Наследница клана Лунных Юлия Викторовна Меллер
        Случайность и... другой мир, чужое тело и жизнь в новом теле вот-вот оборвется! Можно расплакаться или психануть, но лучше побороться за себя, потому что удача любит смелых и тех, кто не сдаётся!
        ЧАСТЬ 1. ГЛАВА 1. ПЕРЕМЕЩЕНИЕ
        Анюта сама не знала, зачем забрела в квартиру-музей Достоевского. Иногда трудно найти ответ на простой вопрос. Проходила мимо - и решила полюбопытствовать. На улице стояла летняя жара, а в музее оказалось тихо, прохладно и по-своему атмосферно.
        Анюта увлечённо слушала аудиогида и не сразу почуяла, что потянуло запахом гари. Совсем чуть-чуть пахнуло чем-то едким, и вроде беспокоиться было не о чем… А потом всё резко изменилось: едкий, удушающий дым повалил, как из трубы какого-то завода; его сразу стало много, и на расстоянии вытянутой руки ничего не стало видно.
        Аня закашлялась, прищурилась, бросилась к выходу, не теряя самообладания. Она же помнила, что надо сделать всего лишь десяток шагов, чтобы выбраться, но… ударилась лбом о створку открытой двери. Налетела со всего маху, от неожиданности широко раскрыла глаза и сразу же зажмурилась, потому что их нещадно защипало, а после уже не могла вздохнуть и как дура цеплялась за злосчастную дверь, пытаясь не упасть, но, кажется, всё-таки упала.
        Всё произошло за считанные секунды!
        Очнулась резко и хотела подскочить, но её удержала за плечи потрясающей красоты женщина, наряженная словно сказочная восточная принцесса. Анна растеряно уставилась на неё, а красавица нервно всматривалась в её глаза.
        - Э-э, здравствуйте, - промямлила Аня, с облегчением понимая, что вроде бы серьёзно не пострадала.
        Во всяком случае, горло больше не перехватывало от едкой гари, а зрение даже стало чётче. Ей повезло, что ядовитый дым не навредил здоровью.
        Красавица на миг отвлеклась от Анны, обмакнула палец в мисочку, стоящую сбоку, и быстро начертила что-то на Анином лбу.
        - Ой, зачем это? - дёрнулась она.
        - Кориньйи бейя? - снова вглядываясь в Анины глаза, произнесла встревоженная красавица и что-то едва слышно забормотала.
        - Чего? - удивилась девушка, скашивая глаза, чтобы рассмотреть обстановку.
        Вообще-то её эвакуировали в странное место: побеленные каменные стены, куча народу… Аня повернула голову.
        Да, куча тёток, многие сидят, потягивая кальян, и все наряжены в богатые костюмы. Ах, да, и дамочки на удивление хороши собою! Вот только цвет волос у большинства синий или голубой, хотя есть и другие яркие цвета.
        «Наверное, меня временно расположили в свободном соседнем помещении, где энтузиасты устроили театр?» - предположила Аня, сильнее вытягивая шею, чтобы получше рассмотреть женщин.
        Их необычная красота удивляла и заставляла переживать из-за своего вида. Вообще-то на Анне был надет отличный костюм, который ей мама покупала ещё на выпускной в школе, а сама она заплела модную косу, но конкурировать с этими тётками она не посмела бы.
        А странная красотка продолжала нависать, явно чего-то ожидая от Ани. Эта актриса отличалась ото всех, но для Ани как раз её внешность показалась более интересной, чем синеволосые мальвины. Чего только стоили роскошные белокурые волосы с яркими сиреневыми прядями! Это какая-то космическая красота!
        Аня тоже хотела этим летом сделать себе цветные пряди, но пока не решалась. Однако, не только роскошная белоснежная шевелюра с яркими прядями привлекла внимание девушки - светло-серые глаза незнакомки с четким ободком казались странными и завораживающими. Аня попыталась заметить следы макияжа, но, видимо, она отстала от жизни, и вся фантастическая красота казалась ей натуральной.
        - Сколько тебе лет? - вновь ткнув Аню пальцем в лоб, спросила белоснежка, но теперь уже её речь не была набором букв.
        «Странный вопрос! Да и обстановка странная».
        - Сколько тебе лет? - очень тихо, но настойчиво переспросила красавица.
        - Двадцать. Почти.
        Аня вновь попыталась встать и ей вновь не дали этого сделать. Это возмутило её, но пришлось смириться, потому что она оказалась ужасно слабой! Но осматриваться ей никто не мешал, и девушка воспользовалась хотя бы этим.
        Помещение было округлым и просторным, повсюду стояли низкие диванчики, валялись горы подушек, а узкие окна украшали витражи. Вот что-то не помнила Аня, чтобы она проходила мимо таких окон! Витражи всегда привлекают внимание, а она как раз шла и глазела по сторонам.
        Но додумать умную мысль Ане белокурая не дала. Она неожиданно застонала, как раненое животное и закрыла лицо руками.
        - Взрослая, слишком взрослая!
        - Да что случилось-то? - Аня попробовала встать, блондинка вновь удержала её!
        И вдруг обнаружилась ещё одна странность. Большая такая странность в виде собственных тоненьких ручек.
        - Это как же это? - недоуменно спросила она, разглядывая теперь себя.
        - Кто твои родители? - продолжала лезть с допросом красотка.
        - Чего? - обалдело прохрипела Анна.
        - Отвечай!
        - А с чего бы? - упёрлась Аня.
        Из того положения, в котором её держала блондинка, было плохо видно, но кое-какие странности уже вопили о том, что Анна влипла. Непонятно куда, но как раньше уже не будет!
        Взять хотя бы ораву синеволосых женщин! У них всех были потрясающе яркого цвета глаза. Вот прямо линзы с подсветкой! Голливуд такое только рисует, а у этих живьём есть.
        Ну ладно, вдруг секта какая сине-голубоглазая? А висящие на женщинах гроздьями украшения? Впрочем, голубая бирюза и лазурит - не бриллианты, так что допустимо.
        А вот мужик с такими же синими волосами зачем накинул тётке шнурок на шею?
        Это нормально?
        Все видят это и помалкивают.
        - Из какого клана твои родители? - продолжала тормошить Аню блондинка.
        Анна непонимающе посмотрела на неё и старалась не упускать из вида странного мужика в широких штанах и безрукавке на голой груди. Ему бы соответствующий головной убор - и был бы мультяшным падишахом!
        - Ты состоишь в клане или безродная? Прошу, скажи! - закрывая собою мужика, шёпотом взмолилась женщина, и Аня не могла не отреагировать на мольбу.
        - Простите, я даже не понимаю, о чём вы меня спрашиваете.
        Падишах со шнурком никак не шёл из головы. Но ведь если бы он делал что-то плохое, то его бы остановили? Тут столько баб! Да они его живым весом задавили бы!
        - Клан? Какой твой клан? - требовала ответа блондинка.
        - У нас давно нет никаких кланов, только бандитские в некоторых странах.
        - Но… твои родители - обеспеченные маги?
        - Выкупа не получите! - твёрдо заявила Аня, уловив претензии на благосостояние её семьи. Ещё чего не хватало! Отцу с матерью деньги с неба не падают!
        Женщина закрыла лицо руками, и десятки серебряных браслетов со вставками из лунного камня соскользнули ближе к локтю.
        - Моя девочка, моя маленькая Анха в твоём теле! - простонала она. - Моя чудесная малышка, последняя из клана Лунных!
        - Э-э, - промычала Аня.
        Вот честно, хотелось что-то сказать, но что тут скажешь?
        А мужик уже накинул шнурок на шею другой красавице. Ане из её лежачего положения не видно было, что стало с той, первой. Зато подушки не помешали ей увидеть массивные двери, возле которых стояли двое колоритных персонажей. Их головы были обёрнуты тканью, лица наполовину закрыты, но с боку висел изогнутый меч, значит, можно предположить, что это стражники… или евнухи! Да, это место похоже на гарем! На тесный и не особо обустроенный, но гарем. И запах такой витает… наркотический… сладко-дурманящий!
        - Твои родители смогут заботиться о ней?
        Аня ошарашено уставилась на белокурую, понимая, что невозможно поверить в то, на что ей усердно намекают. В конце концов, всему можно дать более простое объяснение, чем обмен телами и попадание в другой мир.
        Белокурая принцессочка смотрела с надеждой, а Анна кое-что вспомнила.
        Господи, она же всё-таки упала в злополучной квартире-музее, и её душа полетела к звёздам. Это было невероятно красиво, и её охватила эйфория. Не понимая, что умерла, она как дурочка радовалась необыкновенной лёгкости и веселилась.
        Такие же движущиеся светлячки, как она, показались скучными, и Аня рванула к прекрасным звёздам! Не просто рванула, а радостно заорала, закружилась, выражая свой восторг и, кажется, поразила всех тем, что стала ярче. Потом она столкнулась с таким же ярким светлячком, как она, только спешащего в обратном направлении. Их тряхнуло, но вроде бы обошлось. Или не обошлось?
        Уже догадываясь, что испортила этой женщине какой-то ритуал, она отвела глаза. Произошедшее не укладывалось в голове.
        Виновата она или нет, что сбила того яркого светлячка? Вообще, какого черта тут творится? С какого перепуга блондинка устроила переселение душ? Это законно? Мало того, что своего ребёнка отправила к черту на рога, так она ещё распорядилась жизнью Ани! То есть, в данном случае посмертием.
        Девушка испуганно сжалась. Нельзя белокурой говорить о том, что она умерла и о том, что случилось среди звезд. Надо молчать об этом! А что тогда говорить? Белокурая спрашивает о родителях? Надо ответить.
        - Мои-то родители позаботились бы обо мне в любых обстоятельствах, а вот ты?
        - Что я? - белокурая нервно оглянулась и придвинула ещё подушки, чтобы другие не смотрели на лежащую Аню, а девушке становилось всё страшнее и страшнее.
        - Что мне тут делать? - испуганно спросила она, имея в виду не только сейчас, но и потом. Это же переселение? Переселение в тело ребёнка! И кому она тут нужна?
        Красавица пожала плечами:
        - Ничего.
        Аня перестала пытаться встать и внимательно посмотрела на белокурую. А ту трясло! Анюта невольно прислушалась к доносимым звукам. Звенели браслеты, связки бус, тихонечко поскуливали женщины, а потом единый вздох и глухой удар упавшего тела. Анна не утерпела, осторожненько потянула за уголок подушки и организовала себе щёлку.
        Оказывается, многие женщины лежали прямо на полу, да к тому же так неловко раскинув руки прямо на спящих на полу же детей…
        Аня всё смотрела и смотрела, холодея от ужаса.
        Боже, какая же она дура! Как же она не догадалась сразу, что женщины неадекватны, и очень похоже, что они чем-то опоены, а мужик - самый настоящий маньяк! Он не актёр, не забавляется игрищами, а душит взаправду!
        Она в шоке перевела взгляд на белокурую, нервно обхватившую себя руками. Блондинка тоже была не в себе, но по-своему. Они встретились взглядами, и красавица с безумным взглядом и нежной улыбкой прошептала:
        - Моя девочка будет жить в твоём теле. Никто не найдёт моё сокровище! Ничего, что тебе девятнадцать. Это же твоя первая жизнь? Ты же ещё не проводила обряд омоложения?
        Аня медленно помотала головой. Она не проводила обряд омоложения и совсем ещё не жила.
        У неё было столько планов! И всё оборвалось. Из-за несчастного случая в дурацкой квартире-музее или из-за её баловства в космосе… но, наверное, это не так важно, как то, что сумасшедшая мать ради своего чадо готова была сгубить жизнь чужого ребёнка.
        А то, что сгубить, так это уже понятно.
        Аня оказалась в аду! Мужик душил женщин одну за другой, а те даже не сопротивлялись. Выход был закрыт двумя ряжеными амбалами, а до окон ей не достать, да и витраж не сломаешь детским кулачком.
        - Сколько мне лет? - едва сдерживая слёзы, спросила Аня у белокурой.
        - Десять, - вспоминая что-то хорошее, женщина улыбнулась.
        - Как меня зовут?
        - Анха.
        - И всё? Просто Анха? - задавая вопросы, Анюта прогоняла панику.
        Если бы она молчала, то сорвалась бы с места и бегала бы в закрытом пространстве по кругу, как белка в колесе. Говорят, что такая реакция - наследие прошлых поколений, живших на равнине. Там в минуту опасности надо было бежать изо всех сил, чтобы выжить. Но бегать сейчас глупо, а вот узнать что-то полезное необходимо. Теперь бы успокоиться и спросить что-то умное, но как назло в голове пусто!
        - Да, просто Анха, - с горькой усмешкой ответила женщина и душа в себе рыдания, быстро заговорила, стремясь выплеснуть свою беду:
        - Я из клана Лунных, единственная и любимая дочь князя Арсения Лунёва. Наш род очень древний и когда-то обладал могуществом, но, к сожалению, это осталось в прошлом. Мы остались в первой сотне, но… - тут белокурая в отчаянии взмахнула рукой и замолчала.
        Аня осторожно коснулась её рукой, побуждая говорить дальше. Времени нет, а красотка ещё ничего важного не сказала, чтобы понять куда Анюта попала. Белокурая оглянулась и наклонившись к Ане быстро зашептала. Её речь казалась бредом, но девушка жадно ловила каждое слово.
        - Всё из-за реформ деда нынешнего Императора. Он любил всё упрощать и в кланах перестали изучать магию, как науку. Впрочем, дураков всегда полно было, но мы не такие. Мы Лунные! Мы всегда докапываемся до истины.
        Аня повернула голову, чтобы посмотреть, что происходит за подушками, но белокурая заговорил ещё быстрее.
        - Наши знания оказались не нужны императорской семье и наш клан отдалили. Нас ждали годы забвений, но мы не сдавались и продолжали собирать знания.
        Белокурая прижалась к самому уху Ани и опаляя жарким дыханием, прошипела:
        - Однажды, пути моего клана пересеклись с дорогой клана Лазорева Гераба.
        Красавица на несколько мгновений замолчала, справляясь с эмоциями и продолжила:
        - Мерзавец вырезал всех моих родичей, а меня забрал к себе. Моя семья, приближенные и их семьи… он никого не оставил в живых. А здесь я младшая жена, а ты - пятнадцатая дочь, которую даже не сочли нужным подвести к источнику.
        Ошалев от вываленной информации, Аня скосила глаза в сторону маньяка, и белокурая утвердительно кивнула. Её враг и мучитель сейчас душил других несчастных.
        - Мы с доченькой готовились бежать, - из последних сил выдавила женщина, - но тут вдруг император решил наказать убийцу моих родичей. Я была бы счастлива, если бы это произошло, когда нас уже не было здесь, - белокурая закрыла лицо ладонями и приготовилась завыть.
        - Так спасение близко? - встрепенулась Аня. - Лучше поздно, чем никогда! Зачем же ты рискнула переселить душу своего ребенка?
        - Затем, - зло каркнула женщина. - Мы не доживём до этого момента! Гераб убьёт нас всех тут раньше.
        Меж тем, кошмар не только продолжался, но подобрался вплотную к двум невольным заговорщицам. Аня подавилась новыми вопросами, когда увидела синеволосого и его шнурок на шее белокурой красавицы. Женщина захлебнулась криком, задёргалась, пытаясь ухватить удавку.
        - Не смей сопротивляться, неблагодарная! - гневно закричала какая-та тётка, а Аня заскулила от ужаса, понимая, что не в силах смотреть на происходящее.
        Она забилась раненой птицей, но не телом, а душой. Она рвалась обратно в космос, чтобы присоединиться к тем спокойным светлячкам, которые ей совсем недавно показались скучными, но вырваться из чужого тела не могла. Ритуальные знаки удерживали душу Ани в теле дочери белокурой, как сети рыбку.
        Синеволосый отпустил мать настоящей Анхи и с недовольством посмотрел сначала на замершую от ужаса Аню, а потом на свою жертву.
        - Фаяна, Фаяна, - укоряюще протянул он, присев на корточки и нежно поглаживая красавицу по щеке, - моя страсть и боль. Ты всегда была своевольна и капризна. На что ты надеялась, не дав нашей малышке зелья вечного покоя? Неужели ты думала, что император или мои враги пожалеют её и не отправят на корм пограничным камням только из-за того, что она унаследовала твой цвет волос?
        Аня не могла отвести глаз от синеволосого. Он выглядел решительным, обречённым, опечаленным и одухотворённым. Это никак не вязалось с тем, что она готова была увидеть, оказавшись с ним лицом к лицу. Ни безумия, ни пены на губах, ни трясущихся рук… и это было ещё страшнее.
        - Анха, доченька, иди ко мне, - ласково позвал он.
        Аня привстала и быстро осмотревшись, проворно юркнула в ближайшую гору подушек, оттуда заползла под диван, но не осталась там, а змейкой двинулась поближе к выходу.
        Синеволосый выругался, а оставшиеся в живых тётки стали подвывать всё громче и громче, но продолжали сидеть. Это отвлекло убийцу и у Ани появилась минутка, чтобы спрятаться. Она не думала, что делает маньяк в то время, пока она ищет укрытие среди диванов и подушек. Она старалась забиться как можно дальше, и чтобы её сердце не билось слишком сильно, дабы не выдать.
        Неожиданно раздался грохот. Кто-то пытался протаранить дверь. Аня уже ничего не понимала, удерживает ли скулящих женщин дурман от сопротивления страшной смерти или они страшатся иной участи, о которой обмолвился синеволосый.
        Девушке показалось, что у неё получилось спрятаться, потому что покончив с последней красавицей мужчина подошёл к двум разодетым амбалам у дверей и резким движением свернул им шеи. Она подумала, что теперь убийца примет бой, потому что двери уже едва держались и даже горели, но он обернулся и посмотрел прямо на неё.
        Поняв, что обнаружена, Аня подскочила и стала кидать в него подушки. Лицо синеволосого перекосило:
        - И это моя дочь?! - выплюнул он. - Прими достойную смерть из моих рук!
        - Шиш тебе! - запыхавшись, прохрипела Анюта.
        Убивец застыл, а потом, взревев раненным буйволом, бросился на неё. Она кинулась в сторону, и если бы он не запнулся о тело одной из несчастных, то Анина жизнь закончилась бы немедленно. Но он споткнулся, хотя Ане тоже не повезло, потому что падая, мужик шнурком захлестнул её лодыжку. Анюта с грохотом свалилась, но не давала подтянуть себя за ногу, цепляясь за всё, что попадало под руку и била сумасшедшего князя по лицу пяткой второй ноги.
        Дверь осыпалась пеплом, и в помещение ринулось сразу же несколько воинов. Аню оглушил грохот и вопли ворвавшихся, но ничто не успокаивало маньяка, и защищаясь, он продолжал пытаться дотянуться до Ани.
        В какой-то момент ему удалось извернуться и ухватить её. Она видела свою смерть в его глазах, но появился воин с ярко красными волосами и снёс её мучителю голову.
        ДОРОГИЕ МОИ ЧИТАТЕЛЬНИЦЫ! С ПРАЗДНИКОМ ВЕСНЫ ВАС :))
        ПРИГЛАШАЮ ВАС НА ПМЖ В ДРУГОЙ МИР! У НАС ТУДА ПОПАЛА СОВСЕМ МОЛОДЕНЬКАЯ ДЕВУШКА И ЕЙ ТРУДНО БУДЕТ БЕЗ ВАШЕЙ ПОДДЕРЖКИ.
        Мною задумана дилогия. Объем первой книги будет около 300 стр. История будет логически завершена, но без романтического счастливого конца. О второй книге пока ничего не могу сказать, но работа над ней начнется сразу же по окончании этой.
        Прода будет три раза в неделю: пн, среда и пт.
        ГЛАВА 2. ДРУГОЙ МИР
        - Тварь! - прохрипел какой-то воин, опираясь на колени и сплёвывая вязкую слюну на шёлковую подушку. - И ведь даже детей не пожалел! Урод!
        - Их ждала бы худшая участь, - брезгливо скривив губы и откидывая ногой испачканную подушку, ответил красноволосый спаситель.
        - Но дети… император не отправил бы детей на корм… - не поверил ещё один вояка.
        - Не говори того, чего не знаешь, - осадил поднявшийся ропот властный голос ещё одного красноволосового. Он оглядел всех тяжёлым взглядом и многие попятились спиной к выходу.
        Аня напряглась, сообразив, что для неё борьба за жизнь не закончилась. Двое мужчин (молодой и постарше) с ярко-красными волосами, собранными в пучок на затылке, внимательно смотрели на неё и о чём-то размышляли. А Аня прикидывала, как бы ей подобраться к дверям и бежать.
        - У малышки светлые волосы… она не полноценный лазурит! - услышала она хриплый голос того воина, что сетовал о судьбе детей. Он снял шлем, и Аня увидела слипшиеся от пота седые волосы с зеленоватыми прядями.
        - У неё яркие голубые глаза, - окинув её оценивающим взглядом, обвинительно произнёс молодой красноволосый и вопросительно посмотрел на того, что постарше.
        - Госпожа, какого вы рода? - обратился к ней седой, пытаясь вытереть пот со лба рукой в железной перчатке, но вместо этого царапая кожу и оставляя красные борозды.
        Аня чувствовала, что этот мужчина пытается ей что-то подсказать, помочь, хотя явно уступал красноволосым в местной иерархии, и хотела назвать тот клан, о котором говорила белокурая, но у неё всё вылетело из головы.
        - А ты не видел её мать? - из-за того, что Аня испуганно таращилась на всех, ответил молодой красноволосый. - Вон она лежит.
        При этом парень вновь вопросительно посмотрел на своего старшего, делая рубящий жест ладонью. Ане показалось, что он предлагает по-быстрому чиркнуть по ней сабелькой и идти дальше, заниматься своими делами. Но старший недовольно поморщился.
        Ане пришла в голову дурацкая мысль о том, что красноволосый - идиот, потому что не надо было её спасать, раз потом при свидетелях он собирался взмахнуть сабелькой и делать вид, что так и было. Ага, всех задушили, а её благородно зарезали! Ну, точно идиот, хоть и спаситель.
        - Да чтоб меня разорвало, - воскликнул седой. - Это же сгинувшая дочь князя Лунных мозгоклюев? - тыча пальцем в труп белокурой, орал он, привлекая внимание остальных.
        Старший красноволосый со значением бросил взгляд на младшего, а потом во всеуслышание объявил:
        - Мы пришли сюда по воле Императора, чтобы наказать лазуритов за совершенное ими злодеяние.
        Столпившиеся в коридоре воины одобрительно загудели, а красноволосый продолжал:
        - Вы все знаете, что одиннадцать лет тому назад клан Лунных был беспощадно вырезан неизвестными, но всё тайное рано или поздно становится явным. Наш Император получил неопровержимые доказательства вины Лазурных в смерти Лунных, и мы здесь, чтобы восстановить торжество справедливости! Око за око, зуб за зуб!
        Все вновь шумно выразили одобрение.
        - Но в том скверном деле до сегодняшнего дня оставалась только одна загадка! Одиннадцать лет назад следователи не сумели отыскать княжескую дочь ни живой, ни мёртвой. И я полагаю, что теперь - тут дядька с красным пучком на голове театральным жестом указал на труп белокурой, - дело можно считать закрытым: Лунная княжна была похищена главой лазуритов!
        По-видимому, красноволосый счёл, что недостаточно указующего жеста на пропавшую дочь Лунных. Он наклонился, намотал на руку белокурые пряди красавицы и приподнял её.
        Аня невольно закрыла рот руками, чтобы подавить вскрик. Она молилась, чтобы всё оказалось кошмарным сном, а не явью. Может она не умерла, а лежит в коме или спит под воздействием лекарств! Что угодно лучше, чем эта реальность!
        - Вот тебе и целители! - потрясённо переговаривались воины. - Что у Лунных с головой не в порядке было, что у этих… ну и нравы!
        Аня слушала высказывания и ничего не понимала. Клан белокурой похоже не очень-то уважали. Как там они сказали: клан Лунных? Мозгоклюи? Психиатры что ли? Впрочем, если синеволосый маньяк был целителем, то надо готовиться к любым сюрпризам. Может Лунные - это гипнотизёры или чтецы мыслей, а может… большего придумать она не успела, так как воины заинтересованно смотрели на неё.
        - А девочка? - спросили они, гадая о её принадлежность к клану.
        - А девочка… - старший красноволосый запнулся и впился в неё взглядом.
        На её счастье, мужчина с «пожаром» на голове не ляпнул во всеуслышание, что пропавшая княжна Лунных была обесчещена и родила ублюдка или, хуже того, оказалась предательницей рода, согрешила, и бла-бла-бла... Нет, он этого не сказал, зато он скривился, произнеся следующие слова:
        - … возможно, девочка теперь единственная наследница двух магических кланов, вот только учить её некому.
        Аня стиснула зубы, выпрямилась и выдержала устремлённые на неё взгляды. Вроде бы немедленное убийство отменяется и пока это главное. Сейчас она не понимала, что для неё хорошо, а что плохо, поэтому не могла оценить фразу о наследстве. А красноволосый продолжил, лицемерно выражая сочувствие:
        - Бедное дитя, ей вправду бы лучше умереть.
        Вот тут Анюта поперхнулась бы, если бы сглатывала в этот момент. Разноцветноголовые персонажи смотрели на неё, как на обречённую. Похоже, она выцепила из сказанного не те слова. Важнее наследства оказалось то, что её некому учить. Что за бред?
        Аня до боли выпрямила спину и обвела злым взглядом обсуждавших её воинов. Она смотрела на сильных мужчин и презирала их за услышанные слова.
        Вместо того, чтобы окружить её заботой, обнять сильными руками и закрыть теплым одеялом, они запугивали её! Они же видят перед собой ребёнка! Перед ними стоит чудом выжившее дитя, нуждающееся в защите, а не унижении и лицемерного сочувствия.
        Наверное, кто-то скажет, что это юношеский максимализм, но Аня сейчас всей душой презирала своих спасителей.
        Они жалеют, что она не умерла? Но она наследница чего-то там! И это явно лучше, чем ничего не наследовать! Нет учителей? Плевать! Обойдёмся. Зато ясно одно: есть второй шанс на жизнь!
        Да, она попала в другой мир, но так и тело дано не взрослое, так что есть время осмотреться, вникнуть, врасти в этот мир.
        - А госпожа-то бойкая, - усмехнулся кто-то из воинов.
        - Так родовитая же, - пожали плечами другие.
        На этом красноволосые, ещё раз окинув взглядом всё помещение, дали знак седому с воинами покинуть гарем и сами ушли, оставляя гордо стоящую Аню среди трупов.
        Это было неожиданно. Она хотела выскочить за ними, но всё тот же седой с зеленоватыми прядями прикрыл проход ширмой, подавая знак, что ей не стоит выходить.
        Почему? Ей здесь душно и плохо! Ей надо на воздух! Но Аня отступила, решив прислушаться к совету. Мало ли какая традиция или ещё что! В конце концов ширму можно сдвинуть и выйти, когда все подальше уйдут.
        Оставаться среди покойников было жутко, но вскоре до девушки стало доноситься пьяное пение, перемежающееся с чьими-то болезненными криками, и пришло понимание, что мёртвые безопасней живых.
        Она не осознавала, как долго сидела. Наверное, надо было подумать о том, что она попала в другой мир, и родители будут убиваться от горя или ужаснуться тому, что она стала свидетелем массового убийства, но ей не давало покоя собственное будущее. Страх за завтрашний день терзал так сильно, что не хватало сил ни на какие другие мысли.
        Скормят её каким-то пограничным камням или нет? Наследница она или бедное дитя? Что ей делать и как вести себя?
        И когда же прекратятся сводящие с ума крики?
        Она несколько раз порывалась выскочить и выяснить что там происходит, но малодушно останавливалась, понимая, насколько глупы её порывы.
        Потихоньку вместе с темнотой за окнами воцарилась тишина, но Аня даже тогда не решилась выйти. Может быть, потом она пожалеет о своей трусости, но сейчас ей было слишком страшно на что-либо решиться. Она огляделась.
        А что, если её оставили тут, чтобы она провела какой-то ритуал для всех этих женщин? Может она должна их оплакивать? В этот момент она забыла, что является для всех маленькой девочкой, и единственное, для чего её могли оставить одну, так это чтобы она не попалась на глаза пьяным воякам, а поутру бежала бы куда глаза глядят.
        Светленькая, но не такая кипенно-белоснежная, как её мать, она бы легко затерялась среди таких же невзрачных простолюдинов. Если в покоях гарема на следующий день не окажется маленькой непонятной госпожи, то не будет проблемы ни для командующих сборной карательной армии, ни для великих князей, ни для самого императора.
        Но Аня задумалась о другом. И вправду, надо бы невинно убиенным закрыть глаза и произнести хотя бы ритуальную фразу. Раньше она не придавала этому значения, а теперь на себе испытала и знает, что символизм имеет силу, и если душам будет легче, то надо сделать хоть что-то.
        И она сделала. Даже синеволосого князя коснулась, закрывая ему глаза и желая ему понимания божественных сил на том свете. Мужчине предстоит отвечать за свои действия перед высшей справедливостью и Аня не будет проклинать его.
        Проведённый ритуал прощания успокоил её и девушка задремала. Очнулась она уже на рассвете. Наверное, спала бы и спала, отрубившись от усталости и переживаний, но жажда вцепилась в неё мёртвой хваткой. Первые мгновения Аня пыталась смочить слюной пересохшее горло, потом в ужасе оглядывалась и смотрела на покойников, и только после этого сумела взять себя в руки. Когда-нибудь настанет время, и она оплачет всё случившееся с ней, а сейчас надо сделать так, чтобы это время для неё настало.
        Анюта увидела в загороженной полупрозрачной тканью закутке большое ростовое зеркало и принялась разглядывать себя. Красивые заколки сползли и вяло болтались на неряшливых хвостиках. Начерченные белокурой Фаяной знаки на лице и теле дочери, которое заняла Анна, размазались, а одежда выглядела неопрятной.
        - Я миленькая, - не обращая внимания на непотребный вид, констатировала Аня.
        Она видела перед собой усталого ребёнка с хорошим телосложением и редким для Земли цветом волос. Когда-то таких светленьких дразнили белобрысыми, но в последние года натуральный блонд стал большой редкостью.
        - Но то на Земле, - вздохнула Аня, прекрасно понимая, что на фоне здешних ярких красавиц с разноцветными шевелюрами она проигрывает.
        Впрочем, у неё сочный голубой цвет глаз, цвета кофе с молоком ровные полукружья бровей и темно-синие длинные ресницы. В остальном Ане досталось заурядное детское лицо: нормальный нос и губы, белые ухоженные зубки, пропорциональные черты и в меру милых веснушек.
        Аня осталась удовлетворена тем, что увидела. Она причесалась, поправила на себе одежду и выскользнула за пределы гарема. Длинный широкий коридор был хорошо освещён. Сначала Аня не обратила внимания на лампы в виде факелов, но потом пригляделась и увидела мельтешение внутри колб вместо вольфрамовой ниточки. Оказалось, что стеклянные плафоны удерживают множество хаотично двигающихся искорок. Они сталкиваются друг с другом, вспыхивают ярче, и именно это давало свет.
        - Магия, - выдохнула Аня, окончательно принимая, что попала в магический мир.
        Теперь оставалось разобраться с клановостью. В первые мгновения ей всё казалось очевидным. В книгах пишут о разделении магов по стихиям, но, кажется, здесь всё сложнее. Во всяком случае белокурая упоминала, что Лунные удержались в первой сотне, а столько стихий не может быть.
        Аня шла и шла, никуда не сворачивая. Она хотела выйти к лестнице и спуститься, предполагая, что кухня, а значит, и вода должны быть внизу. Ей казалось, что там она обязательно встретит кого-нибудь, кто ей помог бы. Чем дальше она шла, тем свежее был воздух и меньше уверенности оставалось в Анне.
        А вдруг она ошибается и к детям здесь относятся по-другому, чем на Земле? Ведь воины не проявили к ней сочувствия.
        Неожиданно она наткнулась на двух усталых и потрёпанных женщин. Одеты они были неброско и одинаково, из-за чего можно было предположить, что женщины служат в замке. Аня не успела открыть рта, чтобы попросить о помощи, как одна из служанок подбоченилась и задиристо выдала:
        - Ты глянь, живая! Позор-то какой! А говорили, князь всех их по обычаю порешил.
        Аня осталась стоять с открытым ртом и только хлопала глазами.
        - Чего вылупилась, уродище? - закричала на неё злая тётка. - Пошла вон отсюда! - замахала та руками, но вторая удержала её.
        - Остынь, не видишь, мала она. Да и смотри, молчит. Видно, умом тронулась.
        - Значит, надо к остальным её положить, да и сжечь! - не желала успокаиваться первая.
        - Да как ты смеешь! - воскликнула Аня.
        Она видела, что женщинам досталось этой ночью, но ей стало ужасно обидно за девочку, в теле которой она находилась. Вот хорошо, что именно Аня сейчас столкнулась с этой злыдней, а если бы на её месте стоял настоящий ребёнок?
        - Ты слышала? - злорадно обратилась агрессивная тётка к той, что попробовала утихомирить её. - Подлючее отродье! Держи-ка её!
        Аня не успела сообразить, что в детском теле ей не справиться с крепкими служанками и упустила момент, когда можно было бы убежать. Женщины вцепились в неё, и Аня только получала синяки, пытаясь вырваться.
        Сначала она подумала, что её будут бить, но всё оказалось банальнее: её ограбили. Выдрали из волос красивые гребни с заколками, сорвали цепочки с шеи, браслеты, серёжки, разодрав мочки ушей. Они даже коротенькую накидку на топик стянули, потому что на ней оказалась вышивка серебряными нитями и огромная серебряная пуговица.
        Напоследок Аню наградили затрещинами, от которых у неё загудело в голове, и она повалилась на пол. Служанки же быстро убежали.
        Оглушённая в прямом и переносном смысле, Аня сидела на полу и не знала, как быть.
        Сходила попить! А ещё надеялась встретить кого-то, думая, что ей обязательно помогут. Какая наивность! Тут, похоже, никто не слышал о гуманности и добросердечии, а ещё здесь не стыдно обижать маленьких и слабых.
        Покачиваясь, Аня поднялась и поплелась обратно. Не может в башне для женщин не быть воды, думала она. И вообще…
        Анюта сжала кулаки и ускорила шаг. Оплеухи и грабёж заставили её живее соображать, а не предаваться печали. То, что случилось, было унизительно и обидно, но как любой современный человек Аня не жила одним моментом. Её продолжало волновать будущее и вот тут две наглые овцы подтолкнули к понимаю, что без денег Аня пропадёт.
        Вот поэтому она неслась на всех парах обратно. Ей необходимо было собрать своё наследство! Первой мыслью было снять со всех женщин украшения, но стоило подойти к одной из покойниц, как затошнило. Помещение вдруг показалось невыносимо душным, и навязчивый сладковатый запах стал омерзительным.
        - Не смогу, - прошептала Аня. - Я слабачка, - ругалась она, но отступала раз за разом от женщин.
        Только с лунной княжны она смогла заставить себя снять браслеты, кольца и прочее, воспринимая эти украшения как своё наследство. Потом взялась искать ценные предметы в самой башне, и декоративная наволочка, освобождённая от подушки, пополнилась несколькими миниатюрными чашами, тарелочками, коробочками с благовониями.
        Снимая расшитые золотом и серебром наволочки, Анюта обратила внимание на замаскированные среди декоративных панелей резные дверцы. Осторожно открывая их, она увидела крошечный бассейн и ниши с комнатами для гигиены. От этой находки было больше радости, чем от того барахла, что она собрала. Бросив всё, Аня напилась из фонтанчика, освежилась и принялась думать, как упаковать свои трофеи.
        Вспомнив, что в коридоре она чувствовала потоки холодного воздуха, Аня расправила часть маленьких наволочек и запихала их себе под топик. Так будет теплее. Немного подумав, она скрутила наволочку с украшениями и обвязала ею талию, накинув на себя взрослую накидку, чтобы скрыть внезапную бугристую полноту. Рядом положила узелок с посудой. Больше она не знала, что брать. Добыча не казалась ей сколь-нибудь ценной, но это было хоть что-то, что поможет ей продержаться какое-то время и осмотреться. Быть может, Аня решилась бы ещё что-то забрать, но появились гости.
        ГЛАВА 3. ТУМАННЫЕ ПЕРСПЕКТИВЫ
        - Фу, да здесь же нечем дышать, - прикрывая нос платком, произнёс жеманный мужчина с сияющими золотом кудрями.
        Аня в изумлении уставилась на него. Она с трудом впитала в себя новую реальность с разноцветными волосами людей, творящих заклинания, но мужчина среднего возраста с нежнейшей фарфоровой кожей и буквально источающими золотое свечение кудрями, застал её врасплох.
        Таких не бывает!
        Но это чудо на цыпочках вошло в башню, где нашли своё последнее пристанище женщины гарема, брезгливо сморщилось и заныло:
        - Какая безвкусица! Меня сейчас стошнит.
        Потом он жеманно прикрыл рот кистью и сделал вид, что сейчас умрет от удушья.
        - Дайте же мне воздуха! - умирающим голосом простонал он.
        Кто-то из сопровождающих безжалостно выбил парочку уникальных витражей и пробормотав скороговоркой какой-то набор слов, притянул прохладный воздух в помещение.
        А капризуля неожиданно жестко добавил:
        - Почему трупы не подготовили к процедуре упокоения, а клан к консервации? Необходимо как можно скорее настроить источник Лазурных на поиски наследников силы!
        Все зашумели, начали переглядываться, ища того, с кого бы спросить за разгильдяйство, но жеманное существо вдруг уставилось в угол и возопило:
        - А это что?
        Аня поёжилась.
        Прижимая к себе узелок с экспроприированным, девушка-девочка замерла в уголочке и не сразу поняла, что все теперь смотрят на неё.
        - Я вас спрашиваю - что это?!
        Кудряшка махнул платочком в сторону Ани и все сделали вид, что сами удивлены её присутствием здесь.
        «Вот козёл!» - отмерла Аня и с вызовом уставилась в ответ.
        За всю жизнь ей не довелось сталкиваться с унижениями, а тут что ни встреча с местными - то оплеуха по телу или по самолюбию.
        - Сиятельный, это дочь лазурного князя и лунной княжны Фаяны.
        - Да? - золотоволосый выгнул бровь и недовольно скривил губы. - Блёклая она какая-то…
        Аня уже открыла рот, чтобы повторить едкое высказывание незабвенной Раневской о том, что под хвостом любого павлина скрывается самая обыкновенная куриная жопа, так что нечего тут строить из себя, как ей стало нестерпимо жарко. У неё перехватило дыхание и только из принципа она не свалилась кулём перед Этим.
        - Господа, - прижав пальцы к вискам, промолвил сиятельный петушок, - к моему удивлению, девочка одарена!
        Все уставились на Аню с недоумением. Мол, да как же это?
        А она уставилась на них. Мол, а почему бы и нет? В чем проблема?
        - Значит, у клана Лазурных осталась стоящая наследница? Церемонию консервации клана отменять?
        - Церемонию отменять не будем. Для использования источника Лазурных её сил ничтожно мало, иначе он уже признал бы её, - скорбно поджав губы, печально произнёс золотоволосый. А Аня поняла - этот манерный мужчинка-кукла ничуть не расстроен.
        Она отдышалась и посмотрела на кудряшку с подозрением, но язык держала за зубами. До неё дошло, что сейчас решается её судьба, но так же она поняла, что ничегошеньки не понимает!
        Странное отношение к ней выходило за рамки её понимания. Взрослые люди, а так некрасиво ведут себя. Всё, что она позволила себе, это принять независимую позу. А ещё беспокоило упоминание об источнике, о какой-то консервации, поиск других наследников и дар Лазурных… поди разберись во всём этом, но!
        Вот, к примеру, на Земле даже в царские времена грешно было обижать сирот, и её как минимум накормили бы. А она тут титул имеет! И что?
        Ладно, служанки злобу выместили за свои обиды, но другие князья? Они что, не понимают, что показывают дурной пример другим по обращению с попавшими в беду представителями их круга?
        И почему нет радости, что осталась жива одарённая девочка с даром целителей? Лазурных же вроде назвали целителями? Неужели здесь никто не болеет? Как можно разбрасываться столь ценным ресурсом, даже если дар слабенький?
        Меж тем, павлин-мавлин искомкал свой платочек и отбросил. Потом раздраженно помахал перед носом рукой, рассеивая золотистые искры, кружащие возле него и на которые остальные смотрели с благоговением. Аня тоже смотрела на блестелки, но чем дольше она вглядывалась, тем больше волшебное сияние напоминало дешёвый спецэффект. Искры оказались разнокалиберными и неоднородного оттенка, да ещё и с пятнышками, что портило весь вид. Но, похоже, только она зацепилась за несовершенство, и это понятно: её обижали, а сказать ничего нельзя.
        - Девочку должен признать источник Лунных, и я уверен, что он заработает в полную силу, - без воодушевления констатировал золотоволосый и, нервно покусывая губы, поспешил к выходу.
        Никто не обрадовался, что вместо Лазурного источника заработает Лунный. Впрочем, всем было всё равно.
        Аня вновь ничего не поняла, но кажется, её не скормят каким-то неведомым пограничным камням, как грозил маньяк, и это хорошо.
        Но она опять осталась одна! Дёрнулась пойти за группой павлина, чтобы под их прикрытием поесть, но в помещение с шумом ввалилась та самая парочка красноволосых.
        - Пошли! - с порога скомандовал её спаситель.
        Оба посмотрели на неё с раздражением. Им явно хотелось быть поблизости от осыпающейся золотыми блестками персоны, но видно их пнули решать вопрос с той, кого спасли.
        - Куда? - набычилась Аня.
        Несмотря на то, что молодой спас её, красные не вызывали у неё доверия. Она понимала, что в её положении качать права глупо, но облегчать этим грубиянам общение с собой не собиралась.
        В конце концов Мистер Золотое Совершенство во всеуслышание объявил о её ценности для источника Лунных, и думается Ане, что этот факт зафиксирован, и теперь о маленькой княжне проще позаботиться, чем отвечать за случайную смерть. Так что красноволосый хам может только пугать её, а тронуть ни-ни!
        - А тебе какое дело? Хочешь остаться тут? - рявкнул молодой, нависая над ней и подавляя своей статью.
        - Мне тут нормально, - отрезала Аня, не подавшись ни на миллиметр назад.
        Наверное, это всё же было глупо. «Здесь вам не там», сказали бы умные люди и были бы правы, но юношеский максимализм всё ещё главенствовал в анином сознании, и она не дрогнула перед угрожающим ей парнем. Хотя, после всего пережитого стоило бы быть осторожней и не особо полагаться на сделанные впопыхах выводы о своей ценности.
        - Да ты… - закипел молодой.
        - Остынь! - приказал старший. - Княжна, послушай меня.
        - Я вас не знаю, - на какой-то миг сердце Ани ёкнуло от страха из-за бешеного молодого, но она устояла и продолжила изображать горделивую статую.
        - Не знаешь? С тобой не занимались?
        «Опс!»
        Это что же получается, она должна знать всех князей? О, конечно же!
        Аня расстроилась из-за того, что не подумала об этом. В любых книжках писали, что знатные дети в первую очередь учат своё родовое древо, а потом выучивают назубок родословные других фамилий. Она вынуждена была состроить растерянную мордашку и выдавила признание:
        - Я забыла.
        Красноволосые какое-то время сверлили её неприветливыми взглядами, и у Ани создалось впечатление, что в их глазах она пала ниже некуда.
        Вот как так можно? Она же видела себя в зеркало и понимает, что выглядит сейчас милым потерянным дитём! А эти мордовороты… Никто не посчитал неприличным оставить ребёнка среди трупов родственников, но заметить маленькую оплошность только что оставшейся сиротой девочки и молча нагнетать обстановку - это всегда пожалуйста!
        - Князь клана Тёплого пламени Жаров, а рядом мой младший сын Яр.
        - Княжна Анха, - опустив «очень приятно» и «рада знакомству» чётко ответила Аня.
        Старший строго посмотрел на неё, ожидая, что она добавит фамилию, но девочка не добавила ни слова. Князь не понял почему спасенная княжна не причисляет себя ни к Лазоревым, ни к Луневым, но характер демонстрирует. Он окинул её внимательным взглядом и, к удивлению сына, повёл разговор совсем по-другому:
        - Княжна, ваше положение сейчас шатко. Ваш отец оказался замешан во многих тёмных делишках, а источник клана сейчас нестабилен из-за того, что потерял все связи с одарёнными членами клана и неизвестно, когда он заработает.
        Мужчина требовательно посмотрел на девочку, ожидая возражений или пояснений по поводу того, почему у неё нет даже слабой связи с источником Лазурных.
        Насколько все поняли, князь Гераб всё же сделал украденную Фаяну женой и их дочь должна была быть подключена к магическому источнику, но этого не произошло. Впрочем, если Гераб до сих пор не отказался от содержания гарема, то от него можно ожидать чего угодно.
        Красноволосый брезгливо поморщился, подумав о тех проблемах, что могут доставить женщины, считая себя не любовницами, а жёнами, но быстро вернулся к ожидающей продолжения его речи маленькой княжне:
        - …источник переходит в режим поиска на десятилетие. А там дальше видно будет.
        Аня сейчас меньше всего думала об источниках и делишках клана Лазурных или Лунных. Слишком много непонятного и голова отказывалась собирать крупицы информации, анализировать, делать выводы…
        Девушка крепко сжала кулаки, уловив на данный момент одно, она заслужила более уважительное отношение, проявив стойкость.
        Жестокий мир, где ребёнок должен огрызаться, проявлять характер и не показывать, как его страшит окружающее. Вот только Аня никогда не обладала характером, скорее наоборот.
        Как же ей захотелось домой!
        Она бы заказала себе пирожных и села бы смотреть милых «смешариков» или очаровательную «Машу и медведя». Но вместо этого Аня вынуждена была стоять и внимательно слушать красноволосого князя, боясь лишний раз вздохнуть, лишь бы он продолжал объяснять ей хоть что-то. Надо обязательно запомнить всё, что он говорит и обдумать, если не сейчас то, потом.
        - Клан Лунных после гибели ваших родственников был так же… законсервирован. Точнее, он был оставлен в покое, поскольку защита, установленная главой клана Лунных, не пала. Теперь мы понимаем, что источник чувствовал силу похищенной княжны Фаяны и защищал себя в ожидании её.
        Анна навострила ушки.
        - Мы с сыном доставим вас в ваше поместье. Вам нечего опасаться.
        - А если поместье не впустит меня? Я не княжна Фаяна, а всего лишь её дочь.
        - Сиятельный князь клана Чтецов объявил во всеуслышание, что источник Лунных признает вас, значит он увидел достаточно сильный лунный дар, так что вам не стоит волноваться по этому поводу.
        - А по какому поводу мне стоит волноваться? - ухватилась Аня за его оговорку.
        - Как стать полезной для императорского дома. Через шесть лет вы должны прибыть в столицу на бал дебютанток и заявить о себе как о наследнице Лунного клана и если захотите, то как о главе клана.
        - А разве я не становлюсь главой клана в тот момент, когда меня принимает источник?
        Молодой ухмыльнулся, а старший снисходительно покачал головой:
        - Войдя в опустевший родовой дом с источником, вы получаете детский титул главы клана, но как только вы повзрослеете, то его надо подтвердить.
        - На балу?
        - Да, перед императором и всеми гостями , - Жаров посмотрел на хмурящуюся девочку и снизошёл до пояснений: - У вас к тому времени должны появиться собственные вассалы, приличный княжескому роду доход…
        - И не вздумайте обманывать императора, - влез молодой, - с объявленного дохода казначей назначит соответствующий налог.
        У Ани не оставалось сил удивляться, но если с деньгами ей было более-менее понятно, то:
        - Вассалы?
        - Примите магическую клятву служению роду у полезных для вас людей, - как само собой разумеющееся обронил князь Жаров.
        - Ага, ясно, - буркнула Аня, понимая, что ничего не ясно, но чувствовала, что позориться непониманием ситуации дальше не стоит. Скидку на возраст тут не дают, и поэтому она с некоторым пафосом заявила:
        - Думаю, что за шесть лет я соображу, как выполнить эти условия.
        - И самое главное, - перебил её князь Жаров, - требуется показать, что ваша родовая магия полезна императорскому дому.
        - Каким образом показать? Надо сделать артефакты?
        - Если научитесь, то сделайте, - фыркнул молодой, - хотел бы я посмотреть на артефакт Лунных! Говорят, в далеком прошлом у них это здорово получалось, только они никому не были нужны!
        Аня смотрела на развеселившегося сына князя и чуяла подвох. Он гримасничал, закатывал глаза и делал вид, что подносит ко рту что-то вроде дудочки и играет на ней. И можно было бы считать его придурком, но сам князь тоже развеселился. Однако, посмотрев на непонимающее лицо Ани, снизошёл до оправдания растерянной маленькой княжны:
        - Видимо, Гераб Лазорев запретил Фаянке упоминать о своём клане, и вы не знаете, как работали ваши предки.
        Аня вновь отметила, как пренебрежительно красные упомянули синеволосого и белокурую. Ей это было неприятно, но она как птичка наклонила голову вбок и ждала дальнейших пояснений.
        К сожалению, из коридора послышался шум, и князь коротко бросил:
        - Вам достаточно будет продемонстрировать на балу, что вы держите под контролем свою магию и освоили хотя бы на примитивном уровне одно-два заклинания вашего рода.
        - А если император сочтёт мои умения недостаточными?
        - Я бы на вашем месте - встрял молодой, - больше беспокоился о контроле над родовой силой. По словам многоуважаемого Чтеца она у вас есть, а ещё силы добавит источник и всё это надо уметь контролировать. Без этого вы не доживёте до бала.
        Аня посмотрела на молодого и подумала о том, что огненным сложно контролировать свой дар. Парень вспыхивает по каждому поводу и это отражается в его необыкновенных глазах. Вот только непонятно откуда в огненных столько спеси по отношению лазурным или лунным?
        Князь Жаров дал знак сыну помолчать, а сам продолжил:
        - Ну, а если дело дойдёт до демонстрации каких-либо умений, и они не впечатлят императора, то вам назначат мужа. И если в новом клане вас сочтут хорошим приобретением, то ваша жизнь неплохо сложится.
        - Многие ли кланы заинтересованы в наследнице Лунных? - быстро спросила Аня, уже видя приближающуюся по коридору шумную толпу служанок.
        - Как бы то ни было, вы - княжна, - пожал плечами князь Жаров.
        - Благодарю, - ответила Аня, поняв по тону недосказанное. Собственно, самого князя Жарова послали к ней мановением пальца сиятельного и он не смог возразить. Так что вроде все князья, но некоторые важнее и ценнее других.
        - Я готова следовать за вами.
        ГЛАВА 4. ГОРЬКАЯ РЕАЛЬНОСТЬ.
        Аня спешила за князьями и пыталась утвердить для себя основное. Во-первых, она одарённая! Причём не хило так одарённая, раз это сквозь зубы признали другие! Конечно, предпочтительнее было бы оказаться целителем, так как это понятней и стопудово во всех мирах должно быть востребовано, но раз источник Лазурных её даже знать не хочет, то она готова знакомиться с источником Лунных. Ещё бы понять, что это за лунная магия такая!
        Анну вдруг осенило, что если источник Лазурных признавал бы её хотя рядовым членом клана Лазурных, то тогда её скормили бы пограничным камням! Ведь Император провозгласил что-то вроде: око за око, клан за клан!
        Вот ведь, не знаешь, где найдёшь, а где потеряешь. Наверное, Фаяна терпела немало насмешек, что её дочери отказали в связи с источником, а вышло вон как.
        Больше времени не было подумать о том, что уже узнала. Может позже появятся другие умные мысли, но сейчас Аню во дворе ждало потрясение: на огороженной площадке в воздухе висела платформа размером с двуспальную кровать.
        - Приходилось раньше летать? - настороженно спросил князь Жаров.
        Аня лишь кивнула, не сумев ответить вслух, а потом спешно отрицательно замотала головой и прикрыла глаза. От резких движений у неё закружилась голова. Возможно, свежий воздух так подействовал, а может, давал знать голод, хотя врачи однозначно сказали бы, что всему виной сильнейший стресс.
        - Держитесь за эти ручки, - посоветовал мужчина, ступая на платформу первым и становясь у края, широко расставив ноги.
        Его сын повторил за ним, а вот Аня выбрала середину и села, наплевав на насмешливые взгляды краснопламенцев. Впрочем, она заметила, что они не были так уж самонадеянны и ступнями зацепились за прикреплённые к платформе ручки-скобы. Аня же двумя руками схватилась за эти скобы и ещё с удовольствием пристегнулась бы ремнём, не доверяя своей силе рук.
        Кроме князей и Ани на платформе стоял… рулевой. Да, он придерживал толстую оглоблю, при помощи которой, по-видимому, собирался задавать направление платформе. Подробнее ничего увидеть не удалось из-за возвышающихся фигур мужчин.
        - Готова?
        Нет.
        Она ни к чему не готова, но кивнула. Девушка надеялась, что скорость будет маленькой, иначе бы князья не остались стоять, но ошиблась.
        Ой-ёй-ёй, как ошиблась!
        Платформа плавно поднялась, покачнулась и начала набирать ход. Ветер начал бить по глазам, выбивая слёзы, и Анюта сощурилась, с отчаянием следя за возвышающимися князьями.
        Им хоть бы что! А платформа продолжала разгоняться, и маленькой пассажирке пришлось скукожиться, а потом и вовсе лечь, невзирая на впивающиеся в тело спрятанные ценности. Её малый вес играл против неё и ветер сдувал её. Рулевой привлёк внимание своих хозяев к тому, что у их гостьи проблемы, но те даже не обернулись.
        Для Ани полёт на платформе стал тестом на выживание. Она боролась за свою жизнь, вцепившись в ручки и зажмурив глаза. Когда всё закончилось, у неё не осталось сил.
        - Вставай! Ты мешаешь пройти, - недовольно рявкнул Яр и слегка пнул её носком сапога. Не ударил, но показательно брезгливо проверил, не сдохла ли она.
        Движимая ненавистью, Аня поднялась и, как ей казалось, испепелила взглядом молодого князька, но видимо, у неё был слишком жалкий вид, чтобы впечатлить кого-либо своей яростью.
        Она спрыгнула с платформы, едва не покатившись кубарем, но удержалась и рукавом вытерла слёзы. Мешочек с кубками, драгоценными тарелочками и шкатулочками улетел. Поначалу она пыталась удержать его, но потом стало не до этого.
        Аня едва стояла на подгибающихся слабых ногах. Дрожь охватила всё тело, и с этим ничего нельзя было поделать.
        - Все ваши земли, княжна, отданы соседям, - как ни в чём не бывало выдал следующую порцию информации князь. - А вот и ваш особняк. Идите.
        Трясущаяся Аня ещё раз промокнула рукавом слипшиеся от слёз ресницы, обернулась и увидела довольно симпатичный дворец-замок с большими окнами. Было видно, что изначально строение было полноценным замком, но оно подверглось значительным перестройкам и от прошлого остались только толстые стены.
        Здание не показалось ей большим, но из-за накрывающего его мутного полупрозрачного купола сложно было оценить истинные размеры. Магическая защита мерцала фиолетовыми сполохами и захватывала с собой приличную территорию.
        Ничего не соображая, Аня как зомби пошла вперёд. Она ожидала, что стенки купола с налипшими на него старыми полуразложившимися листьями как-то отреагируют на неё, и приготовилась не подать вида, если шарахнет током или отбросит назад, но она просто миновала преграду и шла дальше. Девушка шла, не оборачиваясь назад, чтобы красноволосые не увидели, как ей паршиво.
        Князь с сыном с хищным прищуром следили не отрываясь, за маленькой фигуркой.
        - Отец, не слишком ли было оставить её без защиты во время полёта на вимане?
        - Она тебе понравилась?
        - Пф, бледная моль… она больше похожа на простолюдинку, чем на одарённую княжну древнего рода. Но стойкость пигалицы вызывает уважение. Я думал, что она будет визжать и молить о помощи.
        Князь помолчал, прежде чем ответить.
        - Знаешь, я ведь помню клан Лунных. Они не стояли высоко в княжеском рейтинге кланов, но и никогда не скатывались вниз даже в самые тяжёлые времена. Очень стабильный был клан, и теперь я думаю, что после старых императорских реформ они намеренно не лезли вперёд, следя со стороны за нашими сварами.
        - И что хорошего в этом? Сидение в тени ничего им не дало! Всё равно нашёлся тот, кто вырезал их, только никто не заступился, потому что Лунные ни с кем ни в каких союзах не состояли, - Яр продемонстрировал своей пылкой речью отцу, что неплохо знает историю Лунных. - А ещё мне плохо верится, что одаренные Великого князя не могли одиннадцать лет отыскать преступника! И если учесть, что Лазурных прижали только тогда, когда пошли слухи о том, что они крепко поцапались с Великим князем Островым, то это политические игрища, а не честная расправа над преступным кланом.
        Старший князь согласно кивнул. Император в очередной раз показал власть и приверженность законам, но что-то долго он выжидал. И слухи про Великого князя не на пустом месте взялись. Мутная получается история.
        Они прервали свой разговор, когда девочка прошла через магическую преграду. Минула её, даже не заметив, а ведь могла завязнуть или мгновенно погибнуть. Оба понимающе кивнули. Сильная кровь. Чтец оказался прав: лунной крови в девчонке намного больше, чем лазурной.
        - Ты не сказал ей, как взаимодействовать с источником и как отрегулировать защиту, - протянул Яр и вопросительно посмотрел на отца.
        - Зачем? Пусть привыкает, что помощи ей ждать неоткуда.
        - Но она останется в доме одна, а там…
        - Хочешь предложить ей своё покровительство? - князь с интересом посмотрел на сына. Тот насмешливо окинул взглядом земли вокруг особняка и медленно отрицательно покачал головой. Наследницу Лунного клана обобрали до нитки.
        - Хорошо, - нейтрально отреагировал Жаров, - запомни этот день. Ты сделал выбор. У тебя была возможность помочь маленькой княжне и стать её покровителем, но ты счёл её бесперспективной. Время покажет, был ли ты прав.
        - Думаешь, я ошибся?
        - Не знаю, сын. Передо мной сейчас стоял такой же выбор, и мой ответ ты уже слышал.
        Яр согласно кивнул. Магия Лунных непонятна огненным, а княжна даже в сопливом возрасте оказалась слишком несговорчива и принесёт больше проблем, чем прибыли клану Тёплого пламени.
        Красноволосые развернулись и, ступив на платформу, улетели, не дожидаясь даже того момента, когда княжна скроется в доме.
        Анне показалось, что она шла до дома целую вечность. Она едва переставляла ноги и держалась только потому, что чувствовала хищные взгляды Жарова с сыном. На их глазах она не могла упасть. Анюта не смогла бы объяснить почему ей так важно было продемонстрировать силу духа перед ними, но упиралась изо всех сил. Добредя до массивного крыльца, она с отчаянием посмотрела на огромные закрытые двери.
        Как их открывать?
        В её силах только повиснуть на ручке и рыдать. Но двери отворились сами, стоило коснуться их, и девушка чуть ли не на четвереньках забралась внутрь. Она успела увидеть, как мягко вспыхнул свет, услышала, что двери позади закрылись, и легла.
        Сил что-либо делать дальше не было, и Аня сжалась в комочек, пытаясь согреться. Потом она не помнила, что было. Кажется, она скулила, задыхалась от того, что не могла справиться с эмоциями и лежала безвольной тряпочкой на холодном полу, ожидая смерти. Казалось, что больше невозможно терпеть того, что с ней происходит, и она непременно умрёт. Ну и пусть!
        Всё чего Ане хотелось, так это вернуться к родителям и забыть обо всём. Если для этого надо умереть, то она готова.
        Но всё, чего добилась девушка, это ещё большей слабости. В какой-то момент она поняла, что долее не в силах валяться, и надо вставать. Никто не придёт ей на помощь, не поднимет, не обогреет, не разведёт руками её беды и не поддержит добрым словом. Она одна. Это надо принять, проглотить и переварить.
        Анюта уныло поплелась искать кухню и кладовые. В доме было чисто, и это вселяло надежду, что в волшебном мире существуют стазисы, помогающие годами хранить продукты в свежем виде. Впрочем, она бы сейчас была рада простой горячей воде!
        Кухня нашлась в подвальном этаже и оказалась огромной, светлой, чистой. Примыкающие к ней кладовки не подвели: они были забиты продуктами, вот только не все припасы благополучно сохранились. Конечно, было чудом, что они не испортились буквально и не воняли, но мумифицировались так, что съесть их решилась бы только отчаянная голодная мышь. Аня ограничилась завариванием себе горячего чая и сухариками.
        На улице уже была ночь, когда она решилась покинуть кухню и найти себе комнату для сна. Выбираясь с нижнего этажа и держа в руках кувшин с горячим сладким чаем и тарелку с новой порцией сухарей, дубовых пряников и засахарившейся сладости, девушка пыталась понять, как ей жить в этом мире.
        Она уже сообразила, что никому тут не нужна, а значит, придётся полагаться только на себя. Справится ли она?
        Однажды она отступила, предала свою мечту ради спокойной жизни, а как ей быть сейчас?
        Анюта с тоской вспомнила свои занятия по вокалу и участие в популярном шоу, где она заняла первое место. Как она тогда была счастлива! Её поддерживал весь класс, вся школа! Анька Большакова - суперстар!
        В тот день она поняла, что не зря годами таскалась в музыкальную школу, когда все азартно рубились в компьютерных играх. Боже, а как она радовалась подписанным контрактам на выступления с известной певицей!
        Зато потом домашняя девочка Анечка оказалась не готова к сложной разъездной жизни с большой труппой, где она оказалась одной из многих. Если на шоу с ней возилась целая команда и нужно было только петь и выполнять указания куратора, то в турне всё оказалось по-другому.
        Она месяцами находилась в разъездах, пересаживаясь с поезда в вонючие автобусы, селясь по двое-трое-четверо в дешёвых номерах, питаясь лапшой… Это мало походило на творчество и самореализацию! Каторжный труд, вот что это было.
        Ей тогда только исполнилось шестнадцать, а с неё спрашивали, как со взрослой, и не только в профессиональном плане. Вокруг было много мужчин и не все оказались порядочными, впрочем, женщины тоже оказались теми ещё стервами. Аня испугалась и едва выдержала контрактных полгода.
        С концертами было покончено, и «суперстар» вернулась в школу. Вот только со временем она поняла, что скучает по бешеному ритму жизни и по тому количеству энергии, которое пропускала через себя на выступлении. Ни волнения с экзаменами, ни компьютерные игры не смогли заменить настоящей жизни, где выкладываешься по полной, живёшь эмоциями и радуешься мелочам.
        А напугавшие проблемы… успокоившись, Аня поняла, что вообще-то справлялась с ними и если бы не тосковала по прошлому размеренному течению жизни, то сразу это поняла бы. А так она всё видела в чёрном цвете, хотя коллеги по возможности оберегали её, а вовсе не стервозничали, ограничивая свободу и держа подле себя.
        Жаль, что всё это она осознала тогда, когда поздно было. Обратно отыграть ничего не получилось. Аня зарекомендовала себя ненадёжной капризной девочкой, и более никто не хотел вкладываться в её певческую карьеру.
        Потом всё было как у всех. Она окончила школу и поступила на бюджетное место туда, куда проходила по баллам. Сначала её взяли на программиста в каком-то новом направлении, взяв обещание, что она будет петь на всех студенческих концертах, потом перевелась на курс к аудитам. Это вроде бы было перспективнее. А гастроли остались во снах как напоминание об упущенной мечте.
        Аня поднялась по роскошной лестнице и повернулась, чтобы осмотреть с высоты зал. В таком зале легко представить женщин в красивых платьях и подтянутых мужчин в костюмах. Теперь этот дворец принадлежал ей.
        Да, её притянули в этот мир на погибель, но получилось так, что спасли. А вот настоящая Анха, наверное, погибла или мечется в поисках подходящего тела. Жаль её. Девочка не виновата, что её мать решила провернуть такой обряд и пусть для малышки всё сложится удачно.
        Ане же надо думать о том, что она жива, не холопка, не бездомная, не жена мужа-тирана, а княжна! Ну и пусть, что обокрали и бросили на выживание. Не повод убиваться. Жалко стало того, что могла получить больше? Да, плевать! Меньше народу - больше кислороду! Одной легче прожить, чем с толпой прихлебателей.
        Храбрясь, Аня прижала к себе кувшин и уже увереннее стала подниматься выше. Она шла и оценивала элегантные вазы, картины, канделябры, и думала, что для жизни можно начать продавать очаровательные кастрюльки с кухни, а окружающую красоту по возможности сберечь. А вообще, она не пропадёт! Даже ребёнок в таких условиях не пропал бы, а она постарше будет.
        Уже в относительно приподнятом настроении Аня поднялась на второй этаж и открыла первую комнату. Это оказался кабинет. Она оглядела его хозяйским взглядом и удовлетворённо кивнула. Шикарный стол, резное кресло, диванчик и маленький столик, застеклённые мелкими цветными квадратиками стеллажи с дорогущими (от двери видно) книгами.
        Она не удержалась от удовлетворённого вздоха. Будущее уже не казалось бесформенным страшным туманом, а обретало черты.
        Анюта прошла дальше и толкнула следующую дверь. Там оказалась небольшая гостиная.
        - Уютненько, - пробормотала она и двинулась дальше в поисках спальни.
        И она её нашла, вот только на кровати лежали трупы!
        Они лежали почти во всех спальнях дворца! А спален было много. Никто не сказал Ане, что клан Лунных вместе с приближенными и слугами умертвили ночью запрещённым заклинанием, и никто за прошедшие годы не смог пройти внутрь, чтобы убрать тела. Маги вели расследование, запуская поисково-исследовательские формулы через купол, и пришли к выводу, что убившее всех заклинание было обманом внесено во дворец и запущено словом-активатором.
        - Это склеп… общая могила… - беззвучно шептала ошеломленная девушка.
        Аня честно старалась держать себя в руках и сосредоточенно обходила комнату за комнатой, но везде было одно и то же. Чувствуя, что скатывается в безумие, она побежала вон. И если бы дом её не выпустил, то она сошла бы с ума. Но двери открылись по первому её касанию, и свежий ночной воздух остудил лучше всяких увещеваний.
        И возвращалась она со словами: кто, если не я?
        Вот так и получилось, что маленькой княжне пришлось сначала закрывать глаза представителям рода Лазурных, а потом она хоронила род Лунных. Правда, у неё нашлись помощники.
        ГЛАВА 5. РОДНЯ
        Удивительно, но настигшее Аню глубочайшее отчаяние постепенно переродилось в цель. В настоящую, твёрдую, осознанную цель. И в конце концов даже предшествующее жалкое состояние, ощущение собственной ничтожности перед обстоятельствами впоследствии стало казаться важным этапом в становлении личности.
        Анна отчётливо поняла, что никогда не станет прежней после того, что ей пришлось испытать. Вся её прежняя жизнь оказалась безвозвратно потеряна, а понимание своего положения в обществе разрушено. Она вброшена в другой мир без какого-либо понятия о нем. Все её попытки соотнести в своей голове здешние устои с земными оказались провальными.
        Впрочем, останься жива настоящая Анха, то для неё тоже всё было бы внове, и скорее всего девчонке пришлось бы ещё хуже. Для гаремного цветочка стало бы шоком выпасть во враждебный мир.
        Обо всём этом Аня специально не думала. Это понимание пришло само.
        Измученная переживаниями, она на рассвете собралась выйти в город и привести людей, чтобы они помогли ей похоронить погибших родственников. Проходя мимо одной из зеркальных панелей на стене парадной лестницы, Аня приподнялась на цыпочки и посмотрела на себя.
        Хмурая складка меж бровей делала её лицо насупленным, а пересохшие губы придали болезненный вид. Но не это было главным: в глаза бросалось серьёзное выражение лица и затаившаяся решительность. Вряд ли когда-либо девочка Анха смотрела на мир таким взглядом. Но и Аня никогда не видела себя такой даже в те минуты, когда ей казалось, что она несчастна.
        И, пожалуй, в этот миг Анна приняла себя в новом теле. Пусть у неё есть какие-то знания и опыт, но здесь она ощущает себя именно ребёнком, а не девушкой уже почти готовой выпорхнуть из родительского гнезда.
        Аня… Анха будет учиться и приспосабливаться к этому миру. И неважно, что ей потребуется для этого намного больше сил, чем показалось вначале. Она не отступит! И пусть сейчас непонятно, куда идти и где нанимать рабочих, но она справится с этой проблемой, а потом и с другими!
        Прихватив несколько изящных ложечек, украшенных расписной эмалью, девочка вышла из дома и неуверенно двинулась по заросшей травой дорожке. Купол продолжал мерцать над дворцом и прилегающей к нему территорией. В пробивающихся сквозь него рассеянных солнечных лучах Анха разглядела старый фруктовый сад, заросший парк, больше походящий на лес, и очертания цветочных клумб.
        Везде требовалась хозяйская рука, но это Анха отметила мимоходом. Чем ближе она подходила к куполу, тем очевиднее вставала новая проблема: а как ей сюда провести рабочих? И вообще, выпустит ли её купол и впустит ли обратно? По какой схеме действует эта защита?
        Стало обидно, что не подумала об этом сразу. А теперь Анха неуверенно топталась возле границы, не находя в себе решимости сделать следующий шаг. Закусив губу, она оглянулась на дом. Быть может, стоило собрать страховочный чемодан и вместе с ним выйти наружу? Это поможет ей, если купол не пропустит её обратно. Но не может же она таскаться по городу с чемоданом? Тогда спрятать его на той стороне?
        Вообще-то не хотелось ни возвращаться, ни собирать ценные вещи на крайний случай, ни тащить их за купол. И без этих хлопот Анха никак не могла настроиться на посещение города, на поиски людей, которые ей могли бы помочь, и не понимала, как ей вести себя с горожанами?
        Она же здесь княжна, а это, как ни крути, публичное лицо, и ответственность за слова, поведение, поступки намного выше, чем у любого другого. Уж эту истину она уяснила ещё на шоу, где к каждому участнику было повышенное внимание.
        Как достойно показать себя в городе, оплачивая помощь рабочих ложечками? Анха не представляла, а тут ещё о чемодане думать!
        Её отвлекла движущаяся точка по дороге. Особняк Лунных стоял на небольшой возвышенности, обрамлённый садом и парком, а ниже находилась полоса полей, за которой расположился город.
        Дорогу выделяли растущие по обочине деревья. Наверное, их посадили, чтобы они давали тень в жару. Анхе показалось, что в этих землях часто бывает жарко. Она приставила ладонь козырьком ко лбу, чтобы убедиться, что нечто похожее на повозку с лошадьми свернуло с дороги и, поднимая пыль, движется к ней.
        Растерявшись, она побежала открывать ворота, потом сообразила, что это бессмысленно и вернулась. Для себя она не открыла даже калитки, без труда перебравшись через осыпавшуюся низкую каменную стену, окружающую дворец. Никакой заградительной функции стена не несла уже давно и местами обвалилась настолько, что могла стать препятствием только для ёжиков.
        Анха осталась стоять между куполом и воротами. Выйти за защиту она не рискнула и поэтому смотрела сквозь барьер на то, как кучер остановил лошадей, оставаясь сидеть. Какое-то время ничего не происходило, и девочка беспокойно переминалась с ноги на ногу, не понимая, что же ей делать.
        Ожидание затягивалось, хотя надо признать, что заминка дала вздыбившейся дорожной пыли улечься. Потом крытая повозка качнулась, и с запяток спрыгнул какой-то мужчина, подошёл к дверце, открыл её, разложил ступеньки и с поклоном подал руку.
        Первым вышел высокий седой старик с малиновыми прядками. Анха уже ничему не удивлялась. Старик был облачен в светлые свободные одежды: белоснежная рубашка на выпуск, широкие кремовые брюки, а поверх был накинут лёгкий халат с вышивкой по разрезам.
        Наверное, этот халат имел другое название, поскольку являлся верхней прогулочной одеждой, но Анха пока этого не знала. Наряд старика ей показался стильным… и это пока всё, что она могла сказать.
        Мужчина подал руку своей спутнице, и Анха увидела пожилую даму в платье-тунике немного ниже колен и в шальварах, а на голове её была шапочка, украшенная цветами и маленькими свисающими помпонами.
        Стоило пожилой паре взглянуть на Анху, как они замерли, с жадным любопытством разглядывая её. Анха даже попятилась назад, не понимая их пристального интереса.
        - Девочка моя, - всхлипнула дама, тряхнув помпонами. - Алексис, она же… она…
        - Вылитая ты в детстве, - выдохнул старик.
        Анхе хотелось назвать его джентльменом, потому как именно такими она их себе представляла по романам, но малиновые прядки у пожилого человека пока никак не вписывались в её картину мира.
        Дама протянула вперёд руки, взывая к чему-то. Может, хотела, чтобы Анха бросилась в её объятия, а может, она столь патетично о чём-то вопрошала судьбу? В любом случае Анха не сдвинулась с места и всё ещё не могла решить, что ей делать, и от этого было неловко. Выглядеть дурой не хотелось, но она ничего не понимала.
        Что это за люди? Что им нужно?
        - Девочка моя, неужели Фаяна тебе ничего не рассказывала о нас?
        Анха без зазрения совести отрицательно помотала головой. Пусть, что хотят, то и думают о белокурой Фаяне, но лишний раз врать не стоит.
        - Мы - твои родственники!
        - Но… - с сомнением протянула Анха, подозревая в пожилой чете мошенников и пытаясь сообразить, что им действительно нужно.
        - Княгиня Дашья наша дочь, а Фаяна, Эди и Вуч - внуки. Мы надеялись, что хотя бы Фаяна выжила в ту ночь, но шли годы…
        Анха стремительно соображала, услышав незнакомые имена. Похоже, Дашья была ей бабушкой, поскольку белокурую звали Фаяной, тогда Эди и Вуч - дядьки. Она-то думала, что у лунных князей был один ребёнок, услышав, что Фаяна - единственная дочь; а оказалось, что было ещё двое сыновей. И тут Анха вспомнила большую спальню с горками и качелями, где в кроватях лежали мальчишки и её вновь затрясло.
        - Не плачь, внучка. Враг отомщён, и души рода Лунных переродятся. Отпусти их, - со слезами на глазах, попросила дама.
        - Вы?.. - Анха выжидающе буравила недоверчивым взглядом стариков.
        Ей хотелось полной ясности, а не сострадания или чужих слёз. Свои она выплакала и вновь погружаться в пучину бессилия не желала.
        Хватит! Она не настолько сильна, чтобы ещё раз пережить это.
        - Граф Алексис Федоровский из серебряного клана Алхимиков, а это моя жена - графиня Татия Федоровская.
        - Клан Алхимиков? - опешила Анха.
        - Да, мы занимаемся разработкой новых элементов и веществ.
        - Я не понимаю, - Анха старалась уложить новую информацию в голове, но это выбивалось из того, что она успела уже напредставлять.
        - Мы сотрудничаем с изготовителями снадобий, с оружейниками, строителями, многими добытчиками сырья.
        По мере перечисления у Анхи перед глазами представало огромное государство с довольно развитой промышленностью.
        - А сколько всего кланов? - выдохнула она.
        - Есть ещё золотой клан Алхимиков, а остальные алхимические кланы можно не считать.
        - Ясно, но я спрашивала, сколько всего кланов вообще?
        - Тысячи, - пожал плечами старик. - Но тебе не кажется, что разговаривать через барьер неудобно?
        Анха находилась в растерянности. Пожилая пара выглядела более чем прилично, но можно ли им доверять? А с другой стороны, ей всё равно придётся кому-то довериться!
        - Граф Алексис Федоровский из серебряного клана Алхимиков, - повторила слово в слово Анха, чтобы не попасть впросак при обращении, - понимаете ли, я впервые вижу защитный барьер, и не знаю…
        - Внученька, я не могу поверить, что Фаяна совсем не учила тебя ничему, - воскликнула дама, патетично прижимая руки к груди.
        - В гареме постоянно курили дурманящие травы, - нашлась Анха, оставляя напоследок отговорку вроде потери памяти или жестокого обращения.
        Старик посмурнел, а графиня в ужасе закрыла рот ладонями. Кажется, объяснения Анхи были поняты в самом жёстком смысле, и как бы теперь её не сочли за умственно отсталую.
        - Мама старалась меня учить, но нам обеим было тяжело, - осторожно добавила Анха, а старик тем временем смотрел на неё каким-то рассеянным взглядом.
        - Магическое ядро у тебя есть, - неожиданно произнёс он, - а остальное наверстаем.
        Анха кивнула и решила всё-таки довериться этому джентльмену с малиновыми прядями, хотя он не смог увидеть уровень её силы и наличие ещё одного слабенького дара. Впрочем, если бы это было просто, то не приглашали златокудрого Чтеца.
        Дама же при словах старика слегка прижалась к нему, выражая одобрение и, аккуратно промокнув глаза, дала Анхе чёткие инструкции по дальнейшим действиям.
        После беготни по подвалам Анха смогла найти источник дома, войти с ним в контакт и отключить защитный купол, а через пятнадцать минут граф Федоровский вошёл в кабинет и попросил капельку крови Анхи, чтобы открыть сейф. Она попятилась, а старик поднял руку и очень серьёзно произнёс:
        - Клянусь, что ничего для себя оттуда не возьму.
        - А для кого возьмёте?
        - Для тебя.
        Анхе уже второй раз пришлось ранить себя. Первый раз она добыла капельку крови для источника, а теперь вот для открытия сейфа. Вообще-то она уже пожалела, что пустила в дом эту странную пару, но как их теперь выгнать?
        И всё же она уколола палец, а граф открыл сейф. В нём оказалось пара мешочков с монетами, какие-то бумаги и шкатулка. Старика ничто не заинтересовало. Он перебрал бумаги и вытащил тоненькую самодельную книжицу.
        - Держи! Это инструкция по управлению домашними артефактами, включая защитный периметр. Выучи сегодня же, - велел он Анхе и захлопнул дверцу сейфа, что сразу же успокоило девочку.
        А вот по поводу книжечки ей хотелось сказать, что потребуется много времени, чтобы разобраться в записях и заучить инструкции, но старики начали обходить спальные комнаты и девочка подавилась словами.
        Если до этого момента у неё ещё были какие-то сомнения насчёт родства, то глядя на лица пожилой пары, на то, как они узнавали покойных и сжимали кулаки, отпали.
        А разобраться с инструкцией оказалось не так уж сложно. В доме, помимо защитного купола, была установлена вся необходимая коммуникационная система, и принцип её работы походил на то, что смастерил отец Ани на земной даче. Энергию всей системе давал источник, а износостойкости должно было хватит ещё как минимум на пару веков.
