Сохранить .
Война Евы Анастасия Медведева
        АННОТАЦИЯ К КНИГЕ "ВОЙНА ЕВЫ"
        Должность редактора в издательстве, стабильная зарплата с ежегодными премиями, квартира, взятая в ипотеку, уважение коллег и репутация недоступной холодной женщины - это жизнь Евы. Она талантлива, умна, амбициозна и знает себе цену; у неё всё под контролем, даже собственные эмоции.
        Однако, всё меняется, когда на работе появляется суровый и принципиальный бизнес-консультант, наделённый особыми полномочиями...
        Казалось бы, вот, они встретились: два профессионала, горящих своим делом!
        Но, как говорится, косе суждено было найти на камень… Или застрять в нём... а, может, всё началось с того, что камню не понравилась коса..?
        Как бы то ни было: о великом офисном противостоянии Двух Гигантских Эго читайте в моём новом романе!
        Война Евы
        Анастасия Медведева
        Глава 1. Вступительная: Героиня.
        - Ксюша!!!!! Ксюююююшаааа!!!!!
        Как же раздражает.
        - Ксююююююшааааааа!!!!!!
        Это просто невыносимо.
        - Ксюша, прошу, выйдииии!!!!!!
        - У меня голова начинает болеть, - сухо сообщаю той, кому были адресованы вопли с улицы.
        - Прости, но, если я выйду, я прощу его, - поджав к себе колени, отзывается мягкосердечное существо по имени Ксюша, которое я по доброте душевной терплю в своей квартире в качестве соседки.
        - Ксюююююююша!!! - надрывается голос за стеной.
        Квартира на первом этаже имеет свои минусы. Точнее… у неё только минусы и есть. Но эта покупка была моим осознанным решением.
        - Мне нужно сосредоточиться и отредактировать огромный кусок текста, - произношу сосредоточенно, глядя в экран макбука.
        - Он изменил мне. Я должна держаться, - соседка проводит рукой по светлым крашеным волосам, из которых стилист сотворил идеальные локоны, после чего вытирает слезу-предательницу указательным пальчиком с идеальным маникюром.
        К слову, все процедуры были сделаны сегодня днём, дабы горластый парень с улицы их увидел, когда придёт извиняться.
        Никак не пойму, что у них у всех в голове творится...
        - Ксюююююююшааааа!!!!!!
        А паренёк, кажется, дал петуха. Немудрено. На улице проливной дождь и градусов десять. Завтра может вообще без голоса проснуться.
        - Ксюююююююююююююшаааааааааа!
        Достал.
        Поднимаюсь на ноги, закрываю ноутбук, иду в прихожую; там подхватываю зонт, выхожу из квартиры, а через пять секунд - и из подъезда.
        - Ты? - удивляется бывший парень Ксюши, опознав во мне её соседку.
        - Я, - спокойно смотрю на него из-под зонта, - Пятнадцать секунд.
        - Что - пятнадцать секунд? - хмурится неудачник-ловелас.
        - Пятнадцать секунд мне понадобилось на то, чтобы выйти к тебе.
        - Я… - протягивает парень, верно сообразив, что его возлюбленная временем не воспользовалась.
        - Мне плевать. Я работаю, - сообщаю ему безразличным голосом.
        - Но она…
        - Кыш.
        Парень бросает на наше окно быстрый взгляд, поджимает губы, после чего молча уходит. А я возвращаюсь в квартиру.
        - У тебя какая-то невероятная сила, Ева, - соседка смотрит на меня едва ли не с восхищением, - он послушал тебя с первого раза!
        Ничего не отвечаю. Иду к своему макбуку.
        …
        - А, может, не стоило с ним так грубо? - через некоторое время робко шепчет жертва измены, делая вид, что разговаривает сама с собой.
        Прикрываю глаза. Я знала, что это выйдет мне боком. Люди вообще - существа неблагодарные.
        - Да, не стоило заставлять его мокнуть под дождём целых десять минут. Я тоже так считаю, - произношу без эмоций, погружаясь в текст.
        - Что?! Почему ты мне раньше не сказала?! Ты думаешь, это действительно было жестоко с моей стороны? - вскочив на ноги, восклицает соседка.
        - Смотря с какой стороны посмотреть, - спокойно отвечаю.
        Через пару секунд слышу, как девушка мчится в прихожую, одевается и выбегает на улицу под дождь. Сегодня можно её не ждать. Славно. Хоть поработаю нормально.
        Вот только в час ночи, когда я, наконец, иду в свою спальню, в замке появляется ключ…
        - Мы помирились, - сообщает мне Ксюша, со стыдливым румянцем на щеках.
        - Мне без разницы, - абсолютно честно говорю.
        - Он сказал, что своими словами ты его напугала. И что он никогда не встречал таких страшных девушек, как ты. Он не будет часто появляться у нас дома, - делится со мной девушка.
        - Он не будет здесь часто появляться, потому что это моя квартира. И потому что ты подписала контракт, когда въезжала сюда, - сухо отзываюсь и ухожу в спальню.
        «Таких страшных девушек, как я»? То есть, всю свою жизнь он встречал только таких бестолковых, как Ксюша? Бедный парень.
        Забираюсь в постель.
        Или он имел ввиду мою внешность?
        - Плевать, - закрываю глаза и успокаиваю сознание.
        Я не сахар, чтобы всем нравиться.
        - Еваааааа! Помоги мне!!!! У меня творческий кризис! - распластавшись на моём столе, канючит Стефания.
        Отодвигаю голову писательницы от экрана своего компьютера, проверяю почту.
        - Еваааааа!
        - Это моё рабочее место, - произношу ровно, - твоя голова здесь - лишняя.
        - Тебя не волнует то, что я не успею закончить книгу в срок?! - начинает изумляться Стефания.
        И почему меня окружают такие эмоциональные личности? Хотя… чего это я?.. Это не «эмоциональность», это распущенность.
        Делаю глубокий вдох, затем глубокий выдох.
        - Если ты не закончишь её к сроку, мы опубликуем другой роман. Ты же в курсе, что за тобой стоит очередь? - спрашиваю у неё.
        - Сделаю вид, что этого не слышала, - Стефания тут же поднимается с моего стола и поправляет одежду, - я люблю тебя, потому что ты уговорила меня взять псевдоним и оказалась права. Но терпеть от тебя хамство я не намерена. Ты всего лишь редактор. А я - та, что обеспечивает тебя материалом для редактирования.
        - Всё сказала? - уточняю; затем поднимаюсь на ноги.
        Иду добывать себе кофе.
        - Ева, не злись, - тут же возвращается в свои «семнадцать» госпожа автор, - ты же знаешь, что у меня случаются заскоки.
        - Знаю. Поэтому сделаю вид, что этого не слышала, - возвращаю ей её же реплику.
        Захожу на кухню.
        - Что, наша «звезда» опять требует от тебя идей? - Саша, наш второй редактор, заглядывает в офис через стеклянную дверь, затем качает головой, - Как ты это терпишь…
        - Как и ты: стойко и молча, - замечаю.
        - В моей серии таких выскочек нет, - девушка делает глоток зелёного чая, продолжая смотреть на меня, - так, ты правда посоветовала ей взять псевдоним?
        - Да. Но я не советовала ей менять имя и в паспорте. Это только её личное желание, - отвечаю, нажимая на кнопку «капучино».
        - А я всё думала - вот, же повезло родиться с таким именем! Для её писанины - в самый раз. То, что доктор прописал… Ты поможешь ей?
        - Если не сможет написать ни строчки за месяц - помогу, - отзываюсь.
        - Почему сама не напишешь книгу? Ты уже столько своих идей другим авторам подарила! - удивляется Саша.
        - У меня нет на это времени. Я работаю до ночи, - отвечаю, беру в руки кружку с кофе, - к тому же, если бы я взялась написать роман, то в нём были бы кровь, расчленёнка и куча загубленных жизней.
        - Так не любишь людей? - усмехается Саша.
        Ничего не отвечаю. Пью кофе.
        - Или только мужчин? - продолжает метать догадки второй редактор.
        - А ты чего сегодня такая нарядная? - осмотрев девушку, спрашиваю.
        - Юбку карандаш и блузку ты считаешь «нарядом»? - фыркает Саша.
        - Шёлковую полупрозрачную блузку сливочного цвета с черным бюстгальтером и белую юбку, облегающую твоё тело, как… ну, назовём это чулком... - прихожу к компромиссу с самой собой, - да, я считаю всё это «нарядом». К тому же ты сделала укладку и накрасилась ярче обычного, - спокойно добавляю.
        - Какая наблюдательная, - закатывает глаза девушка, - ладно, поделюсь. Сегодня, возможно, придет претендент на должность руководителя отдела маркетинга. Если бы ты хоть немного интересовалась тем, что происходит в издательстве, то знала бы об этом.
        - Я - редактор. Какая мне разница - кто будет руководителем отдела маркетинга? - смотрю на неё тяжелым взглядом.
        - Ну, да, тебе без разницы, - кивнув, соглашается Саша, - Всё забываю, что ты у нас не особо интересуешься мужским полом.
        - Причём здесь пол будущего руководителя? - уточняю.
        - При том, что, говорят, он тот ещё красавчик, - вильнув бедром, улыбается Саша и выходит из подсобки, которую мы дружно зовём кухней.
        - Чувствую, начнётся цирк, - выношу вердикт и возвращаюсь на своё рабочее место.
        - Еваааа, - Стефания подходит ко мне и берет мои руки в свои, - удели мне время, пожалуйста! - затем её глаза загораются, - Давай, я скину тебе начало, и ты просто скажешь - чего там не хватает!
        - Просто пиши дальше, у меня нет на это времени, - пытаюсь освободиться, но наша «звезда» держит меня крепко, - послушай, я и так всё свободное время трачу на поиск удачных цитат из твоей последней книги. Ты ведь понимаешь, что я не обязана это делать?
        - Если будет мало рекламных постов, книгу перестанут покупать, - с умным видом сообщает госпожа автор.
        - Этим ты должна заниматься, - припечатываю её.
        - У меня творческий кризис, - восклицает Стефания, тут же освобождая мои руки и улетая в соседний отдел.
        - Звездааа, - протягивает Саша, как только за девушкой закрывается дверь.
        - Я говорила, что её не нужно было так раскручивать, - иду к своему столу, - слишком капризная.
        - Но теперь на ней держится почти весь наш доход. Кто ещё в семнадцать лет так знаменит, как Стефания? Её канал на YouTube набрал более пятисот тысяч последователей за полгода, - замечает второй редактор.
        - Вчера уже пятьсот пятьдесят тысяч было, - сажусь в кресло и открываю вкладки на компе.
        - Теперь понятно, почему она любимица главного редактора. Мы должны пылинки с неё сдувать, - Саша поправляет макияж, игнорируя мой взгляд.
        - Мы должны помнить, что рано или поздно этот мыльный пузырь лопнет. Её тексты не стоят такого внимания.
        - Пока - пипл хавает, - жмёт плечом Саша, - ей даже прощают примитивный язык и километровые диалоги ни о чём. Ведь главное - идея. Интересно, народ скоро поймёт, что семнадцатилетняя пустышка просто не способна дойти до подобных мыслей самостоятельно? - не без провокации спрашивает второй редактор, косясь на меня.
        - Если не будешь болтать - ещё не скоро, - закрываю эту тему и ухожу в работу.
        То, что я помогаю главной звезде нашего издательства писать книги - секрет за семью замками. Я даже договор подписала, что не буду разглашать эту информацию. Имя Стефании стало брендом, и это именно я создала кумира для молодёжи, помогая юной и неопытной писательнице выпустить свой первый роман в пятнадцать лет. Прошло два с половиной года, и теперь тираж Стефании не многим отличается от тиража известных российских фантастов. И это тоже моя заслуга.
        Но чем дальше едет поезд, тем больше я понимаю, какого монстра создала.
        Вот только теперь меня уже никто не слушает; теперь Стефа, как она просит называть себя, на короткой ноге с главным редактором - а это значит, что она неприкасаемая. Я даже не могу создать ей конкурентку. Мне просто запрещают это делать. Уйти я тоже не могу - мне нравится моя работа в издательстве. Здесь я на своём месте. Здесь я делаю то, что хочу, а не то, чего хочет моя мать.
        Пусть она и поспособствовала тому, чтобы в своё время меня сюда взяли…
        Но за несколько лет упорной работы я доказала, что достойна своей должности, и план матери потерпел крах: она очень надеялась, что я не справлюсь, или что это быстро мне надоест.
        Как же она удивилась, когда я взяла квартиру в ипотеку и съехала из дома спустя пару месяцев.
        - Ева! - голос главного редактора вынуждает меня оторвать взгляд от экрана, - Зайди ко мне.
        Поднимаюсь на ноги, иду в кабинет начальства.
        - Доброе утро, Роман Николаевич, - здороваюсь с шефом.
        - Ты отказала Стефании в просьбе? - с ходу наезжает на меня тот.
        Смотрю в цепкие глаза главвреда, - как я по-тихому зову Романа Николаевича, - и отвечать откровенно не хочу.
        - Не игнорируй мои вопросы! - повышает голос этот когда-то импозантный, а теперь - помешанный на деньгах нервный мужчина с сединой в волосах.
        - Что она вам сказала? - спрашиваю, отводя взгляд в сторону.
        - Что ты не стала помогать ей, когда она просила о помощи, - чётко произносит главвред.
        - Вы же понимаете, что я не обязана помогать ей с каждым романом? - спрашиваю прямо.
        - Ты подписала договор!
        - О том, что не расскажу о своей помощи, - произношу сухо, - а не о том, что стану писать за неё все последующие бестселлеры.
        - Ты много о себе думаешь, - сообщает мне главвред, - Стефа сама пишет свои книги. Ты лишь подкидываешь ей идеи. И тебе за это доплачивают!
        - Я подкидываю ей идеи, редактирую её нечитабельные тексты, веду блог с её цитатами и делаю ей рекламу в соц.сетях. Да, я слишком много думаю о себе, - сведя брови к переносице, отвечаю, - И, конечно, без меня она бы справилась спокойно… Могу я взять отпуск на пару недель?
        - Не горячись, - мгновенно меняет тон главвред, - мы все знаем о твоём КПД. Именно поэтому ты получаешь больше всех остальных редакторов.
        - Я не жалуюсь на свою зарплату, - спокойно отвечаю, - я лишь прошу не заставлять меня делать то, чего я не обязана делать. Если у Стефании есть мозги, она будет тратить время на чтение хороших книг и развитие своего таланта, а не на светские тусовки и публичную жизнь.
        - Как только она исчезнет с радаров, все быстро о ней забудут, - напоминает главный редактор законы нашего мира, - её имя должно быть на слуху, ты сама это прекрасно знаешь. Она просто не может позволить себе тратить время на самосовершенствование.
        - Теперь она замахнулась на слишком серьёзный роман. А это значит, что «консультаций» и прочей «помощи» потребуется слишком много. У меня действительно нет на это времени.
        - Давай, я освобожу тебя от других обязанностей! Будешь вести только Стефу. Будешь её личным редактором! Мы тебе даже должность такую пропишем - всё будет официально! - глядя на меня глазами самого счастливого в мире коммивояжёра, предлагает Роман Николаевич; даже руки ко мне простирает, пытаясь уверить, что предлагает приобрести не рабский контракт, а золотую жилу.
        - Мне надо подумать, - коротко отвечаю, после чего выхожу из кабинета главвреда.
        - Ругал? - уточняет Саша, стоит мне вернуться на место.
        - Предлагал новые условия, - без особых подробностей отвечаю.
        - А ты везучая. Мои авторы годятся лишь для заполнения задних полок в магазине, а у тебя в наборе и популярный автор, и новый контракт.
        - Хочешь меняться? - смотрю на Сашу совершенно серьёзно.
        - Нет, спасибо. Мы бы с ней не смогли ужиться вместе, - вспоминая мою «подопечную», отмахивается та.
        - Кстати, куда пойдёшь обедать?..
        - Никаких обедов! - едва не врываясь в наш офис, неожиданно заявляет главвред, - Он приедет раньше, чем мы думали!
        - Кто? - удивленно переспрашиваю.
        - Красавчик начальник отдела, - Саша растягивает на губах довольную улыбку, - его ждали во второй половине дня!
        - Так, Ева! Саша! Шагом марш в зал совещаний!
        Мы переглядываемся и не спеша выходим в коридор; когда доходим до зала, я даже останавливаюсь от удивления.
        - Ты чего застыла в проходе? - Саша стучит мне по плечу, и я делаю шаг в сторону, - Ого! Полным составом…
        - Даже верстальщик пришёл, - изумленно произношу, разглядывая всех присутствующих, - все что, заранее знали?
        - Я же говорю тебе: ты совсем не интересуешься жизнью издательства, - заводит старую пластинку второй редактор и усаживается в одно из кресел за огромным круглым столом.
        - У меня нет на это времени, - повторяю свою заученную фразу, а затем произношу негромко, - так… ладно дизайнеры… но иллюстратор здесь зачем? И корректор… у этого руководителя отдела маркетинга будут какие-то особые полномочия? Здесь же реально - все.
        - Забыла тебе сказать, - Саша поднимает голову, предлагая мне либо сесть рядом, либо наклониться; выбираю последнее, - ходит слушок, что наш главный дал ему карт-бланш. Нас, вроде как, ждут большие реформы.
        - Да что это за человек такой? - уже искренне удивляюсь.
        - Говорят, он любой бизнес с нуля поднимает. Что-то вроде гениального консультанта. У него вообще неограниченный спектр знаний.
        - Ты поэтому прозрачную блузку надела? - спрашиваю ровно.
        - Вот, всегда ты всё опошлишь, - закатывает глаза Саша.
        - Не знаю, не замечала за собой, - также ровно парирую, затем выпрямляюсь.
        - О, Ева, ты тут! - в зал заходит Стефания.
        - А ты здесь зачем? - спрашиваю у неё.
        - Ева, ты как разговариваешь? - цедит главвред, - Как главная звезда нашего издательства, Стефания зашла поздороваться с новым руководителем.
        - А к ней-то он какое отношение иметь будет? - не очень понимаю.
        - Ева! - рычит на меня Роман Николаевич, - Знай своё место.
        - Что-то у меня от волнения в горле пересохло… - девушка начинает гладить шею, жалобно глядя на шефа, - он же не такой страшный, как вы говорили? Я ему понравлюсь?
        - Конечно, понравишься! - начинает заверять нашу звезду главвред, затем бросает взгляд на меня, - Иди, принеси Стефе стакан воды.
        - Серьёзно? - смотрю на него тяжелым взглядом.
        Ответный взгляд шефа красноречив. Ловлю отблеск сочувствия в глазах Саши, когда та оборачивается на меня; выхожу из зала и иду к кулеру. Как назло, там закончились стаканчики… слышу, как за спиной открывается лифт, но не оборачиваюсь, плетусь в кабинет главного редактора - за именной кружкой нашей звезды, затем возвращаюсь к кулеру, наливаю воду, иду в зал совещаний…
        - … для оптимизации работы. Правило первое: никаких опозданий, - произносит мужчина лет тридцати - даже чуть моложе, затем переводит взгляд на меня и обдаёт откровенным холодом, - кое-кому стоит сразу взять на заметку.
        Смотрю на него без эмоций, затем прохожу в зал и ставлю стакан перед Стефанией.
        При этом получаю ментальные пинки от главвреда.
        Про себя стараюсь это не комментировать; усаживаюсь в свободное кресло, направляю все своё внимание на нового руководителя отдела маркетинга. Скуластый, высокий, темноволосый и светлоглазый, для кого-то - откровенно красавчик, по мне, так - ничего особенного. Ну, да, внешностью не обделён, но совершенно явно не обладает харизмой. Сплошной лёд. Он даже не запаривается тем, чтобы кому-то здесь понравиться.
        Неприятный тип.
        - Правило второе: никаких отгулов. Не в ближайшие несколько месяцев. Просто знайте, что работы будет много, - тем временем произносит мужчина.
        В зале начинают раздаваться шепотки. Ну, да, отгулы - это святое. Особенно после какого-нибудь аврала. А если у нас аврал будет длиться три месяца…
        - Правило третье… и, наверное, самое важное, - мужчина ненадолго замолкает, а затем обводит всех безразличным взглядом, - все работники, нанятые по связям, переходят на временный контракт.
        - Что? Как это понимать? - начинают откровенно роптать люди.
        А у меня просто дар речи пропадает.
        - Я дам вам испытательный срок - в месяц, - четко произносит мужчина, - ваши навыки будут оценены, после чего вам либо предложат пере-подписать договор, либо - покинуть издательство.
        - А кто будет оценивать наши навыки? - задаю вопрос спокойным голосом.
        Орать или материться - не мой стиль. Не родился ещё на этой земле человек, который сможет вывести меня на сильные эмоции.
        - Я, - ровно отвечает мужчина.
        - Вы имеете подобные полномочия? - продолжаю свой допрос, игнорируя взгляды шефа.
        - Да.
        Вот это неожиданность.
        Мы всё ещё на планете Земля?.. Или уже в какой-то параллельной вселенной?
        - А как будете оценивать работу редакторов? Возьметесь перечитывать все книги, по которым подписываются договора? - продолжаю уточнять, без какой-либо симпатии глядя ему в глаза.
        - Вам незачем об этом беспокоиться. Насколько я понял, вы - помощница Стефании? С вами у нас будет отдельный разговор - чуть позже, - сухо отзывается мужчина и продолжает что-то вещать…
        Смотрю на него и дышу. Ровно дышу. Слежу за процессом вдоха и выдоха.
        После «невероятно воодушевляющей» речи, мужчина отпускает всех сотрудников; и пока те, словно ручеек, вытекают из кабинета нестройной линией, главвред вместе со Стефанией окучивают нового руководителя отдела маркетинга.
        - Слушай, Ева… забей. Тебе с ним нечасто пересекаться придётся, - тихо советует Саша… такая же притихшая, как и все сотрудники нашего издательства.
        - Что, больше нет желания соблазнить красавчика начальника? - спрашиваю, глядя вперёд.
        - Сердце этого Кая не разморозить. Пусть мерзнет в одиночку, - фыркает второй редактор, - вообще не люблю таких.
        - Ты иди, - советую ей, - нам с этим господином начальником ещё пообщаться надо.
        - Не нарывайся, Ева, - качает головой Саша и всё же выходит из зала совещаний.
        - Было очень приятно с вами познакомиться, Глеб, - Стефания протягивает ладонь мужчине; тот жмёт её, не особо реагируя на потоки флирта со стороны главной звезды издательства.
        Ну, да. Это вообще запрещено законом. Ей же всего семнадцать. Но Стефа, кажется, сильно разочарована непробиваемостью нового руководителя.
        - Увидимся вечером, - главвред прощается с мужчиной и уже в самых дверях останавливается, - Ева, зайди ко мне в кабинет.
        Поворачиваю голову в его сторону, но ничего не отвечаю. Очень надеюсь, что у меня на лице всё написано.
        Но, кажется, Роман Николаевич не желает видеть сию живописную картину. То есть, он серьёзно ничего не скажет?.. Не разрядит обстановку, не снимет напряжение, не заступится за своего подчинённого - в конце концов? Меня назвали помощницей Стефании из-за того, что я ей воду принесла - по его просьбе.
        Главвред покидает зал совещаний, глазами показывая - куда я должна направить свои стопы в эту же секунду.
        Значит, не скажет…
        Ладно. Я сама.
        Поднимаюсь на ноги, выхожу из-за стола, иду к этому самому Глебу.
        - Вы ещё здесь? - не глядя на меня, произносит мужчина, - Ева… а, вот, вижу, - вглядываясь в какой-то список на планшете, произносит он, - Работаете в издательстве шесть лет?
        - Да, - произношу сухо.
        - И устроила вас сюда ваша матушка… - намекая на недавно озвученные правила, протягивает руководитель.
        Удар ниже пояса.
        - Как вас зовут? - спрашиваю, опустив взгляд на стол.
        - Для сотрудников - просто Глеб.
        - А для незнакомых вам людей?
        - Для незнакомых людей я - Глеб Самойлович, - впервые за всё это время удостоив меня взглядом, отвечает мужчина.
        - Глеб Самойлович, что ещё написано в том документе? - не моргая спрашиваю, намекая на информацию с планшета.
        Надо же понять - как много личных данных сотрудников издательства имеет этот человек. И по какому праву.
        - Вы считаете, я должен ответить вам на этот вопрос? - сухо интересуется мужчина.
        - Может, там хотя бы указаны должности работников? - продолжаю свой расспрос.
        - Нет, там только имена тех, кто получил свою должность нечестным путём, - ровно парирует Глеб Самойлович, - скажу откровенно: я не очень люблю таких людей. Но вы - интересный случай. Как вас умудрились взять в штат в качестве «помощницы» писательницы? Я хочу взглянуть на ваш расчетный лист: что за должность у вас там указана?
        - Я - не «помощница» Стефании, - произношу очень медленно и четко.
        - Разве? Я слышал иное… к тому же вы - явно у неё на побегушках, - без особого интереса отзывается Глеб Самойлович, напоминая о случае со стаканом воды и вновь уплывая взглядом в какие-то документы - правда, на этот раз ко мне не относящиеся.
        - Я - редактор, - чеканю.
        - Вот, как. Тогда я должен напомнить вам, что с этого дня вы - временный редактор. И дружба со Стефанией, как и попытки заполучить её покровительство - вам не помогут. Не при моем режиме, - сухо отвечает Глеб Самойлович.
        - А вы всегда вводите какой-то особый режим на новом месте? - усмехаюсь без веселья, скорее с презреньем, - Может, для начала, ознакомитесь с сотрудниками и вникнете в рабочий процесс?
        - Не вижу смысла. Профессионалов всегда видно. Как и наглецов, нанятых в штат по блату, - холодно отрезает Глеб и выходит из зала совещаний.
        Стою, глядя на стену. Стараюсь удерживать спасительную пустоту в голове. Разворачиваюсь на девяносто градусов и выхожу в коридор.
        Дверь шефа открываю без стука.
        - Ева, успокойся, - с ходу останавливает меня Роман Николаевич.
        - Я забираю свои документы, - без интонаций произношу.
        - Никто тебе их не отдаст.
        - Вы не отдадите - пойду к нашему новому руководителю отдела маркетинга. Он отдаст с удовольствием. Понятия не имею, как это возможно, но, уверена - отдаст, - отвечаю.
        - Ева, это просто характер. Нужно потерпеть… - умасливает меня главвред.
        - Если переведёте меня на временный договор, я уйду. Это сейчас сказано без шуток и не в порыве эмоций. Я серьёзна, как никогда. Меня в жизни так не оскорбляли, как этот человек - за несколько минут общения.
        - Никто не будет переводить тебя на временный договор, успокойся. Я сегодня за ужином переговорю с Глебом и всё ему объясню, - продолжает успокаивать меня Роман Николаевич.
        Как всё легко вдруг оказалось!.. Аплодирую стоя столь незамысловатому способу замять конфликт. Разговор за ужином. Это достойно награды «Лучший начальник года».
        Я так понимаю, меня за нанесенные оскорбления никто кормить не будет...
        - Вы не поправили его, - произношу собранно, - когда он сказал, что я - помощница Стефании.
        - Ну… буквально тридцать минут назад я предлагал тебе эту должность - и ты обещала подумать, - напоминает шеф.
        Так, вот - кому я обязана таким отношением ко мне этого неприятного человека!..
        - Вы предлагали мне быть личным редактором. А не девочкой на побегушках, - произношу, не глядя на него.
        - Да что с тобой? Тебе так сложно было воду принести? - выходит из себя шеф.
        - Нет, не сложно. Но от предложенной должности я отказываюсь. И это не подлежит обсуждению, - ровным голосом отрезаю и выхожу из его кабинета.
        Не хочу, чтобы мой статус в издательстве принижался из-за прихоти главного редактора.
        И тем более не хочу целиком и полностью зависеть от прихотей Стефании. Возможно, я слишком раздула ситуацию с водой, но последнее, чего я желаю, это чтобы моя должность в глазах незнакомых людей ассоциировалась с должностью секретарши. У Стефы есть руки: надо будет - сама себе и попить, и поесть принесёт.
        Какого черта, в конце концов?!
        - Ты чего? - осторожно спрашивает Саша, напряженно вглядываясь в моё лицо, когда я вхожу в офис.
        - Кажется, я впервые вышла из себя, - стою в лёгком ступоре.
        - Из-за кого именно? Шефа, Стефы или принца-ледышки?
        - Из-за всех троих, - отвечаю и иду на автопилоте к своему рабочему месту.
        Ладно, я действительно погорячилась. Дурацкий стакан воды и фраза, брошенная незнакомым человеком при всех сотрудниках издательства - не стоят такой реакции. Как и глупость шефа. Я же знаю, с кем работаю… Так с чего так напрягаюсь?..
        Но тот мужчина…
        - Он - не принц-ледышка, - произношу, открывая вкладки на рабочем компьютере.
        - Да? А кто тогда? - с интересом спрашивает Саша.
        - Кусок льдины с северного полюса, покоцанный со всех сторон. Местами подтаявший от солнца и потерявший форму; забывший, где его дом, и несущийся по течению без особого интереса, - отрезаю четко и ровно.
        - Жестоко ты с ним, - усмехается девушка.
        - А говорили, что редактор, - звучит мужской голос со стороны коридора; я отрываюсь от компьютера и встречаюсь глазами с Глебом, - вообще мне понравилось - с куском льда: сравнение вполне себе символичное. Но слова «покоцанный» не существует. Обновите свой словарь, - сухо произносит мужчина и выходит из офиса.
        Тяжело выдыхаю, прикрывая глаза.
        Да что ж за день-то сегодня?..
        - Этот кретин даже не знает об обязанностях редактора, - произношу, растирая переносицу.
        - Сказать ему, что ли, что про словарь - это к корректору? - скорчив гримасу, протягивает Саша.
        - Пусть сам разбирается, - устало отмахиваюсь и возвращаюсь к работе.
        Чего и следовало ожидать: самый обычный выскочка, которому дали власть в руки - отчего он возомнил о себе невесть что. Не более.
        Глава 2. Показательная: Гордость.
        - Ева, а можно Кирюша зайдёт? - Ксюша смотрит на меня большими глазами.
        - Нет, - собираясь на работу, отвечаю я.
        - Но почему? - канючит соседка.
        - Вы что, не можете у него встретиться? Почему именно в мою квартиру нужно идти? - спрашиваю, подхватывая сумку.
        - Ну, что такого? Она что, из-за этого девственности лишится? - Ксюша забирается на кресло и складывает руки на груди.
        - Даже… - резко разворачиваюсь к ней, - не думай об этом, - всерьёз заканчиваю я, - никакого секса в этих квадратных метрах.
        - Но…
        - Ищи другую квартиру, - ровным голосом предлагаю.
        - В смысле?..
        - В смысле - съезжай, - четко произношу и иду в прихожую.
        - Но, Ева… ты не можешь так просто… - Ксюша идёт за мной.
        - Могу. Потому что плачу за неё. Потому что всё здесь куплено на мои деньги. И потому что ты здесь никаких прав не имеешь, - отвечаю спокойно.
        - Но твоя мать…
        - Что? Что хочешь мне сказать? Что она попросила меня помочь тебе? У любой помощи есть свои пределы. Я не хочу, чтобы ты водила сюда своих мужчин. Если тебя не устраивает - съезжай.
        - Я плачу тебе за комнату, - насупившись, отвечает Ксюша.
        - Серьёзно? Ты считаешь, что той суммы хватит на съем реального жилья? - поднимаю брови, - На эти деньги ты можешь купить картонную коробку и смело жить в ней.
        - Но я тебе готовлю, - обняв себя за плечи, протягивает соседка.
        - Из моих продуктов. И только поэтому я тебя и терплю, - отвечаю ей и выхожу из квартиры.
        Про план моей мамы знаю отлично: Ксюша своим присутствием должна напоминать мне о той жизни, в которой присутствуют романтика, влюбленность, гормоны и мужчины. Но мне пока хватило. Никакой любви и никакого брака в ближайшие двадцать лет. Если я и выйду замуж сейчас, то только за свою работу. Хотя даже она женского рода… значит, мы с ней просто подружимся - до конца жизни.
        Никаких угрызений совести не испытываю: было бы из-за чего. Кому вообще понравится, если в его квартиру вдруг въедет незнакомый человек и начнёт свою личную жизнь налаживать? Не знаю, чья там дочь эта Ксюша, и кто из маминых знакомых решил отдать мне её на воспитание, но отказать в приёме я не смогла… это грозило новым витком выяснения отношений с родительницей, так что мы сошлись на том, что я делаю вид, будто не понимаю, зачем мне её подселили, мама тихо радуется, что засунула пример «нормальной девушки» мне под нос, а её подруга счастлива, что этот «пример нормальной девушки» наберется от меня уму разуму. Вот такая цепь последовательностей.
        Ксюша приехала из пригорода. Насколько я поняла, её родители - очень обеспеченные люди, но дочь свою они разбаловали так, что уже сами с ней не могли справиться. Интересно, что получила моя мать от этой выгодной сделки?.. Со мной эта девица и впрямь научилась многому - а ведь мы живём под одной крышей всего полгода.
        Но у меня не забалуешь.
        Добираюсь до работы на автобусе, выхожу перед издательством и, как назло, встречаюсь у входа с новым начальником.
        - Вы, - произносит тот.
        - И вам доброго утра, - сухо отвечаю и прохожу первой.
        - Вы в курсе, что нужно пропускать начальство вперёд? - следуя за мной к лифту, замечает Глеб Самойлович.
        - А вы в курсе, что перед женщинами нужно дверь открывать? - без интонаций парирую и вхожу в лифт.
        - Невиданная наглость, - усмехается Глеб Сам…
        А с какого перепугу он с отчеством и в моих мыслях? И не Глеб он, а Глыба. Глыба льда с северного полюса. Так и буду его звать.
        - Ваши связи так прочно проросли, что даже мне сложно с ними справиться, - продолжает бесполезный диалог Глыба.
        - Ваша ограниченность не позволяет вам увидеть, что это не связи, а трудоспособность и появившийся в процессе работы профессионализм, - перевожу взгляд на него, - слыхали о таком?
        - Моя… ограниченность? - словно не веря своим ушам, переспрашивает Глыба.
        - Есть такой фильм старый, «Карнавальная ночь» называется. Посмотрите на досуге, если не видели, - выхожу из лифта, когда тот останавливается на моем этаже.
        - И зачем мне его смотреть? - Глыба складывает руки на груди, включая процесс обморожения всего пространства своим взглядом.
        - Там персонаж один есть… явно ваш родственник, - отвечаю, затем разворачиваюсь и ухожу в свой офис.
        - Ты сегодня какая-то другая, - замечает Саша, подпиливая ногти на рабочем месте.
        - Я спокойна, как всегда, - отвечаю ровно.
        - Это и пугает, - поднимает брови второй редактор, - что ты говоришь об этом вслух…
        Ничего не отвечаю, врубаю компьютер и сажусь за работу.
        Через два часа меня вызывает к себе главвред. Иду в его кабинет, ожидая очередной порции уговоров стать личным редактором Стефании, но внутри меня ждёт сюрприз.
        - Что происходит? - спрашиваю у Романа Николаевича, глядя на нового начальника.
        - Ты что такого сказала, что он тебя уволить хочет? - едва слышно цедит главвред, пока Глыба общается по телефону у окна.
        - Даже так, - убираю руки в карманы широких брюк, - интересный расклад. И что делать собираетесь?
        - Мирить вас, твердолобые вы мои! - едва не рычит главвред, умудряясь продолжать делать это тихо, - Начальство не хочет терять Глеба, а я не могу потерять тебя. Ты слишком много работы делаешь.
        - А вы сообщили об этом господину маркетологу? Или кто он там? Бренд-менеджер? - спрашиваю ровно.
        - Для вас - царь и Бог, - холодно отвечает Глыба, завершив свой разговор.
        - Глеб, послушайте… - пытается вставить главвред.
        - Новую веру мне навязать пытаетесь? - сухо спрашиваю у Глыбы.
        - У меня есть возможность уволить вас прямо сейчас.
        - А вы имеете и такие полномочия? - поднимаю бровь.
        - Да.
        - Хорошо. Тогда поясните - за что? - уточняю.
        - За несоблюдение трудовой этики, - отвечают мне.
        - Вы вообще никак не связаны с моей сферой деятельности. Так что ваша персональная этика на меня не распространяется, - не спешу впечатляться.
        - Ева, с этого дня он… - вновь пытается вставить главвред.
        - Что? Кто? Официально - царь батюшка нашего издания? - даже эмоций в голос не добавляю. Перед кем тут вообще объясняться? Перед менеджером, которому дали на кроху больше власти? Да пусть он хоть любимчик директора, его поведение и отсутствие элементарных навыков работы в издательстве не может быть оправдано ничем.
        А то, что все так пресмыкаются перед ним, откровенно напрягает. Какое отношение руководитель отдела маркетинга имеет к нашему расписанию, к нашей работе, к тому, как часто мы опаздываем?.. Что за бред вообще творится?..
        - С этого дня он назначен исполнительным директором, - наконец, заканчивает свою мысль главвред.
        Слегка потрясенная, смотрю на Глыбу.
        - И это Вы мне говорите о связях?.. - спрашиваю у него.
        - Мне доверили это дело. А я никогда не подвожу тех, кто со мной заодно, - звучит сухой ответ.
        - То есть, тех, кто не с вами, вы спокойно подводите? - задаю логичный вопрос.
        - Ева! - повышает голос главвред.
        - Да, наше издательство не такое большое. Но в конце прошлого года отдел продаж хвастался перевыполнением плана. У нас всё в порядке. К чему нам какие-то перемены? - спрашиваю у своего шефа.
        - Это не тебе решать, Ева. Это решение главного руководства.
        Больше денег захотелось - вот, в чём дело.
        - С этого дня вы на временном договоре, - сообщает мне Глыба.
        - Что?.. - перевожу на него взгляд.
        - Как и все сотрудники, пришедшие по связям, вы пройдёте проверку.
        - У вас нет такого образования, чтобы проверить меня, - уже ничего не стесняясь, говорю прямо.
        - Да, я слышал, где вы учились. Я, в свою очередь, учился заграницей. Мы с вами ровесники, так что давайте попытаемся обойтись без выяснения - кто лучше. Уверен, если вы действительно профессионал своего дела - нам нечего будет делить.
        Ах так мы ещё и ровесники! Значит, ему тоже двадцать девять…
        - Ещё вчера вы сомневались в моём профессионализме. А сегодня с утра пытаетесь унизить, переводя меня на временный договор, - произношу, глядя ему в глаза.
        - Ева, когда этот месяц закончится, ты станешь ведущим редактором, - произносит Роман Николаевич.
        Слегка удивленная, смотрю на него.
        - Это попытка умаслить меня? - спрашиваю прямо.
        Я и так, по сути, выполняю обязанности ведущего редактора. За что мне и доплачивают.
        - Должность будет официальной. Я знаю, что ты этого хотела, - отвечает главвред.
        - Но это только если вы пройдете проверку и выдержите месяц работы под моим руководством, - вставляет свои пять копеек Глыба, за что получает от меня уничтожающий взгляд, - я говорю честно: моя воля - и вас бы здесь уже не было. Но каким-то образом вы оказались очень нужны издательству.
        - «Каким-то образом»? - недоверчиво усмехаюсь.
        - И Стефания только что слёзно просила меня вас не увольнять, - добивает меня этот монстр.
        Во что превратилась моя жизнь? Почему это вообще со мной происходит?
        А ведь Ксюша как-то говорила - не посвящать всю свою жизнь работе, иметь своё хобби или ещё один источник впечатлений, чтобы не быть работа-зависимой. И не оказаться в том положении, в котором я оказалась сейчас…
        - Я объявляю о своём уходе заранее, как и положено по договору. У вас есть две недели, чтобы найти мне замену. Спасибо за предоставленный шесть лет назад шанс. Я этого никогда не забуду, - дарю шефу небольшой поклон головы и разворачиваюсь к двери.
        - Вы такая гордая?
        - Что? - разворачиваюсь, недоверчиво глядя на этого монстра.
        - Ваша гордость не позволяет вам трезво смотреть на вещи: вам предоставлен шанс повышения, если вы пройдёте мою проверку, - отвечает тот.
        - Только моя гордость не позволяет мне высказать вслух то, что я хочу сказать - и, поверьте, я ей за это благодарна, - произношу ровно, - вы ничего не знаете обо мне, вы даже не в курсе, какие обязанности я здесь выполняю, и как много я работала, чтобы добиться своего положения и доверия начальства. Вы пришли, понятия не имея, что это такое - издательство, и вы хотите, чтобы я воспринимала вас всерьёз?
        Ненавижу непрофессионалов. А невежество считаю главным грехом.
        - Любой бизнес имеет одну и ту же схему развития. У меня есть своя стратегия, и она, как универсальный ключ, подходит к любому делу - будь то производство гвоздей или издательство книг. Меня не подводит чутье, поэтому за два года я был приглашен в сотни компаний, - спокойно произносит мужчина.
        - Это что, попытка похвастаться? - поднимаю бровь.
        - Ева! - вновь встревает главвред.
        - Это объяснение: я здесь не посторонний. Меня позвали, потому что в моих услугах нуждались. Я не сам пришёл, - звучит холодный ответ, - и я прошу уважать мнение вашего начальства, раз уж оно мне доверилось.
        - Вы просите меня уважать?.. - наверное, у любого терпения есть предел, как и у попыток понять собеседника… - Возможно, в качестве равноценного обмена, и я вас попрошу уважать… всех нас. Сотрудников, которые работали в этом издательстве до вашего прихода. Сотрудников, которые были наняты на свои должности при том самом начальстве, которое вы так просите уважать, и которые посвятили себя любимому делу, невзирая на все трудности. Мы уничтожаем своё зрение за просмотром текста по семнадцать часов в сутки. На запуске новой серии мы едим по одному разу в день - потому что просто не успеваем. И в отличие от многих, мы работаем, осознавая ответственность за публикуемый материал… - замолкаю, понимая, что моя речь тут никому не нужна, - но вот приходите вы и сообщаете, что все мы - никчемные твари, недостойные доверия такого большого и мудрого человека… - усмехаюсь без веселья, качаю головой, - удивительная самоуверенность. Надеюсь, вы быстро найдете сторонников - иначе вам придется очень тяжко.
        Сказав это, выхожу из кабинета, иду к своему месту, беру сумку и выключаю компьютер.
        - Ты куда собралась? - удивляется Саша.
        - Сегодня возьму работу на дом. Увидимся завтра, - отвечаю и выхожу из офиса.
        - Ева.
        Останавливаюсь на светофоре, удивленно разворачиваюсь.
        Новый исполнительный директор смотрит на меня всё также пристально и холодно, несмотря на то что его дыхание выдаёт его: он бежал за мной.
        Так почему он продолжает строить из себя глыбу льда?
        - Вы случайно забыли свой телефон в моей сумке? - спрашиваю его.
        - Что? - хмурит брови Глеб Самойлович.
        - Только этим я могу объяснить вашу погоню за мной, - сухо отвечаю.
        - Я не гнался. Я спокойно дошёл до вас, - ровно отвечает мужчина.
        Опускаю взгляд на его грудь, всё ещё вздымающуюся от бега. Ничего не отвечаю.
        Новый директор делает ко мне шаг, а затем ещё один - и застывает ровно в десяти сантиметрах, возвышаясь и пытаясь давить на меня всей своей мужской энергетикой.
        - Вы не нравитесь мне, - произносит негромко, склонив голову к моему уху, - если бы издательство было моим, я бы вышвырнул вас прямо сейчас. Но вы нужны главному редактору. Вы являетесь винтиком в этом механизме, и без вас работа на некоторое время встанет. Я не могу себе этого позволить.
        - Мне плевать, - негромко, но от души отвечаю, затем поднимаю на него взгляд, - ищите мне замену.
        - Как новичок в издательском бизнесе, я не могу вам ничего предложить - а, следовательно, и задержать вас не могу, - неожиданно мягко останавливая мой порыв обойти его, произносит Глеб Самойлович - обхватив моё предплечье, - но, как акула в сфере бизнеса, я могу пообещать вам одно: если вы уйдете, больше никто в этом городе не возьмет вас на работу. Я дам вам такие рекомендации, что даже на должность уборщицы в магазине вам не придётся надеяться.
        Вырываю свою руку из его хвата, с холодом глядя на оппонента.
        - Прежде, чем разбрасываться такими угрозами, следует узнать - с кем имеешь дело, - произношу сухо.
        Отступаю от него на шаг.
        - Не думаю, что вам когда-то отказывали. А если и отказывали - вы вряд ли реагировали адекватно, и скорее всего истерили или совершали необдуманные поступки, - говорю, не отрывая взгляда от нового исполнительного директора и замечая, как сужаются его глаза, - я знаю такую породу. Холодные и бескомпромиссные - снаружи, а внутри - капризные дети, не понимающие слова «нет». Вы выбрали не того противника. Теперь, выслушав ваши угрозы, я пришла к выводу - что не хочу уходить. Нет. Я останусь, - позволяю себе сухую улыбку, - а вот вы не продержитесь в издательстве и двух недель.
        - Это будет короткое сражение, - выпрямляясь и глядя на меня сверху вниз, замечает мужчина.
        - Согласна, - киваю и разворачиваюсь в сторону дороги - как в следующую секунду происходит сразу несколько вещей: машина, ехавшая слишком близко к бордюру, начинает истошно сигналить, а меня утягивает назад неведомая сила.
        - Боже, вы что, собираетесь помереть до моей победы? - зло шипит на ухо Глеб, продолжая удерживать меня рядом с собой.
        Слишком близко.
        Выворачиваюсь из его «спасительных» объятий и встряхиваю волосами.
        - Я не собиралась попадать под машину. И ваша помощь мне не нужна.
        Господь Всемогущий, зачем я вообще произнесла это вслух?..
        Засекаю краем глаза, что светофор начинает гореть зелёным светом, и быстро перехожу дорогу, оставляя позади своего оппонента.
        А по совместительству - личного врага.
        Когда понимаю, что за мной никто не гонится, останавливаюсь и достаю телефон из сумки.
        - Неожиданный звонок, - произносит деловой голос после трёх гудков.
        - Мне нужна твоя помощь, - отвечаю, прислонившись к стене.
        - А это ещё более неожиданно, - замечает мама и, кажется, перестаёт перебирать какие-то бумаги: по крайней мере все лишние звуки пропадают.
        - К нам в издательство направили одного человека… вроде как, известного в городе. Хочу знать о нём всё. Всю его подноготную, - четко произношу, глядя вперёд.
        - Кто-то вывел мою дочь из себя… знаменательный момент, - усмехается мама, - скажу честно, этот человек уже меня заинтересовал.
        - Просто выясни, кто он. Пожалуйста. Я буду тебе должна.
        - Естественно, - спокойно соглашается мать.
        Закатываю глаза. Без этого подтверждения она просто не могла обойтись.
        - Его имя - Глеб Самойлович Волжин. Возраст - двадцать девять лет. Ходит слух, что он поднимает бизнес чуть ли не с нуля. Какой-то очень опытный консультант со своей особой стратегией. К нам его взяли, как руководителя отдела маркетинга, но, как только он столкнулся с недовольством остальных сотрудников, тут же потребовал сделать себя исполнительным директором, чтобы ему все подчинялись. И наши главные дали ему эту должность, - произношу ровным голосом, давая краткую сводку информации.
        - Любопытный экземпляр. И, как видно, достоин доверия, - сухо отвечает мать.
        - Это всё? Тебя здесь ничего не смущает? - хмурю брови.
        Ему дали в руки такую власть, какой не имел ни один руководитель в нашем издательстве! И это ненормально.
        - Лично меня - нет. Мне безразличен этот твой Волжин. Сейчас я переведу звонок своему секретарю, и ты всё подробно ему расскажешь - а меня своими проблемами не отвлекай.
        Беззвучно усмехаюсь, поднимая взгляд в небо.
        Это не было неожиданностью. Интересно другое: как распределитель детей на небе вообще позволил этой женщине рожать? И почему из всех душ, стоящих в очереди, ей попалась именно моя?..
        - И, да, - голос матери возвращает меня в реальность, - теперь ты - моя должница. И когда мне что-то понадобится…
        - Я в курсе, можешь не повторяться, - перебиваю её.
        - Я хорошо тебя воспитала, - улыбается женщина, родившая меня, а затем переводит меня на своего секретаря:
        - Ева, я слушаю тебя.
        - Здравствуйте, Дмитрий Юрьевич, - здороваюсь и перехожу к делу.
        Через пять минут бреду по центру, ощущая лишь одно - как пакостно внутри… Я никогда не обращалась к ней за помощью. А её желание управлять моей жизнью в шестнадцать лет приняла в штыки, в двадцать - высмеяла, а в двадцать три - так и вовсе ушла из дома.
        И теперь я звоню ей и прошу об одолжении… противно.
        Но ещё хуже - понимать, что без её помощи мне не обойтись.
        Телефон в руке вновь начинает звонить, и я с удивлением вижу номер главного директора во входящих…
        - Добрый день, Леонид Андреевич, - произношу негромко и вежливо.
        - Ева, я буду краток: не ссорься с Глебом. Мы потратили на него много денег и имеем много планов на будущее, связанных с ним.
        - Леонид Андреевич, я…
        - Я понимаю, это для тебя непривычно - ты всегда подчинялась лишь Роману, но это вынужденная мера, на которую решились все директора и все акционеры.
        То есть, все те три человека, что когда-то вложились в небольшое издательство и помогли снять помещение? О, да, их голос, несомненно, решающий в этом деле…
        - Тебе не о чем волноваться, потому что ты - ответственный сотрудник, знающий своё дело. В данный момент задета твоя гордость, но увольняться из-за этого - не просто глупо. Это непростительно для профессионала.
        - Я вас услышала, Леонид Андреевич, - мягко отвечаю и вежливо прощаюсь с главным директором.
        Убираю телефон в карман, медленно выдыхаю и осознаю простую вещь: мне надо выпить. Мне никогда не звонил главный директор. Никогда до этого момента. Его номер я добавила смеха ради - когда меня приняли в штат около шести лет назад. До сегодняшнего дня я даже сомневалась, что он знает моё имя.
        Нет, я в курсе, что Роман Николаевич ставил всех главных в известность о нашем сотрудничестве со Стефанией - чтобы у тех, в свою очередь, были точки давления на известного (в потенциале) автора. Сейчас имя Стефы активно превращают в бренд, и моё участие в этом деле однозначно было оценено по заслугам.
        Вот - дождалась звонка от главного.
        Радость-то какая.
        А главное - поделиться не с кем.
        Разворачиваюсь и иду вперёд по улице… Ноги сами ведут в уютное заведение на углу; я раздеваюсь в гардеробе и спускаюсь в бар.
        - Давно тебя здесь не было, - Сева улыбается мне спокойной улыбкой и без лишних вопросов делает сладкий коктейль с кислинкой.
        Этот студент, подрабатывающий барменом, всегда чётко знает, что мне нужно.
        - Последние дни на работе творится чёрт-те что, - признаюсь, присаживаясь на высокий табурет.
        - Ты выглядишь измотанной, - замечает бармен, смешивая ингредиенты.
        Смотрю на него. Симпатичный парень лет двадцати, темные волосы спрятаны под лёгкую вязанную шапку, одно ухо проколото, на модной футболке написано «Мой отец хочет сделать меня врачом»… усмехаюсь, неосознанно реагируя на намёки судьбы. Моя мама хотела сделать меня бизнес леди... Даже страшно подумать, что бы осталось от меня через пару лет работы под её началом.
        - Нужны уши? Я весь твой, - поставив передо мной бокал с коктейлем, произносит бармен.
        И умудряется сделать это так естественно, что я даже не могу придраться к словам.
        - Не думаю, что тебе это будет интересно, - сделав глоток, отвечаю спокойно.
        - Ты странная, - в ответ замечает тот, продолжая заниматься своими делами, - обычно люди с удовольствием пользуются возможностью высказаться.
        - Не люблю грузить чужих людей своими проблемами, - отзываюсь, трубочкой гоняя по бокалу кубики льда.
        - Бармен - не чужой человек. Это психиатр без лицензии, работающий совершенно бесплатно.
        - Ну, мы-то знаем, что это не бесплатно, - улыбаюсь бармену, - вы берёте чаевые.
        - Грешен, - кивает студент, затем останавливается ровно напротив меня и облокачивается на барную стойку, заглядывая мне в глаза, - но с тебя я ничего не требую.
        - Потому что я тебе не изменяю, - приподнимаю бокал, отдавая дань его мастерству смешивать ингредиенты, а затем вновь делаю глоток.
        Сева ничего не отвечает, продолжая смотреть на меня.
        - Иди, - кивнув в сторону ожидавших его девушек, произношу, - тебя ждут другие посетители.
        Студент выпрямляется, не отводя от меня глаз.
        - Ты здесь надолго? Я могу проводить тебя до дома, - спокойно произносит он.
        - Нет, я допиваю и ухожу, - качаю головой, - рассчитай меня.
        Бармен награждает меня долгим взглядом, а затем отходит к другим посетителям, игнорируя мою просьбу дать счёт.
        Опять он не хочет с меня денег брать…
        Достаю из сумки купюру и кладу рядом с бокалом.
        Не понимаю я этого. В нашей жизни за всё нужно платить. За чужую работу - тем более.
        Взмахом руки прощаюсь с Севой, следившим за моими действиями без эмоций, и выхожу из заведения.
        Сама не знаю, зачем хожу сюда. Какой-то зависимости от алкоголя у меня нет. Но почему-то каждый раз после посещения этого заведения мне становится немножко легче…
        Может, дело в том, что здесь меня всегда спрашивают - как дела? Пусть я никогда не отвечаю в подробностях, но меня успокаивает то, что кому-то интересно услышать мой ответ на этот вопрос.
        Выхожу на улицу и останавливаюсь, глядя на ясное небо.
        Дожили. Я радуюсь тому, что бармен разводит меня на разговор...
        Пора идти и поработать - чтоб голова прочистилась.
        Глава 3. Развлекательная: О людях... и о целях.
        - Евааа, - тянет Ксюша с дивана.
        - Я занята, - отмахиваюсь от назойливой соседки, продолжая редактировать кусок текста.
        - Ева, звонят.
        - Кто? - не отвлекаясь, спрашиваю на автомате.
        - Откуда мне знать? Я не могу с кресла подняться.
        Отрываю взгляд от компьютера, перевожу на соседку. Та сидит с тканевой маской на лице, закрыв глаза и раскинув руки в стороны.
        - Ты издеваешься, что ли? - раздраженно уточняю и возвращаюсь к работе.
        - Тебе звонят, - повторяет Ксюша замогильным голосом, не опуская запрокинутой на спинку дивана головы.
        - В каком месте мне звонят, Ксюша? - стараюсь не нервничать и принимать реальность такой, какая она есть: да, у меня назойливая соседка со слуховыми галлюцинациями, от которой я не могу избавиться. Но я буду пытаться…
        - В каком месте?.. - Ксюша задумывается, - Здесь, в этой комнате.
        Протираю лицо рукой, считаю до пяти.
        - О, перестали, - успокаивается соседка.
        Нахмурившись, присматриваюсь к ней повнимательней.
        - И снова начали, - продолжает издеваться та.
        Рукой пытаюсь нащупать телефон в кармане брюк. Безуспешно.
        - Мой телефон?.. - на всякий случай уточняю.
        Он у меня на беззвучном режиме. И даже вибрация отключена.
        - Ага. Я ж говорю - звонит, надрывается, - зевая, протягивает Ксюша.
        - Где? - стремительно подхожу к ней, нахожу свой сотовый на кресле, даже не пытаюсь понять, как он там оказался; беру трубку, - Да?
        - Еваааааааа! Я напилааааась!
        - Стефания? - удивленно спрашиваю.
        - Он такой холоооодный!!! А я ведь впервые влюбииилаааась! - стонет с другого конца трубки наша звезда.
        Изрядно выпившая звезда… Я б даже сказала, откровенно перебравшая, звезда.
        - Ты где? В каком клубе? - сухо уточняю, накидывая на себя пиджак.
        - Почему он так со мноооой? - продолжает стенать Стефа.
        - Адрес скажи! - четко проговариваю.
        - Тебя в этом не пустят, - замечает Ксюша, открыв один глаз.
        А Стефания вдруг резко сбрасывает звонок.
        - Куда? - негодующе смотрю на потухший экран.
        - Если это твоя блогерша, то она ходит только в один клуб, - подаёт голос Ксюша, доставая свой телефон, - вот, адрес, - разворачивая его ко мне экраном, произносит.
        - Откуда ты знаешь? - подхожу к ней и запоминаю название улицы и номер дома.
        - Она его столько раз рекламировала в Твиттере, что другого варианта просто быть не может, - машет мне соседка.
        Твиттер!
        Как я могла это упустить? Роман Николаевич меня убьёт…
        - Говоришь, мне стоит переодеться? - стремительно покидаю гостиную, направляясь в сторону своей спальни.
        - Да, тебя в этой одежде точно не пропустят внутрь, - звучит уверенный голос соседки из другой комнаты.
        - И что… что Стефания обычно пишет в Твиттере?.. - запрыгивая в платье-футляр черного цвета с утяжкой на талии, уточняю через дверь.
        Даже страшно подумать, что она там на-выкладывала… за всё это время.
        - Да так… делится мыслями, советует всякие заведения… а днём запостила названия каких-то депрессивных песен для малолеток, - отзывается Ксюша, - короче, ничего интересного.
        - Но ты всё равно на неё подписана, - выходя из своей комнаты, резюмирую.
        - Она же известная, - жмёт плечами соседка, - о! У тебя и такое в закромах нашлось?
        - Как нашлось, так потеряется, - сухо отвечаю и мчусь в прихожую, параллельно заказывая такси.
        - Пожалуйста, - несётся мне вдогонку.
        Ничего не отвечаю, выбегая из дома.
        Её имидж не должен пострадать. Нам только скандалов не хватало!
        Пока еду в такси, пытаюсь дозвониться Стефе - но всё бестолку: она не берет телефон. На парковке возле клуба нос к носу сталкиваюсь с Глебом. Быстро оцениваю его внешний вид (а в джинсах и простой белой кофте он почти похож на человека), и, ничего не говоря, бегу ко входу в клуб. Ответный взгляд исполнительного директора, оценивающего мой внешний вид, стараюсь не анализировать.
