Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / ДЕЖЗИК / Купцов Василий : " Пряди Не Так Уж И Много " - читать онлайн

Сохранить .
Пряди не так уж и много… Василий Купцов
        Василий Купцов
        Пряди не так уж и много…
        - Смотри, смотри! - воскликнул Младояр, указывая пальцем вдаль.
        - Ишь, лисица, - подивился Крутомил, его лук в мгновение ока изготовился - ну, как будто сам собой, - какая проворная!
        - И большая-пребольшая! - добавил младший из княжичей, слегка натягивая тетиву.
        Молодые люди вглядывались вдаль, туда, где у опушки леса мелькала средь высокой зеленой травы, то здесь, то там, золотистая шкура проворного животного. Старший брат слегка сжал колени, жеребец так и рванул вперед. Младояр направился вслед. Кажется, удивительный зверь уже рядом. Но вот мгновение - и рыжая морда уже скалится в сотне шагов. Вот это проворство! Мухой! Нет, куда там мухе… Что солнечный зайчик от зеркала бронзового - мгновение - и уж далеко. Юноши пускали стрелы, то одну за другой, то по паре сразу - да куда там! Только роскошный лисий хвост помахивал, казалось, надсмехаясь, то здесь, то там.
        - А мне потом стрелы собирать, - Младояр убрал лук, всем видом показывая, что продолжать бессмысленную стрельбу он далее не собирается.
        - Нет, я ее достану! - вскричал Крутомил, бросаясь в погоню за лисицей.
        - Да куда ты! - засмеялся младший княжич, - Смотри, она уже у тебя за спиной.
        Но старший брат не слушал, бросал жеребца то вперед, то вбок, сам вертелся в седле, как волчок, посылал стрелы в разные стороны.
        - Ну, как? - спросил Младояр братца спустя малую толику времени.
        - Стрелы кончились, - вздохнул Крутомил, - глянь, а она как будто издевается!
        Огромная лисица и впрямь, будто почуяв, что запас стрел у незадачливых охотников иссяк, теперь уже не прыгала, не исчезала… Уселась в полусотне шагов, нагло пялясь на братьев. Неожиданно ее поведение резко изменилась, она вся напружинилась - и ринулась прямо на княжичей. Мгновение - и золотая шерсть промелькнула между жеребцами, парни даже охнуть не успели. Они бы точно повернули бы младые очи, проводили бы неуловимого зверя взглядами, если бы не узрели в тот момент нечто такое… Огромная зеленая собака, какая-та совершенно ненастоящая, лязгнув металлом ножных сочленений, что вихрь пролетела меж шарахнувшихся с стороны жеребцов, прямо по следу огромной лисицы.
        - Ящер тебя! - воскликнул Крутомил, - Что это еще такое?!
        - Лайка, - пожал плечами Младояр, - что, Крут, никогда о Лайке не слыхивал?
        - Нет, - старший княжич повернулся к брату, - Она чего, в железах, что ли?
        - Она медная, - объяснил младший, - ее давным-давно Кузя выковал, вот она от времени и позеленела.
        - Медная? Собака?
        - Да, медная собака, вернее - пес, Лайка, ему по судьбе написано, что любую дичь настигнет, никто от нее не уйдет, не спрячется.
        - Значит, заловит золотую лиску?
        - Э, нет, - хитро усмехнулся Младояр, - читал я в древних свитках, жила такая лиса, которой Боги присудили не пойманной быть!
        - А собака, что… - Крутояр не договорил, кажется, он запутался.
        - Это старая история, древняя. Я уж думал - выдумки, да сейчас собственными глазами видели…
        - Расскажи!
        - А дело было так… Боги, они тоже временами дурнями получаются. Вот - дали той лиске Дар, присудили Судьбу - не пойманной быть, а та - обнаглела вконец, не то, что курятники опустошать по всей округе, мало этого ей стало, начала младенцев, что волчина лютый, воровать! Что ни месяц, украдет новорожденного, да съест, а смертные ничего поделать и не могут, раз уж Боги порешили. Тут, на счастье, сковал Кузя собаку медную, Богам на развлечение. Что ни одна охота без дичи не кончалась! А тут беда с лиской злой… Упросил князь тех мест богов, сжалились бессмертные над людьми, да выпустили медного пса Лайка на лиску…
        - А от пса Лайка никто не уйдет?