        Пока Анха разбиралась, каким образом поддерживалась чистота в доме и как включать-выключать защитный купол, графская чета занималась похоронами. Анху позвали в последний момент.
        Старик зачитывал имена погибших и положенный на их грудь артефакт окутывал тела сиянием, а потом вспышка - и всё исчезало. Действие происходило в большой зале по соседству с источником. Наверное, это было красиво, но Анха слишком перенервничала, чтобы оценить ритуал прощания. Позади остался трудный день, но зато в сердце девочки зародилась надежда.
        ГЛАВА 6. ВЫБОР СТАТУСА
        - Княжна, вы не можете валяться весь день в постели, - раздвигая тяжеленные шторы, укоризненно заметила графиня Татия утром следующего дня.
        У Анхи пока язык не поворачивался назвать даже мысленно эту чопорную даму бабушкой. Но с чего вдруг сама графиня стала важничать с ней, обращаясь на «Вы»? Вчера общение было коротким, но душевным.
        - Девочка моя, - дама отодвинула элегантный стул возле столика и присела, благопристойно сложив руки на коленях.
        Поза графини показалась Анхе очень милой, и она улыбнулась. Ей вспомнились старые фотографии, где каждый принимал обязательную позу и с важным видом смотрел на камеру.
        - Княжна Анха, - вновь обратилась графиня, отвечая на улыбку правнучки тяжёлым вздохом, - ваша судьба изменилась в тот момент, когда вы прошли сквозь купол. Не хочу вас пугать, но на данный момент ваше существование многим неприятно.
        - Но я никому ничего плохого не делала!
        - Да разве это важно? - дама с сожалением покачала головой. - Хватает того, что место ушедшего в небытие княжеского рода хотели занять следующие за ним графские рода. Это же такая возможность для них поднять свой род в титульном листе!
        - Ну, может со временем графья успокоятся?
        Дама согласно кивнула, не обращая внимания на насмешливое «графья».
        - Может, и успокоятся.
        Анха свесила ноги с кровати и, касаясь пальчиками ног пушистого ковра, посмотрела на графиню Татию, видя, что та хочет ещё о чём-то поговорить с ней.
        - Вам надо определиться со своим статусом, - начал она.
        Анха немного шутливо изобразила, что она само внимание, но графиня сохраняла серьёзность и не поддалась игривому настроению внучки. Она видела, что девочка хорошо выспалась, отдохнула, а образовавшаяся связь с источником благотворно подействовала на общее эмоциональное состояние, но сейчас надо было определиться с будущим.
        - Вы можете быть нашей внучкой, и тогда мы с Алексисом подготовим вас к замужеству. Вы номинально сохраните свой титул, чтобы в нужное время передать его своим детям. Это нелёгкий путь, так как завоевать уважение чужого клана и мужа непросто, а без этого вас не подпустят к воспитанию детей.
        Анха даже не заметила, как приоткрыла в удивлении рот. Думать сейчас о детях ей казалось преждевременным, но графиня была более серьёзна:
        - Есть другой путь. Вы можете попробовать отстоять собственное право на княжеский титул и доказать всем, что достойны возглавить Лунный клан.
        - Хм, я должна выбрать, будут ли князьями мои дети или я?
        - Совершенно верно.
        - А если я стану главой Лунного клана и выйду замуж, то как же тогда?
        - Ваш муж войдёт в ваш род.
        - А если он наследник своего рода?
        - Он наследует свой род и вам придётся родить двух наследников для двух родов, - терпеливо отвечала графиня.
        - А если я выйду замуж и войду в род мужа, то что будет с источником Лунных?
        - Источник Лунных заснёт в ожидании наследников, потому что вы вынуждены будете подключиться к родовому источнику мужа.
        Анха продолжала водить пальчиками по ковру и более ничего не спрашивала.
        Она ничего не имела против того, чтобы выйти замуж. У неё есть время подготовиться и выбрать себе достойного жениха. А почему бы и нет?
        В книжках все героини шарахались от замужества и впахивали как лошади ради свободы, но все они в итоге выходили замуж!!!
        Вот только здесь подготовка к замужеству звучит пугающе. Достаточно посмотреть на графиню, чтобы понять - пощады не будет.
        И что же тогда получается? Становиться совершенством ради неизвестно кого?
        Как-то уже не верится, что княжна Лунного клана будет хорошей партией для любого другого князя на скольких бы языках она не говорила и сколько бы пьес не цитировала наизусть. А значит, придётся выбирать среди графов. И вроде бы это для неё не должно быть проблемой. Она же из мира равных!
        Анха решительно надела тапочки и встала, но отвечать всё так же не спешила. Стоило ей подумать о равенстве, как вспомнился сокурсник Денис. Компанейский парень! Он был приезжим, и по завершению первого курса пригласил многих ребят к себе домой. Озеро, лес, старый город с толпами туристов - и большой частный дом родителей Дениски.
        У парня было здорово, вот только его мать достала всех словами «мы не богаты, но…», «у нас по-простому, вы так не привыкли, но…», «куда уж нам до вас, но…».
        Сначала ребята оправдывались, убеждали, что они самые обычные люди и им всё нравится, но очень быстро гостевание стало в тягость. Всех достало показное самоуничижение женщины, прикрывающее убеждение, что именно хозяева настоящие люди, а понаехавшие... В общем, тогда всей компанией зареклись ездить к кому-либо в гости.
        Анха вдруг отчётливо поняла, что кто-нибудь из графской семьи обязательно будет повторять на разный манер, что «они-де, конечно, не князья, но…»
        А ещё стало жалко источник. Он вчера очень тепло принял её. Анха была поражена, что источник обладает эмоциями и оказался способен принимать самостоятельные решения.
        Граф Алексис сказал, что это объединённые частички душ ушедших на перерождение предков, но какая разница! Были частички - стало нечто новое и цельное. Анха чувствовала, что источник Лунных ей рад, хотя и была в нём некая насторожённость… а как отреагирует на неё источник будущего мужа? Будет ли он столь же радушен?
        Графиня Татия продолжала сидеть и, наблюдая за утренними сборами Анхи, подсказывала, как пользоваться туалетом и включать воду.
        - Мой зять любил подчёркивать владение магией, поэтому в доме все удобства ориентированы только на одарённых.
        - А как же приближённые, которые жили рядом с ним?
        - Вы же не думаете, что князь приближал к себе простых людей?
        - Я не знаю, - замялась Анха.
        Ей хотелось согласиться с тем, что возле князя не может быть обыкновенных людей, но её понимание «простых людей» явно разнилось с бабушкиным.
        Но сейчас ни уточнять, ни о чём-либо спорить не хотелось. Важнее было ощутить в себе магию, выпустить капельку силы наружу и произнести слова-активаторы или сложить определенную фигуру из пальцев, чтобы воспользоваться удобствами. Всё это напоминало сенсорные включатели-выключатели, что, по мнению иномирянки, слишком усложняло использование простых вещей.
        Ощутить магию внутри помог источник. Как только он принял её, мир преобразился, и Анха увидела окружающие её всполохи силы.
        Сила была повсюду! Энергию источали каменные стены, пол, предметы, да даже сам воздух, а там, где были нанесены символы, то энергия клубилась, уплотнялась, сияла, становилась ярче и даже звенела. Сначала всё это ошеломило Анху. Слишком много потоков, цвета, движения, жизни во всём!
        Но разве можно сбить с толку перегруженного информацией самого разного рода жителя Земли? Миг восхищения - и вот уже новая реальность принята. Собственно, многие давно утверждали, что стены родного дома, как и предметы, накапливают энергию хозяев и каким-то образом помогают или вредят.
        А ещё полно людей, которые убеждены, что на Земле даже камни живые и потому насыщенны энергией, способной целенаправленно воздействовать. Так что, можно сказать, Анха оказалась подготовленной к тому, чтобы увидеть мир в энергетическом плане и поэтому не сошла с ума и не испытала страха.
        Более того, Анха с лёгкостью сумела воспользоваться инструкцией по управлению защитным куполом. Это было похоже на программирование, а с этим она уже имела дело. Ей всего-то надо было озвучить в заданной последовательности набор слов и не ошибиться, а источник помогал правильно дозировать силу, которая благодаря «волшебным» словам потекла по подготовленным магами-строителями каналам.
        В общем, в случае с куполом всё сделали за Анху, а она всего лишь дала опознать себя как ближайшую родственницу и влила капельку собственной силы, которую заклинание потащило в заданном направлении.
        Однако же графская чета смотрела на неё после всего этого с уважением, что, признаться, польстило Анхе. Но она не обольщалась. Конечно, девочка успокоилась, почувствовав магию в себе, но на данный момент она всего лишь пользователь с подробной инструкцией на руках и заботливым контролёром в лице источника.
        Анха привела себя в порядок, заправила кровать красивым покрывалом и села.
        - Неприлично сидеть днём на кровати, - сразу же сделала замечание графиня.
        Не желая спорить, девочка поднялась и выжидающе посмотрела на родственницу. Та о чём-то задумалась, но пауза не затянулась:
        - Мы с вами не закончили важный разговор. Я хотела бы всё выяснить сейчас, до того как мы спустимся завтракать.
        Анха пока не знала, что ей ответить. Готовиться ли ей быть княжной, которая должна выйти за графа, чтобы родить детей и передать им княжеский титул - или стать настоящей княжной? Как можно решить такое за пять минут?
        Графиня задумчивость внучки истолковала по-своему. Она свела брови и, отведя глаза, тихо пояснила:
        - Ваш дедушка порой бывает слишком требовательным. Поверьте, он такой не из-за жестокосердия или нелюбви к детям… Слишком много потерь было в нашей жизни. Алексис думает, что если бы мы не жалели тех, кого любим, то они стали бы более выносливыми, сильными, хитрыми, коварными…
        Графиня говорила всё тише и тише, а под конец её глаза заблестели и голос стал глухим.
        Анха смотрела на неё - и вспоминала свои упрёки маме. Это было спустя год после возвращения с гастролей. Тогда многое было переоценено и понято. И тогда же Анюта упрекнула своих родителей в том, что они пошли у неё на поводу и помогли вернуться к обычной спокойной жизни.
        Да, они помогли, но разве нужно было полагаться на поспешные и эмоциональные выводы дочери?
        Она испугалась и захотела всё бросить, а они тут как тут! Аня упрекала родителей в том, что они должны были помочь преодолеть трудности, а не помогать сбежать от них.
        Пожалели. К черту их сопливую жалость!
        А Анюте было жалко тех лет, что она ходила в музыкальную школу! Жалко было времени и сил, потраченных на учебу у частных учителей, помогающих красиво подать себя на сцене! Жалко денег, на которые можно было на каникулах ездить по миру, как было у одноклассников! Столько трудов оказалось пустыми из-за того, что родители поддались её слезам.
        Воспоминания отозвались раздражением и обидой. Но зато она сейчас очень хорошо могла понять строгость графа, во всяком случае, по словам графини.
        Анха вздохнула. У неё не складывалось никакого мнения по поводу клановой системы в обществе и будущего собственного княжения.
        - Анха, быть княгиней непросто, - неожиданно призналась графиня.
        - Мне сказали, что у меня ничего нет, кроме этого дома и сада, так что мой титул… - Анха запнулась, не желая произносить слово фарс, а другого она не могла подобрать.
        - Девочка моя, ты пока не понимаешь, - графиня взяла Анху за руку и, поглаживая, перешла на доверительный тон, - какие возможности может дать тебе титул, потому что в тебе нет силы. Я имею в виду вовсе не магические способности. Князья - это хозяева, это власть и закон. С первого взгляда каждый должен видеть и понимать, что перед ним стоит властелин, тот, кто имеет право решать не только за себя, но и за других, а богатство вторично.
        Анха вытянула свою руку и подошла к зеркалу, чтобы попробовать увидеть в себе властелина. Перед ней отразилась обычная девочка в нежно-жёлтом платьице-тунике и в шальварах чуть темнее тоном. На столике лежала шапочка с разноцветными помпончиками. Анха не удержалась от того, чтобы скорчить высокомерную рожу перед зеркалом и отшатнулась, когда зеркальное отражение показало ей средний палец и по-разбойничьи ухмыльнулось.
        - Тьфу, зараза! - выругалась Анха и вжала голову, в ответ на ошеломлённый взгляд графини. Дама не видела шальное отражение, зато прекрасно слышала эмоциональное восклицание.
        - Кажется, наш разговор не имеет смысла, - отвернувшись к окну, чопорно заметила родственница. - Я подготовлю тебя к замужеству. Никто не посмеет сказать, что моя правнучка не достойная наследница.
        Графиня изящно поднялась и двинулась к дверям. Всё в поведении аристократичной бабушки было укором Анхе. Ведь стоило девочке проснуться, как она всё делала не так: то задержалась на кровати, болтая ногами; то плюхнулась на покрывало; то мылась так, что повсюду оставила капли воды и зубной эмульсией поперхнулась, а под конец от души выругалась. И словечко-то безобидное - но сказала, как выплюнула!
        И фора в возрасте на девять лет не помогла проявить ум в беседе с графиней, а та быстро припечатала.
        Во-первых, всё решила за Анху, во-вторых, не упомянула княжеский титул, обозвав внучку внучкой, да ещё и завуалировано предположила, что придётся потратить много труда, чтобы сделать из неё достойную наследницу!
        Анха с недовольством смотрела, как бабушка лебёдушкой плывёт по коридору и решала, как ей быть. Намного проще сейчас было бы промолчать и стать просто внучкой. Девочка обернулась к зеркалу и покрутила пальцем у виска, на что отражение, схватившись за живот, вульгарно изобразило гоготание.
        - Знала бы, что ты такая пакостница, ни за что не поделилась бы с тобой силой, - с досадой прошипела Анха зеркалу, на что отражение пальцем показало, что оно лишь часть самой Анхи.
        - Надо было брать лучшее, а не подбирать не пойми что! - шёпотом возмутилась она, но зеркало не переспоришь, даже если оно молчит.
        Девочка в отражении всплеснула руками и всем своим видом показала, что как вежливый и ответственный артефакт она взяла то, что не нужно магу дарителю.
        Анхе пришлось только согласно вздохнуть. Она поторопилась знакомиться с волшебством, и её счастье, что в доме находятся только те артефакты, которые не могут навредить своим владельцам. А так страшно подумать, какую силу могло потянуть зеркало, когда Анха дала ему свободный выбор. Это было опрометчиво, но после общения с источником ощущение магии внутри себя кружило голову и хотелось получить что-то действительно волшебное!
        И достаточно было открыть инвентаризационную страничку в инструкции по уходу за домом, увидеть в списке «волшебное зеркало», как судьба его была решена.
        Какой смысл было пользоваться зеркалом вполсилы, и радоваться отражению в наиболее удачном ракурсе? Раз в зеркало можно было подселить крохотную частичку себя, а потом подпитывать энергией, то всё было решено в тот же миг. Правда, Анхе вчера показалось, что у неё не получилось, но оказывается, только показалось.
        И вот разговор с графиней! Быть настоящей княгиней или не быть?!
        Она же ещё до прихода родственников решила, что будет пробиваться вперёд несмотря ни на что, так чего же разнюнилась сейчас? Надо изживать в себе желание перекладывать тяготы и решения проблем на других, чтобы не прослыть инфантильной. В универе таких как она и других местных обзывали маменькиными детками. И это было обидной правдой.
        Анха сжала кулаки и побежала вслед за графиней. Догнала её уже при входе в столовую. Огромный стол был накрыт белоснежной скатертью, правда, не глаженной. На нём стояли чайник с чашечками и блюдо с криво порезанным хлебом. Вот и весь завтрак. Графья, как оказалось, не умели готовить, а попросить помощи у кучера и открывателя дверцы кареты было неуместно. Это, видите ли, не их профиль!
        Не успела Анха выбрать место, где ей сесть, как старик поднялся и выжидающе уставился на супругу.
        - Наша девочка, - начала она, но Анха выступила вперёд, вспомнив, как графиня обратилась к ней, когда только вошла в комнату. Раз здесь любят разводить церемонии, то пусть всё будет торжественно!
        - Я наследница своего рода и не собираюсь никому уступать своё место! - выпалила она и, как требует ситуация, вздёрнула подбородок.
        Прадед молча смотрел на неё, по-видимому, оценивая решимость и осознанность принятого ею решения. А может, он просчитывал в голове дальнейшие варианты развития событий.
        Анха тоже молчала и не двигалась с места. Раньше ей никогда не приходилось столь решительно претендовать на что-либо. Она много училась, и участвуя в разных конкурсах, побеждала, вот только всё получалось само собой. Она не сражалась, а просто была лучшей. Это и подвело, когда жизнь перестала быть лёгкой и помимо природных данных потребовалось приложить упорство, трудолюбие, терпение. Но прошло время, и были сделаны выводы.
        Она больше не отступит.
        У неё есть сомнения по поводу того, нужно ли ей быть главой клана и властительной княгиней, но она точно знает, что не готова класть свою жизнь на алтарь будущего мужа и даже своих детей. Может, когда станет старше, то будет думать по-другому, но сейчас она хочет стать Хозяйкой своих земель!
        - Если вы, граф, сможете помочь мне, то я приму вашу помощь с благодарностью, - уже без какого-либо вызова добавила Анха и не ожидала, что графиня, остававшаяся всё это время рядом, поклонится ей.
        - Княжна Анха, - не поднимая головы, произнесла родственница, - примите моё служение вам.
        - Вы… - Анха этого не ожидала и не знала, что сказать. - Вы же моя бабушка…
        - А вы - княжна, - неожиданно мягко заметила графиня, - и всегда, при любых обстоятельствах вы должны помнить это!
        - Хорошо, я запомню, - Анха обняла женщину за плечи и потянула её вверх, чтобы та больше не склонялась перед ней. Но тут вдруг подошёл дед и повторил всё точь-в-точь за своей супругой.
        - Княжна Анха, примите моё служение вам!
        - Я принимаю, - растеряно ответила она обоим родственникам. В этот момент ей хотелось провалиться сквозь землю. Похоже, быть властительницей несколько неловко…
        ГЛАВА 7. УЧИТЬСЯ, УЧИТЬСЯ И ЕЩЁ РАЗ УЧИТЬСЯ
        - Княжна, вы просили доверять вам, - начал разговор граф, но Анха видела, что ни о каком доверии речи не было и нет. Она слишком мала, чтобы серьёзно относились к её словам. Ей всего лишь временно уступили, но лимит терпения закончился слишком быстро.
        Прошла неделя с того памятного дня, когда графская чета объявила о служении своей правнучке. И это действительно было служение, целью которого являлось подготовка и выпуск в свет достойного члена общества.
        Граф и графиня Федоровские целиком посвятили себя делам, обучению и защите наследницы Лунного клана.
        Первое, что они сделали, это выбили денежную компенсацию за незаконную раздачу клановых земель соседям. К сожалению, деревни и города уже не вернуть. Их раздали из благих побуждений, ведь как же городам развиваться без крепкой хозяйской руки? А теперь новыми владельцами вложены средства в их развитие, заключены договоры на переустройство улиц и прочая чепуха. Поди докажи, что это не так!
        Нет, можно было встать в позу и пойти со всеми на конфликт, но как говорится, «безумству храбрых поём мы песню», а жить продолжат более осмотрительные.
        Итак, денежный вопрос более не стоял перед маленькой княжной. С этого момента можно было не смотреть оценивающим взглядом на вазы и картины, а нанимать лучших учителей, но! Анха внимательно просмотрела поданные графом списки и почти всех преподавателей - магов вычеркнула. Не из жадности, а исходя из целесообразности, хотя Анхе не чужда экономия, и она переживала, что доставшиеся ей шальные деньги - это всего лишь разовая акция.
        Дед впервые не сумел скрыть раздражения на этот демарш и не знал, что делать, так как сам поставил себя в подчинённое положение внучке. И он сам взял за привычку ежевечерне вместо сказки подавать ребёнку отчёты о тратах и терпеливо дожидался, когда правнучка всё прочитает с умным видом и одобрит, ставя свою подпись.
        Анха сначала была потрясена этим поступком, а потом испытала благодарность. Эти отчёты помогали ей ориентироваться в хозяйственных мелочах.
        Граф же сначала был приятно удивлён той внимательности, которую проявила девочка к списку трат на продукты, на составление меню, на жалование нанятым людям, на покупку саженцев для обновления старого сада, а после обескуражен её тягой рисовать таблицы и заполнять их полученными данными. Но на этом она не остановилась, и вскоре появились графики, в которых следовало отмечать прогнозируемые траты и реальные. Ну не зря же она два года училась аудиту? Пусть в теории, но всё же нахваталась там полезного.
        В результате, старому опытному магу и успешному совладельцу доходных предприятий пришлось учиться, как малому дитю! Но чтобы не ссориться с правнучкой, он пошёл на это и даже увлёкся.
        Но чего он не мог понять, так это отказа девочки от учителей, да не абы каких, а именитых. Граф с огромным трудом нашёл магов со схожей Лунным энергией, которые согласились дать основы владения магией, а неразумный ребёнок отклонил все предложения!
        Старик едва сдержался, проявляя недюжинное терпение, выслушивая доводы пигалицы. И сам себя потом проклинал за то, что поддался и отступил.
        Маленькая зануда заявила, что глупо кидаться за чужими знаниями, когда в доме собрана уникальная библиотека и есть рабочие дневники всех членов Лунного рода. Кстати, на тот момент Анха даже не представляла, насколько это редкое явление, чтобы каждый член клана вёл настоящий рабочий дневник.
        Граф выслушал её и вроде бы согласился с доводами внучки, вот только он не мог поверить, что у соплячки хватит терпения читать скучные книги, изучать чужие записи и вообще самостоятельно учиться.
        И он был бы прав, если бы Анха уже не проходила в своей жизни тот этап, когда бежишь в школу не за знаниями, а чтобы пообщаться с друзьями. Она переросла детское отношение к обучению, так что граф напрасно сомневался.
        Более того, Анха находилась на пике своих способностей поглощать новые знания, и вряд ли кто-то из магов этого мира мог соперничать с нею по умению принимать и обрабатывать в мозгу огромное количество информации.
        А стоило ещё добавить, что Анха была запредельно мотивирована! Магия ворвалась в её жизнь и навсегда влюбила в себя.
        Земное образование дало фундамент для понимания тех конструкций, которые маги использовали в качестве проводника для перехода энергии из свободного состояния в практическое, а полное содействие источника помогло Анхе управлять потоком собственной энергии и не увязнуть на долгие годы в медитациях. Более того, источник взял на себя проблему формирования каналов своей подопечной, восполняя то, чего лишили её в Лазурном клане.
        Старому графу можно было объяснить про источник, так как многие источники служили своеобразными няньками, тренерами, кураторами, проводниками для детей родного клана, но не про земное всеобъемлющее обучение и информационный век.
        К сожалению, Анха пока не могла показать деду результат своего самостоятельного обучения. Прошло слишком мало времени, и она едва завершила этап поверхностного ознакомления с имеющимся материалом. Разве что можно было предъявить активированное ею по глупости зеркало, но не хотелось позориться.
        Во-первых, особой заслуги в этом не было, так как она действовала строго по инструкции и под надзором источника. Во-вторых, зеркальная девчонка оказалась на диво неприятной особой, и Анха не собиралась больше подпитывать этот артефакт.
        Всю неделю девочка с жадностью читала дневники своих родичей. Благодаря их записям она поняла, каким трудом даётся в этом мире обучение и чем вообще занимались лунные маги.
        С удивлением она прочитала о том, что маги этого мира шаг за шагом терпеливо заучивали материал, собранный предками своего рода. Представляете, заучивали! А ещё здесь мало кто занимался другими науками и, в частности, математику не изучали глубже сложения и вычитания, а значит, большинство не развило привычку к систематизации знаний.
        Глава Лунных писал, что во всех кланах с каждым новым поколением после проведённых реформ всё меньше и меньше остаётся магов, которые пытались бы разобраться и понять принцип работы собственных заклинаний. Современные кланы сосредоточены на элементарном заучивании, без понимания сути.
        Казалось, что при таком подходе невозможны открытия, но находились индивиды, которым вопреки всему всё-таки удавалось кое-что сделать, и Анха восхищалась ими. Но ещё больше она восхищалась членами Лунного клана! Её родичи объединили усилия, чтобы понять, как устроена магия и как создавать новые заклинания, а не тасовать кусочки известных, надеясь получить что-то свеженькое.
        Во многом Лунные оказались теоретиками магии, и поэтому взяли себе за правило вести дневники, потом сравнивать записи и продвигаться дальше. Потрясающее упорство, интуиция и целеустремлённость - вот те качества коими они обладали все до единого! Но это же их и сгубило.
        Анха ведь поверила, что все погибли из-за варварской страсти князя Гераба Лазорева к юной Фаяне, а оказалось, что истоки драмы начались с воровства Лунными родовых книг Лазурных!
        Лунным необходимы были знания других кланов, чтобы создать базу и на ней начать творить новые заклинания. Что-то они покупали, что-то получали взамен за услуги, но этого было мало, и они стали преступать закон. В конце концов у князей есть много прав и Лунные решили, что можно злоупотребить во имя магии. И всё сходило им с рук до поры до времени.
        Однажды, благодаря симпатии Гераба к юной Фаяне Лунные сумели попасть в библиотеку князя Лазурных и скопировать все его родовые книги.
        А это означало, что ценнейшие знания по целительству перестали быть достоянием одного клана. Более того, энергия Лунных была созвучна энергии Лазурных и, возможно, в будущем позволила бы конкурировать с ними, сообрази они адаптировать свою силу под чужие заклинания.
        Лунные ведь тоже лечили, исправляя энергетические потоки в теле человека, хотя особым даром считалась их способность воздействовать на магическое ядро, находящееся в голове. Даже самый слабый член клана Луннных мог избавить любое живое существо от большинства нарушений в работе организма, если проблема (первопричина) крылась в голове.
        Им не обязательно было разбираться, что именно болит и почему. Лунные видели неправильность в работе магического ядра, расположенного в голове, напитывали своей энергией, а дальше эта энергия бежала по контурам, вливалась в другие магические ядра и приносило общее оздоровление.
        Родовым даром Лазурных было влияние на кровь. Они могли одним своим присутствием менять «плохую» кровь на «хорошую», а при помощи родовых заклинаний воздействовали на органы.
        Были ещё кланы, связанные с целительской деятельностью, но они не мешали Лазурным. Наоборот, сотрудничество между ними поощрялось. Клан Видящих сквозь тела, как рентген, не мог зарабатывать без Лазурных или Мраморного клана, лечащего все проблемы, связанные со скелетом.
        И вот, Лунные нарушили древний договор и заполучили себе знания Лазурного клана! Хрупкое равновесие, связанных с целительством кланов оказалось нарушено.
        Глава Лунного клана в своём стремлении собрать воедино родовые знания и совершить прорыв в использовании магии, поставил клан Лазурных, а вместе с ним другие узкоспециализированные кланы на грань выживания… и возмездие не замедлило обрушиться на его голову!
        Анха не сказала графу о том, что узнала из дневников. Скорее всего, он проклял бы своего зятя за глупость, за неуёмное стремление к знаниям и дурацкие идеи: клановое общество держалось за родовые секреты, и не будь их, то, наверное, перемены были бы сродни революции.
        Девочка спрятала дневники родичей и не стала открывать родственнику из другого клана потаённую часть библиотеки.
        Вот такая большая тайна свалилась на голову Анхи, которую пришлось принять хотя бы потому, что девочка оказалась близкой по духу именно родичам Лунного клана, а не дедовскому клану алхимиков. Она не одобряла того, как Лунные повели себя, но что сделано, то сделано. За ошибку они дорого заплатили. Оба клана дорого заплатили.
        Анха собиралась не только изучить весь тот материал, что собрали Лунные, но и систематизировать его, а там видно будет. Но на это потребуется время, а граф хочет видеть её усердие по изучению заклинаний уже сейчас, и поэтому затеял неприятный разговор.
        - Княжна, вы просили доверять вам…
        Анха не дала продолжить старику, понимая его недоверие и сомнение. Учить обширные тексты заклинаний надо начинать с младых лет, чтобы к юному возрасту от зубов отскакивало и тогда появится надежда перейти на новый уровень запуска заклинания. И именно этот уровень ей надо будет продемонстрировать на балу через шесть лет.
        Дело в том, что заклинание можно активировать силой и простым проговариванием текста, но поскольку оно объёмно, то это занимает время. Иногда несколько минут, а бывает час-два-три или целый день, если заклинание размером с книжицу. Поэтому все стремятся настолько заучить формулу, сжиться с произносимым текстом, чтобы суметь визуализировать всю конструкцию одномоментно.
        К примеру, если попросить кого-то представить стол, то у любого человека в голове мгновенно возникнет картинка столешницы и четырёх ножек. Более опытный представит размер, цвет и объем стола. Такая визуализация возникает без усилий, так и текст заклинания (а это может быть как полстранички, так и десятки страниц) должен появляться в голове. Буквально по щелчку пальцев! Но это высший пилотаж.
        - Да, просила и настаиваю на этом, - деловито ответила она на вопрос о доверии.
        Девочке приходилось подражать поведению графини, чтобы её воспринимали, как взрослую. Никаких лишних эмоций, свободы в позе или эмоций в речи. Каждое слово должно звучать весомо и внятно. Это сбивало прадеда с толку и заставляло прислушиваться к ней.
        - Но, княжна, время летит быстро, а вы целыми днями пропадаете возле источника и… - Анха видела, что дед хотел сказать, что не видит результата, но неожиданно сказал другое:
        - …совсем не выходите гулять. Татия жалуется, что вы бледны и можете заболеть.
        Анха выдохнула, но, как оказалось, рано. Старик всё же не удержался:
        - Я бы понял, если бы вы учили заклинания, но вы сказали, что ещё не приступали даже к простейшим. Признаться, после того как вы продемонстрировали управление защитным куполом, я ожидал от вас большего.
        Анха с интересом принялась рассматривать потолок. Подумать только, какое достижение - управлять защитным куполом! Да каждый дурак способен скороговоркой произнести набор записанных на бумажке слов и выдавить из себя каплю магии для опознания!
        - Поймите, чем раньше вы начнёте учить, тем больше выучите! - всё сильнее расходился граф.
        Анхе захотелось сорваться с места и, размахивая руками, начать доказывать, что граф рассуждает в корне неверно и что результат при её подходе будет кардинально лучший, но пусть старикан для начала хотя бы освоит таблицы с графиками.
        - Ваше сиятельство, я понимаю ваше беспокойство, - миролюбиво заметила Анха и на миг замолчала. Она думала убедить родственника, что надо подождать и всё будет, но решила иначе:
        - Скажите, какие подтверждения вы хотите увидеть, что я не теряю зря время, самостоятельно изучая владение магией возле источника.
        Граф сразу отреагировал и быстро начал что-то шептать, одновременно складывая разные фигуры из пальцев. Стоящая на столе тарелка с фруктами заблестела и всё как будто оказалось покрыто тонкой сверкающей субстанцией.
        - Княжна, опишите мне, что вы видите. Какие энергии я совместил?
        - Э-э, какие энергии? Я вижу немного золотой и насыщено-жёлтой...
        Граф нахмурился.
        - … а ещё чувствую медовый запах. Мне кажется, что вы покрыли фрукты тонким слоем воска!
        - Хм, в принципе верно, но то, что вы не познакомились ещё с названиями разных энергий, это плохо.
        - Но я не видела в учебнике никакой классификации!
        - Что за чушь! Какая классификация! Вы первым делом должны были выучить названия первой сотни кланов и их цвета. Я сейчас использовал энергию природников. Их цвета - все тёплые оттенки жёлтого и зелёного!
        - О, ясно, - Анхе хотелось стукнуть себя по лбу и застонать. Всё здесь как-то не так!
        - Вы должны выучить названия основных энергий кланов и близкие им. Природникам доступна в некоторой степени целительская энергия, а Огненным - трансформация предметов посредством их нагрева.
        - Ух, не ожидала, - стройный подход к магии при помощи заполнения таблицы рушился и запутывался. Впору было петь похоронный марш. Впрочем, всего-то придётся попотеть над новой таблицей кланов и их дополнительных умений. А цветовая градация ей в помощь!
        - Мне доступно малое воздействие на многие энергии, - продолжал дед. - Я слегка меняю их и добавляю или убираю разные субстанции, получая то, чего не было раньше. Это дар нашего клана.
        - Очень интересный дар, - вновь поддакнула Анха.
        - Очень сложный дар, - нахмурился граф, чувствуя подвох в покладистости внучки. - Мы всю жизнь находимся в поисках удачных рецептов, которые принесли бы пользу клану. Ваш дар тоже не однозначен: лечить скорбных на голову людей никогда не было чей-то мечтой. Ваши предки расширили свои способности и научились исправлять неправильные потоки энергии внутри живых существ, поскольку очень хорошо видят эти потоки, но на этом тоже не особо заработаешь. Не всем докажешь, что болезнь уже повредила энергетическое тело и требует вмешательства, если человек всё ещё чувствует себя хорошо. А те, кто способен хоть что-то видеть, то не нуждается в подобной помощи.
        Анха подумала о том, что лунным не хватило грамотного маркетолога, потому что в её мире экстрасенсы как раз зарабатывают на лечении невидимых и неощутимых болезнях, а вот гарантию здоровья не дают.
        Граф перевел дух и с энтузиазмом продолжил:
        - Однако во время войн клан Лунных был востребован. Только ваш род мог уничтожать скверну в людях, исправлять последствия проклятий тьмы.
        Анха согласно кивала, хотя её буквально распирало от знания того, что Лунные могут уничтожать скверну не только в людях, а повсеместно и нет ни одного проклятия, с которым бы не справились её погибшие родственники. Вот только они помалкивали о своих возможностях, так как не хотели становиться боевым кланом и приобретать врагов в лице клана проклинателей.
        А ещё родичи девочки собрали (законно и бесчестно) достаточно материала, чтобы разобраться с построением элементарных заклинаний дружественных направлений магии. Если бы об этом узнали кланы природников и разнонаправленные целительные, то они камня на камне не оставили бы от имения, а самих лунных удавили бы раньше Гераба Лазорева!
        В общем, Лунные стояли на пороге того, чтобы создавать новые формулы, как для своей энергии, так и для энергии близких им кланов! Это позволило бы занять нишу высших целителей, у которых не было границ в лечении. Или войти в сферу действий кланов природников, или… В общем, многие не боевые направления становились доступными для Лунных. Пусть с большими вложениями силы магии, с более усложнённой конструкцией заклинания, но доступно!
        А если бы у родственников Анхи было собрано и обработано их пытливыми умами больше материала касательно сильно отличающихся от них направлений магии, то все от этого только выиграли бы.
        Но даже сейчас, основываясь на выведенном общем алгоритме для целительских энергий, Анха могла создать мелкие точечные заклинания, которые с небольшими энергозатратами помогли бы унять головную боль от утомления или повысить-понизить давление. Правда, это как раз область воздействия для лунной энергии, так что особо гордиться нечем, но сам факт разработки собственных мини конструкций говорил о её понимании процесса.
        Это как понявший основы чтения малыш, который теперь самостоятельно может из букв одного слова составлять новые. Он понял принцип, а то, что составленные им слова просты, так это только начало.
        Плюс ко всему надо ещё учиться диагностике (и вот вопрос, учить анатомию или учиться распознаванию того, что видишь магическим зрением), но это вторично.
        Главное, что никак не объяснить деду, так это то, что Лунные рассмотрели словесные конструкции заклинаний в виде программных строчек и расшифровали многие основные коды. А старик требует от неё заучивания старых громоздких формул без их понимания!
        - Княжна, вам надо учиться, - словно в подтверждении её мыслям, посетовал граф.
        - Я стараюсь, правда. Мне надо время. Вот увидите, я не подведу вас.
        Он опять сверлил её взглядом, пытаясь понять, не дурачит ли она его, но Анха твёрдо смотрела в ответ. Её не надо подгонять, ей интересно то, чем она занимается, и она понимает то, к чему идёт.
        Граф отошёл к окну и молча наблюдал за работой садовника. В старом саду пришлось спилить многие деревья, и он стал выглядеть более неопрятным чем когда был заброшенным.
        Анха помялась, не зная уходить ей или остаться.
        - Ваши родители пользовались артефактами для работы, а вы выбрали себе что-нибудь? - наконец граф вновь вернул своё внимание к внучке, когда она уже на цыпочках подошла к двери.
        - Артефакт? - не поняла Анха. - Ах, да! То есть нет.
        - Алексис, - обратилась подошедшая графиня к супругу, - может, мы с княжной съездим в город? Пусть девочка посмотрит на людей и себя покажет.
        - Как только выберет себе артефакт, так можете ехать, - упёрся граф.
        Татия с сочувствием посмотрела на напряженную внучку, но ничего не сказала. Её долг - относиться к Анхе, как к взрослой. Малышка уже сейчас имеет право казнить и миловать, судить и одаривать тех, кто признаёт её власть.
        Федоровские первыми склонились перед маленькой княжной и вручили свои судьбы правнучке. Теперь как бы ни было жаль девочку, они обязаны идти вместе с ней по выбранному ею пути и учить.
        Анха едва заметно коснулась руки графини, поглаживая её. Эта пожилая дама вызывала у неё восхищение: не каждая женщина умеет красиво стареть и нести себя с достоинством. И Анхе не хотелось, чтобы графиня корила себя за те требования, что ей с мужем приходится ей выдвигать.
        - Ваше сиятельство, о каких артефактах идёт речь? - спросила маленькая княжна.
        Она уже была в тех помещениях, где хранилось множество всяких светящихся в энергетическом плане штучек и не рискнула ничего трогать. Слишком много было непонятных предметов! Поди догадайся, какой эффект окажет взятое в руки магическое украшение или сложенный кусок полотна, чаша, дудочка, ложечка, палочка, сушёные порошки…
        - О тех, что хранятся внизу. Думаю, что вы уже побывали там.
        - Я видела склад… - Анха замялась, - но, быть может, вы имели в виду какую-то скрытую сокровищницу? Признаться, я ещё не обследовала весь дом.
        - Сокровищницу? Склад? - старик рассмеялся. - Источник только вам открыл доступ к артефактам, и я очень рад, что их так много, что вы сравнили место их хранения со складом.
        - Вот как, - нахмурилась Анха, пытаясь вспомнить, видела ли она там шкатулки с драгоценностями. Ей казалось, что артефакты - это непременно украшения!
        - Княжна, в вашем роду работали при помощи предметов, издающих особый звук. Чаще всего это были чаши, но когда уровень мастерства рос, то я видел, как при работе с энергиями применялись свиристели, флейты, дудки.
        Анха приоткрыла рот. Только сейчас до неё дошло, что увиденные ею музыкальные инструменты лежат в хранилище вовсе не ради развлечения! А ещё она понять не могла, что там делают тяжеленные кованые и литые чаши, кубки, стаканы! Тогда и палочки, похожие на пестики, лежат там не для того, чтобы ими толкли что-то или дубасили кого-то, а для извлечения определенного звука!
        А граф продолжал:
        - Мне сложно судить, каково ваше взаимодействие с источником на сегодняшний день. Вы не изволили показать мне ни одного выученного заклинания, - уколол он. - Хочу напомнить вам, что источник помогает вам управлять потоками силы и распределять их до тех пор, пока вы не станете взрослой.
        Граф подошел к столу и делая зарисовки, продолжил излагать поучения:
        - Источник растит и формирует внутри вас магические каналы, которые потом сложатся в замкнутую и независимую от него систему. Он всего лишь приучает ваше детское тело к определенным действиям и торит путь для объёмных потоков энергии, которые вам придётся пропускать через себя, как главе клана.
        Показав на рисунке, как выглядит сформированная внутри мага магическая система, старик строго посмотрел на внучку и подытожил:
        - Ваша задача, как можно скорее запомнить и научиться осознанно работать со своей силой. Поэтому я думаю, что на этом этапе вам следует выбрать артефакт, издающий однообразный звук, а не мелодию. Вы меня понимаете?
        - Кажется, да, - закивала Анха и, позабыв обо всем, ринулась в хранилище.
        Всё встало на свои места! Она видела, что в дневниках рядом с заклинаниями стоят пометки, похожие на ноты. Анха пыталась воссоздать их при помощи голоса и ради этого даже занялась разработкой своих голосовых связок. Но она никак не могла сообразить, как совместить более чем странный требуемый звук и словесные заклинания.
        Как возможно монотонно мычать «ом-м-м-м» и проговаривать целые связки слов? Как?! А ведь это важно! При помощи «ом-м-м» можно значительно сократить конструкцию заклинания и при этом вложить меньше энергии.
        Перескакивая через ступеньку, она мчалась в хранилище, испытывая азарт. А ещё приятно было вдруг узнать, что хоть что-то, имеющее отношение к музыке, вновь входит в её жизнь!
        Анха ворвалась в небольшое помещение, где хранились чаши и музыкальные инструменты, и с новым интересом, граничащим с жадностью, осматривала полки. Теперь хотелось коснуться каждого предмета, но надо было взять себя в руки.
        Закрыв глаза, девочка встала по середине комнаты. Вскоре ей удалось успокоиться и перейти на магическое зрение. В этот раз источник ей не помогал. Наверное, она была слишком возбуждена и даже не поняла, что сама управилась с переключением зрения с обычного на магическое.
        И вот она видит, как сияют артефакты, а что делать дальше - не понимает, потому что все предметы кажутся родными.
        Княжна обвела взглядом комнату и затянула дурацкое «ом-м-м-м». Она старалась сосредоточиться на простеньком заклинании, помогающим концентрации внимания и дающим свежий взгляд.
        - Ом-м-м-м, - тянула она все сильнее напрягая детские связки, чтобы извлекать более низкие звуки, а потом вдруг всё пространство в комнате словно бы зазвенело, заволновалось. Некоторые чаши стали источать больше энергии, а одна чаша задрожала и засияла сильнее всех, а исходящая из неё энергия дотянулась до Анхи и переплелась с вибрацией тех звуков что она издавала.
        Анха взяла эту чашу в руки и, лизнув палец, начала водить им по краю. Так заставляют петь хрустальные бокалы, но чаша не откликнулась. Тогда девочка взяла толстую палочку (называется стик) и слегка коснулась чаши. Раздался глубокий колокольный звон. Звук был точно такой, как тот, что она с натугой издала горлом.
        Тогда Анха поставила небольшую чашу на ладонь и начала водить палочкой по краю ободка. Окружающая энергия начала концентрироваться возле чаши, но её было мало. Источник помог помог Анхе зачерпнуть и выпустить силу из собственного резерва и она начала произносить вслух заклинание упорядочивания мыслей и достижения внутренней гармонии.
        Слова стали связывать энергию Анхи и чаши воедино, закручиваясь в спираль и приобретая нежно-сиреневые тона, а потом объединённая сила вернулась в девочку. И как говорили многие люди на Земле: выпила чашечку кофе - раскрылись глаза, и всё стало ясным.
        Она ещё не так много прочитала дневников, да и книга по магии Лунных была просто пролистана без заучивания родовых заклинаний, но уже можно было сделать выводы. Большинство заклинаний Лунных упрощено, но требовало звуковой поддержки.
        Не успела девочка подняться наверх, как столкнулась с графом.
        - Я почувствовал колебания магии, - тревожно оглядев внучку, он едва заметно выдохнул.
        - Да. У меня получилось активировать одно полезное заклинание.
        - Ну что же, порадуйте старика, покажите его!
        - Э, да, конечно! Я сейчас!
        Анха вновь побежала вниз, чтобы взять ту чашу, но когда она вернулась к графу и прикрыв глаза начала водить стиком по чаше, то поняла, что собственная энергия старика, плюс словесная конструкция заклинания и звук чаши немного режут слух. Они вроде как сочетаются, и как будто это допустимое сочетание, но Анхе хотелось более правильного звука.
        - Подождите-ка, - попросила она и осмотрела графа магическим зрением.
        Если её рабочая энергия состояла из различных оттенков сиреневого, фиолетового и голубого, то старик был более ярок и даже пёстр, как лоскутное одеяло. В нём преобладали розовые, малиновые, лиловые цвета, но были и золотистые, вроде меди, латуни, а так же можно было разглядеть зелень и синеву.
        - Подождите меня, - ещё раз попросила она и опять понеслась в хранилище. Там она внимательно осмотрела все предметы, но они ровно светились, каждый своим цветом. Тогда она начала своё «ом-м-м», но при этом интуитивно пытаясь подобрать подходящую именно графу тональность. Несколько чаш откликнулись на призыв, и одна засветилась так же пёстро и ярко, как энергия графа.
        Анха поставила её на ладонь и ударила стиком. Чаша издала светлый, свободный звук. Он оказался таким легким, что долго не затихал. Девочка побежала обратно и застала своих родственников в гостиной.
        - Я нашла! - торжественно объявила она и, больше не теряя времени, начала произносить заклинание. По раскрывшимся в удивлении глазам графа она поняла, что он испытал такой же эффект, как она недавно: просветление ума и невероятная ясность.
        - Спасибо, не ожидал! - радостно воскликнул он. Подскочил и бросился к выходу, на ходу крикнув: - Пойду-ка я поработаю!
        - Алексис, - ахнула Татия, - а как же наша прогулка?
        - Защитные артефакты на столе, охрана ждёт вас во дворе, - послышалось из глубины коридора. Вот вам и чинный граф! Носится, как мальчишка!
        - Но я думала, мы все вместе… - растерянно хлопая глазами, пробормотала Татия.
        Анха тронула графиню за локоть. Ей хотелось посмотреть город, а без графа даже лучше.
        - Ох, ну раз вдвоём, так вдвоём, - вздохнула Татия и направилась к выходу. - Княжна, не забудьте головной убор, вы же знатная особа, а не горожанка!
        ГЛАВА 8. ПЕРВОЕ ЗНАКОМСТВО С ГОРОДОМ
        Тесные улочки, по которым пешеходам приходилось продвигаться перебежками от двери одного дома до двери следующего, чтобы вскочить на ступеньку и пропустить едущую карету, телегу или всадника, нервировали Анху. А когда навстречу графской карете выезжал другой транспорт, то приходилось стоять и слушать, как ругается их кучер на перекрёстке, требуя освободить ему дорогу. Всё это было невыносимо и ужасно бестолково.
        - Подожди, проедем старый город - и будет легче, - пояснила Татия, когда Анха в очередной раз попробовала высунуть голову из окошка кареты, но наткнулась на испуганный взгляд прижавшейся к стене горожанки.
        - Это ужасно, - сев ровно и стараясь не смотреть на нависающие стены домов, выдохнула девочка. Случись что - и те, кто едет в карете, окажутся в ловушке. - Здесь надо запретить ездить любому транспорту!
        - Раньше был порядок, - с раздражением заметила графиня. - На рассвете в город въезжали крестьянские телеги, разгружали свой товар и как только открывался рынок, все вместе возвращались. До вечера движение телег внутри города было запрещено.
        - А карет?
        - А кареты держало всего несколько семей, и они никому не мешали.
        - Почему перестали соблюдать порядок?
        - Потому что сменился хозяин города, - отрезала женщина, и Анха больше не стала расспрашивать.
        Не сложно догадаться, что служащих Лунного клана убрали, привели новых и дали указание собирать налоги. А почему перестали следить за порядком, не финансировали развитие города, как об этом кричали, когда дед потребовал вернуть земли? Так ответ прост: казуистика в правах на обладании отторгнутыми землями.
        На счастье новых выгодоприобретателей, у графа Федоровского не хватило влияния вернуть города и деревни правнучке. Ему пригрозили довершить то, что когда-то не сделал Гераб, а неугомонный граф с графиней проводит внучку на тот свет. Станет ли род алхимиков мстить? Федоровскому пришлось отступить и взять денежную компенсацию, которой Анха обрадовалась.
        Так может, теперь новые хозяева займутся наведением порядка в городе?
        Анха с трудом дождалась, когда они добрались до центральной части города и смогли выйти из кареты. На улице установилась мягкая тёплая погода, и хотелось побродить как беззаботный турист, полюбоваться вывесками маленьких магазинчиков, посмотреть на спешащих по своим делам горожан и проникнуться духом этого мира.
        - Не спешите, - ворчала графиня, - держите себя с достоинством.
        Анха слушалась и старалась не крутить головой, но графиня опять была недовольна:
        - Ну что же вы так рьяно вращаете глазами! Не стоит открыто проявлять своё любопытство. Помните о сдержанности!
        Анха вздыхала и старалась соответствовать. Вскоре её радость из-за того, что вырвалась из недр кареты, поутихла, и идя рядом с графиней, она стала успевать всё разглядеть.
        - Вот видите, можете же! - похвалила её Татия. - Давайте зайдём вот сюда, - предложила она, показывая на распахнутую дверцу.
        Оттуда вкусно пахло сладостями и Анха первой вскочила на ступеньку. Дома все эти дни ни разу не подали ничего сладкого, хотя кухарка была нанята быстро и готовила неплохо.
        Внутри магазинчика было темновато, несмотря на то, что возле входа и внутри помещения горели магические светильники. Анха не сразу разглядела продавца, угодливо склонившегося перед графиней и ею самой.
        - Показывай, что у тебя есть! - велела Татия, замерев в величественной позе посередине небольшого пространства.
        Анхе показалось смешным, если она встанет рядом и скопируют бабушку. Вдоль стен были закреплены полки и на них в корзинках лежал товар. В стороне от входа стоял стол, заменяющий прилавок.
        Девочка подошла ближе к полкам, чтобы разглядеть товар - и к ней тут же шустро подскочил мальчишка:
        - Что желает госпожа? - с улыбкой спросил он, но графиня тут же поправила его:
        - Ты предлагаешь свои услуги княжне Лунного клана! Обращайся как положено!
        На какой-то миг показалось, что даже на улице стало тихо, а потом продавец сделал шаг и торжественно опустился на одно колено перед Анхой:
        - Княжна, примите мою радость!
        - Э, да, конечно, - Анха растеряно посмотрела на Татию и та чуть заметно прикрыла глаза. Всего лишь ритуальная фраза, выражающая почтение и дружелюбие к представителю уважаемого клана.
        - Встаньте, ну что вы, право, - смущённо попросила девочка, но продавец дёрнул за тунику ничего не понимающего мальчишку и тот точно так же встал на одно колено, склонив голову.
        - Княжна, позвольте спросить? - прижав к груди руки, обратился мужчина.
        - Что вы хотите знать?
        - Означает ли ваше возвращение, что клан Лунных будет возрождён и вы возьмёте под покровительство наш город?
        - Ты слишком любопытен, торговец! - осадила его графиня.
        - Не всё можно вернуть, - попыталась смягчить грубость бабушки Анха.
        Она видела, что мужчина с жадностью готов ловить каждое её слово, но ей нечем было его обнадёжить. Впрочем, неопределенность для города завершилась и права нового хозяина подтверждены.
        От неловкости ли, или в ответ на неожиданную преданность простого человека ей захотелось сделать для него что-нибудь хорошее.
        Перейдя на магическое зрение, Анха посмотрела на потоки энергии как продавца с мальчиком, так и помещения. Люди были здоровы, а те шероховатости в ауре, что она заметила, очистила и выровняла голой силой без всяких заклинаний. Тут как говорится, сила есть - ума не надо! А в её распоряжении собственный резерв, над расширением которого работает источник, и, собственно, сам источник. Правда, невольные пациенты даже не заметили вмешательства. Поэтому Анха не остановилась на сделанном.
        Её взгляд зацепился за тусклое освещение. Магические артефакты давно требовалось подзарядить, но как объяснила графиня из-за бюрократических проблем горожанам приходилось далеко ездить, чтобы попасть к работающему с населением магу. Анха могла с лёгкостью напитать светильники, вот только свет будет несколько холодноват, так как цвет лунной энергии серебристо-голубовато-сиреневый.
        И всё же, она направила капельку силы на светильники, и та смешалась с остатками энергии тёплых солнечных цветов. Получилось очень даже неплохо для коммерческого помещения. Мужчина завертел головой и ещё раз склонил голову, а мальчишка с восхищением осматривался, словно впервые разглядел место своей работы.
        - Ну всё, хватит, - чуточку ворчливо заметила графиня, - нас обслуживать будут?
        - Да, да, - подскочил и засуетился мужчина и начал что-то нахваливать, а Анха тем временем не скупясь набирала сухофрукты, орехи, леденцы, кусковой сахар, собираясь испечь кексиков или печенюшек. В прошлой жизни она пекла сладости на все праздники и получала заслуженную похвалу от родителей и бабушек с дедушками.
        Графиня с удивлением развернулась к внучке, когда мальчик заставил весь столик покупками Анхи, а та широко улыбнулась и неожиданно выпалила:
        - Ба-а, нам всё это позарез нужно!
        Женщина приоткрыла рот и хватала воздух, как выброшенная на берег рыба, но Анха быстро дала указание уложить всё в большую корзину и, подхватив графиню под руку, вывела её на улицу. Там их дожидалась охрана и Анха попросила взять мужчин покупки.
        Графиня совладала с собой и непонимающе воскликнула:
        - Ба-а?! Это я - « ба-а » ?!
        - Ну-у-у, - Анхе стало неловко.
        В лавке ей показалось, что ошарашить графиню привычным коротким «ба-а» будет здорово, а вот сейчас уверенности не было. Это на Земле она была любимой внученькой своих бабуль, а кто она здесь - пока непонятно. - Чего мы постоянно официоз разводим? - пробурчала она.
        - Официоз? Княжна, где вы понабрались такой вульгарщины? И корзина!
        - Что корзина?
        - Вы понимаете, что мы не кухарки, чтобы гулять по городу с такой ношей.
        Девочка открыла было рот, чтобы ужасы своего воспитания свалить на гарем, но графиня махнула рукой, показывая, что вопрос был риторический. А потом она несколько раз картинно вздохнула и предложила продолжить прогулку.
        Из дверей лавочки со сладостями торчали головы продавца с мальчишкой. Им как раз понравилось маленькое представление, чуть ли не больше заряженных светильников. Будет теперь что рассказать покупателям.
        Анха размышляла, не следует ли ей попросить прощения за выскочившее «ба-а», но графиня оттопырила локоть, предлагая придерживаться её. Девочка тут же ухватилась - и увидела лёгкую улыбку на лице женщины, которую та сразу же постаралась скрыть.
        Они зашли ещё в лавочку, торгующую колбасами, хотя графиня говорила, что им неприлично быть там. Потом купили первые ягоды этого сезона и фрукты. Некоторые из них Анхе были незнакомы. Когда обвешанная корзинками охрана напоминала больше носильщиков, чем воинов графиня повела внучку в парк.
        - Княжна, у нас есть слуги, которые обязаны покупать всё, что вам требуется, а вы отнимаете у них работу, - ворчала бабушка. - Это неприлично, в конце концов! Я понимаю, если бы вы захотели посетить швейный салон, и то предпочтительнее приглашать мастеров на дом, но вы попрали все правила. Граф будет недоволен.
        - А ничего, что я голодаю? - обиженно завопила Анха и рассмеялась, когда Татия в испуге закрыла ей рот ладонью.
        - Что вы такое говорите? Тише!
        Девочка активно закивала головой и уже спокойней высказалась:
        - Я ребёнок, а все дети любят сладкое и фрукты, и ягоды, и колбасы, и… - больше Анха не смогла придумать, но этого было достаточно, чтобы удивить бабушку.
        - Но целители говорят, что от сладкого кровь становится вязкой, а фрукты слабят желудок. Про колбасу княгине и думать нечего! Не будете же вы дышать ею на своего собеседника? Это неприлично!
        Анха таращилась на женщину - и не находила слов. Ну правда, что тут сказать? Разве что:
        - А я чувствую, что у меня кровь жидкая, и это неприлично для княжны. Ну подумайте, что обо мне будут говорить: жидковата кровь у Лунных! Так что без сладостей мне не обойтись. Да и на горшке меня крепило. Я ведь понять не могла, в чём дело, а вы сказали - и всё стало на места! Без фруктов плохи мои дела. И я уверена, что любой девушке необходимо есть как можно больше ягод, чтобы о ней говорили, что она сама как ягодка.
        - Да? А что насчёт копчёной колбасы? - приподняв одну бровь, скептически осведомилась графиня.
        - Только в детстве её и есть, чтобы наесться на всю жизнь и после прослыть приличным человеком, потому что не употребляешь колбасу.
        Графиня насмешливо покачала головой и повела внучку дальше.
        - Я хочу показать вам городской парк и поющий фонтан на площади. Фонтан сделал один из ваших далёких предков. Удивительно талантливый был маг. А парк создал воевода вашего прадеда. Он увлекался диковинными растениями и собрал уникальную коллекцию. Когда его увлечение приобрело угрожающие для поместья масштабы, он перевёз всех своих «малюток» на городской пустырь и организовал парк. Щедрой души был человек, - взгрустнула графиня.
        Дамы вышли к центральной площади, граничащей с парком, и оцепенели. Фонтан на площади был забит досками, а там, где должно было быть зелено - велась стройка.
        - Милейший, - обратилась графиня к проходящему мимо мужчине, - здесь же должен быть парк с диковинками! Я помню, что вход в него был с центральной площади. И что с фонтаном?
        Мужчина вежливо поклонился и степенно ответил:
        - Вы правы, достойная госпожа, парк был. Наша гордость и жемчужина. Вот только граф Краснов решил, что нецелесообразно тратить деньги на поддержание территории, которая сама должна приносить доход. А фонтан перестал работать в тот же день, когда случилась трагедия с Лунным кланом. Вы, наверное, слышали, что…
        - Да, да, - оборвала его графиня и бросила обеспокоенный взгляд на внучку, но та с любопытством разглядывала дома.
        Мужчина вежливо поклонился и поспешил по своим делам, а графиня с маленькой княжной остались стоять и смотреть. Казалось, что пожилая дама видела сейчас не реальность, а то, что было десятилетия тому назад. Её глаза подозрительно блестели, а губы сжимались с такой силой, что рот походил на ниточку.
        Анха же скептически смотрела на центральную площадь и думала, какого же размера был тот чудесный парк, который ей хотела показать графиня. Если мерить автобусами, то на эту площадь их влезло бы не больше десяти. О том, чтобы эти автобусы смогли разъехаться, не было речи.
        Так что для Анхи центральная площадь напоминала детскую площадку между домами, а фонтан… Раньше во многих дворах ставили такие фонтанчики. Правда, они были обычными, но и этот теперь просто короб из грубых досок.
        Вообще, городок показался Анхе колоритным. Узкие улочки, разного размера окошки, как застеклённые, так и пустые, но все с деревянными ставнями. Огромное множество красивых вывесок и интересных массивных дверей с диковинными ручками. Для иномирянки всё это было занимательно, а для здешних жителей - вопрос безопасности.
        На улицы не выплёскивали помои, и никто не гадил по углам, но там, где основной транспорт лошади, не избежать растоптанного навоза и вони. На взгляд девочки городу катастрофически не хватало зелени. Если бы жители повесили возле окон ящики с цветами, а у дверей ставили бы горшки с клематисами или плетистыми розами, то городок преобразился бы. Но розы не во всяком княжеском саду найдёшь, а клематисов вроде бы тут даже не знали, во всяком случае в том шикарном виде, что видела Анха на картинках в земных журналах. Хотя, она только начала знакомиться с этим миром, так что может ещё многое увидит.
        - Пойдёмте, нам здесь больше нечего делать, - голос графини вырвал девочку из той картинки, которую она уже нарисовала у себя в голове, если бы тут все занялись озеленением.
        - Мы прогуляемся к южным воротам, там нас встретит Антон, наш кучер.
        - Нас по дороге не задавит чужая карета? - забеспокоилась Анха. На неё несчастные пешеходы произвели неизгладимое впечатление.
        Графиня непонимающе посмотрела на девочку и наставительно произнесла:
        - Держитесь ближе к домам.
        Анха поняла, что её не понимают! Как объяснить человеку, всю жизнь, прожившему в таких вот городах, что на дороге должны спокойно разъехаться как минимум две кареты-телеги-повозки-сани (нужное подчеркнуть), а не только всадники, и что обязательно нужно ограждать пешеходов от любого транспорта.
        Она читала, что узкие улочки в таких городах строились из расчёта на то, что если будет нападение, то армия не хлынет потоком в город. Но тогда до чего же обидно, если узкие улочки не помогут сдержать гипотетического врага, а ты всю жизнь жил и раздражался, глядя в близкое окошко соседа напротив или изнывал от духоты из-за нагревающихся камней и размазанного навоза под окном. А ещё этот страх пройти по улице - и быть раздавленным проезжающей рядом и покачнувшейся телегой! Или этот страх только у Анхи?
        Город оказался небольшим, и вскоре дамы миновали богатые кварталы и вошли в ремесленные. К имеющимся уличным ароматам добавился запах еды и прогорклого жира.
        Графиня манерно прикрыла нос платочком и зашагала быстрее. Она предпочла бы карету, но ей было жаль девочку. Внучку растрясло на просёлочной дороге, а в городе ей стало только хуже. Женщина пыталась подпитать энергетические потоки малышки, но всё, что у неё получилось - это избавить девочку от нарастающей паники.
        - Ваша светлость и ваше сиятельство, - предупреждающе произнёс один из охранников и вышел вперёд, прикрывая своих подопечных.
        Анха вытянула шею, чтобы увидеть причину заминки. Столпившиеся впереди люди мешали ей что-либо разглядеть, зато она услышала выкрики.
        - Смотрите на меня! - орал кто-то дурниной. - Я урод! Брезгуете? Я был таким же, как вы, а теперь вы сторонитесь меня! - упрекал какой-то бузотёр.
        - Ба-а, кто это? - признаться, Анха испугалась.
        Она слышала в голосе боль и отчаяние, а ещё злость и слёзы. Наверное, если бы кричал ребёнок, то это было бы понятно, но она слышала мужской голос.
        - Дмитр, узнай и доложи, - велела женщина, прижимая внучку к себе и шепча ей на ухо.
        - Вы не должны показывать, что вам страшно. Никогда, ни при каких обстоятельствах! Выпрямите спину, поднимите голову и не опускайте взгляда. Умрите, но никто не должен видеть ваш страх.
        - Я не боюсь, просто я слышу боль… - Анха замолчала.
        Боль взрослого человека, его неприкрытое отчаяние и попытка обратить внимание людей на себя, выбила её колеи. И да, она всё-таки испугалась, но только на миг.
        - Ваша светлость, ваше сиятельство, - обратил на себя внимание охранник и получив благосклонный кивок графини, доложил: - Там парень вернулся с границы. Получил проклятие скверны и пугает людей.
        - Почему он не в Тихом доме?
        - Тихий дом давно никто не поддерживает. Проклятые умирают у себя. Наказать вояку?
        - Зачем же наказывать? Дать ему пару монет и убрать с дороги!
        - Я хочу посмотреть, - влезла Анха.
        - Не стоит, ваша светлость, - неуверенно ответил охранник и вопросительно посмотрел на графиню. - Неприятное зрелище.
        - Княжна, я согласна с Дмитрием, - поддержала его Татия.
        - А я хочу понимать, о чём идёт речь! - твёрдо заявила Анха.
        Её взбесило то, что от неё пытаются укрыть какую-то гадость. Что за подход к воспитанию? А потом удивляются, откуда берутся девочки-цветочки с обмороками по пустякам! Да Анха уже столько повидала в этом мире, что поздно беречь её от некрасивостей.
        - Дмитр, будь рядом с княжной, а я воздержусь.
        Анха поняла, что бабушка сердится и хочет её наказать, оставляя одну, но отступать не собиралась.
        Дмитр направился вперёд, раздвигая зевак, а она хвостиком за ним. Когда воин отошёл, открывая обзор, она оказалась не готова к открывшемуся перед ней зрелищу: всё-таки уродство никто не любит, а впереди именно оно и было.
        Молодой мужчина намеренно пугал своим видом всех, кто, по его мнению, слишком близко подходил к нему. Он наскакивал, скалился и даже рычал, строя из себя сумасшедшего. А может, он и был им.
        Анха, как и многие, не удержалась от брезгливой гримасы, хотя чувство такта быстро напомнило о себе, и девочка перестала неприязненно кривить губы. Вскоре она уже как какой-то чокнутый учёный разглядывала пр О клятого. Его уродство заключалось в том, что кости начали активно деформироваться и вояка становился кривым. Это было ужасно. Казалось, что это не человек, а отражение в кривом зеркале. Такого человека в принципе не могло существовать, но он был, двигался и требовал сострадания.
        Люди вокруг всё больше злились в ответ на выходку бывшего защитника границ Империи и уже многие подобрали камни. А он теперь нарочно провоцировал их. Это Анха тоже поняла. Мужчина больше ни на что не надеялся и готов был умереть под натиском разозлённой им толпы.
        - Ваша светлость, - Дмитр наклонился к её уху, - этот парень обречён. От проклятий скверны нет лечения. Давайте уйдём.
        - А Тихий дом? - вспомнила она слова графини.
        - Там помогали достойно дожить последние дни.
        Анха посмотрела на уродца магическим зрением и едва сдержалась, чтобы не отшатнуться: тысячи чёрных туманных червячков вкручивались в кости вояки и грызли их.
        - Боже милосердный, - прошептала она, а проклятый остановился напротив неё и, недолго постояв, упал на колени.
        - Прошу лёгкой смерти, достойная госпожа.
        - Отойди, - гаркнул на него Дмитр, - не видишь, её светлость ещё слишком мала, чтобы суметь забрать твою жизнь.
        - Прошу лёгкой смерти, - настойчиво просил мужчина.
        Анха смотрела на него - и понимала, что его взгляда она не забудет никогда. Боль, много боли и отчаяния.
        - Через две недели я жду вас у себя, - выдавила она. - Возьмите эти монеты, - она протянула горсть серебра, - заплатите за помощь целителей Мраморного клана. Они укрепят ваши кости, и это поможет вам продержаться назначенный мною срок.
        - А потом вы подарите мне лёгкую смерть? Вы же Лунная?
        - Я княжна Лунного клана. Я сказала вам, что делать.
        Анха видела, как люди с любопытством прислушивались к каждому её слову, а когда проклятый спросил, не Лунная ли она, то, кажется, все затаили дыхание и выдохнули при её ответе.
        И уж чего девочка не ожидала, так того, что люди начнут вставать на одно колено и произносить ритуальную фразу «принять их радость». Анхе ничего не оставалось делать, как постараться улыбнуться каждому, а проклятого погладить по грязной склонённой голове.
        Вообще-то у неё не было привычки трогать чужих мужиков и уж тем более будучи в теле ребёнка, но эти люди не видели в ней ребёнка. В ней видели княжну веками правящего ими клана. Да, это они - дети, а она как бы их хозяйка, их властительница, хотя город уже давно не принадлежал Лунным, да и вообще… Она не могла объяснить, но чувствовала даже на энергетическом фоне, что встреченные ею горожане считают её вправе отдавать им приказания, влезать в их жизнь и они готовы слушать её.
        - Идёмте, - подошедшая графиня взяла внучку за руку. - Вам стоило бы быть пожёстче с этими людьми. Ни к чему было уделять им столько внимания… не в наших обстоятельствах. Поверьте, это до добра не доводит.
        Анха следовала за женщиной и видела, что та отчитывает её не со злости, а от страха. От страха за неё, Анху. Но при этом графиня ни единым словом не оспорила то, что внучка сказала проклятому. Лишь только уточнила, будет ли Анха готова к тому, чтобы подарить лёгкую смерть воину.
        - Этот человек - воин, и его битва ещё не закончена, - произнесла девочка в ответ.
        Она уже решила, что будет сражаться с проклятием вместе с этим несчастным. Её предки были лучшими в борьбе с проклятиями скверны! Ей придётся за короткий срок разобраться с тем, какое проклятие она увидела и как от него избавиться. Возможно, у неё не хватит времени, чтобы найти и выучить снимающее скверну заклинание, но не попробовать нельзя.
        ГЛАВА 9. БЫТЬ КНЯЖНОЙ НЕ ПРОСТО
        - Княжна Лунёва, вы понимаете, что поступили опрометчиво, взяв на себя решение сложнейшей проблемы?
        Анха в который раз вздохнула, не поднимая головы. Повинную голову меч не сечёт, но старикан, похоже, не знал об этой поговорке и продолжал выедать мозг.
        - Здоровенный мужик не смог с достоинством завершить свою жизнь: разнюнился, разнылся и пал ниже некуда! А вы пожалели его!
        Анха вздохнула поглубже, подумав, что, может, граф не видит, как она страдает?
        - Хорошо, оставим это! Вы мало что видели в своей жизни, и мерзавец воспользовался вашей добротой, но мне казалось, что вы ответственно относитесь к деньгам. Вы понимаете, что вручили пропойце внушительную сумму?
        Анха хотела было возразить, что деньги даны на лечение, но дед был прав. Она дала деньги, но не может быть уверена, что пр?клятый потратит их по назначению. Он может просадить их в кабаке и продолжать плакаться на свою жизнь. Надо было узнать его имя, взять вояку под контроль.
        - Так, я вижу, вы начали понимать, что поступили неосмотрительно, - смягчился граф. - Вы должны запомнить раз и навсегда: если берётесь что-то делать, то надо вести дело от начала до конца и тогда у вас не будет повода сомневаться в своём решении!
        Анха бросила самый свой трогательный взгляд на старика, но отчего-то он вновь разошёлся:
        - Вы понимаете, что злые языки могут обернуть ваш благородный поступок против вас? Вы отдаёте себе отчёт в том, что начинаете свою деятельность с обещания подарить лёгкую смерть и это при том, что вам всего десять лет?
        Анхе ничего не оставалось, как продолжать смотреть на графа грустным взглядом. Была бы она ребёнком, то сейчас начала бы объяснять, что вовсе она не собирается искать заклинание лёгкой смерти. Оказывается, такое есть у каждого клана, но Лунные просто касаются головы, посылая в особую точку сгусток силы, и человек падает замертво. Выключается! И конечно, это совсем не просто для наследницы и источник строго спросит за это действие, но люди этого не знают.
        Анха тяжело вздохнула, сообразив, что дед переживает из-за того, что её могут счесть странной из-за обещания лёгкой смерти. И фиг докажешь потом, что ничего подобного она не обещала, а вовсе наоборот.
        А ведь все её попытки спасти проклятого могут обернутся его смертью и тогда вообще ничего не докажешь. В общем, наворотила дел! Хотела как лучше, а получилось, как всегда.
        - Ваша светлость, - неожиданно тепло обратился граф к девочке, - я горжусь вами. Её сиятельство Татия рассказала с каким достоинством вы держались.
        Анха с удивлением посмотрела на старика.
        - Но вы уязвимы, - потряс он пальцем. - Многие кланы раздражены тем, что род Лазурных пресечён на корню, а их ценили.
        - Разве я виновата в этом?
        - Решение о возмездии за гибель Лунного клана принимал император. Он был прав и совершенно справедливо никого бы не пожалел, отправляя всех на корм пограничным камням. К тому же за Лазурными водились другие грешки, о которых невместно говорит во всеуслышание. Но князь Лазарев переиграл императора и великого князя, поступив согласно древним традициям и подарив смерть от своей руки всем членам клана. Это у многих вызовет симпатию и уважение.
        - Ужас какой! - скривилась Анха.
        Она уже знала от бабушки, что клан Лазурных жил по заветам предков, и в эти заветы входило многожёнство; стиль жизни «око за око, зуб за зуб»; «лучше смерть, чем радость врагу», «цель оправдывает средства» и «лес рубят - щепки летят». Полный набор красивых и жестоких лозунгов.
        - Вы не поняли, - покачал головой граф. - Общество заговорило о Лазурных не как о подлых убийцах, а как о клане, имеющем большее значение для всех, чем были Лунные. Не забывайте, Лазуриты - целители, и их потеря может аукнуться всем.
        - Других целителей нет?
        - Есть клан Золотого сияния. Они могут абсолютно всё исцелять и даже омолаживать, но их услуги доступны только великокняжеским кланам. Для остальной аристократии остались узкоспециализированные кланы вроде погибшего Лазурного, Мраморных и других, а обыватели довольствуются сельскими знахарями и неодарёнными городскими лекарями, что суть одно.
        - В общем, проблем хватает, а меня легче всего сделать крайней, - подытожила Анха и вновь опустила взгляд, увидев растерянное лицо графа.
        Ей нравилось немного дразнить его всякими высказываниями, но сейчас его сиятельство мог и наказать. Да, по попе княжне уже не единожды прилетало и обращение на «Вы» никак не препятствовало этому.
        Анха отнеслась к телесному наказанию как к эксперименту. Особо больно не было, так как расчёт был на эффект унижения, а её любопытный взгляд и удивление по поводу новых впечатлений обескураживал графа-экзекутора. Но повторять не хотелось.
        Хватило того, что бабушка решила всерьёз взяться за осанку внучки и служанка пришивала ко всем воротничкам булавки с тупыми концами. Как только Анха наденет рубашку с дополнением, то чуть ссутулившись, она будет чувствовать эту булавку. Вот где садизм!
        - Вы правы, - выдавил из себя граф, и устало опустился на стул. - Император дал вам шанс вырасти и проявить себя. Это правильно и благородно. Великокняжеские роды мутят воду и думают, как использовать в своих целях вашу персону и императорскую милость. Другие княжеские роды раздражены состоявшимся военным походом и напуганы. За всеми водятся грешки, а император показал, что всё видит и может покарать в любую минуту.
        - Графские кланы разочарованы, что для них не освободилось место среди князей, - продолжал обрисовывать обстановку его сиятельство. - А остальные недовольны тем, что вновь происходят какие-то изменения и опасаются попрания старины.
        Вот теперь Анха вздыхала искренне. От всего пухла голова.
        Граф и маленькая княжна молча переживали всё сказанное. Оба понимали, время вспять не повернёшь, и придётся выруливать ситуацию в свою пользу.
        - Я велю Дмитрию разузнать о вашем подопечном и помочь ему с целителем из клана Мраморных, - хмуря брови, сообщил граф и, не сдержавшись, добавил: - Вы хоть понимаете, что ближайший представитель Мраморных живёт в нескольких днях пешего хода от нас?
        Анха отрицательно мотнула головой. Она начала учить кланы, но не их местожительство. К тому же для неё само собой было понимание, что медицинская помощь должна находиться в каждом населённом пункте. И вроде бы уже осознала, что здесь совсем не так, как на Земле, но в глубине души перестроиться не смогла.
        - И конечно, вы не могли знать, что пр О клятым запрещено появляться на дорогах нашей империи, если они не движутся в сторону дома?
        - Откуда мне такое знать? - буркнул Анха.
        - Вот я и говорю, что вы поступили неосмотрительно. Теперь давайте вернёмся к вашему обещанию. Объяснитесь!
        И Анха рассказала про прошлые поколения, борющиеся со скверной, а заодно про свой подход к знаниям, который заключался в поэтапном овладении информацией. Сначала она планировала поверхностное знакомство, потом надеялась выявить систему и разбросать материал по темам.
        - А дальше я думала приступить к заучиванию, - скромно подытожила девочка, пропустив пункт о выявлении общих закономерностей в заклинаниях: этого графу пока не стоило знать. - Но теперь я сосредоточусь на проклятиях.
        - Хорошо, я вас понял и рад, что у вас был план. Вы уверены, что справитесь за две недели?
        - Нет, конечно! Я бы предпочла вернуться к этой проблеме через год, но…
        - Да, пр О клятый не протянет и месяца. И ещё меня беспокоит то, что скелет несчастного уже в стадии деформации, и насколько я слышал, то даже ваши предки не брались за рассеивание скверны у простолюдинов на этом этапе. У простого вояки не могут быть развиты магические ядра и нет каналов, а ваша энергия завязана именно на этом способе воздействия.
        - Возможно, вы правы, - вынуждено согласилась девочка, - но время не стоит на месте, и я буду пробовать комплексный подход!
        - И вы надеетесь на помощь Мраморных? Их клан состоит из двух основных родов: Беляковы и Песочные. Я предлагаю обратиться к Песочным. Они хоть и живут дальше, но с ними легче будет договориться.
        - Как скажете, - Анха обрадовалась помощи. Теперь, когда граф взялся помогать, ей не казалось, что затеянное ею дело стопроцентно обречено на провал.
        - Не забудьте выделить завтра утренние часы для занятий с приехавшими к вам учителями по истории империи, ботанике и минералогии. На следующей неделе мы ожидаем учителя по рисованию и домоведению. Этикетом займётся графиня Татия. Надеюсь, что больше у вас возражений по этому поводу нет?
        Анха пообещала, что будет хорошей ученицей и не опозорит славный княжеский род безответственным отношением к учёбе. Дед остался доволен, а девочка чинно вышла, и как только очутилась в коридоре, рванула на кухню. Ей срочно требовались сладости, чтобы поднять настроение и приступить к решению взваленной на себя проблемы. Много вкусненьких сладостей!
        «В нашем мире преобладает суша, поэтому умение находить подземные источники очень ценится…» - вещал учитель.
        Анхе повезло, что господин Шумилов с охотой отвечал на все её вопросы и не зацикливался на истории Империи. Именно от него иномирянка узнала, что океанов здесь нет, но есть моря, острова, горы, подземные реки, отравленные скверной земли. Эта информация лишний раз подчеркнула инаковость здешнего мира.
        Анха сама не замечала, как сопротивляется адаптации и успокаивается, видя знакомые растения, схожий климат на разных частях планеты. А между тем учитель ботаники предупредил, что их ожидает обширная тема магических растений.
        «З Е мли нашей империи обширны, но, к сожалению, мы имеем наиб О льшую границу со скверной…» - продолжал Шумилов.
        - Неужели никак нельзя нейтрализовать эту скверну? - не понимала она трепета перед пресловутой скверной.
        - Можно, но для этого мы все должны умереть.
        Анха вытаращилась на учителя, не понимая его.
        - Мы сами подпитываем скверну энергиями. Есть предположение, что когда кланы вроде «Золотого сияния» творят чистую светлую энергию, чтобы подарить полное излечение своим пациентам, то на стороне тьмы появляется равное количество чистой негативной энергии, из которой рождаются самые страшные и коварные монстры.
        - Закон равновесия? - выпалила Анха, при этом стараясь скептически выгнуть бровь.
        - Это теория равновесия, - мягко поправил её Шумилов. - Одна из многих, касающихся скверны, но мне она кажется наиболее правдоподобной.
        - Послушайте, но что же получается, пока мы здесь спокойно живём в центре нашей империи, на границе с Тьмой идёт постоянная война?
        - О, всё не так ужасно, как вам могло показаться! Мы гораздо чаще воюем с королевством стихийников и другими соседями. Чуть позже мы рассмотрим с вами спорные земли империи и подземные потоки воды, из-за которых тоже идёт спор. А на границе с Тьмой расставлены пограничные камни, которые не пропустят скверну на наши земли.
        - Но это не так. Совсем недавно в нашем городе появился воин, отравленный скверной!
