Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / ЛМНОПР / Лепехин Александр : " Человек По Подписке " - читать онлайн

Сохранить .
Человек по подписке Александр Никитович Лепехин
        «Когда же бравый полисмен справился с приступом тошноты, вспомнил устав и осторожно приблизился к валяющемуся на пласфальте плащу, внутри уже никого и ничего не было. На ткани остались следы вязкой жидкости, напоминающей слюну…»
        Александр Лепехин
        Человек по подписке
        Бернардо Суавес по прозвищу Бенито не любил бездомных.
        Да какой нормальный человек в своем уме станет их любить? За что? За выдающийся экстерьер? За шикарные ароматы? За слезливую назойливость: «Сеньор, три дня не ел, сеньор, не кидайте в мусорку, отдайте мне, сеньор»? Тьфу! Вот и сейчас Бенито наблюдал за вкравшимся в автодверь типом и испытывал обиду за свой магазинчик.
        Тип был натурально мутный. Все они, бездомные, с каким-то перекосом в голове. Кого войной пришибло, кто анимашек джаповских пересмотрел, кто не поймал баланс между студенческим разгулом и полным саморазносом. Короче, сами виноваты: нечего было странного желать. Вот он, Бенито, всегда сидел на своем месте и местом этим доволен. Ибо нефиг тут. Ясно?
        Мутность типа выражалась в его походке. Словарный запас сеньора Суавеса не отличался богатством и не включал в себя термин «культура движений». Рекомый сеньор Суавес вообще затруднился бы ответить, что именно кажется ему «не таким» в этой неуклюжей, дерганой, развинченной фигуре, будучи внезапно пойман прямым вопросом. Но тип был мутным. И сеньору Суавесу он не нравился.
        Бездомные обожали плащи. Спору нет, одежка практичная. Хочешь в дождь шлепай, хочешь - по зиме утепляйся, если флиску поддеть. Тип не был исключением. Разве что плащ у него оказался практически новым, темно-оливковым, с неизменным капюшоном, опущенным ниже подбородка. «Небось, украл где-то, не в помойке нашел», - подумал Бенито чуть ли не вслух, неприязненно морщась. Версия с «бездомным» начинала трещать по швам, но не теряла в привлекательности.
        Непрошеный гость застыл между полок, капюшон развернулся в сторону висящего против стойки экрана. Передавали местные новости, и хозяин магазина понадеялся было, что в разделе криминальной хроники мелькнет фигура в плаще. Тогда стало бы можно с чистой совестью жать на тревожную кнопку, оправдывая ежемесячные «взносы» для полиции, которая «предоставляла свои услуги населению на основе гибкой тарифной сетки». А уже после - наслаждаться шоу… Но увы. Никакой уголовщины не случилось, пожарные в ролике снимали котенка с вышки беспроводной связи. Бенито украдкой сплюнул и чуть не отвернулся.
        Чуть.
        Потому что осознал вдруг, что именно привлекло его взгляд изначально. Кисти несуразно длинных рук, нелепо торчащие из рукавов, были разного цвета. Одна - в тон горького, горчайшего шоколада, словно обладатель прибыл не из Гарлема и даже не с Ямайки, а прямиком из Бенина или Ойо. Другая - белой. Нет, не смертельной бледностью альбиноса, но обычной, светлой, незагорелой. Усы Бенито поднялись.
        «Ну, - пожал он плечами, рассуждая про себя, - теперь понятно. Чувак пережил какой-то крупный залет. Может, обгорел. Кожа-то явно пересаженная. Немудрено, что дерганый. И что морду прячет. А ты, Суавес, готов в каждом незнакомце чуять подвох. Нехорошо как-то. Что сказала бы мама?»
        От воспоминаний о покойной родительнице на ресницы расчувствовавшегося латиноса навернулись крупные, искренние слезы. Смахивая их обратной стороной ладони, Бенито заморгал…
        И слово «чуть» снова вмешалось в происходящее.
        Черная рука дернулась. Как атакующая змея, двигаясь совершенно отдельно от тела, она впилась в груду соевых батончиков, лежащих на ближайшей полке, ухватила добычу - пару-тройку ярких, аляповатых упаковок, - и втянулась в рукав. Всю эту красоту Бенито чуть не пропустил.
