Цепная реакция Вячеслав Кумин
        Время собирать камни #3
        Находясь при смерти, Виктор Баренцев, более известный как Оникс, назначает Каина Иннокента вторым человеком в своей империи - министром обороны и адмиралом Первого Флота Союза независимых миров и тем самым отдает в руки своего самого доверенного человека огромную власть и военную силу. Однако Каина ловко отстраняют от реальной власти, направляя в систему Касабланка, дабы обеспечить ее оборону от возможного вторжения Конфедерации.
        Но, несмотря на все препятствия, Каин должен продолжить дело Оникса и защитить человечество от возможной угрозы со стороны Чужих. Неясной угрозы, в которую никто кроме него не верит.
        А политики развязывают новый этап разрушительной космической войны.
        Вячеслав Кумин
        Цепная реакция
        1
        Четыре корабля Первого Флота Союза независимых миров, в открытую называемого пиратским в самом СНМ: линкор «Стек», два фрегата «Сержант» и «Дырокол», носитель авиагруппы из восьми «шмелей» с абордажной командой на борту «Прима» один за другим с минимальным полуминутным интервалом появилась в системе метрополии Марон.
        Пиратским флот назывался не только потому, что состоял из кораблей пиратской республики Ассалт, вошедшей в состав СНМ, где продолжали служить бывшие пираты, но и потому, что корабли данного флота занимались тем, что у них очень хорошо получалось - пиратством.
        Таким образом командование СНМ одним выстрелом убивало сразу нескольких зайцев. Во-первых, пристроило особенно активно-агрессивную часть своего флота к делу. К любимому делу, ибо даже бывшим пиратам без дела долго сидеть нельзя, начинают дебоширить. Это вам не добропорядочные матросы, живущие только на зарплату…
        Во-вторых, командование убирало с глаз долой криминальный элемент. Бывших пиратов хоть и амнистировали, но это не означало, что они тут же превратились в белых и пушистых агнцев. Криминальная натура рано или поздно брала свое, и случалось всякое: воровство, убийства, изнасилования… в общем, все то, из-за чего данные индивидуумы подались в пираты, скрываясь от ока и карающего меча правосудия.
        В-третьих, подобными пиратским набегами решались различные тактические и стратегические задачи, без которых Союзу независимых миров пришлось бы совсем туго.
        В общем, командование мудро совмещало полезное с приятным, при котором и волки сыты и овцы целы…
        - Докладывайте, - затребовал контр-адмирал Иннокент, как только линкор отпустило и он перестал сильно вибрировать, надсадно работая маршевыми двигателями, чтобы вырваться из активного притяжения звезды.
        - Гиперпереход завершен… все системы работают нормально.
        - Прочие корабли также завершили гиперпереход без проблем.
        - Радар?.. - повернулся Каин к офицеру, владеющему самой важной информацией для их эскадры.
        - Цель в часе хода. Также только что завершила гиперпереход.
        Каин удовлетворенно улыбнулся. Разведка не подкачала, и корабль-цель действительно пришел в систему Марон. То, что он один - редкая удача. Уже давно торговцы ходят исключительно конвоями до десяти бортов под охраной сначала наемников, а теперь полноценно боевых кораблей метрополий: фрегатов, крейсеров и даже линкоров. Обходилось это торговцам в копеечку и не малую, но иначе они рисковали потерять вообще все.
        Как правило, охранение конвоев - это давно устаревшие корабли, но у пиратов вообще переделки из торговых судов, так что силы равны, и лишний раз в драку ввязываться не хотелось. Это экономически не выгодно, потому как даже если добыча будет твоей, то полученные в ходе боя повреждения нивелируют ее ценность до минимума. Так что лучше охотиться на таких вот дурачков-смельчаков. И риска почти никакого, и если управиться быстро и без шума, то добыча как правило того стоит.
        А СНМ сейчас нужно много денег. Подготовка к войне стоит дорого, и «пиратский» флот постоянными набегами обеспечивал до тридцати процентов военного бюджета.
        «Кстати о риске», - вспомнил Каин и спросил:
        - Противник?
        - Наблюдается две группы из шести меток, две тяжелого и четыре легкого класса в пяти и семи часах хода.
        - Все совпадает, - кивнул Иннокент. - Согласно данным разведки - два тяжелых крейсера и четыре корвета.
        - Пустяки, - махнул рукой Тур. - Мы даже можем с ними схлестнуться, если что.
        - Хотелось бы обойтись без схлестывания… Но мы действительно можем успеть до подхода помощи к жертве. Приказ по эскадре - идем на перехват.
        - Есть!
        Непосредственный командир линкора «Стек» полковник Туринов по кличке Тур начал отдавать соответствующие приказы экипажу своего корабля:
        - Штурман, поправка курса: поворот на три часа и плюс двенадцать градусов.
        - Три часа и плюс двенадцать градусов…
        Линкор, шедший с момента выхода из гиперпрыжка по прямой на малой скорости, отработав маневровыми двигателями, сменил направление движения, чуть вправо и вверх.
        - Полный вперед!
        - Есть полный вперед.
        Вслед за «Стеком», точно сорвавшегося с места, устремились остальные корабли эскадры.
        - Время сближения с кораблем-целью? - запросил Каин Иннокент.
        - При сохранении нынешней скорости цели - три с половиной часа.
        - При увеличении до максимума?
        - Шесть-семь часов.
        - Приемлемо. Действия противника? Связь.
        - На дезу не клюнул… - ответил связист.
        - Еще бы, - хмыкнул Тур. - На нее еще никто не клюнул.
        - …Требуют остановиться для проведения досмотра.
        - Х-ха!
        - Радар? - продолжал запрашивать Каин, не реагируя на реплики Тура.
        - Начинают ускоряться на наш перехват.
        - Ежу понятно…
        - Время подхода противника?
        - Соответственно десять и одиннадцать часов.
        - Идеально.
        Командование данными пиратскими набегами также решало сразу несколько тактико-стратегических задач.
        Первое, это, естественно, сама добыча. Захваченные в ходе рейдов корабли разбирались на запчасти, и их элементы шли либо непосредственно на нужды строящегося полноценного боевого Флота СНМ, либо продавались на черном рынке за твердую валюту, и уже на эти деньги приобреталось все необходимое. То же самое происходило с грузом, если корабль не шел порожняком. Что редкость, ведь никто не станет гонять корабли пустыми.
        Второе, не давали Конфедерации сплотить вокруг себя боевые корабли независимых метрополий. Такие попытки предпринял новый генеральный секретарь Сената Конфедерации миров Леон Зидерберг, дабы этим сводным флотом (своих кораблей у Конфедерации после чудовищных потерь в войне с пиратами, особенно после последнего сражения, не хватало) покончить с зародившимся государственным образованием.
        Поначалу метрополии были очень даже не против, ведь три четверти миров что вошли в состав СНМ как раз вышли из-под крыла этих самых метрополий и они хотели вернуть их себе. Но пиратские набеги в звездных системах метрополий нарушили эти планы. Боевым кораблям приходилось защищать торговые суда, подвергшихся нападению прямо у них под носом, так что ни о каких совместных действиях не могло быть и речи - собственные граждане не поймут.
        2
        - Обстановка? - спросил Каин Иннокент, входя на капитанский мостик, после отдыха.
        Комсостав за время гонки тоже успел дважды смениться, отстаивая на вахте по стандартных четыре часа.
        - Спокойная, господин адмирал. Все идет точно по графику, через двадцать минут можем приступить к атаке.
        Спустя шесть часов гонки за грузовиком эти двадцать минут казались особенно долгими. Экипаж грузового судна, понимая всю безнадежность своего положения, рвал дюзы, выжимая из двигателей все возможное и невозможное, маневрировал, но ничего не помогало. Пираты надежно сидели на хвосте и начали обходные маневры, чтобы зажать жертву в мешок.
        Спасатели тоже безнадежно отставали, на целых два часа. Этого достаточно, чтобы десять раз взять судно на абордаж.
        «Только зря топливо сожгли, - подумал Каин Иннокент. - Нас следовало встречать на обратном пути, уже с добычей».
        Но спасение торговца - не дать пиратам атаковать судно, вошедшее в зону непосредственной ответственности метрополии - скорее политическая задача, влияющая на престиж государства. Иначе что это за государство, которое не может защитить судно в собственных границах?
        Впрочем, он также понимал, что местные силы самообороны не дадут им уйти легко, и схватиться с Флотом Марона еще придется. Но это большой проблемы не представляет, и они с легкостью проскочат, лишь бы никто не пришел на помощь из другой звездной системы и не создал совсем уж неприличный перевес сил.
        Хотя и на этот случай есть свой план, и в систему тут же вторгнется прикрывающая их вторая ударная эскадра Первого «пиратского» Флота СНМ, которая сейчас находится в состоянии ожидания соответствующего приказа на гиперпереход. Вот только Иннокенту в принципе не хотелось разворачивать настоящее космическое сражение из-за какого-то грузовика. Не стоит он того.
        - Дайте связь с этим чудиком, - попросил Каин связиста, кивнув на обзорный экран, где уже хорошо виделся грузовой корабль, ведущий активные маневры.
        Грузовик в свою очередь догонял его собрат, переделанный под носитель авиации и абордажной команды. Он уже привычно приноравливался к атаке. Вот открылись створы, через которые выйдут самолеты. А вот и они… шесть «шмелей» покинули носитель и устремились вдогонку за неспокойным грузовиком.
        - Одну минутку, господин адмирал… связь установлена.
        - Спасибо. Грузовое судно ГСКР-912Т «Меркам», сдавайтесь. Вам не уйти, только лишь продлите свою агонию. И еще, чем дольше вы будете брыкаться, тем дольше абордажники будут вас пинать, так что советую вам поберечь свои зубы, ребра и внутренности. Сами знаете, медицинские услуги нынче дороги.
        - Пошел к черту… пират!
        - Обычно они более сговорчивые и не такие грубые, - хмыкнул Тур.
        - Да…
        Зачастую подобные угрозы действительно заставляли экипаж сдаться без лишних гонок, но существовали и такие уперто-бесстрашные, как этот капитан, так опрометчиво обрекший себя и свой экипаж на продолжительное избиение, после которого у них будут отбиты все внутренности и переломана половина костей. И зачем спрашивается?
        - Ладно, авиации приступить к работе. Только не попортите его слишком сильно, он нам нужен.
        - Все будет сделано в лучшем виде! - отозвался командир авиационной группы. - Не первый год замужем…
        Бескрылые «шмели», способные летать только в космосе, машины устаревшие как морально, так и физически, все в заплатах от прошлых боевых столкновений, коих в лучшем случае осталось штук пятьдесят, устремились к грузовику.
        Грузовое судно огрызнулось плотным зенитным огнем. Роторные пулеметы создали плотную стену огня, и один из «шмелей», попав под перекрестный огонь, закувыркался, взбух шаром огня и разлетелся на куски.
        - Ч-черт… - поморщившись, выдохнул Каин.
        - Теперь понятно, почему он такой задиристый, - прокомментировал Тур. - Пушек в четыре раза больше положенного. И как ему такое количество разрешили установить?
        - Да уж. И теперь понятно, почему он решился на одиночный рейс, - согласился Иннокент. - Дурак… раз подумал, что ему это поможет.
        После гибели своего товарища, а пилот действительно погиб, не успев катапультироваться, или же был убит сразу, остальные пилоты стали вести себя более осторожно.
        «Шмели» теперь резко маневрировали, уходя с линии огня, и, сблизившись на предельно малую дистанцию, открыли ответный огонь сначала по зенитным точкам противника. Одна за другой зенитные пушки выходили из строя и, наконец, все они замолчали по правому борту.
        - Парни, мы выбиваемся из графика, - напомнил Каин, взглянув на хронометр.
        Из-за падения в скорости вследствие резких маневров жертвы, спасатели значительно сократили расстояние. Более того, этими маневрами командир атакованного судна выводил их на ближайшую группу боевых кораблей Марона. Теперь становилось понятно его нежелание сдаваться, шансы спастись действительно имелись хорошие. Раньше грузовик пойти навстречу кораблям метрополии не мог, пираты добрались бы еще раньше.
        - Ясно, сейчас возьмем его в оборот, - пообещал командир пилотов.
        Грузовик продолжал резко маневрировать, но это спасти его уже не могло. «Шмели», избавившись от угрозы со стороны зенитных точек, стали чувствовать себя свободнее и начали обрабатывать группы маневровых двигателей, лишая жертву высокой маневренности. Одновременно с этим от носителя отделились два абордажных шаттла.
        - Время до сближения с противником? - забеспокоился Каин.
        - С первой группой кораблей сорок три минуты, сэр. Со второй - час двадцать.
        Иннокент недовольно поджал губы. Да, для захвата судна хватит и пятнадцати минут, тем более что теперь вместе с абордажниками ходят и управляющие команды, чтобы управлять кораблем, и не надо тратить время на захват родного экипажа, как раньше, который, как правило, прячется во всевозможных закутках, так что людей не найти. Но абордажникам еще нужно прилепиться к грузовику, а управляющей команде восстановить управление с возможно заблокированных, а то и вовсе разбитых панелей и увести захваченный корабль.
        - Может, дезориентируем его как раньше делали? - предложил Тур.
        - Поставить кого-нибудь впереди?
        - Да.
        - Нет… так справятся.
        Тем временем шаттлы уже приноравливались к борту грузовика и вот-вот должны были произвести сцепление.
        - Но куда его черти несут? - удивился Тур. - Он совсем спятил?!
        Грузовик действительно повел себя странно. Он перестал дергаться, что дало возможность абордажным шаттлам без проблем произвести сцепку и начать абордажные действия по проникновению на борт. В то же время судно с ускорением начало отрабатывать правый поворот, уходя с курса сближения с силами Марона, работая уцелевшими левыми маневровыми двигателями, двигаясь прямо на пиратский носитель.
        Командир «Примы», заметив это сближение, держал дистанцию с грузовиком, но тот словно продолжал его домогаться, то чуть поднимаясь, то чуть опускаясь относительно основной линии движения, заставляя в свою очередь носитель чуть опускаться и подниматься.
        - Он мне напоминает собаку пастуха, которая ведет овцу в нужном направлении, - описал действия грузовика Тур. - Мне как-то довелось в одной деревушке наблюдать такую забавную картину. Бегает вокруг овцы, то вправо, то влево, то чуть впереди, то сзади, и овца вбегает прямехонько в ворота загона. Так вот, очень похоже…
        - И куда же эта пастушья собака ведет нашу овцу? - спросил в первую очередь себя Каин и проследил дальнейший курс движения.
        - Проклятье! - хором вскрикнули Туринов и Иннокент. - «Сержант»!
        Грузовик действительно направлял «Приму» в сторону фрегата «Сержант», а точнее - сам целенаправленно двигался к нему, прикрываясь носителем, странными маневрами скрывая свои намерения.
        Конечно, глупо ожидать, что командир «Примы», увлеченный маневрами с грузовиком, столкнется с фрегатом. Если уж на то пошло, фрегат сам уйдет с курса или предупредит «Приму» об опасном сближении. Но вот что задумал капитан самого грузовика, знает только он сам. Но ясно, что ничего хорошего для «Сержанта», да и похоже для себя тоже. И дистанция уже мизерная…
        - «Прима»! - закричал Иннокент. - Немедленно уйти с курса!
        - Куда?.. - опешил командир носителя от странного приказа адмирала, отданного почти срывающимся голосом.
        - Куда угодно, но резво!!!
        - Понял…
        «Прима» начала маневр.
        - «Сержант»! Тебя это тоже касается! Сваливай! Этот идиот на грузовике, похоже, решил сыграть в героя!!!
        - Понял!
        - Абордажным командам покинуть корабль!!! - продолжал отдавать приказания Иннокент.
        - Но мы почти взяли его, - ничего не зная и не понимая, стал возражать командир абордажной команды по кличке Страйк, старый знакомый Иннокента по гражданской войне среди пиратов. - Еще один отсек - и командирская рубка прямо перед нами, и тут мы их…
        - Живо выполняй приказ! - уже откровенно заорал Каин. - Грузовик идет на таран! Вы просто не успеете ничего предпринять!
        - Понял! Уходим! Сворачиваемся, парни. У нас большие проблемы!
        Минуты текли слишком медленно. «Прима» ушла в сторону, и теперь со всей очевидностью стало ясно, что грузовик выбрал своей целью фрегат. Он стремился к пиратскому кораблю на полной скорости. Одно слово: камикадзе.
        - У него очень большая скорость, - заметил Тур. - Даже слишком…
        Грузовик и правда выдавал слишком сильную тягу, которая могла бы его спасти, развей он ее в самом начале. Но в самом начале он этого почему-то сделать не захотел. Хотя почему не понятно? Очень даже ясно, чего он ждал.
        - Нужно его сбить.
        - Абордажная команда, - напомнил Каин. - Но чего они так долго копаются?!
        Фрегат пытался как-то сбежать от спятившего грузовика. Это выглядело в высшей степени нелепо, все равно как собака убегает от кошки. Но у него это плохо получалось.
        - Еще минута - и он врежется в наш корабль…
        - Страйк! Где тебя черти носят?! - не своим голосом запрашивал Каин.
        - Мы в ловушке! Корабль заминирован!
        - Что?!
        - Корабль заминирован! При попытке вернуться назад коридоры рванули! Почти все убиты… остальные, в том числе и я, тяжело ранены. Нам не выбраться из этого хлама…
        Связь по неизвестной причине оборвалась. Но у Иннокента сложилось впечатление, что ее сознательно отключил Страйк.
        - От грузовика отделились четыре спасательных капсулы…
        - Всем! Уничтожить грузовик! Немедленно! Повторяю: уничтожить грузовик! Это подстава - брандер!
        Истребители обрушили на корабль всю лавину своего пушечного огня, но грузовику это все равно, что слону дробина. Зайти под дюзы и расстрелять двигатели они не могли. Ракет нет. Не стали вешать изначально, ведь цель казалась такой беззащитной…
        Открыл прицельный огонь «Сержант». На борту грузового корабля вспыхнуло сразу несколько взрывов и его повело в сторону от цели. И вот когда все вздохнули с облегчением, случилось непоправимое: в непосредственной близости от фрегата вспыхнул термоядерный шар.
        - Реактор, - прошептал Тур.
        - А может, бомба.
        - Да… слишком все на ловушку похоже. Нет, это и есть ловушка.
        - Где «Сержант»? - задал главный вопрос Каин, хотя уже знал на него ответ.
        3
        Восстановившиеся после выхода из ядерного взрыва системы показывали на месте фрегата чистое пространство. Отсутствовали также истребители. Только лишь спасательные капсулы с грузовика успели уйти достаточно далеко, чтобы их не спалило в ядерном огне.
        - Замочить ублюдков! - рыкнул Тур.
        - Нет, уходим. У нас и без этого проблем выше крыши.
        - Оставшиеся на «Приме» два самолета успеют их догнать и мелко нашинковать, - не отступал Тур, горя жаждой мести. - Мы должны это сделать ради тех, кто погиб!
        - Я сказал - нет, уходим прямо сейчас. Немедленно. Это приказ. А тем, кто погиб, уже усе равно…
        - Есть.
        Операция провалилась, более того, потеряны самолеты и целый фрегат. Это очень большие потери, и в ближайшие полчаса они могут вырасти еще, если не удастся удрать от Флота Марона, а они, как видно, непрошеных гостей так просто отпускать не собираются, даже более того, хотят нанести непрошеным гостям максимальный ущерб.
        Вторая группа кораблей уже разворачивалась с прицелом идти не вдогонку, а сразу наперерез, чтобы не терять время.
        - Зажимают… и многовато их.
        - Есть какие-то предложения, Тур?
        - Нам нужна подмога.
        - Не успеют. До звезды еще чапать и чапать, мы слишком сильно углубились, нас три раза смогут завалить. Так что придется обойтись собственными силами, не вовлекая в драку других участников. Если они в свою очередь также не запросят помощи.
        - Ну это вряд ли. У них двукратное, а если исключить «Приму», от нее в бою все равно толку никакого, то и вовсе трехкратное преимущество в силе. Позориться только.
        - Вот и я надеюсь, что они позориться не станут, - кивнул Каин. - К тому же на данный момент перевес сил незначителен…
        - Три минуты до дистанции эффективного огня, - напомнил оператор радарного комплекса.
        - Полная боевая готовность.
        - Да давно уже готовы, - отозвался Тур.
        - Всем кораблям взять на прицел всеми калибрами метку ноль три.
        - Готово…
        - Дистанция эффективного огня достигнута…
        - Огонь!
        Линкор «Стек» и фрегат «Дырокол» засадили по противнику из всех стволов. Добавила из пятидесяток «Прима».
        - Даже маневр уклонения не сделали…
        - За что и поплатились, - согласился Иннокент, наблюдая вспышки на борту малого корабля Флота Марона.
        - Учеба учебой, а если нет реальной практики, то считай, что ты никто и звать тебя никак. Без практики никуда…
        Корабли противника сделали ответный залп. Туринову достаточно было только сказать одно слово: «начали» - и рулевые, побывавшие во множестве переделок и получившие богатую практику боевых столкновений, отточенными движениями сделали все необходимое, чтобы минимизировать повреждения от ответного залпа.
        Корабли разошлись в разные стороны, выходя из зоны поражения, и повернулись так, чтобы основная масса снарядов, которые их все же настигнут, пришлась в днище.
        - Встречный бой мы прошли, теперь будем играть в догонялки, - сказал Тур, отмахнувшись от доклада о мелких повреждениях.
        - Не совсем. Скорее нас ждут параллельный ход со второй группой кораблей и догонялки с первой группой, - уточнил Каин.
        - Да, так точнее, - согласился Тур, еще раз взглянув на показания радара.
        Попавший под огонь корабль Флота Марона отстал и вряд ли собирался далее участвовать в активном сражении, разве что для численности. Повреждения не столь велики как могло показаться, скорее сказался психологический эффект, командование не собиралось терять ни одного корабля ради того, чтобы разделаться с противником.
        - «Дырокол», приготовьтесь к торпедной атаке. Цель - метка ноль семь.
        - На этот раз решил взять более крупную добычу? - спросил Тур, так как под обозначением «ноль семь» шел крейсер.
        - Да.
        Группы кораблей сближались на параллельных курсах, и в нужный момент адмирал Иннокент приказал пойти на критическое сближение. Это всегда опасно.
        - Противник открыл огонь!
        Пошли активные маневры на грани возможного, но расстояние стало уже слишком малым и почти все снаряды кораблей метрополии пришли в цель. Линкор, который противник выбрал в качестве главной цели, затрясло от попаданий, и повреждения не заставили себя ждать.
        - Разгерметизация в пятом отсеке…
        - Пожар в четвертом и шестом…
        - Утечка воздуха в седьмом…
        - Артбатареям…
        - Отставить, всем отставить ответный огонь, - остановил Тура и командира «Дырокола», который наверняка также собирался ответить ударом на удар, Иннокент. - Сблизимся еще сильнее. Но на прицел взять крейсер. Мне нужен максимально точный залп! Чтобы наверняка!
        - Ясно…
        Произошло сближение на нужную дистанцию, и Каин приказал:
        - Огонь! «Дырокол», запускай торпеды, и поддержите их огнем из пятидесяток. Это всех касается.
        - Торпеды пущены.
        Четыре цилиндра устремились к крейсеру противной стороны. Заработали пятидесятки «Стека», самого «Дырокола» и опасно маневрирующей близ противника «Примы». Пятидесятки накапливают энергию проще и быстрее, чем те же семидесятипятки и тем более стомиллиметровые пушки, отсюда и высокая частота стрельбы. Но и пробивная мощь у них невелика.
        Осыпаемый, точно градом, пятидесятимиллиметровыми болванками крейсер попытался убежать и уже в спокойствии разделаться с торпедной угрозой, но его не отпускали. Даже залпы в упор мелких кораблей метрополии не могли заставить «пиратов» отказаться от своей затеи ровно до тех пор, пока две из четырех торпед не настигли свою цель. Две торпеды противнику все же удалось сбить зенитным огнем.
        После такого уже не линкору с фрегатом и носителю пришлось спешно бежать от врага, а преследователям, сразу же оказавшимся в меньшинстве в плане огневой мощи, для перегруппировки с остальными кораблями.
        Каин, выйдя на общую волну, предложил преследователям отвять, пока они не разобрались еще с кем-нибудь.
        По сути своей угроза являлась блефом чистой воды. Даже в таком скоротечном бою немало побитые жизнью корабли Первого Флота СНМ, не получившие полноценного ремонта после памятного боя с Конфедерацией в пределах системы Ассалт, а потом еще и с силами Оборонительного блока (позже ставшего тем самым СНМ), получили существенные повреждения и не могли вести долгий бой. Еще полчаса сколько-нибудь интенсивного сражения могло бы их сломить.
        Но командующий Флота Марона, потеряв два корабля, причем крейсер сильно побитым от артогня и еще больше от торпедной атаки, предпочел именно так и поступить - отвял. Они держались на почтительном удалении, дав эскадре Иннокента спокойно уйти в гиперпрыжок. В конце концов их честь спасена.
        4
        Меркурий - главная судоверфь Конфедерации миров, точнее, главная военная судоверфь. Именно на его поверхности и орбите собирались до семидесяти пяти процентов всех военных кораблей, причем не только самой конфедерации, но и независимых метрополий.
        Место выбрано не случайно. Во-первых, близко к звезде и не надо гонять из глубин системы, с того же Марса. Во-вторых, планета достаточно легкая, чтобы с нее можно было поднять достаточно крупные элементы, которые можно собрать только на поверхности, не затрачивая на это слишком много энергии. В-третьих, здесь полно полезных ископаемых, установлено достаточно добывающих, перерабатывающих и производственных комплексов для полноценного строительства. Почти что замкнутый производственный цикл.
        В общем, этот безжизненный мирок как никакой другой подходил для промышленного центра, в отличие от того же плотно заселенного Марса, чрезмерно далеких лун Юпитера, не говоря уже о других объектах, также густо заселенных и находящихся еще дальше от Солнца - космических врат. Так что случись какая техногенная катастрофа, а такое случалось не раз и не два, это не приведет к лишним жертвам среди населения.
        И на орбите Меркурия развернулось строительство военных кораблей доселе невиданной боевой мощи. А уж размеры… Вся Конфедерация, по сути, работала на создание нового Космического Флота, понесшего жуткие, позорные потери от каких-то переделок - пародий на боевые корабли в пиратской системе Ассалт.
        Конфедераты жаждали мести и готовили очень большую дубинку.
        Генеральный секретарь Сената Конфедерации миров Леон Зидерберг находился в очередной инспекционной поездке. Он сам бывший флотский офицер пристально следил за тем, как продвигается строительство, и поторапливал подрядчиков, если считал, что происходит неоправданное затягивание работ.
        Прошло уже полгода, но Флот, несмотря на лихорадочное строительство, отстроился в среднем только на треть. Легкие корабли вроде корветов и фрегатов имели уже семидесяти- и шестидесятипроцентную готовность соответственно. К тому же их было мало.
        Основной упор сделали на тяжелые корабли: линкоры и крейсера. Вот тут дела обстояли хуже, всего сорок пять-пятьдесят процентов готовности. Не говоря о ставших уже легендарными супердредноутах, прозванных сокрушителями, которые предполагалось называть именами древних богов смерти: Танатос, Морс, Птах… В лучшем случае их построили на тридцать процентов.
        Таких мощных кораблей строилось всего десять, по два на каждый из пяти флотов. Больше Конфедерация просто не могла потянуть, для этого пришлось бы переводить всю экономику на военные рельсы, а на это никто идти нужным и оправданным не считал. И без того уже свернули большую часть социальных программ, урезали помощь колонистам… Пиратов можно и нужно сокрушить меньшими силами.
        И именно это детище генсекретаря Зидерберга волновало больше всего.
        Супердредноуты уже получили свой внешний облик, грозный облик, который пугал точно сама смерть, несмотря на то, что зияли темными провалами технологические ниши для установки орудийных башен и ракетных платформ. То и дело эти темные зевы освещались мерцающим светом сварки, а это значило, что работа кипит. Уже началась внутренняя отделка и отладка различных систем жизнеобеспечения и управления, монтировали силовые установки. что и отнимало львиную долю времени постройки.
        - Слишком медленно… - недовольно прошептал генеральный секретарь, наблюдая за развернувшейся стройкой через окно орбитальной станции.
        Перед ним простирался один из супердредноутов, который он заложил лично, и потому чувствовал к этому еще мертвому левиафану какую-то особую привязанность.
        - Нужно ускорить темп работ.
        - Но, сэр… работа идет круглосуточно, в четыре смены, - протестовал главный инженер Габриель Вальме. - Ход работ просто невозможно ускорить, мы работаем на пределе возможного. Кроме того, в этом случае на порядок увеличится аварийность, а это жертвы, что в свою очередь приведет к еще большему чем сейчас замедлению работ из-за постоянных проверок и расследований всевозможными комиссиями. Вам это надо, сэр?
        Леон Зидерберг недовольно пожевал губами. Ему это не надо. В Сенате из-за этих кораблей и без того проблем хватает. Сколько битв приходится проводить и выигрывать с этими чертовыми политиками не видящих дальше собственного носа.
        - Все же изыщите резервы и ускорьте темп работ хотя бы по двум супердредноутам. Потому что такими темпами их не сделают и за два года. А они нужны нам как воздух в очень сжатые сроки. Пираты ведь тоже не сидят без дела.
        - Мы постараемся, сэр, - покладисто сказал Габриель Вальме, понимая, что по-другому от генсекретаря не отделаться, а это в свою очередь проблемы уже для него.
        - Надеюсь…
        Генеральный секретарь торопился, он знал, что сепаратисты, презрительно называемые пиратами, действительно не сидят без дела и тоже ускоренными темпами вооружаются, строят свой флот - настоящие боевые корабли вместо того хлама, что они создали вначале, переделав захваченные торговые суда и полукустарными методами установив на них пушки. Даже удивительно как они вообще могли на таком воевать и… побеждать.
        Он торопился. На все большем количестве миров Конфедерации, не говоря уже о сателлитах метрополий, зрели сепаратистские настроения, порожденные слабостью Конфедерации, тем более метрополий, не способных защитить свои миры. СНМ, которая, собственно, и нападала на них, - вот парадокс! - вызывала все большую симпатию, и согласно получаемым разведданным кто-то уже подумывал вступить в этот союз, а где-то предлагали создать нечто похожее.
        И флот уже требовался не только и не столько для того, чтобы переломить хребет так называемому Союзу независимых миров, сколько одним своим существованием удержать прочие системы от «необдуманных» шагов, показав всем и вся, кто действительно хозяин в галактике.
        «И я им всем покажу, кто есть кто», - мысленно пообещал генеральный секретарь себе и звездам, где жили те, кому он собирался все это показать.
        5
        Уже в главном офисе судоверфи, заняв за столом место управляющего директора, генеральный секретарь закончил инспекцию, досконально разобравшись с тем, какие проблемы испытывают судоверфи: чего не хватает, кто стопорит работу, обещая всем виновным в очень корректной форме натянуть глаза на одно место, но виновники все прекрасно поняли.
        Леон Зидерберг, проведя выездное заседание по поводу строительства со всеми заинтересованными лицами: министрами и промышленниками, распустил их, дав необходимые поручения.
        - А вас, господа разведчики, я попрошу остаться. С вами я еще и не начинал…
        - Да, сэр, - переглянувшись, хором ответили глава Разведывательного управления военно-космического флота Ричард Ленский и директор Агентства государственной безопасности Борис Кемран.
        - Присаживайтесь.
        Главы самых могущественных разведок Конфедерации сели на свои места и выжидательно уставились на Зидерберга.
        После смены генерального секретаря они остались на своих местах, хотя уже готовились собирать вещички. Ведь обычно новый начальник на ключевых местах ставил своих людей, которым мог полностью доверять и которые были бы лично преданы ему. Но Леон Зидерберг решил коней на переправе в такой сложный период для государства не менять, но дал понять, что в случае чего церемониться не станет. Это подстегивало разведчиков к самым активным действиям и они исполняли все поручения от и до. На то, собственно, и был расчет. Новые люди работали бы не так рьяно и отговорок бы у них хватало, дескать только сели в кресла, еще не во все дела вникли…
        - Какие у вас есть для меня хорошие новости на сегодняшний день?
        - Особо похвастаться нечем, сэр, - ответил Ричард Ленский. - Нам удалось уничтожить несколько легких и средних кораблей противника, общим числом в шесть, своими брандерами. Больше на одиночек пираты не клюют. Уже во всех видят бомбы.
        - И то хорошо, - кивнул генсекретарь. - Торговцы одиночки вздохнут свободнее. Но усильте давление. Собирайте целые конвои из брандеров. Как только пираты нападут на них в составе эскадры, уничтожайте ее всю.
        - Есть, сэр.
        - Теперь по поводу жизнеспособности СНМ… Союз, как я понимаю, и не думает разваливаться. Мистер Кемран, информация о смерти Оникса подтверждена?
        - Так точно, сэр. Подтверждение есть из семи независимых источников. Виктор Баренцев, больше известный как Оникс, мертв. Это не может быть инсценировкой. Агент из службы моего коллеги, - повернулся Борис в сторону Ричарда, - ликвидировала главаря пиратов посредством отравления.
        - Труп кремирован?
        - Нет. Э-э… сэр, вы хотите, чтобы мы его эксгумировали?
        - Да. Проверьте ДНК.
        - Слушаюсь.
        - Хорошо, с этим все ясно… - сказал генсекретарь. - Но вы по-прежнему утверждаете, что именно он стоит за созданием этого чертова Союза?
        - Так точно…
        - Тогда я ничего не понимаю, - картинно развел руки Леон Зиденберг. - Почему же этот СНМ еще до сих пор функционирует? Империи обычно разваливаются со смертью создавших их императора. В чем дело? Ошибка в роли Оникса, и за образованием СНМ стоит кто-то другой?
        - Ошибки быть не может, сэр, - сказал глава РУВКФ. - Оникс являлся главным организатором, более того - единственным.
        - Тогда в чем дело? Или, если пользоваться терминологией ядерного синтеза, прошло слишком мало времени и период полураспада еще не наступил? Союз существует просто вследствие инерционных процессов?
        - На этот вопрос трудно дать однозначный ответ, сэр, - прокашлявшись, сказал директор АГБ. - Мои аналитики не могут прийти к однозначному ответу. Слишком мало времени прошло…
        - А может, как раз наоборот, мистер Кемран? Может, все дело как раз в том, что прошло слишком много времени и произошло накопление критической массы, после чего процесс становится необратимым, так сказать, пошла самоподдерживающаяся цепная реакция?
        - Такого варианта развития событий исключать нельзя, сэр.
        - Вот и я про что, господа.
        Генеральный секретарь откинулся в широком кресле директора Меркурианской судоверфи и, сцепив пальцы в замок, продолжил:
        - Флот, как вы уже успели заметить, строится слишком долго… Сепаратисты со смертью своего идейного создателя, похоже, и не думают разваливаться на составные части. Более того, они наращивают мускулатуру…
        - Жиденькая мускулатура, надо сказать, - попытался пошутить Ричард Ленский, но тут же смолк, увидев направленный на него испепеляющий взгляд Зидерберга.
        - Какая ни есть, а мускулатура. В бою выигрывает не обладатель перекачанных мышц, а умный, опытный, хорошо тренированный, жилистый боец, которого на первый взгляд плевком перешибить можно. Наш враг именно такой - умный, опытный, тренированный и жилистый. А вот мы больше походим на того самого тупоголового качка. Я только надеюсь, что в отличие от того образа, который мы собой являем, у нас еще есть мозги.
        Генсекретарь постучал себе по лбу пальцем правой руки и снова сцепил руки в замок.
        - Потому давайте не будем, как прежняя администрация, недооценивать противника и заниматься шапкозакидательством. Это нам слишком дорого обошлось, мы потеряли почти весь флот. Лучше врага переоценить… Враг показал нам, что он коварен и изобретателен. Вам это должно быть известно так же хорошо, как и мне.
        - Да, сэр, простите…
        - Итак, как я уже сказал, корабли строятся слишком медленно, более того, в этом отношении противник на порядок обгоняет нас. Не только по сроку изготовления, но и по количеству.
        - Хочу все же заметить, сэр, что их корабли это мелочь, - сказал Ричард Ленский. - Какие-то не то фрегаты, не то корветы, что-то среднее между ними, даже без гиперпривода…
        - Не суть важно. Главное - у них будут корабли. Боевые корабли. Много кораблей. Я хочу, чтобы вы сделали так, чтобы они лишились даже видимости преимущества.
        - Вы говорите о терактах на верфях, сэр? - поинтересовался глава РУВКФ.
        - Да.
        - Боюсь это невозможно, сэр.
        - Почему же, мистер Ленский?
        - У них хорошо отлажена контрразведывательная деятельность. Свои верфи они берегут как зеницу ока. Чужим туда не проникнуть - это раз…
        - Завербуйте, хотя бы на разовую акцию. Не мне вас учить вашим же шпионским штучкам. Потом раздуем из мухи слона…
        - Уже пробовали, сэр… - опустив голову, сквозь зубы сказал директор АГБ.
        - И?
        - У всех рабочих на судоверфях стоит контрпрограмма…
        - Это как? - искренне удивился генсекретарь.
        - Просто, как все гениальное… Мы провели подобное программирование нескольким рабочим, для начала установив их на мелкий саботаж, так сказать разведка боем. Вроде все прошло удачно, но когда мы подали им сигнал к действию, они просто впали в ступор.
        - Мн-да… Придумайте что-то еще. И чем скорее, тем лучше. У них должна земля гореть под ногами, когда мы обрушим всю свою огневую мощь еще и на их головы! Вам понятно?
        - Да, сэр, - хором ответили главы РУВКФ и АГБ, кивнув головами.
        6
        Буквально на следующий день после выездного заседания на Меркурианской судоверфи генерального секретаря Сената Конфедерации миров, Леона Зидерберга, судоверфь Акинареса посетил канцлер Союза независимых миров Марк Шульберг, но не с инспекцией, а по гораздо более торжественному случаю, о чем он и объявил собравшимся: министрам, строителям и журналистам. А через последних всему населению СНМ.
        - Дорогие друзья! - воскликнул канцлер, стоя на помосте, и его услышали все в огромном зале орбитальной судоверфи.
        Рядом с канцлером, стояли члены Совета - президенты независимых планет СНМ, адмиралы флотов и часть министров.
        За их спинами, всего в паре десятков метров, за прозрачной сверхпрочной перегородкой кварцевого стекла, где начинался ангар, из которого заблаговременно откачали воздух, огромной тушей на стапелях стоял корабль.
        - Друзья! Сегодня один из самых великих дней нашего Союза после образования самого Союза! День Военно-космического Флота! Многие могут сказать, что у нас есть Флот, и это так. Имеющийся Флот не раз и не два спасал нас от захватнических действий наших врагов! Но корабли, состоящие в нем, старые, переделанные из гражданских судов, потому что ничего другого раньше мы себе позволить не могли, а потому не могут далее служить надежной защитой, когда враг, не отказавшийся от имперских амбиций, строит новый более совершенный флот…
        Но сегодня в этот великий день мы спускаем первый полноценный боевой корабль! Он в числе прочих, что строятся на этой замечательной судоверфи, будет оберегать нашу независимость от посягательств на наш образ жизни кого бы то ни было! Ура, товарищи!
        Собравшаяся массовка взорвалась шквалом аплодисментов.
        Под рукоплескания толпы канцлер нажал на кнопку, и заблаговременно подготовленная бутылка шампанского, привязанная красной ленточкой к носу корабля, вылетела из пневмопушки в сторону борта. Зеленая бутылка, соприкоснувшись с броней многоцелевого корвета проекта ТТ-602, беззвучно разбилась на десятки осколков, а шампанское вздулось пенной полусферой и разлетелось брызгами.
        «На взрыв от попадания снаряда похоже, - невольно подумал Каин Иннокент. - Вскоре тебе придется ощутить их на себе в большом количестве…»
        Вместе с ударом с борта слетело покрывало, обнажив название первого корабля: «Оникс».
        Фрегат тем временем стал медленно отползать назад, прочь из ангара в черноту космоса.
        Это действительно был первый полноценно боевой корабль ВКФ СНМ. Его построили с небольшим опережением графика, чтобы поскорее провести ходовые и боевые испытания, дабы успеть внести необходимые изменения в другие корабли, что строятся в соседних доках на всей судоверфи Акинареса.
        Но на этом демонстрация нового корабля еще не закончилась. «Оникс», отработав маневровыми двигателями, отошел на сотню метров от орбитальной судоверфи. Развернулся к ней левым бортом, став правым бортом к появившемуся в сотне километрах катеру.
        - А сейчас, - продолжил Марк Шульберг, - наш первенец покажет всю свою боевую мощь! Доказав, что на него не зря потратили свои средства граждане Союза независимых миров, отказывая себе во многих необходимых вещах…
        Катер, естественно, никто увидеть не мог, виднелась лишь блестящая точечка, почти ничем не отличимая от звезд, и увидеть ее можно было, лишь только зная, куда смотреть, поэтому его показывали по большому монитору.
        Тем временем корвет развернул в сторону катера все свои сто- и семидесятипятимиллиметровые электромагнитные орудия и по сигналу канцлера произвел залп. Прошло всего семь секунд - и катер разнесло на части.
        «Интересно, - подумал Иннокент, - попали ли в него артиллеристы на самом деле или же произвели подрыв?»
        Этого не знал даже адмирал Первого Флота и по совместительству министр обороны СНМ, кем и являлся Каин.
        Зная, что умрет, Виктор Баренцев, более известный как Оникс, назначил его, Каина Иннокента, вторым человеком в своей империи - министром обороны и адмиралом Первого Флота. Тем самым он сосредоточил в руках своего самого доверенного человека огромную власть и военную силу.
        - Исполни мой план… - яростно шептал Баренцев в полубреду от препаратов, которыми накачали его доктора для поддержания жизни. - Обещай мне, Ригель, что ты исполнишь его!
        - Я постараюсь…
        - Никаких «постараюсь», Ригель! - воскликнул Виктор, схватив Каина за отворот кителя и притянув к себе. - Ты должен обещать мне исполнить все, что я задумал! Поклянись!
        Сын Баренцева - Артур, так же только что ставший главой Комитета федеральной безопасности, получив в свои руки всю тайную силу любого уважающего себя государства, непонимающе смотрел то на своего отца, то на Иннокента.
        - Клянусь…
        Только услышав клятву, Оникс отпустил Каина и устало рухнул обратно на кровать, припав к кислородной маске, чтобы вдохнуть чистый кислород, потому как обычный воздух зарубцевавшиеся из-за отравления токсином легкие уже почти не принимали, как не работали почти все прочие органы. Из-за этого из его тела исходило множество трубочек, по которым поступали лекарства, питательные вещества и выходили отходы. Над поддержанием жизни пациента трудился целый комплекс медицинских приборов и целая бригада врачей.
        Несмотря на все эти старания, выглядел он жутко: кожа посерела, покрылась морщинами, глаза впали и замутились… Вообще непонятно что еще держало душу этого человека в этом теле.
        Отдышавшись, Виктор Баренцев повернулся к сыну.
        - Они не дали мне защитить тебя… не дали мне до конца исполнить свой отцовский долг… Не дали защитить всех вас… весь мир… Они убили меня… не ведая, какому риску подвергли тем самым весь мир… самих себя… Идиоты…
        - О чем ты говоришь, отец?!
        - Помогай Ригелю во всем… - схватил Виктор Артура за рукав. - Он знает… он все знает… помогай ему…
        Дальше речь Оникса стала нечленораздельной, начался бред, и система усыпила его дозой снотворного.
        - О чем он?.. - ничего не понимая, спросил Артур. - О каком риске он говорил, от чего хотел меня спасти, в чем мне тебе помогать? Я ничего не понимаю…
        - Он просто бредит… - выдавил из себя Каин, стараясь не смотреть в глаза Артура, полные боли, и вышел из палаты.
        Не рассказывать же новому главе КФБ, что его отец якобы видел «зеленых человечков», а точнее их корабль, с которым сразился, думая, что это пираты, и лишь чудом выжил. Один из всего экипажа. После чего провел полгода в психушке, пытаемый психиатрами всех мастей…
        А когда выписался, обманув их собственным исцелением, и даже вернулся на действительную службу, каким-то образом получив под командование новый корабль, переметнулся к этим самым пиратам, став самым жестоким и результативным из них. В жестоких боях и кровавых интригах объединил все пиратские бригады в единую силу, уничтожив всех, кто ему не покорился, и создал по-настоящему мощный боевой пиратский флот.
        Все это он сделал, дабы использовать их как инструмент для создания еще более мощного образования - своей собственной империи. Империи, способной бросить вызов самой Конфедерации. И все это он свершил для того, чтобы защитить человечество от возможной угрозы со стороны Чужих. Неясной угрозы, в которую, похоже, сам до конца так и не верил, но не смог рисковать и бездействовать. Он хотел подготовиться к их приходу. И у него только-только все начало получаться…
        Но Виктор не успел свершить задуманное. Его убили до того, как империя смогла реально окрепнуть под его, несомненно, гениальным руководством. Ибо только гений мог сотворить то, что сотворил он, вместив в себе стратега, тактика, финансиста, разведчика, политика, жесткого администратора и координатора. Но его «подстрелили» у самого финиша в каких-то «метрах» от заветной черты…
        Нет, такое сыну умирающего человека, и без того производящего гнетущее впечатление, рассказывать не стоит. Раз собственному сыну не рассказал всего сам отец, то и ему не следует. Незачем навлекать тень недоверия и безумия на Оникса, а значит и на самого себя.
        7
        Проходило очередное заседание кабинета министров Союза независимых миров. Присутствие обязательно, отсутствовать можно только по очень уважительной причине. К несчастью для Каина, у него такой отмазки не нашлось, он не на задании и здоров как бык. Впрочем, болезнь тоже не являлась веской причиной, если только ты не при смерти… Так что он скучал и почти не слушал доклады министров от министерства строительства, сельского хозяйства, промышленности, министерства экономического развития, пропаганды и прочих министерств, что росли как грибы после дождя плодя бюрократических дармоедов.
        Зачем слушать одно и то же? У них у все всё плохо и с каждым докладом становилось всё хуже. Чтобы что-то улучшить нужны деньги, а их львиная доля уходит на армию.
        Самому Иннокенту как министру обороны докладывать нечего. В любом случае его доклады секретны и передаются наедине с канцлером в формате: как только, так сразу. На подобных заседаниях он ограничивается открытой частью доклада, не содержащего ничего интересного.
        Вот, например, министр внутренних дел жалуется на рост протестных процессов среди населения на планете Прерия.
        «Я участвовал в пиратском набеге на нее, - припомнил Каин. - Разжигали сепаратистские настроения у колонистов против Конфедерации, неспособной защитить своих граждан от пиратов. В итоге к власти пришел человек Оникса, после чего они отделились, обзавелись собственным Флотом и вступили в СНМ. И вот теперь до людей начинает мало-помалу доходить, что они сделали что-то не то… но уже поздно, поезд ушел».
        - Рост протестных настроений происходит и на других мирах на фоне ухудшающейся экономической ситуации. Возникают стихийные митинги, доходит до погромов…
        - Я понял вас, Генрих… - поморщился канцлер Союза независимых миров. - Подавляйте их выступления в самом зародыше.
        Марк Шульберг жестом усадил министра внутренних дел и повернулся к Артуру Баренцеву.
        - Что скажет Комитет федеральной безопасности по этому поводу?
        - Мы работаем над этим, - немного смутившись, ответил новоиспеченный директор КФБ. Он действительно был слишком молод для генеральской должности.
        «А я что? - подумал уже про себя Каин. - Как раз в адмиралы гожусь со своими-то тридцатью с небольшим годами?!»
        - Есть большая вероятность, что подобный рост протестных настроений не случаен, - продолжил Артур Баренцев. - Мы работаем с зачинщиками беспорядков, выявляя ниточки, которые могут привести к возможным организаторам. Если таковых не обнаружится, то это уже не к нам…
        - Ясно.
        «Похоже, конфедераты начинают бить нас нашим же оружием», - снова подумал Каин, вспоминая еще одну провернутую им операцию, но уже политического характера.
        На Касабланке он являлся участником одного такого процесса политического отторжения планеты путем нагнетания обстановки, устраивая митинги, конфликты с полицией, в общем, провернув искусственную революцию. Ничего нового.
        Каин невольно вспомнил Лару, женщину своей мечты. Тогда она ему очень помогла, но делала она это в своих интересах, будучи агентом РУВКФ и стремясь выйти на пиратских главарей. Почти вышла…
        Канцлер после оглашения всех докладов оглядел собравшихся.
        - Это все? Больше ни у кого нет никаких вопросов, предложений?
        Министры сидели молча и не шевелясь. Сказать им действительно нечего сверх того, что они уже сказали. А что касается предложений… Они наказуемы, в том смысле что самим придется все реализовывать, и если не получится - накажут уже реально.
        - Понятно…
        И вот когда все готовились встать и удалиться, разойдясь по своим кабинетам, чтобы продолжить работу, как только это разрешит канцлер, сказав: «все свободны», он обратился к Иннокенту:
        - Господин контр-адмирал…
        - Сэр? - удивленно взглянул на Марка Шульберга Каин.
        - Теперь что касается вас…
        Сказав это, канцлер нервозно потеребил уголок листка, который взял в руки.
        - Это мой указ о некоторых перестановках и новых назначениях.
        - Да, сэр… - напрягся Каин.
        - Итак… - с хрипом продолжил Шульберг, чем выдал свое изрядное волнение.
        Прочистив горло и отпив воды, он продолжил уже нормальным тоном:
        - Итак, господин контр-адмирал, вы снимаетесь с должности министра обороны…
        Все министры застыли как в стоп-кадре, и в первую очередь Каин Иннокент. Внутри словно что-то оборвалось, услышать такое, это сродни услышать от девушки «я тебя больше не люблю» или «я полюбила другого, а посему - отвали». Обескураживает, сбивает с толку до абсолютного опустошения, аж тошнить начинает…
        Каин переключился со своих чувств на слова канцлера.
        - …По причине несоответствия занимаемой должности. Флот под вашим руководством в последнее время понес значительные потери, в том числе эскадра под вашим непосредственным командованием. Последний случай, когда погибло сразу четыре корабля, то есть вся Третья эскадра Первого Флота, говорит о вашей некомпетентности как министра обороны, - продолжал развивать свою мысль канцлер, и с каждым словом его голос становился все тверже, взгляд - яснее, осанка - прямее.
        «Сволочь! - со злостью мысленно усмехнулся Каин. - Да ты просто убираешь опасных людей, воспользовавшись сколько-нибудь пристойным предлогом!»
        Оно и понятно. Марк Шульберг не дурак и прекрасно понимал, чьи люди его окружают - Оникса - закулисного руководителя СНМ. Но Оникс мертв, и нужно как можно быстрее убрать его людей из своего окружения, дабы обезопасить себя, свое право на власть и более того - стать настоящим канцлером Союза независимых миров, а не безвольной марионеткой в чьих-то руках.
        «Вот только насколько далеко он позволит себе зайти? - размышлял Иннокент. - Уберет меня совсем с глаз долой из сердца вон?»
        - Вы хотите что-то сказать, господин адмирал? - поинтересовался канцлер, закончив речь.
        Каин, ничем не выдав своего возбужденного состояния, разве что мышцы скул секунды три играли, нейтрально на выдохе ответил:
        - Слушаюсь… с-сэр.
        - Хорошо. Новым министром обороны назначается вице-адмирал Тохара.
        - Как на счет меня, сэр? Я уволен из рядов ВКФ Союза?
        - Ну что вы, господин контр-адмирал. Вы остаетесь командующим Первым Флотом СНМ. Более того, вы вместе со своим Флотом переводитесь в систему Касабланка - второй по значимости мир Союза после Акинареса. Я как главнокомандующий приказываю вам организовать его оборону от возможного вторжения Конфедерации. А оно скоро последует, в этом нет никаких сомнений и скорее всего именно на Касабланку. Так что это большая честь для вас принять на себя первый удар…
        - Слушаюсь, сэр.
        - Заодно ваши корабли там подремонтируются. Как вам известно, на Касабланке находится отличная судоремонтная станция… - с улыбкой добавил канцлер Шульберг.
        - Конечно, сэр, - также мило улыбнулся в ответ Каин Иннокент, желая в эту минуту разорвать этого ублюдка пополам.
        Ведь это получается, что его очень ловко, даже элегантно, так что придраться не к чему, отстранили от реальной власти. Теперь он не может участвовать в стратегическом планировании! У него только один жалкий битый флот из переделок. Разве это сила? Это тень силы.
        Но это все не главное. Главное - он теперь не может продолжить дело Оникса, отдавшего ради своего Плана собственную жизнь!
        «Что же делать?» - лихорадочно думал Каин, но ответа найти не мог.
        Оставалось только ждать и искать любую возможность вновь получить влияние на ситуацию.
        - Тогда все свободны.
        8
        Впервые за много месяцев Каин с удовольствием мылся в бане. К ней он пристрастился на одном из миров Конфедерации - Гардарикии, еще будучи зеленым лейтенантом. В этом мире некоторое время базировался его корабль - патрульный малый авианесущий крейсер, охотившийся на пиратов, отбивая атакованные ими грузовые корабли. В баню его полупьяного пригласили новые знакомые из местных. На Гардарикии в таких небольших срубах из почти необработанных бревен мылись почти все.
        В этом домике с печкой и наложенными сверху гладкими камнями, на которые льют воду, его, как ему показалось, чуть не сварили в крутую. Но зато когда Иннокенту наконец удалось вырваться из этого парного крематория, он почувствовал необычайное облегчение. Нет, не из-за того, что вырвался из душегубки, а именно оттого, что его тело словно легким как пушинка. Этакая ипостась невесомости. Прыгни - и полетишь.
        И это ощущение чистоты, какого не давало никакое другое мытье, даже с самыми лучшими моющими средствами. Там же, на Гардарикии, он пристрастился и к квасу, который в остальных мирах как только не обзывали, начиная от «безалкогольного пива» и заканчивая «свиной мочой».
        Каин, опершись на локоть, приподнялся на лавке в парной, чуть пригубил самодельного кваса, зачерпнув деревянным ковшиком из железной банки, стоящей в кадке с холодной водой, и плеснул остатки на камни. Тут же зашипело, засвистело, и парную с волной жаркого пара заполнил густой запах хлеба.
        Улегшись обратно на полку, обливаясь соленым потом, он попытался понять, а чего, собственно говоря, у него такое хорошее настроение, когда до катастрофы один шаг? Два государства активно готовятся к войне, а он лежит и ему хорошо, приятно и даже на душе легко. Но ответа не находил.
        «Наверное, я скрытый садомазохист, - подумал Каин, - один из тех, кому хорошо, когда совсем плохо, и чем хуже - тем мне лучше. Вот и в баню хожу - чем не пытка?»
        Но Иннокент прекрасно понимал, что это не так. Должна быть другая причина, более реальная и простая. Но жара перегружала мозг, и он зависал, точно компьютер, не в состоянии четко мыслить.
        Не забивая себе голову лишними вопросами, Каин попарился, помылся и вышел в предбанник вытираться и одеваться. И тут на холодном воздухе пришел ответ на возникший у него в парилке вопрос: «Просто от меня уже ничего не зависит. Я чист и больше ни за что не отвечаю».
        Да, он дал слово Ониксу… Но как его выполнить, если у него отняли власть, всякую возможность влиять на события?
        Заходя в зал релаксации с приглушенным светом, где отдыхали после парилки прочие посетители общественной бани, попивая различные напитки и тихо переговариваясь, Каин всегда вспоминал свою первую встречу с Ларой Сеченовой. Или как там ее на самом деле зовут… Он даже питал какую-то странную надежду, желание увидеть ее еще раз при схожих обстоятельствах. Но это все, конечно же, глупость. Они больше не увидятся, ибо по сути своей враги. А если увидятся, то только через прицел своего оружия.
        С той встречи в бане на Этоне для него все пошло кувырком. Подстроенная драка, подброшенные наркотики и как следствие увольнение со службы. Уволился он вообще-то сам, из-за того что с такими тяжкими обвинениями невозможно далее двигаться по карьерной лестнице. Его невиновность признали, но это не имеет значения, если осадок остался, и его хотели отослать подальше с глаз долой.
        Потом он стал наемным пилотом в охране, но в этой роли надолго не задержался. В одном из рейсов он якобы прибил человека, подбросившего наркотики. Каин на самом деле думал, что убил, ведь даже подтверждение было. Далее бегство от правосудия - и в итоге Иннокент попал в ряды пиратов став отбросом общества без будущего из некогда подающего надежды молодого человека.
        Тем самым спецслужбы добились своего и внедрили новоиспеченного неявного агента, так называемую темную лошадку в пиратское сообщество. Внедрили его - Каина Иннокента с позывным Ригель. Там ему пришлось по локти запачкаться в крови, убивая своих бывших сослуживцев, чтобы повязать себя кровью…
        Ну а Лара, из-за которой все и началось, естественно, оказалась куратором, старательно направляя его, собирая через него информацию, только он об этом даже не догадывался.
        Все раскрылось много позже, когда она показала свое истинное лицо, собравшись темной ночкой ликвидировать камрад-президента Оникса на Ассалте, только Каин ей помешал. Он уже был посвящен в План Виктора Баренцева и не мог допустить его срыва… хоть до конца и не верил в существование пришельцев.
        - А вот я баню почему-то не люблю, - признался Артур, присаживаясь в кресло напротив Иннокента, отрывая его от приятных и не очень воспоминаний. - Отец тоже как ты фанател от нее, хоть ты и не гардарик, а вот я чего-то не переношу, хотя по происхождению должен был бы…
        - А квас как? Переносишь или тоже нос как прочие воротишь? - поинтересовался Каин, наливая из своей бутылки в свободный стакан для гостя.
        Здесь на Касабланке квас не делали. В баре продают квасной напиток, но это не то. Натуральный лучше, вкуснее и полезнее.
        - Квас воспринимаю хорошо, лучше, чем пиво, особенно в жаркую погоду. Сам делал? - спросил Артур, сделав глоток.
        Иннокент кивнул.
        - Хорошо получилось. Крепко.
        - Спасибо.
        Артур и Каин замолчали, невольно провожая взглядами двух стройных девушек в одних ну очень коротких халатиках.
        - Чем обязан, Артур? - спросил Иннокент, когда девушки прошли, и их больше никто не мог слышать. - Раз ты не любишь баню, значит, это не случайная встреча.
        - Не случайная… Ригель.
        - Тогда что?
        - Отец на смертном одре просил меня всеми силами помогать тебе во всем. Хотя я и не понимаю почему… Из-за этого у меня временами возникает прямо-таки непреодолимое желание проверить тебя на полиграфе с применением сыворотки правды, чтобы узнать в чем же дело.
        - Проверь, - флегматично пожал плечами Каин и отпил квасу, - ты это можешь. Нужно только приказать, и меня возьмут тепленьким, скрутят руки, ножки и на кресло.
        - А сам ты не расскажешь?
        - Пожалуй, что нет. Если отец ничего тебе не рассказал, значит, считал что так лучше. Какой смысл рассказывать мне?
        - А может, все же не лучше? Как сказал один мудрец: в знании - сила.
        - Другой мудрец сказал, что в знании также сокрыты многие печали… Третий и вовсе говорил, что чем меньше знаешь, тем лучше спишь. Ты хорошо спишь?
        - Нормально…
        - А будешь плохо. Обещаю.
        - А ты плохо спишь? - усмехнулся Артур.
        - Отвратительно, - кивнул Каин.
        - И все из-за знания?
        - Из-за него.
        - Вот и верь после этого пословицам, - невесело посмеялся Артур.
        - Да, все они двуликие и противоречивые. Вот еще например: закон суров, но он закон. Или: закон что дышло, куда повернул, дуда и вышло…
        - К черту это словоблудие, - уже раздраженно отмахнулся глава КФБ. - Зная все, я мог бы тебе помогать гораздо лучше. А ничего не зная, как я могу понять, что нужно предпринять в том или ином случае, если ты по каким-либо причинам не сможешь со мной связаться?
        - Я всегда свяжусь с тобой, когда это будет необходимо, - заверил его Каин.
        - А если тебя грохнут?
        - А ты на кой? Пока жив ты и находишься во главе спецслужбы, меня не грохнут.
        Глава КФБ вызвал адмирала на поединок взглядами, но проиграл и отвел глаза, якобы для того, чтобы разглядеть еще одну красотку с растрепанными волосами, фланирующую уже в мокрой простыне и оттого волнующе прозрачной.
        - Ладно, проехали… Так в чем тебе требуется помощь?
        - Я ничего не просил.
        - Я не дурак и прекрасно понимаю, что что-то вышло из-под контроля, и это помешает исполнить тебе клятву, которую ты дал.
        - Не без этого, - согласился Каин. - Но с моим увольнением, то есть переводом, мы объективно ничего поделать не можем. Сам понимаешь, я через суд, как несправедливо пониженный в должности, восстановиться не могу.
        Артур согласно хмыкнул, представив себе такой невероятный судебный процесс.
        «Или я просто ничего делать не хочу?» - вдруг подумал Иннокент.
        - Единственное, что ты можешь и должен сделать, это всеми силами остаться в обойме.
        - Пусть только Шульберг попробует меня погнать, я ему так погоню…
        - Но от тебя он попытается избавиться в последнюю очередь, что случится не скоро. А времени до начала веселья осталось немного, конфедераты скоро отстроят Флот, там уже станет не до перестановок. Так что тут можно не беспокоиться. Мне даже думается, что Шульберг до конца не воспринимает тебя как реальную угрозу из-за твоей молодости…
        - Вот и отлично.
        Каин кивнул.
        - В дальнейшем мы будем поддерживать связь, обмениваться информацией, и я через тебя буду влиять на ход событий… исполняя данную твоему отцу клятву. Так что все в порядке. Мне даже проще, больше не буду сидеть на этих нудных министерских заседаниях.
        Вот радости от этого Каин не ощутил. Только что он разрушил собственную иллюзию о том, что остался не у дел и теперь от него ничего не зависит, а значит, к будущему кошмару он не будет иметь ровным счетом никакого отношения. Увы, это оказалось не так. Ситуация от него зависит, и еще как!
        9
        Каждое судно, желающее попасть в любую из систем Союза независимых миров, должно было уведомить об этом пограничную службу за двенадцать часов до гиперперехода, сообщив все данные о судне, грузе, грузоотправителе и грузополучателе, а также всю подноготную об экипаже и получить разрешение на гиперпереход.
        В случае самовольного проникновения в систему смельчакам грозили большие неприятности, начиная от огромного штрафа с конфискацией груза и даже корабля, возможно, тюремный срок, а если обстановка напряженная, так и вовсе дело могло дойти до полного уничтожения нарушителя.
        Но таковых глупцов на памяти Генриха Хайта, получившего очередной запрос на вход в пределы системы Касабланки, еще не нашлось. Все вели себя в разумных пределах.
        Генрих, командир пограничного корабля, загрузил полученные данные в компьютер для сверки с имеющейся базой данных. Вся информация подтверждалась, придраться абсолютно не к чему, и он дал положительный ответ, разрешив гиперпереход судна через три часа, именно столько времени требовалось его пограничному кораблю, чтобы добраться до точки гипервыхода и встретить прибывающее судно.
        Зачем встречать, когда торговое судно можно встретить где-нибудь на полпути между звездой и пунктом назначения? К чему эта излишняя возня и трата топлива?
        Затем, чтобы уже визуально определить, пришло ли то самое судно, что давало запрос, или другое и в этом случае предпринять соответствующие меры, а также, чтобы провести таможенный досмотр груза и сверить реальный экипаж с заявленным. Время-то неспокойное…
        - Тернер, правь к шестым воротам, - скучающим голосом приказал штурману капитан Хайт.
        - Понял, - столь же тусклым голосом отозвался штурман и принялся за работу.
        Что поделать, месячное дежурство никому не доставляло радости. Единственное хорошо, что срок вахты подходил к концу и скоро все вернутся домой к своим женам.
        Пограничный корабль «Сторож» развернулся и, увеличивая скорость, двинулся в сторону «шестых ворот».
        «Сторож» представлял собой такой же грузовик, какой он уже спешил встретить, но в прошлом. Сначала его захватили пираты и переделали под пиратский корабль-носитель, далее он в числе прочих влился в ВКФ СНМ, но после пересмотра стратегии и тактики Флота, отказавшегося от столь маломерных и маломощных кораблей, вышел из состава ВКФ и стал пограничником.
        В последнее время их количество значительно увеличилось - Флот, с прекращением «пиратских акций», отказался от последних так называемых тяжелых рейдеров.
        Три часа прошли, и в назначенный срок из звезды выскочил грузовик, оставив на ней круги возмущения, похожие на те, что остаются после брошенного в воду камня.
        - Все заявленные параметры совпадают с фактическими, - доложил один из операторов.
        - Отлично, - кивнул капитан Хайт. - Надеюсь, и далее все обойдется без неожиданностей.
        Служба хоть и проходила скучно, но лучше она пройдет в смертельной тоске, чем с весельем погони. Вот его сменщик Брут не прочь погоняться за нарушителями, о чем трезвонил всем и каждому как по пьяни, так и на трезвую голову, и все время жалел, что так до сих пор и не представилось случая. А Генрих этого всеми силами хотел избежать.
        «Это все потому, что у меня жена и маленький ребенок, а у Брута никого нет, - подумал он. - Потому все воевать хочет, конфедератам задницы драть. Полный псих…»
        Капитан установил связь с грузовиком, уже вырвавшимся из пределов активного притяжения, и ровным голосом затребовал:
        - Борт восемьсот двадцать семь НТ-триста, «Фаербол», вас вызывает командир погранично-таможенного корабля «Сторож», капитан Хайт. Прошу вас двигаться по прежнему вектору, снизить скорость до ноль, ноль одной и принять досмотровую команду. Как поняли, «Фаербол»?
        - Вас понял, «Сторож», мы готовы принять досмотровую команду и далее во всем вам содействовать.
        - Благодарю за сотрудничество…
        Генрих Хайт переключился на другой канал связи и бросил:
        - Можете отчаливать, ребята, он вас ждет и обещал не дергаться.
        - Вот и отлично.
        В ту же минуту от «Сторожа», сблизившегося с грузовиком на километровую дистанцию и выровнявшего с ним скорость, отстыковался шаттл и направился к «Фаерболу».
        Грузовик вел себя спокойно, и шаттл легко состыковался с ним. Досмотровая команда из двадцати человек, состоящая из десяти вооруженных охранников, восьми таможенников и двух непосредственно пограничников - офицеров КФБ без проблем проникла на борт со всем необходимым оборудованием для проверки груза без физического вскрытия контейнеров, хотя имели на то полное право, если что-то покажется им подозрительным.
        - Добрый день, я лейтенант Фридрих Лайн, - вступив на борт «Фаербола», поздоровался комитетчик, держа в руке лишь небольшой чемоданчик. Его помощник держал такой же. - С кем имею честь?
        От встречающей делегации отделился командир грузового судна.
        - Капитан Алонсо Бушели.
        - Имеются ли на борту запрещенные товары, обозначенные в списке, а также оружие, наркотики, незарегистрированные пассажиры?
