговор, - осадил её я, чем породил шумные пересуды в рядах ласточек.
        - Не вижу причин присваивать всё твоё время, - опять бесстрастное пожатие плеч, хотя ладошку с моего колена девочка не убирала, что обнадёживало.
        - Я понял! - хмыкнул, деланно расслабляясь. - Ты не хочешь участвовать - ты хочешь смотреть. На девочек.
        - Почему только на девочек? На татами я тебя уже видела, а вот в постели…
        - Могу скинуть десяток эмообразов, в любых вариациях. Или вот у этих, с крылышками, спроси, - рыкнул в ответ.
        - Не слишком ли? - первой не выдержала Старшая. - Вы не в стае. Вы за общим столом «с этими, с крылышками».
        - Помолчи, женщина, - новое рычание вырвалось непроизвольно, тогда как сам я был занят высверливанием кошки взглядом.
        Под эмоциями даже не обратил внимания на несколько грубоватый посыл фразы, он дошёл до меня чуть позже, но ласточки на грубость не отреагировали. Напротив, они прыснули смешками.
        - Смотри, какой горячий мальчик! - заметила метиллия рядом с давешней снежкой. - Вижу, совсем его избаловали когтистые девочки…
        - Сестра права, - кивнул я, имея в виду отнюдь не высказывание метиллии, возвращаясь к самому началу разговора. - С ней мы уже прошли татами, почувствовали друг друга, пустили кровь. Раз хотите близкого знакомства - вам тоже придётся через это пройти.
        - Вот как? - Старшая расслабленно пригубила вино. - Со всеми будешь драться или с кем-то конкретным? Нам самим выбрать?
        - Со всеми. Без вариантов. И если не одолеете - выбываете из ночной игры.
        - Ха! - рассмеялась снежка, но как-то очень уж нервно. Чувствовала, что никакой бравады в моих словах нет, лишь голая констатация.
        - Я буду использовать все возможности своего изменённого тела, - добавил я, демонстративно выпуская когти и наблюдая за игрой света на остриях.
        За столом наступила тишина. Ласточки переваривали. Даже Кикки повернулась ко мне и с явно написанным на лице любопытством пыталась что-то прочесть на лице. Эта кошка уже поняла, что планеты-прародительницы на моей груди имеют прямой выход на поведение. Звёздную живо заинтересовало проявление вовне моих собственных бзиков. Умная девочка, в который уже раз убеждаюсь. Как же только тебя, такую выдержанную и умную, занесло не на ту сторону?.. И главный вопрос: зачем?!
        - Когти - дополнительное оружие, - первой «включилась» Старшая.
        - Ну так и вас семеро, - ответное пожатие плеч.
        - Кот. Давай начистоту, - перед моим лицом нарисовалась склонённая моська Старшей, ариалы. - Ты ведь хочешь отправить кого-то из нас в регенератор?.. И так решить свою маленькую проблему?..
        Не только Кикки проявляет сегодня незаурядный ум и сообразительность, у кошки теперь появилась достойная соперница.
        - Хорошо. Я один - против меня двое. Это компенсирует оружие.
        - Нет, Кошак, так неправильно, - на этот раз в позу встала моя визави. - Нечестно. Когти - часть тебя одного, а их будет двое. Придумайте другие правила.
        Ласточки вокруг всё больше выпадали в осадок. Они явно не планировали быть подранными боевыми имплантами в свой счастливо обретённый выходной - да не кем-нибудь, а мужчиной. Пусть и котом. Осознание самой подобной возможности било по их восприятию жесточайшим диссонансом. Летуньи не понимали, как на это вообще реагировать. Просто посмеяться и поставить разошедшегося мальчика на место не получится, а начинать игру на таких условиях - означает быть заведомо подранными. Пусть не для всех, но кому-то сегодня точно прилетит. Когти-то - не игрушки! Их не дают за красивые глазки. Значит, мальчик как минимум способен их извлечь не порезавшись…
        - Раз тебе не нравится мой вариант, кошка, милости прошу к участию. Бьёмся двое на двое. Валькирии стоят спина к спине, ласточки атакуют. Бой всегда один на один, если у кого-то он завершился поражением, следующая вступает сразу - имею в виду вашу сторону. Если проиграл кто-то из нас, второй остаётся в игре, покуда его не выбьют, но уже один против двух ласточек. То же если нас останется двое против одной вашей. Никаких когтей или другого дополнительного оружия. Чистый рукопашный бой.
        Новый расклад всем пришёлся по вкусу. Но я знал: предложи что-то подобное с самого начала, не факт, что все бы его приняли. Да что там говорить - та же Кикки вполне могла заартачиться. Теперь же, когда она сама встала за справедливость, соскочить уже не получится. Да и не станет она соскакивать: девочка подписалась на участие ровно в тот момент, когда высказалась в мою поддержку. Включившись в разговор, она тем самым разделила мои эмоции, вошла в резонанс с разговором, и её согласие на участие оказалось лишь вопросом правильных формулировок. Гарантию же честной драки самой звёздной давало условие о возможности боя двоих против одного. Кикки, уже проявив однажды выраженное чувство справедливости, просто не допустит собственного поспешного выбытия из боя, ведь тогда она обречёт меня на неравный бой. Это была моя личная страховка.
        Естественно, в ресторане нашлось место для спаррингов. Тоже интересный нюанс: в каком земном ресторане найдётся специальное место «для подраться»? Если только где-нибудь в Азии… Земная демократия в действии: дерись, где хочешь, но только до первого безопасника… Здесь же это было в порядке вещей. Обширное помещение, наподобие актового зала, с привычными квадратами «матов» на полу. Пока шли, среди ласточек вспыхнул ожесточённый спор. Мнения разделились. Одни летуньи полагали всю ситуацию форменным сюром. По их мнению, мужчине не пристало выходить на татами против таких классных женщин, да ещё и - внимание! - с закрытым имплантом! К чести республиканок, их больше волновал последний аспект, а не само татами как таковое. Другая группа девочек пришла к весьма разумному, с моей точки зрения, выводу, что кот просто всем морочит голову, потому что пьян или испытывает ярко выраженный спермотоксикоз. Большинство, кстати, стояло за последнее. Но обе группы спорщиц объединяло одно: все они были заинтригованы настолько, что даже не помышляли отказываться от боя. Спор шёл скорее о мотивах и общем ощущении
бредовости всей этой ситуации, в которой оказались сами республиканки. Вряд ли в их программу ухаживаний входило татами - ласточки не валькирии.
        Оказавшись в зале, мы с Кикки не стали ожидать у моря погоды, а сразу вышли на середину и встали спина к спине. От стайки летуний отделилась первая пара: веселуха пошла! Сначала я немного нервничал, всё же метиллия могла и взбрыкнуть. Ей ничего не стоило подставиться и тем самым быстро завершить спарринг - по крайней мере, сильно усложнить его для меня. Но, похоже, подобное ей даже в голову не приходило. Не по-воински это, не по-сестрински, неправильно. В лице звёздной я неожиданно обрёл надёжнейшего соратника, которому реально можно доверить спину. Так что уже после первой минуты боя просто забыл о тылах, полностью вверив их серебряной кошке.
        Валькирия сначала тоже заметно нервничала: не привыкла она доверять спину мужчине. Впрочем, я её не разочаровал, и вскоре мы оба действовали, как единый слаженный организм, прикрывая друг друга, страхуя с ударами и даже иногда меняясь противницами. А ведь за спиной у нас был лишь один-единственный совместный спарринг! Да, ласточкам сегодня придётся знатно полетать - с таким-то настроем звёздной!..
        Бой мы в итоге выиграли. Сильно побитые, с перетруженными, местами чуть потянутыми мышцами, мы отправились в отведённую нам администрацией комнату - зализывать раны. Ласточки ушли, несолоно хлебавши, но приключение своё получили. Будут теперь рассказывать, как кот и кошка устроили им кузькину мать… Или промолчат - кто их знает, этих летуний?.. Наши сёстры точно бы растрезвонили эту курьёзную новость по всем встречным и поперечным, и к такому котику началось бы форменное паломничество.
        В предоставленном нам помещении почти не было мебели - если не считать кушетки по самому центру. Широкая, упругая, больше всего она напоминала ортопедический матрас, положенный на столб центральной опоры. В остальном комната явно предназначалась для релаксации и сразу погрузила нас в уютные цветовые переливы освещения. Казалось, сам воздух лучится разноцветьем мягких тонов, сменяющих друг друга в ненавязчивом ритме. Запах тоже стоял приятный, лесной, терпкий, немного озонистый - как в лесу после дождя. Идеальная обстановка для двух пострадавших в бою кошачьих.
        Не задерживаясь, мы проследовали к кушетке. Девочка настояла на своём праве первой оказывать помощь, и вскоре я уже нежился под расслабляющими токами массажа. Кошка так мило устроилась у меня на спине, что это само по себе расслабляло ничуть не меньше её выверенных, сильных движений. Другая на её месте уже б давно не утерпела, перевернула меня на спину, уселась сверху и продолжила массаж уже здесь, разнообразя его стонами от работы импланта. Но Кикки выполняла массажный ритуал без сбоев и перегибов, чётко и эффективно, как делала бы для пострадавшей сестры.
        Наверное, в другой ситуации я бы даже смог расслабиться, но только не когда сзади наваливается роскошная женщина, ладони и локти которой постоянно скользят по напряжённой спине, разминают сведённые нагрузками мышцы… Прикосновения кошки обжигали не одним только теплом массажных движений… Слишком долго я сдерживал свой темперамент рядом с ней, и вот теперь пришла расплата - сильными пульсирующими токами возбуждения. Вскоре волна захлёстнувших меня с головой ощущений прорвалась наружу отрывистым порыкиванием, которые моя массажистка встретила задорным фырканьем. Она сочла момент подходящим, чтобы перевернуть пациента на спину и устроиться сверху. Вот только… эта чертовка и не думала пленять меня своим лоном! Это было форменным издевательством! Чтобы в такой позе, и без продолжения… Я зарычал, попытался сграбастать валькирию в объятия, но целая серия точечных нажатий отправила меня обратно, извиваться на кушетке - теперь уже от боли.
        - Не дёргайся, кот! - рыкнула звёздная, и уже куда мягче добавила. - Я ещё не закончила массаж.
        Пристыжённый, я попытался воспользоваться расслабляющим эффектом процедуры и погрузиться в медитативное состояние. Только так можно было совладать с бушующими в крови гормонами. Кошка мои успехи в деле самоконтроля встретила волной одобрения. Удивительно! До того ни одна валькирия в здравом рассудке не одобряла воздержания - когда она, такая вся из себя республиканка, оказывается сверху! А это означает, что если взять за отправную точку республиканские стандарты поведения, то Кикки вряд ли можно назвать нормальной. Однако должен признать, её помешательство было куда мягче Тининого, да и с Мирой не шло ни в какое сравнение.
        Но вот движения девочки стали замедляться. Она успокаивала мои разгорячённые мышцы, вносила завершающие штрихи лечебного воздействия. Прошли последние, поглаживающие, касания, и валькирия замерла в позе всадницы, опёршись ладошками на мой живот. Приоткрыв глаза, я невольно залюбовался чертовкой. Почему-то в этот раз удалось взглянуть на неё без застилающей восприятие пелены возбуждения. Под таким ракурсом девочка представала эстетически совершенной картиной - обнажённая, жилистая, с чёткими веретёнами мышц под кожей, из-за немного напряжённой позы проступивших особенно отчётливо. Каплевидной формы объёмные грудки смотрели вверх сосочками, что вкупе с курносым носиком прямо таки дышало милотой. Волосы загадочно серебрились, размётанные по нашим переплетённым телам. Кожа поблёскивала дорожками пота от недавнего массажного таинства. Нет, я не мог просто смотреть на такую красоту…
        - Кошка, ты великолепна! - с глубоким, отдающим хрипотцой восхищением в голосе проговорил я.
        Девочка расплылась в улыбке. В выражении её лица сейчас отчётливо проступала грусть и даже какая-то застарелая тоска, но где-то глубоко внутри жило и удовлетворение. А кошка-то не совсем законченная неадекватка! С ней определённо можно работать! Так и не дождавшись ответа, я без всякого пиетета повалил её на кушетку, рядом с собой. Перевернул на живот. Уселся сверху. И занялся… массажем. Похоже, даже Кикки этого не ожидала, потому что на мой манёвр ответила приглушённым позой фырканьем.
        - А ты совсем не похож на виденных мною раньше котов… - протянула она спустя несколько бесконечных минут. Разгорячённая, расслабленная, она выглядела почти счастливой. - Тем лишь бы член куда вставить…
        - Я бы тоже не отказался его… куда-нибудь вставить, - опять фырканье.
        - Ты - вставишь. Можешь не сомневаться. Когда придёт время… Выдержка - необходимое слагаемое настоящего воина.
        Произнося эту высокопарную фразу, валькирия уже ощутимо взрыкивала. Мои нажатия с сюрпризом, нет-нет, да проскальзывающие на фоне лечебного массажа, делали своё коварное дело. Я не собирался пускать ситуацию на самотёк. Сегодня эта бестия будет моей, чего бы мне это ни стоило. Причём инициатива в итоге будет исходить от неё самой. Пора тебе, девочка, принимать другое, куда более важное сейчас, лечение. Лечение духа.
        Должен признаться, когда перевернул кошку на спину, выдержка едва не подвела меня. Уж больно хороша была разгорячённая незаметными нажатиями и общим массажем валькирия. Вся такая светлая, горячая, уютная… живая. А уж в какие бездны воображения уносил её пронзающий до самого естества взгляд… Сдержался. Чудовищным усилием воли сдержался. Странно, но девочка, вместо того, чтобы додавить, напротив, прошлась по моему телу серией успокаивающих нажатий. Отпустило. Я вновь принялся за работу - но не любоваться ею не мог, к этому меня не могло принудить никакое воздействие на свете. Особенной остроты восприятию придавало то, что я любовался одновременно и глазами, и чувствительными пальцами рук…
        - Всё, не могу больше… - выдавила, наконец, звёздная, и вся моя выдержка растворилась в её глазах, будто её никогда и не было. Я в одно мгновение сорвался в глубины желания, расплескавшегося в распахнутых на меня озёрах страсти - этих окнах в мятущуюся душу.
        Кикки с силой впилась в мои плечи, и мир в тот же миг перевернулся - это кошка повалила меня на спину, рядом с собой. Секунду всматривалась в подёрнутые паволокой влечения глаза, после чего… упала обратно, откуда встала. Я вскочил на колени, совершенно ошарашенный, не понимающий, что происходит, но почти сразу успокоился: кошка передо мной призывно раздвигала ножки.
        - Так будет правильней, - рыкнула она призывно. - Ныряй!
        Поплыла девочка на раз. Не знаю уж, какая там у неё ориентация правильная, но отдавалась она так, словно нереально сильно истосковалась по настоящему сексу. Своим поведением она казалась куда ближе внешнице, чем республиканке. Неужели в Кикки, как и в Эйди, банально сохранились эти «пережитки» прошлого? Вот только в молоденькой метиллии они нашли своё выражение в опеке сестёр, а матёрая и опытная республиканка, сама способная поддержать кого угодно, попыталась найти своё счастье без посторонней помощи. И такое, какое понравится лично ей, без оглядки на стереотипы и общественное мнение… Осознание этой тривиальной истины настолько резануло по восприятию, что на короткое время я даже смог связно мыслить. Впрочем, на очень короткое…
        Я пил и пил эту страстную кошку, и никак не мог остановиться. А ведь она даже не использовала имплант! Ласкал, рычал, получал острые ласки в ответ… и заверения - да-да, много совершенно фантастических заверений, какие рождаются в порыве страсти. Больше всего запомнилось произнесённое доверительно, с придыханием, в самое ушко: «Ты - лучший котик в моей жизни!» Стиснутая в объятиях, девочка сама стискивала меня всё сильней, с каждой минутой всё отчётливей осознавая необъятную глубину собственного падения в бездну влечения.
        Неожиданно в памяти всплыло, зачем я здесь. Нужно было срочно исправляться, выплывать из этого дикого буйства желания. Я смог, выплыл. Заставил кошку отлепиться, приподнялся, усаживаясь сам и усаживая увлечённую любовью девочку себе на колени. Мои когти заскользили по доступному теперь в каждой точке телу прелестницы, прошлись раз, другой, третий… Их пульсирующие движения, охватывающие сразу всю протяжённость соприкасающихся с кожей лезвий, вызвали в Кикки отчаянный стон: валькирия полностью растворилась в удовольствии. Но перед тем как отдаться собственным ощущениям до конца, она, со свойственной республиканкам прозорливостью, усилила давление импланта. Да, да, именно усилила! Оказывается, всё это время девочка им беззастенчиво пользовалась, но только легонечко, в щадящем режиме, почти незаметно - с моей-то привычкой к глубокому и бескомпромиссному касанию! И вот теперь моя республиканка окончательно отбросила ставший излишним такт. Для нас обоих во всём мире остались только мы, только наши взаимные чувства и желания.
        Позже был ещё один момент просветления. Меня накрыло воспоминанием о нашем первом с Тиной рандеву. Как она медленно избавлялась от своей зависимости, приобретая взамен зависимость иного рода… От моих полей. С Кикки я не решился работать столь же глубоко, но добавить языку немного остроты - это святое. Не одна республиканка на собственной милой шкурке ощутила, каково это - ласки со щепоткой полей. И если сначала девочка просто отдавалась восхитительным ощущениям, закинув свои прелестные ножки мне на спину, то вскоре вспомнила, кто она такая. Республиканка. А потому ей надлежит вести себя совсем иначе с приятным во всех отношениях мальчиком. Не успел я опомниться, как почувствовал себя на спине, а сверху, на лицо, приятной тяжестью опускалась Кикки. На секунду взгляд выхватил её глаза - там было торжество пополам с каким-то даже неверием, недоумением. Она будто впервые осознала, чего была лишена всё это время - по собственной недальновидности лишена! Больше мириться с неполноценностью собственных ощущений девочка не собиралась, она намеревалась взять от жизни всё, и в первую очередь - меня…
        Спустя бесконечные несколько часов мы лежали, расслабленно отходя от пережитой чувственной феерии. Я развалился на спине, кошка же пристроилась сбоку, умастила головку на плечо и теперь умильно наматывала на пальчик жиденькую поросль волос с моей груди. Это было настолько по-земному, настолько трогательно и по-домашнему уютно, что я не удержался, и в порыве нежности сильно сдавил упругую ягодицу чертовки. Валькирия даже не пикнула. Приняла как должное. Умная девочка, с правильными, совсем не республиканскими взглядами на жизнь.
        - Ты знаешь, Леон, а ведь это очень сложно - трахаться с сёстрами.
        Неожиданное откровение кошки застало меня врасплох. Я не сразу понял, что она вообще имеет в виду, слишком был расслаблен и сосредоточен на ощущениях. Но подруга и не нуждалась в ответе. Чуть помолчав, продолжила.
        - Вся республиканская техника просто не рассчитана на такое. Более того, в ней куча ограничений на этот счёт. Пока не коснёшься - ты их просто не замечаешь.
        - Что, вываливается?.. - участливо поинтересовался я, с оттенком сарказма.
        - Вываливается?..
        - Ну, когда засовываешь то, что не положено засовывать?
        - Иди ты, кот! Я не в том смысле. Я даже эмообразы от секса с сёстрам записать не могу! Ни о каких вибраторах и капсулах удовольствия тоже речи не идёт…
        - Зачем тогда столько сложностей?.. Зачем конфликт на… пустом месте?
        - Не на пустом, - прижавшееся ко мне тельце кошки напряглось, я задел за живое. - Я не хочу, чтобы секс был механическим. Я хочу, чтобы он был с близкими мне по духу разумными. Скажи: разве я многого хочу?..
        - Ты идёшь по пути наименьшего сопротивления. Считаешь, что даже твоим нестандартным потребностям кто-то что-то должен.
        - Вот как?.. А когтями не хочешь?.. - по груди вместо милых пальчиков заскользили твёрдые лезвия боевых имплантов.
        - Почему бы тебе не взять мальчика и не воспитать из него того, кого хотелось бы лично тебе? Или ты, звёздная валькирия, самая упёртая из всех республиканок, не в состоянии этого сделать?
        - Мальчика?.. Для себя?.. - протянула Кикки, задумчиво смерив меня взглядом.
        - Нет, не меня. Мальчика со стороны. Без полей.
        - Скажи, милый, ты ещё долго со мной пробудешь? - резко сменила тему валькирия, явно загрузившись моим предложением куда сильней, чем хотела показать. Похоже, до того подобное решение ей просто не приходило в голову.
        Я же только тяжело вздохнул и вызвал Милену. Голограмма Старшей повисла над нашей интимной композицией. Чёрная кошка несколько секунд её разглядывала, отчётливо пребывая в задумчивости, наконец выдала:
        - Ты не слишком обнаглел, кот? Вызывать меня, когда ты в таком виде?!
        - Ми, я…
        - Забыл наши договорённости?.. - мне натурально стало стыдно. Она ведь не позволяла себе ничего лишнего, а я теперь столь явно демонстрирую, как развлекаюсь на стороне и как мне при этом хорошо.
        - Я отработаю, кошка, - тихо сказал, заглядывая ей в глаза. - Дадите мне ещё несколько часов?
        - Ну, наглец! - рыкнула ариала, посверкивая взглядом.
        - Ми, здравствуй. Это я его надоумила позвонить.
        - А, Кикки! Ну как он там, не слишком тебя достал?
        - Нет. Он у вас очень милый. Даже я не смогла пройти мимо.
        - Хорошо. Будет вам ещё два часа. Но только из уважения к тебе, звёздная, - и Милена отключилась.
        Да, будет мне теперь дома разнос… Кошки этого просто так не оставят, а уж Ртуть, первой согласившаяся на все мои условия, выбьет из меня самые утончённые извинения… И плевать, что сама просила за Кикки. Что с неё взять: женщина! Как опрометчиво было вызывать её сейчас… Тем временем моя любовница, поняв, что немедленно меня у неё никто забирать не собирается, стремительно взгромоздилась сверху. Вытянулась своим телом в тугую напряжённую струнку и, кусая мочку уха, промурчала:
        - На чём мы там остановились в прошлый раз, котик? Ты, кажется, что-то орал?.. Что хочешь ещё - если мне память не изменяет?..
        Так начался наш с Кикки роман - мой первый настоящий роман в Республике. Ведь как было до того? Валькирии всегда предельно конкретны и действуют по принципу: взял за волосы и поволок в пещеру. Учитывая, что волочёт женщина, можно даже придумать занятную аллюзию с этой самой пещерой, неуместную в мужском варианте изречения. Ещё и времени у чужих кошек было мало, а их самих - много. Не до романа, одним словом. Им лишь бы своё счастье побыстрей урвать, чтобы было, что вспоминать на досуге. С моими кошками всё складывалось иначе, наши отношения сразу переросли в семейные, минуя все прочие стадии. Некогда в романы играть, когда кошачий быт грозит поглотить всё твоё время… Даже отдельные «выгулы» той же Сайны не в счёт - они похожи на редкие семейные вылазки на той же Земле. С Кикки же нас подхватила и понесла настоящая буря чувств и мыслей.
        Мы могли, разметавшись по кровати… проговорить до утра. Просто проговорить! Или гулять по лесу, совершенно забыв про время, про быт, про сестёр и Экспансию. Могли подолгу бороться на поляне, или сойтись в совсем не шуточном бою на татами. Про постель я вообще молчу, эта кошка там творила такое… Ощущая её полную самоотдачу, я невольно вспоминал Валери. Даже с Тиной, в её податливой ипостаси, было иначе - не так естественно и непринуждённо, более… болезненно, что ли?..
        Мои сёстры, против ожидания, за все эти дни ни разу не возмутились моему отлыниванию от семейных обязанностей. Более того, Триша как-то зажала меня в душе и долго целовала, после чего крепко сжала плечо ладонью, развернулась, и была такова. Видимо, кошки внимательнейшим образом следили за развитием наших с Кикки отношений, и отнюдь не считали их отступлением от наших взаимных обязательств. То же и стая звёздной. Там ещё глубже восприняли разительную перемену в боевой сестре. Кошки буквально нарадоваться не могли нашему стремительному сближению, и сами влезали только тогда, когда Кикки настоятельно требовала их участия. Она ведь тоже переживала за сестёр и считала своим долгом поделиться с ними собственным счастьем, то есть мной. Так мы и жили, душа в душу, ощущая постоянную и абсолютную поддержку сестёр, напрочь забыв про то, что отмеренное кем-то великим время безвозвратно уходит.
        Глава 9. Под взглядом планет-прародительниц
        Тина связалась со мной на шестой день. Сама. Аккурат после утренней разминки на полигоне, когда мы уже всей стаей готовились начать намеченный на сегодня раунд боевого слаживания.
        - Кошак, через четыре-пять дней вы с кошками стартуете. Я не хотела посвящать тебя в какие-то подробности предстоящей миссии, но последние события на базе заставили меня изменить своё видение. Ты ведь полагаешь, Экспансия для валькирии подобна тому, что было у вас с Валери в её десантной миссии? С нюансами, которые ты многократно отрабатывал с сёстрами на полигоне?
        - Да, Ти. Я тоже рад тебя видеть.
        - Не ёрничай. Думаю, вскоре ты поймёшь, что этот разговор - проявление моей благодарности, причём куда большее, чем привычные тебе её формы. В общем, эта миссия совсем другая. Ничему не удивляйся и постарайся проявить вовне свой настрой идущего путём боевых искусств. Только так ты сможешь пройти предстоящее испытание… вы все сможете. Ты даже первое время будешь негодовать на меня, пока не поймёшь весь замысел… Видишь, я с тобой предельно откровенна - насколько это вообще возможно в ситуации наставница-ученик.
        Последняя фраза заставила меня подобраться и принять слова Тины со всей серьёзностью.
        - Правильно, - одобрила она изменение моего настроя. - Всё, что хотела, я тебе сказала. Теперь про причину моей благодарности. Не знаю, что думает Орден о твоей роли в Экспансии, но в элите валькирий тебе всегда найдётся место. Мы со старшими сёстрами готовы рвать глотки орденкам за тебя. Поэтому если что-то случится, возвращайся. Возвращайся домой. Ты как раз тот, кто нужен сбившимся с пути кошкам. Наверное заметил, что здесь, вокруг, очень много звёздных? Это потому, что работа со звёздными - моя основная обязанность. Мой крест. Это самый сложный контингент, но если найти к ним правильный подход - они же оказываются самым эффективным инструментом Экспансии. Во многом ещё и потому, что тянут за собой молодёжь, наших неоперившихся пернатых чад, какими бы великовозрастными те ни были. Так вот, эту звёздную я не смогла пронять ничем. А уж у меня богатый опыт и арсенал средств, уж поверь!
        - Мне показалось, всё выглядело довольно просто. Стоило мне объяснить ей проблему и показать возможный путь её решения…
        - Кошак. Ты же умный мальчик. Мире неделю объясняли в Ордене, что она неправа. Каков итог? А никакого! Её не пронять. Основной инструмент работы с этой братией - доверие. Кошка должна тебе безусловно доверять и уважать твоё суждение, чтобы воспринять его. Иначе - как с гуся вода. Послушает-послушает, а сделает всё равно по-своему. Ты ведь тоже далеко не сразу заслужил статус того, кому можно безусловно довериться…
        - Ты права, кошка. Если посмотреть на проблему с подобной стороны, всё совсем не просто.
        - Вот именно! Она послушала тебя. Но никогда не стала бы слушать меня. И знаешь почему?
        - Нет.
        - Существовал лишь один инструмент, способный подоходчивей объяснить ей всю глубину её заблуждения. У тебя между ног. Ну и в голове… чуть-чуть.
        - Я понял, не ёрничай, - скривился, прекрасно поняв, куда она клонит. - Ей нужно было показать реальность альтернативы.
        - Молодец, умный мальчик, - промурчала Смерть почти тепло. - Как видишь, не только меня можно привести в порядок правильным подходом. С другими сложными девочками это тоже срабатывает. У тебя есть для этого и опыт, и мозги, и достаточно развитая инициативность. Поэтому ты - идеальный кандидат в наставники стай.
        - Тина, давай тогда и я выскажусь. Глядя на Кикки, заметил одну вещь… Ты знаешь, все эти извращения начинают появляться, когда человек отходит от своей сути. Ведь люди много всего навыдумывали искусственного, построили свою жизнь так, что она порой входит в конфликт с природой человека. Взять те же тюрьмы в мирах внешников… Годы и десятилетия люди одного пола вынуждены существовать без женщин. Как тут не возникнуть мужеложству? Или жёсткие обычаи горных племён, не приемлющие никаких отношений до брака - договорного брака, без участия самих брачующихся. Как тут не обратить взгляда на братьев наших меньших, домашних животных?.. Да и в самих межполовых отношениях всегда есть предрасположенность к однополым связям. Ведь найти общий язык с представителем своего собственного пола куда проще, чем с непонятным и каким-то не от мира сего представителем пола иного… с непонятными и даже чуждыми тебе интересами… А потом ещё и вынужденно притираться к нему, от чего-то отказываться, идти на компромисс, слушать настоятельные рекомендации! Так что и излишняя свобода неминуемо порождает извращения. В обоих случаях
такие отношения можно истолковать как своего рода протест против принятых в обществе правил поведения. Вот я и подумал: а какая из этих причин порождает феномен Кикки в Республике?..
        - Ты сейчас пытаешься ставить под сомнение наши ценности? - нахмурилась Высшая.
        - Я?!. Тина, меня ваши ценности более-менее устраивают. Есть перекосы, но не мне их судить. Опять же, конкурентов для меня меньше… Я из-за этого и не дёргался на Земле с нетрадиционной ориентацией.
        - Конкуренции ему меньше… Ну ты и жук, Кошак! - ухмыльнулась Смерть. Не часто она позволяла себе улыбку, и это что-то, да значило. - Только посмотри на проблему под другим углом. Что делает воина настоящим воином? Махание руками и ногами?.. Или ещё что-то?..
        - Нет, знание приёмов здесь ни при чём. Настоящий воин принимает мир таким, каков он есть, спокойно переносит удары судьбы, идёт путём слияния своего «я» с окружающим миром, ищет гармонию. А приёмы… дело не в них, дело в воле. Иногда достаточно посмотреть в глаза противнику, чтобы прочесть исход поединка. Недаром у многих животных редко доходит до драки, они ограничиваются поединком взглядов, поединком воли.
        - Ну, допустим, с животными ты хватил… У них не вопрос воли стоит, у них больше вопрос намерения - сила намерения. Воин же может усилить своё намерение мыслью, медитацией, дыхательной практикой… Сознательно усилить. Воля человека сложнее намерения животного, она связана с сознанием, с мыслью. Но от тебя я и хотела услышать про волю. Теперь пойдём дальше. Коты в стаях. Как ты полагаешь, они сильны волей?
        - Полагаю, да. Хотя единственный кот, кого я встречал вживую, показался мне несколько инфантильным, но упрямства и воли ему было не занимать. Но я не понимаю, к чему ты ведёшь, Ти.
        - Сейчас поймёшь. Ты думаешь, ваш с Мирой конфликт мог разрешиться иначе? Могла она тебя сломать, растоптать?
        - Да. Но мне помогли. Орденка, Милена, ты.
        - То есть то, что тебе помогли, ты полагаешь случайностью?..
        Меня как громом поразило от её слов. А действительно, с чего я так решил? Мне ведь неизвестны жизненные пути иных мужчин, попадавших в стаи. Неизвестно то, что с ними происходило в боевой семье, когда они оказывались среди кошек.
        - Вижу, задумался. И правильно. Это - не случайность. Как не была случайностью ваша с Валери любовь. Эта рыжая кошка искала себе спутника жизни, делала это активно, целеустремлённо. Перебрала массу вариантов. Да, она любила всякие игры с теми же котами, но и давала она немало. Думаешь, она бы не защитила своего кота? Она же за тобой отправилась в Конфедерацию! Осталась там почти без поддержки, одна! И всё - чтобы поддержать тебя, направить, развить заложенный в тебе потенциал, - Тина подалась вперёд и вдруг припечатала. - Правда в том, Кошак, что настоящая республиканка никогда не оставит своего возлюбленного на растерзание сестёр. Мира даже не высовывалась, когда рядом была Ри!
        - Ты хочешь сказать… - растерялся я.
        - Да! У нас есть конкуренция, пусть она и скрытая, пусть не такая острая, но она есть. В детстве девочку волнуют, по преимуществу, новые ощущения, чувственные открытия, познание себя и партнёра в сексе. Для этого нет нужды в особом мальчике, республиканка берёт себе первого приглянувшегося, ещё не занятого сестрой. Она получает от него всё, что хотела. Отношения полового взросления через это максимально смягчены, конфликтов из-за мужчин не так уж много. Но девочка взрослеет. У неё появляется ощущение некоего идеала спутника жизни. Она начинает искать, от кого хотела бы родить, и находит - в том, кто так же, как и она, идёт своим путём Экспансии. Некоторые, как Валери, идут дальше и ищут мужчину, с кем хотели бы пройти по жизни рука об руку. Но и продолжение рода, и поиск спутника жизни уже немыслимы без конкуренции. Хотя в реальности драться за мальчика республиканке приходится нечасто - ты привёл правильный пример с животными. У нас всё тоже происходит полюбовно, если касается разборок сестёр. Крайний случай - дуэль, но до неё доходит редко… А теперь соотнеси всё это с поведением Кикки.
        - Вот как?.. Получается, она… проявила слабоволие? Отказалась от борьбы?
        - Она просто не увидела поле для борьбы. Так и не поняла, что за мужчин тоже нужно драться, что мужчин нужно развивать под себя. Пошла по самому простому и, казалось бы, очевидному пути. Она заблудилась, кот. Ты вывел её на свет, - на секунду Тина замолчала, давая мне возможность осмыслить сказанное, но потом продолжила не менее весомо. - А знаешь, зачем вообще такие строгости? Зачем распылять, лишать Памяти за такую, казалось бы, малость? Ну полизались кошки - подумаешь! Вот только сегодня они полизались, а завтра мужчина в Республике перестал быть человеком. Стал излишним элементом социальных отношений. Не нужно бороться за мужчин, не нужно их развивать, достаточно… лизаться с сёстрами.
        - Сильно, Тина… - протянул я, поражённый такой простой и такой неизмеримо сложной истиной. - А конкуренция, получается, выходит на генетическую программу…
        - Именно, Леон, именно! Вот я девочка. Меня-то все эти проблемы с мальчиками вроде бы не касаются… Как личности, возможно, и не касаются, если я, конечно, не ярая противница розовых отношений. Но меня, как генетический материал, как частичку единого человечества - всё это касается напрямую. Конкуренция - это разнообразие материала для генетической программы. Отбор лучшего материала для лучшего потомства естественным путём, почти без участия Ордена - его согласие на рождение ребёнка в девяноста девяти процентах случаев лишь формальность… Всё, я и так сказала слишком много. Думай.
        Кошка отключилась не прощаясь, оставив меня в состоянии глубочайшей задумчивости. Никогда бы не подумал, что столь драконовскими мерами Орден проявляет заботу… о мужчинах! Тема конкуренции тоже весьма и весьма интересна. Получается, попадающие в коты мальчики - своего рода золотой фонд боевой слагаемой генофонда. Наверняка нечто подобное присутствует и в сфере хозяйства, и в науке, и в обучении. Выбился, невзирая ни на что - передал генофонд дальше. Через это сработал естественный отбор, только лучшие в своём деле получают гарантированную возможность продолжить себя в потомках. Плюс, воспиталища и разнообразная облегчающая жизнь девочек техника. Выходит, им и нужно-то всего, что оглядеться по сторонам, найти подходящего для продолжения рода самца, в той же сфере, где они трудятся сами, и родить. При этом для продолжения рода реально много мальчиков не требуется. Один вполне способен покрыть весьма и весьма немалый… объём потребностей в мужском генофонде. Его роль не так уж значительна, в конце концов. Девочки вынашивают плод, а не мальчики. Даже для защиты беременной женщины мужчины в
республиканских условиях не очень-то и нужны… Какой глубокий прагматизм, однако! А ведь со стороны и не скажешь! Со стороны мы имеем всего лишь выраженный дрейф к матриархату, а на деле - выверенную генетическую политику. Ну республиканки, ну продуманки!..
        А уже на следующий день закрутилась цепь событий, напрямую связанных с нашим с Ти разговором. После обеда я был в принудительном порядке выдернут в Представительство Ордена на планете. Мне впервые за всё время пребывания в Республике пришло официальное требование от Ордена принять участие в «официальной процедуре». Своего рода повестка… Схожесть усугублялась ещё и тем, чему я стал свидетелем по прибытии.
        Сфера при Представительстве разительно отличалась от подобных объектов в любых других заведениях. Её окружал внушительный амфитеатр, а сама она покоилась у его основания, где в подобных сооружениях обычно располагается сцена или площадка арены. Террасы-трибуны наплывали на Сферу, в нижней части амфитеатра почти касаясь матовой поверхности гигантского шара. Только с одной стороны, от входа, не было террас, здесь странную конструкцию прорезал острый каньон, по которому, собственно, и попадали в Сферу.
        Высота расходящихся от Сферы ступеней не превышала полуметра - именно поэтому сложно было понять их назначение. Ступеньки - не ступеньки, балконы - не балконы… Оказалось, всё же балконы. Несколько их фрагментов сейчас укутывали шары силовых полей, там кто-то находился. Мне тоже пришлось подняться на одну из террас, и вокруг тут же вспыхнула абсолютно непрозрачная энергетическая сфера. Одновременно с развёртыванием защитной конструкции, предо мной зажглась голограмма, отражающая события в Сфере. Ни там, ни здесь никто не сидел, всё мероприятие проходило стоя. Где-то я уже видел подобный подход… Точно, также мы стояли во время суда над орденкой, по итогам отведавшей моих когтей. Только сейчас, в отличие от прошлого раза, мой собственный статус был не до конца понятен. Вроде бы свидетели на Земле не видят происходящего в зале заседаний… Видимо, или процедура в корне отличается, или я здесь для чего-то ещё. Как бы то ни было, я с жадным любопытством вглядывался в разворачивающееся на моих глазах невиданное действо - республиканский Трибунал.
        Собственно, пригласили меня далеко не к самому началу. По всему выходило, заседание шло уже давно. Зал в Сфере чем-то напоминал дуэльную его форму. Три планеты-прародительницы ярко светились хорошо узнаваемой расцветкой атмосферы, представляя на всеобщее обозрение контуры материков. Под планетами выстроились в ряд три республиканки, оперевшись руками на упёртые в пол двуручные клинки, и смотрелись они эдаким воплощением наказующей длани. Что характерно, в Трибунал входили представительницы от каждой ветви, и каждая же стояла строго под своей изначальной планетой.
        Мечницы щеголяли парадными орденскими одеждами, сотканными из сонма бело-голубых лент. Со стороны казалось, будто в помещении дует ветер - настолько аутентично колыхалась невесомая ленточная взвесь. На самом деле эти движения были следствием разлитых в воздухе энергий. Сфера буквально звенела от их концентрации. Хотя голограмма и не могла передать всей давящей атмосферы сошедшихся там полей, недостающее я легко мог домыслить и сам, по тому же движению одежд и по мимике последней участницы действа - Кикки.
        Сфера, подчиняясь воле высокопоставленных орденок, давила на валькирию вполне материальной тяжестью полей. Эта тяжесть лучше всяких официальных атрибутов подчёркивала гнетущую торжественность момента. Но и развивающиеся одежды, почти не скрывающие роскоши тел, и пылающие планеты над головами наказующих, и само положение Кикки, стоящей точно под взглядом трёх священных символов Экспансии - вносили свою лепту в торжество официальности. Впрочем, хотя во взгляде девочки и присутствовала некоторая растерянность, та держалась с ощутимым достоинством. Звёздную так просто не пронять - не та натура. Полагаю, когти Тины давили куда сильней… и ничего, отстояла своё «право» на распыление.
        - …Полагаю, просмотренные Трибуналом записи Памяти красноречиво свидетельствуют, что звёздной валькирией Кикки А`Фрай было совершено преступление против генетической программы и интересов Экспансии, - вещала Лирана, на правах единственной среди мечниц Высшей. - Есть ли что-то ещё, что мы должны изучить перед тем, как примем решение?
        - Сестра, - начала стоявшая по правую руку от Лиры ариала. Её я знал, она работала в Представительстве. - Последние дни рядом с валькирией был мужчина, наш брат по клинку. Я считаю, мы должны заслушать его мнение.
        - Мужчина… - демонстративно протянула псионка. - В самом деле, мы видели лишь форму, он же мог проникнуть в её содержание. Понять первопричину. Ощутить сердцем, так ли валькирия порочна, как следует из скупых кадров Памяти. Прошу пригласить брата по клинку.
        - Леон Иванович Познань, - чётко и раздельно, с торжественной интонацией, проговорила орденка. Надо же, а я уже стал забывать своё земное имя!
        Отсекающее меня от Сферы поле погасло. В несколько прыжков я сбежал вниз, двигаясь прямо по террасам, не обращая никакого внимания на временами разрезающие концентрические круги балконов низенькие ступеньки. Мощная надёжная дверь Сферы при моём приближении протаяла, пропуская в свои гостеприимные недра, на время ставшие неуютным местом суда.
        Внутри всё было так же, как на голограмме, разве что более отчётливо ощущалась давящая торжественность обстановки и напряжённость разлитых в воздухе полей. Даже мне, привыкшему к ним и воспринимающему их как органичную часть мироздания, пришлось ощутить колючие нотки давления. Однако я не спешил поддаваться воздействию. Линию поведения определил ещё по дороге в Сферу, оставалось лишь претворить её в жизнь. Возможно, кому-то моё поведение покажется не слишком почтительным и даже хулиганским (не будем показывать на псионку пальцем), но не поддержать Кикки я не мог. Подойдя к девочке сзади, я довольно бесцеремонно приобнял её за талию, плотно притискивая к себе стройное тельце. Что характерно, кошка даже не пикнула; с каким-то облегчением она примостила головку у меня на плече. Что ж, Трибунал впечатлился. Особенно проняло незнакомую снежку - та широко распахнула глаза в жесте полной растерянности. Ничего, девочка, сейчас всё тебе объясню, по возможности - подоходчивей.
        - Сёстры по клинку! Последние дни я действительно провёл с этой валькирией. Видел и нелицеприятные записи, даже разговаривал с их участницами. Хочу обратить внимание Трибунала, что ни я, ни девочка рядом не испытывали абсолютно никаких неудобств, когда были вместе. Более того, валькирия раскаялась в своих опрометчивых поступках, которые совершала исключительно потому, что не видела альтернативы. Она звёздная, а этой братии упрямства не занимать даже в заблуждении.
        - Какие доказательства ты можешь привести, брат по клинку? - вопрос снежки. Та всё же взяла себя в руки и сосредоточилась на процедуре. Видимо, она тут самая упёртая и правильная, пусть и всего лишь Старшая. Зато именно она - независимый участник Трибунала, как потом объяснила Лира. Порой такой участник помогает сохранить беспристрастность и даже обладает правом вето на общее решение.
        - Могу продемонстрировать Трибуналу… наглядно, как сильно сестра раскаивается, но не под взглядом планет-прародительниц, - покачал головой в ответ.
        - Трибуналу достаточно записей, - милостиво разрешила Лирана.
        И пошли записи. С ними уже порядком поработали, чтобы не перегружать официальную процедуру. Мои собственные записи разобрали без моего участия! Вот они, полномочия Ордена в действии. На кадрах мы с Кикки спарринговались, боролись, махали когтями. Потом горячо что-то обсуждали. Потом обсуждали медленно, наслаждаясь самим процессом общения, достигая одновременного единения душ и тел. Потом пошли поцелуи - горячие, долгие, в самых неожиданных местах и ракурсах. Ну и на закуску - те самые пикантные сцены, которые мы с кошкой готовы были демонстрировать Трибуналу в реальном времени. Теперь, наблюдая развитие наших отношений со стороны, Кикки больше не нервничала. На губах валькирии играла счастливая улыбка: ей нравилась такая Память.
        - Назаписывала эмообразов? - догадался я.
        - Да. Такие образы техника писать позволяет, - мурлыкнула в ответ довольная кошка.
        Демонстрация завершилась. Несколько секунд в помещении стояла тишина, каждая орденка переваривала увиденное - впечатление было особенно ярким на контрасте с предыдущими записями, просмотренными до моего появления. Я первым нарушил молчание.
        - Сёстры, валькирии всего лишь нужно было увидеть альтернативу. Понять, что она возможна. В обществе Республики сложно с волевыми сильными мужчинами, которые способны стать надёжной опорой и поддержкой для целой звёздной. У неё особые требования, особый спрос. Всё же после психологической смерти некоторые вещи переосмысливаются заново, - я постарался максимально дипломатично сформулировать конфликт императивов, проявившийся в случае Кикки особенно остро. Что-то подсказывало, что рубить с плеча в данном случае не следует. - Но я уверен, сестра по фракции полностью осознала всю глубину собственного заблуждения. Она сможет найти мужчину и сделать его под себя таким, каким видит. Звёздная подходит на эту роль идеально, теперь всё её упрямство будет направлено на благо генетической программы и интересов Экспансии. Я подтверждаю, что её нетрадиционная ориентация никак не отразилась на наших отношениях, то есть она не была проникнута ею. Это - поверхностная шелуха, которую подхватил и унёс прочь ветер осознания и раскаяния. Никаких неудобств я с этой кошкой не ощущал, напротив - она очень чутка и
отзывчива.
        - Я тоже не ощущала с тобой неправильности, - тихо добавила Кикки. - Ты очень чуткий и правильный мужчина. Настоящий воин. Тебе можно доверить спину. Наверное, это самое главное моё требование к мужчине вообще - возможность доверить спину. Я действительно собираюсь найти себе подходящего мальчика и сделать его под себя. Поднять его на свой уровень личностного развития и индивидуальной подготовки. Не позволять сёстрам превратить его в игрушку для стаи. Если так будет сообразно Экспансии, разумеется…
        - Поэтому, если Трибунал интересует моё мнение, я бы рекомендовал дать возможность Кикки А`Фрай служить в стае, имеющей в своём составе кота. В идеале, дать звёздной возможность отобрать подходящую кандидатуру. С обязательным участием в посвящении мужчины во фракцию - это дало бы дополнительную точку соприкосновения.
        - Трибунал услышал тебя, брат по клинку, - оборвала наши излияния Лирана. - Остаётся прояснить вопрос с кошками стаи Кикки. Насколько можно судить по записям - она предавалась пороку исключительно в составе стаи. Никто другой в этом замечен не был. Должна быть причина подобного поведения сразу восьми валькирий.
        - Поддерживаю. Будет правильно пригласить стаю и выслушать её объяснения, - склонила голову снежка, соглашаясь.
        Кошки просочились в Сферу по одной, но тут же скучковались и образовали боевое построение. Пройдя в отведённую им зону, валькирии исторгли из своих рядов мечницу - Рикки. Мне стало мучительно жаль метиллию: опять девочке отдуваться за всех. Нет, определённо, мечницы заслуженно имеют особый статус в составе стае. Чтобы отвечать за всех, нужно быть независимым от тех, за кого отвечаешь.
        - Когда стая осознала, к чему ведёт увлечение звёздной, было принято решение ограничить её поползновения семьёй. Чтобы ничто не вышло за пределы стаи. Поэтому все сёстры согласились быть с ней… не только сёстрами. Это было осознанное и волевое решение, призванное защитить заблудшую кошку.
        - Записи Памяти не показали ничего подобного, - хмуро обронила снежка, смотря исподлобья.
        - Решение принималось при отключенных записывающих средствах. Стая не посчитала это решение достойным Памяти.
        - Они взяли на себя груз последствий. Разделили между собой, - тихо, но внятно проговорил я. - Это… достойный поступок.
        - Есть ещё что-то, чего старшие сёстры до сих пор не знают? - вопрошала снежка, сверля взглядом гордо выстроившихся кошек.
        - Рикки узнала о нашем решении лишь перед Трибуналом, - вышла вперёд Старшая. - Она в нём не участвовала и до последнего пыталась вразумить заблудших сестёр.
        Орденки ощутимо расслабились. Похоже, их больше всего в этой истории задело нелицеприятное поведение мечницы, скрывшей такие подробности от собственных сестёр по клинку. Теперь же, когда недоразумение разрешилось, все вздохнули с видимым облегчением.
        - Есть ли ещё что-то, что могут поведать Трибуналу собравшиеся здесь, и что может быть существенно для принятия решения?
        - Стая готова подтвердить, что после знакомства с Кошаком Кикки больше на сестёр не лезла, - вышла из строя Варана.
        - Ну, при мне она тоже на девочек не засматривалась. Не до того ей было, - хмыкнул я. - Мысли, конечно, читать не умею, могу судить только по поведению.
        - В моих мыслях лишь ты один. До сих пор. Если сегодня мне суждено умереть - я умру счастливой, - со светлой улыбкой проговорила Кикки с моего плеча. Она так и не поднялась оттуда больше, хотя вряд ли дело было в неуважении Трибуналу. Думаю, и орденки это понимали.
        - Трибунал вас услышал, - выдала последнюю фразу Лирана, очертила клинком круговое движение, и над мечницами возникло общее непрозрачное поле.
        «Принимают решение» - догадался я. - «Чтобы никто не мешал и не мог повлиять в процессе. Да и тайну совещания сохранить. Разумно».
        Впрочем, совещались женщины недолго. Не прошло и пяти минут, как поле погасло. Теперь все трое стояли с клинками, мирно покоящимися на плечах. Очередной исполненный символизма жест не говорил мне ничего конкретного. Однако уже одно созерцание орденок в спокойных и даже умиротворённых позах, с возложенным на плечо оружием, породило среди валькирий слитный вздох облегчения. Они явно понимали в происходящем поболе меня. Ну так и груз свой несли не один месяц…
        - Трибунал Республики Миров Объединённого Человечества вынес свой вердикт. Наше решение - Кровь! Стае даётся право смыть позор кровью. С завтрашнего дня валькирии отправляются на передний край Экспансии. На протяжении полугода они более не участвуют во фракционных ротациях. При снижении численности стаи ниже половины членов, если это произойдёт ранее полугодового срока, искупление кровью считается состоявшимся. По истечении полугодового срока искупление в любом случае считается состоявшимся. Память с момента временного помутнения рассудка звёздной сестры аннулируется у всех валькирий стаи. Трибунал также постановляет считать началом «чистой» Памяти момент встречи Кикки А`Фрай и Леона Ивановича Познань. Решение принято окончательно. Все участницы Трибунала в нём единогласны и не имеют относительно него особых суждений.
        На последнем слове Лираны поля в Сфере «рухнули», деактивируясь. Дольше всего продержались планеты-прародительницы. Их свет медленно угасал, пока пространство над головами орденок не перестало светиться совсем. Тогда все пришли в движение. Меня тут же увлекла за собой Кикки, и выглядела она донельзя счастливой. Остальные валькирии от неё не отставали, и едва ли не подпрыгивали от еле сдерживаемой радости. Возможно кто-то и посчитал бы их поведение ненормальным, но только не я. Республиканки скинули с себя груз ответственности, что давил на них столько времени. Ну а что до крови… Так они и так проливают её за Экспансию. Что с того, что теперь им придётся проливать её более интенсивно? Штрафницы, блин…
        На площадке прямо перед зданием Представительства поджидал катер, туда-то вся стая и загрузилась, увлекая и меня в гостеприимные недра. Я немного ошалел от неожиданного напора, а заодно и от резкой смены полярности настроя - своего и кошек. Облегчение ощущалось буквально каждой порой кожи. Уже в катере услышал сзади чей-то окрик: «Подождите!». Голос показался смутно знакомым. Спустя пару мгновений в уже отрывающийся от земли аппарат запрыгнула… орденка, одна из тех, что вершили суд. Та самая, независимая, снежка. Ну всё, полный комплект!
        - Я - Лизили, - бросила мне девчонка, как-то незаметно для всех оказавшаяся в опасной от меня близости.
        Традиционные орденские одежды девочки представали в живописнейшем беспорядке. Ленты-рукава просторной куртки провисли в районе локтя, оголяя шелковистую кожу. Система тканевых срезов на торсе трепетала сейчас особенно сильно, постоянно высвечивая фрагменты роскошного тела прелестницы, а в районе груди ленты и вовсе сильно раздались в стороны от соблазнительной ложбинки, бесстыдно выставляя её напоказ. Ленты в широких штанах, вообще-то долженствующие висеть вертикально вниз, сейчас уходили за колено, оплетая икру с задней стороны, переднюю же её часть выставляя на всеобщее обозрение. Но самым притягательным было вовсе не это. Расходясь в районе таза в стороны, полоски «штанин» приоткрывали вид на святая святых любой женщины. Республиканки ведь не носили нижнего белья… То есть совсем не носили. А потому ничто не скрывало от меня прелестный цветок женского лона…
        Даже будь снежка обнажённой, это не придало бы ей такого притягательного очарования, как живущий своей жизнью костюм, состоящий, казалось, из одних только вырезов между пластами ткани. Ещё и типаж девочки был самым-самым, с огненно-рыжими роскошными прядями и зеленющими, в изумруд, глазами. Аккуратная острая мордашка завершала очаровательный образ. И теперь эта очаровашка недвусмысленно жалась ко мне, стремясь ощутить вожделенного котика всем своим соблазнительным открыто-закрытым телом.
        - А как же Трибунал? - немного растерялся я такому напору.
        - А-а!.. - махнула рукой чертовка. - Теперь можно!
        И горячо поцеловала меня в губы. Пропустила свой игривый язычок через разошедшиеся под его напором зубы. Впилась с жадностью, говорящей красноречивей всяких слов. Только когда стало не хватать воздуха, прервалась.
        - Кайф! - выдохнула она. - Так я тебя и представляла… на вибраторах.
        - А ты-то зачем? - глупо опешил я.
        - Как зачем?! Нужно же побольше узнать о герое Республики…
        - Ладно, если так и дальше пойдёт, ты раскроешь его полностью.
        - Можешь не сомневаться!
        - Эй, кошки! - крикнула я, пока эта чертовка опять не перешла к делу. - Куда вы меня везёте?
        - Трахать! - ёмко ответила Варана.
        - А точнее?
        - Точнее, ты сегодня будешь нас провожать. На передовую.
        - Сегодня?!
        - Да. Ты что, не знал?.. Хотя, откуда… Ты же ещё не уходил со стаей в бой… Зелёный совсем, можно сказать…
        - Ты полегче, милая, со словами.
        - Зелёный-зелёный! - закричали со всех сторон кошки. - Но мы тебя просветим. Научим. Для того и нужны боевые сёстры!
        - Они сегодня спать не лягут, - тихо пояснила снежка. - Забурятся подальше в лес, и там…
        - Это что, как когда на солнце уходят?.. Вам, кошки, котов тогда нужно в разы больше, чтобы такие традиции поддерживать.
        - Нет, Кошак, - рядом нарисовалась Кикки. - Есть кот, нет кота - всё едино. Мы будем возвращаться к первоистокам. Жарить мясо. Жечь костры. Петь. Драться. Трахаться. И всё это - в лесу, среди первозданной природы.
        - А мясо хоть чьё будет?.. Случаем, не моё?..
        Валькирии грохнули со своих мест. Некоторые даже под кресла сползли.
        - Нет, от тебя нам нужна… приправа, - отсмеявшись, ответила моя любовница.
        - Ладно, это дело привычное, - правильно понял я замечание сестрёнки. - Мои хоть в курсе?
        - Конечно! Обижаешь… Может кто и из твоих присоединится. Мы их пригласили. Но не думаю, что их будет много, на проводы не принято выдвигаться всей стаей.
        Прибыв на место, мы дружной ватагой высыпали из аппарата. Не сказал бы, что кошки выбрали совсем уж дикие места… Лес вокруг был ухожен, сухостоя почти не наблюдалось, а тот, что имелся, уже был порублен и уложен юркими дройдами в шалашик костра. Одновременно прояснилась и причина необычной чистоты леса в районе нашей группы баз. После регулярных проводов постоянно меняющихся стай удивительно, что нормальные деревья ещё остались!
        Старшая не стала терять времени даром. Стремительно подойдя к будущему кострищу, девочка подхватила первую попавшуюся ветку и жестом фокусника запалила её. Не знаю уж, чем там пользовалась для розжига кошка, но сухая древесина в мгновение занялась на добрую треть длины. Валькирия меж тем высоко подняла горящую палку.
        - Да воспылает огонь! - зычно выкрикнула она, отправляя деревяшку в полёт к сложенному костру.
        Палка попала аккурат в специально подготовленную для неё «нору» в обширном шалашике. Не прошло и десятка секунд, как к темнеющему небу взметнулись первые языки пламени - пока ещё несмелого, но с каждой секундой охватывающего рукотворную конструкцию всё сильней. Сёстры ответили на призыв Старшей слитным рыком. Кто-то заулюлюкал, и валькирии… принялись сбрасывать одежду. Вскоре я остался единственным облачённым в комбинезон военной формы, а вокруг, продолжением языков огненной стихии, сновали обнажённые валькирии. Их тела отчётливо бликовали в неровном свете костра, рождая фантастическую, нереальную картину даже не с эротическим - мистическим подтекстом.
        - Эх, жалко дождя нет… - протянула худенькая снежка из стаи Кикки. На мои вопросительно взметнувшиеся брови она добавила. - Было бы ещё веселей!
        - А ты чего стоишь, как не свой? - рядом нарисовалась основная виновница торжества. - Раздевайся!
        Я начал догадываться, к чему всё идёт. Костёр костром, а обед по расписанию. Но вскоре стало ясно, что я несколько переоценил тягу кошек к сладкому. Как оказалось, сегодня их куда больше занимали высокие материи иного рода. Я только-только стянул верхнюю часть формы, намереваясь быстро завершить разоблачение, и вдруг замер, как громом поражённый. На фоне ярящегося пламени костра в импровизированном спарринге сошлись четыре кошки. Огненные блики заходились на шелковистой коже в диком, первобытном танце. Градус огненной фантасмагории всё нарастал, разгораясь оттого сильней, чем активней двигались валькирии. А проблем со скоростью движений сегодня не было ни у кого, душевный подъём сестёр находил немедленное выражение в пластике боя.
        - Не стоит ему всё снимать… - протянула Старшая, мистическим образом возникшая рядом. - «Хозяйство» будет драться мешать… и ему, и нам.
        Над лесной прогалиной, далеко разносясь, прокатился дружный перезвон женского смеха. Даже те, что сражались у костра, на секунду прервали свой агрессивный танец, но отсмеявшись, вновь пустились «в пляс». Вскоре водоворот боя захватил вообще всех, даже орденка оказалась поглощена им - с горящим взором, шальная, весёлая. Она же первой и получила - слишком уж активно лезла под руку. Орденка оказалась сильно удивлена подобному итогу нашей скоротечной сшибки. Однако и с другими кошками у неё не заладилось. А вскоре мечница вообще наплевала на спортивный азарт состязания и с немного наигранной грустью прибилась ко мне, настоятельно требуя ласки. Её большие-большие глаза, наполненные чувством обиды, на этот раз не позволили мне пройти мимо. Их взгляд обволакивал, проникая в самую душу, затягивал в паутину эмоций, рождая внутри нечто сокровенное, неземное.
        - Всякий норовит обидеть бедную кошечку, - пожаловалась мне мечница. - Хоть ты приласкай, обогрей…
        Пришлось ласкать и греть, и не скажу, что я был сильно против. Так состоялся первый за сегодня сеанс кошачьей любви. Уже отпуская подобревшую и насытившуюся девочку из объятий, прошептал ей на ушко:
        - Просто нужно больше тренироваться, а не с героями Республики на вибраторах… общаться.
        Снежка ответила задорным смехом, девочка и не думала обижаться - ни на меня, ни на сестёр.
        - Такая уж у меня ноша, котик, - ответила она, отсмеявшись, и вновь принимаясь строить мне глазки.
        После зажигательных спаррингов пришёл черёд мяса. Уже почти совсем стемнело. Дройды вновь засуетились, на этот раз они сооружали новую конструкцию, и это был отнюдь не мангал. И даже не барбекюшница. Штуковина состояла из вертикально установленных то ли катушек индуктивности, то ли барабанов. Однако присмотревшись, я обнаружил в центральной части каждой «катушки» тэн, красный от накала. Нижние и верхние же плоскости барабана несли на себе чашечки, которые постоянно проворачивались. Навороченная штуковина при ближайшем рассмотрении оказалась… старой как мир электрошашлычницей! Только составной, состоящей из нескольких маленьких фрагментов-катушек, установленных на единый большой круг. Эдакая мясная карусель. Занятно. И это по мысли кошек - возвращение к истокам?! Я был настолько ошеломлён, что не смог сдержать эмоций.
        - Ты чего, кот? - поинтересовалась тонко уловившая моё настроение Кикки. Девочка последнее время неотрывно держалась рядом, видимо, была следующей в очереди любительницей клубнички.
        - Кикки, сёстры! - продекламировал я, пытаясь завладеть всеобщим вниманием. - Какое же это возвращение к истокам?! Это же электрическое устройство для жарки мяса!
        - Ну и что? А, ты же совсем варвар… - начала ликбез Варана. - У нас такие использовались ещё в докосмическую эру, чтобы…
        - Может я и варвар, но мясо на открытом огне - гораздо вкуснее. Оно… приобретает привкус природы. Угли оставляют на нём свой неповторимый вкусовой отпечаток.
        - То есть ты предлагаешь… - поперхнулась Старшая. - Жарить мясо в огне?! Но мы не хотим горелого мяса. Мы хотим жареного мяса.
        - Я даже представить боюсь, как вы собираетесь выживать в дикой природе… - растерянно протянул я.
        - Нормально будем, - обрубила одна из метиллий стаи. - Я могу охотиться и хоть сырым питаться. Вопрос: зачем?
        - Так вкуснее и… интересней, - мне оставалось только плечами пожать в ответ.
        - Ты знаешь, милый, а ведь в этом что-то есть… - заметила Кикки, почему-то разглядывая собственные когти.
        И тут меня осенило - она намекает на использование когтей не по назначению! То есть совсем не по назначению. Даже не для точечного массажа, а в качестве… шампуров! Вот это острота мысли! Сходу додумала! Я с немым восхищением уставился на звёздную.
        - Девочка, ты просто поразительная выдумщица…
        - Я хочу есть мясо… с твоих когтей! - жёстко обрубила кошка.
        Что тут началось! Выяснилось, что все без исключения валькирии тоже так хотят. И орденка хочет - эта даже больше остальных. Впервые на моей памяти кошки предъявили мне ультиматум, и отнюдь не в сексе. Но даже без ультиматума мне хватило задора оценить перспективы. Весьма и весьма волнительные, скажу я вам!
        - Я тоже хочу есть с твоих когтей, кошка, - и, не дожидаясь ответа ошарашенной предложением любовницы, приступил к жарке.
        На это диво слетелись посмотреть все валькирии. Монструозная конструкция из докосмической эры была забыта. Нет, её тоже снарядили, но бросили без присмотра, что, как я узнал позже, было событием невиданным: обычно девочки едва ли не молились на аппарат, ходили вокруг и облизывались в предвкушении… Благо, особого присмотра за шашлычницей и не требовалось, автоматика могла справиться с задачей ничуть не хуже человека, тонко реагируя на целую кучу параметров жарящегося мяса.
        У меня тут же нашлась масса советчиц, одна другой краше. Кошки ведь так и щеголяли обнажёнными, и плотно сбитая группка республиканок будоражила воображение куда больше какого-то там мяса… Пробу снимали по очереди, каждая со своего лезвия. Десять кошек - десять лезвий, очень удобно! Только залётная орденка выпадала, но валькирии не растерялись и зарезервировали один коготь для представительниц Ордена. Пришлось Рикки из солидарности потесниться… Остальные отдавать своё в чужие зубы не спешили. Валькирии вообще превратили поедание мяса с моих когтей в целый ритуал, действующий ничуть не менее возбуждающе, чем близость самих разгорячённых кошек. Наевшись, девочки вдруг обнаружили, что единственный мужчина остался голодным. Как-то я не подумал примазаться, не о том мысли были. Однако предложение отведать мяса «от республиканской автоматики» встретил гордым отказом. Пришлось Кикки выполнять свою часть сделки.
        Шоу с участием кошачьих «лапок» оказалось одуряюще пряным. Я просто не смог остаться в стороне и подставить под огонь милые сердцу ладони очаровательной любовницы. Когти хотя и металлические, но основание-то у них вполне живое. Звёздная упёрлась наотрез, никакая помощь ей не требовалась. Пришлось уговаривать. В конце концов мы расположились возле огня вместе: я - на корточках, а эта чертовка - у меня на коленях. Тонкие сильные запястья оказались в заботливых объятьях моих ладоней, укутанных полями, а дальше к россыпи углей уходили импровизированные шампуры когтей. Со стороны картина казалась настолько трогательной, что ни одна кошка не смогла пройти мимо. Зубоскалили, поздравляли, целовали - меня, разумеется. Время за пересудами и лёгкими играми пролетело незаметно, пришло время снимать пробу.
        - Я тоже хочу, - вклинилась снежка.
        - Ты же её только что судила! - хмыкнул я.
        - Судила?..
        - А теперь хочешь есть… с девичьих пальчиков?!.
        Новые рулады смеха грянули под сенью листвы. Ставшая было совсем кислой мина Лизили вновь приобрела хитрющий вид: девочка шутку оценила. Так мы и ужинали, и лишь те, кто не насытился мясом на натуральном огне, отправились догоняться к шашлычнице. Но весь ореол таинственности с аппарата уже спал, он больше не казался девочками символом возвращения к первоистокам.
        Насытившись, валькирии разлеглись на земле. Так сказать, переваривать пищу. Основной точкой притяжения оставались по-прежнему мы с костром. В смысле, девочки разлеглись вокруг костра, но так, чтобы доставать до меня какой-нибудь частью своих тел. Должно быть, чем-то это напоминало натуральную кошачью семью, отдыхающую после загона дичи и сытного обеда. Правда, валялись кошки отнюдь не на голой земле, они подстелили под лежбище что-то синтетическое, почти невесомое, создающее ощущение мягкости. Я это очень хорошо прочувствовал - после спаррингов меня всё-таки раздели, голого торса для возврата к первоистокам стало недостаточно.
        Едва все улеглись, вскинулась Рикки, мечница стаи:
        - Ты знаешь, Кошак, мне после всего случившегося мучительно стыдно за нашу первую встречу. Как я могла тогда поддаться на увещевания звёздной - ума не приложу! И вот ты снова появляешься в моей жизни… Я много месяцев работала, пыталась привести эту кошку в порядок, а ты - раз! - и за несколько дней решил то, над чем безуспешно билась опытная мечница. Ты даже не представляешь, насколько важен для меня твой поступок! Я ведь уже давно часть стаи, воспринимаю её чаяния и проблемы как свои…
        Орденка замолчала и этим поспешила воспользоваться одна из метиллий стаи.
        - Работа, чаяния, поступки - всё это важно, кто бы спорил. Но здесь и сейчас всё это тлен. Кошак вступился за сестру, когда её уже приговорили. Снял с нашей стаи давящий груз круговой поруки. Вправил этой упрямой вертихвостке мозги. Он - настоящий боевой брат! Плевать, что мечник! Плевать, что мужчина! Только брат вывернется наизнанку, но сделает. Настоящий брат. Поэтому знай, Кошак: мы все, вся стая, всегда откликнемся на твой зов. Что бы ни случилось, в любом деле ты всегда сможешь на нас положиться. Как Тина встала в своё время, так и мы встанем, - слова про Смерть прозвучали особенно веско. Если до того можно было списать кошачью тираду на эмоциональность ситуации, то упоминание Тины стало жирным знаком препинания, указывающим на глубину и выстраданность слов валькирии. - И даже если кто-то из нас поляжет на передовой, остальные передадут этот завет молодым сёстрам. А сейчас… я буду петь. Для тебя, Кошак!
        И она действительно запела! Сильно, красиво, возможно недостаточно женственно - ну так и песня была отнюдь не лирикой. Это был гимн красоте космоса, его манящей неизведанности, его невероятной эстетической притягательности. На Земле есть песня о тоске космонавтов по родной планете, смысл же этой баллады был прямопротивоположным, можно сказать, вывернутым наизнанку. Бескрайняя глубина, в которую тянуло провалиться; звёздный ковёр, на котором хотелось нежиться в полном умиротворении; манящее тепло далёких звёзд, желающее отдать себя человеку; изнывающие, тоскующие по жизни планеты - вот самые яркие аллегории песни. В ней, как ни в чём другом, проявилась сама суть повёрнутой на Экспансии ветви, причём повёрнутой с самых своих первых, неуверенных ещё шагов по бескрайним просторам вселенной. Они стремились туда, это стало смыслом их жизни, единственным горячечным желанием. Стоит ли удивляться, что метиллии добились своего, сделали космос человеческим? Очеловечили его, окосмили себя - это был взаимный процесс. Метиллии не мыслили себя без Экспансии.
        В песне звучало и то, что несло в себе зёрна будущей Эпохальной Революции - здесь жила тяга ветви не просто в космос, но к слиянию с космосом, к приспособлению себя к явно враждебным, смертельным условиям его бытия. Можно сказать, метиллии стремились слиться с ним в единое целое - как сторонники дикой природы пытаются слиться в единое целое с природой. Древняя песня древнейшей человеческой ветви стала лакмусовой бумажкой этого рода, кристально чётко высветила саму суть его предназначения, суть его «дао», его путь. Это было просто нереально сильно.
        Я сидел, совершенно ошеломлённый глубиной и экспрессией слов. В песне звучала тема преодоления, поэтому она была отнюдь не мягкой, но в то же время в ней жила и удивительная эстетика. Сильные ритмы сливались с тонкими и даже невесомыми напевами. Так в самой музыке нашла воплощение тема неизбежности единения с космосом - тонкая нить человечества и непредставимо сильный космос, или наоборот… По звучанию это была некая баллада с маршевыми нотками. Удивительная, чуждая всему привычному ритмика завораживала. Я даже не сразу осознал, что к голосу метиллии уже давно примешиваются голоса остальных представительниц ветви - даже Кикки прониклась и пела не менее самозабвенно, чем сестра по стае.
        Когда оборвался последний напев, я выдохнул и тряхнул головой, пытаясь отогнать наваждение. Не тут-то было! Следующей затянули «песнь рода» ариалы. Вступили с сестрой сразу на два голоса, и сразу же бросили меня в новый полёт к неведомому. Песня второй ветви Республики выделялась маршевой силой. Основная её тема звучала в единении человечества, единении всех его разрозненных фрагментов с тем, чтобы из них составилась мозаика величайшей в истории галактики картины торжества жизни - ни много ни мало. Человечество изображалось древом, корни которого многочисленны, но все они в итоге образуют единый ствол. Именно ствол возносится к солнцу и звёздам, корни же служат лишь условием этого вознесения. Тонко и остро, удивительно злободневно звучали слова ариал. Торжественность жила в каждом звуке, в каждом слове, но торжественность не пафосная, а какая-то естественная - в свете затронутой по-настоящему глобальной темы. Ариалы обрушили на меня своё видение Экспансии, и это не было виденьем сегодняшнего дня. Это был их путь к Экспансии, именно с таким посылом они прокладывали свою дорогу к звёздам. Когда-то
именно такой подход помог ариалам собрать в кучу «корни» человечества на своей изначальной планете, чтобы из них выросло нечто невообразимое, нечто новое, гордое, торжественное.
        Следом выступили снежки. Лизили включилась в песню с первых же слов, она вся отдалась ей - в этот момент все фракционные различия пали, передо мной были девчонки одной ветви человечества, неразделимые и единые в своём творческом порыве. Подспудно я ожидал от рыжей непосредственности чего-то весёлого и озорного, и по первым тактам полагал, что угадал, но нет. Сегодня мне вообще не судьба предугадывать, республиканки вели меня от и до. Нет, песня снежек не была грустной. Она казалась ритмично-ровной, немного с грустинкой, немного с весёлым смехом. Ближе всего по звучанию она была к земной «польке», но вот смысл… Там не было и не могло быть ничего поверхностного и развлекательного. Снежки пели о самоотверженности и самопожертвовании. Тема космоса звучала лишь мимоходом, песня была не о нём, он лишь подразумевался, как нечто естественное и неизживное - будет способность к жертвенности, будет и космос, и всё остальное тоже приложится…
        Сидевшая рядом Кикки нежно и трепетно убирала поцелуями навернувшиеся у меня на глазах слёзы. Она сама при этом растроганно плакала, но с упорством звёздной продолжала проявлять свою удивительную заботу. Никто из кошек за всё время песен даже не вспомнил о сексе. Какими бы ни были республиканки повёрнутыми на удовольствии, они оставались целостными многогранными натурами, тонко чувствующими ментальную наполненность момента. Сегодняшний вечер был вечером патриотического единения. Чувственная игра на нём оказывалась чем-то глубоко второстепенным, несущественным, неважным.
        После выступления снежек остальных словно прорвало, песни звучали одна за другой. Ветви переплелись, фракции смешались, остался лишь один пульсирующий нерв кошачьего единения, стиснутый стальными канатами пробирающих до глубины души голосов. Венцом импровизированному концерту стала «Песнь рода», в смысле - «песнь человечества». Именно она играла в Республике роль гимна, хотя под «Песнью рода» часто подразумевали целую гамму различных песен. Позже я даже вспомнил, что все исполненные первыми композиции входили в этот отнюдь не закрытый перечень, но именно эта, последняя, имела почти официальный статус гимна. Собственно, причина подобного была прозаична и крылась в её содержании.
        Песня, которую удивительно дружно затянули республиканки, повествовала о перипетиях Экспансии. Она являла собой музыкальное и текстовое выражение экспозиции Ожерелья миров. Начиналась с дремучих веков, когда одержимые звёздной мглой метиллии рвались в космос. В следующем аккорде они уже бились за будущее человечества с тварями, порождёнными вселенной, ни много ни мало, для испытания молодого ещё человечества. За молодостью пришла юность, с открытием новых миров и единением ветвей единого древа рода. Республиканки пели про зреющий во чреве юного человечества плод нового человека и нового, облагороженного, космоса. Так поэтично воспевался период, когда идеи генетической программы и терраформинга всё более завладевали умами людей. Новый человек, что естественно, рождался в муках - в муках Эпохальной Революции. Революции в песне вообще уделялось много внимания, а уж число красочных ассоциаций и аллегорий на её счёт и вовсе зашкаливало. Хотя и слепого превознесения не было, подчёркивался весь трагизм галактической гражданской войны. А вообще, этап борьбы метиллий за будущее расы считался событием не
менее эпохальным, чем Революция, а посему последнюю не превозносили до небес, хотя и показывали её эдакой новой надеждой рода. Не забыли в песне и о Высших. Этап их стремительного восхождения к власти именовался распускающимся бутоном генетической программы, сами они преподносились, как итог этой самой программы, пусть и промежуточный. Видимо, по мысли авторов гимна, Республику ожидала ещё стадия созревания плода, до которой когда-нибудь обязательно дойдёт.
        Много внимания в песне уделялось совместному подвигу трёх ветвей человеческого древа. Роль каждой в истории повторяла нюансы экспозиции, дальше же они показывались равноправными созидателями, лишь от единства которых и мог возникнуть тот самый цветок, как бы открывающий дорогу в будущее, содержащий в себе его нереализованную потенцию. Вот такая интересная смесь восточной философии, исламской образности и европейского прагматизма. Удивительная цивилизация. Слушая песни валькирий, сам участвуя в «Песне рода», я лишний раз в этом убеждался.
        Особый смак «Песне» придавала музыка. Она была выдержана в тяжёлых ритмах бас-гитар, пронизанных мягким говором скрипок, флейт или подобных им по звучанию инструментов. Было даже что-то наподобие земной волынки, только её звучание казалось пронзительней, да ещё и троилось. В грандиозной композиции всё это дикое сочетание инструментов представало удивительно уместным и гармоничным. Я настолько увлёкся пением, что лишь на последних аккордах, звучащих уже без слов, заметил появление музыкального сопровождения. Кто-то из кошек постарался, включил звукопередачу на вспомогательном дройде.
        Едва смолкли последние звуки гимна, Лизили вскочила на ноги. Её глаза полыхали демоническим огнём, в свете вновь разгорающегося костра особенно аутентичным.
        - Да не примет нас сегодня огонь! - рявкнула снежка и, смеясь, сиганула через бушующее по центру поляны пламя.
        Костёр, точно специально ждал именно этого момента, выбросил ей навстречу особенно длинные языки огня, но девочка только сильней рассмеялась, извернулась в полёте, и легко миновала неожиданное препятствие. Вдохновлённые примером орденки кошки в мгновение ока повскакивали на ноги. На поляне воцарился форменный хаос. Девчонки прыгали через огонь - по одной, по двое, держась за руки или стремясь подловить подругу в момент приземления с тем, чтобы опрокинуть, вместе прокатиться по траве, заливисто хохоча. Огонь отвечал кошкам резкими выпадами направленных вверх языков. Он будто чувствовал республиканок и всячески старался им помешать. Кошки в ответ распалялись ещё больше и не давали пламени ни тени шанса.
        А каково было смотреть на горячащихся, веселящихся валькирий со стороны! Обнажённые, с разметавшимися шлейфами волос, они тенями проносились над пламенем. Огненные блики плясали на шелковистой, чуть лоснящейся от пота коже совершенных тел. Атлетические, активные, тренированные - республиканки были живым воплощением духа огня. Они ничем не уступали пластикой его изменчивым языкам. Ведьмы, натуральные ведьмы, устроившие свой шабаш в недоступной простому смертному лесной чаще!
        - Чего грустишь, Кошак? - рядом возникла Кикки. - Пошли прыгать!
        И я растворился в охватившем поляну тотальном сумасшествии. Прыгал, смеялся, валялся на земле вместе со всеми. Недавняя навеянная песнями щемящая грусть рассеялась без следа. Валькирии тоже забыли о лирической части вечера, полностью отдавшись своей новой забаве. Да ничего другого от них ждать и не приходилось - не станут же они весь вечер размазывать сопли и слюни! Тренированные регулярными нагрузками тела и стальная воля - лучшее лекарство от любой хандры. Республиканки сами создавали собственное настроение, оно никогда не вело их, они вели его. Постепенно прыжки и игрища приобретали всё более явный эротический подтекст, и вскоре мы уже катались по траве эдаким рычащим и стонущим клубком - все вместе, как до того пели.
        Угомонились лишь под утро. Кошки сгрузили меня, совершенно шального от пережитой ночи, возле базы, где с рук на руки передали Трише с Сайной. Обе, с ухмылками в уголках губ, немного понаблюдали мою расплывшуюся в улыбке до ушей физиономию и повели спать. Без всяких сексуальных эскапад - просто спать.
        Утром я проснулся с ощущением щемящей тоски на сердце. Долго лежал, пытаясь разобраться в накативших эмоциях. Да, была тоска по утраченной любви, Кикки. В ближайшие полгода у нас вряд ли появится шанс встретиться, да и нужно ли?.. Зачем бередить сердца несбыточным?.. Была и тоска по Рикки, со всей стартовавшей сразу после проводов стаей. Яркое, острое, эмоциональное приключение связало нас в единое целое, и теперь в груди щемила обнажённая струна растревоженных чувств. Но было в душе и ещё что-то, не сводимое к судьбе знакомых кошек. Я с удивлением осознал, что не могу больше находиться на базе, само присутствие здесь резало по живому. Меня тянуло в космос, к новым рубежам Республики - туда, где уже сражались десятки знакомых мне валькирьих стай, прошедших через нашу группу баз. Осознание, что они уже давно там, на передовой, вызывало стойкое стремление поддержать сестёр в их нелёгком бремени. И каждая боевая сестра ощутила это изменение моего душевного настроя. Милена бросила лишь одну фразу, красноречивей всего передавшую суть и отношение ко мне стаи:
        - Ты созрел для своей Экспансии, Леон.
        Часть 2. Цена Экспансии
        Глава 10. Дальняя дорога
        Воссоединение боевой семьи стало первым и самым важным сигналом для валькирий, что скоро случится долгожданное боевое крещение. Потянулись дни ожидания. Они давались сёстрам особенно тяжело. Кошки порядком застоялись в стойлах. Эти кобылицы готовы были рвать любого противника Экспансии Республики голыми руками - лишь бы вырваться, наконец, с опостылевшей базы. Это ведь для меня здесь постоянно находилось что-то новое, они же за годы и годы в валькириях успели уже сто раз всем пресытиться. Не для того девочки связали свой жизненный путь с фракцией, чтобы полгода торчать без настоящего дела. Республиканки вообще весьма деятельные натуры. Утешало их лишь разлитое в воздухе ощущение предстоящего глобального действа. Месяцы бездействия должны были стать своего рода платой за предстоящую операцию.
        У военных ведь всегда так. Ждёшь, ждёшь, на стенку от безделья лезешь, а потом ка-а-ак вдарит! Начинается форменный аврал с полной самоотдачей и весьма вероятной перспективой расстаться с жизнью. У Республики армия хотя бы постоянно воевала, в армиях внешников или земных государств было ещё хуже. Один мой знакомый пожарник шутил, мол, в пожарке служить вообще лафа была бы, если бы… не пожары. Разрушают они идиллию, понимаешь! Отсюда и вечное стремление загрузить солдат хоть какой-то работой - лишь бы не слонялись без дела. Не разлагались морально, не скатывались к бесконечным унижениям внутри коллективов - от безделья и желания развлечься. Конечно, в идеале работа должна быть связана с основной боевой задачей. Учения, полевые выходы, изматывающие тренировки там всякие…
        Быт валькирий по сравнению с землянами или внешниками казался сравнительно ровным. Они не дёргались, всегда сами находили себе дело, постоянно работали над собой. Их боевые кондиции требовали постоянного поддержания в форме. Как у профессиональных земных футболистов, пловцов - да у любых спортсменов вообще. Чуть отпустишь хватку, дашь себе поблажку - и всё, спустился с олимпа пика формы. Думаю, такая фанатичная упёртость и готовность постоянно работать над собой была следствием распространения в боевых частях Республики культуры рукопашного боя. Не будь его - неизвестно ещё, какой бы вид приняли шалеющие от безделья дамы, с когтями полуметровой длины вместо ногтей. Не уверен, что гражданские были бы от такой перспективы в восторге…
        Мой рассказ об оговорке Тины во время нашего с ней памятного разговора несколько разрядил обстановку. Ну а по прошествии четырёх дней, на пятый, кошки с самого утра были на взводе, их переполняла какая-то особая, ни с чем не сравнимая, энергия. Предвкушение. Видимо, они знали то, что не знал пока я, или их интуиция сработала на вполне конкретный намёк реальности, попросту мне до того неведомый. Я не стал никого пытать, просто подобрался, ввёл себя в состояние абсолютного спокойствия и принялся ждать развязки, не слишком акцентируя на ней своё восприятие.
        Развязка для меня наступила во второй половине дня, в виде приглашения Лираны О`Грай в Представительство Ордена. Впрочем, сразу ничего не прояснилось, за исключением, разве что, неизживной фразы занятой любовницы: «Я соскучилась!». Пришлось развлекать псионку…
        - Леон, я должна провести твой инструктаж, - заявила орденка в какой-то момент, но так как она при этом сидела на мне, в классической для республиканок позе сверху, прозвучало это очень неоднозначно.
        - Думаешь, я ещё чего-то не знаю о республиканках? - усмехнулся в ответ, хотя понимал, к чему клонит эта девочка.
        - Ты всё понял. Нечего зубоскалить, - блеснула на меня глазками Высшая. Моя персональная Высшая!
        - Хорошо, я готов, - с этими словами я откинулся в кресле и прикрыл глаза.
        - Ты это специально делаешь? Я не собираюсь делать тебе минет, я собираюсь вести серьёзный разговор.
        - Лирана, это я уже понял. И ещё раз повторяю, что готов к разговору. Зачем ты тогда вообще начала его в такой позе?
        - В какой хочу, в такой и провожу, - бросила в ответ мечница, но быстро собрала в кучу своё недовольство и выбросила его прочь. - Важен сам факт, само содержание, а не форма. Так вот, Леон, ты - представитель Ордена в стае. И всегда должен об этом помнить. Да, тебя не готовили в Ордене. Но. Такая подготовка обычно преследует две цели. Во-первых, научить мелких писюх не убиться собственными полями и не повредить окружающим. Во-вторых, дать необходимые ориентиры для дальнейшей жизни, ориентиры, на что они должны растрачивать свои силы. Промыть мозги, если называть вещи своими именами. Учить работе с полями тебя глупо. У тебя изначально стоят необходимые ключевые закладки, плюс, тебя в достаточной степени поднатаскали Силена и Айни. Мне оставалось только чуть-чуть отшлифовать и сделать технику максимально лёгкой и изящной. Поэтому с этой точки зрения ты готов. Даже больше, чем это обычно требуется для мечницы в стае. Всё же не каждой доводится уничтожить полями линкор… А это, скажу я тебе, показатель! Промывать мозги тоже глупо. Тебе их постоянно полощет целая стая валькирий, а до них это с успехом
проделывали Ведьма, Валери и Тина.
        В этот момент девочка подалась вперёд и больно укусила за мочку уха. Меня всего обдало волной её серебристых волос, в носу защипало, и я не удержался, чихнул, чем вызвал ухмылку игривой псионки.
        - Ты ведь нас любишь? А? Без всякого полоскания мозга. Просто любишь. Ведь так? Я права?
        - Люблю, кошка, - губы сами собой сжались в упрямую гримасу. - Люблю тебя. Люблю своих кошек - всех. Восхищаюсь свершениями предков в деле Экспансии. Уважаю Высших. Восхищаюсь Республикой и упорством её дочерей и… сыновей. Люблю республиканок! Не могу без вас! Ты абсолютно права. Мне нет нужды промывать мозги. Я готов рвать глотки за вас. Без сомнений. Без задней мысли. Без вариантов.
        - Какой же ты классный! - муркнула Лира в самое ушко и вдруг доверчиво разлеглась на моём плече. Я тут же обнял её прильнувшее ко мне тельце, бережно прижал, принялся гладить роскошные волосы.
        - Это не я классный. Это ты потрясающая девочка. Рядом с тобой вообще всё ощущается как-то невероятно остро. Не понимаю. Словно магия какая-то.
        - Это поля, котик, - от моих слов и действий республиканка совсем растаяла. - Но… Давай я всё же продолжу. Как видишь, тебе можно доверять. Полностью. Поэтому я буду с тобой предельно честна. Тина тебе что-то говорила про предстоящую миссию?
        - Сказала, ничему не удивляться.
        - Вот и не удивляйся, - развеселилась чему-то своему леди. - Вы отправляетесь в республиканские Внешние колонии. Полновесные.
        - Постой-постой… В уже колонизированный сектор? Но зачем там валькирии?!
        - Тс-с-с, - пальчик чертовки прикрыл мои губы в интернациональном жесте. - Ничему не удивляться - помнишь?..
        Я замолчал, порядком обескураженный. Легко сказать, не удивляйся! Что опять задумала Тина? Какое ещё испытание на прочность мне определила? Впрочем, я быстро успокоился. Нет ничего такого, чего бы не смогла сделать наша стая. В пределах разумного - нет. Вряд ли Смерть пошлёт нас на неминуемую гибель… Дворы подметать тоже вряд ли отправит. Надо - значит, надо.
        - Успокоился? Молодец! Лорд должен принимать удары судьбы спокойно. Уже потом можно порвать виновных… когда они будут в поле досягаемости.
        - Я запомню, - теперь пришёл мой черёд веселиться.
        - Запоминая, запоминай! Ещё спасибо скажешь… Итак, Полновесные Внешние колонии. Те, которые уже какое-то время находятся в составе Республики. Запомни самое важное для мечницы правило: во Внешних колониях ты должен быть ограничителем для кошек своей стаи.
        - Что, кому-то придётся на них доносить? - я непроизвольно скривился.
        - Нет, что ты! Мы таких извращений не практикуем! Тем более среди своих! Запомни: ты сам - это Орден. Ты наша карающая и вправляющая мозги длань. И если какая-то из кошек оступится… Ты должен среагировать. Сам. По месту. Вправить мозги. Поставить на место. Объяснить. Или вбить понимание силой полей. У тебя для этого есть все возможности.
        - Ты думаешь, моего авторитета хватит? Я всё же мальчик. Меня эти бестии дерут по десять-двенадцать часов в сутки. Да, идут на уступки, но валькирии - это кошки, которые гуляют сами по себе.
        - Ты справишься. У тебя есть опыт жизни в иной культурной среде. Ты даже более адекватен задаче, чем мелкая писюха, только-только из Ордена. Так что просто запомни, в каких случаях необходимо вмешиваться. Конкретные пункты. Но на самом деле ты можешь ориентироваться по месту, всё же ты сам знаешь эти менталитетные особенности не хуже меня. Итак, запоминай…
        После инструктажа О`Грай я возвращался в стаю задумчивым и даже немного смурным. Именно в этот момент меня и перехватили кошки. От самого входа. Явно ждали. Арья и Милена подхватили под руки и потащили вглубь коридора. Спустя пару минут мы уже сидели тесным кружком на татами, и на меня смотрели две выжидательные кошачьи моськи.
        - Получил инструктаж? Кто?..
        - Да. Моя персональная Высшая, Лирана.
        - Отлично! - глазки девочек довольно заблестели.
        Честно говоря, я ожидал совсем иной реакции, а потому даже немного растерялся. Не знал, как реагировать на столь бурную радость.
        - Чего ты дёргаешься? - правильно поняла моё состояние Милена. - Всё нормально. Не ты первый, не ты последний. Мечниц всегда инструктируют перед операцией… хотя, спрашивается, чего там та же Силена не слышала… Что вообще думаешь?
        - Знаешь, Ми, как-то диковато. Только-только с меня самого драли с три шкуры, а теперь - будь добр, если что не так, драть кошек. Слишком резкий переход.
        - Ничего. Привыкнешь. Сёстры тебе доверяют. Полностью. Поэтому сильно дёргаться не будут. Понимаешь… нам там сложно. Так и хочется… когтями… да по наглой морде какого-нибудь зарвавшегося мальчика… Так что не тушуйся. Если видишь, что кто-то из девочек слетает с катушек - сразу бей когтями. Не думай, не заморачивайся над моральной дилеммой, не думай, кто кого трахает - просто бей. Потом на Совете Стаи разберёмся.
        - Слетает с катушек?..
        - Да. Как Ведьма на твоей дикой планете. А мы ведь ни разу не разведчицы! Нас другому учат! Как раз и учат сначала бить, а потом уже думать… Знаешь… В каком-то смысле нам с тобой сильно повезло, - Милена положила руку на моё колено. - В стаю могут прислать мелкую писюху. Которая ещё ничего не знает про внешников. Бывало… да, бывало… нам с Валери приходилось таких самим одёргивать. Заводились почище валькирий. Им потом за это в Ордене, конечно, прилетало, но нам-то не потом нужно… Ну а ты куда лучше нас местный климат знаешь. Поэтому и говорю: нам с тобой повезло - и не только как с бойцом, но и как с мечником повезло. Это очень важно, поверь моему опыту.
        - Леон, тебе сложно это понять, - поддержала её Арья, заговорщицки мне подмигнув. - Но во Внешних колониях, даже Полновесных, заканчивается наша республиканская сказка. Нас просто не бросают туда, где всё хорошо. Мы оказываемся в растревоженном муравейнике. Всегда. А этот прессинг сложно выдержать… Хочется начать драть когтями направо и налево. Тем более нам никто там не указ. Мы делаем то, что считаем нужным. Власть пьянит… А ещё эта разность менталитетов… В общем, придётся тебе, Кошак, хорошенько поработать когтями. Это твоя основная функция будет - там. Заодно посмотрим, чему тебя научили…
        - Леон, я там буду одна, словно совесть всей стаи, а ведь мне и самой порой тяжело бывает… Ты должен меня поддержать. Хотя в этот раз должно быть проще… Всё же Арья тоже Старшая, а значит более выдержанная, чем остальные. И ты… Но если даже у нас сорвёт крышу, тебе придётся становиться здравым смыслом стаи. Брать на себя если не командование, то принятие решений. Понимаю, тяжело. Но ты справишься.
        - И кто из кошек «в зоне риска»?
        - Чаще всего слетает Мисель. Она вообще… такая. Странная. Ещё рвёт крышу Трише, но той из-за ауры власти у некоторых местных мужчин. Её бесит их «наглость». Она пытается поставить их на место. Ну, ты должен это понимать по посвящению… Рыжие - те попроще. Просто голые эмоции. Их даже свои часто осаживают. Викера, Рита и Эйди - самые спокойные. Вот такой вот расклад. Сегодня проведём Совет. Пусть кошки прочувствуют важность момента. Пусть определятся, доверяют ли тебе в полной мере. Но я думаю, всё будет хорошо. Мы не подведём друг друга.
        - Чувствую, это будет испытанием для всех нас… Для нашего боевого братства… Для семьи…
        Совет собрался через полчаса. Кошки рассаживались по местам, и были они не в пример собранными и даже несколько мрачноватыми. Милена специально не спешила начинать обсуждение, чтобы все в достаточной степени прониклись важностью момента.
        - Ну что, сёстры, думаю, не надо рассказывать, для чего мы сегодня собрались на Совет, - речь Старшей на открытии сегодняшнего совещания была коротка, зато сразу встретила сильный эмоциональный отклик.
        - Что, Леона дёргали в Орден? - Тиш смотрела немного исподлобья. - Мозги полоскали? Рассказывали, что не надо драть этих в корень оборзевших недореспубликанцев?
        - Тиш, давай без этого, - поморщился я, сразу беря ситуацию в свои руки. - Просто ответь: ты мне доверяешь?
        - Тебе - да. Лиране - нет, - ответ метиллии был предельно лаконичен.
        - Лираны там не будет. С вами от Ордена буду я.
        - И с чего вдруг такое доверие? Она же здесь, в Республике, постоянно вокруг крутилась…
        - Здесь слишком много раздражающих факторов. Она прикрывала меня от республиканок, буде такая проблема возникнет. В колониях не меня надо прикрывать, а вас. Для этого Лирана не нужна, меня должно хватить с лихвой.
        - Хочешь сказать, она даже поблизости отсвечивать не будет?.. - Триша явно сомневалась, хотя сам разговор почему-то пошёл совсем не по тому руслу, по которому я ждал.
        - Нет. Только мы.
        - Ну и чего тогда обсуждать? - метиллия расслабленно откинулась на спинку кресла, с её плеч как будто упал тяжёлый груз. - Когда летим?
        - Что ж, раз тебя не смущает, что мне придётся вас иногда одёргивать, обсуждать действительно нечего, - я театрально повторил жест валькирии и обозрел остальных.
        - Я уже всё сказала, брат по наставнице, - осклабилась кошка. - Не первый раз в колониях. Ты хотя бы по делу будешь одёргивать, не то что эти…
        - Всё нормально, Кошак, - высказалась Викера. - Моя ученица уважает опыт и мастерство. Думаю, ни у кого не вызывает сомнений, что ты, Меч Республики, хорошо знаешь местные реалии колоний и сможешь принять правильное решение, когда в этом возникнет нужда. За нас всех.
        - Не забывай, милый, мы все видели тебя в работе там, - это уже Сайна.
        - Даже если ты меня снимешь с внешника, я не обижусь, - ухмылка Мисель была несколько провокационной.
        - Только… - протянула явно понявшая игру Лайна.
        - Только потом тебе придётся занять его место. И я только за такой размен!
        Комната вмиг потонула в звенящем женском смехе, в котором окончательно нашли разрядку все мои сомнения и опасения. Кошки мне доверяют. Полностью. И это не простые слова…
        Однако оставалось одно «но», которое ещё предстояло прояснить перед грядущей миссией. И пока валькирии поднимались со своих мест, мыслями пребывая уже где-то далеко, довольные и предвкушающие, я развернул вокруг себя гроздь голограмм с инта. Открывшая картина во вкладке «ресурсы» немного оглушила. Подспудно я ожидал увидеть нечто подобное личному кабинету банка на Земле, а увидел… Что-то странное. Какие-то графики, квоты, странные условные обозначения и море цифр. Пришлось выныривать из мира республиканских финансов в мир реальный.
        Оглядевшись по сторонам, заметил, что большинство сестёр по стае уже покинули кают-компанию. Осталась только Лайна, с кем-то оживлённо беседующая по инту, и Милена, утонувшая в ворохе голограмм почище меня минутой ранее. Подумав, я всё же решил обратиться за помощью к своей чёрной кошке.
        - Ми, поможешь разобраться?
        - А?.. Да ты не переживай, милый, там всё просто. На месте разберёшься. Покажу тебе профильный отдел Службы Контроля, а там…
        - Ми, я не о том. Помоги мне разобраться в финансах.
        - Ха! - прыснула кошка. - Тебе-то это зачем? У тебя же есть я, есть другие сёстры… Послушай, кот. Я понимаю, у тебя нет рода, чтобы поддержать, но пока ты с нами - мы твой род.
        - Не совсем тебя понимаю, кошка, - осторожно начал я. - Если ты про эти ваши попытки платить за меня… даже в ресторане… то ты же знаешь, насколько они меня раздражают. А сейчас мы окажемся в гражданском секторе Республики, если я правильно понял вводную. Там платить придётся не только за ресторан, и этим вряд ли будет заниматься Республика.
        - Кот. Я ещё раз повторяю, что мы, стая - твой род.
        - Это не даёт тебе права везде расплачиваться за меня.
        - Кошак! - рыкнула валькирия, закипая. - Причём тут оплата за тебя? Ты сам в состоянии взять инт и дать команду на оплату. У стаи общая… ресурсная база. Что ты, что я - мы оба будем использовать один и тот же источник оплаты. Так понятней?
        - У нас что, общий на всех счёт? - растерялся я.
        - Милена, по-моему, вы просто друг друга не понимаете, - за моим креслом нарисовалась Лайна. Почему-то рыжая выглядела крайне заинтересованной. - Я изучала финансовые особенности внешников. Кошак, будучи ближе по менталитету им, чем нам, мыслит немного не так, как ты.
        - Великий космос! - облегчённо вздохнула Старшая. - Тогда тебе и просвещать этого… варвара. А я лучше поработаю…
        - Подожди, Ми, не уходи в себя. Ты видела Память Валери, Лайна может что-то упустить.
        - Нет. Лай ничего не упустит. Но если я буду нужна, выдерните меня из голограмм.
        - Кошак. Сначала объясни, зачем тебе знать детали? Разве у тебя есть какие-то особые потребности?
        - Есть у него одна потребность, - хмыкнула чёрная кошка, которая, по идее, должна была уже углубиться в работу. - Яхта Тёмной Матери. Но её он благополучно пристроил Тине, теперь она на её балансе. А сейчас он просто дурью мается.
        - Ми, подожди, - подняла руку рыжая, видя, что я тоже уже закипаю. - Зачем тебе деньги, Кошак?
        - Послушай, Лай. Мне от жизни нужно не так много. В детстве, конечно, всякое бывало… но когда я стал тренировать, самой большой проблемой стало найти и снять зал. Если зал арендован, все мои проблемы решены, он меня кормит и поит. Был только один нелимитированный объект трат - женщины. А сейчас, кошка, у меня их девять. Мало ли, захочу сделать какой подарок тебе или Милене. Вон, родится у неё ребёнок, нужно будет что-то презентовать. Или Миске какой раритетный аппарат подобрать в колониях, чтобы гоняла…
        - Чудной ты, - улыбнулась снежка, проводя ладошкой мне по щеке. - Первый раз вижу, чтобы кот деньгами заморачивался. Нормального кота должны другие проблемы волновать. Ох, мало мы тебя выжимаем…
        - И всё же.
        - Ну хорошо. Вот смотри. Наши бронескафы, винтовки, десантные боты. Как думаешь, мы их из своего кармана обслуживаем?
        - С чего бы?.. Это же республиканское оружие.
        - Его обслуживание идёт за счёт фракции. Ну а теперь ты. Ты мечник, самое эффективное оружие Экспансии.
        - Постой! Я человек, а не железка! С чего меня-то должна… фракция обслуживать?
        - Не фракция. Орден.
        - Не понимаю тебя.
        - Все мечницы принадлежат к Ордену. Им редко дозволяется создавать собственный род или входить в чей-то ещё. Орден оплачивает ваши расходы в пределах некоторого лимита. Открой свой инт… Вот так… Теперь вот эта вкладка, с разрядом «ресурсы»… Ну ни фига себе! - рыжая аж ротик раскрыла, когда увидела цифры и столбцы, заполнившие всё зрительное пространство между нами. - Первый раз вижу такого… самостоятельного мальчика!
        Видимо от обилия чувств кошка плюхнулась ко мне на колени и теперь тыкала пальчиками в голограммы уже отсюда.
        - Три миллиона радов, Ми! Ты знала?!
        - Да ладно!.. Я как-то и не вдавалась, что у него там… Только его имуществом занималась, но там не могло столько набежать…
        Теперь у меня на коленях сидели уже обе кошки и в четыре руки работали с гроздью раскрытых голограмм.
        - Ты смотри, у него же и к ресурсам фракции доступ есть! - не унималась рыжая. - Лимит, как у звёздной… Б…дь! Он же и есть звёздная!
        - Может и меня просветите? - не выдержал я через пару минут.
        - Может и просветим, - лениво бросила ариала, отлипая от графиков и устраиваясь у меня на груди. - Да, в общем-то, вывод один: не заморачивайся.
        - А если подробнее?
        - Ладно, - вступила в разговор Лайна. - Если у него такая личная квота, он должен понимать свои возможности. Ты ведь понимаешь, Ми, что три миллиона - это право на свой род и квота в физических энергоресурсах?..
        - Понимаю, - усмехнулась Ми. - Вот только нужна ли ему эта головная боль?
        - Пусть сам решает. Хотя… Орден всё равно решит этот вопрос за него. Сдаётся мне, квоту эту ему никогда не выбрать…
        - Кошки. Я вообще-то ещё тут.
        - Видишь эту цифру? Три миллиона четыре тысячи двести семьдесят один рад, плюс сотые. Так вот, кот, сумма на личном… счёте - так тебе будет понятней - в размере одного миллиона радов даёт право на участие в Хозяйственной основе. Ты можешь потратить их на создание, скажем, небольшого промышленного кластера. Или заложить яхту. Или вложиться в строительство какого-нибудь иного объекта… Поэтому на подарок тебе всяко хватит, - закруглила тему рыжая.
