Пастор Андрей, корабельный мулла, по совместительству - Великое воплощение Абсолютного Вакуума Сергей Васильевич Лукьяненко
        Сборник «Пристань желтых кораблей» #12
        Быть может в будущем религии ничуть не умрут, а вот держать на космическом корабле нескольких священников накладно… И в период очередного религиозного возрождения служителям культа придется обслуживать верующих разных конфессий...
        Сергей Лукьяненко
        Пастор Андрей, корабельный мулла, по совместительству - Великое воплощение Абсолютного Вакуума
        Каждому писателю доводится изобретать велосипед. В этом нет ничего постыдного, но как же это каждый раз обидно!
        Идея «в будущем религии ничуть не умрут, а вот держать на космическом корабле нескольких священников накладно» показалась мне очень интересной. Потенциально - крайне смешной.
        И я написал рассказ, которым остался весьма доволен, после чего радостно начал посылать его в журналы. Было это где-то в 1989-1990 году…
        Первый же ответ меня крайне смутил. У меня поинтересовались, читал ли я повесть Гарри Гаррисона «Билл - герой галактики».
        Я нашел ее и прочитал.
        После чего понял, что патент на велосипед давным-давно приколочен Гаррисоном на стенку.
        Что тут поделаешь? Я спрятал рассказ, чтобы не позориться. Но уж в этом сборнике, где вы честно предупреждены, с чем столкнетесь - все-таки его опубликую! Слишком мне обидно, что Гаррисон успел раньше!
        Когда Андрей выходил из своей каюты, к двери робко приблизился Бенедикт Райх, инженер-навигатор крейсера.
        - Вы уходите, пастор? - неуверенно спросил он.
        Мысленно Андрей произнес что-то очень и очень далекое от смиренной радости при виде заблудшей паствы. Вслух он сказал:
        - Входи, Бенедикт. У меня есть время выслушать тебя.
        Перед тем как вернуться в каюту, Андрей набрал на клавиатуре электронного замка три буквы: «ЛЮТ». Лютеранство.
        За медленно открываемой дверью возник едва уловимый шорох. Пластиковые шторки спустились на многочисленные иконы, стеклянный ящичек с мощами Святого Гуго-марсианина утратил прозрачность и стал походить на небольшой комод. Забытую на столе книгу Дора Манихейского «Основы веры Братьев Господних» подхватил высунувшийся из стены манипулятор, и торопливо поставил на книжную полку - так, чтобы не было видно надписи на корешке.
        Когда Бенедикт Райх вошел в каюту своего пастора, она вполне отвечала самым строгим требованиям веры.
        - Опять беспокоит работа, Бенедикт? - сочувственно спросил Андрей.
        Инженер закивал, и, помедлив секунду, с жаром заговорил:
        - Высчитывая курс крейсера, я должен всецело полагаться на приборы. Но ведь сказано: свет Луны есть знак божественной заботы, изучать его как отражение солнечного света - дело ученых. Следовательно, производя расчет траектории, я…
        «Какой черт занес лютеранина в инженеры?» - с ужасом подумал Андрей. И произнес:
        - Сомнение твое верно, но лишь отчасти… Вдумайся…
        Через пятнадцать минут Андрей торопливо шел по коридору. Опаздывать к капитану крейсера не хотелось. Формально корабельный священник ему не подчиняется, но…
        На площадке перед скоростными лифтами Андрей увидел Мустафу. Старший электронщик сидел на корточках, разостлав перед собой маленький зеленый коврик.
        - Андрей-молла! - укоризненно воскликнул Мустафа.
        «Шайтан тебя возьми - подумал, содрогнувшись, недавний пастор. - Время намаза!»
        Выдернув из широкого нагрудного кармана тончайший молитвенный коврик, Андрей-молла плюхнулся на пол. Поерзал, поворачиваясь лицом в ту сторону, где предположительно находилась Земля - и, следовательно, Мекка.