        - Ничего подобного.
        - Замечательно. Но вы не будете возражать, если мы все же удостоверимся в этом?
        - Как вам будет угодно, сэр.
        - Благодарим за сотрудничество. Приступайте, ребята, - чуть повернувшись к досмотровой команде, бросил лейтенант Лайн.
        - Есть, сэр. Пошли, парни.
        Таможенники направились в сторону грузового отсека в сопровождении охраны. Одного бойца лейтенант оставил при себе.
        - И еще, мистер Бушели, нам помимо груза необходимо проверить и вас, а также вашего помощника с боцманом.
        Лейтенант чуть приподнял чемоданчик, акцентируя на нем внимание.
        - Не возражаю… - пожал плечами Бушели, уже зная, что в чемоданчике полиграф. - Мне скрывать нечего.
        - Тогда идемте в кают-компанию. Там нам будет удобнее всего.
        - Следуйте за мной, сэр, - с тяжким вздохом позвал за собой комитетчиков капитан.
        В кают-компании агенты Комитета федеральной безопасности затеяли проверку на детекторе лжи капитана судна и прочих названных лиц, но без применения сыворотки правды. Это уже было бы перебором. И так все правозащитники мира критиковали СНМ за такие действия.
        Тем временем досмотровая команда вовсю возилась со своим оборудованием, проходя вдоль рядов с контейнерами, сверяя декларации на груз с реальным содержимым, для чего использовали спецоборудование, позволявшее заглянуть внутрь контейнера не вскрывая его.
        На экранах проявлялся контур перевозимого груза. Вот в этом контейнере запчасти к различным станкам и оборудованию. Здесь - двигатели для машин и запчасти. Тут - аккумуляторы. Там вообще какое-то сырье.
        В общем, все в норме. А если оператор вдруг что-то пропустит от усталости, то компьютер обязательно сообщит о подозрительном грузе, чьи конфигурации хранятся у него в памяти.
        10
        Агентесса Марьям отключила систему жизнеобеспечения своего кокона, как только ей стало известно, что судно замедлилось и его собираются подвергнуть досмотру. Все данные о состоянии корабля и окружающего пространства поступали на ее крохотный наручный терминал, для того чтобы агентесса могла контролировать обстановку и что-то предпринять в случае угрозы раскрытия.
        Что ж, это заранее предусмотрели и потому подготовили спецконтейнер. Он, как и прочие, был заставлен всяческим грузом, в частности различной электроникой, а в центре находился ее «гроб», в котором можно было, помимо лежачего положения, сидеть, согнувшись в три погибели и прижав колени к груди.
        Пока все шло нормально. Отключив системы жизнеобеспечения, чтобы не фонили и не выдали ее, она воспользовалась дыхательным аппаратом замкнутого цикла. Кокон, выполненный из специальных материалов, должен уберечь ее от сканирующей аппаратуры и показать, что ничего непредусмотренного декларацией в контейнере нет, только заявленный груз.
        Марьям имела возможность отслеживать передвижения досмотровой команды по миникамерам, установленным по всему кораблю, и особенно ее интересовала камера под номером 117, показывающая ее контейнер 42/15.
        По общему плану грузового отсека было видно как таможенники медленно продвигаются по коридорам, не оставляя без внимания ни одного контейнера, сканируя их под разными углами и режимах работы оборудования.
        «Ишь какие дотошные», - с некоторой неприязнью подумала агентесса.
        Таможенники тем временем медленно, но верно подбирались к ее убежищу. Несмотря на полную гарантию не обнаружения обычными спецсредствами Марьям с неудовольствием отметила, как у нее учащенно забилось сердце. Также непроизвольно она взяла в руки пистолет.
        «Успокойся…»
        Вдруг корабль тряхнуло, несколько человек из команды от неожиданности попадало на пол и витиевато выругались.
        - Что происходит?! - обеспокоено затребовали информации сразу непосредственный командир таможенников и командир группы охраны.
        - На пути оказался астероид, пришлось чуток поправить курс…
        - Ясно.
        Успокоившись, таможенники продолжили работу по сканированию контейнеров и поиску незаконного груза.
        Агентесса для снижения ритма сердцебиения хотела вздохнуть полной грудью, но не получилось, дыхательный аппарат мог выдать только определенную дозу воздушной смеси, предназначенную для спокойного и ровного дыхания.
        «Проклятье…»
        На счет экипажа, а также старшего помощника и боцмана она не беспокоилась, выдать ее они не могли. Просто потому что ни они и никто иной на корабле просто не знали о ее существовании, так что агенты КФБ старались напрасно.
        К контейнерному способу перевозки пришли не сразу, а после того как завалилось несколько внедряемых агентов, коих пытались перевезти. То как пассажиров, то как членов команды различных судов. Всех их вычисляли или сдавали посвященные в ходе проверок.
        Агентесса знала, что беспокоиться ей нечего. Все, кого внедряли с помощью контейнеров, добрались до места назначения. Доберется и она. Не она первая и тем более не последняя…
        Но вот досмотрщики дошли и до нее. Сердце ушло в пятки, и ладонь, сжимавшая рукоять пистолета, мгновенно вспотела. Благо спецпокрытие рукояти компенсировало этот физиологический процесс, и пистолет в руке лежал как влитой, и не думая выскальзывать.
        - Так, что тут у нас? - спросил сам себя начальник группы досмотра по имени Тимоти и посмотрел в список груза. - Ага, контейнер сорок два дробь пятнадцать.
        - Ну что там? - поинтересовался его приятель Диего.
        - Компьютеры…
        - Ух ты! Новейшее поколение! - заглянув через плечо, с восхищением выдохнул Диего.
        У агентессы что-то забурлило в животе. Не понравилось ей, как взглянули друг на друга эти двое. Так переглядываются между собой сообщники, которым в головы одновременно пришла одна и та же мысль. А то, что они еще и кивнули друг другу, говорило о том, что они пришли к какому-то соглашению.
        - Что показывает сканер? - спросил Тимоти.
        - А-а… э-э… какие-то непонятки, сэр, - доложил оператор сканера, быстро врубившись в тему и пожелав оказаться в доле.
        - Значит надо проверить, - безапелляционно заявил командир и распорядился: - Вскрывайте.
        Сопровождающий груз попытался протестовать, заявляя, что все в порядке, но его грубо оттеснили охранники.
        - Ничего, парень, от пары десятков комплектов не убудет, а компания не разорится. Тут их пять тысяч штук, - сказал Диего, снимая пломбу кусачками и вскрывая контейнер. - Спишешь на естественную убыль.
        - Какая еще естественная убыль?! Это же не скоропортящиеся продукты!
        - Придумай.
        - Но…
        - Отвали. А то в ухо дам.
        Экспедитор, затравленно взглянув на таможенников, отошел в сторону.
        - Ух ты…
        Сразу несколько человек взяли себе по коробке, с интересом разглядывая упаковку.
        - Можешь закрывать, Ди, - сказал Тимоти, пряча украденный ноутбук в сумке.
        - А ты, сморчок, если кому скажешь, можешь сразу место на кладбище заказывать, - предупредил экспедитора грозный охранник из бывших абордажников. - Если уж на то пошло, можешь себе несколько штук взять в порядке компенсации, и чтобы не так обидно было.
        Диего стал закрывать контейнер, как корабль снова тряхнуло. Не иначе на пути появился еще один блуждающий астероид. От этого толчка коробки с новейшими ноутбуками камнепадом посыпались из открытого контейнера, погребая под собой вороватых таможенников.
        С руганью они стали выбираться из завала, проклиная поганого пилота, у которого руки растут совсем не из того места, откуда им следует расти. Наконец они выбрались из кучи, помогая друг другу и спрашивая, не прибило ли кого.
        - Все в норме.
        - А это что за черт?.. - также выбравшись из завала, спросил, как ни странно, экспедитор, которому полагалось знать о своем грузе все.
        11
        Словно ответ на вопрос, «гроб» с щелчком резко открылся, точно выехал ящик из стола. В следующую секунду оттуда восстал «мертвец». Удивление, переросшее в ошеломление, превратило всех на несколько мгновений в статуи. Этого агентессе хватило с лихвой, чтобы открыть стрельбу с двух рук из «тихих» пистолетов, разя всех наповал.
        Сорвав маску, Марьям выпрыгнула из своего кокона, так по-идиотски раскрытого, и попыталась спрятаться за каким-нибудь контейнером, но, увы, ничего не получилось, все уже спешили на странный шум. Ее спасла только запоздалая реакция охранников, ну никак не ожидавших такого поворота событий. Вступать в безнадежную перестрелку с превосходящим числом и вооружением противником она не собиралась, как не собиралась сдаваться. Имелся еще один сюрприз, предусмотренный и на случай раскрытия.
        Укрывшись за контейнером, от которого срикошетило несколько пуль, агентесса, присев, вдавила кнопку на часах, и в тот же миг сработала система самоликвидации кокона. Всех, кто успел подбежать к месту происшествия, хорошо приложило осколками и ударной волной, надолго выведя их из строя.
        - Поспите мальчики, целее будете…
        Марьям, подхватив трофейный автомат и несколько обойм к нему, поспешила на выход из грузового отсека. Осталось еще только трое заслуживающих внимания противников: один охранник и два комитетчика. Экипаж не в счет. Они гоняться за ней не будут.
        Агенты КФБ требовались ей живыми, хотя бы один. Она быстрее своих оппонентов добралась до шлюзового отсека, потому что он располагался ближе к грузовому отсеку, чем к кают-компании.
        Как того и ожидал лейтенант Лайн, допрос с помощью полиграфа капитана, первого помощника и боцмана ничего не дал. Диаграммы бежали ровные, значит, допрашиваемые давали правдивые ответы. И по ним выходило, что никакого запрещенного, незарегистрированного груза и тем более людей на судне нет.
        «Или о нем капитан и его команда ничего не знает, - подумал Фридрих. - Такое тоже бывает. Теперь все зависит от того, нашли ли что-нибудь ребята…»
        И тут корабль тряхнуло в третий раз. Но как-то иначе, чем первые два раза. Эхом прошелся по коридорам гул.
        - Что это было? - быстро спросил лейтенант у капитана.
        - Не знаю…
        - Это из… из грузового отсека, - холодея, сказал боцман.
        - Это взрыв, - добавил сержант из бывших абордажников.
        Абордажнику можно верить на все сто. Ему ли, бывалому бойцу с десятками абордажей торговцев за плечами, не знать о взрывах в замкнутых пространствах кораблей.
        - Ч-черт!
        Фридрих Лайн схватился за рацию и попытался вызвать начальника досмотровой команды. Но на связь никто не выходил. Вместо этого на связь с командиром охранников вышел один из его подчиненных.
        - Что?! - взглянул на него лейтенант.
        - На судне посторонний. Он находился в контейнере, в специальном укрытии… это он рванул. Несколько человек убиты, остальные тяжело ранены.
        - Проклятье!
        Лейтенант потратил несколько секунд на раздумья, а потом махнул рукой:
        - За мной! Он не должен покинуть судно!
        Выскочив из кают-компании, лейтенант остановился, не зная куда двигаться, к шаттлу или же к ходовой рубке «Фаербола». Он еще никогда не попадал в подобные переплеты и невольно бросил вопрошающий взгляд на абордажника. Этот бугай олицетворял само спокойствие, даже стыдно как-то мельтешить перед ним.
        - Нужно разделиться… - сказал он.
        - Точно. Ноэль, давай к рубке, - послал лейтенант своего помощника, - а мы к шаттлу. Не думаю, что он уже там, мы его встретим.
        Абордажник согласно кивнул, поддерживая распределение сил.
        - Побежали…
        Группа разделилась, и лейтенант побежал за абордажником, почувствовав себя в родной стихии боя. Но, увы, по пути к шлюзовому отсеку противник им на дороге не встретился, только ошалелые члены команды, выбегавшие кто откуда, коих сержант чудом не поубивал чисто рефлекторно, но все же вовремя отводил ствол вверх.
        Одного из членов экипажа они встретили у шлюзовой камеры.
        - Чужие были?! - буквально набросился на него лейтенант.
        - Д-да…
        - Сколько?!
        - Один…
        - Где?!
        - Он побежал туда… к рубке… после того как понял, что в шаттл не попасть…
        Люк в переходный отсек действительно закрыт, и на шаттл чужому в любом случае не пробраться. Пилот просто не откроет, увидев, что за бортом кто-то посторонний. Не откроет, даже если будут угрожать расправой кому-то из досмотровиков, не говоря уже о членах экипажа самого грузовика.
        - Хорошо… побежали к рубке, - позвал за собой абордажника лейтенант. - Прихлопнем его там. Сейчас, только Ноэля предупрежу…
        Но стоило им сделать всего несколько шагов прочь из шлюзового отсека, как сзади раздалась короткая очередь, и Фридрих Лайн почувствовал, как у него за спиной рухнуло тело абордажника. А в следующую секунду упал он сам с прострелянной ниже колена левой ногой. Боль тут же сковала все его тело и сознание.
        Из шлюзовой камеры шагнула женщина с автоматом наперевес.
        - Спасибо, - поблагодарила она матроса, положив руку ему на плечо, - ты сделал все как надо, и Конфедерация не забудет твоего мужественного поступка по охране Закона, по достоинству наградив. А теперь иди.
        - Д-да, мэм… спасибо, мэм…
        - Ну а ты чего разлегся? Вставай и руки держи на виду. Любое резкое движение и ты труп. Понял или повторить?
        Лейтенант с трудом поднялся. Женщина запаслась еще боеприпасами к автомату.
        - Вы что, мадам, совсем спятили? Вам же ни за что не скрыться от нас на этой калоше…
        - А кто говорит про этот грузовик? Нет, я полечу на вашем, быстроходном и безопасном. Но сначала вызови своего напарника.
        - Какого напарника?
        - Не юли. Вас двое было. Давай.
        - Хорошо…
        Лейтенант, презирая себя за то, что попался, да еще женщине, под дулом автомата вызвал Ноэля, сказав, что противник задержан, и приказал ему срочно явиться на швартовую палубу.
        - Не убивай его хотя бы.
        - Не буду.
        И действительно, с Ноэлем она поступила гораздо гуманнее, просто врезав ему прямо в лоб прикладом, когда тот только просунул голову в люк. На лбу у него начала пухнуть красная шишка. Фридрих даже не подозревал, что так бывает - она росла с каждой секундой.
        - Открывай шлюз в шаттл, - обратилась она к лейтенанту, который сидел у стены с кляпом во рту и зажимал рану на ноге рукой. - Кляп можешь снять. А то неестественно будет.
        - Вы сумасшедшая… - сказал он, отплевываясь, но не помогало.
        Тряпка попалась грязной и воняла не пойми чем. А уж вкус…
        - Наверное. Но это ничего не меняет. Поторапливайся. Ну и, понятное дело, без глупых геройских шуток, а то с тобой может случиться всякое такое, что плохо отражается на здоровье, а то и вовсе на жизни…
        - Ясно.
        Лейтенант Лайн вошел в переходный люк и дошагал до люка непосредственно в шаттл.
        - Открывай, Мочила…
        - Уже закончили?
        - Ага…
        Люк открылся, и Марьям распахнув его пошире, от души треснула лейтенанта прикладом по голове, от чего он потерял сознание, а на голове начала так же быстро набухать шишка.
        Десять секунд - и она уже входила в пилотскую кабину.
        - Не дергайся, Мочила. Ничего не трогай, а то останешься без рук.
        - И не думаю… - медленно и примирительно поднял руки пилот.
        - Люблю понятливых людей.
        - Что делать?
        - Пойдем, поможешь своему товарищу. Он слегка ранен…
        Мочила покладисто отправился на выход. А как иначе, если ты под прицелом? Там он перебинтовал под взором бой-бабы молодого комитетчика, а потом перетащил его в кабину, где посадил на место отсутствующего второго пилота. Потом дошла очередь до второго агента КФБ, еще совсем мальчишки. Они особенно рьяные в работе. Его посадили в одно из пассажирских кресел, связав по рукам и ногам, и пристегнули.
        - Полетели.
        - Куда? - удивился Мочила?
        - На ваш корабль естественно.
        - Ну да… куда же еще… - согласился он, принявшись за работу.
        - Предупреждаю, я знаю весь алгоритм действий запуска двигателей и управления, так что одно лишнее движение, один лишний задействованный переключатель - и пуля в твоей голове. Я доходчиво объяснила?
        - Вполне.
        - И держи рот на замке.
        - Естественно… я ж все понимаю…
        - Тогда поехали.
        12
        Марьям тем временем привела в чувство лейтенанта, подсунув ему под нос нашатырь из аварийной аптечки, не забывая поглядывать на пилота со странным позывным-кличкой Мочила. На убийцу он походил мало, но кто его знает? Может просто кого-то когда-то обоссал, отсюда и кличка.
        - Уберите… - стал отмахиваться от нашатыря лейтенант.
        - Выйди на связь и скажи, что все в порядке. Все строго по уставу, ни одного лишнего слова, паузы или вариации интонации.
        - Понял, - кивнул Лайн и застонал.
        Голова пошла кругом, заболело в глазах, к горлу подкатила тошнота.
        - Вы сделали мне сотрясение мозга… - пожаловался он, осторожно потерев затылок.
        - Скажи спасибо, что не убила. Ибо сотрясение еще можно вылечить, в отличие от смерти.
        - Спасибо…
        - Не за что. А теперь за работу…
        Все также под прицелом уже пистолета, с автоматом в кабине шаттла особо не развернешься, лейтенант Лайн сделал сообщение, что они возвращаются, закончив проверку судна. Ему лаконично ответили:
        - Принял.
        - Вы что же, собираетесь штурмовать наш корабль? - спросил Фридрих.
        - Ну да. Что в этом такого?
        - Вы не пройдете и трех метров, как вас подстрелят в вашу симпатичную попку.
        - Не подстрелят.
        - Это, наверное, будет забавно, - хмыкнул Мочила, продолжая рулить шаттлом, чтобы приноровиться к «Сторожу».
        - Что именно? - не поняла агентесса.
        - Баба в одиночку будет брать на абордаж корабль полный мужиков, треть из которых сами раньше брали торговые корабли на абордаж.
        - Вся эта треть заперта в грузовом отсеке на «Фаерболе», частью убитая, остальные раненые, - хмуро напомнил лейтенант.
        На этом пустые разговоры прекратились, и шаттл, сблизившись со «Сторожем», начал процедуру швартовки.
        - Извините, ребята, - сказала агентесса, когда швартовка завершилась.
        - За что? - недоуменно спросил Мочила.
        - За это…
        С этими словами Марьям снова повергла лейтенанта и пилота в нокаут точными ударами приклада автомата.
        - Отдохните пока, а у меня еще много важных и трудных дел.
        На шаттле в специальном шкафу имелся дополнительный арсенал, начиная от мелкокалиберного вооружения с боеприпасами и заканчивая гранатами. Марьям с большой охотой дооснастила свой скудный комплект несколькими гранатами, взяв три обычных осколочных, две дымовые слезоточивого действия и, немного подумав, одну зажигательную - напалм.
        А чтобы самой не испытать все прелести слезоточки и не задохнутся от недостатка кислорода во время горения напалма и работы пожарной системы прихватила противогазную маску. Теперь можно смело идти на абордаж.
        Открыв люк переходного отсека, Марьям сразу же бросила внутрь корабля на палубу две штуки светошумовых, также нашедшихся в арсенале, и шагнула следом.
        Встречающие, слепо щурясь, зажимая по очереди то уши, то глаза, со стонами валялись на палубе, ничего не понимая. Агентесса, не задерживаясь на швартовой палубе, метнулась по проходу в сторону ходовой рубки.
        - Прочь! А то всех перестреляю! - кричала она, когда видела кого-то из членов экипажа впереди.
        Впрочем, помешать ей кто-то в принципе не мог, ни по желанию, ни по возможности. В конце концов, никто не носил оружия просто так. Служили опять же люди сугубо мирные, пороха не нюхавшие, и потому все спешили куда-нибудь убраться. Геройская смерть никого не прельщала.
        Марьям же сбросила дымовые слезоточивые гранаты одна за другой, если кто-то все же бросится за ней в погоню, не все же здесь такие слюнтяи, если уже не идут по пятам. Густой едкий серый дым их задержит, даже если им удастся задержать дыхание и пару минут не дышать. В конце концов, даже чтобы на ощупь пробраться просто по прямой, нужно некоторое время, и этого ей будет вполне достаточно.
        А напоследок, на пятачке в самом носу корабля, где сходились все коридоры, которые, точно все дороги, ведущие в Рим, шли к ходовой рубке, Марьям поставила зажигательную гранату. Жидкий огонь, спустя полминуты после срабатывания замедлителя, закрыл все ходы, и теперь уже никто не мог подобраться к ней с тыла. Напалм горел даже несмотря на старания противопожарной системы, замещающей кислород негорючим газом.
        В рубку удалось попасть до смешного легко. Кто-то выскочил, и прямо под дуло ее автомата.
        - Куда это ты спешишь, прыткий?
        - А-а… э-э…
        - Давай назад.
        - Да, мэм…
        - Всем оставаться на своих местах… - сняв маску, заявила Марьям, закрыв за собой дверь.
        - Что происходит? - спросил, по всей видимости, командир корабля.
        - Я взяла вас на абордаж!
        - Ясно… - кивнул Генрих Хайт после короткой паузы, во время которой до него дошел весь смысл сказанных слов. - Вы, простите, кто будете?
        - Не ваше дело…
        - Хорошо, - не стал спорить капитан «Сторожа». - Чего же вы хотите? Я так понимаю, вас раскрыла досмотровая команда, вы разоблачены и теперь вам надо убраться отсюда куда подальше?
        - В целом ты мыслишь в правильном направлении, парень.
        - Хорошо, мы не имеем ничего против. На нашем корабле есть действующий гиперпривод, и мы можем доставить вас в любую систему в пределах одного гиперперехода, где вы… сойдете.
        - А вот сейчас ты меня разочаровал. Я уже на месте и никуда более прыгать мне не надо. Идем к планете.
        - Но вы же разоблачены! - искренне изумился капитан Хайт. - За вами будут охотиться все агенты КФБ, не считая полиции!
        - Не имеет значения… - упрямо ответила Марьям. - Давай к планете, на полном ходу.
        - Как скажете.
        То, что с ней произошло, действительно полный провал, и она с чистой совестью могла отказаться от дальнейшего задания. Более того, она должна отказаться от задания. Но сделать этого агентесса не могла по многим причинам.
        Во-первых. Она после последнего своего задания и без того слишком долго оставалась без оперативной работы, под которую была заточена. Отказаться сейчас, это значит на несколько лет обречь себя на бумажную работу, а это просто невыносимо. Это как гончей собаке остаться без своего любимого занятия - бега, тут же загнется.
        Во-вторых, отказаться сейчас - это значит заполучить клеймо «провальной» после провала предыдущего задания. А ей после такого пришлось потратить столько сил, чтобы попасть в новую программу. И все это слить в унитаз из-за чистой случайности, произошедшей не по ее вине?! Нет, кровь из носу и прочих мест, но она должна довести хотя бы эту операцию до победного конца.
        Сделает все как надо - победителей не судят, и все забудут об этом самоуправстве.
        Провалится… Ну что ж, значит судьба ее такая и ей просто не место в органах. Остается только уволиться, если ее не уволят с позором, родить детишек от какого-нибудь менеджера среднего звена и выращивать цветочки в горшочках.
        «Бр-р… Ничего, - успокаивала она себя, - уже на месте сделаем новое лицо и документы, это не проблема. И продолжим работу».
        13
        Потянулись долгие часы путешествия к планете назначения. Экипаж корабля попытался поначалу организовать что-то вроде контрзахвата власти, после того как справился с пожаром, но хватило одной осколочной гранаты, брошенной из рубки, пары коротких очередей по стенам и обещания перестрелять к чертям собачьим весь командный состав, чтобы остудить их пыл. А потом командир корабля вышел на связь со своим экипажем и призвал всех сохранять спокойствие.
        - В конце концов, мы идем к планете, а там ей никуда не деться, - добавил он под одобрительный кивок Марьям.
        - Правильно сказал. Это их успокоит лучше всего, и ни у кого не появится незапланированных природой дырок в теле.
        - Мне просто интересно, мэм, как вы собираетесь добраться непосредственно до планеты? - спросил Генрих Хайт, после того как члены экипажа успокоились. - Ведь нас там уже ждут.
        - Успел подать сигнал?
        - Конечно.
        - Ну, если они не раздолбают «Сторожа» в пух и прах вместе со всем экипажем только ради того чтобы уничтожить одного единственного агента Конфедерации, то проблем у меня никаких не возникнет. Они ведь не станут сбивать ваш корабль, или станут?
        - Не думаю… - ответил капитан, сглотнув, не будучи полностью в этом уверенным.
        «Кто их знает?» - подумал он.
        - Вот и я так думаю. Слишком уж это дорого. Вот и гиперпривод у вас еще на месте, не сняли, а эта штука дорогая и терять ее ни к чему из-за какого-то засветившего себя агента.
        - Вы так уверены в себе?
        - Уверена.
        Хотя, если честно, чем ближе к планете они подходили, тем меньше этой уверенности у нее оставалось. В голову лезли всякие мысли: а правильно ли она поступила? Не подвергает ли она из-за личных мотивов опасности всю операцию и уже внедренных агентов? Еще можно все повернуть вспять… Но нет, что-то мешало агентессе так поступить. Она верила что все получится, должно получиться.
        Вот и планета, еще час пути. Ее уже можно разглядеть в сильном увеличении как мутный голубовато-зеленый шарик.
        - Ну что, капитан, нас встречают почетным караулом?
        - Хм-м… да, мэм, встречают.
        - Кто?
        - Два корабля типа нашего. Через тридцать минут мы встретимся.
        - Я так понимаю, капитан, они, чтобы остановить нас, скорее всего, постараются подбить маршевые двигатели?
        - Да, мэм.
        - Не дайте им этого сделать. Идите на максимуме и маневрируйте так, чтобы нас затошнило. Вы поняли мою мысль?
        - Конечно.
        - Тогда вперед.
        - Есть… - кивнул капитан, представляя, как долго его будут мурыжить агенты КФБ. Весь мозг вынесут.
        «Не посадили бы за пособничество врагу», - с содроганием подумал он.
        Сажали и за меньшее, так что вскоре пришла другая мысль: не расстреляли бы.
        Уволят точно.
        Тридцать минут ровного полета сменились веселыми горками. Встречающие так и вились вокруг, действительно пытаясь засадить по двигателям «Сторожа». Но у них мало что получалось. Снаряды электромагнитных орудий большей частью пролетали мимо, остальные били в борт.
        В дело, уже в непосредственной близости от цели, вступили самолеты «шмель». Им удалось повредить один из двигателей из своих плазмодинамических скорострельных пушек. Но это уже не имело никакого значения. Корабль выходил на орбиту планеты и маршевые двигатели все равно уже пора отключать.
        - Капитан, у вас на борту есть самолеты? - спросила Марьям.
        - Да… Вы хотите сбежать на одном из них?
        - Мысль хорошая, но невыполнимая.
        - Не умеете пилотировать, - понимающе кивнул капитан Хайт.
        - Умею. Но не в этом дело, до них еще добраться надо, а это лишняя беготня по вашему кораблю, где у меня совсем нет друзей… А теперь скажите, какие у вас самолеты и сколько их?
        - Два «шмеля».
        - И все?
        - Да.
        - У вас же загрузка до восьми машин…
        - Их и без того немного осталось, мэм. А из того, что есть, восемьдесят процентов отдали в учебные части.
        - Отлично. То, что мне нужно: два «шмеля» и ни одного крылатого…
        Никто не сможет последовать за ней, по крайней мере с этого корабля точно. На других кораблях скорее всего с авиацией та же ситуация.
        - Что нам дальше делать, мэм?
        - Снижайтесь на самую низкую орбиту.
        - Вы хотите, чтобы мы сели на этом корабле на планету?!
        - Нет, такой экстрим мне ни к чему. Просто делай как я говорю.
        - Да, мэм…
        «Сторож» пошел на сближение с планетой.
        - Четыреста километров до поверхности… Триста… Двести… Сто… Мы находимся на самой низкой орбите, мэм.
        - Давайте до семидесяти.
        - Но это уже стратосфера!
        - Не заставляй повторять дважды, - сказала Марьям, чуть тряхнув автомат на плече.
        - Да, мэм…
        Корабль при входе в верхние слои атмосферы затрясло. Пошли первые огненные всполохи.
        - Семьдесят! Что теперь?!
        - Ничего. Держите высоту минимум две минуты… и не дергайтесь. Если не выполнишь приказ, я вернусь и сделаю тебе больно. Ты понял?
        - Д-да.
        Припугнув экипаж, агентесса вышла в центр рубки управления. Здесь имелся люк, ведущий в спасательный шлюп для комсостава корабля. Сдернула пломбу, оттянула рычаг и открыла люк. Шлюп, к счастью, находился на месте.
        «А ведь могло и не быть!» - с некоторой дрожью подумала она, осознав, что за все это время она даже не проверила его наличие, априори полагая: он обязательно присутствует.
        Конечно, это не смертельно - воспользовалась бы другим шлюпом, разве что пришлось бы побегать по кораблю, рискуя неприятностями в общении с обозленным экипажем.
        Но зачем об этом думать? Все в порядке.
        - Прощайте, ребята. Было очень приятно с вами пообщаться.
        - Увы, мэм, но мы не можем сказать того же самого… тем более от еще предстоящего общения с мордоворотами из КФБ…
        - Вам просто не повезло.
        Марьям, усмехнувшись, спрыгнула вниз, открыла еще один люк уже непосредственно спасательного шлюпа и оказалась внутри него. Пристегнулась к креслу, произвела еще несколько нехитрых манипуляций, подтверждая отстыковку от корабля, и шлюп камнем полетел вниз.
        «Сторож» прошел над ее головой огненным метеором и из-за подбитого двигателя тяжело стал набирать высоту, стремясь обратно в родную стихию пустоты.
        С орбиты ее уже не достать. Теперь главное выбрать место для посадки. Естественно, для этого океан никак не подходит, а именно в него она, похоже, несется, точнее к прибрежной полосе, где легче и безопаснее всего приземлиться спасательному шлюпу. Он, конечно, приспособлен держаться на воде, но в этом случае она станет беспомощной и ее вскоре поймают спасатели, то есть комитетчики, чего никак допустить нельзя. Нужно выбрать лес или горы поближе к населенным пунктам. Там она еще побегает…
        Определив подходящий участок, Марьям взялась за штурвал и отключила автопилот.
        14
        Помимо орбитальной ремонтной станции Касабланка славилась своей авиашколой, которая многократно разрослась с того момента, как данная звездная система вступила в Союз независимых миров. Оникс заблаговременно позаботился о кузнице будущих пилотов. Он вообще много о чем успел позаботиться…
        Приближалась неминуемая война, и пилотов для нее требовалась прорва. Их готовили по ускоренной системе и упрощенной летной программе, давая только основные знания и навыки. Три месяца усиленной учебы - и пилот готов. Теоретически. А вот практически…
        Набирали парней и даже девчат со всех миров СНМ. Тут Оникс оказался прав - молодежь рвалась со своих опостылевших им планет, от тяжелой и нудной работы. Они жаждали приключений, и приключения в скором будущем ждали их.
        Тут даже не требовалась идеологическая обработка, но и ею не пренебрегали. По часу в день профессионалы от психологии из КФБ изображали перед курсантами Конфедерацию как какого-то монстра, желающего задушить свободные миры. Курсанты с прокомпостированными мозгами искренне хотели защитить Союз, положить на алтарь свободы собственные жизни.
        Каин Иннокент, помимо того, что являлся адмиралом, командующим обороной системы, занимал должность начальника Академии. Впрочем, делами Академии он почти не занимался - и без того много дел с ремонтом Первого Флота. Кроме того, он не мог смотреть на этих ребят с горящими глазами, видя в них лишь… дрова. Дрова, которые сгорят в первом же реальном сражении.
        Так и тянуло застрелиться. Хорошо, что с пистолетом ходить нельзя.
        Ведь даже у выпускников нет никакого реального налета. Все, что они имеют, это десятки, сотни часов тренажера, а тренажер и реальное пилотирование это разные вещи. Из стен Академии уже вышло четыре выпуска, каждый больше предыдущего процентов на двадцать-двадцать пять. Итого в строй уже готовились встать почти четыреста горе-пилотов. За оставшееся время предполагалось подготовить раза в два больше. А ведь имелись еще две школы, не такие большие, но и там готовили летчиков-мотыльков.
        Конечно, после распределения по летным частям они наконец получали возможность полетать на старых машинах, которые не списали и их двигатели не отправили на установку в торпеды лишь по какому-то недоразумению. И эти машины - «соколы», «нейтроны», а в космосе бескрылые «шмели» - не стояли без дела. План полетов был расписан на многие недели вперед. Только успевай заправлять топливом да проводить хоть какой-то технический осмотр и в учебный полет.
        Новые машины вот-вот должны поступить. Их, как и корабли, производили на заводах Акинареса. На Касабланке тоже пытались развернуть строительство истребителей, подумать только - на автомобильном заводе!
        Один из крупнейших заводов как раз перепрофилировали под это дело, правда двигатели и бортовую авионику все равно придется завозить со стороны, и уже на месте произведут окончательную сборку. Как обещали инженеры, месяца через три-четыре с конвейера автозавода сойдет первая летающая машина. Оставалось только гадать, что это за зверь такой будет…
        Адмирал Каин Иннокент в конце дня пролистал свой ежедневник с делами на следующий день, что-то вычеркивая, перенося на другие дни, что-то добавляя. Завтра ему как раз полагалось присутствовать на четвертом выпуске в Академии.
        В комнату запросился адъютант.
        - Да, Челендж?
        Зашел прямо-таки светящийся улыбкой майор Коширо.
        - Вижу, у тебя хорошие новости?
        - Да, сэр, новости хорошие.
        - Хорошо, а то с ними в последнее время туго. Так что у тебя?
        - Только что поступила информация, нам привезли первую партию самолетов. Пятьдесят штук. Идет разгрузка.
        «Вот и подарок к выпускному для мотыльков, - подумал Каин. - Их стальная оболочка, впрочем, гореть она будет ничуть не хуже хитинового пуха».
        - Спасибо, майор, можете быть свободны.
        - Да, сэр…
        Иннокент нашел брошюру по характеристикам самолета и еще раз посмотрел ТТХ истребителей, что станут основным самолетом Вооруженных Сил и Военно-космического флота СНМ.
        Это тоже предсмертный выбор Оникса, как и фрегат ТТ-602 «кочевник» без гиперпривода. Самолеты вполне ему под стать.
        ИУ-42 «стриж» атмосфера-космос. Всего пять метров длиной! Один ходовой двигатель. Что само по себе плохо, если его повредят… Даже трудно поверить, что такой горбун, который представлял собой «стриж», в принципе может преодолеть притяжение планеты и вырваться за пределы атмосферы. Впрочем, делать это в боевых условиях для перехвата противника не рекомендовалось - только напрасная трата топлива, достигающая девяноста процентов. Полетать в космосе остается всего ничего. А подвесные баки не предусмотрены.
        Опять-таки, чтобы развить достаточную мощность и скорость и из-за того, что объем бака достаточно мал, топливо очень энергоемкое, что опасно само по себе. Может детонировать не хуже однотонной бомбы даже от жесткой посадки с подломом шасси, (чего не избежать при нынешней выучке пилотов).
        Конструкция самого самолета и авионика максимально проста. Наберется едва ли десятая часть приборов и датчиков от того, что привык видеть Каин на приборной панели «протона» и даже том же «нейтроне» или «соколе». С этими «стрижами» могли сравниться разве что такой бескрылый хлам как Т-40 и «шмель».
        Вооружение тоже весьма скупое. Одна газоплазмодинамическая трехствольная роторная пушка. Один «медленный» пулемет.
        «Лучше бы вторую пушку поставили», - подумал Каин, но, еще раз взглянув на силуэт самолета, понял, что его просто некуда вставить, пулемет и то непонятно как впихнули.
        Разумеется, имелись подвески для ракетного вооружения. Никаких кормовых ракет, только противоракетная защита в виде одного блока противоракет на шесть подрывов, хотя их минимум нужно два и два блока противоракетных шашек.
        Что поделать, СНМ не до жиру. Минимум затрат при максимуме эффективности. Этим принципом пронизано все военное строительство. Под «стрижи» даже специальные авианосцы не строили. Как раз на ремонтной станции Касабланки переделывали два потрепанных фрегата в малые авианосцы, которые уже в принципе не могли участвовать в активных боевых действиях в своем прежнем качестве, как их не ремонтируй. Снимали пушки главного калибра, убирали лишние накопители и резали ячейки под самолеты.
        15
        - Добрый день, господин адмирал! - встретил Каина Иннокента настоящий начальник летной Академии полковник Алимов, мужчина лет пятидесяти, руководивший авиашколой с момента ее открытия и сохранивший должность при новой власти.
        - Добрый…
        - Вы в последнее время редко к нам заглядываете.
        Каин невольно усмехнулся. Он вообще в Академии в пятый раз.
        - Что поделать, дела.
        - Понимаю.
        - Но этот день я пропустить не мог.
        - Да, сегодня у нас торжественный день! Выпускаем четвертый состав! - с гордостью заявил Алимов.
        Каин посмотрел на полковника и не мог понять, действительно ли он искренне радуется или же просто притворяется? Ну не мог же такой старый вояка не понимать, что эти мальчики и девочки по большей своей части продукт одноразового использования. Хорошо если половина выживет после первого же серьезного боя и только процентов пять от всего объема выпуска станут действительно достойны звания пилотов, потому что именно война станет их реальной школой пилотирования, а не стена Академии.
        «Скорее боится, - подумал Иннокент. - Оно и понятно, в последнее время, после волной прокатившихся акций неповиновения КФБ прямо-таки лютует в поиске неблагонадежных, врагов Союза и их пособников. Тот, кто прямо высказал свое недовольство чем-либо - враг, кто слышал и не доложил куда следует - пособник… Академия уже лишилась нескольких своих преподавателей, что естественно не могло не сказаться на качестве обучения не в лучшую сторону естественно».
        Возникла даже мысль остудить пыл Артура Баренцева в охоте на ведьм (или даже неосознанной мести за смерть отца), а то еще немного - и можно остаться без профессиональных кадров. А это чревато весьма неприятными последствиями.
        «Так и сделаю», - подумал Каин.
        - Идемте, сэр. Вы подоспели вовремя, торжество уже начинается.
        Полковник Алимов проводил Каина в актовый зал, где уже собирались выпускники в нарядной парадной форме, не хватало только погон с двумя маленькими звездочками. Вот их-то и собирались вручить в торжественной обстановке вместе с дипломами.
        - Смирно!
        Выпускники вытянулись в струнку, приветствуя вошедших. Иннокент и Алимов вошли на трибуну и заняли места за столом, где уже сидели прочие преподаватели и инструктора.
        - Вольно!
        Только что севший на стул Алимов вновь встал и прошел за трибуну.
        - Господа курсанты, сегодня для вас наступает знаменательный день, - начал он произносить речь, мало чем отличающуюся от прочих трех речей, что он уже успел произнести перед предыдущими выпусками. - Сегодня вы становитесь полноценными защитниками Союза независимых миров. Уже завтра вы разъедетесь по своим частям, где начнете нести службу на благо нашей родины…
        Начальник Академии продолжал что-то говорить, а Каин вспоминал свои чувства, когда он также стоял в предвкушении получить наконец заветные погоны лейтенанта. Вот только он был минимум на пять лет старше самого старшего из присутствующих здесь курсантов-выпускников…
        - Господин контр-адмирал, может, вы что-то хотите добавить?
        Каин опомнился и едва удержался от того, чтобы переспросить, что выглядело бы очень глупо. Полторы сотни человек смотрели на него с ожиданием, надеждой. Что вполне объяснимо, раз уж к торжеству явился самый главный начальник Академии, значит это неспроста.
        «Что ж, я вас не разочарую», - подумал Иннокент и встал.
        - Конечно… Ваш непосредственный руководитель сказал все, что нужно было произнести, и повторяться я не собираюсь. Я лишь хочу сказать, что у меня для вас есть подарок, как раз вчера поступила первая партия новых самолетов, на которых вам предстоит летать. А посему лучшие из вас уже сегодня могут опробовать новые птички…
        В возгласе «Ура!» потонул весь зал, аж стекла завибрировали. Иннокент едва удержался от того, чтобы не заткнуть уши пальцами.
        - Ну, теперь вы для них не только герой войны с Конфедерацией, но еще и отец родной, - улыбнулся Алимов.
        Иннокент только поморщился и неслышно прошептал:
        - Скорее гробовщик…
        И хоть после торжественной церемонии выпуска намечался грандиозный банкет, никто из лучших, окончивших Академию круглыми отличниками, не отказался «опробовать птичек». Более того, плевать они хотели на банкет, поскорее бы оказаться за штурвалом и получить тот кайф от полета, который они так стремились получить и о котором мечтали, возможно, с самого детства.
        Каин также намеревался полетать на «стриже», просто для того чтобы понять, на что он способен в принципе и что можно ожидать и требовать от пилотов.
        Вот и аэродром. В начале взлетной полосы стоят пятнадцать горбатых машин. Ну натуральные инвалиды, ни дать, ни взять.
        - Машины подготовлены? - спросил Иннокент у начальника аэродрома, встречающего высокую делегацию.
        Новоиспеченные пилоты, те, что лучшие, в количестве четырнадцати человек уже бежали к машинам, что-то радостно выкрикивая, наверное, деля между собой машины по каким-то своим критериям, хотя они все выглядели одинаково, даже бортовых номеров и тех нет.
        - Полностью.
        - Вооружение?
        - Э-э… сэр, вы же сказали, что будет только пробный полет. Зачем вооружение?
        - Да, полет пробный, но мою машину дооснастите вооружением. Заодно проведу стрельбы на соседнем полигоне.
        - Ракеты тоже вешать?
        - Ладно, можно без них. Как летают ракеты я и так знаю.
        - Тогда мы мигом.
        Начальник аэродрома отошел и быстро с кем-то заговорил по рации, приказывая на одном из самолетов заправить пушечные короба ГПД снарядами. Вскоре к первому «стрижу» техники подкатили тележки с боеприпасами и завозились с люками технических ниш.
        - Все готово, - отчитался начальник аэродрома. - ГПД и пулемет заправлены.
        - Отлично…
        Каин обошел крохотный самолет - почти игрушка. Качается на шасси даже от несильного нажима на крыло. Взял из рук механика шлем и полез в тесную пилотскую кабину.
        - Остальные полетят после того, как приземлюсь я, - сказал он ожидающим молодым летчикам, явно рассчитывавших полетать вместе с адмиралом. - Почитайте пока инструкции…
        - Есть, сэр, - не слишком радостно вразнобой ответили они.
        16
        «Стриж» легко оторвался от бетонки, пробежав всего каких-то сто метров. Управление также оказалось достаточно легким. «Стриж» быстро отзывался на управляющие команды, Иннокент даже с непривычки стукнулся шлемом о колпак кабины. Так и до вывиха шеи недалеко.
        - Маневренная - это хорошо… По крайней мере у них будет преимущество в воздухе перед тяжелыми «протонами».
        Каин не летал уже много месяцев и первые несколько минут, после того как почувствовал машину, именно почувствовал, будто она продолжение его собственного тела, просто наслаждался подзабытым ощущением полета.
        Он даже постарался вспомнить, когда садился за штурвал в последний раз, но ничего не вышло. В последнее время он все больше командовал кораблями, эскадрами и флотами…
        Не забивая себе голову пустыми размышлениями, он принялся за дело, совершая различные пируэты, делая свечу, бочку, мертвую петлю, кобру и прочие фигуры пилотажа, которые могли помочь ему понять возможности машины.
        Понемногу откровенно скептическое отношение к «стрижу» сменялось чем-то похожим на уважение. Что ж, в атмосфере самолет показывал себя неплохо. Оникс выбрал самую удачную модель из возможных, а их рассмотреть пришлось не одну сотню.
        «В атмосферных условиях ставим твердую четверку. Но вот как ты покажешь себя в космосе, вот это другой вопрос. Это мы тоже проверим, только чуть позже. А сейчас немного постреляем…»
        Иннокент направил «стриж» в сторону недалеко расположенного от аэродрома полигона. Там для него уже поставили несколько фанерных мишеней в форме танка, машины и группы людей.
        Подкравшись к полигону в складках местности, то есть среди гор и холмов, Каин Иннокент непосредственно на дистанции эффективного огня сделал горку и уже с верхней точки переходя в атакующее пике начал обстрел мишеней. Фонтаны взрывов плясали по полю, пока пилот не приноровился к целеуказателю и не разделал «технику» под орех. На «пехоту» Каин снаряды от ГПД пожалел и воспользовался обыкновенным пулеметом.
        - Ну, с этим тоже вроде неплохо…
        Проносясь над полигоном и вздымая вверх, пулей прошив облака, Каин посмотрел на топливный датчик и с сожалением вздохнул. Вырваться на оставшемся топливе на орбиту у него уже не получится, слишком долго веселился с фигурами высшего пилотажа. «Стриж» машина ближнего радиуса действия - и этим все сказано.
        Невольно Иннокент посмотрел в быстро чернеющее небо, где уже зажигались первые звезды. Земля сильно округлилась…
        - Господин адмирал! Господин адмирал! - нарушил безмятежное состояние Иннокента диспетчер встревоженным голосом.
        - Мой позывной - Ригель. Что у вас?..
        - ЧП, сэр! С востока на высоте семидесяти километров идет пограничный корабль «Сторож»! Прошла информация, что он захвачен!
        Каин повернул голову и ахнул.
        Прямо на него… Нет, конечно же, гораздо выше, километров на сорок, и чуть в сторону метеором неслось судно.
        - Что за черт?!
        - Сэр, просим вас немедленно вернуться на базу!
        Каин прекратил набор высоты и пошел параллельным курсом с пограничным кораблем.
        - Это не диверсия… он не падает, более того, начал набор высоты…
        - Да, сэр… это так, - успокоился диспетчер. - Но от него отделился спасательный шлюп.
        - Понятно, в нем, скорее всего, захватчики. И это странно… На перехват кого-нибудь уже подняли? - спросил Каин.
        Его радар наконец тоже заметил второй объект. Каин определил его как «цель».
        - Мне не известно, сэр…
        - Ясно.
        Эффективной системы перехвата на Касабланке нет, не говоря уже о других мирах. Все летные части на девяносто процентов состоят из вчерашних курсантов, а самолеты сейчас заняты в учебе, и летать далеко от базы не рекомендуется из-за частых неполадок. Самолетов катастрофически не хватает. А все реальные пилоты на исправных машинах сейчас при реальном деле, служат во флотах СНМ, охраняя рубежи от возможного вторжения. Зенитные ракеты ради этой мелкашки тратить не станут.
        - В любом случае уже не успеют. Так что я иду на перехват. Свяжитесь с управлением КФБ и доложите, а также запросите инструкций…
        - Каких, сэр?
        - Нужен он им живым или сразу можно сбить.
        - Да, сэр… понял.
        Пока диспетчер связывался с соответствующими органами, Иннокент, стараясь экономить изрядно растраченное топливо, приноравливался к шлюпу, начавшему активно маневрировать. Пилот шлюпа примерялся к управлению, и как только пообвык, направился в сторону северных гор. Они там высокие, скалистые и снежные… В общем, хрен там кого найдешь и тем более поймаешь.
        «Стриж» быстро нагонял активно снижающийся шлюп. Он уже сблизился с ним настолько, что мог стрелять даже из «медленного» пулемета. Пилот шлюпа наконец заметил его и стал делать неуклюжие попытки как-то отделаться, увеличив тягу. Но спасательный шлюп для резких маневров в атмосфере не предназначен, как, впрочем, и в космосе, так что все потуги оказались тщетны.
        Наконец на связь вновь вышел диспетчер:
        - Господин адмирал… то есть Ригель…
        - Ну, чего там?
        - Сказали, что желательно захватчики им нужны живыми. Но в случае если противник будет уходить или его невозможно принудить к сдаче - уничтожить всеми доступными способами.
        - Ясно.
        Каин переключился на общий канал связи и попытался выдвинуть пилоту шлюпа ультиматум, дескать, следуйте за мной, в случае неподчинения будете уничтожены, но тот сказался глухим и продолжал двигать на север, все снижаясь и снижаясь, не оставляя попыток оторваться.
        Иннокент все же сделал вторую попытку, уже показав визуально. Сблизившись со шлюпом на критически близкое расстояние, когда неверный маневр любого из них мог закончиться катастрофой для обеих машин.
        В ответ на его характерные жесты пришел не менее понятный: средний палец.
        - Ну ты сволочь! Хотел я с тобой по-хорошему, но ты сам виноват…
        Иннокент вновь пристроился шлюпу в хвост и включил систему вооружения, после короткого раздумья выбрав пулемет. Так гуманнее. От плазмодинамической пушки спасательный шлюп просто разнесет на куски. Брони на нем совсем никакой нет.
        Противник начал метаться из стороны в сторону, и первые очереди прошли мимо, либо срикошетили от корпуса.
        Запищал и тревожно замигал датчик топлива. Его оставалось едва-едва на то, чтобы вернуться обратно на аэродром.
        - Вот зараза!
        Каин решил зайти чуть сбоку и сверху. На этот раз ему удалось подбить шлюпу двигатели. Они задымили, и пилоту не осталось ничего другого как включить систему пожаротушения, предварительно их отключив.
        - Ну, ты ас… - уважительно хмыкнул Каин, увидев, как действует пилот.
        Шлюп не пошел к земле точно камень, а продолжил планировать, сохраняя прежний вектор движения. Конструкция самого шлюпа, а также запас скорости и высоты позволяли ему это. Более того, по всей видимости, он даже с такими повреждениями достигал своей цели, несмотря на то, что до гор оставалось еще не меньше сотни километров.
        - Уйдет.
        Переключив систему вооружения с пулемета на ГПД, Иннокент нажал на гашетку, и от шлюпа стали отлетать целые куски обшивки, нанося неустранимые внутренние повреждения. ГПД буквально резало шлюп пополам. Взрывом оторвало правое крыло, и суденышко, завертевшись, закрутившись, наконец понеслось к земле в неуправляемом полете.
        - То-то же.
        Лишь у самой поверхности раскрылся купол парашюта.
        - Дальше не мое дело, - сказал себе Каин, фиксируя место падения.
        Стрелять в человека на парашюте он не собирался ни под каким предлогом, даже если он враг. Ему хватило в свое время расстрела беспомощных, когда он вязал себя кровью с пиратами, и повторять пройденное не хотелось.
        Развернув «стриж», Иннокент поспешил назад. От мигавшего и пищавшего датчика уже становилось дурно.
        17
        Марьям застряла в ветвях на высоте трех метров от земли. Жутко болела нога. Вывих? Перелом? Ни первое, ни тем более второе ей совсем некстати, когда нужно убегать со всех ног.
        «Лучше бы я сломала руку», - в отчаянии подумала она.
        Три метра - вроде бы не высоко, но приземляться на ногу с неясной степенью повреждения не дело. Агентесса стала раскачиваться на стропах, чтобы зацепиться за одну из нижних веток и по ней тихонько слезть на землю. Наконец ей это удалось и она, обрезав стропы парашюта, села на толстой ветке.
        Тихий треск - и в следующий момент Марьям, едва успев нелепо взмахнуть руками и испуганно вскрикнуть, очутилась на земле лицом вниз, осыпаемая листвой.
        В следующую секунду лес наполнился протяжным криком боли. Перестав кричать, она перевернулась на спину, бережно прижимая левую руку к груди. Острая боль в районе запястья не отступала.
        Проклятье… Выйти невредимой из передряги обнаружения тайника, абордажа чужого судна, уцелеть во время обстрела истребителем и крушения спасательного шлюпа, и все это для того, чтобы убиться, упав с дерева?
        Полежав минуту, определяя все ли с ней в порядке кроме, разумеется, руки, она аккуратно села.
        - Вот это уже реально перелом… Спасибо тебе, Господи, ты услышал мою молитву, - иронично произнесла агентесса, обратив лицо к небесам.
        Смешно, но нога действительно больше не беспокоила. Видимо, вправилась при падении. Земля оказалась достаточно мягкой, так что помимо перелома руки она больше не пострадала. Ушибы и мелкие порезы не считаются.
        Убедившись, что перелом закрытый, она быстро оказала себе первую медицинскую помощь, воспользовавшись аптечкой, прилагающейся к парашюту, наложила надувную шину и вколола обезболивающего. Съела таблетку стимулятора. Бегать сейчас придется много.
        - Все… теперь уходим.
        Агентесса бежала не останавливаясь, на север, к якобы спасительным горам. Вообще-то тут была своя логика. По разумному размышлению бежать на север человеку, стремящемуся туда с самого начала, засветив маршрут, глупо, и всякий преследователь решит, что преследуемый сменил направление, чтобы запутать следы, и будет искать где угодно, только не на прежнем пути следования. Потому Марьям, как лось, а точнее лосиха, пробежав пару километров на юго-восток практически не разбирая дороги, сминая землю и ломая ветки, выбрала северное направление, далее стараясь не оставлять слишком четких следов.
        Силы быстро покидали ее, она уже давно ничего не ела, так как в ее коконе не предусматривалось туалета, потом стало не до еды. Снова пришлось пользоваться стимуляторами из все той же аптечки. Это резко придавало сил, и она продолжала бежать, уходя все дальше и дальше на север.
        Над головой то и дело проносились эти странные горбатые самолеты, но агентесса вовремя пряталась под кроной ближайшего дерева, оставаясь незамеченной. Нет никаких сомнений, что к месту крушения уже доставили группу преследования с опытным следаком и рано или поздно за ней увяжется хвост. Нужно уйти как можно дальше и затаиться, после чего вызвать помощь.
        Прошло четыре часа безостановочного бега. Марьям останавливалась передохнуть на минутку только затем, чтобы вколоть очередную дозу обезболивающего, когда начинала ныть рука, или же стимулятора, когда буквально начинала падать от усталости.
        Но вот все чаще и чаще над ней стали проноситься самолеты, нарезал круги разведывательный вертолет, и она поняла, что погоня уже на хвосте. Ей так и не удалось запутать следы, когда она делала резкие повороты в сторону от основного маршрута. Она даже пыталась зайти противнику в тыл, чтобы идти по следам преследователей. Но и из этого ничего не вышло, ей просто не хватало скорости, несмотря на стимуляторы.
        Преследование вел взвод бывших абордажников, переквалифицировавшихся в спецотряды КФБ. Сервоусилители бронекостюмов несли бойцов по заросшим лесом горам и холмам, через бурьян, точно по ровной местности, и медленно, но верно они настигали свою жертву.
        Марьям же действовала как автомат. Возможно, стимулятор заблокировал способность здраво рассуждать и гнал ее все дальше и дальше, иначе бы она поняла, что все бессмысленно, и лишь удлиняет агонию, отсрочивая неизбежное. Требовалось отыскать кардинальное решение проблемы.
        Чтобы хоть как-то замедлить продвижение преследователей она поставила на тропе единственную оставшуюся у нее осколочную гранату.
        Взрыв, эхом разнесшийся в гористом лесу, не заставил себя долго ждать. Предельно устав, агентесса, отвлекшись на звук, чтобы определить расстояние, споткнулась во время спуска с холма по звериной тропе и кубарем полетела вниз. На одном из витков вокруг собственной оси она хорошо приложилась головой о ствол дерева, и в глазах потемнело.
        Далее сознание возвращалось к ней всего на несколько мгновений и угасало вновь. Вот она чувствует, что ее кто-то несет, перекинув, как какой-то мешок с зерном, через плечо, и она, с трудом открыв глаза, затуманенным взором видит лишь полы плаща и обувь, но, к счастью, не армейские ботинки.
        В следующий раз она трясется уже в седле какого-то животного. Вновь ее несут на руках.
        Дом… нет, какой-то сарай… запах сена…
        Темнота, сырость, запах плесени и… раздраженные, яростные голоса.
        - Где она, старик?!
        - Кто?
        - Не валяй дурака, старик! Отвечай!
        - Я не понимаю, о чем вы говорите…
        - Ты что, старик, реально не врубился, с кем имеешь дело?!
        - Почему не знаю… знаю. Вы злобные орки…
        - Как ты нас назвал?! Будешь и дальше дурковать, мы тебя изуродуем как бог черепаху! Не посмотрим на твои года и седые волосы!
        - Ничего другого от орков я и не ожидаю… всех-то вам уродовать…
        - Вот старый пень! Ты меня достал!
        Раздался сдавленный вскрик, как от удара, и звук падающего тела.
        - Хватит, Манделла, остановись, - произнес властный голос, по всей видимости командира отряда преследователей. - Так ты от него ничего не добьешься, только убьешь, не рассчитав силы… Если он такой упертый и зачем-то покрывает эту суку, то давай ему укольчик сделаем. Расскажет все как миленький.
        - Давно пора.
        Сознание вновь начало гаснуть, несмотря на отчаянные попытки как-то вырваться из этого состояния постоянных провалов. Ведь неизвестного покровителя сейчас проверят с помощью сыворотки правды, он все расскажет, и ее найдут. Кроме того, кто-то шарится совсем рядом с ее убежищем…
        18
        Когда Марьям вновь очнулась, она обнаружила себя лежащей на жесткой кушетке с тонким матрацем и накрытой старым одеялом. Из одежды на ней только исподнее, и то хорошо, что не голая. Сначала она подумала, что ее нашли и это камера, но прояснившийся взгляд показал, что это не так.
        Домик представлял собой сруб, посеревший от времени. Печка, выложенная из камней. На крохотном столе у окна-бойницы оплывшая свечка. Электричества здесь, похоже, никогда не было. В общем, обстановка полностью соответствовала убежищу отшельника, которые по каким-то причинам уходили от людей и жили в полном одиночестве в полном отрыве от мира.
        Рука болела, но пока терпимо. Она даже смогла одеться, обнаружив свою одежду почищенной и даже зашитой там, где порвалась во время катания по звериной тропе, цепляясь за крючковатые корни.
        - Где этот старик?
        Как по волшебству дверь в дом открылась, и внутрь вошел сгорбленный старик со связкой хвороста, в том же плаще, что она запомнила, болтаясь на его плече вниз головой.
        «Даже удивительно, как он сумел меня поднять», - удивилась агентесса, ибо старик не производил впечатления не то что силача, но даже сколько-нибудь крепкого человека.
        Слишком уж стар. Уже за восемьдесят… Но, может, это обманчивое впечатление из-за сутулости и спутанной седой бороды, достающей до груди?
        - Здравствуйте…
        - Добрый день…
        - Меня зовут… Марьям. А вас?
        - Меня зовут Горм. Я - гном.
        - Гном?
        - Гном, - с невозмутимым видом подтвердил старик.
        - Э-э… мистер Горм, спасибо, что подобрали меня и спасли от солдат. Даже не знаю, что бы они со мной сделали.
        - Не за что. Тем более это сделал не я, а Оро, он - огр. Мне достались все тумаки орков…
        - Так вас тут двое?!
        - Можно и так сказать…
        Старик со странным именем Горм, представляющий себя гномом, стал заниматься хозяйственными делами. Развел огонь в печи, поставил сковородку на отверстие, которое можно было плотно закрыть круглым камнем, и когда сковородка нагрелась, разбил несколько яиц, но не куриных, а местных лесных птиц, судя по камуфляжной окраске скорлупы.
        - Сколько я уже у вас?
        - Третий день…
        - О ужас!
        Только когда поплыл аромат от яичницы, она почувствовала, как зверски голодна, и все прочие мысли, связанные с работой и ее собственной свободой, отошли на задний план. Но они вернулись, как только она насытилась, съев почти все, что приготовил старик, и выпив травяного отвару вместо чая или кофе, что она предпочла бы.
        - Простите, мистер э-э… Горм, почему же вы не выдали меня солдатам? - задала она очень интересовавший ее вопрос.
        - А почему я должен был вас выдать этим оркам? - в свою очередь удивился Горм.
        - Ну, как… они же спрашивали? Требовали…
        - Ну и что? Мало ли чего они спрашивают… и требуют.
        - Спрашивали так, что солгать нельзя… - настаивала агентесса.
        - А я и не лгал. Говорил как есть… особенно после того укола иглой. Нехорошая магия… грязная. Но если я не знал, что вы здесь, как я кому-то мог о вас рассказать?
        - Ах да… меня же принес мистер Оро. Он скоро здесь будет?
        - Без понятия… - пожал плечами старик. - Он приходит, когда хочет…
        Марьям еще раз оглянулась. Что-то здесь определенно не так… С этими отшельниками вообще все не так, но здесь, похоже, особый случай. Если этих сумасшедших стариков двое, то обстановка в доме говорила, что он предназначен для одного. Один стул, одна кровать, один столовый набор, состоящий из одной стальной ложки, жестяной кружки, сковороды и небольшой кастрюли… Все.
        Смутная догадка посетила Марьям.
        Неожиданно сгорбленный старик разогнулся, став выше ростом и гораздо плечистее.
        «Вот и мистер Оро пожаловал», - подумала агентесса. - По крайней мере, в таком своем состоянии этот старик меня унести на плече точно мог без труда и даже на руках пронести в дом».
        - Я смотрю, вы уже освоились, - гораздо более мощным голосом сказал старик, окинув взглядом стол с остатками трапезы.
        - Я… э-э… - замялась Марьям, не зная, как вести себя с подобными сумасшедшими.
        Общаться с людьми, страдающими раздвоением личности, ей еще не приходилось. Люди с подобным диагнозом большая редкость. Страшновато как-то если честно.
        - Это мистер Горм меня угостил, - наконец выдавила она.
        - А, тогда все ясно…
        - А вас, если я не ошибаюсь, зовут…
        - Оро.
        - Я так и думала… Что ж, сэр, благодарю вас, что спрятали меня от солдат.
        - Да не за что.
        - Мистер Горм только жаловался, что ему все тумаки достались.
        - Не обращай внимания, - отмахнулся старик. - Он меня тоже время от времени изводит своими жалобами на эту тему. Ничего, еще немного побухтит, да и замолкнет…
        Марьям кивнула. Теперь все встало на свои места. Горм не мог ее выдать под действием сыворотки правды, потому как к моменту прибытия солдат произошла смена сознаний. А одно сознание не ведает, что творит другое…
        По такому же принципу в последнее время работают и разведки, программируя агентов от раскрытия контрразведкой противника. Их можно вывести на чистую воду только ментоскопом. А в случае с Оро-Гормом даже он не поможет, потому как очень уж глубоко сидит эта раздвоенность личности, более того, это запущенная психическая болезнь.
        И ей просто повезло, что Оро сменил непричастный к ее спасению Горм, потому как этот процесс никак не контролируется, в отличие от разведчиков, способных «запустить» заложенную в него вторую личность в момент опасности. Здесь вообще обе личности фальшивые, так как один считает себя гномом, а вторая - огром. Человек их породивший похоже исчез.
        «Чего только не бывает», - подумала она, невольно жалея старика.
        - Что-то я тоже проголодался… - пробасил старик и вновь стал готовить пищу.
        Даже движения в мелочах, например, ухват той же сковородки и способ разбития яиц у Оро кардинально отличались от Горма.
        - А где мое оружие и такая небольшая сумочка со всякой всячиной, мистер Оро? - спросила агентесса, вдруг остро почувствовав свою уязвимость перед этим психом, несмотря на то, что именно данная личность старика ее спасла, а личность гнома никаких враждебных действий не предпринимала, даже наоборот, заботилась о ней. Но кто ж их знает, что им взбредет в голову?
        - Оружие? Сумочка? - на секунду оторвался от приготовления еды старик и оглянулся в поиске. - Без понятия… это у Горма надо спросить… он все куда-то упрятал, когда с тобой возился.
        Агентесса сплюнула в сердцах.
        - Я так и сделаю…
        Она принялась ждать появления мистера Горма. Поисковики бродят где-то недалеко, о чем свидетельствовал стрекот то и дело пролетающего где-то невдалеке вертолета. Ведь она пропала в данном районе, ее следы оборвались, и они не уйдут, пока не найдут след или ее саму.
        19
        Состояние старика когда он начал есть изменилось. Теперь эти две личности, заключенные в его разуме, то и дело беседовали между собой на малопонятные для агентессы темы.
        - Вновь пролетал дракон… - говорил старик ссутулившись.
        Значит явился гном.
        - А орки приходили? - интересовался выпрямившийся Оро.
        - Нет…
        - Еще придут.
        - Тогда постарайся прийти в этот момент. Мне хватило в прошлый раз. Теперь твой черед подставлять морду…
        - Это как получится…
        Старик во время разговора с самим собой, соответственно, то выпрямлялся, то вновь горбился. Выглядело это довольно жутко, а потому Марьям не встревала, когда появлялся гном, чтобы спросить его об оружии и сумочке. Она вернулась на кушетку и наблюдала за психом со стороны.
        После того как старик пообедал, окончательно «вернулся» гном Горм.
        - Пожрет, а посуду мне мыть… - ворчал он на огра. - Вот всегда так…
        Только когда Горм управился с работой, Марьям вновь поинтересовалась о местонахождении ее оружия и сумочки.
        - Там… в сене лежат… Пойдем, покажу…
        Марьям уже встала, чтобы пойти за стариком, но остановилась. За домом могли наблюдать. Вряд ли оставили кого-то караулить, скорее установили какой-нибудь датчик движения. Как только появится кто-то еще помимо старика, он тут же отошлет сигнал, и сюда вновь нагрянут солдаты.
        - Простите, мистер Горм, я не могу сейчас выйти из дома.
        - Почему?
        - За домом могут наблюдать, а я не хочу, чтобы меня увидели.
        - Рядом никого нет… мы бы с Оро это непременно заметили…
        - Могут стоять датчики.
        - Датчики?
        - Ну да, такие устройства вроде глаз, что смотрят за этим местом и сообщают, если увидят, что нужно кому надо.
        - Ясно. Что ж, мы с Оро их поищем… Нам не нравится, когда рядом находятся какие-то магические штучки… да еще чьи-то глаза.
        - Спасибо… Вы только их не ломайте… Хорошо? - попросила Марьям, прекрасно понимая, что после такого вандализма в убежище отшельника сразу нагрянут солдаты.
        - Почему? Нам они не нужны…
        - Просто скажите, где они находятся… А когда я уйду, вы можете сделать с ними все что захотите. Хорошо?
        - Идет, - кивнул Горм.
        Старик ушел. Через несколько минут он вернулся с пистолетом, косметичкой и аптечкой - всем, что было при агентессе. После чего старик вновь ушел искать «магические штучки».
        Марьям воспользовалась последним тюбиком-шприцом обезболивающего. Проверила пистолет, он оказался в полном порядке. Не хватало еще одного пистолета, видимо, потеряла в лесу во время падения, а старик не посчитал нужным его подбирать. Или не увидел.