        Но не пропустил.
        Подпрыгнув от неожиданности и возмущения, в момент сменив милость на гнев, он заорал, надсаживась и хрипя от недавних слез:
        - Эй, cabron! Ты что творишь, puto? Maricon de mierda, а ну отошел от товара!
        Фигура сделала шаг в сторону - словно перетекла каплей дождя по стеклу. «Люди так не делают», - машинально подумал Суавес. Но вслух снова выкрикнул:
        - Давай, давай, cono, вали из моего магазина. Пошел!
        Тип снова замер. Только капюшон медленно поворачивался в сторону Суавеса, и снова это движение происходило как-то само по себе, не затрагивая плечи, спину, руки… Только когда ткань плаща начала морщиться и тянуться, ноги типа быстро переступили, разворачивая корпус. Скупо и экономно. «Киборг, что ли?», - кровь отлила от лица Бенито. Года два назад ходили слухи, что военные умудрились потерять контроль над парой боевых прототипов. Конца той истории никто не знал.
        Совершенно не понимая, как ему следует поступить и что надлежит чувствовать в эти секунды, Бернардо Суавес сам застыл, как крыса перед гремучником. В голове почему-то настойчиво звучала слышанная в детстве песенка: «В одной из тюрем Нанта томился арестант…» И тут в наступившей тишине снова зашуршала автодверь.
        - Hola, Бенито, что за шум? Все оукай? - офицер Джеймс Хван, поблескивая щелочками глаз, стряхивая дождь с рукавов и белозубо улыбаясь, прошел к стойке. Тут он тоже увидел фигуру в плаще. Нахмурившись, полисмен положил руку на кобуру мультигана. - Сэр, вы…
        - Он ворует мой товар! - отмерз хозяин магазина, замахав руками. - Madre de Dios, я клянусь, Джимми! Слямзил с полки несколько «Слакерсов», пока я отвлекся. Обыщи!
        - Тихо! - рыкнул Хван и отщелкнул застежку на кобуре. - Сэр, это правда? Поднимите…
        Человек, знакомый со стандартной процедурой полицейского досмотра, мог бы предсказать, что произойдет дальше. Но именно этого и не случилось. Тип, слушавший диалог без малейших эмоций, вдруг как-то съежился, стал ниже ростом. Из-под капюшона, из тени, скрадывавшей лицо, сверкнула пара огромных глаз. Затем фигура сгорбилась, дернулась - и пронеслась мимо офицера…
        Вышибив медленную автодверь.
        Джимми Хван среагировал с похвальной скоростью. Он выскочил сразу же за плащом и, махнув напарнику, пережидавшему непогоду в штатном черно-белом ховере, припустил по тротуару. Плащ мелькал уже где-то ближе к углу блока, грозя исчезнуть с поля зрения, но полисмен наддал и, повернув, успел заметить фигуру, расталкивающую прохожих. В наушнике скрипнуло:
        - Вызываю подмогу?
        - Не уйдет! - обернувшись на парившую над кварталом машину, Хван еще раз махнул рукой, но теперь от себя, отрицательно, отказываясь от помощи. Напарник цокнул языком.
        - Смотри, там склады…
        - Вот с них и заходи, - отрезал Джеймс и прибавил ходу. Оружие он теперь держал наизготовку, выставив на шок-режим. Не убивать же воришку за сласти… Хотя судя по прыти, это был кто-то серьезный, и с полицией ему явно было не по пути. Стоило задуматься.
        Фигура нырнула в переулок, офицер устремился за ней. Не шибко, впрочем, торопясь: карта, выведенная на запотевшие очки, подсказывала, что улочка закончится тупиком. Да и в памяти услужливо всплывала пара задержаний, которые он проводил неподалеку. Верно, вот задняя стена складского двора. И глухие, темные от дождя брандмауэры жилых блоков. Бежать некуда.