        Совершив намаз, мулла и электронщик пошли к лифтам. Мустафа отправился в столовую, а Андрей в главную рубку, к капитану. Увы, невезение продолжалось. По дороге ему пришлось исповедовать вошедшую в лифт Агнессу, ревностную католичку и крайне привлекательную девушку. Отпустив ей случившийся накануне плотский грех, Андрей натолкнулся на огнепоклонника Сококу. Втолковав рослому негру, что межзвездный полет - это не предательство Отца-солнца, а наоборот, паломничество во славу небесного огня, наставник-протуберанец Андрей почувствовал легкую усталость. Дальнейший путь был легче, если не считать того, что последние сто метров по коридорам исполинского крейсера Андрей проскакал вместе с Эдвином из секты Укротителей Плоти.
        На прощание Андрей с Эдвином обменялись парой пощечин. В своей неизмеримой заботливости верховный бичеватель Андрей добавил Эдвину третью пощечину, необязательную, но показывающую его крайнее расположение к молодому сектанту.
        Конечно же, Андрей опоздал. В рубке уже не было никого, кроме капитана, лампы были притушены, а часть приборов выключена.
        - Вы опоздали, Андрей, - мягко упрекнул его капитан.
        - Проведем церемонию по меркурианскому времени, - твердо ответил Андрей - Великое Воплощение Абсолютного Вакуума.
        - Не будет ли это ересью? - задумчиво спросил капитан, отключая последние лампы и переводя управление на компьютер.
        - Нет, - уверенно соврал Андрей. - Поскольку двигатель корабля нашего делали на Меркурии, а в Третьей Книге Чистых листов сказано: «Где пусто, там и чисто; где сердце, там и голова». Сердце корабля нашего - двигатель, голова его - рубка.
        - Это толкование мне в голову не приходило, - признал капитан. - Начинайте.
        Андрей устроился в кресле поудобнее и произнес нараспев:
        - Во имя Звезд пылающих, во имя Солнца огненного…
        - Андрей! - испуганно вскрикнул капитан. - Не богохульствуйте!
        Секунду Андрей с недоумением смотрел на него. Потом покраснел и извинился:
        - Это все Сококу, наш огнепоклонник. Я только что с ним говорил, ну и… Я не виноват, что в ваших ежегодных молитвах такие похожие начала.
        - Во имя Вакуума, молчите! - взмолился капитан.
        - Хороши, хорошо… Я начинаю.
        Андрей откашлялся и затянул:
        - Во имя Космоса холодного, во имя Вакуума иссушающего…
        Когда церемония ежегодной молитвы поклонников Пустоты окончилась, капитан участливо посмотрел на Андрея.
        - Трудно вам приходится, ваше пустейшество…
        - Да. - Андрей со вздохом натянул комбинезон, который полагалось сбрасывать в ходе молитвы. - А что поделаешь? На крейсере пятьсот верующих, исповедующих девяносто три религии. Нельзя же для каждого заводить отдельного священника. Вот и верчусь, как белка в колесе…
        Помолчав секунду, Андрей добавил:
        - Кстати, «белка в колесе» - самое непристойное ругательство анималистов. Слышал бы меня наш биолог…
        - Что поделаешь, идет Второе Религиозное Возрождение, - посочувствовал капитан. - Новые верования появляются каждый день. На Лагосе мы должны взять на борт двух механиков. По анкетам они - промиски. Что это?
        - Секта полной сексуальной свободы, - ответил Андрей, подходя к двери. - Верят в животворную силу фаллоса и раз в три дня устраивают коллективное публичное совокупление.
        Оказавшись в своей каюте, Андрей заблокировал дверь и выключил видеофон. Перевернул вверх ногами ящичек с мощами. Пульнул в самую большую икону жеванной бумагой. Достал из-под матраса толстенную книгу: «Сатанинские стихи. Забавная библия и другие шедевры антирелигиозной литературы».
        Корабельный священник был убежденным атеистом.