        В косметичке находился маяк, с помощью которого она могла послать короткое сообщение встречающим. Но сейчас не время и не место. Нужно уйти подальше от старика, выйти из зоны поиска и уже тогда подавать сигнал. Но сделать она это сможет, только если старик найдет датчики слежения. Он их, конечно, потом сломает, за что поплатится, и не так важно кто конкретно: гном или огр - тело-то одно…
        Подступил вечер. Солдаты, к счастью, так и не появились, чтобы провести повторный обыск, понадеявшись на сыворотку правды. Но рано или поздно они все равно придут, ведь объект поиска мог найти домик уже после посещения его солдатами и затаиться, пусть это и непрофессионально. В этом случае агентесса даже не знала, где прятаться.
        Наконец старик вновь появился. Это был Оро.
        - Вы нашли датчики… то есть следящие глаза, мистер Оро?
        - Да… три глаза… вросли в деревья. Темное колдовство…
        - А где они установлены?
        Старик уверенно показал направления, очертив равносторонний треугольник, даже не взглянув в окошко, чтобы «привязаться» к местности и убедиться в правильности направлений. Впрочем, ему этого не нужно, ибо он живет в домике уже много лет и знает округу как свои пять пальцев.
        - Ясно. Спасибо вам за все… мистер Оро, и передавайте привет мистеру Горму.
        - Передам.
        Марьям направилась к двери. Она уже прекрасно представляла себе местность и знала, как можно незаметно выбраться из зоны наблюдения. Для этого потребуется много сил и времени, но она это сделает. К тому же у нее специальная одежда…
        - Ты уже уходишь?
        - Да…
        - Я так понимаю, что ты не хочешь, чтобы тебя нашли орки.
        - Орки?
        - Да, те, кто за тобой охотится.
        - Ах это… да, очень не хочу. И чтобы глаза меня при этом не заметили.
        - Тогда я могу тебе помочь…
        - Как?
        - Вынесу в мешке.
        - Это было бы здорово, - кивнула Марьям. Подобный вариант многое упрощал.
        - Тогда залезай.
        Старик из небольшого ящичка, стоявшего у двери, достал большой прочный мешок и раскрыл его. Агентесса быстро залезла внутрь, и перед тем как старик ее подхватил, спросила:
        - Почему вы мне помогаете?
        - Это долг любого помочь попавшему в беду, особенно если за ним гоняются злобные орки…
        - Ну да…
        «В каком мире он живет? - невольно подумала она. - А кем ему представляюсь я? Человеком? Эльфом? Или еще кем-то таким же сказочным?»
        Старик перехватил горловину мешка и закинул груз себе на плечо. Старик шел долго, минут десять, гарантированно вынеся ее из зоны обзора датчиков слежения, и остановился.
        Когда Марьям выбралась из мешка, перед ней уже стоял Горм.
        - Спасибо… поблагодарите мистера Оро за то, что вынес меня.
        - Поблагодарю.
        - И очень вас прошу потерпеть с порчей магических глаз… хотя бы часок.
        - Хорошо.
        Помахав на прощание рукой, Марьям со всех ног бросилась прочь. Это был, пожалуй, самый необычный день в ее жизни, и без того наполненной до верху различными приключениями.
        20
        Марьям уходила на юг два дня. Каждый шаг отзывался в руке жуткой болью, и у нее уже давно кончились стимуляторы. Но она шла до тех пор, пока не почувствовала, что больше не сможет сделать ни единого шага, настолько она обессилила. Только тогда она воспользовалась маяком.
        Конечно, существовала опасность, что сигнал может перехватить противник, и тогда вместо союзников ее могли найти враги. Но вероятность этого оставалась небольшой, так как сигнал изрядно поплутает по спутникам связи, прежде чем пойдет на приемник. К тому же у КФБ вряд ли настолько хорошо развита система обнаружения, даже если бы она послала сигнал напрямую.
        Теперь оставалось только ждать.
        Прошло еще два дня, прежде чем в зоне видимости появились собиратели каких-то кореньев в количестве трех человек. Они прочесывали лес, то и дело припадая на колено и начиная разрывать землю вокруг какого-нибудь растения специальными приспособлениями. Найденные коренья они отправляли в наполовину заполненные мешки.
        «Хорошее прикрытие», - оценила агентесса и двинулась навстречу собирателям.
        - Привет… Трое из лесу.
        Собиратели напряглись, Марьям даже подумала, что она ошиблась, и это действительно обычные люди никакого отношения к разведке Конфедерации не имеющие.
        Один из собирателей подошел ближе.
        - Семь.
        - Три, - ответила Марьям.
        - Правильно, сумма - десять.
        - Привет. Одна?
        - Естественно.
        Остальные собиратели внимательно озирались по сторонам, водя по периметру замаскированными в шапках приборами из серии «магических штучек», в свою очередь выявляя средства наблюдения, если встречаемый под колпаком. Саму агентессу также тщательно обследовали.
        - Чисто… - сказал один из них, посмотрев на наручный дисплей.
        - Хорошо. Уходим.
        Агент вновь повернулся к Марьям.
        - Ты вооружена?
        - Да, - достала она пистолет.
        - Отдай.
        Агентесса послушно отдала оружие. В какой бы переплет она ни попала, кто бы перед ней не стоял, свои или чужие, просто у нее не осталось никаких сил сопротивляться.
        - Идем.
        - Далеко? А то я едва ноги переставляю…
        - Поешь…
        Так и не назвавшийся агент протянул ей высокоэнергетический батончик, после чего дал напиться из фляжки. Сил, пришедших к ней через пару минут со спецпищей, хватило на полудневный переход к месту, где их ждал пикап, в кузов которого якобы сборщики кореньев побросали свой сбор. В машине Марьям быстро укачало, и она заснула.
        Проснулась в каком-то доме. Сначала она даже подумала, что никуда из избушки отшельника-психа и не уходила, но потом взгляд отыскал множество отличий. Дом больше, под потолком электрическая лампочка. Типичный охотничий домик.
        - Ешь, - нейтрально произнес агент, который забрал у нее пистолет.
        Он поставил поднос с едой на стул рядом с кроватью.
        - Тебе потребуется много сил…
        На этот раз ее накормили нормальной пищей: морковный салат, картофельное пюре с мясом и чай с пирожным. Но скорее всего во все это что-то подмешали. Иначе в их деле никак.
        - Спасибо, - поблагодарила она, быстро закончив трапезу.
        - Не за что. Теперь тебе придется ответить на несколько вопросов.
        - Конечно.
        - Тогда прошу в соседнюю комнату.
        Марьям проследовала в указанном направлении, и как только она увидела массивное кресло с самодельными ремнями, ей стало нехорошо.
        - Садись, - сказал тот, что стоял рядом с креслом, и с легким смешком добавил: - В ногах правды нет.
        Второй устроился за терминалом. На столике также находилось все необходимое оборудование и пневмошприц, заполненный янтарной жидкостью.
        - Сыворотка правды?
        - Она самая…
        Марьям с тяжелым вздохом села в кресло. По крайней мере в еде ничего не было. Ее тут же увязали ремнями, после чего приладили датчики и вкололи препарат.
        - Имя, - начал с простых вопросов дознаватель за компьютером.
        - Обойдешься.
        - Отвечай на вопросы. Это в твоих же интересах, - снова нейтральным тоном произнес главный из тройки. - И не включай дурака… Если выяснится, что работает «дурак», у нас есть переносной ментоскоп. Мне нужно говорить, какой процент проверяемых получает неизлечимые психические травмы от полноценных приборов, не говоря уже о переносных аналогах?
        - Я знаю…
        «Интересно, а этот старик случайно не жертва такой вот неудачной проверки? - неожиданно подумала агентесса. - Человеческая личность-то у него полностью стерлась…»
        - Тем лучше. Твое имя?
        - Зовите меня Марьям.
        - Марьям так Марьям. Цель заброски?
        - Усиление группы агентов АГБ, то есть, по всей видимости, вас.
        - Не лепи горбатого! Настоящая цель заброски?! - разъярился дознаватель.
        - Я же сказала - меня направили вам в помощь! На усиление и для координации действий!
        - Это твое задание от РУВКФ…
        - Да.
        - …А нам нужно знать, что тебе поручили в КФБ!
        - Ах вот оно что…
        - Отвечать!
        - Ничего мне в КФБ не поручали, потому как я с ними никак не связана.
        - Врешь!
        - Ты даже на монитор не посмотрел, чтобы в этом убедиться, - едко заметила Марьям.
        - Мне и без полиграфа ясно, что ты лжешь. Отвечай, какое задание тебе дали в КФБ!
        - Да пошел ты!
        - Отвечай!
        Дознаватель наотмашь ударил агентессу по лицу. Из губы потекла кровь.
        - Я тебе это припомню… - сказала она, слизывая кровь.
        Звонко прозвучал второй удар уже с другой стороны.
        - Отвечать на поставленные вопросы! Какое тебе дали задание в Комитете?!
        «Только не язвить», - одернула себя Марьям.
        Ее так и подмывало с едким сарказмом сказать то, что они хотят услышать. Дескать, вскрыть всю агентурную сеть и сдать ее КФБ. Стоит такое ляпнуть, и эти ребята не слезут с нее еще очень долго, несмотря на то, что полиграф покажет, что это ложь. Впрочем, сыворотка правды помогла ей в этом, и откровенное вранье не слетело с губ.
        - Мне нечего добавить к сказанному.
        - А я думаю, есть. Подумай сама, как все выглядит со стороны…
        - Хреновей не придумать, - согласилась агентесса, оценив все с точки зрения стороннего наблюдателя. Она бы тоже сильно засомневалась на их месте.
        - Вот и я про что. Тебя обнаруживает досмотровая группа на корабле. Ты, подумать только, смогла уйти от до зубов вооруженных абордажников! Но и это не все, ты еще захватила чужое судно! В одиночку!
        - Нас так тренировали.
        - Допустим. Но ты раскрыта. Тем не менее, вместо того чтобы прервать операцию и вернуться на исходную, ты ее продолжаешь и идешь к Касабланке. Что мы должны думать по этому поводу?
        - Что я очень принципиальный человек.
        - Тебе это кажется смешным?
        - Да.
        - А мне нет.
        - Такое впечатление, что я попала не в союзную контору, а в лапы КФБ. Тот же маразм…
        - Мне не смешно, потому что создается угроза нашего раскрытия.
        - Ну что в этом такого? Переделаем мое лицо, поменяем документы, и я могу продолжать выполнять задание. Потому как меня невозможно вычислить, ибо я нигде не оставила своего генетического материала.
        - Ты так уверена в том, что нигде не обронила даже волоска?
        - Нет… не уверена, - вспомнив, как она пару раз цеплялась головой за ветки, глухо ответила Марьям. Врать бессмысленно, потому как это не даст сыворотка, и полиграф это покажет.
        - То-то же. Но и это еще не все. После того как ты прорвалась к планете, тебя нет несколько дней, затем ты появляешься, как ни в чем не бывало. Что мне прикажешь думать в этом случае?
        - Что я была в руках КФБ…
        - Вот.
        - Но меня там не было!
        - А где ты была?
        - У старика… он спрятал меня.
        - Да ты что?! - деланно удивился агент. - И не выдал, даже после проверки?! Ведь не могли же ее не провести?..
        - О господи… - с безнадегой в голосе вздохнула Марьям.
        Ее признали за свою только через длинную-длинную неделю постоянных допросов. Этого времени агентам хватило, чтобы выяснить все темные моменты тех дней и проверить старика, после того как от него, наконец, отстали люди КФБ, действительно страдавшего раздвоением личности.
        Хорошо, что его хоть не убили, доведя до сердечного приступа, иначе судьба агентессы оказалась бы в подвешенном состоянии.
        - Ну вот, вроде все выяснилось, - устало сказал агент.
        - Ну наконец-то. А то я уже начала думать, что мне тут предстоит состариться.
        - Зовите меня Альфредом. Это - Курт, а это - Ферган.
        - Очень приятно, - поздоровалась со всеми Марьям за руку. - И еще один момент… Альфред.
        Марьям мило улыбнулась.
        - Да?
        Агентесса, сохраняя на лице милую улыбку, хорошо поставленным ударом врезала агенту АГБ в челюсть, так что тот рухнул как подкошенный.
        - Пожалуй, мы в расчете, - все так же улыбаясь сказала Марьям. - Хотя если возвращать вам все удары, боюсь, что я забью вас до смерти, а нас и так не много. Только это меня и останавливает.
        21
        Каин Иннокент знакомился с отчетом о ходовых испытаниях корвета проекта ТТ-602 «Оникс». Конструктора, дорабатывавшие модель, инженеры и строители не подкачали, и корабль удался на славу. По крайней мере, он соответствовал всем заложенным в него характеристикам. Скоростной, маневренный и с хорошей огневой мощью вкупе со скорострельностью. Избыток накопителей и увеличенная мощность заряжающих реакторов позволяли ему стрелять в полтора-два раза чаще, чем положено по нормативам кораблям подобного класса.
        Вот-вот будет сформирован Пятый Флот СНМ, состоящий из одних «кочевников».
        А вот «стрижи» в космосе действительно показали себя несколько хуже, чем в атмосфере. Кроме того, им не хватало дальности хода, и они не могли взять на борт много вооружения, от силы половина от загрузки «протона» - основного самолета конфедератов.
        Уже произошло несколько несчастных случаев из-за нестабильного топлива, но самолеты продолжали поступать, и на них пересажена половина выпуска летной школы Касабланки.
        Но, несмотря на то, что все продвигалось в целом неплохо, все чаще Каином овладевала апатия. Ужас приближающейся бойни все сильнее давил на него. Все также остро для него стоял вопрос целесообразности будущей войны, такой уж ее необходимости. Надежда на то, что все рассосется само собой, быстро исчезала.
        Да, Оникс свято верил в то, что только через войну можно подготовить человечество к встрече с Чужими, с которыми он якобы имел случай столкнуться. Но было ли это на самом деле? Не померещилось ли капитану Баренцеву, командиру рейдера все это? Что если и вправду все, что он видел, лишь плод воображения, отравленного угарным газом мозга? Если это так, то все, чему предстояло случиться, бессмысленно, бесполезно и преступно.
        И он, Каин Иннокент, поверивший Ониксу, не убивший, когда это было возможно, главаря всех пиратов, станет одним из военных преступников, что спалят в огне Армагеддона тысячи, десятки и сотни тысяч жизней, не считая тех сотен, что они уже возложили на алтарь технического и военного совершенствования.
        Со смертью Виктора Баренцева вся ответственность легла на него, потому как больше никто не знал истинной подоплеки будущей войны, а те, кто знал - не верили.
        Каин часто задавал себе вопрос, а чувствовал ли что-то похожее сам Оникс?
        Да, чувствовал, но в гораздо меньшей степени. Наверное. Ведь он, по крайней мере, не полагался на чьи-то слова о том, что якобы кто-то видел чужих, ну не самих «зеленых человечков», а их корабль, и сбил его, потерпев крушение сам. Он являлся очевидцем, участником событий. Но даже Виктор, бывало, сомневался в собственном психическом здоровье. И ему требовался кто-то как противовес, и этим противовесом по воле случая, какой-то дикой иронии судьбы, стал Иннокент.
        А вот Каину как раз приходилось полагаться на чьи-то бездоказательные слова. И это давило.
        И потом, не слишком ли долго идут к ним Чужие? Сколько лет прошло с того момента, как Виктор Баренцев сбил корабль Чужих, сам чуть не погибнув при этом?
        Лет пять? И что, за это время они все никак не могут добраться до человеческого домена и начать уничтожение конкурента?
        Но что если это так? Ведь если верить Ониксу, их способ передвижения несколько отличается от того, что придумали люди. Если люди прыгают сквозь звезды из системы в систему, то Чужие смогли придумать более совершенный (или менее совершенный, тут как посмотреть) способ «прыгания», что называется, с места, то есть выбирая произвольное направление, через пустоту космоса.
        Вопрос только в том, какова скорость подобного способа передвижения?
        Каин ознакомился с теоретическими материалами на данную тему. Предполагалось, что при подобном гиперпереходе корабль должен погружаться на меньшую «глубину» гиперпространства, а значит скорость перемещения там не мгновенная, как от звезды к звезде.
        В зависимости от «глубины погружения», от звезды к звезде такой корабль может добираться от нескольких дней до нескольких недель и даже месяцев. В этом есть как свои недостатки, так и преимущества. Можно достичь «непрыжковых» звезд, к которым на кораблях людей не добраться, и где уже вполне могли притаиться Чужие, проводя скрытую разведку. Но это вряд ли, они бы уже все разведали и вступили бы в бой с ходу.
        В таком случае противник, если он действительно собрался напасть на людей (что опять-таки не факт), находится на полпути. Но где конкретно находится эта точка полпути? Сколько еще ждать? Полгода? Год? Пять лет или все десять?
        Не слишком ли это долго для путешествия армии вторжения? Ведь даже чужим наверняка требуются ремонтные базы, топливо (а его нужно как-то производить, как и в случае с пищей). Хотя, может, именно этим и объясняется задержка - все приходится тащить с собой или останавливаться у каких-то планет, чтобы запастись необходимым сырьем для продолжения пути.
        Если они вообще есть и если они действительно идут…
        Эта мысль не давала Иннокенту покоя. Все чаще приходилось полагаться на снотворное, чтобы просто заснуть. Иначе эти нудные, не имеющие ответа мысли просто разъедали мозг, словно какие-то черви.
        «Хоть бы уж действительно поскорее началась война, - в который раз подумал Иннокент. - И неважно кого с кем: СНМ с Конфедерацией или всего человечества с Чужими… Лишь бы исчезло это состояние тягостного ожидания».
        22
        Как начальнику обороны Касабланки, контр-адмиралу Иннокенту волей неволей приходилось участвовать в заседаниях местного кабинета министров, сейчас собравшегося по поводу нарастания внутренней напряженности. Население, недовольное ухудшением экономического состояния, все чаще проявляло свое раздражение и по старой привычке выходило на улицы с протестами.
        Вообще-то само по себе это к адмиралу СНМ отношения не имело, так как является исключительно проблемой планетарных властей, они должны ее решать. Но существовал небольшой нюанс. Так как предполагалось, что марши протеста дело рук агентов разведслужб Конфедерации, то это автоматически становилось проблемой обороноспособности системы, а значит, становилось зоной ответственности Иннокента.
        - Ситуация в экономике настолько плоха? - спросил Каин.
        - Эмбарго со стороны Конфедерации и метрополий делают свое дело, - кивнул президент Касабланки Джуд Блэлок. - Контрабандные поставки и обмен продукцией между мирами СНМ, увы, положения не спасает. Все переводится на военные рельсы. Ужесточена трудовая дисциплина, и… эти повальные аресты.
        Президент бросил взгляд в сторону присутствующего на заседании директора местного отделения КФБ.
        - Без них никак, - тут же поднял голову представитель КФБ, Давид Сукерман. - Если мы не будем проводить отлов смутьянов, обстановка с дисциплиной и общественным спокойствием станет еще хуже. Тут уже до откровенного саботажа недалеко. Нам это надо?
        - Но эта атмосфера страха тоже не прибавляет людям желания работать. Она подрывает саму веру в Союз.
        - Значит заставим. Работа в любом случае должна быть выполнена. Что касается веры… как только победим, отстоим независимость СНМ, все вернется на круги своя, вернется и вера.
        - Вы все никак не напали на след организаторов? - спросил Каин у Сукермана.
        - Увы… они очень хорошо законспирированы. Нам удается отследить нить управления до среднего звена, главарей ячейки в пятнадцать-двадцать активных членов, и дальше след обрывается. Кукловоды остаются в тени.
        - В этом замешаны семьи? Те, кто потерял почти все с нашей победой на выборах?
        - Конечно, они с удовольствием ставят нам палки в колеса, но, как показывают допросы, они тоже марионетки.
        - Может, и нет никакого единого центра? - высказал сомнение президент.
        Каин взглянул на Блэлока и сказал:
        - Хотелось бы, но боюсь, сэр, против нас играют нашими же методами.
        - Да, очень похоже.
        - Почему не можете отследить головной центр? - продолжал допытываться Каин. - Почему обрываются связи на среднем звене? Ментоблок?
        - Все много проще, - улыбнулся руководитель местного отделения КФБ. - Хотя определенная работа на уровне сознания, конечно, имеется, иначе у них не было бы так много агентов. Люди не дураки и прекрасно знают, что мы с ними боремся… Потом, они очень редко встречаются со своими непосредственными боссами. Основную массу приказов получают информационными пакетами. А когда встречаются лично, то боссы скрывают свои лица под обыкновенными масками. Просто, но надежно. В итоге никто просто не может их описать.
        - Мн-да…
        Давид Сукерман получил сообщение от своего помощника и сказал:
        - Ну вот, опять… новая демонстрация. Господин президент, отдайте приказ на жесткий разгон толпы, пока они еще не заполонили всю площадь. Нужно подавить в зародыше… И вообще пора уже воздействовать на рядовых демонстрантов.
        - Не могу… Если сделать это, может пролиться кровь. Господин адмирал прав, против нас играют нашими же методами, и у нас самих против этого метода нет эффективного оружия. Стоит нам проявить насилие, и все - доверие народа будет окончательно потеряно. Я хочу избежать этого всеми силами. Я уже молчу о принятии репрессивных мерах к обычным демонстрантам.
        - Господин адмирал? - обратился к Иннокенту Давид Сукерман. - Вы тоже против разгона?
        Каин нахмурился. Глава местного отделения КФБ апеллировал к нему, зная, что в предвоенных условиях мнение командующего обороной становится решающим, но все еще не главным. Но Каин не смог пойти на разгон.
        - Господин президент прав… нам нужна хоть какая-то лояльность со стороны людей. Это очень пригодится, когда конфедераты станут атаковать… В вооруженных силах служат обычные люди, чьи братья, сестры и даже родители возможно находятся среди негодующих. Как они станут сражаться зная что их родных побили на акции протеста, а то и вовсе арестовали? Лучше напрягите пропагандистский отдел, и пусть эти демонстрации сыграют нам на руку. Оберните поражение в победу.
        - Ясно, - сухо ответил комитетчик.
        Шум за окном действительно стал нарастать, и члены правительства, а также приглашенные люди стали подходить к окну вслед за президентом.
        - Пожалуй, это самая масштабная акция на сегодняшний день, - обеспокоено проронил Джуд Блэлок.
        - Да, тысяч десять будет.
        - Мы собирали в пять-семь раз больше, - хмыкнул Кэрри Элвис, бывший главный политтехнолог, а ныне отвечавший за пропаганду. - А это так, мелочь.
        - Это так, но и эти десять тысяч невероятно много, если учесть, какому прессингу подвергаются все участники со стороны КФБ… семьи со своими штрафами и увольнениями наших активистов просто любители…
        Народ продолжал митинговать, выкрикивая какие-то глупые политические лозунги вроде «Верните политические свободы!» и различные требования: «Свободу политическим заключенным!», размахивая флагами и транспарантами с теми же лозунгами и требованиями. Полицейские, облаченные по усиленному варианту, сопровождали демонстрантов, готовые в любой момент пойти на разгон. Спецсредства для этого были у них под рукой.
        - Как все похоже, - невесело усмехнулся Иннокент. - Даже стилистика…
        - Вконец обнаглели… - бурчал кто-то.
        Накал страстей увеличивался, часть демонстрантов, скрывающих лица под повязками, стала провоцировать полицейское оцепление.
        «А вот это совпадение мне совсем не нравится», - подумал Каин.
        На площади сильно грохнуло, люди закричали. Подом рвануло еще пару раз, и площадь стало заволакивать дымом.
        - Это ваши шумят?! - закричал президент на главу местного отделения КФБ.
        - Нет! Я не давал приказа!
        - Они прорываются! - закричал один из министров, тыча в стекло пальцем.
        Каин всмотрелся в густой дым и действительно увидел, что полицейское оцепление прорвано и к зданию пробиваются несколько десятков вооруженных человек, стреляя на бегу в полицейских, которые попытались преградить им дорогу.
        - О господи!
        Министры стали разбегаться.
        - Назад! - закричал Давид Сукерман. - Оставайтесь на месте! Это самое безопасное место в здании!
        Но министры и их помощники не слышали агента КФБ, продолжая спасать свои жизни.
        - Идиоты…
        23
        На площади еще несколько раз оглушительно грохнуло, демонстранты наконец начали разбегаться кто куда, а внутри здания послышалась ожесточенная стрельба как с нападавшей, так и с обороняющейся стороны.
        - Это действительно самое безопасное место? - спросил Каин, проверив пистолет, который он теперь носил с собой.
        - Да… по крайней мере охрана будет защищать президентский кабинет до последнего патрона.
        - Ясно.
        В коридорах здания шел интенсивный бой. Стучали автоматы, бухали дробовики, рвались гранаты, и, похоже, охрана под натиском врага отступала, потому как с каждой минутой звуки боя становились все громче.
        Давид Сукерман вызывал подкрепление прямо из штаба местного отделения Комитета. Там всегда в полной боевой готовности дежурило одно подразделение.
        - Помощь уже в пути, - сказал он. - Через пять минут начнется контрштурм.
        - На что только надеются эти люди? - чуть дрожащим голосом произнес Джуд Блэлок. - Им же отсюда не выбраться… даже если…
        - А это зомби, камикадзе… - сказал директор отделения КФБ на Касабланке. - Агенты Конфедерации похватали людей, закомпостировали им мозг несложной программой и отправили на верную смерть. Грязная работа.
        - Но к чему такая шумиха? Они могли сработать более тонко…
        - А весь смысл в самом шуме, господин президент. Запись штурма пойдет гулять по мирам, как самой Конфедерации, так и по планетам СНМ с соответствующими комментариями. Для конфедератов скажут, смотрите, народ захваченных разбойниками планет встает против тирании с оружием в руках, типа борется за свою свободу, и мы должны им помочь… Для миров СНМ это просто предупреждение, не склоните колени и головы, с вами будет то же самое. Очень доходчиво.
        - Если на остальных мирах Союза не творится то же самое, - сказал Каин.
        - Верно. Я даже думаю, что именно так и обстоят дела. Что касается более тонкой работы, то они еще поработают. Особенно если не удастся прибить нас - ключевые фигуры правительства и обороны. Всему свое время.
        - А вот и кавалерия, - осторожно выглянув в окошко, сказал Иннокент.
        Укрывшись за прилегающими зданиями, остановились сразу десять грузовиков с солдатами и полицией, оснащенной уже по штурмовому варианту, в настоящей броне и с полноценным оружием. Но стоило им только приблизиться и попытаться пойти на контрштурм, как по ним тут же открыли шквальный огонь. Контрштурмующие тут же залегли, потеряв несколько человек ранеными.
        - Похоже, в ближайшее время рассчитывать придется только на свои силы, - прокомментировал обстановку Каин. - Помочь вовремя они нам вряд ли успеют.
        - Похоже на то, - показательно флегматично согласился Давид Сукерман.
        - Что же нам делать?! - вскрикнул президент Касабланки. - Они уже близко! Слышите?! Вот-вот ворвутся!
        - Успокойтесь…
        - Не успокаивайте меня! Вы обещали безопасность! И что же?!
        Сукерман врезал президенту в челюсть, и тот в беспамятстве рухнул на мягкий ковер.
        - Не люблю паникеров…
        - Но с двумя пистолетами нам точно не отбиться, - сказал Каин.
        - Это зависит от того, сколько их дойдет до нас. А много их быть не может. В конце концов охрана должна кого-то подстрелить или нет? Не все же там косоглазые и косорукие…
        - Тоже верно. Лишь бы гранату для начала не бросили.
        - Да, с этим действительно мало что можно поделать, - кивнул Давид Сукерман, оглядываясь в поиске возможного укрытия.
        Но, увы, комната отдыха президентского кабинета не могла похвастаться нишами или мебелью, способной выдержать удар не то что пуль, но и осколков. Все такое тонкое и непрочное.
        - Лучшая защита - нападение… - глухо произнес Каин Иннокент, сам прекрасно понимая, что в их случае это не аргумент.
        - Все лучше, чем просто тупо ждать, - согласился Сукерман.
        - Тогда пошли.
        Каин и Давид вышли из комнаты отдыха непосредственно в кабинет. Бой, судя по шуму и крикам охраны, шел уже за дверями - в приемной. В качестве подтверждения дверь пробило несколько пуль, которые впились в пуленепробиваемое стекло напротив, покрыв его матовыми пятнами и сетью трещин.
        Защитники присели и перебежками добрались до дверей, встав по обе стороны от входа.
        Прозвучал взрыв, качнув двери, обогатившиеся еще несколькими кругленькими отверстиями от пуль и рваными пробоинами от осколков, и все затихло.
        - Идут… - одними губами произнес Сукерман, быстро глянув в одну из дырочек. - Трое… Еще один на подстраховке…
        - Вижу…
        Иннокент тоже подсмотрел в одну из дырочек. Так и есть, по приемной, перешагивая через трупы охранников и своих погибших товарищей, настороженно двигались три боевика в бронежилетах, но без касок, с автоматами наперевес. Один из них действительно снял с пояса гранату и активировал ее, приготовившись к атаке.
        Но защитники опередили их. Каин и Давид взялись за ручки дверей и, на счет «три» резко их распахнув, открыли частый огонь из пистолетов. В ответ над головами прозвучала короткая очередь от судорожно сжавшегося пальца на курке, и на этом все закончилось.
        Защитники, метнувшись в приемную, вооружились оружием охранников, но в этом уже не было необходимости. Новая попытка контрштурма удалась. Первый этаж расстреляли из гранатометов, прозвучала короткая перестрелка, стремительный бросок - и все атаковавшие Белый дом были либо убиты, либо взяты в плен.
        24
        - Какие результаты акции? - спросила Марьям, как только в домик вошел вернувшийся из города Альфред.
        В столице после нападения на Белый дом начались масштабные облавы. Полиция и агенты КФБ хватали всех, кто хоть как-то проявил свою неблагонадежность: участвовал в прошлых акциях неповиновения, в открытую высказывал свои мысли, не совпадающие с «генеральной линией», и так далее. Агентов Конфедерации при такой активной чистке могли повязать просто по чистой случайности, что называется до кучи, вот и приходилось отсиживаться в лесу готовыми ко всему.
        Как только Марьям узнала, что обороной Касабланки руководит Каин Иннокент, она подумала, что кто-то в РУВКФ, отвечающий за внедрение, сильно лопухнулся. Или у него плохое чувство юмора. Ведь она довольно долгое время являлась его куратором по проекту «Тихая сапа». А кураторов набирали по принципу личной симпатии к объекту, потому как приходилось спать со своими подопечными.
        «А может, на этот аспект просто не обратили внимания или не придали ему значения? - подумала агентесса. - Выбор относительно данной системы исходил из того, что я отлично знаю обстановку на Касабланке, ибо тоже приложила руку к становлению Джуда Блэлока в качестве президента, давая дельные советы, а значит и взятию планеты под контроль Ониксом».
        И вот теперь, полноценным агентом-нелегалом, приходилось исправлять свои деяния в качестве куратора. Кроме того, пока готовилась программа по внедрению, Каин Иннокент еще не являлся командующим обороны Касабланки. А когда это стало действительностью, изменить что-либо уже вряд ли было возможно. Маховик разведывательной машины завертелся, и остановить его не так-то просто, хоть и считается, что разведка самая гибкая структура из возможных силовых ведомств…
        В конце концов, у разведчика не должно быть ничего личного, только работа, иначе он плохой разведчик. Так что ни о каких личных привязанностях, да еще к врагам, не может быть и речи.
        «Значит, я плохой разведчик, - думала Марьям, впрочем, без особого самобичевания. - Потому что у меня, похоже, сохранилась эта привязанность…»
        Все эти мысли пронеслись за одну секунду, и агентесса со всем вниманием готовилась выслушать своего коллегу из АГБ.
        - Удовлетворительно. Наши боевики перестреляли две трети правительства, прежде чем их самих всех порешили.
        - А кто уцелел? - снова спросила Марьям, стараясь скрыть излишнюю заинтересованность вторым вопросом: - Президента грохнули?
        - К нашему несчастью уцелели ключевые фигуры: президент, глава местного отделения КФБ и этот адмирал, начальник обороны Касабланки.
        Агентесса медленно выдохнула с нейтральным выражением лица, заметив, что все это время пока говорил Альфред, она не дышала. Марьям даже сама удивилась такой своей личной заинтересованности. Симпатия симпатией, но это действительно не должно отражаться на работе.
        В конце концов, она человек, и ничто человеческое ей не чуждо, в том числе и чувство вины. А она ощущала и свою личную вину перед Иннокентом за то, что вертела им как хотела, пусть и по заданию Разведывательного управления. Ведь он, как и еще несколько десятков человек в проекте «Тихая сапа», являлся неявным агентом. А они даже понятия не имели, что их, добропорядочных людей, не очень-то чистыми методами внедрили в пиратскую среду, устроив такие крупные неприятности по жизни, что им не осталось ничего другого, как бежать в преступные сообщества.
        Сделали это для того, чтобы их тут же не раскрыла на удивление хорошо поставленная пиратская контрразведка. А когда они уже стали там своими - выйти на них и, собрав всю необходимую информацию, дать соответствующие приказы для разрушения пиратского сообщества.
        Вот только для того, чтобы «стать своим», неявным агентам пришлось пройти через ад. Они потеряли все, честь, самоуважение, мечты, против своей воли отнимали жизни других, а подавляющее большинство потеряли свои жизни. Бывало самих себя лишали.
        - Ч-черт, - сплюнул Курт.
        - Ничего, - махнул рукой Ферган, - главного мы добились. Мы довольно сильно попортили им систему административного управления, я уже не говорю о развернувшихся чистках, что до предела обозлит и без того не добро настроенное население, несмотря на все просьбы сохранять спокойствие и выдержку, а также политическую сознательность.
        - Вот что-то им самим этой выдержки явно не хватило, - усмехнулся Курт. - Не стоило им такую волну поднимать.
        - Это точно!
        События по подобному сценарию произошли еще в половине миров СНМ. Массовые беспорядки и нападения на органы государственной власти привели к репрессиям со стороны Комитета федеральной безопасности. Арестовывались десятки, сотни и тысячи человек по одному лишь подозрению в нелояльном отношении.
        Это заставит людей притихнуть, но бесконечно давить нельзя, ибо на всякое действие всегда есть противодействие. Может сработать эффект пружины - в какой-то момент может произойти реальный взрыв народных масс. Именно этого добивались своими акциями агенты влияния Конфедерации - чтобы у руководителей СНМ земля горела под ногами. И началась война на два фронта: на внутреннем и внешнем.
        Информация о проделанной работе и ее результатах, была обработана, зашифрована и отправлена сложными маршрутами в центральные отделения РУВКФ и АГБ.
        - Ну что, теперь месяц отсидимся, пока все немного успокоится, и примемся за исполнение плана «Б», - сказал Альфред, нажав на кнопку отправки пакета.
        - А конкретнее? - попросил Ферган.
        - Диверсии, мой друг, диверсии. Попробуем устроить теракт на автомобильном заводе… то есть теперь уже авиастроительном…
        Агенты АГБ позволили себе тихие смешки. Ну, скажите, какие самолеты можно выпустить с конвейеров автозавода, с которого и машины-то сходили так себе? Машины с Касабланки пользовались популярностью только на совсем уж бедных мирах из-за своей убогой простоты, качества и соответственно цены.
        - Тем не менее, производство нужно застопорить, и чем дольше, тем лучше. План максимум - добить-таки недобитков.
        Марьям легонько вздрогнула и обругала себя.
        «Да что же это такое?! Он мне никто, - кричала на себя агентесса. - Психологи об этом позаботились и подчистили меня в плане личной привязанности. Неужто лажанулись? Или это, непонятно что, пришло со временем?»
        Конечно она не хотела, чтобы он погиб во время массовой атаки, как не хотела и сейчас. Иннокент в принципе ни в чем не виноват, его подставило РУВКФ и сейчас хотело ликвидировать как одного из ключевых игроков вражеской стороны. Но и откровенный страх за его жизнь тоже явный перебор.
        - Это уже придется делать тихо, - сказал Курт. - Лично.
        - Не сделаем, что ли? - хмыкнул Альфред, считавший себя неплохим ликвидатором.
        - Сделаем. Только подумать нужно, как это лучше провернуть…
        - Вот и давайте думать. Времени у нас завались. От скуки успеем сдохнуть.
        25
        Флот чистки также не обошли стороной. Получив списки арестованных, Каин Иннокент прямо-таки офонарел только от одного количества схваченных «врагов народа». Лишь под расстрельной статьей «пятьдесят восемь» числилось сто сорок человек, это не считая еще четырехсот с лишним по менее серьезным статьям, но и им ничего хорошего не светило. Хорошие такие тюремные сроки.
        Адмирал тут же затребовал связь с Давидом Сукерманом.
        - Майор, вы совсем офигели?!
        - Что такое, адмирал?.. - опешил глава местного отделения КФБ.
        С ним подобным тоном, да еще применяя сходные выражения, никто не разговаривал уже очень давно, с того самого момента, как он надел погоны солдата невидимого фронта.
        - О чем вы?
        - Он еще спрашивает, о чем это я?! Я о том, что вы обескровили мой командный и средний офицерский состав!!! Вот что случилось! Я, вашу мать, как воевать должен, скажите мне, пожалуйста?! Кто будет управлять кораблями?!!
        - Успокойтесь, господин адмирал, - вернул себе самообладание Давид Сукерман. - Все арестованные виновны согласно нашему УК СНМ, и это подтверждено спецсредствами. Я прекрасно понимаю всю опасность подобного изъятия офицерского состава из системы управления кораблями и в целом Флотом и, поверьте, адмирал, мои люди подошли к этому делу очень тщательно, чтобы не нарубить дров. Я в этом вопросе их сам лично инструктировал. Так что вы, можно сказать, отделались малой кровью. В конце концов, оставлять этих людей на своих постах еще опаснее.
        - И вы говорите мне, что ваши люди не нарубили дров?! - наигранно удивился Каин. - Да вы изъяли у меня тридцать процентов людей! Это ли не рубка дров?! Это самый настоящий лесоповал!
        - Но и держать откровенных врагов Союза в составе Вооруженных сил и Флота, да еще на командных местах тоже не дело. Они же в любую ответственную минуту могли предать нас, совершить диверсии, не выполнить вовремя приказ, и все закончилось бы крахом.
        - Не сходите с ума, майор Сукерман, - уже жестко сказал Каин Иннокент, отбросив крикливый тон. - Ваш гребень слишком частый… и вместе с блохами вы выдираете волосы. Это смахивает уже на паранойю. Вы испугались нападения и гребете всех подряд, и это никак не способствует нормализации обстановки ни в целом ни в частности, спокойствию и доверию. Верните мне моих людей и не забудьте извиниться перед каждым.
        - Я не подчиняюсь вам, адмирал.
        - Я это прекрасно знаю, майор. Но раз вы не хотите уладить все в узком кругу тет-а-тет, то придется обращаться к вашему непосредственному начальству. Пусть сам глава КФБ вас приструнит, а то вы на местах слишком много стали себе позволять. Власть сказывается на вас не самым лучшим образом. Лучше бросьте все силы на поиск настоящих виновников.
        - А не слишком ли много вы стали позволять себе, господин адмирал? - процедил сквозь зубы задетый за живое Давид Сукерман.
        - Не слишком.
        - А вот мне кажется, что наоборот, - прищурился глава отделения КФБ на Касабланке. - Я бы даже сказал, что ваше заступничество за этих вражин очень даже подозрительно.
        - О! Я так и вижу, как у вас руки чешутся меня проверить на полиграфе с сывороткой правды! - откровенно засмеялся Каин. - Я вам больше скажу, вы бы скончались от инфаркта, узнав, что я думаю обо всем этом! Но, к счастью для меня, у вас руки коротки. Адмиралитет и генералитет проверяется центральным управлением КФБ, подчиненное непосредственно главе Комитета.
        - Это так… и я в связи с последними высказываниями, разговоры-то пишутся, настоятельно рекомендую им вас проверить с особой тщательностью.
        - Рекомендуйте. Вот только мы еще посмотрим, чьи рекомендации окажутся более весомыми.
        Иннокент и Сукерман мерили друг друга взглядами с мониторов средств связи.
        - Я все сказал, - произнес Каин и отключился.
        У него еще слишком много работы, чтобы играть с кем-то в гляделки. Вне зависимости от того, какое решение примет глава местного отделения КФБ, Иннокент решил все же связаться с Артуром Баренцевым и утрясти этот вопрос на самом верху, чтобы бойцы невидимого фронта не перегибали палку в борьбе с таким же невидимым врагом.
        Плохие отношения с Сукерманом - это, конечно, не есть хорошо, но Каин по-другому не мог. Ведь все, кто обвинен по 58-й статье, если суд признает их виновными, а он их признает таковыми (куда он денется?) подлежат расстрелу. И вообще этот бардак с расстрелами нужно прекратить в принципе. К чему людей зазря губить?
        Снова пришел адъютант с докладом.
        - Надеюсь, на этот раз новости хорошие? - с умоляющим взглядом поинтересовался Каин.
        - Так точно, сэр!
        - Ну, тогда давай… И свободен.
        - Есть, сэр.
        Иннокент взял листок и прочитал донесение. Новости действительно оказались хорошими. Через неделю с конвейера перепрофилированного завода должен сойти первый «стриж», изготовленный полностью на Касабланке за исключением двигателей. Их завозили с Акинареса, да так интенсивно, что забили ими все склады хранения. Но это тоже хорошо. Лучше пусть будет излишек, чем нехватка. Опять же можно попытаться наладить выпуск торпед. Каин решил заняться и этим вопросом самым плотным образом.
        Оставалось только решить, стоит ли являться на торжество по такому случаю? Агенты Конфедерации все еще не выявлены, и они наверняка приготовят к данному моменту какую-нибудь гадость, даже несмотря на тщательнейшие проверки на безопасность со стороны КФБ.
        «Президента там точно не будет», - с легкой усмешкой подумал Каин.
        Джуд Блэлок после атаки на Белый дом вообще старался «светиться» на людях как можно меньше всюду видя опасность. Что ж, его можно понять. После того как смерть обдала его своим дыханием, он ее очень сильно испугался.
        «А боюсь ли смерти я? - пасмурно подумал Каин Иннокент. - Нет? Тогда почему вечерами, когда становится совсем невмоготу, я не могу спустить курок?»
        Может, это не позволяет сделать чувство долга? В конце концов, он дал слово Виктору Баренцеву исполнить задуманное им, дабы защитить человечество от возможной угрозы. Или это просто отговорка слабака?
        «Если вышибить мозги, то все угрозы и данные клятвы станут мне до одного места…» - подумал он.
        Чтобы отвлечься от дурных мыслей, Иннокент вновь постарался погрузиться в работу. Его Флот почти полностью отремонтирован, и он взялся за укрепление орбитальной ремонтной базы. С этим имелись определенные трудности, ведь станция по сути своей гражданская, и для защиты малопригодна. Но сделать это нужно хотя бы затем, чтобы она не развались от одного залпа или единственной достигшей ее торпеды. А того и другого на нее вскоре обрушится в избытке.
        26
        Президент действительно отказался от торжества по случаю схода первого истребителя «стриж» с конвейера завода, сославшись на более срочные и важные государственные дела, хотя охраны вокруг было видимо-невидимо. Массовка и та прошла строгий отбор на благонадежность, не говоря уже о возможности проноса оружия.
        Не смогли оставить без внимания мероприятие только несколько новых министров, пока еще с приставкой «и. о.», Каин Иннокент и Давид Сукерман, как единственные лица, облеченные достаточно большой властью и полномочиями.
        Директор завода на митинге, стоя перед первым экземпляром «стрижа» на невысоком постаменте, говорил, что предприятие, в течение двух-трех недель выйдя на максимальную нагрузку, обязуется выпускать по семь-десять машин в день, а со временем доберется и до пятнадцати штук.
        Хорошее начало.
        Рабочие аплодировали, что-то выкрикивая радостно и искренне.
        Каин и Давид тоже улыбались, даже когда встречались взглядами, хотя последнему в этот момент явно было не до улыбок, но положение обязывало.
        Главу местного отделения Комитета федеральной безопасности пропесочили из Центрального управления, и Иннокент получил своих людей обратно кроме одного десятка. Их Сукерман зажал, скорее всего, из вредности. Впрочем, остальные тоже пострадали вследствие довольно грубой промывки мозгов и ходили как пыльным мешком стукнутые, что не могло не сказаться на их боеготовности.
        «Интересно, - подумал Каин, - что теперь от него можно ждать?»
        Он хорошо понимал, что люди на такой работе, да еще на такие высокие должности пробиваются довольно тщеславные, можно даже сказать сволочные, а значит крайне мстительные. Так что в ближайшее время стоит ждать неприятностей еще и с тыла, в дополнение к тому, что могут принести конфедераты.
        «Кстати о конфедератах… Что-то они долго молчат, - заподозрил неладное Иннокент. - А сегодняшнее мероприятие как нельзя лучше подходит для того, чтобы заявить о себе».
        Директор завода закончил разглагольствовать, и пришел черед молоть чепуху Каину Иннокенту. Но только он взошел на постамент, как за тяжелыми воротами, ограждающими вход на территорию, громогласно рыкнул двигатель тяжелого грузовика, да так, что к нему прислушались все без исключения. А в следующий момент застучали автоматные очереди. Тут же разразилась паника, и народ в совершеннейшем смятении стал метаться по пятачку в поиске спасительного выхода.
        - Господин адмирал! Уходим! - пытались прорваться к Иннокенту охранники, чтобы увести своего подопечного в безопасное место, но через обезумевших людей, в одно мгновение заполнивших все свободное пространство, сделать это оказалось не так-то просто.
        Тяжелый грузовик, весь в мелкую дырочку от бесчисленных пулевых попаданий, разворотил ворота и ворвался на территорию завода. Сметая всех на своем пути, он мчался вперед, нацелившись прямо на выход из здания, где стоял первый экземпляр «стрижа».
        Каин наконец преодолел ступор и бросился прочь, его тут же подхватила охрана и, укрыв своими телами, увлекла куда-то прочь.
        - Бежим!
        Грузовик, управляемый зомбированным водителем, накачанным спецпрепаратами так, что он не чувствовал впивающихся в его тело пуль, смял «стриж» и вогнал все, что от него осталось, обратно внутрь завода. И как только многотонная машина остановилась, раздался жуткий взрыв, разваливший часть здания.
        Полностью в себя Иннокент пришел в своем доме - особняке на окраине столицы, выбранном из всех прочих жилищ из-за простоты охраны. Собственно, надолго он на планете задерживаться не собирался. В ближайшее время он намеревался перебраться на орбиту к своему Флоту.
        В тот же день атаки на завод произвели схожие нападения на склады топлива, вооружения и боеприпасов, а также с запчастями к самолетам и двигателями к ним. Один из грузовиков добрался до цели, и склад с двигателями взлетел на воздух. В прочих случаях охране удалось-таки отбиться.
        Что касается непосредственно завода, то разрушения оказались значительными. Мало того, что погибли все изделия, которые уже сделали или в ближайшие дни должны были закончить, пострадала сама сборочная цепь. На ее восстановление уйдет не меньше месяца, а это сотни не сделанных самолетов, десятки не дооснащенных авиаполков и, само собой разумеется, отсутствие реального практического налета у пилотов, что в свою очередь закладывает среди них высокие потери в бою.
        В общем, суммарные потери оказались невероятно велики.
        С горя Каин в одиночку выхлебал целую бутылку виски и рухнул в кровать без употребления привычной дозы снотворного.
        27
        Выполнение «плана максимум» решили в долгий ящик не откладывать. Да, охрану после атаки на складские помещения и завод усилят, вздрючат на предмет повышенной бдительности, но в этом имелся свой резон.
        - Остается человеческий фактор, - сказал Альфред, настаивавший на скорейшем добитии недобитков. - Охрану усилят и застроят, но они все же люди.
        - И что? - не понял Ферган.
        - А то, что они прекрасно понимают, что после такой акции любой нормальный агент затаится и дождется, пока все успокоится, прежде чем вновь высунет нос и провернет очередную акцию. А значит, они как никогда будут работать спустя рукава. Чего напрягаться, если на сто процентов опасаться некого и нечего?
        - Значит, мы по твоей логике ненормальные? - хмыкнул Курт.
        - Да. Мы должны ломать стереотипы! Мы должны наносить удары там, где их не ждут, и тогда, когда их не ждут!
        - И какая наша цель? - спросила Марьям, чуть напрягшись.
        - Я считаю, что мы должны ликвидировать адмирала.
        - А почему не президента? - снова усмехнулся Курт.
        - Президент все же самое охраняемое лицо на планете, и атаковать его резиденцию просто глупо, - серьезно ответил Альфред. - Кроме того, он, несмотря на свой статус, лицо по сути никчемное, подневольное и выполняет поручения так называемого канцлера СНМ. Так что президентом может быть каждый, а вот адмиралом… Убрать командующего Первым Флотом и всей обороной Касабланки, это совсем другое дело. Это сломать стержень, удерживающий всю конструкцию, и внести немалый раздрай в деятельность, пока не вступит в должность новый командующий, а это время.
        - Ясно…
        В ночи, ползя среди камней, под кустами, в спецснаряжении, делающем человека практически невидимым не то что для человеческого глаза, но даже для электронного, Марьям вдруг поймала себя на странной мысли. На очень странной мысли, о чем она по своей воле раньше в принципе никогда не размышляла. А тут - на тебе…
        Агентесса постаралась думать о чем-нибудь другом или вообще не думать, но не получалось. Волей неволей мозг продолжает работать, особенно когда приходится преодолевать жалкий метр пространства за целую минуту. А проползти только до первого охранного периметра нужно еще без малого сто метров, так что нечего удивляться, что в голову лезет всякая всячина на самые неожиданные темы.
        Марьям вспомнила странный разговор с тем, кто по сути был ими сегодня приговорен к смерти, и умрет, вполне возможно, именно от ее руки. Тогда он, гуляя с ней под руку в парке, заговорил об… инопланетянах. Заговорил на полном серьезе, что заставило ее усомниться в его психическом здоровье, но нет, Каин Иннокент был здоров.
        Лишь много позже она узнала причину интереса к подобной теме со стороны Каина, собственно, он сам все рассказал. Иннокент попал под влияние некоего Оникса, решившего, что он должен сделать все, чтобы защитить человечество от угрозы вторжения Чужих. Именно для этого он стал пиратом, собрал их под единое командование, создал мощный флот, не раз надравший Флоту Конфедерации нескромное место. Он даже создал собственную империю, но умер отравленный агентом Конфедерации, где его считали опасным сумасшедшим.
        Но, несмотря на то, что Оникс умер, дело его жило, и Каин Иннокент продолжал ему служить. Зачем? Почему? Неужели он тоже поверил в бред этого сумасшедшего?
        И сейчас она подумала, а что если… что если они существуют? Что если Виктор Баренцев, капитан рейдера, действительно схлестнулся с кораблем-разведчиком Чужих, а не с пиратским судном, как то считается официально?
        «Что за бред?!!» - обругала себя Марьям и замерла.
        Отвлекшись на анализ этих непрошеных мыслей, она потеряла концентрацию и с оглушительным хрустом переломила какую-то сухую веточку под своей рукой.
        Ее товарищи, ползшие с интервалом в десять метров друг от друга, тоже замерли в напряженных позах, но никто не проронил ни звука, чтобы не создавать еще большего шума. Треск расслышали все, потому как агенты использовали специальные приборы, по сути своей - сверхмощные слуховые аппараты, чтобы контролировать акустическую обстановку в округе. Но в первую очередь себя, чтобы не допускать подобных промахов и не раскрыться, если в блоке сигнализации используются «уши» - сверхмощные микрофоны, прослушивающие внешний периметр.
        Мысленно чертыхнувшись, представив, как ее распекут на разборе полетов агэбисты, что хоть заранее сквозь землю проваливайся, Марьям снова двинулась вперед.
        Спустя почти два часа агенты-диверсанты-киллеры добрались-таки до первого охранного периметра. Альфред осторожно извлек из кармана приборчик размером с коробок для обручальных колец и установил его излучающей стороной прямо на один из датчиков. Установил и принялся ждать, когда он даст знать, что миссия выполнена.
        Вообще глупо использовать охранные технологии, изготовленные в Конфедерации, против агентов конфедератов. Все системы имеют заранее заложенный в них изъян еще на стадии изготовления, как раз для того, чтобы люди из спецслужб могли ими воспользоваться в таких вот ситуациях - пройти незамеченными.
        Долго ждать не пришлось. Минута - и прибор отключил целый сектор охранного пояса, о чем сообщил, несколько раз мигнув зеленым светодиодом. Следовало проползти этот участок как можно быстрее, потому как скоро он вновь включится при очередной смене кодов.
        Альфред пополз дальше, и вслед за ним двинулись остальные. Агенты еще дважды замирали перед охранными периметрами, отключая их, на что ушло еще два бесконечно долгих часа. На этом электронные средства остались позади, и настало время решительного рывка.
        - Вперед…
        Агенты устремились вперед, легко перемахнув через двухметровый забор, и очутились во внутреннем дворе. В руках оказалось бесшумное оружие, и тут же прозвучали два тишайших хлопка. Два охранника, вышагивавших вдоль забора, пали на коротко подстриженную траву.
        Ферган по заранее расписанному плану остался снаружи. А остальная тройка ворвалась в собственно особняк, в ту часть, где находилась отдыхающая смена охраны и пост внешнего контроля, и тут же открыла частую стрельбу.
        Далее агенты рассредоточились по первому этажу, в одно мгновение обследовав все закоулки. Марьям, заглянувшая на кухню, сделала двойной выстрел, уложив охранника, готовившего себе бутерброд.
        Все. С охраной покончено. Остался только клиент, спящий в спальне на втором этаже.
        Марьям осталась контролировать этаж. Она не могла взять и убить своего бывшего подопечного. Ликвидировать человека, которого они сами толкнули на неправедный путь. Нет, это было выше ее сил, особенно если учесть, что до сих пор сказывался эффект личной симпатии. Но и помешать она не могла, не имела права. Так что пусть это сделает кто-то другой…
        Наверх, прикрывая друг друга, стали подниматься Альфред и Курт. Именно им предстояло сделать главную работу.
        На полпути агенты замерли, так как наверху послышалось шаркание ног, а потом шум сливаемой воды. Ноги прошаркали обратно, открылась и закрылась дверь в спальню, осветив коридор светом ночника. Выждав еще минуту, чтобы объект улегся на кровать и смежил веки, дабы вновь увидеть свои сны, агенты продолжили движение, чтобы обеспечить ему уже вечный сон.
        Вот и спальня. На счет три агенты-ликвидаторы открыли двери и… всего на секунду замешкались, увидев удивительную картину, которую они никак увидеть не ожидали. Объект сидел на кровати, чуть наискосок приставив дуло пистолета к виску. А палец, Альфред разглядел это четко, уже начал сдавливать курок…
        Но появление нежданных гостей, конечно же, изменило суицидальные планы объекта. Вместо того чтобы застрелиться, он чисто инстинктивно стремительно подался вперед, слетая с кровати и уходя с линии огня, сделал переворот через голову и открыл беспорядочную, но очень частую стрельбу из своего пистолета в район дверного проема.
        28
        Громкие, оглушительные выстрелы наверху обескуражили Марьям. В дом, чуть не напросившись на ее пулю, буквально влетел Ферган.
        - Свой!
        Марьям поспешно подняла пистолет стволом вверх.
        - Что случилось?!
        - Ничего хорошего… - с каким-то странным облегчением ответила она.
        Ферган, приложив палец к правому уху, попробовал вызвать своих напарников, но ответа от них так и не дождался.
        - Это провал… - прошептал агент АГБ. - Но он один… а нас двое. Работу нужно доделать.
        Марьям возражать не стала.
        - За мной…
        Ферган осторожно, готовый открыть огонь на поражение при малейшей угрозе, двинулся к лестнице. Объект где-то затаился, они не слышали его шагов даже при помощи вновь включенных «слуховых аппаратах», вообще никакого постороннего шума, кроме собственного дыхания и сердцебиения. Лестница единственная, и объект сбежать другим путем не мог, разве что сиганув в окно. Но он не прыгал, Марьям была в этом уверена.
        Поднявшись на второй этаж, она, как и Ферган, увидела два безжизненных тела, лежащих в дверях спальни. Их смерть была почти мгновенной. Лужи вытекшей из ран еще теплой крови выделялись в визире световым пятном, тускнея прямо на глазах по мере остывания.
        Каин Иннокент где-то затаился и ждет. Поначалу он наверняка ожидал, что его защитит спешащая охрана, но, убедившись, что охраны больше нет, думает, что ему теперь делать.
        «Он скоро атакует, - подумала Марьям. - Вот-вот он нападет, это его кредо. Он не будет дожидаться, а станет действовать на опережение. Мы зажали его в угол, и ему ничего другого не остается…»
        Вспыхнул свет, многократно усиленный очками, ослепив их носителей. Марьям, готовая к чему-то подобному, одним мощным броском, по памяти, потому как ничего не видела, кроме плясавших зайчиков, метнулась назад под прикрытие стены. Оступилась и, не удержавшись за перила, кубарем покатилась вниз по ступенькам.
        Ферган, продвинувшийся вперед чуть дальше, на мгновение застыл также ослепленный, и тут раздались новые бухающие выстрелы. Агент АГБ свалился на пол недалеко от своих товарищей с тремя пулями в груди.
        Достигнув пола первого этажа, Марьям почувствовала боль во всем теле, ибо им она пересчитала все ступеньки довольно длинной лестницы. Зрение потихоньку стало возвращаться. Почти оглохнув от звука выстрелов также значительно усиленных аппаратом акустического контроля, она услышала топот ног. Бежал объект, чтобы разделаться с ней, даже не зная, что она та самая…
        «Интересно, - отстраненно подумала она в этот миг, - знай он, кто я такая, ему бы это помешало меня шлепнуть?»
        Сдернув очки, Марьям привела оружие в боевую готовность, положив палец на курок, и все еще в мешающих концентрации фантомных вспышках света увидела Иннокента прямо над собой, там, наверху, а в следующую секунду ее парализовал оглушительный щелчок бойка…
        - Ч-черт…
        Выстрела не последовало только потому, что закончились патроны.
        Не стреляла и Марьям, хотя ей уже ничего не мешало сделать свою работу, объект на прицеле, и он это прекрасно видит. Потому и не дергается, понимая, что любое резкое движение спровоцирует почему-то медлящего стрелка.
        - Ну, чего ты ждешь?.. - хрипло, чуть растягивая слова, спросил Иннокент. - Стреляй… Вот он я… Вас послали убить меня. Так убивай. Или ты хочешь, чтобы я стал умолять тебя, ползая на коленях и пуская сопли не убивать меня?
        - Нет… мне это не нужно. Это не профессионально, - ответила Марьям, поняв, что Иннокент сильно пьян. Даже удивительно, как он сумел разделаться с профессионалами.
        «Впрочем, это уже второй раз», - подумала она, вспомнив свой прошлый неудачный опыт.
        Правда, тогда она готовилась к ликвидации Оникса, да проснувшийся в неурочное время Каин помешал, и тоже пьяный в зюзю.
        - Тогда чего ты медлишь?! Стреляй, а то самому застрелиться у меня кишка тонка… Сегодня я почти решился, но твои напарники все испортили - помешали.
        Марьям эта информация очень удивила, она даже не сразу поняла, о чем речь. Выходило, что они своим вторжением спасли его от смерти?! При этом сами все погибнув и не сделав свое дело.
        - Может… я возвращаю долг.
        - Долг? Мне? - удивился Иннокент. - Кто ты такой, чтобы возвращать мне долг? Мне никто ничего не должен… а вот я да, я много кому что должен… Но эти долги уже не оплатить.
        - Правильнее будет спросить: «кто такая».
        - Точно, - согласился Каин после короткой паузы. - У тебя женский голос… это я спьяну не разобрал. Стоп! Кто ты такая?!
        Марьям медленно встала, стараясь не охать, и по-прежнему не спуская пистолет с объекта, левой рукой сдернула с головы маску.
        - Узнаешь?
        - Не очень… наверное, далеко.
        Каин стал спускаться по ступенькам вниз, Марьям чуть отступила назад, вглубь зала. Спустившись, он включил свет и присмотрелся внимательнее, но все равно не узнавал.
        - Я провела химическую коррекцию внешности. Как ты в свое время перед самым прибытием на Витим, вступив в должность адмирала, принял личину некоего Авраама Долейна.
        - Лара?! Или как там тебя…
        - Это и вправду мое настоящее имя.
        - Мн-да, дела…
        Каин сел на ступеньку. Отбросил пустой пистолет в сторону.
        - И что теперь… Лара?
        - Не знаю…
        - В твоей профессии возвращение долгов подобного рода очень непрофессиональная штука… Даже преступная… Тебе придется ответить по всей строгости закона за невыполнение задания.
        - Знаю…
        - Сколько это в годах заключения?
        - Много. Успею состариться.
        - Может, ты меня действительно шлепнешь, а? - попросил Каин. - И все проблемы сразу исчезнут. Ты не сядешь, а я…
        - Ты что?! - удивилась Лара и даже сделала еще один шаг назад, осознав, что он действительно этого хочет, по крайней мере сейчас, в эту самую минуту.
        - А чего? Чего тебе стоит? Всего один выстрел… Бах - и все… задание выполнено. Орден на грудь, повышение по службе…
        - Да что ты такое говоришь?!
        - Не знаю… надоело все. Знаешь, какие сны я вижу?
        Лара заворожено отрицательно качнула головой и спросила:
        - Какие?..
        - Такие, что тебе лучше не знать… Скажу лишь только, что скоро они воплотятся в реальность, и это тяжелее всего… А так ты мне башку прострелишь, и я этих снов больше не увижу, тем более их воплощения в реальность, имея к этой реальности самое непосредственное отношение. И ты задание выполнишь. Все довольны… Ну, будешь стрелять?
        - Нет.
        - Жаль…
        Организм, почувствовав себя в безопасности, прекратил выработку адреналина, и алкоголь, употребленный вечером, взял свое. Вследствие чего Каин уснул прямо на ступеньках.
        Агентесса Лара Ладога с агентурным именем Марьям присела на стул, опустив плечи. Сейчас уже ей хотелось застрелиться, ибо она в принципе не понимала, что ей делать.
        29
        - Герою все по хрен…
        - Это точно… - сказал Каин и открыл глаза - и сразу же охнул.
        Башка трещит, тело все ломит, точно он навернулся с лестницы, причем несколько раз, а тут кто-то стоит над ним и какие-то нотации читает точно несмышленышу.
        «Собственно говоря, что я на ней делаю?» - подумал он.
        - Мы тут уже три часа топчемся, трупы грузовиками вывозим, а он тут, понимаешь, развалился на ступеньках, дрыхнет.
        - Чего тебе тут нужно, майор Сукерман? - начал раздражаться Каин. - О чем вообще говоришь?
        - Ну ты даешь, - хмыкнул комитетчик. - Реально ничего не помнишь?
        Иннокент огляделся. Повсюду ходили люди из КФБ, снимали отпечатки пальцев, разглядывали под лупой и вели видеосъемку. Очень сильно захотелось пить, то ли из-за сушняка, то ли из-за осознания происшедшего.
        - Припоминаю…
        - Припоминает он. Перестрелял всех на хрен…
        Каин хотел сказать «не всех», но вовремя опомнился.
        - …Удивляюсь просто. В таком состоянии перебить всю группу киллеров. Уму непостижимо! Ты просто непотопляем. Это приходили профи, адмирал, не зомби. Похоже, ты перебил всю агентурную сеть конфедератов на Касабланке. И по крайней мерее одну ее ячейку.
        - Извини, взять живьем никого не получилось. Я был немного не в себе, а то так бы обязательного кого-нибудь скрутил бы.
        - Ну что ты, мы должны сказать только спасибо! - раскланялся Давид Сукерман.
        Иннокент, кривясь от громкого голоса, сейчас думал о том: где же Лара? Или она лишь сон его воспаленного алкоголем мозга? Слишком уж невероятно ее присутствие на Касаблаке. Но чего только не случается в жизни… В этом он убеждался не раз. В жизни много чего случается такого, чего происходить не должно. Так почему бы не быть Ларе на Касабланке?
        А вот чего комитетчик такой любезный, прямо-таки лучший друг, вдаваться не хотелось. Может, просто шокирован…
        - Я вам вообще нужен?
        - А что?
        - Свалить хочу.
        - Опохмелиться?
        - Ага.
        - Расскажи, что тут произошло - и можешь гулять, адмирал. А пока водички возьми.
        - Хорошо.
        Рассказав все следователю КФБ, у которого во взгляде читалось откровенное недоверие, Иннокент действительно поспешил прочь из особняка. Привести в чувство его могла только жаркая баня, туда он и направился.
        Он почти не удивился, обнаружив там Лару.
        «Ну да, ей ли не знать, где меня можно найти», - подумал он.
        - Привет…
        - Привет, - кивнул Каин.
        Возникла неловкая пауза. Никто из них не знал, как себя вести. Они все-таки находятся по разные стороны баррикад, и тем не менее что-то их сближало. Они пошли навстречу друг другу, робко, с опаской, будто выходили из окопов, когда вокруг свистят пули перекрестного огня.
        - Пришла попариться?
        - Вроде того… - неуверенно кивнула Лара, не жаловавшая бани.
        - Тогда пошли.
        - Мы сумасшедшие, - сказала Лара, когда они вышли из парилки, замотанные в простыни на манер тоги.
        В парилке они занимались совсем не тем, чем принято там заниматься. Между ними вспыхнула искра, да что там искра - дуга. Слишком долго они были друг без друга.
        - Может, оно и к лучшему…
        - Что?
        - Да все…
        Каин заказал квасу и сказал:
        - А теперь… скажи, почему ты не нажала на курок. Я знаю, ты могла это сделать.
        - Могла.
        - И?
        - И не могла…
        - Мн-да… - протянул Иннокент, поняв, куда клонит Лара.
        О любви и прочих помидорах думать и говорить сейчас не хотелось. Эта тема Каина всегда напрягала. Фальшивая она какая-то. Чего вообще об этом говорить взрослым людям?
        - Давай оставим наши… чувства в стороне и поговорим о более приземленных причинах. Если они, конечно, есть.
        - Есть. Я думала о том, что заставило тебя остаться с Ониксом, даже после того как он умер. И тогда подумала, а что если…
        - О да! - с горечью воскликнул Каин. - Я тебя понимаю как никто другой. Ох уж этот вопрос: «что если»… Я схожу от него с ума, пытаясь найти на него ответ. Но если ты думаешь, что Оникс скорее был прав, и нам всем угрожает опасность, то я все чаще думаю о том, что Оникс действительно помутился рассудком, и в действительности ничего не было! Что если вся эта каша заварилась из-за одного спятившего придурка, а уж во что она выльется - и вовсе ни в какие ворота не лезет!
        Лара взяла Каина за руку, и он успокоился. На них перестали обращать внимание редкие посетители.
        - Я понимаю…
        - Ладно, - отмахнулся Иннокент. - Давай лучше поговорим о тебе… Вернуться ты уже не сможешь… если, конечно, твое истинное задание не заключается в том, чтобы внедриться…
        - Только попробуй договорить! И эта кружка разобьется о твою голову!
        - Ладно-ладно, - замахал руками Каин, защищаясь. - Но если серьезно, тебя ведь посадят.
        - Не посадят, потому что я не собираюсь никуда возвращаться.
