Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / ДЕЖЗИК / Куликов Роман : " Дары Некроза " - читать онлайн

Сохранить .
Роман Куликов
        ДАРЫ НЕКРОЗА
        Глава 1
        Повозка раскачивалась и скрипела. Тянущий ее манис медленно, почти величаво переставлял лапы. Ящер был стар и подслеповат, постоянно норовил свернуть с дороги либо вообще остановиться. То и дело приходилось его понукать.
        В очередной раз ткнув маниса ункушем - длинной палкой с острым металлическим наконечником и крюком на конце - в шелушащийся бок, Роди Берс выглянул из-под тента и посмотрел на небо. Солнце не добралось еще до зенита, а пекло уже нещадно. Вытерев полой рубахи пот с лица, он плюхнулся на скамейку, обратно под навес.
        На спасительный ветерок можно было не рассчитывать, в этом Роди был твердо уверен - недаром его называли "ветровой". Он умел чувствовать "настроение" ветра, смену направлений, долгое затишье или надвигавшуюся бурю. На родной ферме эту его особенность использовали, чтобы в нужный момент поворачивать ветряки и эффективнее добывать энергию. Ну и когда наставала пора укрыться от взбесившейся стихии. Проверенные много раз, слова ветрового принимались на веру без лишних вопросов. Вот и сейчас он не сомневался в том, что ветра не будет до самого вечера.
        С одной стороны, жара - это хорошо. Людям сильнее захочется пить, а значит, вода, что сейчас плещется в полуцистерне у Роди за спиной, уйдет без остатка. С другой стороны, до Илистой шахты, поставляющей горючую породу для Инкерманских каменоломен, добираться еще долго, а емкость уже нагрелась, несмотря на укрывающую ее ветошь. Вода будет теплой, и начальник шахты Морф наверняка попробует снизить цену.
        Дядя, конечно, предупредил, сколько можно уступить, но Роди и сам знал, что продешевить нельзя. Все-таки это не обычная вода, а двойной очистки. Такую только на их ферме производят, а для гетманов вообще тройной прогон идет. У дяди с ними договор: он не завышает цены, а они не трогают ферму и позволяют беспрепятственно торговать на подвластных территориях.
        О Берсе-старшем люди говорили разное. Кто-то восхищался его смекалкой, другие ненавидели за грубость и заносчивость. А Роди попросту боялся. Дядя - бывший наемник, ушедший на покой после серьезного ранения, наградившего его увечьем ноги и сильной хромотой, - легко впадал в ярость и жестоко наказывал за малейшие проступки.
        Роди до сих пор не сбежал с фермы по двум причинам: во-первых, дядя худо-бедно, но оплачивал труд племянника, и во-вторых, у Роди была Айза.
        При воспоминании о возлюбленной он невольно улыбнулся. Айза - рабыня на ферме. Они встречались тайком, но временами казалось, что дядя догадывается об их отношениях. С тех пор как Роди понял, что не представляет своей жизни без Айзы, он мечтал только об одном - выкупить для возлюбленной свободу. Ему даже удалось скопить небольшую сумму, и если дела на ферме будут идти прежним образом, он, вполне возможно, наберет нужное количество монет за следующую пару сезонов.
        Замечтавшись о том, как увезет наконец Айзу с водяной фермы, Роди не заметил, что манис снова сбавил ход. Повозка остановилась, и ветровой качнулся вперед, едва не свалившись с лавки.
        - Да чтоб мутафаги сожрали твои иссохшие мозги! - в сердцах воскликнул он и в который уже раз дернул поводья.
        Старый ящер не отреагировал. Пришлось нащупать ункуш и ткнуть острым концом в основание хвоста.
        - Скорее бы уже дядя заменил тебя, дряхлая развалина, - проворчал Роди. - Пока доберемся до шахты, вода закипит.
        Словно поняв его, манис встрепенулся, задрал морду, с шумом втянул ноздрями воздух и довольно резво побежал. Правда, не вперед, а вправо, к барханам. Сколько Роди ни тянул поводья, манис не слушался. Выровнять направление удалось, лишь зацепив крюком чешуйчатую складку слева на его шее. Ящер испустил гортанный крик, и из-за барханов донесся ответный. Теперь Роди понял причину странного поведения старика: учуял сородича, сработали инстинкты.
        Не забывая управлять манисом, он посмотрел в сторону бархана. Сначала ничего не увидел, но чуть погодя над песчаным гребнем появилась темная, затянутая в шкуры фигура верхом на ящере и с булавой в руке.
        Мутант.
        Следом еще один.
        Роди похолодел. Сунул руку под лавку и вытащил самострел. Мутанты не раз приходили с кочевыми к ним на водяную ферму, и там он их не боялся: рядом были дядя, его помощник Шави, Лыба - раб-охранник. А вот так, в одиночку, среди пустыни, столкнулся с ними впервые.
        У дяди с кочевыми тоже было соглашение. Но племен много, и со всеми не договоришься.
        Если мутантов двое, еще есть шансы справиться. Несмотря на свой юный возраст, Роди отлично стрелял и в драке мог дать фору любому взрослому - дядя, прежде чем позволить племяннику одному доставлять воду покупателям, почти четыре сезона тренировал его, обучая мастерству стрельбы, рукопашному бою и владению клинками, - но если кочевников больше...
        Мутанты некоторое время провожали его повозку взглядами. С места не двигались. Манисы обменялись еще несколькими криками, после чего кочевые развернули ящеров и скрылись из вида.
        Роди с облегчением выдохнул.
        - Погибель на твою тупую голову! - выругался он на маниса.
        Опасность, кажется, миновала, но весь остаток пути Роди держал самострел на коленях.
        * * *
        Над обнесенной частоколом шахтой, как всегда, клубилась пыль. Раздавались стук и грохот, слышались крики, возгласы, удары бича. У въезда в шахту повозку с водой встречал Чоло.
        - Ты что-то поздно сегодня, - сказал привратник вместо приветствия.
        - И тебе не хворать, Чоло.
        - Начальник не дождался, уехал. Был в ярости.
        - Он всегда в ярости, - махнул рукой Роди.
        - Самострел-то зачем?
        Роди смутился. Не хотел показывать, что испугался.
        - На мутафагов охотился, - бодро ответил он, убрал оружие под лавку и достал оттуда небольшой кожаный мешок, наполненный водой первого прогона. Бросил его Чоло. - Это твоим мальчишкам.
        - Пусть Святые подарят благо твоей семье, Роди. - Охранник спрятал мешок за пазуху.
        - Кто вместо Морфа командует?
        - Дамир. Кто же еще?
        То обстоятельство, что начальника шахты нет и придется иметь дело с его заместителем, старшим охранником, - только на руку. Дамир хоть и старался подражать во всем командиру, был всего лишь туповатым наглецом. С такого содрать лишнюю монету - плевое дело.
        Роди направил ящера в распахнутые Чоло ворота. Навстречу двигалась вереница груженных горючей породой повозок. Он заставил своего маниса свернуть в сторону и остановился, ожидая, пока освободится дорога.
        - Берс! - раздался вдруг сверху грозный окрик.
        Роди поднял голову. Его почти никто не называл по фамилии, только начальник Илистой... да его заместитель.
        На краю брусчатого настила, тянувшегося вдоль всей стены, стоял Дамир и, постукивая скрученной кольцами плеткой по ноге, грозно смотрел сверху вниз.
        - Какого лысого ты так поздно?! - рявкнул охранник, подражая манере говорить начальника Морфа.
        - Манис старый, еле плелся, - развел руками Роди.
        - Ну, сам бы вместо него в упряжь влез, ты-то молодой! - Дамир громко заржал над собственной шуткой, потом снова принял грозный вид. - И че встал? Эй! А ну пропустите его!
        Погонщики послушно отвели манисов в сторону. Роди взялся за поводья. Проезжая мимо повозок, он чувствовал на себе недобрые взгляды возниц и понимал их: до Инкермана путь неблизкий, а тут еще какому-то молокососу приходится дорогу уступать.
        Роди загнал свою полуцистерну под навес рядом с казармой охраны. Спрыгнул на землю и потянулся, разминая затекшие мышцы.
        По деревянной лестнице спустился Дамир. Его доспехи из панциря песчаного краба покрывал тонкий слой коричневатой пыли. Не говоря ни слова, охранник вошел в казарму и стал что-то искать там.
        - Что потерял? - крикнул Роди.
        - Найду - увидишь, - буркнул Дамир.
        Но и так уже было понятно: снятие пробы - процедура, проводимая начальником охраны при каждой закупке воды. По сути - лишняя возможность получить немного халявы. И Дамир не собирался упускать свой шанс воспользоваться свалившейся на него привилегией.
        - А где начальник? - спросил Роди просто из любопытства.
        - Его гетман Кузьма вызвал, - рассеянно бросил Дамир, шаря в поисках кружки побольше.
        - Надолго?
        Охранник не ответил, продолжив возиться в казарме.
        - Ну что, - сказал он, выходя наружу с жадным блеском в глазах и протирая рукой пыльную кружку, - показывай товар.
        Роди открыл вентиль крана, и в подставленную посудину полилась прозрачная жидкость. Охранник выпил порцию не отрываясь, большими глотками.
        - Да, жара сегодня несусветная, - протянул Роди. И, предупреждая готовый слететь с языка Дамира вопль "Теплая!" (начальник Морф непременно заорал бы именно так), предложил: - Может, еще кружечку? Долго ведь меня ждали... - Он положил руку на кран.
        Охранник опешил и некоторое время не решался подставить кружку. Воровато оглядывался, осознавая, что сейчас ему предлагают взятку.
        - Но цену все равно...
        - Само собой снижу, - кивнул Роди, открывая кран. И мысленно усмехнулся: "Но не настолько, насколько ты рассчитывал!"
        Торги завершились быстро и взаимовыгодно. Воду слили из полуцистерны в емкость за казармой. Дамир вытряс из кошеля серебряные монеты, оставив себе несколько штук.
        - Так что, надолго начальник уехал? - спросил снова Роди.
        - Надолго. Успеешь еще раз воду привезти, - фыркнул охранник. - Проваливай!
        В силу своего недалекого ума он вроде бы и радовался, что остался при барыше, но в то же время подсознательно сомневался, не лопухнулся ли. И из-за этого злился.
        Роди задерживаться не собирался - планировал быть дома еще до темноты. Но опять пришлось остановиться у ворот: дорогу перегородили повозки со второй партией породы, а Дамир, получив причитающееся, потерял интерес к пустой цистерне.
        Чоло, бормоча себе под нос и поводя пальцем, считал груз.
        - Двенадцать, - помог ему Роди, окинув быстрым взглядом караван.
        Привратник махнул ему рукой, показывая, чтобы не мешал, досчитал, кивнул сам себе, старательно записал результат на клочке чензирной бумаги и посмотрел на Роди поверх укрытой дерюжным полотном, груженной повозки.
        - Ну как, облапошил наше начальство?
        - Что ты говоришь, Чоло?! Отдал так дешево, что получу от дяди тумаков за это.
        - Ну и хорошо, - понимающе подмигнул привратник, пряча улыбку. - Будет тебе впредь наука.
        Повозки тронулись в путь, следом за ними выехал Роди. Ворота закрылись, и он ткнул маниса ункушем: полуцистерна пуста, можно взять разгон. Шахты стали быстро удаляться, позади остался и караван. А впереди поднималось пыльное облако. Спонтанные песчаные бури - не редкость в Донной пустыне. Хотя странно, что он не почувствовал заранее, да и сейчас ощущал лишь слабые дуновения.
        За спиной раздались вопли. Роди привстал и оглянулся. Повозки с горючей породой спешно возвращались назад. Погонщики неистово нахлестывали манисов, стремясь как можно скорее укрыться за стенами шахты. От ворот бежал человек, крича и размахивая руками.
        Чоло!
        Роди сразу встревожился, остановил ящера.
        - ...анты! - донесся до него едва различимый голос привратника.
        Чоло встал как вкопанный, призывно помахал рукой, потом развернулся и побежал назад к воротам.
        Догадка заставила Роди вздрогнуть. Он быстро сел на лавку и посмотрел на пыльное облако, разраставшееся впереди. Ветер явно был тут ни при чем.
        Резко дернув поводья и подгоняя ункушем, Роди заставил маниса развернуться. Из пыльного облака одна за другой стали появляться фигуры мутантов верхом на ящерах. Почти десяток. Они тащили за собой шипастые волокуши, поднимавшие эту самую пыль, за которой скрывались остальные мутанты.
        Пока Роди гнал маниса к шахте, из головы не шла встреча с двумя верховыми на бархане. Наверняка разведчики. Тогда он об этом не подумал... а сейчас как бы не было поздно - во время набега мутанты никого не щадят.
        Только бы Чоло не закрыл ворота! Если его оставят снаружи, ему точно конец.
        Ящер истошно орал, когда Роди снова и снова тыкал острым концом ункуша ему в бока и хвост. Мутанты приближались, но и частокол изгороди был уже недалеко. Ворота закрыты. Внутри у Роди все сжалось.
        - Чоло! Чоло! - закричал он. - Открой ворота! Чоло!
        Роди понимал, что всем сейчас командует Дамир и охранники будут беспрекословно исполнять его приказы, поэтому, как бы Чоло ни хотелось, он не откроет ворота без указания начальника. Но со свойственным молодости отчаянием Роди надеялся и не переставал подстегивать маниса. Старый ящер выдал такую скорость, с какой, наверное, бегал только в свои лучшие времена.
        Ворота неумолимо приближались, но по-прежнему были закрыты. Роди сорвал с лица тряпку и завопил:
        - Чооолоооо!
        Казалось, столкновение неминуемо, сейчас манис врежется в ворота. Роди нащупал под скамейкой самострел и приготовился прыгать. Но в самый последний момент створка все же распахнулась, и повозка проскочила внутрь ограждения. Глаза Роди округлились от испуга, когда он увидел перед собой груженные породой кузовы и покрытые пылью бока тягловых манисов. Рванул поводья на себя так, что ящер едва не опрокинулся на спину. Их окутали клубы пыли.
        Старый манис обессиленно опустился на землю. Роди, шумно выдохнув и утерев пот со лба, спрыгнул с повозки. Привратник был уже рядом.
        - Я уж думал, ты не догадаешься, - тяжело дыша, проговорил он.
        - Спасибо, что побежал за мной, Чоло!
        Привратник только кивнул.
        - Хватит там сопли жевать! - завопил на них сверху Дамир. - Чоло, к воротам! Берс, хватай заряды и бегом сюда, на стену!
        Над шахтами, подобно набату, разносились приказы:
        - В казармы! Все в казармы!
        Щелкали плети - надсмотрщики сгоняли рабов.
        Роди только успел достать самострел и сумку с патронами, как со стены, где заняли позиции охранники, раздался крик:
        - Крюки!
        Над частоколом взвились разлапистые металлические "кошки" с привязанными к ним веревками, со стуком упали на настил, скользнули по нему и впились в брусья.
        - Лезут! - снова прокричал кто-то.
        - Стреляй! - приказал Дамир.
        Грохнули выстрелы. У охранников в основном были самострелы, такие же, как у Роди, да несколько гарпунеров. Заряды последних взорвались за стеной на уровне земли.
        - Руби веревки! - рявкнул главный охранник.
        Снаружи раздались ответные выстрелы. Один из защитников вскрикнул, схватившись за плечо, другой свалился замертво с пробитой головой, остальные пригнулись. Двое или трое отсекали веревки от "кошек" саблями. Остроконечные бревна разлетались щепами от попадавших в них пуль.
        Роди на полусогнутых поднялся по лестнице. Вытащил из-за пояса нож и бросился к ближайшей веревке. Замахнулся, ударил. Лезвие скользнуло по усиленным тонкой проволокой волокнам, разрубив лишь верхние нити. Он понял, что здесь потребуется более серьезное оружие, чем его нож. Туго натянутая веревка постоянно дрожала: мутанты взбирались по ней на стену под огневым прикрытием сородичей. Роди, не зная, что делать, оглянулся, чтобы позвать на помощь, и перехватил взгляд Дамира.
        - Слушаем сюда! - распоряжался тот. - Как скажу - стреляем залпом. Берс, понял? Все вместе!
        Роди в растерянности забыл про веревку, кивнул, приготовил самострел, дополз до ограждения и прижался спиной к бревнам. Клубы пыли накрывали стену.
        - Внимание! - завопил начальник охраны. - Залп!
        От грохота заложило уши. Роди только начал высовываться, как в кол рядом с ним попала пуля, заставив в испуге отпрянуть и снова спрятаться.
        Снаружи раздались крики раненых мутантов, но и несколько охранников упали на доски настила, заливая их кровью. Рядом рухнул бородач с простреленным горлом. Роди, вытаращив глаза, смотрел на вытекавшую из раны густую кровь, бьющееся в судорогах тело, скрюченные пальцы умирающего и не мог пошевелиться. Ужас сковал все члены.
        От шахт к стене бежали надсмотрщики, главной заботой которых было укрыть рабов - сохранить собственность гетманов и только потом думать о собственной безопасности. Но теперь, справившись со своими основными обязанностями, они мчались на подмогу охране, вытаскивая на ходу длинные кривые ножи с широкими лезвиями и заряжая арбалеты.
        Из-за стены неслись вой и гиканье. Громыхали выстрелы. Обороняющиеся стреляли в ответ. Поднятая всадниками пыль окутала защитников шахты. Роди закашлялся, прикрыл рот рукавом.
        В этот момент через частокол полетели огненные шары величиной с два кулака. Они падали на землю и взрывались пламенными фонтанами, разбрызгивая вокруг горящую жидкость. Двоим надсмотрщикам не повезло: шары выплеснули свою огненную начинку прямо им под ноги. Пламя мгновенно перекинулось на людей. Закричав, они бросились на землю, стали кататься, но огонь был повсюду. Остальные надсмотрщики отступили.
        - Повозки! Уводите повозки! - крикнул кто-то со стены.
        Роди тоже сообразил, что, если пламя доберется до повозок с горючей породой, будет плохо. Манисы, завидев огонь, подняли рев, заметались. Несколько ящеров столкнулись друг с другом, повозки накренились, горючая порода посыпалась на землю крошащимися пластами.
        Почувствовав рядом движение, Роди вскинул голову и увидел, что через частокол перебирается мутант. Самым краешком сознания ветровой понимал, что надо стрелять, но руки и ноги отказывались слушаться. Он мог только держать самострел направленным в сторону врага, но палец на спусковом крючке будто онемел.
        Покрытый пылью с ног до головы мутант, спрыгнув на настил, в первый момент не заметил Роди. Бешеными глазами огляделся, выискивая противника. В жилистой, непропорционально длинной, покрытой шишковатыми мышцами руке он сжимал топор с лезвием из плавника катрана. Взгляды человека и мутанта встретились. Мутант оскалился, замахнулся топором и бросился в атаку.
        Страх помог прийти в себя, Роди вскрикнул и нажал на спуск. Пуля угодила твари в плечо, развернула, из рваной раны полетели брызги крови. Мутант взвыл, пошатнулся, но устоял и с криком ярости атаковал вновь. Роди дрожащими пальцами пытался перезарядить самострел, засуетился и выронил патрон. Мутант надвинулся, занося топор. За ним мелькнула неясная тень. Тварь толкнули в спину, и топор обрушился на Роди. Широкое лезвие свистнуло перед глазами и распороло кожу на щеке.
        Боли парень почти не почувствовал, вжался спиной в стену, судорожно пытаясь вдохнуть. И когда получилось, понял: он еще жив. Подавшись вперед, поднял самострел, зашарил рукой по доскам в поисках патрона. Сбоку раздались ругательство и рычание: в двух шагах от Роди сцепились тот самый мутант и кто-то из охранников. Последний явно уступал. Противник навалился на него, оба сжимали рукоять топора, охранник пытался отвести его в сторону, мутант - распороть человеку грудь, давил всей массой, скалясь в лицо. И постепенно побеждал.
        - Помоги! - прохрипел охранник ветровому.
        Под ладонью звякнул латунный цилиндр. Роди схватил патрон, вскочил, пытаясь зарядить самострел... Мутант склонился над охранником ниже, и в следующий миг тот закричал, потому что топор вошел ему в грудь.
        Роди едва не выронил патрон. С колотящимся сердцем и дрожащими пальцами он все же сумел кое-как затолкнуть его в ствол и, направив оружие на мутанта, вдавил спуск. Выстрела не последовало - он забыл взвести курок. Охранник истошно орал. Роди мгновенно исправил свою оплошность. Грохнул выстрел. Пуля разнесла мутанту голову. Не соображая, что убил врага, Роди снова стал заряжать оружие. В этот раз получилось лучше. Он уже хотел выстрелить в очередной раз, но остановился, вовремя сообразив, что целится в охранника, выбирающегося из-под трупа мутанта.
        Позади громыхали выстрелы, лязгали сабли и ножи, но Роди этого не замечал. Вся схватка свелась для него к этому конкретному бою. Он подался вперед и помог своему спасителю подняться. Топор мутанта оставил на груди охранника глубокую кровоточащую рану.
        Вдруг их обдало жаром. Недалеко от настила в воздух взвилось оранжевое пламя - огонь добрался до упавших с повозок пластов горючей породы.
        - Берегись! - крикнул охранник и толкнул Роди к краю настила.
        Еще один мутант перелез через частокол и напал на них. Этот был вооружен гарпунером и большим костяным тесаком. Толчок охранника во второй раз спас Роди - иззубренный бледно-желтый клинок только рассек одежду и кожу на груди.
        Охранник замахнулся, всадил в грудь мутанта топор его собрата, словно отомстив за нанесенную этим же оружием рану. Но убить врага оказалось не так просто. Мутант издал хриплый вопль и ударил человека тяжелой рукоятью по голове. Охранник рухнул как подкошенный.
        Кочевой сразу развернулся к Роди. В отсветах пламени, с торчащим из груди топором, в пыли и темной крови, мутант выглядел устрашающе. Инстинктивно отступив на шаг, Роди вдруг почувствовал, что под ним пустота, замахал руками и полетел вниз.
        Ударившись спиной о землю, он почти потерял сознание. Дыхание перехватило, боль пронзила от затылка до поясницы, перед глазами поплыл красный туман. Но охватившая тело и разум горячка боя не позволила провалиться в забытье. Сквозь застившую взгляд пелену Роди увидел, как с настила вслед за ним прыгнул мутант. Плохо соображая, что делает, и действуя скорее инстинктивно, чем осознанно, Роди приподнял руку с самострелом и нажал на спуск. Пуля вошла врагу под подбородок - земли мутант коснулся уже будучи трупом.
        Голову охватила резкая колючая боль, не имеющая ничего общего с падением - загорелись волосы. Роди вскрикнул, отбросил самострел и быстро, как только мог, отполз подальше от огня, сбивая пламя с головы. Развернулся, оценил обстановку: манисы сгрудились в кучу, пытаясь убежать от пожара, сцепились повозками и теперь не могли сдвинуться с места.
        Выпавшие пласты породы занялись ярким пламенем, чадили густым черным дымом и вот-вот могли подпалить настил, доски и опоры которого уже местами пылали.
        Но тушить пожар было некому - охранники отбивались от мутантов, надсмотрщики спешили им на помощь в обход огненной преграды. Если пламя не загасить, скоро у защитников шахты начнет гореть под ногами пол. Причем в буквальном смысле.
        Еще не до конца придя в себя после падения, Роди огляделся в поисках кого-то, кто мог бы сказать, что делать. Повернулся в сторону ворот, надеясь увидеть там Чоло. Сквозь пыль и дым кое-как рассмотрел его - привратник через узкую горизонтальную бойницу палил в нападавших из длинного самострела.
        - Чоло... - попытался крикнуть Роди, но в этот момент ветер направил в его сторону клубы дыма. Хватанув их ртом, парень закашлялся, и привратник его не услышал.
        Огонь все ближе подбирался к повозкам. Горели уже несколько опор настила. Еще немного, и с пожаром уже невозможно будет справиться.
        Взгляд скользнул в сторону и остановился на цистерне начальника охраны, в которую совсем недавно Роди собственноручно залил двухнедельный запас питьевой воды.
        Идея пришла в голову сама собой как единственный возможный вариант. Цистерна стоит под настилом на небольшой возвышенности, и если пробить днище, поток воды устремится вниз и накроет почти весь горящий участок...
        Не сомневаясь больше ни секунды, Роди пополз к убитому мутанту. Руки и ноги плохо повиновались, подташнивало, перед глазами плыло. Из последних сил перевернув мутанта и стараясь не смотреть на страшную морду с перекошенным ртом и торчащими клыками, Роди взял гарпунер убитого. Взвел курок, прицелился в цистерну - и выстрелил.
        Заряд взорвался прямо под днищем. Емкость разворотило, куски железа полетели в разные стороны. Один попал стрелку в лоб, и Роди рухнул на землю, не успев увидеть результат своих действий - как вода хлынула из пробоины, грязным потоком прошлась по пыльному уклону и накрыла горящий участок и породу, добавив к черному дыму клубы белого пара.
        * * *
        Луч солнца обжигал даже через грязное стекло в окне казармы. Роди заслонился от него рукой, прищурился и попытался сесть. Скрипнула койка. Он поморгал и осмотрелся.
        Ряды кроватей, тумбочки, чуть поодаль длинный стол и скамьи. Казарма охраны шахты.
        Память, похоже, не собиралась раскрывать секрет, как Роди здесь очутился.
        Снаружи доносились чье-то неразборчивое бормотание, смех. Болела голова. Роди коснулся пальцами лба и почувствовал под ними заскорузлую грубую ткань. Сразу вспомнилось нападение мутантов. Он застрелил двоих, потом были огонь, гарпунер и взрыв. Удалось ли ему погасить пожар? Этого Роди не знал, потому что следом за взрывом увидел луч солнца, разбудивший его. Сколько же он пробыл без сознания? Получилось ли отбить нападение?
        "Видимо, да, - ответил он сам себе. - Снаружи явно люди, а не мутанты".
        Хотелось пить. На тумбочке рядом с койкой стояла кружка с мутной водой. Сморщившись - отвык на ферме от такого пойла, - Роди напился. Кашлянул, прочищая горло. И решил подняться. Встал кое-как, но сразу закружилась голова, пришлось схватиться за спинку койки. Повело вбок, он пошатнулся и задел ногой тумбочку. С нее посыпалась на пол жестяная посуда. Бормотание снаружи прекратилось, окно заслонила тень. Сквозь мутное стекло Роди разглядел бородатую морду охранника.
        - Че там? - спросил кто-то за спиной бородатого.
        - Ветровой очнулся, - осклабился тот. - Доложи Дамиру.
        Выходит, заместитель начальника шахты жив. Значит, нападение точно отбили. Хорошо.
        Роди надеялся, что его манис уцелел и не сдох от испуга, как это иногда бывает со старыми ящерами, не то дядя вычтет его стоимость из причитающегося племяннику жалованья за эту поездку. Он и так будет недоволен, что Роди задержался, но этому как раз есть объяснение: пальцы снова коснулись повязки на голове, и в этот раз под тканью прощупалась припухлость, протянувшаяся через весь лоб.
        "Святой мутант! Неужели шрам такой громадный?" - мелькнула мысль. Но это не так заботило, как потеря дядиного имущества. Манис, конечно, был старый, но все еще годный для работы. Поэтому Роди надеялся, что ящер цел и невредим и не придется покупать нового, чтобы добраться домой. Ведь и так сбросил цену на воду...
        Он протянул руку к поясу, где прятал кошель с монетами, - и похолодел от ужаса, когда не обнаружил его там.
        - А, Берс, - раздался голос вошедшего в казарму Дамира. - Очухался наконец. Три дня квартировался. Я уж думал, еще чуток - и на ферму вашу тебя отправлять. Ну, теперь, значит, сам поедешь. - Охранник подошел почти вплотную, окинул парня скептическим взглядом, потом махнул рукой: - Сойдет. Дома девки долатают. Ну че, собирайся. Манис в стойле.
        - Жив? - обрадовался Роди.
        - А че ему сделается? Конечно, надо бы с тебя за корм удержать, но мужики сказали, ты неплохо бился. Поначалу трухнул маленько, но потом двоих мутантов уложил, да еще и пожар погасил. Поэтому так и быть...
        Может, в другой момент Роди что-то и почувствовал бы: гордость за себя - впервые побывал в таком сражении и сразу похвалу заслужил; или тошноту - ведь раньше ему не приходилось убивать. Но сейчас его волновало другое: деньги за воду. Если он вернется на ферму без денег, дядя с него шкуру спустит и не спасут никакие заслуги или оправдания. Роди хорошо помнил, что дядя сделал с предыдущим водовозом, когда тот потерял выручку. Водовоз тоже говорил, что мутанты напали, мол, еле ноги унес, но это не помогло. Дядя был в такой ярости, что лучше бы несчастный принял быструю смерть от лап мутантов, вместо того чтобы три дня валяться в душном сарае, медленно умирая - после того как дядя его наказал, в теле водовоза наверняка не осталось ни одной целой кости. И хотя это был наемный работник, а Роди - племянник, вряд ли родство тут будет иметь хоть какое-то значение.
        - Дамир... - начал он, но от волнения еле мог говорить. Сглотнул и попробовал снова: - Дамир, у меня был кошель с монетами, которые ты мне заплатил за воду...
        - Ну? - нахмурился охранник, уже собравшийся уходить.
        - Мне кажется, я его выронил во время нападения...
        - Да не. Не выронил. На поясе у тебя кошель был, когда тебя нашли. Я его забрал, - спокойно сказал охранник.
        У Роди будто гора с плеч свалилась. Значит, деньги не пропали! Он даже улыбнулся:
        - А ты можешь мне сейчас их отдать? Чтобы не забыть. Да я пойду маниса запрягать.
        Охранник удивленно вытаращил на него глаза:
        - С чего я должен тебе их отдавать?
        - Но это же мои деньги... моего дяди. - Роди голосом выделил последнее слово.
        Он знал, что Берса-старшего боялись, и не безосновательно. Но сейчас, похоже, это не произвело должного эффекта. Дамир скривился:
        - Я тебе эти деньги за что заплатил?
        - За воду.
        - Ты с водой что сделал?
        - Но я же огонь... - удивился такой постановке вопроса Роди. Ведь он же спасал всех, кто находился на настиле, в том числе и самого Дамира! О чем и поспешил сказать. На что получил простой ответ:
        - Спасибо.
        - Что "спасибо", Дамир? Отдай мне мои деньги! - У Роди снова начали подкашиваться ноги, но теперь уже не от слабости, а от осознания, что случилась беда. Большая беда.
        - Привезешь воду - конечно, отдам, - пожал плечами охранник. - Даже торговаться не стану.
        Он направился прочь из казармы. Роди следом:
        - Дамир, постой. Ты не можешь так поступить. Дядя будет очень недоволен и...
        Охранник резко остановился и развернулся:
        - Ты че, угрожать мне вздумал, сопляк?
        - Нет, я просто говорю, что дядя будет недоволен, что ты забрал его деньги.
        - А начальник Морф будет еще больше недоволен, что ты вылил в песок всю его воду. Все, проваливай! Возвращайся с водой, тогда и получишь свои монеты.
        Они вышли из казармы. Роди зажмурился от яркого света и немного отстал. Голова заболела еще сильнее. Он собрался с силами и нагнал Дамира - тот давал указания бородатому охраннику:
        - Приведи из стойла его маниса. И пусть проваливает. Не до него.
        Бородач, кивнув, ушел выполнять приказ. Дамир отправился в сторону штолен, где, как и раньше, кипела работа по добыче горючей породы.
        Роди хотел пойти за ним, но чья-то крепкая рука легла ему на плечо. Он обернулся - перед ним стоял еще один охранник.
        - Начальник сказал, что не до тебя сейчас.
        Роди покосился в спину Дамиру, разговаривавшему в отдалении с надсмотрщиком. Сзади раздались знакомое сопение и поступь тяжелых шагов: бородач привел маниса. Повернувшись к нему, Роди от удивления открыл рот. Запряженный манис тащил за собой пустую платформу. Полуцистерны не было.
        - А где?.. - начал он, но почти сразу догадался.
        Под настилом, на месте прежней емкости, стояла его полуцистерна, а старая, взорванная им, лежала в стороне дырой вверх.
        Первым порывом было догнать Дамира, начать выяснять отношения, попытаться выбить свое. Но едва посмотрев в его сторону, Роди почувствовал на плече хватку крепких пальцев.
        - Если хочешь, мы за монету поможем погрузить твой металлолом, - предложил бородач.
        Ответив ему злобным взглядом, Роди взобрался на повозку и погнал маниса к воротам.
        Чоло ждал его:
        - Рад видеть, что ты поправился.
        Роди не ответил, стиснул зубы и отвернулся. Привратник немного постоял рядом с повозкой, понял, что ответа не получит, поджал губы и пошел открывать ворота.
        Когда Роди почти проехал мимо, Чоло взялся за поводья и остановил его маниса.
        - Обожди. - Привратник принес припрятанный в тени у стены мешок и поставил под лавку. - Вот, я собрал тебе тут в дорогу... - Потом хлопнул ящера по морщинистому боку, посылая вперед, и еще некоторое время стоял, провожая повозку взглядом, прежде чем закрыть ворота.
        * * *
        Манис еле плелся, но теперь Роди даже отчасти был рад этому. Он не знал, что скажет дяде. Совершенно не представлял, как объяснит потерю денег и полуцистерны. Зачем он решил гасить огонь?! Да горело бы оно все! Пусть бы заполыхал настил и поджарил пятки этому негодяю Дамиру! Трусливая скотина! Знал, что Роди начнет требовать вернуть полуцистерну, - и ушел, приказал выпроводить. Песчаного краба ему в печень! Прикрыл свой зад от гнева начальника Морфа. А что теперь Роди делать?! Дядя наверняка изобьет его до полусмерти, и это если пожалеет. Да еще заставит выплачивать все, что потерял.
        Мысли Роди обратились к возлюбленной. Айза. Что он теперь скажет Айзе?!
        Погрузившись в невеселые раздумья, ветровой не заметил, что манис остановился.
        Роди сидел какое-то время, свесив голову. Потом распрямился. Ящер стоял, вяло помахивая хвостом. Закипев от злости, возница схватил ункуш и сильно ткнул его:
        - Это ты! Ты во всем виноват! Плетешься, как гусеница, тварь! Тварь, тварь, тварь!
        Он в ярости колол маниса. Ящер взревел от боли и рванул вперед. Роди не усидел на лавке и, взмахнув руками, свалился с повозки. Вскрикнул от боли. Застонал, схватился за голову, глядя вслед удалявшемуся манису.
        - Тварь! - повторил в сердцах и стукнул кулаком по горячему песку.
        Немного успокоившись, он медленно поднялся и поплелся по следам за повозкой.
        Солнце охаживало его палящими лучами. Поднявшийся ветер трепал рубаху, которой Роди обвязал голову, чтобы хоть как-то защититься от невыносимого жара, льющегося с неба. Шави называл такой убор "чалмой" и сам постоянно ходил, обмотав голову тряпкой. Говорил, что не знает зачем, но так делали его отец и отец отца, а значит, и он должен. Роди не видел смысла носить чалму постоянно, а вот от солнца она хоть немного, но спасала.
        Ноги несли вперед, а мысли бродили в поисках решения - как же ему теперь быть? Прийти к дяде, рассказать, что произошло, и надеяться на его милосердие? Или остаться в пустыне и сдохнуть, стать кормом для мутафагов? Неизвестно, что лучше. А может, вернуться на шахту, попроситься в охранники? Ведь он проявил себя в бою, показал, что не трус и может драться. Наверняка Чоло замолвит за него словечко. Только вот вряд ли начальник Морф примет Берса-младшего. Скорее, прикажет связать и отправить дяде в качестве подарка, чтобы в следующий раз попросить скидку на воду. И Берс-старший, несомненно, согласится.
        Роди долгое время шагал по следам ящера - углублениям от лап и бороздам, оставленным колесами повозки, - но так и не увидел его. Резкий порыв ветра едва не сорвал чалму, хлестко швырнул песок в лицо, а потом толкнул в спину.
        Тревога овладела Роди. Взгляд обшаривал пространство впереди. Едва заметные завихрения песка и донного ила скользили по верхушкам барханов - первый признак приближающейся бури. Словно мало ему было злоключений, еще и это!
        - Во имя святого мутанта, что же за день сегодня такой?!
        Если в скором времени манис не найдется, то и выбирать не придется, что делать: пустыня решит все сама. Как бы там ни было, перспектива оказаться погребенным под песком и задохнуться не радовала. Нужно найти повозку. Там под лавкой снаряжение, которое поможет пережить бурю. Роди прибавил шагу.
        Но вскоре он уже снова еле плелся и больше не мог ясно думать. Беспощадная изнуряющая жара отнимала все силы. Губы потрескались, язык лип к небу, рана на лбу ныла. Роди автоматически переставлял ноги, плохо соображая, что происходит вокруг. Несколько раз он уходил в сторону от следов, но вовремя замечал это и возвращался на прежний путь.
        Все, о чем он мог связно мыслить, - это судьба Айзы.
        Айза... Как она выживет без него? Наверное, так и останется до конца своих дней рабыней, будет ползать по трубам испарителей на ферме дяди, счищая с них ржавчину и отложения. А ведь счастье было так близко, всего-то несколько сезонов...
        Он шел вперед. Шаг, второй, третий... Ступни вязли в песке, пот давно перестал течь по коже, горячим воздухом едва можно было дышать.
        Сильный порыв ветра едва не сбил Роди с ног. Он устоял, но вынужден был остановиться. С верхушек барханов теперь срывались целые песчаные шлейфы. Посмотрев по сторонам, Роди опустил взгляд на дорогу, где медленно, но неуклонно исчезали следы повозки. Какое-то время у него ушло на то, чтобы сообразить: как только он потеряет направление, спасения уже не будет.
        Роди собрал все силы и ускорил шаг. Даже пробежал несколько шагов, но потом оступился и покатился кубарем, поднимая пыль. Быстро вскочил, испугавшись, что потеряет след и уже не найдет его. К счастью, отпечатки лап и борозды еще виднелись, хотя и были изрядно заметены.
        Упрямо переставляя ноги, Роди двигался вперед, закрывая рукавом рот и щурясь. Усилившийся ветер и песок уничтожали следы повозки и маниса прямо на глазах. Роди торопился пройти по ним как можно дальше.
        Когда глумливый ветер окончательно засыпал песком следы, Роди еще какое-то время шагал, как он надеялся, в нужную сторону. Потом остановился. Заозирался в отчаянии. Со всех сторон - песок и барханы насколько хватает глаз. Ветер и пыль. И солнце. Яркое и жестокое.
        Роди поднял голову. Прямо над ним в далекой выси плыл дирижабль.
        Небоходы.
        - Эй! - закричал он. - Эй! Помогите мне! - И замахал рукой в безумной надежде, что его увидят, опустятся, помогут.
        Когда воздушный корабль превратился в маленькую, едва различимую точку, Роди упал на колени и лишь вздохнул. Он знал, что небоходы не отзовутся на его призыв, даже если заметят. Но должен был попытаться.
        Из всех, кто закупал воду на их ферме, ему больше всего не нравились именно летуны. Заносчивые, всем своим видом показывающие, что не ровня остальным людишкам. Всегда такие ухоженные, сытые, при деньгах. Никогда не торговались, платили назначенную цену, забирали воду и улетали. Шави тоже недолюбливал небоходов, но по каким-то своим причинам, о которых никогда не говорил. Роди думал, что когда-нибудь он выпытает у Шави тайну, но сейчас это все равно не имело значения.
        Оставалось надеяться, что, как бы ящер ни был глуп и стар, сколько бы раз ни сбивался с пути, дорогу домой он в итоге найдет. А значит, надо идти в сторону фермы.
        Поднявшись, Роди снова посмотрел вверх, выбрал примерное направление, ориентируясь по светилу, и поплелся дальше.
        Сколько он прошел?.. Сотню шагов? Две? Тысячу? Роди не знал. Иногда он смотрел на солнце, пытаясь не сбиться с пути, и шагал, шагал, шагал... Ветер, словно озлобившись на человека, швырял в него песок. В лицо, в спину, с боков. Порывы усиливались - буря приближалась.
        Прищурив глаза, Роди снова посмотрел на солнце. Слепящий диск стал чуть желтее и склонился к горизонту. Скоро вечер. За ним придет ночь. Он чуть было не рассмеялся: неизвестно, что лучше - умереть от жажды под палящими лучами или замерзнуть от холода ночью. Если, конечно, он раньше не задохнется в песчаной пыли. Какой потрясающий выбор! Радовало одно - когда мутафаги доберутся до него, он будет уже мертв.
        Эти мысли будто отняли последние силы. Роди остановился.
        Айза... Неужели он больше не увидит Айзу, не коснется ее руки, не заглянет в безумно красивые, зеленоватые глаза, не услышит ее тихий, переливчатый смех?..
        В который раз огляделся - песок, барханы, жгучее солнце, испачканное пылью. Отчаяние стало невыносимым. Умирать совсем не хотелось. Внутри все сжалось, в груди появилось болезненное ощущение. Он стиснул кулаки и закричал - хрипло, обдирая пересохшее горло.
        Порыв ветра хлестнул, вынудив прикрыться рукой, но, кроме этого, принес с собой что-то, заставившее насторожиться. Роди замер, боясь пошевелиться. Сердце бешено заколотилось. Он попытался унять его, потому что от ускорившегося тока крови зашумело в ушах, а слух - это то, что сейчас нужно было Роди больше всего на свете. Ведь ему показалось, что он услышал рев. Рев маниса.
        Напряженное ожидание ничего не принесло. Вокруг только шумел ветер и шуршал песок.
        Неужели показалось?!
        И тогда он снова закричал. Громко, как только мог.
        В ответ откуда-то сзади долетел приглушенный рев. Роди вздрогнул и обернулся. Крикнул еще раз. И в этот раз услышал четко и ясно - ревел манис.
        Роди побежал. Он боялся думать, что ошибся, боялся надеяться, боялся радоваться. Мчался изо всех оставшихся сил к бархану. Когда начался подъем, едва не упал. Ноги погружались в песок глубже, чем по щиколотки, да еще ветер то и дело пытался сбить его, словно поняв свою оплошность и пытаясь помешать спастись.
        Уже почти поднявшись на вершину бархана, Роди вдруг испугался - он вспомнил, как перекликался старый манис с ящерами мутантов. Вдруг это не его манис и за барханом сейчас враги? Поджидают его, чтобы отомстить за убитых им сородичей... Инстинкт самосохранения заставил сбавить шаг, а после и вовсе распластаться на песке и добираться до вершины ползком. Раскаленный песок обжигал, но Роди умел терпеть боль. Приподнявшись на руках, он вытянул шею и выглянул из-за гребня.
        Манис, запряженный в повозку, стоял, окутанный песчаной пылью, и больше в поле зрения никого не было. Роди возликовал в душе, но не спешил бросаться вперед. Лишь убедившись, что это не засада, он вскочил и побежал к ящеру.
        Теперь у него был шанс на спасение. И осознав это, разум словно выбрался из темницы безысходности. Уже спускаясь по склону, Роди начал планировать дальнейшие действия. За несколько шагов до повозки он замедлил шаг, чтобы не спугнуть маниса, осторожно подобрался к нему и рывком бросился вперед, схватился за упряжь. Ящер взбрыкнул, но Роди удержал его и почесал складку на шее, успокаивая, после чего заставил маниса опуститься на песок.
        Вокруг стало темнее: буря набирала силу, и пыль затмевала заходящее солнце. Нужно было торопиться. Роди быстро распряг ящера, потом добрался до лавки, под которой хранилось походное снаряжение, схватил длинные якорные штыри особой конструкции, придуманной Шави, с раскрывавшимися на конце металлическими лепестками, и молот. Принялся вколачивать их в песок вокруг маниса, погружая почти на два локтя. Затем вкрутил до упора вставленные внутрь штырей винты, тем самым раскрыв лепестки на утопленных в песке концах. Вытащил тент из плотной ткани с веревочными петлями по краям, прикрепил к "ушкам" на штырях и раскатал, накрыв маниса. Ветер пытался вырвать тент из рук, но Роди умелыми движениями гасил вздувавшуюся ткань. Оставив себе небольшой лаз, он взял с повозки самострел, боеприпасы к нему, нож и мешок, который дал Чоло. Последнюю петлю тента закрепил уже изнутри, под импровизированным куполом. И только прижавшись спиной к шершавому боку маниса, позволил себе расслабиться, закрыть глаза и устало вздохнуть.
        Ветер снаружи бесновался, ткань хлопала, заставляя ящера нервно фырчать и раздувать перепончатые ноздри. Роди вытянул руку и почесал ему шею.
        Вскоре щели у основания купола занесло песком, сделалось совсем темно и вместе с тем заметно тише. Гул разыгравшейся бури уже не давил, а стал лишь постоянным негромким шумом. Роди открыл глаза, но ничего не смог различить в темноте и снова закрыл их. Усталость разлилась по телу. Почувствовав себя в относительной безопасности, он почти мгновенно провалился в забытье.
        * * *
        Вскрикнув, Роди проснулся. Панический страх прошелся иголками по позвоночнику, когда, открыв глаза, он ничего не увидел. Дыхание перехватило. Рядом заворчал манис, и Роди, судорожно сглотнув, облегченно выдохнул, вспомнив, что произошло и где он находится. Прислушался. Над куполом продолжала бушевать песчаная буря. Правда, ее гул стал тише и как-то дальше. Видимо, их с манисом основательно занесло - слой песка хуже пропускал звуки.
        Роди сменил позу. Усталость никуда не делась, к тому же конечности немного затекли. Он несколько раз сжал кулаки, разгоняя кровь, подвигал корпусом, разминая спину, вытянул и снова согнул ноги, благо имеющееся пространство это позволяло.
        Ужасно хотелось пить. Да и от пары лепешек Роди не отказался бы. Нащупал мешок Чоло, сунул в него руку и, к свой величайшей радости, почти сразу обнаружил под пальцами знакомую шероховатую кожу, из которой был сделан мешочек с водой. Тот самый, что он подарил привратнику, когда приехал на шахту. И судя по упругости, в нем была вода.
        Быстро вытащив мешочек, Роди отщелкнул клапан и приник к горлышку. Сделал несколько больших глотков, чувствуя, как живительная влага заполняет желудок. Вкуснее он ничего в своей жизни не пробовал. Хотелось пить не останавливаясь, но усилием воли он заставил себя оторваться от мешочка, который опустошил больше, чем наполовину. Отдышался, закрыл клапан и еще какое-то время сидел расслабившись, наслаждаясь ощущениями. Потом опять обследовал содержимое большого мешка. Обнаружил два свертка. В одном оказался слегка зачерствевший хлеб, в другом - полоски подкопченного мяса. Когда он развернул второй сверток, от дразнящего запаха закружилась голова, рот наполнился слюной. Роди с остервенением впился зубами в мясо, не переставая мысленно благодарить Чоло. Привратник как знал.
        Наевшись, ветровой сделал еще один глоток, убрал еду и воду в мешок и вытянулся вдоль ящера. Манис сопел. Шершавые бока вздымались ровно и успокаивающе. Он так и будет лежать, пока хозяин не даст команду подняться.
        У Роди появилось время поразмышлять. Что ему делать, когда буря закончится? Вопрос пока оставался открытым. Выход напрашивался только один - бежать. Вообще, наличие ящера многое меняло. И как Роди не подумал об этом раньше?! У него есть повозка. Можно загрузить ее продуктами и водой, забрать Айзу и уехать.
        Точно! Так он и сделает!
        Как проникнуть в погреб с припасами, он придумал сразу. Хотя ферму каждую ночь охраняли двое из шести наемников, все-таки это был и его дом тоже. За две-три ходки он натаскает продуктов на месяц пути. Потом наполнит водой бурдюки в одной из емкостей. Лучше, конечно, самой чистой водой - она дольше не тухнет, - но это уже как получится. Сложнее всего будет вывести Айзу из рабского барака...
        Перебирая в уме всевозможные способы похищения возлюбленной, Роди с тревогой начал осознавать, что осуществить задуманное будет не так просто, как казалось вначале.
        На перетаскивание еды и воды потребуется почти полночи, а то и больше. Да и Айзу сразу вызволить не получится. А бежать на рассвете - затея безнадежная. Наемники нагонят их еще до полудня. Вот если бы отправиться в путь, едва стемнеет...
        Но как это организовать? Разделить сбор провизии и похищение Айзы на две ночи? Тоже не вариант: исчезновение такого количества еды заметят сразу, дядя наверняка усилит охрану, и тогда до Айзы не добраться. Если же сначала выкрасть девушку, то о еде и воде можно сразу забыть.
        Получалось, что без тщательного планирования побег обречен на провал.
        Роди сожалел, что не может посоветоваться с Шави, запереться с ним в сарае, где дядя позволял помощнику заниматься изобретениями, и обсудить все в деталях. А может быть, так и сделать? Может, довериться старому другу? Тем более что высокий, худой и очень смуглый - гораздо темнее любого обитателя фермы - Шави был на особом положении на ферме. Это он придумал добывать воду из глубоких скважин и очищать, испаряя ее в железных цистернах, закопанных под землю, а затем перегоняя по системе труб с фильтрами в другие емкости. Дядя считал темнокожего изобретателя своим старшим помощником и даже позволил ему жениться на одной из своих служанок, Беллине, с которой Шави прожил десяток циклов, пока та не умерла от лихорадки.
        Без разрешения в сарай изобретателя могли входить только сам дядя и Роди. Остальные же бывали там, только когда вносили какие-то габаритные детали или вытаскивали собранные агрегаты.
        Можно ли довериться Шави? Поможет он или выдаст дяде?
        Роди вздохнул. Он не знал ответов на эти вопросы.
        Где-то над ним ярилась песчаная буря, под боком пыхтел старый ящер, и ветровой внезапно ощутил себя ничтожно маленьким, одиноким и несчастным. Усталость вновь завладела им. Мысли стали путаться, сознание - уплывать. Он провалился в сон.
        Снились ему убитые мутанты. Они искали Роди среди барханов, орошая песок кровью из ран. Посиневшие, с закатившимися глазами, обшаривали пустыню невидящими взглядами. Над пробитыми черепами роились мухи. В шишкастых руках поблескивали полированной костью тесаки. Роди бежал от них в призрачном лунном свете, но путь преградил охранник с простреленным горлом, такой же мертвый, как и мутанты. Схватил беглеца за рубашку и крепко держал. Роди пытался вырваться, но не получалось. Мутанты уже были рядом, они навалились на него, вдавили лицом в песок. Он начал задыхаться... и проснулся.
        Сердце колотилось в бешеном темпе. Во рту был песок. Он сыпался на лицо откуда-то сверху, наверное со спины маниса. Роди резко сел, отряхнулся, сплюнул, хотел прокашляться и вдруг почувствовал, как его головы коснулась ткань тента, будто кто-то надавил сверху. Огромным усилием он подавил приступ кашля. Зажал рот рукой, несколько раз вздрогнул, судорожно сглатывая, убрал раздражающие горло песчинки и сумел-таки сдержаться.
        Прислушался. Тишина. Значит, буря стихла. Сколько он проспал? Уже настало утро или снаружи ночь - царство мутафагов?
        Над головой явственно захрустел песок, ткань продавилась. Потом снова, но уже в другом месте. Роди не видел, но чувствовал это: по засыпанному песком тенту кто-то ходил. Страх ледяной колючкой поселился в животе. Роди нашарил самострел, проверил заряд и медленно, без щелчка, взвел курок.
        Главное - не обнаружить себя, не выдать. Потому что вряд ли снаружи люди.
        Сразу вспомнился сон, и лоб мгновенно покрылся испариной. Мертвые мутанты ищут его! Роди в испуге вжался в бок маниса. Воображение рисовало сцены одну ужаснее другой. Казалось, вот-вот острые когти рассекут ткань тента и посиневшие окровавленные руки схватят, выволокут наружу, начнут рвать на части... А вдруг мертвецы уже здесь, просто Роди их не видит? Прокопали лаз в песке, им-то дышать не надо...
        Возможно, из-за полнейшей темноты или от близкой опасности все чувства обострились: он слышал, как скрипят песчинки под ногами - лапами? - мог определить, где именно продавливается ткань тента. Он удивлялся только, почему манис так спокоен. Но это и к лучшему, что ящер не двигается - ведь если его чуткие ноздри ничего не уловили, значит, песок не позволит и запаху из-под тента пробиться наружу.
        Потоптавшись еще немного над головой, некто прошелся по хребту маниса и спустился с другой стороны. С замиранием сердца Роди ждал, что будет дальше. Но время шло, а ничего не происходило. Он с облегчением выдохнул. И в этот момент услышал приглушенный вой пустынного волка. Манис зашипел и дернулся, едва не порвав веревки, крепившие тент к якорным штырям. Роди быстро пробрался к голове ящера, нащупал и закрыл ему ладонями ушные отверстия. Наверху заскрипел песок.
        Обливаясь потом, Роди затаил дыхание и снова обратился в слух.
        Теперь, когда стало ясно, что над ними мутафаги, а не ожившие мертвецы из его кошмара, он немного успокоился. Пустынные волки опасны, зато ничего сверхестественного в них нет. Надо только дождаться, когда они уйдут.
        Манис успокоился, но Роди не убирал рук от его головы. И не напрасно. Вой раздался снова, уже гораздо ближе. Ящер даже не встрепенулся. Волки ходили по песку - вероятно, все же чувствовали запах добычи, но такой слабый, что не могли сообразить, откуда он доносится.
        Если начнут копать - конец. От стаи пустынников не отбиться одним самострелом, а манис слишком стар, чтобы убежать и унести на себе всадника.
        Но мутафаги побродили вокруг еще немного и вскоре умчались, продолжив ночную охоту. Вой их вожака с каждым разом становился все тише и дальше. Прошло еще немало времени, прежде чем Роди решился убрать руки от ушей маниса. Плечи уже затекли, а он все держал ладони прижатыми, опасаясь, что волки могут быть поблизости и ящер начнет взбрыкивать, услышав хищников.
        Когда наконец Роди откинулся на спину, рук он почти не чувствовал. Потом появилось неприятное покалывание. Но это все мелочи. Главное, что мутафаги убрались. И повезло еще, что были волки, а не кто-то покрупнее. Их широкие перепончатые лапы не давали проваливаться в песок, в отличие от того же песчаного краба, из панцирей которого делали доспехи. Шесть похожих на пики суставчатых ног наверняка проткнули бы тент, а заодно и человека, спрятавшегося под ним.
        Роди лежал с самострелом в руке. Снаружи снова была тишина, рядом мерно вздымались бока ящера. Он не заметил, как уснул.
        Тяжелый сон Роди не запомнил, но проснулся оттого, что ему опять нечем было дышать. Хотелось вскочить, разорвать тент, под которым он провел уже столько времени, и насладиться чистым, свежим воздухом. Наверняка снаружи уже настал день, а значит, пришло время выбраться из укрытия.
        Сначала Роди откопал веревочные петли вдоль одной стороны тента и отвязал их от якорных штырей. Затем намотал на руку лямки мешка, в который предварительно убрал самострел, обернул голову рубашкой, зажмурился, чтобы яркий свет не резанул по глазам, и дернул маниса за упряжь, заставляя подняться. Ящер пофырчал, зашевелился и наконец встал. Нанесенный бурей песок хлынул к ногам.
        Роди сразу стал понукать маниса, быстро перебирающего лапами в попытках выбраться из песчаной воронки. Ящер рванулся вперед, потом еще раз. Под морщинистой кожей перекатывались мощные мышцы. Но ноги Роди все еще оставались в песке по бедра, и он чувствовал, что его затягивает глубже.
        - Давай! - сипло закричал он, вцепившись в поводья. - Тяни! Давай!
        Манис взмахнул хвостом, ударил им в песок, придавая дополнительную силу последнему рывку и вытаскивая из зыбучей ловушки себя и хозяина. Роди упал лицом вниз, перевернулся на спину, убрал тряпку с лица и лежал, вдыхая полной грудью начавший разогреваться воздух.
        Он все-таки выжил! Справился! Эмоции переполняли, хотелось пуститься в пляс, кричать во всю глотку, махать руками, но он сдержался и просто наслаждался свободой.
        Манис подошел и лизнул его в лицо раздвоенным языком. Роди отмахнулся, положил ладонь на тупорылую морду и оттолкнул от себя. Потом сел и осмотрелся.
        Песок вокруг был усеян следами перепончатых лап. Похоже, тут бродила целая стая. Им с ящером повезло, что слой песка оказался достаточно толстым. Но к радости тут же добавилось и огорчение - повозку основательно присыпало, почти по самые борта.
        Роди подошел к ней, попробовал откопать, но понял, что бесполезно, и оставил это занятие. Покусывая губы от досады, он еще немного побродил вокруг, пытаясь придумать, как вытащить повозку, ведь она была едва ли не основой его плана побега. Вряд ли ее под силу вытащить даже манису. На чем теперь везти продукты и воду?!
        То, что вначале выглядело простым: украсть провизию, похитить Айзу, сесть на повозку и уехать - теперь представлялось почти невыполнимым. План рушился, как карточный домик, будто сама судьба мешала его исполнению. Но Роди не хотел сдаваться. Смирившись с тем, что придется обойтись без повозки, он решил ехать верхом. Спина у маниса широкая, двое легко уместятся, а провизию можно везти в тюках, связав и перекинув их через хребет ящера.
        "Так даже лучше, - уговаривал он себя, взбираясь на маниса. - Не нужно тащить лишний груз".
        Устроившись на спине ящера, Роди отпустил поводья и ткнул его пятками в бока, не сомневаясь, что манис сам найдет дорогу. Поэтому не направлял его, а лишь понукал.
        Путь занял гораздо больше времени, чем Роди предполагал. Ферма появилась в поле зрения лишь к закату. Он поехал в обход по крутой дуге, чтобы не заметили охранники. А с наступлением темноты подвел ящера туда, где в заборе имелся лаз - небольшой, но худощавому Роди легко удалось бы в него протиснуться.
        * * *
        В соответствии с установленными дядей правилами, как только темнело, все, кроме караульных, отправлялись спать. Только Шави мог себе позволить сидеть в сарае хоть до утра. Роди осторожно осмотрелся. Дозорные были на местах - как и полагалось, обходили ферму вдоль обшитого листами железа забора. Вооружал наемников сам дядя и денег на это не жалел, так что караульные разгуливали в костяных латах, с самострелами, гарпунерами, метательными бомбами, саблями и ножами.
        Как обитатель фермы Роди знал все маршруты перемещений охранников. Ему и раньше не составляло труда незаметно пробираться к рабскому бараку за стойлами манисов, чтобы встречаться с Айзой. Вот и сейчас он понаблюдал, как разошлись в разные стороны караульные, и неслышной тенью скользнул мимо люков подземных цистерн.
        Затаился возле скважин, откуда ферма добывала сырец - воду для дальнейшей переработки. Громоздкие и шумные насосы, построенные Шави, сегодня молчали - видимо, резервуары полны. Когда идет забор сырца, они скрипят и хлюпают даже ночью, питаемые энергией от двух ветряков, расположенных у края фермы. Сейчас же все вокруг было погружено в тишину и мрак. Лишь из-под двери сарая Шави пробивалась тусклая полоска света.
        Пока манис неспешно шагал домой, неведомым образом ориентируясь в песках Донной пустыни, Роди много размышлял, придумывал слова, которые убедят друга помочь. И казалось, что придумал, но все равно ожидал предстоящий разговор с холодком в груди. Наверняка из-за отсутствия Роди на ферме уже все всполошились, а дядя ходит злющий, как мутафаг в период линьки. Это может сыграть на руку: Шави знает, каким зверем бывает Берс-старший, и непременно сжалится, проникнется положением, подсобит хоть чем-то, пусть даже советом.
        Дождавшись, пока ближайший охранник скроется за ветряком, Роди прошмыгнул между укрытыми железными кожухами насосами и, пригнувшись, побежал к дому Шави. Только у изобретателя на ферме было отдельное жилище. Роди, Лыба - личный охранник, Прок - писарь-счетовод и две служанки жили в доме дяди. Все остальные - рабы, наемные работники, охранники, мастеровые, прислуга - обитали в барках. А у Шави, ко всему прочему, имелся еще и собственный сарай за домом, где изобретатель проводил большую часть времени и куда сейчас направлялся Роди.
        Справа вдруг вспыхнул свет, и парень ничком бросился на землю, желтый луч скользнул прямо перед ним. Роди бросило в холод. Сразу представилось, что сейчас караульный увидит его лицо, светлым пятном выделяющееся на фоне темной земли. Он не мог заставить себя отвернуться, во все глаза смотрел на фонарь. Вот-вот должна подняться тревога. Но охранник молчал, продолжая освещать фонарем двор. Роди не сразу понял, что его не заметили. Медленно пришло осознание: ведь он в пыли с головы до ног, лучшей маскировки и придумать невозможно!
        Глаза! Его могут выдать только глаза! И Роди зажмурился.
        - Порядок! - проорал охранник со стороны ветряка.
        В ответ зажегся фонарь на противоположном краю фермы.
        - Порядок! - отозвался второй караульный.
        Погибель! Надо же так лопухнуться! Роди мысленно ругал себя на чем свет стоит. Он совсем забыл о контрольных оповещениях - настолько привык к этим ночным выкрикам, что, став татем в собственном доме, не подумал о них и едва не попался.
        Наконец свет погас, но Роди продолжал лежать, успокаиваясь. Дождался, пока стихнут шаги охранника, потом, стелясь по земле, словно червь, добежал до дома Шави и вжался в стену.
        Слева располагался гараж, где за закрытыми воротами стоял сендер. У Роди мелькнула мысль угнать машину, но он сразу отмел ее. Если из-за рабыни и еды дядя, возможно, не станет сильно напрягаться и тратить на поимку беглецов больше денег, чем они стоят, то из-за сендера он всю пустыню перекопает, но разыщет вора.
        Отбросив мысль о механическом транспорте, Роди направился к сараю Шави. У входа осмотрелся, убедился, что никто его не видит, неслышно приоткрыл дверь, прошмыгнул внутрь и тут же затворил ее за собой.
        Шави сидел спиной к нему, склонившись над столом. Отложил в сторону уголь, вытер черные пальцы о рубаху, видимо уже давно служившую для подобных целей. Расправил скручивающиеся края листа чензирной бумаги и снова взялся за уголь. Похоже, он что-то чертил.
        Роди осторожно подошел и позвал шепотом:
        - Шави...
        - А! - выпалил тот, испуганно подпрыгнув на табурете, резко развернулся и уставился на Роди безумным взглядом. Отшатнулся, задел рукой фонарь на столе и уронил его на землю. Огонь погас, и сарай погрузился во тьму.
        Роди бросился к другу и зажал ему рот рукой, предотвращая готовый сорваться с губ новый крик. Изобретатель хаотично замахал руками, пытаясь освободиться, саданул ему по скуле.
        - Шави, это я, - прошептал Роди, подняв локти, чтобы защититься от ударов. - Не кричи! Не кричи, прошу тебя!
        Перестав трепыхаться, хозяин сарая замер. Убедившись, что изобретатель успокоился, Роди убрал руку и отошел на шаг назад. Шави, немного поколебавшись и не до конца еще придя в себя от испуга, нашарил на полке новый фонарь и зажег его.
        Увидев перед собой перепачканное лицо товарища, изобретатель опять вздрогнул.
        - Погибель на твою бестолковую голову, шельмово отродье! - воскликнул он. Роди зашипел на него, приложив палец к губам, и Шави продолжил уже шепотом: - Какого мутафага ты меня пугаешь?! Думаешь, это смешно? Я чуть не сдох!
        Роди стоял молча, понурив голову. Но следующие слова заставили его удивленно уставиться на друга.
        - Ты почему не спишь? - буркнул Шави.
        - Я...
        - Вижу, что ты. Хотя сначала подумал, что передо мной ополоумевший мутант! Так чего не спишь? Давно от дяди тумаков не получал?
        Роди слегка опешил от такого вопроса. Его не было четыре дня, а Шави интересует, почему он не спит...
        - Слушай, - осторожно проговорил он. - Ты в порядке?
        - Я в порядке, а вот тебя накажут, если сейчас же не отправишься спать.
        Роди ничего не понимал. Неужели его исчезновения никто не заметил? Не было никаких разговоров или беспокойства? Он помотал головой. Нет. Не может быть! Тут что-то не так... И вдруг до него дошло: Шави все эти дни просидел в сарае. С ним такое бывало, когда ему в голову приходила какая-то новая идея и он воплощал ее в жизнь. Тогда изобретатель мог дни и ночи проводить в своем логове.