        - Прорывы случаются, - поморщился учитель, - но, уверяю вас, волноваться не о чем! По всей границе построены заставы, и боевые маги разных родов не пропустят ни одно порождение тьмы.
        Пафосно ответил Шумилов и теперь уже княжна поморщилась, а его теория о равновесии светлой и негативной энергий показалась слишком наивной. А ещё закралась мысль, что учитель испытывает неприязнь к клану Золотого сияния и отсюда его любовь к теории равновесия.
        - Я слышала, что пограничные камни необходимо подпитывать, - вспомнила Анха о том, какая участь ждала опальный род Лазурных.
        - Живая энергия укрепляет пограничные камни, - согласился учитель, - и преступившие закон одарённые выплачивают свой долг перед обществом, отдавая свою силу и жизнь им.
        Анха наблюдала за принявшим важный вид учителем, какое-то время думала, а потом удивила его вопросом:
        - Скажите, а есть статистика пропавших без вести магов?
        - Что? Я не понимаю, - растерялся Шумилов, а потом рассмеялся: - Вы думаете, что… ха-ха-ха… право, это глупо! Простите, но пограничные камни - величайший артефакт и они не особо нуждаются в подпитке, чтобы подозревать незаконное подкармливание их одаренными.
        Анха покраснела. Она вновь и вновь совершает ошибки, примеряя опыт и знания своего мира в этом. Ведь ей вдруг вспомнилась контрабандная торговля органами на Земле, а сейчас она подумала о том, что ради всеобщего блага какие-то структуры могли тайно выявлять одаренных и кормить ими бесценные пограничные камни.
        Иногда земные знания позволяли ей ощущать себя гением, но чаще она попадала впросак, делая неверные выводы и из-за этого окружающие относятся к ней снисходительно. И это снисхождение унизительно, потому что здешние дети ведут себя взрослее Анхи и многих вопросов у них даже не возникает. А она, как малыш-почемучка, да ещё с претензией ко всему подводить выводы.
        - Я тогда не понимаю, зачем же одарённых скармливают этим камням? - всё-таки задала она очередной вопрос.
        - Не скармливают, а напитывают ими артефакты при помощи ритуала, - наставительно поднял палец Шумилов. - Сила и тело мага расщепляется и переходит в состав пограничного камня. Это даёт камням излишки силы, и они начинают процесс деления. Представляете, пограничные камни размножаются! - с восторгом воскликнул учитель. - Это свойство камней открыли сравнительно недавно, но благодаря ему мы год за годом расширяем наши границы, отвоёвывая у Тьмы новые земли.
        - Ух, - воскликнула Анха, услышав про почкование камней, а учитель довольно улыбнулся:
        - Да, так что теперь вы понимаете, что наша безопасность не зависит от того, сыты ли камни, но и отказываться от возможности расширить наши земли не стоит.
        - Но вдруг желание обладать большими территориями окажется сильнее человеколюбия? - не удержала своего подозрения Анха. Она же смотрела немало фильмов, где жадность являлась основой преступлений. Это же классика! А тут такое искушение.
        - Ваша светлость, всё не так просто, - вздохнул учитель, сожалея о времени, которое приходится тратить на элементарные объяснения.
        После того, как дети произносят «папа-мама» малышам рассказывают о кланах, об императоре, скверне и основах взаимоотношений между всеми ними. Сначала это сказки и игра, потом заучивание и тесты на выживание. Княжна в возрасте десяти лет обязана досконально знать иерархию общества, опасности, основы своего дара и наизусть цитировать все домашние заклинания.
        Это минимум.
        А её светлость Анха постоянно удивляет своими вопросами и с лёгкостью бабочки рассуждает о труднейших задачах и нисколько не расстраивается, ошибаясь. Шумилов никак не мог понять, каково же развитие девочки и есть ли шанс адаптировать её к самостоятельной жизни. Не станет ли она опасной, если не поумерит свой пыл?
        - Каждый пограничный камень находится под контролем императора и великих князей из кланов Щита и Меча; и каждая попытка увеличить территорию - важное событие, которое строго отслеживается советом глав великокняжеских родов.
        Терпеливо объяснял Шумилов, а княжна думала о том, что всё здесь под властью императора и великих князей, являющихся его дядей и братом. И совет глав - это всё те же лица. Только иногда о них говорят, как о главах клана Щита и Меча, а в других случаях называют советом или просто великими князьями. Впрочем, у неё нет повода не доверять первым лицам Империи, но походить на учителя в этом плане она не собиралась. Толика скептицизма не помешает!
        Шумилов же, видя искренний интерес маленькой княжны, смягчался и старался рассказывать более эмоционально, чтобы ей легче было запоминать.
        - Назначается командующий по зачистке Тьмы, потом стягиваются войска к выбранному месту, и мы совершаем прорыв на ту сторону. В случае успеха на зачищенной земле устанавливают новорождённый пограничный камень и при помощи сильнейших магов вплетают его в общую защитную цепь.
        Господин Шумилов размахивал руками, расхаживая по комнате, выделенной для обучения княжны:
        - Но даже после этого новые земли не заселяют. По всей империи бросают клич и созывают охотников со сборщиками магических растений, и они первыми осваивают освобождённые территории. Вы же понимаете, что флора и фауна там будет отличаться от нашей, и пройдёт немало времени, пока она окончательно избавится от тьмы и переродится.
        - Всё что вы рассказываете - невероятно! - Анха всё же поддалась его восторженности и в голове у неё рисовались почкующиеся камни, важные князья в пенсне и кричащие «у-р-ра» солдаты. За всей этой компанией появились образы ловких и отважных охотников с собирателями, рискнувших попытать счастья в перерождённых землях. В её представление на освобождённых землях создались поселения из суровых, но живущих по законам чести мужчин, а потом туда приезжали женщины, и Тьма из лесов отступала окончательно.
        Анха мечтательно вздохнула. Ей так живо всё нафантазировалось, что собственная жизнь показалась ужасно скучной. Она сидит на месте и учится. Учится и сидит. Иногда лежит и учится.
        А ещё без неё не могут решить элементарных вопросов, и она вынуждена составлять меню, присутствовать при найме новых слуг, одобрять или не одобрять, каким будет новый сад. А недавно угрохала целый вечер на составление письма князю Песочному, которого порекомендовал её дед, чтобы тот согласился поучаствовать в эксперименте по избавлению от проклятия славного воина империи.
        В общем, писала, переписывала, перечитывала и вновь переписывала, а потом граф всё раскритиковал и сказал, что существует стандартная форма подобных писем.
        Откуда ей было знать?
        Анха чуть не взорвалась от злости.
        Время уходило сквозь пальцы, а она, оказывается, занималась абсолютно ненужной писаниной! Но зато девочка уже спокойнее обсуждала со старшим охраны Дмитрием приобретение вимана и найм пилота. Анхе казалось, что взрослому мужчине достаточно дать разрешение на покупку летающей платформы, но всё, что не входило в охрану дома, вызывало у Дмитрия неуверенность, и княжне пришлось самой вникать как в технические детали вимана, так и в отбор пилота.
        - Безобразие! - ворчала она, понимая, что ей волей-неволей приходится забирать под контроль всё больше людей и приглядывать за их действиями, словно они дети.
        Графиня Татия объясняла, что это её долг и Алексис Федоровский её подстрахует, но у него своих дел полно. При этом бабушка не забывала напомнить об осанке и поправляла съехавшие булавочки, чтобы они помогали поддерживать правильное положение головы внучки, наставляя о том впечатлении, которое девочка ежесекундно должна производить на окружающих.
        Вообще-то Анхе всё было интересно и даже быть княжной ей понравилось, несмотря на садистские булавки. Ей нравилось изучать магию и мир. Она полюбила тихие часы самостоятельного обучения рядом с источником, а персональные учителя вызывали у неё восторг.
        Вот только было ужасно жаль, что всё смешалось и не получалось соблюдать режим дня, искать ответы на вопросы о проклятии и планомерно познавать окружающий мир. А все из-за того, что катастрофически не хватало свободного времени.
        Анха быстро нашла в родовой книге информацию о пронизывающих кости тёмных туманных червяках и приступила к заучиванию формулы. Она была не так уж длинна, но одно прочтение избавляло от одного «червяка», а их в теле проклятого образовалось огромное количество, и язык заплетался повторять одно и то же из раза в раз. Но это чисто техническая проблема.
        Анхе требовалось найти «музыкальное» сопровождение. В книге заклятий говорилось, что путь к разрушению этого проклятия близок к высоким звукам. Ещё их сравнивали с весенней капелью или смехом маленьких фей.
        Анха нашла в хранилище несколько подходящих чаш, но тембр её голоса при чтении заклинания не был созвучен с ними. Девочка это слышала и видела магическим зрением. Энергия подходящих чаш и собственная энергия, трансформируемая под звучанием заклинания, сплетались воедино неохотно, а это означало, что идут потери в силе и расходуется лишняя энергия. Энергии у княжны было в достатке, но лучше предусмотреть максимальную эффективность уничтожения скверны при малых затратах.
        Между тем время летело с бешеной скоростью. Его светлость князь Песочный ответил на письмо туманно. Он сообщил, что прежде чем выразит своё согласие или несогласие на эксперимент совместной работы, он желает лично познакомиться с претенденткой на главу рода Лунных.
        Дмитрий наконец купил виман и выделил человека из охраны, чтобы тот сопроводил проклятого к ближайшему целителю Мраморных. За деньги маг укрепил ему кости, но сразу предупредил, что это ненадолго.
        Вояку привезли к Анхе и она велела выделить ему комнату в доме, чтобы приглядывать за ним. Все эти действия проходили фоном утреннего обучения и подготовкой к снятию проклятия. За прошедшие пару недель девочка даже не допускала мысли, что ей надо найти и отработать заклинание «лёгкая смерть». Все силы были брошены на борьбу с тёмными червяками, но трудности только множились.
        - Ваша светлость, прибыл князь Песочный! - торжественно сообщил дворецкий.
        Дорогие читатели!
        Далее книга идет по подписке. Первые две недели цена будет минимальной. Напоминаю, что запланирована дилогия. Хочу сразу предупредить, что первая книга задумана непростой. Она сурово началась и так же жестко закончится, но героиня справится со своими бедами и это можно считать логическим концом первой книги.
        М-да, прорекламировала книгу… И всё же, буду рада продолжить путешествие по новому миру с решительными и смелыми читателями ??))
        ГЛАВА 10. РИСКОВАННЫЙ ШАГ
        Граф и графиня Федоровские стояли за спиной Анхи, и князь Песочный вынужден был первым поприветствовать девочку, а потом уже Федоровских. Князя Песочного связывало с графом Алексисом Федоровским длительное сотрудничество. Одно время они оба возглавляли свои кланы, но после уступили место глав потомкам. К сожалению, сын князя Песочного совершил несколько непростительных ошибок, и клан Мраморного камня возглавила ветвь Беляковых. Со всей этой информацией Анха ознакомилась заранее, чтобы ненароком не задеть чувства гостя.
        Песочный, получив письмо новоявленной княжны Луневой с предложением об экспериментальном сотрудничестве по искоренению запущенного проклятия, поначалу счёл это блажью и решил даже не отвечать на послание. Но вскоре он узнал, что за маленькой наследницей встали старшие Федоровские, и это меняло дело. Во всяком случае, было бы опрометчиво не воспользоваться приглашением и не провести личную оценку наследницы Лунного клана.
        - Прошу отобедать вместе с нами, - чуть отступив и повернувшись боком, Анха грациозно повела рукой, приглашая князя в столовую.
        Признаться, она не собиралась дотошно следовать бабушкиным инструкциям и строить из себя ледяную аристократку, но увидев князя - передумала. Хотя, правильнее было бы сказать, что в голове Анхи было пусто, зато желание не опозориться перед гостем оказалось необычайно велико.
        Князю Песочному было уже немало лет, но харизма… да-да, харизма вместе с благородной внешностью заставили Анху подтянуться и показать себя в наилучшем свете. Кажется, девчачий восторг не укрылся от князя и в его почти прозрачных светло-голубых глазах холод сменился теплом.
        За обедом князь похвалил Анху за то, как она управляется с магической защитой дома и посетовал на то, что новое поколение артефакторов по защите домов больше не взаимодействует с источниками заказчиков.
        - Они теперь полагаются на технический прогресс и собственный дар, - отчего-то сердился князь Песочный.
        - Но разве это плохо? - осмелилась спросить Анха, хотя ей очень не хотелось, чтобы недовольство князя перекинулась на неё.
        - Вам ли спрашивать об этом? Ваш дом был закрыт от чужих только благодаря связи источника с защитным периметром! И как современные артефакторы могут брать заказ на установление новой защиты в родовых домах, если они не умеют взаимодействовать с чужим источником? Это ремесленники, а не артефакторы!
        Щеки Анхи предательски вспыхнули. Опять она спросила про очевидные вещи. Не получается у неё совмещать полученные знания с прозой жизни. Стало так стыдно перед князем, что хотелось убежать. Глупейшая реакция! Она это понимала, но Песочный был в шаге от того, чтобы стать её кумиром и поэтому остро хотелось произвести благоприятное впечатление. Короткий ёжик белоснежных волос с красивыми пепельными прядками, фантастически прозрачно-голубые глаза с ярким ободком и прямой нос… ах, да разве в элегантном носе и твёрдом подбородке дело? Харизма и более привычная по земным меркам красота - вот в чём дело! Дед тоже был красив, но яркие малиновые прядки по мнению иномирянки выглядели несерьёзно.
        За столом возникла неловкая пауза, и Анхе казалось, что она всё испортила. Однако её дед так не думал. Капризный и избирательный в знакомствах гость общался с внучкой как с равной, не делая скидки на её возраст, и именно это было важно. Чтобы помочь излишне смущающейся внучке, граф предложил перейти в гостиную и там, наконец, поговорить о деле.
        - Вы можете поручить Алексису переговоры о вашем деле, - шепнула графиня, улучив момент.
        - Нет! - вскинулась Анха.
        - Тогда перестаньте краснеть, как девочка! - шикнула графиня и смутилась, а потом они обе тихо засмеялись.
        В гостиную подали деликатесный напиток южной провинции - заваренные в ореховом молоке споры каких-то грибов, и Анха начала рассказывать о своих планах по избавлению от проклятия воина.
        - Проклятие называется «мягкое тело»…
        - три стадии…
        - уже наступил завершающий этап…
        - долгий период восстановления… вместе мы справимся.
        У Анхи пересохло в горле, но сладкий напиток никак не мог утолить её жажды. Она оглянулась и увидела стоящего возле дверей слугу. Не успела она что-либо сказать, как он отошёл в сторону, налил из кувшина воды и подал ей. Благодарно кивнув ему, маленькая княжна посмотрела на князя Песочного. Ей казалось, что она хорошо изложила свои планы, но он хмурился.
        - Всё, что вы сказали, интересно, но объясните мне, почему наш род должен помогать вам?
        - Не мне! В нашей помощи нуждаются воины, пострадавшие при защите наших с вами жизней! - не задумываясь, ответила Анха - и по взгляду его светлости поняла, что для князя это не аргумент.
        - Совместная работа над проклятием «Мягкого тела» могла бы стать только началом.
        - Сомневаюсь. У наших кланов слишком мало точек пересечения, а получившие проклятия воины, как правило, остаются до последнего дня в гарнизонах.
        Анха спешно старалась придумать, чем заинтересовать князя. Ей почему-то казалось, что достаточно будет сказать, что есть воин, нуждающийся в помощи, или что их опыт будет полезен империи - и князь пойдёт ей навстречу.
        Она больше думала над тем, что ей придётся убеждать князя в своей компетентности и в том, что она не напрасно даёт надежду пр О клятому, но как раз это мало волновало князя. Жизнь воина его не волновала.
        - Но надо с чего-то начинать, чтобы найти эти точки, - попробовала продолжить разговор Анха.
        - Энергия моего клана в некотором роде близка к Лазурным, - медленно протянул Песочный, в упор смотря на девочку. - Если бы у меня оказались их заклинания, то я допускаю, что возможности наших одарённых расширились бы, и можно было бы попробовать совместную работу.
        Анха прекрасно поняла намёк, а вот граф Федоровский нахмурился и ждал пояснений от гостя. Клановая специализация складывалась неспроста и шлифовалась веками.
        О какой близости даров говорит Песочный, если его дар - воздействовать на скелет, а Лазурные были властителями крови?
        Но его внучка, кажется, допускала созвучие энергий и понимала, на что надеется хитромудрый князюшка. Старый пройдоха!
        Песочный не отрывал взгляда от маленькой княжны. А она лихорадочно думала, как поступить.
        Вообще-то она только «за», чтобы у всех кланов был максимальный доступ к любой информации. Специализация всё равно останется, так как особенности каждого клана никуда не денутся, но общее развитие пойдёт семимильными шагами, а это только польза.
        А вот скрывать от всех тех кланов, что каким-либо образом могут исцелять людей или животных нужные им знания она считала преступным. Это была её позиция.
        Но! Очень важное «но». Передачу архивов надо делать при поддержке властей и сразу всем заинтересованным, при этом проводить массированную агитационную работу о необходимости объединить все знания в одну базу по всем кланам. Если бы здесь существовали школы или академии, общественные библиотеки, то вопрос был бы быстро решён.
        Так что передавать Песочному тайком чужие архивы неправильно, но вправе ли она прятать знания только потому, что ещё не созданы подходящие условия для них?
        А ещё Анху настораживал незаконный способ получения её предками архивов Лазурных. Всё это можно было с уверенностью назвать грязной историей с плохим концом. Так что она боялась заявить о том, что слухи копирования чужих родовых книг кланом Лунных небеспочвенны.
        И что же получалось? Она ничем не лучше ушлого князя Песочного, раз сидит сиднем на архивах Лазурных.
        Сама соловьём заливалась о необходимости помогать воинам, но как только собственная безопасность оказалась под угрозой, то запал прошёл.
        Анха решительно посмотрела на князя и некоторое время совершенно некрасиво пыхтела, не говоря ни слова. А потом вспомнила старый фильм про Шерлока Холмса и сложную ситуацию, в которую попала леди. В той истории леди украла важный документ со стола мерзавца и этот документ очень помог бы Холмсу прижать подельников погибшего шантажиста. Леди не могла отдать этот документ сыщику, потому что тогда это послужило бы признанием того, что она находилась там, где не должна была быть.
        И как же она поступила? Она подбросила документ Холмсу, а тот с восхищением назвал её ИСТИННОЙ леди.
        Анха до сих пор не очень понимала восхищение сыщика, но автор романа жил в те времена и должен был лучше неё понимать пикантность ситуации. А раз так, то почему бы Анхе не поступить так же, как та леди? Сначала отпереться от всего, а потом подбросить нужные князю бумаги!
        - К сожалению, я не понимаю, о каких заклинаниях вы говорите, - гордо произнесла она и повернулась к окну. Это означало, что разговор окончен.
        Князь хмыкнул и, перебросившись несколькими фразами с графом и графиней, попрощался. Стоило ему уйти, как Анха, не обращая внимания на возмущённых её поведением бабушки и деда, бросилась к архивам Лазурных. Воспользовавшись артефактом копирования и отобрав заклинания с общим терапевтическим эффектом, сложила в папку и велела Дмитрию подбросить её князю Песочному. Пусть князь сам разбирается с формулами и подгоняет свою энергию под них. В конце концов это не минутное дело, тем более для местных тугодумов.
        - А граф знает? - с подозрением спросил старший охранник, покачивая в руках папку.
        - Знает - что?
        - Ну… - мужчина замялся.
        - В этой папке нет ни одного секрета клана Лунных или Алхимиков!
        - И всё же, лучше бы…
        - Вы состоите на службе у меня, а не у графа, - отрезала Анха.
        Её возмущению не было предела! Как донимать её глупыми расспросами по поводу ерундовых поручений, так граф Дмитрию не нужен, а как только появилось действительно важное дело, то княжна уже не княжна, а малолетнее дитя! Двойные стандарты! Черт бы их побрал!
        Вне себя от гнева, который всего на всего прикрывал неуверенность в поступке и беспокойство, Анха долго металась по нижнему этажу. Она лезла с разговорами к источнику, подозревая его в преднамеренном молчании, заново осматривала хранилище с артефактами, которое уже не казалось таким большим, как поначалу, бегала в библиотеку и в сотый раз читала про проклятия.
        Измучившись, поднялась наверх и отдалась в пухлые руки поварихи, за что поплатилась округлившимся животом и накатившей сонливостью.
        Время, как назло, тащилось со скоростью улитки. Анха еле дождалась, когда вернётся Дмитрий и доложит, что её поручение выполнено, а потом пришлось ждать ответа от князя. Она уверяла себя, что он понимает, что счёт идёт уже на часы и затягивать не будет, но ответит ли он вообще?
        Понимая, что надо набраться терпения и продолжать подготовку к снятию проклятия, Анха решила навестить подопечного.
        Бывшего солдата Микошева Васятку поселили не совсем в доме, а в комнатке над конюшней. Татия объяснила это не небрежением, а страхом слуг перед уродством, и Анха не стала возражать.
        Она уже понимала, что среди простого народа устоялся негласный культ красоты, и идеалом служили маги. Все одарённые были так или иначе прекрасны. Иногда эта красота была холодной и даже отталкивающей, но всегда находились те, кто преклонялся даже перед такими магами.
        Анха мысленно причисляла простых обывателей к фанклубу того или иного клана. Жители ближайшего города оказались поклонниками Лунных, и не изменяли им даже когда город стал принадлежать другому клану, а все Лунные считались погибшими. И горожанам было плевать, что Анха сейчас выглядит ничем не примечательной белобрысой девочкой, потому что истинные фанаты знают, что все девочки Лунных засияют красотой позже.
        Маленькая княжна вошла в конюшню и, поморщив носик, стала осматриваться. В помещении было сухо и чисто. Откуда-то выскочил толстопопый щенок, радостно бросившийся к ней. Она наклонилась и погладила его, ласково приговаривая, какой он красавчик.
        - Ваша светлость, - робко обозначил своё присутствие конюх, - позвольте я заберу Пузика?
        - Где это вы раздобыли такое чудо? - с улыбкой ответила Анха, отступая, чтобы конюх мог беспрепятственно взять ластящегося к ней щенка.
        - На речке нашёл. Видно, топили кутят, а этот как-то спасся, ну я и… - мужчина с тревогой смотрел на княжну. Его служба подразумевала постоянное проживание на территории особняка, и если хозяйка будет против пса, то придётся его топить самому.
        Анха сначала хотела было махнуть рукой, ведь щенок такой милый, а потом представила, как он выбегает к тому же князю Песочному и пытается опереться на него лапами, чтобы лизнуть в лицо. Сейчас Пузик маленький, но долго он таким не будет, и неизвестно, как тот же князь отреагирует на несущегося к нему собакевича. А ещё несложно представить, что её прекрасный (пусть не сейчас, но в будущем обязательно!) сад превращается в один большой туалет для животинки…
        - Вы раньше держали собак? - осторожно спросила она у конюха.
        - В детстве во дворе кобель сидел на цепи, - понуро склонив голову, ответил мужчина.
        - Здесь не может быть никаких будок и цепей, - отрезала Анха. - Если хотите оставить Пузика, то занимайтесь его воспитанием. Он должен знать основные собачьи команды, не лезть к посторонним и не гадить на охраняемой им территории. Подойдите к господину Шумилову, это мой учитель истории. Он обмолвился как-то, что его брат владеет питомником с охотничьими собаками, и он сам часто помогал ему. Проконсультируйтесь у Шумилова по поводу дрессуры. Я предупрежу его о вас.
        Конюх, не скрывая облегчения, поклонился, а Анха направилась к своему подопечному. Она постучала в низенькую дверь и, дождавшись ответа, вошла. Микошев с трудом поднялся с кровати. Его ноги изогнулись колесом, одна рука была вывернута назад, горб заставлял мужчину клониться вперёд, а лицо «поехало» вбок. Времени уже не оставалось. Скорее всего, завтра настанет точка невозврата, если она уже не пройдена.
        - Боли? - коротко спросила княжна.
        - Постоянные… я привык, - с трудом ворочая челюстью, прохрипел воин.
        Анха посмотрела на Микошева магическим зрением. Воздействие целителя из Мраморных уже исчезло без следа. По приезде сюда оно опутывало каждую косточку мужчины и не давало туманным червям вгрызаться в них, теперь же эти гады действовали агрессивнее.
        Анха смотрела в ожидающие её решения глаза Микошева и понимала, что сказать ей нечего. Она подарила надежду, а сама не уверена, что может выполнить ни одно своё обещание.
        Вроде бы прилагала много сил, но разве это имеет значение, если результата нет?
        Чувство беспомощности охватило её. А ещё было ужасно обидно. Почему она одна бьётся за жизнь этого человека? Если бы все вместе взялись за дело, то обязательно что-нибудь придумали! Не так, так эдак или ещё как-то!
        Она сжимала кулаки и злилась: на свою самонадеянность, на окружающих её людей. Наверное, то же самое испытывал сам Микошев, когда она встретила его на улице.
        - Идите в сад, посидите там, - неожиданно предложила она и протянула руку.
        Он неуверенно подался вперёд и едва коснулся девочки более здоровой рукой. Анха сделала вид, что не видит его слёз. Она знала, что с момента прибытия вояки в город никто не касался его.
        - Мы просто подышим воздухом, - тихо говорила она, ведя мужчину под руку. - Есть одна нерешённая проблема и мне надо подумать, а вы будете рядом. Мне надо настроиться именно на вас, а здесь это невозможно, так что прошу, потерпите.
        Они не дошли до скамьи и устроились прямо на траве в тени старого дерева. Там было покойно, и даже птичий гомон не нарушал царившего умиротворения.
        Анха старалась отпустить сожаление о том, что даже связи графа не помогли ей отыскать мастера, который мог бы на заказ сделать ей необходимую чашу или колокольчик с нужным ей звуком.
        Колокола здесь отливали только в горной провинции, и то для коров. Звук таких изделий был глубоким, а о том, чтобы попробовать сделать маленькие колокольчики, не было речи. Ремесленники спесиво фыркали и отвечали, что для коз они стараться не будут. Причём козой называли не заказчицу, а именно коз. Им почему-то казалось, что их благородное мастерство хотят обесценить, уменьшив в размере колокола и добившись от солидного колокола писклявого звона.
        Спорить с теми, кто ни разу не слышал, какими весёлыми и звонкими могут быть маленькие колокольчики, было бесполезно. Ну, а с чашами всё было проще и печальнее. Старые мастера умерли, а так как их мастерство было мало востребовано, то знания никому не понадобились и канули в небытие вместе с ними. Можно было пойти на завод, где работали с металлами и оплатить изготовление целой серии чаш разных по составу и размеру, чтобы понять-нащупать необходимое звучание, но… впрочем, понятно, времени не было.
        - Дон-дон-дон, - тихо стала напевать Анха, не отрывая взгляда от энергии Микошева. - Дин-дон-дин-дон-н-н, - повышая и понижая тональность, продолжала она.
        А увидев изумлённый взгляд мужчины, улыбнулась и напела детскую песенку про колокольчик:
        - Дили-дили-дили-дон-дон-дон…
        Песня была простенькой и милой, но для Анхи имело значение мягкое и в тоже время лёгкое, воздушное звучание. Оно было редким, и не каждая юная исполнительница могла исполнить эту песню. Голосок Анхи был словно создан для неё. В земном прошлом голос был низковат для её возраста, а сейчас он был идеально детским, и каждое «дили-дили-дон» звучало пронзительно - трогательно.
        Энергия Микошева сразу откликнулась, зазвенела, пытаясь выровняться и восстановить свой естественный ход, а проклятие тревожно задрожало.
        «Есть контакт!»
        Стоило только Анхе замолчать, как раздражённые туманные червяки вгрызлись с новой силой в свою жертву, вызывая болезненный стон мужчины.
        С этого момента Анха уже знала, что справится не только с проклятием, но и сумеет вернуть здоровье мужчине даже без князя Песочного. Конечно, потребуется длительный период, чтобы опосредованно восстановить измененные кости, но это возможно.
        План сложился в её голове. Она подскочила и велела нести пр О клятого в зал, где стоит источник, и никто не посмел ослушаться. Долее ждать она не будет.
        Девочка побежала в кабинет за чернилами. Её голос заменит мелодию чаши, а заклинание читать речитативом она не станет, нет! Слишком велик шанс начать заговариваться и не закончить начатое. Её здешняя мать Фаяна заменила слова письмом на теле и тоже самое может сделать Анха. Осталось только перевести слова в знаки и это должно походить на ребус. А проверить правильность конечного результата поможет ей магия. Маг она или не маг?!
        Дорогие мои, спасибо, что продолжаете путь вместе с героиней! Мы пройдем его с гордо поднятой головой!
        ГЛАВА 11. ВРЕМЯ НЕ СТОИТ НА МЕСТЕ
        Анха с благодарностью подставила лицо Татии и та брызнула на неё водой: девочка уже больше двух часов без остановки напевала «дили-дили-дон», при этом безостановочно чертя на обнажённом мужчине сложные знаки и наполняя их лунной энергией. Силу и равномерность потока контролировал источник.
        Микошев находился в сознании и старался не шевелиться, потому что держать его было некому. Его трясло, по вискам тёк пот, но он терпел так же, как и маленькая княжна. Теперь она понимала, почему её родственники отдавали предпочтение чашам, а не собственному голосу и вообще мало практиковали.
        Анха догадывалась, что ей будет сложно повторять из раза в раз коротенькое заклинание, но заменила его знаками только из-за того, что её голос должен был заменить звучание чаши. И только сейчас она осознала, насколько верно поступила. Её голосовые связки не развиты и даже простое «дили-дон» даётся уже с трудом. Скорее всего, ценой снятия этого проклятия будет потеря голоса, но главное, что она снимет его!
        Краем глаза девочка увидела, что в помещение вошёл князь Песочный и остановился в стороне, наблюдая за её работой. А посмотреть было на что: каждый отдельный символ рождал видимое глазу голубовато-сиренево-серебристое лассо, которое захватывало и делало видимым туманного червя, потом полностью окутывало его коконом - и всё исчезало. Анха специально вставила в формулу элемент видимости, чтобы бабушка могла визуально отслеживать её работу и понимать, что происходит без пояснений.
        Поскольку Анха не останавливалась ни на секунду, а её энергетическим лассо требовалось время на уничтожение скверны, то тело проклятого очень наглядно походило на поле битвы.
        Князь Песочный впервые за долгую жизнь получил возможность наглядно увидеть, как работает другой маг и был потрясён. Его привели в восторг не рисованные знаки или напевы «дили-дили…», хотя для малого возраста княжны это был смелый подход к практике. И князь на тот момент даже мысли не допустил, что девочка сама перевела словесную формулу в знаковую и сама подобрала мелодию, на которую живо реагировала энергетика проклятого. Он был уверен, что ребенок воспользовался готовой конструкцией и четко следует инструкции, как все это делают.
        Зато Песочного поразило, что княжна сумела показать другим то, что видит сама! Благодаря её предусмотрительности князь смог наблюдать за скольжением её энергии и той, что девочка вытягивала из проклятого.
        Песочный даже не представлял, что такое возможно и что Лунные так хорошо и наглядно видят потоки!
        Он знал, что все маги ощущают энергию по-своему. И большинство не видят её буквально.
        К примеру, в его роду ощущают плотность потоков и самые сильные одаренные щупают энергию руками. А при помощи магического зрения члены Мраморного клана видят кости живых существ, результат своего воздействия, но не видят процесса.
        Песочный наблюдал за движением лунной и темной энергий и старался ничего не упустить. Ему предстояло подхватить эстафету и выправить изъеденные и искорёженные кости воина.
        Анха остановилась тогда, когда на теле её подопечного не осталось свободного места от начерченных ею знаков. Голос у неё осип, и под конец ей приходилось тратить лишнее время, чтобы напрягать связки и всё же добиваться в энергетическом плане нужного эффекта. Только чистый звонкий звук заставлял вибрировать измученную энергетику тела Микошева, обозначая и в некоторой степени выдавливая чужеродные элементы, а энергетическое лассо Анхи крепко обхватывало туманного червя, вытягивало и уничтожало.
        - Теперь мой черед, - произнёс князь Песочный, и из Анхи словно вынули стержень.
        Она упала бы, если бы её не поддержала Татия, передавая обессилевшее тело внучки Алексису. Граф всё время стоял рядом и смотрел.
        С первого мгновения работы внучки он понял, что его девочка уникальна и станет величайшей магессой. Ей удалось за короткий срок понять суть построения заклинания и изменить его так, чтобы ей было удобно. И пусть заклинание простое, но она осознанно изменила его, а не наугад! Таким пониманием магии могли похвастаться только лучшие артефакторы прошлого, но их не осталось. У графа сжималось сердце от понимания своей ответственности по воспитанию доставшегося ему сокровища.
        Микошев после работы Анхи находился на грани жизни и смерти, поэтому нельзя было оставлять его даже для небольшой передышки. Воину требовалась общая подпитка и немедленное восполнение того, что выгрызло проклятие. Общей целительской подпитки не было, но Песочный ответственно взялся за свою область работы, и у воина были хорошие шансы, чтобы продолжать бороться за своё будущее.
        Князь влил в него специфическую энергию для восстановления костей, чтобы измученный организм мужчины смог переключиться на другие проблемы, а потом окутал повреждённый костяк энергетическим скелетом. Выравнивание костей он сделает постепенно, заодно получше познакомится с наследницей Лунных. Она очень интересная особа и не только в плане своего дара, но и как человек. Песочного поразило, что девочка билась до последнего за жизнь простого вояки, который даже не принадлежал ни одному клану.
        Прошёл год.
        - Ваше сиятельство, - с возмущением воскликнула девочка, обращаясь к деду, - это что же получается: мы даже не выходим в ноль при всем старании?
        Анха чуть ли не с ненавистью откинула полугодовой отчёт о расходах и доходах, и обижено нахохлилась. Первый полугодовой отчёт был исключительно отрицательным - одни расходы и никаких доходов! Содержать дом, сад и штат слуг оказалось дорогим удовольствием. А ещё приходилось тратиться на одежду! Анха росла, менялась, а из-за её высокого статуса нельзя было покупать вещи на вырост и ходить в безразмерных штанах, свободноватой тунике. Татия требовала идеального образа!
        Но сейчас девочка ожидала, что денег должно было прибавиться, так нет же! Как только появились доходы, так расходы тоже выросли! Как так-то?
        Но по порядку! С расходами понятно. Выросло количество охраны, а вместе с этим повысилась нагрузка у повара - и как результат потребовались две помощницы на кухню. К конюху добавился водитель вимана. Потом в доме поселился помощник графа Федоровского, которому его сиятельство передавал все свои старые дела. А ведь ещё никуда не делись проживающие в особняке учителя княжны! И как следствие увеличилось количество служанок.
        Откуда же взялись доходы? Дело в том, что после того, как Анха рискнула и взялась избавить от проклятия Микошева Васятку, её жизнь заиграла новыми красками.
        Она подружилась с князем Песочным, ну, насколько может подружиться мужчина возраста её деда и умненькая не по годам девочка. Князь задержался в гостях, чтобы восстановить кости Микошева, и за это время они с Анхой подробно разобрали ту папку с заклинаниями, что она тайком подкинула ему. Кстати, он высоко оценил её манёвр и даже вложил в него больше смысла, чем было. Во всяком случае князь был убеждён, что маленькая княжна станет лучшей главой, чем её предшественники.
        Началась их дружба с того, что Песочный был шокирован, как быстро неопытная юная магесса выучила заклинание, а потом перевела его в непонятные символы.
        - Так чего тут учить? - кипятилась девочка. - Есть постоянные слова, которыми начинают любое заклинание и завершают. Это как ключ и замок. У каждого рода они свои, но они повторяются. За первым словом идёт общая тема, обозначающая то, с чем мы будем иметь дело. В нашем случае надо было просто сказать на древнем языке: «проклятие». Дальше следует проходное слово, которое отделяет обозначение общего от конкретного названия проклятия. Это проходное слово надо рассматривать, как пробел между слов. Кстати, если вы не бубните, а внятно читаете заклинание, то это слово можно не произносить…
        Анха разбирала не только свои заклинания, показывая, что большая часть слов в них это что-то вроде заголовков, знаков препинания и пробелов, но и заклинания князя. Он был поражён, насколько всё упрощалось, стоило только понять систему построения формулы. Непонятная мешанина слов на его глазах превратилась в стройную логическую цепочку. Правда, чтобы её понимать требовалась внимательность и терпение, но Песочный готов был сидеть часами, так его впечатлил новый подход к магии.
        А потом они вместе с Анхой учились составлять и разгадывать ребусы. Как только князю стала понятна суть ребусов, то плотная вязь знаков, в которые девочка обращала словесные заклинания, перестала казаться бессмысленной.
        - Да, тут путано выходит, но если мы расчертим всё разными цветами и сделаем крупнее, то буквы и простейшие зарисовки предметов становятся отчётливо видны, а дальше уже включаем соображалку и магическое зрение. Всё-таки если в нарисованной нами картинке нет смысла, то энергия не потечёт так, как нужно и придется начинать сначала.
        - Невероятно! Это невероятно!!! - никак не желал успокаиваться князь, а потом пристально смотрел на девочку, не расстающуюся с огромным словарём древнемагического языка, и говорил:
        - Вы очень умны и внимательны! Я уверен, что расскажи вы мне всё это во времена моей юности, я не смог бы вас понять, и тем более точно воспроизвести. Всё чему вы меня учите, очень простое и сложное одновременно.
        Анха вежливо улыбалась. Она не могла сказать в лоб зрелому человеку, что ему стоило бы заняться математикой, чтобы тренировать свой мозг в нужном для мага направлении. Здесь никто даже не задумывается о том, что мышление можно и нужно целенаправленно развивать и оно бывает разным. А магам помимо математики ещё необходимы хотя бы основы черчения и рисования.
        - Княжна Фаяна сумела дать вам прекрасное образование, - заливался соловьём Песочный. - Эта девочка всегда смотрела на мир немного иными глазами и была большой выдумщицей. Подозреваю, что она была намного талантливее и умнее своих братьев. Жаль, очень жаль, что её не спасли.
        Анха улыбалась и молча кивала. То, что белокурая княжна смогла провернуть фокус с обменом душ, говорило о ней, как о гении-самоучке. Гераб Лазорев явно недооценил свой трофей.
        Впрочем, синеволосый князь не только Фаяну не сумел оценить по достоинству. В его руках были представительницы разных кланов, а он посадил их в гаремную клетку и травил их мозги кальяном. Лунные охотились за знаниями, совершая преступления, а этот идиот не сумел понять, каким богатством обладает в лице магически одарённых жен и наложниц из других семей.
        А про братьев Фаяны девочка знала из их дневников. Они ей показались очень старательными и ответственными мальчишками, но заучивание заклинаний шло у них с трудом хотя бы потому, что они ленились учить древний язык. А вот Фаяна старалась разговаривать со своей дочерью на древнем, и возможно, поэтому заменившей её Анне этот язык давался легко. И что тут скажешь?
        Князь Песочный так увлёкся изучением магии как предмета, что однажды решил посмотреть, подействует ли хоть как-то на его собственную энергию звуковое сопровождение чаш? Ведь мелодия довольно сильно повлияла на энергетику неодаренного Микошева, так почему бы не получить такой же эффект на себе?
        Вместе с Анхой они провели ряд экспериментов и отметили, что изменения есть, вот только непонятно было, во что переквалифицировалась своеобразная энергия князя. Совмещенная с мелодией сила Песочного впервые при направленном воздействии не добралась до костей, а Анха сумела увидеть, что она поменяла свой цвет и растворилась в теле подопытного Пузика без следа. Вреда вроде бы не было, но вот аппетит у пса разыгрался нешуточный.
        - Надо продолжать, - советовала Анха, и князь был согласен с ней.
        К сожалению, родственники старого князя не поддержали. Им все его восторги по поводу подхода к магии с совершенно другой стороны казались несусветицей, безумной нелепицей и дурью.
        Быть может, ему не следовало вываливать на головы сыновей и внуков готовые результаты многочасовых разговоров с маленькой княжной, но ему хотелось поразить семью и, в общем-то, цели он достиг. Правда, не так, как хотел.
        И все же, поняв, что можно расширить сферу использования родового дара, Песочный стал подыскивать подходящие преобразователи. В дело шли флейты, скрипки, горны… Один из горнов оказал серьёзное воздействие на дар князя, но результатом оказалась окончательно рассыпавшаяся заградительная стена поместья.
        - Пожалуй, вы так можете вызвать землетрясение, - уважительно сказала Анха.
        - У меня нет ни единого заклинания земляных кланов, - расстроился Песочный. - А выпускать много чистой силы, чтобы посмотреть, что будет - опасно.
        - Не огорчайтесь, всё равно нет смысла сосредотачиваться на совмещении горнов и вашей энергии. Кланов, связанных с землей, слишком много, чтобы пытаться развивать это направление.
        - Вы правы. Но это великолепно! Это же открытие! Оказывается, мы ничего не знаем о том, чем владеем! Какие возможности мы упускаем, не пытаясь разобраться в магии!
        Анха улыбалась. Да, это было открытие. Пусть Лунные всегда пользовались звуковым сопровождением, но музыка влияла не на них, а на тех, с кем они взаимодействовали. И никто из них не думал, что таким образом можно преобразовывать энергию других одаренных во что-то новое. Это неугомонный Песочный рискнул поэкспериментировать над собой и теперь не понимал, почему раньше не занимался этим. Он был в восторге от самого процесса, от того, что в его голове стали появляться идеи, и конечно же от результата.
        - Дорогая моя княжна, вы понимаете, что наши успехи надо сохранить в тайне?
        - Этому открытию не пришло время, - расплывчато соглашалась она. - Мы не знаем сможет ли музыка существенно повлиять на родовые дары других магов. Быть может, вы в этом плане уникальны. Если его сейчас озвучить, то оно будет высмеяно и обесценено.
        Улыбка сошла с лица князя. Он вспомнил о своих детях и намёках на взявшую своё старость и послабление ума. Да только удивительная девочка убрала в его голове все зарождающиеся процессы снижения мозговой деятельности, и он никогда так хорошо не соображал, не запоминал информацию с такой лёгкостью как сейчас, и вообще полюбил думать!
        Князь Песочный продолжал поиски музыкальных инструментов и ворчал, что готов стучать в бубен, чтобы получить новое полезное воздействие на свой дар и именно так и получилось.
        Настойчивый ритмичный звук бубна исказил энергию «мраморного» князя, придал ей синеватый цвет, и её стало возможным использовать в общем исцелении, как он и мечтал. Конечно, с золотыми целителями ему не тягаться, но теперь князь умел создавать вибрационную магию, и она словно бы встряхивала живые организмы, при этом разрушая тёмные пятна (так сказала княжна Анха), а вот разноцветные потоки энергии подопытного Пузика начали гореть ярче.
        Княжна долго вглядывалась магическим зрением на то, что происходило, когда Песочный стучал в бубен и воздействовал чистой силой на пса и наконец, вынесла вердикт. Измененная энергия князя, направленная на объект, тренировала его на клеточном уровне, делая сильнее, выносливее и энергичнее, но злоупотреблять не советовала. Но Песочный был воодушевлён и счастлив!
        Так что неудивительно, что бубны, барабаны, да и прочие подобные инструменты стали наваждением князя. И если Анха неожиданно нашла себе в лице выздоровевшего Микошева нового мастера по литью колокольчиков, музыкальных треугольников, и который, принеся ей вассальную присягу, начал осваивать это ремесло с нуля, то Песочному приходилось колесить по городам в поиске необходимого подспорья.
        Удивительно, но снятие проклятия с Микошева повлекло ещё кое-какие изменения в жизни Анхи. Во-первых, она каждые выходные оплачивала место в городской лавке и там бывший воин продавал не пригодившиеся ей колокольчики, рекомендуя вешать их на дверь. Так появилась первая статья дохода и месяц от месяца она росла.
        Во-вторых, крупицы дара Лазурных, доставшиеся Анхе по наследству от князя Гераба помогли восстановить севший голос и это стало приятной неожиданностью. Она ведь совсем забыла, что обладает энергией синеволосых.
        Дар Лазурных никак не ощущался ею без поддержки родного ему источника, но, оказывается, он потихоньку самостоятельно сформировался внутри неё в полноценную замкнутую систему, состоящую из резерва и каналов, и всегда стоял на страже здоровья Анхи. Безусловно, для уровня княжны этот дар был крайне слабым, особенно по сравнению с возможностями Лунных, но он был и работал! Анха не могла позволить себе расточительство и далее не замечать его, поэтому взялась за его развитие.
        Было сложно. Анха чувствовала себя отрезанным ломтём, когда пыталась работать с сине-голубой энергией. Резерв был маленьким, каналы тонюсенькими и слабыми. Источник Лазурных продолжал игнорировать её, хотя при отсутствии других наследников мог дать знак, что готов принять под свою опеку.
        А источник Лунных ревниво берёг чистоту собственной магии и наглухо закрывался, когда маленькая княжна просила побыть его проводником энергии по слабеньким потокам Лазурной силы и помочь укрепить их. Но Анха не сдавалась и изо дня в день пыталась чувствовать свою вторую силу, гоняла её по каналам, трения их; опустошала резерв и замеряла время, требующееся на наполнение его.
        За пару месяцев после снятия проклятия с Микошева, Анха назубок выучила десяток основных заклинаний против скверны. Да, они станут стопроцентно эффективными при индивидуальном подборе звукового сопровождения для пострадавшего, но это рабочий момент. Главное, она разобралась с принципом построения формул, и теперь, даже забыв слова, могла самостоятельно восстановить их.
        Конечно, ей все знания преподнесли на блюдечке, а собственная база знаний и умений помогла всё усвоить в короткие сроки, но Анха гордилась своими успехами. И ей очень приятно было осознавать, что люди уважают её не только в память о предках, но и за собственные поступки.
        Жаль, что её родичи в стремлении изучить магию как предмет не получили поддержку от государства, как финансовую, так и силовую, но до этого здешнее общество дорастёт ещё не скоро, и помехой этому клановое разделение. Никто не думает о стране в целом, все «тянут одеяло» на себя.
        Даже князь Песочный посчитал помощь проклятому воину блажью, хотя ему отплачено было сторицей. И когда на пороге особняка княжны Лунного клана появился ещё один проклятый в сопровождении соклановцев, то князь Песочный содрал с клана вояки кругленькую сумму.
        Анха долго не могла поверить, что ей заплатят так много, но князь Песочный объяснил, что забота о клановых воинах - дело престижа, и магическое исцеление всегда стоило дорого. Тем более, что больше никто не специализируется на снятии проклятий со скверной, а надеяться на золотых целителей могли только самые богатые и высокопоставленные.
        В общем, теперь у проклятых скверной вояк благодаря Анхе появился шанс выжить, но благодаря Песочному стоило это дорого.
        Правда, граница, как говорится, была на замке, и редко когда воины нарывались на существ, способных проклинать. И почти все пограничники являлись клановыми бойцами и князь оказался прав, сказав, что оплата исцеления - это дело престижа клана. Но были ведь и простые люди. Они выбрали военную стезю в надежде прибиться к какому-нибудь клану и получить пожизненное покровительство. Надеялись, но не успели.
        Анха не собиралась отказывать им в помощи, придумав посильную плату в виде годового служения её роду, но пока до неё никто не добрался из неклановых вояк. Может, люди не знали, что у них теперь есть надежда спастись и оставались умирать в гарнизоне, а может, действительно шанс нарваться на тварей с проклятиями было редким явлением. Но княжна старалась через людей донести весть, что на её землях пострадавшие могут получить помощь, а вот в газете отказались печатать её объявление объяснить это тем, что оно подрывает установившуюся систему заботы кланах о своих. Дед посоветовал не спорить и не привлекать к себе лишнее внимание.
        Княжна весь год училась, как одержимая, понимая, что для приезжающих (пусть даже изредка) к ней людей она стала последней надеждой. Девочка за прошедшее время освоила не только все заклинания Лунных, но и развила дар Лазурных до уверенного слабого мага с претензией на середнячка.
        Граф Федоровский целиком поддерживал её в освоении второго дара и начал потихоньку скупать старинные целительские артефакты, чтобы Анха изучала их, отбирала те, с которыми могла управиться, упрощала нагромождённые плетения и заряжала.
        Но на этом они с дедом не останавливались. Его сиятельство при помощи своего дара алхимика подбирал более дешёвый материал - основу и копировал целительские артефакты, с учётом поправок, сделанных внучкой.
        Они не спешили показывать кому-либо свои наработки, чтобы не привлекать лишнего внимания недоброжелателей, но в хранилище Анхи пополнялся сундучок с кулонами, брошками, кольцами, хранящими в себе малые общеоздоровительные заклинания и средние. Заряжая их, Анха целенаправленно раскачивала в себе энергию Лазурных и училась контролировать её.
        И если Лунной энергией она могла бы зарядить сразу сотни артефактов, то используя Лазурную на зарядку малого артефакта у неё уходил один день. Он не мог спасти жизнь умирающему, но давал силы, чтобы дождаться помощи или облегчал течение тяжёлого заболевания, переводя острое состояние болезни в вялотекущее.
        В среднее заклинание для подготовленного для целительства артефакта входило три малых, и его работа больше походила на чудо, но был и подвох: не во всех случаях быстрая регенерация была полезна. К примеру, в случае с проклятием Микошева она убила бы его.
        Но чудом было ещё и то, что доработанный Анхой и дедом артефакт могли заряжать маги почти всех направленностей. Даже стихийная магия преобразовывалась в целительскую в сделанном Алексисе артефакте по наработкам внучки. Правда, при преобразовании происходили потери магии, но артефакт можно было заряжать постепенно.
        Так вот, учитывая всё вышесказанное, граф Федоровский предпочитал придержать целебные артефакты, считая, что риск нарваться на неприятности при их продаже больше, чем прибыль. В конце концов, они не нуждаются в деньгах, а артефакты не имеют срока годности и, возможно, настанет момент, когда они станут важнее денег.
        И в результате основным источником заработка стало избавление клановых проклятых от скверны, и за это надо было благодарить князя Песочного.
        Анха смотрела на отчёт и поверить не могла, что все её усилия не принесли ожидаемого денежного прибытка, а граф смотрел на неё со снисходительной улыбкой:
        - Ну что же вы так переживаете, - покачал он головой. - Вы и так сделали невозможное!
        - Да что толку-то! - буркнула Анха, делая вид, что не понимает, что дед имеет в виду совершенные за год открытия.
        Он усмехнулся и одобрительно кивнул. Алексис сам настоял на секретности её работы с Песочным и с артефактами. Умение внучки видеть магию во всей своей полноте и разбираться в том, как устроены заклинания расширили горизонты и для его работы. Пока они только копировали и совершенствовали то, что уже было сделано до них, но даже это могло вызвать волнение среди других кланов. Князь Гераб уничтожил всех Лунных всего лишь за копирование архивов, а что же говорить о копировании магии, приносящей доход?
        - Толк есть и будет, - уверенно произнёс его сиятельство, забирая отчет. - Помните тех пчёл, что вы как-то прикормили своей энергией?
        Анха с удивлением посмотрела на деда и кивнула. Однажды она от избытка сил выпустила энергию Лунных наружу и заметила, что пёс видит её. Наверное, что-то в нём изменилось после экспериментов Песочного. Тогда она создала серебристую кошечку, чтобы поддразнить Пузика.
        Щенок нырял в сгусток энергии своей лобастой башкой, радостно потявкивая. Но вскоре к забаве присоединились пчелы, они потянулись к сгустку лунной магии отовсюду. Более того, когда они облепили «кошечку», то переключились на руку Анхи.
        Вышедшая в сад графиня Татия чуть с ума не сошла от страха, увидев, сколько пчел висит на кисти внучки. А Анха с удивлением смотрела на насекомых и прислушивалась к своим ощущениям. Дело было не в лёгких касаниях лапок, а в общем эмоциональном фоне, которое дарил коллектив пчёл. Трудолюбивые крохи были счастливы! Напитавшись энергией Лунных, они сразу же летели в улей. Анха забавлялась с пчёлами всё лето.
        - Вижу, что вспомнили своих маленьких подопечных. А знаете, что мёд этих пчёл оказался волшебным? Все, кто его употреблял, отметили необычайную ясность головы, улучшение памяти, увеличение быстроты реакции. Знахари стали рекомендовать его старикам, чтобы излечить их от слабоумия, а совсем недавно я узнал, что этот мёд скупают клановые учителя, чтобы кормить им своих учеников.
        - Вот это да! - обрадовалась Анха. - А ведь можно было догадаться!
        - Я выкупил два ближайших к нам поля и разрешил её сиятельству Татии посадить там цветы. Она давно хотела выйти открыть собственную парфюмерную линию. А рядом с нашими полями я велел поставить улья. Так что не забывайте подкармливать ваших маленьких питомцев! Спрос на мёд с этих пасек в следующем году будет огромным.
        - Дед, ты крут! - выпалила Анха и бросилась обниматься, скрывая смех. Вытянувшееся лицо графа подняло её настроение до небес.
        ГЛАВА 12. ЗЕРКАЛО И ПОЕЗДКА К СНОХОДЦАМ
        - Ты меня не лю-ю-бишь! - ныло зеркальное отражение Анхи, размазывая мнимые слёзы по щекам. - Бросила-а-а! А я скучаю-ю!
        Любить вредное зеркало не получалось. Утром оно насмехалось, норовя успеть сказать побольше гадостей, а вечером кривлялось, как мартышка. И неудивительно, что Анха шарахалась от него, и если хотела действительно посмотреться в зеркало, то шла в туалетную комнату.
        Только из чувства ответственности за произведённую в первый же день своего попадания в поместье активацию она не велела отнести артефакт на чердак, а терпеливо ждала, когда закончится в нём магическая энергия.
        - Слушай, чем ты подпитываешься? - всё же поинтересовалась Анха.
        - А что? - насторожилось зеркало.
        - В инструкции было написано, что тебя надо ежемесячно подзаряжать, ну, в крайнем случае, через полгода после первой активации. А ведь прошёл уже год!
        - И что? - артефакт как всегда игнорировал вопросы княжны.
        Анха уже давно не обращала внимания на зеркало, но в первые месяцы пыталась наладить общение и была терпеливой, да только всё было напрасно.
        - Знаешь? А ничего! - вспылила Анха. - Ты абсолютно бесполезно, зато гонору в тебе выше крыши! Пора переселять тебя.
        - Куда?
        - А что? - передразнила артефакт хозяйка комнаты.
        - Я не хочу! - капризно выпятив губу и топнув ножкой, заявило отражение.
        - А что? - мстительно повторила Анха.
        - Ну чего ты заладила?
        - А что?
        Зеркальное отражение нахохлилось и исподлобья наблюдало за той, что являлась её родителем. А Анха взяла измерительную ленту из шкатулки с рукоделием и стала обмерять зеркало.
        - Эй, ты чего делаешь? - не на шутку забеспокоилось отражение.
        - А что?
        - Ну, хочешь, расскажу, откуда беру силы?
        - Уже нет.
        - А я расскажу! Твоё тело постоянно излучает родовую энергию, и я впитываю её.
        - Тянешь из меня силы? - опешила княжна.
        - Нет! Ты пока маленькая и источник продолжает наращивать и укреплять твои магические каналы, поэтому в тебе ещё не сформирована замкнутая энергетическая система лунных, и ты излучаешь много силы в пустоту.
        - Что-то ты не договариваешь, - засомневалась Анха. - Откуда тебе вообще это знать?
        - Так я же читаю все те книги, что ты кладёшь перед сном на полочку у зеркала! - потупив глазки пролепетало отражение.
        - Ого!
        Княжна посмотрела на полочку, там сейчас лежал атлас с названиями растений и прилагались описания изменённых растений, попавших под скверну. А до этого лежали другие пособия, написанные предками Анхи, которые девочка собиралась прочесть или уже прочла, но не вернула сразу в библиотеку.
        Зеркальная девочка насупилась и с тревогой ожидала реакции на своё признание, но создательница вроде не сердилась, поэтому отражение решило пояснить:
        - Вот вырастешь, источник перестанет тебя подстраховывать, организм завершит формирование потоков, и излучение уменьшится. А та энергия, которая уходила в пространство, пойдёт на совершенствование твоего тела, и ты похорошеешь. Засияешь, так принято говорить.
        - Это у всех так? - Анха присела и задумчиво принялась скручивать ленту.
        - Вроде бы у всех, но в нашем роду период взросления выражен сильнее и длится дольше, поэтому дети Лунных похожи на обычных детей. Не волнуйся, это пройдёт и ты станешь красивей многих магов!
        Княжна с новым интересом смотрела на ожившее отражение. Её зацепило то, что зеркало автоматически причислило себя к роду Лунных.
        - Ну? Так скажешь, зачем ты обмерила меня? - нетерпеливо напомнило о себе оно.
        - Чтобы сшить чехол.
        - Зачем?
        Анха склонила голову и насмешливо посмотрела на притихшее отражение.
        - Хочешь закрыть меня? - ужаснулся артефакт.
        - На чердаке пыльно, - пожала плечами княжна, и демонстрируя равнодушие, сделала вид, что пишет приглашение швее.
        - Я не хочу на чердак!
        - Угу.
        - Слышишь? Не хочу! Не хочу! Не хочу! - стало кричать отражение.
        - Ну что ты как маленькая! - наигранно воскликнула Анха. - Будешь на чердаке целыми днями рожи корчить, в обезьяну играть, орать гадости и никто тебе не помешает! - посмотрела в упор княжна: - А я устала от тебя, - произнесла она без раздражения и даже немного с сожалением. - Это моя комната, и я хочу тут отдыхать.
        - Ты не можешь!
        - Почему?
        - Потому что туда не доходит твоя энергия! Я должна быть рядом!
        - Надо ещё проверить, не врёшь ли ты насчёт моего излучения. Может, по ночам тянешь из меня жизненные силы…
        - Нет! Я не могу! Я не такая! Ты же мой создатель! Ты та, что вдохнула в меня жизнь!
        Анха сложила руки на груди и внимательно осмотрела зеркало магическим взглядом. Давненько она этого не делала, а надо было.
        Никаких щупальцев от артефакта не исходило, но красивые камешки на раме, предназначенные для хранения энергии, светились. Она сходила в кабинет и взяла инструкцию по работе с зеркалом. Оказалось, что отражение не врало и действительно подпитывалось дармовой энергией, и Анхе для этого надо было находиться не далее пары метров от него. Кровать как раз находилась на нужном расстоянии.
        - И что же мне с тобой делать? - вздохнула она.
        - Что?
        - Ты давно уже могла научиться вести себя вежливо и найти себе дело.
        - Я умею вести себя!
        Анха только тяжело вздохнула.
        - А какое дело я могу себе найти? - возмущенно буркнуло отражение.
        - Да хотя бы присматривать за домом! - так же возмущенно ответила княжна. - У нас столько разных людей живёт под одной крышей! Не удивлюсь, если случаются конфликты, а это, знаешь ли, чревато.
        - Я не могу.
        - Из этических соображений? Ты у нас, оказывается, щепетильная особа?
        Зеркальная Анха махнула рукой, показывая, что совести у неё как не было, так и нет.
        - Я вижу только то, что происходит в твоей комнате. Поставь меня в большой зале, давая разрешение на питание от источника, и я буду видеть, что происходит там.
        - А в других зеркалах ты разве не можешь появляться? - удивилась княжна. В земных книжках фэнтези это было как бы само собой.
        - Только в зеркалах - артефактах, но там обычно стоит защита от таких, как я.
        - Э, погоди-ка, а не может ли кто-то подглядывать за мной через тебя?
        - Уже пробовали, а я им зад показала! - гордо ответила хулиганка.
        - Прости, что ты сделала?
        - Говорю же, задницу…
        - Ты с ума сошла? Ты - это же я! Это получается, что на мою девичью прелесть смотрел какой-то извращенец? Или это ты извращенка?
        - Ну, я же не оголялась… я просто повернулась, наклонилась и шлёпнула себя…
        - Не хочу знать! Сегодня же переезжаешь на чердак! Хватит с меня тебя!
        - Да что я сделала-то? Ты сама раньше частенько думала о всяких гадостях, а уж сколько пошлостей я от тебя переняла!
        - Думать можно о разном, но это не значит, что всё можно воплощать в жизнь!
        - Ты хотела сделать страшное тому мужику, что облил тебя на дороге! - злорадно выпалило зеркало.
        - Хотела, - призналась Анха, вспоминая неприятный случай на Земле, - но если бы он извинился, то даже плохого слова не сказала бы.
        - Ты… - зеркало внезапно замолчало и уставилось на княжну. - Что? - недоуменно пробормотало оно. - Так мне надо извиниться?
        - Хм, попробуй.
        И оно попробовало, потом ещё раз и ещё. Со скрипом Анхе и Эхне, так назвалось отражение, удалось договориться, но переезд всё равно состоялся только не на чердак, а в гостиную. Там всегда кто-то находился, и Эхна согласилась, что там ей не будет скучно.
        - Я обещаю приносить тебе газеты изредка оставлять на ночь рукописи из нашей библиотеки, - подытожила Анха, - а ты можешь развлекать гостей. Станешь кем-то вроде хозяйки салона. Учись быть светской дамой. Никто не должен заподозрить, что ты бессовестная нахалка. Поняла?
        - Да что я, не понимаю, что ли? Я же целый год училась!
        - Ладно. Может, со временем станешь хранительницей дома! Хотя сомневаюсь…
        - А вот и стану!
        Ответить на это было нечего, потому что Анха сама не представляла, что за должность такая - хранительница дома. Однако на следующий день шикарное зеркало уже стояло в гостиной и Эхне наслаждалась всеобщим вниманием и триумфом.
        Во-первых, она была редким артефактом, который, как правило, скрывали в личных покоях. К тому же подобные артефакты создавали мастера широкого профиля, обладающие множеством даров одновременно, но в зачаточном виде. С развитием промышленности надобность в таких единичных мастерах отпала, а вместе с ними прекратилось создание волшебных зеркал и прочих волшебных развлекательных вещей.
        Во-вторых, Эхне вела себя скромно и уважительно, но без излишней зажатости, что приводило всех проживающих в доме в благожелательное настроение. А потом Эхне сумела выпросить у графини уроки по общению и стала незаменимой собеседницей. Знаете, из тех, что кивает, поддакивает и говорит, что вы необычайно умны и, возможно, недооценены обществом в полной мере. Каково?
        В общем, ей изливали душу абсолютно все, не обращая внимания на её возраст! Анхе оставалось только удивляться, откуда что бралось в артефакте.
        - Я думаю, - как-то разоткровенничалась Эхне, - моя вредность была от скуки.
        - Всё может быть, - не стала спорить с ней княжна.
        - Я тут подумала, - вкрадчиво протянула Эхне, - что я стала очень полезной!
        - Не то, чтобы очень, но ты не бесполезна, - осторожно поправила её Анха.
        - Но я так старалась, - расстроилась Эхне.
        Анха не спешила поддаваться жалостливым вздохам и ждала возвращения безобразного поведения, но Эхне тихо отступила и скромно села в уголке диванчика. Мебель гостиной отражалась у неё в зеркале в полном объёме, и Эхне могла ею пользоваться по назначению.
        - Ладно, - сдалась княжна, - что ты хочешь?
        - Я! - подскочила Эхне. - Выйти на улицу и посмотреть сад, поля, дороги, город! - вдохновенно начала перечислять она.
        Анха замахала руками, останавливая Эхне:
        - Как ты себе это представляешь? - княжна развела руки, показывая огромный размер зеркала. Само полотно весило прилично, потому что в него было вбухано не один килограмм серебра, а добавьте вес рамы, украшенный драгоценными камнями!
        - Нет, нет и нет! - твердила Анха и всем своим видом показывала, что это невозможно.
        А следующим утром она лично следила за охранниками, когда они грузили зеркало на виман, и медленно скользила по садовым дорожкам, придерживая артефакт, потом кружила вокруг ограды.
        - Это прекрасно! - шептало зеркальное отражение. - Какой же чудесный у вас мир! Ещё! Летим туда!
        И Анха летела, потому что невозможно было отказать, глядя в эти счастливые глаза, а здоровенный Пузик бежал позади и радостно вилял хвостом.
        Прошёл год
        - Давай назовём этот день днём грусти, - предложила Эхна.
        Анха благодарно улыбнулась. Уже два года, как она попала в этом мир. Сначала испугалась за себя и только когда жизнь наладилась, то стала переживать за родителей и дедушек с бабушками. Для них её пропажа стала ударом, в этом попаданка не сомневалась. В какой-то момент Анха думала попробовать восстановить ритуал обмена душ, но сколько на это уйдёт времени и как проконтролировать этот обмен от начала и до конца? В кого она вселится на Земле, и примут ли её родные в чужом теле? А если в процессе возникнут какие-то несостыковки со временем?
        Всё это было обдумано не один раз. К тому же не стоило забывать и новых родных. Они ради неё оставили прежнюю жизнь и вверили своё будущее маленькой главе Лунного клана. Было бы подлостью бросить их.
        - Я нашла клан сноходцев, - поделилась княжна своими думами с артефактом, - но этот клан существуют полузаконно. У него нет вассалов, нет рекомендаций влиятельных особ.
        - Они есть в имперском реестре, этого достаточно, - Эхна сразу сообразила, что хозяйка хочет послать весточку за Землю о себе через сны. - К тому же тебе нечего боятся нечистоплотности сноходцев. Пусть ты не менталист, но можешь лишить разума всякого, кто посмеет без разрешения вторгнуться в твои сны.
        Анха поморщилась. Ей бы не хотелось показывать эту сторону своего дара. Всё чревато.
        Сноходцам не доверяют из-за их возможности пробираться в чужие сны, формировать их по своему разумению. Общество посчитало этот дар не только бросовым, но и опасным. Возможно, сноходцы сами в этом виноваты. Достаточно одной паршивой овцы, использующей наведения кошмаров для достижения своих целей, чтобы поползли плохие слухи обо всех сноходцах.
        Вот и Анха боялась слухов. Она научилась активно воздействовать на мозг. Заклинания улучшение памяти, светлого ума, быстрой реакции… весь этот арсенал предков она выучила назубок.
        Более того, Анха составила новые заклинания, которые регулировали общее состояние головного мозга. И пусть она никогда не имела отношения к медицине, но у неё было полноценное магическое зрение, учебные рукописи клана Лазурных и какое-никакое представление о болезнях, так как на Земле приходилось заботиться о старшем поколении, а они больше всего любили говорить о своём здоровье.
        Разносторонний подход позволил расширить свои возможности и определить цели, за которые раньше Лунные не догадывались взяться. Действуя опосредованно, Анха смогла вернуть хорошее зрение Алексису и Татии. Конечно, если бы у них с глазами была серьёзная проблема, то помочь смогли бы только целители из клана Золотого сияния.
        Более того, Анха попробовала провести курс омоложения, считая, что всё идёт от головы и пусть дедушка с бабушкой не помолодели, как по волшебству, но стали крепче, энергичнее и жизнерадостнее. А это было немало, потому что в этом мире жили столько же, сколько и на Земле.
        Да, одаренные обладали большим запасом здоровья, но прогоняя через себя магические потоки энергии, они испытывали серьёзные нагрузки, так что неизвестно, кем лучше было родиться - магом или просто здоровым человеком.
        Графам Федоровским было уже около восьмидесяти, и их стоило поберечь. Можно было бы заплатить за полное омоложение золотым целителям, но дед и бабушка категорически отказывались тратить всё нажитое на этот ритуал. Анха пока не настаивала, но озадачила князя Песочного поиском формулы омоложения. Это было и в его интересах: у него тоже возраст!
        И пусть энергия Анхи не золотая, но на основе общей формулы омоложения можно попробовать разработать что-то своё, соединить силу Лунных и Лазурных, а может, ещё удастся добавить энергию других кланов и тогда… В общем, это повод для создания тайного общества, но нужна базовая формула! Говорят, что она написана на сотне страниц, так что чем раньше она окажется на руках у Анхи, тем лучше.
        И возвращаясь к молчаливому отторжению сноходцев обществом, Анха опасалась, что её может коснуться точно такая же опала. Достаточно распустить слухи, что княжна умеет не только возвращать остроту ума, но и производить обратное действие. И никого не волнует, что даже целитель из Золотого сияния при желании может нанести вред, да настолько изощрённый, что даже твари скверны обзавидуются. Однако, слухи-страшилки тем и опасны, что ничего разумного в них нет.
        - Слушай, а может, купить амулет защиты от ментального вторжения? - предложила Эхна.
        - Сноходцу надо поймать образ того, кому я хочу послать сон о себе, а ментальный щит помешает этому.
        - А если потом стереть ему память?
        - Я не умею стирать память, - покачала головой Анха. - Я могу заблокировать те участки, которые вроде бы отвечают за память, но тогда это равнозначно тому, что я сделаю человека дураком. Если бы я имела представление, как воздействовать только на короткую память или долговременную! Тут требуются длительные исследования, подопытные…
        - Всё, всё, я поняла! Возвращаемся к тому, с чего начали. Угрозы!
        - Мне бы не хотелось.
        - А ты пообещай какую-нибудь фирменную плюшечку от себя, но при этом намекни, что если кто-нибудь, когда-нибудь, то… - Эхна состроила рожицу и погрозила кулаком.
        Анха рассмеялась. С тех пор, как зеркало было поставлено в гостиную, отношения с артефактом изменились. Эхна повзрослела, почувствовала себя нужной, и больше у неё не было повода скучать. Может быть, не посиди она год в одиночестве, то не получилось бы у отражения осмыслить себя, ведь по словам артефакта он вытянул из своей хозяйки самую неприятную её часть. Теперь же у Эхны в особняке было достаточно друзей, которые с удовольствием выгуливали её.
        - Ладно, ты права. Надо встретиться, поговорить и решить на месте, как обезопасить себя, - решила княжна.
        Анха не стала откладывать поездку к сноходцам. Она использовала для своих целей день, когда у Татии наступил аврал со сбором и переработкой цветочного сырья, а граф отправился в императорскую канцелярию, чтобы получить разрешение на объединение выкупленных у крестьян полей и присоединение их к особняку, обозвав клановыми землями. Княжна отправилась за тридевять земель. Даже на вимане она не успела бы обернуться за день, но дать весточку о себе родным на Земле стоило того.
        Внешний вид сноходцев немного насмешил Анху. Их головы напоминали одуванчики из-за светлых пушистых кучеряшек. В светлости не было яркости, а в кудряшках плотности, поэтому «одуванчики» было самым верным сравнением. А мечтательные фиолетовые глаза вместе с трогательной беззащитностью только усиливали общее впечатление воздушности.
        - Ваше дело деликатное, - хмурился глава сноходцев. - Я сам буду искать в эфире тех, кому вы хотите дать весточку, но не могу гарантировать, что они правильно поймут свой сон.
        - Вы должны подарить им стойкое убеждение, что у меня всё хорошо и что надо счастливо жить дальше, не оглядываясь.
        - Но почему вы не хотите, чтобы я использовал ваш образ?
        - Потому что они меня не узнают. Это мои… духовные родители.
        - Да-да, я слышал о практике общения с духовными учителями из других миров, но не думал, что связь может быть так сильна, - глава заинтересовано уставился на неё своими невозможными глазами и Анха чуть не начала исповедаться, таким понимающим ей показался он. - Ну что ж, приступим?
        - Я думала, - княжна сделала вид, что ей надо что-то достать из сумочки, только чтобы не смотреть в чудесные фиалковые глаза, - что надо дождаться ночи?
        - А вы уверены, что ваши близкие не спят именно сейчас? - ласково спросил её одуванчик.
        - Хм, вы правы, - строго посмотрев на него, решительно кивнула.
        - Выпьете снотворное? Или сами погрузите себя в сон?
        - Сама, но предупреждаю ещё раз, - Анха слегка увеличила давление своей силы, чтобы её глаза наполнились магией и у главы не было сомнений с какой важной особой он имеет дело. - Если ваши действия покажутся моему внутреннему «я» опасными, то вы будете немедленно атакованы. А поскольку я буду продолжать спать, то атака будет неконтролируема, и вряд ли вы выживете.
        Глава клана только горько улыбнулся и кивнул. Страх гостьи ему был понятен, но он собирался угодить её светлости только за надежду, что она останется довольна и упомянет среди других аристократах о сноходцах в благожелательном свете.
        … - Просыпайтесь, - мужчина деликатно коснулся плеча её светлости и сразу же отошёл.
        Княжна погрузила себя в состояние, при котором возможно было видеть сны, но в тоже время контролировать их. Сноходцы учились этому с рождения, а она щёлкнула пальцами - и всё.
        Анха сразу же открыла глаза и стала приходить в себя. Лёгкое чувство дезориентации постепенно отпускало её.
        - Кажется, у вас получилось найти моих близких? - неуверенно уточнила она.
        - Да, - сразу подтвердил глава сноходцев. - Связь у вас крепкая и двусторонняя.
        - До меня доходили отголоски их чувств, но поверили ли они снам?
        Маг развёл руками, показывая, что в этом он не властен, но пояснил:
        - Я сделал упор на похожести снов у всех ваших духовных родителей.
        - Мне показалось, что не все спали в это время.
        - Мы можем повторить чуть позже…
        - Да, повторим, но не в ближайшее время, - вздохнула Анха.
        - Чувства тревоги у ваших близких больше нет. Возможно, они не поверят сами себе, но с недоверчивостью я ничего не могу поделать. Сильное воздействие через сны может иметь неблагоприятные последствия.
        - Не оправдывайтесь, я все понимаю. Вот плата, - Анха положила на стол мешочек с золотыми. Это была очень щедрая плата, но титул княжны и главы клана обязывал. - Теперь по поводу рекомендаций. Вы ведь ждёте их от меня? Я могу дать их только после многолетнего сотрудничества. Вы потеряли репутацию, и теперь вам долго придётся доказывать каждому клиенту, что обращение к вам не несёт никаких последствий.
        Мужчина устало выдохнул и ссутулился, как будто из него вытянули стержень. Он надеялся на юный возраст княжны и её сочувствие. Несмотря на то, что она держалась, как королева, в её глазах не было холода. Она вежливо пояснила, какую услугу желает получить, внимательно выслушала подходящие предложения, выбрала, и включилась в работу. И он поверил, что есть шанс для его маленького клана, состоящего только из членов семьи, но…
        - Я вижу, вы расстроились. Напрасно. Работайте с простым населением, а не аристократами. Зачем вам проблемные клиенты с их тайнами и вечным подозрением? Предложите обеспеченным горожанам процедуры с лечебным сном. Дайте возможность отоспаться купцам, удачливым труженикам, чинным домохозяйкам, пожилым горожанам. Хороший сон вернёт людям хорошее настроение, бодрость духа. Подавайте после процедуры бодрящие чаи. Кто знает, может, через несколько лет вы откроете дома отдыха и расширите спектр услуг.
        - Ваша светлость, разве будет кто-нибудь платить за обычный хороший сон? Знаете, с чем к нам приходят?
        - Догадываюсь, - хмыкнула Анха. - У вас просят навеять кошмары своим врагам.
        - Если бы только врагам, - поджал губы сноходец. - Чаще просят свести с ума родственников.
        - Хм, опасная услуга!
        - Мы всегда отказываем! Всегда! Но именно те люди, которым отказали, начинают распространять о нас слухи.
        - И сидите без дела, чем вызываете ещё большие подозрения.
        Анха поднялась. Вместе с ней подскочил сноходец.
        - Мы с вами в расчёте? - уточнила она, переводя взгляд на мешочек с золотом.
        - Да, благодарю.
        - Я вам дала совет, - мягко заметила она. - Ваше дело воспользоваться им или забыть.
        - Благодарю, - закивал, как болванчик мужчина.
        - Обсудите мой совет с другими членами вашего клана, - не удовольствовавшись его поспешным согласием, надавила она. - Начинайте работать по-новому, не ждите высокородных клиентов, а приглашайте всех открыто, массово. Вы отстали от жизни, навёрстывайте!
        ГЛАВА 13. АНХА ПРИНИМАЕТ ВАЖНЫЕ РЕШЕНИЯ И ЧУВСТВУЕТ СЕБЯ ХОЗЯЙКОЙ
        - Ваше сиятельство, - слегка повернув голову к деду, обратилась Анха, - я не вижу в данной ситуации никаких проблем.
        Несколько крестьянских семей, взятых для работы на полях, переминались и с тревогой поглядывали на работодателей. Они жили на окраине города, но клан Серой глины, которому теперь принадлежал город, решил снести все «старые и убогие сараи», так обозвали обширные крестьянские дворы. По мнению главы клана город должен разрастаться, а «сараи» мешали строить новые улицы.
        Анха уже давно с интересом следила, как новые хозяева меняли город. Стоило им только убедиться, что княжна Лунных больше никак не может претендовать на него, так они занялись строительством.
        И не сказать, что это было плохо, но глава клана граф Краснов ревновал ко всему, что было связано с Лунным кланом. Поэтому на месте уникального сада он возвёл дворец для себя и приближенных своего клана ; переделал поющий фонтан в молчаливое скульптурное произведение ; выкупил и снёс несколько старых домов, чьи владельцы гордились, что их предки закладывали вместе с князьями Лунных первый камень в основание города ; и вот теперь принялся за сельскохозяйственную окраину.
        Краснову не понравилось, что граф Федоровский выкупил уже половину полей за чертой города, и особняк Лунных стал обрастать землёй. Да к тому же у Краснова зудело, что когда-то глава Лунных велел вспахать все территории вблизи города, чтобы снизить зависимость горожан от поставок зерна и овощей от чужих хозяйств. Это было сделано в несчастливый период становления Империи, и голод тогда для всех регионов был страшнейшей проблемой.
        Но сейчас эти поля стали пережитком, который сдерживал рост города и портил вид. Раздражали своим видом не сами поля, конечно, а крестьянские телеги, въезжающие в город и направляющиеся к рынку. От нецивилизованного рынка, рассадника грязи, шума и вони, граф давно мечтал избавиться.
        При его поддержке повсеместно открывались маленькие продуктовые магазинчики, а продукты в город поставляли клановые грузовые виманы в клановые же складские помещения. Всё это включалось в конечную цену товара. Хозяева новых магазинчиков, получающие товар со склада, жаловались, что обыватели недовольны высокими ценами, но граф обещал, что скоро рынка не будет, а вместе с ним и привычка сбивать цены.
        Новшества вводились постепенно, а вчера граф Краснов объявил на городском совете, что намерен расширить территорию города за счёт крестьянских дворов и части полей, примыкающих к городу. Более того, на оставшейся земле он планировал посадить лес, завезти зверей и устраивать охоты.
        Знатные горожане выразили шумное одобрение, а о проживающих на окраине крестьянах словно бы забыли, впрочем, как и о тех, кто привык закупать продукты на рынке.
        Утром следующего дня в газете дали объявление о выселении крестьян, а днём к ничего не понимающим людям пришёл маг и сравнял все постройки с землёй.