        - Я рад… Хотя бы потому, что в ближайшие недели я с катушек точно не слечу. Ведь со мной будет психиатр.
        Лара вновь приподняла кружку с квасом, шутливо замахиваясь.
        30
        Генеральный секретарь Сената Конфедерации миров Леон Зидерберг оглядел собравшихся на очередном заседании Ставки. По правую руку от него расположились главы разведок РУВКФ и АГБ Ричард Ленский и Борис Кемран соответственно, а по левую руку начальник Штаба Флота адмирал Гаррисон и командующий только что отстроенным новым Первым Флотом вице-адмирал Ли.
        - Добрый день, господа… Прошел год с момента, как образовался так называемый Союз независимых миров. Эти пираты и сепаратисты нанесли тогда нам несколько серьезных поражений, уничтожив большую часть нашего Флота, унизив… Пришло время платить долги, платить долги сторицей с хорошим, щедрым процентом. Скоро мы нанесем ответный удар. Но прежде я хотел бы услышать последние сведения по обстановке в мятежных системах.
        Генеральный секретарь повернулся в сторону глав разведок. Ответить решил глава АГБ.
        - Сэр, - встал Борис Кемран, - обстановка с последней нашей встречи почти не изменилась. Время активных действий прошло еще полтора-два месяца назад. Мы провели еще несколько операций террористического характера на ключевых планетах СНМ, уничтожив еще несколько складов с запасами топлива, боеприпасов, запчастями и прочим оборудованием, но особого воздействия они не оказали. Мы потеряли половину своих агентов. Их разведка - КФБ лютует, хватая всех, кто просто попал под подозрение, из-за чего мы уже давно не в состоянии организовать сколько-нибудь массовый марш протеста. Люди боятся.
        - Ясно. Господин Ленский, у вас есть что-нибудь добавить?
        - Нет, сэр.
        - Ну и ладно. То, что вы натворили за прошлые полгода, достаточно весомый результат. Чего только стоят смерть четырех президентов, гибель более тридцати министров и прочее… Да, земля горела у них под ногами, жаль только, что строители меня все же подвели с ходовыми испытаниями и образовался зазор между огнем под ногами и огнем над головами… не получилось совмещения.
        Присутствующие понятливо кивнули. Кто-то где-то чего-то напортачил, и супердредноуты проходили ходовые испытания на целый месяц дольше запланированного срока. Виновных наказали, но… это уже ничего не могло изменить. У новых крейсеров и линкоров тоже появились свои проблемы, но их, в отличие от суперрдредноутов, построили несколько раньше, и имелся запас по времени на исправление всех выявившихся в ходе отладки недочетов.
        В общем, рабочая ситуация, и строители справились со всеми проблемами в кратчайшие сроки, их стоило за это только наградить, если бы не так сильно поджимало время.
        - Адмирал Гаррисон, вы уже подготовили со своим Штабом планы атак на мятежные системы, как я просил вас?
        - Да, сэр. Как вы и приказывали, Штаб Флота подготовил несколько оперативно-тактических планов по всем системам СНМ с учетом всех имеющихся у нас сил, а также сил метрополий, в случае атаки их бывших провинций.
        - Замечательно.
        Леон Зидерберг погрузился в изучение документов. Как бывший флотский офицер он в этом хорошо разбирался и не собирался гнать людей в бессмысленную неподготовленную бойню, как то сделал его предшественник, из-за чего Конфедерация лишилась уважения, понеся огромные потери. И вот теперь приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы все вернуть на круги своя.
        «Ничего, - сказал себе генеральный секретарь, гася в себе злобу, из-за которой у него вдруг помутилось в глазах, - мы раздавим их, как навозных жуков, и из этой войны Конфедерация выйдет еще более сильной и уважаемой, чем она была до начала всех этих безобразий!»
        Генеральный секретарь Сената отодвинул от себя выкладки Штаба Флота, восстановил зрение, расслабив мышцы шеи и верхней части торса, снова оглядел собравшихся, остановив на этот раз взгляд на замерших в своих креслах адмиралах, ждущих решения генерального секретаря.
        - Я ознакомился с вашими планами господа. Мне они понравились, особенно если учесть, что мы можем без труда взять под контроль любую планету имеющимися силами с вероятностью от шестидесяти до ста процентов. А посему я хочу спросить, к какому варианту вы склоняетесь сами? Я прекрасно понимаю, прошел всего один год, у нас всего один новый флот, но больше ждать нельзя. Общественность требует результата своих усилий, выполнения обещаний - они это все должны получить, и они это получат.
        Вновь встал начальник Штаба, адмирал Гаррисон.
        - Сэр, будь моя воля, я бы нанес удар в самое сердце врага, то есть по системе Акинарес. Уничтожив местную судоверфь, а также наземные заводы, мы лишим СНМ рук и оружия, которое сжимали эти руки.
        - Хорошая аллегория, - легонько улыбнулся Леон Зидерберг.
        - У вас есть что добавить, адмирал Ли?
        Вице-адмирал после секундной паузы утвердительно кивнул. От него не укрылось, что во время улыбки глаза генерального секретаря недобро прищурились, значит, он в корне не согласен с выбранной целью. Впрочем, Сильвестр тоже от нее не в восторге. Даже странно, что Гаррисон ляпнул такую глупость.
        «Наверное, еще не перестроился с образа мышления прежнего генерального секретаря, - подумал он. - Тому всегда требовались результаты по принципу победа одним махом».
        - Да, сэр, - кивнул вице-адмирал Ли, вставая. - По этой же аллегории противник, даже оставшись без рук, может запинать нас ногами.
        Увидев поощрительную улыбку Зидерберга, адмирал Ли продолжил более уверенно:
        - Система Акинареса действительно важный камень в фундаменте Союза. Убрав его, мы рассыпали бы эту пирамиду, но из-за этого же планету будут защищать со всей яростью. А вероятность успеха в шестьдесят три процента, на мой взгляд, недостаточно высокая. Противник стянет все силы к Акинаресу, чтобы отстоять его. Напомню, что по данным РУВКФ противник имеет три мощных флота из старых кораблей по двадцать пять-тридцать единиц в каждом, плюс отстроен новый, прошу заметить, принципиально новый, и мы не знаем всех его возможностей. Так что бросаться в омут сломя голову чрезвычайный риск. Как бы не было беды.
        Может образоваться такая свалка, что мы одержим пиррову победу и просто не сможем удержать Акинарес, потеряв весь свой Флот, пусть и уничтожив весь флот СНМ. Но дело в том, что до постройки нового нашего флота придется ждать еще более полугода, в то время как новый флот СНМ вот-вот сойдет со стапелей. А к тому моменту, как мы построим новый флот, у противника в строю будет уже два и достраиваться третий.
        Генеральный секретарь удовлетворенно кивнул. И Сильвестр Ли подумал, что если все пройдет удачно, а именно так все и случится, то по окончанию войны он станет полным адмиралом оказавшись на самой верхней ступеньке карьерной лестницы. Мог ли он мечтать о таком в начале своей службы?!
        - Какую же систему вы рекомендовали бы атаковать?
        - Витим, сэр. На данный момент Витим является столичной планетой СНМ, и потеря данного мира станет достаточно сильным психологическим ударом для населения Союза. Опять же, ради, в общем-то, пустой планеты в плане стратегических производств, командование СНМ, опасаясь подвоха с нашей стороны, не станет стягивать все имеющиеся силы и защищать ее так рьяно, как то они будут делать на примере Акинареса.
        - Согласен, - кивнул Леон Зидерберг. - Следует также учитывать, что это будет первый бой для новых кораблей, только-только прошедших испытания. Не мне вам говорить, но по личному опыту могу сказать, что в реальных боевых условиях появляются новые проблемы, недостатки, что не вычисляются и не выявляются на стадии разработки, строительства и ходовых испытаний… Так что Витим станет для нас не только первым ударом, что покажет всем, кто хозяин в Галактике, но также полигоном для обкатки наших кораблей. Доведите план вторжения по Витиму до конца в течение недели, и начинаем операцию. Все свободны.
        31
        - Каин, а может, ну, все к чертям собачьим, а? - произнесла Лара, перевернувшись со спины к нему лицом и заглянув в глаза.
        - О чем ты? - спросил Каин, повернувшись ей навстречу, и сам почувствовал, как фальшиво прозвучал его вопрос. Он прекрасно понял, о чем говорила Лара.
        Иннокент видел ее блестящие глаза в свете дежурного освещения каюты, оставленного включенным, чтобы видеть друг друга.
        Последние месяцы они провели на ремонтной станции. Иннокент опасался уже не столько агентов спецслужб Конфедерации, большую их часть он перестрелял спьяну, но могли прислать новых, сколько агентов у «родного» КФБ. Он опасался не за свою жизнь и свободу, его никто тронуть не посмеет, сколько за жизнь и свободу Лары Ладоги.
        Адмиральская подружка, естественно, не могла остаться незамеченной для глаз и ушей агентов комитета. И глава местного отделения Давид Сукерман несколько раз настойчиво требовал отдать ее ему для проверки на наличие «враждебных намерений», чего Иннокент, конечно же, допустить никак не мог.
        Он прекрасно знал, что она из Разведывательного управления Флота, и если об этом узнают в КФБ, то… То чтобы понять, что там сделают с кадровым разведчиком враждебной державы, много ума и фантазии не надо.
        - Ты прекрасно понял, о чем я.
        - От тебя ничего не скроешь… - вздохнул Каин. - Хотя иногда очень хочется.
        - И?
        - И для тебя должен быть также очевиден мой ответ. Нет.
        - Но почему? - приподнялась на локте Лара. - Давай пошлем все и вся куда подальше! Мы никому ничего не должны!
        - И что потом? Куда денемся? Нас будут искать очень упорно, причем тебя твое родное Управление куда настойчивее, чем меня КФБ.
        - Для них я числюсь погибшей.
        - Ты сама поняла, что сказала? Очень скоро, как только падет СНМ, выяснится, что это не так, и тогда начнется охота с собаками, флажками и всем прочим антуражем…
        - Мы спрячемся так, что нас никто не найдет…
        - Мы не сможем так спрятаться. На любом мире, даже не входящем в состав Конфедерации и СНМ, отдельных метрополиях и даже самых отдаленных и замкнутых колониях всегда присутствуют агенты разведок. Собственно кому я это объясняю? Тебе сие известно лучше меня.
        - Не найдут. Никогда.
        Лара пристально, не мигая продолжала смотреть на Каина, и тот аж поежился от догадки.
        - Ты это серьезно?
        - Да…
        - Это, конечно, очень романтично… рай в шалаше на необитаемом острове, то бишь планете. Но долго ли мы так протянем вдвоем, одни одинешеньки на целом мире? Мы же волками завоем…
        - Если мы действительно любим друг друга, то долго… очень долго, и нам никто не будет нужен.
        На какой-то миг Иннокент чуть было не соблазнился подобной идеей. Очень заманчивой идеей. Плюнуть на все, на ВСЕ с заглавных букв, и убраться к чертям на кулички, очень далеко-далеко, благо есть подобные планеты. Взять хотя бы тот же Ассалт - бывшую пиратскую планету. Сейчас там никого нет, все давно перебрались в более обжитые миры. Выбрать укромный, но живописный уголочек на берегу ручья - и черт их кто там найдет. Всего-то и нужно, что угнать небольшой кораблик, который также легко спрятать…
        «Черт, как же это заманчиво!» - мысленно вскричал Каин.
        - …Поставим твою любимую баню, - продолжала увещевать Лара, увидев смятение Иннокента и решив ковать, пока горячо, - заведем небольшое хозяйство и будем только ты и я, а все остальные пусть идут к… своей дорогой, куда хотят.
        - Н-нет… так нельзя.
        - Но почему? Что тебя тут держит? Ты никому ничего не должен. Оникс мертв, а что касается… то тут бабушка не то что надвое, на два миллиона сказала.
        - Нет…
        - Почему?
        - Я дал слово…
        - Не глупи…
        - И потом я увяз в этом дерьме по уши. Я просто не смогу отлеживаться где-то, зная, что в эту минуту творится такое…
        Лара хотела сказать что-то еще, но Иннокента спасла трель телефона. Звонить в такое время могли только из штаба, и он все равно, пожалуй, слишком поспешно схватил трубку.
        - Слушаю.
        Иннокент знал, что ему скажут, еще до того, как дежурный начал доклад. Прямо какое-то чувство предвиденья развивается…
        Выслушав, Каин положил трубку и, резко сдернув с себя одеяло, сел на кровати.
        - Что случилось, милый?
        - Догадайся с трех раз.
        - Напали…
        - Да. Точнее проводят подготовительную операцию - уничтожают наши навигационные буи и спутники-шпионы. Так что скоро стоит ожидать прямого вторжения.
        Боевая тревога уже играла по кораблям всего Флота СНМ на всех мирах, где базировались его отдельные части, и Каин, представив, как лихорадочно одеваются матросы, и испытав что-то похожее на смущение от того, что он так вальяжен, тоже стал одеваться.
        - Тебе лучше остаться здесь, - сказал Каин, надевая фуражку. - А еще лучше…
        Иннокент замолчал, потому что лучшего места для Лары теперь просто не существовало. Она на вражеской территории здесь, и теперь для нее таковой стала вся человеческая Ойкумена. РУВКФ достанет везде своего агента, переметнувшегося на чужую сторону.
        «Лучшее место» они только что обговорили, но по ряду разных причин воспользоваться им не могли. Каин не мог.
        - Не волнуйся, со мной все будет в порядке, - ободряюще улыбнулась Лара в полумраке. - Обещаю. Меня не так-то просто взять…
        - Да, я в этом убедился.
        Иннокент уже знал, кто пилотировал спасательный шлюп, кого он тогда расстреливал из пушек «стрижа». Когда он это узнал, его чуть инфаркт не хватил. Так, чуток в глазах помутилось.
        - Хорошо…
        Поцеловав Лару на прощание, Каин поспешил на свой флагманский корабль - линкор «Стек».
        - Удачи.
        - Спасибо. Она мне пригодится…
        32
        Чтобы сбить противника с толку, Флот Конфедерации три дня прыгал по системам, запутывая свои намерения, в то время как рейдеры уничтожали буи СНМ, расставленные везде, откуда только в их системы могли произвести прыжок.
        Вице-адмиралу Ли это казалось излишним. Враг все равно узнает, какую систему они будут атаковать минимум за шесть часов до начала атаки и успеет сколько-нибудь подготовиться. Тем более что уничтожение буев как ничто лучше показывает намерения конфедератов. По сути это официально брошенный вызов.
        Но вот Первая эскадра вторжения из двух нового Флота, в составе десяти кораблей: супердредноута «Танатос», двух линкоров, трех крейсеров и четырех фрегатов выстроилась в линию перед звездой, готовясь к прыжку.
        Чтобы в ответственный момент, когда корабли начнут разгон и войдут в активное гравитационное поле звезды, противник упреждающим ударом не порушил все тщательно выверенные планы, эскадру охраняли корабли старой постройки, не участвующие в первом акте вторжения.
        Кораблям, несущим на себе печать былых поражений (почти в буквальном смысле, из-за многочисленных заплат на бортах, скрывавших пробоины), предписывалась роль резерва, на тот случай если враг сконцентрирует достаточно большие силы и двадцати кораблям нового Флота придется слишком туго.
        Адмирал Сильвестр Ли постарался учесть все недочеты прошлых сражений. Больше всего он боялся встречного прыжка. Даже простой катер, пущенный навстречу, мог погубить супердредноут, на строительство которого потратили миллиарды реалов. И неважно, где произойдет столкновение, на входе в звезду, на выходе или в самой звезде.
        Помня дьявольскую изощренность пиратов, за счет чего они всегда побеждали большего числом, лучше оснащенного и вооруженного противника, Сильвестр Ли приказал:
        - Запустить зонды. Приказ по эскадрам: запустить зонды.
        Зонды еще раз укажут противнику, с какой стороны ждать корабли Конфедерации. Ну и черт с этим! Главное - разведать обстановку и выяснить, не готовится ли встречный запуск эскадр, как уже однажды случилось, или брандера. Это нужно сделать, потому как они никакой информации от буя в системе Витим не получали. И даже если бы она поступала исправно, в любом случае адмирал на нее полагаться не стал бы.
        Катер, увешенный различными датчиками, устремился к звезде.
        Пока катер разгонялся, Ли в памяти вернулся на год с небольшим назад, когда они вот так же готовились атаковать пиратскую систему Ассалт. Тогда его эскадре повезло, и она беспрепятственно проникла в систему, не пострадав даже от атак брандеров. В его случае удар приняли на себя корабли-мишени, специально предназначенные для приманивания на себя брандеров. Сейчас их в составе эскадры нет. Фокус плохо сработал в первый раз, и полагаться на него во второй раз не стоило. Все из-за того, что пиратские операторы быстро сориентировались и направили оставшиеся суда-камикадзе на реальные боевые корабли.
        А вот эскадре тогдашнего командующего адмирала Ресефи и еще нескольким эскадрам не повезло совсем. Пираты напали на них превосходящими силами один к трем, вышли из звезды, когда эскадры уже попали в зону активного притяжения и вот-вот готовились начать гиперпереход.
        Кораблям Конфедерации тогда срочно пришлось менять курс и вырываться из поля гравитации звезды. Это сделало их очень легкой добычей. Из шести-восьми кораблей эскадр уцелело в лучшем случае два-три. Потом пираты вернулись в свою систему и завязали бой с теми, кто проник без проблем.
        - Нет… на этот раз все будет не так… - прошептал Сильвестр Ли. - На этот раз все будет так, как надо. Предусмотрена каждая мелочь, у нас новые корабли с системой защиты от брандеров. Да, я уверен, все будет хорошо.
        Катер совершил гиперпереход, нырнув в особом режиме в одну звезду и вынырнув из другой, за одно мгновение преодолев десятки световых лет. Вице-адмирал, с растущим нетерпением выждав необходимое время, требующееся катеру, чтобы вырваться из активного гравитационного поля звезды, раскрыться всем датчикам, получить информацию и отправить ее, спросил:
        - Есть результаты?
        - Так точно, сэр. Получаем информационные пакеты, идет дешифровка.
        «Про дешифровку забыл», - мысленно сплюнул адмирал, коря себя за нетерпение.
        - Расшифровка завершена…
        Адмирал бросил взгляд на тактический экран, где стоп-кадрами отображалась полученная информация с катера-зонда.
        - На встречных векторах никого нет…
        - Отлично!
        - …Но точка выхода окружена «горячими» брандерами…
        - Плевать, - отмахнулся Ли, также заметив больше двух десятков меток брандеров, находящихся в полной готовности для разгона, как только появится достойная цель. Катер за таковую они принимать не желали. Им линкоры и крейсера подавай. - Для них у нас есть сюрприз.
        - …Также к точке выхода зонда «один» выдвигаются корабли противника различного класса в количестве десяти единиц.
        - Ясно. Что по Второй эскадре?
        - Аналогично, сэр.
        Адмирал посмотрел поступившие данные от зонда «два», пущенного второй эскадрой под началом супердредноута «Птах». Так и есть, опасности встретиться боевым кораблем конфедератов на выходе из гиперпрыжка с уходящим в гиперпрыжок брандером противника нет. Даже если они сейчас начнут что-то подобное делать, то просто не успеют. И это главное, можно начинать вторжение. Как можно быстрее пока обстановка не изменилась.
        - Вперед. Приказ по эскадрам, начинаем атаку!
        Непосредственный командир корабля отдал соответствующие приказы нужным службам управления, и супердредноут «Танатос», мелко-мелко завибрировав, начал предпрыжковый разгон.
        33
        По своей сути супердредноуты проектировались как корабли прорыва, захвата и удержания плацдарма для кораблей, следующих за ними. Огромные туши, они топорщились стволами многочисленных башен артбатарей и выпуклыми люками, закрывающими торпедные шахты, установленные по всей длине корпуса в два ряда, а не в носовом отсеке по четыре, шесть и даже восемь пусковых устройств, как на других кораблях.
        Последнее обстоятельство необычнее всего. Торпеды - вооружение легких кораблей: корветов, фрегатов, ну и легких крейсеров. Только они могли достаточно быстро сблизиться с целью и запустить их хоть с какой-то надеждой на успех, избежав фатальных разрушений заградительного огня со стороны противника за счет своей маневренности.
        Линкоры и даже тяжелые крейсера не несут в себе подобный медлительный боеприпас. Корабли-жертвы не подпускают их к себе так близко. А если все же подпустили, то погибнут, скорее всего, от болванок электромагнитных пушек, самого эффективного оружия на коротких и средних дистанциях.
        Что уже говорить о таких громадах класса «сокрушитель», оснащенных новейшими стодвадцатимиллиметровыми орудиями. Таким калибром и в таком количестве они одним залпом разнесут в пыль любой корабль, только-только попавший в зону его эффективного огня.
        Впрочем, торпедное вооружение требовалось им совсем не для того, чтобы торпедировать боевые корабли противника. Они требовались для защиты от брандеров в тот момент, когда электромагнитные орудия еще слепы, как, впрочем, и вся остальная аппаратура.
        «Танатос», выскочив из звезды и едва преодолев четверть расстояния от нее до выхода из зоны активного притяжения, начал во все стороны запускать самонаводящиеся торпеды. Десятки, да, именно десятки торпед, разлетаясь веером, точно искры, устремились к брандерам, также идущим навстречу своим жертвам.
        Космос озарили яркие вспышки ядерных взрывов. Конфедераты больше не собирались миндальничать с противником, используя стандартный слабосильный боеприпас, и решили задействовать самое мощное оружие, которое только имелось в их арсеналах. И если от обычной торпеды оператор, дистанционно управлявший брандером, мог как-то уклониться и отвести судно-снаряд, то от ядерной вспышки уйти невозможно.
        Сначала с брандером портилась и без того неважная связь (все-таки кораблем приходилось управлять уже в активном магнитном поле звезды), а потом корабль настигала «ударная волна», разрушая брандер или надежно сбивая его с курса, если он все же оказался достаточно далеко, чтобы его развалило на части.
        Несмотря на всю мощь своих двигателей, супердредноут выходил из зоны активного притяжения чудовищно медленно.
        Вице-адмирал Сильвестр Ли восседал в своем командирском кресле бледный как мел, вцепившись руками в подлокотники. Каждую секунду он ожидал, что мелко вибрирующий «Танатос» содрогнется от мощного удара врезавшегося в него брандера - и последует взрыв.
        Но нет, минута проходила за минутой, а супердредноут, оставляя позади себя мощную струю плазмы длинной в сотню километров, вырывался из зоны гравитации. Лишь пассивные датчики улавливали мощные всплески энергии рвущихся ядерных торпед.
        За минуту до выхода из опасной зоны начали один за другим включаться системы внешнего обзора и контроля.
        - Докладывайте… - прохрипел командующий.
        - Брандерная угроза ликвидирована, сэр!
        Адмирал облегченно выдохнул, сохраняя невозмутимое выражение лица. Никто не прорвался сквозь плотную заградительную сеть. Что очень отрадно.
        - Отлично.
        - Расход противобрандерных торпед девяносто процентов.
        - Неважно. Что противник? Он в зоне досягаемости?
        - Никак нет, сэр. Видимо, ядерные взрывы отпугнули их.
        - Похоже на то, - с сожалением согласился адмирал, рассматривая показания радара на своем терминале. Корабли противника и правда держались на почтительном расстоянии. - Что ж, жаль, очень жаль…
        Ли очень рассчитывал сразу же показать противнику, где раки зимуют, открыв ураганный, сокрушительный огонь из всех орудий. Но не судьба. Похоже, командиров вражеских кораблей действительно отпугнули ядерные взрывы, и они вовремя остановились, тем самым избежав печальной участи… пока избежав печальной участи.
        - Что ж, придется немного повозиться.
        Второй эскадре повезло больше. Видимо, командир, взявший командование группировкой кораблей, решил, что пятнадцать кораблей всяко уделают один, даже такой большой, и после небольшой заминки скомандовал атаку.
        Командир супердредноута «Птах» благоразумно дал противнику немного времени на сближение, подпуская своих жертв поближе и так же давая своим артиллеристам идеально прицелиться, введя самые точные упреждения, основанные на прогнозе движения цели, и приказал открыть огонь.
        Три батареи по четыре стодвадцатимиллиметровых орудия и пять батарей по три восьмидесятимиллиметровых орудий по правому борту «Птаха» дали единовременный залп. Двадцать семь болванок, ни одной мимо цели, вспороли борт ближайшего крейсера флота СНМ.
        - Аж завидно… - действительно очень завидуя, вздохнул адмирал Ли, наблюдая за результатом в сильном увеличении.
        От попавшего под обстрел крейсера полетели куски брони, вырвались на свободу облака газа, у него тут же заглохли маршевые двигатели, и подбитый корабль лег в неуправляемый дрейф. Остальные, увидев, что случилось с их товарищем, наоборот прибавили мощности на дюзы и бросились наутек во все стороны.
        - Добей ублюдка, - приказал Сильвестр Ли командиру «Птаха». - Пусть знают, с кем имеют дело, сволочи!
        - Есть, сэр.
        Вторым залпом супердредноут окончательно уничтожил подраненный корабль, и бог смерти забрал себе первые жертвы. Крейсер просто разломило на две части.
        Тем временем корабли Флота конфедератов один за другим появлялись в системе Витим, не имея при этом никаких проблем с противодействием противника. Все происходило так как и задумывалось, точно по плану.
        34
        Три дня Флот Союза независимых миров находился в состоянии боевой готовности номер один и напряженно ждал нападения противника. Каин прекрасно понимал, что первый удар будет не только пробным, но и мощным, можно даже сказать сокрушительным, и ждал, что корабли конфедератов вот-вот появятся в пределах системы Касабланка.
        «Акинарес они не тронут, - думал Каин, - там сразу два флота, а вот Касабланка очень даже стоящая цель».
        Несколько раз Каин Иннокент предлагал нанести упреждающий удар по одной из систем Конфедерации, чтобы сорвать планы противника, но нынешняя политическая и военная верхушка СНМ не отличалась особой решительностью и дерзостью в принятии решений, в отличие от почившего Виктора Баренцева.
        - Противник вторгся в пределы системы Витим, - прозвучал доклад от связиста, поймавшего сигнал бедствия.
        «Удар действительно сокрушительный, - оценил Иннокент, - но не по боевой мощи СНМ, а по психологии его жителей…»
        Почти сразу же поступил зашифрованный приказ от канцлера Союза:
        - Адмирал Иннокент, немедленно выдвигайтесь на помощь Второму Флоту и совместными силами защитников Витима отбейте атаку коварного противника!
        - Каким флотом я буду командовать?
        - В смысле? - удивился канцлер Марк Шульберг. - Конечно же тем, что находится под вашим непосредственным подчинением. А также возьмете под командование Второй Флот, принявший на себя удар врага.
        - Сэр, есть минимум две причины, почему невозможно использовать Первый Флот.
        - И почему же?
        - Первая причина заключается в том, что мы тем самым оголим направление на Касабланку! Противник может воспользоваться ситуацией и нанести удар по второй по значимости в промышленном плане системе! Без прикрытия останется ремонтная база и заводы непосредственно на поверхности планеты! Вы пойдете на такой риск?!
        - Не паникуйте, адмирал, все силы противника сейчас сосредоточены вокруг Витима. Новые спутники показывают, что все подходы к остальным системам чисты. Блокирован только Витим. Вы обязаны выступить и отбить систему! В конце концов - это наша столица.
        «Так что ж ты, сволочь, сейчас не в столице, а на Акинаресе?!» - мысленно вскричал Иннокент.
        - Если уж на то пошло, сэр, то тогда следовало послать Третий Флот.
        - Это невозможно. Акинарес нельзя оголять ни в коем случае. Третий Флот останется на месте. Не трусьте, адмирал… или я сниму вас с занимаемой должности.
        Каин от яростной злости с силой сжал челюсти, аж выделились скулы, и скрипнул зубами. И попытался еще раз воззвать к голосу разума канцлера:
        - Но есть еще вторая причина, сэр!
        - Ну что еще?! - начал злиться Марк Шульберг.
        - Ни один из старых Флотов, ни Первый, ни Второй, ни Третий, как по отдельности, и скорее всего даже все вместе в принципе не смогут справиться с противником, что сейчас представляет собой Флот Конфедерации.
        - Вы отказываетесь, адмирал?!
        - Я пытаюсь вам объяснить, сэр, что цена отбоя Витима слишком велика! Мы просто потеряем в сражении все корабли. Они, напомню вам, не являются боевыми в принципе.
        - Я помню об этом и также помню, что раньше вам данное обстоятельство не мешало громить врага. Вспомним тот же Ассалт…
        - Не мешало, потому что весовые категории были примерно равны. Но сейчас все изменилось! Противник построил супердредноуты!
        - Вы боитесь?!
        - Да нет же!!! Мы для них легкая и удобная мишень! Они расстреляют нас как в тире. Мы и раньше были не особо поворотливы, но это как-то компенсировалось броней и перевесом в пушках, в результате чего мы ломали противника чуть ли не быстрее. Но не сейчас. Противостоять «сокрушителям» должны корабли другого класса, маленькие, быстрые и маневренные.
        - Вы говорите о только что отстроенном Четвертом Флоте?! - воскликнул канцлер.
        - Именно! Только они в своем амплуа кочевника против закованного в латы противника смогут как-то ему противостоять. Все остальное конфедераты разметают в пух и прах.
        - Даже думать об этом не смейте! - аж затрясся Марк Шульберг. - Выполняйте приказ, адмирал. А если вы этого не сделаете сию же минуту, будете обвинены в трусости или, что еще хуже - в пособничестве врагу!
        - Я сделаю это… с-сэр.
        Длинно и очень витиевато выматерившись, Каин отдал соответствующие приказы кораблям своего Флота на перестроение для совершения промежуточных гиперпереходов группами по два-три корабля с выходом на цель - звезду Витим.
        В принципе можно было прямиком попасть из Касабланки в систему Витим, но это будет слишком долго. Тридцати кораблям потребуется больше полутора часов, чтобы всем прибыть на место, не считая времени сбора у точки входа. Флот ведь сейчас рассредоточен по всему периметру…
        И потом, конфедератам потребуется выделить всего пару линкоров или даже один супердредноут, чтобы, точно в тире, размеренно и спокойно перебить весь Первый «Пиратский» Флот СНМ, выскакивающий из звезды по одному кораблю с интервалом в три-четыре минуты. Нет, лучше выдвигаться сразу из нескольких точек, и чем больше их будет, тем лучше.
        - Сэр, группы кораблей готовы к первому промежуточному гиперпереходу, - доложил штабной офицер.
        - Начали… - апатично махнул рукой Каин Иннокент, прекрасно понимая, что мало каким из сейчас ушедших из системы кораблей удастся вернуться обратно.
        А тем, кому это удастся по какой-то невероятно счастливой случайности, уже никакая ремонтная база не поможет. Потому что вместо кораблей будет один дырявый, покореженный металлолом.
        «Чего он этим добивался, посылая нас на верную смерть? - задумался Каин, когда корпус корабля чуть завибрировал, начиная разгон. - Не может же он не понимать, что мы просто погибнем?! Или… или он хочет от меня избавиться, пусть даже ценой столь страшных потерь?!»
        - Ну, урод… ты еще об этом пожалеешь, - зло прошептал Каин, сжав кулаки и с силой стукнув ими о подлокотники кресла. - Сильно пожалеешь…
        35
        После первой потери - крейсера, вчистую разделанного двойным залпом супердредноута, противник всеми силами старался избежать плотного соприкосновения и всячески маневрировал, особенно стараясь избежать могучих пушек «сокрушителей».
        Вице-адмирал Сильвестр Ли соответственно старался повернуть дело так, чтобы завязался хоть сколько-нибудь плотный бой - и тогда уж супердредноуты покажут себя во всей красе.
        Но пока ему не хватало реального опыта. Тактика, красиво смотрящаяся на компьютерных моделях, в реальности практически не работала. Противник упорно не хотел погибать и делал для этого все возможное.
        - Вот сволочи…
        Флот СНМ продолжал отступать, мотаясь из одной стороны в другую, то собираясь в кучу, то бросаясь в рассыпную, что напоминало Ли когда-то просмотренный фильм о стае мелких рыбешек, которых атакует группа барракуд.
        «А ведь похоже, - кивнул он себе. - Вот бы еще вспомнить, как барракудам все же удавалось схватить добычу».
        - Они ведут нас к ближайшей планете, сэр, - доложил помощник.
        - Я бы сделал так же, - кивнул адмирал. - Это единственная их возможность не только не погибнуть сразу, но еще и попытаться нанести нам урон.
        Да, тяжелые корабли станут на орбитах совсем уж неповоротливыми, и тогда более мелкие корабли противника получат шанс «поговорить» по душам со своими одноразмерными собратьями. В астероидных скоплениях подобная возможность еще выше, но, к несчастью для флота СНМ, в системе Витим они находились слишком уж далеко.
        - Проклятье, я уже начинаю сомневаться в мудрости принятия решения о строительстве таких махин. И ради чего? Ради одного удачного залпа? Лучше бы уж вместо одного «сокрушителя» построили десять нормальных крейсеров… Дешевле бы вышло.
        - Сэр…
        - Что еще?
        - Разведка сообщает, что Первый Флот СНМ покинул систему Касабланки.
        - Ясненько. Идут на помощь, значит…
        - Так точно, сэр.
        - Так-так… Передайте приказ флоту поддержки прибыть в систему Витим.
        - Сэр?..
        - Что?
        - Сэр, простите за напоминание, но предполагалось, что эти корабли подойдут, когда у нас завяжется бой.
        - Я помню, майор. Но если ты не заметил, то бой у нас как раз не вяжется. Так что вызывай, и пусть они свяжут флот противника на себя.
        - Так точно, сэр.
        - И еще…
        Сильвестр Ли погрузился в изучение показаний радара. По нему выходило, что противники «оттанцевали» полпути от звезды до ближайшей планеты. Вести бой на орбите адмиралу очень не хотелось. Лучше в «поле».
        - Да, сэр?
        - Отправьте в помощь прибывающему флоту «Птах». Два бога смерти на одном фронте, пожалуй, чересчур много. Они оказывают слишком уж устрашающее действие на противника. Глядишь, они осмелеют, если один супердредноут убрать подальше с глаз долой.
        - Есть, сэр.
        Вице-адмирал Ли оказался прав. Стоило только «Птаху» отойти, и стало ясно, что он не вернется, как противник перестал убегать и начал перестраиваться для ведения более активных боевых действий. Свою лепту в это, конечно же, внесло и то, что из системы Касабланка прибывала помощь. Это воодушевило командующего Вторым Флотом СНМ.
        Впрочем, вступать в бой они все равно не торопились. Они прекрасно видели, что в систему Витим прибывают вражеские корабли, и это останавливало их от более решительных действий. Требовался какой-то толчок, который заставит корабли Союза напасть на конфедератов.
        - В систему начали прибывать корабли Первого Флота Союза, сэр, - доложил адъютант адмирала Ли.
        - Отлично. Сколько их?
        - Тридцать. Начинают группироваться во фронт, сэр.
        - Замечательно. Пусть «Птах» притормозит и не отсвечивает до дальнейших распоряжений, чтобы новички раньше времени не наложили полные штаны от страха.
        - Есть, сэр.
        - Но и нашим неподвижными буями стоять не хрен. Пусть завязывают бой.
        Все приказы розданы, и старый Флот Конфедерации, только что сформировавший порядки, двинулся в сторону противника, только-только начавшего формировать строй. Впрочем, Первый Флот СНМ успел завершить перегруппировку, и две армады схлестнулись между собой.
        - Отлично, - кивал Сильвестр Ли, наблюдая за развернувшимся сражением. - Ну а что наши бараны? Все стоят?
        - Так точно.
        - Это не дело. Давайте малым ходом в сторону схватки…
        - Есть, сэр, - с ухмылкой кивнул адъютант адмирала, догадавшись, что задумал командующий.
        Задумка удалась. Стоило только Флоту под командованием Сильвестра Ли двинуться в сторону боестолкновения, как Второй Флот СНМ увязался следом и, о слава тебе, Господи, пошел в атаку с целью не дать противнику вклиниться в схватку, которую вел Первый Флот, и создать там численный и огневой перевес.
        - Ну наконец-то… Давайте отойдем еще чуток, пусть узелки завяжутся покрепче… а потом начнем рубить их в капусту.
        Флагманский супердредноут «Танатос» оторвался от общей массы кораблей конфедератов, и корабли Союза, пользуясь численным преимуществом, навалились всерьез.
        - Отлично, просто превосходно…
        Корабли долбили друг друга из всех орудий. С обеих сторон появились первые повреждения, но адмирал Ли все медлил, дожидаясь, когда наступит некий предел. Тут лучше позже, чем раньше. И вот когда «узелки завязались», адмирал приказал:
        - Возвращаемся. Цель - метка ноль три и… двенадцать.
        - Есть, сэр!
        - «Птаху» продолжить движение с последующим весельем.
        Супердредноут стал возвращаться, намереваясь вмешаться в ход битвы и кардинальным образом переломить ее в пользу Конфедерации. Корабли Союза попытались вырваться, но это им уже не давали конфедераты, надежно увязывая их на себя отсекающим огнем.
        «Танатос», едва достигнув зоны эффективного огня, сделал первый сдвоенный залп сразу с обоих бортов. Метки ноль три и двенадцать, крейсер и фрегат, содрогнулись от мощных попаданий и стали спешно выходить из боя, пока еще могли это сделать.
        36
        Появляющиеся в системе Витим корабли Первого Флота СНМ стали собираться и формировать боевой порядок.
        - Нас уже ждут, - указал оператор радарного комплекса на группу меток.
        - Вижу… среди них есть супердредноуты? - спросил Каин Иннокент.
        - Э-э… нет, сэр, не видно. Они оба держат Второй Флот.
        - Да… похоже, их дела не так уж плохи.
        Вынырнув из звезды Витима, Иннокент ожидал увидеть удручающую картину уничтожения Второго Флота, разлетающиеся обломки кораблей и так далее, но, к счастью, все оказалось не так. Командующему Вторым Флотом пока удавалось уберегать свои корабли.
        - Установите связь с адмиралом Мальме.
        Связисты заработали со своими терминалами. Они копались со своими датчиками даже когда перевалило максимальное время установки связи.
        - Ну, в чем дело, лейтенант?
        - Простите, господин адмирал, но… связи нет, - виновато проронил связист, обернувшись на адмирала Иннокента.
        - Что значит - нет?
        - Помехи, сэр. Сильные помехи по всем частотным диапазонам. Нам не удается пробиться сквозь них. Более того, мы даже плохо слышим собственные корабли.
        - Ч-черт… похоже, конфедераты сделали не только более мощные корабли, но и систему постановки помех. Попробуйте дотянуться лазером.
        - Да, сэр…
        Лейтенант переключился на другую систему связи и через минуту безуспешных попыток снова виновато развел руками.
        - Не получается, сэр. Давят.
        - Что? И лазер?!
        - Да, сэр…
        - Пробуйте наладить связь дальше, лейтенант. Нам нужна, жизненно необходима связь со Вторым Флотом.
        - Да, сэр…
        Связист вернулся к работе, но у Каина возникло очень поганое ощущение, аж засаднило в животе, что у него ничего не получится. И это плохо. Без надежной связи нет управления и взаимодействия как кораблей, так и флотов.
        Каин ждал пока сформируется боевое построение, чтобы пойти на сближение и воссоединение со Вторым Флотом СНМ. Он был уверен, что и адмирал Мальме хочет сделать то же самое, но его отсекает флот конфедератов. Но если врага зажать с двух сторон, то не помогут никакие «сокрушители», численное превосходство сделает свое дело.
        Не стоит, конечно, забывать о втором флоте противника, кружащего у звезды, но все равно кораблей Союза больше на порядок: сорок против шестидесяти.
        «Против пятидесяти девяти, - поправился Каин, уточнив информацию о количественном составе. - Но этого все равно достаточно, главное правильно распорядиться имеющимися силами».
        - Вот если бы еще канцлер не жлобствовал в собственных политических интересах и выделил в помощь новенький Четвертый Флот или на худой конец Третий из таких же старичков, то шансы были бы на порядок лучше…
        - Противник начал движение…
        - Ясно. Похоже, не судьба нам воссоединиться… пока не разделаемся с этими засранцами. Построение «Пирамида».
        - Есть, сэр…
        Завязался бой. Но помимо того, что приходилось управлять своим Флотом, Каин Иннокент отслеживал противостояние двух других флотов. И один из них - вражеский, направился к ним, словно собираясь вмешаться в разгорающуюся битву, раз уж не удается расшевелить своего непосредственного противника. И тут Второй Флот СНМ двинулся следом с явным намерением атаковать Конфедератов.
        - Нет! Они же тебя провоцируют!
        Каин повернулся к связисту.
        - Лейтенант, что со связью?!
        - Стало еще хуже, господин адмирал…
        - Проклятье… Майор!
        - Сэр? - откликнулся его адъютант, майор Коширо.
        - Прикажите подготовить курьерский «протон» Челендж, передадим сообщение, что называется, из рук в руки.
        - Да, сэр…
        Иннокент быстро подготовил необходимый приказ, предписывающий выйти Второму Флоту из боя и рассредоточиться по системе с последующим отступлением на Касабланку. В правильности своего решения, не желания вести бессмысленный, обреченный на поражение бой, Каин убедился с первым залпом супердредноута.
        - Самолет готов, сэр.
        - Перешлите ему приказ и передайте лично пилоту, чтобы не рисковал. От него слишком много зависит.
        - Да, сэр, передам.
        - Сэр! - вскричал оператор радарного комплекса. - К нам приближается метка по вектору двадцать четыре - сорок шесть - семьдесят один! Судя по всему, это второй супердредноут!
        - Ну вот… а то я все думаю, где второй бог смерти? Вот он, к нам идет… - вздохнул Каин Иннокент. - Хорошая у них радиолокационная маскировка, раз смогли скрыть такую тушу. Слов нет, одни чувства.
        Курьерский «протон» покинул один из авианесущих крейсеров и устремился в сторону Второго Флота СНМ. Ему едва хватит топлива, чтобы добраться до пункта назначения… Но выполнить свой долг ему, судя по всему, решили не дать. От супердредноута отделилась малая метка и понеслась наперерез курьеру.
        - Что это? Истребитель? - удивился Иннокент.
        Оно и понятно. Таким монстрам истребительная авиация не нужна. Слишком уж долго лететь самолетам от места старта к месту приложения своих боевых сил. В качестве авиаприкрытия тоже смысла нет. Атаковать такой корабль напичканный системами зенитного огня чистое самоубийство.
        - Э-э… нет, сэр. Это торпеда.
        - Торпеда?..
        - Так точно, сэр.
        - Что за глупость?..
        Торпедировать самолет подобным боеприпасом действительно глупость, как ни посмотри. Самолет слишком уж подвижная цель для торпеды.
        Но, как оказалось, не глупость. Космос озарила вспышка ядерного взрыва - и там, где только что летел самолет, никого не оказалось…
        Каину просто не хватило слов для комментариев произошедшего. Все слова куда-то пропали, те, что нашлись, застряли в горле, и он потрясенно промолчал.
        37
        - Сэр… сэр…
        - А?! Что? - вернулся в реальность Иннокент, сам удивляясь своей отрешенности.
        - «Мавританец» просит разрешения выйти из боя, сэр. У него разгерметизация четырех отсеков, еще в шести сильный пожар. Орудия по левому борту остались без энергии. Начались проблемы с питанием орудий правого борта…
        Иннокент с трудом отыскал нужную метку в голограмме.
        - Да… пусть выходит, и более того, вообще возвращается на Касабланку, если может, - кивнул он. - «Боло» и «Кастору» прикрыть отход «Мавританца», а то, похоже, его не собираются отпускать.
        - Есть, сэр.
        Иннокент окончательно стряхнул с себя оцепенение и с головой погрузился в управление боем, который в какой-то момент пустил на самотек, что привело к обострению ситуации на фронте. Он отдавал приказы, передвигал корабли по одному и группами, намечал атаки, маскируя их ложными ходами, расставлял ловушки, в которые заманивал корабли конфедератов.
        В ходе боя он потерял два крейсера, еще три вышли из боя, но он сравнял счет, выведя из строя сразу шесть бортов противника, сосредоточив на них двойной перевес сил. Это существенно, особенно если учесть, что кораблей у конфедератов изначально было на десяток меньше.
        При желании, поработав еще минуту, минимум четыре из этих кораблей можно было развалить на куски интенсивным огнем или торпедной атакой, но Каин решил оставить недобитки в покое, благо что они уже не опасны, предпочтя сконцентрировать огонь на других целях.
        Время от времени Каин Иннокент отслеживал местоположение супердредноута, но тот пока в бой не вмешивался. Это должно было бы насторожить, но все внимание, все мысли сейчас крутились в коловороте сражения.
        Иннокент продолжил бы вести бой и дальше, пока в какой-то момент не понял, что все, чем он занимается, бесполезно. Все это сражение бессмысленно. Не имеет и не решает никаких ни тактических, ни стратегических задач. Это просто бой ради боя и выгоден только конфедератам.
        Тут еще супердредноут дал о себе знать в своем амплуа. Он не стал входить в гущу боя, а открыл огонь с удобной для себя дистанции, на порядок превышающей стандартную дистанцию эффективного огня. И это дало о себе знать.
        - Черт!!! - вскричал Иннокент, увидев как фрегат, попавший под залп «Птаха», уже пострадавший в ходе сражения, стало разламывать на части.
        Поступила информация из второго очага сражения. Там супердредноут тоже старался вовсю, подбив уже шесть целей. Не считая кораблей, потерянных Вторым Флотом СНМ в ходе самого сражения.
        Корабли гибли, и гибли напрасно. Катастрофа, предсказанная Иннокентом, надвигалась со всей отчетливостью.
        - Отходим! Отступаем! - приказал Каин Иннокент. - Приказ по Флоту - отступаем!
        «Будем надеяться, что мои действия, раз уж нет связи, подскажут правильный ход адмиралу Мальме, и он тоже отступит», - подумал Каин.
        Приказ отдать легко, но вот выполнить его, даже такой желанный, как этот, дающий возможность спасти свои жизни, не так-то просто, как кажется. Отступить сейчас, это значит сломать строй, показать самые уязвимые места противнику, а уж он-то, нет никаких сомнений, всенепременно воспользуется представившимся шансом и откроет прицельный, ураганный и всесокрушающий, а главное безответный огонь.
        Но даже в этом случае с потерями, с сильными повреждениями еще можно унести ноги и сохранить Флот. Проблема в том, что противник и не думал отпускать корабли Союза. Он преследовал совершенно конкретную цель - уничтожить корабли противника в труху.
        И снова залп «Птаха» по одному из кораблей Первого Флота и залп «Танатоса» по кораблю Второго. Два корабля СНМ в один момент превратились в хлам, полетели спасательные боты. Конфедераты медленно, но верно шли к своей цели, и Флот Союза таял на глазах.
        - Нам не вырваться, - сказал майор Коширо. - Они держат нас, точно собака-пастух стадо овец… Гоняют как хотят.
        - Точнее уж свора собак-загонщиков, подставляя под пушки охотника, - кивнул Иннокент.
        - Но что же делать?
        - Нужно хоть ненадолго вывести из строя супердредноут.
        - Но как?
        - А вот это вам очень не понравится, - усмехнулся Каин и обратился к командиру флагмана: - Адмирал Туринов?
        - Да, сэр?
        - Приготовьтесь к броску на полном ходу по вектору тридцать девять - сорок один - тринадцать.
        - Есть, сэр. Вы хотите переброситься парой слов с линкором противника? - уточнил Тур, увидев куда, а точнее к кому они придут, двигаясь по обозначенному вектору.
        - Да. А то еще немного - и наш крейсер разнесут на гайки.
        Туринов согласно кивнул и отдал необходимые приказы экипажу. Вскоре «Стек» уже мчался на помощь.
        - Отлично… закроем собой наш крейсер.
        Тур что-то недовольно пробурчал, но выполнил приказ. Кораблю от этого пришлось несладко. Залп линкора конфедератов прошелся по левому борту «Стека». Упала защита из-за осыпавшейся брони, где-то произошла легкая разгерметизация, и экипаж заделывал пробоину. Пострадало несколько орудий и зенитных точек.
        Ответные залпы уже не только линкора «Стек», но и закрытого им крейсера не заставили себя долго ждать, и конфедерат также покрылся частыми вспышками взрывов.
        - Мы вывели его из строя, - сказал майор Коширо. - Три орудия главного калибра просто в хлам! Я уже молчу о повреждениях.
        - Еще бы, - хмыкнул Тур.
        - Отлично. Теперь давайте разворот на шестьдесят градусов с дифферентом на двенадцать, крен на правый борт - сорок.
        Туринов выполнил и этот приказ без лишних разговоров, но лишь до тех пор, пока не увидел, куда направился его «Стек».
        - Мы идем на супердредноут?!!
        - Да…
        - Но это же кирдык!
        - Можно и так сказать… для линкора. А можно наоборот, но для флота в целом. Давайте-ка по пути завернем сюда и вмешаемся еще вот в эту схватку, - указал Каин на две метки - крейсер конфедератов и фрегат Союза.
        - Тоже принять на себя удар?!
        - В точку. И тоже левым бортом.
        - Но зачем?! Мы можем сделать все чище…
        - Так надо, Тур. Сейчас все не объяснить, делайте, как я говорю… Только не тратьте всю мощь на залп по противнику, хватит половинного.
        - Слушаюсь, с-сэр.
        «Стек» отбил фрегат от крейсера, приняв залп от конфедерата на поврежденный в противостоянии с линкором борт. Разрушения многократно увеличились, перекрывались целые разгерметизированные отсеки.
        Крейсеру конфедератов хватило и половинного залпа, чтобы отвалить в сторону, оставив фрегат в покое, опасаясь повторения избиения.
        38
        - Отлично…
        - Что же тут отличного?! - горестно недоумевал адмирал Туринов.
        Он не понимал, что может быть хорошего в том, что его корабль колошматят даже когда этого можно избежать.
        - Все прошло, как я хотел, ложитесь на прежний курс.
        - И не подумаю! До тех пор пока не узнаю, что ты задумал, Ригель!
        - Тур! Немедленно ложись на прежний курс к супердредноуту!
        Тур, сплюнув, отдал необходимые приказы.
        - И что теперь?!
        - А теперь… теперь прикажи экипажу покинуть корабль.
        - Что?!! - взревел командир флагмана.
        - Что слышал, Тур. Экипажу покинуть «Стек». Всем, кроме комсостава.
        - Ты что, хочешь пойти на таран?!
        - Это было бы хорошо, и гарантированно бы вывело супердредноут из строя, но нас так близко не подпустят. Помните ядерный взрыв? Думаю, еще несколько таких торпед у них осталось… Пойми, Тур, только так, хоть на время выбив «Птах», мы дадим остальным нашим кораблям возможность уйти, пусть и ценой гибели флагмана. А весь этот бой с линкором и крейсером нужен был мне как отвлекающий маневр, чтобы подобраться достаточно близко.
        - Но мы пострадали не так сильно, чтобы покидать «Стек»…
        - Но конфедераты-то об этом не знают! Давай, отдавай приказ на покидание корабля.
        - Хорошо…
        Туринов отвернулся и стал отдавать соответствующие распоряжения. Заиграла тревога, прерываемая автоматической системой оповещения, призывающей экипаж покинуть корабль.
        - Как с зарядкой накопителей?
        - Девяносто процентов, - уточнив информацию, ответил Туринов.
        - Отлично, как дойдет до ста, сбросьте реакторы, смешав их со спасательными шлюпами.
        - Но после этого мы сможем сделать только один залп! А дальше все - пустые.
        - А большего нам сделать не дадут. Если вы заметили, полковник, эти ублюдки очень метко стреляют и, когда это возможно, целят именно в область реакторных отсеков. А уж когда мы к ним подойдем на предельно близкую дистанцию, будьте уверены, именно на данные отсеки придется основная лавина попаданий. Так что пусть стреляют, нам это уже не повредит.
        - Это точно, - хмуро кивнул Тур, теперь окончательно понимая, что это последний рейд его линкора.
        «Но зато какой это будет рейд!» - подумал он, эмоционально заводя себя для проведения предстоящей боевой операции.
        Даже если все пройдет удачно, кораблю не жить. Третий-четвертый залп «Птаха» разнесет его в лом. Но смерть флагмана, возможно, спасет Флот, по крайней мере именно на это рассчитывает адмирал, иначе бы не стал жертвовать самым мощным кораблем всего Первого «Пиратского» Флота.
        Начался отстрел спасательных шлюпов, и как только все накопители показали стопроцентную зарядку, Туринов приказал отстрелить все реакторы. Корабль чуть содрогнулся, когда один за другим от борта отлетели четыре блока.
        - Сделано.
        - Отлично, полковник. Полный вперед! Цель - супердредноут!
        - Есть полный вперед!
        Линкор, покинутый собственным экипажем и оставшийся без реакторов, долго оставался без внимания командира супердредноута. Ну что может быть опасного в подбитом корабле, уходящем даже чуть в сторону. Есть более достойные мишени, чем какая-то развалина…
        Лишь прямой приказ Сильвестра Ли, отвлекшегося от боя и обратившего внимание на ситуацию по соседству, заставил командира «Птаха» зашевелиться и обратить на поврежденный корабль, явно выходящий из боя, более пристальное внимание. С ним действительно что-то было не так.
        - Пойми, эти ублюдки очень хитры на выдумку, ты уж мне поверь… - говорил командующий, на какое-то мгновение уходя мыслями не в такое уж далекое прошлое. - Ведь явно какую-то пакость в своем пиратском духе приготовили! Уничтожь его - и дело с концом!
        - Слушаюсь, - ответил командир «Птаха» с истинным флотским пофигизмом еще старой школы, даже и не думая как-то оспаривать идиотские, по его мнению, приказы, тем более в боевой обстановке. И электронные прицелы пушек супрдердноута начали ловить новую цель, чтобы принести ненасытному богу смерти очередную жертву.
        39
        - Пеленг!!! Они просекли нас! - вскричал адмирал Туринов.
        - Немудрено, - с напряжением в голосе откликнулся Иннокент. - Маневр и еще раз маневр…
        - Да какой тут на хрен маневр?! Это же не корвет и даже не фрегат…
        Линкор «Стек» действительно маневрировал не слишком резво. Со стороны даже могло показаться, что вообще никак не маневрировал, только маневровые движки зазря изрыгают пламя, не в силах сдвинуть тушу в сотни тысяч тонн. И попадания от первого залпа подтверждали подобные мысли.
        - Сорок процентов попаданий… - выдал статистику майор Коширо.
        - Неплохо.
        - Плохо то, что результативность следующего залпа повысится до шестидесяти-семидесяти процентов.
        - И его нам нужно пережить. Разворачиваемся дном.
        «Стек» стал проворачиваться, оберегая от снарядов борта со своими пушками.
        Второй залп встряхнул линкор на порядок сильнее. И, похоже, у командира «Птаха» сдали нервы.
        - Торпеда! Вторая!! Третья!!! - вскричал Тур. - Открыть заградительный огонь!
        Делать нечего. Пришлось линкору вставать к угрозе правым бортом, где зениток больше всего, (левый же борт серьезно побит), иначе зенитные орудия не могли работать в полную силу.
        Зенитки посылали тысячи снарядов в секунду, но все никак не могли поразить цель. Система постановки помех супердредноута хорошо делала свое дело.
        - Ну же, черт! Уже половина дистанции!..
        - Сосредоточить огонь на одной торпеде! - распорядился Каин Иннокент.
        Плотность огня увеличилась совсем до невероятной величины. В хорошем увеличении даже было видно, как трассы пересекали друг друга, и зенитные снаряды, сталкиваясь друг с другом, рикошетили в стороны!
        - Ну-у-у!!!
        «Птах» дал новый залп. В эту секунду зенитки все же сделали свое дело, и одна из торпед детонировала. Ударная волна прошлась по обоим кораблям. Но этот же взрыв в кокой-то степени спас линкор, ибо болванки электромагнитных пушек сошли с курса и не раскурочили в хлам борт линкора.
        - Есть! А теперь курс на супердредноут!
        Побитый жизнью линкор устремился к цели встречным курсом.
        - Артбатареям приготовится! Соткам и семидесятипяткам - орудия главного калибра противника! Пятидесяткам - надстройки, антенны и прочие датчики! Ослепите его! Стрелять только по моей команде!
        - Чего ты ждешь?! - недоумевал Тур, поглядывая то на Иннокента, то на тактический экран и радар. Линкор уже давно вошел в зону своего эффективного огня. - Он у нас как на ладони! Еще немного - и он даст залп, да такой, что нам даже выстрелить в ответ нечем будет!
        - Сблизимся до самого предела для абсолютной точности и максимальных разрушений! У нас еще полминуты! Если, конечно, статистика перезарядки супердредноутов не врет!
        - А время полета болванок ты учел?!
        - Что?! - удивился Иннокент, с ужасом осознавая, что он действительно как-то упустил этот параметр. - Огонь! Всем батареям огонь!!!
        «Стек» разрядился всеми стволами, и десятки снарядов унеслись к цели.
        - Ч-черт!!! - вскрикнули все на капитанском мостике и в штабном отделе.
        За секунду до первых попаданий супердредноут дал ответный залп.
        «Птах», естественно, помяло, но положенное время спустя линкор начало буквально рвать. Стодвадцатимиллиметровые болванки супердредноута с такого расстояния пробивали его броню, как картон. Хорошо, что реакторов на месте уже не было…
        - Покинуть корабль! - отдал приказ Каин, когда тряска прекратилась и стало ясно, что «Стек» уже просто металлолом. Об этом свидетельствовали все системы контроля и сигнализации.
        Нельзя даже было воспользоваться пушками с левого борта, в накопителях к которым еще оставалась энергия. Потому как корабль еще нужно развернуть, а как это сделать, если управление потеряно?
        Весь комсостав линкора юркнул в ход, ведущий в спасательный шлюп, и покинул корабль. Каин, севший за штурвал, стал очень быстро от него улепетывать, не доверяя системе автопилота, так как супердредноут проворачивался с намерением всадить в корабль второй залп с неповрежденного борта.
        Повреждение «Птаха» оказало достаточно сильное психологическое воздействие в первую очередь на самих конфедератов, считавших «сокрушители» просто неуязвимыми, и хватка ослабла.
        Остатки Первого «Пиратского» Флота, коих на ходу осталось штук десять, смогли наконец прорвать блокаду и начать отступление, больше походившее на бегство. Им бы все равно всем пришел конец, если бы отходивших не прикрывали те, кто из-за повреждений уже просто не мог покинуть систему Витим и был обречен на героическую гибель. Сдаваться конфедератам в принципе никто не собирался, прекрасно понимая, какая участь их ждет.
        Офицерам комсостава «Стека» повезло. Их подхватил фрегат, и они смогли покинуть пределы Витима. Второму Флоту совсем не повезло. «Танатос» продолжал методичное истребление кораблей СНМ, и из всего Второго Флота смогли уцелеть только три изрядно помятых фрегата, благодаря своим невеликим размерам и хорошей маневренности сумевшие вырваться из ловушки.
        А может, их просто отпустили, чтобы выжившие нагнали страху на тех, с кем им придется обсуждать битву за кружкой пива или, скорее всего, чего покрепче и в очень больших количествах. Ведь, как известно, чтобы легче победить в реальности, нужно сделать так, чтобы противник проиграл еще до битвы в собственных мыслях.
        Вполне возможно, что Сильвестр Ли намеренно закладывал подобный фундамент своих будущих побед. А то, что это победа, нет никаких сомнений, даже несмотря на гибель десяти кораблей, не считая поврежденных, большей частью потерянных под конец битвы, когда противник совсем уже лишился рассудка и кидался в самоубийственные атаки. Не было у него сомнений и в том, что его и в дальнейшем ждут не менее яркие победы.
        40
        И снова эта странная легкость в теле и душе, почти невесомость. Причину такого состояния Каину долго искать не пришлось. Такое он уже как-то испытывал, и причина все та же - чувство, что с плеч сняли тяжеленную ношу. Ну, почти сняли…
        Разбор полетов по поводу поражения в системе Витим и по сути потери двух флотов еще не начался, но Иннокент не сомневался в том, какое решение примет относительно его участи канцлер Союза независимых миров Марк Шульберг. Конечно же уволят с позором. Канцлер непременно воспользуется подвернувшейся возможностью, которую он, собственно говоря, сам и создал, чтобы избавиться от человека покойного Оникса.
        Каин даже защищаться не собирался. Зачем? Для чего попусту сотрясать воздух, тратить нервные клетки, которые, даже несмотря на все медицинские достижения, никак не желают восстанавливаться. В конце концов, надо себе в этом честно признаться, в тайне он желал, страстно желал отставки.
        «Вот сниму погоны, - мечтательно размышлял Каин и даже улыбнулся кончиками губ, - возьму катер, захвачу с собой Лару и улечу туда, где нас никто никогда не найдет. Мы будем жить долго и счастливо, и умрем в один день…»
        - Контр-адмирал Иннокент, канцлер ждет вас, сэр, - прозвучал холодный голос клерка из администрации канцлера, обрывая мысли-мечты Каина на самом приятном месте.
        - Иду…
        «Хотя вряд ли он меня уволит, - подумал Иннокент, шагая в конференц-зал. - Похоже, канцлер не упустит случая поиздеваться и просто разжалует меня до капитана, так, по его мнению, гораздо позорнее, чем отставка с позором. Опять же шансов сдохнуть больше будет. Дадут эскадрилью этих «стрижей», а то и вовсе простым пилотом сделает. Ходя до подобного даже он вряд ли опустится… Впрочем, я в любом случае просто захвачу катер и все равно улечу».
        - Присаживайтесь, адмирал, - указал на стул в конце длинного стола канцлер Шульберг. - Сегодня у нас будет длинный день.
        Рядом с канцлером по правую руку расположился адмирал Тохара, по левую - глава Комитета федеральной безопасности Артур Баренцев.
        «Хотя вроде бы должно быть наоборот», - подумал Каин.
        - Благодарю…
        - Для начала я хотел бы узнать, как вы сами оцениваете случившееся в системе Витим, - сказал Марк Шульберг.
        - Как катастрофу, - честно ответил Иннокент.
        - Значит, вы признаете, что провалили защиту системы?
        - Нет.
        Каин потихоньку начал злиться, хотя вошел в зал с твердым намерением быть спокойным, как удав. Но не мог, когда на него наваливали то, в чем он в принципе был невиновен.
        - Как это понимать?!
        - Я сделал все что мог. Система изначально была обречена. Со старым Флотом я не мог ничего поделать против новейшего Флота Конфедерации.
        - Но…
        И пошло-поехало. Легко оценивать чужие действия, сидя в уютном кабинете, и говорить: «А почему вы в таком-то случае не поступили так-то или этак», тыкая при этом в голограмму и с умным видом показывая возможные маршруты атаки, отходов, цели. Для чего тут присутствовал адмирал Тохара, игравший на стороне обвинения.
        Иннокент отвечал с ленцой. Он уже смирился со своей участью и просто дожидался, когда закончится этот фарс, нужный разве что самому канцлеру, получавшему таким образом дополнительные очки, козыри для отстранения неугодного адмирала. Этот эпизод разноса просто нужно пережить как плохую погоду.
        - В общем, господин контр-адмирал, я так понимаю, что вы не совсем соответствуете занимаемой должности, - сказал главное канцлер Шульберг, ради чего и собиралось заседание. - Вы признаете это?
        Иннокент перехватил настороженный взгляд Артура Баренцева, поперхнулся подтверждением и промолчал.
        - Я где-то слышал, что молчание - знак согласия. Может, у вас есть что сказать в свою защиту, прежде чем мы примем окончательное решение?
        И прежде чем Каин ответил «нет», потому как ему все стало совсем до фонаря, глава КФБ заявил:
        - У меня есть что сказать в защиту господина контр-адмирала Иннокента.
        Канцлер едва заметно, раздраженно дернул уголками губ и, повернув голову к Артуру, с натянутой улыбкой осведомился:
        - Да? Что ж, мы слушаем вас.
        - Я только хочу сказать, что объективно адмирал Иннокент ничего не мог сделать в системе Витим и тем более защитить ее. Он действительно располагал устаревшими кораблями. Несмотря на просьбы контр-адмирала и мои, вы не дали ему новый Флот, который мог реально противостоять конфедератам.
        - Но…
        - Я только хочу сказать, канцлер, что поражение в системе Витим не только вина адмирала Иннокента, но и ваша тоже.
        Артур Баренцев, несмотря на малый возраст, не добиравший и до тридцати, говорил очень жестко и… доходчиво. Под его взглядом Шульберг съеживался, прекрасно зная, какая тайная сила стоит за этим мальчишкой.
        «Нет, первый удар надо было наносить именно по нему - главе КФБ, а не по Иннокенту. Но у того был Флот, готовый пойти за своим командующим в огонь и воду. А ну как он решил бы взять власть в свои руки? - размышлял Марк Шульберг. - Впрочем, это уже неважно. Флота у него теперь нет и пойти за ним тоже больше некому. Так что можно действовать дальше по плану…»
        - И потом, господин канцлер, кого вы можете еще поставить на пост командующего обороной Касабланки? Может быть, адмирал Тохара возьмется за эту работу? Что скажете, вице-адмирал Тохара? Потянете?
        Тохара дернулся под взглядом Баренцева и потупил взгляд, что-то нечленораздельно пробормотав, ясно давая понять, что он на роль камикадзе подписываться не собирается. Оборонять Касабланку - это заведомо гиблое дело. Шульберг это понял и отрицательно качнул головой, двусмысленно сказав:
        - Вы правы… на данный момент более достойной кандидатуры у меня нет.
        - Кроме того, адмирал Иннокент занимался делами обороны Касабланки все последнее время и прекрасно знает все сильные и слабые места. А это, согласитесь, дорогого стоит в тот момент, когда конфедераты вот-вот нанесут новый удар и именно по Касабланке - второй по значимости системе СНМ.
        «Ну зачем ты меня прикрыл?! - мысленно взвыл Каин, оставаясь внешне невозмутимым. - Ну да, конечно, тебя просил отец… и ты даже не знаешь почему».
        - Вы правы, мистер Баренцев, вы абсолютно правы, - уже вполне естественно улыбаясь, заговорил канцлер Шульберг. - Все понемногу виноваты. Пожалуй, я несколько перегнул палку с предложением отстранить адмирала Иннокента от должности. Но вы должны меня понять, Витим - это наша столичная планета, и мы ее потеряли… потеряв при этом почти два флота. Естественно, что я в расстройстве чувств несколько погорячился.
        Канцлер встал, давая понять, что заседание закончилось, и сказал:
        - Господин контр-адмирал Иннокент… вы остаетесь в должности командующего обороной Касабланки и… Первого Флота. Как можно скорее возвращайтесь в систему Касабланка и продолжайте готовить ее к обороне против сил агрессора. Он, несомненно, вскоре совершит очередное нападение. Вы получите для этого все необходимое… в разумных пределах. Все-таки не стоит забывать, что противник может решиться сразу пройти в дамки и Акинарес нуждается в абсолютной защите.
        «Значит получу почти все кроме Четвертого Флота», - понял Каин.