        - И вообще... мог бы навестить друга хотя бы раз за все это время, - обиженно сказал Шави, подтверждая мысли Роди. - А то мне еду все время приносил Косим. Ты же знаешь, как я его не люблю, наверняка этот кретин плевал мне в тарелку, пока нес.
        - Я только недавно приехал.
        - Воду возил?
        - Да. На обратном пути в бурю попал...
        - Ты поэтому такой грязный? - Шави уставился на него. Потом расплылся в улыбке: - Я-то думал, вы с Айзой кувыркались. А что, дело молодое, полезное. Ну ничего, вали мыться. Вчера вроде сырца накачали сверх нормы, хозяин устроил всеобщую помывку, чтобы зря не пропадал. Наверняка там еще осталось. Если что - скажу, что ты мне помогал, как обычно, впрочем. - Изобретатель подмигнул.
        - Как обычно не получится, - грустно проговорил Роди.
        - Все-все-все! - замахал руками Шави, взял его за плечи и развернул к выходу. - Ты и так мне все мысли спутал. Давай шагай! Мойся - и спать, если не хочешь, чтобы тебя все же наказали. Сам знаешь, хозяин не всегда меня слушает.
        - Но я...
        - Иди, иди, иди! Завтра обо всем расскажешь, не мешай сейчас.
        Изобретатель выставил Роди за дверь быстрее, чем тот успел что-то сказать. Выпихнул, хоть и по-дружески, но настойчиво. Когда внутри сарая щелкнул засов, настала очередь Роди вздрогнуть.
        Сбитый с толку таким поворотом событий, он какое-то время просто стоял, не зная, что делать, потом подошел к двери и хотел постучать, заставить Шави выслушать, попросить помочь, но остановил уже занесенную руку - шум привлечет внимание караульных.
        "Святой мутант! Ну почему все так? Почему все против меня?!" - пронеслись в голове мысли. Ничто не получалось так, как задумано! Уж казалось бы, что сложного в том, чтобы рассказать Шави о своих злоключениях? И то не получилось! От досады сжались кулаки.
        Но он взял себя в руки. Не получилось - значит, не надо. Справится сам.
        Его взгляд снова обратился на гараж. Если ехать на сендере, а не на манисе, то можно рискнуть и отправиться в путь на рассвете. А ночи как раз должно хватить, чтобы натаскать в машину провизии и найти Айзу.
        Решительным шагом Роди направился к гаражу. Ключа у него не было, но у одной скобы гвозди давно требовали замены. Если поднапрячься, можно оторвать. Оглядевшись, он принялся возиться со скобой. Отгибал ее то в одну, то в другую сторону. Гвозди поддавались неохотно, вышли примерно на фалангу пальца, а дальше никак. Нужен был рычаг. У сарая Шави точно найдется, там всегда валяется куча всякого железного хлама. Роди пошел на поиски рычага.
        - А-а-а, блудливый мутафаг вернулся, - вдруг раздался сбоку насмешливый голос. - Захотел на сендере покататься?
        Роди вздрогнул и обернулся. У дома Шави стоял караульный, лениво прислонившись спиной к стене. Кажется, его звали Тул. Он недавно нанялся на ферму и почти сразу положил глаз на Айзу, но когда узнал, что племянник хозяина тоже имеет на нее виды, отступился. Об этом Роди рассказал Лыба однажды вечером, за столом, когда дядя с писарем заперлись в покоях сводить расходы-доходы, не пришли к ужину и они с охранником остались одни. Тогда еще Роди почувствовал некую гордость, самоуважение - мол, ему никто не может встать поперек дороги, и пусть это заслуга дяди, но он тоже принадлежит к семье...
        Сейчас же он испугался. И больше за Айзу, чем за себя. Тул тем временем продолжал:
        - А где повозка? Помнится, ты уезжал отсюда залитый под завязку. Неужели потерял? Ай-яй-яй! - Охранник отлепился от стены и подошел к Роди. - Ты, наверное, спешишь к дяде доложить, что с тобой произошло? Ну, пойдем, я тебя провожу. - Он едва сдерживал рвущийся наружу смех. Крепкие пальцы схватили Роди за плечо. - Ты бы знал, как твой дядя переживает, - с деланой заботой продолжал охранник. - Даже послал на Илистую шахту человека. Он как раз вернулся вчера перед бурей, рассказал, как ты облажался и слил в песок все деньги вместе с цистерной. - Тут уж Тул не выдержал и откровенно заржал. - Дядя с тех пор только и говорит о племяннике и о том, как он будет рад тебя наконец-то увидеть. А теперь еще больше обрадуется, узнав, что ты хотел спереть его сендер!
        Роди резко присел, высвобождаясь из захвата, развернулся и ударил охранника ногой в пах. Тул взвыл и рухнул на колени.
        С другого края фермы донесся крик "Порядок!" и сверкнул фонарь. Роди рванул со всех ног через двор.
        Когда Тул не ответил, другой караульный крикнул снова, но теперь в его голосе слышался вопрос:
        - Порядок?
        - Какой, к мутафагам, порядок?! - выдавил из себя Тул. Но к счастью, расслышал это только беглец, что давало ему еще немного форы.
        Роди промчался между насосами, мимо широкой горловины первичной емкости, и дальше, к лазу в заборе. "Теперь придется искать новый ход", - промелькнула в голове мысль, когда, обдирая руки о края железного листа, он выбирался за территорию фермы.
        Быстро отвязал маниса, вскочил на него и погнал прочь. Сзади, разрывая ночную тишину, прозвучал выстрел. Ящер дернулся и взревел. Сбился с ритма, стал припадать на одну лапу.
        Роди вцепился в поводья и неустанно подгонял маниса. Если позволить ему остановиться, потом его не сдвинешь с места, но если принудить бежать дальше - даже раненый ящер может преодолеть изрядное расстояние.
        - Давай! Шевелись! Шевелись! - уже не таясь, в голос, кричал он на маниса, нахлестывая его по бокам.
        Позади на ферме загорались огни. Роди от души надеялся, что дядя не снарядит за ним погоню ночью. Вслушивался, пытаясь различить сквозь топот и пыхтение маниса рокот двигателя сендера, который означал бы конец. Но так и не услышал.
        Ящер преодолел бархан, потом еще один. Ферма скрылась из виду, но ее свет, желтоватым заревом на темном фоне, оставался заметен еще долгое время.
        Когда вокруг не осталось даже признаков искусственного освещения, Роди почувствовал, что манис начал сдавать. Как бы его ни подгоняли, ящер все замедлялся. В итоге пришлось отпустить поводья и просто сидеть, ничего не делая, ожидая, когда манис окончательно встанет. Да и куда ехать? А главное - зачем? Все потеряно. Пути назад нет. Попыткой украсть сендер Роди лишил себя даже призрачного шанса на прощение. И Айза... Теперь между ней и Тулом никто не будет стоять. Он вспомнил злорадный смех охранника. "Ну почему так? Почему?!" - и возвел глаза к темному, беззвездному небу.
        Ящер хромал все сильнее, а вскоре и вовсе остановился. Роди продолжал смотреть вверх, а когда понял, что ответов на свои вопросы не получит, опустил голову.
        Он не знал, сколько просидел так. Ящер под ним переминался с лапы на лапу, периодически жалобно мычал, вытянув вперед шею, и вдруг втянул ноздрями воздух. Шумно выдохнул и снова принюхался. Раздвоенный язык непрестанно высовывался из пасти. Манис что-то почуял.
        Роди поднял голову и огляделся. В первую очередь посмотрел назад: не погоня ли? Но потом заметил справа на бархане темный силуэт. Потом еще один и еще.
        Манис крупно задрожал, напрягся и испустил гортанный рык. У Роди заложило уши. Он знал, что таким звуком ящеры отпугивают врагов. Он снова посмотрел в сторону, где заметил силуэты, и в ужасе увидел десятки тусклых красных точек, похожих на тлеющие угольки.
        Гонзы. Опаснейшие мутафаги, охотящиеся как днем, так и ночью.
        Роди быстро достал из мешка самострел, но как только оружие оказалось у него в руке, он сразу понял тщетность своих усилий. Против стаи диких гонз у человека нет шансов. Единственный путь к спасению: бежать и прятаться, забираться на что-то высокое, куда клыкастым тварям не влезть.
        Но куда можно убежать в пустыне? Обратно на ферму? Из некроза - да в Погибель... К тому же ферма уже далеко, а манис ранен...
        Роди дернул поводья, и ящер даже сделал шаг, но потом снова заревел и встал как вкопанный.
        Гонзы приближались. Неспешно. Порыкивая. Роди прицелился в ближайшие "угольки" и выстрелил. Красные точки исчезли, и визг разнесся по округе. В другое время гонзы бросились бы на раненого сородича, но сейчас они почуяли кровь маниса, и их уже ничто не могло отвлечь от жертвы.
        Ящер втянул шею в плечи, начал водить хвостом, набирая амплитуду. Роди зарядил самострел и снова нажал на спуск. Попал. Словно судьба решила посмеяться над ним и перед смертью позволила добиться успеха хоть в чем-нибудь. Пусть даже в бесполезном отстреле мутафагов.
        Третья пуля ушла в пустоту. Только шестым или седьмым выстрелом ему удалось убить еще одну тварь. Но запах близкой крови все больше будоражил гонз. Они помчались вперед. Роди со страхом смотрел, как темные силуэты с красными огоньками глаз устремились вниз, скрылись за ближайшим барханом и уже через мгновение появились на его вершине.
        Ящер сдвинулся с места, повернулся к мутафагам боком, его хвост маятником ходил из стороны в сторону. И в этот момент Роди четко и ясно осознал, что если останется сидеть на манисе, то умрет.
        Надо было бежать. Немедленно!
        Чувствуя себя предателем, он спрыгнул с ящера. Пригнулся, уклоняясь от рассекающего воздух хвоста, отбежал, вскинул самострел и прикончил еще одного мутафага. Это все, чем он мог помочь манису. Пробормотал: "Прости!" - и бросился прочь.
        Сзади раздались рев, звук хлесткого удара, визг, а вслед за этим свирепое рычание разъяренных и голодных мутафагов, набросившихся на жертву.
        Роди направлялся обратно к ферме. Он знал, что гонзы, как только покончат с ящером, погонятся за ним. Твари не брезговали мясом с душком, поэтому зачастую убивали впрок.
        Пока раздавались звуки сражения, у него была фора; как только все стихнет, придется бежать буквально наперегонки со смертью. Но он не был уверен, что, даже если ему удастся добраться до фермы, его там не встретят пулей из самострела.
        "Из некроза - да в Погибель... из некроза - да в Погибель", - крутилась в голосе пословица, пока ноги вязли в песке, поднимая его на очередной бархан.
        И вдруг Роди осенило. Он остановился, не обращая внимания на то, что теряет драгоценное время.
        Некроз!
        Где-то здесь, неподалеку, должно быть пятно некроза. Мутафаги всегда обходят его стороной. Можно остановиться на самой границе. Гонзы, при всей их безудержной охотничьей ярости, не осмелятся приблизиться. И если у Роди будет такая возможность, он перестреляет их всех, не подпустив к себе. Зарядов к самострелу хватит с избытком.
        Воодушевленный тем, что нашел путь к спасению, он постарался сориентироваться. Нервно покусывая нижнюю губу, попытался вспомнить, где именно находится пятно. Выбрал направление и, положившись на судьбу, вдруг смилостивившуюся над ним, побежал.
        Роди не опасался, что сам вляпается в некроз - мерзкая плесень, поглощавшая все живое и превращавшая людей непонятно во что, имела свойство тускло светиться. Он надеялся, что сумеет определить край пятна по этому зеленоватому свечению, поэтому мчался во весь дух, чтобы как можно быстрее добраться до, как бы странно это ни звучало, спасительного некроза.
        Вскоре Роди начал выдыхаться, а пятна все не было. Немного сбавив темп, он до рези в глазах всмотрелся в темноту в поисках свечения. Но вокруг по-прежнему была только темнота. Собрав волю в кулак, он снова ускорился. Звуки схватки стихли, и Роди стал оглядываться на бегу, опасаясь увидеть мчащихся за ним гонз. А сомнения одолевали все сильнее. Вдруг он ошибся с направлением и сейчас удаляется от собственного спасения? Впрочем, даже если ошибся, теперь уже поздно!
        Роди поднялся на песчаный гребень и, пересилив страх, остановился, осмотрелся. Ничего. А ведь он должен был уже добраться до некроза. Пятно где-то здесь! Но насколько хватало глаз, вокруг простирался только темный, почему-то казавшийся черным песок.
        Вдали послышалось глухое рычание - гонзы вышли на его след.
        Похолодало. Роди почувствовал это, когда промокшая насквозь и успевшая, пока он стоял, остыть рубашка коснулась тела. Но это уже не страшно. Вряд ли он успеет замерзнуть. Роди передернул плечами и зарядил самострел. Ничего другого не оставалось - только снова бежать. Что он и сделал. Возможно, ему показалось, но песок как будто стал плотнее - ноги уже не так глубоко проваливались, шаг стал легче.
        И тут он снова услышал рычание, уже намного ближе. Оглянулся. Восемь или девять гонз быстро настигали его, от них немного отставали еще несколько особей, может более слабых, может потрепанных в схватке с ящером. Страх придал дополнительных сил, и Роди помчался что есть мочи, не оглядываясь, подвывая сквозь стиснутые зубы.
        Сзади уже явственно слышались дыхание мутафагов и топот быстрых лап по странному, затвердевшему песку.
        Все! Силы кончились. Он нащупал за поясом нож, взвел спусковой механизм самострела, приготовившись остановиться и стрелять, но в следующий миг земля ушла у него из-под ног, и Роди полетел в темноту.
        Он закричал и почти сразу ударился всем телом обо что-то твердое, отозвавшееся металлическим гулом. От боли в глазах заплясали искры. А падение не закончилось. Роди съезжал куда-то вниз по наклонной плоскости. От страха и боли хотелось орать дурным голосом, но дыхание еще не восстановилось после удара. Нога зацепилась за что-то, его развернуло, и он головой вперед влетел в какой-то проем, задев плечом край. Проскочил что-то похожее на металлические ступени, снова ударился о металл и потерял сознание.
        Глава 2
        Нудный, громкий, неприятный звук ударов металла о металл сопровождался противным скрипом.
        "Снова у насоса поршень накрылся, - недовольно подумал Роди, - опять весь день чинить. Ну почему Шави не сделает его нормально? Давно бы придумал такой насос, который бы не ломался. Чтобы не приходилось разбирать и собирать этот корявый механизм по двадцать раз за сезон".
        Роди приоткрыл глаза. Перед ним была стена серо-зеленого цвета. Ровная, гладкая, похоже металлическая.
        Странно, но он не помнил, чтобы где-либо на ферме имелись такие стены.
        Звук ударов не прекращался. Доносился откуда-то сверху, повторяясь с неравными интервалами.
        Роди приподнял голову и, щурясь, осмотрелся. Он находился на небольшой площадке из рифленого железа у основания лестницы с сетчатыми ступенями. На верху лестницы сквозь округлый проем проглядывал дневной свет.
        Скрипнув петлями, проем закрыла створка. С размаху захлопнулась, издав тот самый металлический стук, что Роди принял за признак поломки насоса, на миг заслонила свет, погрузив лестничный пролет и площадку в сумрак, и отскочила назад.
        Понимание того, что он не на ферме, пришло не сразу. Роди сел, и тело тут же отозвалось болью. Стон невольно сорвался с губ. И он сразу вспомнил все, что произошло: бегство с фермы, нападение гонз, то, как оставил маниса на растерзание мутафагам, а сам отправился к пятну некроза, надеясь найти спасение возле него, но в темноте неправильно выбрал направление... потом падение, короткий полет, удар...
        Он еще раз осмотрелся, уже более осознанно. Стены по обеим сторонам от ступеней образовывали подобие тесного коридора. По правую руку от Роди поблескивали перила, вытянувшиеся вдоль покрытой пылью лестницы. Он повернул голову налево. В стене рядом с ним была створка, похожая на ту, что хлопала сейчас наверху. Закрепленный на ней механизм из рычагов, тяг и рукоятей раньше Роди нигде не встречался, но сразу наводил на мысль, что он предназначен для запирания... двери. А значит, это вход. Но куда?
        Прямо сейчас выяснять это не хотелось. Другой вопрос волновал больше: где он оказался? Куда мог провалиться посреди пустыни?
        Мешок с провизией по-прежнему висел на плече, в ногах валялся самострел. Вспомнив о еде, Роди вдруг почувствовал невыносимые жажду и голод. Но первым делом решил все-таки выяснить, где находится. Преодолев боль, потянулся, взял самострел, проверил заряд, потом поднялся на ноги и с удивлением обнаружил, что площадка, на которой он очнулся, расположена под наклоном. Держась одной рукой за перила - с них посыпалась пыль, - стал подниматься по ступеням. Чем выше взбирался, тем явственнее доносился шум ветра, гулявшего за стенами этого загадочного коридора.
        Отогнув норовящую захлопнуться металлическую створку, Роди выбрался наружу. В лицо ударил порыв ветра, и сразу пахнуло жаром пустыни.
        Послеполуденное солнце висело на блеклом небосводе, выглядывая из-за края серо-зеленой стены, вдоль которой выстроилась очередь из непонятных труб, окрашенных в тот же цвет, что и остальной металл вокруг, и закрытых черными заглушками. Над головой нависла шарообразная башня с торчащими из нее шестью черными прутками с раструбами на концах. Отчего-то они напоминали стволы самострелов, только намного больше. За башней виднелись странные механизмы из скрепленных рядами цилиндров с закругленным верхом.
        Роди в недоумении осматривался. От его ног вдоль стены поднималась под углом полоса рифленого металла - из такого была спаяна и площадка, на которой он очнулся. Шагов через десять полоса уходила в склон бархана, присыпанного необычным сероватым песком. По ее краю на равном расстоянии крепились столбы, соединенные между собой перекладиной и натянутыми параллельно ей двумя рядами тонких металлических тросов. "Ограждение!" - догадался Роди. В пыли, покрывавшей рифленую полосу, протянулся след. Видимо, это Роди скользил здесь ночью, пока не влетел в проем. Он оглянулся и заметил внизу, частично занесенные песком, два огромных ветряка с широченными лопастями, заключенные в металлические кольца.
        Все сооружение было огромным, но, стоя на нем, Роди не имел возможности даже приблизительно представить его форму и реальные размеры. Он приблизился к ограждению и свесился через край. Под металлической поверхностью протянулся пласт черного материала, похожего на чензир.
        Роди отпустил прут ограждения, за который держался, и съехал к следующему. Так он добрался до гигантских ветряков. Спустившись, потрогал закрытые решетками лопасти - гладкий, плавно изогнутый металл, - после чего спрыгнул на песок и стал отходить все дальше и дальше.
        Под ногами поднимались клубы сероватой пыли, их тут же уносил ветер. Все это место было каким-то нереальным, странным, чужим. Будто часть другого, неизвестного Роди мира.
        Посчитав, что отошел достаточно, он остановился и обернулся.
        Зрелище, открывшееся ему, заставило застыть в удивлении. Такого он раньше никогда не видел. Сооружение, спасшее ему жизнь, ошеломляло. Четкие, стремительные линии, множество непонятных, но вызывающих восторг своим совершенством механизмов, установленных на крыше и полу. Кроме двух вертикальных ветряков, здесь были четыре горизонтальных - два в задней части корпуса и два в более узкой передней, частично погруженной в склон высокого бархана. Роди подумалось, что машина - а ничем иным это сооружение быть не могло - просто врезалась с разгону в песок, да так в нем и осталась. И если судить по металлу, который не поела ржа, случилось это совсем недавно.
        И тут ему пришла в голову мысль, заставившая вздрогнуть и в испуге посмотреть себе под ноги. Он вдруг понял, почему песок вокруг такой серый.
        Некроз. Плесень, пожирающая все, что попадет в нее, превращающая любое живое существо в нечто жуткое, уродливое и мерзкое. Болезненные язвы на теле земли. Шави говорил, что в тех краях, откуда он родом, многие считают пятна некроза следами Нечистого. И Роди находился сейчас прямо в таком пятне.
        Башмаки, штаны и рубаху покрывала серая пыль, наверняка она пробралась под одежду. Ему показалось, что ноги начало жечь и жар пополз по телу. Приступ иррационального страха заставил Роди сорваться с места и побежать к машине. Ветер словно хотел воспрепятствовать этому - обрушился на него, пытаясь рывками сбить с ног. Но инстинкт самосохранения гнал вперед.
        Роди не остановился, когда под подошвами загремел металл, - стал карабкаться вверх, цепляясь за ограждение. Взобрался до проема, в который свалился ночью, и в этот раз нырнул в него сам. Покатился по ступеням, сдирая кожу с ладоней и ударяясь всем телом. Упал на площадку и принялся срывать с себя одежду. Отбросил ее на лестницу, руками стряхнул пыль с кожи. Дрожащими пальцами нащупал мешочек с водой, плеснул в ладонь и протер лицо. Остатками постарался вымыть руки и ноги, но только превратил пыль в грязь. Воды было слишком мало.
        Роди не знал, поможет ли то, что он делает, уцелеть. Из некроза никто не выходил живым.
        И вдруг его словно головой в цистерну с ледяным, только что накачанным из-под земли, сырцом запихнули. Страх исчез. Вместо него пришло спокойствие, граничащее с безразличием.
        Он потянулся за одеждой и снова нацепил штаны, рубаху. С сожалением посмотрел на пустой мешочек из-под воды и на лужицы под ногами. Привалился спиной к стене.
        Роди понял: что бы он ни делал, все бессмысленно. Он в пятне некроза. Теперь его ничто не спасет. В самое ближайшее время он перестанет быть человеком, превратится в безумную, ужасную тварь.
        Как скоро с ним начнут происходить изменения и какие именно, Роди не знал.
        Он усмехнулся: дрался с мутантами, пережил песчаную бурю, продержался ночь в пустыне, прячась рядом с ящером от мутафагов, убежал с фермы, спасся от гонз, чтобы в итоге сдохнуть в некрозе. Смерть столько раз была рядом, а ему удавалось ускользнуть из ее цепких лап...
        И как он мог не увидеть пятно? Плесень должна была светиться... но не светилась. И думать об этом уже поздно.
        Успокоившись, Роди достал подкопченное мясо и поел, почти не чувствуя вкуса. Промокнул пальцами крохотную лужицу на полу и облизал их. Посидел еще немного, прислушиваясь к себе, но ничего необычного не почувствовал.
        Над лестницей снова застучала-заскрипела металлическая створка, напомнив, что рядом есть еще одна такая же. Роди осмотрел запорный механизм на двери слева от себя. Около самого большого рычага, оснащенного рукоятями, в металле были выдавлены стрелки и какие-то символы. Рассудив, что теперь-то терять ему уже нечего и, что бы ни ждало за дверью, хуже не будет, Роди поднялся и взялся за рукояти. Напрягся и попытался сдвинуть рычаг.
        Механизм не поддавался. Попытка повернуть в другую сторону так же не увенчалась успехом.
        Роди пробовал снова и снова. Взмок от усилий, но открыть не получилось. Он привалился к стене, отдышался. В который раз хлопнула створка вверху. Посмотрев на нее, Роди поднялся по ступеням, присел у выхода и изучил запорный механизм. Центральный рычаг располагался почти вертикально. Определив, в какую сторону нужно его сдвигать для открытия, Роди спустился ко второй двери, взялся за рукояти и надавил. Даже зарычал от приложенных усилий.
        Внутри створки что-то заскрежетало. Казалось, мышцы вот-вот лопнут от напряжения. Скрежет продолжался и даже усилился, но рычаг не двигался с места. И когда Роди уже начал думать, что не справится, механизм крякнул и с громким стуком открылся.
        Тяжело дыша, Роди отступил на шаг и уставился на металлическую створку. Сердце стучало в груди не только от физической нагрузки, но и от захватившего дух незнакомого ощущения. Он чувствовал себя первооткрывателем. Вряд ли кто-то другой был здесь до него.
        Восстановив дыхание, Роди снова подошел к двери и потянул ее на себя. Со скрипом и хрустом створка поддалась. В появившуюся щель изнутри с хлопком вырвался затхлый воздух, принеся с собой незнакомые запахи и подняв пыль.
        Роди распахнул дверь и заглянул в помещение. Там было душно, сухо, света едва хватало, чтобы разглядеть длинный узкий коридор, заставленный деревянными ящиками в значках и символах. Ветер захлопнул верхнюю створку, и все погрузилось во мрак.
        Роди вытряхнул из мешка и распихал по карманам свой скудный скарб, потом свернул мешок тугим комком, поднялся по лестнице и сунул в щель, под нижнюю петлю, чтобы проем больше не закрывался. Ветер словно в отместку швырнул в него пылью.
        Соваться дальше, в темноту, без фонаря или факела не имело смысла, поэтому Роди решил проверить содержимое ящиков, на которые падал тусклый свет. Они оказались достаточно увесистыми и отлично сколоченными - сколько он ни пробовал, так и не открыл ни один. Чуть нож не сломал. Надо было действовать по-другому. Он выбрал ящик и потащил его наружу. Волоком поднял по лестнице, выпихнул через проем и толчком отправил вниз, к вертикальным ветрякам.
        Тяжелый ящик заскользил по металлическому настилу, ударился о решетку, прикрывающую лопасти, и с треском развалился. Из него посыпались прямоугольные коробки со странными рисунками.
        Роди сел и съехал вниз вслед за ящиком. Взял одну коробку, подкинул на руке, осмотрел. На ощупь материал походил на чензирную бумагу, только был более плотный, гладкий и раскрашен в разные цвета. По бокам вились какие-то надписи и красовались рисунки: несколько оранжевых с розовым шариков, наложенные друг на друга.
        Роди, коротко замахнувшись, всадил в коробку нож. Раздалось негромкое "пыф", и из разреза потекла густая жидкость. От неожиданности он вздрогнул и отбросил коробку. Потом поднял ее и стал рассматривать золотистого цвета жидкость. По воздуху разнесся необычайно приятный, дразнящий ноздри аромат.
        Роди расковырял ножом дыру и перевернул коробку. В песок потекла вязкая струя. Вспомнив, что ему уже нечего терять, он подставил палец под жидкость, слизнул кончиком языка и... замер в ошеломлении. Это было настолько вкусно, что казалось каким-то чудом. Ничего подобного он в жизни не пробовал. Недолго думая, Роди поднял коробку и направил вытекающую из нее струю себе в рот. Стоял, запрокинув голову, и жадно глотал невероятный напиток - или пищу? - наплевав на ветер и песок.
        Когда из коробки перестало течь, Роди потряс ее, понял, что в ней еще что-то есть, и проткнул ножом с другой стороны. Снова раздался тихий звук, потекла золотистая субстанция. Он делал дырки еще несколько раз, пока не почувствовал, что насытился, а коробка опустела. Осторожно поставил ее на песок и собрал в кучу остальные - целые, вывалившиеся из ящика. С сожалением оставив коробки, Роди выволок еще один ящик и разобрался с ним тем же способом, что и с первым. Оттуда тоже высыпались коробки, но окрашенные в другие цвета и с другим рисунком - теперь это были красные конусы с зеленым основанием. Когда Роди проткнул одну из коробок, потекшая жидкость оказалась красноватой, имела другой запах и вкус еще более восхитительный, чем у золотистой. Он выхлебал ее большими глотками, весь перепачкался, а ветер услужливо набросал на липкие места песок. Пришлось счищать его с щек, подбородка и шеи.
        Прерваться Роди заставила лишь подкатившая к горлу тошнота. Немного погодя его вырвало - желудок не справился с новой пищей и ее объемом. Это привело в чувство, но лишило сил. Он присел рядом с ящиками. Его продолжало мутить. Промелькнула мысль, что, может быть, это некроз начал действовать и не позволяет вдоволь насладиться загадочной вкусной едой. Ну и мутант с ним!
        Очень сильно захотелось пить. Остатки воды он вылил впустую, когда пытался смыть с себя пыль, а жажда терзала просто невыносимо.
        К счастью, солнце уже клонилось к горизонту. Впереди ждала прохладная ночь. Роди не был уверен, что переживет ее, но все равно прихватил по коробке из обоих ящиков, несколько сломанных досок и полез наверх.
        Быстро темнело. Роди устроился на площадке у основания лестницы, настрогал с доски мелких щепок, потом разобрал заряд от самострела, высыпал на щепки порох. Зарядил самострел и, направив его так, чтобы пуля ушла в коридор, а пламя из ствола подожгло порох, выстрелил. От яркой вспышки он на мгновение ослеп, грохот выстрела ударил по ушам. Пуля несколько раз звонко отрикошетила от стен и попала в один из ящиков.
        Порох вспыхнул, занялись и щепки. Роди накидал сверху доски, подождал, пока огонь перекинется на них, и стал располагаться на ночлег. Он решил, что ляжет спать возле ящиков, недалеко от костра. Языки пламени весело плясали, доски потрескивали, дым поднимался вверх и уходил в проем.
        Сон не шел. Мысли, тревожные и беспокойные, роились в голове. Слишком много событий произошло за столь короткий срок. Событий странных, удивительных и, можно даже сказать, невероятных. С трудом верилось, что все это было с ним. Но больше всего удручало ожидание - когда начнет действовать некроз. Вообще-то уже должен начать. Но кроме тошноты от переедания и самой обыкновенной жажды, Роди ничего не испытывал. Неужели некроз пощадил его?
        "Так не бывает, - сказал сам себе Роди. - Некроз не испытывает жалости, не делает различий между людьми, мутантами или мутафагами. Ему все едино, кого пожирать: добычу или охотника, спасающегося бегством или преследующего, меня или гонз..."
        Он резко сел.
        Гонзы! Они преследовали его до самого края бархана, лишь падение спасло ему жизнь. Получается, что мутафаги тоже забежали в некроз. Можно ли допустить, что они не заметили смертоносную плесень в пылу погони? Роди сильно в этом сомневался.
        Объяснение было только одно - пятно отступило!
        Осознав это, он испытал огромное облегчение и вместе с тем злость на себя и свою глупость: напрасно боялся, попусту вылил воду... При мысли о воде еще сильнее захотелось пить. Роди снова лег и попытался заставить себя переключиться на другое. Как ни клял он судьбу, но сейчас она одарила его просто сказочно.
        Он выжил, несмотря на все злоключения. У него есть убежище, из самых надежных - все в округе знали про пятно некроза, но никто не догадывался, что оно отступило, - и еда, причем настолько вкусная, что сами небоходы позавидуют. Осталось добыть воды и выкрасть Айзу. Здесь они смогут скрываться очень долго. Потом можно будет продать кое-что из припасов. Роди не сомневался, что даже одна коробка такой вкуснятины будет стоить баснословных денег, а у него их целые ящики! Только обязательно нужно вооружиться, возможно даже нанять кого-то для охраны, как это сделал дядя...
        Так, поглощенный мечтами о светлом будущем, Роди не заметил, как уснул.
        Следующее утро началось с восхитительного завтрака. Правда, в этот раз он уже ограничивал себя, чтобы не переводить напрасно драгоценный продукт. Не стал протыкать коробки, а вместо этого вскрыл их и обнаружил внутри шесть контейнеров из незнакомого материала, тонкого, плотного и гибкого. В каждом была густая, золотистая либо красная жидкость - Роди так нравился вкус, что он, наверное, мог бы всю жизнь питаться только ею.
        Единственный недостаток заключался в том, что после нее очень хотелось пить. Впрочем, вода необходима в любом случае, без нее не прожить. И единственный ближайший источник - на ферме дяди. Надо вернуться туда перед наступлением ночи. Засветло дойти, потом затаиться, дождаться, пока стемнеет, набрать воды, переждать ночь и день в одном из сараев, а с наступлением сумерек, когда мутафаги еще не выйдут на ночную охоту, бежать обратно в убежище. Он отнесет воду и устроит вторую вылазку - за Айзой.
        Будь у него манис, все было бы проще, а так... придется рискнуть и идти по пустыне пешком, в одиночку, в надвигающейся темноте.
        Размявшись, Роди выбрался наружу. Здесь все осталось по-прежнему, разве что ветер немного стих. Разбитые ящики лежали внизу, у вертикальных ветряков. Чтобы не терять зря времени, он решил обследовать машину, совершенно неожиданно ставшую ему домом.
        До полудня Роди облазил снаружи все, куда только смог добраться. Осмотрел горизонтальные ветряки, вскарабкался на крышу, ощупал шестиствольные башни, нашел еще три входа, закрытые металлическими дверями. Он не стал их пока открывать, отложил на потом, чтобы иметь возможность изучить все обстоятельно.
        Когда солнце встало в зенит, Роди собрался в путь. С собой взял только нож, самострел, остатки патронов и один контейнер с красной жидкостью - после нее не так хотелось пить, как от золотистой.
        Взойти на бархан оказалось не так уж и просто. Хотя серый песок был плотнее обычного и ноги проваливались не глубоко, все равно крутой склон покорился не сразу. На гребне Роди ожидал увидеть следы - свои и гонз, - но за полтора дня ветер уничтожил их без остатка. Он посмотрел сверху на машину и в который раз удивился ее размеру. Отсюда она выглядела еще внушительнее и не походила ни на какую другую. В душе появилось новое, незнакомое ощущение - некая гордость, замешанная на чувстве собственности и приправленная призрачным веянием свободы. Это была его машина, его тайна, его надежда на будущее!
        Он мысленно произнес: "До свидания", - отвернулся и, воодушевленный, отправился в путь.
        * * *
        Пока не окончательно стемнело, подбираться близко к ферме было опасно. Конечно, днем охрана проявляла меньше бдительности, чем ночью, но Роди решил, что лучше не рисковать. Даже один-единственный взгляд, случайно брошенный в его сторону, мог разрушить все планы. Тогда не видать ему воды, а это означало бы верную смерть. Уже сейчас жажда лишала сил и мешала думать. В голову приходили опрометчивые мысли и желания. Усилием воли Роди заставлял себя сидеть на месте. Отсюда он слышал, как на ферме работают скрипучие насосы, накачивая в первичную емкость сырец. Временами даже мерещился плеск заполняющей подземные цистерны воды, и тогда становилось особенно тяжело. Хотелось вскочить, побежать, открыть сливной кран и приникнуть к нему, почувствовать, как прохладная вода освежает пересохшее горло, заполняет желудок, возвращает силы. Ради этого можно было отдать жизнь...
        Но Роди одергивал себя. Нет! Он не сдастся! Не теперь, когда он нашел машину!
        Однако судьба, похоже, решила над ним поиздеваться. Вдали раздался ровный гул, он шел откуда-то сверху. Роди поискал глазами и открыл рот от удивления и досады. Со стороны горы Крым к ферме летел огромный дирижабль. Махина походила на раздутую рыбу невероятных размеров. Управляли ею, конечно, небоходы. Вероятно, загрузились чензиром у своих союзников гетманов на горе и летели к себе... хотелось сказать "домой", но мутафаг их разберет, этих небоходов, где у них дом, если они только и делают, что летают на дирижаблях да авиетках. Вон та хреновина под брюхом "рыбы", с окнами и дверцами, наверное, и есть их дом. Роди попытался вспомнить название вытянутой прямоугольной конструкции, закрепленной под дирижаблем.
        "Гондола!" - пришло наконец на ум странное слово.
        Все-таки не зря Роди недолюбливал небоходов. Теперь будут заправляться водой до самой ночи. Он смотрел, как на окраине фермы подняли швартовочную мачту. Ее держали специально для таких вот визитов, чтобы громоздкий дирижабль мог причалить, не опускаясь до самого песка.
        Дальше все будет, как обычно: на веревках спустятся несколько небоходов, не торгуясь заплатят цену, которую назовет дядя, поднимут бурдюки с водой, заберутся к себе в гондолу и улетят. Все это будет происходить мучительно медленно и скучно. Ждать придется долго.
        Роди растянулся на песке, закрыл глаза и стал мечтать о том, как они устроятся вместе с Айзой в их новом доме. Как будут проводить вместе дни и ночи, как он угостит ее самой вкусной штукой, которая есть на свете, и увидит, как засияют ее глаза. Сейчас она наверняка работает где-нибудь в испарителе, счищает грязь и отложения, но вскоре ей не придется это делать... если Роди выдержит.
        Небоходы словно и не собирались улетать, и вскоре изможденный Роди погрузился в забытье.
        Пришел он в себя от шума двигателя над головой. Открыл глаза, но увидел только темное пятно, плывущее на фоне черного неба. Оказывается, уже стемнело. Роди приподнялся и посмотрел на ферму - там начали гасить огни. Как проникнуть за ограду, он придумал, пока шел, потягивая вкусную красную жидкость. Жар, исходящий от песка, и усиливающаяся жажда мешали мыслительному процессу, но к тому времени, когда ферма появилась в пределах видимости, план уже созрел. И сейчас Роди приступил к его исполнению.
        Дождался, пока погаснут все огни и стихнет скрип насосов. Потом, прячась за песчаными гребнями, подкрался к забору.
        Пару лет назад на ферму напали пустынные волки. Прокопали лаз, пробрались на территорию, загрызли охранника и одного маниса, прежде чем их перестреляли. После этого случая забор углубили в песок на два локтя, но в одном месте не хватило листового железа, и там просто воткнули металлические прутья, скрепив проволокой. Если ее разрезать, заграждение можно раздвинуть... Единственное, что вызывало у Роди опасение, - участок находился у стены дядиного дома. Действовать придется аккуратно и тихо.
        Приблизившись к забору, он прислушался. На ферме стояла тишина. Роди присел и начал отгребать песок. Услышав крик одного из охранников, замер, дождался отзыва второго караульного, а затем продолжил. Вскоре он уже достаточно высвободил прутья. Нащупал проволоку, всунул лезвие ножа в одну из многочисленных тонких петель, оплетавших металлические стержни, и стал двигать им из стороны в сторону.
        Тонко дзинькнула первая петля, разрываясь, за ней вторая, третья, четвертая... Роди взялся за прут обеими руками и стал раскачивать. Как только удалось расширить проем между стержнями, он без промедления пролез через него и скользнул под дом. Между досками пола и песком как раз хватало расстояния, чтобы Роди мог спокойно ползти.
        Он добрался до середины дома, как вдруг над головой раздался скрип, и мгновение спустя в доме вспыхнул свет, оранжевые полоски просочились сквозь щели.
        Роди замер. Тот, кто был над ним, тоже не двигался. Сердце заколотилось в груди. В животе похолодело от мысли, что его заметили. Из-под дома так просто не высунуться, точно поймают.
        Полоски света сместились - человек наверху отошел в сторону. Это мог быть и сам дядя, и кто-то из слуг.
        Затаив дыхание, Роди ждал. Доски скрипели и прогибались. Он медленно повернул голову, посмотрел в ту сторону - и почти сразу человек в доме быстро сделал несколько шагов и снова остановился над ним.
        Роди мысленно выругал себя. Не нужно было шевелиться. Просто он уже забыл, каким почти звериным чутьем обладает дядя.
        Наверху что-то щелкнуло. Знакомый звук, ассоциирующийся с чем-то опасным. Роди не сразу понял, что это было, но как только сообразил, мгновенно напрягся. С таким щелчком взводится спусковой механизм самострела.
        Догадка о том, что последует дальше, помогла ему сдержаться и не вскрикнуть, когда в доме прогремел выстрел. Пуля пробила доску и вошла в песок в паре ладоней от Роди, оставив после себя луч оранжевого света. Если память не изменяла, дядя любил двуствольные самострелы, а значит, сейчас...
        Второй выстрел не заставил себя ждать. Он показался оглушающе громким, даже через доски пола. Еще одно миниатюрное световое копье пронзило темноту подпола, а острая обжигающая боль опалила левый бицепс. Чтобы не закричать, Роди закусил воротник рубашки.
        Раздались быстро приближающиеся шаги - охранники, конечно, слышали выстрелы и бежали к хозяину. Ботинки загромыхали на крыльце, потом в сенях. Во дворе зажгли фонари. Все, что оставалось Роди, - попытаться уползти назад, но он боялся пошевелиться.
        Доски прогнулись под прибежавшими людьми.
        - Что случилось, хозяин?! - спросил один.
        Дядя не ответил.
        - Хозяин?
        Берс-старший молчал. Роди казалось, что дядя сейчас пристально вглядывается через щели в темноту подпола. Воображаемый взгляд почти ощутимо обжигал спину. Роди не выдержал и перевернулся лицом вверх. Рука отозвалась болью, пришлось стиснуть зубы. Ему не было видно, что происходит в доме, - только тени, силуэты. Полоски света раскрашивали рубаху оранжевым. Превозмогая боль, Роди отполз в сторону, в темноту.
        Сверху вдруг раздался звук удара, и кто-то упал. Вслед за этим донесся голос дяди:
        - Я приказал за... ик... делать ограду, - гневно процедил он.
        - Мы сделали, хозяин.
        - Молчать!!! - завопил Берс-старший.
        Роди понял, что дядя в стельку пьян.
        - Если бы сделали, поганые волки не полза... ик... ли бы сейчас у меня под полом! За что я вам плачу, у... ик... блюдки?!
        Грохнул выстрел, и в доске, под которой недавно лежал Роди, появилось еще одно отверстие.
        - Если вы их не перебьете, то я вас сам!..
        В доме вдруг началось движение. Звуки драки, треск выстрела, ругательства. Сразу несколько человек упали на пол и стали кататься, вероятно сцепившись друг с другом.
        - Веревку! Неси веревку! Тул, закрой хлебальник и тащи веревку! - орал какой-то охранник - видимо, он и начал драку с Берсом-старшим.
        - Убью! Всех убью! Ноги поотрываю! Скормлю мутафагам! Пусти, гонзово отродье! - вопил дядя, перестав икать.
        - Федос, не стой! - продолжал приказывать охранник. - Отними у него нож! Порежет сейчас всех!
        Снова донеслись звуки ударов и рев дяди. По доскам покатился какой-то металлический предмет. "Отняли нож", - догадался Роди.
        - Вяжи его! Крепче!
        Похоже, нашли веревку. Возня наверху продолжалась. Самое время было уползать, но Роди не мог заставить себя пошевелиться и лежал, уставившись в доски над собой, словно пытаясь проникнуть через них взглядом.
        Возня и ругань стали тише. Дядя перестал орать.
        - Горб, ты че сделал?! - раздался встревоженный голос Тула. - Задушил его?!
        При этих словах Роди бросило в жар. Множество противоречивых эмоций разом захлестнули его: страх, злость, горечь, радость... Желание выбраться из-под дома, схватить нож и самострел, войти и наказать убийц. Порешить всех до единого. Отомстить... Но при этом и некое чувство облегчения - человека, которого он боялся больше всех на свете, не стало...
        - Ах вы, псы! - Голос Лыбы донесся от порога.
        Роди только сейчас осознал то, чему подсознательно удивлялся все время, с первого раздавшегося выстрела, - Лыбы, раба-охранника, не было рядом с дядей. Он появился только что, когда его хозяина уже убили.
        И снова началась драка. Жестокая, поначалу молчаливая - только звуки резких ударов, падения тел. Затем снова стали кричать и ругаться, хрипеть и вопить от боли.
        Роди знал, на что способен Лыба. Однажды он стал свидетелем, как раб-охранник голыми руками расправился с двумя мутантами, решившими отобрать у дяди деньги и воду. Наверное, сейчас в доме происходило что-то похожее.
        - Стой! Лыба! - закричал Горб. - Он жив! В отключке он просто! Стой! Хватит!
        Стало тихо. Только кто-то скулил от боли. Роди надеялся, что Тул.
        - Пришлось шею передавить, - объяснял Горб. - Иначе он переубивал бы всех.
        - Веревки снять! - сурово приказал Лыба. - Быстро!
        - Нет! Пусть проспится! Утром развяжешь! Лыба, подумай, он же, если очухается и до самострела доберется, пальнет не раздумывая. Твоей башке пуля достанется, а нам его потом опять усмирять.
        Раб-охранник, видимо, размышлял, потому что возникла пауза.
        - Поднимайте, отнесем в койку, - решил наконец Лыба.
        Судя по звукам, дядю потащили на второй этаж в спальню. На месте драки остался только стонущий человек, пострадавший от рук раба-охранника.
        Роди вспомнил и о своей ране. Ткань рубахи пропиталась кровью. Нужно перевязать, а не то он истечет кровью. Роди распустил пояс, вытащил его из лямок на штанах, сделал петлю и просунул в нее раненую руку. Помогая себе зубами, затянул.
        Послышался топот спускающихся по лестнице. Охранники снова были на первом этаже.
        - Как ты, Тул? - спросил Горб.
        - Похоже, рука сломана. Проклятый Лыба! Кишки бы ему выпустить...
        Роди почувствовал злорадное удовлетворение. Все-таки Тулу досталось.
        - Вставай, пошли посмотрим, что с твоей рукой.
        - Хорошо, что левая, Тул, - подначил другой охранник. - Сможешь себя развлекать, пока до той рабыни, как ее там... Айзы... не добрался.
        При этих словах у Роди защемило сердце. У него и так не шло из головы, что в его отсутствие охранник будет подкатывать к Айзе, но сейчас подозрения получили подтверждение.
        - Заткнись, - огрызнулся Тул и застонал. - На свою рожу лучше глянь.
        Они вышли из дома. Роди снова перевернулся на живот и пополз за ними, чтобы подслушать дальнейшие разговоры.
        Охранники остановились, едва сойдя с крыльца.
        - Как думаете, под домом взаправду волк есть? - задал вопрос один. - Может, проверить? Не зазря же я в морду получил.
        Роди замер на месте.
        - Нет там никого! - убежденно заявил Горб. - Я сам вчера вдоль всей ограды прошел. Как дыру заделали, через которую щенок пролез, так больше нет ходов.
        Роди догадался, что речь о нем.
        - Если бы не этот крысеныш, ничего бы не было, - сказал Тул. - Это из-за него хозяин второй день первач глушит. Как ты привез известие, что нашел кости в пустыне, так Берс и не просыхает. По племяшке убивается.
        - Ага, - произнес другой охранник, - либо жалеет, что не сам с него шкуру спустил за то, что парень воду с повозкой потерял.
        - Вот и пусть тухнет теперь в кишках мутафагов, - фыркнул Тул.
        - Уж ты-то точно этому рад.
        - Ты ведь в карауле, кажется? - огрызнулся Тул. - Вот и вали к ограде!
        Роди видел, как Горб потащил раненого товарища к казармам. Рядом с домом остались только двое караульных.
        - Веселая ночка, - произнес один.
        - Ага, - согласился второй. - И денек, похоже, такой же будет. Хозяин лютовать начнет, как проснется.
        - Да пусть лютует. Нас-то не тронет, на рабах отыграется.
        - Снова Туловой зазнобе перепадет. А Тул, как увидит ее рожу в синяках, так и вторая рука не понадобится.
        Оба заржали.
        - Ну что, разошлись?
        - Разошлись.
        Караульные зашагали каждый в свою сторону.
        Роди ждал, когда погасят дворовые фонари и все стихнет. Из головы не шли слова охранников. Получалось, что дядя высылал за ним погоню, а когда ему донесли, что в пустыне нашли только кости, расстроился, напился и, не сумев наказать племянника, оторвался на той, кто был Роди дороже всего, - на Айзе. В груди заклокотал гнев.
        Жаль, что Горб не придушил этого зверя по-настоящему. Роди хотелось самому сейчас подняться и всадить нож в сердце дяди. Он так бы и сделал, если бы не Лыба, который после случившегося теперь ни на шаг не отойдет от хозяина.
        Оставив пустые мечтания, Роди вернулся к первоначальному плану.
        Свет погасили, над фермой снова воцарилась ночная темень. Караульные патрулировали свои участки и обменивались условными выкриками.
        Выбравшись из-под дома, Роди прошмыгнул к стене соседней постройки и осмотрел рану. Пуля вырвала кусок мяса, но не задела ни кость, ни крупную вену. Кровь все еще шла, несмотря на жгут. Боль уже не была такой острой, как сразу после ранения, но все равно вызывала приступы тошноты и усиленную обезвоживанием слабость.
        Дальше по задумке он собирался проникнуть в складскую, где хранились пустые кожаные бурдюки для воды. Там же рассчитывал и прятаться весь день до наступления темноты. Но, видимо, придется менять план и снова лезть в мастерскую Шави, потому что у изобретателя всегда под рукой перевязочный материал и нитка с иголкой, чтобы зашить рану.
        Караульные перекликнулись. Роди крадучись обошел гараж с пристроенным к нему складом, тенью скользнул мимо дома Шави к мастерской. На этот раз света не было. Дверь запиралась засовом изнутри. Чтобы открыть ее, требовался простой крюк. Роди пошарил рукой под металлическим козырьком и нашел нехитрый ключ. Всунул в отверстие на двери, зацепил выступ на засове и медленно его сдвинул. Приоткрыл дверь и юркнул в темноту мастерской. Теперь он двигался еще осторожнее - стоит задеть что-нибудь на этой свалке всевозможных железяк, досок, емкостей, приборов, устройств, и неминуемо вызовешь лавину грохота.
        Первым делом Роди шагнул к стене, где обычно у Шави висел бурдюк с водой. Когда пальцы коснулись упруго натянутой кожи и послышался тихий плеск, радости не было предела. Сорвав бурдюк со стены, Роди, не обращая внимания на боль в раненой руке, откупорил его и с жадностью приник к горлышку. Вода была свежей, теплой и невероятно вкусной. Он пил большими глотками, чувствуя, как раздувается живот. Оторвался, лишь когда стало не хватать воздуха. Отдышался. Потом по памяти нашарил край рабочего стола, присел и выдвинул нижний ящик справа. Достал оттуда свернутую полоску чистой ткани и катушку с суровой нитью и гнутой иглой. Поднялся, вытянув в сторону руку, нашел приставную лестницу, по которой Шави взбирался на стеллажи, и залез по ней. Зацепил за что-то ногой. Послышался шорох, и предмет полетел вниз. Внутри все сжалось в ожидании обвала и шума, но раздался лишь глухой шлепок.
        Роди поводил рукой и нащупал какие-то мешки, наполненные сыпучим материалом, может быть песком. Раньше их тут не было. Наверное, Шави опять что-то придумал.
        Роди мысленно вознес хвалу небесам за то, что не выдали его. Перелез через мешки, осторожно расчистил пространство за ними и сел. Немного попил, закупорил и отложил бурдюк в сторону, чувствуя, что еще несколько глотков - и лопнет.
        Пришло время заняться раной. Наложить швы в кромешной темноте все равно не получилось бы, поэтому он снял рубаху, промыл рану водой и замотал ее чистой тряпкой.
        Закончив с этим, Роди почувствовал, что вымотался окончательно. Положил бурдюк под голову, вытянулся на досках и уснул.
        Проснулся он рано утром от рева мотора. Снаружи кто-то завел сендер и укатил на нем. Судя по звуку, примерно в том направлении, куда Роди недавно скакал на манисе. Можно было только удивляться: кому понадобилось уезжать в пустыню, где ничего, кроме обглоданных мутафагами костей, и не сыщешь, да еще в такую рань? В мастерскую проникал тусклый свет - только-только начиналось утро.
        Раненой рукой едва можно было пошевелить, ткань пропиталась кровью и слиплась, общее состояние тоже оставляло желать лучшего. Но Роди заставил себя встать, спуститься, провести утренний моцион, помимо прочего включавший умывание и поиск чего-нибудь съестного. Ему посчастливилось найти несколько полосок сушеного мяса. Позавтракав ими, Роди принялся скрывать следы своего пребывания в мастерской.
        Он надеялся, что Шави не заметит отсутствия бурдюка с водой, и, справившись со всеми насущными делами, забрался обратно на стеллаж. Вопреки ожиданиям, изобретатель не появился в мастерской ни утром, ни в обед, ни после. Снаружи работа шла своим чередом: чистили испарители, закачивали насосами сырец, кормили манисов, сливали очищенную воду. Ближе к полудню послышался голос дяди - он орал на всех и каждого, срывая похмельную злость на ком придется. Потом все стихло.
        В общем, все шло как обычно, что даже было в какой-то степени обидно. Отсутствие Роди никак не сказалось на жизни обитателей фермы, будто его и не было вовсе.
        Во второй половине дня приезжали кочевники на скаковых манисах. Фермерские ящеры устроили настоящую какофонию из свиста, шипения и гортанных криков, общаясь с сородичами.
        Поначалу Роди дергался, когда слышал голоса рядом с дверью или стук прислоняемых к стене тележек. Но потом успокоился. Лежал на стеллаже в ожидании ночи, пил воду, перекусывал остатками мясных полосок, дремал, набираясь сил, и думал об Айзе и о том, как сложится их жизнь дальше. Ближе к вечеру он окончательно расслабился, посчитав, что в мастерскую никто не придет, как вдруг металлический крюк стукнул по выступу на засове, резко отведя его в сторону, и дверь распахнулась. В сарай ураганом ворвался Берс-старший в сопровождении Лыбы. Выглядел хозяин фермы неважно: лицо опухло, на щеке темнели ссадины, видимо от вчерашней драки. Тем не менее одет он был в чистое, за поясом красовался двухзарядный самострел, а из-за голенища сапога выглядывала рукоять тяжелого ножа.
        Дядя прохромал к столу и начал что-то искать.
        - Ты видишь? - спросил он у раба, заглядывая в ящики.
        - Нет, - ответил Лыба, тоже обшаривавший мастерскую.
        Роди следил за их поисками через щель между мешками с песком.
        - Да сожрут мутафаги его печень! Никогда ничего не найдешь у этого долбаного изобретателя! - В ярости дядя схватил со стола металлический куб и швырнул им в приборы, установленные на полках. - Когда, он сказал, вернется? Я ни хрена не понял, что он говорил, когда просил сендер, - башка как чугунная была.
        - К закату.
        - Святой мутант, чего он забыл в этой хреновой пустыне?! Ну, если приедет и окажется, что он еще не закончил работу... шкуру спущу! Ну-ка давай посмотри там, на стеллажах.
        Роди отшатнулся от мешков, за которыми прятался, когда Лыба подошел к лестнице. Кровь отлила от лица, ледяной холод пробежался по позвоночнику, неприятно засосало под ложечкой.
        Заскрипели деревянные перекладины. Роди взялся за рукоять самострела. Лыба не был ему врагом, но ничего другого на ум не пришло - только выстрелить, едва голова покажется над мешками. Ведь другой возможности победить раба-охранника не появится. Выстрелить и бежать... мимо дяди, охранников, привлеченных выстрелом, через лаз, в пустыню... Шанса выжить - нет.
        Роди сглотнул подступивший к горлу ком, облизал пересохшие губы и упрямо направил ствол самострела в сторону лестницы.
        О том, что, когда он начнет взводить курок, непременно раздастся щелчок, который спугнет Лыбу, Роди не думал. Мысли вообще отсутствовали. Он просто смотрел во все глаза между двумя рассохшимися, корявыми деревянными брусьями, где должна была появиться голова раба-охранника, боялся моргнуть и не дышал.
        Вот показалась стриженая "ежиком" макушка. Сильнейшее напряжение переросло в мелкую дрожь. Ствол плясал. Еще мгновение - и Лыба поднимется на ступень выше, увидит Роди...
        Палец стал взводить курок.
        Неожиданно снаружи раздался рев мотора, заглушив щелчок спускового механизма. Приехал сендер.
        Лыба повернулся к хозяину, так и оставшись на той ступеньке, где стоял.
        - Спускайся, пошли, - приказал дядя.
        Раб-охранник спрыгнул и последовал за Берсом-старшим. Хлопнула дверь сарая. Роди смог наконец перевести дух и утереть текущий по лицу пот.
        Едва двигатель заглох, по округе разнеслись ругательства дяди. Он костерил Шави на чем свет стоит. Потом все стихло, и дверь мастерской снова распахнулась.
        Роди прильнул к мешкам, заглянул в щель между ними.
        Лыба склонился к выдвинутому ящику стола, достал завернутый в тряпье предмет, распрямился и направился к выходу. Но у двери остановился. Чуть склонил голову, будто прислушивался к чему-то, а затем посмотрел наверх, на мешки с песком.
        Взгляд темных глаз был таким пронизывающим, что Роди почудилось, будто его обожгло огнем. Лыба сделал шаг в сторону лестницы. Самострел в руке Роди все еще был взведен.
        Снаружи донесся раздраженный окрик дяди. Раб-охранник еще раз с подозрением покосился на стеллаж и вышел, заперев за собой дверь.
        Еще долго Роди сидел, сжимая рукоять самострела, и приходил в себя. Теперь надо быть вдвойне осторожным. Если Лыба что-то увидел или догадался и рассказал об этом дяде, то вполне возможно, снаружи будет ожидать засада. Но у Роди имелся в запасе хитрый ход.
        С наступлением темноты, дождавшись, когда погаснут огни, он спустился, переставил лестницу к другой стене, поднялся на самую верхнюю перекладину, потянулся к скату крыши и, сдвинув в сторону загнутый гвоздь, открыл люк. Через него они с Шави иногда наблюдали в трубу с двумя гладкими, выпуклыми стеклышками на концах за звездами и загадочными платформами, с недавнего времени куда-то подевавшимися. Помнится, изобретатель не раз сетовал по этому поводу.
        Рука болела, и вылезать было неудобно, но в конце концов Роди выбрался на крышу мастерской. Распластавшись на глиняных пластинах и стараясь двигаться так, чтобы они не задевали друг о друга, огляделся.
        Двое караульных ходили, как обычно. Никто не прятался в тени насосов или у стен гаража. Засады не было.
        Забравшись обратно в дом, Роди поставил лестницу на место и подошел к двери. Открыл ее с опаской и осторожностью, хоть и удостоверился в отсутствии западни, Перебежал к дому Шави, оттуда - к складу. Прежде чем начать отрывать доски, прислушался. Тишина.
        Просунув лезвие ножа под доску, Роди потянул. Негромко поскрипывая, гвозди стали выходить из пересохшей древесины. Один, второй... потом еще два на соседней доске. Последний гвоздь скрипнул предательски громко. Роди замер, но почти сразу услышал успокаивающий крик "Порядок!" от ближнего караульного и отзыв на него. Раздвинув доски, он забрался в складское помещение. Ноздри защекотал запах выделанной кожи. Стопки бурдюков высились от пола до потолка, разделенные по емкости, от маленьких до огромных.
        Роди нашел стопку самых ходовых - средних. Взял четыре штуки. Сразу прихватил перемычки, чтобы на каждом плече можно было нести по два бурдюка. Вылез тем же путем, что и проник, воткнул гвозди на место и слегка надавил на них рукоятью ножа, погрузив поглубже. Любое движение раненой рукой отзывалось болью, но Роди терпел.
        Теперь предстояло самое сложное в этой части плана: незаметно набрать воды. Сделать это можно было у последней емкости, которая располагалась на дальнем краю фермы, возле загона манисов и барака для рабов.
        Соединив между собой и перекинув через каждое плечо по два бурдюка, Роди пошел вдоль забора. Едва ли не на корточках прополз мимо дядиного дома, попутно проверив, не нашли ли его лазейку. Прутья находились в том же положении, как он их оставил. Следующим вечером он уйдет отсюда с водой, а потом бодрый, отдохнувший и полный сил, вернется за возлюбленной.
        Проходя мимо рабского барака, Роди на миг приостановился. Посмотрел на темные стены. Где-то за ними сейчас находилась Айза. Вряд ли она спит. Если любит его так же, как он ее, то сейчас, должно быть, неслышно плачет в подушку, горюя о его гибели.
        Ну, ничего, скоро у нее будет повод порадоваться.
        Дальше вытянулись стойла манисов. Если ящеры и почуяли его запах, то, скорее всего, признали в нем одного из тех, кто приносит еду, поэтому шум не подняли. Только один громко фырчал и пытался пролезть носом под доски - боевой манис дяди, по кличке Пегас.
        Роди нравился этот ящер, отличавшийся от других силой и крутым нравом. Не единожды доводилось скоблить его чешую. Видимо, и сейчас ящер захотел получить толику удовольствия. Роди ничего не оставалось, кроме как почесать маниса между ноздрями. Все равно он ждал, пока караульный отойдет подальше.
        Потом, положив три бурдюка за стойлами, Роди взял один и крадучись добрался до сливного крана. Над головой, ухая и подвывая, крутил лопастями ветряк. На это Роди и рассчитывал - за гулом не будет слышно звука льющейся воды. Приставив горлышко к крану, он повернул вентиль и с удовольствием почувствовал, как вода неспешно стала наполнять бурдюк, постепенно расправляя его.
        Караульный шел назад. Предвидя это, Роди перекрыл воду и вернулся к загону. Подождал, когда охранник снова скроется из вида, и опять направился к крану.
        Все эти нехитрые маневры отнимали достаточно много времени. К тому же Роди не мог себе позволить открыть кран на полную, опасаясь, что караульный услышит шум воды. Поэтому, когда он наконец наполнил четвертый бурдюк, уже начала заниматься заря.
        Придется прятаться лишний день, но пока все складывается вполне удачно. Сегодня Роди планировал скрываться в гараже в расчете на то, что сендером пользуются крайне редко. Тем более вчера Шави уже брал машину на целый день и теперь вряд ли дядя разрешит воспользоваться ею в ближайшее время.
        Но Роди ошибся. Добравшись до склада бурдюков, смежного с гаражом, он уже хотел вынуть гвозди из досок, как услышал стук двери в доме Шави. А выглянув из-за угла, с удивлением увидел друга, спешащего к гаражу. Изобретатель на ходу заматывал голову чалмой, с трудом пряча под ткань непослушные черные волосы. Отперев замок ключом, который, насколько помнил Роди, раньше всегда находился у дяди, Шави вошел в помещение, и через некоторое время оттуда донесся рокот заведенного двигателя.
        Изобретатель вырулил из гаража и поехал к воротам.
        Воспользовавшись моментом, пока охранники выпускали Шави, Роди подхватил воду и побежал к мастерской. Дверь была открыта, как он ее и оставил. В помещении никого не было. Что ж, придется рискнуть и провести здесь еще один день. Заперев засов, Роди спрятал бурдюки и снова забрался на стеллажи.
        И опять потянулся нескончаемо длинный день. Воды было вдоволь, зато с едой проблемы. Последнюю мясную полоску он сжевал утром и весь оставшийся день страдал от голода.
        Однажды ему показалось, что он услышал голос Айзы. Роди встрепенулся, даже хотел спуститься, чтобы хоть одним глазком взглянуть на возлюбленную, но здравый смысл заставил остаться на месте. Всему свое время.
        Рука продолжала болеть. На повязке сквозь бурые высохшие пятна крови иногда проступали свежие. Роди попробовал снять ее, но ткань прилипла к ране. Он решил, что нужно сначала размочить, а потом отдирать. Только делать это не здесь, а в своем убежище, где можно и покричать, никого не опасаясь, потому что Роди не сомневался, что будет очень больно.
        Шави вернулся раньше, чем вчера. Загнал сендер в гараж, но до мастерской добрался много позже. Роди с тоской подумал, что, наверное, изобретатель сейчас ужинает. От мыслей о еде рот наполнился слюной.
        Войдя в мастерскую, Шави со вздохом посмотрел на попавшие под горячую руку Берсу-старшему опрокинутые приборы, и начал прибираться. Роди наблюдал за ним из своего укрытия. В какой-то момент ему показалось, что друг обнаружит бурдюки с водой, он даже встревоженно привстал, но Шави ничего не заметил и продолжил расставлять вещи по местам.
        Изобретатель занимался уборкой до сумерек. Так и не закончив, он устало присел на табурет, достал из кармана прессованные овощи, откусил пару раз и положил на стол. Роди с трудом отвел взгляд от завернутого в тряпицу брикета. Это походило на пытку. Но он заставил себя отвернуться, опасаясь, что в животе может заурчать.
        Шави еще немного повозился, потом вздохнул и пробормотал еле слышно:
        - Нет, хватит... Завтра, закончу завтра. - После чего пошел к выходу.
        Роди проводил его взглядом и, прежде чем изобретатель погасил фонарь, успел заметить, что овощной брикет остался лежать на столе.
        Пора уходить. Спустившись, Роди взял воду и, немного поколебавшись, все же откусил один раз от брикета. Усилием воли заставил себя положить еду на стол, повесил бурдюки на плечи и вышел из мастерской. Закрыл за собой дверь на засов и пробрался к ограде. Прошел вдоль нее до лаза, пропихнул между прутьями мешки с водой, потом протиснулся сам. Засыпал все следы песком, подхватил бурдюки и отправился к своему новому дому. Времени до того, как мутафаги выйдут на охоту, оставалось совсем немного.