        - Ну, нет! Рассказывай дальше! Рады - это электронные деньги, это я понял уже давно. Только вот в эту вкладку не заглядывал… Говоришь, три миллиона - много?
        - Электронные деньги?.. Вообще-то, это не совсем так. До миллиона - да, похоже. Можно даже сказать, что рад - это валюта Республики, если использовать классификацию внешников. Она начисляется на личный баланс, списывается с него, когда ты что-то заказываешь, покупаешь, обслуживаешь. Но это не просто условные единицы ценности и не просто средство накопления - как у внешников. Рады - это единица измерения энергетического потенциала человечества.
        - Подожди, подожди! Хочешь сказать, что валюта Республики обеспечивается… энергией?!.
        - В каком-то смысле, - уклончиво ответила Лайна.
        - У меня на планете исторически деньги обеспечивались золотом. Потом от этого отошли, золото стало лишь средством бегства капиталов, когда экономики государств лихорадило. От золотого эталона валют ушли давно. Поняли, что это не соответствует природе денег, как знаку ценности. Насколько я знаю, реально деньги стали тем, чем стали, из-за государства, которое ввело некую единую шкалу ценности на своей территории и создало материальные средства, для обмена на любые товары. Физические деньги. Самое главное в них - государственное обеспечение. Государство всеми своими средствами, включая вооружённые силы, мировое влияние, экономический потенциал - обеспечивает силу этого платёжного средства. Зачем Республике нужен энергетический эквивалент денег?
        - Золото?.. У нас золото только в электронной промышленности используется, иногда - для украшений, - хмыкнула Милена. - Кому оно нужно, чтобы расплачиваться? Неудобно. Слишком тяжёлое.
        - Он имеет в виду, что золото было как бы… гарантией ценности денег, - задумчиво изрекла рыжая. - У вас, ариал, кстати, было что-то подобное… Урановые слитки шли эквивалентом. Когда только начиналась ваша Экспансия. Неужели не слышала?
        - Слышала, конечно… Но считала забавным курьёзом.
        - Уран тогда был одним из основных видов долгоживущего топлива, то есть источником энергии… Мне казалось, это весьма символично, ведь сейчас именно энергия стала средством мерила всего… В общем, Кошак, объяснить проблему денег не так-то просто. В Республике нет денег, не обеспеченных вообще ничем. У нас плановая система экономики, а значит, на первое место выходят проблемы реальных ресурсов. Уже много тысячелетий мерилом всему служит энергия. По сути, каждый из нас имеет некую квоту в энергетическом потенциале Объединённого Человечества. «Покупая» что-то, мы преобразуем свою энергию в это что-то, только не сами, а через продавца. Он же потратил свою квоту на создание товара! Поэтому получил эквивалент от нас, его покупателей. Теперь он может вновь вложить энергию в товар. Ведь при наличии достаточного количества энергии можно из любого элемента Мировой таблицы сделать другой элемент.
        - Превратить свинец в золото? - хмыкнул я.
        - Да хоть газ! - ответила Милена. - Вопрос в размере потребной на превращение энергии.
        - Криптовалюта…
        - Что?
        - У меня на планете начали экспериментировать с криптовалютами. Это электронные деньги, создаваемые с помощью «майнинга», то есть загрузки производственных мощностей компьютеров, в конечном счёте получаемые из потребления электричества. Только их создавали энтузиасты, государства не спешили выпускать валюту из-под контроля и защиты. Энтузиасты запускали компьютеры на полную мощность, те занимались некими условными операциями, в результате чего появлялась условная единица денег. Её можно было обменять на товар или на общепринятые государственные деньги.
        - Не знаю… Деньги, как ты верно отметил, обеспечиваются силой государства. Кто будет обеспечивать эту криптовалюту? Да и ради чего? Неужели нельзя загрузить компьютеры чем-то ещё - тем, ради чего они были созданы? Слишком много сложностей, так у внешников валюта не работает. Она должна быть легко воспроизводима, без этих сложностей с загрузкой компьютеров, и защищена, иначе удобства от её использования близки нулю. Мы же… давно переросли этап денег лишь как удобных для измерения и расчётов знаков ценности. У внешников деньги - это, с одной стороны, шкала ценностей - как шкала длин или высот, только для ценности вещей, а, с другой стороны, такая шкала, которая одновременно служит средством обмена. То, что ты назвал физическими деньгами. Сантиметр ты ни на что другое не обменяешь, а вот единицу валюты - пожалуйста. Сможешь подержать в руках и обменять. У нас же, когда человечество рвалось в космос, острее всего стала проблема энергетических возможностей человечества. Ведь для космоса вначале нужно хотя бы преодолеть силу тяжести планеты! У метиллий она была в один и семьдесят пять выше среднего
значения! Энергетические же возможности человечества на его ранней стадии в галактических масштабах просто смешны. Что такое умение разжигать костёр по сравнению с постоянно работающим гигантским ядерным реактором звезды?! А гравитационные волны, вызванные искажениями пространства от самой непредставимой человеку массы звезды? Даже появление установок на невозобновляемом топливе ещё не было прорывом, только овладение энергией атома дало энергетические основания для прорыва. Но энергии на все производственные и исследовательские цепочки было нужно столько, что сложно себе представить. Именно тогда правящие рода Метиллии предложили космический проект, как систему квот. Каждый род вкладывал свой потенциал и получал пропорциональную долю от результата. В тот момент система денег, как меры ценности, утратила значение, а на первое место вышел реальный вклад в затратах энергии. Конечно, попервости энергетический эквивалент был условным, он учитывал в значительной степени вклад ресурсов в проект вообще, и только спустя столетия, когда поток ресурсов из космоса стал стабильным, и всё действительно упёрлось в
голую энергию, именно она стала мерилом всему физически. Система квот окончательно и бесповоротно стала основой Экспансии.
        - Когда метиллии нашли ариал и снежек, они совершили до того непредставимое для них самих - выделили квоты своим новым человеческим братьям и сёстрам. По сути, отрезали им кусок пирога. Всё же собственные энергетические возможности Синергии и Ариала не шли ни в какое сравнение с потенциалом Конгломерации Метиллия… Единение ветвей тогда произошло за счёт метиллий. Именно это дало им право во времена Эпохальной Революции обвинять всех прочих в чёрной неблагодарности.
        - В наше время система квот претерпела некоторые изменения, хотя сама суть осталась прежней. Энергетические квоты имеет каждая фракция и каждый род. Они дают подквоты каждому работающему в составе фракции коллективу. Отдельные люди редко получают личные квоты. Как я уже сказала, начиная с миллиона радов ты можешь развернуть собственное производство. Для этого тебе, в том числе, предоставляется Республикой потребный энергетический потенциал. Физически предоставляется. Вплоть до переброски генераторов из других звёздных систем. Расходы на перевозку - на Республике. Генераторы - принадлежат Республике. Она - единственный оператор энергии. Промышленные роды могут лишь пользоваться тем, что им дают в обмен на накопленные рады. Причём такая трата имеет плановый характер, то есть осуществить её можно лишь, если для того производства, что ты хочешь развернуть, есть место в Хозяйственной основе, если оно нужно здесь и сейчас или на ближайшую перспективу. Понимаешь теперь, как сложно было бы управлять всей этой махиной, если бы речь шла не о квоте коллектива, а о квоте каждого человека в отдельности?!
Отсюда редки ситуации, когда человек получает личную квоту. Обычно его успехи отражаются в увеличении подквоты его коллектива в составе фракции.
        - Видишь эти цифры? Это суммарная подквота нашей стаи. Обычно каждая валькирия увеличивает подквоту на двести радов. Каждая твоя планета-прародительница на груди даёт по двести пятьдесят радов. То есть ты увеличиваешь нашу общую подквоту на пятьсот радов.
        - Мы тратим твои деньги, так что можешь успокоиться, - фыркнула Милена.
        - Я тоже их трачу…
        - Нет, - покачала головой Лайна. - Ты - представитель Ордена. Твоя фракция - Орден. Дуализм получился из-за планет-прародительниц. Не будь их, ты бы ничего не привносил в стайную копилку, а тратил бы из своей подквоты в Ордене. Вот эта тысяча радов - твоя подквота. Автоматически, если хочешь что-то купить, расходуется подквота в Ордене. Если её не хватает, подключается коллективная подквота стаи. Если не хватает и её - система залезает в личную квоту или квоту рода. Коллективные квоты возобновляемые, а вот личные или родовые - нет. Раз потратил, больше не обновятся.
        - Значит, я в пять раз ценнее рядовой валькирии?.. Занятно.
        - Ну-ну, - опять фыркнула Милена. - Но вообще - да. Ты по энергетическому потенциалу стоишь нескольких стай. У той же Силены орденская квота была в двести пятьдесят радов. Тебя, судя по всему, оценили по проявленному потенциалу. Но это вполне себе объективно, потому что если ты решишь потренироваться в частной Сфере, энергии на ограничение твоих разрушительных полей уйдёт на порядок больше, чем для рядовой мечницы. А это - траты радов с квоты. Установив тебе большую подквоту, Орден тем самым покрывает твои реальные потребности… ну и защищает стаю от непомерных трат общей квоты - ведь если не хватит орденской квоты, подключится стайная.
        - А ещё у меня девять кошек, каждой из которых нужны подарки.
        Девочки ответили на шутку заразительным смехом. Они откровенно кайфовали от занятного разговора и занимательных казусов, которые обо мне узнавали.
        - Я, конечно, допускаю, что Орден, определяя квоту, думал о чём-то подобном… - слова Ми утонули в новой вспышке смеха, даже я не удержался.
        - Почему такой разброс - три миллиона и полторы тысячи?..
        - Вот, посмотри. За первую планету тебе присвоили полновесное гражданство. Очень редко такое происходит. Тем самым тебя включили в систему квот. А вот за вторую… отсыпали три миллиона радов. В принципе, можно затребовать расчёт в Ордене или в Хозяйственной основе, как именно получилась такая цифра. Но ведь ты, почитай, один обеспечил включение в энергетический потенциал Республики целого Сектора! Пусть неполноценное включение, лишь частичное, но обеспечил. Вот и оценили твой вклад, причём дали тебе универсальную квоту, а не долю в реальных производствах Сектора. На то были причины.
        - Политическая обстановка, да и отсутствие у тебя компетенций по управлению, - пояснила Милена. - А вот эти четыре тысячи с копейками, что набежали сверху - это от твоего имущества. Правда, я молодец? Хорошо справляюсь с управлением?
        - Молодец-молодец, кошка! Скажи только, что дают наши квоты в колониях? Там всё также?
        - Как тебе сказать… - протянула ариала. - Колонии до определённой стадии интеграции не включаются в наши расклады так, как внутренние миры. Измеряется энергетический потенциал колонии и в зависимости от него в каждой создаётся свой собственный замкнутый цикл квот и энергий.
        - Каждая колония - как отдельный род, чтобы было понятней, - добавила Лайна. - Когда же какой-то республиканский род интересуется колонией, он добавляет свои полновесные рады в её энергетику. Поэтому колониям крайне выгодно привлекать республиканские рода, это даёт рост потенциала за счёт центральных миров. Дополнительный рост, помимо планового, определяемого Хозяйственной основой.
        - Но и наши рады там очень хорошо идут. Они плюсуются к местным возможностям. Чем больше республиканок побывает в колонии, тем больше она сможет потом приплюсовать к своему потенциалу накопленных радов. Но ты не о том спрашиваешь, котик…
        - Ты… имеешь в виду мои три миллиона и их возможность интеграции куда-нибудь ещё? - осторожно спросил я, совсем не будучи уверенным в сказанном.
        - Не куда-нибудь ещё, а в род своей любимой кошки, - обе девочки зафыркали, довольные произведённым эффектом слов Старшей. - О`Стирх не просто так дёргались из-за энергетических потерь рода. Только ведь они и не задумывались, что могли бы обрести…
        - Будь аккуратней с гражданскими, котик, - муркнула в ушко рыжая. - Они бывают очень коварны, когда хотят заполучить такого мальчика, да ещё и с таким приданым…
        Наши с сёстрами проводы получились ничуть не менее безбашенными, чем у стаи Кикки. Местом отдохновения мы избрали не лесные «дебри», а наше излюбленное место на берегу реки. Костёр до небес, призывно манящая отблесками пламенеющего зарева река, спарринги, мясо… Всё было похоже и не похоже одновременно. Так, мои девочки напрочь игнорировали все технические приспособления, предпочитали не резать мясо на куски и, как итог, жарили целые звериные тушки на подобии вертела. Пока не прознали про мой недавний опыт использования когтей…
        Потом был плановый отстрел залётных кошек из парализаторов. Они так и вились вокруг, летели, подобно мотылькам, на огонь нашего костра. Ну не костра, тут я, конечно, погорячился… На меня они летели. Попрощаться. Триша же в категоричной форме отказалась принимать сегодня всех желающих. Вернее, мои сёстры назначили им вполне конкретное время, когда можно будет присоединиться, но некоторые особо додельные настоятельную рекомендацию проигнорировали. Как итог, дожидались назначенного времени в состоянии брёвнышек с глазами, аккуратно сложенных в «поленницу» у подножия холма.
        Были и песни. Удивительно, но и в моих кошках оказался жив певческий талант, у каждой - в разной степени, но все без исключения могли исполнить основной патриотический репертуар не фальшивя. Допрос с пристрастием Сайны открыл новую истину - оказывается, девочек учили петь в воспиталищах. Некоторые из них осваивали и какие-то музыкальные инструменты. Здесь рыжая допустила кивок в сторону Триши, чем порядком подстегнула моё и без того раздутое любопытство. Властная метиллия играла на… флейте. Вернее, её аналоге в среде республиканских музыкальных инструментов. Я не удержался, поведал кошкам об аллегории про кожаную флейту из китайского эпоса родной Земли. Против ожидания, даже не получил от Тиш когтями - напротив, кошки долго смеялись, когда до них дошло, о чём вообще речь. Сама же виновница «торжества» без всякого стеснения взялась демонстрировать свои навыки. Вскоре увлекательная игра переросла в массовый сексуальный угар, с участием всех пришедших в себя чужих кошек, ну а дальше я вырубился и пришёл в себя уже на корабле.
        Я лежал, отвлечённо наблюдая за вознёй сестёр по стае. Меня пока не трогали, у кошек на корабле были свои заботы. Корабль… Это не был лайнер, но и не фрегат или какой ещё боевой борт. Специальный грузопассажирский военный транспорт. Вместе с нами на нём везли военные грузы для одного из смежных Секторов. Удивительно, но даже на таком аппарате планировка не слишком отличалась от ставшей уже родной атмосферы базы. Разве что зал для спаррингов оказался слишком маленьким, и кошки сейчас как раз занимались решением этой проблемы. Нагнанные ими дройды активно сновали по всему нашему кластеру кают, демонтирую мебель из кают-компании, сдирая покрытие тренировочной зоны, волоча фрагменты матов из запасников, и сноровисто размещая «плитки» татами на месте мебели. Как говорится, понимай приоритеты.
        Но вот кошачья возня и короткие рубленые реплики деловых переговоров смолкли. В каюте повисла странная, непривычная и даже настораживающая тишина. Мысли лениво текли, точно твой кисель. Почему-то пришло на ум, что даже не знаю, в чьей постели лежу. Вот и отличие от базы! Там все постели были чётко обозначены, здесь же царила полная демократия, а если точнее, полигамия. Беспорядочные половые связи настолько, что не только не знаешь, в чьей постели проснулся, но даже подруга рядом не скажет, чья это постель. Забавно. Неожиданно надо мной возник женский силуэт. Глаза были прикрыты согнутой в локте рукой, так что ощутил я гостью не зрением - полями. Почувствовал характерные уникальные токи энергий, указывающие на… Лай.
        - Лайна?.. - с этими словами я предельно бесцеремонно, не открывая глаз, сграбастал девочку и уложил рядом.
        Рыжая не протестовала. Только когда оказалась в постели, деловито залезла на меня сверху. Её задорные глаза блеснули совсем рядом от моих глаз. Щёку обожгло горячим дыханием. Однако произнесла валькирия совсем не то, что ждёшь услышать от трепетной любовницы в подобной позе:
        - Не пойму, почему ты ещё здесь, Кошак.
        - А где я должен быть?
        - Тебе тут сюрприз подготовили… какие-то кошки, - интригующе прошептала республиканка.
        Заинтриговала, чертовка! Без всякой задней мысли я поднялся с кровати, под шутливую реплику, что одеваться не обязательно, оделся. Кошка подхватила меня за руку и повлекла куда-то. За разговором и шутливыми пикировками путь в несколько десятков метров пролетел незаметно. Рыжая ещё и глазки умудрялась мне строить, так и норовя придавить своим текучим обаянием. Я и оглянуться не успел, а уже стою перед входной мембраной в наш кластер кают.
        - Что это значит, Лай? - нахмурился, только сейчас заподозрив неладное.
        - А то и значит. Ты же любишь шляться, Кошак? - спутница неожиданно оказалась у меня за спиной.
        Я ещё разворачивался, она же уже выпустила когти и хорошенько приложилась мне по заднице - не спеша, впрочем, оголять убийственные острия. Инстинктивно я подался вперёд, стремясь разорвать дистанцию. Спина, против ожидания, не нащупала опоры. Там, где должна была оказаться закрытая мембрана входной двери, зиял провал в корабельные недра.
        Новый удар когтистой ладони - блок. Встречный удар - ответный блок. Рыжая резко взвинтила темп, стремясь продавить, заставить отступить ещё дальше. Я упёрся, не желая поддаваться на провокацию. Пусть до конца не понимал, чего она добивается, но что-то подсказывало, что сейчас лучше воздержаться от прогулок по кораблю. Однако сегодня всё уже было решено за меня. Атаку сзади я благополучно пропустил. Извернулся уже в последний момент, но это не помогло вырваться из агрессивного захвата. Бросок… и вот я лежу в корабельном коридоре, а сквозь закрывающуюся мембрану входной двери скалится снежка. Моя боевая сестра.
        - Любишь, любишь, я знаю! Вот и вали. Шляйся, - прилетело от боевой сестры вдогонку.
        Это стало последней каплей. Из горла вырвался утробный рык, и мы с новой противницей завозились по полу. Я принялся извиваться, силясь вырваться из захвата. Она такой моей прыти явно не ожидала, да и в целом действовала как-то без огонька. Думала, раз оказался за дверью, сразу успокоюсь. Ну нет, не на того напала! Вскоре мы уже стояли друг напротив друга, тяжело дыша. На лице незнакомой кошки, оказавшейся типичной черноволосой ариалой, не было и тени агрессии или недовольства, лишь вездесущее кошачье любопытство. Однако разговор начала не она. Откуда-то сбоку, из стенной ниши, появилась прятавшаяся всё это время в тени валькирия. Именно она, поравнявшись со мной, и будто не замечая агрессивной стойки, с придыханием произнесла:
        - И почему такой миленький котик один?.. Скучает, мнётся под дверью?..
        - Потому что это моя дверь… - ощущая себя участником какого-то сюрреалистического действа, отвечал я.
        - Да?.. Да какая разница! Главное - один, как перст. Пошли, провожу тебя к сёстрам.
        - …И потому что твоя сестра напала и не даёт мне вернуться в стаю, - не поддался на провокацию.
        - Неужели?.. - вскинула бровь валькирия, при ближайшем рассмотрении оказавшаяся метиллией. - Мы тебя не держим. Дерзай!
        Её короткий говорящий жест, направленный на дверь, был вполне очевиден. Я, всё ещё настороженно поглядывая на ариалу, подошёл к мембране. Провёл ладонью по специальной панели рядом с аркой входа. Зелёный сигнал сообщил о полученном доступе, но дверь и не думала открываться. Я же уже начал догадываться, что произошло, но до последнего не верил в реальность своих выводов. Получается, мои боевые сёстры меня… сдали?.. Вот так, даже не предупредив?.. Вот ведь кошки драные!
        - Послушай, девочка. Я, конечно, планировал поискать тут на корабле других валькирий, чтобы познакомиться, но не так же! - вновь обернулся к метиллии.
        - Не так - как?
        - Чтобы мои взяли и… отдали! Даже не предупредив, не спросив! Дикость какая-то…
        - Ну почему сразу дикость? Мы тебя в гости позвали, - демоном-искусителем увещевала меж тем валькирия. - Хотели с нашим котиком познакомить…
        На последнем аргументе я вздрогнул. Кошка меня купила - купила с потрохами. Это был удар ниже пояса, в прямом и переносном смысле, потому что целился в мужскую солидарность. Не похоже, чтобы даже сама собеседница осознавала всю важность для меня этого момента. Сказала, лишь как один из сонма возможных аргументов, однако именно он «выстрелил». Мне ничего не оставалось, кроме как расслабленно хмыкнуть, подхватить кошек под руки и увлечь прочь от двери нашего корабельного расположения. Порядком растерявшиеся от резкой смены настроения республиканки без вопросов подчинились, и теперь лишь указывали направление, куда идти.
        За время нашего недолгого променада меня окончательно отпустило. Я смог сопоставить все нюансы неожиданного события и выявил целый рад странностей. Прежде всего, мои сёстры по стае как-то уж слишком надолго притихли, перед тем, как начать действовать. Не иначе, совещались. И по тому, что выталкивать меня наружу выпало Лайне, то есть девочке, с которой мы не успели ещё по-настоящему прикипеть друг к другу, можно было судить о настрое остальных. Не нравилась кошкам эта идея, ой как не нравилась! Но что-то заставило их согласиться. Должна была существовать веская причина у такого явно непопулярного решения. Думаю, вечером я о ней узнаю - если не раньше.
        Спустя пару поворотов и длинных пролётов коридора перед нами возникла дверь очередного корабельного кластера кают. Такая же, как и та, что осталась позади. Мембрана протаяла, пропуская нас в… кают-компанию. Эти кошки не стали её ломать, почему-то предпочтя расширенной тренировочной зоне. Неужели это только мои такие двинутые на тренировках?.. А на тренировках ли?.. Вряд ли кто-то ещё из валькирий сможет похвастаться таким странным котом, путь к сердцу которого лежит через татами и когти. На душе сразу как-то потеплело. Нет, определённо, не всё так плохо в нашей боевой семье. Не только они влияют на меня, но и я - на них. А значит, таких ситуаций как сегодня, со временем не станет. Я в этом уверен.
        Удивительно, но местные обитательницы даже не взглянули в нашу сторону. Как сидели за подковообразным столом, что-то изучая на голографическом столбе, так и остались сидеть, лишь изредка отпуская скупые комментарии. Будто не замечали нас вовсе.
        - Котик, тут с тобой хотят побеседовать… - протянула давешняя разговорчивая метиллия, кивком головы указывая в дальний угол комнаты.
        Я перевёл взгляд и увидел… мужчину в форме Экспансии. Наверное, сиди там таррок, это было бы менее чудно в республиканских реалиях. Валькирии не пришлось повторять приглашение дважды, любопытство переполняло меня, как того кота. Уже через пару мгновений я сидел напротив необычного республиканца, внимательно изучая собеседника.
        Безусловно, это был кот - серебро на форме говорило об этом весьма красноречиво. Кот опытный, матёрый, повидавший за свою жизнь немало. Пара десятков десантных операций, примерно столько же захваченных кораблей разных классов. «Красотка» на плече. Не хватало только россыпи серебра на груди, чтобы увидеть в десантнике собственное отражение. Ну и цвет кожи у парня был оливковым, а волосы - пепельными. Происходил мой новый знакомец из гордой ветви покорителей космоса, метиллиев. По годам, кстати, республиканец был даже младше меня, лет тридцати от роду, но в глазах блестела сталь. Сильный, волевой, с плотно сжатыми губами и упрямым подбородком. Не удивлюсь, если ему в его годы выпало на долю не меньше испытаний, чем мне - только были они не столь очевидны и не оставляли по себе планет-прародительниц… Зато оставили неизгладимый отпечаток в повадке.
        - Ну здравствуй, брат, - хмыкнул мужчина приятным бархатистым голосом. - Ты бы только полями нас накрыл. Неприятно будет, если кошки услышат - могут обидеться.
        - Здравствуй… брат, - слово казалось незнакомым, я долго пробовал его на языке, прежде чем произнести. Выговорил, лишь когда вокруг привычно взвихрилась полевая взвесь. - Прости, отвык уже от мужиков. Подумать только: полгода никого кроме кошек вокруг не видел!
        Меня самого несколько шокировали собственные соображения. А ведь до того даже не задумывался об этом! Всё же валькирии - не женщины внешников. Настоящие боевые сёстры. Жёсткие, уверенные, привыкшие брать от жизни всё. Умные. Общения с ними было более чем достаточно для личностного развития, для интересного времяпрепровождения… не говоря уже о сексе. Как-то недосуг было задумываться о некоторой… противоестественности такого бытия. С другой стороны, что более противоестественно: чисто мужской воинский коллектив или женский по преимуществу коллектив, с одиноким вкраплением мужского начала?..
        - Полгода?.. Я уже больше двух лет никого кроме них не вижу, - хмыкнул кот. - Я Рутер.
        - Леон, можно просто Кошак.
        Протянул ему руку, но кот лишь недоумённо на неё воззрился. Потом понял, улыбнулся и поднялся навстречу. Мы обнялись - по-братски. Ну, не всё же кошкам обжиматься! Снова сели.
        - Скажи, Леон, как ты относишься к Ордену?
        Сказать, что вопрос был неожиданным - ничего не сказать. Я даже вздрогнул, когда осознал его посыл.
        - Зачем тебе?
        - Просто ответь. Это важно. Поверь.
        - У меня с ним неоднозначные отношения. С мечницами мы душа в душу, но к Ордену в целом, несмотря на то, что он меня прикрывает, я отношусь с недоверием. Так… сложилось, - почему-то не хотелось лукавить с этим малым. Всё же первый встреченный мною адекватный кот… Хочется в это верить.
        - Но на миссию ты летишь как его представитель?..
        - Да. Мне доверяют. Есть причины, - провёл ладонью по груди, где серебрились планеты-прародительницы.
        - Но сам ты больше доверяешь кошкам, чем мечницам?..
        - Да. Это могу сказать однозначно. Но, повторюсь, зачем тебе это?
        - Ну а вот скажи… Предположим, кто-то из твоих кошек… сделает что-то, что идёт вразрез с позицией Ордена. Как ты поступишь? - кот словно и не слышал моего вопроса.
        - Валькирии сами решают свои проблемы, - пожал плечами. - Если это не вредит интересам Экспансии, как их видит фракция - я лишь попытаюсь разобраться. Попытаюсь понять. Если сестра ошибается - объяснить ей её заблуждение. Если не поможет, поставлю вопрос перед стаей… Послушай, Рутер, я тебя знаю пять минут, а ты уже лезешь в самую душу, проходишься по самым больным моим мозолям. Считаешь, это правильно?
        - Извини, - скривился десантник, отворачиваясь. Помолчал с минуту, словно собираясь с духом. - Я… Мне просто не к кому обратиться. Ты же… единственный известный мне мужчина, с мнением которого в Республике считаются. Даже… Орден, по слухам, не может найти на тебя управу.
        - Скажу так: Орден её особо и не ищет. Наделал ошибок в самом начале, а после устранился. Вернее, его устранили.
        - Тебя ведь поддерживает… Ведьма? Это правда?
        - Да.
        - И у неё от тебя ребёнок?
        - Послушай. Рутер. Давай уже, говори, зачем тебе всё это.
        - Когда я скажу, ты сразу всё поймёшь, мне же… некуда будет отступать.
        Он снова помолчал. Откинулся на спинку кресла. Прикрыл глаза. Вцепился в подлокотники кресла вмиг побелевшими пальцами. Пластик под его стальной хваткой потёк, словно пластилин.
        - Леон. Мне через многое пришлось пройти в Республике, прежде чем я попал к валькириям. Это… Планеты-прародительницы - это, конечно, показатель… Но никто не даёт их за упорство в борьбе за личную свободу. В обществе женщин сложно пробиваться мужчине. Очень сложно. Только моё ослиное упрямство помогло… выжить… не сломаться. Я даже вспоминать не хочу, через что прошёл, прежде чем попал в свою первую стаю. Как любовник. Приглянулся им на одной из планет, отбили меня у очередной пассии… пытавшейся навязать мне свою власть. Теперь я не мыслю жизни вне стаи. Понимаешь, кошки… уже много раз за меня глотки рвали, когтями драли этих… ненормальных. Двинутых на власти и сексе. Конечно, сёстры тоже со своими тараканами. Но они, когда видят отдачу, даже инициативу проявлять позволяют! Это дико, немыслимо! Подумать только, я это серьёзно говорю! А ведь в Республике валькирий считают образцом для подражания! Но почему-то подражают далеко не всему… как выяснилось. И я за них буду глотки драть. Никогда и никому не позволю их… обидеть. Понимаешь?..
        - Да, - слушать исповедь этого собрата по фракции было… тяжело. Столько застарелых эмоций впитали его слова, столько страсти, столько горечи…
        - Я… почему тебе всё это говорю… Ты же мечник. Мечник же?..
        - Да. Это же очевидно. Меч Республики - и не мечник?
        - С них станется просто раздуть один аспект в угоду другому. Я ничему и никому не доверяю, кроме своих кошек.
        - Можешь доверять мне. Всё, что скажешь - останется между нами. Обещаю, - не помочь этому республиканцу я не мог. Мало того, что собрат по фракции, так ещё и мужчина. Если угодно, включилась пресловутая мужская солидарность, хотя и объективных причин вписаться хватало. Он был один, против всего этого женского вертепа, с самого детства. И у него не нашлось собственной Валери О`Стирх, которая бы наперёд распланировала, как сделать из своего мальчика фигуру. Чтобы ни у кого даже в мыслях не возникло пытаться вытирать об него ноги.
        - Меч Республики, мне нужна твоя помощь, - проронил, словно в омут бросаясь, кот. Его пристальный взгляд ожёг своей решимостью идти до конца. - Это случилось… около года назад.
        - Что случилось?..
        - Поля. Я инициировался, как мечник.
        У меня в голове что-то щёлкнуло. Все его наводящие вопросы, всё долгое вступление неожиданно обрели поистине железобетонный смысл. Теперь пришёл мой черёд откидываться на спинку кресла.
        - Мечница?..
        - Знает. Немного меня поднатаскала, чтобы своих не поубивал, и чтобы мог себя контролировать. Она… ты, наверное, слышал про мечниц, которые остаются в валькириях?.. Не желают уходить в Орден, когда их пытаются отозвать?.. Хотят остаться с сёстрами, которые стали для них куда большим, чем просто боевое подразделение?..
        - Я понял. Можешь не объяснять. И ты боишься, что тебя заберут в Орден?
        - Да… Всех забирают… забирали… до тебя.
        - Ты… точно знаешь?.. - я подался вперёд, не до конца веря своим ушам. Одно дело - подозревать, и совсем другое - видеть человека, который может пролить свет.
        - Да… Я знаю… девятерых котов. За те десять лет, что я в валькириях - это все мужчины, с кем я сошёлся в составе фракции. Один из них мне звонил, радостный, рассказывал про поля, про интерес Ордена. Это был наш последний с ним разговор. Кота забрали из стаи, контакт сменил привязку, это больше не его номер. Считай… его вычеркнули из общественной жизни. Я не знаю, где он. Никто не знает. Даже его кошки только хмурятся и плечами пожимают. Их Старшая… призналась моей, что стая пыталась встать в позу. Им нравился их брат, они его любили. Орден продавил. По сути, мечницы выкрали его из стаи. Ссылались на интересы Экспансии, но так и не сказали, в чём там конкретно дело. Верховная Ордена лично подключалась, чтобы урезонить разбушевавшуюся Высшую валькирию, в зоне ответственности которой всё произошло. Так что Орден очень даже вмешивается в дела валькирий - в ключевых ситуациях.
        - Я не настолько влиятельная фигура, чтобы что-то сделать лично - раз там аж Верховная Ордена подключалась. Могу только поговорить с Ведьмой… Выспросить у неё. Как, говоришь, звали того кота?..
        Рутер скинул мне данные. У него оказался не только номер, но и нарезка памятных роликов, где они что-то делали совместно. В основном, конечно, кошек пользовали - что ещё могли делать на пару два кота?.. Зато данных оказалось более чем достаточно для точной идентификации.
        - Рутер, дай ещё номер Старшей его стаи. Мне нужно… легализовать интерес. Понимаешь?..
        - А… Вот оно что… Я даже как-то не подумал… А у тебя серьёзная хватка, Леон, - парень уважительно посмотрел на меня. - Хотя чего ещё ждать от человека, который в одиночку поставил на уши целое Планетарное образование!
        - Не в одиночку, - скривился, как лимона отведал. Опять это примитивное представление о моей роли в Литанских событиях! - Со мной была Тёмная Мать. Поверь, это очень много. Союз Высшей и мечника - очень продуктивен. Будь она жива, и твою проблему мы бы решили. Уверен. Теперь же… Не знаю. Но ведь кошки тебя прикрывают?
        - Я им интересен. Мы любим друг друга. Опекаем. Заботимся. С появлением у меня полей они вцепились ещё жёстче. Буквально ощущаю постоянную хватку их когтей, - кот улыбнулся и облизнулся, видимо, вспомнил что-то пикантное. - Но всё может рухнуть в один миг. Одна ошибка, случайная вспышка, случайный свидетель - и всё, пиши пропало. По лезвию бритвы мы с ними ходим, кот. Но я привык… всю жизнь так было… Просто уже вроде бы поуспокоился, почувствовал за собой семью, а теперь… Опять дёргаюсь. Постарайся, Меч Республики. Если не ты - то кто?..
        Риторический вопрос парня поставил меня в тупик. Такая вера в мои возможности… Приятно, конечно, но нужно быть реалистом: на текущий момент этих самых возможностей не так уж и много. Хотя… у республиканца их и того меньше. На самом деле я могу взбрыкнуть. Возможно, не сейчас. Возможно, только один раз. Но смогу. Придётся дорого заплатить по итогу, и отнюдь не только мне… Если приду на поклон в Орден, там и останусь - можно сказать, принесу себя в жертву вместо этого десантника. Однако уверен, со временем возможностей станет больше. Это ведь…
        Меня натурально накрыло озарением. Я сжал зубы и прикрыл глаза. Литания. В Латании было так же. Они сами ко мне… липли?.. льнули?.. Все эти вышвырнутые из жизни люди, у которых не было не то что будущего - настоящего. Неужели в Республике существует нечто подобное?.. На другой социальной основе - но, тем не менее, существует?.. Жутко это. Неправильно. Но ведь я могу стать для них точкой притяжения! Да что там, уже стал. Кот передо мной - ярчайший тому пример. Не это ли хотела донести до меня Диана?.. Воистину, день откровений!
        Пока раздумывал, к нашему защитному куполу успела подойти одна из кошек. Снежка. Старшая. Она эдак театрально поскреблась коготками о защитную сферу. Я вопросительно глянул на республиканца. Тот коротко кивнул. Сфера протаяла, пропуская валькирию.
        Я ожидал от сестры чего угодно, но то, что она мне продемонстрировала - превзошло все мои ожидания. Старшая, со всё той же театральностью… присела на колени к Рутеру. Совершенно буднично, естественно, ещё и пальчики тому в волосы запустила. Точно у них тут идиллия, а я - так, случайный гость на этом празднике жизни. Спрашивается, и зачем я им вообще понадобился? Но задать вопрос валькирия не дала, сама начала разговор.
        - Ну что, всех кошек уже поделили? - подмигнула весело. - Так ты в игре, Кошак?
        Понятно, что вторая часть фразы никак не была связана с первой, и относилась она, судя по всему, к основной теме нашего разговора.
        - Ничего обещать не могу. Но помочь постараюсь.
        - А правда, что у вас с Ведьмой дочка? - в глазах у рыжей горело жгучее любопытство.
        - Да.
        - И вы с ней…
        - Она разогнала всех своих мужчин. Но живёт больше с Экспансией, чем со мной - если тебе это действительно интересно, кошка.
        - Спрашиваешь! Конечно интересно! О вас такие романтические истории ходят… Тебе ведь за неё дали Ариалу?
        - В большей степени. Там всё сложно, - поморщился я. - Умер я не совсем за неё. Скорее, это был жест отчаяния, когда меня лишили… всех моих женщин. Я мстил. Но до того действительно вытащил Ведьму из психического срыва.
        - Как интересно!.. Ладно, котик, пошли к нам. Вместе разделим Память сестры… Она тоже звёздная, четыре раза умирала…
        - У неё четыре планеты?!
        - Нет, что ты! Больше трёх не дают. После пятой смерти их могут объединить в Ожерелье жизни. Ну, как Ожерелье Центральных миров… Понимаешь?
        - Но пятого раза она…
        - Да. Очень сильная и поучительная история. Пошли?..
        - И что, вы вот так… даже трахаться не будете?!
        - Хм… Даже не знаю… А тебе так хочется?..
        До меня с запозданием дошло, что эта рыжая просто издевается. Дурачится. Вот же чертовка! В этот момент Рутер ссадил с колен свою Старшую и поднялся на ноги. Зыркнул на меня странным взглядом.
        - Ладно, Леон, оставляю тебе своих кошек. Заботься о них хорошо… А сам пойду… позабочусь о твоих.
        - Что?!.
        Двое передо мной переглянулись и заливисто рассмеялись. Напряжение вмиг покинуло и кота, и его кошку.
        - Да чего тут понимать? Поменялись наши стаи котами. Это традиция такая.
        - Традиция?..
        - Ну да. Если встречаются две стаи с котами, они ими меняются. Опыт передают… перенимают… Не знаю, там всё сложно. Даже не всегда сексом заканчивается. Хотя, чаще всего, всё же…
        - Да шут с вами, - рыкнул я, отворачиваясь. - Сейчас в себя приду, и подойду… А ты… брат… иди давай. Пока поля держу под контролем.
        Глава 11. Штарния
        Помещение было погружено в полумрак, легонько колеблемый лишь невесомым светом восковых свечей. Свечи словно парили над невысоким журнальным столиком. Их маленькие огненные капельки ярко проступали в царящей вокруг тьме, мистически оттеняя собой прочее убранство помещения. Однако для полного погружения в старину чего-то всё же не хватало. Опытный взгляд, нет-нет, да выхватывал невесомую дымку пульсирующего звёздной бледностью силового поля, а слух ловил лёгкое гудение сокрытых где-то на заднем фоне генераторов. Откуда брался свет поля? Было ли это собственное свечение, или виной всему был отражённый отсвет горящих свечей?.. Важно другое - и звук, и вид странного марева неприятно резали по восприятию, нарушая царящую в помещении гармонию.
        Вокруг столика в небольших аккуратных креслицах сидели пятеро. Подобно древним людям, странные собеседники инстинктивно жались к огню - будто он один мог согреть и дать столь желанную защиту. В древние времена - возможно. Но не сейчас. Сейчас защиту людям давали энергии совсем иной природы. Отсутствие электрических устройств в области действия полей подсказало бы опытному наблюдателю, что пятеро собрались здесь не просто так. Они всеми силами пытались сохранить результат своего сборища в тайне. Даже режущая по восприятию муть, наведённая на прозрачную взвесь силового поля, была призвана намеренно исказить перспективу, сбить с толку возможных соглядатаев, лишить их возможности прочесть мимику и движения губ увлечённых разговором заговорщиков.
        Доклад держал немолодой, немного тучный мужчина, с серьёзным и даже мрачным лицом. Небрежный, хотя и вполне пристойный, он даже не пытался скрыть седых проплешин, обильно раскиданных по некогда тёмно-русым волосам. Тяжёлый подбородок и крупный нос его только добавляли мужчине мрачной решимости. За броской внешностью скрывался отнюдь не кроткий нрав, обильно разбавленный привычкой к радикальной мысли и таким же радикальным суждениям.
        - …Таким образом, в настоящее время в целом завершена реорганизация нашей Организации. На смену аморфности начала Сопротивления пришла жёсткая вертикальная структура автономных ячеек. Три-пять человек, не знающих почти никого в соседних группах, не способны больше поставить на грань гибели всю организацию, даже если всю такую ячейку Служба Контроля возьмёт в полном составе. Лишь один из группы будет знать кого-то из соседней по уровню ячейки, и все без исключения будут знать единственное лицо в нашем руководстве. Теперь и мы взяли на вооружение Её величество прикладную математику. Не всё республиканкам бахвалиться научным подходом к социальным процессам, - докладчик коротко подмигнул единственной в помещении женщине, на что получил одобрительный взгляд глубоких внимательных глаз. - Перевесу технических средств и квалификации республиканских жандармов мы готовы противопоставить банальную неосведомлённость рядовых членов о сколь-нибудь общем замысле руководства Организации. Могу заверить остальных Вдохновителей, что Организация готова к новому этапу борьбы. На этот раз - предельно серьёзной и
эффективной.
        - Фарелл, вы знаете моё мнение касательно этой «эффективности», - хмыкнул худощавый, жилистый мужчина, даже в сидячем положении не могущий до конца совладать с бьющей через край энергией. Уже не молодой, он, тем не менее, к своим годам сохранил невероятную природную энергичность. Обычно это служит признаком работы с молодёжью. Хотя был и ещё вариант - фанатичная, распаляющая душу вера во что-то. Такая вполне способна сохранить человека в виде эдакого горящего факела и в преклонные годы - если не заставляла сгореть дотла в годы юности.
        - Ганимат, мы вместе приняли решение о реорганизации. После последнего разгрома. Учли весь опыт подпольной борьбы прошлого, всех известных нам исторических примеров, - с укором в голосе возразил ему третий мужчина, седенький крепенький старичок - единственный пожилой человек в помещении.
        - Всё это - от неготовности так называемых «Вдохновителей» дать Республике последний бой. Стать мучениками за правду и справедливость, - не унимался жилистый.
        - Если мы станем мучениками, кто сообщит об этом факте всем остальным штарнцам? - резонно заметил последний из собравшихся, худощавый и высокий, словно жердь, но с удивительно тяжёлым подбородком и лицом, создающим впечатление куска скалы. Особенный эффект производили его глаза - пристальные, немигающие, и такие же серые.
        - В этом мире всё взаимосвязано. Никто не сможет скрыть яркой вспышки сверхновой, - не унимался Ганимат. - Зато во всей этой конспирации есть ахиллесова пята. Стефи. Наша Нимфа. Все члены организации могут указать на неё, и… она сама знает каждого члена Организации. Каждого, Роден!
        - Я повторяю, неверующий ты наш, что если республиканки кого и не станут пытать из нас пятерых - так это женщину. Такую же, как они сами, - продолжал жердеобразный.
        У самой женщины было иное мнение, равно как и о причинах самого этого решения, но она предпочла оставить его при себе. Вместо этого Нимфа решила проявить свойственную «слабому» полу мудрость, и попыталась примирить готовых вновь погрязнуть в споре мужчин.
        - Собратья! Я так понимаю, Фарелл собрал нас здесь не для того, чтобы снова устраивать дебаты, которые кипели тогда, когда мы принимали это решение, - и куда мягче, заглядывая в глаза жилистому. - И я, и остальные знаем твоё особое мнение, Ганимат. Предлагаю оставить уже отгремевшие споры и выслушать, наконец, предложение, ради которого мы все здесь. Возможно, и тебе, милый, в нём найдётся место и время для последнего боя.
        Сторонник активных немедленных действий невольно улыбнулся республиканке, на секунду утонув в её чёрных, лишённых дна глазах. Когда же он выплыл из открывшейся ему бездны, вся жажда противоречия, весь задор, казалось, остались там, на дне.
        - Умеешь же ты приводить нас к единому мнению… - протянул Ганимат, с трудом совладав с собой.
        - Милый, я хочу напомнить тебе ещё об одном твоём обещании, - серьёзно глядя на мужчину добавила женщина. - Помнишь?..
        - Да, - коротко кивнул он. - Прости, Стефи. Мы действительно все вместе решили выбрать тебя Знающей. Ответственной за кадры. И обещали охранять твою жизнь ценой наших жизней. Я тоже обещал… Но мне не нравилось и до сих пор не нравится наше решение прятаться и… подставлять тебя под удар.
        - Это мой выбор, Ганимат, - с ноткой стали в голосе ответила заговорщица, и мужчина окончательно умолк.
        Тогда вновь начал говорить Фарелл.
        - Стефи права, дело не в докладе. Это лишь прелюдия. Да, мы готовы к действиям. Но все вы знаете о нашем положении. Республика вцепилась в наше Планетарное образование, словно цепной пёс. Её хватку не разомкнуть. Все наши попытки вести пропаганду, объединять сторонников единой целью, раскрывать людям глаза на нелицеприятные действия республиканок неэффективны. Их поглощает беспощадное время, они утекают в песок безразличия. Люди не видят действий… Так вот, соратники, я хотел предложить вам радикальное решение. Нужно дать Организации эпохальную задачу, а простым людям - пример борьбы. Так мы и сами сплотимся, и людям будет, о чём говорить со своей совестью и собственными потомками.
        - Дай угадаю, Фарелл, - индифферентно начала женщина. - Ты предлагаешь политическое убийство?
        - Ты проницательна, Стефи, - спокойно признал докладчик.
        - И чем оно будет отличаться от всего, что мы затевали до того? Ты ведь знаешь итог… - на этот раз революционерка не смогла сдержать эмоций и болезненно поморщилась. Воспоминания причиняли ей боль.
        - На этот раз всё будет иначе. Никто, кроме собравшихся здесь, не будет знать всего. Агентура Службы Контроля, внедрённая в наши ряды и до того позволявшая республиканкам наносить превентивные удары, окажется бессильной. Наша новая кадровая политика только усилит эффект неожиданности.
        - Для этого вы и собрали только тех, кто был… у истоков, - с задумчивой миной на лице высказался старичок.
        - Да, так и есть. Мы вместе ещё с Независимости, уже тогда боролись за лучшую долю простых штарнцев. С той, ещё дореспубликанской, властью. Агентура Республики появилась в наших рядах позже, после первых заявок. На этот раз у нас есть все шансы добиться поставленной цели. Мы имеет два контура защиты: первый - система автономных ячеек, не знающих всего членов, второй - узкий круг знающих лиц, заведомо не способный на предательство. Мы слишком долго вместе…
        - Второй круг защиты выглядит несовершенным. Республиканкам достаточно взять кого-то из нас пятерых… - опять проявила скепсис Нимфа.
        - Если этого не случится в ближайшие день-два, то не случится вовсе. Я всё продумал. Наша задача на данном этапе - раздать указания. Никто из рядовых членов просто не будет видеть итоговой задачи, ему будет известна лишь часть её. Чтобы действовать наверняка и ввести в заблуждение любых агентов, задачи часто будут дублироваться. Мы же с вами исчезнем. Будем лишь незримо присутствовать, анализируя результаты работы исполнителей.
        - Исчезнем?.. Мы в Республике, Фарелл! Тут работают свёртыватели…
        - Старая база разведки флота. Которую до сих пор не нашли. У меня есть координаты. Мы запрёмся там, окружим себя проверенными людьми, и будем ждать результата.
        - Оружие?.. - подался вперёд Ганимат.
        - Будет. На меня вышли некие люди… назовём их вынужденными союзниками… они обещали обеспечить доступ на чёрный рынок вооружения. Того, ещё дореспубликанского.
        В помещении повисла грозная тишина. Все собравшиеся прекрасно понимали подоплёку слов докладчика: предложившие сотрудничество люди были связаны с бывшими секретными сотрудниками службы безопасности - ещё того, прошлого, правительства Планетарного образования Штарния. Внедрённые тогда в криминальные структуры, сейчас они остались не у дел. И теперь сексоты[3 - Слово «сексот» никакого отношения к сексу не имеет, это лишь сокращение от «секретный сотрудник». В былые времена очень популярное в криминально-политической литературе сокращение…] хотели дать своим «мучительницам» последний бой, провести собственную операцию, используя все доступные ресурсы. Они прекрасно знали, что чем дольше Республика властвует над звёздными скоплениями Штарнии, тем больше вероятность провала старых захоронок и баз. Сотрудничество с радикальными политическими элементами оставалось для них единственной возможностью действовать.
        Наверное, втайне каждый из присутствующих мечтал, что этот час когда-нибудь настанет. И вот он настал. Терпение сексотов и бывших контрразведчиков лопнуло. Первым на слова Фарелла отреагировал всё тот же жилистый. Он откинулся на спинку кресла и рассмеялся. Его смех был задорным, с юношескими нотками. Он смеялся от всей души, не лицемеря, словно выплёскивал в каркающих звуках всё своё облегчение.
        - Ну наконец-то! Вот это я понимаю, разговор! А то всё какие-то ахи и охи…
        - Неужели наш смертник решил, наконец, принять политику партии? - пошутил жердеобразный.
        - Клал я на политику, соратники. Но если есть оружие - я с вами.
        - Тебя и раньше никто не сдерживал от активных действий… - аккуратно высказался Фарелл, очевидно желая поддеть надоевшего пуще горькой редьки, излишне деятельного и эмоционального товарища.
        - Я, конечно, хочу принести своей смертью пользу Организации. Пользу Штарнии. Но ключевое слово здесь «польза», а не «смерть». Просто сдохнуть на потеху республиканкам я не намерен. Глава Службы Контроля - бывшая валькирия. Она порвёт меня своими имплантами быстрей, чем я успею приблизиться к ней на метр. Без оружия ни у меня, ни у кого-то из здесь присутствующих нет шансов. А теперь шансы появились. Я наконец обломаю этой суке её коготки…
        - Исполнитель?.. - новый вопрос женщины вызвал у Фарелла довольную улыбку.
        - Я сам его назначу. В последний момент. Когда всё будет готово для удара. Никто не будет знать ключевую фигуру.
        - Ты будешь знать.
        - Я тоже не буду знать исполнителя. Выберу из десятка проверенных кандидатов. Вслепую. А перечень таких кандидатов мне предоставишь ты, Стефи.
        - Что ж, забавное решение, - пожала плечами собеседница. - Отдаёт безумием, но… в этом действительно что-то есть. Если все разумные и выверенные варианты уже испробованы, безумный и алогичный становится единственно верным… Ну а цель?
        - Цель также будет определена в последний момент. Из трёх вариантов. И тоже вслепую.
        - Кто?..
        - Верховный Координатор, Координатор Службы Информации или Координатор Службы Контроля.
        - Ну нет уж! - вскочил на ноги Ганимат. - Координатор Службы Контроля - моя!
        - Две цели мы можем не потянуть… - засомневался Фарелл.
        - Вы будете тянуть одну цель. А я - вторую. Мне нужно только оружие. Какое я сам назову.
        - А чего тогда мелочиться? - подал голос старичок. - Пусть будут все три цели. Будем готовить операцию, но постоянно давать Службе разные зацепки. Чтобы они окончательно запутались.
        - Интересное решение, - неожиданно высказался казавшийся до того самым рассудительным жердеобразный, Роден. - Мы с вами, соратники, как та богиня справедливости… которую изображали с завязанными глазами. Сами не знаем, на кого падёт меч правосудия. Только ведь после акции Служба запросто может обрушиться на Организацию всей мощью своей карательной системы.
        - Расправы и аресты только усилят эффект от миссии воздаяния, - глаза Фарелла полыхали подлинным огнём фанатизма. - Пусть сквозь завесу пропаганды проступит подлинный хищный оскал этой гадины.
        После бурных и плодотворных обсуждений заговорщики в отличном расположении духа покидали зал. Последней осталась Стефи. Когда мимо проходил Ганимат, она придержала его за рукав. Мужчина недоумённо обернулся, но тут же всё понял. Женщина указала ему глазами на кресло рядом с собой. Он присел на его краешек.
        - Стефи, не надо.
        - Ты прекрасно знаешь, что у нас проблемы с компетентными кадрами. Фарелл будет готовить операцию. Зачем идти тебе? Зачем вносить сумятицу?
        - Милая, ведь дело не в кадрах. Дело в тебе.
        - Одно не исключает другое, - пожала плечами республиканка. - Ты нужен мне. Ты нужен сопротивлению.
        - Ты знаешь зачем. Так надо Штарнии, так надо Организации, так надо тебе и… мне.
        - Последнее стоило бы поставить на первое место.
        - Нет. Одно не исключает другое, - он не шутил и не ёрничал, хотя и воспользовался её собственным аргументом. - Стефи. Нам нужна эта заявка. Ты, как и я, знаешь, что самый эффективный способ террора - это индивидуальный террор. Когда нельзя выйти на человека по организации. Можно использовать самую сложную организацию операции, можно использовать самые передовые спецсредства и вооружение, но проблема всегда сводится к людям. Шпикам достаточно зацепиться за одну нить. А ведь чем больше клубок, тем больше этих нитей торчит в стороны! Им достаточно просто споткнуться, не надо даже специально искать! Споткнулся один такой, поднял нить, хмыкнул и начал плести свою паутину. А когда человек один, без поддержки организации, его очень сложно взять. Он - единственная ниточка.
        - Фарелл предложил подобную схему. Там всё упрётся в исполнителя, которого никто не будет знать до последнего. И неизвестно будет, какие ниточки верные, а какие - нет. Тут мало споткнуться, нужно проявить прозорливость, да и то не факт, что придёшь по настоящему следу. Это верное дело, Ганимат. Сохрани себя для будущего. Для меня.
        - Нет, милая. Я чувствую, что так надо. Если не пойду я, ничего не выйдет из всей нашей затеи. А если пойду - всё получится. Если угодно, это чутьё. Я слишком давно в деле, чтобы не доверять ему.
        - Хорошо. Теперь я вижу, что это не блажь. Делай, что должен.
        Планетарное образование Штарния, столичный космопорт.
        Наш путь до точки занял чуть больше двух суток, и эти дни и ночи вместили в себя до неприличного много. Мы с сёстрами успели хорошенько поцапаться и помириться. Практически вся стая перебывала за это время в регенераторе, но эффект семейных разборок был не очевиден. Кошки признали, что переборщили, сыграв меня втёмную. Однако это - пожалуй, все их уступки. Сам по себе обмен котами был священен и сомнению не подлежал, девочки проявили здесь буквально фанатичную приверженность традициям фракции. Что с ними сделаешь, с такими?.. Пришлось в очередной раз принимать валькирий такими, какие они есть, в надежде на будущую трансформацию наших отношений в нечто по-настоящему уникальное. В итоге, несмотря на все перипетии, мы ничего так до конца и не решили, вопрос передачи кота без его на то согласия стал ещё одним вопросом, благополучно подвешенным в воздухе за эти полгода.
        И вот теперь мы сходили по гравитационному трапу транспортного корабля, прямо к ожидающему внизу новенькому катеру непривычной конструкции. Подспудно я ожидал встречи - хоть какой-то, но живой, эмоциональной. Должно быть, сумятицу в восприятие вносил собственный опыт, когда кошки встречали меня, а потом уже я встречал Арью с Лай. Но нет, единственным существом, встречающим нас на этой негостеприимной планете, оказалась автоматика приданного стае летательного аппарата.
        Перелёт также в голове не отложился. От космодрома до «казарм» фракции было рукой подать, даже рассмотреть пригороды столичного мегаполиса толком не получилось. Впрочем, на базе мы с Миленой пробыли недолго. Почти сразу Старшая подхватила меня под руку, и пока остальные валькирии деловито размещались, мы с ней отбыли «на ковёр» к руководителю местного силового блока.
        Штаб-квартира силовиков оказалась едва ли не в противоположной части города, так что в этот раз летели долго. Под нами проплывала громада столичного мегаполиса, вся пронизанная светом, с пульсирующей по транспортным артериям энергетикой, с вздымающимися высоко в небо высотками ещё старой, дореспубликанской, постройки. Когда летели из космопорта, город задели лишь по касательной, сейчас же он представал перед нами во всём величии второй, рукотворной, природы. Почему-то мысли опять скользнули к Литанским событиям. Всё же колония недалеко ушла в своём развитии от своего конфедеративного состояния, Республике ещё работать над ней и работать… Да и сами местные жители вряд ли дотягивают до республиканских стандартов как по менталитету, так и по уровню квалификации. Только будущие поколения имеют шансы приблизиться к республиканцам. Так что нам предстоит иметь дело с недавними ещё внешниками, толком не успевшими понять, что их жизнь безвозвратно изменилась…
        Нашей визави, что естественно, оказалась республиканка. И если большинство «министерских» кресел занимали специалисты уровня Старшей, то на этой должности почему-то стояла Высшая. Снежка. Медноволосая, с почти коричневым оттенком локонов и… зелёными глазищами. Последнее я отметил, когда она мельком мазнула по мне взглядом, прежде чем продолжить работу с какой-то интерактивной таблицей, выведенной прямо на поверхность столешницы. Ну натуральная землянка, погружённая в документы!
        - Старшая? Зачем мне своего… кота притащила? Решила подарок сделать? - бросила между тем снежка безэмоциональным, с оттенками усталости, голосом.
        - Да как тебе покультурней сказать, Высшая… - протянула валькирия, ухмыляясь во все свои тридцать два зуба.
        Подобный поворот меня не удивил, я внутренне был готов к чему-то такому. Ведь не было ещё ни одного случая, чтобы Высшие или Старшие сходу восприняли бы меня всерьёз. Сейчас хотя бы форма располагала… Но на отличительные знаки девочка внимания не обратила, не посчитала нужным. Что ж, не обратила сейчас, обратит позже…
        - Ми, а с каких это пор валькирии делятся котами с прочими республиканками? Разве не я должен выбирать за пределами фракции?
        - Ты, ты, Кошак. Выбирай, - чёрная кошка была сама ирония.
        - Ну вот и отлично!
        Я в несколько шагов-прыжков оказался возле снежки. Нависнул над ней сзади, так что девочка от неожиданности вздрогнула, и зашептал в прелестное ушко, обрамлённое изящной прядкой.
        - Скажи, красавица, а есть ли у тебя коготки?
        - Что?.. Что ты себе позволяешь, мальчик?!
        - Я выбираю, девочка. Поэтому и спрашиваю, есть ли у тебя когти. Ты ведь проходила через фракцию?..
        - Да. А ты не обор… - гневный окрик оборвался громким вскриком, когда моя когтистая ладонь пришпилила к столешнице её аккуратную ладошку. - Б…! Ты чего творишь?!.
        Республиканка попыталась дёрнуться, но моя вторая рука всей силой, помноженной на тяжесть тела, придавила Высшую к креслу.
        - Теперь твоя очередь, красавица.
        - Б…дь! Очередь в чём?.. Ненормальный! Что, уже не можете своих котов выдрессировать, чтобы они на людей не бросались?!
        - Теперь ты. Воткни когти в мою кисть. Ну, давай же, девочка! Разве тебе не интересно? Совсем забыла, каково это - быть валькирией? - мой голос мягкой патокой тёк ей в самое ушко.
        - Ну ты и отморозок! - однако безопасница всё же выпустила когти.
        Сразу стало понятно, что валькирия в республиканке умерла далеко не полностью. На губах медноволосой заиграла предвкушающая ухмылка, и она со всей дури всадила боевые импланты в мою руку - даже не посмотрев, что тем самым задевает и свою уже прибитую к столу ладонь.
        Признаюсь, совсем стоически стерпеть резкую вспышку боли я не смог. Вздрогнул - но не более. Снежка оценила, и хотя на меня не смотрела, изменение её настроя было физически ощутимо. Я же тем временем второй рукой извлёк из пояса пластину с клейким гелем. Приподнял ладонь, одновременно увлекая и ладонь снежки. После чего принялся аккуратно наносить гель девочке на пробитые участки.
        Высшая не дёргалась. Без вопросов перевернула ладонь, чтобы я мог залепить и выходы сквозных ран. Пока занимался женщиной, мои собственные ранки кровоточили, обильно умащая и столешницу, и уже отлеченную руку девочки. Лишь когда последняя её рана была обработана, я занялся своими сквозными порезами. До республиканки к этому времени уже дошло, что на заляпанном кровью столе работать невозможно, и она не спеша стала подниматься из кресла.
        - Теперь в регенератор идти… Когда работать-то? Вам бы только… - взгляд снежки упёрся в мою грудь, после чего она подняла ставшие большими-большими глаза на меня. - Ну ни х… себе! Ты откуда… такой? Из разведки, что ли?..
        - Почти в точку, сестра, - хмыкнула Милена, незаметно подошедшая ближе и теперь восседавшая на самом краешке стола, с противоположной от нас стороны. - Имя Меч Республики слышала?
        - Да, но… Ты же больше по реколонизации… У нас же вроде как уже вторая стадия ассимиляции…
        - Расслабься, девочка. Этот кот принадлежит стае. Он мечник. Поэтому мы к тебе с ним и пришли. Он Орден представляет. Занятно, да?
        - Да уж, куда ещё занятней…
        Я же времени зря не терял, сгрёб девочку за талию и принялся целовать её такую соблазнительную жилку на шейке.
        - Ты мне нравишься, кошка. Будем трахаться. Я от снежек вообще шалею, а ты ничего так, горячая, когда расшевелишь…
        - Да, я что-то такое про тебя слышала… - протянула безопасница, даже не пытаясь вырваться. Понимала, что это всё равно бесполезно: с самого начала нужно было себя иначе ставить. - Давай только не сейчас… Столько всего навалилось, просто невмоготу. Хотя бы вечером. Я тебе номер скину и сама позвоню, хорошо? Ну будь милым котиком!..
        - Ладно, я понимаю, Экспансия превыше всего, - торжественно заявил, отрываясь от милой шейки, хотя талию отпускать всё ещё не спешил. - Пока займёмся делами, а сегодня или завтра вечером - поиграем. Договорились?
        - Да. Извини, что так с самого начала обрезала. Не обратила внимания на твои… регалии.
        - Я заметил. Думаешь, ты первая?.. Хоть на задницу не смотрела, и то хлеб…
        - Сразу видно целую Высшую! - фыркнула Милена, чем породила недовольную мину снежки.
        - Не ёрничай, кошка, - республиканка попыталась собраться, однако это оказалось выше её сил. Ой, нечасто безопаснице доводилось ощущать пробивающие податливую плоть острия… Ещё и сильные мужские руки на талии… Вот девочка и поплыла. - В общем, так. Я всех твоих кошек посмотрела… только, каюсь, личное дело кота не открывала… ничего, теперь первым делом его изучу. Надо же было так облажаться!
        - Изучить тело?.. Да, такая возможность у тебя будет уже этой ночью - если кошки сразу отпустят… - моя безобидная реплика была встречена очередным фырканьем брюнетистой оторвы на другой стороне стола.
        - И ты не ёрничай, кот, - а потом запальчиво, сверкая глазками, рыкнула. - Да, я прокололась! Но мне даже в голову не могло прийти, что кот может оказаться… вернее, не оказаться… любимой игрушкой стаи!
        Новые фырканья, на этот раз от нас обоих, несколько сбавили градус раздражения Высшей. Она вдохнула и выдохнула.
        - Ты не права, Высшая. Он - наша любимая игрушка. Только и мы для него - такие же любимые игрушки.
        - Не буду лезть в семейные отношения, это дело неблагодарное. Скажи мне лучше вот что, кошка. Почему у вас в стае аж две Старшие? Я так и не поняла, кто у вас по итогу командует.
        - Из-за него, - кивок головы в мою сторону.
        - Это ты про ребёнка?.. Но Арья показалась мне весьма характерной республиканкой, чтобы дёргаться и искать поддержки у отца…
        - Ты не поняла, Высшая. Там всё сложно. Вообще всё, что связано с Кошаком, сложно. От нас ушла звёздная. Он пригласил в стаю Арью. Она приглашение приняла. Высшая решение поддержала. Наш Кошак… он хорошо влияет на кондиции Высших и Старших. Такой он неординарный мальчик.
        - А наставница? Что, тоже из-за него?..
        - Нет, - фыркнула Милена. - Изначально - нет. Но теперь - да. Вознамерилась сделать из кота своего лучшего ученика. Теперь её из нашей стаи силой не сковырнёшь.
        - И что, вы там все только… его облизываете?.. Мужчину?!
        - Нет, почему же… Ещё он нас… У нас всё серьёзно. Кошки не охотятся на стороне, чётко расписали, кто и за кем будет от него рожать. Валькирии нашли свой идеал, Высшая!
        - Вот слушаю я тебя, а мне всё больше хочется… - протянула снежка, крепче прижимаясь ко мне бедром, а вскоре и вовсе вжалась в бок всем телом. - Я такого предвкушения уже давно не испытывала. Словно… со своим мальчиком, перед погружением в капсулу удовольствия…
        - Ну да, он классный. Ты лучше скажи, что у вас здесь творится? Зачем столько стай?
        - Да, извини… увлеклась… У нас тут, Старшая, тоже всё… предельно серьёзно. Доверять можешь только республиканкам из списка, который получишь на свой инт. Остальные для тебя - не авторитеты. Даже заговаривать с ними ни о чём, серьёзней погоды, не смей. Они все для тебя имеют статус «нелояльных».
        - Постой, постой… Не «условно лояльных», а именно…
        - Да, ты всё правильно поняла. Вы здесь никому не подчиняетесь. Я только координирую, когда возникнет надобность. И ещё… Раз у вас тут такая сильная стая образовалась, думаю, ваша беременность никак не скажется на эффективности дела. В броне есть все необходимые компенсаторы, а мозги - мозгов у двух Старших с вашим опытом, да ещё и при поддержке этого странного мальчика, должно хватить с лихвой… Теперь чётко вижу, что вас ко мне в сердце Сектора прислали не просто так… В общем, ваша стая будет стержневой. Принимай командование, Старшая!
        - Да, но…
        - В курс дела тебя введёт моя помощница. Она тоже из валькирий. Задачи уточнит она же. Но она лишь координатор, Старшая. Понимаешь?..
        - Б…дь! Как у вас тут всё запущено!
        - Ничего, вы справитесь. Вот веришь, нет, а мне, как поговорили, сразу на душе легче стало.
        - Это тебе из-за руки Кошака внизу живота, - не преминула ввернуть шпильку Ми.
        - Возможно. Но то - для тела, - неожиданно развеселилась снежка. - А информация - для души и разума… Идеальная стая! Вы прямо созданы, чтобы таких, как я, заработавшихся Высших, из депрессии выводить! Всё, идите. И кот… жди звонка. Сегодня. И это не обсуждается.
        За дверью кабинета Высшей Милена погрузилась в совершенно несвойственную ей глубочайшую задумчивость. Это было странно, непривычно, даже дико. Я не удержался, попытался понять причину её озабоченности.
        - Ми, что случилось? Ты сама не своя.
        - Тебе это пока рано знать, котик, - с нотками отрешённости в голосе заметила ариала.
        - Так зачем ты вообще меня тогда с собой взяла?
        - Чтобы понемногу вводить в курс дела. Познакомить с Высшей. Но всё оказалось куда серьёзней, чем я думала поначалу.
        - Выходит, всё же не представитель Ордена, а игрушка для стаи…
        - Кошак, - валькирия подняла на меня свои исполненные тяжких дум очи. - Ты - основная боевая единица стаи. Ключевое слово здесь - боевая. Оставь командование стаей тем, кому его доверила фракция, и потрудись соответствовать своей уникальной функции. У тебя ещё практического опыта стайной работы в дальних колониях - кот наплакал. Будешь пока просто учиться, а когда надо - проявишь все свои кондиции и компетенции мечника. Возможно, и твой опыт в разведке пригодится…
        - А знаешь что, кошка? - в словах девочки был резон, и я не стал нагнетать, напротив, решил перевести разговор на что-то более нейтральное. - Покажи-ка мне ребят, с которыми мы будем работать по службе.
        - Зачем тебе? - у Милены тоже отлегло от сердца, когда я не стал переть нахрапом.
        - Знаешь… За эти полгода я видел мужиков всего пару раз. Я так сам валькирией стану. Надо же иногда свою природу вспоминать.
        - Помнится, последний раз, когда ты её вспоминал, мы с Тиной тебя потом полночи в чувство приводили.
        - Ну это вряд ли… Они же на службе, - с откровенным сомнением в голосе отвечал я.
        - Знаю я, какая у внешников служба… - фыркнула чёрная кошка, с иронией посверкивая на меня глазками. - И как они не пьют.
        - Ми. Пить не буду - обещаю. Опьянею вечером, от тебя и остальных кошек, - с этими словами я прижал к себе неугомонную брюнетку - вместе со всеми её брутальными доспехами.
        Несколько минут мы жарко целовались, общупывая друг друга ладонями. Милена даже ножкой меня приобняла, сжав бедро, словно прищепка какая. Ну а потом просто взяла за руку и потащила прочь от обиталища Высшей.
        Мы шли по обширным коридорам самой влиятельной властной структуры Планетарного образования Штарния. Время от времени навстречу попадались местные обитатели, но их было на удивление мало в масштабах столь огромного здания. Или местные просто не спешили пересекаться с на всю голову отмороженными республиканками? Судя по настороженным взглядам, которые мы нет-нет, да ловили на себе, утверждение это было не лишено оснований.
        Только валькирии рядом со мной было глубоко плевать на какие-то там взгляды, да и показывать себя хозяйкой жизни она не спешила. Кошка мягко ласкала пальчиками мою ладонь, а её ментальные коготки невесомо впивалась в изменённую нервную систему. В ответ я то и дело склонялся к милому ушку спутницы, чтобы с трепетом прикоснуться к нему губами или выплеснуть переполняющую душу нежность в горячих словах любви. Вся отрешённость с девочки слетела в момент, здесь и сейчас её интересовал только я. Даже будь коридор забит до отказа, мы бы ни на кого не обратили внимания в таком состоянии.
        Шли долго. Должно быть оттого, что не спешили. Милена старалась растянуть моё и своё удовольствие от чувственной прогулки - словно мы и не по местной службе безопасности идём, а по какому-нибудь парку, или космодрому. Нет, валькирии совершенно безбашенные создания, считающие, что всё вокруг - их охотничьи угодья. Но мне это нравилось. Подобное отношение к жизни стоило того, чтобы его перенять и впитать на подкорку.
        Завершилось наше путешествие возле одной из множества дверей, ведущих в операционные залы. Кабинетов в строгом смысле здесь не было. При желании каждый оператор мог окутаться плотной завесой голограмм, тем самым уединившись со своей работой и собственными мыслями. Ещё раз остро поцеловав, кошка втолкнула меня в дверь. Сама же даже не посчитала нужным составить компанию - доверяла. Только в стайный коммуникатор бросила: «Помни, ты обещал».
        Я, ещё немного шальной от пережитых ощущений, огляделся по сторонам. Внутреннее убранство открывшегося мне помещения отдавало чудовищной смесью культур. Весь центр довольно просторного кабинета занимал стол в форме подковы - на таких принято сидеть в кают-компаниях республиканских кораблей. За столом примостилось с пяток лёгких креслиц, три из которых оказались заняты работниками колониального плаща и кинжала. Каждый был закутан в плотный кокон голограмм. Полупрозрачная воздушная конструкция позволяла наблюдать оживлённую жестикуляцию своих обитателей. От этой картины ощутимо веяло жутью. Казалось, внутри кокона помещается паук, сноровисто опутывающий паутиной очередную свою жертву… Но на этом собственно республиканский антураж заканчивался и начинался… не знаю как его назвать… варварский, одним словом. Три из четырёх углов помещения были плотно забиты угловыми шкафами допотопной конструкции с древними накопителями информации и - внимание! - бумажными папками! Впрочем, все папки в монструозные шкафы не влезли и теснились на открытых полках, прямо по стенам.
        Что характерно, обитатели помещения сгрудились за столом по правую сторону, так что левая пустовала. Я не преминул этим воспользоваться. Зашёл внутрь подковы и привалился к столешнице, точно напротив сыскарей. Несколько минут с любопытством рассматривал работающих людей - нет, отнюдь не из абстрактной любви наблюдать, как другие работают, - я лишь пытался понять местный колорит, уловить само отношение местных к жизни и работе. Ну а чтобы лучше думалось, параллельно через коммуникатор выпросил у Милены личные дела несвятой троицы.
        Первым на меня обратил внимание тот, что сидел справа. Сыскарь зачем-то «протаял» в сплошном «яйце» голограмм приличных размеров окно и что-то спросил у соседа. Тот, отвечая, в свою очередь проделал в коконе дырку. Спрашивается, зачем? Ведь можно и внутри кокона канал проложить… Уверен, республиканки на их месте так бы и поступили. Вот он - менталитет внешников, недавних «варваров», в действии! Новые технологии пришли, а вот человеческое сознание никак не желало перестраиваться. Собственно, благодаря «окошку» меня и заметили, но кричать отчего-то не стали. Видимо, маякнули через сеть. Занятно. Наедине - визуальное общение, а как шухер - так подключают машинный язык.
        Почему я вообще решил, что они связались друг с другом? Да как-то уж слишком синхронно погасли голографические «яйца» за столом. Вот они горят гирляндами пиктограмм - а вот уже в креслах лишь трое мужчин, в напряжённых позах, и только бумаги на столе напоминают о былом рабочем процессе. Из высокотехнологичной сказки - в каменный век, ни дать ни взять.
        - Так странно наблюдать эту смесь «эпох», - усмехнулся я. - Компьютеры шагнули вперёд, а люди застряли в прошлом… Это ведь именно республиканские веяния? Я что-то не припомню голографических коконов у внешников…
        - Да, - коротко ответил центральный персонаж, сохраняя настороженность.
        Мой вопрос был ни к чему не обязывающим. Просто, чтобы проверить реакцию, оценить общий настрой следаков. Что ж, вполне предсказуемая реакция. Теперь можно зайти с козырей.
        - Вас смущает, что я - кот? Напрасно. Мы с вами куда ближе, чем с республиканками. Меня, как и вас, вовсю пытаются «ассимилировать». Всё отличие только в том, что со мной это делают кошки, а с вами - гражданские республиканки, сёстры по ремеслу. Я тоже родился и вырос в дальнем космосе.
        - И стал валькирией? Так не бывает, - не поверил тот, что справа.
        - Ну почему же? Республиканки в первую очередь ценят генетические кондиции и компетенции. Вот ты, Мансур, бывший криминальный авторитет, - параллельное разговору изучение досье предсказуемо пригодилось, в данном случае - как точка контакта с центральным. - Теперь ты авторитет на службе Республики. А я - мастер боевых искусств с дикой планеты, генетический республиканец. И теперь я - в рядах десанта.
        При упоминании своего криминального прошлого мужчина дёрнулся, хотя явно в большей степени от неожиданности. Что, не ожидал от кота такой прозорливости? Валькирии ещё не научили хорошим манерам?
        - И что ты от нас хочешь, кот? - выдавил он, собравшись с мыслями.
        - Господа, хочу пригласить вас на занятия по рукопашному бою, - видя некоторое недоумение безопасников, шокированных подобным резким переходом, решил добавить конкретики. - Я буду вести их для всех желающих, по вечерам.
        - Зачем тебе это, республиканец? - не унимался авторитет.
        - Нам вместе работать, - пожал плечами в ответ. - Пытаюсь навести мосты. Один мудрец с моей малой родины сказал: «Путь в тысячу ли начинается с первого шага». Почему бы не начать его с того, чтобы что-то дать своим будущим коллегам по ремеслу?
        - А почему нет, Мансур? - опять правый. - С ним хотя бы жёстким сексом расплачиваться не придётся, как с какой-нибудь наставницей из Республики… Не тренировка получается, а сплошное ожидание… изнасилования.
        - Ну, лёгкой жизни я вам не обещаю, - ухмыльнулся я на эту реплику. - Но с кем трахаться у меня и без вас хватает.
        Пелена отчуждения между нами окончательно пала и дальше пошло веселей. Мужиков порядком шокировало моё прозвище. Было в нём что-то от животных… с другой стороны, и когти первыми «придумали» отнюдь не люди. Да и боевые прозвища не выбирают. Безопасники это прекрасно понимали по своей прошлой жизни, им всем в своё время пришлось пройти армейскую подготовку. Между делом я затронул и вопрос передачи опыта, на этот раз уже не своего, а своих будущих коллег.
        - У тебя целая стая профессионалок под боком, - впервые подал голос тот, что слева. Его звали Винсентом. - Не улавливаю, почему именно мы.
        - Валькирии смотрят на вопрос… со стороны. Они не живут в колонии постоянно и не знают ситуацию изнутри, как её знаете вы. Плюс, менталитетные различия. Мысль понятна?
        - Да… только ты странный для кота. До тебя они вели себя совсем не так…
        - А как? - подался вперёд, пожирая взглядом ставшего вдруг таким разговорчивым собеседника.
        - Как… форменные отморозки. Часто хуже кошек. Чуть что - сразу за когти. И всегда в приказном тоне, односложно.
        - Я бы не судил котов так однозначно. Отморозки - не отморозки, они через многое прошли в Республике. Только такие, как они, упёртые и непримиримые, смогли стать бойцами, других просто сжирают ещё на жизненном старте. Поверьте, выжить под таким прессингом, сохранив волю к защите Республики и её женщин - дорогого стоит. Они достойны уважения и вправе требовать его от других. Возможно, они перегибали палку, потому что их некому было научить?.. Рассказать, как делается дело в условиях чуждого им менталитета?.. Показать, что уж здесь-то им точно нет необходимости замыкаться в себе?..
        Безопасники переглянулись. Вернее, авторитет взглядом испросил мнения у своих собратьев, после чего вновь уставился на меня. На этот раз он был спокоен, даже улыбался уголком рта.
        - Думаю, мы сработаемся, кот. Когда первая тренировка?
        - Завтра, сразу после официального завершения рабочего дня. Передайте своим знакомым из других отделов, кому это может быть интересно, - я встал и собирался уже уходить, но Мансур совершенно неожиданно поднялся следом.
        - Раз уж нам вместе работать, пошли, введу тебя в курс ситуации по Сектору, - и повёл меня для разговора в местное… кафе.
        Довольно неожиданное решение, хотя заведение при ближайшем рассмотрении вполне подходило для приватных переговоров. Небольшая кабинка, куда мы присели, была отгорожена от остального зала стенками из прозрачного материала. Нас видели, но не слышали, а любая открытая голограмма скрадывалась необычным материалом покрытия. Да и сервис здесь оказался поистине республиканским, в лучшем смысле этого слова. Система подачи практически мгновенно расстаралась чем-то одуряюще пахнущим, мясным. Следом на стол легло лёгкое вино, и вот, под пряное послевкусие янтарной жидкости, мой новый знакомый начал свой рассказ.
        Собственно здание, где мы находились, именовалось в народе Штабом или штаб-квартирой. Здесь плотно окопалась организация, оплётшая своими щупальцами всё Планетарное образование Штарния - в недалёком ещё прошлом независимое, а ныне - одноимённый Сектор Республики Ноч. Читай, провинция, губерния - думаю, суть ясна. Само учреждение называлось Службой Контроля, а моя новая визави, с которой мне в скором времени предстояло свидание, занимала должность её Координатора. Координатор Службы Контроля. По-моему, звучало весомо. На самом же деле название и близко не передавало масштаб сосредоточенной у организации власти.
        Координатор был кем-то вроде руководителя управления КГБ СССР, скажем, уровня национальной республики, или области. Скорее всё же республики, потому что те имели более высокий уровень автономности. Это и контрразведка, и немного разведка, и надзор за порядком во всех ключевых сферах, и коррупция в высших эшелонах власти, и борьба с политическим экстремизмом, и борьба с организованной преступностью всех мыслимых форм. Разве что разведкой во всех её проявлениях в Республике ведала Дальняя разведка, да собственных войск у Службы Контроля не было - в отличие от того же КГБ, ведавшего внутренними и пограничными войсками.
        Отсутствие собственных боевых подразделений, однако, не мешало Службе, коли в этом возникает надобность, привлекать соединения любого уровня подчинённости. Так на планете оказалась наша стая, а другие стаи в настоящее время рассредоточивались по всему Сектору. Помимо валькирий, Служба могла привлекать к операциям местный аналог муниципальной милиции - Службу охраны порядка. Могла она задействовать и силы флота, то есть ласточек. Касалось это, прежде всего, случаев борьбы с пиратством и контрабандой.
        Да-да, в Полновесных колониях до сих пор процветала самая настоящая контрабанда! Она шла из одной колонии в другую, и только Ядро Миров было избавлено от подобной напасти наличием собственных свёртывателей пространства, отсекающих их от остальной Республики. Пираты же оказались весьма примечательным наследием недавней колониальной войны. Всё же в строю после завершения реколонизации оставалось много боевых кораблей, далеко не все из которых горели желанием сдаваться на милость победителя. Они начинали собственную партизанскую войну, а по сути - совершали пиратские набеги на транспортные коммуникации. Бывшим военным банально нужно было чем-то жить, и оправдывать смысл собственного существования.
        Ничего удивительного поэтому, что внутренняя структура Службы оказалась довольно разветвлённой. Так, мой новый знакомый возглавлял Отдел политического террора. То есть, разумеется, отдел занимался не самим террором, а борьбой с ним. Также от ребят доставалось и некоторым проявлениям организованной преступности, не всегда даже смежным с незаконными политическими организациями. Ещё на особом счету в Службе был Отдел специальных поручений, который занимался «общими вопросами», то есть вообще всем, связанным с аналитической и розыскной работой, по личному поручению Координатора. Эдакий штаб в Штабе.
        Сотрудниками Службы были отнюдь не боевики, хотя общую физподготовку обязаны были иметь соответствующую. Это были, прежде всего, аналитики. Их основной обязанностью оказывалась работа с информацией. В штаб-квартиру стекались все ключевые информационные потоки Сектора, включая данные объективных средств контроля, то есть всевозможных следящих устройств всех видов. А таких в недавно присоединённой колонии хватало. Все аналитики обладали навыками прикладного программирования, могли ставить задачи интеллектуальным системам, умели вычленять необходимую им информацию, умели использовать нестандартные способы её получения, но, что куда важней, умели анализировать и делать выводы.
        Другим направлением деятельности этих людей выступала следственная работа. Они формировали агентуру, собирали через неё информацию, вели допросы, осуществляли задержания. Впечатляющим был и объём полномочий. Конечно, неподсудные вообще никому и ничему в Секторе валькирии оставляли их далеко позади, но и рядовые агенты Службы Контроля могли немало. Они служили последним оплотом порядка, причём порядка только нарождающегося, а потому по умолчанию неустойчивого. Люди не привыкли к республиканским правилам поведения, их приходилось к ним приучать, порой - методом кнута. Вот такая вот нехитрая мотивация…
        Расстались мы с начальником Отдела едва ли не друзьями. На него неизгладимое впечатление произвёл мой статус полноправного тренера боевых искусств. Мансур признался, что до того пытался пробовать республиканскую технику рукопашного боя - всё же силовик, приходится с людьми работать, а потому нужно постоянно держать себя в форме, иметь возможность этих самых людей скрутить и препроводить в места не столь отдалённые. Однако девочки, с которыми ему доводилось тренироваться, так и норовили не столько научить, сколько присесть на член. Так что ничему путному у республиканок он так и не научился. А тут республиканец! В общем, обменялись мы контактами, договорились сотрудничать, и я отбыл на Базу. Нужно было ещё осваиваться на новом месте жительства, а зная валькирий, База обещала стать одновременно и местом тренировки и даже немного работы.
        Глава 12. Рандеву с республиканкой
        Когда отгремела суета первого дня, когда наша база была достаточно обжита и проверена на функциональность серией спаррингов и внеочередной сексуальной оргией, мы, наконец, смогли вздохнуть спокойно и посидеть. Так кошка, оказавшись в новом, непривычном месте, первым делом залезет в каждый укромный уголок, обнюхает, осмотрит каждый метр своих новых владений, чтобы чуть позже с чувством выполненного долга прилечь на самое-самое удобное место - отдохнуть от трудов праведных…
        Подходящее место в нашем случае отыскалось в расположении. Кровати здесь, как вообще всегда на базе, упирались изголовьями в стены, образуя изножьями приличных размеров круг свободного пространства. Вот в этом-то круге мы и расположились. Правда, кто-то догадался впихнуть сюда мебель - все эти креслица, столики, диванчики… Вот зачем они, спрашивается, валькириям? Право, дикий и суровый мир, прозябающий в своём невежестве! В общем, когда мы тут похозяйничали, от былого безобразия остался один лишь пушистый ковёр, идеально вписанный в центр круга и доходящий своими краями до кроватных ножек. Сидеть кружком, утопая в его бездонных шерстяных глубинах, было подлинным апофеозом простого кошачьего счастья.
        Валькирии странно реагировали на непривычную мягкость подстилки. Они буквально шалели от необычных ощущений и пытались поглубже зарыться в длиннющий ворс. Поэтому в этот раз кружок получился совершенно сюрреалистичным. Кто-то лежал, вытянувшись в длину, кто-то - раскинулся в ширину, а кто-то просто сидел на коленях, как на татами, не решаясь на эксперименты. Впрочем, последних было всего трое: Викера, Триша и я.
        Стоило нам начать посиделки, как со своего притоптанного лежбища поднялась наша звёздная снежка - Арья. Девочка на коленках, даже не пытаясь выпрямиться в полный рост, подползла ко мне. Двигалась гибко, изящно, прогибаясь в показных потягушках - играла, одним словом. Для меня. Дефиле рыжей кошки завершилось точно напротив. Здесь Ар отзеркалила мою позу, только подалась чуть вперёд, чтобы опереться ладонями на мои колени. Вполне себе невинно - зачастую кошки обнимали так, чтобы сразу запустить большие пальцы в пах; это у них считалось чем-то сродни правилу хорошего тона. Сегодня всё было иначе, от позы рыжей ощутимо веяло торжественностью. Она вперилась взглядом глаза в глаза, и только после этого заговорила:
        - Леон, мы все заметили одну твою особенность… Даже мы с Лай её заметили. Её вообще-то сложно не заметить.
        - Неужели вы обратили внимание на то, что я - мужчина? Среди преимущественно женского состава стаи…
        Гробовая тишина, пока кошки переваривали ответную реплику, взорвалась фырканьем и смешками, даже торжественная Ар понимающе улыбнулась.
        - Да нет, Кошак, это-то как раз заметить несложно, - опять фырканье вокруг. Ну да, рядом с сёстрами я почти всегда был готов к подвигам на любовном фронте. А уж если рядом оказывалась игривая кошка, делающая пространные намёки… Топорщащаяся ткань комбинезона говорила за меня. - Мы заметили, ты очень любишь работать бёдрами, когда трахаешься.
        - Ар, девочка. Это не любовь. Это банальная необходимость, инстинкт почти. Я ведь родился и всю жизнь прожил там, где нет имплантов. По-другом там просто не получится.
        - Неважно. Главное - ты постоянно так и норовишь ими подвигать… Нам это непривычно, чего уж скрывать. Наши мальчики с детства приучаются к имплантам, а там, сам понимаешь, двигаться не надо. Только делать, что от тебя требуют… И твои привычки добавляют остроты нашей игре. Это часть твоего неподражаемого шарма, твоей забавной инициативности… которую все мы так любим. И поверь, нам подобные ощущения внове. Наши мальчики, пока их не пнёшь, сами не задвигаются. Приходится заставлять. А когда заставляешь, никакого сюрприза уже не выходит, ты доподлинно знаешь, что будет дальше. С тобой же… Вот иногда включишь какой-нибудь хитрый режим… - девочка задышала чаще, её губки чуть раскрылись, в них мелькнул язычок, указывая на нарастающее возбуждение. - Готовишься словить кайф, а вместо этого - раз! - движение бёдрами, потом ещё, ещё… И тебя всю скручивает ощущением неимоверной силы!.. - к учащённому дыханию добавилось придыхание, кошка явно вспоминала что-то сокровенное. - Только-только в себя придёшь, уже поднимаешься с тебя-осёдланного, и снова - раз! - и ты опять проваливаешься в бездонную бездну
ощущений! А всё дело, Кошак, в неожиданности, в том, что твои действия не запрограммированы в импланте! Их просто нет в той системе, которую ты пытаешься запустить! Ты нам постоянно весь ритм сбиваешь, но оттого с тобой особенно глубоко и остро ощущаешь.
        - Не знал, что вы так из-за этого загоняетесь… - исполненные неподдельной экспрессии слова снежки стали для меня откровением. - Но к чему ты всё это? Хотите попробовать какую-то новую игру? Как… с минетом?
        Теперь уже меня вштырило не на шутку. В сознание ворвался шквал образов-воспоминаний того дня, когда эти бестии решили изучить мои реакции на игру ртом. Изучить в деталях. То есть разложить процесс на составляющие, проверить эффективность каждого его компонента в отдельности, а потом совокупный эффект от комбинаций. Язычок. Язычок и губки. Язычок, губки и нагнетание вакуума. Зубки. Пальчики и… коготочки. Помнится, последние окончательно сорвали мне крышу.
        Кошки урок усвоили. Обсудили, разработали тактики и стратегии действия, а после пару недель не давали мне прохода, так и норовя проверить собственные наработки, причём каждый раз в разных обстоятельствах. Так что теперь, когда какая-нибудь из них становилась передо мной на колени и заглядывала в глаза, я рычал от возбуждения уже от одного этого вида. Натренировались, чертовки! Мне такая методичность до того даже в страшном сне присниться не могла, но самое поразительное, что всё это безобразие великолепно работало! Воистину, законы комбинаторики универсальны!
        Арья, похоже, правильно поняла моё состояние. Хмыкнула, победно оглядела остальных кошек - те зафыркали в ответ. Всё-то они прекрасно знали. Знали, насколько сильно меня держат в своих коготках. Шалели от этого знания, гордились им, готовы были многое мне позволить просто потому, что в любой момент могли так прижать… Возможность мгновенно восстановить статус-кво работала лучше всякого насилия. Всегда можно немного приотпустить… Ведь и ты, и твоя жертва отлично знаете, что достаточно одного движения лапой… одного броска… и всё вернётся на круги своя. Кошки знали, а оттого приотпускали. Тем более, сам я никогда не перегибал палку. Они это ценили, и приотпускали ещё больше. Это был элемент того самого компромисса, в котором мы жили нашей необычной даже по меркам Республики семьёй.
        - Очень хорошо, что ты помнишь. Так даже лучше… И ты не будешь отрицать, что для тебя необходимость двигать бёдрами естественна. Ты воспринимаешь её спокойно, без надрыва. Она тебе порой даже нравится - до безумия, до полной самоотдачи…
        - Не буду, кошка. Так и есть. Но к чему ты ведёшь? Я не понимаю.
        - Подожди, - Арья предостерегающе подняла ладонь, и я с недоумением отметил, что та дрожит. Валькирия была чем-то сильно возбуждена. Спрашивается, чем?.. - И ты готов продолжать использовать эту методику в сексе - без всякой задней мысли, просто потому, что тебе и нам это нравится.
        - Да, кошка, да! Готов. Но к чему всё это? Почему ты дрожишь?..
        Я не выдержал, подался вперёд. Упёрся ей в плечи. Преодолев лёгкое, мимолётное сопротивление, попытался навалиться сверху. И рыжая неожиданно уступила! Даже назад откинулась, упёрлась руками в пол и… приглашающе раздвинула ножки! Мне два раза предлагать не нужно. Я тут же метнулся вперёд, нависнул над рыжей кошкой, всмотрелся в её зеленющие бездны глаз. Хочет. Сильно хочет. Но что-то ей мешает отдаться чувственному порыву. Поэтому я не стал додавливать, не стал переводить разговор в очередной раунд сексуального угара - и оказался тут же вознаграждён за это. Девочка хотя и спрятала глаза, уведя взгляд куда-то вбок, зато крепко обняла меня своими сильными ножками. Сжала, аж мышцы таза свело!
        - Леон, котик, мы тут с сестричками подумали… Смена обстановки, новая база, новые впечатления, новые женщины… Да, да, не смотри так! Ты наверняка найдёшь здесь приключений на свою… кхм… голову, - красноречиво скошенный вниз взгляд не оставил сомнений, что именно имеет в виду валькирия. Со всех сторон послышались фырканья, а Эйди даже чихнула. Видно, фыркая, слишком зарылась в ворс. В итоге фырки перешли во взрывы смеха, принявшиеся эхом гулять по комнате. - И хотя мы очень не хотим тебя отпускать, но придётся. Тебе полезно приобрести новые интересные знакомства, да и нам нужно поделиться с сёстрами своим счастьем… Но всё это ты найдёшь сам. Мы же хотим сделать тебе подарок, чтобы разнообразить наши, и только наши, отношения.
        - Ну же, не томи, рыжая! Я уже весь извёлся! И от твоего возбуждения, и от ощущения сюрприза!
        - Это игрушка. В смысле, игрушка для постельных утех. Чтобы девочки и мальчики могли разнообразить свой…
        - Перетрах, - подсказала непонятно когда подползшая к нам Эйди. Её точная и ёмкая реплика била диссонансом по торжественно-патетическому тону Старшей, поэтому кошки вокруг вновь зафыркали, и по их смешкам я ощутил, что все они подобрались ближе.
        И тут милаха выложила передо мной… это. Больше всего игрушка напоминала трусы-боксёрки, только, в отличие от тканевого элемента гардероба, имела жёсткий каркас. В смысле, сохраняла форму тела. Наверняка эластичный материал, но внешне кажется очень плотным. И цвет - синий, с лёгким налётом белизны. От трусов их, пожалуй, отличал лишь очень странный гульфик - то ли прозрачный, то ли какой-то сетчатый, и очень рельефно выделенный.
        - Вот, - изрекла Эйди, пододвигая ко мне «обновку». - Можешь примерить. Но они эластичные, из «умной» наноткани с жёстким каркасом. Всё же биологическая электроника, пусть и позапрошлого поколения…
        Пояснения метиллии не слишком прояснили ситуацию, я в недоумении воззрился на подарок.
        - И что это такое?
        - Седло, - внешне безразлично пожала плечами Арья. На самом же деле девочка была крайне возбуждена, да ещё и сильно нервничала.
        - Ладно, кошка, вижу, что тут что-то неоднозначное. Рассказывай. Вы все рассказывайте, в чём подвох.
        - Нет там подвоха, - фыркнула Эйди. - Любишь двигать бёдрами - вот и двигай!
        - Леон, эта штука «коннектится» с имплантом. По сути - подменяет его мысленный интерфейс. Ты любишь физические игры - когти, ротик, пальчики… Из боя - в секс. С седлом нам представится возможность сделать твои движения бёдрами более… прогнозируемыми?.. активными?.. к месту?.. Да, именно к месту! - Арья аж приблизила ко мне своё личико, настолько обрадовалась правильному определению.
        - Если тебя в нём оседлать, кот, - подхватила куда более выдержанная Тиш, - то можно нажатиями колен, икр, пяток по определённым зонам воздействовать на имплант. Физически. Как ты любишь. Прочие нервные узлы тоже включаются в новую систему, так что когтями по соскам по-прежнему будет торкать.
        Я оторопел. Нет, подспудно ожидал чего-то эдакого, но вот так… Чтобы меня захотели оседлать, как какого-нибудь жеребца… Ну кошки! Ну удружили!
        - Зачем?.. Что я вам такого сделал, что вы решили меня… вот так прижать?
        - Прижать? - в голосе Арьи проступили растерянные нотки. - С чего ты взял?
        - Удовольствие регулируете, возбуждение - тоже… Теперь и мои движения бёдрами регулировать будете? Это-то вам зачем?
        - Новые ощущения, Кошак, - неожиданно серьёзно заявила Тиш. - Для тебя и для нас. И никакой задней мысли. Любая игрушка как-то воздействует на партнёров, иначе зачем она вообще?..
        Спорить было сложно, но всё равно что-то во всём этом казалось неправильным - как минимум, на первый взгляд. И тут в происходящее неожиданно вмешалась Мисель, причём кошка сразу задействовала тяжёлую артиллерию: подползла ко мне под бочок, гибко прижалась всем телом. А в довершение, завершая полный разгром моего негодования, доверчиво умастила головку на лопатке, чуть пониже плеча. Было неожиданно и очень мило - особенно неожиданно от такой оторвы, какой была эта метиллия.
        - Не хотим мы на тебя давить, Кошак! Незачем. Просто решили попробовать. Минет же освоили? Освоили. Ты от восторга теперь пищишь, когда тебя облизывают. Так почему бы не углубить ощущения от привычных тебе движений? Мы так же, как тогда, будем изучать. Пробовать. Там нет вложенных алгоритмов. Вернее есть, но крайне примитивные, только воздействие-отдача. Комбинируй - не хочу. Мы будем пробовать… вместе. Понимаешь?
        - Постой, Миска. Разве вы не владеете этой техникой, как имплантом?
        - Нет. Она устарела. Ещё и куча проблем с использованием… - протянула метиллия.
        - Опять проблемы?
        - Так, успокоился! - на этот раз Мисель не смогла сдержать своего вспыльчивого нрава. - Проблемы не в тебе. Проблемы в обычных республиканцах. Ты думаешь, просто заставить его хотя бы полчаса подвигать бёдрами?! Думаешь, он так и ждёт, что я, вся такая красивая, усядусь сверху и тут же… поскачу в рай?
        Смешки и фырканья стали наградой блеснувшей красноречием метиллии. Что характерно, в них звучала полная и безусловная солидарность. Девочка явно наступила на больную мозоль присутствующих.
        - Физухи им банально не хватает, - меланхолично высказалась Викера, подползшая слева. Наши взгляды встретились… и я утонул в её чёрных, подёрнутых паволокой серебра глазищах. Иногда эта брюнетка могла так зацепить, как не удавалось куда более эффектным снежкам. А ведь не она, а рыжая до сих пор обнимала меня ногами!.. - Ты же в отличной физической форме и даже не заметишь дополнительных нагрузок. Тем более, сам постоянно норовишь подвигать бёдрами…
        - Ты утрируешь, кошка. Как может не хватать физухи… на секс?! - оказалось, прошлый поворот разговора вовсе не был тем сюром, каким казался: подлинный сюр наступил только сейчас.
        - На активный секс, котик, - вздохнула наша многоопытная наставница. - Это у тебя подготовка полноценной валькирии, у мальчиков же с этим туго… Коты ещё туда-сюда, а вот остальные - не тянут. Понимаешь, это как с когтями. Для тебя - нормально и естественно, а для большинства республиканцев, не говоря уже о внешниках - дикость и насилие. Боятся наши когтей. До дрожи боятся. Поэтому сёдлами, как и когтями, балуются совсем уж повёрнутые на сексе натуры. Но для тебя это нормально. Кошки правы - ещё и добавки попросишь. Ты ведь там, в отличие от импланта, сам участвовать в процессе будешь. Поверь мне, как наставнице.
        Странно, но вдумчивая отповедь ариалы подействовала отрезвляюще. Я взглянул на проблему с новой стороны.
        - То есть, в отличие от импланта, теперь и я смогу вносить свой вклад? Сам смогу регулировать ощущения партнёрши?
        - Да. Мы создадим нужные алгоритмы, и будем их задавать - ты и твои кошки. Вместе, - с придыханием, в самое ушко, зашептала Арья, чем окончательно меня добила.
        - Я готов! Надевайте!
        И тут, в лучших традициях жанра, ожил мой инт. Входящий вызов оказался настолько высокого приоритета, что голограмма включилась, не спрашивая одобрения пользователя. Перед нами из воздуха соткался образ Координатора Службы Контроля, во всей красе её рыжей, немного лисьей, ипостаси. Высшая застала стаю в весьма пикантной обстановке. Я стоял в упоре лёжа, нависнув над Арьей. Та лежала на спине, чуть приподнявшись на локотках, и плотно обнимала меня ногами. Мы с рыжей образовывали центр экспозиции, остальные валькирии разместились вокруг нас в самых разнообразных позах - как те котятки вокруг мамаши-кошки. Ещё и Миска седло мне протягивает…
        - О!.. Я не вовремя! - однако в интонациях снежки не было ни грамма раскаяния, открывшаяся ей картина только сильней распалила её любопытство. И без того отличное настроение Высшей взлетело на непредставимую ещё недавно высоту.
        - Не вовремя, - обрубила Милена, хмуря брови.
        Ещё бы Старшей не быть хмурой! Кошке пришлось прервать такое увлекательное действо… В позе на карачках, с эффектно оттопыренной попкой, она пыталась тереться о моё плечо.
        - Кошак должен мне вечер. Я хочу пригласить его на свидание.
        - Куда? - вопрос Триши прозвучал совершенно неуместно, но если учесть её состояние… Ещё мгновение назад метиллия была погружена в созерцание моей напряжённой задницы, и вдруг… Вынуждена была прервать своё медитативное занятие.
        - А ты не слишком… Высшая? - вслед за Миленой нехорошо прищурилась Викера.
        - Я не настаиваю прямо сейчас, - видя такую однозначную реакцию стаи, пошла на попятную Координатор. - Через два с половиной часа жду его в ресторане «Столица». За пару часов управитесь?
        - У нас планы на всю ночь, - рыкнула Арья, которую уже порядком потряхивало от возбуждения.
        - Да ладно вам, сёстры! Сейчас потрахаетесь, потом немного передохнёте, а ближе к трём часам он уже будет у вас. Обещаю.
        Валькирии принялись переглядываться. Игра в гляделки затягивалась. В воздухе разлилось напряжение - физически ощутимое даже по ту сторону голограммы. Видя, что решение отнюдь не очевидно, Высшая попыталась использовать свой последний козырь.
        - Ну кошки, будьте сёстрами! Я же нормального мужика уже много месяцев не видела! Последний раз была на отдыхе в Ожерелье больше полугода назад! - принялась натурально канючить всесильная Координатор, от одного взгляда которой трепетали иные властители звёздных систем.
        - Почему он? - опять Викера. - Когда Кошак успел задолжать тебе вечер?
        - Вик, мы с утра ездили в Штаб, - Старшая больше не хмурилась, теперь она выглядела расслабленной, даже умиротворённой. - Ей правда нужно. Она совершенно дикая стала, Кошаку пришлось её когтями «приласкать», с кровью, чтобы мозги включить. Пусть трахнется. Ей нужней.
        Новые переглядки и короткий обмен репликами утратили былую агрессивность. Теперь в повадках моих хищниц сквозила деловитость: они планировали и прикидывали.
        - Хорошо, Высшая. За пару часов мы управимся. Придётся, правда, основную веселуху перенести на следующую ночь… Но имей в виду. Следующий раз - не раньше, чем через неделю.
        - Самим мало, - хмыкнула Сайна, чем вызвала беззлобное фырканье остальных кошек.
        - Это… ваше право, - тихо отвечала девочка. - Но… А если днём?..
        - Посмотрим на твоё поведение, госпожа Координатор, - фыркнула Арья. - И по загрузке ещё не до конца понятно. Но, думаю, можно будет что-нибудь придумать… при условии, что у тебя опять свербеть начнёт… в одном интересном месте.