        - И вы здесь, - холодно произносит Глеб, когда нас обоих пропускают внутрь.
        - Стефания мне позвонила, - сухо отзываюсь.
        - Мне тоже, - также сухо отзывается Глеб.
        - Так это из-за вас она так убивается? - ещё суше спрашиваю, спускаясь по лестнице вниз.
        - Похоже, что да, - звучит ровный ответ.
        - Бедная девочка, - без эмоций произношу и подворачиваю ногу, начиная заваливаться вбок.
        Но мужские руки подхватывают меня за талию и возвращают в вертикальное положение.
        - Вы что, вообще не питаетесь? - задаёт странный вопрос мой новый начальник.
        При этом голос его звучит откровенно раздраженно.
        Стряхиваю невидимые пылинки с (пожалуй, слишком) облегающего платья и произношу сухо:
        - Мне некогда, - а затем открываю дверь в основной зал.
        Вот, это шум. Давно я не была в подобных заведениях. Продираться сквозь толпу даже пытаться не буду - проще обойти.
        Судя по последнему посту, Стефа сидит у бара.
        - Даже не пытайтесь пойти через толпу, вас там задавят, - словно читая мои мысли, произносит Глеб, а затем добавляет, взглянув на мою талию, - или сломают пополам.
        Ничего ему не отвечаю: иду вперёд по обходному пути, через зону диванов.
        - Стефа! - обнаружив пьяную звезду в окружении таких же пьяных девиц, пробиваюсь к её месту.
        - Еваааа!!!! Ну, почему жизнь - такая?! - начинает завывать госпожа автор, расплескивая содержимое бокала.
        - Её нужно отсюда унести, - говорю Глебу, подошедшему сзади, - там есть ниши с ширмами - надо перебраться туда.
        Мужчина забрасывает девчонку себе на плечо так, словно она вообще ничего не весит, и под удивленные вскрики подружек Стефании уносит её в ту самую нишу за ширмой.
        Пока я успокаиваю девиц, сообщая им, кто я, и кто тот властный сексуальный мужчина, утащивший звезду в укромный уголок, из этого самого уголка выходят слегка ошалевшие посетители, пересчитывая наличные.
        Ага…
        Ладно, без комментариев.
        Захожу за ширму, смотрю на пьяную Стефу.
        - Тыыыы! - ткнув в меня пальцем, протягивает та, - Ты не хочешь мне помогааать!!! Как я без тебя напишу книгуууу?!
        - Ротик прикрой, - подхожу к ней и, не глядя на Глеба, буквально закрываю ей рот ладонью.
        - А тыыыыы! - вырываясь из моих рук, сообщает всем нам Стефа, обращаясь непосредственно к Глебу, - Как ты мог так холодно меня отвергнуть?! Я - звезда этого издательства!!! Я тебе деньги приношуууУУУУ!!!
        - Разбирайтесь сами, - тут же поднимаю руки и встаю на ноги.
        - Ещё, как минимум, год твои чувства ко мне будут отдавать запахом тюрьмы, - спокойно поясняет Глеб, ничуть не проникнувшись слезами Стефании.
        И, да, кажется, она плакала. Или это от жары тушь размазалась...
        - Надо привести её в чувства, - замечаю, вставая напротив дивана и складывая руки на груди.
        - Надо разобраться, почему малолетке продали алкоголь, - не соглашаясь со мной, замечает Глеб, стоя в такой же позе.
        - Какая сейчас разница? Мы стоим перед фактом - она пьяная, - отрезаю, а потом быстро забираю у заторможенной Стефы телефон из рук - мало ли чего она выложит в сеть в своём-то состоянии?..
        - «Какая разница?» - Глеб смотрит на меня, подняв бровь, - Она придёт сюда через день или два и снова напьётся. Лично меня не радует перспектива шататься за ней по всем клубам. Надо пресечь это прямо сейчас.
        - Каким образом? Зашить ей рот? - уточняю, подзывая официантку, проходившую мимо, - Воды, пожалуйста.
        - Надо позвонить её родителям - пусть отругают, или что нынче делают? - глядя на Стефу сверху вниз, протягивает Глеб.
        - У неё нет отца. А мать счастлива, что дочь так рано начала деньги в дом приносить - поэтому учить её уму-разуму точно не будет, - отвечаю ровно, затем забираю стакан у официантки и начинаю уговаривать Стефанию сделать пару глотков.
        Глеб награждает меня странным взглядом, но никак не комментирует.
        - Тогда давайте отвезём её домой, - в итоге, принимает решение, - Я на машине, просто скажите адрес.
        - Хотите избавиться от меня? - пьяно усмехается Стефа, - Говорите обо мне так, словно меня здесь нет… но я тут… вот, она, я!..
        - Мы поняли, ты здесь, - помогаю ей принять вертикальное положение и поддерживаю голову, пока она пьёт.
        - Часто у неё такие заскоки? - Глеб внимательно смотрит на девушку.
        - Это первый раз, - спокойно отвечаю.
        - Я влюбилась! - Стефа выплёскивает остатки воды из стакана в сторону Глеба.
        Хорошо, что долетает только одна капля…
        Боюсь даже представить, что было бы, прицелься она лучше…
        - В бессердечного человека! - продолжает свою повесть Стефа.
        - Сердце у меня есть. Как и остальные органы, - сухо отвечает Глеб.
        Молчу и не комментирую. Хотя хочется…
        И вообще конкретно в этом споре я на стороне своей подопечной.
        - Ева, отвези меня домой, - опустив голову, неожиданно просит девушка.
        - Хорошо. Сейчас закажу такси, - достаю свой телефон…
        - Я же сказал, что я на машине, - сухо напоминает Глеб.
        - Не хочу с ним ехать, - признается Стефания, отворачиваясь.
        - Вас никто не спрашивает, - отрезает новый исполнительный директор, подхватывает её с другой стороны, и мы вместе выходим из клуба.
        Когда подходим к черной иномарке представительского класса, моя бровь сама собой поднимается вверх.
        - Что за взгляд? Удивлены? - сухо спрашивает Глеб, усаживая Стефанию на заднее сидение.
        - Нет. Просто я думала, что вы ездите на танке, - произношу и сажусь вперёд.
        - Это такая шутка была? - холод в его голосе чётко даёт понять - я перегнула.
        Но сейчас, в час ночи, мне трудно контролировать свою неприязнь: до этого момента я наивно полагала, что наше с ним общение ограничится зданием издательства.
        - Адрес? - коротко уточняет Глеб. Или произносит вслух команду. Я ещё не разобралась с этими его интонациями.
        Диктую улицу и номер дома, и мы, наконец, отъезжаем от клуба.
        - Никто меня не любит, - тянет с заднего сиденья Стефа.
        А в нашей части автомобиля царит гробовая тишина…
        - Ни подписчики, ни читатели… все критикуют… или подлизываются, желая оторвать кусочек славы… - продолжает страдать Стефания.
        Смотрю в окно, стараясь меньше вдыхать воздух. Запах парфюма нашего новоиспеченного исполнительного директора забивается в нос. Хороший запах… но теперь он у меня навсегда будет ассоциироваться с человеком, которого я искренне презираю.
        Машина мягко останавливается около простой пятиэтажки, и я первой выхожу на воздух.
        - О! Я дома! - узнаёт родные просторы Стефания и даже пытается идти вперёд сама.
        Глеб успевает поймать её до того, как та встречается носом с асфальтом.
        - Третий этаж, - произношу ровно, и мы тащим Стефанию по узкому лестничному проходу наверх, к её квартире.
        После четырёх нажатий на кнопку звонка, дверь, наконец, открывается, и её заспанная мать удивленно смотрит на наше трио.
        - Ой, Ева, здравствуйте! - признав меня, тут же вежливо здоровается та и протирает глаза, - Спасибо, что привели мою непутёвую дочурку домой, - она протягивает руки и забирает чадо под своё крыло, - А у меня смена начнётся в семь утра, в пять вставать - вот, и легла пораньше.
        - Не отдавайте ей телефон до утра, - протягиваю женщине айфон нашей звезды, тут же отправившейся по стенке куда-то вперёд. Должно быть, в туалет.
        - Да, конечно, - начинает кивать женщина, - и, Евушка…
        Прикрываю глаза, не поправляя. Но вообще мне не очень нравится, когда моё имя коверкают.
        - Стефочка стала скатываться по основным предметам. По русскому и литературе вообще на тройки перешла… вы уж повлияйте, пожалуйста. Она вас слушает, - просит женщина.
        - Сделаю, что смогу, - коротко отвечаю, прощаюсь и спускаюсь по лестнице, доставая свой телефон.
        - Вы что делаете? - спрашивает Глеб, заметив, как я открываю известное приложение.
        - Вызываю такси, - отзываюсь.
        - Вы издеваетесь надо мной? - мужчина кладёт руку мне на талию и насильно направляет в сторону машины.
        - Это не обязательная вежливость, - произношу ровно, - мы здесь с вами одни. Некому её оценить - так что езжайте домой: я в состоянии оплатить свою поездку.
        - А язык у вас подвешен, - холодно бросает Глеб и буквально вынуждает меня сесть в машину, - адрес? - также холодно уточняет.
        Называю, глядя в сторону.
        Едем…
        - Так, вы помогаете Стефании писать романы, - произносит мужчина.
        - Нет, она пишет сама, - отвечаю, рассматривая ночные пейзажи за окном.
        - Она сказала, что без вас ничего не напишет, - напоминает Глеб.
        - Вам показалось, - сухо отрезаю.
        - Разберёмся, - ещё суше отрезает Глеб.
        После чего в салоне устанавливается тишина. И если до этого разговора она была гробовой, то после - стала какой-то потусторонней…
        - Приехали, - оживляюсь, заметив свой дом.
        Безмолвно радуюсь концу этой пытки.
        Вот, только, стоит мне присмотреться, и я понимаю - моя пытка ещё не закончилась…
        Потому что у входа в подъезд стоит Ксюша, и стоит она в одной ночнушке и мягкой белой шали, накинутой поверх неё.
        Хорошо, хоть, не босая…
        - О! - соседка замечает меня и поднимает руку вверх.
        - Это кто?.. Ваша девушка? - без эмоций уточняет Глеб.
        - Это моя соседка по квартире, - никак не комментируя этот выпад, отвечаю и резко выбираюсь из машины.
        Девушка? Серьёзно? Он решил добить меня своими комплиментами?..
        Словно издеваясь надо мной, Глеб выбирается следом за мной - что не уходит от внимания Ксюши.
        - Ееееваааа! - протягивает она, во все глаза глядя на нового исполнительного директора.
        - Ты что здесь делаешь? - спрашиваю недовольным голосом; обхожу машину, не прощаясь со своим начальством.
        И вообще… игнорируя его присутствие.
        - Тебя жду, - не отрываясь от Глеба, отвечает Ксюша.
        - Иди внутрь, - киваю в сторону электронного замка.
        - Но это мужчина… - изумленно протягивает соседка, открывая железную дверь.
        Захожу внутрь подъезда, бросаю последний взгляд на Глеба и отрезаю сухо:
        - Тебе показалось.
        Когда мы входим в квартиру, слегка пришибленная Ксюша начинает ходить за мной по пятам. Стараюсь не замечать этого временного неудобства…
        - Ева, кажется, он услышал твои слова, - тихонечко произносит соседка после нескольких минут молчания.
        - Было бы странно, если бы не услышал. Я сказала это достаточно громко, - отвечаю, умываясь. В ванной.
        Боже, она и сюда за мной пришла.
        - Но он красивый. И подвёз тебя, - продолжает своё расследование соседка.
        - Он подумал, что ты лесбиянка. И что состоишь со мной в отношениях, - отвечаю, вытирая лицо полотенцем.
        - Правда? - тут же приходит в себя Ксения, - Тогда в пекло его!
        - Вот, и я про то же, - киваю, радуясь, что мы, наконец, сошлись во мнении.
        - Жаль, правда, что такой красавчик… - не изменяя себе, протягивает соседка спустя некоторое время.
        - Не жалей своих врагов, - произношу ровно, забирая макбук в спальню, - они тебя жалеть не будут.
        - Твоя правда, - тихо отзывается соседка и «улетает» в свою комнату.
        А я, наконец, получаю возможность закончить свою работу. Вставать мне рано - так что нужно управиться за тридцать минут.
        Устало тру глаза и открываю текст…
        Может, зря я перед ним такую стену выстраиваю?..
        Перед глазами тут же проносятся воспоминания о том, как вежлив был этот Волжин на протяжении всех двух дней знакомства, и я понимаю одно - усталость влияет на мой внутренний стержень. Таким нельзя давать второй шанс.
        Первое впечатление всегда самое правильное.
        Правда… противореча самой себе, я тут же вспоминаю об одном эпизоде, ставшем исключением из правила…
        Но на то оно и исключение - чтобы быть редким и выбиваться из общей системы. Единожды.
        Когда просыпаюсь, первым делом залезаю в Твиттер и изучаю страницу Стефы. Надо будет переговорить об этом с девочкой - с глазу на глаз. Если она не дура, то удалит свой профиль: я не в состоянии потянуть ещё и это. У меня и так уже ни на что времени не хватает. Очень надеюсь, что разговор не скатится в очередную сцену «я - звезда, что хочу - то делаю»…
        В общем, иду в ванную не в самом хорошем расположении духа.
        Но утро добрым не бывает, поэтому Ксюша решает добить моё, не успевшее подняться, настроение - до ноля, вспоминая прекрасный лик вчерашнего незнакомца.
        - Скажи мне, создание иного мира, - обращаюсь к соседке, наливая кофе в глиняную кружку, - ты в его глаза заглядывала? Ну, так, чисто из любопытства?
        - Глаза?.. - задумывается Ксения, присаживаясь на край столешницы, - В темноте трудно было разглядеть… но общее впечатление от него…
        - Не надо мне про «общее», - останавливаю её, доставая из холодильника кусок ветчины и сыра, - мне интересны детали. Вот, ты простила своего Кирюшу. Почему?
        - Ну, потому что он такой котик! Столько раз у меня прощения попросил! Был таким милым! - тут же начинает умиляться своим воспоминаниям Ксюша.
        - То есть, выражение его лица при этом расположило тебя к себе, - подвожу её к выводу.
        - Ну, да… - протягивает дитя травы и ветра… и тут же начинает хихикать, - вообще-то его лицо всегда располагает меня к себе!
        - А лицо Глеба? Вспомни его. Ты же заметила, какой он красивый - значит, всматривалась в его черты, - прищуриваюсь, наблюдая за мозговым процессом своей соседки.
        Вообще, у Ксении довольно незаурядный талант чувствовать людей. Не знаю, за какие заслуги она его получила, но девочка и впрямь порой удивляет меня своей… ну, назовём это эмпатией. Именно поэтому её так часто заносит в сердечных делах: все её молодые люди искренне хотят не изменять ей - когда они рядом… Но всё равно изменяют - когда далеко… А эту их "временную" искренность Ксюша принимает очень близко к сердцу.
        Но мне нужно от неё совсем иное - мне нужно подтверждение моих собственных мыслей о моём новом начальнике.
        - Ну… он такой… суровый. И, кажется, не очень доверяет людям. Выстроил вокруг себя стену, - пытается пояснить Ксюша, помогая себе жестами, - прям, как ты. Да, вы с ним очень похожи.
        - Чего? - выпрямляюсь, тут же забывая про своё исследование.
        Да, у девочки был талант. Вот, только на этот раз её ощущения подвели её.
        - Мы нисколько не похожи, - произношу чётко и выхожу с кухни.
        - Ты даже бутерброд не съела! - взволнованно кричит соседка, но мне уже не до этого - я обуваюсь в прихожей.
        - Вот, возьми в руку и съешь хотя бы по дороге! - она вручает мне бутерброд, обёрнутый салфеткой и открывает дверь, а затем пристально рассматривает мой внешний вид, - А ты всегда на работу в такой одежде ходить будешь?
        - Что не так с моей одеждой? - беру бутерброд в зубы, натягивая пиджак oversize.
        - Нет, у тебя классные шмотки, и все из модных шоурумов. У меня вообще претензий нет, - и словно подтверждая свои слова, Ксюша поднимает руки вверх, - но в них совсем теряется твоя фигура. Широкие брюки с высокой талией, блузки с напуском, большие мягкие свитера… всё это здорово! Но то вчерашнее платье…
        - Пойдёшь сегодня в университет? - резко спрашиваю у неё, заглянув в глаза.
        - Сегодня отдохну немного, - тут же отворачивается Ксюша, уплывая взглядом вглубь квартиры.
        По сути, мне без разницы. Но она прогуливает уже неделю. И это намного важнее обсуждения моей одежды.
        - Ну, отдыхай, - произношу ровно и выхожу из квартиры.
        На работе меня первым делом вызывают в кабинет… нового исполнительного директора. Сегодня, оказывается, всех туда вызывают. По одному. Иду, заинтригованная. Если подумать, я заявила Глебу, что он не продержится в издательстве и двух недель. Но, если рассматривать наш разговор в качестве спора… то, каким было заявление другой стороны?
        Что-то никак не припомню…
        - Ева, - Глеб встречает меня надменным взглядом.
        - Глеб, - отвечаю ему тем же.
        - Я ознакомился с вашим договором, - протягивает новый исполнительный директор.
        - И?.. - безразлично протягиваю в ответ.
        - Вы не поняли. Не с тем вашим договором, - мужчина вынуждает меня посмотреть на него, - я имею ввиду ваш секретный договор с издательством.
        - Как вы до него добрались? - искренне негодую.
        Роман Николаевич совсем спятил?.. Как вообще можно доверить постороннему человеку такие секреты?!
        - Вы забываете о том, какую власть я получил, - спокойно напоминает Глеб, - итак… вы помогаете Стефании писать её романы.
        - Я не разглашаю этот факт, - поправляю его, - вот, какова суть данного договора.
        - Не соглашусь, - неожиданно ровно парирует Глеб, - здесь ясно указано, что вы не будете распространяться об этом и впредь.
        - И? - вновь не могу угнаться за его логикой.
        - Значит, вы обязуетесь оказывать данную помощь - и впредь, - глядя мне в глаза, заключает Волжин.
        Первым вырывается небольшой смешок. А затем я от души смеюсь, запрокидывая голову и прикрывая глаза.
        - Что здесь смешного? - спокойно уточняет Глеб.
        - Слово «впредь» ни к чему меня не обязывает. В договоре нет никаких пунктов по этому поводу, - также спокойно отвечаю, наконец, осознав, куда клонит господин начальник, - но это было весело.
        - Ничего веселого, - ровно отрезает Глеб, - вы должны будете помочь Стефании с её новым романом. Это ваше задание на этот месяц - от меня лично.
        - Можете смело отправляться с этим заданием прямиком к Стефании и на пару с ней дружно придумывать сюжет, а меня простите: мне нужно работать, - отхожу к двери.
        - Вы меня не поняли. Это не просьба.
        - Это вы меня не поняли. Никто ещё и никогда не вынуждал меня делать то, чего я не хочу. Ровно, как и то, что не входит в мои обязанности, - награждаю его тяжелым взглядом, - так понятней?
        - Зачем вы работаете здесь, Ева? Какая у вас цель? - неожиданно спрашивает Глеб.
        - Что? Вы о моих целях хотите послушать? - недоверчиво смотрю на него.
        - Я хочу понять, кто работает в моём издательстве. Имею право, как исполнительный директор, - указывая рукой на кресло, спокойно отвечает Глеб.
        Позволяю себе лёгкую усмешку, но всё же следую указанию и сажусь в кресло.
        - Моя цель - публиковать достойные книги. Не просто развлекательную жвачку на потребу, а что-то более глубокое. Те тексты, которые заставят читателя задуматься, - отвечаю дежурно.
        Для настоящего разговора по душам мы ещё не настолько близки. Хотя нет, не правильный подбор слов…
        Мы никогда не будем близки настолько, чтобы говорить по душам.
        Вот, так вернее.
        - Отличная речь для дешёвой газеты, которой не о чем писать, - «хвалит» Глеб, даже не думая замаскировывать оскорбление, - но я здесь у вас не интервью беру.
        - Это заметно, - не остаюсь в долгу я.
        Журналист из него вышел бы поганый…
        - Вы считаете, тексты Стефании достойны? - продолжает расспрос исполнительный директор.
        - Я считаю, что для молодой девушки, ещё толком не знающей жизни, у неё получается довольно неплохо. Подросткам нравятся её истории. Они им близки. Поэтому очень важно, чтобы Стефания продолжала писать для молодой аудитории и улучшала своё мастерство, а не пыталась создать что-то ей самой малознакомое.
        - Вы же понимаете, что ограничиваете писателя? - уточняет Глеб.
        - Думаю, мне следует пояснить вам законы рынка, - глубоко вздохнув, отвечаю сухо, - автор, скачущий по жанрам и возрастным категориям не способен набрать свою аудиторию. Поклонники жанра Young Adult будут ждать новую подростковую прозу, поклонники романов для взрослых - соответственного материала. Всех одновременно удовлетворить не получится. Обязательно возникнет конфликт сторон в связи с ожиданием новинки. Либо произойдёт спад интереса к автору в целом. Даже мастодонтам сложно удерживать внимание своих поклонников - что говорить о неопытной семнадцатилетней девушке?
        - О чём Стефания хочет писать? - через небольшую паузу спрашивает Глеб, скрестив перед собой пальцы.
        - О сложной жизни одинокой тридцатилетней женщины, ухаживающей за больным братом, - отвечаю ровно.
        - Почему именно об этом? - искренне удивляется господин начальник.
        Потому что на данный момент её любимый фильм - «Реальная любовь». Но вряд ли этот человек вообще смотрел его…
        - Потому что авторы черпают своё вдохновение отовсюду. Но на этот раз Стефания хочет зайти на территорию, ей совсем не знакомую... она может стать твердой почвой, а может стать болотом, которое поглотит в потенциале известного на всю страну автора молодежной прозы.
        - Вы хотите отговорить Стефанию только из-за этого?
        - Не поняла, - позволяю себе дежурную улыбку.
        - Или дело в амбициях?
        - В амбициях? - переспрашиваю, глядя на нового исполнительного директора очень нехорошим взглядом.
        - Хотите продолжить эту игру? - Глеб поднимает бровь, вызывая у меня откровенное недоумение - о чём он? - Хорошо. Тогда давайте вернёмся к вопросу о ваших целях.
        - Что это за странный разговор? - холодно спрашиваю.
        - У вас есть автор. Есть возможность задавать направление её новому роману, которым впоследствии будут зачитываться тысячи людей. У вас есть власть - позволить этому роману родиться на бумаге. Что в этой цепочке вас не устраивает?
        - Не понимаю…
        - Вы отказываетесь помогать Стефании.
        - Я отказываюсь писать за неё, - исправляю формулировку, - она ещё двух страниц не напечатала, а уже просит моей помощи. Не проще ли отложить эту сложную задумку и взяться за то, что у неё получается лучше?
        - Вы так боитесь, что может получиться хорошо, - неожиданно четко произносит Глеб, вынуждая меня остановиться и посмотреть на него, - и переживаете, что под этим творением будет стоять не ваша фамилия.
        Резко поднимаюсь на ноги.
        - Так какие цели вы преследуете, Ева? Чего вы хотите добиться, работая редактором в этом издании? - откидываясь на спинку кресла, протягивает Глеб, - И почему вы захотели именно эту должность, когда пришли сюда шесть лет назад? Я навёл справки и узнал, кем является ваша мама, - он переводит взгляд на потолок, ясно давая понять, что действительно… узнал, - Так почему именно сюда? В маленькое издательство - на тот момент ещё никому неизвестное и работающее лишь с двумя книжными магазинами в городе?.. Чего вы здесь хотите добиться?
        - Ваша попытка заставить меня отказаться от своих принципов смешна и нелепа, - произношу четко, - вы не подловите меня на дешевых амбициях стать известным автором, потому что на данный момент у меня их нет. Зато есть огромный объём работы, который я выполняю в этом издательстве - и выполняю хорошо. И если я говорю, что Стефания не сможет написать этот роман - я понимаю, о чём говорю. Потому что работаю с ней уже третий год. Смогу ли я сама написать этот роман? Без понятия. Но одно скажу точно: я бы не стала его писать, потому что тема для меня неинтересна.
        - Удивительно, ведь, кажется, ваша подопечная планирует списать образ именно с вас, - усмехнувшись, выдаёт Глеб.
        - Ну, вам-то виднее. Вы же знаете её так хорошо, - выдавливаю из себя улыбку, проглатывая его намёк на мой возраст и моё семейное положение.
        Разворачиваюсь и иду к двери.
        - У Стефании есть три месяца. Если она не закончит роман к сроку, издательство понесёт убытки - а это уже повлияет на её положение здесь, как автора. Возможно, я пересмотрю её контракт.
        - Что? - недоверчиво смотрю на него, - Вы вообще понимаете, о чём говорите? Отпустите её - и девочку тут же заберут наши конкуренты.
        - Но мы-то знаем, что писать она может только с вашей помощью, - напоминает Глеб, - значит, после пары провальных романов, она вернётся домой и продолжит свою жизнь в качестве обыкновенной школьницы, у которой в аттестате намечаются тройки по русскому и литературе.
        - Вы - это нечто, - недоверчиво усмехаюсь, глядя на него во все глаза.
        - Я всего лишь хочу стабилизировать процесс производства, - спокойно отвечает Глеб, - капризные звезды мне не нужны. Как и капризные редакторы. И не нужно ничего говорить про то, что творчество не подчиняется времени. Уж вам-то точно известно - что подчиняется, и ещё как.
        - Я была не права, когда сравнивала вас с Огурцовым. Вы - тот ещё диктатор, - без единого намёка на комплимент, протягиваю.
        - Будете воевать со мной? - спокойно глядя на меня, спрашивает Глеб; и по его лицу видно, что ему абсолютно плевать на мой ответ, - Или вы уже похоронили свои надежды вышвырнуть меня из издательства?
        - Ни в коем случае. Рядом с вами мои руки начинают зудеть - а это дорогого стоит, - отвечаю с вежливой улыбкой.
        - Зудеть? - удивляется Глеб, - От чего?
        - От желания влепить вам по лицу, - отвечаю честно, затем так же вежливо склоняю голову, показывая, что разговор окончен, и выхожу из кабинета.
        - Ну, как? - Саша встречает меня в дверях и ведёт в офис.
        - Он нарыл информацию обо мне, - произношу, глядя четко перед собой.
        - Так, и? - не понимает - пугаться ей или расслабляться - Саша.
        - Он сделал это быстрее, чем я, - отрезаю, сама не понимая, что мне следует испытывать по этому поводу.
        - Тебя всю потряхивает, - взволнованно замечает Саша.
        - Он хорош... - выдавливаю из себя.
        - Я тебе об этом с самого начала говорила, - замечает второй редактор, - лицо у него запоминающееся. А эти руки…
        - Я чувствую что-то странное... - положив руку на грудь, протягиваю, всё также глядя куда-то вперёд.
        - Что? Ты уже влюбилась?! - удивляется Саша.
        - Кажется, это азарт… - перевожу на неё потрясенный взгляд, - Я совершенно точно вышвырну его отсюда!
        - О… - второй редактор отступает от меня на шаг, похоже - от неожиданности.
        - Помяни моё слово, - разворачиваюсь к своему компьютеру и погружаюсь в процесс работы, более не замечая ничего… и никого.
        Глава 4. Познавательная: О проблемах... и о профессионализме.
        - Он реально монстр, - Саша возвращается в офис и некоторое время стоит у своего стола, бездумно пялясь в пространство.
        - Как поговорили? - уточняю, отпив кофе.
        Сама я уже успела отойти от разговора и даже закончить с редактурой. На очереди было знакомство с парой рукописей, присланных мне на почту авторами, за творчеством которых я слежу.
        - Я даже словами не могу передать. Он хищник. Но какой-то… не особо голодный. И мы для него так - на «пожевать и выплюнуть», - находится с ответом Саша.
        - В яблочко, - киваю, наслаждаясь вкусом напитка, - ему вообще неинтересно, что здесь и как происходит. Главное - чтоб работало. Худший подвид начальника.
        - Интересно, надолго он к нам? - с очень красноречивым выражением на лице протягивает Саша.
        С таким красноречивым - что по нему сразу ясно: господину исполнительному директору здесь не рады.
        - Ненадолго, - отвечаю, исчезая на кухне.
        - Откуда знаешь? - Саша тут же появляется в дверях.
        - Чуйкой чую, - отзываюсь спокойно и достаю печенье из упаковки.
        Звонок телефона застаёт нас врасплох.
        Внутренней линией мы пользовались редко…
        - Да? - поднимая трубку, отвечаю.
        - Ева, зайди ко мне в кабинет, - произносит Роман Николаевич и отключается.
        Изумленная, смотрю на Сашу. Обычно шеф не ленился открыть дверь и крикнуть из коридора…
        - Ох, уж этот день, полный сюрпризов, - протягиваю и иду в кабинет главного редактора.
        Внутри встречаю нового исполнительного директора и готовлюсь к худшему… неужели опять нажаловался?
        - Ева, ты помнишь, какой у нас сегодня день? - уточняет главвред.
        - Да, сегодня ежегодное мероприятие «Взгляд в Будущее», которое пройдёт в ресторане «Паганини», - киваю, - вы приглашены, как представитель нашего издательства.
        - Ты тоже приглашена, - Роман Николаевич трясет пригласительным билетом, - у меня тут на двоих выписано.
        - Хорошо. Я приду, - спокойно соглашаюсь, - какой дресскод?
        - Что-нибудь нарядное, - отмахивается Роман Николаевич, мысли которого явно чем-то заняты, - Ева, у меня тут такая проблема… из головы вылетело… я с женой договорился в ресторане посидеть: ты же знаешь, у нас с ней нынче дата… а она и так ненавидит мою работу - если я ещё и отменю сегодня всё…
        - Так, - останавливаю его поток поднятой рукой, - вы хотите, чтобы я одна пошла? Вместо вас?
        - Вообще-то я хотел попросить вас обоих пойти, - главвред переводит взгляд с меня на Глеба.
        На такого же удивленного, как и я, Глеба…
        Выходит, он не знал, зачем его позвали?
        - Я справлюсь сама, - произношу, глядя в глаза Роману Николаевичу, - спутник мне не нужен.
        - А я не очень люблю все эти мероприятия, - тут же поддерживает мою инициативу Глеб.
        Я даже недоверчиво смотрю на него. Но нет - вроде, честен.
        Любопытно… значит, амбиций у нас нет. Как и желания засветиться на светском мероприятии и обзавестись полезными знакомствами.
        Ну, и что же ты за человек, Глеб Самойлович Волжин?
        - Тем более, вы же знаете - я не фотографируюсь, а там наверняка будет пресса, - напоминает главвреду Глеб, удивляя меня ещё больше.
        Что значит «не фотографируюсь»? У него что, какой-то пунктик по этому поводу?
        - Я помню, - кивает главный редактор, - но начальство настаивает, чтобы вы шли вместе… если я не смогу! - тут же добавляет тот, заметив наши лица.
        Некоторое время в кабинете царит напряженная тишина. Все активно обдумывают ситуацию.
        - Думаю, мы можем прийти отдельно друг от друга, - наконец, предлагаю я, - и весь вечер провести порознь. Тогда проблем точно не возникнет.
        - Ева, ты что - маленькая? - взрывается Роман Николаевич, - Что за детские капризы?! Вы придёте вместе и весь вечер будете вежливо улыбаться - друг другу и окружающим! Мы не подзаборное издательство! У Стефы последний тираж был в тридцать тысяч экземпляров! Так что, будьте добры, держите марку!
        Не очень понимаю, как это связано, но на всякий случай ничего не отвечаю.
        То, что меня уже дважды за сегодняшний день назвали "капризной", начинает откровенно напрягать. Суть в том, что мы действительно не дети. И ходить парой нас никто не заставит - если мы того не хотим.
        - Роман Николаевич, - протягивает Глеб, голос которого четко даёт понять: он в этом участия принимать не будет.
        - Глеб, это решение начальства. Все вопросы к ним, - ровно произносит главвред, рукой указывая на потолок; затем поворачивается ко мне и добавляет, - Это понятно?
        Киваю, принимая обстоятельства, и выхожу из кабинета.
        - Глеб, там будет специальная зона для фотосессии. По залу фотографы ходить не будут. Так что волноваться тебе не о чем, - слышу, как произносит главвред.
        Да что у него за проблема с фотографами?..
        - Я заеду за вами в восемь тридцать, - голос Глеба останавливает меня перед входом в офис.
        - Я доберусь самостоятельно, - отрезаю.
        - Ваше дело, - спокойно отзывается Глеб.
        - У вас дисморфофобия или что-то вроде того? - уточняю на всякий случай. Слабые стороны противника надо знать.
        - Вас это не касается, - отрезает мужчина; затем, осмотрев меня с ног до головы, добавляет, - не забудьте надеть что-нибудь… более подходящее.
        - Переживаете, что из нас двоих я буду больше походить на мужчину? - поднимаю бровь и, не дожидаясь ответа, закрываю за собой дверь.
        Все его «мужские» проявления пока сводятся к унижению оппонента и давлению при помощи своей власти. А вот поступков, за которые его можно уважать, я пока не заметила.
        - Ты начинаешь меня раздражать, - слышу его голос, доносящийся из коридора.
        - Пфф, - фыркаю, нисколько не впечатляясь, - то ли ещё будет.
        Ровно в восемь тридцать накидываю на себя пальто с палантином и выхожу из квартиры, получив уведомление от такси.
        Вот, только сесть в машину мне так и не позволили...
        - Я же сказал, что буду ждать вас в это время, - произносит Глеб, выходя из своей иномарки.
        - Ждите дальше. Ко мне такси под… - не успеваю закончить, потому что меня грубо хватают за руку и усаживают в салон.
        - Вы с какой звезды свалились? - цедит Глеб, нависая надо мной и блокируя мою попытку закрыть дверь, - Валькирий-феминисток?.. А может, со звезды глухих? Или вы глохнете только рядом со мной? - жестким голосом спрашивает он, после чего резко захлопывает дверцу и обходит машину, а затем садится на водительское сидение.
        - У меня только один вопрос, - выдавливаю из себя, глядя четко вперёд, - вас кто воспитывал? Семья неандертальцев? Или у вас была мачеха-ведьма, издевавшаяся над вами и привившая комплекс неполноценности? - перевожу на него пораженный взгляд, - Это что за грубое применение силы? Вы не можете спокойно принять отказ?
        - Вы правы, с отказами у меня проблемы, - сухо улыбаясь, бросает мне Глеб и заводит машину.
        Мы трогаемся с места, а я всё ещё не могу поверить - что это происходит. Как давно это было в последний раз? - когда со мной так обращались?.. когда об меня откровенно вытирали ноги?.. когда смотрели с презреньем?..
        Чувствую, как меня начинает потряхивать от неприятных воспоминаний.
        - Остановите машину, - выдыхаю.
        - Я не буду её останавливать, - четко произносит Глеб.
        - Останови машину, тупой кусок мускулов! - вырывается из меня - в то время, как сердце колотится, как бешенное.
        Кажется, тот человек замечает моё состояние, и автомобиль плавно съезжает к обочине.
        Открываю дверь трясущимися руками, кое-как выбираюсь из машины, подхожу к ограждению на мосту, дышу. Точнее, пытаюсь восстановить дыхание.
        Я сама себя завела. Могла бы не обращать внимания. Могла бы игнорировать, как всегда. Но от них не уйдёшь. Они повсюду. Я не смогу найти место, где бы их не было.
        - Ева… с вами всё в порядке? - в голосе того человека звучит отзвук волнения. Или мне бы хотелось, чтобы в его голосе звучало волнение.
        Чтобы хоть кто-нибудь хоть когда-нибудь за меня волновался.
        - Отойдите от меня, - прошу, не оборачиваясь.
        - Я… прошу прощения, если перегнул палку. Я не знал, что у вас есть… - он замолкает, не зная, стоит ли произносить это вслух.
        Выдыхаю, возвращая пульс в норму...
        - Поехали, - прохожу мимо застывшего Глеба и забираюсь на заднее сиденье машины.
        Находиться с ним в замкнутом пространстве будет физически трудно, поэтому тут же открываю окно.
        Когда мужчина садится на водительское кресло - и вовсе отворачиваюсь; вдыхаю свежий воздух с улицы.
        Мы вновь трогаемся с места - но на этот раз едем мягче. И словно осторожнее.
        Доезжаем до места за пятнадцать минут... и первое, что делает Глеб, - это выходит из машины и идёт в сторону моей двери. Но я его не дожидаюсь.
        Лучше бы нам держаться друг от друга на расстоянии.
        ...не смотрю на его лицо, когда обхожу его по кругу, направляюсь ко входу в заведение...
        - Вы не изменяете себе, - протягивает тот.
        - Не понимаю, о чём вы, - первой входя в ресторан, отзываюсь.
        - О ваших брюках, - бросает мне мужчина.
        А, только заметил...
        Иду к гардеробу, не дожидаясь его.
        - Слушайте, я не знаю, что у вас было в прошлом, и что это за психологическая травма - но это никак не относится к данному мероприятию: вас же попросили одеться… - Глеб замолкает, когда я развязываю палантин и снимаю пальто.
        Передаю вещи гардеробщице, бросив один единственный взгляд на своего «спутника», и поднимаюсь наверх, вновь его не дожидаясь.
        Этот вечер мы спокойно можем провести порознь. И никакое начальство не заставит меня притворяться, что в компании Глеба Волжина мне радостно и комфортно.
        Прохожу мимо огромного зеркала и поправляю темные локоны - чтоб были видны массивные серьги из белого золота с бриллиантами. Единственный подарок от матери, который я приняла на своё совершеннолетие. Широкие черные брюки из летящего материала с завышенной талией идеально сочетались с белым топом, стилизованным под бюстье и поднявшим мою грудь вверх. Модный широкий однотонный ремень с объемной бляшкой завершал образ, а тонкая цепочка на шее, ниткой уходящая в декольте, делала его более женственным и утонченным.
        Мне не пятнадцать лет, и я в курсе, что такое «дресскод».
        Моё пристрастие к свободным вещам и стилю oversize никак не помешает мне одеться подобающим образом для важного мероприятия.
        - О, Ева, отлично выглядишь, - замечает редактор известного в городе журнала, с которым наше издательство поддерживает хорошие отношения.
        Буквально месяц назад они посвятили Стефании целый разворот.
        - Благодарю, - киваю, принимая комплимент; здороваюсь со спутницей мужчины.
        Краем глаза замечаю Глеба, следящего за нашим разговором со стороны.
        - У вас новый исполнительный директор? - спрашивает редактор.
        - Да, - улыбаюсь губами, начиная не спеша двигаться к банкетному залу.
        - Стоит ждать каких-то перемен? - на всякий случай уточняет мой собеседник.
        - Спросите его сами, - останавливаюсь и разворачиваюсь к начальнику лицом.
        - Он здесь? - удивляется редактор.
        - Да. Глеб Самойлович, - встречаюсь глазами с мужчиной, - позвольте вам представить…
        Когда пара от нас отходит, спустя несколько минут, ловлю на себе внимательный взгляд Волжина.
        - Что? - больше не глядя на него, спрашиваю.
        - Вы-таки подпустили меня к себе, - замечает тот.
        - Лишь потому, что вести разговоры о вас было бы неприлично - вы же стояли рядом, - отвечаю ровно.
        - То есть, не будь меня рядом, и вы бы спокойно обмывали мне кости? - уточняет Глеб без эмоций.
        - Я не выношу сор из избы. Проблемы издательства… - поднимаю на него взгляд, - остаются в издательстве.
        - Мне стоит уважать вас за ваши принципы? - Глеб поднимает бровь.
        - Мне глубоко безразлично ваше ко мне отношение, - говорю честно и иду вперёд.
        - Пожалуй, всё-таки буду, - звучит ответ мне в спину.
        Никак не комментирую, проходя к своему месту.
        Вступительную речь основателя фонда поддержки молодых дарований слушаю вполуха, прокручивая бокал шампанского вокруг своей оси. Речи всех спонсоров вообще пропускаю, сосредоточившись на восстановлении внутреннего спокойствия. Когда микрофон переходит в руки ведущих редакторов известных изданий, потихоньку прихожу в себя и начинаю смотреть по сторонам - и первое, что замечаю, это взгляд Глеба.
        Отворачиваюсь, не заостряя внимания и не желая контактировать.
        - У вас очень интересно проходит работа над собой, - негромко произносит исполнительный директор.
        И как я должна на это реагировать?
        Проще проигнорировать.
        - Хочу когда-нибудь услышать вашу историю, - продолжает Глеб, не отрывая от меня внимательных глаз.
        - Зачем это вам? - ровным голосом спрашиваю, отпивая глоток из бокала.
        - Не знаю. Вдруг стало любопытно.
        Достойный ответ. У меня сразу же появилось желание делиться подробностями.
        - Не пьёте? - сделав вид, что не слышала его предыдущих слов, спрашиваю.
        - Нет, - Глеб опускает взгляд на свой бокал.
        - Что так?
        - Есть причина, - отзывается исполнительный директор, а черты его лица на мгновение смягчаются от едва заметной улыбки, появившейся на губах… словно он что-то вспомнил… что-то очень забавное…
        Но эта улыбка быстро сползает с его губ, а выражение лица становится холодным и надменным, как обычно.
        - Эта причина явно женского пола, - протягиваю, обводя взглядом зал.
        - Как и за вашими паническими атаками… - ровно произносит Глеб, - за моей историей стоит человек. Но я бы не хотел сейчас вспоминать о нём.
        - Я рада, что мы сошлись во мнении, - намекая на то, что у меня нет желания знать подробности, отзываюсь.
        Затем встаю из-за стола и подхожу к группе знакомых лиц; официальная часть закончена, все речи произнесены, все аплодисменты получены - сейчас начнётся фуршет.
        - О, Ева! Мои поздравления! Последний тираж Стефании впечатляет, - коллеги по цеху тут же вовлекают меня в разговор, и на некоторое время я погружаюсь в мир цифр, букв, перспектив и планов на будущее.
        Краем глаза слежу за исполнительным директором, окруженным мужчинами в деловых костюмах. Это креативные директора и владельцы различных агентств. Отлично. Пусть общаются. Возможно, нашему замечательному начальнику предложат более доходное место или престижную должность в крупной сети издательств.
        Тогда он оставит нас, и мы вновь получим возможность работать в прежних условиях - которые всех устраивали.
        - Кстати, Ева, я не видел тебя в фотозоне, - замечает известный в творческих кругах, фотограф, подошедший к нашей компании несколько минут назад, - ты - украшение этого вечера. Так, почему игнорируешь объективы камер?
        Роман Николаевич не погладит меня по головке, если я откажусь запечатлеть себя для светской хроники…
        - Я… - хочу сказать, что ещё не успела дойти до туда, как меня перебивают:
        - Идём, - фотограф забирает у меня из руки бокал и ведёт за собой, - там сейчас никого нет.
        - Пахнет романом, - доносится до нас со спины.
        Вот, за что не люблю светские тусовки.
        - Не обращай внимания, я давно хотел тебя сфотографировать, - мужчина оборачивается и смотрит мне в глаза.
        Странное это чувство, когда уши слышат, глаза видят, но внутри ничто не отзывается.
        Это же сейчас комплимент был?..
        Кажется, я уже не способна оценить подобное...
        - Ты в курсе, что ты очень фотогеничная? - спрашивает меня мужчина, после нескольких пробных снимков.
        - А вы в курсе, что лицо находится намного выше? - звучит голос Глеба.
        Поворачиваю голову и обнаруживаю его, стоящим у стены. Как давно он здесь?..
        - Если это съемка для рекламы нижнего белья, я ещё могу понять. В противном случае - это какие-то домашние радости, - со скукой на лице протягивает исполнительный директор в то время, как фотограф откровенно напрягается.
        - А вы кто такой? - спрашивает он.
        - Тот, кому вы пришлёте все сделанные снимки - на проверку, - сухо отзывается Глеб, затем кивает на меня, - её начальник.
        - Я думаю, мы закончили? - произношу громко и четко, завершая этот спектакль; затем иду к своему... "начальнику", - Глеб Самойлович, вы перегибаете палку, - произношу негромко.
        - Это легко проверить, - взглянув на фотоаппарат, отвечает Глеб.
        - В этом нет надобности, - отрезаю, киваю фотографу, а затем возвращаюсь в зал.
        Никогда не признаюсь вслух... но я благодарна Глебу за окончание этой пытки. До его прихода мы были в фотозоне одни. Это напрягало.
        И всё же…
        - Он, правда, снимал мою грудь? - спрашиваю негромко, остановившись у столика с закусками.
        - Понятия не имею. Но я видел, что вам было некомфортно.
        Бросаю на Глеба пристальный взгляд.
        - С чего вдруг такая забота? - спрашиваю ровно.
        - Вы - моя подчинённая.
        - Всё ещё не увидела логики, - признаюсь, оглядывая зал.
        - Надеюсь, это не помешает вам оказать мне ответную услугу? - неожиданно интересуется Глеб.
        - А? - поворачиваюсь к нему.
        - Ни о чём не спрашивайте, просто согласитесь потанцевать со мной.
        - А?! - ещё больше удивляюсь, но всё же позволяю вывести себя в зону для танцев и даже кладу руку на плечо исполнительного директора.
        - Зачем вам это? Ещё никто не танцует: все трезвые, - тихо произношу, стараясь не смотреть по сторонам.
        Потому как… неловко.
        - В этом и суть, - коротко отзывается Глеб.
        А я случайно встречаюсь взглядом с девушкой, напряженно следившей за спиной моего партнёра. О… так вот, в чем дело?.. Он сбежал от назойливого внимания, присоединившись ко мне в фотозоне… а теперь наглядно показывает всем, что занят.
        - Не примите на свой счёт, - спокойный голос Глеба подтверждает мою догадку.
        - Ни в коем случае, - также спокойно отзываюсь, - опасный объект в данный момент осушает бокал шампанского.
        - Боюсь, мне придётся попросить вас согласиться на совместную поездку, - произносит Глеб, - ещё раз.
        - Думаете, она станет ловить вас на парковке? - поднимаю бровь, - Вы высокого о себе мнения.
        - Мне со многим в жизни довелось столкнуться, - дипломатично отвечает исполнительный директор, а затем добавляет ровно, - женское внимание порой бывает очень назойливым.
        - Выходит, если я соглашусь, то окажу вам большую услугу, - тактично вывожу его на нужную мне тему для разговора.
        - Если вы про временный контракт…
        - Чёрт с ним, - отрезаю сухо, - я не настолько глупа, чтобы думать, будто вы хотите меня уволить. Проучить - вполне возможно. Но заменить меня вам просто некем.
        - Выходит, вы принимаете условия игры, - замечает мужчина.
        - Я соглашаюсь на участие в эксперименте, - парирую мягко.
        - Так чего же вы хотите? - в голосе Глеба появляется намек на любопытство.
        - Во имя улучшения качества производства и грядущих побед нашего издательства… - чуть отстраняюсь от него, чтобы заглянуть в глаза - зелёные глаза, на дне которых начинает загораться искра веселья… - давайте больше не пересекаться на работе.
        …
        Взгляд Глеба тухнет, становясь привычно холодным.
        ...
        - Вытащите из Стефании новую историю - и я больше вас не побеспокою, - без эмоций отвечает он, а затем отпускает мою руку, - благодарю за танец, - произносит, после чего отходит к компании мужчин.
        Не знаю - почему, но на секунду внутри что-то сжимается…
        Вибрация телефона в сумочке вынуждает меня отвлечься от этих странных ощущений.
        - Ксюша? - удивленно спрашиваю, отвечая на звонок.
        - Евааа… он вновь это сделал…
        Мне не нужно быть рядом, чтобы понять, что соседка плачет. Её голос её выдаёт.
        - Кирилл? - уточняю, догадываясь о причине звонка.
        - Мне так плохо… я хочу напиться… пойду сейчас куда-нибудь…
        Это у нас этап номер два; на первом - она обычно "лечится" посещением салона красоты...
        - Так, давай не «куда-нибудь», - мгновенно корректирую траекторию её похода: если уж пить собралась, то лучше идти к Севе - у него она хоть не отравится дешёвым алкоголем…
        После того, как сбрасываю звонок, некоторое время просто стою у стола, сжимая ножку бокала. Не то, чтобы я волновалась за Ксюшу… но в прошлый раз её «марафон страданий» закончился в больнице под капельницей. Девочка совсем не умеет пить.
        В итоге подхожу к исполнительному директору и кладу руку на его плечо - обращая на себя внимание.
        - Глеб Самойлович, прошу прощения...
        - Да? - мужчина переводит на меня отстранённый взгляд.
        - Я вынуждена уйти. Надеюсь, вы хорошо проведете время, - вежливо заканчиваю, кивая на улыбки его собеседников.
        - В чём дело? Насколько я помню, у нас была договорённость, - сухо отзывается начальник.
        - Ещё раз прошу прощения, - послушно повторяю, - но дело требует моего присутствия.
        - Я могу вас подвезти, - без какой-либо инициативы предлагает Глеб.
        Вспоминаю, как заканчивался каждый мой отказ… и так же без инициативы соглашаюсь.
        К тому моменту, как мы подъедем к бару, Ксюша уже успеет сделать первый заказ. Надо поторопиться и предупредить Севу - чтобы добавлял меньше алкоголя…
        - Тогда давайте поторопимся? - произношу с вежливой улыбкой, не добирающейся до глаз.
        - Хорошо, - ровно отвечает Глеб, и мы вместе идём к гардеробу...
        Пока едем к бару, я не могу отделаться от воспоминаний о нашем танце. Мне не была противна его близость. Значит ли это, что я начала смягчаться по отношению к нему?.. Или я просто не воспринимаю своего начальника за мужчину?..
        Любопытное наблюдение. Он держал мою руку в своей руке… вторая его ладонь была на моей талии. Но я ничего не испытывала по этому поводу.
        В смысле… меня это не раздражало.
        …
        Зачем я об этом думаю?
        - Ваша знакомая попала в беду? - раздаётся голос Глеба с водительского сидения.
        Поднимаю голову и встречаюсь с ним взглядом через зеркало заднего вида.
        - Моей соседке изменил очередной молодой человек. Мне нужно помешать ей наделать глупостей, - отвечаю, отворачиваясь к окну.
        - Вас окружают довольно импульсивные особы, - замечает Глеб.
        А я задумываюсь над тем, что действительно… окружают… Что Стефания, что Ксюша… Почему так получилось? Это такой намёк от вселенной или что-то вроде того? Но, тогда, какой вывод я должна сделать?..
        …
        К слову, обе девушки сорвались с катушек именно после знакомства с Глебом…
        Очень любопытно.
        - Их впечатлительность не даёт мне забыть, почему наш пол зовут слабым, - протягиваю, потирая переносицу.
        - А себя вы к слабому полу не относите? - задает вопрос Глеб.
        Вспоминаю свой побег из машины на пути к ресторану и некоторое время просто молчу.
        - Я очень стараюсь не быть обузой, - отвечаю ровно.
        - Это цель вашей жизни?
        Вновь встречаюсь с ним взглядом, но на этот раз хочу, чтобы господин начальник заметил выражение моего лица. Скажем так, не особо дружелюбное.
        - Почему вам так хочется знать о моих целях? - спрашиваю в лоб.
        - Не знаю, - Глеб останавливает машину рядом с заведением, но я не спешу выбираться: чувствую, что он что-то хочет сказать, - Наверное, потому что сегодня впервые за долгое время всё прошло сравнительно гладко.
        - О чём вы? - нахмурившись, уточняю.
        - Об этом мероприятии… - протягивает Глеб, поворачивая голову в мою сторону, но так и не встречаясь взглядом… - вы не пили, не закатывали истерик, не вынуждали брать за себя ответственность, не заставляли следить за вами и не выставляли меня дураком. Вы вели себя… профессионально. Я благодарен вам за этот вечер.
        Изумлённая, смотрю на его профиль, и никак не могу понять, за что меня сейчас благодарят? И кто вообще мог выставить этого сильного принципиального мужчину дураком?..
        Такие женщины ещё существуют?..
        - Не знаю, могу ли я принять этот комплимент. Едва ли я смогу похвалить себя за собственное поведение.
        - Хвалить не нужно. Вы не были на высоте. Но и не спустились ко дну.
        Вот, это уже знакомый мне Глеб!
        - Благодарю за то, что подвезли, - открываю дверцу и выхожу из машины.
        - Ева…
        Останавливаюсь и разворачиваюсь к нему. Окно медленно опускается вниз, позволяя рассмотреть профиль мужчины.
        - То, о чём мы договорились… Всё в силе, - произносит Глеб, глядя вперёд.
        - Я сделаю всё возможное, чтобы Стефания написала роман, - кивая, подтверждаю.
        Но не уточняю - о каком именно романе идёт речь. Думаю, здесь и так всё ясно.
        - В вашем издательстве я ненадолго. Всего на пару месяцев. Это моя стратегия, чтобы не привязываться к коллективу. Я перфекционист, - он поворачивается ко мне и заглядывает в глаза, - и более долгосрочный контракт вынудил бы меня глубоко закопаться в дела компании…
        - Зачем вы мне это говорите? - искренне не понимаю.
        - Вы не увидите меня после того, как я закончу свою работу. Скорее всего я переберусь в другой город - у меня много приглашений. Но я бы хотел, чтобы в мой срок на посту исполнительного директора все члены коллектива работали добросовестно и не поднимали бунта на пустом месте. Я не требую невозможного. Я лишь хочу облегчить процесс делопроизводства и избавить механизм от лишних деталей. А если нужно - заменить их на новые.
        - Вы говорите понятные и даже правильные вещи. Но ваше отношение к людям оставляет желать лучшего, - негромко произношу, глядя ему в глаза, - мы - не детали механизма. И не винтики какой-то машины. Мы - живые существа, которые имеют возможность меняться. И становиться лучше - ровно, как и становиться хуже… Но, так или иначе, люди имеют право на второй шанс и не заслуживают того, чтобы их выбрасывали за ненадобностью.
        - И почему мне по жизни попадаются люди с гуманитарным образованием? - невесело усмехается Глеб после небольшой паузы.
        - Верно, задумайтесь над этим, - киваю, а затем отхожу от машины, - до свидания, Глеб Самойлович.
        - До свидания, Ева.
        Вхожу в заведение, снимаю пальто и быстро спускаюсь вниз. Нахожу глазами Ксюшу…
        - Ты как? - спрашиваю, подходя к соседке, сидевшей за барной стойкой.
        Та отрывается от трубочки, поставлявшей в её рот сладкий напиток, и весело смотрит мне в глаза.
        - Здесь прикольно! - звучит мне ответ.
        С облегчением выдыхаю и сажусь рядом.
        - Ты никогда не говорила про это место! - с претензией протягивает соседка.
        - А ты, я смотрю, не особо грустишь. Кирилл уже забыт? - поднимаю брови и кивком здороваюсь с Севой, стоявшим чуть в стороне от нас.
        - Кирилл пусть идёт лесом! Чтоб я ещё раз поддалась на его уговоры! Вокруг столько красивых мужчин - на нём свет клином не сошелся! - объявляет Ксения во всеуслышание.
        Ловлю взгляд бармена и едва заметно улыбаюсь. Сева тоже улыбается, опустив глаза на бокал, который он в данный момент протирал.
        - К слову, этот бармен такой зайка! - шепчет Ксюша мне на ушко, - Без слов понял, что мне нужно, и такую вкуснятину сделал! Хочу с ним познакомиться.
        Так, вот, кто отвлек мою соседку от печальных дум о коварном изменнике?
        - Боюсь, это высота недостижимая, - негромко произношу, повернувшись к ней, - я ещё ни разу не видела, чтобы Сева отмечал кого-то из окружающих его женщин.
        - Сева?.. Так вас зовут Сева? - глаза Ксюши загораются, - А какое полное имя?
        - Всеволод, - доброжелательно отзывается бармен.
        - Красииииво, - протягивает соседка.
        Сева переводит взгляд на меня и мягко улыбается.
        - Хорошо, что ты пришла: я отойду до дамской комнаты - постереги моё место! - шепчет Ксюша и, одарив бармена игривой улыбкой, удаляется в туалет.
        - Что ты ей намешал? - беру её бокал и аккуратно принюхиваюсь, - Когда она позвонила мне, я была уверена, что найду её пьяной под лавкой. Но, кажется, наша несчастная наслаждается вкусом коктейля и не торопится напиться.
        - Твоя знакомая очень забавная: как только подошла к бару, тут же успокоилась и даже плакать перестала, - замечает Сева, - Ты хорошо выглядишь.
        Вспоминаю про свой наряд и киваю, опуская взгляд.
        - Было необходимо для мероприятия…
        - Ты оправдываешься за то, что красивая? - спрашивает Сева, заглядывая в мои глаза.
        - Нет, - встречаюсь с ним взглядом, - наверное.
        Сева мягко усмехается и подаёт мне бокал с игристым.
        - Сегодня я не стану делать для тебя коктейли. Они будут плохо сочетаться с твоим внешним видом, - поясняет он.
        - Я многое тебе позволяю, - замечаю, принимая бокал.
        - Это так, - соглашается бармен и ненадолго отходит к другим посетителям.
        - Ого, - негромко протягивает Ксюша, вернувшись ко мне и забираясь на высокий табурет.
        - Что случилось? - поворачиваюсь к ней.
        - Думаю, в этом озере мне ловить нечего, - отзывается та.
        - О чём ты? - не понимаю.
        - Серьёзно не понимаешь? - та смотрит мне в глаза, а затем качает головой, - Ну, ты и фрукт, Ева… Он же с тебя глаз не сводит!
        - Кто? - удивленно переспрашиваю, затем оглядываюсь по сторонам.
        - Душка-бармен! - агрессивно шепчет мне на ухо Ксюша, - Или лапочка-бармен? - тут же задумывается она, - Как его лучше назвать?
        - Лучше - по имени, - отвечаю спокойно.
        - Ну, почему всё так? - вздыхает Ксюша, - Только присмотрела отца для своего будущего ребенка - и выясняется, что он уже занят! Моей соседкой. Мир несправедлив!
        - Ты придумываешь, - мягко отрезаю, отпивая из бокала.
        - Да нет, не придумываю, - глядя на Севу в упор, отвечает та.