        Идти было не так легко, как Роди думал. Он не преодолел и трети пути, а вода с каждым шагом казалась все тяжелее и тяжелее. Ноги наливались свинцом, дыхание сбивалось. Донесшийся издалека вой подстегнул, придал сил, но хватило их ненадолго.
        Примерно на половине пути Роди сбросил бурдюки с плеч и потащил волоком. Но это было не легче чем нести на себе. Тянуть приходилось одной рукой, а второй лишь помогать. Песок собирался под бурдюками, и надо было периодически приподнимать их, чтобы преодолеть песчаный вал. Но Роди упрямо шагал вперед, хотя тревога росла в душе непрестанно. В итоге он не выдержал - с досадой и сожалением бросил два бурдюка на гребне очередного бархана. Повесив оставшуюся пару на шею, зашагал немного быстрее. В небе уже вовсю сияли звезды. Где-то по-прежнему рычали и выли мутафаги. Твари были далеко, но это в любой момент могло измениться.
        Наконец под ногами появился более плотный песок. Роди понял, что ступил на участок, некогда покрытый некрозом. Близость нового дома приободрила, и то ли показалось, то ли действительно стало легче идти. Вскоре он различил знакомые очертания: длинный полумесяц бархана, на противоположном склоне которого находилась машина с ветряками.
        Из последних сил Роди добрался до гребня, почти скатился вниз, заскользил по наклонной металлической дорожке, достиг входа, на удивление ловко преодолел лестницу и очутился на знакомой и уже такой родной площадке с остатками костра.
        Открыл дверь, вошел. Теплое ощущение, что он в безопасности и у себя дома, вызвало приятный трепет в груди. Бросив бурдюки на пол, Роди сел, прислонившись спиной к ящику, вскрыл упаковку с красной жидкостью и насладился ею вдоволь. Запил водой большими глотками и устроился спать.
        * * *
        Роди проснулся, сел и потер лицо ладонями, зевнул и потянулся. Снаружи пробивался дневной свет и доносился уже привычный металлический стук.
        Протянув руку, Роди не глядя нашел вчерашнюю упаковку и позавтракал. Собрался запить, поискал глазами початый бурдюк - и замер в недоумении. Похоже, у него двоилось в глазах, потому что перед ним лежали сразу четыре бурдюка. Роди мотнул головой, чтобы прогнать наваждение. Но ничего не изменилось. Этого не могло быть, ведь он оставил два кожаных мешка с водой посреди пустыни!
        Роди вскочил как ужаленный. Страшная догадка осенила его - раз в глазах не двоится, значит, кто-то принес эти бурдюки.
        Самострел был за поясом. Роди вытащил его и взвел курок. Перешагнув через валявшиеся на полу упаковки, вышел на площадку и почти сразу услышал звук, как будто кто-то взбирался по металлической дорожке, держась за тросы ограждения.
        Роди отшатнулся и застыл, выставив из проема руку с нацеленным вверх самострелом. Кровь прилила к голове, пульсировала в висках, шумела в ушах.
        Мелькнула тень, внешняя дверь распахнулась, и свет заслонила чья-то фигура.
        Роди нажал на спуск. Звук выстрела, отразившись от стен, ударил по ушам. Человек или мутант с криком бросился вниз. Оглушенный Роди не сразу расслышал, что вопил незваный гость, но когда слух немного восстановился, он разобрал, что знакомый голос называл его по имени:
        - Роди! Роди, ты что, совсем спятил? Ты зачем в меня палишь, сын волчицы и песчаного краба?! Это же я - Шави!
        - Шави? - еще не до конца осознавая происходящее, переспросил Роди. - Как ты сюда попал?!
        - Как, как? Обыкновенно! На сендере! Ты так и будешь целить в меня, отродье Погибели?
        Роди не опускал самострела. Смятение в душе смешалось со страхом.
        - Как ты нашел меня?!
        - Подождал, пока ты выйдешь из мастерской, потом следил в увеличительную трубу. На рассвете сел в сендер и поехал за тобой. Нашел бурдюки, те, что ты, шельмец, стащил на ферме.
        - Мне нужно было что-то пить! - непроизвольно начал оправдываться Роди.
        Шави встал, отряхнул одежду, поправил чалму и пошел вниз по ступенькам.
        - Стой! - воскликнул Роди.
        - Чего? - нахмурился изобретатель, но и не подумал остановиться. - Включи соображалку! Я тебе все рассказал. Теперь хочу обследовать эту машину.
        Направлять на него незаряженный самострел было, по меньшей мере, глупо.
        - Это моя машина! - хмуро произнес Роди, опуская оружие.
        - Да? И как она называется? - Шави плечом подвинул беглеца и шагнул в проем. - Та-а-ак, что тут у нас? - Он взял коробку, осмотрел без особого интереса, бросил на пол и пошел дальше, ощупывая и разглядывая стены.
        Роди поднял брошенную коробку, аккуратно положил на место, хотя сам раньше обращался с ними так же небрежно. Но сейчас ему почему-то стало неприятно, что Шави так вот по-хозяйски здесь распоряжается.
        - А тут что? - спросил изобретатель из темноты коридора.
        - Нет там ничего, - поспешил к нему Роди.
        - Куда ведет эта дверь?
        - Никуда!
        - У тебя помет вместо мозгов. Любая дверь куда-нибудь да ведет, - изрек Шави и попытался сдвинуть рычаг, но у него не получилось. - Вот отрыжка гонзы! Под таким уклоном и не упереться как следует. Так и будешь стоять? Иди помоги.
        Роди не шевельнулся.
        - Ты чего, к полу прилип? Или одичал совсем за последнее время?
        - Кто-нибудь еще знает, что ты поехал за мной? - задал наконец Роди волновавший его вопрос.
        - Конечно! Рассказал всем. Даже гетманам инкреманским и кочевому королю Кабару.
        - Я серьезно спрашиваю.
        - Сомневаюсь!
        - Шави!
        - Да никому я не сказал. Никто не знает про твое убежище. К тому же никому и в голову не придет сунуть нос в пятно некроза. Только такому пустоголовому идиоту, как ты. Так что, поможешь?
        Роди сделал шаг, остановился, потом уже более решительно пошел вперед.
        - Надо крутить, как показывают стрелки, - сказал он. - И я не пустоголовый. Я не совал нос в пятно, а от мутафагов убегал ночью...
        Вдвоем они ухватились за рукоятки.
        - Конечно пустоголовый, иначе догадался бы, что я не вижу никаких стрелок в этой темноте.
        - Ты вверх толкай, а я вниз давить буду.
        Оба закряхтели от натуги. Рычаг поддался, скрипнул и повернулся. С громким "пыф" створка приоткрылась. Запахло чем-то странным, незнакомым, с примесью затхлости. Если бы Роди пришлось подбирать слова, чтобы дать определение этому запаху, он сказал бы "чистота" и "подвал". Вход в помещение даже в темноте коридора выглядел черной дырой.
        - Есть чем посветить? - спросил изобретатель.
        - Там доски, но огнива нет.
        - Сгоняй до сендера, он на бархане. В кузове тряпки есть. Смастери факел, окуни в горючку и тащи сюда.
        Роди развернулся и пошел выполнять указание. Всю дорогу, пока поднимался по лестнице, спускался за доской к ветряку, взбирался по склону бархана, делал факел и возвращался назад, он злился, не осознавая причины своих эмоций. И лишь снова оказавшись в полумраке коридора, понял: Шави приказывал, как будто они все еще находились на ферме. А с чего Роди должен подчиняться?! Они посреди пустыни, в пятне некроза, а не в мастерской... И вообще! Это его машина!
        Ворчливый окрик изобретателя сбил его с мысли и поубавил воинственности.
        - Чего так долго?! Я уж думал, тебя опять мутафаги сожрали. Давай сюда факел!
        Шави чиркнул механическим огнивом собственного изготовления, и сине-оранжевое пламя охватило намотанную на доску тряпку. Он шагнул в проем, освещая себе путь. Роди вошел следом.
        Несколько столов, лавки, глухие шкафы. Вроде бы обыкновенные вещи, но выглядели так непривычно и необычно, словно создавались не человеком, а неизвестно кем.
        - Чудное все какое... - шепотом произнес Роди, осматривая в неверном свете факела помещение. - Столовую напоминает, только странную какую-то.
        Даже негромко произнесенные слова прозвучали почти криком в окружавшей тишине. Подошвы ботинок громыхали по металлическому полу. Короткое эхо носилось по помещению, будто оно пустое. Роди непроизвольно старался держаться ближе к товарищу. Казалось, что глубокие тени так и норовят наброситься на незваных гостей, погасить пламя, разгоняющее вековую тьму, и поглотить людей черными утробами.
        Первобытный страх прошелся холодком по позвоночнику. Хотелось оглянуться, убедиться, что сзади никто не подкрадывается, не собирается напасть. В один миг дружелюбное и надежное убежище превратилось во вместилище кошмаров. Роди не удержался и все-таки обернулся. Ничего не увидел, кроме более светлого проема и части коридора за ним. Снова посмотрел вперед, тут же налетел на остановившегося Шави и от неожиданности вскрикнул - прямо в ухо изобретателю. Тот подскочил, замахал факелом, едва не задев Роди по лицу.
        - Да чтоб гонзы сжевали твою луженую глотку! - зашипел Шави. - А илистый скат чтоб насадил тебя на шип!
        Роди понял, что товарищ тоже напряжен и испуган. От осознания того, что Шави боится не меньше, стало легче.
        - Я не заметил.
        Шави пробормотал что-то себе под нос, и дальше шли молча. Изобретатель внимательно оглядывал стены, пол, потолок, на котором копоть от поднятого над головой факела оставляла замысловатые узоры, прикасался ко всему, до чего мог дотянуться. Роди случайно увидел его глаза: там, помимо отблесков огня, сверкали безумные искорки. Шави смотрел и трогал все с таким трепетным восторгом, что Роди почему-то стало неприятно.
        Пройдя столовую, они увидели еще одну дверь. Переглянулись. Изобретатель поискал глазами, куда бы воткнуть факел, и пристроил его в щель между шкафами.
        В этот раз рычаг поддался легче. Створка открылась с уже привычным хлопком. Шави взял факел. Перед ними был коридор, уходящий налево, и лестница справа, ведущая вверх.
        Изобретатель вытянул руку с факелом в сторону коридора, потом вопросительно посмотрел на Роди. Тот представил, что придется снова идти по темному коридору, и покачал головой. Шави с ним согласился, и они стали подниматься по лестнице. В столовой позади них снова сгустилась тьма. Роди подумалось, что если он сейчас захочет вернуться, то погрузится во что-то липкое, удушающее, вязкое, наподобие расплавленного чензира. И снова страх прокатился ледяной волной от затылка к пояснице.
        Шави остановился, не дойдя до верха нескольких ступеней, поднял над головой факел и подвинулся, чтобы Роди встал рядом.
        Лестница никуда не вела. Заканчивалась вытянутой площадкой, вокруг которой были только стены.
        - И зачем она здесь? - задумчиво произнес изобретатель.
        - Не знаю, но мне почему-то не хочется выяснять, - шепотом сказал Роди. - Пошли отсюда.
        У него появилось предчувствие - возможно, из-за темноты или странной чужеродности окружения. Нехорошее предчувствие, заставляющее замирать сердце. Что, если они сейчас же не уйдут отсюда, случится такое, после чего их жизни изменятся навсегда.
        Но Шави не слышал товарища.
        - Не может быть, чтобы вот так... - бормотал изобретатель себе под нос. - Она должна куда-то вести...
        Он осматривал площадку перед собой в поисках неизвестно чего, а тревога в груди у Роди росла с каждым мгновением. Опытный ветровой всегда загодя определял, что несет с собой ветер, и хотя сейчас воздух был неподвижен, Роди чуял бурю. Он развернулся, спустился на ступень и потянул друга за рукав:
        - Пойдем, не нужно здесь оставаться.
        - Да, иди, - рассеянно бросил Шави, совершенно позабыв о том, что факел у него в руках, и сделал шаг наверх.
        - Мне нужен свет, иначе я себе шею сверну. Пошли, проводишь меня.
        Почему-то казалось очень важным любым способом вытащить изобретателя наружу.
        - Да... да...
        - Что "да", Шави? - Роди набрался смелости и даже немного повысил голос: - Идем!
        Но товарищ уже занес ногу, чтобы ступить на площадку. Поддавшись порыву, Роди вцепился в его рубаху, дернул на себя:
        - Стой! Не нужно туда ходить.
        Изобретатель пошатнулся. Нога, уже почти коснувшаяся поверхности площадки, на мгновение замерла в воздухе и опустилась назад, на лестницу.
        - Что за ребячество?! - Шави сурово сдвинул брови.
        Они стояли лицом к лицу и переговаривались шепотом.
        - Надо закрыть внешнюю дверь и укрыть сендер, - выпалил Роди первое, что пришло в голову.
        - Что? - не понял изобретатель.
        - Приближается песчаная буря!
        - Какая буря?! Несколько дней назад была, теперь нескоро. Не сезон еще.
        - Будет! Точно тебе говорю! Я же ветровой, помнишь?
        - Да? И где ты тут ветер нашел, умник? - фыркнул Шави. - Пусти.
        Роди и сам не понимал, почему ему так важно увести друга подальше от этой лестницы. Он уже жалел, что не согласился проверить длинный коридор.
        - Нет.
        - Пусти, говорю! - Шави дернулся, пытаясь высвободиться из хватки Роди, взмахнул факелом, чуть не угодив товарищу снова в лицо.
        Роди отпрянул, отпустив его рубаху. В тот же самый миг Шави предпринял очередную попытку вывернуться, но, поскольку его уже никто не держал, потерял равновесие. Не устояв на ногах, он замахал руками и, соответственно, факелом, вынудив Роди сбежать еще на несколько ступеней вниз, а сам с громким стуком брякнулся на верхнюю площадку.
        Откуда-то снизу, из-под лестницы, донесся щелчок. Стена позади Шави вдруг лопнула, с легким шорохом разделившись на две равные части, которые сразу ушли в стороны. В лицо ударил поток воздуха. Пламя на факеле затрепетало и погасло, отдав людей во власть тьме.
        Тьма была абсолютной. Ни малейшего признака света, только тлеющие нити на погасшей тряпке. Запах гари защекотал ноздри. Роди боялся пошевелиться. Судя по тому, что и Шави не издавал ни звука, оба замерли там, где были.
        За открывшейся стеной что-то происходило. Треск и лопотание, жужжание и тихое постукивание, шуршание и писк, какие не издавал ни один известный мутафаг, доносились из темноты.
        Дыша через раз, Роди нащупал позади себя стену, прижался к ней и вдруг увидел, как в непроглядной черноте появился чей-то красный глаз. Воображение сразу нарисовало чудовище, обитающее внутри пятна некроза, чьи владения они с Шави сейчас нарушили.
        Сноп искр и резкий треск огнива заставили вздрогнуть, отвлекли внимание от неведомого монстра. Когда пламя стало лениво облизывать тряпку факела, Роди снова посмотрел за спину Шави.
        Теперь там было два красных глаза, и они сверкали демоническим огнем.
        - Та-ам... - выдохнул Роди.
        Изобретатель медленно обернулся. По тому, как дернулись плечи, стало понятно, что товарищ вздрогнул. Как завороженные они смотрели в эти пугающие глаза и не могли пошевелиться.
        Неожиданно вверху полыхнула белая вспышка, сопровождаемая треском. Но ни на молнию, ни на гром это не было похоже. Оба разом вскрикнули.
        Нервы не выдержали. Схватив друга за руку с факелом, Роди потащил его вниз по лестнице, которая, непонятно почему, начала мелко дрожать. Как сверкнула вторая вспышка, а за ней третья, они уже не видели. Светлые сполохи осветили коридор за их спинами, когда они бежали через столовую. По наклонному полу сложно было даже просто идти, не то что нестись сломя голову - и Роди не устоял на ногах, полетел под длинный стол, увлекая за собой изобретателя. Неизвестно, чем бы закончилось его падение, если бы Шави не врезался в прикрученную к полу ножку и не вцепился в нее. Роди повис на его руке, тут же ухватился за другую ножку, подтянулся, встал и помог подняться изобретателю.
        Покинув помещение со столами и лавками, Роди пропустил друга вперед, а сам захлопнул дверь и запер ее. Догнал Шави возле ящиков с "вкуснятиной" и наружу они выскочили друг за другом. Скатились вниз к ветрякам. Шави, пока съезжал, выбросил факел за ограждение.
        Машина дрожала. Скопившийся у ветряков песок подернулся мелкими волнами.
        Оказавшись внизу, друзья поспешили убраться подальше. Роди почти все время тащил изобретателя за рубаху, помогая передвигаться по сыпучему песку. Рассудив, что достаточно удалились от опасного места, они остановились и обернулись. Тяжело дыша, наблюдали, как вибрирует машина. Дрожь чувствовалась даже через песок. Гребень бархана, в который машина была погружена носом, начал осыпаться. Лопасти всех ветряков - и горизонтальных, и вертикальных - подергивались.
        Затем машина "вздохнула".
        Раздалось громкое шипение. Черные бока из материала, похожего на чензир, вспухли и опали, из-под них вырвались клубы пыли. Край бархана над утопленной в склоне носовой частью вздыбился горбом, а затем осел. Песок лавиной устремился вниз. Серо-желтые потоки обрушились на машину, ссыпались по настилу, в отверстия горизонтальных ветряков, создавая горы и холмики на всех неровностях, выступах и надстройках.
        Шави и Роди, не отрывая взглядов от происходящего, непроизвольно коснулись друг друга руками, готовые в любой момент сорваться с места и побежать.
        Но тут все прекратилось. Окутанная пылью машина замерла. Ветряки перестали дергаться, дрожь исчезла. Только потревоженный песок еще сыпался с щербатого гребня.
        Роди понадобилось какое-то время, чтобы прийти в себя. Шави выглядел совершенно потрясенным и обескураженным.
        - Святой мутант... Что это было? - проговорил он, поправляя размотавшуюся чалму.
        У Роди в груди вскипела злость.
        - Что это было? - повторил он. - Что это было?!.. Ты почему меня не послушал?! Я же сказал, что нужно уходить! Ведь сказал же! Я чувствовал! Но тебе же надо было поумничать!
        Шави стоял с удрученным видом, а Роди распалялся все сильнее.
        - "Где ты тут ветер нашел?" - передразнил он. - Под хвостом у мутафага, вот где! Ты знаешь, кто там был? Кого мы разбудили?
        Изобретатель пожал плечами:
        - Надо обождать. Если само наружу не вылезет - пойдем проверим.
        - Нет! Ты ничего не будешь проверять! Хватит! Напроверялся!
        - Да мы и малой части не прошли...
        - Ты чуть бархан на нее не обрушил! - Роди посмотрел на товарища исподлобья, потом расправил плечи, поднял подбородок и произнес спокойным и уверенным голосом: - Нет. Это моя машина! И я буду решать, что с ней делать и как. А ты садись в сендер и катись отсюда.
        Шави взглянул ему в глаза, несколько раз быстро моргнул, словно пытаясь прогнать морок, который изменил друга, и увидеть прежнего Роди. Но понял, что спорить бесполезно.
        - А как же тварь внутри? - предпринял он слабую попытку вразумить парня.
        - Я сам с ней разберусь!
        Роди знал, что сейчас в нем говорят злость и... ревность. Самая настоящая ревность. До этого он не понимал, почему его так бесило то, что Шави взялся исследовать машину. Думал, это из-за замашек изобретателя, вечно приказывающего, строящего из себя умника и везде сующего нос. Но на самом деле Роди ревновал друга к своей находке. Машина была только его, и больше ничья. И что бы там ни таилось внутри, монстр или сокровище, - оно тоже принадлежало ему!
        - Проваливай! - процедил Роди, сел на песок и отвернулся.
        Шави постоял еще немного, не произнося ни слова, потом не оглядываясь пошел прочь.
        Роди посмотрел ему вслед, только когда изобретатель уже поднялся на бархан. Сендер Шави накренился из-за обвала гребня - колеса правой стороны погрузились в песок по самые оси.
        Роди сидел, обхватив колени руками. Он ждал, пока осядет пыль над его машиной, и наблюдал, как Шави выгребает песок из-под сендера, но не испытывал ни малейшего желания помочь. По милости изобретателя, ему теперь тоже предстоит немало повозиться с песком, который причудливым ковром укрыл машину.
        Пыль наконец улеглась. Роди поднялся и, бросив еще один взгляд на вершину бархана, где возился Шави, пошел обследовать свою собственность.
        Задние вертикальные ветряки оказались на треть засыпаны, возле них образовалась целая гора. Из песка торчали только края разбитых ящиков с коробками еды. Решив, что начать можно и с этого, Роди принялся доставать ценный продукт. Приспособив обломок доски в качестве лопаты, он разгребал песок, пока не вытащил почти все коробки.
        За работой время пролетело незаметно: судя по солнцу, было уже далеко за полдень. Роди хотел пить и вспомнил, что ничего не ел с самого утра. Взобрался наверх, с опаской заглянул в лаз и внимательно прислушался. Ничего подозрительного не услышал, но прежде чем спуститься по лестнице, зарядил самострел. В коридоре с ящиками, где он устраивал себе ночлег, все было как прежде: разбросанные коробки, бурдюки с водой, темнота в дальнем конце. Немного осмелев, Роди перекусил прямо там. Потом снова выбрался наружу и продолжил расчищать машину. Прервался он лишь раз, ближе к вечеру, когда услышал наверху тарахтение мотора. Поднял голову и проводил взглядом быстро скрывшийся за гребнем сендер. Еще какое-то время доносилось его удаляющееся урчание.
        С наступлением темноты Роди собрал доски для костра и вернулся в свое убежище. Развел огонь, израсходовав два заряда от самострела. Подумал, что надо было взять у Шави огниво... и немного горючки. И зарядов к самострелу, наверняка у него с собой были: Роди видел оружие в кузове сендера. И вообще... может, не стоило прогонять изобретателя? Вдруг Шави в сердцах расскажет кому-нибудь про то, что нашел Роди целым и невредимым, про отступивший некроз и про машину?.. К тому же, если он теперь так вольготно пользуется сендером, мог бы привозить воду и припасы, и Роди не пришлось бы снова отправляться на ферму... только за Айзой.
        Но сказанного не вернуть. Изобретатель обиделся и больше не приедет.
        Ну и пусть! Роди один справится! Вот расчистит все, возьмет пару упаковок золотистой жидкости и отправится на рынок у подножия горы Крым. Часть сменяет на маниса и повозку, остальное продаст и накупит еды и зарядов для самострела. Он не сомневался, что стоить его припасы будут немало. Такой деликатес захотят иметь все гетманы Рады. Роди, конечно, не знал наверняка, но, будь он гетманом, захотел бы.
        Сон не шел, а поражающая воображение гигантская машина, в чреве которой Роди оказался по капризу судьбы, занимала теперь все его мысли. Идти вглубь было страшновато, но по дороге им с Шави на глаза попадались небольшие двери, за которыми наверняка скрываются удивительные тайны. А может быть, даже запасы воды и вкусной еды.
        Последнее соображение вполне оправдывало риск встретиться с чем-то пугающим. Поэтому, быстро победив благоразумную осторожность, Роди зажег лампу и открыл дверь в соседнее помещение.
        Как и в прошлый раз, там теперь было светло, найти несколько виденных ранее дверей не составило труда. Три из них располагались вдоль одной стены на равном расстоянии друг от друга. Все были закрыты овальными крышками из темного металла, в центре каждой торчал длинный кривой рычаг. Четвертая дверь разместилась напротив и в рассеянном свете, льющемся из соседнего помещения, выглядела матово-белой, чем-то похожей на пласт соли, показавшийся из-под толстого слоя сухого ила в пустыне. Ни рычагов, ни каких-либо других выступающих частей на этой двери не было, и Роди решил ее пока не трогать.
        В первую же очередь он собирался исследовать проход, закрытый одной из трех овальных крышек. Выпуклый геометрический рисунок на ней и толстый металл сразу привлекли внимание. Наверняка за этой дверью что-то очень важное.
        Запиралась дверь большим "двурогим" рычагом. Роди повернул ручки, и рычаг с легким шипением сошел с места, позволив отжать себя книзу. Дверь чуть заметно подалась вперед. Рычаг теперь располагался так, что его было удобно толкнуть вправо, что Роди и сделал. Дверь послушно скользнула в сторону, открывая темный проход.
        Оттуда тянуло теплом. Ощутимо пахло металлом и еще чем-то резким и кислым, из-за чего немедленно защекотало в носу и захотелось чихнуть. Роди сунул в проход руку с фонарем. Насколько хватало слабого света, была видна уходящая под небольшим наклоном вниз узкая шахта. Вдоль потолка тянулись какие-то веревки и трубы. На полу тускло блестели две металлические полосы шириной в ладонь.
        Немного поколебавшись, Роди осторожно шагнул внутрь. Проход был низким, и пришлось согнуться, чтобы не задевать головой потолок. Теплый ветерок, дувший из шахты, скорее всего означал, что где-то на другой ее стороне есть открытый выход. И его имело смысл найти раньше, чем это сделает какое-нибудь пустынное зверье снаружи.
        Через несколько шагов он наткнулся на низкую тележку с плоским дном. Тележка опиралась на широкие колеса, которые стояли точно на металлических полосах, идущих по полу. Больше всего это напоминало рельсы, по таким в шахтах возили добытую руду в больших вагонетках. Но здесь полосы не выступали над полом. Опустившись на корточки, Роди провел пальцем по металлу. Может быть, рельсы просто вдавило в пол из-за какой-то аварии? И настил, и металлическая полоса составляли одну ровную поверхность.
        Поднявшись, Роди осторожно поставил ногу на тележку и попробовал столкнуть ее с места. Тележка с тихим шорохом послушно скользнула в темноту. Роди, немного выждав, двинулся следом.
        Светлое пятно входа осталось позади. Фонарь скупо освещал все те же трубы и веревки. Откуда-то издалека долетел слабый звук удара металла о металл - по всей видимости, тележка добралась до конца шахты. Пройдя еще немного вперед, Роди увидел большой крюк, свисающий с потолка и на треть перекрывающий проход. Крюк вызывал нехорошие предчувствия. Позади него на стене виднелась какая-то картинка. Роди поднес фонарь поближе и со страхом обнаружил изображение черепа со скрещенными костями. Словно неведомый художник предупреждал, что нехорошие предчувствия вот-вот сбудутся. Поэтому идти дальше Роди не решился и вернулся в знакомое помещение.
        В голову вдруг пришло, что, судя по размерам шахты, здесь раньше могли держать крупных зверей. Пустынных псов или даже боевых манисов - в низком округлом проходе они, должно быть, чувствовали себя вполне вольготно. Правда, зверем там не пахло. Роди еще постоял, прислушиваясь. Ничего особенного не происходило, никто не пытался подняться по узкому лазу из темноты, в которую укатилась тележка. Но круглый люк он на всякий случай снова запер.
        Рычаги на овальных дверях уже не вызывали затруднений. Создатели машины когда-то все продумали до мелочей. Осознав это, Роди смело взялся за серый металл рукояти, испещренный мелкой сеткой насечки, потянул на себя. Рычаг послушно вышел из паза. За овальной дверью обнаружился нормальных размеров коридор, пригодный для перемещения человека. Стоило в него заглянуть, как вдоль потолка вспыхнула цепочка белых огоньков, дружелюбно зовущих за собой. Роди переступил через высокий порог.
        По обеим сторонам коридора виднелись закрытые двери. Их было много, и Роди сразу подумал, что здесь наверняка кладовка. Примерно так же хранились припасы на ферме; правда, там никто их не запирал.
        Исследовав первую дверь, Роди был вынужден сам себе признаться, что понятия не имеет, как ее можно открыть. Он не увидел ни знакомых рычагов, ни ручек или каких-либо выступов. Гладка серая поверхность прямоугольника со скругленными краями да небольшая, разделенная пополам щелью выпуклость рядом на стене - и больше ничего.
        Роди вытащил нож и попробовал отжать край двери от косяка. Чуть не сломал лезвие и отказался от этой затеи. Сунул лезвие в щель, провел сверху вниз, пытаясь нащупать скрытую пружину запора. Ничего не получилось. Тогда он двинулся дальше по коридору, пытаясь теми же способами вскрыть каждую из дверей. Только напрасно потерял время. А коридор тем временем закончился тупиком. Правда, в полу обнаружились темное отверстие и несколько ступенек уводящей куда-то вниз лестницы.
        Роди лег на живот и опустил руку с лампой в дыру. Словно в ответ на тусклое мерцание, там загорелись уже знакомые цепочки белых огоньков. Оказалось, что металлические ступени вели в коридор, лежащий уровнем ниже и расходящийся сразу в четырех направлениях. Роди осторожно спустился, готовый в любой момент вернуться обратно. Стоило ему встать на самую нижнюю ступень, как в оставленном наверху коридоре свет погас. Роди в панике побежал обратно. Свет снова зажегся. Неведомая сила явно следила за его перемещениями и включала освещение там, где это было необходимо в данную минуту.
        А это означало, что машина признала Роди своим хозяином.
        Ободренный этой мыслью, он снова спустился по лестнице, коротко осмотрелся и двинулся по тому коридору, который показался самым коротким. От лестницы было видно, что он заканчивается овальной дверью из знакомого темного металла. Такие двери Роди открывать уже умел.
        За дверью он ожидал увидеть что угодно, но только не большое темное помещение без малейших признаков дружелюбных белых огоньков. Ни свет, падавший из коридора, ни лампа, которой Роди на вытянутой руке пробовал водить из стороны в сторону, не смогли осветить ни стен, ни потолка. Зато на некотором удалении что-то грозно сверкало да смутно угадывались жуткие угловатые тени.
        На всякий случай Роди закрыл дверь и вернулся к лестнице. Он вдруг понял, что, несмотря на краткость путешествия, очень устал. Поэтому не долго думая поднялся в верхний коридор, быстро прошел мимо так и не поддавшихся дверей и оказался в знакомом помещении. За спиной в коридоре погасли белые огоньки.
        - Я еще вернусь, - пообещал неизвестно кому Роди, закрывая дверь. - Отдохну и обязательно вернусь.
        Добравшись до своих вещей, он вдоволь напился воды из бурдюка и лег на пол, свернувшись калачиком. В тяжелой, отупевшей голове словно раскачивался медленный маятник.
        Сон пришел незаметно. Во сне Роди сумел открыть двери без ручек и нашел за ними много воды, сушеного мяса, овощей и другую снедь. А внизу, в темном огромном помещении, ждали своего часа отборные манисы. В этой огромной машине можно было жить как на ферме, не особенно заботясь о пропитании. Оставалось только забрать Айзу и забыть обо всех невзгодах навсегда.
        Выспаться ему не удалось. Доски прогорели, угли лишь слегка потрескивали, и слуха Роди достигли странные звуки, раздававшиеся где-то в чреве машины. Он проснулся. Тревога, прогнавшая сон, быстро привела его в чувство, заставила сесть и прислушаться.
        Поначалу Роди не различил ничего странного, но вскоре послышались те самые звуки, из-за которых он проснулся: пиликанье и клацанье. Словно неведомые мутафаги отрастили металлические когти и стучали ими по полу, при этом перекликаясь между собой на только им ведомом языке. Писк и непонятное бормотание вносили свою лепту, насыщая ночь жутковатой атмосферой.
        Ели бы не происшествие накануне, возможно, Роди и не обратил бы на это внимания, но сейчас ему чудился монстр со светящимися красными глазами, который выбрался из своей норы, пересек столовую и подобрался к двери в коридор, где сейчас находился Роди. Напряженно вглядываясь в темноту, он пытался услышать, не заскрипит ли рычаг двери. Если бы тот хотя бы клацнул, Роди немедля сорвался бы с места и рванул прочь. Но вскоре он понял, что все звуки раздаются где-то далеко - над потолком, за стенами и под полом. Заснуть не получалось. Вроде бы и нечего было бояться, а страх уже поселился внутри и влиял на воображение, придающее пугающий вид самым обыкновенным вещам. Темнота казалась какой-то особенно непроглядной. Ящики, рядом с которыми он расположился, высились плотным массивом, их контуры едва просматривались, но чудилось, будто они становятся все выше и тяжелее. Пол под ними того и гляди начнет продавливаться, и когда это произойдет, они рухнут в ужасающую пустоту и утянут с собой маленького испуганного человечка. Да еще эти загадочные звуки... Внутри машины что-то происходило.
        Взмокшие ладони стискивали самострел. Несколько раз Роди проверил, легко ли вынимается нож, в итоге достал его и положил рядом с собой. Он боялся лишний раз пошевелиться, сдерживал дыхание, напряженно вслушивался и постоянно смотрел в темноту, каждое мгновение ожидая увидеть светящиеся красным глаза. Пот стекал по лицу, рубашка взмокла. Когда в почти погасшем костре громче обычного треснул уголек, Роди вздрогнул. В конце концов он не выдержал давящего напряжения - схватил нож, вскочил и, громыхая по железным ступеням подошвами ботинок, выбрался наружу.
        Небо сверкало тысячами звезд. Где-то вдали завывали пустынные волки, хлопали ворсистыми крыльями илистые скаты. Мутафаги были привычной опасностью и казались почти нестрашными по сравнению с чем-то неведомым, скрывающимся под обшивкой машины.
        - Чтоб ты провалился в зыбучий песок, Шави! - негромко проговорил Роди. Страх обратился в злость, а та в свою очередь нашла виновного во всех ночных мучениях и кошмарах.
        Роди по скобам залез на крышу машины, нашел небольшой, присыпанный песком закуток между скрепленными друг с другом цилиндрами и устроился в нем. Ветра не было, и он надеялся, что ночь не будет очень холодной. Однако заснуть толком не получилось. Замерзать он начал почти сразу. Чтобы избавиться от онемения в руках и ногах, пришлось отжиматься и приседать. Немного разогнав кровь, Роди снова устраивался в удобной нише, но вскоре опять начинал дрожать и стучать зубами от холода.
        Сон пришел только с первыми лучами солнца.
        * * *
        - Роди! Роди, проснись, некрозный ползун!
        Гулкий металлический звон раздался над его головой. Он приоткрыл один глаз, посмотрел на серые цилиндры перед собой и снова зажмурился, решив, что все это привиделось: и голос Шави, и звук удара железом по железу.
        - Эй! Просыпайся, я сказал!
        Роди резко сел, быстро приходя в себя.
        Шави? Что он здесь делает? Неужели рассказал про машину на ферме?! Значит, сейчас вокруг стоят охранники с самострелами и, скорее всего, дядя...
        - Да проснись ты, дохлая нелюдь, святой мутант тебя забери!
        Похоже, у Шави заканчивалось терпение. По цилиндрам снова звонко ударило что-то железное.
        Роди осторожно выглянул и едва не схлопотал крюком ункуша по лбу. Вовремя отпрянул, но успел рассмотреть, что изобретатель стоит на скобах, внизу у ветряков привязан манис и... больше никого нет.
        - Наконец-то! Спускайся, мне нужна твоя помощь. - Не дожидаясь ответа, Шави сам спустился и крикнул уже из машины: - Шевели лапами! И так уже полдня один вожусь.
        Недоумевающий Роди, прищурившись, посмотрел на солнце и понял, что Шави не обманывает - действительно почти полдень. Но волновало его совсем не то, что он так долго спал - после дикой ночи это было не удивительно, - а какого мутафага Шави снова приперся. Роди же вчера ясно сказал, чтобы он проваливал...
        Внизу что-то звякнуло, будто раскололось стекло. Вслед за этим донесся истошный крик изобретателя.
        - Шави! - вырвалось у Роди.
        Все ночные кошмары снова всплыли в голове. Таинственные звуки, невиданные доселе монстры... Он мгновенно выбрался из своего закутка, спрыгнул с крыши на настил, ухватился за ограждение, чтобы не съехать вниз, и рванул к входу. Из проема ему навстречу выбежал изобретатель с перепачканными сажей щеками, выпученными глазами и выражением крайнего испуга на лице. Его штаны от низа до колен горели жарким бледным пламенем.
        Шави, не прекращая орать, врезался в Роди. Оба грохнулись на настил и покатились под уклон, к ветрякам. Изобретатель вопил и махал руками, мешая схватиться за что-нибудь. Хорошо еще Роди не успел разгрести вчера весь песок и вытащил все торчащие обломки ящиков. Да и после того как машина "вздохнула", ее крен стал немного меньше. Поэтому удар оказался не таким чувствительным. Перед самым касанием Роди исхитрился перевернуться и спружинить ногами. Шави же упал плашмя. Отсутствие воздуха в легких заставило его наконец заткнуться и менее активно размахивать конечностями.
        - Га-си, - сумел он все же выдавить из себя.
        Роди и сам знал, что делать. Он быстро закидал ноги товарища песком. Убедившись, что огонь погас, опустился рядом с изобретателем. Штаны продолжали дымиться, их владелец лежал, запрокинув голову и не шевелясь.
        - Что случилось? - спросил Роди.
        Шави все еще приходил в себя после падения, потому ответил не сразу.
        - Фонарь выскользнул, разбился, горючка на меня плеснула...
        Роди заволновался:
        - Где ты разбил фонарь? В столовой?
        - Нет. Ты чего, спятил? Не открывал еще. Кто его знает, что там за дверью. Я гарпунер притащил, чтоб садануть, когда эта тварь появится. Но сначала хотел коридор подсветить. Ну, этот, с ящиками. Там и грохнул фонарь.
        Роди вскочил как ужаленный и бросился наверх. До входа он добрался немногим медленнее, чем скатился вниз. Ссыпался по лестнице и влетел в коридор. Расплескавшаяся горючка стекла на пол огненным ручейком. Пламя догорало на стене, в том месте, где разбился фонарь, и добралось до пары ящиков. Сдернув с себя рубаху, Роди кинулся тушить пожар. Сбил огонь с досок, сбегал за бурдюком и залил остатки пламени водой. Немного подождал, желая убедиться, что полностью погасил огонь, потом вышел наружу. Шави только поднимался.
        - Ты зачем приехал? - нахмурившись, спросил Роди.
        - Гарпунер привез. Самострел может ту тварь не взять, а разрывной заряд даже песчаного краба разворотит.
        - Я же сказал - сам справлюсь.
        - Ага, справишься, - хмыкнул Шави. - Уже справился. Наверное, поэтому и спал снаружи.
        Роди не нашел, что на это ответить. Изобретатель был прав. Загонять зверя вдвоем всяко сподручнее, чем в одиночку.
        - Да там гонза какая-нибудь, у них глаза красным горят, а ты мне чуть машину не сгубил. Вчера песком едва не засыпал, а сегодня спалить хотел.
        - Ну, если судить по глазам, тогда там либо очень испуганная гонза, либо с тебя ростом. Потому что глаза были ну очень большие. Ты уверен, что справишься с такой?
        Роди промолчал. Изобретатель прав: помощь требуется. Еще одну такую ночь пережить не хотелось. К тому же не далее как вчера Роди сам жалел, что прогнал товарища. Он подавил в себе злость и прислушался к голосу разума. Поразмыслив, спросил:
        - Пожрать не привез? Мяса хочу.
        - На манисе мешок. Там же и гарпунер бери. Сейчас освещение наладим - и можно поохотиться.
        Шави нырнул в полумрак коридора. Роди спустился к манису, снял с него мешок с провиантом и бурдюк с водой, расположился у основания ветряков, где тушил штаны Шави, и от пуза наелся сушеного мяса и прессованных овощей. Запил прохладной водой, после чего удовлетворенно вздохнул и на краткий миг почувствовал себя почти счастливым. Вот если бы Айза была с ним...
        "Ну ничего, еще будет!" - ободрил Роди сам себя. Вернулся к манису и взял прикрепленный к седлу гарпунер. Когда он вошел в коридор, Шави ждал его, сидел возле ящиков, разглядывая коробки с красной и золотистой жидкостями.
        - Это чего такое?
        Роди вынул из коробки продолговатый контейнер, проколол ножом и бросил изобретателю:
        - Попробуй.
        Шави скривился:
        - Что-то не хочется.
        Роди пожал плечами:
        - Как скажешь, но лично я ничего вкуснее в жизни не пробовал.
        Изобретатель настороженно понюхал, потом коснулся золотистой жидкости кончиком языка. Роди увидел, как изменилось лицо друга. Глаза округлились, заблестели. Брезгливость сменилась изумлением. Трудно было не рассмеяться, глядя на него, и когда Шави впился в контейнер и не отрывался, пока не опустошил полностью, Роди не выдержал и захохотал.
        Довольный изобретатель никак не мог отдышаться.
        - Так что, у тебя все эти ящики забиты такими штуками? - спросил он, постучав по деревяшкам у себя за спиной.
        - Ага, - ответил Роди, крайне довольный тем, что Шави сказал "у тебя". - Запей. После нее всегда пить хочется.
        - А как называется? - Изобретатель откупорил бурдюк и приник к нему.
        - Не знаю.
        - Потрясающая штука!
        - Ты еще красную не пробовал!
        - Так они разные?!
        - Да.
        Шави стал сравнивать коробки.
        - Интересно, символы какие-то незнакомые... Я вроде письмена не только наши знаю, но и московские, и даже пешсткие, но таких не встречал. Некоторые похожи, но прочитать не могу. - Он нахмурился, приблизил коробку к самому носу и с задумчивым взглядом зашевелил губами.
        - Шави, - позвал Роди, - я вообще-то принес гарпунер. Мы идем?
        - А? - Похоже, изобретатель уже погрузился в свои мысли и забыл о том, чем они хотели заняться. - Да, да! Конечно, идем. Кто первый?
        - Я. Ты сзади, только фонарь выше поднимай, чтобы видно было, куда идти.
        - Не, я тут кое-что получше придумал. - Он расстегнул пояс и протянул Роди. - Надевай.
        На самом Шави остался еще один такой же пояс. Изобретатель подхватил то, что Роди спросонья принял за ункуш - изогнутый шест длиной в три с половиной локтя, с крюком на конце.
        - Повернись, - велел Шави. Он воткнул шест в специальное кольцо, приделанное к усиленному металлическими пластинами кожаному ремню на пояснице Роди, а на крюк повесил фонарь, который в результате оказался как раз над головой парня. - На таком расстоянии он не должен слепить, и впереди все видно будет.
        - Он раскачивается... - с опаской посмотрел на фонарь Роди, памятуя о происшествии с ногами изобретателя.
        - Не сорвется, я проверял, - успокоил тот. - Теперь мне закрепи. Смотри, чтобы кольцо в паз вошло.
        Роди быстро сообразил, как справиться с этой простейшей конструкцией, и, когда он повесил над другом фонарь, Шави сказал:
        - Ну, теперь можно идти. Так кто первый?
        - Я лучше стреляю. - Роди протянул самострел изобретателю, оставив себе гарпунер. - В меня смотри не пальни. В себя можешь, конечно, но думаю, поджога на сегодня хватит, стрелять завтра уж будешь.
        - Ха-ха, как смешно. Шагай давай.
        Когда они поворачивали рычаг, фонари над их головами смешно ударялись друг о друга, и Роди прыснул.
        - Что? - хмуро спросил изобретатель, не находивший ничего веселого в происходящем.
        - Ничего, - осклабился Роди.
        - Да что с тобой? За этой дверью может находиться самая опасная тварь, какую ты только встречал в своей жизни, а ты гогочешь, как шакал во время гона!
        - Знаю, - согласился Роди, но ничего не мог с собой поделать. Его просто распирало. Он отпустил рычаг, сел на пол, упершись пятками в неровности покрытия, чтобы не съехать вниз, и захохотал в голос.
        - Хватит ржать! - разозлился Шави.
        Но это еще больше подстегнуло Роди. У него уже текли слезы. Тогда изобретатель вынул из-за пояса самострел и стукнул кончиком ствола его по макушке.
        - Эй! - Роди сразу перестал смеяться.
        - Ты чего расслабился? - зашипел на него Шави.
        - Не знаю, - пожал плечами Роди и снова хихикнул.
        Он прекрасно осознавал, что за железной створкой может таиться кто угодно, но не испытывал естественного в такой ситуации страха. Немного сводило живот, едва заметно кружилась голова, но это все, наверное, от смеха. Пришлось поднапрячься, чтобы взять себя в руки. Роди несколько раз глубоко вздохнул, закрыл глаза, успокоился. Потом посмотрел на терпеливо ожидающего товарища и кивнул:
        - Я готов.
        Они навалились на рычаг, сдвинули его, потом Роди приготовил гарпунер, а изобретатель открыл дверь.
        * * *
        Первое, что друзья увидели, проникнув в столовую, - свет. Чистый, белый свет. Он лился из следующей двери, которую они оставили открытой, когда убегали в прошлый раз. В растерянности Роди остановился, едва сделав пару шагов. Изобретатель хотел обойти его, но хозяин машины вытянул руку, останавливая товарища, и сам пошел вперед. Коридор за столовой, вчера еще мрачный и страшный, теперь оказался светлым, хотя оттого еще более загадочным.
        Шагнув в него, Роди услышал те самые звуки, что не давали заснуть ночью. Они доносились со всех сторон: из дальнего конца коридора, откуда-то снизу, от лестницы справа. Источником света служили странные белые полоски, вытянувшиеся у потолка.
        Подняв глаза, Роди посмотрел на стены, окружавшие площадку. Ту, за которой скрывался неизвестный монстр, разделяла надвое тонкая ровная щель, теперь хорошо различимая. Роди сглотнул. Наконец-то он почувствовал страх, и свет только усиливал его. Да, сейчас все замечательно видно, но лучше бы темно было. А так, с ненужным фонарем над головой, Роди чувствовал себя вором, пробравшимся в чужой, незнакомый и полный смертоносных ловушек дом.
        Сзади его пихнул Шави:
        - Долго собираешься так стоять?
        Роди ответил недовольным взглядом. Потом шагнул к лестнице, преодолел все ступени и остановился на последней. Дальше была площадка. Если шагнуть на нее, стена раскроется. Сильнее заколотилось сердце, пальцы сжали оружие. Рядом встал Шави с самострелом в руке.
        - Пошли? - шепотом спросил он.
        Роди кивнул и приготовился стрелять. Они наступили на площадку одновременно. От напряжения сводило плечи, в руках появилась дрожь, в голове скакали обрывки мыслей: об Айзе, о некрозе, о ветре, об очень вкусной красной жидкости в ящиках из соседнего, но в этот момент ставшего невообразимо далеким коридора... Снова под полом раздался едва различимый щелчок, и стена, разделившись надвое, разошлась в стороны. Порыв ветра, не такой сильный, как в прошлый раз, дунул в их сторону.
        Роди стоило неимоверных усилий сдержаться и не нажать на спусковой крючок, но он все же сумел перебороть себя и не выстрелить. Потому что перед ними никого не было.
        Светлое помещение, напичканное всевозможными приборами, встроенными в высокие столы. Десятки плоских разноцветных прямоугольников показывали различные картинки, некоторые даже двигались. Неудавшиеся охотники оторопело смотрели на открывшееся им чудо.
        В том месте, где вчера Роди видел глаза монстра, горели два ярко-красных огонька и, в дополнение к ним, один зеленый. Чуть дальше на одном из прямоугольников, похожих на маленькие окошки, вращался круг с тремя желтыми треугольниками внутри, а под ним пульсировали три цифры: единица и два ноля.
        Шави молчал и не двигался. Но Роди понимал, что долго так продолжаться не может и либо они войдут, причем он как хозяин машины должен сделать это первым, либо надо убираться отсюда восвояси и больше не лезть. Шагнуть вперед оказалось едва ли не страшнее, чем встретиться с неизвестным монстром.
        Опустив гарпунер, он вошел в помещение. Покрытый мелким узором металлический пол не давал ботинкам скользить, Роди легко поднялся до первого длинного стола и смог оглядеться. Стол с окошками занимал всю середину помещения и напоминал формой наконечник стрелы. Вдоль стены вытянулся еще один похожий стол. Над ним в стене поблескивали стеклянные прямоугольники, за которыми проглядывала другая металлическая стена.
        - Это что, окна? - спросил Роди. - Если окна, то зачем закрывать их стеной? - продолжил он размышления.
        Но Шави его не слышал. Изобретатель, открыв рот, разглядывал приборы и устройства, водил пальцем по надписям и табличкам. Вроде бы он даже моргать перестал, а может, и дышать. Снова почувствовав укол ревности, Роди отвернулся, посмотрел в коридор, откуда они пришли, - в нем никого не было - и снова уставился на стол с окошками. Коснулся одного из них и тут же отдернул палец, потому что столбцы цифр, светящихся на темном фоне, вдруг скрылись за какой-то мигающей надписью.
        Недалеко от первого стола находилась возвышенность с причудливым креслом. Роди подошел к нему, осмотрел, потрогал. Серо-черный материал напоминал дорогую замшу, из которой обычно шили себе сапоги и перчатки состоятельные гетманы, только еще приятнее на ощупь. Кресло выглядело под стать всей обстановке: странно, непонятно и чуждо. "Не по-людски", - добавил про себя Роди. Зато оно вызывало весьма знакомое желание: в него хотелось сесть. И не из любопытства, а потому что кресло манило к себе. Глядя на него, Роди всем телом ощущал, как в нем будет удобно сидеть. Посмотрев на увлекшегося изучением находки Шави, он пожал плечами, поднялся на возвышение и неспешно опустился в кресло. Сначала на самый краешек, потом, набравшись смелости, расположился с комфортом. Ожидания полностью оправдались: спинка упруго поддерживала сзади, затылок лежал на мягкой подушке, под ногами - удобная подставка, подлокотники... Полностью почувствовать всю прелесть пребывания в этом чудесном кресле мешал гарпунер. Роди привстал и положил оружие на пол у основания возвышенности, потом снова вернулся в кресло. Теперь руки легли
на подлокотники, сделанные как будто для него. Какой-то совершенно детский восторг заполнил душу. Это никакое не кресло, а трон! Роди же не ветровой, не водовоз... он - король! Почему нет? Вон у кочевых есть король, а у Роди будут свои подданные!
        "Король Родислав, - произнес он про себя, назвавшись полным именем, которым его никто, кроме матери, когда та еще была жива, не называл. И рассмеялся собственным мыслям. - А машина - мои владения. Шави... пусть будет помощником короля". Роди не знал, бывают ли у королей помощники, и по большому счету ему было все равно. Он просто веселился.
        Пальцы вошли во впадинки на торцах подлокотников, словно специально для этого и предназначенные. Под подушечками было что-то слегка выпуклое и шершавое, так и напрашивающееся, чтобы на него нажали. Что Роди и сделал. Надавил указательными пальцами.
        В то же мгновение из подлокотников выскочили два больших светящихся прозрачных прямоугольника, заставив "короля" вздрогнуть в испуге и чуть ли не взвизгнуть, как девчонка. Устыдившись этого, Роди густо покраснел и бросил взгляд на товарища. К счастью, Шави по-прежнему с благоговейным трепетом изучал надписи.
        Роди тоже решил вникнуть хоть во что-нибудь. Повторным нажатием на выпуклости он заставил прямоугольники исчезнуть. Потом попробовал давить другими пальцами. Разноцветные прямоугольники выскакивали перед ним и пропадали. Белые, желтые, оранжевые, бледно-красные и темно-красные. По пять с каждой стороны. Роди вызывал их один за одним, пока Шави случайно не посмотрел в его сторону.
        - Что... что ты делаешь?! - заорал изобретатель. - Ты зачем туда уселся, личинка богомола?!
        - Знаешь как удобно? - заулыбался Роди.
        Но Шави уже рванулся к нему по наклоненному полу с воплем:
        - А ну выметайся оттуда! Сейчас же! Ты что-нибудь сломаешь! - Он схватил Роди за руку и хотел вытащить из кресла.
        Тот мгновенно перестал улыбаться, рывком высвободился из хватки и сильно пихнул изобретателя. Шави отлетел назад, не удержался на ногах и упал. Поехал вниз, но успел схватиться за подножие возвышения. Роди посмотрел на него сверху вниз ледяным взглядом и, чеканя слова, произнес:
        - Это моя машина! - Глядя Шави в глаза, он принялся беспорядочно вызывать и убирать светящиеся прямоугольники.
        У изобретателя задергался уголок рта. Он часто моргал, пребывая в полной растерянности. Потом потупил взгляд.
        - Ты прав, - пробормотал он и начал неуклюже вставать.
        Роди вдруг стало совестно за свою несдержанность. Он убрал все прямоугольники, вылез из кресла и помог другу подняться.
        Шави присел на край возвышенности и со вздохом повторил:
        - Ты прав. Это твоя машина. А мне уже надо возвращаться на ферму, скоро темнеть начнет.
        Роди молчал. Он понимал чувства товарища, но считал, что извиняться не за что.
        Так, слушая попискивание и тихие щелчки приборов, они просидели какое-то время. Нарушил молчание Роди:
        - Ты завтра приедешь?
        - Ха! Еще бы! - улыбнулся Шави. - Я целых сорок дней могу приезжать. Точнее, уже тридцать пять.
        - Как это? Почему?! С какой стати дядя тебя отпускает?
        - А из-за тебя!
        Роди озадаченно нахмурился.
        - Ты же погиб, - начал объяснять изобретатель. - Тебя сожрали мутафаги вместе с твоим манисом. Об этом рассказал Тул на следующий день после твоего первого побега. Хозяин посылал его и еще одного охранника на твои поиски. Грозился примерно тебя наказать, но когда выяснилось, что ты погиб, - запил.
        - Жалел, что не смог сам шкуру с меня спустить, - фыркнул Роди, вспомнив разговор охранников, подслушанный, когда он лежал под домом дяди.
        Шави качнул головой:
        - Неправда! Он очень расстроился.
        Роди недоверчиво махнул рукой и сменил тему:
        - И как связана моя смерть с твоими прогулками в пустыню?
        - Ах да, - спохватился изобретатель. - Первые два дня я ездил, чтобы убедиться, действительно ли тебя мутафаги сожрали или ты покинул этот мир стараниями Тула. Но так и не смог найти ни одной твоей косточки.
        - Так правильно, они все при мне, - усмехнулся Роди.
        - А когда догадался, что ты жив-здоров, - продолжил Шави, - я сказал твоему дяде, что, по вере моих предков, душа человека покидает этот мир через сорок дней после смерти и требуется все эти дни оплакивать ее уход на месте, где она покинула тело.
        - Это ты здорово придумал!
        Изобретатель довольно улыбнулся.
        - Но к сожалению, каждый день мне нужно возвращаться на ферму. Никто, кроме меня, не сможет ни ветряки починить, ни насосы, ни фильтры новые изготовить.
        - Понимаю, - протянул Роди.
        - Но пока я не уехал, не покажешь, что ты там делал с этим креслом?
        - Конечно! Да сам попробуй!
        - Лучше пока ты покажи, - сдержанно сказал изобретатель.
        Роди с готовностью уселся в кресло, положил руки на подлокотники и принялся поочередно нажимать выпуклости под пальцами. Прямоугольники появлялись и исчезали, сменяя друг друга.
        Шави внимательно рассматривал их и вдруг поднял руку:
        - Стой! Верни оранжевый, правый.
        Роди выполнил просьбу.
        - Ничего тебе не напоминает? - спросил изобретатель. - Представь, что смотришь на машину сверху.
        Роди пригляделся внимательнее и понял, что на прямоугольнике нарисованы шесть ветряков. Четыре горизонтальных, изображенных отдельной группой, и два больших - вертикальных.
        - Это же...
        - Ага, - подтвердил догадку Шави. - Ветряки.
        - Так! Погоди! - Роди перебрал несколько прямоугольников, прежде чем появился тот, который он искал. - Вот смотри! Я знаю, что здесь нарисовано. - Он пальцем указал на стекла. - Вот считай: раз, два, три, четыре, пять, шесть. Теперь здесь смотри. - Роди ткнул в изображение на прямоугольнике. Палец прошел сквозь него, не встретив преграды.
        Друзья удивленно переглянулись, а через мгновение вздрогнули, потому что слева, где располагалось первое окно, раздался громкий металлический скрежет. Кусок того, что они считали стеной, начал медленно подниматься вверх, на стекло посыпался песок.
        Роди перевел взгляд на прямоугольник и снова проткнул его пальцем, только уже в другом месте. Как он и ожидал, второй кусок стены пришел в движение.
        Шави смотрел то на одно окно, то на другое. По его виду было заметно, что он сейчас напряженно размышляет. Наконец он выдал:
        - Я знаю, что это такое! Это броневые ставни!
        * * *
        С отъездом друга Роди стало одиноко. Он вышел проводить Шави и, когда манис с всадником скрылись за гребнем бархана, хотел вернуться в помещение с чудесным креслом, но остановился у входа. Стоял и смотрел на проем, не решаясь войти. Ветер стих, пустыня замерла. Ни звука. Роди вдруг показалось, что машина как живая смотрит на него и с насмешкой ждет, осмелится ли он сделать шаг. Как-то неожиданно Роди почувствовал гигантские размеры машины, а себя ощутил ужасно маленьким. Но отступить не мог. Какой же он тогда хозяин?!
        Роди коснулся теплого металла ладонью. Ровная, слегка шероховатая поверхность. Похоже на кожу грубой выделки. Это усилило впечатление, что машина живая.
        С трепетом в груди Роди шагнул внутрь. Спустился по лестнице. С горящими фонарями внутри было уже не так мрачно. Доказав в первую очередь самому себе, что он не боится, Роди не стал возвращаться в зал с креслом, а остался возле ящиков. Предыдущая беспокойная ночь и насыщенный переживаниями день вымотали. Поужинав, Роди решил, что продолжит исследования завтра, когда приедет Шави.
        Звуки, по-прежнему доносившиеся из чрева машины, уже не казались такими страшными, как раньше. Поэтому заснул он быстро, ни разу за ночь не проснулся, а утром встал отдохнувший и полный сил.
        После сытного завтрака Роди первым делом наведался в комнату с креслом, ожидая увидеть Шави. К его удивлению, изобретателя там не было и все оставалось по-прежнему: помещение заливал белый свет, броневые ставни закрывали четыре окна из шести, а два крайних были засыпаны песком, длинные столы мигали огоньками, на черных оконцах сменяли друг друга незнакомые символы.
        Роди выбрался наружу и осмотрелся. Ни маниса, ни сендера. Шави не приехал. Роди уже так настроился на то, что они с другом будут вместе дальше изучать машину, что слегка растерялся. Он не знал, что ему теперь делать.
        Видимо, изобретателя задержали какие-то дела на ферме. Такое вполне могло произойти. Если сломался один из механизмов, которые никто, кроме Шави, починить не в силах, дядя ни за что его не отпустит.
        Роди пошел обратно в комнату управления, забрался в кресло и только хотел снова поманипулировать броневыми ставнями, как за окном мелькнул темный силуэт. Сначала подумалось, что это Шави наконец объявился. Но с чего бы изобретателю ходить снаружи, когда все самое интересное находится внутри?..
        Роди решил открыть остальные окна, явно предназначавшиеся для обзора, и посмотреть, что затеял Шави. Несколько прикосновений к значкам на прямоугольнике - и броневые ставни пошли вверх. И хотя на стекла сразу посыпался песок, все же можно было рассмотреть, что происходит снаружи.
        Изобретателя Роди не увидел. Пришлось встать и подойти ближе. За окнами палило солнце, ветер гонял песок. Никого. Появились сомнения: может, померещилось?
        Роди привстал на цыпочки, чтобы охватить взглядом большее пространство. Заметил справа движение, перевел взгляд туда и тут же отпрянул от окна. Присел и затаился, укрывшись за длинным столом.
        По носовой части машины, осматривая и обнюхивая все, ходил мутант. Услышав, как поднимаются ставни, незваный гость, активно помогая себе длинными, покрытыми клоками шерсти руками, быстро перебрался к окнам.
        Раздался шорох, в помещение полился яркий солнечный свет, а потом его закрыл собой мутант. Не трудно было догадаться, что это значит, - кочевой расчистил песок и смотрит в комнату, прижавшись лбом к стеклу.
        Роди поджал ноги и замер, боясь выдать себя. Самострел остался на месте ночевки. Вот уж не думал он, что оружие может понадобиться так скоро, и оказался совершенно не готов к вторжению. Сидя на полу, Роди лихорадочно пытался вспомнить, закрыл ли он входную дверь. Кажется, не закрывал. Вполне вероятно, что мутант не один и сейчас остальные проникают внутрь. От волнения лоб покрылся испариной. Роди вслушался. Но ни шагов, ни голосов из внутренних помещений не доносилось.
        Тень за окном исчезла. Роди выждал немного, потом осторожно выглянул из своего укрытия. Никого. Стараясь двигаться как можно тише, стал пробираться к выходу. Он почти пересек столовую, когда что-то громко затрещало в коридоре впереди. Роди сразу остановился. В горле пересохло, кровь пульсировала в висках.
        "Разламывает ящики!" - догадался он. Это значило, что мутант нашел мешок с едой, бурдюки и самострел. К треску добавились рычание и тяжелое дыхание - похоже, кочевой все-таки был один. Может, отшельник или изгой. Еще мелькнула мысль про разведчика, но, как рассказывал дядя, подготавливая его к самостоятельным поездкам, мутанты по одному в разведку не ходят.
        Роди осторожно добрался до дверного проема и прижался возле него к стене. Переложил нож в другую руку и вытер вспотевшую ладонь о рубашку.
        Другого выхода, кроме как затаиться и ждать удобного случая напасть, он не видел. Наверняка любопытство поведет мутанта дальше, в глубь машины, по коридору, затем в столовую, где сейчас прятался Роди... Тогда-то и надо улучить момент. А пока он слушал и пытался представить, что делает непрошеный гость.
        Судя по звукам, он раскурочил ящик и теперь разбирался с содержимым. Иногда порыкивал, плевался. Роди надеялся, что мутант не догадается вскрыть коробки и выбросит их, как сделал Шави. Но ожидания не оправдались. Очень скоро он услышал знакомое "пых" взрезанного контейнера и плеск текущей на железной пол жидкости. В груди кольнуло от злости и досады.
        Вдруг раздался торжествующий рев, затем снова треск ломаемых досок, возня, потом все стихло.
        Сглотнув подступивший к горлу ком, Роди не выдержал и медленно выглянул в коридор. В другом его конце, возле ящиков, на полу сидел мутант. Раскидав вокруг себя коробки, он вскрывал их одну за другой. Доставал контейнеры, делал надрез ножом и с жадностью присасывался к ним.
        Увидев такую картину, Роди едва не задрожал от ненависти. Эта длиннорукая тварь посмела взять его драгоценную еду! Мгновенно вспыхнувший гнев почти полностью вытеснил благоразумие и страх. Пальцы еще крепче сжались на рукояти ножа. Захотелось выскочить из проема и с диким криком побежать к мутанту, чтобы всадить клинок в его сердце. Лишь врожденная осторожность не позволила Роди опрометчиво броситься на врага.
        Он решил еще понаблюдать, подождать, когда мутант насытится, расслабится. Тогда и можно будет подкрасться незаметно, завладеть оружием и... Роди пока не знал, что сделает, но в голове появлялись весьма безрадостные для незваного гостя картины.
        Опорожнив второй или третий контейнер, мутант замер, взгляд застила поволока, зрачки закатились. Длинные руки опустились, контейнер выпал из ослабевших пальцев, и без того уродливая морда приняла совершенно безвольный и потому отвратительный вид, с уголка рта потекла слюна. Роди в недоумении смотрел на творившиеся с врагом перемены.
        Неужели это жидкость на него так повлияла? Но ведь Роди сам пил ее не раз и даже не два, и ничего подобного с ним не происходило. Такое впечатление, что кочевой нажрался побегов кактуса мамми. Наверное, жидкость по-разному действует на людей и мутантов. Да хоть бы и так! Какая разница? Надо пользоваться моментом!
        Роди крадучись вышел из своего укрытия. Вспомнив дядины наставления, заставил себя расслабиться, чтобы в нужный момент совершить резкий бросок.
        Мутант продолжал изображать из себя студень. Свой самострел Роди увидел у него за поясом. С каждым шагом сердце стучало все сильнее. Пришлось даже остановиться недалеко от цели, чтобы успокоиться.