        Кошки зафыркали, единогласно поддержав решение Старшей - насмешливые взгляды были ответом высокопоставленной республиканке. Но та только понятливо кивнула и отключилась, оставшиеся же без точки приложения взгляды тут же скрестились на мне. Ножки рыжей сомкнулись сильней. В плечо ткнулась головка Милены, а на лопатке, где до того возлежала Миса, её милую щёчку сменила чья-то когтистая ладонь - не удивлюсь, если её же.
        - Вот так, Кошак. Сегодня просто пробуем, полноценные испытания оставим на завтра. Ты как, готов?
        - Да! Не могу уже! Распалили, кошки драные, а теперь ещё и спрашиваете?!.
        Договорить мне не дали. Рычание со всех сторон возвестило о начале большой охоты на кота, сильные руки перевернули на спину… а вот дальше процесс застопорился. Сначала раздавались короткие реплики, фырканье, каждая кошка считала своим долгом заметить что-то вроде: «Не туда», «А давайте вот так!», «Он не влезает, с другой стороны нужно!». В конце концов республиканские умелицы мне что-то так защемили, что я взвыл не своим голосом, срываясь на рык:
        - Вы что творите? Специально что ли? Давайте хоть сегодня без этих ваших экспериментов!
        - Да какие эксперименты… - грустно отвечала за всех Милена. - Вот, инструкцию не посчитали нужным почитать. А ведь Рита предлагала…
        - Инструкцию?.. Так вы что… не умеете им пользоваться?!
        - Это же прошлый даже не век - прошлое тысячелетие! Конечно не умеем! - рыкнула в ответ Сайна, и уже тише добавила. - Честно говоря, я не думала, что там всё настолько сложно…
        До ресторана мне пришлось добираться самому. Кошки резонно рассудили, что возить трахаться своего же кота, да ещё и посреди ночи, когда он должен ублажать собственных боевых сестёр - было бы слишком даже для республиканок. Так что до места меня доставлял местный аналог такси.
        Небольшой катер, больше всего похожий на флипы из советского фильма «Гостья из будущего», был столь же крохотным и столь же обшарпанным, что говорило о долгих летах эксплуатации. Не удивлюсь, если он достался Республике в нагрузку к реколонизированному миру. Особыми удобствами аппарат также похвастаться не мог, и я невольно ощутил себя на месте Весельчака У, согнутым в три погибели при перелёте. Однако, как и мифическому пирату, мне было плевать на мелкие неурядицы. Всё моё естество полнилось предвкушением встречи с матёрой республиканкой, которая просто обязана была пролить свет на многочисленные тайны Сектора, ускользнувшие из рассказа начальника политических сыскарей. Да и девочкой она была весьма и весьма видной… Меня всего переполняло желание попробовать её - во всех смыслах. Наверное, я заразился подобными привычками у своих кошек, но ничего зазорного в этом не видел. Должны же быть у принадлежности Республике свои плюсы? Чем официальная полигамия - не основное достоинство моей третьей кошачьей жизни?
        Здание, куда меня пригласила Высшая, отличалось современной республиканской архитектурой. Все эти воздушные линии, словно небрежные мазки гигантской кисти, ажурная утончённость - при максимальной функциональности. Помимо ресторана в здании расположился и одноимённый отель для гостей столичной планеты, и какое из заведений доминировало, сказать с первого взгляда было сложно. Впрочем, Координатору видней, она ведь почти местная, должна знать подходящие к нашему рандеву места. При условии, что вообще заморачивалась какими-то резонами и была в курсе местных светских событий.
        Я прошёл в резную арку входа. Навстречу, как чёртик из коробочки, выскочил субъект в странной, угловатой одежде. Что-то было в ней от кителей и пиджаков далёкой Земли… Сразу повеяло ностальгией, и я невольно проникся симпатией к этому заведению, и этому забавному малому.
        - Господин… - начал он с поклоном, намекая, что неплохо бы представиться.
        - Кошак, - хмыкнул я. Ну а почему нет? Если даже следакам Службы Контроля так назвался, и их это устроило, то уж какого-то метрдотеля и подавно устроит!
        - Да, да, господин Кошак! - с ноткой благоговения изрёк парень. - Вас уже ждут! Госпожа Ю`Гринд!
        И столько эмоций было в этом возгласе, словно Координатор Службы Контроля ждала на свидание не меня, а самого служку. Мне оставалось только глубокомысленно кивнуть и указать глазами вглубь обширного зала - чтобы настроить метрдотеля на деловой лад. Сработало, он проникся и поспешил проводить меня за нужный столик.
        Должен признать, Высшая приятно удивила. Уже одно то, что она не потащила меня сразу в постель, а, как какая-нибудь внешница, пригласила на полноценное свидание, характеризовало девочку с самой неожиданной стороны. А уж то, в каком облике она предстала передо мной на этом свидании… Тут были возможны только два варианта: либо республиканка сверх всякой меры прониклась культурой внешников, либо банально меня просчитала. Учитывая же её высокие генетические кондиции, ответ, думаю, очевиден. Я оказался сражён наповал, и так и замер посреди зала, любуясь этой медноволосой бестией в её «боевом» облачении.
        Прежде всего, снежка была… в платье. Республиканка нарядилась в платье! Ради меня! Этим «невинным» жестом девочка поставила меня в очень неудобное положение: я просто не мог не оценить настолько очевидный знак внимания с её стороны и потому обрекался на полную самоотдачу этим вечером. К тому же платье ей удивительно шло. Высшая подобрала оптимальный оттенок, великолепно сочетающийся с зеленью её глаз - нет, не зелёное, скорее бирюзовое, то есть зелёное с голубым. Воздушное, кружевное, почти прозрачное, так что сквозь обтягивающую невесомую ткань просвечивалось столь же завлекательное нижнее бельё, ещё больше усложняя и без того сложный узор воздушных кружев.
        Отсутствие выреза декольте при такой вопиющей полупрозрачности всего объёма казалось естественным и логичным. Плечи также оказались плотно укутаны тканью широких рукавов - почти до локтей. Здесь одеяние продолжали длинные перчатки, протянувшиеся к ладоням прямо от локтя. Ну и венец всему - роскошная высокая причёска, чем-то неуловимо напоминающая мороженое-рожок. Для полноты образа внешницы не хватало самой малости - серёжек и колье, - но, судя по всему, бывшая валькирия не смогла себя окончательно перебороть и так надругаться над собственным телом. Настоящей республиканке не нужны искусственные точки притяжения внимания, она способна привлечь это самое внимание своими собственными достоинствами.
        Спустя бесконечно долгое мгновение, я всё же нашёл в себе силы сдвинуться с места. И всё время, пока был недвижим, рядом без единого звука ожидал мой сопровождающий. Только когда ожидание затянулось, он позволил себе прокашляться, стремясь привлечь моё внимание. Именно этот звук позволил мне окончательно справиться с собой. Ну а республиканка… О, как заблестели её глазки! Всегда со снежками одно и то же - слишком игривы они в делах любовных. Эта бестия отнюдь не была исключением, и пока я пожирал её взглядом, с удовольствием впитывала моё восхищение. Поняла, что всё сделала правильно, и теперь наслаждалась собственной безоговорочной победой.
        Когда подошёл к столу, безопасница ещё и встала мне навстречу, чем окончательно разбила все мыслимые шаблоны. Привычки республиканки при облике внешницы - это почти волк в овечьей шкуре. Что может быть опасней? Я не удержался, поймал девичью ладошку и приник губами к тыльной её стороне. Уже целуя, почувствовал, как встают на боевой взвод импланты. Поднял на снежку растерянный взгляд, но та лишь победно улыбалась. Зелёные глазищи блестели триумфом. И тут я осознал, чего именно от меня ждут. Это понимание обожгло, почище взгляда горящих глаз. Обняв опасные острия своими беззащитными пальцами, принялся покрывать поцелуями милые сердцу коготки. Девочка тут же поплыла. Поняла, что победила - решительно и надолго. Иногда проигрыш в одном сражении означает поражение в войне…
        - Ты меня просто уничтожила, кошка, - тихо сказал, прерывая поцелуи, и неотрывно вглядываясь в потрясающие бездны глаз красавицы.
        - Как видишь, и на наглого кота можно найти управу, - мило улыбнулась бестия.
        - Мне стать на колени?
        - А если скажу «да», ты встанешь?
        Вместо ответа я упал на одно колено, оказавшись у её ног. Улыбка кошки стала ещё мягче, а глаза - в дополнение к блеску подёрнулись паволокой влечения.
        - Нет, под стол я тебя не отправлю. Мы не в Ядре Миров, - было мне ответом. - Можешь встать. Я увидела… и ощутила достаточно.
        Встал. Мы оказались близко-близко. И я, и она могли легко перейти к объятиям - обстановка располагала, - но сдержались. Вместо продолжения игры помог девочке присесть, она же в ответ благосклонно мне кивнула, а потом поймала мою ладонь своей рукой и крепко сжала. Наши взгляды прикипели друг к другу, и все попытки служки предложить мне сделать заказ канули всуе. Лишь спустя вечность я всё же присел напротив своей визави.
        - Да я ничего тут не знаю, - заметил всё ещё кружащему вокруг метрдотелю. - Закажешь мне что-нибудь мясное, Высшая?
        - Илина. Меня зовут Илина.
        - Прости. Тебя не смущает, кстати, обращаться ко мне по боевому прозвищу?
        - Нет. Я изучила твоё досье и твои имена. Тебе оно идёт. Пусть так и остаётся. Как тебе мой образ? Я угадала?
        - Да. Просто в пол меня втоптала. Я сражён, кошка. Меньше всего ожидаешь такого… от республиканки. Не будь ты Высшей, посчитал бы, что это какой-то розыгрыш. Вот только… волосы. Я обожаю наблюдать их длинный шлейф, ощущать их объём, чувствовать взблески разрядов в глубине, когда ты меняешь их форму…
        - Ну, мою киску ты тоже жаждешь увидеть. Да и это тоже, - пальчики прошлись по боку роскошной груди, и мой взгляд невольно прикипел к просвечивающемуся сквозь невесомую ткань кружевному узору бюстгальтера. - Так почему волосы должны предстать перед тобой… сразу?
        Мне оставалось только откинуться на спинку кресла, вытереть ладонью вспотевший лоб и потерянно покачать головой.
        - И это просчитала… Одно слово - Высшая! - последнее я произнёс с некоторым придыханием, которое получилось независимо от сознания.
        - Да нет, котик, дело не только в кондициях… - протянула девочка, с намёком показывая глазами на запотевшую бутыль вина в корзинке. Я понятливо розлил вино по высоким бокалам, она же, дождавшись завершения этого таинства, продолжила. - Я больше тридцати лет по Полновесным колониям мотаюсь, а до того ещё без малого столько же моталась простой валькирией. Знаю недавних внешников, как облупленных - что мужчин, что женщин. Знаю, как женщины по сути соблазняют мужчин своей внешностью, подталкивают их к ухаживанию, а мужчины млеют и наседают. Знаю, как именно достигается подобный эффект. Так что платье - из опыта. Но ты не подумай, что для меня все эти глупости важны. В отличие от внешниц, я чётко знаю, что мне от тебя нужно. Секс. Горячий, испепеляющий, с имплантом, с когтями, с мольбами… и я его получу, кот. Сегодня ты мой.
        Снежка распалилась не на шутку. Она буквально печатала последние слова. Вот и проступила сквозь образ колониальной овечки её истинная суть - матёрой республиканки, чётко понимающей, что именно ей нужно от мужчины. Принимающей не напор, но мягкую податливость, готовность мужчины на карачках перед ней ползать, и от того ловящей подлинный кайф. Нет, не спрячешь под овечьей шкурой волчьего оскала - ой не спрячешь…
        - Выпьем за нашу встречу? - предложил я, пытаясь унять дрожь в руках. Кошка сильно меня проняла, и самое жуткое - прекрасно это понимала.
        - Тебе обязательно нужен повод, чтобы выпить? - сощурилась эта бестия.
        - Зачем же тогда вообще пить? Без повода?..
        - Затем, что рядом женщина, которая тебя хочет. И очень скоро вы пойдёте наверх, в номер. А спиртное - лишь чтобы повысить градус предстоящей борьбы двух тел, кот, не более.
        - Тебе нужно повышать градус, кошка? - теперь уже я подался вперёд. - Поверь, я его тебе так повышу, что будешь бесноваться и требовать ещё порцию… удовольствия!
        - Уверенный? Хотя… - теперь пришёл черёд снежки откидываться на спинку кресла. Она вдруг улыбнулась и, отсалютовав бокалом, в пару глотков опустошила его до половины. - Чего ещё ожидать от такого Кошака? И ведь веришь!.. Я реально тебе верю!.. Заставишь! Даже предвкушаю, как это будет ощущаться… Б…дь! Уже больше полугода нормального мужика не видела - чтобы с правильными, республиканскими, реакциями! Без всякого гонора готового делать то, что хочу я! У тебя должна быть такая физуха… Раз твои кошки даже свои охоты забросили…
        - Не перехвали, девочка. Реакция на платье - отнюдь не республиканская.
        - Это не реакция не республиканская, а способ воздействия, чтобы её вызвать.
        С этими словами Илина осушила свой бокал и снова показала на него глазами. Я понятливо выпил свой и розлил ещё. Девочка благодарно кивнула, принимая новую порцию янтарной жидкости.
        - Кстати, хочешь ещё одну задачку? Вот скажи, почему я пригласила тебя именно сюда? Ведь вино мы могли выпить и у меня дома. Прямо в кровати. Уже ласкались бы вовсю…
        Признаюсь, откровения снежки выбивали из колеи. Как и она, я отчётливо ощущал, что продолжению сегодня быть, причём будет оно предельно откровенным и бурным. Илина этого даже не пыталась скрыть, наоборот, всячески подчёркивала и выпячивала. Настоящая республиканка. Ни одна внешница не станет вести себя так. И ведь это даже не вызывающее поведение, это естественное поведение всё понимающей хозяйки жизни. Ей просто незачем изображать из себя невинность. Но действовала такая откровенность безотказно, и я лишь с огромным трудом смог собрать разбегающиеся мысли в кучу.
        Высшая мне не мешала. С коварной улыбкой наблюдала за моими потугами сквозь янтарную жидкость в бокале, время от времени расцветая белозубыми улыбками, чем ещё сильней повергала в бездну влечения.
        - Я… Сложно с тобой, Илина. Но попробую, раз ты хочешь.
        - Хочу, котик. Сильно. Давай, не томи, - и новая обещающая улыбка, да ещё с проскочившим между коралловых губок язычком.
        - Моя форма, твоё платье… Много людей вокруг… Ты хочешь ощутить их эмоции. Восхищение мужчин. Зависть женщин. Они ведь с реакциями внешников, поэтому должны всем этим фонтанировать. Не могут не фонтанировать.
        - Мне плевать на реакции этих людей, - фыркнула Высшая. - Меня интересует только твоя реакция. И моё растущее возбуждение. Дам тебе подсказку. Здесь можно повысить его градус ещё больше - чего в других местах сделать не получится. Я ведь кошка. Такая же, как твои валькирии. Причём - Высшая. Я полновесная Высшая валькирия, Кошак, пусть и с небоевой специализацией. Следачка. Силовик. Администратор. Но такая же кошка.
        - Татами?.. Но его здесь нет… или есть?..
        - Близко! Молодец! - глазки Илины блеснули азартом и довольством. - Почти угадал. Но почти не считается. Дам ещё подсказку. Это действительно игра, но игра… внешников.
        - Ты… - я опять оказался на спинке кресла и в пару глотков вылакал бокал, предварительно отсалютовав им женщине. Она не отставала. - Это удар ниже пояса, Ил. Я наброшусь не тебя прямо на танцполе.
        Звонкий смех был мне ответом. Илина балдела, при этом всё больше возбуждаясь. Я кожей ощущал её настрой.
        - А вы с кошками после татами трахаетесь? А?.. Признавайся, Кошак!
        - Да. Сложно сдерживаться, когда ощутил всю её… или она ощутила всего тебя… В ударе, в движении, в напряжении…
        - Удивительно было читать в твоём досье, что кот имеет тренерский опыт в сфере боевых искусств. Признаюсь, сначала долго пыталась вникнуть в суть этой скупой фразы, а потом… потом всё сразу сошлось. Даже повёрнутость на тебе Викеры. У тебя прям не личное дело, а интеллектуальная шарада, кот!
        Теперь бокалом салютовала республиканка, я же приложился к вину следом за ней.
        - В общем, как допьём эту бутылочку, пойдём танцевать. Хочу почувствовать тебя. Никогда ни с кем не танцевала - всегда считала это дикостью… Где танец, и где игра на татами?.. Но с тобой не удержалась, решила попробовать.
        - Но движения ты хотя бы знаешь? А то глупо получится… Хотя мы с тобой точно что-нибудь придумаем. Всегда можно подстроить что-то из республиканской техники рукопашного боя под танец - слишком эта техника зрелищна.
        Бутылка такими темпами опустела за семь минут. Мы к тому времени уже чуть на рык не срывались. Бедный служка, попытавшийся было уточнить, всё ли нас устраивает, был облаян аж с двух сторон, и поспешил ретироваться, так и не поняв причину гнева высоких гостей. Едва бокал показал дно, я пружинисто поднялся со своего места. Подошёл к уже поднимающейся следом спутнице. Подал ей руку. Наши ладони плотно сомкнулись, и между разгорячённых тел промелькнули самые настоящие искры. А ведь она ни разу не мечница! Хотя у Высших тоже повышенный энергетический фон…
        Ладонь в моей ладони подрагивала. Чуть влажные глаза чертовки блестели поистине запредельным чувством. Сейчас нам обоим было вообще плевать на всё, что происходит вокруг. Возникло навязчивое желание защитить эту женщину от всего на свете, и я просто физически не смог ему противиться. Вокруг нас распустился бутон пелены - пока всего лишь двойной, но не одёрни я себя вовремя, она была бы минимум тройной. Илина никак не отреагировала на мою инициативу, хотя не могла её не почувствовать. Но сам факт, что организм мечника посчитал необходимым оградить женщину от внешнего мира, говорил за себя. Я подспудно считал её своей. Об этом буквально кричали все её реакции, а уж что творилось с моими…
        - Кошак, обними. Вижу: тебе это нужно, - тихо сказала чуть срывающимся голосом валькирия. Когда же я с жадностью притянул стройное тельце девочки и что есть силы сдавил его, довольно зарычала. Стало понятно: это нужно отнюдь не только мне одному. - Сильный! Какой кайф ощущать эту силу, эту сталь мышц… Как представлю тебя, что есть силы цепляющегося за мои бёдра… скребущего по ним когтями… со сведёнными судорогой удовольствия мышцами… Натуральный стальной канат!
        - Хочу ощущать всю тебя в своих объятьях, когда войду. Сдавить, что есть силы, и не отпускать. Локтями с боков, ладонями на лопатках и плечах… И чтобы ты обязательно обнимала ногами, всей их протяжённостью…
        - Я подумаю… - рыкнули мне в ответ, и глаза девочки мечтательно затуманились. - Скорей всего, я дам тебе такую возможность. И ногами обниму… Мне будет мало сдавливать тебя коленями и бёдрами. Хочу сдавить сильней - ещё сильней. Ногами. Мышцами влагалища. Сегодня ты мой, Кошак, и должен сполна ощутить свою принадлежность.
        - Не хочу тебя отпускать, - тихо сказал через пару минут, в жадных страстных ласках уже спустившись ладонями до упругих ягодиц девчонки.
        - Придётся. Но ненадолго, обещаю! И почему я до сих пор не ощущаю твоего импланта?..
        - Извини, кошка. Перемкнуло голову знатно… - открыл ей имплант и тут же ощутил, как в него врываются её ментальные коготки - словно морские волны в зону павшей плотины. Чтобы эта распалившаяся бестия, и не попыталась опробовать новую игрушку? Да ни бывать такому!
        Республиканка выбила из меня лишь один стон - как реакцию на короткий спазм оргазма. Промолчать я просто не смог, но скинув напряжение в тягучем звуке, мгновенно взял тело под контроль. Слишком людное место, чтобы давать себе слабину большую, чем это возможно физически. Ну а кошка, добившись своего, просто оттолкнула меня прочь, и я не стал ей в этом препятствовать - хотя, видит космос, пришлось буквально переламывать себя о колено.
        Взявшись за руки, мы чинно проследовали в центр зала, как будто и не было той недавней чувственной вспышки, от которой нас обоих до сих пор ощутимо потряхивало. По дороге Илина выдала мне боевой коммуникатор, а на недоумённый взгляд коротко пояснила.
        - Там движения. Твоя и моя партия. Постарайся запомнить, пока идём, и пока начинается музыка.
        Прибор привычно втёк в уголок глаза, расползся тонкой плёнкой по зрачку. Мысленный интерфейс позволил в доли секунды запустить воспроизведение. Помноженное на потоки восприятие фиксировало картинку с фантастической скоростью, так что сравнительно простая одномерная информационная цепочка оказалась усвоена очень быстро. Да, ради того, чтобы не ударить в грязь лицом перед Илиной, я запустил потоки - хотя в состоянии сексуального возбуждения это было непросто сделать.
        Движения. Каждому ритму соответствовало своё, и все вместе они складывались в причудливую вязь танца. Разложенные боевым восприятием на элементы, в тактическом, фрагментарном представлении они представали чёткой системой реакции тела на конкретный аккорд. Аккорды здесь выступали эдаким спусковым крючком, призванным выстрелить тело в нужном движении. При подобном, сугубо утилитарном, подходе непривычными оказывались лишь сами движения, хотя и в них не было ничего сложного - только бросающаяся в глаза нефункциональность. Словно прочитав мои мысли, Высшая хмыкнула.
        - Что, глупые движения? Нефункциональные? Не получится ими убить, нанести вред противнику, обездвижить его или деморализовать? Тебе, как профессиональному рукопашнику, это должно быть особенно дико.
        - Да, кошка, ты везде права. Дико. Но вместе с тем ощущается азарт. Новая задача. Нестандартная задача. И… я тебе благодарен за неё. Обещаю, ты не пожалеешь ни в ходе танца, ни позже…
        - Ты чувствуешь, какие слова придутся женщине по нраву. Мне это нравится. В моём поместье тебе жилось бы очень вольготно…
        - Там нельзя вершить Экспансию, совершенствоваться в боевых искусствах… и там нет кошек.
        - Тут ты прав, Кошак, - кивнула валькирия, останавливаясь в центре зала и поворачиваясь ко мне лицом. Её платье взметнулось, реагируя на резкое движение, и рукава поплыли по воздуху, открывая обнажённые руки до самых плеч.
        Мы стояли и смотрели в глаза друг другу. Одна моя рука лежала на её талии, вторая - переплелась с её рукой в плотный замок, составленный сжимающими предплечья ладонями. Тугие напряжённые мышцы ощущались единым стальным канатом. Свободной рукой девочка обнимала меня за шею, и ей определённо доставляло удовольствие чувствовать в своих когтях самую беззащитную зону человеческого тела. Что там какая-то талия или плечо, если вот она - мягкая и податливая, абсолютно уязвимая для боевых имплантов шея?! Я так и ощущал кожей дрожь готовых в любой момент встать на боевой взвод имплантов, и это ощущение будоражило кровь и ей, и мне.
        Зазвучали первые переливы аккордов. Музыка словно пыталась вытянуть из нас жилы своими тягучими вибрирующими уколами. Плавное мелодичное течение звука то и дело взрывалось агрессией быстрых, с резкой сменой высоких и низких тонов, перепадов. Музыка подхватила, понесла прочь, попыталась вырвать из нас клоки эмоций. Это ей почти удалось. Наши руки сомкнулись сильней, дыхание стало прерывистым. Возбуждение резануло по живому, грозя выгрызть остатки сознания, превратить нас в беснующихся в порыве страсти хищников. А потом музыка, помотав нас от души, покуражась вволю, сбросила со своего гребня вниз - растерзанных и едва живых.
        С движениями мы освоились менее чем за минуту. Да и то, вряд ли кто-то смог бы упрекнуть нас в неуклюжести, а уж заметить ошибки и помарки смогли бы разве что утончённые профессионалы от танца. Эта партия была для двоих, многие движения требовали от нас совместной работы. То и дело в моих руках оказывалось вытянутое струной, напряжённое тело валькирии - во время экзотических поддержек и не менее экзотичных «приземлённых» фигур. Многое здесь было от балета, однако в отличие от невинности классического спортивного танца бал в нём правила овеществлённая сексуальность.
        За время танца кошка побывала у меня на плечах, повисела, оплетая торс своими сильными ногами, а уж сколько раз она закидывала ногу мне на плечи - уму непостижимо. Это вообще было одним из характерных движений танца - оплётшая вытянутую женскую ножку рука. Именно оплётшая, то есть пропущенная по икре. Пару раз ладонь оказывалась в опасной близости от святая святых женского тела - когда ложилась на внутреннюю сторону бедра девочки. Но подлинной жемчужиной танца оказывалась совсем другая поза. Не удивлюсь, если её эта прозорливая кошка подобрала специально, чтобы намекнуть и поставить на место одного зарвавшегося котика. В нескольких точках танца, венчающих собой целые каскады движений, мне была уготована роль поддержки - на одном колене, снизу вверх, глаза в глаза, и с ножкой партнёрши на плече, плотно оплетённой ладонью. Ну чем не утончённый намёк на предстоящее рандеву? Вернее, на его тональность и мою в нём роль…
        Отдельной частью шоу оказались виды нижнего белья партнёрши. Думаю, каждый зритель мог иметь удовольствие лицезреть его во всех деталях, а уж я и вовсе изучил, наверное, каждый кружевной узор изумрудного оттенка бюстгальтера и трусиков. Последние и вовсе будут теперь являться мне во снах до конца жизни… вместе со скрываемыми ими женскими прелестями, продемонстрированными чертовкой во всех возможных ракурсах. И всё это - предельно естественно, как продолжение того или иного движения. Кошка знала, чем меня взять. Знала, что сделать, чтобы без всякого импланта погрузить сознание в дымку непреодолимого влечения. Как я не сорвался во время танца - ума не приложу. Не удивлюсь, если от падения меня удержала какая-нибудь очередная её игра. Много позже девочка действительно призналась, что несколько раз успокаивала меня имплантом.
        Финишный аккорд мелодии высветил последнюю фигуру танца. Я - у ног чертовки, обнимаю её бёдра, тянусь вверх, навстречу её лучащимся восторгом глазам. Моё движение впитало в себя всю так и не случившуюся реальность, мою устремлённость к магнетическим глазам и губам, попытку взобраться по стройному телу, как по колючей лозе. Сама же девчонка демонстрировала миру другую крайность - торжества и готовности принять в себя такого правильного партнёра. Она застыла в динамичной позе, стремясь сохранить шаткое равновесие: чуть расставив ножки, разведя руки в стороны и вверх, и прогнувшись немного назад в талии. Волосы валькирии нереальным ореолом расплескались вокруг нас, так и норовя прильнуть к стенкам окружающей нас неровным шаром пелены.
        Когда музыка стихла, первым прозвучавшим в притихшем зале звуком стал мой звериный рык. Я резко встал, будто распрямилась до того сдавленная в теле пружина, и предельно бесцеремонно сграбастал девочку себе на руки. Лишь когда кошка оказалась подхвачена под спинку и колени, прижата что есть силы к груди, а её ладошки в ответ оплели мою шею, я смог наконец выдохнуть. В тот же миг зал взорвался аплодисментами. Кто-то кричал. Нас поздравляли с великолепным танцем, сыпали словами восхищения, но ни я, ни она не видели никого вокруг. Весь наш мир схлопнулся до размера пелены, и ещё уже - до размера глаз партнёра. Да и зачем он нужен - это мир, если есть поистине бездонные глаза, открывающие путь в бескрайнюю душу?
        Я так и отнёс девочку за наш столик. Усадил в кресло. Встал перед ней на колено. Кокон тут же утратил прозрачность, одновременно со взглядами отсекая и звуки. Чертовка благосклонно запустила пальчики в мои волосы. Раздвинула ножки и призывно качнула головкой. Я с каким-то священным трепетом отодвинул в сторону кружевное чудо её трусиков, за время танцев ставших чем-то сродни волшебному артефакту. Валькирия почувствовала мой настрой и заливисто рассмеялась - впрочем, когда я приник поцелуем к её горячему лону, смех мгновенно перетёк в сладострастный стон. Глаза республиканки подёрнулись паволокой, а потом и вовсе закатились, смежаясь ставшими неподъёмными веками. Ну а в мой, сейчас особенно уязвимый имплант нежно, страстно и настойчиво впились её ментальные коготки, так что уже мой стон продолжил её, сливаясь с ним в единый вздох удовольствия, сплетаясь неразрушимым канатом эмоций и чувств… На несколько бесконечных минут мы просто выпали из реальности.
        Потом долго сидели, медленно цедя вино, обмениваясь откровенными взглядами. В глубине наших глаз поселилась страсть, но она пока не спешила выплёскиваться наружу. Только в острых взглядах, да мягких касаниях бокала о бокал. Теперь вокруг республиканки клубилась плотная взвесь её роскошных каштановых волос, и я нет-нет, да пробегался взглядом по хитросплетению плотных прядок.
        - Признаюсь, Кошак, я чуть было не нарушила собой же установленные правила, - протянула снежка, поглядывая сквозь бокал куда-то мимо меня. - Безумно захотелось заменить твой язык… твоим же клинком. Только в последний момент удержалась. Оказывается, рядом с таким горячим мальчиком очень сложно держать свою страсть в узде! И ты знаешь, я кажется поняла, почему Тёмная Мать так стремилась оказаться с тобой в одном управляющем коконе… Дело даже не в том, что там можно в любой момент перейти к сладкому. Дело в самой возможности так поступить в любой момент времени. Считай, ты уже имеешь всё, что тебе нужно, только руку протяни. И осознание этого немного притупляет страсть.
        - Если бы ты вовремя не включила имплант, Илина, возможность уже стала бы действительностью вне зависимости от твоих желаний, - усмехнулся в ответ.
        - Тут ты прав. Даже спорить не хочу. Ты бы стал тем последним камешком, что обрушил бы камнепад безумной страсти… Но знаешь, я почувствовала и кое-что ещё, и это стало для меня куда большим откровением, - кошка замолчала, баюкая в руках бокал. Потом, подумав, продолжила. При этом она больше не смотрела мимо, её взгляд, не хуже змеиного, вперился в мои глаза. - Защищённость, Кошак. Здесь, в колониях, я постоянно под генератором защитного поля. Положение располагает, - коротко хмыкнула госпожа Координатор. - С тобой же… я впервые ощутила подлинную защищённость. Настоящую, а не иллюзорную, как от генератора поля. Думаю, именно это ощущение стало в своё время последней каплей, заставившей О`Стирх перешагнуть через въевшиеся за десятилетия привычки. Гордая, независимая, она была кем угодно, только не дурой. Ощущать под собой мощь даже не линкора - Планетарного разрушителя - дорогого стоит! Персональную, абсолютно преданную, находящуюся постоянно под рукой - это ли не мечта любой Высшей? Гордый интеллект под защитой непроницаемых полей. Усиль тебя стаей - и по штабам, в самое пекло! Одно слово - и враги
у твоих ног! Это должно возбуждать опытную десантницу почище секса! Так что отдельное тебе спасибо за пелену, Меч Республики! Под ней я по-настоящему спокойна… Уже ради одного этого стоило надеть это дурацкое платье!
        - Чтоб ты знала: это взаимно, кошка. Как ты ощущаешь мои поля, я ощущаю твою интеллектуальную мощь. Знать, что в твоих объятиях высший продукт генетической программы гордой звёздной республики… С историей освоения космоса не в одну тысячу лет… Ощущать всю силу интеллекта любовницы… Знать, что ты - клинок в её опытных и смертоносных руках… И не просто любоваться такой опасной красотой со стороны, а быть частью её, в любой момент иметь возможность обнять, прижать к сердцу, а в ночь ощутить всю её человечность… Нет, тут всё взаимно, Высшая! Не думай, что можешь закидывать меня комплиментами, ничего не получая взамен.
        Мы поулыбались друг другу, соприкоснулись бокалами, выпили. И в этот тонкий, глубоко интимный момент я ощутил своими полями лёгкие уколы. Будто кто-то пытался пробиться сквозь возведённые щиты - причём не со злого умысла, а из благих побуждений… Связь. Точно!
        - Кошка, ты не ждёшь вызова? Кто-то хочет к нам пробиться.
        - Открой, милый. Я уже, пожалуй, пресытилась защищённостью под твоими полями. Продолжим во время танца.
        Стоило мне опустить кокон, и перед нами возникла голограмма убелённого сединой мужчины с острым пронзительным взглядом. Он коротко поклонился нам с Илиной - но по манере держаться было заметно, что поклон этот в куда большей мере адресован моей очаровательной спутнице.
        - Госпожа Координатор. Вынужден побеспокоить вас лично. Всё ли вас устраивает в обслуживании? Мне показалось, приставленный к вам с кавалером работник недостаточно расторопен.
        - Да?.. Я этого не заметила, уважаемый, - благосклонно улыбнулась старику республиканка. - Всё, что нам сегодня нужно - так это поменьше назойливого внимания. Ну… и ещё вина, но время для него почти вышло.
        Мужчина понятливо поклонился ещё раз, и тут же отключился, всем своим видом демонстрируя готовность услужить так, как потребно высокой гостье.
        - Ну а ты, милый? Доволен ли ты сервисом? - провокационный вопрос прозвучал предельно невинно.
        Я посмотрел на едва надрезанный кусок отбивной в хрустящей корочке, мазнул взглядом по каким-то салатикам, к которым даже не прикоснулся, и вернулся глазами к образу своей визави. Подался вперёд, демонстрируя всю серьёзность последующей фразы.
        - Если ты думаешь, Илина, что рядом с тобой я стану обращать внимание на что-либо ещё - ты ошибаешься, - слова срывались с губ тяжеловесными глыбами. - Мне плевать на еду, на сон, на этих людей вокруг. Мне нужна ты. Ты - моя кошка, я - твой кот. Всё остальное не важно.
        Улыбка девочки растекалась елеем. Она была не просто довольна - натурально счастлива.
        - У тебя просто идеальные реакции - не отличные, а именно идеальные. Возможно, какая-нибудь зажравшаяся дура в Ядре Миров и стала бы дёргаться… но я знаю цену короткому затишью перед бурей. Именно из таких островков спокойствия состоит моя жизнь. И я счастлива, что сегодня мы с тобой на этом островке вдвоём. Знай, кот, я тебе полностью доверяю. Полностью. Сегодня тебе не будет отказа ни в чём. Играй, как ты умеешь, как ты хочешь - я знаю, всё, что ты станешь делать, будет правильно. Пошли. Не могу больше пить эту гадость. Лучше твои поцелуи выпью…
        И мы опять танцевали. На этот раз танец был плавным, неспешным - он давал возможность в полной мере насладиться объятьями. Мы же ещё и добавляли к ним тонкое волшебство невесомых касаний. То и дело в ярком свете зала взблескивали покидающие гнёзда боевые импланты, чтобы выполнить совсем не характерную для них роль - роль источника утончённой ласки. А наши поцелуи… Кошка была права, предпочтя вину их пряный вкус. Они пьянили почище спиртного, а уж как они были сладки… И ведь девочка не давила - о нет! - она просто вела. Спокойно, уверенно, обволакивая горячей мякотью коралловых губ. Агрессия и напор сейчас были излишни, они оказывались даже чужды по-настоящему глубокому единению. Ну а на последних тактах мелодии я просто подхватил девочку на руки, и под огнём её поцелуев, изредка перемежаемых указаниями правильного направления, устремился по лестнице, ведущей наверх. Очень символично, между прочим. Мы шли по лестнице, чтобы чуть позже улететь ещё выше, в заоблачные дали истинного блаженства.
        Обстановка комнаты, где мы в итоге оказались, меня заботила слабо. Важен был лишь одни предмет интерьера - кровать, и она здесь оказалась вполне подходящих для предстоящего рандеву размеров. Не татами, конечно, но тоже весьма и весьма… Будет где разгуляться двум ошалевшим от взаимного желания кошачьим. Я уже подошёл к кровати, собираясь бережно уложить свою бесценную ношу и улечься сверху, когда валькирия в очередной за сегодня раз показала зубки.
        Девочка гибко извернулась, взлетела по мне, как заправская обезьянка, и жадно вцепилась руками и ногами, обнимая, сдавливая, стискивая - аж до хруста костей. Одновременно на губах расцвели её страстные, наполненные агрессией поцелуи, соединяя в себе очарование розы и её полные опасности шипы. Мы оба на короткое время растворились в их сладости, но оба же быстро поняли, что одними поцелуями не обойтись. И если кошка на мне и не думала сбавлять градус напора, продолжая целовать и облапывать спину руками, тереться о ягодицы обнимающими мой торс ногами - мне досталась та самая вожделенная миссия.
        Дрожащей рукой, порыкивая в предвкушении сквозь поцелуи, я запустил ладонь Илине под платье. Несколько привычных манипуляций, пара мгновений - и девочка буквально насадилась на меня, извиваясь бёдрами, чтобы принять на максимально возможную глубину… Меня словно окутало горячечным теплом возбуждённой республиканки. Тело затрепетало, отвечая на нереальную, немыслимую нежность интимного прикосновения. И тут кошку в моих руках свело судорогой оргазма - ей хватило одних лишь собственных манипуляций, чтобы достичь кульминации! Гибкое тело в моих руках прогнулось в спине, откинулось назад, оглашая комнату глубочайшим рыком-стоном, исполненным вселенского облегчения.
        Я поспешил воспользоваться ситуацией и опрокинул валькирию на кровать, подминая под себя всё ещё выгибающееся в экстазе тело. Ха! Наивный! Едва мы оказались на ложе, девочка с запозданием осознала своё упущение и, кусая губы, запустила в имплант ментальные коготочки. Теперь уже меня сковало спазмом разрядки, а кошка подо мной сильными выверенными движениями перевернула меня на спину и с утробным рыком оседлала, полностью завладевая инициативой. Между нами упругой влагой заструились пряди каштановых волос. Их дорожки пролегли между объёмных полукружий женских грудок, разметались по покатым бёдрам, просыпались мне на грудь шёлковым тяжёлым водопадом. Это стало последней каплей, после которой мне оставалось только метаться под своей очаровательной наездницей, выполняя новый, самый важный и желанный на сегодня танец - танец любви. Ну и конечно танец этот не мог бы состояться без моей страстной партнёрши. Кошка всем своим естеством участвовала в нём, направляя движения, наполняя их особенно утончённым смыслом и контролируя их бесперебойную череду.
        Следующие несколько - минут? часов? - прошли под знаком завораживающего танца двух сплетённых тел, под музыку стонов, признаний и криков. Только спустя бесконечность валькирия позволила мне остановиться. Даже не так - она настояла на этой остановке, всей своей женской властью задавливая, урезонивая моего беснующегося в душе зверя. Тяжело дыша я затих под ней, с непреходящим восхищением любуясь своей очаровательной любовницей.
        От ночных игрищ девочка распалилась, её волосы, казалось, сплели вокруг нас целый отблёскивающий искрами змеистых разрядов кокон - мягкий и пушистый. В её глазах плясали отблески всё тех же разрядов - или это были её собственные, рождённые подвижным темпераментом бесенята?.. Я не удержался, погладил ладонями столь желанные упругие полукружия грудей, прошёлся пальцами по соскам, ощущая, как острые пальчики впиваются уже в мои соски. Однако долго кошка играться не собиралась, ладошки быстро достигли своей конечной цели и сильно впились мне в мышцы плеч.
        - Я придумала игру, достойную тебя, мой мечник, - промурчало меж тем неземное создание надо мной.
        - Игру?.. - немного растерянно вопрошал я, потому что ожидал от этой страстной, но привыкшей получать своё сполна натуры чего угодно, только не весёлого легкомыслия.
        - Тебе понравится, милый, - мурчание изменило тональность, и на меня теперь проливался сладкий поток патоки. - Дальше ты сам станешь хозяином своего удовольствия.
        - Неужели? Так просто?
        - Ну… Как тебе сказать… Не просто. Я буду прятать удовольствие, а ты - его искать. Пробовать позы, ритмы движений, глубину проникновения - одним словом, все возможные слагаемые любовной игры. Я же… буду в это время наслаждаться твоей… и своей - чего греха таить? - изобретательностью, и просто кайфовать. Делай со мной всё, что пожелаешь, мой мечник!.. Но вожделенное тобой удовольствие - найди! Иначе страсть поглотит тебя с головой, и ты взмолишься о пощаде.
        Последние слова кошка печатала - мягко, но отчётливо, словно последние гвозди в крышку гроба. Такой утончённой издёвки над моей инициативностью не допускала ещё ни одна республиканка! Потому что в красивой на первый взгляд картинке, нарисованной Илиной, был подвох - то самое иссушающее душу желание, которое нарастало, как снежный ком. А нужную позу, ритм и глубину, где крылось избавление от всепожирающей страсти, утоление дикого, первобытного желания, ещё предстояло отыскать…
        Такого со мной давно не случалось. Со стороны, наверное, казалось, будто я совершенно обезумел. Менял позы со скоростью спринтера из земной порноиндустрии, вертел эту чертовку и так, и эдак, и далеко не сразу уяснил одно важное условие: девочка в моих руках должна быть довольна. Это - залог и моего успеха в поисках. Когда Илине становилось по-настоящему хорошо, она тут же включалась в игру и давала подсказки - по принципу «холодно - горячо». Если же мне удавалось подарить ей настоящее неземное блаженство, награда не заставляла себя долго ждать.
        Республиканка демонстрировала не только невероятное терпение и широту кругозора, допуская любые эксперименты, всегда безропотно подчиняясь и даже в нужных местах помогая мне себя вертеть, но и непредставимые доселе участие и заботу. В какой-то момент я совершенно запутался в хитросплетении движений и поз. Потерялся, всё больше растворяясь в животном желании. Так и завис, с рычанием подмяв кошку под себя в позе «сзади сбоку», продолжая бестолково её обрабатывать.
        - Милый, ты совсем запутался! - промурчала девочка и с нежностью запустила пятерню в мои волосы, ероша их. - Ничего, сейчас мы распутаемся…
        В следующее мгновение я повалился на свою спасительницу, зашедшись в сладострастном рыке - она всё же включила имплант. Ну а дальше, в точности выполняя все инструкции этой чертовки, я всё же отыскал вожделенное удовольствие, которое она в этот раз просто слишком хорошо спрятала.
        А вообще, играла Илина предельно честно. Ситуация с подсказкой как раз и оголила эту черту моей очаровательной любовницы. Зачем подсказывать, если можно просто перенести «точку удовольствия» в другую позу? Но Высшая не искала лёгких путей, всё должно быть предельно справедливо. Разве что длительность вожделенного удовольствия никак не нормировала… Всё определялось её сиюминутной прихотью - напрямую связанной с «качеством» моей предыдущей работы. Иногда валькирия позволяла подолгу кайфовать, не меняя позы, но чаще всё же быстро обламывала и заставляла играть «дальше».
        Через бесконечно долгое время, совершенно вымотанный, я оказался на этой коварной кошке, да ещё сзади. Буквально упал на неё, сжал локтями стройный стан, накрыл ладонями грудки и зарылся в волосы, аккурат у лебединой шейки прелестницы.
        - Всё, проказница, больше не могу. Пощади! - зашептал на ушко, не переставая, правда, работать бёдрами.
        - И что мне за это будет? - игриво проворковала в ответ весьма довольная собой кошка.
        - Может, сверху поскачешь?..
        - И ты так легко готов принять позу полного подчинения?.. После всего, что со мной вытворил за сегодня?.. - игривость и ирония так и плескались в её голосе.
        - Я вытворил?.. Не льсти мне, девочка. Ты позволяла мне вести игру. И должен признать, действовала крайне изобретательно. У тебя очень широкий кругозор в сексе.
        - Ну, ну, не подлизывайся, - но было видно, девочке моё неподдельное восхищение по душе.
        - А хочешь… я тебе всё там вылижу?
        - Ну, не знаю… - начала показно ломаться кошка.
        - Я знаю, что тебя умиротворит!
        Моя ладонь метнулась вниз, пальцы нащупали такую соблазнительную в своей запредельной чувствительности жемчужину… Прошлись круговыми движениями, гладя, массируя, надавливая… Илина уже хотела иронично вздёрнуться, но тут я сделал то, ради чего вообще затеял этот манёвр - добавил к круговым движениям поля. Девочку в моих объятиях буквально выгнуло дугой. Она заметалась, громко рыча. Из глаз валькирии потекли слёзы запредельного счастья. А ведь она была не из внешниц! Чтобы вызвать слёзы у такой оторвы, нужно очень и очень постараться!
        - Ещё… - простонала Высшая, когда я прекратил воздействие, и её спазмы несколько сбавили обороты.
        - Не надо, девочка. Много полей вредно.
        - Кот! Я хочу…
        - Так, кошка! Это не шутки. Подсядешь на поля - потом сама меня проклинать станешь! Ну прости, ну нельзя много… Я готов тебя хоть сколько ими ублажать, но не могу. Хоть убей.
        - Ах, так?! - притворно зарычала валькирия. - Ну хорошо!
        И не успел я опомниться, как оказался осёдлан и стреножен. Сверху навалилась приятная тяжесть женского тела, бёдра и торс сильно сдавили мускулистые ножки.
        - Ну тогда, жеребец, поскакали! - промурчала на ухо эта бестия, больно укусив за мочку.
        Илина блаженно вытянулась на огромной кровати, даже руки и ноги звездой раскинула, словно старалась растечься, раствориться на просторах необъятного ложа. Я же старательно выцеловывал каждый сантиметр её роскошного тела, стремясь прочувствовать и запомнить её всю. Конечно, кошку это возбуждало. Республиканка же не привыкла сдерживаться, поэтому первое время то и дело недовольно взрыкивала, даже на шипение переходила, но мы с ней нашли компромисс. Мои пальцы постоянно находились у её хищной ненасытной киски, и благополучно снимали эту маленькую проблему, я же мог спокойно заниматься тем, что мне по-настоящему нравилось. Да и валькирия ничего не имела против, ведь ей мои ласки дарили дополнительную остроту ощущений.
        - Подумать только, первый раз меня выбрали! И что самое поразительное, мне это понравилось! Всё понравилось! - начала выговариваться девочка, не открывая глаз. - Ты ласкай-ласкай, не прерывайся. Мне тоже приятно, хотя я и знаю, что ты так ластишься, потому что это нравится в первую очередь тебе. Такой наглый и невоспитанный котик… но в этом есть и своё очарование. Особенно здесь, в колониях. Ты знаешь… у нас все полновесные республиканки и республиканцы стараются держаться друг друга.
        - Ты хочешь сказать, мальчики держатся девочек? Поэтому мне тоже следует держаться… тебя? - фыркнул я, на секунду приподнимаясь над её плоским животом с такими милыми бугорками мышц.
        - Да, но не только. Наши мальчики тут чувствуют себя легче, чем в центральных мирах. Традиционно до трети ключевых должностей в колониях занимают именно полновесные республиканцы. Ещё треть - наши девочки, и последняя треть - местные, тоже в основном мужчины. Считается, так местным проще принять новое для них распределение ролей полов. Но… на самом деле так лучше для наших мужчин, кто действительно болеет Экспансией. Помню, забавный случай был. Как-то мне позвонил один наш мальчик. Прямо среди ночи поднял! Но когда он озвучил свой вопрос, сон с меня как рукой сняло. Бедолага где-то снял местную девочку… или она его сняла… в общем, она ему заявила, мол, делай со мной всё, что хочешь. А он возьми и растеряйся. Звонит мне и на полном серьёзе спрашивает, что нужно делать с внешницей, если она так сказала. Представляешь? Ну я ему и рассказала…
        - Подшутила? - поинтересовался я, не удержавшись от фырканья.
        - Нет. Зачем? Перечислила все основные позы, что и когда требовать, как правильно давить, чтобы получить желаемое. Даже кое-какие кадры скинула на инт. Пусть мальчик отвлечётся! Когда ещё такая возможность выпадет - почувствовать себя хозяином положения. Он потом, конечно, отработал… Милый был мальчик. До сих пор его вспоминаю. А у тебя как с кошками? Как вы с ними уживаетесь? Они же у тебя весьма и весьма норовистые республиканки… и тут ты - такой весь из себя самостоятельный и инициативный. Кошак!
        - Ты неправильно его научила, кошка, - я окончательно приподнялся на руках и с серьёзной миной на лице вглядывался в её глаза.
        - Да?.. - чуть даже растерялась девочка.
        - Знаешь, как правильно должен вести себя мужчина с женщиной у внешников? Уверенно. Даже если не знаешь, как нужно делать - делай вид, что знаешь всё, лучше самых отвязных мачо. Главное - показать видимость, продемонстрировать чувство собственного достоинства, спеленать женщину обаянием и харизмой. Плевать, что это твой первый раз! Главное - держать лицо. Там же, в сущности, ничего особо сложного нет. Вдвоём быстро разберётесь, а если девочка ещё и опытная, то и вообще - сделает вид, что у тебя всё получается, ну а потом и сама втянется. Ей главное почувствовать плечо, почувствовать силу.
        - Издеваешься?
        - Отнюдь. Просто забавляюсь, - и я снова наклонился, продолжая выцеловывать мышцы живота чертовки. - А с кошками у нас всё отлично. Боевые приёмы в постели сразу переводят тебя в разряд равноправных партнёров. Ещё и татами, плавно переходящее в секс… Я за них глотки рвать готов, девочка. Убивать по слову своей Старшей, не задумываясь. Они - моя семья. Та, которой у меня никогда не было раньше. Валери… не успела. Но сделала для меня столько… Слушай, - я вновь приподнялся, и на этот раз вглядывался в её лицо с неприкрытым любопытством. - А ты в самом деле Высшая валькирия? Я как-то по-другому привык их видеть, в другой роли.
        Высшая тут же привстала на локтях, распахнула свои огромные глазищи и уставилась на меня, с бесенятами во взгляде.
        - Тёмная Мать была чистой десантницей. Кого ты ещё знаешь из Высших?
        - Тину А`Гийн, Смерть.
        - Вот она уже ближе… Девочка занимается в большей степени натаскиванием кошек, разрешает сложные ситуации, плотно работает по переформированию стай. А я… как уже говорила - силовик, администратор, поддерживаю порядок на острие социальных преобразований, в колониях. А вообще… ты же знаешь, как становятся Высшими?
        - Взрывной рост кондиций из-за стресса войны?
        - Где, как думаешь, в Хозяйственной Основе испытать взрывной рост?..
        - Хм…
        - Лишь менее десяти процентов Высших умудряются найти себе стресс где-то в мирной профессии. Остальных поставляют валькирии и дальняя разведка. Реже - ласточки. У них просто специфика слишком отличается… Давно установлено, что эмоциональный накал в замкнутых воинских коллективах значительно превосходит таковой в коллективах гражданских. Прошедшие армию навсегда и предельно чётко запоминают наиболее яркие переживания времён службы. Конечно, тут играет роль замкнутость, оторванность военных от гражданской жизни, что порождает хронический дефицит отдушин - поэтому те отдушины, которые всё же удаётся найти, приносят больше эмоций. Своего рода закон сохранения энергии в действии. Девочки в таких коллективах близко к сердцу принимают многое из того, мимо чего прошли бы в обычной жизни. Но куда большую роль играет всё же стресс войны или парения на грани жизни и смерти в дальней разведке или терраформинге. А это означает… Правильно. Республика не может существовать без войны или надрывного исследования новых миров, потому что только там могут пробиться сквозь скорлупу физиологии кондиции Высшей. Даже
ласточки чаще всего проклёвываются в истребительной авиации, где ты по-другому видишь ситуацию боя, где ты ближе к противнику, менее защищён. Хронический дефицит специалистов уровня Высших - одна из причин, почему нам разрешено жить до двухсот пятидесяти лет, но даже это плохо помогает. Очень редко девочки вытягивают так долго, сохраняя кондиции…
        - Второй раз слышу от Высшей про кондиции и срок жизни. Моя орденка настоятельно рекомендовала подумать, почему так, но… только какие-то банальности приходят в голову.
        - Возможно, это потому, что тебе ещё рано думать о таких вещах?..
        - Рано?
        - Ну да. Республиканки в молодости редко задумываются о причинах искусственного ограничения срока жизни. Когда впереди целый век - он кажется неимоверно громадным, зато когда подходит к концу… Невольно начинаешь задумываться, почему так.
        - А ты задумывалась? Не только про Высших, но и про простых республиканцев? Поделишься выводами?
        - Почему бы и нет?.. Что тебе рассказывали до меня?
        - Срок жизни ограничен из-за необратимого старения мозга. Ещё что-то с эмоционально-волевым аппаратом…
        - Одним словом, от тебя просто отмахнулись. Или посчитали, что и этого пока достаточно.
        - Вот как? Но… Хотя да, ты права. Мне было не до глубоких изысканий, я тогда впервые провожал на солнце валькирию. Был сам не свой после солнечной станции. Ещё и Тина какое-то своё очередное испытание на психологическую совместимость стаи устроила…
        - Тебе рассказали о следствии. Не о причине. Понимаешь разницу?
        - Да.
        - Старение мозга - это искусственное ограничение. Я думаю, за столько веков вполне могли придумать способ обновления нервной ткани. Хотя бы частичной, чтобы смягчить последствия для всего мозга.
        - Думаешь, его скрывают?..
        - Скрывают?.. Ты о чём?.. Нет. Им просто не занимаются. Возможно, уничтожают и запрещают подобные исследования. Ну сам посуди. Каким ещё органом ограничивать жизнь? Ведь руки, ноги, почки, сердца - всё это меняется, сродни расходникам. Не говоря уже о регенерации ткани в ещё сохранившихся хотя бы частично органах. А вот мозг - это да. Самый сложный орган человека. Вполне логично именно им ограничить жизненный цикл. Не находишь?
        - Согласен. Но мне проводили имплантацию…
        - Её всем проводят. Да, это вмешательство в мозг. Но оно происходит под присмотром Ордена, на базе…
        - Это произошло на фрегате дальней разведки, в дальнем космосе, среди чужих Республике звёзд.
        - Вот как? - кошка натурально загрузилась. - Я что-то такое подозревала…
        - Рассказывай, раз начала. Мне любопытно.
        - Любопытно ему… Обычный регенератор не позволяет вмешиваться в мозг. Но мне как-то подлатали одного языка… Его нужно было допросить, а при задержании ему спалили приличного размера кусок мозга… Вернули его из Ордена не скажу, что здоровым, но вполне вменяемым, чтобы мог отвечать на вопросы. Дальняя разведка - того же порядка структура. В полевых условиях может понадобиться как подлатать разведчицу, так и привести в порядок пленника. Фрегаты дальней разведки вообще самые совершенные аппараты в Республике. Вот на них и ставят регенераторы без ограничений. Но сдаётся мне, ограничения всё равно есть. Чтобы не было соблазна использовать их для омоложения мозга здоровому человеку. Только для ремонта повреждённых участков. По крайней мере, я бы так и поступила. И запрет установила бы такой, что его просто невозможно преодолеть.
        - Но ведь кто-то же ставит запрет? Да и Высшие к этому явно касательство имеют… Не слишком ли высоко искушение? Для той же Львицы?..
        - А кто сказал, что ограничений вообще нет? Я имею в виду, естественных ограничений? Они в психике, кот. В голове накапливается масса шлаков. Меняй, не меняй нейроны, а усталость психики полностью не вытравишь. Если же заменить сразу всё, то произойдёт утрата личности. Она ведь записана на этих самых нейронных связях… Более того, личность - это не просто совокупность некой информации. Нейроны обучаются работе, долго и муторно. По сути, это информация и совокупность программ по работе с ней. Это очень хорошо видно на примере восстановления органов, особенно сложных. Например, при восстановлении зрения оно сразу становится стопроцентным, но обрабатывается мозгом, как неполноценное. А всё потому, что мозг ещё несколько месяцев (!) пишет программу по работе с непривычным для себя оптическим устройством, приобрётшим большее, чем было, разрешение. Нейроны заново обучаются новой для них работе. А если речь идёт о навыках, скажем, тонких расчётов или профессиях, требующих соблюдения многочисленных выверенных алгоритмов? От сбоя в которых - из-за того, что нейроны не так легли при обновлении мозговых
тканей! - может произойти техногенная катастрофа или, что ещё хуже, катастрофа социальная? При полном обновлении мозговой ткани человек лишится не просто абстрактной памяти, его нейроны лишатся способности выполнять сложные операции. Он утратит весь накопленный за годы и годы личностного развития опыт. Высшие приобретают кондиции десятилетиями, чудовищным напряжением заставляют проклёвываться потоки, так станут ли они «обнулять» собственный потенциал? И ради чего? Чтобы стать тупыми куклами, по уровню развития соответствующими новорожденной? Я уж молчу, что будут утрачены все навыки социального поведения… А без обновления… Мы ведь не просто так не доживаем даже до двухсот пятидесяти…
        - Я понял, Илина. Дело в усталости психики. И в том, что ни одно общество не позволит человеку лишиться вбиваемых из года в год воспитанием и обучением ограничений и навыков. Такой человек бесполезен и даже вреден для общества. Непонятно, что с ним вообще делать, и зачем он такой нужен. То есть общество не допустит полного обновления нервной ткани мозга. Пусть уж лучше накапливаются шлаки, чем такая перспектива…
        - Именно. Львице это абстрактное обновления просто не нужно, ей не до того. У Высших на несколько порядков больше загрузка, не говоря уже о грузе ответственности. Она не может позволить себе даже мимолётную слабину. Иногда проще бросить всё и уйти в стаю… А иногда хочется отправиться сразу на солнечную станцию…
        - Бедная! - я навис над кошкой и принялся нежно целовать её шейку, ключицы, грудь…
        - Ну, я пока держусь… Здесь, в колониях, бывает знаешь как весело! Вот, развлекаюсь со всякими милыми котиками, например… Это хорошо прочищает… да всё прочищает! А когда нет котиков, подойдут внешники. Так забавно перебирать их многообразные типажи… в Республике такой забавы не встретишь…
        - Зато в Республики существует имплантация…
        - Здесь тоже можно найти заменители… - уклончиво заметила девочка, но предпочла уйти от неудобного разговора к разговору чуть более удобному. - Вот ты сам как считаешь, правильно это - добровольно уходить из жизни?..
        - Я думаю, да, - начал осторожно, словно по минному полю шёл. - Можно планировать последние годы жизни, или даже десятилетия - когда достоверно знаешь дату ухода. Чтобы всё успеть. У внешников нет такой возможности, да и мало что успеешь в состоянии маразма… Молодёжи, опять же, нужно открывать дорогу. Нельзя забивать все ниши стариками. Это неправильно. В истории страны, где я вырос, обилие стариков у высшей власти привело к кризису всей системы власти. Они не смогли обеспечить эффективной передачи «трона» группе проверенных и в меру консервативных функционеров. В итоге пришёл оголтелый желторотик, и в бессмысленных прожектах утопил страну. Его бредовые, не основанные на реалиях страны действия дали толчок всестороннему кризису общества… Этим воспользовались противники на мировой арене, чтобы добить окончательно. Мой друг, политический аналитик, обо всём этом рассказывал. Мы ещё тогда согласились, что всему должна быть мера…
        - Бинго! - воскликнула Илина и рывком перевернулась, оказавшись на мне. Впилась в губы страстным глубоким поцелуем, и прервалась, только когда нам стало не хватать воздуха. - Значит, с тобой можно продолжать откровенничать!
        - А если бы я не относился к жизни с таким фатализмом?
        - Тогда мы бы свернули этот разговор, - серьёзно заглядывая мне в глаза, изрекла моя высокопоставленная любовница. - На очень логичной ноте. К своим соображениям ты получил бы дополнительную информацию, ответил бы на вопрос своей Высшей, и круг вопросов и ответов полностью бы замкнулся. И все были бы счастливы. Ты вернулся бы к этому вопросу спустя лет эдак сто.
        - Может, оно и к лучшему?.. - протянул я без всякого оттенка игривости в голосе. - На моей малой родине существует изречение: «Во многом знании много печали».
        - Хорошее изречение. Правильное. И его явно придумали не юные буйные головушки - это мудрое изречение, отягощённое возрастом. В Республике о сроке жизни начинают задумываться после ста лет, да и то далеко не все… И это правильно. О цели жизни лучше думать с позиции накопленного опыта жизни. Тогда выводы будут объективней и полней.
        - И ты задумалась?..
        Сколько ей сейчас? Тридцать лет по дальним колониям, ещё почти столько же - в валькириях. Плюс, в валькирии не берут совсем уж зелёных, да ранних, ты должен уже что-то из себя представлять по жизни. Выходит, девочке уже далеко за девяносто… за сто, если следовать её логике…
        - Да. Иногда… Впрочем, пусть его. Не хочу уходить сама, до отведённого срока, - плотно стиснула зубки снежка. Её боль, проступившая, казалось, из каждой поры души, хлестанула по нервам. - Это было бы слишком просто, а я не ищу простых решений. Не имею права проявлять слабость. На мне - Республика. Экспансия. Мои люди. Пока не хочу…
        На последней фразе запал республиканки иссяк, стало хорошо заметно, насколько тяжело ей порой приходится себя пересиливать. Я не мог этого просто так оставить. Навалился на девочку, вжал её в упругое ложе, принялся горячо целовать, шепча на ушко всякие нежности. Подействовало. Видимо, её увлечение котиками хорошо прочищало шлаки в мозгах.
        - Какой милый! Обожаю котиков! Просто невозможно отказать - ни тебе, ни себе!
        К прерванному разговору мы вернулись через неполные полчаса. Валькирия удобно устроилась у меня под мышкой, вытянулась вдоль моего тела своим сильным, подобным струне телом. Ласкалась. Сыто мурчала. Я же трепал её роскошные, устилающие, казалось, всё ложе волосы. Ну а второй рукой обнимал под крепкую попку. Кошка за собой следила - будь здоров!
        - Вот теперь я готова к серьёзному разговору, - разомлевшая девочка едва ли не мурчала. - Теперь никакие шлаки не смогут помешать мне закончить мысль! Так бы с тобой и общалась… каждую ночь. Так бы и заканчивала… мысль.
        Мы немного посмеялись, пофыркали, и продолжили уже более деловым тоном.
        - На самом деле, милый, любое искусственное ограничение само по себе имеет причину. Видишь, как всё сложно? Причины и следствия меняются местами… Это социальная логика, где чистая математика и формальная логика работают из рук вон плохо. Им нужны специальные расширения, дополнительные блоки теорем-аксиом, добавляющие вариативность… Причина ограничения срока жизни в мозге. Причина износа мозга в том, что его не спешат латать. Причина этого, в свою очередь, в усталости психики. Но ведь усталость психики - явление во многом социальное! В крайнем случае, можно её очистить, заменив личность на новую. Вот только так никогда не поступят по причинам… опять социальным, кот! Круг замкнулся! Но давай разберёмся, что же это за социальные причины такие. А они во многом банальны. Люди плодятся, кот. Чтобы терраформировать планету, необходимо порядка двадцати лет. Ещё пару лет там нужно возводить инфраструктуру. Потом производства, жильё, воспиталища. Да масса всего! Планету нужно включать в систему снабжения, которая тоже не резиновая. А за это время в Республике нарождается население нескольких планет. Если не
будет естественной убыли населения, мы рано или поздно столкнёмся с кризисом, когда людей станет просто некуда девать. Это подорвёт веру в Экспансию, нарушит деловую активность - ведь народятся лишние люди, которым не будет места в нашем обществе! Альтернатива - геноцид внешников. Будь они нелюдями - это дало бы решение. Но они люди. Такие же, как и мы. Они тоже нуждаются в нашей поддержке. Да и планеты у них, как правило, загаженные… нуждающиеся в терраформинге, лишённые ресурсов. Столько тысячелетий их доили - до Эпохальной Революции и после - откуда там ресурсам взяться? А так естественная убыль дополняется ограничением рождаемости, и мы можем обеспечить стабильный прирост. Какой способны потянуть. Да, можно было бы совсем зажать рождаемость. Но это противоестественно, к тому же противоречит нашей эпохальной задаче совершенствования генофонда. Да и Высшим нужно откуда-то вылупляться… Нужен материал для отбора. Они ведь, как ты уже понял, не смогут долго тянуть по естественным причинам, по самому своему положению - в отличие от обычных республиканок и республиканцев, работающих в существенно более
щадящем режиме. С возрастом ещё и гибкость психики нарушается, старики менее приспособлены к новому, хуже его впитывают. Привычки, стереотипы. Как следствие, снижение гибкости нашего общества, его косность, а значит рост уязвимости к внешним и внутренним угрозам. Молодёжь нужна. И нужно освобождать ей место, как ты справедливо заметил. Нельзя давать старикам засиживаться… Вот ты бы хотел изменить роль мужчины в нашем обществе?
        Неожиданный вопрос Илины резанул своей резкостью. Потоки… они такие потоки… Наверняка припасла для меня эту каверзу, пока разглагольствовала.
        - Мне показалось… этого хочу не только я. Этого хотят многие девочки, кого я знал.
        - Уверяю тебя, в обществе старых матрон этого бы не хотел никто. И не дал бы новой социальной поросли взрасти. Понимаешь мысль?..
        - Да. Очень наглядно. Спасибо, кошка.
        - Не за что. Идём дальше. Да, можно было бы ограничить возраст нахождения на должностях, занятия активной деятельностью. Можно. Но начнут возникать исключения. Неизменно начнут. Заслуги, связи - да масса всего будет за это играть. Те же, кто будет отстраняться от работы, превратятся в захребетников, в паразитов. Целые города людей, ничего не дающих обществу, не способных давать из-за дисквалификации - это кошмар! Протестные настроения, опять же, будут процветать… Если человек не занят делом, он начинает о всяких глупостях задумываться. Это я тебе как специалист говорю. А ведь кто-то должен всю эту ораву кормить! Итог. Общество зарастёт шлаками сверх собственных возможностей. Обострятся внутренние проблемы и конфликты.
        - Но ведь люди всю свою активную жизнь посвятили Экспансии! Они заслужили заботу.
        - Возможно, но это не отменяет остальных отмеченных проблем. Кроме того, они должны были за это время достичь сознательности. Понять, что обществу нужно обновление. Понять, что они обуза для Экспансии. Сами понять. Многие до этого доходят со временем. Понимают, что нужно уйти, чтобы обновить общество. Высшие и в этом дают всем весьма однозначный пример, уходя раньше срока… Но и это ещё далеко не всё. Чрезмерное старение приведёт к одряхлению родов, к снижению того потенциала, который они привнесли в Республику от Метиллии. Родственные чувства в родах зачахнут с обилием колен. Это как брошенный в воду камень - чем дольше идут круги, тем они слабей. Наследство, опять же, очень долго не будет переходить в молодые руки. Для молодёжи упадёт уровень жизни, народится отчаяние, неуверенность в завтрашнем дне для себя и своих детей. Мужиков окончательно загнобят…
        - Что-то ты поразительную заботу о мужиках сегодня проявляешь… С чего бы это?
        - Всё, всё, я уже закругляюсь! Давай подытожим. Природа ограничила регенерацию мозговой ткани. Да, да, не мы это придумал, а матушка-природа, за века и тысячелетия естественного отбора самых разных вариаций! Особи со стабильным мозгом наверняка проявляли большую способность к накоплению и хранению информации, чем особи с регенерирующей мозговой тканью. И вот мы, такие все из себя умные, достигшие невероятных высот в развитии человека и общества, пришли… к тем же самым выводам! Что мозговая ткань не должна регенерировать. Пришли как существа социальные, как части глобального социального монстра, как его винтики. Даже для нас, то есть не для одного человека, а для общества, состоящего уже не из отдельных людей, а из целых тканей и клеточек, заполненных людьми, вывод оказался тем же, что и для одного отдельного человека. Спрашивается, кто умнее - природа, с её естественным отбором, или мы, познавшие тайны самого космического пространства, продолжившие начатое природой дело и приспособившие человека к космосу? Вот так-то, котик! Я думаю, не будь ограничения возраста, Республика вообще не потянула бы
текущий уровень медицины для всех. Это сейчас её достаточно поддерживать на текущем уровне, но ведь когда-то она создавалась, и пожирала просто море ресурсов, которые в противном случае пошли бы на выживание общества стариков. Скажи мне, милый, - вдруг резко перевела тему кошка, - ты ведь мне благодарен за ценные мысли?.. За блестящие идеи, воплощение моей мудрости прожитых лет?..
        - Да. Конечно, придётся ещё всё взвесить, обсудить…
        - Вот! Вот что нам сейчас надо! Поработать языком! Так что давай, милый, как ты умеешь… А я пока тебе ещё что-нибудь порассказываю. Более приятное. Хочешь про нашу колонию узнать? Про политическую сферу? Кто здесь кто, и что у нас важного происходит?
        - Ну ты и оторва, кошка! Но ты заслужила. Всё там тебе вылижу! Только имплантом сильно не дери, чтобы соображать мог.
        - Не волнуйся, котик, тебе понравится… и рассказ, и ласка понравится… Когда я тебе про наших мальчиков и девочек говорила, то имела в виду чисто управленческие должности. Сам понимаешь, это ещё далеко не весь объём профессионалов. Сейчас Сектор Штарния прошёл первую стадию ассимиляции. Порядка тридцати процентов высокопрофессиональных кадров представлено полновесными гражданами, выходцами из Ядра Миров. Около двадцати процентов - из колоний с третьей стадией ассимиляции. Остальные - местные. Первичное генетическое преобразование также завершено, так что с полной уверенностью можно назвать нашу колонию Сектором средней паршивости.
        - Генетическое преобразование?..
        - Слушай, ну нельзя же быть таким варваром! - натурально возмутилась республиканка. - Чему тебя только твои кошки… а, ясно чему. Какой кайф! Молодец, котик! Будь ты хоть трижды варваром, но оставайся таким же… милым… мальчиком… Короче, организм и наследственность местных жителей видоизменены. Это ещё далеко не наши с тобой генетические кондиции, но и уже обычными внешниками их не назовёшь. Ещё пара поколений - и они станут частью нашего генетического фонда, нашего человеческого материала. Но с чего-то всегда нужно начинать эту череду преобразований… И так благодаря современным технологиям тот эволюционный процесс, что мы проходили тысячелетиями, сейчас ужался в одну-две сотни лет. Это, кстати, вторая причина, почему Республика вынуждена постоянно воевать. Мы банально не сможем переварить всех сразу. Слишком много там расплодилось наших братьев меньших по расе.
        - Самая большая проблема у нас, кстати, не генетическая. Генетику подправить - дело техники. Куда сложней вытравить старые привычки, вытравить старые идеи и привить новые. Я тебя потом познакомлю с одной Старшей. Она руководит Службой Информации. Пропаганда и разъяснение республиканских ценностей. Так вот, сложнее всего с институтом семьи. Привыкли местные с детства воспитывать своих чад, вот и не спешат с ними расставаться. Мы же настаиваем на передаче детей в воспиталища. Из-за неадекватности местных и так вынуждены отправлять их в колонии с третьим уровнем ассимиляции… Местные просто не смогут нормально организовать работу воспиталищ, да и сами родители будут постоянно лезть. Но даже такое решение создаёт массу сложностей. Детей утаивают. Не регистрируют рождения, не наблюдаются у врачей в период беременности, рожают не пойми где… Проклинают тех, кто приходит забирать детей на обучение. Постоянные стычки на этой почве, нервы, политические протесты… Человеческий материал не скоро станет адекватным республиканским требованиям. Я уж молчу о квалификации и жизненных приоритетах вообще. Уже то, что
они стремятся детьми заниматься, а не совершенствовать компетенции - говорит не в их пользу. Такие не потянут Экспансию. Они пока что лишь захребетники, иждивенцы для нас, но через это нужно пройти.
        - Ещё нас постоянно достают всевозможные протестные движения. И ладно бы просто что-то горлопанили! Убивают, подкладывают взрывные устройства, пытаются агитировать. Сложно с ними. Ещё и пережитки их колониального прошлого… все эти организованные банды, тяга к наживе на беззащитном соседе… Мы вынуждены закручивать гайки. Отсюда и статус моей Службы… О ней-то ты хоть слышал? А, котик?
        - Слышал. Я познакомился с ребятами из Отдела политического террора. Ты, кстати, не объяснишь, почему никто из республиканок не желает с ними нормально боевыми искусствами заниматься? Так и норовит на член усесться, а не работать наставником?
        Кошка зафыркала, а потом, даже невзирая на мои ласки, разразилась заливистым смехом, который, впрочем, быстро перешёл в придыхания и стоны, когда девочке стало особенно хорошо.
        - А что с них ещё взять, с этих недореспубликанцев? Они по генетике пока не дотягивают до нормальных наставниц. Если хочешь, покажи им что-нибудь своё, варварское. Может, это им зайдёт… В общем, из-за проблем по силовому блоку вас и выдернули из Республики. Слишком много всего накопилось. Нужно разрубить этот узел раз и навсегда, а в таком деле без валькирий - никак. Но я тебе детали рассказывать не стану, у Старшей своей спрашивай. Ты хоть и мечник, и даже Меч Республики, и даже такой милый котик… но нет. Только Старшая определяет, что должны знать по текущей задаче её кошки. У тебя же их аж две… Старших. Терроризируй их - уверена, если можно не утаивать информацию, они расколются. Тебе вообще-то сложно отказать…
        Глава 13. Вне игры
        Возвращался на Базу уже глубокой ночью. Илина рвалась подвести, но я отказался. Почему-то не шла из головы вскользь брошенная фраза про Маму - Верховную Боевой части Экспансии, - которая спала по два часа, да и то не всегда. Возможно, я проявлял излишнюю сентиментальность, но беспокоить уставшую республиканку отказался наотрез. Даже от её собственного транспорта отказался, чтобы не заставлять Высшую лишний раз дёргаться. Только нежно укрыл девочку, поцеловал в лобик и отправился вниз, к ожидавшему такси. Илина провожала меня странным взглядом, а с её лица не сходила немного глупая улыбка - похоже, моя забота была принята, и даже приятна, что бы ни говорила эта высокопоставленная и высокозанятая особа.
        Ну а на базе от самых дверей уже поджидала Миска. В форме, но совершенно заспанная - явно поднялась только что, ради меня любимого. Я её прямо так и подхватил на руки, ещё и попенял на ушко, мол, незачем было переживать, не маленький. Валькирия заботу приняла как само собой разумеющееся. Когда же сгружал её на кровать, девочка безапелляционно увлекла меня следом. Потребовала раздеть её, раздеться самому. Я, под взглядом серо-стальных глаз, в которых морскими брызгами расплескались голубые прожилки, в полной мере проникся собственным ничтожеством. Ну как можно изменять такой женщине?! Морально раздавленный, готовый отрабатывать своё шляние налево, я улёгся, беспрекословно принимая на себя тяжесть многоопытной всадницы… Ощутил, как Миса погружает в себя мою разгорячённую плоть… Уже ощущая дуновения лёгкого касания, почувствовал, как метиллия вытягивается на мне во всю длину… А в следующее мгновение над самым ухом раздалось её сонное сопение: девочка спала! Вот что прикажете делать с этой кошкой?! Будить её, честно говоря, совершенно не хотелось, самому бы выспаться… Так и вырубился, под ней и в        Утро началось в семь ноль-ноль разминкой, спаррингами, душем и совершенно нехарактерными для этого времени суток посиделками на татами. Кошки расположились в кружок, словно на Совете Стаи. Однако отличия были. Перед Миленой развернулась массивная гроздь голограмм, почти полностью скрывших нашу Старшую. Вскоре пространство перед ариалой начало очищаться, объёмные информационные массивы стали кочевать по всему кошачьему кружку. До меня быстро дошла суть происходящего: Старшая раскидывала задания вместе с ключевыми вводными, сёстры же с максимальной серьёзностью их изучали, уточняли непонятные моменты, ну а потом, одна за другой, стали подхватываться и покидать помещение. Даже на завтрак не остались! Опять же, чуть позже я узнал, что валькирии берут утренний моцион с собой и едят уже в дороге. Просто так у них было заведено на боевой миссии в городе.
        Спустя десять минут на татами остались лишь мы с Миленой, Викера и Мисель, однако последние сидели недолго. Они как-то в один миг подскочили и принялись увлечённо махать когтями. Тогда я поднял недоумённый взгляд на Старшую. Для меня было очевидно, что только один человек в помещении не получил сегодня задания, и этим человеком оказался я.
        - Милена, ничего не хочешь мне сказать? - я первым нарушил затянувшееся молчание.
        Валькирия кивнула, после чего принялась сворачивать остатки всё ещё развёрнутых голограмм; когда же перед ней остался лишь чуть фосфоресцирующий от недавних возмущений воздух, повернулась ко мне.
        - Для мечника у меня сейчас задач нет. Извини.
        - Вот как? А если бы это был не мечник, а мечница?
        - В этом случае она бы прошла подготовку в Ордене, где получила бы навыки работы с небоевыми дройдами, специальным программным обеспечением и, что ещё важнее, получила бы начальную подготовку в качестве дознавателя. Естественно, имея все эти необходимые для городской работы навыки, она бы влилась в выполнение условно боевой задачи наравне со всеми.
        - Тогда чем мы занимались все эти полгода? - слова кошки повергли меня в растерянность.
        - Хм… - чертовка многозначительно закатила глаза и прошлась ладошкой по своей груди, животу, задержалась между чуть разведённых в стороны ножек… Я ошалело уставился на неё, прекрасно поняв намёк, но до последнего не желая верить в его серьёзность. - Ладно-ладно! Не дёргайся! Мне даже в голову не могло прийти, что после тех вводных, что нам задала на твою подготовку Тина, она отправит нас в колонию. Тебя на десантную операцию готовили!
        - И что, моих навыков… в самом деле… недостаточно?
        - У меня предельно серьёзная ситуация на руках, Кошак. Я не могу рисковать девочками и результатом.
        - И что, мне теперь так и сидеть здесь?..
        - Нет, почему же… Можешь лежать, - опять фырканье. - Когда мне потребуется мечник, ты будешь в игре.
        - Хм… Это как в анекдоте. Сидит казак на завалинке и самогон глушит, а его жена в это время черепицей крышу кроет. Присаживается рядом сосед. - «Чего это у тебя жена работает, а ты сидишь?» - «Ну вот посуди сам, соседушка: а если завтра война? А я уставший…» - Так вот, кошка, я не тот казак! Нужно нарабатывать навыки - я готов пахать, сколько потребуется. Не собираюсь быть балластом и… только постель греть.
        - А вот это ты напрасно. Девочки очень на тебя рассчитывают. Им предстоят серьёзные миссии, и было бы очень желательно, чтобы после они получали столь желанную разрядку. Согрей их, приласкай - им это сейчас нужно. И мне тоже… - и такой проникновенный взгляд в самую душу. - Так что, котик, твоя задача сейчас - собирать сестёр на катере. Заодно навыки вождения в потоке подтянешь… И первыми ты повезёшь Викеру и Мисель, когда им потребуется сменить Тришу и Сайну. Ну и кошек своих встретишь, они будут рады…
        - Я встречу. Вопрос в другом: ты не ответила про возможность обучаться на небоевые модули и программы.
        - Пока что я не могу приставить к тебе наставницу: это снизит её эффективность в реальной миссии.
        - Так. Стоп. Вы же используете те же программы, и те же средства, что и местная Служба Контроля?..
        - В основном - да. Если ты про ребят из Отдела политического террора, то валяй. Можешь перенимать опыт. Они всё равно там на ж… ровно в основном сидят. Может, хоть ты их расшевелишь. Но кошек забирать - твоя задача. Имей в виду, что это только кажется голыми потрахушками. Там всякое бывает… Задача ясна?
        - Да, Старшая.
        - Вот и отлично. Иди, с этими двумя пока потрах… потренируйся, - намеренно оговорилась эта бестия, поднялась и в секунды покинула помещение.
        В принципе, оговорка ариалы оказалась недалека от истины. Мы потренировались, потом позавтракали, ну а дальше осоловевшие после еды кошки принялись бросать на меня такие взгляды… что всё закономерно закончилось постелью. Все мои просьбы разъяснить, что вообще происходит, и дать какой-никакой план занятий, наталкивались на фырканье, смешки и заверения, что я и так умею достаточно. В общем, до самого обеда мы только кувыркались и спарринговались - пока не пришёл черёд развозить эти довольные жизнью тушки по заданиям.
        Триша, которую меняли первой, едва меня увидела, тут же вытащила из пилотского кресла и потащила в душ, где и принялась с оттяжкой снимать напряжение. Утолив первый голод, мы переместились в кресло. Следующей на выход направилась веселящаяся Миска, которую сменила голодная Сай. Метиллия без возражений передала эстафету боевой сестре. На базе меня тоже попытались было зазвать вместе «пообедать», но я категорически отказался. Ясно было, чем именно они собираются себя «потчевать». Сам я к тому времени уже был сыт клубничкой по горло. Вместо этого взял катер и, отговорившись задачами Экспансии, отправился прямиком в Штаб.
        В Службе Контроля меня никто в постель не затаскивал, поэтому удалось провести время с куда большей пользой для личностного развития. Мои новые знакомые споро организовали новое рабочее место, провели ликбез по программному обеспечению, и дальше уже я сам принялся осваиваться. Благо, все необходимые допуски у меня имелись - даже с избытком. Весь оставшийся день я провёл, увлечённо изучая местную технику работы с информацией, основные приёмы сортировки, и множество ещё на первый взгляд незначительных вещей, без знания которых почти невозможно нормально взаимодействовать с интеллектуальной техникой.
        Однако расплачиваться за участие сыскарей в моей судьбе пришлось, пусть и не таким экстравагантным способом. Вечером мы с Мансуром, и ещё тройкой прослышавших про халявные тренировки (в смысле, без неизменной порции секса, которой брали виру республиканки) специалистов разных отделов уединились в тренировочной зоне. Здесь я, каюсь, натурально увлёкся и совершенно потерял счёт времени. Вновь ощущать до боли знакомый запах спортивного зала, почувствовать подлинный энтузиазм учеников, с которым те старательно и самозабвенно отрабатывают боевые приёмы, вдохнуть полной грудью свободу самовыражения - это ли не настоящее счастье? Стоит ли удивляться, что под спудом воспоминаний и забытых уже ощущений я совершенно выпал из реальности. Очнулся лишь спустя пару часов, после окрика Милены.
        Старшая стояла в дверях зала и странно так улыбалась. Помахала мне ручкой, но ничего не сказала. Я вновь вернулся к тренировке. Ещё минут через десять кошка подошла ближе, пристроилась рядом.
        - В общем, Кошак. Я вижу, ты нашёл неплохое занятие. И с программами поработал… Давай так. Пока можешь заниматься с ребятами в Отделе. Можешь тренировать их. Знакомься, смотри, как тут всё устроено, кто чем дышит. Кошки перебьются только ночной порцией клубнички. Если кого ночью не будет, мы с ними договоримся сами, ты потом просто встретишь их, когда скажу, и приласкаешь. В остальных случаях за ними полетит пустой катер, на автопилоте. Я сама прослежу. Но ты должен быть готов в любой момент сорваться, если потребуется не просто послать пустой катер, а подстраховать или вытащить. У меня всё. Действуй.
        И Милена, покачивая бёдрами, пошла на выход. Я взглядом проводил кошку до самых дверей. Удивительно, но она даже не потребовала ответа, не потребовала приласкать и обогреть. Поразмыслив на досуге, я пришёл к выводу, что через это любимая сестричка пытается загладить неловкость. Она ведь в самом деле просчиталась. Как бы то ни было, Тина давала только ключевые вводные. Никто не мешал Старшей самостоятельно посвятить меня в эту мифическую роль валькирий, как гаранта порядка на Республиканских мирах, и добавить факультатив хотя бы по следящим системам и программам в их гражданской версии - не говоря уже о навыках реальной сыскной деятельности. Теперь уже поздно что-либо менять, приходится аврально затыкать дыры в собственном образовании.
        На третий день монотонной работы с программами, я почувствовал себя многоядерным процессором с допотопной «Виндоус». Опять всплыл этот дурацкий анекдот про дискетку, её форматирование и многозадачность операционной системы. Пришлось признаться себе, что стандартное программное обеспечение Отдела просто не позволяет использовать потоковое сознание. Конечно республиканских программистов и инженеров можно было понять: где потоковое сознание, и где недавние внешники! Но почему я должен был искусственно занижать собственные возможности? Не для того ведь меня столько времени натаскивала Тина, а до того Валери! Так что в итоге я набрался наглости и завалился к своей высокопоставленной любовнице. Уж кто-кто, но другая Высшая, находящаяся при деле, должна владеть необходимым программным обеспечением!
        Посещение Координатора Службы Контроля выдалось занимательным. Мне удалось удачно подгадать время, когда она была у себя одна. Ассистентка мазнула взглядом по моей груди - надеюсь, смотрела на расплескавшееся по форме серебро - и безразлично отвернулась. Ну да, останавливать валькирию на пороге кабинета другой валькирии глупо - пусть эта валькирия и другого пола. Тем более, если эта валькирия другого пола. Наверняка девочка наслышана о пристрастиях своей высокопоставленной начальницы…
        Илина нашлась во главе подковообразного стола, вся обвешанная голограммами. Подняла на меня взгляд ничего не видящих глаз - явно работала с потоками. Я дождался, пока она погасит рабочие зоны, и лишь когда взгляд снежки прояснился, обратился к ней со своей просьбой.
        - …Программы для потоков? Зачем тебе? - немного даже удивилась она.
        - Осваиваюсь с гражданскими системами.
        - Но потоки?.. А впрочем… - в её глазах заплясали бесенята. Кошка решила немного развлечься за мой счёт. - Лови.
        На инт лёг исходник программы, а следом - необходимый пакет ключей. Часть из них девочка надиктовала голосом, причём там был важен даже тембр произношения тех или иных звуков. Запомнил, запустил установку, надиктовал коды. В воздухе взвихрилась взвесь рабочих поверхностей. Пощёлкав пиктограммами метаязыка, я довольно хмыкнул, благодарно кивнув девочке и, в предвкушении занимательной игры, покинул помещение. Илина же ещё несколько секунд сидела, с вытянувшимся лицом, с совершенно ошарашенным выражением на милой моське, провожая меня ставшими по пять копеек глазами. Я не расслышал, как она проговорила про себя: «Откуда он знает метаязык?.. Может, стоит ребёнка от него заделать?..»
        Естественно, Высшая с любознательностью снежки не смогла долго оставаться в неведении. Едва я разместился в кабинете Отдела, развесил голограммы и принялся закреплять информационные потоки за рабочими зонами, как она возникла в дверях - решительная и задумчивая. Рядовые сотрудники тут же повскакивали со своих мест. Госпожа Координатор, почти не обращая на них внимания, проследовала в мою рабочую зону. Расположилась сзади, за креслом, облокотилась на него локотками. Над ухом зазвучало её горячее дыхание, на колени просыпалась роскошь нереальных, насыщенного цвета шоколада, волос. Огромного труда мне стоило не потерять сосредоточенности, но работающие потоки помогли - они, как и поля в режиме мечника, омывали своими токами нервную систему, и так же, как и в коконе полей, несколько притупляли химию тела. Справившись с собой, я принялся подгружать надстройки, изучать алгоритмы команд, сходу стремясь опробовать их на практике. Илина время от времени поправляла. Потом попросила поставить пелену, и только сейчас позволила себе задать так долго мучивший её вопрос:
        - Леон, откуда ты знаешь метаязык? Его же в стаях не учат… - вот так, больше не Кошак, и даже не Меч Республики.
        - Валери О`Стирх. Потом Тина А`Гийн.
        - Ты… когда у тебя проклюнулись потоки?
        - Ну, тут ты сама могла бы догадаться. Когда умер в первый раз, их оказалось четыре. Я тогда сгорел в ядерном взрыве, в открытом космосе, и меня только пелена и спасла… После гибели Валери и тех линкоров, потоков стало семь. Тина довела до девяти.
        - К чему тебя вообще готовят?! Я не понимаю, Леон! Мужчина с полями - туда-сюда. Но мужчина с задатками Высшего?!
        - Послушай, кошка, о чём ты вообще говоришь? У меня всего девять потоков. Я же мужчина! Но зато все мои, и я намерен их использовать, а не тыкаться в стену, как слепой котёнок.
        - Ты не понимаешь! Я не слышала, чтобы у мужчин открывались потоки. Вообще.
        - А про поля?
        - Про поля я доподлинно знаю. Это генетика. Феномен больших чисел. Тут даже думать нечего. А вот потоки… Пусть мало, но ты правильно заметил, что мало для девочки. И уж тем более, специально их тренировать никто не стал бы… просто так.
        - Тина говорила, я могу стать первой Высшей валькирией во фракции. У них есть коты, а теперь появился бы… суперкот, - хмыкнул я. - Утёрли бы нос Ордену… А вообще, Ил, я не больше твоего знаю. Доверяют они мне, мои кошки. Вот и развивают по максимуму. Мне же ещё та задачка в будущем светит, там дополнительные возможности лишними не будут.
        Уходила от меня Высшая порядком загрузившись. Зашла встревоженной, а вышла - переполненная информацией сверх всякой меры. Ну а я, не забивая голову чужими непонятками, с этой самой головой погрузился в работу. На очереди стояло изучение технических средств слежения и контроля. Так что весь следующий день я провёл, штудируя спецификации, изучая описания и приёмы работы. Только к вечеру посчитал себя готовым, так сказать, пощупать технику в реальности. Нет, я вовсе не был каким-то там гением от техники, чтобы за день изучить кучу следящих систем и дройдов. Просто полгода обучения в стае не прошли даром. Гражданские варианты следящих систем были облегчёнными аналогами военных - что, в общем-то, логично, - а потому имели схожие подходы в реализации, даже программное обеспечение имели схожее, пусть и более «вычурное», требующее ещё большей специализации. Специально, что ли? Почему всегда и у всех военные разработки - сравнительно эргономичны и просты в эксплуатации, а куда более простые по функционалу гражданские - перегружены всякими лишними алгоритмами обратных связей? Но что есть, то есть. С такими
мыслями я спускался в «подвал» местных техников.
        Признаюсь, подспудно ожидал увидеть что-то, сродни до боли знакомой технической палубе своих крейсеров. Все эти многочисленные закутки, разбросанные по магнитным или гравитационным стеллажам детали, груды железа по углам… Но нет. Местные техники были куда более дисциплинированны. Хотя с такой Высшей, как Илина, особо не забалуешь. Это Валери на крейсере было по боку на техников, её только десантная партия интересовала, я же без необходимости не любил лезть в привычный уклад человека. По опыту знал, что наибольшую отдачу человек выдаёт в привычной ему обстановке, а не в прилизанной и стандартизированной до тошноты казёнщине. Родные стены вдохновляют и согревают душу. Но в Штабе всё было иначе.
        Огромный ангар, с непропорционально низким потолком. Ряды столов, с аккуратно разложенными на них деталями. Стеллажи - неизменно закрытые. Везде царство перемигивающихся разнообразными цветами маркировок. И люди. В белоснежных комбинезонах, они стояли над столами, ходили от стола к столу, что-то извлекали из стеллажей. Ну и в довершение картинки, как финальный штрих, где-то в самом нутре рабочей зоны ощущались мощные токи энергий - там работали станки. Интересное место. Мне, как мечнику, оно бальзамом легло на падкую до полей душу.
        Ответственный за всё это хозяйство начальник обнаружился почти сразу. Сидя в управляющем коконе, по центру помещения, подобно пауку он плёл свою паутину людей, связей и техники. Вокруг мужчины висело марево голограмм, то и дело подходил кто-то из работников, чтобы получить очередную порцию задач или… кхм… пусть будет начальственного наставления. Я тоже подошёл, и некоторое время ожидал реакции. Даже парой окриков попытался привлечь к себе внимание. Бесполезно. Меня словно не существовало в этом мире высоких технологий.
        Тогда я решил немного проучить наглеца. Напряг поля, так что голограммы зарябили помехами, а народ забегал активней. Подействовало. Он буквально выпрыгнул из своего кресла и с дикими глазами принялся озираться вокруг. Взгляд начальника остановился на мне, его глаза нехорошо сузились.
        - Не помню вас, молодой человек. Почему вы не на рабочем месте? У вас есть допуски в это помещение?
        - Вряд ли на этой планете вообще есть место, куда я не смог бы попасть, - хмыкнул, и сам понимая неоднозначность обронённой фразы. - Я здесь, чтобы учиться. И вы должны мне в этом помочь.
        - Я?! Вы явно ошиблись помещением. Я не наставник, а главный инженер Технического Отдела Службы Контроля! - слова функционера сочились пафосом и тщеславием.
        - А вот тщеславие вам не идёт. Это Республика, а не Внешняя Колония.
        - Вы ещё поучать меня будете?! Я сейчас вызову оперативников. Они разберутся.
        - Послушайте, уважаемый. Я представитель Ордена на планете. Разобраться с вами мы можем только одним способом: вы выслушаете то, что мне нужно, и без промедления предоставите всё необходимое.
        - Через минуту здесь будут безопасники. Они всё вам предоставят.
        - Не думаю, что кто-то в здравом уме станет задерживать валькирию.
        - Так орденец или валькирия? - неожиданно иронично изогнул брови главный. - Вы бы определились.
        - Я вот думаю перенести наш разговор в другое место. На татами, - перед лицом мужчины возникла моя ладонь, из которой медленно-медленно начали выползать боевые импланты. И по мере того, как они увеличивались в размерах, росло предчувствие надвигающейся беды в глазах инженера. - Готов отвечать?
        - Прошу… простить, - тихо выдавил он.
        В этот момент, как из воздуха, рядом с ними соткались обещанные главным агенты. Им хватило пары взглядов - на вставшие на боевой взвод когти и на грудь в серебре - чтобы развернуться и столь же незаметно исчезнуть.
        - Господин инженер, я уважаю чужую работу. Но и к себе требую ответного уважения.
        Главный было расслабился. Думал, всё, пронесло. Не тут-то было! Моя рука с обнажёнными имплантами молниеносно выметнулась вперёд, и по груди бедолаги пролегли кровавые полосы. Мужчина вскрикнул от неожиданности и накатившей волны ещё менее ожидаемой боли, однако его крик утонул в моём зверином рыке, сопроводившем удар когтей.
        - Это для закрепления знакомства, уважаемый, - без тени улыбки обозначил я, заглядывая в глаза. Пусть запомнит этот момент и этот взгляд. И медленно уходящие с боевого взвода импланты запомнит: они ведь могут и вернуться.
        Дальше всё пошло как по накатанной. Мне больше не чинили преград, никто не пытался качать права. Нет, сам начальник Технического Отдела, конечно, попытался пожаловаться, но ему пришла отписка, мол, валькирии имеют право судить на месте, и на месте же приводить приговор в исполнение. Такой поворот только усилил рвение сотрудников, в особенности одного нерадивого главного инженера, слишком увлёкшегося игрой в небожителя.
        Хотя понять техников можно. Заявляется тут не пойми кто, права качает… Возись с ним потом… Да и гонора ребятам хватало. Они большей частью были выходцами с тех самых колоний, опережающих эту в развитии. Уверен, будь на моём месте женщина, никто бы не пикнул с самого начала - эти служащие были куда как более дрессированными, чем местные. Но женщиной я не был, поэтому пришлось отстаивать свои права максимально доходчиво.
        В общем, общий язык мы с ребятами нашли. Они, конечно, косились, но старались рядом со мной делать минимум резких движений, и даже говорили тише обычного. Впечатлились моему рыку. Ну так его Викера специально ставила, как элемент психологического давления в бою. Так что я был для техников непознаваемой и нереально опасной зверушкой, с совершенно неадекватными реакциями - сродни первозданной стихии. А что ты можешь сделать стихии? Правильно, ничего. Только отгородиться от неё, что они и поспешили сделать, снабдив меня всем необходимым для обучающего процесса. Вот такие вот чудеса творили на гражданке когти валькирии. Уже ради одного этого стоило их поставить! И как только красные комиссары послереволюционной поры умудрялись наводить порядок в том бардаке без боевых имплантов? Ума не приложу!
        Вечером пятого дня я, как уже повелось, тренировал силовиков Службы Контроля. За эти дни сформировалось ядро моей группы, из семи человек. Это были те агенты, кто быстро оценил перспективы работы под моим началом и решил взять от наших занятий максимум. Остальные приходили заниматься от случая к случаю, и двигали ими самые разнообразные соображения - от любопытства и до попытки понять, чего же они стоят по сравнению с полновесными республиканцами. Однако у всех у них была одна общая черта, свойственная любым работникам силовым структур всех времён и народов: при первой возможности мужики старались подтянуть навыки самозащиты. Эта психология была во многом реакцией на психологию той братии, с которой им приходилось работать. Порой только навыки рукопашного боя становились тем последним аргументом, которого так не хватало оппоненту в споре… Не говоря уже о повышении шансов на выживание в условиях социальных джунглей.
        И вот теперь десяток бойцов невидимого фронта, под моим чутким руководством, старались превзойти собственные генетические кондиции. Не скажу, что у всех получалось хорошо, но адаптированные варианты боя, впитавшие в себя что-то от земных приёмов, а что-то - от республиканской техники, работали весьма успешно. Если так и дальше пойдёт, я без всякого обещанного Ведьмой на Земле острова осную какой-нибудь, как она тогда выразилась, «хренизм».
        Где-то в самый разгар тренировки сквозь шум спортивного зала пробился голос Милены. Он шёл от голограммы, возникшей по правому плечу. Мимика и голос Старшей заставили меня сразу же сделать стойку, так как всё в них буквально кричало о предельной собранности:
        - Кошак, вытаскивая Миску. Катер будет через две минуты. Вводные у тебя на инте, - и валькирия отключилась.
        От благодушного настроения не осталось и следа. Вообще все эмоции вымело, осталось одно лишь пульсирующее чувство долга - с колючим комком волнения за безбашенную метиллию где-то на грани восприятия. Вот и настал тот самый момент, о котором говорила Милена… Только никакой радости от предстоящего настоящего дела не было и в помине, потому что Мисель, моя любимая кошка, попала в беду.
        Тренировку я свернул за десяток секунд. Естественно, ни о каком переодевании и душе речи уже не шло. Просто объявил ученикам про срочный вызов, и стремглав бросился на посадочную площадку. Мы с катером оказались там одновременно. Недра аппарата поглотили нерадивого мечника, и почти сразу же катер взмыл ввысь, взрезая поток низколетящих воздушных судёнышек.
        Только в пилотажном кресле удалось, наконец, развернуть файл, переданный Миленой. Информации там было, кот наплакал. Никаких параметров задания этой неугомонной метиллии, никаких толковых вводных, только зона поиска, где она предположительно должна находиться. Ещё имелись параметры самой Миски, из которых следовало, что кошка будет в броне. Впрочем, выводы можно было сделать и по этим скупым крохам информации. Что означает работа в броне в условиях города? Её операция была предельно серьёзной и рисковой, ожидалось огневое противодействие, в том числе с применением тяжёлого вооружения. Это прямо следовало из азов нашей нелёгкой десантной науки, которую я грыз последние полгода.
        Параметры Миски в броне были мне известны. Управлять катером требовалось только в плане настройки вводных для полёта, а их я задал ещё в самом начале. Теперь же аппарат нёсся со всей доступной в атмосфере скоростью, и все его трансляторы сотрясали эфир, требуя другие аппараты освободить поток. Приоритет у универсала валькирий был сумасшедшим. Настолько, что даже в тех случаях, когда за штурвалом сидел человек, электроника встречного аппарата перехватывала управление, спеша уступить дорогу. Но даже в таком экстренном режиме минимальное подлётное время составляло двенадцать минут. Для потокового сознания - просто нереально громадный пласт времени, который можно было использовать с умом, и попытаться подготовиться «к встрече» со всем тщанием.
        В этот момент сознание затопило давящее чувство обиды, до меня в полной мере дошло, какую глупость учудила Старшая, не удосужившись выдать мне боевой коммуникатор. Все участвовавшие в операции девочки их имели, соответственно, они могли поддерживать друг с другом связь где угодно и когда угодно. Зона гарантированного приёма зависела только от зоны покрытия республиканских ретрансляторов. В городе, так и вообще, связь была доступна везде и всюду, даже в особо защищённых секторах и объектах. Это же валькирии - какие для них могут быть запреты?
        За время кмб я успел привыкнуть к коммуникатору, сжиться с ним. Знал, что всегда на связи, и всегда могу услышать любую свою кошку, узнать состояние её организма, уловить настроение - по тем же перепадам гормонального фона. Даже в постели мы их частенько использовали, чего уж там… Иногда просто забывали, что они надеты… Приборы это позволяли, они даже мои поля в пределах стандартных возможностей мечницы выдерживали, так что на воду, физические удары или остаточное излучение ручного оружия им было плевать. Когда же в колонии чёрная кошка не потрудилась выдать мне такой прибор… Признаюсь, первые дни я ощущал себя, словно лишённый привычного органа чувств. Сёстры втихаря от Старшей тоже жаловались мне на схожие проблемы, мол, привыкли уже чувствовать меня везде и всюду, а тут такая подстава… Однако Милена продолжала стоически отмалчиваться, а на вопросы в лоб вообще не реагировала. И вот теперь, когда нужно было срочно связаться с Миской, я оказался лишён такой возможности.
        Но это вовсе не означало, что следует сидеть, сложа руки. Благодаря парням из Службы Контроля, у меня имелись программы для работы с городской сетью следящих систем. Особенно ценным в этом плане оказался подарок Илины - адаптированный для Высших интерфейс сразу вывел целую гроздь голограмм, развёл их по потокам сознания и сходу начал трансляцию. Не потребовалось даже долбаться в многочисленные каналы, Высшие получали абсолютный доступ сразу ко всему информационному объёму. Словно никаких защитных систем вообще не существовало в природе. Удобно. И функционально, учитывая объём свалившейся на меня информации.
        Здесь было всё - от данных транспортной системы, постоянно мониторящей транспортные потоки и настраивающей их движение, и до данных со следящих динамических устройств, развешанных по всем ключевым точкам мегаполиса. Про такие вещи, как стационарные устройства или базы данных, вообще молчу. Я даже не стал перебирать, где какие каналы, просто ввёл в систему примерный квадрат и параметры объекта. Отклик пришёл через пять секунд. Динамический дройд зафиксировал её, сигающей с крыши какого-то явно промышленного здания.