        41
        - Живой, - пряча за спиной пистолет, облегченно вздохнула Лара, встречая Каина в дверях его каюты на станции.
        - Да, живой и даже не разжалованный… - поцеловал Иннокент Ладогу.
        - А ты хотел?
        - В какой-то момент - очень, - признался он, снимая с себя уже изрядно несвежий китель. Следить за собой как-то времени не было.
        - А сейчас?
        Иннокент не ответил, сделав вид, что не расслышал, продолжая раздеваться. Лара понятливо кивнула, также понимая, что дальше об этом говорить бессмысленно. Он не отступится.
        - Они тебя мучили?
        - Да кто ж им даст?! - хмыкнул Каин. - Хотя вопросами задолбали похлеще дятлов, но не под сывороткой и полиграфом. А значит, почти и не трогали по нынешним временам.
        - Пойдем. Я накормлю тебя настоящим ужином… как знала, что придешь, и приготовила твои любимые отбивные.
        - А ты как?
        - Нормально.
        - А где пряталась?
        - У тебя, - усмехнулась Лара, а потом засмеялась.
        Каин поддержал ее смех. Действительно, искать агента вражеской спецслужбы в каюте командующего вряд ли кто счел бы уместным.
        - Что, совсем не беспокоили?
        - Один раз заходили, но следаки из них аховые. Мне даже не потребовалось много усилий, чтобы оставаться незаметной.
        - Ну да, - хмыкнул Каин. - Они же наверняка были трезвые.
        Посмеиваясь, они разошлись в разные стороны: Лара на кухню, а Иннокент в душевую, чтобы помыться и переодеться.
        Смыв с себя слой грязи и переодевшись в халат, Иннокент направился на кухню, откуда уже доносился аппетитный запах разогреваемого жаркого. Тут позвонили в дверь.
        - Ну кого тут еще принесло? - раздражено проворчал Каин, вставая, чтобы открыть непрошенным гостям. - Не видите, что ли, табличку «Не беспокоить»? Дайте хоть один день отлежаться…
        Наверняка ничего серьезного. Если что серьезное, то ему сообщили бы по личному коммутатору или играла бы боевая тревога. Каин все же решил открыть, уж очень настойчиво звучал звонок. Он открыл дверь, даже не посмотрев, кто с той стороны, о чем тут же пожалел. Впрочем, следующая мысль сказала ему, что от людей из КФБ запираться бессмысленно.
        В каюту Иннокента действительно ворвался отряд из КФБ. Каина тут же положили на пол. На кухне послышалась возня, вскрики Лары и рев одного из бойцов, явно получившего по чувствительному месту. Но вскоре и там все стихло.
        А когда стихло, в комнату с довольным, даже счастливым видом вошел Давид Сукерман.
        - Так-то лучше…
        - Майор, вы что, спятили? - прохрипел Каин, пытаясь поднять голову, но его крепко держали. - Немедленно отпустите меня и объяснитесь!
        - Поднимите его, - небрежно приказал комитетчик.
        Каина рывком поставили на ноги. Но не освободили, продолжая держать руки за спиной скованными наручниками.
        - Майор… вы просто так застрелиться не можете, вам хочется покончить с собой с особым извращением? Вы хоть осознаете, что с вами будет, когда меня освободят? Я лично…
        Давид Сукерман беззаботно засмеялся, даже захохотал.
        - Что вы ржете?!
        - Простите, господин адмирал, простите… но это и вправду звучит очень смешно.
        - Я похож на клоуна или сатирика?!
        Комитетчик посерьезнел, стер с лица улыбку и продолжил:
        - Во-первых, прояснимся со званиями, я не майор, а уже цельный генерал.
        - Но… - опешил Иннокент.
        - Да-да, генералом в нашем ведомстве может быть только глава КФБ, - едко улыбался Сукерман. - Так вот, вы имеете честь быть лично знакомым и лицезреть нового главу Комитета федеральной безопасности.
        Каин даже материться не стал от обрушившегося на него понимания всего произошедшего, но все же спросил:
        - А что случилось с прежним? Поскользнулся в ванной и разбил голову?
        - Ну что вы, господин адмирал, как можно… Арестован.
        - За что?!
        - О! Грехов у прежнего главы КФБ вагон и маленькая тележка.
        - Понятно, - протянул Каин. - Решили сделать из него козла отпущения.
        В СНМ установилась тирания, опиравшаяся на репрессивный орган. И как в любой тирании, тиран убирал неугодных, опасных для своей власти и ставил на освободившееся место абсолютно себе подконтрольных людей.
        Каин уже примерно представлял, как будут развиваться события с Артуром Баренцевым. Обвинят его во всех грехах, во всех перегибах КФБ, а то и вовсе назначат шпионом Конфедерации, затесавшимся в ряды Комитета, чтобы своей зловредной деятельностью и жестокостью бросить тень на органы правопорядка и тем самым дискредитировать весь Союз. Там, глядишь, из тюрем выпустят невинно упрятанных, и при должной пиар-кампании обстановка разрядится и лояльность народа к нынешней власти заметно повысится.
        Одним выстрелом (причем вполне реальным - расстрел Артура) укокошить столько зайцев, кто ж от такого откажется?!
        - Вы очень проницательны, господин адмирал, зачем добру пропадать? Пусть послужит под конец Союзу. Но пройдемте на кухню, за едой говорить гораздо приятнее, тем более что оттуда так вкусно пахнет.
        Каина отволокли на кухню и усадили на стул. Лару тоже. Бойцы держали их под прицелом пистолетов шокового действия. Так что лучше не дергаться. Не убьют, а вот помучиться придется.
        - А вот и та самая милая дама, с которой я так давно мечтал познакомиться. Но все как-то не получалось… Как вас зовут, барышня?
        - Да пошел ты!
        - Не очень звучное имя для столь красивой женщины. Вы не находите?
        - Я найду тебя трупом в сточной канаве!
        Сукерман только посмеялся полностью уверенный в своей власти, отковыривая вилкой кусочек мяса от индейки на блюде.
        - Вкусно… У вас определенно есть кулинарный талант, мэм. Вот бы и моей жене такой…
        - Каков муж, такие и таланты у жены, - бросила Лара.
        Давид Сукерман напрягся, перестал улыбаться. Видимо, он все сказанное понял по-своему, по принципу у кого что болит, тот о том и…
        42
        - Я так понимаю, мы арестованы, в том числе и я? - произнес Каин Иннокент, переключая внимание Сукермана с Лары на себя.
        Ларе же он бросил хмурый взгляд, чтобы больше не нарывалась. Она опустила глаза, признавая свою неправоту.
        - Да, арестованы, в том числе и ты.
        - А по какому поводу, позвольте узнать?
        - Слишком долго перечислять, - отмахнулся глава КФБ. - Взять хотя бы сношение со вражеским шпионом, - кивнул он на Лару.
        - С чего вы взяли, что она шпион?
        - Анализ ДНК. Мы нашли его на месте крушения спасательного шлюпа, который… ты же и сбил во время тестового полета, - хохотнул комитетчик. - Забавно.
        - А откуда интересно знать контрольный образец взяли?
        - Отсюда же.
        - Ну да, - кивнул Каин, вспомнив рассказ Лары об обыске.
        - В конце концов, кто тут из Комитета и кто кому вопросы должен задавать, а кто - отвечать?! Так, ребята, грузите этих двоих - и в контору. Там нам беседовать будет гораздо удобнее и сподручнее. А то тут мы как-никак в гостях.
        - Мне вот только интересно, кто обороной будет командовать, если конфедераты сейчас нападут? - поинтересовался Каин. - А они обязательно нападут, как только узнают, что у нас начался кавардак в системе верховного управления и должность командующего вакантна.
        - Они нападут еще не скоро, можно не бояться. Надо признать, ты хорошо потрепал их монстра, так что они сейчас ремонтируются. А это затянется на месяц, не меньше.
        Каина и Лару грубо отвели на причал, засадили в челнок и отправились на планету.
        - Лара, - прошептал Каин.
        - Что?
        - Ты реально знаешь какие-нибудь секреты которые ни в коем случае выдавать нельзя?
        - Да ничего особенного. Я же оперативник, мне много знать не положено. Только свое задание, явки, пороли, и это уже все давно поросло толстым слоем мха.
        - Тогда не включай «дурака».
        Агентесса нахмурилась. Настоящему разведчику претила одна лишь мысль добровольного сотрудничества с противником.
        - Они все равно выбьют из тебя все, что ты знаешь, рано или поздно. В конце концов применят ментоскоп, и не мне тебе объяснять, что это такое для сопротивляющихся дознанию мозгов.
        - Да какая теперь разница?
        - Ради меня.
        - Ты думаешь, еще может что-то получиться?
        - Шансы есть всегда, особенно если самим от них не отказываться.
        - Хорошо, - кивнула Лара. - Я сделаю, как ты просишь…
        - Спасибо. Мне будет гораздо легче, зная, что с тобой все… в относительном порядке.
        Лара на это лишь слабо улыбнулась.
        Иннокент готовился к неизбежной процедуре дознания, когда его пеленали в кресле и надевали датчики. Хотя чего тут готовиться? Из всей готовности можно только лишь расслабиться и получать сомнительный кайф. Прямо как в анекдоте про изнасилование… Впрочем, именно это и будут делать с его мозгом вот уже в который десяток раз. Так что все привычно, даже скучно.
        В комнату дознавателей зашел Давид Сукерман для непосредственного наблюдения, хотя мог все видеть по монитору в соседней комнате. Но вживую лучше.
        - О! Генерал! Какая честь, вы не только лично арестовывали меня, но еще и допрашивать будете! - решил под конец поерничать Иннокент. - Право слово, я такого внимания с вашей стороны не достоин.
        Комитетчик ответил лишь ухмылкой. Дескать, ладно, смейся, пока я добрый, разрешаю. Смеется тот, кто смеется последним, а уж как я сейчас посмеюсь, обхохочешься просто.
        Один из дознавателей вколол Иннокенту сыворотку правды, и как только она стала действовать, началось стандартное дознание. Каин на все вопросы отвечал правдиво, даже не пытаясь как-то юлить, говоря полуправду, что иногда покруче и действеннее откровенной лжи.
        Но один вопрос из стандартного блока про спецслужбы все-таки поставил в тупик даже его самого.
        - Имеешь ли ты отношение к каким-либо спецслужбам?
        - Хм-м…
        - Отвечай! - взвизгнул Давид Сукерман над его ухом.
        - Пожалуй, нет.
        Сукерман взглянул на оператора полиграфа. Тот выглядел несколько смущенным.
        - Не врать, отвечай!
        - Послушай, генерал, меня всегда удивлял это крик: не врать. Как я вообще могу лгать, если нахожусь под действием сыворотки правды? Я просто органически не могу врать…
        - А полиграф показывает, что ты врешь! Пятьдесят процентов достоверности ответа! Это все равно что ложь!
        - Потому что вопрос не корректный… Научитесь задавать правильные вопросы. Давай я так скажу: я - Каин Иннокент, позывной Ригель, не являюсь агентом спецслужб… Сколько процентов теперь показывает полиграф?
        - Девяносто три… - глухо признал комитетчик.
        - Вот видишь…
        - Но в какой-то связи ты со спецслужбами состоишь, это показывает предыдущий ответ, - не сдавался работник невидимого фронта. - И я хочу знать в какой! Живо говори!
        - Да особого секрета и нет… Я был неявным агентом. РУВКФ сделало все, чтобы я попал в пиратскую среду, вы уже знаете как, с целью последующего использования, так сказать, активирования, воззвав к таким чувствам как долг, честь и прочей поэзии, посулив всяческие блага, звания и награды.
        - И ты работал на них?
        - Нет. Более того, я им всячески мешал.
        Сукерман хмурился, полиграф показывал высокие проценты правдивости ответов.
        - Кто такая Лара?
        - Агент РУВКФ, мой куратор, - не стал отрицать Каин, надеясь, что и она не запирается, иначе ей могут устроить кошмарную головомойку.
        - Она и сейчас курирует тебя?
        - Нет. Хотя… никогда нельзя быть ни в чем до конца уверенным. Ей лучше знать.
        Допрос продолжился до самого последнего момента, пока Иннокент еще мог шевелить губами и отвечать.
        43
        - Мн-да! - похохатывая, протянул главный комитетчик, стоя над Каином, когда тот очнулся уже в камере.
        Чувствовал он себя довольно сносно, только голова чуть гудела, видимо, частые проверки начинали вырабатывать к ним иммунитет.
        - И десятой части того, что ты о себе рассказал, хватит на расстрел! А уж все вместе - на средневековое четвертование!
        - И когда произойдет сие мрачное мероприятие? - внутренне похолодев, но постаравшись не выдать своего состояния, поинтересовался Каин.
        - Торопишься на тот свет?
        - Не особо, - признался Иннокент, невольно вспоминая свою попытку суицида, - но и тянуть тоже не хочу. Страшна не сама смерть, а ее ожидание, без надежды ее избежать.
        - Понимаю!
        - Ни хрена ты не понимаешь… Что с Ларой?
        - А тебе не все равно?! - продолжал изгаляться комитетчик. - Не сегодня-завтра мы тебя шлепнем как врага народа, а ты о какой-то вражеской шпионке беспокоишься.
        - А что еще делать врагу народа, как не беспокоиться о вражеской шпионке? Она же мне ближе, чем… тот, кто назначил меня врагом и грозится расстрелять.
        - Тоже верно, - согласился Сукерман. - Два сапога - пара.
        - Ну, так ты скажешь, что с ней?!
        - А ты сам-то как думаешь?
        - Ну ты и садист. Покуражиться пришел напоследок?
        - Не без этого, - признал комитетчик. - Я давно об этом грезил.
        - Я, конечно, предполагал что в КФБ идут работать садисты и моральные уроды. Но чтобы до такой степени…
        - О, ты еще не видел настоящих садистов и моральных уродов.
        - Поверю на слово знающему человеку…
        - Что касается твоей шпионки, то ты, наверное, догадываешься об участи подобного континента?
        Иннокент молча кивнул.
        А Сукерман все же не сдержал и сказал:
        - С ней сначала повеселятся ребята, ну а потом пуля в лоб.
        - Это непрофессионально… если ты, конечно, считаешь себя профессионалом.
        - Что? - не понял Давид Сукерман, несколько сбитый с толку. - Повеселиться с ней?
        - И это тоже, но я вообще-то о другом. Непрофессионально так долго изгаляться над арестованным, если только это не преследует какую-то цель. Итак, что ты хочешь… генерал Сукерман? Есть какая-то профессиональная цель или это личное?
        - Что ж, ты меня раскусил, признаю, - закивал головой комитетчик. - Я пришел сюда не только затем, чтобы потешиться. Отвечая на твой вопрос, скажу: ты - засранец. Ты все такой же засранец, то есть способный в любой момент пойти на предательство. Ты сам в этом признался.
        В подтверждение своих слов комитетчик включил воспроизведение дознания, и из динамика послышался голос Сукермана:
        - Ты хотел каким-либо образом предать Союз независимых миров, хоть на секунду, хоть на миг?!
        - Да… - услышал свой вялый ответ Иннокент.
        Этого он уже не помнил. Видимо, спрашивали под конец допроса, перед самой отключкой.
        - Каким образом ты хотел предать СНМ?! Отвечай!
        - Плюнуть на все… взять катер и улететь с Ларой куда-нибудь, где нас никто бы не нашел…
        - А ты хочешь сделать это сейчас? Взять катер, Лару и улететь?
        - Сейчас?.. Да, сейчас я хочу сделать это как никогда раньше…
        Комитетчик отключил запись.
        - Ну что? - спросил он.
        - Что - ну что?
        - Хочешь сказать что-нибудь по этому поводу? Что-то добавить или опротестовать?
        - Добавить мне к сему нечего. Полностью подписываюсь под сказанным.
        - То-то же!
        - Ну и к чему все это? - все еще не понимая, куда клонит новоиспеченный глава КФБ, спросил Каин. Он к своему неудовольствию уже потихоньку начинал терять самообладание. - Чего вы от меня добиваетесь? Чего вообще можно добиваться от человека, приговоренного к расстрелу?!
        - Ну, суд еще не состоялся, и формально тебя еще ни к чему не приговорили, - хмыкнул Сукерман. - Это раз. Два - теперь мы знаем о тебе все. Более того, есть рычаги влияния на тебя. А нужно нам одно - победы.
        - Победы?
        - Да, победы, причем во множественном числе. Своими странными действиями ты заставил нас заподозрить тебя, и подозрения, как выясняется, оказались не беспочвенны, - продолжил комитетчик. - Несостоявшееся предательство, сношение с агентом РУВКФ и так далее… Но мы также прекрасно осознаем, что у нас очень мало людей, способных организовать оборону и вести успешное противодействие противнику. Ты же теперь по сравнению с теми, кто все же мог занять место командующего обороной Касабланки, выгодно отличаешься.
        - Это чем же? Чем это человек, на котором десять расстрелов, желающий плюнуть на все и смотаться, может отличаться в лучшую сторону от других вероятных командующих?
        - Тем, что ты теперь точно никуда не смотаешься! - засмеялся Давид Сукерман. - Они могут, поддавшись сиюминутному порыву, проконтролировать такое невозможно, а ты уже нет. У нас для этого есть отличное грузило, оковы, кандалы, называй как хочешь!
        Каин уже понял о чем, а точнее о ком говорит этот урод.
        «Урод» поколдовал над опциями диктофона, выбирая нужный кусок времени, и снова включил воспроизведение.
        - Любишь ли ты агентессу Разведывательного управления Флота Конфедерации, известную тебе как Лара? - прозвучал глумливый голос комитетчика.
        - Да…
        Каин сжал челюсти, исподлобья с ненавистью глядя на комитетчика.
        - Вот видишь, - уже вживую сказал Сукерман. - Теперь ты никуда не свалишь при всем желании. И будешь ради ее целости и сохранности делать все возможное и невозможное, чтобы добиться победы или по крайней мере не допустить поражения.
        - И еще, как ты уже сам заметил, у нас на службе действительно есть несколько садистов, - продолжил глава КФБ уже холодным тоном, прекратив улыбаться и напустив на лицо жесткую маску. - Так вот, в случае поражения мы презентуем тебе какую-нибудь часть ее тела. Что тебе в ней больше нравится? Руки? Ноги? Грудь? Или ты желаешь, может быть, что-нибудь из внутренних органов? Я слышал, есть и такие оригиналы… они, правда, по большей части каннибалы.
        Каин резко дернулся со стула, желая прибить, разорвать ублюдка голыми руками, но его продолжали надежно опутывать ремни.
        - Скотина…
        - Да, я такой.
        - Если ты ее хоть пальцем тронешь… - просипел Иннокент.
        - Не волнуйся, не трону, по крайней мере - лично. Для такой работы у нас есть настоящие профессионалы, те самые садисты, о которых мы говорили чуть ранее… И потом, не стоит бросаться угрозами, которые не сможешь выполнить, особенно в таком положении, в каком ты находишься. Это глупо. Что же касается твоей агентессы, то она нам как таковая вообще не нужна. Более того, будет получать все необходимое, жить со всеми удобствами в отдельной камере. Но вот если ты оплошаешь, трогать уже придется не столько пальцами, сколько топорами или пилами. Так что напрягай мозги и думай, думай, думай, как имеющимися в наличии возможностями и средствами добиться победы.
        - Мне нужны доказательства…
        - Ты их получишь, - легко согласился Сукерман. - А если будешь хорошо себя вести, так и вовсе свидания разрешим. Суточные… скажем, раз в пару недель, но, ты уж извини, под прицелом камер. Сразу предупреждаю, если вдруг задумаете шуры-муры и прочие трали-вали.
        Сукерман, похохатывая, вышел из камеры. Как только он вышел, ремни ослабли, и Иннокент смог высвободиться.
        - И откуда только вас таких уродов откопали? Удивляюсь просто…
        44
        Угроза расправы над Ларой, которую он, как показывала сыворотка правды и подтверждал полиграф, любил, действительно заставила Каина Иннокента напрячь мозги и изыскивать новые способы и возможности для улучшения обороны Касабланки, о которых он даже не подумал бы в других обстоятельствах. Так что стоило признать: мера действительно оказалась эффективной…
        Первым делом Каин снарядил караван грузовиков в систему Витим, предварительно разведав обстановку и убедившись в том, что конфедераты оставили систему сразу после боя. Она им по сути просто не нужна. Даже оккупационные контингенты на планете не разместили. Зачем? Тереть солдат в различных партизанских столкновениях? Нет, вразумлением населения можно заняться чуть позже, когда сломаешь хребет всей сепаратисткой системе. Тогда и люди будут посговорчивее, и не придется распылять внимание на несколько фронтов.
        Хотя метрополии, у кого имелись возможности, уже начали активно работать в этом направлении, беря под контроль свои взбунтовавшиеся колонии-провинции, пользуясь тем, что флот СНМ изрядно побит и не может оставить своих позиций, чтобы помешать им и защитить свои миры.
        Там, в системе Витим, Иннокент приказал собрать все обломки погибших кораблей, какие только можно ухватить и загрузить в трюмы. Предпочтение отдавалось, конечно же, с корнем вырванным пушкам, уцелевшим броневым листам, но главное - неповрежденным и автоматически заглушенным ядерным реакторам. Грузовики сновали из системы в систему, пока данным шевелением не заинтересовались конфедераты, послав несколько крейсеров разобраться что к чему.
        В основном уцелел хлам от Второго Флота. Обломки же Первого «пиратского», бившегося с конфедератами на низких орбитах звезды, довольно быстро сгорели, упав в космическую ядерную печь и став ее дополнительным топливом. Но и того, что собрали за время, пока им не помешали, вполне хватало, по крайней мере, ремонтные бригады были завалены работой выше крыши.
        - Первым делом, - отдавал распоряжения командующий обороной Касабланки рабочим орбитальной ремонтной станции, - нужно привести в божеский вид поврежденные корабли. Их не так уж и много… и с ними вы управитесь быстро. Замените поврежденную броню и усильте ее новыми листами в районе ядерных реакторов и двигателей. Это, конечно, ухудшит их ходовые характеристики, но… тут уж ничего не поделаешь, приходится выбирать из двух зол меньшее. Второе. Начните из излишков накопленного добра усиливать защиту самой станции на самых жизненно важных участках.
        Каин показал, по его мнению, таковые участки, которые нужно защитить в первую очередь. Ядерный отсек, главные мастерские, основные проходы и переходы, коммуникационные линии, а также четыре сектора, где раньше располагались склады, а сейчас, после переоборудования, разместились шестнадцать эскадрилий «стрижей» - половина всей авиации Касабланки.
        - Кроме того, мы дополнительно вооружим станцию уцелевшими пушками. Так что она превратится у нас в нечто похожее на боевую космическую станцию.
        Из выловленных и вполне исправных реакторов в количестве семи штук командующий приказал изготовить ядерные бомбы.
        - Теперь не только конфедераты будут играться мощными хлопушками, но и мы преподнесем им сюрпрайз…
        Но, несмотря на это, оборона станции все равно оставалась ни к черту. Хватит получаса активной работы супердредноута, чтобы расфигачить ее на заклепки. Это если учесть, что до станции не доберется ядерная торпеда или бомба. Но об этом позаботятся контрторпеды с ядерной боеголовкой, авиация и зенитная система.
        «Значит нужно сделать так, чтобы они ее не видели, знали, но не видели, точность стрельбы заметно снизится», - сказал себе Иннокент, приказал химической промышленности изготовить шашки дымовой завесы, и под это дело, переделать пару-тройку катеров из брандеров (все равно они бесполезны). Хотя почему бесполезны?
        Каин видел в записи, как супердредноут разделался с брандерной угрозой, разбрасывая по ходу движения вокруг себя ядерные торпеды. Это действительно делало брандеры бесполезными в прямом столкновении. Они просто не доходили до цели, сгорая в ядерных вспышках.
        «Они были бы полезны, если бы с них столь опрометчиво не сняли гиперприводы и не продали», - закусил губу Иннокент.
        Брандеры теперь нужно запускать не столько по видимой, вышедшей из гиперпрыжка цели, сколько действовать на опережение. Брандеры нужно запускать в звезду в режиме гиперпрыжка, когда там находится корабль противника. Только тогда есть шанс на поражение, правда этот момент нужно высчитать очень точно, до доли секунды. Но это вполне реально, если посылать один брандер за другим, учитывая, что корабли противника также идут очень плотно и выходят один за другим. В этом случае есть хороший шанс на пару-тройку столкновений, будет особенно хорошо, если жертвой брандера станет «сокрушитель». В общем, это дело специалистов, вот и пусть ломают голову, как задумку воплотить в жизнь.
        Но это все мечты. Гиперприводы разбазарили… Теперь, чтобы брандеры вновь стали эффективным оружием, гиперприводы нужно выкупать обратно. Устанавливать в раскулаченные корабли, с которых поснимали все и вся, а это время, которого, по крайней мере у Касабланки, уже точно нет.
        Разведка докладывала, что конфедераты закончили ремонт супердредноута «Птах» и прочих кораблей, поврежденных в бою у Витима, встали в строй достроенные (слава богу, что не новые «сокрушители», им до достройки еще далеко) и началась операция загрузки боеприпасов, что продлится целую неделю. Значит, скоро стоит ждать гостей…
        Единственное, что порадовало - канцлер Шульберг внял мольбам и выделил-таки Касабланке дюжину кораблей… из старых запасов. Половина Третьего Флота перешла под командование адмирала Иннокента, усилив группировку.
        Каин прекрасно понимал, что они сгорят в бою за систему все без остатка, и те, что у него были, и те, что ему дали. Но по крайней мере и сами успеют кого-нибудь подбить, а значит, шансы на то, что у Лары не отрежут чего-нибудь ублюдки из КФБ, хоть чуть-чуть, но повысились.
        За несколько дней до атаки Каину дали последнюю возможность увидеть Лару в целости и сохранности, позволив им свидание.
        Приведший Лару комитетчик, не Сукерман, другой (глава КФБ срочно отбыл на Акинарес, то есть просто слинял перед скорым нападением), прямо так и сказал, глумливо улыбаясь:
        - Суточное свидание. Налюбуйся напоследок, потому как в следующий раз у нее вполне может быть будет чего-то не хватать!
        «Явно Сукерманом заготовленная фраза», - подумал Иннокент, сохраняя на лице невозмутимое выражение.
        Он с трудом подавил в себе желание удавить комитетчика и закрыл перед ним дверь, когда Лара Ладога вошла.
        Им слов не требовалось. Лара все же смогла взять себя в руки и сказала, когда они в порыве страсти ввалились в спальню Иннокента и начался процесс хаотичного раздевания под глумливые ухмылки и комментарии наблюдателей:
        - Я знаю, тут повсюду камеры… и я не могу доставить этим извращенцам такого удовольствия. Извини.
        - И не доставишь, - выдохнул Каин, показывая на кровать. - Только мне, только мы друг другу…
        Лара понятливо хмыкнула, увидев на месте прежней койки несколько иную конструкцию, хоть и того же назначения.
        Иннокент так поднаторел в оборонительных мероприятиях по защите системы, что в какой-то момент, после того как додумался до дымовой завесы для станции, нашел простой, но очень надежный способ закрыться от видеокамер, понатыканных комитетчиками, установив у себя обыкновенную солдатскую двухъярусную кровать. Что наверняка очень удивило наблюдателей.
        Лара засмеялась, сделала несколько очень эротичных движений, пока снимала с себя верхние элементы одежды, точно танцовщица стриптиза, заводя наблюдателей, и прыгнула в кровать.
        Хватило пары движений, чтобы со второго яруса свесилась заранее приготовленная экранирующая ткань, закрывающая от всех режимов наблюдения вплоть до инфракрасного.
        - Представляю, как сейчас наблюдатели бесятся! - засмеялась она.
        - Да уж, на стенку лезут, такую халявную порнушку им обломали, - согласился Каин.
        45
        Гости не заставили себя ждать слишком долго. На этот раз они даже не маскировались, как в прошлый раз, мотаясь из системы в систему. Нет, сразу вышли на исходные позиции, провели разведку и начали вторжение. Хоть брандеры и бесполезны, супердредноуты вновь начали разбрасывать ядерные торпеды, но Каин держал их именно для того, чтобы противник израсходовал как можно больше своих больших хлопушек.
        Но брандеры, готовившиеся в самоубийственный рывок, наоборот вовремя отступили, и все торпеды взорвались зазря.
        - Вряд ли это все, что у них есть. Начать атаку одной третью судов, - приказал Иннокент. - Попробуем еще чуток выманить.
        Операторы повели треть брандеров на цели, и катера понеслись навстречу свей гибели. Так и есть, «сокрушители» вновь запустили торпеды. На этот раз все пущенные брандеры погибли в ядерном огне.
        - Повторить атаку второй третью судов…
        На этот раз противник расходовать столь мощный и дорогой боеприпас не стал. Супердредноуты вышли из активной зоны притяжения, все системы работали на полную катушку, и по ближайшим брандерам заработали стодвадцатимиллиметровые орудия. Малые суденышки рвало на части от единственного попадания.
        - Отступаем… отводите брандеры.
        Оставшаяся половина судов-камикадзе разлетелась во все стороны. Дороговато обошлась им эта дополнительная выемка ядерных зарядов. Но тут уже ничего не поделаешь.
        - Первый этап сражения закончен, - прошептал Каин и осознал, что говорит как Оникс. Вот только горевать ему по этому поводу или радоваться?
        «Наверное, радоваться, - подумал Иннокент. - Если говорю как он, значит, можно надеяться, что и думаю как он, а Виктор Баренцев был неслабым стратегом и тактиком».
        В прямое боестолкновение со столь мощным противником вступать было глупо, это Каин прекрасно понимал, потому и не собирался глупить. По его задумке флот должен действовать партизанским методом: быстро налететь, нанести удар и уйти, не ввязываясь в зубодробительную перестрелку. Но сказать и приказать легче, чем сделать. Ведь никаких укрытий нет, не за чем спрятаться, а потом выскочить перед носом противника, как чертик из табакерки, щелкнуть ему по этому носу и снова скрыться не получится.
        Значит, нужно создать такое укрытие…
        Конфедераты давно сгруппировались и ждали. Впрочем, они достаточно быстро поняли, что их атаковать никто не будет, памятуя бой в системе Витим, и им придется самим бегать за противником. Что ж, можно и побегать. Две эскадры двинулись вперед.
        - Начинаем второй этап…
        - Сэр, у них всего десять кораблей…
        - Я умею считать, майор, и отличаю двадцать меток от десяти, - несколько раздраженно кивнул вице-адмирал Ли и поджал губы. - Значит, десяток кораблей они куда-то заныкали. Не стоит забывать, с кем имеем дело. Это очень изобретательные люди. Не имея мускулатуры, приходится шевелить мозгами. Вот и они что-то придумали… уже в который раз. Но делать нечего, вперед.
        Флот из двадцати новейших боевых кораблей, объединившись в одну группу, погнался за десятком кораблей, когда-то бывших торговыми судами.
        - Фиксируются гипервыходы…
        - Сколько?
        - Одну минуту, сэр… двенадцать.
        - Ну, вот и недостающие кораблики. Решили зайти к нам с тыла. Ну-ну…
        - Может, замедлимся и встретим их? - предложил помощник адмирала.
        - Не стоит, майор, они пойдут на скорости, в этом их единственный шанс. Хотя пусть «Птах» встанет в арьергард. Стрельба по готовности.
        - Есть, сэр…
        Противники продолжали движение. Впереди и сзади две эскадры Союза. В центре - конфедераты. Вторая эскадра СНМ быстро настигала конфедератов, в какой-то момент, перед тем как между ними дистанция сократилась до зоны эффективного огня, затормозила первая эскадра.
        - Да что же они задумали?.. - нервничал майор, бросая тревожные взгляды то на радар, то на умножитель.
        - Не узнаем, пока не увидим… - несколько меланхолично отозвался адмирал.
        - Сэр, противник «А» начинает совершать странные маневры и…
        Корабли противника впереди действительно начали ходить зигзагом.
        - …и что-то разбрасывает, сэр. Тысячи меток, и количество продолжает расти.
        - Мины! - догадался адмирал.
        - Стоп машины! Реверс! Начать маневр уклонения! - отдал приказ командир «Танатоса».
        - Не успеем! - оборвал приказы Сильвестр Ли. - Ядерную торпеду!
        Командир корабля все прекрасно понял и отдал соответствующие приказы.
        Супердредноут все же замедлил скорость и пустил торпеду. Мины не могли серьезно повредить корабли и тем более их подбить, слишком уж они маленькие, даже если их и много, но вот перепахать внешние системы могли хорошо. По сути на это и рассчитывал противник.
        «Танатос» все же принял на себя несколько таких подарков, прежде чем торпеда взорвалась, испарив большую часть минного заграждения и разметав все прочие, как пыль.
        Но в результате всего произошедшего серьезно нарушился строй Флота, и тут на него налетела вторая эскадра СНМ, обозначенная конфедератами уже как группа «В».
        «Птах» все же встретил противника яростным огнем, и впереди идущий фрегат развалился на куски. Открыли огонь остальные не с очень удобных положений, спешно, в итоге девяносто процентов снарядов ушло в никуда.
        Ответили огнем на огонь корабли Союза. Впрочем, тоже без особого успеха. Слишком уж велика скорость, да еще при резких маневрах попасть куда-то проблематично. Но они добились главного: произвели критическое сближение с противником и тоже открыли свои трюмы, из которых, точно зерно из сеялки, посыпались те же самые мины - тысячами, десятками тысяч.
        - Вот черти…
        На этот раз уклониться от минной сети не было никакой возможности. Корабли Конфедерации почти стоят, маневренность на нуле. Впрочем, маневрирование не помогало, мины тоже то и дело корректировали свой полет короткими импульсами. Новые ядерные торпеды уже не запустить, чтобы очистить космическое пространство от угрозы, себе только хуже сделаешь… слишком близко.
        Удар пришлось принять. Несмотря на плотный зенитный огонь десятки, сотни взрывов вспухли на бортах кораблей конфедератов, сметая антенны связи, датчики наблюдения, системы прицеливания, разрушая зенитные гнезда взахлеб работающих по непривычным и слишком малым по размерам, но очень в большом количестве целям. Оставалось только постараться успеть подставить дно, закрыть верхнюю палубу, где собственно и располагалось большинство этих уязвимых элементов оснащения корабля.
        - Что и говорить, неплохо сработано, - признал вице-адмирал, ознакомившись со сводками повреждений по Флоту.
        Не так чтобы очень, но и не слабо. Повреждения на кораблях в среднем соответствовали примерно двум-трем принятым залпам. Вроде бы пустяк, но за это время Флот конфедератов, особенно супердредноуты, мог перекрошить треть флота Союза, а погиб всего один фрегат…
        - Продолжаем движение.
        46
        - Второй этап завершен. Теперь остался третий, самый долгий, трудный, опасный и… решающий.
        Корабли СНМ уходили к планете на самой полной скорости, какую только могли развить. Впрочем, противник их особо не преследовал. Конфедераты вновь построились и двинулись на Касабланку с твердой решимостью выполнить боевую задачу - уничтожить орбитальную ремонтную мастерскую, а также уничтожить все до единого боевые корабли противника в системе.
        - Начинайте защитную операцию, - приказал Каин задолго до того, как оба флота подошли к планете.
        Орбитальная ремонтная мастерская встала на самую низкую, опасно низкую орбиту, а три катера, немного модифицированные на этой же станции в катера прикрытия, стали создавать стену непроницаемого дыма, мотаясь перед станцией туда-сюда и оставляя за хвостом огромный плотный шлейф белого газа.
        Как обещали разработчики, этот дым создаст преграду не только для визуального наблюдения, но даже для радиолокационных средств за счет содержащейся в облаке нанопыли, всего-то одна частичка на один кубический метр, но тем не менее даже такая плотность создавала электромагнитное поле. И чем плотнее получится облако, тем лучше оно укроет станцию от систем наведения противника.
        - Это еще что за черт?! - воскликнул вице-адмирал, прибыв на капитанский мостик после отдыха, длившегося все время пути от первого столкновения до планеты.
        Сильвестр Ли с удивлением разглядывал кучерявое облако, плывущее над планетой, и то и дело выныривающие из него три катера с дымными хвостами, вновь пропадающие в облаке, точно иголка с ниткой в ватной подушке.
        - Дымовая завеса. Недурно придумано. Как с видимостью цели?
        - Плохо, сэр… В лучшем случае четкость составляет тридцать-сорок процентов от нормы. Следовательно, точность прицеливания упадет до соответствующей величины. И еще не факт что перед нами именно цель, а не обманка.
        Адмирал кивнул, увидев на своем экране вместо четкой картинки станции размытое пятно. Дымовая завеса имела собственную слабую магнитную полярность, но этого хватало.
        - Вот черти. Ладно, подойдем поближе и просто забросаем ее снарядами. Если обманка мы ее быстро порвем и доберемся до основного блюда… Меня больше интересует местонахождение флота противника. Что-то я его тут не вижу.
        - В данный момент противник скрывается за луной Касаблаки - Лотам.
        - Ясно.
        - Сэр, цель атаки?
        Адмирал Ли погрузился в раздумья, определяя первоочередную цель для своего Флота. Разбить флот противника или же уничтожить станцию? Станция хоть и закрыта завесой, но все равно удобная мишень, и расстрелять ее не составит больших проблем. Вряд ли противник успел ее чем-то закрыть физически. Значит можно разделить силы. Отправить пару кораблей разбираться со станцией, а остальные займутся флотом Союза.
        Но что-то протестовало против войны на два фронта. Вдруг именно этого добивается противник? Он ведь на выдумки горазд, вот и сейчас наверняка что-то задумал.
        - Цель - станция, - с фальшивой уверенностью ответил Сильвестр Ли. - Займемся ею, и противник сам выберется из своего убежища для защиты стратегического объекта.
        - Есть, сэр.
        Корабли чуть поправили курс, ясно показывая объект своего интереса.
        - Ну, что я говорил?! - довольно хмыкнул вице-адмирал, как только поступил доклад о том, что корабли противника покидают свое убежище.
        - При нынешних векторах движения они зайдут нам в тыл, сэр.
        - Не важно. Пусть «Птах» разберется со станцией, а мы сразимся с флотом противника.
        Вновь смена курсов. Супердредноут «Птах» пошел в одиночестве на станцию, а остальные корабли готовились к противостоянию с кораблями Союза. Как всегда противостояние началось с затяжных танцев-маневров, ложных атак, перестроений…
        Пока два флота танцевали друг с другом, изредка производя выстрелы, «Птах» подошел к станции на довольно близкое расстояние - какие-то пять тысяч километров, что обеспечивало ему достаточно хорошую видимость цели, и готовился к методичному расстрелу беззащитной мишени.
        По крайней мере, все так думали, до тех пор пока станция не открыла огонь, причем первой. Артиллеристы имели возможность тщательно подготовиться, прицеливаясь через внешние спутники наведения (защитное газовое облако мешало и им тоже, даже еще больше, чем конфедератам), и ни один снаряд не прошел мимо такой близкой цели. Борт супердредноута содрогнулся и полыхнул взрывами, из-за чего ответный залп получился еще более неточным, чем если бы точности мешала только дымовая завеса.
        - Вот суки, а! - вскричал адмирал Ли, получив доклад от командира «Птаха». - Все-таки эти сволочи приготовили нам сюрприз! Оцениваемое общее количество стволов - более ста! Господи! Я не понимаю, куда только наша родимая разведка смотрит?! Проворонить вооружение станции более чем сотней стволов! Уму непостижимо!
        При таком массированном обстреле повреждения «Птаха» также оказались не слабыми. Чего только стоило двадцатипроцентное падение брони. Не говоря уже о повреждениях зенитных установок, противоракетных блоков, заклинивании торпедных люков (хоть они и пусты по большей части), но главное - это повреждение пятой части орудий.
        - Отходи, - приказал адмирал Ли попавшему в ловушку командиру супердредноута. - И как только окажешься на безопасном расстоянии, разнеси их ядерной торпедой. Не хотел я применять такой боеприпас, но они нас сами вынудили. Вот пусть теперь и пеняют на себя.
        - Слушаюсь, сэр…
        Пока «Птах» отходил, его одарили еще одним массированным залпом. Он получился не таким точным, но и он тоже принес немало хлопот, разрушая различные внешние системы.
        А противоборство между флотами все никак не переходило в активную фазу. Корабли СНМ умело маневрировали и более того - отводили противника назад к луне, туда, где они могли хоть как-то противостоять кораблям конфедератов, а главное - супердредноуту.
        47
        Сильвестр Ли практически забросил руководство Флотом, тем более что ничего кардинально не менялось. Продолжалось позиционное маневрирование, а точнее говоря - топтание на месте. Все свое внимание он сосредоточил на «Птахе», удастся ли ему уничтожить станцию торпедной атакой, или же и на этот раз противник преподнесет неожиданный сюрприз. Ли ставил три к одному, что верно последнее.
        «Птах» отошел практически на предельную дистанцию, с которой можно было произвести ядерное торпедирование, получив в вдогонку уже пятый залп, из которого только процентов десять болванок достигли цели, впрочем, не нанеся существенных повреждений.
        - Торпеда пошла…
        Адмирал и сам видел на радаре отделившуюся от супердредноута маленькую красную метку, устремившуюся к цели.
        Противник быстро догадался, что к нему полетело, и принял меры по защите, а именно - навстречу торпеде устремился катер, до этого задымлявший низкую орбиту вокруг станции.
        - Тьфу ты, проклятье, - сухо сплюнул адмирал, понимая, что шансы торпеды дойти до цели ничтожно малы, но все же приказал: - Попытайтесь его уничтожить…
        «Птах» разрядился левым бортом, но, как и ожидал Ли, не попал. Слишком уж цель оказалась мелкой, скоростной и маневренной. К тому же дистанция стрельбы близко к предельной, даже для пушек бога смерти. Можно конечно увеличить плотность огня, но тогда возрастала вероятность попадания в собственную торпеду.
        Где-то на полпути между «Птахом» и станцией, катер подставился под торпеду, и космос озарила яркая вспышка.
        - Сэр… повторить атаку? - поинтересовался командир покалеченного и униженного супердредноута.
        - Отставить.
        - Но…
        - Вы же видели, это бесполезно. Станцией займется авиация.
        - Да, сэр.
        Пока он следил за торпедированием, обстановка несколько накалилась. Корабли союза пошли в атаку на левый фланг Флота, и в качестве цели они выбрали авианесущий крейсер «Галакт».
        «Что ж, надо отдать должное, командующий обороной Касабланки прекрасно понимает, чем я собираюсь действовать в дальнейшем», - подумал Сильвестр Ли.
        - Так, шуганите этих уродов.
        - Есть, сэр.
        «Танатос», потратив полминуты на прицеливание и наведение орудий, произвел залп по ближайшему кораблю противника, подошедшему к «Галакту» совсем уж близко и стреляющему по нему из всех стволов.
        Корабль СНМ, получив несколько снарядов в борт, стал спешно отступать.
        - Отлично. «Галакту» и «Колеру» выйти из боя и отойти за «Птах»…
        Пока названные корабли выходили из вялотекущего сражения, Сильвестр Ли потратил пять минут на то, чтобы отдать необходимые распоряжения по перестройке порядков. Образовавшиеся бреши требовалось закрыть, чтобы ими не воспользовался противник. Противник умен, дерзок и не стоит давать ему ни малейших шансов.
        Вызвав командиров авианесущих крейсеров, адмирал приказал:
        - Выдвинуться к станции и атаковать противника авиацией. Ну и из пушек не забывайте постреливать, чтобы им жизнь медом не казалась.
        На этот раз уже сам вице-адмирал Ли не хотел обострять обстановку: он желал со всем вниманием проследить за атакой авиации и считал, что разделаться с кораблями Союза всегда успеет. Авианесущие крейсера без проблем добрались до зоны эффективного огня и начали обстрел из орудий, активно маневрируя, а не стоя на месте, как это делал «Птах» в надежде, что цель беззуба. Ответный огонь станции, как и ожидалось, оказался весьма неточен. Видимо, артиллеристам не хватало практики стрельбы по движущимся мишеням, да и угадать следующий маневр не так-то легко.
        Сблизившись со станцией, «Галакт» и «Колер», имевшие большую вместимость по сравнению со своими устаревшими предшественниками, выпустили всю свою авиацию в количестве шестидесяти «протонов», вооруженных ракетами и тяжелыми бомбами.
        - Ну, что вы на это скажете?! - насмешливо пробормотал Сильвестр Ли.
        - Сэр…
        - Что такое?!
        - Метки бортовой авиации, сэр, - указал на радар помощник.
        - Едрит твою…
        Пространство вокруг орбитальной ремонтной станции буквально утыкало точечками вражеской авиации.
        - Сколько их?!
        - Уже больше ста…
        - Назад! Отзовите авиацию!
        - Уже поздно, сэр…
        Отзывать «протоны» уже действительно стало поздно. Резвые «стрижи», выскочив из облака, быстро сблизились с противником, так что отступление стало смерти подобно, только хвосты подставлять. Лучше уж принять бой, так появлялся хоть какой-то шанс на выживание…
        Авиация СНМ, явно собираясь задавить конфедератов массой, ибо их количество стабилизировалось на отметке сто пятьдесят машин и шестьдесят «протонов», уже не казалась такой грозной силой, как поначалу.
        - Проклятье…
        48
        Майор Рем Даскинс, позывной Насос, командир эскадрильи, приготовился к бою, готовый стартовать по первому приказу. Но такого приказа все не поступало, хотя он чувствовал, что его носитель «Галакт» ведет бой не такой плотный, как ожидалось, но и не стоит в стороне.
        Долгое пребывание в состоянии неопределенности всегда плохо сказывается на боевых качествах, солдат что называется перегорает, и когда наступает время воевать, он уже ничего не может, ему просто все равно. Рем чувствовал, что и с ним происходит что-то подобное. Еще немного и он расклеится.
        «Скорее бы уж в бой», - думал он, ерзая в кресле своего «протона».
        Рем попытался отвлечься, вспоминая приятные моменты своей жизни. Вот, например, совсем недавний случай месячной давности - повышение в звании до майора. Это было лестно и в то же время несколько обидно, потому как майоры раньше командовали обеими эскадрильями, являясь начальниками авиационного крыла носителя. Но из-за того что новые корабли принимали в свое нутро целый полк из тридцати машин, всем заправлял полковник, и майоры продолжали оставаться только командирами эскадрилий.
        «И все равно я тебя сделал, Ригель! Чертов пират, - мысленно восклицал Рем Даскинс. - Я обогнал тебя! Еще пять-шесть лет, и я стану командиром полка. Даже раньше, чем ты о том мечтал!»
        Но откуда-то пришла зловредная мыслишка, что все относительно. Пусть он скоро станет полковником, но Каин Иннокент уже адмирал! Пусть и командует силами мятежников, но все равно адмирал. Под его началом реальные боевые корабли, пусть и переделки из торговых судов, захваченных пиратами и обвешанных оружием. Значит, в какой-то степени Ригель осуществил свою мечту намного раньше и стал адмиралом не в пятьдесят лет, как планировал, а едва перешагнув тридцатилетний рубеж!!!
        Даскинс почувствовал, как к нему возвращается злой боевой задор. Он ненавидел своего бывшего командира и напарника и очень хотел отомстить, тем более есть за что.
        После мутного и дурно воняющего подставой дела о наркотиках, Ригель, после того как побывал в наемниках, переметнулся к пиратам. Поначалу Рем даже думал, что это какая-то спецоперация РУВКФ, тем более что к нему приходили агенты от данного ведомства и настоятельно рекомендовали прекратить общение с Иннокентом. Да и сам Каин подталкивал его к этому, как-то прислав свою фотку на фоне самолета с белым черепком с костями под ним - значит, кого-то сбил…
        Но Рем продолжал так думать даже после того, как Каин сбил его в одном из боев! Но ведь не убил же, хотя у него имелась такая возможность и даже более того, похоже, ему настойчиво приказывали добить недобитка, но он отказался.
        Даскинс отчетливо помнил тот момент, когда рядом с его спасательной капсулой друг напротив друга зависли два пиратских истребителя. В одном Ригель, он специально снял тонировку кабины, чтобы его узнали, в другом, по всей видимости, командир Ригеля, уж очень много черепков с костями было на фюзеляже его «шмеля».
        Но шло время, а пираты только набирали силу. Потом они вроде как были разбиты и почти исчезли как явление. Даскинс даже приписывал это своему бывшему командиру, что без него уж точно не обошлось, и гордился им - вот какой крутой у него был командир! Но нет, пираты просто переродились, частично став боевой силой Союза независимых миров.
        Вот тогда-то Рем Даскинс начал подозревать, что нахождение Иннокента среди пиратов и мятежников никакая не спецоперация спецслужб, а это действительно самый обыкновенный переход на сторону противника. Предательство.
        Ригель, Каин Иннокент - предатель. Это звучало глупо, дико и невозможно для тех, кто его знал, но другого объяснения не находилось.
        - Похоже, начинается основное веселье, - прозвучал в наушнике голос ведомого, молодого лейтенанта со странным позывным Кейс.
        - Что?
        - Ты что, не чувствуешь, командир? По нам же лупят, как по боксерской груше…
        Да, корабль действительно легонько потряхивало, самолеты чуть покачивались на амортизаторах.
        - Видать, скоро работать будем.
        - Давно пора…
        - Внимание, - вклинился в эфир, обрывая разговоры пилотов между собой, полковник Майкоп. - Получить и изучить полетное задание.
        По окончании загрузки файла с заданием, Рем, как и положено, ознакомился с ним.
        - Ого, так мы будем штурмовать станцию?! - вновь прозвучал удивленный возглас ведомого. - Видать, даже богу смерти она оказалась не по зубам!
        - И это наводит на размышления…
        Тем временем «Галакт» и его собрат «Колер» подошли к цели, за это время техники успели довооружить «протоны» бомбами. Корабли начали перестрелку, и в момент, когда нервы всех уже были на пределе, прозвучала долгожданная команда:
        - Старт!
        Шестьдесят истребителей, выскочив из ячеек, помчались к цели.
        - Это что за туча!? - воскликнул Кейс.
        - Наша цель, Кейс. Если внимательно читал задание, должен был заметить такой термин как «дымовая завеса». Это она и есть. Цель внутри.
        - Ну да…
        - А теперь приказ по эскадрилье - прекратить пустой треп. Не нарушать правил связи.
        - Есть, сэр.
        До цели они добрались за двадцать минут. Ничего не предвещало беды, пока за минуту до края дымовой завесы из этого непроницаемого облака не выскочили первые вражеские самолеты.
        - Вот блин горелый! Да их тут как метеоритной грязи!
        Радар просто засветило от обилия вражеских меток, и действительно создавалось впечатление, что перед ними метеоритное поле. Это могло напугать кого угодно.
        - Насос - всем! Держать строй!! - крикнул майор Даскинс, увидев, как несколько пилотов, явно в замешательстве, вильнули из стороны в сторону - того гляди побегут.
        Насос связался с командованием, но уточняющий приказ перед лицом нежданного противника запаздывал. Похоже, там тоже были в шоке от увиденного, да и любое распоряжение стало бы уже просто бесполезным. Пришлось вступить в драку с противником, более чем вдвое превосходившим по численности.
        Рем прекрасно знал ТТХ «стрижа» вражеского самолета, а также кто ими пилотирует, но он не был склонен недооценивать противника, особенно когда его так много.
        - Работаем…
        Обе массы самолетов смешались друг с другом. С обеих сторон пошли первые ракеты, и длинные трассы снарядов косыми двойными и одинарными строчками расчертили пространство. Маленькими солнцами взбухали взрывы…
        49
        Проходя сквозь массу противника, Насос спустил половину ракет в количестве шести штук, по две на одну цель, и скинул бомбу, понимая, что она значительно ухудшит его маневренность в предстоящем бою. Если повезет, то бомбы даже попадут в цель. Все старички сделали как он, только молодежи пришлось объяснять:
        - Насос - Кейсу! Сбрось бомбу!
        - Есть…
        Ракеты тем временем сделали свое дело, и одна из выбранных в качестве цели меток погасла на экране, вздувшись в реальности ярким взрывом. Тут и там заплясали огоньки взрывов. Противник начал нести первые потери.
        - Насос - Кейсу, приготовься, сейчас они нас будут оседлывать.
        - Д-да…
        - Работаем схему «восемь».
        - Кейс - Насосу, понял, схема «восемь»…
        Лейтенант явно робел. Да что уж говорить, Даскинс, можно сказать ветеран, сам чувствовал себя немногим лучше, но беда в том, что для Кейса это всего второй реальный бой и сразу такой масштабный. Одна единственная ошибка - и все.
        «Только бы не обделался от страха и не сдох заранее», - подумал он.
        - Держи хвост пистолетом. Прорвемся, - успел он сказать ведомому, перед тем как все закрутилось. - Только вертись, как в жопу ужаленный сразу целой ордой пчел!
        - Постараюсь, - едва ожившим голосом ответил лейтенант.
        Рем Даскинс не помнил, чтобы он когда-нибудь крутился на своем истребителе так же остервенело. Не помнил, потому что такого не было никогда. Даже при самых масштабных и ожесточенных сражениях с пиратами имелся хоть какой-то паритет сил. Тут же царили настоящий бардак и беспредел. А как это еще можно назвать, когда на одного набрасывалась по двое, трое, а то и по четверо?!
        Насосу, можно сказать, повезло, он подцепил на хвост всего два «стрижа». Кейс тоже легко отделался аналогичным количеством наездников. Значит, шансы еще есть.
        Схема «восемь», перенятая у пиратов, известная у них как «танец фламинго», предполагала, что пилоты одного звена будут прикрывать друг друга, нарезая восьмерки, и подставлять свои хвосты для отстрела напарнику. Проблема заключалась только в синхронизации своих действий. Первым на отсекание хвоста пошел майор, как более опытный, он мог потаскать за собой собственный хвост несколько дольше, чем лейтенант.
        - Внимание! Ракетная атака…
        - Вижу…
        Две ракеты быстро приближались к «протону» Насоса. Пустив одну кормовую ракету, чтобы наездникам жизнь медом не казалась, заставив одного из них, ближайшего, кого выбрала своей целью самонаводящаяся ракета, шугануться в сторону, майор включил отстрел противоракетных средств. Сзади сразу же дважды бабахнуло.
        - Подрыв ракет на ПРС… - сообщил бортовой компьютер.
        К сожалению, кормовая ракета не достигла цели и была уничтожена. Но хорошо уже то, что один «стриж» отстал. Уходить с одним наездником гораздо легче, чем с двумя.
        - Внимание, повторная ракетная атака…
        - Плевать. Пора заняться делом… - пробурчал в ответ Рем Даскинс. - Насос - Кейсу! Пошел!
        Кейс, вертевшийся ужом, отстрелив последнюю кормовую ракету и сбросив сразу тучу противоракетных ловушек, заложил крутой вираж. Майор, примерившись и контролируя обстановку за хвостом, пошел наперерез.
        Получилось с первого раза. Тому, что шел впритык к Кейсу, Даскинс послал сразу три ракеты, пусть попробует отвертеться, а по второму майор засадил такую длинную очередь из обеих плазмодинамических роторных пушек, какую только мог себе позволить, и сразу же пошел на отрывной вираж сам.
        Слишком долго идти по прямой чревато для здоровья, тот, кто на его собственном хвосте, тоже мух ртом не ловит и изо всех сил старается сбить конфедерата. О чем равнодушно сообщал БК, доложив о нескольких попаданиях, но, к счастью, броня выдержала.
        И снова взрыв ракеты. На этот раз за ним увязалось сразу три, похоже, его тоже решили тупо задавить массой. Но в отличие от «стрижа», у протона с обороной дела обстоят куда лучше, еще две подорвались на имитационных ловушках, а последнюю в непосредственной, опасной близости подорвала противоракета.
        Хвоста за Кейсом больше не было. От трех ракет «стриж» увернуться не смог, а тот, кому предназначалась очередь из ГПД, оставляя за собой дымный хвост, возвращался в туман дымовой завесы орбитальной станции.
        - Кейс - Насосу, подверните на три часа, плюс девяносто…
        - Понял…
        Майор повернул чуть вправо и резко потянул штурвал на себя. Ведомый также засадил в противника три ракеты и отстучал ну очень длинную очередь. Несмотря на это, результат оказался никаким. Противник почуял опасность и увернулся. Тому, кто уходил от ракет, скорее всего, повезло, и все они подорвались на обманках и противоракетах. А вот тот, в кого летели снаряды, действовал очень профессионально, резко сменил курс - и трасса ушла в пустоту.
        - Садись ему на хвост, я попробую разделаться со вторым, - приказал майор Даскинс напарнику.
        - Есть…
        Но чертовы «стрижи» оказались слишком маневренными. Пушечные снаряды проходили мимо. Однако стоило только к ним приблизиться на дистанцию гарантированного поражения, как они резко прыгали в сторону.
        Кейс тоже маялся со своим противником, и получалось у него еще хуже, чем у Даскинса. Попадание шло за попаданием…
        - Кейс, уходи! - закричал в эфир Рем. - Уходи, дубина!
        Лейтенант слишком увлекся и прозевал момент, когда вокруг него сжалось кольцо еще из трех «стрижей». Ведомый услышал, даже попытался исполнить приказ, но было уже слишком поздно, тройка зашла с разных сторон, и куда бы лейтенант не тыкался, он все равно не мог вырваться из западни. А тут еще к атаке присоединился четвертый «стриж», брошенный Кейсом.
        Четыре пушки рвали «протон». Брызнул осколками колпак кабины, и тяжелая машина беспорядочно завертелась, улетая к Касабланке, чтобы сгореть в ее атмосфере.
        - У-у суки-и!
        Рем, перейдя на форсаж, догнал-таки свою жертву и располосовал ее из пушек косой очередью, верно угадав направление отхода «стрижа». А эти четверо уже шли к нему.
        С начала боя прошло всего минут десять, а общее количество машин уменьшилось вполовину. Несмотря на то, что счет по количеству сбитых шел в пользу конфедератов, именно силы СНМ выигрывали в целом. Так от эскадрильи Насоса осталось всего шесть машин. Четверо, как и его ведомый, отметились красными огоньками. Противник добивал даже катапультировавшихся. Если бы не подобное зверство, в погибших числился бы только его напарник, получивший прямую очередь в кабину.
        - Держитесь! Держитесь! - словно из какой-то другой вселенной прилетел срывающийся голос полковника Майкопа. - Помощь уже идет! Еще пять минут…
        - Тут бы еще пять секунд продержаться… - глухо рыкнул Рем и, резко маневрируя, пошел на сближение с четверкой. Почти самоубийство. - Подыхать так с музыкой.
        Противник шел к нему почти правильным квадратом. Рем запустил последние три ракеты в верхнего правого, саданул короткую очередь по нижнему и пошел влево вверх, предлагая погоняться за собой. Противник отказываться не стал, и три корабля погнались за конфедератом, пока четвертый разбирался с ракетами.
        «Стрижи» стремительно нагнали его, впрочем, майор сознательно не рвал дюзы, и вот зачем: когда троица начала обстрел легкой мишени, Насос пустил последнюю свою кормовую ракету и как только уловил направление «стрижа», уходящего от подарка, сделал резкий разворот.
        «Стрижи» пронеслись мимо, а майор, поддав газу и врубив форсаж, погнался за выбранной целью, часто отстреливающим противоракетные шашки. Ракета взорвалась, попав под осколки противоракеты, но «стрижа» это уже спасти не могло. Рем располосовал его, и тот рванул, когда дал течь бак со слишком нестабильным топливом.
        На прицеле оказался другой «стриж», только-только разобравшийся с тремя посланцами, пущенными еще в самом начале, и Насос устремился к нему, несмотря на то, что двое уже сидели на хвосте у него самого и лупили из своих пушек. Но пока им не хватало точности.
        «Стриж» от него не ушел, но и он не ушел от «стрижей».
        - Внимание! Поврежден левый двигатель… - информировал БК.
        - Плевать… - отмахивался Рем от бортового компьютера, добивая катапультировавшегося вражеского пилота.
        - Внимание! Поврежден правый двигатель…
        «Плевать» снова хотел сказать Даскинс, но чуть не прикусил язык, когда сработала автоматическая система спасения.
        Рем после катапультирования и только успел заметить, как под ним превратился в шар огня его «протон». Взрывная волна завертела его и придала дополнительное ускорение. Наверно, только это и спасло его от первой очереди «стрижа» на добивание. Но не спасло от второй…
        Капсула растрескалась от сквозного попадания, внутреннее давление выбросило обломки наружу, но второй снаряд довершил начатое, и осколки посекли бронескафандр.
        В глазах тут же помутилось от резкого падения давления. Из носа и ушей потекла кровь… Из-за разрывов капилляров глаза также наполнились кровью, сначала окрасив картинку в красное, а потом окончательно затуманив взгляд. Скафандр кое-как справился с повреждениями, но это уже ничего не значило. Рем успел заметить, как на него заходит горбатый «стриж», и ждал эту последнюю очередь, которая разорвет его на куски…
        50
        Каин Иннокент наблюдал за воздушным боем больше по радару, со своего флагмана - обычного фрегата, глядя на мельтешение мелких красных и зеленых точек. Планета засвечивала умножитель, постоянное маневрирование его флагмана также не прибавляло четкости изображения, впрочем, он и так хорошо представлял, что там сейчас творится. Сам пилот.
        Как он и ожидал, «стрижи» в своем первом бою горели как спички, десятками, глупо. Юным летчикам катастрофически не хватало опыта, тем более реального боевого опыта. Качество исполнения машин, их защищенность и вооруженность также уступали «протонам», и все это влияло на потери в худшую сторону.
        - Тридцать к пяти… - шепотом озвучил Каин соотношение потерь не в пользу СНМ после первой минуты боя.
        Дальше, когда завязались реальные схватки, соотношение несколько поправилось, но все равно оставалось гипервысоким.
        - Сэр, противник выдвинул на помощь дополнительные силы. Еще два авианесущих крейсера покинули строй…
        - Вижу…
        Бой больших кораблей почти замер. Началась вялотекущая перестрелка и маневрирование. Командующий конфедератов также сосредоточил все свое внимание на схватке авиации. К тому моменту, как подоспела подмога, от истребительной авиации СНМ осталось всего восемьдесят самолетов из ста пятидесяти в начале. «Протонов» же насчитывалось тридцать пять, но подоспевшая помощь не позволила им всем погибнуть.
        Шестьдесят подоспевших самолетов противника отогнали «стрижи» обратно в дымовую завесу, спася уцелевших в дикой бойне товарищей. Зацепив спасательные капсулы, их, к несчастью, оказалось всего пять штук, «протоны» повернули обратно, не решившись продолжить атаку, опасаясь дополнительных ловушек.
        «И правильно, - кивнул Каин, - иначе вас бы там, в дыму, встретили зенитные установки и ракетные батареи. Точность собственного защитного пояса в заградительном дыму, конечно, не та, но все же наломали бы дров. Вряд ли бы ушло больше половины. Они, конечно, тоже бы поломали нас хорошенько, но задачу не выполнили бы».
        - Внимание! - объявил Иннокент. - Сейчас придет наша очередь биться до последнего. Сколько осталось до луны?
        - Десять тысяч двести километров, сэр! - тут же ответил оператор.
        - Отлично! Но все же прибавьте ходу! Сейчас конфедераты попытаются взять реванш за этот погром и уделать нас любой ценой! И цена эта должна быть очень высока!
        Корабли Конфедерации и впрямь устремились в атаку, так что Каин приказал бежать и укрываться за луной.
        Почувствовав, что они избавлены от внимания «Танатоса», командиры кораблей Союза стали вести себя гораздо увереннее и более дерзко, в то время как привыкшие полагаться на сокрушающую мощь богов смерти конфедераты наоборот оробели, теперь им приходилось рассчитывать только на себя. Все это привело к паритету сил, и началось сражение равных по мощи соперников.
        Сначала произошла тупая сшибка. Эдакий космический кулачный бой. В нем флот Иннокента потерял последние два крейсера. Впрочем, Каин намеренно ими пожертвовал, послав их в самую гущу как таран и как приманку. Во-первых, таким тяжелым кораблям не по плечу быстрые маневры на низких орбитах Лотама. Они могли просто свалиться на луну, попав в ловушку гравитации. Луна не звезда, гравитация у нее несоизмеримо меньше, но и корабли не в режиме выхода из гиперперехода… так что для них это все очень серьезно.
        Но и противник понес серьезные потери в виде двух фрегатов и одного хорошо потрепанного торпедной атакой линкора, вынужденного выйти из боя. Став более маневренным, флот Иннокента легко уходил из всевозможных ловушек, которые им старались поставить конфедераты.
        А уж они проявляли выдумку: пробовали их окружать, давить сверху, стеной выставляли полумесяц, чтобы массированным огнем подогнать под пушки «Танатоса», но ничего не получалось, мятежники прорывались сквозь заслоны, и все приходилось начинать сначала - и так раз за разом.
        Каин прекрасно понимал, что рано или поздно их поймают, вот подходит второй супердредноут, а потому бросал свой флот в отчаянные атаки, терял корабли один за другим, но и сам наносил противнику урон.
        Но даже двум богам смерти не сразу удалось поймать свои жертвы в смертельные сети. Стоило флоту СНМ увидеть, как из-за горизонта выползают громадины супердредноутов, как они бросались в атаку на заградительный отряд конфедератов, прорывали фланги, вновь и вновь теряя корабли, но уходили.
        Подбитые корабли, едва успев выметать спасательные капсулы с экипажем, почти сразу же падали на Лотам. А чего тут падать? Высота всего пятьдесят километров, а в моменты прорыва и того меньше.
        Очередной прорыв забрал еще два фрегата, и теперь от двадцатки кораблей с начала вторжения осталось только восемь. Сократить же число кораблей противника не удалось, но Иннокент и не ставил такой задачи, он хотел нанести кораблям Конфедерации как можно больше повреждений, чтобы они просто перестали представлять собой серьезную угрозу. И это получалось, пусть и такой большой ценой.
        - «Танатос» на три часа… - докладывал радарный. - «Птах» на восемь часов…
        - А впереди у нас вся королевская кавалерия… - мрачно пошутил Иннокент.
        - Сэр, - обратил на себя внимание помощник, занимавшийся анализом и статистикой.
        - Слушаю, капитан.
        - Сэр, по моим подсчетам нам не пережить следующего прорыва. Суммарный залп кораблей противника просто уничтожит нас. Ну максимум выйдут два корабля, но такими побитыми…
        - Я понял. Каковы оценочные данные по повреждениям противника?
        - В районе пятидесяти процентов, сэр. Мы хорошо их потрепали. У пяти кораблей замечены разгерметизации и пожары.
        - Значит, они не выстоят против станции?
        - Без супердредноутов нет, сэр.
        - Хорошо, мы выполнили основную задачу и измотали противника.
        Каин посмотрел на радар. Планета находилась на другой стороне спутника, а не над головой, что было бы гораздо хуже. Ведь если уходить в отрыв по прямой, они попадут под перекрестный огонь всех кораблей противника, а значит, и супердреднутов.
        - Замечательно, будем отступать к Касабланке. Всем кораблям развить максимальную тягу. Уходим через «Птах» по вектору на три часа.