        - Ага!
        - И что же теперь? - Крутояр почесал в голове, - Поймает она лисицу?
        - Нет, но и лисица от нее не уйдет!
        - И давно они так друг за дружкой гоняются?
        - Давно, наверное тыщу лет, а может - и тьму…

* * *
        Братья устроились на отдых, выбрав сухой, голый как коленка, пригорочек. Жеребцы паслись поблизости, все стрелы уже собраны, а пироги - ополовинены. Понятное дело - подкрепиться пора пришла. А после обеда - полежать часок, по обычаю. Коли делать нечего, разумеется… Старший княжич, пододвинувшись к брату, начал разговор таким образом:
        - Люблю я тебя, Млад! Такой ты умный, все знаешь, даже про медного пса, и то - сразу догадался!
        - Смеешься, что ли? - отмахнулся Младояр, но довольный похвалой, покраснел.
        - Нет, правду говорю, люблю тебя! - продолжал признания Крутояр, - Ведь это ты за Гориполка отомстил, я знаю, ты Белого Ведуна убил! Мне Игг рассказал!
        - Убил, мы вместе с Гориполком убили…
        - Как вместе? - удивился старший брат.
        - Я косточку Гориполкову в пепле нашел, наточил, в стрелу жалом наладил…
        - И той стрелой - злыдня укротил?
        - Да!
        - Значит, Гориполк после смерти, с твоей помощью… За себя отмстил?
        - Ему теперь на Златых полях горевать не приходится, честь его чиста!
        Братья помолчали. Чувствовалось, что Крутополк еще не выговорился…
        - Вот потому я и люблю тебя, Млад! Надежный ты, и умный… - юноша не знал, что бы еще сказать такого, его так и распирало, - А я, дурень, того пустоглазого порешил, и думал - вот, отмстил за брата. Кабы не ты - позор до сих пор покрывал бы…
        - А ты не в обиде, что тебя не позвал тогда?
        - Немного есть, - признался княжич, - но я б тебя тоже не позвал бы на такое!
        - А Иггельд обо всем догадался, еще когда я косточку точил!
        - Слушай, Млад, если что от меня - ты только скажи. Все отдам, что имею! Я за тебя - горло любому перегрызу!
        Младояр не ответил, силясь сохранить строгость на лице. Браться еще немного помолчали.
        - Слышь, Млад, расскажи чего интересное…
        - Тут за речкой Мочей, ну, в двух шагах, пещерка есть, а в ней - отшельник живет один, как звать - не ведомо никому… К нему люд ходит, можно попросить чего, сбывается частенько. Только старец никогда не скажет ничего, ни принят дар, ни отвергнут Богами. Вроде - как будто, и не к нему обращаются… А сбывается частенько!
        - Так поехали к твоему пещернику! Дорогу знаешь?
        - Речка рядом, а там - вдоль поскачем…

* * *
        Братья остановили коней у излучины. В речке кто-то плескался, весь из длинных седых волос, прям - чудо-юдо лесное. На небе - ни облачка, жара, искупаться - самое милое дело! Даже пещерникам… Княжичи спешились, молча подождали, пока старик не выберется из воды. Никакой одежды на берегу купальщика не ожидало. Обладатель аршинной бороды и длиннющих, любая дева позавидовала бы, волос, полностью закрывавших теперь, налипнув после купания, и спину, и бедра, выйдя из воды так и побрел, голышом, не удосужившись даже стряхнуть воду. На княжичей он внимания не обратил. Юноши побрели следом, ведя за собой жеребцов.