        Следом за одиноким аппаратом, оказавшимся в нужное время в нужном месте, начали поступать данные с других устройств. После небольшой синхронизации объёмная картинка обрела предельную чёткость. Броня на кошке в нескольких местах была оплавлена. Штурмовая винтовка прижата к груди, а ёмкость батареи замерла на отметке в пятнадцать процентов. Видать, повоевать валькирии пришлось неслабо. Да и то, что винтовка на груди, а не за спиной, в специальных держателях, говорило о многом. Например, о том, что спина не застрахована от случайных попаданий, могущих испортить оружие. Или о том, что десантнице могут понадобиться те доли секунды, что необходимы для извлечения винтовки из захватов.
        Предчувствуя неприятности, я принялся мониторить окружающее пространство, и вскоре обнаружил погоню. Пять человек, в странной броне. По массогабаритам они уступали броне валькирии в несколько раз, но явно имели бронированные вставки, да и экзоскелет у скафа имелся, иначе они не смогли бы держать заданный моей кошкой темп. Вооружение бойцов составляли короткие «машинки», с широкими раструбами - плазменные карабины. Явно для ближней дистанции. Поэтому и не пытались стрелять на бегу - их от валькирии отделяло никак не менее семисот метров, и расстояние это и не думало сокращаться. Но и оторваться у Мисель не получалось. Бегущие оказались в патовой ситуации, и время явно работало за мою девочку.
        Вскоре выявился ещё один занимательный штрих. Следом за Миской по воздуху неотрывно шли три дройда, картинки с которых не оказалось в общей системе. Попытка поймать канал также ничего не дала. А это настораживало, ибо в моём распоряжении сейчас были все технические средства столичного мегаполиса, заточенные на контроль электронных систем. Для них задача взломать чужой канал - одно из основных предназначений. Получается, либо у дройдов просто нет системы приёма-передачи информации, либо всё куда сложнее, и аппараты передают данные по прямому лучу, скупыми пакетами. Такие или динамическими дройдами перехватывать, или глушить противолазерной взвесью, а это уже полноценная войсковая операция.
        Не заморачиваясь более чужими дройдами, я сосредоточился на наблюдении. Под контроль были взяты все возможные подступы к моей кошке, в радиусе полутора километров. Вскоре перестраховка принесла первые плоды. Из транспортного потока, примерно в километре от бегущих, вынырнула зализанная, похожая на каплю машинка. Настораживали её массогабариты - они не уступали катеру валькирий, что намекало на бронирование. На сгенерированный мною запрос транспортной системы аппарат ответил нечто невразумительное. То ли «прибыл в место назначения и иду на посадку», то ли «технические проблемы». Похоже, водитель просто тупо отправил оба варианта ответки, рассчитывая, что какой-то из них, да сработает, и вездесущая система контроля отвяжется. Не отвязалась. Следуя моим указаниям, она попыталась перехватить контроль над аппаратом, чтобы вернуть его в строй. Неудача. Неизвестная сторожевая программа тут же отсекла внешнее воздействие, намертво заблокировав все официальные каналы доступа. Но главное я уяснил: аппарат связан с преследователями. И словно подтверждая косвенный вывод, один из них передал на машину
информационный пакет. Вот так, и лазерная взвесь не понадобилась… Спалились, голубчики, да ещё и собственный отчёт мне слили… Из информационного пакета, почти мгновенно расшифрованного, следовало, что пятеро ведут объект, но сами с устранением не справляются. Что и требовалось доказать.
        Параллельно попыткам работать через систему городского контроля, я лихорадочно просчитывал точку, где аппарат попытается перехватить Мисель. По всему выходило, ему это удастся, причём аж в трёх потенциальных точках. Валькирия сейчас бежала прямо по улице, напрочь игнорируя крыши близлежащих домов - словно и не кошка, право слово! Хотя бы раз на крышу запрыгнула, ради приличия! Удивлённые прохожие, которых в современном мегаполисе немного, спешно старались убраться с дороги несущегося с бешеной скоростью боевого скафа. Ну а кто не замечал опасности, того замечала сама девочка, перепрыгивая или обходя по дуге. Десантница чётко контролировала ближнюю зону. Однако высота домов во многих местах просто не позволяла резко уйти с пешеходной магистрали. Миска оказалась в эдаком закованном в камень и сталь русле человеческой реки, и выбраться из него ей будет ой как непросто.
        Я попытался предупредить валькирию. Отправил сообщения по всем доступным мне сейчас каналам связи, в надежде, что она мониторит хотя бы что-то из общих «волн». Оставалось только надеяться, что моя спам-рассылка не отвлечёт десантницу от движения. Но реакции от Мисели было ноль. Зализанный аппарат между тем приближался, до первой точки возможного столкновения оставалось не более десяти секунд. Я всё больше нервничал. Было очевидно, что врага придётся устранять своими силами. А раз электронные средства недоступны - не на моём уровне владения программным языком - нужно использовать меры физические. Не обязательно даже уничтожать аппарат, достаточно задержать его на те две минуты, что нужны нам с кошкой, чтобы встретиться.
        В электронном, немного абстрактном, мире виртуала задача выглядела своего рода квестом, чисто умозрительной абстракцией. Однако я хорошо понимал цену неудачи. Мисель может быть и выживет, но риск слишком велик. Непозволительно велик. Поэтому все силы, всю сомнительную мощь девяти своих недопотоков сознания я бросил на поиски оптимального по массогабаритам объекта. Динамического, что немаловажно. И такой объект нашёлся. В восьми секундах подлётного времени деловито всасывал мусор огромный дройд-уборщик какой-то из муниципальных служб. Именно ему суждено было стать снарядом в руках недовысшего кота.
        Монструозный аппарат с энтузиазмом ответил на сигнал высшего порядка, бросил своё общественно полезное дело, и поспешил по указанному вектору. За ним на несколько метров растянулся мусорный шлейф, делая дройда похожим на комету: экстренный старт не предполагал завершения всех этапов загрузки. Корявый, похожий на контейнер аппарат нёсся в ту единственную точку, где разветвлялись три возможных вектора удара вражеского катера по валькирии. А я рассматривал только таранный удар, ибо сильно сомневался в наличии у него на борту оружия. Будь иначе, катер не пропустила бы на линию транспортная система, крайне озабоченная безопасностью движения и сканирующая поэтому все входящие в поток машины. Но даже будь у врага это пресловутое оружие, выбранная мною точка находилась на достаточном удалении, чтобы он не успел пустить его в ход. Ну не станут же вооружать катер самонаводящимися ракетами! Уж такое оружие от системы контроля никак не спрячешь…
        Самоотверженный порыв мусорного дройда стал сюрпризом для водителя каплевидного аппарата. Он до последнего не придавал тому значения, полагая его летящим по своим неотложным городским делам. Опомнился водитель лишь в последний момент. Хитрая программа даже разблокировала один из каналов, по которому попыталась связаться с транспортной системой и предъявить ей претензии. Вот только в открытый канал, вместо вожделенной помощи, тут же «вонзилось» встречное требование немедленно отключить двигатели. И те отключились! Правда, на доли секунды. Вынужденно вильнув, нарушитель больше не пытался сойти за добропорядочный гражданский борт. Прижатые - в прямом смысле этого слова - к стенке, на катере пошли ва-банк и разблокировали оружейные порты.
        Когда махина дройда, разогнанная до максимально возможной для него скорости, оказалась в сотне метров, на катере открыли огонь. Электронную проекцию пронзили яркие вспышки лучевых засветок, целый ворох красных пиктограмм возвестил о чрезвычайной ситуации наивысшей степени опасности. На место нарушения общественного порядка уже мчались ближайшие патрули Службы охраны. Правда, это всё, чего удалось добиться нарушителям. Сбить разогнанный до такой скорости массивный кинетический снаряд, в который превратился безобидный городской уборщик, лёгкими лазерами невозможно. Сегодня неказистому дройду суждено было выступить в совершенно несвойственной ему роли - роли блюстителя общественного порядка. Вот так и становятся героями…
        В последний момент нарушитель вильнул, пытаясь уйти от столкновения, но и дройд, следуя моим алгоритмам, тут же скорректировал угол движения. Последовавший далее удар отправил летательный аппарат в неуправляемый полёт над прилежащими к пешеходной магистрали крышами. Ну а героический дройд, выполнив свою самоотверженную миссию, ухнулся прямо на магистраль. Рикошет получился идеальным: как и было рассчитано на баллистической модели, обошлось без жертв.
        Мой катер меж тем повис прямо по ходу движения валькирии. В его боку протаял объёмный люк, рассчитанный на приём брони, и Миска не подкачала. Корректировка направления, короткий прыжок, и вот уже она влетает в разверзшуюся утробу нашей птички. Только здесь, внутри, кошка всё же приложилась о внутреннюю стенку, корёжа неудачно подвернувшееся под массивную тушу боевого скафа кресло. А наш аппарат, стоило бронескафу влететь в его гостеприимные недра, окутался аж тройной пеленой защитных полей. Как и любой агрегат валькирий, он отлично «умел» взаимодействовать с мечницами, поэтому я даже заморачиваться не стал включением штатных средств - тем более своя, родная, пелена куда как надёжней… Одновременно с включением полей, катер рванул вертикально вверх, набирая высоту и спеша занять место в ближайшем скоростном транспортном потоке.
        Мисель тоже времени зря не теряла. Первым делом она отлепилась от пола, куда её бросило перегрузкой. Экзоскелет скафа позволял неплохо ощущать себя при довольно высоком «G», поэтому кошка в пару шагов преодолела расстояние до оружейной стойки, бросила сюда свою винтовку, и лишь затем направилась к местам крепления сервоброни. Филигранно впечатавшись спиной в держатель, дождалась, пока он оплетёт своими энергетическими захватами массивные плечи и торс скафа. По завершении охвата передняя часть скорлупы протаяла, исторгая из себя носителя - мою безбашенную метиллию.
        Кошке перегрузка была - что её броне. Метиллии вообще сильно предрасположенны держать удар ускорения, это свойство у них доходит до полной ирреальности. Вот как сейчас. Валькирия, вся прогибаясь, буквально извиваясь своим мускулистым, подобным стальному канату, телом, ввинчивалась в ставший вдруг осязаемым воздух. Вся мощь её генетически изменённого тела была подчинена одной цели - преодолеть разделяющее транспортную и управляющую зоны расстояние. Шаг. Ещё один. Со стороны это больше всего походило на ужимки какого-нибудь комика, вот только было совсем не смешно. Напротив, видя запредельную работу мышечного каркаса метиллии, хотелось склонить голову перед её непредставимым мастерством.
        Но вот путь оказался пройден, девочка грациозно присела во второе пилотское кресло. Бросила на меня взгляд своих серо-стальных глаз, которые сейчас казались удивительно живыми. Но даже такими, с блестящей россыпью голубых прожилок, они не могли передать всей гаммы разлитых в душе валькирии эмоций.
        - Спасибо, Кошак. Я тебе должна.
        - Послушай, Миска. Ничего ты мне не должна. Помнишь, что сама сказала в самом начале? - «Я - твоя кошка, ты - мой кот». Так что нет, девочка, ты - моя кошка, я - твой кот. Всё ещё. Надо будет, полгорода ради тебя в пыль сотру. И ты так же поступишь. Не за что тут благодарить.
        - Ты классный! - хмыкнула Миса, подаваясь вперёд и чуть вбок, в мою сторону. - А давай как тогда, на гонке?..
        В интонации голоса, в самом этом жесте сквозил неприкрытый ничем наносным настрой пепельноволосой бестии. Возбуждение - вот что владело сейчас ею от корней волос и до самых пальчиков ног. Словно подтверждая мою догадку, кошка добавила:
        - Я вся теку, Кошак. Давай, не томи. Там такая заводная войнушка была… потом эта бешеная гонка… потом ты так вовремя и к месту возник… Дай погонять! Я уже взяла управление. Ну же, сейчас скорость сброшу, и…
        Не было для меня секретом и то, чего именно хочет эта бестия - у ног своих меня почувствовать хочет. Пока гоняет. Чтобы сразу двойной кайф словить - от скорости и от моего языка… А тут ещё и сильнейший адреналиновый отходняк, обещающий сделать кайф ещё острее… Она вообще по этому делу двинутая, отходняк распаляет кошачью натуру почище любых возбудителей. Физиология, что ли? Или психология? Но какое всё это имеет значение, если здесь и сейчас на меня, просительно и настойчиво, смотрела моя кошка?.. Возможно на Земле я бы и задумался над столь неоднозначным предложением - но то на Земле. Республика накладывала свой отпечаток, придавала свой неповторимый шарм подобным пикантным моментам. Мисель была мне интересна, и она была… моей кошкой. Я готов был вылизывать её всю по первому требованию, и эта бестия отвечала мне полной взаимностью. Недаром же именно она первая пошла на обострение - тогда, с Мирой.
        Почувствовав замедление аппарата, я дождался оптимального момента и в один бросок переместился из кокона к креслу метиллии. Тут же на плечи легла давящая тяжесть её ног, плечевой пояс вмиг очутился в стальном захвате. А ведь со стороны и не скажешь, что эти изящные, стройные ножки способны на такое! Впрочем, сдавливать шею Миса не стала - знала, что это небезопасно. Я в свою очередь плотно сдавил руками её бёдра. Теперь наши объятия не разобьёт никакая гравитация! Разве что вдавит друг в друга ещё больше… Вокруг, сияя серебром полей, сливаясь оттенком с шёлком девичьих волос, взвихрилась защитная пелена. Теперь можно всё! И Мисель, ощутив это своим феноменальным женским чутьём, положила, наконец, ладонь на мою голову. Взъерошила непослушные волосы, принялась перебирать их тонкими ловкими пальчиками, а стоило поднять на неё взгляд - прикипела взглядом к моим глазам. Возбуждение кошки ощущалось теперь каждой мышцей, каждой клеточкой сплетённых вместе тел - в крупной еле сдерживаемой дрожи предвкушения, в учащённом дыхании и не менее учащённом сердцебиении, отражающемся в висках тяжёлым набатом.
Когда же девочка заговорила, её голос скрежетнул хрипловатыми нотками.
        - Как же здорово, что ты у меня есть! Такой сильный, надёжный, преданный! Просто фантастика какая-то, честное слово… Никогда бы не подумала, что буду вот так шалеть от мужчины, пусть и кота… Давай уже, не томи. Видишь же, как меня корёжит! Я тебе тоже сделаю хорошо, обещаю. И ни на что не отвлекайся! Доверься своей кошке. Ты же знаешь, что в этом деле мне нет равных… А тебе - в твоём!
        И нас обоих накрыло первыми, пока ещё несмелыми, волнами удовольствия. Все недавние обиды и переживания остались где-то далеко, здесь же была извивающаяся в моих руках женщина - и мои стоны, которые эта бестия выбивала ментальной лаской импланта. Весь мир схлопнулся до двух мечущихся в порыве страсти тел. Ну и дорога… она жила для сребровласой кошки - чем-то непредставимым, нереальным, дарящим восторг скорости и преодоления.
        Прибытие на Базу вмиг развеяло наваждение романтического полёта. Сразу вернулось негодование на одну чёрную кошку, взявшую на себя слишком много, и пока Мисель принимала душ, я отправился на поиски сестёр. Обнаружились валькирии в гостиной, у камина, не хватало только Арьи и Викеры - ну и Мисы, разумеется. Под треск натуральных дров, вдыхая приятный смолистый аромат хвойного бора, девочки вели неспешный разговор. Сейчас они почему-то показались мне особенно домашними, уютными. Думаю, виной тому была непринуждённость их поз, лишённых напускной сексуальности. Даже отсутствие одежды у доброй половины кошек не могло порушить их милого очарования. Разве что Сайна несколько выделялась на общем фоне, и даже здесь, среди сестёр, не могла сдержать бьющей через край сексуальности. Рыжая устроилась на боку, вытянувшись во всю длину своего роскошного тела, укрытого лишь жидкими струйками волос. Её рука при этом возлежала на бедре, согнутая в локте, и было в этом что-то бесстыдное и призывное. Я на минуту замер, любуясь открывшимся мне видом семейной идиллией… или видом одной рыжей бестии?..
        - О, вернулся? Давай доклад, - вывела меня из ступора Милена. Её голос пришёл из дальнего угла, от самого пышущего жаром зева камина.
        - А доклад, милая, будет следующим, - мягко начал я свой монолог. Старшая попыталась оборвать, но наткнулась на серию непечатных выражений, после чего предпочла замолчать. - …Вот я и говорю, почему в серьёзной операции ты даже не удосужилась выдать мне боевой коммуникатор. Если бы не потоки, и не помощь Илины, давшей доступ к программному обеспечению Высших, неизвестно кого бы мы сейчас оттирали со стены безвестного дома.
        - Так, всё сказал? - ариала была непрошибаема. - Садись и докладывай. В том числе об осложнениях.
        - Послушай, Ми, - вмешалась Триша. - А действительно, почему у него нет коммуникатора? Нахрена мы тогда с ним эти полгода боевое слаживание отрабатывали, если он в любой момент не ощущается частью стаи?
        И тут кошек прорвало. На Старшую насели всей стаей, и если первое время она пыталась огрызаться, то под конец не выдержала, сдалась.
        - Это не мои хотелки, сёстры! - подняла руки ариала. - Я возмущена не меньше вашего, тоже считаю всё это дурью, но… есть одна Высшая, занятая подготовкой стай, и у неё на этот счёт другое мнение.
        Слитная поддержка валькирий заставила меня немного поостыть. Я давно уже устроился на коврике, вместе с остальными, и внимательно вслушивался в незлобливую перебранку сестёр. Ну как внимательно… Как вообще можно внимательно вслушиваться во что-то, когда, перегнувшись через твои колени, рядом, на боку, возлежит обнажённая девчонка? Ещё и вся укутанная коконом шевелящихся волос… отражающих в своей глубине взблески огня в камине… будто бы мерцающие переливами золотисто-медного, тлеющие, словно те угли… Но упоминание про Высшую вывело меня из медитативного поглаживания драгоценных прядей. Я в последний раз поднял ладонь, просыпая на покатое бедро пригоршню медных «угольков» волос, и со всей возможной серьёзностью воззрился на Милену:
        - А с этого момента поподробней, пожалуйста.
        - Подробностей не будет, - отрезала Старшая. - И коммуникатора пока тоже.
        - А когда будет? - поинтересовался, уловив главное смысловое ударение фразы.
        - Пока не будет. А вот когда… ты первый об этом узнаешь. Кстати, рада, что ты прочувствовал всю важность своей боевой задачи. Которую до того считал блажью одной бездарной Старшей, задвинувшей такого выдающегося котика. Не привлекающей его к серьёзным заданиям. Обижающей… Словно недавно прорезавший глаза котёнок, а не взрослый мужик - ей богу! - Милена сорвалась на рык. - Не знаешь, как проверяют новых бойцов?! Не знаешь, что никогда и никому из новичков в стае не поручат сворачивать горы сразу?!
        - Знаю, - буркнул в ответ, и тогда ариала окончательно добила.
        - Или ты по-прежнему считаешь, что не дело кота греть постель своим боевым сёстрам?
        Острые уколы Милены вмиг перевернули ситуацию с ног на голову, она быстро восстановила собственный пошатнувшийся авторитет в стае, меня же поставила в крайне неудобное положение. Знала, что выкручусь, но извернуться придётся. Обожаю эту умную бестию! Мою бестию!
        - Я счастлив, что могу греть постель таким классным девчонкам… когда не занят Экспансией и личностным развитием. Думаю, и они не прочь погреть мне… постель. Но только не тогда, когда это мешает их Экспансии. Но если между согреванием постели и Экспансией ставят знак равенства…
        Кошки вокруг зафыркали. Сайна тоже хихикнула, и вся прогнулась на моих коленях, демонстративными потягушками вознаграждая за исполненный ненапускной экспрессии монолог.
        - А может у Кошака, в самом деле, своя Экспансия? А, сёстры? Наделать нам кучу котяток, и через них покорить внешников, - муркнула она, чем вызвала вал задорного женского смеха.
        И замечание рыжей, и смех сестёр, да на шкуре поверженного зверя, смотрелись особенно уместно и даже символично.
        - Про извоз сестёр, так понимаю, вопрос снят? - не поддалась на подначку Милена.
        - Снят, кошка. Буду я вас возить. Сегодня, когда увидел, как этот аппарат несется в Миску… Кто ещё вас вытащит, если не я? Никому эту задачу не доверю. Плевать! Имел бы такую возможность - все удары, направленные на вас, принимал бы на себя. Но про коммуникатор и обучение ты не права, Старшая. И не пытайся меня убедить в обратном. Я допускаю, что Тина что-то там мутит… Какие-то проверки слаженности, или меня лично… Но если из-за абстрактных соображений пострадают мои кошки - хрен ей, а не проверки. Сам позвоню и потребую объяснений.
        - Боюсь, котик, никаких объяснений она тебе не даст - до тех пор, пока не сделает свои собственные, далеко идущие, выводы. Даже разговаривать с тобой не станет. Смерть предупредила, что если будешь рваться объясниться - так тебе и передать. Поэтому учись, как учился, вози кошек, и не береди мою душу. И без тебя погано…
        В этот момент в нашу компанию влилась Мисель - пышущая довольством и свежестью - и внимание валькирий резко переключилось на неё. Метиллию принялись обнимать, поздравлять, окружили заботой и поддержкой, но я-то знал, что всю потребную заботу она уже получила. На катере. Ну, кошки! Под это дело я, погружённый в собственные думы, отправился в душ. Было неудобно находиться среди таких одуряюще пахнущих и нереально чистых девчонок в столь непотребном виде - после целого дня работы, тренировок, и вечернего изматывающего марафона со смертью для Мисель.
        Я не внял предупреждениям Милены, и на следующий день всё же позвонил Тине. Против пророчества Старшей, та ответила.
        - Всё же позвонил, - хмыкнула эта белая кошка, вся укутанная в саван белоснежных волос.
        - Ты же знаешь меня, Ти. Зачем всё это? - но видя абсолютную индифферентность Высшей, перешёл на конкретику. - Чем хотя бы коммуникатор тебе не угодил?
        - Ты тоже меня знаешь, кот. Что я первым делом совершаю с тобой в постели? Деру. Жестоко и больно. Вот и сейчас в наших с тобой отношениях настал этап… дёра.
        - Я не понимаю…
        - А тебе и не нужно. Пока. Сейчас ты - рядовой кот. У тебя есть авторитетная в стае Старшая. Она сказала - ты сделал. Если что не так, вечером обсудили на Совете. Не дёргайся, не мечись - просто работай на благо Экспансии. За тебя сейчас думают другие. А вот когда почувствуешь перелом… тогда позвонишь, и я всё тебе расскажу. А ты его почувствуешь, ты ведь умный мальчик - вон как эту недовалькирию Илину перевозбудил, она даже мне названивать начала. Всё, работай.
        Высшая отключилась, я же остался стоять, где стоял, и тихо офигевать от свалившейся информации. Вернее, от её полного отсутствия. И стоило полгода мариновать меня на полигоне, чтобы потом столь экзотичным способом… драть? Она так в солдатиков играется, что ли?
        А вот Илина, когда зашёл поблагодарить её за программы, на вопрос про «недовалькирию» мечтательно так закатила глазки и выдала следующую тираду:
        - Она просто бесится. Ты - здесь, со мной. Она - там, с вибраторами. Завидует, вот и обзывается… по-всякому.
        Наблюдая за мимикой этой снежки, я не смог сдержать улыбки. Отсюда, из кресла за громадным совещательным столом в начальственном кабинете, примостившаяся на самом краешке стола валькирия смотрелась удивительно царственно. Гордая осанка, прямая спина, разметавшиеся по телу волосы и взгляд… Да, взгляд сверху вниз, ироничный и изучающий, ждущий реакцию. Я не удержался и благодарно положил ладонь на бедро такой близкой и такой родной девочки. Она поспешила накрыть мою ладонь своей. Обворожительно улыбнулась. Почему-то расхотелось говорить с ней о чём-то серьёзном, захотелось поддержать её игривый тон, но я всё же пересилил себя.
        - Илина. Я хорошо знаю Тину. Она никогда не станет дёргаться из-за хотелок своей пи… Скорее фламбер себе туда засунет, чем станет из-за этого вызвериваться. Тут что-то другое. Что ты от меня скрываешь, девочка? А главное - зачем тебе что-то от меня скрывать?
        - Что ж, ты прав. Не бери в голову, - с этими словами Высшая демонстративно пересела ко мне на колени; поёрзала, аккуратно и вдумчиво осёдлывая; и лишь после этого, словно кошка, потоптавшаяся на будущей лёжке, продолжила. - Те валькирии, что на острие борьбы, называют нас, разгребающих за ними навоз, «недовалькириями». Мы, в свою очередь, зовём их «когтеголовыми». Но всё это без всякой задней мысли, просто в силу привычки и лёгкой пикировки. На самом деле и они, и мы прекрасно понимаем ценность друг друга для Экспансии. Всё определяется предрасположенностью. Вот ты к какому бы типу себя отнёс?
        - Не знаю… Вот ты сейчас спросила и меня аж обожгло пониманием… Наверное, всё же к таким, как ты. В Литании чистого десанта было дай бог процентов десять, остальное - твоя «любимая» социальная грязь.
        - Вот видишь! Мы с тобой одной крови: ты и я, - и снежка совершенно бесцеремонно залезла ладошкой мне под комбинезон, и прежде, чем я смог что-либо предпринять, уже погружала топорщащуюся плоть в собственное лоно. - Вот так! Мы с тобой одно целое, котик. Одно… целое… Кайф!
        Девочка тугой пружиной распрямилась, откидываясь назад, и оказалась спиной на массивной столешнице. А в следующее мгновение ноги чертовки сомкнулись за моей спиной, намертво фиксируя, не позволяя вырваться из захвата - если только вместе с этой пламенеющей бестией.
        - Вот теперь можешь благодарить, милый, - ухмыльнулась валькирия, победно приоткрывая один глаз. - Теперь я тебя никуда не пущу. А эта, белая, пусть завидует молча!
        - Ну уж нет, кошка! - я встал, нависнув над ней всей массой собственного тела, и тут же надавил, прижимая к столу. Мои зубы сомкнулись на мочке её ушка. - Тину сюда не приплетай. И это я с тебя сегодня не слезу… Сама первая побежишь… Ты ж у нас Координатор, а не я.
        - Ну ты и… кот! Наглый! - простонала Ил, и не думая сдаваться.
        Наша борьба вскоре закончилась боевой ничьей, на полу, на мягком ворсистом коврике, и уже оттуда мы следующий час оглашали окрестности стонами любви и криками взаимных клятв. И только громадный стол - живое воплощение строгой официальности - нависнув, пытался призвать к порядку двух разумных, напрочь потерявших стыд. Вот они, подковёрные игры, во всей красе!
        Илина молодец, она попыталась поддержать меня, сведя неприятный разговор, да и сам смысл всего происходящего, в шутку. Отчасти ей это удалось. Её эскапада подействовала успокаивающе, мысли заскользили в позитивном русле. Грешным делом, я даже задумался, а не слишком ли привык к тому, что меня постоянно выделяют. Детский дом. Из нескольких сотен сорванцов именно меня выбрал в ученики пожилой японец. Кудряшка Марина, при всей её лисьей хитрости и житейской мудрости, выбрала именно меня в спутники жизни. Армия. Даже здесь, вместо дурацкой муштры, я был выбран участвовать в подготовке других парней, на роль наставника по боевым искусствам - пусть и неофициального, но какая разница?! Ведьма. Из миллионов землян выбрала именно меня, выделив ещё сильнее. Валери, Тина, опять Ведьма. Навязчивое «выталкивание» на роль лидера Сопротивления, обучение потокам. Да что там, если даже андроиды признал стандартный алгоритм «работы» со мной неверным. До самого конца мы с ними играли в любовь и доверие.
        Смерть Валери и через это новый этап без малого превознесения - для республиканок, так и вовсе без «почти». Одно обучение работе с потоками чего стоило! А конфликт валькирий с Орденом? Даже обучали меня в стае не три месяца, как остальных, а все шесть! И вот теперь роль… извозчика для кошек стаи. Как говорится, почувствуй разницу.
        На Земле была одна приметная сказка. Называлась: «Огонь, вода и медные трубы». Так вот, для героя там самым сложным оказалось вовсе не испытание огнём или водой. Самым сложным оказалось сохранить себя под медными трубами, в испытании славой. С Тины станется показать мне через это, что вся моя «избранность» гроша ломаного не стоит. Она - тлен. Сегодня есть, завтра её уже нет. А что останется? Крепкие и по-настоящему золотые узы нашей стайной семейственности. Мол, цени, что имеешь - все эти маленькие и такие простые и понятные радости, переживания, откровения.
        Весь оставшийся день прошёл для меня под звездой этих и других мыслей. Я продолжал осваивать технику, игрался с информационными каналами, изучал более подробно их затейливую вязь в хитросплетении масштабного мегаполиса - и всё время меня навязчиво преследовали догадки и предположения: а так ли велика моя роль в предстоящих глобальных событиях, и нужна ли мне самому эта роль и эти события? Безусловно, никто не позволит мне включить заднюю, но стоит ли проникаться собственной значимостью, или следует брать пример с Викеры, без малейших сомнений бросившей ответственный пост ради стаи, ради боевой семьи? В который уже раз я поразился прозорливости Высшей, не отказавшейся от разговора со мной, а использовавшей его, чтобы углубить и расширить эффект очередной воспитательной процедуры. Только на Базе, переступив порог расположения, я смог, наконец, избавиться от самокопания и праздных мыслей. Как оказалось, ненадолго.
        Я вошёл в гостиную и сразу ощутил, что что-то неуловимо изменилось. Словно из воздуха, рядом тут же материализовалась Сайна. Взяла под руку, ткнулась бедром, пытаясь направить в сторону от двери, ведущей в тренировочную зону, куда я до того направлялся.
        - Что случилось? - вопрос возник сам собой, но для рыжей он показался неожиданным. Девочка вздрогнула, сглотнула возникший в горле комок.
        - Да так, ничего особенного. Там Тиш с Эйди играются.
        - Играются? Они что, мужика притащили?! - я попытался было двинуться в сторону запретной двери, но рыжая повисла у меня на руке.
        - Он пытался изнасиловать Эйди! Конечно притащили. Теперь сёстры объясняют ему всю глупость его затеи.
        Я закаменел. Стряхнул с плеча жмущуюся ко мне снежку, повернулся к ней лицом. Под моим взглядом кошка нахмурилась. Думала, признание меня успокоит, не ожидала, что так заведусь - это читалось в её лице. На помощь сестре пришла Милена. Та тоже находилась в общей комнате, и сочла момент подходящим, чтобы вмешаться.
        - Леон, не дёргайся. Эйди специально шлялась по злачным местам, чтобы спровоцировать. Охотилась. Хотела поиграться.
        - Это не Республика, Ми, - безжизненным голосом возразил я. - Недореспублика. Её могла встретить какая-нибудь банда, с оружием и спецсредствами. У неё ведь не было моих полей. Или она таскала с собой защитных дройдов?
        - Нет, - брюнетка подобралась, словно кошка, готовящаяся к прыжку. - С ней был коммуникатор. Она легко могла подать сигнал, Кошак.
        - И сколько нужно нашим, чтобы добраться до места? Что там от неё останется, когда прибудет группа? А если местные безопасники не станут особо спешить? Они от нас не в восторге. Ты с ней говорила?
        - Да. Но она валькирия. Она сама определяет, как именно ей развлекаться.
        Спорить дальше было глупо. Вместо этого я отобрал у Сайны коммуникатор и вызвал Тиш.
        - Мешаешь, - бросила та.
        - Не убивай его. Оставь мне. Я хочу с ним поговорить. Сам.
        - Кошак…
        - Прошу, кошка. Это важно.
        - Жди вызова, - и отключилась.
        Девчонки рядом со мной заметно расслабились, а сидевшая чуть в отдалении Мисель хмыкнула.
        - Ты резкий, как я погляжу… Не зря столько гоняли.
        Ну а Милена… эта кошка резко шагнула ко мне навстречу и крепко прижалась. Обняла за плечи. Подчиняясь мимолётному порыву, мои ладони легли на её упругие ягодицы, прижимая ещё сильней. Наши глаза оказались близко-близко, а кончик её носа принялся щекотать мой нос. Однако идиллией здесь и не пахло, последовавшие затем откровения больно резанули по восприятию.
        - Ты тут дёргаешься, что-то кому-то пытаешься доказать. А известно ли тебе, что если бы сегодня сам забрал Эйди, она бы не пошла на охоту?.. Не бездушный пустой аппарат прилетел - а брат по стае встретил?
        Под напором брюнетки я растерялся. Отвернулся, попытался собраться с мыслями, но кошка ещё не закончила. Она ухватила меня за подбородок и повернула к себе. Заставила смотреть глаза в глаза.
        - Нихрена ты ещё не понял своих кошек за эти полгода! Думаешь, почему мы не охотимся на стороне? Думаешь, почему Эйди всего лишь решила поиграться, но не трахаться? Потому что у нас есть ты! И даже несмотря на обиду, Милаха не стала драть этого неадеквата, хотя в любом другом случае обязательно бы воспользовалась такой уникальной возможностью - отодрать уверенного в себе мужика, который по дурости своей полагал, что это он - охотник. И только из-за тебя сейчас Триша и Ди его трахают с кровью - чтобы навсегда зарёкся идти против воли женщины… Надеюсь, теперь ты хоть что-то осознал, кот?
        Отповедь Старшей пролилась холодным дождём, однако даже она не смогла погасить тлеющий в сердце огонь ярости. Напротив, немного пошипев под напором водных струй, она разгорелась с новой силой. Плевать на первопричину, она сейчас не важна. Этот недоносок хотел причинить вред Ди. Из-за него теперь кошки нарушают наше джентльменское соглашение не трахаться на стороне. Пусть они это делают в воспитательных целях, но от того не становится лучше моей милахе.
        В пресквернейшем настроении я заперся в душе. Простоял тут несколько минут, пытаясь водой затушить клокочущий в груди клубок ярости, пока коммуникатор голосом Триши не возвестил о завершении экзекуции. Быстро оделся в свежую форму. Мельком мазнул взглядом по голографическому зеркалу. Оттуда на меня смотрел словно бы другой человек - с подвижной мимикой лица, передающей малейшие изменения внутреннего мира, хмурый, осунувшийся и с желанием убивать в горящих глазах. Впрочем, когда шёл в вожделенную комнату, мой вид не произвёл на сестёр никакого впечатления. Большинство валькирий провожали меня насмешливыми взглядами, они даже и не думали прерывать трапезу. У меня тут, понимаешь, жизнь рушится, а им бы всё скалиться!
        Несостоявшийся насильник лежал в центре татами, прямо на матах. Триша стояла спиной к нему и гигиеническим полотенцем вытирала кровь с когтей правой руки.
        - Он твой, - бросила она.
        Я кивнул в ответ. Перевёл взгляд на Эйди. Та стояла, привалившись к стене, чуть в стороне от входа. Согнутая в колене ножка упирается ступнёй в стену, руки собраны на груди, глазки серьёзны и смотрят на меня с каким-то даже прищуром. Укор - не укор, было не понять, но что-то в них определённо присутствовало назидательное. Они так и кричали: нельзя забывать своих кошек! Возможно, мне только показалось, возможно, ничего такого в обращённом на меня взгляде и не было, и я сам додумал недостающие детали… Так или иначе, но в пару движений я оказался рядом с метиллией, порывисто обнял её, прижимая к самому сердцу. Мучительно захотелось сжать эту ходячую неприятность со всей силы, и я еле сдержался, чтобы не сдавить хрупкую фигурку до хруста костей. Вместо этого уткнул её головку себе в плечо и принялся гладить милые пепельные прядки.
        - Зачем ты так, Ди? Зачем рискуешь? Мы же за тебя переживаем! Я переживаю, кошка ты драная! Как я буду жить, если с тобой что-нибудь случится? А?
        - Леон, это была охота, - она пыталась придать голосу уверенности, но в нём то и дело проскальзывали виноватые нотки. - Мне нужно было взбодриться.
        - Кошка, ну если тебе действительно тоскливо, когда тебя забирает пустой катер… ну позвони, скажи. Я прилечу. Всё брошу и прилечу. Я… просто не знал, что для тебя это так важно - чтобы кот грел постель и встречал с миссии. Не думал, что из-за этого ты начнёшь съезжать с катушек и искать приключений на стороне. Не ожидал от валькирии такой сентиментальности. Прости меня, дурака.
        - Ты не можешь запретить мне охотиться, - упрямо сжала губки блондинка.
        - Это не запрет, милаха. Это другое. Это… чтобы исключить саму потребность в охоте. Понимаешь меня?..
        - Да. Ты будешь меня забирать?..
        - Если ты почувствуешь, что тебе это нужно - позвони. Заберу. Ты мне нужна, кошка. Для тебя и сестёр живу. Перебьюсь, засуну свои хотелки куда подальше…
        - Хорошо. Если тоска опять возьмёт за горло - я сначала позвоню тебе. И только если мы не найдём решения, пойду снимать напряжение, как умею.
        - Только обещай мне. Если что-то случится, и ты всё же соберёшься на охоту в дикой колонии, бери поддержку. Хотя бы одну боевую сестру с оружием. Для подстраховки. Обещаешь?
        - Обещаю, - твёрдо проговорила метиллия и, преодолев сопротивление моей руки, отставила голову, чтобы заглянуть мне в глаза. Несколько долгих секунд мы молчали, после чего Ди бросила. - Он твой.
        - Сёстры! Прошу вас оставить меня с этой мразью наедине! - сказал я, отпуская милаху из объятий.
        - Дерзай, - пожала плечами Тиш, но в уголках её губ пряталась одобрительная улыбка.
        - Я хочу это видеть, - упрямо заявила основная виновница торжества.
        - Ди, я здесь как представитель Ордена. Это не игрушки. Он напал на республиканку. На валькирию. На мою сестру. Ты будешь отвлекать. Я не смогу нормально работать, когда это будет видеть сестра.
        - Хорошо, - блеснула на меня глазками кошка. Заинтриговалась. - Но после я хочу увидеть запись.
        - Увидишь.
        Девочки вместе покинули комнату, а я подошёл к незадачливому охотнику, так резко оказавшемуся в иной роли - роли жертвы. Хищники бывают разные. И так уж получилось, что валькирии - вершина пищевой цепи. Раньше он не придавал этому значения, но теперь… Одежда на мужчине висела лохмотьями. Кровавыми лохмотьями. Видимо, девочки не жалели его кожные покровы, драли от души. Ну и трахали - куда ж без этого. А как кошки играются с мужиком вдвоём, если рабочий инструмент у него только один? Правильно, заставляют работать языком. Судя по тому, что рот недоноска щерился просветами недавно выбитых зубов - мужик сначала был категорически против. Скалился, не открывал рот, вот зубы ему и пересчитали; да не какие-нибудь, а самые опасные - передние и клыки. Чтобы сложней было укусить за интимное место, если такая мысль вдруг взбредёт в его горячечное сознание. Своего кошки, похоже, добились, недоносок отработал, не покладая… кхм… языка.
        Я присел перед насильником на корточки. Заглянул в глаза. Там стыли мука и раскаяние. Вот только это не было раскаяние в содеянном - скорее в том, что просчитался с жертвой.
        - Я готов принять насилие женщины над мужчиной - с нас не убудет. Но настоящий мужчина никогда не возьмёт женщину силой. Он будет её добиваться, настраивать на себя, давить, но не возьмёт. И знаешь почему? Потому что только женщина может выбирать, от кого родить. Это неприложная истина эволюции. Её нарушение для меня означает, что кто-то перешёл из состояния «жизнь» в состояние «смерть», хотя может сам ещё не понять этого. Я исправлю сие досадное недоразумение.
        Моя рука сжала ладонь недоноска. Он попытался освободиться, и от его рывка, помноженного на встречный рывок уже от меня, запястье хрустнуло. Жертва заверещала, выгнулась, схватилась второй рукой за кисть, но я уже фиксировал его полями. Мгновение - и он лежит, подёргиваясь, придавленный к полу всей тяжестью эволюции, породившей к жизни таких монстров, как я. Лишь свистящее дыхание с трудом пробивается сквозь захват.
        - А ещё, урод, это не просто женщина. Это моя женщина. Поэтому прежде, чем ты умрёшь, я спрошу с тебя за каждое к ней прикосновение, - держа сломанную в запястье руку, я вонзил один из когтей второй ему под ноготь.
        Новая боль стала для насильника последней каплей. Его сознание не выдержало такого надругательства и отключилось. Но со мной подобный номер не пройдёт. Я и до инициации отлично знал человеческое тело. Мастер боевых искусств не может его не знать. Массаж. Точки для ударов. Слабости тех или иных членов и органов. Много всего. А после инициации я мог просто пропустить импульс, имитируя работу периферийной нервной системы, и мгновенно вывести его из беспамятства. Что и проделал. Взял второй палец, освободил ударный коготь и… продолжил наш мужской разговор.
        …Тренировочную зону покинул спустя сорок минут. Весь в крови, но с ясным взором. Ярость оказалась усмирена. Оказывается, вода для неё сродни эрзацу, ей нужна полновесная кровь. И ярость её получила с лихвой. Теперь у меня за спиной, на татами, остывал свежий труп. Умирал недоносок долго. Харакири должно было показаться ему избавлением, хотя вещь вообще-то крайне неприятная. Недаром у японцев было принято делать харакири в присутствии близкого друга, который после милосердно отрубал страдальцу голову.
        Я не был садистом, но о проявленной жестокости не жалел. Будь на месте Эйди Викера или Триша, я мог бы его пощадить, ограничившись ломкой. Насильника в тюрьме тоже не убивают. Но осознание того, что именно Милаха могла стать объектом насилия… Эта республиканка с совсем нереспубликанской потребностью в сильном плече… Нашедшая во мне не просто любовника, но это самое плечо, признавшая за мной роль без пяти минут старшего брата… От одной мысли, что её могли обидеть, и к чему это могло привести для её психики, глаза застила первородная ярость.
        Кошки встречали вестника мести в полном составе - разве что не строем, - но и так нотки торжественности проскальзывали во всём их облике. Эйди сразу шагнула навстречу. Её ясная открытая улыбка окончательно примирила меня с реальностью.
        - Ты заботливый, брат. Мне приятно.
        - Кошка, из-за нас с тобой сегодня умер человек. Республиканец. Не вижу в этом ничего приятного, - поморщился, хотя и не смог сдержать ободряющую улыбку.
        Валькирия лишь рассеянно кивнула и нежно-нежно прильнула своими губами к моим губам. В груди зашевелился птенец нежности, все неприятные мысли напрочь вымело из головы. Наши руки переплелись где-то на уровне груди и оказались зажаты стремящимися друг к другу телами.
        - Его ещё можно откачать, - заметил я, обращаясь ко всем присутствующим. - Но я против. Будь это не Эйди… Как мечник я могу взять на себя его убийство. И отвечать за него буду сам, перед Орденом.
        - Я не потащу в регенератор эту падаль, - бросила Триша.
        Остальные покивали, для них убитый уже отошёл в прошлое. Да, жёстко, но причин жалеть его у них не было. Только Милена высказала особое мнение.
        - Нет, Кошак, я против, - услышав её категорическую отповедь и заметив тонкую щель плотно сжатых губ, я невольно напрягся. Напрасно. - Его смерть - на нас всех. Не смей брать её на себя! Всё, что совершается внутри семьи, остаётся частью семьи. Дройды уберут… когда выйдет время на возможную регенерацию.
        - Старшая права, - согласно склонила голову Викера. - Не ты один его драл, а на смерть мы его обрекли всей стаей. Если с тебя спросят - мы все ответим.
        Теперь пришёл мой черёд кивать. Спорить со Старшей и сёстрами не хотелось. В конец концов, им видней. Думаю, это далеко не первое убийство на совести стаи. Всё решив для себя, я повернулся к Эйди.
        - Извини, кошка, - размыкать объятья не хотелось, но пришлось. - Мне нужно принять душ.
        Сёстры не возражали. И, что характерно, никто не вызвался составить мне компанию. Внутри уютно подсвеченного помещения снял форму, сбросил её в утилизатор. Почему-то это показалось символичным: словно одноразовая униформа у мясника. Но дальше неприятные ассоциации не пошли, потому что заработал душ, своими рассеянными струями вымывая наваждение. Упёрся руками в стену, и так и стоял с минуту, ожидая, пока вода вымоет из тела неприятные ощущения, смоет с души чёрный нагар.
        - Леон, я хотела сказать, - прозвучавший со спины голос принадлежал Викере. Та встала у дверей и не стремилась подходить ближе. - Я считаю решение старших сестёр оставить тебя наедине с самим собой неправильным. Это наша первая совместная операция, пусть и условно боевая. Никогда ещё на моей памяти ни одну валькирию или кота не бросали… вот так. Словно котёнка в воду: выплывет - молодец, нет - значит, не повезло. Сегодня я увидела достаточно. Ты готов убивать за сестёр, и делать это тяжело, кроваво, но правильно. В подобных миссиях мне часто приходится работать на допросах, реже - участвовать в подставных переговорах, на которых берут объект. Я готова взять тебя на следующий этап операции, в чём бы он ни заключался… ученик.
        - Спасибо, Вик. Для меня это важно.
        - Я знаю, Кошак. Ты правильный. И ты наш. То, что будет внутри стаи, не пойдёт больше никуда. Если нужно будет что-то сказать Тине, я своё слово скажу. Кошки тебя не оставят наедине с самим собой. Не пристало тебе дёргаться и метаться, пытаясь самостоятельно узнать то, что мы можем дать сами, и куда эффективней. Всё. Мойся и выходи, ужин уже ждёт.
        Валькирии действительно ждали. Они сегодня вокруг меня едва ли не увивались, а говор за столом больше походил на мурчание счастливой кошки, чем на человеческий разговор. Ну и бурный вечер, куда ж без этого… Только ближе к ночи я всё же нашёл в себе силы выбраться на крышу Базы. Было там одно укромное местечко… И словно подарок судьбы, в этот раз там не оказалось ни одной чужой кошки. Облокотившись на парапет, я набрал номер Тины.
        - Кошак? - та вопросительно вздёрнула брови. - Опять плакаться будешь?
        - Нет. Кажется, случилось то, о чём ты говорила. Подожди, не ёрничай! Викера сегодня предложила меня учить.
        - Она и так тебя учит.
        - Нет, не так. Она предложила взять с собой на следующую операцию. Если ей выпадет роль допрашивать или вести силовые переговоры. Она сделала акцент на пытки.
        - Пытки?.. Интересно… Что ты там такое учудил?
        - Я не хотел бы вот так…
        - Файл, - коротко обрубила Смерть. И что-то подсказывало, что спорить с ней - не лучшее решение.
        Буквально пары минут девочке хватило, чтобы просмотреть содержимое файла, и когда она вновь повернулась ко мне, на лице этой безэмоциональной республиканки расцветала светлая-светлая улыбка. Будто и не сцены тяжёлой смерти пролетели сейчас перед её взором, а нечто… огромное и светлое.
        - Не ожидала, Кошак, что ты вот так… сильный ход. Ты не перестаёшь меня удивлять.
        - Что с тобой, кошка? Эта улыбка… Я и не видел, чтобы ты улыбалась до того…
        - Я же обещала задницу подставить, когда с когтями закончим? Вот и подставляю… Так, подожди пять минут, мне нужно закончить совещание со Старшими, - валькирия начала отворачиваться, и уже на самой границе переговорной зоны до меня донеслось её обращённое к собеседницам высказывание: «Нет, кот республиканца из колоний до смерти запытал. Что?!. Почему затрахал? Ты по себе-то не суди, кошка драная, тебе бы только пи… потешить».
        Забавная перепалка Высшей с её подчинёнными пролетела мимо сознания, куда весомей оказалась откровенная радость моей кошки. Значит, она действительно всё спланировала. Какая-то зубодробильная психология. Смерть знала, что кто-то из кошек в конце придёт с предложением наставничества, и сделала через Милену всё, чтобы приблизить этот момент. Провоцировала. Хотя и без неё, своими силами, мы этих провокаций напридумывали - ешь не хочу. Однако в чём именно состоял её глобальный замысел, я так и не понял. Неужели только в Викере? Нет, придётся ждать объяснений, у меня концы с концами не сходятся. Хреновый, видимо, из меня Высший.
        Кошка совещалась минут десять, не меньше, и всё это время я висел на открытом канале, вглядываясь в пустое облако голограммы. Наконец в нём сформировался образ моей персональной Смерти, забравшей сегодня через меня свою первую жертву. Кошка больше не улыбалась, но ощущение довольства никуда не делось.
        - Представляешь, эти кошки драные посчитали твои сегодняшние подвиги невосполнимой потерей для Экспансии, в размере сразу двух единиц. Один - затраханный до смерти, другой - на время, пока трахает.
        - Это всё, что ты хотела мне поведать? - индифферентно поинтересовался у Высшей.
        В ответ Тина мгновенно подобралась и воззрилась на меня своим фирменным безэмоциональным взглядом.
        - Ты ведь не маленький, должен понимать, что хоть сто лет учи боевому применению - но без практики все эти навыки остаются условными. Да, приближены к боевым, но ключевое слово здесь и сейчас - «приближены». А вот когда валькирия хлебнёт кровушки… своей и чужой… а ещё лучше - хлебнёт социального дерьма, вот тогда она уже более-менее оперилась. В десанте ты видишь врага издали, даже когда рядом с ним - за спиной стоят боевые сёстры, размывая ощущения. Вы уничтожаете его вместе, и в большей степени ощущаете друг друга, чем врага. Враг не чувствуется так. Именно поэтому в твоём случае итоговым полигоном стал город. Я могу сколько угодно с небрежением отзываться об Илине, но девочка в своём деле мастерица. В деле социальной грязи и её подчистки за нами - срезающими только верхний слой. Это - раз. А два - у меня задача полностью интегрировать тебя в стаю. Полностью - это значит, не как мечника, а как валькирию. Кошки могут сколько угодно восторгаться твоими кондициями мечника, смотреть на шоу, где ты в одиночку крушишь энергоплазменные диски, и сбиваешь линкоры. Но они не прочувствуют при этом
сродства. Потому что непонимают твоих усилий и того, что ты делаешь технически. Они не смогут примерить это на своей шкуре. А это важно. В твоём случае - жизненно важно. Потому что если кошки не поймут тебя, не прочувствуют твою с ними схожесть в полной мере, ты останешься для них постельной игрушкой. Разве что чуть экзотичной, чуть лучшей, чем другие. Ты должен проявить себя в бою, как свой. А это в позиции мечника сделать затруднительно. А где ещё ты будешь со стаей не в такой позиции? Правильно, во всё том же городе, где поля только вредят. Ты должен поработать с ними на равных, поработать без полей, проявить себя на их поле. И это не только твоя проблема, кот. Лишь около десяти процентов мечниц по-настоящему интегрируется в стаи. Голая психология. Их просто не считают своими, как бы они ни пыжились доказывая своё сродство. Вон, даже тебя пошли воспитывать без вопросов… Хотели показать Мире, которая куда авторитетней них в среде валькирий, что свои. Показали… Но у них не было Тины А`Гийн, и сами они не обладали тем жизненным опытом, каким обладает Меч Республики. Ты ведь помнишь Ли - там, на земной
станции Ведьмы? Хорошенько её запомни. Она была из тех, кто интегрировался в стаю. Такие обычно оттуда не уходят, что бы Орден им ни сулил. В самом Ордене на подобную ситуацию смотрят сквозь пальцы, потому что рвать по живому не хотят, да и нужно, чтобы кошки имели перед глазами авторитетных мечниц. По-настоящему авторитетных. И ты справился. Показал, что чего-то стоишь без всяких полей. Пусть грязь, но ведь и кошки твои в ней уже извозились… по самые усы.
        - А Меч Республики - это абстракция, покуда не будет проверена действием. Что ж, Тина, я должен в очередной раз поблагодарить тебя за науку, ты не устаёшь удивлять. До того - вытащила из срыва, теперь - буквально вживляешь в стаю. Воистину, ради сохранения твоих кондиций и компетенций стоило рискнуть всем… Но дело не только во мне. Ведь так?
        - Так, кот, всё так. Даже я сейчас не смогу объяснить, в чём там дело. Так говорит моя интуиция - интуиция Высшей. Какие-то неоформившиеся ещё потоки сознания, которые я не контролирую в полной мере, плюс, суммарный эффект от всех потоков. Пока фрагменты, которые сознательно не могу сложить в единую мозаику, но моё сознание уже начало процесс сбора твоего пазла. Я отчего-то уверена, что тебя нужно именно вживить в стаю. Это вопрос чрезвычайной важности. Возможно, мы сейчас с тобой делаем что-то, что в будущем послужит на благо Экспансии, и я искренне радуюсь, что у меня такой понятливый и сметливый объект приложения кондиций и компетенций. И желанный…
        - Тина, подожди, а коммуникатор? Он-то тут при чём?
        - А ты не догадываешься? В свете всего сказанного мной? Не заставляй в тебе разочаровываться, мой милый котик! - и столько ласки было в её голосе, что мне сразу расхотелось чего-то требовать, а захотелось… давать. А конкретно сейчас захотелось отыскать причину этого странного запрета.
        - Иллюзия единения?..
        - Да, хотя там ещё много нюансов. Кошки, не ощущая тебя постоянно рядом, будут стремиться найти точки соприкосновения. А ты сам не будешь замыкаться общением на одной только стае. Это, кстати, общая проблема валькирий - постоянная связь с сёстрами отрывает от прочего социума. Не она одна, конечно, но для неопытных ещё кошек это слишком серьёзный костыль. Убери его, и интеграция в стаю пройдёт в разы быстрей.
        - Поражаюсь я на тебя, Тина. Каким же опытом работы с психологией всех рас нужно обладать, чтобы вести такие игры? Сколько тебе лет, кошка?
        В моих глазах светилось незамутнённое любопытство, так что валькирия, в свою очередь, даже возмутиться не смогла. Хмыкнула как-то странно, фыркнула, и…
        - Если бы не имела ранга Высшей, уже давно бы ушла на вечный покой.
        - Твои закидоны… они ведь связаны с эмоционально-волевым аспектом… если будешь их сглаживать, то…
        - Как же с тобой тяжело, Кошак! Вот так просто взял - и прочитал мои сокровенные проблемы. Но тебе можно. Да, если я начну лечить психику, очень вероятна полная потеря кондиций. Эмоционально-волевой аспект в таком возрасте чрезвычайно раним. Пусть у меня всё там через ж…, но работает же! Зачем рушить то, что работает? Тем более, у меня есть ты… Так что давай, строй отношения в стае. Я помогу. Не всегда так, как тебе… или мне… хотелось бы, но помогу. И кот… сегодня буду пить за наш с тобой успех!
        - Одна? Может, хотя бы голограмму свою сюда передашь?..
        - Нет, - после недолгой паузы покачала головой валькирия. - Завалюсь в какую-нибудь стаю здесь, у себя, и напьюсь с кошками. С тобой же мы будем общаться по-другому… когда вновь увидимся вживую.
        - Ти, скажи мне ещё одну вещь, - когда Высшая уже собиралась отключиться, меня вдруг озарила догадка. - Ты ведь специально отправила меня одного в стаю. И Милену при себе придержала… Это тоже были твои психологические игры, с самого начала?..
        - Да, - коротко бросила девочка, настороженно заглядывая мне в глаза.
        - Не устаю тобой восхищаться, кошка! - просиял я. - Не зря ты стаи сыгрываешь, ой не зря… Как увидимся, выскажу своё восхищение. Тебе понравится.
        - Признаюсь, Кошак, - из валькирии словно стержень выдернули, она даже обмякла немного. - Эта психологическая игра из меня все нервы вытянула. И так тебя когтями деру, так ещё и… Ох, пошлёшь ты меня однажды… Плюнешь на статус Высшей, и пошлёшь…
        - Ты ошибаешься, Ти. Я умею ценить прекрасное… во всех его проявлениях. Ты - моя кошка, я - твой кот. И это навсегда. Главное, чтобы твои «партии» были столь же филигранны.
        - Спасибо, милый… От тебя мне особенно приятно слышать такие слова… При встрече ты тоже почувствуешь всю глубину моего чувства…
        …Радость и слова Тины оказались пророческими. Весь следующий день я по-прежнему пропадал в Штабе, но теперь мне то и дело звонили валькирии. Интересовались, не скучаю ли, не обижают ли ученики на тренировках, не нужно ли подставить своё сильное женское плечико в каком-нибудь пикантном деле. Впрочем, пока все эти разговоры были сродни праздному трёпу. Первой долю конкретики в них внесла Эйди. Милаха позвонила уже вечером, и едва появилась на голограмме, несколько секунд с мягкой усталой улыбкой вглядывалась в мои глаза.
        - Прилетай, Кошак. Потом сразу и заберёшь.
        - Когда?
        - Сейчас. Всё бросай, и прилетай. Я скину координаты.
        Признаюсь, прямо всё бросить не смог, сначала потратил минут десять, ставя задачи своим ученикам, потом принимал душ, переодевался, и лишь затем опустился в пилотажное кресло катера. Благо, по прибытии никакого аврала не обнаружил - Ди в этот раз не подразумевала спешки.
        Катер опустился рядом с обширным ангаром, где-то в пригороде. Широкие улицы здесь обезображивали мрачные наросты складов и производственных корпусов. Нужный мне ангар был ничем не лучше своих собратьев. Весь в дырах, оплавах, сколах - казалось, он даже чуть просел на один бок. Внутреннее убранство также не блистало красотой и изяществом, повреждений и оплавов здесь было даже больше, чем снаружи.
        Милаха нашлась в центральной зоне ангара. Стояла, разведя руки в стороны и прикрыв глаза, а вокруг неё, будто вокруг матки роя, сновали полчища микродронов. Ещё один, самый большой из роя, высотой до пояса, стоял на полу, в каком-то метре перед валькирией. Дрон демонстрировал ленивый и немного даже вальяжный нрав, суета мошкары была ему глубоко безразлична.
        Я неспешно подошёл к девочке. Не хотелось отрывать её от странного занятия, но стоило оказаться за её спиной, как кошка заговорила.
        - Спасибо, что пришёл, Кошак. Не знаю, что решат сёстры и Старшая, но лично я буду с тобой работать. Специально сегодня просмотрела всё, что ты изучал по дройдам - пришлось немного пошаманить с базой Штаба. В целом, ты на верном пути. Теперь задача - углубить специализацию аппаратов и уяснить специфические алгоритмы. Параллельно нужно изучить несколько разделов криминалистики, чтобы представлять, как именно аппараты восстанавливают картину произошедшего, определяют уникальные признаки людей и машин, замаранных в противоправном деле. По своей сути, наша с тобой задача - провести целый комплекс отдельных экспертиз, и сложить их результаты в нечто синтетическое, что может дать дополнительное знание. Так мы получаем уникальные признаки каждого участника действа, и уникальные признаки самого действа в целом. И те, и другие очень тесно связаны. Часто по признакам действа можно понять что-то, что упустил, анализируя его часть. Вот смотри.
        Валькирия крутанула руками в широком жесте, и следом, подчиняясь какой-то невербальной команде, пришли в движение микродроны. Они буквально обезумели! Залетали вокруг, начали описывать концентрические круги, постепенно удаляясь своими орбитами от замершей по центру женщины. В какой-то момент окружающее нас с кошкой пространство ожило. Задвигались люди, в воздухе замельтешили отсветы от работы лучевого оружия… но поля подсказали, что это всего лишь качественная иллюзия. Детально проработанная, наложенная на реальность с фантастической точностью, но всё же иллюзия. Ангар оплела плотная вязь голографических проекций.
        Я почувствовал настрой замершей передо мной девочки. Шагнул к ней, обнял сзади, зарываясь в роскошь пепельных волос, носом взъерошил их пряди на макушке. Голограммы продолжали жить своей жизнью. Перед нашим взором разворачивалось ожесточённое сражение. В нескольких местах завязались рукопашные схватки - лёгкая броня, усиленная генераторами защитных полей, позволяла держать удар лёгкого лазерного оружия, так что подобный исход казался логичным. Схлестнувшиеся группировки так перемешались между собой, что со стороны почти невозможно было определить, кто и за кого сражается. Хотя, не исключаю, дело было в отсутствии подобной информации у режиссёра всего этого театра теней - сейчас млеющей в моих объятиях.
        - Красиво, кошка. Не ожидал от тебя столь необычных навыков. Значит, ты у нас спец по криминалистике?
        - Да, котик. В этом ангаре схлестнулись две противоборствующие группировки. Благодаря комплексу проведённых экспертиз, я выявила почти все образцы задействованного оружия, некоторые уникальные черты сражавшихся здесь людей. Задействовав базы Службы и наши собственные наработки, проследила линии покупки некоторых образцов вооружения. По тем же уникальным чертам людей опознала до трети действующих лиц. Там много параметров учитывалось: ДНК фрагментов выделений организма, рост, вес, сложение, основная действующая рука, прошлые раны и полученные в этом бою повреждения, информация о навыках стрельбы и работы в доспехах… Остальные цепочки следов ещё «висят», я пока работаю над сличением деталей, их истоком. Те же следы обуви, происхождение летательных аппаратов, доставивших их сюда, засветки с динамических камер наблюдения на несколько кварталов вокруг ангара, где отдельные участники могли случайно проявиться. Много всего, одним словом. Давай начнём с тобой с баз данных и дройдов - кое-что по ним ты уже освоил, так что с этой стороны будет проще понять дальнейшую цепочку…
        На Базу мы с Ди вернулись уже ближе к десяти часам ночи. Милена неожиданно не беспокоила меня, хотя катер забрала ещё несколько часов назад, для доставки остальных кошек. По прибытии меня тут же забросали предложениями совместных занятий. Валькирий словно прорвало, они все хотели передать мне частичку собственных уникальных знаний, но Эйди и Викера, по праву первенства, пока что отшивали остальных желающих. Начались натуральные торги, попытки обменять занятия со мной на… секс! Вернее, на свою очередь спать со мной.
        Это стало последней каплей, пришлось разгонять разошедшихся кошек по лавкам. Я ведь хочу их всех! Не намерен менять сомнительную перспективу обучаться чему-то под началом озверевшей от недотраха кошки на перспективу провести с ней часть ночи, и на утро получить довольную жизнью, жизнерадостную и отзывчивую боевую подругу. Обойдутся! Раньше нужно было думать… Теперь только в порядке живой очереди, и не во вред регулярному здоровому сексу.
        Глава 14. Игрушки для котика
        - Да, да, милый! Вот так! Сюда пальчиком… О да! Левее… Резче, резче! Давай! Вот, вот… Ещё… Ещё… - примерно такие звуки раздавались из голографического кокона, скрывающего нас с Миленой и развёрнутого прямо посреди татами.
        И нет, мы с кошкой не трахались. Она всего лишь взялась обучать меня тонкой работе с полугражданской системой слежения. Ну вот такая она эмоциональная. Иначе просто не может. Даже в сексе, как оказалось, ариала спокойней, и не так близко к сердцу принимает чужие ошибки. Ну кошка!
        Вызов из Отдела политического террора вырвал меня из семейной идиллии, благополучно выкинув из облака голограмм. Милена осталась с информацией из городских каналов один на один.
        - Кошак, ты хотел поучиться. У тебя есть уникальная возможность: судя по всему, к нам в руки попал настоящий террорист. Только… постарайся быть в центре как можно раньше, а то твои кошки сделают из него великомученика.
        Я только осмысливал слова матёрого следака, когда пришедшей на инт новый вызов развернулся голограммой Лайны. Девочка на ней стояла, уперев согнутую в коленке ножку о какой-то стул, опершись на собственное бедро, и смотрела на меня таким обещающим взглядом… Вкупе с пластичной, агрессивной позой взгляд этот производил особенно сильное впечатление.
        - Кошак, у нас с девочками для тебя подарок.
        - Мы ещё прошлый не полностью освоили, - вырвалось у меня прежде, чем я вообще что-то осознал.
        Кошка фыркнула.
        - Миска, он говорит, прошлый ещё не освоил, - бросила она куда-то за кадр, и когда повернулась вновь, её глазки светились иронией. - Нет, этот ты освоишь быстрей. Он как раз по твоей варварской части, тут тонкого республиканского контроля и управления не нужно. Только… постарайся побыстрей, а то мы с Миской ему всю шкуру попортим, тебе только потроха останутся.
        - Лай, давай конкретней.
        - А конкретней, милый, мы тут врага Республики выявили. И тебе, как имеющему опыт работы в дальней разведке, решили дать с ним «побеседовать». Ждём в Штабе. Целую!
        Предложение рыжей оказалось подозрительно созвучно с недавним звонком Мансура. Готов поспорить на что угодно, речь шла об одном и том же человеке. Я поднял вопрошающий взгляд на Милену. Старшая стала последней валькирией, предложившей мне роль учителя, но от того я ценил её доверие ничуть не меньше, если не больше - всё же кошка, в отличие от остальных, была в курсе коварных планов Тины А`Гийн. Подобное её решение дорогого стоило. Поэтому, прежде чем соглашаться на авантюру, следовало проверить реакцию шебутной ариалы.
        - Знаешь, Кошак, я думаю, тебе стоит внять приглашению сразу двух сторон конфликта. Это точно пойдёт на пользу делу. По опыту могу сказать, что третья, уважаемая прочими, сторона в подобном деле может решить исход спора.
        - Полагаешь, там конфликт?
        - Я в этом уверена. Лай с Миской наверняка случайно раскололи того парня - походя, они там с другой задачей были. По другому объекту работали. Следовательно, этот субъект не наш. Следовательно, агенты Службы Контроля закусят удила. Дойдёт до Высшей, придётся опять выяснять, кому он нужнее.
        - То есть тебе он в этой вашей операции без надобности?
        - В нашей операции, котик. Мы ради неё сюда прибыли. Но да, вряд ли. Если только вы с кошками не придумаете ему иную роль. Вместе. Потому что иначе его ожидает… стандартный для таких ситуаций исход.
        - Он на несколько часов заменит кошкам меня?
        В ответ Милена только фыркнула и поудобней на мне уселась.
        - Так, я не понял, Ми: ты меня отпускаешь?
        - А ты бы стал спрашивать?
        - Ми. Не начинай. Я раскаялся и больше не строю из себя суперагента. Но вообще предложение сестёр интересное. Опыт Меча Республики действительно может пригодиться.
        - Действуй. Я одобряю. Какой милый котик… Такой послушный… Прям как я люблю… - муркнула валькирия в самое ушко, ещё и потёрлась об меня грудью; я же в ответ погладил упругую попку ариалы, стараясь пальцами забраться как можно глубже между ножек.
        Отчего-то резко расхотелось уходить, но интуиция подсказывала: Милена права. Насчёт любви права, но и насчёт попавшейся нашим кошкам мышки - тоже. Пришлось поспешно закругляться, ограничившись лишь глубоким обещающим поцелуем. Греть постель сёстрам - хорошо, но вряд ли в этом моя настоящая Экспансия. Благо, они это тоже понимают.
        Путь от Базы до Штаба я провёл, словно на иголках. Была велика вероятность прибыть к шапочному разбору, когда объект уже скорее мёртв, чем жив. Зато внутри здания удалось сориентироваться довольно быстро: мне уже приходилось бывать в местных казематах, так что путь к камерам и допросным преодолел едва ли не бегом. Однако по прибытии выяснилось, что спешил я зря, мои девочки не собирались лишать своего кота обещанной ему мышки.
        Кошек я застал в комнате с прозрачной стеной, любезно открывающей вид на допросную. Именно там возлежал сейчас наш объект - распластанный в странной позе, над не менее странным аппаратом. Собственно, прозрачное стекло не было стеклом, это был какой-то специальный сплав, под воздействием энергий особого порядка приобретавший прозрачность. В век высоких технологий - совсем не лишняя предосторожность от досадных случайностей. Ведь при обыске можно пропустить какой-нибудь высокотехнологичный девайс, убивающий при определённых условиях и своего носителя, и всех окружающих его агентов. Специальный же сплав пробить куда сложней, да и защитное поле на крайний случай присутствует.
        А вообще, открывшаяся мне картина была не для слабонервных. Обе валькирии щеголяли формой Экспансии на ладных спортивных фигурках, но не это привлекало взор - в их руках сейчас находились гелевые шарики управления допросной техникой. Форма и застенки, да горящие глаза увлечённых своим делом фурий - что может быть опасней? Пожалуй, здесь кошки смотрелись по-настоящему жутко, десантная секция или броня выглядели по сравнению с ними теперешними куда невинней. Последние были понятны, даже изображали этих ангелов войны немного жертвами - им бы детей растить, а не в мужские игрушки играть… В допросной мысль о детях становилась последней мыслью, способной прийти в голову оказавшегося здесь мужчины. И хотя лично я знал и любил этих бестий, но даже мне было немного не по себе от хищного вида кошек в самом их потаённом логове.
        Валькирии, проявив недюжинную прозорливость, заметили это моё взвинченное состояние. Лайна тут же отошла от стола, где до того стояла, опершись ножкой на стул Мисель. Приблизилась ко мне вплотную. Нежно оплела ручками шею. Её непредставимые бездны глаз оказались очень близко - такими они виделись в постели, во время наших ночных игрищ. Меня почти сразу отпустило.
        - Не бойся, котик, ты будешь последним человеком, кто окажется по ту сторону оптики. Мы - твои кошки, ты - наш кот. Понимаю, что с непривычки, да ещё и мужчине, зябко, но я в тебя верю. Ты освоишься.
        Слова девочки подействовали сродни ледяному душу, в сердце широко расплескалась щемящая нежность к моим кошкам. Однако я всё равно постарался увести разговор в сторону от собственных слабостей:
        - Что с ним хотя бы происходит… прямо сейчас?
        Кивок за стекло показал, о ком идёт речь. Вообще, поза мужчины выглядела довольно экстравагантной, достойной какой-нибудь порнографической киноленты. Страдалец лежал, одетый в какой-то плотно обтягивающий тело комбинезон, на странного вида кушетке, лицом вниз. Ноги вытянуты, разведены где-то на ширину плеч. Всю область таза занимает нечто, отдалённо похожее на подаренное мне кошками «седло», только выполненное из материала со стальным блеском. Руки подпольщика согнуты в локтях и поджаты к бокам. Ими он как бы обнимает фиксаторы, словно любовник - лежащую под ним женщину. При этом руки, включая ладони, явно зафиксированы, поза не выглядит расслабленной или естественной. Лицо вставлено в специальный паз, в головной части кушетки, так что из аппарата выступает лишь её затылочная часть, даже уши скрыты загадочным механизмом.
        - О!.. - протянула рыжая, и её глазки блеснули.
        Республиканка перевела взгляд на стену, и перед нами распахнулась любезно выведенная Миской голограмма. Там демонстрировалась… кушетка с пленником в разрезе. При ближайшем рассмотрении всё оказалось ещё более противоестественным, с кричащим сексуальным подтекстом, ибо отчётливо виднелся половой орган страдальца, весьма ощутимо топорщащийся вертикально вниз и окутанный какими-то полями. В разрезе такие же радужные контуры полей светились на ключевых нервных узлах распластанного тела - я мог это сказать по собственному опыту, ещё по прошлой жизни, в бытность тренером и мастером рукопашного боя. Да и в Республике сёстры любезно дополнили мои познания в анатомии новыми нюансами. Порой - на моём собственном примере. Они умели тонко работать с нервными центрами, что особенно остро выходило их опасными коготками… А уж что ими вытворяла Викера!.. В общем, попал мужик капитально. Если это оборудование столь же эффективно, как кошачьи когти - а сомневаться в этом не приходилось, ведь импланты создавались под совсем иную задачу, в отличие от этой жутковатой техники, - они бедолагу сломают на раз.
        - До твоего прихода мы немного поигрались с этой мышкой… показали ей, что бывает с плохими мальчиками. Парень проникся. Извивался в наших цепких коготках, клялся, божился… Да много чего делал. Только давай ты будешь задавать вопросы, а играться с ним будем мы? Не забывай, мы ведь девочки. А девочкам самой природой заповедано играться с мальчиками! Ну так как, позволишь нам заниматься любимым делом… лев? Львицам своего прайда?..
        Словно для демонстрации возможностей и в подтверждение слов сестры, Миска запустила аппарат. Энергетические наслоения на голограмме пришли в движение, поплыли тона, изменилась толщина линий, сдвинулось соотношение цветовых пятен… Завораживающее зрелище! Зато в реальном мире картина оказалась далеко не столь радужна. По ушам неприятно резануло жалобным скулежом пленника:
        - Нет, нет! Только не опять! Я же согласился! На всё согласился! Прошу!
        Несколько секунд мужчину корёжило натуральными волнами возбуждения, острые уколы в средоточия сводили нервную систему с ума, и только непродолжительное воздействие на половой орган не давало бедолаге повредиться рассудком в этой жуткой чувственной феерии. Наконец всё прекратилось, мужчина задышал часто-часто; из его горла вырвался обречённый стон облегчения. Когда же всё оказалось позади, из невидимых энергетических мембран на голографическом облаке полились жалостливые всхлипы.
        Я с трудом отлип взглядом от нереальной, не желающей восприниматься мозгом в полном объёме картины. В душе водили хороводы самые разные эмоции, и их окрас был, пожалуй, столь же многообразен, как и на висящей в воздухе голограмме - окрас областей воздействия. Ну а Лайна… Эта оторва вдруг прижалась ко мне всем телом, поёрзала бёдрами, хмыкнула. После чего совершенно бесцеремонно запустила под застёжку свою игривую ладошку. Поймала разгорячённую плоть, прошлась по ней гибким пальчиками, и её хмыканье тут же сменилось фырканьем:
        - Возбудился, Миса! Как ты и думала! А я, признаюсь, боялась, что у него там всё упадёт, когда увидит другого мальчика в наших коготках…
        - Лай, ты что творишь! - рыкнул на неё.
        - Твой клинок принадлежит мне! Что хочу, то с ним и делаю, - и дурашливо показала мне язык. - Может, трахнем этого котика? А, Миска? Запусти нашей мышке что-нибудь лёгенькое, чтобы не расслаблялась, продолжала извиваться и стонать, а мы в это время…
        Мисель порывисто встала из-за стола. Если бы на нём что-то лежало, она точно бы упало на пол - настолько эмоциональным вышел отрывистый жест. Когда же я увидел глаза метиллии, причина её импульсивности стала ясна, как божий день. Кошка возбудилась не на шутку и поддерживала провокационное предложение сестры всей душой и… всем телом. Я опомниться не успел, как оказался на полу, под парой распалившихся валькирий, в каком-то нечеловеческом исступлении беснующихся сверху.
        Признаюсь, меня самого накрыло не по-детски. Наверное так себя ощущали палачи прошлого рядом со своими жертвами… И пусть республиканские методы допроса казались - по сравнению с теми же средними веками Земли - более гуманными, сродни острой сексуальной игре, но пыткой от этого быть не переставали. Да, пытка удовольствием и возбуждением - далеко не пытка калёным железом, различными башмачками со стальными штырями, выдёргиванием ногтей, растягиванием на дыбе… А позже - электричеством и психотропными препаратами, воздействующими прямо на мозг, вызывающими удушье беспомощности, приводящими к разложению личности… Здесь личность оставалась самой собой, вот только… если вдуматься, особой разницы между болью и возбуждением не было. Всё имеет свою меру, и её чрезмерное превышение как раз и заканчивается страданием тела и разума. Однако сейчас меня занимало другое. Сейчас я в полной мере ощутил, как страдание ближнего отражается на самом палаче. Как вслед за психикой жертвы необратимо меняется и его собственная психика. Как боль и страх жертвы приобретают в глазах её мучителя сексуальный подтекст, даже если
пытка не сопряжена с возбуждением, как в Республике. Или это влияние стресса, который наравне с жертвой испытывает и сам мучитель?..
        Когда валькирии поуспокоились, я первым делом попросил их прекратить бессмысленные мучения страдальца за права сектора. «Мышка», едва ощутив свободу, сразу провалилась в спасительное забытьё. Видимо, нервная система не выдержала даже сравнительно лёгкого воздействия. Что, впрочем, мало заботило кошек, ощутивших себя полновластными хозяйками попавшейся в их коготки мышки.
        - Лай, я тебя сегодня не узнаю. Обычно ты спокойная и рассудительная, а сейчас… ведёшь себя, словно Эйди. Или Сай, когда играется, - нужно было стравить накал страстей, и невинная тема для разговора пришлась как нельзя к месту.
        - Дорвалась. Я просто банально дорвалась, - виновато вздохнув и грациозно потянувшись всем телом, ответила лежащая по правую руку от меня снежка. - Столько месяцев без полевой работы… Дело даже не в этом мальчике. Просто… хочется вновь ощутить этот охотничий азарт… почувствовать себя хищницей… Такая вот я странная. Долгие лета в крови по колено накладывают отпечаток, Кошак.
        - Ладно, хватит лирики. Вы же меня не трахаться сюда позвали?..
        - Признаюсь, Кошак, именно трахнуть я тебя здесь и хотела, - не стала отнекиваться Миска, раскинувшаяся на полу звездой и закинувшая на меня руку и ногу. - Заводит тут не по-детски, так что не обессудь. Ты - мой кот. Кого мне ещё тут прикажешь трахать?
        - То есть большой ценности пленник не представляет?
        - Я этого не говорила. Мне сейчас вообще сложно оценивать. С точки зрения нашей миссии - однозначное «нет». С точки зрения так любимого тобой Отдела террора - безусловное «да». Мы его за компанию взяли, чисто случайно. Уже после подключения ребят из Отдела проверили всё более точно, и поняли, что мальчик не так прост. Но именно как политический.
        Однако, как бы аморально это ни прозвучало, страдалец за стеклом волновал меня сейчас в последнюю очередь. Куда важней было разобраться в своих кошках, а именно - в этой новой для меня стороне их личности.
        - Миска, скажи, тебе нравится вот так… смотреть, когда мужчина корчится на пыточном столе? Ты своих мальчиков тоже… вот так?..
        Метиллия на секунду задумалась, но после решительно качнула головой. Отрицательно качнула.
        - Я считаю, мальчика должна трахать его девочка. Вот так - это изврат. Бессмыслица. Знаю, некоторым сёстрам нравится трахаться с одним из своих мальчиков, наблюдая такие вот «страдания» другого. Однако своему я такой судьбы не хочу. Он такой же республиканец, как и я, он тоже вершит нашу общую Экспансию. Большинство сестёр считает так же. Но когда пытаешь врага Республики, невольно ощущаешь сексуальное возбуждение. Ты, кстати, тоже не исключение, - хмыкнула кошка, поглядывая на меня с известной долей иронии. Чтобы видеть мои глаза, она даже на локотке привстала. И взгляд её сейчас был таким… мудрым. Никогда бы не подумал, что безбашенная Миска может вот так, глубоко и по делу, да ещё и чётко понимая, зачем я этот разговор вообще начал.
        - Ты, котик, не волнуйся, - поддержала её Лай. - Если кто и окажется на столе по ту сторону стекла - это будет валькирия. Ты же… будешь с этой стороны.
        - Не понял тебя, - нахмурился, не разделяя весёлого настроя рыжей.
        - Если валькирия сбивается с пути, она попадает в цепкие лапы Ордена, - повела плечиком Миса. - Ну а ты, как бы, его часть.
        - Да ты не дёргайся, Кошак. Всё это - не более чем гипотетическая возможность. Ты не дашь сбиться с пути нам, а мы - тебе. Мы - одно целое, - с натуральной страстью во взоре зашептала Лайна, привставшая ради такого дела на локотке с другой от меня стороны. Её тонкие пальчики заскользили по торсу, поднялись выше, несколько раз остро ущипнули соски, и остановились только на середине груди, веером разметавшись тут по грудной мышце… - Ты не представляешь, насколько классно, что наш кот, мечник, не проходил подготовку в Ордене. Ты наш! С потрохами! Наш по духу! Никакой Орден не наложит на тебя лапу и не выдернет из стаи!
        После такой исполненной экспрессии тирады обычно следовала очередная порция секса, но только не в этот раз. От последних слов снежки кошки ощутимо подобрались. До того мы просто валялись на полу, теперь же Лай заставила меня сесть, уселась передо мной, оплетя ножками, а Миска в это время сноровисто пристроилась сзади. Я оказался в плену двух сильных напряжённых тел. Последним штрихом стали женские головки, удобно умастившиеся у меня на плечах, каждая - со своей стороны. Закончив свои загадочные приготовления, рыжая заговорила - очень тихо, как-то даже мурчаще, с придыханием:
        - Поставь пелену, котик. Так будет лучше. Так ничьи ушки не услышат, как мы будем ворковать, а ты - стонать.
        Сказано-сделано, хотя я и не видел к этому предпосылок: трахаться почему-то можно и без пелены, а стонать - только с ней. Что-то тут не сходилось. Скорее всего, все последние телодвижения девочек были направлены на сохранение предстоящего разговора в тайне - слишком уж красноречивую позу они приняли. И валькирии не обманули моих ожиданий.
        - Кот, у нас небольшие проблемы, и мы хотели подключить тебя к их решению. Ты вроде неплохо спелся с Отделом террора… так что должен справиться. В общем, наш объект покупал оружие. Он посредник. Нам он без надобности, но мы заинтересовались номенклатурой его покупок. Подняли на него информацию, и выяснилось, что он ни разу не бандит. Всё буквально кричало, что парень - законопослушный гражданин! Так бывает в двух случаях. Во-первых, когда мы имеем дело с агентом какой-то там разведки, или профессиональным бандитом, действующим по поддельным документам. Во-вторых, если этот человек посредник. И раз он дожил до своего возраста и ни разу нигде не всплыл - посредник из политических.
        - Мы вообще-то искали крупного поставщика, сливающего местным торговцам оружие, - после секундной задумчивости продолжила кошка. - А этот субъект на такого явно не тянет, к тому же он покупал, а не продавал. Решили взять и посмотреть, не агент ли он внедрения. Бывает и такое. На подобных мелочах иногда вскрываются старые матёрые разведчики, залёгшие на дно ещё при прошлом режиме. Таких следует выявлять всеми доступными средствами, и в конце их обычно ждёт смерть. С нашим «другом» мы плотно побеседовали, даже, можно сказать, с интимом. Не тянет он на агента. Не те реакции. Политический это, сомнений быть не может. Вместе с Отделом подняли его контакты за всю прошлую жизнь - так можно, когда чётко знаешь, по кому искать. Иначе стоит проблема в ворохе наличных данных выявить что-то конкретное. Всё ведь пишется. В результате раскрутили цепочку его контактов. Собственно, он нам теперь не нужен. Но если дать ход делу, первым под раздачу попадёт торговец оружием, через которого он действовал. Это заставит крупного поставщика нервничать, он затаится, что нас категорически не устраивает. Поэтому передавать
его Отделу нельзя ни в коем случае. Но и просто отпустить не получится, тогда занервничают его политические дружки, да и оружейник может заподозрить, что его выявили. В общем, всюду клин. Пока самый логичный вариант - чтобы он просто исчез, а все следы привели бы к каким-нибудь местным дворовым бандам.
        - Подожди, Лай. Но ведь оружие в колониях под строжайшим запретом! И вы, зная торговца, так просто с этим миритесь?
        - Я тебе больше скажу. Мы знаем почти всю сеть торговцев в этом и в ряде других городов. Они нам пока не нужны. Зато нужен тот, кто им это оружие поставляет. Есть подозрение, что он связан с пиратами, либо теми, по кому мы работаем. Откуда оружие, спросишь ты? Да элементарно, Кошак! Тут всего десять лет назад отгремела космическая война. Лёгкого и среднего стрелкового оружия было произведено столько… Военные объекты наши пытаются выявлять ещё в начале, но некоторые секретные вскрываются значительно позже. Особенно это актуально для всяких схронов по линии спецслужб. Они там чуть ли не к партизанским действиям порой готовятся. Когда же сталкиваются с жестокой реальностью и всё начинает рушиться, им резко становится не до партизанщины. Самим бы выжить! Кто-то ударяется в пиратство… ну а кто-то распродаёт оружие из тайных схронов. Контрабандой оно перетекает между нашими Секторами. Поэтому вообще не факт, что поставщик отсюда, но мы должны это доподлинно установить. Вот и ждём, пока клюнет крупная рыбка - расставили сети, и ждём.
        Чтобы переварить услышанное, мне понадобилось несколько минут. Признаюсь честно, впечатлился. Лайна по гражданской профессии инженер-строитель, по военной, как и все валькирии, владеет кучей видов оружия и всевозможных следящих и боевых систем дистанционного управления. Миска… вообще на технике повёрнута. Теперь выясняется, они ещё и интриганки… шпионки.
        - Знаю вас уже давно, а всё не устаю открывать в вас новые грани таланта. Теперь вы предстаёте передо мной в роли следователей и оперативников экстра-класса. Милена - программист и аналитик, Викера - пыточных дел мастер, ещё и переговорщик неплохой, милаха Эйди вообще - криминалист с кучей экспертных специальностей. Это заставляет вами гордиться и восхищаться, кошки. Будоражит и пьянит.
        Валькирии довольно завозились, похвала была им приятна. В ответ девочки принялись оглаживать меня в четыре руки, страстно задышали на ухо. Я не остался в долгу и крепко стиснул Лай в объятиях, буквально вжимая в себя подтянутую фигурку.
        - Это нам с тобой повезло, котик. Вот ты всё говорил, мол, буду глотки за вас рвать. Все кивали, но не воспринимали за чистую монету. Но когда ты начал их рвать буквально… запытал до смерти недоноска, покусившегося на Эйди… В общем, я от тебя в полном восторге!
        - Было бы от чего восторгаться… Другого республиканца до смерти задрал…
        - Да, он республиканец, и Милаха сама нарывалась. Но когда он начал её зажимать и за волосы рванул… Это не её выбор был, а его. А сколько таких милах у него было до нашей? Которые без когтей и зубов, и ничего не могли ему противопоставить? Такое поведение ведь за один вечер не нарабатывается… Вседозволенность. Теперь он часть Республики и должен понимать, что тут другие порядки. Придётся привыкать отвечать за свои поступки и желания. Конечно, только дура назовёт нашего мальчика врагом Республики. Но как постоянно пишут на плакатах девчонки из Службы Информации, «дурак - враг Экспансии». Вот он - типичный враг Экспансии. Туда ему и дорога. Зато он наши семейные узы скрепил. Своей кровью. Хоть какая-то от него польза Экспансии вышла… Ты всё правильно сделал, не пристало всяким недоноскам валькирий скручивать. Авторитет долго нарабатывается, зато теряется - в один миг.
        - А мне твоя забота очень по сердцу пришлась - там, в городе… особенно, когда меня вылизывал всю, - хмыкнула в другое ухо Миса. - Хочу, чтобы всегда так было. Ты первый, кому могу по-настоящему доверять. Я это ещё на Базе поняла, теперь же только утвердилась во мнении. И с недоноском ты правильно всё сделал. Чего с ним миндальничать, если сам на когти валькирий лезет?
        Мы ещё пообжимались, а потом меня накрыло пониманием, что кошки сейчас совершенно буднично рассуждают о новой смерти. Которая ещё не произошла, но может вот-вот случиться. И бедолага в соседней комнате, потерявший сознание под пыткой, даже не догадывается об уготованной ему участи. Не многовато ли смертей для каких-то пары дней?..
        - Что он хоть говорит?
        - Этот? Врёт, будто хотел начальника убить. Тот его, видите ли, достал сильно. Настолько, что парню понадобились мины против тяжёлой техники. Даже с личностью начальника это как-то не вяжется, не говоря уже о банальном здравом смысле…
        На меня, с возникшей в воздухе миниатюрной голограммки, смотрел поблекшим, уставшим взглядом седенький тщедушный человечек. По мере удаления старичка от наблюдателя, стало хорошо заметно, как он подволакивает левую ногу. Другая голограмма, рядом со старичком, высветила номенклатуру приобретённого «мстителем» вооружения. Приличный списочек… Я сломался на десяти килограммах взрывчатого вещества, которыми можно было снарядить четыре-пять тяжёлых противотанковых мин. Если не повезёт оказаться в эпицентре взрыва всего этого добра, всю стаю может положить - броня валькирий точно не выдержит, даже защитный дройд сдуется.
        - Он бы ещё по живому весу взял!
        - Что, прости? - Лайна задумалась о чём-то своём, потому не сразу поняла, о чём вообще речь.
        - Говорю, купил бы по весу старика. Чтоб уж наверняка.
        Кошки в ответ зафыркали. Моя реплика даже снежку вывела из её раздумчивого состояния.
        - Аппаратура тоже говорит, что он врёт, - подтвердила Миска. - Но мы его толком ещё и не ласкали. Так, немного показали, как оно бывает… А вообще, Кошак, я тут как-то задумалась… Знаешь, а ведь пытки придумали не аморальные люди и не извращенцы какие. Их придумали умные ответственные люди, которые всего лишь хотели добиться такого же умного и ответственного ответа от объекта их приложения. От других людей. Таких же, как они сами. Жизнь показывает, что если простого человека, не республиканца, не простимулировать, не научить его на пыточном столе, как нужно себя правильно вести, он будет врать. Заливаться соловьём, извращаться, но безбожно врать. Это в человеческой природе. Люди не хотят представать теми, кем они являются на самом деле, вот и выдумывают всякие оправдания… Врут как дышат. Мы не такие, нам незачем представляться другими. Поэтому мы побеждаем и вершим свою Экспансию.
        Опять безбашенная метиллия удивила. Вот как так может быть, чтобы в человеке уживалось столько граней?! Никогда бы не подумал, что Мисель способна задумываться о судьбах человеческих, и делать весьма жизненные и далеко идущие выводы.
        - Тут с тобой сложно спорить, кошка… Слушайте, а почему бы нам не попытаться отпустить его под благовидным предлогом? Скажем, я мог бы попытаться внедриться в их организацию. Вытащить его из тюрьмы и попытаться.
        - Вряд ли это возможно, котик. У тебя же поля, которые наша техника обнаруживает на раз. Тебя по ним легко раскусят, - протянула Лайна.
        - Ну почему же? - не согласилась Мисель. - А зачем их вообще скрывать? Помнится, все сёстры-мечницы, едва его увидев, сразу принимали за псионца…
        Мысль метиллии настолько поразила нас с Лай своей простотой и изяществом, что я не удержался, поймал её обнимающую мой торс ладошку и нежно погладил. Что-то Миска сегодня жжёт.
        - Ну вот и славно, - довольно протянула рыжая. - Ты иди, договаривайся со своей кошкой, Илиной, а мы пока поработаем с мальчиком. Ему нужно показать, что его по-любому расколют. Вопрос лишь во времени. Я этим займусь, не беспокойся.
        Уходя из допросной, я напоследок мазнул взглядом по прозрачной стене. К едва-едва поднявшемуся с кушетки, ещё шальному, террористу крадущейся походкой направлялась моя кошка. Девочка остановилась чуть в стороне, давая мужчине возможность немного собраться с мыслями. Но вот из динамиков елеем потёк её вкрадчивый голосок.
        - Привет, мальчик. Тебе понравилась моя ласка? Или не очень? Но ты не переживай, это была всего лишь прелюдия. Самое интересное у нас ещё впереди!
        От слов чертовки воспрянувший было духом парень рухнул обратно на кушетку. Ему ощутимо поплохело. Но девочку это не остановило, она с завидным энтузиазмом принялась наводить в комнате порядок. Сквозь смыкающиеся створки мембраны донеслось её воркование: «А этот чудесный костюмчик, который нашему мальчику так к лицу, придётся пока снять. Но волноваться не стоит! Его всего лишь нужно обработать специальным составом, а потом можно будет снова одеть. Это всего лишь временные досадные неудобства!»
        …Илину пришлось дожидаться в приёмной, у неё шло экстренное совещание. Зато когда приглашённые покидали кабинет, начальница с последним посетителем сама вышла мне навстречу. Тепло обняла. За ручку провела внутрь. Одним словом, складывалось впечатление, что эта снежка настроена отнюдь не на деловой лад. Так и оказалось.
        - Милый, так здорово, что ты работаешь тут же, под боком! Можно, вот как сейчас, взять и снять напряжение прямо посреди рабочего дня! Везёт же твоим кошкам!
        Медноволосая красавица так и льнула ко мне, а уж когда оказались наедине, в её персональном личном пространстве, воспылала недюжинной страстью. Зеленоглазка принялась тискать меня, страстно дышать на ушко, тереться своими весьма внушительными прелестями. Перед глазами не замедлило всплыть воспоминание - будоражащее кровь и пробуждающее ещё совсем свежие впечатления.
        …Распластанная в гибком, стремительном движении фурия, походя закидывает ножку мне на плечо. Платье бесстыдно размётывается в воздухе, клоками тумана сползает по бёдрам - открывая вид на ажурные, чарующе изумрудного отлива трусики…
        Помимо воли взгляд скользнул вниз, где живым напоминанием об изумрудной зелени клубилась теперь угольная чернота формы Экспансии. Мой непроизвольный жест не остался без внимания чуткой и нереально опытной Высшей. Девочка чуть отстранилась. Прошлась ладошкой по магнитной застёжке. Мимолётной вспышкой в клубящейся тьме возник синий отсвет - нижнее бельё чертовки теперь было синим, сотканным из невесомых полупрозрачных кружев. Наваждение возникло и тут же прошло, но манящая реальность увиденного читалась в задорных глазках прелестницы.
        - Ил, прости, я пришёл по делу, - голос невольно сорвался на хрипотцу. Я расстегнул магнитную застёжку под шеей - термоткань не справлялась с жаром влечения. - Боюсь, сёстры не поймут, если вместо работы мы с тобой будем… снимать напряжение.
        - Тем более, ты его только что снял, - ноздри валькирии раздувались, она к чему-то принюхивалась. Вот ведь кошка! - А я ведь так и останусь неудовлетворённой! Ты же знаешь, как я тут одинока… Одинокая всеми брошенная дворовая кошка…
        - Илина… Ты ставишь меня в неудобное положение…
        - Да-да, котик! Обязательно поставлю! Вот прямо за этим столиком и поставлю. Так с какого положения начнём?..
        - Давай так. Разберёмся с этим делом, и я у тебя. Сразу, - против воли, глаза так и пожирали игривую чертовку, отлично ощущающую к тому же свою надо мной власть.
        - Хорошо. Я подожду. Но смотри, не забывай, я - республиканка, и долго ждать свою любимую игрушку не привыкла… Ладно, что у тебя за вопрос?
        Последняя фраза словно бы разметала подвешенное в воздухе облако сексуальности. Его липкие, тянущие душу щупальца опали, и только крошечные укусы-уколы на нервной ткани напоминали о грядущем - о том, что облако отнюдь не ушло в небытиё, а лишь затаилось, дожидаясь своего часа. Чтобы окончательно развеять ореол эмоциональности, республиканка деловой походкой, напрочь лишённой сексуального подтекста, прошествовала к начальственному креслу. Встала сзади, облокотившись о его спинку, и воззрилась на меня пристальным ожидающим взглядом. Я присел на краешек обширного стола и заговорил:
        - Кошки взяли местного на покупке оружия. Предположительно, он политический. Оставить его в застенках - означает подставить оружейника, через которого идёт охота на более крупную дичь. Отпустить - тот же эффект, плюс, раскрутится маховик его собственных друзей, сразу же ставших бывшими друзьями. Мы придумали комбинацию, как выйти из неудобной ситуации без смертей и с пользой для дела. Я «попробую» освободить парня, втереться в доверие и войти в их организацию. Под видом залётного псионца.
        - Вот как… Нахватался, значит, в дальней разведке… Занятно, занятно.
        - Не стоит меня переоценивать, это наша с кошками идея. Каждый внёс в неё свой вклад.
        - Не важно, - отмахнулась снежка. - Другое важно. Ты хочешь влезть в дело, которое не по моей вотчине. Это полностью прерогатива дальней разведки… Особенно с тех пор, как там окопалась Ведьма с её глобальными планами.
        - То есть принципиально ты не против. Всё упирается лишь в Ведьму с её ведомством.
        - Да. Мне без разницы. Это ваша операция. Если твоя Старшая посчитает это оправданным, я тем более не буду мешать.
        Разговор с Миленой вышел неоднозначным. Она сначала никак не могла взять в толк, почему мы просто не пустили бедолагу в расход, по модели, предложенной изначально Лайной. Но выслушав резоны призадумалась.
        - Ты знаешь, это интересная мысль… Вся эта политическая возня отлично ляжет на основную задачу… Не забудь только Отдел политического террора подключить, чтобы вся Служба знала, что мы с ними вась-вась в этом деле.
        Дальнейшее было делом техники. Я так полагал. Просто знал Ведьму, примерно представлял её на меня планы, и не видел причин, почему бы ей не поддержать такой отличный вариант тренинга. Естественно, у меня был личный номер Верховной. Иногда мы вместе с ней, обвешавшись голограммами, наблюдали за жизнью нашей девочки в воспиталище. Иногда созванивались, чтобы просто услышать голос друг друга, почувствовать эмоции, увидеть такой до боли знакомый взгляд. Сейчас, когда потребность в звонке оказалась обусловлена не личным, а служебным, я невольно ощутил некий диссонанс. Мне даже на мгновение сделалось стыдно - превращать личное в общественное не хотелось. Не хотелось окунать в грязь то чистое и вечное, что навеки соединило нас. Там ведь даже не любовь была, а какая-то противоестественная дружба. Я был для неё частью прошлого - единственным лучиком тепла, согревающим одно время её сердце. Она готова была сделать всё, чтобы пронести этот лучик с собой, в светлый и солнечный мир Республики - каким она его видела. Для меня же девочка стала первой женщиной в сознательном возрасте, которой можно было доверять
без купюр, которая была способна понять всю глубину моих чаяний. Полагаю, не покривлю душой, если скажу, что ради неё я не задумываясь уничтожил бы любого. Вновь бы стал карающим и воздающим Мечом Республики. Наверное, из таких вот маленьких штришков, как наша большая и чистая связь, складывается понятие Родины. Понятие Дома.
        Преодолев невольный всплеск ностальгии и неприятное ощущение запачканности, я набрал номер Верховной. Как минимум, следовало сообщить ей о том, как добрался до колонии. Последний раз мы общались ещё до моего отбытия к первому месту действительной службы. И Диана не подвела - откликнулась мгновенно, как будто ждала моего вызова.
        Мы несколько секунд вглядывались в глаза друг другу. Разведчица была очень опытным физиономистом, что не удивительно, и от неё не укрылась некоторая толика вины в моём взгляде. Да и обширный кабинет в кадре должен был направить её мысли в нужное русло.
        - Леон, у тебя что-то случилось? Ты как-то чересчур официален. Ещё и этот извиняющийся взгляд…
        - Ди, извини, что звоню с такой ерундой… но это по службе.
        - Ну, с учётом того, по какой ерунде мы обычно созваниваемся, рабочий вопрос обещает стать приятным исключением, - подмигнула мне высокопоставленная республиканка. - Только ты так и не рассказал, как устроился. Как у тебя с кошками.
        - Нормально. Тина опять устроила какой-то жуткий психологический экзорцизм, но итог того стоил. Все получили на орехи, зато и сдружились пуще прежнего.
        - Потом расскажешь подробности. Я ей полностью доверяю, этой кошке. Она хорошо о тебе заботилась, да и Экспансию она тянет на отлично… не в последнюю очередь благодаря тебе. Ладно, что там у вас стряслось?
        Я вкратце обрисовал Верховной ситуацию. Сделал акцент на том, что и Милена, и Высшая Службы Контроля не возражают. Дело за дальней разведкой.
        - Значит, хочешь вспомнить былые деньки, Меч Республики… Я думаю, такая практика будет тебе полезна. В любом случае, это не хуже тех планетарных задач, которые сейчас лежат на валькириях. Только Леон… Ты хорошо подумай, не возникнет ли у вас из-за этого раздрая? Внедрение - не на пару часов в день. Не думаю, что тебе придётся жить под личиной постоянно, но иногда расставаться придётся.
        - Нет, раздрая у нас нет. Напротив, после недавних событий кошки готовы поддержать меня в собственной миссии.
        - Смотри, милый, я предупредила. Хорошо. Будет тебе операция внедрения. Подключай на связь свою подругу.
        На смену двусторонней голограмме пришло нечто качественно иное. Мы, все втроём, оказались в интерактивном варианте рабочего кабинета Высшей.
        - А, Илина…
        - Здравствуй, Верховная, - склонила голову в уважительном поклоне валькирия. Девочка отлично себя контролировала. Сейчас по ней и не скажешь, что минутой ранее кошка стояла, совершенно обескураженная моим панибратским обращением с одной из ключевых фигур властного олимпа Республики.
        - Ты там смотри, кошка, не обижай моего мальчика. Ему ещё Экспансию тянуть… на дальних рубежах. Вообще, присмотри там за ним, научи, если нужно. Ему полезно общение именно с Высшей, оно помогает развивать кондиции и компетенции, причём как ему самому, так и девочке рядом… Ты в самом деле не видишь проблем с этой миссией? Насколько знаю, они в колонию не для политической грызни прибыли.
        - Его Старшая приняла решение. Я по своей линии преград не вижу.
        - Хорошо. Тогда подключим к нашему междусобойчику мою Высшую, на которой весь политический блок новых колоний.
        В интерактивном кабинете сразу стало на одного посетителя больше. Новая девочка оказалась, как и её начальница, ариалой. Вот только в отличие от Дианы не излучала такой уверенности даже близко. Её облик дышал удивлением и любопытством, разбавленным ощутимой ноткой обескураженности, хотя весь этот букет читался больше в повадке, чем в лице - всё же ариала отлично контролировала свои эмоции. Пониженная эмоциональность ветви - отличная порука в нелёгком деле самоконтроля.
        - Анта, тут один котик горит желанием помочь тебе по политической линии, в Секторе Штарния.
        - Верховная, - скривилась республиканка. - Я допускаю, что котик может мне помочь… как помогает своим кошкам… но сейчас я далеко от Сектора. Ему придётся подождать.
        И такой взгляд в мою сторону… натурально испепеляющий. Мол, когда я всё же прилечу, тебе придётся долго извиняться за весь этот театр абсурда.
        - Понимаешь, девочка… - продолжала развлекаться Верховная. - Это не простой котик - можно сказать, суперкотик.
        - Как-как? - растерялась Высшая.
        - Ладно, не бери в голову, это из моего варварского прошлого, на той злополучной планетке. Тебе этот кот безусловно знаком. И если включишь голову, а не то, чем думала до того, обязательно его узнаешь, - последние слова разведчица едва ли не шипела.