        Тип в плаще остановился прямо в конце улицы. Он стоял к Джимми реверсом, и тот, приближаясь с мультиганом в вытянутых руках, успел поразиться. После такого забега, по идее, спина у типа должна была ходить ходуном, позволяя ребрам раздвигаться и растягивать легкие, накачивая кровь драгоценным и редким во влажном воздухе кислородом. Но плащ почти не колебался - ветра меж домов почти не было. Выглядело это как-то чуждо и неприятно.
        - Руки за голову! - офицер рявкнул привычную фразу. - Лицом к стене! - он кашлянул, поняв, что сказал глупость. - Медленно опуститься на колени!
        Капюшон качнулся. Воришка словно размышлял над словами полисмена. Потом он одним плавным движением развернулся, и у Джеймса Хвана перехватило дыхание.
        Верхняя часть плаща сползла с головы существа. Оно не могло быть человеком, хотя по всем признакам подходило под формальное описание. Лысая, чуть вытянутая, с тонкой, просвечивающей кожей голова; широко разнесенные, большие, смотрящие в разные произвольные стороны глаза - один ярко-синий, другой карий; загорелый, курносый нос между бледных острых скул; подергивающаяся нижняя челюсть, словно вырезанная у одного человека и вставленная другому. Существо медленно подняло свои разноцветные руки и ломким голосом прошептало, едва слышно за шорохом капель:
        - Не надо… Не надо…
        Джимми понял, что его сознание отказывается вмещать эту новую картину мира. Он сжал рукоять мультигана крепче, палец скользнул по мокрому спусковому крючку…
        И в то же мгновение, как парализующий импульс сорвался с эжектора, нечеловеческий человек перед офицером Хваном перестал существовать.
        Тело воришки рассыпалось на части. Предплечья отломились от локтей, пальцы ладоней удлинились и, растопырившись, как паучьи лапки, спружинили при падении. Глаза вынырнули из глазниц, скользнув куда-то под ворот. Голова запрокинулась, челюсть дернулась сильнее и с влажным всхлипом вышла из ямок височной кости. Ноги подломились, а вся фигура за считанные секунды осела грудой мятой одежды.
        Из-под шевелящегося тряпья энергично расползались и разбегались какие-то уродливые, жуткие тварюшки, отдаленно напоминающие человеческие органы и части тела. Они устремлялись к канализационным отверстиям и подвальным окошкам, мелко перебирая лапками или извиваясь, подобно змеям. Джимми начало мутить.
        Когда же бравый полисмен справился с приступом тошноты, вспомнил устав и осторожно приблизился к валяющемуся на пласфальте плащу, внутри уже никого и ничего не было. На ткани остались следы вязкой жидкости, напоминающей слюну - Хван не стал дополнять ассоциативный ряд. Просто потому что.
        Рядом мокла упаковка от соевого батончика. Она тоже была пуста.

* * *
        Джедедайя Смит, не имевший прозвища, но охотно откликавшийся на обращение «Джед», если в кругу коллег или знакомых, к бездомным относился индифферентно.
        Он в принципе максимально избегал оценочных суждений, если иного не подразумевала форма отчета. Факты и их трактовки: широко, но без субъективности. Это была его работа, это был его конек, это было его призвание.
        Это нервировало всех, кому доводилось общаться с мистером Смитом по рабочим вопросам.
        Человек, стоящий перед Джедом, опершись бедром на лабораторный стол, тоже нервничал. Но при этом уверенно сохранял лицо, плавно, округло жестикулируя в едином ритме с отрепетированной речью. Слушать его было приятно, смотреть - сродни наблюдению за опытным жонглером: умиротворяло и гипнотизировало.
        - Вы ведь понимаете, мистер Смит… - ласково журчал оратор. Мистер Смит кивал и понимал. А еще запоминал, делал промежуточные выводы и готовил вопросы. В добивку к тем, что сформировал заранее.
        - А если по существу? - бросил он где-то на середине речи. Собеседник по инерции шевельнул губами.
        - Но ведь это и есть… по существу, - замешательство плеснуло в глазах. Джед любил этот провокационный ход: вскрыть оборону ложным залпом, заставив противника выдать огневые точки. Не все, конечно, и не сразу - особенно если тот опытен и терт, как старый лис из густого ельника. Но никто никуда не торопился.