        Приблизившись наконец к мутанту, он, затаив дыхание, потянулся к рукояти самострела. Едва пальцы сомкнулись на ней, кочевой открыл глаза. Взгляды встретились. Замешательство и непонимание отразились на лице мутанта. Роди выхватил свое оружие у него из-за пояса. Хотел сразу взвести спусковой механизм и выстрелить, но не успел - кочевой взревел и ударил наотмашь. Роди отлетел назад, не удержал самострел и тот загромыхал в другом конце коридора.
        Мутант вскочил и выхватил нож. Роди чуть присел в боевой стойке. Под ногой мешалась коробка с жидкостью, он отпихнул ее и заметил, как дернулся кочевой.
        - Мое! - завопил мутант.
        Длинные руки делали его опасным противником, но, видимо, странное действие жидкости еще продолжалось. Движения были размашистыми, неточными, кочевой неуверенно стоял на ногах, изо всех сил стараясь не упасть на наклонном полу. Но глаза горели решимостью защищать чудесную находку всеми силами.
        Роди ушел от его клинка, подхватил за лямки валявшийся на полу мешок с едой и ударил им противника. Отвлек, полоснул ножом, рассекая шерсть и кожу на предплечье. Мутант заревел, ринулся вперед в попытке схватить врага и опрокинуть на пол. Роди отскочил назад, в коридор. Краем глаза заметил самострел и побежал к нему. Кочевой тоже увидел оружие, хотел броситься следом, но поскользнулся на залитом красной жидкостью полу и упал. Сообразил, в каком положении оказался, и, подхватив на ходу коробку, рванул к выходу.
        Роди подобрал самострел и сразу оглянулся, вскидывая оружие. Но мутанта уже не было. Над головой по обшивке зашлепали шаги. Роди бросился наружу - мало ли что еще натворит эта пьяная тварь.
        Он выбрался на поверхность, когда кочевой уже был у задних ветряков. Прицелился, но мутант спрыгнул на песок и побежал зигзагами. В руках беглец держал драгоценную ношу.
        Роди опустил оружие и некоторое время смотрел на удалявшуюся фигуру. Впервые в жизни он одержал победу в поединке. Кровь жгла вены, и от восторга шумело в ушах. Роди испытывал необычайный эмоциональный подъем. Осознание того, что он обратил в бегство мощного противника, наполняло тело силой и легкостью.
        О том, что мутант вернется с сородичами, Роди даже не думал. Учитывая то, как на кочевого подействовала жидкость, он весьма скоро станет добычей мутафагов.
        Дождавшись, пока фигурка беглеца окончательно скроется из вида, Роди спустился в машину, запер дверь, аккуратно сложил разбросанные мутантом коробки и пошел в комнату управления.
        Воодушевленный победой, он подумал, что ему по силам не только драться, но и работать головой. И решил попробовать изучить машину сам, без Шави.
        Первым дело проверил и закрепил знания и навыки, приобретенные вчера. Несколько раз закрывал и открывал ставни, потом научился чистить окна от песка с помощью двигающихся черных полосок на металлической основе, скрытых за ставнями. Перебирая прямоугольники, остановился на самом знакомом, с ветряками. Символов на нем почти не было, только обозначение всех шести ветряков и множество шкал. Роди предположил, что, как и на ферме, устройства с лопастями предназначены для выработки энергии. Было бы здорово к приходу Шави научиться их запускать.
        Он осторожно ткнул пальцем в значок одного из горизонтальных ветряков. Ничего не произошло. Попробовал коснуться пальцем изображений каждого из устройств. С тем же результатом. Но ведь должны работать! Хоть как-то реагировать... Когда Роди и Шави впервые вошли в это помещение и с машиной начали твориться непонятные вещи, все ветряки шевелились. Пусть лопасти не крутились, а только раскачивались из стороны в сторону, но двигались. Значит, нужно еще что-то сделать, чтобы заставить их работать.
        Роди провел кончиком пальца по шкале и тут же отдернул руку, потому что оранжевый прямоугольник вдруг замигал белым и красным, по всей его ширине появилась надпись, показавшаяся угрожающей, и откуда-то из кресла раздался противный звук, резанувший по ушам.
        - Ух ты! - произнес Роди, когда все стихло и перестало мигать. Выдохнул и вытер моментально вспотевший лоб. Машина не прощала самоуверенности и наказывала за малейшую оплошность.
        Во рту пересохло, и, прежде чем продолжить изучение, Роди сделал несколько глотков из бурдюка. Потом еще раз внимательно рассмотрел прямоугольник. Вытянул палец, но некоторое время не решался дотронуться до оранжевых символов. Набравшись храбрости, наконец коснулся самого основания шкалы, ожидая такой же бурной реакции, как и в прошлый раз. Но, к его удивлению, ничего не произошло. Только под столбиком шкалы появились какие-то цифры. Роди провел пальцем вверх, и почти сразу последовали красно-белое мигание и тот неприятный до мурашек звук.
        Он глубоко вдохнул несколько раз, успокаивая колотящееся сердце, и попробовал снова. Но теперь не стал делать резких движений, а медленно повел пальцем по шкале вверх. В какой-то момент прямоугольник мигнул красным, и Роди отдернул руку, словно боялся, что прозрачные символы сейчас откусят ее. Но ни злого завывания, ни пугающей надписи не появилось. Зато столбик шкалы наполовину стал темным, будто заполнился чем-то. Как такое можно сделать - было выше понимания Роди. Поэтому он решил не засорять голову загадками, не имеющими ответов, и продолжил изучать прямоугольник.
        Он так же осторожно, как по первой шкале, провел кончиком пальца по второй. Это простое действие потребовало от него почти столько же напряжения и сосредоточенности, как в недавней схватке с мутантом. Рубашка взмокла на спине. Опять единичное мигание прямоугольника и шкала наполовину потемнела. Цифры под ней стали похожи на те, что были под первой.
        Роди откинулся в кресле и немного отдышался. С двумя шкалами он что-то сделал, оставалось еще четыре.
        - Я ведь понятия не имею, что и зачем делаю, - проговорил он едва слышно. И, осознав это, засмеялся в голос: ну надо же, сидит в непонятной машине посреди отступившего пятна некроза, дергается, вздрагивает, боится, но сам не знает кого, чего и почему!
        Он хохотал и хлопал себя по бедрам. А насмеявшись, успокоился и ответил самому себе: он пытается разобраться в машине, потому что это дико увлекательно и невероятно интересно.
        Занимаясь исследованиями, Роди забыл о времени, о еде, вообще обо всем вокруг. Теперь, кажется, он начал понимать Шави с его нескончаемой тягой к изучению всего и вся. И даже испытал некое чувство вины - ведь об Айзе он тоже не думал. Где она сейчас, не подвергается ли домогательствам Тула, не наказывает ли ее дядя?.. Хотя нет! Роди не должен чувствовать себя виноватым, ведь он старается не только для себя, но и для нее.
        Немного расслабившись, он продолжил манипуляции со шкалами. Оставшиеся четыре привел в соответствие с первыми двумя достаточно быстро. Но на этом дело застопорилось. Роди откинулся на спинку кресла и какое-то время просто смотрел на прямоугольник. Потом подвигал шкалы вверх-вниз. Едва заполнение переваливало за половину, как срабатывала тревога, сирена завывала не хуже мутафагов в брачный период. В конце концов, он снова выставил шкалы на один уровень и принялся напряженно размышлять. Похоже, головоломка была не для его мозгов. Может, Шави удастся понять, в чем дело?
        Разочарованный, он хотел уже нажать на кнопку, чтобы убрать прямоугольник и вызвать другой, но упрямство не позволило сдаться. Роди вылез из кресла, сел у подножия и посмотрел на прямоугольник снизу вверх, потом уставился в потолок, затем решил выйти наружу, посмотреть, не происходит ли там чего-то, что нельзя увидеть изнутри.
        Выходил с осторожностью - вдруг мутант все же вернулся. Огляделся. Никого не увидел и самодовольно улыбнулся.
        Спустился к ветрякам, проверил, потрогал, послушал их все. Ничего. Возвращаясь, задержался у входа, подумал, стоит ли запираться, ведь придется еще не раз выходить. И не стал. На ночь-то обязательно закроется, а пока опасаться некого.
        Пришел в комнату управления, и только собрался залезть в кресло, как вдруг заметил, что на маленьком темном окошке, вделанном в самую середину дальнего стола, примыкающего к стене, точно такое же изображение, как на прямоугольнике перед креслом.
        Взволнованный находкой Роди чуть ли не бегом бросился к столу и осторожно потрогал окошко. Гладкий, идеально ровный, похожий на стекло, но более тонкий материал отозвался на прикосновение надписью, чем-то напоминающей ту, что появлялась на прямоугольнике, когда Роди задирал шкалы, только без визга и мигания. Взгляд упал на две странные рукояти по бокам окошка, с выемками под пальцы, как на подлокотниках кресла. Руки сами легли на них, потянули одну на себя, другую толкнули вперед. Никаких изменений.
        Уже вечерело. Небо начало темнеть, заходящее солнце красило песок розовым. Роди вздохнул и отпустил рукояти. В груди засаднило от досады. Как он ни старался, не получалось... ничего.
        Ладно. Попробует завтра - может, и Шави приедет. Сейчас надо опускать ставни, запирать вход, ужинать и ложиться спать.
        Роди забрался в кресло, убрал прямоугольник с ветряками, включил управляющий ставнями. Закрыл и его, хотел уже вылезти из кресла, но решил еще раз взглянуть на оранжевый... напоследок.
        Все осталось как прежде. Шкалы в том же положении, цифры под ними, шесть ветряков. Бесполезно. Не толкать же лопасти вручную, в самом-то деле. Роди привстал, собираясь выключить прямоугольник и спрыгнуть с возвышенности. Обида и злость - плохая приправа к ужину, но что поделаешь. Он досадливо щелкнул по изображению ветряков пальцем... и со всего маха полетел назад в кресло - машина дернулась. Хотя обивка была мягкой, Роди все же расквасил себе нос. От боли на миг потемнело в глазах. Потекла кровь. Быстро утерев ее рукавом, перепуганный до полусмерти Роди с ногами забрался на кресло и вжался в спинку.
        Машина продолжала дрожать и вибрировать, причем намного сильнее, чем в тот раз, когда они с Шави ее впервые "разбудили".
        Снаружи раздавался низкий гул. Не громкий, но страшный. Взгляд Роди метался по стенам, столам, окнам и неожиданно остановился на оранжевом прямоугольнике. На нем один из вертикальных ветряков крутился. Тот, по которому Роди щелкнул.
        Преодолевая страх, он опустил ноги и подался вперед. Почему-то захотелось открыть броневые ставни и увидеть, что происходит снаружи. Вызвав нужный прямоугольник, Роди дрожащим пальцем ткнул в значки ставен. Металлические листы поднялись, и он, разинув рот, уставился на окна.
        За ними бушевала буря, наступления которой ветровой не почувствовал...
        Глава 3
        Песок огибал машину и стремился вверх по склону бархана. Серо-желтые потоки поднимались до самого гребня, фонтанами били в небо, закручивались в спирали и расползались в стороны. Бархан, едва различимый за пыльной завесой, подернулся зыбью, песок пластами съезжал с его склонов.
        Машина крупно дрожала. Раздался звук, похожий на протяжный стон, пришедший из недр корпуса. Словно рев живого существа.
        Роди с такой силой вцепился в подлокотники, что заболели пальцы. Растерявшись, он не сразу сообразил, что ему делать. Только немного придя в себя от захлестнувшего его суеверного страха, смог наконец разжать пальцы правой руки и ткнуть в значок вращающегося ветряка.
        Гул сразу пошел на убыль. Вместе с ним стала спадать и дрожь. Она становилась все мельче, пока не исчезла совсем. Буря за окнами бесновалась еще какое-то время, но вскоре стихла и она. Песок и пыль осели, покрыв окна плотным слоем.
        Роди машинально вызвал прямоугольник с управлением ставнями и коснулся символа очистки. Механизмы прошлись по стеклам. Он смотрел на сильно просевший гребень бархана, на замысловатые узоры, созданные ветром и песком. Краешком сознания отметил, что почти весь нос машины теперь накрыт песком и, кажется, она немного сместилась в сторону.
        Когда испуг прошел, захотелось немедленно продолжить эксперименты.
        Активировав оранжевый прямоугольник, он внимательно осмотрел все шкалы и соотнес каждую с нужным ветряком, чего не догадался сделать раньше. Потом легкими касаниями привел их в нужное положение и, отбросив все мысли, ткнул пальцем в круглый значок.
        Машина дернулась, но Роди был готов к этому и крепко держался за кресло. Через окна он увидел, как, обтекая корпус, сзади ударили потоки песка и пыли. Касанием пальца запустил второй вертикальный ветряк. Гул усилился, машину стало раскачивать из стороны в сторону. На прямоугольнике появились две мигающие стрелки, которых раньше не было: первая, возле одного работающего ветряка, указывала вниз; вторая, около другого вращающегося значка, была направлена вверх.
        Роди растерялся. Его уверенность в своей способности справиться с машиной таяла на глазах. Не зная, что еще предпринять, он решил запустить остальные ветряки. Как только он коснулся изображения, пол резко скакнул вверх и почти выровнялся. Мощный толчок едва не выбросил Роди из кресла. Он чудом усидел.
        Машина снова протяжно застонала. В этот раз к стону добавился еще и треск. Роди испугался, что от его неправильных действий она может сломаться. Выбор был невелик - либо выключить все, либо рискнуть и запустить оставшиеся ветряки.
        Как можно принять решение, если совершенно не представляешь, к чему оно приведет?.. Роди протянул руку к прямоугольнику. В груди щемило, в голове не было ни одной подходящей мысли.
        Запустить два передних ветряка и отключить четыре других?
        Запустить или отключить?!
        Еще эти непонятные стрелки мигают, направленные в разные стороны, вверх и вниз, вперед и назад...
        Роди осенило. Рукояти!
        Вскочив с кресла, он побежал к дальнему столу - как приятно было перемещаться по ровному полу! - и взялся за блестящие рычаги. На темном окошке перед ним так же мигали разнонаправленные стрелки. Наученный горьким опытом и разбитым носом, Роди медленно, очень медленно стал смещать рукояти, одну на себя, другую наоборот, пока не вывел их вровень. Стрелки в окошке исчезли. Он оглянулся: на прямоугольнике, висящем в воздухе перед пустым креслом, тоже больше ничего не мигало. Да и машина стала заметно слабее вибрировать, но с места не сдвинулась и продолжала стонать.
        "Видимо, передние ветряки все-таки нужны", - подумал Роди, уже более уверенно забрался в кресло и двумя касаниями заставил вращаться лопасти на двух значках.
        Машина тут же снова вздыбилась; в местах расположения передних ветряков, скрытых песком, на склоне бархана образовались заметные даже сквозь пылевые вихри воронки. И вслед за этим раздались страшный, оглушающий визг и скрежет.
        Роди зажал уши руками и закричал. Посмотрел на управляющий прямоугольник. Рядом с обозначением каждого ветряка бежали быстро сменявшие друг друга цифры - он не успевал следить за ними взглядом, - а на шкалах поднимались темные столбики. Два вращающихся значка мигали тревожным красным цветом.
        Корпус сотрясала дрожь, становясь сильнее с каждым мгновением. Роди поспешил отключить передние ветряки, и скрежет с вибрацией стали стихать, пол снова выровнялся. Но вернулся треск, и машина опять застонала.
        - Все! Хватит! Прекрати! - не выдержал Роди. Он словно сам испытывал воображаемую боль. - Перестань!
        Сердце обливалось кровью. Быстрыми тычками он отключил ветряки и без сил откинулся на спинку кресла.
        Задняя часть машины опустилась, гул стих, песчаная буря постепенно улеглась.
        Что-то он делал не так. Но что именно?!
        Голова раскалывалась от назойливых вопросов. Взгляд перебегал с одного стола на другой, скакал по приборам, черным окошкам, разноцветным огонькам. Где-то в них скрыты ответы, но как разобраться в том, чего совершенно не понимаешь? От осознания собственного бессилия и недостатка сообразительности Роди злился и не мог спокойно думать. Будь здесь Шави, он бы наверняка догадался, что нужно сделать. Хотелось подойти к стене и размозжить о нее свою тупую голову. Роди впился зубами в кулак в надежде, что боль отрезвит, но злость затмевала рассудок. Несколько раз ударив себя по лбу, он соскочил с кресла и выбежал из комнаты управления. Выбрался наружу и закричал - громко, яростно, до хрипоты. Ветер швырнул ему в лицо горсть песка. Пришлось отплевываться.
        Вернувшись в комнату управления, Роди направился к столу и взялся за рукояти. Логика подсказывала, что мигавшие в прошлый раз стрелки указывали направление движения. И если сдвинуть их вперед, то машина начнет погружаться в бархан, поэтому он потянул рукояти на себя. Вопреки ожиданиям, его толкнуло назад. Корпус протестующе затрещал, и Роди поспешил вернуть рычаги в среднее положение.
        Вторая попытка. Стиснув зубы, он сместил рукояти от себя. И сразу почувствовал, как машина "заныла", пытаясь высвободиться из песка. Роди быстро сел в кресло и стал постепенно поднимать столбики обеих шкал. Гул усилился. Снова раздался стон, но уже другой тональности - не такой... болезненный, а скорее натужный.
        Роди поднимал шкалы двумя пальцами, постоянно ожидая, что вот сейчас все замигает бело-красным, раздастся режущий слух визг, появится надпись и все заглохнет. Но к его удивлению, он смог "вырастить" столбики уже больше, чем на половину, и продолжал поднимать.
        Бархан сопротивлялся как мог - вцепился сыпучими лапами в нос машины и не хотел отпускать. Роди смотрел на песчаную гору как на злейшего врага и довел столбцы на шкале почти до самого края прямоугольника. Машина уже даже не дрожала, а взбрыкивала. Агрегаты снаружи дико выли. А у самого Роди внутри все замерло от благоговейного трепета. Он никогда не ощущал подобной мощи. И тем более никогда не управлял ею. Сейчас же она подчинялась малейшим движениям его пальцев.
        Убрав руку от светящегося прямоугольника, Роди схватился за подлокотники и пробормотал:
        - Давай, давай, давай! Ну давай же! Давай!!!
        Ему казалось, что это не машина вылезает из бархана, а он сам вытягивает собственное тело из тугой, липкой и прочной паутины. Он чувствовал, что ветряки работают на пределе, и не знал, как долго они продержатся. Если бы мог, Роди схватился бы за борт и тянул, тянул, тянул изо всех сил, только бы вытащить машину из песка. И когда, наконец, бархан сдался, а машина медленно, но уверенно поползла назад, он вскрикнул от радости.
        Вслед за этим последовал рывок чудовищной силы. Роди бросило вперед, он вылетел из кресла, перекатился через первый стол, врезался спиной во второй и свалился на пол. Сознание ускользало. Сквозь окутывающий его серый туман, он услышал противный, режущий слух звук. Через закрытые веки различил бело-красные сполохи. И отключился.
        * * *
        - Роди... Роди...
        Далекий, но знакомый голос настойчиво звал его. Что-то твердое стукнуло по зубам, в рот полилась вода. Вкусная, прохладная, но ее было слишком много. Он не успел проглотить и подавился. Закашлялся - и из ушей словно вынули пробки. Звуки обрели четкость и смысл.
        - Роди!
        Он открыл глаза и посмотрел на Шави. Изобретатель сидел рядом, держа в руках бурдюк с водой.
        - Шави, - еле слышно проговорил Роди и удивился тому, как слабо прозвучал его голос.
        - Наконец-то! - воскликнул изобретатель. - Я уж думал, ты решил меня бросить, вонючие ты потроха мутафага. На, пей. Что вообще произошло?
        - Тебя не было, сюда забрел мутант, я его прогнал...
        - Это он тебя так уважил?
        - Нет... машина.
        - Как это?!
        - Когда я ее из песка вытаскивал, рванула резко. Меня из кресла сюда кинуло.
        - Как тебе удалось эдакую махину сдвинуть-то?! - обалдел Шави.
        - Я движители запустил.
        - Экий шельмец! Ну ладно, ты сейчас лежи, потом все расскажешь. Вот бурдюк держи, под голову. Я бы тебя куда поудобнее устроил, так ты же вымахал здоровый, что твой мутант, - не дотащу. Придется тебе здесь сил набираться. Главное - руки-ноги целы. Сделай-ка глоточек.
        Роди думал, что Шави опять воду дает, но неожиданно почувствовал во рту горечь. Хотел выплюнуть, однако Шави заставил его выпить еще несколько глотков этой гадости. Роди даже выругаться не мог - язык не слушался. Все вокруг окутал пушистый бледный туман, и мир исчез.
        Пришел он в себя оттого, что зверски хотелось есть. Все тело ныло, в голове шумело, но Роди сумел сесть и осмотреться. Он по-прежнему находился в комнате управления, на полу между двумя длинными столами. Под ним была расстелена стеганка, подушку заменял бурдюк с водой. Роди схватил его и жадно припал к горлышку. Утолив жажду, он попробовал встать. Держась за покатый край стола, поднялся. Посмотрел на окна - броневые ставни были опущены, и определить, день или ночь, не получилось. Самый простой способ это сделать - активировать нужный прямоугольник и убрать защиту, но Роди замутило, едва он бросил взгляд на кресло. "Не сейчас", - подумал он и решил все выяснить обычным способом.
        Добраться до выхода стоило ему больших усилий. Радовало, что пол теперь занимал горизонтальное положение и лестница уже не была такой крутой. В столовой и следующем за ней коридоре наблюдались следы бурной активности Шави - не хватало одного стола, пары лавок, исчез ящик из-под золотистой жидкости, хотя сами коробки были свалены кучей рядом.
        В распахнутую входную дверь лился дневной свет. Едва перешагнув порог, Роди услышал голос товарища, доносившийся снизу:
        - Погибель забери тебя и твое упрямое племя!
        Шави ругался на маниса, которого он пытался заставить взойти на самодельный мосток, перекинутый от склона бархана к носу машины. Стало понятно, на что пошли столешница, лавки и ящик. Манис упорно не хотел наступать на шаткую конструкцию и изо всех сил, намного превосходящих силы изобретателя, пятился. При этом Шави съезжал вниз, загребая ногами песок, и витиевато ругался.
        - Эй! - крикнул Роди и помахал ему рукой.
        Изобретатель отпустил ящера, а тот, почувствовав свободу, резво спустился к подножию бархана.
        - А, Роди! - махнул в ответ Шави. - Я сейчас. - С досадой посмотрев на маниса, он отряхнул песок и поднялся к мостку. Быстро и без опаски прошел по нему, спрыгнул на нос машины и направился к другу. - Ну, как ты?
        - Жрать охота.
        - Пошли в столовую. - Шави прошмыгнул мимо Роди и нырнул в проем. На ходу начал рассказывать: - Ты пока дрых, я тут немного покопался и обнаружил много чего интересного. Ума не приложу, как все это работает, откуда берется энергия и кто все эти чудеса придумал. Сейчас покажу.
        Войдя в столовую, он махнул рукой куда-то в сторону. Раздался негромкий щелчок, и стало светло - помещение залил такой же белый свет, как и в комнате управления.
        - Эта машина - кстати, я думаю, что это самоходный корабль, - просто кладезь всяческих удивительных вещей. Я тут немного похозяйничал - надеюсь, ты не против. Та штука с кругляшками может нагреваться, как угли в костре. Вскипятить воду - раз плюнуть. В шкафах полно утвари - кружки, тарелки, ложки. Кстати, свет можно везде зажечь, только ищи вот такую штуку. - Шави указал на серый квадратик, закрепленный на стене, и продолжил увлеченно рассказывать: - Тут, должно быть, обитала толпа народу. Я нашел казармы с койками, хотел тебя туда перенести... Еще внизу какое-то чудное помещение. Там куча проводов, огоньки разные горят: синие, зеленые, белые. Полно ма-аленьких ветряков, такие смешные, крутятся, гудят. Но я туда только одним глазком заглянул.
        Он подошел к одному из шкафов, потянул за длинную ручку и открыл дверцу. На полках лежали бурдюки с водой, завернутое в тряпки мясо, сушеные овощи и даже три бутыли, в какие обычно разливали брагу. Припасов было много. Больше, чем сам Роди планировал натаскать за несколько ходок. Если изобретатель привез все это за раз, то пропажу наверняка заметят и станут искать - дядя не прощает воровство.
        - Шави... - обеспокоенно начал Роди.
        - Так, садись ешь! - перебил его изобретатель, бросая на стол мясо и брикет прессованных овощей. - Сначала еда, разговоры - потом! - Сам он устроился напротив.
        Но Роди не мог вот так просто переключиться с волновавших его вещей.
        - Шави, ты привез всю эту провизию за один раз? - негромко, но настойчиво спросил он.
        Изобретатель не ответил. Отвел взгляд, потом кивнул. У Роди опустились руки.
        - Но так же нельзя! Пропажу заметят. Дядя накажет тебя, когда ты вернешься. Он обязательно спросит, куда ты дел столько еды и воды. Что ты ему ответишь? Что?!
        Шави некоторое время молчал, наконец посмотрел другу в глаза и сказал:
        - Я не вернусь.
        Роди опешил:
        - Как?! Ты не можешь вот так... Нет! Тебя будут искать, нас найдут... - Аппетит пропал. Шави рушил все планы Роди, подвергал опасности его самого и новое убежище. - Ты должен вернуться. Придумать что-то, соврать, но...
        - Я не вернусь, - упрямо повторил изобретатель.
        - Дядя не отпустит тебя просто так!
        - Я уже все продумал. Сделаю, как ты, - скормлю мутафагам маниса, подброшу пару своих вещей - и пусть думают, что я тоже сдох. Так что можешь не переживать, никто нас не найдет.
        Роди напряженно размышлял. В словах Шави был резон, но что-то не сходилось. Он никак не мог понять что.
        - А ты когда сбежал?
        - Позавчера.
        Вот оно!
        - Так тебя же наверняка уже ищут! А манис все еще тут!
        - У нас есть еще день в запасе, - махнул рукой Шави. - Хозяин уехал на Илистую шахту за рабами. Пока не вернется, меня никто не хватится.
        - А зачем ему рабы? - машинально спросил Роди, все еще обдумывая ситуацию. Взял наконец со стола еду и принялся жевать.
        Изобретатель пожал плечами:
        - Ну он же давно хотел новых работников купить. Тут еще тебя не стало... А работать кому-то надо.
        - Понятно, - кивнул Роди. - Но на то, чтобы купить рабов, одного дня достаточно. И еще день на твои поиски. Надо срочно отгонять маниса в пустыню, а ты его зачем-то на машину хотел затащить!
        - Не на машину, а на корабль, - наставительно сказал Шави, подняв указательный палец. - У каждой вещи есть свое название. А манис мне еще нужен. Хочу с его помощью поднять решетку над передними ветряками. Там лопасти погнулись, придется чинить. Успеешь еще в пустыню. Берс два дня на Илистой пробудет - точно тебе говорю. Прежде чем закупаться там, он своих рабов продать должен. А торг, сам знаешь, дело неспешное.
        - В смысле? - нахмурился Роди.
        - Хозяин решил продать двоих с фермы, а вместо них купить троих у Морфа.
        Смутная тревога закралась в душу.
        - И кого же он решил продать?
        - Девок двух. На Илистой шахте они дороже ценятся. Мужиков-то у них навалом.
        - Шави... - срывающимся голосом произнес Роди. - Кого именно он повез продавать?
        - Я почем знаю? - нахмурился изобретатель. - Их Тул собирал, еще ворчал все время, что, мол, ни себе, ни людям. Злился здорово. Ну, а я под шумок маниса загружал. Они в одни ворота, я - в другие... Эй, ты чего? Тебе нехорошо, что ли?
        Роди побледнел. Дыхание перехватило, к горлу подкатил ком. Казалось, сердце перестало биться. Он знал, из-за чего злился Тул и за кого дядя сможет выручить достаточно денег, чтобы вместо двух рабов купить трех. Как уже сказал Шави, "за двух девок"... И одна из них - его возлюбленная.
        Роди хотел встать, но ноги отказывались его держать.
        - Шави, - наконец выговорил он, - дядя повез продавать Айзу.
        Изобретатель озадаченно посмотрел на него, потом помотал головой:
        - Нет, не может быть...
        - Подумай сам! Айза и Олеся. Только их он сможет обменять на троих нормальных мужиков, а не на полудохлых илокопателей с изъеденными пылью и паразитами легкими. А ты сам сказал - ему нужны работники.
        - Да ну, нет... - отмахнулся Шави, но в голосе его уже не было уверенности.
        Роди покивал. Он часто дышал ртом - от волнения не хватало воздуха.
        - Больше некого. Да и Тул ворчал не просто так. Он же на Айзу давно глаз положил.
        - Да не стал бы так твой дядька делать, он же знает, что ты к ней неровно дышишь... - Изобретатель замолчал на полуслове и посмотрел на друга. - Только... он же думает, что ты мертв.
        - Вот в том-то и дело!
        На какое-то время в столовой установилась тишина. Оба размышляли.
        - Ты должен вернуться и все узнать! - заявил Роди.
        Шави помотал головой:
        - Что это даст? Хозяина нет, а если и вернулся уже, так еще хуже: наверняка накажет. Кражу припасов он даже мне не простит. Нет, Роди, мне назад путь заказан.
        - Но ты хотя бы узнаешь, кому ее продали, чтобы я смог выкупить!
        - Да вроде самому Морфу. Тул сетовал, что начальнику шахты уж и девки-то без надобности, а все одно норовит себе посочнее заполучить... А на что ты собрался ее выкупать?
        Последние слова выдернули Роди из пучины отчаяния, вернули силы и взбодрили. Потому что он уже знал, что делать.
        Вскочив из-за стола, парень ринулся к выходу, но голова закружилась, и он чуть не упал. Схватился за край стола.
        - Эй! - воскликнул Шави. - Ты куда помчался, будто на шип кальмара наступил? - Подошел к другу и заставил его сесть на лавку.
        - У меня есть на что выкупить Айзу. Я предложу Морфу намного больше, чем он за нее заплатил. Только надо успеть. Успеть до того, как... - Роди не договорил. Он даже думать не хотел, что произойдет, когда его возлюбленная попадет в лапы начальника Илистой шахты.
        - И что ты собрался делать? - поинтересовался Шави.
        - Что, что?! Поеду к нему.
        - Прямо сейчас?
        - Да! - Роди снова попытался встать, но изобретатель удержал его.
        - Ты не успеешь добраться до шахты засветло. Обожди, завтра на рассвете поедешь.
        - Ты не понимаешь!..
        - Все я понимаю! А еще я понимаю, что если ты сдохнешь, то твоей Айзе уже никто не поможет! Тебе надо поесть как следует, восстановить силы.
        - Да не хочу я!
        - Ну, значит, к тому моменту, как ты доберешься до шахты, станешь похож на донного слизня. Если, конечно, не свалишься на полдороги с маниса. - Шави пожал плечами, показывая, что оставляет выбор за ним, взял со стола мясо и принялся с безразличным видом жевать.
        Роди сидел какое-то время, поджав губы и стискивая кулаки. Изобретатель больше не сказал ему ни слова - молча ел, смачно впиваясь зубами в соленые полоски и запивая их водой.
        Наконец и Роди с мрачным видом продолжил трапезу. Шави, словно ничего не произошло, снова завел рассказ о корабле.
        - В том помещении с огоньками и проводами холодно, как в испарителе, и ни одного окна нет. Ты, кстати, когда ветряки включал, лопасти на передних погнул, - говорил он с полным ртом. - Они же песком забиты были. Сейчас поедим - поможешь мне поднять решетки. Пока ты ездишь, я попробую их выправить.
        - Ты гарпунер с собой забрал? - Роди сейчас не волновали ни огоньки, ни лопасти, ни что с ними будет делать изобретатель.
        - Мне бы, конечно, твоя помощь не помешала, но как-нибудь один справлюсь.
        - Шави!
        - Да забрал я твой гарпунер, забрал! Ты в кого стрелять надумал, не скажешь? На шахте тебя все равно к начальнику с оружием не пустят.
        Роди опустил взгляд. Шави правильно догадался о ходе его мыслей: если не получится выкупить Айзу, придется забирать ее силой.
        - Ты, конечно, неплохой боец, не чета мне - дядька тебя научил. Но охранники на Илистой тоже не слабаки.
        Роди сразу вспомнил то самое злополучное нападение мутантов на шахту, с которого начались все его беды. Оборона была жесткой и слаженной. Шави в очередной раз оказался прав: горячность сейчас может только навредить. Роди тяжело вздохнул и уставился невидящим, отрешенным взглядом в пол.
        "Какая же все-таки судьба злая! - думал он. - Ведь все могло получиться! Почему обязательно должно быть так? Почему?!.." Он мысленно перебрал события за последнее время и понял, что еще ничего из того, что он запланировал, не сбылось. Ни сбор припасов, ни похищение возлюбленной, ни обустройство с ней в новом жилище... Ничего. Словно у кого-то неведомого и могущественного имелись на его счет свои замыслы.
        Роди не сомневался, что и с выкупом Айзы у Морфа не все будет гладко.
        - Утри сопли, криволапый щенок гонзы, - прервал его мрачные мысли Шави. - Завтра поедешь, выкупишь свою Айзу и привезешь сюда.
        - Ага, - без былого энтузиазма произнес Роди, бросил недоеденный кусок мяса на стол и снова отвернулся.
        - Что "ага"? Ты передумал? - спросил изобретатель и, не дожидаясь ответа, продолжил: - Ну и правильно! Для чего тебе нужна какая-то рабыня? Пусть Морфа развлекает и его солдатню. Там ей самое место...
        Роди вскочил и схватил его за грудки:
        - Заткнись сейчас же!
        Шави спокойно посмотрел ему в лицо, потянулся через его руки, взял кружку с брагой, выпил остатки, потом сказал:
        - Когда я был совсем малой, не выше этого стола, - правда, я и в те времена уже превосходил тебя умом, - а мой отец еще не успел раздосадовать гетмана Яха и получить от него саблей поперек шеи, я подслушал один занятный разговор между ним и каким-то бродягой. Отец тогда узнал об этом и надрал мне уши, оттого я, наверное, так хорошо все и запомнил.
        Шави замолчал, подождал, пока Роди отпустит его рубаху и сядет на место, затем продолжил:
        - Конечно, большую часть разговора я не понял. Только потом, повзрослев, смог разобраться, что к чему. Поскольку тебе до этого момента еще далеко, я расскажу самую суть, которую будет проще всего понять. Этот бродяга обсуждал с отцом далекое путешествие. Такое далекое, что если ехать на сендере, прицепив к нему цистерну с горючим, и то не доедешь, а манис так вообще сдохнет где-то на половине пути от усталости. Они не то в шутку, не то всерьез подсчитывали, сколько понадобится человеку воды и еды, чтобы не умереть от голода и жажды, и как все это увезти. Отец предположил, что потребуется целый караван и, наверное, в конце пути от этого каравана ничего не останется. Но бродяга сказал - я очень хорошо запомнил его слова, - что это стоило бы каждой пролитой капли пота или крови. И отец с ним согласился. Тебе интересно знать, о чем они говорили?
        Роди не ответил, он сидел с хмурым видом, молча слушая.
        - Интересно? - повторил Шави.
        - Да! Мне интересно!
        Изобретатель будто и не заметил агрессии.
        - Они говорили, что есть земли, которые не тронула Погибель. Земли, где нет некроза, где трава зеленеет на лугах, растут деревья, текут чистые реки, а мутафагов встретишь разве что в дурном сне.
        - И что, правда есть такие земли?
        Шави пожал плечами:
        - Я не знаю. Не видел. Но отец и тот бродяга обсуждали все так, будто оно взаправду существует. - Он прикрыл глаза и процитировал: - "В пути солнце должно вставать слева, садиться справа, а в полдень быть всегда перед тобой. Держись этого направления и пересеки Донную пустыню. Двигайся дальше, пока не увидишь высочайшие горы, какие только есть на земле. Среди скал и утесов найди ущелье, пройди по нему до самого конца, и, одолев его, узришь ты земли, нетронутые Погибелью..."
        - Похоже на какую-то байку или предание, - буркнул Роди.
        - Ага, - согласился Шави. - Но каждый из этапов этого предания двое здоровых мужиков обсуждали на полном серьезе в мельчайших подробностях. - Он замолк, предоставляя другу возможность подумать.
        Но у Роди все мысли были заняты возлюбленной и планом ее выкупа. История не произвела на него того впечатления, на которое рассчитывал изобретатель. Настал черед Шави злиться.
        - Эй! - Он несильно пнул парня по ноге. - Ты меня слышал?
        - Да! - отрезал Роди. - И чего?
        - А того! Как сам думаешь, для чего я тут перед тобой распинался?
        - Я-то откуда знаю?
        - А ты включи свою бестолковку! Перестань ненадолго думать о своей Айзе... Нет, не так, наоборот! Подумай о том, что будет дальше, после того как ты выкупишь ее и привезешь сюда. Ведь рано или поздно дядя узнает, что ты это сделал. Ему не сложно будет догадаться, что о продаже Айзы ты узнал от меня, и вычислить, что наше с тобой укрытие где-то недалеко. Как считаешь, сколько ему понадобится дней, чтобы обратить внимание на пятно некроза, испещренное следами манисов и твоими, а потом догадаться, что плесень отступила?
        Роди не отвечал. Он понимал, что изобретатель прав, но все равно не улавливал, к чему тот клонит. Шави вздохнул:
        - Вижу, ты крепко головой приложился.
        - Да, крепко! - огрызнулся Роди, которого уже начала раздражать манера друга принижать его умственные способности.
        - Значит, придется разжевывать: я говорю о том, что надо будет уезжать отсюда.
        - Я и не планировал все время сидеть в машине, - фыркнул Роди.
        - В корабле, - поправил Шави.
        - В корабле. Я хотел продать несколько коробок золотистой и красной жидкостей, купить повозку с парой манисов, загрузить ее провиантом и поехать... - Роди осекся, потому что так толком и не решил, куда отправиться. Поэтому ляпнул первое пришедшее в голову: - В Херсон-Град!
        Шави уставился на него как на пораженного некрозом.
        - Малыш... - Изобретатель осмотрелся с таким видом, будто впервые попал в это помещение. Его взгляд пробежался по стенам, потолку, шкафам, вернулся к Роди. Продолжил Шави уже более спокойно, словно действительно разговаривал с несмышленым ребенком: - У тебя есть целый корабль... Корабль! А ты говоришь о повозке с парой манисов и о Херсоне?
        - А о чем, по-твоему, я должен говорить?! - почти закричал Роди, поняв, что все его планы показались товарищу глупостью. - О землях, нетронутых Погибелью? О зеленых лугах и деревьях?
        - Конечно, - совершенно искренне развел руками Шави.
        - Ты же сам сказал, что даже если прицепить цистерну горючего к сендеру, ее не хватит... К тому же где ты возьмешь сендер?!
        - Прекрати нести чушь! - Изобретатель в сердцах хлопнул ладонью по столу, задел кружку, и та отлетела в сторону. - Еще раз говорю: зачем тебе сендер или манисы, когда у тебя есть корабль?!
        - Но... - Роди хотел сказать, что не совсем понимает, но Шави перебил его:
        - Ты же сам вытащил корабль из бархана. Значит, он может двигаться! Сколько я ни искал, так и не смог найти здесь топливных баков - стало быть, кораблю не нужно горючее, чтобы передвигаться. Видимо, у него есть другой источник энергии! - С каждым словом Шави распалялся все больше. - Он настолько огромный, что может вместить провизии, как десяток... нет, как сотня караванов! А теперь подумай: где ты хотел бы жить со своей Айзой, в Херсон-Граде или там, где вместо песка растет трава, где от солнца можно укрыться в тени деревьев, где воду не нужно добывать в недрах, а можно просто черпать ладонью из текущего рядом ручья и пить когда захочется?
        Изобретатель замолчал, и в столовой воцарилась тишина. Картина, описанная Шави, была слишком нереальной, невозможной, сказочной. Роди пытался представить все это. Получалось с трудом. Сколько он себя помнил, вокруг была только пустыня, траву и деревья он видел всего несколько раз, когда дядя брал его с собой на рынок у подножия горы Крым, а уж о том, что вода будет просто течь, не впитываясь при этом в горячий песок, даже помыслить не мог. Чтобы такое произошло, воды должно быть много... очень много!
        Хотел бы он отвезти Айзу в такое место? Святой мутант! Конечно, хотел бы!
        Роди поднял загоревшийся взгляд на друга, и Шави понял, что наконец-то его слова достигли цели.
        - А-а... у нас получится?
        - Откуда я знаю?! - фыркнул изобретатель, решив еще немного повыказывать недовольство. - Но попробовать стоит. Тебе еще нужно Айзу выкупить. А что-то подсказывает мне, что торг будет не из легких. Не только начальник Морф, но и любой на его месте отказался бы продавать только что приобретенное.
        - За ту цену, что я ему предложу, он не откажется.
        - Ты хочешь предложить обмен на коробки с жидкостью?
        - Да, - кивнул Роди. Воодушевленный новыми планами, он снова взялся за еду и с энтузиазмом жевал прессованные овощи. - Выгоднее, конечно, было бы продать их на рынке, а на шахту ехать уже с деньгами, но сейчас дорог каждый день.
        Шави как будто о чем-то задумался.
        - Что? - насторожился Роди.
        - Да ничего, - покачал головой изобретатель и поднялся. - Как наешься - приходи наверх, поможешь мне с решетками. Потом я покажу тебе казарму, будешь отдыхать, набираться сил. А завтра на восходе солнца поедешь.
        * * *
        Ряды двухъярусных коек свидетельствовали о том, что когда-то на корабле находилось немалое количество народу. Роди насчитал двадцать восемь спальных мест. В стенах были небольшие круглые окна из толстого стекла в металлических ободках. Через некоторые в помещение лился солнечный свет, другие оказались закрыты, что навело на мысль о таких же ставнях, как в комнате управления.
        Шави сообщил, что есть еще комнаты, где можно жить, но показывать не стал. Сказал: как с Айзой приедут, так вместе и выберут, какая понравится.
        Роди устроился на койке, ближайшей к входу. Пощупал матрац, набитый явно не чензирной стружкой, а каким-то мягким и вместе с тем упругим материалом. Помогая изобретателю поднимать решетки, он понял, насколько еще слаб. Работа, конечно, потребовала определенных усилий, но Роди не думал, что так быстро устанет. И теперь он мысленно поблагодарил Шави за то, что тот предостерег его от опрометчивого шага - немедленно поехать за Айзой.
        Роди закрыл глаза и постарался заснуть. Но поначалу никак не удавалось. Все вокруг было новым и незнакомым - запахи, обстановка, ощущения. К тому же он не мог не думать об Айзе. Сердце кровью обливалось, стоило представить, как дядя приведет ее на продажу. Прикажет снять одежду, поднять голову, убрать руки, стыдливо пытающиеся прикрыть наготу... А начальник Морф начнет осматривать ее, лапать, проверяя "качество" товара...
        Роди передернуло. В груди зародились глухая злоба и ярость. Как он хотел сейчас переломать Морфу руки, а еще лучше - всадить пулю между глаз!
        А если Морфа не будет на шахте или он поручит торг Дамиру?
        Значит, и Дамира убить! Ненависть к помощнику начальника Илистой шахты вскипела с новой силой. Ведь это из-за него Роди сейчас оказался в бегах, а возлюбленную продали.
        Он резко сел, тяжело дыша и сжимая кулаки. В висках пульсировало, мышцы сводило судорогой от желания действовать. Невыносимо было просто лежать и ничего не предпринимать для спасения Айзы. Слабость тут же дала о себе знать - его замутило. "Нет. Так не получится отдохнуть, - сказал он сам себе. - Надо отвлечься". Силы понадобятся завтра. Сейчас же надо просто подумать о другом.
        Роди заставил себя снова лечь. Закрыл глаза, несколько раз глубоко вздохнул. Мысленно вернулся к словам Шави про земли без некроза и мутафагов. Представил журчащий и поблескивающий ручей, из которого можно зачерпнуть воду рукой. Густую траву по берегам, деревья, Айзу, склонившуюся к прохладному потоку - Роди почему-то подумалось, что вода непременно должна быть прохладной и чистой, как после третьего прогона... И ему так сильно захотелось, чтобы это стало правдой, чтобы грезы превратились в реальность, что он почти наяву увидел, как Айза опускает руки, сложенные лодочкой, в воду, зачерпывает, подбрасывает вверх. Брызги переливаются и сверкают в лучах солнца, а девушка радуется и звонко смеется...
        Вслед за этими образами чувство умиротворения пришло на смену тревоге и ярости, породив уверенность в собственных силах и в будущем, ожидающем их с Айзой.
        "Завтра, - мысленно пообещал ей Роди, - завтра я выкуплю тебя, а потом мы отправимся через пустыню к самым высоким горам, какие только есть на земле, и найдем места, где не бывала Погибель".
        Он успокоился и вскоре сумел заснуть.
        Разбудил его Шави - принес товарищу суп из овощей и пару сухарей. Роди съел все с аппетитом, что изобретатель отметил одобрительным кивком.
        Потом они выправили одну из лопастей на ветряке с помощью деревянного бруска и тяжелого молота. Где изобретатель раздобыл инструмент - с собой привез или здесь нашел, - осталось загадкой.
        Звон разносился над пустыней при каждом ударе, но у напарников возникло странное чувство уверенности, что никто их не услышит.
        Изобретатель отправил Роди отдыхать, а сам возился с машиной до позднего вечера.
        * * *
        Проснувшись, Роди испугался, что уже давно наступил день и он не выехал вовремя. Резко сел и посмотрел в окно - за стеклом серели предрассветные сумерки. От сердца отлегло. Он поднялся и разбудил Шави, спавшего на койке у противоположной стены. Чувствовал себя Роди намного лучше, о чем и сообщил изобретателю, когда тот поинтересовался.
        Вдвоем они принялись за нехитрые сборы. Шави сложил в мешок еду и воду, отправился снаряжать маниса. Роди взял две коробки: одну с золотистой жидкостью, другую с красной. Проверил самострел, заряды к нему запихал в карман, а само оружие - за пояс. Он уже решил, что не возьмет с собой гарпунер изобретателя, как хотел раньше. С прошлого вечера у Роди появилось чувство, что торг с начальником Илистой шахты пройдет без проблем. К тому же Шави нужно было что-то для защиты на случай, если возникнет такая необходимость.
        Изобретатель достал откуда-то кусок материи и велел товарищу сделать чалму. Роди не сопротивлялся, зная, что придется ехать в самое пекло и голову прикрыть от палящих лучей не помешает.
        Когда он взобрался на маниса, Шави положил руку на узду и достал из кармана кожаный мешочек. Роди услышал, как звякнули монеты.
        - Возьми, - сказал изобретатель. - Захочет Морф брать предложенный товар или нет - неизвестно. Деньги в любом случае не помешают. Здесь не хватит на выкуп, но у тебя хотя бы будет с чего начать торг.
        Роди с благодарностью взял мешочек и спрятал за пазуху. Махнул Шави рукой и погнал маниса вперед. Хотел остановиться на вершине бархана, бросить еще один взгляд на машину ("Сухопутный корабль", - поправил он сам себя), но не стал. Роди знал, что еще увидит свой новый дом - когда вернется вместе с Айзой.
        Перед ним простиралась пустыня.
        Во время сборов они с Шави посовещались и решили: приличный крюк, чтобы обогнуть ферму, не повредит. Поэтому сейчас Роди пустил маниса не напрямую в сторону Илистой шахты, а немного влево. Ящер размеренно бежал, оставляя в песке цепочку следов. Роди следил за направлением и прокручивал в голове варианты разговора с начальником Морфом. Обнадеживало то, что торговаться с ним приходилось уже не раз. Правда, продавцом всегда был Роди, а товаром - вода, но он не сомневался, что у него все получится и уже сегодня вечером возлюбленная будет с ним.
        Погруженный в радужные мысли, он не заметил, что песок впереди покрывают мелкие волны. Манис первым почуял опасность, фыркнул, но, приученный бежать туда, куда направлял его всадник, темпа не сбавил.
        Роди опомнился, только когда под лапами ящера захрустело, и мгновением позже тот заревел от боли.
        Они нарвались на стаю илистых скатов, затаившихся под песком в ожидании неосторожной добычи. Конечно, манис был для них слишком большим и тяжелым - тонкие спинные панцири лопались под весом ящера, но гибкие острые хвосты без устали кололи чешуйчатые лапы. Манис дергал ногами и ревел. В ответ на каждый его шаг из песка вырывались не меньше десятка черных шипов.
        Роди изо всех сил ухватился за упряжь. Манис дико взбрыкивал, не обращая внимания на всадника, - его кололи со всех сторон, куда бы он не ступил. Роди прижался к ящеру и стиснул его бока коленями. Если он сейчас свалится, в один миг превратится в труп. Кожа человека не такая твердая, как чешуя маниса, и шипы илистых скатов с легкостью пронзят тело насквозь.
        Попытки понукать ящера, заставить двигаться вперед, чтобы выбраться из смертельной ловушки, ни к чему не привели. От боли манис ничего не слышал. Роди не знал, что предпринять. Пришла мысль пальнуть из самострела над ухом ящера, напугать, чтобы побежал в какую угодно сторону, а не плясал на месте. Но, едва разжав руку, он вынужден был снова вцепиться в упряжь.
        О том, как долго это может продолжаться, Роди не думал, но исход казался неминуемым - скаты все-таки получат добычу, даже двойную порцию.
        Когда у Роди уже занемели руки, от толчков и подбрасываний ломило все тело, а отчаяние закралось в душу, случилось то, чего он никак не ожидал. Манис впал в ярость.
        Ящер прекратил реветь и принялся в бешеном ритме колотить лапами песок. Вместе с клубами пыли в воздух взлетали обломки панцирей и кровавые ошметки. Удержаться на его спине стало практически невозможно. Роди взмок от напряжения. Пальцев он давно уже не чувствовал и боялся, что не заметит, как они разожмутся. Неизвестно, что лучше: умереть от шипов или быть растоптанным ящером. Ни то, ни другое не вдохновляло, поэтому Роди отбросил все мысли и сосредоточился только на том, чтобы не упасть.
        Вскоре под ногами маниса образовалась кровавая каша, а он все продолжал месить ее, пока вокруг не осталось ни одного ската, способного уколоть шипом. Только после этого ящер начал успокаиваться.
        Обессиленный Роди смог наконец расслабиться. Он тяжело дышал, пот лил с него ручьями. Пришлось затратить неимоверные усилия, чтобы просто разжать пальцы. Бока маниса под ним тяжело вздымались. Ящер с шумом выпускал воздух через ноздри.
        Но самое главное - они не упали. Выжили!
        Песок вокруг двигался. Уцелевшие скаты перемещались, кружили в нерешительности, раздумывая, продолжить охоту или отступить.
        Роди посмотрел назад - волн там было меньше всего. Он распрямился и дернул за узду. Манис отреагировал не сразу, пришлось понукать несколько раз, чтобы развернуть его на месте. Намотав для верности кожаный ремень на руку, Роди ударил маниса пятками в бока и закричал:
        - Пошел! Пошел!
        Ящер рванул с места. Опять захрустели лопающиеся панцири, манис завыл от новых уколов, но не остановился. Роди заставил его отбежать подальше от мутафагов, осадил и принялся успокаивать. Потом свесился, осмотрел ему лапы. Из ран сочилась кровь, но насколько глубоки проколы, определить было трудно - чешую облепил темный влажный песок. Радовало, что манис даже не прихрамывал. Роди не спешил ехать дальше, понимая, что и самому ему надо восстановить силы, и ящеру прийти в норму. Время в запасе еще было.
        Над местом, где осталась стая скатов, висела пыль - мутафаги пожирали останки сородичей.
        Неплохое начало путешествия. Несмотря на случившееся, Роди сохранил положительный настрой и вскоре продолжил путь, объехав пыльное облако стороной.
        После происшествия он стал более внимательным. Донная пустыня таила еще много опасностей, и от всех, конечно, не убережешься, но Роди собирался по возможности их избегать.
        Солнце уже взошло. Дул слабый ветерок, и расходившаяся жара пока не казалась удушливой. Где-то справа, по расчетам Роди, должна была находиться ферма. Ему даже показалось, что он различает вдали вышки ветряков, но, скорее всего, это просто играло воображение.
        Даже миновав ферму, он продолжил двигаться в стороне от обычного маршрута, чтобы ненароком не наткнуться на дядю - тот мог задержаться на шахте и прямо сейчас возвращаться с новыми рабами на ферму. А Айза уже перешла в собственность начальнику Морфу... Кулаки непроизвольно сжались, и, чтобы отвлечься, Роди еще раз свесился и осмотрел лапы ящера - они покрылись коркой и больше не кровоточили, - потом достал из-за пазухи мешочек с монетами и принялся их пересчитывать. Как и сказал Шави, на выкуп не хватит... Роди прикинул, сколько могут стоить его коробки с разноцветными жидкостями. На всякий случай проверил, хорошо ли они укрыты от солнца. Так, занимая себя разными мелочами и размышлениями, он приближался к Илистой шахте.
        К полудню жара стала едва переносимой. Роди пустил ящера шагом, закрыл лицо одним витком ткани от чалмы, оставив щель для глаз. Периодически пил воду и поливал ею голову маниса. Жара не вредила ящеру, но могла вызвать сонное состояние, а после встречи со скатами Роди больше не мог позволить себе продолжительных остановок.
        Он вдруг подумал: чем сейчас занимается Шави? Чинить лопасти в самое пекло изобретатель вряд ли будет, но и без дела тоже сидеть не станет - наверняка обследует корабль. Роди испытал легкий укол ревности. Как вернется, заставит все показать и рассказать, чтобы знать не меньше, а может, и больше друга, - он надеялся, что Шави эти два дня не будет соваться в комнату управления, которую называл "рубкой", а тем более садиться в его кресло. Пусть лучше побольше чинит и поменьше исследует. Ну, по крайней мере, пока нет Роди. Вот когда они с Айзой вернутся, тогда смогут вместе открывать новые чудесные свойства корабля.
        Интересно, кто же создал эту невероятную машину? И сколько она пролежала в пустыне, накрытая некрозом?
        Наличие коек и матрасов говорило о том, что раньше на корабле были именно люди, а не мутанты или какие-то мифические существа. Да и все, включая кресло в комнате управления, словно делалось именно для людей, чтобы они могли жить на корабле, управлять им.
        Роди вспомнил ощущение невероятной мощи, которое испытал, заставив машину двигаться. И ему захотелось пережить это вновь.
        Говорят, иногда в отступивших пятнах некроза находят вещи, сделанные до Погибели и сохранившиеся в первоначальном виде. Может быть, и корабль из того времени? В подтверждение этой догадки имелся весомый аргумент: до Погибели умели делать много того, чего не умеют сейчас.
        * * *
        К моменту, когда солнце начало клониться к горизонту, Роди преодолел уже большую часть пути. Жара пошла на убыль, и он заставил маниса снова перейти на бег. Скоро вдали показались охранные вышки, а потом и ограда шахты.
        От волнения перехватило дыхание. Своим появлением на шахте Роди ставил на карту все, что у него было, включая собственную жизнь. Оставалось надеться, что дядя уже отсюда уехал и не придется столкнуться с ним нос к носу где-нибудь у дверей начальника.
        Роди торопился, чтобы успеть до заката. На шахте, насколько он знал, не особенно привечали поздних гостей - вполне могли оставить за воротами. Мутафагов, конечно, сильно опасаться не стоило - вряд ли подойдут близко к такому крупному поселению людей, только если вконец оголодают. Но все равно ночевать под открытым небом в пустыне - приятного мало.
        Подъезжал он к воротам с опаской, хотя изо всех сил делал вид, что не боится и уверен в себе. Ткань с лица убирать не стал.
        Встретил его старый знакомый.
        - А ну стой! - воскликнул Чоло, замахав рукой. - Ты кто таков будешь и какого мутафага тебя принесло на ночь глядя?
        Роди не смог ответить сразу - пересохло во рту от переживания.
        - Ну? - нахмурился привратник и положил руку на самострел. - И тряпку с морды убери, чтобы я видеть тебя мог, а то вдруг мутантское отродье.
        - Я к начальнику Морфу. - Роди попытался изменить голос. - По срочному делу.
        Услышав его, Чоло напрягся, подался вперед, взялся за упряжь маниса.
        - Ну-ка, ну-ка... - вкрадчиво проговорил привратник. - Назови свое имя, и я сказал, чтобы ты тряпку скинул.
        Роди уже понял, что старого знакомого провести не удалось. Поколебался недолго, потом открыл лицо. Чоло сразу расплылся в улыбке.
        - Ветрово-ой! - протянул он. - А говорили, что ты помер. Я вчера своей бабе рассказал, так она расплакалась. А ты жив-здоров, шельмец эдакий!
        - А кто говорил? - настороженно спросил Роди.
        - Так дядька твой тут вчера был, он начальнику и рассказал, а ты - вот он! Э... погоди! Ты, случаем, не этот... не "ходячий"?.. - Чоло отдернул руку от маниса и вытащил самострел.
        Роди досадливо цыкнул. Не хватало еще, чтобы старый знакомый всадил в него пулю из-за глупых суеверий.
        - Ерунду говоришь, Чоло! "Ходячие" при солнце не появляются.
        - Так почти село уже, - сказал с подозрением привратник. - И манис у тебя странный - все лапы в крови.
        - Да это я виноват! - воскликнул Роди. Вот уж от кого он не ожидал неприятностей, так это от Чоло, в глубине души даже надеялся, что приятель будет дежурить и без вопросов пустит на шахту. А тут вон как обернулось... - Задумался, илистых скатов не заметил. Прямо в самую гущу влетели, еле выбрались. Они лапы и покололи.
        - Вот-вот... скаты как раз падалью любят полакомиться.
        Роди растерялся. Что бы он ни говорил, Чоло все представлял так, как хотел. Но спорить дальше означало привлекать ненужное внимание. На стене и так уже заметили, что привратник излишне долго общается с путником. Теперь придется ждать завтрашнего утра, доказывать, что не "ходячий". А этой ночью Морф уже может потребовать ласки от новой рабыни, если уже не потребовал.
        Роди в отчаянии закусил губу.
        - Погибель на твою суеверную голову, Чоло! - в сердцах проговорил он. - Больше в жизни тебе воды не привезу! - И уже дернул поводья, собираясь направить маниса к внешним стойлам, где обычно останавливались запоздалые путники, но увидел, что привратник улыбается.
        - Это тебе за слезы моей бабы, негодник. Надо бы тебя и взаправду за стеной оставить ночевать, чтобы больше мертвым не сказывался.
        - Так ты не серьезно?.. - Роди готов был швырнуть в приятеля чем-нибудь. Желательно поувесистее.
        - Еще как серьезно! - снова принял грозный вид привратник и тут же опять улыбнулся. - Рад, что ты живой.
        В этот момент его окликнули со стены:
        - Эй, Чоло, че у тя там?
        - Все в порядке! - отозвался привратник. - Посыльный к начальнику.
        - А че так поздно?
        - Не твоего ума дело! Как станешь начальником, так начнут и тебе докладывать.
        - Да пошел ты!.. - Обиженный охранник отвернулся.
        Привратник отправился открывать створки. Роди поехал рядом.
        - А и правда, ты чего приехал-то, да еще в ночь? - полюбопытствовал Чоло.
        - Дело срочное к начальнику.
        - Дядя прислал? Вчера не договорили чего?
        - Ага, так и есть - не договорили.
        - Так, а чего же Берс вчера еще сказал, что ты помер? - не унимался привратник.
        - Не знал он. Я только сегодня объявился. - Роди старался скрывать правду, но при этом и не врать. - Мутафаги маниса сожрали, я в пустыне потерялся. Благо провизия с собой была. Кстати, тебе за это низкий поклон. Можно сказать, спас меня.
        - Да будет тебе! - удивился Чоло.
        - Именно так, - серьезно кивнул Роди, въезжая на территорию шахты.
        Он заметил сомнение на лице старого знакомого и уже отъехал на несколько шагов, когда услышал едва различимые слова привратника:
        - Да там еды всего на пару дней хватило бы...
        Роди не стал задерживаться, оставив Чоло с его догадками и размышлениями. Сейчас Роди волновал предстоящий торг с Морфом.
        У дверей начальника дорогу заступил караульный.
        - Проваливай, - бросил он, подбородком указав направление.
        Роди решил использовать подсказку Чоло:
        - Меня Берс прислал вчерашнюю сделку дооформить.
        - Какую сделку? - фыркнул охранник. - Начальник велел его не беспокоить. Проваливай.
        - Я-то уйду, но если утром Морф спросит, почему я вечером к нему не пришел, скажу, что ты не пустил. - Он удивлялся самому себе - не подозревал, что может так складно говорить. Слова будто сами подбирались, и при этом он еще ни разу не соврал. Роди сделал вид, что уходит, развернулся и сразу услышал, как запыхтел охранник.
        - Стой! А начальник тебя ждет, что ли?
        - Ну, я к нему не с пустыми руками приехал. - Роди показал коробку, прихваченную с собой.
        - Берсу что, мало тех рабов, что он увез с собой? Тебя еще послал докупить?
        - Так и есть! Непременно отмечу твою проницательность перед начальником. - Роди хотел пройти мимо, но караульный не отреагировал на лесть, выставил руку, преграждая путь:
        - Самострел давай сюда.
        С этим спорить было бесполезно. Роди молча вытащил из-за пояса и отдал оружие.
        - А в коробке что?
        Роди вспомнил, что ответил Чоло своему любопытному соратнику со стены.
        - Не твоего ума дело! Как станешь начальником, так и буду тебе докладывать. - Он отпихнул преграждавшую путь руку и решительно направился к покоям Морфа. Услышал, как сзади охранник пробормотал: "Берсеныш!" - и сплюнул.
        С замиранием сердца Роди вошел в темные сени, остановился перед дверью, мысленно молясь, чтобы не увидеть у начальника шахты Айзу.
        В ответ на стук из-за двери донесся недовольный голос Морфа:
        - Какого лысого надо? Сказал же не беспокоить! Утром шкуру спущу!
        И все. Тишина. Ни шагов, ни скрипа засова.
        Роди знал про крутой нрав начальника шахты. Поэтому, прежде чем снова постучать, шагнул в сторону, а то с Морфа станется - еще пальнет через дверь в нарушителя своего спокойствия. За спиной насмешливо хмыкнул охранник.
        - Я от Берса, начальник! - Роди решил по полной использовать имя дяди.
        В этот раз раздались тяжелые шаги, и дверь распахнулась. Перед Роди закачался фонарь, закрывая от взгляда лицо Морфа. Отраженный задней стенкой фонаря желтый свет позволял рассмотреть волосатую грудь и пузо начальника, поблескивал на блестящей пряжке пояса и падал на черные шаровары, заправленные в покрытые пылью сапоги. Пахнуло брагой и чем-то кислым.
        - О как. Я уж думал, что все на этом свете повидал, но мертвяки ко мне в гости еще не заглядывали.
        - Да живой я. В пустыне заплутал, недавно только нашелся, дядька не знал, - поспешил сказать Роди, чтобы избежать лишних вопросов.
        Морф продолжал покачивать фонарем, разглядывая нежданного гостя.
        - Не знал, говоришь?
        - Так и есть, не знал. А вчера, как отсюда вернулся, враз мне тумаков надавал и с утра к тебе отправил.
        - Тумаков? - задумчиво протянул начальник. - Не видать что-то отметин. Или не Берс бил?
        Роди принял сконфуженный вид:
        - Он. Только я-то помоложе все-таки да пошустрее. Увернулся.
        - М-м-м, - многозначительно произнес начальник шахты и опустил фонарь. - Ну, ладно, раз так.
        Роди смог наконец узреть широкоскулое, украшенное густыми черными усами лицо Морфа. Темные, близко посаженные глаза смотрели колко и проницательно.
        - Проходи. - Начальник шахты мотнул головой, развернулся и сам пошел в дом.
        Роди неслышно выдохнул - начало положено - и шагнул вслед за Морфом. Только сейчас он заметил, что в другой руке у хозяина дома тускло поблескивает спусковым механизмом самострел. Роди и не знал, что все это время его держали на мушке.
        Они с начальником были примерно одного роста, только Морф намного крупнее и шире в плечах. Роди однажды видел его в доспехах - настоящая скала.
        - Какого лысого он тебя прислал? - спросил хозяин дома, не оборачиваясь.
        - По поводу вчерашней сделки.
        Морф провел его в столовую, поставил фонарь на стол посреди тарелок с едой и ломтями хлеба. Уселся на стул с высокой спинкой, положив перед собой самострел.