        Вот и пещера. Старик остановился у входа, вопросительно взглянув на юношей. Те замешкались, не зная, что сказать. Пещерка темна, у входа - мхи, дышалось легко, того тяжкого запаха, что тянул из жилищ большинства отшельников, не ощущалось. Обитатель мылся сам, и пещерка держала себя в чистоте да строгости!
        Наконец, Крутомил решился, достал из-за голенища кованый нож, из тех, что продавал купец с Бел-Моря, уверяя, что железо то настолько чистое, что даже и не ржавеет, не хуже того, что с неба падает. Крутенцы знали цену купеческому “не хуже”, но запрошенных денег отвалили, осталось подождать и определить со временем - обманул их купец, али нет. Ждать-то недолго, и дюжины лет не пройдет…
        - Дар тебе, мудрый старец, от меня, Крутомила, старшего сына князя Дидомысла, - молвил ноша, кладя нож к ногам старика.
        - Здесь орехи на меду круто сваренные, - протянул старцу маленький берестяной туясок младший княжич, видно, отрывал от сердца - ведь любимое лакомство, - к тебе дети малые ходят, угостишь…
        - А они мне спасибо скажут? - усмехнулся старик, - Как тебя-то звать, тоже, поди, княжич?
        - Младояр, младший сын княжий, - представился паренек.
        - Добр молодец Младояр, на два шага вперед думает, коль дарит то, чем я отдариться смогу?
        - Не на два, а на три!
        - Отчего?
        - А много ль радости в пещере сидеть, да просьбы принимать? - смело высказался Младояр, - А детишки, небось, с таким приходят, что ты и сам, богов не просимши, исполнишь! И радость детская твоей станет?
        - Кабы я так наперед думал, да считал, сидел бы на троне, - продолжал улыбаться пещерник.
        - На всех умниц тронов не напасешься! - кинул Крутомил насмешливо.
        Старец посмотрел на рослого княжича ясным взглядом, потом вновь обратил очи на Младояра. Неожиданно пещерник присел у входа, прямо на душистую травку, жестом пригласив княжичей сделать то же самое.
        - Рассказать, что ли? - улыбнулся старец.
        - Да, расскажи, расскажи! - хором откликнулись юноши, присаживаясь рядом.

* * *
        Как хорошо было б, кабы боги, человеками неким Даром одаримши, рассказали, каков Дар, что с ним делать можно, а что - нельзя? Или, на худой конец, сказали б - смотри, дали мы тебе!
        У меня с детства такое началось. Как скажу чего, брякну по глупости - так и случается. Не всегда, конечно, сбывалось, но - частенько. Причем - все больше худое сходилось. А доброе чего - реже. Себе - никогда не бывало, сколько не желал в детстве сластей, отроком - первым быть, юношей - любви девчонки-красы… Так ни разу ничего и не сбылось. Зато брякну со злости: “Что б тебе ноги переломать” - так и случиться, и дня не пройдет! Ну, приметили это мои товарищи малолетние, да пару раз так отделали, что больше и язык не поворачивался Слово злое произнести. И, поскольку лет с семи никому я более зла не пророчил, а добрые пожелания время от времени сбывались, поверили селяне, что Дар у меня, к возрасту юношескому зауважали, ублажить старались. А я другого хотел. Первым мечтал стать везде, сильным, ловким… А вырос самым хилым, и борец из меня никакой, и в кулачном бою, хоть за грудки - последним из последних был… И девчушки смотреть не хотели, а не то, чтобы губки подставить! Ну, не буду всего рассказывать, пошел бродить по свету. Удачу искать, ту, которой мне Судьба повелела другим одарять…
        Пробовал в дружину княжью пойти - в первой же стычке живого места не осталось. Пошел в подручные к купцу - без портков уполз! Долго ли, коротко ли, носила меня судьбы по свету, носила… И вот однажды попал я, хуже не придумаешь - в плен к людям лихим, разбойным, да посреди синего моря, вдали от родных берегов.