        Выкинутые на улицу крестьяне бросились сначала к уважаемым горожанам, потом пытались пробиться к главе клана Серой глины графу Краснову, но всё было бесполезно. Им тыкали в нос решение городского собрания, показывали газету и разводили руками.
        К графу Федоровскому пошли те, кто работал на цветочных полях, а за ними увязались остальные. Его сиятельство выслушал крестьян, но не в его силах было разобраться с главой клана Серой глины.
        Он, конечно, поможет людям написать жалобу, но пока она дойдёт до императора, на расчищенных землях уже вырастут новые дома, и дело о получении компенсации застопорится на определении размера компенсации.
        Не зря его сиятельство Краснов всё так быстро провернул. Теперь никто не сможет доказать, что снесённые подворья чего-то стоили. Да и были ли там вообще постройки?
        Дед Анхи был потрясён той наглой бесцеремонностью, которую проявил граф Краснов по отношению к крестьянам. Алексису доводилось участвовать в жестоких клановых войнах, противостоять подлостям и бороться с несправедливостью, но во всех случаях грязь всегда оставалась грязью. А глава Серой глины дурное дело преподнёс, как дар всему городу и заставил городской совет рукоплескать ему.
        Федоровский хмурил брови и пытался придумать, как помочь ищущим у него правды людям, но их было слишком много. Поэтому он с удивлением посмотрел на внучку, услышав, что она не видит проблемы.
        - Я думаю, - поправив выбившуюся из-под шапочки прядку, начала она, - что мы можем поставить несколько домов по краю дороги на наших землях и сдать их в аренду всем тем, кто работает на цветочных полях. Что же касается остальных, то вы, ваше сиятельство, кажется, планировали расширять наши угодья?
        - Да, ваша светлость, я видел объявление о продаже земли на склоне горы с северной стороны от нашего дома. Те земли принадлежат императорскому дому, стоят дёшево и подходят нам для посадки редких цветов. Графиня получит свежие ароматы, а мы - новый сорт мёда, если вы согласитесь подкармливать пчёл и там.
        Анха согласно кивнула. Она знала, о каких землях идёт речь. Там ещё первый император проложил дорогу и принял закон, что земля по обеим сторонам от неё на протяжении тысячи шагов принадлежит императорской семье. Этот закон позволял без проблем проводить армии по императорской дороге, строить возле неё трактиры, вести ремонтные работы, располагая отряды солдат вдоль дорог.
        С появлением виманов и отсутствием войн в глубине страны важность многих наземных путей упала, и теперь стало можно выкупить бросовые для императора, но полезные для Анхи земли по дешевке. На горных склонах можно не только цветочки выращивать, но и посадить виноград, завести коз. Крестьянам знаком этот вид хозяйствования, и несколько семей вполне могут заняться этим. От горных склонов до города не близко и собственное производство вина, сыра, масла облегчит жизнь нового поселения.
        А ещё можно разрешить клану Вестников поставить вышку на склоне для приёма магических посланий. Не у всех есть персональные магшкатулки, а потребность в передаче писем есть.
        Клан Вестников придумал создавать почтовые отделения в крупных городах, но им для работы необходимы здоровенные вышки-уловители, а вместе с ними обслуживающий персонал. Анха может дать разрешение на установку подобного сооружения на своей земле и выделить людей для доставки посланий на городскую почту. Правда, отделения почты ещё нет в их городке, но тут уж Краснов не упустит возможность обзавестись ею. Всё-таки это престижно иметь в городе почтовое отделение.
        - Ну, вот и отлично, - громко подытожила Анха и при всех обратилась к деду с указанием:
        - Покупайте земли на горных склонах, заключайте договор с желающими у нас работать и ставьте им дома на условиях льготной аренды. Что же касается разбойничьих действий главы клана Серой глины, то мы подадим жалобу на него и выбьем компенсацию.
        - Хм, ваша светлость, не все так просто, - деликатно заметил дед. Он с удовольствием слушал распоряжения внучки. Всему этому он сам её учил, но у данной ситуации были тонкости.
        - Я походатайствую, но как теперь определить размер выплат? Дома-то уже снесены. Прецедент подобного был и не в пользу пострадавших.
        - Ах, вот оно что, - протянула княжна и задумчиво закусила губу. - А мы вот как поступим! Давайте сначала возьмём в канцелярии справки о выплате всех налогов, что семьи вносили с момента своего поселения у стен города. В конце концов, налог с них брали, как с горожан, а значит, городской совет признавал, что выделенная земля под постройки принадлежит этим людям. Верно?
        - Да, совершенно верно, - граф не ожидал, что княжна заговорит о налогах. А ведь она интересно мыслит! Формально-то крестьяне не крестьяне, а горожане!
        - Во-первых, мы можем потребовать вернуть налоги, которые крестьяне платили с момента своего поселения. Думаю, там за столетие набралась приличная сумма и её можно счесть приличной компенсацией. Правда, я уверена, что Краснов не станет возвращать деньги. И тогда наступает во-вторых! Эти люди - горожане и мы потребуем компенсацию не за разрушенные дома, а за отнятую землю.
        - Хм, надо подумать… права горожан и земля...
        Граф задумался. Вообще-то в аристократической среде не принято было заниматься крючкотворством, но княжна в своём праве. Она есть закон. И пусть город ей больше не принадлежит, но она всё равно вправе если не судить, то хотя бы следить за соблюдением законов и обращать внимание императора на попрание их.
        - Я подниму старые архивы и посмотрю, на каких условиях ваши предки посадили крестьян на эту землю, какой брали налог и участвовали ли они в защите города при нападении врагов. Это все должно храниться в магистрате.
        Княжна одобрительно кивнула деду и оглядела собравшихся людей.
        Куда их девать? Более трёх десятков семей с вещами и животными, а в каждой семье минимум десять человек. Не то что в особняк, а даже в сад их не пустишь. Хорошо хоть коров нет, но козы, овцы, поросята, птицы все тут. Надо думать, чем кормить не только людей, но и нервничающую живность.
        Люди не отрывали от неё глаз, боясь пропустить хоть слово. Они мало что поняли, но ясно было одно: юная княжна взялась проследить за их судьбами, а значит, они не пропадут.
        Анха ещё раз обвела взглядом толпу и решительно указала, где можно поставить телеги и устроиться на ночлег. Ночи стояли тёплые и защита нужна скорее от жары, чем от холода.
        - Воду берите во дворе цветочной фермы. Те, кто уже работает у нас, покажут. Для туалета сегодня же вырыть яму и накрыть досками. Доски возьмёте у моего садовника. Он недавно разбирал пол в беседке, вот старые доски и даст вам.
        Анха набрала в грудь побольше воздуха, чтобы громче говорить. Ей надо было перекричать блеющих коз и заголосивших петухов.
        - Вам придётся обождать три-четыре дня, прежде чем будут готовы первые дома. Вечером получите мясную похлёбку. Утром пусть женщины подойдут к моему дому, я прикажу дать вам хлеба и колбасы, остальное у вас под рукой, - она махнула в сторону живности. - Пока всё.
        Княжна спешила разослать магические вестники. В прошлом году маг из водного клана вывел на поверхность для полива полей подземный источник и порекомендовал сразу же поставить полноценную водопроводную систему. Это было дорого, но зато теперь хотелось сказать спасибо магу за рекомендацию. Мало того, что полив полей был включён в систему и не требовал особых затрат, так ещё можно было спокойно подсоединить к системе будущие новые дома. Единственное, придётся ставить жильё поблизости от цветочной фермы, а там пчелы и им нужен покой.
        Оставалось решить проблему с канализацией и составлением договора аренды. Через час она уже выбрала клан, который не просто собирал дома и ставил их на землю, а подводил все удобства и сам доставлял строительный материал. Потом она выбрала макет домиков, похожих на таунхаусы и скрепя сердце внесла аванс.
        Остаток вечера ушёл на придумывание договора аренды. Она так увлеклась, что не слышала, как приходили люди за едой, как договаривались с конюхом о размещении лошадей в конюшне. А на рассвете к особняку подлетел виман с магом - строителем.
        Он осмотрел место, что-то у себя пометил - и вскоре грузовые виманы заполонили всё свободное пространство между границей особняка и полями.
        Анха вместе со всеми выскочила смотреть на работу магов - строителей. Это было настоящее волшебство! Казалось, что земля сама разравнивается, а известняковые блоки ровными рядами укладываются и скрепляются.
        В стороне нетерпеливо подрагивали маленькие окошки, но сначала вперед полетели десятки колон для общей террасы, которая объединит весь ряд домов. Впервые Анха видела столь мощное и объёмное заклинание, в котором предусмотрены были сразу несколько этапов сборки дома. И если люди восхищались непосредственно летающими блоками, колоннами и окнами, то княжна восхищалась проделанной подготовительной работой, благодаря которой стало возможно продемонстрированное волшебство.
        Место под огороды Анха выделит позже, а вот возле домов никаких грядок не будет. С каждым годом сюда будет приезжать все больше народу, потому что дела у Татии по производству духов пошли хорошо. Она не только создавала уникальные магические духи, но начала выращивать цветы на заказ для частных парфюмеров. Подкормленные энергией Анхи пчелы оказали некоторое влияние на цветы и их индивидуальные свойства усилились. Совсем чуть-чуть, но этого хватило для истинных ценителей духов, тем более с магической составляющей.
        Поэтому по проекту Анхи ряд домов возле цветочных полей должен походить на городскую улочку и кто знает, может через десять-двадцать лет улочка разрастётся до небольшого городка.
        Ровно через три дня строители переместились на горные склоны, а работники цветочной фермы заселялись в новые дома. Многое казалось им роскошью. В старых домах было мало окон, а здесь застеклённое окно стояло в каждой комнате. Ни у кого раньше не было водопровода и уж, конечно, никому бы не пришло в голову располагать туалет в доме. А тут вода текла из краника не только на кухне, но и в туалетной комнате.
        По правде, всё это казалось людям лишним расточительством, за которое придётся ежемесячно платить, к тому же не было предусмотрено места для скотины. Мужчинам пришлось самим поставить на первом этаже перегородки для живности. Вот только все как-то позабыли, что у них теперь нет пастбищ для коз и овец.
        В особняке Анхи только ленивый не обсуждал новые дома для бывших крестьян. Слуги живо передавали сплетни друг другу и презрительно кривились в ответ на услышанное недовольство новых соседей.
        - Дурачьё! Скоро даже кур будет невыгодно самим держать, а уж чем они коз собираются кормить и где им пасти овец? Это ж надо: для кухни оставили закуток, а сами все на втором этаже вповалку спят, зато скотине раздолье устроили! Кое-кто даже туалет заколотил и роет яму возле дома, думая, что это снизит плату за дом. За них хозяйка всё продумала, а они носы воротят!
        Сама Анха молчала. Она понимала, что потребуется время, чтобы крестьяне поняли, что их жизнь кардинально изменилась. Они теперь только наёмные работники, а не хозяева большого подворья и собственных полей.
        Конечно, ещё какое-то время переселенцы будут цепляться за прошлое, но к нему возврата нет, если только не переезжать в деревню, а это означает становиться чужаками на два-три поколения.
        Пока работники Татии обживались в новых домах, на выкупленных горных склонах строительство жилья застопорилось.
        - Необходимо произвести террасирование склона, - потирая подбородок, подытожил маг-строитель после осмотра территории.
        Анха только кусала губы, так как расходы предстояли огромными, и даже самые приятные графики будущих доходов показывали, что траты окупятся нескоро. Но через неделю все склоны были сформированы и укреплены, а домики поставили в считанные часы. Больше времени заняла доставка строительного материала.
        Для переселенцев на горные склоны Анха предусмотрела место для скотины и подготовила площадку для будущей вышки связи. К расходам добавилась стоимость проложенной дороги, идущей по склону. В итоге, Анха перестала надеяться, что её жизни хватит, чтобы новое хозяйство покрыло вложенные в него траты.
        Но люди были расселены, а вместе с ними началась подготовка к расширению парфюмерного производства и пчеловодства. Особенно пчеловодства, так как конкурента у мёда, заметно улучшающего мозговую деятельность, не было.
        ГЛАВА 14. БУДНИ И ПРЕДВКУШЕНИЕ БУДУЩЕГО
        Одни учителя уходили, другие приходили, стараясь задержаться в особняке Лунного клана: уж больно там было интересно. Пожалуй, нигде так легко и непринуждённо не сотрудничали маги разных направлений, как здесь. Каждые выходные учителя получали возможность поучаствовать в интересных экспериментах, используя свои небольшие магические способности, объединяя их с дарами сильных магов.
        Сама хозяйка дома, опекающая её чета Федоровских, друг дома князь Песочный - все они с удовольствием объединяли знания и силы с приглашёнными учителями и получали удивительные результаты.
        Конечно же, они не первые в истории, кто практиковал совместную работу, но удивительная фантазия юной княжны и её знания, которые, казалось, не имели границ, приводили к интереснейшим и неожиданным результатам. Да если бы только её светлость! Госпожа зеркальный артефакт Эхна тоже привносила в создание новых заклинаний немалую долю авантюризма. Да за одну только возможность пообщаться с этим уникальнейшим созданием стоило попасть в дом Лунных!
        А может, всё дело было в волшебном мёде, который всегда подавали на стол к чаю и все, кто его пробовал, раскрывал в себе необыкновенную ясность ума. Вне стен особняка достать его было невозможно. Мёд скупали клановые представители и агенты крупнейших торговых домов, но до открытой продажи дело даже не доходило.
        - Ваша светлость! - услышала Анха, прогуливаясь по саду с заматеревшим Пузо и обернулась.
        - Да?
        Её окликнул очередной подопечный, которому она помогла избавиться от проклятия.
        - Вы неуловимы, - с улыбкой посетовал мужчина.
        Анха пожала плечами. Вряд ли от неё ждут оправданий, а ей сейчас отчего-то грустно. Она много учится и ответственно выполняет свои обязанности, создавая для доверившихся ей людей мир справедливости и человеколюбия, но иногда на неё накатывает тоска.
        - Я хотел выразить вам свою благодарность за себя и за моего товарища, - глядя на юную княжну серьёзными ярко - зелёными глазами, произнёс одарённый из столичного княжеского клана погодников.
        Анха отвела взгляд. Она не часто встречала одарённых на своей земле и поэтому до сих не привыкла к разноцветным волосам, а у погодника шевелюра состояла из кислотно-зеленых и фиолетовых прядей. Сильный маг, хоть и не глава клана.
        Вообще погодники, хоть и считались княжеским кланом, но аристократия их не высоко ценила. Не так низко, как клан Лунных, но все же где-то рядом. Однако дед горячо заступался за них, говоря, что благодаря магам из этого клана в империи не бывает засух или потопов. Но погодники не боевой клан и этим все сказано.
        - Полноте, мы же с вами уже обо всем договорились или… - отмахнулась Анха от очередной благодарности.
        Она избавила от проклятия мага и его боевого товарища. За погодника заплатил клан, а за второго проклятого самим погодником была предложена услуга.
        - Да, наши договорённости в силе. Я поставлю Императорскую защиту на ваш особняк и совсем не обязательно возводить стены, - мужчина показал на рабочих, восстанавливающих каменный забор по старинке.
        Анха улыбнулась и пожала плечами. Вокруг поместья стало многолюдно и чтобы вернуть приятное чувство уединения следовало огородиться. Каменная стена как нельзя лучше подходила для этих целей. Это закрывало от любопытных взглядов, шума и незаконного проникновения пасущихся на холме коз. Рогатые нахалки лезли в сад, чтобы восполнить дефицит своего питания и уничтожали цветы, стоящие в несколько раз дороже их самих.
        Татия пожалела хозяев коз и не стала требовать возмещения убытков, но люди так и не поняли от какого долга она их уберегла. И неизвестно чем бы всё кончилось, если бы Анха не решила восстановить стену и не появись у неё особенный должник.
        Сначала княжна думала пригласить магов для строительства, чтобы те возвели её за день. Уж очень ей понравилось, как они ставили дома крестьянам, но тогда её удивительный пациент не смог бы установить Императорскую защиту из-за остаточных магических флюидов, а Анхе хотелось именно её.
        Была ещё одна серьёзная причина восстановить стену и улучшить магическую защиту. Её недруг граф Краснов оказался тем ещё упёртым бараном, и давно уже перешёл от судебной тяжбы к запугиванию людей и подлому вредительству. Сам ли он проявлял фантазию, давая указания воровать рабочий инструмент, плевать в колодец, топтать цветы на полях или нанимал столь изобретательных проходимцев, неважно. Два года длилась эта война.
        Краснов перестраивал город, обижал людей, а они упорно шли к княжне за защитой, доводя его этим до бешенства. Глава Серой глины действовал нахрапом, а княжна держала оборону с насмешливой улыбочкой и строчила жалобы в императорскую канцелярию, выбивая компенсации за каждый недружественный шаг клана.
        В столичной канцелярии их противостояние стало притчей во языцех и если сначала чиновники ставили на упрямца Краснова, то последние полгода ставки поменялись: княжна уверенно опускала графский клан в рейтинге и разоряла, насылая на них одних проверяющих за другими.
        Противостояние достигло наивысочайшей точки напряжения, явно подойдя к развязке, и Анха стала опасаться за свой дом. Клан Серой глины выразил недоверие своему чрезмерно активному и агрессивному главе, и тот мог решиться на последнюю месть, использовав свой дар.
        Но рассказывать о своей мелкой войне с Красновым магу, пострадавшему от тварей Тьмы на границе, не хотелось. Хватит того, что погодник владеет древней формулой Императорской защиты, согласился расположить все необходимые знаки по границе особняка и влить немного своей силы, а остальную энергию Анха закачает совместно с князем Песочным. Конечно, сюда бы идеально подошла сила великокняжеского рода Защитников и самого императора, но даже без них это будет супер защита и в Империи вряд ли найдётся более десятка глав кланов, могущие преодолеть её.
        - Как ваш товарищ? - вежливо спросила девушка. - Почему он не выходит, не гуляет в саду?
        - Он из простых…
        Княжна необидно рассмеялась и погрозила пальчиком:
        - За простых воинов не обещают в благодарность поставить Императорскую защиту.
        - Я имел в виду, что Николай не одарённый и не имеет титула.
        - Я поняла вас, но разве не одарённые и не имеющие титула не могут быть неординарными людьми? Вы вот не оставили его наедине с проклятием скверны, а привезли сюда и заботитесь о нём.
        Маг не стал спорить и уточнив размер границы имения, откланялся.
        Анха не удивилась тому, что погодник быстро свернул разговор на деловой лад. Она ему неинтересна. Белобрысая девочка из нищего клана, собирающаяся претендовать на роль главы. Да ещё есть разница в возрасте и молодому мужчине скучно развлекать бесперспективного подростка, хотя он действительно благодарен ей за исцеление.
        Потормошив сидевшего рядом Пузо, Анха продолжила прогулку. Вместе они забрались поглубже в парк и с удовольствием бегали за бабочками, птичками и просто так. Иногда хотелось забыться и ни о чём не думать.
        Ни о жизни вообще, ни о продвижении волшебных духов графини Федоровской и подготовке женщин, которые смогли бы в любую минуту заменить Татию, потому что возраст графини давал уже о себе знать.
        Ни о волшебном мёде Лунного клана, за которым прилетали из разных уголком Империи, и заказы на него составлялись на год вперёд. Спрос катастрофически превышал предложение, и это стало проблемой.
        Появились подделки, а за ними последовали скандалы. Всё это приходилось разруливать. И это на фоне непрекращающейся вражды с кланом Серой глины и присмотром за всеми теми людьми, что работали на клан Анхи. На всё требовалось время, знания и силы.
        Княжна устроилась на поваленном ветром старом дереве и наблюдая за псом, который набегавшись, жадно пил воду из ручья, спросила его:
        - Пузо, а ведь не за горами императорский бал! Ты знаешь это?
        Её лохматый товарищ оторвался от воды и облизывая морду, вопросительно посмотрел на неё.
        - Забыл, - констатировала Анха. - А между тем пора подумать о том, какое заклинание я представлю на суд других одаренных.
        Пузо ровно сел и величаво приподнял морду.
        - Нет, моя прелесть, тебя я не буду показывать. Они не оценят ни твою красоту, ни сообразительность. И потом, я хочу, чтобы ты остался единственным в своём роде!
        Анха выпустила немного энергии Лунных и с улыбкой смотрела, как она впитывается в Пузариона. Ещё князь Песочный заметил, что Пузик впитывает в себя любую магию и каким-то образом перерабатывает её, как колбасу. В результате разных экспериментов тело животного необычайно укрепилось, но Анха считала, что до поры до времени они не видят того потенциала, что скопил её пёс. Но это касалось его тела, а вот благодаря подпитке лунной энергией пёс с лёгкостью освоил множество команд и продолжал развиваться, удивляя своей сообразительностью всех в поместье. Добродушного умнейшего Пузика обожали все! И кто только с ним не занимался!
        Старший охраны Дмитр частенько брал Пузариона на обход территории, чтобы пес искал залёгших шпионов Краснова или заблудившихся коз. Повариха просила понюхать Пузо доставленные продукты и таким образом определяла их свежесть, а служанкам он помогал носить что-нибудь тяжёлое. Вот такой всеми любимый и незаменимый пёс.
        - Ладно, до бала ещё два года, - вздохнула Анха, - придумаю что-нибудь.
        Бал. Она его ждала и боялась. Сейчас она жила как бы вне общества. Все ждали подтверждения её положения или объявления нового статуса. Вот тогда её начнут приглашать на разные светские мероприятия. Тогда она обрастёт знакомствами и займёт место в обществе.
        Важно ли это? Да, важно.
        Сейчас она не может нанять воеводу и магов-боевиков для защиты. Нет, не потому что не имеет права, а никто не идёт. Старший охраны Дмитр хороший воин, но он больше исполнитель, чем руководитель. Если бы не помощь деда, то Дмитру не удалось бы защитить ни фермы, ни особняк, ни своих хозяев. Впрочем, граф осторожен и не позволяет втягивать клан Лунных ни в какие распри, к тому же Анха спокойно хозяйничает на своих землях, не пытаясь раньше времени заявить о себе в обществе.
        К сожалению, с такой охраной небезопасно жить в столице. Там мало быть честным воином. В городских джунглях в первую очередь необходимо знать всё обо всех, думать наперёд и быть мастером хитроумных ловушек. Таких защитников воспитывают с малых лет и ценят дороже многих членов собственного клана. Воевода - первый человек после главы.
        Тоже самое касалось магов-боевиков. Во-первых, все они проходили службу на границе, во-вторых, возвращались во взрастивший их клан. И только в редких случаях можно было заполучить опытного боевика к себе, как правило, по дружбе или в результате оказания очень ценной услуги, но при условии, что в клане уже есть воевода.
        И это только малая часть того, что станет доступно Анхе после бала. Она уже сейчас нарабатывает себе репутацию, но пока всё это идёт в копилочку, которой можно будет воспользоваться сразу, как только император благосклонно кивнёт и велит всем поприветствовать новую главу рода Лунных.
        И Анха ждала этого. Да, она предвкушала, как увидит огромное количество красивых людей с разноцветными волосами и глазами. Увидит, как самые юные из них магичат, и она будет среди них.
        И пусть она сама умеет творить волшебство, но бал, где будут другие маги представлялся сказкой, прекрасной, чудесной, волнительной.
        Анха не удержалась, и подскочив, закружилась на полянке, изогнулась в танцевальной фигуре и изящно приняла исходную позу для начала нового танца.
        Похоже, она засиделась на месте, раз ей так хочется танцевать! Даже музыкальные вечера в гостиной среди своих больше не кажутся привлекательными. Хочется масштаба и хочется блистать! Хочется, чтобы кто-нибудь наконец-то посмотрел на неё с восхищением и закружил в танце вместе с другими парами.
        Наверное, это из прошлого, когда миллионы глаз телезрителей следили и переживали за ней на том шоу, где она заняла первое место. Столько лет прошло, а то счастье, восторг и поддержку огромного количества сопереживающих людей не забыть, и хочется хоть разок повторить, почувствовать ту небывалую энергетику.
        ГЛАВА 15. СКОРО БАЛ
        - Татия, вы будете самой красивой дамой на балу! - прижав руки к груди, выдохнула Анха.
        Модистка довольно вторила ей. Она уже давно шила для графини Федоровской, и несмотря на возраст её сиятельства, все наряды сидели на ней идеально.
        А Анха впервые видела свою бабушку в роскошном платье до пят и искренне восхищалась ею. Графиня Федоровская оставалась красивой женщиной не только благодаря поддержке магии, но и в силу своей воли. Ничто так не красит женщину, как идеальная осанка и полный жизни взгляд.
        Татия, как всегда, отреагировала сдержанно, но было видно, что искреннее восхищение внучки ей приятно. Её сиятельство грациозно опустилась на диван, придерживая полы бального платья.
        На императорские балы и некоторые церемонии одевались по моде северных земель в длинные платья с широкими рукавами. Многие столичные аристократы переняли эту моду и в обычной жизни, оценив возможность продемонстрировать в платьях своё богатство.
        - Госпожа Коренева, - обратилась графиня к модистке, - показывайте наряды княжны.
        - Да, конечно! - засуетилась женщина, давая знак девушкам, чтобы вносили манекены с платьями.
        Анха стояла перед обычным зеркалом, так как Эхна оказалась слишком увлечена новыми нарядами и была не в состоянии отражать точь-в-точь.
        - Мне кажется, что платье длинновато, - с волнением спросила она у бабушки.
        - Госпожа Коренева, вы привезли обувь? - строго спросила графиня.
        - Ах, вот же она, - бросилась к коробкам женщина.
        Княжна с любопытством смотрела, как модистка торопливо расставляет туфельки возле манекенов.
        - А вот и ваши, - подала она подходящую обувь.
        Вся гостиная была заставлена манекенами. Госпожа Коренева сшила полный гардероб, который соответствовал нормам столицы и императорского дворца.
        Анха вновь посмотрела на себя в зеркало. Она так долго и тщательно готовилась к балу, так ярко представляла себя неописуемой красавицей, что сейчас была немного разочарована. Обещанная красота до сих пор не проявилась. Конечно, волосы стали ярче и со дня на день должны были засиять лунным светом, да и глаза стали намного выразительнее, но в остальном… чего-то не хватало, чтобы сравняться с другими магами.
        - Улыбнитесь, девочка моя, и никто не сможет соперничать с вами, - посоветовала бабушка.
        В дверь постучали, и в гостиную заглянула помощница модистки:
        - Там граф, - сообщила она.
        - Скажите, что можно войти, - велела её сиятельство и поднялась навстречу мужу.
        Анха с удовольствием наблюдала за реакцией деда, когда он увидел Татию. Бесконечная любовь и нежность - вот что было в его глазах.
        Девушка провожала его взглядом, прижав руки к груди, и боялась упустить даже каплю проявления его эмоций. Дед редко показывал их, и Анха иногда обижалась на него за Татию, за ластящегося к графу Пузо, за ищущую у него одобрения Эхну.
        Вместе с госпожой Кореневой Анха замерла, наблюдая, как Татия вложила ладони в руки мужа, и он прижал их к своим щекам. Потом они встали плечом к плечу и отчего-то волнуясь, посмотрели на Анху. Они разглядывали её так, как будто никого прекрасней её не было.
        - Твоя улыбка чудесна, - пояснила графиня, и Анха только в этот момент поняла, что стояла и счастливо улыбалась, да не одна, а вместе с госпожой Кореневой.
        Более того, модистка даже приложила платочек к глазам, чтобы промокнуть слёзы. Правда, женщина умилялась не улыбке юной княжны, а тихой зрелой любви графа и графини.
        Анха повернулась к зеркалу и вновь посмотрела на себя. Специально улыбнулась пошире, потом убавила градус радости, но так и не поняла, что же понравилось бабушке. Конечно, улыбка украсит любого человека, но ей-то хотелось поразить магов!
        Графиня подошла к внучке и двумя пальчиками приподняла её подбородок, вынуждая смотреть в глаза.
        - Вы напрасно расстраиваетесь, - тихо произнесла она. - Вы бутон, который вот-вот распустится, и поверьте мне, это момент редкой красоты, неуловимой и доступной нам только раз в жизни. Не обесценивайте её, ожидая большего, наслаждайтесь.
        Анха внимательно слушала и осознавала, что бабушка абсолютно права. Когда-то она уже торопилась стать взрослой, спешила определиться в жизни, нащупать свой путь и строила планы по работе, по замужеству… А будущее для неё там не настало…
        Здесь она включилась в борьбу по выживанию и боролась не за кусок хлеба, а за будущее. Нет, всё, что она делала, было важным, но, быть может, стоило находить время для побегов на речку и купания со сверстниками, а не в одиночестве в бассейне, или почаще ездить в город в карете и прогуливаться по центральным улочкам, а не летать по делам на вимане или…
        А впрочем, даже дети здесь не так часто бегают на речку, потому что с ранних лет помогают родителям, и если она хотела обзавестись друзьями, то надо было жить в большом городе и… ох, это тоже всё сложно.
        - Что-то вы взгрустнули, - покачал головой граф, - а я вам принёс украшения к бальному платью. Посмотрите-ка, может, это вас обрадует?
        Анха приняла коробочку и сразу же почувствовала в ней магию. С благоговением сняла крышечку и заглянула внутрь. Гарнитур из серебра и лунного камня был пропитан заклинанием Девичьей привлекательности.
        Торговый дом Фаоли специализировался на украшениях с добавлением разного рода эффекта, но только некоторые из них были допустимы на императорском балу, где представляли дебютанток.
        Анха с благодарностью посмотрела на деда. Стоимость гарнитура из-за магической составляющей была высокой, тем более, что только однажды можно было надеть его и показаться на балу. Не потому, что он перестанет действовать на следующий год, а по правилам этикета. Это было что-то вроде утренней свежести, которую повторять днём уже неуместно. В общем, граф показал себя ужасно расточительным, но…
        - Ваше сиятельство… дедушка… - она обняла его. - Ты… вы… я очень люблю вас!
        - Примерьте уже, интересно… - у графа дрогнул голос.
        Думал ли он несколько лет тому назад, что внезапно свалившаяся на его голову правнучка изменит устоявшуюся жизнь и станет самой родной из всех потомков!
        Анха аккуратно надела на голову диадему, вдела в уши серёжки и повесила на шею кулон. Оставались ещё колечки на выбор: тоненькое, покрупнее с небольшой вставкой из лунного камня и специфическое женское кольцо, с вытянутым камнем на полпальца.
        - Ах! - воскликнула княжна, увидев себя в зеркале, а остальные довольно улыбались. Магия в украшениях добавила неуловимого флёра, и теперь Анха походила на земную богиню Утренней зари. Она обернулась к деду и бабушке:
        - Это же я? Я не вижу, чтобы что-то поменялось, но я теперь такая… такая красивая!
        - Вы всегда были красивой, - теперь дрогнул голос и у графини. - Магия гарнитура всего лишь придала чуть больше свежести вашему облику, не более. Иначе нельзя было бы надевать его на императорский бал.
        Анха повернулась к Эхне и увидела, как та красуется в точно таком же платье, как сейчас было на ней.
        - Тебе идёт, - с улыбкой произнесла княжна и отражение зарделось. Артефакту очень понравилось платье, и Эхна трепетно придерживала пальчиками юбку, делая вид, что шагает по ступенькам.
        - Ну что ж, давайте заканчивать с примерками, - хлопнула в ладоши графиня, - пора обедать. Госпожа Коренева, я довольна вашей работой. Вы, как всегда, лучшая.
        - Благодарю, ваше сиятельство! Шить для вас и княжны было удовольствием.
        Замечательный день завершился показом Анхой самостоятельно разработанных ею новых заклинаний для демонстрации своих способностей на балу. Сложность заключалась в том, что они должны были подействовать на большое количество людей.
        Анха обязана продемонстрировать силу и с этим у неё всё в порядке. Источник до сих пор старательно прокачивает и укрепляет её каналы, и она может оперировать колоссальными объёмами магии. Уже давно можно было замкнуть внутреннюю систему, но источник всё ещё видит потенциал в развитии и не спешит завершать процесс формирования каналов.
        - Вы назвали своё заклинание «пёрышко»? - спросил граф.
        Он как-то испытал его на себе, и признаться, не отказался бы попробовать ещё раз, но внучка строго предупредила, что это опасно и может вызвать привыкание.
        - Да, хорошее и понятное название. Оно позволит попавшим в депрессию людям выйти из этого состояния.
        - Вы сложно говорите. Что такое депрессия?
        - Уныние, ваше сиятельство. Очень длительное и отбирающее жизненные силы уныние.
        - Душевная усталость, - поправил её граф, понимая, что на праздничном балу никто не захочет слушать об унынии. - Но лучше, если вы обратите внимание общества на улучшение настроения и бодрости духа у подвергшихся этому заклинанию. Тогда можно будет наладить производство праздничных артефактов. Вашей силы хватит поставить их на поток.
        - Ваше сиятельство! Нельзя это заклинания употреблять бесконтрольно. Это же радость и лёгкость по принуждению!
        - Вы забываете, что в артефакте будет заложена всего лишь общая формула без персональной настройки. Многие скучающие дамы вполне могли бы воспользоваться им. Стоимость артефакта не позволит злоупотреблять вашим заклинанием. А для злостных любителей искусственных радостей жизни есть намного более дешёвые способы испытать приятные эмоции.
        - Да, наверное, вы правы.
        - Как вы назвали второе ваше заклинание?
        - Заклинание памяти.
        - У Золотых целителей есть что-то подобное, - нахмурился Алексис. - Кажется, заклинание Восстановление памяти. Довольно редкое, но известное, потому что когда-то был случай с Великой княжной, которая при ударе головой полностью потеряла память, и общее исцеление не помогло. У Золотых ушло несколько месяцев, чтобы разработать формулу по восстановлению утерянного.
        - Тогда моё заклинание можно назвать «Забытая вещь»? - засомневалась Анха.
        Она совершенно случайно нащупала возможность воздействовать на тот участок мозга, который отвечал за хранение памяти. Заклинание помогало вспомнить забытое. Правда, особой важности это заклинание не имело. Вспомнить можно было как совершеннейшую чушь, так и необходимую информацию вроде особо длинного заклинания, которое учил-учил, но со временем забыл. Анха надеялась продолжить эксперименты и создавать более точные, полезные формулы, но пока ей не хватало медицинских знаний.
        И вообще, ей казалось глупым обязательное условие представить заклинание собственной разработки. Ну что одаренный её возраста при том подходе обучения, что существует может придумать? Ничего! На дебютанта работает вся семья, чтобы не опозорить свой клан, а дед оказался принципиальным.
        «Вы умница, - твердил он, - вы справитесь сами»
        И она справилась, но хотелось бы похвастаться освоенными заклинаниями предков! Вот там заклинания! А ещё хотелось показать всем, что в магии есть система, но это тема не для бала.
        - Ваше сиятельство, - с укором обратилась графиня к мужу. - Вы совсем не следите за временем, а я хочу попрощаться с нашей княжной.
        Анха встрепенулась. Как же она могла забыть? Татия заранее полетит в столицу, чтобы привести в порядок столичный дом. Когда-то граф Алексис Федоровский, сватаясь, подарил ей уютный особняк с большим садом в тихом квартале. Сейчас столица разрослась и стала шумной, но особняк Федоровских остался уединённым местом благодаря окружающему его парку.
        Анха слышала, что деду не раз поступали предложения продать столичный домик. Большой сад позволял выстроить там огромный дворец и сделать великолепную подъездную площадку, но Алексис категорически отказывал, потому что Татия любила останавливаться в столице именно в этом доме.
        ГЛАВА 16. ГЛАВА РОДА!
        - Ваше сиятельство? - поторопила Анха деда, отдающего последнее указание Дмитрию.
        Ей не терпелось увидеть столицу. Хотелось поскорее окунуться в другой ритм жизни и ощутить сосредоточенное в одном месте многоголосье огромной империи. Не то чтобы юная княжна скучала в родовом доме, вовсе нет! Дел всегда было по горло. Постоянная учеба и поиск возможностей для достижения финансовой стабильности, принятие и осознание ответственности за княжеский статус, знакомства и беседы с теми кому помогла. Даже с графом Красновым повоевали.
        Анха ненавидела его, а дед смеялся. Он считал графа вспыльчивым, простым и по-своему честным дураком. Может, это и так, но бандитские замашки графа принесли немало вреда хозяйству Анхи, а уж сколько нервов выпили у неё те жалобы, которые она составляла на Краснова, не счесть!
        В конце концов Краснов передал пост главы клана своему сыну, и все вздохнули спокойно. Теперь в клане Серой глины прислушивались к советам княжны Анхи Луневой, а она не злоупотребляла своим влиянием, помня, что её род больше уже не может хозяйничать в городе.
        Дед говорил, что благодаря упорству Анхи и её изматывающим методам борьбы со слишком вольно ведущим себя Красновым и членами его клана, городской совет многому научился и стал более самостоятельным. Может, это и так. Люди вспомнили о том, что живут в Империи, и есть законы, которые могут их защитить от кланового беспредела.
        - Ваша светлость, - обратился дед к княжне, - источник услышит Дмитрия в случае чрезвычайной ситуации?
        - Да, - в который раз ответила Анха. - Дмитрию дано разрешение активировать имперскую защиту.
        - А ваша связь с источником на каком уровне?
        - Он всё ещё опекает меня и считает, что развитие внутренней системы должно продолжаться.
        Граф нахмурился. Впервые он видел, чтобы источник вёл себя как наседка. Анха давно уже должна быть независима от источника и у неё должен быть сформирован собственный контур. А тут ерунда какая-то! Система каналов для слабенькой Лазурной энергии сформировалась слишком рано, а формирование Лунных потоков всё никак не может быть закончено.
        Источник перестраховывается, стараясь сделать внучку сильнее других магов, хотя девочка доказала, что замкнутый контур можно продолжать раскачивать. Её терпение, упорство и разумный подход дали отличные результаты в этом направлении. Она доказала, что можно и нужно самостоятельно развивать даже крохи дара и уже замкнутую систему можно укрепить, подрастить или если хотите растянуть.
        И девочка права: о таких вещах надо сообщать хотя бы императору. Многие рождаются с двойным даром, доставшимся от двух родителей, и основной зачастую не так полезен обществу, как более слабый. Источники ревниво относятся к чужеродному направлению, но Анха доказала, что это не приговор!
        Граф в последний раз окинул взглядом людей, вышедших провожать его с внучкой. Погладил подбежавшего пса, весь день крутившегося возле своей любимицы и жалобно поскулившего. Умное животное, всё понимает и заранее скучает. Пожалуй, стоит запереть его, чтобы не побежал за виманом. Как чувствует, что в этот раз Анха улетает не на один-два дня.
        - Ждите нас через две-три недели! - повторил он наставление и недовольный охватившим его волнением, поднялся на платформу.
        Никогда так не нервничал, как сейчас. Внутри затаилась тревога, но слишком неопределённая, чтобы как-то конкретно отреагировать на неё, а ещё пёс, вздумавший огрызаться, когда его повели на конюшню! Что на него нашло? Почему он словно сходит с ума?
        - Держите его! - Алексис погрозил кулаком конюху, чтобы тот увёл разошедшегося Пузариона.
        Анха уже забралась внутрь вимана и не видела, как сильно разнервничался пёс. Но может, оно и к лучшему? Зачем ей улетать с тяжёлым сердцем? В столицу его все равно не взять. За ним там некому приглядывать, а у неё не будет свободного времени.
        Девушка ждала деда и велела рулевому затенить окна вимана и активировать артефакт холода. Её виман походил на низкий летающий шатёр с прозрачными стенами, но никто не перенял её придумку. Аристократам не понравилось, что виман стал тяжелее и медлительнее, хотя никто в своём уме не разгонял виманы на полную скорость, так как это было опасно. И главным аргументом неприятия новой модели стала невозможность выпрямиться во весь рост на платформе.
        Анха же заказала удобные кресла для пассажиров и рулевого, разместила крепления для багажа, купила артефакты тепла и холода, но всего этого оказалось мало, чтобы возместить невозможность свободного стояния на платформе. Даже дед ворчал, что ему невместно кланяться, залезая и вылезая из её вимана.
        Однако после нескольких часов полёта, кажется, он сменил гнев на милость. В её вимане не дуло, температура была комфортная, а ещё внучка не один раз устраивала перекусы, и приземлялись они только пару раз, чтобы размять ноги да справить нужду.
        В воздухе над столицей было оживлённо. Рулевой осторожно направлял виман к дому. Он уже отвозил графиню и багаж, но интерес столичных аристократов к княжескому виману не угасал. Каждый раз несколько столичных летающих платформ пристраивались рядом и летели некоторое время, стараясь понять, что они видят.
        - Опускаемся, - коротко сообщил рулевой, активируя сотню маленьких огоньков, направленных на посадочную площадку. Это тоже было нововведением Анхи и оно позволяло сажать виман даже в темноте.
        - Я ждала вас ещё вчера, - обеспокоенно упрекнула Татия, позволяя графу поцеловать руку, а внучке щеку.
        - Дела, дорогая, - коротко бросил его сиятельство, с удовольствием оглядывая жену и разросшийся сад. Он давно уже не был здесь и увиденное ему нравилось.
        Анха в подтверждении слов деда кивнула. Накануне отъезда привезли проклятого, и надо было помочь ему.
        Воин умудрился попасть сразу под два проклятия и уже мало походил на человека. Сопровождающие проклятого соклановцы едва не добили его, посчитав монстром, и только человеческий взгляд, полный боли и отчаяния остановил их.
        Но не только снятие проклятие задержало Анху. У госпожи Ясеневой, помощницы Татии, возникли новые идеи по поводу упаковки духов, и ждать возвращения графини было невозможно. А ещё из-за поездки Анхи в столицу пришлось раньше срока собирать заряженный её энергией мёд и это вызвало неразбериху с доставкой заказчикам. Ей пришлось лично писать доверительные грамотки, чтобы никто не усомнился, что им продают именно заряженный магией мед, а не подделку.
        Но теперь всё было позади и хотелось поскорее выйти в город, пройтись по кондитерским, посмотреть на княжеские дворцы и другие достопримечательности столицы.
        - Идите в дом, там прохладно, - пригласила графиня, бросая взгляд на чистое небо и беспощадное солнце. Уже вторую неделю стояла удушающая жара: опять переход к осени будет резким и неожиданным.
        - Бабуля, а здесь здорово! - воскликнула Анха, пробежавшись по гостиной и террасе, заглянув в кухню и попробовав рукой воду в бассейне. Особняк был крохотным, но очень уютным. - А где живут служащие?
        - Вы видели большую круглую цветочную клумбу? - в ответ спросила графиня.
        - Да, очень красиво.
        - Вот там и живут все те, кто работает здесь, - улыбнулась Татия.
        - Не поняла?
        - Клумба - это крыша, уходящего под землю дома. Работа известного в своё время архитектора Шумова. Он превыше всего ценил во всем практичность, и первое, о чём позаботился Шумов, это о сохранении комфортной температуры в доме на протяжении всего года без артефактов.
        - О-о! - с уважением протянула Анха. - Ваше сиятельство, - девушка заглянула в глаза графине, - мы пойдём сегодня вечером гулять?
        - Обязательно, - успокоила её бабушка и добавила: - Завтра нам будет некогда. Вы задержались, а нам надо ещё подготовить вас к балу.
        - Но я уже…
        - Нет, моя девочка, вы совсем не «уже»! - строго погрозила пальцем женщина. - Вас ждёт полный комплекс необходимых всякой красавице процедур!
        - Но я вроде и так...
        Графиня тяжело вздохнула, и Анха сочла за умное не спорить. Пусть её купают, натирают, массажируют и вновь чем-нибудь помажут, если бабушке так будет спокойнее.
        Гуляли по городу почти до утра! Ночью столица была прекрасна и многолюдна. На центральных улицах работали все магазины, а извозчики стояли на каждом углу.
        Чету Федоровских часто останавливали знакомые, здоровались, с любопытством смотрели на княжну Лунных. Анха понимала, что подобных встреч не избежать и даже ждала их, но, оказывается, она отвыкла от людей и суеты.
        Все эти оценивающие взгляды, выверенные повороты головы и любезная подача руки для приветственного поцелуя… она сама все это делала и точно так же вели себя другие дамы. Они все вместе походили на роботов, играющих в жизнь. Это открытие немного испортило настроение Анхи, но столица всё равно показалась ей прекрасной.
        Утро следующего дня началось поздно. Как обещала графиня, Анху готовили к балу. Она не сопротивлялась, хотя многое было лишним, но бабушка использовала возможность научить внучку ухаживать за собой. Анха понимала это, и с улыбкой составляла бабушке компанию по приведению себя в порядок.
        Время бала неумолимо приближалось и, наконец, настало! Из-за нервов в животе что-то булькало, а руки неприлично потели. Если бы не подарок графа, делающий акцент на свежести, то Анха выглядела бы бледно.
        Она накануне легла спать пораньше и, конечно же, не уснула до утра. А потом источник вдруг заволновался и захотел закрыться от неё, мотивируя это тем, что ей надо срочно замкнуть контуры на себе.
        Но кто так делает? Невозможно завершить формирование энергетической системы в один день, да ещё в такой важный!
        В общем, нервы сдали даже у источника и как после этого утверждать, что у него нет нервов?
        И вот Анха ступила во дворец и её со всем уважением повели в зал ожидания.
        Княжна знала, что родственникам нельзя сопровождать её, если она претендует на пост главы клана, поэтому без возражений последовала за сопровождающим. Она старалась не глазеть по сторонам, хотя было интересно сравнить обстановку со своим домом и земными музеями.
        В зале ожидания никого, кроме неё, не было, хотя она думала увидеть других юношей и девушек. После передачи необходимых бумаг, подтверждающих её успешное управление хозяйством и наличие вассалов, ей предложили напитки, а после торжественно пригласили в общий зал показать разработанные ею заклинания.
        Царящий шум и разноцветье в общем зале оглушили. Аристократы общались, смеялись, спорили, показывали друг другу маленькие эффектные заклинания и совсем не обращали внимания на группку дебютантов.
        - Её светлость Лунева Анха, - коротко представил её сопровождающий другим молодым людям.
        - Нас никто не видит, - хмыкнул юноша, в ответ на замешательство Анхи. - Граф Кремнев из клана Кварца, - представился он и изящно поклонился.
        Анха приветливо кивнула, отметив, что юноша принадлежит к одному из земных кланов, занимающимся производством стекла. Не успела она что-то спросить у приятного графа, как остальные тоже стали называть свои имена и титулы, кланяясь или кивая в зависимости от положения.
        - Очень приятно с вами познакомиться, - искренне ответила всем княжна. - Всем нам удачи!
        Она видела волнение её новых знакомых, как и то, что все они держались, высоко подняв головы. Ей показалась в этом старании какая-то беззащитность юных аристократов. На всякий случай она тоже до боли выпрямила спину, чтобы быть не хуже других, хотя осанка у неё и без этого была идеальной.
        Все эти годы графиня Федоровская намертво вбивала в сознание внучки, что при любых обстоятельствах она всегда должна смотреть на мир с высоко поднятой головой, беречь княжескую честь и никогда не злоупотреблять своим высоким положением.
        Неожиданно раздался громкий равномерный стук, и гости разошлись в стороны, освобождая центр зала. Церемониймейстер громко объявил выход императора, и Анха склонилась вместе со всеми.
        Император, статный и красивый мужчина с ярко - фиолетовыми волосами и такими же яркими фиолетовыми глазами вошёл в сопровождении своей семьи и членов великокняжеских кланов Щита и Меча.
        Он благожелательно оглядел своих подданных и произнёс короткую речь, что он рад, очень рад и… вообще рад.
        Анха слушала краем уха и больше разглядывала императрицу, наследника, близких родственников из доверенных кланов. Все они сияли и были необыкновенно красивы. Волшебно прекрасны! Ей казалось, что она попала в сказку.
        Она тоже сияла и была не хуже других, но, видимо, ещё не привыкла к изменению своей внешности, да и помнила о надетом артефакте девичьей привлекательности. Поэтому не смела гордиться своей красотой, не считала себя вправе смотреть на других царским взглядом и старалась держаться по-деловому спокойно, с чувством собственного достоинства и вниманием к окружающим.
        - …Сегодня мы встречаем княжну Лунного клана Лунёву Анху. Прошу!
        Анха немного увлеклась разглядыванием императорской семьи, приближенных, суетящихся слуг, подающего знаки церемониймейстера и не сразу заметила, что прикрывающий дебютантов ото всех купол сняли. Поэтому она чуточку замешкалась, когда все взгляды обратились на неё.
        - Ваша светлость, идите… - послышались подсказки от вблизи стоящих аристократов.
        И она пошла. Ей все улыбались, казалось, что даже переживали за неё. Анха в эти мгновения чуть ли не парила, не чувствуя собственного веса, и щедро делилась своим ощущением праздника с окружающими.
        На миг среди толпы Анха увидела деда с бабушкой. В их глазах было столько любви и гордости за неё! Захотелось немедленно обнять их, сказать, что она тоже любит их и уважает как никого другого.
        - Что вы нам покажете, - с мягкой улыбкой спросил император, а церемониймейстер уже давно подавал знак, что надо остановиться.
        Княжна остановилась, поклонилась и немного отступила назад, чтобы не волновать подавшихся вперёд Защитника и Атакующего. Защитник походил на чёрного ворона, а подвижного как ртуть воина называли боевым мечом Империи.
        Брат императора возглавлял клан Щита, а дядя императора главенствовал над кланом Меча империи. Оба князя были немолоды, но на мероприятии такого уровня именно главы кланов должны стоять подле трона, и именно они подались вперед, когда юная княжна разволновалась и миновала черту вежливости.
        - Пёрышко - выдохнула Анха.
        Поняв, что краткий ответ неуместен, княжна ещё больше заволновалась и не смогла этого скрыть, но в ответ ей ещё теплее улыбнулись, и не только император, а его жена и сын.
        - Я составила заклинание, позволяющее испытать лёгкую радость, чувство свободы и… свежести.
        По совету деда она не стала вдаваться в подробности целебного действия этого заклинания и области его применения. Он прав. Если разрабатывать артефакт с подобным заклинанием и делать заготовки на заводе, то сила воздействия снизится в разы и польза от него будет поверхностная. Ни о каком лечении депрессии уже не может быть речи.
        - Не боевое заклинание от княжны Лунного клана! - громко произнёс император, и княжну окружили какие-то маги.
        Анха не поняла, можно ли ей начинать и вопросительно посмотрела на императора, но ей подсказал наследник:
        - Вокруг вас создали живой щит, чтобы подстраховать.
        На всякий случай Анха кивнула, показывая, что поняла.
        - Мне нужен колокольчик… - попросила она и оглянулась на гостей.
        Граф Федоровский тут же вышел вперёд, держа в руках подушечку с лежащим на ней колокольчиком. Судя по тому, как перед ним расступились, он успел предупредить церемониймейстера или службу охраны, что подаст княжне необходимые для заклинания предметы и его проверили.
        Анха с благодарностью взяла у деда нужный артефакт. Переключилась на магическое зрение и попыталась настроиться на всех присутствующих сразу. С удивлением и некоторым разочарованием заметила, что далеко не у всех присутствующих преобладают сияющие нежные тона в ауре, означающие доброжелательное отношение к рядом стоящим.
        Похоже, что бал является волнующим праздником только для малой части, а для остальных это нечто другое.
        У многих ауры были раскрашены в грязные тона, как у людей в момент споров, когда преобладает желание уязвить, поддеть, зацепить. У других ауры ровно светились деловым напряжением и усталостью, хотя на лицах оставались улыбки. Вот только теперь ясно стало, что эти улыбки застывшие.
        Анха почувствовала себя глупой девочкой, потому что позволила себе обмануться фальшивой радостью, вежливыми словами и общим лоском.
        Княжна перевела немного расфокусированный взгляд на императорскую семью, но аура правителя и всех, кто был рядом с ним, оказались наглухо скрыты.
        Тогда она прикрыла глаза и совсем немного выпустила родовой энергии, чтобы через неё попробовать «на вкус» общий фон. Окружающие её императорские маги предупреждающе подались вперёд, но Анха тут же рассеяла чистую силу.
        От правителя шли ровные и спокойные вибрации. Этого оказалось достаточно, чтобы Анха перестала волноваться.
        - Ом-м-м, - набрала она в грудь воздуха и медленно выдыхая, протянула, подыскивая нужный тембр для чтения заклинания. - Ом-м-м.
        А потом осторожно качнула колокольчик и начала произносить формулу, изредка встряхивая рукой, чтобы повторить чистый звон. Все прислушивались к голосу княжны, стараясь разобрать слова, и даже не замечали, как что-то начинало отзываться в их телах, и приятный звон колокольчика слышался всё громче и громче, вытесняя тревожные мысли, усталость и раздражение...
        Император не снимал с себя ментальную защиту и с любопытством смотрел, как меняются лица его подданных. Взгляды становились более открытыми, мышцы лиц расслаблялись, а на губах расцветали лёгкие улыбки.
        - Отец, - едва слышно шепнул ему сын, - почувствуй, это хорошо.
        Император с укором посмотрел на наследника. Тот вновь проявил беспечность и снял ментальные щиты, а ведь клан Лунных всегда отличался умением воздействовать на мозг. Не менталисты, но не менее опасны.
        Вот и представленное заклинание с таким милым названием «пёрышко» коварно. Всё его отличие от запрещённых приворотов в том, что оно не вызывает похоть, но тем и хуже. Вон сын какими глазами смотрит на белоснежное чудо! Она для него сейчас олицетворение светлых эмоций, чистой радости, а после десятка повторения «пёрышка» он будет любить её беззаветно.
        Или император просто стар и видит во всех только расчёт? Становится похож на своего дядю, Великого князя клана Меча империи, который в каждом умудряется находить пороки и злой умысел против императорской семьи?
        Интересно, какой порок он видит в девочке, сияющей во всех смыслах? Она воспитана старым поколением Федоровских, а они из древнего рода и превыше всего чтят честь. Они не стали бы гордиться хитроумной стервой!
        Император щёлкнул пальцами, обрывая заклинание Анхи. Сильна девочка, очень сильна! Несколько сотен человек попали под воздействие, а она даже не особо напряглась.
        - Возвращаемся к нашему празднику, - обведя взглядом чуть растерявшееся от неожиданных эмоций общество и останавливаясь на Анхе, произнёс:
        - Хорошая разработка и сила ваша соответствует главе рода.
        - Благодарю, - княжна склонилась.
        - Но у вас есть что-то ещё?
        - Да, заклинание, позволяющее вспомнить что-то важное и забытое.
        - Хм, интересно. Давайте посмотрим.
        В этот раз дед подал Анхе толстостенную чашу с массивным стиком, и девушка высоко подняла её на одной руке, а второй медленно и осторожно коснулась стиком края чаши. Это отдавало небольшой театральщиной, но Анхе казалось, что ей не помешает немного поинтересничать.
        Раздался глубокий звук, и девушка начала читать длинное заклинание, следя, чтобы магические потоки сплетались правильно и расходились вместе со звуком по сторонам. Напугавший её утром своей паникой источник не бросил её и привычно щедро напитывал силой, так что заклинание с лёгкостью распространялось и затрагивало каждого. Анха опустила затёкшие руки и вопросительно посмотрела на императора.
        - Это всё? - с удивлением спросил он.
        - Вы должны были вспомнить… - с немного стеснительной улыбкой пояснила она - и вдруг поняла, что её воздействие не доходило до императора. Он же полностью закрыт от неё.
        - Я вспомнил! - неожиданно громко заявил принц. - Кажется, я наконец-то могу, не путаясь произнести все важные даты из истории нашей империи! Граф Дудин будет доволен!
        Все засмеялись. Анхе невдомёк было, что граф Дудин - старейший учитель императорского клана и славится своей требовательностью.
        - А я вспомнила, куда положила своё колье! - воскликнула одна дама и, кажется, она готова была бежать домой, чтобы проверить, так ли это.
        - Письмо! - закричал кто-то. - Я видел его мельком прежде, чем мой маленький сын случайно спалил его. Я даже не успел прочитать, а теперь оно у меня прямо перед глазами! Прошу прощения, но мне надо срочно записать его!
        Среди гостей возникало всё больше оживления, и многие старались покинуть общий зал, видимо, чтобы записать или дать указания или ещё что-то, боясь снова забыть.
        Принц рассмеялся и, поймав взгляд Анхи, поаплодировал ей. Его многие поддержали и княжна, стараясь не поворачиваться спиной к императору, все же слегка поклонилась обществу за выраженное признание.
        - Все притязания юной княжны подтверждаю! - громко провозгласил улыбающийся император.
        ГЛАВА 17. ЗНАКОМСТВО С ПРИНЦЕМ
        Анха с большим интересом изучала заклинания остальных дебютантов. Пусть в их создании им помогали родичи, но княжне важно было увидеть, как они плетутся, как наполняются силой и каков эффект.
        К сожалению, словесных формул ей не удалось услышать, как и подглядеть, что за фигуры из пальцев складывают юные аристократы, но увиденного хватило, чтобы понять, что новые заклинания созданы по «методу тыка», и оттого много энергии уходит в никуда.
        Если демонстрируемые заклинания связать с артефактом, то излишки скорее всего автоматически втянутся в него и потерь из-за глупой словесной конструкции не будет, но в данном случае юным магам приходилось зазря опустошать свои невеликие резервы, а следящим за безопасностью имперским магам нейтрализовать образовавшиеся выбросы.
        - Хоть бы раз кого-нибудь отправили домой с позором! - услышала Анха капризный голос одной из дам, стоявшей поблизости от неё.
        - Скукота! - поддакнула капризуле собеседница. - Вот два года назад вводили в свет огневиков, так я вам скажу, зрелище было потрясающее!
        - Воздушники тоже умеет себя преподнести! Они все такие затейники! - подключилась ещё одна дама, сбивая Анхе настрой вмешаться и заступиться за всех выступающих сегодня. Брюзжание сплетниц быстро перешло на щекотливую тему и приходилось молча слушать.
        - Все стихийники - лапочки! У нас их мало, а вот у соседей они всем заправляют, и скажу я вам, это здорово! За границей даже в сферу обслуживания набирают только одарённых, и знатным дамам не приходится общаться с плебеями. Там магия правит всем!
        Для Анхи откровения дам были в диковинку, и она с жадностью прислушивалась. Дед недолюбливал соседние королевства и всегда ругал их, а оказывается, есть те, кому чужие устои милы!
        Но грянула музыка, и все зашевелились, разбиваясь по группкам. Часть аристократов направилась в другие залы, чтобы отдохнуть или перекусить, а оставшиеся разошлись вдоль стены и делали вид, что просто стоят. Анха тоже «просто стояла» с независимым видом и ждала, когда её кто-нибудь пригласит танцевать.
        По этикету дебютантов приглашали первыми, и юные пары кружились два-три круга в одиночестве, вызывая умиление старших.
        Для Анхи это оказалось очень волнительно: ещё один тест на приживаемость в обществе. Надо было выдержать сотни взглядов и не сбиться, а ещё правильно поблагодарить своего кавалера. Обязательным было назвать его по имени или верно определить его клан, а ведь никто не представлял его. Анхе повезло, её пригласил Яр Жаров из клана Тёплого пламени. Она хорошо помнила, как его самого, так и его папашу.
        - Вы утёрли нос всем своим недоброжелателям, - заговорщицки произнёс он.
        Анха вежливо растянула губы в улыбке, но во взгляде даже не пыталась скрыть свою холодность к партнёру. А его слова… Какие у неё здесь недоброжелатели? Граф Краснов остался в городе, а остальные… всего лишь люди, с которыми ещё только предстоит общаться, а там всё может поменяться не один раз.
        - Ха, вижу, что вы не понимаете! - самодовольно усмехнулся он.
        Вообще-то княжна не понимала, что заматеревшему князю нужно от неё. Младший сын из Огненных решил, что ему выгодно породниться с ней? Он хочет войти в её клан? Не похоже… слишком наглый, чтобы уступить первенстве жене, ставшей главой рода.
        - Зря ваш дедушка бережёт вас от той грязи, что крутится вокруг имперского трона и среди княжеских родов.
        - Граф Федоровский, - холодно ответила Анха, - умнейший и благороднейший человек!
        - Ха, да я разве спорю. Он из прежних… «честь и отвага!» - насмешливо закатив глаза, продекламировал Яр.
        - … умнейший и благороднейший, - упрямо повторила Анха, - и, если он что-то делает, значит, так правильно.
        Разорвав пару, она прямо посреди танца ушла. Только Огненному было всё равно: был бы он юнцом, так может, смутился бы, а так только рассмеялся, задорно подмигнул какой-то даме и через секунду уже ввёл её в круг танцующих.
        Почему-то неловко стало Анхе. Ей казалось, что на неё смотрели абсолютно все! Возможно, молоденькой девочке не стоило так поступать на своём первом балу. Но ведь Анха не такая уж молоденькая.
        Конечно, сжилась со своим возрастом, и юность чувствует даже острее, чем первую свою земную юность, но подход ко всему уже сформировался более зрелый.
        Пусть ещё есть место для неловкости, но уже есть и уверенность в своих убеждениях, есть твёрдость характера и стержень (во всяком случае, она надеялась на это). Княжна взглядом мудрого удава Каа окинула всех тех, кто злорадно зашептался, и осталась стоять на виду до тех пор, пока шепотки не потеряли смысл. А потом:
        - Вы потанцуете со мной? - обратился его императорское высочество.
        А разве она могла отказать? Хотя о чём это она?
        Брюзжит! Парень с фиолетовыми глазами и голливудской улыбкой мог бы и не спрашивать, даже не будь он принцем!
        В профессиональной улыбке высочества появилась искренность, после быстрого кивка Анхи, хотя она должна была обозначить своё согласие словесно. Наверное, это из-за лучащихся доброжелательностью и искренним интересом глаз. А может, потому, что его высочество - менталист, и как бы он ни держал при себе свой дар, чуткость к чужому настроению у него останется. А Анхе он понравился, и радостное возбуждение этого дня она не отделяла от принца.
        - Ваше заклинание «пёрышко» было великолепным! - похвалил он её.
        - Благодарю вас за то, что рискнули попасть под воздействие, - не осталась в долгу княжна.
        Ей дед уже шепнул, что по нынешним правилам императорскую семью ограждают от любого воздействия, даже от таких дилетантов, как дебютанты. И Анха не могла осудить правителя за осторожность. Зато дед хмурился, считая, что негоже сильнейшим магам бояться даже тени, но молчал, потому что мир, по его мнению, менялся, и не в лучшую сторону.
        - Вы впервые в столице? - попытался разговорить девушку принц.
        - Да.
        - Почему не прилетали раньше? - он аккуратно вёл её в танце и смотрел доброжелательно, явно стараясь снять возникшее у своей партнёрши стеснение.
        Анха видела старание принца и из-за этого испытывала ещё большее волнение, и сама себе казалась персонажем вроде Наташи Ростовой. Эмоции мешали! Хотелось показать себя с лучшей стороны, но этикетом рекомендуется быть во время танца многозначительно лаконичной, а вопрос требовал некоторых пояснений.
        В общем, Анха не знала, что ответить и чуть пожала плечами, совсем не в такт танца. Принц слегка выгнул бровь и в его глазах показались смешинки. Кажется, он прекрасно понимал, как много эмоций испытывает княжна, и ему это нравилось.
        - Граф Федоровский всегда был строг, - помог ей его высочество.
        - Что вы, дедушка не запрещал, - жарко возразила Анха и широко раскрыла глаза. Она не должна была называть графа дедом! Но принца развеселила её оплошность, и он даже потянул её ладошку, намереваясь поцеловать, но, словно опомнившись, слегка пожал.
        - Давайте прогуляемся по анфиладе, - заговорщически предложил он. - Там сейчас намного свежее, чем в зале, - чуть громче добавил, бросая недовольный взгляд на прислушивающуюся даму. - Маги воздуха и холода опасаются простудить гостей и действуют слишком осторожно, - ворчливо закончил принц.
        - С удовольствием, ваше высочество, - как положено ответила Анха, но в её глазах плескался такой сумбур! Был бы у неё хвост, как у Пузо, то она неистово махала бы им из стороны в сторону.
        - Дам вам разрешение называть меня по имени, если вы тоже позволите мне обращаться к вам запросто, - игриво предложил принц.
        - Позволяю, - важно ответила Анха, включаясь в игру, и его высочество точно так же чинно позволил.
        - Раскройте мне тайну: как будет ласково звучать ваше имя? - тут же пошёл в наступление парень и с удовольствием наблюдал, как его гостья затрепетала, смущаясь и испытывая радость от общения с ним.
        - Нюта… и далее со всеми уменьшительными Нюточка, Нюшенька, Нюрочек…
        - Забавно и мягко. Вам подходит Нюта, но я не посмею, - вздохнул его высочество, но по глазам было видно, что он запомнил и когда-нибудь посмеет.
        Анха согласно кивнула. Куда-то не туда зашёл у них разговор. Они чужие друг другу, но вспыхнувшая с первого взгляда симпатия сразу как-то сблизила их. Хорошо, что они вышли на воздух, и никто не видел, во что превратилась их светская беседа.
        Сама же Анха подумать не могла, что этот день так закружит её, обернётся сказочной фантазией и рядом окажется потрясающе красивый, яркий, вежливый, доброжелательный и весёлый принц.
        Его высочество подвёл юную княжну к нише, где стоял стол со сладостями.
        - Не согласитесь ли вы выбрать что-нибудь для меня? - предложил он ей. - А я выберу угощение для вас!
        Анха поняла, что ей устраивают что-то вроде теста на чуткость, но ничего не имела против. Она полностью открылась. Пусть принц видит или слушает (как там происходит у менталистов) её эмоции, и внимательно осмотрела сладости.
        Её энергия деликатно и мягко потянулась в сторону принца, а потом пришло понимание, что его высочество сластёна и он ни от чего не откажется. И может она ошибается, но понять это помог он сам, осторожно коснувшись своей энергией её. Такие деликатные вольности могли позволить себе только сильнейшие маги, хорошо владеющие своим даром, и это ещё чуточку сблизило их.
        - Давайте съедим по шарику со сладким замороженным молоком? - предложила она.
        - Вам не было неприятно, когда я коснулся вас? - склонив голову набок, он пытливо смотрел на неё и ждал ответа.
        - Нет.
        - А что вы чувствовали?
        - Как будто вы поздоровались и пожелали хорошего дня.
        - Ха-ха-ха, - легко рассмеялся принц. - Вы чудо!
        - Кто чудо? - весело переспросил подошедший молодой аристократ с девушкой.
        Анха тут же поклонилась, узнав в молодом жгучем брюнете одного из сыновей Великого князя из клана Щита, а в девушке - внучку другого Великого князя из клана Меча.
        - Виктор, у вас сегодня настроение шутить? - иронично спросила девушка, оттирая плечом Анху и делая вид, что не замечает её вежливого приветственного поклона.
        Анха не стала лезть на рожон, хотя отношение великой княжны её задело. Недостойно так вести себя и неумно. Если бы принц желал, то сам дал понять Анхе, что ему наскучило общение с ней.
        - Прекрасная Елена, - взгляд высочества похолодел, но такая же ирония в голосе подсказывала, что всё ещё можно исправить, - я не успел соскучиться по вас.
        - Ха! - усмехнулся черноволосый защитник и громко отрапортовал: - Мы на страже! Мы там, где вы, а вы там, где мы! Мы едины, мы не разделимы, мы…
        - Да хватит уже, балабол! - рассмеялся принц и протянул руку Анхе, чтобы она взялась за него. - Устал я от вас, надоеды!
        Слуга меж тем время даром не терял и подал вазочки с замороженной сладостью.
        Анха уже давно хотела подарить этому миру настоящее мороженое и молочные коктейли, но некогда было, да и маги холода оказались слишком спесивыми, чтобы столковаться с ними. И всё же, подслащённое и замороженное молоко тоже было вкусным.
        - Идёмте в наш сад! - предложил защитник, и они все вместе проскользнули между деревьев, вышли на тропинку и, пройдя по ней, вскоре оказались в небольшом замкнутом местечке.
        Анха держалась тихо, не понимая, как ей вести себя с принцем при его друзьях. Конечно, он был несколько раздражён на «прекрасную Елену», но нельзя было не заметить, что их связывают не только родственные связи, но и какая-никакая дружба. Возможно детская, а может быть вынужденная, если им все время приходится быть вместе.
        Анха чуть задержалась на границе уютного зелёного садика, чтобы увидеть, куда собираются садиться принц и другие. Было бы неловко, схватись она и Елена за один и тот же стул. Слуг тут не было.
        - Какой удивительный здесь аромат. Я не вижу, что за цветы так пахнут? - спросила Анха.
        Она всего лишь хотела оправдать свою задержку, но аромат цветов был тонок, приятен и активен, так что ей действительно было интересно.
        - О, это магические орхидеи «Ночная звезда», - похвастал принц, явно довольный реакцией Лунной княжны. - Можете поискать их в траве, - милостиво разрешил он и даже подошёл, чтобы помочь в поисках. Его друзья остались сидеть за столиком, а мороженое стояло перед ними.
        - Я видела эти орхидеи только на картинках, читала о присущем им тонком аромате, но была бы рада увидеть вживую.
        - Да, «Ночная звезда» - большая редкость, и не в каждом саду приживается. А вы знаете, что аромат «Ночной звезды» помогает упорядочивать мысли?
        - Да, - активно закивала Анха. - Рядом с ней рекомендуется устраивать рабочее место и пользоваться им, когда скопилось много отчётов.
        - Мы так и сделали, - улыбнулся принц, - это же закрытая часть сада и по утрам здесь работает мой отец, а я прихожу сюда вечерами, чтобы выполнить его поручения.
        Анха понимающе закивала головой, и как только они с принцем нашли и рассмотрели невзрачные орхидеи, прячущиеся в специально разложенных коряжках в траве, то подошли к столу и стали пробовать подтаявшее мороженое. Откуда-то тихо зазвучала музыка. Никто не обратил на неё внимания, но Анхе стало интересно:
        - Это же флейта?
        - Что? Ах, это? - принц показал на ухо. - Надо же, мы так привыкли к музыкальному артефакту, что уже не замечаем его. Да, вроде флейта, - неуверенно подтвердил он.
        Анха ела мороженое - и чувствовала подступающую тошноту. Музыкальный артефакт звучал едва слышно, но для неё это всё больше напоминало навязчивый комариный писк. Она бы выкинула этот артефакт, но, похоже, никто не обращал на него внимания. Действительно привыкли?
        - Почему вы не едите? Не понравилось? - вежливо спросил молодой защитник, умявший свою порцию и с жалостью наблюдающий, как княжна Лунных гоняет растаявшее молоко по розетке.
        Анхе надо было бы быстро доесть и улыбнуться, но она привыкла к открытым диалогам с дедом, поэтому честно призналась:
        - Запах «Ночной звезды»… он мне очень понравился, но сейчас его… много… удушающе много… - девушка приложила руку к горлу, - … даже подташнивает.
        - О, вряд ли это из-за орхидеи, - нахмурился защитник и с сожалением посмотрел на принца, который посмурнел. - Видимо, вы особо чувствительны к императорскому дару и у вас разболелась голова.
        Анха с недоумением посмотрела на него.
        Голова? Императорский дар?
        Но не спорить же с ним, не имея конкретных доводов! Из-за её признания все нахохлились, а «прекрасная Елена» скорчила недовольную рожу, но именно что скорчила, так как в её глазах затаилось злорадное удовлетворение от оплошности провинциальной княжны.
        Анха нахмурилась и расфокусировала зрение, чтобы посмотреть, что тут с магическим фоном.
        «Ночная звезда» известна не только своей способностью структурировать знания в голове, но ещё она самый отзывчивый партнёр в создании разных симбиозов. И последнее мало изучено по причине редкости самой орхидеи и отсутствия научной базы. А поскольку орхидея - магическое растение, то она может сочетаться с самыми непредсказуемыми вещами.
        - Ах, вот оно в чём дело! - воскликнула Анха. - Однообразное повторение звуков создаёт чёткие специфические вибрации, которые улавливает орхидея и её запах меняется, да ещё набирает силы. Мы сейчас буквально окутаны им!
        Анха говорила, продолжая отслеживать происходящее магическим зрением.
        - Это вредно? - сразу же спросил насторожившийся защитник, оглядываясь по сторонам, но Анха понимала, что он не видит магический фон, так как она.
        - Это навязчиво, но… - что княжна могла сказать, если орхидея мало изучена? Но от неё ждали ответа, и мяться было бы неправильно, - … но думаю, что это дело вкуса. Для меня запах орхидеи стал раздражителем… - Анха говорила, а сама зацепилась за слово «вкус» и, посмотрев на мороженое, продолжила уже несколько отстранённо, погружаясь в рассуждения и стараясь уловить что-то важное:
        - И знаете, есть такая философия о пяти органов чувств. Это когда привычные запахи, картинки, музыка, касания, вкусовые ощущения меняются и воздействуют иначе, если подобрать им партнёров. Так можно стимулировать работоспособность или заметно ускорить выздоровление…
        - Какая чушь! - прервала её Елена.
        - Почему же, я что-то где-то читал об этом, - заступился принц, но было видно, что ему не нравится эта тема - или не нравится компания? Лёгкость в общении с ним ушла и, кажется, зря они все сюда пришли.
        - Очень интересная философия, - задумчиво произнёс защитник. Он явно теперь чувствовал себя некомфортно. - Так ведь можно воздействовать не только на пользу, но и…
        - Молодёжь! - фыркнул внезапно появившийся на полянке дядя императора. Анхе показалось, что до этого он стоял за кустами и слушал их разговоры. - Вместо того, чтобы танцевать, теряете время здесь, - укорил Великий князь по-отечески.
        Анха сидела, как будто палку проглотила. Устремлённый на неё взгляд Великого князя Бориса Острова, главы клана Меча, жёг и явственно говорил, что тебе здесь не место. Тут обосновались те, кто близок императору, а ты чужая, ты выскочка, возомнившая о себе слишком много!
        Этот взгляд был не только неприятен, но и неожидан. Дед всегда говорил, что кланы Великих князей достойны уважения, потому как они испокон веков первыми встают на пути врагов.
        Это воины, готовые положить свою жизнь за народ Империи! И Анха привыкла думать о том, что Великие князья защищают её (она же народ!) от ужасного зла, а тут - как пощёчина.
        За что? Если неугодна, то можно же намекнуть, ведь она не грязь под ногами, а глава княжеского рода!
        Внучка великого князя Елена Острова приободрилась, поднялась, как будто вслух было сказано, что все должны идти в зал, но защитник принца задержался. Он всё ещё хмурился и о чём-то думал, с подозрением глядя на несчастную розетку с мороженым.
        В его голове крутились основные привычки императорской семьи. Они, как и все менталисты обожали сладкое, но не всегда удобно (можно) его есть. Этикет не позволяет за общим столом взять лишнюю конфетку, зато в саду, где отец и сын полюбили работать… полюбили запах магической орхидеи, тихую флейту-артефакт, сласти, которые часто приносят сюда… и это известные постоянные, а если есть ещё, то как…
        - Ваша светлость? - обратился защитник к Анхе, но обернулись все. - Я правильно понял, что вы видите потоки магии?
        - Да, конечно. А вы не видите? Ой, простите! - Анха вспомнила, что одарённые не любят делиться информацией о себе, а магию все видят, но по-разному. Это она узнала в первые дни своей учебы.
        - Какими вы видите потоки магии?
        Анха почувствовала себя неловко, потому что защитник спрашивал не дружески, а так, как будто она подозреваемая и к тому же при свидетелях.
        - Миха! - одёрнул его принц, а Великий князь Остров многозначительно протянул: - Да-а-а.
        Получилась странная заминка. Княжна Елена Острова взяла под локоть его высочество, собираясь последовать наказу деда, но тот выдернул локоть, и Анхе показалось, что с его уст чуть не сорвалось: «Надоела!»
        Елена пыхнула магией и по её пепельным волосам пробежались серебристые искорки. Это было красиво. Миндалевидные глаза княжеской внучки потемнели, черты лица заострились, но это тоже было красиво. Девушка походила на валькирию. Воздух вокруг неё заискрил.
        - Ленка! - грозно рявкнул Великий князь - и девушка сдулась.
        Волосы потеряли блеск и на краткий миг превратились в седые пакли, глаза сузились в щёлочки, а лицо перекосило от гнева и ненависти, которая предназначалась княжне Луневой. Принц даже прикрыл её собою, недвусмысленно гневаясь на свою атакующую.
        Оставаться в чудесном саду уже точно никто не хотел. Его высочество проводил Анху до анфилады и попрощался. Задумчивого защитника задержал Великий князь, а пышущая злобой Елена следовала за его высочеством, и как только он остался один, встала с ним рядом.
        Анха не видела, куда они пошли, но какая разница? Она почувствовала усталость и, попросив слугу предупредить графа Федоровского о том, что будет ждать его внизу, чтобы лететь домой, окольными путями пошла к выходу.
        ГЛАВА 18. ПОСЛЕДСТВИЯ ПРАЗДНИКА
        - Вы заинтересовали принца, - сидя в кресле и держа в руке бокал с вином, заметил граф Федоровский.
        - Наша девочка очень сильно заинтересовала принца и к этому благосклонно отнеслась императрица, - уточнила его жена. - Я тут вспомнила, что ходили слухи о том, что дар Лунных созвучен менталистам, и если их объединить, то дети…
        - Татия! - оборвал её Алексис. - Дар менталистов созвучен с целителями, природниками, водными, защитниками и… - граф раздражённо махнул рукой и Анха поняла, что деду вовсе не нравится оказанное ей внимание принцем.
        Татия обиженно поджала губы, и дед сразу покаялся:
        - Прости, дорогая! Я тоже горжусь нашей девочкой и знаю, что привлечь внимание искушённого юноши непросто, но надо ли нам это? Я видел, как всполошились великосветские кланы, когда его высочество пригласил Анху танцевать, а чего нам будут стоить злобные взгляды Островой Елены?
        Графиня побледнела и с тревогой смотрела на растерянную внучку. Её сиятельство увлеклась, поддалась чистым эмоциям любимой Нюточки и забыла, что бал - это не только блеск, улыбки, ожидания чуда, место зарождения симпатий, но и площадка для утверждения силы рода, где методы не имеют значения.
        Забыла! Слишком давно не была при дворе, не жила в столице, а в провинции люди честнее, проще и не возводят культ фальшивым улыбкам. Там всё ещё придерживаются правил и не примут пищи в доме врага, не…
        - Нам срочно нужен воевода! - объявил граф. - Завтра же напишу всем своим знакомым.
        - Алексис, сначала надо заказать гербовую бумагу главы рода Лунных, чтобы рассылать письма на ней. Пусть видят, что статус внучки подтверждён.
        - Я уже заказал, - признался старик. - У меня не было ни единого сомнения, что наша княжна справится.