        - Д-да, сэр…
        Кому-то от его залпа точно придется распрощаться с жизнью. Но залп будет единственным, а не с двух бортов, как мог садануть «Танатос», что и определило выбор пути отхода.
        - Вперед.
        - Они что, совсем спятили?! - удивленно воскликнул Сильвестр Ли, увидев, как жалкие остатки Флота СНМ ринулись в сторону супердреднута «Птах».
        Уже в который раз адмирал Ли жалел, что у него вместо двух этих неповоротливых монстров нет двух десятков крейсеров. С ними бы он быстро разделался с противником. А так, если применить аналогию, двум перекачанным культуристам приходится неуклюже гонять по комнате юркую мышку.
        - Может, это брандерная атака?! - предположил один из помощников.
        - Вряд ли… - неуверенно сказал вице-адмирал. - Но все может быть. С них станется… Нет, это не камикадзе, - облегченно добавил он, когда стал ясен курс кораблей противника, - слишком далеко.
        «Птах» как мог быстро сблизился с активном маневрирующим противником и разразился огнем. Вспышка яркого взрыва осветила темную сторону Лотама.
        - Х-ха! Давайте встречный разворот…
        «Танатос» стал тяжело поворачивать, вот уже в который раз намереваясь выйти навстречу фрегатам СНМ на другой стороне луны. Но каково же было его удивление, когда обнаружилось, что кораблей противника там не оказалось. Вместо этого они, набрав за счет притяжения Лотама дополнительное ускорение, на всех парах мчались к планете.
        - Улизнули, сволочи…
        - Начинать преследование, сэр?
        - Нет… - проявил благоразумие Сильвестр Ли, хотя он очень хотел закончить начатое и раздолбать проклятую станцию, а также уничтожить остатки флота Союза. Теоретически он мог это сделать.
        Но это могло оказаться очередной ловушкой, что при нынешнем довольно плачевном состоянии его кораблей чревато. Лучше остановиться на ничьей. Это лучше, чем в погоне за чистой победой потерпеть поражение.
        - Мы слишком сильно потрепаны, - сказал он наконец. - Возвращаемся. Будем считать, что это такая разведка боем.
        Иннокент облечено выдохнул, когда увидел, что конфедераты не предприняли погони, чего он очень опасался. Вместо этого они направились к звезде, явно собираясь покинуть систему. Не пришлось применять последние аргументы, а значит, к следующему вторжению у него останется один, последний козырь, можно даже сказать козырной туз. Следовательно, после второго вторжения есть шанс, что Лара останется при своем.
        - Господин адмирал, - повернулся к Каину связист через полчаса, когда корабли встали на орбиту Касабланки. - Вам пакет от канцлера. Лично. Конфиденциально.
        - Ясно.
        Чтобы его вскрыть на своем терминале, пришлось ввести пароль.
        То, что он увидел в присланном видеофайле, заставило его скрипнуть зубами. Бледную Лару отстегивали от стола, а мясник, именно мясник, а не хирург, демонстративно отключив работающую дисковую пилу, убирал инструмент для разделки мясных туш в специальный ящик.
        Картинка сменилась, и теперь на экране насмешливо улыбался канцлер Шульберг.
        - Поздравляю с победой, господин контр-адмирал, она достойна самых высших наград! Я представлю вас к ордену «Звезда свободы»! - произнес он. - Так дальше держать.
        - Да пошел ты, - ругнулся Каин. - Козел…
        51
        Он выжил. Его в последние секунды, как в дешевом боевике, успели отбить свои. Но часто, очень часто Рем Даскинс думал, что для него лучше было бы погибнуть как настоящему мужчине, в бою, чем превратиться в инвалида. Да, медицина творит чудеса, и за полтора месяца его вновь поставили на ноги, но медицинская комиссия по окончании курса реабилитации дала однозначное, категоричное заключение «к строевой не годен». Перегрузка свыше пяти g могла стать для него фатальной. В реальном бою таких полно, он сам не раз испытывал восемь и даже десять.
        Максимум, на что он теперь мог рассчитывать, это на какую-нибудь бумажную работу в отдаленной части, штабы и без того плотно заняты, или даже преподавательскую, но опять-таки без допуска к полетам.
        Но и здесь его ждал облом. Все вакантные места даже в самых отдаленных частях, на самых забытых богами планетах уже заняли генеральские и полковничьи сынки, тут же, с началом войны переведшиеся, а по сути бежавшие из действующей авиации. А среди преподавателей и без того боевых инвалидов хватало, что означало полное увольнение со службы.
        В качестве компенсации «на и отвяжись» ему дали очередное звание, соответствующую пенсию да орден с пригоршней медалей на грудь.
        Отставка в двадцать девять лет!
        «О да, теперь я понимаю тебя, Ригель, - мысленно разговаривал со своим бывшим командиром Рем, хлебая из горлышка что-то темное и содержащее не менее сорока процентов спирта. - Когда тебя поперли в захолустье из-за этого дурацкого обвинения, это все равно что увольнение, и ты уволился. Теперь я понимаю твою злость…»
        Даскинс даже в наемники податься не мог, по примеру своего бывшего ведущего, не столько по здоровью, туда и не таких принимали, сколько из-за того, что большую часть охранных фирм разорились, какие-то принудительно закрыли власти, и оставшиеся без работы воевали на стороне Союза. Понятное дело, что Рем наняться к врагам не мог.
        Рем пил и тупо пялился в ТВ-терминал, перепрыгивая с одного канала на другой не задерживаясь ни на одном больше чем на три секунды. Вот какие-то новости. Даскинс прислушался, потому как показывали боевые корабли.
        - …вторая атака на цитадель мятежников также не принесла полной победы… - вещал диктор.
        - Можно подумать, в прошлый раз у нас была победа… хоть какая-то.
        Дальше шло что-то невнятное, и Рем, имевший прямое отношение к армии, заподозрил неладное. Почти не показывали реальных картинок с места боя, как при трансляции первого вторжения на Касабланку. Тогда разгром флота СНМ представляли как полный успех.
        «Либо показывать нечего, - подумал он, - либо показывать нельзя».
        Решив, что верно, скорее всего, второе, Рем отодвинул от себя бутылку и стал искать информацию. Более или менее реальную картину можно почерпнуть из сайтов, поддерживаемых мятежниками. Во время любой войны противоборство противников, как известно, идет во всех сферах, в том числе и на информационном поле.
        Зайдя в Сеть и загрузив адрес сайта, поддерживаемого сочувствующими Союзу независимых миров, с которыми хакеры Конфедерации нещадно боролись, (набранный, к счастью, еще работал) Рем Даскинс увидел то, что так старались скрыть официальные власти. Он увидел настоящую катастрофу, постигшую флот.
        «Похоже, я еще легко отделался», - невольно подумал Рем.
        Спустя месяц после того, как отремонтировались корабли, Флот повторил попытку уничтожения орбитальной ремонтной станции Касабланки. Корабли от звезды до планеты дошли без проблем. Их никто не беспокоил. Вообще. А вот дымовую завесу поставили не в пример гуще прежней. По сути Касабланку окружало настоящее дымное кольцо, особо плотное в районе станции, достигавшее едва ли не полсотни километров в диаметре.
        Флот противника подрос до пятнадцати кораблей. Между флотами с дальних дистанций завязалась вялая перестрелка, конфедераты не хотели повторять старых ошибок и сразу же послали на штурм станции бортовую авиацию, ни много ни мало, а четыреста самолетов, для чего в систему подтянули два полноценных авианосца.
        Противник также выдвинул навстречу свою авиацию, триста бортов и зачем-то еще три рейдера. Но побоища между ними не случилось. Мятежники, словно струхнув, побежали назад под прикрытие спасительной завесы, а вот рейдеры, будто бы растерялись, что остались одни, запоздали с разворотом, не успели набрать скорость и в итоге оказались в самой гуще «протонов».
        А конфедераты рады стараться - разнесли грузовички из ракет. Впрочем, один рейдер, это Рем заметил отчетливо, особенно при хорошем увеличении, рванул несколько раньше, чем его поразила тяжелая ракета.
        Блеснули три беззвучных взрыва, синхронных взрыва, и там, где только что неслись в атаку четыреста «протонов», не было никого. Уцелевшие машины, беспорядочно вращаясь, разлетались во все стороны, но ясно, что их пилоты после такой встряски не жильцы. Ну, в лучшем случае такие же инвалиды, как и Насос.
        - М-мать… - выдохнул Даскинс и надолго приложился к горлышку ополовиненной бутылки, оставив в ней едва ли четверть.
        В этом термоядерном взрыве, не выпустив ни одного снаряда, не сбив ни одного «стрижа», не говоря уже о том, чтобы выполнить задание, погиб почти весь свет истребительной авиации Конфедерации «Категории-А». От того, что было, осталось процентов двадцать, не больше.
        После такого конфедераты сами попытались применить ядерное оружие, но их торпеды не проходили к целям и наполовину дистанции, перехваченные сначала брандерами, а когда они кончились (сорок штук), ядерные торпеды контрторпедировали обычными торпедами.
        Так и ушли конфедераты не солоно хлебавши, но обещая вернуться.
        «И это есть вторая атака на цитадель мятежников, также не принесшая полной победы?!» - возмутился Рем, вспомнив слова диктора.
        52
        Генеральный секретарь Сената Конфедерации Леон Зидерберг хмуро осмотрел вызванных им высокопоставленных лиц, а именно: вице-адмирала Ли и Гарринсона, глав РУВКФ и АГБ. Адмирал уже получил нагоняй за поражение, потерю четырех сотен первоклассных пилотов и сидел на своем стуле, стараясь лишний раз не шевелиться. Остался при своем звании, на прежнем месте - и то слава богу, будет еще возможность восстать из пепла аки феникс… или окончательно сгореть.
        - Похоже, война затягивается, господа, - устало вздохнул генсекретарь. - Военная удача переменчива, и после первых побед, причем вторая - скорее ничья, повернулась к нам тощей задницей. Как и следовало ожидать, противник, не имея большого количества ресурсов и будучи не в силах нарастить боевую мощь, проявляет дьявольскую изобретательность. И она дает плоды. Мы потерпели поражение. Мы понесли чудовищные потери, и скоро о них узнает все население Конфедерации, как бы мы ни пытались замять эту информацию.
        Глава АГБ Борис Кемран прекрасно знал, зачем утаиваются результаты прошлой битвы. Он сам, точнее его ведомство этим плотно занималось. Вывали катастрофу на головы людей разом, это могло бы спровоцировать импичмент настоящего руководства. А так люди станут узнавать о поражении постепенно, и не возникнет массовых волнений. А уж мелкие демонстрации удастся локализовать. Волна недовольства, конечно, все равно поднимется, большая вонючая волна, но не цунами, что просто сметет генерального секретаря с его кресла, а вместе с ним и всех остальных. Что и требовалось устроить.
        - А ведь мы еще даже не начали битву за их настоящий оплот!!! Я сейчас даже не берусь прогнозировать, сколько времени нам потребуется, чтобы сломить мятежников. Как вы уже сами понимаете, в отведенные для этого полгода мы уже точно не укладываемся. Осознавая это, я даже боюсь вообразить, с какими потерями нам придется столкнуться во время вторжения на Акинарес… Мне не нужны такие потери, в один не самый прекрасный день они нам могут слишком дорого обойтись. Это вам понятно?
        Собравшиеся кивнули головами.
        - Их нужно минимизировать до самого минимального уровня. А потому я спрашиваю вас, как это можно сделать?
        Гости генсекретаря недоуменно переглянулись между собой.
        - Понятно… Что ж, придется свои предложения высказать мне. Господин Ленский…
        Глава РУВКФ резко вскинул голову.
        - Да, сэр?
        - Когда я был еще желтоклювым курсантом, в различных СМИ то и дело проскальзывала информация о всевозможных разработках, способных заменить человека различными автоматическими системами. Результаты были обнадеживающими настолько, что среди нас даже начала гулять невеселая байка, что к моменту выпуска нас сразу же отправят на пенсию, так как мы никому не будем нужны, и людей повсеместно заменят роботы.
        Автоматизация, конечно же, повысилась, но человек как главный управляющий элемент остается по сию пору. По всей видимости, тогда эксперименты по каким-то причинам зашли в тупик, и более широкого внедрения автоматических систем не произошло.
        - Да, сэр, я понимаю, о чем вы, - кивнул Ричард Ленский. - Какие-то системы оказались недостаточно надежны, и они не устроили Флот. Другие программы замены пилота оказались слишком дороги, настолько, что представлялось дешевле содержать целый полк обычных машин и людей со всеми сопутствующими службами, чем один истребитель. Тогда это не имело смысла.
        - Обстановка изменилась. Сейчас лучше содержать один суперистребитель, чем целый полк людей. Тем более что у нас нет столько людей, сколько потребуется для штурма Акинареса. Так что в военном и политическом смысле лучше терять супердорогую технику, чем живую силу.
        - Да, сэр…
        - Правильно ли я понимаю, что все программы были свернуты?
        - Не совсем, сэр. Работы продолжались, но не так интенсивно, как раньше, финансируясь по остаточному принципу, по сути - на энтузиазме разработчиков. Если мне не изменяет память, работают они и сейчас в своих лабораториях… настоящие фанатики.
        - Ясно. Найдите их и пригласите ко мне. Будем надеяться, что за эти годы они продвинулись в своей работе еще на пару шажков. Надеюсь, мы сможем достаточно быстро довести все их разработки до ума при соответствующем вложении средств и мощностей и запустить в производство. Также следует напрячь все прочие конструкторские бюро. Так что подготовьте мне доклад обо всех разработках, которые ведутся под эгидой Флота.
        - Да, сэр, - кивнул Ричард Ленский.
        - И вы тоже поработайте в этом направлении, - сказал Леон Зидерберг, указав на Бориса Кемрана. - Перетрясите все частные компании, а также закрытые лаборатории метрополий. Вдруг и у них есть что-нибудь интересное. Как вы уже убедились, недостаток средств заставляет мыслить более широко и нестандартно, а это ведет к изобретению принципиально новых технологий. Ищите их. Переманивайте специалистов или просто воруйте технологию.
        - Будет сделано, сэр, - тоже кивнул глава АГБ с намеком на улыбку. Воровать чужие секреты, это действительно по его части.
        53
        Спустя еще неделю в дверь Рэма позвонили. Он не отвечал. Но звонили долго и настойчиво, явно не собираясь уходить до тех пор, пока хозяин не явится пред очи упрямого посетителя. Кое-как продрав глаза, матерясь на настырных уродов, которые не понимают по-хорошему, спросонья повалив батарею пустых бутылок, Даскинс наконец предстал перед незваным гостем.
        - Че надо, чмо?.. - грубо спросил Даскинс и рыгнул в лицо гостя винными парами.
        - Все ясно… - хмуро и невпопад ответил гость, чуть отшатнувшись и задержав дыхание, чтобы не вдыхать весь перегар, волной обдавший его.
        Если бы мимо пролетала муха, она наверняка бы упала.
        - Че тебе ясно, чудик?! - начал заводиться Рем. - Вот мне ничего не ясно!
        - Успокойтесь, подполковник…
        - Ты ваще кто такой, хрен с бугра, чтобы меня успокаивать?!
        Рем еще раз протер кулаками глаза, наводя резкость. Правы медики, непорядок у него с глазами… и не спиртное тут виновато, ну если и виновато, то совсем чуть-чуть.
        - Ага… форма… черная? Нет, вроде синяя… погоны… Коп? Так я вроде ничего не натворил. Я вообще тихий… не буянил. Так что соседи должны быть не в претензии. Или натворил?!
        - ВКС, - сквозь зубы процедил «коп». - Полковник Норбит.
        - Ага… И че?
        - Подполковник Даскинс…
        - Был подпол, да весь вышел…
        - …Вы почту смотрите?
        - А на кой?
        - Если бы просматривали, то увидели бы несколько сообщений.
        - Да мне плевать…
        - Оно и видно. А вот если бы ознакомились с содержанием, то, думаю, от плевания вы бы воздержались. Как и от тихого спивания до невменяемого состояния.
        - Не тебе оценивать мое состояние… штабная крыса, - вновь набычился Рем, оценив, наконец, идеальность формы полковника Норбита. - Отвали вообще… я в печали.
        Бывший пилот попытался закрыть дверь, но вовремя подставленный в проем блестящий ботинок, в отражении которого можно было бриться, помешал этому процессу.
        - Вас что, совсем не интересует, что это за сообщение и зачем к вам, не получив ответа, пришел представитель ВКС?
        - Ну и зачем ты приперся, представитель ВКС?! - уже откровенно зло ерничал Рем.
        - Предложить вам работу.
        - О! - пьяно усмехнулся Даскинс. - Работу! Интересно бы знать, какую. Дай-ка я попробую угадать… Полы в штабе мыть? Угадал?! Роботы-уборщики сломались, а человека со стороны из-за секретности не пригласить. Так?!
        Полковник Норбит на секунду закрыл глаза и мысленно взвыл очень так протяжно и тоскливо. Он, конечно, понимал, что ветеран обижен, ему хреново, напился опять-таки, так что в каком-то смысле ему нужно выговориться. Нужно только проявить выдержку.
        - Или курьером?! Бегать из кабинета в кабинет, когда информацию даже внутренней сети нельзя доверить!
        - Нет… работу вполне по вашей основной специальности.
        - Если это шутка, урод, то это очень неудачная шутка, - враз посерьезнел Даскинс и даже как будто немного протрезвел.
        - Это не шутка. Мы прекрасно знаем о вашем диагнозе…
        - Так какого хрена?!!
        - Простите, наверное, я не совсем точно выразился… Было бы лучше поговорить в более комфортной обстановке, а не стоя в дверях. Я могу пройти?
        - У меня не прибрано… - смутился Даскинс, вспомнив какой у него бардак.
        - Ничего… пустяки.
        Полковник Норбит потеснил хозяина и прошел в квартиру. Дух двухнедельной попойки тут стоял еще тот, пришлось открыть окно. Потом он прошел на кухню, где набрал в чистый стакан воды и бросил в него две растворимые таблетки из пачки, принесенной с собой. Генерал, что его напутствовал и дал эти таблетки, оказался прав. Пригодились.
        - Выпейте это.
        - Что тут?
        - От головной боли.
        Рем только сейчас почувствовал, как сильно у него болит голова, буквально раскалывается на части. Так что он с готовностью выпил воду до последней капли. Опять же сушняк замучил…
        - Спасибо…
        - Не за что.
        - Так что там насчет работы?
        - Разговор долгий, сходите в туалет, эти таблетки мочегонны…
        - А, блин! Точно!
        Рем, почувствовав резь в мочевом пузыре, вскочил со стула и убежал из кухни в туалет, где отсутствовал минут пять. После чего вышел оттуда изможденный, будто пробежал марафонскую дистанцию.
        - Никогда не думал, что человек может так долго ссать, - признался Рем.
        - Выпейте еще, - протянул очередной стакан полковник Норбит.
        - А это что?
        - Тонизирующее.
        Даскинс выпил и это.
        - Отлично, теперь вы гораздо больше похожи на человека, чем в первую минуту встречи с вами. Итак, о деле…
        Рем чувствовал, что он полностью протрезвел. По крайней мере, до такой степени, что мог логически размышлять.
        «Столько бухла на ветер, а точнее в унитаз, - с невольной печалью подумал он, и даже хотел возмутиться подобной бесцеремонностью, но только лишь сказал:
        - Хорошие таблетки…
        - Да. А уж сколько стоят!
        - Ну ладно. Что там с работой? Я так понимаю, это как-то связано с катастрофой второго вторжения в систему Касабланки?
        - Да, вы правы… - не стал отрицать полковник Норбит.
        - Ну а я, инвалид, с какого боку могу понадобиться? Или у вас такой кризис с кадрами, что в дело идут даже такие, как я?
        - Нет, не так. Мы больше не можем терять людей так глупо. Сейчас готовится программа по перевооружению. Смысл ее заключается в том, что самолетами будут управлять дистанционно. Машины без пилотов получат новые возможности.
        - О да! Без наших изнеженных тел самолеты действительно получат новые возможности! Это новые горизонты…
        - Ну вот, для ускорения программы мы набираем пилотов «Категории-А». Вы уже профессионалы в реале, значит будете куда лучшими и в виртуале, чем остальные.
        - Ясно…
        - Вы согласны?
        - Да, - кивнул Рем Даскинс, почти без паузы на обдумывание. - Это все же лучше, чем совсем ничего. Вот только почему раньше эту программу не внедрили? Тема-то не новая.
        - Дорого…
        - Ну да, мог бы и сам догадаться. Люди дешевле. Но когда дело касается чьей-то политической карьеры деньгами можно пожертвовать.
        На эту тему Норбит предпочел не разглагольствовать. Он отдал Даскинсу визитку и стал прощаться:
        - До свидания. Ждем вас завтра на космодроме к восьми часам. Отлет на Землю в девять.
        - На Землю?!
        - Ну да, там создается учебная база.
        - Всенепременно буду. Давно мечтал побывать на Земле.
        54
        Рем прибыл на секретную базу на Титане одним из последних, и всему виной его запой, слишком долго до него не могли достучаться. Тем не менее, ему выделили отдельный кубрик в жилой зоне, напутствовав:
        - Завтра в восемь в актовом зале состоится общий сбор. Не опаздывайте.
        - Не беспокойтесь…
        На всякий случай Даскинс ознакомился с планом базы, по крайней мере, той ее частью, что ему позволено и требовалось знать, нашел актовый зал, спортзал, еще какие-то помещения, а также столовую. На маршруте в столовую он остановился более внимательно, так как почувствовал, что после длительного перелета, во время которого он, страдая от похмелья, почти ничего не ел, сильно проголодался, и требовалось подзаправиться.
        К счастью, как раз наступило время ужина, и Рем, переодевшись в синий летный комбинезон без знаков различия, пошел подкрепиться. По пути ему то и дело попадались такие же, как он, бывшие пилоты в таких же комбинезонах. Один из попутчиков показался ему знакомым.
        - Здорово, камрад, - протянул руку Рем.
        - Насос?! - удивился «камрад».
        - Пегас?.. Это действительно ты?
        - Что, не похож? - кисло улыбнулся Том Байрон.
        - Похож… на шарик.
        - Мастерство не пропьешь! - невпопад и горестно засмеялся Пегас.
        Бывший лейтенант Том Байрон с позывным Пегас действительно изменился до неузнаваемости. Впрочем, удивляться тут нечему. Почти год беспробудного пьянства кого угодно изменит до неузнаваемости, так что даже смерть не сразу узнает своего клиента, когда придет за ним…
        Байрона сбили во время последней битвы с пиратами и уволен, так же как Даскинс, по состоянию здоровья, что-то с вестибулярным аппаратом. И, как видно, неспособность или даже скорее нежелание боевых пилотов как-то самореализоваться на гражданке - это их общая трагедия. Ведь ничего другого они не умеют, а с испоганенным здоровьем то, что они умеют делать, уже не могут. Как следствие, пилоты пускаются во все тяжкие: алкоголь, наркотики, преступления. Пегас также не избежал общей участи, опух… но, несмотря на это, его тоже зачислили в секретную группу.
        «Видать, дела действительно хреновые», - подумал Рем.
        - Ладно, пойдем, нечего тут стоять как вкопанные. Мешаем…
        Они пошли дальше по коридору.
        - Ты, видать, тоже, время зря не терял, - хмыкнул Байрон, приглядевшись.
        - Было дело…
        - Когда тебя? Во втором вторжении на Касабланку?
        - Н-нет. В первом.
        - Слышал, что обороной командует наш бывший командир?
        - Знаю, - хмуро кивнул Рем.
        За разговорами они наконец дошли до столовой. Бывшие пилоты постепенно втягивались в подзабытые армейские порядки и дисциплинированно собирались в отведенное время для приема пищи. Рем увидел в столовой примерно сотню старичков, ставших, как и они с Томом, инвалидами, или вышедших в отставку по возрасту, но не спившихся, а как-то устроившихся в жизни, но тем не менее с радостью согласившихся вернуться на службу, чтобы вновь ощутить себя частью целого организма и полетать, если не в реале, то виртуально, но зная, что ты пилотируешь реальным самолетом, который будет реально стрелять и пускать ракеты…
        - Здесь почти все, - сказал Байрон.
        - Все?! Это все?!!
        - Согласен, маловато.
        - Это не просто маловато, это… капля в море. Может, мы не единственная группа? - с надеждой предположил Рем. - И где-то есть еще?!
        - Сомневаюсь, что есть еще. Был бы ресурс, не собирали бы по всей галактике такое дерьмо, как мы… Так что мы лучшие из отставников, даже такие, как я. К тому же мы экспериментальная часть, а в экспериментах много участников не надо. Тут разве что наркоманов нет.
        - Ё-мое… Куда же остальные все подевались? Неужто загнулись?
        Предположение не казалось таким уж невероятным, если учесть, что они с Байроном точно едва остались в живых после того, что с собой натворили. Особенно Том, предложенная Флотом работа наверняка спасла ему жизнь. Еще годок такой жизни - и ей наступит конец.
        - Наплюй! Пойдем, я лучше тебя с ребятами познакомлю.
        - Пойдем. Только давай сначала еды возьмем, а то у меня кишки уже в узел вяжутся.
        - Точно.
        В восемь часов утра Рем Даскинс занял свободное место в актовом зале рядом с Пегасом. Байрон не соврал, вечером в столовой действительно были почти все, кого Флоту удалось разыскать за столь короткий срок, поскольку в зале пригодных к предстоящей работе едва насчитывалось полторы сотни.
        «Даже авианосец полностью не загрузить», - подумал Даскинс.
        За трибуну встал поджарый генерал, представившись.
        - Здравствуйте, господа… курсанты.
        По залу пронеслись смешки. Кого-то явно смешило, что ветераны, прошедшие не одну схватку (самые старые из них отслужили по тридцать лет), вновь стали курсантами.
        - Я, генерал Твардовский, являюсь начальником экспериментальной группы, в которую вы все входите, и являюсь вашим наставником. Сейчас я вам объясню, чем мы все будем заниматься. А заниматься мы будем обкаткой новой программы по дистанционному управлению самолетами под кодовым названием «Длинная рука».
        По залу снова пронесся смех. Послышались нелестные эпитеты и даже более того - предложение заменить последнее слово названием детородного органа.
        Генерал несколько секунд улыбался, выслушивая комментарии, а потом как рявкнул:
        - Молчать! Вы теперь снова в армии! Гражданка кончилась! Помните об этом и настраивайтесь на соответствующий лад. Вспомните значение слова «дисциплина», вашу мать! Если кому-то что-то не нравится: скатертью дорога, пишите заявление об отказе в участии в программе и проваливайте на все шесть сторон! Держать никого не будем, если не наоборот!
        Зал тут же стух.
        - Так-то лучше… Теперь о работе. Реальная масштабная война бросила нам ряд вызовов, на которые надо достойно ответить. А именно: терять десятки и сотни пилотов, на обучение которых Конфедерация потратила многие годы, и миллионы реалов, еще до момента боестолкновения, когда они и на гашетку-то ни разу не нажали, не выпустив ни одного снаряда, глупо и преступно. Опять же когда пачками приходят похоронки и устраиваются массовые погребения, это нервирует обывателя… и он требует крови, но почему-то не врага, а ими же избранного руководства. Парадокс…
        Руководству своей крови жалко. А потому решено заменить обычные машины беспилотными, а самих пилотов поместить в безопасном месте. Вы будете пилотировать модифицированные «протоны» из симуляторов с авианосца.
        Связь с машиной будет осуществляться как радиосвязью, так и лазерной. Для этого в районе боя будут висеть дополнительные корабли связи в количестве четырех штук. С каждым истребителем со всех четырех кораблей связи будет установлен индивидуальный канал управления, то есть четверной дубляж. В случае потери управления более чем на пять секунд, связь отключается и самолет возвращается на авианосец. Вопросы?
        - Мы поучаствуем в реальных сражениях или мы только подопытные обезьянки для наладки программы? - спросил Насос.
        - Поучаствуете, и не раз, это входит в программу эксперимента. Причем, возможно, если все пойдет без осечек, то уже в следующем вторжении вы покажете мятежникам, где раки зимуют.
        Зал заметно оживился.
        - Зачем для этого надо было набирать стариков, а не зарядить действующих пилотов? - спросил уже Пегас.
        - Действующим пилотам и без того работы хватает.
        - Как с нашими званиями и регалиями? - опять подал голос Даскинс.
        - Восстановятся, как только закончится курс обучения. Больше тупых вопросов нет? Умных - тоже? Отлично.
        Вопросы вообще-то были, тупые или умные - неизвестно, потому как задать их не успели, чтобы выяснить, но раз нет, значит - нет.
        - Тогда, господа курсанты, прошу в тренажерные классы. Восстановите навыки сначала на симуляторах. Самые готовые в скором времени будут допущены к управлению реальными машинами. Их вот-вот доставят. Разойтись.
        55
        Отразив два вторжения, Каин Иннокент готовился к третьему. С каждым днем хоть какая-то вероятность того, что он его выдержит, падала так же стремительно, как покупательская способность марки - денежной единицы СНМ. В условиях войны все ресурсы съедала оборонка и, как следствие, наступил дефицит большей части товаров народного потребления и даже продуктов питания, взлетела до небес инфляция. Союз таким образом разрушался изнутри…
        Кое-как нервную обстановку недовольства и даже враждебности населения смягчили кадры суда над бывшим главой КФБ Артуром Баренцевым. На него действительно повесили всех собак, на широко транслируемом заседании суда его признали виновным, приговорили к смертной казни и уже через пару дней по всем каналам показали казнь «врага народа», «шпиона конфедератов» и т. д. и т. п. на электрическом стуле.
        Это было печально, потому как в первую очередь ради спасения своего сына, а уже потом ради всего человечества Оникс начал свою программу «Сбора камней».
        Но в экономике и политике Каин мало что понимал, все его помыслы были связаны с вопросами обороноспособности системы Касабланка, а значит, телесной целостности Лары. Еще после первого вторжения конфедератов Иннокент увидел досадный и очень существенный просчет в конструкции, а значит и ТТХ «стрижа», который не заметил поначалу даже он как пилот.
        Иннокент после детального анализа полетов проанализировав потери, понял, в чем главная причина массовой гибели машин. «Стрижи» пачками гибли от фланговых атак противника. Пилоты слишком плохо обучены, они слишком много внимания уделяют непосредственно пилотированию, а не непосредственному бою. Нужен дополнительный элемент, который компенсирует этот недостаток.
        Что поделать, он сам являлся продуктом классической школы пилотирования, основанной на классической тактике боя, как и конструктора, создававшие «стриж». Но от догм нужно отстраняться, потому как, чтобы победить, нужно придумывать новые схемы и тактику боя, в которой противник почувствует себя неуютно.
        Каин буквально на следующий день вызвал к себе главного инженера, отвечающего за сбор самолетов на Касабланке, и потребовал:
        - Модифицируйте «стриж» по внесенным изменениям…
        Иннокент бросил ему грубый, нарисованный от руки чертеж самолета, который следовало в кратчайшие сроки запустить в производство. Самолет, прозванный самим Каином «стриж-дабл», имел технологическую базу того же «стрижа», чтобы не пришлось слишком уж много менять на производственной линии, заточенной именно под одноместный «стриж».
        - Сделайте двухместную машину. Добавьте позади пилота гнездо для борт-стрелка.
        - Но это невозможно! - воскликнул потрясенный таким предложением главный инженер.
        - Что именно? Внести изменения? Добавить борт-стрелка?
        - Внести изменения… Это слишком масштабная модификация!
        - Нет ничего невозможного, - возразил Каин и напомнил: - Помнится, прежний директор тоже кричал, что невозможно выпускать самолеты на автозаводе, и ничего, выпускаете такие, что они даже летать умеют. Тут всего-то и нужно, что удлинить корпус для второго члена экипажа и расширить задок под второй движок, ну и топливный бак естественно побольше сделать. Все.
        - Но машина получится тяжелой! Она потеряет свои главнейшие достоинства, скорость и маневренность!
        - Ничего не поделаешь, тем более эти параметры машину не спасают, зато благодаря внесенным усовершенствованиям она получит дополнительное вооружение и защиту. Ради улучшения и сохранения баланса требуется чем-то жертвовать, то есть скоростью и маневром.
        Главный инженер, придавленный железными доводами, сник.
        - Это приведет к остановке конвейера на длительный срок и к перерасходу потребления поставляемых двигателей. КФБ за это нас не похвалит… - все же попытался отбиться он последним аргументом. - Даже вы признаете, что придется ставить два двигателя, а не один.
        - Ничего. С двигателями у нас полный порядок, даже более того, мы их просто не успеваем оприходовать, и начинает создаваться переизбыток, так что пользуйтесь случаем, пока можно. Это необходимо для обороноспособности. С Комитетом я сам разберусь.
        - Да, сэр. Но что касается борт-стрелка… у меня есть другое предложение.
        - Да? Я слушаю.
        - Мы можем поставить автоматические системы. Они точнее и надежнее. Автоматический выбор цели по заданному приоритету, сопровождение, я уже не говорю о лучшей, на порядок лучшей точности по сравнению со стрелком-человеком. Опять же без человека машина будет легче, может взять больше снарядов.
        - Нет. За пушкой будет сидеть человек. Все плюсы, которые вы расписали, являются таковыми только в идеальных условиях пилотирования, но не во время боя. У Конфедератов слишком хорошие системы постановки помех, автоматику от них будет глючить, и пушка станет стрелять куда угодно, только не по цели. Человек же хоть и косорук, будет видеть в визире реальную цель, и лупить только по ней, а не по фантомам.
        - Ясно.
        - Раз ясно, то уже к вечеру у меня должен лежать на столе производственный чертеж, а к утру должны начаться работы на заводе, чтобы переделать линию под новые самолеты.
        - Да, сэр.
        Через час по вопросу модифицирования самолетов пришлось выдержать схватку с надзирателем из КФБ. Посыпались обвинения в предательстве, вредительстве, в саботаже и черт знает в чем еще. Но Каин выдержал натиск этого тупого болвана из Комитета, ничего не понимающего в военном деле, тем более в самолетах, а только способного выполнять установки от своего руководства - Давида Сукермана, следить за ненадежным элементом и пресекать все действия, способные нанести ущерб СНМ.
        Более того, Каин настоятельно рекомендовал выпускать и на Акинаресе более защищенные самолеты, апеллируя к уже имеющемуся боевому не слишком удачному опыту применения одноместных «стрижей».
        К моменту второго вторжения конфедератов «стриж-дабл» не успел получить крещение огнем. Они только-только начали сходить с конвейера, и потом даже старые «стрижи» не вступали в бой, а новым и подавно стоило постоять в тени и не засвечиваться до поры до времени.
        56
        Раз в пару недель ему позволялись свидания с Ларой как стимулятор или наоборот отдых от мыслительной деятельности, смотря с какой стороны посмотреть, чтобы он не закис и работал, работал, работал…
        - Что-то ты неважно выглядишь, Лар, - забеспокоился Каин, когда она вошла к нему, ведомая конвойными. - Они с тобой хорошо обращаются?
        - Нормально, просто не выспалась…
        - А чего так?
        - Тюрьма она и есть тюрьма.
        На самом деле Лара боялась, боялась до колик. Она прекрасно понимала, что Конфедерация вот-вот нанесет очередной удар, и он будет самым мощным из всех. Она уже дважды побывала на операционном, нет именно на разделочном столе, и дважды уходила с него на своих двоих.
        Но как все обернется в третий раз? Она чертовски не хотела ложиться на этот стол снова, слышать этот пронзительный, противный визг дисковой пилы. Зачем они ее вообще лишний раз включают? Чтобы поиздеваться над ней? А может, над ним? Ведь каждый раз идет запись под новым ракурсом… значит, он тоже все видит.
        Каин хорошо делает свою работу, но вечно не может везти никому. Он имеющимися у него скудными ресурсами и так творит чудеса, непосильные ни одному волшебнику. А все хорошее когда-нибудь да кончается. Значит, рано или поздно ей что-нибудь да отрежут…
        - Ну да, извини.
        - Ничего, я справлюсь. Ты-то как? - спросила Ладога, растрепав пальцами короткий ежик его волос. - Вон, какие круги под глазами, осунулся…
        - Пустяки. Пойдем лучше подлечимся!
        Двухъярусная кровать вновь закрыла парочку непроницаемой тканью от средств визуального наблюдения.
        - Что-то они запаздывают…
        Каин сразу понял, о чем пошла речь. Конвоиры придут только через два часа, значит, она имеет в виду конфедератов.
        - Действительно, - согласился он. - Уже полтора месяца прошло… Не иначе гадость готовят.
        - Или ты им наподдал так сильно, что они до сих пор очухаться не могут.
        - Это вряд ли…
        - Скорее бы все закончилось, - вздохнула Лара, плотнее прижавшись к Каину.
        - Что?
        - Все, - емко сказала она.
        - Для меня это неприемлемо, да и для тебя, я думаю, тоже… - как можно мягче сказал Каин.
        - Да… - вздрогнула Лара и сжалась в комок, приняв позу эмбриона. - Но вот вопрос, не слишком ли дорого обходится моя жизнь? Даже не жизнь, а одна конечность? Сколько человек погибло в последний раз? А перед этим? А сколько всего? А сколько еще будет?
        - Лара, хоть ты не начинай эту тему, - скривился Каин. - Думаешь, я об этом не думаю… только я думаю об этом еще более масштабно. Я иногда вновь беру в руки пистолет и… возможно, спустил бы курок, но тогда они убьют и тебя. Ты нужна им только потому, что им нужен я.
        - Я знаю…
        - Только вот только ты не вздумай делать глупостей, - жестко произнес Иннокент, почувствовав в голосе Лары какой-то странный оттенок. Не то отчужденность, не то решимость, не то обреченность. Ничего из этого до добра довести не могло по определению.
        Каин понял, догадался, что Лара, возможно, рассматривает возможность суицида. Это действительно приблизило бы победу конфедератов, потому как Каин точно бы не стал больше участвовать в этом кошмаре, а то и вовсе сделал все возможное для скорейшего падения Касабланки, во избежание лишних жертв. А потом бы и сам смотался. Но сначала добрался бы до иезуита Сукермана, навесившего на него такой якорь, опутавшего его такой смирительной рубашкой, что не вырваться.
        - О чем ты?
        - Обо всем. Впрочем, они не дадут тебе совершить глупость. Только это меня и успокаивает.
        - Ты тоже стал хорошим психологом, - улыбнулась Лара.
        - С кем поведешься… - тоже усмехнулся Каин. - Но ты все же пообещай, что не будешь делать глупостей.
        - Обещаю.
        - А теперь давай еще разок напоследок! Пока мордовороты не пришли!
        - Давай!
        57
        Странное это чувство управлять самолетом на расстоянии. Непривычно. Наверное, большая часть времени, затраченного на обучение, ушло именно на то, чтобы пилоты избавились от этого непонятного ощущения. Вроде бы все как всегда, те же кнопки, датчики, экраны, колпак «кабины» полностью выдает реалистичную картину забортного пространства, даже кресло вертится во всевозможных направлениях, по максимуму воспроизводя реальное чувство полета. Но мозг не так-то просто обмануть, он, хочешь ты того или нет, помнит, что тело не в реальном самолете, а именно в симуляторном комплексе, потому как нет ощущения ускорения и перегрузок.
        Кроме того, присутствовал элемент запаздывания сигнала. Запаздывание небольшое, всего на полсекунды… это если связь идет напрямую: авианосец-самолет-авианосец, но оно вырастало до секунды, если осуществлялось через корабли связи: авианосец-связист-самолет-связист-авианосец. Вроде бы немного, но порой именно секунда, да что там секунда - один миг отделяет жизнь от смерти. Впрочем, это обстоятельство многократно компенсировалось сверхвозможностями самолета, которые он приобрел, избавившись от нежного тела пилота в своем чреве.
        Но эту и все прочие проблемы удалось решить, пора было переходить к реальной работе. Они и так затратили времени на целый месяц больше, чем отводилось.
        Начиналось третье вторжение в систему Касабланки.
        Пилоты пребывали в легком возбуждении, почти в таком же, как при реальном боевом вылете. Как-никак они снова в реальном деле, пусть и на удалении, главное, что они нужны, а это значит много для людей, потерявших всякую надежду.
        - Внимание, господа пилоты! - собрав всех в строю для последнего инструктажа, выкрикнул генерал Твардовский. - И еще раз повторяю: не залетать в область дымовой завесы. Связь ухудшится в несколько раз, и мы просто потеряем самолеты, противник их быстро собьет. Вы группа прорыва и прикрытия. Противником в дымовой завесе и непосредственно целью займутся настоящие пилоты…
        Осознав, что он сейчас ляпнул, генерал поспешил исправиться:
        - То есть я хотел сказать…
        - Да поняли мы, что вы хотели сказать, - буркнул Рем Даскинс, чье настроение, да и всех прочих в строю тоже заметно упало.
        Их этим сбивчивым объяснением, по сути, оплевали. Назвав даже не вторым - низшим сортом. Лучше бы уж генерал промолчал. Но, увы, слово не воробей…
        - Основную работу сделают реальные пилоты, сидящие в машинах, а мы так - таран, да на подхвате…
        - Занять места! - приказал Твардовский, взяв себя в руки.
        - Есть, сэр, - нарочно нестройным хором ответили пилоты.
        Рем, надев шлем, пошел к своему рабочему месту. Сев в кресло симулятора, начал привычно запускать системы своего самолета. Стекла кабины симулятора помутнели, отсекая Даскинса от внешнего мира и погружая его в реальность, какую он видел бы непосредственно из кабины.
        «Мы еще покажем, кто тут настоящий пилот, а кто так, только видимость», - зло подумал он, уже выводя «протон» из свой ячейки авианосца, легонько покачиваясь в симуляторе.
        Вот он, космос… пусть и виртуальный.
        Корабли Конфедерации остановились на расстоянии до планеты, равном предельно дальней дистанции для прицельного орудийного огня, и потихоньку маневрировали по постоянно меняющейся траектории, но не приближались. Если подойти ближе, пушки мятежников могли хорошо их потрепать, а допускать большие потери политическое руководство больше просто не могло.
        Все дистанционно управляемое крыло выстроилось фронтом, рассредоточилось на полки, эскадрильи и, наконец, звенья и замерло в ожидании приказа. Он не заставил себя долго ждать.
        - Вперед!
        «Протоны» сорвались с места, точно цепные псы. Вперед ушли два десятка дальнобойных торпед, на случай если мятежники вновь выпустят ядерные брандеры, так чтобы успеть подбить их еще на достаточно удаленном расстоянии и не потерять впустую самолеты, пусть и без пилотов, но они тоже денег стоят.
        Но брандеров не было, противник понял, что второй раз старый фокус не пройдет. Лишь выскочили юркие «стрижи», перебили все тяжелые цилиндры и, отступив к завесе, стали дожидаться основного противника.
        Увидев, что опасности для людей от ядерного взрыва нет, с получасовой задержкой стартовала вторая волна «протонов» с «настоящими» пилотами внутри. А вслед за ними третья, вновь без пилотов, на автопилоте, чтобы, когда потребуется в случае гибели машины, повреждения или стопроцентного расхода боеприпасов, пилот-оператор мог переключиться на новую машину и без задержек снова пойти в бой, не теряя время на перегон машины от авианосца к месту боя и обратно.
        Даскинс шел в паре с Байроном ведущим, даже их симуляторы стояли рядом.
        - Насос - Пегасу… - вызвал Рем Тома, когда до соприкосновения с противником остались считанные секунды. - Ну что, старик, давай повеселимся?!
        - Давай! Кого берем?!
        - А давай этих, что прямо по курсу: ноль четыре пять и ноль четыре шесть соответственно.
        - Принято, мой - ноль четыре шесть.
        - Тогда поехали!
        Самолеты, на полном ходу, ничуть его не сбавляя, заложили невообразимо крутые виражи с разворотом на сто восемьдесят градусов, в одно мгновение оказались в хвосте у «045» и «046» в такой непосредственной близости, что датчики «протонов» чувствовали обжигающий выхлоп их двигателей. Раскрутившиеся роторные пушки полыхнули огнем, выпуская сотни снарядов в секунду, и два «стрижа», распоротые, точно ножом, разлетелись на куски.
        Новое сближение с противником, повтор маневра, форсаж-подскок - и пуски ракет, одна, вторая, третья… Еще пара «стрижей» исчезла во вспышке огня. А вокруг также рвутся частые взрывы вражеских машин. Разобраться с противником с помощью «протона», получившего новые возможности за счет избавления от тела пилота, оказалось раз плюнуть.
        - А это что-то новенькое… даже интересно.
        - В чем дело, Пегас?!
        - У мятежников на вооружении появилась новая модель самолета… два движка и… вот черт!
        - Что такое?! - встревожился Даскинс, забыв, что они сейчас в симуляторах, далеко от своих самолетов, а не там, в реальном бою.
        - Он меня обстрелял! И даже пару раз попал! Да тут борт-стрелок! Так и шпарит, так и шпарит! Так что ты осторожней, Насос.
        - Понял…
        Рем уже и сам успел убедиться, что с новой моделью все же легкоузнаваемого горбатого «стрижа» справиться несколько сложнее. Стоило только чуть ближе подобраться к двухдвигательному «стрижу», как открывал шквальный огонь борт-стрелок и продолжая стрелять непрерывно, не экономя на боеприпасах, действительно то и дело попадал, так что приходилось чуть отставать, а то хватит всего пары снарядов в кабину, чтобы…
        «О чем это я? - усмехнулся Насос и чуть не засмеялся. - Меня же в кабине нет!»
        Что ж, надо признать, что мятежники придумали отличное средство от обычных самолетов с пилотами внутри. Но на их беду в этих «протонах» пилоты отсутствовали.
        Даскинс, задействовав возможности своей машины по максимуму, на невозможных в обычных условиях виражах уходя от огня (стрелок просто не поспевал повернуть турель своего пулемета), подошел к машине противника и изрешетил ее в сито.
        - Супер! - воскликнул Пегас через пять минут боя. - Я сделал троих! А ты, Насос?!
        - Тоже…
        Рем посмотрел на радар - ни одной вражеской метки бортовой авиации. Никто не ушел. Никто из двухсот. Все, кто пытался добраться до спасительной дымовой завесы, был настигнут на форсаже и уничтожен уже на самой границе завесы, куда путь дистанционным «протонам» бы заказан.
        Потери конфедератов от ста пятидесяти машин составляли сорок шесть. Причем ровно десять «протонов» возвращались на авианосец своим ходом на автопилоте. Видимо произошло повреждение системы связи, несмотря на то, что она многократно продублирована. Потрясающая результативность, и это все благодаря отсутствию в машинах пилота.
        - Эх… жаль, что нельзя нырнуть туда, - вздохнул Пегас.
        - Ничего, сейчас они вынырнут.
        - Да че-то не торопятся.
        - Боятся.
        - Эт-т точно! Но ничего, это им не поможет, - хмыкнул Пегас. - Сейчас вторая волна пойдет.
        И вторая волна, оснащенная тяжелыми бомбами, нырнула в непроницаемый туман, чтобы сделать основную работу всего вторжения.
        58
        Каин боялся третьего вторжения Флота Конфедерации в систему Касабланка. Очень боялся, боялся до дрожи в коленях, слабости в руках и заворота кишок, потому что чувствовал - не выстоит. Он просил, требовал, умолял дать ему хотя бы один флот «кочевников», коих отстроилось уже три, и ударными темпами достраивался четвертый, но канцлер Шульберг не дал.
        - Обороняйся тем, что есть, - звучало ему в ответ. - Делай все возможное и невозможное.
        «Почему?» - спрашивал себя Иннокент и не находил ответа, кроме как в трусости канцлера.
        В то, что Марк Шульберг очень хочет увидеть отрезанную ногу или руку Лары, даже ценой потери Касабланки, верить просто глупо, непрофессионально, и Каин не верил.
        Лишь много позже Каин понял, что Касабланка потеряла свое стратегическое значение и ею можно пожертвовать. Пусть на ее штурме конфедераты потратят еще немного сил, потратят еще немного времени, потратит еще немного кораблей, этого хватит, чтобы подготовить Акинарес к непробиваемой обороне. А для этого нужны все новые отстроенные флоты «кочевников».
        «Но это все равно не убережет Лару от варварской расчлененки», - понимал Каин.
        Он даже попытался придумать способ вырвать ее из лап КФБ, но сделать это оказалось невозможно. Для штурма штаба КФБ требовалась рота бойцов, не меньше. Но даже если бы он нашел людей, для атаки требуется время, а за это время Лару успеют препарировать, как лягушку…
        Единственное, в чем ему не отказывали, так это в поставках боеприпасов, топливе, самолетах и специалистах. Даже таких дорогих, особенно в условиях войны, да еще можно сказать на передовой, как старый знакомый Иннокента по предвыборной кампании здесь же, на Касабланке - хакер Гринго со своей командой, вызванный скорее от отчаяния, чем по реальной необходимости.
        - Признаться, я не очень понимаю, зачем я вам тут понадобился…
        - Я использую любой шанс…
        «Чтобы Лара осталась цела», - мысленно произнес Иннокент.
        - И ты являешься таким шансом.
        - Ну ладно… Чего хоть делать-то? Взламывать-то ничего не надо…
        - Помоги связистам в смежной области - доработай систему постановки помех и подавление сигналов связи противника. Вдруг вы, посмотрев свежим взглядом на старую проблему, что-то новое придумаете.
        - Область действительно несколько… смежная, - хмыкнул Гринго, - но за такие деньги, что нам платят, можно поработать хоть обыкновенными связистами-наладчиками!
        Хакеры согласно засмеялись. Работа плевая. Даже как-то несолидно.
        - Вот и работайте.
        И буквально на следующий день началось то, чего Каин так сильно боялся - очередное нападение конфедератов.
        - Это невозможно… - хрипло сказал Иннокент, увидев первые виражи «протонов». - От пятой части той перегрузки, что развивается при таком маневре, человек теряет сознание…
        Все его офицеры также подавленно молчали.
        - Значит, там нет пилотов, - констатировал майор Коширо.
        - Он прав, - кивнул Гринго и показал на монитор своего терминала.
        Картинка, там отображенная, была очень странной. От каждого самолета тянулось сразу по пять ниточек к авианосцу и четырем кораблям связи.
        - Смотрите, вот лучи управления. Поток данных между ними просто огромен. Это дистанционка.
        - Ты можешь с этим что-нибудь сделать?! - тут же спросил Каин.
        - Увы. В лучшем случае я смог бы закоротить пару десятков истребителей, даже один корабль связи мне по зубам, но их тут четыре, плюс авианосец, я уже молчу про количество самолетов.
        - Господи, что творят… что творят… - шептал майор Коширо, глядя, как один за другим гибнут «стрижи».
        Тут еще вторая волна.
        - Отзовите…
        Но уйти никто не успел, как не стали входить в дымовую завесу нападающие.
        - Ну да, связь оборвется, - понял Иннокент. - Значит вторая волна - реальные пилоты…
        В густом газовом облаке вокруг орбитальной ремонтной станции завязалась новая битва. Здесь результативность у пилотов СНМ оказалась повыше, хоть они сначала и робели, увидев, что никто из первой группы защитников не вернулся. Из-за этого станции сильно досталось.
        Конфедераты клали бомбы как хотели, взрывая артбатареи - их главную цель, и походя ломали ракетами причалы, рушили верфи, площадки. Станция огрызалась огнем, но тут, увы, дым сыграл с обороной злую шутку, он мешал не только нападающим, но и обороняющимся. Но потом «стрижи» наконец осмелели и завязали с «протонами» более плотную схватку.
        - Проклятье! Что же делать?! - теряя самообладание из-за надвигающегося поражения, вскричал Каин Иннокент. - Может, послать весь флот, чтобы они уничтожили эти маяки?! Все равно с гибелью станции они не жильцы…
        - Э-э… сэр, это опрометчиво… - позволил себе возразить майор Коширо, видя состояние командующего, ему несвойственное, а потому можно возражать. - С потерей кораблей в этой самоубийственной атаке противник двинет свой Флот, и это все равно станет концом станции…
        - Да, ты прав… это я порю горячку…
        Станцию продолжало сотрясать от взрывов. Повсюду играли тревожные сирены, прерываемые модулированным голосом компьютера, контролирующего безопасность станции, который сообщал о повреждениях, обозначая их место, характер и степень.
        - Истребителям тоже не прорваться… Истребители… Гринго! Ты говорил, что сможешь перехватить управление пары истребителей!
        - Да… но чем это поможет?
        - Ничем. Меня другое интересует, ты сможешь скопировать пароль свой-чужой, перехватить телеметрию и вести ее самостоятельно?!
        - Это сложно…
        - Но это очень нужно… Хотя бы просто имитацию!
        - Попробовать можно…
        - Тогда за работу! Мне нужно минимум четыре маяка! Но лучше больше!
        - Понял… мы уже работаем.
        Хакеры, получив задачу, действительно засуетились над своими терминалами, что-то подключая и перезагружая.
        - Майор!
        - Сэр?
        - Подготовить все имеющиеся «протоны» к вылету! Обслуге немедленно вернуть им раскраску Конфедерации! Живее! Времени совсем нет!
        - Есть, сэр!
        - …Одного захода недостаточно, чтобы существенно покалечить станцию, последует второй, и он станет для нас фатальным… особенно если противнику удастся протащить ядерный заряд. А они его протащат… Даже странно, что его в первый заход не протащили.
        - Опасаются детонации раньше времени, - предположил Коширо. - Ведь на самом опасном противнике мы сосредоточим максимум огня. И тогда уже им самим не поздоровится.
        - Да, скорее всего.
        59
        - Майор, принимайте командование обороной.
        - Но сэр!
        - Вы справитесь. Вы все прекрасно знаете, и даже меня уберегли от ошибочных действий. Так что выполняйте приказ.
        - Есть, сэр, - смирился с судьбой майор Коширо. - Но все же, сэр… куда вы направляетесь?
        - На летную палубу… - ответил Иннокент, уже выходя из центра управления.
        Над шестью «протонами» - все, что имелось в наличии - кипела работа. Техники лихорадочно перекрашивали старые машины, возвращая им прежний внешний вид. Как следствие, из-за спешки получалось немного кривовато, аляповато, но это не страшно, потому как вряд ли кто-то станет внимательно приглядываться к своим машинам.
        - Живее, ребята, живее… - подбадривал Каин. - Номера пока не красть, их намалюете в последнюю очередь, когда я скажу и какие скажу…
        Иннокента тут же окружили его старые товарищи. Самые опытные из опытнейших, коих Каин держал про запас, уберегая от тупых масштабных боев. Будто чувствовал, что пригодятся для спецоперации.
        - Командир, что делают с нашими машинами?! - недоумевал Болт.
        - Я приказал…
        - Я так понимаю, нашлась, наконец, работа нам по плечу? - спросил Лягушка.
        - Нашлась.
        - И, видать, в лучших пиратских традициях, судя по перекраске…
        - Точно. В стиле оборотень.
        Каин попросил всех повременить с вопросами и, связавшись с хакерами, спросил:
        - Гринго, как продвигается работа?
        - Помаленьку… уже есть два перехвата. Бортовые номера один три семь и три ноль два. Вот-вот возьмем третий… номер ноль девять девять…
        - Мне нужно минимум четыре, а еще лучше все шесть.
        - Я помню… мы работаем над этим.
        - Хорошо.
        Каин тут же приказал техникам малевать соответствующие номера на борта машин. После чего связался с Коширо.
        - Майор…
        - Да, сэр?!
        - Ведите запеленгованные объекты самым плотным образом, и по моему приказу немедленно уничтожить всеми доступными способами. Хоть из электромагнитной пушки стреляйте, но уничтожьте до выхода за пределы дымовой завесы.
        - Я понял, сэр.
        - Все, парни, по машинам. Сейчас вылетаем.
        - А какая задача-то хоть?! - требовал ясности Болт.
        - Полетим мочить корабли связи.
        - Ё-мое…
        От Гринго пришла новость о еще двух захваченных в электронные сети самолетах, и на очередных «протонах» полуэскадрильи Иннокента нарисовали еще номера «129» и «471».
        - Все, сэр, они уходят! - вышел на связь майор Коширо.
        - Держи их! Всеми силами удерживай подле станции!
        - Мы стараемся. Но они прорываются!
        - Гринго!
        - Еще один готов! - вместо ответа сказал главный хакер. - Двести шестьдесят шестой…
        - Пятеро вылетают.
        Пять из шести «протонов» стали уходить в шлюзовые камеры.
        - Гринго, загружай копии в наши компьютеры.
        - Уже.
        - Отлично.
        «Протоны», пройдя процедуру, оказались в густом тумане. Только лишь мелькают какие-то неясные силуэты. Радар в этой каше на сколько-нибудь дальней дистанции мутило.
        - Майор, мы вышли, мочите запеленгованные машины!
        - Есть, сэр!
        «Стрижи» пошли в последнюю атаку, стремясь во что бы то ни стало уничтожить машины противника под номерами 137, 302, 129, 471 и 266. Почти сразу же полыхнули два тусклых шара.
        - Один три семь и один два девять готовы.
        - Хорошо, - отозвался Каин, летя на машине под сто тридцать седьмым номером. Теперь он конфедерат со странным позывным Царь.
        - Готовы два шесть шесть и три ноль два…
        - Принято…
        В строй вошли Болт и Лягушка.
        - Сэр, - вновь возник голос майора Коширо, на этот раз виноватый.
        - Да…
        - Четыреста семьдесят первый ушел…
        - Ч-черт! Таран… ты остаешься.
        - Да, сэр…
        - Остальные - догоняем свои эскадрильи и не дергаемся!
        Кто-то хмыкнул, словно удачной шутке, и «протоны-оборотни», поддав форсажу на дюзы, помчались прочь из дымовой завесы догонять «свои» эскадрильи.
        Каин, выскакивая из дыма очень боялся, до бешенного стука сердца, наверное, выскочившего бы из груди, да бронескафандр мешал, что его дерзкий, безумный план не удался и их сейчас встретит огнем заградотряд из дистанционно управляемых «протонов». Но нет, ничего подобного, они выскочили из дыма, чуть запоздав, и быстро нагнали уходящие к авианосцу «протоны», пристроившись в хвосте.
        - Шах - Царю…
        - Э-э… да, - чуть замявшись, ответил Каин, вспомнив, кто он.
        «Черт! - обомлел Иннокент. - Не засыпаться бы на банальном разговоре со «своим» напарником!»
        - Ты как?
        - Нормально… а что?
        - Да так… молчишь.
        «Значит, Царь тот еще болтун, - понял Каин. - Это плохо…»
        - Да так… устал.
        - Это да… нелегко пришлось. Меня чуть не завалили… эти новые с борт-стрелком. Четырнадцать пробоин в борту мне сделали. Но зато я двух ухайдакал! А скольких сделал?
        «Пора этот треп прекращать», - подумал Каин и стал имитировать помехи.
        Старый трюк, который знает любой уважающий себя пилот, и применяемый, когда не хочешь с кем-то общаться, особенно с начальством. При этом со стороны не подкопаешься, обман можно диагностировать, только протестировав весь комплекс связи уже на авианосце. Но до проверки результата мало кто снисходит.
        - Что ты сказал, Шах? Повтори… что-то со связью… неполадки со связью… Шах… ты слышишь меня?.. Шах… Шах…
        - Плохо…
        Иннокент вообще отключил радио.
        «Вот и отделались. Надеюсь, остальные тоже догадаются проделать тот же номер…»
        Подсказать им, выходя на связь, не хотелось. Незарегистрированную частоту могли запеленговать, а это все равно, что выдать себя с головой. Но, видимо, догадались, потому как их никто не тревожил, и «оборотни» спокойно летели себе, с каждой минутой приближаясь к стану врага.
        60
        «Оборотни» подобрались достаточно близко, достаточно для того, чтобы их случайным образом разоблачили. Например, какой-нибудь любопытный офицер глянет в умножитель, увидит неровную покраску или, что вероятнее, заметит такой пунктик, как подвесное вооружение: все пустые, а эти в хвосте почему-то во всеоружии. Но они подобрались достаточно близко для того, чтобы нанести свой коварный удар.
        Вот и два рядышком стоящих авианосца. Один обыкновенный, второй модернизированный под новый тип самолетов. Его выдавал, в умножителе это хорошо просматривалось, новый блок связи, отсутствующий на соседнем авианосце. Именно его и следовало уничтожить любой ценой.
        Все, медлить нельзя. Каин Иннокент вышел на связь со своими товарищами и быстро распределил цели, отдав им «легкие» мишени - ближайшие три практически безоружных корабля связи.
        - А я беру авианосец! Вперед!
        И прежде чем кто-то что-то успел сказать - подтвердить получение приказа или даже возразить - дал на дюзы форсаж и, отклонившись от маршрута, устремился ко второму авианосцу, от которого шли управляющие сигналы для самолетов с дистанционным управлением. Остальные также разошлись в стороны.
        Тут же замигал датчик связи. С буйным пилотом пыталось связаться командование. Каин включил радио только лишь для того, чтобы выиграть еще несколько секунд.
        - Слушаю… - прохрипел Иннокент не столько для того, чтобы как-то закамуфлировать голос, сколько из-за давящей его перегрузки.
        - Ты что творишь, Царь?!
        - Хочу отработать пару фигур высшего пилотажа, сэр. Можно?
        - Чего-о?!
        - Пару фигур высшего пилотажа говорю…
        - Сэр! Он при полном вооружении! - прозвучал далекий голос одного из штабных офицеров, заметивших, наконец, непорядок с машиной ненормального пилота. - И остальные тоже!
        - Уничтожить!!! - не своим голосом закричал какой-то генерал. - Всех уничтожить!
        С небольшой заминкой за «оборотнями» устремилась погоня, но было уже слишком поздно. Диверсанты успели развить хорошую скорость и создать расстояние, которое не вдруг сократишь. Они еще на предельной дистанции эффективного огня открыли пушечный огонь из газоплазмодинамических пушек и стреляли до тех пор, пока стволы не перегрелись и автоматика не заблокировала механизм подачи боеприпасов. Впрочем, в картриджах оставалось едва ли чуть боле десяти процентов снарядов от нормы.
        То, что дистанция до цели была великовата, сослужило даже хорошую службу. Неизбежный коэффициент рассеивания позволил покрыть максимальную площадь поражения, чего не добиться точечным огнем стандартного захода на цель и для чего пришлось бы делать несколько заходов, а на это-то как раз времени нет.
        Палуба с антеннами приемниками и передатчиками полыхнула взрывами. Часть конструкций разрушилась, но нанесенного ущерба еще не хватало, чтобы застопорить работу противника. С некоторым запозданием заработали зенитные орудия, видимо, компьютеры никак не желали брать на прицел «своего», и операторам пришлось срочно изменять программу. Этого времени Каину хватило, чтобы сблизиться с целью на среднюю дистанцию, достаточную для ракет, и он запустил их всем скопом и тут же пошел прочь.
        Чуть больше половины ракет противоракетные средства авианосца перехватили, но оставшиеся вспахали то, что не допахали пушки. Кстати о пушках. Система охлаждения сделала свое дело, стволы остыли, и Иннокент, на секунду довернув в сторону авианосца, расстрелял последние заряды по еще держащимся на своих местах антеннам.
        Отстреливая имитаторы и совершая головокружительные маневры, Каин начал выходить из зоны поражения.
        - Майор! Коширо! Мочите всех, кто перед вами! Поторопитесь, противник может скоро перейти на дублирующие системы!
        - Мы поняли, сэр!
        Выйти из зоны поражения крейсера плевое дело, а вот оторваться от разозленных пилотов, коих на твоем хвосте, если верить радару - двадцать девять, задача нереальная. Ну и что, что у них нет ракет, в коробах еще остались снаряды, и если их там всего по десять процентов, этого с лихвой хватит, чтобы его убить десять раз.
        Каин направил свою машину на четвертый корабль связи.
        - Болт! Лягушка! Мавр! Как вы?!
        - Лягушка - Ригелю! Отработал по цели! Повторяю, отработал по цели! Цель поражена!
        - Болт?!
        - Болт - Ригелю. Цель поражена…
        - Ты как?
        - Горю…
        - Черт… Мавр? Мавр?!
        - Лягушка - Ригелю… Мавр погиб… столкнулся с целью… Задание выполнил.
        Потом Иннокенту стало не до расспросов. Преследователи навалились на него со всех сторон. От них не получалось уйти даже на форсаже… они охватывали его со всех сторон и стреляли с флангов, чтобы случайно не попасть в корабль связи.
        Чувствуя скорую гибель, Каин проявлял прямо-таки чудеса пилотажа. От попаданий по самолету это его не избавило, но продлевало жизнь на считанные секунды, а именно это ему и требовалось. В какой-то момент. Когда до корабля связи оставалось всего ничего, Иннокент выровнял полет, направил свой «протон» на цель и катапультировался.
        Такого шага от него явно не ожидали, замешкались… Самолет все равно подбили, но так близко от корабля, что взрывная волна и осколки сработали ничуть не хуже густой пушечной очереди.
        61
        Кто-то явно сжалился над ним, точно не люди, но факт остается фактом, по какой-то причине его не добили - обычное дело на этой войне. Видимо, командующему не до того, чтобы терять время на уничтожение одной спасательной капсулы. Идет сражение, время как никогда дорого, а потому самолеты требуется как можно быстрее проверить на наличие повреждений, залатать мелкие, дозаправить и дозагрузить боеприпасами и снова выпустить в бой.
        А может, наглеца решили взять в плен, что представлялось Каину более вероятным. В плен он, впрочем, даваться не собирался и весь импульс маневровых движков капсулы направил на то, чтобы добраться до Касабланки. Вот только времени на это уйдет куча, может, часов шесть, если повезет, то пять. В общем, сражение за это время успеет несколько раз закончиться. А конфедераты, похоже, канителиться не собираются, вон какое-то движение среди кораблей началось.
        «Решились на прямую атаку Флотом, - подумал Иннокент. - Сначала доработает авиация, доломав то, что не сломала в первый заход, и уже контрольный удар нанесут супердредноуты».
        Через минуту дрейфа Каин испытал сильнейшее потрясение, он буквально онемел от страха, и было от чего - прямо на него летел истребитель с двумя ракетами на подвеске. Лишь спустя несколько мгновений он понял, что их курсы расходятся, а конфедерат не проявляет к спасательной капсуле никакого интереса.
        - Да просто потому, что там вообще нет пилота, - понял Иннокент, изучив летящий навстречу самолет в умножителе. - Он возвращается на автопилоте… Автопилот.
        Этот термин что-то замкнул в голове Каина, и у него появился совершенно дикий, чудовищно опасный план. Смертельный план, но и дожидаться пленения, что хуже самой лютой смерти, тоже не было никакого интереса.
        Иннокент на остатках топлива подкорректировал курс спасательной капсулы, пойдя на сближение с самолетом, продолжавшим идти строго по прямой. И вот, когда момент наступил, Каин с дико трепыхающимся в груди сердцем, буквально выскакивающим из горла, катапультировался уже из своей капсулы и полетел прямо на «протон».
        В последний момент он запустил пороховые движки своего кресла, предназначенные для катапультирования из самолета в условиях атмосферы, для корректирования своего движения, чтобы еще немного приблизиться к цели и уравнять скорость своего тела со скоростью самолета.