        Перевожу взгляд на бармена… и встречаюсь с ним глазами.
        - У него взгляд меняется, когда он на тебя смотрит, - протягивает Ксюша, внимательно наблюдая за молодым человеком.
        - Он слишком молод. К тому же ещё студент, - улыбаясь, отвечаю; это вообще не вариант для меня. Даже для краткосрочного романа.
        - Кому и когда это мешало? Не тебе же у него экзамены принимать, - фыркает Ксюша.
        - Я старше его на десять лет, - отвечаю серьёзней: хватит уже болтать о всяких глупостях!
        - Его это явно не отталкивает, - замечает соседка, понижая голос.
        Сева как раз подходит к нам...
        - Как у тебя дела на работе? - спрашивает мягко, продолжая заниматься своими делами.
        - Ой, у неё такой новый начальник - зверь! Все нервы ей истрепал, да ещё и решил, что она лесбиянка! - тут же выдаёт, как из пулемета, Ксюша.
        Прикрываю глаза, не зная, как скрыться от этого позора.
        - Ты - лесбиянка?.. - протягивает Сева, глядя на меня странным взглядом, - Нет, это не про тебя. Вообще не твоя история.
        - Вот, и я о том же! Какая из нас вообще парочка? - хохочет Ксюша в то время, как я внимательно смотрю в глаза парня.
        Он действительно воспринимает меня, как женщину?.. Но... почему?
        В смысле… я не спорю со своим полом, но вокруг Севы столько красивых девушек. Почему именно я?..
        - Он уже осознал, что был неправ, - отвечаю негромко, - и мы даже смогли нормально пообщаться.
        - Он извинился перед тобой? - взгляд Севы почему-то начинает волновать меня.
        Зачем он смотрит так пристально?.. И при этом внешне совсем не показывает своих эмоций.
        - Нет, он… не из тех, кто извиняется, - отвечаю и вновь отпиваю из бокала.
        Мы вообще первый раз разговариваем так подробно. Я никогда не позволяла себе присаживаться на уши к кому-либо, с кем я мало знакома. И теперь чувствовала себя слегка не в своей тарелке.
        - Я бы хотел пообщаться с ним, - протягивает Сева, создавая очередной шедевр для другой посетительницы.
        - Зачем? - чуть нахмурившись, спрашиваю.
        - Чтобы объяснить, что тебя обижать нельзя, - спокойно отвечает молодой человек - и отходит с коктейлем на другой конец бара.
        - Вот, это парень! - протягивает Ксюша, влюбленными глазами провожая фигуру бармена.
        Так, пора нам закругляться…
        - Допивай и расплачивайся, - командую, доставая свой собственный кошелёк.
        - Но куда?.. - изумляется Ксюша, - Вечер только начался! А скоро я танцевать захочу!
        - Потанцуешь дома. Я разрешаю тебе включить музыку, - предлагаю компромисс, доставая купюры.
        - Но дома не так интересно! - канючит Ксюша, - И я сегодня - пострадавшая! Меня слушаться надо!
        - Ксюша…
        - Всё, хочу в клуб! Буду пить и танцевать! Раз ты себе забрала лапочку-бармена, так хоть отдыхать мне не мешай!
        - Я никого не… - замолкаю, встречаясь взглядом с подошедшим Севой; опускаю глаза в бокал.
        - Уходите? - спрашивает парень.
        - Да… соседке позарез понадобилось пойти в клуб, - протягиваю ему купюры, - рассчитай нас, пожалуйста.
        - Я освобождаюсь через пятнадцать минут. Могу проводить вас, - взглянув на часы, отвечает Сева.
        - Это лишнее, мы… - начинаю я.
        - Конечно-конечно! - радостно восклицает Ксюша, - Я только - "за"!
        - Сева, мы закажем такси…
        - Я на машине. Могу и подбросить, - бармен улыбается краешком губы, а его мягкий взгляд вынуждает меня ответить на его дружелюбие:
        - Хорошо… если тебе не сложно.
        - Не сложно, - коротко отзывается молодой человек и отходит к другим посетителям, так и не забрав наших денег.
        Когда Ксюша допивает свой коктейль, мы киваем Севе и идём в гардероб - забирать свои вещи. А после - выходим на улицу и дожидаемся молодого человека у служебного входа.
        - Не замёрзли? - студент выходит из двери, одетый лишь в джинсы и черную рубашку.
        Мне так и хочется спросить: «а сам-то!», но я слишком хорошо знаю привычку людей, имеющих машину «не поспевать за сезоном».
        Моя мать тому подтверждение. Как и Глеб.
        - У него и рубашка есть, - негромко протягивает Ксюша, приблизившись ко мне.
        Да, мне самой довольно странно видеть его в такой одежде…
        - А как же шапка… и футболка… - всё же не выдерживаю и интересуюсь.
        - Это для работы, - спокойно отвечает Сева, открывая дверцу недорогой, но и не дешевой машины, - чтобы привлекать внимание посетителей.
        - Точнее посетительниц, - шепчет Ксюша.
        Боже, я уже от неё устала.
        - Ева, - на моей ладони появляется рука студента, когда я хочу забраться на заднее сидение.
        - Да? - немного удивленная, отвечаю.
        - Садись вперёд, - только и произносит молодой человек, а затем аккуратно открывает передо мной дверцу.
        Сажусь, стараясь не думать о том, как странно изменилась моя жизнь ровно за одни сутки… Я еду вместе с Ксюшей в клуб, чтобы проследить за ней после расставания с Кириллом, а везёт нас в этот клуб Сева - на своей собственной машине.
        Не то, чтобы я считала подобный расклад чем-то несбыточным…
        Но я знала этого обаятельного паренька уже два года. И ни разу до этого даже подумать не могла, что мы будем общаться где-то за пределами барной стойки…
        - Думаю, я всё же зайду с вами в клуб, - ровным голосом произносит студент, когда мы подъезжаем к заведению.
        - Здорово! - радуется Ксюша с заднего сиденья.
        - Это необязательно, - негромко произношу, повернувшись к нему - когда соседка вылезла наружу.
        - Я знаю, - только и отвечает парень, глядя в мои глаза.
        И вновь от его взгляда мне становится неловко. Да что это? Он же просто студент! А я - взрослая, состоявшаяся личность, имеющая стабильную работу, четкий взгляд на мир и пару психологических проблем, связанных с неприятными воспоминаниями из детства.
        - Я… - замолкаю, когда молодой человек приближается и отстёгивает мой ремень безопасности.
        - Идём, - произносит спокойно и первым выходит из машины.
        Оххх… чувствую, это решение мне ещё аукнется… и не раз.
        Глава 5. Необходимая: Не бывает случайных встреч.
        В клубе Ксюша тут же улетает в толпу, мгновенно исчезая с радаров, а мы с Севой остаёмся вдвоём и идём к бару. Студента тут же признают другие бармены и жмут руки; девушки то и дело оборачиваются на него, глядя с призывом в густо накрашенных глазах. Мне откровенно неловко.
        Не то, чтобы я переросла все эти клубные тусовки… но, да, особого рвения не испытываю. Танцевать тоже не хочу. Не потому, что не умею, а потому что танцуют люди либо потому, что им это нравится, либо для того, чтобы привлечь внимание. Я внимание привлекать не хотела. Я вообще хотела сесть где-нибудь в уголке, достать телефон и попытаться вникнуть в суть текста, присланного мне одним из авторов «на удачу». Вот, только вряд ли я смогу сосредоточиться под такие биты.
        - Тебе что-нибудь заказать? - неожиданно ворвавшись в мою зону комфорта, мягко спрашивает студент, наклонив голову к моему уху.
        Он слишком близко. Я буквально чувствую его дыхание своей кожей.
        - Кофе, - произношу, глядя вперёд.
        Даже не возьмусь определить, какого размера сейчас мои глаза.
        Я искренне поражена.
        Молодой человек отходит, перегибается через барную стойку и спокойно повторяет заказ своему знакомому. Потом указывает мне на конец стойки, где было свободное место, и мы вместе идём туда.
        Пока пробираюсь сквозь пьяных-и-не-очень молодых людей, не раз ощущаю на себе взгляды мужчин. Я в курсе, что сегодня выгляжу неплохо. Но даже представить не могла, что это «не плохо» может привлечь столько внимания.
        Присматриваюсь к девушкам вокруг: да, они совершенно другого сорта. Кто-то в облегающем мини платье, кто-то в свободной майке с глубочайшим декольте и в легинсах под кожу, кто-то в коротких шортах и укороченной кофте, открывающей живот…
        И всем этим представительницам прекрасного пола от шестнадцати до двадцати пяти. Нет, есть и постарше - но те в основном с надутыми губами, сделанными скулами и шикарными длинными волосами с космически дорогой укладкой.
        Вообще - интересное наблюдение. И я даже приблизительно могу рассортировать всех посетительниц по «цели посещения» ночного заведения.
        Другой вопрос, что здесь делаю я сама…
        Да, это довольно странно. Почему я решила пойти за Ксюшей? Раньше я за собой такого рвения не замечала…
        Присаживаюсь на табурет и разворачиваюсь к танцполу, пытаясь отыскать соседку среди молодёжи. Вновь встречаюсь взглядом с кем-то из мужчин и скольжу им дальше по посетителям. Сева подходит ко мне, ставит на барную стойку кружку капучино и садится рядом. Смотрю на его заказ и удивляюсь:
        - Чай? - спрашиваю, подняв бровь.
        Студент улыбается, наливая себе в кружку горячий напиток зеленоватого цвета из прозрачного заварника.
        - Я думала, ты закажешь чего покрепче, - замечаю, поднимая свою кружку с кофе.
        - Я не пью; к тому же за рулем, - спокойно отвечает Сева.
        - Совсем? - удивленно переспрашиваю.
        Если вспомнить обстоятельства нашей встречи, то это довольно странно. Я была уверена, что избавиться от зависимости трудно… а у Севы в тот момент был эмоциональный срыв на фоне дикой загрузки перед выпускными экзаменами, усугубленный злоупотреблением алкоголя и лёгкими наркотиками. Да, я знала этого парня с его одиннадцатого класса, когда случайно стала свидетельницей ужасной сцены на улице…
        С тех пор он взял себя в руки, завершил школу, поступил в ВУЗ и даже нашёл подработку. К тому же ушёл из родительского дома и теперь жил в студенческом общежитии… Всё это мне известно из наших редких разговоров во время моих визитов в бар. Молодой человек неохотно делился информацией о себе, но всегда общался вежливо и не игнорировал вопросы, если они всё-таки были заданы.
        Если подумать, то он вообще никогда меня не игнорировал, и каждый раз, когда я подходила к бару, обслуживал меня лично, стараясь сделать моё пребывание в заведении максимально комфортным.
        - Могу выпить пива в выходной, но это больше по настроению, - ровно отвечает студент, делая глоток зеленого чая.
        - Ты молодец, - произношу негромко, после чего почему-то чувствую себя его мамочкой. Или старшей сестрой.
        Зачем я вообще даю оценку его действиям?.. Да ещё и такую… свысока.
        - Я не знаю, насколько мы здесь задержимся, поэтому… - замолкаю, встретив глаза молодого человека.
        - Я же сказал, что мне не сложно, - произносит он.
        И я столько всего читаю в его спокойном взгляде, направленном на меня, что мне вновь становится неловко.
        К тому же появляется ощущение, что из нас двоих это именно мне девятнадцать лет, и это я - неопытная девица, не знающая толком своих чувств и понятия не имеющая о значении слова «ответственность».
        Отвожу глаза и замечаю недовольные лица девушек, следивших за нашей парой.
        - Ты пользуешься популярностью, - протягиваю, глядя в свою кружку.
        - Меня это не особо волнует, - отзывается юноша.
        - Зря. Тебе давно пора завести девушку и радоваться своей юности, - позволяю себе лёгкую улыбку.
        - Ты так говоришь, словно слово «юность» - это больше не про тебя, - замечает студент.
        - Мне скоро тридцать, - напоминаю ему.
        - И что? По-твоему, это старость? - спокойно уточняет Сева.
        Ничего не отвечаю, делая ещё один глоток.
        - Так почему не заведешь себе девушку? - возвращаюсь к предыдущей теме, снимая внимание с себя, - Тебе никто не нравится?
        - Нравится. Но она считает себя слишком взрослой для меня, - отвечает студент, глядя мне в глаза.
        Чувствую, как к щекам приливает кровь. И не из-за излишней скромности. Просто получить признание так было довольно неожиданно… Одно дело - догадки Ксюши, а другое дело - подтверждение от первоисточника.
        - Я тебе не подхожу, Сева, - мягко отвечаю, стараясь не задеть его чувств.
        - С чего ты взяла?
        Хороший вопрос.
        - Мне сейчас вообще не до отношений, - стараюсь уйти с этой скользкой дорожки.
        - Ты хотя бы попробуй.
        И вновь предложение, которое мне просто нечем парировать.
        Сева действительно очень привлекателен, а его молодость влечет меня - в этом я отдаю себе отчёт. К тому же мне льстит внимание этого интересного юноши с непростым прошлым…
        Но всё это - не повод начинать отношения. Особенно - учитывая мой характер и наличие некоторых проблем, о которых я просто не смогу ему рассказать. Потому что стыдно.
        - Я не думаю, что это хорошая идея, - мягко произношу, подняв на него спокойный взгляд.
        - Мнение имеет свойство меняться, - также мягко парирует Сева, - дай мне шанс показать тебе.
        - Что? - уточняю, внимательно глядя на него.
        - Мои чувства.
        Боже, у него есть ко мне чувства? Даже не просто «симпатия»?.. В какой момент они появились? И как я так пропустила их появление?
        Пытаюсь придумать, как бы вежливо отклонить его предложение - как Сева подходит и берёт мою ладонь:
        - Пошли.
        Заинтригованная, позволяю увести себя на танцпол, где в данный момент начинает играть медленная композиция.
        Вот только в этот раз мужские руки не просто «чинно располагаются на моей талии» - в этот раз меня в буквальном смысле прижимают к горячему молодому телу, которое пахнет не дорогим парфюмом, как у моего начальника, а чем-то ненавязчивым и спокойным, но пробивающимся внутрь моих дыхательных путей довольно агрессивно, и тут же заполняющим меня изнутри… странное ощущение. Будто меня окутывает аура какого-то неизвестного мне зверя: в данный момент настроенного дружелюбно, но совсем не изученного, а оттого - опасного…
        Теплая рука, не спеша, поднимается по спине вверх, скользит по оголенной коже и, наконец, добирается до волос. А потом меня, всё такую же заинтригованную происходящим, настойчиво, но также мягко, направляют вперёд - навстречу чувственным горячим губам, с привкусом терпкого чая.
        Мой Бог, я целуюсь со студентом в ночном клубе, танцуя под «Hail To The Victor» группы Thirty Seconds To Mars… и, чёрт возьми, мне это нравится! Понять не могу, в чём здесь дело - может, потому что я не чувствую угрозы от этого спокойного юноши… а, может, потому что я никогда не позволяла себе ничего подобного и даже подумать не могла, что попаду в такую ситуацию?..
        Вообще, если он не остановится - то у меня закружится голова: я откровенно забываю дышать…
        Сама отрываюсь от его губ и смотрю в карие глаза с увеличенными от возбуждения зрачками. Но даже возбуждение во взгляде этого парня было спокойным, ровным, контролируемым... и безумно заводящим.
        Святые угодники, это правда - я?..
        Куда меня несёт на волнах мягкого запаха и тепла молодого тела?
        Если он сейчас скажет что-то вроде «мы теперь встречаемся» - я буду ему благодарна. Потому что это отрезвит. Но парень молчит, внимательно глядя на моё лицо - будто считывая все мои эмоции и все мои мысли.
        - Думаю, мне пора домой… - произношу, опуская взгляд.
        - Я отвезу тебя.
        Лучше бы ты здесь остался, честное слово!
        - Нужно найти Ксюшу… - выхожу из толпы, прекрасно понимая, что соседке не хватило времени - и она вряд ли согласится уходить из клуба.
        - Иди, оденься, я её позову, - Сева мягко направляет меня к гардеробу, а сам исчезает в танцующей массе.
        Шагаю, слегка растерянная, за своим пальто… медленно одеваюсь, прокручивая в голове события пятиминутной давности, жмурюсь от легкого стыда за своё поведение. Если бы кто-то из издательства увидел меня здесь, это разрушило бы мой имидж и, боюсь, сильно повлияло на отношение коллектива ко мне.
        Теперь этот обыкновенный день станет «Днем, Когда У Меня Появился Секрет». Он превратится в воспоминание, которое я не раз буду прокручивать в своей голове…
        - Ева, - голос Ксюши вырывает меня из мыслей, возвращая в реальность, - всё в порядке, можешь ехать домой: мне здесь нравится, и я часов до трёх ночи точно потусуюсь, ок?
        - Хорошо, - киваю чуть заторможено.
        - Твой студент тебя подвезёт? - уточняет соседка.
        - А? - растерянно переспрашиваю, - Да.
        - Ну, всё тогда, я пошла! - взмахнув рукой, прощается Ксюша и оставляет меня одну.
        - Пока… - глядя ей вслед, протягиваю негромко, затем встречаюсь взглядом с Севой, подошедшим ко мне, и мы вместе выходим на улицу.
        Затем садимся в его машину.
        - Это… это ничего не значит, хорошо? - наконец, нахожусь со словами, - Я хорошо провела с тобой время, но мне пока нечем ответить на твои чувства.
        Парень ведёт машину, глядя вперёд и ничего не отвечая.
        - Я надеюсь, ты меня поймёшь. Между нами просто ничего не может быть…
        - А поцелуи? Поцелуи между нами могут быть? - бросив на меня короткий взгляд, тут же вернувшийся к дороге, спрашивает студент.
        - Я не думаю, что это правильно, - отворачиваюсь к окну, рефлекторно прикрывая губы тыльной стороной ладони.
        - Что в этом неправильного?
        И вновь хороший вопрос.
        - Я… не знаю, что тебе ответить, - признаюсь честно.
        - Тебе не понравилось?
        - Мне понравилось.
        - Значит, между нами будут поцелуи, - звучит спокойный ответ.
        Прикрываю глаза, борясь с жаром, распространяющимся по моему лицу.
        - Есть что-то ещё, что ты считаешь неправильным? - таким же спокойным голосом уточняет Сева.
        - О чём ты?.. - не понимаю его, затем, обдумав вопрос, всё же отвечаю, - Нет…
        - Значит, секс у нас тоже будет.
        Закрываю лицо ладонью, потому что жар уже не скрыть. Почему он такой… прямой? Неужели нельзя вот так открыто не обсуждать эту тему?..
        - Сева, ты торопишься, - произношу ровно, не глядя на него.
        - Посмотрим, - отвечает студент и останавливает машину.
        - Откуда ты узнал мой адрес? - удивленная, смотрю на свой дом.
        Мысль о том, что мы всё это время куда-то ухали, почему-то меня не посещала…
        - Твоя соседка сказала, - звучит ответ, после чего парень разворачивается ко мне и отстёгивает мой ремень безопасности, - Иди.
        - Спокойной ночи, - всё ещё не понимая, как на это всё реагировать, произношу.
        - Ева…
        Поворачиваю голову и встречаюсь с ним взглядом.
        - Я хочу иметь твой номер телефона.
        Почему в моём мозгу эта простая фраза звучит так пошло?..
        В том кофе случайно не было ликёра? А то я чувствую себя слегка опьяневшей от всего, что происходит.
        - А, может, тебе лучше сосредоточиться на учёбе? - смотрю на его красивое лицо.
        - Я хочу сосредоточиться на тебе, - звучит как всегда спокойный, но при этом уверенный ответ.
        Боже, в какое болото меня сейчас затягивает?..
        - Я не всегда смогу отвечать, - предупреждаю, глядя вперёд.
        - Я буду ждать твоего ответа.
        Он слишком… слишком милый. И его желание почему-то не кажется мне навязчивым… Может, потому что он не истерикует, не пускает слюни и не долбит по моим нервам своим гормональным фоном?
        Мать моя женщина… с чего вдруг такая картина маслом? Какими я вообще представляла себе студентов до этого?..
        - Записывай, - приняв решение, произношу негромко и диктую свой номер.
        Затем, не прощаясь, выбираюсь из машины. Захожу в дом, так и не обернувшись, открываю ключом дверь и вхожу в квартиру. Некоторое время пью воду на кухне, стараясь проанализировать всё, что со мной произошло. В итоге, решаю, что мне не хватит и ночи, чтобы определиться с ощущениями. Иду спать. Понимаю, что сон не идёт. Открываю макбук, лёжа прямо в кровати, и пытаюсь читать - но смысл строк так и не доходит. В итоге с чего-то открываю текстовой документ и начинаю писать… просто поток, идущий прямо из мозга… слова складываются в предложения, те - в абзацы, а те - в страницы. Останавливаюсь лишь тогда, когда слышу, как в двери поворачивается ключ: на часах - половина четвёртого утра, в документе - пять страниц текста, в голове - приятная пустота, в теле - сонливость…
        Пожалуй, пора и спать ложиться…
        Как я вообще завтра встану - хороший вопрос…
        Однако, встаю! И даже вовремя. Более того - успеваю позавтракать перед выходом. Вот только… стоит мне пройти мимо зеркала во весь рост, установленного Ксюшей в прихожей, как я останавливаюсь и смотрю на своё отражение. Не то, чтобы я заметила какой-то изъян… нет, волосы были уложены, брюки отглажены, а широкий свитер из последней коллекции любимого бренда был абсолютно новым. Я выглядела достойно.
        Но что-то заставило меня несколько секунд смотреть на себя со стороны и пытаться определиться с ощущениями.
        - Ты чего застыла? - сонно тянет Ксюша, выходя из своей спальни.
        - Пожалуй, пойду переоденусь… - произношу неуверенным голосом и возвращаюсь к шкафу с одеждой.
        Смотрю на вещи, обдумывая, чего бы мне хотелось добиться своим видом… и отступаю на шаг.
        Нет. Со мной всё в порядке. И то, что Сева лишь вчера проявил ко мне своё внимание - это стечение обстоятельств. А мой внешний вид не имеет к этому никакого отношения.
        - Ты же купила себе то классное платье на запах, - зевая, напоминает соседка, появляясь в дверях, - так чего не носишь?
        - Точно. То платье, - на автопилоте соглашаюсь и быстро переодеваюсь.
        Когда дохожу до прихожей и открываю дверь, краем глаза замечаю хитрую улыбку на губах Ксюши.
        - Ты чего? - спрашиваю у неё, чуть нахмурившись.
        - Ничего, - мгновенно «вспоминает» о своей сонливости та и уплывает в ванную.
        Еду на работу, вспоминая вчерашний вечер… Щёки тут же краснеют. Он хорошо целуется…
        В офисе здороваюсь с Сашей и помощницей редактора, стажировавшейся у нас уже пару месяцев. Набираю Стефу и вызываю её в издательство к двум часам; сама сажусь за присланные рукописи, но, то ли текст совсем не живой, то ли я просто не способна сосредоточиться - в общем, читать у меня получается плохо. Вспоминаю о том файле, что я вчера создала… и украдкой открываю его на своём ноутбуке.
        Странно… но читабельно. И даже интригует.
        Неужели я это сделаю?..
        - Ева! - Роман Николаевич появляется в проеме двери, - Зайди ко мне.
        - Да, - киваю и убираю ноутбук обратно в чехол.
        Не до этого сейчас.
        - Ну, как вчера прошло?
        - Что вы имеете в виду? - тут же ухожу в защиту, не отдавая себе в том отчета.
        - Ваш совместный поход на мероприятие с Глебом, конечно, - почти по слогам произносит главный редактор, подозрительно глядя на меня, - что это вообще за реакция такая? Что-то произошло?..
        - Ничего не произошло, - беру себя в руки.
        Всё в порядке. Я профессионал.
        - То есть? - тут же напрягается главвред.
        - То есть, мы пришли вместе и ушли вместе - всё, как вы хотели. Выслушали всех мудрых мужей, пообщались с нужными людьми, запечатлели себя на фото и ушли с миром.
        - Что, и Глеб фотографировался? - удивляется главвред.
        - Нет, он скорее защищал меня от фотографа, - вспомнив тот забавный эпизод, протягиваю.
        - Защищал? Тебя?.. - Роман Николаевич даже наклоняется вперёд, а затем ударяет ладонью по столешнице, - Я знал, что вас нужно было объединить! Ева, Глеб - отличный специалист. Нам его не зря посоветовали! Найди с ним общий язык, и всё будет хорошо!
        - Думаю, мы движемся в этом направлении, - киваю, воскрешая в памяти сцену нашего договора.
        - Молодцы! - искренне радуется главвред, - Вот, это я понимаю - профессионализм! Ева, люди, которые душой и телом отдаются своей работе, просто не могут воевать друг с другом! Вам всего лишь нужно было немножко пообщаться! А там, глядишь, и симпатия появится!
        - Упаси Бог, - с вежливой улыбкой отвечаю.
        - Время покажет, - миролюбиво отмахивается Роман Николаевич.
        Не придаю значения его словам… а затем, нахмурившись, припоминаю ещё один момент нашего вчерашнего разговора.
        - Но какое время, Роман Николаевич? - спрашиваю спокойно, - Он же в нашем издательстве на пару месяцев.
        - Что? - удивляется главвред, - Я думал, хотя бы на полгода… значит, наши дела не так плохи, как мы думали.
        Это смотря, какую цель преследует Глеб Самойлович Волжин. Если он просто собирает деньги с представителей среднего бизнеса, представляясь выдающимся бизнес консультантом - то больше двух месяцев на одном месте задерживаться опасно. Я не заметила никакого новаторства в его подходе; всё сводится к простым правилам: работай, работай, работай. Работай честно, не халтурь и выжимай из себя по максимуму.
        Если он за это деньги берёт…
        То мне жаль всех наших директоров - их просто ободрали, как липку.
        - Ладно, иди, - отпускает меня Роман Николаевич, - а, нет! Постой! Как там дела со Стефанией?
        - Я позвонила ей: она придёт в издательство после обеда, - отвечаю спокойно.
        - Молодец. Вот, можешь же! - хвалит начальство.
        Ничего не отвечая, выхожу из кабинета.
        - Ну, чего опять требовал? - спрашивает второй редактор, выходя с кухни.
        - Ничего не требовал. Радовался моему профессионализму, - не без иронии отвечаю, - сейчас не трогай меня, ладно? Я постараюсь найти что-нибудь более-менее стоящее на самиздате.
        - Удачи! - мгновенно осознав, какое болото меня ждёт, искренне желает Саша и уходит на своё рабочее место.
        Да, уж. Будем искать тебя, жемчужина…
        Через пару часов на телефон приходит смс. И я бы даже не взглянула, если бы голова не гудела от количества синтаксических, орфографических, пунктуационных и стилистических ошибок в простейших по сюжету текстах. И почему все нынче так помешаны на столь банальных историях? Хотя, о чём это я? Спрос рождает предложение, это общеизвестная истина… вот, только люди ошибаются. Изначальная и самая верная формулировка этой фразы: Предложение рождает спрос. Так было, так будет, и это и есть закон рынка. Напечатай тысячу дешёвых бульварных романов стандартного содержания и заполни ими магазин - и первое время люди поплюются. А потом начнут покупать, и им даже понравится.
        Именно поэтому в своё время я решила стать редактором. Я хочу фильтровать то, что попадает на полки. Я хочу изменить эту систему насаждения вульгарных поверхностных книжонок. Хочу, чтобы в магазинах среди тонны новинок от никому неизвестных авторов и километровых продолжений давно надоевших циклов от известных мастодонтов, появилась нормальная книга с хорошим сюжетом и парой правильных мыслей. Я не хочу создавать гения тысячелетия - да у меня и нет таких амбиций. Но я хочу приложить руку к появлению мастера, достойного конкурировать с современными английскими и американскими авторами бестселлеров - которые разбираются с полок только потому, что «это не наши писали». Хотя, как редактор, я ознакомилась со многими подобными произведениями, и не могу сказать, что это недостижимые по задумке шедевры. Просто хорошие книги с цепляющим сюжетом, внятной позицией героев и простым языком. Не более.
        Мы тоже можем издавать нечто подобное.
        Но я отвлеклась…
        Поднимаю телефон и открываю сообщения.
        «Это я».
        Отлично… а это - я. Вот, и поговорили.
        Откладываю телефон, возвращаю взгляд на экран компьютера и застываю. Затем быстро беру сотовый обратно в руки и ещё раз смотрю на сообщение… как мне тут же приходит второе:
        «Сева»
        И третье:
        «Подумал о тебе и решил написать»
        Улыбаюсь, глядя на эту цепочку мыслей. Выпрямляю спину, чувствуя легкое, но приятное напряжение от происходящего. И печатаю:
        «Ты, прям, как свежий ветер»
        Ответ приходит незамедлительно:
        «Почему?»
        «Потому что мне стало намного легче»
        Улыбаюсь, глядя на свои слова. Действительно. Он вовремя.
        «Хочу услышать твой голос»
        Усмехаюсь, прекрасно понимая, чего он на самом деле хочет. Печатаю:
        «Ты слышал его вчера»
        «Мне мало»
        Прикрываю рот ладонью, стараясь не думать о том, как я испорчена, если вижу у этого предложения второе дно.
        - Давно она такая? - слышится откуда-то из другого мира.
        - Не знаю… в первый раз вижу это выражение на её лице… - звучит ответ тоненького голоса.
        Тем временем печатаю ему:
        «Мы не сможем часто встречаться»
        «Ты это уже говорила»
        «Я повторяюсь, чтобы ты запомнил»
        Вновь улыбаюсь, ожидая ответа.
        «Я заеду за тобой сегодня»
        В панике строчу быстро:
        «Не надо за мной заезжать! Слышишь?! Даже не думай об этом!»
        «Не слышу. Я же не рядом»
        Смешок сам по себе вырывается из моего рта.
        «Я приеду к тебе на пять минут после смены. Выйди из квартиры и поцелуй меня. А потом снова можешь идти работать»
        Чувствую, как краснеют мои щёки…
        - Что здесь происходит? - звучит новый голос откуда-то с периферии миров.
        В это время я отвечаю:
        «Когда твоя смена заканчивается?»
        «В час ночи», - тут же приходит ответ.
        «Хорошо…»
        Боже, зачем я поставила многоточие?.. Можно было просто написать «хорошо» - и всё!. Он ещё надумает себе невесть что…
        - Ева.
        Отрываюсь от экрана телефона, услышав своё имя, и поворачиваю голову на звук. В центре офиса стоят Саша, девочка стажёрка и Глеб. Все трое внимательно смотрят на меня. Внимательно… и даже как-то озадаченно.
        - Что-то случилось? - спрашиваю мягко - на волне тех эмоций, которыми зарядил меня Сева.
        - Да нет… - протягивает Саша, глаза которой транслируют непередаваемое изумление, - а у тебя?
        - Всё хорошо, - сама не понимаю, как эта предательская улыбка растягивается на моих губах.
        Хочу целоваться.
        - Ясно, - подняв брови, отзывается второй редактор и отходит к своему столу.
        - У вас очень красивое платье, - пищит девочка стажерка, и незаметно отчаливает к своему месту.
        Ничего не отвечаю, слегка удивленная их поведением.
        - У вас… точно всё в порядке? - уточняет Глеб, пристально глядя на моё лицо. А складка, что пролегла между его бровей, не даёт мне ошибиться: начальник недоволен.
        Но чем?
        - Да. Я не больна и не при смерти. Всего лишь ответила на сообщение - сейчас вновь примусь за работу, - отвечаю ему с легкой иронией.
        Что вообще за реакции?..
        - Роман Николаевич сказал, что через десять минут зайдёт Стефания, - сообщает Глеб.
        - Да, мы с ней договаривались на это время, - взглянув на часы, киваю спокойно, - но вам лучше с ней не пересекаться, - напоминаю ему.
        - Да, я в курсе, - холодно отвечает Глеб и выходит из офиса, продолжая хмуриться.
        - Что с ним не так? Вчера же нормально разговаривали, - качая головой, протягиваю, закрываю все вкладки на компе.
        Всё это шлак.
        Ни одного достойного произведения.
        Придётся потрясти тех авторов, что недавно выпустили у нас свои новинки и успели преодолеть рубеж в пару тысяч проданных экземпляров. А я-то думала дать им отдохнуть…
        - Ты так и не рассказала, как вчера закончился ваш совместный выход в свет, - проходя за мной на кухню, протягивает Саша.
        - Нормально закончился. Глеб Самойлович подвёз меня, и мы разошлись, - отвечаю, варганя себе кофе.
        - Но сегодня он смотрит на тебя очень странно… да и ты себя странно ведёшь… между вами что, роман закрутился? - понижая голос, уточняет второй редактор.
        Из меня вырывается не то смешок, не то кашель.
        - Саша… - продышавшись, выдавливаю из себя, - у любой фантазии должен быть свой предел.
        - Но вы правда странно себя ведёте! Оба! В смысле… наш господин исполнительный директор с утра вел себя нормально - обдавал холодом, метал убийственные взгляды на временных сотрудников, резко отвечал на глупые вопросы… но, когда увидел тебя, нежно глядящую на экран телефона, - мгновенно переменился.
        - И что же в нём переменилось? - позволяю себе усмешку, доставая упаковку печенья… и обнаруживая, что та совершенно пуста.
        Троглодиты.
        - Взгляд, - припечатывает меня своей серьёзностью Саша, - у него изменился взгляд.
        - Ты надумываешь, - успокаиваю девушку.
        Что бы там у него не переменилось - ко мне это отношения не имеет. А с сегодняшнего утра даже наше вчерашнее перемирие конкретно для меня находится под большим вопросом. Если он вытягивает деньги из нашего издательства…
        Я вытащу его на чистую воду. Секретарь мамы мне в помощь.
        - Пусть так. Время нас рассудит. Но с тобой-то что? - неожиданно меняет тему Саша.
        - А что со мной? - удивленно спрашиваю.
        - Ты в платье… и ты улыбалась, - глядя на меня так, будто это вещи несовместимые со мной, замечает второй редактор.
        - Платье я купила месяц назад и с тех пор ни разу не надевала, - отвечаю на «упрёк», - а улыбалась я потому…
        Замолкаю, осознав, что я не могу ответить честно.
        - Потому? - протягивает за мной Саша.
        - Потому что друг написал смешное сообщение, - нахожусь с ответом и углубляюсь в процесс смешения горячего напитка с сахарным песком.
        Очень важное занятие.
        - У тебя есть друг? - ещё больше изумляется второй редактор.
        - Саша! - осекаю её.
        - Прости, Ева. Это было неожиданно, - тут же тушуется девушка, - конечно, у тебя есть друг. У всех людей есть друзья.
        Обхожу её и выхожу с кухни.
        Не у всех, она права. Но это не значит, что мы заслуживаем вот такой реакции.
        - Еееевааа! - машет Стефания с другого конца офиса рукой с пакетом.
        - Что там у тебя? - подхожу к ней.
        - Тут пироженки к чаю. Ну, или к кофе, - дружелюбно (даже слишком) протягивает Стефания, разглядев содержимое моего стакана.
        - Отлично, - подозрительно косясь на неё, забираю пакет и возвращаюсь на кухню, - иди за мной.
        - Так точно, мэм, - бодро отзывается госпожа автор… и это напрягает ещё больше…
        Чую, сейчас начнётся.
        Глава 6. Эмоциональная: Подтверждающая предыдущее высказывание.
        - Ты знаешь, зачем я тебя позвала? - спрашиваю у нашей звезды, располагаясь за столом.
        - Да. Я не должна была вести себя подобным образом. И вызванивать тебя ночью тоже не должна была, - кается Стефа, - за это я и принесла тебе пироженки!
        Как у неё всё просто. Прям, очаровательно.
        - Ты попросила прощения у Глеба Самойловича? - уточняю, поглощая её дары.
        - Я написала ему извинительное сообщение. Встречаться с ним как-то не очень хочется, - начинает на глазах наглеть госпожа автор.
        - Хочешь-не хочешь, а встретишься и не раз, - сообщаю на всякий случай, - он будет внимательно следить за ходом твоей работы над новым романом. Ладно, оставим эту тему… Я не заметила твоего исчезновения из Твиттера. Кажется, мы вчера договорились?
        - Нет, мы не договаривались, - продолжает наглеть Стефа, - ты написала мне, что бы я удалила свой аккаунт. Но я не говорила тебе, что сделаю это.
        - Это как бы подразумевалось, - четко проговариваю, глядя ей в глаза.
        - Мне нужно пространство, Ева, - неожиданно властным и таким… серьёзным, что ли, голосом отвечает девушка.
        - Пространство? Тебя кто-то зажал в тиски? Твою свободу ограничили? - внимательно смотрю на неё.
        - Да. Ты пытаешься это сделать. Сейчас, - кивает та.
        - Я слежу за твоей социальной жизнью не по своему желанию. А потому что у нас с тобой заключен эксклюзивный контракт, - произношу фразы ровным голосом. Продолжаю смотреть ей в глаза.
        - Я в курсе, но те аккаунты - они как бы официальные. А в Твиттере я могу делиться чем-то только своим, понимаешь? - пытается «донести» до меня банальные подростковые истины Стефа.
        - Хорошо, - киваю, - и ты возьмёшь на себя ответственность за падение продаж твоих книг в случае допущения ошибки?..
        - Какой ошибки? - тут же напрягается та.
        - Ну, к примеру, если ты, пьяная или просто усталая и неадекватная, выложишь какую-нибудь чушь в своём этом Твиттере, и твои последователи один за другим начнут от тебя отворачиваться - назовём это «непреднамеренным социальным самоубийством»... Так вот, мы с тобой обе знаем: как только фраза становится вирусной - волну уже не остановить. И хорошую репутацию себе - не вернуть... Ты - личность общественная. Ты знаменита в этом городе. И ты не можешь позволить себе писать в социальных сетях что попало. Как не можешь напиваться в ночных заведениях, оповещая всю страну, где именно ты, несовершеннолетняя моя звезда, сидишь и что именно пьёшь! - замолкаю, глядя на неё с таким холодом, что даже до Саши, кажется, долетает: по крайней мере, она тихо покидает кухню, подняв обе руки вверх.
        Очень наглядно…
        - Ева, я… - протягивает слегка растерянная Стефа.
        - Так ты возьмешь на себя ответственность и выплатишь нам неустойку, если по твоей вине весь этот ажиотаж вокруг тебя спадёт, и твои книги останутся на складах - никому не нужные? - продолжаю давить на неё.
        - Я… я знаю об этом пункте в контракте… - неуверенно шепчет Стефания.
        - Я очень рада это слышать. Тогда ты должна знать также, что вопрос это был риторический. Поскольку ответственность ты на себя в любом случае возьмёшь. Ты или твоя мама. А весь твой тираж я, так и быть, привезу к тебе в квартиру и оставлю в качестве прощального подарка.
        - Прости меня. Я была неправа, - поджимает губы девушка, - я дам тебе пароль от аккаунта.
        Сама себя пугаю в такие моменты. Но если не сделать этого сейчас, она сядет мне на шею. И станет совсем неуправляемой.
        Поэтому, не давая ей расслабиться, продолжаю атаку:
        - Почему ты скатилась по русскому и литературе?
        - Я просто не успеваю делать всё! - пытается оправдаться девочка.
        - Если известный автор книг заваливает профилирующие предметы, которые являются прямым показателем качества его творчества… то к этому автору обязательно появится недоверие, - произношу чётко и ясно, - ты этого добиваешься?
        - Согласна. Я подтяну, - кивает Стефа, глядя в пол.
        - И последнее, - тру переносицу, прикрывая глаза, - о твоём новом романе…
        - Я уже написала четыре страницы! - радостно оповещает меня госпожа автор.
        Хоть где-то продвижение.
        - Ты ими довольна? - уточняю.
        - Ну… там ещё особо ничего не произошло, но…
        - Текст должен цеплять с первой страницы, я уже сотню раз тебе это говорила.
        - Он зацепит! - уверяет меня Стефа, - В процессе!
        - Не все дойдут до Той Самой сороковой страницы, где начнётся самое интересное, - повторяю уже, наверно, в тысячный раз, - половина забросит книгу на второй странице. Треть - на десятой. И только жалкие несколько человек, доверяющие тебе и твоему мастерству, доберутся до завязки.
        - Но там будет столько всего! - вновь пытается уверить меня девушка.
        - Так не лучше ли часть от этого «всего» перетащить в самое начало романа? А потом сделать флешбэк и показать читателю, как это получилось? - предлагаю самый стандартный ход.
        - О… - задумывается Стефания, - но если так сделать…
        - Это не руководство к действию, это лишь предложение. Не забывай о том, для кого ты пишешь. Это лет в пятьдесят ты сможешь позволить себе растягивать начало на сто страниц, потому что будешь уметь расписывать вводную часть так же интересно, как и развязку. А сейчас ты только учишься, - напоминаю ей, затем меняю тактику, - Так, ладно, давай сделаем таким образом: ты напишешь синопсис и принесёшь мне. А потом уже будем вместе решать - что менять, и над чем работать.
        - Но я ненавижу эти синопсисы, - стонет Стефа, падая на стул.
        - Верю. Сама их ненавижу, - соглашаюсь, - но в твоём случае это необходимая мера. Нам дали три месяца на работу, Стефа. Сроки горят. Через полгода люди начнут забывать, как называлась твоя предыдущая книга… так что растягивать процесс производства мы не можем. Ты же не хочешь, чтобы тобой и твоим творчеством перестали интересоваться?
        - Нет…
        - Тогда давай мобилизуем все силы и вместе попытаемся создать новый шедевр от Стефании, которым будет зачитываться вся молодёжь!
        - Хорошо, - Стефания поднимается на ноги, поджимая губы, - я постараюсь… спасибо, Ева, - она прощается взмахом руки и уходит.
        - Метод кнута и пряника… во всей красе, - подняв брови, протягивает Саша, заглядывая на кухню.
        - Это вынужденная мера, - произношу устало.
        - Кому рассказываешь? - фыркает второй редактор, затем переводит взгляд на выходящую из офиса фигуру, - Ей повезло с тобой.
        - Не соглашусь, - качаю головой; сегодня я была слишком строга к ней. По сути, я просто не имею на это права.
        - Повезло, - повторяет Саша, - ты ей и соавтора, и редактора, и учителя, и сестру, и отца, и мать заменяешь.
        - Я всего лишь курирую её, как перспективного новичка, - поднимаюсь на ноги, мою кружку из-под кофе и иду на своё рабочее место.
        - Это, по сути, одно и то же, - хмыкает Саша, а затем резко осекается.
        Поворачиваю голову и встречаюсь взглядом с Глебом.
        - Как прошла встреча? - сухо спрашивает начальник в то время, как второй редактор бесшумно покидает поле боя, оставляя нас одних.
        - Продуктивно, - коротко отзываюсь, присаживаясь в кресло.
        - Она начала работу над романом?
        - Начала, - отвечаю, затем замолкаю на секунду, беру вдох и задаю вопрос уже совсем с другими интонациями, - Глеб Самойлович, в чем дело? Мы же договорились меньше контактировать, насколько я помню?
        - Насколько я помню, я сказал, что оставлю вас в покое, когда Стефания разродится новым романом, - напоминает Глеб.
        - Да, но, если отмотать разговор на пару фраз назад…
        - Вы предложили меньше пересекаться, - перебивает меня Глеб, - на что я вам в конце нашего вечера ответил, что через три месяца вообще уйду из издательства. Так что уж, будьте добры, потерпите.
        - У нас не получится не ругаться, если вы постоянно будете заходить в этот офис, - говорю прямо.
        - Я обязан сюда заходить и проверять, как идёт рабочий процесс, - четко проговаривает Глеб, с холодом глядя на меня.
        - Нормально он идёт. И даже если бы шёл плохо, вы бы ничем не помогли, - ещё «прямее» отвечаю.
        - Вы вновь забываетесь, - цедит Глеб.
        Да без разницы.
        Пробуждаю свой компьютер, пока тот грузится - проверяю телефон.
        - Я полагал, что вы - профессионал, после вчерашнего мероприятия, - неожиданно произносит Глеб, глядя очень нехорошим взглядом на мой сотовый, - И что мы вполне сможем с вами сработаться.
        - Теперь вы вновь в этом усомнились? - без интереса уточняю.
        - Представьте себе.
        - И что же подтолкнуло вас к черте сомнений? - не глядя на него, уточняю.
        - Ваше отношение к делу.
        - Моё отношение к делу? - искренне недоумевая, повторяю; это уже выходит за грани того, что можно стерпеть! Поднимаюсь на ноги, - И что не так с моим отношением к делу, господин исполнительный директор?
        - Вы проводите слишком много времени на кухне. И решаете личные дела во время рабочих часов.
        Недоверчиво усмехаюсь.
        - Вы человек вообще? Кухня для того и создана, чтобы периодически заходить туда и утолять естественную потребность организма.
        - Удивительно, почему вы такая худая - учитывая, сколько раз за день вы утоляете потребности своего организма, - подняв бровь, припечатывает меня Глеб.
        - Изумительно! - с восхищением смотрю на него, - Вам будет проще, если я вообще не буду есть?.. Или, может, мне стоит сразу приклеить себя к рабочему месту на все три месяца и утопить свой телефон - чтобы НИЧТО в этом мире не смогло поколебать вашу уверенность в «моём отношении к делу»?!
        - Это обязательно - так искажать мои слова? - с арктическим холодом интересуется Глеб, делая шаг к моему столу.
        - Искажать? Кажется, я передала самую суть ваших требований!
        - Вы сейчас издеваетесь надо мной? - недоверчиво спрашивает мужчина, растягивая нехорошую улыбку на губах.
        - Я - нет. А вот вы - да. Вы же придираетесь ко мне. Это совершенно очевидно. Только я понять не могу, чем заслужила подобное отношение?
        - У меня нет к вам «особого» отношения.
        - Я удивлена. Мне показалось, что я тут за всё издательство отдуваюсь, - сухо отвечаю ему.
        - Вы много о себе думаете.
        - Вы о себе - ещё больше. Что вы вообще здесь делаете? Какой такой мифический процесс налаживаете? - уже не сдерживаю себя, - Что у нас происходит такого, к чему вы свою руку приложили? Поделитесь со мной - мне отчаянно необходим хоть какой-то повод для уважения! Потому что в данный момент я искренне не понимаю, что вы вообще здесь делаете и за что свои деньги получаете?
        - А вот деньги мои считать не надо, - мягко и негромко произносит Глеб, нависая надо мной.
        Когда он успел так близко подойти?
        - Да кому оно нужно вообще? - холодно парирую.
        - Как видно - вам, раз вам так не дает покоя мой заработок, - придавливая меня своей энергетикой, всё также спокойно произносит Глеб.
        - Мне плевать на ваш заработок. Не мешайте работать, раз сами ничего не делаете, - негромко произношу ему в лицо, потому что кричать на него в тот момент, когда между нашими лицами несколько сантиметров… ну, да, это было бы неудобно…
        - Как много вы на себя берёте, амбициозная вы моя, - протягивает Глеб неожиданно нежно, но оттого - ещё страшнее, - с такими претензиями вам не редактором, вам владельцем этого издания надо быть.
        - Вообще не поняла, к чему это сейчас было сказано, - произношу едва ли не в самые губы.
        - Естественно, - неожиданно резко сократив расстояние почти до нуля, отвечает Глеб; затем отстраняется и выходит из кабинета.
        Удивительно, как такой интимный момент, как близость между мужчиной и женщиной, может воздействовать на сознание с прямо противоположным эффектом?.. Я чётко почувствовала, что за эмоции в тот момент испытывал исполнительный директор по отношению ко мне.
        Он был разочарован.
        Но чем?.. В смысле… мы никогда настолько не сближались, чтобы он успел «очароваться» мною.
        - Саша… - произношу, прекрасно зная, что второй редактор не могла уйти далеко.
        Собственно, после моих слов, девушка осторожно приоткрывает дверь и смотрит на меня слегка пришибленно.
        - Что сейчас происходит в издательстве? Расскажи мне.
        - Много чего, Ева, - негромко отвечает та, - у нас было заменено оборудование, на которое раньше не хватало денег; несколько сотрудников уволены, наняты новые… в коллективе про них говорят, что это довольно толковые ребята. Наш художник иллюстратор, который все время срывал сроки заказов, дал клятву зашиться, и, ходит слух, даже подписал новый контракт, в котором был ужесточен пункт о наказаниях... Это только так - мазком по поверхности… но изменений правда много. За пару-то дней… И все пошли на пользу делу.
        - Кажется, я очень сглупила, - прикрывая глаза, протягиваю.
        - Ну… есть немного, - не спешит утешать меня Саша.
        - Думаешь, лучше сейчас сходить к нему? Или попозже?.. - спрашиваю, глядя в пол.
        - Дай ему остыть. Ты уже много всего сказала, - дипломатично отзывается второй редактор.
        Киваю, сажусь в кресло. Некоторое время смотрю на экран компьютера… а затем с головой погружаюсь в работу.
        Мне редко бывает стыдно за себя. Но это - тот самый момент. Меня действительно занесло. И не как профессионала… а как амбициозную стерву.
        И это хуже всего…
        - Тук, тук, - произношу негромко, приоткрывая дверь.
        Глеб сидит за столом, не поднимая на меня глаз. На часах - двадцать минут девятого. На душе...
        Лучше пока пропустить этот момент.
        - Я должна извиниться, Глеб Самойлович, - произношу, первой шагая навстречу.
        - За что? - сухо спрашивает начальник, глядя в какие-то документы.
        - За всё. Вы были правы. Я вела себя недостойно.
        - Я этого не говорил, - всё также игнорируя моё присутствие, отзывается Глеб.
        - Вы это подразумевали…
        - Опять будете додумывать за меня? - мужчина поднимает на меня взгляд, и я осекаюсь.
        Да. Я додумываю за него. Потому что демонизирую его. И бороться с этим сложно.
        - Простите, - опускаю голову, - это больше не повторится.
        - Хорошо.
        Ага…
        ...
        Стою, глядя на исполнительного директора, которому стала резко безразлична конфронтация со мной, и не знаю - что мне делать. Я ведь уже попросила прощения. И не единожды. Ответ на свою просьбу я тоже получила. Вроде как утвердительный. Так что мне ещё сделать?
        - Не будете ли вы так любезны посмотреть на меня?
        Глеб-таки поднимает на меня взгляд и смотрит с откровенно безразличным любопытством.
        Вот, такой оксюморон.
        Но он умудрился воплотить это в жизнь...
        - Я искренне прошу прощения, - произношу ровным голосом, - Мне стыдно, что я повела себя так недостойно. Я разочарована в себе самой.
        - Вам стало легче? - через несколько секунд молчания, уточняет Глеб.
        - Что? - удивленно переспрашиваю.
        - Вы высказались. Сообщили мне, что у вас на душе, - кивнув на меня, поясняет мужчина, - Вам стало легче?..
        - Да, - не очень понимая, к чему он ведёт, отвечаю.
        - Я очень рад за вас. До свидания, Ева, - сухо прощается Глеб и возвращается к документам.
        Блин, ну, хоть бы накричал на меня, что ли! Невыносимо видеть подобное безразличие! Ему что, сложно принять мои извинения?!
        Медленно выдыхаю, прикрывая глаза.
        - Надеюсь, мы сможем найти общий язык, - произношу негромко, но с искренним желанием его найти. Потому что ругаться надоело.
        - Только если я побываю у вас во рту.
        Закрываю за собой дверь, чувствуя тяжесть на душе… как останавливаюсь.
        Недоверчиво поднимаю взгляд на мужчину.
        - Что вы сейчас сказали? - переспрашиваю медленно.
        - Ничего; вам послышалось, - отрываясь от бумаг, ровно отвечает Глеб, - до завтра, Ева.
        - До завтра, - изумленно отвечаю и выхожу из его кабинета.
        Мне правда послышалось?..
        …
        Встряхиваю головой и иду к лифту.
        Конечно, послышалось. Глеб никогда бы не сказал ничего подобного. Тем более - мне.
        Когда добираюсь до дома, сталкиваюсь с прежней проблемой: я не могу ничего читать. Редактировать мне нечего - со всеми рукописями я уже разобралась и отправила корректору на вычитку, но руки зудели… они буквально требовали взять макбук и продолжить то, что было начато вчера.
        - Будь, что будет, - произношу ритуальную фразу и сажусь за… а можно это назвать работой? Или это что-то вроде «сугубо личного способа снять напряжение»? Я же пишу для себя, а не для издательства.
        Какое непривычное чувство…
        В любом случае, встряхиваю кисти и начинаю печатать.
        Когда в квартиру заходит Ксюша, рукой даю ей знак, чтобы не отвлекала. Когда через какое-то время мне подставляют под нос кружку с крепким кофе, я её просто выпиваю, не на секунду не отрываясь от экрана, а когда на этом самом экране всплывает сообщение с моего айфона, в котором Сева сообщает, что подъехал, я изумленно выплываю из плена своих фантазий.
        - Уже час ночи? - удивленно смотрю на соседку.
        - Ага, - подтверждает та, с любопытством маленького зверька глядя на меня, - ты в этом положении сидишь уже больше трёх часов.
        Так, вот, как это у писателей бывает…
        - Время незаметно пронеслось, - растирая переносицу, протягиваю.
        Затем смотрю на количество заполненных моей писаниной страниц, отмечаю, что не изменяю себе, - их вновь было пять, - и вспоминаю, что именно вывело меня из творческого транса.
        - Сева!
        Резко поднимаюсь на ноги, тут же зарабатываю головокружение, темноту в глазах и неприятную пульсацию в ногах, - хорошо, хоть не спазмы…
        - Блин, мне что - сто лет?.. - ворчу на себя и иду в спальню - приводить себя в порядок.
        В итоге решаю, что и так сойдёт, и, припудрив лицо, иду в прихожую.
        - Ты к нему? - прозорливо протягивает Ксюша.
        - Он ждёт меня снаружи, - подтверждаю, накидывая пальто.
        - Мммм, - многозначительно протягивает соседка.
        - Даже знать не хочу, о чём ты сейчас подумала, - предупреждаю её и выхожу из квартиры.
        Его машину замечаю сразу - он остановился прямо у подъезда. А вот то, что парень вышел из своей железной коробки и сейчас мёрз, дожидаясь меня, - мне не понравилось.
        - Ты же заболеешь, - недовольно произношу, подходя ближе.
        - Пять минут меня не убьют, - спокойно отвечает Сева и склоняет голову, - ты вышла ко мне.
        - Ну, естественно. Ты же написал, что подъехал, - обняв себя за плечи, отвечаю.
        - Думал, мне придётся тебя уговаривать.
        Мудро молчу, осознав - что поторопилась.
        - Надеюсь, ты хоть немного думала обо мне, - звучит мягкий голос студента.
        - Мне не до этого было, - вспоминая о том, как прошёл мой вечер, отвечаю, не подумав.
        - Ясно.
        Что?..
        Почему он со мной соглашается?..
        Не понимаю его…
        - Могу я тебя спросить?.. - задаю вопрос, а потом, не дожидаясь подтверждения, продолжаю, - Как давно я тебе нравлюсь?
        - Ты мне не просто нравишься, - спокойно отвечает Сева.
        Так…
        - Предположим, - не углубляясь в эту тему, киваю, - но как давно?
        - С самого начала, - звучит ровный ответ.
        - С самого начала? - удивленно переспрашиваю, - Но, когда мы впервые встретились, ты не был способен давать оценку окружавшим тебя людям…
        Его тогда сильно прессовали родители - средь бела дня, в центре улицы… высказывали ему за всё, что он натворил, и натворит в будущем - если продолжит так себя вести, - насколько я помню… Сева тогда напоминал дикого зверька, загнанного в угол. Он был растерян, запуган, обозлён, смущен и доведён до точки кипения. И он сорвался с цепи. Оттолкнул от себя свою сердобольную мамашу, не позволил отцу схватить себя за шиворот, наорал на всех за то, что те пялятся на него, останавливаясь и создавая толпу из праздных зевак, кажется, пнул по мусорному баку, за что и попал в руки одному из двух полицейских, по случайности проходивших мимо.
        На меня тогда всё это зрелище произвело большое впечатление. Потому что я хорошо понимала чувства того загнанного подростка, из которого теперь вырос такой интересный молодой человек…
        А во второй раз мы встретились уже в том заведении на углу, спустя полгода. Я зашла с Сашей выпить бокал вина после бесконечно долгой авральной недели-запуска-новой-серии и неожиданно увидела знакомое лицо. Сева по странной случайности устроился туда помощником бармена. На тот момент он только закончил школу и поступил в вуз.
        Я была очень удивлена нашей встречей. Ещё больше удивилась, когда поняла, что он тоже узнал меня…
        - Я увидел твоё лицо в толпе, - отвечает молодой человек, глядя в мои глаза, - твой взгляд отличался от других. Я почувствовал, что ты не смеешься надо мной, не презираешь меня и не негодуешь о том, что я нарушаю общественный порядок. Я почувствовал, что ты понимаешь меня.
        - Это странно, - неловко улыбнувшись, опускаю взгляд, - то, что ты запомнил меня. Но ты был прав: я действительно понимала. И сочувствовала тебе.
        - Из-за своей матери? - задаёт вопрос Сева.
        - Из-за неё в том числе, - киваю, не вдаваясь в подробности.
        - Твой взгляд мне помог. Я потом долго вспоминал его. И понял, что я не один такой. Что есть и другие люди. И что им также сложно. Но они держат себя в руках.
        - И ты решил стать таким… невозмутимым?.. - недоверчиво усмехаюсь, - Из-за меня?..
        - Из-за тебя. Из-за себя. Во имя мира на всей земле, - нисколько не стесняясь и не заботясь о том, что о нём подумают, спокойно отвечает Сева.
        Смотрю на него, слегка очарованная. Знать, что ты (хоть и частично, но) являешься причиной существования такого яркого и интересного человека… это лестно. Но теперь мне было ясно, что он, как и я, скрывает свои истинные чувства.
        А это тоже неправильно. Я - далеко не образец для подражания.
        - Ты узнала всё, что нужно? - неожиданно спрашивает студент, внимательно глядя на меня.
        - Да… - не очень понимая, куда он клонит, отвечаю.
        - Тогда перестань уже увиливать и сделай то, о чём я попросил тебя.