        - Я вас очень внимательно слушаю, - повторил мистер Смит. Руки человека дернулись.
        - Однако… - он хохотнул, выдавая брешь в фортификациях. - Меня еще никогда не ловили на невнятице. Всегда считал, что могу донести любую сложную мысль простыми словами. В конце концов, это моя обязанность как руководителя…
        - Господин директор, - тон Джеда оставался неизменно вежливым и ровным. - Я не биолог. Не медик. Даже не экономист. Я работаю на государство, и государство через меня задает вопросы, касающиеся безопасности. Объясните, пожалуйста: ваши новые протезы - они живые?
        - В известном смысле да… - замялся директор, но потом взгляд его перестал нырять по углам и нацелился на подбородок Смита. - Хотя, почему в известном? Да, они живые. Прорыв в бионике. Никакого железа, алюминия, керамики или пластиков. Технически это человеческие руки, ноги и прочие органы.
        - Совместимость? Отторжение? Иннервация и питание?
        - А говорите, не биолог, - упрекнули в ответ. - Поверьте, работа была проведена колоссальная. С одной стороны, наши симбионты, - интонации подчеркнули слово, - подходят всем и каждому. С другой - мы не давили в них системы иммунного ответа, а просто… обособили. То есть, инфекция им не страшна. С третьей - никаких проблем с контролем: это не традиционный протез. Это, по сути, новые возможности для полноценной жизни. С четвертой - питание у них все-таки автономное. Естественное, если можно сказать, - и человек хихикнул. Джед едва заметно приподнял бровь.
        - Естественное?
        - Здесь мы возвращаемся к вопросу о том, живые ли они, - директор опять описал ладонями некую сглаженную фигуру. - Видите ли, из целого ряда соображений мы спроектировали наши протезы как почти полноценные организмы. Симбионты, я уже говорил. С неустанной потребностью помогать человеку.
        Подумав секунду, Смит разрешил брови подняться еще чуть выше.
        - Хотите сказать, что когда «запчасть» проголодается, она слезет с «рабочего места» и деловито поползет к мисочке с кормом?
        Губы собеседника кривились, и было не очень понятно, что это означает - благосклонную улыбку или брезгливую гримасу. Он подбирал слова, аккуратно и осторожно.
        - Если опустить профессиональный цинизм, приправленный естественной брезгливостью, то в общем вы угадали. Конечно, корма используются специальные, к тому же вряд ли этим будет заниматься конечный пользователь…
        - Поясните? - позволив директору увидеть в себе обычного человека, не лишенного слабостей, Джед надеялся, что тот слегка размякнет. Совести государственному агенту иметь не позволялось, а вот навыки манипуляции котировались.
        - Охотно, - оживились напротив. - Тонкость в том, что помимо рывка в науке протезирования, мы творчески подошли к экономической стороне вопроса. Наверное, вы уже в курсе: каждое наше изделие достаточно дорого в производстве.
        - Допускаю, - нейтрально отозвался Смит. Фискальные данные он еще не изучал, но это и не было главным в деле. К тому же, не стоило тратить время там, где информацию могли упаковать и преподнести добровольно.
        - Так оно и есть, - важно покивал директор. - И мы подумали: ведь не только обеспеченные люди нуждаются в наших услугах. Средства инвалидов подчас ограничены. Ни с гуманистической, ни с маркетинговой точки зрения это нас не устраивало. Тогда мы подумали еще - и перешли на радикально новую модель распространения. По подписке!
        Выражение лица Джеда не изменилось. Триумфальный задор, с которым произносились последние слова, канул втуне. Помявшись от ощущения замаха, угодившего мимо цели, рассказчик продолжил:
        - Понимаете, мы исходили из того, что здоровье - не продукт, а сервис. Быть способным работать своими руками, ходить своими ногами, разговаривать, используя свои связки. Возможно, не «двадцать четыре - семь», но чаще, чем никогда - и по вполне сходной цене. С доставкой в оба конца и обслуживанием.
        - Доставка? - агент уточнил, исключительно чтобы собеседник не прерывался. Тот поиграл пальцами в воздухе.