        Анха не удержалась, подошла к деду и, устроившись на ковре возле его ног, взяла стариковскую ладонь и благодарно прижала к своей щеке.
        - Спасибо вам за всё, - сказала ему и перевела взгляд на бабушку, чтобы та понимала, что и её благодарит.
        Федоровские очень много для неё сделали: благодаря им она шаг за шагом вливалась в этот мир, разбиралась в устройстве, училась ответственности за других, воспитывала в себе первенство духа над простейшими потребностями. На выковку характера требовалось время, и Алексис с Татией ей его подарили, направляя, подстраховывая, защищая от того, с чем она не готова была справиться.
        Реальный возраст иного мира позволил Анхе принять заботу и обучение намного осознанней, чем это сделала бы настоящая княжна. Правда, будь иномирянка гораздо старше, то, скорее всего, многое посчитала бы наивным, а над чем-то цинично посмеялась бы; но до попадания в этот мир её сердце не было разбито предательством или подлостью, а разум не был развращён вертлявой демагогией или придавлен вызывающим тоску житейским багажом, скептицизмом или потерей веры в хорошее.
        - Я спать, пожалуй, - сообщила Анха, поднимаясь с ковра.
        - Спокойной ночи, - пожелали ей Федоровские.
        Они ещё немного побыли вдвоём, стараясь мысленно предусмотреть последствия внимания наследника к внучке, но вскоре усталость взяла своё.
        Слуги уже давно ушли в свой дом, поэтому Татия сама отнесла грязную посуду на кухню. Алексис включил магическую охрану дома и подумал о том, что надо привезти сюда хотя бы пса. Он всяко поумнее будет тех сторожей, что стоят у ворот, и его не обманешь, как стандартную магическую защиту. Прав Песочный обзывая современных артефакторов ремесленниками. Их защита задержит только простолюдинов!
        Граф на всякий случай вышел в сад и прислушался. Ему было неспокойно. Империя ценна тем, что она ставит превыше всего закон, иначе не объединить столько разных кланов в одно целое, но кажется, это было верно вне столицы. Здесь же знать шепталась о случающихся клановых склоках, в которых проливалась кровь рядовых магов; о свершающейся мести над пошедшими против Империи иерархах; о расправах над неугодными обывателями… Алексису показалось, что возвращаются доимперские времена, а он, дурак, засиделся в глубинке и расслабился. Вроде уже жизнь позади и опыт немалый за плечами, но отвык спать с боевыми артефактами в руках, забыл, каково это - держать родовое заклинание в боеготовности...
        Но в данный момент ничего не поправишь, а значит, надо идти спать, чтобы завтра включиться в столичную жизнь полностью и не попасть впросак.
        Анха спросонья ничего не поняла. Больно ударилась локтем о пол, да ещё голову дёрнуло так, что в шее хрустнуло… не просто дёрнуло, а кто-то резко тянул за заплетённую на ночь косу.
        Ничего не понимая, она попыталась ухватить ту жестокую руку, что невыносимо больно тянула за волосы, но получила удар в бок. Сначала показалось, что тычок можно перетерпеть, но тот, кто бил, видимо, знал болевые точки, и Анхе стало не до косы. На неё посыпались болезненные удары один за другим, и никуда от них было не спрятаться.
        Что происходит, кто это делает - она не понимала, лишь только беззвучно открывала рот, но голоса не было. Ошарашенная внезапным пробуждением и градом сыплющихся ударов, она даже не сообразила позвать на помощь, но стоны… они же сами по себе и их не надо было контролировать, однако, Анхе не удалось произнести ни звука.
        - Жалкая тварь, - разобрала она шипение, когда тот, кто её пинал, запыхался. - Из какой щели вылезла, туда и отправляйся! Знай своё место, бледная немочь!
        От ужаса и боли Анха уже ничего не соображала, когда её оставили в покое. Она прижималась к прохладному каменному полу, стараясь прийти в себя. Холод помог начать слышать, видеть, соображать.
        У дверей стоял мужчина в чёрном. Его лицо было закрыто маской, но глаза… нет, из положения Анхи их особо не разглядеть, однако же будь они красными или изумрудными, то этот яркий цвет она бы увидела. Значит, половину кланов можно исключить, если, конечно, этот мужчина из одарённых, а не простолюдин.
        Второй. Этот второй наступил ногой ей на голову, чтобы она не смела поднимать её. Анха сжалась. Похоже, её снова будут бить.
        - Тварь! Дрянь, погань, - тихо выплёвывал одно ругательство за другим второй. Ненависть кипела в том, кто бил Анху. И пусть этот второй шипел, но княжна узнала «прекрасную Елену».
        Да, в гости к княжне Лунёвой пожаловала внучка Великого князя Бориса Острова, чтобы продемонстрировать на ней свои умения атакующей. Хорошо, что нежданная гостья не бросалась заклинаниями, а вымещала свою злость по-простому.
        Анха усмехнулась своим соображениям, и её тело дёрнулось, а мысли одна за другой мелькали в голове: глупо лежать и думать, что могло быть хуже. Почему глупо? Позитивное мышление - залог быстрого выхода из самых трудных ситуаций!
        Островой не понравилось что-то, и она вновь потянула Анху за косу и неожиданно одним махом отсекла её. Не удержавшись, Анха повалилась на пол. Пришёл идиотский ответ на вопрос о глупости мыслей по поводу того, что могло быть хуже. Рано, ой, как рано она начала подводить итоги гопстоповской разборке! Знатная ревнивая идиотка ещё не потешила своё самолюбие.
        - И что он в тебе нашёл? Дрожащая тварь! Слизень! - никак не успокаивалась Острова.
        Анха не ожидала, что её вновь начнут хватать за остатки волос и тянуть в сторону. Что ещё этой ненормальной надо?
        Вдруг Острова выпустила её из захвата и плеснула что-то на голову. Кожу сразу же защипало и Анха, пользуясь тем, что сама Острова отскочила, схватила покрывало и стала вытирать жидкость. Не сразу заметила, что на покрывале оставались её волосы. А приближенная принца, являющаяся его живым Мечом и доверенным лицом хихикала, прикрывая себе рот руками.
        - Дан, смотри, она даже без бровей осталась! Уродина! Может, ей глаза выколоть, чтобы не смела сверкать ими? Будет как опарыш!
        Княжна всё сильнее веселилась, видя, как её жертва мечется, и уже в голос хохотала, пока её не ударил сопровождающий. Если бы Анха и теперь могла соображать, то, наверное, решила бы, что Острова безумна или больна. Только Лунёвой было не до сумасшедшей. Выплеснутая ей на голову жидкость продолжала жечь и Анха торопливо подползла к ванной комнате. Её никто не останавливал. Борясь с болью, она поднялась, включила воду и засунула голову под кран. В отражении успела увидеть остатки клочьев волос на красной коже, но сейчас девушке было не до этого.
        Сколько она так простояла, держа голову под холодной водой? Скорее всего, недолго, потому что внутри всё болело и хотелось упасть, вновь прижаться к холодному полу. Но разум уже начал возвращаться, и Анха мысленно, как можно чётче прочитала доработанное заклинание исцеления, надеясь, что источник услышит её призыв и поможет.
        Ежедневно раскачивая Лазурную энергию, заполняя ею целительские артефакты, Анха наблюдала, как она трансформируется в близкую золотым целителям энергию и однажды вывела словесную конструкцию. Теперь в случае необходимости княжна могла использовать такое же трансформирующееся целительское заклинание без артефакта в руках. Правда из-за увеличившейся энергоёмкости приходилось использовать не Лазурную силу, а Лунную. Но для Анхи это не стало проблемой. Она до сих пор не знала предела резерва Лунной энергии.
        Княжна не могла зачитать заклинание из-за внезапной немоты и воззвала к источнику, надеясь что он отзовётся и поможет реализовать мысленно произнесённое заклинание. Он услышал её, взволновался, бросил все силы и помог.
        Девушка замерла, впитывая приятную волну, окатившую всё тело, но в момент облегчения в комнату шагнул мужчина в чёрном.
        - Магичишь? - прохрипел он, хватая Анху за ночную рубашку и втягивая обратно в спальню. Островой там уже не было, но от этого менее страшно не стало.
        Анха хотела спросить, что маг имеет против неё, но голос к ней так и не вернулся. И всё же, видимо её глаза были выразительны, раз он понял.
        - Интересно, почему я не ушёл вместе с ней? - низким голосом спросил он.
        Анха кивнула, едва терпя ту боль, что продолжала печь кожу головы. Надо бы ещё раз обратиться к источнику, чтобы он помог активировать заклинание и наполнил его силой, но при маге это делать было страшно.
        - Быть может, я хочу убедиться в том, что ты не пожалуешься на мою госпожу? - насмешливо предположил он, вместо ответа.
        Анха подобралась, исподлобья глядя на него. Теперь она видела цвет глаз мужчины. Он оказался сероглазым, какими были все Островы, а ещё он скорее молод, чем стар. Значит, они оба из одного клана: близкий или дальний родственник с даром атакующего.
        - Нет, ты не дура, ты жаловаться не будешь, боясь позора, - протянул он, и маска не помешала понять, что его губы исказились в жестокой улыбке. - Только дело не в Еленушке.
        Анха, широко раскрыв глаза, смотрела на этого жуткого мужчину, понимая, что не в силах от него защититься.
        - Наша княжонка позабавилась с тобой, отвела душеньку, но ты, голуба, вляпалась из-за своего длинного языка, - цедил маг. - А Еленушке мы при случае напомним, что прикрыли её злодейство и она обязана роду. Видишь, как всё хорошо складывается? И от тебя, глупышки, избавимся, и поводочек на воинственную княжну накинем, - почти ласково закончил мужчина.
        У Анхи кружилась голова. По речи, по неопределимым штрихам ей казалось, что перед ней старый, много повидавший человек, но она видела его руки, кусочек подбородка, кадык, шею - кожа была молодой. Вдруг до неё дошло, что она видит перед собой того, кто прошёл омоложение у Золотых целителей. Так вот оно какое!
        Стало обидно. Она же хотела узнать об этом омоложении больше и сотворить его для деда с бабушкой. А что теперь?
        Нельзя сдаваться! Надо защищаться!
        Анха попятилась, начиная мысленно проговаривать заклинание экстренного насыщения воздухом мозга противника. Родной источник собирался вложить в формулу максимальное количество энергии, чтобы наверняка дезориентировать мага, даже будь он обвешан амулетами защиты, а потом Анха накидает на этого Дана ворох коротких мелких заклинаний, которые окончательно перегрузят его мозг.
        - Хитрая Лунная, - удовлетворённо бросил мужчина и быстро шагнув к ней, впечатал в лоб жезлом.
        Она вновь как рыба раскрыла рот в крике, боль прошила всё тело. Голоса не было, и на автомате отбарабаненное заклинание малого исцеления не помогло. Источник не услышал в этот раз её и не откликнулся.
        Анха вцепилась в руку мужчины, чтобы отодрать его от себя. Не успела обрадоваться освобождению, как он всё тем же жезлом ударил её в грудь. Там запекло, и Анху даже выгнуло от боли. Она ещё пыталась бороться, но мужчина без труда коснулся жгучей силой низа живота, потом ступней и только тогда оставил её в покое.
        Лунную княжну замутило, а её тело неконтролируемо затрясло. Она то наполнялась энергией сверх всякой меры, то чувствовала боль, потом опустошение и с трудом могла сделать вдох от бессилия. Краем глаз она видела открывающуюся дверь и слышала:
        - Старик преодолел чары сна. Пришлось с ним разобраться.
        - Он тебя видел?
        - Если и видел, то не опознал, и в любом случае больше ничего никому не скажет.
        - Надеюсь, не убили? Нам нужны подозреваемые, а не скандал.
        - Полный паралич, а как там дальше...
        - Уходим, - недовольно рыкнул мучитель Анхи.
        - А с этой что?
        - Запечатал.
        - Надо чтобы она какое-то время протянула, а смерть не привлекла внимания.
        - Протянет и не привлечет. У неё ещё не сформирован внутренний магический круг. Она сидела на прямой подпитке от источника, надеясь стать самым сильным магом Империи, - хмыкнул Дан. - Так что изрядно помучается, прежде чем…
        - Хорошо. Где держать будем?
        - Куда обычно возим - не повезём. Ищейки рыпаются, а те, кто с нами - зарываются. Скинем в караван с преступницами, идущим на заставу. Там с бабами дефицит, так что, если от печатей не сдохнет, так от того, что затрахают.
        Тот, что спрашивал, согласно кивнул. Прочитал какое-то заклинание, достал пузырёк и стал опрыскивать спальню. Анха ничего этого уже не видела. Её тело не выдержало и погрузило сознание в небытие.
        ЧАСТЬ 2.
        ГЛАВА 1. ДРУГАЯ ЖИЗНЬ
        Их вели по тракту уже второй месяц. Империя огромна, а они её ножками меряют. Многое повидали, многое испытали. Сначала были слёзы, неприятие случившегося и злость на тех, кто был рядом и не помог, потом пришло смирение и страх перед будущим.
        А люди… люди везде есть. Есть всякие, и есть люди, которые стоят возле дороги и суют еду в руки. Это странно, потому что сострадают преступницам, а не тем, кто их конвоирует. Как жаль, что такие люди не встречались осужденным раньше. Если бы они были рядом тогда, когда это было остро необходимо, то многим женщинам не пришлось бы пылить по дорогам сейчас.
        - Маха, опять думу думаешь? - раздался весёлый голос Пашки.
        Маха укоризненно посмотрела на Пашку. До чего же дурна девка! Орёт, недобрые взгляды привлекает, а скоро остановка и опять стражи уму - разуму учить её будут. Пожалела бы дурищу, да слишком Пашка дерзкая, непредсказуемая и отчаянная. А всё же не такая пропащая, как Ланка. Красивая, стерва, но до чего же недобрый у неё глаз! Даже удивительно, как такая змеища попалась в руки ищеек и получила по заслугам! А то, что по заслугам, так в этом Маха не сомневалась.
        Довольно молодая ещё женщина ничего не ответила неугомонной Пашке, взяла кувшин, смочила тряпку и протёрла лицо вверенной ей на попечение болезной. Эту изуродованную девочку - подростка недавно подкинули клановые маги. Прилетели, окаянные, всех положили на землю и велели не смотреть, пока они общались со старшим каравана.
        А потом Маха увидела на телеге новенькую, совсем девочку. Вроде фигурка у неё уже оформилась, да только разве можно такую тоненькую, беленькую, как фарфоровые чашечки на витрине в богатом квартале, включить в караван женщин, которых везут на потребу мужикам?
        У девчушечки этой ручки, ножки, как веточки… и избита, изуродована так, что многие боятся касаться её. На голове волос нет и кожа облезает, но страшнее всего выглядят выжженные печати на её лбу и теле. Вот где жуть! Выжгли по живому, как не каждому матёрому убийце клейма выжигают!
        Сначала все так и думали: страшную душегубицу подкинули, но въедливой Пашке один из стражей обмолвился, что это маги шалят. В старину, мол, так запечатывали одарённых детей врагов своих, чтобы мучились от разрывающей их силы и умирали потешно.
        И правда, мучается девочка. Вскоре все в караване увидели, что несчастная на рассвете вспыхивает серебристо-сиреневым цветом. Красиво и страшно. Сила рвётся из неё, приподнимает тело на телеге и держит, как сказочную царевишну в прозрачном гробу, а потом выгибает - и самая жуть, что все видят, как кричит страдалица, надрывается, а звука нет. Немая.
        - Маха! - опять позвала Пашка, но осеклась под тяжёлым взглядом возницы. А он повернулся, и с недовольством посмотрел на лежащую девочку, потом на сидящую рядом с ней Маху:
        - Чего ты с ней возишься?
        Женщина посмотрела на него, но отвечать не стала. Вознице скучно. Опять будет зудеть, что империи денег девать некуда, раз везут баб на край земли. Вот раздали бы блудных воровок честным людям в хозяйство, уж они бы нашли им применение.
        - Все равно эта, - возница глазами показал на девчонку, - не жилец, да и стражи уже на неё поглядывают. Похоть им совесть заменила. Интересно им, видите ли, попробовать беленькую и чистенькую девку, хоть и уродку. Я бы не позарился, мала слишком, да тонка, а им, вишь, любопытно.
        Маха осуждающе покачала головой, но что ей сказать на это?
        - Хорошая ты баба, - неожиданно выдал возница, - жалостливая.
        Маха молчала. Да, она дура жалостливая, через это и попала сюда. Теперь знает, что нет хуже врагов, чем родственники. Сколько лет ей родня сочувствовала, ругала её мужа-изверга, и она им в ответ сочувствовала, помогала, поддерживала, прикармливала.
        Муж ведь у неё трудный был, гонористый, скорый на расправу, и всем доставалось, а ей - в первую очередь.
        Ненавидела. Ох, как ненавидела его! Да только, как оказалось, пока он был жив - и она жила. Богато жила, мелкую деньгу не считала. А умер её тиран - и прилипшая к дому родня быстро спровадила её, как убийцу дорогого и всеми любимого почтенного мужа.
        И у Махи пелена с глаз спала, да только поздно. Открылась перед ней другая жизнь, полная грязи и унижений, и впору бы наложить на себя руки, да только оказалось, что даже в грязи есть жизнь и те, кто сострадает.
        Маха многое поняла и узнала за время тяжёлого пути. Но сердце Махи не очерствело, и она болела душой за беспомощно лежащую девочку. Она, поди, и не целовалась ещё, а только мечтала, а теперь что её ждёт?
        Возница оперся рукой о борт, чтобы поближе наклониться к Махе, и тихо спросил:
        - А ты ничего не почувствовала, когда эту… - он опять глазами показал на безвольно лежащий груз, - …гнуло?
        - Гнуло? - не поняла женщина.
        - Ну, когда она светилась вся… - непонятно показал руками возница.
        Маха пожала плечами, но приставучий возница ждал.
        - Страшно было, - ответила Маха.
        - Тьфу, дура! - разозлился мужик и даже поднял руку с зажатым в ней кнутом, но тут же опустил. - Ты же раньше всё за голову держалась.
        - Да, - с удивлением протянула женщина, - держалась, потому что болела.
        - А сейчас?
        Маха схватилась за голову и тут же опустила руки, потому что голова с появлением девчонки больше не болела. А ведь Маха знала, что её травили болиголовом, настоянным на жабьих лапках из запретных земель. Она же с момента смерти мужа была как в тумане; мысли всё время разбегались; забывала, куда шла, что говорила, и уже не надеялась… а тут вон, размышлять стала, задумалась о себе и о людях, да и вообще…
        - Во-о-т, - наставительно отметил возница, - и у меня голова больше не болит. Раньше по жаре всё время схватывало или перед грозой. Брат ещё в детстве мне случайно обухом по макушке попал, так всю жизнь мучаюсь. А когда ЭТУ сюда положили, то её свет мне как будто там, - мужчина постучал по голове, - что-то расслабил, и я бодрячком.
        До Махи стало доходить, что за ушедшие головные боли девочке-магичке спасибо надо сказать. А как это сделать? Вот уж она не думала-не гадала, что когда-нибудь испытает на себе волшебное целительство.
        - Но она не целитель, - словно прочитав её мысли, опроверг возница. - У меня ещё спина болит, так и продолжает болеть. Была бы болезная целителем, вылечила бы. Она ж себя не контролирует, пышет чистой силой во все стороны.
        Маха согласно покивала головой. На руках у неё синяки были и остались. Глянулась она одному стражу, так он ссильничал. Бабёнки потом добавили ей за то, что сопротивлялась. Маха думала, что они испугались за то, что он рассердится на всех и лишний раз кнутом пройдётся, а оказалось - позавидовали. А страж тот больше к ней не лез, хотя место на телеге дал, а доступными пользовался и не благодарил никак. Поди, пойми его и тех злых бабёнок.
        - Так я и говорю, жалостливая ты, - вернулся к началу разговора возница. - А всё зря.
        - Разве я могу уберечь её? - тихо спросила женщина, не понимая, чего он к ней привязался. Хочет блуда от неё? Так сказал бы. Или стражей опасается? Они много мнят о себе и возниц презирают.
        - Так я о чём тебе толкую? Пожалуйся, что плохо тебе от силы магички. Скажи, что все силы забирает, выжимает досуха, - тихо посоветовал он.
        - Так меня от неё удалят и поверят ли?
        - А чего им не поверить? По бумажкам наверняка девку в простые записали и о даре её ни слова. Каждый думает, что хочет, так что коль напугаешь их, так могут и поверить. И ещё: её ж старший как положено по документам принял, и довезти до крепости живой обязан. Так что ему на руку пугающие слухи о девчонке и твоя забота о ней.
        Маха с сомнением посмотрела на возницу, а тот добавил:
        - Я тоже скажу, что плохо рядом с ней, и как бы здоровье не растерять. Пущу слушок, что из-за страшного дара, вытягивающего жизнь, ей печать и поставили.
        - Как бы хуже не было.
        - Хуже не будет, - он посмотрел на загоготавших стражей и тихо выругавшись, сплюнул. - Наше дело маленькое: довезти её в целости. Она мне голову вылечила, а я умею быть благодарным.
        Маха задумалась. К совести старшего стражника взывать бесполезно. Он сам вроде солидный мужчина и не полезет на девчонку, тем более, вокруг него Ланка вьётся, и он ею доволен, но другим не запретит. Не принято тут церемониться с осужденными. Но если припугнуть их, как советует возница, то может прав он, отступятся они от девчонки.
        На следующей остановке Маха покачнулась, обмякла и, шатаясь, отошла в тень. Никто особо не обратил на неё внимания. Женщин много и все они шумели, радовались передышке, ждали раздачу воды. Тогда Маха, громко вскрикнув, упала, раскинув руки, и лежала, притворяясь мёртвой.
        - Чего это она?
        - Эй, красавчики, Маха сдохла! Пережарилась на солнце!
        - Не пережарилась, - остудил ненужные слухи возница. - У нас навес, дура.
        Мужчина тяжело спрыгнул на землю и тоже, как давеча Маха пошатываясь, отошёл в сторону.
        - Тяжёлый дар у болезной, - пожаловался он бабам. - Силы тянет и тянет, - он схватил ковш с водой, присосался и, крякнув, спросил: - Сколько дней везём её?
        - Да пяток уже есть, - бойко выкрикнула Пашка, насмешливо глядя на трепещущие ресницы Махи.
        - Меньше, - ответили другие, и быть спору, но возница снял соломенную шляпу и показал на седые волосы.
        - Видали? - грозно спросил он.
        - То, что ты, дяденька, нечёсаный да вшивый?
        - Тьфу, пустоголовая! Вши по такой жаре не живут. Я говорю, что девка силы тянет, и я рядом с ней старею! Вишь, поседел! А был чёрный как смоль!
        - Да ты вроде такой и был, - с сомнением смотря на него, произнёс один из стражников.
        - Я, господин хороший, без шляпы не хожу, потому как к чёрному солнце тянется, а теперь пегим стал, и шапка не нужна. Переложить бы девку куда в другое место? А? Я жить хочу!
        - Но-но, чушь городишь!
        Возница всем своим видом показал, как ему плохо, а рядом, оживая, закряхтела Маха. Какая-то дрянь воду ей на лицо вылила и за шиворот натекло, как тут не дёргаясь полежишь?
        Стоянка закончилась, и караван двинулся дальше. Слух об опасном даре быстро распространился среди всех и телегу с подкидышем теперь обходили стороной. Возницу старший каравана оставил на месте, как и ухаживающую за новенькой Маху. Правда, бабы вновь стали завидовать Махе, но она все свои силы бросила на ухаживание за девочкой. Обтирала её, заставляла пить, пихала в рот размоченный хлеб… Болезная пришла в себя, но из-за слабости лежала, уставившись в натянутую на телегу тряпку.
        - Скоро уже приедем, - шептала Маха, хотя сама толком не знала, скоро ли.
        Она всё время разговаривала с несчастной, хоть та и не отвечала ей: взгляд у девочки был взрослый, и от этого её ещё жальче было.
        - Тебе в крепости надо как можно быстрее выбрать покровителя, - поучала Маха, исходя из нового жизненного опыта. - И может, не одного, - тоскливо добавляла она. - Такова наша доля. Ты, главное, не противься. Поверь мне, жизнь ценнее!
        Девчонка переводила взгляд на неё и испытующе смотрела, а Маха упорно продолжала вбивать своей подопечной науку, которую ей пришлось узнать на собственных ошибках:
        - Они тебя испачкают грязью, а ты не бойся. Береги огонёк в душе, а остальное всё смоется.
        - Маха, ты из учёных, что ли? - удивилась Пашка, подобравшаяся к тени от телеги.
        - Образование имею, - чинно выпрямившись, ответила женщина.
        - А чего тогда тут? Как тебя угораздило сюда попасть? Я-то с улицы…
        - Не врала бы, - презрительно выкрикнула Ланка Махе, - у тебя на морде написано, что всю жизнь в лавке сидела, за мужем следила.
        Маха вспыхнула. Да, приходилось ей в лавке сидеть, но в детстве учитель к ней ходил больше года и научил чему надо!
        Между женщинами разгорелся спор и затих только тогда, когда вокруг болезной вновь закружилась рвущаяся наружу сила. Все поспешили отойти подальше. Тело девчонки выгнулось, а лицо исказилось от боли.
        Анха сцепила зубы. Больно, до чего же больно! Лунная энергия не замкнута и постоянно бродит по телу, просачивается в органы, в каждую клеточку и когда уже некуда деваться, вырывается через кожу наружу, принося боль. Этого не случилось бы, будь у неё закончено формирование магической системы. Сейчас все магические каналы направлены вовне, к источнику, но связи с ним нет, и генерирующаяся в магическом ядре сила наполняет резерв, а потом отравляет организм, не держась в открытых каналах.
        Княжна постаралась отстраниться от боли, заставляя себя размышлять дальше. Лунная сила неконтролируемо расползалась по телу и так же неконтролируемо выплескивалась. И то, и другое причиняет боль, но…
        А если бы каналы были замкнуты на внутренний резерв, то магия накопилась бы в теле до предела, а потом - БУМ! и мгновенная смерть. Маг средней силы пережил бы один-два-три таких БУМов, а вот она - нет. Глава рода как-никак и силы у неё немеряно.
        Анха оценивала обстановку, но всё никак не могла понять, где оказалась. Видела ухаживающую за ней женщину, слышала, что она говорила и поверить не могла.
        Попала! Вот что называется, попала! Не надо никаких ритуалов и чудес, чтобы отнять у человека род, имя, язык и ввергнуть его в ад. И отнять всякую надежду на то, что найдут, помогут, вызволят. В голове до сих пор звучат слова, что с дедом разобрались, а это приговор бабушке. Она незамедлительно уйдёт вслед за ним. У них одно сердце на двоих. Не буквально, но это неважно. Слёзы навернулись на глаза, но Анха проморгалась и с упорством носорога вновь сосредоточилась на том, что творится в её теле.
        Она попыталась унять колобродившую силу, стараясь заставить её быть послушной, направить на пользу, и не сразу сообразила, что всё ещё остаётся магом. Неполноценным, но магом. Вот уж никогда не знаешь, где найдёшь, где потеряешь.
        Не зря Анха разрабатывала каналы, по которым текла Лазурная сила, формировала внутренний резерв для неё и учила заклинания. Эта сила сейчас послушно движется в своей системе и по мере возможностей исправляет те разрушения, что приносит расползшаяся по телу Лунная. Но, конечно же, их воздействие несопоставимо и пассивное благотворное влияние Лазурной уступает Лунной. Но она подарит время и Анха не умрёт на второй или третий БУМ…
        Девушка сжала кулаки, стараясь сконцентрироваться на том, что чувствовала во время выброса Лунной. Бунтующая энергия сносила печати и устремлялась на свободу, причиняя страшную боль, но главное тут «сносила печати»! В этот момент Анха могла бы использовать Лазурную! Всего лишь несколько мгновений, потому что печати быстро восстанавливались и вновь запирали всякую энергию внутри.
        Боль, боль, сплошная боль! Где найти силы, чтобы преодолеть боль и воспользоваться целебной энергией Лазурного резерва? Анха чувствует, что та поддерживает её, но повреждения слишком обширны и большая её часть без особого эффекта рассеивается по телу. И всё же главное, что у Анхи появился шанс! Лазурная сила поможет избавиться от печатей, потому что это не что иное, как тавро, а значит, его можно убрать, а потом…
        - …Ты, главное, не противься, - услышала она. - Поверь мне, жизнь ценнее!
        Анха перевела взгляд на женщину и вслушалась в её слова. Да, княжна умом понимала её и соглашалась. Надо во что бы то ни стало выжить и вернуться, чтобы отомстить. Земля будет гореть под ногами тех, кто устроил над ней расправу! Хорошо, что искать их не придётся. Самоуверенность сгубила многих.
        Женщины на очередной остановке устроили гвалт и дождались того, что возница огрел их кнутом. Стражи потешались над разбегающимися. Им было весело.
        Анха повернула голову и смотрела на них, находя многих симпатичными. Стражи выглядели бравыми. Вот только зная, как они пользуются бесправными женщинами, то даже дышать с этими мужчинами одним воздухом становилось гадко.
        А они не понимали, что отвратительны. Они брали, потому что могли взять и насыщались, даже пресыщались. А женщины при этом умирали душой и больше не тянулись к свету. Всё женское в них вытесняло желание побыстрее оказаться в покое, поесть побольше и вне очереди, а ещё получить право проехаться на телеге.
        Среди них выделялась хладнокровно наблюдающая за всеми Ланка, и Пашка, назло всем задиравшая баб, стражников и громко хохочущая, когда ей доставалось плетей или тумаков.
        Анха старалась слушать всё то, что женщины болтали о Ланке. Она понимала, что эта девица всегда поступает осмотрительно, и вдумчиво выбирает наименьшее зло. Надо учиться у неё, чтобы не дать себя растоптать. Лана жестока и изворотлива. Она определенно выживет, а вот шумная Пашка - вряд ли. Хотя её упорству и силе духа можно позавидовать. Правильно Маха сказала о ней: отчаянная девка.
        Анха вспомнила, как вела себя, когда её избивала княжна. Она была застигнута врасплох, шокирована происходящим и болью. Она ничего не смогла противопоставить той, кого с пелёнок учили боевым искусствам.
        А Пашка хохотала в лицо тем, кто бил её. Она раз за разом доводила стражников и получала от них. С ней уже не связывались, но какой ценой досталась ей эта мнимая свобода?
        - Завтра приедем в крепость, - внезапно сообщил возница и внимательно посмотрел на Анху. - А ты бы, девица, полыхнула бы помощнее своей силой, а то, неровен час, ночка у тебя выйдет тяжёлой.
        Анха горько скривила губы. Если бы она могла контролировать выбросы магии, то не лежала бы тут! Но за доброе отношение была благодарна. Она уже догадалась, что возница и Маха прикрывают её, но как только она начала вставать, самостоятельно ходить в туалет, получать еду, то нездоровый интерес к ней разгорелся заново.
        ГЛАВА 2. ПОГРАНИЧНАЯ КРЕПОСТЬ
        «Не было бы счастья, да несчастье помогло», - пришла в голову Анхи мысль. Все уже встали и обустроили лагерь, когда прискакал гонец, веля выдвигаться к крепости в ночь.
        - Барьер на границе звенит! Ожидаем прорыв! Поторопитесь под защиту крепостных стен! - выпалил он и помчался дальше.
        Анха поверить не могла, что для неё последняя ночь обойдется без проблем. Зазвеневшая граница подарила ей ещё немного покоя. Она ведь уже собиралась последовать совету возницы и приготовилась намеренно всколыхнуть энергию внутри себя, выжигая каналы и тело, только чтобы отпугнуть похотливых мерзавцев.
        Обошлось. Теперь можно было подумать о том, как использовать непроизвольный магический выброс, случающийся каждый раз на рассвете. Если бы Анха во время выброса смогла бы взять себя в руки и активировать заклинание исцеления, то… Невозможно! Чертова немота! Чтобы полноценно активировать Лазурную силу необходимо произнести заклинание исцеления. Господи, что же делать?
        Анха устало закрыла глаза и подумала, что всё бесполезно и она не выдержит новой боли на рассвете.
        - Подвинься, немочь! - толкнула её локтем одна из женщин, усаживаясь на телегу, хотя Анха ей совсем не мешала, но пример был подан, и другие поторопились повторить манёвр.
        - Куда полезли? - заорал возница.
        - Ты пустой, а для одной этой не жирно ли будет? - разом завопили женщины.
        - Что за шум? - подскочил стражник.
        - Да эти вот… - возница ткнул кнутом на подсевших к нему женщин.
        - Правильно, надо спешить, - одобрил действия осуждённых. - Пешком не успеем.
        - Да как же моей лошадушке выдюжить? То жратву вези, то справу для воинов, то этих… у-у-у, стервы! - погрозил он, но в ответ ему достались скабрезные насмешки.
        Анху затолкали вглубь телеги, и ей пришлось сжаться в комок. Все разом забыли о тех слухах, что ходили последние дни о её ужасном даре. Ещё вчера все кому не лень с азартом обсуждали, из скольких эта белая погань вытянула жизнь, а сейчас её бесцеремонно пихали, толкали, притесняли и нисколько не боялись.
        Анха не знала, как ей вести себя среди этих людей и на что у неё хватит сил. Надо ли огрызаться? Но ведь женщины правы, и им необходимо место на телеге! А их грубость? Но, кажется, по-другому они не умеют. Или всё же умеют, но не хотят по отношению к ней? А важно ли всё это сейчас? Кому охота слушать её мычание или расшифровывать выражающее возмущение пантомиму?
        - Ишь, нахохлилась страшилища! Небось, не привыкла с простыми людьми на телеге ездить? - как только лошадь набрала ход, женщинам стало скучно. В темноте ничего не видно, а сидеть молча им было страшно.
        - Да она вряд ли когда на телеге ездила! С такой тощей задницей только на подушечках! Ха-ха-ха!
        - Смотрите, глазюки вытаращила, а сказать ничего не может! Вот умора!
        - А ведь и правда, делай с ней что хошь, ответа не будет! - злорадно выкрикнула ещё одна.
        - Совести у вас нет! - возмутилась Маха. - Чего на девчонку озлобились?
        - Совесть нашу на суде распяли! - тут же ответили ей. - Сказали, что без неё легче живётся!
        - Верно! - поддержала другая женщина и добавила: - Взамен совести злости щедро отсыпали, чтобы держались за неё и не сдохли, пока тело ещё может послужить мужичью.
        - А я слышала, что если выбрать сильного мужчину, то можно неплохо устроиться, - с надеждой произнесла сидевшая с края девица. - И замуж могут взять, хоть бы и второй женой.
        Все повернулись к ней и захмыкали:
        - Так ты мешок на рынке стянула, чтобы тебя отправили на границу? Дома такую красивую замуж не брали?
        - У нас баб намного больше мужиков, - пожала плечами девица, делая вид, что не понимает насмешек о своей непривлекательности. - Надоело, - отрезала она, и непонятно было, то ли разговор надоел, то ли мужики в деревни обнаглели и надоели, то ли прошлая жизнь опостылела.
        А Анха была рада, что девица с грубыми чертами лица и широкими плечами отвлекла внимание на себя. И устыдилась своей радости. Но ещё больше стыдилась ощущения собственной беззащитности перед несправедливыми нападками.
        Перед собой можно было признаться, что даже будь у неё голос, то всё равно она не знала, как с честью выйти из положения. И от этого выть хотелось, потому что годы обучения ничем не могли ей помочь в этой ситуации. Впору как Пашка вызывающе хохотать в ответ на все нападки, да только голоса нет.
        Маха, как будто почувствовав, какие мысли терзают её подопечную, тихонечко погладила её по бедру. Мол, ничего, позубоскалят и отстанут, а ты сиди, набирайся сил. И Анха успокоилась. Обняла согнутые ноги руками, положила голову на колени и даже вздремнула. Её со всех сторон подпирали жаркие женские тела, не давая заваливаться, когда телега подпрыгивала на камнях, впрочем, как и вытянуть затёкшие ноги.
        До крепости добрались даже до рассвета. Каждый по-своему измученный трудным ночным переходом, напряженным ожиданием встречи с существами с тёмной стороны и своим будущим.
        Анха вместе с другими женщинами во все глаза смотрела на крепость. Это было грандиозное по своим масштабам сооружение, которое вряд ли можно построить без помощи магов. Целый городок, охваченный высоченной стеной с равномерно расположенными по кругу массивными башнями и площадками с маленькими башенками.
        Позже она узнает, что уходящие ввысь башни и площадки, окружённые миниатюрными башенками, предназначены для защиты от летающих тварей, а пока княжне казалось, что это интересный архитектурный приём, чтобы разбавить грубую мощь великой стены.
        Караван провели по глухому туннелю и, ненадолго задержав на мощёной камнем площади, повели дальше. Анха крутила головой и повсюду видела двигающихся в одном направлении с караваном людей со скарбом. Все они прибыли в крепость под защиту стен и спешили разойтись по городу в известном им порядке.
        - Какое тут всё огромное, - пробормотала одна из женщин.
        Если бы у других не захватило дух, то они поддержали бы её, но узкие улицы и возвышающиеся дома в четыре-пять, а местами и более этажей, подавляли. Во многих местах дома соединялись галереями, и пешеходы оказывались в сгустившейся темноте под нависающими арками, что тоже подавляло.
        Анха была потрясена не меньше остальных. Она не ожидала, что встретит здесь здания высотой больше двух этажей! Впрочем, если посчитать, во что обошлась постройка защитной стены, то неудивительно, почему экономили место внутри и возводили многоэтажные дома.
        Ни Анха, ни женщины не знали, повезло ли им, что они попали в город в момент прорыва тварей или нет. В дороге некоторые из женщин тешили себя надеждой наладить свою жизнь в этом суровом месте, часто придумывали сказки о таких же осуждённых, как они, и нашедших покой на границе империи. А как оно будет?
        - Как не вовремя! - с досадой выругался бородатый мужик в засаленной куртке и грязнющих штанах неопределённого цвета. Всё в нём было неопрятно, но старший каравана вежливо молчал и только согласно кивал в ответ на все высказывания этого недовольного мужика.
        - И баб сейчас принять некуда и твою команду, Всеслав, селить места нет.
        - Да нам много не надо, - заискивающе вставил старший, и Анха пристальнее пригляделась к неопрятному мужику. Старший каравана не стал бы лебезить перед неважным человеком.
        У мужика же, помимо неопрятного вида, бросался в глаза широкий нос, кустистые брови, клочковатая борода и небрежно подхваченные ремешком сальные волосы. Конечно, все прибывшие выглядели ещё хуже, а уж смердели так, что в глазах резало, но они с дороги, а этот… да, его одежда явно не знала стирки со времён пошива!
        Для себя Анха сделала вывод, что старший каравана разговаривает с кем-то вроде завхоза в замке.
        Тем временем уже весь караван втянулся во двор центрального замка и хозяйственник, заложив за спину руки, решил оценить прибывших. Всех женщин выгнали перед его очи, расставляя в длинный ряд, и потихоньку начал собираться зевающий народ, чтобы тоже поглазеть.
        Откуда-то выбежала весьма фигуристая женщина в ярких нарядах и с неприязнью глядя на прибывших, взяла хозяйственника под руку. Он усмехнулся, притянул её к себе, огладил по заду и, довольно усмехнувшись её хихиканью, начал смотр.
        Анха, проведя весь свой недолгий путь лёжа, а потом сидя на телеге, до сих пор не понимала, как много ведут заключённых. Цепочка из женщин вытянулась во весь немаленький двор и закруглилась на второй ряд. Многие женщины еле держались на ногах, но некоторые находили силы подмигнуть, выставить грудь колесом, призывно улыбнуться.
        У Анхи ныло всё тело, и она едва смогла разогнуть ноги, но сама не поняла, как встала ровно и замерла, словно генерал на плацу. Завхоз остановился напротив неё и оглядел сверху-вниз и обратно. Анха не отворачивалась, но и в лицо старалась не смотреть, чтобы не накликать на себя неприятности.
        - Тьфу, уродина! - в сердцах сплюнул хозяйственник и поначалу удивлённое, а потом напрягшееся лицо его спутницы расслабилось.
        Анха тоже выдохнула. Она знала, что выглядит сейчас отталкивающе и непривычно для всех. Мало того, что лысая и безбровая, так ещё обожжённая какой-то дрянью кожа на голове сходила противными лоскутами. То ещё зрелище!
        А добавьте к этому уродству бросающуюся в глаза печать на лбу. И словно мало всего перечисленного, общий вид княжны, мягко говоря, был измученным. Длительное лежание с периодом мучительного возвращения сознания, когда не было вдосталь еды, воды, покоя, зато внутри постоянно шевелились избытки Лунной энергия, заставляя страдать, не прошли бесследно.
        В общем, княжну столь искреннее восклицание не задело нисколько. Если ей удастся выжить, то она восстановит красоту. А вот как вылечить душу?
        Если бы не Маха, то, наверное, Анха переродилась бы в духа мщения, которому на всё плевать, и шла бы к цели в любом состоянии. Но Махе удалось заставить выплакаться княжну, не дать ей закаменеть или выжечь чувства. И душа пока не умерла, но болела.
        - Ладно, - обойдя всех, подытожил завхоз, - душегубиц запрём в подвале, и их дальнейшую судьбу будет решать воевода. Остальным сейчас раздам работу. Бездельниц кормить не буду.
        Старший стражник подсуетился и вручил бумаги хозяйственнику. Тот быстро отобрал тех женщин, которым предстояло сидеть запертыми, остальных временно распределил в помощь хозяйственным службам при замке или дал поручения напрямую.
        Молодых отправил расчищать от грязи казармы. Обычно женщин туда звали за другим, но сейчас казармы были пусты, и завхоз вспомнил о сволочном маге, что морщил нос, случайно приблизившись к казармам и высказал ему о небрежении к работе.
        А что он? Как будто казармы его вотчина? Но подсуетиться не помешает. Другие женщины отправились на кухню, в прачечную, в птичники или на заготовки.
        Возле Анхи хозяйственник постоял в задумчивости и спустя долгую паузу назначил отработку у замкового лекаря.
        - Господин, можно, я с ней? - тут же влезла Маха, до этого успешно избегавшая назначения в другие места. - Девочка слаба, а я подсоблю, где надо и господин лекарь останется довольным вашим назначением.
        - Дура, - беззлобно бросил хозяйственник, а его дама сердца прикрыла рот пухлой ладошкой и вновь захихикала, - наш лекарь та ещё… никогда не бывает довольным.
        Однако же, бросив взгляд на едва стоящую Анху, он одобрительно махнул рукой Махе, и женщина завертела головой, ища куда идти и вести свою подопечную.
        Неожиданно для всех во дворе опустился виман и с него спрыгнул черноволосый маг. Анха сразу опознала, что он из великокняжеского клана Щита. Маг Защитник. У всех представителей этого клана чёрные волосы мерцают чёрными искрами силы, а глаза кажутся чёрной бездной. Одного такого мага она видела подле принца, и он произвёл приятное впечатление.
        И такая тоска охватила её! Годы подготовки, планирования и предвкушения, бал, сказочный принц - и всё растоптано чужой злобой.
        Сердце сжалось, и Анхе показалось, что она сейчас умрёт. Маха подхватила её, что-то шептала, объясняла завхозу о приступах и слабости, просила воды. А Анха терпела и ждала, когда сможет дышать. Она не сдастся, нет, не сейчас. Она обязана рассчитаться с теми, кто сделал с ней всё это.
        - Что ты стоишь, - брезгливо рявкнул черноволосый маг хозяйственнику, остановившись и наблюдая за поднявшейся суматохой. - Вели дать воды и пусть идут в тень.
        - Да, ваше сиятельство! - поклонился завхоз и рыкнул на вцепившуюся в него подругу, чтобы та не мешалась.
        А женщина умудрилась немыслимо изогнуться и застыв в низком поклоне, бросала страстные взгляды из-под густых ресниц на впервые задержавшегося во дворе мага. Вокруг заулюлюкали, оценивая откляченный зад и прочие стати, но той было всё равно.
        - Все вон, - зашипел на собравшихся бездельников завхоз. - Принеси воды малахольной! - ткнул он пальцем в пацана, что обретался при кухне.
        Маха потащила сомлевшую подопечную в сторону, а черноволосый маг потёр лоб, силясь вспомнить, зачем прилетел и недовольно окинул взглядом столпившихся на площадке работников. Под его взглядом все разбежались, вспомнив о своих делах, которые прибавились во время прорыва границы, а маг стремительно зашагал внутрь замка.
        Он видел, как женщина помогала идти девчонке, а та сломанной куклой пыталась идти ровно на подгибающихся ногах. Это было жалким зрелищем.
        Почему он обратил внимание на эту пару? Все эти женщины - отбросы, а он зацепился взглядом за самую уродливую из них. Кто-то безобразно остриг её, показывая всем, что девица слаба на передок… кажется, это очень старый обычай одной из народностей, но глаза… её удивительные глаза… Он, кроме них, ничего не видел, а они вспыхнули ярким цветом, стоило ей увидеть его. Это было красиво… Свет и скверна ему в свидетели, но в глазах этой девицы отразилось само небо!
        Он устал от предлагающих себя женщин, устал видеть в мужчинах ревность из-за лезущих к нему похотливых баб, но невероятные глаза этой падшей и её понимание своего уродства, её стыд перед ним… всё это тронуло его. Не часто столкнёшься с эмоциями такой силы!
        Маг быстро поднялся к себе, схватил связку артефактов и бросился обратно. Твари вот-вот истончат своим напором границу и надо успеть раздать заряженные защитной энергией артефакты коллегам по магии и командирам, прежде чем поставить щит на то место, где граница будет разорвана. Пограничным камням потребуется время, чтобы срастить защитную линию и ему придётся ждать там.
        Он торопился, но из головы не выходили озера-глаза. Да и уродство… помнится, у княгини из клана природников есть лысое животное, так его считают грациозным. Вот только у девицы на лбу какое-то странное родимое пятно… или она просто испачкалась?
        Маг вскочил на платформу и велел править за стену. Небесные глаза были забыты. Впереди ждал бой.
        ГЛАВА 3. ПЕРВЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ
        - Чего расселись? - не позабыл о двух заключённых завхоз.
        Как только народ разошёлся, он вышел, сплюнул и с неприязнью посмотрел на притаившихся в тени женщину с тощей девкой.
        Как же ему всё надоело! Надоело кланяться магам и воякам: тупые скоты, что те, что другие! Кичатся силой, а ума нету. Он всю жизнь отдал крепости, старался, наизнанку выворачивался, а в ответ в лучшем случае небрежение, а то и пинка дадут, как попавшейся на глаза крысе.
        Однажды обиделся на такое отношение и перестал стараться, а никто и не заметил. Всех разговоров, что о бабах, о выпивке, о жратве, да как кто отличился при прорыве.
        Прозрел тогда господин Леснов, и стал заботиться больше о себе, думать о своём будущем. И надо же, слуги зауважали, бабы притихли, ластиться начали, вояки насторожились… потом разное было, но стали обходить стороной. Они тут все временные фигуры, а он - постоянная.
        Леснов нетерпеливо подождал, пока двое новеньких поднимутся. Младшая совсем плоха, но видно, что не из простых, держит фасон. Бестолковка! Ей бы голову опустить, да мышкой юркнуть с глаз долой, а она смотрит на него. Гордая. А может, не умеет по-другому.
        Говорят, в древних родах превыше всего о чести заботятся. Прежний воевода таким был. Он и приметил сообразительного мальчишку, коим когда-то был Леснов, приблизил, многому научил, да вот только сам погиб. Дурак. Спас бестолковых мажат, коих каждый год присылают, а сам выложился весь. Такая личность была! Разменял себя на спесивых юнцов. Сколько лет прошло, а Леснов до сих пор любимого воеводу за гибель простить не может.
        - Чего смотришь? - устало вздохнул он. Давно не вспоминал того, кто вытащил его из грязи, а вот, поди ж ты. - Ты, - указал он на Маху, - веди её к лекарю. Там работа почище будет, да и попрохладней в лекарской, чем на кухне или в прачечной.
        - Благодарю, господин, - поклонилась Маха, а Анха признательно кивнула.
        - И это… не спорьте с лекарем, хуже будет. А на ночь поднимайтесь вон в ту башню, - он показал рукой, куда надо идти, - вход в неё прямо перед лекарской. Там покойно будет… какое-то время.
        - Благодарю, господин, - повторила Маха, а страшная безволосая и безбровая девка приложила руку к груди. Ну, точно из древнего рода. Перешла кому-то дорогу, а у клановых всё жёстко, могут всех вырезать и концы так запрячут, что не найдёшь. Он уже хотел уйти, но что-то было не так.
        - Как… - не смог обратиться на «ты» к изуродованной девице, а выкать в его и её положении было бы глупо. - Назовите свои имена! - выкрутился он.
        - Так Марьюшка я, Глухова, - торопливо представилась женщина, - а она… не знаю. Нам её ближе к концу пути привезли. Старшему дали бумаги, а девочку на телегу едва живую скинули. Только в себя пришла… не говорит… - Маха замолчала, преданно смотря в глаза завхозу.
        У неё этот взгляд отработан ещё на муже, вот и этот успокоился, подобрел. Неухоженный, обиженный на весь свет мужчина, а взгляд у него острый, умный, всё подмечающий и странно, что при таком хозяине вокруг грязь.
        - Немая, значит, - поджал губы Леснов.
        - Она пыталась говорить, а не может. Думаю, её такой сделали, - робко высказала свои предположения Маха - и сразу сжалась, готовая принять наказание за свою смелость. Но это тоже был хорошо известный ей приём. Вроде как ляпнула - и раскаиваешься; а мужчина уже не злится, что лезешь с пояснениями.
        - Чего дрожишь? Я не трону. Здесь баб берегут для бабьего дела. С вашей сестрой тут в этом плане не церемонятся, особливо с отбывающими наказание. Хочешь покоя - найди защитника, а лучше найди себе мужа из тех, кто сейчас приехал под защиту наших стен.
        - Мужа? - вспыхнула надеждой Маха.
        - Да, мужа. Если ты не убийца, то проживающий на границе муж может за тебя поручиться и увести отсюда второй или третьей женой. Им такое дозволяется, да и бабам легче сообща хозяйство вести. Лёгкой жизни на освобождённых от скверны землях не будет, но как по мне это лучше, чем шлюхой быть. Хотя многим нравится…
        - Не мне, - тут же замотала головой Маха и низко поклонилась. - Благодарствую за разъяснения и совет. Жаль, что я немолода…
        - Дурёха, - отчего-то раздражённо сплюнул завхоз и, махнув рукой, пошёл по своим делам.
        Ишь, Марьюшкой себя назвала! Домашняя баба, ещё не оскотинилась. Сколько ей? Тридцать? А может и того меньше, если отмыть, да покормить, да дать отоспаться!
        Настроение у Лесного вновь испортилось, и он решил, что в последний раз перезимует в крепости. А дальше попросится на вольные хлеба и уедет в центр империи, где тепло даже зимой и многие даже не знают, каково жить подле границы. Воевода с деньгами обманет, но ему плевать. Всё, что нужно накоплено и припрятано в разных местах, так что пусть подавится нынешний глава крепости его жалованием.
        Анха благодарно улыбнулась Махе. Она отдышалась и пришла в себя, да и выброс энергии удалось пока удержать, а то хороша бы она была!
        - Надо бы посмотреть, что за жильё в башенке нам присоветовал управляющий.
        Анха вопросительно посмотрела и с сомнением пожала плечами.
        - Лекарь подождёт, - хитро подмигнув, пояснила женщина. - Откуда ему знать, когда нас направили к нему? Тем более, похоже, он из тех, кто всё равно найдёт за что наказать, - погрустнев, добавила она.
        Анха хотела было возразить, сказать, что она сумеет показать лекарю, что он приобрёл неоценимых помощниц, но решила довериться Махе. По запаху трав они нашли нужную башню и юркнули в узкий и низкий проход, расположенный перед непосредственно лекарской. Голова касалась потолка, иногда даже царапая кожу, но сгибаться не приходилось. Ступеньки были крутыми и неравномерными. Иногда можно было передохнуть на небольшой площадке, но в основном лестница заворачивала по кругу и, казалось, конца края не будет подъёму.
        - Ужас, - выдохнула Маха, - я больше не могу.
        Анха, несмотря на свою слабость, держалась лучше. Дома ей постоянно приходилось подниматься и спускаться. Источник находился в подвале, учебные классы на втором этаже, спальня на третьем, столовая на первом, а смотровая площадка на крыше. Так что если бы не слабость, то она даже не запыхалась бы.
        Не комната, а каменный мешок с крохотными окошками по кругу размером в пару ладоней и нишей с дыркой в полу. Назначение башни было непонятным. Возможно, в окошки должно вставлять осветительные артефакты, которые будут видны издалека или это окошки для защитных артефактов? А ниша с дыркой - совершенно точно бывший туалет. Только видно, что башней давно не пользуются по назначению. Кто-то тут ночевал, но тоже давно.
        - Хм, - не смогла ничего определенного сказать Маха.
        «Тут прохладно и сухо», - подумала Анха.
        - Долго мы тут не протянем. Да и как убежище оно не подходит, - наконец подытожила Маха. - Двери-то нет!
        Анха показала на петли. Двери были, но кто-то снял их и использовал в качестве лежанки.
        - Надо бы прибраться, - деловито оглядываясь, решила Маха.
        Она брезгливо подняла кучу тряпья, которое покрывало бывшую дверь, и бросила.
        - Не знаю, за что хвататься, - вдруг призналась она. - Тело свербит от грязи, и спать хочется, сил нет терпеть.
        Анха подошла к ней и ласково погладила женщину по плечу. Та вздохнула и тепло посмотрела на неё. Глаза у девчонки ярко светились. На улице это было не так заметно.
        - Ты-то как?
        Девушка прислушалась к себе. Внутри колобродила Лунная энергия, и выброс вот-вот случится.
        - Если маги увидят, как ты светишься, то что будет? - спросила Маха. - Может, как-то скрыть это? Вряд ли они посочувствуют и захотят помочь, а главное - могут ли они помочь? - задала острые вопросы женщина. - Зато навредить горазды.
        Анхе наоборот хотелось обратить на себя внимание, объяснить, что с ней случилось, узнать про деда и бабушку, дать весть о себе, но, может статься, что Маха права? К тому же прямо сейчас все заняты защитой границ, а тот же завхоз, заподозрив, что в ней плещется магия и каждый день происходят выбросы, может счесть её опасной и запереть в подвале вместе с убийцами.
        Маха ждала ответа. После того, как возница обратил её внимание на некоторые возможности девочки, она стала не только жалеть бедняжку, но и приглядываться к ней. От юной госпожи веяло силой. Да, девчонка раздавлена и жестоко унижена, но не сломлена. Её надо поддержать, дать время на восстановление, и тогда можно будет укрыться за спиной госпожи.
        Маха не боец, она не умеет сражаться за своё благополучие, но она умеет поддерживать. Конечно, с мужчиной-защитником было бы проще смириться с поганой жизнью, но если её подопечная обретёт прежнюю силу, то у неё хватит ума выйти отсюда самой и вытащить Маху. Аристократы образованны и знают намного больше, чем какая-то лавочница.
        Анха неуверенно кивнула и с ожиданием страдания в глазах, опустилась на каменный пол. Не надо пока никому видеть, что с ней происходит. Маха настороженно наблюдала за её действиями.
        Княжна прижалась спиной к стене, прикрыла глаза и стронула послушную Лазурную энергию. В теле сразу стало тесно, и вместе с Лазурной рванула наружу Лунная, вновь прорывая свой мощью печати, обжигая переполненные каналы и заставляя гореть всё тело. Анху выгнуло от боли, и она закричала, добавляя себе ещё и боли в горле.
        Маха с ужасом смотрела, как девочку корёжит, как она захлёбывается в немом крике и, не выдержав, подскочила к ней. Она не боялась того света, что исходил от подопечной. Как заметил возница, этот свет исцелял головные болезни и кажется, помогал думать.
        Так что женщина обхватила руками тело несчастной и попыталась защитить её от ударов об камень. А потом она успокаивающе затянула песню. Сначала были слова, но вскоре Маха просто баюкала княжну, как ребёнка, а та стала дышать ровнее и потихоньку расслаблялась. Маха замолчала, но девочка неожиданно коснулась пальцем её губ и просительно посмотрела на неё.
        - Что? Ещё спеть?
        И она запела, но другую песню, однако, измученной подопечной потребовалась прежнее монотонное баюканье. Маха поняла и не стала спорить.
        А Анха, сжав зубы, вновь обратилась к Лазурной силе. Её оставалось на донышке. Сосредоточившись на голосе Махи, ловя нужный тембр в магическом плане, Анха собрала те крохи, что остались в Лазурном резерве и направила на печати на ногах. Ступни сразу стали горячими, кровь побежала быстрее и выжженные клейма зачесались, но силы быстро кончились. Слишком много Лазурной энергии ушло вместе с Лунной. Но есть и хорошая новость. Голос Махи приятен и созвучен внутреннему настрою. А значит, можно рассчитывать на некоторое усиление действия Лазурной силы.
        Анха открыла глаза и благодарно посмотрела на женщину.
        - Легче? - спросила Маха, и подопечная кивнула.
        Уголки губ княжны дрогнули в улыбке и Маха довольно подбоченилась. А Анха подумала, что даже без заклинаний она сможет помочь себе и как минимум избавить себя от последствий избиения.
        - А я знаешь, что придумала? - воскликнула Маха.
        Анха отрицательно качнула головой.
        - Спрошу-ка я у управляющего ведро или таз! Нам нужно прибраться, а без воды никак.
        Анха широко раскрыла глаза. Просить у завхоза?! Поднимать сюда воду?! Но Маха в ответ на недоверчивый и полный сомнений взгляд мягко улыбнулась.
        - Не такой уж он страшный, - вздохнула она, вновь вспомнив своего покойного мужа. Она ведь с ним управлялась, и не так уж он ей противился. Другое дело, что она боялась его и из-за внутренней неуверенности в себе каждый раз думала: прибьёт.
        А теперь оглядывается назад - и многое видится по-другому. Не на неё он сердился, а на себя и родственников, которые через неё отстаивали свои интересы. Он же почти всегда уступал ей!
        Ах, ей бы вернуться назад с тем понимаем, что сложилось сейчас, то всё между ней и мужем было бы по-другому!
        - Ты посиди здесь, переведи дух, а я вниз сбегаю!
        Анха попыталась остановить воодушевлённую подругу, но та загорелась идеей и быстро выскочила, как будто не было бессонной ночи и волнений, не она пыхтела, поднимаясь по нескончаемым крутым ступенькам.
        Маха спускалась, как горная козочка и не заметила, как уже оказалась внизу. В её голове все прежние ошибки и упущенные моменты словно по полочкам легли. Совсем в другом свете теперь виделся характер мужа и его взаимоотношения с семьями братьев и сестёр. Но то осталось в прошлом.
        А сейчас хотелось действовать, и она боялась упустить своё удивительное состояние. Застыв у выхода во временное убежище, она прислушалась к тому, что делалось в лекарской. Там было тихо.
        Тогда она выскользнула во двор, прошлась, приметила, где стоит колодец, посмотрела, чем заняты на кухне, заглянула в прачечную и выскочила оттуда пока ей не стали задавать вопросы.
        У пробегающего мимо мальчишки спросила, где мыльня и дала ему подзатыльник за хамство, но мыльню нашла. Идти туда стоило только компанией, а то слишком уединенное там место и как бы не нарваться на неприятности. Вздохнула и вновь прислушавшись, пошла на голос управляющего.
        - Уважаемый господин, - робко обратилась она к нему, - дозвольте сказать?
        - Чего тебе? Лекарь побил?
        - Мы не посмели показаться ему на глаза в таком виде, - женщина горестно показала на себя и ужасно смущённая добавила:
        - Стыдно и перед вами казать себя нечистоплотной.
        - Ишь ты, стыдливая какая, - одобрительно протянул он. - А от меня чего хочешь?
        - Небольшой милости по хозяйству, кою только вы и можете оказать беззащитной женщине.
        - Складно изъясняешься. Училась где?
        - Я из хорошей семьи и жила хорошо.
        - Как же здесь оказалась?
        - Мужа не стало, а родня обвинила в его смерти, а когда судья меня оправдал, то они обвинили меня в воровстве их доли наследства.
        - Хитро, - усмехнулся завхоз и снисходительно посмотрел на опустившую голову женщину. - Говори, зачем пришла.
        - Мне бы ведро для воды или таз, да чистую одежонку какую, чтобы своё простирнуть. А хотите, я вам чего надо постираю? Я аккуратно, с понимаем. Вижу же, что вещи на вас недешёвые, - совсем тихо закончила Маха.
        - Видишь, значит, - усмехнулся Леснов. - Небось, дома чистоту особо блюла, - зачем-то добавил он.
        - Как же без этого, - вздохнула Маха. - Я мужа уважала.
        Завхоз задумчиво перекатился с пятки на носки и обратно, погрозил кулаком прислушивающимся к разговору слугам.
        - Идём, - велел он.
        Шли они не долго. У Махи сначала сердце ёкнуло, так как они стали спускаться в подвалы, но углубляться не стали. Леснов снял замок с одной из массивных дверей, толкнул её, зажёг свет и встал у прохода:
        - Иди, бери чего надо.
        У Махи глаза разбежались. На длинных полках лежали разного размера рубахи, штаны, ремни, сапоги, мыло, миски, ложки… дальше она увидела ворох женской одежды, а за ней лопаты, тачки, ведра, тазы… и всего было много, очень много. Она потянулась за ведром, потом оглянулась и с надеждой спросила:
        - А можно два?
        - Да хоть три, - усмехнулся мужчина, - коли надо.
        - Я возьму тогда четыре, чтобы мыться, стирать, да питьевую воду держать.
        - Для питья есть медные кувшины, - он показал рукой на ряд высоких пузатых кувшинов с вытянутым тонким горлом.
        Маха металась по складу, как искра в магических светильниках, а управляющий похохатывал над ней.
        - Унесёшь ли?
        - Обязательно, - пыхтела Маха. - Не уроню, не поцарапаю, не потеряю!
        - Вон там лежат использованные артефакты нагрева, но если их целый день держать на солнце, то они немного подзаряжаются и смогут нагреть ведро с водой. Старых мастеров работа!
        Маха остановилась и низко поклонилась.
        - Благодарю вас, что дарите надежду и не даёте впасть в отчаяние, - искренне произнесла она, преданно глядя ему в глаза.
        - Ладно… чего уж… все мы люди… ты с уважением и я…
        Маха вся раскраснелась, таща четыре ведра, сложенных одно в другое и прижимая локтем к боку кувшин. Сложность состояла в том, что в верхнее ведро она положила чистую одежду для себя и подопечной, да не по одной паре, покрывала, миски, ковш, ложки, ленты, ножницы и маленький швейный набор с иголками-нитками-булавками. А потом туда же кинула разряженные артефакты и едва работающий старый магический светильник. Маха ещё чего-нибудь взяла бы из незаряженных артефактов, надеясь, что её подопечная фонит силой и может зарядить их, но более ничего не было. Да и это тащить было тяжело. И как же она обрадовалась, когда у входа в их башенку увидела сидящую на ступеньках девчонку.
        - Как хорошо, что ты спустилась. В вёдра надо набрать воды, не пустыми же их поднимать, - горячо зашептала она. - Стой здесь, а я побегу к колодцу!
        Маха сгрудила всё на ступеньку и, отделив два ведра, ринулась обратно во двор. Пока она бегала, Анха потихоньку начала поднимать вещи, а Маха вернулась и побежала наполнять другие два ведра, а потом и кувшин.
        Поднимались тяжело, но зато, когда прибрались в комнатушке и ополоснулись там же, то чувствовали себя почти счастливыми.
        - Надо идти к лекарю, - поправляя на Анхе новую тунику, которая выцвела от долгого лежания на складе, произнесла Маха. - А потом зайти на кухню. Должны же нас кормить!
        Анха с тревогой смотрела на мокрый пол. Вода стекала в сторону ниши неохотно.
        - За это не беспокойся, вечерком я ещё разик всё протру здесь, а спать ляжем на старую дверь.
        Маха взяла грязную одежду и бросила её в ведро, где оставалась вода. Завтра она доберётся до прачечной, разведает там обстановку и простирнёт всё, а пока пусть отмокает. Да надо бы узнать, когда женщины пойдут мыться. То, что они с девчонкой ополоснулись холодной водой - это хорошо, но хочется отскрести от себя грязь и голову как следует промыть.
        Она перевела взгляд на подопечную.
        - А ты накинь ещё одну тунику, чтобы не притягивать взгляды к груди, - неожиданно посоветовала она. - Да на голову повяжи платок, прикрывая лоб.
        Придирчиво осмотрев ещё раз Анху, Маха покачала головой:
        - За синяками, да ссадинами не видно было, какая у тебя светлая и нежная кожа. Да и где надо ты уже округлилась. Наверное, уже четырнадцать есть?
        Анха показала на пальцах, что ей уже шестнадцать.
        - Девка в самом соку, - она сочувственно вздохнула. - Ништо, осмотримся, а потом думу думать будем, как жить здесь.
        ГЛАВА 4. СТРАШНЫЙ ЛЕКАРЬ И БОЕВОЕ БЕЗУМИЕ
        Первый день в крепости казался бесконечным. Он всё тянулся и тянулся, а давно уже хотелось покоя. Но надо было обживаться, пока замок был безопасен для женщин. Новенькие, пользуясь относительной свободой, пытались разведать условия своего проживания и выгадать себе лучшую долю.
        Уже все знали, что в прачечной работают только женщины в возрасте и, несмотря на то, что труд там один из самых тяжёлых, местные женщины держались за свои места. Дело в том, что платили за работу деньгами, а не продуктами или другим товаром. Для женщин подобных рабочих мест было мало.
        К тому же в замковой прачечной были установлены артефакты нагрева воды, а значит, не надо было возиться с дровами. Да и для непосредственно самой стирки работали артефакты воздушных вихрей, и ещё в прачечной имелось помещение для быстрой сушки вещей, где тоже стояли нужные артефакты. Это всё сильно облегчало работу прачек, но доля труда женщин оставалась немаленькой хотя бы потому, что обстирывали они не одну сотню мужчин. А когда случались прорывы, то бесценных магических помощников подзаряжать было некому, и тогда стирали по старинке.
        Новенькие с ужасом входили в жаркое и влажное помещение, зажимали носы и щурили глаза. Освещение было слабым, как и проветривание. Об артефакте, служащем аналогом вытяжки, уже давно забыли и даже не отдавали на подзарядку магам.
        - Дичь какая! - фыркали женщины.
        Большинство из них дома стирали вручную, но все они слышали, что городские прачечные давно уже оснащены многочисленными магическими усовершенствованиями и работать там приятно.
        - М-да, тут вам не там, - глубокомысленно заявила одна из новеньких. - Мне говорили, что на севере нет цивилизации, но чтобы та-а-к! - брезгливо протянула она и показала неприличный жест рукой.
        - Ах вы, свиньи потроха! - возмутилась одна из прачек и грозно двинулась вперёд, но прибывшие не дрогнули.
        Они чувствовали своё превосходство и желали продемонстрировать его. Пусть местные проникнутся, как им повезло принять женщин из центральной части Империи!
        Анха с Махой слушали об учинённом побоище в прачечной с широко открытыми глазами. И если Маха догадывалась, что для основной части осужденных, живших в трущобах или в подвалах, привычка устанавливать свой авторитет при помощи кулаков - дело привычное, то для Анхи всё это было чем-то ненастоящим, чем-то книжным, причём из земной жизни прошлых столетий.
        В маленьких городках, где ей доводилось побывать, ничего подобного не было. Люди могли всё потерять, но не становились изгоями, а сохраняли свой авторитет и получали посильную помощь от соседей по улице до того момента, пока не вырастали их детки, и тогда уже дети включались в жизнь общества. Так что для Анхи бахвальство женщин о том, как они побили требующих помощи в работе прачек, было ещё одним откровением.
        Она слушала хвастливые высказывания - и никак не могла поспеть за тем настроением, что одолевало женщин из каравана. В пути многие из них страшились крепости, потом так устали от дороги, что страх притупился, и все дружно ненавидели стражников. А теперь осужденные одна за другой принимали решение поселиться при казарме.
        - Есть ограничение по обслуживанию мужиков, - довольно громко шептались они, словно стараясь убедить в своей правоте как можно больше других. - Это с душегубицами церемониться не будут, а нам подарочки дарить станут…
        - Можно замуж за солдатика выйти и получить право на поселение в городе, - подхватывали другие, хотя ещё вчера обидно высмеяли широколицую девицу, надеявшуюся на замужество.
        - Только не за кланового, - внесла предложение ещё одна, а прислушивавшаяся к болтовне Ланка презрительно скривила губы. В отличие от других она затаилась и присматривалась. А женщины продолжали держать совет:
        - Если простого солдатика ранят, то его не будут лечить, и можно получить статус почтенной вдовы.
        Женщины одобрительно закивали.
        - А как же лекарь?
        - Живодёр! Всех поит какой-то затуманивающей мозги дрянью и ждёт.
        - Чего?
        - Умрёт солдатик от ран или нет.
        - Зачем держать такого лекаря?
        - А других тут нет. Говорят, он - как мы, - с опаской оглядываясь, делились сведениями женщины, сидя во дворе и спешно прихлёбывая из мисок выданное варево.
        - Из Империи приходит денежка на содержании лекаря и покупку зелий, а вместо лекаря - душегуб, только он не людей резал, а скотинку мучал. За это его выгнали из деревни, а после уже он попался на разбое и вот…
        - Так может, и нам так повезёт? - обрадовалась одна из товарок. - Я умею крыс травить, а ещё знаю, как сонное зелье варить. Может, и меня лекаркой сделают?
        - Говорят же тебе, ему даже денег не платят!
        - Зато отдельным жильём обеспечат, почёт и уважение окажут, а заработать я сама могу… мужиков-то тут полно!
        - Везучая! А мы крыс никогда не травили. Знать бы, что в жизни пригодится, так научилась бы.
        Маха хмурилась, а Анха слушала, наблюдая за женщинами. Все они воспрянули духом и смотрели на местных свысока. Откуда взялся этот снобизм, она не могла понять. Большинство из них были отбросами в империи, а здесь почувствовали себя важными.
        - А это, никак, наша болезная? - переключились «дамы» на Анху. - Одёжка свежая и сама как будто посвежела! Бабы, пока мы тут спину гнули, эта дрянь уже с кого-то поимела подарочки!
        - Меня на кухне чуть кипятком не обварили, а потом ещё палками по спине прошлись, - выкрикнула обиду одна из женщин.
        - Вот поэтому надо идти в казарму! Там никто тебя бить не будет, но если эта вперёд тебя полезет, то самые щедрые клюнут на её невинные глазки, а нам достанутся объедки.
        - Ты чего говоришь! - подскочила Маха. - Мы в лекарской работать будем. Нам позора не надо!
        - Ах, позора! - взорвалось общество. - А не много ли вы о себе мните? Вы такие же, как мы!
        - Они хитрее нас. Всю жизнь такие, как они, облапошивали нас, не давали жизни, а теперь и здесь гадить начнут.
        Анха с тревогой смотрела на раззадоривавших самих себя женщин. Справедливости ради, большинство сидящих здесь не участвовало в разговорах. Тихони прислушивались и что-то соображали, но активистки с энтузиазмом взялись формировать удобное им общественное мнение и давили им на растерявшихся подруг по несчастью. Впрочем, настроение активисток уже завтра могло перемениться, но здесь и сейчас, надрывающие горло дамы безнаказанно ярились и чувствовали себя хозяйками положения. Для Махи и Анхи всё могло закончиться плохо.
        - Эй, ты куда?! - послышался возмущённый голос одной из тех, кто яро агитировал сначала за лёгкую жизнь в казарме, а потом вызверилась на Маху с Анхой. Все повернулись на её голос. Женщина упирала руки в бока и зло смотрела на Ланку, поднявшуюся и собирающуюся уходить.
        - А твоё какое дело, падаль? - процедила Ланка.
        Она не сомневалась в своём авторитете и сумела ещё в пути доказать, что умеет устраиваться, и связываться с ней не стоит. Но сейчас все вроде как бы объединились, а змеища Ланка осталась сама по себе.
        - Ты кого падалью назвала? - оглядываясь на подружек, активистка угрожающе двинулась к давно раздражающей её девке, и совсем не ожидала, что та первая ринется вперёд.
        Анха успела заметить, как Ланка вполне профессионально нанесла серию ударов своей противнице и после пнула её под зад так, что та полетела на замерших подружек.
        - Порежу любую! - зло процедила Ланка и ушла, виляя бёдрами под оглушающую тишину.
        Маха потянула Анху за руку, и они тоже быстренько скрылись, пока на них не выместили обиду. Забежали на кухню и под хмурыми взглядами поварского коллектива, отдали чисто подтёртые серым хлебом миски.
        Анха уже поняла, что новенькие успели и здесь составить о себе неблагоприятное мнение. Всё это было ужасно неправильно и плохо для крепости. С таких мелочей рушится большая работа.
        Княжна быстро обошла работников, касаясь их рукой, и когда все обернулись на неё, приложила руку к груди и склонила голову, чётко проартикулировав губами: «Спасибо, очень вкусно!»
        - Она благодарит, - первой догадался кухонный мальчишка, и Анха улыбнулась ему.
        Растерянные лица и тишина были ей ответом. Маха тоже поблагодарила и более не задерживаясь, они вдвоём направились в лекарскую.
        - А ведь хорошо готовят, - как будто бы с удивлением заметила Маха. - Порция хорошая и мяса не пожалели, да ещё хлеба дали. Я припрятала хлебушка нам на вечер, - похвасталась она.
        Анха вопросительно посмотрела на Маху. Она тоже хотела взять хлеб с собой, но не нашла, куда положить и съела.
        - В тряпицу завернула и за пояс заткнула, - показала женщина и расстроено добавила: - Раскрошится, но нам не все ли равно? Будем, как птички крошки клевать и водой запивать, - улыбнулась она.
        Анха, чтобы поддержать подругу, улыбнулась в ответ. Затормозив возле узкого прохода, ведущего наверх в башню, Маха быстро поднялась на несколько ступенек и оставила там сэкономленный хлеб. Потом засомневалась, вспомнив разговоры о крысах, но возвращаться не стала.
        Подруги входили в лекарскую на цыпочках и старались углядеть возможную опасность до того, как станет поздно. Пахло в помещении травами, хотя вдоль стен прямо на полу валялись грязнющие комковатые матрасы со следами испражнений. На эти матрасы было противно смотреть, не то чтобы взять в руки и расправить, а люди должны были на них лежать.
        - Странно, должно вонять, а не воняет, - прошептала Маха.
        В лекарской было тихо, поэтому храп врачевателя они услышали загодя. Будить его не хотелось, но уходить было нельзя. Остановившись, подруги разглядывали своего начальника.
        Высокий, сухопарый мужчина сидел на скамье, вытянув длинные ноги вперёд, и дремал. Его возраст приближался к зрелому, одежда не была свежей, хотя по воротничку было видно, что рубашку стирали часто.
        В общем, обычный мужчина и ничего страшного в нём не было: крупноватый нос, выдающийся подбородок и даже есть ямочка на нем, чуть обозначены носогубные складки. Маха с Анхой успели разглядеть волосатые руки, сложенные на груди, и лежащую рядом лекарскую мантию, больше походящую на половую тряпку, прежде чем мужчина открыл глаза.
        Взгляд блеклых серо-голубых глаз оказался холодным, неприязненным и подозрительным.
        - Что вы тут делаете? - хрипло спросил он.
        - Нас господин Леснов послал помогать вам.
        - Я никого не просил в помощь! С чего бы Лесному проявлять щедрость? Соглядатайствовать пришли?
        Маха замотала головой, а Анха опустила взгляд. Она редко когда поддавалась любопытству и смотрела ауру посторонних людей, считая это вторжением в личное пространство, но сейчас было не до церемоний. Так вот, аура этого человека заставляла пятиться от него, испытывая брезгливость.
        Будь у Анхи голос, она подняла бы тревогу и предостерегла бы людей от заражённого скверной мужчины, но голос не прорезался, и чем дольше девушка смотрела на энергию псевдо лекаря, тем яснее понимала, что окружающего этого человека грязь не имеет отношения к скверне.
        Он таков сам по себе, и тем ужаснее было понимать, что к нему на заклание отдавали раненных. Чудо, что из его рук хоть кто-то выбирался живым, потому как Анха ясно видела темный, уродливо перекрученный слой ауры с узловатыми выступами, отвечающий за коммуникацию с другими людьми. И ещё она видела, что этот слой прочно связан с центром удовольствия, который пульсирует ядовито яркими цветами. Такое княжна видела впервые, и выводы напрашивались такими: лекарь наслаждается чужой болью.
        - А впрочем, - он внимательно окинул Маху с Анхой плотоядным взглядом, - оставайтесь. Пусть все видят, что я прилагаю все усилия в лечении гарнизона, а то болтают всякое… - он пристально посмотрел на Маху и с особым интересом принялся разглядывать так и не поднимающую голову Анху.
        - Ты странная, - указал он на неё пальцем, - посмотри на меня!
        Маха толкнула подопечную локтем, и княжне пришлось поднять глаза на лекаря.
        - Хм, у тебя яркие глаза… из одарённых? - приподняв в удивлении брови, предположил мужчина. Он знал, что преступивших закон одарённых скармливали пограничным камням, но не ссылали в даль дальнюю на поселение, как обычных людей
        - Уже нет, господин, - поспешно ответила за неё Маха.
        - Уже нет?
        Маха приподняла платок, закрывающий лоб Анхи и показала выжженную печать. Лицо лекаря загорелось интересом, и он широко улыбнулся.
        - Обречённая на смерть в муках, - сладко протянул он, и теперь уже даже Маха заподозрила, что плотоядный взгляд относится не к женским прелестям, а к чему-то другому, более страшному.
        - А такая невинная на вид, - лекарь подошёл к Анхе и обхватил длинными пальцами её подбородок. Сильно сжал, продавливая до кости, и благожелательно смотрел, как исказилось лицо девушки от боли. - Не стонешь.
        - Она… она немая, - ничего не понимающая Маха почувствовала страх.
        - Как изысканно, - неожиданно произнёс мужчина, - страдать и не мочь выразить свою боль. Как жаль, что нынешние аристократы стали забывать о старых методах карания своих врагов. Тебе, малышка, повезло. До того, как ты умрёшь, познаешь чистую и неотвратимую боль.