        - А о чём ты попросил? - почувствовав волнение внутри себя, уточняю - без особой надобности.
        - Я просил поцеловать меня.
        Кто-нибудь, скажите ему, что не обязательно быть таким прямым! Это, черт возьми, смущает.
        - Ты слишком нетерпеливый, - замечаю, не двигаясь с места.
        - А ты слишком скована предрассудками, - произносит парень и делает шаг ко мне; достаёт руки из карманов и кладёт их на моё лицо, - ты очень красивая, - произносит, убирая локоны за уши.
        - А ты всё ещё торопишься... в самом деле… не обязательно так гнать, - говорю, глядя ему в глаза.
        - Но ты не просишь остановиться, - замечает молодой человек, приближая своё лицо к моему, а затем на спеша накрывает мои губы своими… теплыми, мягкими…
        Я говорила, что мне нравится целоваться с этим студентом? Так, вот, я повторюсь… Мне нравится с ним целоваться!
        Его руки аккуратно направляют меня к нему навстречу, а затем осторожно укутывают в теплую дутую куртку… я оказываюсь внутри кокона, почти лишенная возможности маневрировать, и абсолютно очарованная спокойной уверенностью этого молодого человека… Едва ли меня можно назвать доступной и открытой для отношений, но он умудрился пройти сквозь мой панцирь, не пробивая его.
        Как это вообще возможно?..
        - Я тебя хочу.
        - И ты опять торопишься, - продолжая дышать с ним одним воздухом, отвечаю.
        - Я же не предлагаю заняться сексом здесь и сейчас. Я просто сообщаю тебе, что ты вызываешь у меня это желание, - ровно отвечает Сева.
        - Какой ты рассудительный, - не сдерживаюсь и позволяю улыбке появиться на губах.
        - Мне нравится, как ты улыбаешься… - он вновь ловит мои губы своими и затягивает в ещё один поцелуй.
        - А мне нравится, как ты целуешься, - признаюсь, ведомая неизвестным мне ранее чувством… доверия.
        Мне тепло. Мне хорошо. Мне приятно. И мне совсем не хочется, чтобы это заканчивалось.
        - Правда, нравится?
        Его спокойный голос и спокойный взгляд совсем не сочетаются с его возрастом. Разве он не должен сейчас прижимать меня к машине и склонять на быстрый перепихон на заднем сиденье?.. И почему у меня вновь возникает ощущение, что это мне - девятнадцать, а ему - мои тридцать?
        И ещё один вопрос начинает вертеться где-то на краю сознания: а будет ли он таким же неспешным, размеренным и уверенным в себе - в постели?..
        - Боже! - вырывается из меня с лёгким стоном.
        Ну, как можно в один момент превратиться в такую пошлячку?!
        - Это была реакция не на меня, - замечает Сева, отрываясь от моей шеи.
        - Прости, «мои мысли - мои скакуны», - вздыхаю, качая головой.
        Позор, Ева. Просто. Позор.
        - О чём же ты подумала, что так отреагировала? - парень заглядывает мне в глаза.
        Ох, лучше бы тебе не знать…
        - Я немного устала, - поднимаю взгляд на его лицо, - к тому же вчера не выспалась… думаю, мне пора возвращаться.
        - Хорошо, - спокойно соглашается студент, - спокойной ночи.
        И он так легко отпускает меня?
        Мне реально интересно, что творится в его голове...
        - На следующей неделе, - произносит Сева, когда я отстраняюсь и поправляю волосы, - хочу позвать тебя в кино.
        - Зови, - на моих губах вновь появляется улыбка.
        - Что ты любишь?
        - Давай пойдем на то, что любишь ты? - предлагаю в ответ.
        - Ладно, - кивает молодой человек.
        Какой он послушный…
        Смотрю на его лицо и не могу перестать улыбаться.
        - Что? - спрашивает Сева.
        - ЧуднОй ты, - отвечаю, закутываясь в свой палантин.
        - А ты притягательная. Я не могу от тебя глаз оторвать, - признается парень.
        - Езжай уже, - махнув рукой в сторону его машины, отзываюсь не без веселья.
        Сева подходит ко мне, осторожно притягивает моё лицо, мягко целует в лоб и уходит к своей машине. Вот, так, ничего не объясняя. Садится внутрь и, бросив на меня взгляд, трогается с места.
        Широко улыбаясь, слежу за тем, как он уезжает.
        Непостижимый молодой человек. Кажется, он мне действительно нравится.
        Отворачиваюсь от него, начиная идти к своему подъезду, но останавливаюсь, заметив, как из большой и слишком знакомой машины выбирается мой начальник… а затем, не торопясь, идёт ко мне.
        Это… как?..
        - Я написал вам кучу сообщений, - без эмоций произносит Глеб.
        - Я не видела… мой телефон остался в квартире… - не зная - напрягаться мне или нет, отвечаю; он мог приехать только что… он мог не застать нашего прощания… - Но вы же видели время?
        - Когда я работаю, я про него забываю, - всё также, словно робот, отвечает Глеб Самойлович.
        - Сейчас второй час ночи, - на всякий случай информирую его.
        Несколько секунд исполнительный директор стоит, не глядя на меня, а его желваки ритмично двигаются из стороны в сторону…
        - Ему же не больше двадцати, - неожиданно произносит он.
        - Вы зачем приехали, Глеб Самойлович? - жестко произношу, не желая развивать тему.
        Боже мой… Если он расскажет кому-то в офисе…
        - Это дополнение к контракту Стефании, - он протягивает вперёд файл с заполненным листом, - я весь вечер консультировался с адвокатами; здесь учтены все риски. Она должна подписать его, если хочет и дальше вести дела с нашим издательством.
        - Вы проделали… большую работу, - взглянув в документ, произношу ровным голосом.
        Больше я просто не знала, что сказать… потому молчала, глядя на асфальт.
        - Завтра ознакомьтесь с ним. И с тем потоком сообщений, что я вам отправил, - выдавливает из себя Глеб, которому стало неожиданно сложно со мной разговаривать.
        - Обязательно, - отзываюсь из другого мира, надеясь, что он сам первым закончит этот разговор и уйдет… или - что скажет хоть что-то по поводу того, что увидел…
        Чёрт, он не должен был этого видеть! Никто не должен был!
        - Вы… - вновь выдавливает из себя Глеб и вновь замолкает, - вы меня удивляете.
        - Разве я способна на подобное? - подняв брови, замечаю не без иронии, - Когда вы впервые приехали к моему дому, то решили, что мне нравятся девочки.
        - А теперь выясняется, что вам нравятся молоденькие мальчики, - отзывается начальник, всё также не глядя на меня.
        - Вас не должно касаться - кто мне нравится, а кто нет, - без эмоций отвечаю.
        - Вы правы, - наконец, ставит жирную точку Глеб и уходит к машине.
        Я точно также, без лишних слов, разворачиваюсь к подъезду и скрываюсь за железной дверью. Затем вхожу в квартиру и иду к своей сумке - искать сотовый.
        Так и есть. Десять сообщений с неизвестного номера. Вот, почему он не высветился на экране макбука - он просто не был добавлен в контакты…
        Начинаю читать смс-ки - одну за другой… В первых нахожу вопросы на тему договора, а в каждой следующей - ответы и новые вопросы.
        Он действительно работал всё то время, пока я писала роман. И закончил он только во втором часу ночи. Какой юрист согласился помогать ему в такой час? И, если согласился, то, что у Глеба за власть такая?..
        Падаю в кресло, закрывая лицо ладонью.
        Только этого мне не хватало… ну, почему ему приспичило ехать ко мне в такое позднее время?! Неужели нельзя было дождаться завтрашнего дня?
        Вспоминаю, что завтра воскресенье… и со стоном откидываюсь на спинку кресла.
        Чувствую, наше перемирие, если таковое и имело место быть, к понедельнику плавно сойдет на нет.
        Простите меня, Роман Николаевич. Я правда считала себя профессионалом, который полностью отдаёт себя работе. Оказалось, что Глеб меня обскакал.
        - Как теперь пережить понедельник? - шепчу, крепко зажмурившись.
        - Стойко, - тихонько добивает меня Ксюша и бесшумно удаляется от окна - в свою спальню.
        Спасибо, Ксюша. Мне стало легче.
        Глава 7. Предсказуемая: Двое в лодке, не считая автора.
        Как ни странно, в воскресенье я проснулась бодрой и полной позитивного настроя. Половину дня потратила на работу, вторую половину - на отдых. Отдыхала, не особо изощряясь, за макбуком, продолжая писать свой роман.
        Ксюша активно делала вид, что ей совсем не интересно, что происходит в моей жизни. Я активно делала вид, что не замечаю её «отсутствия интереса».
        Так мы и приблизились к заветному дню, знаменующему начало новой рабочей недели.
        И первым, что мне нужно было сделать, переступив порог издательства, это зайти к главному редактору и обсудить дополнение к контракту Стефании.
        Оно было… жестким.
        - Роман Николаевич, мы правда на это пойдём? - спокойно уточняю у главвреда, стоя в его кабинете.
        - Да, соглашусь, для Стефы это почти невыполнимо, - соглашается начальство, - она вряд ли сможет выдержать подобный ритм, учитывая выпускные экзамены…
        - Суть даже не в экзаменах. Это рабский контракт. А мы не в Корее, и она не айдол, чтобы так упахиваться в свои семнадцать. Фотосессии и интервью, конечно, можно сделать обязательным пунктом договора, но Стефания никогда и не отказывалась от подобного. Здесь же… здесь буквально расписана её жизнь на ближайшие три года, - смотрю на страницы «дополнения» с лёгким недоумением.
        Глеб сделал действительно много. Но это «много» в данном случае откровенно «слишком».
        - Но, согласись, это невероятно заманчивый контракт. Для нас. Имея его и подпись Стефании на нём, мы гарантируем постоянный интерес к её творчеству и новые романы три раза в год! - глаза Романа Николаевича загораются.
        - Мы не на заводе, - напоминаю ровно, - а я не могу гарантировать вам, что Стефания сможет писать по три романа в год. Чтоб вы понимали, я напомню, что я её редактор. И за пару лет совместной работы могу сказать точно - она не выдержит. Никто не выдержит, будучи учеником одиннадцатого класса.
        - Нужно обсудить это с её мамой, - дипломатично отзывается Роман Николаевич.
        - Эта женщина согласится на всё, что мы ей предложим - потому что у неё нет времени в этом разбираться.
        - И что ты мне предлагаешь? - главный редактор складывает руки на груди.
        - Я предлагаю дождаться Стефанию - она сегодня должна зайти ко мне с синопсисом, - и поговорить с ней прямо. Надо учесть все минусы и плюсы нового договора. Но также надо не забывать, что мы имеем дело с ребёнком. Выжать из неё всё, а потом выкинуть за ненадобностью - это слишком жестоко, шеф. Мы не можем так поступить.
        - Кто сказал, что мы её выкинем? - демонстративно изумляется главвред.
        - Если она не сможет больше писать после нескольких месяцев или даже года подобной гонки - то у нас не останется причин держать её в штате. Вот, только, кому она будет нужна в тот момент, не имея ни законченного образования, ни какого-либо полезного опыта за спиной? Выгореть в подобном случае очень легко. А вот встать на ноги после такого падения…
        - Я тебя понял, но ты драматизируешь, - останавливает меня Роман Николаевич.
        - Может быть. Но я учитываю все варианты.
        - Хорошо. Скажи конкретно, чего ты хочешь? Ты же не просто так весь этот разговор затеяла.
        - Я хочу, чтобы вы переговорили с Глебом Самойловичем и нашли возможность смягчить контракт. Место в штате - это очень приятный бонус. Но плюсов всё же должно быть больше, чем минусов, - четко проговариваю, глядя ему в глаза.
        - А ты сама?.. Почему не обсудишь это с Глебом? Насколько я понял, у вас появилось некое взаимопонимание.
        Неправильно поняли…
        - Вы главный редактор. И подпись на контракте будете ставить вы, а не я, - вежливо отклоняю предложение.
        - Ладно, иди-работай, - неожиданно легко соглашается главвред, отпуская меня восвояси.
        Слегка удивленная, иду в наш офис.
        Но слишком быстро убеждаюсь, что рано я обрадовалась...
        - Главный редактор направил меня к вам - обсудить новое дополнение, - произносит Глеб, появляясь около моего стола спустя сорок минут.
        - Мы вроде договорились о том, что все изменения вы обсудите вдвоём… - вежливо отзываюсь, ещё не понимая - напрягаться мне или нет.
        - Во-первых, это поручили нашей паре. Во-вторых, ни о каких изменениях и речи быть не может: дополнение создано и готово к подписанию. Обсуждать нечего, - сурово отрезает господин исполнительный директор.
        Саша тихо пятится на выход.
        - У вас есть дети? - спрашиваю, глядя ему в глаза.
        - Нет, - отвечает Глеб.
        - Может, кто-то, о ком вы заботитесь? - предпринимаю вторую попытку.
        - Нет.
        - Родители?..
        Взгляд, которым меня награждают, явно даёт понять: о родителях лучше вообще не упоминать.
        Черт… как похоже на меня…
        - Тогда вам будет трудно понять, но вы, пожалуйста, постарайтесь, - произношу так же вежливо, - Стефания - ещё ребёнок. Она может не выдержать подобной нагрузки…
        - Я выдержу, Ева, - бодро произносит Стефа, входя в офис.
        Удивленно смотрю на неё. Откуда она знает?..
        - Глеб Самойлович прислал мне дополнение к контракту. Я с ним ознакомилась. И я согласна, - метнув в исполнительного директора презрительный взгляд, отрезает девушка.
        Боже… она что, решила пойти на принцип? Захотела «утереть ему нос» и показать, "на что способна" - или что-то вроде того?..
        Поворачиваюсь к Глебу Самойловичу и замечаю довольный блеск в его глазах. Так он специально её провоцирует?!
        Святая печатная машинка… за что мне всё это?..
        - Давайте обсудим все детали. Втроём, - без эмоций произношу, глядя чётко перед собой.
        Чувствую, обсуждение будет... жарким…
        - Нечего обсуждать, Ева, я уже дала своё согласие, - заявляет Стефания.
        - Ты вначале мне синопсис готовый покажи, а потом уже о своём согласии заявляй, - замечаю спокойно.
        Так и вижу себя в этот момент - сидящей в позе лотоса и отпивающей саке… Прям, мудрость из всех щелей сквозит.
        - Мой синопсис… почти готов, - тут же начинает мяться госпожа автор.
        - Ваши синопсисы вообще меня не касаются. Раз она дала своё согласие, то и обсуждать нечего, - отрезает господин исполнительный директор, который в моих мыслях мгновенно превращается в монстрячного вида верзилу с крокодильей пастью и куриными мозгами в голове.
        Знаю, знаю. Недооценивать этого противника опасно. Но сейчас Глеб ведёт себя крайне глупо.
        Что-то сильно мешает ему мыслить ясно.
        - А вам бы не мешало узнать, что такое синопсис, и как он связан с созданием книги, - также ровно отвечаю, ничуть не впечатляясь его доводами.
        - Ева, главный редактор меня поддержит, - сжимая в руках лямку рюкзака, напряженно произносит Стефа.
        - Тем более. На этом разговор считаю законченным… - протягивает второй.
        - Вернитесь на место, - громко и четко произношу, отчего все присутствующие в офисе изумленно замирают и переводят на меня взгляд.
        Складываю руки в замок, поднимаю взгляд на Глеба.
        Не стоит так удивляться, господин временный начальник, но, как хороший руководитель, вы должны были понять, что отдавать мне место судьи в этом состязании было заведомо проигрышным ходом.
        Потому что судья не проигрывает.
        - Глеб Самойлович, перед вами стоит автор, с которым вы собираетесь перезаключить договор. Этот автор должен будет на протяжении трёх лет писать романы, которые будут эксклюзивно издаваться в нашем издательстве и распространяться по всей стране. Этот автор обязуется написать минимум девять романов - исходя из вашего дополнения. Но в данный момент этот автор не в силах создать даже план работы над следующей книгой, - поднимаю бровь, замечая, как в голове мужчины начинают вертеться шестерёнки; да, Глеб, некоторые вещи просто необходимо знать, прежде, чем запускать массовое производство того, чего даже в черновом наброске нет… - Стефания сейчас может наобещать всё, что угодно: будем честны друг с другом - она не отступит, потому что вы задели её гордость. Но она не сможет бросить всё, «полностью посвятив себя творчеству» - и при этом работать каждый день, как негр на плантации. Потому что это понятия взаимоисключающие друг друга. Да и сам процесс творчества не сочетается с заводским принципом производства. Фантазия - дама капризная. Вы не сможете взять её в плен и выуживать интересные истории одну за
другой, как по расписанию. Мастера пера, конечно, управились бы с этой задачей. Но не выпускница школы, которая пишет меньше трёх лет.
        Когда заканчиваю свою речь, смотрю на Глеба всё также, без агрессии. Он должен понять, что я не с ним воюю. Я объясняю правила игры.
        Это просто нужно знать прежде, чем идти по коридорам, размахивая новым договором, как Великий Спаситель Издательства.
        Только и всего.
        - Ева, ты… - выдавливает из себя Стефания, едва сдерживая слёзы; к слову, смотрит она на меня, как на предательницу.
        Бог мой, неужели он ей так сильно нравится?..
        - Стефа, я не помогу тебе ни одним советом, если ты сейчас пойдёшь к Роману Николаевичу и поставишь свою подпись. Просто знай это, - ровно произношу, расставляя все точки над «ё».
        Я не настолько глупа, чтобы не осознавать - на кого на самом деле ляжет тяжесть этого контракта.
        - Это что, шантаж? - даже немного удивленно уточняет Глеб.
        - Шантаж - это угроза с целью вымогательства… - поясняю для тех, кто не знает значения слов, - а мне ничего не нужно. Чтоб было совсем понятно: мне ничего не нужно ни от вас, ни от Стефании, ни от Романа Николаевича, ни от нашего издательства в целом. То, что я здесь имею - я имею заслуженно. И большего не желаю.
        - Но вы угрожаете Стефании, - замечает Глеб.
        - Что не буду ей помогать? Ну, да, это страшно, - начиная разбирать документы на своём столе, протягиваю с улыбкой.
        - Стефания, оставьте нас одних, пожалуйста, - очень медленно и с расстановкой произносит господин исполнительный директор, и я чувствую, как эти двое объединяются против меня... поскольку Стефа соглашается и выходит из офиса, одарив меня таким воинствующим взглядом, что впору испугаться.
        Наверное.
        - Вы интересный противник, Ева, - протягивает Глеб неожиданно мягким и тягучим голосом, затем кладёт ладони на мой стол, - даже не знаю, что с вами делать…
        - Позвольте мне работать - это всё, что от вас требуется, - также мягко произношу, откладывая бумаги в угол стола, - по сути, мы с вами сталкиваемся лишь по одной причине…
        - Из-за вашей наглости? - приподнимает бровь мужчина.
        - Из-за вашего желания залезть во все дыры, - сухо улыбаюсь, наклонившись в его сторону.
        Затем возвращаюсь в прежнее положение и пробуждаю спящий компьютер.
        - Это прозвучало довольно грубо, - замечает Глеб.
        - Прошу прощения, но это именно то впечатление, которое вы создаёте, - отвечаю ему предельно вежливо.
        - Вы даже понятия не имеете, с каким огнём сейчас играете, - словно даже изумленно протягивает Глеб, но при этом в его глазах веселье переплетается с азартом и чем-то очень нехорошим…
        Тем, что может подтвердить его слова - я это чувствую.
        С некой уверенностью в том, что этому человеку всё по плечу.
        Странное ощущение от в общем-то банальных слов…
        - Да я и знать не хочу, если уж совсем по-честному, - признаюсь на волне искренности и поднимаюсь на ноги.
        В горле пересохло от всех этих словесных баталий.
        - А зря. Ведь, если бы я захотел залезть во все дыры, поверьте, я бы уже в них был.
        Застываю на месте, чётко уловив угрозу в его словах. Угрозу и…
        Резко перевожу взгляд на мужчину.
        - А теперь я вас попрошу следить за словами, - произношу медленно и четко.
        - А что такое? - усмехается Глеб, глядя на меня очень нехорошо, - Только вам можно пользоваться подобными словесными оборотами?
        - Я понять не могу: вы действительно злодей? Или только я пробуждаю в вас самое плохое? - удивленно смотрю в его лицо.
        - Вы много на себя берёте. Впрочем, как обычно, - бросает мне мужчина с высоты своей позиции, - даже странно, что такая смелая на работе, в жизни вы представляете из себя довольно жалкое зрелище.
        - Что вы сказали? - чувствую, как сердце начинает бить в набат.
        - Ваш панический страх перед мужчинами, - спокойно поясняет Глеб, доводя моё сердцебиение до откровенной аритмии, - поначалу я не мог сложить все пазлы и не понимал, почему вы встречаетесь с кем-то моложе себя на столько лет, но теперь мне очевидно: только рядом с таким сосунком вы ощущаете себя в безопасности. Потому что не чувствуете от него угрозы. От меня - почувствовали. И пулей выскочили из машины. А с ним - даже зажиматься в тёмном углу себе позволили! И я понял, откуда растёт это доверие: из вашей уверенности, что вы сильнее его. Поэтому я и говорю… жалкое зрелище.
        Чувствую, как лицо, пылающее жаром, совершает худшее из предательств: оно позволяет глазам наполниться слезами.
        Меня в жизни так не оскорбляли…
        Первая пощёчина прилетает ему от правой руки, мгновенно обжигая мою ладонь. Вторая почти долетает до цели - но застывает, перехваченная мужчиной.
        - Это. Было. Больно. - произносит он по слогам. И произносит совершенно серьёзно.
        - Не уверена, что вы знаете, что такое боль, - сообщаю ему голосом, лишенным интонаций, и вновь замахиваюсь правой рукой - но меня вновь останавливают.
        - Решили использовать физическую силу? Несмотря на то, что презираете её? - Глеб смотрит на меня с такой неприязнью, что впору заорать на него и просветить, что это именно он здесь - главное зло! И это именно он вызывает у меня подобные чувства!
        - В борьбе с такими паразитами все средства хороши, - цежу, с ненавистью глядя на него.
        - С паразитами?.. - недоверчиво усмехается мужчина, а затем резким рывком притягивает меня за запястья, вынуждая телом упереться в него, - Вы совсем не следите за своими словами. Даже как-то обидно, что я по глупости принял вас за профессионала.
        Мне неприятна его близость. Я хочу его пнуть. Или разбить стул об его спину. Мне противно то, что я вынуждена ощущать его через одежду. Но одно меня откровенно радует: что из-за своей злости на него я не чувствую страха.
        Тем временем Глеб наклоняется ко мне, сминая мою зону комфорта и врываясь на личную территорию без какого-либо зазрения совести, и произносит мне в самое лицо:
        - Для вашей же безопасности… советую со мной не спорить. И включить функцию цензуры произносимых слов. Вы для меня - мгновение, которое я с легкостью забуду. А я могу стать тем, кто разрушит вашу жизнь.
        - И много жизней вы разрушили до того, как пришли сюда? - бросаю ему в ответ.
        - Достаточно, - через небольшую паузу произносит Глеб, и я понимаю - он не врет.
        Он действительно может это сделать.
        - Отпустите меня, - мой голос звучит сухо.
        Никто никогда не сможет сказать, что в этот момент я была напугана. А я была.
        Как только мои запястья получают свободу, я делаю шаг назад, начиная медленно их растирать, а затем оглушаю Глеба мощной пощёчиной, завершающей симметричный рисунок на его лице.
        - Ты… - в глазах мужчины появляется настоящая ярость.
        - Я нарою на тебя информацию, Глеб Самойлович, - просто сообщаю ему.
        Мужчина смотрит на меня некоторое время... а затем начинает смеяться. Искренне так - словно ему очень нравится всё, что здесь происходит.
        - Ну, Ева, - неожиданно беззлобно отвечает он, - ты меня взбесила.
        А вот теперь мне просто до жути страшно.
        - Знаешь, что я делаю с теми, кто меня бесит? - всё также «на позитиве» сообщает мне исполнительный директор.
        - И что же? - напряженно уточняю.
        - Я давлю на их слабости.
        У меня уходит секунда на то, чтобы понять - о чём он, а затем…
        Ещё один резкий рывок и такой же резкий захват: я оказываюсь в руках этого человека, абсолютно не имея шанса выбраться без посторонней помощи.
        - Боюсь, мальчик твой отправится в отпуск. Он просто не выдержит моей конкуренции, - сообщает мне мужчина, в глазах которого нет ни грамма симпатии.
        Стоп… Чего?!
        - Готовься, Ева. Эти три месяца станут для тебя тяжелым временем, - в голосе Глеба появляется предупреждение, а затем меня, ласково так, целуют в щёчку - после чего небрежно отталкивают и стряхивают несуществующую грязь с рук, - контракт я ещё раз пересмотрю. Но если вы не предложите альтернативы, гарантирующей отсутствие простоя в производстве - Стефания его подпишет.
        - Будет вам… альтернатива, - с уже откровенно нескрываемой неприязнью сообщаю ему, чувствуя напряжение в каждой клетке своего тела.
        - Отлично. Буду ждать к завтрашнему дню на своём столе, - сухо улыбается Глеб и выходит из офиса.
        Мать моя… мама.
        Что за монстр пожаловал в наше издательство?
        В итоге, весь вечер убиваю на создание идеального контракта для Стефы. Сама не понимаю, зачем я это делаю? Но, черт возьми, теперь это дело принципа! Да, я могла бы согласиться на подобный контракт для какого-нибудь проверенного автора, который пишет книги самостоятельно и выпускает по пять романов в год, не напрягаясь. Но в случае Стефании…
        Откидываю ручку в другой конец гостиной и роняю лицо на ладони.
        Ну, с какой стати я так завелась из-за всей этой ситуации?.. В конце концов, никто меня к стенке не припирает и не заставляет писать за неё книги!
        Так в чём дело? В какой момент я начала воспринимать все выпады Глеба, как личное оскорбление? Ведь дело лишь в моём собственном ко всему этому отношении!..
        А мы столько всего друг другу наговорили…
        Как-то глупо всё это…
        - Я запуталась… - бормочу, растирая лоб.
        - Тебе не даёт покоя твой суровый начальник? - подаёт голосок Ксюша, сидевшая на диване с поджатыми под себя ногами и журналом в руках.
        К слову, журнал был перевернут вверх тормашками.
        То есть… она в него даже не заглядывала.
        …
        И давно она за мной наблюдает?
        - Мне не даёт покоя моя реакция на него, - отвечаю на пределе искренности.
        - Ты влюбилась? - тихонько шепчет соседка, поднимая брови, после чего растерянно уточняет, - А как же Сева?..
        - С ума не сходи, - отмахиваюсь устало, - ещё не родился тот человек, что сможет полюбить Волжина. Это просто невозможно, я уверена.
        - И тем не менее, ты думаешь о нём… - замечает Ксюша, отложив журнал в сторону, - а сообщения Севы игнорируешь.
        - Что? Мне приходили какие-то сообщения? - удивленно спрашиваю, затем начинаю искать телефон, нахожу его почему-то на кухне и смотрю на экран с тремя новыми смс.
        «Завтра заеду за тобой и пойдём в кино»
        «Надеюсь, сегодня ты выспишься»
        «И не будешь отвлекаться на мысли о работе…»
        Улыбаюсь, глядя на экран. Эта порция внимания была мне необходима. Но парень зрит в корень: если я сейчас ничего не сделаю, то наше свидание будет омрачено думами о конфликте с исполнительным директором.
        - Может, засунуть в зад свою гордость и пойти на мировую?.. - размышляю вслух вполне серьёзно.
        Да, меня сегодня сильно задели слова Глеба, но и я не особо выбирала выражения. Мы оба были… хороши.
        Захожу в сообщения, нахожу послания от исполнительного директора и строчу на волне самых добрых намерений: «Глеб Самойлович, мы можем сейчас встретиться?»
        Как ни странно, ответ приходит почти мгновенно: «Да»
        Воспаряю духом. Пишу ему: «Куда мне подъехать?»
        Сообщение с адресом тоже не заставляет себя ждать.
        Отлично. Сегодня всё и решим. Чтобы не усугублять конфликт и не создавать из офиса зону военных действий. Это правильно.
        - Ты куда? - удивленно спрашивает Ксюша, когда я иду в спальню, по ходу вызывая такси.
        - Мне нужно заехать в одно место. Вернусь где-то через полчаса. Может, минут через сорок - не больше, - отвечаю, доставая джинсы и футболку из шкафа.
        Поскольку я не знаю, в какое конкретно заведение меня позвали, изощряться в выборе одежды не буду. Вдруг там какая-то забегаловка, а тут я - в вечернем платье! В конце концов, если это ресторан, то Глеб может просто выйти ко мне: нам не о чем долго разговаривать, я всего лишь предложу мир.
        - Ты хотя бы причешись, - мягко предлагает Ксюша, протягивая мне расчёску.
        Быстро следую совету, бросаю последний взгляд в зеркало… всё отлично. Не броско, но и не домашняя пижама, в которую я была одета минуту назад.
        - Пожелай мне удачи, - прощаюсь с соседкой взмахом руки и закрываю за собой дверь.
        Вопрос таксиста - к какому именно подъезду ехать? - застаёт меня врасплох.
        - Разве это не адрес заведения? - спрашиваю, открывая на телефоне карту города.
        - Нет, это жилой дом, - взглянув на меня через зеркало, отвечает мужчина.
        Тааак…
        Строчу Глебу: «Буду через пять минут. Но вы дали адрес дома. Скажите, куда конкретно подъехать?»
        Может, первый этаж отдан под коммерцию - как это часто бывает? Тогда надо понять, где меня будет ждать господин исполнительный директор.
        Ответ приходит лишь через четыре минуты, когда мы уже подъезжаем…
        «Третий подъезд, восьмой этаж, квартира 240»
        Смотрю на сообщение и не могу понять… он это серьёзно?
        - У него вообще совесть есть? - вырывается из меня.
        - Так, куда ехать, девушка? - уточняет таксист.
        - Третий подъезд, - прикрывая лицо рукой, отвечаю.
        Ладно. Пусть так. Зайду в его квартиру, попрошу прощения и предложу мир. Проглочу все свои обиды на него и постараюсь держаться дружелюбно. Я смогу это.
        Оплачиваю поездку и выбираюсь из машины. Смотрю на дом.
        Неплохо устроился наш временный исполнительный директор... Если учитывать, что он в этом городе так же временно, возникает логичное предположение - что квартира эта съемная.
        - Да он с таким же успехом мог снимать номер в хорошем отеле, - бормочу под нос.
        Это элитный район, где стоимость квадратного метра - шестизначная.
        Сколько здесь стоит снимать квартиру… даже знать не хочу.
        Захожу в дом, подхожу к консьержу, сообщаю - в какую квартиру направляюсь; меня инструктируют, как лучше идти, чтоб не потеряться; хорошо, хоть документы оставить не требуют. А то заметила я этот подозрительный взгляд…
        Ну, да, сейчас двенадцатый час ночи. Но Глеб как-то раз обмолвился, что, когда работает - не замечает времени. А если вспомнить, во сколько он сам ко мне вчера приехал… то, да - я ещё рано пришла.
        Добираюсь до квартиры, хочу позвонить в звонок, но вижу, что дверь приоткрыта. Захожу внутрь.
        - Глеб Самойлович? - протягиваю с порога.
        - Раздевайтесь, Ева. И проходите внутрь, - доносится голос начальства с другого конца жилой площади.
        По-другому и не назвать. Здесь даже прихожая была метров двадцать… Снимаю пальто и иду вглубь квартиры. Нахожу Глеба на кухне студии, наливающим сок в стакан.
        - Добрый вечер, - здороваюсь.
        - Дело к ночи, - не моргнув, замечает мужчина.
        - Простите. И извините, что так внезапно. Я всего лишь хотела попросить прощения… за всё, - произношу негромко и вежливо.
        - Это просто какая-то лавина извинений, - протягивает Глеб, внимательно глядя на меня.
        - Мы не должны ругаться. И моя вина, что я не смогла спокойно объяснить положение дел в издательстве. Но я уверена, мы сможем сработаться. Давайте зароем топор войны. Наши ссоры… они не до чего хорошего не доведут.
        - А вы отходчивая. Вспыльчивая и отходчивая... - сделав несколько глотков апельсинового сока, произносит Глеб, всё также стоя на месте.
        - За вспыльчивость мою… приношу отдельные извинения. Это непрофессионально. Я не должна была доводить ситуацию до того, что произошло, - в очередной раз признаю свою вину, опуская взгляд в пол.
        Некоторое время мужчина молчит. Полагаю, он смотрит на меня, но доподлинно это неизвестно. Потому что я всё ещё разглядываю качественный ламинат у себя под ногами.
        - Удивительные существа - женщины, - неожиданно произносит Глеб, и, судя по звуку, оставляет стакан в сторону, - вы доводите мужчин до предела терпения, а потом так легко отступаете… Вы развлекаетесь - подобным образом?..
        - Нет… в смысле… я не говорю за всех женщин, я говорю только за себя. Моя вина, что я сразу же приняла вас в штыки… но я была оскорблена вашим отношением к себе, - произношу, как есть.
        - Это вы так извиняетесь? - сухо усмехается Глеб.
        - Мы оба - взрослые люди. Поэтому можем быть честны друг с другом, - отвечаю ровно.
        Оговаривать себя я не буду.
        - Хотите, чтобы и я был честен с вами? - уточняет мужчина, подходя ко мне.
        - Да. Думаю, это нам обоим пойдёт на пользу, - киваю, соглашаясь.
        - Тогда я должен предупредить вас: я не такой отходчивый, - с мягкой, но при этом холодной улыбкой отвечает Глеб, останавливаясь прямо передо мной, - и забывать ваши пощечины не намерен. Вы обещали нарыть на меня компромат, а теперь приходите и просите прощения. И знаете, что я вижу в этом?..
        - Что? - спрашиваю без эмоций.
        - Вашу слабость, - припечатывает меня Глеб, - Вы не способны отвечать за свои слова. И вы вновь подтверждаете мои мысли относительно вас, - он ненадолго замолкает, а затем протягивает с лёгким презрением, - вы этакая… крикунья.
        - Пожалуйста, Глеб, следите за словами. Я пришла с миром, - произношу четко, не глядя на него.
        - А я не говорил, что я ваш мир принимаю. И, в отличие от вас, я за свои слова отвечаю, - он неожиданно сокращает расстояние между нами и берёт мою голову в свои руки; следующее, что он произносит, заставляет меня напряженно сжаться, - вы взбесили меня настолько, что я даже работать толком не могу. А работы у меня много… И теперь вы сами заявляетесь в мою квартиру и просите о мире. Это как-то опрометчиво с вашей стороны. Либо вы не воспринимаете меня всерьёз.
        - О чём вы? - хочу сделать шаг назад, но мне не позволяют.
        Его руки держат крепко. А если учесть - что именно они держат… то я вообще лишена возможности отстраниться.
        - Я обещал давить на ваши слабости. И вместо того, чтобы проложить между нами сотню километров, вы идёте мне навстречу. Какой приятный подарок.
        - Глеб, я… - вновь пытаюсь вырваться, отчего шея отзывается болью; кладу ладони на его запястья и прошу ровным голосом, - отпустите, пожалуйста.
        - Отпущу. Когда буду удовлетворен, - спокойно отзывается мужчина, - я впервые сталкиваюсь с женщиной, у которой вообще нет инстинкта самосохранения.
        Глава 8. Переломная: Идеальные незнакомцы.
        - Какой вы сразу стали маленькой и беззащитной. А ведь я всего лишь ограничил свободу вашего передвижения, - замечает мужчина, - я даже рот вам не закрывал.
        Прикладываю все усилия, чтобы успокоить сердцебиение у себя в груди.
        Всё в порядке, он просто запугивает. Он не причинит мне настоящего вреда.
        - Вы ведь понимаете, какую ошибку сейчас совершаете? - произношу тихо, напряженно глядя ему в глаза.
        - Подчиненная напрашивается на встречу, а затем приезжает ко мне домой в двенадцатом часу ночи, - Глеб качает головой, откровенно иронизируя, - разве это моя ошибка?..
        Дышим, Ева. Дышим. Не будет он ничего такого делать.
        - Что с вами? Вы дрожите?.. - неожиданно спрашивает мужчина, замечая моё состояние, - Эта реакция - не на меня: я ещё даже не начал делать то, что собирался.
        - Естественно, эта реакция не на вас, - выдавливаю из себя, прикладывая все усилия, чтобы взять себя в руки.
        - Кто-то оставил на вас эти шрамы, - внимательно наблюдая за той борьбой, что шла внутри меня, протягивает Глеб, - Кто именно? Бывший муж?.. Мать? Отец?
        Ощущаю, как подгибаются колени.
        Только не это, пожалуйста… только не перед ним…
        - Я был прав, - нахмурившись, замечает Глеб и практически подхватывает меня на руки, не позволяя упасть, - что он с вами сделал? - его голос звучит серьёзно, и я не слышу издевки в его интонациях.
        Напротив. Ощущаю… понимание?..
        Не знаю, что это было, но я впервые в жизни позволяю себе ответить правду:
        - Ничего особенного. Просто относился ко мне, как к бестолковому куску мяса, который мешает ему нормально жить.
        - А где была ваша мать? - перенося моё тело на диван в гостиной-студии, сухо спрашивает Глеб.
        - На работе. Она всегда была на работе, - прикрываю глаза, восстанавливая дыхание.
        - Он вас… - протягивает мужчина.
        - Ничего такого, - отрезаю резко; затем немного расслабляюсь, ощутив, что чужие руки больше не удерживают меня… а спустя несколько секунд и вовсе прошу Глеба принести мне воды.
        Когда тот подаёт мне стакан, я его полностью осушаю и принимаю вертикальное положение, откидываясь спиной на спинку дивана.
        - Теперь вы знаете о моей слабости. И можете использовать её против меня. Надеюсь, ваша месть не растянется на полгода, и вы покинете издательство, как и обещали - через три месяца, - произношу ровно.
        - Это не интересно, - сухо отзывается мужчина, присаживаясь на корточки напротив меня, - и даже как-то грустно. Нет, не это мне нужно.
        - А что вам нужно? - смотрю на него прямо.
        - Мне нужна реакция на меня - а не на какие-то печальные воспоминания из прошлого, - прямо отвечает Глеб, - получив ваше сообщение, я планировал наказать вас за вашу дерзость - а не выслушивать слезливую историю, поясняющую, откуда у вас такой дерьмовый характер.
        Проглатываю его слова, не имея сил спорить. Но зеркало я бы перед ним поставила…
        - Вы как-то лечитесь? - без эмоций уточняет мужчина.
        - Боже, это не настолько серьёзно, - со злостью отзываюсь, отводя взгляд в сторону.
        - У вас жар, - спокойно произносит Глеб.
        - И что? Многие бы испугались, находясь на моём месте.
        - Испугались бы меня, - кивает Глеб, - а не обливались потом, воскрешая в памяти воспоминания из далекого прошлого.
        - Вам что нужно? - резко спрашиваю у него, а затем хватаюсь за лоб, потому что голову откровенно ведёт.
        Чёрт… только этого не хватало. А в такси мне и вовсе плохо станет… хоть пешком домой иди.
        - Для начала, чтобы вы пришли в себя, - отвечает мужчина, сосредоточенно наблюдая за моим состоянием.
        - У вас есть отличная возможность отомстить мне за всё. Не лишайте себя удовольствия, - бормочу, прикрывая глаза, - высказывайте всё, что на душе накипело.
        - Как вам помочь? - игнорируя мои слова, спрашивает мужчина, - Что нужно сделать?
        - Обычно помогает вода… - отвечаю тихо, всё своё внимание сконцентрировав на дыхании.
        - Ванная или душ? - коротко уточняет Глеб.
        - Душ, - признаюсь ещё тише.
        Господи, да за что мне это? Нашла - где расклеиться.
        Глеб подхватывает меня на руки и несет в другую часть квартиры, где располагался санузел. Душевая кабина… поразила моё воображение. Там можно мыться вчетвером и не мешать друг другу.
        - Вам помочь раздеться? - спрашивает исполнительный директор.
        - Вам помочь ослепнуть? - без интонаций отбиваю, после чего меня спокойно оставляют одну, взмахом руки указав на чистое полотенце.
        Когда захожу в кабину и включаю воду… облегченно выдыхаю. Вода забирает с собой напряжение… Направляю струю на спину - ровно под шею, - и несколько секунд просто стою, ощущая, как капли бьют по коже, расслабляя все внутренние зажимы.
        Я не сразу заметила, что у меня есть проблемы. Впервые это случилось в школе, когда я подралась с мальчишкой… страха не было, пока я распускала руки - но, когда замахнулись уже на меня…
        Кажется, после того случая мать и подала на развод.
        Второй раз это случилось в университете, когда я столкнулась с очень агрессивным молодым человеком из неблагополучной семьи. Тогда-то я и поняла, что подобных людей я должна избегать, - тех, кто вместо доводов использует грубую силу. И даже не просто избегать… я должна полностью оградить себя от возможности столкновения с ними. Я должна выбрать такую профессию, где их просто не будет.
        Я сама не заметила, как начала относиться с пренебрежением ко всем мужчинам - без исключения. И своего первого парня я выбрала после длительного анализа всех его проявлений. Однако, тот оказался таким слабаком, что я быстро поняла - у нас ничего не получится. В конце концов, мужчина должен оставаться мужчиной. И должен уметь брать на себя ответственность.
        Короче, к двадцати пяти годам мужской род сильно меня разочаровал. И с тех пор я даже не пыталась смотреть на них как на что-то, заслуживающее внимания. Сева стал приятным исключением… но слова Глеба не давали мне покоя…
        Неужели я подпустила к себе этого студента лишь потому, что знала - это ненадолго? И это безопасно…
        Качаю головой, отстраняясь от стенки кабинки, и случайно заливаю волосы водой.
        Вот. Чёрт.
        Обреченно выдыхаю, прекрасно понимая, что фена у Глеба нет. Направляю струю на лицо и несколько секунд просто стою, после чего быстро мою голову (ну, а что? Грех не воспользоваться возможностью), выключаю воду и выхожу из душевой кабины… Вытираюсь и сушу волосы полотенцем - насколько это возможно.
        Затем одеваюсь и выхожу в коридор. Глеб встречает меня где-то на середине пути и удивленно смотрит на мою распущенную гриву, блестящую от воды.
        - Простите… - протягиваю, отводя взгляд, - случайно намочила… это не помешает мне уехать, не подумайте ничего такого.
        - Я никуда не отпущу вас с мокрой головой. На улице уже давно не лето, - сухо отвечает Глеб и кивает, чтобы я следовала за ним, - как вы себя чувствуете?
        - Лучше, - коротко отзываюсь.
        Вообще меня дико в сон клонит, но об этом я сообщать не намерена. Нахожу взглядом сумку, оставленную в прихожей, иду к ней и достаю свой телефон.
        - Я вызову такси, - поясняю, когда замечаю, что Глеб напряженно следит за мной.
        - Вы что, не слышали меня? - резко спрашивает он, затем подходит и забирает мой телефон, - Вы никуда не поедете. Не хватало вам ещё простуду подхватить.
        - Это не помешает мне набросать план нового контракта для Стефании, не беспокойтесь, - отзываюсь, не глядя на него.
        - Да плевать на этот контракт: если вы выйдете из строя - вся работа встанет.
        Что ж, с его словами не поспоришь. И где-то на дальнем краю сознания я тихо радуюсь, что он это понимает. Где-то очень далеко…
        Глеб оглядывает меня с ног до головы, замечает тонкие следки на ногах, укороченные джинсы, лёгкую футболку с короткими рукавами…
        - Идите в гостиную, - распоряжается мужчина, а сам направляется в другую сторону.
        Через пару минут мне приносят объемные мягкие тапки с милашной собачьей мордашкой и толстовку с капюшоном.
        - Это… - смотрю на тапки.
        - Это подарок на двадцать третье февраля. Он пылится в шкафу около года, - сухо отвечает мужчина.
        Это кому же пришла такая идея - подарить Глебу весёлые домашние тапочки?..
        Явно женщина постаралась.
        Надеваю их на ноги и не сдерживаю улыбки. Это правда… слишком мило для господина исполнительного директора. А вот от толстовки я отказываюсь: эту вещь он явно носил.
        - Вы заболеете; здесь прохладно, - продолжая протягивать мне свою одежду, настаивает Глеб.
        - Мне не холодно, - отступаю от этой вещицы, словно та была пропитана ядом.
        - Ну, и чёрт с вами, - мужчина резко разворачивается и уходит обратно в спальню.
        - Я не задержусь у вас, обещаю, - произношу громко, чтобы он услышал, - мне нужно минут тридцать - и волосы подсохнут.
        Мне ничего не отвечают, и я делаю вывод, что мои условия приняты. Тем лучше. Иду к дивану и ложусь на него. Прикрываю лицо рукой.
        Вот, это денёк… прям возьми и вырви из памяти.
        Несколько минут лежу неподвижно, а затем начинаю ощущать, что замерзаю… блин, элитный район, называется! А как прогреть свои сто пятьдесят квадратных метров они не придумали!
        Стягиваю плед со спинки дивана и укутываюсь им. Через некоторое время ощущаю, что меня утягивает в сон… ну, думаю, Глебу хватит такта разбудить меня аккуратно, а не барабанным боем или криком «ВСТАВАЙ!»…
        Очень на это надеюсь…
        Сквозь дрёму слышу звуки шагов… уже тридцать минут прошло?.. Вроде нет - меня ведь не будят… Чувствую, как мне под голову подкладывают подушку… да, так удобнее… а затем - как влажные волосы убирают от лица… а вот это прям то, что нужно… у самой руки не дотягивались… спасибо…
        Через какое-то время просыпаюсь от ощущения, что меня потряхивает от холода… не открываю глаз, но осознаю, что вокруг темно… и тихо… пытаюсь найти рукой плед… но, кажется, он смялся где-то подо мной… сколько я уже лежу?..
        - Пора вставать? - выдыхаю, приподнимаясь на локтях.
        На большее сил не хватает.
        - Ложитесь обратно, - голос Глеба звучит откуда-то из прихожей.
        Слышу, как шуршит пакет… и звук шагов… потом, как чайник закипает…
        - Ева… - голос Глеба, но теперь он намного ближе… он буквально рядом со мной, - это надо выпить. Помогите мне.
        Помочь ему - выпить?.. Чувствую, как кто-то берёт мою руку и накладывает на горячую кружку… о!.. тепло… затем меня направляют в сторону этой кружки, и я делаю несколько глотков. Потом всё, как в тумане - меня опять затягивает в сон. Чувствую только, как сверху меня накрывает что-то мягкое и теплое… оно укутывает меня по подбородок… теперь по-настоящему тепло… позволяю сознанию расслабиться и унести меня в мир глубоких сновидений.
        Когда выплываю из них наружу - то не спешу открывать глаза… хочу вернуться к просмотру, но что-то очень мешает… рукой нащупываю жесткую пуговицу и расстёгиваю… так лучше... пытаюсь уцепиться за обрывки сна… у меня почти получается… но так жарко… одеяло явно лишнее… оно заставляет меня отрываться от моих приключений и направлять внимание на реальность… откидываю одеяло, затем плед, запястьями закрываю лицо от света, скрестив их друг с другом… вытягиваюсь… и некоторое время лежу в таком положении.
        Затем ощущаю на себе взгляд. Вот, даже не возьмусь описать это чувство! Но оно вынуждает меня приоткрыть глаз и посмотреть, что происходит в реальном мире.
        Глеб стоит в двух метрах от меня и смотрит на моё тело. Странно так смотрит. Сам он одет в какой-то мягкий свитер и черные брюки - не строгие офисные, а более повседневные… что так привлекло его внимание?.. поворачиваю голову, опускаю взгляд на себя… и замираю.
        Я лежу на диване, согнув одну ногу в колене, с задранной почти по лифчик футболкой и расстёгнутыми джинсами!
        Резко вытягиваю руку и закрываю себя пледом.
        - Доброе утро… - выдавливаю, стараясь не смотреть на мужчину.
        - Доброе, - также коротко отзывается Глеб.
        - Я… а сколько сейчас времени? - уточняю, свободной рукой пытаясь прощупать весь уровень катастрофы на голове.
        - Нам выходить через сорок минут, - отвечает мужчина.
        Мгновенно застёгиваю джинсы, откидываю покрывало и встаю на ноги.
        - Чёрт, - только и произношу, затем взглядом пытаюсь найти сумку.
        - Я приготовлю завтрак, - Глеб тактично уходит с траектории моего движения.
        - Завтрак? - бегу к сумке, - Благодарю, не стоит, - открываю приложение такси: мне ещё до дома надо успеть доехать! - Я только умоюсь и убегу, - обещаю господину начальнику.
        КАК Я ВООБЩЕ МОГЛА ЗДЕСЬ ЗАСНУТЬ?!
        - Ева, вам надо поесть, - настойчиво произносит Глеб.
        - Ванная? - взволнованно смотрю на него, ожидая, когда мне укажут направление.
        В итоге, бегу вперёд по бесконечному коридору. Умываюсь так быстро, как только могу; полощу рот с зубной пастой, затем пытаюсь расчесать то, что не может быть расчёсано… Бог ты мой, да мне в жизнь не уложить ЭТО во что-то приличное… в итоге сдаюсь, оставляя волосы распущенными. Ну, да, сегодня будет «объемная укладка». Я ж не виновата, что они так высохли?..
        Приведя себя в сравнительный порядок, мчусь в прихожую - одеваться.
        - Ева, пожалуйста, поешьте, - голос Глеба звучит ещё настойчивее.
        А запах яиц и бекона врывается в мой нос, заставляя живот жалобно урчать. Я не ела с… блин, а когда я в последний раз ела? У меня живот уже внутрь прогнулся от всех пропущенных приемов пищи.
        - Дома обязательно что-нибудь перекушу, - обещаю мужчине, прикусывая телефон и вталкивая руки в рукава пальто.
        Звук шагов меня не напрягает. Нет. Я не жду подвоха. Мало ли - хозяин идёт провожать?.. Но когда меня разворачивают, а из моего рта забирают телефон, я понимаю - что-то не так.
        - При всём уважении… - максимально настойчиво произносит Глеб, - я вынужден заставить вас задержаться.
        - Куда? - удивленно протягиваю, когда пальто с меня так же настойчиво стягивают…
        А потом ведут вперёд, положив ладонь на поясницу и направляя в сторону кухни.
        - Вы вообще себя видели со стороны? - Глеб усаживает меня на стул и ставит передо мной тарелку.
        - Конечно, для этого есть зеркала, - получив в руки вилку и нож, отзываюсь недоверчиво.
        К чему он ведёт? К тому, что без тонального крема у меня нездоровый цвет лица?..
        - У вас талию можно двумя ладонями обхватить, - поставив передо мной стакан сока, сухо произносит Глеб.
        - Я не успеваю есть. Работы много, - отзываюсь, поглощая то, что мне наложили. Ладно уж, заплачу таксисту за ожидание.
        Но это съем!
        Главное, чтоб потом плохо не стало…
        - Думаю, надо включить новый пункт в ваш договор, - протягивает Глеб, глядя куда-то в сторону.
        - У меня тоже будет новый договор? - удивленно уточняю.
        - У всех будет новый договор. И уж с ним, будьте добры, ознакомьтесь тщательно. Уверен, свой старый вы даже не читали, - холодно бросает мне мужчина.
        И с чего такая реакция?.. Ну, да, я не изучала свой договор вдоль и поперек. Но работать мне это не мешает.
        - Читала один раз, - отвечаю, отпивая сок из стакана.
        - Если бы читали, то знали бы свои права. И я бы сейчас не выслушивал о том, что вы не едите, потому что не успеваете, - вновь прилетает в меня недовольная реплика.
        - Если честно, не очень понимаю - какая вам разница, сколько я ем? - признаюсь, доедая остатки с тарелки.
        Он же сам недавно ругал меня за то, что я много времени провожу на кухне! Правда, он понятия не имел, что в основном мы там поглощаем кофе - литрами.
        - В общем-то, пока не увидел, насколько вы хрупкая, мне это было безразлично, - чуть нахмурившись, отвечает Глеб.
        Он меня хрупкой назвал?..
        А, не до этого сейчас!
        - Было вкусно! - поднимаюсь с места, закончив с завтраком, - Большое спасибо. Увидимся на работе, - мчусь в прихожую, - И, да, Глеб… - обуваясь, смотрю на мужчину, - я благодарна за то, что вы отложили свою неприязнь в сторону и проявили гостеприимство. Не помню, как так получилось, что я заснула на диване, но…
        - Я довезу вас до дома, - прерывает меня мужчина, направляясь в прихожую, - и дождусь, когда вы соберетесь... А потом отвезу на работу.
        - Зачем вам это?
        - Так быстрее.
        Ну, да, при таком раскладе я точно не опоздаю. Однако…
        - Мне - быстрее, - киваю, - Но вы-то здесь причём?..
        - Ева, - прерывает меня Глеб, подхватив ключи от машины с полки, - просто продолжайте быть благодарной. Желательно - молча. И считайте это моим шагом навстречу.
        - Наша война… - потягиваю недоверчиво.
        - Это перемирие, - отрезает Глеб, встретившись со мной взглядом, - но я не отказываюсь от своего намерения перевести всех на новые договора. Как не отказываюсь от своих планов на Стефанию.
        - Я поняла вас, - опускаю голову и выхожу из квартиры.
        Оооочень странное утро.
        Пока еду в машине, покусываю костяшки пальцев, глядя в окно. Что спровоцировало в нём эти изменения? Буквально восемь часов назад он планировал наказать меня за все оскорбления, а теперь везёт на машине до дома, помогая остаться пунктуальной в глазах начальства…
        Наверно, и я не лучше: ещё вчера днём наговорила ему столько всего, а ночью пришла просить мира…
        Странные мы люди.
        Но его желание накормить меня… ведь запарился, приготовил завтрак...
        Я что, настолько плохо выгляжу?
        - Прошу прощения за свой внешний вид с утра, - собрав в себе все остатки гордости, произношу ровным голосом.
        - Это была картина маслом, - также ровно произносит Глеб.
        Это он про позу на диване?.. Боже...
        - Надеюсь, вы сотрёте её из своей памяти, - прикрываю лицо ладонью.
        - Боюсь, она застрянет там надолго, - странно отзывается мужчина, а затем останавливает машину, - у вас пять минут.
        Буквально выпрыгиваю из иномарки и мчусь к дому.
        - Ева… это как понимать? - растерянно спрашивает Ксюша, останавливаясь на середине пути-на-кухню, когда я влетаю в квартиру и бегу к шкафу с одеждой.
        - Мне плохо стало; пришлось остаться, - отрывисто отвечаю, быстро переодеваясь, - сейчас уже лучше, - стремительно пересекаю гостиную и врываюсь в ванную, где начинаю колдовать над волосами, - приготовь чего-нибудь на вечер. Я не успею - у меня поход в кино запланирован, но нужно что-нибудь в рот закинуть перед выходом. Не уверена, что на работе получится, - закончив наводить божеский вид, выбегаю в гостиную и выруливаю в прихожую, - и вот ещё: дай зарядку от телефона! Он скоро вырубится…
        - Держи, - Ксюша подаёт провод, глядя на меня во все глаза, - ты что… у него ночевала? - уточняет изумленным голосом.
        - Иди в универ, - даю последнее напутствие и выхожу из квартиры.
        - Надо же, - протягивает Глеб, выезжая со двора, - с вами хоть спичку зажигай.
        - Я косметичку забыла… - взволнованно произношу.
        - Возвращаться мы не будем, - отрезает мужчина; затем бросает на меня быстрый взгляд, - думаю, мало кто заметит, - негромко добавляет он, встраиваясь в поток машин.
        И что это было?
        Качаю головой и отворачиваюсь к окну.
        Странное дело - не чувствую никакого дискомфорта в этой поездке. Словно подобное стечение обстоятельств вполне уместно между нами. Даже не знаю, что думать по этому поводу…
        - Я тоже должен попросить у вас прощения, - неожиданно произносит Глеб, и я понимаю - всё…
        Пора просыпаться. Кажется, я всё ещё сплю.
        - За что? - аккуратно уточняю, стараясь не добавлять в голос эмоций.
        - Моё отношение к вам действительно было предвзятым. Наверное, я могу понять, из-за чего вы оскорбились и приняли меня в штыки… Но я хочу пояснить: эта предвзятость появилась не на пустом месте. Как и в случае с моей бизнес стратегией - она имела причину для возникновения.
        - Это я способна понять, - киваю.
        - Благодарю, - получаю кивок от Глеба.
        - Вы приняли меня за бездарную нахлебницу, устроившуюся на работу по связям. Я приняла вас за шарлатана, вытягивающего деньги из издательства, - продолжаю ровно.
        - Думаю, мы оба хороши, - заключает Глеб, глядя на дорогу.
        И слава Богу! Потому что моё лицо в этот момент надо было видеть…
        Я ведь не ослышалась? Он, правда, признал, что это наша общая вина?..
        - Этот день стоит отметить на календаре, - произношу негромко, даже не пытаясь иронизировать… оно как-то само получается… - и всё же… вы довольно резко поменяли своё мнение. Что изменилось?
        - Я не менял своего мнения, - спокойно отвечает Глеб, - мне хватило двух дней, чтобы проверить все отчеты сотрудников и разобраться, кто-чего стоит. Так вот, у меня не было и нет претензий к вашей работе. У меня была и остаётся претензия к вашей позиции в издательстве.
        - К моей позиции? - нахмурившись, переспрашиваю.
        - Вы на всех своих коллег смотрите свысока. Даже на своё начальство, - мужчина бросает на меня быстрый взгляд и возвращает его дороге, - с таким отношением вы не сможете стать частью команды.
        - Но я уже часть команды, - замечаю ровно.
        - Верно. И при этом вы стопорите все попытки развития. Поэтому поймите меня правильно… - он заворачивает на парковку, останавливает машину и разворачивается ко мне лицом, - в данный момент вы - тот порог, о который все запинаются. И в ближайшем будущем вам нужно будет принять решение: либо вы с командой, либо вы вне команды.
        - Вы разбиваете мне сердце, Глеб Самойлович, - произношу ровно, глядя ему в глаза, - ещё пять минут назад я была уверена, что мы на одной волне.