        - Эй! - крикнул начальник шахты куда-то в сторону. - Ты где шастаешь, старая гонза?! Почему брага еще не на столе?!
        Из темноты появился слуга - седой, морщинистый старик. Высокий, худой, в белой холщовой рубахе, затянутой витым поясом, в черных штанах и босой. Принес бутыль браги и поставил перед Морфом.
        Начальник зло посмотрел на него:
        - Какого лысого я должен ждать? Не будешь шевелиться - отправлю в штольни подыхать. Ясно тебе? - Ответ ему не требовался. Он взял две кружки, дунул в них, потом плеснул в обе из бутыли. - Садись, - кивком указал Роди на табурет и пододвинул одну из кружек. - Пей.
        Роди сел и под насмешливым взглядом начальника отхлебнул. Скривился. Горло обожгло, дыхание перехватило, еле удалось сдержать кашель.
        - Так что там со вчерашней сделкой? - Морф откинулся на спинку стула и выжидающе посмотрел на гостя.
        Роди понимал, что теперь все будет зависеть от того, насколько правильно он угадал. Ведь наверняка ему ничего неизвестно - только слова Шави и собственные домыслы. Но назад пути не было.
        От браги скрутило желудок, в голове заклубился легкий туман. Как не вовремя! Роди сглотнул, собрался с мыслями и сказал:
        - Вы же вчера с дядей обмен совершили?
        - Ну?
        - Он опробовал тех рабов, что забрал. Они не подходят. Дядя ошибся.
        - Ну? Мне какое дело?
        Роди очень осторожно выбирал слова - проколоться можно было на любой мелочи.
        - Дядя просит вернуть одну из рабынь. Для той работы мужики не подходят. - Он говорил, и сердце замирало, но волнение нельзя было выдать ни в коем случае. Роди поспешил добавить: - Конечно, за плату.
        - М-м-м... - Теперь в мычании Морфа прозвучало удивление.
        У Роди внутри сразу все сжалось. Он ошибся? Мало ли, что имел в виду Тул, когда говорил про "ни себе не людям"! А во всем виновато буйное воображение Роди, нарисовавшее в голове ужасную картину. Может, Айза до сих пор на ферме, ложится сейчас спать в бараке? И весь риск - напрасен? Но тогда он был бы только рад! Или же наоборот, все еще хуже: Морф выменял рабынь и отправил их с обозом на Инкерманские каменоломни.
        Все эти мысли пронеслись в голове у Роди за одно мгновение, а начальник шахты не спешил с ответом. Взял кружку, задумчиво заглянул в нее, потом залпом выпил. Фыркнул, подцепил с тарелки какие-то зеленоватые стручки и запихал их в рот. Захрустел, пережевывая.
        Роди, едва скрывая нетерпение, ждал.
        - Это че за работа такая, если мужик не справится, а только баба нужна? - вместо ответа спросил Морф и хохотнул: - В койке, что ли?
        Роди усилием воли унял дрожь и как можно спокойнее пояснил:
        - В испарителе. При чистке фильтров. Там нужны женская гибкость и тонкие руки. Мужики - как коряги, один вчера свою клешню запихал, так чуть было отрубать не пришлось, чтобы вынуть.
        - М-м-м, - в очередной раз промычал Морф и погладил усы. - Так чего, если Берс тебя за товаром прислал, должен был монеты передать.
        Роди чувствовал, что блуждает в потемках: за все время разговора так ничего и не выяснил, а начальник уже требует денег. В горле пересохло.
        - Товар-то покажи, - проговорил Роди. - А то вдруг уже попортили.
        Начальник усмехнулся:
        - А порченая что, фильтры не сможет чистить?
        Роди понимал, что в этой игре он безнадежно проигрывает, но отчаяние придавало сил:
        - Кто знает, что от твоей солдатни подхватить можно, а ее потом на очистные работы пускать. Ты сам-то захочешь такую воду пить?
        - Ты смотри, какой умный, - мотнул головой Морф. - Ладно, ладно... никто их еще пальцем не трогал. Тебе какую, смуглую или посветлее?
        Роди возликовал. Значит, он оказался прав! Во всем! Дело оставалось за малым - договориться с начальником шахты. Смуглая - это Олеся, светлая - Айза. Он подавил в себе желание выкрикнуть: "Светлую!" - и вместо этого произнес:
        - Давай смуглую, она половчее.
        - Как скажешь, - согласился Морф и гаркнул: - Куляба!
        За стеной загромыхали торопливые шаги охранника, дверь распахнулась.
        - Да, начальник?
        - Найди кого-нибудь, скажи, я велел одну из вчерашних рабынь привести.
        - Которую?
        Морф взглянул на Роди, потом ответил:
        - Смуглую.
        - Ща сделаю!
        Охранник хотел уже нырнуть обратно в темноту, но Роди выпалил:
        - Нет, стой!
        Начальник шахты и караульный повернулись к нему.
        - Давай лучше светлую, - словно в нерешительности сказал он. - Пусть не такая ловкая, зато худая.
        Морф недовольно уставился на него:
        - Ты определись, за какой посылать. Устроил тут гадания!
        - Ты же знаешь дядю, - принялся оправдываться Роди, - не ту привезу - он с меня шкуру спустит за зря потраченные деньги. И так за воду и цистерну отрабатывать буду.
        Начальник шахты махнул караульному, чтобы делал, как сказал гость.
        - Что вспотел-то?
        Роди только сейчас понял, что взмок. Рубаха прилипла к телу. Он смахнул пот со лба.
        - Переживаю я. Дядька еще за прошлое не простил, хочу сейчас все правильно сделать.
        В ожидании, когда приведут рабыню, начальник продолжил трапезничать. Гостю он не предложил поесть, но тому сейчас кусок в горло не полез бы.
        Роди не замечал, что Морф периодически недобро поглядывает на него поверх стола темными глазками. Роди ждал и уже почти не волновался. Конечно, торг еще даже не начался, но у него было чем задобрить начальника.
        Снова раздались шаги охранника и с ними другие - едва различимые, невесомые.
        Роди чуть не вскочил с табурета и не бросился к дверям. Но сейчас наступил, пожалуй, самый ответственный момент всего предприятия, когда проявлять эмоции нельзя не при каких обстоятельствах.
        В дверях появился охранник:
        - Начальник...
        - Привел? Давай сюда.
        Караульный за руку втащил в помещение Айзу. Девушка увидела Роди, и глаза ее блеснули. А у него в душе разразилась целая буря чувств, но он заставил себя отвести взгляд и принять безразличный вид.
        Начальник шахты спросил, не отрываясь от еды:
        - Она?
        - Да.
        - А может, лучше другую? Подумай. Второй раз меняться не стану.
        Роди сделал вид, что присматривается к рабыне, оценивает, прикидывает выгоду. Потом махнул рукой:
        - Эту.
        - Хорошо. Деньги?
        Роди полез за пазуху, достал мешочек, поднялся, подошел к Морфу и положил монеты перед ним. Начальник шахты облизал губы, утер их тыльной стороной ладони, раскрыл мешочек и заглянул внутрь. Потом кивнул:
        - Ладно. Этого хватит.
        - Как - хватит? - непроизвольно вырвалось у Роди.
        - Так. В самый раз, чтобы покрыть разницу...
        Роди, с трудом веря своей удаче, шагнул к Айзе.
        - ...между моей цистерной, которую ты взорвал, и той, что осталась взамен, - закончил фразу начальник шахты.
        Роди дернулся, словно его ударили хлыстом.
        - Но я... - начал было он.
        Морф поднялся, схватил Айзу и рывком притянул к себе.
        - Ты обдурить меня надумал, сын падальщика?! - возопил он. - Берс, говоришь, тебя послал, ублюдок сопливый?! Знаю я, что за бабой ты своей приперся. Берс сказал, что раньше для тебя ее держал, а как ты сдох, так без надобности она стала.
        - Так я же вернулся, он разрешил назад ее купить! - попытался найти выход из положения Роди.
        - Хрена лысого ты вернулся! Берс от меня поехал не на ферму, а на рынок какую-то хреновину покупать, так что не мог ты его видеть, лживый червь!
        Роди в растерянности смотрел на начальника. В столовую ворвался охранник, прибежавший на шум.
        - Пошел вон! - рявкнул на него Морф. - Не видишь, мы тут развлекаемся?!
        Караульный скрылся. Они снова остались втроем. Роди взглянул на Айзу и увидел на ее лице выражение отчаяния и мольбу о помощи.
        Все его планы рухнули в один миг. Врать больше не имело смысла.
        - Да, я обманул! - воскликнул он. - А как мне еще было к тебе пройти?!
        - А какого лысого ты вообще сюда приперся без денег?!
        - У меня есть чем заплатить!
        Морф вдруг сменил тон и произнес спокойно:
        - Да ну?
        - Вот! - Роди поставил на стол и распаковал коробку, которую принес с собой, вытащил упругие контейнеры, но тут начальник шахты снова изменился в лице. Отшвырнул Айзу, подскочил к Роди и, размахнувшись, сбил коробку со стола.
        - Ты еще и издеваешься?! Какое-то дерьмо мне подсунуть хочешь?!
        - Это не...
        Кулак Морфа не дал договорить. От удара Роди пошатнулся, но на ногах удержался.
        Айза вскрикнула. Старый слуга стоял неподалеку от стола и наблюдал за всем с безразличным видом. Морф спокойно уселся на стул, налил браги и выпил.
        - Ты мне надоел, пошел вон отсюда, и чтобы я тебя больше не видел, - сказал он. - Куляба!
        Охранник, видимо, подслушивал за дверью, потому что появился мгновенно.
        - Отволоки девку обратно, а это дерьмо выброси за ворота вместе с пожитками.
        Караульный посмотрел на Роди и злорадно оскалился. Подошел, схватил за шиворот и встряхнул:
        - Пошли, пещерная жаба.
        Роди не видел другого выхода. Он резко присел, рывком освобождаясь от хватки охранника, обеими руками оттолкнул его и бросился к столу, туда, где лежал самострел. Но начальник шахты, несмотря на громоздкость, оказался быстрее - накрыл оружие широченной ладонью, а другой рукой врезал Роди по скуле. Да так, что тот отлетел назад и кулем грохнулся на пол.
        - Вот ублюдочное семя! - ругался караульный, надвигаясь на него. - Да я тебя сейчас...
        Но начальник шахты оттолкнул охранника и сам принялся избивать. Роди. Тот защищался как мог, но большинство ударов достигали цели. Как будто издалека кричала Айза. В конце концов Морф схватил его за одежду и поволок наружу.
        К дому начальника уже сбежались большинство охранников. У многих в руках горели факелы.
        Морф бросил Роди к ногам подчиненных, в ярости пнул еще несколько раз. Потом остановился, тяжело дыша, склонился над ним и сказал:
        - Хочешь свою девку назад - плати за нее золотом! А пока ты ищешь деньги, мы с мужиками с ней развлечемся, чтобы не пропадала зря. И будь благодарен, что я не приказал тебя распять, мутафагово отродье! - Начальник шахты поднял голову и велел: - Вышвырнуть его!
        Когда охранники подхватили Роди и потащили к воротам, он попытался высвободиться, но получил пару жестких ударов, от которых перехватило дыхание и захотелось сжаться в комок. Внутри жгло огнем, с разбитых губ и носа текла кровь, ребра болели, ныли руки и ноги.
        - Лучше не дергайся, - посоветовал кто-то. - А то быстро на стене окажешься в виде украшения.
        Роди было уже все равно, что с ним произойдет. Как только он смог более-менее нормально дышать, снова начал сопротивляться. И в этот раз почти успешно: сумел вырваться из рук охранников, оттолкнул одного, врезал другому. Заметил за поясом третьего самострел, схватил оружие и стал искать взглядом Морфа. Нашел его и уже начал поднимать руку, чтобы выстрелить, но получил чем-то твердым по затылку. Рухнул на землю. Со всех сторон посыпались удары, уже не причинявшие боли. Потом избиение прекратилось, и его опять потащили. Он не мог понять куда, на стену или к воротам, - из-за кровавой пелены, застилавшей глаза, почти ничего не видел. Но думал, что теперь, вероятнее всего, его подвесят за руки на одном из кольев, оставив за стеной - замерзать ночью, а днем жариться на солнце.
        И вдруг испугался. Не близкой мучительной смерти, а того, что, если он погибнет, некому будет помочь Айзе. Злость, обида и отчаяние, туманившие разум, поблекли. Роди неистово захотелось жить. Он расслабился, безвольно повиснув на руках охранников, и мысленно взмолился, чтобы судьба пощадила его.
        - Что произошло? Куда вы его? - зазвучал озабоченный голос Чоло - значит, они уже у ворот.
        - Гаденыш напал на Морфа, - ответил один из охранников. - Открывай, чего встал?
        - Он на манисе приехал... - Привратник снова пытался хоть как-то помочь Роди.
        - Значит, начальник решил оставить маниса себе! Тебе какая разница? Делай что говорят!
        Стукнул засов, заскрипели петли. Охранники выволокли Роди за пределы шахты и бросили на песок. Рядом с глухим стуком упал мешок с вещами. Ворота закрылись.
        Перевернувшись на спину, Роди вытянул руку, попытался нащупать мешок. Пальцы коснулись жесткой ткани и угловатого предмета под ней - коробка с золотистой жидкостью была на месте. Вздох облегчения сорвался с губ.
        * * *
        Поспать Роди почти не удалось. Сначала промывал ссадины, благо воду ему оставили, потом думал, что предпринять дальше. Вариантов было не так уж много, и все сводились к тому, что нужно как-то раздобыть деньги. Но без маниса шансы осуществить это практически равнялись нулю. Была мысль попросить помощи у Чоло, но даже в том случае, если бы привратник согласился, действовать пришлось бы крайне осторожно и неспешно, рискуя при этом нарваться на других охранников. Поэтому Роди решил пойти на рынок у подножия горы Крым, продать там оставшуюся коробку, купить маниса, вернуться к кораблю, взять еще товара, выручить за вторую партию деньги и тогда уже выкупить Айзу. То есть следовать изначальному плану с небольшими поправками, которые внесла жизнь.
        Скоротав ночь во внешних стойлах, он отправился в путь на рассвете. К полудню Илистая шахта осталась далеко позади. Сильно хотелось пить, но Роди себя сдерживал - прошел он уже немало, да только впереди лежал путь намного длиннее. Пешком до рынка добираться дня три, не меньше, нужно экономить припасы. Дорогу он знал только одну - ту, по которой поехал дядя. По ней же должен был и возвращаться. Роди, конечно, рисковал столкнуться с ним, но заблудиться боялся еще больше.
        Он шагал размеренным шагом, укрыв голову рубахой, и старательно гнал от себя все мысли. Сейчас имела значение только поставленная перед самим собой задача. По-другому он просто не мог. Любые размышления приводили к тому, что он начинал думать про Айзу. И тогда хотелось рвать и метать, в нем закипали гнев и ненависть, не находившие выхода, бурлили и разрастались до того, что, казалось, голова вот-вот лопнет. Поэтому он направил все внимание на дорогу, которая вилась между барханами. Утоптанная и укатанная, она темной полосой выделялась на фоне бледно-желтого песка. Обозы отправлялись раз в несколько дней, как только набиралось достаточное количество груза. Вчера вечером, приехав на шахту, Роди заметил пустые повозки. Значит, только вернулись - Морф не позволил бы им простаивать без дела. Раз так, встреча с обозом пока не грозит. А через два дня, когда груженные горючей породой повозки тронутся в путь, Роди уже будет далеко. Вряд ли его догонят.
        Он непроизвольно оглянулся. Там, на шахте, осталась его Айза...
        В тот же момент ему с невероятной силой захотелось броситься назад, затаиться под стенами, ночью прокрасться мимо караульных, оглушить охранника у дома начальника, потом свернуть шею Морфу и забрать наконец возлюбленную. Но Роди мысленно одернул себя. Даже обладай он изворотливостью бледного червя и силой маниса, от пуль самострелов не увернуться, а начальник шахты уже доходчиво объяснил, что он далеко не дурак и вовсе не так прост, как выглядит.
        Роди стиснул зубы, собрал волю в кулак и зашагал дальше.
        Спустя несколько тысяч шагов над горизонтом появился темный выступ, который по мере приближения вырос в серо-бурую пещеристую скалу - словно жуткая, изъеденная ветрами и временем башня вздымалась из невысокого бархана. В основании скалы зияла темным проемом большая пещера. Выше чернели несколько углублений - пещеры поменьше.
        Перст - вспомнилось название скалы. И хотя до вечера было далеко, Роди решил остановиться на ночлег, рассчитывая найти убежище в одной из верхних пещер. Ему требовался отдых: после побоев болело все тело, да и пеший переход под немилосердным солнцем отнял немало сил. К тому же ночью по пустыне без маниса лучше не мотаться, а Перст, насколько знал Роди, был единственным укрытием, до которого можно добраться засветло.
        Подходил он к скале с опаской - мало ли для кого стали приютом ее пещеры. Всюду виднелись свидетельства того, что здесь нередко останавливаются путники. Нижнюю пещеру Роди даже осматривать не стал: это для крупных отрядов, которые могут выставить на ночь караульных, а не для одинокого странника. Ему подойдет что-нибудь повыше - и не заметит никто, и мутафагам не подобраться.
        Карабкаться пришлось долго, с передышками. Роди замер на небольшом выступе, прижавшись к теплому камню всем телом, - набирался сил. С высоты огляделся - песок, барханы, небо и солнце, больше ничего. Веяло опустошенностью и отчаянием.
        Почувствовав, что может продолжать подъем, Роди полез дальше, пока не забрался в продолговатую широкую выемку. Места в ней оказалось достаточно, чтобы сидеть, прислонившись спиной к одной из стенок. Перекусив и напившись, он достал из мешка коробку с драгоценной жидкостью. Он снова надеялся, что в этот раз все получится. С начальником шахты Роди совершил ошибку. По сути, перехитрил сам себя. Надо было сделать, как с водой, - сразу дать снять пробу. А так Морф даже смотреть не стал на содержимое коробки. На рынке Роди так и поступит - предложит торговцу, когда найдет подходящего, попробовать, и тогда уже договорится о цене.
        Осознание того, что он фактически держит сейчас в руках судьбу Айзы, заставило почувствовать себя маленьким и ничтожным. Песчинкой в пустыне. Но это только разозлило, придало решимости справиться со всеми трудностями.
        Убрав коробку обратно в мешок, он закрыл глаза и вскоре задремал.
        Фырчанье манисов и голоса наездников выдернули его из мира снов. Роди мельком взглянул на небо - солнце зашло, но еще отсвечивало оранжевым из-за горизонта, приближалась ночь, - потом осторожно высунулся и посмотрел вниз. Трое всадников, переговариваясь между собой, заводили ящеров в нижнюю пещеру.
        - И на что Морфу сдался этот мальчишка? - недовольным тоном спросил один.
        - Значит, нужен, - хмуро ответил другой и приказал: - Вон колья, вяжи к ним. Грицук, давай харчи, а то жрать охота.
        - Слышь, - отозвался третий, - ты бы не шибко командовал. Морф тебя старшим назначил, пока мальчишку не догоним. А назад вернемся - снова ровней станем.
        - Ага, но пока делай, что я скажу.
        Дальнейшие приготовления к ужину и ночлегу проходили у охранников с Илистой шахты почти без разговоров.
        Роди откинулся назад. Слушать все равно больше нечего, да и не видно ничего - они уже в пещере. Что речь шла о нем - и мутафагу понятно, но зачем Морф послал за ним, да еще троих охранников?.. Чтобы не гадать, он решил подождать и послушать - может, новые соседи еще что расскажут.
        Снизу потянуло дымом. Запах горящей породы ни с чем не спутаешь, но к нему еще примешивался аромат готовящейся еды, и рот сразу наполнился слюной, захотелось есть. Но сейчас это было непозволительной роскошью. Припасы нужно как-то растянуть минимум еще на пару дней. На рынке с этим проблем уже не будет... по крайней мере, Роди на это надеялся. Поэтому он съел половину мясной полоски и запил несколькими глотками воды. Потом опять сидел и слушал. Разобрать почти ничего не удавалось - только когда охранники начинали о чем-то спорить или браниться и переходили на повышенные тона, получалось понять, о чем речь. Но все сводилось к пустому трепу да выяснению отношений.
        Роди уже подумал, что ничего не узнает про то, что его интересует, но тут один из охранников вышел из пещеры.
        - И че, ты ее видел? Хороша? - спросил он.
        Ему ответили, но он не расслышал:
        - Че?
        - Видел, говорю, - уже громче сказал другой охранник из пещеры. - Деваха что надо. Недаром Морф ее к себе забрал и приказал никуда не выпускать.
        - А правда, что он обещал ее потом нам отдать?
        - Правда. Я сам слышал, когда он Берсеныша избивал. Но ты бы губы не раскатывал - видать, начальник будет с ней долго развлекаться, раз у себя поселил.
        - Да я никуда не спешу, пусть его. Но между нами надо бы очередь определить. Жребий кинуть.
        - Вот это верно мыслишь.
        Охранник вернулся в пещеру, и о чем там дальше шел разговор, Роди не знал, но и уже услышанного было достаточно, чтобы разбудить в нем гнев и отчаяние. Он жалел, что у него нет с собой самострела, - прикончил бы всех троих. И сразу решился бы вопрос с манисом. Завладев тремя ящерами, можно было бы не ждать ночи, а поехать прямо сейчас и гнать беспощадно, только менять вовремя...
        Но самострела не было, да и охранники наверняка будут дежурить по очереди. Вряд ли удастся хотя бы одного маниса выкрасть.
        Роди решил не рисковать. Лучше потерпеть, но добраться до цели, чем пойти на опрометчивый шаг. И так слишком часто в последнее время ошибался.
        Он закрыл глаза и попытался заснуть, но не смог. Воображение рисовало картины одна ужаснее другой. В голове звучали слова охранника: "Будет долго развлекаться... обещал отдать... кинуть жребий..." В бессильной ярости сжимались кулаки. Он до крови закусил нижнюю губу. Боль немного помогла прийти в себя.
        Роди несколько раз глубоко вздохнул, заставил себя отрешиться от разрывающих мозг мыслей. Чтобы все получилось, нужно отдохнуть, выспаться, а завтра отправиться в путь со свежими силами.
        Приняв это решение, он вдруг почувствовал, что действительно хочет спать. И вскоре погрузился в похожее на сон забытье.
        * * *
        Охранники уехали на рассвете. Роди выждал немного, и лишь когда посчитал, что его преследователи должны быть уже далеко, выбрался из пещеры.
        Спускаться по скале оказалось гораздо труднее, чем взбираться. Пальцы так и норовили соскользнуть с выступов, ноги некуда было поставить. Удивительно, как ему вчера вообще удалось подняться так высоко. Спрыгнув наконец на песок, он с облегчением вздохнул.
        - Н-да, высоковато. Прикинь, если бы ночью громыхнулся оттуда?..
        Роди резко развернулся в сторону говорившего. Один из троих охранников стоял в нескольких шагах от него и ковырял пальцем в зубах. Цыкнул и продолжил:
        - Не лень же было карабкаться... - Увидев, что Роди заозирался, выискивая пути к спасению, он рассудительно произнес: - Куда собрался-то? Деру дать? Так пустыня кругом, а мы на манисах. Мужики, смотрите на бестолочь, он бежать надумал!
        Охранник был прав - скрыться не получится. В очередной раз судьба поставила на пути заслон. Все задумки, планы, надежды снова превратились в ничто. Обескураженный этим поворотом событий, Роди в растерянности смотрел на человека перед собой. Даже, кажется, знал, как того зовут - вспомнил подслушанный ночью разговор. Грицук.
        - Ну, пусть попробует, - хмуро предложил второй охранник, появляясь из-за каменного выступа. Судя по голосу, это был командир отряда.
        Третий, видимо, держал манисов и тоже был недалеко. Выходит, они знали, что Роди укрывался в пещере наверху. Не хотели лезть за ним, решили подождать, пока сам спустится. Сделали вид, что уехали, а сами по-тихому вернулись.
        Наверное, все эти мысли так явственно читались у него на лице, что Грицук хмыкнул:
        - А что ж ты думал, мы за тобой по каменюке ползать станем? Смекать надо. В общем, давай не дури, стой смирно, пока мы тебя свяжем. А потом к начальнику Морфу отвезем. Может, даже с девахой своей увидишься. А будешь паинькой и сделаешь, что он скажет, глядишь, позволит тебе вместе с нами жребий тянуть, кто раньше других, опосля него, твою дивчину оприходует. А совсем повезет - так ты первым и станешь. Супротив жребия никто не пойдет.
        Охранник говорил все это спокойным, доброжелательным тоном, будто с закадычным другом беседовал. Но у Роди в груди разгорался костер ненависти. Выходит, все знали, зачем, а точнее, за кем он приезжал на шахту. И эти трое были в курсе, что он укрывается в верхних пещерах, - то есть намеренно завели ночью разговор про Айзу. Провоцировали. Хотели заставить ошибиться.
        Но не вышло!
        Внутри словно что-то переломилось. Живот свело - не от страха, а от решимости действовать. Мгновения растерянности миновали, Роди уже не собирался "деру давать". Загнанный в угол, он прикидывал, как правильно начать атаку.
        Сезоны и циклы тренировок под жестоким руководством Берса-старшего не прошли даром. Роди просто требовалось осознать все свои возможности, и такой момент настал.
        Командир, присев на корточки, возился с мешком, доставал оттуда веревку, чтобы связать пленника. Грицук стоял расслабленно, криво усмехаясь и явно не ожидая сопротивления.
        Роди понурил голову, якобы обреченно скинул с плеча мешок - и вдруг резко бросил его в Грицука. Тот рефлекторно отбил руками летящий в лицо предмет и тут же вскрикнул, получив удар в колено. Второй охранник вскинул голову, с удивлением глядя на происходящее. Сначала на Роди, потом на катающегося по песку и орущего дурным голосом товарища. Когда пленник устремился к нему, командир вскочил, выпустив мешок из рук, и потянулся за самострелом. Но не успел достать оружие - в лицо ему полетела горсть песка. Охранник закрылся рукой, и в этот момент Роди прямыми пальцами ткнул его в горло. Командир отряда с хрипами повалился на песок.
        Из-за скалы появился третий охранник. Быстро разобравшись, в чем дело, выхватил зазубренный тесак и напал. Роди едва сумел уклониться от просвистевшего рядом лезвия. Резко сократил дистанцию, схватил противника за руки, сковывая его движения, и нанес два быстрых удара коленом. Сначала в пах, а когда охранник, охнув, согнулся - в лицо. Роди подобрал на бегу свой мешок, закинул за спину и, услышав сзади щелчок спускового механизма самострела, не оборачиваясь, метнулся в сторону. Грохнул выстрел. Роди не знал, куда попала пуля, - главное, что не в него. Он бросился вперед. Туда, где, по его предположению, охранники оставили манисов.
        Ящеры стояли в тени за скальным выступом. Два привязаны к камням, третий топчется рядом с ними. Времени на размышление не было. Роди сграбастал свободно висевшие поводья и помчался дальше, увлекая маниса за собой.
        Отдалившись от скалы, он взобрался на ящера и оглянулся. Два охранника бежали к манисам, третий, хромавший позади них, остановился, прицелился.
        Роди двинул пятками в чешуйчатые бока и крикнул:
        - Пошел!
        Ящер рванул с места в тот момент, когда прозвучал выстрел. Пуля попала манису в шею. Он глухо заревел, сбился с темпа, замотал головой, содрогаясь всем телом, и едва не сбросил седока. Роди, вцепившись в поводья, кое-как сумел усидеть. И снова принялся подстегивать ящера, но преимущество в расстоянии было безвозвратно потеряно. Преследователи нагоняли. Они разделились: командир отряда двигался на перехват со стороны дороги, охранник с разбитым лицом направил своего маниса следом за беглецом, а у скалы перезаряжал самострел Грицук.
        Роди ничего не оставалось, кроме как пустить ящера к ближайшему высокому бархану. Сбежать это не поможет, но хотя бы от пуль укроет. Манис снова набрал темп. Рана причиняла боль, и он периодически мотал головой, но продолжал бежать. Резво взобрался на гребень, куда направил его наездник, и легко спустился по крутому склону.
        Роди понимал, что на раненом ящере ему от погони не уйти, и решился на отчаянный шаг. Оказавшись у подножия бархана, он резко повернул маниса вправо и принялся лупить пятками чешуйчатые бока, заставляя разогнаться. По его расчетам, он должен был выскочить прямо на командира отряда охранников, наверняка огибающего сейчас бархан.
        Преследователь с разбитым лицом поднялся на гребень, разгадал маневр беглеца и стал кричать, предупреждая товарища. Но ветер относил слова прочь. Поэтому, когда Роди на полном ходу появился из-за песчаной косы и, заорав, повел ящера на таран, командир не успел отреагировать и уклониться.
        Манис задрал голову и врезался грудью в бок сородича. Роди держался за поводья мертвой хваткой, но все равно чуть не полетел на песок следом за противником.
        Над местом столкновения поднялись клубы пыли. Раненый манис под Роди едва не оступился, подминая под себя опрокинутого сородича и его всадника. Роди стал настегивать его, заставляя выбраться из образовавшейся кучи-малы. Наконец манису это удалось, и он снова побежал вперед. Пыль шлейфом потянулась следом.
        Расслабляться было рано - оставался третий охранник. Роди оглянулся и увидел его. С перепачканным кровью лицом, с диким взглядом, преследователь гнал своего маниса, размахивая иззубренным тесаком, и приближался с каждым мгновением.
        Роди снова ударил пятками по бокам ящера. Он уже не выбирал направление - лишь бы оказаться подальше от страшного сверкающего лезвия. Лицо охранника выражало такую ярость, что не приходилось сомневаться - как только догонит, сразу искромсает на куски.
        Они скакали в пустыню. Роди старался огибать высокие барханы, чтобы сохранить ящеру силы как можно дольше. Какое-то время удавалось удерживать дистанцию, но вскоре раненый манис стал уставать. И расстояние начало сокращаться.
        Роди не мог разглядеть за пылью, но представлял, что преследователь злорадно ухмыляется, предчувствуя скорую расправу над беглецом. Их разделяло не больше десяти корпусов маниса. Скала Перст и двое охранников остались далеко позади.
        У Роди появилась мысль остановиться, попробовать договориться - торговаться же он умел. Но что он мог предложить разгоряченному погоней командиру отряда? Ни денег, ни ценных вещей не было, а коробку с жидкостью он не отдаст ни при каких обстоятельствах. Оглянулся. Пять или шесть корпусов.
        Охранник и правда улыбался. Хотя это больше походило на звериный оскал. Покрытый пылью с головы до ног, он выглядел как сказочный демон. При этом ужасно настоящий. Еще немного - и его тесак обрушится на спину Роди, разрубая кости, мышцы, внутренности...
        Подавив приступ страха, парализующего тело и разум, ветровой решил, что нужно действовать, пока еще есть возможность. Раз на манисе не спастись, значит надо его бросить!
        В голове родился план - безумный, невыполнимый... особенно если размышлять, вместо того чтобы действовать.
        Роди снял с плеч мешок, намотал лямки на кисть. Потом оперся руками о хребет маниса, подобрался и прыгнул. Ноги по щиколотки погрузились в песок. Сразу кувыркнулся, смягчая падение, и быстро поднялся.
        Охранник направил ящера на него, замахнулся тесаком...
        Роди вложил в удар всю силу. Мешок с коробкой и водой описал дугу и обрушился на грудь преследователя. Охранник, так и не успев опустить занесенную руку с оружием, слетел с маниса и плашмя грохнулся на песок.
        Роди не сумел увернуться от шершавого бока мчащегося ящера и отлетел в сторону. Оглушенный, он на миг потерял сознание, но быстро пришел в себя и снова вскочил. Хотел побежать к поверженному врагу - ноги не послушались. Он упал в песок и на этот раз встал уже с большим трудом. Зашагал в сторону охранника. Тот не шевелился. Тесака в руке не было - видимо, отлетел куда-то при падении, - изо рта и носа текла кровь.
        Роди постоял рядом, тяжело дыша, сжимая в руке мешок и испытывая огромное желание ударить им охранника по голове. Но были дела поважнее - например, поймать маниса, и лучше того, который не ранен. Оба ящера, на полном скаку оставшись без седоков, умчались далеко, скрывшись за барханами. Роди бросил еще один взгляд на бесчувственного охранника, развернулся и пошел по следам манисов.
        Ноги подкашивались. Он несколько раз упал - похоже, ящер здорово его приложил. Вскоре Роди уже еле шагал. Потом вынужден был сесть на песок. Достал воду, напился, слегка намочил голову и укрыл ее рубахой. Хотелось прилечь, вытянуться на горячем песке, забыться. Но этого он не мог себе позволить. Командир отряда охранников наверняка уже оправился от падения и двигается сюда. Нужно найти маниса до его появления.
        Роди заставил себя подняться и побрел дальше. Следы привели его на вершину бархана. Оба ящера стояли внизу, у подножия. А рядом с ними, осматривая содержимое наспинных сумок, копошились мутанты. Полдесятка.
        Роди замер на мгновение, бросился на песок и отполз назад. Но было поздно - его заметили. Из-за гребня донеслись крики.
        Он поднялся и заставил себя побежать. Скрыться ему не удалось - два камня, соединенные между собой длинными кожаными ремнями, со свистом рассекли воздух и оплели ноги. Роди со всего маху грохнулся лицом вниз. Перевернулся на спину и попытался освободиться, с отчаянием наблюдая за приближением пятерых мутантов, спускающихся по склону бархана. Вытащил из ремней одну ногу, сразу встал, но мутанты уже настигли его и окружили. Роди приготовил свое единственное оружие - мешок.
        - Ну, давай! Кто пер...
        Удар по затылку оборвал его на полуслове, погрузив во мглу небытия.
        Глава 4
        Стоило сделать вдох - и едкий дым, черными клубами витавший вокруг, обжег горло и легкие. Роди зашелся в удушливом кашле и очнулся. Приподнялся на руках, пытаясь выкашлять из себя всю гадость. Кто-то с силой похлопал его между лопаток, потом помог сесть. Роди почувствовал, что спина уперлась во что-то упругое, открыл слезящиеся глаза и осмотрелся.
        Он находился в каком-то помещении. Сильно чадивший костер почти не давал света, лишь делал окружавшую темноту еще непроницаемее. Рядом, разгоняя руками дым, сидел человек. Его лицо было какого-то странного коричневатого цвета. Роди не сразу понял, что это от песчаной пыли и копоти, и только приглядевшись внимательнее, узнал в нем того самого охранника, которого сшиб мешком с маниса.
        Роди непроизвольно подался назад, но стена за спиной спружинила и толкнула вперед. Прикоснувшись к ней рукой, он понял, что это натянутые шкуры, и догадался, что находится в жилище мутантов - тумайнаке.
        - Пришел в себя? - хмуро спросил охранник. На нем уже не было доспехов, он сидел босой, в одних штанах и рубахе.
        Роди еще раз кашлянул и кивнул.
        - Хорошо. Хоть не в одиночку помирать, - мрачно произнес охранник.
        - Где мы?
        - А ты не знаешь?
        Роди покачал головой.
        - У кочевых мутантов в плену... благодаря тебе! - со злостью сообщил товарищ по несчастью.
        - Я не просил за мной гнаться.
        - Не просил он... А не надо было сопротивляться, никто бы и не погнался. Грицуку колено выбил, Клену глотку чуть пальцами не продырявил, мне яйца отбил и морду в кровь...
        Про то, что после этого в Роди стреляли и хотели зарубить, охранник почему-то не упомянул. Хотел найти виновного - вот и нашел.
        - Что с нами теперь будет?
        Охранник, видимо, сначала не хотел отвечать, но потом передумал:
        - Не знаю. Вроде не людоеды, жрут то же, что и мы. Может, рабами сделают или еще что... Не знаю... Пока ты в отключке был, заглядывали пару раз, кудахтали что-то. Их же не поймешь.
        Охранник злился, но чувствовалось, что союзник ему нужен больше, чем враг. Роди понял, что недавний преследователь просто-напросто боится.
        - Ты, если что, не перечь. Делай, что велят, - перешел к наставлениям охранник. - И держись рядом. Как только выпадет случай - надо делать ноги.
        Роди хотел ответить, но снова вдохнул дым и закашлялся.
        - А нельзя погасить? - прохрипел он.
        - Нет. Я уже попробовал раз. Тут же влетел один из этих, чуть башку мне топором не снес, снова зажег и, перед тем как уйти, я так понял, пригрозил, что если еще раз погашу... - Охранник провел пальцем по горлу. - Так что дыши помельче.
        Глаза уже привыкли к темноте, и Роди смог разглядеть помещение, в котором оказался. Шагов пять от стенки до стенки высотой в полтора человеческих роста. На забитые в песок гнутые железные колья, смыкающиеся над головой, особым образом натянуты шкуры. Он еще раз потрогал их. Охранник, заметив это, грустно усмехнулся:
        - Я уже смотрел. Такие ножом-то не сразу возьмешь.
        - А ты не знаешь, что за клан? - спросил Роди, вспомнив, что со многими кочевыми у дяди был договор.
        - Нет, но мне кажется, это те самые, что недавно на шахту напали. Похожи. Ручищи такие же длинные, лбы выпирают, топоры одинаково украшены... Да ты помнишь, наверное, был же тогда на стене.
        Роди кивнул.
        - Ну вот они, - продолжил охранник. - Те еще звери.
        - А ты не видел мой мешок?
        - Тот, которым ты меня огрел?
        - Ага.
        - Не видел. Когда меня притащили, ты уже тут валялся. Мешка не было.
        Роди вздохнул.
        - Кстати. Чего ты такого у начальника Морфа спер, что он нас за тобой отправил? - поинтересовался охранник.
        - Я?!
        - Ну не я же! Наверняка в этом мешке и держал, иначе чего тебе так за него беспокоиться.
        - Я ничего не крал, - хмуро сказал Роди и неожиданно обозлился: - Это только вы у меня все крадете!
        Деньги, цистерну, девушку - все это отняли у него на шахте, а вдобавок ко всему привычную жизнь и крышу над головой. Гнев всколыхнулся в груди, но почти сразу пропал. Ведь Роди нашел себе новый дом, и даже больше - корабль! Только вот вряд ли он теперь когда-нибудь его увидит...
        Интересно, как там сейчас Шави? Что делает? Какие новые интересные штуки нашел?.. Вдруг остро захотелось снова оказаться в комнате управления, в кресле на возвышении, и движением пальца запустить ветряки. Почувствовать, как содрогнется огромная машина, ощутить ее мощь, заставить двигаться, подчиняясь его приказам...
        Ход мыслей Роди оборвал крик охранника.
        - Эй! - вопил тот и хлопал ладонью по шкурам, отзывавшимся гулким звуком. - Эй!
        Длиннорукий мутант влетел внутрь с искаженной яростью мордой. Роди не знал, был ли это тот самый, что грозил перерезать охраннику горло, или другой, но, кажется, он твердо намеревался выполнить обещанное.
        - Нет-нет-нет! Стой! Стой! - Охранник сразу вжался в стену, подняв руки. - Отведи меня к вождю клана! К вождю! У меня есть кое-что ценное! Если убьешь меня, никогда не получишь! К вождю! Веди к вождю!
        Роди недоумевал, что за мутафаг укусил охранника. С чем это он решил пойти к предводителю клана?
        Мутант с занесенным для удара топором остановился над пленником. Скалил зубы и, видимо, размышлял. Роди во все глаза смотрел на происходящее, боясь даже предположить, чем все это закончится.
        - Ты! - вдруг рявкнул мутант. - Нет к вождю! Дай мне!
        Охранник не опускал рук, словно мог защититься ими от острого лезвия.
        - Нет! Веди к вождю!
        - Дай мне! - заорал мутант.
        - Нет! - уперся охранник. - Веди к вождю клана!
        Длинная четырехпалая рука схватила его за волосы и повалила лицом вниз. Мутант наступил коленом на спину пленнику, задрал ему назад голову и прижал лезвие к горлу.
        Роди уже понял, что сейчас случится, и приподнялся, опираясь о стену. Он не знал, что делать - оставаться в стороне или броситься на помощь охраннику. Вдвоем они вполне сумеют справиться с мутантом. В этом и была, наверное, задумка командира: привлечь внимание и неожиданно напасть, потом выбраться наружу и сбежать. Только почему он не предупредил заранее?
        Роди уже сделал шаг к костру, решив швырнуть в мутанта тлеющими углями, но тут услышал слова охранника:
        - Это принадлежало моему вождю, и отдам я только твоему вождю!
        Роди замер на месте, сразу догадавшись, о чем речь. Мутант с недовольным видом отпустил пленника, выпрямился и рывком поднял его на ноги.
        - Идти!
        Роди понадобилось некоторое время, чтобы осознать: его в очередной раз предали.
        - Нет! - воскликнул он. - Не делай этого! Я ничего не крал! В мешке не то, что ты думаешь!
        Но охранник даже не посмотрел в его сторону. Скорее всего, слова Роди стали для него лишним доказательством того, что догадка о ценностях, хранившихся в мешке, верна.
        Роди обуяла злость. На непослушных ногах он хотел броситься вдогонку за хитрым охранником, перешагнул костер, но тут мутант наотмашь ударил его по лицу и рявкнул:
        - Молчать! Сидеть!
        Роди упал, едва не угодив в огонь. Пленник и его конвоир ушли.
        В бессильном гневе Роди стукнул кулаком по песку. Какой же он наивный идиот! О каком побеге можно было думать, когда сам еле ходит?! Сколько он продержался бы в пустыне - полдня, день? Без воды и пищи, и самое главное - без сил. И охранник какая скотина! А ведь Роди едва не кинулся ему на помощь. Если бы он в таком состоянии напал на мутанта, тот с легкостью порубил бы его на куски.
        Но тут Роди вспомнил, что было, когда он сам пришел к "вождю" охранников - к начальнику Морфу. Тот даже слушать не стал, не говоря о том, чтобы попробовать жидкость из коробки.
        Роди сел. Злорадная улыбка появилась на его лице. Охранник понятия не имеет, что будет предлагать вождю мутантов.
        Подобравшись к стене, Роди устало к ней прислонился. Что ему сейчас надо, так это набраться сил. И за неимением лучшего, только сон мог этому поспособствовать. Роди закрыл глаза, выровнял дыхание и попытался уснуть. Дым постоянно лез в ноздри и рот, но, привыкнув к нему, Роди вскоре задремал.
        Донесшийся снаружи полный боли и страдания человеческий крик вернул его к реальности. Роди вздрогнул - похоже, кара настигла вероломного охранника, - но не испытал ни малейшего сочувствия. Появилось лишь холодное и молчаливое согласие с самим собой - произошло то, что и должно.
        Несчастный кричал недолго, однако достаточно, чтобы понять: его смерть была не из легких. Подумав об этом как о чем-то естественном, Роди снова провалился в забытье.
        К его удивлению, когда он очнулся, чувствовал себя так же, как раньше. Не прибавилось ни сил, ни бодрости. Попробовал встать. В ногах слабость, да и руки не слушаются. Горло щипет от дыма. Роди надеялся, что, пока он спит, костер погаснет, но кто-то заменил прогоревшие головешки на новые, и дым по-прежнему заполнял тумайнак.
        В голове шумело, хотелось выбраться на воздух. Словно прочитав его мысли, одна из шкур сдвинулась в сторону. В глаза ударил яркий солнечный свет, заставив зажмуриться и выставить перед лицом руку. Невольно вырвался болезненный стон. Ослепленного Роди схватили за шиворот и выволокли наружу.
        Он ничего не видел, но горячий чистый воздух, которым наконец-то можно было дышать полной грудью, привел его в состояние эйфории. Он то и дело спотыкался - поддерживающая его сильная рука не позволяла упасть. Когда начало возвращаться зрение, Роди сумел рассмотреть, что его ведут между тумайнаками. Рядом проходили мутанты - длиннорукие, горбатые, а иногда почти не отличавшиеся от обычных людей. Несчастный пленник не вызывал ни у кого интереса.
        Возле разложенной на песке шкуры маниса его заставили опуститься на колени.
        - Работать! - приказал мутант, как две капли воды похожий на того, что отводил охранника к вождю. И бросил к ногам Роди костяной скребок. - Будешь есть и пить. Потом.
        Мутант ушел, оставив пленника на окраине лагеря в полном одиночестве. Роди едва верил в такую удачу. Он схватил скребок - на оружие кусок кости не тянул, но был довольно увесистым и подходящим, чтобы ударить по голове, например мутафага. Все не с голыми руками идти.
        Опасливо глядя вслед мутанту - тот шел, не оборачиваясь, - Роди с волнением в груди ждал, когда его конвоир скроется за тумайнаками. Потом поднялся, определил примерное направление по солнцу - он решил идти напрямую к своему кораблю - и отправился в путь. Сделав всего несколько шагов, почувствовал, что задыхается. Ноги занемели, отказывались идти. Он опустился на песок. Отдышался, снова встал и пошел, но почти сразу ситуация повторилась.
        Стало ясно, что далеко уйти ему не удастся. Наверное, поэтому его и оставили без присмотра - были уверены, что никуда не денется.
        И как бы Роди ни хотелось, он вынужден был признать, что мутанты оказались правы. Лучшим выходом было выждать, набраться сил, а уже после этого воспользоваться случаем и сбежать. Оставили без присмотра раз, оставят и еще.
        Чтобы появились силы, нужно есть и пить, а чтобы получить пищу и воду - работать.
        Роди с тоской посмотрел туда, где, по его предположению, находился корабль. Горько вздохнул, развернулся и побрел обратно к шкуре маниса.
        На обратном пути, хотя он ушел совсем недалеко, тоже понадобилось делать остановки. Наконец Роди принялся за работу. Скоблить шкуру, очищая ее от тонкого слоя жира и жил, оказалось не так-то просто. Тем более что приходилось часто прерываться для отдыха. До того как начало темнеть, ему удалось очистить лишь треть шкуры. Он не знал, не скажется ли результат на количестве еды, поэтому старался как мог.
        Мутант пришел за ним и махнул рукой, даже не взглянув на шкуру:
        - Идти!
        Роди под внимательным взглядом черных глаз положил скребок и поднялся. Подумал, что не сможет идти за мутантом - снова задохнется, вынужден будет остановиться, - но на удивление, даже после выматывающей работы он чувствовал себя бодрее, чем утром. Роди преодолел весь лагерь до отведенного ему тумайнака, ни разу не задохнувшись. Почти у самого входа он бросил взгляд в сторону большого костра, вокруг которого собрался почти весь клан. Странно - ни женщин, ни детей не видно. Получается, что это лагерь отряда воинов-охотников.
        А потом Роди заметил то, что привело его в ужас.
        На двух скрещенных наискось и вкопанных в песок столбах висел командир охранников. Точнее, его останки. Руки и ноги, разведенные в стороны, были примотаны к столбам витками колючей проволоки и проткнуты десятками стрел. Грудь несчастного была вскрыта, ребра выломаны, а внутренности отсутствовали.
        По спине Роди побежали мурашки, волосы на затылке зашевелились. Мутант втолкнул его в тумайнак, вошел следом, разжег костерок, кивком указал на расстеленную шкуру, на которой лежали кусок жареного мяса и мешочек с водой:
        - Ешь. Пей. Спать.
        Роди сел на песок и набросился на еду. Мясо оказалось жестким, с горьковатым привкусом, а вода едва ли не тухлой. Плевать. Он знал, чего хочет - бежать, - и собирался добиться этого любыми способами.
        Но утром он снова едва мог передвигаться без чужой помощи. Мутант дотащил его до края лагеря и оставил на целый день. Как и прежде, Роди сумел за день вычистить вторую треть шкуры и вечером чувствовал себя намного лучше, чем утром.
        В тумайнаке его опять ждали жилистое мясо, вонючая вода и дымный костер.
        Роди заснул сразу. Для размышлений в его распоряжении был целый день, ночью он собирался отдыхать.
        На следующее утро повторилось то же самое: слабость, нехватка дыхания, туман в голове. Он не понимал, почему с ним такое происходит. Вроде бы спал и питался, пусть не вдоволь, но в любом случае не должен чувствовать себя беспомощным младенцем... Это начало злить Роди. Если так будет продолжаться, ни о каком побеге и речи быть не может. А ведь где-то там, на Илистой шахте, его ждет Айза. И Шави наверняка уже не раз задавался вопросом, что стало с его единственным другом. А он тут... скоблит шкуры для мутантов и не способен сделать десятка шагов, чтобы не упасть. Былая решимость стала улетучиваться, уступая место обреченности.
        Конвоир пришел с наступлением темноты:
        - Идти! - Он не собирался помогать пленнику, будто знал, что сейчас тот и сам справится, хотя утром сразу хватал за рубаху.
        В тумайнаке, когда мутант начал разжигать костер, Роди набрался смелости и попросил:
        - Можно не зажигать? Я не замерзну, а от дыма дышать нечем.
        Мутант наскочил на него с бешеным огоньком в глазах, отшвырнул к стене и прошипел сквозь оскаленные зубы:
        - Нельзя! Погасишь... - Он провел пальцем по горлу. - Ешь. Пей. Спать.
        Мутант вышел, а Роди остался выполнять его приказания.
        * * *
        Два последующих дня он разделывал убитых на охоте мутафагов: вычищал внутренности, сдирал шкуры, нарезал мясо для сушки. Потом клан совершил дневной переход на новое место, и Роди пришлось утром снимать, а вечером ставить тумайнаки.
        Его физическое состояние не менялась: каждое утро он едва ходил, а к вечеру мог даже бегать. Однажды он попробовал заговорить с сопровождающим мутантом про своего дядю, но добился только удара в ухо.
        Потом его поставили чинить шипастые волокуши. Роди сразу вспомнил, где он видел такие - во время злополучного нападения на Илистую шахту, с которого начались все его несчастья. Мутанты поднимали волокушами пыль, чтобы укрыться от выстрелов обороняющихся. И если они понадобились клану сейчас, значит, готовится еще одно нападение. А шахта как раз должна располагаться на расстоянии дневного перехода.
        Сердце учащенно застучало в груди. Он снова оказался недалеко от Айзы. И пока Роди закреплял кривые ржавые зубья, у него появился план - рискованный, опасный, но если ничего не предпринимать, он так и останется рабом, пока не сдохнет или не покончит собой от отчаяния.
        Когда конвойный вел его вечером к тумайнаку, Роди собрал волю в кулак и позвал:
        - Эй, ты!
        Мутант не остановился и не оглянулся. Тогда Роди снова позвал:
        - Эй, мутант! Я с тобой разговариваю.
        Конвойный развернулся и, не говоря ни слова, врезал кулачищем Роди в лицо. Он упал. Если бы это произошло утром, то, скорее всего, так и остался бы лежать, но вечером силы возвращались. Поэтому Роди поднялся, вытер кровь с разбитых губ и дерзко посмотрел на мутанта:
        - Я знаю, вы собираетесь напасть на Илистую шахту.
        Очередной удар бросил его на песок.
        - Молчать! Идти! - прорычал мутант.
        - Хорошо, хорошо, - согласился Роди. - Но скажи своему вождю, что я знаю, как проникнуть на шахту без боя и сохранить воинов.
        После третьего удара он поднялся уже с трудом. Кивнул, показывая, что понял, и зашагал к тумайнаку.
        Заснуть никак не удавалось. Роди переживал, передаст ли мутант его послание вождю клана. Если не передаст, нужно будет придумать, как заставить его это сделать. В голову не приходило ничего другого, кроме как последовать примеру казненного охранника. Но стоило об этом подумать, перед глазами сразу появлялся распятый и выпотрошенный труп. И Роди решил оставить этот вариант на самый крайний случай.
        К великому разочарованию, наступившее утро ничем не отличалось от предыдущих. Его отвели к волокушам. Оставляя его, мутант обронил:
        - Закончи этим днем.
        Видимо, завтра волокуша понадобится.
        - Ты сказал вождю?
        Мутант молча зашагал прочь.
        - Вот скотина! - едва слышно проговорил Роди.
        У него был срок до вечера, чтобы добиться встречи с вождем. За все время, что он находился в плену, ему ни разу не удалось увидеть предводителя клана. Зато Роди знал, где находится тумайнак вождя - к его установке пленника не допустили. Чуть позже можно попробовать подойти и заговорить напрямую, пусть даже через опущенный полог. Хотя это, наверное, даже более рискованно, чем вариант с ценностями в мешке.
        Ни одна из этих задумок не осуществилась. Мутант-конвоир приходил раз пять за день, несильно, но чувствительно бил Роди и рычал: "Скорее! Нет есть, нет пить!" Все это отрывало от размышлений и построения планов, заставляя углубиться в работу. Он закончил починку даже раньше, чем стали сгущаться сумерки. Мутант появился почти сразу, будто наблюдал за ним.
        - Идти! - по обыкновению приказал он. Однако направился вовсе не в сторону тумайнака, где содержали пленного, а к центру лагеря.
        - Так ты сказал! - обрадовался Роди, едва веря в свою удачу.
        - Да, - бросил мутант через плечо. - Ты умереть сегодня.
        Роди знал, что рискует, а вот умирать он не собирался, по крайней мере сегодня. Более того - твердо верил, что его не убьют. Но вера поколебалась, когда он увидел, что остальные мутанты развели костер и складывают возле него столбы и колючую проволоку. Роди поймал на себе недобрые взгляды мутантов, отбирающих стрелы и натягивающих луки.
        В пересохшем горле встал ком. Испугавшись, что не сможет внятно говорить, оказавшись перед вождем, и тогда точно висеть ему на столбах, он судорожно пытался сглотнуть, но не получалось.
        У тумайнака вождя мутант остановил пленника и крикнул:
        - Таман! Я привел.
        Из-за шкур раздался глубокий ровный голос, произносящий слова с расстановкой, медленно, но четко:
        - Входи... сам... и... веди... пленника.
        Конвоир сдвинул одной рукой закрывающую вход шкуру, другой вцепился Роди в ворот рубахи и втащил за собой. Сразу швырнул на пол, надавил рукой на шею и прижал сверху коленом.
        - Значит... ты... говоришь... что... знаешь... как... проникнуть... за... стену?
        Роди не отвечал. Унизительная поза, в которой он оказался, позволяла ему говорить, но что-то внутри сопротивлялось этому. Вопреки всем разумным доводам, наплевав на грозящую смерть, а может, наоборот - благодаря этой угрозе, Роди не желал вести беседу таким образом.
        - Говорить! - зашипел на него мутант-конвоир.
        Роди уперся руками в песок, собрал все силы и стал распрямляться. Мутант почувствовал это и надавил сильнее. Конечно, истощенный и обезвоженный пленник не мог тягаться с ним, но Роди удалось, пусть исподлобья, но взглянуть на вождя. Отметил выпуклый лоб, покрытые черной блестящей шерстью руки и светящиеся умом глаза.
        - Знаю, - пропыхтел Роди, отчаянно сопротивляясь давящему сверху мутанту.
        - Тогда... говори... или... прикажу... принести... тебя... в... жертву.
        - И не узнаешь, как сохранить своих воинов.
        - Женщины... нарожают... еще.
        Роди не желал сдаваться. Его взгляд случайно скользнул в сторону, и он увидел свой мешок, из которого выглядывала коробка с золотистой жидкостью. Роди засмеялся:
        - А женщины расскажут тебе, в чем ценность моей коробки?
        - Ты... умрешь, - все так же ровно и спокойно произнес вождь.
        - Мы все умрем. Только я не собираюсь делать это стоя на коленях, - процедил Роди с каким-то остервенением. Он сам не знал, откуда в нем столько героизма, но слова будто сами срывались с языка.
        - Хорошо... сказал... Пусти... его.
        Роди резко выпрямился, едва мутант убрал руки с его шеи и колено со спины. Пошатываясь, встал. Только сейчас он сумел обозреть убранство тумайнака вождя клана. Свет исходил от факелов, прикрепленных к каждому из кольев, между которыми были натянуты шкуры. Вдоль стен валялась масса вещей: от наспинных сумок манисов и бурдюков - пустых и с водой - до самострелов и гарпунеров. Наверное, вся добыча, взятая в походе.
        Предводитель мутантов сидел на шкуре какой-то твари. Роди никогда не видел мутафагов с таким густым и длинным белым мехом.
        Вождь кивком показал, что пленник добился своего и может теперь говорить. Роди, чуть отдышавшись, изложил свой план:
        - Мой дядя поставляет на шахту воду. И посылает меня. Если ты раздобудешь повозку с пустой цистерной, твои воины смогут спрятаться в ней, а я провезу их внутрь.
        Предводитель клана задумался. Потом сказал:
        - Я... должен... буду... доверить... тебе... своих... лучших... воинов?
        - Да, - кивнул Роди.
        - Почему?
        Это была самая слабая часть плана - завоевать доверие вождя.
        - Я отдам тебе самую ценную вещь, что у меня есть, и еще я попрошу у тебя кое-чего взамен.
        Вождь усмехнулся. То ли счел забавной подобную наглость, то ли потешался над неразумным пленником, которого уже решил отправить на казнь.
        - И... что... же... попросишь?
        - Рабыню, которую я найду на шахте, маниса и воды в дорогу.
        Вождь снова погрузился в размышления, но его прервали раздавшиеся снаружи крики. Кто-то позвал:
        - Таман! Таман!
        Мутант-конвоир сразу схватил Роди и заломил ему руки за спину, а вождь выбежал из тумайнака. Роди вытолкали вслед за ним.
        Взгляды всех мутантов были устремлены в небо. Роди тоже посмотрел и от удивления открыл рот. Рассекая ночную тьму, откуда-то из-за горизонта ввысь летел ярчайший огненный шар, оставляя за собой густой дымный след. Над барханами распространялся странный, незнакомый звук, нарастал с каждым мгновением и в конце концов обрушился на пустыню и ее обитателей оглушающим громом. Роди вздрогнул вместе со всеми. Некоторые мутанты закрыли уши руками, но все как один зачарованно провожали взглядами огненный шар.
        Среди воинов зазвучало одно-единственное слово, произносимое шепотом и повторенное каждым: "Драко".
        Шар летел по дуге, освещая небо и пустыню подобно маленькому солнцу. Потом он начал снижаться так же быстро, как до этого поднимался. Скрылся за горизонтом, и через мгновение там появилось бело-оранжево-красное зарево. Гулкий глухой рев прокатился над барханами. Какое-то время все продолжали наблюдать, но как только далекое пламя погасло и ночь вернула свои права, вождь быстрым шагом вернулся в тумайнак.
        - За... мной, - бросил он на ходу мутанту-конвоиру.
        Таман уселся на меховую шкуру и задумался. Роди понимал, что сейчас решается его судьба, и с замиранием сердца ждал слов вождя.
        Наконец предводитель клана посмотрел на пленника и произнес:
        - Это... был... знак... Я... не... знаю... что... он... означал... Мудрейший... остался... с... кланом... Некому... растолковать... Помоги... мне... понять... Тогда... я... поверю... тебе.
        Такого Роди не ожидал. Откуда ему знать, что означал огненный шар в небе? Как угадать, какое объяснение устроит вождя? В голову полезла всякая чушь. Растерянность отразилась на лице, Роди заметил, что взгляд Тамана стал жестким, и понял, что нужно говорить. Правдиво, с верой в свои слова. Иначе - столбы, колючая проволока, стрелы и выломанные ребра.
        Роди дернулся, пытаясь освободиться, но длиннорукий конвоир держал крепко. Мутант вопросительно посмотрел на вождя, и тот взмахом руки приказал отпустить пленника.
        - Ты считаешь, это был знак? - спросил Роди, тщательно подбирая слова и вспоминая все хитрости торговли, что выучил, занимаясь продажей воды на ферме дяди. Сначала необходимо выведать, что нужно покупателю, а затем продать ему именно это.
        - Чем... еще... может... быть... появление... Драко?
        Роди понятия не имел, кто или что такое "Драко", но свою неосведомленность нельзя было показывать ни в коем случае.
        - Я думаю, предсказанием скорой победы, - произнес Роди и сам почувствовал, как фальшиво это прозвучало.
        Таман криво усмехнулся, обнажив желтые клыки.
        - Я не говорю о нападении на шахту, - сказал Роди. - Со мной или без меня, ты захватишь ее. Не завтра, так в следующий раз.
        - Тогда... о... чем... ты?
        - О другом знаке.
        - Каком?
        Роди поднял подбородок, выдержал паузу и произнес:
        - О пище истинных королей, что может принадлежать лишь избранному.
        Вождь подобрался. Почувствовав, что задел нужные струнки в душе мутанта, Роди продолжил:
        - О пище, что сама выбирает, кому принадлежать. И недостойный даже не взглянет на нее или отшвырнет, не в силах понять, что ему досталось. А тот, кому она предназначена, заполучит ее и будет хранить до времени. Когда же настанет момент, она откроется ему сама... или с чьей-то помощью. Чтобы Избранный осознал, кто он есть на самом деле, возвысился над другими, чей удел - служить ему и поклоняться.
        Он замолчал и ждал, пока его слова проникнут в разум вождя, укоренятся там, дадут всходы амбиций, распустятся цветами желаний. И буквально видел все это. Губы вождя плотно сжались, желваки на широких скулах напряглись. Он диким, почти безумным взглядом уставился на пленника.
        - Говори! - прорычал Таман.
        - Она сделана из жидкого золота и пронизана лучами солнца. Тот, кто попробует ее, в один миг становится сытым и довольным. - Роди описывал все это легко и правдиво, вспоминая собственные ощущения, когда в первый раз вскрыл коробку с золотистой жидкостью.
        - Ты... пробовал? - вдруг спросил вождь, с подозрением вглядываясь в лицо пленника.
        - Нет, - ответил Роди без лишней спешки и улыбнулся: - Но... кто не мечтает стать королем? Будь я достоин, отведал бы ее, пока она была у меня... - Он опустил взгляд, выдержал паузу, потом посмотрел Таману в глаза: - Только вот теперь она принадлежит... тебе, а я рассказываю о ней.
        - Мне?
        Посмотрев на свой мешок с выглядывающей из него коробкой, Роди перевел взгляд на вождя. Таман поднялся со шкуры, подошел, поднял мешок.
        - Это? - В его голосе прозвучало недоверие. - Тот... человек... тоже... говорил... про... мешок.
        Роди кивнул:
        - Только он не знал, что в нем. А я знаю.
        Таман подбросил коробку в руке, повертел, рассматривая, понюхал.
        - Это... пища? - Скептическая улыбка искривила его губы.
        - Открой, - спокойно предложил Роди и добавил, когда вождь выхватил из-за пояса нож с костяной рукоятью и лезвием из плавника катрана: - Только осторожно. Сверху оболочка. Сама пища в контейнерах под ней.
        Мутант бросил испепеляющий взгляд на пленника, чтобы не смел указывать. Конвойный, наверное, устал чувствовать себя лишним и, чтобы хоть как-то обозначить свое присутствие, врезал Роди по уху. Тот пошатнулся, но устоял и даже не посмотрел на обидчика.
        Вождь достал один из контейнеров, сжал его пальцами, перекатывая содержимое. Потом осторожно проткнул кончиком ножа. Роди услышал ожидаемое "пыф" и увидел, как, блестя в свете факелов, на лезвие потекло густое золотистое содержимое контейнера.
        По тумайнаку, перебивая запах гари, пота, шкур, распространился приятный аромат, вызвавший обильную слюну. Роди покосился на мутанта-конвоира. Тот стоял с открытым ртом и, выпучив глаза, смотрел на вождя.
        Присутствие свидетеля было на руку. Если Таман попробует жидкость, тем самым он признает себя Избранным в присутствии сородича. А если не решится - рискнет потерять авторитет.
        Видимо, это понял и вождь, когда посмотрел на пленника и его конвоира. Ноздри Тамана раздувались. Он пожирал взглядом жидкость, вязкими каплями стекающую с лезвия, и думал, как ему поступить. Грудь вождя вздымалась, он часто дышал. Наконец решился. Поднес нож ко рту и лизнул его.
        - О-о-о! - выдохнул рядом мутант-конвоир, будто увидел чудо.
        Таман уже не замечал никого. Роди почти чувствовал ошеломление вождя от нового вкуса.
        Предводитель клана отбросил нож, схватил контейнер двумя руками и припал к нему, с жадностью поглощая содержимое. Выпив все до капли, он отшвырнул контейнер и вдруг замер. Глаза затуманились, лицо стало безвольным, как это было с мутантом на корабле.