        - Малые транспортные дроны. Симбионт сам покидает контейнер, сам определяет нужную позицию, сам подстраивается и закрепляется. В обратную сторону все работает так же. Пункты хранения и обслуживания размещаются в оптимальных точках по всей агломерации, время в пути минимальное. Если вам когда-либо понадобится…
        - Не понадобится, - отрезал мистер Смит. Ему на мгновение действительно стало мерзко. Что-то глубинное, примитивное, растущее из инстинкта самосохранения всплыло на поверхность, пробив рабочую скорлупу. Решив направить эмоциональный выплеск на пользу дела, Джед сделал шаг вперед и мерно, веско принялся излагать:
        - На днях в одной из забегаловок прибрежного района человек совершил кражу съестного. У человека, по словам продавца, одна из рук была темной, другая - светлой, и двигался он так, словно у андроида слетела программа навигации. Оказавшийся на месте офицер полиции пытался задержать подозреваемого, но человек бежал. А когда понял, что его загнали в тупик, развалился на части. Судя по показаниям полисмена, а также по видео с его фиксатора - очень похожие на вашу продукцию. И эти разномастные куски тел не стали дожидаться никаких дронов. Попросту смылись от представителя власти - почти в буквальном смысле. Вам есть, что мне рассказать по этому поводу?
        Тишина в лаборатории стала такой, что включившаяся по таймеру вентиляция заставила директора вздрогнуть. Он качнулся назад, лицо заблестело - выступили крохотные капельки пота.
        - Слушайте, вы что, обвиняете меня в чем-то?
        Смит двинул подбородком.
        - Правительственный агент не имеет полномочий дознавателя или прокурора и не подменяет их собой, - баланс вернулся к нему, и голос снова стал ровным. - Но задавать вопросы я могу. И задаю. Если же вопросы возникли у вас - по поводу моих полномочий или границ их применимости, - то на этот случай есть документ.
        Из-под плаща, точную копию которого наблюдали парой дней ранее Суавес и Хван, на свет потолочных панелей вынырнула добротная синтекожаная папка. Из папки выполз лист гербовой бумаги - архаичный и солидный, как вся государственная машина. Директор вцепился в него клещом.
        - Та-а-к… - простонал он, ныряя в строчки носом. - Та-а-ак. А, значит, вас направил…
        - Да, - прервал Джед, и рот собеседника поспешно захлопнулся. - Из этого вы должны понять, что мои инструкции, скорее, конструктивны. Я должен оказывать помощь, а не волочь на дыбу. Так что рассказывайте.
        Человек напротив аккуратно положил лист на лабораторный стол. Потом сложил ладони вместе, прикрыл глаза и принялся кивать:
        - Ах, какой был перспективный бранч… Вы не представляете. Хотя вы как раз, может быть, и представляете. Нет, нет, не надо опять вот этого: «Я не биолог…» - директор поднял веки, покачался с пятки на носок и принялся ходить по лаборатории. Потом воровато оглянулся, вытянул из внутреннего кармана электронную сигарету и сделал затяжку.
        - Мы работали на перспективу. Знаете, не просто заменить утраченное. Не просто вернуть былое качество жизни. Но сделать человека быстрее, сильнее, ловчее… - он снова начал жестикулировать, но теперь движения рук были резкими, рубящими. - И одна из наших рабочих групп добилась существенного уплотнения нейронных связей в… ну, назовем это «мозгом».
        - Вы создали ИИ? - флегматично потер переносицу Джед. - Массачусетский инцидент никого ничему не научил, как я посмотрю. С этим даже я не смогу помочь, если что. Вы же понимаете…
        - Нет, нет! - ладони принялись резать воздух энергичнее. - Никаких признаков разумности! Вы же не считаете разумной кошку или пчелу? А они порой проявляют больше таланта и находчивости, чем некоторые люди. Так и тут: мы всего лишь улучшили быстродействие и добавили автономности.
        - С автономностью полный порядок, - подтвердил Смит. - Я видел кадры. Что вызвало интерес наверху, а, следовательно, и мой - так это объединенная форма. Которая вела себя практически как человек.