        Когда посчитал, что время настало, а то и не дай бог сейчас самолет сманеврирует, Каин, отстегнувшись от кресла, воспользовался им как противовесом: оттолкнулся, направив себя в сторону самолета… и - о чудо! Он зацепился за крыло!
        - Есть!!!
        Система жизнеобеспечения бронескафандра, отключенная от основного контура и потому работающая в экономном режиме, не давала Каину столько кислорода, сколько ему требовалось из-за бешено колотящегося сердца. И он, задыхаясь, стал подбираться к кабине, очень медленно, очень осторожно и цепко держась за плоскости.
        Кабина послушно открылась. Дрожа всем телом, Каин забрался внутрь, и только когда колпак отсек его от вакуума, Иннокент стал успокаиваться. На то чтобы унять сердце ему, кажется, потребовалась целая вечность.
        - Уф-ф… Чтобы я хоть еще раз на подобное решился… Но хватит отдыхать, пора разбираться с управлением.
        А вот с этим возникла большая проблема - привычным способом автопилот не отключался, и самолет продолжал путь к авианосцу, совсем недавно обстрелянному Иннокентом. Где-то имелся дополнительный блок контроля, что неудивительно, ведь самолеты модифицированы под дистанционное управление. Пришлось изрядно повозиться и взмокнуть, перебирая электронные внутренности вскрытой приборной панели, прежде чем он нашел дополнительное оборудование и отключил его, банально выдрав провода.
        Все, самолет тут же заглох и лег в дрейф. Пальцы Каина привычно побежали по кнопкам управления самолета, переключая нужные тумблеры, чтобы взять самолет окончательно под свой контроль.
        - Готово…
        Двигатели вновь завелись, и «протон» послушно откликался на управляющие команды пилота. Возникла не пришедшая ранее в голову очень умная мысль о возможно установленной системе самоликвидации, чтобы новые технологии в случае утраты не достались врагу, что вновь заставило сердце сжаться и заработать с перебоями, в любую секунду ожидая взрыва. Но ничего не происходило, даже когда Каин, осмелев, развернул самолет на сто восемьдесят градусов и поддал газу.
        «Вот уж кто-то удивится, увидев, что машина слетела с катушек и самостоятельно рвется в бой», - мысленно засмеялся Иннокент.
        Радар сообщил о появлении новых дружественных меток - это конфедераты предприняли решающую атаку, и вся авиация, что имелась в наличии, устремилась на штурм орбитальной базы. Вновь впереди шли торпеды, чтобы обезопасить людей от возможного ядерного контрудара со стороны мятежников. Соответственно, чтобы подбить эти торпеды, со стороны орбитальной ремонтной станции дали залп таких же торпед.
        Каин поддал газу и стал лихорадочно регулировать частотную настройку радио для связи с исполняющим обязанности командующего. Стать случайной жертвой своих также не улыбалось.
        - Майор Коширо! Это я - адмирал Иннокент!
        - Сэр?! Это точно вы?
        - Точно я!
        - Где вы, сэр? Мы вас не видим…
        - Лечу прямо на вас!
        - Не видим, сэр… кроме того, пришел сигнал о вашем катапультировании…
        - Все так, но я сейчас в трофейной машине, нахожусь от вас на удалении в одну и две десятые единицы! Не вздумайте меня сбить! Сейчас сделаю спираль… Также даю свой код для опознания.
        Каин крутанулся на трофейном «протоне», сделав спираль.
        - Видим вас, сэр! Код получен… Вы исключены из списка целей… Но как же вам удалось?!
        - Все расскажу, но потом. Лягушка с Болтом вернулись?
        - Да, сэр. Болт ранен… им сейчас занимаются врачи.
        - Что-то серьезное?
        - Да, сэр. - Не стал увиливать Коширо. - Похоже, он свое уже отлетал.
        - Ясно…
        - Поторопитесь, сэр… Они уже на подходе.
        - Знаю.
        62
        Второй налет авиации, несмотря на отчаянную защиту и огромные потери с обеих сторон, раздолбал семьдесят процентов оборонительной инфраструктуры орбитальной ремонтной станции. Остальные тридцать оказались повреждены до такой степени, что стрелять из пушек можно было, только наводя их вручную при помощи простейшего умножителя, потому как все датчики прицеливания оказались разбиты.
        Обошлось без сброса ядерной бомбы с таймером, но это все равно не могло спасти станцию от гибели - на предельно близкую дистанцию, уже не опасаясь ответного огня пушек, выходили сразу два супердредноута. Помешать им методично расстрелять цель уже ничего не могло. Первый сдвоенный залп двух богов смерти показал это со всей очевидностью. Сразу четыре сектора станции оказались разгерметизированы, а в тех, что их окружали, заполыхали пожары.
        Кое-как пытались помешать корабли, стреляя из дымовой завесы, но ими занялись корабли конфедератов, и супердредноуты вновь получили полную свободу действия. От станции вновь полетели ошметки. Еще немного - и от первых двух ярусов скоро совсем ничего не останется. Собственно, отремонтировать их уже вряд ли представлялось возможным. Снаряды начали проникать все глубже.
        - Внимание всем! Говорит командующий обороной Касабланки! - вышел на общую волну Каин Иннокент. - Кораблям выйти из боя и спасаться в глубине системы! Персоналу и защитникам станции немедленно начать эвакуацию!
        - Сэр… - прошептал майор Коширо, не веря собственным ушам.
        - Да, Челендж, да. Мы проиграли, и я не вижу смысла в гибели людей, а посему спасаемся.
        И больше ни на что и ни на кого не обращая внимания, Иннокент поспешил прочь из штаба на самую нижнюю палубу, где располагались спасательные средства. Коридоры уже наполнились топотом ног и голосами спешащих покинуть обреченную станцию людей.
        На полпути у Каина появилась новая идея, и он свернул в сторону летной палубы, где базировались истребительные эскадрильи. Все равно перед спасательными средствами образовался затор, а спастись на самолете гораздо быстрее и плевать он хотел на то, что капитан по старой традиции покидает корабль последним.
        Уже подходя к одноместному «стрижу», Каин понял, что у него появился мизерный шанс спасти Лару.
        «Вряд ли мой приказ об эвакуации достиг планеты из-за хорошо работающей системы глушения сигналов конфедератами, - подумал он, - значит, она все еще цела…»
        Иннокент очень хотел на это надеяться, а потому, немного свернув, подошел к оружейному шкафу, взял себе автомат, рассовал по карманам дополнительные рожки к нему и только после этого запрыгнул в кабинку «стрижа».
        С автоматом в крохотном самолете оказалось тесновато, но ему и не требовалось много шевелиться, выполняя фигуры высшего пилотажа. Только и нужно, что вывести самолет и сразу же нырнуть в атмосферу. Что Каин и сделал.
        Станция после четвертого залпа представляла собой жалкое зрелище - груда покореженного металла, из которого то и дело тут и там вылетали купола огня, била белесыми струями вытекающая атмосфера, отлетали куски брони и просто строительного мусора. Станция погибала.
        А вниз, на планету, уже начали падать первые спасательные капсулы. Каин поддал газу, он должен попасть на планету в числе первых, пока кто-то там, кто принимает решение, мучительно думает, как ему поступить с пленницей, не удавшись связаться с командующим. Ведь может, еще не все так плохо, как кажется, а он возьми да отрежь ногу или руку этой шпионке, потом, если он ошибся, отрежут что-нибудь далеко не лишнее ему…
        Иннокент повел «стриж» по крутой баллистической траектории спуска, что означало для самолета стопроцентную смерть. Вот после первой тряски в верхних слоях атмосферы корпус «стрижа» лизнул огонь. Запищали датчики, и бортовой компьютер сообщил о превышении предельно допустимого диапазона температур.
        Начали отваливаться крылья, хвост, но Каину на это было плевать, он шел к своей цели - столице Касабланки, где располагался штаб местного отделения Комитета федеральной безопасности, в подвале которого держали Лару.
        Каин катапультировался из самолета, потерявшего всякую аэродинамику, в капсуле, продолжая падать камнем. На высоте пять километров, замедлившись до приемлемой скорости свободного падения, он покинул уже капсулу, но парашют не раскрывал, продолжая свободный полет, точно крылатая ракета, нацеливаясь на нужный район, квартал города.
        Купол парашюта раскрылся на полукилометровой высоте. Управляя тросами, он сел прямо на крышу здания штаба КФБ.
        Кто-то из охраны, привлеченный шумом, настороженно, с пистолетом наготове открыл дверь и выглянул наружу.
        - Спасибо тебе, друг, - поблагодарил Каин и врезал благодетелю прикладом автомата в лоб. - Избавил меня от необходимости шумно взламывать дверь, автоматными очередями выбивая замок…
        Иннокент огромными прыжками преодолевая по полпролета, спускался вниз по лестнице, сбивая с ног всех, кто попадался ему на пути или просто не успел отскочить от неведомо откуда взявшегося сумасшедшего с горящими глазами в бронескафандре и автоматом.
        - Прочь! Зашибу!! Убью!!!
        Его атака оказалась столь стремительной и головокружительной, что никто не успел понять, что собственно происходит, а тем более как-то его остановить. Прошло всего полминуты с момента приземления на крышу, а он уже взламывал дверь в подвал, где находились казематы. Одна длинная очередь - и замок просто разлетелся в труху. Десантный удар ногой в дверь - и она послушно отворилась, не желая больше испытывать на себе изуверства сверх того, что пришлось испытать.
        Только тут его попытались встретить достойно, раздалось несколько пистолетных выстрелов. Каин успел отклониться и скрыться за стенкой, а потом его ответный огонь на полрожка сломил всяческое сопротивление.
        - Убью всех, сволочи!!! - закричал он и ринулся в решающую атаку.
        В коридоре подвала он нашел охранника и, хорошо врезав ему под дых ногой, спросил:
        - Где вип-пленница?! Говори живо, или башку отстрелю!!!
        - В-в дес-сятой к-камере… вон там… - ответил «язык», по глазам поняв, что угрозу исполнят немедленно, если он не скажет все, что хочет знать этот сумасшедший псих.
        Нокаутировав парня ударом ботинка бронескафандра в голову, Каин в один миг оказался рядом с камерой под номером десять. Еще один рожок патронов растрачен на взлом замка.
        Немая сцена, что называется: не ждали. Знакомый по предыдущим съемкам мясник с дисковой пилой, остановившейся в сантиметрах десяти от ноги пленницы, Лара на кушетке с расширенными от ужаса глазами и лицо, ответственное за принятие решения об ампутации, с камерой наготове. Все они застыли, точно изваяния, и с немалым удивлением уставились на ворвавшегося в камеру человека.
        «Успел…» - с громадным облегчением подумал Иннокент.
        - Выключи пилу и медленно отойди, - сквозь зубы шепотом произнес Каин.
        Несмотря на визг пилы, мясник его хорошо понял, точно обладал телепатической способностью, и, не мигая, завороженной, глядя в темный зрачок автомата, выполнил все от и до.
        - А ты, урод, отвяжи ее.
        - К-конечно… - кивнул комитетчик с майорскими погонами.
        63
        - Ты в порядке, милая?..
        - Каин!!! - бросилась Лара Иннокенту на шею. - Ты пришел!
        Лара заплакала и без сил опустилась на пол. Прямо в ее присутствии после долгих выяснений всех обстоятельств дел на орбите, безрезультатных попыток связаться с командующим обороной и, наконец, получением информации о падающих спасательных капсулах, было принято окончательное решение отрезать ей конечность - и тут врывается он.
        - Я думала ты уже погиб… До сих пор не верю, что ты здесь… Вижу и не верю…
        - И что теперь вы собираетесь делать? - спросил комитетчик, попытавшись скривить ироничную ухмылку, но мышцы лица его подвели, и получилась какая-то болезненная гримаса.
        - Уйду, и вы мне в этом поможете. И будете помогать очень старательно, потому как для вас пуля у меня всегда найдется.
        - Вы хоть понимаете, что вы творите?!
        - Абсолютно понимаю.
        - Вам не уйти от нас!
        - Это мы еще посмотрим. А теперь давай, двигай… у меня мало времени.
        Комитетчик, немного сторонясь, поплелся к выходу. В себя пришла Лара и, вытерев слезы, от всей души заехала мяснику с разворота ногой в толстый живот, так что он, хрюкнув, врезался спиной в стену и съехал по ней, будучи уже без сознания.
        - Хороший удар.
        - Спасибо…
        В коридоре Лара вооружилась валявшимся пистолетом все еще лежащего мешком охранника и стала настоящей боевой единицей, даже поведение изменилось.
        На выходе из подвала их ждала вооруженная группа бойцов КФБ.
        - Все положили свои пушки и исчезли из поля моего зрения, - сказал Каин. - Ну? Считаю до трех, и если вы все еще будете мельтешить передо мной, вашему командиру придется пришивать новую голову. Раз… Два…
        - Делайте как он говорит… - выдавил из себя майор.
        Бойцы, неуверенно переглянувшись, все же выполнили команду и положили автоматы.
        - Давайте-давайте, сваливайте с глаз долой! - прикрикнул Иннокент, тыча стволом автомата в голову майора, болезненно кривившегося от каждого тычка, сдиравшего кожу.
        Бойцы вновь подчинились и стали расходиться кто куда. Лара подобрала все оружие и забросила все, кроме одного автомата, в подвальный коридор, предварительно поснимав с них рожки и опустошив затворы.
        Далее беглецы направились к гаражу. Выбрали джип с хорошей проходимостью и на полной скорости, протаранив ворота, покинули гараж штаба Комитета, перед этим расстреляв все прочие машины, что находились по соседству, дабы избежать за собой немедленной погони.
        - И куда мы несемся? - поинтересовалась Лара через минуту бешеной гонки.
        Каин гнал, значительно превышая допустимую скорость, петляя по улицам без всякой системы, благо они были почти пусты, уходя от возможной погони и запутывая следы.
        - Без понятия. Может, у тебя есть вариант?
        - Ага.
        - Я весь внимание.
        - Лучше дай я сяду за руль.
        - Буду только рад, а то я сегодня наводился уже, руки отваливаются…
        Лара села за руль и повела машину ближайшим путем, выходящим из города.
        - Как там на орбите?
        - Хреново… раз я тут.
        - Ну да, зря спросила.
        Иннокент посмотрел в небо и ужаснулся увиденной картине: с запада на восток несся огромный огненный шар, оставляя по пути гигантский дымный хвост, распадавшийся на отдельные элементы, что начинали разлетаться во все стороны.
        - Вот это да… - заворожено выдохнула Лара и, заглядевшись, чуть не съехала в кювет, едва избежав столкновения с деревом. - Грандиозно.
        - Да уж… И в гибели есть свое величие.
        - Надо сменить машину, - опомнилась Лара. - А то вдруг в ней маяк?..
        - Верно.
        За сменой машины дело не стало, и они отняли у какого-то мужика аналогичный транспорт, презентовав ему свой.
        Дальше они ехали молча, каждый думая о своем. Лишь где-то через час, когда машина съехала с основной автострады на проселочную дорогу, а потом и вовсе вышла на какую-то лесную колею, Иннокент поинтересовался:
        - Куда мы, собственно, едем?
        - Я уже и сама не знаю… - глухо призналась Лара. - Все известные мне места засвечены. Сначала хотела отвезти тебя к одному забавному старичку, - непонятно чему засмеялась она. - Думаю, он не отказался бы присмотреть за тобой… и спрятать от злобных орков.
        - От кого?
        - Орков. Так он называет всех, кто ему неприятен.
        - Ясно… Шибздик значит… - без всякого энтузиазма сказал Каин.
        - Ну да, своеобразный такой сдвиг, - кивнула Лара. - Только он безвредный. Но как я уже сказала, о нем знают комитетчики, и, очень вероятно, что они уже могут ждать нас там. Так что я не знаю, где тебя еще можно спрятать.
        - Постой, - через долгую минуту встрепенулся Иннокент. - Что значит: где тебя еще можно спрятать? А ты что же, не будешь скрываться?!
        - А смысл? Вечно нам здесь все равно не отсидеться. Найдут либо эти… из КФБ, они ведь нас будут искать, скорее всего уже ищут, либо мои, когда планета окажется под их контролем. Уж и не знаю, что для нас хуже.
        - И что ты хочешь сделать?
        - Вот я и решила, пока сейчас такой бардак, я со своими навыками вполне смогу просочиться на космодром и запросто угнать какую-нибудь посудину. Я это смогу, не сомневайся.
        - Я и не сомневаюсь… Только не лучше ли нам сразу вдвоем это все проделать?
        - Извини, но ты слишком известная личность для того, чтобы затеряться. Одной мне будет намного легче.
        - Твоя правда… меня здесь каждая собака знает… Но все же это нерационально и слишком накладно и опасно. Давай посидим недельку в лесу, комитетчики вот-вот свалят, они, как крысы с тонущего корабля, бегут первыми, а за это время я отращу настоящую бороду. Посмотри, какая у меня уже отросла густая щетина… три дня не брился.
        - Колючая… - потрогала Лара щеку Иннокента.
        - Так вот, угоним катер и сразу же вдвоем смотаемся. Не нужно будет делать этих слишком подозрительных маневров.
        - Хорошо, - согласилась Лара. - Не будем слишком суетиться. Но скажи мне, тебя точно больше ничего не держит?
        - Ничего, - кивнул Каин. - Абсолютно.
        Его действительно уже ничего не держало. Ни План, ни возможная угроза чужих, ни данное Ониксу слово… Все потеряло всякий смысл. К тому же теперь от него точно ничего не зависело, он ни на кого не может влиять. Все, он свободен как никогда прежде в своей жизни.
        - Вот и отлично…
        64
        - Поздравляю, господа, наконец-то мы одержали безоговорочно чистую победу, - широко улыбаясь, объявил генеральный секретарь Сената Конфедерации миров Леон Зидерберг.
        В кабинете генсекретаря присутствовал устоявшийся узкий круг лиц: силовые министры, а также ключевые гражданские министры, главы разведок и представитель Флота адмирал.
        - Еще раз поздравляю - Касабланка, этот твердый орешек, пала. Но остался не менее, а более крепкий орех - Акинарес. Его взлом потребует невероятных усилий, средств и… жизней.
        Генсекретарь осмотрев собравшихся.
        Только что широко улыбавшиеся чиновники резко нахмурились.
        Вице-адмирал с едва заметной нервозностью поелозил на стуле. Хотя чего ему опасаться? Он победил! Его за эту победу даже наградили высшим орденом Конфедерации - Спираль Галактики! Вот она красуется на его груди, сверкая настоящими бриллиантами.
        - Как показывает опыт последнего победного сражения, - продолжил генеральный секретарь, - мы выбрали верное направление мер по снижению потерь, несмотря на то что окончательную точку поставили все же люди. А раз так, то тему надо продолжать и развивать.
        Но тот же опыт нам так же ясно показывает, что дистанционное управление машин не панацея. Слишком уж они уязвимы. Они не работают в области плотного задымления и атмосферного запыления, противник может повредить у машин или кораблей связи приемо-передатчики, что он в конце концов и сделал в рядовом сражении, дотянувшись даже до авианосца! Все это неприемлемые потери машин, и в лучшем случае они на автопилоте вернутся на авианосец, в худшем их просто уничтожают, пока они беспомощны.
        Война в системе Акинарес разгорится гораздо более масштабной и ожесточенной, чем в Касабланке, и подобных моментов будет навалом. В итоге у нас опять в качестве основной боевой силы останутся люди. Это неприемлемо.
        Но есть хорошие новости. Вот-вот в строй встанет более совершенный тип самолета. Посмотрите распечатки, они перед вами… полностью автоматизированный комплекс, не нуждающийся в постоянном управлении извне. Только поставь задачу, дай команду - и они ее выполнят во всех погодных условиях. Способность к накоплению и применению опыта прошлых боевых схваток. Искусственный интеллект… почти что искусственный разум.
        Адмирал Ли открыл распечатку, все это время лежащую у него перед носом, и просмотрел характеристики новой машины, названной без всякой выдумки, явно в продолжении темы элементарных частиц - «электрон». Впечатляло. Она даже внешне отличалась от привычных форм, став какой-то более хищной, что ли… И в ней явно чего-то не хватало. Но чего?
        - К тому же, - генсекретарь Зидерберг с усмешкой посмотрел на адмирала, - конструкция самолета такова, что сесть в кабину и поуправлять машиной никто посторонний просто не сможет.
        Вице-адмирал Сильвестр Ли криво улыбнулся, теперь он понял, чего не хватало «электрону» - пилотской кабины, вместо колпака та же бортовая броня. Странный случай угона самолета на дистанционном управлении (да еще в открытом космосе!), оставшийся для него в целом без последствий (хотя разработчикам здорово влетело), наделал много шума в узких кругах.
        - А что делать с имеющимися дистанционниками? - спросил он. - Мы же их столько уже успели наклепать… а сколько еще в производстве? На два авианосца хватит.
        - Пусть дорабатывают свой ресурс в условиях, где их применение максимально эффективно. Не на металлолом же их пускать в самом деле? В конце концов, как показывает опыт, на них вполне может летать человек.
        - Да, сэр…
        - И еще одна хорошая новость для вас, адмирал. Через пару недель встанет в строй Третий Флот с еще двумя супердредноутами «Морс» - не путать эту богиню смерти с богом войны Марсом - и «Балор». Так что оперативно-тактическому штабу уже можно разрабатывать план вторжения на Акинарес.
        - Есть, сэр.
        - Так, с этим разобрались. А чем нас порадует разведка? - повернулся генсекретарь к главам РУВКФ и АГБ. - Как у вас обстоят дела с промышленным шпионажем, господа?
        - Увы, сэр, мне нечего добавить сверх того, что вы знаете, - развел руками Ричард Ленский. - Мы занимаемся только внутренними разработками. У нас не те возможности и задачи.
        - Ясно.
        Глава АГБ Борис Кемран, у чьего ведомства как раз «те» возможности и задачи, улыбнулся с чуть заметным превосходством и сказал:
        - Мы, как вы и приказывали, сэр, активизировали деятельность внешних президентур и к настоящему моменту получили первые наработки. Действительно, сэр, при минимальном финансировании у ученых метрополий возникают на удивление очень простые, но весьма эффективные проекты оружия. Вот только насколько они реалистичны, я затрудняюсь ответить, потому как не являюсь специалистом в данной области. Но по мне, так они временами просто до неприличия фантастичны!
        - Ничего, специалистов мы найдем, а уж они оценят, отделят зерна от плевел и дадут результат, что насколько реалистично, фантастично и пригодно для реализации в натуре.
        Леон Зидерберг осмотрел собравшихся и продолжил назидательным тоном:
        - У кого-то может возникнуть вполне обоснованная мысль: а на кой нам черт нужны эти дорогостоящие разработки? Победа уже близка, и все, что мы произведем на свет, будет уже после поражения мятежников. К чему эти лишние траты средств налогоплательщиков?
        Министры, особенно финансов, главы разведок и адмиралы виновато потупили взор.
        - Так вот, отвечаю сим бережливым людям: мы должны добиться принципиального превосходства военной мощи Конфедерации. Чтобы никто, вы понимаете, никто и никогда более не смел даже в мыслях бросить нам вызов!
        65
        Кое как пересидев неделю в лесу (Лара прикупила еды в каком-то хуторе), живя в тщательно укрытой машине, Лара и Каин двинулись к космодрому, собираясь, как и договорились, угнать катер и навсегда исчезнуть, чтобы проблемы этого мира больше их не касались.
        Иннокента после недели сидения в лесу действительно стало не узнать, не адмирал и командующий обороной Касабланки, а какой-то помятый мужик. Бронескафандр он сменил на комплект запасной одежды, которая нашлась в реквизированной машине, и все выглядело очень натурально. Лара тоже преобразилась подручными средствами, изменив свою внешность до неузнаваемости. Каин и не предполагал, что такое возможно, но чему только не учат в разведке.
        Так что с внешностью проблем не возникло. Проблемы начались в самом начале выполнения задуманного плана. Во-первых, ни одного подходящего судна на космодроме не оказалось. Там вообще ничего не было, кроме полудюжины старых челноков, а на них далеко не улетишь даже в пределах системы.
        - Что теперь? - спросил Каин.
        - Не знаю… Может, на орбите что-то есть?
        - Сомневаюсь… А если и есть, то точно принадлежащее ВКФ Конфедерации. Не будем же мы вдвоем штурмовать боевой корабль конфедератов?
        - Мн-да… Придется ждать.
        - Чего? - не понял Каин.
        - Почтовика.
        - Точно.
        Почтовое судно прибыло довольно скоро. Люди вечно посылают друг другу какие-то посылки и почтовые корабли регулярно снуют из системы в систему. Кстати, по безжалостной статистике именно они занимают весьма печальное первое место в списке чаще всего и пропадающих во время гиперпрыжков судов…
        - Почтовое судно придет завтра к шести часам утра, - поведала Лара.
        - Наши действия? Прикинуться посылками? - попробовал пошутить Иннокент.
        - Однажды я уже была посылкой, ничего хорошего из этого не вышло. Но ты прав, именно это самый простой способ попасть на грузовой челнок и умотать с планеты.
        - Вопрос только в том, есть ли вообще посылки из Касабланки? Система только-только оживает… и отсюда еще долго вряд ли кто-то будет что-то слать. Сюда - да, но не отсюда. Не посылать же нам самих себя?
        - Как вариант и этот прием можно устроить. Но думаю, обойдемся без подобного экстрима. Проберемся сегодня ночью в хранилище, и если получится, то сразу же зароемся в подходящий контейнер.
        Сказано - сделано. Агенту разведки не составило труда проникнуть на охраняемую территорию космодрома и даже незаметно провести с собой дилетанта в подобных делах. Впрочем, космодромы всегда охранялись из рук вон плохо, даже в относительно недолгие времена пребывания планеты в составе СНМ. Чего там посторонним делать? Какие надо здания и комплексы с оборудованием поставлены под автоматическую охрану, так что даже людей самый минимум.
        Чтобы разобраться даже с таким простеньким замком и сигнализацией, какие стояли на дверях склада, без спецсредств, ушло довольно много времени и еще больше нервов, но все сложилось удачно, и ночные посетители оказались на почтовом складе. Только это им не помогло.
        - Если не прет, то не прет до конца, - разочарованно вздохнул Иннокент, освещая помещение тусклым лучом обыкновенного карманного фонарика.
        Как он и предполагал, склад оказался пуст. Отсюда ничего не слали, сюда еще ничего не прислали. Так что почтовик не догрузится посылками с Касабланки. И отправлять себя самих в посылке тоже времени нет, да и не реально это без спецсредств. Контейнеры же проверяют на наличие подобных хитрозадых зайцев. Подкупить тоже никого не получится, опять-таки с деньгами никак.
        - Пусто…
        - Остается последний вариант, - сказала Лара, выругавшись вполголоса из-за впустую потраченных сил и времени.
        - Пробраться в челнок и ждать там?
        - Да.
        - Вопрос только в том, какой именно из этих челноков полетит забирать груз с орбиты?
        - Это нам и предстоит выяснить.
        - Как?
        - Это я у тебя хотела спросить. Ты у нас профессиональный пилот или кто?
        - Я боевой пилот, а не водитель грузовых челноков, - фыркнул Иннокент.
        - Ну, хоть какие-то идеи есть?
        - Одна.
        - Ну?
        - Узнать в полетном журнале.
        - Ха! - едко усмехнулась Лара. - Этот вариант я и без тебя знаю. Вот только он неосуществим. Или ты пойдешь и спросишь у дежурного: а не скажете ли вы мне, любезный, какой из этих шаттлов пойдет на стыковку с почтовиком?
        - Ну, тогда взять языка и узнать у него, - пожал плечами Каин.
        - Уже реальнее, только я не вижу ни одного праздношатающегося языка.
        - Да, с этим беда… - выглянув наружу, согласился Иннокент. - Совсем жизнь замерла. Раньше день и ночь кто-то взлетал и садился, а сейчас тишина, даже штат сокращен. А если сейчас кого и схватишь, так его самого быстро хватятся.
        Впрочем, полосу невезения, какой бы широкой она не была, рано или поздно сменит хоть тоненькая, но белая полоска удачи. Прямо в сторону склада, чуть пошатываясь, плелся какой-то мужик в спецовке. Рабочий зашел за угол и отчетливо послышался звук журчания.
        - Балласт сливает, - тихо хмыкнул Каин. - Берем?
        Лара зажала его рот пальцами.
        - Тихо…
        Вопрос брать или не брать языка решился сам собой, когда мужик взялся за ручку двери склада и потянул ее на себя, изрядно удивившись:
        - Неужто опять закрыть забыл?.. Однажды шеф из меня отбивную сделает…
        Стоило ему только шагнуть внутрь, тут его и захомутали по всем правилам съема часовых. Он даже ойкнуть не успел.
        - Ты его не шлепнула? - обеспокоено спросил Каин, осветив лицо неподвижно лежащего на полу человека.
        - Обижаешь… я была одной из лучших на курсах. Сейчас очухается.
        - Извини.
        Лара обыскала пленника, но кроме всякой мелочи: ключей, зажигалки и пачки сигарет, нашлась только початая бутылка водки.
        - И от него сильно разит.
        - Кажется, это его тайное место для загулов, - догадался Каин. - Значит, его не скоро хватятся.
        - Похоже на то.
        Узнать у очнувшегося пленника, какой именно шаттл пойдет на стыковку с почтовиком, оказалось несложно. После изъятия полезной информации перепуганного выпивоху отправили в царствие Морфея на очень долгий срок, заставив вылакать оставшееся содержимое бутылки, и для надежности огрели по голове, да еще и связали так, что развязаться без посторонней помощи нереально.
        - Раньше девяти не проснется, гарантирую, - заверила Лара.
        - А мы уже как три часа будем на орбите.
        Еще немного танцев с тенями и ползаний на животе, и парочка беглецов оказалась у нужного шаттла. Внутрь они попали вообще без проблем. С падением режима и исчезновением карающего ока КФБ безалаберность изрядно выросла.
        - Теперь можно и расслабиться, - с облегчением произнес Каин, снимая с себя заляпанный и разодранный о бетон комбинезон.
        66
        По-настоящему расслабленным Каин почувствовал себя, только когда шаттл взлетел с опозданием на полчаса.
        - Как думаешь, они его еще не нашли? - обеспокоено спросил Каин, когда стало очевидно, что старт задерживается. - Его приятели наверняка знают, где искать своего собутыльника…
        - Не думаю… - не очень уверенно ответила Лара. - Он алкаш одиночка, пьет втихомолку, ни с кем делиться не любит. И потом если бы нашли, уже была бы объявлена…
        - Верно.
        Наконец явились пилоты и грузчики, кого-то вполголоса поругивая.
        - Да где эта скотина, опять нам вдвоем работать еще и за этого Филера, будь он неладен… Все, на этот раз он бутылкой не отделается.
        Лара и Каин понятливо переглянулись. Ругали их клиента, и его не выход на работу не такая уж редкость.
        Заревели двигатели челнока, и дослушать кары, которые двое рабочих стали придумывать своему пропавшему напарнику, не удалось.
        Челнок вышел на орбиту и пошел на стыковку с почтовым катером. Как только произошло соприкосновение бортов, сработали магнитные захваты, доселе прятавшаяся парочка вышла из своего убежища, достав оружие.
        - Вы кто? - задал пустой вопрос один из рабочих, застыв на месте.
        - Дед Мороз и Снегурочка…
        - Кто?
        - Дед Пихто и…
        Договаривать очередную хохму Каин не стал и вместе с Ларой вывел из строя двух пилотов и пару рабочих. Далее захватчики проникли на почтовое судно, как раз с той стороны открыли переходной люк, и разделались с пилотами почтовика. На все про все у них ушло меньше минуты, у обоих все же имелся опыт абордажных боев, да и не ожидал никто, что их будут брать на абордаж.
        Рабочих и пилотов пришлось привести в чувство и приказать им перетаскать всю почту на шаттл.
        - Но все не влезет…
        - Значит выбросим, - сказал Каин. - Так что пока мы добрые, перегрузите самое ценное. И давайте, пошевеливайтесь, у нас мало времени.
        Плотно загруженный посылками шаттл отстыковался, и захватчики наконец смогли почувствовать себя свободными людьми. Впрочем, они это пьянящее и возбуждающее чувство в себе подавили, расслабляться теперь не время. Иннокент тут же занял место первого пилота, Лара - второго и, сбросив оставшийся в трюмах груз, они на полном ходу помчались к звезде.
        - Куда летим? - спросил Каин.
        - Сначала в какую-нибудь узловую мало посещаемую систему. Я перезагружу компьютер и из почтового катера сделаю прогулочную яхту.
        - А ты и это можешь?
        - Я много чего могу.
        - Заметано. А потом куда?
        - Потом в одну из систем, где мы сможем запастись всем необходимым для робинзонады, и только потом отправимся на ПМЖ. У меня на примете есть три мира, так что можем прогуляться по всем трем, выбрать подходящий и приземлиться…
        - Хорошо. Вот только как быть с внешним видом судна? Я себе как-то плохо представляю прогулочную яхту с логотипом почтовой компании. Даже самый тупой диспетчер…
        - О, это вообще пустяк, - отмахнулась Лара. - Замажем. Там, где мы прятались, есть баллон с краской, я как раз на нем сидела. Судя по датчику, он на треть полный. Этого нам хватит с лихвой. Скафандры есть.
        - Ну, тогда вообще полный порядок.
        Для начала требовалось сделать все необходимые манипуляции: Лара возилась с начинкой бортового компьютера, переделывая почтовик в прогулочную яхту, Каин в скафандре закрашивал на внешней обшивке корпуса логотипы почтовой компании, а заодно старался сделать так, чтобы свежее пятно краски выглядело естественно и не бросалось в глаза. Иннокент даже написал согласованное с Ларой название: «Ева».
        Закончив маскировку, они наконец прыгнули в систему, где им предстояло ненадолго остановиться, запастись всем необходимым, перед тем как исчезнуть навсегда.
        - Теперь что касается денег… - немного смущенно начала Лара, когда их прогулочная яхта «Ева» без проблем в опознавании подходила к причальной станции.
        - Банк грабить не будем, - сказал Каин, быстро просекая, куда клонит его женщина с ее незаурядными возможностями, полученными в школе разведчиков.
        - А что ты можешь предложить в таком случае?
        - Воспользуемся моими сбережениями, их вполне достаточно. И не бойся, они вряд ли заблокированы, потому как оформлены на предъявителя. Даже документы не нужны, один пароль.
        - Тогда вообще все замечательно! А то с ограблением могло бы не получиться.
        Деньги удалось снять без проблем. На них они заправили под завязку катер и сделали все необходимые заказы для долговременной автономной жизни: пару «вечных» водяных фильтров, семенной материал, универсальный сельскохозяйственный комплекс «Крот», оружие, инструменты, медикаменты, даже простейшего автохирурга, не говоря уже о запасах продовольствия.
        В общем, все, все, все… на что ушли почти все деньги, которые Иннокент честно заработал во время службы, работы наемником, пиратства и на должности адмирала, а это очень немаленькая сумма. Впрочем, грузовой отсек у почтовика тоже не назовешь багажником, а его планировалось загрузить под завязку. И потом зачем нужны деньги на необитаемой планете?
        На оставшиеся средства осталось только спуститься на планету, купить еще всяких мелочей и в последний раз как следует повеселиться. Там куда они отправятся с этим будет туго.
        - Я тебя люблю… - пьяно признался Иннокент и привлек ее к себе.
        После хорошо проведенного дня в самом шикарном ресторане они темным вечером на такси возвращались в космопорт.
        - И я тебя…
        Даже в таком подпитии Каин хорошо различил перемену в состоянии Лары. Она вдруг напряглась, даже губы, которые он целовал, превратились точно в камень.
        - Что такое?.. Что-то не так?
        - Не знаю… Наверное показалось…
        - Что тебе показалось? - напрягся уже Иннокент, потому как профессионалам в своем деле, если они окончательно не слетели с катушек, просто так ничего не кажется.
        Понимала это и Лара, потому ответила:
        - Показалось… что за нами слежка. Нет, только показалось… Машина свернула.
        - Вот и слава богу.
        Все же настроение изрядно испортилось, и они испытали облегчение, когда беспрепятственно покинули планету, дождавшись челночного рейса к причальной орбитальной станции, и совсем расслабились, подходя к своему кораблю.
        - Только без резких движений, ребятки, - послышалось сзади, когда парочка дошла до швартового узла.
        Каин медленно обернулся. Рядом с ними стояли трое в рабочих комбинезонах, и тот, что в центре, держал пистолет. Надо полагать, у остальных тоже имелись подобные игрушки, вот и руки держат под полами курток.
        - Что вам надо?
        - То, что нам надо, стоит прямо перед нами. Нам нужны вы.
        - А кто вы собственно такие? - спросила уже Лара, внутренне подбираясь.
        - Можно сказать, твои коллеги.
        - Откуда? АГБ? РУВКФ?
        - КФБ.
        - Оп-с… - удивился Иннокент. - Не думал, что сеть комитета так велика.
        - Она немаленькая, избежать нашего внимания трудно, а на вас так и вовсе разнарядка по высшей категории пришла. Так что не дергайтесь, особенно ты, милашка, мы знаем, кто ты и с чем тебя едят. Предупреждаю, чуть что не так - мы сразу стреляем. Пули вас не убьют, но помучиться заставят, а уж мы позаботимся о том, чтобы мучения эти оказались как можно более болезненными и продолжительными. Руки за спину…
        Каин от постигшего его вселенского разочарования из-за разрушившихся на финальной стадии планов и апатии даже и не думал сопротивляться, Лара, впрочем, тоже. Они дали себя заковать в наручники и отвести на собственное судно. Комитетчики решили воспользоваться их почтовиком для доставки пойманных беглецов.
        67
        - Ай-яй-яй, как не хорошо, - смеясь, произнес канцлер СНМ Марк Шульберг.
        Каина и Лару сразу после доставки на Акинарес, дав им привести себя в порядок, провели в кабинет канцлера, в котором помимо самого канцлера присутствовал директор КФБ Давид Сукерман.
        Шульберг вышел из-за стола и медленно зашел пленникам за спину, заставляя их нервничать еще больше.
        - Вы в курсе, как называется преступление, которые вы совершили экс контр-адмирал Иннокент?
        - Которое из них? - глухо поинтересовался Каин. - Я с ходу могу назвать три преступления, а то и все пять.
        - Да уж, напортачили вы сильно. И ты прав, за любое из совершенных тобой преступлений любого другого ждала бы смерть. Нападение на отделение КФБ чего только стоит! Я уже молчу об освобождении государственного преступника. - Тут канцлер, вновь появившись в поле зрения, указал на Лару. - Но сейчас я имею в виду, пожалуй, самое незначительное из преступлений - дезертирство. Еще никогда из рядов ни одной из армий не бежало столь высокопоставленное лицо! Если бы о таком факте стало известно, это очень плохо могло повлиять на моральную обстановку во всей армии. Чего это ты вообще удумал, Иннокент?
        - Вообще-то вы хотели ей ногу отрезать…
        - Ах это, - махнул рукой Марк Шульберг. - И из-за этого весь сыр-бор?!
        - Представьте себе.
        - Что ж, пожалуй, это можно понять, но ведь тебя надо было как-то держать в узде и стимулировать. И ведь работало!
        - Спасибо за помилование…
        - Да не за что, право слово.
        - …Но я все же хотел бы узнать, для чего весь этот фарс? - продолжил Каин.
        Он очень устал, ему надоел этот пустой треп. Иннокент уже понял, что с ним ничего не сделают, захотели бы - уже все бы сделали: и осудили, и расстреляли десять раз. Он им нужен. Осталось только узнать, что от него конкретно хотят и что из этого можно выжать для себя, а точнее - для Лары.
        Канцлер перестал паясничать и, вернувшись на свое место, сел в кресло, глянув на беглецов уже без тени улыбки.
        - Я так понимаю, вы не расстреляли меня сразу, потому что я вам нужен. Но зачем? У вас все есть. После дезертирства и прочих преступлений вряд ли вы мне доверите что-то больше, чем «стриж». Но столько мороки ради одного пилота, которых у вас тысячи, гораздо более преданных? Вряд ли… Что-то большее? Тоже сомнительно. Я вас откровенно ненавижу, вы отвечаете мне взаимностью, так что ни о каком доверии не может быть и речи. Так в чем же дело, мистер канцлер?
        - Вы себя недооцениваете, мой дорогой бывший адмирал, - начал Марк Шульберг. - Но ты действительно нам нужен. У тебя колоссальный опыт оборонительных действий, твой изощренный мозг нам еще понадобится. А что касается такой чепухи как ненависть и доверие, так она не стоит того, чтобы о ней лишний раз говорить. Есть методы способные оградить нас от вашей неблагонадежности.
        - Опять будете держать меня на коротком поводке, угрожая варварской ампутацией?
        - На этот раз нет. Такой метод действительно весьма эффективен и заставляет подопечного работать с утроенной энергией, рождая идеи, сродни гениальным, что вы и показали. Но ваш опыт также показывает, что люди под столь тяжким прессом могут пойти на необдуманные поступки, что может привести к тяжким последствиям. Так рисковать мы не будем. Можете не беспокоиться на счет своей шпионки, ее здоровье вне опасности. Все гораздо проще, в случае проигрыша мы погибнем… все. Так что не зажимайте свои гениальные идеи в своей голове. Впрочем, вам этого не позволят. Вы будете проходить регулярные допросы, а там из вас выкачают все, генерал об этом позаботится.
        - Лично позабочусь, - осклабился Давид Сукерман.
        - Идеи идеями, но как быть в условиях боевой обстановки, когда решения нужно принимать незамедлительно?
        - Кому надо, тот и будет принимать решения по вашим предложениям. Вы теперь своего рода ничего не решающий военный советник, не больше и не меньше. Так что работайте. Сегодня вы получите все необходимые материалы обо всех приготовлениях по обороне Акинареса, а также изменении, то есть увеличении боевого потенциала Конфедерации. Уже завтра мы ждем от вас новых идей.
        - А я проверю, все ли ты идеи нам выложил, не заныкал ли чего, и не имеют ли они подводных камней, способных в один момент обратить все против нас, - вновь дал о себе знать глава КФБ. - Так что без глупостей.
        - Послушайте… неужели вы не понимаете, что все бессмысленно?! Нам не победить Конфедерацию в принципе! Мы уже проигрываем!
        - Намекаешь на то, что нам надо поднять лапки в гору и сдаться?
        Каин невольно кивнул.
        - Нет. Куда мы теперь денемся? - помрачнел канцлер, который явно много думал на эту больную тему. - Мы участвуем в игре, из которой просто так не выйти, нажав одну клавишу. Тут ты либо победишь и окажешься на вершине горы, либо под горой… в гробу. И потом Оникс наверняка знал, как это сделать, иначе не стал бы ничего затевать.
        «Знал бы ты, для чего Оникс начал войну, так бы не думал», - подумал Каин.
        - Но мы и не собираемся побеждать конфедератов, это действительно вряд ли возможно в военном плане. Они по определению мощнее. Но если я не знаю, как победить, то я знаю, как не проиграть… Нам нужно только выстоять, отстоять свободу, воссоздать Союз независимых миров… И это реально. Конфедерация разобщена, и если нам удастся достаточно долго выдержать в этом противостоянии, они просто вынуждены будут оставить нас в покое, чтобы не развалиться на части самим.
        «Что ж, может, он и прав, - подумал Иннокент. - Оникс искусственно родил политическую химеру, которая не только способна на кратковременную жизнь, но может окрепнуть, да еще в постоянной внутренней и внешней борьбе настолько, чтобы развиться в полноценный организм и прожить достаточно долго. Последнее Ониксу было не нужно, но…»
        - Вы свободны.
        Охранники с готовностью поставили Каина и Лару на ноги.
        - Оставьте ее со мной, - попросил Иннокент, чувствуя, что их вновь собираются разлучить, разведя по разным помещениям.
        - Если это послужит залогом плодотворной работы…
        - Послужит.
        - Тогда пожалуйста.
        68
        Начинался новый этап противостояния Конфедерации миров с Союзом независимых миров, впрочем, от Союза остались одни ошметки, держалась последняя система, но зато какая - крепость, а не система. Вице-адмирал Сильвестр Ли прекрасно понимал, что война затянется и будет очень жестокой и кровопролитной. Уж как долго он взламывал Касабланку, а сколько сил придется затратить на взлом Акинареса - он даже боялся представить, но точно знал, что больше, несоизмеримо больше.
        «Космическая эра еще не знала столь масштабных войн, - подумал он, вспоминая историю конфликтов. - Все предыдущие длились максимум месяц, и хватало максимум трех сражений, и то не такими огромными силами…»
        По последним разведданным в системе Акинарес сейчас помимо одного устаревшего, наспех модернизированного собственного флота Акинареса находилось уже четыре новоотстроенных флотилии по двадцать кораблей типа «Оникс». Адмирал не был склонен недооценивать эти небольшие вроде корветов, маневренные, хорошо вооруженные для своих размеров корабли.
        Конфедерация, впрочем, тоже подготовилась к войне самым серьезным образом, и к вторжению в систему готовились сорок мощных кораблей, из них четыре супредредноута. В строй встал авианосец с суперсовременными истребителями «электрон» на борту. А уж эти двести самолетов стоили всей десятитысячной авиации мятежников как по боевым характеристикам, так, что уж тут греха таить, и по стоимости.
        - Сэр, все эскадры готовы к гиперпереходу…
        - Противник?
        - Ожидает, сэр. Намерений встречного гиперперехода нет.
        «Интересно, что они задумали на этот раз?» - уже традиционно, сам прекрасно это осознавая, подумал Сильвестр Ли.
        Адмирал посмотрел на картинку, присланную спутником-разведчиком за несколько мгновений до своего уничтожения. Брандеры держались в стороне, мятежники уже прекрасно знали, что атаковать ими противника бессмысленно. Настолько бессмысленно, что половину брандеров просто увели в неизвестном направлении. Явно чтобы атаковать ими с более выигрышных позиций, скажем, во время активного боестолкновения, когда начинается процесс неконтролируемой свалки. Тогда у брандеров действительно появляется реальный шанс добраться до цели и поразить ее.
        «Что ж, умно», - подумал адмирал Ли и, собравшись с духом, все-таки впереди его ждал трудный день, приказал:
        - Хорошо. Начать гиперпереход эскадр согласно плану.
        - Есть, сэр!
        Супердредноуты первыми устремились к звездам своих систем, чтобы выскочить один за другим из звезды Акинарес и начать завоевание плацдарма. Первым пошел «Танатос», командующему на его борту следовало с первых секунд находиться в курсе окружающей вражеской обстановки.
        За ним с минутным отставанием последовали другие боги смерти: «Птах», «Морс» и «Балор», а уже за ними, когда плацдарм будет завоеван, с пятиминутной задержкой начнут появляться все остальные корабли двух флотов: линкоры, крейсера, фрегаты и авианосцы.
        Флагманский «Танатос» вышел из гиперперехода без проблем и впустую отстрелялся ядерными торпедами - как и предполагалось, мятежники не стали запускать брандеры, наоборот, они стали их отводить прочь, чтобы супердредноут не достал их пушками. Незачем впустую терять недешевые корабли.
        - Все системы функционируют нормально…
        - «Птах» вышел из гиперперехода по графику…
        - Отлично, - вздохнул Сильвестр Ли.
        - Сэр… что-то странное…
        - Что?! - встрепенулся адмирал.
        - Внимание! Незарегистрированные гипервыходы, сэр… по трем векторам… с десятисекундной периодичностью…
        - О боже! Они хотят произвести столкновение внутри звезды! Но мы же проверили все системы, имеющие выход к Акинаресу! Там никого не было! Оставили буи, а они молчат, значит, никто не появлялся!
        - Да, сэр, но вектора выхода идут из «сложных» звезд.
        - Проклятье! Старый пиратский трюк!
        - «Морс» вышел из гиперперехода!
        - С ним все в порядке?!
        - Как будто да, сэр… идет ровно.
        - Отлично.
        - Гипервыходы продолжаются…
        Вице-адмирал до боли сжал зубы, неотрывно глядя на обратный отсчет времени до выхода «Балора» из звезды.
        Двадцать секунд… Пятнадцать… Десять…
        Очередное судно-брандер выскочило из звезды и унеслось прочь.
        «Прошу тебя, Господи, не дай этому случиться…» - взмолился Сильвестр Ли.
        Напряжение на капитанском мостике достигло апогея. Люди работали, не отрываясь от своих пультов, время от времени бросая тревожные взгляды на главный монитор, где отображались основные параметры, но чувствовалось, было видно, как они все скованы, точно окаменели.
        Пять… Четыре, три, два, один, ноль…
        - Ну?!!
        - Гиперпереходов нет… Ни «Балора», ни брандера противника… - могильным шепотом доложил офицер, осененный чудовищной догадкой, но его все отлично расслышали.
        И в этот момент из звезды по вектору движения четвертого супердредноута вывалился какой-то сгусток материи. Он распался на отдельные капли, точно короткая струя фонтана, и эти капли снова слились с веществом звезды.
        Из всех членов комсостава «Танатоса» будто стержень вынули. До этого вытянутые, как струны, они осели в своих креслах, превратившись в сгорбленных стариков. По залу пронесся сдавленный вздох, в котором отразилась вселенская боль и скорбь за погибших товарищей.
        - Пять тысяч человек… пять тысяч человек экипажа… - обхватив голову руками, прошептал вице-адмирал.
        - Гиперпереходы закончились, сэр… - мертвым голосом сообщил офицер контроля.
        - Да, я вижу, - кивнул Сильвестр, все еще находясь под впечатлением от гибели корабля, этой чудовищно большой потери.
        Он уже собирался отдать приказ об отмене вторжения основной части флота, что было бы очень трудно сделать, ведь корабли уже начали разгон и наверняка первые из них уже погрузились в корону звезд. Но, к счастью, у противника закончились брандеры. По крайней мере, общее количество теперь совпадало с данными разведки.
        «Вот куда на самом деле делась вторая половина брандеров, - догадался он. - И нужно башку оторвать тому, кто сказал, что со всех брандеров для продажи сняли гиперприводы…»
        - Отменить вторжение четвертой эскадры, - все же приказал адмирал Ли. - Они слишком уязвимы для простых брандеров. Подойдут чуть позже, когда мы подготовим для них плацдарм, что не обеспечил «Балор».
        - Есть, сэр.
        69
        Иннокента выжали досуха, он выдал все свои задумки по обороне Акинареса, какие ему только смогли прийти в голову, даже намеки на них. От сыворотки правды в тандеме с полиграфом ничего не утаишь. Несмотря на дельные предложения самого опытного в оборонительном искусстве специалиста, канцлер Шульберг решил немного изменить планы, в частности атаковать брандерами супердредноуты. Ему нужна громкая победа.
        - Шансов на поражение меньших кораблей, идущих более плотным потоком, гораздо больше, чем супердредноут, - объяснял Каин. - К тому же мы можем подбить сразу несколько бортов - три, четыре, а то и все пять.
        - Один, два и даже три более мелких корабля ничего не значат перед возможностью сбить супердредноут, - отказывался Марк Шульберг, во время так называемого мозгового штурма в ставке при разработке плана обороны.
        В общем, страх перед богами смерти оказался слишком велик, и Каин Иннокент не стал настаивать и объяснять, что предстоящая война будет войной нового типа - войной скорости и маневра, а значит, нужно избавиться в первую очередь от мелких кораблей противника, скоростных и маневренных, а не от неповоротливых туш.
        Но кто он такой? Всего лишь советник, и никакой реальной власти в его руках нет. Тому же канцлеру наверняка надо показать, что именно он принимает решения, а не какой-то вышедший из всякого доверия «засранец».
        Адмирал Тохара - командующий обороной Акинареса, молчал в тряпочку, то ли был согласен с канцлером, то ли просто лишний раз не рисковал вякать. Он знал Марка Шульберга лучше кого бы то ни было, и что он делал с несогласными, поскольку провел с ним гораздо больше времени. С диктаторами вообще лучше лишний раз не связываться. Себе дороже выйдет.
        Посему Каин был очень огорчен гибелью супердредноута именно в том плане, что это укрепит в канцлере чувство собственной непогрешимости и разовьет веру в собственные полководческие таланты, что в свою очередь обещало в будущем большие проблемы.
        Только оказавшись на флагманском корабле «Оникс», Тохара перестал напоминать мраморную статую самому себе, а командовал как настоящий адмирал. Каин сидел рядом и лишь наблюдал за действиями вице-адмирала, готовый в любую секунду дать совет, если это потребуется.
        От него в обязательном порядке требовалось давать советы каждый раз, как что-то возникнет в голове. Это собирались проверить после боя, опять-таки с помощью сыворотки правды. Канцлер пообещал их серьезно наказать, если после дознания выяснится, что у Каина возникла какая-то мысль, а он ею не поделился. В общем, обложили со всех сторон, точно волка красными флажками.
        - Все четыре эскадры в системе Акинареса, - доложил офицер, когда последний корабль конфедератов показался из звезды. - Всего тридцать девять меток.
        Три эскадры прикрывали четвертую, потерявшую свой корабль прорыва. Пошел количественно классификационный перечень.
        Противоборствующие стороны оставались на своих местах, ожидая первого шага противника. Тохара вновь сделался неуверенным.
        - Будем атаковать?.. - спросил он.
        «Как же тебя покорежило общение с канцлером, - с невольной жалостью подумал Каин. - Ты и раньше-то не отличался инициативностью, а Шульберг и вовсе подавил твою волю…»
        - Нет. Конфедерация - нападающая сторона, вот и пусть нападает. А если мы атакуем сами, то потеряем всякое преимущество своих кораблей, и они расстреляют нас, точно в тире, в образовавшейся «стоячей» войне. Так что ждем, у нас времени много. Плюс еще двадцать часов ходу до планеты при крейсерской скорости.
        - Ну, чего они медлят? - недоумевал вице-адмирал Сильвестр Ли.
        После трагической гибели «Балора» он ждал яростной атаки мятежников, но ее все не было. Это начинало нервировать.
        «Противник наверняка подготовил какую-то гадость, - подумал адмирал, - это как пить дай…»
        Вот и эти корабли противника стоят не в группе, а рассредоточены на достаточно большом объеме пространства перед силами Конфедерации. С них ведется сильнейшее электронное подавление. В этой области у них явный прогресс.
        - Их сил явно недостаточно для атаки, сэр.
        - Это верно, - согласился Ли. - Сорок этих мелкашек не смогут нам противостоять. Они могут попробовать задавить нас количеством. Где остальные корабли мятежников?
        - Мы не знаем, сэр. Все зонды-разведчики уничтожаются противником. Из-за активного электромагнитного подавления мы не видим дальше собственного носа.
        - Может, не все силы успели подойти к началу нашего вторжения?
        Аналитик на это ничего не ответил. Не достаточно информации.
        - Может, основные силы противника сосредоточены у планеты для ее защиты? - продолжал предполагать адмирал.
        - Вполне может быть, сэр, - выдавил аналитик, чтобы не молчать.
        - Хреновый из тебя аналитик, майор…
        Офицер промолчал, не выдав своей обиды ни единым движением лицевых мышц.
        - Подождем еще…
        Стояние длилось не меньше часа, но никаких изменений не происходило.
        - Что ж, вечно сидеть и ждать погоды у моря мы не можем, - вздохнул адмирал. - Начинаем движение к планете.
        - Да, сэр…
        Конфедераты начали движение к Акинаресу, ведь именно он является основной целью, а точнее его орбитальные судоверфи, на которых начал строиться очередной Флот СНМ.
        Сначала корабли двигались медленно, держали боевой порядок, явно опасаясь какого-то подвоха со стороны мятежников. Оно и понятно, если учитывать что из пяти флотов у звезды присутствовали только два. Где еще три?
        Но мятежники держались в стороне и не думали предпринимать атакующие действия, просто двигаясь параллельным курсом. Конфедераты осмелели, увеличили ход, для эффективности движения перестроив порядки из боевого в походный.
        70
        Именно этого и ждали мятежники.
        - Сэр, скорость противника возросла до крейсерского значения… Боевой ордер перестроен в походный…
        - Ясно… - ответил адмирал Тохара и повернулся к Иннокенту.
        - Подождем еще пятнадцать минут, - сказал Каин. - Пусть успокоятся, и тогда мы нанесем первый удар. Все должно получиться с первого раза, с первого прохода, потому как далее противник уже сумеет приспособиться.
        - Понял…
        Время, отведенное на успокоение противника, вышло, что значительно сковывало его маневренность, и адмирал Тохара скомандовал атаку.
        - Цель - третья группа кораблей противника. Главная цель - супердредноут.
        До сих пор в отдалении сопровождающие конфедератов корабли Союза начали быстро группироваться по три-пять единиц и сразу пошли в атаку, выбрав в качестве жертвы супердредноут «Морс».
        Корветы проекта ТТ-602 шли на пределе своих скоростных и маневренных возможностей с разных сторон, как стая ворон, налетая на врага, стремясь заклевать быстрыми ударами, и тут же удирали прочь. Только в таком режиме они реально могли противостоять противнику.
        Первая атака прошла вполне удачно. Если конфедераты и были готовы к чему-то подобному, то все равно не смогли ничего поделать. Они просто не успели защитить свой главный корабль, перестроившись из походного порядка в боевой, сие очень трудно сделать на почти предельных линейных скоростях.
        Группы корветов по три-пять кораблей, остервенело маневрируя, сближались с «Морс» на критически близкую дистанцию и открывали огонь из всех стволов. Коэффициент попадания получался не ахти какой высокий, двадцать процентов в лучшем случае.
        Предельная скорость и маневрирование пагубно сказывается не только на точности ответного огня противника, но и собственной результативности. Но все же если помножить на то, что так прошли все сорок кораблей, то суммарный огневой вал получился достаточно внушительным. Особенно если учесть, что противник вообще не попал ни в один корабль СНМ, не в силах предугадать следующий маневр, совершаемый с помощью генератора случайных чисел, из которых и высчитывался курс.
        - Пошли на второй заход…
        Корабли стали разворачиваться, но из-за сильнейшей инерции на это уходило слишком много времени, потому как приходилось двигаться по очень пологим траекториям. Но это же давало время подзарядить накопители энергии, плохо только, что копили энергию и конфедераты.
        «Ничего, второй заход получится гораздо более эффективным», - с улыбкой подумал Каин, потому как он действительно подготовил конфедератам сюрприз - последовательную штурмовку.
        - Противник снижает скорость и спешно перестраивается…
        Конфедераты в самом деле сбросили скорость, ненамного, но этого оказалось достаточно, чтобы супердредноуты, ставшие основной целью кораблей Союза, закрыли линкоры, крейсера и фрегаты, создавая заградительные батареи, через которые придется пробираться уже не без потерь.
        - Это ему не поможет, - уверенно сказал Иннокент. - Главное - не тратиться на второстепенного противника.
        - Главная цель - супердредноут, по остальным кораблям противника огонь не открывать, - облачил в приказ адмирал Тохара слова советника.
        Корветы-кочевники наконец развернулись и вновь встали на боевой курс.
        Да, на этот раз пришлось гораздо сложнее. Флагманский «Оникс», как и прочие, участвовал в атаке, пусть в пятом эшелоне, получил в борт два сто миллиметровых снаряда и еще по мелочи. Плохая защищенность в угоду легкости, а значит, скорости и маневру, тут же дала о себе знать разгерметизацией одного отсека и пожарами еще в трех.
        Но атакующие группы пересекающимися курсами прорвались сквозь заградительный огонь и вновь обрушили всю мощь своих разнокалиберных орудий по богине смерти «Морс».
        Яркая вспышка показала, что потери СНМ оказались более весомыми, чем рассчитывал Иннокент, богиня смерти взяла себе первую жертву, но это война, и за победу нужно платить.
        - А теперь обещанный сюрприз…
        - Сэр, противник перестраивается, - доложил оператор радарного комплекса.
        - Он атакует…
        - Я ожидал чего-то подобного, - хмуро выдавил из себя вице-адмирал Ли. - Открыть огонь по мере готовности.
        Удар пришелся на «Морс». Супердредноут не смогла защитить его собственная флотилия, что уж говорить об идущих на удалении дистанции эффективного огня друг от друга двух других флотилиях. Расстояние огромно, скорости невероятные, а брать какие-то упреждения по активно маневрирующим кораблям противника бессмысленно. Это все равно что стрелять в белый свет, как в копеечку. Только боеприпас изводить.
        Ядерными торпедами также не воспользоваться. Из-за огромной скорости хода. Они в считанные секунды просто остаются далеко за хвостом.
        - Повреждения? - запросил адмирал у командира «Морса».
        - Незначительные, сэр, броня выдержала. У меня даже пожаров нет, не то что разгерметизаций. Что касается вооружения, то повреждено несколько зенитных точек.
        - Это ничего не значит, путь до планеты не близкий, противник предпримет еще много подобных атак, так что существенные повреждения появятся, не только внешнего вооружения, но и внутренние. Капля камень точит… Начать перестройку для круговой обороны.
        Но это не помогло. Вторая атака, хоть и обошлась мятежникам сбитым кораблем, достигла цели, и по супердредноуту вновь забарабанили болванки.
        - Сэр! Дополнительные множественные метки! - вскричал радарный.
        - Что? Кто?! Где?!!
        - Корветы!
        - Сколько?!!
        - Двадцать! Нет! Уже сорок! Поправка!! Шестьдесят!!!
        - О господи!!!
        Экран радара прямо таки светился от появляющихся новых меток, скрытых от систем локации системой помех. Но теперь помехи противника уже не могли скрыть приблизившиеся в зону «прямой видимости» корабли.
        И эти корабли, также по три-четыре-пять единиц в группе, начали штурмовку, проходя возле цели одна за другой, одна за другой, на минимальной дистанции с удалением в одну четвертую эффективного огня. Они проходили так близко, абсолютно не опасаясь пушек противника, потому как всю огневую мощь конфедераты потратили на отражение первых двух атак и еще не успели зарядить накопители.
        Надо ли говорить о точности? Она повысилась на порядок, достигнув шестидесяти процентов, и борта супердредноута заполыхали в частых разрывах. Сотни болванок крошили броню «Морса», сминая зенитные точки, превращая в хлам системы наведения, связи, куроча артиллерийские башни главных калибров… А жертва даже не могла хоть как-то уклониться от дроби огня, слишком уж тяжелый корабль.
        Отдельные ответные выстрелы самого супердредноута и его кораблей поддержки не в счет, тем более что большинство из них проносились мимо от цели.
        - Приказ по Флоту - стоп машины!!! - отчеканил адмирал Ли, когда карусель штурмовки закончилась и «Морс» стал как-то странно крениться, не в силах выровнять ход.
        Установить связь с впавшим в дрейф супердредноутом не получалось из-за полного уничтожения внешних коммуникационных средств, а камеры флагмана показывали удручающую картинку. «Морс» избили. Если бы корабль был человеком, то все его тело сейчас представляло бы собой один сплошной кровавый синяк с мелкими порезами. Из «порезов» струями вырывался белесый газ внутренней атмосферы, иногда виднелись всполохи огня…
        - Сэр, с супердредноутом «Морс» удалось установить лазерную связь…
        - Сэр… - хрипя, вышел на связь командир побитого корабля. - Нас сделали… Внешние повреждения достигают критического уровня… вооружения у нас нет, разве что три-четыре пушки еще могут стрелять, но даже их точность под большим вопросом. В данный момент идет борьба за живучесть судна… повреждения корпуса хоть и мелкие, но многочисленные. У меня все, сэр.
        - Ясно… После латания дыр сможете самостоятельно вернуться на базу?
        - Да, сэр. Система гиперпривода в норме.
        - Тогда возвращайтесь.
        - Слушаюсь, сэр.
        Связь разорвалась, и адмирал Ли почувствовал себя совсем дурно, все началось совсем не так, как должно. Так чего же можно ожидать в дальнейшем с таким началом?
        Победить с двумя оставшимся в строю супердредноутами из четырех ему начинало представляться очень трудновыполнимой задачей. Но делать нечего, он все еще обладает сокрушительной мощью, как бы ни был многочислен его враг. Тут главное разработать эффективную оборонительную тактику.
        - Уплотняемся… в одну армаду. Скорость хода упадет в пять раз… но зато мы получим шанс дойти до цели.
        71
        Первая победа далась на удивление легко. Как и предрекал на смертном одре Оникс, легкие «кочевники» в одних шкурах действительно задолбали тяжеловооруженного неповоротливого закованного в латы «рыцаря». Но легкость первой победы, по мнению Каина Иннокента, тоже не есть хорошо, ибо за светлой полосой идет темная. Он в этом убедился, когда на связь вышел радостный канцлер и потребовал:
        - Ну, чего же вы медлите, адмирал Тохара?! Атакуйте дальше!!!
        - Сэр, - подавив в себе тяжкий вздох, принялся отвечать командующий, - противник перестроился, поменял тактику движения, он замедлился, и теперь супердредноуты не так-то просто атаковать. Они очень плотно закрыты и в тоже время весьма опасны. Нам тоже нужно скорректировать стратегию с изменившимися условиями…
        - Нечего пересматривать! Атакуйте! Ни один супердредноут не должен дойти до планеты!
        - Но, сэр…
        - Это приказ! Атакуйте!!
        - Есть, сэр, мы атакуем, - бесстрастно ответил адмирал Тохара и начал отдавать соответствующие распоряжения под удовлетворенные кивки канцлера, демонстративно заявив в качестве главной цели супердредноут «Птах».
        Связь с Марком Шульбергом разорвалась, и Каин сказал:
        - Атака не получится…
        - Я знаю…
        - Я говорю к тому, что пошли в эту самоубийственную атаку первой группой старые корабли Флота Акинареса. Они все равно на таких перегрузках на ладан дышат, только посмотри на статистику неполадок, системы выходят одна за другой, все рвется, все ломается… Они обеспечивают нам восемьдесят процентов всего вала повреждений по Флоту. Как только получим по заднице, канцлер заткнется, и далее будем действовать более осмотрительно и, что главное - результативно.
        - Сделаем, - повеселел адмирал Тохара и начал перестраивать корабли в соответствии с новой стратегией.
        Старые корабли действительно едва держались, они просто не были предназначены для выполнения подобных задач, и их все равно вот-вот пришлось бы вывести из боя, потому как командиры просто завалили флагман жалобами на постоянные поломки, и оттого они просто бесполезны.
        Дана команда «старт» - и двадцать кораблей мелкими группами по разным векторам устремились в безнадежную по определению атаку. Так и оказалось, более плотно и грамотно сгруппировавшийся противник встретил корабли плотным, очень массированным, а главное достаточно точным огнем.
        Тут даже не помогали высокая скорость и маневр, за счет меньшей скорости точность конфедератов значительно возросла, и болванки линкоров, крейсеров и фрегатов сотрясали корветы Союза, вырывая у них куски брони и срывая надстройки. А стодвадцатимиллиметровые болванки супердредноутов собрали первый урожай, и сразу пять атакующих кораблей, дернувшись всем корпусом, пошли с резким креном, дифферентом или всем сразу. Корабли перешли в неуправляемый полет, их завертело, и очень быстро корабли просто разорвало центробежной силой.
        - Отмена атаки! Отмена атаки! - тут же приказал вице-адмирал, дождавшись первых жертв.