        - Таман? - с тревогой позвал мутант-конвоир.
        - Не трогай его! - страшным голосом проговорил Роди. - Он сейчас в чертогах королей, но скоро вернется! - Сердце так бешено стучало, что, казалось, выпрыгнет из груди и не понадобится жертвенных ритуалов.
        Вождь вздрогнул. Взгляд его прояснился, сознание вернулось в реальность. Блестящие восторгом глаза смотрели на Роди. Спустя мгновение Таман зарычал так, словно только что одержал великую победу.
        - Это... знак! - завопил он. - Это... знак!
        Роди понял, что надо играть свою роль до конца, и опустился на колени.
        - Это знак, - подтвердил он, склонив голову.
        Рядом грохнулся на песок мутант-конвоир.
        - Ты! - Вождь указал пальцем на сородича. - Станешь... моим... голосом! - Потом перевел взгляд на Роди: - Ты... получишь... повозку... и... воинов.
        * * *
        Роди снова отвели в его тумайнак. Дали мяса, воды, но костер не разжигали. Ему даже показалось, что сопровождающий мутант относится к нему теперь с неким почтением. Но это была всего лишь игра воображения. Роди так вжился в роль пророка, что не сразу из нее вышел.
        Остаток ночи в лагере царила суета. Раздавались возгласы, крики. Что-то эмоционально обсуждалось. Не трудно было догадаться, что именно. Но Роди по-прежнему оставался пленником. Обещание вождя обнадежило, и все же пока лучше строить планы, не полагаясь на него. А планировать нужно. Если завтра мутанты нападут на шахту, в лагере почти никого не останется. Помня о своем немощном состоянии по утрам, Роди подумал, что для побега ему потребуется манис. На ящере усидеть сил хватит. Нужно только украсть его быстро и незаметно.
        И все равно Роди очень надеялся, что вождь клана выполнит обещание. Напасть на шахту вместе с мутантами - самый быстрый способ добраться до Айзы, пока ее не отдали своре оголтелых охранников... либо пока она не попала в лапы к тем же мутантам.
        С тревогой и надеждой в душе он погрузился в тревожный сон. А проснувшись, обнаружил рядом с собой еду и воду, вопреки обыкновению. Шума в голове не было. Роди встал и прошелся по тумайнаку. Дыхание осталось ровным, ноги не ослабли. Он пробежался от стенки до стенки и обратно. Никакой усталости!
        Его взгляд упал на погашенный костер. Так значит, дело в дыме. Именно он вызывал то отвратительное состояние. Что ж, все правильно: когда раб не может убежать, ему и охрана не требуется. И поэтому мутанты запрещали гасить костер. А раз Роди нужен мутантам свежим и полным сил... Он боялся сделать вывод, чтобы не спугнуть удачу. Теперь лучше просто ждать.
        Роди сел к стене, съел мясо, запил водой. Впервые за долгое время его глаза радостно блестели. Наконец-то у него хоть что-то получилось!
        Больше ни на какие работы его не посылали. Приносили еду утром и вечером. И ничего не происходило. Прошел день, потом еще один. Роди уже начал сомневаться в правильности своих догадок по поводу решения вождя. Когда на третий день за ним явился мутант-конвоир, Роди сначала не узнал его: в новых доспехах, при самостреле, нож с резной рукоятью за поясом. Мутант явно за последние дни улучшил свое благосостояние.
        - Идти!
        Роди послушно направился к выходу. Яркий свет снова ослепил. Он ожидал грубого толчка в спину, но конвоир просто стоял позади и ждал, когда пленник снова сможет нормально видеть.
        Столь разительные перемены, говорили о многом. И вскоре выдался случай еще раз убедиться в этом.
        Мутант привел его к вождю. Таман стоял на окраине лагеря, скрестив на груди покрытые шерстью руки и разглядывая повозку с цистерной.
        - Ты... про... такую... говорил? - спросил вождь, когда подошел Роди.
        - Да. Теперь надо слить большую часть воды. Несите бурдюки, все, какие есть. Выливайте старую и наполняйте из цистерны. Это лучшая вода в Донной пустыне. Берите сколько сможете, остальное оставьте. И мне нужно будет вымыться.
        Таман с недоумением посмотрел на него.
        - Водовоз не может быть чумазым, - пояснил Роди. - Таковы правила. Никто не поверит, что у грязного водовоза чистая вода. И твоим воинам придется помокнуть - в цистерне должна быть вода, чтобы пройти возможную проверку у ворот.
        - Ты... сам... говоришь... как... воин... водовоз.
        Роди посмотрел на кровавые потеки, испачкавшие скамейку возницы, и кивнул:
        - Я и есть воин.
        Потом он сказал, что нужна новая одежда. Вождь отвел его в свой тумайнак и позволил порыться в добыче. А пока Роди искал подходящие вещи, Таман устроился на шкуре с белым мехом и спросил:
        - Где... ты... взял... пищу... королей?
        Роди догадывался, что придется отвечать на подобные вопросы, поэтому продумал ответы заранее и был готов. Он планировал врать, но делать это как можно правдоподобнее.
        - Я нашел коробку в пустыне. Она словно ждала моего появления там. Лежала в таком месте, куда никто не заглядывает. Случилось так, что я бежал от стаи гонз и наткнулся на него совершенно случайно.
        - И... как... же... узнал... что... это... если... не... вскрывал... коробку?
        Роди нашел подходящую одежду и встал перед Таманом.
        - Я решил ее продать. Отправился на рынок, надеясь выручить хотя бы пару монет, но торговец побоялся купить ее у меня. Он-то мне и рассказал, что это такое.
        - И... ты... ему... поверил?
        - Не сразу, а только после того как прошел слух, что она у меня, и коробку несколько раз пытались украсть. Я спрятал ее и вернулся домой. Но там обнаружил...
        Вождь молча ждал продолжения.
        - ...что мою женщину украли и сделали рабыней. Обещали вернуть мне ее, только если я принесу коробку. Когда я отправился к тайнику, меня выследили...
        Предводитель клана кивнул - мол, так и должно было быть. Роди понял, что сам вождь так бы и сделал: выследил, убил и завладел добычей.
        - Я почти убежал от них, когда наткнулся на твоих людей, - закончил он историю.
        - Теперь... ты... хочешь... забрать... свою... женщину. - Вождь не спрашивал, а скорее делал для себя выводы.
        - Да.
        - Завтра... ты... получишь... ее... когда... я... захвачу... шахту.
        Роди благодарно склонил голову.
        - Ты... не... смог... бы... отдать... коробку... - сказал вождь, немного удивив Роди. - У... таких... вещей... своя... судьба. - И кивком велел пленнику удалиться.
        * * *
        К следующему полудню мутанты приготовились к битве. Доспехи надеты, тетивы на луки натянуты, топоры и ножи - за поясами. По замыслу вождя, Роди на повозке должен будет подъехать к воротам и в этот момент основной отряд начнет атаку, пустит пыль с помощью волокуш, а когда все внимание охраны обратится на него, провезенные в цистерне воины нападут изнутри. Основной задачей было открыть ворота. Как только створки распахнутся, основной отряд ворвется на территорию шахты.
        - Мне нужно оружие, - сказал Роди вождю. - Самострел с зарядами и нож из плавника.
        Предводитель клана наблюдал, как его сородичи забираются в железную емкость через люк наверху.
        - Зачем? Тебе... надо... только... попасть... внутрь... Потом... прячься.
        - Я пойду за своей женщиной.
        Таман посмотрел на него, сдвинув брови, потом дернул уголком губы, то ли коротко усмехнувшись, то ли проявив недовольство, но все-таки отдал оружие, а себе приказал принести новое.
        - Езжай.
        Роди убрал самострел под лавку, нож за пояс и погнал маниса вперед.
        Чтобы все выглядело достоверно, пришлось делать крюк и заезжать с той стороны, откуда он появлялся обычно. В это же время Таман вел основной отряд на оговоренную позицию. Солнце припекало, как обычно, и вскоре цистерна раскалилась, даже несмотря на укрывающий ее тент. Мутантам в ней приходилось нелегко. Чтобы они не сварились, люк держали открытым.
        Роди и сам взмок, но не столько от жары, сколько от волнения. И чем ближе он подъезжал к Илистой шахте, тем сильнее переживал. Во рту пересохло, руки дрожали так, что он еле держал поводья. Ведь то, что он сейчас делает, изменит все в его жизни. Гора Крым для него будет закрыта навсегда. Гетманы, владеющие здесь почти всем, объявят его своим врагом. Кочевым мутантам на него плевать, как и небоходам. Во всем этом мире у него останутся только Айза и Шави. И корабль. Больше никого и ничего. Все его прежние планы превратятся в прах. Роди совершенно не представлял, что будет дальше, ни в чем не был уверен, ни на что не надеялся.
        Прошлое и будущее растворились в один миг, оставив для него только настоящее. Воображаемая линия жизни сжалась в одну единственную маленькую точку.
        От размышлений его оторвали дребезжащий металлический грохот и утробное рычание неведомого монстра, раздавшиеся из-за барханов слева.
        Манис фыркнул и дернул головой, выказывая беспокойство. Звук становился громче. По песку пошла мелкая вибрация. А потом Роди увидел черный дым, появившийся над песчаным гребнем. Он натянул поводья, останавливая ящера, и смотрел, как на бархан взбираются, а потом спускаются, направляясь к нему, два огромных металлических чудища.
        Роди в страхе замер. Рука непроизвольно нащупала рукоять самострела, но палить он, конечно, не собирался. Просто хотелось ощутить под пальцами оружие для обретения толики душевного спокойствия.
        Чем ближе подъезжали тяжелые машины, тем сильнее становились тряска и грохот. Испуганный манис начал пятиться. И Роди его не винил - он сам бы сейчас с удовольствием дал деру, но, к сожалению, не мог. Лязгая металлом, машины приближались. Над основным корпусом у них имелись башни с огромными стволами... пушек. Роди вспомнил название орудий и заодно все, что дядя рассказывал про подобные машины. Он называл их "танкерами", и принадлежали они омеговцам - самым жестоким наемникам Донной пустыни от Минска до Херсон-Града.
        На обшивке машин сидели несколько человек - с закатанными рукавами, в кожаных нагрудниках, на головах кожаные шлемы, а в руках гарпунеры и какие-то странные самострелы. Роди таких раньше не видел - длинные, с тонкими стволами.
        Он уже догадался, что, как бы ему ни хотелось, вряд ли омеговцы проедут мимо. Так и произошло. Зарычав двигателями, танкеры остановились один за другим. С ближайшего спрыгнули двое наемников и не спеша, вразвалочку направились к повозке.
        - Че везешь? - спросил один из них, положив руку манису на шею.
        - Воду, - наполовину честно ответил Роди.
        - Гетманам? - спросил второй омеговец тонким, почти писклявым голосом.
        - Нет, на шахту.
        - Гетманам, - заключил первый.
        Роди вдруг почувствовал, что его начинает бесить их вальяжно-снисходительная манера беседы.
        - Гетманы и сами могут приехать. А я на шахту везу, - ответил он резко и тут же испугался собственной наглости.
        Омеговцы переглянулись и усмехнулись. Один из них обошел повозку и встал рядом с товарищем.
        - Как насчет поделиться водицей с доблестными бойцами замка Омеги? А? - спросил первый.
        - Дележ - это когда всем достается, а не у одного что-то отбирают. - Роди мог только удивляться, откуда у него столько храбрости.
        Омеговец хмыкнул:
        - А ты не из трусливых. Уважаю. - Достал из кармана мелкую монету и бросил вознице.
        Роди поймал. Действительно мелкая. На половину бурдюка только хватит.
        - Теперь продай-ка нам своего товару, - сказал наемник и махнул рукой товарищам, которые принесли сразу десяток бурдюков.
        Роди думал было заартачиться, сказать, что мало заплатили, но понял, что лучше не стоит. И так омеговец дал ему монету, а не бесплатно забрал, хотя и мог. Даже наглеть нужно с умом. Поэтому он молча спрыгнул на песок, обошел цистерну и кивнул:
        - Давай бурдюки.
        Пока Роди их наполнял, омеговцы напились сами, после чего отнесли бурдюки товарищам, остававшимся в машинах, и самый разговорчивый как бы мимоходом спросил водовоза:
        - Ты случайно не видел несколько ночей назад в небе огненный шар?
        - Не, я ночью сплю. У нас на ферме порядок строгий. Дядька если узнает, кто не спит, - хлыстом так отходит, что у самого вместо глаз два огненных шара появятся, а то и еще где.
        Наемник засмеялся:
        - Я смотрю, ты весельчак. Ладно. Бывай.
        Он забрался на танкер, шлепнул ладонью по броне, подавая сигнал. Бронированные машины заревели и рванули вперед.
        - Катитесь, катитесь. - Роди с облегчением посмотрел им вслед, хлопнул по цистерне, крикнув: - Все в порядке! - сел на лавку и погнал маниса дальше.
        Вскоре в пределах видимости показалась Илистая шахта. Роди велел опустить крышку люка на цистерне и не поднимать до нужного момента.
        Чем ближе становился обшитый железными листами частокол, тем сильнее Роди грызли сомнения. Речь шла не только о его жизни, но и о судьбе возлюбленной и друга. Они станут такими же изгоями и скитальцами, как он. Волен ли он решать за них? И почему он не подумал об этом раньше, прежде чем решиться на такой серьезный шаг?
        До ворот оставалось не больше двадцати корпусов маниса. Навстречу уже вышел привратник. Сегодня это был не Чоло. Другой охранник. За всеми своими злоключениями Роди позабыл о единственном человеке на Илистой шахте, который проявлял к нему доброту и заботу. И если бы сейчас Чоло высунулся из своей маленькой будки - возможно, Роди изменил бы свое решение. Но когда вместо знакомого привратника появился приземистый охранник с сальной бородкой и узкими темными глазками, в голове заговорил кто-то незримый, бесстрастный и рассудительный, ответил на все вопросы четко и однозначно: только он, Роди, и должен решать судьбу тех, кто ему дорог! Не начальник Морф, не дядя, не вождь Таман, не гетманы или небоходы, а он, Роди!
        Потому что только на него надеются. Ждут от него помощи. Только ему доверяют.
        И он не подведет!
        Роди едва заметно кивнул сам себе. Сомнений не осталось, внутренний спор был окончен как раз к тому моменту, когда привратник вытянул руку, останавливая повозку.
        - Опять ты?! Я уж думал, ты здесь больше не появишься... Если только с золотом. - Привратник ехидно хмыкнул и вопросительно посмотрел на Роди: - Нет? Без золота в этот раз? Ну, ничего. Ты не торопись, а то мы с мужиками еще не успели деваху пощупать.
        - Все сказал? - хмуро спросил Роди. - А теперь открывай, дай проехать.
        - А ты чего? Или торопишься?
        - Так чего, воды не надо? Ну, я тогда назад поехал. Скажешь сам Морфу, что меня не впустил.
        Скрытая угроза в словах Роди на привратника не подействовала:
        - Так скажу, конечно, когда он вернется.
        - А Морфа что, нет? - Сердце на миг перестало биться. Что теперь с Айзой, где ее искать? Не забрал ли начальник с собой? Отдал в казармы, охранникам? Или отправил в штольни?.. Роди судорожно сглотнул.
        - Уехал Морф. Как шар этот огненный в небе загорелся, так он с утра в Инкерман и рванул. Так резво, что даже забыл нам твою деваху передать, все у себя держит.
        Привратник хотел сделать парню побольнее, но, сам того не зная, вызвал лишь ликование в душе. Очень хотелось оглянуться, посмотреть туда, где вот-вот должны начать наступление мутанты с волокушами, но Роди взял себя в руки.
        - Шар? - переспросил он.
        - Ты чего, не видел?! - изумился охранник. - Он же откуда-то со стороны вашей фермы в небо ударил.
        - Видел, конечно. Но чего из-за него к гетманам ехать?
        - А вот это уже не твое дело, сопляк, - вдруг обозлился привратник. - Так чего с тобой делать? Оставить на ночь во внешних стойлах?
        "Ну где же Таман?" - билась в голове мысль.
        - А я вот думаю, не найдется ли у тебя кружки да побольше, излишек воды слить? - сказал Роди.
        Охранник осклабился:
        - Давно бы так, вместо того чтобы бычиться. - Он развернулся и быстрым шагом отправился в будку. Вернулся с кружкой, едва ли не больше той, что притащил в прошлый раз Дамир, заместитель начальника.
        Роди спрыгнул с повозки и украдкой бросил взгляд на барханы. Над ними поднималось песчаное облако, постепенно разрастаясь.
        Наконец-то!
        Роди как ни в чем не бывало открыл кран и наполнил кружку водой, надеясь, что от пребывания в ней мутантов она не сильно изменила вкусовые качества.
        - Только теплая...
        Но охранник не слушал, жадно прильнув к кружке.
        - Тревога! - раздался крик со стены.
        Привратник чуть не подавился. Пролил воду на себя и в недоумении посмотрел вверх:
        - Чего?!
        - Тревога! Мутанты!
        Роди в притворном волнении схватил охранника за плечо:
        - Там! - Он указал на облако пыли, внутри которого можно было различить темные фигуры всадников.
        - Погибель на твою невезучую голову! - завопил привратник. - Второй раз с собой мутантов привозишь! Оставить тебя надо снаружи!
        Рука сама нащупала на поясе нож. Если охранник сделает, как сказал, - станет первой жертвой этого сражения.
        - Мутафаг с тобой! Заезжай! - решил наконец тот. - Но ты мне должен будешь! Два бурдюка воды в следующий раз привезешь! Лично мне!
        - Привезу, - согласился Роди, схватил маниса за узду и потащил за ворота.
        Он не стал отгонять повозку далеко. Остановил, чуть проехав, и смотрел, как привратник крутит рукоять механизма, задвигающего металлические брусья-засовы под скобы. Раньше он внимания не обращал, как закрываются ворота, зато сейчас наблюдал очень внимательно.
        Пыльное облако надвигалось на шахту, а с ним и мутанты. В этот раз нападавшие расстарались и вздыбили песок не хуже бури.
        Роди ждал. На стенах бегали охранники. Щелкали кнуты надсмотрщиков, сгоняющих рабов в бараки. Роди тоже вооружился: приготовил самострел и нож.
        - Какого лысого ты там встал? - раздался знакомый голос. Это Дамир кричал с настила. - Не первый раз уже! Знаешь, где твое место! Давай на стену!
        - Да, сейчас! - откликнулся Роди и сделал вид, что возится с упряжью.
        - Бегом, я сказал! - проревел Дамир.
        Роди, изображая растерянность и суетливость, пробежал несколько шагов к лестнице, ведущей на настил, но как только отвернулся старший охранник, бросился назад к повозке. Затаился за ней и стал ждать - он должен был подать сигнал мутантам в цистерне, когда пыль накроет стену.
        Нападавшие выпустили стрелы. Большинство попали в частокол и настил, несколько воткнулись в крыши построек. Ранило лишь одного охранника. Защитники шахты ответили дружным залпом из самострелов и спрятались для перезарядки.
        Мутанты пальнули из гарпунеров. Взрывные заряды разнесли несколько кольев, проделав бреши для атакующих. Осколками и щепками поранило еще несколько человек.
        Наконец облако пыли поднялось над стеной и стало медленно сползать за нее.
        Роди с замиранием сердца ждал нужного момента. Мутанты не спешили забрасывать "кошки". Они сделали еще несколько залпов из луков, а потом из самострелов.
        Охранники стреляли в ответ. Уже вразнобой - по мере перезарядки.
        Роди не хватало терпения. Ему хотелось начать поиски Айзы, а пыль все еще витала где-то вверху. Выглянув из-за повозки, он увидел Дамира, который озирался, словно искал кого-то и не находил. "Меня, - понял Роди. - Он ищет меня".
        Дамир подошел к краю настила и посмотрел вниз. Но в это мгновение прилетевшая из-за стены стрела задела его по уху. Старший охранник дернулся, схватился за рану и отшатнулся.
        Роди сполз ниже, чтобы его не заметили даже случайно.
        Наконец пыльное облако накрыло всю стену, настил и ворота. Пришла пора действовать. Рукояткой ножа он постучал по борту цистерны. Из люка показался первый мутант, спрыгнул на землю. Воин, просидевший столько времени в невыносимо душной железной емкости и надышавшийся влажными испарениями, выглядел изможденным. Но не зря Таман отбирал для этой задачи самых выносливых - кочевой был готов действовать.
        - Тот рычаг! - Роди указал на механизм, запирающий ворота. - Крутить!
        Он пальцами изобразил, как расходятся в стороны металлические брусья, убедился, что мутант его понял, и снова постучал по цистерне, подавая условный сигнал остальным воинам. Сам же покинул укрытие и побежал к стене, спрятался под настилом. Над головой перемещались охранники, звучали стрельба и ругань.
        Роди покрепче сжал в руке самострел и только собрался рвануть к дому начальника, как кто-то сверху закричал:
        - Враг на территории!
        Сразу грохнули несколько выстрелов. Пули продырявили цистерну, из самой нижней пробоины потекла вода. Один из мутантов попытался добежать до механизма, открывающего ворота, но упал, простреленный сразу тремя пулями.
        - Непрерывный огонь! - услышал Роди команду Дамира. - Не давайте им высунуться из-за повозки! И не подпускайте к воротам! Поганый Берсеныш предал нас! Шкуру спущу!
        Мутанты пытались отстреливаться, но находились в невыгодном положении.
        - "Кошки"! - закричал кто-то из охранников.
        Значит, Таман начал штурм.
        - Шестопал! - заорал Дамир старшему надсмотрщику. - Шестопал! Зажмите ублюдков за цистерной! Не пускай к воротам! - Потом приказал уже людям на стене: - Руби канаты!
        Роди видел, что к цистерне бегут надсмотрщики, вооруженные саблями и несколькими тяжелыми арбалетами. Если они прикончат мутантов - всему конец.
        Нужно было что-то делать, как-то отпереть ворота. Но механизм находился на открытом месте, и любой, кто к нему приблизится, будет застрелен в то же мгновение, как протянет руку к маховику.
        Роди сообразил, как поступить. Держась под настилом, он перебежал ближе к воротам, замахал руками, привлекая внимание мутантов, и когда один из них наконец заметил его, закричал:
        - Манис! Заставьте его двигаться назад! Манис! Назад!
        Но своими криками он привлек не только мутантов, но и охранников с надсмотрщиками. Кто-то пальнул по нему из самострела прямо через доски - Роди почему-то подумалось, что это сделал Дамир.
        Оставаться на месте он больше не мог. Побежал назад, но в стену перед ним впился арбалетный болт. Роди отшатнулся и, не целясь, выстрелил в надсмотрщиков. Пригнулся, перезарядил оружие. Стал пробираться дальше, прячась за опорами настила. Стрела пробила одну из них, едва не попав Роди в голову. Он пригнулся еще ниже, чуть ли не к самому песку. Оглянулся. Мутанты действовали, как он сказал: заставляли ящера пятиться и, прячась за цистерной, почти достигли ворот.
        - Застрелите маниса! - раздался приказ Дамира.
        Сразу десяток пуль и одна стрела попали в несчастного ящера. Он даже не успел зареветь от боли - вмиг рухнул замертво.
        Скрытые пылью, к Роди бежали два надсмотрщика, остальные занимались мутантами.
        В этот раз он стрелял прицельно. Один нападавший вскрикнул и упал. Второй успел добежать, прежде чем Роди удалось перезарядить самострел. Сабля со свистом рассекла воздух. Роди отскочил, и лезвие вонзилось в опору, застряв в плотной древесине. Надсмотрщик дернул, но не смог вытащить клинок. Роди воспользовался моментом и перешел в атаку. Нож с лезвием из плавника катрана попал противнику в левую руку. Надсмотрщик закричал, выпучив глаза, еще раз дернул саблю, и в этот раз у него получилось высвободить ее. Он замахнулся, но ударить не успел - Роди подскочил к нему и вонзил нож в бедро. Охнув, надсмотрщик выронил саблю и повалился на бок, схватившись за раненую ногу.
        Роди оглянулся. Двое мутантов были у запирающего механизма. Один держал перед собой труп сородича, подставляя его под пули и стрелы, хотя и у самого одна стрела торчала в бедре, другая пригвоздила ступню, а на обоих плечах кровоточили стреляные раны. Второй мутант крутил маховик. Металлические брусья расползались в стороны. Кто-то из охранников догадался выстрелить по мутантам из гарпунера. Взрывом одному оторвало ногу, второй потерял руку, но дело свое они сделали - отперли ворота. Осталось только открыть створки. А это уже можно было сделать и снаружи.
        Из-за цистерны через ворота перелетел огненный шар - сигнал Таману, что запоры сняты.
        Что происходило дальше, Роди не видел, он устремился к дому начальника шахты. С размаху толкнул дверь и чуть не выбил плечо - она оказалась заперта. Направил самострел на замок, отвернулся и выстрелил.
        Дверь отскочила назад. Роди бегом преодолел сени, вломился в жилые помещения. Прошел в столовую, где совсем недавно торговался с Морфом за возлюбленную.
        Пусто.
        - Айза! - закричал он. - Айза, ты где?!
        Возможно, придется обыскивать все комнаты. Кажется, у дома есть подвал... Почувствовав сбоку движение, Роди резко обернулся и увидел слугу Морфа. Того самого, что приносил начальнику шахты брагу, когда Роди пытался выкупить Айзу. Сейчас старик держал в руках двуствольный самострел и целился в незваного гостя.
        - Я не причиню тебе вреда, - спокойно проговорил Роди. - Мне нужна девушка, рабыня. Где она?
        Слуга угрюмо смотрел на него и молчал. Если выстрелит с такого расстояния, вряд ли промахнется, и дыра в животе размером с кулак обеспечена. Роди понимал: нужно что-то делать - угрожать, просить, умолять... все равно, только бы старик сказал, где Айза. Но все слова как назло будто вылетели из головы.
        Старик стоял, не меняя позы и вытаращив глаза. Его нижняя челюсть вдруг задвигалась, словно он пережевывал слова, прежде чем их произнести.
        - По-ошли за-а мно-ой, - сказал наконец раб, развернулся и зашагал в глубь дома.
        Роди, не сумев сдержать вздох облегчения, направился за ним.
        Старик привел его в другой конец дома, открыл дверь, ведущую в подвал, и кивком указал, что надо спускаться. Роди в нерешительности остановился. Это могло оказаться ловушкой.
        - Ту-уда, - все так же угрюмо проговорил старик и махнул самострелом. - И-иди. Я-а ста-арый.
        Роди не знал, как поступить, он даже не был уверен, что Айза там, внизу. И разволновался сильнее, чем когда подъезжал к шахте с мутантами в цистерне за спиной. Он испытующе смотрел на слугу, пытаясь уловить хотя бы намек на обман или лукавство. Но за морщинами не получалось разглядеть эмоции.
        - А-а-а, некроз тебе в печенку! - вырвалось у него. Набравшись решимости, Роди перешагнул порог и стал спускаться по лестнице, каждое мгновение ожидая услышать стук закрывшейся двери наверху и лязганье засова.
        Но ничего не произошло. Роди добрался до конца лестницы и очутился в подвале. Несколько чадящих светильников, закрепленных под потолком, разгоняли темноту. Вдоль стен был свален всякий хлам. Пахло затхлостью и брагой - бутыли с последней обнаружились немного дальше. А пройдя еще несколько шагов, он увидел решетку и смутное движение за ней.
        - Айза!
        - Роди! - радостно воскликнула девушка, прижалась к прутьям и вытянула руку, чтобы коснуться его щеки.
        Обиталище Айзы походило на камеру: три стены без окон или продухов, низкий деревянный топчан, отхожее место в углу и рядом бадья с песком.
        Девушка выглядела изможденной - под глазами круги, волосы спутаны, плечи и руки в синяках и царапинах, на щеке ссадина, - но глаза ее блестели радостью, надеждой и любовью.
        Роди попробовал открыть дверь. Несколько раз сильно дернул, но ржавый замок лишь скрипнул, но не сдался.
        - Отойди.
        Он выстрелил по замку. В тесном помещении подвала звук был оглушающим. Айза невольно вскрикнула и зажала уши руками.
        Роди первое время ничего не слышал, кроме гулкого шума. Помотал головой, пытаясь избавиться от него, несколько раз сглотнул - помогло слабо. Он потянул решетчатую дверь на себя. Поврежденный запор поддался не сразу. Поскрипел, покряхтел, но в итоге звонко лопнул.
        Быстро, словно опасаясь, что замок чудесным образом восстановится, Роди схватил девушку за руку и повел за собой.
        У выхода из подвала старика не было. Снаружи доносились звуки битвы: крики, взрывы, выстрелы. Где-то в доме зазвенели разбитые стекла. Роди едва это слышал. Ему словно чензира в уши натолкали. Он периодически тряс головой, стараясь прогнать глухоту, и, когда добрались до сеней, слух частично вернулся.
        Только они с Айзой направились к выходу, в дверном проеме выросла массивная фигура, путь преградил Дамир. Старший охранник был весь в крови. Доспехи из панциря песчаного краба расколоты, рубашка изодрана, в руке поблескивает багровым изогнутая сабля.
        - Так и знал, что найду тебя здесь, сучий выродок! - злорадно произнес он, утирая кровь с нижней губы.
        Роди вскинул руку с самострелом, направив ствол охраннику в лицо. Дамир сделал ложный выпад в сторону. Палец Роди рефлекторно нажал на спусковой крючок. Пуля попала в стену, а заместитель начальника шахты, довольно осклабившись, выпрямился и стал надвигаться. С сабли на пол капала темная кровь.
        - Мутантов на шахту привез, подлая тварь. Решил таким способом сучку свою вернуть. Ну, вот сейчас вместе тут и подохнете.
        Роди, понимая, что с одним ножом ему не защититься от разъяренного охранника, решил вернуться в жилые помещения, в ту же столовую, где много мебели, которая может послужить преградой - тогда будет время перезарядить самострел.
        Но едва повернувшись, они с Айзой наткнулись на спаренные стволы, которые держали морщинистые руки слуги. Девушка вскрикнула. Роди понял, что, избежав одной ловушки, угодил в другую.
        Сзади Дамир со звериным рыком замахнулся саблей. Роди обернулся, выставив перед собой самострел в слабой надежде защититься им от рубящего удара.
        Над ухом грохнули одновременно два выстрела, заставив испуганно вжать голову в плечи. Старший охранник, не успев завершить удар, охнул и сложился пополам. Сабля вывалилась у него из рук и звякнула об пол. Колени Дамира подогнулись, он упал.
        Роди в изумлении посмотрел на старика, спасшего его и Айзу.
        - Не-е ве-ерь му-утантам, - сказал седой слуга. - Бе-еги. - Он развернулся и пошел в дом.
        На слова благодарности времени не было, поэтому Роди кивнул ему вслед и последовал совету - побежал, увлекая за собой Айзу.
        * * *
        Мутанты почти захватили шахту. На стене кое-где еще продолжались неравные схватки, но охранников осталось ничтожно мало. Всюду валялись тела погибших.
        Едва Роди с Айзой покинули дом начальника, туда ворвались несколько мутантов. Потом из дома донеслись два выстрела, а еще через какое-то время в окно, выбив раму и стекла, вылетело окровавленное тело старика-слуги.
        Увидев его, Роди вдруг осознал, что такой исход был изначально неизбежен. Мутанты не щадили никого, кто вставал на их пути. И старик знал, что погибнет - из-за него, из-за Берсеныша, - но все равно помог.
        Роди быстро отвел девушку под настил и вместе с ней спрятался за цистерной с водой. Приготовил на всякий случай оружие и стал ждать, когда захват шахты завершится. Айза вцепилась в его руку, с ужасом глядя на бойню вокруг.
        Охранники отчаянно сражались за свои жизни, но гибли, изрубленные топорами и пронзенные ножами. Из самострелов почти не палили - в ближнем бою перезаряжать некогда. Двое надсмотрщиков еще держались, зажатые в угол у распахнутых ворот. Один, присев на колено, стрелял из арбалета, а второй не подпускал к соратнику мутантов, отбивая их атаки саблей. Вокруг храбрецов уже лежало с полдесятка трупов.
        Тут Роди увидел Тамана. Вождь клана приближался к месту схватки широким шагом. На ходу он выдернул торчащее из тела мертвого сородича копье, растолкал мутантов, размахнулся и со всей силы метнул копье в надсмотрщиков. Оно пробило первого насквозь, отбросив несчастного назад, и воткнулось в грудь второму.
        Вождь воздел покрытые темной шерстью руки и победно заревел. Мутанты подхватили клич своего предводителя, дикий животный вопль разнесся над шахтой.
        Роди почувствовал, как пальчики Айзы еще сильнее сжали его руку. Ему и самому было страшно. Но страх уже начал превращаться в отчаяние, придававшее сил.
        Таман отправил воинов дальше, к штольням и рабским баракам. Мутанты, опьяненные кровью и победой, с гиканьем побежали исполнять приказ вождя. Сам же он замедлил шаг, почти остановился и осмотрелся, выискивая что-то взглядом.
        Таман искал Роди.
        Стало не по себе. Отпрянув, парень постарался еще дальше спрятаться за цистерну. Благо пыль еще не осела и разглядеть их с Айзой было трудно.
        Роди сам не знал, почему так сделал, но чем-то не понравился ему взгляд вождя мутантов. Появилась уверенность, что Таман не выполнит своего обещания, не отпустит. В голове зазвучали слова старика: "Не верь мутантам. Беги".
        Да. Так и надо поступить.
        Дождавшись, пока Таман уйдет вслед за своими воинами, Роди повернулся к Айзе:
        - Сиди здесь. Не выходи, что бы ни случилось, пока я не позову.
        Девушка смотрела на него испуганными глазами:
        - Ты куда?
        - Вот держи. - Вместо ответа он отдал возлюбленной самострел. - Если кто тебя найдет - целься и жми на спуск. Сумеешь?
        Айза быстро кивнула. Роди ободряюще улыбнулся и вышел из укрытия. Стараясь держаться ближе к постройкам и не попадаться на глаза мутантам, он направился к стойлам с манисами.
        Пару раз пришлось прятаться, чтобы его не заметили. Иногда он оглядывался, чтобы убедиться в безопасности Айзы. Пыль надежно скрывала ее, и только точно зная, где прячется девушка, он смог ее обнаружить. Немного успокоившись на этот счет, Роди сосредоточился на своей задаче.
        К стойлам он пробрался незамеченным. Встревоженные происходящим вокруг, ящеры фырчали и беспокойно метались.
        Оказавшись внутри, Роди быстро осмотрелся, выбирая маниса - такого, чтобы мог с легкостью везти двоих. Подходящий ящер нашелся в третьем стойле. Судя по цвету шкуры, молодой, при этом рослый и крепкий.
        Роди уже начал отвязывать маниса, но в испуге отпрянул и схватился за нож - в стойле прятался один из охранников. Выставив перед собой самострел, бородатый мужик смотрел безумным взглядом. На лбу у него темнел кровоподтек, доспехи были в сколах, одежда окровавлена. Стрелять он, к счастью, не решался, опасаясь привлечь внимание мутантов.
        Роди, сжимая в одной руке нож, выставил вторую раскрытой ладонью к охраннику и стал пятиться, энергично мотая головой. Таким образом он без слов хотел сказать сразу несколько вещей: что не собирается никого выдавать, что не нужно стрелять и что лучше не шуметь.
        Не ясно было, понял ли его охранник, но выстрел не прозвучал. Когда между ними оказалась наконец перегородка, Роди вздохнул. Не теряя времени, выбрал другого ящера, взял под уздцы и повел к выходу из стойла.
        С манисом в поводу тайком вернуться к Айзе уже не получилось бы, поэтому Роди решил действовать напролом - побежал как мог быстро.
        Возле дома начальника Морфа путь преградили двое мутантов. Обвешанные какими-то побрякушками, найденными в доме, они выглядели еще большими дикарями, чем были на самом деле. За поясом одного Роди заметил двуствольный самострел старика-слуги.
        Терять было нечего. Он помчался на них, не сбавляя скорости.
        - Приказ Тамана! - завопил на бегу и замахал рукой, прогоняя мутантов с дороги. - Прочь! Приказ Тамана! Прочь!
        В этом отношении кочевые ничем не отличались от людей - приказы предводителей привыкли исполнять, тем более вождь, кажется, доверял этому человеку и даже отдал ему свое оружие. Мутанты расступились, пропуская Роди с ящером.
        Он промчался мимо них, попутно указав на рабские бараки:
        - Все туда! Туда! - И, не оглядываясь, продолжил бежать к девушке.
        Остановив маниса рядом с цистерной, он закричал:
        - Айза! Это я! Пошли! Скорее! Айза!
        Она появилась из укрытия. Растерянная, растрепанная, с самострелом в руке.
        - Быстрее, садись!
        Он помог ей взобраться на ящера и повел его к воротам. Им почти удалось выбраться, когда сзади раздались вопли. Роди обернулся и увидел, что к ним, размахивая топорами, бегут мутанты. Он залез на маниса позади Айзы и погнал его вперед.
        Мутанты на стене, увидев и услышав сородичей, бросились на перехват. Ближайший прыгнул на беглецов с края настила. Роди выстрелил навскидку. Пуля попала мутанту в плечо, заставив выронить топор и не позволив толком вцепиться в маниса. Ударом ноги Роди скинул атакующего на песок.
        Ящер промчался через ворота, но погоня не прекратилась. Обернувшись, Роди разглядел за оседавшей пылью верховых мутантов. Пока у них с Айзой имелось преимущество и в расстоянии и в скорости - хорошо отдохнувший манис легко нес двух седоков. Это позже двойная нагрузка даст о себе знать, а сейчас все складывалось неплохо: остатки пыли не позволяли стрелкам на стене прицелиться, и фора давала возможность уходить от погони до темноты, а там уж Роди сумеет добраться до корабля и спрятаться.
        Отдалившись от шахты, он оглянулся, с удивлением и радостью обнаружил, что преследовавшие их мутанты повернули назад, и засмеялся, с трудом веря своей удаче.
        - Роди! - вдруг воскликнула Айза.
        Он посмотрел на девушку, а потом в направлении, куда указывала ее рука. По дороге, ведущей в Инкерман, к шахте двигался большой отряд всадников. Сотня или больше. Среди ящеров ехали четыре боевых сендера. В лучах заходящего солнца поблескивало оружие и металлические доспехи.
        Гетманы.
        Ликование сменилось мгновенным страхом.
        В отряде тоже заметили беглецов, как и вернувшихся на шахту мутантов. Войско разделилось на две части: в погоню за Роди и Айзой пустились два сендера и три десятка всадников, прочие гетманы устремились к шахте.
        Роди видел, как мутанты в спешке закрывают ворота. По воле судьбы, теперь им предстояло защищать только что завоеванную территорию.
        Но и Роди с Айзой оказались в сложном положении. Сбежать от преследователей на боевых сендерах практически невозможно. Машины не устают, им не страшны мутафаги, у них есть фонари, чтобы спокойно ездить ночью, а еще пулеметы. То, что по беглецам не открыли огонь сразу, значило лишь одно - их хотят захватить живыми.
        Отчаяние волной захлестнуло Роди. Ему оставалось только подстегивать маниса и гнать во весь опор.
        У шахты загрохотали берданки - излюбленное оружие гетманов. Роди отчего-то подумал, что мутантам крепко достанется. При этом он не испытал никаких эмоций: ни сожаления, ни злорадства. Последние события наполнили его безразличием. Огромный мир стал необычайно маленьким, в нем перестали существовать все, кроме Айзы, Шави и самого Роди. Только его собственная жизнь и судьбы двоих дорогих ему людей имели значение.
        Погоня затянулась. Илистая шахта давно скрылась из вида.
        - Айза, у меня теперь есть корабль. - Ему вдруг захотелось рассказать об этом возлюбленной.
        - Корабль? - переспросила девушка.
        - Ага. Очень большой и красивый. Он тебе понравится.
        Хотя говорить, сидя на мчащемся манисе было не просто, Роди поведал Айзе обо всем, что с ним произошло за последнее время. Начиная со злополучного нападения на шахту и заканчивая недавними событиями. И бегство вдруг превратилось в приятную верховую прогулку, с тем отличием, что ящер во весь опор несся по пустыне, а за ним следовали три десятка преследователей.
        Айза внимательно слушала, переспрашивала, когда не понимала, о чем речь, - в особенности, если дело касалось корабля. А вот про необыкновенную жидкость, оказывается, девушка слышала и даже видела контейнер в тот вечер, когда Роди приезжал ее выкупать, и позже. После его избиения Морф велел отвести Айзу к себе, но так и не появился. Только на следующий день девушку притащили в столовую, и начальник шахты показал ей коробку со странными продолговатыми штуками внутри и тарелку с красноватой густой жидкостью, источающей восхитительный запах. Морф спросил, знает ли она, что это такое. А когда Айза ответила, что нет, не знает, Морф избил ее и стал спрашивать снова. Особенно его интересовало, откуда Роди взял эту коробку и есть ли еще такие на ферме. Но девушка ничего не могла про это сказать. Тогда начальник шахты приказал запереть ее в подвале и никого туда не пускать.
        Теперь Роди понял, почему Морф послал за ним вдогонку троих охранников: до начальника шахты дошло, с какой драгоценностью он к нему приходил. И видимо, Морф пожелал заполучить как можно больше подобного товара, а девушку сберечь на случай, если придется торговаться.
        Роди не мог скрыть радости. К сожалению, она была кратковременной, ведь погоня продолжалась. Медленно, но верно гетманы сокращали расстояние. На вершине очередного бархана Роди оглянулся. Ему удалось различить красные шаровары преследователей, развивающиеся полы халатов и чубы на бритых головах. Блестели пряжки перевязей, темнели стволы берданок, сверкали набалдашники на ножнах сабель. Черный дым, поднимающийся из-за песчаного гребня неподалеку, свидетельствовал, что сендеры опережают верховых.
        После того как Роди замолчал, Айза тоже почти не говорила, крепко держалась за упряжь, чтобы не свалиться с маниса, и лишь иногда поворачивалась, чтобы с нежностью посмотреть на своего спасителя. Он же ловил ее взгляды и наслаждался этим.
        Солнце почти коснулось горизонта, но темнота придет не скоро. Вероятно, гетманы успеют догнать беглецов.
        Как ему поступить, Роди знал задолго до того, как мысль обрела четкость, поэтому гнал маниса не на пределе возможностей. Он чувствовал, что нельзя заставлять ящера бежать быстрее, даже слегка осаживал его, стараясь держать размеренный темп. Силы манису еще понадобятся, когда придет время.
        По прикидкам Роди, где-то слева должна была находиться ферма. Он направлял маниса прямиком к пятну отступившего некроза. К кораблю. Роди очень надеялся, что Шави сумел починить ветряки и разобрался, как заставить машину двигаться. Тут появилась неприятная мысль: вдруг у изобретателя все это получилось, но он не дождался друга? Решил, что Роди погиб, и уехал на поиски земель, нетронутых Погибелью, один...
        Нет! Такого не может быть! Иначе все, что Роди делал и собирался сделать, - напрасно.
        "Шави все починил и ждет, - твердо сказал он себе. - И увезет Айзу к траве и деревьям, к воде, что течет ручьями, и к земле, не знающей некроза".
        Надрывное завывание двигателей сендеров становилось все ближе. Пришло время рассказать о своем плане Айзе.
        - Милая, ты запомнила, что я говорил тебе о корабле?
        - Да, а что?
        - Помнишь, что он в пятне отступившего некроза, за барханом? И как попасть внутрь и запереть двери?
        - Помню. Ты зачем спрашиваешь? - В ее голосе появилась тревога. Девушка обернулась и внимательно посмотрела на Роди.
        Он улыбнулся ей:
        - Запомни, что нужно сказать Шави...
        - Нет! - Айза сообразила, что затеял Роди. - Ты не бросишь меня!
        - Я и не бросаю! - Он сделал вид, что сердится. - Слушай меня! Скажешь Шави, что я прошу, хорошо?
        - Нет, не хорошо! - Голос ее сорвался, из глаз потекли слезы.
        - У маниса еще есть силы, чтобы довезти тебя до корабля, - продолжал Роди. - Если останемся вдвоем, нас точно догонят и некому будет передать все Шави. Мне же они ничего не сделают. Я нужен им живым, иначе давно бы расстреляли из пулемета. Когда ты будешь в безопасности, я сумею о себе позаботиться. Сбегу и найду вас. Поняла?
        Девушка молчала, глотая слезы.
        - Айза, ты поняла? Для меня очень важно, чтобы ты это сделала.
        Она кивнула, не оборачиваясь, глядя на песок перед собой.
        - Расскажешь Шави, что произошло и что я велел найти землю, нетронутую Погибелью. Пусть оставит несколько коробок с жидкостью - три с золотистой и столько же с красной, больше не надо - и уедет подальше, чтобы никто не увидел корабль. Я чувствую - ветер меняется, скоро поднимется буря. Она заметет все следы. До этого момента лучше не останавливаться.
        Потом они ехали молча, думая каждый о своем. Роди был почти уверен, что преследователям нужен только он и гетманы не станут тратить силы, гоняясь за какой-то рабыней. Конечно, могут застрелить, поэтому надо покинуть Айзу уже сейчас, чтобы она уехала как можно дальше и была недосягаема для пуль.
        Он наклонился и пересохшими губами поцеловал девушку в шею. Горячая кожа возлюбленной словно напитывала его теплом и уверенностью, что он поступает правильно.
        - Роди... - дрожащим голосом произнесла Айза.
        - Маниса не жалей, гони, - сказал он, поднимая голову. - До корабля должен дотянуть, а потом уже не понадобится. С пути не отклоняйся. - И передал девушке самострел, оставив себе нож.
        Когда ящер спустился с бархана, Роди потянул поводья, замедляя его бег, и спрыгнул на песок.
        - Роди... - снова проронила Айза, глядя на него сквозь слезы.
        - Гони! - крикнул он и хлопнул ящера ладонью. - Быстрее! Я найду тебя! Только передай все Шави!
        Она подчинилась и стегнула маниса. Роди провожал ее взглядом. Как только девушка скрылась за ближайшим барханом, ветровой надрезал и оторвал от рукава рубахи несколько полос, присел и примотал ими нож к ноге, спрятав под штаниной. Потом оборвал рукав совсем, стараясь, чтобы это выглядело естественно и не вызвало подозрений. Закончив с приготовлениями, Роди поднялся на гребень, чтобы встретить преследователей лицом к лицу. Оттуда он стал смотреть на сендеры, неутомимо рассекающие колесами песок, и на всадников, едущих следом. Уже можно было разглядеть лица некоторых из них - угрюмые, покрытые пылью, сосредоточенные.
        Ему столько пришлось преодолеть, и похоже, все сводилось вот к этому самому моменту. Роди стоял и думал, что больше никогда не увидит возлюбленную. Он, конечно, еще поборется за свою жизнь - коробки, которые должен оставить ему Шави, помогут в этом. Роди обманул Айзу, но врать себе не имело смысла: в плену у гетманов его, скорее всего, ждут пытки и смерть. Но если такова цена свободы и жизни Айзы - он готов ее заплатить.
        Невероятно громкий рев раздался где-то за спиной. Роди резко оглянулся. Почти от самого горизонта, со стороны, где должен был находиться корабль, на столбе бело-багряного дыма в небо поднимался огненный шар, толкая перед собой что-то серое, вытянутой формы.
        Рев, быстро становясь все громче, вдруг ударил по ушам оглушающим грохотом. Пламенный шар рвался в небо по дуге и затмевал по яркости солнце. Казалось, что он направляется в сторону Роди. Несколько ночей назад мутанты назвали похожий шар "Драко", и произносили они это слово с благоговейным трепетом.
        Роди понимал их. Он и сам сейчас со страхом наблюдал за дымной змеей, прыгнувшей из пустыни в небо. Хотелось опуститься перед этим чудовищем на колени и склонить голову, но в то же время невозможно было оторвать от него взгляд. А когда стало понятно, что шар и в самом деле летит к нему, внутри все затрепетало от дикого, первобытного ужаса.
        Роди в один миг забыл о погоне, гетманах, сендерах. Вообще обо всем. Широко раскрытыми глазами он неотрывно смотрел на приближающийся с бешеной скоростью шар и серый предмет перед ним.
        Терзало желание сорваться с места и побежать. Не важно куда - главное, подальше отсюда. Бежать, бежать, бежать! Но ноги отказывались слушаться. Он стоял как вкопанный, не в силах пошевелиться, а дымная змея с огненной пастью была уже над ним. Стало видно, что вместо головы у нее огромное жало.
        Пролетев над Роди туда, где находились гетманы, змея вонзилась в песок. И сразу в небо взметнулись столбы пламени, песка и дыма, поглотив преследователей вместе с доспехами, оружием, манисами и сендерами. Тех, кого не накрыло огнем, разметало в стороны, как пушинки. Раздался страшный грохот - казалось, сама Донная пустыня взревела от боли. От места взрыва кольцом стала расходиться волна. Стремительно разрастаясь, она поднимала песок и гнала его плотной, клубящейся, непроницаемой для взгляда стеной, какую под силу создать только самой мощной буре. Потоком горячего воздуха Роди сбросило с гребня. Он упал, едва не потеряв сознание, и покатился по песку, всем телом ощущая дрожь пустыни.
        Волна песка накрыла его. Чтобы не задохнуться, он натянул на лицо рубаху и лежал, боясь двинуться с места.
        Волна пронеслась над ним в одно мгновение, а потом все стихло. Песок начал оседать. Кашляя, Роди нашел в себе силы и смелость подняться. Оступаясь и падая, он влез на бархан. Ветер разгонял пыль, являя взгляду безумное зрелище.
        Там, где жало воткнулось в песок, зияла огромная яма. Из нее поднимался дым, а вокруг были разбросаны кровавые ошметки - остатки тел манисов и всадников. Один из двух сендеров горел, перевернутый на бок. Второго нигде не было видно. Несколько черно-красных фигур, похожих на человеческие, пытались ползти прочь от ямы.
        Роди стоял и смотрел на все это, не понимая, что произошло, и чувствуя оглушающую пустоту в голове, пока не услышал истошный крик.
        - Роди!!!
        Он медленно оглянулся, словно не доверяя собственным ушам.
        Айза, то и дело спотыкаясь, падая и снова вставая, бежала к нему. Она плакала. На покрытых пылью щеках слезы оставили темные дорожки.
        - Роди! - Голос сорвался до хрипоты.
        У него в голове будто что-то щелкнуло, возвращая к жизни. Он побежал навстречу девушке и подхватил ее, когда она в очередной раз падала. Айза вцепилась в него, прижалась и, рыдая, подвывая и всхлипывая, попыталась что-то сказать.
        "Живой..." - единственное, что смог разобрать Роди.
        - Живой, живой! - Он тоже наконец обрел дар речи. - Где... где манис?
        Айза покачала головой, продолжая реветь. Роди начал постепенно приходить в себя от пережитого.
        - Айза, где манис? - повторил он.
        - Там, - она неопределенно махнула рукой назад, - убежал.
        - Вставай, вставай. Нам нужно догнать его.
        Судьба снова самым невероятным образом подарила им шанс. И упустить его Роди не мог.
        Ящера удалось найти по следам. Оставшийся без всадника, испуганный манис умчался далеко, и Роди с Айзой пришлось немало пройти, чтобы его обнаружить.
        Роди переживал, что они сбились с пути и в темноте проедут мимо корабля, но когда на пустыню опустилась ночь, он точно знал направление, потому что, как только сделалось темно, увидел в стороне исходивший от песка белый свет.
        Через несколько тысяч шагов манис, подчиняясь приказу седока, остановился на гребне высокого бархана. Вокруг было светло, почти как днем. Внизу, сияя всеми фонарями, замерла огромная машина. Роди с восхищением смотрел на нее блестящими глазами.
        - Это мой... наш корабль, - с гордостью, скрывшей усталость, произнес он.
        Глава 5
        Роди по-хозяйски взобрался на палубу и помог Айзе. Девушка озиралась с нескрываемым изумлением и опаской.
        - Шави! - крикнул Роди.
        Изобретатель не отозвался.
        - Он, должно быть, внутри. Айза, пошли. Нужно погасить огни. - Он перешагнул порог и стал спускаться по лестнице.
        Девушка в нерешительности остановилась у входа.
        - Не бойся. - Роди ободряюще улыбнулся. - Теперь это наш дом. Днем я тебе все покажу, здесь полно чудесных вещей, их не нужно бояться. Пошли. - Он протянул ей руку.
        Айза схватилась за нее тонкими пальчиками и, затаив дыхание, ступила на металлические планки. Роди шел быстро, хорошо известным маршрутом. Миновали коридор с ящиками, вошли в следующее помещение.
        - Это столовая, - не удержался он от коротких комментариев на ходу, - там, дальше по коридору, спальные помещения - казарма. Мы сейчас войдем в комнату, откуда можно управлять всем кораблем. А это... Шави... пьяный, как последняя скотина.
        - А-а... Ро-о-оди! Заходи! Твое кресло ждет тебя!
        Изобретатель сидел на полу около возвышения. В руках бутыль с брагой, вокруг разбросаны контейнеры с красной и золотистой жидкостями. Пустые и полные. Шави глотнул из бутыли и выдавил часть содержимого контейнера себе в рот. Проглотил, поморщился и сказал:
        - Нужно обязательно придумать ей название. У такой изумительной штуки должно быть название.
        - Первое, что нам нужно, - сурово сказал Роди, - это погасить свет, пока нас не обнаружили.
        - Да легко! - Опираясь на возвышение, изобретатель поднялся, присел на краешек кресла - Роди подумал, что товарищ сейчас свалится, но тот усидел, икнул и нажал кнопку в подлокотнике. На появившемся прямоугольнике быстро задал несколько команд, и свет сразу погас. Причем везде, даже в комнате управления.
        Айза испуганно прижалась к Роди.
        - Ой, - пробормотал изобретатель и хихикнул. - Чуток ошибся. - Он снова ткнул пальцем в прямоугольник, и в помещении загорелся свет. Шави сполз с кресла и немедленно приложился к бутыли.
        Роди подошел к другу:
        - Хорошо, что ты зажег огни. Если бы не они, мы бы заблудились.
        - Ага, знаю. - Шави вздохнул и расплылся в блаженной улыбке. - Для того и включал, чтобы ты смог вернуться. Вы же, как маниса нашли, так сразу в сторону забирать начали. Я и подумал, что до темноты много проехать все равно не успеете, а потом я свет зажгу и ты сообразишь, куда свернуть. И я был прав, раздери меня мутафаги!
        В подтверждение своих слов он сделал размашистый жест, отчего брага выплеснулась на пол.
        - Откуда ты мог знать, что мы не туда едем? - удивился Роди.
        - Откуда, откуда... Видел! Я все видел. Думаешь, как иначе я смог бы гетманов прихлопнуть? Р-раз - и готово! - Шави стукнул контейнером с жидкостью по бутылке. Красные брызги полетели во все стороны.
        Роди заметил, как вдруг изменился товарищ - помрачнел, взгляд стал тяжелым, направленным в никуда.
        - Ты их прихлопнул? - Роди не понимал, о чем говорит изобретатель. Гетманов убила змея из дыма. "Драко". Похоже, Шави здорово перебрал.
        - Я, Роди, я... Всех сразу... - Из глаз изобретателя потекли слезы. Он закусил костяшки пальцев. Бутыль, которую он держал в руке, запрокинулась, и остатки браги полились ему на рубаху и штаны, но Шави не обращал внимания.
        - Давай я отведу тебя спать, - вздохнул Роди.
        Он помог товарищу подняться и повел его в казарму. Там уложил на койку, судя по виду не раз уже служившую Шави.
        - Знаете, - пробормотал изобретатель, свернувшись калачиком, - я очень рад вас видеть, друзья. Очень рад.
        - Мы тоже рады, - ответил Роди за себя и Айзу. Посмотрел на девушку и сказал: - Ложись, а я схожу запру двери.
        Когда он вернулся, Шави похрапывал, уткнувшись в подушку, а Айза ждала, сидя на койке.
        Они легли рядом. Айза коснулась шрама у Роди на лбу, потом поцеловала в губы. Он ответил на поцелуй и прошептал:
        - Не бойся ничего. Здесь мы в безопасности. Спи.
        Хотя сам он сомневался, что сумеет уснуть после всего пережитого. Однако отключился едва ли не быстрее девушки - усталость взяла свое.
        * * *
        Наутро Роди проснулся раньше всех. Посмотрел на Айзу и Шави, решил не будить их. Поднялся и пошел в комнату управления. Сел в свое кресло и только тогда понял, как сильно скучал по этому месту. По своему новому дому. По кораблю.
        Он погладил подлокотники, включил и выключил несколько управляющих прямоугольников, открыл броневые ставни, впустив в помещение солнечный свет. Улыбнулся и еще раз осмотрелся. Он чувствовал: что-то изменилось. Только, как ни старался, не мог определить, что именно. Услышал шаги. В комнату вошел Шави.
        Выглядел изобретатель жалко: помятый, заспанный, взъерошенный, под глазами круги. В руке он сжимал бурдюк с водой. Подошел к столу и хлопнул по какому-то выступу таким небрежным жестом, словно делал это уже не один десяток раз.
        На глазах удивленного Роди из стола выдвинулось и разложилось кресло, отдаленно похожее на то, в котором восседал он сам, только поменьше. Шави плюхнулся в кресло и приник к горлышку бурдюка. Утолив жажду, он удовлетворенно выдохнул, утер губы рукавом, посмотрел на Роди и спросил:
        - Ты где так долго шлялся, мутафагово отродье? Говорил же, что на два дня, максимум на три!
        - Морф не захотел менять Айзу на коробки с жидкостью.
        - Ну и дурак. Потрясающая штука. Надо придумать ей название.
        - Ты это уже говорил.
        - Да? Когда? - Изобретатель вскинул брови.
        - Ночью, когда мы только приехали.
        - М-м... а че еще я говорил? Ты не мог бы опустить ставни? Для моего состояния солнце слишком яркое.
        Роди с удовольствием выполнил просьбу друга.
        - Еще ты сказал, что прихлопнул гетманов, которые нас преследовали.
        - А-а... - протянул Шави и помрачнел. - Они же почти догнали вас, а когда ты слез с маниса, я понял, что если ничего не сделаю, то тебе конец. Вот я и...
        Глаза Роди в очередной раз полезли на лоб от удивления:
        - Так ты и правда все видел?! И ты... ты выпустил того дымного змея - "Драко"?!
        - Что ты орешь, как гонза в течку? - сморщился изобретатель. - Да, я выпустил. Не знал, только что это оружие называется "Драко".
        - Это мутанты так его называли.
        - Мутанты? А каким чудным образом тебя занесло к мутантам?
        - Как ты сделал, чтобы появилось кресло, на котором ты сидишь? - Роди просто разрывало от любопытства. Похоже, Шави много узнал про корабль, и не терпелось расспросить его об этом.
        - Стой! - поднял руку изобретатель. - Сначала ты расскажи, что с тобой было, а я пока маленько приду в себя. Чтобы все тебе рассказать и показать, надо ходить, говорить и вообще шевелиться, а для меня это сейчас сущая пытка. Так что давай по порядку.
        Но поговорить они не успели - из глубин корабля донесся полный ужаса крик Айзы.
        Роди сорвался с места и побежал. Влетел в казарму, сжимая кулаки, готовый наброситься на любого врага с голыми руками, но вместо врага ему на шею кинулась плачущая Айза.
        - Что случилось? - спросил Роди, осматривая помещение.
        - Я... я проснулась, а вас нет, - проговорила сквозь рыдания девушка и ударила его кулачком в грудь.
        - Роди, кто?! Где?! - прибежал наконец Шави, воинственно замахиваясь бурдюком. Но увидел плачущую девушку и догадался, в чем дело. - Погибель на ваши бестолковые головы, детеныши песчаных крабов! Ох... - Он развернулся и зашагал назад.
        Роди обнял Айзу за плечи, успокаивающе погладил и повел ее вслед за Шави.
        Изобретатель, вернувшись в комнату управления, уселся на прежнее место. Хлопнул по еще одному выступу на столе, и появилось второе кресло. Шави жестом показал, что это для девушки.
        - Давай рассказывай и постарайся делать это не громко. - Он поднял с пола вскрытый контейнер с жидкостью, протянул его Айзе, а себе взял еще один.
        Роди сделал то же самое и, наслаждаясь необыкновенным вкусом, начал свой рассказ. Потом его дополнила девушка.
        - Ясно, - кивнул, выслушав их, Шави. - Морф просек, что коробка, которую ты ему принес, и огненный шар, тот, что я случайно запустил ночью, как-то связаны между собой. И сразу помчался докладывать об этом своим хозяевам. Гетманы тоже смекнули, что мальчишка-ветровой нашел в пустыне нечто ценное, и даже решили выслать войско для выяснения. Думаю, искать тебя предполагалось на ферме, но ты весьма удачно попался им, гордо восседающий на манисе и в компании соблазнительной девицы, вот они сразу за вами и погнались... О! Вроде я даже уже соображать могу! Ну чего, давай теперь я расскажу, что сумел узнать, уж коли так. - Изобретатель встал, прошелся вдоль столов, хлопая рукой по одинаковым выступам, выдвигая и убирая кресла. Потом сел в одно. - Подь сюды, отрок!
        Роди послушался, Айза тоже приблизилась и опасливо встала у него за спиной.
        - Это "живое окно". - Шави ткнул пальцем в плоский темный прямоугольник перед собой, и тот действительно словно ожил: на нем появились какие-то символы и значки. - Через него я наблюдал за вами. Сейчас, правда, не работает, но я разберусь.
        - Как ты это делал? - спросил Роди.
        Изобретатель пожал плечами:
        - Не знаю еще. Это окно ожило, когда я запустил первый огненный шар. Я видел вас с высоты, будто глазами птицы. Заметил случайно. Ткнул в вас пальцем, и потом уже окно не показывало ничего другого. Я понял одну вещь - здесь все сделано так, чтобы смог разобраться даже самый тупой мутант. Это странно, если учесть, что машина очень умная.
        - А как ты сумел запустить огненный шар? - Глаза Роди блестели от любопытства.
        Шави сразу нахмурился, помрачнел, как ночью, но посмотрел на друзей, и морщины на лбу расправились, лицо просветлело.
        - Это надо сначала с твоего кресла включить, а потом вот на этом "живом окне".
        - Скажи, а ты починил ветряки? Тебе удалось заставить машину двигаться? - Роди так спешил все узнать, что даже не дослушивал ответов изобретателя.
        - Чинить почти закончил. Осталось пружину на место воткнуть, но она тугая, я сам не осилил. Нужно к манису привязать веревку и растянуть. И я так и не понял, что ты сделал, чтобы сдвинуть корабль с места.
        Роди не смог сдержать довольную ухмылку - у него получилось то, до чего Шави не додумался.
        - Чего ушами зашевелил, как псина шелудивая? - сразу насел на него изобретатель. - Пошли, поможете мне с пружиной, а потом покажешь, что и как ты делал!
        * * *
        Пружина действительно оказалась очень тугой, но труднее всего было приспособить крепеж, чтобы манис мог ее растянуть. Понадобилась вся изобретательская смекалка Шави, чтобы закрепить на ящере веревку должным образом, а потом пустить ее так, чтобы пружина тянулась в горизонтальной плоскости и в нужном направлении, а не вверх или в сторону.
        Шави возился у ветряка, Роди смотрел, чтобы веревка располагалась как положено, а Айза на склоне бархана держала под уздцы маниса.
        - Давай! - махнул рукой изобретатель.
        Девушка потянула ящера вперед. Веревка натянулась, задрожала.
        - Еще! - Шави давил на пружину, направляя ее в пазы.
        Веревка стала потрескивать. Роди изо всех сил прижимал ее к железной перекладине, не давая соскользнуть, но не справлялся.
        - Я не удержу! - закричал он.
        Изобретатель не обращал внимания на его слова, давил, покраснев от натуги.
        Веревка соскользнула с перекладины, щелкнула и запела, как спущенная тетива. Одновременно с этим раздался еще один щелчок, металлический, - пружина встала на место.
        - Вот так! - пропыхтел Шави, утирая пот со лба. - Айза, все, отпуска... - Он не договорил. Вскочил как ужаленный и побежал прочь от ветряков.
        Роди с изумлением смотрел на него, потом перевел взгляд на девушку и увидел, что она бежит к нему и тянет за собой маниса.
        - Там! - крикнула Айза и показала в сторону кормы.