        Выкупа с меня, голого да безродного, понятное дело, не получишь, решили в рабство продать. Ну, а я все одно строптив оставался. Били меня нещадно, послушанию выучить решили, да я не ломался! И вот, однажды, не выдержал я после плетей, нарушил клятву самому себе в детстве даденую, да пожелал разбойникам морским, да во всеуслышанье: “Что б ладья ваша потонула, в щепки разбилась, что б вас всех волны поглотили, да рыбы поели! Пусть вас, морских людей, ваша же вода и сгубит!”.
        Осерчал атаман разбойников за такие слова, да велел меня к мачте привязать, да повыше, покрепче, приговаривая: “Может, нас рыбы когда и съедят, а вот тебя - птицы, и не когда-нибудь, а сейчас! Глазки повыедят!”. Привязали меня, любуются, смехом надсмехаются. Вдруг - вижу, идет со стороны южной, солнечной, с безбрежных далей волна одна, высокая-превысокая! С гору! Засуетились моряки, забегали, кто-то привязаться пытался. А волна скоро пришла, птицы быстрей! Чую - лечу, потом - весь в воде, под волной, затем - опять полет. Так со всего размаху кораблик разбойный о скалу и ударился, борта - в щепы, лиходеи, которых до того волна не смыла - в воду… А я… Мачта моя, к которой мои ручки-ножки привязали, за верхушку скалы зацепилась, да так и застряла. Потом вода схлынула, остался я один на маленьком острове, безлюдном. А из моряков не спасся ни один, никто на берег не выбрался…
        Прожил я на том островке не один лунный месяц. Помогло то, что в детстве нырять наловчился, дыханье держать. Другие мальчишки все больше кто быстрей по воде припускались, а я, худосочный, нашел себе развлечение - под водой сиживать. Потом наловчился - голыми руками рыбку ловил. Вот и пригодилось уже взрослому. Нырял я в то море, доставал раковины, рачков ловил, иногда - и рыбешку удавалось. С голоду не умирал. Да, раковины… В некоторых жемчужинки попадались, я их в кучку складывал, потом из кучки горка образовалась…
        Случилось однажды средь бела дня, солнце вдруг меркнуть начало, хоть на небе - не то, что тучки, не облачка! Знать - Змей Небесный Светило заглотал. Ну, оно дело известное - Змей Солнышко Ясное проглотит, а оно ему брюхо-то прожжет и на волю вновь вырвется. Но вот пока Солнце в брюхе змеевом сидело, тьма кромешная настала, хоть глаза выколи, потом, правда, звезды зажглись, но - все одно темно. Вдруг, вижу - возле меня старуха вся седа, ростом - с дерево…
        - Пошли, - молвит, - пока время есть, я поговорю, а ты - послушаешь.
        Сделал я шаг за ней - и в каком-то тереме оказался. Чувствую, что в палатах, хоть ни потолка, ни стен и не видно. А кругом - полотна да пряжи, много-много, и все само собой прядется да ткется… Смекнул я, что сама Пряха меня приметила.
        - Смотри, - говорит, - какое полотно красное распускать приходится!
        Гляжу - а на полотне чего только и нет. И люди в одеждах красных, и воины, и терема высокие… А в центре - ну, вылитый я, как в отраженье, да на голове корона княжеская!
        - Это я, что ли? - спрашиваю.
        - Был бы ты, да вот - распустить пришлось, - отвечает мне Пряха.
        Смотрю - распущено уж то полотно, последние нити тянутся, красные да голубые, сами собой поодаль укладываются. Не то, чтобы мне обидно стало, но удивительно!
        - Что, не Судьба мне покняжить? - спрашиваю великую богиню.
        - Была Судьба, да на все пряжи не хватило, вот, смотри, сколько ушло, - и показывает мне другие полотна.
        На одном полотне, высоком да широком, волна в синем море преогромная, смотрю - как живая, вот и бежит, и шипит вся в пене… А на другом полотне - ладья разбойничья о скалу разбивается. Маленькие человечки из волн выныривают, темно-коричневые спины средь сиреневых вод мелькают, пеной покрываются, тоненькие ручонки хватаются за что попало - и на дно уходят…
        - Вот, пришлось по Слову твоему прясть да ткать, - говорит мне Пряха укоризненно, - а на все да на всех пряжи не напасешься. Вот и распустила ту Судьбу твою, что наперед соткана была!