        Надо отдать разведчице должное, она напрягла память и всё же меня узнала. Окрик начальницы сделал главное - он помог Анте собраться с мыслями и понять, что просто так, из-за какого-то заштатного кота, Верховная не станет тратить своё и её время.
        - Меч Республики? - почти утвердительно изрекла ариала, вмиг становясь предельно собранной и серьёзной.
        - Молодец, девочка, память на лица у тебя есть. А то я уже грешным делом думала проверить твои кондиции и компетенции по этому направлению… Всё же, сама понимаешь, разведчица без такой памяти - карикатура на саму себя.
        - Прости, Верховная, я явно не туда смотрела. И не о том думала, - предельно откровенно, даже не тушуясь своего прокола, призналась Анта.
        Мои кошки в этом месте обязательно пофыркали бы и позубоскалили, но эти матёрые львицы приняли признание коллеги довольно буднично, можно даже сказать - философски. Дальнейший разговор принял вполне деловой оборот. На притирку деталей у республиканок ушло не более пары минут, а потом они начали по одной отключаться. Только в самом конце Анта бросила фразу, заставившую меня серьёзно призадуматься.
        - Будь там осторожнее, кот. Не подставь тех агентов, что уже работают под личиной по нашей линии. Информацию по ним я тебе давать не стану, но ты и сам не маленький, на месте разберёшься.
        С Дианой же прощались очень душевно. Обменялись мягкими нежными улыбками, буквально залили друг друга флюидами поддержки и участия. Так что, когда Ведьма отключилась, на моих губах ещё светилась тень дурацкой улыбки - которую я даже не замечал. Зато заметила проницательная Высшая.
        - Сильно! Это потому, что ты с ней спишь?
        Госпожа Координатор смотрела серьёзно, не мигая. Натуральная змея. Свернувшаяся в кресле кольцами, и теперь взирающая на меня, как на жертву. Однако добилась Илина совсем не того эффекта, на какой рассчитывала. Никакого намёка на смущение, никакой попытки перевести всё в шутку - небрежение валькирии задело меня за живое. Резко подавшись вперёд, я навис над этой сильной властной женщиной, лишь по своему положению в пространстве смотрящей на меня снизу вверх. Ладонь сама опустилась на грудь, прикрывая серебряные линии отличительных знаков.
        - И не стыдно тебе, рыжая, под взглядом планет-прародительниц[4 - Я долго думал, стоит или нет, и всё же решил разъяснить читателю поведение Леона в этом пункте. Среди военных встречается такое поверье, что орден как бы смотрит за своим обладателем и окружающими его людьми. В любом случае, память о причинах и обстоятельствах его получения остаётся с такими людьми навсегда. Поэтому иногда орденоносец вполне может прикрыть орден ладонью, чтобы не пачкать обидой его, и саму память о прошлых событиях. Есть очень сильная песня про Афганскую войну, называется «Орден» или «Ордена не продаются», там этот момент передан очень тонко. Импульсивный жест Леона - можно сказать интуитивное ощущение неправильности, нежелание пачкать тяжёлую награду мелкой недоговорённостью и обидой. Ведь подозрение Илины тенью ложится именно на его чистый, без задней мысли, подвиг Литанских и Земных событий.]?..
        - Прости, - весь гонор хозяйки жизни мгновенно слетел с женщины, и она прянула мне навстречу, обнимая бёдра и заглядывая в глаза. - Высшая, всё просчитываю, а в этом - дура дурой. Постоянно сбивает, что ты - мужчина.
        - У тебя в подчинении большинство сотрудников - мужчины.
        - Их я держу вот где, - девочка выпустила когти и со всей силы сжала их щепой. Наши взгляды скрестились на получившейся конструкции; скользнули дальше, вплоть до её острого кончика; в самой высокой точке они вдруг ухнули за грань бликующей кромки, и здесь, в ворохе порождённых металлом солнечных зайчиков, встретились и переплелись окончательно. - Если их не держать, они начинают расползаться… Перестают служить интересам Экспансии… Поэтому дико видеть мужчину, который служит… и сам, без пинков, принимает на себя груз ответственности…
        - За мной - мои женщины, кошка. Их в Республике много. И я не хочу, чтобы они умирали. Разве этого мало?
        - Да. Это аргумент. Ещё раз прости, - девочка теперь смотрела на меня, что тот кролик на удава.
        Роли полностью поменялись. Она твердила это «прости», до конца не понимая, не веря в реальность всего того, из-за чего извинялась. Что ж, придётся доказывать. Как всегда - через постель и когти. Только так до республиканок доходит, к сожалению. Но это будет позже, а пока Высшая всё же взяла себя в руки и даже вызвала к себе одного из тех подчинённых, кого держала щепотью боевых имплантов.
        Когда мужчина вошёл, он застал вполне себе пристойную картину. Илина сидела на своём привычном месте, на краешке стола для совещаний, я же стоял от неё по правую сторону, сложив руки на груди, и с живейшим интересом наблюдал за развитием событий. Вошедший оказался начальником «моего» профильного отдела, моим почти учеником и без малого наставником.
        - Мансур, проходи. Присаживайся.
        Безопасника не пришлось просить дважды. В нём сейчас явно ощущалось противоборство двух начал: нехорошего предчувствия, всегда охватывающего любого опытного работника в присутствии большого начальства, и любопытства. «Коллега» был сильно заинтригован моим присутствием на разборе полётов, и даже не представлял, как на него реагировать. Поэтому нарочито аккуратно присел, сложил перед собой руки на столе - напряжённый, настороженный, но притом готовый к бою. Интересный субъект. И явно знает мою девочку отнюдь не мягкой и податливой любовницей, а в позиции жёсткого руководящего доминирования.
        - Что ж, ваша с Кошаком операция получила одобрение дальней разведки. Отдельно от меня. Решение выставить при внедрении его кондиции мечника напоказ, представив псионцем - чрезвычайно грамотный шаг, способный скрыть подлинную суть дела на видном месте.
        - Высшая, не стоит хвалить за то, в чём не было моей роли, - мужчина с трудом смог сдержать эмоции, когда услышал про мечника. Я не спешил афишировать эту свою ипостась, а потому в Службе разве что Илина знала о ней доподлинно.
        - Как говорится, скромность - сестра таланта, Мансур, - обворожительно улыбнулась ему начальница. - Так же я рада, что вы смогли найти общий язык с единственным мужчиной в стае. Это продуктивное и дальновидное решение. Знаю, что с кошками всегда сложно, они живут по своим законам, в своём собственном мирке, живут ради Экспансии. Подобная общая точка соприкосновения - исключительно важна в нашем общем деле. Рада, что это сотрудничество начало приносить свои первые плоды. И очень надеюсь, так и останется впредь, а плодов станет только больше. Особенно я рассчитываю на твой отдел в деле с этим политическим. От вас потребуется обеспечить максимальное содействие.
        Взгляд, которым одарила подчинённого Высшая, блеснул металлом.
        - Высшая… он республиканец. Мы не можем… вот так… пытать. Или помогать с пытками. Нужна санкция. Будь он обычным внешником… или после убийства, совершённого им в политических целях…
        - Мансур. Неужели ты не догадываешься, с какой целью к нам прибыли валькирии? Не догадываешься даже, почему именно валькирии? Не разочаровывай меня, мальчик!
        - Утечка?.. Но…
        - Да, у нас тут завелась мышка, которую, в числе прочего, призваны поймать эти кошки. Это одна из причин, почему Республика ломает сложившийся ход вещей и выделяет фактически неподсудных местной власти специалистов. Хочу подчеркнуть: специалистов высочайшего класса. Ты обязан оказать им максимальное содействие. Потому что если его не будет, каждый виновный окажется под подозрением. И не он, - короткий кивок в мою сторону, - а ты можешь оказаться на месте того политического. На пыточном столе, Мансур. В заботливых коготках валькирий.
        Несколько долгих секунд в кабинете висела звенящая, давящая тишина. Высокопоставленный агент приходил в себя после отповеди Высшей, и она ему в этом не мешала. Заставить проникнуться всей запредельной важностью момента - было частью её воспитательных процедур.
        - Ну всё, я вас больше не задерживаю, мальчики, - Илина снова была само очарование.
        И если безопасник едва ли не пробкой вылетел в коридор, я в дверях обернулся, адресовав женщине вопросительный взгляд. Она в ответ коротко мне улыбнулась, и бросила как бы между прочим:
        - Боевое слаживание, Кошак. Оно может быть не только в десанте. И оно нужно не только в десанте. Ты тоже, кстати, намотай на ус: боевое слаживание вашей стаи ещё не закончено. Говорю это, как опытная валькирия. Пусть и недовалькирия по мысли некоторых белобрысых дам…
        Вот так, несколькими фразами, Илина спустила всех мужчин с небес на землю. Воистину, она тут самая матёрая альфа-самка! Да другая бы с недавними внешниками и не справилась бы. Для этого нужно иметь хватку, подобную Ведьмовской… Взгляд, которым на Диану Андреевну Велеславскую смотрел опалённый сединой ветеран боевых действий - будет мне сниться до конца жизни. И отнюдь не в эротических фантазиях… А ведь со мной девочка была сама любезность! Однако в тоне, которым она порой осаживала подчинённых, ощущался намёк - мол, смотри мне, милый, не заигрывайся… Илина сейчас продемонстрировала ту же, чисто республиканскую, хватку. Нет, неспроста девочки здесь, в Республике, держат всех в ежовых рукавицах. Они в полной мере соответствуют той роли, которую на себя взвалили. Как только детей рожать успевают… С другой стороны, не ломайся я, дай кошке утоление, и та запросто могла бы предстать в совсем иной своей ипостаси. Нет, не палка делает из обезьяны человека - а регулярный и здоровый секс, выбивающий из мозгов всю гормональную дурь.
        Мансур поджидал в приёмной. Стоило мне появиться на горизонте, безопасник кивнул головой на выход. Жест был интуитивно понятен, пояснений не требовалось. Дальнейший путь мы проделали бок о бок. Возле лифтовой зоны спутник отрицательно мотнул головой, увлекая меня к лестницам. В мире Республики они служили эдаким анахронизмом, ими почти не пользовались, но неизменно строили - как я недавно узнал, для целей экстренной эвакуации. Поэтому бессловесное предложение коллеги прогуляться по пустынным пролётам сильно меня заинтриговало. Через этаж, на межэтажной площадке, мужчина резко развернулся и, положив ладони мне на плечи, с силой сдавил.
        - Я твой должник, Кошак, до солнечной станции, - взгляд матёрого следака показывал - он не шутит. Слишком много в нём таилось глубокой человеческой благодарности. - Даже не хочу знать, что ты сказал этой бестии. Не хочу знать, кто ты такой, раз она так за тобой бегает. Просто… Это действительно мой косяк, что не я был инициатором нашего с тобой знакомства. Мне следовало, едва прослышав о единственном на всю валькирью базу коте, прилететь к вам для наведения знакомства. Но я облажался. Проявил недостойную специалиста моего ранга близорукость. Ещё и морду драл, когда ты сам в Отдел заявился… И если думаешь, что сегодняшний разговор не мог иметь далеко идущих последствий - ошибаешься. Эта бестия сильно держит меня за хер. Всех нас держит, а меня - особенно. Всему виной моё треклятое прошлое… Мафия голову поднимает. Ещё и утечка… На кого подумают в первую голову? Пусть моя колония уже на третьей стадии ассимиляции, пусть я сам участвовал в криминале ещё пацанёнком, пусть нашу мафию уже давно извели - подобное оставляет след на всю жизнь. Так что, Кошак, мои излияния - не пустые слова. Я не хочу на
пыточный стол. Республика лояльна и заботлива, она как любящая женщина… ровно до тех пор, покуда ты не прейдёшь дорогу Экспансии. В эту минуту она превращается в хищную кошку, жестокую и не знающую пощады. Со стальными когтями и смертельной хваткой челюстей…
        - Ладно, Мансур, успокойся. Всё это - лишь возможность. Давай работать, чтобы она никогда не стала реальностью.
        - Спасибо, Кошак. И что это за операция такая, к разработке которой я приложил свою руку? Куда ты собираешься внедряться? Неужели к этим, которым наш страдалец оружие покупал?
        - Что, только сейчас догадался? Ладно, не дёргайся. По задумке, там в основном мы с кошками будем задействованы. От тебя потребуется содействие, в том числе советами по местному колориту. Я ещё не до конца освоился.
        - Можешь на меня рассчитывать. На задание пойдёшь во всеоружии, даже не волнуйся на этот счёт. А уж поддержку получите любую, какую мы только способны оказать.
        - Значит, работаем дальше?
        - Работаем.
        Вечером вся стая собралась у камина, не хватало только Сайны. Рыжую услали дежурить по каким-то требующим постоянного кошачьего присутствия делам. Всё было как всегда на подобных сборищах - опять провокационные позы, опять обнажённые через одно тела, опять завлекательные взгляды голодных кошек… Я уже успел влюбиться в эти посиделки! Впрочем, кажущаяся фривольность и игривость не мешали валькириям относиться к их миссии со всей серьёзностью. На таких посиделках решалась, ни много ни мало, судьба стаи. И сегодняшний случай не был исключением.
        - …Так что я считаю, Леону можно доверить эту миссию, - подвела итог собственной речи Старшая.
        - Можно-то можно, вопрос, нужна ли она вообще? - продолжила хмуриться Рита.
        - Ты имеешь в виду стратегию или тактику?
        - По тактике у меня нет вопросов: нужна. Но в нашем случае есть ещё стратегическая цель…
        - Посмотри на эту миссию под другим углом, сестра, - замурчала Милена, обволакивая меня своим обещающим взглядом. - Мы сможем переключить внимание Службы, и никто больше не будет путаться у нас под ногами. Более того, в лице Службы мы получим преданнейшего союзника - потому что фактически делаем их работу. Но самое главное - наш кот получит возможность доказать здесь и сейчас, что он чего-то стоит как валькирия. И немаловажная деталь: он будет работать, как часть нашей команды, нашей семьи, ведь ему придётся плотно взаимодействовать с прочими кошками! Как минимум, на первом этапе… Ну а в перерывах мы сможем его активно…
        - …Пользовать! - фыркнула Лайна, и в плотном скоплении кошек раздалось слитное фырканье.
        - …Обучать. Нет, пользовать - самой собой. Но мы всё же не на базе, да и котик, хотя и проявил себя с самой лучшей стороны, всё равно нуждается в опеке и учёбе. Не пристало его польз… обучать всяким залётным Высшим.
        - Итак, давайте ещё раз уточним, - взяла слово Арья. - Ни у кого больше нет вопросов и возражений по миссии? Ни у кого больше нет вопросов к тому, справится ли наш кот с миссией или нет?
        - Да справится он, тут даже сомневаться не стоит, - высказалась Триша. - Вы же помните, как он Валери с собой протаскивал, и как они вместе куролесили у внешников! Эта миссия того же порядка. Нечего даже обсуждать. Я только за то, чтобы подкидывать ему время от времени задачки по пройденному материалу, по тем знаниям и навыкам, какими мы снабжаем его для ситуаций класса «город».
        - Разумно, - кивнула Милена. - Значит, принимается?
        Все покивали, признавая вопрос решённым.
        - Отметим?.. - муркнула Лай. - Только все вместе. На этот раз не отвертишься, кот!
        Я и не собирался возражать. Доверие валькирий стоило того, чтобы время от времени развлекать их этим жутким в своём сладострастии конвейером. Ну нравится им иногда играть, нравится ощущать, что я принадлежу им всем без остатка! Коллективный секс позволяет прочувствовать это в полной мере. Да чего греха таить, в глубине души я и сам жаждал разнообразия - не всегда, но сейчас был именно такой случай.
        Ритуал совместного «возлежания» за эти месяцы - или годы, если считать Литанию - был отработан до автоматизма. Я привычно оглянулся, нарвавшись на призывную улыбку рыжей. Подмигнув ей, гибко изогнулся, и моя голова удобно улеглась на матах, между раздвинутых ножек Лай. Нет, кошка сидела вполне пристойно, на коленях, как и пристало во время тренировки или чьего-то боя. Только ощутив мою голову в своём волнительном плену, она поспешила раздвинуть ножки пошире и стремительно надвинулась, делая мой плен ещё глубже. А в следующее мгновение девочка принялась легонько тереться о мой затылок своим горячим естеством. Её ладошки как бы невзначай заскользили по плечам, пробрались под форму, нащупали чувствительные зоны сосков… Мгновение - и ноги чертовки стремительно выпрямляются, ловя и вдавливая в маты мои руки. Снежка больше не сидит на коленях, она умастилась на попке, и уже готовится к финальному рывку, чтобы оседлать лицо. В крови вскипело возбуждение. С моего ракурса было видно очень - очень! - много. И откровенный горящий желанием взгляд матёрой хищницы, и мягкое, завлекательное покачивание грудью в
такт движениям ластящихся бёдер, и снующий по губам отвязный язычок…
        - Есть ещё одно, сёстры, что мы должны сделать, - не поддержала намечающейся игры Викера, хотя остальные уже предвкушали; стая зашевелилась, приходя в движение; живой конвейер медленно вставал на боевой взвод. - Он должен почувствовать себя по другую сторону.
        Конвейер замер, так толком и не набрав рабочих оборотов. Я было дёрнулся, но Лайна не собиралась отпускать просто так. Совершенно бесцеремонно взгромоздилась ко мне на лицо, и я с некоторой толикой предвкушения принялся освобождать от формы её лоно. Мгновение - и рыжая уже сверху, а её опытные ручки освобождают уже мою разгорячённую близостью кошек плоть. Новое гибкое движение, и на смену игривой ладони спешит острое касание языка к чувствительной точке. Касание мягко усиливается, обнимает… и вершина всему - в дело вступают губы и зубки. В ответ моё тело выгибает дугой, с губ слетает непрошеный стон наслаждения.
        - Лай, не увлекайся, - обламывает нас немного злорадный окрик Ди. - Старшая сестра права. Сейчас самое время испытать нашего Кошака на прочность. Тем более, вы с Миской уже показали ему одну грань. Пришёл черёд показать вторую.
        - Он мечник, - задумчиво изрекла Викера, всё это время катавшая в голове какие-то технические детали своего предложения. - В нашем столе нет миленула. Плюс, понадобятся мечницы.
        - Мы можем запросить Представительство Ордена, - повела плечами Милена. - Заодно можно будет воспользоваться их столом.
        - Хорошо.
        С минуту Старшая беседовала с Орденом, мы же с Лай вовсю развлекались, по максимуму используя представившуюся возможность. Она наседала, я отвечал, также наращивая градус игры. По-другому с этой рыжей было нельзя: обидится. А обиженная кошка в постели - это форменное стихийное бедствие. Лучше до греха не доводить, да и честней так: ты - мне, я - тебе. Это универсальная аксиома вообще любых долговременных доверительных отношений.
        По завершении переговоров Милена повернулась к остальным и коротко кивнула. Лайну с меня как ветром сдуло. Только напоследок снежка заставила испытать глубокий спазм удовольствия - даже не поленилась использовать ради этого имплант. Затем меня, ещё шального от пережитой феерии, подхватили под белы ручки, кое-как застегнули комбинезон, совершенно не заботясь его чистотой, и вытащили в ангар. Спустя пять минут вся стая уже была в воздухе.
        - Не совсем понимаю, куда вы так резко сорвались, сёстры, - сказал, поглядывая по сторонам и пытаясь прочесть ответ в обращённых на меня лицах. Но там были самые разные эмоции - от лёгкой грусти и сожаления, до спокойной уверенности и даже радости. Совершенно нечитаемый эмоциональный фон. Что могло вызвать такой чувственный раздрай у моих кошек?.. Я терялся в догадках.
        - Леон, ты хорошо запомнил ту комнату, с прозрачной стеной, где мы спланировали внедрение? - первой нарушила тишину Лайна, и весь её облик был воплощением решимости. И куда только делась недавняя игривость и страсть?
        - Да. Во всех подробностях.
        - Ты помнишь, как мы вместе с тобой и Мисель пытали того мужчину?
        - Такое вряд ли забудется, - неприятные воспоминания, под действием нашей с кошками сексуальной игры, почему-то трансформировались в невольное предвкушение возбуждения и новой игры.
        - Помнишь, как мы трахались после?.. Ты, я и Миса?
        - Кошка, я не пойму…
        - Отвечай на вопрос! Это всё не праздный трёп! - рыкнула рыжая, совершенно разъяряясь от казалось бы безобидного вопроса.
        - Да. Я помню, - упрямо сжал губы.
        - Ты хорошо запомнил ту комнату, за экраном?
        - Да. И комнату, и изображение на голограмме.
        - Тебя сегодня ждёт испытание. Тебе предстоит оказаться по другую сторону экрана. На месте того, кого мы пытали. Вместе.
        - Что ж, справедливо.
        Жестокие слова резанули горечью душевной боли, но, вместе с ними, в сознании родилось понимание. Я откинулся в кресле. На мгновение прикрыл глаза. Когда вновь их открыл, уже был собран и решителен. Кошки вокруг тоже не выглядели подавленными, напротив, их настроение можно было даже назвать приподнятым. Они меня знали - знали, что так легко меня не пронять. И… кажется, даже гордились этим. Гордились моей стальной волей, как частью самих себя.
        - Илина сказала - наше боевое слаживание ещё далеко от завершения. Она это имела в виду?
        Взгляд Лай метнулся на старшую сестру, только не на ариалу - как можно было бы подумать, - а на другую снежку, Арью. Я последовал примеру рыжей и тоже воззрился на эту матёрую кошку. Та улыбалась - мягко, обволакивающе.
        - Мы все через это прошли, Кошак. Каждая из девяти кошек. Как мы можем служить совестью Республики, если сами не испытали… муки? Муки совести?
        - Ты ведь можешь оказаться не просто по другую сторону экрана, но и по другую сторону… Экспансии, - весомо припечатала Викера, разрушая зыбкую мягкость слов и мимики многоопытной снежки. - Конечно, никто не ждёт от тебя предательства. Всякая республиканка скажет, что Меч Республики - это живой символ Экспансии, что он просто не способен предать наши надежды и чаяния. И мы, твои сёстры, полностью доверяем тебе. Хотя мы все - совершенно разные, каждая из нас видит в тебе боевого брата. Но однажды перед тобой может встать проблема выбора. Тяжёлого выбора. Осознание, что итогом неверного решения окажется… другая сторона экрана - полезный стимул. Мы все люди, мы все слабы. Я как никто знаю это, потому что дошла до того порога, через который не перейти. Даже наша генетика имеет верхний предел возможностей.
        - Меч Республики, - продолжала ариала, дав пару секунд на осмысление сказанного. - Да, именно в таком качестве я сейчас вижу тебя и говорю с тобой. Так вот, ты должен понимать: как бы ни обернулось в будущем дело, кто бы тебя ни соблазнял посулами, ты всё равно будешь с Республикой. Будешь вершить Экспансию. На самом деле у тебя просто нет выбора - у тебя его тем более нет. Если кого-то другого и могут оставить наедине с собственной совестью, то Меч Республики неизменно будет возвращён в Республику. Невзирая ни на какие потери и издержки. Я так думаю. Не уверена, что моё мнение разделяют другие республиканки, особенно - Верховные. Но я чувствую, что так есть. Сейчас они могут говорить и думать что угодно, но когда это случится… если это случится… они признают справедливость моих слов. И вот когда Меч Республики будет возвращён… Как публичным было награждение, так публичным станет и наказание, Кошак. Только стол может стать расплатой за такое эпохальное предательство. Ты должен знать меру ответственности так же, как и меру нашего к тебе доверия. Республиканцы и республиканки верят в тебя. Ты
считаешь всех женщин Республики в каком-то смысле своими, и это правильно. Это мотивирует тебя на свершения. Но если вдруг эту веру и этот мотив уравновесит возможность иного выбора, человеческое в тебе должно сказать своё слово. То слабое, загнанное глубоко под спуд жертвенности и готовности служить высоким целям - оно порой вылезает на свет, чтобы сказать последнее слово. Оно может стать тем недостающим зёрнышком на весы интересов Экспансии. А раз так, мы должны использовать её - твою слабость. Живущую до поры на грани сознания, но в ответственный момент способную выйти наружу в виде страха воздаяния. Понимаешь меня, Кошак? Как свою наставницу - понимаешь?
        - Хм, как не понять, наставница? Умеешь же ты перевести всё на привычное мне поле философии боевых искусств! За что особенно люблю тебя и уважаю, - на душе вдруг стало легко и приятно. Перед внутренним взором пронеслись истины, затверженные ещё первым учителем: оружием может быть всё, даже страх. Свой собственный страх.
        - Всё это правильно и хорошо, Кошак, - вступила в разговор Мисель. - Только есть ещё одно, о чём сёстры не спешат говорить. Я скажу. Ты ведь мне веришь? А, Кошак?
        - Да, Миса. Верю. Абсолютно. Говори.
        - Это с тобой сделаем мы. Твои боевые сёстры. Так нужно.
        - Я доверяю вам. Я полностью ваш, в ваших когтях.
        - Это хорошо, кот. Потому что там, на столе, в Ордене, у тебя не будет пелены. Мечницы её заблокируют. С помощью мощного аккумулятора полей просто не дадут ей набрать нужную для противодействия силу и концентрацию.
        Последние слова прошли мимо моего сознания. Хватило одного выражения «У тебя не будет пелены», после которого я буквально закаменел. Казалось, даже сердце пропустило удар. С пеленой мы уже давно срослись, и ощутить себя без неё - это ощутить себя даже не голым, а лишённым руки или головы, или ещё чего, не менее важного. Признаюсь, мне даже в голову не могло прийти, что что-то способно её лишить - лишить того, что защищало всегда и везде, что позволяло надеяться на благополучный исход в самой безнадёжной ситуации. Пелена дарила ощущение защищённости и женщинам рядом со мной. Достаточно вспомнить променад с Валери по планетам-свалкам Литании. А уж в Республике без пелены… Сложно с чем-то сравнить ту степень беспомощности, какую во мне неминуемо породит отсутствие последнего рубежа обороны от бешеных республиканок. Даже для ситуации с Мирой в конечном счёте именно пелена стала решающим фактором.
        - Ты сказал, что доверяешь мне, - с ноткой укора напомнила Миса.
        И её слова теперь прозвучали как-то по-новому. Особенно весомо. Вот, оказывается, что имела в виду кошка, задавая свой вопрос в самом начале… С другой стороны…
        - А ничего и не изменилось, Миска. Пусть будет так. Такое испытание даже лучше - оно сразу проявит суть. Но… признаюсь, теперь меня изрядно потряхивает. И вовсе не от недоверия.
        - Предвкушаешь?.. - подалась вперёд эта метиллия, проявившая себя невероятно глубоким психологом. Далеко не в первый раз, между прочим.
        - Да. Оказаться полностью в вашей власти… Есть в этом что-то будоражащее кровь… Но и не страх - скорее, предвкушение чего-то… доселе неведомого.
        - После ты ощутишь меня на столе, - с хищной улыбкой добила тогда эта безбашенная.
        Со всех сторон раздалось натуральное шипение. Кошки негодовали. Да и до меня, признаться, не до конца дошёл смысл её слов.
        - Это моё решение, сёстры! - возвысила голос метиллия. - Так надо! Между ним и нами не должно остаться недосказанностей! Хватит! И почему именно я постоянно принимаю удар на себя? Я что, одна среди вас - валькирия?!
        Шипение мгновенно стихло. В просторном салоне сгустилась тишина. Только в её обволакивающих щупальцах до меня наконец дошло, что уже несколько минут все системы аппарата молчат. Мы прибыли в конечную точку, но никого из стаи это не трогает. Слишком серьёзный вопрос задала сёстрам эта ненормальная, оказавшаяся на деле нормальнее многих.
        Впрочем, кошки решили не усложнять и промолчали. Подобный ответ, превративший неудобный вопрос Мисы в риторический, устроил всех. Он же и несколько разрядил обстановку. Когда покидали аппарат, ватная тишина покидала его вместе с нами. Казалось, она намертво приросла к каждому из нас тугими вакуумными присосками, и не желала отпускать из своего пульсирующего размышлениями нутра. И в этом облаке эманаций чужих чувств отчётливей всего ощущался привкус вины. Чтобы хоть как-то выразить обуревающие стаю чувства, меня на выходе подхватили под руки обе наши Старшие - Милена и Арья. Не знаю, как на остальных, но на меня подействовало. В обеих кошках жила частичка меня, поэтому их присутствие рядом мгновенно переключало на совершенно иной лад, полностью выбивая любую опору из-под ног недовольства. Как можно обижаться на будущую мать твоего собственного ребёнка? А сразу на двух матерей, идущих рука об руку?!
        Но тишина тишиной, а долго молчать сёстры не могли чисто физически. Только не эти фурии! Уже в коридоре Представительства, Арья начала новый диалог.
        - Считай это испытанием - не скажу, что последним, но одним из самых серьёзных. Мисель в чём-то права, решив лечь на стол вслед за тобой. Это испытание доверия, и отнюдь не только твоего. Поверь, нам тоже придётся нелегко.
        - А ещё, милый, я бы добавила к сказанному Вик одну деталь. Если ты оступишься… или ошибёшься с выбором… то не просто утратишь доверие стаи - ты подставишь нас всех под удар. Заставишь мучиться сначала осознанием, что ты нас предал - как сестёр, как боевых подруг, как любовниц, как… матерей твоих детей, настоящих или будущих. А после… мучиться стократ сильней, работая с тобой на столе. Именно на нас упадёт эта тяжесть. На меня, Арью, задорную Сайну, милаху Эйди, самоотверженную Мису, опытную и открытую для тебя Вик, беспощадную Тиш - для тебя надёжную и незыблемую, - на умничку Риту, немного шебутную, но по-настоящему преданную Лай. Сейчас мы выдюжим, но как оно обернётся тогда…
        Ещё одно откровение Милены бросило в пучины раздумий, даже дрожь предвкушения схлынула, омытая волной нового чувства. И именно в этот момент вступила та самая милаха, Ди. Она догнала нас, идущих чуть впереди, и страстно заговорила. Никогда не видел юную метиллию такой! Её голос, казалось, ввинчивался своей экспрессией в сам спинной мозг.
        - Кошак. Я тоже через это прошла. Сёстры, наши с тобой сёстры, драли меня… и было это словно вчера - по субъективному времени. Но осадка нет. Я им верила, и верю, они верят мне. Просто прими это как данность, как необходимую жертву Экспансии и всем нам. И знай: рано или поздно тебе тоже придётся провести через это сестру.
        - Эйди права, - едва слышно произнесла Арья; она кусала губу и старалась на меня не взглянуть даже случайно. - Я не смогу долго быть в стае. Я здесь ради тебя, Кошак… ну и возможного улучшения кондиций рядом с тобой, в которое верят старшие сёстры, и в которое верю сама. Когда мы с тобой обсуждали ребёнка - там, на лайнере - я была излишне категорична. До сих пор жалею об этом. На самом деле мне приятно, что ты так глубоко участвуешь во мне и в нашем ребёнке. Нужно быть круглой дурой, чтобы не признавать этого. Республиканскую гордость нельзя обращать в фетиш. Как бы там ни было, но двое родителей смогут дать своему чаду значительно больше, чем поодиночке. Уже от того, что ребёнок будет видеть перед собой пример, как можно жить с любимым человеком душа в душу. А передача опыта?.. И вот теперь мне, и без того ощущающей вину за прошлое, предстоит участвовать в новом нелицеприятном действе. Тяжело, Кошак! Ну и да, когда я не смогу быть рядом, в стаю придёт молодая республиканка… Не кривись, кот!.. Я уверена, старшие не станут никого сюда переводить - чтобы не повторять опыта Миры, - а молодую можно
подшлифовать «по месту». Так будет проще. И вот тогда… уже тебе, милый, придётся её драть. А потом успокаивать.
        Я резко затормозил и, преодолев секундное сопротивление валькирий, обернулся к рыжей. Привлёк её к себе. Погладил по головке, шепча в самое ушко:
        - Ничего, кошка. Твои слова тогда не обидели - они заставили думать. Выходит, не только меня… Это хорошо. Зато теперь мы вместе. Плевать, сколько пробудем рядом! Главное - ты согласилась. Ты молодец, Ар, правильно поступила. И не забывай: там, на лайнере, именно ты создала для меня атмосферу уюта и теплоты. Окажись там вторая Мира, всё могло быть не столь радужно… Это я должен быть тебе благодарен. Но я рад, что ты смогла что-то переосмыслить. Возможно, со временем, твои мысли сделают Республику лучше. Ты станешь Высшей, и сможешь внести в это посильную лепту. Ты, Тина, Ведьма, Птаха, многие Старшие и Высшие, кого тронула судьба Тёмной Матери, я… Вместе мы сможем сделать Республику лучше! Рано или поздно. Так или иначе. А стол… Да выдержу я его! Ради Тины терплю… потерплю и ради вас.
        Дальнейший путь проделали всё так же, молча, но у кошек вокруг ощутимо отлегло от сердца, настроение резко преодолело нулевую отметку и ушло в позитив. Сёстры думали о том, как станут потом приводить меня в порядок. Предвкушали. Ну, кошки!
        В пыточной мы оказались втроём, остальные сразу прошли в рабочее помещение с «прозрачной» стеной. Ан нет, ещё за нами проскользнула Миса. Её я заметил не сразу, валькирия устроилась в дальнем углу, скрестив на груди руки. Выражение лица она при этом имела совершенно нечитаемое. Старшие тем временем заставили встать у изножья жуткой кушетки, с ломаными контурами выступов на упругой поверхности. Уверен, такое положение в пространстве было выбрано не случайно и впитало в себя опыт многих и многих бывших здесь до меня.
        Ноги на ширине плеч, руки разведены в стороны и опущены вниз - поза максимально удобна, чтобы раздеть жертву. Именно в такой позе сёстры меня и разоблачали. Сами. Затем уже, опустившись на колени, одевали в специальный костюм - неотъемлемую часть предстоящего действа. Тоже комбез, тоже одевается с ног, и отличается от всего виденного ранее лишь материалом. Вернее, ощущением, которое дарила составляющая его ткань. Стоило костюму облечь обнажённую кожу, по всему телу невесомым ветерком пронеслось едва уловимое лёгкое пощипывание. Только половой орган, выведенный в специальную прорезь, оказался условно свободен - если не считать плотно обнявший его основание тканевый выпуск. Думаю, что ненадолго. Уж больно красноречивое отверстие протаяло в кушетке…
        Следующим этапом меня укладывали на рифлёную поверхность. Тут тоже был свой ритуал. Подойти. Встать на колени. Окунуться естеством в такое «гостеприимное» отверстие. Похоже, это был самый ответственный момент, потому что кошки, без тени эмоций на лицах, принялись помогать мне ладошками, чтобы точно попал - только Миска хмыкнула из своего угла, сорвав Старшим всё представление. Наконец последний штрих - вытянуться в полный рост. Тут опять пришлось подключаться сёстрам, требовалось развести ноги чуть сильнее, чем на ширину плеч. Руки… в этом пункте возникла самая серьёзная заминка.
        - Кошак, что ты мнёшься? - не выдержала Милена. - Обними, как будто под тобой твоя девочка. Тут всё просто!
        В самом деле, если свести руки эдаким обнимающим жестом, они легко ложились в специальные углубления и тут же фиксировались в них. В ладони сами собой легли выступы, наподобие узких плечиков или шарниров, которые можно было сильно стиснуть. Осталось только лицо - очень не хотелось укладывать его в овальное отверстие перед глазами.
        Вообще, под впечатлением от всего этого действа не на шутку разыгралось воображение. Почему-то вспомнилась русская народная сказка, где добрый молодец никак не может правильно улечься на лопату, чтобы добрая старушка засунула его в печь. В итоге в печь отправилась сама ведьма. Вот только это был явно не тот случай. В пику плохо образованной дремучей бабке, мои персональные ведьмы не дремали, и их было так просто не провести.
        - Последний штрих, котик, - промурчала откуда-то со спины Арья. Тут же запустила свои опытные чуткие пальчики в волосы, мягко сдавила, и резко, сильным нажимом, вогнала голову в предназначенное для неё отверстие. Голова скрылась по самые уши, да и те поглотила специальная полость. Снаружи остался лишь затылок, по которому сейчас успокаивающе сновали дамские пальчики.
        Больше не было произнесено ни слова, старшие прошли на выход. Мисель задержалась на пару лишних секунд, хмыкнула, обозрев меня с ног до головы, упакованного и беспомощного, и вышла следом. Только от входа не утерпела, бросила чуть насмешливо:
        - А знаешь… таким ты мне нравишься ещё больше! Кот!
        Оставшись в полном одиночестве, прислушался к ощущениям. Покалывания теперь были везде, поля охватили даже до поры свободный от них основной орган предстоящего действа, а заодно уши и чувствительную зону шеи сразу за ними. В губы настойчиво ткнулось что-то гибкое и пружинистое.
        - Открой ротик, милый, - прозвучал в голове участливый голосок Сай. Нажатие стало сильней, настойчивей, и противиться ему я не стал. Ворвавшееся в рот нечто первым делом поймало язык, засосало его в свои глубины, после чего странным образом свернулось в ротовой полости, чётко «растёкшись» по зубам эдаким слепком челюстей. Милый голосок тут же участливо пояснил. - Чтобы язык не прикусил и зубы в крошку не стёр.
        Да уж, обнадёживающе! Ощущения покалывания тем временем нарастали, по телу растекались странные волны, словно… словно во время секса с мечницей. Та же Лирана великолепно умела «пускать волну», от её воздействий хотелось навечно забыться в сладострастной дымке. Впрочем, сейчас то же трепетное воздействие обещало выродиться в свою противоположность. Безжалостную и нелепую, призванную причинять страдания, выбивать из человека нужное мучителям знание.
        - В общем так, Кошак, - теперь говорила Викера. - Пока мечницы подключаются, мы с тобой немного откалибруем ощущения. Сейчас я запущу базовый вариант… местного удовольствия. Это то, что будет снимать с тебя наведённое возбуждение. Сразу предупреждаю: кайфа не жди. Этот аппарат не для развлечения создан… Не знаю ни одной республиканки, кому бы на нём понравилось - а это, знаешь ли, показатель… Девочки порой такие извращения практикуют… Готов?.. Да, говорить ты не сможешь, но там везде поля. Твои сигналы мозга будут сразу преобразовываться для нас в слова. Просто направь мне посыл, оборудование его считает и преобразует. Получится мысленная речь. Похоже на работу нашего боевого коммуникатора.
        - Я понял, Вик. Давай, нечего больше оттягивать… - слов действительно не было, но я отчётливо «слышал», что именно «говорю».
        - Поехали.
        Голос наставницы ещё звучал, а волна ощущений уже подхватила и понесла в неведомые дали… вот только было в них что-то неживое, механическое. И были они о-очень далеки от идеала. Казалось, по кожному покрову, едва касаясь, пронёсся невесомый ветерок. Глаза мгновенно вылезли из орбит, сердечное давление зашкалило, из горла вырвался сдавленный рык, больше похожий на птичий клёкот. Сам собой сформировался мозговой импульс моей мучительнице: «Дай!» Безумно хотелось утоления - любого, хоть болью, лишь бы снять жуткое наваждение. Такого острого, пронзающего до самого естества возбуждения я, наверное, не испытывал никогда до того.
        И Викера дала. В мозг ввинтилась игла боли, стало легче… Следом ещё, ещё… Лишь после третьей иглы до затуманенного сознания дошло, что это как раз обещанное валькирией удовольствие. Из-за намеренной жёсткости воздействия оно воспринималось болевым уколом - но функцию свою выполняло. И если возбуждение пронеслось и схлынуло где-то на периферии сознания, то пытка удовольствием растянулась, будто бы на целую вечность. Тело сотрясали спазмы, с губ слетали беззвучные стоны и крики, безжалостно трансформируясь в импульсы, чтобы спустя мгновение исторгнуться яркими, сочными звуками из динамиков рабочей зоны пыточной. Когда всё закончилось, я даже не сразу осознал это. Понял лишь, что из горла вырываются одни лишь сдавленные всхлипы. Да и как кончилось… Ветерок-то нет-нет, да пробегал… Тело нет-нет, да вздрагивало в очередной короткой разрядке… Кошки держали жёстко, и не думая отпускать даже на краткий миг; даруемое ими облегчение приходило лишь в сравнении с недавней мучительной жутью.
        Ариала по итогам первого круга моего персонального ада не проронила ни слова. Уверен, будь на её месте та же Сай или Лай, они бы не замедлили позубоскалить. Наставница же проявила поистине непредставимое чувство такта. Вот и думай после этого, кто из кошек по-настоящему жесток и властен… А кто под всей напускной чешуёй жёсткости и воли скрывает милый пушистый мех.
        Казалось, целую вечность я провисел, вцепившись в захваты, буквально повиснув на них. Тело отказывалось расслабляться полностью, и думаю, заслуга тут была не только непреходящего лёгкого возбуждения, но и накрывшего меня после пережитых запредельных эмоций отходняка. Какова же тогда сама пытка, если это - всего лишь подготовка к ней?! Не хотелось даже думать… Да что о ней думать - скоро всё узнаю на практике. А пока лучше провалиться в спасительную черноту безмыслия. В лёгкую медитативную технику, очищающую разум от мыслей и создающую под черепной коробкой прохладную пустоту. Как раз то, что нужно исстрадавшемуся телу и разуму.
        - Калибровку прошли, - безэмоционально доложилась в пустоту Вик. - Мечницы подключились. Начинаем работать.
        Что было дальше, сложно описать словами. Какие-то клоки восприятия, подёрнутые алой дымкой лопнувших капилляров глаз. Тот, кто придумал эту жуть, был очень - очень! - большим затейником. И знал реакции человеческого тела и тела мечника лучше него самого. Не удивлюсь, если стол и имплант - явления одного порядка. Только имплант, при всех его «незадекларированных» возможностях - всего лишь средство удовольствия, тогда как стол… Стол - это то, что будет сниться любому, прошедшему его, до самой солнечной станции, вынуждая снова и снова просыпаться в холодном поту.
        Не знаю, как другие, но я точно вспомню про стол, если передо мной встанет проблема выбора. И сделаю его в пользу Республики - без вариантов. Викера с Арьей сильно приуменьшили его воспитательное воздействие, да и его вес на весах мироздания. Это не зёрнышко - о нет! - это целый пласт вселенной, а то и кусок пространства невообразимой массы и плотности, каким оно было до Большого взрыва. Даже слова Мансура, что он не хочет на стол, его трясущиеся от жутких видений прошлого руки - получили новое, предельно объёмное, содержание. Он реально не хотел на стол и многое бы отдал, чтобы не оказаться на нём вновь.
        По-моему, я даже умолял. Особенно туго пришлось, когда «не включилась» пелена - хотя по всем ощущениям было самое для неё время. Мой внутренний зверь в этот момент оскалился было, зарычал, выходя на свет… но почти сразу прянул под древесные кроны, чтобы забиться в самую дальнюю и тайную пещеру. Воистину, человек всегда найдёт, чем прижать к ногтю даже самого сверхсильного соплеменника, каким бы «сверх-" он ни был. Вот тут-то я и осознал всю глубину собственного падения. Не знаю, как не заплакал. Видимо, упрямство слишком глубоко вошло в плоть и кровь, было частью характера, и тем сильней становилось, чем мне было хуже.
        Очухался я, полностью раздавленным, буквально растёкшимся по кушетке, с выпущенными и зафиксированными в энергетических зажимах когтями. Всё тело болело, его крутило очередными спазмами; комбинезон, несмотря на гигиенические вставки, насквозь пропитался потом. Однако, невзирая на весь этот букет ощущений, сломленным себя я не ощущал. Видимо, это не понравилось мирозданию. Оно решило добить меня окончательно. Голос… Да, именно так: голос. В голове возник голос. Я даже узнал его обладателя - это была Сайна - вот только был он совершенно немыслимого тембра. Голос растягивался змеёй, ощущался каждый его звук, каждая октава. И каждое слагаемое голоса ввинчивалось в многострадальную нервную систему, вызывая чудовищной остроты желание.
        - Сильный, сильный кот… Что ты готов сделать для меня? А?
        - Всё!.. - прохрипел в ответ. Вернее, мне показалось, что прохрипел, на самом же деле всего лишь послал сигнал системам, которые воспроизвели его в динамиках рабочей зоны.
        - Скажи отчётливо! - в жутком, пленившем меня голосе возникли жёсткие повелительные нотки. Его хозяйка была чем-то недовольна, и это резало почище когтя по коже. - Не односложно!
        - Я… готов… для тебя… на всё… кошка!
        - Молодец, хороший мальчик! Вот тебе поцелуйчик! - от последнего слова скрутило чередой глубочайших оргазмов, жаль только, столь же болезненных, как и вообще всё, что происходило на столе. А так… Век бы внимал это чарующее созвучие!.. - Теперь то же, но для стаи. Что ты готов сделать для стаи? Готов ли ты убить, разорвать глотку врагу? Для стаи?
        - Да!.. Я готов… убивать… для стаи… по слову… Старшей…
        - А умирать, Кошак? Готов ли ты умирать за стаю? За кошек?
        - Да!.. Да!.. Да!.. Это… это… правильно и естественно… мужчина должен… умирать… за своих… женщин…
        - Республика, Кошак. Ты готов умереть за Республику Ноч? По слову Высшей?
        - Я… готов… умереть… за своих… женщин… за фракцию… которая для меня - Республика… Абстракция - не мой конёк…
        - Хорошо. Всё - правда. Поля не врут, - в голосе рыжей сквозило ненапускное облегчение. Она словно груз с плеч сбросила… Стоп! Её голос! Он больше не врывался в сознание, даря чудовищное, непредставимое возбуждение и… удовольствие - как награду. Теперь это был просто голос: до боли знакомый и нереально уставший.
        - Ты молодец, девочка, всё сделала правильно, - немного снисходительно, но неизменно ободряюще заметила Сайне Викера.
        - Молодец?! Я - молодец?! - взорвалась вдруг рыжая. Усталости в голосе как не бывало. - Я его через такие режимы пропустила! Словно через мясорубку! Да ни один… нормальный не выдержал бы… такого!
        - Он мальчик сильный, рыжая. Ты сама знаешь, что нужно всегда по грани проводить. Это - была его грань, - теперь к ободрению в голосе наставницы примешалась толика гордости.
        - Грань?! Вик, я своего мальчика только что… чуть дураком не сделала. Сама. Своими руками. Я - республиканка! Я же должна его… меня с детства учили… оберегать и защищать…
        - Так, кошка, не балуй. Это кот. Не простой мальчик. Есть разница. И он о-очень хороший кот. Сильный, - такое редко бывало, но Викера едва ли не мурчала в этом месте. - Такого на раз не сломаешь. Он даже за гранью выдержит - вопрос лишь, сколько. И он - наш. Понимаешь, девочка?
        - Но Вик…
        - И ты тоже прошла свою проверку. Слишком уж ты с ним заигралась, а ведь вы не в твоём поместье, это боевое подразделение. Тут иногда приходится жертвовать личными чувствами и хотелками. Ты получила свой урок, снежка. Вы все - чересчур эмоциональны. Такая ситуация - отличная пилюля от бессмысленных мечтаний. Хотя я тебя хорошо понимаю… Тут бы самой не съехать… Такой сильный кот! Настоящий боец! Я с ним на любую операцию пойду, в любом деле прикрою - куда бы Экспансия его ни вынесла. Привалило же счастье на старости лет… Кто бы знал…
        Первой до меня добралась и начала тормошить Милена. Пользуясь повышенными возможностями, какие давал телу лёгкий экзоскелет, кошка буквально сгребла меня с кушетки и водрузила на ноги. Под руку легло усиленное республиканской техникой плечо, давая столь необходимую дезориентированному телу опору. В этот момент розовая муть перед глазами спала, открывая вид на дверную мембрану, а оттуда… уже во весь опор неслась Эйди. По-моему, девочка что-то кричала, волосы милахи разметались за спиной гигантским шлейфом, вся миниатюрная фигурка распласталась в движении. Следующий миг впечатал в себя сразу два события. Во-первых, меня, ещё плохо стоящего на ногах, Старшая выпростала перед собой, точно щит - удерживая руками за талию. Во-вторых, шальная от эмоций Ди вдруг взметнулась в длинном прыжке… который завершился аккурат на мне. Валькирия повисла, что та прищепка, намертво вцепившись руками и ногами в многострадальный торс. Губы обожгло острым поцелуем… и тут эта бестия в одно движение приняла меня в себя. Время остановилось. Восприятие натурально взорвалось лавиной непередаваемых ощущений, погрёбших под
собой жалкие ростки здравого смысла.
        Похоже, пыточный агрегат оставил по себе не только ощущение полной дезориентации - он породил и какую-то гипертрофированную чувствительность в разбуженной полями нервной системе. И милаха об этом знала! Потому и поспешила первой занять вожделенное место. Что могу сказать? Она молодец. Как плохо мне было несколькими минутами ранее, так же хорошо стало с появлением в объятиях этой безалаберной метиллии. Кошка ведь не просто так висела… устроила мне настоящее светопреставление собственным лоном. Сдавливала, проталкивала, вибрировала… Обилие нахлынувших эмоций не позволило мне выговорить ни слова. Я задохнулся, утонул в ощущениях, и только благодарно стонал. Впрочем, этого милахе оказалось достаточно, чтобы испытать сытое довольство эффектом своего экстравагантного появления. А остальные сёстры, сейчас столпившиеся в дверях, и подавно всё понимали.
        - Пошли, милый, в другое место. Здесь не очень уместно наслаждаться, - проник в сознание шепоток Милены.
        Так мы и пошли, не меняя позы: Ди на мне, я аккуратно переставляю ноги, а Ми направляет и корректирует. Ненадолго задержались в душевой зоне, где провели необходимые гигиенические процедуры - почти не прерывая процесса. Ну а завершилось наше странное путешествие в рабочей зоне, наподобие той, что запомнилась мне по Штабу. Здесь меня аккуратно усадили на разложенную по центру комнаты циновку. Оказывается, кошки неплохо подготовились к нашему рандеву! Следом прошла ротация и среди действующих лиц. Нет, я так и остался основным виновником торжества, а вот девчонки поменялись. Теперь спину мне подпирала Миска, основную же тяжесть «работы» по адаптации приняла на себя Сайна.
        - Кошак, прости, - потерянно замурчала рыжая. - Я…
        - Молчи! - прикрикнул на неё, накрывая пальцем милый ротик. - Я слышал ваш с Вик разговор. Не скажу, что всё понял… не в том состоянии был… но суть уловил. Поверь, это далеко не самое страшное, что мне приходилось испытывать ради своих женщин. Сейчас я хотя бы доподлинно знал, что всё это преходяще, что всё закончится, как только выйдет отпущенный срок, и мы снова станем единым целым… На Земле у меня не было роскоши подобного знания… Вот где была пытка, растянувшаяся на месяцы! Нет, кошка, раз надо - значит надо. Мне одно отрадно в случившемся: ты не получила удовольствия от моих мучений. Никто из стаи не получил… Никто ведь?
        - Кошак! - чуть ли не одновременно вскинулись остальные сёстры. В их интонациях сквозило праведное возмущение.
        - Вот видишь! Так что всё хорошо. Я… как приду в себя окончательно, так и выкину из головы всё случившееся. Только суть на подкорку впитаю. Ощущать себя беспомощным и распятым - это жутко. Понимать, что никогда не выплыть самому, если мне не позволят этого сделать… Это ценный урок, сестра. Спасибо, что именно ты мне его преподала.
        - Я боялась… что останется осадок. Боялась потерять твоё доверие. Республиканка должна заботиться о своём мужчине. Это - далеко от заботы. Рада, что ты понимаешь.
        - Он вообще-то понятливый, - хмыкнула из-за спины Мисель, с ненапускной нежностью оглаживая ладонями мои предплечья. - Я всегда это знала. Теперь и ты знаешь, рыжая. Ты, кстати, как, милый? Готов?
        - К чему? - тупо переспросил я.
        - Что ж, пожалуй, поспешила я с выводами… На столе меня почувствовать - готов?
        - Я думал, ты это только для поддержки…
        - Кот! Такими словами не разбрасываются! - метиллия почти рычала. - Так ты готов? А?
        - Кошка. Не хочу, чтобы ты оказалась там, - почти по слогам, стараясь донести свою мысль до исполненной решимости валькирии, вкрадчиво проговорил я. - Что я должен сделать, чтобы ты отказалась от этой… опасной и недальновидной затеи?..
        - Это правильная затея, кот! Много ты понимаешь! И я не отступлюсь! Не сейчас!
        - Кошак, она всё для себя решила, - сверху обозначился образ Викеры. - С такими вещами, в самом деле, не шутят. Ты должен принять её жертву.
        - Если стая так говорит…
        - Стая так говорит, - уверенно изрекла Милена, тоже откуда-то сзади.
        - Я приму твою жертву, сестра, - сцепив зубы, испытывая почти физическую муку от осознания, что должно произойти, выдавил я.
        - Вот и отлично! - нарочито бодро хмыкнула метиллия и резко вскочила на ноги.
        Только сейчас до меня дошло, что за напускной бравадой безбашенной гонщицы скрывается… страх?! Она боится - и этот жест не только ради меня. Так она пытается преодолеть потаённый страх перед пыточным столом. Знает, что это такое, испытала уже на себе, но по-прежнему готова бросить вызов. Сильная женщина. Настоящая республиканка!
        - Сай, дай я встану, - рыжая не стала мешать, выпустила из своих объятий. Не хуже меня понимала, насколько сейчас важный момент для стаи. Оказавшись напротив метиллии, я положил ладони ей на плечи и всмотрелся в глаза. Странно, у меня самого почему-то ничего не болело, даже дезориентация куда-то подевалась. - Миса. Ты сильная. Я горд, что ты - моя боевая сестра. И буду счастлив, если ты станешь в будущем матерью моих детей.
        - Вот как? - гонщица даже расслабилась под обволакивающим ветром моих слов. - Ну, тут мы с тобой мыслим одинаково. Надеюсь, сможешь сделать это сам?
        Понятно, она вела речь отнюдь не о детях. Сделать это - означало самому вести пытку. Одной фразой кошка умудрилась спустить меня с небес на землю. Поддела - так поддела.
        - Только если рядом будет наставница. Я не могу допустить, чтобы моя неопытность в таком деле…
        - В деле делания детей?.. - сделала невинные глаза чертовка. Она натурально наслаждалась этой игрой. Так приговорённый к смерти куражится и насмехается над будущими убийцами, изобретая вычурное последнее желание.
        - Не ёрничай, кошка, - непроизвольно поморщился. - Но и в деле делания детей не имею ничего против, если рядом окажется наставница. Она сможет направить процесс в нужное русло, если одна безалаберная метиллия… вдруг начнёт увиливать.
        По стае прошёлся слитный вздох облегчения, девочки почувствовали мой возврат на общую волну, да и игра Мисы тоже всем пришлась по вкусу. Сильные и волевые республиканки не могли не оценить подобный кураж вместо мандража. Дальнейшее развитие событий также оказалось предсказуемым. Провожать метиллию на стол отправили меня и Арью. Неожиданная смена ролей порядком меня взвинтила, от кошки передался её возбуждённый настрой. Но соображать это не мешало, и я смог в полной мере оценить тонкую психологическую игру стаи: новички должны быть связаны с ветеранами канатами общих обрядов и совместных эмоциональных буйств.
        А вообще очередной ритуал принесения жертвы методикам подготовки валькирий прошёл для меня как в тумане. Действия хотя и были внове, но совершались, точно на автомате. Благо, совместные тренировки с кошками давно помогли наработать синхронность. Так солдат привыкает смотреть на впередиидущего сослуживца и по нему мерить шаг на строевой. Незнакомые движения ложились легко и непринуждённо, стоило только подсмотреть их начало у снежки. Одновременно, механический характер ритуала помог отрешиться от мыслей и чувств. Есть что-то такое в ритуалах, помогающее смириться с ними… даже с самыми чудовищными из них…
        Когда шёл, оставив гонщицу на столе, до конца не верил, что всё это происходит на самом деле. В рабочем помещении ощущение нереальности только усилилось. Хотя чего уж там… У самого ещё свежи были воспоминания о недавнем мучении. Удивительно, как вообще удаётся спокойно ходить и говорить - и даже думать! Тем не менее, картина моей пытки легко ложилась на реальность Республики, чего не скажешь о происходящем сейчас с Мисель - матёрой республиканкой с огромным жизненным опытом и ничуть не меньшим послужным списком. Разве такое бывает? Оказывается, бывает. В этом окончательно позволила убедиться Викера, приглашающе повернувшая ко мне кресло на крутящемся центральном столбе. В кресло я упал в холодном поту…
        - Ничего, кот, - легла на плечо рука ариалы. - Все через это проходят. Сайне тоже нелегко пришлось, но она выдержала. Выдержишь и ты. Зато после… многие вещи, из-за которых мы в стае переживали и дёргались, покажутся смешными и наивными. Это важная ступень. Ступень к взаимному доверию. Ты доверился нам, она доверилась тебе, а через неё - и все мы. Давай, хватит рефлексировать.
        Но рефлексии в собственном смысле не было. Было нечто совсем иное. Мисель была моей женщиной, и сейчас я собственными руками обрекал её на муку. Должен был причинить ей ту запредельную боль, что совсем недавно испытал сам. Пожалуй, сейчас я как никогда оказался близок к тому, чтобы психануть. Послать все эти республиканские изуверства куда подальше. Отказаться перешагивать через себя.
        Но кому и что я таким способом докажу? Психануть можно, если от этого зависит твоя судьба. Можно психануть, когда в дело вовлечён неопределённый круг лиц. То есть когда от твоего психоза не зависят судьбы близких тебе людей. По понятным причинам возможные - абстрактно возможные - пострадавшие не воспринимаются всерьёз. Когда же в ситуации задействован кто-то из твоих близких… Можно психануть, но потом будешь жалеть об этом всю оставшуюся жизнь. Здесь нужно сто раз подумать, прежде чем решаться на такое. Всё бросить может только юнец, не ведающий о последствиях, одержимый максимализмом, обусловленным отсутствием банального жизненного опыта. Когда же этот самый опыт бьёт ключом… становится не до опрометчивых решений. Миска на столе, а с ней и остальные валькирии меня попросту не поймут, и вместо доверия между нами встанет непробиваемая стена. У кошек совершенно иная система ценностей, они не страждущие защиты барышни. Им впору самим кого угодно защищать - вон, как Сай сетовала, что не смогла позаботиться обо мне и вынуждена была подвергнуть пытке. В этом - все они.
        Ладони легли на гелевые шарики управления. Сзади с облегчением выдохнула наставница. Получается, она до последнего не была уверена в моём выборе. Психоз мечника - оружие массового поражения, с ним просто так не сладишь. Но, уверен, куда больше девочку волновала та самая стена отчуждения, которая неминуемо возникнет в случае неправильного выбора. Сложная, тяжёлая развилка - причём для всех. Пожалуй, впервые я наблюдал своих кошек настолько на нервах.
        Направляемый рукой опытной наставницы, я зарылся в ворохи голограмм. Общая картинка была почти такой же, как и для мужчины. Подобную можно найти в любой брошюре из области полового просвещения - я о картинке мальчика в девочке, в разрезе. Только роль мальчика тут выполнял внушительный агрегат, проникший в девичье лоно. Авторы пыточной процедуры не стали мудрствовать лукаво, использовав все особенности половой системы мальчик-девочка. Если введённый во влагалище агрегат автоматически вызывает правильную реакцию всей нервной системы, почему бы этим не воспользоваться? А поля можно и поверху пустить - ну или что там ещё участвует в процессе?..
        Но картинка картинкой, а на деле всё оказалось не так-то просто. Масса уникальных алгоритмов, на все случаи жизни, требовала вдумчивого применения и недюжинного опыта. Республиканкам было проще, они хотя бы имели опыт работы с имплантом. Впрочем, технической стороной дело не ограничивалось. Викера поведала, что республиканские палачи вовсю используют психологию, потому что одно только возбуждение, равно как и одна только боль, сами по себе не так эффективны. Они вызывают одно лишь отупение. Поэтому «в процессе» ведутся специальные разговоры, чтобы создать объекту нужный настрой. Особенно удобно проводить их в перерывах между экзекуциями, пользуясь эффектом иллюзорного облегчения.
        В нашем случае психология была излишня, да и иллюзорные облегчения оказались без надобности. Процесс протекал почти непрерывно, без остановок. От вида выгибающейся дугой, цепляющейся когтями за захваты и орущей во всё горло девчонки хотелось лезть на стену, но вместо этого я только плотнее сжимал зубы и работал. Хотя, видит космос, мне сейчас было в чём-то хуже, чем на самом столе. Рушились и видоизменялись реакции, плавилась, будто парафин на свече, старая система ценностей, выливаясь в нечто новое, не до конца понятное, но отличное от привычных по прошлой жизни ориентиров.
        Облегчение, какое я испытал, когда Вик сильно сжала плечо, не поддаётся описанию. Жест наставницы означал завершение этого кошмара. Всё, хватит, отмучился. Мы оба с метиллией отмучились. Или не только мы? Через какие танталовы муки прошла стая, наблюдая через стекло мучения сестры?.. Мисель, больше не разрываемая возбуждением, растеклась на столе аморфной массой. Жуткий вид. Если и я после пытки смотрелся хоть сколько-нибудь похоже, не удивительна заполошная реакция Сай. Воспоминание о Сайне пролилось холодной водой на воспалённое сознание, и тут же меня словно током ударило - вот он, момент истины! Подчиняясь какому-то наитию, я запустил систему голоса. В этом режиме происходило какое-то хитрое преображение голосовых импульсов в полевое воздействие. Это давало эффект, только если объект до того порядком вымотался, и сейчас пребывает в шоке от контраста между пыткой и её отсутствием.
        - Миса, ты меня слышишь? А, милая?
        - Да… Кошак… Я… Твой голос…
        - Знаю. Скажи кошка, ты готова отдать жизнь, прикрывая меня в бою?
        - Да. Я готова… отдать всю себя… прикрывая тебя… брат.
        - Стала бы ты ломать меня, своего брата, ради прихоти сестёр?
        - Нет. Это исключено… только если… для Экспансии…
        - Что для тебя важней: брал или сестра, стая, Республика, Экспансия? Построй систему по важности.
        - Я… не знаю!.. Это всё… вещи одного… порядка… Экспансия… превыше всего…
        - А если встанет выбор? И придётся выбирать?
        - Я… доверюсь Старшей… или Высшей… которую… уважаю…
        Бинго! Вот она, республиканская система ценностей, собранная буквально в нескольких фразах. Однако мои странные импульсивные изыскания показались до жути неуместными. Там, на страшном пыточном агрегате, дожидается моя кошка! А я здесь, дурью маюсь… Подхватившись из кресла, я стрелой выметнулся из помещения. Сзади раздалась пара фырков - но не обидных, и даже не насмешливых, а скорей одобрительных.
        Естественно, я не стал повторять приём Милены и взваливать Мису на плечо. Вместо этого бережно приподнял девочку на руках и прижал к сердцу. Она вся дрожала. До душа нёс её, стараясь согреть своими объятьями, своим дыханием, своими поцелуями. Пролившиеся с потолка струи горячей воды помогли мне в этом нелёгком деле. Однако дрожь из тела валькирии и не думала исчезать - даже острые согревающие струи не справлялись. Зато после купания, когда мы уже шли по коридору, девочка подтянулась на руках, обнимающих мою шею, и в самое ушко, точно мучимый жаждой путник, прошептала жалобно: «Войди в меня, котик!» Меня эта просьба, признаться, повергла в ступор. Она же только с пыточного стола - и туда же! После такого неудивительно, что даже последние чаяния настоящей республиканки - там, на солнечной станции - посвящены мальчику.
        Пришлось внять странной просьбе и расположить девочку так, чтобы ей было удобно наслаждаться процессом. Дрожь сразу как рукой сняло, метиллия издала прочувственный стон, упала ко мне на плечо и принялась довольно порыкивать. Боюсь даже предположить, какую гамму эмоций она сейчас испытывала. Чувствительность сразу после «процедуры» должна быть запредельной…
        В комнате нас уже ждали. Настойчивые руки сестёр усадили на знакомую уже циновку. Сзади порывисто прижалась Сайна. Мисель завозилась на мне, амплитуда её движений возросла: кошка явно шла на поправку! В какой-то момент нежность к этой пепельноволосой бестии стала запредельной, я что есть силы притиснул её к себе и, не удержавшись от рвущегося наружу умиления, выдал:
        - Ах ты моя лисичка! Писец ты мой!
        - Кто-кто? Это что за зверь такой? - тут же насторожилась гонщица, демонстрируя завидную ясность мышления.
        - Ну, такой милый чёрно-серебристый зверёк… его на моей планете ещё на мех разводят…
        - Да иди ты!
        - Ладно, кошка, пошутили и хватит. Скажи лучше, как мы теперь дальше жить будем?
        - Хорошо будем. Душа в душу. Я тебе доверилась, и ты не подвёл моих ожиданий. Ты доверился Сайне и Викере, и они всё сделали чётко. Думаешь, я на тебя зло затаила? Нет. Теперь всё будет иначе. А как пройдёшь обкатку на своей первой операции - так и вообще идиллия установится.
        - Миса права, кот, - подтвердила сзади Сай. - Мы прочувствовали твоё доверие. Ты прочувствовал наше… Это мне нужно было на стол ложиться! Но эта, хвостатая, опередила… Как ты её назвал? Писец?
        В этот момент дверная мембрана протаяла и в комнату заглянула рыжая девчонка - совсем ещё юная, но уже во флиппере и с клинком за спиной. Мечница. Видимо, одна из тех, что держали мою пелену… В душе начала нарождаться ярость, но я волевым усилием задавил её. Всё в прошлом. Нечего ворошить. Их попросили - они сделали. Без всякой задней мысли. И пусть что-то внутри меня восставало против такого вопиющего ограничения полей - казавшегося куда как серьёзней любого другого варианта ограничения личной свободы, - разум не дал чувствам одержать верх. Благо, у мечниц хватило здравомыслия объявиться лишь сейчас, когда всё уже позади…
        - Сёстры! Брат! - начала рыжая, с неприкрытым любопытством поглядывая на нашу композицию в центре зала. - Мы сначала хотели предложить вам спарринг… но быстро отказались от этой идеи. Вы через многое прошли сегодня, и вам наверняка нужно побыть вместе, не разрываться. Поэтому приглашаем вас на ужин. В честь Меча Республики и его стаи.
        И ни слова о самом испытании! А ведь девочке не откажешь в такте и чутье на неприятности… Что ж, мечницы заслужили свою толику счастья. Пусть хоть неуёмное любопытство утолят…
        Глава 15. Есть контакт
        На базу мы летели в тишине, но это уже не была та прилипчивая, настороженная тишина нехорошего предчувствия. Всё уже произошло, поэтому каждый переваривал сейчас своё отношение к случившемуся. Вспоминал собственную молодость, собственный приход в валькирии и свои первые противоречивые впечатления боевого слаживания; первые операции и первых боевых подруг. Особенно богатую историю воспоминаний имели старшие из сестёр. Они-то точно прошли не одну стаю. Но в целом атмосфера на катере не дышала надрывом - обычное рядовое возвращение домой после тяжёлой работы.
        Но, как оказалось, события были ещё далеки от завершения. Катер мягко опустился на поляну перед знакомым зданием. Мы гурьбой высыпали из его недр и тут же окунулись в мягкий вечерний свет разлитой в воздухе подсветки. Тут и там вокруг республиканского анклава распускались бутоны голографических проекций, призванные не просвещать - но освещать. Формы этих экзотичных светильников могли произвольно меняться, и конкретно сейчас нас встречала россыпь ярчайших звёзд, яркостью затмевающих своих естественных товарок в темнеющем небе.
        На поляне, невдалеке от катера, застыла одинокая фигурка. Чёрная форма Экспансии несколько скрадывала очертания, но серебро отличительных знаков в свете искусственных звёзд, напротив, выделяло поджидающую нас кошку из окружающей тьмы. Женщина сделала шаг навстречу. Я запоздало осознал, что стою на своём месте в боевом построении - беспорядок «высадки» оказался всего лишь видимостью.
        - Сёстры, брат! - заговорила Илина Ю`Гринд, Высшая валькирия и Координатор Службы Контроля Сектора, и её голос зазвенел торжественностью. - От имени Республики НОЧ спешу поздравить вас с завершением боевого слаживания! Подобно тому, как в муках рождается настоящая семья - ибо разрешение от беременности всегда мучительно - только в муках возможно рождение настоящей стаи.
        Высшая сделала паузу, давая нам осознать смысл произнесённых слов. Хотя, если кому-то и нужно было время на осознание, то только мне. Остальные наверняка не один раз слышали подобное. Впрочем, валькирии не выказывали ни грамма недовольства или скуки. Они были серьёзны и собранны. Происходящее здесь и сейчас было по-настоящему важно для стаи. «Додавив» свою эффектную паузу, снежка продолжила.
        - Брат! Ты с честью прошёл испытания болью, возбуждением, удовольствием. Показал высокий уровень личного мастерства и несгибаемую волю. Ты показал себя достойным этих женщин. Сёстры! Вы прошли испытание долгом и жертвой. Вы показали себя достойными этого мужчины. Мисель А`Ринот! - я думал, на этих словах Миска выйдет из строя, но нет, сама Илина шагнула к ней навстречу, а в следующее мгновение… опустилась перед метиллией на одно колено! - Республика преклоняется перед твоей жертвенностью, девочка. Ты достойная дочь Метиллии! Я счастлива, что мы принадлежим одной фракции!
        И снежка, умильным и чисто кошачьим жестом, потёрлась щекой о ладонь Мисы. Вот так, совершенно неторжественно, даже немного интимно. Удивительное всё же место - Республика. Даже подобные явно официальные церемонии республиканкам удаётся разбавлять незамутнённым чувством, и какой-то совсем не официальной душевностью. Возможно оттого, что все эти обряды порождены… женщинами? Существами априори более чувствительными, чем мужчины…
        Мисель на этот эмоциональный порыв Ю`Гринд ответила загадочной и немного грустной улыбкой. Строй тут же распался, снежку окружили старшие, а за её спиной, положив ладони на плечи, встала Викера. Потом валькирии долго обнимались, втянув в это в высшей степени приятное действо и меня. Наконец мы все, теперь уже не соблюдая даже видимости строя, проследовали в здание.
        Дорога к расположению оказалась на редкость безлюдной. Обычно вечером здесь всегда попадались валькирии чужих стай, и порой мы подолгу зажимались с ними по углам. Ну не могли кошки пройти мимо временно бесхозного кота! Это противоречило их природе. Сейчас же нам не попалось по дороге ни одной хоть сколько-нибудь залётной десантницы. Ой, неспроста это…
        В прихожей шедшая первой Илина остановилась. Кошки последовали её примеру.
        - Кошак, тут с тобой и Мисой хотят побеседовать… - протянула снежка, строя глазки и с намёком косясь на гостиную, одновременно служащую нам кают-компанией.
        - Илина. Если старшие сёстры хотят побеседовать со стаей - пусть это будет вся стая. Мы же все вместе через это прошли, - голосом надавил я.
        - Хорошо, - покладисто согласилась девочка. Видимо, это требование было для неё не в диковинку. - Тогда я ненадолго вас покину. Нужно подготовиться к продолжению… вечера.
        Намёк в словах Ю`Гринд не заметил бы только глухой и слепой - уж очень характерной мимикой она его сопроводила. И что-то подсказывало, это вряд ли будет банальный секс. Что-то кошки задумали, но почему-то не спешили ставить меня об этом в известность.
        Мы всей стаей, не раздеваясь, прошли к столу, занимающему солидный кусок обширной залы - аккурат с противоположной от каминной зоны стороны. Деловито расселись - всё так же, в тишине. В тот же миг по центру стола ожил голографический столб. Прянувшие из него голограммы заняли пару свободных мест, привычно имитируя полное присутствие. На одном кресле в расслабленной позе замерла Тина, на другом - Диана. Высшая и Верховная. Извиняться, что ли, пожаловали? Оказывается, я почти угадал. Первой держала слово Ведьма.
        - Сёстры, брат, - лёгкий поклон, и встречный - уже от нас. - В общем, Кошак, сразу скажу: я была против. У нас в дальней разведке другие методы. Не скажу, сильно гуманней, но другие. Но ты не в разведке, да и вопросом твоей подготовки занимаюсь не я. Поэтому при принятии решения я всего лишь воздержалась. Отдала его на откуп Тине - как девочке, отвечающей за тебя перед фракцией и Республикой. По сути - молчаливо разделила с ней всю ответственность. Отрадно видеть тебя не сломленным, а остальных кошек - вполне довольными жизнью. Я верила, что ты с честью пройдёшь самое сложное испытание фракции.
        - Ди, не стоит, - поморщился я. - Все валькирии через это проходят. Если бы меня пощадили… Как бы я потом смотрел им в глаза, когда узнал?
        - Именно этот аргумент был основным у твоей Смерти, - пробурчала ариала, улыбаясь глазами.
        - Раз был основной, значит, был и дополнительный?
        - Неужели не догадываешься? Никогда не поверю!
        - Тот республиканец… которого я замучил, - опять пришлось непроизвольно морщиться. Воспоминания были ещё слишком свежи.
        - Да, Кошак, - вступила в разговор Тина. - Власть пьянит. Нельзя ей вырождаться во вседозволенность… Тем более были и другие звоночки… ещё раньше. В Литании.
        - Помнится, майора насиловал не я… - хмыкнул, улыбаясь глазами, как раньше Диана.
        - Зато контрразведчика жарил полями и тащил через весь корабль за волосы именно ты, - ответное пожатие плеч. - Были и другие неприятные моменты. Мы, конечно, жестоки к врагам. Но нужно хорошо чувствовать грань. Надеюсь, стол тебе в этом поможет, милый.
        - Жестоко. Но справедливо, - не стал спорить я, тем более, спорить было по сути и не с чем. - Сама понимаешь, благодарить не буду. В отличие от Мисель.
        - Да, благодарить не за что. А Миса… Признаюсь, кошка, ты смогла меня удивить. Добровольно согласиться на такое… твоя жертва оценена…
        - Мне плевать на твои оценки, Высшая, - вдруг жёстко припечатала метиллия. - Это внутреннее дело стаи - и больше ничьё.
        - Как скажешь, девочка, как скажешь… Но это не мои оценки. Это оценки фракции. В конечном счёте - оценки всех близких тебе сестёр и братьев. Не стоит так рубить с плеча, Миса. Но, в любом случае, ты в своём праве… равно как и фракция.
        - Мисель, - я наклонился чуть вбок, чтобы дотянуться ладонью до колена метиллии. - Не надо. Тина права. Это на самом деле был сильный поступок, не удивительно, что его смог оценить не только я один.
        Валькирия предпочла промолчать, но ощутимо расслабилась. Должно быть, пережитое ещё не до конца отпустило безбашенную гонщицу, и та ещё не в полной мере оценивала последствия своего импульсивного поступка.
        - Кот. Ты показал отличную выдержку и высокую преданность стае. Я до последнего боялась, что останется какой-то осадок. Тем отраднее было не обнаружить его, - взгляд Смерти пал на меня. - Теперь ты по-настоящему готов к работе. Но… работа будет завтра. А сегодня…
        - Неужели Илина пошла готовить какую-нибудь суперпостель? Чтобы все валькирии базы туда поместились? - сложно было удержаться от шутки.
        - Нет. Постель - дело добровольное. Сегодня вас ждут совсем другие игры.
        - Групповые, как ты и предполагал, - ухмыльнулась Милена.
        - Спарринги, - жёстко рубанула Смерть, заканчивая зарождающийся балаган. - Идите. Почувствуйте плечо сестры или брата по стае. Ощутите поддержку. А сёстры вам в этом помогут.
        Слова Высшей прозвучали как команда к действию. Сёстры синхронно поднялись со своих мест, и я едва успел влиться в этот общий порыв. Ди и Ти коротко поклонились, после чего их голографические проекции растаяли в воздухе. Валькирии потянулись на выход. У самой дверной мембраны Арья придержала меня за локоть. Остальные вышли, мы остались с ней вдвоём.
        - Кошак, я кажется поняла, как это работает, - серьёзно и весомо начала кошка. - Это похоже на новую звезду. В системе двойной звезды одна - сравнительно молодая и активная, она ещё не использовала своё ядерное топливо, в ней ещё идут реакции, подпитывая её яркость. Вторая - белый карлик, умудрённый жизнью, опытный, спаливший в реакциях весь запас собственного ядерного топлива. Но их двое. Они рядом. И в какой-то момент с молодой звезды, к пеплу былых времён, устремляется её живительное звёздное вещество. Тонким ручейком оно перетекает к подруге, накапливается на её остывшей поверхности, стремится разогреть, растормошить, и в какой-то момент… Взрыв!.. В оболочке древней звезды вспыхивает цепная реакция. На время она оказывается ярче своей молодой соседки… Понимаешь, к чему я веду? Мисель - без пяти минут Старшая. Тина именно из-за этого растерялась.
        - И на мою… звёздочку… так повлиял… я? Та молодая звезда - это я?!
        - Именно, Кошак, именно! Даже эту безбашенную метиллию рядом с тобой проняло. С ума сойти! И ведь всё это произошло практически на моих глазах! Я теперь наверняка убедилась, что и сама смогу, при должном старании, стать Высшей. А ты мне в этом поможешь… Ладно, пойдём, сёстры уже заждались. Сегодня будет весело!
        Арья оказалась права: сегодня было весело. Зато назавтра… Больше всего это походило на похмелье. Болело всё, что только могло болеть. Да и Тина лукавила про постель, мол, это - дело добровольное. В той ситуации просто не осталось выбора - ни у меня, ни у сестёр. Когда ярчайшие эмоции просятся наружу… невозможно противиться неизбежности. Поэтому итогом дружеских спаррингов стала не менее дружеская оргия, плавно перешедшая в новые спарринги, а потом… потом я уже смутно помнил детали. Девочки умели сделать так, что кроме кайфа ни о чём другом как-то не думается. Должно быть, так они расплачивались за боль пыточного стола…
        Тем не менее, я нашёл в себе силы подняться. Собрал тело в кучу и приступил к утренней тренировке. Как-то незаметно упражнения перешли в завтрак, Базу сменил Штаб, а Милену под боком - куда менее привлекательный Мансур. Однако ребята своё дело знали, и за какие-то несколько часов смогли поднатаскать меня, чтобы не раскрылся на ровном месте. Сёстры тоже были заряжены, они ради моей операции отложили основные дела и теперь ждали только отмашки. Сляпанная буквально на коленке легенда была почти готова. Оставался один незначительный штрих. Чтобы его нанести, пришлось выйти на связь с моей персональной Высшей.
        - Мой лорд, - Лирана склонила прелестную головку в лёгком поклоне.
        - Лира. Зачем ты так, - нахмурился в ответ.
        - Так ты быстрее втянешься. Пример перед глазами очень показателен. Или я мало доказывала тебе до того, что признаю тебя лордом? Со мной ты не знал отказов ни в чём. Неужели какая-то ещё республиканка поступала хотя бы отчасти так, как я рядом с тобой?
        - Прости, леди. Мне это показалось игрой.
        - Тем не менее ты прощён, - тепло улыбнулась мечница. - Рада тебя видеть в добром здравии, милый.
        - Хоть причина, почему звоню, чисто деловая, но… вот увидел тебя, и только сейчас понял, насколько соскучился.
        - Так часто бывает, к сожалению. «Дела съедают всех нас», как говорят некоторые. И Леон… Ты не должен оправдываться. Знай: я в Республике только благодаря тебе. Таким как я не место в ней. Мы все помечены Псионом, мы привносим в жизнь Республики хаос и непредсказуемость. Так считается, и не без известной доли разумности.
        - Значит, сейчас ты всё ещё в Республике.
        - И пробуду ровно до тех пор, покуда нужна тебе.
        - Однако рядом тебя нет…
        - Нет. Верховная всегда найдёт, чем заняться, - хмыкнула «псионка». - Учу молодёжь работать с клинком. Тебе бы тоже не помешало… но когти и боевое слаживание со стаей мы признали более приоритетной целью. Возможно, когда вернёшься на базу, ещё тебя подтянем… Давай, задавай свои вопросы.
        - Рад, что ты при деле, леди. Скажи, что я должен сделать, чтобы сойти за псионца?
        Высшая сделала глаза по пять копеек и громко фыркнула.
        - Это и есть твой вопрос?!.
        - Да. У меня тут условно боевая операция. Внедрение. Среди местных.
        - Тогда отвечу так: включить поля.
        - И всё?!
        - Включить - означает почти всегда ходить, закутавшись в пелену и на любой вопрос отвечать ударом энергии.
        - Поведение?
        - Наглость и напор. Но ты вполне подходишь, и хотя и любишь своих девочек, иногда взбрыкиваешь преизрядно.
        - Говор?
        - Да откуда местные знают, как говорят псионские лорды?! - опять фыркнула леди. - Будь проще. Посылай всех при первой возможности, считай, что все тебе должны, рычи, дери когтями… когтем. У них один клинок в кисти. Не так имплантирован, как твои, но для несведущего хватит одного центрального когтя. Со стороны будет выглядеть похоже.
        - Ещё советы?
        - Не заморачивайся. Там нет ничего из ряда вон. Это деградация, котик. Дремучее время. «Какие ещё сложности?» - «Нет, не знаем таких!»
        - Лирана… Может тебе нужно что-то от меня? Пока на связи?
        - То, что мне нужно от тебя, через связь не взять… к сожалению, - обворожительно улыбнулась эта странная во всех отношениях женщина.
        Мы ещё с минуту поулыбались, пошутили, пообменивались колкостями, и отключились, полностью удовлетворённые разговором. Я же извлёк средний коготь… и выставил его на манер среднего пальца - эдаким интернациональным земным жестом. Да уж, забавные они - псионцы.
        Камера, куда меня забросили любящие сестрички, была по земным меркам роскошной. Мягкое покрытие стен немного фосфоресцировало зелёным, так что казалось, вокруг стен висит изумрудная дымка. Потолочное освещение, такое же зеленоватое, ближе к центру переходило в стандартный бело-жёлтый спектр. Именно эта, более яркая, область и давала больше всего света. Не сказать, что света было много, но и тускло тоже не было. И весь этот рассеянный, разнотонный свет, хотя и не делал камеру похожей на средневековые застенки, но ощущение тревожности - ненавязчивое, на самой границе восприятия - создавал. В остальном - жить здесь было можно, и жить хорошо.
        Республиканские психологи поработали здесь на славу. В самом деле, зачем мучить пытаемого ещё больше? Напротив, контраст стола и уютной комфортабельной камеры должен был вносить свою посильную лепту в скорое раскаяние. Но чтобы заключённый никогда не забывал, что его ожидает в скором времени при отсутствии раскаяния, чтобы не расслаблялся за комфортом камеры - на это работала лёгкая тревожность освещения. На самой границе сознания она нет-нет, да напоминала о беспросветной реальности.
        В глаза бросилась пара узких кроватей. Не то чтобы особо комфортабельных, но даже такие меньше всего ожидаешь встретить в тюремной камере. Между кроватями, в изголовье, притулился такой же аккуратный узенький столик. Из мебели - всё. Дальше, у изножья кроватей, приветливо мерцал «портал» в санузел, где по плану имелась настоящая душевая зона. И везде стерильная чистота, ни пылинки - пол аж блестит своим белёсым покрытием. Без малого номер какого-нибудь земного санатория, ей богу! Мне почему-то подумалось, что для полноты картины не хватает только двуспальной кровати. Но это давала о себе знать «профессиональная» деформация. Все мысли только о кошках…
        Страдающий в казематах идейный борец возлежал на кровати, закинув руку за голову и прикрыв глаза. Однако моё появление не оставило его безучастным, мужчина привстал на кровати, вглядываясь в нового визитёра. Я остановился на входе, продолжая изучать комнату. Перевёл взгляд на её обитателя. Тот оказался одет в такой же, как у меня, серо-зелёный комбинезон, с изумрудным отливом. Фигура… одутловатая. За собой явно не следит. Всё в думах тяжких о судьбах народных, не до тренировок ему. Лицо округлое, глаза навыкате, узкие губы сжаты в щёлочку. Невысокий, ниже меня на голову… Неприятный тип. Мои кошки на такого и не позарились бы. Даже просто пользовать посчитали бы форменной глупостью - мужик не выдержал бы и предварительных ласк, чего уж говорить о деле… И опять мысли не в ту степь.
        Да нет, таки в ту. Нужно быть честным с самим собой: я слишком привык к обществу валькирий за эти полгода. Настолько, что их отсутствие рядом даже в течение нескольких минут порождает дискомфорт. Они ведь ни на секунду не оставляли меня одного - там, в лесной сказке далёкой Базы! Разве что в санитарной зоне… Но всё это мелочи. Главное - всегда в воздухе витало ощущение присутствия рядом женщины. Моей женщины. Это просто не могло не отразиться на психике: кошки накрепко обосновались в моей персональной зоне комфорта. И вот теперь я всем своим потаённым нутром ощущал, что вышел за пределы этой зоны. Если сразу не накатывает, то позже точно накатит, да так, что мало не покажется.
        - Что-то ты стушевался, котик, - в голове раздался приятный голосок Лайны. Сейчас была её очередь следить за развитием ситуации, вот валькирия и решила поддержать. Или поиздеваться?.. - Не волнуйся, я с тобой. В обиду не дам. Он вон какой страшный! Смотри, пальцем не перешиби…
        И это заметила! Да, впечатления на кошек идейный борец не произвёл. Это было понятно мне, и очевидно самим кошкам. Я между тем прошёлся до двери санитарной зоны. Распахнул её. Заглянул внутрь. Хмыкнул.
        - А неплохо ты тут устроился, сиделец! Как тут хоть кормят-то? Если так же, как за чистотой следят - тут определённо можно жить!
        - Это камера. Тюрьма. Застенок, - выдавил заключённый. Его голос был чуть скрипучим, словно его издавал механизм, за которым давно не ухаживали. В каком-то смысле это было правдой. - Тут не развлекаются.
        - Ты ещё застенка не видел! У меня на корабле такой роскошный карцер был! Там даже вода с потолка капала. Не представляешь, как тяжело было поддерживать в космосе натуральную сырость! И плесень на полу разводить…
        Сидельца передёрнуло. Он воззрился на меня, как на какого-нибудь натурального отморозка - чуть боязливо, но с видимым отвращением.
        - Карцер? А ты… тебя за что вообще? - явно хотел спросить, кто я, но в последний момент передумал. А то вдруг скажу! Придётся тогда бедолаге переселяться в санузел…
        Как там говорят? Твоё место возле параши, сударь! Впрочем… Ради такой «параши» многие сидельцы продали бы душу. Республика не экономила на перевоспитании нерадивых чад.
        - Да так… - неопределённо махнул рукой. - Су… республиканку одну попользовал. Оказалась эта, с когтями.
        В ухе раздалось неопределённое фырканье: «Смотри, котик, тебе ведь домой возвращаться рано или поздно придётся. А там - извиняться за каждое оскорбление в адрес своих великолепных во всех отношениях валькирий». Полушутливая отповедь Лайны неожиданно резанула по восприятию. Кошек обижать не хотелось. Совершенно.
        - Валькирию?! - глаза сидельца стали по пять копеек. - Но…
        - Ну да. Разложил знатно… Сначала рычала, когтями землю рыла… А потом ничего, втянулась. Ещё просила!
        «Кошак! Не зарывайся», - лёгкая ирония в коммуникаторе перешла в такое же лёгкое рычание.
        - Ты… Но они же…
        - Признаюсь, увлёкся. Хороша чертовка оказалась! Такая страстная! Но когда ещё две примчались, почему-то не захотели присоединяться…
        «Не волнуйся, я запомню все твои фантазии и пожелания», - простая констатация. Без угрозы или нажима. Запомнит. А на базе припомнит.
        - Послушай, что ты… - начал было идейный борец, уже явно созревший для хорошей трёпки, когда входная мембрана протаяла проходом.
        Их было трое. Пока трое. Сайна впереди, за ней Мисель, а замыкала процессию Лайна. Первая шла, покачивая бёдрами, и несколько высокомерно взирая на двух запертых в небольшом помещении мужчин. Впрочем, по сидельцу она лишь мазнула взглядом, зато когда «заметила» меня… Девочка аж облизнулась, демонстрируя, насколько она заинтригована. Мисель просто ухмылялась в предвкушении. Казалось, девочка вся даже подрагивает от нетерпения. Лайна… Эта чертовка смотрела пристально, немного сузившимися глазками. Припомнит. Уже сейчас.
        Сайна подошла первой. Я было попытался дёрнуться навстречу, но кошка, резко ускорившись, успела первой. Слишком уж неудобная исходная позиция у меня была - перед самым появлением красавиц я успел с удобством развалиться на кровати. Теперь пожинал плоды собственной расслабленности. Валькирия меж тем склонилась надо мной и сильными пальцами впилась в бёдра, окончательно пригвождая к лежанке. Паховую область обожгло острым касанием - большие пальцы чертовки невзначай соскользнули с бёдер, занимая самую что ни на есть стратегическую позицию в грядущих играх. Этот короткий жест настолько впечатался в «карту» ощущений, что я на миг выпал из реальности. Когда же вновь обрёл контроль над эмоциями, точно напротив моих глаз были глаза валькирии. Лица коснулось лёгкое дуновение возбуждённого дыхания рыжей. Со всей многократно обострившейся от близости женщины чувствительностью я тонко ощутил её желание. Её предвкушение. Кошка прилагала нечеловеческие усилия, чтобы хотя бы не рычать, но под конец всё равно не удержалась. Утробный звук кошачьего возбуждения ворвался в сознание. Меня обожгло ответным желанием.
Рык валькирии прошёлся наждачной бумагой по восприятию, счищая корку терпения, оголяя трепещущий нерв души.
        Пока мы игрались в гляделки, остальные тоже времени зря не теряли. Теперь я не лежал, а сидел - ровно столько успел к моменту пленения рыжей, - но даже эта «победа» в итоге обернулась поражением. К спине прильнуло разгорячённое тело Мисы. Я было попытался дёрнуться, но ноги гонщицы ввинтились под мои предплечья, колени сдавили торс. Я оказался в кольце её сильных стройных ножек - берущем своё начало где-то в районе подмышек, икрами проходящем по животу, и завершающем охват плотным жимом ступней в бёдра, аккурат над коленями. Каждому бедру по ступне. Весьма профессионально.
        Лайна в общем развлечении не участвовала, девочка немного отвлеклась на главного виновника сегодняшнего торжества. Мужчина при появлении республиканских красоток забился в изголовье кровати, обхватил колени руками, и затравленно зыркал на обернувшуюся к нему со входа рыжую. Лай подошла ближе. Нависла над сидельцем. Смазанное движение ногой, и вот он уже лежит в углу камеры. Но даже получив хороший пинок, узник не пытается защищаться, не пытается качать права. Он лишь вжимается в стену, стараясь сделаться как можно более незаметным.
        - Сиди здесь. Если услышу хотя бы звук с твоей стороны… Пойдём беседовать в санитарную зону. Там удобней смывать кровь.
        Республиканец зажался ещё сильней. Его всего трясло от страха. На слова девочки он понятливо закивал, в этот момент напоминая болванчика, кивающего в такт движению машины. Валькирия сразу утратила к борцу всякий интерес, всё внимание она теперь сосредоточила на мне. Подошла поближе, уселась с правого бока. Однако пока рыжая разбиралась с сидельцем, остальные уже приступили к игре. Сай прошлась язычком по моим губам. Тело в ответ скрутило возбуждением, я глухо зарычал, но вместо послушного выполнения хотелок любимой кошки, вынужден был оттолкнуть её ладонями. Когда же та на мгновение потеряла равновесие, добавил ногой в грудь.
        Рыжая отлетела почти к самому входу. Её глаза заволокло совершенно ненапускной яростью. Как же! Мышка посмела кусаться! Хотя она и моя, но хищницей быть не перестаёт. Иногда стычки случаются и без всякой игры на публику, просто потому, что кто-то чересчур увлечётся. И вовсе не обязательно, чтобы этим кем-то была непременно девочка - временами и я выделывал коленца. Кошкам приходилось приводить меня в чувство когтями, имплантом и вообще всем подручным арсеналом нашей дикой «любви».
        Сайна тенью метнулась вперёд. Это был не бег - прыжок. Затяжной, в котором её роскошное тело распласталось в воздухе живым воплощением духа мщения. Не всякая представительница семейства кошачьих способна на такое… Хотя я и привык к их скоростям - и в бою и в жизни - тем не менее именно этот прыжок меня натурально заворожил. Приземлилась Сай на исходную, но теперь действовала без всяких скидок на обстоятельства. Не было никаких кошачьих заигрываний. Ладонь валькирии устремилась к шее, и когда я попытался отпрянуть, поймала мой подбородок. По скулам, к ушам и затылку, зарываясь в коротко стриженные волосы, заскользили выползающие из пазов коготки.
        - Эйди во всех подробностях рассказала, как ты её пользовал. Скажу так: стае понравилось. Все хотят попробовать. Вот только… роли будут иные. Как и положено мальчикам и девочкам в Республике, ты будешь снизу. Очень сильно снизу. И не советую больше дёргаться. Будь послушен, и мы порвём тебя не сильно, - снежка рыкнула, загоняя внутрь клокочущую в душе смесь ярости и возбуждения, и впилась в мои губы острым поцелуем.
        И тут же, словно девочки репетировали последовательность действий, Мисель прошлась когтями мне по бокам, взрезая ткань комбеза. Я задёргался в её стальных объятиях ног. Тогда Сайна, не прерывая поцелуя, принялась второй когтистой рукой взрезать ткань на животе и груди, смещая ладонь всё выше и выше, так что когти оказались в её кильватере. А тут и Лай подоспела… Эта не думала ни секунды - деловито взрезала когтем комбинезон в районе паха. По-хозяйски сжала разгорячённую плоть.
        - Смотри, какой горячий! - хмыкнула вторая снежка. - А ведь этому жеребчику нравится, когда девочки берут дело в свои руки! Какое правильное воспитание! Я думаю, тот случай был лишь досадным недоразумением. Мальчик сделал, не подумав. Поддался чувствам, не спросил свою избранницу, свою будущую хозяйку, как именно она хочет его взять. Здесь же все совсем ещё дикие! Не привыкли к нормальным отношениям. А, мальчик? Я права?
        Но слова были всего лишь словами. Куда важней оказались действия. Говоря, Лайна вела и совсем иной разговор - собственными пальчиками, то и дело помогая себе коготками второй руки. Я не ответил - застонал. Прямо в поцелуй любимой снежки, отчего та накинулась на мои губы с ещё большим остервенением. Гибкий язычок принялся плести во рту паутину острой игры: он искал такую же гибкую жертву, чтобы ввинтиться в неё, вжать, продавить… А через мгновение отпустить, чтобы тут же поймать и ввинтиться вновь… Но ответ был засчитан. Звонкий смех рыжей чертовки был тому порукой. Ещё и Мисель добавила остроты. Метиллия с методичностью автомата покрывала засосами моё плечо, ключицу, шею, больно кусала мочку уха, после чего всё повторялось - только теперь с другим плечом. Её когти тем временем оставляли аккуратные борозды на коже торса. Комбинезон, давно обращённый в лохмотья, не был ей преградой.
        - Лай, чего ты с ним возишься?! - рыкнула в нетерпении Сай. Её потусторонние бездны глаз горели каким-то мистическим внутренним светом. Так накануне «Ивана-Купалы» светятся лесные озёра от разгулявшейся там нечисти. - Видишь же, как он хочет! Как не может дождаться, когда мы наконец прекратим ласкаться и начнём драть! Воткни ему коготок в самую дырочку. Давай, сестра!
        От накативших ощущений меня прогнуло дугой - и это невзирая на тонкую, почти нежную игру дикой кошки. Всё же Сай больше играла на публику, Лай не собиралась мучить меня по-настоящему. Она была такой же моей девочкой, как и остальные, и то, что мы вместе всего пару месяцев, ничего не значило. Срок вообще мало что значил. Мы оба попали, и прекрасно знали это. Так что рыжая лишь пользовалась моментом для занятной ролевой игры. Хотела доставить удовольствие, хотела, чтобы мне это действо запомнилось именно как игра - на грани фола, но игра. И она своего добилась: от игривых коготков чертовки меня пробрало не на шутку. А вскоре кошки и вовсе уронили меня на кровать, и Сай получила то, чего всей душой желала с самого своего появления в этой клетушке. Я оказался в ней.
        Дальше девчонки просто развлекались. Нет, они не стали сразу шокировать нашего основного зрителя. Не стали использовать для игр и мой язык - приберегли его для дальнейших актов этой драмы. Или комедии?.. Кому как, кому как… Судя по виду сидельца, по его широко распахнутым в ужасе глазам, по приоткрывшемуся в крайнем обалдении рту, игра кошек произвела на мужчину неизгладимое впечатление. Когда же меня, уже использованного по основному назначению, оставили медленно приходить в себя - всего иссечённого кровавыми бороздами от когтей, на залитом кровью ложе, - его начала бить натуральная дрожь. У идейного борца началась самая настоящая истерика! И кто сказал, что человека обязательно ломать физически? Когда тебе во всех красках демонстрируют твоё собственное будущее, демонстрируют на примерах пусть чужих, но таких же, как ты сам, людей - это ли не самый эффективный способ достучаться до сознания?..
        Однако валькирии, завершив своё чёрное дело, не спешили уходить совсем. Сбившись у изножья кровати в плотный кружок, они о чём-то азартно перешёптывались. Наконец кошачья группка исторгла из себя посланницу - Мисель. Та уселась рядом со мной на кушетке, извлекла из пояса пластинку заживляющего геля, и, склонившись над почти бездыханным телом, принялась методично склеивать рассечения. Две рыжие всё это время стояли, обнявшись за талии, и что-то тихо обсуждали, лишь временами бросая на меня заинтересованные взгляды.
        Несмотря на жуткую со стороны картинку, особых повреждений я не получил. С Тиной наши рандеву заканчивались куда как более кроваво. Так что я лишь благосклонно принимал сёстринские ухаживания бешеной метиллии, да любовался активно строящими глазки снежками.
        «Смотри, Кошак, приучишь сестёр к сладкому. Распробуют кошки такой способ секса. Войдут во вкус. А стая - это не Тина. Если крышу сорвёт, жить будешь в регенераторе», - неоднозначная реплика Милены, с коротким смешком, была встречена обещающими улыбками рыжих. Я же со всей отчётливость осознал глубину мудрости своей Старшей. Для кошек всё это - не в диковинку. До меня у них было полно мужчин, кого они драли на своих охотах. Драли они и тех, кого пытали ради Экспансии. И это не было для них чем-то неприятным, напротив - они любили такие игры. Можно сказать, профессионально делали своё дело, получая от этого заслуженное удовольствие.
        Нет, не хотелось бы мне попасть в когти стаи вот так, не как её часть, а как объект кошачьей охоты. Сейчас я со всей очевидностью осознал, что с самого первого дня в стае воспринимался валькириями как свой. Как кот. Как брат. О котором нужно заботиться, а не унижать. Все их игры были щадящими. Они любили меня и не хотели причинять совсем уж непоправимый урон моему самолюбию, а через него - и психическому здоровью. Ведь за столько месяцев, а в перспективе и лет, запросто можно умом тронуться от подобного обращения! Даже в самые переломные моменты они были по-своему нежны со мной.
        Думаю, далеко не последнюю роль в кошачьем отношении играл статус звёздного. Они уважали меня. Радовались, что у них такой интересный братик. Ещё и тень Тёмной Матери за спиной… Тень её Памяти… А ещё Литания. И Земля. Всё это вместе взятое заставляло валькирий относиться ко мне с трепетным пиететом, а после кошки и вовсе втянулись, вошли во вкус. Наши отношения стали интересны и содержательны сами по себе… Думаю, очередное испытание для этих самых отношений будет очень и очень кстати. Оно позволит понять, кто есть кто, позволит до предела оголить наши реальные чаяния. Позволит каждому из нас осознать, что происходит с ним и с его братом или сестрой по стае. Как итог, после миссии мы станем ближе… или отдалимся так, что впору на стенку лезть. Я ведь не смогу без них… да и они без меня - уже вряд ли.
        Между тем Мисель закончила своё нехитрое, но ответственно дело, и направилась на выход. Следом гуськом потянулись снежки. Сайна опять не удержалась, начала играть для меня. Эти её дразнящие покачивания бёдер… Они теперь будут мне сниться. Рыжая переиграла. Или намеренно взяла мою душу. Чтобы помнил, с чьей руки ем. Ну, кошка!
        «Что-то ты слюну пустил, котик, - ухмыльнулась рыжая в коммуникатор, едва входная мембрана закрылась. - Уже скучаешь?.. Знаю, скучаешь. Я тоже. Хочу, чтобы ты обо мне думал. Ведь и я о тебе думаю. Постоянно… Не волнуйся. Когда всё это закончится, я дам тебе за неё подержаться - за свою попку. Ты ведь любишь сзади? И я люблю. Вот и будем любить вместе, а ты ещё и любоваться сможешь. Видом сзади».
        Сайна всё же не удержалась, фыркнула, но в этом звуке не было веселья. Фырк получился каким-то грустным. Кошка скучала. Ей было мало короткой игры. От неё она лишь распалилась ещё больше.
        - Ты что-то спрашивал перед этими… кошками драными? - я перевёл взгляд от входной мембраны в сторону забившегося в угол сидельца. Сидеть, приподнявшись на локтях, было неудобно, всё тело чесалось и ныло после наших необузданных любовных игрищ. Однако вставать хотелось ещё меньше. Как-то вдруг навалилась усталость, захотелось лечь и отрубиться. Но нельзя. Не сейчас.
        «Вот так. Быстро учишься, милый. И нужно-то всего - показать, как оно бывает с непослушными мальчиками», - коммуникатор донёс до меня тихий шелест голоска Лай. Не игралась, не смеялась - тоже хотела. Поэтому старалась не увлекаться игрой, даже если это - игра голосом. По ней ведь тоже ответка прилетит… как минимум, в виде предвкушения. Но совсем смолчать не смогла, напомнила, как я их «этими с когтями» обзывал…
        - Я… не…
        - Тебя самого за что сюда?
        - Политика, - выдавил идейный борец и наконец собрал себя в кучу. Похоже, звук собственного голоса вкупе с наводящим вопросом настроил его на нужный сейчас лад. Позволил хотя бы немного собраться. - Пытаются чуть ли не террор пришить.