        Недалеко от корабля стояли четыре длиннорукие фигуры. Трое вооружены копьями, топорами и самострелами, а четвертый - лишь длинным ножом.
        Мутанты.
        Роди побежал к девушке, перепрыгивая препятствия, перемахнул через ограждение и приземлился в песок рядом с ней.
        - Айза! Сюда! Скорее! Оставь маниса!
        Он схватил ее за руку и потащил за собой, вдоль борта машины к металлической лестнице. Мутанты не спеша направлялись к ним.
        Шави тем временем влез на крышу центральной надстройки и добрался до какой-то толстой колонны. Она была высотой изобретателю по грудь. Что она делала на палубе корабля, оставалось непонятным, но Шави, очевидно, что-то знал либо подозревал о ее назначении и целенаправленно пытался повернуть ее верхнюю, несколько утолщенную по сравнению с основанием, часть.
        Когда Роди и Айза подбежали к лестнице, наверху что-то щелкнуло и Шави радостно завопил. Ему ответили грубые голоса мутантов.
        Роди подсадил девушку, подпрыгнул и ухватился за перекладины. Оказавшись наверху, втолкнул Айзу в открытую дверь и крикнул:
        - Беги в казарму, найди мой самострел и сиди там! - После чего закрыл дверь и принялся карабкаться на крышу, к Шави.
        Мутанты с видом хозяев прохаживались вдоль борта. Наверное, чтобы показать свою силу и запугать противника, один из них вытащил топор, взмахнул им и разрубил голову ящера. Тот забился на песке в судорогах, заливая все вокруг себя кровью.
        Роди не отрываясь смотрел на мутантов. Ему показалось, что он узнал одного из них. Того, что был хуже всех вооружен. Вроде бы это был тот самый мутант, что забрался в корабль, когда Роди сидел там один, а потом убежал и прихватил с собой коробку золотистой жидкости.
        В подтверждение догадки мутант указал на него и крикнул сородичам:
        - Этот! Она у него! Там, внутри!
        Роди удивился, сообразив, зачем пришли кочевые. Из оружия при нем был лишь нож, но он надеялся в первую очередь на Шави. Раз изобретатель не спрятался внутри машины, значит, у него есть чем ответить мутантам.
        И Шави не подвел. Выяснилось, что в толстой колонне прячется пулемет с длинным и толстым стволом. Ничего подобного Роди никогда раньше не видел, но сомневаться в назначении хищных контуров оружия не приходилось. Все пулеметы, виденные им раньше, не шли ни в какое сравнение с этой ослепительно красивой и несомненно смертоносной установкой.
        Шави уже держался за удобные рукоятки и разворачивал ствол в сторону мутантов. Ленты с зарядами как у обычного пулемета видно не было, но под стволом торчала большая квадратная коробка.
        Мутанты не торопились. Завидев, что люди никуда не убегают, они приближались не спеша. На всех троих были защитные раковины, закрывающие грудь и живот, на плечах - куски крабовых панцирей, утыканные зубами мутафагов, какие носили только самые опытные воины из племен кочевого короля Кабара. Суета жалких людей их не пугала, поэтому они продолжали прогуливаться, недоверчиво разглядывая дары, преподнесенные ушедшим некрозом.
        - Не наврал, - сказал самый рослый. - Король будет доволен. Может, даже простит тебя.
        Слова, похоже, были обращены к мутанту, нашедшему корабль.
        - Если там так много, как ты говоришь, то это хорошая добыча, - продолжал рослый. - Еще и жертвы для шамана.
        - Много, много, - подтвердил изгой.
        Шави навел на них ствол пулемета и крикнул:
        - Уходите отсюда! Здесь добычи вам не видать!
        Двое мутантов-воинов лишь презрительно показали ему острия своих копий, а третий помахал окровавленным топором.
        - Ну, попробуем, - пробормотал изобретатель и придавил пальцами рычаги на рукоятях.
        Жуткий визг и грохот разорвали тишину пустыни. Роди ослеп и оглох одновременно. Звук почти сразу прекратился, и лишь гулкое эхо потащило его куда-то между дюнами.
        Шави с выражением крайнего испуга и недоумения смотрел прямо перед собой, подняв руки выше головы. Под ногами изобретателя валялось несколько десятков здоровенных дымящихся гильз, а мутантов больше не было. Как только к Роди вернулось зрение, он сумел рассмотреть несколько красных пятен, дымящиеся куски мяса да одно уцелевшее копье - все, что осталось от троих свирепых воинов. Четвертый мутант бежал со всех ног и был уже у кормы.
        - Шави... - Роди сглотнул подступивший к горлу ком и показал на изгоя.
        - Пусть его, - махнул рукой изобретатель. - Мне чуток посидеть нужно. - Он опустился на приступочек и сгорбился, ошеломленно покачивая головой.
        - Ты не знал? - догадался Роди.
        - Не... нет, - ответил Шави. И вдруг часто задышал. Грудь его стала вздыматься, подбородок задрался, выражение лица сменилось на торжествующее. - Ты понимаешь, что это значит, Роди? Мы теперь сильнее всех! Сильнее гетманов с их жалкими пулеметиками, сильнее мутантов. Нам никто не страшен. Теперь нас все здесь будут бояться!
        Роди слегка смутила подобная перемена в товарище.
        - А мы разве не поедем искать земли, нетронутые Погибелью? - спросил он, отпихнув ногой дымящуюся гильзу.
        - Поедем! - воскликнул Шави. - И никто не посмеет встать у нас на пути!
        - Шави, смотри! - вдруг забеспокоился Роди, показывая пальцем вверх.
        Скользя темным облачком по блекло-голубому небу, к месту боя неспешно приближался какой-то объект. Изобретатель поднял голову и, близоруко щурясь, уставился на нежданных гостей.
        - Небоходы, - пробормотал он себе под нос. - Их только не хватало... Так, Роди, давай вниз. Не нравится мне все это. На нашей машине хоть броня есть.
        "На нашей", - отметил про себя Роди, но претензии Шави на владение самоходным кораблем больше не вызывали в нем раздражения и ревности. Изобретатель на деле доказал, что достоин этой машины. Ведь без него Роди давно бы уже лишился и корабля, и Айзы, и скорее всего жизни.
        Они быстро спустились и нырнули в уже почти родную дверь. Перепуганная Айза тут же повисла на шее у Роди, чем немало смутила его. Шави, не обращая на них ни малейшего внимания, запер дверь изнутри и скрылся в недрах машины.
        - Мне страшно, - прошептала девушка на ухо Роди.
        Он молча взял ее за руку и увлек за собой. Провел через следующую дверь, по короткому, плохо освещенному коридору, потом через столовую и дальше - в проход, откуда в недра машины уходили коридоры, закрытые овальными дверями; затем по лестнице наверх, пока наконец оба не замерли у входа в комнату с креслами и светящимися картинками.
        В одном из кресел, напряженно подавшись вперед, чтобы лучше рассмотреть происходящее в "живом окне", сидел Шави. Волосы на голове изобретателя выглядели так, словно над ними потрудился иловый смерч. Сам он был похож на безумного истукана, каких время от времени находили и очищали от песка мутанты Большой Пустоши. Только руки его жили своей жизнью, медленно, почти нежно двигаясь вдоль светящихся картинок.
        - Вот! - торжествующе вскрикнул он, прочертив пальцем вдоль "живого окна" вертикальную линию.
        В ту же секунду за бортом корабля что-то громко хлопнуло и мимо окна, не закрытого броневой ставней, промелькнул небольшой темный предмет.
        Роди подтолкнул Айзу к креслу в самом углу, ободряюще кивнул ей и подошел к Шави.
        - Смотри! - азартно сказал изобретатель, хватая приятеля за руку. - Видишь? Вот что я тогда сделал!
        На экране голубое небо и серо-желтая поверхность пустыни кружились в бешеном хороводе, вызывая желание закрыть глаза или отвернуться. Но Роди жадно смотрел, как облака сменяются далекими скалами, а скалы превращаются в большое пыльное облако, одинаково закрывающее и небо, и землю, чтобы в следующий момент уступить место огромной чаше Донной пустыни и странной конструкции, наполовину торчащей из песка.
        - Это же наш корабль! - возбужденно сказал Роди, резко наклоняясь к "живому окну". - Верни обратно! Как снова посмотреть?!
        Будто услышав его слова, изображение в последний раз повернулось, резко дернулось, качнулось вправо-влево и замерло. Теперь горизонт поделил картинку в "живом окне" пополам, разрезав ее черной нитью.
        - Как ты это делаешь? - Роди не мог оторвать взгляд.
        - Да ничего я больше не делаю, - восторженно заявил Шави. - Оно теперь само.
        Граница в "живом окне" немного сползла левым концом вниз. На фоне серо-желтых песков пустыни вновь мелькнул корабль, в котором они сейчас сидели, а в верхней части, на фоне голубого куска неба, появился дирижабль небоходов.
        Роди снова пришло в голову сравнение с гигантской рыбой, поднявшейся в воздух, чтобы сбежать из обжигающего зноя пустыни в голубую прохладу неба. Довершить эту картинку воображению мешали два огромных винта, неторопливо месящие лопастями воздух у "рыбы" под хвостом. Дирижабль медленно продвигался к правому нижнему краю "живого окна", пока не исчез совсем.
        - Шави, знаешь, что я думаю? Это такая оптическая труба, как у тебя, через которую мы смотрели на звезды. Только эта может сама следить за... за предметами.
        - Это не труба, - задумчиво сказал изобретатель. - Вот, смотри! Видно пустыню, но так, словно на нее смотрит птица. А вот и наша машина! Может быть, сейчас снова покажет дирижабль.
        - Так это она, значит, птиц выпускает? - потрясенно спросил Роди, уже совсем другим взглядом рассматривая движущиеся желтые, серые и голубые пятна.
        - От птицы нельзя передать картинку на эту штуковину, - возразил Шави. - Это что-то механическое, какая-то часть машины. Я думаю, она просто подкидывает вверх свой глаз. А тот уже как-то потом передает то, что видит. Может, даже по радио.
        "Вот глупости, - подумал Роди. - Как можно через радио, по которому передают обычный голос, отправить то, что видит глаз?" Но вслух ничего говорить не стал, боясь обидеть изобретателя.
        Шави тем временем ткнул пальцем в светящуюся стрелку в левой части картинки. Он явно ожидал что-то увидеть в ответ на свои действия, но "живое окно" продолжало показывать только медленно качающуюся из стороны в сторону линию горизонта.
        Ощутив движение за спиной, Роди обернулся. Айза выбралась из своего кресла и широко раскрытыми глазами завороженно смотрела на блестящее, идеальной формы "живое окно" и движущееся по нему изображение пышных облаков. Он улыбнулся ей, но девушка этого даже не заметила, словно погрузилась в сон, случайно забыв закрыть глаза. Роди ощутил легкий укол ревности, нахмурился и повернулся к "живому окну". Как раз в этот момент дирижабль снова появился из-за левого края картинки, переместился в центр и там замер.
        Теперь аппарат небоходов выглядел так, будто находился совсем близко. Приземлиться за это время он бы не сумел, и это означало, что загадочный "глаз" машины подлетел к нему поближе. Теперь хорошо виднелись мощные силовые элементы, составляющие каркас дирижабля, и его тканевые борта. Под брюхом аппарата висела гондола. В ее квадратных окнах маячили белые пятнышки человеческих лиц. Роди еще раз в полной мере оценил размер дирижабля.
        Аппарат небоходов сдвинулся вниз и ушел за край "живого окна". Теперь лишь по бокам можно было заметить белые завитки облаков, а основную часть картинки занимало голубое небо, медленно наливающееся синевой.
        - Как ты запустил его? - с жадным любопытством спросил Роди. - Покажи!
        - Погоди.
        "Глаз", судя по всему, пытался облететь аппарат небоходов по крутой нисходящей спирали. Но стоило на изображении в "живом окне" снова появиться гондоле, как в ее борту открылся лючок, из него высунулся ствол пулемета и прямо в лица зрителей ударил сноп огня.
        Шави и Роди отпрянули, словно пули могли насквозь пронизать "глаз" и вылететь из "живого окна". Айза, слабо вскрикнув, вцепилась в плечо Роди. Изображение потемнело и покрылось зелеными точками и пятнами. За обзорным окном раздался хлопок, что-то мелькнуло, и вновь появилась картинка голубого неба.
        - Вот! - возбужденно сказал Шави. - "Глаз" в небо вот там выстреливается!
        Роди шагнул к управляющему креслу и убрал броневые ставни на двух самых больших окнах. Сразу стало видно дирижабль небоходов, который разворачивался, собираясь лечь на обратный курс. От корабля в сторону удирающего гиганта летела, стремительно набирая высоту, крохотная авиетка с размахом крыльев не больше, чем раскинутые в стороны руки человека. Вряд ли такая штуковина могла нести что-то тяжелее фляги воды.
        В "живом окне" изображение аппарата небоходов увеличивалось не очень быстро, но вполне уверенно.
        - Зачем машина преследует небоходов? - спросил Роди, не рассчитывая, впрочем, получить ответ.
        - У меня странное чувство, - медленно проговорил Шави, - что это от нас зависит. Мы проявили интерес, а машина выполняет наши желания.
        - Как дух Ке из откопанного древнего сейфа?
        - Зря смеешься. В сказках часто можно найти следы правдивой информации.
        Борта гондолы озарились частыми вспышками: по "глазу" вели огонь сразу несколько пулеметов. Чуть погодя извне донеслись раскаты характерного треска. "Живое окно" снова погасло. Но не надолго. Снаружи раздался хлопок, и перед обзорными окнами, в которые все еще было видно удирающих небоходов, расправила крылья очередная авиетка. Изображение снова вспыхнуло голубым сиянием неба.
        - Машину надо остановить, - засуетился Шави. - Мало того что весь запас "глаз" израсходуем, так и летунов совсем напугаем.
        Но все его манипуляции ни к чему не приводили. Небоходы в этот раз не стали ждать, пока "глаз" машины подлетит вплотную. Дымные трассы очередей потянулись от гондолы к маленькой авиетке издалека. Неожиданно изображение повернулось, и пораженные Шави, Роди и Айза увидели, как "глаз" заложил сложный маневр, легко увернулся от огня и почти вертикально рванул вверх, набирая высоту.
        С дробным грохотом одна из очередей прошла по борту корабля, и в комнате сразу стало темнее: бронеставни самостоятельно опустились, наполовину прикрыв стекла.
        - Вот это да, - только и смог восхищенно сказать Роди.
        - Как же ее отключить? - в отчаянии бормотал тем временем Шави, запустив обе пятерни в свою и без того лохматую шевелюру. - Если небоходы испугаются, они могут бросить на нас бомбу. Я однажды видел, что она делает, - больше не хочу! Как же дать отбой? Надо по порядку, по порядку восстановить, как было дело... Итак, я пришел, увидел черное окно с зелеными точками. Ткнул в ту, что двигалась быстрее всех и в стороне от прочих. Почти сразу "глаз" показал мне небо. И погнался за небоходами...
        В "живом окне" небо налилось синевой, перевернулось, и снова появился маленький силуэт дирижабля, показанный сверху.
        - Если предположить, что мыслящая начинка внутри делалась для полных идиотов, - продолжал Шави, - это значит, что, выбрав зеленую точку, я дал приказ за ней наблюдать. Тогда все сходится! Но как же отменить приказ?
        В "живом окне" выделился темный квадрат, на котором очень быстро одними белыми линиями-сетками нарисовался аппарат небоходов. Ошибиться было невозможно: та же вытянутая форма, силовые элементы каркаса, кабина гондолы. Под рисунком появились яркие цветные картинки размером с ноготь. Почти на всех были почему-то винтовочные патроны разной формы, только одни побольше и с оперением, как у стрел, другие поменьше и с крылышками, как у авиеток, третьи формой напоминали гвоздь, четвертые - пузатые куски трубы с конической верхушкой. Судя по стрелке, указывающей вправо, выбор на этом не ограничивался. Когда одна из картинок, изображающая два серебристых патрона с решетчатыми хвостиками, вдруг моргнула и увеличилась в размерах, не осталось ни малейших сомнений в том, что машина предлагает новым хозяевам воспользоваться своим оружием. Словно опасаясь, что среди людей в рубке могут оказаться тугодумы, поверх всех картинок появился текст на непонятном языке, а под ним два кружка - красный и зеленый. Под кружками возникла цифра "9", через пару секунд превратившаяся в "8".
        - Великая Пустошь, - с ужасом выдохнул Шави, - машина хочет атаковать небоходов! Как сказать "нет", Роди? Тут все так управляется - надо только ткнуть пальцем. Если выберем неверно - машина откроет огонь по дирижаблю, и тогда нам конец. Ну вот, уже "5"! Как думаешь, красный цвет - это запрет атаки или, наоборот, сигнал для нее?
        - Я не знаю! - в панике ответил Роди. - А может, не трогать?
        - Ты цифры видишь?! - Голос Шави сорвался на крик. - Она тогда сама примет решение! Мы должны отменить атаку, но надо понять, какой цвет у древних означал запрет, а какой - разрешение.
        - Красный - всегда опасность, - быстро сказала Айза из-за спины Шави. - Это цвет крови, и значит, должен запрещать.
        - А если это цвет крови, которую надо пустить врагу? - въедливо осведомился Шави, поворачиваясь к ней лицом.
        - Да нажимай!!! - в отчаянии заорал Роди, глядя, как "2" превращается в "1".
        Шави охнул, развернулся, быстро коснулся пальцем "живого окна" - и попал прямо в центр зеленого кружка.
        Айза слабо вскрикнула, Роди сжал кулаки, а изобретатель в шоке откинулся на спинку кресла.
        - Я не хотел! - слабо простонал он, глядя, как в "живом окне" начинаются какие-то метаморфозы. - Не надо стрелять, я ошибся!
        "Живое окно" очистилось от всех изображений. Теперь на нем была видна крупным планом гондола, из которой тщетно пытались довернуть стволы пулеметов небоходы. Судя по всему, "глаз" теперь держался в "мертвой зоне" и не давал себя атаковать.
        - Неужели все? - жалобно спросил Шави. - Придется теперь отсюда уходить...
        Изображение плавно развернулось, дирижабль исчез из поля зрения. Словно очнувшись, все бросились к обзорному окну. Темное пятнышко на фоне голубого неба спокойно удалялось прочь. А в "живом окне" теперь виднелась только земля в серых пятнах сухого ила, в белых проплешинах солончаков и темных разводах редких скоплений кустарника.
        - Мы все сделали правильно! - возликовал Шави. - Правильный цвет был зеленый! Я уже видел такую картину. "Глаз" просто летает по большому кругу. Я как раз так вас и заметил вчера.
        Напряженная обстановка в рубке разом разрядилась. Шави снова принялся с азартом тыкать пальцем в "живое окно", пытаясь найти управление "глазом", Роди усадил Айзу в кресло и показывал, как опускать и поднимать на окнах бронещитки. Девушка испуганно взвизгивала, демонстративно отказывалась участвовать в этом дальше, но из кресла не вылезала.
        - Шави, а знаешь, что я думаю? - сказал вдруг, поворачиваясь спиной к Айзе, Роди. - Зря мы боялись, что машина обстреляет небоходов. Не прилетят они больше сюда, побоятся. А если прилетят - им же хуже.
        - Никто не воюет с небоходами, - твердо ответил Шави. - Они же в небе. Что мы можем против них сделать?
        - Никто не воюет в одиночку против армии гетманов, - копируя интонации Шави, сказал Роди с намеком на уничтожение погони.
        - Ты в чем-то прав, - несколько растерянно кивнул изобретатель.
        - Никто не воюет в одиночку с мутантами, - продолжал тем же тоном Роди. - У них крепкие многослойные панцири, трижды заколдованные их шаманами против всякого вреда. Такой панцирь не каждая пуля берет, и сами мутанты проворны и свирепы. А потом выходит Шави, берет в руки древнее оружие, и оказывается, что все заговоренные панцири запросто разлетаются на куски, как гнилой арбуз. Никто не может напугать небоходов потому, что ни у кого нет ничего, что могло бы летать. Но Шави запустил "глаз" - и небоходы удрали.
        - А ведь так и есть! - Изобретатель с самодовольным видом откинулся на спинку кресла и уставился на "живое окно".
        - Мы теперь, Шави, обладаем силой, как целый отряд. А небоходы решат, что у нас, помимо летающих "глаз", другое оружие найдется, и больше не прилетят.
        - Так оно и правда найдется! - радостно заявил Шави. - Тут столько всяких стреляющих штуковин, что я даже опасаюсь лишний раз пальцем тыкать.
        - Да что-то я не заметил твоего опасения, - засмеялся Роди, глядя, как изобретатель снова тянет руку к "живому окну".
        В рубке заметно потемнело - на окна наползли броневые ставни. Роди посмотрел на возлюбленную. Немного испуганная Айза пыталась все вернуть обратно, но у нее не получалось. Он засмеялся и погладил девушку по плечу, показывая, что ничего страшного не произошло.
        - По-моему, глаз начал меня слушаться, - не веря самому себе, сообщил Шави. - И оказывается, это очень просто. До смешного просто!
        - Неужели машинами древних управляли глупцы? - удивился Роди.
        - Не говори ерунду, а лучше подумай! - рассердился изобретатель. - Древние были очень умные, сильные и богатые. По сравнению с ними, все наши сильнейшие и богатейшие кланы - просто банды жалких попрошаек. Такой корабль мы не сможем построить, даже если сложим усилия всего нашего мира. А у древних этих машин наверняка были десятки, а может, и сотни. Тогда были очень большие и могущественные кланы, они могли себе позволить воевать между собой на самоходных кораблях.
        - Тогда почему же этими кораблями так просто управлять?
        - Это боевая машина. - Шави наставительно поднял палец. - А в бою человеку некогда рассуждать. Тут все правильно сделано и очень хорошо продумано. Вот смотри, кладу ладонь на "живое окно" там, где есть пять точек, расположенных полукругом, и начинаю поворачивать. Видишь, "глаз" тоже поворачивается?
        Картинка в "живом окне" и правда послушно двинулась в ту же сторону, что и рука Шави.
        - Теперь поворачиваю в другую.
        Небо и земля резко качнулись и заскользили обратно.
        - Так, это слишком быстро, - бормотал изобретатель, выравнивая линию горизонта.
        - Шави, хочешь есть?
        - Было бы неплохо.
        - Кстати, мы так и не придумали название для вкусной жидкости...
        - "Лучезарка"! - вдруг выпалила Айза.
        Роди и Шави посмотрели на нее.
        - Почему "лучезарка"? - медленно спросил изобретатель, глядя на девушку так, словно она отобрала у него любимый инструмент.
        - Ну... она так сверкает в лучах солнца... - Айза смутилась и опустила взгляд.
        Роди пожал плечами:
        - А мне нравится. Пусть будет "лучезарка". Шави, мы с Айзой принесем тебе поесть прямо сюда?
        - Несите. И можете не торопиться, - проворчал изобретатель. - Без вашей болтовни я тут быстрее все освою. Видите, какая картинка есть? Много крылатых патронов. Наверное, если я научусь ими управлять, нам вообще никто не будет страшен.
        Роди подал руку Айзе, помог подняться с кресла, и молодые люди, покинув рубку, спустились в закуток под лестницей. Там Роди прижал к себе любимую и нежно поцеловал в теплые губы. Ее руки скользнули ему на спину, и через мгновение время замедлило свой ход, а потом и вовсе остановилось.
        Из сладостного забытья влюбленную парочку вырвал чудовищно громкий звук, похожий на крик смертельно раненого маниса. Пространство внутри машины сотряслось, по извилистым коридорам помчалось эхо, запоздало взвизгнула Айза. Во всех коридорах, отходящих в разных направлениях от лестницы, начали вспыхивать на короткое время и снова гаснуть красные огни.
        - Шави! - Роди рванул в рубку.
        Изобретатель выглядел встревоженным и счастливым одновременно. Он буквально нависал над "живым окном", упираясь в него пальцами обеих рук.
        - Я нашел, как их включить! - восторженно сказал Шави, не поворачивая головы. - Тоже все очень просто оказалось. Правда, как стрелять, найти не могу. Нет никаких намеков. Вот, если хотите, посмотрите сами. Да не бойтесь этого звука. Это какой-то предупреждающий сигнал, связанный с крылатыми патронами. Наверное, это очень опасное оружие. - Он что-то нажал, и рев раненого маниса прекратился. Изобретатель довольно улыбнулся.
        Роди и Айза с опаской озирались.
        - Хочешь, я научу тебя "глазом" управлять? - вдруг спросил Шави.
        - Хочу! - тут же загорелся идеей Роди.
        Они вернулись к "живому окну".
        - Ну, куда полетим? - спросил изобретатель, и, не дождавшись ответа, предложил: - Давай посмотрим, как на ферме дела?
        Айза залезла с ногами в управляющее кресло.
        - Я не хочу смотреть на ферму, - мрачно сказала она. - Ничего хорошего там не было. Хотя я и трудилась изо всех сил, все равно продали потом, как паршивого мутафага.
        - А где, кстати, моя еда? - лукаво спросил Шави, ловко меняя тему. - Вы чем занимались, вместо того чтобы накормить занятого человека? Айза, беги скорее, неси нам с Роди поесть. И "лучезарку" не забудь.
        Девушка смущенно улыбнулась, встала с кресла и не говоря ни слова вышла из рубки.
        - Ну а теперь займемся "глазом". - Шави уселся поудобнее. - Летит он довольно быстро. Думаю, заскучать не успеем.
        Он положил пальцы на движущуюся картинку и принялся объяснять, как именно управляет аппаратом. Роди внимательно его слушал, лишь изредка всматриваясь в проплывающие в "живом окне" белые пятна солончаков и зеленые оазисы колючего кустарника. Поэтому, когда среди желтых, бурых и белых пятен вдруг появилась территория фермы, он даже не сразу понял, что видит перед собой. Шави замолчал на полуслове.
        Там повсюду были гетманы. Ходили по двору, расположились в домах и бараках, кормили ящеров, обливались водой возле накопительных цистерн. А основные силы куда-то выезжали большой колонной, состоящей из пеших воинов, всадников и боевых машин.
        - На ферме решили обосноваться, - проговорил Шави. - Воду хотят под рукой иметь. Понятно.
        - Ты наших кого-нибудь видишь?
        - Да кого тут разглядишь - одни чубы да портки красные! Баб наверняка в дома загнали от греха подальше, а охранникам сейчас работы нет, сам видишь. Поди, брагу глушат в казарме.
        Какое-то время они молча наблюдали, но Роди отчего-то стало тревожно.
        - А куда та большая колонна отправилась? - спросил он.
        - Откуда мне знать?
        - Так посмотри!
        Шави окинул его недовольным взглядом, словно собираясь сказать: "Чего раскомандовался?", но промолчал и направил наблюдательный аппарат по пыльному следу, оставшемуся за колонной.
        - Вон они, - произнес Роди.
        "Глаз" кружил над желто-бурой землей, передавая картину движения небольшой армии: вооруженных берданками гетманов, подвод, запряженных манисами, нескольких бронированных "тевтонцев" с пулеметами, ведущих разведку и охраняющих фланги. Над грузовичком, волокущим за собой вагончик на колесах, развивалось гетманское знамя. Под ногами, лапами и колесами мелко клубилась иловой пылью Донная Пустыня. Двигались они целеустремленно, явно не испытывая проблем с ориентацией на местности.
        - К нам едут! - воскликнул Роди. - Точно тебе говорю, к нам!
        - Не шуми. Поглядим.
        Шави заставил "глаз" наблюдать за колонной. В этот момент в рубку вошла Айза с флягой и мешком в руках.
        - Положи туда и садись в кресло, - не терпящим возражений тоном велел ей Роди.
        - Что случилось?
        - К нам идет целая армия.
        Айза, прикрыв рот ладошкой, не издала ни звука. Бросила еду в угол, быстро забралась в кресло и замерла.
        - Еще не ясно, - возразил изобретатель.
        - Да? А куда они еще могут направляться? Просто так, прогуляться по пустыне решили? Вон смотри, тебе и "глаз" показывает.
        На "живом окне" появилось маленькое, схематичное, но легко узнаваемое изображение корабля, и к нему от головы колонны протянулась красная стрелка.
        - Похоже, ты прав, - задумчиво проговорил Шави. - Одним пулеметом с ними не совладаешь. Тут нужно что-то помощнее... Во, кажется, нашел!
        Роди увидел, что изобретатель нажал на какую-то маленькую картинку, и перед ним появилось изображение большого и толстого патрона.
        - Вот это да! - восхищенно прицокнул языком Шави. - Вот это сейчас пальнем!
        Он сноровисто перебрал пальцами несколько картинок, сделал "окно" черным, покрытым зелеными точками, провел пальцами несколько линий и нажал пару раз на всплывающие овалы, внутри которых был текст на неизвестном языке.
        Внезапно за обзорным окном, лишь на треть прикрытым бронеставней, началось движение. Любопытство заставило Роди подойти поближе. Огромный горизонтальный блок из двух толстых столбов, казавшихся до этого единым целым с машиной, вдруг плавно повернулся перпендикулярно борту. Стало ясно, что никакие это не столбы, а еще одна странная двухствольная пушка, которой для выстрела необходимо было сделать поворот и свесить стволы за борт. Роди даже перестал дышать, когда на краю столба откинулась крышка и оттуда хлынула струя дыма и огня.
        С жутким ревом труба выплюнула огромный предмет вытянутой формы - Роди с удивлением опознал в нем тот патрон, что еще недавно красовался в "окне" у Шави. Только патрон этот был воистину гигантским: серый цилиндр толще человеческой ноги и раза в два длиннее Роди, если бы тот вздумал лечь рядом.
        Снаряд оказался без крыльев. Да и не летел он никуда: лежал себе беспомощно на песке и крутил маленьким ветряком, приделанным зачем-то ему вместо хвоста.
        - Это испорченный патрон, - сказал Роди неуверенно, показывая пальцем в окно. - Не полетел.
        - Ну что ты хочешь? - рассудительно отозвался Шави. - Столько циклов, да еще и в некрозе, ни для кого даром пройти не могли. Сейчас попробуем еще раз.
        Из второго ствола пушки выдвинулся такой же огромный патрон и плюхнулся на землю рядом с первым. К огромному разочарованию Роди, этот тоже был бескрылым и никуда не улетел. Два серых цилиндра с ветряками на торце насмешили его, и он позвал Айзу и Шави посмотреть на испорченные патроны.
        - Не вышло так не вышло, - спокойно сказал изобретатель, разглядывая в обзорное окно бесполезные цилиндры, и вернулся к изучению вооружения.
        Роди и Айза тоже расселись по местам.
        И вдруг снова раздался рев, красные всполохи озарили рубку.
        Изобретатель взглянул исподлобья и растянул губы в демонической улыбке. Смуглое лицо и всклокоченные волосы придавали ему вид мстительного божества, собравшегося поразить молнией нечестивцев на грешной земле.
        - Так, полдела сделано! - Он стал стремительно водить по "живому окну" пальцами. - А теперь вернемся к гетманам... Давайте помогайте мне запустить эти крылатые патроны!
        - Эй! - удивленно сказал Роди. - А у меня тут еще другое "окно" гетманов показывает.
        Шави подскочил к нему. В "живом окне" возник крест из тонких прямых линий зеленого цвета, рядом виднелись какие-то черточки и слова. Повинуясь подспудному желанию управлять машиной так же, как это делал Шави, Роди положил пальцы на свое "окно" и провел рукой слева направо. Перекрестье послушно скользнуло следом, не оставляя сомнений в том, что перед ними прицел, и остановилось в центре медленно ползущей, вооруженной до зубов толпы.
        - Вон там тоже картинка появилась, - подала голос Айза и показала на дальний стол. - Какие-то квадратики. Зеленые, красные, синие и мигающие.
        - Погоди, - быстро сказал Шави и направился к третьему "окну". - Иди сюда, Айза, будешь тут нажимать.
        - На что?
        - На это, - показал изобретатель.
        Девушка легко пробежала тонкими пальцами по своему "живому окну". Где-то внутри машины пришли в действие древние механизмы. Сильная вибрация пронизала весь корпус корабля.
        - А может, не стоит такое опасное оружие выпускать? - с тревогой спросил Роди. - От него даже корабль воет...
        - Ничего, пусть получат по полной, - ответил изобретатель, разглядывая колонну гетманов в своем "живом окне".
        Айза тем временем продолжала что-то нажимать. Внезапно бронеставни, закрывающие все обзорные окна, поползли вверх. Стало хорошо видно не только многочисленные барханы в легкой дымке опускающегося вечера, но и огромное темно-красное небо, и многочисленные надстройки на палубе древней машины, и длинные блестящие фермы, поднявшиеся откуда-то снизу справа и слева от рубки и застывшие под углом к горизонту. Еще одна такая ферма выдвинулась из палубы впереди, почти на самом носу корабля. На фермах, наполовину скрытые блестящими полозьями, в несколько рядов лежали достаточно большие патроны - по доброй двойной дюжине на каждой. Их лоснящиеся в красном свете заката светло-желтые бока показались Роди хищной улыбкой довольной машины, соскучившейся по настоящей войне.
        - Отлично, девочка! - воскликнул Шави.
        Перед Роди в "живом окне" перекрестие стало красным и начало пульсировать. Вверху "окна" появился мигающий красный же квадрат.
        "Ну, корабль, не подведи!" - мысленно взмолился Роди, касаясь квадрата пальцем.
        И корабль не подвел. Наверное, во времена своей молодости он считался обычной боевой единицей, вроде "тевтонца" или бронецикла, но сейчас в этой бескрайней пустыне не было ничего, что могло бы сравниться с ним по красоте и огневой мощи. И вот, словно ощутив свою исключительность, древняя машина расправила огненные крылья, хлестнула ими по окрестным барханам, сплавляя воедино сухой ил, песок и камни, взревела дурным демоном и метнула вперед и вверх сразу три огненные стрелы.
        Волна пламени залила все пространство снаружи, полыхая в обзорных окнах с неистовством непрерывно раздуваемой кузнечной топки. От мощной вибрации сотрясались пол и стены. Жуткий рев нескольких глоток, луженных не иначе как в пламени Погибели, быстро удалялся, но вступали новые, не менее страшные голоса, распевающиеся в душераздирающем унисоне. Сквозь передние обзорные окна были видны бесконечно длинные дымные следы, уводящие в алое небо, а над ними, где-то далеко вверху, сверкало бело-желтое неистовое сияние, готовое соперничать с самим солнцем.
        Первая волна пламени еще не успела опасть высокими гребнями, как на смену ей пришла вторая. Со всех сторон, куда ни глянь, бушевал огонь. С надсадным воем машина снова выплюнула вперед и вверх огненные стрелы. В этот раз Роди хорошо разглядел темные силуэты снарядов, оседлавшие яркие красно-желтые языки. Новые струи дыма заволокли небо.
        Кажется, он закричал. От страха и восторга одновременно. И еще от какого-то нового чувства, которого не понимал, но оно переполняло все его существо. Разинув рот, приподнялся в своем кресле Шави. Наверное, он тоже кричал. Закрыв глаза и прижав руки к ушам, визжала Айза. Все это Роди только видел: все звуки в рубке перекрыла новая звуковая волна. Теперь он различал в этом всеобъемлющем и все подавляющем звуке короткий взрыв выстреливаемого патрона, лязг металлических платформ, далекий вой стремительно удаляющихся огненных стрел и хлопки гуляющего по палубе пламени.
        С того момента как Роди нажал на красный квадрат, прошло не больше пяти ударов сердца, а машина метнула в небо следующую, уже третью по счету, партию патронов. Скорость и кипучая энергия, с которой бешеные штуковины покидали свои гнезда на фермах, поражали воображение гораздо сильнее, чем все увиденное Роди до этого. Мелькнула мысль, что, окажись на пути патронов летающая платформа, ее смело бы в сторону и мгновенно разорвало на куски.
        Сплошным огненным потоком неслись к далекой цели все новые и новые снаряды. Их дымные хвосты приглушили свет солнца и скрыли почти все, кроме устрашающего огня за окнами и красных полос в небе. Но машина и не думала останавливаться. Залп за залпом, она безжалостно опустошала блестящие фермы, жгла и глушила саму себя взрывами-выстрелами и диким воем.
        Ошалев и охрипнув, Роди закрыл рот и вцепился в подлокотники кресла. Прямо у него перед носом была картинка "живого окна". Там пока ничего не изменилось: колонна гетманского войска продолжала спокойно двигаться по пустыне. Роди уже было решил, что так эффектно взлетающие патроны оказались такими же испорченными, как серые цилиндры с маленькими ветряками, но в этот момент там, внизу, все изменилось.
        Справа от колонны, совсем рядом с ней, вдруг расцвел черный, с красной сердцевиной цветок взрыва. Вдалеке - еще один. Третий почти слился со вторым. Во все стороны полетели люди, многие попадали на землю, остальные бросились врассыпную. И все это в полной тишине: "глаз", видимо, умел передавать только движущиеся картинки. А потом черные цветы стали распускаться с такой скоростью и так часто, накрывая все пространство, занимаемое колонной, что Роди почудилось, будто половина пустыни поднялась в небо, перевернулась там пару раз и шмякнулась обратно, превращая людей, манисов и машины в однообразный мясо-металлический фарш, равномерно размазанный по всему обозримому пространству.
        Вой и пламя за окном внезапно стихли, оставив после себя лишь оглушающую тишину и темноту наступившего вечера. Потрясенный Роди продолжал смотреть в "живое окно", где не было больше ни следа целой армии, еще недавно бодро двигавшейся по пустыне и готовой уничтожить на своем пути любую силу.
        Оглушенная троица еще некоторое время неподвижно сидела в креслах. Первым очнулся Шави.
        - Вот это стрельнули, - сказал он и вдруг засмеялся, запрокидывая голову и хрипло булькая горлом.
        Несоответствие пережитого и того, как это назвал Шави, показалось Роди ужасно смешным, и он тоже захохотал. Только Айза испуганно смотрела на них и молчала. Картинка в "живом окне" начала стремительно приближаться, демонстрируя все более мелкие детали пейзажа. Шави тут же принялся водить пальцами по "живому окну" и быстро вернул изображению прежнюю ориентацию. Но стоило ему убрать руки, как картинка снова стала заваливаться и укрупняться.
        - Все, отлетался "глаз", - разочарованно буркнул Шави, сразу прекратив смеяться. - Сам больше не может за собой следить.
        - Интересно, почему не закрылись бронеставни? - сказал Роди, разглядывая закопченные обзорные окна, и тут же невпопад добавил: - Как она стреляла! Я это до самой смерти помнить буду!
        - Да, такое не забудешь. - Судя по тону, изобретатель планировал помнить это и после смерти. - Да что такое с "глазом"? Я только что видел вдалеке какие-то огни, а он даже не обратил на них внимания. Совсем сломался. Ну, теперь хоть не падает.
        В "окне" перед ним появилась мерцающая надпись. Свет в рубке потускнел, потеряли яркость "живые окна". Судя по движущейся картинке, "глаз" падал.
        - Эй-эй, что такое? - заволновался Шави. - Что творится с нашей любимой машинкой? Я готов ответить на твои вопросы, дорогая, только не сердись, если вдруг ошибусь.
        - У меня появились два кругляшка, - сказала Айза и хлопнула ладошкой по "живому окну". - Нажала оба.
        Свет в рубке погас, "живые окна" совсем потускнели, картинка, передаваемая "глазом", надвинулась, моргнула и превратилась в сплошную черноту.
        - Ты что наделала?! - завопил изобретатель. - Не трогай больше ничего!
        Он лихорадочно застучал пальцами по "живому окну", наугад "отвечая" на бесчисленные вопросы, что задавала ему машина. Внезапно свет в рубке вновь загорелся, "живые окна" набрали яркость.
        - Так-то лучше, - уже спокойным голосом прокомментировал Шави.
        Прошло какое-то время, в течение которого никто не двигался с места. "Глаз", судя по всему, снова мог летать сам. И вообще все стало как раньше. Только в "живом окне" Шави появились меняющиеся цифры. И насколько Роди понимал, цифры эти вели обратный отсчет. Изобретатель задумчиво потыкал в них, потом поскреб подбородок, но сказать ничего не успел: в "живом окне" перед ним вспыхнули огни, которые он уже видел раньше. Теперь "глаз" самостоятельно их нашел и начал облетать по кругу. Вскоре стало ясно, что именно они нашли.
        - Еще гетманы, - с удивлением констатировал Шави. - Стоят лагерем, но такое впечатление, что до этого шли в нашу сторону. До них, правда, еще далеко, можно на некоторое время отвлечься. А то я уже что-то совсем ничего не соображаю. - Он поднялся с кресла, настороженно глядя в экран.
        Роди посмотрел на Айзу. Та сидела, крепко вцепившись в подлокотники.
        - Что-то слишком много всего навалилось, - сказал Шави. - Аж ноги подкашиваются.
        Роди тоже чувствовал, что на смену радостному возбуждению пришли усталость и опустошение. Требовалось сесть и все хорошенько обдумать.
        - Давайте отдохнем и поедим, - предложил изобретатель. - Они теперь сюда доберутся еще не скоро. А нам к тому моменту надо хорошенько подготовиться.
        За обзорными окнами стало заметно темнее. По всей видимости, к машине подкрадывалась ночь.
        - А если они в темноте придут? - спросила Айза, выбираясь из кресла.
        - Я тоже об этом подумал, - кивнул Шави. - Но надеюсь все-таки, что ночью они носа из лагеря не высунут. Панцирные волки ночью никого не боятся, а в пустыне их немало. Будем дежурить по очереди. Отправляйтесь спать, а я пока схожу проветрюсь да попробую разобраться, как нам дальше обходиться. Не нравятся мне эти цифры. Словно машина решила еще немного поработать, а потом лечь спать. Мешок с харчами заберите - я себе вот "лучезарки" взял, мне хватит. Как очередь придет, Роди, - разбужу.
        Роди с девушкой ушли в казарму, устроились на койке.
        - А тебе не страшно? - Айза прижалась щекой к его груди.
        - Что?! Конечно нет! - Он хмыкнул. - Ты же видела, как мы с ними легко разобрались. Пока мы на корабле, никто нам не страшен.
        - А самого корабля ты не боишься?
        Вместо ответа Роди засмеялся. Девушка приподняла голову и посмотрела ему в глаза.
        - Ну серьезно, Роди. Он такой огромный, непонятный, будто не из этого мира.
        - Не выдумывай. Ты просто не привыкла. Когда я только нашел его, тоже слегка опасался. - Роди вспомнил, как страх выгнал его из коридора и заставил ночевать снаружи, но признаваться в этом возлюбленной не собирался. - А потом я понял, что это просто машина, огромный сендер, только без колес. Ты же не боишься сендера?
        - Нет.
        - Вот видишь. Мы с Шави уже почти разобрались, как управлять кораблем, - Роди грустно вздохнул, - только никак не можем заставить его двигаться, чтобы уехать отсюда. Вот гетманы отстанут от нас, тогда и займемся этим.
        Айза снова легла. Оба какое-то время молчали. Потом она спросила:
        - Ты правда думаешь, что есть такие земли?
        Роди сразу понял, о чем речь. Он и сам все время думал о рассказе изобретателя. Могло ли такое быть, что Погибель обошла стороной какие-то земли? Роди не знал, насколько велико пространство вокруг. Слышал от дяди, охранников фермы, небоходов, что Донная пустыня велика, но еще есть огромная Пустошь. Припоминал случайно подслушанные разговоры про города: Херсон-Град, Минск, Киев и далекую Москву. Знал, что есть и другие поселения людей, большие и малые. И всюду Погибель оставила свой след. Существуют ли такие места, где она не побывала?
        - Не знаю, - честно сказал он. - Но если они есть, мы обязательно найдем их. - И почувствовал, что сам в это верит. Неспроста же он наткнулся на корабль.
        До прихода изобретателя поспать ему так и не удалось.
        - Эй, хватит тут миловаться! - гаркнул Шави, войдя в казарму. - Давай, ветровой, топай в рубку, наблюдай за гетманами. И не вздумай заснуть!
        Роди нехотя поднялся с койки.
        - Как думаешь, когда они от нас отстанут?
        Шави стал устраиваться спать, подбил подушку, расправил покрывало, потом посмотрел на товарища:
        - Чего стоишь? Хочешь, чтобы гетманы пришли и ты смог сам у них об этом спросить?
        - Нет, я просто...
        - Раз "просто", так иди уже! Завтра отстанут.
        Роди с Айзой в изумлении уставились на Шави.
        - Правда?!
        - Конечно. Я через "глаз" общался с их предводителем.
        - Ты врешь! - недоверчиво улыбнулся Роди.
        Шави закатил глаза и завалился на койку.
        - Проваливай, дитя безмозглого маниса. Само собой, я вру. Откуда мне знать ответ на твой глупый вопрос?! - Он демонстративно отвернулся.
        Роди состроил ему морду, потом подмигнул Айзе и вышел. По пути заглянул в столовую и захватил несколько полосок сушеного мяса.
        Предусмотрительный Шави оставил для него выдвинутое кресло возле "живого окна", показывающего то, что видел летающий "глаз". С наступлением темноты картинка поблекла, потеряла все цвета, кроме белого, черного и всевозможных оттенков серого. "Глаз" рассматривал ту часть пустыни, где раскинулся лагерь гетманов. Песок выглядел серым полотном, люди и манисы - белыми фигурками, огни костров - дрожащими черными цветками. Изобретатель заставил "глаз" кружить над ними.
        Поначалу Роди с интересом наблюдал за перемещениями людей по лагерю. Угадывал, что делают гетманы в тот или иной момент, приближал и удалял картинку. Иногда хотелось направить летающего наблюдателя прямо на них и посмотреть на реакцию. Роди с трудом сдерживал смех, представляя испуганные лица разбегающихся в ужасе гетманов, сталкивающихся, падающих, путающихся в собственном оружии. Поборов искушение, он все же решил не рисковать. Неизвестно, сколько еще "глаз" осталось в запасе у корабля.
        Но вскоре сидеть и смотреть на однообразные картинки в "живом окне" стало невообразимо скучно. Роди откинулся в кресле, сунул в рот полоску мяса и стал медленно жевать. Ночь только началась.
        Время тянулось медленно. В голове практически не было мыслей. Он попытался занять себя хоть чем-нибудь. Пересел в свое любимое кресло, стал вызывать светящиеся прямоугольники, изучать изображенные на них символы, но понимал только те, что и так уже знал. А пробовать активировать незнакомые посреди ночи без поддержки Шави, когда рядом враги, - не лучшая идея. Некоторое время Роди вглядывался в прямоугольник с изображением ветряков. После того как он запускал их в последний раз, вытаскивая корабль из бархана, появилась надпись, перекрывающая другие символы, и сколько бы Роди ни тыкал в нее пальцем, результатов это не принесло. Ветряки не работали.
        Вздохнув, он отключил прямоугольники. Еще немного посидел на "своем" месте и вернулся в кресло за столом. В "живом окне" ничего не изменилось, и вряд ли изменится.
        Незаметно навалилась сонливость. Веки стали тяжелыми, перед глазами все поплыло, недоеденная мясная полоска выпала изо рта, подбородок почти коснулся груди. Роди дернулся и очнулся. Помотал головой, потер ладонью лицо. Взглянул на "живое окно" - белые фигурки на сером фоне. Ничего нового.
        Глаза снова стали закрываться. Голова опустилась...
        "Спать вздумал, гаденыш?!" - раздался неожиданно голос дяди.
        Роди испуганно вздрогнул, чензирный матрац прилип намертво, не позволяя оторваться. А где-то рядом стоял разгневанный дядя. Слышалось его хриплое дыхание, доносившееся из серого сумрака. Паника заставила задергаться в бесплодных попытках оторвать от матраца хотя бы руку. Хотелось завопить, но во рту почему-то был чензир. Разбухший от слюны, он мешал не только кричать, но и дышать. Стало не хватать воздуха. Легкие жгло огнем. В сумраке появилось свечение, клубящаяся муть расступилась, явив взору лицо дяди, искаженное яростью. Его волосы горели пламенем, глаза сочились дымом.
        "Это из-за тебя!" - злость насыщала каждое слово.
        Дядино лицо надвинулось. К нему добавилась рука, с которой срывались огненные капли, падали Роди на штаны и рубаху, прожигали ткань, болью касались кожи. Пальцы тянулись к горлу племянника. Не в силах кричать, Роди мычал, продолжая дергаться. Когда черные от копоти ногти царапнули шею, ужас полностью поглотил его...
        И Роди проснулся. Распрямился и сразу осмотрел себя, боясь увидеть следы ожогов. Не обнаружив их, он постарался унять колотившееся сердце и восстановить дыхание. Кошмар был настолько реальным, что во рту все еще чувствовался противный вкус чензира.
        Роди вздохнул. Посмотрел на "живое окно". Не обнаружив существенных изменений, он встал и прошелся между длинными столами. Помахал руками, чтобы взбодриться, потянулся. Увидел на полу пустой смятый контейнер от золотистой жидкости, оставшийся после пирушки Шави, и решил наведаться в столовую, куда Айза перенесла часть коробок, чтобы не ходить постоянно за ними в коридор.
        Взяв сразу пару контейнеров, Роди заглянул в казарму. Постоял в дверном проеме, наблюдая за спящими другом и возлюбленной. Подумалось, что свобода и жизнь дорогих ему людей стоят всех бед и несчастий, что пришлось пережить. Пошел назад в комнату управления. На ходу вскрыл ножом контейнер и по пути выпил половину жидкости. Плюхнулся в кресло, проверил картинку в "живом окне" - и замер.
        Он мог ошибаться, но похоже, гетманов стало меньше, чем в последний раз, когда он смотрел на лагерь.
        Отложив в сторону контейнеры, Роди приблизил изображение. Так, и ящеров поубавилось... Он с тревогой направил летающий "глаз" в облет лагеря. Куда могли отправиться гетманы посреди ночи? Вывод напрашивался только один.
        Роди поводил по "живому окну" пальцем, как учил его Шави, задавая новое направление для обзора. Но сделать это оказалось не так-то просто. После первого касания "глаз" устремился в небо, картинка стала белой с черными точками звезд, а в "окне" замигала какая-то надпись. Роди понял, что это предупреждение, но не знал, о чем именно. Пытаясь восстановить потерянный контроль, он нервничал и все время ошибался. Когда "глазом" управлял Шави, все казалось простым и легким, а на практике ничего не получалось.
        Роди взял себя в руки и, вымеряя каждое движение, нацелил "глаз" в сторону лагеря гетманов. До цели "глаз" не долетел - белые фигурки всадников появились в "окне" гораздо раньше.
        Враг отважился на ночную вылазку. Отряд уже оставил далеко позади воронку, образовавшуюся после взрыва, который уничтожил погоню, и быстро приближался.
        Роди пометил гетмана, ехавшего первым, как цель для наблюдения. Потом выдвинул другое кресло и пересел на него. "Окно", показывающее вооружение корабля, запустилось само. Роди оставалось только выбрать, чем в этот раз "угостить" гетманов.
        Некоторые значки - те, что, по мнению Шави, означали оружие без зарядов, - были тусклыми, другие яркими. Что сейчас лучше использовать, Роди не знал. Он в растерянности смотрел на "живое окно", поднеся к нему палец и боясь прикоснуться. Бросил взгляд на "окно" рядом: гетманы растянулись в неровную линию, видимо памятуя о горьком опыте последней атаки.
        Чем тогда стрелял по ним Шави? Надо будить изобретателя, пока не поздно.
        Роди побежал в казарму. Приостановился у входа, неслышно прошел к койке товарища и потормошил его за плечо.
        Изобретатель перевернулся на спину, посмотрел на Роди и сообщил:
        - Ты выглядишь так, словно тебя два дня жевала гонза, а потом на вас обоих сел манис. Вряд ли дирижабль исправит это даже на полной тяге. - После чего закрыл глаза и захрапел.
        Роди поморгал, пытаясь понять, что имел в виду Шави. Осознал, что не в силах этого сделать, и снова принялся будить товарища.
        - Просыпайся! - зашептал он, дергая изобретателя за руку.
        - А? Что? - очнулся Шави.
        - Гетманы близко! Пошли скорее!
        Роди, убедившись, что в этот раз изобретатель по-настоящему проснулся, торопливо зашагал в комнату управления.
        Первым делом Шави заставил летающий "глаз" подняться повыше, чтобы оценить расстояние, оставшееся врагу до корабля. Время подготовиться к встрече еще было. Потом изобретатель перешел к выбору оружия. Ткнул в то же, чем стрелял в последний раз. Роди, внимательно наблюдавший за его действиями, возразил:
        - Нет, это не подойдет. Они рассредоточились. Тех, что посередке, достанем, но остальные обойдут по бокам.
        - Какое тогда?
        - Не знаю, поэтому и разбудил тебя.
        Шави потер лоб, хмуро уставившись на "окно", и принялся перебирать оружие.
        - Я же почти ничего из этого не пробовал... - Он размышлял, покусывая губы.
        - Может быть, я выберусь наружу и расстреляю их из пулемета? - предложил Роди.
        - Всех не успеешь. Тем более в темноте. Один выстрел из гарпунера - и от тебя ничего не останется.
        - И что же делать?
        Шави не ответил.
        Время уходило. Чтобы не мешать товарищу думать, Роди подсел к "живому окну", показывающему гетманов. С нарастающей тревогой он смотрел, как враги подходят все ближе и ближе. Изобретатель начал по очереди активировать вооружение корабля. И в этот момент в "окне" перед Роди стали загораться зеленые и красные прерывистые линии, исходившие от корабля в сторону врага и соединенные между собой сплошными дугами.
        - Шави, смотри!
        Изобретатель быстро подошел, внимательно вгляделся в картинку, потом вернулся на прежнее место.
        - Что сейчас? - спросил он.
        - Тоже линии, только другие.
        - Хорошо! - Кажется, Шави что-то понял. - Скажешь, когда зеленая будет достаточно широкой, чтобы захватить как можно больше гетманов.
        Роди неотрывно смотрел на экран. Линии сменяли друг друга.
        - Стой! - воскликнул наконец он. - Верни назад на два... на две... - Он не знал, как будет правильно.
        Выполнив его указание, Шави подошел и посмотрел на результат. Зеленая дуга протянулась по самому гребню бархана, за которым находился корабль, и перекрывала почти всю линию атаки гетманов. Только самые крайние могли проехать мимо.
        - Что, что это значит?! - взволнованно спросил Роди.
        - Я думаю, так показывается дальность действия оружия. Мы сможем попасть в них, когда они будут между зеленой и красной дугами. Только я не знаю, как оно действует. Надо попробовать, чтобы не получилось, как с той длинной штукой, - сказал изобретатель.
        - Но они же еще не доехали!
        - Значит, отпугнем! Все лучше, чем подпустить их к кораблю и вдруг оказаться беспомощными. - Шави решительно подошел к "окну" оружия.
        Роди встал рядом. Изобретатель коснулся нарисованной кнопки, и они услышали очередь глухих хлопков, раздавшихся снаружи. Непроизвольно посмотрели на закрытые броневыми ставнями обзорные окна, но, конечно, ничего не увидели. Бросились к изображению, передаваемому "глазом". Гетманы почти достигли зеленой дуги, а значит, скоро будут на бархане. Больше ничего не происходило. Ни взрывов, ни вспышек или огненных шаров.
        Роди подскочил к управляющему креслу, сел в него, вызвал прямоугольник и поднял ставни. Шави подбежал к окнам, взобрался на стол и прижался к стеклу лицом, закрываясь от света ладонями.
        - Не вижу! Гаси! - велел он.
        Несколькими касаниями Роди погрузил комнату во тьму, слегка разгоняемую отсветами "живых окон". Наступила тишина. Только изобретатель сопел, пытаясь разглядеть происходящее снаружи.
        - Не понимаю, - пробормотал он. - Должно же быть хоть что-то...
        Роди спрыгнул с возвышения и взглянул на изображение гетманов. Они находились почти у самой зеленой дуги, на которой теперь замигали какие-то черные точки.
        - Мины! - вдруг догадался Шави. - Мы раскидали мины! Но только одну линию, они прорвутся...
        Времени на размышление не осталось.
        - Шави, я к пулемету! - крикнул Роди и бросился прочь из комнаты.
        Быстро преодолев ставшие уже почти родными коридоры, он поднялся по железной лестнице к выходу и открыл дверь. В лицо пахнуло ночной прохладой. Роди окинул взглядом гребень бархана, где вот-вот должны были появиться враги. Но едва различимая на фоне звездного неба песчаная вершина пока была пуста.
        Не дожидаясь, когда глаза привыкнут к темноте, Роди на ощупь прошел к скобам, ведущим наверх, взобрался по ним и направился к пулемету. Почти сразу споткнулся о какой-то выступ и упал, но тут же поднялся и двигался дальше пригнувшись, выставив руки перед собой. Наконец пальцы коснулись пулеметной опоры. Выпрямившись, он взялся за рукояти, навел длинный ствол на гребень и замер в ожидании.
        Сердце колотилось в груди. Казалось, что спусковые рычаги раскалены и обжигают кожу на пальцах. Во рту пересохло. На лбу выступила испарина. Взмокшая рубаха мгновенно напиталась ночным холодом и неприятно липла к телу.
        Гетманы все не появлялись. Пот стал заливать глаза, но Роди боялся моргнуть, чтобы не пропустить момент, когда враги покажутся.
        Вдруг вершина бархана озарилась яркой вспышкой. Свет резанул по глазам, ослепив. Роди зажмурился, и тут по ушам ударил грохот взрыва. За ним второго, третьего, четвертого...
        Корабль задрожал. Роди отпустил рукояти пулемета и испуганно присел, зажав уши руками. Приоткрыл глаза и увидел еще вспышки, расходившиеся вправо и влево. Взрывы гремели один за другим, иногда сливаясь, примерно там, где на зеленой дуге мигали черные точки.
        Роди увидел, как через вершину бархана перевалили несколько темных силуэтов.
        Гетманы!
        Он сразу поднялся и снова встал за пулемет. Всадников оказалось совсем мало. На некоторых горела одежда. Бока ящеров сочились кровью, чешуйчатая шкура свисала лохмотьями, но подгоняемые седоками, они мчались к кораблю. Роди отмечал все это краешком сознания. Весь мир для него сейчас сконцентрировался в пулеметных рукоятях и тугих спусковых рычагах, которые не сразу поддались нажиму его пальцев. Он почувствовал в груди болезненный укол беспокойства и сдавил рычаги изо всех сил.
        Звуки выстрелов перекрыли грохот взрывов. Первые заряды ушли выше целей, и склон бархана отзывался песчаными фонтанами на каждый промах.
        Роди сместил прицел ниже. В гаснущих на гребне отсветах кровавые ошметки, полетевшие от тел нападавших, казались черными. Люди, ящеры... Зарядам было все равно, кого рвать на части. Как и самому Роди. Сознание словно отключилось, его всецело поглотила огненная буря, бушевавшая вокруг. Он реагировал на любое движение. Как только гетманы появлялись в поле зрения, накрывал их шквалом очередей. По бортам вспыхнули фонари и осветили бархан. Только теперь он смог различить цвет, в который окрасился песчаный склон, - багровый.
        Роди перестал давить на рычаги, лишь когда не осталось ни одного врага. Наступившая тишина оглушила сильнее, чем раскаты взрывов. Он почувствовал, что, если сейчас отпустит рукояти, обязательно упадет, поэтому еще какое-то время стоял, держась за пулемет.
        Постепенно Роди стал различать звуки - позвякивание катающихся под ногами гильз, шорох осыпающегося песка, жалобный рев искалеченных ящеров... но ни одного человеческого голоса. К горлу подступила тошнота. Разжав пальцы, Роди медленно сел, потом на четвереньках подполз к краю крыши, спустился по скобам, свесился с борта и опорожнил желудок. Привалился спиной к тросам ограждения.
        - Ты ранен?! - Из корабля появился Шави, быстро подошел и начал осматривать друга.
        - Я в порядке, - обессиленно произнес Роди.
        - Ты молодец! - похвалил Шави. - Десяток всадников прорвались через мины, а дальше ты их встретил!
        - Десяток? - переспросил Роди.
        - Да! - Изобретатель хлопнул его по плечу. - Пошли, я отведу тебя к Айзе. Тебе надо передохнуть, а то выглядишь...
        - Как будто меня два дня жевала гонза, а потом на нас обоих сел манис, - закончил за него Роди. - И вряд ли дирижабль исправит это. Даже на полной тяге.
        - Чего? - встревоженно уставился на него Шави.
        Роди засмеялся, запрокинув голову. Изобретатель, бормоча что-то себе под нос, помог ему подняться и отвел в корабль.
        Остаток ночи Роди проспал рядом с Айзой, а Шави дежурил в комнате управления.
        * * *
        Вопреки ожиданиям и надеждам, после ночного разгрома гетманы не отступили и не свернули лагерь. Обитатели корабля наблюдали за ними с самого утра, но не заметили даже намека на то, что враги собираются уходить.
        - Почему они остались? - недоумевал Роди. - Дураку же понятно, что нас не взять.
        Шави пожал плечами. Они сидели в креслах и смотрели на "живое окно".
        - Может, заставим их передумать? - воинственно предложил Роди.
        - Не выйдет, - покачал головой изобретатель. - Ни одно оружие до них не достанет. Я ночью все просмотрел.
        Пришла Айза и принесла всем по контейнеру с "лучезаркой", села в уголок и не мешала разговору мужчин.
        - И что теперь делать? - задал вопрос Роди. - Сколько мы сможем отбиваться от них? День, два, десятину? Заряды когда-нибудь кончатся.
        - Не стоит забывать и о еде с водой, - добавил Шави.
        - Надо уезжать отсюда.
        - Надо! Только как?! Я сколько ни бился, так и не смог заставить корабль двигаться. Ума не приложу, как это удалось тебе!
        - Я тебе уже показывал.
        - Помню, что показывал, но какой итог? У тебя точно так же ничего не получилось.
        Хлопок запустившегося летающего "глаза" заставил их замолчать и повернуться к обзорным окнам.
        Это означало, что предыдущий наблюдатель уничтожен. Но кем? Гетманы раньше не обращали на "глаз" внимания...
        Роди и Шави склонились над изображением на "живом окне". Изобретатель направил новый "глаз" к лагерю.
        - Небоходы! - выпалил Роди, увидев над расположением гетманов махину дирижабля.
        Летательный аппарат медленно снижался. Из гондолы по "глазу" открыли огонь. Пулеметные очереди чертили сверкающие полосы в воздухе.
        - Уводи, уводи его оттуда! - воскликнул Роди.
        Что Шави и сделал: вывел "глаз" из-под огня и оставил летать на безопасном расстоянии от лагеря. И так было хорошо видно, как из приземлившегося дирижабля вышли несколько человек и направились к гетманам.
        - Как думаешь, что они там делают? - спросил Роди.
        Изобретатель ответил не сразу. Наморщил лоб и безрадостно вздохнул:
        - Договариваются.
        - О чем? - Задав вопрос, Роди понял, что уже знает ответ.
        - Как захватить нас, - сказал Шави.
        Тут в разговор вступила Айза:
        - Они не уйдут. Не отступят. Не отпустят нас, - произнесла она отрешенным голосом, глядя на бархан за окном. Осыпавшийся песок скрыл почти все следы ночного боя, лишь крупные останки манисов темнели на серо-желтом фоне. - Они не позволят, чтобы такое оружие досталось кому-то другому. Поэтому либо завладеют им, либо уничтожат. И потратят на это столько сил и времени, сколько потребуется.
        Мужчины посмотрели на нее, потом переглянулись.
        - Но ведь им тоже потребуются вода и пища, - попытался возразить Роди. Он не хотел соглашаться со словами возлюбленной, потому что они означали крушение всех его надежд. - А фермы больше нет - откуда они возьмут воду? И людей! Этой ночью они потеряли многих. Еще две такие вылазки, и мы сможем забыть про гетманов!
        Но он ошибался. Это стало ясно ближе к вечеру, когда летающий "глаз" показал, что в лагерь прибыл обоз с цистернами, гружеными повозками и подкреплением. Гетманы пригнали не меньше десятка сендеров и почти сотню воинов. Слова Айзы подтверждались.
        Через некоторое время после появления обоза дирижабль поднялся в воздух и завис над лагерем. Роди показалось, что небоходы тоже чего-то ждут. Он сказал об этом Шави. Изобретатель отправил наблюдательный аппарат в облет вокруг корабля, но ничего подозрительного они не увидели.
        С наступлением темноты картинка в "живом окне" снова стала черно-белой.