        - А что за Судьба меня ждала? - спрашиваю.
        - Кабы ты Слова Заветные не сказал, а просто б все стерпел, оценили бы люди разбойные твою стойкость, взяли бы себе во товарищи. В боях отличился бы вскоре - не силой, а наскоком да удалью. И двух лет не прошло б - стал атаманом. А тут городок приморский пограбить решили, не зная, не ведая - град тот захвачен намедни врагом лютым, кочевым, к оседлым людям беспощадным. Твои разбойники напали б, с пришлыми нечаянно схлестнувшись, да прогнали врагов, градские жители так тому обрадовались, что тебя князем провозгласили. Через день враги снова нахлынули бы, ты ж - дружину собрав, тех нападавших разбил бы, да погнал восвояси, другие городки освобождая. И охнуть не успел - глянь - уже повелитель обширного каганата, спаситель народа и степняков победитель …
        - И всего этого уже не будет?
        - Не из чего ткать! - отвечает мне Макошь, - Ты весь свой запас извел…
        - А на что осталось? - спрашиваю.
        - Ничего не осталось, так, токмо ниток обрывки валяются… Если собрать… Да вот, разве что на маленькую пещерку, - махнула рукой Пряха, - да мы уж и так разболтались слишком, пошли, сейчас Солнце ясное выглянет!
        Я и моргнуть не успел - чую, вновь стою на берегу моря. А тут и первый луч Солнышка, из чрева Змея вырвавшегося, меня осветил, согрел. Оглядываюсь - вижу, ладья огромадная, о трех мачтах, да одних весел в два яруса, и совсем близко. Паруса - алые, ладья - золотистая. Все моряки - в одеждах голубых. Сбились, что ли, с дороги, пока темень стояла?!
        Я кричать, руками замахал. Заприметили, спустили за мной лодчонку. Я, жемчужинки заветные собрав, к ним. Отвезли меня на ладью великую, а на ней сам их каган плыл. Что повелитель - так я сразу признал, он один в багряной одежде одет, и в обувке красной обут… Я повелителю поклонился, да весь жемчуг, без остатка, в дар и преподнес. Каган подарок оценил, меня гостем величал, да спрашивал - откуда да куда, да и чем помочь. Ну, я ему и говорю - мне бы домой… Повелитель и распорядился, что б попутным купцом меня отправили, а расходы - из казны оплатили.
        Ну, а дальше - как пришел я в родные места, выкопал пещерку, да жить в ей начал. Только знал теперь - ни одного Слова мой язык не произнесет! Так, побеседовать, сказку рассказать - не молчу, но если заветное чего - рот на замке!
        - Но ведь люди просят у тебя, и сбывается? - не удержался Младояр.
        - То, меня посредством, Пряху просят, - пожал плечами пещерник, - а я что… Я просто живу…

* * *
        Домой братья скакали молча, каждый думал о своем. Древняя лисица вместе с медным псом давно забылась, но вот пещерник… Уже завидев высокие стены града Крутена, Крутояр спросил брата:
        - Ты задумал желание какое, когда подарок вещему человеку оставлял?
        - Задумал, а ты?
        - И я…
        - Да я ничего такого, - подернул плечами Младояр, - чего там просить за орешки… Так, по мелочи…
        - А я так попросил по крупному, - признался старший княжич, - помнишь, сказано мне было, что жить недолго… Так я, с дуру, жисть себе продлить попросил! Кабы этот пещерник сначала тот сказ рассказал, я б поостерегся… А теперь - тревожно мне, кто ж знает, сколько на кого пряди отпущено?
        - Да брось ты! - засмеялся, махнув рукой, Млад. Но на душе у младшего княжича стало вдруг как-то пусто и зыбко.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к