        - Ваше сердце выдержит это испытание. Вы сильная девочка. Только ешьте побольше, - произносит Глеб и отстёгивает ремень безопасности, а затем выходит из машины.
        Выбираюсь следом, не зная, как вообще теперь на него реагировать. Если это минутное потепление произошло лишь ради произнесения данных слов, то Волжин последняя сволочь.
        Молча захожу в здание и иду к лифту; стараюсь не показывать, как мне неприятно присутствие исполнительного директора в кабине, когда мы поднимаемся наверх.
        Я - не командный игрок? Из-за меня издательство не может нормально развиваться?
        Да он бредит.
        Да, я не всегда считаю своё начальство достойным уважения: кличку «главвред» Роман Николаевич не за красивые глаза получил. Некоторые его решения увели издательство от первоначального курса на качественную литературу.
        Но я никогда не позволяла себе никаких публичных высказываний и своё мнение держала при себе.
        - Я буду ждать вашего решения касательно контракта Стефании, - произносит Глеб, когда лифт останавливается.
        Ничего не отвечаю, выходя в коридор.
        - Ева…
        Он серьёзно думает, что я стану с ним разговаривать?
        - Ева! - Глеб успевает ухватить меня за руку прежде, чем я вхожу в офис, - Не позволяйте личному отношению помешать вам правильно оценить предложенный вариант.
        - Вы ведь в курсе, кто будет отвечать за исполнение пунктов вашего "дополнения" к договору? - спрашиваю у него прямо.
        - Да. Вы, - спокойно отвечает Глеб.
        - Тогда вы должны понимать, что ваш вариант никогда не пройдёт мою проверку. А если вы продолжите давить на меня, я попрошу директора издательства назначить вас личным редактором Стефании - чтобы вы на своей шкуре ощутили все последствия подписания данного договора, - сухо произношу.
        - Вы просто несгибаемая, - усмехается Глеб.
        - А вы просто болезненно-упрямы в своём желании посадить меня на цепь. Ведь вы этого хотите, я права? Вам не Стефания нужна, а редактор, способный её создать, - улавливаю странный блеск в глазах мужчины и уверяюсь в своей догадке, - да, вы правы, я могу помочь многим авторам стать такими же известными - если мне позволят. Но до этого дня мои руки были связаны.
        - Я видел все ваши предложения, - протягивает Глеб, прищурившись.
        - Тогда вы должны были понять, что желание у меня есть. Как и возможность. И самое главное - у меня нет намерения уходить из издательства. Так какой смысл привязывать меня к нему на три года жестким контрактом? - смотрю на него, сведя брови к переносице, - Я никак понять не могу.
        - Сейчас у вас это желание есть, а через пару месяцев оно может пропасть, - замечает Глеб.
        - Я здесь работаю седьмой год. С какой стати ему пропадать?
        - Это Вы мне говорите? - с легкой усмешкой спрашивает мужчина, - Вам напомнить, как вы вели себя несколько дней назад, грозясь уйти отсюда, громко хлопнув дверью? Вам напомнить, как вы начали ставить условия главному редактору, стоило чему-то пойти не по вашему сценарию? - он делает шаг ко мне, возвышаясь и смотря сверху вниз, а затем произносит, понижая голос, - Вы слишком своенравны и заносчивы. Вы профессионал, с этим я не спорю. Но ваша завышенная самооценка делает вас нестабильной и даже опасной для рабочего процесса. И для командной работы - в целом.
        - Вы хотите сказать, что придумали этот контракт специально для меня, чтобы сбить спесь? - недоверчиво переспрашиваю, а затем вспоминаю его собственные слова о том, что ему понадобились лишь два дня на то, чтобы изучить всех сотрудников.
        И спустя два дня он вызвал меня на разговор о Стефании... а также о моем вкладе в создание её книг. Тогда он поставил условие, что роман Стефы должен быть написан за три месяца, и долго допрашивал меня о цели моего пребывания в столь небольшом издательском доме… На следующий день уже сама госпожа автор, пребывая в состоянии алкогольного опьянения, подтвердила все догадки Глеба о размерах оказываемой мною помощи, после чего исполнительный директор не поленился потратить весь вечер и создать такой контракт, который удерживал бы нас обеих в издательстве ещё минимум на три года. Стефанию, как автора, с кем заключается договор. И меня - как редактора, курирующего Стефанию по специальному соглашению.
        - Я придумал этот контракт для вас обеих, - произносит Глеб, не смущаясь, - чтобы проверить, чего вы стоите на деле.
        - По-вашему, это нормально - признаваться в чем-то подобном? - изумляюсь его наглости.
        - Вы считаете себя незаменимой - так докажите. Продемонстрируйте всем свои возможности - вылепив из Стефании отличного автора, - предлагает исполнительный директор.
        - Боже, да вы хуже моей матери! - восклицаю, глядя на него во все глаза, - Та хотя бы не пытается прикрывать свою диктатуру мотивирующими речами типа «брось вызов самому себе».
        - Да, я диктатор, - спокойно соглашается Глеб, - Меня потому и наняли, чтобы весь негатив сотрудников я принимал на себя - в то время, как ваши директора в ваших же глазах набирали бы очки в сравнении со мной.
        - Так это и есть ваша стратегия? - изумляюсь я.
        - Это основа управления. Всегда должен быть кто-то, кто возьмёт на себя удар.
        - Хитро придумали, - усмехаюсь без веселья, - вот, только я в ваши игры играть не буду. Мне плевать, с кем портить отношения - с вами или со своим непосредственным начальником. Но делать из себя доенную корову я не намерена.
        - Вас попробуй, подои, - сухо усмехается Глеб.
        Прикрываю глаза, делая медленный вдох. Лучше промолчать, чем сказать вслух то, что хочу.
        - Удивительное дело, - неожиданно произносит мужской голос рядом с моим ухом; открываю глаза и замечаю, что Глеб успел наклониться ко мне, - но с тех пор, как вы проснулись в моей квартире, я чувствую потребность…
        Звук открывающихся дверей лифта вынуждает мужчину замолчать, а я широко раскрытыми глазами смотрю на Сашу, застывшую на выходе из кабины.
        - Что бы там ни было… вы уж как-нибудь разберитесь с этим самостоятельно, - бросаю Глебу, делая шаг в сторону.
        Затем освобождаю свою руку, что всё ещё пребывала в захвате, и иду в офис.
        - Днём хорошо покушайте, - со странной улыбкой произносит мне в спину исполнительный директор, а я кладу ладонь на лоб, скрываясь за дверью.
        Он что, испытывает меня?..
        Прохожу к своему рабочему месту…
        - Вы вместе приехали? - глаза Саши нужно видеть, когда она заходит в офис вслед за мной.
        - Что? А… нет… в смысле, Глеб Самойлович меня подвёз. Так получилось, - немного растерявшись поначалу, отвечаю в итоге.
        Что он хотел сказать, когда наклонился ко мне?..
        - У тебя лицо пылает, - замечает Саша.
        - Меня только что отчитали по первое число, - произношу предельно честно.
        - Ты из-за этого такая красная?..
        - Я… очень злая, - нахожусь с ответом.
        - Кажется, ты очень растерянная, - замечает второй редактор, включая свой компьютер.
        Боже, это настолько очевидно? Врубаю свой комп и машинально тянусь к сумке с макбуком… Сумка с макбуком! Я забыла её дома!
        - Чёрт! Только этого не хватало! - выдыхаю обреченно.
        День совершенно точно не задался…
        С самого начала.
        Но самое ужасное произошло спустя пару часов - ровно за тридцать минут до того, как я изловчилась и придумала ход с договором Стефы, на который согласятся (я уверена) абсолютно все…
        Так вот, случилось это на кухне за очередной кружкой кофе. Случилось внезапно, как это заведено у всех озарений. А если ближе к делу - то в один прекрасный момент (после третьего глотка капучино) я осознала, что...
        Не могу ненавидеть Глеба.
        И суть не в том, что я размякла. И, конечно, дело не в его странных словах, надолго выбивших меня из колеи… Дело в том, что я поняла, что... черт возьми, уважаю его. Действительно уважаю - за его позицию, за его целеустремленность, за его рабочий мозг. Он произнёс вслух всё то, что я должна была о себе услышать. Он не оскорбил меня - он говорил по делу. И он был прав. Точнее даже не так… я могу понять, почему он вёл себя подобным образом по отношению ко мне. И я могу понять, почему он хочет обезопасить издательство от моих выходок, на которые, как оказалось, я вполне способна! Не смотря на святую убежденность, что я - профессионал и человек дела…
        Увидеть себя в таком свете было неприятно. Но не открой он мне глаза, я так и продолжала бы пребывать в мире розовых единорогов и думать, что ко мне претензий нет и быть не может.
        Ещё как - может.
        И, чёрт возьми, с этим нужно что-то делать. Моя цель - стать работником, к которому невозможно придраться. Есть в этом некий нездоровый максимализм, но я - дочь своей матери. Если делать - то хорошо, или вообще не делать.
        Поэтому я решилась…
        И набросала план работы на ближайший год с учетом всех обстоятельств, - к слову, главный редактор моё предложение принял.
        А Глеб… Ну, это уже случилось ближе к вечеру:
        - Вы предложили отложить новый договор на год? - с порога начинает исполнительный директор.
        - Всё верно. Стефания должна закончить школу. И закончить без нареканий - иначе это ударит по нам же в ближайшем будущем, - ровно отвечаю, краем глаза улавливая движение Саши.
        Опять она пытается без шума покинуть офис…
        - И до конца года вы обязуетесь предъявить нам новую звезду, - подняв бровь, продолжает выспрашивать Глеб.
        - Не звезду. Но что-то рядом, - спокойно отзываюсь, пересекая офис и заимствуя у второго редактора степлер, - я сейчас распечатаю файл с именами авторов, которые в потенциале могут взять на себя внимание читателей, пока Стефа будет трудиться над новым романом.
        - Это будет звезда-однодневка? - уточняет мужчина.
        - Возможно. Эти вопросы у нас решает начальство, а не я. От меня требуется лишь выпустить книгу, которая вызовет интерес. Стефания не сможет написать три романа за одиннадцатый класс и не слететь вниз по успеваемости. Один - ещё куда ни шло... Но его будут ждать. И о нём будут говорить. Много.
        - К нему вы тоже руку приложите? - Глеб внимательно смотрит на меня.
        - Если это потребуется, я помогу Стефе, - отвечаю ровно, - Но речь идёт о курировании, а не о соавторстве, которое в итоге не укажут на корешке книги.
        - Итак, вы разгрузили себя по максимуму, - усмехается мужчина.
        - Я взяла на себя обязательство выпустить невероятно качественный материал, пока главная звезда нашего издательства отвлечена учёбой, - подняв бровь, поправляю его, - Чтоб вы понимали, это не так-то просто. А раскручивать новичка с, возможно, единственной книгой - ещё сложнее.
        - Я уйду до того, как увижу результаты вашей деятельности, - Глеб складывает руки на груди.
        - Хотите получить какие-то гарантии? - повторяю его жест, - Хорошо. Я предполагала такой исход… Вы застанете момент выхода книги нашего автора Икс. Увидите, как его тираж начнёт раскупаться. И уйдёте со спокойной душой.
        - Мне нравится наш разговор. Вы буквально пообещали мне, что за три месяца этот шедевр привлечет к себе больше внимания, чем новая работа Стефы.
        Если быть точной - за пару недель, когда обложка будет готова: у меня есть два месяца на то, чтобы найти материал, и месяц на подготовку и авральный выпуск - это ещё не учитывая всего завала по рекламе будущего «бестселлера»….
        - Но вы должны гарантировать мне, что этот автор Икс не будет прямым конкурентом Стефании. И никак не повлияет на её личный рейтинг, - продолжает вдалбливать гвозди в мой гроб исполнительный директор.
        - Хорошо. Надо поэкспериментировать с жанрами, - ровно отвечаю, стараясь не рычать на этого тирана.
        - Буду с нетерпением ждать, - приподняв бровь, протягивает мужчина.
        А как я-то буду этого ждать...
        Распечатываю листы с фамилиями авторов и скрепляю их между собой. Не понимаю, что ещё можно обсуждать?
        Почему Глеб не уходит?..
        Поднимаю взгляд и встречаюсь с ним глазами.
        - Я хочу, чтобы вы поужинали со мной.
        Степлер выпадает из рук. Случайно.
        Правда, случайно.
        - Сегодня, - продолжает изумлять мужчина.
        - Сегодня я не могу. У меня свидание, - вспомнив про кино, отвечаю ровно.
        - С кем? С тем молокососом? - чуть сведя брови, спрашивает Глеб.
        - Он не молокосос, а студент, - холодно уточняю.
        - Это не ваш уровень.
        - Откуда вам знать, какой у меня уровень?
        - Я его вижу, - чётко и до странного убедительно произносит мужчина, вынуждая меня поднять на него взгляд, - Отчётливо, - добавляет он совершенно серьёзно, - и я удивлен, что вы себя совсем не цените.
        - Я… - растерянно протягиваю, - вы же только и делаете, что ругаете меня и отчитываете за непрофессиональное поведение!
        - Не разочаровывайте меня, Ева, - ровным голосом произносит Глеб, - Вы же умеете разделять личное и рабочее.
        И почему, чёрт возьми, я не хочу его разочаровывать?!
        Когда это стало важным для меня?..
        - Вы… хотите поужинать со мной не как начальник, а… как кто? - напряженно смотрю на него.
        - Как тот, кто этим утром успел сосчитать все родинки на вашей талии, - звучит мягкий ответ.
        Закрываю лицо ладонью, ощущая, как сильно оно начинает гореть.
        Что происходит?..
        Зачем он это говорит?
        - У меня появилась потребность - накормить вас, - как ни в чём не бывало продолжает Глеб, - Не знаю, как с этим быть. Поэтому просто позвольте мне это сделать.
        - Сегодня меня накормит другой мужчина, - собравшись, отвечаю.
        - Он не мужчина. Это ещё ребёнок.
        - Целуется он не по-детски.
        Молчание после моих слов заставляет меня застыть в напряженном ожидании ответа.
        - Так, вы ещё со мной не пробовали.
        Шок. Или что-то рядом.
        - Пожалуй, я пойду, - подхватываю пальто с сумкой и стремительно выхожу из офиса.
        Уже стоя в лифте, пытаюсь восстановить дыхание, прижав ладони к пылающим щекам.
        Что это сейчас было?
        Глава 9. Странная: Этот таинственный новый мир.
        - Черт, - бормочу, заметив, что телефон окончательно сел. Я так и не зарядила его. Просто забыла.
        Поворачиваюсь к окну и откидываюсь на спинку сиденья в автобусе.
        Какой странный день.
        Как будто не из моей жизни.
        Некоторое время смотрю на вечерний город, вечно стремящийся ускользнуть от меня и замирающий лишь на остановках… Что-то меня потянуло погрустить за бокалом вина. Откуда эта меланхолия?
        Довольно странная реакция на предложение от мужчины поужинать вместе…
        Зачем он вообще это делает? Зачем предлагает провести время вместе? Зачем говорит о родинках на моём теле? Какой вывод я должна сделать?..
        Он ведь уже успел составить обо мне своё мнение - и совершенно очевидно, что это мнение не лестное.
        - Глупости какие, - прикрываю лицо рукой, привычно растираю переносицу и вовремя вспоминаю, что моя остановка - следующая.
        Когда захожу в квартиру, первым делом ставлю телефон на зарядку, затем не спеша переодеваюсь в домашнее и иду на кухню.
        - Я всё приготовила, - соседка сервирует стол, то и дело поглядывая на меня.
        - Что? - в итоге, не выдерживаю.
        - Я завтра пойду в универ.
        - Ну, ничего себе. И что тебя замотивировало? - поднимаю бровь.
        - Ты, - Ксюша накладывает в тарелку рагу и ставит передо мной.
        - Я? - изумляюсь до глубины души.
        - Ты изменилась. Наконец, стала вести себя, как девушка.
        - И как ведут себя девушки? - пытаюсь понять её логику.
        - Ну… общаются с парнями, крутят романы, мечутся между двумя вариантами, - начинает перечислять Ксюша.
        - Так, остановись, - предлагаю ей, вытянув вперёд руку, - я, может, и общаюсь с Севой, но явно с ним роман не кручу.
        - А что, по-твоему, ты делаешь? - хлопнув на меня ресницами, спрашивает соседка.
        Смотрю на неё и не тороплюсь с ответом. Целуюсь с ним? Позволяю ему разговаривать с собой?.. О, Ева, это было попадание в десятку. Facepalm охарактеризует эту мысль лучше всего.
        - Ладно, может, у нас и роман, - сажусь за стол и придвигаю тарелку, - но по поводу метаний между двумя вариантами - это не про меня.
        - Правда? - немного удивленно уточняет Ксюша.
        - Я тебе сейчас в лоб дам, - предупреждаю серьёзно, отчего соседка начинает хихикать.
        Сама улыбаюсь, хоть и не понимаю - почему.
        - И всё же, я не могу угнаться за логикой: ты не ходила в универ лишь потому, что ждала моих изменений? - нахмурившись, уточняю.
        - Ну-у-у, - протягивает соседка без какой-либо конкретики.
        - Ну? - всерьёз спрашиваю, внимательно глядя на неё.
        - Я поняла, что раз ты смогла измениться, то и мне пора, - на бодрячке отвечает Ксюша и начинает поглощать пищу.
        - Ага, - только и произношу.
        Я уже высказывала подозрение, что её не просто так ко мне подселили?..
        Так, вот, теперь я в этом убедилась.
        - У тебя кстати телефон звонит, - замечает соседка.
        - Ты что, ультразвуки улавливаешь? - пораженно смотрю на неё, но всё же встаю и топаю к телефону.
        Действительно - звонит.
        Качаю головой и принимаю вызов с незнакомого номера.
        - Ева? - с удивлением узнаю голос своей матери.
        - Да, - отвечаю напряженно.
        У нас с ней как-то не принято друг другу по вечерам звонить. Да и вообще - звонить, в принципе…
        - Скажи мне, этот твой Глеб Самойлович - точно Волжин? - звучит странный вопрос с не менее странными интонациями.
        А я вспоминаю о том, как просила узнать подноготную Глеба несколько дней назад…
        - Да, насколько я знаю, - отвечаю, нахмурившись, - а в чём дело?
        - Этот человек появился из ниоткуда. О его прошлом даже мои источники не могут найти информацию.
        - Ты хочешь сказать…
        - Что он не Волжин. Ты видела его документы? Хоть раз? - деловой тон моей матери начинает меня волновать.
        - Нет, паспорт свой он мне не показывал, - понижаю голос, прикрывая дверь в спальню, - мне стоит переживать?
        - Он не преступник и не мошенник; его навыки говорят сами за себя - он профессионал своего дела. Но если это тот, о ком я думаю… - мать замолкает, вынуждая меня вцепиться в свой телефон.
        - У тебя есть подозрение о том - кто он? - спрашиваю напряженно.
        - Я ещё раз всё проверю и перезвоню.
        Ого. Она перезвонит мне сама. Второй раз. Кто же такой этот Глеб Волжин?..
        - И, Ева… - протягивает мать после небольшой паузы, - не прими это за наставление, но… держись от него подальше.
        - Как это понимать? - чувствую, что сердце начинает стучать быстрее.
        - Если всё подтвердится, то могу сказать одно: этот человек очень опасен. И мстителен. А у тебя характер не сахар. Не наживи себе проблем.
        - Ты что, переживаешь за меня? - уже искренне недоумеваю.
        Сегодняшний день по праву заслуживает название «Вырви из памяти, потому что всё это неправда»!
        - Всего лишь даю совет.
        И она отключается.
        Смотрю на экран несколько секунд и не знаю, что мне по этому поводу думать. Мать никогда не позволяла себе давать мне советов. Она могла приказать, могла наказать, могла проигнорировать, могла отругать…
        Но «добрых советов» она мне не давала.
        Сажусь на кровать и смотрю ровно перед собой. Кто такой Волжин? Что у него за связи? Каким влиянием он обладает? И что делает здесь, в нашем городе?..
        Вот, они - вопросы на засыпку.
        А он ещё и на ужин меня позвал…
        Откидываюсь на кровать и выдавливаю из себя полу-хрип - полу-стон…
        - Ты есть-то будешь? - соседка заглядывает в мою комнату, - о! - замечая что-то на моём телефоне, мгновенно переключается она, - Тебе твой студент написал!
        - Он не мой студент, - нахмурившись, исправляю её, а затем не выдерживаю, - Что у тебя за нюх такой на звонки и сообщения?!
        - Я дитя двадцать первого века, - шепчет Ксюша, подняв брови, и медленно вытекает из моей спальни.
        Поднимаюсь и беру в руки телефон.
        Свидание, по ходу, отменяется. Сева завален работой. Ну, отлиииичноооо…
        Это то самое «отлично» с нотками сарказма.
        - Всё остывает! - сообщает с кухни соседка.
        - Иду, - отзываюсь, отложив сотовый.
        Ладно, раз не судьба - так не судьба. Хотя целоваться очень хотелось.
        Значит, направим эту энергию в иное русло. Где там мой макбук?..
        Нахожу его в гостиной, ставлю заряжаться и ухожу на кухню.
        - Я до ночи буду писать, так что не отвлекай меня, - сообщаю Ксюше, усаживаясь за стол.
        - А что ты пишешь? - глаза соседки загораются нездоровым блеском.
        Так… мне обмануть её или сказать правду? Вообще-то о моём новом хобби ещё никто не знает - и я планировала сохранить это в секрете…
        - Редактировать, - исправляюсь на ходу, - я буду редактировать.
        - А-а-а… - протягивает Ксюша, но лицо её красноречивей всех слов.
        Она что, заглядывала в макбук, пока меня не было?..
        - Ладно, кушай! У меня тоже на вечер свои планы! - заканчивает она на позитиве.
        Как будто мы с ней раньше вечера вместе проводили…
        - Хочешь пообщаться? - уточняю спокойно.
        - Я просто хотела посоветоваться: с чего лучше начать? К кому идти - объяснять причину своего отсутствия?.. И пустят ли меня на пары вообще…
        - На пары тебя пустят, пока не отчислили, - успокаиваю её, - а с чего начать…. Ну, прежде всего ты должна морально подготовиться, потому как тебя ждёт хождение по мукам. И проще всего сделать один звонок…
        - Я не буду звонить маме и просить помощи! - восклицает Ксюша, а затем добавляет тише, - Ты же у своей не просишь.
        - Мы плохо друг на друга влияем, - замечаю, подняв брови.
        - Наоборот. У нас с тобой симбиоз! - радостно отвечает соседка.
        - Ты хоть значение слова узнай - прежде, чем использовать, - качаю головой.
        - Это метафора! - с важным видом отзывается Ксюша.
        А у меня на губах расползается улыбка.
        Кажется, процесс уже не остановить…
        После ужина сажусь за свой роман и пропадаю для всех до… СКОЛЬКО ВРЕМЕНИ НА ЧАСАХ?!
        - Как? Как это получилось?! - изумленно спрашиваю у воздуха, обнаружив, что сейчас раннее утро.
        Проверяю количество написанных знаков…
        Это вообще возможно?! Кажется, я три главы написала: там около шестидесяти тысяч знаков!
        Надо будет потом разбить текст на главы - я пока иду сплошняком. Но…
        Чёрт, как я так не уследила за временем?!
        А у меня ведь там самое интересное пошло - мне бы ещё писать и писать…
        Быстро сохраняю файл и бегу в душ, приводить себя в порядок. Всё в порядке, зря я переживаю! Никто не заметит, что я не спала целую ночь.
        Спустя четыре часа…
        - Ева, у тебя телефон вибрировал, - сообщает Саша, когда я выхожу из кухни с кружкой крепкого эспрессо.
        Только она меня спасёт, видит Бог…
        Не Саша...
        ...кружка...
        Подхожу к телефону, пошатываясь, проверяю сообщение: Стефа пишет, что выслала мне на почту синопсис.
        Ставлю своё черное сокровище на стол, разворачиваю к себе монитор, тянусь за мышкой. Перед глазами рябит текст очередного шедевра самиздата, который я проверяла на пригодность. Кликаю мышкой и захожу в почту, пытаюсь навести курсор на новые письма - как на меня накатывает волна… в ушах начинает звенеть, зрение ухудшается, я не могу сфокусировать взгляд для простой задачи…
        Неожиданно к моей спине прислоняется чьё-то тёплое тело, рядом с моей рукой, упиравшейся в стол, появляется мужская ладонь, а вторая - забирает у меня мышку и спокойно кликает по новому письму.
        - Стефания и мне прислала сообщение, - произносит Глеб, чьё лицо неожиданно появляется справа от моего...
        Поворачиваюсь, слегка удивленная, в его сторону - и едва не сталкиваюсь с ним губами. Мгновенно отворачиваюсь.
        ...Боже, я не могу себе врать: наши губы столкнулись... уголками...
        КАК ТАК ПОЛУЧИЛОСЬ?!
        - Она написала синопсис, - напряженно произношу, чувствуя Глеба буквально со всех сторон! Со спины, с боков, где-то над собой…
        О! Он выпрямился… или это я сжалась?..
        - Вы себя сегодня плохо чувствуете? - спокойно уточняет исполнительный директор, раскрывая файл.
        Он вообще заметил, что наши губы соприкоснулись?
        - Просто… немного рябит перед глазами от количества прочитанного текста, - говорю почти правду, уставившись в экран.
        - Раньше вы от этого не уставали, - замечает Глеб, отходя от меня и переставая окутывать меня своим теплом и приятным запахом... боже, он действительно неплохо пахнет…
        И всё же... он это заметил или нет?
        Глеб склоняет голову, ожидая ответа.
        - Думаю, пора купить очки, - выдавливаю из себя вежливую улыбку и беру кружку с кофе в руки.
        Горячая. Отлично. Надо отвлечься на какие-то другие ощущения.
        - Вам пойдёт, - отзывается мужчина и кивает на файл, - что думаете?
        Поворачиваюсь к экрану, пробегаю глазами по синопсису… господи, какой бред…
        - Если руководство одобрит - пусть продолжает работать, - произношу вслух.
        - Вам не понравилось, - замечает исполнительный директор.
        - Стефания - звезда издательства. Я не могу обрубать все её начинания.
        - Давно вы стали такой покладистой? - удивляется мужчина.
        Только сегодня. Исключительно потому, что я сейчас не в той кондиции... в смысле, плохо мне... не до споров... я просто не выстою в очередном раунде…
        Как-то так.
        Он же будет со мной спорить, если я скажу, что это бред?..
        - Последнее слово всё равно за Романом Николаевичем, - тактично ухожу со своих прежних позиций.
        - Поразительные перемены, - протягивает Глеб, внимательно глядя на меня.
        - Люблю поражать, - выдавливаю ещё одну улыбку.
        - И всё же взгляните на синопсис ещё один раз. Уверен, вы найдёте, что исправить.
        С этими словами исполнительный директор выходит из офиса, а изумленная до глубины души я, провожаю его взглядом. Не менее изумленная Саша подходит к моему компьютеру и заглядывает в файл.
        - Ева, это бред, - произносит она.
        - Знаю, - отзываюсь коротко.
        - Тогда почему ничего не сказала?
        Потому что я спать хочу…
        …
        Если подумать, то прежняя Я распнула бы себя за такое отношение к работе. Но, с другой стороны, прежняя Я даже не задумалась бы о чувствах Стефы, разгромив её синопсис сразу и без сожалений. И прежней Мне было бы плевать на мнение начальства по этому поводу.
        - Наверно, я пытаюсь найти баланс, - протягиваю, обходя свой стол.
        - Ммм… - тянет Саша, внимательно следя за моими передвижениями, - кажется, исполнительный директор впечатлен твоими поисками.
        - О чем ты? - хмурюсь, переводя на неё взгляд.
        - То, как вы общаетесь теперь - это просто небо и земля.
        Она же не могла видеть того, что произошло?.. Конечно, не могла. Мы оба стояли к ней спиной…
        - Глеб Самойлович никогда не проявлял заботу - ни к кому из издательства, - продолжает изучать моё лицо второй редактор.
        - Не подумай ничего лишнего. Он просто заметил, что меня повело, - мягко отрезаю, разворачивая к себе экран.
        Некоторое время смотрю на синопсис и пью кофе.
        Он действительно проявил заботу?..
        Если подумать, никто из мужчин в издательстве не позволял себе вот так приближаться ко мне… Только Глеб. Потому что он меня не боится. Да, я в курсе, что своим поведением отталкиваю от себя всех представителей мужского пола. Но я всегда это делала целенаправленно. И уже даже не ждала, что кто-то прорвется сквозь эту преграду.
        Но Глеб прорвался, даже не задумываясь над этим. И сделал это, несмотря на то, какие сложные отношения сложились между нами…
        Должна ли я как-то пресечь это? Ведь я общаюсь с Севой… ну, то есть… у нас с ним что-то вроде романа… К тому же Глеб, по слухам, тот ещё мстительный сукин сын.
        - Боже мой, точно! - выдыхаю, уставившись в текст и не видя перед собой ни строчки.
        Мать вчера предупредила меня по поводу него! Как у меня вообще это из головы вылетело?..
        - Ты придумала, как ЭТО облагородить? - Саша отрывает голову от своего компа.
        - Что? А… Синопсис? Да, есть пара мыслей, - быстро нахожусь, возвращаясь в реальность.
        Почему меня это не пугает? То, что он может быть опасным?.. Потому что я подсознательно бросаю ему вызов - с самой нашей первой встречи?.. Или потому, что замечаю его интерес?..
        Ведь он есть? Этот интерес? Или мне показалось?..
        - Пойдёшь на ковер к главному? - кивая в сторону кабинета Романа Николаевича, уточняет Саша.
        - Да… да, пойду… только накидаю несколько вариантов в блокнот, - отзываюсь на автомате и ныряю с головой в работу.
        Как бы то ни было - сейчас у меня просто нет времени. И сил.
        Я не могу объективно оценивать ситуацию.
        Мне нужен здоровый сон. Я даже мыслю короткими предложениями; для редактора это вообще неприлично.
        И ещё мне нужен хотя бы часок у макбука: очень сложно работать, зная, что в голове несколько ненаписанных сцен, требующих своего появления в файле! К слову, требующих - несмотря на "состояние-не-стояния"!
        В итоге, когда добираюсь до дома - вместо того, чтобы пойти и поспать, топаю к своей яблочной продукции и пишу то, что хранилось на задворках сознания весь этот день… и сама не замечаю, как засыпаю.
        Просыпаюсь от мягкого поцелуя в запястье, - совсем рядом с моим лицом, потому что заснула я за столом, головой умостившись на макбуке.
        Открываю глаза и вижу мужские губы. И мужской подбородок.
        Поднимаюсь, протирая лицо и пытаясь понять - где я, кто я, и который сейчас час? Рядом со мной на корточках сидит Сева и разглядывает меня так, словно я - нечто прекрасное… это после сна-то… ага…
        - Как ты...? - выдыхаю, пытаясь навести порядок на голове и разобраться, как он попал в мою спальню.
        - Меня впустила твоя соседка. Она сказала, что ты работаешь, поэтому не слышишь звонков, - спокойно отвечает студент.
        - Я… дай мне минуту… - встаю и топаю в ванную.
        По пути убиваю Ксюшу взглядом. На обратном пути - добиваю её-в-потенциале-бездыханное-тело. Но соседка почему-то никак не реагирует. Просто похихикивает, прикрываясь журналом.
        - Слушай, я так устала за этот день… - начинаю попытку объяснить своё состояние.
        - Я заехал на минутку. Просто полежать с тобой рядом, - Сева берёт меня за руку и тянет на кровать.
        Изумление, которое я испытываю, услышав о цели его визита, быстро сходит на нет: парень действительно просто ложится рядом и обнимает меня. Божечки, как удобно-то… и почему я раньше не пользовалась таким чудесным подушко-заменителем, как мужская рука?..
        - На минутку, говоришь? - шепчу, закрывая глаза и моментально уплывая в приятную полудрёму.
        - Не беспокойся, я не разбужу тебя, когда соберусь уходить, - негромкий голос вызывает толпу маленьких мурашек на коже моей головы, а теплое дыхание успокаивает… и расслабляет…
        Кажется, я засыпаю…
        Просыпаюсь с будильником, отдохнувшая, полная сил, под одеялом и на подушке. Без одежды.
        Так…
        Что-то мне подсказывает, что я не так засыпала.
        Проверяю наличие нижнего белья - всё на месте. Нет только того, что помешало бы сладко спать. В потенциале.
        Окей…
        Предположим, я - лунатик, педантично раздевающийся в середине ночи, но оставляющий на себе бюстгальтер, потому что красиво.
        Поднимаю брови, реагируя на собственные мысли, беру телефон и смотрю на непрочитанное сообщение. От Севы.
        «Я снял всё, что мог позволить себе снять… Твоё тело создано для греха»
        И второе:
        "Хочу грешить. Много"
        Нервный смешок вырывается неожиданно. А потом я почему-то начинаю улыбаться. Он такой милый. Почему он такой милый?
        Не знаю, какой черт меня дергает, но я ему отвечаю: «На будущее просто знай - я сплю без лифчика».
        Кладу телефон на стол, заправляю кровать и хочу, было, выйти из спальни, как меня останавливает звук пришедшей смс-ки.
        «Ева…»
        Так… это что, всё? Просто моё имя? Почему интонация не идет в комплекте?..
        «В следующий раз я обязательно учту этот факт…»
        Смотрю на новое сообщение и усмехаюсь. Кто ему сказал, что будет следующий раз? Прокручиваю наш диалог и вижу - что я сама… Вот, она, память девичья…
        «Но тогда я уже не уйду, а ты уже не заснёшь»
        Третье сообщение заставляет меня некоторое время стоять без движения и смотреть на экран.
        О, это магическое слово «секс». Я занималась этим делом со своим бывшим парнем, но ничего приятного так и не ощутила. Так почему, ответьте мне, - ясень, тополь и осень, - читая сообщение Севы, я ощущаю что-то, чего раньше не испытывала?
        Я что… в предвкушении?
        - Чудеса, - протягиваю и выхожу из спальни.
        - Как спалось? - спрашивает Ксюша, когда я, уже совсем готовая, захожу на кухню.
        - Сладенько, - отвечаю ровно, садясь за стол.
        - Сева очень милый, - тянет соседка, ковыряясь в тарелке.
        - Кому рассказываешь? - не глядя на неё, отзываюсь, намазывая тост маслом.
        - Не обижай его.
        Не сразу, но перевожу взгляд на Ксюшу. Смотрю внимательно.
        - Не буду, - отвечаю ровно, затем меняю тему, - как в универе?
        - Ты была права, это хождение по мукам. Зато по мне успели соскучиться, - позитивно заканчивает соседка.
        - Учись хорошо. И больше не пропускай, - произношу спокойно.
        - Ладно.
        Странный у нас сегодня разговор.
        Хотя, нет.
        Странно, что мы вообще так много разговариваем…
        Но мне вроде нравится.
        Когда выхожу из автобуса на остановке, решаю зайти за хорошим кофе для всех членов нашей небольшой издательской команды. Настроение у меня отличное, поэтому я даже не задаюсь вопросом, зачем это делаю - просто, потому что!
        Пересекая порог офиса, ловлю на себе изумленный взгляд Саши. Быстро скидываю пальто, ставлю стакан латэ на её стол, кофе по-венски - на свой, и ухожу с картонным лотком в сторону кабинета главвреда.
        - Роман Николаевич, вы с утра любите эспрессо, - без особых приветствий вручаю обалдевшему шефу напиток, замечаю Глеба в его кабинете и отдаю последний стакан исполнительному директору, - а ваших предпочтений я ещё не знаю, Глеб Самойлович, потому взяла Американо.
        - Вы угадали, - замечает тот, принимая кофе.
        - Вы что… всем сотрудникам кофе купили? - удивленно уточняет главвред.
        - Нет, только нашей четверке. Стажерка ещё не заслужила, да и выходной у неё сегодня. А те трое, что работают на дому, не считаются, - отзываюсь на волне хорошего настроения и выхожу из кабинета начальства.
        - У вас что… всё серьёзно? - шепотом, но ооочень напряженным, спрашивает Саша, стоит мне зайти в офис.
        - В смысле? - удивленно смотрю на неё, присасываясь к трубочке.
        Она знает про Севу?..
        Она просто не может знать про Севу…
        - У тебя и у Глеба? - ещё больше удивляет меня Саша.
        - А он-то здесь причем? - пораженно уточняю.
        - Я вчера всё видела, Ева. Я же не слепая в конце концов - вы передо мной стояли!
        - Что ты видела? - тут же вспоминаю наш непреднамеренный поцелуй и ощущаю, как щеки начинают гореть.
        - Как Глеб к тебе подошёл, как практически обнял тебя, делая вид, что помогает с мышкой! - глаза Саши загораются, - Я вчера не стала давить на тебя, но сегодня ты ведёшь себя слишком подозрительно. Между вами точно что-то было! Зуб даю.
        - Побереги. Пригодится, - спокойно парирую, - ничего между нами не было, просто я выспалась и пришла с хорошим настроением.
        - Это-то и странно, - протягивает Саша, - обычно твоё настроение застревает на отметке «убей их всех».
        - Ты преувеличиваешь, - отмахиваюсь.
        - Я здесь два года работаю, - многозначительно глядя на меня, замечает второй редактор.
        А я призадумываюсь. Неужели я - настолько безнадежный случай?..
        - Так или иначе, ничего между нами не было, - ровно отрезаю и включаю компьютер.
        Слышу, как в офис кто-то заходит. Бросаю взгляд в сторону двери и вижу, как Глеб встречается глазами с Сашей, после чего второй редактор выходит из офиса, не говоря ни слова. Это что за телепатические диалоги?..
        Тем временем исполнительный директор поворачивает голову ко мне и не спеша сокращает между нами расстояние.
        - Вы сегодня другая, - сообщает он.
        - Точно такая же, как всегда, - замечаю, подняв брови.
        - Вы принесли всем кофе.
        - Это просто дружественный жест.
        - Вы явно провели эту ночь с мужчиной.
        - Вы - ясновидящий? - изумленно смотрю на него.
        - А если вспомнить, что в вашем окружении только юнец, недавно окончивший школу… - Глеб останавливается напротив меня на расстоянии, равном паре сантиметров.
        - Вас не должно волновать, с кем я провожу время, - негромко произношу, отводя взгляд.
        - Вы правы, не должно. Но волнует, - Глеб пристально смотрит на меня, - мне неприятно.
        - Неприятно?.. - переспрашиваю, почему-то ощутив, как перехватывает дыхание.
        - Что вашего тела касается кто-то, кто вас не достоин, - произносит мужчина, наклоняясь ко мне.
        - Глеб, что вы делаете? - широко раскрыв глаза, спрашиваю тихо.
        - Вы с ним спали?
        - Это вас не ка…
        - Вы. С ним. Спали? - перебивая меня, чеканит мужчина.
        - Нет, - резко подняв голову, смотрю в его глаза.
        - Хорошо, - Глеб тут же отстраняется и отходит от меня, - по поводу ваших правок синопсиса, - начинает он, как ни в чем не бывало, - я с ними согласен. Так намного интереснее. Передайте Стефании, чтоб начинала работу. Также жду от вас нового списка, но на этот раз не имен авторов - а их произведений, которые вас заинтересовали. А также сравнительного анализа этих произведений. Постарайтесь закончить до вечера.
        - Я… попытаюсь, - напряженно глядя на него, отвечаю.
        - Отлично. Буду ждать, - и Глеб выходит за дверь.
        - Всё ещё будешь говорить, что между вами ничего нет? - протягивает Саша, вплывая в офис.
        Молчу, не зная, как вообще следует отвечать в таких случаях.
        Иду к своему компьютеру и сажусь за работу, стараясь не думать о том, что нашло на нашего исполнительного директора.
        И в какой такой таинственный новый мир я попала - где не действуют прежние законы, и где моё слово перестало быть весомым?..
        Глава 10. Прямолинейная: Трудности характера.
        Весь день уходит на выполнение задания Глеба. К вечеру у меня уже просто всё перед глазами расплывается, а мозг не желает смотреть на экран компьютера - особенно в тот момент, когда там открыт какой-то текст.
        Так или иначе, к восьми часам я захожу в кабинет исполнительного директора и кладу файл с готовой работой на его стол.
        - Приятного чтения, - устало произношу и уже намереваюсь выйти из кабинета, как меня останавливают слова мужчины:
        - Ева, задержитесь.
        Тяжко вздыхаю, но задерживаюсь. Разворачиваюсь к нему лицом.
        - Вы что-то ещё хотели, Глеб Самойлович? - уточняю ровным голосом.
        - Я бы хотел ознакомиться с анализом в вашем присутствии. Так будет проще: я смогу задавать вам интересующие меня вопросы, - по-деловому отвечает Глеб и достаёт бумаги.
        - Тогда мне нужен кофе, - выхожу из кабинета и иду на кухню.
        Не буду устраивать истерик по поводу того, что рабочее время уже закончилось. Нет. В конце концов, это мелочно. Вот, дай он мне другой повод - и я с удовольствием…
        Возвращаюсь обратно, успевая подхватить мобильный со своего стола. Раз наша беседа состоится в неоплачиваемые часы, я могу позволить себе некоторую вольность.
        - Итак, расскажите мне вкратце, чем вас зацепила первая книга, - глядя в бумаги, произносит Глеб.
        - Там ведь всё четко написано, - замечаю, начиная тихо раздражаться.
        - Мне нужно мнение не редактора, но читателя. Вы же можете его составить? - Глеб поднимает на меня взгляд... а затем опускает его на сотовый, зажатый в моей ладони.
        Сухо передаю, почему нашей читательской аудитории понравится этот материал. Затем делаю то же самое - с остальными произведениями из списка.
        По сути, мой ответ не сильно отличается от того, что написано на бумаге. Но здесь я позволяю себе в свободной форме высказать собственное мнение относительно языка автора, задумки, воплощения и сюжета.
        - Кого бы вы ни выбрали в качестве автора Икс… - протягиваю в конце, - все эти истории имеют право на публикацию. Но их никогда не выберут другие издательства, потому что их произведения выбиваются из принятых канонов отечественного ромфанта.
        - Вы предлагаете в будущем объединить их в какую-нибудь серию? - задаёт вопрос Глеб, внимательно перечитывая мой анализ.
        - В перспективе это может быть неплохой идеей. Но нужно понять, как продвигать подобный товар. Сейчас ему нет места на рынке.
        - Я не вижу в списке ни одной книги, которая захватила бы вас больше остальных. Они словно на одной линии, - замечает мужчина.
        - Это так. У меня нет любимчиков. Но я настоятельно предлагаю выбирать автора Икс из этого списка. Ничего лучше я пока не нашла.
        - У нас ещё есть время, - сухо отзывается Глеб.
        Едва сдерживаюсь, чтобы не выругаться вслух. Это такое завуалированное «Вам ещё столько предстоит прочитать…» ?..
        - По поводу рекламной компании - я могу помочь, - произносит исполнительный директор, всё также глядя в бумаге.
        Ну, естественно, это же изначально было вашей работой! Ведь, насколько я помню, вы пришли в издательство в качестве руководителя отдела маркетинга!
        Вслух же я произношу другое:
        - Это было бы очень кстати. Предлагаю обговорить рекламную стратегию завтра, - поднимаюсь с кресла.
        - Так торопитесь домой? - Глеб тоже поднимается на ноги.
        - Сейчас половина девятого. Я доеду до дома в десять. Два часа потрачу на поздний ужин, завершение всех дел и подготовку ко сну, а через семь часов уже должна буду встать и собираться на работу, - произношу так спокойно, насколько это вообще возможно.
        - Я подброшу вас до дома, - исполнительный директор выходит из-за стола.
        - Не стоит…
        - Какой вам смысл - отказываться? Я экономлю ваше же время, - ровно отрезает Глеб, и мы вместе выходим в коридор.
        Да что же это… даже отказаться не получается.
        Страшный он человек.
        Быстро одеваюсь и спускаюсь к его машине. По ходу строчу Севе, что сегодня встретиться не получится.
        Не знаю, ждал ли он от меня ответа на свое утреннее заявление… но, в любом случае, сегодня обойдемся без встреч. Я просто без сил.
        Убираю телефон и иду в сторону иномарки исполнительного директора. Хочу сесть на заднее сиденье, но меня настойчиво ведут к переднему. Ладно…
        Едем в машине молча. Я смотрю на вечерний город за окном, Глеб - четко на дорогу перед собой.
        Когда подъезжаем к моему дому, я тянусь отстегнуть ремень безопасности, но не успеваю: мою ладонь сверху накрывает рука мужчины, ясно давая понять - чтоб не торопилась.
        - Вы что-то хотите сказать? - спрашиваю, не глядя на него.
        - Хочу. Но не уверен, что вы хотите это услышать, - произносит Глеб, также глядя четко вперёд.
        - Тогда, может, не стоит? - предлагаю миролюбиво.
        - Я редко испытываю желание дать человеку второй шанс. Но в вашем случае… кажется, я готов дать и третий, и четвертый.
        - К чему вы это говорите? - не совсем понимаю.
        - К тому, что… вероятней всего, я заинтересован в тебе, Ева, - ровно произносит Глеб, неожиданно переходя на «ты».
        - Уверена, вы сможете это перебороть, - очень мягко отвечаю.
        - Я не хочу это перебарывать, - сообщает мне мужчина, и в его голосе мне слышится отчётливое предупреждение.
        - Дело в том, что я в вас не заинтересована, - отвечаю ещё спокойнее.
        - Это дело поправимое.
        - У меня есть молодой человек.
        - «Молодой человек» - это очень точная формулировка, - кивает Глеб.
        - Я не так стара, чтобы каждый раз так педалировать эту тему, - выдавливаю из себя, всё ещё стараясь звучать вежливо.
        - А мне это нравится. И бесить вас почему-то тоже очень нравится.
        - Это что, какой-то изощренный способ поднять себе настроение в конце рабочего дня? - цежу, пытаясь сконцентрировать зрение на дереве, стоящем вдоль дороги.
        - Я не хочу злить вас сейчас, - до ужаса искренне произносит Глеб.
        - Да? А чего же вы тогда хотите?
        - Чтобы всё ваше внимание направилось на меня.
        Поворачиваюсь к нему и с удивлением смотрю на свою ладонь, мягко обхваченную длинными мужскими пальцами.
        Когда она вообще оказалась в его захвате?!
        - Прошу прощения, но вы не получите больше того, что имеете сейчас, - осторожно освобождаю свою конечность и хочу выбраться из машины.
        - Ева.
        Как моё запястье опять оказалось в его руке?!?! Похоже, мне настойчиво предлагают вернуться обратно… приходится развернуться к исполнительному директору и встретить его взгляд.
        Слишком странный взгляд. И лицо его слишком близко.
        - Я не прошу тебя решать всё прямо здесь. Я и сам не очень понимаю, чего от тебя хочу…
        - Пожалуйста, больше ничего не говорите! - настойчиво предлагаю ему.
        Глеб тут же отпускает меня и отворачивается, возвращаясь на место.
        …
        Вот, так - просто?..
        - Простите, что не отвечаю взаимностью, - негромко извиняюсь и тянусь к ручке двери, как меня разворачивают и заставляют взглянуть в глаза.
        - Не отвечаешь?.. Я что, слепой, по-твоему? - совершенно серьёзно спрашивает мужчина.
        - Глеб, вы…
        - Ты с кем сейчас борешься, Ева? Со мной? Или с собой?
        - Я не понимаю, о чём вы…
        - Если человек тебе противен, ты никогда не позволишь ему приблизиться к себе. Так было, когда мы ехали на мероприятие несколько дней назад: ты даже одним воздухом со мной дышать не могла. А теперь сидишь рядом и позволяешь удерживать тебя в машине.
        - Хотите сказать, это я провоцирую ваше поведение своей попыткой быть максимально тактичной? - возмущенно произношу.
        - Да ты же сама себя не понимаешь, - с каким-то странным удивлением протягивает Глеб, а затем резко отпускает меня - почти отталкивает, и произносит сухо, - выбирайся из машины.
        Чувствую себя какой-то прокаженной…
        - Очень хочу надеяться, что это наша последняя совместная поездка, - произношу вежливо, но четко.
        - Выходи, - бросает мне мужчина.
        И стоит мне выбраться из машины, как та резко срывается с места и уезжает.
        Смотрю ей вслед и искренне недоумеваю: что это сейчас было?..
        Он составил обо мне какое-то неверное мнение. Решил, что, если я не спорю, значит, соглашаюсь? А может, он решил, мне это всё ещё и нравится?..
        - Псих, - бросаю ему вслед и иду к подъезду.
        Слышу, как за спиной резко тормозят шины. Это кто так гоняет рядом с домом, да ещё и по двору?! Поворачиваюсь к тому ненормальному, чтобы запомнить если не номер, то хотя бы цвет машины, и с изумлением смотрю на Глеба, стремительно выбирающегося из автомобиля и направляющегося ко мне.
        - Что вы… - пытаюсь спросить, что он здесь забыл, как оказываюсь в руках мужчины.
        - Ты можешь позволить себе быть слепой. Но я не могу себе этого позволить. Как-то раз я решил, что больше не буду врать и всегда буду честным.
        - Ваша честность частенько звучит нетактично, - замечаю, не очень понимая, к чему он ведёт.
        - А своё лицемерие ты считаешь тактичным? - сдавливая ладони на моём лице, спрашивает Глеб.
        - Я не… - хочу сказать, что не лицемерю, но затыкаюсь.
        Моё поведение в офисе давно нельзя назвать примерным…
        - Пусть не ради меня, но хотя бы ради самой себя - дай шанс мужчинам, - требовательно произносит исполнительный директор, загоняя меня в тупик.
        - Откуда вы знаете, что… - растерянно протягиваю, но не успеваю закончить, потому что лицо Глеба оказывается слишком близко с моим. Отворачиваю голову, и теплые губы скользят по щеке.
        Чёрт…
        Приятно.
        Глеб не отстраняется, не пытается завладеть моим ртом, не продолжает своё наступление. Он просто стоит, обдавая мою скулу горячим дыханием и удерживая меня на месте - крепкими ладонями на моих плечах.
        - Ты вообще понимаешь, что мне сейчас позволяешь? - негромко спрашивает мужчина, и его тихий голос (к моему ужасу!) ласкает моё ухо.
        Я сбита с толку. Вообще ничего не понимаю… разве я ему что-то позволила? Наоборот же - не дала себя поцеловать…
        - Не спи с этим ребёнком, - настойчиво просит Глеб, - Дай себе возможность узнать, что такое секс - с опытным партнёром.
        - Я в курсе, что такое секс, - пытаюсь вырваться из его рук, но мне не дают.
        - Дурочка. Ты даже понятия не имеешь, - странно по-доброму усмехается мужчина, а затем вдруг обнимает меня, - я не знаю, что ты для меня - спасательный круг или тяжелый якорь, - но я намерен за тебя зацепиться.
        - Я не понимаю вас, - искренне, от всей души, произношу.
        - И не надо. Будь собой. Не меняйся... На этот раз я буду меняться, - произносит не менее странную речь Глеб, затем отпускает меня и уходит обратно к машине.
        Смотрю на то, как он отъезжает, и ощущаю, что это такое - полная, абсолютная растерянность.
        - Как я вообще должна на это реагировать? - спрашиваю у воздуха; некоторое время стою, жду ответа. Он, как это водится, не приходит.
        Потому я собираю всё, что от меня осталось, и тащу это в дом.
        А на следующее утро недоумеваю ещё больше, потому что Глеб-в-ночи-у-моего-подъезда, как выяснилось, вообще никак не повлиял на Глеба-на-своём-рабочем-месте.
        - Стефания прислала вам первую главу ещё вчера днём, - произносит исполнительный директор, появляясь в офисе, - а вы до сих пор ей ничего не ответили. Она нервничает и зачем-то пишет мне.
        - Я вчера весь день занималась вашим поручением, - напоминаю ему, стараясь сдержать в себе весь тот объем... недоумения.
        Он же сказал, что будет меняться?.. Или я его не так поняла?.. Может, я что-то не так запомнила?..
        - Это замечательно, что вы посвятили этому делу всю себя, но, пожалуйста, не забывайте проверять свою почту, - четко произносит мужчина и выходит из офиса.
        - Поссорились?.. - с сочувствием смотрит на меня Саша.
        Да как бы… нет. Вроде даже наоборот…
        Или я действительно чего-то не понимаю?..
        Десять минут пытаюсь вникнуть в суть первой главы будущего бестселлера, а затем не выдерживаю и иду к Глебу.
        - Можно? - постучавшись, вхожу и останавливаюсь перед столом исполнительного директора.
        - Что вы хотели, Ева? - отрываясь от монитора, спрашивает тот.
        - Я… я не очень понимаю, как относится к тому, что вы вчера сказали, - подбирая слова, медленно проговариваю.
        - Вы хотите обсудить это сейчас? - уточняет мужчина.
        - А для этого нужно отдельное время? - поднимаю бровь.
        - Я стараюсь не смешивать личное и работу, - звучит спокойный ответ.
        - Разве? - удивленно переспрашиваю; потом отчаянно пытаюсь вспомнить, как проходили все наши разговоры о моей личной жизни...
        - Именно так. В данный момент я жду от вас определённых результатов, как от редактора Стефании. Ваша реакция на мои слова, сказанные вчера вечером, меня также интересует - но об этом мы сможем поговорить позже, - ровно произносит Глеб.
        - Простите, что поняла вас неверно, - протягиваю, глядя ему в глаза, - с чего-то мне показалось, что фраза об изменениях коснётся наших рабочих отношений.
        - Зря вам так показалось. На работе я и впредь буду оставаться требовательным и принципиальным. Речь шла о других… переменах, - отвечает мужчина, нисколько не смущаясь столь щепетильной темы.
        Вот, умеет же!
        …
        - Что ж… эти перемены меня мало волнуют, - признаюсь с вежливой улыбкой, - прошу прощения, что отвлекла.
        - Не зарекайтесь, - с такой же вежливой улыбкой отвечает Глеб и кивает на дверь.
        Да что это за разговоры такие?!
        У меня буквально болят мышцы лица - после столь искренней и душевной беседы…
        А главное - как всё по делу!
        - Ненормальный, - подытоживаю и вхожу в офис.
        Где-то к середине дня прямо перед обедом мой телефон начинает звонить.
        - Сева? - удивленно отвечаю, отходя на кухню.
        - Мы сможем сейчас пересечься? - с ходу спрашивает студент.
        - Ммм… ну, только если… - хочу предложить пообедать вместе, но вовремя вспоминаю, что, куда бы я с ним не пошла, туда может вырулить Саша или кто-то из издательства - и увидеть меня с молодым человеком.
        Потом придётся долго объяснять - кто это, и почему я с ним сижу…
        - Только если вечером, после работы, - в итоге, произношу, глубоко вздохнув.
        - А я могу украсть тебя на полдня? - уточняет студент странным голосом.
        - На полдня? Никак, - качаю головой, - у нас аврал, который будет продолжаться ближайшие три месяца…
        - Три месяца?.. - протягивает Сева, - Ладно. Я заеду вечером. Будь готова выйти.
        - А что случилось? - интересуюсь, отходя к окну, - Ты раньше никогда так не атаковал меня своим желанием встретиться.
        - Случилось… - Сева замолкает, и у меня появляется ощущение, что он неожиданно решил не выдавать своих планов, - кое-что, - в итоге, произносит он, - но я не буду тебя отвлекать: работай, раз у тебя аврал.
        - Хорошо. До вечера? - сама не знаю, почему ставлю в конце фразы вопросительный знак.
        - До вечера, Ева, - отзывается Сева и отключается.
        Сказать, что он меня заинтриговал, - это ничего не сказать. Однако, я быстро забываю об этом, поскольку всё моё внимание забирает первая глава нового романа нашего звездного автора, затем - продумывание рекламной стратегии для будущей серии книг, а после этого - обсуждение всех участников списка в поиске того самого автора Икс и последующее обсуждение его собственной рекламной компании…
        В общем, до дома я добралась еле живая, и единственное, о чём мечтала - это о постели. Хотя и предполагала, что до постели я доберусь только после встречи с макбуком… кажется, писательство становится моим личным наркотиком… или способом снять напряжение… не знаю…
        Заворачиваю к дому и удивленная, останавливаюсь перед подъездом, заметив машину Севы.
        - Давно ты здесь? - удивленно произношу и машинально тянусь за телефоном.
        Я что, пропустила его звонки?..
        - Я решил дождаться... Не хотел уезжать, пока тебя не увижу, - улыбается студент, подходя ко мне.
        А затем мягко притягивает в свои объятия.
        - Уезжать? Куда? У тебя сегодня ночная смена? - ещё более удивленно спрашиваю, позволяя поцеловать себя в щеку, затем в подбородок, а затем в край губы...
        - Нет. Я сегодня ночью уезжаю из страны, - произносит Сева, а на мой изумленный взгляд поясняет, - Долгая история. Оказывается, я выиграл грант, и мой приз - двухмесячная поездка заграницу с учебой в известном английском университете.
        - Ты узнал об этом только сегодня? - моё недоумение выходит на новый уровень.
        - Да.
        - Как это возможно? Так не делается, - нахмурившись, замечаю.
        - Да там такая тёмная история.... - протягивает Сева, утыкаясь носом в мои волосы, - Конкурс проходил в прошлом году, но победителей так и не назвали. Мы так поняли, что грант накрылся или что-то вроде того. А вчера один любопытный с нашего потока докопался до истины: выяснилось, что грант выиграл я, но в Англию поедет сын ректора. Шум поднялся такой, что билеты на самолет быстро переоформили, бумаги переподписали, и завтра утром я уже буду в туманном Лондоне.
        - Это какая-то сказочная история, - недоверчиво отзываюсь.
        - Факт. Кому расскажу - не поверят. Но, говорят, за меня кто-то вступился. Кто-то, с кем ректор не смог поспорить. В итоге, сейчас там комиссия разбирается. Не знаю, чем всё кончится для ректора, но сынок его уже успел взять академический отпуск и тактично удалить свой аккаунт из всех соц.сетей.
        - То есть, шуму будет много? - уточняю, чуть отстранившись и заглянув ему в глаза.
        - Понятия не имею. Меня уже здесь не будет, - улыбнувшись уголком губы, отвечает Сева.