        Анха убеждала себя, что каким бы ни был лекарь на территории замка, он для них относительно безопасен, потому что поддайся он своим пагубным наклонностям и с ним быстро расправятся ; но этот человек внушал ужас. И хотя после своего высказывания он светло улыбнулся, а Маха облегчённо выдохнула, как будто избавилась от глупого наваждения, Анха только больше насторожилась. Теперь она видела, что лекарь умело владеет собою.
        - Ладно, помощницы мне пригодятся, - чуть помолчав, решил наконец-таки мужчина. - Садитесь вон в тот угол, берите из мешка цветы, отрывайте тычинки и складывайте их сюда, - он подал большое плоское блюдо. - За неаккуратность накажу.
        - А пустые цветы куда класть, господин..? - демонстрируя полную покорность, спросила Маха.
        - Обращайтесь ко мне: господин Жадковский. Сейчас принесу чан. Сидите тихо, чтобы я вас не слышал.
        Маха активно закивала, а Анха не могла отойти от знакомства со здешним доктором садистом.
        Они устроились в углу прямо на полу и заглянули в мешок.
        - Чего-то я не знаю таких цветов, - с удивлением протянула женщина.
        Анха нахмурилась и посмотрела на сбор магическим зрением. Это были цветы с хищного растения, обладающего зачатками разума. Наследие скверны. Ей приходилось видеть их в лавке городского знахаря. Отвар измененных цветков принимали те, кому по жизни не хватало храбрости, но это если соблюдать дозировку, иначе можно было из «мышки» превратиться «во льва». А вот тычинки являлись концентратом магии разумного цветка и воздействовали на психику человека жёстче, губительнее, наделяя его не столько храбростью, сколько вводя в состояние агрессии, ярости, боевого безумия.
        Княжна начала перебирать цветы, показывая Махе, что не стоит сейчас болтовнёй сердить лекаря и оказалась права. Он вернулся и, тихо стоя с чаном в руках, наблюдал за ними. Потом молча поставил чан и ушёл в конец вытянутого помещения, где у него были стол, скамьи и ширма. Там он занялся своими делами, но продолжал приглядывать за своими работницами.
        Через час Маха с Анхой закончили отрывать тычинки и потирали пальцы, пытаясь избавиться от липкого налёта. У обоих кружилась голова и ужасно хотелось выйти на воздух, размяться, но им казалось, что это из-за напряжения в позе.
        - Идите, вы сегодня мне больше не нужны, - неожиданно велел лекарь.
        Обрадованные подруги с удовольствием выбежали во двор и наткнулись на отдыхающих активисток.
        - Какие люди! - издевательски протянула одна из них. - Явились, чистоплюйки!
        Не успела она ещё что-то сказать, как Маха зарычала, подбежала к ней и, резко дёрнув за волосы, стала таскать её за них. Все подскочили и бросились с кулаками на обычно тихую Маху, но тут с полубезумным радостным мычанием бросилась вперёд Анха. Она никого не хватала за волосы, но решительно изображала кулачного бойца, у которого целей - куда ни плюнь - попадёшь!
        Маха от восторга хохотнула и принялась так же размахивать кулаками и ногами. Никто не ожидал такого отпора и бесшабашного веселья от двух самых безобидных персон. Женщины с визгом попятились, но Анха с Махой их не отпускали.
        - Дурные! Отвязные! - кричали на них женщины, убегая со двора, и только когда никого не осталось, наступила тишина.
        В дверях толпились кухонные работники и со смешанными чувствами таращились на них.
        Анху бросило в пот, и она жестами попросила у них воды. Никто не посмел указать ей на колодец. Попив, она стала лить воду на руки и брезгливо морщась, оттирать цветочную липкость.
        - Это они у лекаря отравились, - догадался кто-то, и во взглядах появилось сочувствие. - Дайте им больше воды!
        Анху осенило, что что-то не так, только после того, как она услышала об отравлении. Сообразив, откуда истоки неистовой храбрости, она сама выпила много воды и заставила вымыть руки и напиться Маху. Их день закончился тем, что пожалевшие их повара сунули им в руки несколько морковок с огромной редькой и посоветовали идти спать.
        Так завершился этот невыносимо долгий и трудный день для Махи с Анхой.
        ГЛАВА 5. ПРЕДПРИИМЧИВАЯ МАХА
        Где-то недалеко сражались воины, совершались подвиги и рушились надежды, а спрятавшиеся за стенами города поселенцы волновались об убытках, о бездарно уходящих последних тёплых осенних днях. Природа давно уже не баловала северную часть Империи мягкой осенью, и крестьянам воспользоваться бы моментом, чтобы подержать подольше скотинку на выпасе, дособрать лесные дары, привести захламлённые дворы в порядок, а то летом всё некогда ; но проклятая скверна в своей жадности рвётся на чистые земли.
        Общая беда и заботы сплотили людей. Да и если подумать, то есть польза в общем сидении за стенами. Когда ещё доведётся рассказать о своих планах соседям по ведению хозяйства, обменяться животными, чтобы освежить кровь, да похвастать чем-то новеньким или, наоборот, предостеречь от ошибок других.
        И только в самом замке неспокойно: утро началось с истошного вопля в помещениях, где поселили прибывших женщин. Господин Леснов уже и забыл, каково это: принимать караван с преступившими закон жительницами Империи. Империя огромна, гарнизонов много и очередь на подобные караваны длится годами, если не десятилетиями.
        С одной стороны, нет сомнений, что окраинные земли надо заселять, и в первую очередь не хватает женщин, как порядочных, так и распутных, но с другой стороны, и проблем от них немерено. Начальство считает паршивых овец в паршивом стаде процентами и получается, что проблемы доставляют единицы прибывших, а остальные дамы со временем приживаются, но Леснову не с процентами жить! Ему-то как раз лично придется разбираться с проблемными женщинами.
        - Что здесь происходит? - раскрасневшись от гнева, рявкнул он, ворвавшись к столпившимся растрёпанным бабам.
        Они в страхе обернулись и начали расходиться, жаться к стенам, оставляя на полу лежащую девицу. Завхозу не надо было подходить, чтобы понять, что та мертва.
        - Кто?! - в бешенстве прорычал он.
        На него смотрели: кто со страхом, кто зло, исподлобья, но молчали. Он с неприязнью переводил взгляд с одной на другую и с трудом сдерживался. С-суки, захмелевшие всего лишь от капли свободы!.. Леснов уже знал о конфликте в прачечной и на кухне. Он понимал, что ссоры неизбежны, тем более сейчас нет работы для всех. Но не ожидал, что дело дойдёт до убийства. Оставалось только порадоваться, что убита не местная.
        - Кажется, мягкое обращение вам не пошло на пользу, - процедил Леснов. - Каждая из вас получит по десять палок за то, что тут произошло. А потом всех посажу в нижний подвал. На еду не рассчитывайте. У нас кто не работает, тот не ест. Завтра каждую спрошу ещё раз, что здесь произошло. Та, что решит молчать дальше, останется в подвале.
        Женщины зашевелились, некоторые попытались выкрикнуть, что Пашка первая начала, но Леснов сжав кулак, призвал к тишине:
        - Отвечать надо тогда, когда спрашивают, - угрожающе произнёс он. - Повторю в первый и последний раз: сейчас все получат наказание, потом будете сидеть в узилище и ждать, когда у меня появится время, чтобы опросить всех.
        - Но мы не виноваты, - возмутились некоторые женщины.
        - Раз здесь лежит мёртвая девушка, значит, виноваты все! - резко обернулся Леснов, сжимая кулаки и едва сдерживаясь, чтобы не надавать каждой оплеух. - Одни виновны в том, что убили её, другие в том, что ничего не сделали, чтобы остановить убийство.
        Маха поднялась ещё до рассвета и побежала проверить местную мыльню. Помещение оказалось не запертым и странно пустым. Маха робко прошла внутрь и проверила краны. Вода была подведена, но вонь и плесень наводили ужас; стены заросли от пола до потолка каким-то мхом и грибами; пол был скользкий не от воды, а от слизи; грязные тазы противно было взять в руки, тем более в некоторых когда-то оставили воду, и в ней образовалась студенистая масса. И всё же по протоптанной дорожке видно было, что этой мыльней пользуются.
        Маха брезгливо сморщилась, выскочила и решительно направилась к колодцу. Подопечная ещё спала, когда женщина наполнила водой все имеющиеся у них ёмкости. Покрутила в руках нагревательные артефакты, но использовать не стала. Её девочка обрадовалась, когда увидела их, пыталась что-то объяснить и активно мотала головой. Надо бы её разбудить, а то скоро начнёт светать.
        Маха тихонько погладила несчастную по плечу, разглядывая её. Уродливые тавро выглядели страшно, но больше не были воспалёнными, и это было хорошо. Маха боялась, что кожа начнёт отмирать и загниёт. Синяки во время пути сошли, и кожа на голове перестала выглядеть раздражённой. Ничего, что облезает. Главное, что нет гнойников. Может, теперь волосы начнут расти? Без них мужики не смогут увидеть, что девочка - редкая красавица. Впрочем, это для простолюдинов правильные черты лица, широко поставленные глаза, прямой носик, да особый тип фигуры редкость, а магов этим не удивишь.
        Маха сочувственно вздохнула и ласково произнесла:
        - Скоро рассвет. Надо бы нормально помыться и подумать, как жить дальше.
        Анхе не хотелось шевелиться. За ночь в ней прибавилось энергии, и если Лазурная спокойно улеглась в ядре внутреннего резерва, то Лунная опять суматошно колобродила в теле, ища выход, и распирая клетку, созданную печатями.
        Княжна посмотрела на полные ведра с водой и отложенные в стороне нагревательные артефакты и прикрыла глаза. Надо было собраться с силами. Ей предстояло осознанно вытолкнуть скопившуюся Лунную силу, подлечить себя Лазурной и заодно подзарядить появившиеся в хозяйстве артефакты.
        Она показала Махе, чтобы та дала ей в руки свои трофеи и принялась внимательно изучать. Можно было во время выброса разбавить своей энергией остатки специализированной, но слишком разные у них направления, и это может испортить артефакты.
        Нужно всего лишь слегка адаптировать Лунную силу под артефакт нагрева. Тут помог бы переходник… они же с дедом уже проделывали подобное при зарядке целительских артефактов.
        Анха поискала глазами что-нибудь острое. Ничего подходящего не было. Время шло, Маха нервничала, а Анхе всё тяжелее становилось удерживать в себе готовую вырваться на свободу Лунную силу. Наконец ей на глаза попались растоптанные туфельки Махи, и на одной из них была пришита маленькая декоративная пряжка. Вот её и попросила Анха у подруги.
        - Держи, - оторвав украшение, протянула Маха.
        Княжна торопливо схватила её и начала царапать новые символы в затёртом рисунке на артефакте. Иногда она переключала зрение на магическое, чтобы проверить, не нарушен ли общий смысл плетения, но пока всё было в порядке. Вскоре она отложила артефакт и со страданием в глазах посмотрела на Маху.
        - Что? Плохо? - подалась та вперёд.
        Анха не успела даже кивнуть, как энергия вырвалась наружу. Последнее, что она помнила перед тем, как взяла в руку подправленный ею артефакт - это желание, чтобы он нормально зарядился.
        В сознание её вернул голос Махи. Женщина вновь баюкала её, и Анха успела вытолкнуть Лазурную энергию, пока печати не восстановили разорванную сетку. Более того, ей удалось дать понять Махе, какие именно ноты той надо тянуть - и её тело благотворно отозвалось на тихое пение, а целительская сила более точно и с большей отдачей направилась на наиболее повреждённые участки тела. Конечно, лучше бы направить её на печати, но о здоровье тоже надо было побеспокоиться.
        Анха пыталась мысленно проговаривать формулу исцеления, но в магическом зрении видела, что мысленные заклинания не действуют. Значит, надо найти символы, которые хотя бы усиливали действие Лазурной энергии и задавали нужное направление.
        - Ты как? - спросила Маха, чувствуя уже привычный необыкновенный заряд бодрости и ясность ума.
        Анха выдавила из себя улыбку. Она чувствовала облегчение и усталость. Ей хотелось полежать, но нельзя было садиться на шею сердобольной женщине.
        Княжна поднялась и, встав на цыпочки, посмотрела в крохотное окошко. Светало. Она разжала руку, в которой продолжала сжимать артефакт нагрева и кинула его в ведро с водой. Он ярко засветился серебристо-фиолетовым, и Анха встревожилась, подумав, что у неё не получилось создать магический переходник в рисунке, но потом артефакт стал плавно менять цвет на красные тона.
        Девушка облегчённо выдохнула. Её знания не подвели, и она всё сделала правильно: переходник заработал и преобразовывал одну силу в другую. Это полезное знание кануло в прошлое вместе со старыми мастерами-артефакторами, а ведь оно могло перевернуть всю промышленность в Империи и клановый строй. При таком подходе вся магия могла использоваться как электричество на Земле.
        От воды в ведре вскоре пошёл пар.
        - Ой, как быстро! - восторженно воскликнула Маха и ринулась вытаскивать артефакт из ведра. - Ой, ой-ёй-ёй, - заныла она, обжёгшись.
        Анха бросилась на помощь, двигая под руку женщине следующее ведро с водой.
        Утро вышло у подруг плодотворным. Пережили выплеск энергии, зарядили артефакты, отмылись от грязи. Маха убедилась, что её подопечная очень знающий и сильный маг, а Анха почувствовала, что безнадёжность отступила, что действует она верно, и угрозы смерти больше нет.
        Спустились во двор к завтраку и удивились царившей там тишине. Прошли на кухню, а там наткнулись на бурное обсуждение событий. И если вчера Махе с Анхой удалось добиться доброжелательности, то сегодня к ним отнеслись с неприязненной насторожённостью, но кашей накормили и налили горячего травяного отвара.
        Маха, узнав, что Пашку случайно забили в драке, расплакалась.
        - Дурные бабы, - повторяла она вновь и вновь, - это всё от скудости ума и страха, а глупая Пашка на рожон лезла. Она ведь тоже ярилась от страха. Что теперь будет?
        Анха была потрясена тем, что случилось. Она подспудно ожидала нечто подобного, видя агрессию некоторых женщин, но не думала, что жертвой станет Пашка. Громкую и отчаянную девицу было жалко.
        Однако, нельзя было давать волю чувствам, потому что этот случай кричал о том, что среди прибывших началась война, в которой будут выбивать тех, кто не примкнет к какой-либо стае. Оставалась надежда, что руководство гарнизона не позволит озверевшим шакалицам устанавливать свои порядки, но справятся ли они?
        Княжна коснулась плеча Махи и показала подбородком на лекарскую. Им не стоило опаздывать. С лекарем придётся быть настороже, но зато там есть возможность найти что-то полезное для избавления от печатей. Анха зациклилась на словесных конструкциях, а ведь она неплохо владеет рунной и символьной грамотой. Только для большего эффекта желательно раздобыть магические чернила и поискать их надо в первую очередь у лекаря.
        Жаль, конечно, что многие знания у Анхи о магических ингредиентах чисто теоретические, и так сразу не извлечь из памяти что-то полезное, но она уверена, что стоит ей увидеть нужное, то вспомнит всю преподанную ей науку. А ещё в лекарской стояло немало всяких бутылочек, ступок и кувшинов. Пусть это не поющие чаши, но можно попытаться извлечь из них нужный звук. Маха попала в нужную тональность, но её голосу не хватает силы и чистоты, которые есть у певиц или поющих чаш.
        Господин Жадковский находился в лекарской и смотрел, не отрываясь, в одну точку перед собой. Он не отреагировал на приветствие своих помощниц, и они решили тихо устроиться в сторонке на полу. Успели даже задремать, опираясь друг на дружку, прежде чем лекарь соизволил обратить на них внимание. Его взгляд стал осмысленным, и он с подозрением посмотрел на сидящих девиц. Жадковский с удовольствием вчера наблюдал, как они ввязались в драку. Это было забавно.
        - Чего расселись, бездельницы? - гаркнул он, пугая их. - Берите кости и пилите их на маленькие кусочки.
        - Насколько маленькие? - хлопая сонными глазами, уточнила Маха.
        - Чтобы влезли в ступку. Будете потом толочь их.
        Весь день они пилили косточки какого-то животного. Сначала боялись касаться их, потом держали двумя пальчиками, а к концу дня им уже было все равно. Пыль от костей сыпалась на одежду, на руки, поднималась к носу.
        Анха видела в магическом зрении, что от косточек исходит сильный энергетический фон, а к концу дня и от неё с Махой фонило так же. Она не смогла определить, какого рода это воздействие и сильно нервничала, но в драку лезть не хотелось, не тошнило, и не было ощущения чего-либо необычного. Поэтому можно было считать, что ещё один день прожит спокойно.
        На рассвете следующего дня Маха вновь пела своей подопечной, когда её окутало светом. Анха, как и в прошлый раз от боли ненадолго потеряла сознание, но успела опустошить резерв с Лазурной силой и с удовольствием наблюдала, как целительская энергия сочла тело здоровым и потекла по направлению к печатям, воспринимая их как застаревшие ожоги. Помимо этого, Анхе удалось подправить формулу в оставшихся артефактах и зарядить их во время выброса Лунной.
        Когда подруги спустились вниз, то двор снова был полон. Женщин выпустили из подвала. Они были подавлены и сидели тихо. В стане активисток убыло и местные работницы облегченно вздыхали, надеясь, что в гарнизоне станет спокойнее.
        Маха быстро поела и отправилась искать управляющего. Она чувствовала в себе энергию и силы действовать. Как-то само собой ей хорошо думалось и планировалось. Ах, если бы раньше она была бы такой же сообразительной и деятельной, как сейчас! Ну да что уж теперь…
        - Господин Леснов, я искала вас, чтобы поблагодарить за оказанное участие ко мне, - мягко произнесла она, едва завидев управляющего. Он обернулся и подозрительно посмотрел на неё. - Позвольте вернуть вам артефакт нагрева. Он полностью заряжен, - тихо добавила она.
        - Вот как? - принял артефакт Леснов. - А остальные… тоже?
        Маха сделала понимающее лицо и медленно кивнула, подтверждая, что остальные тоже в рабочем состоянии.
        - Хм, интересно, - он помолчал. - Очень интересно. Пойдём со мной.
        Они спустились на склад, и управляющий сам отобрал разные артефакты.
        - Жду завтра…
        - Надо побольше времени, - с сомнением ответила Маха. - Не всё так просто. Мы же целый день в лекарской…
        - Хорошо, не тороплю, но за сохранность артефактов отвечаешь своей головой.
        Маха торопливо закивала, выражая покорность и понимание. Она сама заинтересована в том, чтобы её девочка поскорее зарядила их. Им надо успеть заручиться поддержкой управляющего замком, пока не вернулись вояки.
        Женщина думала первым делом выпросить надёжную дверь в их башню. Можно даже использовать ту, на которой они спали. Потом Маха собиралась подружиться с главным поваром. Он брюзжал при ней на спесивость магов, должных заряжать артефакты для кухни. Это входило в их обязанность, но артефакты давно устарели, и подзарядка долго не держалась, а Леснов отказывался лишний раз идти и напоминать магам об их долге. И его нежелание можно было понять, но что делать повару, когда температура в леднике скакала из-за сбоев в работе холодильного артефакта? Это в печь можно покидать дрова, если разрядился артефакт нагрева или натаскать воды из колодца, когда она перестаёт течь в кране, а вот с ледником сложнее.
        В общем, Маха присматривалась, строила планы… и в результате Анха вечером держала в руках новые артефакты, изучала их, царапала новые символы в сетке заклинаний, а на рассвете подзаряжала.
        Остальные женщины быстро позабыли о неприятном инциденте с Пашкой и тех, кто остался сидеть в подвале. Дамы из каравана ожили и вновь вели себя шумно, но драк избегали.
        Лекарь обзавёлся палкой и следил за своими помощницами. Он бил их палкой по ногам, если считал, что они непочтительны, плохо его слушают или не старательно выполняют указания. Маха в ответ разыгрывала страдания и страх, прикрывая пышущую ненавистью и негодованием Анху, и пока ситуация держалась на отметке «терпимо».
        Ещё Махе удалось упросить завхоза, чтобы при входе в башню установили дверь. Теперь ключ от неё хранился у самой Махи и завхоза. С поваром тоже удалось договориться, и в рационе Анхи с Махой появились молоко, вареные яйца, кусочек сдобы и даже кусочки фруктов.
        Повар сам собрал корзинку еды в обмен на заряженный холодильный артефакт, а если учесть, что он через три-четыре дня разрядится, то вскоре запас корзинки пополнится.
        Так что, можно сказать, девушки хорошо устроились. Каждое утро, после магического выброса Лунной, Анха наблюдала, как целебная сила, пробежавшись по всему организму, направлялась к печатям. Княжна следила за воздействием Лазурной энергии на них магическим зрением и заметила, что шрамы изнутри заметно сглаживаются. Но при этом Лазурная словно бы не замечала следы тавро снаружи. Требовалось целенаправленное воздействие, а в идеале активация среднего целебного заклинания, но сколько бы она мысленно ни произносила формулу - реакции не было.
        Однако, Анха не расстраивалась. Она прекрасно знала, что кожа обновляется и если не останется повреждений на глубине, то наружные проявления ожога сойдут сами по себе. На всё это потребуется время. Ей бы пару месяцев и она избавится от печатей, а потом установит связь с источником, замкнёт магическую систему Лунной силы на себя и… но спустя десять дней спокойной жизни начали возвращаться исконные обитатели замка. Город пришёл в движение. Поселенцы заспешили домой, а вояки - на постой в казармы.
        ГЛАВА 6. КОНЕЦ СПОКОЙНЫМ ДНЯМ
        Двор в замке сразу стал тесным, а работа на кухне жаркой. После непродолжительной притирки там осталось работать всего несколько женщин из новеньких. В их обязанности входило мыть и чистить овощи; в будущем они могли претендовать на должность посудомоёк, но пока им не доверяли уход за посудой.
        Как это ни странно, но посудомойки должны были не только уметь мыть самую разную посуду, но ещё готовить средства для чистки кастрюль и мисок, растворы для мытья тарелок, кружек, кувшинов, порошки для придания блеска серебряным приборам. Так что, должность замковых посудомоёк надо было ещё заслужить.
        Маха с Анхой оказались на особом положении у кухонных работников. Повар и другие понимали, что с голубоглазой девушкой связана какая-то тайна, но раз она потихоньку заряжает им артефакты, то они поблагодарят её, исходя из своих возможностей. Вот и сейчас в миски Махи с Анхой положили не суп, а рагу, приготовленное для магов и командиров.
        Маха прикрыла миску большим хлебным ломтём и потащила Анху во двор. Там им пришлось пробираться к тихому закутку, держась стены, чтобы не затолкали. Вернувшиеся воины поглядывали на них, но суета не давала им возможности отвлечься на девиц.
        - Смотри, сколько трофеев тащат к лекарю, - встревожилась Маха, показывая на образовавшуюся очередь к башне. - Этот гад нас угробит!
        Анха хмуро наблюдала за веселящимися воинами, хвастающими друг перед другом добытыми трофеями, которые они собирались продать в лекарской. Для подруг работа у лекаря стала тестом на выживание. Они уже впадали в боевое безумие, получали раздражение слизистых, опухали и температурили, теряли осязание и зрение. А вчера едва остались живы, и всё это несмотря на все предосторожности, которые придумывала княжна.
        Они с Махой подметили, что Жадковский даёт им только ядовитые части для обработки - и стали использовать повязки на лицо, обматывать руки тряпками, придумали себе передники и ежедневно стирали туники, но даже это не уберегало от воздействия. Оно и понятно: если толчёшь что-то, то мелкая пыль всё равно доберётся до носа или кожи, а тут всё магическое.
        Особенно страдала Маха. У Анхи общее восстановление организма происходило во время утреннего сброса Лунной энергии и запуска Лазурной, а бедная женщина безвозвратно подрывала здоровье. И всё же она держалась и не оставляла свою подопечную.
        - Смотри, маги! - щурясь, Маха указала на опускающиеся платформы. - Ты бы, наверное, сразу сказала, из каких они кланов?
        Анха согласно кивнула: её учили не только определять принадлежность к кланам, но и знать имена глав, первых помощников, даже воевод. Жалко на это было тратить время, но князья это обязаны знать.
        - Какие же они красивые, - вздохнула Маха. - Гляжу на них - и не могу глаз отвести. А ты такая же была? Говорят, что необыкновенная красота магов - это ни что иное, как волшебство! Ох, прости, - женщина с испугом посмотрела на подругу. - Ты красивая... Сытная еда пошла тебе на пользу и вообще…
        Анха успокаивающе положила ладонь на руку Махи. На работе у лекаря с ними чуть ли не ежедневно случается какая-нибудь неприятность и умываясь, они видели друг друга в самом неприглядном виде. Ни одну женщину не красят покраснения на коже, распухшее тело и отеки, а Анху ещё к тому же каждое утро трясёт и выгибает от выброса энергии. То ещё зрелище!
        Она посмотрела на приземлившихся магов, потом отвлеклась на завхоза, ругающегося с солдатами. Леснов сердился на брошенные посреди двора телеги с ранеными.
        Анха слегка толкнула Маху и показала ей на завхоза.
        - Чего?
        Девушка показала ей знаком, чтобы подруга пригляделась к нему. Каким бы внешне неприятным не казался этот мужчина, но он совершенно правильно делал замечания солдатам: нельзя бросать раненых посреди двора, под палящими лучами солнца.
        - Жалко мне его, - неожиданно выдала Маха. - Паулиниха вцепилась в него, как клещ, да только уважающий себя мужик одной постельной любовью сыт не будет.
        Анха не сразу вспомнила льнущую к завхозу фигуристую женщину в день прибытия каравана. Она вопросительно выгнула бровь, ещё раз толкнула подругу и требовательно перевела взгляд на Леснова.
        - Чего, хочешь, чтобы я к нему подкатила? Так я пыталась, но… - женщина махнула рукой. - Вижу, что вроде нравлюсь ему, но что делать дальше - не знаю. Он же должен как-то сам… - неуверенно предположила она.
        Анха тяжело вздохнула и тоскливо посмотрела на вытянувшуюся очередь солдат с трофеями к лекарю. Для Махи работа у него в любой момент может окончиться смертью. В своём нынешнем состоянии она уже не выдержит работу в прачечной из-за большой влажности и жары. Раздражение на коже женщины проходит медленно, а если она станет потеть, то уже ничего не поправить будет. То же самое - на кухне. Если раньше работа там казалась приятной, то сейчас, когда кухня заработала на полную мощь - условия труда стали тяжёлыми.
        Махе бы устроиться кем-то вроде горничной, но оказывается магам запрещено иметь личных слуг на территории гарнизона. Молодые одарённые должны познать в полной мере суровую правду жизни и научиться обихаживать себя сами.
        Остаётся завхоз, который изначально заприметил Маху и выделил её среди остальных. Вот только дальше робких симпатий дело у них не пошло.
        На душе у Анхи стало мерзко. Быстро же она «переобулась»! Ещё недавно она считала унизительным искать покровительство у мужчины, а теперь искренне ищет способы пристроить подругу под бок завхозу.
        Невольно сжала кулаки и смахнула появившуюся слезу. Так надо! Иначе Махе не выжить. Это она ещё может побороться за себя, а Маха каждый день ходит по краю.
        Анха перевела взгляд на середину двора, как будто её что-то потянуло туда. Маги, недовольные столпотворением, отдавали приказы, торопясь поскорее освободиться, и только один не обращал внимания на уставившихся на него командиров и смотрел прямо на неё. Это было так неожиданно, что она не задумываясь, сунула миску в руки подруги и поднялась.
        Анха с достоинством посмотрела в ответ, и только когда всполошившаяся Маха дёрнула её за край туники, опустила глаза.
        - С ума сошла! - шипела она. - Ты его разозлишь! Склони голову, а ещё лучше ссутулься!
        Анха едва нашла силы оторваться от бездонных чёрных глаз, сглотнула и опустила голову, а потом неловко попыталась согнуться. Получилось коряво, но Маха права: лучше так, чем навлечь на себя новые неприятности.
        Чёрные глаза Защитника тянули в бездну, а что ожидает её в этой бездне? Все маги поддаются влиянию своего дара. Огневики вспыльчивы, воздушники - переменчивы, алхимики въедливы, сама Анха склонна к изучению теоретических знаний, и как все целительские кланы любит видеть вокруг себя здоровых людей, поэтому её тянет исправлять любое нездоровье. Про защитников же говорят, что они маниакально преданы объекту своей защиты и склонны видеть в остальных окружающих недоброжелателей, вредителей, предателей, да бог знает кого ещё, и из-за этого с ними трудно общаться.
        И вот один из них обратил на неё внимание! Посчитал её угрозой для себя или кого-то близкого, а может чувствует несоответствие её образа в данной обстановке? Знать этого не хотелось. Если правда, что о них говорят, то он уничтожит её и никто ему укоризненного слова не скажет.
        - Уходим, - скомандовала Маха и, прикрывая подругу, повела её к лекарской.
        Вот теперь на них обратили внимание воины с трофеями и принялись зубоскалить:
        - Шлюхи! - радостно заорал один. - Слыхали, нам бабий караван привели?
        - Погуляем!
        - Оторвёмся, а то яйца трещат!
        Маха шарахнулась от них, а Анха в негодовании остановилась, собираясь ответить, но только лишь раскраснелась, напрягаясь и беспомощно открывая рот.
        - Эту можно и по ночам тарабанить, пищать не будет и спать не помешает! - довольно гоготнул коренастый мужик, окидывая Анху сальным взглядом. - Как же я люблю таких тощеньких!
        - А вторая болезная, не заразна ли она?
        - К нам зараза не пристанет!
        Анха понимала, что зря Маха сейчас направилась в лекарскую. Им не пройти без урона чести по узкому проходу.
        - Ты! - услышала она властный окрик.
        Все обернулись. Но черноволосый маг смотрел только на неё.
        - Можешь прийти ко мне, разрешаю, - бросил он, и под десятком глаз отправился к парадному крыльцу.
        Все по-новому принялись разглядывать тощую голубоглазку в надвинутом на лоб платке и держащую её за руку женщину.
        - Я же говорил, что у меня отменный вкус? - разбил тишину коренастый. - Тоненькие - они для тех, кто знает толк в бабах. Уж каких я не мял, а костлявые приятнее всего в этом деле!
        - Чего мять-то у костлявых?
        Разгорелся спор, а Маха дёрнула подопечную к колодцу.
        - Во попали мы! - выдохнула она. - Что теперь делать будем?
        Анха стояла, обхватив себя руками, стараясь унять нервную дрожь. Вроде уже поняла, что попала на самое дно и даже взрастила в себе цинизм, убеждая себя, что должна выжить любой ценой, но всё рассыпалось в один миг. Ей было страшно. Маха обняла её:
        - Ничего, что-нибудь придумаем, - постаралась она успокоить Анху. - Нельзя только, чтобы эти - она покосилась на оживившихся вояк, - увидели, что мы живём в башне, а то подкараулят…
        Это была глупая надежда, но как без неё…
        - А может тебе и правда пойти к черноголовому магу? Может, он хотел, чтобы ты прибралась у него? Или ему надо постирать? Я могу пойти с тобой, а то вдруг он поговорить захочет?
        Анха дёрнулась, но Маха сильнее обняла девушку.
        - Прости, знаю, что чушь болтаю, но мы беззащитны, а они тут все голодны до баб. Нас даже порядочными женщинами не считают. Хочешь, я предложу себя этому магу? Вдруг он согласится?
        Анха сжалась, вспомнив, как буквально пару минут тому назад сожалела о том, что у Махи не вышло забраться в постель к завхозу и получить покровительство. А теперь вот ситуация развернулась в её сторону. И куда делся тщательно пестуемый цинизм, которым можно было оправдать всякую гадость?
        Она закрыла лицо ладонями, ненавидя себя за слабовольные мысли.
        - Слушайте меня, селёдки! - угрожающе прошипела неожиданно обнявшая их двоих со спины Ланка. - Если увижу хоть одну из вас возле чернявого мага, пеняйте на себя.
        - А не много ли ты о себе воображаешь? - окрысилась Маха.
        - Не много, - отрезала она.
        - Он на тебя даже не посмотрел!
        - Не твоё дело.
        - Ничего ты нам не сделаешь! - подбоченилась Маха. - Никто тебе не позволит пакостить. Уже все учёные! Господин Леснов строго следит за порядком.
        - А я смотрю, ты глупее, чем я думала, - снисходительно поглядывая на развоевавшуюся женщину, презрительно выдавила Ланка. - Мне достаточно шепнуть озабоченным козлам, что вы оказываете весьма приятные услуги в своей башенке - и никакие двери вас не спасут.
        - Змея! - задохнулась от возмущения Маха. - И где таких растят! Не думай, что напугала нас. Ты такая же бесправная, как мы!
        - Ошибаешься, я умнее вас, поэтому не советую вставать у меня на пути, - прошипела наглая девица.
        - Тот маг даже не взглянет на тебя, - отчаянно воскликнула Маха, но уверенности в её голосе не было.
        Ланка отступила и высокомерным взглядом окинула соперниц. Нечего и говорить, она держалась и выглядела в разы лучше их. Маха от обиды закусила губу, но сдаваться не собиралась:
        - Тебе что, магов мало? Бери любого другого!
        Ланка посмотрела на неё, как на дуру. Впрочем, откуда лавочнице знать характерные различия между магами? Таинственная улыбка расползлась по её лицу и, ничего больше не говоря, она двинулась прямо на толпящихся воинов. Те расступались перед ней, свистя и отпуская скабрёзности, но никто не посмел распускать руки.
        - Ишь, королевна! - донеслось до Махи с Анхой, и они вынуждены были признать, что звучало это не с сарказмом, а восхищённо.
        Долго стоять у колодца не было смысла. Надо было идти к лекарю. Он не будет слушать оправдания и прежде, чем нагрузить работой пройдется палкой по спине и ногам. Анха ополоснула лицо и с недоумением посмотрела на телеги, где продолжали лежать и стонать раненые. Нахмурившись, она показала Махе на воду, а потом на них.
        - Ты хочешь их напоить?
        Девушка кивнула, а Маха растеряно посмотрела на вход в лекарскую, потом на пялившихся на них мужиков, а потом на раненых.
        - Ты права, никому нет дела до них. Даже воды никто не подаст. Вот ведь аспиды! Да только боязно мне ходить среди этих.
        Анха показала подруге на стоящих в стороне мужчин. Они вели себя по-другому. Им не было дела до снующих между телег женщин, якобы спешащих по делам. То есть они, конечно, смотрели на них, но с долей презрения. Презрение обижало, но зато демонстрируемое безразличие успокоило подруг.
        - Думаешь, заступятся, если увидят, что мы воду носим их боевым товарищам? - сомневалась Маха и с горечью посмотрела на подопечную. Им бы сделаться невидимками, а не лезть со своей дурацкой жалостью, но как можно не дать воды молящему?
        Но ничего сделать они не успели. На крыльцо вышел воевода, и все взгляды устремились к нему.
        - Почему раненых ещё не обиходили? - громко рявкнул он. - Трофеи подождут! Где лекарь? А ты, Леснов, почему баб не пристроил? Устроили тут, понимаешь…
        Завхоз подскочил к воеводе и протянул ему свиток. Тот развернул его и, пробежав глазами, смачно высморкался двумя пальцами, а потом выборочно зачитал:
        - Совина, Пушкина, Иванченко приписаны к кухне. Глухова и Павлова остаются у лекаря. Трофимова, Северная, Дедушкина вышли замуж и отправляются с мужьями на хозяйство.
        Все женщины обалдело стали выискивать Трофимову, Северную и Дедушкину.
        Когда эти тихони успели пристроиться к мужикам?
        Почему никому не сказали? Да как такое возможно?
        А воевода тем временем уточнил у завхоза, почему в прачечной и на подсобных работах нет пополнения, выругался и продолжал:
        - Душегубиц перевести в женскую комнату при казарме. Выходить оттуда им запрещено. Остальные, помимо назначенных работ, должны регулярно посещать женские комнаты в определенные часы, - воевода многозначительно посмотрел на женщин и хмыкнув, добавил: - и им не запрещено принимать вознаграждение за ласку.
        Воевода выждал пока стихнет оживление после его слов и предупреждающе поднял руку.
        - Так, бабоньки! Если найдете себе мужа на наших землях, то долг перед Империей будет считаться погашенным, но жить вы обязаны у границы. Старайтесь и будет вам счастье! - огладив бороду, он подмигнул женщинам.
        Все вновь загалдели. Вояки возмущались, не желая терять выбор доступных женщин. Зато женщины обрадовались, хотя у наиболее сообразительных возник вопрос, а будет ли у них время, чтобы познакомиться с поселенцами? И тут их взяла досада, что они упустили время, когда гарнизон был забит местными. Надо было не свары устраивать, а в город бегать!
        - Через полгода можно подать прошение и перевестись на другие работы в замке, но от исполнения женских обязанностей вас никто не освободит, если не нашли мужа, - рявкнул воевода, прекращая гомон.
        Стоило ему замолчать, как вояки дружно загалдели, славя его.
        - Мне иногда кажется, что я сплю и не могу вырваться из этого кошмара, - тихо произнесла Маха. Потом она повернулась к Анхе:
        - А ты у нас, оказывается, Павлова. Вот и узнала твою фамилию.
        Анха помотала головой.
        - Не Павлова? Подожди, но он сказал… ах, я поняла, тебя тут держат под вымышленной фамилией? А какая твоя? Ох, прости… Голова совсем не варит.
        Маха сжала виски обожжёнными какой-то магической гадостью руками.
        - Я чувствую себя песчинкой, которую ветер гонит и гонит куда-то, а мне так хочется вновь управлять своей жизнью. Милая, если бы ты знала, как хорошо я жила раньше! - всхлипнула женщина. - Как хорошо… - с тоской повторила она и безудержно разрыдалась.
        Теперь Анха обнимала её. Так они и стояли, пока лекарь не вышел во двор, рыская глазами в поиске своих помощниц.
        Друзья, следующая глава познакомит нас с магом защитником Александром Бережным.
        ГЛАВА 7. ЕГО СИЯТЕЛЬСТВО АЛЕКСАНДР БЕРЕЖНОЙ
        Он ждал её до ночи и даже когда раздосадованный за напрасное ожидание лёг спать все равно продолжал ждать. Раздражался, бесился, ярился и… надеялся, что придет.
        Он всего лишь пожалел её, тощую нелепую гордячку в дурацком платочке, а она не оценила.
        Но может ей кто-то помешал? Может что-то случилось?
        Он же видел, как она вспыхнула в смущении, поняв, что он выделил её среди других.
        Или она не поверила своему счастью?
        Кто он и кто она? Девочка знает своё место и обалдела от оказанной чести?
        Тогда, сплоховал именно он. Надо было послать за ней кого-нибудь из клановых вояк. Все же здесь не столица, где полно догадливых и услужливых людей, которые помогли бы заинтересовавшей мага девице привести себя в порядок и найти дорогу к покоям господина.
        Александр досадливо поморщился.
        Как теперь ему быть?
        В этой клоаке трудно даже ему, так что не удивительно, что девчонка не смогла к нему вырваться. Быть может её заперли завистницы, увидев его интерес? Но графу не по чину проявлять понимание к проблемам замухрышки, хотя… жалко её.
        Голубые глаза не шли у него из головы. Хотелось увидеть их ещё раз. Увидеть и понять, как так природа сплоховала, наделив бледную и невыразительную плебейку такими красивыми глазами.
        Александр ворочался в постели, о которой мечтал, носясь по лесным просторам и сражаясь с проскочившими через границу тварями, и никак не мог уснуть. В голову приходили разные мысли, и он даже начал раздражаться об их несвоевременности.
        Ему бы отоспаться, а он вспоминает встреченных в приграничных поселениях девиц или тех, кого видел во дворе замка. Его голубоглазка отличается от них не только телосложением, но и трогательной трепетностью, нежным девичьим волнением.
        Обычно его раздражает, когда женщины теряются и мнутся, если он спрашивает их о чем-либо. Большинство из них выпучивают глаза, багровеют, блеют что-то себе под нос, и только малая часть не теряется, но ведёт себя дерзко, вульгарно, с вызовом. Иногда это веселит, но не тогда, когда спрашиваешь о важных вещах, а получаешь в ответ неумелые заигрывания.
        Впрочем, чего это он брюзжит. Было-то всего пару раз во время прорывов.
        Сон сморил. Усталость взяла своё и граф Бережной отрубился. Проснулся уже за полдень. Потянулся и подумал, что хорошо, что вчера голубоглазка не пришла. Устал он.
        Да и после забав куда бы он её дел? Выставлять за дверь было бы не достойно хорошего хозяина, а оставлять подле себя невместно. Хотя, к его комнате прилегает коморка и можно там кинуть матрас. Во весь рост даже она не вытянется, но за оказанную честь быть при нём может и потерпеть.
        Александр, довольный собою, умылся и залез в тайник, чтобы выбрать подарочек для голубоглазки. Перебирая бесценные кольца-артефакты и броши, он нахмурился. Надо было в столице запастись дешёвыми бусиками и платочками для таких случаев.
        Хорошо было думать в столице, что он не опустится до связи с простолюдинкой, да даже горожанкой, но год службы в приграничном гарнизоне изменил его. Пообтёрся, растерял лоск и стал лояльней относиться к женщинам не своего круга. А впереди ещё четыре долгих года службы!
        Захлопнув крышку шкатулки, он запихнул её под кровать и решил, что даст монетку голубоглазке, а может и ничего не даст, а просто будет ласков. Пусть порадуется девочка, что на такую как она обратил внимание один из перспективнейших магов, да ещё граф.
        Собираясь к воеводе на совет, он улыбался, представляя, как вскоре голубоглазка будет млеть от счастья, лепетать слова благодарности, смотреть на него счастливыми глазами. Особенно ему нравилось восстанавливать в памяти её особенное волнение, когда он смотрел на неё. Такая трогательная и чувствительная, что даже от мимолетного воспоминания сердце сладко сжимается.
        Еле вырвался из завладевших им приятных грёз. И то только потому, что захотелось уберечь светлые ощущения от примитивного и громогласного воеводы. Тот, конечно, дело своё знает крепко и границу стережёт, как коршун, но сам довольствуется малым и считает, что другим тоже ничего не требуется для комфорта.
        Говорят, что старый хрыч не упускает ни одной возможности заработать деньгу и все отсылает в столицу жене с дочерями. Похоже на правду, но приличным магам на службе у него от этого не легче. Какая разница прибывшим отбывать военную обязанность вор ли воевода, плохой хозяин или пропагандист скудного образа жизни?
        - Бережной, что у нас с границей? - сразу задал вопрос воевода.
        Александра покоробило. Он никак не мог привыкнуть к грубости воеводы. Поначалу пытался поставить его на место, жаловался отцу, но старый мерин крепко сидел в крепости и на всё плевал.
        - Граница восстановлена, - коротко бросил молодой маг. Каков вопрос таков ответ.
        - Земли зачистили от прорвавшихся тварей?
        - Да.
        - Из тебя всё клещами надо тянуть, - буркнул воевода.
        Александр насмешливо посмотрел на него. Он тоже не обязан уважать воеводу. За бывшие заслуги пусть его почитают бывшие товарищи, а граф Бережной ни разу не видел, чтобы воевода поднимал свой зад и совершал подвиги. Развёл здесь грязищу и сидит в ней.
        - Заметил что-нибудь?
        - Что?
        - Может вызвало что-то подозрение? Не слишком ли быстро прорвало границу?
        Александр пожал плечами. Откуда ему знать быстро или нет? Твари бились в неё не один день, растягивали и ковыряли. Не первый раз они такое проделывали и не последний.
        - Составь рапорт о том, как долго стягивал края границы и каких тварей видел. Подробно.
        - Хорошо.
        Воевода исподлобья посмотрел на молодого графа и махнул рукой, чтобы шел исполнять поручение. Напыщенные одаренные индюшата вызывали у него изжогу. Строчат жалобы, а сами палец о палец лишний раз не ударят.
        А так-то подумать, чего им надо? Кормят? Кормят.
        Форму дают? Дают.
        Комнаты выделили? Да ещё какие! У каждого вода подведена, ванна или душ имеются и собственный унитаз стоит.
        Так нет же, этим хлыщам надо, чтобы всё блестело, сотни слуг сновали по коридорам, а по вечерам балы давали! А вот хрен им! Воевода скрутил кукиш и погрозил закрытой за графёнышем двери.
        У него тут граница истончается и звенит, как комарик, а он не знает, что делать.
        Это заметил ещё прошлый воевода и просил приглядеться. Маги-то что, прибудут на пяток лет и укатят обратно, а странный и подозрительный процесс по изменению границы идёт медленно.
        И ведь прав оказался прежний воевода в своих беспокойствах, да только как доказать это? На предостерегающие письма о замеченных за последние десятилетия переменах либо нет ответа, либо отписка с пожеланием продолжать сбор данных. А как? Есть приборы по измерению толщины, силы или звона границы? Нет!
        Воевода грузно поднялся и подошёл к окну. В окошко видно было только кусочек неба. Случалось, что летающие твари прорывались в город и атаковали замок. Из-за этого не расширяли окна, ведь мощный прорыв может повториться. А вот снабдить замок осветительными артефактами могли бы щедрее, но император прижимист… или его канцелярия жмётся.
        Для Анхи с Махой вчерашний день дался нелегко. После того, как лекарь вышел и позвал их за собою всё слилось в беспрестанную беготню. Началось с того, что наконец-то в лекарскую внесли раненых. Правда не всех. О большей части позаботились клановые старшины. Они принесли исцеляющие артефакты и вылеченные раненные ушли в казарму на своих ногах. Остальных служивые сбросили на грязные матрасы в лекарской и торопливо убежали, стыдясь смотреть в глаза своих товарищей или скорее всего боясь такой же судьбы.
        Анха готовилась к тому, что ей придётся обмывать раны и пыталась сообразить, как это лучше сделать, но Жадковский влил каждому своему пациенту в рот наркотическую настойку.
        - Лучше не подходите к ним, - посоветовал он, - а то прирежут ненароком.
        Маха с сочувствием поглядывала на беспомощных мужчин, а Анха с ужасом. Она лучше всех понимала, что они обречены.
        Могла ли она помочь им?
        Нет.
        Можно было бы лечь костями и организовать чистое помещение, человеческий уход, но ей нечем лечить вояк, и она просто продлила бы их мучения. И вряд ли они поблагодарили бы её за это, ведь сейчас они в беспамятстве. И не стоило забывать о том, что никто не позволил бы ей тут командовать.
        Первым на её самодеятельность отреагировал бы лекарь. Хоть он и тяготится жизнью в крепости, но он жив пока полезен воеводе. А ещё не стоило забывать, что Анха с Махой не почтенные дамы, имеющие право на уважение и некоторую помощь, так что лучше бы им вести себя тихо.
        - Идите сюда, - позвал их лекарь и впервые дал разрешение зайти за ширму. Оказывается, она скрывала не только лавку, покрытую старым ковром и подушками, стол со склянками, но и проход.
        Жадковский достал из-под лавки несколько промасленных кожаных мешков и поманил помощниц вниз. Они все вместе спустились на несколько ступенек и видимо прошли сквозь воздушный барьер, который не давал распространяться неприятным запахам.
        Вонь ударила в нос и вызвала рвотный позыв, а как только лекарь добавил света, то Маху сразу же скрутило. Анхе тоже стало плохо, но страх перед лекарем пересилил позыв. Мужчина взял в руки тесак и сияющими от довольства глазами, хозяйским взглядом оглядывал сваленные горкой тушки тварей из скверны, а ещё ему нравилась реакция девушек. И только заметив, что Анха пристально следит за ним, нахмурился и скривился.
        - Если не будете мне полезны, то разделаю вас так же, как этих, - и он указал на распотрошённую на столе тварь.
        Анха опустила голову, показывая смирение.
        - Значит так, из мелких извлекаете внутренние органы и раскладываете по мешкам, шкурки бросаете туда, - лекарь небрежно махнул рукой в угол. - Дальше… - Жадковский с сомнением посмотрел на них и выдержав паузу закончил: - дальше посмотрим на что вы способны. За работу, бездельницы!
        Лекарь вышел, а помощницы остались в этой ужасной комнате.
        - Я не буду… я не могу, - выдавила Маха и расплакалась. - Не могу… у нас самым страшным местом была скотобойня. Никто даже близко не подходил, а тут…
        Бледная Анха стояла и не находила в себе сил, успокоить подругу. Ей приходилось возиться с вонючими ингредиентами, но разделывать животных не довелось. Точнее один раз ей показали, как это делается для общего развития и всё.
        И всё же, надо было что-то решать. Либо они поднимают шум и зовут к себе кого-нибудь на помощь, а потом оказываются в уже начавшей работу женской комнате при казарме, либо остаются с лекарем и продолжают выполнять его указания.
        Стиснув зубы, Анха осмотрела помещение. Им поручили разделывать измененных скверной мелких животных. От всех них фонило магией. Она подошла ближе и пригляделась к мордочкам зверей. Большинство из них было из кровопийц. Страшные маленькие существа, нападающие стаями. Их шкурки после длительной обработки пойдут на подошву для дорогой обуви. Такая подошва не скользит и не промокает.
        А внутренние органы Жадковский высушит и измельчит, прежде чем продать знахарям. Порошком знахари будут чистить кровь своим пациентам от паразитов. А тонкие острые зубки этих хищников продадут в различные мастерские, где из них спроворят инструменты вроде шила, пинцета и прочего.
        Вот только разделывать туши голыми руками нельзя. Не потому, что это трупы, а потому что попавшая на руки кровь этих тварюшек въестся в кожу вместе с неблагоприятным магическим фоном и последствия будут от отравления до перерождения. Впрочем, во время выброса Лунной силы Анха скорее всего выжжет в себе любую скверну, но Маха может не дожить до рассвета следующего дня. К тому же, остаётся шанс, что что-то с отравлением пойдет не так и выброс чистой силы не поможет, а заклинания недоступны.
        Анха стояла и думала, где взять перчатки. Обмотать руки тряпками? Но здесь нет ни кусочка ткани. Да и намокнут тряпки.
        - Ты ничего… держишься, - просипела Маха. - Меня всю вывернуло.
        Она немного осмотрелась и перевела взгляд на девушку.
        - Нам опять плохо будет? - догадалась она.
        Анха кивнула.
        - Нельзя касаться этих тварей?
        Княжна опять кивнула.
        - А этот касался, - Маха с ненавистью мотнула головой в сторону ушедшего Жадковского.
        Анха покачала ладонью, показывая, что если просто потрогать шкурку тварей, то ничего. Потом она показала, что надо тщательно мыть руки.
        - Ясно.
        Маха подошла ближе, взяла тесак, взвесила его на руке, потом взяла второй и осторожно начала работу. Ловкости женщины пока хватало, чтобы не касаться голыми руками туш, но так не выполнить задание лекаря.
        Анха не спешила присоединяться. Она подошла к сваленным в кучу трофеям. Долго смотрела и даже поворошила их черенком от метлы. Среди этой кучи было много ценного, но не для неё.
        Из трофеев можно получить много ядовитых веществ, которые в малых дозах используют знахари, но не только они покупают яды. Часть ядов идёт на различные производства в качестве растворителей или веществ, способных повлиять на другие вещества. Дед Анхи сказал бы лучше, так как он работал с этим, но она не успела изучить это направление. И все же, кое-что полезное ей удалось разглядеть в куче трофеев. Она освободила тушку большого червя и приподняла на палке.
        - Фу-у, - шарахнулась Маха, когда девушка плюхнула червя ей на стол и показала, что его надо надрезать. А дальше было хуже. Анха заставила подругу сунуть руку в разрез.
        - Ты же показала, что нельзя касаться этих тварей, - возмущалась женщина, но Анха вновь требовательно показала на червя.
        Маха еле сумела подавить брезгливость и страх, но сделала это. А потом стояла, держа руку и ждала, когда извазюканная во внутренностях червя рука высохнет.
        - Похоже на плёночку, - с удивлением заметила она.
        Анха активно закивала и потребовала от подруги ещё раз сунуть руку. В конце концов у Махи образовались прозрачные не промокающие, а главное противомагические перчатки. И пусть они не защитят их от желудочного сока большинства тварей, но от оскверненной крови уберегут.
        Когда Анха сделала себе такие же перчатки на руки, дела у подруг пошли легче. Через пару часов Жадковский поручил им новое задание, а потом ещё и ещё.
        До ночи он не выпускал своих помощниц и Анха уже приготовилась защищать свою жизнь, думая, что он хочет зарезать их в этом подвале, но всё обошлось. Они вышли, когда во дворе уже стояла тишина, а на небе зажглись звезды. Кухня была закрыта. Голодные, вымылись прямо у колодца и мокрыми проскользнули к себе в башню.
        С думами о безысходности они обе впали в тяжёлый сон.
        - Ничего, - произнесла на рассвете Маха, - переработаем трофеи и станет легче. А здорово ты придумала с тем червем! У меня даже ожоги на коже прошли. Может мне полностью обмазаться им?
        Анха задумчиво посмотрела на неё и неуверенно отрицательно покачала головой. Если полностью обмазаться жидкостью червя на полчаса-час, то, наверное, пошло бы на пользу, но дольше вряд ли.
        - Ты начинаешь светиться, - деловито заметила Маха. - Бедная ты моя. Это навсегда?
        Анха отрицательно мотнула головой и устало вздохнула. К боли невозможно было привыкнуть, но надежда на последующее облегчение помогала смиряться.
        - А долго ещё?
        Анха постаралась показать на пальцах, что вопрос одного-двух месяцев. А потом сняла платок и попросила Маху посмотреть на печать на лбу.
        - Не воспалена… края больше не размыты, - докладывала женщина, - линии четкие и бледноватые. Раньше, знаешь, - она задумалась, - всё выглядело ожогом с яркими вкраплениями, а теперь просто въевшийся в кожу рисунок.
        Анха кивнула. Она постоянно наблюдала за печатями на животе и ногах. Лазурная сила воздействует на клеймо через кровь и поэтому внутри процесс стирания идет быстрее, чем снаружи. Но потом всё уравновесится. Печати действительно варварские и рассчитаны на безграмотных магов.
        Княжна дала знак Махе, чтобы та приступила к баюканью и приготовилась к выбросу лунной энергии. Артефактов для зарядки им в этот раз не дали, поэтому рванувшая на волю энергия осветила темноватую комнатку и постепенно растворились в эфире.
        Так начался их новый день и до вечера продлился в полуподвальном помещении лекарской.
        - Мы всё, господин лекарь, - устало поднявшись наверх, крикнула Маха, за что получила палкой по ногам от появившегося в проходе лекаря. Следовавшая за ней Анха еле успела подхватить падающую подругу.
        - Ты что не видишь, что у меня гость? - взревел Жадковский.
        У Анхи не хватало сил даже на то, чтобы посмотреть на гостя лекаря. От голода сводило живот, ужасно болела спина, ныли руки из-за работы с тяжёлым тесаком, от повеявшего свежего воздуха закружилась голова.
        - Почему женщины в крови? - донёсся до неё чей-то злой голос.
        - Они тварей разделывали, - буркнул лекарь.
        - Этой работой могут заняться рядовые воины.
        Анхе показалось, что говоривший был взбешен, но голоса он не повысил и это не насторожило лекаря.
        - А кто платить им будет?
        - Ты забываешься, лекаришка! - угрожающе прорычал всё тот же голос и Жадковский отпрянул. Анха наконец-то посмотрела на визитёра.
        Это был тот самый маг из клана защитников, и он был в ярости. На миг её охватило торжество за то, что маг злится на Жадковского. Выгнать бы мерзавца отсюда или хотя бы по морде надавать, но маг отчего-то всё больше пялился на неё, в то время как лекарь бочком-бочком пятился вдоль стены подальше и ускользал от возмездия.
        Княжну охватило разочарование и усталость навалилась с новой силой. Хотелось лечь, а этот маг всё смотрел на неё и чего-то ждал. Она отвела взгляд и склонила голову, надеясь, что он скорее уйдёт, но черноглазый вдруг тихо произнёс:
        - Моё предложение в силе.
        «Какое предложение?» - она широко раскрыла глаза и смотрела на него, пытаясь понять по выражению его лица, о чем он говорит.
        - Только приведи себя в порядок, - добавил он и резко развернувшись, быстрым шагом покинул лекарскую. Это даже походило на бегство.
        Анха так и стояла бы, если бы Маха не затряслась и не стала оседать прямо на пол. Испугавшись, она попыталась удержать подругу, но ей не хватило сил.
        - Ой, не могу! - простонала Маха, беззвучно смеясь. - А ведь он на тебя запал! Ланка нас обоих со свету сживёт из-за него. Пустоту ей в зад, чтоб раздуло мерзавку и она лопнула!
        Княжна присела рядом с женщиной и с беспокойством вопросительно смотрела.
        - Мы с тобой сейчас выглядим не лучше тех тварей, что остались там, - она повела подбородком в сторону спуска в подвал, - а он о своём талдычит. Стоит, чистенький, красивенький, богатенький, знатненький и глаз с тебя не сводит. Только прости меня, но дурак он, - Маха перестала смеяться и с тоской повторила: - как есть дурак.
        ГЛАВА 8. НЕПОНИМАНИЕ АЛЕКСАНДРА, СУЕТА АНХИ И «ГОРИЛЛА»
        Александр выскочил из лекарни как горох из переспелого стручка. Он еле сдержал себя, чтобы не свернуть шею лекаришке! Его до глубины души потрясло то, чем скотина Жадковский заставил заниматься голубоглазку. Понятно, что она преступница, но заставить девчонку потрошить тварей скверны… Как этому ничтожеству вообще пришло в голову поручить эдакую гадость женщинам, да ещё неодарённым?
        От убийства мага остановило только присутствие голубоглазки. Не хотелось выглядеть перед ней впадающим в неистовство болваном. Маг, не владеющий собой - жалкое ничтожество! И так о защитниках болтают невесть что!
        Тяжело дыша, Бережной стоял в раздумьях. Его наставники многому учили, но не так, как наследника рода или даже среднего брата Миху, временно охраняющего императорского сына. Предназначение Александра было в том, чтобы завершив обучение службой на границе стать пожизненным щитом императорской семьи. Поэтому его не учили управлению поместьями, манипулированию нужными людьми при дворе, науке внешнеполитических обзоров, философии и прочей ерунде. От защитника требовалась преданность императорской семье, сила рода, умение командовать боевиками и виртуозное владение защитной энергией.
        Попав в гарнизон, Александр недоумевал, зачем его отправили сюда, веля подчиняться воеводе. Здесь никто с ним не занимался, да и нечему ему было учиться! Наоборот, организация защиты требовала переформирования на всех уровнях, и единственное, что приходило в голову Александру - это проверка его выдержки и способности подчиняться.
        Сжав кулаки, Бережной отправился к воеводе. Он будет действовать по правилам. Тем более чинить суд можно только над своими, то есть теми, кто живёт на землях клана или давал вассальную клятву. Лекарь был человеком воеводы, так что…
        Проходя мимо казармы, он увидел прохаживающихся там женщин. Брезгливо поморщился и решил напомнить старшинам из своего клана, чтобы те довели до рядовых: в случае грязных болезней имеющиеся артефакты исцеления им не помогут и вообще, чтобы не забывали о стоимости артефактов. Защитные Александр заряжал сам, а вот исцеляющие обходились клану очень дорого.
        Остановившись, Бережной поискал взглядом своих клановых и заметил, как одна из женщин плавной походкой прошла к колодцу, набрала воды в ковш и направилась к нему, нагло смотря ему в глаза. Он прекрасно понимал, что она в такой незатейливой манере предлагает ему себя, но её самоуверенность лишь разозлила его.
        Потаскуха имеет наглость думать, что он примет ковш с водой из её грязных рук? Да что себе позволяет эта казарменная шлюха?
        Он следил, как гулящая приближается и видел, что её уверенность тает. Если она не совсем глупа, то не осмелится сделать последние шаги… и не ошибся. Потаскуха опустила глаза и развернулась в сторону казармы. Там её встретили бурным хохотом, и она выплеснула воду в лицо одному из вояк, что ещё больше добавило тем веселья.
        Бережному стало противно от этой сцены и захотелось взять дежурство за стенами крепости, как он делал это на протяжении всего года. Ему душно было здесь находиться. Примитивные желания солдат, отсутствие стремлений к чему-либо, зависть к более удачливым товарищам и прочее - всё это вызывало брезгливость.
        Но сейчас важнее всего голубоглазка. После того, как он увидел, что её заставляют потрошить тварей, он не мог спокойно оставить её. Тем более раз дал ей надежду приблизить к себе! Обмануть её казалось недопустимым.
        К тому же он видел, как она была ошеломлена его словами, и ему это понравилось. Впервые он понял, что чувствуют благодетели.
        Братья намекали, как здорово иногда вырваться из-под опеки наставников и найти себе какую-нибудь миленькую чистенькую горожаночку, став её благодетелем. Но для занятого Александра подобное до сего дня оставалось теорией. Отец следил за ним гораздо строже, чем за братьями, и любое самовольство неизменно заканчивалось на конюшне, где князь сам наказывал его плетьми.
        Нет, Александр не был заперт и ему позволяли выбираться в свет, когда он успешно осваивал новое заклинание или получал похвалу от наставников. Он, как и многие аристократы, кутил в столичных ресторанах, вот только его учёба продолжалась и там, а учителями светской жизни выступали старшие товарищи.
        Сейчас молодой граф уже понимал, что его «дружба» была строго регламентирована отцом и «товарищи» окунали его в одобренный кланом образ жизни. Его учили «опускаться на дно» в комфортных условиях и сбрасывать напряжение с подходящими для этого аристократками.
        Да, были в их кругу особого рода молодые дамы, которые могли позволить себе преподать науку любви юным кавалерам! Эти женщины очень ценились в высшем кругу и завоевать внимание одной из них считалось удачей.
        Правда, однажды Александр узнал, что с этими дамами главы кланов заключают контракт и берут клятву о неразглашении любой информации, связанной с юным любовником, а ещё дамы ответят своей жизнью за возможную привязанность к себе подопечного.
        Тогда юного защитника это ужаснуло. Он-то думал, что любое проявление чувств - это что-то прекрасное! Он верил, что в него влюбляются эти прекраснейшие женщины и с юношеской пылкостью отвечал взаимностью. Но старший брат мягко объяснил: обе стороны нуждаются друг в друге, и деньги тут не играют главной роли. Всё дело в особой магии этих дам, а любовь приплетать сюда не стоит.
        Александра учили правильно обращаться с дамами, и он ни разу не оплошал, но болтовня товарищей о горожаночках всегда вызывала у него сладкое томление, хотя всё оставалось на уровне разговоров. А потом вдруг жёсткий контроль за жизнью младшего сына великого князя был снят, княжеская казарма сменилась на пограничный гарнизон, где случилось неприятное откровение: никаких милых манящих прелестниц под видом горожанок здесь нет, зато есть измученные трудом сельские бабы в мешковатых платьях, странные сутуловатые горожанки с натруженными руками, отвратительные казарменные шлюхи… Всё это было как снег на голову!
        Анха вылавливала мясные кусочки, макала хлеб в подливку и жмурилась от удовольствия. Первую порцию она съела, даже не заметив, а вторую смаковала и старалась растянуть удовольствие на подольше. За день солнце нагрело замковую стену и каменную лавку, так что сидеть было приятно, особенно после тёмного и холодного подвала.
        - Эй, цыпы, чего в казарму не ходите?
        - Иди, куда шёл! - вяло огрызнулась Маха. - Мы не по этому делу.
        - На магов нацелились? Так они брезгуют такими, как вы!
        - Тебе какое дело?
        - А мне обидно. Я бы подарочек дал и с пониманием обошёлся с такой кралечкой, как ты.
        - И замуж позвал бы?
        - На кой? Это поселенцам баба нужна для работы, а мне только ради удовольствия.
        - Сказано, что не по этому делу мы. Нас назначили лекарю помогать.
        - Ну как знаете… Деваться-то вам всё одно некуда, да и Ланка про вас разное болтает…
        - Врёт! - Маха даже подскочила. - Злоязыкая девка!
        Вояка усмехнулся, сплюнул и с безразличным видом пошёл дальше.
        - И чего брехал? - засопела женщина. - Предупредить хотел? Зачем это ему? Что-то не верю я больше в людскую доброту.
        Анха встревоженно огляделась. Посиделки у стеночки больше не казались ей приятными.
        - Боязно мне. Пропадём без защиты.
        Анха отвела глаза. Маха права насчёт мага и возможности получить его покровительство, если конечно удастся угодить ему. Но как же тошно! И лучше бы черноглазый защитник был старым и страшным, тогда Анха сама себе не казалась бы гадкой и продажной. Всё было бы предельно ясно: он - зло и мерзость, она - жертва, подчиняющаяся обстоятельствам.
        - Ты посиди здесь, а я поищу господина Леснова, - тихо произнесла Маха, - может, не побрезгует мною…
        Анха схватила за руку поднимающуюся подругу. Та симпатизировала завхозу, но Паулиниха не выпускала своего мужчину из виду, и у Махи всё осталось на уровне взглядов. А потом пошли неприятности со здоровьем, и Маха больше не смела смотреть на Леснова. Она перестала считать себя привлекательной женщиной. Тем более странно было сейчас услышать от неё такое предложение.
        Анха замотала головой и не отпускала Маху.
        - Ну что ты? - женщина погладила по голове свою подопечную. - Я же баба, мне не привыкать… лишь бы не рассердился…
        Анха дёрнула её обратно на скамейку и показала, что не надо спешить, а вот подумать стоит.
        - Не избежать нам унижений, - подчиняясь, на выдохе произнесла Маха. - Сейчас ещё есть время самим как-то устроиться, а чуть подождём - и не будет у нас выбора…
        Возле казармы вновь раздался смех, и шумная толпа вывалилась во двор. Центром внимания была Ланка. Она кривлялась, изображая кого-то, а когда раздавался хохот, стояла подбоченившись. Неожиданно для всех к Ланке подскочила одна из бывших активисток и вцепилась ей в волосы. Кажется, другие женщины понимали, из-за чего ссора, но оставались в стороне и настороженно выжидали. А вот мужчины азартно заулюлюкали, но не успели войти в раж, как Ланка ловко скрутила свою обидчицу и расквасив ей нос коленом, оттолкнула в сторону.
        - Иди работай, падаль! - громко велела она, как будто имела на это право. - Заткните ей рот, сами знаете чем! - насмешливо бросила она мужчинам и показала пошлый жест, вызывая новую волну гогота.
        Анха смотрела и ужасалась. На её глазах формировалась жестокая стая.
        - Идём-ка отсюда, - прошептала Маха, как будто её могли услышать.
        Они поднялись и этим привлекли этим внимание Ланки. Она ничего не сказала, но смотрела так, что все развернулись в сторону подруг. Взгляды прожигали их спины, но княжна только сильнее выпрямилась, а вот у Махи едва хватило сил скрыться от чужих глаз. Её руки дрожали, а губы были сжаты в нитку.
        Анха хотела подбодрить женщину и коснулась рукой её головы, но тут же испуганно отдёрнула. От Махи шёл жар. Она потянула подругу наверх. Той надо обязательно прогреться и отдохнуть, а на рассвете она напитает её энергией…
        Александр Бережной не стал откладывать визит к воеводе и выложил ему всё как есть насчет лекаря и его неправомерных действий по отношению к женщинам.
        - Так и чего? - ответил ему старый сыч.
        Александр выказал всё презрение, какое мог в ответ на «и чего?»
        - Ясно, - ухмыльнулся воевода. - Ваш отец не будет рад, что вы взяли покровительство над преступной девкой.
        Маг вспыхнул, но неожиданно понял, что вся его речь действительно свелась к тому, что он требует особого отношения к голубоглазке и грозит расправой её обидчикам. И разумнее было бы отступить, но вместо этого жёстко бросил:
        - Моя воля, кому покровительствовать.
        Воевода тяжело вздохнул.
        - Бережной, вы хороший юноша, но связь с Павловой очернит вас и ваш клан.
        Александр мысленно соглашался с воеводой, но не мог обмануть надежды голубоглазки. Может он единственное светлое, что было в её жизни? Вот только не признаешься же в такой мотивации никому! Это даже в мыслях звучит глупо, но…
        Воевода следил за эмоциями на лице графа и всё больше хмурился:
        - Давайте сделаем так: я скажу Жадковскому, чтобы он помягче был с девкой, а вы тихонько оприходуйте её, глядишь и попустит. А лучше договоритесь с молодухой в городе и ходите к ней тайно.
        Бережной в негодовании сверкнул глазами и вышел, хлопнув дверью. Советы воеводы были бесчестными!
        Как можно соединяться с женщиной и стесняться её? Если противно, то не подходи, а если она пришлась по нраву, то нечего тайны разводить. В обществе принимаются любовные связи, и они регламентируются обязательствами с обеих сторон.
        До ночи Бережной кипел от возмущения и ждал голубоглазку, но поняв, что она вновь обманула его, разозлился. Кажется, он никогда ранее не испытывал подобной ярости!
        Утром поганые мыслишки, заронённые воеводой, уже не показались Александру возмутительными. Девчонка не пришла! И, похоже, воевода лучше понимает таких, как она, чем он.
        Всё утро молодой граф предавался безделью и раздражался. Бесило всё! Выбеленные стены со следами прихлопнутых на них насекомых и пародия на окошко, грязный пол и узкая кровать с комковатым матрацем, вонючая туалетная комната, проржавевшая душевая лейка, через которую едва пробивались струи воды и забившийся слив.
        Бардак! Почему он должен это терпеть?
        Александр опоздал на завтрак и никого не застал ни в столовой для магов, ни в общей гостиной. Те маги, у которых не было дежурства, уже отправились в город в поисках развлечения. Высокородных магов тут немного, но товарищеских отношений не сложилось. Каждый бережёт секреты своего клана и настороженно относится к любого рода сближению. Даже беседа может привести к непредсказуемым последствиям, поэтому все сторонятся друг друга. К счастью, есть устав гарнизона и в боевых условиях маги придерживаются его, взаимодействуя в соответствии правил.
        Со стола ещё не убрали грязные тарелки, а всё, что должно быть горячим, остыло. Безобразие! Неужели даже сюда нельзя было нанять служанку? Почему он должен дожидаться кухонного служку и просить его что-то сделать?
        Граф в раздражении покинул столовую голодным, но задержался в гостиной, чтобы выпить там чашечку горячего взвара. А потом делать было совершенно нечего, и он отравился проверять тренировки воинов, которых присылает его клан.
        Анха полночи сидела и караулила затемпературившую Маху. Она пыталась остудить подругу при помощи влажных компрессов, но той делалось час от часу только хуже. И как будто мало было бед, но кто-то попытался открыть дверь в башню. К счастью для подруг дверь стояла мощная. Перенервничав, Анха продолжила сбивать Махе температуру подручным средством. Наверное, к утру она задремала, так как проснулась от боли.
        Княжна проспала, и накопившаяся энергия бесконтрольно прорвалась, причиняя невыносимую боль. В башенке сразу стало светло и Маха проснулась, но из-за осевшего голоса у неё не получилось мягкого, успокаивающего напева.
        Досталось обеим. Анха лежала без сил и даже без магического зрения видела, как светятся стены, впитавшие в себя колоссальное количество энергии. Кожа княжны была воспалена, местами виднелись ожоги. Надо было как можно скорее собраться с силами, пока печати не восстановили порванную сетку и воспользоваться целительской магией, чтобы подлечить себя.
        Но из-за боли и накопившегося утомления промедлила. Сбитые выбросом печати восстановились, а Лазурная сила осталась заперта внутри и продолжила копиться в резерве.
        - Неважно выглядишь, - прохрипела Маха, видя, как девушка морщится от боли.
        «Ты тоже», - показала жестом Анха.
        - Не-а, мне лучше, - не согласилась женщина и потянулась к воде. - Я всегда чувствую прилив сил, когда через меня проходит твоя магия.
        Анха с сомнением покачала головой, но подруга и правда выглядела бодрее, да и за горло больше не хваталась.
        Спускаясь вниз, княжна остановилась у двери, чтобы показать, что их убежище вскоре перестанет быть таковым.
        - Тварь, - хрипло выругалась Маха, - это Ланка собрала возле себя всяких отбросов и подзуживает их. Подловить бы её, да косы повыдёргивать!
        Анха грустно усмехнулась. От боли она еле держалась на ногах. Одежда натирала воспалившуюся кожу и ей казалось, что она продолжает гореть.
        На кухне девушку встретили сочувственными взглядами.
        - Это у лекаря её так? - спросил повар, показывая на покрасневшую шею девушки.
        - Где ж ещё, - не стала опровергать Маха.
        - У меня в холодильнике лежат листья целебного растения. Я каждый год их покупаю, чтобы лечить ожоги. В этом году никого из наших не обварило, так что могу поделиться.
        Маха благодарно поклонилась, а Анха приложила руки к груди, выражая свою признательность.
        - Да чего уж, свои люди, - буркнул повар, а приведя девушек в подсобку и отдавая мясистые листья, спросил:
        - У меня в городе есть знакомцы… у них есть разряженные артефакты, так может?..
        - Несите, уважаемый, договоримся и зарядим, - сразу же отреагировала Маха и показала пальчиком на кружок сыра, палку колбасы и бутыль с вином. - Нам надо хорошо питаться, а лекарь нас не отпускает есть со всеми.
        Целебными листьями оказались листья алоэ, но их было слишком мало.
        - Давай я протру мякотью там, где тебе больнее всего, - вздохнула Маха, понимая, что времени уже не осталось и пора уже идти работать.
        Анха попыталась показать жестами, что стоит поберечь листья до вечера. Она постарается продержаться день, тем более не собирается выходить на солнце, а вечером они сделают отвар и обе ополоснутся им. Договорившись и припрятав листья за пазухой, девушки поспешили в лекарскую.
        Господин Жадковский стоял напротив двух солдат и цедил сквозь зубы указания:
        - Повторяю в последний раз! Все разобрать и сложить кучками.
        - Понятно, - кивали мужчины, - а как кучки делать? Печёнку к печёнке или звериные от птичьих отделять? А змей к кому отнести?
        - Ты!!! - заорал лекарь, увидев Маху. - Идёшь с этими и показываешь, что надо делать!
        Он так резко повысил голос, что женщина дёрнулась и случайно толкнула Анху, причиняя ей боль. Княжна нелепо взмахнула руками и случайно скинула закреплённый на стене артефакт воздушного барьера, да ещё наступила на него. Резкая вонь со стороны гнилых и обгаженных матрацев сразу же распространилась по лекарской, забивая запах трав.
        - Гадина! - Жадковский подскочил и замахнулся на Анху, но в последний момент передумал и обрушил удар на Маху.
        Женщина повалилась на пол, и лекарь несколько раз пнул её, но вскоре, зажимая нос, вернулся к своим новым помощникам.
        - Быстро за работу! - прошипел он. - Не сделаете всё как надо - не выйдете из подвала, - пригрозил он. Мужчины вопросительно посмотрели на Маху, но лекарь передумал посылать её на помощь им.
        - Вы, - показал он длинным пальцем на девушек, - делайте что хотите, но чтобы к обеду вони здесь не было!
        Бросив на них полный ненависти взгляд, он проводил мужчин в подвал, а после выскочил во двор. Маха кряхтя поднялась, потёрла бок и криво усмехнулась:
        - Слаб он против моего покойного мужа! Тот и бил-то в четверть силы, а внутрях потом всё горело. Этот же… - женщина брезгливо махнула рукой и согнувшись, постояла, прислушиваясь к себе.
        Анха замерла, боясь трогать подругу, чтобы не сделать ей хуже. Но Маха отдышалась и чуть успокоившаяся княжна сообразила посмотреть на женщину магическим взглядом. Что бы ни говорила Маха, но лекарь знал, куда бить, и ушибы чётко отражались в магическом плане. Оставалось только восхищаться терпением подруги.
        Дав себе отдохнуть, Маха огляделась и покачала головой, цокая языком:
        - Смотри-ка, раненых осталось всего двое. Остальных уже уморил изверг, - последнее женщина произнесла тихо, с опаской посматривая на вход и за ширму, где скрылись вояки. Впрочем, последних можно было не опасаться, так как Жадковский повесил замок на дверь, ведущую в подвал и без него они не выйдут.
        Анха посмотрела на раненных воинов, брошенных на грязное тряпье. Оба были в беспамятстве. Она вжалась в холодную стену, чтобы хоть немного остудить опалённое магией тело и почувствовав мимолётное облегчение, вновь перешла на магическое зрение.
        Одному мужчине оставалось жить считанные часы. Его энергетические потоки уже почти остановились. Со вторым же пациентом было неясно. Он сиял силой в энергетическом плане. Всё указывало на то, что мужчина обладал недюжинным здоровьем, и на первый взгляд казалось, что воин является сильным магом, но его магические ядра и каналы составляли странную конструкцию. У мужчины не было даже зачаточного резерва, но зато в магическую систему были включены все внутренние органы. Такое непотребство должно было убить его ещё во младенчестве, но мужчина дожил до средних лет - и ничего. Наоборот, он словно бы получил волшебное здоровье.
        Что это за феномен, Анха не могла вспомнить, хотя читала о разных исключениях из правил, но перед ней лежал практически бессмертный человек. Да, почему-то лежал и не приходил в себя.
        Она тщательнее осмотрела его и за общим сиянием увидела в голове мужчины множество тёмных пятен, похожих на сгустки, и они сильно сдавливали важную магическую точку, располагающуюся в голове.
        - Экое чудовище, - прокомментировала Маха подойдя ближе к нему. - Видела я на картинке таких. Руки длинные, сами все в шерсти, а морда кирпича просит.
        Анха согласно покивала. Мужчина выглядел специфически и чем-то напоминал гориллу.
        - Ну, за работу? - немного постояв, объявила Маха.
        Анха согласно кивнула, но прежде показала, что хочет рассмотреть склянки с зельями у лекаря.
        - Дело говоришь, - кивнула женщина. - Я тут начну, а ты иди глянь… может найдёшь что полезное пока изверга нет здесь.
        Княжна благодарно кивнула и поспешила воспользоваться возможностью сунуть свой нос в лекарские закрома. Она окинула взглядом надписи на банках и мешочках, прикрыла глаза и постояла, задумавшись. Потом решительно вернулась к Махе и забрала у неё листья алоэ. Те смялись и испачкали ей тунику.
        - Ох, я забыла про них и подумала, что вспотела, - расстроилась женщина.
        Анха махнула рукой, показывая, что ничего страшного.
        - Ты чего-то нашла?
        Девушка согласно кивнула и просительно посмотрела на неё.
        - Не волнуйся, я тут пока гнильё в кучу собираю. Когда пойду за водой, то скажу.
        Анха быстро вернулась к полкам и взяв таз, высыпала туда немного разных порошков, потом отжала листья алоэ и отшатнулась, когда всё запузырилось. Реакция прошла быстро, оставляя на дне таза светящуюся магией субстанцию. Девушка добавила в неё воды, скинула одежду и принялась торопливо наносить полученную жидкость на тело. Облегчение наступало практически сразу. Намазавшись полностью, Анха бросилась к подруге и принялась засовывать ей скользкие руки под одежду.