        - Вот как?.. - в моём голосе появились нотки задумчивости. Я «по-новому» взглянул на соседа по камере, и он это заметил. Даже немного подобрался.
        - Лучше скажи, как ты смог её скрутить?
        - Мои кондиции и подготовка позволяют, - пожал плечами. - А отчего бы и не скрутить? Красивые ведь, курвы! Так и просятся на мужскую ласку.
        «Куда-куда мы просимся? В каком месте у тебя эта ласка?» - голос Сайны в коммуникаторе сочился злой иронией. Но кого она могла обмануть? Девочка просто пыталась так отвлечься. Стоп. А куда тогда подевалась Лай? Неужели побежала снимать напряжение? И хорошо если тренировкой… Не хотелось бы подсаживать кошек на вибраторы из-за своей дурацкой инициативы… От волны накатившего раскаяния захотелось выть. Мои женщины не должны быть неудовлетворёнными! А если этого требуют интересы Экспансии?.. Жестоко. Просто сдохнуть куда проще, чем вот так… метаться, не находя выхода. Как же Ведьма выдерживала всё это?! Нет, не просто так она Верховной стала. Натурально стальная леди. Пять лет без республиканской клубнички… Жесть!
        - Красивые-то, красивые… Вот только… Жестокие. Дав… обходить их стороной нужно, - мужчина явно хотел сказать что-то позабористей, но вовремя осознал, где находится. Визит кошек явно не прошёл даром. Ещё немного, и сам от собственных убеждений отречётся.
        - Кому что… Мне именно такие и нравятся. Так острей, интересней…Меня Край зовут.
        - Минс.
        - Вот что, Минс. Я, пожалуй, немного посплю. После хорошего секса, знаешь ли, не лишне…
        Сказав это, я, прямо как был, на обагрённой кровью кровати, перевернулся со спины на бок и… почти мгновенно отрубился. А что тут такого? Кровь-то моя… И не только кровь… И всё, что от кошек осталось - тоже моё… Благо, осталось немало: ложе буквально фонило недавним сексом. Мне даже волос попался… рыжий… В него-то я и уткнулся, засыпая.
        Проснулся от вскрика Минса. Тут же подскочил на ложе, но едва успел принять позу сидя, как в грудь прилетел удар. Тиш не мелочилась - била ногой. Она даже сейчас, в предельно щекотливой ситуации, не упускала возможности устроить мне проверку. Которую я вроде бы прошёл… По крайней мере, успел выставить согнутые в локте руки и чуть провернуться корпусом, так что вся сила инерции удара прошла по касательной. Главное, чтобы сиделец не заметил - но ему было явно не до того. Очередная рыжая бестия, Арья, нависала над забившимся в угол мужчиной и что-то грозно тому выговаривала. Дежавю, однако… В лёгкой, как и у Милены, броне, девочка сейчас смотрелась живым воплощением воинственности.
        Тиш же не стала никого дожидаться, а сразу по-хозяйски опрокинула меня на ложе, оседлала, и заёрзала, устраиваясь поудобней. Из её милого ротика вырвался утробный рык сытого довольства, грудь обожгло росчерком когтистой длани. Я попытался взбрыкнуть, но вовремя пришедшая на помощь подруге Рита уже фиксировала руки у меня над головой. Затем склонилась к самому уху и горячо зашептала.
        - Сейчас Арья усядется тебе на лицо. Ты уж постарайся не увлекаться, подёргайся хотя бы ради приличия. А я тебе для вида коготки под ногти вгонять начну. Главное, орать не забывай - ты поймёшь, когда.
        - Всё распланировали, кошки драные!.. - зашипел я, пытаясь собрать разбегающиеся под напором Тиш мысли. Метиллия шалела от кайфа, а мысли… мысли шалели вслед за ней.
        - Тебя что-то удивляет? Мы до тебя постоянно мальчиков пользовали, - озвучила мои недавние мысли валькирия. - Кто-то из сестёр охотился, а потом притаскивал жертву в стаю. В Секторах порой сами напрашивались помогать местным с допросами особенно сложных мальчиков. Мы чётко осознаём, что и когда нужно делать. Так что намотай себе на ус - как оно бывает с плохими мальчиками. Даже хорошо, что ты это на собственной шкурке ощутишь… Ты кот смекалистый, всё правильно поймёшь. Но особо тоже не дёргайся, мы это так, из вредности. Ты у нас хороший, мы все тебя любим и обижать не собираемся. Но понимать, на что мы способны, ты просто обязан… Чтобы знать, как нас ещё можно использовать… Для дела, а не в постели… Понимаешь меня, котик?
        - Да, да, кошка! Понял! Что ты творишь?! - меня в очередной за сегодня раз выгнуло дугой: когти Тиш резко активизировались и запорхали по торсу, подобно иглам десятка автоматических швейных машин - по тканому полотну.
        Голову накрыла тень - это в игру вступила Арья. Встала надо мной, чуть расставив ножки - так, чтобы они врезались пятками в бока. Отметив, что добилась должного внимания к собственной персоне, девочка начала картинно расстёгивать магнитную застёжку, попутно отключая сервоприводы лёгкой брони. Первыми из одёжного плена скользнули тяжёлые груди. Они встали враспор, расширяя и без того немаленький вырез распахнутой одежды. Следующим взгляду открылся милый, заметно округлившийся животик. Минус ещё сегмент - и вот сквозь чёрную ткань-броню проступает роскошный цветок женского лона. Дальше сестра оголяться не стала, броня - это не комбез, её потом замучаешься одевать. Главное, извлечь основной инструментарий предстоящего действа, остальное приложится. Когда кошка подалась вперёд, ловя мой взгляд, её собственные глаза полыхнули задорным блеском. Рыжая игралась. По выражению моего лица она пыталась уловить малейшие нюансы реакции, угадать, как усилить её ещё больше. Наконец валькирия сочла, что готова.
        Медленно, подчёркивая торжественную неизбежность, Ар принялась усаживаться. Прянула волосами, засыпая их пламенеющим золотом лицо, грудь, шею… Едва проморгался от последствий одной атаки, как сразу же стал жертвой следующей: от опустившихся на шею бёдер стало тяжело дышать. Воспользовавшись моей секундной дезориентацией, валькирия придавила мне руки коленями, всё ещё упрятанными в эластичную ткань сервоброни. Роли вмиг поменялись. Рита больше не была основной моей пленительницей, эту тяжкую ношу взяла на себя рыжая. Демонстрируя новую диспозицию, кошка надавила коленями.
        - Если твои руки «случайно» вырвутся из захвата, в них по всей протяжённости войдут когти. Мои или сестринские. Понимаешь? - голосок Арьи сочился елеем.
        - Да, - прохрипел я, с трудом сдерживая бушующее в крови возбуждение. В ушах отдавался гулкий звук сердечных ритмов - зажали меня девочки знатно.
        - Ты знаешь, зачем я так села? - продолжала игру рыжая.
        - Догадываюсь.
        - А догадываешься, что мы сделаем это с тобой в любом случае?
        Я ответил рычанием и смесью из брани и междометий. Старшая залилась серебристым смехом.
        - На самом деле, милый, мы сейчас стоим на развилке. Перед тобой два пути. Один - короткий. Ты просто сам приподнимаешь голову и начинаешь играть язычком там. И сразу же срываешь джекпот - целый незабываемый час бурного секса. С валькириями. Как ты любишь. Второй - длинный. На нём тебя ждёт с распростёртыми объятьями моя сестричка. Очень игривая барышня, как ты уже мог убедиться! Она обожает когти, во всех их проявлениях. У тебя ведь нет когтей на ногах? Теперь будут. Ри вгонит их прямо под ногти. Честно говоря, я бы на твоём месте выбрала второй вариант. Это же так сладко! Когда боль и удовольствие мешаются в дичайший коктейль! Пьянят! Сводят с ума! Но я сейчас плохой советчик - выбор за тобой.
        Конечно я лишь витиевато выругался в ответ. Нужно было доигрывать строптивого псионца до конца. Кошка коротко усмехнулась. Принялась чесать мне за ушком одной рукой, второй ероша мои волосы.
        - Ты ещё даже не представляешь всей глубины собственного счастья, мальчик. Тебе просто фантастически повезло. На огромной планете немаленького Сектора ты выбрал именно тех девочек, которые так тебе нужны! Которые одни способны преподать науку острого секса во всех, непредставимо малых, деталях. И мы с радостью поможем страждущему неземной любви котику! Тебя ждёт незабываемая неделя в этой милой комнатке! Отличные девочки, удобная постелька. Что ещё нужно для счастья?
        Пока рыжая говорила, Рита успела перебазироваться ко мне в ноги и как раз заканчивала обустраивать своё новое лежбище. Кошка расположилась на ногах, спиной ко всё ещё кайфующей Тиш. Её бёдра надёжно фиксировали своими стальными захватами мои икры, а попка аккуратно примостилась в районе колен. Закончив приготовления, девочка принялась не спеша ласкать пойманную за «запястье» ступню. Разминать её, царапать коготками, нежно гладить… А потом резко, без предупреждения, вонзила самый кончик одного из когтей под большой палец. Вернее, это со стороны должно было смотреться именно как вонзание - Ри даже замах изобразила ради достоверности - на деле же она лишь сильно уколола. Ровно настолько, чтобы пробить паволоку возбуждения и удовольствия, навеянную активными «упражнениями» Триши. В ответ на укол по телу прошла судорога. Я мог бы сдержаться - и не такое терпел от Тины, - но для дела требовалось голосовое сопровождение, а потому протяжно взвыл.
        Рита извлекла коготь, обтёрла его о специально приготовленную по такому случаю тряпочку, и вновь принялась, как ни в чём не бывало, играться со ступнёй… «Сдался» я после четвёртого когтя.
        - Я согласен, валькирия! Как… именно ты хочешь?
        Арья обворожительно мне улыбнулась. Её грудь качнулась, когда кошка чуть прогнулась назад.
        - Правда, отличная грудь? Тебе ведь нравится? Признавайся! Мне - можно.
        Ещё один коготь вошёл под ноготь, опять судорога и новый стон. А следом… Я даже не сразу понял, что вообще происходит, когда же осознал, захотелось в голос выматериться: Рита принялась щекотать. Делая вид, что взрезает ступню, на деле она утончённо её щекотала. Ну, кошка, ну затейница! И ведь ничего не скажешь этой бестии! Не потребуешь остановиться! Она ведь по роли меня сейчас мучает!
        - Пока ты можешь просто любоваться. Я же говорила про длинный путь. А мы лишь в самом его начале!
        Я всё же наклонил голову вперёд, нащупывая промежность этой дикой кошки. Игра игрой, но надо и совесть знать! Да и Арья вся извелась, бедняжка. Это она только на публику такая холодная, на деле уже давно течёт - мне ли не знать, когда вот она вся, как на ладони?! Не потому ли Рита принялась не на шутку зверствовать, добавив к игре вполне натуральную щекотку? Похоже, угадал. Щекотка тут же прекратилась, и Рита, больше для проформы, вонзила последний коготь - так что я вновь заорал. Вновь пришёл черёд рыжей реагировать. Отыгрывая собственную роль, всем своим видом демонстрируя, как глубоко она вошла во вкус, Старшая одёрнула сестру недовольным рыком. Дальше пришёл черёд удовольствия - для всех участников этого короткого, но эффектного спектакля. Только вконец ошалевший от увиденного «зверства» сиделец не горел оптимизмом и затравленно жался в своём углу.
        Когда кошки встали, получив своё, я расслабленно растянулся на ложе. Хотя сказать, что они получили именно всё - будет явным преувеличением. Моих валькирий скоротечная игра лишь распалила, они привыкли к совсем иной интенсивности и протяжённости. Да и сам я жаждал продолжения, чего греха таить. Но наши собственные хотелки сейчас ничего не стоили перед лицом первого общего дела. Чтобы хоть как-то отвлечься, попытался заснуть. Похоже, всё же задремал, потому что проснулся от навалившейся на грудь и руки тяжести. Поднял немного шальной со сна взгляд, и узрел перед собой…
        Это была Викера. Она уже уселась, предоставляя отличный обзор на свой пульсирующий в предвкушении скорой игры бутон. Пульсирующий… кошка делала это ради меня - поигрывала мышцами влагалища, демонстрируя сжатие. Не ожидал от матёрой наставницы стай подобной театральности! Взгляд скользнул выше, прошёлся по сильному чуть напряжённому животу, по тяжёлой груди, с встопорщившимися от возбуждения сосочками… Глаза. Наставница смотрела с лёгким оттенком любопытства, словно вопрошая: «Нравится?» Поймав немного осуждающий взгляд, улыбнулась и призывно взрыкнула. Чёрные, большие, глубокие, как два бездонных колодца, глаза полыхнули отражённым солнцем моего желания, в них будто бы вспыхнули созвездия эмоций и помыслов - зеркаля и одновременно выставляя встречное моему желанию предложение.
        Следующей, на уже вполне себе подготовленную и стреноженную тушку, уселась Милена. Ей не нужно было ёрзать, валькирия приземлилась с филигранной точностью, в одно движение принимая меня в себя. Однако расположилась Старшая спиной к Вик, так что вместо моей груди опёрлась на колени. Прогнулась в спинке, словно кошка - изображая гибкие потягушки предвкушения предстоящей игры - и произвела своё первое круговое движение. Я не удержался, застонал. А как же иначе, если эта чернявая бестия сопроводила видимую часть игры незримым касанием импланта? Пока не сильным, но и не лёгким - девочка будто бы бережно приняла его в ладонь. Ну а то, что последует за этим обещающим ментальным захватом, никаких пояснений не требовало.
        Последней на позицию вышла милаха Эйди. В этот раз именно ей выпало шугать нашего сидельца, хотя в этом и не было особой необходимости: Минс и без указки уяснил собственное место на время валькирьих игрищ, дисциплинированно зажавшись в самый угол между кроватью и стеной. Теперь валькирия уселась над моей головой, уперев колени в колени Вик. С любопытством заглянула в мои глаза.
        - Ну здравствуй, котик! Скучал по мне? Как - нет? Тебя развлекали мои сестрёнки? И как тебе? Понравились их ухаживания? А всё знаешь почему? Потому что всего-то и нужно было нормально ко мне подойти. Рассказать, как правильно знакомиться с понравившейся девочкой по-республикански? Ну… почти как сейчас, только я должна стоять, чуть расставив вширь ножки, а ты - стоять передо мной на коленях. Тогда бы я могла рассмотреть тебя во всех подробностях, и поверь, не отказала бы! Люблю сильных инициативных мальчиков… Теперь же придётся срочно заполнять пробел в твоём воспитании…
        От активных телодвижений Милены меня к тому времени уже основательно потряхивало, сдерживать рвущиеся из горла стоны становилось всё тяжелей. И вот когда первый из них преодолел сопротивление гортани и увидел свет… Викера живо на него среагировала. Глазки наставницы призывно блеснули, а когтистая пятерня впилась во всклокоченные волосы. Намёк, что называется, был более чем прозрачный. Однако Ди ещё не закончила свою прочувственную речь, обращённую не столько ко мне, сколько к нашему основному зрителю.
        - Но заниматься твоим воспитанием здесь - бесперспективно. Мы с сёстрами решили взять тебя с собой, на базу. Будешь у нас вместо капсулы удовольствий. Имплантацию тебе по-быстрому проведём… Одним словом, смелых мальчиков нужно поощрять. Больше тебе не придётся напрыгивать на случайных прохожих - зачем, если тебя регулярно будут драть такие потрясные девчонки, как мы? Как тебе решение, милый? Ты счастлив? Ну же, признавайся! Счастлив ведь?..
        На этом театральная часть закончилась и милаха наклонилась ко мне. Её дыхание обожгло шею, а над самым ухом зазвучал интимный шёпот, различимый лишь благодаря чувствительному коммуникатору.
        - Как тебе моё выступление, котик? Можешь не отвечать, вижу, что никак. Не трёп тебе сейчас нужен, да? Вон, смотри, какая красота там, у Вик. Тебя же туда влечёт? Давай, не заставляй нашу наставницу ждать. А то пока одна только Ми смогла хоть что-то для себя урвать. Дурацкая миссия!
        И Викера, в самом деле, не утерпела, впилась мне в волосы обеими ладонями и, преодолевая не столько сопротивление, сколько инерцию, притянула мою голову к себе. Но и поцелуй в «нижние» губы длился недолго, эта кошка взяла и… засосала туда мой язык! Вот ведь язва! Да сильно-то как! Даже в такой игре лишила меня инициативы. Ответственная миссия? Ха! Поиграть решила чёрная кошка, оторваться, покуда представилась такая возможность. Её аж трясло в предвкушении, Вик хотела, и собиралась получить максимум. А так как наставница предпочитала ощущать наполненность внутри, то… язык и попал под раздачу.
        Эйди, фыркнув мне в ухо, вновь приподнялась и заговорила - теперь уже на публику.
        - О! Смотрю, задёргался. Что-то не так?.. - голосок юной актрисы был весь проникнут заботой - до зубовного скрежета неестественной. - А хочешь, Ми повторит урок? Ну тот, когда коготочки под ногти проникают? Нет?! Тогда лежи и получай удовольствие! Тебе такие женщины внимание уделили! Республиканки! Валькирии! Самые хищные хищницы в галактике! Кайфуй! Ми, а давай его немного коготками приласкаем? Ты и я?
        Долго уговаривать мою оторву не пришлось, уже в следующее мгновение её руки, до того сжимавшие ступни, скользнули вниз. Только в районе колена они остановились - и здесь тонкие пальчики стали стремительно преображаться в боевые импланты. Тугие полоски металла пролегли по самой мягкой части икр, беря бугры мышц в импровизированную клеть. А тут ещё и Эйди добавила… склонилась вперёд, накрывая ладошками грудные мышцы, и уже здесь пустила гулять свои импланты. Всё тело буквально вздыбилось возбуждением. А уж когда Милена подгребла под себя мои ноги и принялась в дополнение к игре когтей облизывать пальцы… Мне оставалось только рычать от желания, стонами встречая волны всепожирающего кайфа.
        Даже боюсь представить, как наше безумство смотрелось со стороны. Блеск металла боевых имплантов едва ли не по всему телу… Капельки крови, то тут, то там проступающие из-под жутких когтей и маслянисто поблескивающие в искусственном свете каземата… Судорожные сокращения мышц, тяжёлые стоны, падающие в тишину помещения, и венец всему - рычание пары довольных хищниц и насмешливое фырканье третей. Было от чего зажаться в угол и не отсвечивать! Молясь, чтобы сия участь не постигла и тебя! Ну, как говорится, каждому своё…
        Вскоре кошки поменялись местами, и Милена ненадолго осталась не у дел. Старшая в позе напряжённого ожидания уселась на край кровати, сложила руки на груди и принялась изучать забившегося в угол сидельца. Тот тоже время от времени бросал хмурые взгляды на девочку, однако тут же отводил глаза - понимал, что эту хищницу лучше не провоцировать. Ариала же оставалась совершенно невозмутимой.
        Неожиданно дверь в камеру протаяла и на пороге возникла Мисель. Валькирия смотрела шальными глазами, а когда увидела нашу композицию на кровати, только что-то прорычала про себя непечатное. Даже без специальных комментариев видно было, ради чего она сюда зашла, и столь же отчётливо видно её разочарование, когда все посадочные места на вожделенном объекте оказались заняты. Не ожидал от неё столь натуральной игры! Не удивлюсь, если вдохновлялась эта кошка вполне реальным собственным возбуждением.
        Однако метиллия не растерялась. Её взгляд прикипел ко второму обитателю узилища. Физически можно было ощутить, как некий метроном в её милой буйной головушке отсчитывает мысли: «Хочу» - «Занято» - «Мужчина!» - «Взять!» Приободрившись, валькирия походкой охотящейся хищницы направилась в дальний угол. Присела на кровать, недалеко от Минса. Подхватила того за шкирку и буквально втащила пред свои очи. Коленопреклонённый, он, боясь дышать, замер перед кошкой.
        Мисель несколько секунд рассматривала свою жертву вблизи. Потом положила ладонь ей на макушку. Мужчина вздрогнул, когда в его волосах зашевелились, удлиняясь, боевые импланты. В мгновение ока голова сидельца оказалась в когтистой клетке. Тогда республиканка запрокинула её назад и вгляделась в глаза паникующей «мышки», смотрящей сейчас с оттенком обречённости: парень явно был не дурак, и всё понял правильно.
        - Ты ведь не хочешь попасть под горячую руку? - голос кошки скрежетнул металлом, сквозь который прорезались возбуждённые нотки. - Знаешь, что нужно делать?
        Парень кивнул, и когда валькирия умастила его лицо между своих ножек, даже не пикнул. Несколько минут ничего не происходило, все оставались на своих местах. Только Милена повернулась ко мне и с нежной такой улыбочкой едва слышно проговорила: «И как я сама не додумалась?» Однако увидев, как я при этих словах дёрнулся, наклонилась низко-низко и на ушко добавила: «Не волнуйся, милый, я чту наши договорённости. Я только твоя. Мне нет надобности размениваться по мелочи. Только чтобы его продавать, как сейчас Миса. Облегчить тебе задачу».
        Ещё через пару минут Мисель повернулась в сторону Старшей.
        - Ми, мне он не нравится. Лучше подожду до вечера, когда этот милый котик под вами окажется в нашем лежбище.
        - А что так? Может, не распробовала? - лениво откликнулась ариала.
        - Я люблю, когда меня любят, а не вымучивают через силу, - хмыкнула кошка, отлепляя от себя лицо страдальца. - Честно тебе скажу: не впечатлил. Без души играешься. Сейчас можешь быть свободен, но имей в виду: лучше тебе сразу во всём сознаться. Если попадёшь в наши коготки, ты теперь знаешь, чего ждать. Уже видел на примере этого милого мальчика. Только с ним мы развлекаемся, а вот с тобой… с тобой будем работать. Уяснил?
        Мужчина потерянно кивнул в ответ.
        - Ну, думай. Эта ночь у тебя точно есть - нам пока есть чем заняться, - с этими словами Миска встала, гибко потянулась и, подмигнув Старшей, проследовала к входной мембране.
        Следом на выход потянулись и остальные, и не скажу, что эта театральная ретирада оставила по себе положительные эмоции. Будь на моём месте натуральный псионец - прыгал бы от счастья, что так легко отделался. Меня же оставляли мои женщины. Сначала разбередили, довели до белого каления, а потом просто бросили - неудовлетворённого и злого. Вот тебе и цена Экспансии… Ни о каком сне речи больше не шло. Я стиснул зубы и вцепился руками в покрывало. Переносить такой облом было нереально сложно, особенно - без полей. Не пришло ещё их время. Хотя…
        Едва входная мембрана закрылась, сиделец подхватился и стремглав бросился в санузел. Меня натурально подбросило на кровати: сейчас! В одно движение оказался на ногах, а спустя пару секунд уже заходил следом. Минс был на месте. Под струёй воды он старательно выполаскивал рот. Гнев на секунду застлал глаза, захотелось придушить этого недоноска на месте. Мисель очень чистоплотная девочка, как и вообще все знакомые мне кошки. Неужели ему отвратителен её вкус? Вкус моей кошки? С другой стороны… это я двинутый на женщинах с раннего детства, а уж когда в моей жизни появились валькирии - помешательство переросло в натуральную манию. Кто ещё выдержит их когти, посчитав частью интересной игры?.. Но стоит ли удивляться реакции недавнего внешника, которого ещё и силком на колени поставили? И всё равно было обидно за девочку. Он за это ответит. Позже. Сейчас не до того.
        Мои поля пришли в движение, накрывая нас прозрачным экранирующим коконом. Подсечка, рывок, и вот уже незадачливый террорист лежит на полу, в локтевом захвате, а к его горлу приставлен коготь. Средний, как Лирана и заповедовала.
        - Вот значит как, выкормыш чёрной дыры! Назови хотя бы одну причину, чтобы я не прирезал тебя прямо здесь.
        - Ты… - захрипел парень. - За что…
        - За что? А я должен быть тебе благодарен? За пытки этих бестий?
        - Но ты же… сам валькирию силой взял…
        - С неё не убудет. Как видишь, ей даже понравилось - вон, сестёр привела. Но они работают на публику. Ради тебя, а не ради мести. Стараются сделать посговорчивей. Убью тебя - уничтожу источник валькирьего раздражения. Итак. Есть причина, по которой я должен сохранить тебе жизнь?
        - Что ты… хочешь?
        - Мне плевать, с кем ты там работаешь, в какую политику играешь, главное - достань мне документы и новую биометрию. Достанешь - будешь жить.
        - Ты сейчас вообще о чём?.. - страх смерти в глазах страдальца сменился растерянностью.
        - Повторяю. Из-за тебя меня сегодня драли - эти кошки с бешенством матки. Не отрицай - именно из-за тебя. Для того и поместили в одну с тобой камеру. Я привык решать проблемы раз и навсегда. И я их решу. Если ты не поможешь мне с документами и биометрией. И не советую врать - если не сможешь помочь, лучше тебе здесь же сдохнуть. Поверь.
        - Какие документы, Край? Мы же в камере!
        - Я мечник. Псионец. Мне твоя камера - на один удар полей. Выйду сам и вытащу тебя. Сейчас мы как раз разговариваем под полями, они отсекают наблюдение.
        - Псионец?!. - вытаращил глаза горе-террорист.
        - Итак?
        - Но тебя же после этого…
        - После этого я в любом случае уйду. Один. Мне котиком домашним в валькирьем лежбище становиться не с руки, сам понимаешь. Твой ответ? - из-под лезвия просочилась первая капля крови, Минс в захвате вздрогнул. Сглотнул.
        Парень натурально загрузился, а пока он размышлял, в коммуникаторе хихикнули. Эйди. Кто её туда поставил? - «Что это за бешенство матки такое? Откуда только нахватался таких словечек? Или… ты что, так игру Вик воспринял? Да ладно! Что, тащишься от такого? Я тоже умею!» - Если девочка хотела поддеть, ей это не удалось. Напротив, от её слов меня неудержимо повлекло к своим кошкам. В голове возникла и заиграла яркими красками недавняя картинка обнажённой наставницы… Так близко… Захотелось выть и царапать стены. И ведь Эйди не просто так выговаривает. Ей самой тяжело, она так пытается переключиться.
        Похоже, на том конце провода произошла какая-то рокировка, раздался сдавленный приглушённый писк, и из динамика зазвучал куда более выдержанный говор Ми: «Извини её, Кошак. Девочке тяжело. Вот только… она так и не поняла, что не ей одной. Давай, соберись! Додави ублюдка. У тебя отлично получается! И ещё… Ты же видел, как мы работаем? С тобой и с ним было по мягкому варианту - мы не столько работали, сколько игрались. Ты должен это знать. Мы готовы к куда более серьёзной игре с врагами Экспансии и… твоими врагами. Если нужно - только скажи, и твои кошки любому недоумку коготь в задницу всунут. По одному твоему слову. Цени, милый!»
        - Ну?.. - рыкнул я на Минса.
        - Я сделаю! Помогу тебе с биометрией и документами! У меня есть варианты! Только… - парень вдруг воззрился на меня с такой надеждой! Как же он боялся моих кошек - аж до трясущихся поджилок, до икоты! Даже коготь у горла не внушал ему такого страха, как милые улыбчивые девчонки с коготками вместо ногтей и нереально роскошными волосами. - Вытащи меня отсюда!.. Они не успокоятся! Ты прав!
        Ну вот и всё. Этот раунд за мной и сёстрами. Теперь надо чётко без шума уйти, и по возможности не оставить существенных разрушений. Но это уже дело техники и координации с моими девочками. Главного мы добились - сделали первый шаг к внедрению.
        Глава 16. Побег на рывок
        Мы как раз преодолели с километр дистанции по улицам и проулкам, когда мой визави окончательно сдох. В смысле, его физуха оказалась не просто плохой - она была никакой. И этот человек собирался выдержать игры моих кошек?! Да они его одним неловким движением сломали бы. Как там, в сказке?.. Хвостиком махнула, а… кхм… и разбилось…
        «Бежишь?» - раздался в коммуникаторе насмешливый голосок Ми.
        «Бегу», - ответил одними губами.
        «Хреново бежишь, Кошак. Если бы не эта операция - фига два ты бы так легко ушёл. Тебя десяток только динамических камер держит».
        «Если бы я бежал по-настоящему, в радиусе нескольких сот метров не было бы ни одной работающей камеры».
        «Э-э нет, Кошак! Это прокатило бы только для местных. Они бы просто не успели очухаться. Но не когда мы следим и ведём тебя. Ты сам видел обилие каналов, весь город окутан мелкоячеистой сетью наблюдения за всеми ключевыми событиями жизни, а выборочно - за каждым событием вообще. Даже действие твоей пелены - по порождаемым ею возмущениям и авариям аппаратов - позволило бы локализовать тебя с точностью до нескольких метров. Ты наш с потрохами, милый. От нас ты никуда больше не денешься. Никогда. Не забывай об этом!.. Да ты и не забудешь… В общем, скучаю я по тебе. Уже. Что-то подсказывает, зря дала разрешение на эту операцию. Чувствую, наплачемся мы ещё с тобой…»
        Кошка замолчала и больше не донимала, но мне и без того хватило пищи для размышлений. Ведь друзья этого парня вполне могли знать все эти технические тонкости… С другой стороны, мечники вообще - «терра инкогнита». Сродни сказочному персонажу. Вряд ли недавние внешники владеют конкретными тактико-техническими характеристиками этой боевой единицы. А уж о его возможном небоевом применении и вовсе осведомлены лишь в объёме республиканской пропаганды. В общем, как правильно советовала моя псионка, нужно просто быть понаглей и пожёстче.
        Клиент же, пока я думал, успел признаться самому себе в полном и окончательном поражении. Он шумно дышал, хрипел, тяжело топал и производил ещё массу совершенно неуместных при побеге телодвижений. Но проблемы пришли не от него. Вновь оживший коммуникатор принёс приятный звенящий голосок Сай:
        - Кошак, а у тебя тут проблемы нарисовались. Служба охраны порядка. Летят по твою душу. Если будешь так любезен и хорошо меня попросишь, я постараюсь их устранить.
        - Сколько?
        - Один экипаж. Подлётное время… да они уже! Сейчас начнут работать. Ну так что?
        - Я разберусь, - бросил, намеренно игнорируя игривый тон снежки. Просить подмогу? Собственно, если бы Сайна посчитала нужным, уже бы помогла. Следовательно, кошка затеяла какую-то игру. Хочет посмотреть на меня в деле? Не удивлюсь, если не она одна. Что ж, будет ей показательное выступление! Своему же еле переставляющему ноги спутнику заповедовал, пинком отправляя того себе за спину: - Минс, по нашу душу охранители. Твоя задача - отдохнуть, чтобы после бежал, как трепетная лань. Не побежишь… пинками погоню. Задача ясна?
        - Я не знаю, кто такая «лань», - хмуро бросил парень, поднимаясь с земли.
        - Узнаешь, - усмехнулся, уже даже не смотря на своего спутника. Наметились проблемы поважней.
        Подпольщик не стал тратить время попусту. Усевшись обратно на мостовую, он сложил руки на коленях и изобразил какое-то подобие дыхательной гимнастики. Всё это вселяло надежду, что Минс ещё не полностью потерян для спорта.
        К тому времени диспозиция полностью определилась. Чуть в стороне от нас завис катер Службы, и эти живые воплощения порядка и справедливости проявили свою подлинную суть. Охранители начали действовать по всем правилам задержания беглого, особо опасного преступника. Полагаю, так они действуют в любом мире, какой бы технологический уровень у того ни был. Охранители, прямо из встроенного в катер лучевого оружия, открыли огонь на поражение. Однако целили не в голову или торс, а по ногам. Так и задержание выйдет гарантированным, и объект сразу отбегается.
        Я же полностью погрузился в токи разлитых вокруг энергий. Именно они подсказали, куда нацелен удар нападающих, хотя в этом и не было особой нужды - мощности аппарата явно не хватало для чего-то по-настоящему серьёзного. Это даже не энергоплазменный диск внешников… Переждав первый залп, я легонько надавил полями в ответ. Хлипенькое защитное поле - если оно вообще было - мгновенно приказало долго жить. Издыхание защитных систем сопровождалось внушительным фейерверком из искр. Разноцветные огоньки, возникнув где-то в районе носа каплевидного аппарата, быстро расплескались по всей протяжённости его обшивки.
        Охранители не остались в долгу, их реакции позавидовала бы иная валькирия. Искры ещё сыпались, а откуда-то из задней части катера, раскрывшегося на манер бутона, выкатилась тарелка дройда. Прокатилась на кромке чуть вперёд и здесь, невдалеке от переднего люка аппарата, завалилась в горизонтальную плоскость. Словно в замедленной съёмке распустились невесомые лепестки защитных полей, будоража воображение красочными переливами - так вихрится и метит радуги мыльный пузырь в лучах восходящего солнца. Одновременно с этим недра катера исторгли из себя пару бойцов в средней броне, сноровисто юркнувших под защиту диска. Весьма оперативно! Ребята продемонстрировали великолепную выучку.
        - Господа! - крикнул я безопасникам. - Выходите из-за своей тарелки! Я предлагаю честный бой! Кулак против кулака! Без брони и оружия!
        И бойцы ответили - залпом из ручного оружия. Тогда я недолго думая хорошенько саданул по диску. На этот раз никакого светового сопровождения не последовало, лишь мигнуло и пропало защитное поле.
        - Кошак, ты что творишь! - в притворном гневе воскликнула рыжая в коммуникаторе. - Это же республиканская собственность! Или ты сам потом планируешь поработать вместо этой… тарелки?
        - Я несильно. Видишь, даже не оплавился? Там только генератор поля поменять, и всё…
        - Генератор поля в таких аппаратах - основной узел. Без него дройда можно сразу в утиль, дешевле новый доставить, чем старый ремонтировать.
        - И откуда это ты у меня такая умничка? Вроде бы не Мисель, чтобы подобные нюансы знать…
        - Кошак. Их каждая валькирия должна знать. Это как азбука.
        - Видимо, когда это проходили, вы меня другой «азбуке» обучали… - тем не менее, за шутливым тоном крылось раскаяние. - И выучили, кошка, выучили! Десантника ведь готовят эффективно уничтожать, никакой экономической базы под уничтожение никто не подводит. Но ты права, с таким не шутят. Должен был сам додумать. Ладно, Сай, не отвлекай. Если нужно, я потом компенсирую. Ты же сама хотела зрелища? И ты его получишь!
        - Люблю мужчин, которые признают свои ошибки… - голос девочки сочился ненапускным елеем. Её натурально пробрало от, казалось бы, вполне безобидной реплики.
        Тем временем безопасники отошли от шока, вызванного скоропалительной гибелью серьёзной боевой техники, и теперь аккуратно выглядывали из-за её тарелкообразной туши. Вид парни имели взъерошенный и злой - это можно было прочесть даже сквозь опущенные щитки забрал.
        - Ты кто такой? Что всё это значит? - поинтересовался тот, что поменьше.
        - Не включай дурака, боец! - рявкнул в ответ. - Ты прекрасно знал, куда летел. Лучше снимай броню - и добро пожаловать в круг. Моих полей хватит на вас с лихвой. Но я - воин, вы - воины. Всё должно быть по справедливости. Выходите, нечего там жаться, словно трусы!
        Охранители с несколько секунд совещались, после чего здравый смысл в них всё же возобладал. Играючи уничтоженная боевая техника произвела на бойцов правильное впечатление, дав понять масштаб той ж…, в которой они оказались. Ведь личная броня всяко уступала энерговооружённостью дройду, тут и сравнивать нечего. Наконец безопасники смирились с неизбежностью. На снятие брони ушла пара минут, и вот они уже входят в очерченный моими полями круг.
        Двое. В серо-стальных комбинезонах, обеспечивающих плотный контакт с бронёй и при этом комфортное в ней пребывание. Далеко не идеальная форма для рукопашного боя, но могло быть и хуже - как, например, то непотребство, что было на мне. Благо, кошки хотя бы догадались, уходя, оставить новый комплект комбеза взамен подранного…
        Как и в броне, без брони безопасники сохранили примерное соотношение пропорций. Один был худым, жилистым и подвижным, второй - массивным тяжеловесом, превосходящим меня в ширину. Ещё и выше был на целую голову… Но обоих объединяла настороженная цепкость во взгляде. Противники анализировали, выстраивая для себя предстоящую картину боя. Что ж, бой обещал быть интересным. Думаю, Сайна будет довольна.
        - Правила? - бросил тот, что поменьше.
        - Без оружия и имплантов. Любые удары в любые места. Побеждаете вы - крутите нас и доставляете обратно. Побеждаю я - тихо лежите здесь до прибытия подкреплений и не отсвечиваете. Устраивает?
        - Вполне, - усмехнулся здоровяк. - Только кто гарантирует, что ты опять энергией не начнёшь швыряться?
        - Моё слово, - пожал плечами. - Против вашего, что не станете орать на всех волнах, прося поддержки. Итак, слово?
        - Слово, - почти в один голос проговорили противники.
        - Слово, - коротко кивнул я.
        Обошлись без традиционного официоза, как то поклоны или приветственные кличи. Едва слово было дано, тут же сорвались на бой. Охранители предсказуемо попытались сразу воспользоваться собственным численным превосходством. Для этого им нужна была сущая малость - атаковать одновременно с разных сторон, по непересекающимся траекториям. Для чего следовало сначала разойтись в стороны. Этого-то я им сделать и не дал. Успел первым занять стратегически удобную позицию, отгородившись от здоровяка его менее массивным товарищем.
        Но тактический успех переменчив, им нужно пользоваться сразу. Я сорвался в атакующей связке. Два резких удара противник выдержал: один принял на блок, второй прошёл в плечо. Худощавый поморщился, но стерпел, не потеряв в темпе. Более того, он даже попытался ответить. Мелькнула рука, обозначая направление на захват, колено пришло в движение, выходя на исходную для встречного удара… И тут противник резко, словно по чётко отработанной схеме парного взаимодействия, сместился вбок, «выставляя» против меня массивного соратника. Всё, что было до того - было лишь обманным манёвром, чтобы массивный напарник мог лучше сориентироваться. И покуда худой пытался аккуратно сместиться дальше вбок, на меня обрушилась серия ударов здоровяка. В скорости он, конечно, проигрывал товарищу, зато компенсировал этот недостаток эффективностью техники. Его удары были скупыми, короткими, без особого размаха - сила здоровяка позволяла придать им необходимую инерцию «с места». Никакой показной красивости в них не было и в помине, боец не спарринговался, а бил, чтобы убить. И хорошо знал своё дело. Видимо, ребята мне попались
из бывших военных. Просто не может быть, чтобы охранителей в колониях учили убивать - не та у них задача.
        Все удары прошли в молоко. Я ответил ногами, отбрасывая его на дальнюю дистанцию. Последним пошёл удар с разворотом. Уже вкусивший отнюдь не детскую силу моих ударов здоровяк чуть пригнулся, одновременно ставя блоки для защиты торса. Напрасный труд. В последний момент я резко «ушёл» в нижнюю зону, банально присев на опорной ноге и резко смещая центр тяжести. Удар с разворота изящно перетёк в подсечку. Противник, хромая, откатился назад. А сбоку уже наседал его товарищ.
        Дальше всё закрутилось в стремительном калейдоскопе красочных сшибок. Это я добавил в бой элементы республиканской школы и тут же стал походить на петуха, набрасывающегося на своего пернатого соперника… Во все стороны летят перья, раздаётся недовольный клёкот и кудахтанье, и самый агрессивный из пары налетает на второго с разбега, стремясь затоптать и вытолкнуть прочь… Моё мельтешение и постоянные наскоки были внаглую передраны у этих цветастых полуптиц - и передраны отнюдь не мной.
        Вот только после отскоков на месте столкновений оставались отнюдь не перья. Кровь. Сильные выверенные удары мозжили носы и губы только так. Мне тоже пару раз прилетело. Противники всё же умудрились скооперироваться и провести слитную атаку, подловив на очередном наскоке. На этом, впрочем, их тактические успехи и закончились. Вскоре упал худой. Его уже давно покачивало от пропущенного в голову, и красочный добивающий довершил начатое. Здоровяка я обрабатывал одними ногами. Лицо, живот, бедро - и после повторить в обратной последовательности. Финальным оказался красочный боковой в грудь. Всё моё тело в этот момент вытянулось, изображая подъёмный кран, стрела которого - нога - вонзилась в тело противника. Безопасника опрокинуло на спину - никакой вес не помог скомпенсировать силу и правильный баланс центра тяжести при ударе.
        Обозрев недавнее поле боя, я склонился над худым. Тот был вполне себе жив и даже в сознании. Похлопав парня по плечу, я тихо обронил на прощание:
        - Считай, вас принесли в жертву женскому кокетству, боец.
        «Эх, Кошак, Кошак, - раздался в коммуникаторе голос Милены, когда я встал, чтобы уйти. Был он каким-то усталым и даже, как мне показалось, сочился укоризной. - Удар у тебя, конечно, красивый вышел… Хорошо с тобой Викера поработала, слов нет… Но знаешь ли ты, милый, что этим ударом выбил мне из обоймы минимум одну кошку?»
        «Ми?..» - намёк был не до конца понятен.
        «Рыжая не выдержала, побежала напряжение снимать. Теперь видит радужные сны с твоим участием и слюнки там, на вибраторах, пускает… Вот скажи мне, зачем было так красоваться? Ну уработал ребят… Но зачем же - вот так?»
        «Мне показалось, вы хотели этого зрелища».
        «Хочешь сказать, проделал всё это ради нас? Что ж, впечатляет… Признаю, Сайна и ещё пара… отмороженных на всю голову милах… хотели посмотреть на тебя в деле. Посмотрели. Теперь в очередь на вибраторы записываются. Всё же на фоне других мужчин ты смотришься весьма эффектно. Приятно сознавать, что именно такой мальчик - наш братик по стае».
        «Не это ли было целью сестёр?..»
        «Это и было. Но они малость переоценили собственные силы. Поэтому Кошак… в следующий раз так не делай. Не когда мы все на взводе. Даже если эти ненормальные будут настаивать. Договорились? Ради меня?»
        «Да. Не хотел создавать тебе проблему на ровном месте».
        «Ты и не создал. За тебя всё сделали другие. Всё, работай. Постараюсь без надобности не дёргать и другим больше не дам… дёргать».
        И тут меня накрыло пониманием: а ведь будь проблема на самом деле серьёзной, эта бестия не стала бы просто журить. Выговорила бы, как есть. Видимо, есть и ещё одна причина… Ну, республиканки, ну продуманки! Они ведь мне помогали на публику работать. Создавать имидж ушибленного на всю голову псионца.
        «Ми, и передай Сай и остальным спасибо».
        «За что?» - в притворном недоумении вопрошала кошка.
        «Ты знаешь за что. И они знают. Всё, работаю».
        На последнем слове я повернулся к своему бывшему сокамернику. Тот оказался на удивление понятлив и споро подскочил с уличного покрытия, что тот мячик. На горе-революционера показательная расправа со стражами порядка произвела самое благоприятное впечатление. Как раз то, на какое рассчитывали мои кошки. Более того, Минс буквально вспыхнул вдохновением, и даже смог меня удивить. За углом мы наткнулись на какой-то гражданский катерок, и этот борец за права Сектора в два счёта его взломал. Теперь у нас появилось более надёжное средство передвижения, нежели ноги. По легенде, моя пелена не давала нас опознать, ну а подпольщик отвечал за передвижение аппарата. Что-то он с ним сделал, чтобы оплата прошла по принимающей стороне. Использовал какой-то встроенный алгоритм, вообще-то общественно полезный, но уязвимый для злоумышленников.
        Покинув аппарат, мы ещё некоторое время петляли по лабиринтам городских улиц. В принципе правильное решение: незачем оставлять такой жирный след в виде приземления на катере рядом с конспиративной квартирой - или куда там вёл меня этот малый? Практика показала, что я оказался не далёк от истины в своих предположениях. Наш путь завершился возле одной из высоток, внешне ничем не отличимой от её многочисленных соседок.
        - Сейчас, Край, всё будет. Тут мой соратник живёт. Он поможет.
        Минс подошёл к подъезду и набрал код квартиры. Некоторое время ничего не происходило, но вот перед подпольщиком в воздухе повисла голограмма, изображающая средних лет мужчину с непослушной шевелюрой волос на голове. Волосы почему-то сразу привлекали внимание, и на все прочие детали внешности взгляд уже не падал. Однако появившись, голограмма провисела буквально несколько мгновений, после чего пропала. Дверь в подъезд осталась закрытой.
        Я хмыкнул, мой спутник смачно выругался, словно и не интеллигент, а дворовая шпана какая. Бросив на меня хмурый взгляд, Минс опять обратился к домовой электронике, в тщетной попытке вновь достучаться до «соратника». Впрочем, проблема разрешилась сама собой. Подъезд открылся, выпуская наружу жильца, и мой спутник тут же юркнул внутрь. Ждать ответа абонента он не стал. Проводив изучающим взглядом симпатичную молоденькую девчушку, столь любезно открывшую нам дверь, я поспешил за Минсом. От греха подальше.
        «Не увлекайся, Кошак! Уверяю тебя, как вернёшься, в ближайшую неделю на других женщин даже смотреть не сможешь» - пришёл ободряющий привет от очередной дежурной валькирии. На этот раз ею оказалась Мисель.
        «Даже издалека?» - не удержался от ответной реплики.
        «Тем более - издалека! - фыркнула сребровласая кошка. - Зачем, если тебя за имплант всей стаей держать будут?»
        Что ж, резонное уточнение. Если так, то действительно ни на кого другого меня не потянет. Имплант - это, пожалуй, самое эффективное средство привить супружескую верность, когда это нужно. Только вряд ли они так со мной поступят… Или поступят?.. Думай теперь, шутила эта бестия или правду глаголела… С другой стороны…
        «Если бы ты рядом была, Миска, я бы без всякого импланта только на тебя смотрел», - сказал совершенно искренне, и моя кошка тут же поплыла.
        «Это неправильно, когда кота отрывают от стаи. Так не должно быть. Потерпи чуть-чуть, я уверена: это ненадолго» - метиллия едва ли не мурчала. Она готова была отдать все свои душевные силы, лишь бы поддержать заблудшего брата. Как можно негодовать на такую боевую сестру?!
        Тем временем события развивались. Мы с Минсом поднялись на нужный этаж. По лестнице. Чтобы лишний раз не отсвечивать в системах слежения, имевшихся в каждой подъёмной кабине. К слову, подниматься пришлось аж на одиннадцатый этаж, и всё время бегом, чтобы не дать нашему визави скрыться из квартиры - как признался мой спутник, он вполне мог так поступить. Взбежав на этаж, остановились перед нужной дверью. Горе-террорист вновь позвонил, и вновь перед ним возникла голограмма вихрастого собеседника. Минс уже было начал что-то эмоционально тому выговаривать, но я решительно отодвинул его в сторону. Заступил в зону видимости. Из среднего пальца, неспешно и демонстративно, протаял мой единственный «легальный» коготь.
        - Послушай, мил человек, - рыкнул на вмиг замолчавшего подпольщика. - Если думаешь, что дверь меня остановит - ошибаешься. Я всё равно войду. И получу то, что задолжал мне твой соратник. Даю десять секунд. А после сделаю с дверью то же, что сейчас сделаю с «глазом».
        С этими словами я со всей дури вогнал окутанный полями боевой имплант прямо в глазок голографа. И почти сразу оказался вознаграждён: собеседник инстинктивно отшатнулся прочь из зоны проектора. Ну а дальше не стало видно вообще ничего, изображение окончательно потонуло в ворохе искр от канувшей в лету домовой электроники.
        Мы с Минсом переглянулись.
        - Сильно! - покачал головой тот. - Теперь точно откроет.
        - Если не откроет он, открою я, - индифферентно пожал плечами в ответ. - Не думаю, что твой друг побежит вызывать Службу Охраны Порядка.
        Подпольщик понятливо хмыкнул, и почти сразу дверь перед нами распахнулась. Обитатель помещения шагнул назад, освобождая проход, и выжидательно уставился на Минса. Явно напрашивался на объяснения. Мы прошли внутрь.
        - Послушай, Горм. Ты ведёшь себя не по-товарищески. Так нельзя. Если я пришёл к тебе - значит, на то были веские причины.
        - Ты знаешь новые правила, Минс. Мы не должны не то что встречаться - знать друг друга не должны.
        - Пусть эти, из Исполнительного Комитета, катятся со своими правилами куда подальше!
        - Но там тонкий расчёт, математика…
        - Тем более, Горм, тем более! - повысил голос мой спутник. - Какая нах… математика в людях?! Математика - это абстракция, при которой возможен лишь один правильный результат. У людей же в одних и тех же условиях возможны тысячи разных результатов! Тут нужна диалектика, а не математика! Только диалектика может дать ответы и правильную модель общества!
        - Не горячись, Минс, - поморщился вихрастый. - Там всё по уму. Всё для целей конспирации, чтобы один человек не смог потянуть за собой всю Организацию.
        - По уму, говоришь?! По их мысли я вообще не должен тебя знать, Горм! Мне что, ради их абстрактных построений лоботомию себе сделать? А ты - ты будешь её делать? Чтобы мы не знали друг друга, как они хотят? Мы в Сопротивлении ещё до этих дурацких реформ состояли! Мы ничего не можем сделать с этим нашим знанием, Горм! Ничего! Ты хотя бы догадываешься, откуда я к тебе пришёл? Этот псионец снял меня с пыточного стола, в застенках Службы Контроля! Его из-за меня пытали! Чтобы надавать, чтобы показать, к чему ведёт моё упрямство! Ты это понимаешь?! - и парень, шагнув вперёд, схватил своего собеседника за грудки. Ещё шаг, толчок - и тело вихрастого кулем врезается в ближайшую стену.
        А мой спутник совсем не прост, оказывается! Может, физуха у него и не блещет, зато воля - воля на высоте. Я начал проникаться к парню невольным уважением. Так чётко всё разложить, так поставить на место и своего товарища, и всё руководство этой их пресловутой Организации - нужно быть очень и очень принципиальным малым. С другой стороны, Минс лежал на пыточном столе. Он знал многих, знал какие-то их планы, но никого и ничего не выдал. Он вправе спрашивать с других, ибо сам доказал, что не тварь дрожащая, а право имеет.
        - Ладно, ладно, Минс! Не психуй! - пошёл на попятную подпольщик. - Ты молодец, что никого не сдал! Но что ты хочешь от меня? Я даже не в твоей ячейке!
        - Документы для псионца. Я обещал. Никто в моей ячейке их не сделает, а ты - сможешь.
        - Подожди! - вскинул руку Горм. - Давай по порядку. Этот человек помог тебе бежать. Он - псионец. Это - точно?
        - Ты что, совсем тупой, Горм?! Он при тебе вогнал свой имплант в «глазок»! А при мне прожёг стены узилища - чтобы мы могли уйти. Всю дорогу держал над нами этот свой странный полог, из полей, чтобы республиканки нас не засекли. Кто он после этого, а? Наверное, валькирия?
        - Ну… Может он - республиканец. Агент под прикрытием. Подсадная утка, - Минс опять надвинулся на только-только отлипшего от стены товарища. - Что, думаешь, так не может быть?
        - Может, Горм, может. Вот только ты не видел того, что видел я. Его там… насиловали всей стаей. Прямо в камере. Чтобы на меня надавить… ну и ради потехи, из-за «мести» за сестру. Какая утка, Горм? Это всё бред, говорю тебе! Так просто не бывает.
        - Его - что? - растерялся вихрастый.
        - Забудь всё, что тебе только что сказали, - чеканя слова, проговорил я, извлекая имплант. В мгновение оказался рядом с ошарашенным подпольщиком и придавил тому горло когтем. - Если хоть кому-то обмолвишься, что псионца… какие-то су… драные… ты не жилец. Понял?!
        - Д-да, - задушено пропищал Горм.
        - И ты тоже помалкивай, Минс. Мне тебя любить тем более не за что.
        - Прости, Край. Само вырвалось…
        - Ещё раз вырвется - язык отрежу. Это было первое и последнее предупреждение.
        Я отбросил прочь довольно массивное тело подпольщика. Щёлкнули зубы - он хорошенько приложился о стену головой и спиной, но смолчал.
        - В общем, вы тут решайте. Как мне побыстрей документы состряпать. А я пока чего-нибудь отобедаю. Ты ведь не против, Горм?
        - Н-нет, - выдавил страдалец, всё ещё не до конца пришедший в себя от удара.
        Стефи сидела в кресле за рабочим столом и читала лежащую перед ней расшифровку экстренного сообщения от одной из ячеек столичного мегаполиса. На самом деле, читать там было особо нечего, всего лишь пара скупых строк: «На нас вышел псионец. Что нам с ним делать». Но столько в этих словах скрывалось тайных смыслов, столько экспрессии читалось между строк!
        Как и авторы послания, она также не представляла, что можно сделать с псионцем. С ним вообще-то могла что-то сделать лишь боевая группа Ордена, да и то не со стопроцентной гарантией. А уж с псионцем, столько лет - Сектор был реколонизирован без малого десять лет назад, и не вызывало сомнений, что псионец пробыл здесь всё это время - благополучно мимикрирующим под добропорядочного республиканца… Тут, скорее, он сам делал с подпольщиками, что хотел, и эта шифровка была их криком души, попыткой разжалобить начальство и перекинуть на него свою проблему. Огромную, непредставимую для рядового подпольщика проблему. Потому что даже она, столько лет посвятившая освободительной борьбе народа Штарнии, не знала путей её решения.
        Однако по всему выходило, что именно ей придётся эту проблему решать. По логике, псионцу наверняка что-то нужно от членов её Организации. Он - как стихия, как прилипчивые божки первобытных людей. А как предки разбирались с божками? Правильно, они их всячески умасливали, в том числе… подношениями. Нужно дать псионцу то, что он хочет, и забыть об этом форс-мажоре, как о страшном сне. Ещё был вариант слить псионца Службе Контроля, но там всё было отнюдь не очевидно. Можно запросто подставить под удар целую сеть вовлечённых ячеек. Глупо думать, что псионец станет молчать, если его возьмут живым. Что ему до рядовых подпольщиков?..
        Так или иначе, но решение Стефи сама принять не могла, нужно было получить необходимые инструкции. Поэтому она принялась открывать одну голографическую проекцию за другой, и вскоре обвешалась целым ворохом пиктограмм и работающих программ - чем-то неуловимо напоминая в этот момент республиканку из центральных миров за работой.
        Наконец все вопросы были утрясены и все инструкции получены. Перед женщиной лёг новый лист распечатки, на котором оказалось ещё меньше текста, чем на предыдущем. «Подключить псионца к работе» - гласила вполне однозначная скупая фраза инструкции. Стефи ещё раз перечитала ответ, после чего положила рядом обе бумаги. «На нас вышел псионец. Что нам с ним делать» и «Подключить псионца к работе» - при всей скупости текста, он, тем не менее, многое мог сказать опытной подпольщице. Она даже поймала себя на том, что невольно получает удовольствие от сравнения этих двух коротких посланий.
        Если первое было всё проникнуто экспрессией, вмещало в себя панические нотки, то второе, напротив, было предельно сухим и конкретным. Тот, кто давал инструкцию, был абсолютно уверен в своём решении. Странно. Как можно быть в чём-то уверенным… с псионцем? Все части пазла, при их сложении, рождали нечто необычное, подозрительное, непонятное. Для женщины было очевидно, что рядовые подпольщики просто не справятся с выполнением столь простой на первый взгляд инструкции. Как можно подключить к работе… псионца? Организация - предельно структурированное, дисциплинированное социальное образование. И псионец - предельно разболтанный, беспардонный и чудовищно взбалмошный одиночка. Что их может связать воедино? Стефи не знала. Зато знала, что именно ей придётся выработать решение, каким бы сложным и противоречивым оно ни оказалось.
        Но было и ещё одно - то, что не нашло отражения в письменной инструкции. На словах ей было сказано: «Делай, что хочешь, но псионца в организацию внедри». Это «что хочешь» не нравилось ей, пожалуй, даже больше пресловутого «подключи к работе». Тот, кто давал инструкцию, требовал от неё лично заняться псионцем - это не вызывало сомнения. Но и решать такие задачи она уже отвыкла. Это рядовой женщине-подпольщице нормально переспать с кем-то из Службы Контроля и выудить из него столь необходимые данные, но не ей, много не лет - десятилетий - назад перешедшей на совсем иной уровень работы. Стефи призналась себе, что да, отвыкла от подобного размена - чести и гордости на информацию или лояльность. Да и чего от неё вообще хотят? Спать с псионцем? Не много ли чести этим отморозкам? Класть её, республиканку, под… варвара?!
        Резко поднявшись, женщина открыла шкаф. Быстро переоделась. Взяла с полки несколько электронных устройств, существенно облегчающих жизнь на территории колонии, и быстро покинула рабочее помещение. Ей предстояла сложная и полная опасностей дорога до Штарна - стержневой планеты Сектора.
        До самого вечера мы с Минсом мыкались по квартире Горма. Сам хозяин был не в восторге от нашего соседства; даже моего собрата по несчастью, которого неплохо знал до нашей встречи, не слишком жаловал. Однако вихрастый подпольщик терпел. Ну а что? Не Службу же Охраны Порядка ему вызывать, право слово! Там всех заметут, и самого хозяина квартиры в первую очередь. На резонный вопрос, почему из всего многомиллионного города преступники избрали пристанищем именно его квартиру, ответить не так-то просто. Значит, знали, куда шли, и либо тут вместо контакта оказался другой человек, либо он и был этим самым контактом. Поздно пить боржоми, когда почки отказали. Вот хозяин «конспиративной» квартиры и терпел.
        Я со своей стороны постарался сделать его жизнь крайне сложной. То и дело донимал требованиями, один раз даже отправил бедолагу в магазин, хорошенько предварительно накостыляв за несговорчивость. Не всё же электронную доставку использовать, иногда и ножками прогуляться можно… Нет, ну а что? Нужно соответствовать образу на всю голову отмороженного псионца. Иначе, включи я свою обычную спокойную выдержку, мне просто никто не поверит. Начнут сомневаться в моём псионском происхождении. Так что сами виноваты.
        Только к вечеру, когда пришло время отходить ко сну, хозяин смог перевести дух. Его квартира состояла из трёх комнат и санузла. Одна комната была представлена кухней-столовой, площадью квадратов десять-двенадцать, вмещала необходимую бытовую технику и обеденный стол с удобными стульями. Вторая представляла собой что-то вроде кабинета или небольшой спаленки. Ну а третья, самая большая, была поделена на четыре условные зоны, по числу углов. В одной притулилось удобное кресло-качалка с журнальным столиком, для отдыха и медитации. Во второй имелось что-то вроде электрического камина с креслицами. В третьей - голографический проектор, где можно было смотреть фильмы и новости. Ну а в четвёртой расположилось подобие миниатюрного тренажёрного зала. Удобно и функционально. Вот в этой-то комнате Горм и предложил нам разместиться.
        Признаюсь, я сначала хотел включить псионский гонор. Однако подпольщик быстро развеял мой закипающий «гнев». В выбранной Минсом зоне, с голографом, он подошёл к самой стене, и сразу целый её фрагмент отделился и упал вниз. Над полом задрожала тонкая поверхность откидной кровати - почти прозрачная из-за своей незначительной толщины. В зоне с камином, куда я прошёл сразу после демонстрации, Горм повторил ту же операцию. Стоило основанию кровати упасть на пол, в её центре тут же начал надуваться странного вида пузырь, стремительно занимая всю её протяжённость. И минуты не прошло, а у моих ног уже колебался настоящий тугой матрас, очень напоминающий… водный!
        Я пощупал поверхность, надавил. По ощущениям - действительно водный. Удивительно! Такое удобство, и подчинённое целям подпольщиков… Смерив взглядом остальные зоны, я получил от хозяина квартиры подтверждающий кивок - мол, и там были оборудованы подобные кровати. Для чего это нужно, было очевидно без слов. Горм явно не первый раз принимал у себя гостей из их пресловутой подпольной организации сопротивления. В который раз я возблагодарил собственную и моих кошек прозорливость, что решили заняться проработкой этих деятелей. Такой рассадник антиреспубликанской деятельности в самом центре Полновесной колонии - это внушало.
        Не то, чтобы мне это было так уж сильно нужно. Ну какой из меня идейный республиканец? Но такая наглая деятельность под самым носом надзирающих инстанций - это уже слишком. Так им и на валькирий ополчиться недолго… Оборзеют в край, и ударят. Нет, так быть не должно. Сделаю, что должно, чтобы обезопасить сестёр в их нелёгкой миссии умиротворения строптивой колонии.
        С подобными мыслями я и завалился на кровать. Даже не стал стелить предложенное Гормом гигиеническое бельё, сразу отвернувшись к стенке. На душе было смурно. Сегодня мне предстояла первая за незнамо сколько времени ночь без моих кошек. Видимо, мысли о сестринской безопасности стали триггером, легко переключившим поток сознания на нашу странную боевую семью. И лежать в холодной и одинокой постели мне не понравилось. От безрадостных мыслей стало только хуже. А каково сейчас им?
        «Эй, кошки», - позвал я в коммуникатор одними губами.
        «Не трави душу, кот», - пришёл ответ Ми. - «Спокойной ночи».
        «Спокойной ночи, девочки», - ответил и отключил связь. Засыпал тяжело. Так бы и не заснул, не используй ставшую уже привычной медитативную технику. Кто бы мне сказал, что стану использовать её, чтобы заснуть - не поверил бы…
        Наутро встал последним. Ни Минса, ни Горма уже не было. Собственно, я уже просыпался до того, но решил не дёргать и так порядком задерганных подпольщиков. Только когда они убыли по своим тайным делам, встал и пошёл завтракать, и поймал себя на ощущении, что вовсе не еда мне нужна. Ну, кошки! Суток без них не могу!
        Хозяин квартиры застал меня в тренажёрном углу. Едва он вошёл в комнату, я бросил очередной силовой тренажёр и поднялся Горму навстречу. Подпольщик и пикнуть не успел, как оказался заломан на болевой и уложен лицом в пол.
        - Только скажи, что не принёс документы и личину! - мой тихий шёпот в тишине квартиры прозвучал особенно угрожающе.
        - Послушай… псионец… ты чего… творишь?!.
        - Я из-за твоего соратника под кошек попал. Только начни меня теперь завтраками кормить!
        - Вечером… всё будет. Прибудет соратник от кураторов. Он… принесёт… и личину наложит…
        Я отпустил извивающегося в пароксизмах боли мужчину и поднялся. Тот предпочёл немного полежать на полу - благо, там было пружинисто и почти мягко. Потом, видя, что я не собираюсь сдвигаться с места и всё ещё смотрю на него, поднялся. Выглядел борец за свободу так себе.
        - Дай руку, - коротко бросил ему.
        Горм в ответ дёрнулся, но всё же предпочёл протянуть вывихнутую конечность добровольно - понимал, что со мной лучше не связываться в открытую. Когда же мои руки легли на пострадавшее плечо, страдалец аж зажмурился. Боюсь даже представить, что она там себе нафантазировал. Однако на этот раз парень ошибся. Если мои пальцы и причинили боль, то только лечебную: своевременный массаж ещё никому не делал хуже. Это быстро дошло и до самого горе-революционера. Уже через несколько секунд Горм широко распахнул глаза в неподдельном изумлении. Когда же спустя десяток минут я отпустил его руку, недоумённо ею повертел и в совершеннейшем ошеломлении уставился на меня.
        - Я думал… ты только калечить умеешь. А ты…
        - Думаешь, у нас все из полей сделаны? - хмыкнул в ответ. - Нет, мои… родичи… из плоти и крови. Им тоже массаж после тренировок нужен. Пошли, страдалец, обедать.
        Стефи прошла в помещение и осмотрелась. Вполне уютная такая норка. В своей бурной молодости женщине доводилось и не в таких коротать дни и недели. Удобная кровать, небольшой рабочий стол с изолированным от внешнего мира терминалом, креслице и небольшой же тренажёрный комплекс в самом углу - вот вся обстановка комнаты.
        Навстречу подпольщице с кровати поднялся мужчина. Особого впечатления тот не производил, обычный среднестатистический житель внешних колоний. Республиканская генетика ещё не успела взять в нём верх над внешниковской расхлябанностью. Да и менталитет так просто не вытравишь… Тем не менее, мужчина был здесь, что говорило о его не полной потерянности для дела борьбы.
        - Вы из Исполнительного комитета? - с надеждой в голосе вопрошал Минс.
        - Это не имеет большого значения, товарищ, - улыбнулась собеседнику Нимфа. - Я пришла поговорить о псионце.
        - Вот как, - скривился подпольщик. - Что вы хотите знать?
        - Можно ли с ним работать.
        - Работать? Он слишком импульсивен и бескомпромиссен. Если и можно, то крайне сложно.
        - Хотите сказать, он плохо держит себя в руках?
        - Он вообще себя в них не держит! Хотя… Нет. Не так однозначно. Терпеть и выживать он умеет. Но не любит - насколько я успел понять из его манеры поведения.
        Стефи задумалась. Пазл складывался из рук вон плохо. Если псионец действительно столь невоздержан на действия, он просто физически не мог прожить в тени столько времени. Без малого десять лет, как Штарния вошла в лоно материнской Республики. Как можно столько лет вести наглый разнузданный образ жизни, не привлекая к себе внимания? А потом случайно попасться, не на ту напав?
        - Он что-то говорил о своём прошлом?
        - Нет. Хотя… Да, обронил одну фразу. Не знаю, поможет ли вам… Когда он появился в камере, то сказал, что его карцер на корабле был настоящим застенком, а здесь - типа курорт. Там даже плесень была и вода с потолка капала. Жаловался, что было крайне сложно поддерживать подобный микроклимат в открытом космосе, - при воспоминании о походя брошенных словах псионца, по телу Минса прошла дрожь. Слишком яркие образы они тогда всколыхнули, слишком хорошо легли на недавнее пребывание на столе.
        - Это меняет дело… - задумчиво проговорила женщина. - Значит, пират. Спасибо, вам, товарищ, за помощь. И за преданность делу - отдельное спасибо.
        - Меня здесь точно не найдут?
        - Мы сделаем всё, чтобы обеспечить вашу безопасность. Но эвакуация сейчас слишком опасна. Нужно выждать, чтобы ситуация несколько поуспокоилась. У вас же здесь есть всё, что нужно для жизни?
        - Да, не волнуйтесь. Скучно, правда…
        - Тренируйте терпение. Не уподобляйтесь псионцу, - Нимфа коротко попрощалась и покинула помещение. Ей предстоял ещё один разговор, куда более сложный.
        Против ожидания, к вечеру в квартире действительно появились какие-то личности. Это произошло не одномоментно, заговорщики прибывали обычно по одному, хотя как-то раз заявилось сразу двое. С каждым новоприбывшим я ожидал: ну вот сейчас - сейчас меня пригласят наводить личину, и можно считать, что задача по внедрению с треском провалилась. Но всякий раз гости лишь просачивались на кухню, где занимали места за обеденным столом согласно какому-то неписаному регламенту. Эдакая занятная тайная вечеря. Минс, к слову, так и не объявился.
        Наконец в гостиную, где я сидел в кресле-качалке и медитировал, пожаловал сам хозяин квартиры.
        - Пойдём, псионец, разговор есть, - бросил он неприязненно, но дальше демонстрировать своё отношение не решился.
        Рывком поднявшись из кресла, чем вызвал у хозяина инстинктивное желание отступить, я проследовал мимо него на кухню. Горм топал позади, сопя недовольно. Кухня встретила меня… нет, вовсе не напряжённой тишиной. Собравшаяся здесь компания непринуждённо общалась, зубоскалила и не производила впечатления сборища кровавых заговорщиков. На меня подпольщики даже взглянули.
        - Товарищи, это псионец, о котором я говорил, - представил меня из-за спины Горм.
        - А! - один из компании, постарше прочих, лет сорока пяти, широко махнул рукой. - Садись, псионец! Гостем будешь!
        Я присел на свободное место. С противоположной стороны стола зыркнула поджарая, словно гончая, девица. Повернулась к пригласившему меня товарищу.
        - Вот так просто, Старик? Не слишком ли?
        - Да, Старик, - это уже Горм. - Вы бы хоть присмотрелись к нему сначала. С чего такое доверие?
        - С чего, говоришь? - прищурился умудрённый опытом муж. - Вот ты, Горм, сидишь тут на жопе ровно. А Минс, между прочим, по нашему общему делу работал. И он, и псионец пострадали от Республики. Реально пострадали. Но не сдались, проявили сознательность. Псионец, почитай, уже включился в борьбу, пусть этого ещё и не осознаёт. Он уже проявил акт гражданского неповиновения. Он за свободу боролся! Свою и Минса! Так что садись за стол, Горм, и не буди лиха.
        Взгляд, которым меня наградил Старик, когда упомянул борьбу за свободу, сочился иронией. Он явно знал подоплёку, хотя и не называл вслух. Но слова были сказаны. Честно говоря, от подобного понимания свободы меня передёрнуло. Свобода насиловать и убивать? Пусть и валькирий, так сказать, классовых врагов, но не слишком ли? Не может быть борьбы за абстрактную свободу. Может быть борьба лишь за свободу в каком-то конкретном отношении, в отношении конкретной социальный связи. Например, в связи крестьянин-помещик. Крестьянин может бороться за свободу. Помещик, кстати, тоже может, но это будет выглядеть полным абсурдом с точки зрения здравого смысла. Народная поговорка про это говорит: «Не руби сук, на котором сидишь».
        Хотя почему абсурдом? Помнится, на моей малой родине в годину гибели СССР многие деятели науки, имеющие всё благодаря системе, пытались против неё бороться. Потом многие из них оказались на улице, в роли дворников и грузчиков. Они получили свободу от системы. От той самой, которая их поила и кормила, и которую они сами использовали в куда большей степени, чем она их. Занятный выверт сознания.
        Не знаю уж, что вкладывали в понятие свободы местные борцы. Надеюсь, не такую же абстракцию. С другой стороны, у них есть вполне реальный противовес. С когтями боевых имплантов и зубами космических флотов. Так что пока это больше походит на междусобойчик. Который лишь в перспективе имеет шансы на успех в борьбе - если звёзды сложатся и хватка Республики вдруг ослабнет.
        - Хочешь, поведаю тебе один секрет, псионец? - толкнул меня под локоть сосед справа. Субтильный человечек с длинными волосами и взглядом фанатика.
        - Нет, - обрубил я, но моё мнение подпольщика волновало слабо.
        - Меня здесь вообще не должно быть! И его, и его… - последним указующий перст пал на Старика. - Но мы здесь. И знаешь почему?
        - Нет.
        - Потому что они там - дураки! - на этот раз перст взмыл ввысь, указывая куда-то в область потолка. - Я борюсь за свободу не для того, чтобы мне кто-то сверху указывал, с кем мне собираться и что обсуждать! Зачем мне менять одних хозяев на других? Мне вообще не нужны никакие хозяева! Мы, люди труда, сами сможем организоваться. Что Штарния, что Республика - всё едино! Это унижающий ценность человека инструмент. Пресс. Давящий и беспощадный. Всех загнали в пресс-формы, чтобы изготовить по одним лекалам! Теперь меня пытаются изготовить по лекалам подпольщика. Ха! Пусть подавятся. Правда, Горм?
        В ответ вихрастый только скривился. Видимо, он неплохо знал своего визави, и даже отвечать не стал. Что воздух сотрясать, если ответ ничего не изменит? Фанатик сам для себя всё решил, в том числе и за Горма. Вернее, с учётом несогласия Горма, о котором был неплохо осведомлён, и задавал этот чисто риторический вопрос, лишь чтобы того лишний раз поддеть. Да уж, о том, что государство родилось из-за разделения труда и выделения управления в отдельную сферу общественной жизни - бунтарь явно не знал. Если все будут заниматься и управлением, и собирательством, и охотой, и земледелием - то есть всем понемножку - ни о какой эффективности труда не может быть и речи. А значит и о развитии экономики, когда именно специализация позволила зародиться феномену излишков, которые уже можно менять на продукт труда других специалистов, заготовлять впрок и вообще двигать развитие и усложнение социальных отношений.
        Дискуссия за столом набирала обороты. Этому в немалой степени способствовало появившееся на столе спиртное. Почти без закуски. Странно… Зачем экономить на еде? Или это какой-то обычай подпольщиков - пить, не закусывая? Проявление какой-то их свободы, за которую они готовы любому горло вырвать? Словно подтверждая моё недоумение, Старик высказал общее мнение.
        - А ты что не пьёшь, псионец? Или не уважаешь?
        - Я бы не стал так выражаться, - хмыкнул в ответ, возвращая мужику ироничный взгляд. - Если напьюсь и не удержу поля - вам просто хана придёт. Некого уважать или не уважать станет. Одна пыль - и немного неубиваемой электроники. Вряд ли это ваш идеал свободы…
        Старик предпочёл в ответ промолчать, как и остальные. Даже до самого упёртого моего соседа дошло, что превращение в пыль из-за абстрактного желания сделать псионца как все - не его идеал существования. Больше ко мне с дурацкими вопросами не подкатывали. Хотя в обсуждение втянуть пытались. Один разговор меня заинтересовал особо.
        - Вот скажи, псионец, почему революционеров поголовно считают террористами? - вопрошал высокий статный молодец, сидевший обнявшись со второй за столом дамой, которого все здесь именовали Атлетом. И опять вопрос был риторическим. Вообще большинство вопросов сегодня были такими. Люди за столом всё знали лучше остальных, поэтому не слишком-то интересовались их мнением реально. Только ради фигуры речи. - Ведь никто и никогда не ставит цель убить как можно больше народу. Зачем? Если мы ради этого самого народа и сражаемся? Зачем нам устраивать массовые бойни? Это всё галимая пропаганда. Да, мы можем убить, даже массово. Но только врагов народа Штарнии. Понимаешь… тут главное не убить, тут важно нанести удар по самому важному. По символам. Это может быть какой-то культурный объект - не обязательно даже учреждение власти. Но лучше, конечно, какой-то объект, связанный с государством. А раз сейчас власть у Республики - лучше всего подходит именно их объект. И ты знаешь… сразу как-то снимается проблема массовых жертв. Ведь все, кто ассоциируется с символом Республики - это враги народа Штарнии. Бей - и не
промахнёшься. Всегда в кого-то попадёшь. Это как стрелять дробью на охоте в летящий косяк птиц. Или в стаю мелких зверьков. Бабах! - И кто-то наверняка окажется повержен. А главное, будет нанесён удар по символу, возвеличенному в пропаганде.
        - Лучше, конечно, чтобы символом был именно человек. Так понятней. Так до всех сразу доходит, - подтвердил Старик.
        Что удивительно, по этому вопросу все за столом были единодушны. Они все были за борьбу с существующей системой. Собственно, именно эта борьба их и объединила. Не поэтому ли ко мне с самого начала отнеслись столь лояльно? Я ведь, в каком-то смысле, тоже был в их глазах борцом с системой. Эта наша общая борьба и сплачивала Сопротивление. Видимо, их руководство как раз и играло на этом объединяющем факторе. Не будь общей цели - они здесь давно бы погрязли в своих эгоистичных склоках. Как погрязли сейчас за столом, лишь на короткое время констатации общей цели обретя единство мнений.
        - Ты, Атлет, лучше расскажи ему, что будешь делать, обретя власть, - насмешливо хмыкнул Фанатик.
        - Я?!. - взвился парень. - Республиканки слишком миндальничают с штарнцами. Слишком много свободы дали. Нужна элитарная каста, а не эта вялая разобщённость. Только элитарная каста сможет отстаивать интересы Штарнии. При прошлом правительстве было что-то подобное, но оно так и не осознало своей высшей цели. Глупо апеллировать к массам. Они никогда не поймут подлинного своего предназначения - только лучшие из лучших должны вести за собой остальных! Элита. И мы её создадим, если окажемся у власти!
        - Вот слушаю я твои рассуждения про элиту, и что-то мнение Хакера - которого сейчас среди нас нет - про управление компьютером уже не кажется мне таким уж бредом, - в лучших традициях абсолютной свободы мысли по-софистски продолжал подначивать Фанатик. - Пусть лучше абстрактный компьютер принимает за меня решения, чем какой-то муд… из так называемой «элиты». Или, хочешь сказать, твой член касты и питаться станет святым духом? И жить где-нибудь в коробке метр на метр, как компьютер?
        - Много ты понимаешь! Чтобы думать о судьбах народных, нужны подходящие условия…
        - Вот я и говорю: метр на метр, и думай - не хочу. Компьютеру хватает.
        - Компьютер не сможет думать сердцем. Он…
        - Всё там понятно с компьютером, - не поддержал подначек Фанатика Старик. - Там тупой алгоритм, вбитый людьми, действует. Возможно, и против тех, кто его вбил - но тупой алгоритм. Задача управления - прежде всего заключается в выявлении и приведении к общему знаменателю разрозненных интересов массы вовлечённых в управление и управляемых. Эти интересы сегодня одни, а завтра - прямо противоположные. Сегодня нужна война, а завтра может возникнуть потребность в мире. Сегодня нужно расстреливать несогласных, а завтра - дружить с ними. Сегодня нужно уважить интересы начальника и уволить половину работников завода, а завтра - поставить к стенке начальника завода в угоду интересам коллектива. Решение, чьим именно интересам отдать предпочтение, принимается управляющим, который при этом видит всю картину в целом, а не только тупой алгоритм. И эта картина почти постоянно выходит за границы той же ситуации в коллективе. Например, нужно учитывать текущие веяния в среде высшей власти. Учитывать, что именно сейчас на слуху у населения или кто именно на слуху. Много чего нужно учитывать. Приспосабливаться.
Компьютер, очевидно, на такое не способен. Как один раз вбили условия и следствия - так он и будет тупо управлять. Говорят, монархии прошлого потому и низвергались, что не могли учесть этих перемен, слишком традиционалистскими и костными были. Так что ваш компьютер быстро отправится в утиль. А твоя «элита», Атлет, столь же быстро зажрётся и начнёт управлять ради себя самой. Чтобы не два на два метра иметь, а двести на двести, а потом и все две тысячи на две тысячи. И придётся нам уже против твоей элиты вставать, и её к стенке ставить. Диалектика бытия, мать его!
        В самом деле, а что будет, если вдруг ребята добьются своего, деморализуют и уничтожат центральную власть, как предлагал тот же Атлет до своего тезиса про элиту? Известная мне история Земли давала два единственно возможных варианта. Вернее, один, как совокупность последовательных этапов. Сначала будет война всех против всех. Гоббс её очень хорошо показал в своём трактате «Левиафан». Почему-то именно эта книга из всего западного наследия особенно хорошо когда-то легла на моё мироощущение. Гоббс ведь был свидетелем Английской революции - первой в истории земного человечества буржуазной революции. Он на своей собственной шкуре ощутил эту пресловутую войну всех против всех. Как сейчас за столом, только с оружием в руках и с огромной кровью. А потом из этой своры рвущих друг друга псов выделится самый матёрый, самый кровавый и агрессивный. Кромвель. Или Наполеон. Который из пушек банально расстреляет оппонентов собственной партии. И тогда воцарится порядок.
        Обычно к тому времени все уже настолько ошалеют от крови и бардака, что за радость воспримут любой порядок, в чём бы он ни заключался. Хлебнут свободы через край и решат закусить тиранией. А те, кто мог бы воспротивиться приходу такого тирана, просто не смогут между собой договориться до самого последнего момента. Именно по этой причине пала Республика в Испании, утопленная военными мятежниками Молы и Франко в крови, но до последнего отстаивающая идеалы абстрактной свободы и раздираемая внутренними противоречиями.
        Чтобы из этой кровавой бани на свет божий вылез не демон преисподней, который лишь множит страдания смертных, а что-то по-настоящему светлое, должны быть в обществе какие-то тенденции, которым пролитая кровь очищает место. В Российской Империи таким был огромный чиновничий аппарат, ставший после революции реальным хозяином страны, и не меньших масштабов крестьянская общинная практика, разросшаяся с СССР до масштаба индустриальной экономики. Ведь трудовой коллектив - та же община по принятым там отношениям. В Англии и Франции их революции точно так же открывали дорогу капиталистическим отношениям, вызревшим в феодальном строе до степени, когда он лишь мешал им нормально развиваться дальше. А есть ли в Штарнии такие тенденции, и если есть, то куда они ведут? Да уж… Неужели местных история ничему не учит?
        Признаюсь, когда я только услышал про организованное подполье, сразу сделал стойку. Ребята из Службы Контроля говорили лишь про наличие такой структуры, как бы между прочим, вроде бы и не придавая ей особого значения. Обнаружить на месте иллюзорного нечто вполне себе организованное явление, да ещё и с жёсткой централизацией, с какой-то сложной математически просчитанной моделью организации - было тем ещё откровением. Однако реальность расставила всё на свои места. Теперь передо мной стоял вопрос, как такая разболтанная и разношёрстная толпа вообще могла организоваться хоть во что-то? Да под неусыпным техногенным оком взятого под колпак города? Неужели ведомство Ведьмы совсем мышей не ловит? Зная эту весьма конкретную и решительную даму, очень сомнительно…
        Однако подпольщики, несмотря на моё в целом скептическое к ним отношение, всё же заслуживали уважения. Минс - весьма трусливый в чём-то парень - в другой своей ипостаси был решителен и готов идти до конца. Он ведь так ничего и не рассказал! До последнего валенком прикидывался… Вихрастый Горм не растерял своего достоинства даже под моим постоянным прессингом. Безусловно, он подчинялся, но как стихии, с которой просто ничего не попишешь. Остальные собравшиеся в этом помещении хотя и не были мне толком знакомы, но самим фактом решительного участия в сопротивлении заслуживали как минимум уважения. Ведь они не могли не знать, чем чреваты их игры. Меня, опять же, приняли к себе именно из-за этого сродства бунтарского духа - как им казалось по моему поведению и по моим поступкам.
        Так мы и общались. Я всем своим видом демонстрировал немного отстранённое отношение, не желая снисходить с высоты псионского величия на уровень простых смертных, но и они не сильно этим загонялись, витая уже в собственных недостижимых прочим далях. Ровно до того момента, покуда дверь в комнату не открылась и на пороге не возникла новая пара. Мужчина и женщина. Под ручку. Однако между ними ощущалась некоторая отчуждённость. Мужчина явно предложил женщине руку из формальной вежливости, и из той же вежливости дама ответила согласием.
        Да и в целом образ парочки был… как бы это поточней сформулировать… аристократическим. Особенно - женщины. Вошедшие выделялись среди местного бомонда, как родовитые аристократы - среди буржуа при дворе монарха. Были серьёзней, собранней, решительней. Беспощадней. В них не чувствовалось праздного желания потрепаться за жизнь. Они были именно что конкретны. Предельно конкретны и заточены на результат. Сильные бойцы. Эти реально смогут организовать и организоваться. Видимо, пожаловали те самые, обещанные Гормом, документы.
        А ещё, стоило мне поймать пристальный изучающий взгляд женщины, больше похожий на рентген, стало очевидно, что с этой фифой будет очень сложно сохранить инкогнито. Она имела в себе что-то от хватки матёрых республиканок, какая-то общая черта у них была… Должно быть, всему виной ум и проницательность - самые страшные для любого мужчины свойства. С такой не забалуешь в семейной жизни, не говоря уже о трудовых буднях под её началом. Помнится, Диана отнюдь не просто так страдала на Земле от недостатка мужского внимания… На то были веские причины. Её требовательность, ум и проницательность делали Хозяйку крайне сложной в общении. Требовали полной самоотдачи от партнёра, и самоотдачи отнюдь не показной, а по-настоящему глубинной, иначе она легко заметит фальшь. Вновь прибывшая функционерка была из того же теста.
        Понимание этого сильно выбило из колеи. Немалого труда мне стоило удержать на лице покровительственную усмешку. Даже взгляд её выдержать удалось, не показывая собственных сомнений. Пусть видит наглого псионца. Для большей достоверности образа, я ещё и оценивающе прошёлся по её телу взглядом. А ничего так… Стройная. Подтянутая. Явно следит за собой. Движения, опять же, характерные для пусть не профессионального, но минимум опытного рукопашника. С такой можно и…
        Мысль о кошках физически уколола, и я отвернулся, разрывая невербальный контакт. Они ведь будут всё это видеть и слышать! Дикость какая. Не заслужили девочки такого обращения, незачем их обижать показной изменой. Разве что совсем припрёт, и другого способа сохранить инкогнито просто не останется… Я хотел успокоить Милену, заверить её в собственной любви и верности. Уже приоткрыл рот, когда ощутил пристальный, колючий взгляд новоприбывшей леди. Обращённый на мои губы. Она что, читать по губам собирается?! Вот ведь профессионалка! Видимо, общение с кошками откладывается на неопределённый срок. Рядом с такой лучше лишний раз не рисковать.
        Леди меж тем обожгла меня взглядом своих чёрных, бездонных глаз и обратила свой взор на Горма. Тот поспешил подняться, немного даже засуетился, но быстро подобрался и с некоторой даже степенностью проводил гостей к столу. Кстати, интересный штрих: «офицеры» вошли сами, минуя хозяина квартиры. Получается, для него они безусловные авторитеты, раз походя получили абсолютный доступ к домовой электронике.
        Чего, впрочем, не скажешь про остальных. Никого из рядовых подпольщиков появление большого начальства не впечатлило. Как трепались за жизнь, так и продолжили в том же духе, только взглядами мазнули по вновь прибывшим. Любви там особой, к слову, не было. Так, лёгкое уважение, а у кого-то и вовсе некоторое даже пренебрежение - особенно со стороны фанатов абсолютной свободы. В остальном же прибытие новых гостей прошло, как до того прибытие остальных завсегдатаев - буднично и без пафоса.
        Однако постепенно фокус внимания всё же переместился к высоким гостям застолья. Там слово, там реплика, и вот уже спутник дамы полностью владеет вниманием слушателей. Что-то в нём такое было… Его хотелось слушать. Вот есть такие люди: вроде бы ничего особенного во внешности, но как начнут глаголеть - заслушаешься. Соловьями заливаются. И не сказать, что какие-то абсолютные истины излагают, но сам тембр голоса, какая-то гипнотическая подача материала и ещё масса штришков выдают в них прирождённых ораторов. Для себя я сразу окрестил мужчину Проповедником.
        - Вот, - пнул меня под локоть сосед-Фанатик. - Сейчас вещать будет.
        - Кто?
        - Да этот… Проповедник, - скривился подпольщик. Видимо, с прозвищем я угадал правильно, равно как и с его истоками.
        - Товарищи! - начал меж тем оратор и над столом как-то неожиданно установилась тишина. Ещё немного, и можно будет услышать, как муха пролетит. Хотя откуда в небоскрёбе посреди огромного города мухи? - Все мы разные, с разными мечтами и чаяниями. Вот ты, Старик - умудрённый опытом и закалённый в борьбе старый революционер. Ты - как совесть этого города. Что старая власть, что новая, у всех ты отмечаешь недостатки и борешься против них. Или ты, Фанатик. Для тебя не существует никакой власти, никакая власть для тебя не авторитет. Ты веришь в то, что люди в состоянии сами о себе позаботиться, опираясь лишь на разумное начало в каждом из нас. Или ты, Горм. Ты - за просвещённую власть, где каждый сможет реализовать себя, а не только… генетически изменённый - как сейчас - или избранный по праву рождения - как во времена Независимости. Но всех нас объединяет одно. И это одно - общий враг. Здесь и сейчас наша общая задача - сбросить ярмо Республики. Ну а дальше каждый сможет доказывать свою правду, и в итоге правым окажется тот, за кем пойдёт свободный штарнский народ.
        Проповедник сделал паузу, давая каждому осмыслить сказанное. Над столом разлилось физически ощутимое одобрение. Выступающий смог достучаться своей речью до каждого, подсластить пилюлю, которую он вбросит позже, индивидуальной лестью. И как бы ребята ни относились к оратору, они просто в силу человеческой психологии не смогли остаться полностью равнодушными. Мне же особенно запомнилось последнее изречение, про того, кого поддержит народ. Обычно народ поддерживает самых-самых прожженных демагогов, кто особенно красиво стелет. Типа самого Проповедника. Особенно же принципиальные, в то время, пока демагоги привлекают внимание масс, режут друг друга по углам политического олимпа. Каждому, как говорится, по способности. Посчитав паузу достаточной, оратор продолжил:
        - Да, мы жили и боролись при прошлом правительстве. Там было много плохого. Придя к власти, мы верим, что сможем всего этого избежать, ибо нашей учительницей стала сама история. Но просто сидеть и ждать нельзя. Если прошлое правительство было плохим, то республиканская власть… поистине ужасна. Нет, это не то явление, какое в прошлой пропаганде величали «белой плесенью». На деле всё оказалось куда сложней и коварней. Мы видим на голограммах политических деятелей обоих полов, жёсткого притеснения мужчин в Штарнии нет, появляются рабочие места… Но. Всё это - лишь маска, за которой скрывается подлинная суть Республики. Придёт время, и эта маска будет отброшена прочь. А это рано или поздно случится! Ведь даже из-под лубочной маски уже нет-нет, да проступает жуткая харя неприглядной реальности поработительной системы. Наши дети. Республика забрала наших детей. Где они? Нам говорят - их будут воспитывать с учётом лучших достижений психологии и образования многотысячелетней цивилизации. А что на деле? Сейчас мы видим лишь, что у нас забрали детей, ничего толком не объяснив. Забрали без права посещать их
лично. Демонстрируют лишь какие-то абстрактные картинки, где фигурируют какие-то дети. Наши? Или это вообще монтаж? Отнятые дети - вот реальный факт! Вернут ли их? Мы не знаем! А ведь дети - это будущее. Наше будущее. У нас забрали его - будущее штарнского народа. Так почему мы должны молча сносить такие выверты нового режима? Мы и сами вполне способны воспитать наших детей, и даже если из них ничего путного не выйдет - это именно наши дети! Мы рожали их не для Республики с её перемалывающим независимые цивилизации бездушным механизмом! Не для роли смазки межзвёздного механизма порабощения!
        Мимика, тембр голоса, эмоциональная энергетика - всё это волнами распространялось от оратора, обволакивая сознание, ввинчиваясь в него уколами «понимания». Что может угрожать псионцу в недоразвитой колонии? Что способно сокрушить его сверхчеловеческую мощь, перед которой пасуют калибры боевых кораблей? Слово. Одно лишь слово. Разумом псионец, как и республиканец - всего лишь человек. Со всеми его слабостями. Сейчас мне пришлось ощутить всё это на собственной шкуре.
        Откинувшись на спинку кресла, я прикрыл глаза. Слова про воспиталища и отобранных детей резали по живому. Ведь где-то там, в недрах Республики, взрослеет и моя кровинушка. Плод нашей с Валери любви. Один такой плод - Литания в её современном виде, и второй - наше чадо. И то, и другое для меня недоступно. Как же это заманчиво: пропитаться ядом недовольства политикой Республики! Ведь для этого есть самые веские, вещественные основания - в отличие от людей передо мной, у которых нет таких личных оснований. Именно последнее обстоятельство окончательно отрезвило меня. Я открыл глаза и всмотрелся в лица «офицеров» сопротивления.
        Женщина смотрела. Смотрела на меня. Остальные были ей не интересны, она пришла сюда исключительно по мою душу. В её бездонных глазах отражалось нечто, что живо напомнило мне Ведьму. Откуда взялась эта женщина? Прибыла из более развитой колонии? Или прямиком из Республики, движимая духом противоречия? Хотя, казалось бы, чему ей-то противиться! Республика дала ей всё - таким, как она, дала. Но, видимо, и на старуху бывает проруха. Человеческое чувство протеста неискоренимо. Чем больше человек получает от общества, чем больше хочет от него взять. Зависть, сознание, что он сам сделал бы лучше - да мало ли что ещё? Всё это обрекает его на протест. И вот сейчас эта в высшей степени серьёзная дама ловила малейшие изменения моей мимики, строя какие-то свои далеко идущие планы с их учётом. Даже Проповедник, в свете рентгеном пронзающего взгляда своей подруги, не казался таким уж опасным противником. Подумаешь! Всё, что он говорит - всего лишь слова. Их можно трактовать по-разному. А можно и вовсе заткнуть его кулаком или полями. Женщина же… Складывалось ощущение, что она уже учла в своих планах и кулак, и
поля, и всё это против неё окажется в итоге бессильно, станет её собственным оружием против тебя.
        Это вообще очень распространённый приём боевых искусств - бить противника его же оружием. Использовать силу и ярость бойца, чтобы ими же его и одолеть. Измотать, заставить ошибиться. Да одни только броски чего стоят! Они же по своей сути рассчитаны на использование силы и инерции самого противника! Если он стоит и не движется, бросок никогда не достигнет своей максимальной эффективности.
        Угораздило же меня влезть в этот бой! Влезть, почти неподготовленным! Но отступать здесь и сейчас - глупо. Пусть это не моё поле, но психологически я сейчас готов как никогда. Шесть месяцев в стае. Постоянная психологическая поддержка сестёр, их полная открытость, откровенность. Они были со мной настоящими. И это не были части некоего бездушного механизма, о котором вещал Проповедник. Да и пребывание на столе хорошо прочищает мозги. Особенно, когда в твою власть на том же столе отдаётся самая безбашенная из сестёр. Отдаётся добровольно, лишь чтобы продемонстрировать своё отношение, свою открытость. Возможно, Республика и не идеал, но в ней есть то, за что стоит умирать. Последняя мысль наградила меня ледяным спокойствием.
        А зачем вообще сражаться на чужом поле? Не лучше ли попытаться перевести всё в привычное русло? Не на татами, конечно, но… Где женщина наиболее уязвима? Даже такая? Тем более - такая? Чем я пронял в своё время Диану? Постель и душевное отношение. Воистину, всё идёт по спирали в этом мире! К тому моменту, когда родились эти очевидные выводы, мой текущий противник опять заговорил. И должен признать, новый его аргумент стал последним для меня ударом.
        - Знаем мы и ещё об одном факте, чётко встающем в общий ряд с изъятыми детьми. Едва Республика пришла в наши миры, из каждого голографа исторглись воззвания. Нас хвалили, перед нами заискивали, нам угрожали, и всё это лишь с одной целью - включить в пресловутую генетическую программу. Поначалу было много возмущений, было полное непонимание и неприятие. Ходили разные слухи. Большинство свято верило, что вместе с республиканским «укольчиком» в тело человека вводится чип с боевой составляющей. Стоит сказать или сделать что-то против Республики - он тут же активируется, уничтожая носителя. Мы до сих пор не знаем, было ли то идейное поветрие просто массовыми общественными страхами или же имело под собой интуицию многострадального штарнского народа. Штарнцы предчувствовали - им давало сигнал само провидение, - что безобидный «укольчик» приведёт к страшным, поистине фатальным последствиям. Не для того Республика столько жертв положила на алтарь войны, чтобы включить штарнцев в свою цивилизацию равноправными партнёрами. Иначе она просто пришла бы к нам и протянула руку помощи - ничего не требуя взамен. Но
она сначала била, больно била, и лишь затем включила режим эпохального благодетеля. Чем это объяснить? Я думаю, все здесь присутствующие прекрасно понимают, что ничем другим, кроме выгоды, этого не объяснишь. Какую выгоду давал Республике «укольчик»?
        Опять театральная пауза. Однако на этом этапе словесный гипноз оратора меня не впечатлил. Повторялись страшилки моей собственной малой родины. Почти слово в слово. На Земле люди ратовали за какую-то абстрактную личную свободу, боялись, что им введут чип наблюдения, но при этом сами, добровольно, сообщали всем встречным и поперечным свою подноготную в социальных сетях и добровольно же брали в руки «чип» мобильного телефона. Ну а штарнцы, весь их столичный мегаполис, пронизанный информационной паутиной, давно и плотно сидел на игле тотального контроля. Не мог без него нормально функционировать - подозреваю, ещё со времён старой, «независимой», власти. Так зачем Республике усложнять ещё более?
        А ещё ребята явно не учитывали - просто не могли охватить собственным сознанием, - что Республика оперирует не годами, а десятилетиями и столетиями при планировании тех или иных социальных действий. Укольчик сейчас в самом деле ничего не значил. Зато значил в прицеле десятилетий. Он позволял ассимилировать новую колонию физически, тогда как всё это время она будет вариться в соку ассимиляции подуху. Позволял привести компетенции в соответствие с генетическими кондициями - или наоборот. Впрочем, самое интересное оратор приберёг на финал.
        - Нет, откровений не будет. Я не знаю, что даёт этот укол. До сих пор это - тайна за семью печатями. Но зато мы с вами знаем, что выгода поистине колоссальна. Ведь после угроз и увещеваний Республика перешла к действиям. Она совершила чудовищный, непредставимый по жестокости и цинизму акт геноцида. Ни для кого не секрет, что многие штарнцы до последнего не желали быть принудительно облагодетельствованными. Самой утончённой пропаганде они противопоставляли собственные скептицизм и осторожность. Штарнцы вообще испокон веков славятся своей народной мудростью и социальным чутьём, о котором я уже напоминал товарищам. Республика вынуждена была признать, что обломала зубы о высокий интеллект и утончённую интуицию покорённого, но не сломленного народа. И тогда она, скрежеща обмылками клыков, ударила.
        - Из тайных лабораторий был выпущен штамм смертоносного вируса. Убивающего всех, кто отказался пойти на навязанную республиканками авантюру. Вирус не щадил никого. От него оказалось невозможно спрятаться в самых удалённых районах, не спасали укрытия в подвалах домов и довоенных бомбоубежищах. Он имел колоссальную проникающую способность и распространялся с быстротой солнечной радиации. Республика до сих пор не называет число погибших тогда штарнцев, равно как и не признаёт себя виновной в геноциде. Но такой массовый акт террора невозможно скрыть. Конечно, республиканская пропаганда попыталась переключить внимание населения на собственную героическую борьбу с вирусом. Попыталась даже назначить самих штарнцев виновными в случившемся - якобы, если бы мы активней шли делать «укольчик», бедствие не приняло бы таких масштабов. Кто-то, конечно, поверил в этот эпохальный бред, но многие, и здесь присутствующие в их числе, не поддались на одурачивание. Мы помним. Помним, кто именно виноват в геноциде - нашем и наших семей. Республика ответит за все свои злодеяния. За уничтожение нашей национальной
гордости, за уничтожение нашей самобытной истории и вытравливание её из наших душ и умов и, конечно же, за геноцид штарнского народа. Не посрамим наших славных предков, товарищи! Будем верны идеям борьбы до конца!
        И все мои соседи, в исполненном чистого фанатизма порыве, завыли в унисон какую-то песню на родном языке. Песня была насыщена скрипучими и воющими звуками, словно древний несмазанный механизм, но, несмотря на это, цепляла своей незамутнённой душевностью. Она была настоящей. Шла из самого сердца собравшихся здесь штарнцев. Уверен, с этой песней они пойдут умирать - легко и непринуждённо. Своими пронзительными звуками она вполне способна вытравить страх и напитать уверенность в праведности собственных действий. А ещё песнь борьбы делала всех в этой комнате как бы на голову выше, позволяла расправить плечи и даже, как будто, крылья за спиной.
        Когда звуки прочувственного крика души Сопротивления стихли, собравшиеся ещё несколько долгих минут купались в текучей, немного ватной, тишине. Потом стол взорвался яростными обсуждениями. Оратор сделал своё дело, он зажёг соратников по борьбе, сам же тяжело опустился в кресло, совершенно обессиленным. Выступление выпило все его силы. Он как бы поделился ими с товарищами, отдав в энергетике слова всего себя.
        Я ещё с десяток минут просидел, стараясь удержать рвущееся изнутри возмущение. Опять брехня! И кому верить? Штарнцам, которые едва-едва пережили агрессию Республики, или республиканкам, ведущим такую агрессию на систематической основе, сделавшим её камнем преткновения всей многотысячелетней цивилизации? У меня не было на это ответа. Тем не менее, я до последнего старался не подавать вида, насколько меня самого проняли слова офицера сопротивления. Однако настал момент, когда держать всё это в себе стало физически невозможно. Поднявшись, я прошёл в сторону неприметной дверцы, скрытой голограммой окна. За искусственным «видом» на небоскрёбы таился выход наружу, на маленький балкончик. Надеюсь, там удастся уединиться и всё хорошенько обдумать. А ещё лучше - получить объяснения из первых рук, от Илины.
        Уходя, я не видел пристального взгляда, которым меня провожала Стефи. Женщина была довольна. Она не могла чётко сказать, что именно проняло наглого псионца, но что-то точно проняло. И это что-то давало вожделенную точку соприкосновения двух цивилизаций - и делало всю генетическую карту родовитого псионца беспомощной перед не физическим, но социальным вызовом. А уж она-то ему этот вызов обеспечит! Псионец сам побежит участвовать в деле сопротивления Республике, даже если до того грабил все встречные и поперечные корабли, не делая различий между их национальной принадлежностью. Уж она-то своё дело знает!
        Глава 17. Сомнения и откровения
        Балкон, куда я выскочил, корчась под спудом свалившейся на меня информации, оказался до невозможного маленьким. Не балкон, а балкончик. Если облокотиться о подоконник, проходящий прямо по центру панорамного окна, места оставалось лишь для ещё одного такого же зрителя. Никакой мебели, привычной по балконам моей малой родины, здесь не могло быть в помине. Зато вид вполне соответствовал сути - я буквально провалился в бездну составленного несколькими домами колодца. Не стиснутого со всех сторон - о нет! - лишь немного ограниченного «пунктиром» других таких же зданий.
        Далеко внизу суетились мелкие муравьи-человечки, спешившие по каким-то своим незначительным в масштабах открывшейся мне истины делам. Там же, внизу, зеленела поросль искусственных насаждений. А ещё там цвела серость тротуаров и небольших вспомогательных построек. Именно эта серость казалась самым правильным и единственно возможным в мегаполисе цветом. Она соответствовала сути всего происходящего вокруг.
        «Милена, попроси Илину надеть боевой коммуникатор. Есть разговор», - привычно произнёс я одними губами. Сейчас Высшая ответит на все мои вопросы, иначе… Иначе я могу ненароком наделать ошибок, о которых после пожалею сам и пожалеют другие. В особенности - госпожа Координатор Службы Контроля.
        «Кошак? - пришло спустя бесконечно долгие секунды, показавшиеся мне вечностью. - У меня совещание по селектору. У тебя что-то срочное?»