        - Я буду по тебе скучать, - произношу искренне.
        - Я как раз хотел спросить тебя об этом... - замечает парень, рассматривая моё лицо.
        - Только спросить? - поднимаю бровь.
        - И попросить: скучать.
        Усмехаюсь, глядя на него.
        - Это всего два месяца, - негромко произносит Сева, - И я не могу упустить такой шанс.
        - Я не прошу тебя не ехать, - останавливаю его, - более того, я очень рада за тебя.
        - Почему-то мне не хочется оставлять тебя здесь, - неожиданно признаётся студент.
        - Ты предлагаешь делить с тобой койку в общежитии? - поднимаю бровь и снова усмехаюсь, - Даже если бы мне одобрили двухмесячный отпуск, у меня нет английской визы. Кстати, а у тебя она откуда?
        - Понятия не имею. Сегодня днём ездил, делал фотографии, а уже вечером мне обещали отдать мой загранпаспорт - с готовой визой.
        - Сейчас вечер.
        - Мне привезут паспорт в аэропорт.
        - Действительно - сказка, - качаю головой.
        Сева прижимает меня к себе, и некоторое время мы стоим, обнявшись.
        - Во сколько у тебя самолёт?
        - Мне уже пора выезжать.
        - И ты стоял здесь, и ждал меня? - вновь отстраняюсь и смотрю на него во все глаза.
        - Я не мог уехать, не попрощавшись, - улыбается парень.
        - Я правда рада за тебя. И правда буду скучать, - кладу ладонь ему на лицо и мягко провожу по скуле большим пальцем.
        - Береги себя, - он берёт мою руку в свою и целует внутреннюю сторону моего запястья.
        - А ты - себя, - улыбаюсь, глядя ему в глаза.
        Затем смотрю, как парень отходит к машине, садится за руль и уезжает…
        Ощущаю внутри что-то странное…
        Нечто, сродни грусти… но лёгкой грусти. Я не врала. Я искренне рада… да…
        Сердце почему-то начинает стучать быстрее, а в голове появляется звенящая пустота. Я уже скучаю по нему. Почему он уехал именно сейчас... Мне совершенно не хватило его присутствия в моей жизни... Это всего два месяца... нет... это целых два месяца...
        Я должна как-то отвлечь себя...
        Пойду, что-нибудь напишу.
        Иду на автомате к подъезду, открываю дверь, поднимаюсь по лестнице, захожу в квартиру, что-то отвечаю на приветствие Ксюши, забираюсь на кровать с макбуком на коленях и начинаю строчить… кажется, даже получаю моральное удовлетворение, укокошив одного таинственного типа раньше, чем он успел что-то сделать моей героине… пишу до поздней ночи, не замечаю, как начинаю клевать носом, в итоге засыпаю, так и не забравшись под одеяло, рядом со своим яблочным Сева-заменителем…
        - Ева!
        Резко открываю глаза. Морщусь. Смотрю на Ксюшу в дверях своей спальни.
        - Что такое? - выдавливаю из себя, желая, чтобы меня оставили в покое.
        Хочу продолжать спать.
        - Ты проспала, - замечает соседка.
        Я? Проспала? У меня же будильник стоит!
        Нахожу телефон рукой, смотрю на время… и вскакиваю с кровати.
        - Вашу ж мать! - кричу, стремительно пересекая квартирные просторы.
        Чувствую, сегодня у Глеба будет достаточно поводов для претензий…
        Когда добираюсь до работы, то не знаю, как прятать глаза от начальства: я капитально опоздала на целых полчаса. Для меня это - неслыханное кощунство. Мне нет прощения. Воистину. Я бы себя уволила. Но не могу. Нет таких полномочий. Смотрю на Глеба, стоящего в нашем офисе у моего стола, и опускаю голову ещё ниже…
        - Простите. Это впервые в моей жизни. Сама не понимаю, как так получилось. Поэтому даже оправдываться не буду. Это моя вина, - произношу ровным голосом, глядя в пол.
        Глеб некоторое время смотрит на меня, а затем протягивает негромко:
        - Что ж, один раз за всю жизнь опоздать можно. Главное - не закрепляйте за собой эту привычку.
        Поднимаю голову и заглядываю ему в глаза. Я не ослышалась? Он только что прилюдно (это при Саше) сказал, что не будет меня наказывать, не проклянёт меня и не отдаст мою душу Сатане за мой непростительный поступок, говорящий о вопиющем непрофессионализме и несерьёзном отношении к делу?!
        - Я… - выдавливаю из себя, скользнув изумленным взглядом в сторону второго редактора… такого же изумленного и бессловесно застывшего в позе «Это правда происходит или всё это мне снится?» второго редактора…
        - У нас много работы, - постучав костяшкой пальца по бумагам на моём столе, произносит Глеб, а затем идёт к выходу, - когда ознакомитесь с набросками итоговой стратегии по продвижению нового автора - зайдите ко мне в кабинет.
        Иду к своему рабочему месту, читаю содержание этих «набросков», принесённых господином исполнительным директором, нахожу их вполне приемлемыми и разворачиваюсь к Саше.
        - Давно он тут стоит? - спрашиваю у неё.
        …
        Но у моей коллеги, по всей видимости, ступор.
        …
        - Саша? - взмахом руки пытаюсь привлечь её внимание.
        - Вы бы хоть не так палились, - наконец, отмирает девушка и, качая головой, уходит на кухню.
        - В смысле? - искренне не понимаю, следуя за ней, - Пожалуйста, скажи - сколько он простоял у моего стола? Мне нужно понять, как заглаживать вину.
        - Ева, - Саша разворачивается ко мне лицом и складывает руки на груди, - ты изменилась.
        - Так… я всего лишь опоздала. И, поверь, причина была.
        - Ты! Опоздала! - повторяет девушка и выглядит при этом так, словно уличила меня в измене несуществующему мужу - как минимум.
        - Ты каждый раз возвращаешься с обеда на пару минут позже, но я хоть раз тебе за это высказывала? - поднимаю брови.
        - Так и знала, что ты запоминаешь! - щелкнув пальцами, бормочет Саша.
        - Я не запоминаю специально. Это происходит на автомате, - признаюсь честно, - В любом случае, это только твоё дело. И это твоё личное отношение к работе. Я не понимаю, почему в моём случае ты реагируешь так остро.
        - Потому что это не просто опоздание! Это доказательство твоего… - и тут она переходит на странный агрессивный шёпот, - служебного романа.
        - Чего? Какого романа? И какое доказательство? - откровенно недоумеваю.
        - Глеб тебе ничего не сказал! Да любого другого он живьём съест за опоздание! А тебе сказал - что?..
        - Что один раз в жизни опоздать можно, - напоминаю ей.
        - ВОТ! - поднимает указательный палец вверх второй редактор.
        - Всё ещё не догнала твою мысль, - произношу ровно, спустя пару секунд тишины.
        - Он тебе многое прощает, - выпрямившись, негромко, но четко проговаривает Саша, - поэтому я и говорю: не пались так откровенно.
        Кажется, это бесполезный разговор...
        - Как долго он простоял у моего стола? - сухо повторяю вопрос.
        - Около минуты, - также сухо отвечает Саша.
        - Спасибо, - отзываюсь и выхожу с кухни.
        Подхожу к своему столу, ещё раз заглядываю в бумаги… и иду в кабинет исполнительного директора.
        - Глеб Самойлович, - открываю дверь после вежливого стука.
        - Просто Глеб, - отвечает мужчина, рассматривая какие-то документы.
        - Просто Глеб, - исправляюсь послушно, - пожалуйста, накажите меня.
        Исполнительный директор отрывается от бумаг и поднимает взгляд на меня.
        - А вы та ещё выдумщица, - без эмоций протягивает он, как-то неоднозначно глядя на моё лицо.
        - Я… - хочу пояснить, но тут до меня доходит, с чего такая реакция, и я закатываю глаза, - я не это имела ввиду. Я опоздала. И должна получить наказание.
        - Вы плохо поступили, Ева. Надеюсь, это больше не повторится. Не повторится? - уточняет Глеб.
        - Нет, - нахмурившись, отвечаю.
        - Рад это слышать, - кивает мужчина и чуть склоняет голову, - на этом все условности соблюдены?
        - Вы не можете так просто спустить мне опоздание! - продолжая хмуриться, замечаю.
        - Очень даже могу.
        - Но другие сотрудники решат, что у вас ко мне какое-то особое отношение, - пытаюсь до него донести.
        - У меня действительно к вам особое отношение, - спокойно подтверждает Глеб, - вы - одна из немногих, к чьей работе мне трудно придраться.
        - Но кто-то может решить, что у нас с вами роман, - наконец, произношу основательно.
        - И какое мне дело до этого «кого-то»? - подняв бровь, уточняет Глеб.
        - Но…
        - Пусть думают, что хотят. Вам прекрасно известно, что у меня нет и не может быть любимчиков.
        - Но своей реакцией на мой проступок вы как раз демонстрируете наличие у вас любимчика! Точнее - любимицы! - уже не знаю, как до него достучаться.
        - Ева… - мужчина трёт рукой лицо, затем устремляет на меня усталый взгляд, - ну, хотите, я вас отшлёпаю?..
        Отступаю от него на шаг.
        - Я не про это наказание говорила, - произношу напряженно.
        - Тогда оставьте уже эту тему. У меня вчера был трудный день, трудный вечер и трудная ночь. Я не успел выспаться, и мне не до расшаркиваний перед местными блюстителями справедливости. Вы мне нужны - полная сил и в бодром расположении духа, так что давайте перейдём к делу и обсудим рекламный ход, предложенный мной.
        - Вы не выспались? А что делали ночью? - спрашиваю с удивлением, помешанным на лёгкое любопытство, присаживаясь в кресло перед его столом.
        - Принимал участие в некотором… мероприятии, - отзывается Глеб, кликая мышкой по экрану.
        - Ночью? - поднимаю брови.
        - Это было что-то вроде встречи приятелей, которые крайне редко пересекаются и очень надеются больше никогда не видеть друг друга.
        - Вы пили? - доходит до меня.
        - Мне пришлось. Я цедил один стакан виски целых три часа, - глядя на экран компьютера, отзывается Глеб.
        - Пришлось… потому что?.. - изумленно протягиваю, предлагая дать вариант.
        Чтобы Глеб, да делал что-то, чего ему не хочется делать?..
        - Мне оказали услугу, - коротко отвечает мужчина, а затем переводит взгляд на меня, - итак, что скажете?
        - У меня претензий нет. Всё выглядит очень интригующе, - произношу, опустив глаза в файл с текстом.
        - Правда? - неожиданно усмехается Глеб.
        Поднимаю голову, смотрю на него. Почему мне кажется, что эта реплика была направлена не на мою оценку его рекламного предложения?..
        Вот только…
        На что тогда?..
        - Да. Я бы ещё посоветовалась с нашими маркетологами… но уверена, они тоже не найдут - к чему придраться, - отвечаю спокойно, вновь возвращая всё внимание бумагам.
        - Хорошо. Эту рекламу можно запускать хоть сейчас. Она не даёт никаких зацепок, но притягивает внимание и обозначает конкретную дату. Мы поднимем интерес к новинке от автора Икс и при этом оставим для себя возможность поменять произведение - в случае необходимости.
        - Да, без названия мы сможем продержаться ещё месяц, - киваю, соглашаясь, - но потом нужно будет запускать полномасштабную рекламу.
        - Вы ищете нового автора?
        - Нет, на данный момент я только успела связаться с теми пятью из списка - которых вы с Романом Николаевичем одобрили. С ними в любом случае будет заключен договор, так что пора убирать их произведения с просторов интернета.
        Когда после моих слов не звучит никакого ответа, я отрываюсь от листов и поднимаю взгляд на Глеба. Тот смотрит на меня, подперев голову правой рукой.
        - Что? - уточняю значение этого взгляда.
        - Вы не успеваете за мной, - замечает мужчина.
        - Я очень стараюсь, - отвечаю спокойно.
        - И это мне нравится. Продолжайте стараться.
        Мы смотрим друг на друга, а я всё никак не могу понять, что значит этот его взгляд и эти его слова?..
        - Хорошо, - соглашаюсь, сама не понимая - с чем именно, и поднимаюсь на ноги, - я сообщу вам, если найду что-то стоящее.
        - Мне не нужно стоящее. Мне нужна бомба, - ровно произносит Глеб.
        - Я сообщу вам, если найду бомбу, - послушно исправляюсь и выхожу из кабинета.
        Некоторое время стою у входа в офис.
        Не могу определиться с ощущениями.
        Он странно себя ведёт.
        И мне это его поведение… нравится. Да, оно мне нравится. А некоторые его реплики даже льстят.
        - Боже, Ева, - кладу ладонь на лоб, - кажется, ты переработала.
        Глава 11. Сумасшедшая: Перемены.
        Возвращаюсь в офис, встречаюсь глазами с Сашей… и сажусь за свой стол. Мне нечего ей сказать, однако её глаза говорят об обратном. Совершенно очевидно, что ей есть, что сказать, и она даже желает это сделать - но пока сдерживается. Ничего хорошего мне это не сулит, но в данный момент я не должна на это отвлекаться. Отставать от Глеба я не хочу. Я хочу быть на уровне. А ещё лучше - на шаг впереди его запросов. Я не собираюсь так просто уступать место лучшего специалиста и обладателя самых многообещающих идей. Даже временному работнику. Особенно - временному работнику.
        Однако, масштаб грядущих неприятностей я недооценила… И, с головой уйдя в работу, не сразу заметила, что в издательстве произошли некоторые перемены. Очевидными мои проблемы стали лишь спустя пару недель, когда во время очередного совещания я поймала на себе взгляды сотрудников, направленные на меня.
        Что это вообще за выражение лиц такое?..
        - Вам есть, что сказать? - спрашиваю у девушки из отдела маркетинга.
        Глеб ещё не успел зайти в зал, и мы сидели, дожидаясь его.
        - Нет, - отворачивается та, демонстративно уходя в свой телефон.
        Перевожу взгляд на художника, затем на других присутствующих в зале людей и впервые в жизни очень хочу встать и выйти из помещения. Потому что это переходит все границы. В какой момент меня перестали уважать? И в какой момент стали смотреть на меня с таким пренебрежением?
        Как только Глеб заходит, лица людей меняются, и они начинают подобострастно внимать всем словам исполнительного директора. Что вообще происходит? Меня пытаются морально придавить?.. Но за какие такие заслуги?
        Каким образом я провинилась перед этими людьми?!
        После того, как совещание заканчивается, Глеб выходит из зала со словами:
        - Ева, зайдите ко мне.
        И стоит двери за ним закрыться, как я слышу презрительный смешок.
        - Да, уж, Ева, не забудьте, - не глядя на меня, произносит маркетолог.
        Я подхожу к двери раньше, чем кто-то успевает выйти, и перегораживаю выход.
        - Потрудитесь объяснить, что это за забота? - холодно спрашиваю.
        - Что? Какая забота? - притворно удивляется коллега.
        - Вы повторили слова исполнительного директора, полагая, что я оглохла на ухо? - спокойно уточняю, глядя четко в глаза.
        Та как-то разом теряет свою уверенность и опускает взгляд.
        - Что в этом такого, я всего лишь напомнила…
        - Полагаете, мне не хватает компетентности, чтобы осознать необходимость зайти - с первого раза и непосредственно из уст начальства? - продолжаю уточнять, не двигаясь с места.
        - Нет, уверена, у вас её хватает, - не глядя на меня, отзывается девушка.
        - Тогда к чему была эта реплика? - мой голос звучит ровно.
        Я не добавляю в него эмоций. Хотя хочется. Но я - профессионал, а не истеричка с улицы.
        Девушка молчит, как и остальные «зрители». К слову, никто не спешит вступиться за неё. Думаю, все присутствующие понимают, что здесь происходит.
        - Может, вы решили, что я не справляюсь со своими обязанностями, и мне нужен переводчик с языка начальства? - задаю вопрос медленно и четко.
        - Нет, у меня не было таких мыслей, - лицо девушки уже горит от количества прилившей к щекам крови.
        - Тогда какие мысли у вас были, когда вы произносили эти слова? - перевожу взгляд на лица остальных людей, - Может, кто-то хочет пойти в кабинет исполнительного директора вместо меня?
        - Ева, ты перегибаешь палку, - осторожно замечает молодой человек за спиной девушки.
        От злости, что кипит внутри, даже имени его не могу вспомнить. Но держусь и не выдаю своих чувств. Я работаю здесь седьмой год. Я появилась в этом издательстве раньше, чем большинство присутствующих. И принесла ему денег больше, чем все они в совокупности.
        - Правда?.. - поворачиваюсь к «защитнику», - Что ж, я подумаю над своим поведением. А вам предлагаю подумать над своим.
        Я даже не скрываю предупреждения в голосе, когда произношу эти слова, и первой выхожу из зала, не желая больше видеть этих лиц.
        Гашу в себе желание пойти напрямую к Саше и узнать, какого лешего она мешает рабочему процессу, распуская сплетни обо мне и Глебе - ведь это её рук дело, это очевидно.
        Вместо этого иду в кабинет исполнительного директора.
        - Ева, сегодня нужно будет задержаться. Поработаем вместе над новой концепцией сайта, - мельком взглянув на меня, произносит мужчина.
        - Прошу прощения. Я не смогу остаться, - отвечаю максимально вежливо и при этом максимально сухо.
        Глеб отрывается от компьютера и награждает меня тяжелым взглядом.
        - Что произошло? - спрашивает он.
        - Я вас не понимаю, - выдавливаю такую же вежливую и такую же сухую улыбку, - почему что-то должно было произойти? Сегодня я хочу вернуться домой вовремя. Иногда так бывает, когда человек не желает оставаться и работать в неурочное время.
        - Раньше это вас не напрягало, - произносит Глеб.
        - Да, и это стало поводом для сплетен, - соглашаюсь ровно.
        - Что? - удивленно переспрашивает мужчина.
        - Как и ваше поведение в офисе, - смотрю на него прямо; затем беру дыхание и произношу то, что давно нужно было сказать, - Люди замечают ваше отношение ко мне. И их реакция на это «отношение» мешает мне работать.
        - Ты сейчас пытаешься сказать мне, что тебе мешают работать местные сплетни? - спрашивает Глеб, внимательно глядя на меня.
        - Это оскорбляет моё достоинство, если хотите, - холодно отвечаю, заметив, что мои слова не впечатлили адресата.
        - Тебя оскорбляет, что тобой заинтересован успешный и привлекательный мужчина? - задает вопрос исполнительный директор, продолжая смотреть на меня внимательно и сосредоточенно.
        - Я не просила вашего внимания, - пытаюсь донести до него.
        - То есть, по-твоему, внимание может появиться только после просьбы о нём? - сухо уточняет мужчина.
        - Нет, но…
        - Ты меня сейчас разочаровываешь, Ева, - холодно произносит он.
        - Лучше будьте разочарованы во мне, пожалуйста, - выдавливаю из себя, опустив взгляд в пол.
        Моя репутация здесь - единственное, за что я буду бороться до конца. Потому что это только моя заслуга. Я добилась своей должности сама, хоть мама и устроила меня сюда помощницей-стажеркой для того, чтоб показать наглядно, что я выбрала неверный путь. Но за полгода я смогла доказать начальству, что компетентна - и меня посадили в кресло редактора. С тех пор моя связь с матерью была прервана: я съехала из дома и взяла квартиру в ипотеку. За те шесть лет, что я провела в издательстве, к моей работе не было претензий. Напротив. Я каждый год получаю премии, моё начальство мной довольно, мои коллеги меня уважают.
        Уважали…
        Я не могу всё это потерять из-за временного исполнительного директора, решившего, что я заслуживаю чуть больше его драгоценного внимания, чем остальные.
        - Чего ты боишься? Людской зависти? - Глеб складывает руки на груди и откидывается на спинку кресла.
        - Я не боюсь, я… всего лишь хочу, чтобы на работе все занимались делом, а не обсуждали мою личную жизнь.
        - Тогда эта претензия не ко мне, - логично замечает Глеб.
        - Но меня обсуждают из-за вас.
        Мужчина резко поднимается на ноги, ударив руками по столу. Я машинально делаю шаг назад, не очень понимая, что его так взбесило.
        - Я хоть пальцем тебя тронул? - спрашивает Глеб.
        - Нет, - качаю головой, напряженно следя за ним.
        - У меня не было времени даже фантазировать о тебе, потому что я был завален работой, - взгляд мужчины, когда он выходит из-за стола, мне определённо не нравится. Почему-то хочется быстро покинуть его кабинет.
        - Мы все были завалены работой, - киваю, соглашаясь с его доводом.
        Про завал… Не про фантазии.
        - Может, я прилюдно обласкал тебя взглядом? Или вслух предложил остаться у меня на ночь? - продолжая приближаться, спрашивает Глеб.
        - Нет, вы этого не делали, - качаю головой, затем натыкаюсь спиной на дверь.
        - Тогда почему ты приходишь сюда и предъявляешь мне эти претензии? - холодно и четко спрашивает мужчина, не останавливаясь и подходя ко мне вплотную.
        - Вы устали, и вам нужно отдохнуть, - пытаюсь его успокоить, отчего-то почувствовав опасность.
        - Да, я устал. И мне определённо нужен отдых. И меньше всего мне нужно, чтобы кто-то трахал мне мозги такой чушью! - с нескрываемой агрессией проговаривает Глеб, нависая надо мной.
        - Простите, что побеспокоила, я вас оставлю, - хочу выйти из кабинета, но мне не дают.
        - Вывела меня, и сбегаешь? Как это по-женски, - усмехается исполнительный директор без веселья в глазах.
        - Простите? - сведя брови, уточняю у него.
        Что это вообще за предъявление?!
        - И меня начинает раздражать, что ты всё время отказываешься от меня, хотя даже не знаешь, что тебе предлагают!
        - Очевидно, что «неизвестно что в идеальном фантике», - бросаю ему, почувствовав не меньшее раздражение внутри.
        - Это что за формулировка?.. - недоверчиво и с откровенной претензией спрашивает Глеб.
        - Очень четкое описание вас. Вы выглядите идеально. К тому же вы - профессионал, к которому не придраться. Но в данный момент вы прижимаете меня к стене, и выражение вашего лица откровенно пугает, - произношу, глядя ему в глаза, - поэтому я и говорю: "неизвестно что в идеальном фантике".
        - Так, может, пора уже узнать, что у меня за содержание? - интересуется мужчина, а затем склоняется к моему лицу.
        - Что вы делаете? - отворачиваю голову.
        - Вы что, с другой планеты? - уже всерьёз недоумевая, спрашивает Глеб, вынуждая меня вновь повернуться к нему в попытке понять - что это за реакция такая?..
        - О чём вы?.. - выдавливаю из себя.
        - Я целую вас, - поясняет мужчина, глядя мне в глаза, а затем воплощает слова в реальность.
        Не успеваю отвернуть голову и чувствую его губы на своих губах. Так, вот, они какие?.. я долго думала над тем, как они будут ощущаться…
        …стоп…
        А когда это я об этом думала?..
        Его язык оказывается внутри меня так же неожиданно, как его колено - между моих ног. Не успеваю сдержать свою реакцию... и это провоцирует появление настойчивых горячих рук на моей талии, быстро пробирающихся под рубашку и прикасающихся к моей коже.
        - Ты вообще понимаешь, что ты вся в мурашках? - тихо спрашивает Глеб, на секунду оторвавшись от моих губ.
        Но я в этот момент вообще мало что понимаю, потому что сама притягиваю его обратно, желая вновь ощутить в себе его проворный наглый язык, который мне так часто хотелось отрезать! Чёрт бы его побрал, он слишком хорош! А его хозяин слишком не сдержан, и, кажется, мне это нравится. Его желание не имеет тормозов. Это не Сева, который всегда знает, когда остановиться. Это целая лавина похоти, лишающая здравого рассудка и мешающая связно думать. Все мои мысли сейчас направлены на одно: дать ему возможность сделать мне приятно. Не останавливать его. Потому что он знает, что делает. И потому что моё тело хочет, чтобы он продолжал это делать…
        - Тихо, тихо, - ладонь мягко накрывает мой рот, а я откровенно не понимаю, почему мы остановились.
        Глазами спрашиваю, что не так, и вижу довольную, но отнюдь не сытую улыбку на его лице…
        - Я не знал, что ты такая громкая, - произносит Глеб, глядя на меня с каким-то странным предвкушением.
        О чём он?.. Что значит «я…»..?
        Осознание приходит так внезапно, что, если бы моя голова уже не прижималась к стене, то она обязательно бы об неё ударилась.
        Я - громкая?..
        Резко убираю его руку со своего лица, делаю шаг в сторону, распахиваю дверь и вырываюсь из кабинета.
        Стремительно иду до дамской комнаты. Останавливаюсь у зеркала.
        Боже, Ева, что за вид?.. У кого-то может сложиться впечатление, что ты обжималась с исполнительным директором за дверями его кабинета!
        Крепко зажмуриваюсь и сжимаю ладони, лежавшие на краях раковины.
        Этого не должно повториться. Никогда.
        …
        За минуту привожу себя в порядок, терплю крах в попытке навести такой же порядок у себя в мыслях, а затем иду в офис.
        То, что произошло… должно остаться в том кабинете.
        Я не буду думать о том, как моё тело реагировало на его ласки. НЕ БУДУ!
        Останавливаюсь. Вновь зажмуриваюсь и вновь сжимаю кулаки.
        - Что с тобой? - спрашивает Саша, заметив моё состояние.
        - Это ты у меня спрашиваешь? - мгновенно воскресив в памяти ситуацию в зале, уточняю у неё.
        Второй редактор тут же осекается и опускает взгляд на экран.
        О, как хорошо, что я об этом вспомнила!
        Поднимаю подбородок, обхожу свой стол и усаживаюсь в кресло.
        Отличный повод остудить голову. Спасибо, дорогие коллеги! Без вашей помощи я бы точно потерпела фиаско. Но теперь я готова к работе.
        Нет. Я даже жажду работы!
        И пусть хоть кто-то попытается ко мне придраться! Я буду безупречной, как всегда. Ко мне не будет претензий. И все быстро вспомнят, почему я считалась лучшей сотрудницей на протяжении стольких лет.
        Слухи и сплетни - всё это временно. Это пройдёт. И Глеб уйдёт через пару месяцев.
        Всё снова станет, как прежде.
        Да…
        Тело вспоминает прикосновение его рук, его колено между моих ног, его…
        - Боже! - закрываю лицо ладонями.
        - Ева… - взволнованно произносит второй редактор, приподнимаясь со своего места.
        - Не сейчас, Саша, - прошу, крепко зажмурившись.
        - Ева, пожалуйста, прости меня. Я не знала, что это так далеко зайдёт… я всего один раз пожаловалась, что Глеб к тебе хорошо относится… я не думала, что они это так раздуют… Боже мой, у тебя всё лицо горит! - Саша бежит на кухню и возвращается со стаканом воды, - Пожалуйста, давай поговорим. Я уже давно хотела, но ты от меня закрылась и вообще к себе не подпускала… я виновата. Теперь я вижу, что между вами ничего нет: только то, что вы оба работаете, как проклятые. Я была неправа. Но я готова всё исправить! Если ты позволишь, я помогу тебе!
        Некоторое время сижу, а затем убираю ладони от лица, беру стакан в руки и залпом выпиваю.
        - Ты готова помочь мне? - спрашиваю ровным голосом.
        - Да. Я всем всё объясню, я…
        - Не надо, - останавливаю её, - с этим я разберусь сама, как-нибудь. Мне нужен твой не замыленный взгляд.
        - На что? - нахмурившись, переспрашивает Саша.
        - На одно произведение… хочу, чтобы ты оценила небольшой отрывок, как редактор, не имеющий к тексту отношения. Высказалась по поводу языка, задумки и сюжета.
        - По небольшому отрывку о сюжете сложно говорить, - протягивает Саша, - но, хорошо, я взгляну на него.
        - Спасибо, - киваю и откидываюсь на спинку стула, - вышлю тебе вечером на почту.
        - Ты кого-то нашла? Кого-то интересного? - глаза второго редактора загораются.
        - Нет, это… это первая работа одного новичка. Он прислал мне через знакомых, но у меня сейчас нет на это времени… да и в голове каша из-за всего этого аврала с нашим автором Икс и выпуском новой серии. Уже просто не понимаю, что читаю. Короче, нужна помощь, - не глядя на неё, произношу.
        - Да-да-да, конечно, - кивает Саша, - я посмотрю, можешь на меня положиться, - она ненадолго замолкает, - это точно всё?.. Я больше… никак не могу помочь тебе?
        - Помочь? - перевожу на неё взгляд.
        - Загладить вину, - Саша опускает голову, - я слышала, что произошло в зале. Всё это очень некрасиво…
        - Ты поможешь тем, что больше не будешь никому ничего обо мне говорить. Даже на эмоциях. Давай постараемся наше мнение друг о друге держать при себе. Всё-таки один офис делим. Трудно будет, если сильно рассоримся, - произношу негромко, но чётко.
        - Ты права. Больше это не повторится. Прости ещё раз, - второй редактор отходит от меня, окидывает взглядом помещение, в котором три стола пустуют без хозяев… и протягивает негромко, - иногда я даже радуюсь, что нас здесь только двое. Стажёрка не в счёт... Но если представить, что творилось бы в офисе, не отпусти шеф тех ненормальных работать на дому…
        О, а как я этому рада! За нехудожественную литературу у нас отвечают очень странные люди. И если бы они работали с нами вместе, это был бы настоящий цирк…
        С легкой благодарностью смотрю на дверь в кабинет главного редактора. Затем перевожу взгляд на Сашу и тихонько вздыхаю. Для нас созданы лучшие условия. Так почему мы то и дело сталкиваемся с трудностями? Неужели человек - настолько сложное существо?..
        - Хорошая тема для размышления, - бормочу себе под нос.
        Неплохо было бы поднять её в своём романе. Но всё это вечером. А пока…
        - Ева.
        Отрываюсь от экрана и ненадолго прикрываю уставшие от компьютера глаза.
        Сколько времени прошло? Кажется, несколько часов. Я ушла с головой в работу, дабы абстрагироваться от всех мыслей о событиях этого дня.
        - Что? - спрашиваю у Саши, массируя шею.
        Когда ответ на мой вопрос так и не приходит, поднимаю веки и смотрю на второго редактора. Та настойчиво кивает куда-то в сторону двери.
        Поворачиваю голову и встречаюсь взглядом с Глебом.
        Боже…
        Тут же отвожу взгляд и пытаюсь вернуться к своему предыдущему занятию.
        А что я вообще делала?..
        - Ева, зайдите ко мне в кабинет, - произносит исполнительный директор.
        - Простите, Глеб Самойлович, я ещё не закончила с работой, - по-деловому отвечаю, демонстративно «не отвлекаясь» на разговоры.
        - Хорошо, тогда, когда закончите, зайдите ко мне, - звучит голос моего начальника.
        - А когда закончу, мне нужно будет тут же уехать по делам, - сообщаю ему, продолжая переписку (это была переписка!) с одним из авторов в сети; отрываюсь на секунду от монитора и смотрю на лицо мужчины, - если это что-то срочное, скажите сейчас - но я займусь этим завтра.
        - Ева, - неуверенно протягивает Саша, - зачем ты так? Глеб Самойлович, простите её. Она сегодня выслушала от коллег не самые приятные слова, поэтому не хочет давать почву новым слухам…
        - Саша, - осекаю её, опустив взгляд, - исполнительного директора это не касается.
        - Но ты ведь из-за них так ведёшь себя… - пытается «помирить» нас эта во всех смыслах невероятная девушка.
        - Саша, я думаю, мы сами разберёмся в своих делах. Благодарю за помощь, - настойчиво произношу, наградив второго редактора убийственно холодным взглядом.
        - Прости, просто это всё так глупо… - Саша кусает губы, переводя взгляд с меня на Глеба и обратно, затем решается и подходит к мужчине, - пожалуйста, не ругайте её. Ева всегда очень серьёзно относилась к своей репутации и не давала поводов для сплетен. Поэтому…
        - Я вас понял, Александра, - спокойно произносит Глеб, но это его «Александра» пугает и меня, и Сашу.
        - Да, простите, - девушка быстро собирает свои вещи и идёт на выход, - сегодня суббота, - напоминает мне в самых дверях, - так что не задерживайся на работе.
        - Хорошо, - отзываюсь, глядя на неё, а затем замолкаю.
        Мы с Глебом остаёмся одни…
        - Думаю, нам стоит поговорить о том, что произошло, - произносит мужчина.
        - Не стоит. Это больше не повторится, так что давайте сделаем вид, что ничего не было, - сухо улыбаюсь ему, а затем вновь устремляю взгляд на экран.
        Некоторое время Глеб молчит, а затем задаёт странный вопрос:
        - Вы хотя бы видели, в каком состоянии меня оставили?
        - Не понимаю вас, - произношу, глядя на текст сообщения и не видя слов.
        - Значит, не видели, - делает не менее странный вывод мужчина, - полагаю, вы также не поняли, что вы сделали…
        - Что я сделала? - поднимаю на него взгляд, - Я всего лишь ответила на ваш поцелуй. Не более. Но это было ошибкой. Прошу за неё прощения.
        - Ответили на поцелуй? - недоверчиво улыбается Глеб, что, признаюсь, сбивает меня не меньше, чем его взгляд.
        - Вы называете это какими-то другими словами? - поднимаю бровь, - Простите, я говорю только на русском и английском. Возможно, на вашем Персональном Языке это обозначается другими наименованиями - но он мне не знаком.
        И вновь молчание, которое заставляет меня напряженно ждать ответа. Что не так? Какое такое событие произошло в его кабинете, что он пришёл сюда и пытается убедить меня, что я чего-то не понимаю?
        - У вас ведь был мужчина? До этого? - бестактно спрашивает Глеб.
        - Это вас не касается, - отрезаю холодно.
        - Был, я помню: вы говорили, что знаете, что такое секс.
        - Вы задаете вопрос и сами на него отвечаете, - замечаю сухо.
        - Вам понравилось заниматься с ним сексом?
        - Вы с ума сошли?! - возмущенно произношу; закрываю переписку и выключаю компьютер, затем поднимаюсь на ноги, забираю сумку со стола и иду на выход.
        - Ответьте на вопрос, - поймав меня за локоть, требует Глеб.
        - Отпустите меня, это уже перебор, - поворачиваю голову и встречаюсь с ним взглядом, - даже для вас.
        - Вы вообще себя не знаете, - сведя брови, произносит мужчина, глядя на меня внимательно и как-то даже пораженно.
        - О чём вы? - бросаю ему, пытаясь освободиться.
        - Вам ведь тогда не понравилось, верно? И с тех пор вы никого к себе не подпускали, - словно читая меня, как книгу, протягивает Глеб.
        - А вы любите придумывать за других, верно? - огрызаюсь и вырываю руку из его захвата.
        - Хотите сказать, что это не так? - глядя на меня сверху вниз, спрашивает мужчина.
        - Хочу сказать, что за домогательства полагается статья, - произношу четко и с расстановкой.
        - Если бы в моём кабинете была установлена камера, я бы мог оспорить ваше обвинение, - неожиданно ровно проговаривает Глеб, а я закрываю рот.
        Что он имеет в виду?..
        Он спросил - помню ли я, в каком состоянии его оставила…
        Я что, случайно пнула его или что-то вроде того?..
        Боже, Ева, ну, что за глупости?!
        - Вы вообще понимаете, сколько в вас страсти? - с лёгким удивлением спрашивает Глеб, пристально всматриваясь в мои глаза.
        Во мне?..
        Страсти?..
        - Это вы меня целовали, - зачем-то напоминаю ему.
        - Я только начал, - качая головой, произносит мужчина.
        Мои щёки горят.
        В чём меня сейчас обвиняют?..
        Хватаю своё пальто с вешалки и стремительно выхожу из офиса. Стоя в лифте, мечтаю лишь об одном: чтобы дверцы закрылись прежде, чем…
        Рука останавливает их схождение, и мужчина заходит в кабину.
        - От чего вы бежите? - спрашивает он, глядя четко перед собой.
        - В данный момент - от вас, - отвечаю, глядя туда же.
        - Я такой страшный? - задает вопрос мужчина.
        - Вы такой бестактный, - даю ровный ответ.
        - Я хочу вас.
        Закрываю глаза и считаю до трёх. Нет, до пяти… о, слаба Богу, дверцы открылись!
        Выхожу на первом этаже, оставляя Глеба в лифте с горящей кнопкой подземной парковки, и буквально пролетаю мимо турникетов и поста охраны. Выбираюсь на свежий воздух. Дышу.
        Надо придумать… что-то… надо как-то отвлечься…
        Как?..
        КАК?????
        Вернуться к отложенному роману?..
        Да. Пожалуй, стоит прописать ту сцену с сексом в мыслях. И пусть меня обвинят в подражании японской мистике, но после этого героиня должна разродиться деревом! Точно. Оно должно пробиться прямо из её живота и несколько месяцев формировать плод, из которого в последствии появится младенец. Какой-нибудь особый младенец, читающий души…. Или самый простой - как доказательство непостижимости Бытия.
        Интересно, как Саша отнесётся к такой сцене в романе?..
        Перехожу дорогу, полностью увлеченная своей новой задумкой. Не замечаю, как сажусь в автобус, прокручивая в голове план заключительной части истории. Она будет самой большой - на треть книги. Вот только, кого бы мне сделать будущим отцом древесного чуда?.. И убивать ли героиню в конце - после рождения ребёнка? Или оставить в коматозе?.. О, кажется, это может быть очень любопытно… К слову… а ведь был у меня там один невнятный персонаж, забывший о своём прошлом. Он грубил всем, кого видел, и пугал героиню… Может, пора его пристроить в сюжетную линию? Прописать, почему он такой гад, и объяснить мотивы поведения...
        Когда вхожу в квартиру, иду напрямую в спальню - полностью захваченная своей задумкой. У меня есть ночь и целое воскресенье на воплощение плана. Начать заключительную часть точно успею… а там уже будет из чего выбрать - когда решу отправить Саше ознакомительный отрывок.
        Да, пожалуй, сделаю это завтра вечером! Так будет вернее…
        Забираюсь на кровать, открываю макбук и начинаю строчить.
        Когда на следующий день отправляю второму редактору кусок текста на проверку, чувствую лёгкий мандраж. Это будет первая оценка моего творчества!
        Хожу по квартире, кусая ногти, но ответ всё не приходит. Смотрю на время - десять тридцать вечера. Вообще-то она ещё не должна спать. Через пятнадцать минут строчу Саше сообщение:
        «Ну, как? Что скажешь?»
        Но ответ на него не приходит ни через пять, ни через пятнадцать минут.
        Звонить ей в двенадцатом часу ночи, наверное, не стоит. Ещё заподозрит, что я слишком опекаю этого своего «новичка»… Ем хлебцы на кухне, глядя на темный экран телефона.
        - У тебя всё в порядке? - уточняет соседка, появляясь на кухне ближе к полуночи, - Ты стоишь здесь больше тридцати минут.
        - Да, я пошла спать, - ровным голосом отзываюсь, сдерживая своё разочарование глубоко внутри.
        А затем стремительно ухожу в спальню и полночи не могу заснуть, мучаясь от собственных переживаний. Но следующее утро приносит мне такой сюрприз, что все тревоги вчерашнего дня быстро уходят на второй план…
        - Ева, - встречает меня Роман Николаевич, стоит мне войти в офис.
        Слегка удивленная, перевожу взгляд с главвреда на Глеба, а затем на Сашу.
        Что здесь происходит? Наши вчерашние разговоры с исполнительным директором были записаны каким-то секретным устройством?..
        И теперь мне вставят по первое число за аморальное поведение на рабочем месте?..
        - Доброе утро, Роман Николаевич, - осторожно здороваюсь с начальством.
        - Я хочу, чтобы ты познакомила меня со своим автором, - неожиданно произносит главный редактор.
        - Простите, что? - не сразу понимаю, чего от меня хотят.
        - Саша переслала мне отрывок, который ты ей показала. Это бомба. Очень живой язык и абсолютно нестандартное видение мира, - убивает меня наповал Роман Николаевич, - Глеб со мной согласился. Нам нужен этот автор.
        - Я прошу прощения… но произведение ещё в процессе… и автор не собирается публиковать его… в ближайшем будущем, - произношу осторожно, проходя к своему столу.
        - Ему придется закончить его за месяц. Это максимальный срок, на который мы готовы согласиться, - звучит уверенный голос Глеба, - договор о сотрудничестве его не разочарует.
        - Ему будет лестно это услышать… - выдавливаю буквально по слову, - но я не уверена, что он успеет… пока что написана только половина…
        - Приведи его. Я найду способ простимулировать этот процесс, - произносит исполнительный директор.
        О, да, уж ты-то точно найдёшь способ…
        - Он не придёт в офис, - проговариваю медленно и четко, поднимаю взгляд на мужчин и добавляю не менее весомо, - никогда.
        - Ева, это отличный материал для печати, - начинает уговаривать меня Саша, - я тебе это точно говорю! С тех пор, как прочла - ни о чём другом думать не могу! Хочется знать, что там будет дальше…
        - К слову, я слала отрывок только тебе, - негромко замечаю, не глядя на неё, - как так получилось, что о нём узнали Роман Николаевич и Глеб Самойлович?
        - Саша правильно сделала, что показала нам. Не понимаю, чего ты кобенишься? Насколько нам известно, это какой-то новичок, который пробился к тебе через знакомых. Почему ты не хочешь дать ему шанс? - искренне недоумевает главвред.
        - Я хочу дать ему шанс, - отвечаю, взглянув на него, - и мне лестно, что вам понравился отрывок, - замечаю взгляды мужчин и едва не стучу себе по лбу, - я имею в виду, мне тоже он понравился. Наши вкусы сошлись. Но этот человек вряд ли успеет дописать книгу за месяц. Он очень занят. И это не попытка сделать его более значимым или важным - он действительно очень занят на своей основной работе. И он не сможет гарантировать готовый материал через тридцать дней.
        - Приведи его. Детали мы обсудим с ним лично, - произносит Глеб, глядя мне в глаза.
        - Я сообщу ему о вашем желании, - отвечаю ровно после нескольких секунд раздумий, - и передам вам его ответ.
        - Когда? У нас горят все сроки, - недовольным голосом чеканит Роман Николаевич.
        - Завтра. Дайте мне время до завтра, - забивая гвоздь в крышку своего гроба, отвечаю без эмоций.
        - Хорошо. Сделай так, чтобы он согласился, - весомо произносит главвред и выходит из офиса.
        - Он стоит того, чтобы его напечатали, - вслед за ним негромко тянет Саша, после чего уходит на кухню.
        Перевожу взгляд на Глеба.
        - Ко мне в кабинет, - только и произносит мужчина, а затем выходит за дверь.
        Опускаю голову и прикрываю глаза.
        Не так я это себе представляла… не так.
        - Что делать? - шепчу едва слышно, покачиваясь на месте, - Что теперь делать?..
        Глеб не отцепится. Если он что-то для себя решил, то он сделает всё, чтобы воплотить своё решение в жизнь. Выходит, я приперта к стенке. Буквально. Но сознаться всем в том, что это я - тот автор…
        Нет, этого делать нельзя.
        Я даже представлять себе не хочу взгляды коллег, когда все узнают, что мою книгу возьмут в печать. Это будет такая лавина неодобрения… хотя, «неодобрение» - это мягко сказано. Это будет лавина ненависти. Зависти. И новых слухов о том, по какой конкретно причине мой роман издают…
        Мне не нужно это давление. И я не хочу слушать критику в свой адрес: я создаю свою историю исключительно для себя и под себя. Уверена, найдутся тысячи людей, которым моя книга не понравится - даже если её одобрят авторитеты. Я сама семь лет в этом деле. В курсе того, какие волны сетевого хейта валятся на головы авторов - что бы они ни писали.
        Мне совершенно точно не хочется испытывать это на себе.
        К тому же меня сразу начнут сталкивать лбом со Стефанией: обязательно польётся молва о том, что произведение создано под влиянием известного автора; мои заслуги припишутся ей, а все недочеты будут раздуты до размеров планеты - за мою несдержанность и желание показать "что я тоже писать умею".
        Нет, не в этой жизни. Мне и в моей шкуре достаточно комфортно. И славы я не хочу.
        Значит, нужно что-то придумать... найти подставного человека... Кого-то, кто возьмёт всю ответственность на себя. Некого Мистера-Икс, неизвестного никому...
        Застываю на месте, глядя на черный экран выключенного компьютера.
        Мистер Икс.
        Наш автор-однодневка как раз подходит под эту легенду!.. Он не обязан иметь лицо… Он может быть человеком-загадкой. Человеком, чья личность хранится в секрете…
        ...
        Я могу вести дела от его лица… но я не могу его курировать - у меня просто не будет на это времени. Куратором надо сделать Сашу. Пусть она занимается раскруткой и рекламой. А я буду заниматься… романом. И придумкой псевдонима.
        ...
        Закрываю рот рукой, чтобы скрыть свою улыбку.
        Это звучит как план. Как очень многообещающий план.
        Теперь дело за малым: убедить шефа, что автор не имеет желания приходить в офис. От слова «вообще». И с дополнением - «никогда в жизни».
        И успеть дописать историю.
        Но прежде - дойти до исполнительного директора, ожидающего меня в своём кабинете с намерением выжать всю информацию о талантливом новичке.
        Чувствую, грядёт новая битва…
        Глава 12. Бронебойная: Неудержимая Ева.
        Медленно выдыхаю. Включаю компьютер, достаю зеркало из сумки, привожу себя в одной мне видимый порядок… и иду к исполнительному директору.
        Вежливо стучусь, дожидаюсь приглашения и захожу в кабинет.
        - Вы звали, - произношу дежурную фразу.
        - Садись, - кивая на кресло, бросает мне Глеб.
        С такой интонацией обычно собакам команды отдают. Если бы он сказал «сидеть» - я бы даже разницы не заметила…
        И всё же сажусь на указанное место, принимаю самую защищенную из поз; жду, когда начнёт...
        - Почему не говорила мне о нём? - сухо произносит мужчина, глядя на экран своего компьютера.
        Как быстро они все решили, что это «он». Даже не знаю, стоит ли переубеждать, что автор - женщина.
        Но голос феминистки у меня внутри верещит, как банши, требуя поправить исполнительного директора.
        - Потому что книга не дописана, и автор не планировал её печатать. Писал для себя, - отвечаю, глядя в сторону.
        - Это твоя работа - убеждать авторов, что их книгу нужно напечатать и именно у нас, - все также сухо произносит Глеб.
        - Согласна, - признаю, кивая.
        - Этот материал тебе прислали не просто так. Если бы автор писал в стол, то рукопись там бы и осталась.
        А вот тут не соглашусь. Я дала Саше почитать, чтобы она просто взглянула со стороны и сказала, насколько это интересно.
        - Он хотел услышать мнение, не более, - аккуратно замечаю.
        - Когда человек хочет услышать мнение, он уже пишет не «для себя», - Глеб отрывается от клавиатуры и переводит взгляд на меня, - ответь мне на один вопрос: почему ты хочешь его спрятать?
        - Я не хочу его спрятать. Это он не хочет светить лицом, - вежливо улыбаюсь, надеясь, что глаза меня не выдают.
        - С чего вдруг? Оно у него какое-то особенное? - продолжает атаковать Глеб.
        - Оно самое простое. Но автор не желает, чтобы его узнавали.
        - Давно ли профессия писателя стала непристойной? - поднимает брови мужчина.
        - Дело не в этом. У этого человека своя жизнь, которую он не хочет менять. Он, может, и согласится на сотрудничество, но точно откажется становится публичной личностью.
        - Ты много о нём знаешь. А говорила, что это какой-то незнакомый новичок.
        - Это личность, у которой данная работа - действительно первая. Но ей не семнадцать лет. И не двадцать. Это взрослый человек с непростым характером.
        - Личность? - цепляется за слово Глеб, прищурив глаза, - Так это она или он?
        Смотрю на него не менее выразительно. Молчу.
        - Хочу, чтобы ты привела эту личность завтра ко мне в кабинет, - безапелляционно заявляет мужчина.
        - При всём уважении, личность не придёт, - отрезаю максимально вежливо.
        - Ты почему за него решаешь? - предупреждение в голосе исполнительного директора меня не на шутку пугает…
        - Потому что знаю ответ заранее, - отвечаю предельно мягко, - Глеб Самойлович, если хотите работать с этим человеком, наберитесь терпения и принимайте всё, как есть: дела с этим автором будут вестись через меня.
        - Почему через тебя? - постучав пальцами по столу, уточняет мужчина.
        - Потому что только я смогу убедить его согласиться на сотрудничество. У вас это точно не получится. Это даже не гарантия. Просто факт, - произношу весомо и абсолютно честно.
        Будет и дальше давить - я просто "отправлю этого талантливого новичка в другую страну на постоянное место жительства".
        И никто больше о нём не услышит, - и это тоже факт.
        - Хорошо, будешь курировать этого автора, - спустя пару секунд напряженной борьбы взглядами, соглашается Глеб.
        - Не буду. Простите. Лучше всего будет отдать этого автора Саше, - откидываясь на спинку кресла, отвечаю чуть более расслабленно.
        Самый главный вопрос уже решён. Можно выдохнуть.
        - У вас с головой всё в порядке? Это может стать сенсацией, если мы правильно подойдём к раскрутке и пиару, - даже слегка изумленно замечает Глеб.
        - Я не потяну двух «звездных» авторов. При всем желании. Стефа забирает тридцать процентов моего времени. Если не сорок. А она у меня не одна в списке. Вести дела новичка и раскручивать его… я это просто не осилю.
        Это была версия «вслух».
        А в голове моей горит красным цветом совершенно другая история: мне не хочется пиарить саму себя. Даже не так - мне это претит. От одной мысли становится некомфортно.
        - Хорошо, будешь главным редактором, Саша - вторым. Она будет консультироваться с тобой по всем вопросам, но решения будете принимать сообща.
        - С чего такая щедрость? - удивленно смотрю на мужчину.
        Такой расклад гарантирует мне много бонусов в случае, если книга станет успешной. При этом Саша будет делать основную работу, я - лишь одобрять или отвергать её предложения.
        Если бы в издательском бизнесе существовало слово «справедливость», то в данном случае эта справедливость попросту была бы попрана…
        - Потому что, полагаю, твой знакомый может не согласиться сотрудничать, предложи я другой вариант. Он же общается только с тобой.
        Задумываюсь, отводя взгляд. Сашина помощь мне не просто «не помешает». Она мне необходима. И взять её в нашу команду - отличное решение. Это очень разгрузит меня - что, учитывая ситуацию с экстренным написанием романа, не может не радовать.
        - Если вы одобрите этот вариант, я буду благодарна, - медленно киваю, сосредоточенно обдумывая план дальнейших действий.
        - Уже одобрил. Главное - добейся от автора согласия отдать нам свою рукопись, - весомо произносит Глеб.
        - А не слишком ли много доверия? - спрашиваю негромко, опустив взгляд в пол, - Вы видели лишь отрывок - и уже готовы отдать незнакомому автору позицию самой ожидаемой книги этой зимы. Почему вы так уверены в нём?
        - Ты так и не поняла? - мужчина внимательно смотрит на меня, - Я доверяю не ему. Я доверяю тебе. Твоему мнению. И твоей компетентности. Ты не просто так дала Саше посмотреть часть чужой рукописи. Ты увидела в этом тексте что-то, чему побоялась дать объективную оценку. Ты перепроверила саму себя - а это очень ценно.
        - Спрашивать мнения другого специалиста - совершенно нормально, - замечаю спокойно.
        - Далеко не для всех, - отрезает Глеб, после чего ненадолго замолкает, а затем складывает руки на груди, - с этого дня ты не на временном контракте.
        - Что? Я даже не успела привыкнуть к временному, - удивленная, отзываюсь.
        - Ты меня устраиваешь. Вопросов больше не имею, - вновь возвращаясь взглядом к экрану, отвечает мужчина.
        Смотрю на него внимательно. Сказать, что мне приятно - это ничего не сказать. Меня словно по голове погладили. Давно забытое чувство. Признание от такого же профессионала, как я.
        …
        Склоняю голову, пытаясь скрыть улыбку.
        - Не улыбайся, - ровно произносит Глеб.
        - Это было неожиданно, - отвечаю мягко.
        - Это было ожидаемо, - он вновь поднимает на меня взгляд, - ты оправдываешь надежды.
        Молчу, напитываясь его вниманием через глаза.
        Глеб первым их отводит, возвращаясь к своей переписке.
        Встаю на ноги.
        - На этом всё? Я могу идти? - уточняю у него.
        - Я хочу с тобой поужинать.
        - Кто-то говорил, что не смешивает личное и работу.
        - Я и не смешиваю. Я зову тебя на свидание в нерабочее время.
        - У меня просто нет на это времени.
        - Но ты уже не категорически против, - Глеб вновь смотрит на мое лицо, а мне впервые нечего ответить…
        - Я… занята. Работой. Вашей работой, которую вы мне поручили, - отвечаю медленно и вдумчиво.
        - Я хочу тебя накормить. Дай мне это сделать, - отсылая кому-то очередное послание, отзывается Глеб.
        И… ох уж это его «дай»…
        - Накормите в обед, - предлагаю дипломатично.
        И вновь получаю порцию внимания светло-зелёных глаз.
        - Хорошо, - через паузу дает ответ мужчина и кивает на выход.
        Полагаю, наше «не свидание»-таки было назначено.
        Теперь надо понять, как вести себя с тем, кто нацелен расшатать мою психику неожиданными предложениями. И смогу ли я вообще нормально пережевывать пищу и глотать, не давясь, когда он в очередной раз начнёт атаковать?..
        Бросаю на Глеба последний взгляд. Почему-то склоняюсь к тому, что еда не дойдёт до желудка.
        Возвращаюсь в офис и подхожу к столу Саши.
        - Будешь ругать меня за то, что выдала шефу твоего новичка? - не отрываясь от компьютера, уточняет девушка.
        - Нет, поздравлять с присоединением к команде, - спокойно отвечаю.
        Саша поднимает на меня напряженный взгляд.
        - Что ты сейчас сказала? - переспрашивает не менее напряженно.
        - Поздравляю! - имитирую руками и голосом взрывающуюся хлопушку и медленный полёт конфетти.
        - Ева, ты же не могла… - недоверчиво протягивает Саша.
        - Ещё как могла. Теперь ты курируешь новенького, - сухо улыбаюсь.
        - Ева, за чтооооо?! - тянет второй редактор, падая головой на стол.
        - Инициатива наказуема. Ты не знала? - поднимаю бровь и иду на кухню.
        - Но я же всем вам одолжение сделала! Автор Икс, за которым вы гонитесь две с половиной недели, найден! - машет руками Саша, следуя за мной по пятам.
        - Не просто найден, а почти что взят в плен. И теперь бедолаге придется дописывать роман в кратчайшие сроки - а это, ты знаешь, плохо сказывается на качестве, - замечаю, наливая себе кофе.
        - Но это его проблемы, - в ответ на это замечает Саша и осекается, заметив мой убийственный взгляд, - ты-то чего переживаешь? Не тебе же за него роман писать!
        Ха-ха...
        - Мне вести с ним переговоры и умалять пойти на соглашение. Он не особо желает издавать свой шедевр, - бросаю ей, добавив в голос презрительных интонаций.
        - Ты будешь главным редактором, а я - вторым? - неожиданно уточняет Саша.
        - Ты что, под дверью стояла? - удивляюсь я.
        - Да нет, это же логично. Ты его нашла. Или он к тебе пробился. Не важно, - отмахивается второй редактор, - суть в том, что волею судьбы этого человека занесло именно в твою сторону. Значит, логично предположить, что ты будешь его вести. Но времени у тебя нет - вот, Глеб и придумал втянуть меня в вашу авральную команду. А у меня вообще-то своих авторов навалом! Ты знаешь, что моя серия постоянно пополняется и приносит стабильный доход - мне, если совсем по-честному, своей собственной загрузки с лихвой хватает!
        Смотрю на неё и размышляю: поправить или нет? Ведь это не Глеб придумал - втянуть её. А я.
        - Ты нам нужна, - замечаю, возвращаясь в офис с кружкой кофе, - в любом случае. И радуйся, что в команду попала именно ты, а не те двое, - киваю на пустые столы; замечаю стажёрку, - ну, ты поняла, про кого я говорю.
        - Да, уж. Стоит поблагодарить Глеба за то, что моя зарплата в этом месяце повысится, а личная жизнь сойдет на нет, - сухо улыбается Саша.
        - Благодари за это меня, - бросаю в воздух, надеясь, что фраза не долетит; ловлю на себе взгляд второго редактора и понимаю - долетела… - а по поводу зарплаты не благодари, - легко добавляю, усаживаясь за свой стол, - свои люди, сочтёмся.
        - Ева, ты… - протягивает коллега.
        - И в горе, и в радости, помнишь? - напоминаю ей содержание нашей последней беседы.
        - Не думай, что я тебе это спущу, - предупреждает Саша, но уже не так напористо.
        - Ну, я же спускаю тебе слив текста нашему начальству, - замечаю, бросив на неё взгляд.
        Краем глаза засекаю выражение лица стажерки: кажется, она силится понять, - о чем мы? - и терпит крах.
        Отворачиваюсь, скрывая улыбку за ладонью.
        - Я вижу, как ты лыбишься, - сухо проговаривает Саша.
        - Это относится не к тебе. Честно, - отвечаю с уже открытой усмешкой, настраиваясь на работу.
        - Да к кому бы это не относилось… это странно, - негромко отзывается второй редактор; затем ловит мой удивленный взгляд, - но тебе идёт.
        Склоняю голову набок, пытаясь понять, что это было?
        Я так мало улыбаюсь на работе?..
        Да нет же! Достаточно я улыбаюсь. И вообще - проявляю все возможности своей мимики. Демонстрирую весь спектр эмоций.
        …
        Думаю, стоит последить за этим.
        Когда наступает время обеда, подхватываю пальто и иду к кабинету исполнительного директора - но не застаю его на месте.
        Достаю телефон, чтобы позвонить и уточнить - состоится ли наш обед? - как замечаю сообщение от Глеба:
        «Спускайтесь на парковку»
        Следую инструкции и забираюсь в машину, кивнув мужчине.