        - Эй, ты чего? - засмеявшись, отскочила женщина. - Голая! С ума сошла?
        Анха торопливо показывала на остатки жидкости и продолжала растирать её по животу подруги.
        - Да погоди ты, поняла я, поняла! - она спешно задрала тунику и подставляла бока. - Вот здесь ещё болит, сил нет, - Маха подняла ногу и показала стёртую в кровь внутреннюю часть бедра.
        Через несколько минут целебная жидкость перестала светиться, но Анха успела её использовать и с улыбкой побежала одеваться.
        - Хорошо-то как! - радостно воскликнула Маха. - Ничего не болит.
        Анха похлопала в ладоши, привлекая внимание и показала, что ей требуется ещё время, чтобы найти ещё что-то полезное для них.
        - Ага, - активно закивала Маха.
        Анха вытерла таз и убрала его на место. Потом она ещё раз оглядела запасы лекаря и кое-что приметила для себя, но пока взять не решилась. Девушка встала на скамью и посмотрела в окно. Во дворе всё было как обычно. Лекаря она не увидела.
        Соскочив, Анха неуверенно помялась и ринулась к нише, где лежали мешки с готовыми порошками на продажу. Аккуратно переворошив всё, она отобрала с десяток и начала из каждого отсыпать по несколько грамм. Недостачу никто не заметит и можно было не скромничать, но не было смысла брать больше, чем нужно.
        Потом девушка вернулась к банкам и стала оттуда брать то, что ей нужно. Вскоре у неё в плошке образовалась густая вязкая субстанция и она спрятала её, а сама побежала за водой.
        - Ты куда? - только и успела крикнуть Маха, но выскочив за ней во двор, уже поняла. - Я помогу, - женщина подхватила ведра и проводила подопечную к колодцу.
        К тому времени, когда вернулся лекарь, Анха уже разбавила водой нужную ей субстанцию и перелила её бутылочку. Потом она помогала Махе наводить чистоту в помещении и даже увидела, как ловко подруга обмыла огромное тело «гориллы», чтобы «оно» не воняло. А вот второй воин тихо умер, не приходя в сознание.
        - Вынести его, - первым делом скомандовал вернувшийся Жадковский, но Маха с Анхой сделали вид, что не слышали его и выскользнули на обед. Сидя на скамейке с полными мисками, они видели, как вояки из подвала выносили покойника, а потом ушли куда-то вместе с лекарем.
        - Куда это они? - недоуменно буркнула Маха.
        Анха пожала плечами, показывая, что не все ли им равно.
        - Как бы не наказал нас за побег, - заволновалась Маха.
        Но беспокойство из-за лекаря сразу же ушло на дальний план, так как появилась Ланка и не одна.
        - Уходим, - быстро скомандовала Маха и Анха была с ней согласна. Взгляды компании Ланки не сулили ничего хорошего.
        ГЛАВА 9. УГРОЗЫ И ПОИСК ВЫХОДА
        Тишину в лекарской нарушало тяжёлое дыхание лежащего здоровяка.
        - У него проломлен череп, - вздрогнув, шепнула Маха, - чудо, что живой, - добавила она, косясь на подрагивающие пальцы мужчины.
        - Затаились, потаскушки? - раздался позади девушек глумливый голос - и они от неожиданности подскочили. - Гадёныш Жадковский вернётся нескоро, а мы успеем сделать с вами много приятных вещей, не так ли?
        В лекарскую входила компания Ланки и выскользнуть уже не было возможности. Маха отступала, расставив руки, как крылья и прикрывая свою подопечную.
        - Загрызу, - прошипела она.
        Анха смотрела на приближающихся мужчин и понимала, что никакие слова, посулы или угрозы их не остановят. Им хотелось не только развлечься, но и унизить, вывалять в грязи тех, кто, по их мнению, оставался чистеньким.
        Анха некрасиво оскалилась, собираясь защищаться. Резко развернувшись, она в несколько прыжков, оказалась возле полок лекаря, схватила пару склянок и на ходу срывая пробки, замахнулась.
        Маха сразу же сообразила, что подруга угрожает и озвучила:
        - Один шаг - и сгорите дотла! Это настойка саламандры!
        - Врёшь, - сплюнул один из мужчин.
        - Ты сгоришь вместе с нами, - усмехнулся второй и подтолкнул вперёд третьего.
        Анха не колеблясь махнула бутылочкой и небольшое количество зелья полетело на вояк. Все замерли, ожидая пламени, но ничего не происходило.
        - Обманула, - зловеще протянул первый, но не успел он сделать и шага, как от боли заорал тот, которого вытолкнули вперёд. На него попало больше всех из бутылочки.
        - Жжётся! Ой, как жжётся! - вопил он, пытаясь стереть с себя капли неизвестного зелья.
        Не помня себя, он закрутился юлой и приблизился к женщинам, но Анха вновь угрожающе замахнулась. Все подались назад. Вскоре и остальные почувствовали неладное. Зелье прожгло их одежду и добралось до кожи.
        - Вам не жить, с-суки, - провыл один из мужчин, - к колодцу! Надо смыть эту дрянь!
        Анха зло ухмыльнулась: кислота нанесла вред коже, но через несколько минут боль начала бы ослабевать и всё закончилось бы небольшим ожогом, а если сейчас разбавить кислоту водой, то будет только хуже.
        Девушка осторожно заткнула склянки пробкой и поставила на место. Она понимала, что у её поступка будут последствия, но не жалела.
        - Что теперь будет? - сползая по стенке, спросила переволновавшаяся Маха.
        Зачем спросила? Она же всё понимала и одобряла действия девочки, но из тела словно вынули все кости разом, оно обмякло и никак не находилось сил собраться.
        Маха всегда знала, что она трусиха. Она боялась ссор, избегала разговоров на повышенных тонах, но раньше эта особенность помогала ей лавировать между родственниками и мужем, чтобы сохранять видимость благополучия. Теперь же ей хотелось, чтобы внутри неё рычал зверь, чтобы гнев рождал ярость, а та завладела бы телом и не давала думать о том, что будет дальше. Эта ярость заставило бы уважать её других, но сил хватало только на то, чтобы притворяться храброй.
        Анха смотрела на поникшую подругу и невольно сравнила себя и Маху с попавшими в сеть птичками. Они не сдаются, но что могут сделать маленькие пичужки, запутавшись в сети?
        Ответ есть, да только он нежеланный. Но надо признать и смириться с тем, что если черноглазый маг передумает или банально забудет о ней, то Анха пропадёт, а вместе с ней Маха.
        Княжна сжала кулаки и мысленно велела себе подтереть сопли. Она слишком много мечтала все эти годы, слишком много иллюзий родилось в её голове, пока жила под опекой деда с бабушкой.
        Да, конечно, она молодец, что много училась и немало сделала для поднятия своего престижа, но не стоило придумывать, а потом верить, что её жизнь похожа на сказку. Заигралась в умную и добрую княжну, которая обязательно встретит прекрасного во всём князя!
        Анха выдохнула, понимая, что пора похоронить девчачьи мечты, если хочет выжить и отомстить. Но пока есть время и возможность, она кое-что сделает для себя и лежащего в беспамятстве мужчине.
        Девушка коснулась плеча Махи и показала ей, чтобы перебралась поближе к выходу и сторожила. Сама же она достала бутылку с тем зельем, что смогла составить утром и окунув в него соломинку, принялась царапать на коже руны усиления магических точек.
        Зелье быстро впитывалось в ранки, не оставляя следа. Вскоре Анха почувствовала, что энергии в ней значительно прибавилось, и она ищет выход. Княжна перебралась поближе к лежащему здоровяку, села возле его головы и положила рядом все те артефакты, что ей дали зарядить. Потом устроила голову мужчины на своих коленях и замерла. Она ждала, когда руны усиления доведут объём магии в ней до пика и будет выброс.
        Уже находясь на грани, Анха сумела почувствовать, что наполненная жизнью энергия здоровяка тянется к ней и, переключившись на магическое зрение, убедилась в этом.
        Девушка надеялась, что Лунная сила вылечит застарелый дефект в голове воина, из-за которого он не может полноценно запустить в работу всю свою уникальную систему, а там уже его собственная мощнейшая энергия исцелит полученную в бою рану, но эта энергия словно бы попросила разрешения соединиться с её.
        Анха быстро нацарапала на груди воина руну дружественного обмена и едва успела закрыть бутыль, прежде чем сорвало её печати и случился выброс.
        Она не увидела, как к ней подскочила Маха, но почувствовала облегчение, когда та обняла её, затянув колыбельную. Анха видела, с какой жадностью тело мужчины впитывает разлившуюся повсюду Лунную силу, а когда девушка осознанно активировала накопившую Лазурную, которую не успела потратить утром, то сработали дружественные руны и многократно усилили её жизнеутверждающей силой здоровяка. Такой поддержки Анха не ожидала.
        Она со слезами радости наблюдала, как бледнеют её печати, расположенные на ногах. Теперь их сразу не разглядишь. Они ещё продолжали работать, но сеть явно стала слабее и скорее всего следующие энергетические выбросы станут менее болезненными.
        Они все вместе продолжали сидеть, придерживая друг друга, когда мужчина открыл глаза.
        Анха улыбнулась и помахала рукой, обозначая своё приветствие. Осторожно переложила его голову с колен на горку сена, обёрнутую куском чей-то выстиранной портянки, как подозревала девушка.
        С трудом поднялась, разминая затёкшие ноги и видя непонимающий взгляд мужчины, налила воды и помогла ему попить.
        - Ты в лекарской, - пояснила ему, сидящая рядом Маха. - Благодари мою госпожу, она поделилась с тобою силой, - продолжила женщина и тихо добавила: - Будешь последней тварью, если скажешь кому-либо об этом! Нам и так несладко, а если ещё ты… - она погрозила кулаком, но кажется, воин ничего не понял. Он переводил ясный, немного даже детский взгляд с одной девушки на другую, что была постарше - и молчал.
        Анха сочувственно ему улыбнулась, подозревая, что человек с такими повреждениями головного мозга, которые были у него (старые и свежие), может быть дезориентирован, но улыбка должна его успокоить. И как бы теперь проследить, чтобы лекарь вновь не напоил его дурманящей дрянью!
        Она принесла кувшин с водой и поставила его рядом с мужчиной, надеясь, что ничего другого он пить не будет.
        - Его надо покормить, - неуверенно предположила Маха, - да и нам пора бы подкрепиться. Обед сегодня был жидковат и кажется, уже переварился. А ещё я вся потная и пыльная, - пожаловалась она.
        Анха согласно закивала, соглашаясь с тем, что всем неплохо бы было поесть. Мужчине как раз подойдёт та жижа, что приготовил сегодня повар вместо обычной густой похлебки с мясом.
        Лекарь вернулся, когда начало смеркаться и смотрел на своих помощниц с глубочайшей неприязнью. Они ли вызывали у него раздражение, или у Жадковского день так паршиво сложился, кто ж знает! Маха с Анхой предпочли по-быстрому отчитаться, что чистота наведена, больной выздоравливает, а их ждёт не дождётся господин Леснов, чтобы загрузить несчастных новой работой.
        Кажется, Жадковский не слушал лепет Махи. Только удивился пришедшему в себя воину. Но из подвала послышался стук и он, ругаясь, отправился туда.
        Маха с Анхой попрощались с здоровяком, который пока не мог встать. Магическим зрением княжна видела, что угрозы его жизни больше нет, и как только все магические центры согласуются в нём и объединятся в одну систему, так всё будет хорошо. Она постарается помочь ему, но теперь и без неё он рано или поздно полностью восстановится.
        Девушки забежали на кухню, чтобы взять ужин и отдать заряженные артефакты, потом натаскали себе воды и заперлись в башне. Ополоснувшись и перекусив, они вернулись к теме выживания.
        Маха нервно теребила край туники и в сотый раз переспрашивала:
        - Решилась?
        Анха кивала.
        - Может, просто пожаловаться… кому-нибудь… и всё обойдётся?
        Княжна грустно отрицательно качала головой. Она уже достаточно научилась разбираться в людях и понимала, что никто здесь не заступится за них без собственного интереса, и уж тем более не станет круглосуточно сторожить их от подлостей.
        В замке каждый сам за себя, а если быть точнее, то основу гарнизона составляют множество маленьких группировок, объединившихся по принадлежности к кланам, вольнонаёмных и профессиональных наёмников. На взгляд Анхи это была почти вольница, которая удерживалась от анархии только жалованием и жёстким графиком патрулирования земель. Ни о какой общей солидарности, чувстве дружеского локтя или безвозмездной помощи товарищам из другой группировки не было речи.
        - Вижу я, что не по нутру тебе ложиться под мага, - вздыхала Маха, - но, с другой стороны, меня выдавали замуж и не спрашивали, нравится ли мне мой муж. Я слышала, что у одарённых тоже всё решает клан. И может им ещё обиднее! Представляешь, родители лелеют свою доченьку, купают в роскоши, исполняют все прихоти, а потом отдают чужим людям в полное владение.
        Анха горько улыбнулась: представления Махи о воспитании одарённых были наивны. Знала бы она, как много требуют от одарённых детей, то совсем по-другому посмотрела бы на своё детство. Но сейчас речь не об этом, и Анха согласно кивала, слушая рассуждения подруги, а потом поднялась и показала жестом, что уходит.
        - Подожди, я с тобой! - подскочила женщина. - Ты же к нему? Я буду говорить за тебя, а то мало ли что!
        Выскочив из башни и пробежавшись по двору, освещаемому уже взошедшей луной, они вошли внутрь замка через центральные двери и поёжились от окутавшего их холода и мрака. В центральном большом зале никого не было и стояла тишина. Анха неуверенно осмотрелась, ища лестницу, ведущую на верхние этажи, и растерялась, увидев, что их несколько. Маха же и вовсе испуганно жалась к ней, беспомощно прислушиваясь к звукам, доносящимся со двора.
        - Чего забыли тут? - грозно спросил появившийся мужчина. Судя по красным нашивкам на его куртке, он был старшим над воинами, принадлежащим огненным кланам.
        Маха поклонилась и, стесняясь, пролепетала:
        - Мы к господину магу.
        - Какому из?..
        Маха покраснела и, заикаясь, пропищала:
        - Чернявенький такой.
        - По какому делу?
        Тут Маха вообще стала пунцовой, а Анхе перестало хватать воздуха, настолько стыдно стало.
        - А-а, понятно, - криво ухмыльнулся мужчина и оценивающе оглядел обеих.
        Анха ответила ему злым взглядом и вытянулась в струнку. Она не будет краснеть и не станет стесняться! Не она создала в гарнизоне такие условия жизни, что иного выхода для женщин нет, как только искать себе сильного покровителя - и этот хмырь это знает!
        Если бы могла, то спросила бы его, что он сделал для того, чтобы сосланные сюда женщины не только выжили здесь, но смогли создать настоящую семью?
        - Идите по той лестнице, - остановив свой взгляд на ней, неожиданно подсказал он и махнул рукой на небольшой проем с крутыми ступеньками, - второй этаж… там всего одна дверь, не ошибётесь.
        Маха суетливо потянула подопечную в сторону указанной лестницы, чтобы она не навлекла на себя новых неприятностей. Вояка сверлил взглядом девчонку и не уходил. Похоже, ему не понравилось, как она держится.
        Поднялись быстро, с дверью не ошиблись, а вот постучать долго не решались. Наконец Анха сама несколько раз ударила кулаком по двери и когда та раскрылась, то невольно отпрянула. Слишком резко дверь распахнулась, а маг тёмным вороном предстал перед визитёршами.
        Маха сглотнула. В полумраке маг показался ей тёмным существом, но он не нападал, а стоял и смотрел, что позволило ей взять себя в руки.
        - Э, мы пришли, - сглотнув, сообщила она. - Надо бы обговорить условия, - тихо добавила Маха, а увидев, что одарённый переводит непонимающий взгляд на неё с отчаянной решимостью выпалила, подталкивая Анху вперёд:
        - Ей здесь не место! - показала Маха на стены замка. - Слышите! Она другая… не такая, как все, и ей нужна защита!
        Анха не ожидала, что её толкнут и чуть нос себе не расквасила о грудь мага. А потом глупая Маха выдала безумный спич и убежала. Испугалась ли она высокородного мага или переживала за Анху, а может, поддалась страху и отчаянию за себя… наверное, всё вместе. Всё навалилось разом, а сил справиться нет.
        - Проходи, - сипло выдавил маг. Правда он быстро прокашлялся и уже нормальным голосом добавил:
        - Ты не торопилась… я мог передумать!
        Анха остановилась, с удивлением принюхиваясь и осматривая комнату мага. Помещение больше походило на свинарник, чем на жилище благородного одарённого. Всего один работающий светильник вместо трёх, едва разгонял темноту, но не скрывал узкую кровать, больше похожую на широкую лавку, заваленный разным хламом стол.
        Девушка хотела сделать шаг, чтобы можно было закрыть дверь, но зацепилась ногой за рукав рубашки, торчащий из валяющейся на полу кучи грязного белья. А ещё в нос шибал запах пота, грязных ног и особенно туалета.
        Она непонимающе, если не шокировано посмотрела на мага.
        - Я знаю, что оказал тебе честь, - приосанившись, ответил он на её взгляд и опешил, когда она улыбнулась и вроде даже вроде засмеялась, но из её рта не вышло ни звука.
        Потом она тяжело вдохнула и укоризненно покачала головой.
        - Что? - непонимающе спросил Александр.
        Девушка обвела рукой его комнату, строя хмурую мордашку, и он смутился.
        - Нам не разрешили привезти сюда слуг, - смущённо пояснил он и, пиная ногой вывалившуюся из кучи грязного белья рубашку, раздражённо добавил:
        - Я воин, и мне не пристало обращать внимание на неудобства!
        Анха широко раскрыла глаза, делая вид, что потрясена до глубины души его словами и Александр, совсем смутившись, всё же попробовал оправдаться:
        - Ну-да, мне тоже всё это не нравится… но я не знаю, что с этим делать.
        К его удивлению, девушка рукой показала на беспорядок, потом пальцем постучала ему по лбу. Её способ выразить свои мысли показались ему забавными, особенно то, что она выказывала своё возмущение.
        Матушка Александра частенько демонстрировала недовольство и это всегда было крайне неприятно. Но голубоглазка при всем своём хмуром виде совершенно не портила настроение. Он схватил её маленькую ладошку и поцеловал тот пальчик, которым она стучала по нему. Пусть видит, что он понял её и даже поощряет к таким милым прикосновениям.
        Девушка в ответ приподняла в удивлении брови, а Александру стало легко на душе. Он почувствовал себя как-то по-новому и его губы расползлись в улыбке. Но следующий жест гостьи немного озадачил его. Она опять указала на комнату, показательно хмуря брови, а потом браво хлопнула себя по груди и широко улыбнувшись, старательно замахала руками.
        - Не понял, - засмеялся Александр.
        Девушка вновь активно начала что-то показывать, но Бережной никак не мог понять, каким образом эти размашистые движения доставят ему удовольствие. Или ей знакома техника массажа? Но кто её научил? Она слишком юна для этого искусства. И вообще: хорошо ли, что она опытна в этом вопросе?
        Анха следила за сменой настроения на лице мага и ничего не понимала. На какое-то мгновение ей показалось, что его можно уговорить на уборку комнаты. Он абсолютно точно нуждался в прислуге, и она могла решить его проблему в обмен на защиту. Обрадовавшись, Анха несколько раз показала, как метёт пол, стирает бельё, разбирает завалы из вещей, но взгляд парня неожиданно похолодел.
        Опустив глаза, чтобы не показывать, насколько разочарована неудавшейся попыткой получить защиту за уборку, она замерла на несколько мгновений, а потом решила показать ему, что хочет есть. Это было неправдой, но надо было с чего-то начинать общение, и еда показалась ей хорошим предлогом.
        Анха собрала пальцы в щепоть и поднесли ко рту.
        - Ты хочешь есть? - растерянно спросил он.
        Она выдавила из себя улыбку и активно закивала, изображая бурную радость. Анхе показалось, что она переигрывает, слишком показательно демонстрируя разные чувства, но из-за волнения никак не могла остановиться.
        - Э, вас разве не кормят?
        Девушка вздохнула и виновато потупилась.
        - Ты, наверное, не успела? Но надо было сказать… управляющему или лекарю! - вспомнив о лекаре Александр с досадой поморщился. - Ну хорошо, иди поешь!
        Но стоило ему только дать разрешение, как его гостья в страхе съёжилась, и тут он сразу вспомнил, что её подруга просила о защите.
        - Ты боишься? Тебя обижают? Не молчи, скажи мне!
        Анха показала на свой рот, и чтобы её однозначно поняли, попыталась сказать что-то, но конечно же безуспешно.
        - Ты немая!!! - в шоке воскликнул Александр и сделал несколько шагов назад, потом сжал кулаки и даже зарычал: - Больше никто не посмеет тебя обидеть! Ты мне говори, если что… - он осёкся и уже более спокойно велел: - Будь всегда рядом со мной!
        Анха вжалась в стену и настороженно следила за мужчиной. Она не ожидала такой бурной реакции и чуть было всё не испортила, намереваясь гордо поднять голову. Больше она ничего не успела сделать, потому что маг выскочил из комнаты.
        Александр ринулся в столовую, где принимали пищу воевода, маги и парочка близких воеводе командиров, но не дойдя до неё, растерянно остановился, сообразив, что уже поздно и вернулся к лестнице, ведущей на кухню. Он впервые близко подходил к подобного рода помещению. В столичной княжеской казарме или родовом особняке считалось неприличным заходить в рабочую зону слуг, а здесь у него не было нужды интересоваться кухней.
        Вот прачечную он однажды посетил, точнее, он долго собирался духом, и в один из дней встал пораньше, чтобы ни с кем не столкнуться, взял грязные рубашки и прокрался к двери, ведущей в… бездну! Там он впихнул скомканные рубашки первой встреченной женщине, и пока никто его не увидел, гордо удалился. Чистое ему возвернули каким-то таинственным образом, чему он был очень рад, но более не рискнул самостоятельно ходить в ту часть двора.
        На кухне было тихо и пусто. Граф Бережной осторожно заглянул в несколько кастрюль, ища что-нибудь съедобное для своей гостьи. Хотя, окажись в кастрюле еда, он не знал бы, что делать дальше. Ему не доводилось учить ни одного бытового заклинания, и он не смог бы разделить еду на порции, да ещё аккуратно разместить её на тарелке.
        - Чем могу помочь? - обратился к Александру какой-то мужчина и низко поклонился.
        - Мне нужен ужин…
        - Я соберу и велю подать вам в столовую, - с поклоном ответил мужчина.
        - Собирай при мне, я сам заберу, - приказал граф и видя, что его собеседник слишком нервничает, отступил, выбрал себе наиболее приличное место и сел.
        Повар, которого позвал один из его помощников, ночующих при кухне, начал готовить. Сначала он очень нервничал, но одарённый сидел тихо и мужчина успокоился. Через минуту артефакт нагрева заработал во всю мощь (удача, что та изящная девочка вовремя подзарядила его) и можно уже было кое-что разогреть, да порезать свежих овощей.
        Анха немного успокоилась во время отсутствия мага, осмотрелась и нашла себе местечко, где она могла бы сегодня переночевать, если сумеет обвести мага вокруг пальца. Хотела пойти искать Маху, чтобы предложить ей схорониться хотя бы в коридоре возле дверей, так как башня уже не могла быть надёжным убежищем, но поняла, что без обузы в виде неё подруга быстрее и лучше разберётся со своей безопасностью.
        Маг долго не возвращался, и Анха в куче сваленного в кучу тряпья выбрала самое негодящее, чтобы использовать в качестве половой тряпки. Когда хозяин помещения вернулся, то застал её за уборкой маленького закутка.
        Анха выставила оттуда его обувь, вымыла пол и даже немного очистила стены. Теперь это был самый чистый уголок в жилище высокородного защитника.
        - О, ты молодец, - похвалил её Александр и остался стоять посреди комнаты, так как ставить поднос с едой было некуда.
        Поняв его затруднения, Анха осторожно подвинула в сторону хлам на столе.
        - Тут всё нужное, - зачем-то счёл нужным оправдаться Александр.
        Дома он понятия не имел, где хранятся многие нужные вещи, вроде расчёски, бритвы, духов, поясов, шнурков… Всё необходимое всегда подготавливал его слуга, а здесь пришлось всё вывалить на стол и держать на виду, чтобы не запутаться. А ещё на столе пришлось держать шкатулки с артефактами, листы с заклинаниями, писчие принадлежности… как-то сюда попали носки и промокшая стелька, которая давно высохла, но теперь непонятно было, как вернуть её на место. Какой-то идиот посоветовал её вытащить из мокрого сапога и просушить, а он послушал!
        Анха вежливо отводила глаза от некоторых предметов на столе, зато выразила радость по поводу доставленной магом еды. Больше всего ей хотелось пить, но проигнорировать мясную нарезку с гарниром из овощей было бы неправильно, ведь сама послала за ними.
        Есть пришлось стоя, потому что единственный стул был завален одеждой. Маг стоял рядом, и Анха протянула ему отрезанный кусочек мяса.
        - Это мне? Ты хочешь, чтобы я ел с твоих рук? - лукаво прищурившись, он смотрел на неё с явным удовольствием.
        Анха мягко улыбнулась и подняла вилку с мясным кусочком повыше. Александр наклонился и подцепил мясо зубами.
        - С твоих рук намного вкуснее, - проникновенно произнёс он и вопросительно посмотрел на свою гостью: - У меня за ужином не было аппетита, а сейчас чувствую себя голодным!
        Анхе не пришлось повторять дважды и она взялась кормить его. Делала это аккуратно, не забывала смотреть ласково и даже улыбаться. И если бы сейчас она не принуждала бы сама себя к близости из-за соображений безопасности, то этот вечер можно было назвать необыкновенным.
        - Ничего вкуснее не ел, - выдал маг, когда тарелка опустела, а гостья прикрыла рот ладошкой и только по глазам было видно, что она смеётся.
        Ей не надо было что-либо говорить, потому что её глаза казались Александру удивительно выразительными. Он всё понимал без слов. Вот она хихикает над ним, потому что счастлива услышав его похвалу.
        А до этого она улыбалась, потому что он рассказывал ей о домашнем поваре, который, отдавая дань новой моде, стал готовить всё в микроскопических порциях. Совсем недавно изобрели микроскоп, и это открытие нелепейшим образом отразилось на жизни обывателей. В столичных интерьерах началась игра в макси и мини, а на стол стали подавать еду на один укус. Последнее больше всего возмущало молодого мага, так как получалось, что он ест много порций.
        - В твоих глазах появилась насторожённость, - с сожалением заметил он.
        Анха с удивлением посмотрела на него, так как до этого он верил её ужимкам. Маг всё время интерпретировал её поведение по-своему, а она подыгрывала, используя всё своё актёрское мастерство. Но видно её внутренняя борьба и нежелание делать того, что приходится пробилась сквозь фальшь.
        - Ты, наверное, устала? - неожиданно участливо спросил маг.
        Надежда забилась в сердце Анхи, а на глаза навернулись слезы.
        - Не плачь. Я сегодня ужасно вымотался, но у нас с тобой ещё всё будет, - приобнял маг её, - а пока ты можешь… - тут он запнулся и с сомнением посмотрел на свою кровать, потом на кучу грязного белья, занявшего часть его комнаты.
        Анха показала рукой на расчищенный закуток и напряженно ожидала его слов. Ох, неужели она всё испортила и он сейчас её выгонит? Или она вырвала себе ещё одну спокойную ночь?
        - Хочешь там ночевать? - Александр дождался кивка и, скрывая досаду, так как всё-таки надеялся, что голубоглазка прильнет к нему и одарит своей лаской, дал разрешение занять освобождённое пространство.
        Анха отошла и с облегчением опустилась на каменный пол в каморке. Она рискнула и избежала близости в этой грязи. Говорят, потерявши голову по волосам не плачут, но вонь из туалетной комнатки и грязь в спальне вызывали тошноту, а тошно и без этого было.
        За ночь она несколько раз поднималась, разминалась, чтобы согреться и вновь ложилась, а на рассвете побежала в башню.
        Дверь в неё была открыта, но Махи там не было. Зато недавнее пребывание в башне чужих было налицо. Устроенный погром как нельзя лучше характеризовал поднявшихся сюда людей. Зачем-то погнули медный кувшин для воды, испоганили нечистотами ведра…
        Не сразу, но девушка сообразила, что не видит старых артефактов обогрева и кое-каких мелочей. Она очень надеялась на то, что это Маха успела собрать самое ценное и спрятаться в новом месте.
        Анхе стало страшно одной находиться в опоганенной башне, и она поспешила спуститься. Дверь в лекарскую не запиралась, и девушка свободно прошмыгнула в помещение. Чувствуя, что сила вот-вот вырвется из неё, княжна решила попробовать вновь объединить свою энергию и энергию здоровяка.
        Достав баночку с магической краской, она нанесла необходимые руны и устроилась рядом с ещё не проснувшимся мужчиной. Ждать пришлось недолго. Уже через минуту сиренево-серебристый свет вспыхнул вокруг неё, вырываясь наружу.
        Мужчина в изумлении раскрыл глаза, а Анха сцепила зубы, чтобы сдержать крик боли. Всё - таки Маха оказывала существенную помощь, заставляя чистую магию течь более равномерно, и если бы вчера печати существенно не ослабли, то вряд ли княжна осталась бы в сознании.
        Еле дождавшись того момента, когда печати и сеть будет разорваны, Анха выпустила вторую энергию, и вот тут уже подключилась уникальная сила мужчины. Девушка видела, что он потрясён происходящим, но пояснить ему ничего не могла. Она лишь дрожащей рукой погладила его по лбу и попробовала изобразить губами слово: «Хорошо!»
        Когда волшба затихла, они немного посидели вместе, прежде чем Анха поднялась и пересела напротив мужчины. Посмотрев на него магическим зрением, она увидела, что тёмные пятна в его голове исчезли полностью - и немудрено : такой объем Лунной силы мог заново выстроить мозг по одним только контурам. Теперь оставалось дождаться восстановления его магической системы. Анхе хотелось спросить, кто же он такой, но оставалось только смотреть на него.
        - Ты… - прохрипел он, - по-мммо-гла… спа-си-бо, - невнятно продолжил.
        Анха согласно кивнула и ещё раз окинула его магическим взглядом. Без уточняющих вопросов сложно было понять, имелось ли у него ранее нарушение речи или это последствия недавнего тяжёлого ранения? А ещё смущал его взгляд. Столько в глазах этого страшноватого звероподобного человека было удивления, волнения, некоторой опасливости и детской наивности, что не заметить этого не смог бы только слепой. Эмоции воина были яркими и удивительно чистыми, однако означать могли слишком многое.
        Ну, это уже его проблемы, а у неё своих полно. Ей надо найти Маху, убедиться, что с ней всё в порядке и составить план на ближайшие дни.
        ГЛАВА 10. ГОРЕЧЬ ЖИЗНИ
        - Эй, - услышала Анха и подскочила, чтобы посмотреть, кто зашёл в лекарскую.
        - Это я, не пугайся, - Маха подбежала и обняла свою подопечную. - Как ты? - она вглядывалась в лицо девушки и не найдя следов слёз, облегчённо выдохнула. - Я пожаловалась господину Леснову… - быстро зашептала женщина и, оправляя тунику, не к месту сообщила: - Очень обстоятельный мужчина.
        Анха вопросительно заглянула в глаза подруге, а та вдруг опустила голову и сминая край одежды, отвернулась. Оказалось, что она стеснялась обуревающих её эмоций. Анхе пришлось не один раз дёрнуть её за рукав, чтобы та рассказала, что с ней случилось после того, как убежала.
        - Он сказал, что я аккуратная и приятная… - никак не желала Маха говорить по существу. - Ещё он сказал, что я положительная женщина и тем удивительнее, что оказалась здесь.
        Анха нетерпеливо вновь дёргала её за рукав, но подруга продолжала рассказывать о том, как высоко её оценил завхоз. Маха упивалась услышанными словами в свой адрес и теряла голову. Похоже, ей никто и никогда не говорил столько незатейливых комплиментов. Но княжне всё же удалось узнать, как Маха столкнулась с Лесновым, как пала ему в ноги и рыдая, поведала о своей любви к нему. Он не устоял.
        - А с мерзавцами он разберётся, - шептала женщина, - надо только дождаться следующего прорыва границы и тогда мы их больше не увидим.
        Что имел в виду завхоз под словами «мы их больше не увидим», разбираться не хотелось. Что во власти управляющего хозяйством? Но как дождаться следующего прорыва? Как?!
        Маха потупилась, понимая, что для подруги опасность осталась.
        - А ты? - спросила она. - Твой маг взял тебя под защиту?
        Анха растеряно пожала плечами.
        - Может, ты не угодила ему? А умеешь ли ты приласкать мужчину?
        Маха прикрыла рот рукой, догадавшись о полной беспомощности в постельном плане своей подопечной.
        - Что же это я… - расстроилась она, - надо было научить тебя…
        Анха сердито посмотрела на неё и решительно отправилась на кухню, показывая, что пора поесть.
        - И то верно, - пробубнила Маха.
        Они поели сами, потом позаботились о единственном пациенте в лекарской.
        - Он выглядит здоровым, - подозрительно щурясь, заметила женщина. - Эй, ты бы шёл к себе! - подбоченясь, велела она.
        Анха коснулась пальцем губ Махи, чтобы та не шумела.
        - Дак мало ли чего лекарь учудит! - намного тише пояснила она и стала в очередной раз наставлять воина, чтобы тот ничего не брал из рук лекаря.
        Девушки выскользнули из лекарской под носом у пришедшего Жадковского. Они боялись, что он задержит их, но лекарь лишь обозвал их никчёмными потаскухами и, брезгливо сплюнув, велел больше не появляться у него.
        - Я буду помощницей господина Леснова, - гордо сообщила Маха и демонстративно плюнула в ответ, хотя явно не одобряла подобное пачкание полов.
        - Вот только Паулина… - тихо добавила она, - ему сначала надо уладить с ней… она из местных…
        Анха встревожено посмотрела на женщину: не обманывает ли её завхоз? Подруга ожила после свидания с ним, светится вся, но если он всего лишь посмеётся над ней, то это убьёт её.
        - Я верю ему, - твёрдо произнесла Маха, поняв сомнения девушки. Она крепко сжала кулаки и устремила взгляд вдаль. Анха молча кивнула, принимая эту веру.
        - Давай-ка наведём порядок у твоего мага, - неожиданно предложила она. - Никогда не думала, что аристократы могут жить в такой грязи.
        Анха согласно кивнула. Протекция Леснова не будет распространяться на неё, а значит, ей придётся, как минимум прятаться по ночам в покоях мага, как максимум - жить там. Неприятные мысли о собственном унизительном положении больно сжали сердце, но княжна решительно поднялась и всем своим видом показала, что готова действовать.
        Жестами девушка показала, что Махе надо обождать её во дворе. Первым делом Анха собрала вещи мага и отнесла их в прачечную. Там она задержалась, изучая работу прачек и нашла неработающий артефакт вентиляции. Подошла к старшей, показала на него рукой и как могла, объяснила, что он важная вещь в их деле, а не работает.
        - Так это ты помогаешь заряжать кухне приборы? - сообразила прачка.
        Девушка кивнула и приложила палец к губам.
        - И ты понимаешь, что эта штука должна делать?
        Княжна изобразила, что работающий артефакт позволит свободно дышать женщинам.
        - Ну ладно… сама вытаскивай его оттуда, а то мои что-нибудь не так сделают. Заряжай, а там посмотрим, нужен ли он нам. За вещички не беспокойся. К вечеру всё вернём в лучшем виде, а магу скажи, чтобы не занашивал одежду до черноты и вовремя сдавал в стирку.
        К тому времени, как Анха вернулась, Маха уже начала волноваться. Торчать во дворе без дела было чревато, но княжна не могла впустить подругу в жилище мага, не присутствуя там сама.
        Вместе они взялись скоблить пол: Маха в туалетной комнате, а Анха в общей.
        - Не могу терпеть эту вонь, - пожаловалась женщина, - у меня раньше дома в отхожих местах всегда в первую очередь чистоту наводили. Муж брезговал в других местах присесть и бежал домой, как приспичит.
        Анха была полностью солидарна с подругой и не отставала от неё. Раскрасневшиеся, но довольные вычищенным полом, они передохнули и продолжили. Несколько раз Маха уходила и возвращалась с разными нужными предметами. Сначала она притащила стопку полотенец, потом вместе с ней пришёл слуга с досками. Немного поспорив, они совместно устроили ряд полок от пола до потолка в общей комнате, в закутке повесили полки под самым потолком для редко используемых вещей.
        В следующий раз Маха убежала, пообещав раздобыть свежие матрасы с подушками, а Анха осталась скоблить деревянный стол от грязи. Всё, что на нём находилось ранее, она перенесла на полки, надеясь, что хозяин комнаты не рассердится за эту вольность и привыкнет к порядку.
        Стол уже был почти как новый, когда она почувствовала взгляд. Обернулась и напряженно застыла, не зная, чего ожидать. В чёрных глазах мага полыхала магия, что говорило о его волнении.
        Она прижимала к животу нож, которым скоблила стол, и настороженно ждала, что он скажет.
        - Здесь стало светлее, - неуверенно произнёс Защитник и с трудом отвёл взгляд от неё.
        Магия всё ещё плескалась в глазах мужчины, но он вполне себя контролировал, даже если сильно разозлился на неё. Анха постаралась незаметно выдохнуть и принять более непринуждённый вид.
        Она боялась отойти от стола, ещё не понимая, как вести себя дальше. А хозяин помещения с удивлением разглядывал полки с расставленными вещами, заглянул в туалетную комнату, дверь в которую была открыта и даже принюхался.
        Анха порадовалась, что, снимая пласты грязи с крошечного окошка в туалете, обнаружила на нём защёлку и петли. Оказалось, что его можно открывать, и для этого в углу стояла ржавая палка, которая помогала дотянуться до окна.
        - Пахнет едой… - улыбнулся он и тут пояснил сам для себя: - Под нами же кухня!
        Анха робко улыбнулась в ответ. Всполохи магии в глазах мужчины никуда не делись, но злости он точно не чувствовал, и это обрадовало княжну.
        - Ты, наверное, устала? - неожиданно спросил он.
        Его вопрос обескуражил её. В нём было столько теплоты и сочувствия! Хотелось выдохнуть, дать волю слезам и выплакать всю боль, все страхи, довериться и спрятаться за более сильным.
        - Принесла!!! - пыхтя, провозгласила Маха, вваливаясь в комнату и ничего не видя под кучей матрасов и подушек. Как дошла-то?!
        - Ой! - пискнула она, когда сбросила ношу на кровать и увидела, что хозяин помещения здесь же. Неуклюже поклонившись, она бросилась вон. Ей стоило только взглянуть в полыхающие агатовой чернотой глаза мага и, ничего не соображая, она выскочила вон.
        Анха отмерла и бросилась к падающим подушкам. Стараясь не смотреть по сторонам, она хлопотала, надеясь, что её спокойные действия помогут мужчине успокоиться и… уйти обедать.
        Она застелила ему постель и принялась за свой уголок, когда его руки скользнули на её талию. Он обнял её со спины и прижал к себе.
        - Как тебе это удаётся? - спросил он её, подразумевая всё сразу: и создавать вокруг себя особую атмосферу и быть притягательной и выводить его на новые чувства.
        «Что удаётся?» - мелькнула у неё мысль и исчезла, потому что маг склонился, осторожно коснулся губами её щеки.
        - Нежная… у тебя очень нежная кожа, даже удивительно, - прошептал он ей в ухо, щекоча и вызывая мурашки.
        Она попыталась отстраниться, но он крепче прижал её к себе.
        - Не бойся, мне все равно, сколько у тебя было мужчин, - страстно произнёс он, - здесь лучше тебя никого нет! - и сжал её бедра так, чтобы она наверняка прочувствовала своим телом, что он желает её прямо сейчас.
        Анха не могла пошевелиться. Не из-за того, что её держали, а просто не осталось сил. Внутренняя борьба между циничным просчитыванием всех своих шагов ради выживания и романтичным представлением о любви опустошила её.
        Казалось бы, всё уже решила и готова идти по головам, но любое доброе слово Защитника приводило её в смятение и возвращало надежду, что ещё можно побыть мечтательницей, ведомой вдохновением и верой в лучшее.
        Александр хотел стянуть с головы девушки платок, но услышал, как она сглотнула. На фоне проникающих вкусных запахов через окно он сразу сообразил, что она голодна. Это отрезвило его. Ему захотелось накормить её самому, но в столовую для аристократов он не мог её привести, а идти на кухню… пожалуй, это было бы глупо.
        - Не хочу отпускать тебя, - выдохнул он, прижимаясь своей щекой к её. - Но ещё более не хочу оставлять тебя голодной.
        Александр нехотя оттолкнул девушку:
        - Иди пообедай и возвращайся сюда. И ничего не бойся!
        Анха вопросительно посмотрела на него.
        - Я всё уладил с лекарем, - гордо сообщил он, но помявшись, добавил: - … не успел переговорить с воеводой по поводу твоего будущего. Тут свои правила насчёт таких, как ты, - буркнул он, - но я всё решу.
        Оглядываясь, стараясь понять себя и мага, Анха вышла и медленно побрела во двор. Быть может, если бы она могла говорить, то всё было бы проще? Вроде бы этому Защитнику можно довериться.
        Княжна вышла во двор и подойдя к отдельному входу на кухню, чтобы получить еду, наткнулась на столпотворение. Женщины бурно обсуждали Маху, завхоза и его фигуристую даму, которой он дал отставку.
        - Маха не первая, кто решила перейти дорогу Паулинихи, - важно вещала одна из женщин. - Я слышала, что предыдущую соперницу затоптали кони - и устроила это госпожа Паулина!
        - Врёшь!
        - А до той горемычной Паулиниха убрала со своего пути какую-то местную деваху, которая позарилась на нашего управляющего. Знаете, что она сделала?
        - Ух, и язык у тебя! Смотри, как бы не окоротили за враньё!
        - Почём купила за столько и продаю, - огрызнулась сплетница.
        - Да говори уже! - зашумели остальные.
        Женщина надулась и сделала вид, что уже не хочет ничего говорить, но её никто не выпустил.
        - Ну, слушайте! Эта стервь подговорила одного из воинов, чтобы тот изуродовал соперницу.
        - Да его же за это сразу казнили бы!
        - А он хитро всё проделал. Был прорыв границы и после, как его закрыли, во дворе свалили трофеи. Тот воин взялся любезничать с подружкой Леснова и подвёл её к тушкам. А там оказалось, что одну тварь не добили и она вцепилась в деваху.
        - Ужас! Но это несчастный случай, - заохали женщины.
        - Может, и несчастный, да только до этого другие видели, как вояка не един раз Паулиниху своим колом обрабатывал, да так, что она, как свинья повизгивала от удовольствия. А до того, как подвести девку к трофеям он крутился рядом с ними, что-то перекладывал.
        - И что же, его не наказали?
        - Плетей всыпали за невнимательность и перевели в другую крепость.
        - Так что же, нашу Маху по наущению этой твари покалечили?
        Анха встрепенулась и ринулась в самую гущу.
        «Маху покалечили? Когда? Она же весь день была рядом!»
        - Ишь, прибежала! - обрадовались чему-то женщины. - Подруженьку твою убили!
        Анхе показалось, что у неё остановилось сердце.
        - Ну чё ты болтаешь! Кипятком её обварило.
        - Не кипятком, а соком одной твари!
        - Да лучше бы убили, чем муки такие терпеть, а потом уродиной ходить.
        Анха стала дёргать женщин за рукава, стараясь спросить у них, где сейчас Маха, но они шарахались от неё.
        - Уйди, шальная!
        - Её к лекарю надо, к подруженьке, пока она нас тут не покусала и не заразила чем-нибудь!
        Женщины вытолкнули Анху из очереди и успокоились только тогда, когда она сама побежала к Жадковскому.
        ГЛАВА 11. ЭТО ПРОСТО СЕКС
        Анха влетела в лекарскую, не помня себя! Какие же они с Махой бестолковки! Обеих жизнь припечатала мордой об стол, а они сопли жевали и пережёвывали. В их ситуации надо было нападать, чтобы другие десять раз подумали, прежде чем связываться с ними!
        Она остановилась возле лежащей на полу подруги и бессильно опустилась рядом. Та лежала в беспамятстве, а лицо её бугрилось уродливыми складками. Женщины судачили об ожоге, но на деле было другое: Маху облили слизью тёмной твари, которую ловили для продажи скорнякам. Мастера держали это существо в клетке и счищали с него слизь, из которой делали раствор и наносили его тонким слоем на выделанную кожу, и она в разы увеличивалась в размере. Оставалось только быстро натянуть кожу на каркас, покрыть закрепителем и через час-другой вместо крошечного лоскутка неказистой кожи лежало тонкое полотно, пригодное для самых деликатных изделий.
        Анха прикрыла рот руками, чтобы задушить рвущийся стон. Она смотрела на Маху - и никак не могла понять, каким чудовищем надо было быть, чтобы использовать именно эту тварь на человеке… на миловидной молодой женщине.
        Ещё пару секунд назад она в гневе думала о том, что надо было первыми продемонстрировать жестокость, а сейчас понимала, что не смогла бы уподобиться безжалостным и беспринципным существам, которых здесь по недоразумению называют людьми.
        Да что говорить, она мучилась бы, реши подкараулить ту же Ланку, чтобы побить её, считая это действие подлым, хотя вполне возможно, что Ланка справилась бы и с ней и Махой впридачу. А тут чужими руками и с особой изощрённостью… И ведь заказчик - не Жадковский с его омерзительно грязной аурой, а женщина, считающаяся достойной.
        Княжна прикрыла глаза и, в последний раз безмолвно всхлипнув, решительно поднялась. Пусть она не боец в прямом смысле слова, но она вернёт Махе красоту и здоровье! Пройдя в глубину помещения, она встала перед лекарем и показала рукой на висящие на стене полки, где плотно стояли разные баночки с порошками и зельями.
        - Чего тебе? - недовольно буркнул он.
        Анха в упор посмотрела на него и ещё раз показала рукой на полки.
        - А я в тебе не ошибся, - процедил лекарь, - есть в тебе силушка, да не мало! Ишь, в глазах лазурь плещется! И как же ты жива до сих пор? Как же тебя не разорвало от силы?
        Он резко подскочил, хватая девушку за руки и, выкручивая их, прошипел:
        - Я выцежу твою мощь по капле! - он жадно смотрел на неё, желая насладиться страхом, но девица лишь шире раскрыла свои глазища и с ненавистью смотрела в ответ. Тогда он сильнее надавил ей на руки и зловеще пообещал: - Выпущу кровь из тебя, высушу её и продам!
        «Безумец!» - мелькнула мысль у Анхи, и она попыталась выкрутиться.
        Вдруг лекаря откинуло от неё, а поскольку он крепко держал её руки, то она упала на него. Не обращая внимания на боль, барахтаясь, она торопливо отползла от сумасшедшего, боясь, что он вновь схватит её, но рядом с ними стоял завхоз.
        - Что здесь происходит? - раскрасневшись от гнева, взревел он. - Почему ты вместо того, чтобы оказать помощь моей помощнице, тискаешь девку?
        - Ты зарываешься, Леснов, - подскочил лекарь. - Я человек воеводы!
        - Это ты гнилец зарываешься! - прорычал завхоз и начал методично избивать Жадковского.
        Считал ли он его виноватым в том, что произошло с Махой или вымещал на нём собственный недосмотр, если конечно чувствовал себя виноватым в произошедшем, Анха не стала разбираться. Она пролезла к полкам и начала набирать всё то, что ей было нужно.
        Выкрученные руки слушались плохо, а взять надо было многое, тогда она задрала тунику, чтобы сгрузить в подол всё необходимое.
        Анха видела, что от Леснова не укрылось её самовольство, но он только ожесточеннее стал пинать Жадковского. Княжна крепче прижала к себе собранные склянки, побежала к Махе.
        Первым делом она смешала ингредиенты, которые могли дать обезболивающий эффект. Знахари пришли бы в ужас от её бесцеремонности в использовании ядов, но для княжны сейчас было важно, чтобы Маха не умерла от болевого шока. Шутка ли растянуть кожу на живом человеке! Поэтому пригодился парализующий паучий яд и замораживающая кислота, а вместе с ними блокиратор нейронов. Анха рисковала, так как знания её были теоретическими, но сомневаться и медлить было нельзя.
        Смочив лицо подруги полученным раствором, она стала думать, как вернуть прежний облик Махе.
        Невольно посмотрела на лежащего рядом здоровяка. Он настороженно следил за ней и, кажется, волновался о Махе. И вновь Анха обратила внимание на растерянный взгляд этого воина. Что-то с ним не так! Но сейчас ей было не до него.
        Княжна переключилась на магическое зрение и стала разглядывать ауру подруги. Та была тусклой. Ещё чуть-чуть и было бы поздно что-то делать.
        Анха без конца перебирала баночки, пытаясь если не понять, то почувствовать, какие надо использовать ингредиенты, чтобы сделать первые шаги в восстановлении лица Махи. Она смешала несколько веществ и нанесла их тонким слоем, но это всего лишь подпитало, смягчило и увлажнило обвисшую ужасающими складками кожу. Теперь можно надеяться, что она не склеится буграми и не загрубеет, так как скорняки именно из-за этого спешили использовать закрепительный состав на растянутую кожу. Организм Махи с благодарностью принял такую поддержку, и аура подруги немного ожила.
        - Ты исправишь то, что натворила Паулина?
        Анха вздрогнула от хриплого голоса Леснова. Она посмотрела на него и молча стала ставить в ряд те баночки, которые помогут Махе.
        Как бы ей хотелось ткнуть его носом, что он не защитил доверившуюся ему женщину. Наобещал с три короба, а сам… Зато его Паулиниха подтвердила свою репутацию и знала, что делала. Она обрекала Маху не просто на смерть, а на мучения в назидание остальным.
        Но, как говорилось в мире княжны, «против лома нет приема»! Недаром её готовили возглавить род, и силы у неё достаточно, чтобы использовать прямо и в обход.
        Сначала Анха посмотрит, как подействует на впитавшуюся в кожу слизь выброс чистой Лунной силы, а если ничего не получится, то есть ещё Лазурная сила. Махе надо будет просто подождать.
        Но всего этого Анха не могла объяснить Леснову, и он её задумчивый вид воспринял по-своему:
        - Я виноват перед Марьюшкой. Обещал ей защиту, а сам подставил под угрозу… Облегчи ей последние дни, как можешь. Я дам всё необходимое.
        Резко развернулся и ушёл.
        Ушёл!!!
        Анха успела заметить в его глазах навернувшиеся слёзы, но какой ей от этого толк? Это поможет найти Махе тёплую тихую комнатку, где её никто не видел и не беспокоил бы?
        Или скупая мужская слеза поможет немой организовать доставку еды «умирающей»? А может защитит обеих от разозлённого лекаря?
        Она не замечала, как её лицо исказилось от гнева, но напряжение отступило, когда здоровяк с некоторым трудом проговорил:
        - Я помо-о-гать бу-у-ду. Скажи-и, что делать?
        Анха не сдержалась, расплакалась. Это было реакцией на пережитое и на неожиданную помощь. А ещё опять это: «Скажи»!
        Чуть успокоившись и стараясь показать жестом, чтобы здоровяк не волновался, она указала на свою немоту. И опять он удивился, как ребёнок, а потом долго пытался что-то понять для себя.
        Анхе пришлось даже потянуть его за руку, чтобы вернуть внимание к себе. Она подвинула к нему раздобытые баночки и припрятала их за краем матраса. Как могла, показала, что их надо сохранить, а потом показала на Маху, которую тоже надо защитить ото всех.
        Потом Анха подумала и смочила губы Махи концентратом сонного зелья. Пусть подруга спит и ни о чём не тревожится. Княжна, демонстрируя уверенность, которой не испытывала, поднялась и показала, что ей надо идти, а надеется она на него.
        - Я сторожи-и-ть, - понятливо кивнул здоровяк и несколько раз повторил произнесённое слово, словно оно было каким-то сложным и впервые далось ему.
        Анха постаралась изобразить промежуток времени, в течение которого будет отсутствовать.
        - Да, - опять кивнул мужчина, - ночь пройдёт, и ты придёшь. Я понял. Не волнуйся. Я сильный, и я сумею защитить.
        Он привстал и, приподняв матрас с другой от Анхи стороны, показал нож, который она недавно видела на столе у лекаря. Оказывается, здоровяк уже восстановил подвижность и остаётся в лекарской по каким-то своим соображениям.
        Тот ещё человек-загадка! Но главное, что он не обидит Маху и лучше отвадит обидчиков, чем если бы это сделала она. А ещё он может усиливать её второй дар, а значит, ускоряет освобождение от печатей. Эх, если бы не печати, то Анха быстро помогла бы Махе!
        Девушка вышла из лекарской и присела на скамеечку недалеко от кухни. Ей надо было подумать и правильно распределить свои силы. Основная проблема заключалась не в том, что она не могла справиться с наваливающимися проблемами, а в том, что решать всё надо было немедленно. Если что-то отсрочить, то последствия могут оказаться катастрофическими, но практически ничего немедленно решить она не могла. Всё упиралось в чертовы блокирующие печати!
        Анха попыталась просчитать, как можно использовать выбросы энергии в лечении Махи, но вынуждена была вспомнить об угрозе, исходящей от Ланки.
        Мимо проходил воин, который заметив её, сменил направление и заспешил в казарму. Торжествующий взгляд мужчины ей не понравился, и Анха на всякий случай приблизилась ко входу в замок. Она вовремя успела, так как вскоре из казармы высыпала вся компания Ланки и первым делом их взгляды были устремлены на скамейку.
        - Вон она! - указал на княжну один из воинов, и у многих на лицах заиграла хищная улыбка.
        Анхе ничего не оставалось, как вбежать в замок и скрыться в покоях мага. Эта компания всерьёз взялась загнать её на потеху своей предводительницы. Девушке оставалось бессильно сжимать кулаки и жалеть, что она никогда не занималась боевыми искусствами. Деда возмущала сама мысль о том, что женщине может кто-то угрожать физически и ей придётся давать сдачи. Интриги, соперничество в делах, обман ... но не возможность рукоприкладства! И Анха верила, потому что её самый злой враг Краснов хоть и был беспринципен, но ему даже в голову не пришло бы причинить ей физический вред.
        Боже, как же странно и грустно сейчас вспоминать свою жизнь под крылом деда!.. Как мало она ценила окружающих. А противного Краснова сейчас готова была бы расцеловать. Он бы озверел, увидев, что тут унижают ради унижений.
        Хорошо, что дед никогда не узнает, что его любимой внучке приходится терпеть нападки где-то на краю империи от людей, которые живут по волчьим правилам. Он очень верил в людей, и понятие чести для него не было пустым словом.
        Забившись в выделенный магом закуток Анха долго сидела, пытаясь успокоиться. Она боялась и ненавидела, боролась со своим страхом и чувствовала в себе решимость вернуться, чтобы немедленно бросить вызов всем низким людям. Сейчас она готова была умереть, только чтобы показать всем, что не смерть страшна, а то, как они живут!
        Потребовалось время, чтобы избавиться от всей той чуши, что лезла в голову на эмоциях. У неё уже был план, который поможет ей продержаться и даст время на избавление от печатей. Теперь от Анхи зависела жизнь Махи. Вот и всё, о чём ей стоило думать.
        Княжна поднялась и осмотрелась. Хорошо, что они с Махой успели навести здесь порядок. Девушка поколебалась, но юркнула в туалетную комнату и приняла душ. Тугие струйки воды приятно массировали голову, упорядочивая мысли.
        К сожалению, надо было признать, что она всегда излишне волновалась. Переживала, когда организовывала деревни, принимая людей под свою руку. Нервничала, вычисляя по отчётам нечестных на руку людей, и не знала, что с ними делать. Мучилась из-за того, что вынуждена была отказывать не глянувшимся просителям о вступлении в свой клан.
        Дед говорил, что если не прятаться от жизни, то излишние волнения пройдут и оказался прав. Она научилась правильно расставлять приоритеты и отсеивать ненужных людей, отказывать просителям стало легче, а переживания остались позади.
        Воспоминания о прошлых смятениях навели на мысль, что в сексе с ней случится то же самое, и напрасно она мандражирует. И вообще, вряд ли в этой крепости найдётся ещё один человек, который придаёт близости так много значения, как она.
        Жаль, что на Земле ей не довелось быть с мужчиной. Сначала она была слишком юна и испугалась мужского внимания, а когда пришла пора, то ребята рядом могли быть только товарищами. Им самим требовалась женщина, которая научила бы их любить.
        Анха протянула руку, чтобы выключить воду, но её перехватила мужская рука.
        - Вот ты где, - выдохнул маг. - Ты больше похожа на волшебное существо, чем на обыкновенную девушку.
        Анха боялась пошевелиться. Освещение в покоях мага было слабым, а в туалетной комнате светильники вообще не горели. Единственный свет поступал через оконце в две ладони, которые они с Махой отмыли. И теперь он видит, что её волосы возмутительно короткие. Уже не лысая, но столь коротких ёжиков на голове не носят даже мужчины.
        Словно в ответ на этот на вопрос она почувствовала, как скользит его ладонь по её черепу.
        - У тебя изумительные пропорции тела, - восхитился он, прижимаясь сзади и елозя, даже как будто слегка толкаясь. А потом его руки зашарили по ней, оглаживая, сминая, а иногда вдавливая в себя.
        Анха думала о печатях, которые от горячей воды могли стать заметнее. Но маг ласкал и целовал её с прикрытыми глазами. Он мучительно выдыхал, постанывал, чмокал и даже порыкивал, но не вглядывался в неё. Она даже смогла расслабиться, сообразив, что это поможет разбудить в ней чувственность. Но приятное волнение не накатывало, чувственность не просыпалась и вскоре ласки мага стали утомительными. Вода стала раздражать, и хотелось выйти, обсушиться, и остаться одной.
        Наконец всё закончилось.
        Оказалось, бояться было нечего: маг показал себя необычайно заботливым партнёром. Кажется, так это называется, когда мужчина щедр на ласки.
        Анха тихонько вздохнула и постаралась незаметно обмыть бедра от крови и «соплей»
        - Пойдём в кровать, меня ноги не держат, - дрожащим голосом попросил её маг.
        Она с удивлением посмотрела на него, думая, чем он таким весь день занимался, что так устал. Вот её уборка и стресс вымотали основательно, и она с удовольствием сейчас завалилась бы в постель и спала бы долго-долго!
        Благоразумно подчиняясь Анха, быстро замоталась в приготовленную чистую тряпку, закрыла голову и лоб платком, помогла вытереться магу и проводила его до кровати.
        - Ты невероятная, - придерживая её за руки и не давая уйти в свой закуток, прошептал он. - Во мне всё переворачивается, даже когда я только смотрю на тебя.
        Анха старалась сделать внимательное выражение лица. Смотреть магу в глаза она опасалась. После тёмной туалетной комнаты спальня казалась светлой, и княжна не хотела, чтобы маг увидел что-либо лишнее в цвете её глаз. Во время близости магия в ней шелохнулась, потянулась наружу, но печати стояли на страже. Однако же глаза могли стать ярче и даже посверкивать в неверном свете светильников. А ещё подумалось, что слухи о пополнении родового источника во время первой близости сильно преувеличены. Никаких взрывов, бурлений и фейерверков, увы!..
        - Ляг со мной, - неожиданно попросил её маг, сдвигаясь на самый край узкой кровати.
        Анха, не поднимая глаз, подчинилась и осторожно устроилась на выделенном кусочке. Мужчина тотчас же приобнял её и, послав импульс светильникам, чтобы они погасли, недовольно поворчал из-за надетого ею платка, а потом затих, расслабился и уснул.
        Анха ещё некоторое время терпеливо полежала, придавленная навалившимся на неё телом, выползла и, облегчённо вздохнув, перебралась к себе в уголок. Сон свалил её, как только она свернулась калачиком на раздобытом Махой матрасе и накрылась полотном. Единственное, о чём она успела подумать, что стала женщиной, а перемен в себе не заметила.
        ГЛАВА 12. УПРОЧЕНИЕ ПОЛОЖЕНИЯ АНХИ
        Александр тяготился практикой в гарнизоне. Он думал, что служба на границе многому его научит, но ничего интересного, кроме прорывов и прямого столкновения с тварями, здесь не было.
        Он быстро погряз в мелких, ничего не значащих бытовых проблемах, которые стыдился признавать. Как положено суровому воину, граф стойко их игнорировал, но иногда накатывала тоска именно из-за собственного неумения создать себе нормальные условия.
        Всё чаще покинутая княжеская казарма, принадлежащая его роду, казалась лучшим местом в мире. А ещё Александр с ностальгией вспоминал своих учителей, которые когда-то казались не в меру требовательными. Теперь же он отнёс бы их скорее к категории заботливых нянек. А озорные походы в город, о которых потом принято было рассказывать в пренебрежительном тоне, здесь снились по ночам как прекрасная сказка...
        Хм, пожалуй, сны этой ночью не беспокоили мага: он спал как убитый, и проснулся отдохнувшим. Немного повалялся, стараясь продлить приятное состояние лености, но вспомнил, что засыпал не один и этим нарушил один из главных гарнизонных запретов! Не смог вчера отдалиться от податливого девичьего тела. Не мог!
        Приподнявшись на локте, заглянул в закуток, но там было пусто. Отсутствие девушки вызвало внутренний дискомфорт. В груди заворочалось глухое раздражение. Судя по тому, что проснулся он, занимая всю лежанку, то ей пришлось оставить его, но почему она вовсе ушла?
        Ему хотелось бы услышать слова благодарности и восхищения. Она должна была понять, что он отнёсся к ней… уважительно. Правда, Александр сам от себя не ожидал, что его будут волновать не столько свои чувства, сколько её!
        Он даже не догадывался, что способен настолько потеряться в ощущениях и испытать нечто близкое к помрачению рассудка! Белоснежная фигурка в неверном свете ночного светила показалась фарфоровой, и он чуть не задохнулся от желания коснуться. Он поддался наваждению - и изменился: его тело вдруг стало необыкновенно чувствительным, жадным; эмоции обострились и доводили ощущения до пика; а магия всколыхнулась приятными волнами.
        Он даже испугался, заставил себя остановиться и закрыл глаза, чтобы случайно не привязать себя к недостойной, но его взволновавшаяся магия так и осталась внутри него. Случилось невероятное: он полностью раскрылся при близости с голубоглазкой, испытал невероятное наслаждение - и остался свободным. Никогда он не слышал, чтобы мужчины с даром защитника получали счастье без платы за него своей свободой.
        Большой тайной клана Защитников была их излишняя, порою до болезненности привязанность к тем, кто входил в ближний круг, и магия в этом играла не последнюю роль. Глава клана берёг своих сыновей и старался сам формировать их ближний круг, но женщины для удовольствий всегда оставались самым уязвимым местом.
        И кажется, Александру повезло наткнуться на девушку, которая абсолютно созвучна ему, но не сковывает его магическими цепями привязанности.
        «О, скверна бы всех побрала, какой же он везунчик!»
        Александр поднялся и всё же заглянул в закуток, думая, что его чудесная голубоглазка может сидеть в самом уголке. Но, увы! Конечно, он понимал, что она не могла ничего сказать ему, но если бы он посмотрел в её прекрасные глаза, то всё понял бы и удовлетворился.
        Но её не было, и это начало тревожить его.
        Куда она ушла? Её могут обидеть.
        А может она похваляется перед подружками теми словами, что он в запале шептал ей? Тогда он станет посмешищем!
        От удара кулаком в стену он поморщился. Глупо. Руки надо беречь. Но боль отрезвила. Девушка немая!
        А вдруг он у неё не один? Вдруг она сейчас ещё с кем-то? Нельзя забывать, что она из тех, у кого нет морали!
        Проклятое воображение сразу же представило зазывно лежащее белое тело с маленькими округлыми грудями…
        - Тьма! - Тело Александра тут же отреагировало возбуждением и маг рванул в душ.
        Он больше не испытывал нежности и благоговения при воспоминании о ней. Теперь ему хотелось терзать, наказывать, мстить, а магия вновь живейшим образом всколыхнулась, и он даже сам испугался того, каким он может быть монстром.
        Александр провёл под тёплыми струями много времени. Вода помогла окончательно успокоиться телу, а там уже и бурлящая энергия улеглась вместе с провокационными и кровожадными мыслями.
        Он сначала стоял с закрытыми глазами, сосредотачиваясь по бьющим по макушке струям воды, потом с интересом разглядывал обстановку в лучах утреннего солнца, пробравшегося через вымытое до блеска оконце.
        Вокруг было чисто, и это каким-то немыслимым образом тоже помогло вернуть спокойствие. Если бы ему сейчас вновь пришлось ступать на грязный пол или под ноги попалось грязное бельё или щекотал нос мерзкий запах, то он сорвался бы. В последнее время его невыносимо тянуло домой, и он готов был наплевать на всё и вернуться в столицу!
        Водные струи умиротворили, и стало ясно, что Александр возводит напраслину на девушку. Если у неё и было что-то с кем-то, то только не теперь. Иначе она не стала бы так стараться наводить здесь порядок, да и её подруга говорила об опасности! И стоило понять, что малышка скорее всего ни в чём перед ним не виновата, как всё остальное отошло на задний план.
        Выйдя из душа, Александр заторопился на завтрак, где собирался попросить воеводу о личной беседе. Ему хотелось выяснить, что или кто может грозить его протеже, а ещё надо бы освободить её от любой работы.
        Эти мысли подняли настроение мага . Шагая к столовой, он привычно разминал на ходу пальцы, чтобы они не теряли гибкости, и с улыбкой поприветствовал сослуживцев.
        Анха чуть не проспала выплеск магии. Спокойный сон перешёл в болезненный кошмар и чудо, что она проснулась. Сила уже начала давить на печати и от тела стал исходить магический свет. Княжна подскочила, влезла в шальвары, накинула верхнюю тунику и побежала в лекарскую. Каждый выброс магии должен быть у неё на счету и приносить пользу, а этот она чуть не прозевала!
        К сожалению, у неё не оставалось времени, чтобы связать себя рунами с здоровяком. Ему достанется прорва Лунной силы (впрочем, вряд ли он ещё нуждается в ней!), зато она окажется лишена поддержки и не сумеет воспользоваться в полной мере второй энергией себе на излечение и для Махи. Непростительная ошибка!
        Слезы наворачивались на глаза из-за досады на себя: ну как она могла так крепко уснуть, что не почувствовала, что тело уже распирает от силы!
        Девушка влетела в лекарскую, буквально упала между продолжающей спать подругой и воином. Он во все глаза смотрел на её светящуюся фигурку, и сам оголил свою грудь, чтобы она начала чертить руны.
        Анха успела только достать магическую краску, как её сила разорвала печати и устремилась наружу. Пузырёк с краской выпал из её рук, а сама она выгнулась, раскрывая рот в немом крике. Мужчина попытался прижать её к себе, но от этого делалось только хуже.
        - Руны! - сердито зарычал он. - Они же простые, а ты сильная… Давай! Вот здесь, на груди, - он схватил её ладонь и придавил к тому месту, где вчера она рисовала.
        Анха не слушая, дёрнулась. Слишком больно и нет сил.
        - Ты маг - ты сила! - угрожающе рявкнул здоровяк. - Повелевай!
        Княжна в шоке смотрела на него. Ещё вчера этот воин еле ворочал языком, а сегодня он уже учит её и даже пугает!
        Сейчас ей больше всего хотелось освободиться, но мужчина держал её, и Анха со злостью мысленно плюхнула ему руну на грудь, потом на низ живота и видя, что эти плюхи заставили его широко раскрыть глаза, со злорадством мысленно шлёпнула руны на ноги и на лоб. Вышло от души, смачно и эффективно. Эти руны она хорошо знала и поэтому могла представлять их объёмно.
        В следующий миг уже она таращилась на магические потоки, которые циркулировали между ней и здоровяком. Он поглощал Лунную энергию, а взамен делился своей первобытной силой. Боль сразу отступила, и Анха не прозевала тот момент, когда разбитые печати ещё не восстановились, а Лазурной силы было накоплено достаточно, чтобы с умом воспользоваться ею.
        Воодушевлённая тем, что сумела мысленно поставить руны на теле здоровяка, Анха попробовала представить заклинание исцеления на Махе. Но представить объёмное заклинание целиком не получались, хотя она очень хорошо его знала. Время уходило. Надо было срочно использовать Лазурную, как получится, пока не восстановились печати.
        Подрагивающими от напряжения руками Анха быстрыми мазками растёрла по лицу Махи вчерашнюю мазь, обозначила на её теле несколько точек магической краской и прижавшись к ней лбом, погнала в тело подруги Лазурную силу. Это самое малое, что она могла сделать без заклинания. К сожалению, часть драгоценной целебной силы ушла в пространство, но многое впиталось в мазь и зацепилась за магические точки, которые на протяжении дня будут питать Маху.
        Анха тут же нанесла на лицо подруги ещё слой смягчающего вещества, одновременно руками заставляя собраться висячую кожу. Сначала показалось, что целебная энергия хорошо сработала, но кожа, если и подтянулась, то немного. Львиная доля Лазурной силы ушла на общее восстановление Махи, хотя ещё не вечер и подпитка сделает своё дело.
        Увлёкшись, она упустила из виду здоровяка. А он сидел и внимательно смотрел на неё. Стоило ей перевести взгляд на него, как он, не вставая, изобразил поклон.
        - Ты помогла мне пробудиться, - тихо произнёс мужчина.
        Анха непонимающе посмотрела на него, ожидая пояснений.
        - Я не помню своих родителей, но приютившие меня люди рассказывали мне, что всех моих родных загрызли тёмные твари. Никто не ожидал обнаружить на месте трагедии выжившего малыша.
        И чтобы было понятнее, о каком малыше идёт речь, он ударил себя кулаком в грудь.
        Анха смотрела - и не узнавала здоровяка! Его лицо оставалось непривлекательным и всё так же напоминало ей картинки портретов древнего человека, но глаза… сейчас в его глазах светился ум! Вообще, сложно по одному взгляду определить, умён ли индивид или нет, но не в случае со здоровяком. Теперь его взгляд был цепким, пронзительным, острым!
        Княжна осмотрела мужчину магическим взглядом. Его мозг был заряжен энергией, а магическая точка, что располагалась во лбу, стала больше и активнее. Уже догадываясь, что вся система восстановилась, она прислушалась к рассказу мужчины.
        - Я плохо помню то время. Приютившие меня люди быстро сообразили, что из-за ранения в голову из меня не вырастет хороший работник и продали в гарнизон. Я был крупным малышом, поэтому новый хозяин сразу стал приучать меня быть полезным. Я носил воду. Сначала ковшиком наполнял бочку, потом мне смастерили маленькое ведёрко, а спустя годы меня записали в солдаты. Сам я плохо соображал, но основные команды в меня вбили палками.
        Анха с состраданием смотрела на него, догадываясь, что видит перед собой мага-метаморфа. Только они практически неуязвимы для тварей тьмы. Но всё же он был слишком мал, что полностью защитить себя. И скорее всего, он был единственным в семье магом с таким даром, иначе бы всё было по-другому.
        - Твоя сила возродила меня, - мужчина ещё раз поклонился. - Я многое повидал за годы службы здесь, но мало что понимал. Мне не хватало сил даже запомнить что-то важное. Сейчас вся моя жизнь как на ладони, и все события, что происходили со мной, переживаются заново и по-новому осмысливаются.
        Анха понимающе кивнула. За пару дней осознать и принять прошедшие словно во сне годы - это архисложно. К тому же здоровяку придётся заставить окружающих принять себя нового и, скорее всего, у него будут с этим проблемы.
        - Я давно отслужил положенное и имею право уволиться, но пока ты здесь, я останусь. Тебе нужна защита.
        Княжна благодарно улыбнулась и отрицательно качнула головой. Он не сможет защитить её. Его положение ниже некуда, а если он начнёт выступать против той компании, что прицепилась к ней, то они по-тихому прирежут его. Может, он выживет за счёт своих способностей, но ему придётся расквитаться с обидчиками, а дальше всё закончится побегом или сразу тюрьмой.
        - Я понимаю, что сейчас мне сложно стать твоим защитником, но у тебя ведь есть план?
        Анха чуть кивнула. Сегодня она отдала всю Лазурную силу Махе и не продвинулась в устранении печатей, но энергия метаморфа убрала все последствия прорыва Лунной и вдобавок напитало её тело здоровьем. Что ж, это тоже неплохо.
        - Тебе надо время? - увидев, что девушка вновь кивнула, а глаза её стали печальными, он предложил: - Я постараюсь отвадить тех уродов от тебя, но ты держись того мага, что на тебя запал.
        Анха криво улыбнулась и ничего не ответила. С магом как-то всё неоднозначно.
        Она поднялась, бросила взгляд на продолжавшую спать Маху и ушла. Ей надо было торопиться. Стоит позавтракать, привести себя в порядок и обязательно добиться от завхоза участия в уходе за подругой. Она не может дальше оставаться в лекарской, и не сможет не то что работать, но даже ходить, пока у неё так сильно висит кожа.
        Как всегда, в столовой царила тишина и порядок. Одарённые даже не считали нужным заводить любезный разговор и поддерживать иллюзию общения.
        Спустя год службы Александр понимал, что добрые отношения с представителями других кланов вскоре порождают неловкость и некоторую зависимость, которая впоследствии может выйти боком родному клану.
        Ну, в самом деле : приятелю ведь сложно будет отказать в помощи на границе, а за каждым магом стоят клановые воины, и они непременно окажутся втянутыми в неуставные отношения.
        Как потом считать, кто кому должен?
        Как быть уверенным, что в столице не всплывут подмеченные случайным приятелем маленькие секретики, и они не будут использованы в межклановой борьбе?
        Вот и получается, что не может быть дружбы ни с кем в гарнизоне!..
        Александр смотрел на постные лица сослуживцев и ликовал, что сейчас у него появились другие заботы кроме демонстрации ответного равнодушия. Еле дождавшись, когда воевода покончит с завтраком, он поднялся следом и в коридоре попросил о личном разговоре.
        - У вас на ночь осталась девка, - недовольно перебил его воевода прямо в коридоре. - Это недопустимо.
        - Об этом я и хотел поговорить, - сдерживая вспыхнувшее раздражение вежливо ответил Александр.
        - Тут не о чем говорить! Ваше положение высокое, но ваш отец настаивал, чтобы вы подчинялись общим правилам. Если у вас зудит в одном месте, то… а тащить в свои покои кого ни попадя запрещено!
        - Она не такая как ваши «кто ни попадя»! - магу пришлось остановиться и придавить взбунтовавшуюся силу.
        - Не разочаровывайте меня, ваше сиятельство, - рявкнул воевода.
        - И тем не менее, - набычился Александр.
        В этот момент он ненавидел старого осла и готов был снести ему голову, но отец не простит. И пусть Александр не наследует титул великого князя, но близость к императорской семье обязывает соблюдать особую щепетильность к нижестоящим.
        Воевода грозно сверкнул глазами, но всё-таки распахнул тяжёлую дверь в свой кабинет, приглашая сына великого князя, графа Бережного. У него для сопляка были печальные новости, которые наверняка вытеснят из его головы всякие бредни.
        Александр старался не показать виду, насколько сильно его задели слова старого хрыча. Может, этот вялый гриб и прав в чём-то, но не ему судить голубоглазку или самого Александра.
        - Я беру госпожу Павлову под свою защиту, - едва войдя, сразу и твёрдо произнёс он.
        - Защиту? Официально? - хмыкнул воевода. - И надолго ли? Думаете, ваш клан одобрит ваш выбор? - воевода подался вперёд и его голос набирал силу: - Это редчайшая привилегия, которую можно заслужить только значительным деянием в пользу клана или долгой беспорочной службой!
        Глаза Бережного потемнели, а лицо стало страшным, но воеводу это не остановило.
        - Если вы возьмёте под защиту эту бл@дь, то опозорите не только себя, но и весь свой клан!
        - Вы забываетесь, - процедил Александр.
        - Нет, это вы забываетесь! - грохнул кулаком по столу воевода - и маг непроизвольно отшатнулся, не ожидая ощутить от старикана такую мощь.
        Собственно, не такой уж он и старик. Этот козёл проживёт ещё лет тридцать-сорок, прежде чем настанет пора ему упокоиться в земле, а может, он пойдёт на омоложение… Впрочем, это вряд ли! Его жена и дочери тратят слишком много, чтобы он сумел скопить что-то.
        Александр молча сверлил взглядом воеводу, не желая отступать, и отчаянно жалея о том, что его не учили словесно настаивать на своём. Это умение отец посчитал не просто лишним, а вредным. Императору не нужен ещё один спорщик или советник, ему нужен Щит.
        - Ваше сиятельство, - воевода показал рукой на кресло, предлагая Александру сесть. - Я не враг вам, - тяжело вздохнув, продолжил он, - и я не имею ничего против той девочки, что вы выбрали. Со слов Леснова, она держится с достоинством, чего не скажешь о других.
        - Так почему же…
        Воевода поднял ладонь, призывая молодого мага к терпению.
        - Я уже объяснил, и это очень серьёзно. К тому же по нашим правилам даже окажи вы простое покровительство, она остаётся осужденной и не может жить в ваших покоях. Хочу напомнить вам, что мы находимся в военном гарнизоне и если я разрешу вам некоторую вольность, то остальные последуют вашему примеру.
        Лицо Александра исказилось от гнева, стоило ему вновь услышать намёки на незавидное положение голубоглазки, но воевода поморщился и пояснил:
        - Я допускаю, что для вас Павлова многое значит, но другие начнут таскать сюда девиц из города и оставлять их на ночь. Вы же первый будете возмущены, что по нашим коридорам бродят разного рода шалавы.
        - Каков выход? - сдерживаясь, выдавил Александр.
        - Самый лучший - это чтобы вы отступили.
        - Нет.
        Александр выпалил не задумываясь, но сразу же понял, что будь у него время на раздумья, то ответ остался бы неизменным.
        - Я вынужден буду доложить о вашем чрезмерном увлечении Великому князю.
        Александр готов был раздавить мерзкого манипулятора, но воевода неожиданно горько добавил:
        - Пожалели бы отца.
        - Что? - не понял молодой граф.
        - Мне пришло известие, что в столице злодейски был убит ваш брат.
        Александра это известие поразило как громом.
        - Григорий или Миха?