        «Да. Тебе придётся прервать совещание», - что-то в моих словах или в самом тихом шёпоте, приобрётшем шипящие интонации, заставило Высшую подобраться.
        «Я слушаю, - голос республиканки был сух и деловит. - Не психуй, говори чётко и по делу».
        Думаю, девочка лучше многих на планете понимала, чем чреват психоз мечника для… этой самой планеты.
        «Пытаясь склонить на свою сторону, подпольщики рассказали про вирус. Убивающий несогласных», - выплюнул я. Слова казались неудобными, корявыми, отчего даже с губ слетали некрасиво.
        «Что, правда не знаешь? - в голосе Илины проскользнуло натуральное изумление. - И это - Меч Республики?! Я думала, тебя там, в Дальней разведке, натаскивали на операции - не чета стандартным…»
        «Это была импровизация. Проверка моих возможностей без штампованных решений. Полигон совместной работы с Высшей валькирией. Меня никто специально не натаскивал… до валькирий. И ты уходишь от ответа», - не проникся я попыткой республиканки перейти от защиты к нападению.
        «А про возможность купировать влияние вируса они тебе не рассказывали? Если в течение трёх дней обратиться в медицинский центр за генетической сывороткой?»
        «Нет», - выдавил я.
        «А про то, что к моменту выпуска вируса все дети уже в воспиталищах, прошли генетическое преобразование в первоочередном порядке?»
        «Нет».
        «Хорошо. Тогда объясняю для… дилетантов. В мирах внешников используется идентификатор. Он выдаётся с рождения, выдаётся принудительно. До идентификатора, в совсем уж незапамятные времена, существовала практика выдачи пластиковых паспортов. Без идентификатора или паспорта - ты социальный труп. Не можешь купить дом, машину, катер. Не можешь купить билет на континентальный транспорт. Идентификатор добавляет к паспорту ещё ряд ограничений. Так, ты не можешь вообще произвести без него никаких расчётов, так как все они идут в электронных деньгах. То есть не можешь одеться, поесть в ресторане, купить продукты. Мы добавляем к идентификатору всего лишь одно условие - помимо ряда новых правил поведения - генетическое преобразование по стандартам Республики. Укол специальной сыворотки. Без укола тебя не включат ни в какие генетические базы, а без этого ты - социальный труп. Конечно, отсутствие идентификатора не делает тебя физическим трупом. Сразу не делает. Ты ещё можешь некоторое время ночевать в ночлежках и шариться по помойкам. Пока не подцепишь какую-то инфекцию, или не кончишь под машиной или от рук
такого же социального отщепенца. То есть без идентификатора ты социальный труп сейчас, а физический - отложено. А вот без генетического преобразования и генетической карты - ты социальный и физический труп прямо сейчас, единомоментно. Просто отмучаешься быстрей, да вариант смерти, почитай, один - от той же инфекции. Так понятней?» - голос Высшей налился сталью, он почти звенел, подобно струне.
        «Нет. Не понятней. Из-за паспорта или идентификатора не убивают. К тому же есть возможность обойти требование и получить поддельный идентификатор или паспорт. То есть он не ограничивает жизнь человека, Высшая. Поэтому не возводи бюрократию в ранг религии. Тебе это не идёт», - проскрежетал зубами в ответ.
        «Вот как? - теперь пришёл черёд Илины в ярости шипеть. - Бюрократия, значит?! Хорошо, ты получишь другой ответ! Республика для колонии на одну чашу весов кладёт социальные гарантии, небывалые возможности личностного развития и дорогу к звёздам, а на другую - некоторые дополнительные правила поведения и один-единственный укол, делающий человека способным пойти по предложенному Республикой пути. И нужно быть круглым идиотом, чтобы отказаться от такого шанса! А дураки Республике без надобности. Как тебе такой ответ?»
        «Это не выбор, Высшая. Республика насильно, за уши, тянет к звёздам. Не удивительно, что не всех это устраивает…»
        «О нет, Кошак! Тут ты не прав, - в голосе девочки появились злые, весёлые нотки. - Республика даёт выбор. Каждому. Или идёшь к звёздам, или становишься… компостом. Чем не выбор, а?»
        «Ты сама понимаешь, что говоришь глупости».
        «Нет, для меня это не глупости, - теперь Илина была спокойна и собранна. - Просто давай взглянем на проблему второй чаши весов глубже. Добавим взгляд со стороны простой республиканки. С моей стороны. Ты прав, социальные гарантии и прочее - это лишь вершина огромного айсберга, вот только это не айсберг гнуси. У самого его подножия - кровь моих сестёр и братьев, кто вёл реколонизацию этого мира. В боях за Планетарное образование Штарния погибло двадцать семь тысяч триста четыре республиканки и республиканца. Мы не будем сейчас говорить о работе тыла, о том, сколько труда вложили те триллионы братьев и сестёр, кто создавал оружие, обеспечивал поставки продуктов и бытовых повседневных товаров, кто налаживал логистику, кто планировал операцию по реколонизации в Хозяйственной Основе на годы и годы вперёд, делая необходимые материальные запасы, не будем говорить о работе Дальней разведки - на той же заштатной планетке Земля, - внёсшей вклад в ресурсное обеспечение операции. Мы сразу посмотрим на то, что напрямую вложено в реколонизируемый мир.
        При реколонизации Планетарного образования в Республику единомоментно влилось сто семнадцать миллиардов человек. Вдумайся в эту цифру и попытайся лишить её абстракции, придать ей конкретную наполненность. Чтобы эти люди не стали балластом, висящим на шее Республики, их нужно привлечь к работе. А это - переучивание или приобретение специальности для миллиардов людей. Для этого нужны специалисты, нужны образовательные коллективы, нужна логистика движения людей и их отбора. Далее, нужно произвести прямые траты ресурсов Экспансии. Требуется перевооружить местные предприятия на республиканские стандарты. Требуется расширить их и открыть новые. Требуется реорганизовать сферу услуг, чтобы она приобрела цивилизованные контуры. А теперь очень важная информация - то, с чем они пришли к нам. А пришли они, почитай, без штанов. Природные ресурсы за тысячелетия разработки на грани исчерпания - даже несмотря на то, что иногда в истории этих людей мелькали периоды варварства, когда они просто физически не могли использовать особо ценные из них. То есть мы даже ресурсы должны перекидывать из других систем, в
дополнение к средствам производства! Далее. Планеты, на которых они живут, загажены сверх всякой меры. Вот веришь, нет, а порой проще терраформировать чистую, девственную планету, чем изгаженную примитивной цивилизацией. И ты даже представить себе не можешь, сколько ресурсов тратится на эту банальную очистку среды обитания! Но и это ещё не всё.
        Несколько миллиардов детей нужно обеспечить воспиталищами. А это строительство сотен тысяч зданий, и главное - постоянное их снабжение продуктами питания и бытовыми продуктами. Постоянно, Кошак, то есть изо дня в день, из года в год, до самого конца Республики. К твоему сведению, обеспечить такой бесперебойный регулярный поток куда сложнее, чем создать сами здания, ведь создание - разовая операция. Но самое главное даже не это. Самое главное - кадры. Миллионы воспитателей для детей, которых ещё нужно подготовить. Воспитатели, кстати, это вообще особая каста, и по статусу они уступают разве что валькириям, пусть и не оформлены официально во фракцию. Там свои принципы внутреннего существования, свои правила и стандарты работы, своя инфраструктура. В этом активно участвуют Полновесные колонии поздних стадий ассимиляции, именно в таких колониях создаются воспиталища для новичков. Специалистов также обычно поставляют эти колонии.
        То же по спецам для остальных сфер. Везде требуется контроль и надзор, нужно приучать людей к новым стандартам работы. Практически все ответственные посты на первых этапах занимают выходцы или из Центральных Миров, или из Старых Колоний. Да, да, мы не просто взяли штарнцев к себе, мы день ото дня работаем с ними, воспитываем наших блудных чад», - и тут республиканка натурально сорвалась на крик. - «Пашем, Кошак, как проклятые - ради Экспансии, ради них! А теперь представь, что какой-то дегенерат, глядя на весы, где на одной чаше лежит труд триллионов республиканцев, и наши же ресурсы, а на другой - галимый укольчик, скажет, сцепив зубы: «Вы нас ущемляете!» Это даже не глупость, это уровень амёбы. Такой биологический шлак Республике не нужен».
        «И они обо всём об этом знают?»
        «Штарнцы? Конечно, знают! Координатор Службы Информации - вторая фигура во власти, чтоб ты знал. Штарнцам всё сто раз разжевали и в рот положили, и если у кого-то из них остались какие-то сомнения на этот счёт… Это, друг мой сердечный, лицемерие, и не более того… Ладно, Кошак, мне нужно работать. Ты отвлекаешь».
        «Постой, Ил! Получается, они просто используют это как аргумент… собственной пропаганды?!»
        «Ну а ты как думал? Эта муть уже давно никого из них самих не волнует, они все укольчик сделали. Нет предмета для пускания слезы - он уже давно отмер. Разве что кто-то потерял тогда кого-то из родственников или знакомых… Но это уже за давностью лет стёрлось, забытое. В любом случае, не тебе по этому поводу дёргаться. Ты сам здесь ради их же будущего пашешь. Поэтому не делай ничего, о чём потом придётся жалеть… и тебе, и остальным республиканкам в Штарнии. Кстати, как они хоть оправдываются из-за собственной глупости?»
        «Они называют это наследием предков, народной мудростью и исторической интуицией», - пробурчал я, переваривая очередной ворох откровений Высший.
        «Интуиция? - хмыкнула высокопоставленная снежка. - Оправдывать свою историческую дурь интуицией - это так по-женски! Бьюсь об заклад, этот тезис придумала женщина. Не удивлюсь, если даже кто-то из ведомства Дальней разведки, в порядке пропагандистского вброса. Только вложив в это толику иронии».
        «Илина, не уходи от вопроса. Меня, конечно, сильно шокировали откровения про вирус. На моей малой родине такими методами устраивали геноцид, а не вели к процветанию. Но, зная хищность Республики и продуманность её политики, особенно экономической, я никогда не поверю, что мы ничего с этого не имеем. Что тогда получает Республика - ответь мне, кошка!»
        «Прежде всего, войну. Во вторую очередь - подпитку идей Экспансии. Это крайне важно, Кошак, на самом деле. Это то, что даёт нашей цивилизации смысл и в конечном счёте поддерживает деловую активность всего многотриллионного населения наших миров. Нам нужна точка приложения активности, чтобы не утонуть во внутренних дрязгах. Хозяйственная Основа искусственно подогревает и интерес родов к агрессивной экономической политике в новых мирах… Всё, всё, я вижу твоё возмущение! Да, есть и сиюминутная цель. Те же штарнцы пришли к нам не абсолютно голыми, я утрирую. У них есть один ресурс, жизненно необходимый экономике Республики».
        «Люди?»
        «Акстись, Кошак! Мы искусственно сдерживаем рождаемость! Рождаемость уже генетически преобразованного населения! Зачем нашей экономике те, кого ещё придётся приводить к нужной генетической карте?»
        «Возможно, свежая кровь…».
        «Возможно… я тоже об этом думала… чтобы мы слишком быстро не перешли на уровень сверхчеловека… Но это не хозяйственная цель. Ты представляешь, что на самом деле служит источником энергетической мощи цивилизации на данном этапе её развития?»
        «Смутно. Ведьма вполне основательно доила мою малую родину…»
        «Ну, она просто снимала сливки. Получала почти задаром то, что в противном случае получать долго и муторно. Получала сверхплана, то есть все объёмы добытых ресурсов можно было тратить на войну, не заморачиваясь внутренними потребностями цивилизации… Звёзды. Нам нужны звёзды, Кошак».
        «То есть как: звёзды?! Дикость какая-то!»
        «Ты же варвар по воспитанию, вот для тебя это и дико звучит. Только звёзды способны выдавать нужный нам объём энергетики и ресурсов. Звёзды - это постоянный поставщик солнечного излучения, звёздного ветра и звёздного вещества в виде корональных выбросов или вспышек иного рода. И самое важное - нейтрино. Богатые энергией частицы, легко проходящие через все слои звёздного вещества и улавливаемые республиканской техникой. Всё это собирается там, где степень концентрации максимальна и где можно получить максимальную экономическую выгоду. Но если ловить вообще всё, что выдаёт звезда, особенно в направлении планет, мы получим нарушение экосистем, скрупулёзно до того отстроенных в процессе терраформинга. Реально крайне сложно заменить живительную солнечную радиацию - в том объёме, в каком она необходима жизни на планетах солнечной системы. Можно добавить, но заменить в полном объёме… С учётом масштаба естественного рассеивания… Сложно. Да и не нужно. Звезда, как это ни странно, тоже имеет ограниченный потенциал - который безопасно для цивилизации можно из неё выжать…
        Здесь тоже есть разные по потенциалу источники. Звезда звезде рознь. Всё зависит от её массы и положения на линии её собственного эволюционного развития. Одни дают больше, другие - меньше на порядки. Некоторые вообще невозможно использовать, как, например, многие звёзды в двойных системах или невращающиеся чёрные дыры. Ну и транспортировка. Обычно то, что получают от звезды, служит той системе, где звезда локализована. Сложно ловить такие объёмы энергии, но ещё сложнее их транспортировать на расстояние. Внутри системы, по прямому лучу - пожалуйста! Ставишь улавливатели, концентраторы и излучатели, и направляешь на планету, где их «ловят» уже для дела, конечные потребители. Поэтому инфраструктура переработки строится в системе, где мы звезду и «поймали». Хорошая звезда - развитая инфраструктура преобразования энергии, развитая промышленность, питающаяся от этой звёздной энергии и получающая ресурсы из отловленного звёздного вещества. Сфера работы со звёздами - исключительная прерогатива Республики. Но «хорошая» звезда приманивает промышленные рода из Центральных Миров, и колонии получают косвенную
выгоду от светила в виде развёртывания смежных производств или производств-потребителей звёздного вещества и энергии. Теперь понятно?»
        «Да, кошка. Спасибо за ликбез. Только почему именно вирус?»
        «А об этом мы с тобой, милый, поговорим при личной встрече, с глазу на глаз, без чужих любопытных ушек», - и Высшая отключилась.
        «Кошак, - тихо позвала меня в наступившей тишине Милена. - Не забывай, почему мы здесь. Республиканская кровь всё ещё льётся в колонии, хотя она и реколонизирована. Помни об этом!»
        «А ещё не поддавайся на провокации этой кошки, - удивительно серьёзно, с оттенком недовольства в голосе, вмешалась в разговор Эйди. - Она намекает о некой тайной истине, чтобы тебя в очередной раз к коготкам прибрать. А мы ждём! Об этом помни!..»
        От немного наивного, но такого прозорливого замечания милахи даже меня проняло. Я невольно заулыбался.
        С балкона на территорию подпольщиков ступил совсем другой человек - спокойный, уверенный в себе и готовый к бою. Возможно, общение с Илиной и не добавило мне ума, но вернуло столь необходимое сейчас душевное равновесие. Воистину, если тебе погано, и ты поговоришь об этом с умным мужиком - станет только хуже; поговоришь с женщиной - отпустит; поговоришь с умной женщиной - станет так хорошо, как не было и до душевного раздрая. «Офицерша» этой народной мудрости не знала, поэтому моё новое душевное состояние стало для женщины полной неожиданностью. В её взгляде плеснулось едва уловимое недоумение, которое, впрочем, быстро сменилось обычной спокойной уверенностью и доброжелательностью. Не знаю уж, на что подпольщица списала столь резкое изменение моего настроя, но надежды пробиться к сердцу беспардонного псионца явно не теряла. Интуиция подсказала: сейчас меня будут вербовать. Так и получилось.
        - Край? Ты в порядке? - голос «офицерши» прозвучал неожиданно мягко - что сложно предполагать, глядя в эти бездонные провалы глаз.
        - Ну… после того, как увидел тебя так близко - уже вряд ли, - решил подыграть девочке. Тем более что находиться рядом с пышущей энергией и жизнью республиканкой было на самом деле волнительно. Что-то необычное читалось в этой загадочной особе. Возможно, я чутьём бывалого ходока ощущал сокрытую в глубине души этой стальной леди страстность, а возможно, сказывались сутки воздержания и распалившая желание игра кошек на прошлом этапе операции.
        - Тогда пойдём, - улыбнулась одними глазами заговорщица, непринуждённо беря меня за руку. Эта улыбка и этот жест породили в душе болезненное чувство дежавю - уж больно схожие повадки имела другая моя знакомая республиканка вороной масти. Диана Андреевна Велеславская.
        И мы действительно пошли - прочь из квартиры. Уже в дверях я привычно укутал нас обоих полями, отчего спутница заметно вздрогнула. Не ожидала такого явного проявления заботы. Впрочем, моя роль рыцаря-защитника продлилась недолго. Площадку подъезда перед нами накрыла мимолётная тень, и выходили мы не на улицу, а прямо в посадочную зону небольшого юркого катерка. Не было потеряно ни грамма драгоценного времени, операция по эвакуации прошла в какие-то доли секунды, и прежде, чем я успел что-то осознать, аппарат уже нёсся прочь, всё более ускоряясь.
        - Это ведь ты - та, кто сделает мне новые документы? - запоздало поинтересовался у незнакомки напротив.
        - О да, псионец! И личину - тоже, - подмигнула брюнетка.
        Опять накатило это странное чувство дежавю. Только теперь оно было другим, отличным от недавнего прозрения, каким-то… застарелым. Словно что-то подобное уже происходило в моей жизни. Или не в моей?.. Удивительно знакомые выверты судьбы… Но мысль упорно не желала даваться в руки. Что ж, попробуем добрать фактологического материала.
        - Как хоть тебя называть, прекрасная незнакомка?
        - Моё прозвище в рядах подполья - Нимфа. Думаю, будет правильно, если и ты будешь так меня звать… И знаешь, Край… - девочка как-то неуловимо подалась вперёд, я даже ощутил её горячее дыхание где-то в районе шеи, хотя нас по-прежнему разделяло никак не меньше полуметра свободного пространства. - Меня всё время мучает один вопрос.
        - Задавай, - рубанул я. Ноздри предательски раздувались, я словно пил её соблазнительный аромат.
        - Почему именно валькирия, Край?.. Вокруг полно женщин, но отчего-то твой выбор пал именно на эту, с когтями…
        - Она источала сексуальность. Как ты сейчас, - мои глаза сощурились, ловя каждый нюанс изменения мимики республиканки. Ладонь сама собой опустилась на её колено - девочка и не подумала возражать.
        - Я почему-то так и решила… - стрельнула в меня глазками прелестница.
        Остаток дороги мы провели молча. Ну, глубокий поцелуй вообще мало располагает к разговорам. И шума создаёт самый минимум. Прервало наше рандеву резкое торможение. Видимо, оно было по-настоящему резким, раз пробилось даже сквозь штатные гравикомпенсаторы. Входной люк пополз вверх. Подхватив меня за руку, девочка прянула наружу. Опять вокруг взвихрились поля, и мы юркнули в зев какого-то тоннеля - явно нежилого. Пробежались с десяток минут. Всё это время я слышал рядом спокойное, размеренное дыхание спутницы, и в нём не было и намёка на усталость: подпольщица отличалась завидной физической подготовкой. Чувствую, в постели мы с ней зажжём…
        Дальше были лестницы, ведущие вниз, лестницы, ведущие вверх, люди, открывающие какие-то двери, попытка проверить меня и мою спутницу - не очень удачная из-за скрывающих нас полей. В итоге Нимфа всё же выскользнула из-под моей опеки, и мы без происшествий прошли до самой финишной точки. Думаю, нет ничего удивительного в том, что ею оказалась дверь в весьма просторную и уютную комнатку с постелью на двоих.
        Внутри я несколько сбавил обороты. Девочка девочкой, но нужно же элементарно и о безопасности подумать. Всё это запросто могло оказаться частью некой изощрённой ловушки на псионца, в которой даже поля не помогут. После стола я уже ничему не удивлюсь… Моё беспокойство не укрылось от заговорщицы. Она прошла на маленькую кухоньку и, пока я осматривался и, поуспокоившись, усаживался в кресло, включила режим примерной спутницы жизни. Спустя несколько минут передо мной нарисовался её обворожительный стан, а изящная ладошка протянула полный янтарной жидкости бокал.
        - Республиканское. Не самой высшей пробы, но по нашей жизни - вполне, - прошелестел её голосок.
        Я принял бокал. Дама же так и осталась стоять, провокационно демонстрируя мне свои прелести. А посмотреть там было на что! Ракурс «снизу» не только ничего не скрывал, он делал вид особенно притягательным, правильно расставлял вложенные прелестницей акценты. Прежде всего, девочка была в платье. Лёгком, воздушном сарафанчике, задорно облегающем изящную фигурку. Побольше бы открытых мест, и из платьица запросто вышел бы задорный пеньюарчик. Особенно пленяла изящная юбочка, в меру короткая, в меру длинная. Впрочем, из моего положения она представлялась скорее короткой, чем длинной… Казалось, протяни руку - и вот он, вожделенный плод молодости, и «блажен виноградарь для которого он зрел» - кажется так звучала строфа какого-то древнего стихотворения из моей прошлой жизни[5 - Строфы стихотворения из книги Александра Дюма «Граф Монте Кристо».]. Там, правда, про юность и любовь было, но…
        Нимфа ждала. Захоти она уйти - уселась бы в соседнее креслице. Но женщина так и осталась стоять надо мной. Сложно не понять такой намёк… Я поймал девочку за руку и настойчиво потянул на себя, усаживая на колени. Та без возражений поддалась. Уселась, чуть повозилась упругой попкой, устраиваясь поудобней. Но не прижалась. Продолжала сидеть, прямая, что та жердь.
        - Тебе ведь нужна одна только личина, - с обвинительными нотками в голосе проговорила дама.
        - Ну почему же? Ещё мне нужна ты, - не согласился я.
        - А что тебе нужно больше?
        - Ты. Личина подождёт. Но получив тебя, я получу и её.
        - Тебе не откажешь в логике, псионец, - фыркнула подпольщица, в её говоре проскользнули игривые интонации. - Но ведь я могу запросить плату… За личину.
        И тут я вспомнил. Даже белый с роскошным зелёным орнаментом сарафанчик вполне годился на роль того, с перламутровыми пуговицами… А этот запах… Не знаю почему, но эта бестия, даже после всех наших поспешных перемещений, пахла травами и летом. Вот тут-то меня и накрыло - но вовсе не так, как рассчитывала очаровательная заговорщица. Спазмы хохота бросили меня на спинку кресла. Отсмеявшись, вытер выступившие слёзы. Сразу стало как-то легче на душе.
        - И сколько стоит… твой халатик… с перламутровыми пуговицами… - никак не мог успокоиться я. Старый, давно забытый фильм из детства, заиграл новыми красками.
        - Не понимаю тебя, Край, - немного даже нахмурилась девочка. События развивались не по её сценарию.
        - Да так, вспомнил один… голофильм с моей малой родины. Там героя под предлогом продать халатик для супруги заманили в логово одинокой львицы, которой нужны были отнюдь не деньги…
        - Тут ты прав, мне от тебя нужны не деньги. Мне нужны твои поля и… - ладошка бестии проворно юркнула в недра одежды. Нащупала там основное орудие соблазнения и стрельнула в меня полным бесенят взглядом. - Какой шикарный инструмент! Нет, не врут насчёт псионцев… Как ты вообще столько держался - вот что удивительно! Уже давно бы затащил в свою берлогу какую-нибудь жертву. И ею вовсе не обязательно должна становиться валькирия.
        - Поля… Они - моя последняя надежда и опора… - выдавил я, с трудом борясь с подступившим к самому горлу влечением.
        - Ничего, твоим полям мы найдём лучшее применение… А для снятия возбуждения есть куда более естественные и правильные средства… Как сейчас…
        Кровь набатом ударила в виски, и я вновь оказался распластан по такому удобному, угодливо принимающему нужную форму креслу. Слова девочки не расходились с делом, она дарила удовольствие, и, судя по довольной мордахе, сама увлеклась процессом. Однако Нимфа не собиралась останавливаться на достигнутом. Она стремительно, с блеснувшей во взоре маниакальной жадностью, поменяла позу. То, что я теперь внутри, осознал постфактум, по накрывшей сознание истоме облегчения. Словно всё, чего я до того желал, нашло выражение в горячечном лоне жаждущей удовольствия женщины.
        Впрочем, дама рано списала со счетов мой темперамент. Преодолев секундное сопротивление, я оказался на ногах. Стальная хватка моих рук не позволила бёдрам любовницы ускользнуть, да и она сама сделала всё, чтобы упрочить наш контакт. Весьма органично, будто продолжая моё движение, торс оплели сильные стройные ножки подруги.
        - Ну так что, милый? Как насчёт того, чтобы немного помочь сопротивлению? - прорычала женщина, пока я нёс её до кровати.
        - А я сейчас что, по-твоему, делаю? - рыкнул в ответ.
        - Сейчас ты собираешься меня разложить. Но до того я хочу знать: готов ли ты помочь?
        - Личина и документы.
        - Ты их получишь. Но… помоги. Ты нужен нам. Такой сильный, яростный, откровенный… Настоящий… Мужчина! - последние слова Нимфа не говорила - стонала. К тому времени я надёжно подмял её под себя и, пропустив руки за спиной, взял девочку в жёсткий «захват»: локти прижимают торс, а ладони - плечи. Из такого ей уже не вырваться. Разве что сам отпущу, получив своё.
        - А что мне мешает заполучить тебя просто так?
        - Ты… конечно… можешь. Но документов и личины тебе не видать.
        - Минс…
        - На этой планете только я могу дать то, что тебе нужно. Хоть на запчасти его разбери, не найдёшь внутри потребного.
        - Коварная подпольщица, значит… Не боишься, что найду на тебя управу?
        - Я… слишком давно в деле… Болью меня не взять.
        - А удовольствием? Возбуждением?
        - Возьми меня, милый!..
        - Куда я теперь денусь… - прошептал ей на ушко. - Ты подловила меня в тот самый момент, когда я больше всего уязвим. Получишь ты свою помощь, крошка!
        На следующие полчаса Нимфа превратилась в натуральное воплощение богини плодородия. С непредставимой страстностью эта бестия отдавалась мне снова и снова, при этом ни на секунду не прекращая попыток вырваться из стального захвата и проявить собственную инициативу. Так продолжалось бы и дальше, но… В какой-то момент я ощутил касание. Сначала почти неуловимое, но потом… потом республиканка впилась так, что я на некоторое время потерялся во времени и пространстве. Пришёл в себя рывком, обозревая изменившуюся диспозицию уже с нового ракурса.
        Мы оба стояли на четвереньках, по краям обширной постели, и вглядывались друг в друга. Так две кошки, случайно налетев друг на друга, резко отпрыгивают… назад. Диким, непредставимым пируэтом, уже в воздухе меняя направление движения, чтобы оказаться по углам их будущего поля боя. Взгляд республиканки был пристальным, немигающим. Она пыталась осознать, что же произошло, и была ошарашена не меньше моего. Натурально, ощетинившаяся кошка, решающая, как ей жить дальше, и не проще ли сразу решить все проблемы, устранив их источник. Моя же голова в это время напоминала дом советов. Мысли в ней сновали, выстраивая причудливые вереницы, упорно не желая вязаться воедино и складываться во что-то осмысленное. Все мои «могучие» девять потоков оказались в момент перегружены «белым шумом» растерянности и ощущением нереальности всего происходящего.
        Нимфа опомнилась первой. Неуловимым движением сместилась сначала немного вбок, выходя из сектора моего уверенного обзора. Потянулась… и вдруг, будто пружина какая, распрямилась, взвиваясь в воздух. Инерцией удара совсем нелёгкого тела меня сбросило с кровати на мягкую поверхность пола. И хотя я смог блокировать выпад руки, помогло это слабо. Мы завозились на полу. Цепкие пальцы впились в складки одежды, прочь полетели клоки выдираемой «с мясом» ткани; волосы этой разъярившейся бестии ударили в лицо, застя обзор ещё боле. На инстинктах и вбитых в подкорку навыках я провёл несколько приёмов. Заломал девочку, навалился на её спину, когда… вновь ощутил глубочайшее касание. Солнечной вспышкой оно ворвалось в мозг, ослепило, лишая ориентации, и пока менял структуру полей, ставя личную защиту, пока пытался сориентироваться в пространстве, моя визави действовала.
        Когда более-менее пришёл в себя, стал свидетелем новой, очередной по счёту, диспозиции. Девочка больше не ярилась. Более того, она вновь была со мной, я был в ней, вот только… в более привычной любой республиканке позе. Сверху. Оседлала, завела руки за голову и сейчас внимательно вглядывалась в глаза. Уловив момент моего возвращения с небес на землю, любовница, обдав волосами, склонилась надо мной и горячо зашептала:
        - Псионец, значит… Ха!.. То-то я смотрю, как тебя под девочкой плющит…
        - Ты… - выдавил я, в полной мере осознавая, что именно сейчас произошло. Она - коренная республиканка, раз смогла взять имплант, который я по привычке особо и не закрывал. Раз мы с девочкой уже в постели - открыл его на автомате, как до того с чужими кошками. Вот она и вцепилась, что в тот живительный источник… Воистину, разведчики проваливаются на мелочах.
        - Из-за тебя, милый, у меня гипноличина поплыла. Теперь придётся переустанавливать… но не сейчас. Сейчас я намерена извлечь из этого прокола максимум удовольствия. Советую тебе заняться тем же. Расслабься и выполняй всё, что ждёт от тебя… боевая подруга.
        - Боевая подруга, значит… - руки легко преодолели сопротивление пленительницы и тяжеловесно опустились на покатые бёдра… Порванная, клоками висящая одежда почти не скрывала соблазнительных прелестей. Тем лучше, тем лучше… Из пазов поползли боевые импланты, оплетая шелковистую кожу, глубоко вдавливая податливые, беззащитные внешние покровы.
        Республиканка не удержалась - вскрикнула от неожиданности.
        - Ты… да ладно!
        - Сейчас поиграешь, как вы любите, а потом я… поиграю. Будь уверена - тебе понравится. Будешь ещё просить.
        …Республиканка пила. Пила жадно, неостановимо, ненасытно. Пила удовольствие. Почти сразу она отбросила их зашоренные примитивные формы, отдала предпочтение куда более многообразным и острым приёмам, когда инициатива принадлежит двоим. Даже поза всадницы оказалась не стандартной. Я не цеплялся за покрытие матраса, не метался под ней, распятый и раздавленный - а сам пил, в тщетной попытке насытиться этой женщиной. Ладони, когти, даже локти - всё было пущено в ход, чтобы охватить как можно больше вожделенного тела прелестницы. Казалось, каждая мышца, каждый миллиметр кожи рук единомоментно впивались в неё, жались к ней, ласкали её.
        А нежный трепет, переполнявший разведчицу, когда она держала имплант? Точно хрустальную вазу, боясь уронить и порушить такую… красоту… Вязь удовольствия - чем не искусство?.. Она не давила, не жала, не пыталась подмять. Вместо этого девочка аккуратно подстёгивала и без того глубокие реакции, делая точечные, непредставимо ювелирные уколы возбуждения и удовольствия - чтобы додавить, дожать, проколоть податливый покров души и выбить вожделенный стон.
        Я же ловил каждый нюанс её мимики, отвечал на стоны и мимолётные просьбы, давал и брал без ограничений, без остановки. Она почти ничего не просила вслух. Куда чаще намекало и подсказывало её тело, предавшее в чувственной игре свою хозяйку, отдавшееся партнёру по ласкам без остатка. Мы словно стали одним целым, приобрели одну нервную систему на двоих. Откуда взялась эта гармония? Кем мы были в этот момент - внешниками или республиканцами? Или разницы на самом деле не так уж и много - если смотреть в суть отношений, а не в их видимую шелуху?
        Всё завершилось так же неожиданно, как и началось. Нимфа упала сначала мне на грудь, а потом невесомо перевернулась на бок. Я потянулся было следом, но вовремя уловил невербальный посыл: девочке нужно было прийти в себя. Слишком сильно растревожила её душу наша утончённая игра. И действительно, вскоре разведчица лежала на спине, раскинув звездой ноги и руки и, блаженно улыбаясь, не мигая смотрела в потолок.
        - Вот, значит, зачем валькирии когти… А я, наивная, полагала, что они - оружие последнего шанса! Средство эффектно уйти, а в идеале - забрать с собой кого-то из пленителей!
        - Для тебя они стали именно таким орудием, кошка. Только не убийства, а… чувства. Позволили тебе вновь ощутить себя женщиной, вдохнуть полной грудью то, чего ты лишила себя… ради Экспансии, - я лежал на боку и задумчиво перебирал её разметавшиеся по груди пряди. Короткие. Тоже ведь своего рода жертва - жертва Экспансии.
        - Да нет. Ты не подумай… кот. Я живу полной жизнью… ну, может, не такой полной, как твои сёстры, но мне ли жаловаться?.. Среди борцов с системой традиционно очень раскованные нравы. Нет, иногда попадаются и борцы за нравственность, какой её видят… Ты же… Это сложно объяснить, но такой утончённой ласки я и по Республике не припомню. И вряд ли дело в дрессировке твоими кошками - такое сложно привить насильно. Это должно быть в тебе, должно нуждаться лишь в финальной шлифовке, как и любой навык или опыт… Вот ведь повезло сёстрам! Как они тебя вообще налево отпустили?!. Я бы на их месте под боком тебя держала и любой сопернице когтями глаза выцарапывала - даже потенциальной.
        - А ты не думаешь, девочка, что всё связано? Что дикий кот в неволе чахнет и теряет былую хватку? Что его нужно иногда отпускать, так сказать, возобновить навыки и стравить напряжение неволи? - на моих губах играла усмешка. Это был экспромт, лишь сейчас пришедшие в голову мысли, показавшиеся забавными.
        - Чахнет?.. - задумчиво протянула эта бестия, кося взглядом в район низа живота. - Что-то не похоже, чтобы там что-то помышляло об увядании… Но скажи мне лучше вот что: зачем ты здесь? Это не профиль валькирии, не ваш ареал существования, не ваше поле для деятельности.
        - Сёстры посчитали операцию оправданной… в текущих условиях. Честно говоря, я не особо заморачивался причинами. Пока ты не поставила сейчас вопрос ребром, думал, они так проявляли заботу. Всё же работа среди внешников мне ближе, чем среди республиканок, да и опыт агентурной работы какой-никакой имеется… Теперь вижу, есть и другая причина, в которую меня не спешат посвящать. Старшая ведёт свою игру - и это правильно. Всё же на ней - ответственность за операцию на планете.
        - Проницательный, значит?.. А скажи-ка мне, наш герой политического сыска, с чего ты вообще взял, что я - работаю на разведку?
        - А на кого ты ещё можешь работать?
        - На себя, например. Может быть, я плохая республиканка. Перешедшая на сторону врагов Экспансии. Стремящаяся разрушить систему.
        - В самой-самой отсталой из колоний?.. Не смеши меня, девочка. Если бы ты хотела бороться с республиканской системой, делала бы это не в Штарнии, а, скажем, в Ядре Миров. Эпохальная революция ведь началась не с колоний, если помнишь…
        - Интересный аргумент. И всё же он крайне умозрителен. Я за свою службу повидала таких субъектов… они порой сами не знали, чем руководствовались, убивая политических деятелей высшего звена. И это не мешало им эффективно действовать!
        Видимо, тема стала для Нимфы настолько занимательной, что та даже прервала своё медитативное возлежание. Вскочила на колени, разведя их в стороны, отклячила попку и уставилась мне в глаза. Не скажу, что она в этот момент была похожа на змею, гипнотизирующую грызуна, но взгляд этот точно не был проявлением её сексуальности… в отличие от эффектной позы. Вся прогнувшаяся, замершая посреди кошачьих потягушек, с высоко задранной попкой и сильно приспущенной головой - девочка опиралась на локти и, повернув голову немного набок, взирала откуда-то снизу большими влажными глазами… Такая милая и внимательная… Смотрящая серьёзно и выжидательно… Хороша разведчица! Просто великолепна! А как играет на мою реакцию - одно удовольствие за ней наблюдать!
        - Ты слишком профессиональна. Красиво окунула меня в республиканское дерьмо, выбрав самые острые и злободневные для нереспубликанца темы. Вывела из равновесия, чтобы склонить на свою сторону. Возможно, это не показатель, но явно указывает на богатый опыт и ум. А умная девочка, да ещё республиканка - как видно по полям и по работе с имплантом - никогда не станет рубить сук, на котором сидит. Не станет действовать против Республики, которая дала ей всё. Ты же не внешница, право слово!
        - И это всё? - скептически изогнула бровки девочка. Не верит. Действительно, приведённых аргументов явно недостаточно, чтобы полностью исключить случайность.
        - Нет. Это только твоя характеристика. А есть ещё ситуация вокруг подполья в колонии. Весь город под колпаком абсолютного надзора. Это не моя малая родина, варварская планета, где электроника только-только приобретает характер тотальности. Если бы Служба Контроля и Дальняя разведка захотели, всё «подполье» кончилось бы в течение суток. От надзирающих просто невозможно что-либо скрыть, слишком это технически сложно. Власть полностью доминирует здесь благодаря тотальному превосходству Республики в технике слежения и анализа информационных массивов. Итог: кому-то нужна именно такая ситуация. Поэтому твоё появление логично и не выбивается из общей картины. Правда, я не совсем понимаю цели Дальней разведки… опыта не хватает, да и размах может быть сильно выше, чем я могу даже вообразить… Не с моим варварским ограниченным сознанием пытаться охватить весь размах и весь замысел.
        - Какая самокритичность! Какая прозорливость! - восхищённо распахнула глазки бестия и подалась вперёд.
        Её милый опытный ротик лучше всяких слов доказывал мою правоту… ещё и ещё… ещё и ещё… И ведь республиканка не только играла с моей жаждущей тесного общения плотью, она, в лучших традициях своей родины, ни на секунду не забывала и про имплант! Совершенно шальной от кайфа, я цеплялся за волосы цвета воронова крыла, что тот утопающий - за спасательный круг. Сознание полнилось удовольствием. Время от времени его опаляло запредельным желанием… с одной лишь целью - заставить вожделеть новую порцию удовольствия, просить об удовольствии, умолять дать ещё…
        - Ладно, я удовлетворена, - отвалилась, наконец, эта сексуальная кровопийца. - Ты умеешь не только трахаться, как бог, но и вполне подходишь для аналитической работы. А теперь давай, рассказывай, что тебя так пробрало в его трёпе. Я тебя вывела из равновесия, и я же тебе его восстановлю.
        - Его - это Проповедника? - аккуратно спросил я.
        Теперь мы лежали, плотно переплетясь телами, причём девочка оказалась сверху. Так было удобней ласкать её тело - даже в самых неожиданных местах…
        - Да. Я отлично уловила твоё состояние. Он смог достучаться до сокровенного. До чего именно?
        - Дети.
        - Тебе-то что? Ты же мужчина, - хмыкнула разведчица.
        - Я не совсем республиканец. По воспитанию я ближе внешникам, хотя и фатализм Республики хорошо лёг на мой путь боевых искусств. Некоторое время я работал по ведомству Дальней разведки. С одной валькирией мы…
        - Валькирией?! Так ты… - девочка на мне буквально вскинулась.
        - Не стоит говорить вслух, это непрофессионально, - я приложил палец к губам разведчицы, и та тут же примолкла. - У меня от… супруги остался ребёнок. Она погибла, не выносив до конца, а ребёнка… забрала Республика. Он теперь уже должен родиться. Но мне не спешат давать разрешение даже увидеться с ним! Он - часть моей Ри. Всё что осталось от нашей любви.
        - И ты готов воспитывать его сам?
        - Да.
        - А как же служба Экспансии? Сложно совмещать. В Дальней разведке это вообще исключено…
        - Я не в Дальней разведке, как видишь.
        - Будет дочерью стаи? Забавно… Только ты забываешь, что каждая кошка захотела бы припереть в стаю ребёнка. А если бы не захотела, то дёргалась бы постоянно, видя под боком чужих детей. Да и где это видано, чтобы в боевом подразделении жили дети? И в бой, что ли, их потащите?
        - Нет, но…
        - Оставите дома. А какая разница тогда?
        - Я мог бы внести свой вклад в воспитание…
        - А ты уверен, что знаешь, как правильно воспитывать? Уверен, что лучше профессионалов знаешь, что нужно ребёнку, чтобы вырасти в Республике в полноценного гражданина?
        - У меня есть опыт воспитания молодёжи. Не забывай, я тренер. Меня самого с малолетства воспитывал один мужчина… в традициях боевых искусств моей планеты. Вёл по пути воина. Мне это сильно помогло в Республике. Без этого я бы не смог принять ваш уклад, не смог бы помогать своим женщинам.
        - И всё же я спрошу ещё раз: ты уверен, что лучше воспитателей знаешь, как правильно воспитать полноценного гражданина Республики?
        - Признаю, женщин они неплохо воспитывают, - вынужден был согласиться я. - Но мальчик…
        - Я видела многих котов. У ласточек пару раз трахалась с их ребятами. Упёртые, местами весьма интересные. Но мой мальчик меня вполне устраивает. Жду не дождусь, когда смогу его увидеть, - тяжёлый вздох стал мне ответом, напрочь разбившим все мои устоявшиеся уже стереотипы республиканок. - Или думаешь, раз с тобой трахаюсь, то всё, моего мальчика побоку? Ты, конечно, нереально хорош, но не мой… Вот, разбередил мою застарелую тоску…
        - Я бы хотел вложить в парня боевой дух. Не уверен, что воспитатели справятся.
        - А в себе уверен? Ему нужно с детства учиться выживать в нашем матриархате. Ему патриархат без надобности. Ты вообще пробовал с нашей молодёжью общаться?
        - Да, было дело, - на губах сама собой расцвела улыбка-воспоминание. - Встретил как-то группу молодых мечниц, когда с… подругой путешествовали по Ариалу. Они посвящение только-только прошли. Захотели взять урок у… меня. Занятно тогда получилось… Очень душевно. Мы даже не трахались. Молодые республиканки, как оказалось, ещё не так повёрнуты на сексе…
        - Они просто не до конца понимают, что нужно брать от жизни всё, пока есть такая возможность. С возрастом это проходит. Итак, ты понял мою мысль?
        - Понял, девочка. Вынужден признать, при своём образе жизни вряд ли смогу много дать даже мальчику. Но что-то всё равно бы дал.
        - Это ты. А другие? Особенно недавние внешники? У которых больше пятидесяти процентов пар разводятся, имея на руках детей? Ладно, это всё риторический вопрос. Давай немного полежим, потом продолжим. Вижу, у тебя ещё остались сомнения, и даже догадываюсь, с чем именно они связаны…
        Полежать нам, однако, не удалось. Уже через пару минут в моём ухе ожил коммуникатор.
        «Кошак, - голос Милены был спокойным и сосредоточенным. - Не хочу прерывать твоего перетраха… я хотела сказать, налаживания контактов с конкурирующим ведомством… но у тебя там опять гости намечаются. Признайся уже честно, с чьей женой из охранителей ты втайне от нас переспал, раз всё ведомство так всполошилось? Дай угадаю… Это ведь была групповушка с жёнами всего высшего командного состава?.. Я права?..»
        «Милая, я тоже по тебе скучаю. Прости, девочка, что заставляю переживать», - ясно было, в чём именно кроется причина всех этих инсинуаций на тему секса. Поэтому я постарался быть с девочкой как можно мягче.
        «Если серьёзно, то охранители что-то сильно всполошились, - как всегда моя эмоциональная речь, пусть и произнесённая одними губами, всколыхнула в девочке ответную нежность и заставила подуспокоиться. - Я могу, конечно, их одёрнуть, и Отдел Террора может, но лучше этого не делать. Раз у них есть агентура среди подпольщиков, - а такую чёткую и точечную работу иначе не объяснишь, - лучше не давать лишних подозрений. Агентура - она такая, работает в оба направления. Пойдут нехорошие слухи. В итоге, тебе будет минус. Если же честно уйдёшь от облавы, получишь плюс. Выбирай».
        «Тут и думать нечего. И кошка… видимо, тот добивающий удар не только Сай всполошил…»
        На последней фразе я бросил взгляд на свою спутницу. Да, так и есть, разведчица тоже с кем-то общалась. Видимо, и её «птичка» не замедлила принести на хвосте весточку. Женщина поймала мой взгляд. Я ожидал, что сейчас-то моя боевая подруга уж точно проявит свой исключительный профессионализм, начнёт планировать отход, раздавать советы… На худой конец - хотя бы заставит меня одеться. Но разведчица вновь проявила себя с неожиданной стороны. Разъярённой кошкой эта бестия метнулась ко мне, опрокидывая на спину. Оседлала, притиснув бёдрами к кровати, и, буравя взглядом, нависла надо мной. Её глаза полыхали решимостью.
        - Облава, кот. Здесь и сейчас. Ты должен решить, с кем и как ты. Послушай меня внимательно и сделай правильный выбор. У нас с тобой из этой комнаты только два выхода. Первый: мы выходим и забываем всё, о чём говорили. Действуем так, как договорились до… происшествия. Второй: мы расходимся здесь и сейчас. Подумай хорошенько! На первом пути тебе придётся контролировать свою речь, своё ко мне отношение. Ты взвалишь на себя слишком много ответственности, а мне… придётся довериться твоей способности вести игру. Подумай, готов ли к этому?
        - О чём ты вообще говоришь, девочка?! Какой выбор? Ничего мы сейчас решить не сможем! Если выбирать второй путь, тебе придётся или сливать меня, или подставлять уже себя под удар. Остальные члены сопротивления ведь не куклы. Они поймут, что что-то тут не так, и я не вызвал у тебя должного интереса.
        - Хорошо. Проверку ты прошёл. Не поддался на эмоциональную провокацию, не растерялся, не стал судорожно бежать по предложенному… колесу, словно безмозглая белка, - республиканка расслабилась, но только в отношении выбора линии нашего с ней поведения, в остальном она оставалась предельно собранной и готовой к немедленным действиям. - Так что будет тебе награда: постараюсь передать свой опыт, пока мы вместе. Не хочу, чтобы такой милый мальчик делал ошибки. Но запомни: во всём будешь слушать меня. Если с чем-то не согласен, высказывайся, только если есть время, чтобы обсудить. Если времени нет - действуй так, как сказала, все расспросы потом. И хорошенько вбей себе в мозг первое правило: никогда не переходить на личности. Даже когда спим друг с другом, мы всё равно на виду. Поэтому ничего личного, только работа. Всегда и везде. Это тебе первое правило «от Нимфы».
        А дальше я в полной мере прочувствовал всю силу древней мудрости - «бойся желаний своих». Разведчица развернула такую бурную деятельность, что впору было взвыть. Уж лучше бы она по-прежнему удивляла своими экзотичными переходами от ласки к буйной требовательности! В этой серьёзной чернявой девчонке оказалась будто бы сжатая пружина, которая с появлением новой цели и непосредственной угрозы мгновенно распрямилась, выпуская в тренированное тело всю запасённую энергию. Получив свой заряд бодрости, Нимфа закружилась по комнате ожившим торнадо. Я, со всей своей подготовкой валькирии, едва успевал за её манёврами!
        На сборы у нас ушло секунд пятнадцать, не больше. Девочка даже новую одежду умудрилась мне подсунуть, так как старая ну никак не годилась для скрытного перемещения. Ходить в этом зеленоватом комбинезоне - всё равно что в больничной пижаме, какую выдают в психиатрической лечебнице моей малой родины. Незаметно ни разу! Ещё и живописная такая бахрома - после нашей постельной «стычки» - наводила на интересные мысли… Но разведчица хорошо подготовилась к «переговорам» и предусмотрела даже такую, казалось бы несущественную мелочь.
        Дверь только-только открывалась, а мы уже были снаружи. Нимфа буквально смела с дороги товарища по борьбе, и метеором пронеслась мимо. Я рванул следом. Да и как не рвануть? Ведь эта бешеная как схватила за руку, так и не отпускала на протяжении всех последующих событий! Будто в жернова руку затянуло! Боюсь, с такой энергичной «наставницей» высказать свои сомнения не получится чисто физически. Как, если тебя постоянно куда-то тянут и всё за тебя решают быстрей, чем вопрос успевает вызреть?!
        Впрочем, женская ладонь, какой бы настойчивой и крепкой она ни была, не помешала мне среагировать на появившихся в конце коридора разведдройдов. Предостерегающий рывок спутницы канул всуе. Девочка планировала укрыться и переждать, я же собирался драться - как меня и учили все эти месяцы. До сознания ещё не дошла диспозиция и численный состав целей, а методы противодействия уже сложились. Импровизированный энергетический удар был призван не столько даже уничтожить, сколько ослепить и оглушить, не дать больше выполнять основные функции.
        Удар произвёл на ворвавшихся в коридор дройдов эффект разорвавшейся ЭМИ-бомбы. Некогда организованная, выискивающая цель стая вмиг утратила былое единство роя. Мелкие пчёлки бездумно врезались в стены, опадали на пол и совершали ещё множество бессмысленных телодвижений. Нимфа мгновенно оценила изменение диспозиции и потащила меня дальше, сквозь нестройные ряды хаотично мельтешащих аппаратов. А вскоре нашлись и хозяева этих высокотехнологичных игрушек. Оказывается, за изгибом коридора пряталась тройка охранителей в средней броне, и сейчас они, забыв обо всём на свете, пытались избавиться от почившей в бозе скорлупы. Процесс «раздевания» сопровождался глухими матюками, клянущими на чём свет неправильных подпольщиков, делающих… нет, не неправильный мёд, а такие же неправильные, подпольные, взрывные устройства.
        В глубине души я мог только посочувствовать бойцам, и думаю, разведчица рядом со мной полностью разделяла эти чувства. Всё же проникающая способность моего персонального излучения оказалась поистине запредельной. Рассчитывая на мелких пчёлок, я до кучи умудрился свалить огромадного медведя. Целых трёх. Видимо, их напичканная электроникой скорлупа просто не предназначалась для работы в тандеме с мечницей. И вот теперь ребята, извиваясь в своих персональных, чётко подогнанных по размеру, высокотехнологичных гробах, расплачивались за экономию на них Хозяйственной основы Экспансии. А один, демонстрируя чудеса ловкости - или раздолбайства, банально плохо подогнав под себя экзоскелет - умудрился выползти дальше всех, и торчал теперь из вертикальной щели в верхней части доспеха, где раньше находилась головная часть. Ещё немного, и у него должны были освободиться руки, и тогда дело пойдёт всяко веселей. Пока же боец продолжал извиваться, брыкаться ногами, скребстись руками где-то в недрах брони, и ползти, ползти, ползти - выкатив глаза и подвывая в самых сложных местах.
        Это было даже забавно - наблюдать за выдавливаемой из недр экзоскафа человеческой плотью. Чем-то походило на тюбик с зубной пастой, которую неопытный ребёнок пытается выдавить на зубную щётку - да, да, как раз в этот момент ребёнок обычно высовывает кончик языка и потешно хмурит брови. Мелкая моторика рук ещё плохо ему даётся, вот он и мучается… От медитативного созерцания меня опять отвлекла Нимфа. Девочка рванула, что есть силы, прижала к стене, надавила всем своим телом - пытаясь не дать сделать очередную глупость и попасться на глаза тройке незадачливых загонщиков. Разумная предосторожность… хотя сейчас им явно не до нас, увлекательная борьба с собственной бронёй отнимала у ребят все силы и поглощала всё внимание.
        Потом мы бежали. Древние, плохо освещённые коридоры сменялись ещё более мрачными пространствами. Помещения возникали, чтобы тут же кануть в небытие - их чехарда походила на мелькание вспышек света в окне подземки. Однако даже в этой чехарде республиканка умудрялась как-то решать текущие вопросы. Она постоянно с кем-то переговаривалась, для чего у девочки оказалось целых пять - пять! - разных приспособлений, от такого как у меня в глазу, только в ухе, и до огромной громоздкой… рации! Самой настоящей, допотопной, знакомо шипящей помехами. Порой мне казалось, разведчица ведёт беседу сразу с двумя или даже тремя собеседниками. Только однажды услышал обращённую ко мне фразу - или показалось? - «В другой дом переберёмся, чтобы не вскрыть это древнее бомбоубежище!»
        В своей «боевой» ипостаси разведчица живо напомнила мне кролика Кроша из популярного на Земле мультфильма. Только, в отличие от своего безбашенного прототипа, девочка отнюдь не страдала недостатком оперативного анализа. Все её действия при кажущейся импульсивной стремительности были на самом деле глубоко просчитаны. Просто республиканка была чрезвычайно опытна в своём деле и почти мгновенно выдавала оптимальные решения.
        Наконец мрачные своды древних убежищ остались позади. В лицо дохнуло свежим воздухом свободы, обрызгало россыпью уличных огней, оглушило шумом ночного мегаполиса. И мы сами появились на свет божий обновлёнными, словно замкнутые своды узилищ заставили нас переродиться в новую ипостась. В каком-то смысле так оно и было. Пластика и макияж новой личины надёжно скрывали следы беглого преступника, грозы всех охранителей штарнской столицы. Теперь нас опознает разве что специальная программа, рассчитанная на работу с такими вот изменениями внешности - но для этого у меня были мои кошки, и у разведчицы кто-то определённо был…
        Из подъезда дома вышла импозантная пара. Массивный, шире меня в плечах мужчина, чуть полноватый, и не менее внушительная дама рядом - эффектная блондинка, широкая в кости и на полголовы меня выше. Одна только грудь прибавила пару-тройку размеров, не говоря уже об остальных мелочах.
        Девочка спокойно и уверенно держала меня под руку, то и дело касаясь бёдрами. Со стороны любой наблюдатель, немного опытный в таких делах, сразу понял бы: место занято, и эта блондинистая фурия не потерпит рядом никаких конкуренток. Да и мужчину такое положение дел вполне устраивает. Ещё бы не устраивало! Эта конспираторша поставила дело так, что мне даже играть не пришлось, всё делал естественный эмоциональный фон, навеянный её новым образом. Напротив, приходилось прилагать нешуточные усилия, чтобы удерживать свой бьющий через край темперамент в узде, разбавлять неприкрытое влечение столь необходимой новому образу тяжеловесностью.
        - Хорошо поработал, милый, - заметила с обворожительной улыбкой прелестница, стоило нам нырнуть в недра скоростной подземки. - Не ожидала… хотя чего уж там, другая специализация - она на лицо. Навыки заточены иначе. Из нас получилась отличная пара, не находишь?
        - Нахожу, дорогая, - нахмурил я накладные кустистые брови. - Мы словно созданы друг для друга… И не только.
        - И не только, - притворно тяжело вздохнула собеседница, правильно поняв намёк. В голове довольно заурчала поселившаяся «на стрёме» очередная кошка. Кажется, это была Арья. Близость валькирий, их постоянное и эмоциональное участие в моей судьбе омыли душу нежностью: они здесь, со мной.
        Глава 18. Ликбез на кошачьей шкуре
        Вволю нагулявшись по суетному мегаполису, мы наконец достигли конечной точки. Ею оказалась уютная квартирка в небольшом по меркам столицы домике - этажей эдак с двадцать - и практически лишённая окон. Весёленькая жёлто-оранжевая мягкая обивка стен основной комнаты навевала на мысли о вечном. В особенности на фоне оттеняющей всё это великолепие роскошной трёхспальной кровати. Прозрачная перегородка прямо и чуть левее открывала вид на небольшую кухню-столовую, а справа виднелась арка-проём в роскошную ванную.
        - А неплохо так сегодня живут… подпольщицы.
        - И ты находишь это неплохим? После своего… корабля? - подначкой на подначку ответила Нимфа.
        - А если серьёзно?
        - Я всю жизнь по таким ничейным квартирам мотаюсь. Без домашнего уюта. Без ощущения своего угла.
        Ну вот, задел девочку за живое… Или она так напрашивалась на ласку? Я не стал разбираться, просто приобнял разведчицу за талию и повлёк в ванную. Нимфа недовольства не проявила. С явным интересом спутница обвела взглядом огромную овальную чашу для воды, занимавшую добрых две трети всего помещения. Я склонился над панелью управления. Откуда-то из потаённого нутра аппарата забили многочисленные гейзеры, и ёмкость стала стремительно наполняться. По сравнению с санитарными зонами Центральных Миров - медленно и примитивно, там этот процесс происходил мгновенно. Но чего ещё ожидать от «отсталой» колонии?
        - Ты давай, наполняй воду, залезай и готовься. А я пока пойду, кое-что сделаю для нашего… дела, - довольно небрежно бросила республиканка, вновь включая хозяйку жизни.
        - Знаешь, мне как-то перед сёстрами неудобно… - натурально засмущался я. - Они там скучают, а я здесь - куролешу. С тобой.
        - Ха! Что-то я не замечала раньше за тобой особой стыдливости. Отдался девочке - будь добр теперь соответствовать её высоким требованиям, - и эта бестия, развернувшись на каблуках, наметилась оставить меня «на хозяйстве».
        - Ах, так?! - на губах вспыхнула задорная улыбка. Я шагнул вперёд и, прежде чем дама успела уйти из зоны досягаемости, цепко подхватил её на руки.
        Нимфа аж пискнула от неожиданности. Когда же я, наплевав на слабое сопротивление ничего не понимающей женщины, прямо так, в одежде, опустил её в набирающуюся ванну, она и вовсе задохнулась возмущением.
        - Ты! Да что ты… Вот, рацию испортил…
        «Правильно, так её!» - раздался в коммуникаторе довольный голосок Эйди. Девочке пришлось по нраву, что я осадил наглую разведчицу, задумавшую ставить под сомнение наши семейные ценности.
        - Ничего, ты же опытная подпольщица. Починишь. Разберёшь, просушишь, и починишь.
        - Ну ты наглец!
        - Какой есть, - пожал плечами, залезая следом и принимаясь внаглую тискать вновь пискнувшую женщину. Под одобрительное улюлюканье милахи.
        - Ладно, включай поля, - проворковала спустя десяток минут разомлевшая под ласками и вкусившая неземного блаженства подпольщица. Всю её спесь как рукой сняло. Когда же вокруг нас соткался почти непрозрачный пузырь защитных энергий, добавила: - Такой кайф ощущать себя защищённой… Везёт же твоим кошкам! Каждый день могут забираться в твои объятья и кайфовать под почти непробиваемой защитой… Даже когда она неактивна, она эффективна… для своих.
        - А ты хорошо осведомлена о возможностях мечниц… для подпольщицы.
        - Ну, у меня весьма разносторонняя подготовка… Ты, кстати, тоже хорош не только полями, - разведчица прошлась ладонями по согнутым в коленях моим ногам и, точно в удобном кресле, расслабленно откинулась мне на грудь. - Сразу чувствуется подготовка валькирии - агрессия и напористость в каждом жесте; тебя так и подмывало выбрать оптимальную точку и принять бой. А мне, как видишь, приходится всё больше по стенам жаться, да по всяким узким проходам лазать… Сегодня впервые за столько лет даже хотела поддаться искушению и принять бой. Ты как-то странно на меня влияешь.
        - Ничего, у нас с охранителями всё ещё только начинается. Будет им бой, не переживай, - тряхнул головой, упрямо поведя подбородком.
        Нимфа сейчас, расслабленная и откровенная, признающаяся в собственной вынужденной привычке быть всегда в тени, казалась особенно уязвимой. Гордая республиканка - ха, и ещё раз ха! Как её гоняли сегодня по коридорам какие-то недавние внешники - так ни в какой постели потом не отыграешься. Очень захотелось защитить эту женщину, отомстить её опостылевшим преследователям. Она ведь свой долг перед Республикой так отдаёт, а они лезут!.. Глупое, конечно, желание, импульсивное, но осознание его глупости только заставило упрямей сжать губы. И это моё состояние не укрылось от опытной разведчицы.
        - А ведь ты отомстишь… По-своему, по-кошачьи… Что ж, пусть так оно и будет. Почувствую себя в кои-то веки защищённой и отмщённой. Приятно, звезда меня забери!
        - Скажи, девочка, почему квартира? Почему не база, скажем, Дальней разведки? У вас вообще есть свой штаб?
        - Мы одиночки, кот. Какой у нас может быть штаб? - похоже, Нимфу проняло не на шутку. В её словах в таком, казалось бы, малозначительном вопросе стояла натуральная обида. - Постоянно одна. Постоянно по таким вот квартиркам. Маленьким, неказистым, чужим…
        - Ну-ну, девочка, успокойся, - зашептал в изящное ушко, стараясь окружить заботой, обогреть эту по-своему несчастную женщину.
        Ладони сами пришли в движение, заскользили по разомлевшему телу любовницы; вот они накрывают грудки, и с губ девочки слетает первый стон - как вздох. И покуда одна ладонь продолжает нежно, но настойчиво ласкать грудку, вторая начинает своё неостановимое шествие вниз… вниз… вниз… пока не оказывается с внутренней стороны бедра. Здесь пальцы ненадолго задерживаются - всего лишь на несколько мгновений, но мгновений долгих, пахнущих сладострастной истомой. Вздохи разведчицы становятся громче… Когда мои зубы резко прикусывают мочку уха, а пальцы врываются в святая святых любой женщины, начиная уже здесь плести узор удовольствия и желания, республиканка срывается на крик. Тренированное, закалённое в постоянном напряжении тело изгибается, выбрасывая из себя плод вожделения - глубочайший оргазм.
        - Ещё… - шепчут губы.
        Понимание, что пришло время настоящей игры, ударило набатом, разнеслось по венам гулкими «вздохами» сердца. Мои когти, это оружие последнего шанса валькирии, покинули пазы, чтобы подарить не смерть - жизнь. Тело прелестницы вмиг оказалось в плену звёздного металла. Если бы женщина могла, она бы подалась им навстречу, но сладостный плен казался абсолютным, будоражащие воображение острия заняли наиболее чувствительные зоны, протянувшись от них дальше, превращая в эрогенные зоны вообще всё тело одержимой желанием женщины. Она отдалась вся, разом, без остатка. Я мог сейчас делать с ней всё, что мне заблагорассудится, лепить её, как пластилин. Однако сам принял этот жест с глубоким трепетом, точно хрустальную вазу - взял эту девочку, лишь чтобы подарить ей столь вожделенное удовольствие; подарить ощущение защищённости, заботы, правильности, жизни…
        Спустя, казалось бы, целую вечность, я лежал на кровати на боку, вытянувшись, опершись на локоть, и любовался своей разведчицей. Удивительная женщина! Другую бы на её месте, после нескольких часов утончённых ласк и бесконечного калейдоскопа оргазмов, уже вырубило бы, а республиканка лишь энергичней погрузилась… в работу. Чем-то это напоминало массивную звезду. Та тоже, чем больше отдаёт энергии с излучением вовне, тем сильней разогревается. Только звезда обязана этим гравитационным силам сжатия, делавшим её теплоёмкость отрицательной, а Нимфа… даже не знаю, каким силам заложило душу это неземное создание.
        Брюнетка расположилась на полу, аккурат у голографической имитации окна в лиственный лес. Из обширного «проёма» лился несмолкающий птичий перезвон, изливался чудесный аромат трав в солнечном ореоле. Пирамида солнечного света конусом ниспадала на замершую в позе лотоса республиканку. Казалось, та вся светится этим отражённым светом, ещё и усиленным отблесками раскрытых вокруг голограмм.
        Изящное тельце казалось прозрачным, сотканным из этого нереального света. Аккуратные грудки капельками росы топорщились вверх, подставляя свету крупные горошины сосков. Девочка по сравнению с другими республиканками была чуть меньше среднего роста, хрупкая, миниатюрная - ну натуральная внешница, идеал красоты Конфедерации. Такую хотелось окружить заботой, обогреть, приласкать… Если не знать, какой неостановимый моторчик пульсирует в этом обманчиво податливом тельце. Тем не менее, я проникся её обманчивой беззащитностью. Улыбался, любуясь сотканным из света силуэтом, на какое-то время позабыв собственные переживания. Даже кошки вылетели из головы. Кошки…
        Новая мысль заставила встряхнуться. И хотя девочки себя сейчас никак не проявляли, они постоянно незримо присутствовали рядом. Смотрели моими глазами, проникая через коммуникатор словно бы в сами мысли… А если мужик пялится на женщину - какие у него могут быть мысли?.. Правильно, явно не о супружеской верности.
        «Кошки. Это не то, о чём вы подумали», - сказал одними губами.
        «Вот как? - раздался насмешливый голосок Сай. - Сначала ты ублажаешь эту девочку. Ублажаешь очень чувственно, порывисто, с душой - уж я-то знаю! - а потом тупо лежишь на кровати и любуешься ею. Должно быть, это просто недоразумение. Хотел сделать девочке лечебный массаж, а оно вон как обернулось… Да? Я права?»
        «Не ёрничай, рыжая, тебе не идёт, - поморщился. - Ты же видишь, она очень несчастная республиканка. Скучает. Вдали от своей любви, в чужом менталитете, без надежды в любой момент оказаться среди своих. Мне хочется её немного обнадёжить. А сейчас я просто любуюсь… без сексуального подтекста».
        «Сай, не дёргайся, - неожиданно пришла на помощь Милена. - Он прав. Что бы с ней ни делал - разговоры разговаривал или трахался - всё едино. От этого ничего не изменится. Ни в наших отношениях, ни в нём. И рядом он всё равно не окажется».
        Снежка предпочла промолчать. Видно было, ей стыдно за эту импульсивную вспышку. А вот у меня от резкого вмешательства Старшей закрались нехорошие подозрения.
        «Ми. Скажи, сколько вас одновременно на канале?»
        «Одна, дежурная, постоянно следит за ситуацией. Остальные бдят в полглаза».
        «Остальные - то есть все?!»
        «А ты как думал, кот?! Естественно, всем интересно поглазеть на твою первую операцию. Тем более такую «острую», с сексом, яркими откровениями и разборками».
        Ответ сестры заставил порядком загрузиться. Нимфа тем временем словно почувствовала изменение тональности направленного на неё внимания. Подобралась. Одна из фоновых голограмм развернулась перед её лицом в полный объём. Я отчётливо разглядел молодого чернявого паренька, с плотно стиснутыми в полоску губами и упрямым взглядом из-под бровей «домиком». По комнате разносилось его тяжёлое дыхание.
        - …сделаю это! Они не имеют права жить! Не имеют, понимаешь, Ранэ?! - видимо, перед собой парень видел сейчас не хрупкую девочку, а мужчину-собеседника. Скорее всего такого же молодого, и явно из того же сопротивления.
        - Сейчас ты уподобляешься республиканкам. Они тоже определяют, кто имеет право жить, а кто нет, - зычный глубокий мужской голос из уст миниатюрной женщины казался нелепым, но, тем не менее, он виделся единственно уместным в этой ситуации.
        - Пусть! Пусть так! В своих Центральных Мирах республиканки могут определять что угодно. А здесь мы будем определять правила!
        - Именно поэтому мы должны проявлять выдержку и благоразумие. Я понимаю твоё возмущение. Проститутки действительно продают своё тело за деньги. Они унижают своё достоинство. Неужели ты думаешь, что убийство одной-двух что-то изменит?!
        - У меня плазменный заряд с антиматерией, Ранэ. Я сравняю с землёй весь квартал, где они принимают клиентов. Это будет не одна и не две падшие суки. Сотня, может больше. Они не смогут проигнорировать этот акт воздаяния!
        - И они одумаются?..
        - Да! - запальчиво выкрикнул собеседник.
        - Те, что погибли?
        - Не говори глупостей! Одумаются те, что выживут!
        - А погибшие?
        - Они знали, на что шли… - проскрежетал зубами парень.
        - Ванс! Эти несчастные девчонки просто зарабатывают себе на жизнь! Да, грязно. Да, мерзко. Да, бездушно. Но даже Республика не опускается до прямых репрессий против них! Хотя проституция в новой колонии - бельмо в глазу. Она бесит сильных уверенных в себе республиканок. Они сами привыкли брать, а не отдаваться… за деньги. А знаешь почему они терпят?
        - Нет.
        - Потому что чётко понимают, сменится поколение, и этого больше не будет. Не будет, Ранэ, как явления! Так зачем предпринимать поспешные действия? Зачем разрушать зыбкий мир в колонии?
        - И тем не менее я попробую.
        - Знаешь… Республиканки будут тебе за это благодарны.
        - Что?! - опешил парень.
        - Говорю, республиканки тебе даже спасибо за это скажут. Ты ведь так хочешь выслужиться? Получить свой билет в лучшую жизнь? - теперь лжеголос Нимфы цедил слова, будто сплёвывая их в собеседника.
        - Да как ты можешь!.. - задохнулся возмущением Ванс. - Мы вместе… в Сопротивлении…
        - Ну так если вместе, то и действуй, как часть Сопротивления. Не делай того, о чём потом мы все пожалеем. Понимаешь меня?..
        - Ранэ… Я бы вложил в этот взрыв всего себя… Это был бы смысл моей жизни. Не сбивай меня с пути. Пожалуйста!
        - Ты ещё молод, товарищ, - высокопарно начал голос. - Твой путь - часть нашего общего пути. Ты ещё принесёшь себя в жертву. Но сделаешь это с умом, ради будущего - как и подобает настоящему борцу. А заряд отдай… Незачем тебе носиться с таким соблазном. Я попрошу Кира, он заберёт.
        - Хорошо, товарищ, - парень на голограмме весь как-то сразу сдулся. Его глаза потухли. - Я сделаю. Но обещай… обещай, что если появится настоящее дело, ты не забудешь обо мне. Позволишь возглавить борьбу, выступить на острие.
        - Я буду помнить, товарищ, - торжественные нотки в голосе резанули слух пафосом, но изображению парня они пришлись по вкусу. Тот улыбнулся и погасил голограмму[6 - За основу этой ситуации взят реально имевший место в практике революционного движения Российской Империи случай (Из справки Московского Охранного Отделения Департамента Полиции о террористическом кружке И.Распутина//ГАРФ. Ф.102. Д-5. 1896 г. Д.38 Ч.1 Лл.3(об)-30(об)). Независимая группа социалистов-революционеров в Москве наметилась взорвать бомбу во время приезда в мае 1895 года в город Императорской семьи. Создание бомбы поручили отчисленному из МГУ из-за недостатка денег на учёбу студенту-химику Бахареву В.Д… Интересно, что студент этот реально был увлечён своим делом и разрабатывал бомбу исключительно с целью поддерживать на плаву собственную лабораторию. Ему было, в общем-то, наплевать как на Императора, так и на революционеров, он был одержим только опытной наукой. А ещё у него была мечта. Бахарев хотел, когда доведёт бомбу до ума, взорвать одну из них на проспекте, где гуляли проститутки. В этом он признался на допросе, когда
группу взяли. Оказалось, студент, несмотря на формальную принадлежность к революционному движению, был тем ещё поборником нравственности…].
        Нимфа же повела себя как-то странно. Окружавшие её голограммы резко погасли, а сама она пружинисто поднялась на ноги, чтобы через секунду поднырнуть ко мне под бочок. Прижалась мягкой грудкой, потёрлась щекой о плечо, заглядывая в глаза.
        - Что это было, девочка? - поинтересовался я, накрывая нас полями.
        - Работа. Это - моя работа.
        - Я правильно понимаю, что этот… Ванс… хотел взорвать самодельную бомбу?
        - Да, ты всё правильно понял, котик.
        - Но откуда у него…
        - Ты прям как со звезды свалился! Вокруг столько высокотехнологичного барахла ездит, летает, ползает, что раздобыть энергогенератор не проблема. Имея некоторую сноровку и желание можно его «доработать». Скажем, извлечь активное вещество и приспособить его в другом, менее безопасном, устройстве.
        - Не уверен, что это так просто… да и где взять сноровку, о которой ты говоришь?
        - А нигде. Тут или приобретёшь сноровку, или угробишься - одно из двух. Как повезёт. Этому мальчику - повезло[7 - В общем-то за основу этой идеи опять взят опыт бомбистов Российской Империи. Доморощенные химики всех мастей, вчерашие студенты, буквально на коленке создавали взрывные устройства. Часто случалось, что они взрывались значительно раньше, чем приходил черёд их использования по назначению. Часты были случаи взрывов во время снаряжения уже готовых взрывных устройств. Особенно от этого страдали гостиницы, где размещались такие прибывшие для совершения терракта борцы. Но и на квартирах взрывы были не редки. Спрашивается, почему при таких обстоятельствах подозрительным личностям не отказывали в частном постое? Интересно, что зачастую сами хозяева наёмных комнат симпатизировали подпольщикам и вполне осознанно сдавали им жильё, а то и отдавали в пользование почти бесплатно.]. Теперь моя задача - наставить его на путь истинный, не дать грохнуть кого-нибудь без цели. Он шагу не должен ступить без чуткого руководства Сопротивления. Моего руководства.
        - И много у тебя таких мальчиков?
        - Хватает. Чтобы хоть как-то контролировать этот опасный процесс я и работаю здесь.
        - Не даёшь им проявлять свои разрушительные для общества устремления?
        - Когда как, - удивительно, но Нимфа даже взгляд отвела.
        - То есть? - растерялся я от такого непонятного и крайне неоднозначного ответа.
        - А вот так. Республика делает много нелицеприятных вещей, но все они неперсонифицированы. Нельзя сказать, что она ущемляет кого-то конкретно, на кого-то ополчилась. Но иногда случаются такие индивидуумы… популярные в народе, и стоящие при этом как кость в горле… Вот тогда подобные мальчики оказываются очень кстати.
        - Выносите каштаны из огня чужими руками?
        - Как-как? Каштаны? А что это?
        - Плоды такие… неважно. Что могу сказать? Сильно.
        - Удобно. Сопротивление берёт террористический акт на себя, даже не подозревая о том, что делает за Республику угодное ей дело. Мы так часто работаем.
        - А неугодные предотвращаете.
        - Не без этого, милый. Какая же я иначе разведчица, если позволю безнаказанно пинать Республику, свою мать-кормилицу? Да и потом… знаешь, этим мальчикам ведь свойственно взрослеть. Становиться старше. Менять взгляды. Смотреть на мир без юношеского максимализма, но с мудростью прошедших огонь и воду бойцов невидимого фронта.
        - Мой политический аналитик как-то сказал… ещё до Литании это было… я тогда не придал должного значения этой фразе. Он сказал: если в молодости ты не был революционером - у тебя нет сердца, если в зрелости ты не стал консерватором - мозгов.
        Несколько секунд разведчица переваривала услышанное, потом зашлась беззвучным смехом.
        - Умный мальчик твой аналитик, - отсмеявшись, вытирая выступившие слёзы, заметила она, то и дело постреливая глазками из-под длинных ресниц.
        - Теперь я понял всю глубину его слов, девочка, - я по-прежнему был погружён в себя. Думал. Это не укрылось от внимания проницательной разведчицы.
        - Мы их используем в качестве оперативников или аналитиков в других колониях. Готовим так кадры для агентурной работы. Практика показывает, что именно из таких получаются самые эффективные и мотивированные работники. Хотя всякое бывает… Некоторые с возрастом умнеют чересчур сильно или, напротив, глупеют. Начинают вести пропаганду, норовят стать идейным стержнем сопротивления, его душой. Таких перед вербовкой приходится обрабатывать. Проводить идейнуюдемотивацию.
        - Как-как?
        - Ну вот представь. Что нужно человеку думающему, чтобы реализовать свои творческие устремления? Чтобы ощутить себя нужным обществу, пусть и лишь его «элитарной» - как он полагает - части?
        - Деньги? Известность?
        - Деньги - мимо, известность - в точку. Для человека важны не только деньги, не только материальные блага. Люди тщеславны. Они хотят ощущать свою важность и нужность. Купаются в этом ощущении важности. Идейный же вдохновитель, как и любой творческий человек вообще, особенно чувствителен к вниманию окружающих. Для него самовыражение порой важней всего мирского. Особенно если до того он жил борьбой. И ведь он наработал себе авторитет, что важно! Его реально уважают в подполье! И вот этот индивид вместо контакта с властями начинает пропагандировать. Начинает ваять тексты, типа той речи, что выдал Проповедник. Он цепляет за душу даже тех, кто никогда и не думал о протесте. А это уже лишне для Республики. От такого лекарства вреда больше, чем от болезни, которую оно призвано лечить. Знаешь, что мы с такими делаем?
        - Заинтриговала, чертовка! Нет, даже не догадываюсь.
        - На самом деле я тебе уже всё сказала. Ответ в тех акцентах, которые расставила. Мы лишаем таких наработанного авторитета. Ровняем с грязью их идеи. Критикуем через других подпольщиков. Показываем нелицеприятные вещи из биографии таких борцов, о которых до того сильно не распространялись. А ведь все люди имеют какие-то скелеты в шкафу, особенно - такие активные в молодости! После компании по идейной демотивации персонаж надолго выпадает из обоймы. Меланхолия, ярость, разочарование - сначала в соратниках, а потом и в идеях. Как итог - отход от борьбы или…
        - Вербовка?..
        - В точку, милый[8 - На подобный метод работы республиканской агентуры автора натолкнула занятная историческая личность - Тихомиров Лев Александрович. Идеолог «Народной Воли», член её Исполнительного Комитета, до того входил в кружок чайковцев, принимал активное участие в создании общества «Земля и Воля». Видный революционер. После разгрома полицией «Народной Воли» эмигрировал (1882). Разочаровался в террористических методах борьбы, отошёл от революционной деятельности. В 1888 году опубликовал брошюру «Почему я перестал быть революционером» (проплаченную Охранкой), подал прошение о возвращении в Россию, которое было удовлетворено. Выступал ярым идеологом самодержавия.Всё это стало реальностью благодаря работе зарубежной агентуры царской Охранки. В ответ на активные публикации в журналах, где Тихомиров выступал редактором и автором многих текстов, Охранка наняла другого автора. И тот принялся публиковать всевозможные статьи в радикальной Парижской печати, втаптывающие в грязь сами кружки подпольщиков. Нелицеприятные факты из жизни кружков и эмиграции, насмешки над поведением революционеров, которые
только языком треплют, но не делают. На одну публикацию социалистов Охранка отвечала тремя. Это привело к отходу Тихомирова от активной работы, к апатии, к разочарованию в соратниках, и в конечном счёте - в революционной борьбе вообще. Операцией по дискредитации руководил Заведующий заграничной агентурой в Париже П.И. Рачковский («Доклад заведующего агентурой в Париже П.И. Рачковского в Департамент полиции о разработке Л.А. Тихомирова»//ГАРФ. Ф.102. Д-3. 1887. Д.69. Лл.15 - 16 и «Письмо заведующего агентурой директору Департамента П.Н. Дурново о наблюдении за деятельностью русских революционных организаций за границей»//ГАРФ. Ф.102. Д-3. 1888. Д.28. Лл.24 - 25).]!
        - А что ещё?..
        - Не понимаю тебя.
        - Что ещё вы делаете с помощью Сопротивления?
        - На моём уровне - всё. Остальное не моя компетенция, - пожала плечами эта миниатюрная внешне и такая опытная и серьёзная внутри девчонка.
        - Интересно… Значит, другой уровень всё же есть… Спасибо, что обмолвилась…
        - Спасибо? И это всё? - игриво изогнула бровь прелестница.
        - Ну почему же сразу всё… Ещё вот это… и это… и это, - шептал я, завалив любовницу на спину и покрывая поцелуями её манящую шелковистую кожу.
        В этот раз наша игра была неспешной, тягучей, словно размазанный по бутерброду джем. В её обманчивой мягкости легко было потерять себя, раствориться, влипнуть, что тот комар - в кусочек янтаря. Но мы выплыли. Лежали теперь, раскинувшись по кровати, закинув друг на друга руки и ноги. Я - на спине, заложив руку за голову, Нимфа - на животе, уткнувшись мордашкой куда-то в район подушки.
        - А расскажи-ка мне, девочка, сказку.
        - Что? - недоумённо встрепенулась разведчица.
        - Про вирус. Как ты его понимаешь, - продолжал, задумчиво глядя в потолок.
        - Про вирус… Что, тоже не до конца всё решил для себя по нему? Хорошо, будет тебе сказка. Я расскажу её такой, какой сама знаю. Вернее, такой, какой для себя представляю - то есть не совсем стандартно. Не смутишься?
        - Нет. Я уже не маленький. Готов слушать сказки для взрослых.
        - Хорошо, - фыркнула республиканка. - Но эту сказку мы будем сочинять вместе. И начнём с вопросов. Ты знаешь, в чём проблема докосмических цивилизаций? Почему им сложно покорить космос?
        - Психология? Чужеродность космоса? Они плохо приспособлены к замкнутому пространству психологически и физически?
        - Ну… это тоже. Но можно отобрать несколько человек первооткрывателей, пионеров. Некоторые психологически устойчивые индивиды встречаются и среди внешников.
        - Да… У нас тоже были… - вспомнился совершенно непрошибаемый Гагарин, с его вечной улыбкой голливудского актёра. Да и подводников отбирали - хотя у них работа и попроще будет. По крайней мере в коллективе и не в таких экстремальных условиях. Не ощущается она совсем уж чужеродной.
        - Главная проблема в другом, котик. Энергетика. Человечество вызрело в тепличных условиях остаточной солнечной радиации. Оно очень бедно на энергию. Энергетические возможности среднеразвитой цивилизации смехотворны по сравнению с потребностями в энергии не просто для выживания, а для выхода в космос, то есть для того, чтобы встать в один ряд по энергетике с такими гигантами, как звёзды. Да что там, ты же знаешь, с какой скоростью расширяется Вселенная! По сравнению с этой скоростью все допотопные средства человеческого передвижения просто смешны! Нужен переход на качественно новый энергетический уровень. Делаются открытия… и тут выясняется, что человек физически не способен жить на этих чудовищных скоростях, под обычной для космоса радиацией, в гравитационных колодцах, где гравитация скачет от планеты к планете, от звезды к звезде, в той чудовищной разнице температур, которая обычна для космоса.
        - Обычный человек, без улучшений, как только температура окружающей среды сильно скакнёт, или давление, или радиация начнёт припекать чуть-чуть сильней - закончит своё существование как вид. Он развился в очень узком диапазоне комфортных условий - узком по меркам космоса, разумеется. Например, солнечная радиация для человека плодотворна. Но только если она «смягчена» атмосферой конкретной плотности с состава. Она ему в таком объёме даже жизненно необходима. Но вот человек начинает осваивать ядерную реакцию. Та же радиация убивает его за несколько дней, а в некоторых случаях - почти мгновенно! Любая протечка, любая внештатная ситуация - всё, он труп. Или гравитация. Чуть она сильней, чем человек привык, и всё, он труп. А для покорения космоса требуется перейти на новый энергетический уровень. Найти источники энергии, открыть законы космоса и сделаться адекватными им. Пока понимаешь?
        - Да, конечно. Я же мечник, как-никак, - хмыкнул в ответ. Но моя ухмылка выглядела жалкой, и девочка это хорошо почувствовала.
        - Наши предки, как сейчас внешники, шли по тупиковому пути. Они отдали себя на откуп компьютерам и искусственным приспособлениям. Ты бы видел гробы десанта Конгломерации Метиллия! Это что-то с чем-то. И процент смертей был огромным - даже из-за внештатных ситуаций, не говоря уже о войнах. Злые, агрессивные люди, заживо запаянные в консервные банки, с компьютерами, заменившими им собственные мозги. Стоит ли удивляться, что такая Экспансия в конце концов зашла в тупик?
        - Нет, но вирус…
        - Подожди, я ещё не всё сказала. Преодолеть ограничения собственного тела возможно. Но станешь ли ты при этом адекватен потребностям Экспансии? Про воспитание мы уже всё решили. Надеюсь. Но ведь тебя-то никто не воспитывал! Это только твоих возможных детей касается! Ты не понимаешь один ключевой нюанс. Республика всем открывает дорогу к звёздам. Всем, кого берёт с собой. Но. Пойти по этой дороге может только тот, у кого есть к этому воля. Тащить за шкирку?.. Извини. При этом Республика - первое в галактике образование, кто не помещает завоёванных в резервации, не использует их в качестве биотоплива или вместо роботов на добывающих производствах, где электроника «плывёт» от радиации. Республика предлагает каждому человеку стать лучше! Каждому, понимаешь?! Но каждый ли готов к этому? Психологически, как ты верно заметил?
        - Люди - бесхребетные твари, не имеющие собственного суждения и способности его отстаивать, - голос разведчицы окреп. - Ты знаешь, мне порой кажется, что люди - это такие тряпичные куклы с дыркой в заднице. Когда обстоятельства начинают рулить ими, это происходит не так, что какие-то высокоморальные и одухотворённые личности, хмуря брови, морщась, будучи распятыми на дыбе, из-под палки делают что-то нехорошее. О нет! Мне это видится так, что рука обстоятельств проникает людям в задницы и начинает рулить ими. Они при этом дрыгают ручками, ножками, открывают рты, хмурят брови в грозном порыве - эдакие вершители истории, герои без страха и упрёка! Но, б…дь, на деле они - всего лишь бесхребетные тряпичные куклы с рукой в заднице! Исключения - единичны. Сейчас так получилось исторически, что все эти исключения собраны в Республике, причём они, в большинстве своём, даже не мужчины, как ни парадоксально. Вирус не избавит нас от всех таких особей, но избавит от самой глупой или неспособной приспособиться к внешним условиям части.
        - Почему именно вирус? Знаешь, это даже символично. Мы дали людям иммунитет. Некоторые оказались настолько глупы, что не захотели его приобретать. Какова их судьба? Вирус их убил. В целом, только так и может выжить человеческая популяция. Ты можешь холить и лелеять одну клетку тела. Молиться на неё. Не давать организму убить её, не давать ей отмереть, чтобы на смену пришли другие, молодые клетки. У нас другой подход. Мы легко меняем отжившие клетки. Потому что только так популяция будет жить. А отдельный человек - это клетка, минимальный атом общества. Порой приходится отторгать целые социальные ткани… с такими атомами. Это - плата за развитие популяции. Так всегда происходило в истории. У нас свой способ выбраковки, у других может быть свой - но именно мы уже столько тысячелетий успешно ведём свою Экспансию, а другие не способны сдвинуться дальше тех технологий, какие достались им от прошлого… Вот так-то, кот. А теперь скажи мне: ты сам - к какой категории принадлежишь? Тех, с дыркой в заднице, или этих, с взором горящим?..
        - «Сказка ложь, да в ней намёк, добрым молодцам урок…» - несколько отрешённо продекламировал я. - Только, сдаётся мне, в этой сказке всё несколько утрировано. Твои, с взором горящим, как показывает практика, тоже уязвимы. Даже со сверхчеловеческими способностями и чудовищным упорством они имеют предел психологической выносливости. Наверное, я тот, кто способен этот предел продлевать. Делать техобслуживание, продлевая ресурс «девочек со взором горящим». Мозги вправлять, одним словом. Занятно, не находишь?..
        Республиканка от моих слов поперхнулась заготовленной колкостью. Загрузилась, так что далеко не сразу смогла ответить.
        - Вот не ожидала… Но, наверное, если бы ты не ставил такие вопросы, не был бы тем, кем являешься… Мне нужно обдумать твои слова.
        - Обдумай. Мне и самому это было бы нелишне сделать… Ты сама-то какое место в Сопротивлении занимаешь?
        - Я… Кот. Это прозвучит странно, но я - единственная женщина в его руководстве. Меня можно было бы назвать его совестью, но это не совсем так… Скорее, я тот человек, который тянет на себе всю рутину. Женский темперамент для этого подходит как нельзя лучше, особенно биологической ариалы, великолепно натасканной для агентурной работы.
        - Что, свалили на тебя всё мужики? Как знакомо[9 - В части Стефи автор допустил некоторую аллюзию с «Луна жёстко стелет» Хайнлайна. Не уверен, что читатели поймут тонкую авторскую иронию на этот счёт, поэтому поясню. Хайнлайн, при построении лунного подполья, отметил две ахиллесовы пяты любого подполья вообще: предатели и секретность связи. Власти часто внедряли агентов в революционные организации, а ещё чаще вербовали действующих революционеров, припирая их к стенке. Здесь и для самой власти были риски, ведь ничто не мешало такому агенту становиться «двойным», лишь прикрываясь ролью секретного сотрудника. Таким был убийца П.А. Столыпина Богданов Дмитрий Григорьевич, состоящий секретным сотрудником Киевского Охранного Отделения. Тем не менее, при грамотном подходе, от слияния в экстазе революционеров и жандармов выигрывали последние.Чтобы исключить парализацию активной деятельности подполья один из героев Хайнлайна предложил использовать математическую модель, исключив провал всей организации чисто технически. Он представил организацию как сеть вертикальных и горизонтальных рядов трёхчленных
пирамид-ячеек. Каждая ячейка на случай провала имела выход на одну соседнюю, плюс, её руководитель имел выход на того, кто его завербовал из вышестоящей ячейки. Это давало возможность сообщить о провале, чтобы организация приняла меры и обрубила все связи проваленной ячейки со смежниками. Тем самым прогнивший сегмент как бы исключался из сети, изолировался. Но полностью это проблему обратной связи с руководством и оперативной реакции на провал не решало. Так, не все члены ячейки по соображениям безопасности знали контакты соседей. Руководитель знал своего вербовщика из ячейки уровнем выше, рядовой член знал коллегу из соседней по уровню ячейки. Но если накрывали всех сразу… Или если не всех, но уцелевший не мог выйти на свой контакт… Или если такой выход был чреват провалом (его уже могли взять под колпак и следить за каждым его шагом)… Так вот, в таком случае сеть могла посыпаться, подобно костяшкам домино. Никакая абстрактная математика не убережёт от человеческой безалаберности (со стороны горе-революционеров) или въедливой системности (со стороны жандармов). Если грамотно потянуть за ниточку,
можно откусить огромный сегмент сети.Поэтому Хайнлайн предусмотрел читерский ход. Он ввёл обрётший сознание суперкомпьютер, который никто и никогда не заподозрит в двойной игре. Этот компьютер помогал заговорщикам. Он же контролировал телефонную сеть, и он же обеспечивал подполье номерами телефонов, чтобы их не могли подслушать. Так вот, суперкомпьютер давал каждому подпольщику уникальный номер телефона, по которому тот мог позвонить в случае провала, и обозначал его, как телефон руководителя подполья. То есть у каждого был резервный номер, по которому можно было позвонить, не выдавая товарищей. Тем самым для попавшего под подозрение подпольщика отсекались контакты с соседними ячейками, их попросту не могли выявить через звонок - ведь звонил-то такой борец руководителю, а не в соседнюю ячейку.Компьютер решал и ещё одну проблему такого в высшей степени конспиративного подполья - он один знал всех подпольщиков, у него хранилась база данных со всеми именами. Это нужно было для планирования, для статистики, для придания неповоротливой чрезмерно законспирированной организации пластичности. Компьютер в
любой момент времени мог выдать задание каждому члену, причём сделать это так быстро, как было необходимо в резко меняющихся внешних условиях.Итак, по Хайнлайну компьютер решал проблему оперативной реакции на провал, проблему непрослушиваемой связи и проблему неповоротливости слишком законспирированной организации, чтобы иметь возможность в каждый момент времени дать указание каждому члену. У штарнских революционеров такого суперкомпьютера не оказалось. Не оказалось у них и Иосифа Виссарионовича Сталина, обладающего подходящим складом мышления и годящегося на роль «ходячей» картотеки. Зато у них оказалась… женщина. На кого, как не на женщину, мужчины обычно скидывают всю оперативную рутину?.. Республиканки проявили поистине достойную восхищения прозорливость, внедрив в их руководство агента «слабого» пола. Единственная в своём роде революционерка оказалась не только трепетным символом сопротивления, могущим крутить любым мужчиной из чисто женского коварства, так ещё и буквально напрашивалась, чтобы на неё скидывали самые рутинные, но при этом самые существенные для сыщиков сферы - ту же работу с
кадрами. Женщина здесь оказалась противовесом хайнлайнового суперкомпьютера. Чем не забавный выверт судьбы? Тем более, такой выверт куда реалистичней…]…
        - Иди ты! - возмущение Нимфы было таким искренним, но что-то в нём было не так. Какая-то грусть ощущалась, недоговорённость… Впрочем, я не стал её мучить ещё больше. - Скажи лучше, какие цели в организации у тебя.
        - До встречи с тобой я планировал собрать картотеку подпольщиков и организовать разгром ячеек в столичном мегаполисе. Теперь теряюсь. Видимо, всё это и так известно Дальней разведке.
        - Зачем теряться? - промурчала девочка, приподнимаясь на локте и заглядывая мне в глаза. - Такой милый мальчик не должен теряться! Собирай свою картотеку. Только не предпринимай никаких активных действий без одобрения Дальней разведки. Но главное - делай то, что от тебя требую я.
        - Вербуешь?
        - Уже, милый, уже. Куда ты теперь от меня денешься?
        - И что я должен делать… прямо сейчас? - голос непроизвольно сорвался в хрипотцу. Меня натурально возбуждала эта зависимость от коварной разведчицы с многообещающим именем богини плодородия.
        - Я должна подумать… - ладошка Нимфы пробежалась по моей груди, ероша волосяную поросль. Возбуждение становилось нестерпимым. - Ты заменишь исполнителя одного плана… Меня смущает слабая его подконтрольность разведке… А дальше будешь действовать по обстановке - у тебя для этого есть все возможности. Например, можешь красиво «слиться», как до того бежал. Мне только нужно будет переговорить кое с кем.
        - Вот что, девочка, - я всё же справился с рвущим тело и разум желанием. - Не смей использовать меня втёмную. Я хочу участвовать в ситуации принятия решения.
        - Почему бы и нет?.. Псионец запросто может выдвинуть такое требование… А ты неплохо вжился в роль, милый.
        - Возможно потому, что кровь не обманешь?
        - Возможно. Сейчас я вызову одного человека. Мы поговорим. Ты будешь полноправным участником беседы. Но смотри, не переступи грань.
        Слова разведчицы не сильно расходились с делом - впрочем, как и всегда. После того, как я убрал поля, и мы приоделись, она принялась упорно кого-то вызывать. Креслице, в котором разместилась девочка, окуталось веерами голограмм, закручивающимися вокруг, точно воронка набирающего силу торнадо. Пальчики республиканки сновали по воздуху, давая фору пользователям планшетов с моей малой родины. Девочка сейчас больше всего напоминала магиню, раскручивающую вокруг себя персональный шторм.
        Я, сидя в соседнем кресле, с интересом наблюдал за манипуляциями подпольщицы. Уж больно много усилий предпринимала Нимфа для банального вызова рядового абонента. Тут ощущалась работа целого комплекса программ переадресации и шифрования, в которых и закопалась моя визави. Наконец её старания увенчались успехом, ворох картинок вспыхнул и слился в объёмную проекцию. В нашем тесном кружке возник третий персонаж. Мрачное, серьёзное выражение лица подчёркивалось тяжёлым подбородком и проплешинами седых волос в некогда пышных тёмно-русых прядях. Мужчина глянул на меня из-под низких бровей и прикипел взглядом к разведчице.
        - Нимфа? Чем обязан? Ты рискуешь!
        - Нет. Я предприняла все мыслимые меры предосторожности, Фарелл. Канал безопасен. К сожалению, он одноразовый, поэтому нам нужно использовать его возможности по максимуму.
        - Хорошо, я слушаю. И кто этот человек рядом с тобой? Ему можно верить?
        - Давая инструкции, Центральный Комитет посчитал, что можно. У меня на этот счёт своё мнение.
        - Псионец?.. - с полуслова догадался собеседник.
        - Да. В общем, Фарелл, я с ним пообщалась. Как видишь, мы до сих пор вместе.
        - Что скажешь?
        - Я категорически против его использования в операции.
        - Причина?.. Хотя нет, подожди, сейчас вызову товарища, ответственного за подготовку планетарной фазы.
        Не прошло и десятка секунд, как нас в виртуальной комнате стало четверо. Новый участник был затемнён, его лицо искажалось какой-то специальной программой-анонимайзером. Тем не менее, я почувствовал исходящее от подпольщика недовольство.
        - Зачем этот цирк, Фарелл? - вопрошал он, обозрев нас всех.
        - Цирк? - недоумённо вздёрнул бровь руководитель.
        - Да, цирк. Зачем реформировать организацию, бороться за конспирацию, чтобы устраивать такие вот коллективные посиделки с участием посторонних? Ещё и по голограмме…
        - Так надо, - просто обрубил революционер, и соратник вынужден был принять его позицию, несмотря на явные возражения. - Нимфу ты знаешь. А этот товарищ - псионец. Тот, кто будет исполнителем в твоей операции.
        - А как же секретность?
        - Хорошо секретность. Лишь четверо будут знать фигуру исполнителя. Я - потому что принимаю решение. Нимфа - потому что выполняла поручение Центрального Комитета. Псионец - потому что ему работать. Ну и ты. Или считаешь себя не вправе владеть подобной информацией?
        - Не надо на меня давить. По плану, исполнителя должен знать только ты. Даже я не должен видеть его в лицо, - даже программа корректировки внешности не смогла скрыть, как кривится субъект.
        - Твоя задача - ввести исполнителя в курс дела, - не отреагировал на очередной выпад Фарелл. - Никто больше не узнает деталей. Все остальные будут полагать, что мы просто помогаем псионцу с документами.
        - Мои возражения, как понимаю, тебе не интересны, Фарелл? - Нимфа была похожа на ледяную статую. Даже голос, казалось, издавало вибрирующее возмущением тело - плотно сжатые губы просто не способны были пропускать звук.
        От всей этой ситуации отчётливо веяло сюрреализмом. Чудовищная асинхронность разговора била по нервам. Каждый тянул одеяло на себя, и я не собирался вносить в него элемент упорядоченности. Пора было показать свой знаменитый псионский «такт».
        - Послушай, Фарелл, или как тебя там. Мне решительно плевать на вашу секретность. Избавьте меня от ваших внутренних склок. Я хочу знать одно: когда получу документы и личину, и смогу покинуть эту треклятую планетку. Ни в каких ваших разборках до встречи с Нимфой я принимать участия не планировал. И если вы даже сами не знаете, нужно ли вам это, то просто отдайте мне то, что обещали. Или дайте указание Нимфе это сделать. Или как у вас такие решения принимаются?
        - Всё будет, псионец, - ободряюще улыбнулся мне командир подполья. Улыбка вышла… как оскал скалы над пенным морем. - Сделай только одну вещь. Всего одну. Ты же любишь убивать? Вот и убей. А потом в дополнение к документам и личине получишь эвакуацию с планеты. Мы возьмём на себя твою безопасность, укроем и от Службы Контроля, и от охранителей. По-моему, честная сделка.
        - Честная? Ну-ну… - хмыкнул я. - Честной она была до появления этой милой девчонки, когда ваш человек обещал мне помощь в обмен на освобождение из камеры. Помощь я так и не получил, хотя Минс на свободе. От активных действий меня удерживает лишь сознание того, что от трупов я тем более ничего не получу. Но вашу «честность» запомню, можете не сомневаться. И при первой возможности отплачу той же монетой.
        - Видишь, Фарелл?! Он ещё и угрожает! Ну не хочешь слушать меня, послушай хотя бы Нимфу! - взорвался четвёртый участник нашей задушевной беседы.
        - Послушай, канализационный червь, - зашипел я на в корень оборзевшего исполнителя. - Я сам решаю, кому мне угрожать, а кого карать! Не тебе мне нотации читать. Из-за твоего человека меня драла стая валькирий. Исключительно, чтобы произвести на него впечатление и расколоть. Я запомню это, вне зависимости от исхода нашего общения. Будет возможность - тебя отдерут стократ сильней. Я сказал!
        - У нас одна цель, псионец, - Фарелл даже не обратил внимания на нашу эмоциональную пикировку. Стальной мужик - уважаю! Видимо, другой просто не смог бы собрать за шкирки расползающихся в идейных контрах соратников. - Ты хочешь выбраться из Республики, куда попал по стечению обстоятельств, и мы хотим того же. Сбросить ярмо Республики. Но ты прав, это наши проблемы. Просто убей. Что для тебя одна-единственная жизнь?..
        - Ничто, - пожал плечами. - Давайте уже быстрей разберёмся с этим. Сколько мне ждать?
        - С тобой свяжутся. Нимфа расскажет детали.
        Голограммы погасли, оставив нас с девчонкой в интимной полутьме. Глаза не сразу привыкли к темноте. Нимфа поднялась первой - порывисто и стремительно, как она делала вообще всё. Склонилась над столиком. В призрачном свете потолочных панелей что-то блеснуло над матовой поверхностью.
        - Ты всё слышал, псионец. Вот тебе инт. Жди сигнала. На устройстве дешифратор, он автоматически распознает и расшифрует сообщение. Прочтёшь вводные. Если будут вопросы, задашь их названному контакту. Всё.
        - И сколько ждать? - недовольно буркнул я, в этот момент даже не играя.
        - Послушай, милый. Валькирии, эти дикие кошки, считают себя вершиной пищевой цепи современной галактики. Но они неправы. Настоящие хищники - это мы. Потому что ни один хищник не способен ждать в засаде… несколько лет. Ни один, кот! Это под силу лишь человеку. Разведчику. Подпольщику. Поэтому наберись терпения и жди. Три дня - не три года.
        Когда голограмма погасла, Раул ещё долго сидел в кресле и пялился в пустоту. Пусть голограмма пропала, но его собственный душевный раздрай никуда не делся. Ему претило то, что затеяли соратники по сопротивлению. Нет, вы не подумайте, убить намеченную цель он был как раз не против… Сам готов был выцарапать ей горло. Вот только столь праведное, исполненное высшей справедливости дело… и в руках такого беспринципного отморозка! Оно натурально казалось от этого грязным, это безусловно благородное дело! Словно наглый псионец пачкал его самим фактом своего присутствия и участия в исполнении.
        Раул не был и кровожаден. Он просто был умным мальчиком, каких очень много среди политических радикалов. Просто на каком-то отрезке жизненного пути он начал понимать, что ситуацию с Республикой невозможно сдвинуть «мирными» акциями. А последним его откровением было понимание, что даже сами республиканки, если очень захотят, не смогут этого сделать. Они все - заложники той системы, которую пестовали столько столетий. Поэтому умный юноша решил для себя, что единственное ему доступное - правильно умереть, и своей смертью нанести удар по системе. Сгорев в огне борьбы сейчас, сгорев без остатка, он давал запал будущим поколениям борцов. Как перешедшие в состояние древесного угля деревья давали возможность людям будущего использовать эти природные запасы для обогрева собственных жилищ.