        - Куда мы едем? - уточняю.
        - Подальше отсюда, - звучит ответ.
        Напрягаюсь, взглянув на время.
        - У нас час. В хорошем ресторане заказ придется ждать минут тридцать, - замечаю на всякий случай.
        Он же сам противник опозданий!
        - Наш заказ будет готов к тому моменту, как мы пересечём порог ресторана, - отзывается Глеб, выруливая на дорогу.
        - Мы едем в МакАвто? - наугад брякаю.
        - Я сделал заказ заранее, - спокойно отвечает Глеб, взглянув на меня.
        - Это было опрометчиво, - замечаю, - вдруг у меня какая-нибудь аллергия, к примеру, на кинзу?..
        - У вас нет никакой аллергии, - ровно произносит мужчина.
        - Откуда вы знаете? - внимательно смотрю на него.
        - Скажем так, за этот месяц я изучил вас, - отзывается исполнительный директор, и дальше мы едем молча.
        Я перевариваю это его «изучил вас», а Глеб… полагаю, он просто следит за дорогой, решив, что в пояснениях я не нуждаюсь. Ладно. Мы выясним всё за обедом. В конце концов, в нашем распоряжении будет всего…
        - Мы уже приехали? - удивленно спрашиваю, когда машина останавливается.
        - Да. Этот ресторан мало кому известен, но идеально подходит для нашей беседы, - отвечает мужчина.
        - Почему? - уточняю, выбираясь из машины.
        Однако, ответ так и не приходит. Нет. Выбор исполнительного директора становится понятен мне лишь внутри заведения.
        - Кабинки? - без эмоций проговариваю, глядя на эти… до безобразия интимные уголки.
        - Здесь отличная кухня, - ровно отвечает Глеб и идёт вперёд.
        Молча смотрю ему вслед.
        Серьёзно?..
        Когда захожу в нашу «обеденную зону», едва удерживаюсь от язвительного комментария.
        - Надеюсь, деловые ужины вы здесь не проводите…
        А, нет, всё-таки не удерживаюсь…
        - Вас смущает диван? - снимая с себя пальто, уточняет Глеб.
        - Меня смущает один крохотный диванчик, не подразумевающий большого расстояния между двумя гостями. А в случае, когда один из гостей размера XL - этот предмет мебели не уместит и второго, - замечаю скептично.
        - Тогда мне повезло, что вы такая хрупкая. И мы уместимся вдвоём, - дипломатично отвечает Глеб и принимает моё пальто, - присаживайтесь, Ева. В первую очередь я хочу, чтобы вы поели.
        - В первую очередь? - повторяю негромко, обходя стол.
        - У меня много планов на вас, - спокойно отзывается мужчина и присаживается с другой стороны.
        Затем к нам заходит официант и накрывает на стол. Так, ладно, с кухней Глеб не прогадал. Всё вкусно, хоть я и не могу разобрать содержимое большинства блюд.
        - Я хочу видеть вас чаще, - звучит голос исполнительного директора, когда я расправляюсь с десертом спустя десять минут от начала обеда.
        Я едва успеваю проглотить еду и не поперхнуться.
        Однако, он не из тех, кто ходит вокруг да около.
        - Вы так завалили меня работой, что ваше желание кажется мне слегка… нелогичным, - отзываюсь, придвигая к себе стакан с Латте.
        - Все завалены работой, в этом нет ничего особенного, - замечает Глеб.
        - Может, вы и привыкли к такому ритму, но у нас подобный аврал происходит один раз в год и никогда не длится больше месяца, - отвечаю ровно.
        - Всё когда-нибудь происходит впервые.
        - Согласна. Потому и хочу, возможно, впервые в вашей жизни, дать вам отрицательный ответ, - произношу ровным голосом.
        - На моё желание видеть вас чаще? - уточняет Глеб, не глядя на меня.
        - Всё верно, - киваю и продолжаю поглощать свой десерт.
        - Моему желанию это не помешает, - замечает исполнительный директор.
        Прикрываю глаза на секунду.
        - Пусть так. Но я должна была сказать вам это, - произношу собранно.
        - Могу я уточнить причину вашего нежелания общаться со мной? - всё также игнорируя меня, спрашивает Глеб.
        - Я уже обозначила её: у меня нет на вас времени, - отвечаю я.
        - А если я освобожу вас от части обязанностей?..
        - Вы не сделаете этого, потому что в первую очередь вы думаете о деле, - отрезаю уверенно.
        - Вы хорошо меня изучили, - сухо отзывается мужчина.
        - Для этого даже стараться не пришлось, - даю такой же сухой ответ.
        - У вас появится больше времени, когда автор закончит книгу, я прав? - продолжает атаковать вопросами Глеб.
        - Да, пожалуй, тогда я смогу вздохнуть свободно… - протягиваю, откидываясь на спинку дивана.
        - Тогда решено. Через месяц, когда рукопись будет сдана, я буду рассчитывать на второе свидание. Но это уже будет не обед. И, возможно, даже не ужин.
        - А что? Завтрак в постель? - усмехаюсь, поднося к губам стакан кофе, но замираю, так и не услышав ответа; перевожу взгляд на мужчину, - Вы серьёзно?..
        - Мы взрослые люди. Что вас так шокирует? - спокойно спрашивает Глеб.
        - Но кто вам сказал, что вы меня интересуете, как мужчина? - изумленно смотрю на него.
        - Вы сами. В моём кабинете. И не словами, а своими действиями - так что оставьте свои попытки изменить смысл произошедшего, - тут же предупреждает Глеб, - я чувствовал ваше желание, - добавляет он, глядя в мои глаза, - И его трудно было игнорировать.
        - А я чувствовала ваше желание. И только ваше, - отрезаю медленно и чётко.
        - Перестаньте врать себе, - очень спокойным голосом произносит мужчина, развернувшись ко мне, - почему вы так боитесь правды?
        - Правды? Какой правды? Что я вам нравлюсь, как женщина? - усмехаюсь немного нервно, стараясь скрыть неловкость за стаканом кофе, прикрывающим половину лица.
        - Вы нравитесь мне не только, как женщина. Но об этом можно поговорить позже, - Глеб забирает мой стакан и ставит его на стол, - Правда, которую вы так боитесь принять, заключается в том, что вы вовсе не такая сдержанная, какой хотите казаться.
        - Как это понимать? - сжимаю ладони, отвечая мужчине прямым взглядом.
        - Вы страстная. Вы чертова лавина страсти и желания. Ваша натура спрятана глубоко внутри - под комплексами и страхами из далекого прошлого. Но со мной вам нечего бояться: я не подниму на вас руку и никак не наврежу вам. Никогда. Потому что я уважаю вас. Я хочу, чтобы вы поняли: я редко кому говорю такие слова. И меня никогда и никто так не интересовал, как вы. Я хочу, чтобы вы думали обо мне; я хочу иметь не только ваше тело, но и ваш мозг. Вы скажете, что это какое-то извращение - я бы и сам так подумал ещё пару лет назад, но сейчас, глядя на вас и видя все эти стены, которые вы выстроили, пытаясь скрыть своё истинное я от глаз мужчин… я отдаю себе отчёт в том, что я хочу владеть вами. Полностью.
        - Это что… этакое нестандартное признание в симпатиях? - напряженно спрашиваю, вцепившись рукой в сидение дивана.
        - Это то, что я чувствую, глядя на вас. Вы можете продолжать бежать от самой себя, как от чумы. Но я немного изучил женщину по имени Ева. И понял, что ей не по душе, когда кто-то знает больше неё… Так вот, я сейчас знаю вас больше, чем вы сами себя знаете. Подумайте над этим. И придите ко мне с ответом через месяц, когда ваш загадочный и такой же закомплексованный автор, наконец, закончит роман. Если к тому времени вы решите, что всё, сказанное мною - бред, я отступлю.
        - Вот, так просто? - недоверчиво переспрашиваю.
        - Конечно нет, - спокойно отвечает Глеб, - если вы женщина, а не робот, то в этом месяце вас будут посещать мысли о сексе со мной. Поэтому, отступая, я попрошу у вас ровно об одной встрече - на моей территории и на моих правилах. Обещаю, что не буду домогаться до вас. Насильно привязывать к кровати - тоже не буду.
        - А что так? - нервно хмыкаю, - Кажется, связывать людей контрактами - это ваше призвание.
        - Мы просто встретимся. В моей квартире. Посмотрим друг другу в глаза - и разойдёмся с миром, если не почувствуем ничего, что могло бы задержать нас дольше, чем на минуту.
        Прокручиваю в голове его предложение, прикусывая внутреннюю сторону щеки. То, о чём он говорит… я готова пойти на эти условия. Чего-чего - а самообладания мне не занимать.
        И с чего он решил, что я захочу задержаться рядом с ним? Это как-то опрометчиво с его стороны.
        Но, хозяин - барин.
        - Хорошо, я согласна. Через месяц, после одобрения руководством рукописи, я приду к вам в квартиру и загляну в ваши глаза, - подняв бровь, отвечаю, - Надеюсь, вы сдержите своё слово и не станете удерживать меня насильно.
        - Естественно, - без каких-либо эмоций отзывается Глеб, вновь направляя всё своё внимание на содержимое стола.
        А с ним можно вести дела.
        Улыбаюсь с лёгким облегчением и вновь откидываюсь на спинку дивана.
        Что ж, осталось совсем чуть-чуть… ровно через месяц я положу конец всему этому абсурду с намёком на служебный роман. А до тех пор буду усердно писать свою историю, не отвлекаясь ни на кого.
        Будет забавно, если в итоге рукопись будет отвергнута.
        ...
        По крайней мере я буду смеяться в голос. Дома. А, может, и в офисе…
        Посмотрим по настроению и уровню усталости на тот момент.
        В конце концов, никто не застрахован от истерик.
        Месяц спустя…
        Медленно выдыхаю, поднимаю взгляд и захожу в здание. Сегодня я получу ответ. Сегодня моему творчеству дадут объективную оценку.
        Вчера вечером я отправила рукопись Роману Николаевичу, Саше и Глебу.
        Сказать, что в этом месяце я была одним сплошным оголенным нервом - это ничего не сказать. Последняя неделя для меня вообще прошла, как в тумане: я присутствовала на собраниях, общалась с начальством, отвечала на какие-то письма, но я вообще ничего из этого не могу вспомнить. Что там происходило? Какие вопросы решались? Моя голова была забита сюжетом и необходимостью писать книгу каждый день, невзирая на усталость, раздражение, а в какой-то момент даже откровенное нежелание что-либо писать… да, оказывается, бывает и так.
        И через несколько секунд, когда я поднимусь на лифте и зайду в кабинет главного редактора, мне, наконец, ответят на главный вопрос: имею ли я право называться автором?
        Это начиналось, как шутка. Моя личная попытка сбросить напряжение и слить лишние мысли в текст. Теперь всё изменилось. Всё издательство пашет на автора Икс, делая ему лучшую рекламу, обеспечивая ему лучший промоушен. И весь этот пакет услуг будет запущен после того, как Роман Николаевич скажет «да», - или перенаправлен на одного из четверки лучших сетевых авторов, выбранных мною и главным редактором ещё две недели назад в качестве подстраховки.
        Открываю дверь после вежливого стука и захожу в кабинет главреда.
        Роман Николаевич смотрит на меня исподлобья, держа в руках распечатанную рукопись, которую он, по всему видно, читал до моего появления…
        - Что скажете? - спрашиваю негромко.
        Некоторое время мужчина молчит, разглядывая страницы с текстом; затем снимает очки, трет переносицу, переводит на меня взгляд, опухших от долгого чтения, глаз и произносит:
        - Я скажу «да», Ева.
        - Да?.. - едва не теряя голос от волнения, переспрашиваю я.
        - Это сложно с чем-либо сравнить. Аналогов этой рукописи нет в принципе. Ну, разве что в азиатской литературе, но, опять же, сравнивать их просто невозможно. В этой рукописи всё слишком самобытно. И при этом современно. Это что-то настолько странное, что даже я не возьмусь дать этому оценку.
        - И тем не менее, вы даете тексту зелёный свет, - напряженно уточняю, слегка запутавшись в его ответе.
        - Даю. Потому что не выпустить это я не имею права. Мы появились на рынке из-за нашего общего желания выпускать нестандартную литературу. Если я зарублю этот текст, то предам саму идею зарождения нашего издательства. Я так поступить не могу, - откладывая рукопись на стол, устало произносит Роман Николаевич и снова трёт переносицу, - пакет документов заберёшь у Саши, он уже готов: пусть твой автор подпишет до завтрашнего дня. Он согласился на псевдоним «Неизвестный»?
        - Да. Ничего не имеет против, - отзываюсь из какой-то другой вселенной, законы которой мне всё ещё не ясны.
        Мою рукопись приняли. Кажется, я - автор.
        - Иди к Саше, - отправляет меня Роман Николаевич и поднимается с кресла.
        - Вы вообще сегодня спали? - уточняю на всякий случай.
        Всё-таки он уже не молодой человек…
        - Нет. Как и все, кому ты прислала текст, - отвечает главред, доставая личную кружку с полки.
        Кажется, кто-то сейчас пойдёт за кофе на нашу кухню.
        - Я тоже не спала, - киваю, выходя вслед за шефом.
        - Перечитывала? - интересуется Роман Николаевич.
        - Ага… - отзываюсь издалека, вновь унесённая ветром перемен куда-то в другую галактику.
        - Передай текст корректору, когда Саша закончит с редактурой, - даёт последнее наставление главред и, махнув рукой второму редактору, скрывается в нашей кухне.
        - Ева, это что-то неописуемое… - без эмоций протягивает девушка, стоит мне зайти в офис, - в смысле… у меня реально нет слов, чтобы описать эту книгу. Она такая странная, что я даже сходу не могу вспомнить ничего подобного…
        - Роман Николаевич сказал тоже самое, - тихо улыбаясь, киваю.
        - Не знаю, как её воспримут читатели, но выпустить мы её обязаны. Что решил шеф?
        - Что мы её издадим, - сжав кулаки в карманах брюк, отвечаю собранно.
        Саша падает на стул и роняет лицо в ладони.
        - Божжжжееее… этот ад, наконец, закончится… - тянет устало, не спеша поднимать голову.
        - Да, теперь можно выдохнуть, - отвечаю сосредоточенно.
        Выдохнуть на деле, а не на словах, почему-то не получается. Обхожу офис, нервно рассматривая всё, что попадается на пути.
        Затем резко останавливаюсь:
        - Ты уже редактировала или?..
        - Всю ночь на это потратила. Я мертвая, Ева. Я реально ходячий трупак. Мне нужно в постельку. И спать. Много спать. Я бы даже сказала: выспаться за весь этот месяц, если не за всю жизнь, - выдыхает Саша, поднимая на меня взгляд.
        - Надо передать текст корректорам, - повторяю задание главреда.
        - Передадите, запустите рекламу, подтвердите выбор слогана и аннотации - и будете свободны. Сегодня отпускаю всех пораньше. Пользуйтесь моей щедростью, - выходя с кухни, произносит Роман Николаевич, а весь офис наполняется запахом крепкого эспрессо.
        - А как же мнение Глеба? Он ещё ничего не ответил… - напоминаю шефу, разворачиваясь вслед за ним.
        - Он отписался мне ещё вчера ночью. Или это было раннее утро?.. - задумчиво протягивает Роман Николаевич, - Он также одобрил рукопись, так что никаких препятствий нет.
        - А сам он где? - нахмурившись, уточняю.
        - Он сегодня взял выходной. Как только прочёл текст - сразу написал мне свой ответ, - произносит главред, - потом напомнил о запуске рекламной компании и объявил, что сегодня на работе не появится. Поэтому у вас тоже будет сокращенный день. Всем нам необходим отдых.
        Не знаю, что чувствую. Кажется, внутри что-то затягивается в узел. Он одобрил текст. Но он не сказал мне этого лично. Ещё и выходной взял. Он же должен понимать, как важно для меня услышать его мнение!
        - Ева, ты раздеваться будешь? - уточняет Саша, глядя на, застывшую посреди офиса, меня…
        Опускаю взгляд. Точно. Я всё ещё в верхней одежде.
        - Буду. Давай сделаем всё быстро, - отзываюсь и стремительно иду к своему рабочему месту.
        Где-то в районе четырёх часов я выхожу из здания и сажусь в такси.
        На моё сообщение - «Я еду к вам», Глеб ответил коротким и сухим - «ясно». Не знаю, что думать по этому поводу. Внутри меня натянутый канат из самых разных эмоций, чувств и ожиданий. Да, я решила убить двух зайцев: закончить нашу затянувшуюся историю недо-отношений и услышать отзыв о моём тексте. Не знаю, в какой момент мнение Глеба стало для меня таким важным. Надеюсь, мы уложимся в минуту, как и было оговорено: я приду, он откроет дверь, я спрошу - как ему рукопись? - он ответит на вопрос, и мы разойдёмся.
        Идеальный план.
        Чувствую лёгкий мандраж, но это нормально: всего несколько часов назад я услышала, что моя рукопись одобрена. И Глебом в том числе. Воспоминания свежи, как и впечатления. Но почему он не написал ответ мне?.. Почему ограничился общением с Романом Николаевичем?..
        Он не мог не понимать, что меня это заденет!
        Выхожу из такси, захожу в дом, прохожу мимо консьержа, поднимаюсь на лифте, открываю дверь квартиры, снимаю пальто, обувь, оставляю сумку в прихожей, дохожу до Глеба, стоявшего в конце широкого коридора на границе с гостиной-студией, и останавливаюсь.
        Смотрю в его глаза.
        - Роман завершен, - произношу голосом, полным самых разных эмоций.
        - Я увидел, - отвечает он, глядя на меня с высоты своего роста.
        «Я увидел» - и всё?.. Никаких слов поздравлений, никаких пожеланий хорошо отдохнуть перед последним рывком? Ни чертовой, в конце концов, чашечки чая перед обратной дорогой?..
        Внимательно разглядываю мужчину перед собой.
        Мягкий светлый свитер с высоким воротом четко контрастирует с черными волосами, уложенными в творческом беспорядке… или, скорее, напротив, вообще никак не уложенными, но выглядевшими идеально. Черные брюки сочетаются со свитером так, словно они были созданы в паре, - и завершают образ жёсткого волевого человека, который даже дома не позволяет себе расслабиться… А тот взгляд, которым Глеб смотрит на меня во всём своём великолепии, добивает остатки разума в моей бедной голове.
        Всё внутри меня буквально рвётся наружу, к нему, в него… Как-то рвано выдыхаю, не осознавая, что вообще со мной творится... А затем сокращаю расстояние и впиваюсь в его губы...
        …и мгновенно оказываюсь в плотном кольце рук… не понимаю, как теряю свою одежду… совершенно не отдаю себе отчета в том, как мы оба оказываемся в спальне… его горячий рот уже втягивает в себя мою грудь… боже, приятно… пропускаю сквозь пальцы его волосы, а затем резко хватаю за них, ощутив болезненный укус… падаю, ощущая спиной прохладную ткань постельного белья, а грудью - горячее мужское тело… теперь и моя кожа пылает… лишнее, всё это тоже лишнее, надо снять…
        - Боже… - выдыхаю, почувствовав его в себе… а дальше только и могу, что хвататься за него, пытаясь сохранить голову на плечах и не захлебнуться в тех волнах ощущений, что сносили меня всякий раз, когда он увеличивал темп…
        …
        - Ты знал, что этим всё закончится, - произношу, лежа на спине спустя час или два, или три - я понятия не имею, сколько сейчас времени.
        Глеб подтягивает меня к себе и заставляет перебраться на его грудь.
        - Естественно, - спокойно отвечает.
        - Я что, такая предсказуемая? - так же спокойно спрашиваю.
        - Нет, ты не предсказуемая. Ты - самая непредсказуемая женщина из всех, что я знаю. Но предсказуемым было твоё состояние на конец месяца. А секс - это лучший способ сбросить напряжение, - произносит мужчина, опуская подбородок на мою голову.
        - Ты поэтому дал мне такие сроки? - устало усмехаюсь, ощущая лёгкий звон в голове.
        Мне хочется спать… мне хорошо… меня даже не напрягает его тело подо мной… Мне удобно…
        - Я хотел тебя весь этот месяц. Если ты сейчас скажешь, что я нагло воспользовался твоим состоянием…
        - Я ничего не скажу, - останавливаю его, запрокидывая подбородок; заглядываю в светлые глаза, - меня всё устраивает. Я пришла сама. И сама сделала первый шаг. Так что успокойся и выдохни. Мы здесь, потому что оба этого захотели.
        - Ты представить себе не можешь, как давно я мечтал услышать эти слова, - неожиданно произносит Глеб ровным голосом.
        Хмурюсь, пытаясь понять, что это за странная мечта такая?.. Насколько я знаю, после секса мужчины мечтают услышать что-то вроде: «О, да, ты был хорош». Глеб же довольствуется фразой: «Мы здесь, потому что оба этого захотели»…
        - Ты странный, - протягиваю, прикрывая глаза.
        - Ты такая же, - звучит ответ откуда-то издалека.
        - Тебе понравилась рукопись? - выдыхаю, чувствуя, как усталость затягивает меня в мир сновидений.
        - Да.
        Только этого я и ждала…
        Глава 13. Неожиданная: У всех узлов есть конец и начало.
        Просыпаюсь, когда на улице уже темно. Пытаюсь понять, который сейчас час, и терплю крах: на стенах часов нет, а мой телефон неизвестно где… должно быть, в прихожей, где я оставила сумку.
        Приподнимаюсь, рукой стараюсь нащупать хоть какую-нибудь часть одежды. В итоге встаю с кровати, в чем есть, и иду в душ. Там точно были чистые полотенца… С кухни доносятся запахи еды; Глеб совершенно точно готовит. Любопытно будет попробовать.
        Хотя нет, даже не любопытно. Мой желудок вопит благим матом, требуя его накормить. Немедленно. Ладно, потерпи, дружок. Нам бы себя в порядок привести… а потом уже будем думать о еде.
        Приняв душ и обмотавшись полотенцем, иду на запах и на свет. По пути рассматриваю дорожку из одежды, оставленную Глебом не иначе, как в качестве напоминания о произошедших событиях - по-другому я это объяснить не могу. Поднимаю свою блузку где-то в районе прихожей и перевожу на Глеба неоднозначный взгляд. Мы начали раздеваться прямо здесь?..
        Поворачиваю голову и смотрю на путь до спальни…
        Однако…
        - Я бы убрал их, но боялся разбудить, - спокойно отвечает на мой взгляд мужчина.
        Выходит, он поэтому не включал свет в спальне и коридоре?..
        Это как-то слишком мило.
        - Меня разбудил запах еды, - сообщаю, проходя в зону приготовления пищи.
        - Лучше он, чем что-то другое, - в ответ на это произносит Глеб, и я не могу с ним не согласиться.
        - Что готовишь? - включая свет в коридоре и начиная поднимать одежду с пола, уточняю.
        - Мясо, - коротко отвечает мужчина, - достань какую-нибудь кофту из шкафа, не надевай грязную одежду.
        - Грязную? - переспрашиваю, поднимая бровь, - С твоего пола есть можно.
        - Поймала, - Глеб встречается со мной взглядом, и я ловлю себя на желании подойти к нему и прижаться к его груди...
        Просто почувствовать - какого это?..
        Какое странное ощущение... держу себя в руках.
        - Так в чём дело? - уточняю ровно.
        - Я хочу видеть тебя в домашней одежде, - поясняет мужчина.
        - В домашней? - усмехаюсь, направляясь обратно в спальню.
        - Да в чём угодно, лишь бы не в деловом костюме, - звучит спокойный ответ с кухни.
        А он забавный. Так упорно пытается надеть на меня свои вещи…
        Захожу в комнату, иду к шкафу, выбираю толстовку с капюшоном и возвращаюсь на кухню.
        - Над аннотацией нужно ещё подумать, - произносит Глеб, глядя в экран телефона.
        Похоже, шеф скинул ему результаты нашего сегодняшнего труда.
        - Это хорошая аннотация. Я тебе, как редактор говорю, - спокойно отвечаю, подходя к плите.
        О! А у него здесь всё схвачено.
        Даже помогать не нужно.
        - А я тебе как среднестатистический покупатель говорю. Это слишком сложно для восприятия, - осекает меня мужчина.
        - Ну, да, ты-то - среднестатистический, - протягиваю, доставая тарелки.
        - Ты что делаешь? - задаёт вопрос Глеб.
        - Тебе помогаю, - отзываюсь ровно.
        - Тогда лучше хлеб нарежь.
        Выполняю задание, почему-то улыбаясь.
        - Завтра нужно будет ещё раз обсудить рекламный слоган. Что-то меня в нём напрягает, - раскладывая еду, произносит мужчина.
        - Хорошо. Мне тоже кажется, что можно придумать лучше, - соглашаюсь и сажусь на табурет.
        - После работы я заберу тебя. Нужно съездить, подобрать одежду для фотосессии; если не твой автор, то хотя бы ты должна представлять книгу.
        - Ладно, - киваю, разрезая мясо на тарелке, - но фотосессия будет только через неделю, когда мы сверстаем пробный экземпляр. Обложка всё ещё разрабатывается.
        - Лучше взять заранее. Заодно подберём тебе что-нибудь для дома, - отвечает Глеб.
        Жую мясо, чуть сведя брови.
        - Какую одежду для дома? Зачем? У меня своей достаточно, - произношу спустя пару секунд.
        - Я не против того, чтобы ты ходила в моей одежде, но, мне кажется, тебе будет не комфортно всякий раз заимствовать вещи у меня, - звучит спокойный ответ.
        Склоняю голову набок и смотрю на мужчину.
        - Я полагаю, это вопрос стоит обсудить. Тебе не кажется? - уточняю у него.
        - Что здесь обсуждать? - Глеб смотрит на меня с вопросом на челе.
        - Ну, к примеру, то, что произошло парой часов ранее, - подняв брови, отвечаю, - я не думаю, что это будет иметь какое-то продолжение: ты через месяц уйдёшь из издательства и, возможно, вообще уедешь из города. При таких условиях начинать серьёзные отношения неразумно. А, значит, мне не понадобится какая-то отдельная одежда для твоей квартиры.
        Некоторое время после моего ответа на кухне царит тишина.
        - Ты хочешь сказать, что для тебя всё это было разовой акцией? - наконец, уточняет Глеб сухим голосом.
        - То, как ты это произносишь… - усмехаюсь, опуская взгляд в тарелку, - Глеб, давай будем честны друг с другом - ты же это любишь? - заглядываю ему в глаза, - Так вот, твой контракт закончится через тридцать дней - и наши встречи сами собой сойдут на «нет». Скажешь, не так?
        - Я не планирую сводить наши встречи на «нет», - произносит мужчина.
        - Ты хочешь отношений со мной? - удивленно спрашиваю, - Зачем тебе это?
        - Это странно: слышать подобное из уст женщины, - ровно замечает Глеб.
        - Я не уверена, что хочу заводить роман. Ты мне нравишься, меня к тебе тянет. И я восхищаюсь твоим профессионализмом - что является решающим фактором в выборе… Но для меня на первом месте стоит моя карьера.
        А с недавних пор и моё новое увлечение, но об этом ему знать не стоит...
        - Мужчина в мой график просто не вписывается - каким бы распрекрасным он ни был, - заканчиваю свою мысль и возвращаюсь к еде.
        - Ты убиваешь меня, - неожиданно улыбается Глеб, качает головой и опускает её вниз.
        - Почему?.. Я слишком рациональна? - уточняю, глядя на его лицо.
        - Ты идеальна, - Глеб поднимает взгляд и смотрит мне в глаза, - но тебе ещё столько всего предстоит узнать.
        - К примеру? - нахмурившись, спрашиваю у него.
        - К примеру, что я никогда не отступаю. В моём словаре вообще нет слова «нет». Ты можешь отказывать мне хоть сто раз на дню, но в итоге ты будешь лежать в моей кровати, и тебе будет это нравиться, - спокойно и четко произносит мужчина.
        - Ты пугаешь меня своими речами, - замечаю настороженно.
        - Ты здесь, в моей квартире, только что выбралась из постели. Разве ты напугана? - он внимательно смотрит на меня.
        - Я… - замолкаю, осознавая, что, в общем-то, совсем не напугана… даже хочу продолжения… но… - я предпочитаю сама решать: когда и с кем просыпаться. И сколько раз на неделе. Просто довожу до сведения. С мной не сработают диктаторские замашки. Поэтому оставь их, если хочешь и дальше наблюдать меня в своей толстовке в своей квартире и на своей кухне.
        Глеб некоторое время смотрит на меня, а затем улыбается. Открыто.
        Но как-то хищно.
        - Ты прелестна. И я хочу тебя ещё больше, - произносит он, накалывая кусок мяса на вилку и отправляя его в рот.
        Окееей…
        - Мы договорились? - уточняю мягким голосом.
        - Мы услышали друг друга, - переиначивает мою фразу Глеб; выглядит при этом весьма довольным.
        Так. Кажется, я опять пропустила момент, когда меня поймали на крючок.
        Прокручиваю в голове наш разговор, и не могу понять, когда это произошло.
        - Я буду забирать тебя с работы. Каждый вечер, - спокойно произносит мужчина.
        - Мы это ещё обсудим, - дипломатично ухожу от согласия.
        - И вот ещё что… - Глеб откладывает приборы и поднимает на меня очень странный взгляд, - возможно, не сразу… но до тебя начнут доходить некоторые слухи обо мне. Постарайся оставаться такой же рассудительной, как всегда. И не поддавайся на провокации. Я сам всё объясню, когда придёт время.
        - Ты меня заинтриговал, - произношу ровно, а сама вспоминаю предостережения своей матери.
        Выходит, у Глеба есть объяснение… интересно…
        - Это правильная реакция, - кивает мужчина, глядя мне в глаза, - в моей жизни много чего происходило. Но я бы не хотел, чтобы ты судила обо мне с чужих слов. Дождись моего ответа.
        - Предпочитаю сама делать выводы, а не довольствоваться чужим мнением, - спокойно отвечаю.
        - Мне нравится твоя позиция, - на лице Глеба вновь появляется какая-то странная улыбка, - но я также должен обозначить свою: как только я откроюсь тебе, я буду ждать того же от тебя. Ответной честности, если хочешь. Для меня чистота отношений имеет первостепенное значение. Никакой лжи и никаких подвохов. Это главное правило.
        - Я тебя услышала, - ровно произношу, глядя на противоположную стену.
        - Ты думаешь, что я тороплюсь, - протягивает Глеб, откидываясь на спинку высокого табурета, - но это не так. Лучше заранее обозначить все границы, чем впоследствии столкнуться с тем, что у нас разные взгляды на жизнь или несовместимые характеры.
        Молчу, ничего не отвечая. Он действительно торопится. У меня нет потребности узнавать его ближе, потому что я даже не задумывалась над серьёзными отношениями в ближайшие несколько лет. Но спорить с ним сейчас - гиблое дело. Проще… промолчать и насладиться вкусом прекрасно приготовленного мяса.
        Низкий грудной смешок вырывает меня из мыслей и заставляет обратить внимание на мужчину.
        - Что? - спрашиваю у него.
        - Ты такая… непосредственная, когда думаешь, что твоё лицо не читаемо, - отвечает Глеб.
        Пока я пытаюсь осмыслить его ответ, мужчина поднимается и подходит ко мне.
        - Кажется, ты так и не поняла, насколько тебе всё понравилось, - произносит он, забирая стакан сока из моих рук и вынуждая меня подняться.
        - Ты что делаешь? - удивленно смотрю на него.
        - Напоминаю, как тебе хорошо со мной, - спокойно отвечает Глеб.
        Дальнейшие события уносят меня в сторону спальни и забирают несколько часов из моей жизни. Когда просыпаюсь ночью, то понимаю одну простую вещь: снова провоцировать свою соседку утренним заездом на пять минут я точно не хочу. Стоит вернуться домой сейчас и спокойно отправиться на работу утром… ну, задержалась я где-то до двух часов ночи! Так, у нас сейчас аврал! Книга на выпуске! Бывает, короче…
        Поднимаюсь, бесшумно одеваюсь и выскальзываю из квартиры. Пока еду в машине, вспоминаю его прикосновения, тепло его тела, его уверенные движения, его чертову сексуальную непоколебимую целенаправленность, - и чувствую, что хочу вернуться, разбудить мужчину и повторить всё, что мы делали... возможно, даже не раз… кладу ладонь на лоб и медленно выдыхаю. Стоит признаться, что он хорош. Даже не просто «хорош»… но, если я продолжу думать об этом, то таксист явно заметит. Моё лицо уже и так пышет жаром.
        И это я ещё не воскрешала перед глазами его упругий пресс который, словно магнит, притягивал к себе мои руки всякий раз, когда они оказывались свободными...
        - Ева, очнись, - тру глаза в попытке избавиться от навязчивых воспоминаний.
        - Приехали! - сообщает водитель.
        Расплачиваюсь за поездку, выбираюсь из машины и скрываюсь в подъезде. Здравствуй, кровать! И прощай, необходимость объяснять что-либо Ксюше!
        Я всё та же Ева. И я вернулась домой. Ничего странного не произошло. Всё, как обычно.
        …
        «Всё, как обычно»…
        Какой я иногда бываю наивной…
        Кто бы знал…
        - Ты когда вернулась? - удивленно спрашивает соседка, стоит мне утром появиться на кухне.
        - Ночью, - отвечаю ровно, намазывая масло на тост.
        - Что это за график такой?! Ты и так почти не спала целый месяц, всё свободное время со своим ноутбуком проводила - так теперь ещё и с работы будешь под утро возвращаться?! - возмущается Ксюша.
        - Как твоя учеба? - перевожу тему.
        - Ой, всё так здорово! Я уже наверстала больше половины пропущенного, и обо всех пересдачах смогла сама договориться! - радостно сообщают мне.
        - Я горжусь тобой. Учись хорошо, - отвечаю, допиваю стакан воды и иду в прихожую.
        - Ева, а ты помнишь, что сегодня за день? - летят мне вслед слова соседки.
        А что сегодня за день? Разве не начало моей карьеры в качестве автора?..
        Других особых дат в календаре я что-то не припомню.
        - Самый обычный в череде самых обычных, - отзываюсь ровно и закрываю за собой дверь.
        Выхожу из дома, проверяя свою почту на телефоне, и попадаю в чьи-то руки. Удивленная, поднимаю голову и…
        - Сева? - выдавливаю из себя растерянно.
        - А ты не изменилась, - замечает студент, затем легко улыбается, - так я должен был сказать, если бы прошло больше года, как минимум… но прошло всего два месяца. А ты стала ещё более привлекательной.
        - Я совсем забыла… - протягиваю, глядя на него широко раскрытыми глазами, - сегодня этот день…
        - Ты почти месяц не писала мне. Я даже переживать начал, - продолжая улыбаться, произносит студент.
        - У меня был такой завал на работе… - делюсь, а затем отвожу взгляд.
        Что я вообще делаю? Должна ли я оправдываться?..
        Наши отношения были не настолько серьёзными, чтобы я хранила ему верность. Да и какая верность? Мы всего лишь встретились пару раз и ровно столько же - поцеловались…
        Но почему мне сейчас так неловко?
        - Я так и понял. Периодически заглядываю на страницу вашего издательства. У вас готовится что-то крупное, - спокойно отвечает Сева, разглядывая моё лицо.
        - Да, у нас очень неординарный роман на выпуске… требует много внимания, - произношу, глядя куда угодно, но только не на него.
        - Позволишь, я подброшу тебя до работы? Вижу, что ты нервничаешь. Боишься опоздать? - Сева кладет руку на мою талию и ведёт к машине.
        - Да, у нас всё строго с дисциплиной, - киваю и позволяю посадить себя на переднее сидение.
        До меня не сразу доходит, что я сделала не так. Должно быть, я пребывала в состоянии шока, потому и позволила этому случиться.
        Но всё по порядку…
        - Ты не спросишь меня, как Англия? - спрашивает Сева, следя за дорогой.
        - Полагаю, всё так же стоит на месте. Если бы начала двигаться - мы бы все об этом узнали, - отвечаю на автомате.
        И слышу мягкий смешок.
        - Тебя ничем не удивить, - замечает студент.
        - Ты не прав. Ты удивил меня. И очень, - произношу, затем, почувствовав вибрацию, достаю телефон и смотрю на входящий.
        Ксюша?.. Не до неё сейчас…
        Сбрасываю звонок и поворачиваю голову к молодому человеку.
        - Ты правда хотел меня увидеть?.. - задаю вопрос.
        - Ты странная, - усмехается парень, - я думал о тебе все эти два месяца, - а затем бросает на меня быстрый взгляд, - и очень соскучился.
        - Но… я думала, что ты будешь развлекаться и общаться с милыми английскими девушками. Я была не против такого расклада.
        - Милые английские девушки тоже были не против. Но как-то так получилось, что выбить из моей памяти твоё лицо у них не получилось, - спокойно замечает Сева и вновь поворачивает голову ко мне.
        - Я не знаю, что на это ответить, - признаюсь, устремляя взгляд на дорогу.
        - Скажи, что тебе приятно, - предлагает молодой человек.
        - Мне приятно, - не стала врать я, - но ты не должен ограничивать себя из-за симпатии ко мне…
        - Ева.
        Машина останавливается у издательства, а я поджимаю губы и поднимаю глаза на молодого человека.
        - Я когда-нибудь чего-нибудь требовал от тебя? - спрашивает Сева, глядя на моё лицо.
        - Нет.
        Точнее, я не могу этого припомнить; но это уже моя проблема.
        - Я не отошёл от своих принципов. По крайней мере, не так далеко, - парень позволяет себе легкую улыбку, - если в твоей жизни что-то поменялось за эти два месяца - просто скажи. Не надо молчать. У меня есть уши, и я способен услышать.
        - Давай вместе посидим в нашем баре. Заодно и поговорим, - решаюсь я, - сегодня вечером.
        - Мне забрать тебя с работы?
        - Я дойду пешком. Здесь недалеко, - улыбаюсь ему.
        - Тогда сегодня вечером, - кивает Сева.
        Неожиданно для себя кладу ладонь ему на лицо.
        - Ты всё такой же милый...
        - Я тоже не особо изменился за эти два месяца, - уголок его губы приподнимается, после чего он разворачивается ко мне… - ты успеешь в этом убедиться.
        Сказав это, молодой человек притягивает мою голову и целует в волосы.
        А я ловлю себя на том, что мне нравится его энергетика. Спокойная, теплая.
        Кажется, я действительно по нему скучала. Просто у меня не хватало времени это осознать.
        - Тогда до вечера, - выбираюсь из машины и, махнув студенту рукой, иду в сторону здания.
        Но не успеваю сделать и пары шагов, потому что на мой телефон приходит сообщение от Ксюши:
        «Ева, ты почему трубку не берешь? За тобой тут приезжал твой начальник - вы с ним буквально в минуту разминулись! Он остановился прямо перед нашими окнами, и я сказала, что ты уже уехала! У тебя что, его номера нет?»
        Ощущаю внутри что-то странное. По какому-то наитию отрываю взгляд от телефона и смотрю в сторону въезда на парковку.
        Глеб стоит рядом со своей машиной, рукой облокотившись на открытую дверцу, и смотрит на меня… странно так смотрит.
        Боже… он что, видел?..
        Видел, как меня подвозил Сева?
        После того, как мы провели ночь вместе…
        Думаю, стоит объяснить. Он же может не так понять.
        Иду к нему, предчувствуя что-то нехорошее.
        - Глеб, ты не предупредил, что заедешь за мной, - произношу, подходя к мужчине.
        Лучшая защита - нападение.
        - А ты не предупредила, что выскользнешь из постели посреди ночи, - без эмоций отвечает тот, глядя мне в глаза.
        - Это сложно объяснить, но у меня есть соседка по квартире… и ей пока не стоит знать о том, что происходит в моей личной жизни, - аккуратно подбираю слова.
        - Ну, вот, ты и объяснила, - холодно отзывается Глеб, а затем переводит взгляд на то место, где меня высадил Сева.
        - Меня подвёз мой друг. Он только что вернулся из Англии. Студент... ты его знаешь… - произношу отрывисто, надеясь увидеть хоть какие-то эмоции на лице мужчины; как вдруг вспоминаю, что именно Глеб знает про молодого человека, - он встретил меня на улице и предложил подбросить до работы. Я не стала отказываться.
        - А ты полна сюрпризов, - звучит сухой ответ, после чего мужчина забирается обратно в машину и уезжает на подземную парковку.
        Смотрю ему вслед и впервые не знаю, как мне следует реагировать?
        Кладу ладонь на лоб и возвращаюсь ко входу в здание. Захожу внутрь и иду к лифту, нажимаю на кнопку; рядом со мной появляется небольшая толпа, поэтому, когда дверцы открываются, и я натыкаюсь взглядом на своего светлоглазого начальника, у меня просто нет возможности переговорить с ним один на один.
        Захожу внутрь вместе со всеми.
        Лифт едет медленно и останавливается на каждом этаже, а я чувствую, как нарастает потребность объясниться... Он явно подумал про меня что-то не то. Но почему он не позвонил? Почему не предупредил, что заедет? В итоге, мы выходим на нашем этаже вдвоем, так и не получив возможности перекинуться репликами - но, судя по всему, Глеб особого желания и не имел…
        Замечаю Сашу перед входом в офис и цепляюсь за последний шанс:
        - Что у тебя с телефоном? - спрашиваю негромко, едва поспевая за шагом мужчины.
        - Сел. Забыл вчера поставить на зарядку, - сухим голосом бросает мне Глеб, заходит в свой кабинет и закрывает дверь.
        Боже, это будет трудный день…
        К слову, в своих ожиданиях я не обманулась: несмотря на невероятный показатель КПД нашей с Сашей совместной работы (и это я не шучу, мы всё придумали и сдали материалы ещё до обеда), от Глеба мы удостоились разве что кивка. Признаюсь, после нашей с ним, неописуемой эпитетами, близости, я не была готова к такому откровенному холоду. Да что там! По какой-то неведомой мне причине всякий раз, когда мужчина заходил в офис, моё сердце сбивалось с ритма, а у тела повышалась температура.
        Только к середине рабочего дня до меня дошло, что я его хочу. Вот, прямо откровенно так хочу, и меня безумно задевает то, что он вообще не обращает на меня внимания. Часам к шести решаюсь действовать; иду к нему в кабинет сообщить об «итогах переговоров с автором», который даёт добро на публикацию и завещает мне ставить подпись под его контрактом.
        - Это так сложно - вытащить его из квартиры на пять минут? - сухо спрашивает Глеб, глядя в материалы маркетингового отдела.
        - Он сказал чётко: в издательстве он не появится. Никогда, - отвечаю, поправляя локон, выбравшийся из причёски.
        Смотрю на него сверху вниз и жду.
        - Хорошо. Но мне нужно уточнить у юристов - возможно ли это, - произносит Глеб и начинает набирать сообщение на телефоне.
        Жду.
        - Ещё что-то? - уточняет мужчина через минуту молчания и активной переписки с каким-то неведомым мне юристом.
        - Ты планируешь и дальше игнорировать меня? - спрашиваю ровным голосом.
        - Нет. Я собираюсь закончить работу и поехать с тобой за одеждой - как и планировал, - так же ровно отвечает Глеб, вновь уходя в бумаги.
        - Сегодня не получится, - тут же вспоминаю договоренность с Севой, - у меня немного изменились планы.
        Мужчина, наконец, отрывается от своих дел и поднимает взгляд на меня.
        - Когда они успели измениться? - без эмоций уточняет он.
        - Сегодня утром. Поездка в магазин у нас не горит, - отвечаю, глядя ему в глаза.
        Глеб усмехается и откидывается на спинку кресла, отводя взгляд в сторону.
        - Я так понимаю, встреча с твоим студентом - намного важнее грядущей фотосессии, - отстраненно произносит он.
        - Я должна объясниться, - проговариваю четко и ловлю на себе сосредоточенный взгляд, - Сева не знает о том, что произошло. Но, когда он уезжал в Англию, мы довольно тесно общались.
        - Не надо мне рассказывать о том, как тесно вы общались, - в голосе мужчины звучит откровенное предупреждение, и я опускаю глаза.
        - Совсем недавно ты советовал мне оставаться такой же рассудительной, как всегда. И в случае чего - дождаться твоего ответа, не ведясь на провокации, - припоминаю ему.
        - Всё, что ты делаешь сейчас - одна сплошная провокация, - чётко произносит Глеб, не глядя на меня.
        - Так, вот, я хочу попросить тебя: следовать своему совету, - также четко отвечаю, глядя на него в упор, - ты злишься, потому что надумал что-то про меня… что-то, к чему я не имею отношения.
        - Только то, что ты так бережёшь свою репутацию, не даёт мне взять тебя прямо здесь, в этом кабинете, и доступно объяснить - на какой границе заканчивается понятие «надумал», - хлёстко произносит Глеб, вбивая в меня каждое слово своим голосом.
        - Я встретила его случайно. И он предложил меня подвезти, - чеканю, сжимая папку в руке.
        - Ты могла сказать «нет». Могла сразу объяснить, что этой ночью занималась сексом с другим мужчиной. А могла вообще не выбираться из моей кровати, и всего этого дерьма не произошло бы вообще.
        - Тебя так задевает то, что я выбралась из твоей кровати? - чувствую, как внутри меня зарождается раздражение, - Но с какой стати? Что это? Комплексы? Неуверенность в себе? Почему ты не можешь отнестись к этому спокойно?
        - Потому что с твоим побегом я перестаю понимать: разделяем ли мы одну точку зрения на происходящее или нет! - грозно произносит Глеб, пробивая во мне дыру своим взглядом.
        - Что ты хочешь услышать от меня? Я уже говорила, что не планирую заводить отношения! Но согласилась приезжать к тебе! Разве этого мало?!
        - А зачем тебе приезжать ко мне, если ты не планируешь заводить отношения? - бросает мне Глеб.
        - Потому что… - уже несёт меня, как я резко осекаюсь, наткнувшись на собственный комплекс… - потому что… - повторяю чуть тише, не имея сил произнести вслух то, что является причиной моего желания возвращаться к нему.
        - Так трудно определиться? - поднимает бровь Глеб, взгляд которого говорит очень конкретно: разочарован. Он снова во мне разочарован.
        Не хочу испытывать этого рядом с ним! Не хочу, чтобы он вообще когда-либо разочаровывался во мне!
        - Потому что мне нравится секс с тобой, - произношу с какой-то странной агрессией, глядя ему в глаза, - и я не хочу его лишаться. Поэтому, будь добр, убери свою ревность обратно в своё жестокое, принципиальное сердце и верни адекватность своему рассудку. Если ты даже с этим не можешь справиться, то, что будет дальше? - сказав это, резко выхожу из кабинета, пересекаю коридор и врываюсь в офис, захлопнув за собой дверь.
        Меня слегка трясёт. Ладони взмокли. Я никогда не позволяла себе подобной откровенности.
        Не знаю, как он отреагирует на мои слова - отчего нервничаю ещё больше.
        - С какой стати меня вообще волнует его реакция? - спрашиваю у воздуха, запрокинув голову и закрыв лицо руками.
        - Это же Глеб, - с мудрым спокойствием протягивает Саша, окинув меня "всё понимающим" взглядом.
        Черт, я что, это вслух сказала?..
        - Он непробиваемый, - делюсь со вторым редактором, проходя к своему столу.
        - Ты знала об этом с самого начала, - замечает та, закрывая вкладки на компьютере, - кофе?
        - Не помешает, - отзываюсь, упираясь ладонями в столешницу, но не торопясь садится в кресло.
        Как только Саша скрывается на кухне, дверь в офис открывается.
        Кого бы там ни принесло - пожалуйста, свалите на час. Мне нужен отдых от общения с людьми…
        Руки на талии появляются так неожиданно, что я забываю взять дыхание.
        - Мне тоже нравится секс с тобой, - произносит Глеб в мои волосы, заставляя кожу головы покрываться мурашками, - даже не просто нравится: когда я в тебе - я, [цензура], теряю голову. Поэтому не дразни меня и не провоцируй. Я сам себя пугаю, когда я в гневе.
        С этими словами руки исчезают с моей талии, а мужское тело перестаёт обдавать теплом со спины. Несколько секунд - и дверь за Глебом закрывается, а Саша, напротив, выходит из кухни.
        - Печенье опять закончилось, - сообщает она, затем ставит кружку на мой стол.
        - Стефа несколько дней назад приносила пирожные. Мы их ещё не доели. Они в холодильнике лежат, - сообщаю ей, и на негнущихся ногах ухожу в кухню. По официальной версии - за пирожными.
        А фактически… фактически мне необходимо было время, чтобы прийти в себя и перестать думать о его руках на моём теле…
        Последний час на работе пролетает незаметно и, попрощавшись со всеми (а также поймав на себе неоднозначный взгляд Глеба, когда тот выезжал на своей машине с парковки), я направляюсь на запланированную встречу...
        Вхожу в заведение, раздеваюсь в гардеробе и привычно спускаюсь вниз. Молодой человек уже ждёт меня за стойкой бара и кивает в сторону диванов. Соглашаюсь с его выбором, и мы вместе идём к уютному уголку для желающих отгородиться от общего веселья.
        Позволяю студенту помочь снять моё пальто и усаживаюсь за стол.
        - Голодная? - уточняет Сева.
        - От десерта не откажусь, - с улыбкой соглашаюсь, и молодой человек заказывает нам авторский чай и клубничную панакоту.
        Обслуживают нас так быстро, что я начинаю подозревать заговор среди сотрудников…
        Смотрю на студента и не могу сдержать улыбку на губах.
        - Ты, прям, как этот десерт, - произношу, опуская ложку в сладость, - милый, нежный и ненавязчивый.
        - Я согласен быть съеденным тобой, - отвечает Сева, а мои глаза слегка округляются от неожиданности.
        И это я ещё не говорю про лицо. Оно уже пылает. С первой, так сказать, фразы...
        - Я… - хочу ответить хоть что-нибудь, но реально не нахожу слов.
        - Я думал о тебе эти два месяца. Фантазировал, что буду с тобой делать. Все шестьдесят дней. Не то, чтобы я сейчас был накручен… но, да, я накручен до предела, - глядя мне в глаза, спокойным голосом сообщает мне молодой человек.
        - Я успела забыть, насколько ты прямой, - замечаю, рассматривая столешницу и отправляя очередную порцию десерта в рот.
        - Понимаю, ты была загружена работой. Возможно, тебе вообще было не до мыслей обо мне. Но сейчас я вернулся, - Сева склоняет голову набок, вглядываясь в моё лицо, - и я хочу убрать наши отношения с паузы.
        - Сева, многое изменилось, - произношу сосредоточенно, опуская взгляд в пиалу.
        - Что именно?
        Действительно… прямой...
        - Я. Я изменилась, - отвечаю на пределе честности; затем поднимаю на него глаза, - ты мне всё также нравишься. Я считаю, что ты очень интересный молодой человек. И ты обязательно найдёшь девушку, которая западёт тебе в душу…
        - Уже нашёл, - ровным голосом перебивает меня Сева.
        - Это увлечение, не более, - с мягкой улыбкой парирую.
        - Ты сейчас пытаешься указать мне, что я чувствую? - взгляд молодого человека становится очень внимательным.
        - Нет. Я всего лишь предполагаю… - немного напряженно отвечаю; не хочу его задеть.
        - У тебя кто-то появился? - в лоб спрашивает парень.
        - Не то, чтобы «появился»… скорее - активизировался, - признаюсь, не глядя на него.
        - Он старше тебя? - продолжает допрос студент.
        - Он мой ровесник. Но возраст здесь не имеет значения…
        - Если возраст не имеет значения, значит, я могу продолжить битву за твоё сердце.
        - Я не думаю, что тебе следует это делать, - негромко произношу, разглядывая выгравированный рисунок на ложке.
        - Позволь мне самому решить, как тратить своё время, - звучит спокойный ответ; после этого мы оба некоторое время молчим, - Если этот человек - вне конкуренции… значит, он обладает какими-то качествами, которые заставили тебя обратить на него внимание, - в итоге, произносит Сева.
        - Ты прав. Он почти точная копия меня, - киваю, не поднимая взгляда.
        - Ты уверена, что это то, что тебе нужно? - уточняет парень после небольшой паузы.
        - Нет. Я ни в чём не уверена. Но я не хочу давать ложных надежд. И не хочу играть с чувствами. Это идёт в разрез с моими принципами, - отвечаю ровно и, наконец, позволяю себе посмотреть ему в глаза...
        - Знаешь, кого я вижу, глядя на тебя? - внезапно спрашивает молодой человек.
        - Кого?
        - Женщину, которая могла бы сделать меня счастливым.
        Прикусываю губу, чтобы переключить внимание и не выдать своих эмоций. Не знаю, почему, но я уверена, что смогла бы быть счастливой рядом с ним. Пусть недолго. Пусть лишь до тех пор, пока он не обратит внимание на кого-нибудь помоложе… но это было бы чудесным временем...
        - Поверь, я сама не понимаю себя сейчас. Но чего я совершенно точно не собираюсь делать - так это затягивать тебя в дешёвую пародию на любовный треугольник. Мы с ним… взрослые люди. И, в итоге, мы разберёмся в своих отношениях. А ты ещё слишком молод. И я не стану играть с твоим сердцем, пока не пойму, что происходит с моим собственным.
        - Ты можешь мне кое-что пообещать?.. - опустив глаза вниз, негромко спрашивает Сева.
        - Что?
        - Если ты поймёшь, что вы не созданы друг для друга… приди ко мне, - он ловит мой взгляд, и я чувствую, как внутри что-то закручивается...
        Наверно, я бы хотела, чтобы он меня ждал.
        - Не жди меня, - вместо этого произносят мои губы.
        - Почему? - просто спрашивает парень.
        - Потому что я желаю для тебя только лучшего, - положив ладонь на его лицо, произношу мягко; затем опускаю руку и поднимаюсь, - я пойду…
        - Позволь подвезти тебя.
        - Если я сяду в твою машину, может произойти что-то нехорошее, - признаюсь честно.
        - Давно ли страстные прощальные поцелуи стали чем-то «нехорошим»? - ровно уточняет Сева.
        Прикрываю глаза и улыбаюсь. Он неисправим.
        - Не провоцируй меня, - прошу его в итоге, - мне и так нелегко даётся это решение.
        - Я буду ждать твоего звонка. Столько, сколько понадобится, - произносит Сева, глядя на меня снизу вверх.
        Ничего не отвечаю; выхожу из нашего укромного уголка и иду на выход из заведения. Пока жду такси около гардероба, успеваю вызвонить Глеба и предупредить, что я еду к нему.
        Когда добираюсь до его квартиры, останавливаюсь на пороге, столкнувшись взглядом с мужчиной.
        - Даже не думай, что сегодня я буду спать с тобой, - с ходу произносит Глеб.
        - Но… - протягиваю, сведя брови.
        - Ты думаешь о нём, - отрезает мужчина, глядя в мои глаза, - Когда успокоишься, мы вернёмся к этой теме.
        Но я хочу сейчас!
        - Глеб, - произношу настойчиво.
        - Даже не пытайся спорить, - жёстко осекают меня, - Раздевайся. Ужин готов.
        Глава 14. Особенная: Откровения.
        Три с половиной недели спустя...
        Захожу в кабинет Глеба без стука и останавливаюсь напротив его стола.
        - Мне уже около сорока сообщений прислали. И все с одним вопросом: возможно ли сделать предзаказ, - убираю руки в карманы, глубоко выдыхаю, - может, зря мы запустили тот пост об ограниченном количестве экземпляров?
        - Чем больше шуму поднимется вокруг романа, тем лучше, - спокойно отвечает мужчина, не отрываясь от клавиатуры.
        - Но что мне отвечать всем этим людям? Они заспамили мою почту!
        - Ты сама согласилась на ту статью, чего ты хочешь? - всё также не глядя на меня, отзывается Глеб.
        - Ты не говорил, что собираешься делать из меня публичного представителя автора! Тогда я бы не соглашалась на ту фотосессию! Меня находят во всех соц.сетях из-за тех фото!
        - Не нравится известность? Вы с этим автором - два сапога пара, - мужчина, наконец, отрывается от монитора и встречается со мной взглядом, - если ты хочешь найти виноватого, то я тебе напомню - с кого всё это началось.
        Некоторое время жду, что он продолжит, но Глеб так ничего и не произносит, глядя на меня в упор.
        - С меня? - удивленно уточняю.
        - А кто сказал, что Стефания не потянет три романа в год? - поднимает бровь мужчина, - Ты сама предложила найти автора-икс, способного написать бестселлер. Сама же его отыскала. Сама загнала себя в угол и теперь жалуешься. Посмотри на Стефанию: она рыдает и грызёт ногти из-за того, что все новости издательства не о ней.
        - Зато у неё оценки улучшились. Да и новый роман имеет куда более интересный сюжет, чем задумывалось изначально, - парирую ровно.
        - Все получили то, что хотели, - Глеб разводит руки в стороны.
        - Ты невыносим, - сообщаю ему и выхожу из кабинета.
        Останавливаюсь около двери в коридоре, прислоняюсь к стене.
        Через пять дней книга появится на книжных полках. У меня мандраж. А Глеб словно специально подливает масла в огонь, пребывая в каком-то странном полу отстранённом состоянии уже несколько дней.
        И сегодня он попросил меня переночевать дома, потому что у него поздняя встреча с каким-то важным человеком.
        Не хочу влезать в его дела, но… через неделю закончится его контракт; есть вероятность, что после этого он уедет из города. Не исключено, что именно сегодня ночью решится - куда именно. И было бы неплохо знать хоть какие-то подробности касательно всего этого…
        Вот только, Глеб молчит.
        Медленно выдыхаю, бросаю тяжелый взгляд на дверь… и иду в офис.
        Я привыкла к нему. За всё это время. Сейчас уже даже сложно представить, что когда-то раньше было иначе, и в моей жизни не было Его. Он забрал всё моё свободное время, проник в каждую привычку, заполнил все пустоты и теперь безраздельно царствовал в моей жизни. Не хочу думать о том, что он исчезнет из неё. Но не могу откинуть от себя эти мысли.
        И хуже всего то, что он ничего не говорит о будущем. О нашем будущем.
        - Боже, как я докатилась до этого? - вопрошаю у воздуха, шагая по коридору.