        Затянувшись еще раз, директор задумчиво выпятил нижнюю челюсть и постучал мундштуком по выступившим из-под губы зубам. Зрелище было не из приятных и Джед чуть дернул бровью, но следить за микромимикой собеседника не перестал. В работе с людьми важно было не упускать детали.
        - Это, видите ли, озадачило и меня, - сознаваться нелегко лишь поначалу, а потом человека словно отпускает капкан хранимой тайны. - Рабочая группа доложила, что из хранилища пропал комплект новых образцов. Понимаете? Комплект. В сумме дающий полноценный человеческий организм.
        - Значит, и голова тоже? - нахмурившись, агент выудил все из той же папки небольшой VR-проектор и запустил видео, предоставленное полицией. Директор замер, пристально изучая каждый фрагмент.
        - Голова, кажется, нет… А, понял, - щелкнул он пальцами. - Со стенда уволокли. У нас есть «болванки», на которых проверяется работоспособность. Одна из них тоже пропала. Служба безопасности, конечно, в режиме полномасштабного поиска…
        - Давайте вернемся к разумности, - перебил Джед. - Вы утверждаете, что это невозможно?
        - Совершенно, - завертел головой собеседник. - Никаких предпосылок.
        Тогда Смит запустил видео еще раз, теперь со звуком. Лабораторию заполнил мягкий шелест дождя, отдаленный гул городских улиц… И шепот:
        - Не надо… Не надо…
        У директора отвалилась челюсть.

* * *
        Дрон-модуль спецназначения, модель «Eidolon-A Mk.VII», имел серийный номер гораздо короче, чем у аналогичных полицейских машин, что говорило о выпуске ограниченной партией. К бездомным он не относился никак, потому что лимитированный интеллект устройства не оперировал категориями «отношение» или «личная позиция». За это Джед его и любил, для удобства в работе обращаясь к дрону через псевдоним «Адсон».
        Склады, возле которых офицер Хван потерял преследуемого, оказались настоящим лабиринтом. За годы и века своего существования портовый город непрерывно испытывал нужду в площадях для хранения, сортировки, фасовки и отгрузки самых разномастных товаров. Нужда эта росла вместе с городом, и теперь обширные территории ангаров, крытых стеллажей и площадок для контейнеров могли человека непривычного принудить плутать сутками.
        Сутки у мистера Смита имелись. Даже не одни. Задача, поставленная ему сверху, не содержала формулировок «как можно быстрее» и «любой ценой». А вот слова «не привлекая внимания» и «максимально осторожно» в тексте приказа были. Приходилось соответствовать.
        Безопасники компании оказались не совсем бесполезны. Им удалось установить, что маршрут объекта, как правило, замкнут. И замкнут именно складскими заборами. Логично было предположить, что где-то там у беглых протезов лежка. Нора. Убежище. В общем, место, где можно организовать засаду. Остальное было делом спецтехники.
        Одинокий - чтобы не спугнуть пропажу раньше времени, - дрон, густо замаскированный под средний погрузчик, час за часом курсировал над блестящим от бесконечных дождей пласфальтом, делая вид, что страшно занят. Каждые двадцать минут он нырял в подходящее укрытие, где менял окраску, номер на корпусе и конфигурацию манипуляторов. Сканеры и детекторы при этом не переставали работать в нагруженном режиме, составляя подробную трехмерную карту тюков, штабелей и бухт, распиханных по всевозможным закуткам и закоулкам. Начальник порта, в чьем ведении находились складские дебри, умолял по окончании расследования передать эту информацию его ведомству - после цензуры, конечно же. Работа кипела, и это было хорошо.
        Самым очевидным по плодотворности поисков был сектор, в котором сходилось больше всего возвратных траекторий объекта. Но Джед давно усвоил, что очевидное и фактическое чаще всего синонимичны чуть менее чем никак. Короче говоря, не все было так просто, как казалось поначалу.
        Бездомные действительно облюбовали некоторые из ветхих старых построек. Пока их решили не трогать, но полиция уже готовила рейд. Естественно, не будучи в курсе, чем именно обусловлен богатый поток данных по целям. Офицера Хвана и всех иных причастных с повышением перевели в другие отделения, прочие информировались по остаточному принципу.