        Договорились дежурить по полночи, чтобы было полегче. Первым караулил Шави.
        Роди ушел в казарму вместе с Айзой. Проснулся он от чувства тревоги, сбивавшего сердце с ритма. Осторожно выбрался из объятий возлюбленной, встал с койки и посмотрел в круглое окошко. Занимался рассвет. Роди уже давно должен был дежурить в комнате управления, но изобретатель почему-то не разбудил его. "Наверняка заснул! - подумал он, вспомнив, как сам едва не пропустил атаку гетманов прошлой ночью. - Ну, сейчас я тебе задам!"
        Шанс отчитать Шави выпадал крайне редко, и Роди не собирался его упускать. Босиком он добрался до комнаты управления, поднялся по ступенькам и заглянул внутрь, ожидая увидеть товарища спящим в кресле. Но Шави не спал. И даже не дремал. Изобретатель стоял в напряженной позе над "живым окном" и отрывисто водил по нему пальцами. Капли пота блестят на лице, рот открыт, дыхание неровное.
        - Что случилось?! - сразу подошел к товарищу Роди.
        - Небоходы, - бросил Шави. - Появились среди ночи. Еще три дирижабля с электрическими фонарями. Стали охотиться за летающими "глазами", уже уничтожили два. После первого из лагеря гетманов выехали сендеры. Но как только небоходы заметили новый "глаз", гетманы остановились и, похоже, ждали сигнала для продолжения движения. Когда удалось подстрелить второй - снова поехали. Я пытаюсь спасти третий и заодно наблюдать за гетманами. Они хитрят, Роди. Пытаются нас обмануть, но при этом боятся. Пока "глаз" над ними - ничего не станут делать.
        - Чем я могу помочь?
        - Нужно разогнать дирижабли. Попробуй достать их из пулемета. Я подведу "глаз" поближе к кораблю, они полетят за ним.
        - Понял.
        Роди побежал, как был босой, звонко шлепая по прохладному полу. Выбрался наружу и взглянул на серое небо с остатками звезд.
        Дирижабли он увидел сразу. От них исходили лучи света, уже не такие яркие, какими были ночью, но все равно заметные. До слуха доносилась стрекотня далеких выстрелов. Приглядевшись, он заметил короткие росчерки, тянувшиеся к маленькой серой точке - "глазу".
        Роди залез на крышу и встал к пулемету. При мысли, что снова придется стрелять из этого страшного оружия, вспотели ладони. Пересилив себя, он взялся за рукояти и направил ствол вверх. По очереди поймал все четыре дирижабля в прицел, но не стрелял - ждал, когда Шави подведет их ближе.
        И пока небоходы подлетали, волнение прошло. Разум очистился, мысли стали четкими, исчезла дрожь в руках и ногах. Остывший за ночь металл вытягивал тепло из тела, и Роди зябко поежился. Небо на востоке становилось все светлее. Скоро солнечный диск появится из-за горизонта.
        Тем временем дирижабли подлетали все ближе. Уже можно было рассмотреть их ребристую поверхность и даже окна гондол, из которых небоходы поливали огнем юркий "глаз". Летательные аппараты исполняли в воздухе странный танец - чарующий, завораживающий, притягивающий взгляд. Роди удивился, какими изящными оказались эти громоздкие машины.
        Но пришло время нарушить гармонию танца, сбить дирижабли с ритма, заставить покачнуться и, возможно, упасть. Он навел перекрестие на ближайший аппарат, затаил дыхание и сжал пальцы на спусковых рычагах.
        Как всегда, выстрелы оглушили, а сполохи пламени оставили в глазах яркие пятнышки. Но Роди уже заметил, что, если не закрывать рот, уши почти не закладывает, а чтобы не ослепнуть, нужно смотреть прямо над стволом, на цель.
        Заряды полетели по дуге и прошли гораздо ниже дирижабля. Роди отпустил рычаги, задрал ствол и снова выстрелил. В этот раз почти попал. Не прекращая огня, направил пулемет еще чуть выше. От гондолы полетели куски.
        Роди жал на спусковые рычаги, посылая очередь за очередью в небо. Он словно чувствовал, как они пронзают тонкие стенки, людей за ними, механизмы, разрывают железо, тела, деревянные перегородки... Из гондолы повалил дым, брызнули искры. Как и ночью, время для Роди замедлилось. Дирижабль, чьим изяществом он только что восхищался, превратился в неповоротливое, угловатое корыто.
        Роди стрелял до тех пор, пока гондола не развалилась надвое. Из нее посыпались люди и различные предметы, но он уже не смотрел - перевел прицел на следующий аппарат. Горячие гильзы обжигали босые ноги, Роди терпел, всецело поглощенный боем.
        Небоходы быстро отреагировали на новую опасность. Три дирижабля развернулись к стрелку задом, попасть в них стало намного сложнее - получилось только разнести в щепки хвостовые планки одного аппарата и задеть гондолу другого.
        Правда, это уже не имело значения - небоходы улетали в сторону лагеря гетманов, больше не пытаясь сбить "глаз".
        Победа!
        Но радости не было. Роди понимал: это лишь ненадолго отсрочит неминуемое, и если не предпринять что-то, конец неизбежен - их либо захватят, либо уничтожат.
        Он отгреб гильзы в сторону, чтобы не мешались, когда придется в следующий раз вставать к пулемету, и спустился в центр управления.
        Шави устало развалился в кресле, Айза тоже была в комнате, сидела на своем обычном месте.
        - Сендеры возвращаются в лагерь, - сообщил изобретатель. - Следи за ними, а мне надо поспать. Если что - сразу буди. - Он поднялся и отправился в казарму.
        Роди занял его кресло. Айза подошла и села на колени к возлюбленному. Молча обняла, прижалась щекой к плечу и беззвучно заплакала.
        * * *
        В течение дня Шави беспокоить не пришлось. Небоходы и гетманы оставались на своих позициях и нападать не спешили. Пользуясь затишьем, Роди решил попрактиковаться в управлении "глазом" и ознакомиться со всем вооружением корабля.
        Сначала он чуть снова не загнал летающего наблюдателя ввысь, как прошлой ночью. Загорелась предупреждающая надпись, но в этот раз Роди сумел исправить положение и спустить "глаз" на безопасную высоту. Постепенно он понял, как задавать зону облета, выбирать для наблюдения сразу несколько целей, и приноровился совершать маневры на тот случай, если придется уводить аппарат из-под обстрела.
        Довольный собой, ближе к вечеру Роди взялся за вооружение. И первое, что он обнаружил, изучая "живое окно", - столбцы, показывающие остаток зарядов в том или ином виде оружия. Столбец рядом с изображением пулемета был почти пустым и мигал красным.
        Роди поделился догадкой с подошедшим Шави. Тот сразу согласился, похвалив товарища, и сказал, что надо поискать заряды на корабле. Роди вспомнил, что, когда он только начинал обследовать корабль, обнаружил что-то похожее на кладовую, только все двери в ней оказались заперты. Шави хитро улыбнулся, сел в управляющее кресло, вызвал один из прямоугольников, прошелся по нему быстрыми касаниями, и кивнул:
        - Ну, пошли теперь посмотрим, получится ли у нас заглянуть за те двери. Зови Айзу, пусть следит за гетманами.
        Оставив девушку наблюдателем, они спустились в коридоры. Роди нашел овальную дверь, повернул рычаг и смело шагнул в темноту. Как он и ожидал, сразу вспыхнула цепочка огоньков на потолке. По обеим сторонам выстроились плоские двери без ручек, все закрытые. Роди, надеявшийся найти здесь боеприпасы, не смог скрыть разочарования и уже развернулся, чтобы уйти, но Шави загородил ему проход:
        - Куда?
        - Так закрыты все...
        - Не может быть, - нахмурился изобретатель. - Ну-ка пропусти.
        Роди посторонился, и Шави подошел к двери. Поднес руку к выступу рядом и надавил пальцем на бледный зеленый огонек, которого Роди не заметил. Створка с тихим шипением ушла в стену.
        - "Закрыты, закрыты", - передразнил Шави. - Мозги у тебя закрыты. Пора уже учиться открывать.
        Роди пропустил колкости мимо ушей и заглянул в помещение. Его взгляду предстали стойки с какими-то вытянутыми штуками из тускло поблескивающего черного металла, сплавленного с черным же, твердым чензиром.
        Изобретатель пошел смотреть, что скрывается за остальными дверьми.
        Роди взял одну штуковину в руки. Она легла в ладони, как влитая. Пальцы обхватили короткую рукоятку с насечкой и удобными впадинами, а трубка на ее конце весьма походила на ствол самострела. Рядом с рукоятью нашелся и крючок, как у спускового механизма. Только непонятно было, как такой самострел заряжать. Да еще и сделан он так, чтобы держать двумя руками... Роди обвел восхищенным взглядом стойки. Неужели это все... оружие?!
        - Эй, пустоголовый! - позвал Шави из другого помещения. - Иди-ка сюда! Я, кажется, нашел то, что нам нужно.
        Роди положил странный самострел на место и вышел. Изобретатель ждал его, наполовину вытащив в коридор большую металлическую коробку, точно такую же, как та, что была прикреплена снизу к пулемету.
        - Хватайся, а то тяжелая.
        Роди с радостью взялся помогать. Ноша оказалась нелегкой. Они взмокли, пока доволокли ее до выхода. А надо было еще затащить ее наверх к пулемету.
        Справившись с этим, оба устало присели на приступочек, не позволяющий стреляным гильзам рассыпаться по всему кораблю.
        - Эй! - раздался снизу голос Айзы. - Кто-нибудь может мне помочь?
        - Что у тебя случилось? - крикнул Роди. Ни ему, ни Шави сейчас не хотелось вставать и куда-то идти. Гетманы не смогли бы за такое короткое время добраться сюда, да и небоходов не видно.
        - По-моему, я что-то важное увидела на картинке.
        - Что?
        - Не знаю! Поэтому и прошу помочь! - рассердилась девушка.
        Роди, прищурив глаз, посмотрел на закатное солнце, потом повернулся к товарищу:
        - Ты или я?
        Шави осмотрел крепление коробки на пулемете и спросил:
        - Сам справишься?
        Роди пожал плечами.
        - Ладно, пробуй пока. Сейчас гляну, что там, и вернусь, - уступил изобретатель и нехотя поднялся.
        - Воды захвати, - попросил Роди вдогонку.
        Оставшись в одиночестве, он еще немного посидел, потом вздохнул и стал разбираться, как перезарядить пулемет. Наверняка не очень сложно, как и все на этом чудесном корабле. Надо просто внимательно изучить.
        И действительно, на металлической коробке он нашел рисунки, подробно показывающие схему замены. Сначала требовалось отрыть крышку на пулемете, для чего сдвинуть в сторону рычажок... Следуя схеме, Роди разрядил пулемет и отстегнул пустую коробку. На новой нужно было сорвать проволоку с лючка и достать ленту с зарядами. Он зацепил проволочное кольцо пальцем... и вдруг услышал свистящий звук, пришедший откуда-то сзади, что-то ужалило его в голову над ухом.
        Роди вскрикнул, схватился за больное место и почувствовал, что между пальцами сочится кровь. Выпрямился и осмотрелся. Еще одна стрела звонко ткнулась в пулемет и отскочила. Роди сразу присел, испуганно осматривая пески вокруг. Стреляли не с бархана. Он оглянулся и заметил движение позади корабля, за кормой.
        - Роди! - донесся до него вопль Шави. - Мутанты! Быстрее внутрь!
        Серые фигуры, почти не различимые на фоне песка, появились в сотне шагов от кормы корабля. Серая пыль сыпалась с их тел, окутывая клубами. В воздух взвились десятки стрел.
        Роди побежал к краю крыши, посмотрел вверх и понял, что спрятаться внутри корабля уже не успеет - стрелы летели прямо на него. Он развернулся и бросился сломя голову к носовой части. Так быстро Роди никогда в жизни еще не бегал. Первые стрелы стали ударяться о металл обшивки, высекая наконечниками искры. Ломались, отскакивали, пели над самым ухом. Одна порвала рукав рубахи, другая рассекла бедро.
        Роди спрыгнул с крыши. Не останавливаясь, преодолел расстояние до ограждения, перемахнул его, спрыгнул в сыпучий песок и спрятался под выступающим носом корабля, прижавшись спиной к упругой черной подушке.
        Несколько стрел воткнулись в склон бархана. Роди выбежал из укрытия, схватил их и быстро вернулся назад. Постарался отдышаться и оценить обстановку.
        Перезарядить пулемет он не успел. Получится ли у Шави накрыть врага из другого оружия - неизвестно. Мутанты слишком близко. Значит, надо заставить их отойти от корабля на такое расстояние, чтобы изобретатель смог запустить хотя бы мины...
        Наверху раздались быстрые шаги. Мелькнула тень, и мутант спрыгнул в песок перед Роди. Тот метнулся вперед и с размаху всадил кочевому в шею стрелу. Мутант захрипел, схватился за пробитое горло и упал. Роди подобрал выпавший из рук врага топор и хотел побежать вверх по склону, но сбоку уже появились враги. Уйти не удалось, теперь надо драться до последнего.
        Роди отбросил стрелу, достал нож и ринулся в атаку. Ложный замах топором, нырок под длинные руки и удар ножом из плавника катрана под нижнюю челюсть. Горячая кровь обагрила руку. Ударом ноги Роди отбросил мертвого мутанта на сородичей. Рубанул сверху, рассекая следующему противнику плечо.
        Где-то сбоку от корабля зазвучали выстрелы.
        Неужели Шави вышел в открытую?! Только не это! Нет!
        Роди обрушился на мутантов с еще большей яростью. Враги были сильнее, не раз участвовали в сражениях, но Роди подстегивали отчаяние и страх за дорогих людей. Все дядины тренировки, каждодневные упражнения, избиения, когда не получалось выполнить тот или иной прием, боль, кровь и пот - нашли сейчас воплощение в безумном танце смерти. Роди рубил, резал, пронзал, уклонялся, приседал, парировал. Реагировал на малейшее движение, опережая противников на те неуловимые мгновения, что разделяют жизнь и смерть.
        Он не питал иллюзий, что сможет победить всех мутантов, но ему нужно было пробиться к Шави и заставить его укрыться в корабле. Роди бился, ожидая в любой момент услышать болезненный вскрик проткнутого копьем или разрубленного топором друга, но схватка у борта корабля продолжалась.
        Роди и предположить не мог, что изобретатель такой искусный боец. До него доносились крики и стоны раненых мутантов. Наконец он смог оттеснить врагов назад и выбраться из-под носа машины.
        Открывшуюся ему картину он не смог бы представить в самых безумных фантазиях. Даже увидев все своими глазами, Роди засомневался в реальности происходящего.
        Восседая на Пегасе - своем боевом манисе, закованный в изрубленные и окровавленные доспехи, Берс-старший охаживал мутантов широким палашом. Рядом с ним бились еще пятеро охранников с фермы и Лыба.
        - Роди! - завопил дядя, увидев племянника. - Уходи!
        В боку и в бедрах у него торчали стрелы, штаны пропитались кровью, но он еще крепко сидел на ящере. Пегас размахивал хвостом с длинными металлическими шипами, мотал головой, на которой поблескивал шлем с изогнутым рогом, прикрепленным в районе носа. Весь истыканный копьями и стрелами, манис насаживал врагов на шипы и топтал.
        Дядя рубил мутантов, больше не обращая внимания на племянника. Теперь Роди понял, почему Берса-старшего так боялись. Десятка два врагов уже распростерлись на песке мертвые или изувеченные.
        Роди опомнился, когда топор мутанта едва не снес ему голову. Он отскочил и перешел в оборону. Присутствие дяди вызвало в душе непонятное смятение, погасившее ту искру, что заставляла бросаться на врага и разить.
        Мутанты стали теснить его - Роди растерял все свое преимущество. Вскоре он почувствовал, что начал уставать, и разозлился на самого себя. На какое-то время это придало дополнительных сил, он убил самого медлительного врага, но потом снова мог лишь обороняться.
        Устрашающий клич раздался за спинами его противников. Боевой манис врезался в толпу мутантов и разметал их, насадив одного на рог. Дядя - глаза сверкали на искаженном безумством боя лице - склонился и протянул Роди руку:
        - Сюда!
        Лыба, как всегда, был рядом, прикрывал спину хозяина, пока тот помогал племяннику.
        Роди схватился за шершавую кожаную перчатку и, почувствовав дядин рывок, уперся ногой манису в шею, пролетел вверх и схватился за трос ограждения. Быстро вскарабкался и оглянулся. Дядя уже разворачивал Пегаса. Один из мутантов метнул копье и попал Берсу-старшему в шлем. Голова дяди откинулась назад, шлем сорвался и упал в песок. Роди хотел помочь хоть чем-нибудь, но тут в него полетели стрелы, и он вынужден был броситься ничком на палубу. Снизу Берс-старший проревел громовым голосом:
        - Уходи!
        Роди вскочил и побежал к обзорным окнам, зная, что найдет Шави в комнате управления. Так и оказалось. Роди хлопнул по стеклу ладонью, оставив кровавый след, и закричал:
        - Открой! Дверь открой!
        Он побежал к входу. Мутанты уже взбирались по боковой лестнице. Роди успел как раз вовремя. Первый враг только появился над бортом - Роди с разбегу врезал в оскаленную морду ногой, отбросив мутанта назад. Следующему пробил топором голову, но сбоку к нему бежали другие противники, поднявшиеся по корме.
        В этот момент за спиной лязгнул засов и распахнулась дверь. Роди кинулся внутрь, помог Шави запереть створку. Через мгновение снаружи по металлу заколотили разъяренные мутанты.
        - Откуда здесь взялся дядя? - срывающимся голосом спросил Роди.
        - Какой дядя? - не понял Шави.
        - Мой! Какой еще-то?! - Роди забыл, что изобретатель не мог видеть происходящего около корабля.
        - Не знаю, - ответил Шави, бегом спускаясь по лестнице.
        - Надо помочь ему!
        - Как?!
        Роди обогнал товарища и ворвался в комнату управления. Айза шагнула было ему навстречу, но сразу отступила назад.
        - Как посмотреть, что там происходит?! - заорал Роди, швыряя окровавленный топор на стол.
        - Я уже направил сюда "глаз".
        За обзорными окнами появились мутанты. Увидели людей через стекло и стали рубить по нему топорами. Один нацелил самострел и выстрелил - стекло хрустнуло; в месте, куда попала пуля, появилось белое непрозрачное пятно. Мутант перезаряжал оружие.
        Роди сел в кресло и запустил броневые ставни. Враги пытались остановить опускающиеся щиты, но не смогли преодолеть силу механизма. Роди подошел к "живому окну", на которое передавал картинку "глаз". Аппарат еще не успел долететь до корабля и показывал только песок и барханы.
        - Ну быстрее, быстрее! - уговаривал его Роди, словно от этого хоть что-то зависело.
        Стук по ставням прекратился.
        - Все? - выдохнул ветровой, одним словом спрашивая о многом.
        - Скоро увидим, - пробормотал изобретатель.
        Когда "глаз" наконец подлетел, мутантов уже не было. По крайней мере живых. Вокруг корабля остались только трупы, больше всего в том месте, где сражался Берс-старший. Роди увидел одного охранника, погребенного под телами врагов, потом второго, пронзенного десятком копий вместе с манисом. Затем опознал по доспехам еще троих людей с фермы. Все мертвы. Но дяди среди них не было.
        - Направь к носу, - попросил Роди.
        У подножия бархана на пропитавшемся кровью песке растянулся, раскинув руки и уставившись в небо мертвым взглядом, Лыба. На расстоянии вытянутой руки от раба-охранника лежал Пегас. Брюхо боевого маниса было вспорото, из головы торчало копье. Под ним кто-то лежал, придавленный тяжелой тушей, рядом поблескивал палаш.
        - Это он? - Роди напряженно вглядывался в картинку, но разобрать, человек под манисом или мутант, не представлялось возможным.
        - Не знаю, - сказал Шави и, предупреждая следующие слова Роди, добавил: - Выходить нельзя. Мутанты еще рядом, наверняка затаились и ждут.
        Вдруг картинка дернулась, мигнула. Роди и Шави переглянулись.
        - Небоходы! - сообразили они одновременно.
        Когда "глаз" набрал высоту, на "живом окне" появился одинокий дирижабль, спешно направлявшийся к лагерю гетманов.
        Роди ушел смыть с себя кровь и грязь, потом вернулся в комнату управления.
        Уже наступила ночь, и картинка в "живом окне" потеряла цвета. "Глаз" показывал, что вокруг корабля нет ни одного живого существа. Решили отправить аппарат сначала к лагерю гетманов, убедились, что те пока нападать не собираются, словно ждут чего-то. Потом послали "глаз" в противоположную сторону. Стоянка кочевых обнаружилась недалеко от корабля, со стороны кормы. Мутанты количеством превосходили гетманов почти в два раза.
        - Как мы могли их просмотреть? - покачал головой Роди.
        - Да легко, - фыркнул изобретатель. - Все наше внимание было обращено на лагерь и дирижабли. Они со стороны шахты прут, то есть с носа корабля, а эти с тыла зашли.
        - Ну да, точно, - кивнул Роди, - к тому же мутанты измазали себя илом, чтобы слиться с пустыней. - Он устало вздохнул, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. - А откуда взялся дядя?..
        - Думаю, он приехал нам на подмогу. Ведь догадаться, что здесь происходит, несложно. Тем более Берс был кем угодно, но только не дураком.
        - Он спас меня там.
        Изобретатель промолчал, и Роди подумал, что для Шави это не имеет никакого значения.
        Перед тем как уйти спать, они вместе выбрали участки возле носа и кормы корабля и раскидали на них мины. Роди показалось, что его товарищ изменился: стал хмурым и молчаливым, будто что-то терзало его изнутри, но списал это на усталость и не стал задавать вопросы.
        * * *
        - Роди, Роди, вставай скорее! - Айза трясла его за плечо.
        - Что? Что случилось?
        - Скорее! Тебя Шави зовет.
        Роди вскочил с койки и побежал за девушкой, успев бросить взгляд в круглое окно - снаружи было еще темно.
        - У нас новый враг! - сообщил изобретатель, едва Роди влетел в комнату управления.
        - Кто?
        - Самые серьезные из всех - омеговцы.
        Роди взглянул на "живое окно". По серому песку в клубах черных дымных выхлопов двигалась угловатая машина, неся на себе белые фигурки людей.
        - Танкер, - выдохнул Роди.
        - Целых два. Вон там, чуть дальше.
        - Да, вижу!
        Омеговцы в "живом окне" казались ненастоящими и совсем не страшными. Но Роди сразу вспомнились встреченные не так давно наемники и их грохочущие танкеры с огромными пушками...
        - Куда они едут? К нам?
        - Пока нет, в лагерь направляются, к гетманам.
        - Так, может, они с гетманами воевать хотят?
        Шави фыркнул:
        - Не говори ерунды!
        - И что нам теперь делать? Сможем их достать?
        - Нечем! Уже проверил. - Изобретатель для наглядности выбрал пару разных видов оружия, и в "живом окне" красными и зелеными дугами отобразилась дальность их действия. Ни одна зеленая полоса не дотянулась до танкеров. - Только эти бесполезные длинные штуковины вроде должны достать, но я не знаю, как их запустить. Ты сам видел - шипят и падают в песок.
        Оба в задумчивости смотрели на "живое окно".
        - Будем надеяться, что мины их остановят, - произнес наконец Шави. - И надо бы зарядить пулемет на крыше. Только мне кажется, ему не совладать с броней танкеров.
        Роди кивнул:
        - Я помню, что нужно делать. Думаю, что справлюсь и в темноте.
        - Свет у тебя будет. Направлю фонари от корабля, чтобы ослепить возможных наблюдателей. Прижимайся к стенкам, и тебя не заметит даже самый зоркий мутант. Я прогонял "глаз" над нами - вроде никого нет. Но если все же они смогли укрыться, то первым делом начнут гасить фонари. Поэтому, как только услышишь звон стекла - беги назад.
        - Хорошо.
        - Я буду караулить у входа. Айза, ты оставайся здесь, следи за омеговцами, только ничего не трогай!
        Девушка смутилась и опустила глаза.
        - Ясно? - строго спросил Шави.
        - Да, - кивнула она.
        Изобретатель подошел к креслу Роди, вызвал управляющий прямоугольник, включил освещение и поднял броневые ставни. За обзорными окнами отлично просматривалось пространство вокруг корабля.
        Захватив самострел, друзья направились к выходу. У двери остановились. Роди взялся за рукояти рычага, изобретатель приготовил оружие.
        - Знаешь, - вдруг произнес Роди, - я последнее время все никак не мог понять, что в тебе изменилось. Только сейчас дошло.
        - И что же?
        - Ты давно не носишь чалму.
        - Святой мутант! Какой ты наблюдательный! - с иронией произнес Шави. - Не до чалмы сейчас, да и на солнце я почти не нахожусь. Все или еще есть какая-нибудь глупость, которой ты хочешь поделиться, перед тем как мы рискнем напороться на засаду мутантов?
        - Все. - Роди улыбнулся и повернул рычаг.
        Выходили осторожно, оглядываясь по сторонам, готовые отреагировать на малейшее движение. Но все было спокойно. Изобретатель кивком показал, чтобы Роди двигался дальше, а сам остался охранять вход. На крыше оказалось светлее, чем ожидали. Даже удалось рассмотреть схему перезарядки, нарисованную на борту новой коробки с зарядами, и ничего не пришлось делать по памяти.
        Выполнив досконально всю процедуру, Роди спустился.
        - Что? - вскинулся Шави.
        - Готово...
        - Что готово?! Ты почему не проверил?! - зашипел изобретатель.
        - Ну, я подумал... - смутился Роди.
        - Хватит врать! Если бы подумал, то сделал бы пробный выстрел! А ну лезь обратно!
        Роди, досадуя, что сам не догадался проверить пулемет, вернулся наверх. Взялся за рукояти и стал выбирать, куда выстрелить. Навел прицел на край освещаемого пространства за кормой и нажал на спусковые рычаги. Ночную тишину рассек грохот, а песок вдруг взорвался кровавыми фонтанами. И сразу же началось движение. Раздались вопли и крики. Затаившиеся под песком мутанты сбрасывали с себя шкуры, которыми укрывались, и с воинственными кличами хватали луки, копья и топоры.
        От неожиданности Роди прекратил стрелять, но тут же снова сжал пальцы, поливая огнем темные фигуры, отлично освещаемые фонарями. Он поворачивал пулемет вправо-влево, позади корабля поднималась стена вздыбленного пулями песка и ила. Несколько стрел попали в площадку, на которой катались пустые гильзы, одна стукнулась в коробку с зарядами, но отскочила, не пробив металл. Роди инстинктивно пригнулся, не прекращая стрельбы, стараясь не подпустить мутантов к кораблю. Не все пули попадали в цель, но и тех, что нашли своих жертв, оказалось достаточно, чтобы обратить атакующих в бегство.
        Оставив на песке с десяток мертвых сородичей, мутанты кинулись прочь с освещенного пространства. Увидев, что враг отступает, Роди отпустил рычаги и закричал:
        - Бегите! Бегите и больше не возвращайтесь! Иначе всех разорву на мелкие кусочки!
        Он снова начал палить, чтобы еще раз показать: ни с одной из сторон не получится подобраться к кораблю. Наконец остановился и отдышался.
        - Роди, ты цел? Роди? - раздался снизу голос изобретателя.
        - Да, - хрипло выдохнул он и пошел к товарищу.
        В этот момент полыхнули яркие вспышки, зазвучали взрывы. Корабль задрожал. Роди невольно пригнулся, потом понял, что убегающие мутанты нарвались на мины, и засмеялся:
        - Вот так вам!
        - Пошли внутрь! Быстрее! - звал Шави.
        Роди послушался. Они заперли дверь и вернулись в рубку, где их ждала встревоженная Айза. Она не просила ничего объяснять, но Роди заговорил с горящим взглядом:
        - Ты видела? Видела?! Они бежали, как трусливые шавки! Они, похоже, как-то случайно обошли мины, а потом все равно на них напоролись! Пусть только посмеют вернуться! С илом смешаю!
        Девушка только порывисто обняла взмокшего Роди, а он поцеловал ее страстно и горячо, испытывая наплыв странных чувств.
        - Как омеговцы? - спросил Шави, возвращая влюбленных к реальности. - На стрельбу отреагировали?
        - Нет, едут своей дорогой, - ответила Айза. - Ничего не изменилось.
        - Ладно, идите спать. Я продолжу дежурство, - хмуро сказал изобретатель. - Утром попробуем заставить корабль двигаться. Ну, чего встали? Ждете, когда я стану орать на вас?
        Роди взял девушку за руку и увлек за собой, а Шави снова склонился над "живым окном".
        * * *
        На рассвете изобретатель разбудил Роди, а сам завалился спать. И едва ветровой заступил на дежурство, в лагере гетманов наметилось движение. Манисов запрягали в повозки с тентами, в них рассаживались люди. Потом в воздух поднялся один из дирижаблей небоходов. Явно что-то затевалось.
        Правда, не обошлось и без радостных известий: танкеры омеговцев, которых обитатели самоходного корабля так опасались, покинули лагерь и отправились в сторону горы Крым.
        Роди подумал, что гетманы, даже если соберутся атаковать, все равно будут долго добираться, поэтому решил понаблюдать за наемниками из Омеги. В "живом окне" он поставил на них метки, и "глаз" теперь постоянно показывал танкеры. Тяжелые машины мчались среди барханов, оставляя позади себя клубы пыли и дыма, и скоро удалились на приличное расстояние от лагеря.
        Роди переключился на лагерь гетманов - суета с повозками продолжалась, и он немного расслабился. Айза принесла "лучезарку", села к нему на колени, потерлась кончиком носа о его нос, улыбнулась. Обнимая девушку за плечи, прижимая ее к себе, Роди почувствовал спокойствие и умиротворение. Ему было хорошо и уютно.
        Он временами посматривал в "живое окно" на возню гетманов. В лагере откуда-то появились гонзы, привязанные к столбам, вкопанным в песок. В голову вдруг пришло, что он ничего не знает об Илистой шахте. Осталась ли она в руках мутантов под предводительством Тамана, или гетманы отбили ее?
        Почему бы не узнать сейчас? Он потянулся к "живому окну", направил "глаз" в сторону Илистой.
        Аппарат летел над пустыней, передавая ее однообразный пейзаж. Ни одной живой души, ни мутафагов, ни людей. Хотя где-то здесь должны сейчас находиться омеговцы. Роди решил найти их и еще раз взглянуть на грозные машины. Но танкеров нигде не было.
        Он поднял "глаз" выше, чтобы обозреть большую площадь, в полной уверенности, что легко заметит след, оставляемый омеговцами. На всем видимом пространстве не было ни одного пыльного облачка. Танкеры исчезли. Зато в груди появилась тревога.
        Наблюдая за лагерем, Роди пропустил тот момент, когда омеговцы изменили направление.
        - Айза, беги за Шави! У меня какое-то нехорошее предчувствие...
        Шави пришел заспанный и не сразу понял, о чем речь. Долго пялился на "живое окно", в процессе чего его глаза закрылись, а голова стала клониться вперед.
        - Эй! - гаркнул Роди. - Проснись! - И встряхнул изобретателя.
        - Пусти, ты, желчь дохлого маниса! - сонно возмутился тот. - Коек много, найди себе другую!
        Но Роди потряс его снова, и Шави очухался.
        - Чего? - спросил он, часто моргая.
        - Танкеры! - Роди показал на "живое окно". - Уехали от гетманов, едва рассвело, долго пылили в сторону горы, потом исчезли непонятно куда!
        Изобретатель опять уставился на картинку, передаваемую "глазом"; в этот раз взгляд его был более осмысленным. Он развернул аппарат в сторону лагеря и заставил рыскать над пустыней.
        - Ты почему не проследил? - сердито проговорил Шави, окончательно сбрасывая сонливость.
        - Я за гетманами смотрел!
        - Да куда они денутся, твои гетманы! Мимо мин все равно не пройдут, а танкеры могут!
        На то чтобы "глаз" добрался до лагеря, ушла целая вечность, хотя изобретатель управлялся с аппаратом намного ловчее Роди. Закончив обзор лагеря и окрестностей, он отправил "глаз" к кораблю.
        - Вот они! Подбираются к нам сбоку!
        Роди и сам видел. Объехав лагерь гетманов стороной, омеговцы катили к их укрытию.
        - Похоже, не договорились, как добычу делить, - пробормотал Шави.
        - Добычу? - переспросил Роди.
        - Ага, корабль.
        - Только, чтобы его захватить им придется очень постараться!
        - Не думаю, что омеговцы будут захватывать. Их пушки явно не предназначены для аккуратного обращения с целью. Они едут нас уничтожить.
        - Почему?
        На изображении в "живом окне" от одного из танкеров вперед протянулись клубы пыли. Потом от второго, едущего чуть поодаль.
        Шави продолжал говорить, глядя на Роди:
        - Чтобы корабль не достался никому. Могут, конечно, предложить передать корабль им, но я сомневаюсь...
        Нарастающий свист можно было услышать даже в рубке. Все трое непроизвольно посмотрели вверх. И тут раздался взрыв.
        С многострадального склона бархана взметнулись тучи песка, накрыли палубу. Корабль задрожал. Затем второй взрыв грянул у самого борта. Роди и Айза полетели на пол, Шави успел схватиться за стол. Машина издала металлический стон.
        - Они по нам стреляют! - крикнул изобретатель.
        - Стреляй в ответ! - заорал Роди.
        - У нас нечем!
        Роди стремглав вылетел из рубки. Шави, сообразив, что затеял парень, выпалил ему вдогонку:
        - Стой! Это бесполезно!
        Но было поздно. Добежав до выхода, Роди распахнул дверь, бросил быстрый взгляд в сторону танкеров. Угловатые машины, исходя копотью, ползли к кораблю, жерла их пушек смотрели на него черными глазками.
        Роди вскарабкался на крышу, встал за пулемет и развернул его в сторону омеговцев.
        - Получите! - со злостью процедил он и нажал на спуск.
        Сначала промахнулся, но чуть сместил ствол и повел огонь точно по ближайшему танкеру. Обрадовался, услышав звонкие удары - пули хлестали броню. Но радость прошла, когда стало понятно, что они не причиняют танкеру вреда. Машина омеговцев продолжала двигаться как ни в чем не бывало. Наемники не отстреливались - видимо, решили подъехать ближе, чтобы не тратить напрасно снаряды и бить наверняка.
        Краем глаза Роди увидел, что к нему поднимаются Айза и Шави. Он перестал стрелять.
        - Вы зачем пришли?!
        - Мы... с тобой, - сказала Айза.
        - Уходите!
        Танкеры остановились. Клубящаяся позади пыль наконец нагнала их и накрыла серо-желтыми облаками. Но даже сквозь нее было видно, что пушки нацелились на рубку.
        Роди понял, что сейчас все закончится. Не убежать, не спрятаться. Совсем недавно он был триумфатором, а сейчас проиграл.
        Айза взяла его за руку. Шави смотрел на танкеры задумчиво, с грустью.
        Роди заметил сбоку какое-то движение. Бросил быстрый взгляд: на передней палубе ожила шарообразная башня с шестью скрепленными между собой длинными черными трубками, она с жужжанием развернулась, направив трубки в сторону танкера...
        Сердце перестало биться. Роди и Айза посмотрели друг на друга.
        Танкер выстрелил. Вспышка, облако дыма, потом долетел звук.
        С тонким, резанувшим по ушам визгом трубки, торчащие из шарообразной башни, неожиданно быстро завращались. Яркий и длинный сполох пламени вырвался из них вместе с рычащим звуком. Башня словно плюнула огнем.
        Где-то совсем рядом прогремел взрыв. Горячей волной всех троих отбросило назад. Никто даже крикнуть не успел.
        Визг вращающихся трубок не прекращался. Раздался второй выстрел и сразу за ним - опять взрыв, и новая горячая волна попыталась сбросить людей с крыши корабля.
        Оглушенный Роди сумел ухватиться за приступок, огораживающий площадку вокруг пулемета, и удержать Айзу. Шави вцепился в какую-то выступающую из корпуса железку. Роди приподнялся и посмотрел на башню. Трубки, не прекращая вращения, немного опустились, но не стреляли. Он проследил взглядом направление: целились прямо в танкеры. Корабль сам себя защищал.
        Омеговцы, похоже, тоже сообразили, что на месте лучше не оставаться, и, рыкнув двигателями, дали задний ход.
        Из вращающихся трубок полился сплошной поток пламени и дыма. Грохот терзал барабанные перепонки.
        Первый танкер задрожал, стал раскачиваться и проседать. От него полетели куски брони. Башню изрешетило, а потом сорвало напрочь. Танкер остановился, из него повалил дым.
        Корабль продолжал стрелять. Машина омеговцев превращалась в хлам прямо на глазах. В броне появлялись все новые и новые дыры. Лязганье и скрип металла смешивались с грохотом стрельбы. Наконец танкер взорвался.
        Второй пытался уехать - рванул с места, выстрелил... Шарообразная башня дернулась, реагируя и сбивая снаряд в воздухе. Роди был готов к очередной горячей волне. Отвернулся, зажмурился, постарался вжаться в металл, на котором лежал. Потом снова поднял голову.
        Корабль не знал пощады. Вслед за снарядом он накрыл ураганом огня тех, кто его выпустил. Второй танкер взорвался сразу и так мощно, что песок подернулся рябью до самого корабля. Роди всем телом чувствовал, как дрожит корпус под ним.
        Стрельба прекратилась так же внезапно, как и началась. Только трубки продолжали вращаться, выискивая врагов, которых нужно уничтожить. Два черных дымных столба поднимались от останков танкеров.
        Роди встал на непослушных ногах, помог Айзе и Шави сделать то же самое и подошел краю крыши. Он осматривал поле боя, горящие и дымящиеся обломки, и с трудом верил в происходящее. Есть ли в этом мире хоть что-то, с чем корабль не может справиться? Вряд ли.
        Шави стоял рядом, Айза чуть позади, взяв Роди за локоть.
        - Думаю, нам лучше спуститься, - негромко сказал изобретатель.
        Возражений это не вызвало.
        * * *
        Когда дверь зарыли на засов, Айза присела на ступеньки, спрятала лицо в ладонях и заплакала.
        - Перестань, милая, не надо. Все обошлось, - стал успокаивать ее Роди. Обнял девушку за плечи, поцеловал в щеку.
        Шави оставил их, пошел в рубку.
        - Ну хватит, Айза. Все же хорошо. Корабль спас и себя, и нас. - Роди похлопал по металлической обшивке.
        Девушка продолжала рыдать. Вернулся Шави.
        - Бегом со мной! Айза, ты тоже!
        По его голосу было ясно - произошло что-то серьезное. Роди взял возлюбленную за руку, и они побежали за изобретателем.
        - Вон там! - Шави стоял у обзорного окна с опущенными броневыми ставнями и смотрел вверх. В небе над горящими танкерами плыл дирижабль, словно осматривая поле битвы. Затем отдалился и завис.
        - И что? Он же не приближается.
        - Ага, но "глаз" к себе не подпускает. - Шави сел в кресло наблюдателя. - Теперь гляди.
        Он направил аппарат прямиком к дирижаблю. Небоходы незамедлительно открыли огонь из пулеметов. Старательно уводя "глаз" от пуль, Шави подобрался максимально близко к цели и сказал:
        - Под гондолой! Видите?
        Несмотря на то что изображение постоянно дергалось и мельтешило, Роди сумел разглядеть пузатую черную штуковину, закрепленную под дирижаблем.
        - Что это?
        - Бомба. - Изобретатель вывел "глаз" из-под обстрела и направил в сторону лагеря гетманов. - И я думаю, что прикрепили они ее туда неспроста. И вон остальные летят.
        В "живом окне" на фоне блеклого неба плыли три серо-черные точки.
        - А еще гетманы выдвинулись из лагеря. Все!
        - И чего ты испугался? - спокойно спросил Роди.
        Шави вытаращился на него:
        - Все, Роди, понимаешь? Все! Это значит, что они решились на последнюю атаку. Ты заметил, как небоходы кружили над танкерами? Наверняка они уже поняли, что, раз не получилось у омеговцев, им-то уж точно корабль не захватить. Поэтому на дирижаблях бомбы! Поэтому к нам сейчас едут все!
        - Ну и пусть едут! Ты же видел, что корабль сам может за себя постоять.
        - Тогда почему он не делал этого раньше? Может, он реагирует только на определенные виды опасности - на танкеры и снаряды, например.
        Эти доводы поумерили пыл Роди.
        - Ладно. И чем мы можем их встретить? Потому что я не собираюсь отдавать корабль.
        Шави подошел к "живому окну", на котором выбиралось оружие, и стал просматривать варианты.
        - Не так уж много у нас осталось, - констатировал он. - Один летающий патрон, которым я остановил погоню. Ты говорил, мутанты называли его "Драко"? Пусть будет так. Так вот, один "Драко", две бесполезные длинные штуки с ветряком на хвосте, пулемет, что на крыше, немного мин. Наверняка все оружие должно как-то перезаряжаться, но я не знаю, как и чем. Надо еще посмотреть на складе. Ведь нашли же мы там коробку к пулемету...
        - Ага, и весьма удачно, - вставил Роди.
        Но изобретатель, похоже, не разделял его оптимизма.
        - И неплохо бы разобраться, как же все-таки эта машина двигается.
        - Давай сначала оружие найдем, - сказал Роди. - Айза, ты наблюдай, а мы на склад.
        Спустившись в коридоры, они с Шави стали обследовать одну кладовую за другой. Вскрывали ящики, искали боеприпасы. Времени на это ушло гораздо больше, чем они рассчитывали. Но в итоге нашлись крылатые патроны, похожие на те, которыми они уничтожили колонну гетманов.
        Роди осмотрел ящики внутри и снаружи на предмет схемы, наподобие той, что была в коробке с патронами к пулемету.
        - Странно, - произнес он после тщетных поисков, - а здесь нет...
        - Может, на самом аппарате есть? - предположил изобретатель. - Давай возьмем один патрон и попробуем зарядить.
        Роди согласился. Остроконечный цилиндр с жесткими угловатыми крылышками оказался неожиданно тяжелым, они смогли вытащить его из ящика только общими усилиями. Хотели уже пойти к выходу, но услышали быстрые шаги - прибежала Айза.
        - Там что-то взрывается! Мне не видно!
        Пришлось опустить крылатый патрон на пол и мчаться в рубку. Уже на подходе можно было различить частое глухое уханье. Шави сразу подсел к "живому окну".
        - Это не гетманы! - сообщил он. - Похоже, мины, которые за кормой. Сейчас разверну "глаз".
        - Слишком долго! - Роди снова устремился к выходу.
        Выбравшись под палящие лучи солнца, он огляделся. Явной опасности не наблюдалось: никто не стрелял, не лез на корабль. Позади вертикальных ветряков, по линии мин, стояла стена из песка и пыли, поднятых в воздух взрывами. Сквозь завесу с трудом, но все же удалось рассмотреть темные фигуры медленно идущих людей.
        Несколько человек напоролись на мины, и прогремели новые взрывы. Фигуры исчезли в пламенных вспышках, а стена пыли стала еще плотнее. Но уцелевшие не останавливались, продолжая продвигаться к кораблю. Преодолели полосу минного заграждения и вышли из песчаной тучи: изможденные, в лохмотьях, они замирали после десятка сделанных шагов, отдыхали и снова брели вперед.
        Роди это напомнило, как он сам боролся с постоянной усталостью, когда был в плену у мутантов...
        Мутанты!
        Словно в ответ на его мысли, из клубящейся пыли появились всадники.
        Роди бросился к пулемету. Боевые манисы сбивали с ног рабов, которых мутанты пустили вперед, чтобы разрядить мины, и мчались к кораблю. Длинные, покрытые темной шерстью, проглядывающей в прорехах между защитными щитками, руки воинов раскручивали какие-то метательные снаряды, от которых в разные стороны сыпались искры.
        Роди развернул пулемет, смотревший в сторону дымящихся металлических останков, и начал стрелять. Но мутанты уже приблизились на расстояние броска, швырнули оставляющие дымный след снаряды в корабль и рассредоточились.
        Роди успел попасть в одного, когда над кормой грохнули взрывы. Некоторые полыхнули прямо на палубе, разворотив ограждение и часть обшивки. Ветряки качнулись и заскрипели. Корабль содрогнулся.
        - Ах вы!.. - Ветрового накрыла волна злости. Он не стал стрелять по разъехавшимся в стороны мутантам, а перенес огонь на тех, что только приближались.
        У этих врагов не было брони, способной защитить от пуль. Роди уничтожал всех: манисов, мутантов, несчастных рабов, выживших среди мин, но попавших под обстрел. Без жалости и сомнения.
        Мутанты падали с ящеров, некоторые пытались бросать снаряды в корабль, но получалось это у единиц. Они стали подрываться на собственной взрывчатке. Грохотало так, что сводило челюсти.
        Роди стрелял до тех пор, пока мутанты не побежали. Только когда последний из нападавших скрылся в пыльном облаке, которое, медленно оседая, ползло к кораблю, он отпустил рычаги. Выждал какое-то время, удостоверился, что атака не повторится, и бегом вернулся в рубку.
        - Они гнали перед собой рабов! - выпалил он. - А потом пытались закидать корабль взрывчаткой!
        - Я видел, - сказал Шави. - Гетманы вместо рабов хотят использовать гонз. И будут поумнее мутантов. Они, похоже, навьючили взрывчатку на манисов - погонят их вперед.
        - Пускай "Драко"!
        Шави поджал губы и покачал головой.
        - Что? - непонимающе спросил Роди.
        - Сам смотри. - Изобретатель указал на "живое окно". Гетманы двигались на большом расстоянии друг от друга, растянувшись по пустыне длинной цепью. Сендеры, манисы, запряженные в повозки с всадниками, пешие воины...
        - Даже если "Драко" попадет в самый центр, он уничтожит всего несколько повозок. Нельзя расходовать такие снаряды впустую.
        Изображение задергалось.
        - Небоходы устроили настоящую охоту, - пояснил Шави. - Боюсь, что скоро мы не сможем за ними следить. И кочевые, кажется, собираются снова напасть. Мы словно между некрозом и Погибелью.
        - С мутантами я справлюсь! - Роди стиснул кулаки.
        Вдруг рубка озарилась красными сполохами, раздался противный ноющий звук, замигало "живое окно" на дальнем столе. За бортом пришла в движение шарообразная башня - черные трубки завращались и нацелились в небо.
        Роди и Шави бросились к обзорным окнам, прижались к стеклу и посмотрели вверх.
        Башня плюнула огнем. Над кораблем расцвел огромный дымно-огненный цветок. Через несколько мгновений пришла взрывная волна. Корабль качнулся, люди внутри него чуть не попадали на пол. Башня продолжала стрелять, и скоро с неба посыпались обломки дирижабля.
        - Ха-ха! - Роди торжествующе взмахнул кулаком. - Вот вам, гады! Получите и приходите за добавкой! - Он заметил еще один аппарат небоходов. - Давай, давай! Не стесняйся! На всех хватит!
        Шави подошел к креслу наблюдателя.
        - Роди, гетманы уже близко.
        - Понял, сейчас пойду к пулемету, посмотрю только, как небоходы посыплются...
        Снова замигал красный свет и раздался вой. Башня на палубе чуть развернулась, подняв трубки вертикально. В этот раз стрельба длилась дольше, чем в первый, и трубки смещались, словно отслеживали несколько целей подряд.
        В небе полыхнули сразу несколько взрывов, а вслед за ними на корабль обрушился огненный поток. Он накрыл машину от носа до кормы.
        Роди и Айза испуганно отпрянули от окон. Слышно было, как продолжает стрельбу башня, но видно уже ничего не было - тягучая жидкость стекала по стеклам и горела ярким оранжево-синим пламенем.
        - Святой мутант! - завопил Шави. - Зажигательные бомбы!
        Роди в растерянности уставился на товарища. Оба понимали, что наружу теперь не выйти и отбиваться от приближающихся врагов нечем. Ликование в очередной раз уступило место обреченности.
        На крышу что-то упало, судя по звуку - очень тяжелое, заставив людей, находящихся под ней, непроизвольно пригнуться и обратить взгляды к потолку. Вероятно, обрушились обломки второго сбитого дирижабля. Но радости это не принесло.
        Роди подбежал к управляющему креслу, запустил прямоугольник и закрыл броневые ставни. Все равно за бушевавшим снаружи огнем ничего нельзя было разглядеть.
        Айза смотрела на Роди округлившимися глазами.
        - Мы сгорим?! - простонала она.
        - Нет! Все будет хорошо! - ответил он, но даже сам себе не поверил.
        - Гетманы почти у линии мин, - известил Шави, продолжавший наблюдать за противником. - Сейчас отпустят гонз!
        Ситуация с каждым мгновением становилась все более отчаянной. Враг оказался хитрее. Если ничего не предпринять, скоро гетманы преодолеют мины и доберутся до корабля. Роди не представлял, сколько взрывчатки могут нести на себе манисы, но, наверное, немало. Ему уже виделось, как ящеры, увешанные сумками со смертоносным грузом, прижимаются к бортам корабля, погонщики зажигают фитили, спрыгивают и бегут прочь, а потом... потом взрывы, рвущие металл, вздымающие тучи песка, уродующие переборки, убивающие людей за ними... Айзу, Шави, его самого...
        Он почувствовал на себе взгляды любимой и товарища. Они смотрел на Роди, словно ждали чуда. Но что он мог сделать? Не больше, чем Шави, даже, наверное, меньше. Изобретатель лучше знал корабль, изучал его дольше и обстоятельнее, научился управлять летающим "глазом", "живыми окнами", разобрался с оружием. А Роди только и сделал, что вытащил машину из бархана...
        Он вздрогнул от пронзившей его мысли. Уселся в кресло и вызвал прямоугольник с ветряками. Быстрыми касаниями попробовал запустить, но, как и прежде, появилась мигающая надпись, не позволяющая ничего сделать.
        "Думай, думай, думай! - хотелось закричать на самого себя. - Ведь однажды получилось, должно и сейчас!" Роди перебрал другие прямоугольники, пытался сдвигать вверх и вниз разные шкалы, но ветряки не запускались.
        - Гонзы на минах! - крикнул Шави, снова склонившийся над "живым окном".
        Роди нервничал, искусал себе губы, глаза резало от напряжения, но он боялся даже моргнуть, чтобы не упустить что-нибудь важное, не замеченное раньше.
        Корабль затрясся - начали взрываться мины.
        Роди зажмурился и сжал кулаки, пытаясь отрешиться от всего, очистить разум и понять, наконец, что он делает не так. Но он все делал правильно. Точнее, пытался делать. И вдруг он понял... что все бесполезно. Спасения нет. Мерзкий холодок пробежался от затылка до копчика.
        Вот теперь он действительно проиграл.
        Захотелось посмотреть на Айзу, обнять ее, почувствовать тепло тела, прикосновения ласковых рук... в последний раз.
        Роди открыл глаза. Внимание привлекло мигание на дальнем столе - на "живом окне" между двумя рычагами, один из которых был опущен, а другой сдвинут до упора вверх.
        "А вдруг?.." - Роди боялся думать дальше, чтобы не спугнуть робкую надежду. Он вскочил с кресла и подбежал к рычагам. Взялся за них обеими руками, затаил дыхание, а потом свел сначала рычаги в середину. Метнулся обратно к креслу, вызвал оранжевый прямоугольник и коснулся изображения горизонтальных ветряков. Назойливая надпись не выскочила, ветряки начали крутиться, а корабль качнулся вверх.
        - Шави! - заорал Роди дурным голосом. - Рычаги на себя! На себя! Только медленно!
        Изобретатель кинулся к дальнему столу, взялся за рукояти. На мгновение замер, оглянулся и посмотрел на Роди. Тот кивнул. Шави потянул рычаги на себя. Шкалы полезли вверх. Всем телом Роди ощутил, как корабль сдвинулся с места и стал смещаться назад.
        Роди поспешно открыл ставни. Снаружи по-прежнему бушевало пламя, но сквозь него удалось различить, что они медленно удаляются от бархана.
        Айза заняла место наблюдателя вместо Шави.
        - Манисы почти у корабля! - крикнула она.
        Значит, предположение изобретателя подтвердилось - гетманы хотят взорвать корабль.
        Но тут Роди растерялся. У него получилось заставить корабль двигаться назад, но как развернуться и поехать вперед - он не знал.
        Догадался Шави. Манипулируя рукоятями, он повернул машину боком к бархану. Потом сдвинул рычаги вперед, а Роди, уловив его мысль, добавил мощности, подняв шкалы задних ветряков почти до предела.
        Корабль рванул с места. Роди вдавило в спинку кресла. Айза вскрикнула. Изобретатель отпустил рукояти, чтобы не сдернуть их случайно вниз, и отлетел назад, врезался спиной в стол и съехал на пол. Шави почти сразу поднялся, его перекосило от боли, но он все равно стоял и смотрел в обзорные окна. Ветер сбил пламя, и Роди увидел, что они мчатся прямо на скопище мутантов, закричал, указывая пальцем... Было слишком поздно. Корабль на полном ходу врезался во врагов. Подкинул всадников вместе с манисами, разбросал в стороны, подмял под себя, проехался над ними и вырвался на свободное пространство.
        Роди, спрыгнув с возвышения, подбежал к "живому окну".
        - Они не могут нас догнать! - завопил он. - Не могут! Они все остались там! Шави, мы вырвались! - И подхватил Айзу, крепко обнял ее, едва дыша от переполнявших чувств.
        Изобретатель устало опустил голову, облегченно вздохнул, а потом снова устремил взгляд в окно.
        Эпилог
        Впереди, насколько хватало глаз, раскинулась пустыня. Песок, сухой ил, поднимающийся вверх при любом движении воздуха, участки плотной, словно утрамбованной, земли, обширные пятна солончаков да серые обелиски невысоких скал. Барханов почти не встречалось, а те, что все-таки попадались на пути, машина под управлением Шави объезжала с легкостью. Служившая кораблю основой подушка из черного материала, похожего на чензир, проглатывала все неровности, и складывалось впечатление, что машина скользит по неровной сухой поверхности, как кусок сала по раскаленной сковороде.
        Самоходный корабль стремительно мчался под палящими лучами солнца, оставляя за собой огромный клубящийся пыльный след.
        Шави немного сбросил скорость, убедился, что до самого горизонта нет ни одного препятствия, после чего уселся в кресло и снова уставился в "живое окно". Несколько минут он неотрывно смотрел на картинку, которую передавал зависший где-то далеко позади летающий "глаз". Лицо Шави застыло скорбной маской. По щеке скатилась слеза.
        Из коридора послышались топот и смех. Изобретатель вздрогнул, несколькими движениями направил "глаз" вверх, чтобы он показывал только блеклое, выгоревшее небо, вытер щеку и постарался придать себе задумчивый вид.
        В рубку влетела Айза, следом за ней Роди. Он поймал девушку и заключил в объятия. Айза сопротивлялась недолго - прильнула к нему, а потом поцеловала.
        - Я вам случайно не мешаю? - поинтересовался Шави.
        - Нет, - улыбнулся Роди. - Я хотел спросить, почему замедлились.
        - Чтобы избежать перегрева. Все? Тогда проваливайте отсюда, детеныши грязнонога!
        - Мы тоже тебя любим, Шави! - засмеялась Айза.
        Они снова умчались в недра корабля.
        Едва молодежь скрылась, изобретатель быстро вернул "глаз" на прежний ракурс и замер, вглядываясь в передаваемую аппаратом картинку. Рядом лежал контейнер "лучезарки", к которому Шави так и не прикоснулся.
        В "живом окне" медленно поворачивалось изображение небольшой стоянки мутантов - численность основного клана кочевого короля Кабара заметно сократилась после неудачной попытки захватить корабль. Мутанты совершали обряд жертвоприношения. Один из них, видимо шаман, обвешанный черепами мутафагов, выплясывал вокруг двух наискось вкопанных в песок, скрещенных балок. Четверо высоких, покрытых шерстью мутантов прижимали к этим балкам руки и ноги человека... Берса-старшего.
        Шави смотрел, как мутанты примотали израненного и окровавленного хозяина водяной фермы колючей проволокой к балкам. Хотя корабль и место ритуальной казни разделяло полдня пути стремительной древней машины, или несколько суточных переходов на манисах, равнодушный "глаз" передавал очень четкую картинку, поэтому ни одной детали пропустить было невозможно. Шави прекрасно видел, как сжимаются и разжимаются от боли пальцы пленника.
        Шаман взбрыкивал и трясся. Вероятно, его причудливые движения должны были нести глубокий смысл, но у изобретателя они вызывали только одно желание - выбрать в соседнем "живом окне" оружие помощнее и обрушить на тварей. Он уже проверил - ничего дальнобойного на корабле не осталось. А может, и не было никогда.
        Вокруг Берса-старшего тем временем собрались почти все воины клана. Большинство держали луки со стрелами. Шаман, завершив свое действо, уступил место соплеменникам.
        Каждый из мутантов, исполнив короткий ритуальный танец, натягивал тетиву лука и отправлял длинную стрелу с костяным наконечником в распятого на кресте пленника. Стрелы пронзали руки и ноги человека. После каждого выстрела хозяин водяной фермы вздрагивал и, широко раскрыв глаза, смотрел на новую рану. Смертная мука искажала лицо, обычно бесстрастное, но он молчал.
        Когда очередная стрела попадала в тело Берса-старшего, Шави мелко вздрагивал вместе с ним и шептал что-то бескровными губами. В конце концов, не выдержав, он закрыл глаза. С момента их последнего разговора прошло совсем немного времени, и каждое слово изобретатель до сих пор помнил так, словно заучивал наизусть...
        - Ты зачем отпустил его на шахту?! - орал на изобретателя хозяин водяной фермы. - У него же ветер в голове до сих пор гуляет!
        - А ты зачем продал Айзу?
        - Этой твари на моей ферме больше не место! Поигрался с ней парень, и хватит. Или ты думал, что я позволю какой-то рабыне занять спальню моего племянника навсегда? Или, может быть, даже в свободные выбиться, хозяйкой всех моих владений стать? Плохо же ты меня знаешь старый друг.
        - Да он же любит ее - неужели не понимаешь? Или забыл, что такое любовь, старый ты хрыч?
        - Да какая там любовь?! Опомнись, Шави! Девка через койку себе дорогу прокладывает! Наверняка женить на себе Роди мечтает. Не племяш мой ей нужен, а свобода и власть. Правильно я ее на шахту продал. Жалко только, что не отправил куда подальше. Знал бы, как дело обернется, - давно бы избавился.
        - Он любит ее, - твердо сказал Шави. - И уже поздно говорить, что ты мог сделать, а чего не мог. И любовь его крепка. Он, может, и не очень свирепо выглядит, но характер твердый, тебе под стать. Чему удивляться - одна кровь.
        - Это да, сестра многое ему передала, - согласился Берс-старший. - Сколько его уже нет?
        - Восемь дней.
        - И ты только сейчас приехал?! - Кулаки хозяина фермы сжались, верхняя губа приподнялась в оскале, но он взял себя в руки. - Завтра отправлю с цистерной охранника, пусть все выяснит и уладит. Надеюсь, Роди справится. Ведь не зря я его столько натаскивал да к оружию приучал. В последний раз ему даже почти удалось побить меня. Не будь он таким бестолковым, давно бы уже стал лучшим следопытом пустыни.
        - Сам виноват - слишком жестко с ним обходишься. Хуже, чем с последним чужаком.
        - Парень уродился чувствительным, как девка. Как он управлять будет с таким характером, когда меня не станет? Как рабов в узде держать? Как дела вести? За год все развалит, людей погубит и сам сгинет. Пусть крепчает нутром, не рассыпется от лишней плюхи.
        - Роди не обычный работник-фермер. У него большой потенциал. Он...
        - Хватит тут его нахваливать! Я сказал, что будет так, - значит, будет так и никак иначе!.. У тебя как продвигается? Во всем разобрался?
        - Нет. Многое пока еще непонятно. Ты даже не можешь себе представить, что это за корабль! Чудо! Настоящее чудо! И это чудо нам принес твой племянник, который якобы ни на что не способен.
        - Ты, главное, узнай, как заставить эту машину двигаться. Времени мало. Фейерверк, который ты устроил, половина Донной пустыни видела. - Берс-старший улыбнулся. - Но грохнуло знатно. Я такого оружия никогда не видал. Только слыхал в байках стариков.
        - Я когда запустил первый летучий патрон, от страха под стол залез, - хмыкнул Шави. - Думал, все, конец, так и найдут меня на полу, с выпученными глазами и разинутым ртом.
        Они засмеялись, потом широкая шершавая ладонь хромого наемника легла изобретателю на шею. В глазах горел уже почти угасший огонь.
        - Ты понимаешь, что это значит? Понимаешь? Это наш шанс! Отгоним мутантов в глубь пустыни на много лет. Перебьем мутафагов. Гетманов приструним. С омеговцами и небоходами на равных строить отношения станем. Сколько ферм можно собрать воедино! Сколько людей смогут жить по-человечьи! Старых товарищей призову отовсюду - с такой машиной любая армия всегда с кем хочешь воевать готова. Заживем!.. Жаль, Беллина не дотянула... А надоест - свалим туда, куда кроме нас никто не доберется!
        - Ты про земли?
        - Да, где нет Погибели...
        ...В "живом окне" ужасное действо продолжалось. Теперь "глаз" показывал жестокую расправу с другой стороны.
        Шави стиснул кулаки. Хотелось завыть от бессилия. Знать бы раньше, что Берс жив! Ну почему только сейчас пришло в голову отправить "глаз" на облет в ту сторону?! Теперь, даже если гнать чудо-корабль на полной скорости обратно, Берса уже не спасти.
        Возможно, для всех вокруг хозяин фермы был человеком суровым, жестоким и деспотичным. Но Шави знал его с другой стороны. Изобретатель всегда помнил того самого бродягу, что говорил с отцом про земли, нетронутые Погибелью, а потом вернулся через несколько циклов хромым, заматеревшим наемником, чье имя знали многие и многие же боялись. Вернулся и спас тощего, голодного мальчишку, оставшегося без отца. В то время одинокий и обездоленный юный Шави пытался выжить, продавая на базаре свои изобретения - полезные и не очень. В любом случае получалось у него это отвратительно, и денег не хватало даже на еду. А торговцы всегда были скоры на расправу, особенно с воришкой, пусть даже стащившим черствую лепеху. Берс появился в тот момент, когда Шави, скорчившись в пыли у прилавка, пытался закрыться от пинающих его ног. Наемник раскидал торговцев и взял юного изобретателя с собой. Потом они вместе строили ферму...
        Шави неотрывно смотрел на "живое окно". По лицу его катились слезы. Возле утыканного стрелами Берса-старшего снова выплясывал шаман. В руке мутанта появился широкий нож...
        Изобретатель вздрогнул, когда шаман вонзил клинок в грудь Берса. Шави почудилось, что острое, как бритва, лезвие вспороло и его тело. Дыхание перехватило, рука непроизвольно потянулась к воображаемой ране.
        Человек, распятый на скрещенных балках, запрокинул голову и все же раскрыл рот в беззвучном крике.
        В этот момент изобретателю почудилось, что Берс-старший смотрит прямо на него - через летающий "глаз", через "живое окно"... и кричит не от боли, а что-то пытается сказать ему, Шави! Будто надеется, что старый товарищ услышит, поймет...
        И кажется, изобретатель догадался, что хотел сказать ему умирающий.
        Мутант поднес к груди Берса-старшего какой-то инструмент с длинными ручками, похожий на кузнечные щипцы...
        Дальше Шави смотреть не смог. Увел "глаз" ввысь, навстречу яркому солнцу. Чтобы уничтожить аппарат. Чтобы не было возможности снова отправить его к стоянке мутантов. Чтобы не видеть, что стало с человеком, которого он любил как отца.
        Принудительно остановив запуск нового "глаза", изобретатель поднялся с кресла. Взглянул на погасшее "живое окно" и произнес, давая обещание себе и Берсу-старшему:
        - Я отвезу их туда! Даю слово! Мы найдем те земли, о которых ты мечтал. И заживем лучшей жизнью.
        Он устремил взгляд вперед, на пышущую жаром пустыню, и прибавил скорость.
        Оглавление
        - Глава 1
        - Глава 2
        - Глава 3
        - Глава 4
        - Глава 5
        - Эпилог

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к