        - Ева, я уже на середине романа! - заявляет Стефания, стоит мне открыть дверь.
        Как это было громко…
        - Когда ты успела прийти? У тебя же только пятнадцать минут назад кончились занятия, - смотрю на часы.
        - У меня вдохновение! И я хочу, чтобы ты посмотрела на ещё одну главу!
        - Хорошо, сейчас взгляну, - усаживаюсь за стол и открываю присланный на почту файл.
        Бросаю короткий взгляд на нашу звезду. Щеки красные, взгляд бешенный, дыхание прерывистое. Кажется, Глеб прав: Стефа переживает из-за спада своей популярности. Ничего, мы всё вернём, как только этот роман будет дописан.
        Усмехаюсь едва заметно. Я конкурирую сама с собой.
        - Стефа, намного лучше. Ты сама видишь, как интрига закручивается? - хвалю её спустя несколько минут.
        - Я вижу. И мне нравится. Писать нравится. Очень.
        Хочу поднять брови, но сдерживаю себя - после чего ловлю насмешливый взгляд второго редактора и смягчаюсь ещё больше. Какой она всё-таки ещё ребёнок…
        - Постарайся сохранить этот настрой до конца, - произношу ласково.
        - А можно мой следующий роман будет в жанре мистики? - выпаливает Стефа.
        Вздыхаю. Прикрываю глаза.
        - Давай сначала этот допишем? - предлагаю миролюбиво и ловлю её ладонь своей рукой, - Ты молодец. Большая молодец. Уверена, читателям это понравится.
        - Спасибо, Ева. Я буду стараться, - Стефания улыбается мне счастливой улыбкой и уходит из офиса в приподнятом настроении.
        - Просто небо и земля, - протягивает Саша, поднимаясь из-за стола.
        Киваю ей, а сама уплываю мыслями в сторону Глеба.
        Что же творится в его голове? И почему он так упорно не хочет делиться этим со мной?..
        - Ева, у меня на проводе два представителя от разных каналов, - открывая дверь, сообщает Роман Николаевич.
        - Иду, - отзываюсь и, подхватив папку, направляюсь в кабинет главного редактора.
        Когда вечером добираюсь до дома, чувствую себя опустошенной. Даже Ксюша меня не трогает, заметив уровень настроения.
        Включаю какой-то очередной сериал от Netflix, делаю сырный соус, достаю пачку начос и бездумно пялюсь в экран. Не помню, как засыпаю, потому что просыпаюсь от звонка телефона во втором часу ночи.
        - Да? - не глядя на экран, произношу сонно.
        - Я рядом с твоим домом. Впусти меня.
        Удивленная, всё же отвожу сотовый от лица и смотрю на входящий вызов. Глеб?..
        - А что с голосом? - не менее удивленно уточняю, поднимаясь с кровати и отодвигая в сторону заснувший макбук.
        - Я немного выпил.
        Что?..
        Парой часов ранее…
        Мужчина входит в здание музея, поднимается на второй этаж, слушая эхо от своих шагов, останавливает взгляд на указателе и заходит в зал. На стенах здесь висят фотографии странных предметов и не менее странных людей. Хорошо рассмотреть их не удаётся: свет приглушен. Посетителей вокруг тоже нет. Музей давно закрыт.
        Тем не менее, встреча назначена в это время и в этом месте.
        Глеб осматривается и не спеша идёт вперёд, убрав руки в карманы. А затем замечает силуэт, появившийся в проходе.
        - Ты не изменился, - ровно произносит, остановившись.
        - Как и ты, - звучит такой же ровный ответ, - в конце концов, два года не могли сделать нас другими людьми. Ну, разве что, кто-то из нашей пары прибегнул бы к пластике.
        - Почему у меня появляется ощущение, что ты пересматривал старые фильмы Ким Ки Дука? - сухо усмехается Глеб и делает шаг вперёд.
        - Это была не самая удачная картина, - протягивает его визави, поднимая взгляд на потолок и словно что-то припоминая...
        - Зато какая глубокая тема затронута, - Глеб внимательно всматривается в лицо мужчины.
        - Тема несчастной любви? - предполагает тот.
        - Тема отсутствия любви к себе, - мягко поправляет Глеб.
        Мужчина напротив награждает его долгим взглядом, а затем тоже делает шаг вперёд.
        - Я рад видеть тебя, Глеб, - произносит он спустя несколько секунд.
        - Я тоже рад тебя видеть, Макс, - отвечает Глеб.
        Красивый высокий блондин в дорогом пальто улыбается. Не так открыто, как раньше. Но с тенью надежды в глазах.
        - Ты хорошо скрывался, - произносит он.
        - Но ты всё равно меня нашёл, - замечает Глеб.
        - Как ты живёшь? Слышал, ты сделал себе имя в бизнесе.
        - Я решил, что моих знаний достаточно для того, чтобы помогать начинающим предпринимателям.
        - Твоё образование и навыки позволяют тебе консультировать гигантов индустрии. Почему ты так ограничил себя?
        - Это же очевидно, - Глеб улыбается уголком губ, - чтобы не засветиться на ваших радарах.
        - Все скучают по тебе, - произносит Макс, вкладывая в слова много больше, чем они способны были передать.
        - Кто-то знает? - тут же напрягается Глеб, - Кто-то, кроме тебя?
        Блондин опускает голову и некоторое время молчит.
        - Я не мог ему врать, - негромко произносит, всё также не глядя на Глеба.
        - Ему?.. Ты сказал Ему? - глаза исполнительного директора издательства расширяются и наполняются гневом.
        - Он твой отец. Представь, что бы с ним было, не узнай он правду?
        - Он бы выжил, - коротко бросает Глеб.
        - Он не так силен, как ты думаешь, - осекает его Макс.
        - Кто ещё знает? - отводя взгляд, без эмоций спрашивает Глеб.
        - Лина.
        - Ты издеваешься? - не выдерживает мужчина.
        - А ты садист, - сведя брови, резюмирует Макс.
        - А она?.. - спустя несколько секунд спрашивает Глеб.
        - Она не знает, - опуская глаза, отвечает блондин.
        - А ты тоже - садист, - замечает Бондарёв, глядя на Вознесенского.
        - Думаешь, она возненавидит меня, когда узнает правду? - на лице Макса появляется тень усмешки.
        - Это очевидно, - по буквам проговаривает Глеб.
        - Она поблагодарит меня, - спокойно и уверенно парирует блондин; и, заметив взгляд друга, добавляет, - ты совсем не знаешь её. И никогда не знал.
        - Спасибо, что напомнил. Я так нуждался в этой осудительной речи, - качая головой, протягивает мужчина.
        - Мой отец тоже знает, как и мать, - не глядя на него, продолжает Макс.
        - Проще составить список имен, не знающих правды, - немного раздраженно произносит Глеб.
        - Они обеспечивали твоё алиби. По легенде ты был на частном самолёте, который потерпел крушение. На нашем самолёте, - напоминает ему Макс.
        - Эта легенда не появилась бы, не разбей ты моё сердце, - ровно парирует Глеб.
        - Не преувеличивай. Мы оба знаем, почему ты сбежал.
        - Даже не думай, что ты хотя бы догадываешься, - серьёзно предупреждает мужчина.
        - Ты попросил меня обмануть всех.
        - И ты не смог мне отказать, чувствуя свою вину.
        - Ты повесил на меня все разборки со СМИ! - повышает голос Макс, - Как думаешь, легко было гасить этот вулкан? Я прилично опустошил свой трастовый фонд, пытаясь скрыть любое упоминание о тебе.
        - Всегда хотелось узнать, сколько стоит твоя дружба, - усмехается Глеб без веселья в глазах.
        - Она бесценна, - отрезает блондин, в упор глядя на него, - благодаря мне, люди перестали задавать вслух вопрос: «Что случилось с Глебом Бондарёвым»? Благодаря мне, часть из них полагает, что ты пропал без вести, а другая часть - что ты лечишься где-то в Гималаях, сращивая раздробленные кости и разбитое сердце. И лишь один человек твёрдо уверен, что ты мёртв. Потому что я ей так сказал. Потому что я солгал ради тебя. Я солгал любимой девушке, Глеб. И жил с этим два года. Скоро ей рожать… и я прошу тебя: дай мне возможность облегчить её душу. Позволь нам счастливо жить вместе. Она всё ещё думает о тебе. И всё ещё корит себя.
        - Корит себя? - нахмурившись, переспрашивает Глеб.
        - Её мозг непостижим, - усмехается Макс, опуская голову и вспоминая лицо любимой.
        - Она… беременна? - спрашивает мужчина через несколько секунд молчания.
        - Да. Срок подходит к концу.
        - Вы не торопились.
        - Ты даже представить себе не можешь, на что уходило наше время, - глядя на друга в упор, произносит Макс.
        И вновь Глеб молчит.
        - Как ты хочешь, чтобы это было? - наконец, уточняет он, рассматривая странные фотографии странных людей на стенах.
        - Возвращение наследника империи?.. - с легкой усмешкой уточняет Макс, - В моих мыслях это происходит под фанфары, торжественные речи и вспышки фотоаппаратов.
        - И где я, по-твоему, всё это время был? - продолжает задавать вопросы Глеб.
        - Работал инкогнито в городах России. Набирался опыта, следил за тенденциями, присматривался к будущим партнёрам. Вёл статистику. Ты настолько противоречивая личность, что люди поверят в любой бред.
        - Ты преувеличиваешь, - продолжая рассматривать фотографии, замечает Глеб.
        - Разве? - подняв бровь, уточняет Макс.
        - Я изменился, - мужчина поднимает взгляд и встречается с ним глазами.
        Теперь наступает черед Макса Вознесенского молчать, внимательно глядя на друга.
        - Кто она? - наконец, уточняет он.
        - Редактор в небольшом издательстве.
        - Она хороша собой? Или талантлива в работе?
        - Она создана для меня.
        - Тогда я могу лишь поздравить тебя.
        - Я не хочу возвращаться.
        …
        Макс склоняет голову набок.
        На его лбу появляется складка. Ещё одна - между бровей.
        Эти морщины делают выражение его лица незнакомым. Даже чужим. Глеб сосредоточенно следит за Вознесенским, наблюдая все эти перемены.
        - Поясни, чтобы я понял, - наконец, произносит блондин.
        - Я не хочу возвращаться в нашу компанию. Мне хорошо здесь. Я не хочу уходить.
        - А твоё имя?..
        - Я верну его. Я обещаю. Но по поводу возвращения… мне нужно подумать.
        - Мне нужны даты, Глеб. Думать можно всю жизнь. Я уже нашёл тебя. И я не собираюсь и дальше молчать о твоём местонахождении.
        - Давно ли в тебе появился такой стержень? - с любопытством интересуется Бондарёв, глядя на своего друга.
        - Он был во мне всегда. Просто я его не выпячивал, - спокойно отрезает Макс.
        Глеб кивает, принимая его ответ. А затем переводит взгляд на фотографии.
        - Почему именно здесь?
        - Это выставка «Лики Будущего», - взглянув на стену, отзывается Макс, - Мне кажется, эта тема близка нам обоим. Скажем так… она нас одинаково беспокоит.
        - Не могу понять: это сентиментальность или позёрство? - ровным голосом уточняет Глеб.
        - Это всего лишь место, в котором мы могли встретиться. Вдвоём. И не испытывая при этом дискомфорта от холодного ветра на улице.
        - Всё-таки позёр, - усмехается Глеб.
        - Мне было, у кого учиться, - усмехается Макс.
        - Дай мне несколько дней - и я приму решение.
        - Постарайся не затягивать. Я не уеду из города, пока не услышу твой ответ.
        - Хорошо, - коротко отвечает Глеб, после чего разворачивается и выходит из зала.
        Мужчина в пальто долго смотрит ему вслед. А затем опускает голову и позволяет себе улыбку. Искреннюю улыбку. Пусть и робкую.
        Улыбку облегчения. Улыбку благодарности. Улыбку тихой уверенности в том, что всё, наконец, встанет на свои места. Всё будет хорошо.
        Уже очень скоро…
        Спустя пару часов…
        - Я рядом с твоим домом. Впусти меня.
        Удивленная, всё же отвожу сотовый от лица и смотрю на входящий вызов. Глеб?..
        - А что с голосом? - не менее удивленно уточняю, поднимаясь с кровати и отодвигая в сторону заснувший макбук.
        - Я немного выпил.
        Вот, это новости! А я думала, что он не пьёт…
        Иду в прихожую, стараясь в темноте не задеть мебель, открываю дверь квартиры, потом вспоминаю, что дверь подъезда всё также закрыта… надеваю обувь и спускаюсь вниз.
        Глеб действительно стоит около своей машины, напротив наших окон.
        - Ты вёл пьяный? - изумленно спрашиваю.
        - Нет, вызвал трезвого водителя, - мужчина подаёт знак кому-то, находящемуся за рулём, и иномарка медленно уезжает со двора.
        - Ты же не любишь алкоголь, - замечаю, когда Глеб кладёт одну руку на моё плечо для равновесия.
        - Я его избегаю, - парирует тот.
        - А сейчас что изменилось? - уточняю, входя в подъезд.
        - Мне нужно было выпить…
        Никак не комментирую. Да, и что тут можно сказать?.. Такой развернутый ответ требует серьёзного осмысления.
        - Раньше я не пил, потому что у этого были определённые последствия, - произносит Глеб, поднимаясь вместе со мной по ступенькам.
        - А теперь?.. - открываю дверь квартиры и завожу его внутрь.
        - Я пришёл к тебе, - взглянув на меня неожиданно осознанным взглядом, произносит Глеб.
        - И?.. - не понимаю, что за вывод я должна из этого сделать.
        - Для того, чтобы понять меня, нужно знать хоть немного о моём прошлом, - усмехается мужчина и снимает пальто; затем осматривает гостиную (точнее то, что можно было разглядеть при свете луны), - Я у тебя дома.
        - Надеюсь, тебе понравится ненавязчивый дизайн гостиной. Лично я в восторге от текстуры ткани на обивке дивана, - протягиваю не без сарказма; нащупываю его руку и веду на кухню, где, наконец, включаю свет, - я заварю тебе зелёный чай.
        - Лучше кофе, - останавливает меня Глеб, - И покрепче.
        Никак не комментирую, но исполняю.
        - Этот человек… с которым ты встречался… он так повлиял на тебя? - уточняю аккуратно.
        - Не он… точнее, не столько он, сколько… это сложно, - в итоге сдаётся Глеб.
        - Ты меня пугаешь, - признаюсь, нахмурившись, - что он такого должен был тебе сказать, что ты напился и расклеился?
        - Я не расклеился. Я, наконец, собрался по частям, - принимая от меня кружку кофе, парирует Глеб спокойно.
        - Поясни, - сажусь напротив него, притягиваю к себе свою порцию горького напитка.
        - Здесь, в этом городе, рядом с тобой… я, наконец, собрался воедино. И успокоился. Признаюсь честно, возвращаться мне совсем не хочется.
        - Ты собираешься куда-то вернуться? Ты уедешь из города? - тут же напряженно уточняю.
        - Я должен… вернуть своё имя. Я прятался слишком долго.
        - Что значит «прятался»? - напрягаюсь ещё больше.
        - Твоя мать должна была тебя предупредить… уверен, она так и сделала… я выяснил кое-что о твоей семье до того, как мы начали спать друг с другом.
        - Глеб, это грубо.
        - Прости, - мужчина трёт лицо руками, и я впервые вижу его таким… беззащитным.
        - Моя мама действительно предупредила меня о тебе. Сказала, что ты можешь быть опасен. И что ты - не тот, за кого себя выдаешь, - к слову, с тех пор она так мне и не перезвонила... полагаю, Глеб имеет к этому какое-то отношение; даже не "какое-то", а прямое; поджимаю губы и поднимаю взгляд на мужчину, - Но потом ты сказал мне дождаться твоего ответа… и я поняла, что у тебя были причины скрывать своё прошлое. И я ждала. Так понимаю, сейчас тот самый день?
        - Всё верно. Меня нашли… в тот момент, когда я пробивал путь для одного человека… не уверен, что стоит говорить об этом сейчас…
        - Ты сделал так, что Сева уехал в Англию, - произношу ровно.
        И ловлю на себе удивленный взгляд мужчины.
        - Как ты это поняла?
        - Он мешал тебе. А потом резко получил возможность уехать из страны на целых два месяца. Я не верю в сказки, поэтому предположила в этом чей-то умысел.
        - Ты умная женщина, - усмехается Глеб.
        - А тебя я охарактеризовать не могу, - признаюсь негромко, - до сих пор. Ты загадка, Глеб Волжин.
        - Я не Глеб Волжин. Моя фамилия - Бондарёв.
        Молчу, глядя в его глаза.
        - А вот это стало сюрпризом, - произношу сосредоточенно.
        - Ты слышала обо мне? - уточняет Глеб.
        - Твою фамилию слышала. Она периодически мелькает в деловых журналах.
        - Это фамилия отца. Обо мне ничего не слышно почти два года.
        - Потому что ты был здесь. Под чужой фамилией… - протягиваю напряженно, - а так вообще можно? Это разве не запрещено законом?
        - Закон работает на тех, у кого есть деньги. Неужели ты не знала? - холодная усмешка на губах мужчины меня пугает.
        - У тебя много денег?
        - Достаточно для того, чтобы не думать об этом, - спокойно отвечает Глеб.
        - Что случилось? Почему ты исчез и сменил имя? - всматриваюсь в его лицо, - Ты попал в какую-то нехорошую историю, о которых говорят по телевизору?
        - Я никогда не марал руки в грязи. Мой бизнес… к нему нельзя придраться. В этом вопросе я принципиален, - ровным голосом произносит Глеб.
        - Тогда в чём дело?
        - Я… меня занесло, - неожиданно признается мужчина, отводя взгляд, - я вёл себя очень некрасиво, полагая, что имею право распоряжаться чужими жизнями.
        - Это не самое простое признание, - признаю, опуская глаза.
        - Верно. Мне пришлось много всего переосмыслить после побега. В том числе и отношение к самому себе.
        - Как это было? Как ты сбежал из такой крупной компании? Как вообще можно сбежать из большого бизнеса?..
        - Я подстроил собственную смерть.
        - ЧТО?! - вырывается из меня.
        - Использовал связи и убедил всех, что разбился на самолёте - а сам незаметно покинул город, - спокойно отвечает Глеб, кажется, уже совсем протрезвев.
        - Убедил всех, что разбился на самолёте?.. Их количество что, не отслеживается? - совсем теряюсь.
        - По легенде я летел в Англию на бизнес-джете, - произносит Глеб, а заметив мой взгляд, поясняет, - на частном лайнере.
        - У тебя есть частный лайнер?
        - У семьи моего друга. И не один.
        - У них много собственных самолётов? - хмурюсь.
        - Это семья банкиров. Они совладельцы местного аэропорта.
        - Это слишком, - закрываю глаза, уже не понимая, что я должна испытывать по этому поводу.
        - Такой была моя прошлая жизнь. Теперь всё иначе.
        - Я должна этому поверить? - убираю руки от лица и смотрю на него в упор, - Это другой уровень, Глеб. Мы с тобой… мы в разных слоях общества, это очевидно.
        - Только не говори, что деньги моей семьи помешают тебе смотреть на меня, как прежде, - взгляд мужчины становится холодным, - мы не в средневековье. И у нас нет делений на сословия.
        - Я никогда в своей жизни не инсценировала собственную смерть, делая вид, что разбиваю чужой частный самолёт. И в будущем не планирую, - добавляю четким голосом, глядя ему в глаза.
        - Это было на эмоциях… и на тот момент это казалось мне единственной возможностью получить свободу. Хотя бы на некоторое время.
        - Свободу от чего? От роскоши и богатых друзей? - качаю головой, сведя брови к переносице.
        - Свободу от себя прежнего. И от своих ошибок, - ровно произносит Глеб, - мне нужно было вырваться из того мира. Мне нужно было время, чтобы понять, что со мной не так.
        - И что с тобой не так? - смотрю на него устало.
        - На этот вопрос у меня нет ответа, - негромко отвечает мужчина.
        - Тогда к чему всё это было? - тихо уточняю.
        Некоторое время Глеб молчит, а затем произносит, не отводя от меня глаз:
        - А на этот вопрос у меня есть ответ.
        - Глеб, я не знаю, как к этому относиться. И как следует реагировать на что-то подобное… твой рассказ… для меня это капризы избалованного мальчика с золотой ложкой во рту. Я не знаю, что и как происходило в твоём случае, но могу привести кучу примеров действительно несчастливой жизни и настоящих проблем у людей, чей годовой доход равен твоему месячному…
        - Ты хочешь обвинить меня в том, что у меня есть средства к существованию, а у кого-то - нет? - сухо уточняет мужчина, не глядя на меня.
        - Нет. Это не твоя вина. Твоя вина в том, что ты не смог жить достойно, учитывая, что у тебя всё для этого было.
        - Наличие денег… это такая же проблема, как и их отсутствие, - спустя некоторое время произносит Глеб; затем поднимается, - но, думаю, на этом стоит завершить наш разговор.
        - Глеб, постой, - хватаю его руку, останавливая, - не горячись… - сама медленно выдыхаю, приводя мысли в порядок, - я была не права, когда начала судить тебя. Я действительно ничего о тебе не знаю. Но я очень хочу узнать… и ещё… я вижу, какой ты сейчас, - поднимаю на него взгляд и смотрю в светлые глаза, - и я убеждена, что я не обманываюсь. Ты внушаешь уверенность. И ты всегда чётко видишь цель. Я не знаю, за что к тебе вообще можно придраться - ну, кроме твоих тиранских замашек. Но они меня не отталкивают. Единственное, что способно меня оттолкнуть - это отсутствие уважения к чужой жизни.
        - Этим я больше не страдаю, - сведя брови, серьёзно произносит Глеб, - теперь моим недостатком можно назвать лишь отсутствие уважения к непрофессионалам и лентяям.
        - Сразу видно, как ты непредвзят к себе, - хмыкаю, не сдержавшись. - В любом случае, при таком раскладе мы сможем найти общий язык.
        - Мы его уже нашли.
        - Я имею в виду наше будущее. Если ты когда-нибудь думал о нашем будущем…
        - Думал. И думаю. И мне нравится, как звучит словосочетание «Наше будущее» из твоих уст, - глядя на меня потемневшими глазами, произносит Глеб.
        - У меня есть соседка, ты же об этом помнишь?.. - уточняю, подняв бровь.
        - Уверен, у тебя хватит такта не разбудить её.
        Опускаю голову и усмехаюсь. Он неисправим. Но мне и не хочется его исправлять…
        Потому что он уже идеален. Такой, какой он есть.
        - Я постараюсь быть тактичной, - отзываюсь не без иронии.
        И поднимаюсь, не отпуская его руки…
        Утром бесшумно покидаю свою спальню и мчусь в ванную. Я должна всё успеть до того момента, как прозвонит будильник Ксюши.
        Быстро приняв душ, привожу себя в порядок и крадусь обратно в свою комнату. Было бы неплохо уйти на работу, незамеченными соседкой… Может, у нас получится?..
        - Уже проснулся? - встречаю взгляд мужчины, лежавшего на моей постели, и по привычке опускаю глаза на накаченную грудь… а затем на упругий пресс…
        - Ты меня сейчас ешь взглядом? - уточняет Глеб, даже не думая прикрывать себя одеялом.
        - Нам надо как-нибудь заняться любовью днём, при свете солнца, - отзываюсь из галактики под названием «Ева и её развращенные мысли».
        - Пока ты не привыкнешь к тому, что пресс никуда не исчезнет с моего живота, этого не произойдёт, - ровно отрезает мужчина.
        - Но почему? - улыбка сама появляется на губах.
        - Я к нему ревную.
        Прыскаю и иду к шкафу с одеждой.
        - Иди в душ. Ксюша скоро проснётся.
        - Я уже сходил.
        - Что? - удивленная, оборачиваюсь.
        Смотрю, как мужчина поднимается с кровати и начинает спокойно одеваться.
        - Я проснулся на пятнадцать минут раньше тебя. Сейчас я приготовлю завтрак, и поедем на работу, - произносит он и выходит из спальни.
        Ну, надо же! А я даже не заметила, что он уже не спал. И не проснулась, когда он покидал постель…
        Выходит, он ещё более бесшумный, чем я.
        Это удобно.
        Выбираю одежду и ловлю себя на мысли, что мне всё нравится. Моя жизнь мне нравится! Я получаю от неё удовольствие. Это ли не самое главное?..
        Провозившись с тряпками, наскоро укладываю волосы и привожу в порядок лицо. Когда вдеваю серьги в уши, носком ноги открываю дверь, чтобы проверить Глеба, и замечаю на кухне Ксюшу, беззаботно болтавшую с моим мужчиной…
        Ну, вот, вся конспирация летит к чертям.
        Качаю головой и возвращаюсь к зеркалу, как слышу часть разговора:
        - … очень нравится её реклама. Прям, взгляд задерживается! - это Ксюша.
        - Мы постарались сделать так, чтобы эту новинку никто не пропустил, - это Глеб.
        - А кто будет главным героем? Судя по цитатам, там повествование от третьего лица? - снова Ксюша.
        Улыбаюсь, подкрашивая губы. Не слышу ответ Глеба, делая последние штрихи.
        - Серьёзно?!
        А вот восклицание Ксюши до меня доносится отчетливо; отрываюсь от зеркала, размышляя, что так поразило соседку.
        - Ева! - кричит та с кухни, - Ты не говорила, что твой роман издадут!!!
        Сердце делает скачок.
        Затем замирает.
        А потом начинает бить в два раза быстрее.
        Делаю несколько неуверенных шагов и застываю в дверях, глядя на Глеба.
        - Её роман?.. - уточняет у Ксюши мужчина, глядя на меня в упор.
        - Ну, да, я как-то раз заглянула в её макбук - когда она его случайно дома оставила, - радостно делится подробностями моя соседка, которая вообще не должна была знать о том, чем я занимаюсь по вечерам; тем временем Ксюша поворачивает голову ко мне и добивает, - я давно знаю, что ты пишешь. Всё ждала, когда поделишься новостью - а тебя, оказывается, уже издают!!! Поздравляю!!!
        Перевожу взгляд на Глеба. И молчу.
        Понимаю, как выгляжу со стороны в этот момент. Растерянной. Меня застали врасплох. Но мозг отказывается выкручиваться и придумывать оправдания - потому я стою молча, совершенно не зная, что сказать.
        - Да... Ева у нас, как всегда, полна сюрпризов, - медленно произносит Глеб, а затем встаёт и выходит из-за стола, - Я буду ждать в машине, - негромко бросает мне, направляясь в прихожую.
        Иду на деревянных ногах на кухню, наливаю себе воды.
        - Ксюша…
        - Да? - весело отзывается соседка.
        - Никому… никогда… не говори, что знаешь, кто написал роман, - произношу негромко, но четко.
        - Что… вообще - никому? - удивляется соседка.
        - Вообще. Ни одной живой душе, - без эмоций отвечаю.
        - Ххорошо… - протягивает Ксюша, - но почему? Ты можешь ответить?..
        - А ты можешь ответить, почему приехала ко мне и попросилась жить в моей квартире? - смотрю ей в глаза.
        - Я…
        - Я в курсе твоего задания. Ты следишь за моей личной жизнью и передаёшь все новости маме, - произношу ровно.
        - Ева…
        - И, знаешь, почему ты до сих пор здесь живешь?
        - Почему?..
        - Потому что я тебе это позволяю, - произношу, в упор глядя на неё.
        - Ева, мне нравится жить с тобой… и я не хочу возвращаться обратно к родителям… - глаза Ксюши наполняются слезами.
        - Я знаю это, - чуть мягче отвечаю.
        - Но, если ты всё это время была в курсе, что твоя мама попросила меня приглядывать за тобой… то почему сказала об этом только сейчас?
        - Потому что, я повторяю, НИКТО не должен знать о том, что я автор нового романа. Этот секрет ты должна унести с собой в могилу. Иначе у тебя будут проблемы. Я это серьёзно.
        - Не нужно мне угрожать. Я не стану вредить тебе, - опуская взгляд вниз, произносит соседка, - И никогда бы этого не сделала. У тебя сложный характер, а иногда ты просто невыносима, но мне казалось, что мы подружились…
        - Мы подружились, - киваю, - но я должна была донести, насколько это важно, - отвечаю заметно спокойнее.
        - Этот твой начальник... вы теперь с ним встречаетесь?..
        - Да. И он не знал о моём секрете, - перевожу на неё тяжелый взгляд и вижу, как до соседки доходит, что она натворила.
        - Ева… прости меня! - она закрывает рот рукой, глядя на меня во все глаза.
        - Поговорим об этом позже. Мне пора на работу, - отвечаю на каком-то автомате и, подхватив тост с тарелки, иду в прихожую.
        Впереди ждёт долгий путь в издательство…
        Боюсь даже предположить, чем он для меня закончится…
        Когда сажусь в машину, Глеб молчит; иномарка аккуратно трогается с места, а в небе тем временем сгущаются тучи: я не знаю, с чего начать, потому не спешу объясняться; мой начальник в свою очередь целенаправленно давит на нервы, не торопясь требовать от меня ответа…
        - Не надо об этом никому говорить.
        Я же говорила, что лучшая форма защиты - нападение?.. Ну, так, я остаюсь верна себе.
        - Не объясняй мне, как нужно вести себя, - ровно отрезает Глеб.
        Окей, эта коса нашла на камень. Но у меня ещё есть пара садовых инструментов… Грабли, например…
        - Это не то, что ты подумал… в смысле… я писала для себя…
        - Когда пишут для себя - не дают читать другим, я тебе это уже говорил, - напоминает Глеб сухо.
        - Я дала взглянуть Саше, чтобы понять свой уровень. Я не планировала это издавать. Это только ваша инициатива!
        - А хорошо ты с «представительством» придумала… - протягивает Глеб, будто не слыша меня.
        - Ты почему на меня злишься? Я ведь никого не убила!
        - Ты всех обманула, - припечатывает мужчина, остановившись на светофоре и взглянув на меня.
        - Тебе это ничего не напоминает? - намекая на вчерашнюю исповедь, произношу ровно.
        - Не сравнивай нас, - тут же отворачивается Глеб.
        - А что так? Тебе врать можно, а мне - нет?
        - Моя правда скоро выплывет наружу. И я готов к этому удару. А ты? Ты будешь готова вынести всю ту грязь, которая на тебя польётся от твоих же коллег?
        - Я не планирую открывать своё имя. Никогда. Я тебе много раз об этом говорила и удивлена, что ты до сих пор этого не понял, - произношу четко, глядя на дорогу впереди.
        - Ты не можешь ручаться, что информация никогда не просочится, - замечает Глеб.
        - Ты прав. Но я сделаю всё возможное, чтобы этого не случилось.
        Мужчина качает головой, но ничего не отвечает.
        - Это ты вынудил меня дописать роман в срок и отдать его нашему издательству: я бы справилась с Романом Николаевичем, но с тобой бороться было трудно. Поэтому я была вынуждена продолжить весь этот фарс. И, знаешь, - поворачиваюсь к нему, - я не жалею.
        - Что ты имеешь в виду? - холодно уточняет Глеб.
        - Я не жалею, что написала его. Не жалею, что три месяца назад нашла способ, как сбрасывать своё напряжение. Не жалею, что рискнула и смогла завершить книгу в срок. Я ни о чём не жалею. И если тебя неким образом не устраивает моя позиция по этому вопросу, тебе придётся как-то с этим смириться. Потому что дело уже сделано, документы подписаны, а книга появится на полках через несколько дней.
        - Давно ты стала такой дерзкой? - без эмоций спрашивает Глеб и останавливает машину, - Выходи.
        Отстёгиваю ремень безопасности и выбираюсь из салона. Напряженно слежу за тем, как мужчина подходит ко мне и, не стесняясь камер на парковке, берёт за плечи.
        - Раз ты у нас теперь такая храбрая, думаю, самое время рассказать всем о нашем романе, - неожиданно произносит Глеб, изумляя меня до глубины души.
        - Что?.. Почему сейчас?.. - чувствую, как сердце начинает бить где-то в районе шеи, - Глеб, пожалуйста, давай не торопиться!
        - Откуда этот страх в голосе? Не так ты разговаривала со мной минуту назад, - мужчина берет меня за руку и ведет к лифту.
        - Бондарёв, заканчивай. У меня есть определённая репутация в издательстве. И не тебе, временному работнику, её разрушать! - цежу негромко, заметив нескольких работников, направлявшихся туда же, куда и мы.
        - Так, вот, как ты ко мне относишься? Как к временному работнику? - нехорошо усмехается Глеб и почти заталкивает меня в кабину.
        - Ты уйдёшь из издательства! - напоминаю ещё раз и довольно громко; закрывающиеся дверцы мне в помощь: мы сумели добраться до лифта раньше всех, - Как ещё я должна к тебе относиться?! Естественно, как к временному работнику! Или я чего-то не знаю?
        - Похоже, ты Меня не знаешь. Потому что, если бы знала, не стала бы всё это говорить, - сжимая мою руку, произносит мужчина, глядя мне в глаза.
        - Дай угадаю, раньше ты был мстительным и мерзким? - бросаю ему, не двигаясь с места.
        Лифт медленно едет наверх…
        Глеб неожиданно перестаёт причинять мне боль и даже отпускает моё запястье.
        - Ты права. Я был мстительным.
        Больше он ничего не произносит. Отступает от меня и разворачивается лицом к дверцам, ожидая, когда лифт остановится.
        - Глеб… - протягиваю, опустив голову.
        Мужчина никак не реагирует, погрузившись в свои мысли.
        - Боже ты мой, мы реально ссоримся из-за такой ерунды? - спрашиваю, закрывая лицо рукой.
        - Чего ещё я не знаю?.. Какой ещё секрет у тебя припрятан - до поры до времени? - негромко уточняет он.
        - Глеб, это не было обманом, - качаю головой, - формально мы тогда ведь даже не встречались...
        - Мы и сейчас не встречаемся формально. Мы просто спим друг с другом.
        - Глеб… - предупреждаю его серьёзным голосом.
        - Ах, да: ещё ты не хочешь рассказывать о нас своим коллегам, - припоминает мужчина, - это всё, что нас объединяет. Это - и твой секрет авторства.
        - Хорошо! Я сегодня же всем сообщу о нас! - взрываюсь, устав препираться с утра пораньше.
        - Не бросай слов на ветер, - притянув меня к себе, предупреждает Глеб.
        Поднимаю на него взгляд… Как же он меня раздражает!.. И как притягивает к себе одновременно!
        Это ужасно бесит!
        - Это… Ева… Глеб… - растерянно протягивает Саша.
        Саша?..
        Отрываюсь от его глаз, поворачиваю голову и смотрю на второго редактора, застывшего перед лифтом. А также на толпу сотрудников, стоящую за ней…
        - Прошу прощения, - выпутываюсь из рук мужчины, поправляю свою одежду.
        Изумление на лицах от этого действия не убавляется.
        - Мы уже давно встречаемся. Просто не афишировали, - спокойно произносит Глеб, зачем-то ставя всех в известность, а затем сухо улыбается работникам, которых от нас тут же отрезает дверца лифта.
        Мы не доехали?..
        - Глеб, они остались внизу, - замечаю, пребывая в ступоре.
        - Да, потому что не стали заходить в кабину, - отзывается мужчина, после чего лифт, наконец, останавливается на нашем этаже.
        - Что Саша делала… там?.. - уточняю, продолжая пребывать в своём странном состоянии.
        - По-видимому проверяла работу отдела. Сегодня после обеда назначена отгрузка книг, - напоминает Глеб, выводя меня из кабины.
        - Точно… - протягиваю, глядя себе под ноги, - Как думаешь, они все увидели?..
        - Не увидеть это могли разве что слепые, - отвечает мужчина, затем останавливает меня, - но ты же и так планировала всем всё рассказать. Так почему сейчас переживаешь?
        - Ты шутишь, да? - смотрю на него взглядом убийцы.
        Иду к нашему офису.
        - А, ты хотела сделать это в конце рабочего дня? Или в час, когда все уйдут на обед? - усмехается Глеб мне вслед.
        - Я хотела сделать это тогда, когда буду готова, - отрезаю, открывая дверь, - но тебе ведь было принципиально обнимать меня в лифте!
        Отворачиваюсь, делаю шаг в офис и встречаюсь взглядом с Романом Николаевичем.
        Тот смотрит на меня широко раскрытыми глазами. Затем обходит моё тело и выглядывает в коридор. Встречается взглядом с Глебом. Кивает, бездумно смотря куда-то вдаль, и уходит в свой кабинет.
        - Вот, чёрт, - опускаю голову.
        Слышу мягкий смех мужчины… и не удерживаюсь - тоже улыбаюсь.
        - Добился, чего хотел? - намного спокойнее спрашиваю, посмотрев на него.
        - Я всегда добиваюсь того, чего хочу, - с усмешкой отвечает Глеб и уходит в свой кабинет.
        М-да…
        Какой был смысл - трепыхаться?.. Ну, узнали о нас! Так он же уйдёт через несколько дней! И никто не сможет обвинить меня в попытке охмурить босса или что-то типа того. Боже, это даже звучит вульгарно. А ведь кто-то об этом книги пишет…
        Задумываюсь на секунду - о жизни, о целях, о творчестве, о мироустройстве…
        И решительно захожу в офис. Сажусь на свое рабочее место и с любовью провожу ладонью по столешнице. Этот квадратный метр со всем его наполнением - тот самый заслон, который не позволяет дешёвым бульварным романам пробраться на полки магазинов. Только не через меня. И не через моё издательство. Да, я считаю его своим, потому что я - часть команды. Часть коллектива, который собрался с единой целью - выпускать хорошую литературу. И пусть я один раз попала в эту струю, я не буду задирать нос: я прекрасно осознаю, что мне ещё расти и расти. Да и, будем честны, попала-то я лишь потому, что Стефа не успела бы написать свой роман за столь короткий срок…
        Отрываюсь от просыпающегося экрана и поднимаю взгляд на Сашу, вошедшую в офис.
        - Это было неожиданно, - произносит та без интонаций.
        - Именно поэтому я не хотела, чтобы все знали, - отвечаю спокойно.
        - До какого момента? - уточняет второй редактор.
        - Планировалось, что о наших отношениях всем стало бы известно из приглашений на свадьбу, - нахожусь с ответом.
        - У вас будет свадьба?! - изумляется Саша.
        - У НИХ БУДЕТ СВАДЬБА?!?!? - вопрошает Роман Николаевич, распахивая дверь своего кабинета.
        Молча смотрю на этот хаос, не зная, как объявить о своей шутке… по-видимому - не самой удачной…
        - Мы позовём вас, не переживайте. Но приглашения ещё не готовы, - появляясь в проходе, спокойно произносит Глеб; улыбается мне этакой тёплой улыбочкой и вновь скрывается в коридоре.
        - Это слишком. Даже для меня, - зарываясь в бумаги, провозглашает Саша.
        - У меня нет костюма. Надо бы купить, - заключает главный редактор и закрывает дверь в свой кабинет.
        «Ты - засранец!» - строчу Глебу и улыбаюсь, опустив лицо в ладони.
        «Сама такая» - приходит, впечатляющий своим красноречием, ответ, буквально спустя пару секунд.
        - Вот и поговорили, - заключаю, уходя с головой в работу.
        Чудный день. А главное, какой насыщенный - с самого утра.
        На секунду застываю, глядя на экран смартфона… он же принял это, да?.. принял то, что иногда я буду писать в своё удовольствие?.. И что эта книга так и останется под грифом «автор не известен» ?..
        «Ты на всё согласен?» - строчу странное сообщение, очевидно решив, что Глеб всё поймёт.
        «Да. Но помни, что тебе тоже придётся принять меня таким, какой я есть»
        Ой, как страшно! Сижу и дрожу.
        «Принимаю» - отвечаю ему.
        «Тогда жди кольцо»
        Ха! Насмешил.
        Эпилог.
        - Ева, ты знала?! - врываясь в офис, налетает на меня Саша.
        - О чём? - отвечая на очередной комментарий под книгой с вопросом о личности автора, протягиваю я.
        А это выматывает! И почему всем так хочется знать: женщина это или мужчина?..
        Женщина - я!
        Но вам об этом не скажу.
        - О Глебе! - выпаливает Саша и отпихивает меня плечом, выхватывая мышку с клавиатурой.
        Смотрю на все эти варварские действия с моим компьютером и ничего не говорю.
        Второй редактор тем временем открывает статью под названием «Возвращение наследника», прокручивает её до середины, останавливая на фотографии Глеба, лицо которого было взято крупным планом… красивое лицо… а глаза-то какие!.. суровые…
        - Ты знала, что он - наследник огромной компании?! - тем временем вопрошает у меня Саша.
        Ну, насколько я знаю, Бондарёв старший стоит во главе целого холдинга, а не просто какой-то «компании».
        - А он хорошо вышел, да? - мягко перевожу тему, вглядываясь в знакомые черты.
        Скучаю по нему. Сильно.
        Даже раздражает!
        - Ева! Ты крутила роман с наследником миллионов! - пытается «донести до меня» Саша.
        - Что это за выражение такое? - морщусь.
        Почему все так активно используют это словосочетание?!
        И вообще, у Глеба и без денег отца - приличное состояние.
        - Тебя это вообще не впечатляет? - изумляется второй редактор.
        - Мне надо ответить на сотню писем, Саша, - забираю у неё мышку и сворачиваю страницу.
        - Зря ты его отпустила. Надо было вцепиться в него и не выпускать! - сетует девушка.
        - Его контракт подошёл к концу. А у нас был завал в связи с выходом книги, - отвечаю спокойно и возвращаю свою вкладку на место.
        - Даже не знаю: восхищаться ли мне твоим спокойствием или жалеть тебя, - качает головой Саша и отходит к своему столу.
        - Можешь просто проигнорировать мою оценку и не награждать своей реакцией, - предлагаю той; затем открываю страницу со статьей и вновь смотрю на фотографию Глеба.
        Теперь, когда никто не караулит за моей спиной, я могу прочитать новости про своего мужчину. Ого! А он действительно был личностью известной - в некоторых кругах… Глеб рассказал мне о своей прошлой жизни перед тем, как уехать. Так что о ситуации в компании я знаю. Как и о его несчастной любви.
        Как я к этому отношусь? Спокойно. Но, пожалуй, я бы не отказалась от возможности следить за Бондарёвым с помощью какой-нибудь скрытой камеры… Вдруг он захочет встретиться с этой Милой? И вдруг в нём вновь вспыхнут чувства к ней, несмотря на её круглый живот?..
        Ева, остановись!..
        Прикрываю глаза и выдыхаю.
        Вбиваю в поиск его имя и кликаю на самую свежую новость. Кажется, это интервью. Пробегаю по нему глазами… а он хитрец! Как красиво подал свою историю с инсайдерской деятельностью! Даже я готова поверить в эту легенду, учитывая, что знаю правду…
        Я ведь знаю правду?..
        Тру переносицу и тяжело вздыхаю. Я знаю правду. И эти два года… они не были для него "простой проверкой своих способностей". Он хотел этой свободы. И он наслаждался ею. Как наслаждался нашими отношениями. Всё это было по-настоящему.
        Это ведь было по-настоящему?..
        Уже два месяца прошло…
        - Ева, роман берут в номинацию! - кричит Роман Николаевич, резко открывая дверь своего кабинета.
        - Что?! - подскакиваю на ноги.
        - Всего ведь два месяца прошло с выпуска! - подскакивает на ноги и Саша.
        - Номинация «лучший дебют», если мы сможем подтвердить, что у автора эта книга - первая! И что это не очередной топовый старичок под псевдонимом, - сообщает главный редактор.
        Медленно сажусь обратно на место.
        - Мы не сможем это подтвердить, - отвечаю ровно.
        - Ты уверена? - утоняет Роман Николаевич, - Это очень престижная награда всероссийского масштаба.
        - Автор не будет показывать своё лицо. Это вопрос закрытый, - произношу дежурно и вновь углубляюсь в интервью.
        - Что с тиражом? - главный редактор поворачивает голову к Саше.
        - Печатаем дополнительный. Первый почти разошёлся: там буквально несколько штук осталось, - напоминает ему та.
        - Тогда можем метить на Лучшую Книгу Года, - глаза Романа Николаевича загораются.
        - Роман не настолько хорош, чтобы так его пропихивать, - отзываюсь со своего места.
        И получаю два ментальных удара - от своих коллеги и босса.
        - Ева, как ты можешь так говорить? - изумленно протягивает Саша.
        - У неё мозги расплавились после расставания с этим наследником, - отмахнувшись от меня, произносит главный редактор и уходит обратно в свой кабинет.
        Читаю интервью…
        - Ева, серьёзно, ты никогда себя так не вела! Всегда делала всё возможное, чтобы книга твоего автора получала хоть какую-то награду! - начинает давить на меня Саша.
        - Здесь от меня ничего не зависит: человек не будет светить лицом. Я что, должна навести на него дуло пистолета и силой заставить?.. - вопрошаю, не отвлекаясь от статьи.
        - Конечно! Раньше ты бы так и сделала!
        - Ты меня с кем-то путаешь, - отзываюсь издалека и застываю...
        Застываю на той самой строчке, где Глеб Бондарёв отвечает на вопрос о личной жизни.
        Он сказал, что у него есть любимая женщина?..
        Это кто?
        Я?
        Или Мила - от которой он сбежал, узнав, что та встречается с его лучшим другом?..
        - ММММММ! - вырывается из меня поневоле.
        - Ты чего? - пугается Саша.
        - У неё истерика? - появляется в дверях Роман Николаевич.
        - Да всё со мной хорошо! - рявкаю на всех и поднимаюсь с места.
        - Точно - с ума сходит, - качает головой главный редактор, - ох, Глеб! Наделал дел и исчез! - с этими многозначительными словами босс удаляется обратно в свой кабинет и вновь закрывает за собой дверь.
        А я…
        - Мне надо подышать свежим воздухом, - сообщаю молекулам кислорода в этом офисе и выхожу в коридор.
        Спускаюсь на лифте и буквально выбегаю на улицу. Дышу с закрытыми глазами. Выдыхаю пар.
        Холодно.
        Вдруг ощущаю, как на моих плечах появляется чьё-то пальто…
        Открываю глаза…
        - Ты? - удивленно выдыхаю.
        - Где твой телефон? - без приветствий спрашивает Глеб.
        Всё такой же красивый Глеб. С такими же красивыми зелёными глазами. И с легкой щетиной на лице.
        Боже, он слишком хорош!
        - Забыла дома, - отвечаю на автомате.
        - Ясно. Пойдём в машину, - мужчина подхватывает меня под локоть и ведёт к…
        - ЭТО, что ли, твоя машина?! - восклицаю, глядя на железного монстра, припаркованного у края дороги.
        - Да. Купил недавно, - ровно отвечает Глеб и усаживает меня внутрь… на заднее сиденье.
        - Но…
        Пытаюсь понять - почему? - как замолкаю, потому что Глеб садится рядом. И потому что за рулём незнакомый мне мужчина.
        - Ты теперь только с водителем ездишь? - спрашиваю, подняв бровь.
        - Я теперь по-разному езжу. Впрочем, как всегда, - сухо отвечает Бондарёв и переводит взгляд на дорогу, следя за тем, куда едет машина.
        А куда едет машина?..
        - Глеб, мы куда? - спрашиваю у него.
        - К тебе домой за вещами, - звучит ответ.
        - Не поняла… - протягиваю напряженно.
        - Мы на несколько дней уезжаем из города.
        - Ты, наверно, забыл меня об этом предупредить? - холодно уточняю, начиная заводиться.
        - Вообще-то предупредил и не раз. Но ты же оставила телефон дома, - отвечает мужчина совершенно спокойно.
        - Глеб…
        - Нам надо успеть до того, как она родит.
        - Глеб, я не поеду к твоей бывшей!!! - заявляю чётко и прямо.
        Так, чтоб по голосу было ясно - я не шучу.
        - Она не моя бывшая. Мы не были в отношениях; она была моей подчиненной. Сейчас она - жена моего лучшего друга. И она сказала, что не родит, пока не увидит тебя, - ровно отвечает Глеб, продолжая смотреть на дорогу.
        - Зачем ей смотреть на меня?! - изумленно спрашиваю.
        - Хочет убедиться, что я в надежных руках, - сухо отзывается мужчина.
        - Глеб, останови машину.
        - Нет.
        - Останови эту чертову машину!!! - повышаю голос настолько, что теперь даже глухому будет ясно, насколько я серьёзна.
        Машина останавливается без указаний шефа.
        - Мужчина, оставьте нас одних, - прошу ровным голосом водителя.
        И тот, почему-то, выполняет мою просьбу, несмотря на удивленный взгляд Глеба.
        - Слушай меня, ненаглядный мой, - произношу медленно и буквально по слогам, - ты можешь делать всё, что угодно - со своей жизнью. Но с моей жизнью ты так поступать не имеешь права. Чтобы ты лучше уловил смысл моих слов, я перефразирую: ты не имеешь прав на меня. И на моё тело - как и на его передвижения. Любое своё желание, связанное с ним, ты должен согласовывать с его хозяйкой - то бишь, со мной. И если я сказала, что я не поеду к твоей бывшей, значит, я к ней не поеду! Хочет, чтоб я предстала пред её очами? Очень рада за неё. Но без особых метаний - отказываюсь. Она это как-нибудь переживёт. А вот с тобой у нас разговор закончится иначе: ты сейчас отвезёшь меня обратно в офис и свалишь в свой город - давать очередное интервью. И связываться со мной ты больше не будешь. Мы друг друга поняли?
        Смотрю на него со злостью и чувствую, как неистово бьётся сердце в груди. Да, именно - неистово. Я даже предположить не могла, что это слово можно использовать в данном контексте. Но если чертов орган-таки выпрыгнет из моей груди, на гробе должно быть написано, что перед смертью он откровенно неистовствовал внутри моего тела.
        Глеб смотрит на меня не читаемым взглядом. Не знаю, о чём он думает в этот момент, но лучше бы он молча выполнил мою просьбу. Потому что в противном случае я его ударю. И не раз.
        - Ты так ревнуешь? - спрашивает мужчина негромко.
        - Я? Я не ревную! Я ставлю тебя перед фактом, - огрызаюсь, ощущая себя абсолютно беззащитной.
        - Ты хоть понимаешь, как я люблю тебя за это? - произносит Глеб с какой-то тихой болью в голосе.
        Сердце останавливается на мгновение. А к глазам подкатывают слёзы.
        - Любишь? - едва слышно переспрашиваю.
        - Даже не люблю, - качает головой мужчина, не отрывая от меня странного взгляда, - Боготворю.
        Всхлипываю, больше не имея сил держать этот барьер.
        А затем оказываюсь в руках любимого мужчины.
        - Никто и никогда не займёт твоё место в моём сердце. Ты просто должна это знать, - прижимая меня к себе, четко произносит Глеб Бондарёв.
        - Обещаешь? - выдавливаю из себя, стараясь остановить истерику.
        - Клянусь своей жизнью. Она теперь твоя.
        Утыкаюсь носом в его шею и некоторое время сижу неподвижно.
        - Марат, наши планы меняются, - неожиданно, но очень мягко произносит Глеб, стараясь меня не потревожить.
        Водитель уже успел вернуться в машину?..
        Сколько же мы так просидели?..
        - Мне отменить вылет? - уточняет тот.
        - Да. Вылетим завтра. Или послезавтра. Или через два дня. Как только Ева даст согласие, - отвечает ему Глеб.
        А Ева не даст согласия! Не дождётесь!
        - А сейчас?.. - задаёт вопрос водитель-Марат.
        - В гостиницу, - отзывается Глеб.
        - Какую-то конкретную? - уточняет мужчина за рулем.
        - В ту, с которой у нас есть договор о неразглашении… - протягивает Бондарёв, продолжая прижимать меня к себе.
        - Номер люкс?
        - Пусть подготовят его, как для молодоженов, - звучит ответ от Глеба, а я заметно напрягаюсь.
        Он это - шутки ради или…
        - Я обещал тебе кольцо.
        Отрываюсь от теплой шеи и заглядываю в зелёные глаза.
        - Я думала, это юмор такой, - отзываюсь хрипло.
        - Если тебе так проще, считай, что это юмор, - произносит Глеб и надевает на мой палец…
        - Ты что творишь?! - изумленно смотрю на это… ЭТО!
        - Окольцовываю тебя. Сейчас приедем, и я поставлю штамп на теле. А через три месяца проштампуем и твой паспорт, - ровным голосом отвечает мужчина.
        - Ты мне даже предложение не делал! - заявляю растерянно.
        - Делал. За несколько дней до ухода из издательства. Кстати, поздравляю с выходом книги. Слышал, она теперь - бестселлер.
        - Ты… - не нахожу слов, чтобы описать всё, что происходит, - это же было несерьёзно!
        - Для меня всё, что касается тебя, находится под грифом «серьёзней некуда». Я так и написал на папке с твоими данными, - серьёзно отвечает Глеб.
        - Ты собирал на меня компромат?! - смотрю на него во все глаза.
        - Я всегда так делаю. И ты знала об этом.
        Вспоминаю его слова о моей матери и вообще… всё то, что происходило до того, как мы стали встречаться.
        - Мама… - протягиваю негромко.
        - Я уже созвонился с её секретарём. Интересный мужчина, - кивает Глеб.
        - Она приняла наши отношения? - смотрю на него ещё более изумленно.
        - Она в процессе принятия, - отзывается тот ровным голосом.
        Усмехаюсь.
        Получается как-то нервно.
        - Я должна предупредить Ксюшу…
        - Она уже пообщалась со мной, ответив на звонок.
        - Ты звонил ей?!
        - Я звонил тебе. Вместо тебя ответила твоя соседка. Она очень рада, что ты уезжаешь на несколько дней: наконец-то она сможет привести парня к себе домой.
        - Это МОЯ квартира! - возмущенно отвечаю, а затем осекаюсь, - Какого парня?..
        - Кажется, она начала тесно общаться с тем студентом, - протягивает Глеб, глядя в окно.
        - ЧТО?!?!?
        - Ревнуешь? - мужчина награждает меня пристальным взглядом.
        И я бы соврала, если б сказала, что в нём не было холода…
        - Нет. Я рада. В смысле… я знала, что Сева ей нравится… - пытаюсь объяснить свою позицию.
        - Отлично, - сухо отрезает Бондарёв, отвернув голову.
        На моих губах почему-то появляется улыбка. А затем я совершаю вообще немыслимое - прислоняюсь к мужчине и запускаю руки под его свитер.
        - Он всё ещё там, - резюмирую, щупая накаченный живот.
        - А куда бы он делся за два месяца? - глядя на потолок автомобиля, протягивает Глеб.
        Глажу пресс, наслаждаясь ощущениями. Тихонько медитирую…
        - Ева, заканчивай. Я не железный. И мы всё ещё не в номере отеля. Да, кстати… Марат, почему мы всё ещё не в номере отеля? - грозно спрашивает он у водителя.
        - Сейчас будем, - невозмутимо отзывается тот и заворачивает на перекрёстке.
        Откидываюсь на спинку сиденья и улыбаюсь, уже вообще ничего не стесняясь.
        - Что это за выражение лица? - по-деловому уточняет Глеб.
        Поворачиваю к нему голову и заглядываю в глаза.
        - Ты мой, Бондарёв. Просто ты должен это знать, - сообщаю ему.
        - Хорошо. Но прежде, чем бросаться такими словами, ты б хоть кольцо рассмотрела. Я целую неделю потратил на его поиски, - замечает мужчина.
        - У меня будет вся жизнь, чтоб разглядеть его под всеми ракурсами, - отзываюсь расслабленно; некоторое время молчу, а затем спрашиваю негромко, - нам обязательно ехать туда?
        - Я хочу, чтобы она успокоилась. И чтобы ты успокоилась, - спокойно произносит Глеб, - Тебе нечего бояться. Она - моё прошлое. А ты - вся остальная жизнь.
        - А самолет?.. У тебя пропадут билеты…
        - Они не пропадут. Самолет в нашем распоряжении. Макс одолжил мне… - Глеб замолкает, заметив мой взгляд, - в общем, мы можем отложить вылет, - профессионально уходит с опасной темы мужчина.
        - И насколько мы можем отложить вылет? - уточняю не без провокации.
        - На пару дней, - аккуратно протягивает Глеб, - на неделю… - поднимаю брови, - но никак не на месяц: она не сможет так долго сдерживать естественные позывы, - в итоге сдаётся Бондарёв, отводя взгляд.
        Итак… она на последнем месяце. Это хорошо. Это значит, что мы там не задержимся. И уедем сразу же после родов. Или раньше. Мы же не должны ждать прям до последнего?.. Надо будет намекнуть Глебу, что эта беременность к нему не относится. И что не нужно быть таким серьёзным по отношению к чужому ребёнку: он появится и без нас.
        - А ты… - протягиваю.
        - Да, я тоже хочу от тебя ребёнка, - напряженно произносит Глеб, - и если мы сейчас не заедем на парковку отеля…
        - Приехали! - замечает Марат, останавливая машину.
        Какой исполнительный!
        - Ну, наконец-то, - раздраженно бросает Бондарёв и буквально вытягивает меня наружу из своего железного монстра, - Позаботься обо всём, - бросает своему водителю и заводит меня внутрь здания.
        Всю дорогу до номера я не могу перестать улыбаться. В конце уже просто смеюсь, закрыв рот рукой.
        А когда мы оказываемся в номере, мне становится не до смеха…
        Не знаю, какое именно место занимала Мила в сердце Глеба, но теперь оно полностью принадлежит мне. Не потому, что я так придумала. А потому что я вижу это в глазах своего мужчины. Он действительно - мой. Такой, какой он есть - со своим прошлым, со своими ошибками и со своим путём исправления.
        У каждого из нас своя дорога неудач… Но, я надеюсь, что дорога Глеба подошла к концу. И теперь, рядом со мной, он станет самым удачливым и самым счастливым мужчиной, способным дарить свою любовь так, что она больше никого не покалечит. А я его любовь выдержу. Официально заявляю об этом небесам!
        Я выдержу Глеба Бондарёва!
        …
        Главное, чтоб он выдержал меня.
        …
        Бедный… он ведь всё ещё не понял, что ему досталось…
        …
        Ну, ничего! Стерпится-слюбится…
        Конец))

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к