        В то же время чувства, какие он питал к псионцу, сложно было назвать и презрением. Это была, скорее, жалость. Мечник мыслился ему эдакой жертвой генетических экспериментов, привёдших Республику к тому тупику, в котором она пребывала по его мысли теперь. Поля извратили его разум, вывернули наизнанку его нервную систему. Рауль догадывался, что жуткая гиперсексуальность республиканок - жертвой которой, словно в насмешку судьбы, стал псионец - есть не что иное, как следствие этих треклятых экспериментов. Противных человеку экспериментов, грозящих похоронить саму суть человека - с последними оплотами некогда отколовшихся колоний. А несмотря на все свои убеждения, у Рауля даже сомнений не вызывало общее происхождение республиканок и конфедератов. Не говоря уже о псионцах.
        И вот теперь им предстояло плыть с диким псионцем в одной лодке. Не лучшая перспектива, прямо скажем. Но достать оружие не получилось. Вместо оружия выступал разъярённый выходец с Псиона, злой на сопротивление за обман, а особенно за то, что именно из-за их человека его драли в камере республиканки. К слову, Раул поверил в этот тезис сразу, несмотря на все попытки соратников соскочить. Зачем ещё валькириям так демонстративно, на публику, насиловать бравого мужчину? Да ещё и делать это в тюремной камере Штаба Службы Контроля! Они запросто могли «пригласить» того к себе на Базу, и уже там сводить плотное знакомство с новой игрушкой. С этой их псионской долбанутостью, этот варвар потом бы ещё просил…
        Покатав так и эдак мысли о предстоящей операции, Раул успокоился. Участие псионца грозило громким скандалом, масштабной реакцией Республики на ситуацию в Штарнии, облавами и глобальным расследованием. Как только псионец ударит, всё в Секторе встанет с ног на голову. А где лучше всего ловить рыбку удачи? Правильно, в мутной воде скандала. Поэтому идейный подпольщик решил наплевать на решение Фарелла и Центрального Комитета и начать собственную игру. Хуже от неё для борьбы точно не будет.
        Честно говоря, перспектива проваляться в кровати несколько дней меня не обрадовала. Ладно бы, будь рядом кошки… Это треклятое ожидание! Видимо, плохой из меня разведчик… Ждать в засаде несколько лет, как высказалась Нимфа уходя - выше моих сил. Если бы рядом была кошка…
        Точно реагируя на мою невысказанную мольбу, в дверь заскреблись. Затем послышался странный хрустящий звук. Его сменило солидное чмоканье уходящих в стенные пазы фрагментов дверного механизма. Я подскочил на кровати - как оказалось, совершенно напрасно. Резким рывком в комнату влетела чёрно-серебристая тень, в одно мгновение оказавшаяся в непосредственной близости от ложа. Замерла здесь, шумно раздувая ноздри, будто принюхивалась к обстановке.
        Я же… сидел на самом краю матраса и глупо смотрел снизу вверх на возникшую напротив хищницу. Мою хищницу. Что бы ни говорила Нимфа, моя семья - валькирии. Так есть и так будет во веки вечные.
        - Не ожидал, что это будешь ты, Тиш, - бросил, хмурясь.
        - С чего бы это? - весь облик метиллии дышал независимостью. Она пришла сюда, как хозяйка. Пришла взять то, что принадлежало её по праву.
        Грудь разгорячённой кошки вздымалась чуть сильней, чем при обычном дыхании, салатовые глаза с зелёными прожилками, казалось, ещё немного - и прожгут в душе подлинную дыру. Взгляд прикипел к пепельным волосам красавицы. Роскошная грива была собрана в тугой хвост, устилающий плечи богатым воротником. Определённо, шутка про песца пришлась бы к месту не только для Мисель… Но было отчего-то не до веселья. Уж больно решительной выглядела эта бестия.
        - Наплевать на конспирацию - больше пристало Эйди и Мисель. Не тебе, - всё же ответил на поставленный ребром вопрос.
        - Мне надоело ждать, кот. Ты мой. Я хочу тебя взять. Сейчас, - голос сребровласой сорвался на рык. От женщины дохнуло возбуждением.
        Удар раскрытой ладони в грудь - и меня откидывает на кровать. Новый бросок, вслед за ударной рукой, без паузы - и Триша с утробным рычанием занимает вожделенную позицию «сверху». Я пытаюсь достать её когтями, сжать, надавить, но когтистая ладонь пепельноволосой берёт в захват самое ценное, проходит между ног, не оставляя и тени шанса.
        - Когти убери, - в приказном тоне обрубает метиллия.
        - Нет.
        - Будет больно.
        - Плевать. Или играем на полную, или рви. Только мы не на базе, здесь нет регенератора.
        Против ожидания, девочка встретила мои слова нечитаемой ухмылкой и убрала стальную клеть между ног. Нежно прошлась ладошкой по низу живота. А потом резко, в одно движение, погрузила в себя разгорячённую плоть.
        - Я скучала, кот! - рычит, делая первое круговое движение. - Наглый, упёртый. Мой!
        - Ну здравствуй, сестра по наставнице! А как я скучал!
        Первые взблески когтей на теле прелестницы были подобны первым каплям дождя. Редкие и такие же намекающие. Дальнейшее превзошло наши обычные с этой бестией игры. Мы любили друг друга. Жадно, самозабвенно, беря и отдаваясь без остатка. Когти мелькали по телам, вызывая сдавленные стоны, заставляя плоть трепетать, а тела выгибаться под их напором. То я, то она оказывались полностью одержимы дарящими возбуждение и удовольствие полосками неземного металла. Не было сил противиться нажиму, оставалось лишь биться в пленивших, казалось, самоё естество, стальных скрепах. Так пичужка бьётся в клетке, беспомощная и безумная.
        Когда острия впились в объёмные горошины сосков сребровласой, она завыла - протяжно, неостановимо, тоскливо. В этот момент женщина полностью лишилась способности сопротивляться, превратилась в пластилин, в существо, одержимое лишь одной мыслью - получить вожделенное удовольствие. До меня Триша даже помыслить не могла, что способна настолько глубоко отдаваться. Со мной же все её страхи и комплексы, давно побеждённые и скрытые под дублёной шкурой опытной хозяйки жизни, вылезли наружу, видоизменяясь. Она больше не страшилась их. Но и не смирилась. Она лишь приняла нашу странную зависимость такой, какой она была - абсолютной и бескомпромиссной. И сейчас я, совершенно буднично, пользуясь своим полным контролем над её возбуждением, опрокинул девочку на бок, а потом и вовсе подмял под себя.
        За спиной сомкнулось плотное кольцо ног. Женщина взяла то, что нужно было ей больше жизни, и не собиралась отпускать. Стальные мышцы сдавливали до костяного хруста. Только крайнее напряжение мышц позволило сохранить целостность скелета. Игры с валькирией всегда проходили по грани. Кошка не считала необходимым сдерживаться, как не считала необходимым одёргивать меня, когда уже я проявлял свою неукротимость. Ей нужно было пленить своего любовника так, чтобы он не смог больше удрать. Охотница. Даже в таком положении Тиш не утрачивала своей повадки матёрой хищницы.
        Мои когти волнообразно двигались. Их пульсация была физически ощутима, создавая естественное подобие вибрации от какой-нибудь утончённой секс-игрушки. Оргазмы накрывали кошку раз за разом, вырывая из горла глубочайшие стоны, переходящие в рык в мгновения наивысшего возбуждения. И в какой-то момент организм сребровласой получил вожделенную разрядку, она насытилась. Конечно, девочка могла и дальше получать удовольствие, делать это часами и даже сутками напролёт, но конкретно сейчас настал момент, когда валькирия смогла перебороть мой напор. Я понял это по когтям, оплётшим уже мою грудь, по их осмысленным и целенаправленным движениям, пришедшим на смену бессистемного царапанья слепой страсти.
        Я не выдержал, прогнулся, подставляя пленительнице шею и грудь. Тогда к когтям добавились губы: хищница была готова взять любой предложенный к сдаче оплот. Опытные манящие касания заставляли не просто выгибаться, они теперь порождали всё нарастающие амплитудные движения и стоны. Сознание полностью растворилось в этой жуткой, сводящей с ума, становящейся самоцелью ласке. И когда напор вдруг ослаб, а выгибающееся в плену когтей тело перестало получать вожделенное удовольствие, я не выдержал.
        - Ещё!.. - выдавил срывающимся от возбуждения голосом. - Кошка, ещё! Не останавливайся, прошу!
        - Мой! - сытой охотницей прорычала в ответ Триша. Она была довольна. Этого-то она и добивалась. Хотела услышать мой голос, мою мольбу. Любила это ощущение абсолютной власти, любила ощущать её, эту власть, в каждом жесте и звуке. Это была часть нашей с ней игры - время от времени потакать её природе.
        - Да, да, кошка! Твой!
        - Ты получишь то, что просишь, - милостиво промурчала сребровласая бестия, вновь раскручивая маховик запредельного удовольствия. Меня бросило на неё, совершенно лишённого собственной воли.
        Сколько раз мы вот так, полностью, отдавались и брали? Никто не считал. Это было нереально, мы просто не помнили себя в этой сладострастной игре. Только чудовищная усталость - о нет, не физическая! - бросила нас в объятья друг друга, погружая в спасительное забытьё сна.
        Глава 19. Операция «Нимфа»
        Стефи шла по обширному холлу таможенного зала космопорта, сканируя окружающее пространство с методичностью автомата. Сколько на её памяти было таких же зон? Тысячи? Сотни тысяч? Вся её жизнь складывалась из таких вот холлов… и квартир. Где сейчас отдыхал лжепсионец. Настоящий кот, прирождённый боец и просто милый мальчик, так некстати разбередивший её душу…
        Уже у досмотровой линии, в поле сканера, разведчицу вдруг кольнуло беспокойством. Даже мысли об оставленном в одиночестве любовнике не смогли вытравить из неё состояния постоянной готовности. Что-то было не так. С некоторой долей ленцы женщина оглядела зал. На первый взгляд всё буднично, ничто не предвещает подвоха. Вот идут люди, такие же, как она, пассажиры. Спокойно минуют черту сканеров и шествуют дальше, к механическим лентам транспортира, движущейся ленты, доставляющей к нужному посадочному сегменту. Зал утопает в солнечном свете, легко проникающем сквозь ряды панорамных стёкол под самым потолком. Пассажирам тоже достаётся от щедрот штарнского светила, они кажутся отсюда полупрозрачными - обведенные контурами золотистых, в красноту, лучей.
        Вот неприметная будочка на возвышении, почти на линии досмотра. За прозрачными стенками цилиндра примостилась пара работников транспортной службы. Силовиков нигде не видно. Они, безусловно, есть, но им незачем показываться пассажирам и лишний раз нервировать их своим внушительным боевым обвесом. Так откуда в этом безмятежном царстве стекла и света зародилось её беспокойство? Что послужило к нему поводом?
        Подумав, Стефи безошибочно определила источник. Цилиндр. Оттуда на неё изливались волны пристального внимания, которые разведчица ощущала буквально кожей - вернее своим исключительным чутьём на опасность. За ней следили. Конечно, следили через мониторы, но нет-нет, да бросали взгляды физически, тем самым демаскируя свой интерес. Что она делает не так? Чем привлекла внимание? Единственный ответ крылся в её личине. Женщина улетала в том же облике, в каком прибыла на планету. Видимо, это было ошибкой. Среди подпольщиков были не только агенты Дальней разведки, тут хватало и агентов местных сил правопорядка. Сдали подельники. Как прозаично.
        «Фиксирую повышенную переговорную активность на линии охранителей, - подтверждая неприятные догадки, выдал ведущий её оператор. - Местные ведут какую-то операцию. Есть вероятность, что это по твою душу».
        «Резервный путь отхода. Вывести на коммуникатор», - одними губами приказала женщина и, понимая, что дальше ей хода нет, как ни в чём не бывало направилась к скрытым в стене гигиеническим кабинкам.
        Разведчице всего-то и нужно было, чтобы на пару минут оказаться в одиночестве. Этого времени должно с лихвой хватить на экстренную смену облика. Следящие устройства её не особо заботили, для них у Стефи были припасены собственные устройства. Пусть электроника работает с электроникой. Её саму куда больше занимали люди. С людьми придётся работать уже лично. Как, например, вон с тем охранителем, возникшим прямо по курсу, словно чёртик из коробочки. Его с нулевого этажа поднял доставочный диск - раз, и вот уже боец вырастает прямо из пола. Удобно, ничего не скажешь. Ещё и этот треклятый зал… Огромное, почти открытое пространство, на котором она сейчас как на ладони. Кабинки тоже отпадают, оперативник напрочь перекрывал прошлое направление движения. Цилиндр?.. Тем более, именно туда вёл проложенный оператором резервный путь отхода.
        Приняв решение и обворожительно улыбнувшись стражу порядка, Стефи направилась прямиком к диспетчерским пультам. Охранитель вынужден был шагнуть в ту же сторону. Но он однозначно опаздывал, разведчицу от цилиндра отделяло значительно меньшее расстояние. Понимая, что не успевает, мужчина прибавил шаг, ариала отзеркалила темп; мужчина побежал, ариала же застелилась по полу, совершая резкие скользящие полупрыжки-полушаги. Раздался предостерегающий окрик: охранитель предупреждал о применении нелетального оружия, уже снимая с пояса внушительного вида агрегат. Стефи и не думала останавливаться. Она прекрасно знала, что брутального вида орудие - всего лишь парализатор. Безвредный для неё, коренной республиканки - ведь поля бывают не только у мечниц…
        Выстрел из парализатора прозвучал в тот момент, когда разведчица, продавив одну из выпуклостей цилиндра, запрыгнула внутрь. Видимо, охранитель посчитал, что промахнулся, хотя на деле это было не так. Попавший в цель заряд бессильно стёк с её плеснувшей цветными разрядами кожи. Между тем работавшие за пультами мужчины уже поднимались на ноги, готовые дать отпор. Но какой может быть бой между профессионалом её уровня, и обычным недавним внешником, пусть и прошедшим первичное генетическое преобразование? Противникам хватило по тычку щепотью пальцев в нервные узлы. Дальше был эвакуационный люк, ведущий на нулевой уровень, откуда минутой ранее возник её преследователь.
        Вперёд, вперёд, вперёд… Коридор безбожно петлял. Откуда-то из внутренних помещений в её сторону уже спешила пара бойцов. Организаторы задержания пытались залатать ими собственный прокол. Об этом поведала тактическая карта, услужливо выводимая оператором на сетчатку глаза. Не было и речи о том, чтобы в таких условиях менять личину, срочно нужно было уходить из космопорта.
        В очередном подземном помещении она едва разминулась с очередным загонщиком. Пришлось спешно менять вектор движения. Позади, вслед вёрткой беглянке, разочарованно «сплюнул» плазменный бластер, и женщине пришлось вертеться ужом, чтобы одновременно уйти с линии обстрела и ввинтиться в ближайший боковой коридор. Удалось. Новое помещение. Ещё одно. Контейнеры, контейнеры, контейнеры. Огромные подземные склады, где товары дожидались погрузки. Здесь, под космопортом, было настоящее царство этого складского вертепа. Оперативный складской хаб, под завязку набитый товаром - готовым к погрузке на корабли или к вывозу в город - жил своей раз и навсегда отлаженной механической жизнью. Ему было плевать на суету человеческой мелюзги в обширных коридорах. Это давало неплохой шанс…
        Выбор Стефи пал на ящик, который вот-вот должна была поглотить лента автоматического погрузчика. По сообщённой оператором информации, груз как раз готовился к отправке в столицу - то что надо проколовшейся подпольщице. И женщина постаралась на совесть, пытаясь сбить преследователей со следа. Системы слежения на несколько секунд потеряли её из видимости. Специальным электронным устройством республиканка вскрыла электронную защиту контейнера, вышвырнула оттуда ворох каких-то тканей, сама спешно занимая их место. Всё это время её мнимый интерактивный образ, призванный обмануть преследователей и их следящую электронику, заметался по помещению и наконец вывалился в один из дальних коридоров.
        Сама разведчица замерла, анализируя окружающее её пространство всеми доступными ей органами чувств, усиленными дружественной электроникой. Когда погрузчик мягко подхватил её временное убежище и водрузил на дорожку транспортира, женщина немного расслабилась. Всё было тихо, преследователи гонялись за фантомом её электронной проекции. Тогда Стефи попыталась понять, в каком месте прокололась. Видимо, слишком расслабилась. Неожиданная любовная связь подействовала на неё уж очень расслабляюще, лишила осторожности. Ведь было очевидно, что охранители после происшествий в городе на взводе и роют землю в попытках выйти на эмиссаров Организации. Прошлый раз они почти попали в цель, её спасло лишь своевременное предупреждение агентов Дальней разведки, да дерзкое поведение мечника, выведшего из строя высокотехнологичную аппаратуру. Теперь круг загонщиков опасно сжался. И вовсе не очевидно, что ей удастся из него выскользнуть.
        Видимо, чутьё многоопытной подпольщицы не зря посылало в сознание импульсы пессимизма. В какой-то момент вся охраняющая её покой электроника взвыла, предупреждая об опасном облучении, но было уже поздно. Мощный стационарный парализатор уже отработал по контейнеру, гарантированно глуша даже выносливую республиканку. Последним действием охранной системы стала дезактивация ушного импланта связи. Пока его хозяйку будут вести до места заключения, он должен полностью рассосаться в крови, и опознать в женщине агента Дальней разведки станет невозможно. Только если она сама этого не захочет или её вынудят. Но это уже совсем другая история…
        Триша лежала на боку, вытянувшись вдоль меня в струнку - лишь легонько приподнялась на локте для лучшего обзора. Её ножка, чуть согнутая в колене, была закинута мне на них живота, а свободная ручка по-хозяйски впивалась в волосы. Ослабляла хватку, и снова сжимала… ослабляла, сжимала… не забывая поглаживать коленом топорщащуюся возбуждением плоть. Совсем не реагировать на сильные рывки волос было невозможно, они возбуждали - особенно в той позе, в какой пребывал. Находиться под грудью столь роскошной женщины и сохранять спокойствие - вообще удел психов и стоиков, к каковым я не принадлежал. А уж видеть над собой её горящие торжеством глаза, ощущать ауру власти и сытого довольства…
        - Остальные знают, что ты здесь?
        - Теперь - да, - ровно ответила девочка, медленно облизав острым язычком коралловые губки, чем породила во мне новую волну возбуждения.
        - Не боишься сорвать операцию?
        - Нет. Мне на неё плевать. Я подумала, и решила, что такая операция не для валькирии. Ты должен быть рядом с сёстрами. Драться плечо к плечу. А не шхериться по каким-то норам.
        - Думаю, в чём-то ты права. Я действительно не разведчик ни разу. Когда Нимфа хотела ретироваться, я, напротив, рвался в бой. В итоге дорвался… пусть развернуться в полной мере мне и не дали. Мне ведь натурально пришлось пересиливать себя тогда!
        - Рада, что ты это понимаешь, кот. Это важно. Надеюсь, ты тоже сделаешь для себя выводы. Свою же роль я вижу в том, чтобы тебе в этом помочь. Как своему мальчику. Как своему брату.
        И в этот момент, словно почувствовав направленность нашего с кошкой разговора, заголосил оставленный Нимфой инт. Не иначе, судьба через него хотела проверить прочность наших решений и воль. Преодолев мимолётное сопротивление сильной ладони, я метнулся к аппарату. Раскрыл голографический планшет. Почти одновременно с этим в дверь постучали. Единственная надпись на планшете гласила: «Я под дверью. Впусти. Друг».
        - Что с дверью?
        - Заблокирована, - безмятежно пропела Триша. Девочка по-прежнему ощущала себя хозяйкой положения и не собиралась идти на уступки.
        - Послушай, Тиш. Ты должна спрятаться, - я огляделся по сторонам.
        Стенная ниша для вещей была слишком мала для массивной кошки. В ванной вообще не было подходящих мест, если не считать саму чашу для воды. Кухня? Но там нет ничего, кроме стола и тумб. Движимый интуитивной догадкой, я заглянул под кровать. Перевёл взгляд на пепельноволосую и встретился с её недоумённым взглядом. По мере того, как смысл моих слов и жестов доходил до властной кошки, её брови всё больше хмурились.
        - Я похожа на внешницу? - бросила метиллия небрежно.
        Понимая, что эту бестию бесполезно сейчас уговаривать, слишком сильно она напиталась властью надо мной и над всей ситуацией в целом, я пошёл на крайние меры. Резкий удар собранными в щепу пальцами в основание шеи валькирия пропустила, равно как и последующие закрепляющие тычки в нервные центры. Неудобная поза - моя и партнёрши - помогла в эффекте внезапности. Да и не ждала девочка подвоха, не после всего, что между нами было.
        Я аккуратно поднял на руки тяжеленное тело - средоточие мощных мышц и адаптированного к радиации и перегрузкам скелета. Наградой мне стали довольные фырканья сестёр по стае. Им мой резкий ход пришёлся по вкусу, так они избавлялись от чересчур уж уверенной в себе соперницы. В другой ситуации, возможно, кошка и получила бы поддержку стаи, но только не когда сами сёстры не могли себе позволить ничего подобного - как позже выяснилось, Триша оказалась единственной отдыхающей сменой из всех, чем не преминула воспользоваться. Остальные распознали её коварные планы слишком поздно и никак не успевали среагировать. Даже Старшая облажалась. Обе Старшие…
        Запихивать валькирию под кровать было неудобно. Вот если бы она сама туда залезла… Ну не подтолкнёшь же её ногой?! Оставалось предельно аккуратно, подхватывая на руки то ноги, то бёдра, то торс, задвигать девочку под плоскость матраса. Наконец тело вне кровати закончилось, остальные сёстры расслабленно выдохнули. Я же отправился открывать уже порядком нервничающему гостю.
        - Псионец! - почти крикнул незнакомый плотно сбитый мужчина, буквально врываясь в комнату. - Нимфа! Они её взяли!
        - Кто взял? - в груди ёкнуло.
        - Охранители! Задержали в космопорте и тут же перевезли в Казармы. Мы не успели ничего предпринять. Оттуда нам её не вытащить - недостаточно сил. Помоги! Ты же с ней… кхм… Поможешь?
        В этот момент меня натурально накрыло чувство дежавю. Валери. С ней было так же. И пусть наши отношения с рыжей валькирией и с чернявой разведчицей не шли ни в какое сравнение по чувственному накалу, я чётко решил для себя сделать всё возможное, чтобы вытащить эту глупую самонадеянную девчонку. Республике нужны такие дочери, да и мне… тоже.
        - Хорошо. Сколько у вас людей? Вооружение? Срок, когда они смогут прибыть на место?..
        Мы обсуждали детали минут пятнадцать, после чего я взял паузу, чтобы обмозговать ситуацию более предметно. Нужно было посоветоваться со старшими сёстрами. Запросто могло статься, что сама подпольщица если и не свободна, то уже близка к освобождению. Будет забавно, если я весь такой из себя ворвусь в застенки охранителей с нимбом героя, а на месте Нимфы обнаружу пшик. Останется прямо там, в камере, и расположиться - охранители только руки потрут от радости. Как же! Особо опасный преступник, и сам пришёл в застенки, им даже пальцем шевелить не пришлось!
        Едва за гостем закрылась дверь, как из-под кровати гибким перекатом выкатилась Триша. Уверенно поднялась на ноги. Я тут же поспешил выбросить из головы все прочие мысли, рассчитывая на долгие объяснения, возможно драку. Шагнул к девочке навстречу. Однако кошка не сказала ни слова, лишь завела ладонь правой руки мне за шею и надавила. Я подчинился, опускаясь перед гордой метиллией на одно колено. Намёк, в общем-то, предельно прозрачный, и в другой ситуации я бы, наверное, постарался загладить неудобства своей визави. Вот только валькирия сама всё решила за нас двоих. Подавшись вперёд, она животом прижалась к моей щеке. Гибкими пальчиками принялась перебирать мои волосы на затылке, а затем и вовсе принялась чесать за ушком, с оттенком задумчивости и какой-то материнской благосклонности.
        - Что, пойдёшь спасать свою подругу? - спросила, наконец, после продолжительной задумчивости.
        - Сначала посоветуюсь с Илиной и со стаей, - открывать глаза не хотелось; я откровенно кайфовал от утончённых ласк и близости прелестницы.
        - Правильно, не след принимать поспешных решений, - валькирия будто бы забыла, куда я затолкал её получасом ранее, да и про лишение сознания не вспоминала. Хотя её фраза сейчас прозвучала с намёком, очень неоднозначно.
        «Триша, тебе придётся держать ответ перед стаей, - включилась в беседу Ми. - Лучше об этом подумай».
        «Я всё для себя решила, Старшая. Мы делаем ошибку, так кота использовать нельзя. Стая - семья. Единый боевой организм, который не только в бой идёт как одно целое, но и техобслуживание после проходит единым целым. Когда от него отделяют одну часть и пытаются приспособить в другом месте, стая идёт вразнос. Не может нормально функционировать без недостающей части. Я - точно не могу. Предпочту посидеть с полчаса под кроватью, но после ощутить его близость, чем торчать неизвестно где и мучиться… будто у меня часть души отрезали».
        «Мы уже решили, что это было ошибкой. Но откатывать назад не получится».
        «Я не откатываю, Старшая. Лишь пытаюсь исправить ошибку. Я хорошо подготовилась, моё перемещение было незамечено электроникой, в комнате также озаботилась контролем следящих систем. Не считай меня хуже и глупей, чем я есть, Ми».
        «Любая случайность или ошибка сорвёт его операцию».
        «Ошибок и случайностей не будет. Я позабочусь».
        На последних словах сребровласая кошка впилась мне в волосы всей пятернёй - аж слёзы на глаза выступили. Мгновение, и передо мной лишь колышется растревоженный воздух. Я оглянулся назад - тоже пусто. Триша исчезла также внезапно, как появилась. Что ж, кошка в своём праве.
        «Ушла?» - поинтересовалась Милена.
        «Да. Будто сквозь землю провалилась».
        «Это правильно, - довольно заурчала в коммуникатор Викера. Пожалуй, сейчас она впервые за всё время нашей нежданной разлуки подала голос. - Тиш хорошая ученица. Цени её, Кошак!»
        Я не стал ждать у моря погоды, а решил разобраться в ситуации здесь и сейчас. Поэтому окутавшись коконом полей и поудобней устроившись в кресле, я набрал Высшую. На удивление, та откликнулась почти сразу, будто только и ждала этого вызова.
        - Ил, ты в курсе про Нимфу?
        - Да.
        - Ты что-то предпримешь?
        - А должна?
        - Ревнуешь?
        - Ладно, ты пошутил, я пошутила. Теперь давай к делу. У меня связаны руки.
        - А Дальняя разведка?
        - Они уже на меня выходили.
        - Тогда в чём дело?
        - Как бы тебе объяснить попроще… Нимфа сейчас в вотчине Службы Охраны порядка. Это не секторальный, а планетарный уровень. На мягкий запрос моих орлов они столь же мягко ответили отказом - мол, у нас достаточно сил и средств, чтобы удержать опасную преступницу. Если не понял, они так намекают на твой побег.
        - И ты не можешь… просто приказать? Через секторальный уровень?
        - Могу. Но не буду.
        - Илина!
        - Понимаешь, если некая структура во власти работает хорошо, то её нежелательно дёргать. Это всё равно, что ковыряться в здоровом сердце, просто потому, чтобы было, чтобы просто поковыряться. После такой сомнительной операции они не станут работать лучше, как не станет лучше работать и без того здоровое сердце. Скорее, оно станет работать хуже. Мысль ясна?
        - Внутриведомственная подковёрная возня, - обрезал я.
        - Можно и так сказать. Но вот если бы ты дал мне повод…
        - Я тебя понял, кошка.
        Собственно, пояснять было нечего. Я действительно понял. В своё время в СССР было много шума с так называемым «Делом Руста». Это когда авиатор-любитель на лёгком одномоторном самолёте пролетел через все рубежи воздушной обороны Советского Союза и приземлился на Красной площади. После чего полетели погоны, и военные оказались под ударом. Для чего это было нужно? Просто недавно пришедший к власти Горбачёв в своих маниакальных устремлениях что-нибудь реформировать натолкнулся в тогдашней властной машине на жёсткое противодействие военных. В тогдашнем высшем реальном правящем органе страны - Политбюро. Военные были крайне влиятельны и настойчивы. Тогда заграничные друзья помогли своему союзнику на властном олимпе страны Советов. Запустили жука в муравейник - Руста с его самолётиком. А Горбачёв и его сторонники в системе власти не дали военным среагировать на пролёт самолёта так, как они должны были, то есть его уничтожением или принудительной посадкой. Это дало Горбачёву повод к проведению грандиозной чистки среди высшего командного состава, что в конечном счёте привело к появлению новой военной
доктрины. Предлагалось сдерживать врага одними пулемётами и рукой дружбы. Чем-то похоже на 1937-ой год, но если тогда смена военного руководства в итоге пошла стране во благо, омолодив кадры, сделав их в преддверии войны более восприимчивыми к новым тактикам, то деятельность Горбачёва привела известно к чему. А всё дело в поводе и правильной на него реакции. Чтобы деморализовать противника, ту группировку во власти, которая стоит костью в горле. И сделать это в рамках принятых правил подковёрной игры. Что и предлагала Илина, только в отношениях двух конкурирующих спецслужб планеты. Будет повод вмешаться - она вмешается и в бараний рог их скрутит. Но сейчас Высшая сама облажалась, а потому ей сложно требовать. Иначе существует опасность деморализовать уже не отдельных лиц, а всю структуру, да и её собственное ведомство окажется не в лучшем положении. В случае чего именно ему придётся становиться крайним. А ведь это самое «чего» точно случится - Нимфу же придётся отпускать под тем или иным предлогом!
        - Правда? - с лёгким сомнением вопрошала снежка.
        - Правда. Будет тебе повод спустить собак на охранителей. Только я хочу, чтобы ты мне обещала… не мешать моим собственным с ними счётам.
        - Вот как? Забавно, забавно… Мешать не буду. Тем более, вы с кошками мне не подчиняетесь. А если они мягко попросят…
        - Ты мягко ответишь им так, как они до того тебе. Спасибо, кошка!
        - Не за что, котик. Ты просто прелесть какой понятливый. Так и жду, когда окажешься в моей постельке… Чтобы там понимал так же, с полуслова.
        Разговор с Илиной заставил крепко призадуматься. Хотя её мысль и была понятна, но как прикажешь её реализовывать? Одно дело - раздолбать базу контрабандистов, уничтожив самых отмороженный, и совсем другое - напасть на казарменный комплекс Службы Охраны порядка, где должна была содержаться проколовшаяся разведчица. Я ведь не имею морального права ради неё убивать этих служак. Все мои к ним претензии - не более чем желание создать ответные неудобства, какие до того создавали мне. Причин их убивать у меня не было.
        Словно прочитав мои затруднения, судьба разразилась новым вызовом, на этот раз - на резервный канал боевого коммуникатора. Честно говоря, до того мне таких вызовов принимать не доводилось. Ведь сначала резервному каналу надлежало присвоить статус занятого, законнектить его на определённого абонента или группу абонентов. А тут - раз! - сразу вызов. Будто из ничто, от самого мироздания.
        - Кошак, я уполномочен ввести тебя в курс предстоящей операции, - голос был бесполым и бесплотным, с совершенно нечитаемыми интонациями. И ладно бы только голос! Вместо привычного образа абонента передо мной представала первозданная тьма. Её клубящиеся, наплывающие друг на друга разводы вторили иллюзорному голосу симметричной пульсацией.
        Поведение оппонента вызвало у меня резкое неприятие. Зачем скрываться? Зачем демонстрировать вопиющее недоверие? Это же закрытый канал! От подобного обращения веяло пренебрежением, так и просилось на язык выражение «использовать втёмную».
        - Полагаю, ты ошибся номером, друг, - с обворожительной улыбкой ответил я загадочному абоненту и отключился.
        Очередному разведчику хватило десяти секунд, чтобы прийти в себя от моей «наглости». Понятно, что ошибки в таком деле быть не могло, он вызывал того, кого хотел. Надеюсь, намёк вышел более чем прозрачный.
        - Не превращай службу Экспансии в детский сад, кот, - теперь на месте клубящейся тьмы проступила мордашка коричневовласой снежки. Весьма недовольная мордашка.
        - Послушай, девочка. Возможно, у вас так принято общаться с собственными агентами - что лично у меня вызывает большие сомнения, - но прошу воздержаться от использования меня втёмную. Ты первая, кто за годы моей Экспансии связался вот так, со столь явным небрежением.
        - Мы предпочитаем лишний раз не светиться перед внештатными сотрудниками.
        - С Илиной ты тоже общалась вот так? Втёмную?
        - Илина Ю`Гринд - Координатор Службы Контроля в Секторе, - недовольно буркнула снежка.
        - А я - представитель Ордена в стае, мужская ипостась валькирии. Не думаю, что стая - удачное место для вербовки «спящих» агентов Дальней разведки. Слишком разные ведомства. Плюс, я никак не гожусь на роль «спящего» по той простой причине, что это вообще-то моя операция. Речь может идти лишь о координации совместных действий. Не находишь?
        - Хорошо, убедил, кот, - усмехнулась девочка, поблескивая на меня глазками. В них теперь читался неприкрытый интерес. - Признаюсь, до тебя я вообще с котами не работала: за такое в стае шкуру снять могут. Тем более, если втёмную… К тебе только с подачи Высшей обратилась.
        - А она на мой счёт предпочла не распространяться?.. - против воли, на губах высветилась насмешливая улыбка.
        - Да.
        - Сдаётся мне, девочка, она так тебя под удар подставила. Сама когда-то попала, теперь решила кинуть шар дальше… Но давай уже к делу. Нимфе там явно не до веселья.
        - А ты ничего… заботливый, - вернула насмешку снежка, вмиг становясь серьёзной. - Раз это твоя операция, и ты это понимаешь - будешь на острие. От меня - технические средства и координация.
        - Технические средства?..
        - А ты хочешь своими полями всех этих недавних внешников положить?.. Они ведь не просто сознание теряют, они умирают.
        - Да нет, это-то понятно… Просто… на моей малой родине был сериал про разведчика. Ему тоже постоянно экзотические спецсредства к каждой операции подкидывали. Эдакие безумные учёные.
        - Нет, у нас всё куда банальней, мы работаем с тем, что специально разработано для подобных ситуаций. Жду тебя через… полтора часа. Фиксируй адрес. И смотри, не подставься под слежку. Подпольщики порой такие коленца выкидывают…
        Означенный адрес обнаружился в респектабельном офисном комплексе, недалеко от центра. Кошки помогли мне избавиться от физической слежки, а заодно и проконтролировали отсутствие слежки инструментальной - просто взяв всю систему слежения в некотором радиусе под личный контроль и отключив её от всех показавшихся лишними «ушей». Я тоже был настороже, отслеживая своим чутьём высоких энергий любые изменения окружающего фона. Не уверен, что это давало стопроцентный шанс обнаружения чужого внимания, но саму вероятность выявить слежку повышало.
        Обширный холл громадного небоскрёба встретил суетой людей, обилием технических средств и мешаниной раскиданных повсюду голограмм. Я уже привычно отфильтровал с помощью коммуникатора всё лишнее, отметил следящие устройства, валькирии же подтвердили, что все они под контролем. Меня с камер предусмотрительно «убрали», заретушировав образ до неузнаваемости. И это после нескольких сеансов переодеваний и смены личины! Незнакомая снежка будет довольна нашей паранойей. Уверен, веди себя так сама виновница торжества, Нимфа, сегодняшнего конфуза удалось бы избежать.
        Неспешно прогулялся до лифтов. Дождался появления пустой кабины. В закрытый канал, на котором самозвано окопалась разведчица, прошёл условленный сигнал, и лифт, даже без нажатия сенсоров, поехал в нужную сторону. Странно. Я ожидал, он помчится в какой-нибудь бункер, но нет, кабинка устремилась вверх. Развенчивание моих замшелых стереотипов началось.
        Следующим откровением стала обширная голографическая вывеска, возникшая сразу по моему выходу на этаж. Она что-то вещала о пользе высоких технологий. В принципе, я был даже с ней согласен, важность технологий в нашем деле сложно переоценить, но зачем вот так, напоказ? Дальше странностей не стало меньше. Меня встретил улыбчивый малый с тусклыми глазами убийцы, ни разу не похожий на адепта высоких технологий. Вместе мы прошли куда-то в дебри рукотворного лабиринта кабинетов и комнат, в одной из которых он оставил меня вообще одного! Среди стендов с «выставочным материалом» - как выразился мой странный провожатый.
        Разумеется, первое, что я сделал, это прошёлся взглядом по экспозиции. Зря. Глаза разбегались от обилия непонятных или, напротив, очень даже знакомых агрегатов. Чего в этом царстве высоких технологий только не было! Целый стенд занимали футуристического вида лучевики, на другом красовались плазмеры, своими мощными раструбами так и норовя «выпасть» за границу выставочной зоны, с третьего с прищуром смотрели кинетические электромагнитные ружья. Нет, не там подпольщики искали оружие - ой, не там! Но оружейные стеллажи не занимали и трети экспозиции. В ближний ко мне прозрачный стол оказались вмурованы вереницы разнообразных украшений с встроенной электроникой. С ними соседствовал целый стенд с хитрыми интами, явно не ограниченными стандартным функционалом. Дальше можно было видеть нечто и вовсе непонятное, типа манящих перламутром двустворчатых раковин крупного моллюска. Вот уж удивила снежка, так удивила! Джеймсу Бонду такое разнообразие и в дурном сне привидеться не могло, его всё какими-то одиночными новинками баловали. Не иначе, боялись, что захочет опробовать вообще всё, до чего сможет
дотянуться! Искушение почище поджидающих на миссии женщин…
        Я тоже не преминул поковыряться в представленных образцах. Подхватил самую массивную из предложенных электромагнитных пушек, проверил настройки, активировал. От встающей на боевой взвод оружейной системы по помещению разнёсся низкий гул, с вкраплением какого-то пищащего инфразвуком присвиста. И тут же, словно специально дожидалась удобного момента, откуда-то из недр зала нарисовалась моя заочная знакомая. Соблазн поближе рассмотреть очередную представительницу разведывательной братии Республики вышел сильней извечной мужской тяги к оружию, тем более женщина умела производить впечатление.
        Милое платьице с короткой юбочкой не столько скрывало, сколько кричаще выставляло напоказ всё сокровенное. Приятные взгляду кружева манили в недра зоны декольте. Поясок с кружевной пряжкой смотрелся соблазнительным намёком на то, что должна была скрывать несерьёзная юбочка. Фиалка и жемчуг, в чёрной кайме оборки - необычные цвета только подчёркивали овеществлённый соблазн кричащего наряда. Последним штрихом оказались высокие сапожки, придающие ножкам особую стройность. Я невольно облизнулся, когда встретился с жёлто-зелёными глазищами роковой красавицы. Даже её сложная причёска, на манер воротника кобры, призвана была подчеркнуть эту манящую глубину глаз. Обожаю снежек!
        - Точно кот, - фыркнула прелестница. - Сразу за самую большую пушку взялся.
        Я не ответил. Подошёл к фиалковой фее, не выпуская из рук боевую машинку, и так и застыл, приобняв девочку за талию, сжимая в одной руке роскошную красавицу, а в другой - смертоносную боевую игрушку. Самое красивое на одной чаше весов, и самое смертоносное - на другой, но всё неизменно проникнутое высшим совершенством. В этот момент я был по-настоящему счастлив.
        - Мощная пушка и милая крошка - что ещё нужно скучающему коту для счастья? - вопрошал я в резное ушко, щекоча его самым кончиком носа.
        Девочка прониклась. По её телу пробежала дрожь предвкушения. Всё же с коренными республиканками приятно иметь дело… Они крайне понятливы, и им от жизни нужно то же, что и мне. В коммуникаторе раздалось слитное фырканье минимум пары кошек, а третий голос с некоторой гордостью в словах заметил: «Всё же мы правильно его воспитали. Настоящий боевой кот!» Интересно, на что среагировали сёстры? Только ли на «пушку», только ли на «крошку», или на всё вместе?
        - Ты же любишь играть в секретность? - продолжал играть я. - Тогда будешь для меня Фиалкой. Даже не хочу знать твоего настоящего имени.
        - Что-то я уже не хочу отпускать тебя вот так… сразу, - протянула немного срывающимся голосом снежка.
        - Милая, вопрос стоит не в том, отпускать или нет, а в том, что мы будем делать сначала: вооружаться или трахаться?
        - Давай сначала с делами разберёмся, - пересилила себя республиканка.
        Я с явной неохотой выпустил её из объятий, но далеко девочка отходить не стала, заслужив этим мою искреннюю благодарность. Не уверен, смог бы выдержать, отстранись она насовсем. А так хотя бы знал, что в любой момент могу вернуть прелестницу на исходную, и это осознание худо-бедно, но успокаивало.
        - Мне самому выбрать всё, что нужно?
        - Нужно для чего? - даже растерялась разведчица такой постановкой вопроса.
        - Для предстоящей операции, конечно!
        - Кошак. Тут тысячи разнообразных приспособлений. Это арсенал Дальней разведки для специальных операций любой направленности, для групп любой численности и квалификации. Как ты собираешься выбирать что-либо, если не знаешь, для чего именно оно тебе понадобится, и понадобится ли вообще?
        - Ну… Помнишь, я тебе рассказывал про фильм с моей малой родины? Там именно так и делали.
        - Как? - удивлению девочки не было предела.
        - А вот так! Давали агенту какую-то высокотехнологичную хрень, а он уже сам решал, когда и как её использовать! По ходу дела определялся!
        - Бред какой-то, - протянула фиалка, ухмыляясь в голос. - Ну возьми тогда эту пушку, что ли. Если вдруг на территорию казарменного комплекса опустится лёгкий фрегат, ты сможешь его сбить.
        - А он опустится?
        - Нет, конечно! Но а вдруг? Вдруг внешники прорвут кольцо свёртывателей, а у тебя нет пушки под рукой? Это же будет таким разочарованием! - фыркнула прелестница.
        - Ну а если серьёзно? Хотя… Наверное, сначала нужно спланировать операцию? Я прав?
        - А ты умнее, чем кажешься с этой пушкой в обнимку, - опять задорное фырканье. - Правильно, лучше меня обними! От этого будет больше проку!
        Так фиалка отреагировала, когда я отложил электромагнитное орудие и с жадностью стиснул её попку, прижимая к себе гибкое тельце в соблазнительном платьице. Я же, видя полное одобрение собственных провокационных действий, ещё и усилил напор. Разведчица оказалась усажена на ближайший стенд, эдакой вишенкой на торте местной экспозиции. А вскоре она, стоная и выгибаясь, подставляя мне свою попку, сама обнимала пушку, над которой до того смеялась, и даже цеплялась за неё гибкими подвижными пальчиками…
        - Милый, - простонала фиалка. - Твои когти - просто чудо… Не останавливайся, мне так хорошо!
        Я в это время полностью завладел женской грудкой и сноровисто обрабатывал её боевыми имплантами. Девочка в такт движениям выгибалась, готовая, похоже, прогнуться как угодно, лишь бы этот кайф не заканчивался.
        - Потрись щекой об орудие, - попросил я, склоняясь к уху прелестницы и придавливая её тяжестью своего тела.
        - Вот так? - мило проворковала подруга, быстро-быстро проходясь щекой по рифлёному цевью. Так кошка метит особенно одуряюще пахнущий предмет на собственной территории.
        Но этим разведчица не ограничилась. Вдоволь натёршись щекой о прохладный металл убийственного орудия, снежка нежно и самозабвенно лизнула… дуло. Я думал, с ума сойду от этого исполненного эротичности жеста! Хуже того, девочка тонко уловила мою реакцию на свой нескромный жест, и принялась нализывать, не давая мне ни секунды, чтобы собраться с мыслями.
        Дальнейшее помнилось смутно. Вроде бы я не удержался, уложил разведчицу на стенд и взгромоздился следом - так было удобней получать удовольствие. Точнее, этой позы жаждала сама фиалка, ведь именно имплантом она надоумила меня на смену позиции. Но это того стоило. В объятьях рук и ног красавицы было нереально, запредельно хорошо. Волны удовольствия, горячее дыхание в поцелуй, щекочущие лицо волосы - всё это слилось в единый нескончаемый водоворот страсти. Даже когда отпустило, я по-прежнему лежал, зарывшись в её пряди, уже над своим ухом ощущая довольное урчание.
        - Тебе ведь понравилось моё платьице? - неожиданный вопрос выбил из колеи.
        - Да, - выдохнул я.
        - Я специально для тебя его одела. Знаю, внешники любят такие вещи, их это заводит. Рада, что ты оценил.
        - Какая ты… изобретательная. И не косная.
        - В моём деле не до косности, как понимаешь. А ещё… у меня есть много-много пеньюарчиков. С разными кружавчиками. С разными сеточками. Ты ведь придёшь на них посмотреть?..
        - Я… Давай лучше ты ко мне. Не хочу обижать сестёр.
        - А меня, значит, хочешь?.. - притворно расстроилась фиалка.
        - Они ничего тебе не сделают, не волнуйся. Получат своё и дадут нам поиграться вдосталь. Придёшь? - я с волнением заглянул в её глаза. Очень хотелось попробовать эту необычную женщину в более подходящей случаю обстановке.
        - Приду. Только как они отреагируют на мои эксперименты?..
        - Нормально отреагируют. Если заметят их эффективность, то поспешат перенять. Они у меня такие, умные и заботливые. Недавно, вон, седло подарили…
        - Да ладно! Кошки… коту… и вдруг седло?!
        - Я же говорю, любят эксперименты. А сейчас пусти - где-то там, внизу, мне попадались симпатичные кружавчики… Не против, если начнём наши эксперименты с них?..
        Следующие полчаса мы попеременно то самозабвенно трахались, то занимались собственно планированием предстоящей операции. Изредка девочка принималась описывать тактико-технические характеристики агрегатов, которые следовало использовать на той или иной стадии. А вообще, разведчица, как мне показалось, уже сейчас была в полном восторге от нашей ещё не начавшейся операции. Ведь планирование - это же часть миссии? А секс во время планирования?
        Разошлись мы полностью довольные друг другом. Фиалка обещала вести операцию от и до, и даже неплохо спелась с моими кошками, которые от столь стремительного развития событий были в тихом охренении. Одну разведчицу они ещё могли вытерпеть рядом со мной, но когда их образовалось аж целых две штуки, мировоззрение сестричек начинало трещать по швам. Чувствую, будет мне при встрече нехилая такая взбучка… Мои кошки не злопамятные, но память у них хорошая.
        Предстоящая встреча с подпольщиками представлялась мне своего рода формальностью. Ну не ждал я от неё чего-то нового, чего ещё не услышал со слов их парламентёра! Поэтому давящая атмосфера «собрания» стала для меня полной неожиданностью. На этот раз местом встречи был выбран… канализационный коллектор. Почувствуй себя черепашкой ниндзя, что называется. С другой стороны, парни были не первыми на моей памяти, кто предпочитал грязь подземных коммуникаций грязи социальной. Был у меня, помнится, один компьютерщик в команде… Только встреча с Тиной сдвинула в нём что-то в правильном направлении, и парень встал наконец на путь порядка… По всему выходило, эти люди своей Смерти ещё не встретили, а потому не спешили исправляться.
        Люк под тротуаром вывел меня на развилку подземных коридоров. Чуть в стороне обнаружилась тройка подпольщиков. Все молодые мужчины, только одному, старшему в компании, немного за тридцать. Все стояли, прислонившись к обшарпанным стенам, скрестив на груди руки, и ждали. Стоило мне ступить на открытую площадку, я оказался под перекрестьем взглядов троицы. От парней так и веяло недоверием, и даже презрением.
        «Вот скажи мне, Кошак, зачем они выбрали такое место? В этом нет ни грамма рассудочности! Вся наша техника, вся наша тактика заточены на работу в коридорах космических кораблей. Мы - десант! Неужели они думают, что в канализации наши дройды будут скованы сильней, чем в космосе?! - возмущению Мисы не было предела. Но вскоре выяснилось, что так она подводит к полной презрения финальной мысли. - Точно подпольщики! Так и тянет их в какую-нибудь дыру забиться - чтобы обязательно под полом!»
        Я не стал говорить сестре, что бойцы невидимого фронта не против нас такую тактику затевают. Вряд ли они вообще представляют, подо что заточены валькирии. Зато немного разбираются в работе систем слежения в мегаполисе, да и брезгливое отношение охранителей к канализации - залог лишних пары секунд на отход. Думаю, и сама валькирия, окажись она в этом гадючнике, будет далеко не в восторге. Пусть нечистоты и не текут тут по полу - для этого есть трубы, а сами коридоры предназначены для обслуживания коммуникаций, - но находиться здесь всё равно неприятно.
        - Зачем ты здесь, псионец? - наконец не выдержал самый молодой из троицы. Его глаза пылали негодованием. - Почему вмешиваешься в нашу борьбу? Кто дал тебе такое право?!
        Ну здрасте, приплыли! Я смерил парня безразличным взглядом. Однако подумав всё же решил снизойти до ответа:
        - Да вот, понимаешь, сплю я с твоей боевой подругой. И мне неприятно сознавать, что моей женщине будут тыкать во все щели всякими приспособами. Там есть место лишь одной приспособе - моей, - и уже самому великовозрастному из троицы. - Ты ведь здесь старший? Утёр бы, что ли, сопли этим детям. Не понимаю, зачем они здесь. Мы не на утренник в детский сад собрались.
        - Не нагнетай, псионец! - старший еле успел придержать молодого да раннего товарища за предплечье. - Чего ты добиваешься?
        - Меня просили помочь бойцам. А кого я здесь вижу? Но ты прав, нужна конкретика. Если я вас сейчас превращу в пыль, это создаст лишь новые отходы, которые смешаются с прочими в этом дивном месте «силы». Вашей подельнице от этого легче не станет.
        - Подельнице?! Ты называешь Нимфу жаргонным имечком криминальных ублюдков?! - до того молчавший молодчик подался вперёд, и старший чисто физически не смог удержать ещё и его. - Чего ты стоишь без своих полей, псионец? А?
        - Ты можешь проверить, - лениво хмыкнул я в ответ.
        Бездумно бросившегося в атаку парня я подсёк и заломил ему руку. Только в последний момент опомнился, что передо мной не валькирия, и только это спасло бойца невидимого фронта от перелома. Впрочем, ему хватило и моего секундного запоздания, чтобы завыть с вывихнутой в плече рукой. Я недовольно поморщился. Оказывается, рефлексы моего тела за эти месяцы совершенно сбились. Сложно разделять противников по уровню силы. Сложно соразмерять свою силу для генетически модифицированных во многих коленах, и для почти обычных людей. Придётся заново «ловить» нужную грань. Выходит, я уже стал настоящим республиканцем, раз именно по республиканкам сужу о личных возможностях других бойцов.
        Второго молодчика судьба первого не остановила, однако я уже был учёным. Несколько аккуратных блоков, бросок, и парень замер рядом со своим товарищем. На этот раз руку удалось сохранить в целости: боец отделался лишь потерей сознания. Спокойно выпрямившись после броска, я повернулся к старшему «боевой» тройки.
        - Тебе придётся как-то научить их не умирать при первой же возможности. О выполнении приказов речи не идёт - но хотя бы пусть голову в петлю не суют. Хотя это только ваше дело. Если хотят сдохнуть не за здорово живёшь - это только их дело. Мне на вашу борьбу плевать. Была б моя воля, я был бы уже далеко от этой песочницы.
        - Зачем ты нарываешься?
        - Послушай, мальчик. Ты говоришь с псионцем, а не с гопником из подворотни. Хорошенько уясни это. Вы ещё живы лишь потому, что с трупов я обещанное для эвакуации с планеты не получу. Но не советую испытывать моё терпение. Если ваш гадючник мне совсем надоест, я просто вырежу вас всех, кого знаю. Каждого. А потом пойду к республиканкам. Надеюсь, мне это зачтётся. Тем более, своё в постели они уже получили… Глядишь, и выторгую себе билет до Псио. А, «боец»?..
        - Я понял, извини, - всё же выдавил из себя старший. Видимо, какие-то мозги у него всё же были, и сейчас они включились в работу.
        А говорят, страх - это зло! Вон как мозги подстёгивает!.. И дело пошло. Мы прикинули совместную тактику на предстоящую операцию. Получив по мордасам, молодые да ранние поубавили гонор борцов с режимом, и начали рассуждать более-менее здраво. В итоге удалось согласовать существенные моменты, и уходил я если не удовлетворённым, то хотя бы не на взводе. Хотя осадок остался. Неприятный, сосущий. Именно на этих судьбоносных переговорах я окончательно утвердился в мысли, что дорога назад, из Республики, для меня заказана.
        Конечно, от встречи с подпольщиками я не ждал таких же ярких эмоций, как от встречи с разведчицей. Не та это братия. Но таких выкрутасов не ожидал даже от них. Чтобы сначала меня прокатить с «билетом» на свободу, а потом обвинять в том, что я сам ещё и виноват! Вот интересно, на каком этапе настоящий псионец начал бы убивать? А я ни на секунду не сомневался, что настоящий беспредельщик на моём месте уже бы утопил этих ненормальных в их же крови. Нужно будет потом показать Лиране записи. Так я лучше смогу прочувствовать грань, за которой для истинного псионца жизнь переходит в её противоположность. Естественно, не для него самого, а для ближнего его.
        Но пища для размышлений в любом случае была получена. Совершенно незнакомая республиканка, ярчайшая представительница «белой плесени» феминизма, облизывала меня, как какая-то внешница, в то время как сами недавние внешники разве что глотку не рвали. Будто это я сам был виноват в происшествии с Нимфой! И ведь фиалка не получала на мой счёт никаких предостережений, никто от неё не требовал вести себя со мной так, как она вела. Это была целиком и полностью её собственная инициатива. Она ценила и уважала во мне республиканца, своего по духу, пусть и мужчину. У девочки даже сомнений не могло возникнуть, что кот, с россыпью серебра на груди, может подвести. И за игрушку она меня не считала по той же причине. Зато видела идеального партнёра для этой извечной республиканской игры, смеси безудержного секса и трепетного служения Экспансии. Боевого брата. Считала меня своей без пяти минут семьёй. Как можно не оправдать такое удивительное доверие? Вот и думай после этого, кто есть «белая плесень» на теле человеческой цивилизации!
        Уютная комнатка озарилась светом, и внутрь прошёл мужчина в годах, облачённый в классическую форму охранителей, со знаками отличия командора. Я сидел в глубине помещения, в искусственно затенённой зоне, а потому охранитель не мог меня видеть. Как и предполагалось, офицер не обратил на меня никакого внимания, будто я был дополнением к двум притулившимся тут же креслицам и небольшому столику. Отработанным до автоматизма движением, за версту выдававшим военного человека, командор сбросил в стенную нишу приталенный китель, следом отправилась обтягивающая водолазка. Единственному свидетелю предлагалось полюбоваться обнажённым торсом. Что ж, за собой военный следил, это было хорошо. Мне совершенно не улыбалось имитировать пивной животик или ещё какие следы неспортивного образа жизни.
        Мужчина меж тем направился в сторону ванной. Я ждал. Конечно, Нимфа в застенках отнюдь не развлекается, и как бы к ней уже не начали применять жёсткие методы допроса, но спешить в таком деле не стоило. Всему своё время в свете звёзд. Наконец военный закончил вечерний моцион и покинул душ, на ходу вытираясь. Быстро управился - как я и предполагал. Военные вообще отличаются привычкой всё делать чётко и быстро, без излишних рассуждений и умствований, не говоря уже о глубоко гражданской привычке понежиться подольше. Что только лишний раз подтверждало, что сам я ни разу не военный - по психотипам внешников. Когда у тебя целая стая валькирий под боком, быстро душ никак не примешь. Не дадут. Или сам не захочешь спешить к очередному раунду сексуального угара.
        Стоило подпоясанному полотенцем мужчине оказаться по центру помещения, я подал голос, отчего тот на секунду замер; походил командор на крадущегося тигра, вдруг услышавшего подозрительный звук и обратившегося в слух:
        - Господин командор, примите мои извинения: сегодня мне понадобится ваше тело.
        - Что за бред? - гаркнул мужчина, отмерев. - Код красный!
        Заряд из парализатора в моей руке заставил его вновь замереть.
        - Ничего личного, командор. Хорошенько выспись сегодня, завтра тебе предстоит непростой день.
        «Кошак, зачем этот трёп? Я еле успела блокировать тревожный сигнал домашней охранной системы!» - прозвучал в голове недовольный голосок фиалки.
        «Умничка моя! Я всегда знал, что ты чудо, фиалка! - попытался комплиментом сбить накал страстей. - Командор не враг. Я не хочу использовать его втёмную, он достоин хотя бы пары фраз».
        «Вот ведь!.. Опять это кошачье благородство!.. Какой ты после этого разведчик?!» - но видно было, девочка смягчилась, ей была приятна моя искренняя похвала.
        Я же предпочёл промолчать, и так знал, что никакой. Вместо ненужных споров выбрался наконец из глубокого кресла. Поравнялся с военным. Его глаза, беспомощно крутившиеся в глазницах, полезли на лоб, когда он увидел моё лицо - зеркальное отражение его собственного. Сложенными щепой пальцами я нанёс своему собеседнику несколько ударов, отчего мужчина со сдавленным всхлипом осел на пол. Подхватив тяжёлую тушу тренированного бойца, перенёс его в кресло, которое до того занимал сам. Миниатюрным инъектором вколол чётко выверенную дозу снотворного. Теперь предстояло облачиться в запасной комплект формы - где он лежал, я знал.
        Глянув в зеркало, постарался оценить новый облик. Пусть и не привычный комбез формы Экспансии, но одежда казалась переходным этапом от внешниковской военной униформы к республиканскому стандарту. Так вчерашним внешникам проще адаптироваться, да и местное население не шокируется чересчур эротичным обликом военных - а то обтягивающие комбезы не столько скрывают, сколько подчёркивают разнообразные их… кхм… достоинства. По фактуре же материала форма мало чем уступала привычной. Такая же эластичная и бархатистая, она ощущалась второй кожей. Эластичность, кстати, пришлась весьма в тему, ведь моё тело при всех попытках его маскировки всё же выбивалась из образа командора. Генетика, специализация, повёрнутость на боевых искусствах и несоразмеримо большие физические нагрузки делали своё дело.
        Из квартиры в элитном коттедже я выходил быстрой агрессивной походкой, которую до того долго репетировал с фиалкой. Только благодаря этим урокам осознал, насколько отлично от простых смертных двигаюсь. Моя стелящаяся манера движений мало подходила под реалии мира недавних внешников. Легко можно проколоться. Вообще удивительно, сколько всего приходилось учитывать этой необычной женщине. Я лишь порадовался, что судьба свела меня с такой потрясающей боевой сестрой. Её финт с платьицем и кружевным нижним бельём не казался на фоне прочего чем-то из ряда вон. Даже вылизывание ствола электромагнитной пушки не казалось… С трудом удалось вытравить из мыслей эту навязчивую сцену, так и норовящую вновь предстать перед внутренним взором. Точно сниться теперь будет! Если кошки не забьют своими образами…
        На улице я завернул в специальный закуток, где имелся небольшой раздвижной бокс под лёгкий катер. Командор любил сам управлять аппаратом, и его привычками не стоило пренебрегать. Через минуту я уже гнал по ночным улицам. Скорость неуклонно нарастала, а вместе с ней росла моя искренняя благодарность Старшей за науку - её первое задание по сбору «расползающихся» кошек позволило вызубрить схему транспортных развязок столичного мегаполиса. Следующей точкой ночной гонки должен был стать Казарменный комплекс охранителей, также расположенный за городом, как и Оперативная База стай.
        А вот и они, здания Службы, частой гребёнкой невысоких строений возвышающиеся над охранным периметром. Непрозрачное ограждение из толстого усиленного армированной сеткой пластика протянулось на несколько километров. Настоящая крепость с кучей следящей электроники, с автоматическими орудийными системами на закуску. Брать её штурмом - то ещё удовольствие, хотя в составе стаи я бы с удовольствием сюда наведался. Но разведка идёт иным путём. Просачивается в дыры, а когда не находит их, создаёт новые - как в моём случае. Не буду говорить фиалке, что подобная тактика ближе… крысам. Обидится.
        Проходной как таковой в комплексе не существовало. Была лишь диспетчерская, расположенная в глубинах охраняемой территории. А потому в месте, где дорога уходила за ограждение, мой аппарат принялись сканировать всеми доступными штарнцам средствами. Вот и первый тонкий момент. Ожидая результата, я поудобней устроился в пилотском кресле и прикрыл глаза. Вдох-выдох, вдох-выдох, вдох-выдох…
        «Фиксирую обмен информационными пакетами с автоматикой катера. Видимо, наше решение выезжать из дома командора было верным, сложно найти, к чему придраться», - обнадёжила фиалка.
        Действительно, я появился в коттедже не ради красивой сцены воинского «приветствия». Этот момент мы обсуждали и решили не рисковать. И сейчас узнаем, всё ли учли. Кстати, инт моего прототипа аж разогрелся от интенсивности инфообмена.
        «Интенсивность обмена усил…» - голос разведчицы вдруг прервался, а вокруг аппарата возник непрозрачный для систем связи кокон подавителя.
        От моего расслабленного состояния не осталось и следа. Было очевидно, что что-то пошло не так. Но и паники не было. Активировав собственный инт, я в считанные мгновения развернул голографический ряд программных пиктограмм инструментария Высших. Счёт шёл на доли секунды. Я быстро получил внешний доступ к системам - вполне легальный доступ, как могла любая другая Высшая. Вычленил причину резкого усиления досмотра. Поразительно, но ею оказался… наш с разведчицей информационный обмен! Местная электроника фиксировала даже скрытые каналы, зарезервированные для валькирий. Вот интересный сюрприз Илине будет! Вряд ли она в курсе, что её строптивые подопечные настолько круто окопались. Зачем им, спрашивается, контроль каналов валькирий?.. Впрочем, сейчас мне удалось пригасить интерес системы к этой частности. Экранирующее поле погасло.
        - Назовитесь, - выдал диспетчер или его электронный помощник.
        Что ж, это было хорошим знаком. Видимо, кроме странной активности на «враждебных» каналах никаких других претензий к личности пассажира у системы не возникало. Просто пришёл черёд проверки по голосу и эмоциям.
        - Командор Марч, пятая группа, - по классификации охранителей группа представляла собой аналог роты, а подгруппа - взвода. Командор командовал группой. Ротный. Немаленькая фигура в здешней иерархии. Только автоматика зря старалась, мой голос генерировался специальной нашлёпкой на голосовых связках и был неотличим от оригинала. По крайней мере, не машинным способом - ибо представлял из себя такую же машинную имитацию, каким голос видела система, а потому был безоговорочно принят охраной.
        И вот наконец святая святых Службы охраны порядка распахнула передо мной свои гостеприимные двери - вернее, ворота. Дальше аппарат вела автоматика, я же устроился в удобном ложементе, заведя руки за голову. Последними минутами относительного спокойствия следовало распорядиться с максимальной эффективностью. Настроиться на предстоящую операцию. Ещё раз прогнать в голове её фрагменты. Кстати, занятный у разведчиц оказался подход к планированию. Они не выделяли этапы операции. Она для них состояла из кластеров, фрагментов, была нелинейна. Следовало создавать заготовки на конкретные вызовы, которые неминуемо возникнут по ходу дела, и применять их по мере надобности. Ведь никогда не знаешь, какой вызов когда последует. Поэтому течение операции больше напоминало сбор пазла. Хотя некий общий вектор, которому желательно следовать, имелся. Ну так и при сборке пазла он тоже есть, хотя и выражен не столь явно. Собрать контур, разобрать фрагменты по цветам, ну а дальше - кому как нравится. Или как пойдёт. Вот и сейчас, контур оказался собран, цвета разложены, и впереди ждало самое серьёзное, мутное и
расплывчатое дело.
        Спокойный и собранный, я покидал летательный аппарат. Сделав морду кирпичом, направился прямо в здание дежурной смены. Мы очень подробно изучили с фиалкой схему Казарм, просмотрели записи камер за несколько дней, проштудировали местные уставные нормы и неофициальные правила поведения. Откуда-то разведчица оказалась их знатоком. Видимо, не только со мной плотно общалась из силовиков. Не оттуда ли у неё привычка вылизывать ствол винтовки?.. Ну вот, поди ж ты, опять эти мысли в голову лезут! Скорей бы уже кошки порядок там навели, чтобы не отвлекался на других женщин.
        Бойцы при моём появлении повскакивали на ноги. В обширной комнате имелось несколько столов, за которыми сгрудились не слишком удобные креслица. Тут же имелись стойки с оружием. Всё как всегда - всё для службы… но не для служак.
        - Крик, Винс: со мной, - распорядился я. - Остальные не расслабляться, возможны провокации.
        Ребята подобрались. Я не покривил душой, сегодня действительно будут провокации. Не возможны - а будут. Уж кому, как не мне, это знать! Уверенной походкой, сопровождаемый парой рядовых, я направился прочь из дежурных помещений. Тоже важный штрих, который, ради разнообразия, предложил уже я сам. Просто офицер, и тот же офицер в сопровождении рядовых бойцов воспринимается по-разному. Солдаты как бы подчёркивают статус, показывают, что командор тут не просто так, что всё предельно серьёзно. Они создают практическую наполненность статусу. Это тебе не мутные знаки отличия, тут всё за версту понятно. Тем более, в предстоящем этапе операции мелочей не было, каждая из них могла сыграть свою позитивную или негативную роль: мы с фиалкой вышли на финишную прямую. Мой дальнейший путь пролегал к самой важной на сегодня точке, в комнаты временного содержания заключённых, расположенные в соседнем здании.
        - Крик, кто сегодня дежурит?
        - Натан, господин командор!
        - Младший командор Натан, «гостью» не переводили? Она в блоке 3? - бросил я в инт.
        - Так точно, господин командор! С ней сейчас работает командор Зейд и допросных дел мастер, - уточнил дежурный, глянув на мониторы.
        Что ж, ожидаемо. Только что-то рано они начали ломать мою подругу. Неужели что-то заподозрили? Или спешат, пока Илина не применила свои исключительные секторальные полномочия и не сделала то, что считает правильным, через их головы? Спрашивается, и почему бедной девчонке так не везёт? Почему попала в эти межведомственные жернова? Мало ей своих проблем… Мне натурально стало жалко эту грустную республиканку с пропеллером в одном месте. Как же сложно ей работать! Воистину, нужно иметь особый склад характера, чтобы воспринимать столь дикую, алогичную ситуацию спокойно. Подумать только, находиться среди своих, работать на своих, и при этом оказаться едва ли не на пыточном столе… у своих же! Неблагодарная работа. Я сейчас ещё больше зауважал Ведьму, всю жизнь посвятившую этой калечащей душу жути. Когда не знаешь, где враги, а где друзья. Когда не знаешь, что в следующий момент выкинет очередной друг, и не окажется ли он хуже прямого и понятного врага.
        Тело почти не слушалось, чувствительность кожи зашкаливала. Казалось, даже воздух своим атмосферным давлением причиняет ощутимое неудобство, а уж грубая тюремная одежда и вовсе режет по живому. Стефи прекрасно знала это чувство. Её напичкали допросной химией. А это говорило о скором подключении к делу палачей. Тем не менее, мучители отчего-то не спешили. Беспомощную хрупкую внешне девушку подняли с кушетки, где она готовилась к углублению собственных мук, к переходу на новую, самую тяжёлую стадию допроса, и усадили в податливое кресло. Напротив расположился седовласый ветеран. Ещё один мужчина, стоящий по правую от него руку, недовольно скривился. Если бы Стефи могла, она бы сейчас смеялась в голос: кривляние мучителя, и без того напоминавшего глиста в не по размеру огромном медицинском одеянии, смотрелось забавно.
        - Командор, вы нарушаете нормальное течение процедуры. Поверьте: ещё час, и вы всё узнаете и так. Зачем прерывать? Так мы только затянем получение столь необходимых Службе сведений.
        - Мастер, я нисколько не сомневаюсь в вашей квалификации, но мы не в Центральных Мирах Республики. Здесь ещё живы те, кто считает женщин слабым полом. Да и женщин, достойных, чтобы их считали таковыми, хватает. Поэтому прошу нас оставить.
        - Но…
        - Это приказ, Мастер! - рыкнул офицер, и заплечных дел мастер подчинился.
        Командор выдержал паузу, после чего, с выражением, каким мудрый отец смотрит на неразумную дочь, начал вещать:
        - Девочка. Это ведь не игры, ты должна понимать. Шутки кончились. Ты сама увидела и… почувствовала, что впереди не будет лёгких вопросов и глупых ответов. Не упрямься, будь хорошей девочкой.
        - Я благодарна вам, командор, за человеческое отношение, - впервые за много часов бесплодных допросов подала голос подпольщица. - Но вы напрасно тратите время. Мастер прав.
        - Не скажи, красавица, не скажи… - протянул охранитель. - Ты даже не представляешь, сколько таких, как ты, сидело вот тут… и лежало вон там… Просто не хочу опять видеть кошмары. И не хочу, чтобы в них фигурировала ты - раздавленная и сломленная, захлёбывающаяся слезами. Тебе детей рожать - а ты вместо этого глупостями занимаешься. Ну ладно мужики, или пацаны, пытающиеся так самоутвердиться. Но тебе-то это зачем? Зачем геройствовать? Не такого геройства ожидаешь от женщины… Республика всё перевернула с ног на голову, всё извратила до неузнаваемости. Скажи хотя бы, зачем тебе это?
        Стефи прикрыла глаза. Одежда нестерпимо резала по живому. Слова офицера давили, падая на разум пудовыми глыбами. Но тренированное сознание даже в такой сложный момент чётко отдавало отчёт в происходящем, делало правильные выводы, расставляло правильные акценты. Военный ей нравился, он был из той категории мужчин, что только и могли тянуть на себе прошлый, отживший своё, строй. Неприятный момент. Куда проще переносить пытки, когда твой палач непримирим. Сейчас же от происходящего веяло сюрреализмом, бессмыслицей. Всё казалось глупым нелепым сном.
        - Вы терпеливы, командор. Дайте угадаю: вы служили ещё прошлому режиму. Служили хорошо. Фильтрацию прошли, потому что республиканки кто угодно, но только не дуры, чётко видят правильного мужчину, того, кто способен нести на себе тяжесть Экспансии. Я права?
        - Сейчас речь не обо мне, девочка… но да, ты права, - не стал спорить офицер. Уже сам факт этого разговора был важен, он давал столь необходимую ниточку к полному контакту. Если тот вообще возможен.
        - Каждый видит будущее Штарнии и Республики в меру своих интеллектуальных и душевных качеств. Вы приняли его таким, каким показала официальная пропаганда, я же…
        - Республика - мудрая госпожа, - усмехнулся офицер. - Дело не в пропаганде. Дело в самой её сути, которую мне со стороны видней, чем её чадам, выросшим балованными. Степень используемого для организации жизни здесь интеллекта на много порядков превосходит всё то, что мы имели в прошлой истории.
        - Полагаете, она не может ошибаться?..
        - Может. Но если даже не пытаться её понять, чем ты лучше неё? Республика хотя бы пытается понять и сделать так, чтобы вписать тебя в свою жизнь. Вписать такой, какая ты есть. Ты же просто вычёркиваешь её из жизни. Вернее, вычёркиваешь себя из её жизни, потому что Республика продолжит стоять, как стояла до того в столетиях.
        В словах командора был смысл. Это ещё более усугубило душевное состояние разведчицы. Ну не скажешь же ему, что они делают одно общее дело? Что она сама разделяет его убеждённость? Иначе бы её здесь вообще не было!
        - Возможно. Не буду спорить. Но Республика так же, как и любое другое человеческое образование, не приемлет предательства. Вы же меня подталкиваете именно к нему, к предательству.
        - Вижу, не понимаешь, - тяжело вздохнул собеседник. - Я лишь хочу дать тебе возможность сознательного выбора. Ты всё равно скажешь всё, что знаешь, по-другому тут не бывает. Но говорить будет скулящий от боли сгусток плоти. Я же всего лишь даю тебе возможность остаться человеком. Выбор прост: или полное лишение человеческого достоинства, или его сохранение.
        - Командор, вы же всё равно не поверите, даже если я и назову что-то, какую-то частность, - собрав силы, иронично изогнула бровь Стефи. - Пытки не избежать.
        - Ошибаетесь, юная леди. Если вы будете сотрудничать, и ценность предоставленной вами информации будет значительной, пыток не будет. Даже если какие-то тайны вы и сохраните при себе. А там, глядишь, раскаетесь, и за одной исповедью последует другая. Мы заинтересованы в контроле над Организацией. Это позволит сохранить жизни ваших же сограждан. Эта цель первична, мелкие шероховатости - вторичны. Понимаете меня?
        - Нет, командор. Придётся вам сегодня мучиться кошмарами. И поверьте: мне очень жаль, что так получилось. Я не специально, - обворожительно, насколько это вообще было возможно в её состоянии, проворковала разведчица.
        Офицер откинулся на спинку кресла и разразился каркающим смехом.
        - А вы ничего, хорошо держитесь. Даже шутите. Многие на этом моменте уже бы выплюнули свой обед, а чтобы добиться от них связного суждения, их бы пришлось специально подталкивать. Что ж, это ваш выбор. Заметьте: я дал вам его. Несмотря на иную установку сверху.
        - Спасибо, командор. Я оценила.
        - Мастер! - крикнул офицер, и в помещении сразу же возник палач. - Можете начинать.
        - Что, не удалось успокоить совесть? - криво улыбнулся похожий на глиста военный специалист.
        - Знаешь, парень, на твоём месте я бы не скалился. Сдаётся мне, сегодня пострадает не только моя совесть. Эта пигалица… не знаю уж как, но наплевала на всю твою химию и даже сохранила возможность шутить. Первый раз такое вижу!
        Мужчины уложили женщину на кушетку. Стефи приготовилась. Максимально расслабившись, отрешившись от реальности, она не ощущала, как на теле устанавливают контактные площадки. Не слышала, что у неё спрашивают, не ощущала попыток растормошить. Мимо ушей пропустила матюки пыточных дел мастера, отлично ощутившего её настрой и её тактику на предстоящий допрос. Не удивительно, ведь до того он пытался пробить её гипнозом - с тем же результатом. Разведчицу волновало лишь то, что на этот раз всё слишком далеко зашло. И всё же даже в такой безвыходной ситуации её тренированный разум нашёл позитив: пленители явно спешат, раз отошли от установленных процедур, что обнадёживало. Возможно, ей недолго ещё осталось мучиться, и вскоре её вытащат. Не хотелось думать об обратном…
        Когда всё случилось, женщина пропустила. Поняла лишь, что её куда-то тащат двое бойцов. Руки военных оказались облачены в хорошо знакомую ей форму охранителей. Опять прервали допрос, да ещё и столь грубо? С чего бы? Впереди маячила спина знакомого офицера, который, в отличие от командора Зейда, сентиментальностью не страдал. Этот точно спит как убитый, невзирая на обилие нелицеприятных поступков, шлейфом висящих на его ауре… А потом было заднее сиденье какого-то аппарата, странные блики на грани восприятия и… в ухо знакомо втекла капля коммуникатора. «Ну привет, подруга!» - раздался до боли знакомый голос её оператора, и обилие чувств всё же перегрузило струной натянутое восприятие. Разведчицу наконец приняло спасительное забытьё.
        Коридоры, коридоры, коридоры… Серый казённый металл… Что здание дежурной группы, что соседнее с ним вспомогательное строение, где в том числе содержали временных задержанных - везде доминировало неуютное стального цвета месиво перегородок. Странно, почему на кораблях и базах республиканок всё пронизано релаксационным многообразием голограмм и натуральных материалов, а здесь, у недавних внешников, всё по старинке? Неужели местным не хочется создать в Казармах атмосферу для людей, а не для придатков обслуживаемых ими механизмов?
        За такими мыслями я незаметно дошагал до допросного изолятора. Уже подходя к месту операции, услышал шелест уходящих в стену створок и дробный перестук шагов. Уверенные, сильные, пружинистые - они заставили меня подобраться. За очередным поворотом мы столкнулись с седым ветераном в таком же, как у меня, кителе. Даже узоры отличительных знаков совпадали. По интерактивной картотеке личных дел, изученной перед миссией, я безошибочно опознал в мужчине командора Зейда. Из подробного же инструктажа фиалки я знал, что у офицеров здесь не принято отдавать друг другу воинские приветствия, только в сугубо официальной обстановке. Поэтому мы лишь обменялись приветственными кивками.
        Миновав командора, я приказал бойцам встать по сторонам двери в изолятор. Дежурный остановился, с интересом наблюдая за нашими манипуляциями. Когда же я повернулся к нему, не удержался от вопроса.
        - Командор, что происходит? Вы сдали мне пост чуть больше часа назад, а теперь вновь командуете? Может, ну его, это дежурство? Пойду на боковую, а вы так и останетесь здесь лямку тянуть?
        Говорил Зейд внешне небрежно, насмешливо, но выражение его глаз резко контрастировало с тоном. Шутками тут и не пахло. Он нутром чуял какие-то проблемы. Действительно, не просто объяснить, зачем офицер, после суточного дежурства, вновь возвращается в Казармы. Не спится ему, что ли?
        - Командор, на пару слов, - подойдя к своему сменщику, я кивнул головой в сторону ближайшего поворота за угол.
        Спорить ветеран не стал. От меня он подвоха не ждал - только не в самом сердце вотчины охранителей, среди своих. Поэтому мы удалились от импровизированного поста, чтобы скрыться в недрах первого попавшегося пустого помещения и поговорить здесь по душам.
        - Зейд, мои агенты донесли. Сегодня может быть попытка освобождения задержанной.
        - Вот как? Тебе-то что с того? Это моя смена. Или хочешь получить лавры командира, отразившего нападение террористов на Казарменный комплекс? - глаза офицера опасно сощурились. Но его подозрительность была мне даже на руку. Главное, чтобы паранойя охранителя развивалась в правильном направлении.
        - Хочешь начистоту? Хорошо! - осклабился я, имитируя манеру Марча. - Я не знаю, кому они ещё донесли - это раз. А два - я тоже участвовал в решении отказать Высшей в передаче задержанной в её ведомство. Мы вместе с тобой замазаны. Но если хочешь огребать один, ежели что, ты безусловно прав: дежурство-то твоё. Я уже рассказал Натану под запись о своём беспокойстве. Людей расставил. Тебя предупредил. Могу с лёгким сердцем идти спать.
        - Хорошо. Я тебя понял. Пойду расставлять остальных.
        Больше не было произнесено ни слова. Зейд вышел первым и, не оборачиваясь, направился прочь по коридору. В коммуникаторе я слышал, как он отдаёт приказы своим людям. Сам же перевёл дух и, поправив китель, двинулся к своим. Самый сложный кусочек пазла встал на место, мы с фиалкой правильно его подобрали. Подозревали возможность подобной встречи, потому загодя подготовили аргументы. Вышло даже лучше, чем планировалось.
        - Никого не впускать, - приказал я бойцам, поравнявшись с дверью в допросный изолятор, сам же небрежно ткнул ладонью в сенсор открывания запорного механизма.
        Дверь отъехала прочь, и моему взору предстало в высшей степени неприятное зрелище. Массивная кушетка, на которой специальными приспособлениями закреплена разведчица. Устилающие обнажённое тело пластины, пульсирующие в моём обострённом восприятии нехорошим, тревожным светом. Склонившийся над женщиной худющий мужик в белом комбезе, с гаденькой улыбочкой садиста… Произошедшее дальше спрессовалось в доли секунды. Поля угрожающе надвинулись на агрегат с измученным телом моей подруги. Брызнули искры. Сам пыточных дел мастер изогнулся, точно бесхребетная тряпичная кукла, пропуская сквозь себя мегаватты энергий. Не нужно быть медиком, чтобы понять: он мёртв. Видимо, в этом месте я всё же перестарался. Поля среагировали на угрозу моей женщине - угрозу вполне вещественную, сконцентрированную в этом психе.
        Подхватив поразительно лёгкое тельце подпольщицы, я поднял его на руки. По ушам резанул сигнал сирены повышенной боевой готовности: мои союзники вступили в игру. Очень вовремя. Бесплотный голос разнёс по зданию предупреждение: «Нарушение целостности периметра. Всему персоналу занять боевые посты». Солдаты у дверей было напряглись, реагируя на сигнал тревоги, но я передал им тело Нимфы со словами приказа:
        - Наша задача - эвакуация ценной задержанной. После присоединитесь к отражению нападения. Выполнять!
        Удивительно, но в том хаосе, что воцарился следом за проникновением на объект боевой группы сопротивления и взятием фиалкой под контроль кластера охранных турелей, эвакуация оказалась самым простым этапом операции. Солдаты без вопросов водрузили Нимфу на заднее сиденье катера. Их ничуть не смутил способ эвакуации, выбранный старшим офицером. Рядовые - что с них взять? После чего бойцы поспешили в дежурные помещения, я же, запрыгнув на место пилота, запустил двигатели. Под звуки канонады и взблески лазерных импульсов аппарат стремглав выметнулся из базы. Даже не пришлось ничего ломать и нарушать - главный выход послушно пропустил «своего». Только с дежурной вышки последовал формальный вопрос:
        - Цель вывоза заключённой?
        - Передача в Службу Контроля, по запросу… - а потом, уже тише. - Натан, нах… нам этот геморрой? Пусть республиканки с ней возятся, если там такие ставки… Так дежурному офицеру под протокол и передашь.
        Где-то на середине пути до Штаба мой аппарат выпал из насыщенного потока, устремляясь к расположенному невдалеке ангару. Пристроился рядом с другим катером, уже стоящим здесь на приколе - значительно более громоздким и массивным. Меня встречали. Сегодня фиалка облачилась в длиннополый плащ, скрывающий её - как я хотел бы думать - очередное фривольное одеяние. Девочка стояла, приобняв дверь катера, привалившись спиной к его междверной стойке. Выражение лица разведчица имела абсолютно нечитаемое. Ждала.
        Я без слов выскочил из аппарата, подхватил с заднего сиденья всё такое же уязвимое хрупкое тельце Нимфы. Подруга приглашающе распахнула передо мной дверь. Горе-разведчица перекочевала на заднее сиденье массивного катера. В это время сама фиалка занималась тем, что заталкивала за руль моего аппарата его настоящего хозяина. Казалось, массивная туша военного нисколько не отягчает снежку. Куда больше девочку смущало амбре алкоголя, разлитое вокруг её скорбной ноши. Но вот все оказалась на местах, и катер командора, подчиняясь внешней команде, выехал на улицу, чтобы спустя пару километров заякориться на обочине.
        Все следы предыдущих передвижений были изъяты из памяти аппарата. Система транспортного контроля также «не помнила» обстоятельств посещения катером неприметного ангара. Разведчица продолжала ваять свой пазл фрагментов-решений. Самое занятное, что настоящий командор по причине мертвецки пьяного состояния так и не смог вспомнить подробностей роковой для всех ночи. Записи с камер наблюдения повергли его в шок, но против неопровержимых фактов, против высокотехнологичной электроники, не попрёшь. Не маленькому человечку тягаться с превосходящим его разум в миллионы раз искусственным интеллектом системы охраны Службы - хочу заметить, совершенно непьющим! Вот и доверяй после этого непогрешимой электронике!
        Мы же с девочкой несколько минут стояли, наблюдая всё ещё пребывающую в бессознательном состоянии республиканку. Фиалка первой нарушила затянувшееся молчание.
        - Вот так пашешь-пашешь, не жалея себя, а потом тебя свои же…
        Тут же стала понятна причина странного нелюдимого состояния разведчицы. Эка как её задело случившееся с боевой сестрой! Нет, этого так оставлять нельзя. Я поспешил сграбастать гибкое тельце в объятия, прижал к себе; буквально силой заставил милую головку примоститься на груди; принялся гладить разметавшиеся без контроля полей шикарные каштановые пряди.
        - Ну-ну, девочка, не надо! Это война. А на войне иногда попадают под дружественный огонь. Попадают и обычные военные, а особенно - разведывательно-диверсионные части. Просто это не принято афишировать. По крайней мере, на моей планете так. Главное, ваш подвиг помнят и ценят те, кто знает.
        - Ценят?.. - разведчица всё же вывернула голову из моего захвата и воззрилась на меня своими жёлтыми, натурально кошачьими, глазищами.
        - Да. Ведьма наверняка ценит. Я ценю. Республика ценит. Вы сами цените.
        - Знаешь что, кот… - протянула вдруг эта женщина, и кошачьи повадки наряду со взглядом проступили во всём её облике. - А утешь-ка ты Стефи!
        - Что? - опешил я. - Она же без сознания!
        - Она обколота химией. У неё на много порядков повышена чувствительность. Если ты сейчас войдёшь… Поверь, её бессознательность долго не продлится, - глазки разведчицы задорно блеснули.
        - Я как-то не привык вот так… Она же невменяемая - бревно бревном. Да и испугаться может. Так нельзя.
        - Послушай, мальчик. Ты же даже не представляешь, что сейчас с ней творится. А я знаю. И знаю, что именно ей нужно в такой момент. У нас в Республике одно универсальное средство против любых душевных расстройств. Знаешь какое?
        - Догадываюсь: секс.
        - Оно самое. Давай, не тушуйся, проведи своей девочке… техобслуживание.
        - Запомнила?
        - Такое не запомнишь! Пол дня хихикала, стоило вспомнить твои слова!
        - И как ты это себе представляешь?
        - Послушай, милый. Давай без этого. Прошлый раз, на базе, ты отлично ориентировался в обстановке. Прекрасно знал, что и куда нужно вставлять и кому что при этом делать… - опять бесенята во взгляде. - Но я, так уж и быть, помогу.
        С этими словами фиалка принялась расстёгивать магнитную застёжку моего кителя. Очень аккуратно и целеустремлённо.
        - Не стоит оставлять на ткани биологические следы, - пояснила разведчица, заметив мой интерес. - Мне ещё возвращать форму хозяину. Очередная предосторожность.
        - Предлагаешь мне щеголять по городу в чём мать родила?
        - Это было бы забавно, - смерила меня изучающим взглядом прелестница. - И очень эротично. Но щеголять тебе нигде не придётся. Ты поедешь со мной и Стефи. Да и как иначе, если всю дорогу мы будем трахаться?..
        Строгий плащик был отброшен в сторону водительского сиденья, открывая взгляду очередной фривольный наряд. Даже не платьице, а скорее бесстыдный пеньюар. В милую беленькую сеточку, со вставками сиреневых кружавчиков и, в цвет им, фрагментами полупрозрачной ткани. Трусики у девочки тоже оказались весьма и весьма… В этот раз кружева лишь обрамляли просвечивающуюся сеточку с крупными ячейками, не скрывающую вообще ничего.
        - Это всё ради меня? - дошло, наконец, до сознания, когда я обрёл дар речи и смог оторваться от овеществлённого соблазна великолепно поданного женского тела.
        - Понимаешь? Ценишь? Что ж, так даже лучше, - хищно улыбнулась республиканка, и с силой толкнула в грудь, подталкивая к ожидающему нас ложу. - Только смотри, сначала её!
        Такая удивительная сестринская забота умилила и растрогала.
        - Фиалка, ты прелесть! - не удержался я от комплимента, а заодно и от короткого поцелуя в губы. Пришлось даже преодолеть сопротивление недовольной подруги, но оно того стоило.
        И вот я нависаю над такой хрупкой и уязвимой Нимфой, отчего сердце заходится в пароксизме нежности. Совершенно не хочется давить или брать, не хочется опошлять такой миг сексом - хочется просто обнять, отгородить это удивительное создание от всего остального враждебного мира. Но фиалка бдит. Эта бестия уселась в изголовье разложенных сидений ложа, поджав под себя одну ножку, другую же выставив коленом вверх. Стройные ножки образовали прямой угол, в вершине которого призывно светилась прозрачная сеточка трусиков. Стоит ли говорить, что с таким видом все мои высокие материи пасовали, разбиваясь о мирские соблазны?.. И ведь разведчица специально так села, специально провоцирует, а чтобы наверняка, ещё и добавляет имплантом - легонечко, но вполне достаточно в ситуации шаткого равновесия, чтобы склонить чашу весов в свою пользу.
        Разведчица обняла свою ногу и улеглась подбородком на выставленное вверх колено. Глазки бестии в полутьме салона легонько фосфоресцировали, отражая направленный свет. Девочка ждала. Она даже не сомневалась в победе, ей просто было любопытно, как скоро я начну действовать. Дождалась. Аккуратно, стараясь быть максимально нежным, я проник в святая святых своей женщины. Будто в её первый раз, я взялся провести девочку по сложному лабиринту полового взросления. Но стоило оказаться внутри, как глаза любовницы широко раскрылись. Разлившееся в них удивление и неверие готово было выплеснуться наружу, настолько концентрированным оказалось. А ещё в глубине глаз разгоралась искра удовольствия - чудовищного, болезненного, граничащего с помешательством. Из горла подпольщицы вырвался звериный рык, она вряд ли понимала сейчас в полной мере, что происходит. Да это было и не нужно. Главное, она вполне осознавала, что именно нужно делать ей.
        Стройные ножки гибкой лозой оплели мой торс. Ручки-соломинки неожиданно сильно впились в предплечья. Губы присосались жадным, берущим поцелуем, не терпя возражений, отвечая на них стократным нажимом. Острый язычок ворвался в мой рот, уничтожая любое здесь сопротивление своей единоличной власти. Имплант вмиг оказался в ментальных тисках - куда уж там лёгкому поддразниванию фиалки!
        - Да! - прямо сквозь поцелуй рыкнула демоница, проступившая сквозь образ беспомощной жертвы. - Вот так!
        По салону мчащегося аппарата разлился задорный женский смех - это фиалка поймала взгляд моих квадратных от удивления глаз и не смогла сдержаться. Видимо, в тайне ждала чего-то такого, оттого и сидела, внимательно всматриваясь в наше рандеву.
        - Что, получил, Кошак? - взъерошила мои волосы эта проказница. - А ведь я предупреждала! Только что это вы всё без меня и без меня? Так не пойдёт!
        Короткая сцена борьбы, причём больше между Нимфой и её боевой сестрой, и вот уже я лежу на спине, осёдланный опытной наездницей с гордым именем богини плодородия, а фиалка нависает над моим лицом. Соблазнительная, одуряюще пахнущая желанием, вся сотканная из кружев и прозрачных манящих сеточек. Моя! Её глаза в последний раз призывно блеснули в отражённом свете, губы изогнулись в обещающей улыбке, чтобы уступить место другим губам, не менее призывным и желанным.
        «Когда закончите, передашь этой, в прозрачном исподнем, что она перешла черту. Одна любовница - ещё куда ни шло. Никто не мешает тебе немного снять напряжение на стороне. Но группа - уже перебор. Равно как и использование импланта для вовлечения в групповушку. Она должна держать ответ перед стаей, - Викера печатала слова. - А второй напомни, чтобы поспешила убраться с планеты, иначе ей тёплый приём у охранителей раем покажется. Совсем оборзели гражданские! Знает правила, но откровенно их игнорирует! Стаю в грош не ставит! И уж я найду этой суке, что ей вылизывать: у меня полно пушек в арсенале. Зубы выплюнуть на раз хватит».
        Первый раз за всё время знакомства я ощутил наставницу такой. Она была в бешенстве. Видимо, это такая кошачья разновидность ревности, помноженной на вошедшие в плоть и кровь правила, и что-то подсказывало, она не настроена шутить. Ревновать у валькирий не принято, но только до тех пор, покуда что-то не пойдёт против принятых правил их маленького мирка. Помнится, гражданским на лайнере досталось преизрядно… Как бы не пришлось вызволять заигравшуюся фиалку из беды. Вот и думай потом, чего стоит вся её прозорливость и весь опыт разведчицы против жажды острых ощущений и такого вожделенного секса!
        Но всё это было сейчас не важно. Главное - пострадавшая за правду разведчица на глазах оттаивала, к ней возвращались физические и душевные силы. Она со всё большим энтузиазмом включалась в игру. Да, Нимфа попала под пресловутый дружественный огонь, но это никоим образом не подорвало её веры в правильность собственной Экспансии, в Республику и в сестёр по фракции. Девочка живо напомнила мне сказочную птицу феникс, неизменно восстающую из пепла. Только вместо огня животворной стихией республиканки была страсть. Не знаю уж, способна ли любовь спасти мир, но спасти душевное здоровье дочери Республики - вполне. А через него уже и мир - мир Республики НОЧ.
        КОНЕЦ

* * *
        notes
        Примечания
        1
        Миленул - материал, из которого изготавливают фламберы мечников. Обладает уникальным свойством накапливать энергию, собирая её из окружающего пространства по крупицам. В своём действии подобен пылесосу, всасывающему в себя всё, до чего может дотянуться, и ведёт себя так до полного насыщения.
        2
        ПОДУШЕЧКИ - так называются специальные нанотехнологичные заглушки, закрывающие острую кромку имплантов всё время, пока их не приводят в боевой взвод. Очевидно, что без таких заглушек половина предшествующих любовных игр Леона закончилась бы регенератором, а так валькирия может просто «пощекотать» заглушенными коготками, а может и подрать, на доли секунды убрав защитную оболочку.
        3
        Слово «сексот» никакого отношения к сексу не имеет, это лишь сокращение от «секретный сотрудник». В былые времена очень популярное в криминально-политической литературе сокращение…
        4
        Я долго думал, стоит или нет, и всё же решил разъяснить читателю поведение Леона в этом пункте. Среди военных встречается такое поверье, что орден как бы смотрит за своим обладателем и окружающими его людьми. В любом случае, память о причинах и обстоятельствах его получения остаётся с такими людьми навсегда. Поэтому иногда орденоносец вполне может прикрыть орден ладонью, чтобы не пачкать обидой его, и саму память о прошлых событиях. Есть очень сильная песня про Афганскую войну, называется «Орден» или «Ордена не продаются», там этот момент передан очень тонко. Импульсивный жест Леона - можно сказать интуитивное ощущение неправильности, нежелание пачкать тяжёлую награду мелкой недоговорённостью и обидой. Ведь подозрение Илины тенью ложится именно на его чистый, без задней мысли, подвиг Литанских и Земных событий.
        5
        Строфы стихотворения из книги Александра Дюма «Граф Монте Кристо».
        6
        За основу этой ситуации взят реально имевший место в практике революционного движения Российской Империи случай (Из справки Московского Охранного Отделения Департамента Полиции о террористическом кружке И.Распутина//ГАРФ. Ф.102. Д-5. 1896 г. Д.38 Ч.1 Лл.3(об)-30(об)). Независимая группа социалистов-революционеров в Москве наметилась взорвать бомбу во время приезда в мае 1895 года в город Императорской семьи. Создание бомбы поручили отчисленному из МГУ из-за недостатка денег на учёбу студенту-химику Бахареву В.Д… Интересно, что студент этот реально был увлечён своим делом и разрабатывал бомбу исключительно с целью поддерживать на плаву собственную лабораторию. Ему было, в общем-то, наплевать как на Императора, так и на революционеров, он был одержим только опытной наукой. А ещё у него была мечта. Бахарев хотел, когда доведёт бомбу до ума, взорвать одну из них на проспекте, где гуляли проститутки. В этом он признался на допросе, когда группу взяли. Оказалось, студент, несмотря на формальную принадлежность к революционному движению, был тем ещё поборником нравственности…
        7
        В общем-то за основу этой идеи опять взят опыт бомбистов Российской Империи. Доморощенные химики всех мастей, вчерашие студенты, буквально на коленке создавали взрывные устройства. Часто случалось, что они взрывались значительно раньше, чем приходил черёд их использования по назначению. Часты были случаи взрывов во время снаряжения уже готовых взрывных устройств. Особенно от этого страдали гостиницы, где размещались такие прибывшие для совершения терракта борцы. Но и на квартирах взрывы были не редки. Спрашивается, почему при таких обстоятельствах подозрительным личностям не отказывали в частном постое? Интересно, что зачастую сами хозяева наёмных комнат симпатизировали подпольщикам и вполне осознанно сдавали им жильё, а то и отдавали в пользование почти бесплатно.
        8
        На подобный метод работы республиканской агентуры автора натолкнула занятная историческая личность - Тихомиров Лев Александрович. Идеолог «Народной Воли», член её Исполнительного Комитета, до того входил в кружок чайковцев, принимал активное участие в создании общества «Земля и Воля». Видный революционер. После разгрома полицией «Народной Воли» эмигрировал (1882). Разочаровался в террористических методах борьбы, отошёл от революционной деятельности. В 1888 году опубликовал брошюру «Почему я перестал быть революционером» (проплаченную Охранкой), подал прошение о возвращении в Россию, которое было удовлетворено. Выступал ярым идеологом самодержавия.
        Всё это стало реальностью благодаря работе зарубежной агентуры царской Охранки. В ответ на активные публикации в журналах, где Тихомиров выступал редактором и автором многих текстов, Охранка наняла другого автора. И тот принялся публиковать всевозможные статьи в радикальной Парижской печати, втаптывающие в грязь сами кружки подпольщиков. Нелицеприятные факты из жизни кружков и эмиграции, насмешки над поведением революционеров, которые только языком треплют, но не делают. На одну публикацию социалистов Охранка отвечала тремя. Это привело к отходу Тихомирова от активной работы, к апатии, к разочарованию в соратниках, и в конечном счёте - в революционной борьбе вообще. Операцией по дискредитации руководил Заведующий заграничной агентурой в Париже П.И. Рачковский («Доклад заведующего агентурой в Париже П.И. Рачковского в Департамент полиции о разработке Л.А. Тихомирова»//ГАРФ. Ф.102. Д-3. 1887. Д.69. Лл.15 - 16 и «Письмо заведующего агентурой директору Департамента П.Н. Дурново о наблюдении за деятельностью русских революционных организаций за границей»//ГАРФ. Ф.102. Д-3. 1888. Д.28. Лл.24 - 25).
        9
        В части Стефи автор допустил некоторую аллюзию с «Луна жёстко стелет» Хайнлайна. Не уверен, что читатели поймут тонкую авторскую иронию на этот счёт, поэтому поясню. Хайнлайн, при построении лунного подполья, отметил две ахиллесовы пяты любого подполья вообще: предатели и секретность связи. Власти часто внедряли агентов в революционные организации, а ещё чаще вербовали действующих революционеров, припирая их к стенке. Здесь и для самой власти были риски, ведь ничто не мешало такому агенту становиться «двойным», лишь прикрываясь ролью секретного сотрудника. Таким был убийца П.А. Столыпина Богданов Дмитрий Григорьевич, состоящий секретным сотрудником Киевского Охранного Отделения. Тем не менее, при грамотном подходе, от слияния в экстазе революционеров и жандармов выигрывали последние.
        Чтобы исключить парализацию активной деятельности подполья один из героев Хайнлайна предложил использовать математическую модель, исключив провал всей организации чисто технически. Он представил организацию как сеть вертикальных и горизонтальных рядов трёхчленных пирамид-ячеек. Каждая ячейка на случай провала имела выход на одну соседнюю, плюс, её руководитель имел выход на того, кто его завербовал из вышестоящей ячейки. Это давало возможность сообщить о провале, чтобы организация приняла меры и обрубила все связи проваленной ячейки со смежниками. Тем самым прогнивший сегмент как бы исключался из сети, изолировался. Но полностью это проблему обратной связи с руководством и оперативной реакции на провал не решало. Так, не все члены ячейки по соображениям безопасности знали контакты соседей. Руководитель знал своего вербовщика из ячейки уровнем выше, рядовой член знал коллегу из соседней по уровню ячейки. Но если накрывали всех сразу… Или если не всех, но уцелевший не мог выйти на свой контакт… Или если такой выход был чреват провалом (его уже могли взять под колпак и следить за каждым его шагом)…
Так вот, в таком случае сеть могла посыпаться, подобно костяшкам домино. Никакая абстрактная математика не убережёт от человеческой безалаберности (со стороны горе-революционеров) или въедливой системности (со стороны жандармов). Если грамотно потянуть за ниточку, можно откусить огромный сегмент сети.
        Поэтому Хайнлайн предусмотрел читерский ход. Он ввёл обрётший сознание суперкомпьютер, который никто и никогда не заподозрит в двойной игре. Этот компьютер помогал заговорщикам. Он же контролировал телефонную сеть, и он же обеспечивал подполье номерами телефонов, чтобы их не могли подслушать. Так вот, суперкомпьютер давал каждому подпольщику уникальный номер телефона, по которому тот мог позвонить в случае провала, и обозначал его, как телефон руководителя подполья. То есть у каждого был резервный номер, по которому можно было позвонить, не выдавая товарищей. Тем самым для попавшего под подозрение подпольщика отсекались контакты с соседними ячейками, их попросту не могли выявить через звонок - ведь звонил-то такой борец руководителю, а не в соседнюю ячейку.
        Компьютер решал и ещё одну проблему такого в высшей степени конспиративного подполья - он один знал всех подпольщиков, у него хранилась база данных со всеми именами. Это нужно было для планирования, для статистики, для придания неповоротливой чрезмерно законспирированной организации пластичности. Компьютер в любой момент времени мог выдать задание каждому члену, причём сделать это так быстро, как было необходимо в резко меняющихся внешних условиях.
        Итак, по Хайнлайну компьютер решал проблему оперативной реакции на провал, проблему непрослушиваемой связи и проблему неповоротливости слишком законспирированной организации, чтобы иметь возможность в каждый момент времени дать указание каждому члену. У штарнских революционеров такого суперкомпьютера не оказалось. Не оказалось у них и Иосифа Виссарионовича Сталина, обладающего подходящим складом мышления и годящегося на роль «ходячей» картотеки. Зато у них оказалась… женщина. На кого, как не на женщину, мужчины обычно скидывают всю оперативную рутину?.. Республиканки проявили поистине достойную восхищения прозорливость, внедрив в их руководство агента «слабого» пола. Единственная в своём роде революционерка оказалась не только трепетным символом сопротивления, могущим крутить любым мужчиной из чисто женского коварства, так ещё и буквально напрашивалась, чтобы на неё скидывали самые рутинные, но при этом самые существенные для сыщиков сферы - ту же работу с кадрами. Женщина здесь оказалась противовесом хайнлайнового суперкомпьютера. Чем не забавный выверт судьбы? Тем более, такой выверт куда
реалистичней…