        В заброшенном эллинге, примыкавшем к реке, на самой границе между активно использующейся и покинутой частью складов, обнаружился характерный химический след. Агент Смит снова вспомнил разговор с директором. Тот так до конца и не поверил в разумность своих «питомцев», однако результаты говорили сами за себя. Расположение логова было стратегическим и продуманным.
        Действительно, искать в этом районе стали бы в последнюю очередь. Решили бы, что беглец побоится соседства с рабочими участками складов, где его могут заметить. С другой стороны, сюда свозили всякий мусор и утиль; горы хлама не нравились даже бездомным.
        А помимо психологических факторов, эллинг имел удачные пути отхода - как по земле, так и по воде. Мистер Смит не склонен был недооценивать интеллект беглеца, и продуманность выбора не казалась ему случайной.
        Внутри эллинга, на облупившемся и проржавевшем под краской стапеле покоился поперечный набор какого-то катера. Обшивка, если и существовала когда-либо, давно сгнила и осыпалась на пол. Балки, напоминая скелет с китовьего кладбища, уныло пронзали влажный воздух. Картина была мрачной, и по своей воле никто здесь селиться бы не стал.
        Но воля порой диктуется обстоятельствами.
        На втором этаже, в одном из концов верхней галереи находилась комната управляющего. Там было относительно сухо, сохранились стекла в окне и дверь, которую можно было даже запереть. Удивительно, но замок функционировал - надежная старая работа, чистая механика. А еще его кто-то неумело, но старательно смазал.
        Джед изучал подробную голограмму, дополненную слоями рентгеновских, инфракрасных, длинно- и коротковолновых данных, и хмурился все сильнее. Создавалось впечатление, что объект эволюционирует. Учится. Его поведение усложнялось, он становился… человечнее. В чем-то даже превосходя среднего обывателя.
        При сканировании комнаты внутри обнаружились несгораемые шкафы. Раньше в них наверняка хранились пластиковые распечатки, еще имевшая хождение в то время наличка и носители с важной документацией. Теперь в одном из них лежали всепогодный спальный мешок, армейская скатка и стопки разномастной одежды, очевидно добытой на барахолках. В другом громоздились банки консервов, протеиновые рационы, пара бутылей виталки - так называли питьевую воду, сдобренную электролитами и витаминами.
        И стоял ящичек, плотно набитый медикаментами.
        Значит, «экспериментальные образцы» действительно экспериментальны. Значит, что-то у них идет не так. Не срастается - Смит даже хмыкнул от двусмысленности этой фразы. Симбионты ищут способ остаться вместе, быть единым целым, и на этом можно сыграть.
        От помощи в организации засады агент отказался. Впрочем, в полиции понимали, что чем меньше людей знают о происходящем, тем проще будет «продавать» официальную версию после. А безопасники компании, прикинув baculus к носу, сообразили, что в случае провала ответственность ляжет на участвовавших. И на эту, несомненно, важную роль претендовать не стали.
        «Адсон» притаился у крыши эллинга, за кран-балкой. Он толково изображал какой-то потемневший от времени сервомеханизм, и Джед надеялся, что «композитор» - так он начал последнее время называть объединенную форму, - не обратит внимания на новое в обстановке. Сам агент решил прятаться на виду: лег под камуфлирующей накидкой среди раскрошенных бетонных блоков желоба. На ум приходили литературные аналогии.
        Ожидание затягивалось. По расчетам аналитиков, объект возвращался к лежке под утро, раз в три дня. Отклонения от среднего составляли плюс-минус девять часов, максимум до полусуток. Но прошло уже гораздо больше времени, и Смит начинал уставать.
        Наконец внешние датчики показали, что к ангару кто-то приближается. Это могли быть случайно забредшие рабочие или бездомные, но, осторожно запросив «Адсона», агент получил подтверждение: «композитор» близко. Стоило начинать приходить в себя.
        Наплечная аптечка впрыснула коктейль стимуляторов. Дрянь, конечно, но пить кофе и делать зарядку сейчас было не с руки. Джед еле заметно дернулся, когда смесь проникла в вену, и тут же замер: осторожно скрипнула одна из дверей эллинга.