        Эскадры, шедшие атакующими курсами, едва сумели отвернуть. Тем не менее, первая атакующая группа продолжила рейд, и только трем кораблям удалось-таки прорваться к цели и отстреляться по «Птаху», остальные вынуждены были сойти с курса, потеряв еще три корвета от заградительного огня конфедератов.
        Адмирал Тохара сам связался с канцлером и скорбным голосом, старательно пряча за ним торжество, доложил:
        - Сэр, как вы видели, атака провалилась… У нас в чистых потерях восемь кораблей, еще порядка десяти не пригодны к дальнейшим боевым действиям без серьезного ремонта. То есть, по сути, мы потеряли целый Флот, сэр. Какие будут дальнейшие ваши приказания? - поинтересовался с бесстрастным лицом адмирал, сделав при этом довольно едкое ударение на предпоследнем слове.
        Иннокент тайком показал Тохаре большой палец и улыбнулся.
        Канцлер, пожевав губами, хмуро глянул на адмирала и выдавил:
        - Действуйте по своему усмотрению…
        - Есть, сэр!
        Связь оборвалась еще до того, как адмирал ответил. Повернувшись к Каину, он сказал:
        - Думаю, по окончании битвы у нас все же могут возникнуть большие проблемы.
        - Не думаю… - отмахнулся Иннокент, понимая, что Тохара подразумевал проверку Комитета. - Победителей не судят. А если проиграем, то судить будет некого и некому.
        - Надо еще победить.
        - Вот этим мы сейчас и займемся.
        - И что же предлагает советник?
        - Оставить в покое супердредноуты и сосредоточить внимание на фланговых кораблях противника. Будем атаковать не с «погружением», подставляя всем и вся свои бока, а по касательной. Времени у нас до хрена и больше. Так что к моменту подхода к планете постоянными атаками мы половину флота противника превратим в хлам, а вторую изрядно потреплем.
        - А оставшиеся невредимыми супердредноуты будут уже не так страшны.
        - Вот именно.
        72
        Непрерывные точечные атаки сил мятежников изматывали до невозможности. Час за часом мятежники пикировали, выбрав себе цель на окраине построения, и молотили ее что есть сил. Сначала в качестве основных мишеней выбрали авианосцы, но Сильвестр Ли приказал им встать между супердредноутами в самом центре группировки. Тогда мятежники переключились на самые мощные и маломаневренные корабли после супердредноутов - линкоры.
        Да, противник в этом до ужаса затянувшемся сражении, когда офицеры просто валились с ног от усталости, тоже терял корабли, причем в прямом смысле этого слова. Хватало пяти-семи точных попаданий из главного калибра, чтобы эти мелкашки, сойдя с курса, рвались на части. Броня у них совсем дохлая.
        Конфедерация в этом плане не потеряла ни одного корабля. Впрочем, противник и не стремился к этому, он действовал более экономно и прагматично. Конфедераты теряли корабли как боевые единицы. После трех-пяти атак от жертвы оставалось только подобие боевого корабля, они превращались в никчемные самоходные баржи с выведенными из строя орудиями.
        - При подходе к планете у меня останутся только супердредноуты и авианосцы, - ворчал вице-адмирал, знакомясь с очередной сводкой повреждений атакованного корабля. - Ну, может, еще фрегаты, они хорошо уворачиваются.
        Впрочем, регулярно поступающие сводки повреждений можно было и не читать, потому как они почти ничем не отличались одна от другой: уничтожение бортового вооружения в пределах семидесяти процентов, столько-то отсеков разгерметизированно, столько-то горит, и в заключении говорится, что экипаж борется за живучесть судна.
        И ведь нет никаких методов противостоять мятежникам. Стоило только остановиться, как они бросились в рассыпную, и не думая атаковать, опасаясь чудовищной залповой мощи орудий сразу двух супердредноутов и торпедно-ядерной контратаки. Ускориться? Это значит подвергнуть строй опасности растяжения, и тогда отставшие корабли станут еще более удобной мишенью. Вот и приходилось плестись едва-едва.
        «Ничего, еще три часа - и мы на месте. Всего каких-то три часа из пятидесяти… - с облегчением думал вице-адмирал Ли, проведший все это время на посту, глотая одну таблетку стимулятора за другой и запивая их лошадиными дозами кофе. - Тогда мы им покажем, где раки зимуют. Ух покажем!!!»
        Командующий оказался прав в своем пророчестве. При подходе к планете он действительно потерял все тяжелые корабли, мятежники раскурочили все линкоры и крейсера. Только фрегаты, как самые маневренные, сумели избежать печальной участи превращения в бесполезные самоходные баржи, хоть и все равно пострадали от вражеского огня, но от них в целом виде в предстоящей операции толка как от козла молока.
        Мятежники в целом погибшими и поврежденными потеряли две трети кораблей, и оставшиеся в боеспособном состоянии скрылись в плотной дымовой завесе, которую наращивали все то время, пока приближались конфедераты. Мятежникам требовалось пополнить боезапас и топливо. В пользу этого говорило то, что в последние часы они действовали как-то вяло.
        Завеса действительно оказалась плотной настолько, что та, что создавали вокруг орбитальной ремонтной станции на Касабланке по сравнению с этой просто легкий туман. Кроме того, вместо одной цели - орбитальной судоверфи, на экранах радара плавало четыре метки, ничем неотличимые друг от друга. Спрашивается, какая из них истинная? Молотить сразу по четырем?
        На четыре мишени никаких снарядов не хватит, и потому Сильвестр Ли приказал:
        - Авиация на вылет. Провести разведку. Мне нужно знать, где истинная цель.
        - Есть, сэр.
        Четыре авианосца выстроились в линию со стокилометровым шагом. На первом из них базировались «протоны» с пилотами людьми, на втором - «протоны», управляемые дистанционно, а в третьем и четвертом таились новейшие автоматические «электроны».
        Именно из последних двух стартовали самолеты. Получив вводные задания, они, разделившись на группы по сто машин, стартовали к своим целям для разведки боем.
        Навстречу «электронам» вылетела совсем уж огромная туча малых меток.
        - Больше шести сотен, сэр… - обомлевшим голосом доложил офицер.
        - Плевать, наши пташки расхреначат их за милую душу, - беззаботно отмахнулся адмирал, хотя далось ему это с большим трудом.
        Все-таки у птичек не было реального боевого опыта применения, только тестовые испытания, приближенные к боевым, и как они поведут себя в реальных условиях, это все еще вопрос, на который прямо сейчас они дадут ответ.
        Там, в дыму, закрутился неравный бой. Неравный? Для кого? Для конфедератов или мятежников? Судя по частоте и количествам вспышек и исчезающим меткам, данное определение скорее относилось к пилотам СНМ. Они горели десятками. «Электроны» оказались вне конкуренции. Даже дистанционно управляемые аналоги блекли на их фоне. Это было что-то с чем-то.
        Соотношение потерь уже определялось как пятнадцать к двумстам тридцати семи и продолжало увеличиваться в пользу Конфедерации.
        - Ну что, вы определили, где находится реальная судоверфь? - спросил адмирал Ли.
        - Так точно, сэр. Объект под номером два.
        - Тогда отзывайте самолеты. Поработаем пушками. А то еще немного - и они просто заржавеют.
        - Есть, сэр!
        Пара нажатий клавиш операторами, и «электроны», разом потеряв всякий интерес к сражению, развернулись и рванули обратно на авианосцы, густо осыпая пространство за собой противоракетными средствами.
        - Окончательное соотношение потерь: двадцать один к двести восьмидесяти пяти, - самодовольно доложил генерал Твардовский, отвечающий еще и за применение «электронов».
        - Неплохо. Очень неплохо…
        Супредредноуты стали выходить на дистанцию эффективного огня. Пушки готовились дать сокрушительный, почти безответный залп. Разведка показала, что орбитальная верфь защищена крайне слабо и еще хуже вооружена. Даже хуже, чем ремонтная станция на орбите Касабланки. Все пушки пошли на оснащение кораблей.
        - Мы на месте, сэр! Цель взята на прицел!
        - Огонь!
        Боги смерти содрогнулись от собственного залпа с левых бортов. Адмирал испытал от этого ни с чем несравнимое удовольствие - настоящий экстаз. И дело даже не в мести за понесенные потери. Слишком мелочно, тут что-то другое, чувство более высшего порядка. Даже сексуальное наслаждение меркло по сравнению с ним.
        - Переворот!
        Корабли чуть подвернули, чтобы пушки правого борта также смогли поймать на прицел цель и рыкнуть сокрушительным огнем.
        - Готово!
        - А-агонь!!!
        И второй залп прошелся по беззащитной орбитальной судоверфи, круша только что заложенные корабли, ломая сами верфи, срывая леса, сминая балки, дырявя никак не защищенный корпус самой станции…
        73
        То, что творили новые самолеты конфедератов, ошеломляло. Нет, это слишком слабое обозначение того, что чувствовали наблюдатели побоища. Зрелище подавляло, плющило в лепешку, уничтожало. Самолеты творили невозможное, они действовали убийственно точно, ни одного лишнего движения, ни одной лишней очереди, что свойственно людям. А то, что самолетами управляют не люди, даже не по дистанционной схеме, стало ясно сразу же, даже без заключения Гринго.
        Что уж говорить о чувствах пилотов, коим приходилось противостоять этим самолетам, а если точнее - спасать свои жизни. Да и чувствовали они что-нибудь вообще кроме страха? У одних сковывающего и оттого приводящего к смерти, у других взводящего чувства до предела и оттого дарящего надежду на жизнь. Но немногим, очень немногим удалось вырвать свои жизни из цепких лап этих машин смерти. Да, это действительно настоящие машины смерти, и соотношение потерь говорило само за себя.
        Каин возненавидел себя, когда понял, что радуется… Радуется тому, что он сейчас не среди этих пацанов и девчат, пачками горящих в задымленном космосе. Он радовался, потому, что понимал: у него шансов на спасение было бы ничуть не больше, чем у любого из этих горе-пилотов.
        - Они уходят… - безжизненно выдохнул кто-то.
        - Готовность один…
        - Есть готовность один.
        Адмирал Тохара промолчал. Как-то само собой произошло, что к концу место командующего занял советник.
        - Канцлер на связи… - объявил связист.
        - Пошли его в жопу… не до него…
        - Да, сэр? - все же взял управление на себя Тохара и включил связь, вспомнив, кто он такой, и чем чреват посыл канцлера в данное неприглядное место с отказом выйти на связь.
        - Чего вы медлите?! Почему не атакуете?!! - тут же загремел из динамиков истеричный голос Марка Шульберга. - Они же сейчас откроют огонь и разнесут все к чертовой матери!!!
        - Именно этого мы и дожидаемся, сэр, - кивнул адмирал.
        - Что?!!
        - Так точно, сэр… Судоверфи придется пережить первые залпы, иначе в атаке у нас не будет никаких шансов вообще.
        - Залп…
        - Простите, сэр, сейчас не до разговоров, - сказал Тохара и оборвал связь с канцлером, продолжавшим бушевать.
        Прошло еще немного времени, и супердредноуты повторили массированный залп.
        - В атаку!!! - скомандовал Тохара. - Запускайте все что есть и гоните на полной скорости, какую только можете выжать из своих колымаг!
        Первыми из-под агонизирующей туши судоверфи вперед ушли полсотни брандеров, за ними, тяжело разгоняясь с места, да еще с орбиты рвя связь с притяжением планеты, тридцать корветов «кочевник». Сейчас им было не до маневров уклонения, только бы преодолеть эту дистанцию, успеть до того, как произойдет накопление энергии в накопителях супердредноутов для новых залпов.
        Брандеры встретили ядерными торпедами, и их всех просто разорвало в клочья. А те немногие, что уцелели и продолжили бег навстречу смерти, взяли на себя фрегаты.
        Корветы пустили свои торпеды с обычным зарядом - и снова полыхнули ядерные взрывы, те семь кораблей, что вырвались вперед, беспомощно закувыркались, потеряв всякую ориентацию в пространстве, но остальные преодолели опасную черту, теперь уже конфедератам было чревато пускать столь мощное оружие в ход.
        И снова корабли Союза пустили торпеды, вступили в бой фрегаты конфедератов, заработали зенитные средства супердредноутов. Но корветы СНМ не отвечали на огонь фрегатов. Их цель была гораздо крупнее, гораздо важнее.
        Торпеды подрывались, не в силах преодолеть плотный зенитный заслон богов смерти, но это неважно, на это никто всерьез и не рассчитывал. Корветы дали свои залпы, опаляя огнем борта супердредноутов и тем самым снижая их боевой потенциал.
        Троим все же не удалось уйти, еще полдюжины получили сильные повреждения, когда электромагнитные пушки главного калибра, наконец получив достаточно энергии от зарядившихся от ядерных реакторов накопителей, дали залп вдогонку по удирающему, изо всех сил маневрируя, противнику.
        Впрочем, далеко противник удирать не стал. Выйдя из зоны гарантированного поражения, он почти остановился, ожидая нового залпа по судоверфи, чтобы в свою очередь нанести ответный удар. На самом же деле Иннокент рассчитывал на то, что нового залпа не последует.
        - Успели, - выдохнул Иннокент. - Судоверфь защищена от разрушающего действия пушек, но не от истребителей. Но кто же знал, что они такие… совершенные.
        По ранее разработанному плану, в дымовой завесе предполагалось защищаться от самолетов с живыми пилотами внутри, в крайнем случае от машин на дистанционном управлении, если дымовую завесу как-то смогут снять, скажем близким ядерным взрывом. С ними еще можно воевать и побеждать.
        Но новая модель рушила все оборонительные планы. Ей противостоять просто невозможно.
        А «электроны» не заставили себя долго ждать.
        74
        - А счастье было столь недолгим, - печально вздохнул вице-адмирал Ли. - Собаки…
        Повреждения, полученные супердредноутами от неожиданной атаки корветов мятежников, оказались невелики, но сразу становилось ясно, что они повторят атаку после следующего залпа по орбитальной судоверфи. Вон, стоят и ждут…
        В связи с этим сам собой возникал вопрос, кто дольше протянет размен ударами: судоверфь или супердредноуты? Командующий этого выяснять не собирался, у него есть отличный резерв, уже показавший себя во всей красе.
        - Авиации боевой вылет. Уничтожить судоверфь, - приказал Сильвестр Ли.
        Пять минут - и теперь все четыреста машин с учетом запасных взамен сбитых в первом разведывательном бою устремились к одной цели. В качестве поддержки также вышли «протоны» на дистанционном управлении, чтобы прикрыть отступающие из зоны боя «электроны», когда те растратят весь свой боеприпас. В первый раз их не преследовали явно из-за ошеломления, да и растрата боеприпаса самих «электронов» составляла едва ли две трети, так что они еще могли отбиться.
        «Электроны» вошли в зону дымовой завесы, и началась новая свалка боя. Мятежники снова пытались защитить орбитальную станцию, но «электроны» легко пробивались сквозь заслон, и на судоверфь падали бомбы.
        - Пускайте вторую волну, - махнул рукой адмирал Ли.
        - Есть, сэр.
        - Вопрос аналитикам: сколько потребуется заходов на полное уничтожение цели?
        - Восемь-десять заходов, сэр, - тут же ответил начальник соответствующей службы.
        - Слишком долго. Пусть с четвертого захода через раз принимают участие люди. Обороноспособность к этому моменту сильно упадет, и им ничего не будет угрожать. Если от авиации противника вообще что-то останется после третьего захода! - засмеялся командующий.
        - Есть, сэр.
        Если на счет разработанного плана обороны теплилась еще хоть какая-то надежда, то после второго полноценного налета «электронов» она развеялась, как туман под жарким солнцем. А уже спешила вторая атакующая волна. И никак ей не помешать, даже ядерную торпеду не запустить. Себе только хуже сделаешь - ее уничтожат самолеты из заградотряда, и тогда судоверфь от ударной волны лишится с таким трудом наращенной дымовой завесы. Впрочем, как показывали последние события, она просто бесполезна.
        - Гринго! - вскричал Каин Иннокент, связавшись с хакерским отделом штаба. - Ну что же вы?! Сделайте хоть что-нибудь! За что вам такие бешеные баблосы платят?!!
        - Вы же знаете! Мы работаем!
        - Хреново работаете! Я не вижу результата! Не вижу!!!
        - А что мы можем сделать?! - раздраженно отвечал главный хакер группы из полусотни одних из самых лучших взломщиков в галактике, коих удалось переманить на свою сторону немалыми деньгами за работу плюс стопроцентным бонусом за физическую опасность, которой они подвергались, хоть и работали на поверхности Акинареса. Но на какие траты только не пойдешь, чтобы иметь под рукой таких специалистов. - Мы пытаемся взломать их, но защита очень крепка, к тому же нам активно противодействуют…
        - Я ни хрена в ваших компьютерных войнах не понимаю. Но, Гринго, я знаю одно наверняка: перед вами новая техника, не обкатанная, только-только с полигона, у нее по определению не может не быть слабых мест! Ищите! Ищите, или вы ни хрена не получите за свою работу, если не защитите судоверфь!
        - Мы работаем… - повторил Гринго и самовольно отключился.
        Он тоже работал за терминалом как простой оператор и этот разговор ему сильно мешал. Тут и без того хватало людей из КФБ, которые им докучали, подгоняя и скрыто угрожая.
        Лучшие хакеры работали час за часом, дымя как древние паровозы, литрами хлебая кофе, глотая стимулирующие и откровенно наркоманские таблетки, пользовались запрещенными глазными каплями для обострения внимания, но ничего не получалось.
        Что бы там ни говорил Иннокент, защита у противника стояла отменная, военные программисты, как бы к ним презрительно не относились «свободные агенты», тоже умеют работать.
        И в то же время этот старый знакомый прав: техника новая, и у нее, как у всякой новой техники, не может не быть изъяна, надо только его найти. И они искали, искали и еще раз искали, атакуя вражескую систему управления вирусами, но результат по-прежнему оставался нулевым.
        А эти машины смерти атаковали и атаковали, уже откровенно, без помех громя орбитальную судоверфь - оборона сдохла. Сколько она еще сможет продержаться вообще никак не защищенная?
        А сколько еще в таких условиях могут продержаться люди, и что падет быстрее? Ведь стимуляторы, легальные и не очень, забирают последнюю энергию, и скоро произойдет срыв. Вот еще один боец электронного фронта вдруг задергался в конвульсиях и свалился на пол с пеной у рта.
        Павшего «бойца» тут же уволокли, чтобы не отвлекал внимание других и не деморализовал их.
        - Гринго, можно я комп возьму? - попросил один из новичков хакерской бригады пятнадцатилетний Факинг.
        Время хакеров одиночек давно прошло, хотя они все еще оставались как явление, но все же реальную силу составляли хакерские бригады по пять-десять человек. Семьдесят процентов - мэтры, еще тридцать - мальчики на побегушках вроде того же Факинга, выполнявших всякую черную работу, что-то перезагрузить, почистить и так далее, чем мэтрам взлома заниматься не пристало или просто нет времени и просто в лом.
        В этих группах они набирались реального опыта и вскоре сами становились мэтрами и занимались реальными делами. Максимум что им дозволялось, это для проверки сил выполнять какую-нибудь третьестепенную работу вроде взлома слабеньких сетей - почти что шалость. Подобную школу взросления прошел и сам Гринго, прежде чем стать командиром подобной бригады.
        - Делай что хочешь, - отмахнулся он.
        Факинг радостно засел за компьютер. На свободные места вконец обдолбавшихся мэтров, коих унесли откачивать от передозы врачи, уже без спроса уселись другие ребята из состава подхвата и включились в общее дело.
        «А почему бы и нет? - краем сознания подумал Гринго, увидев это своеволие. - Чего компьютерам простаивать? Пусть работают, набираются опыта в реальном деле, авось чем подмогнут? У молодых ведь мозги работают всегда быстрее, неожиданнее, нестандартнее…»
        Невольно он отвлекся и вспомнил свои молодые годы, когда он такой же прыщавый, как этот Факинг (ну что за ник он себе выбрал?), залез в сеть Министерства Обороны одной из неслабых метрополий…
        - Гринго… у меня, кажется, что-то есть…
        Гринго по голосу не сразу узнал, кто к нему обращается, до того он уже был измотан беспрестанной борьбой, а когда узнал, и то в лицо, то не испытал большого энтузиазма. Перед ним был Факинг.
        - Что у тебя?
        - Я перехватил управляющий сигнал…
        - Что?!
        - Вот, смотри сам, - немного смущенно ответил Факинг, повернув к главному монитор со сложными столбцами графиков и строчек символов. - Это когда им приказали повернуть назад. Я тогда работал с…
        - Работаем! Работаем! - отмахнулся от объяснений молодняка Гринго.
        Это была удача. Пусть они не смогли взломать главный терминал, но у них появился код, с помощью которого они смогут создать собственные управляющие команды.
        На это потребовалось немало времени, судоверфь пережила еще одну, шестую или седьмую по счету бомбежку, правда не от «электронов», а от обычных «протонов» с пилотами внутри. Им навстречу как раз шла очередная волна роботизированных машин.
        - Пеленгуем их…
        - Готово! Они наши!
        - Сосредоточить все внимание на главном компьютере, - отдавал распоряжения Гринго. - Перегрузите его, засорите так, чтобы у нас появился шанс!
        - Готовы!
        С первым результатом хакеры, час назад больше похожие на трупы, несмотря на все стимуляторы, заметно оживились.
        - Начали!
        75
        Пилоты дистанционных «протонов» откровенно скучали. Кто-то из стариков даже позволил себе выйти, чтобы размять ноги, и это в тот момент, когда их машины висят перед зоной боевых действий! И - о кощунство! - выкурить сигаретку. А чего собственно дергаться? Как только что-то случится, их тут же предупредят и они, даже не особо торопясь, успеют занять места в кабинках и приготовиться к работе.
        - Мне их даже немного жаль, - признался Пегас. - Как их в стружку шинковали…
        Они с Насосом, тоже изрядно измаявшись от безделья, покинули свои кабинки.
        - Да, то, что с ними вытворяли эти «электроны», просто ужас, - кивнул Даскинс.
        - И сдается мне, что наша песенка спета…
        - Похоже на то… - снова кивнул Рем и глубоко затянулся.
        То, что на программе дистанционного управления с появлением этих новых машин поставлен жирный крест, ясно даже самому тупому из тупейших. Пилоты выглядели подавлено, не за горами новое увольнение в запас. А ведь совсем недавно казалось, что все только-только начинается. Ан нет, все закончилось, еще не начавшись.
        - Надеюсь, нам дадут поработать хотя бы в атмосфере.
        У Байрона явно чесались руки, и он хотел напоследок хоть немного пострелять.
        - Скорее всего. Терять такие дорогие игрушки от зенитных ракет они вряд ли захотят, так что даже есть неплохие шансы, что нас могут сохранить как группы прорыва и первичного подавления систем ПВО.
        Терпеть такой бардак долго не могли, и генерал Твардовский, ядерно матерясь, загнал всех на свои рабочие места. Пилоты с откровенной ленцой вставали, понимая, что им уже один хрен ничего не сделают, все равно уволят, тушили бычки и также лениво залезали в свои кабинки.
        - Даже реальным пилотам работа нашлась, - продолжил прерванный разговор Пегас. - Смотри, какие гордые идут.
        - Ага, выдрючиваются еще.
        Проходя сквозь неподвижно стоящие «протоны» на дистанционном управлении пилоты выделывали различные кренделя, «утирая нос» тем, кто, как казалось еще совсем недавно, вытеснит их со службы.
        - Может, засадить им пару снарядов в хвост? - азартно предложил Пегас.
        - Тебе не просто уволиться без бонуса захотелось, а еще в тюрьму попасть за порчу казенного имущества?
        - Не…
        - Тогда не дергайся. Все равно им тоже недолго осталось.
        - Что верно, то верно, - согласился Том Байрон. - Сразу за нами вылетят от пинка под зад. Вот только понимают ли они это сами?
        Напарники невесело посмеялись.
        Неожиданно и наверно излишне громко сработала боевая тревога.
        - Что за черт?! Чисто же все! - недоумевал Насос, глядя на радар.
        На нем не высвечивалось ни одной вражеской метки: ни самолета, ни ракеты, ни брандера, ничего… Только дружественные: уходящие с бомбежки и направляющие на очередную штурмовку. Вот они как раз сквозь друг друга проходят. И тут Даскинс понял, что не так, машины не проходят сквозь друг друга, они вертятся как в боевом танце! Да это собственно и есть самый настоящий бой!!
        - Что за черт?!!
        Ответ пришел от куратора. Генерал срывающимся голосом поведал:
        - Внимание! Противник перехватил управление «электронами»! И сейчас уничтожает возвращающихся с задания пилотов!
        Еще до оглашения приказа пилоты самостоятельно развернули свои машины и помчались на помощь попавшим вы беду коллегам. Картина, виденная ими пару часов назад, повторилась в самом кошмарном своем варианте.
        «Электроны» уделывали в хвост и в гриву людей. А обескураженные люди вообще ничего не могли поделать и гибли. К тому моменту, когда дистанционные «протоны» наконец подоспели к месту боя, от двух сотен обычных машин остался едва ли десяток-другой, при этом «электроны» не потеряли ни одной.
        С новым противником спятившим «электронам» справиться оказалось не так легко, как с предыдущими. Ими хоть и управляли люди, но они имели почти все характеристики роботов.
        На какие-то переговоры между пилотами и координацию совместных действий в этом бою просто не было времени. Всякая информация устаревала еще во время озвучивания. Приходилось только реагировать на изменение обстановки и что-то пробовать предпринять против противника.
        Более совершенные машины успевали передать друг другу гигабайты информации за долю секунды, скоординировать свои действия - и отсюда убийственный результат. Бой длился всего полторы минуты, и от двух сотен дистанционно управляемых «протонов» остался лишь разлетающийся во все стороны мусор.
        - Насос - Пегасу, сделал хоть одного?
        - Нет… меня на двадцать пятой секунде завалили. А ты как?
        - Одного! - самодовольно ответил Даскинс. - А потом и меня распотрошили…
        Тем временем «электроны», потеряв в сражении с дистанционниками двадцать машин, рванули обратно и шли явно на ближайший супердредноут. Заработали зенитки, но сбить эти машины смерти оказалось очень непросто, архисложно.
        В итоге «Птаху» досталась вся бомбовая загрузка, что предназначалась судоверфи Акинареса.
        Вторую половину «электронов», опасаясь и их перехвата мятежниками, оставили на авианосцах, вообще от греха подальше произведя полное отключение систем связи и управления, превратив их в груду никчемного железа.
        Чтобы перехватить спятивших роботов, пришлось снова выйти последним дистанционникам, что имелись на борту второго авианосца.
        Распотрошили и их, правда, уже за три минуты, но «электроны» понесли большие потери, еще тридцать машин.
        - На этот раз и я одного завалил! - похвастался Пегас.
        - А я даже стрельнуть не успел, - непонятно чему засмеялся Даскинс.
        Оставшиеся без вооружения «электроны» как настоящие камикадзе врезались в четвертый авианосец, на котором находился самый большой запас «электронов», вызвав на нем сильнейшие повреждения, так что о дальнейшей боевой работе можно было забыть.
        - Охренеть… - только и смог вымолвить потрясенный вице-адмирал Сильвестр Ли, перед тем как дать приказ на отступление.
        Вести боевые действия ему, по сути, просто нечем. В более или менее целом состоянии оставался флагманский «Танатос», но корветы противника по-прежнему ждали от него залпа, чтобы наброситься воронами и заклевать до смерти. Стоит ли того один единственный залп, чтобы, возможно, потерять вообще весь флот Конфедерации в мятежной системе?
        76
        - Охренеть, - сказал генеральный секретарь Сената Конфедерации миров Леон Зидерберг на очередной встрече министров, глав разведок и адмиралтейства. - Адмирал, я не ожидал от вас громкой победы, черт с победой, я надеялся хотя бы на очередную ничью, но никак не предполагал даже в мыслях столь масштабное поражение!
        Вице-адмирал Сильвестр Ли сидел как в воду опущенный. Что уж говорить, он сам не ожидал поражения. Да, в физическом плане непосредственно во время боя он не потерял ни одного корабля, кроме супердредноута, конечно (но это не было боем в прямом смысле этого слова), но то, что вернулось после вторжения в систему Акинарес, сложно назвать боевыми кораблями.
        В СМИ, по обыкновению что-то приукрашивая, что-то замалчивая, результаты вторжения расписывались отделом информации как грандиозная победа Конфедерации. Кадры гибели мятежных корветов подтверждали это самым наилучшим способом. Опять-таки отсутствие потерь… Потеря супердредноута «Балор» объяснялась трагической случайностью. Теряются же торговые суда, вот и военный корабль не избежал сей печальной участи, попав под злосчастный процент.
        - По оценкам судоремонтников, на ремонт битых с задействованием всех строительно-ремонтных мощностей уйдет не меньше трех месяцев, из-за этого еще на два-три месяца откладывается вход в строй нового флота, - продолжал Леон Зидерберг. - Прибавим еще месяц на непредвиденные обстоятельства… В итоге у противника полгода на подготовку обороны. За это время он успеет не только отремонтировать уцелевшие корабли, подлатав судоверфь, но и построить новый флот. В итоге мы начнем с того же, с чего начали. Это какой-то замкнутый круг!
        Обычно выдержанный генсекретарь в ярости ударил кулаком по столу, отчего все вздрогнули, будто это грохнули по их головам. Помолчав и отдышавшись, приведя вдруг расшатавшуюся нервную систему в порядок, генеральный секретарь Зидерберг продолжил:
        - Мы должны разорвать этот круг. И мы разорвем его более мощными, более совершенными системами вооружения. Что ж, нужно признать, что старые разработки не оправдали возложенных на них надежд. Теперь понятна позиция Флота, в свое время отказавшегося от новых систем вооружения, это было вовсе не жлобство, а реальная продуманная позиция с военной точки зрения. Если их смогли вывести из строя сегодня, то тогда это могли сделать еще легче. Наверное, каким-то краем сознания я все же предполагал что-то подобное, хоть и не признавался в этом даже самому себе, - взглянул генсекретарь на адмирала Ли. - И потому приказал активизировать работы по другим проектам, в частности тем, что принесло ваше ведомство, господин Кемран.
        Глава АГБ благодарно кивнул.
        - Более того, ради воплощения в жизнь этого проекта поистине абсолютного оружия, для чего потребовалось высвобождение строительных мощностей, я принял решение законсервировать постройку четвертого и пятого флотов новой формации, несмотря на почти завершение работ по одному из них.
        Вот эта новость уже удивила всех присутствующих.
        - Да, господа, если все получится, в них вообще отпадет всякая надобность. Продолжатся работы и по разработкам вашего ведомства, господин Ленский. Дистанционники и полностью автоматические системы, как уже сказано, не оправдали надежд, слишком уж они уязвимы для противодействия противника, более того, даже могут сыграть на их стороне! Такого в будущем повториться не должно в принципе. Значит, нужно что-то принципиально новое, и по счастью оно у нас есть.
        Генеральный секретарь встал и, еще раз окинув всех жестким взглядом, сказал, как отрезал:
        - Второе вторжение в мятежную систему станет последним и главное - победным. Акинарес должен пасть.
        77
        Дверной звонок звенел настойчиво и никак не хотел умолкать. Казалось, он, пробиваясь в уши, рикошетил внутри черепной коробки, создавая трудноописуемое, но совершенно невыносимое ощущение дискомфорта.
        «Надо было отключить его нахрен, - вяло сквозь сон подумал Рем Даскинс. - Чтобы не доставали всякие козлы…»
        Он попытался укрыться подушкой, но и она не являлась преградой для звука. Не помогали даже воткнутые в уши пальцы. Долго их там удержать не удавалось, руки быстро затекали и выпадали.
        - Черт бы вас побрал… - заплетающимся языком пробормотал Даскинс и, поворочавшись, начал вставать с дивана, но в последний момент споткнулся обо что-то продолговатое.
        Послышался веселый перезвон падающих с эффектом домино бутылок. От этого сверхнеприятного и резкого звука у Рема пусть с трудом, но открылись глаза, однако разглядеть он ничего не смог. Свет больно резанул по зрительным нервам, и глаза вновь поспешно закрылись.
        Второе увольнение не осталось без последствий. Это как ребенку показать вкусняшку, осчастливить его, даже дать лизнуть пару раз, ощутить невероятный вкус и… щелкнув по носу, отобрать. Так что такое повторившееся злодейство переживалось еще более трагично, чем первое.
        - Ну я щас кому-то в лоб дам, - с трудом встал Рем и для подкрепления своей угрозы прихватил тяжелую граненую бутылку.
        Рем резко открыл дверь, и звонок наконец заткнулся.
        «Поменяю его к чертям на что-нибудь более звучное. Например, на соловьиную трель, а то орет, как пожарная сирена», - подумал он и только после этого взглянул на незваного гостя.
        - Та-ак… у меня, кажется, дежавю.
        Перед ним стоял смутно знакомый тип в темно-синей форме с фуражкой, зажатой подмышкой.
        - Коп?
        Гость тяжко вздохнул, ему это тоже напоминало состояние дежавю, и представился:
        - Полковник Норбит. ВКС.
        - Знакомое имя…
        - Вы снова не проверяете почтовые сообщения, господин Даскинс.
        - А нахрена?
        Рем рыгнул посетителю в лицо, но тот даже не поморщился. Привык. Только лишь снова задержал дыхание.
        - Узнали бы много нового.
        - Ага… О! - воскликнул Рем. - Кажется, я понимаю! Опять на работу зовете?!
        - Вы правы. Но не полы мыть и не курьером бегать, - улыбнулся полковник Норбит.
        - А чего тогда? - тоже усмехнулся Даскинс.
        - Может, все-таки поговорим в более комфортной обстановке? Чем в дверях разглашать секретную информацию.
        - У меня не прибрано…
        - Я догадываюсь, - кивнул гость на бутылку в руке Рема, которую он все еще сжимал за горлышко, как дубинку.
        Даскинс поспешно спрятал ее за спину.
        - Ну… проходите.
        - Благодарю.
        Полковник вошел в квартиру. На этот раз она выглядела еще кошмарнее, чем в первый его визит. Снова открыв окна, он направился на кухню. Рем за ним.
        - Опять таблеточки будем пить?
        - А куда ж без них?
        - Тоже верно.
        - Ба, знакомые все лица! - воскликнул Рем Даскинс, входя в уже не менее знакомый актовый зал на секретной базе Титана.
        Его поддержали дружным смехом. В зале действительно собрались все те, кто раньше работал по программе дистанционного управления. Появилось и несколько новых лиц.
        «Наверняка те, кого спятившие “электроны” прижали», - подумал Даскинс, потому как пилоты были молодыми.
        - Здорово, Пегас! - направился Рем к Тому Байрону. - На этот раз ты выглядишь гораздо лучше, чем во время первой нашей встречи.
        - Чего я не могу сказать о тебе.
        - Это да, я время даром не терял…
        Все разговоры и шутки разом смокли, будто кто-то выключил звук, и зал погрузился в давящую тишину. И есть от чего. На сцене появился генерал Твардовский, но не вошел, а въехал на инвалидной коляске. Людей это зрелище повергло в шок.
        Да и коляска оказалась не простой, приводимой в движение мускульной силой рук, и даже не электрической, управляемой джойстиком, а предназначенная для полных паралитиков, с абсолютным разрушением центральной нервной системой, но у которых более или менее нормально работал мозг. Именно за счет мозговых импульсов, воспринимаемых как команды, подобные коляски и работали. Вот и у генерала на голове вместо фуражки, почему-то лежащей на коленях, был серебристый ободок с датчиками улавливателями.
        - Что с вами случилось, господин генерал? - потрясенно с хрипом спросил Рем.
        - Ничего.
        Доселе абсолютно неподвижный генерал легко вскочил с инвалидной коляски. По залу пробежал слитный выдох, в котором смешалось облегчение, недоумение, смех…
        - А вы шутник, генерал.
        - Да, я такой.
        - Но все же, к чему это несколько экстравагантное представление?
        - Сейчас все объясню. Займите свои места… курсанты.
        Пилоты, до этого находившиеся кто где, сбившись в группы по интересам, что-то обсуждая, со смехом стали рассаживаться.
        - Итак, господа, - начал генерал, не забыв снять с головы ободок, но и фуражку не надел, - ваши услуги вновь требуются родине… но на этот раз вряд ли все смогут их ей оказать, не только из-за отсутствия желания, но и возможностей. Но давайте все по порядку. Как вы уже знаете, программы дистанционного и систем полностью автоматизированного управления потерпели крах.
        Пилоты согласно загудели. Кто-то все же не вытерпел и выкрикнул:
        - Так при чем тут инвалидные коляски?
        - Я как раз к этом подхожу, - не стал одергивать крикуна Твардовский. - Можно сказать, что системы управления сделали виток развития и снова вернулись к людям, к людям как к непосредственным пилотам непосредственно внутри машины. И опять-таки справедливый вопрос: при чем тут коляски?
        Пилоты согласно закивали.
        - А при том, что машинами вы будете управлять не с помощью штурвала, вручную переключая всяческие тумблеры, а с помощью лишь одного мозга. Послал мысленный приказ - и машина тут же выполняет, и нет промежутка между отдачей приказа и его исполнением.
        Теперь до всех дошло, что им предлагалось.
        - Но инвалидная коляска - самая примитивная система, она может выполнить только пять команд: вперед, назад, влево, вправо, стоп. Так что ободком не обойтись.
        Вот тут-то все и приуныли, почувствовав нехилый подвох.
        - И что за хрень нам предлагают? - настороженно спросил Пегас.
        - Хрень заключается в том, - усмехнулся генерал, - что вам, тем, кто согласится участвовать в программе, предлагается пройти имплантацию. В ваш мозг будут внедрены чипы для улучшенного приема мозговых импульсов, шлемом-усилителем они соответственно будут усилены и переданы машине для исполнения.
        - Охренеть!..
        - Не то слово. Это увеличит быстродействие в среднем на три-четыре секунды, что очень немаловажно. Согласны? Это раз. Два, вы с помощью нового противоперегрузочного бронескафандра получите до семидесяти пяти процентов возможностей беспилотной машины.
        Пилоты ахнули. Их боевые возможности, если все обстоит действительно так, как расписал генерал, увеличивались на порядок.
        Вкатили какой-то кокон, чуть деформированный, отдаленно напоминающий тело сидящего человека.
        - Это и есть новая противоперегрузочная система, которая с комплексом спецпрепаратов позволит вам выдержать запредельные перегрузки, и не то что не отключаться, но даже не терять ясность сознания. Штука, конечно, с побочными эффектами…
        - Да в нем же не шевельнуться!
        - А вам и не нужно шевелиться, самолетом будет управлять мозг, - напомнил генерал.
        - Ну да…
        - Итак, подумайте, готовы ли вы пойти на это, и дайте мне завтра ответ.
        Генерал ушел, а пилоты стали обсуждать между собой открывающиеся перспективы.
        - Во сколько же им это влетит? - поинтересовался Пегас.
        - Да уж недешево, - кивнул Даскинс. - Но ты как, согласишься?
        - Не знаю… скорее всего да. А ты?
        - И я. Что нам еще делать, как не летать и стрелять?
        Старики сразу свалили. У них у всех семьи, жены, дети, а то, что им предлагалось с собой сотворить, явно перебор… опять-таки какие-то побочные эффекты от боевых коктейлей. Осталось человек сто. Они все подписали бумаги и, после долгих подготовительных процедур, когда выявляли участки мозга, отвечающие за те или иные действия, легли на операционный стол, где нейрохирурги сделали им лоботомию и вживили по всему мозгу хитрые чипы.
        После операции отряд не досчитался пятнадцати человек. В том числе исчез Пегас. Много позже Рем повстречал Байрона в госпитале, парализованным на левую сторону, пускающего слюни… Врачи обещали что он поправится… может быть.
        А потом началась очень трудная и изнурительная работа. Пилоты учились управлять самолетами одной лишь силой воли, без участия рук и ног, что давалось нелегко. В то же время это было очень интересно, интересно ощущать, как самолет делает виражи, стреляет, пускает ракеты и все лишь по мысленной команде. Невольно начинаешь ощущать себя сверхчеловеком.
        78
        Каин и Лара пользовались затишьем на полную катушку, посвящая друг другу столько времени, сколько могли, потому что точно знали: это затишье перед бурей. Такой бурей, что сметет все и вся, оставив после себя лишь разрушения.
        Конец близился. Он чувствовался все явственнее с каждым новым днем. Стороны лихорадочно готовились к последнему решающему бою не на жизнь, а насмерть. Все ресурсы: финансовые, промышленные, людские были брошены на победу.
        - Когда же все это закончится? - спросила она, глядя в потолок.
        - Думаю, уже скоро…
        - И что будет потом?
        - Не знаю… я стараюсь об этом не думать.
        Конечно же, он об этом думал, когда выпадала свободная минута, когда он отрывался от разработок оборонительных стратегий, мысли упрямо звали его в будущее, и по всем раскладам их ничего хорошего не ждало.
        - Мы сбежим, как задумали, - сказал Иннокент. - Наш корабль по-прежнему стоит на приколе в секретном месте со всем грузом, что мы накупили.
        - Разве его не переделали в брандер? - удивилась Лара.
        - Я отстоял. На всякие мелочи я еще способен.
        - И ты даже знаешь, где это секретное место находится?
        - Знаю.
        - Вопрос только в том, будет ли у нас хоть один шанс на побег…
        Каин промолчал. Шансов у них действительно кот наплакал. Кроме того, сам факт того, что почтовик не раскулачили и спрятали, наводило на различные размышления о его предназначении и возможном использовании, но уже самим… канцлером.
        - Ох и заварил же Оникс кашу, ох заварил…
        - Пошли лучше чего-нибудь поедим, - поспешно сказал Каин.
        Все же не стоило забывать о прослушке, которую они давно перестали воспринимать, и обсуждать причины, по которой Оникс «заварил кашу». Они уже успели ее обсудить не один раз и ничего нового уже не скажут друг другу. А вот лишний геморрой заработать могут - КФБ заинтересуется новой информацией и постарается выжать все до последней капли. Ничего полезного это им не даст, а вот источникам пару недель придется несладко.
        - Пойдем.
        После завтрака загудел зуммер телефона.
        - Слушаю…
        - Срочный сбор генерального штаба. Явка обязательна.
        - Иду…
        Лара понятливо кивнула, собирая посуду.
        Каин Иннокент по-прежнему оставался лишь советником и никем больше. Впрочем, ему это было по барабану, более того, вполне устраивало. Он уже давно перестал мыслить категориями званий, и давешняя мечта стать адмиралом теперь казалась ему глупой. Был он адмиралом… во время войны в этом нет ничего хорошего.
        - Где вы шляетесь?! - недовольно рыкнул на него канцлер Шульберг. - Почему мы все должны ждать какого-то советника?!
        Да, у канцлера в ставке генералитет и адмиралитет действительно собрался звездный. Погоны так и сияют ослепительным светом. Один лишь канцлер - главнокомандующий, да прибывший советник не носили погон, хоть и одеты в полувоенные френчи.
        - Значит, я не какой-то советник, раз всем приходится меня ждать, - позволил себе дерзость Иннокент и сел на свое место в конце стола.
        Этот выпад остался без внимания, по крайней мере словесного, но было видно, как канцлер напряженно поиграл скулами, скрипнул зубами.
        - Итак, я собрал вас всех так срочно из-за чрезвычайной информации, полученной от разведки, - начал Марк Шульберг. - Прошу вас, господин Сукерман…
        Глава КФБ встал со своего места и подошел к проекционному экрану.
        - Господа, наша разведка действительно добыла очень важную информацию о военном строительстве Конфедерации.
        На экране появилось очень нечеткое изображение меркурианской судоверфи. Снимки делались с очень большого расстояния, но после обработки на них кое-что можно было разглядеть. Только непонятно что именно…
        - Как вы можете видеть, из доков выводят недостроенные корабли Пятого Флота. Их закрепили на внешней стороне судоверфи и прекратили всякие работы, в том числе и по Четвертому Флоту, готовому на восемьдесят процентов.
        - Почему? - выразив общее удивление, спросил кто-то из генералов.
        - Это и есть главный вопрос, на который нам с очень большим трудом удалось найти ответ. В высвободившихся доках заложили новые корабли. Но какие?! По всей видимости, это какой-то новый тип рейдеров, как симметричный ответ на наш флот. Если воспользоваться рыбной терминологией, то крейсера, линкоры и супердредноуты - это безопасные жирные рыбешки, которые без труда могут слопать наши корветы, обозначим их как барракуд. Но на всякую барракуду найдется своя пиранья. Стая пираний.
        - Вы хотите сказать, что они решили уделывать наши корветы рейдерами?
        - Да. По сути они хотят воспользоваться против нас нашей же тактикой.
        - Что ж, умно…
        - А посему, господа, - вновь взял слово канцлер, - я решил, что мы должны… нанести превентивный удар. И вы должны разработать план.
        Генералы и адмиралы потеряли дар речи, кажется, они даже разучились дышать и застыли, как изваяния самим себе. Они даже не переглядывались между собой из-за явно бредового решения. Видано ли это - атаковать сердце всей Конфедерации!!!
        Кажется, это понял сам Шульберг, добавив:
        - Я понимаю, что мое предложение несколько неожиданно, но подумайте о том, насколько оно будет неожиданно для врага!
        «Да уж, - подумал Иннокент, - эффект неожиданности действительно будет иметь место».
        - У нас в строю три флота. Мы быстро нанесем упреждающий удар, близость расположения Меркурия к Солнцу идеально подходит для молниеносного рейда. Всего несколько часов пути - и вы уже у судоверфи, так что противник ничего не успеет предпринять! Это наш реальный шанс, единственная возможность победить! Заставить Конфедерацию и весь обжитый космос считаться с нами!
        - А ведь может сработать… конфедераты все еще ремонтируются, а те, что отремонтированы, не загружены боеприпасами.
        - У нас на пути будет один флот… не забывайте про старый флот.
        - Это для нас не проблема. Мы свяжем его двумя своими флотами, а третий, прорвавшись, произведет бомбардировку…
        Началось активное обсуждение под довольные кивки улыбающегося канцлера, проявившего свой полководческий талант. Надо признать, что даже Каин не смог додуматься до подобного хода, ему даже во сне такое не могло привидеться - атаковать Конфедерацию!
        «Империя наносит ответный удар», - мысленно усмехнулся Иннокент.
        79
        Еще ни на какую другую битву Иннокент не стремился попасть так сильно, как на эту. Не в силу ее исторической важности, или оттого, что это самый лучший способ покончить с собой (он знал гораздо более быстрые, простые и безболезненные методы), просто эта атака на меркурианские судоверфи, как никакая другая битва, противоречила самой сути плана Оникса.
        Впрочем, добиваться назначения ему не пришлось. Он все еще военный советник, и его услуги по-прежнему в цене.
        В день «Д» начался сбор трех флотов СНМ. Впервые Каин видел, как корветы не имеющие собственного гиперпривода стыкуются с транспортной платформой, переделанной из супертанкера. Двадцать кораблей на этой основе со стороны напоминали пшеничный колос.
        Через несколько часов все было готово к началу рейда. Во время возвращения все эти манипуляции придется проделать за куда более короткий срок. Хотя… если их никто не будет преследовать, а если все пройдет удачно, в этом случае можно и провести более тщательную сцепку.
        У транспортных платформ имелся один существенный плюс, она могла забрать даже очень поврежденный в бою корабль. А ведь как много случаев, когда поврежденный в сражении корабль не мог уйти из враждебной системы из-за повреждения гиперпривода и погибал.
        Еще больший плюс транспортной платформы заключался в молниеносности и массированности атаки. Весь флот появлялся в одном заходе, вторжение не растягивалось на несколько часов, как то происходило с кораблями Конфедерации. Три гипервыхода и три флота СНМ в атакуемой системе.
        - Даже не верится, - прошептал адмирал Тохара, передернув плечами. - Мы будем атаковать столичную систему… и не кого-нибудь, а самой Конфедерации. Даже не по себе как-то.
        - Да, - думая о своем, кивнул Иннокент.
        Шансы на победу действительно есть, и гораздо более высокие, чем можно представить, если отбросить почти священный страх перед мощью Конфедерации миров. Но вот вопрос, нужна ли эта победа в более глобальном смысле? Каин видел несколько доводов в пользу того, чтобы ответить: «нет».
        Тем временем доложили о готовности к гиперпереходу, и вице-адмирал дал добро. Тяжеленные транспортные платформы с закрепленными на них целыми флотами начали разбег, чтобы самым кратчайшим путем оказаться в Солнечной системе. Времени на окольные танцы у них нет, противник может успеть подготовиться более основательно.
        И вот последний прыжок - и флот вторжения в Солнечной системе.
        Конфедераты не были готовы к нападению. Они тоже даже в мыслях не могли представить, что у кого-то настолько съехала крыша, что станет способен на такой безумный шаг, как вторжение в самое сердце Конфедерации.
        Звезду не защищали брандеры. Впрочем, эта мера уже доказала свою никчемность. Так зачем тратиться? К звезде спешил флот, но он не успел перекрыть точки прорыва, слишком поздно сыграли боевую тревогу, никто в штабах не мог поверить в саму возможность нападения мятежников.
        Они бы успели, если бы прорыв осуществлялся традиционным способом, когда каждый корабль прыгает самостоятельно. Видимо именно на это и были рассчитаны все нормативы противодействия, а переписать их не успели или, что вероятнее всего, не посчитали нужным.
        А транспортные платформы, едва вырвавшись из активного притяжения Солнца, стали избавляться от своего груза. Три флота, сформировав ударные группы, устремились к такой невероятно близкой цели - Меркурию.
        - Противник прямо по курсу. Тридцать шесть единиц.
        - Действуем по плану. Первый и Второй Флот связывают противника, Третий - сохраняет атакующий курс.
        Флагман «Оникс» остался в составе Первого Флота. Задержать противника гораздо более сложная и необходимая задача, чем командование быстрым рейдом к судоверфям и их бомбардировка. Там много ума не надо…
        Разгорелся бой, грянули первые залпы, пошли торпеды, заполыхали взрывы… Каин почти не вмешивался в ход боя своими советами, вице-адмирал Тохара действовал вполне грамотно, в конце концов, он в самом деле более действительный адмирал, чем Иннокент.
        И потом Каина мучили гораздо более важные вопросы. Со стороны тот, кто обладал даром считывания мыслей, подумал бы, что они совсем пустые, не имеют к конкретному сражению никакого отношения и пришли совсем не ко времени. Но это не так…
        А Каин напряженно размышлял над старой темой - прав ли был Оникс, действительно ли он несколько лет тому назад, будучи простым капитаном рейдера, видел корабль пришельцев и сразился с ним, выжив лишь чудом?
        Сколько доводов и контрдоводов имелось по этому вопросу у Иннокента, но все они уравновешивали друг друга, и ни к какому конкретному выводу Каин так и не смог прийти. Но решение принять нужно, и вся беда заключалась в том, что сделать это следовало прямо сейчас. Время на раздумья давно вышло, практически пошел обратный отсчет последних минут, если не секунд…
        Ведь именно сейчас от рейда Третьего Флота зависело, смогут ли они отбиться от нашествия неведомого врага. Ведь если в результате рейда серьезно пострадает меркурианская верфь, а именно так и будет, то не только Конфедерация, а все человечество лишится крупнейшего завода по изготовлению боевых кораблей. В результате этой боевой акции человечество буквально могло обезоружить себя. Это будет уже не просто сокрушительный проигрыш Конфедерации, не просто величайшая победа СНМ, это будет гигантская катастрофа для всей человеческой цивилизации.
        Оставался еще вопрос личной безопасности. В случае неудачи весь комсостав, и в первую очередь его - Иннокента, будут очень долго и нудно допрашивать ребятки из КФБ.
        «Но вопросы еще нужно уметь ставить», - подумал Каин.
        - Кажется, у нас проблема, - произнес адмирал Тохара.
        Взглянув на голограмму боя, Иннокент сразу понял, о чем говорит командующий. Корветы лишились своего главного преимущества - скорости и маневра, в «стоячем» бою они стали слишком легкой целью, чем и пользовался противник. Создавалась опасность прорыва на левом фланге, несколько кораблей вынужденно выходили из боя. Требовалось направить туда подкрепление. Но в центре стоит супердредноут, уже довольно долго не стрелявший…
        «Что ж, жребий брошен, - подумал Каин Иннокент. - Судьба сама говорит, как нужно действовать».
        Каин никогда не был полноценным адмиралом, пусть и командовал эскадрами, но кое-чему мастер тонких многоходовых игр - Виктор Баренцев его научил, а именно игре в поддавки.
        - Я считаю, что нужно перевести атаку на левый фланг, перенеся три корабля с правого, два с верхнего и четыре с нижнего…
        Каин показал какие именно и по каким именно маршрутам. Адмирал Тохара согласно кивнул, в запале боя не разглядев маленького изъяна в курсах, и начал отдавать соответствующие приказы на перестроения.
        80
        В то, что мятежники решились атаковать не кого-нибудь, а Солнечную систему, никто не мог поверить до последнего момента. На кораблях сыграли тревогу, как только стало ясно без всяких «может быть», что эти транспорты действительно выходят на точки входа, ведущие к Солнцу.
        Адмирал Сильвестр Ли готов был застрелиться. Может быть, он так бы и поступил, но такая выходка вообще деморализовала бы подчиненных, и потерялось бы всякое управление боем, чего никак допустить нельзя. Вот после сражения можно стреляться сколько угодно.
        Мятежники, точно стая псов, кружили вокруг его флота, нанося колющие удары, пусть и сами при этом изрядно страдая. Но главное то, что еще одна стая корветов, никем и ничем не сдерживаемая, неслась к Меркурию, и в их намерениях не было никаких сомнений - они решили отплатить Конфедерации той же монетой и уничтожить судоверфь. А ведь у нее нет вообще никакой защиты! Не то что артбатарей, но даже дымовой завесы!!!
        Позор, это был несмываемый позор.
        - Сэр, они ошиблись!
        Адмирал Ли посмотрел на участок, куда указывал помощник. Так и есть, левый фланг, на который они упорно давили, чтобы смогли вырваться хотя бы несколько крейсеров, способных помешать уничтожению судоверфи, прогнулся, и его поспешно закрывают ближайшими кораблями, и проходят они очень близко от «Танатоса». И как проходят! Стреляй не хочу!
        - Заряд?!
        - Сто процентов!
        - Первоочередные цели метки: четырнадцать, восемнадцать, двадцать три, пятьдесят семь, шестьдесят и шестьдесят два!
        - Есть!
        - Главными орудиями огонь!
        Супердредноут выдал залп, и сразу два корабля мятежников развалились от идеально точных попаданий. Еще четыре сошли с курса, теряя целые элементы брони.
        - Взять метки двадцать восемь, три и сорок один! Огонь!
        И еще три корвета стали пузыриться взрывами. Образовалась брешь.
        - А теперь всей первой эскадре во главе с супердредноутом вдогонку за ублюдками! Остальным - всеми силами связывать противника!
        Роли поменялись. «Танатос» дал еще один залп вкупе с огнем других кораблей, повреждая корабли противника и делая их неспособными на активное сопротивление.
        Эскадра из шести кораблей погналась за двадцаткой, ушедшей за час боя далеко вперед. Эскадра жгла дюзы, идя практически в разгонном режиме, то есть, если выражаться терминологией пилотов - на форсаже. Но к черту двигатели, все к черту, главное успеть.
        И они успели. Мятежники сделали едва ли по одному залпу и успели пустить первые торпеды. Вылетели «стрижи» с бомбовой загрузкой, общей численностью в полтысячи, но их встретили новые «электроны», всего девяносто штук, по счастью проходившие у Меркурия очередной этап испытаний. Но этого количества хватило, чтобы остановить основную массу вражеских машин. До судоверфи добралась едва ли сотня… А после сброса бомб обратно на авианосцы и вовсе никто не вернулся.
        Большего мятежникам сделать не позволили, свое веское слово сказал бог смерти, залпами стодвадцатимиллиметровых орудий собирая очередную кровавую жатву.
        Корветы мятежников бросились врассыпную и, осознав, что им не удастся выполнить поставленную задачу, бросились наутек.
        Судоверфь и заложенные на ней новейшие корабли были спасены.
        81
        Конфедерации удалось избежать поистине галактического позора, но чтобы вытравить даже ее все еще витающую тень, отбрасываемую самим фактом прорыва мятежников, требовалось нанести противнику сокрушительный удар. Поставить, наконец, точку в этой затянувшейся войне. И ее решил поставить лично генеральный секретарь Сената Леон Зидерберг.
        Он чувствовал, знал, что этот день станет днем его триумфа - выполнения предвыборных обещаний.
        - Командуйте, адмирал. Этот день войдет в историю.
        Адмирал кивнул и отдал приказания. К вторжению в систему Акинарес готовились всего два корабля, точнее один корабль и транспорт, несущий на себе всего пятнадцать новейших, очень необычной конфигурации рейдеров.
        Риск? Так можно подумать, если не знать тактико-технические характеристики этих новеньких корабликов, похожих на пистолеты с двигателем. Схожесть была полной из-за гигантского калибра единственного орудия двухметрового диаметра. Явно это была не электромагнитная пушка. А принципиально новое оружие. То самое абсолютное оружие, о котором говорил генсекретарь, прозванное «космическим кольтом».
        - Мы в системе Акинарес, сэр.
        - Что встречающая делегация?
        - Стоит в двух дистанциях эффективного огня в количестве пятидесяти меток. Ждет.
        - Сейчас дождется… Начинайте расстыковку рейдеров.
        «Космические кольты» отстыковались от своего носителя и рассредоточились.
        - Все еще ждут?
        - Да, сэр.
        - Это хорошо, лучше прицел будет… Представляю, как они удивляются. Всего один супердредноут и пятнадцать крохотулек рейдеров.
        - Наверное, сэр.
        - Сейчас они удивятся еще больше.
        - Это точно, - хохотнул адмирал Ли, зная, что сейчас ждет флот мятежников.
        Он присутствовал при испытании и ощутил от увиденного невероятное потрясение. Еще большее потрясение ждало противника, потому что им придется испытать новое оружие на себе.
        - Все рейдеры в полной боевой готовности!
        - Огонь… - как-то буднично, даже безразлично приказал генеральный секретарь, но исказившая его лицо злорадная усмешка показала истинное состояние его души.
        Пятнадцать рейдеров дали залп по чувствовавшему себя в безопасности противнику. Стволы рейдеров излучили вспышку света, но не расходящуюся, как при стрельбе из огнестрельного оружия, а наоборот собиралось в одну точку как пламя свечи, создавая при этом странный оптический эффект схлопывания.
        Так в подпространство засылались ядерные бомбы, которые всего через секунду из ниоткуда появлялись прямо перед носом противника. Еще секунда - и пятнадцать ядерных взрывов полыхнули среди «встречающей делегации».
        - Результат?
        - Одиннадцать, сэр!
        - Замечательно… продолжить огонь по готовности.
        - Есть, сэр.
        А что мятежники? Корабли СНМ в диком ужасе, абсолютно ничего не понимая, бросились врассыпную, стараясь убежать от смерти. Но не знали они, что это невозможно в принципе. Дальность поражения «космических кольтов» покрывала все разумные пределы. При желании и хорошем прицеле эти крохотульки могли забросить ядерную бомбу прямо на планету…
        Единственный шанс корветов заключался в быстром сближении с противником. Но не каждый, далеко не каждый способен сам броситься на льва. Опять же, рейдеров сторожил супердредноут… но он бы не смог защитить рейдеры от кораблей СНМ, если бы они пошли на этот бросок. Но они не пошли. Страх оказался слишком велик, и этот страх погубил их.
        Час стрельбы, не сходя с места, точно в тире, и все корветы сгорели в ядерном огне.
        - Вперед! - засмеялся Леон Зидерберг. - Наведем шороху!
        «Танатос» величаво плыл по орбите Акинареса. Судоверфь пощадили лишь потому, что из-за ее разрушения околопланетное пространство засорилось бы до невероятия, и это больше помешало бы самим конфедератам.
        На планету падали шаттлы с группами захвата. Отборный десант быстро брал ключевые центры столицы, но, увы, канцлера Шульберга им взять не удалось. Он сбежал.
        - Найдите! Откопайте его из-под земли, но найдите! - воскликнул Зидерберг, едва сдерживая ярость. - Или найдите тех, кто может найти его! Он не должен уйти!
        - Да, сэр.
        Еще через час командир десантников снова вышел на связь с докладом:
        - Сэр, в казематах местной разведки мы нашли человека, который утверждает, что знает, где может находиться канцлер Шульберг.
        - Ну и?
        - Но он хочет, чтобы в обмен на информацию выполнили одну его просьбу.
        - Чего он хочет?
        - Чтобы отпустили одного человека…
        - Стоп. Кто он вообще такой?
        - Некто Каин Иннокент…
        - Кто?!
        - Каин Иннокент, сэр.
        - Кого он хочет, чтобы мы отпустили? - поинтересовался генсекретарь.
        - Некую Лару Ладогу.
        Это имя Леону Зидербергу ничего не сказало. И ради того чтобы поймать и показательно осудить Марка Шульберга он был готов на многое.
        - Хорошо. Я опущу ее, но не его самого. Итак, где этот ублюдок.
        На экране вместо десантного майора появился тот самый Каин Иннокент.
        - Записывайте координаты, - сказал он и продиктовал длинный ряд цифр. - Там должен быть почтовый катер. В общем, ищите этот катер в данном районе.
        - Ясно. Майор, этих двоих немедленно на борт.
        - Есть, сэр.
        Катер нашли. Он хорошо прятался в скоплении астероидов, но от разведывательных модулей сложно укрыться, если они задались целью найти совершенно конкретный объект. Захват также прошел без сучка и задоринки. Канцлер совсем пал духом и не думал сопротивляться.
        - Вы обещали ее отпустить, - напомнил Каин, присутствовавший на предварительном опознании пленников.
        Помимо канцлера на почтовике пытался удрать Сукерман.
        - Да, и я отпущу…
        - На этом судне.
        - Хрен с тобой, сейчас у меня хорошее настроение. Отведите женщину на судно.
        - Прощай, Лара… - прошептал Иннокент, когда конвоиры повели ее к выходу.
        - Прощай…
        82
        - Подсудимый, вам предоставляется последнее слово. Вы хотите что-нибудь сказать в заключение? - задал традиционный по окончании каждого процесса вопрос судья.
        Иннокент медленно поднялся со скамьи подсудимых.
        Суд длился недолго, всего неделю, в чем была немалая заслуга самого подсудимого. Каин и не думал оправдываться и как-то активно защищаться, прекрасно понимая, что если уж власть задалась целью кого-то осудить и приговорить, она сделает это, и никакая защита не поможет, тем более государственная. Вот канцлера и главу КФБ уже приговорили к смертной казни на электрическом стуле. Сукермана уже поджарили, как он то сделал со своим бывшим начальником Артуром Баренцевым…
        Так зачем лишний раз трепыхаться, что-то доказывать. Это все равно что биться головой о стену, только себе больнее сделаешь. Разве что зачем-то потянуть время, как Шульберг и Сукерман… но в этом Каин смысла не видел. Наоборот, он хотел чтобы все закончилось как можно быстрее и его оставили в покое. А то ведь помимо собственного процесса ему приходилось выступать в качестве свидетеля.
        Он просто рассказал все, что произошло с ним, из-за чего все началось - подставой спецслужбами, чтобы он попал к пиратам и затесался среди них, и для чего все делалось - сбор камней для возможного отражения инопланетной угрозы.
        Для еще большего ускорения процесса он по всем пунктам признал себя виновным. Государственный адвокат честно что-то пытался сделать, но как защищать человека, который защищаться не хочет?
        - Да, ваша честь, хочу…
        - Мы вас слушаем.
        - Камни собраны… это все, ваша честь.
        Судья нахмурился, встал и, взяв листок, зачитал:
        - Оглашается приговор… Каин Иннокент признается виновным и приговаривается к смерти через расстрел. Приговор обжалованию не подлежит. Срок исполнения - сто дней от сего дня.
        Анахроничный удар молоточком поставил точку не только в судебном процессе, но и в жизни подсудимого, которой предстояло оборваться ровно через сто дней. Несмотря на это Каин только лишь облегченно вздохнул. Смерть уже давно не рассматривалась им как что-то ужасное, даже наоборот, как избавление.
        Эпилог
        Девяносто девять дней спустя…
        Малый грузовик «Ёж» совершил гиперпереход и оказался в системе звезды Шантара.
        - Все системы работают в норме, командир.
        - Отлично, Мэлор. Сообщи им о нашем прибытии и запроси вектор подхода.
        - Сейчас сделаем…
        Помощник капитана принялся за дело, но ни через минуту, ни через две связь установить не удалось.
        - Ну, в чем дело?
        - Без понятия, кэп.
        - Опять антенна?
        - Не, на этот раз она вылезла без проблем. БК сообщает, что все в норме. Вот и зеленый огонек горит.
        - Черт… как я ненавижу эти новообразованные метрополии. Может, они и стали независимыми метрополиями, но ведут себя как какие-то деревенские. Поди спят, а если у них там день, то где-нибудь шатаются…
        - Но автоматическая система-то все равно ответила бы.
        - А она молчит?
        - Именно. В этой системе вообще ни звука…
        - Поумирали они, что ли, все?
        Мэлор поерзал в кресле.
        - Не шути так, Доломер… - невольно попросил он.
        - Ладно, давай к ним. Может, пираты пошуровали, посбивали все спутники связи к чертям.
        «Ёж», поддав жару на дюзы, полетел к молчащей планете.
        - Фигня какая-то… - забурчал помощник капитана, работая с радаром.
        - Что у тебя еще, Мэлор?
        - Да вот, как только отошли от звезды, выбравшись из ее активного поля, у меня радар глючить начало, хотя должно было бы быть наоборот.
        - Чего там?
        - Да вот… от планеты удаляется астероидное поле… Чуть больше пятидесяти единиц.
        - Действительно странно. Астероидная атака могла бы объяснить молчание планеты… там действительно могло всех поубивать, но… откуда оно вообще тут взялось? Такое небольшое… Да еще такое правильное… Идет строем, не разбегается во все стороны, что должно быть при прохождении мимо такого тела. Да и размеры какие-то однотипные… Это скорее напоминает…
        - Корабельный строй, - севшим голосом договорил Мэлор.
        - Стоп машины! - тут же приказал командир корабля.
        И, словно услышав его, в миллионах километрах остановились три «астероида».
        - Они разворачиваются…
        - Сваливаем!!! Это пираты!
        Экипаж «Ежа» заторопился разворачивая судно. Пираты были чертовски далеко, и можно особо не нервничать. Но экипаж уже побывал под подобной атакой несколько лет назад, и никому повторения веселья не хотелось.
        - Они приближаются невероятно быстро, кэп! Смотри!
        - Опять радар глючит?!
        - Нет…
        - Но они же то и дело исчезают и в следующую секунду появляются уже в другом месте!!!
        «Ёж» едва успел уйти в гиперпрыжок. Камеры напоследок зафиксировали странные корабли преследователей, внешне очень сильно напоминавшие обычные астероиды.
        КОНЕЦ.