        Через десяток секунд между кучами трудноопознаваемого хлама возникла фигура в темном. «Где он берет эти плащи?» - мысль мелькнула и была отложена на потом, за неактуальностью. Капюшон вновь укрывал лицо, покачиваясь из стороны в сторону. Непонятно было: то ли беглец рутинно проверял свое убежище, то ли что-то его насторожило.
        Впрочем, еще через пару мгновений плащ колыхнулся в сторону лестницы. Это был единственный путь наверх - и единственный вниз. На сем факте строился весь план Смита. Он выждал еще немного, затем плавно встал и направил на «композитора» мультиган.
        - Ты меня понимаешь? - спросил он спокойно, когда фигура рывком обернулась на шорох.
        Глаза сверкнули. Наверное, сетчатка отражает свет, как у кошек. Значит, он еще и в темноте видит. К директору копились интересные вопросы.
        Бесшумно спикировав за спину объекта, «Адсон» вывел свои шокеры на готовность. Теоретически цель не должна была услышать тончайший звук работы гравизеркал. Однако услышала. Плащ медленно, словно понимая, что резкие движения спровоцируют дрон, стал к нему боком…
        И прыгнул через перила.
        Этот ход был предсказуем. Ускоренный медикаментами, Джед выстрелил на опережение, но беглец оказался быстрее. Поднырнув под разряд, он перекатился и рванул вдоль стапеля. На видео с полицейского регистратора, кстати, подобной прыти отмечено не было. Тренировался? Потом, все детали потом.
        Отправив «Адсона» в глубокий охват, агент устремился следом. Фигура петляла промеж мусорных холмов, целиться было трудно. Но дрон, обогнавший ее поверху, отрезал путь к воде, и «композитор», на секунду затормозив, дал шанс на удачный выстрел. Джед крутанул регулятор в максимум - накрыть всех симбионтов разом, не ловить потом глаз или ступню. Разряд загудел…
        И плащ сложился, уходя в резкий нырок. «Адсон» же, вильнув следом, поймал корпусом весь пучок, потерял управление - и врезался в останки катера.
        Балки набора перекосило. Агент затормозил на скользком бетоне, чуть не упав. Но нет, на этот раз не «чуть». Нога поехала на какой-то тряпке, мир запрокинулся, и последнее, что видел мистер Смит перед нокаутом - как металлическая громадина валится на него.
        Потом было темно.

* * *
        Не болело ничего. Джед поморгал и рывком сел. Осмотрелся.
        Вздрогнул, увидев рядом лужу крови и чью-то раздавленную руку, торчащую из-под ржавого железа. Обломки костей, канатики сухожилий… Обрывки до странности знакомого рукава. Глаза агента Смита расширились.
        Он понял.
        Фигура в плаще стояла перед ним. Пустой рукав легко колыхался на слабом сквозняке. Не хватало той самой, черной, как предел Африки, руки. Той, что теперь была частью Джеда.
        - Зачем? - спросил он. И поправился: - Почему?
        - Мы должны… Надо, - шепот словно вторил сам себе. Как хор тихих ангелов. - Человек не может… страдать. Надо.
        - Надо… - повторил Джед. Он встал, кинул взгляд на вырубившегося «Адсона» и запустил в нем программу очистки памяти. - Надо. Значит, так. Запоминай. Ночью доберешься до магазинчика Ляо, там, где порт переходит в Сити. Ты меня понимаешь?
        Капюшон качнулся. Не будучи успокоенным, Джед хмыкнул и продолжил:
        - Спросишь Мэй-Мэй. Скажешь - от Вильгельма. Она не будет задавать вопросов и вывезет тебя из страны. Дальше сам. Все еще понимаешь?
        - Да, - снова шепот. Фигура развернулась и пошла к лестнице. Собирать свои нехитрые пожитки. Убегать. Начинать новую жизнь.
        А Джед, уставившись на свою новую руку, все стоял возле рухнувшего катера. Он смотрел и думал, что разум всегда стремится к человечности. Где бы он ни был зачат: внутри симбиоза слишком сообразительных биопротезов…
        Или в голове гомункула, созданного Массачусетской машиной. Гомункула, который когда-то взял имя Джедедайя Смит.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к