        - Убит - Михаил. Весь двор скорбит. Я знаю, что он был не только другом его императорского высочества Виктора, но и его щитом до окончания вашей службы. Примите мои сожаления…
        - Кто… кто посмел, - срывающимся голосом прохрипел Александр.
        - Убийца - княжна Лунного клана. Она прибыла во дворец на бал в качестве дебютантки, чтобы быть представленной Императору и двору, а так же заявить свои права возглавить клан.
        - Это невозможно! Никакая дебютантка не справилась бы с моим братом!
        Воевода нахмурился. Он тоже не понимал, как дебютантка довольно мирного клана могла справиться с лучшим представителем боевого клана! В его силах было закрыть щитом весь дворец, а он не смог спасти даже себя?
        - Госпоже Луневой помогал граф Федоровский, её дед.
        - Федоровский? Известный алхимик? - недоверчиво переспросил Александр. - Я слышал о нём, но он ал-хи-мик! - сердито по слогам произнёс князь.
        - Не стоит недооценивать алхимиков. Они коварны и могут годами вынашивать свою месть.
        - Бред, - покачал головой Александр. - Этого не может быть просто потому, что не может быть! - выкрикнул он.
        - Лунева и Федоровские сбежали, - коротко докладывал воевода. - Их ищут по всей Империи. Вашему клану нанесён невосполнимый урон и оскорбление. Подумайте, уместно ли сейчас ваше желание приблизить к себе… э-э-э… Павлову?
        Было видно, что воевода едва удержался, чтобы вновь не употребить крепкое словцо, но потрясённый вид молодого графа его удовлетворил, и он не собирался нагнетать обстановку более необходимого.
        В конце концов его сиятельство в положенный срок закончит своё пребывание здесь и станет одним из самых важных лиц в Империи, так стоит ли перегибать палку в его воспитании?
        Александр словно окоченел и не помня себя добрался до комнаты, постоял, не в силах осознать обрушившиеся на него новости, и чувствуя, что задыхается, выбежал. Стены замка давили, как и узкие улочки гарнизонного городка с нависающими домами. Он рвался на волю, его сила сейчас требовала крови врагов. Отмахнувшись от стражей на стене, он ринулся в сторону освобождённых земель. Там ещё остались твари, которым не место в Империи!
        ГЛАВА 13. ПОВЫШЕНИЕ МАГИЧЕСКОГО МАСТЕРСТВА И УХОД НОВОГО ДРУГА
        После разговора с молодым графом Бережным воевода отправился в архив, чтобы ознакомиться с сопроводительным свитком Павловой. По документам девочка оказалась из клановых, и принадлежала она одному из многочисленных кланов воздушников. Старый воин в удивлении приподнял бровь: он не ожидал, что кто-либо решит вынести клановую склоку за пределы своей территории. Это плохой тон даже для мелкого клана из глухомани. А ещё воевода скорее отнёс бы девчонку к кланам с водной направленностью из-за довольного яркого голубого цвета её глаз, но никак не к блёклым воздушникам. В остальном же много повидавший в своей жизни воин не ошибся.
        Незаконнорождённая одарённая. Клан поступил с ней сурово, запечатав дар властью главы и милостиво сослав на поселение в пограничные земли. Вроде не убили, но шансов выжить дурёхе не оставили. Лицемеры! Пора бы императору официально запретить блокировку неугодных главам кланов одаренных при помощи выжигания печатей прямо на теле. Общество, конечно, осуждает эдакое варварство, но что не запрещено, значит разрешено!
        Печать же на свитке воеводе была совершенно незнакома, и он усомнился бы в законности свитка, если бы рядом не стояла печать имперской канцелярии. Имперским канцеляристам лучше знать, что они визируют даже, если всё допрежь написанное неправда. Много повидавший на своем веку воин ещё немного постоял, гипнотизируя прочитанный документ, но махнул рукой и решительно вышел.
        Не его дело ковыряться в бумажках, да и задавать возникшие вопросы некому. Малышке не повезло с родичами, да к тому же она неправильно поставила себя здесь. Сразу видно, что она слабенький маг и копящаяся в ней магия пока не причиняет ей вреда. Девочка вроде даже похорошела и набрала вес. Могла бы спокойно дожить свои последние дни при казарме, радуясь мужскому вниманию.
        Уж не обидели бы эту диковинную птичку, будь она поласковей с ребятами. Её бы даже баловали, но глупый цыплёнок до сих пор не уяснил, что вокруг неё больше нет чистенького дворика с клановыми сторожами-волкодавами! Хитрый цыплёнок осмелился побороться за место под солнцем и даже сумел зацепить внимание гарнизонного мага, да ещё высокородного! А это уже проблема для воеводы.
        Старый маг-воин раздражённо почесал подбородок и, поставив точку в своих размышлениях, вышел прогуляться по двору. Давненько ему не попадался на глаза лекаришка, а пора бы ему отчитаться по трофеям и принести деньги. Больно много воли взял себе Жадковский. Надо бы приструнить мерзавца или лучше начать поиски другого ловкого человечка, а прежде намекнуть стервецу, чтобы подсуетился, да незаметно убрал проблемную пичужку. Вот так ладно будет!
        Анха пробегала по двору с опаской. Женщины из каравана зло косились на неё. Помимо общей добровольно-принудительной повинности в казарме их ещё нагружали работой в замковых пристройках. Многие из этих женщин в прошлом занимались попрошайничеством или были подружками лихих людишек и не были привычны к постоянному труду.
        И, конечно же, необременённая заботами тощая пигалица, порхающая туда-сюда, крайне раздражала их. Они были несправедливы, но все женщины были на виду друг у друга, варились в одном котле, а припадочная голубоглазка с высокомерной лавочницей целыми днями бездельничали в тихой прохладной лекарской.
        Анха видела недобрые взгляды в свою сторону, и от несправедливых домыслов женщин ей было горько, но немота не позволяла бросить в лицо этим несчастным, что они завидуют побоям, жестоким экспериментам и работе в подвале, где от одного вида и запаха горы мёртвых тварей можно сойти с ума. И Анха сошла бы, если бы её не поддерживала Маха, а ту удерживала от сумасшествия вера в знания подопечной и её деловитая целеустремленность.
        Но вряд ли княжна смогла бы оправдаться, потому что враждебное отношение к ней и её подруге формировала Ланка. Казалось, что эта девица уже ничего не желает, кроме как втоптать в грязь более удачливых, на её взгляд, конкуренток. Эту бы энергию и изворотливость да в других целях!
        Анхе бы затаиться, но пришлось искать завхоза, чтобы убедить его оказать помощь Махе. Он нашёлся на птичьем дворе. Там она кое-как объяснила жилищную проблему и неожиданно для себя получила ключи от его личных покоев. Осчастливленная, побежала в лекарскую, чтобы помочь Махе добраться до выделенного Лесновым помещением.
        Пока она носилась в поисках завхоза, лекарь выставил воина вон, и мужчина ушёл в казарму. Там он сразу потребовал задержанное (а по факту присваемое старшиной) за долгие годы службы жалование, и вернулся, чтобы сопровождать свою спасительницу.
        Анха обратила внимание на потрёпанный вид воина, но не ко времени было о чем-либо спрашивать его, да и сложно это сделать в её положении. К тому же, она торопилась, опасаясь, что в любой момент её свобода будет ограничена. Вместе они перенесли очнувшуюся Маху в покои завхоза. Ходить ей было нельзя, чтобы не повредить висящую кожу.
        Леснов был на удивление щедр, но подруга Анхи наотрез отказалась разделить комнату с ним, выбрав себе невзрачный чуланчик поблизости. Это было её право. Она не хотела показываться понравившемуся мужчине чудовищем.
        Княжна согласно кивала, хотя думала о том, что опасается сейчас находиться поблизости от завхоза. Он словно озверел и Анха долго не решалась к нему подходить, думая, что ей достанется от него, но ключи он дал. Замковые же слуги старались не попадаться на глаза Леснову, чтобы не получить плетей, которые он сегодня щедро раздавал.
        Оставив Маху, Анха помчалась в прачечную, чтобы научить старшую прачку пользоваться артефактом вентиляции. Там она надолго застряла, регулируя работу других артефактов, переставляя их или царапая руны. Когда освободилась, то настало время обеда и надо было бежать к Махе, чтобы покормить её. После этого княжну задержали на кухне, показывая какие-то старые артефакты и спрашивая для чего они. Анха не сразу разобралась что к чему, а объяснить другим было ещё сложнее. Так прошел день и девушка осторожно искала мага, который куда-то пропал.
        Как только стало темнеть, она мышкой юркнула в центральный вход замка, на цыпочках поднялась на второй этаж и спряталась в закутке у мага, радуясь тому, что сумела пережить ещё один день.
        Проснулась на рассвете и с удивлением заметила, что постель мага осталась нетронутой. Признаться, это вызвало у неё вздох облегчения.
        Подскочив, Анха быстро ополоснулась и, прислушиваясь к любым звукам, выскользнула во двор. До рассвета осталось совсем немного, но здоровяк уже ждал её, сидя на ступеньках. Стоило Анхе взглянуть на его лицо, как она отпрянула, в ужасе закрывая рот руками. Мужчина был сильно избит, почти ничего не видел и еле поднялся, но готов был сопровождать её.
        Она осторожно коснулась синяков на его лице, тем самым задавая вопрос о его состоянии, но воин молча смотрел на неё через щелочки заплывших глаз. Анха чуть отогнула ворот его туники и, увидев множество свежих рубцов, горестно покачала головой.
        Метаморф жив только благодаря своей удивительной регенерации, а в гарнизоне не поднята тревога, потому что ему удалось сдержать перевоплощение в подходящее для ситуации чудовище. Вот так, значит, порадовались сослуживцы возвращению разума у их товарища и исцелению от ран!
        Она потянула его за рукав, понимая, что не стоит им торчать на открытом месте и показала на небольшую дверцу в стене пристройки замка, куда вчера они относили Маху. Когда-то там располагалась замковая оружейная, но с постройкой больших казарм надобность в ней отпала, и однажды один из управляющих обустроил в ней своё жильё.
        Его привлёк отдельный вход, который позволял невозбранно посещать мужскую берлогу женщинам и оставаться там на ночь, не нарушая правил замка. К сожалению, на этом все преимущества отдельной квартирки заканчивались. Крутая лестница с нишами, где раньше ставили копья, пики и алебарды, потом парочка крошечных комнатушек для складирования щитов и на втором этаже просторное помещение для доспехов.
        Вот это помещение и избрал для жизни один из управляющих замка. Он обзавёлся большой кроватью со столбиками, повесил гобелены на стену и устроил несколько тайников. Следующий управляющий привнёс уюта в виде парочки массивных треног с чашами для горячих углей. На этом обустройство жилища по каким-то причинам закончилось. Леснову достались уже выцветшие гобелены, проеденная древесным червём кровать и пустые тайники.
        Поначалу он многое хотел обновить, но не смог найти мастера, который подключил бы бывшую оружейную к общей магической системе обогрева замка, провел бы воду, канализацию - и на этом все порывы по благоустройству заглохли. А потом у него хозяйничали женщины… простые женщины, и их устраивало ведро, таз с водой, тяжёлый балдахин, защищающий от сквозняков и холода.
        Леснов без вопросов дал разрешение на вход не только Анхе, но и её звероватому сопровождающему, понимая, что девчонке понадобится помощник, чтобы поднять Машеньку и ворочать её, нанося целебные мази.
        Это разрешение очень облегчило княжне жизнь, а желание подруги занять кладовочку на лестнице вместо личных покоев Леснова упростило сохранение тайны лечения. Анха легким касанием разбудила Маху и когда та подвинулась, усадила метаморфа рядом. Потом она тщательно расчертила необходимые руны на его теле, на лицо Махи наложила мазь и собирающие магию метки.
        Когда сила Анхи вырвалась, то все они полусидели-полулежали касаясь друг друга, едва умещаясь в кладовке, а подруга начала привычно мурлыкать убаюкивающую песенку, как всегда облегчая состояние княжны. Глаза Махи были полны слез, но она верила, что всё у них получится, и старалась помогать, как могла.
        Анха выдохнула, освободившись от распирающей её Лунной силы и с удовлетворением увидела, как у её несчастливого защитника метаформа исчезают вновь полученные гематомы в голове, как усиливается работа всей его магической системы и увеличивается сила регенерации. Тело Махи тоже благотворно отреагировало на разлитую в эфире силу, и она чувствовала бодрость.
        Анха торопливо облизнула губы и приготовилась продолжать работу со вторым даром. Уникальная энергия метаморфа вновь поддержала и зарядила жизненными силами.
        Чувствуя себя на пике своих возможностей, княжна выпустила Лазурную энергию и опять попробовала мысленно произнести малое заклинание исцеления. Она же его тысячу раз тараторила и оно даже снилось ей, когда заряжала сделанные дедом артефакты.
        Сначала всё было, как прежде, но вошедшая в тело сила метаморфа немного перенастроило слабоватую систему Лазурной силы, делая её более правильной и совершенной. И Анха впервые почувствовала этот дар так же досконально, как раньше ощущала Лунную силу под руководством источника. А следом за этим новым ощущением случился переход на новый уровень волшбы.
        Анхе вдруг удалось увидеть все строчки длиннейшего заклинания исцеления разом, влить необходимое количество энергии в него и активировать. Всё это заняло одно мгновение, один удар сердца! Это именно то, о чём говорили учителя и дед, рассказывая о том, как активируют заклинания опытные взрослые маги.
        Тело Махи сразу отреагировало на направленное на неё заклинание: мгновенно исчезла сыпь и синяки, видимо улучшилось общее состояние. Мазь и метки полновесно вобрали в себя целебную силу и сразу же начали воздействовать на растянутую кожу.
        И ко всему Анха почувствовала, что резерв Лазурной энергии явно подрос. Сейчас она чувствовала в себе силы повторить целительское заклинание, и она повторила, направляя его действие теперь строго на искоренение печатей. Энергия потекла без потерь и действовала исключительно на искоренение ожогов в виде клейм.
        Маха в это время ощупывала своё лицо, но кожа всё ещё подвисала и женщина, не выдержав, расплакалась. Она чувствовала себя здоровой и думала, что всё с ней теперь по-прежнему, но обманулась.
        Метаморф же потянулся, помотал головой, как разминающийся борец перед сражением и возбуждённо выдал:
        - В меня будто молнией попало!
        Анха переключила своё зрение на магическое и с удовольствием разглядывала, как активно включилось в работу энергетическое тело мужчины. Он ослепительно сиял в магическом плане.
        На Маху тоже было интересно смотреть. Женщина мягко светилась, и особенно ярким выглядело её изуродованное лицо. Напитанная силой мазь продолжала воздействовать на кожу, смягчая и стягивая её. А ещё выделялись метки, являясь небольшими кладовыми силы, которые впитаются позже. Так что Маха напрасно плачет, и жаль, что невозможно ей всё объяснить.
        Неожиданно у Анхи нестерпимо зачесалась голова. Ей даже пришлось снять платок, чтобы добраться до каждого зудящего кусочка. И только по лицам подруги и здоровяка она догадалась обратить внимание, что её ёжик волос подрос разом на несколько сантиметров.
        Анха счастливо пригладила себя по коротким светлым прядкам, и не сдержав любопытства, приподняла штанину, чтобы посмотреть на печати хотя бы на ногах. Лодыжки были чистыми, и только магическим зрением ещё можно было разглядеть наличие печатей!
        Княжна хищно оскалилась и победоносно сжала кулаки, потрясая ими. Она стала ближе к своей цели ещё на один шаг… сразу на десяток шагов! Сила здоровяка и полноценно запущенное заклинание исцеления заметно приблизили её свободу. Теперь счет идет не на недели, а на дни!
        - Не расстраивайся, госпожа, - почтительно обратился воин к Махе. - Твоё лицо восстанавливается.
        Анха вернула взгляд на подругу и, ободряюще улыбнувшись ей, знаками показала, что той необходимо лежать, чтобы не давать растягиваться коже под собственным весом, обняла и поднялась. Пора было уходить.
        - Да-да, я всё понимаю, - всхлипнула женщина, - вы там осторожней…
        - Фуф, - выдохнул метаморф, стоило им выйти во двор. - Думал, задохнусь… тесно там… - пояснил он в ответ на вопросительный взгляд девушки.
        Но она смотрела на него не из-за его вздохов. Лицо мужчины неуловимо, но изменилось. Основные черты лица продолжали быть грубыми, но глаза уже не казались слишком глубоко посаженными, а нижняя челюсть теперь была на грани нормы, и если её обыграть бородой, то мало кому захочется сравнить метаморфа с гориллой. Тоже касалось его фигуры. Руки всё ещё были длинноваты и плечи неправильно заворачивались, выглядя покатыми, но опять-таки уже не по-обезьяньи. Хотя может всё это игра Анхиного воображения?
        - Вон она! - услышала Анха. - С Быком связалась, тварь!
        - Ему ночью свои наваляли, чтобы не умничал!
        Метаморф выступил вперёд и брезгливо сплюнул.
        - Шавки нашли себе сучку и виляют хвостами? - насмешливо бросил он. Его слова заставили остановиться их.
        - Он же раньше мычал…
        - Бык, ты что, научился говорить? - искренне удивились вояки.
        - Насрать на то, чему он научился… бычий хрен нарывается! - перекрывая вопросы любопытствующих, ответил парень из компании Ланки.
        Анха видела, как случайные свидетели отбегают на безопасное расстояние и в ожидании нового зрелища вытягивают шеи. От происходящего было гадко. Не к месту вспомнились ищущие её помощи изуродованные тьмой калеки, от которых шарахались люди, но настоящее уродство свило гнездо здесь.
        Она смотрела на них и не понимала, почему они гнобят своего товарища? Потому что он из другого десятка? Потому раньше позволял собой руководить, а сейчас посылает всех подальше? А к ней почему пристали? Ведь здесь мало женщин и, казалось бы, их всех надо беречь! Но никто не осадил приставшую к ней компанию, наоборот всем интересно посмотреть, как они растопчут, вываляют в грязи и докажут, что здесь дно.
        Зачем? Почему они так поступают!?
        Пока Анха стояла, сжимая в бессилии кулаки, её товарищ вышел вперёд и заявил, что порвёт визгливых шавок прямо сейчас. Задиры не спешили и, продолжая насмехаться, обступали здоровяка со всех сторон. Они не были уверены в себе и искали повода отступить, но метаморф провоцировал их дерзким взглядом и насмешливой ухмылкой.
        Анха понимала, что её воин хочет открытой схватки, но у него при себе был только нож и топорик, а в куражащейся компании оказался стрелок. Этот вертлявый воин вытащил стрелу и оставаясь за спинами товарищей собрался стрелять в упор.
        - Юркий, ты дерьмо! - крикнул кто-то из сторонних вояк стрелку. - Убери лук!
        Но Юркий лишь криво усмехнулся и быстрым движением натянул тетиву… Анха не успела предупреждающе вскрикнуть, как первая стрела попала в бедро её защитника, а остальные начали нападать на него, дразня, словно зверя и не давая расправиться со стрелком. Многим было весело, и они подначивали то Юркого, то Быка, то выкрикивая другие клички.
        Анха не выдержала и бросилась на стрелка, когда он выпустил вторую стрелу и достал третью.
        «Не смей!» - пыталась кричать она, но её потуги помешать, вызвало у наблюдателей новый всплеск веселья.
        - Ишь, девка-то отчаянная! Сейчас откусит чего у Юркого…
        И всё же, княжна клещом вцепилась в стрелка, и как он ни пытался отпихнуть её, она не отставала. Тогда он влепил ей затрещину, от чего её голова мотнулась, но она гневно сверкнула глазами и продолжила висеть на нём, сковывая его руку. Со всех сторон посыпались новые шуточки, а разозлившийся Юркий ударил кулаком её, обозвав приставучей немочью.
        У Анхи от боли перехватило дыхание и теперь уже она держалась за Юркого, чтобы не упасть. Но прежде, чем он вновь ударил её, их обоих сбил с ног отлетевший от Быка вояка. Защитник Анхи расшвыривал нападавших во все стороны, но это не приносило им особого вреда, кроме порушенного самомнения.
        Юркий в бешенстве столкнул с себя девушку и подскочил на ноги, а Анха торопливо отползла от приходящего в себя после полета и мотающего головой воина с ножом в руке.
        - Вы что здесь устроили, собаки? - взревел появившийся воевода. - Моча в голову ударила? Всех бессрочно за стену отправлю!
        Наблюдатели поспешили разбежаться по делам, а княжна неловко поднялась и, подобрав сползший с головы платок, открыто посмотрела на воеводу. Наверное, у неё ум за разум зашёл, раз она позабыла об осторожности и своём положении. При виде ответственного за все происходящее здесь воина её охватило негодование.
        Как он мог довести до упадка такой стратегически важный объект? Почему здесь царит право сильного и подлого, а не воинский порядок? Каким образом воинство распалось на клановые группы и разномастные шайки безклановых?
        Её дед с гордостью рассказывал о своей службе в одном из приграничных гарнизонах! Он говорил, что защита границы объединила всех, и это было здорово. Он скучал по тем временам.
        Воевода выглядел внушительно, но Анха не могла простить ему того, что творится у него в гарнизоне. Она гневно смотрела на него и сжимала кулаки, не имея возможности высказаться.
        А он вдруг без какого-либо раздражения примирительно произнёс:
        - Ну, будя тебе глазищами сверкать! Ишь, как разошлась… А ты, остолоп чего кулаками машешь? Ты смотри у меня! Пока спокойным дурнем был, так и место за тобой держали, а буяна выставлю.
        Вставшая на вытяжку компания нападавших не сумела подавить насмешливых улыбок. Анха требовательно перевела взгляд с воеводы на них и обратно, но тот лишь показательно нахмурился и тоном доброго дядюшки пожурил:
        - Глупая! Ещё раз увижу или мне доложат, что из-за тебя распри, то определю на постоянку в женские комнаты, - и погрозил пальцем.
        - Так сейчас её туда! - поддержали воеводу со всех сторон.
        - Цыц! Не наседайте на девицу-красавицу… Успеется…
        Анха не веря своим ушам и глазам, провожала взглядом человека, внешним видом похожего на былинного богатыря. Она до последнего ждала, что он накажет тех, кто действительно виноват.
        - Собирай манатки, Бык! - продолжила глумиться всё та же компания, когда воевода скрылся из глаз. - Тебя уже считай выставили!
        Из тени выступила Ланка и походкой от бедра подошла к старшему своры. Он обнял её, демонстративно пошарил рукой по изгибам и, смотря в глаза Анхе, глумливо протянул:
        - Сего-о-дня…
        Закончил он неприличными жестами, вызвав общий смех подхалимов. До Анхи донеслись шепотки, что не стоит пока обижать беленькую красотулю из-за положившего на неё глаз молоденького мага-практиканта, да и воевода выделяет её. Однако же другие отвечали, что их сопливое сиятельство умчался не в себе, а воевода муж резкий, а тут юлит что-то и это непохоже на него.
        Княжна поняла, что большинство заняло выжидательную позицию, впрочем, они и раньше не лезли к ней или Махе, довольствуясь только грубыми насмешками. А вот Ланкина свора осталась опасной. Эти уже не отступят.
        Ещё не все разошлись, как появился… приковылял старший десятки метаморфа и кинул ему под ноги мешок с вещами. Стоило Анхиному защитнику наклониться за ним, как бывшие товарищи десятки обступили его и велели уходить.
        Он бросил короткий взгляд на Анху и собрался отстаивать свои права, но княжна отрицательно покачала головой. Правды метаморф здесь все равно не найдёт, так пусть хоть здоровым уйдёт. И так его хромающие и берегущие сломанные ребра сослуживцы с завистью косятся на него, не понимая, каким образом он стоит на ногах, а не валяется где-нибудь после устроенной ему трёпки.
        ГЛАВА 14. ЛЮБОВЬ НЕЧАЯННО НАГРЯНЕТ
        Впавший в боевое безумие Александр исступлённо искал тёмных тварей, загонял их и уничтожал, но боль утраты не утихала. Сейчас его родовая особенность ставить щит только мешала, не давая в полной мере почувствовать опасность. Какие бы твари ни попадались ему, ни одна не могла причинить вред. И это сводило с ума, потому что щит брата был не хуже, но он погиб. Погиб там, где отродясь не водилось монстров!
        Думать об этом было невыносимо, как и осознавать, что Михи больше нет. Очень ответственного, внимательного, рассудительного и спокойного, брата более нет в жизни Александра, а отец даже не удосужился сообщить об этом.
        Сила Бережного вышла из-под контроля, а он не желал её ограничивать, и тонул в испытываемых чувствах, путался в них и не понимал, что будет дальше и хочет ли он, чтобы наступило это «дальше».
        Александр не помнил, как очутился в доме старосты одного из поселений. Наверное, загонял тёмную тварь и присел отдохнуть?
        - Он лучший из нас! - стучал по столу кулаком Александр и словно не веря себе же добавлял: - Был. Как он мог дать себя убить? Я спрашиваю тебя, как?!
        Староста мотал головой и уже в который раз повторял:
        - Не знаю, господин маг.
        Домочадцы попрятались по углам, зная, что от магов можно всего ожидать. Одарённые могли облагодетельствовать и изменить к лучшему жизнь простого смертного, а могли уничтожить щелчком пальцев. Красивый молодой черноволосый маг служил в крепости недолго, но успел зарекомендовать себя уравновешенным и добросовестным воином. Люди говорили, что он честно исполняет свой долг и в момент прорыва защищает от тварей не только соклановцев, но и остальных, и даже крестьян.
        Однако же сейчас этот маг, гоняясь за тварью, походя пожёг скирды, повалил плодоносные яблоньки, а его магический щит в одно мгновение срезал угол дома вдовца Куреня. Обошлось без жертв, но целая семья перед самой зимой осталась без крова! И ведь ничего не скажешь магу, потому как самим крестьянам тёмную тварь не поймать, а она могла много бед натворить… или не могла, потому как сидела она далеко в лесу и выгнал сюда её маг.
        Усталая жёнка старосты сидела в углу, сторожа малых детишек, и волком смотрела на упившегося мага, не испытывая благодарности за избавление сельчан от твари. Слишком тяжело давалась жизнь в пограничье, чтобы видеть, как труд разрушен по мановению руки. Вот пожёг маг скирды, а не понимает, что украл этим несколько лет жизни у крестьян.
        Старостиха помнила, как они с детишками жилы рвали, помогая мужикам расчищать землю. Нет здесь ни пяди, не политой их потом. Земля нужна под поля и огороды и, конечно же, необходимы луга. Вот последнего пока ещё мало, и потому не развернуться людям в хозяйстве. Денежка-то у многих накоплена, а скотину не купить, потому как кормить её особо нечем.
        Вот и получается, что не один год на износ работали, начали мечтать уже о второй коровёнке, а маг походя заготовленные корма пожёг. Неужто так мешали они ему? А семье теперь не о второй животинке мечтать, а единственную под нож пускать!
        Да и поломанные магом яблони до слёз жалко. Семечки посадили в первый же год, как заселились. С тех пор детишки народились, пока дождались, когда деревца силу наберут, да покажут на что способны. За всеми саженцами женщина сама ухаживала, да только если сажаешь семечками, то результат будет разным. Из всех посадок дали хорошие плоды только малая часть, но уж как радовались им, как были счастливы… и всё пропало в одно мгновение.
        Про дом же Куреня и вспоминать не хочется. Там вообще непонятно, как срезанный угол восстановить. А ведь работы у вдовца непочатый край, потому как детишек у него полон дом: свои мал мала меньше, и братнины мальцы такие же крохи. Бабы помогают, но там же каждый день дел невпроворот, а у них своё хозяйство, так что худо Куреню. Иссох мужик от забот, но детей сберёг, а тут новая напасть.
        Староста кидает на жену грозные взгляды, чтобы не смела лезть, не показывала норов. Она у него женщина бойкая! Впрочем, в приграничье все крестьяне посмелее будут, чем на спокойных землях, но опасно лезть к магу, да к тому же пьяному. Погрозил кулаком жене, да только старшая дочка вдруг вылезла наперёд.
        - Подлостью убили вашего брата! - выпалила она - и тут же получила затрещину от отца.
        - Что? Откуда знаешь? - разъярился маг.
        - Простите дурищу эту! Болтает от скудости ума…
        - Погоди, - пьяно мотнув головой, не отставал Александр, - пусть скажет, откуда ведает про подлость. Кто донёс об этом? Почему я не знаю?
        Девка только глазами глупо захлопала да за отца спряталась. Дивно ей было видеть, как переменился красивый маг. Только что был печальным и сердце разрывалось, глядючи на него и вдруг смотрит так, что мурашки по коже от его взгляда.
        - Так вы сами сказали… - пролепетала дочь старосты.
        - Что я сказал?!
        - Ну что никак не можно, чтобы слабаки смогли убить вашего брата.
        - Не можно.
        - Вот я и говорю, что подлость имела место быть, - совсем тихо закончила девица.
        Александр плохо соображал, но за слово «подлость» зацепился. Это сначала известие об убийстве Михи ударило по мозгам, но сейчас хотелось ясности. Он вскочил, бросил, не глядя, горсть монет в благодарность за гостеприимство, и вышел в ночь.
        Старостиха облегченно вздохнула. Коровку придется зарезать, но можно всей семьей перебраться в город к свояку и там перезимовать. А весной на ярмарке всякой живности вместе с кормами прикупить и вернуться. Дом же оставить на зиму Куреню с детишками.
        Александр, поёжившись после душного тепла в доме старосты, ступил на виман и полетел в крепость.
        Уже светало, когда на горизонте появились стены гарнизона. К этому времени он успокоился. Ярость улеглась, боль затаилась, осталась усталость и непонимание, смешанное с обидой. Лучшие воины не должны умирать от подлой руки предателя… предательницы...
        Соперничество, ссоры, кураж в схватках за право обладания чем-то или кем-то ... всего этого было в избытке у сыновей Великого князя, но не несло смертельной опасности.
        Так что же произошло сейчас? Случайность? Подлость против Михи или началась клановая война? Тогда кто против кого? Откуда взялась Лунная? Какова её роль в убийстве защитника Императорского высочества? Она всего лишь оружие в чьих-то коварных руках или основное лицо?
        Вопросы, вопросы, вопросы… И молчание отца… оно не даёт покоя.
        Александр сильными движениями растёр застывшие от ветра щеки, заодно взбодрился. При полете он специально не активировал защитное заклинание. Ему хотелось прийти в себя и вернуть ясное сознание.
        - Господин маг, - маша руками, чтобы привлечь к себе внимание, закричал старший одной из групп, возвращающейся с ночного патрулирования.
        Александр опустил виман и оглядел патруль. Не клановые.
        - Господин маг, - подобрался старший и торопясь завладеть вниманием одаренного, выпалил: - На участке у Чёрного озера истончилась защита!
        - Твари готовятся к прорыву? - насторожился Бережной.
        - Непохоже, - замялся старший. - Скопления тварей не замечено, но мои старички (старослужащие) слышат в том месте навязчивый звон и не могут избавиться от ощущения, что защита ослабела.
        Александр с подозрением смотрел на старшего и его воинов. Они могли и подшутить над ним, как бывало в первые месяцы службы. Народ тут своеобразный и лихой.
        - Воеводе отправили послание?
        Старший замялся. Он командует всего лишь десятком и воеводу видит только издалека. А идти к командиру… Так у него всё просто : вся работа достаётся наиболее инициативным и ответственным, и лезть к нему с подозрениями себе дороже. Но чуйка кричит, что что-то странное происходит с пограничной защитой, и разобраться в этом сможет только маг.
        Александр хотел отказать, сославшись на служебный устав, но посмотрев на воина, понял, что тот уже не рад, что поделился своей тревогой, и если маг отмахнется, то вояка не пойдёт ни к кому со своей тревогой. Александра с малых лет учили брать ответственность на себя, и он не мог проигнорировать обращение пограничника.
        Хотя воевода будет недоволен. А плевать! Александр всё равно здесь больше не останется, ему надо в столицу! Он разыщет княжну Лунных с Федоровскими и накажет их! Они кровью умоются за своё преступление! А пока надо проверить, что там у Чёрного озера.
        - Хорошо, слетаю, посмотрю, что там.
        У Черного озера всё было в порядке. Александр был в бешенстве. Он мог уже лететь по направлению к столице, а вместо этого теряет зря время.
        Граф уже стал придумывать наказание для старшего патрульного отряда за неуместную шутку или глупое рвение, но чем дольше он оставался возле озера, тем сильнее его снедало чувство тревоги. Инстинкты твердили об опасности, а он привык доверять им.
        На всякий случай Александр проделал все необходимые манипуляции, как если бы граница была прорвана, и ощутив, что на смену тревожности пришло чувство удовлетворения, отбыл в гарнизон.
        Опустив виман во дворе замка, Александр с удивлением смотрел на побежавших к нему девушек. Одной из них была его голубоглазка, и он успел заметить, как тревога на её лице сменилась облегчением. Сердце Александра забилось сильнее. Она переживала за него!
        А вот второй встречающей оказалась та наглая девица, что лезла ему каждый раз на глаза. Казарменная потаскуха выглядела агрессивной.
        Александр успел заметить, что дерзкая прилипала не дала его голубоглазке приблизиться к нему. У нахалки глаза были словно на затылке, и она ловко смещалась в ту или иную сторону, преграждая дорогу его девочке.
        Александр сделал несколько шагов навстречу и гневно уставился на обнаглевшую побл@душку. Он успел увидеть, что его вспыхнувшая радость его глазастика испарились из-за этой. Сразу почувствовалась бессонная ночь и вернулась тяжесть потери, поэтому, когда казарменная девка вместо того, чтобы убежать, вызывающе посмотрела на него, оттолкнул её магическим щитом. Не стоило энергетически тратиться, но он не желал с ней объясняться, да и не привык он иметь дело с такими бесцеремонными особями. Он не привык, чтобы его ставили в неловкое положение, а эта пыталась проделать подобное из раза в раз.
        - Бережной! - послышался рык воеводы. - Да вы в своём уме бить силой по женщине?
        Александр нехотя отвел взгляд от голубоглазки, которая пытливо вглядывалась в него, явно стараясь понять, что с ним произошло. Её обеспокоенный взгляд отозвался в нём теплом.
        Александру показалось, что девушка знает о его горе и хочет поддержать, облегчить боль. Он чуть не рванул к ней, чтобы обнять и, возможно, самому спрятаться в её объятиях, но рычание воеводы заставило вернуть своё внимание к упавшей потаскухе.
        Она, нелепо раскинув ноги, сидела на грязном плацу, и Александр видел, что хитрая дрянь быстро оценила изменившиеся обстоятельства и картинно обмякла. Одной рукой она жеманно коснулась лба, чуть повернула голову к воеводе и выгнулась, как будто её прошила боль. Вот только при боли не выгибаются, выставляя грудь, и не стонут, как в постели.
        Кажется, до воеводы тоже дошло, что перед ним разыгрывают спектакль, но, похоже, ему это понравилось. Он вопросительно посмотрел на нахалку и подал ей руку. Она же не растерялась, с готовностью вложила ладонь с обгрызенными ногтями в его лапищу и когда он рывком поднял её, прижалась к нему всем телом и запрокинула голову, стараясь уловить его взгляд. Уж что он там увидел, но вторая его рука огладила её зад, и только потом он посмотрел на Александра.
        - Дежурство вне очереди! - хрипло каркнул старый козёл и предупреждающе мотнул головой, показывая на голубоглазку, чтобы маг помнил, что ей в его покоях не место.
        - Она будет жить со мной! Если потребуется, то сниму жильё в городе, - не согласился Бережной, позабыв, что собирался улететь в столицу.
        - Ты… - подался вперёд воевода, но жмущаяся к нему девица что-то сделала и его глаза широко раскрылись.
        А ловкие женские пальчики обхватили самое ценное и умело поглаживали, будя в нем давно забытые ощущения.
        - Хорошо… решим после… - выдавил он, - но пока помните ваше сиятельство, она осуждённая и вы несете за неё ответственность, иначе… - тут воевода сквозь зубы выдохнул и напряженно застыл.
        Льнущая к нему девица глубоко дышала и не сводила с него жадного взгляда.
        Как же воевода соскучился по таким взглядам! Он уж не надеялся, что когда-нибудь встретит женщину, которая будет без ума от него. А Бережной недолго будет наслаждаться своей пигалицей и нарушать порядок в его гарнизоне. Лекаришка отработает свой должок и всё станет по-прежнему, а может, и лучше. Старый воин крепко сжал ягодицу ловкой шлюшки и велел ей идти за ним.
        Анха была рада увидеть мага живым и здоровым. После того, как на её глазах поступили с метаморфом, ей стало страшно за молодого мага - защитника. Она вдруг поняла, что он тоже одинок и, возможно, ему грозит опасность от этих ужасных людей.
        Справедливости ради, Анха заметила, как здоровяку один из бывших товарищей тайком сунул тощий мешочек с деньгами, но этот поступок был исключением и ещё больше подчёркивал уродливые взаимоотношения в гарнизоне.
        Всё, что могла сделать Анха для своего нечаянного друга, это сбегать на кухню и набрать еды. Кухонные сразу поняли, для кого она просит, и напихали полный мешок припасов. Этот мешок она передала и попыталась улыбнуться, словно бы обещая, что впереди метаморфа ждет только хорошее. А он догадался назвать своё имя:
        - Кажется, меня зовут Бьорн, и я северянин. Ты не отчаивайся. Надумаешь бежать, я буду рядом. Увидимся, - пообещал он.
        «Бежать!»
        Эту мысль надо было обдумать. Печати ещё не изведены, и чтобы выдерживать ежедневный энергетический выброс, необходимо хорошее питание. Но дело не только в этом. Во-первых, никого из женщин не выпускают за пределы замкового двора без разрешения. Во-вторых, беглянку будут искать. Сначала своими силами, а потом позовут ищеек. И в-третьих, если уж бежать, то прятаться надо в аномальной зоне и не показываться людям, а как тогда выживать?
        Бьорн сам, как новорождённый младенец! Он только начал осознанно познавать мир - а его вышвырнули в незнакомую среду. Метаморф же всегда жил на обеспечении и выполнял указы старшего, а теперь ему всё самому придётся делать. За ним самим приглядывать надо, а не надеяться на него.
        Как бы ни хотелось сбежать, но это было несвоевременно. Поймают и посадят в подвал или без разговоров отведут в женскую комнату, откуда уже будет не выбраться. Анха не могла сейчас так рисковать.
        Вот так она и сидела, дожидаясь мага и думая обо всём разом. А Ланка крутилась рядом. И встреча мага получилась странной, хотя Анха уже устала удивляться.
        - Идём! - буркнул Александр своей голубоглазке, отворачиваясь от поплывшего от вульгарных ласк воеводы. - Я устал.
        ГЛАВА 15. ЛЮБОВЬ-НЕЛЮБОВЬ
        Александр ввалился в свои покои, присел и… уснул. Анха помялась подле него, не зная, как ей поступить, а потом вспомнила, как на Земле мама заботилась об отце. Иногда он брал работу на дом и засыпал прямо у компьютера, тогда мама обнимала его и вела его сонного на диван, чтобы уложить спать.
        Анха тяжело вздохнула и подняла ноги мага на кровать, за что он в ответ её случайно лягнул. Возмущенная, она ушла в свой закуток. В этом каменном мешке на удивление хорошо думалось. Вот и сейчас в голову полезли разные мысли: о себе, Бьорне, Махе и даже о маге.
        Потом вернулась мыслями в прошлое. Раньше было слишком больно думать о том, что произошло в столице, и ненависть к обидчикам сжигала всё благоразумие, но теперь хотелось разобраться. Слишком нагло вела себя Острова, но как говорится - допустим! Однако же, с ней были клановые, а это уже выводит конфликт на другой уровень.
        Вспоминая ночь, когда всё случилось, Анха пришла к выводу, что следует отделить ревность безумной Островой от заинтересованности клана Меча в её уничтожении.
        Но почему великокняжеский клан подписал ей приговор?
        Все прошедшие годы дед с большой осторожностью вёл дела Лунного клана и старался ни с кем не конфликтовать. А об успехах в изучение теории магии никто не знал. Да если бы и узнали, то скорее стали бы шантажировать, чтобы узнать что-либо полезное для себя, но не убивать.
        Тогда почему Карающий Меч великокняжеского клана указал на неё и походя убрал деда? Граф Федоровский вышел из старого клана, но алхимики потребуют расследования этого преступления.
        Анха чувствовала, что надо шаг за шагом вспомнить своё пребывание в столице. Возможно, гуляя по городу с бабушкой и дедом они увидели что-то или задели чьи-то интересы. А может быть, на балу оттоптали кому-то любимую мозоль и обиженный попросил защиты у клана Меча?
        Впрочем, это чушь!
        Император при всех выказал своё благоволение, и никто не осмелился бы вредить юной главе возрожденного клана сразу после бала. Выждали бы полгода-год. Разведали бы обстановку и начали действовать.
        Ну не могло же стать причиной уничтожения Анхи внимание к ней молодого высочества?
        А вдруг он влюбился в неё с первого взгляда, и сам император велел устранить недостойную кандидатуру? Бред, конечно! Принц симпатизировал ей, но не более. К тому же чувствовалось, что высочество воспитан так, что со спокойной душой помашет ручкой даже очень понравившейся девушке.
        И ещё, пусть бабушка была предвзята, но она не считала, что глава рода Лунного клана - недостойная кандидатура для принца. Наоборот, вполне себе удобная для императорской семьи. Родни особо нет, а дар по силе и направлению созвучный. И не стоит забывать, что Император сейчас в расцвете сил, и скорее всего, его наследником станет внук, а не сын. А это значит, что предпочтительнее взять в невестки девушку скромную, чтобы тихо сидела, рожала и знала своё место. В общем, версия о негодной невесте никуда не годится.
        Так чем же Анха подписала себе приговор?
        Мысли никак не желали выстраиваться в логичную цепочку, а тут ещё маг начал храпеть. Анха выглянула и, немного посомневавшись, подошла к нему и стянула сапоги. Они плотно обхватывали ногу, и скорее всего, мешали нормальному кровотоку. Во всяком случае после освобождения его ног, её покровитель свернулся калачиком и сладко засопел. Анха вернулась к себе и попыталась продолжить размышлять, но уснула.
        На рассвете подскочила и убежала к подруге. Страх пропустить момент выброса энергии теперь стал для неё лучшим будильником.
        Во дворе замка было тихо. Только кухонные уже вовсю суетились и слышен был шум на заднем дворе, где держали птиц с животными. Анха старалась не шуметь, поднимаясь к Махе, а потом всё было, как всегда. Подруга обнимала и баюкала, а княжна, стиснув зубы, терпела обжигающую боль и исцеляла.
        В этот раз Маха выглядела значительно лучше и теперь уже сама это ощущала. А от печатей Анхи остались лишь прерывистые контуры в подкожном слое. Если бы Бьорна не выгнали, то возможно уже сегодня она обрела бы свободу, но даже без него она справится за два-три дня.
        А может, надо было бежать с Бьорном? Его энергия очень благотворно подействовала на неё… Нет. В гарнизонном городке осуждённой не укрыться, а если удастся выбраться за стены, то любой встречный доложит стражам о них - это вопрос их безопасности. Тут надо всё хорошо продумать и подготовиться. Так что задача остаётся прежней : продержаться несколько дней до избавления от печатей, избегая неприятностей, а потом уже легче будет сообразить, каким образом уходить отсюда.
        Княжна вернулась к дрыхнувшему магу и просидела у него до обеда, дожидаясь, когда он выспится. Услышав во дворе голос завхоза, выбежала и пользуясь его присутствием, помчалась на кухню за едой для своего покровителя.
        Довольная собой, Анха с удовольствием подумала, что первую половину провела тихо и спокойно. Она не торопясь сервировала стол, потом ухаживала за магом во время еды.
        Он проснулся, когда она уже заканчивала расставлять тарелки и молча следил за ней. Поднялся, ушёл в туалетную комнату, а потом сел и потребовал, чтобы Анха покормила его. Она не стала поступать с ним как с малым дитем, но заботливо помешала ложкой кашу, добавила туда капельки варенья, сделала бутерброд и подливала бодрящий напиток из чайника в кружку. Он послушно ел всё, что она давала, а сам смотрел на неё. И хотелось бы ей сказать себе, что он любуется ею, но было в его взгляде что-то безумное.
        Ей показалось, что он изучает её, пытается что-то понять для себя и не может… или не верит тому, что до него доходит. Хотя, Анха допускала, что напрасно додумывает за него, усложняет и ищет подвох. Уж слишком она боялась допустить ошибку, чуя запах свободы.
        Он же не слепой и должен видеть, что она похорошела? Конечно, она не стала магически прекрасна, как все маги, но породу уже было не скрыть. Однако, маг не замечал этого. А может, в его воображении она все время была такой или ещё краше?
        С опаской косясь на него, Анха собрала посуду, чтобы унести её, но он удержал её за руку.
        - Побудь со мной… - попросил он, а потом резко подтянул к себе и едва дождавшись пока она поставит тарелки, положил её руки себе на шею. - Обними! - попросил… потребовал и крепче прижался к ней, царапая её нежную кожу отросшей щетиной.
        - Сладко и больно владеть тобой, - неожиданно простонал он ей в ухо. - Никого не вижу кроме тебя. Повсюду ты! На небо смотрю и вижу твои глаза, при взгляде на девиц ищу сходство с тобою, а когда товарищей по службе встречаю, то думаю о том, что они могут понравиться тебе…
        Александр подхватил Анху на руки и посадил на стол, а сам прижался, не давая ей шевельнуться и продолжая бормотать признания:
        - Разум велит делать одно, а сердце тянет к тебе. Хочу проклинать тебя за эту власть надо мною, но слабею телом и слова против не могу сказать.
        Маг обхватил затылок княжны, заставляя её посмотреть на него, но сам закрыв глаза впился в губы жадным поцелуем. В этот раз в его ласках было больше требовательности, утверждения своего права и… сомнений? Что-то беспокоило его, но он только крепче целовал, сильнее вжимался в её тело и подчинял.
        Анха хотела сказать, что его тело ненормально горячее, но маг лишь усилил напор и она подчинилась ему. Подчинилась, черт бы побрал этого сумасшедшего, лишь бы он успокоился! А он только сильнее расходился, как будто не получал желаемого и всё же сходя с ума от наслаждения. Остановился только тогда, когда она положила ладони ему на лицо, впиваясь пальцами в щеки, глаза… оттолкнула его и расплакалась.
        Она ведь не осталась безответной напору мага. Анху захлестнули его эмоции, всколыхнули таящуюся в ней ненависть, вытащили на поверхность жажду мщения и желание убивать. Глубокая, как безлунная ночь чернота просочилась в её тело, пробежалась по лазурным и серебристым каналам, чтобы укрыться в лоне. Чернота одобрила ненависть, соглашаясь, что врагов нельзя прощать и пообещав защиту, свернулась в незаметный крошечный клубок. Всё произошло слишком быстро, чтобы княжна успела что-то понять умом. Вот она вспыхнула ненавистью и примерилась нанести удар ближайшему своему обидчику, но он вдруг с тревогой заглянул в её глаза и прошептал:
        - Я измучил тебя… прости…
        В его глазах она увидела сомнение, сожаление, обеспокоенное ночное небо и заплакала. Ненависть вновь затаилась до поры до времени. Она будет ждать настоящих врагов, а со слезами уходила последняя неопределенность. Почему-то сейчас Анха уже нисколько не сомневалась, что скоро доберется до всех своих обидчиков!
        Александр гладил её по голове, не зная, как ещё можно успокоить расплакавшуюся голубоглазку. Потом попытался напоить водой, а после взялся за нежности… Анха мягко освободилась и побежала в душ.
        Когда она вышла, то её покровитель вёл себя странно. Он держался немного отчужденно, но когда она хотела скрыться в своем закутке, то рассердился. Анха постаралась стать незаметной, и это устроило мага. Он долго о чём-то думал, порывался куда-то идти, но сделав пару шагов, оглядывался, смотрел на неё больными глазами и, бубня ругательства, плюхался на кровать.
        Потом он объявил, что они вместе отправляются патрулировать границу и её задача во всем слушаться его. Анха не понимала произошедших с ним перемен, да и не старалась понять. Её грела мысль, что вскоре она навсегда вычеркнет его из своей жизни, забудет, как страшный сон своё пребывание в пограничном замке, и расплатившись с Островыми, вопреки всем станет счастливой.
        Во время патрулирования магом границы на вимане, она не мешалась и старалась предугадывать его желания. Измучилась, но повода избавиться от себя не дала. Если надо было, то во время остановки неслась за водой, собирала хворост, варила похлебку, мыла котелок… и демонстрировала радость.
        Всё давалось с трудом, потому что не было опыта походной жизни. Несложно набрать в котелок воды, но сложно было найти её. Да и с хворостом не сразу получилось. А потом оказалось, что магу мало выпить горячего травяного отвара и перекусить тем, что выдали на кухне. Ему захотелось сварить похлебку из тех продуктов, которыми его угостили встреченные крестьяне.
        А где взять ложку-поварешку, ножик и доску для разделки? Анхе дали котелок на кухне для заваривания горячего чая, а маг, не думая, всё переиначил. Бывалой женщине эти проблемы на один зубок, а княжна чуть не разрыдалась от бессилия. Но справилась и даже немного возгордилась своей смекалкой, а маг всё принимал, как должное. Впрочем, он даже не смотрел на её мучения. Сидел и думал о чём-то своём, правда не забывая отслеживать тварей и безопасность своей помощницы.
        Вернулись они поздно. Не попали бы в крепость, если бы не летели на вимане. Приняли душ, а потом он вновь потребовал её ласки и никак не мог насытиться. Как безумный шептал, что не может ни о чем думать кроме неё, что она свела его с ума, а потом рычал, что не оставит её здесь и она принадлежит только ему. Ей казалось, что этот бесконечный день никогда не кончится, но наконец, маг затих, и она смогла выползти из сжимающих её тело рук. Забралась в свой угол и боясь уснуть, дожидалась скорого рассвета.
        Едва забрезжило, Анха рванула к Махе, и после выброса Лунной, досуха выжала резерв Лазурной силы, только чтобы поскорее стереть со своего тела печати. От клейм не осталось видимого следа, но остаточный энергетический след не дал долгожданной свободы. От неоправдавшихся ожиданий она чуть не сошла с ума, но приглядевших к следу поняла, что либо завтра его смоет новым целительским заклинанием, либо он сам развеется через несколько дней. Зато у Махи лицо полностью восстановилось, и она даже помолодела после перенесенных испытаний. Женщина была счастлива: плакала и смеялась, много говорила, ощупывала лицо и вновь смеялась со слезами на глазах.
        Анха оставила подругу, а сама нашла завхоза и показала, чтобы он шёл к себе. А ей деваться было некуда, и она вернулась к магу.
        Пока она ждала его пробуждения, ей удалось поспать несколько часов. А дальше один в один повторился предыдущий день. Он вновь потащил её за стены крепости и с удовольствием принимал её заботу. Правда, в этот раз он не погружался в себя, а показывал ей красивейшие места, читал стихи. Боже, она впервые услышала в этом мире поэзию! Сложные заумные четверостишия вынуждали докапываться до спрятанного смысла и ужасно раздражали своей иносказательностью. Кажется, маг сам путался и тогда ловил её руки, чтобы поцеловать пальцы, а она, собирала хворост, разжигала костер, готовила, кормила, убирала и терпела романтичный настрой мага.
        А ещё ей было некомфортно находиться возле границы. Барьер натужно гудел. Анха смотрела на него магическим зрением - и ей становилось не по себе. Пограничные камни и линия защиты каким-то образом впитали в себя много грязно-тёмной энергии, и от того вибрировали в тон с вибрацией скверны с другой стороны. Это было сложно объяснить, потому что стоило отвести взгляд от барьера и гул пропадал, превращаясь в лёгкий навязчивый звон, который вскоре становился незаметным фоном. И только отдаляясь от границы приходило облегчение.
        Хотя, быть может, это из-за тяжелого настроения и ужасной усталости княжне увиделось всё столь мрачно? Граница работает и наверняка гудение лишь отображение её рабочего состояния, а всё остальное богатая фантазия впервые попавшего сюда человека.
        Вернулись они поздно, и Анха сразу же легла в закутке, повернувшись к проходу спиной, но маг не оставил её в покое.
        Он был вновь нежен и мучал ласками, говорил красивые слова и даже спрашивал её что она хочет, потому что он чувствует что что-то делает не так… всё рождало в ней неприязнь и желание скорее освободиться. Когда он её отпустил, то Анха, как и в прошлый раз, сидела, сжавшись в комок, и ждала рассвета. Едва забрезжило, она вырвалась во двор и в этот момент её никто бы не остановил. Она скорее умерла бы, чем позволила бы кому-то помешать избавиться ей от остатков печатей.
        Маха ждала свою подопечную возле дверей, зная, что той лучше не задерживаться во дворе, хотя видно было, что ночевала женщина в этот раз покоях завхоза.
        - Я договорилась с господином Лесным и ты можешь прятаться здесь, - быстро проговорила Маха, но Анха лишь поторопила её.
        Они вбежали в каморку, и только Маха обняла девушку, как Лунная сила вырвалась на свободу. В этот раз Анха, не дожидаясь опустошения, смогла активировать целительские заклинания одно за другим, и следила, как от печатей не осталось следа.
        В следующий же миг откликнулся источник Лунных и окутал её своей заботой, а через несколько минут они вместе замкнули внутреннюю систему Анхи, и она заработала самостоятельно.
        По телу разлилась приятная истома и княжна закрыла глаза от удовольствия. Когда она их открыла, то увидела Маху, смотрящую на неё во все глаза и зажимающую себе рот руками.
        Анха хотела сказать, чтобы та не боялась и что теперь всё будет хорошо, но немота никуда не делась. Княжна сообразила, что ей придется найти зеркало и, стоя перед ним, изучить по магическим потокам наложенное на неё заклинание.
        - Я никого не видела прекрасней тебя! - со слезами выдохнула Маха и опустилась на колени. - Госпожа!
        Анха бросилась к ней и обняла.
        - Я знала, я верила… - шептала Маха, стараясь коснуться своей подопечной и не смея.
        Её девочка вся сияла и была божественно прекрасна. Волосы у неё отросли до пояса и стали ослепительно белоснежными, с яркими искрящимися сиреневыми прядками. В глазах поселилось само небо, а часто пересыхающие губы сделались нежнее лепестков роз.
        - Госпожа, вы теперь уйдёте?
        Анха кивнула и показала жестом, что они уйдут вместе. Наполненная энергией из источника княжна осознала, что сейчас вряд ли кто-то сможет остановить её. Разве что её любовник - маг - защитник. Остальных магов она задавит чистой силой и плевать, что они боевики, а она нет. И теперь она может взять виман!
        Но тут Маха опустила взгляд и залепетала:
        - Господин Леснов… мы с ним… он сказал, что хочет, чтобы я стала его женой и… - тут женщина приблизилась и зашептала прямо в ухо Анхе: - мы с ним вместе отсюда сбежим, но так, что искать нас не будут.
        Княжна нахмурилась, но Маха торопливо стала объяснять:
        - Господин Леснов, как только обвинил перед городским советом Паулиниху, то сразу же сказал воеводе, что увольняется, и тогда же он решил, что заберет меня с собой. Представляешь… ой, представляете, я же была страшной, а он хотел… он меня… он уже тогда думал везти меня в столицу, чтобы показать лучшим целителям.
        Анха слушала - и не могла поверить, что некрасивый и неопрятный Леснов всё же оказался тем самым сказочным принцем, который готов ради своей избранницы совершить Поступок. Конечно, его можно упрекнуть в том, что пока он соображал, его любовница причинила вред Махе, но всё же он приятно удивил.
        Подумать только, завхоз готов был жениться на ссыльной, да ещё придумал как исхитриться, чтобы вывезти её из пограничья! И ведь Маха сказала, что он принял решение, когда она ещё была изуродована!
        А фантастически красивый черноволосый маг-защитник, суть которого защищать, оказался мыльным пузырем. Наверное, она строга и несправедлива к нему и он ещё станет настоящим мужчиной, но ей не повезло…
        Анха закрыла лицо руками. Теперь это в прошлом.
        Она всё сделала правильно и выжила! Источник первым делом сообщил ей, что дед с бабушкой живы и всё это время искали её и боролись за честное имя клана Лунных. Князь Песочный употребил все своё влияние и вытребовал аудиенцию у Императора, где добился тайного расследования. А сейчас, да-да именно сейчас, он летит к ней, чтобы забрать её.
        Анха не могла понять, каким образом честное имя клана оказалось под сомнением, и была в шоке, когда узнала, что её обвинили в убийстве того симпатичного защитника, который единственный прислушался к её словам…
        Поток мыслей Анхи оборвался, и она вспомнила, о чём говорила с ним. Ей тогда не понравился изменившийся аромат магических орхидей, когда заиграла флейта и всё стало ещё хуже, когда она попробовала сладкое. Кажется, она тогда обмолвилась о воздействии на органы чувств с целью получения определенного эффекта.
        Маги этого не изучают, если только алхимики, а вот знахари практикуют сочетание ароматов с физическим воздействием и вкусовым. Взять, к примеру банные процедуры или горячие обертывания. Жаль, что никто не подвёл под это дело научную основу. Все знания в этом направлении были почерпнуты Анхой по случаю из разных источников. И ей приятно было, что защитник его высочества заинтересовался её рассуждениями. Вот только помнится, что он встревожился, и в первую очередь подумал не о пользе стороннего воздействия, а вреде.
        Господи, неужели там всё было серьёзно? И Острова… она всё слышала, но вроде бы не придала значения…
        Анха сжала кулаки, вспомнив Елену. Эта девица научила её ненавидеть. Но помимо бешеной княжны разговор слышал Великий князь Борис Остров. Более того, ей тогда показалось, что он подслушивал, а потом прервал завязавшийся разговор как раз тогда, когда Защитник принца проявил подозрительность.
        Анха вспомнила, как нехорошо сказалось на ней воздействие магических орхидей, флейты и сладкого. Лунная сила восприняла их совместное использование как покушение на свою территорию, а значит, основное воздействие шло на мозг.
        Княжна глубоко вдохнула сквозь сжатые зубы. Сейчас всё кажется очевидным, а тогда она ни о чём таком не думала, хотя взялась рассуждать в верном направлении.
        Итак, теперь ясно, почему её убрали и кто именно. Если Великий князь - виновник всех её бед, то тогда больше не вызывает недоумение быстрота реакции, дерзость, и участие в карательной акции других членов клана Меча.
        Но зачем дяде Императора сводить с ума самого Императора и его сына? Кланы не дадут занять ему трон! Начнется большая грызня, а потом активируются внешние враги и в конце концов к власти придет удачливый полководец. Может, это будет кто-то из клана Островых, но не факт. Так зачем же Великий князь сводил с ума императорскую семью?
        «Заговор!» - прошелестел источник.
        «Заговор, - повторила Анха и непонимающе мотнула головой. - Но кланы…»
        «Не бери в голову. Островы и весь клан Меча под следствием. Клан Щита требует расправы над истинными убийцами, невзирая на родственные связи. Они не поверили, что ты убила Защитника. Песочный везет тебе свободу»
        Руки Анхи задрожали, но она только крепче стиснула зубы. Не время расслабляться. Источник ничего не сказал о состоянии деда. Если бы он был здоров, то сам отправился бы за ней. Но сюда летит Песочный, а он как бы не постарше деда будет.
        Нет, сейчас она не в состоянии о чём-либо думать. Тело наполнено силой, но она больше не причиняет боли. Лёгкость и уверенность в себе - вот что теперь чувствовала Анха.
        Она ещё раз обняла Маху, поцеловала её и вышла.
        - А платок? - крикнула вослед женщина, но её подопечная не обернулась. Да и никакой платок теперь не удержит развевающиеся роскошные локоны.
        ГЛАВА 16. ОСВОБОЖДЕНИЕ
        Анха отворила тяжёлую дверь и остановилась, чтобы оглядеть раскинувшийся перед ней двор. Скоро в казармах прозвучит сигнал подъёма, и замок оживёт.
        Она глубоко вдохнула и хотела сделать шаг, но взгляд зацепился за чистую бумажку под ногами. Это было странно. В этом мире мало что идёт в мусор и здесь не разбрасываются бумагой. Тем более такой плотной и белоснежной. Анха наклонилась и подняла бумажный квадратик. Оказалось, что плотным он ей показался из-за того, что был аккуратно сложен.
        Княжна в недоумении покрутила конвертик, и вновь оглядев пустой двор, приоткрыла его. Лёгкий флёр слабенькой магии она почувствовала сразу, как только увидела уголок начерченной руны. Отбросить чей-то подарочек с подвохом ей даже не пришло в голову.
        Во-первых, запрещено оставлять подобные магические закладки там, где есть неодаренные. Во-вторых, если кто-то обнаруживает неизвестные подклады у себя под дверью, под кроватью или в подаренной кукле, то идёт к городскому магу или главе клана, чтобы проверить на вредоносность. Так что кто угодно мог проявить несознательность и оставить магическую поделку валяться на земле, обойдя её стороной, но не княжна, не глава рода.
        Она покрутила конвертик в руках, осмотрела его магическим зрением и осторожно продолжила распечатывать. Как только загнутые края перестали скрывать руну, она полыхнула.
        Анха смотрела на неё магическим зрением и от этого свет особо больно резанул ей по глазам. На миг ослепнув, девушка замерла и прислушалась к своим ощущениям. Она почувствовала, как невидимые нити оплетают её тело и тянут к лекарской.
        Анха направила капельку силы на эти нити, и они мгновенно растворились в более сильной энергии. Её лицо исказила усмешка. Слишком слабенький капканчик на неё поставили. Впрочем, не стоило недооценивать охотника.
        Княжна сделала шаг в сторону лекарской, вновь осмотрелась, ища того, кто мог наблюдать за ней, но напряженным ожиданием тянуло из башни. Более не колеблясь, она направилась прямиком туда. Вошла в башню, прошла коридор и перед входом в лекарскую на неё высыпали ворох маленьких записочек с рунами.
        В этот раз Анху не ослепило, поскольку она смотрела обычным зрением, и она сразу увидела торжествующего Жадковского. Это он устроил ловушку и стоило ей открыть дверь, как на неё высыпалась вся эта макулатура. Княжна видела среди рун те, что вытягивали силы, задерживали призраков, опутывали и сжимали магических существ, притягивали потерянные вещи... Чего только не приготовил лекарь, чтобы поймать её.
        Анхе хотелось спросить, не идиот ли он, но было слишком горько. Она догадалась, что используя эти руны (а похоже, лекарь даже не понимал их значения), он ловил животных, простых людей или слабо одарённых и мучил. Это сильному магу и тем более главе клана подброшенные бумажки нипочём, а других они остановят, ослабят, выпьют силу или убьют.
        Жадковский по её взгляду почувствовал, что что-то неладно и выхватил нож. Анха подобралась. У неё были вопросы по поводу рун. Ей надо было узнать, у кого лекарь их выведал. Рунная магия не популярна в Центральной Империи, но на востоке ею активно пользуются, вот только к изучению допускают не всякого. И осторожность вызвана как раз тем, что пользоваться рунной магией может почти всякий. Достаточно крохотной искорки, чтобы напитать несколько линий на бумажке.
        А искорки есть у большинства людей, если не всех. Многие, очень многие развивают её, находя себе дело по сердцу. Этой искрой можно разжечь спящие магические точки и выйти на новый уровень, где талант соединяется с уникальными возможностями реализовывать его. И более того, если такого одаренного связать с источником, то он своей силой духа, творческим зудом и трудоспособностью разовьётся в полноценного мага. А это значит, что дар можно будет передать по наследству. Не искру, которая будоражила сердце и заставляла творить, а магические способности, развившиеся в помощь искре. Вот так появляются новые магические семьи.
        Но сейчас Анхе пришлось отказаться от допроса и действовать. Она пропустила по телу свою силу и стряхнула воздействие рун, а потом направила поток Лунной в голову Жадковскому. Он вынужден был остановиться. Управление его телом Анха взяла на себя. Это для неё неприятно, но эффективно. Так он будет стоять и не просто услышит приговор, а сам же приведёт его в исполнение. Это не заклинание, а скорее внушение, и ему можно сопротивляться, если считаешь себя безвинным.
        Она смотрела ему в глаза и мысленно произнесла то, что должна была:
        «По княжьему праву я признаю тебя виновным в творимым тобою зле, и приговариваю тебя к справедливому возмездию».
        Жадковский в ужасе широко раскрыл глаза и смотрел на неё, как на чудовище. Он видел перед собой силу, которую жаждал всю жизнь, и теперь до мокрых штанов испугался. Эта сила обратила на него внимание, но совсем не так, как он хотел.
        «Ты испытаешь все те мучения, что причинял другим!» - Анха усилила воздействие Лунной энергии на голову лекаря, чтобы он наверняка услышал её и сам запустил эффект возмездия.
        Жадковский поддался. Княжна не видела, что именно он вспоминал, но догадывалась, что его память хранила всё, и сейчас вытащила сотворённое им на поверхность. Дальше он будет судить себя сам.
        Анха стояла и смотрела, как на теле лекаря появлялись страшные раны, ломались кости, вытягивались жилы… но при этом стояла тишина. Лекарь открывал рот, но не мог издать ни звука, как, по-видимому, и его жертвы.
        Княжна обязана была довести суд до конца. Ей предстояло зафиксировать либо смерть, либо жизнь, и объявить, что Жадковский расплатился за причинённое им в прошлом зло. А ещё она обязана была убедиться, что этот человек - не сумасшедший, и понимал, что творил. Иными словами, чтобы наказать себя он должен был понимать, что совершал ужасные вещи.
        Княжна стояла и вспоминала деда, который всячески берег её от суда над преступниками. Бывало, что преступившие закон люди сбегали от графа Краснова и просили у неё защиты и справедливого суда. Анха тогда очень переживала, думая, что её недруг Краснов излишне зверствует, но к её удивлению, дед заступался за Краснова.
        Теперь Анха понимала, почему. Граф Краснов действовал на основании показаний других людей и карал жестко. А княжна видит ауру и всё то зло, что сотворил за свою жизнь человек. И вот, она судила Жадковского. Наверное, Краснов со своими палачами был милосерднее.
        Анха выпрямилась и приказала себе не думать о милосердии. Не тот случай. Лекарь не получил ничего сверх того, чего не совершал бы сам.
        Она отвернулась от груды мяса, в которое превратился садист и увидела парочку загонщиков, подзуживаемых Ланкой. Значит, когда она входила в лекарскую, двор не был так пуст, как ей показалось.
        Она сделала шаг, но мужчины отмерли и с воплями ужаса бросились бежать. Анха последовала за ними, понимая, что ей не нужна паника, которую они могут поднять. Объяснить она сейчас ничего не сможет, а калечить ей никого не хотелось. Даже этих поганых вояк она больше всего желала никогда не видеть, а не учинять расправу над ними. К тому же у неё не было права карать воинов не из своего клана. А вот воеводу…
        Анха поспешила выйти и увидела, как два свидетеля устроенного ею суда носятся и орут, что в неё вселилась скверна, и она проклята тёмной тварью. Хуже нет, когда паникерам удаётся собрать толпу и завладеть вниманием этого многорукого, многоглазого безмозглого животного.
        Бежать, прятаться не было смысла, да и не хотелось. Существование в виде загнанного зверька надо было выжечь как в себе, так и в других. Княжна вышла на середину двора и медленно обвела взглядом собравшихся людей.
        Первыми в ней узнали бывшую девчонку в надвинутом на лоб платке женщины и, восклицая, затыкали себе рты руками. В их глазах мелькали изумление, испуг, но после всё же восторженное состояние брало верх. Для многих женщин увиденное было ожившей сказкой. Уродливая несчастная девочка превратилась в гордую прекрасную красавицу. А вот кое-кто из вояк предпочел скрыться в толпе, почуяв силу в представшей перед всеми девушке.
        - Что здесь происходит? - с крыльца грозно рыкнул воевода.
        Анха слегка развернулась к нему и повела рукой, приглашая его спуститься. В ответ он недовольно нахмурился, но сошёл с крыльца и подошёл к Анхе. Выскочившая следом за воеводой Ланка не сразу поняла, кого видит, а когда узнала в стоявшей девушке ту, что раздражала её своим проникающим в душу взглядом, то даже зарычала. Все беды у неё из-за этой немочи! И взбешенный рык стал её ошибкой. Анха обратила внимание на неё и заставила спуститься следом за воеводой.
        Однако, он обернулся и коротко бросил ей:
        - Пошла вон!
        Но Анха подняла руку и, выставив указательный палец, покачала им, запрещая Ланке уходить. Впрочем, это было лишним. Лунная сила уже пробралась в голову девицы, и той ничего не оставалось, как подчиниться княжне. Воевода ещё больше нахмурился и свирепо посмотрел на высокородную магиню:
        - Госпожа, вы не имеет права воздействовать на людей, - взревел он. - Представьтесь! И как вы сюда попали? Я не помню, чтобы давал кому-либо разрешение на въезд в гарнизон.
        - Я глава клана Лунных княжна Лунёва Анха! - громко заявила Ланка и с ненавистью посмотрела сначала на Анху, а потом на воеводу.
        Реакцию Анхи выдали только едва дрогнувшие уголки губ, а вот воевода выпучился на свою пассию так, что казалось глаза вылезут из орбит.
        - Ты-ы-ы! - с неприязнью прорычал он в лицо Ланке, но та отпрыгнула и выплюнула ему в лицо следующие вложенные в её голову слова. Правда, интонацию она выбрала сама:
        - По княжескому праву я подам на вас жалобу о развале пограничной службы. Вы не соответствуете занимаемой должности.
        - Что? Жалобу на меня? - взревел воевода, плохо понимая, на кого смотреть при разговоре.
        Он догадался, что княжна говорит через его девку, но взгляд потаскушки был слишком злым. Ну, помял он её немного, так потом артефакт здоровья дал! Подумаешь, потерпеть пришлось. Сама полезла к нему, хвастаясь шлюшьим опытом! А у него дар тяжелый для баб. Дохнут, как мухи. Хорошую-то бабу жалко мучить, а эта подлая, сразу видать. Да и крепкая, так что ещё не раз послужит.
        - Не та ли княжна Лунёва, которая разыскивается по велению императора кланом Ищеек? - присматриваясь к Анхе, спросил воевода - и вдруг он узнал в ней ту страшненькую немочь, что прилепилась к Бережному. Брови его поползли вверх, и он уже хотел сказать что-то вроде того, как интересно всё складывается, но толпа шелохнулась, увидев новое действующее лицо.
        - Убийца моего брата? - задыхаясь и прожигая ненавидящим взглядом Анху, прошипел недавний её покровитель.
        Княжна словно бы нехотя повернула голову в сторону мага и открыто посмотрела на него. Он готов был кинуться на неё, но постепенно его взгляд менялся, мелькнуло узнавание, и он отшатнулся от неё.
        - Не может быть… не понимаю… не верю… как такое возможно? Ты…
        Было видно, что маг задыхается от шока, а в его глазах начинала клубиться бездонная чернота. Он схватился за голову и застонал, раненным зверем.
        - …ты подобралась ко мне… так вот как ты убила моего брата!
        Сила Бережного вырвалась, и воевода вынужден был отступить, утаскивая замершую Ланку. Анха от гнева зарумянилась, ноздри её затрепетали, а глаза потемнели. Ей следовало успокоиться, но слова и реакция мага задели княжну. Слишком много личного между ними.
        Она не хотела успокаиваться! Поэтому не отступила и окутала себя серебристой Лунной силой, вспыхивающей сиреневыми искрами. Она не боец и эффектной дуэли не получится, но не дать себе навредить может. Пусть-ка Защитник попробует пробиться к ней сквозь толщу энергии, а там посмотрим...
        Люди, увидев, к чему всё идёт, бросились врассыпную. Энергия двух магов быстро заполняла всё вокруг. С одной стороны по двору расползлась чернота со звездами, с другой полыхали серебряные облака с сиренево-фиолетовыми молниями.
        - Вы оба пойдете под суд за применение силы в общественном месте, - предупредил их воевода.
        В принципе, его устроило бы, если бы эти двое угробили друг друга, причём прямо здесь. Тогда можно будет потрясти имперскую казну на ремонт замка и защитной стены. Но уже видно, что у обоих сильна защита, так что они лишь потолкаются, да попробуют продавить силу другого. И всё же, до чего жаль, что такая мощь тратится столь бездарно!
        И тут произошло нечто очень странное : направленная на Лунёву сила Бережного вдруг замерла, насторожилась и неожиданно метнулась обратно к своему хозяину, опрокидывая его на спину. Всё произошло настолько быстро, что Анха едва не размазала мага по камням.
        Они же как два барана давили друг на друга - и вдруг его мощь развеялась. Ей сначала показалось, что любовь, о которой он ей все время говорил, взяла в нём верх, но достаточно было взглянуть на ошарашенное лицо Защитника, чтобы отринуть это предположение.
        Ну что же, если маг всего-навсего потерял контроль, то он жалок.
        - Бережной, вам нужна помощь? - чуть снисходительно спросил воевода и его силуэт окутался силой.
        Анха сразу же сосредоточилась на нём. Против неё готов был выступить опытный боевик, и переключившись на магическое зрение, она увидела, как энергия воеводы моментально сформировалась в угрожающие серые шипы. Княжна увеличила энергетическую прослойку под ногами, так как воевода принадлежал к одному из земляных кланов, но какой главный элемент у него был основным - непонятно.
        Что-то опасное и, кажется, не такое однозначное, как глина или гранит. От одного вида серых энергетических шипов у Анхи интуитивно сжалось горло и стало трудно дышать, а что же будет, когда он физически призовёт подчиняющийся элемент? Впрочем, в крайнем случае она продавит его защиту и воздействует на мозг…
        Сосредоточившись на воеводе, Анха упустила из поля своего зрения воздушное пространство, и внезапно услышав над собой молодой голос, вздрогнула.
        - Ты что это удумал, старый пень? - сердито заорал юный аристократ, опуская свой виман между Анхой и воеводой.
        - Ты кто такой? - набычился воевода.
        - Совсем дурак? Да? - издеваясь, ответил пацан.
        Он легко спрыгнул с платформы, и забавно помахивая тросточкой, обвёл всех высокомерным взглядом, а потом залихватски подмигнул Анхе. Она смотрела на него - и не могла понять, откуда знает эту манеру держать голову, насмешливо выгибать бровь, кривить губы в усмешке и, наконец, вальяжно выписывать кренделя тросточкой. Парень умудрялся в каждом жесте и взгляде проявить аристократизм и демонстрировал невероятную харизму. Мимо такого юноши не пройдёшь и глаз от него не оторвёшь! Вот и Анха, приоткрыв рот, таращилась на него.
        - Милый мой друг, я рад видеть вас живой и здоровой, - обратился он к ней, раскрывая свои объятия. И тут она узнала его! Это обращение к ней, глаза полные жизни и интереса, манеры и даже тросточка!
        Анха всхлипнула и бросилась к нему под недоуменными взглядами воеводы и Бережного.
        - Не встречал девушки прекраснее вас, - шепнул он ей. - Я всё знаю и торопился сюда, чтобы вы ни секунды более тут не оставались. Но что я вижу? Вы сами спаслись? А мне так хотелось быть героем в ваших глазах!
        Он очень нежно погладил её по голове, а потом отстранился и осмотрел её.
        - Вы молчите, - констатировал он. - Значит, заклинание безмолвия не сняли?
        Анха мотнула головой.
        - Это поправимо. Когда-то учителя меня часто наказывали им, - и картинно совершив пару пассов руками, он направил немного своей силы на горло Анхи. - Я потом научу вас, - нарочито таинственно шепнул он прямо в её ушко.
        Она благодарно кивнула и попробовала поблагодарить вслух, но издала лишь невнятный звук.
        - Позже смягчим горло тёплым молоком, и голос вернётся, - ласково успокоил её молодой аристократ.
        - Твоя ж светлость, - отмер воевода, - Песочный, бродяга, это ты? Но как? Я думал внуки сживут тебя со свету раньше, чем ты накопишь денег на омоложение!
        - Неужели пробовал думать? Я был уверен, что это тебе недоступно, - фыркнул князь Песочный. - Ладно, не обижайся! Держи бумаги из канцелярии. Прочти прямо сейчас, чтобы не случилось недоразумения, - строго добавил он.
        Воевода быстро пробежался глазами и вопросительно посмотрел на Песочного.
        - Что у вас там происходит? - раздраженно рявкнул он.
        - По секрету скажу: заговор! Настоящий заговор против императора. Но тебе надо знать только, что под именем Павловой заговорщики подсунули тебе ни в чем неповинную юную княжну, которая случайно увидела то, что скрывали предатели. Готовься отвечать перед дознавателями, как ты в это вляпался.
        - У меня все бумаги в порядке. Если не доверять имперской канцелярии, то кому? - проворчал воевода.
        Песочный поморщился, но ответить ему было нечего. Старый боевой товарищ был прав.
        Вместе с княжной Лунных ищейки выявили с десяток схожих случаев, когда высокородные одаренные бесследно исчезали, зато в удаленных уголках Империи появлялись немые маги с заблокированной дедовским способом силой. В отличие от юной Анхи они не умели видеть магию так детально и полноценно, как она и не смогли быстро понять, как можно избавиться от печатей, а потом уже было поздно. Все они были сильнейшими магами, и спонтанные выбросы калечили их, доводя до скорой гибели.
        Родственники и их клановый источник из-за блокировки дара не сразу могли понять, жив ли их родной человек и что могло произойти. Пропавшие, как правило, были взрослыми людьми и родственники полагали, что те отправились по делам в аномальную зону или надели артефакт сокрытия. У многих кланов имелся артефакт «Клановое древо», и обращаясь к нему, близкие успокаивались, видя, что потеряшка жив. Время упускалось, и когда клановая служба безопасности начинала искать пропавшего, то следы были уже потеряны.
        Князь Песочный обнял за плечи Анху и насмешливо спросил:
        - Ваша светлость, что за юноша смотрит на вас глазами брошенного щенка?
        Бережной вспыхнул и, сжав кулаки, двинулся к князю. В своем состоянии он даже не понял, что перед ним бывший глава клана Мраморных, прошедший омоложение старый князь Песочный. Александр услышал только, что его голубоглазка не виновна в смерти брата, а вестник изволит насмешничать над ним.
        - Объяснитесь, - потребовал он и, видимо, хотел ещё многое сказать наглому юнцу, но сдержался. Не дело взрослому бурно реагировать на провокацию сопляка.
        Анха укоризненно посмотрела на Песочного, но он поймал её кисть и медленно, глядя в глаза Бережного, поцеловал её, а потом нагло спросил:
        - Граф Бережной, вам всё понятно или требуются ещё объяснения?
        Защитник рванул вперёд, но вынужден был отпрянуть перед взлетевшей у его носа тростью. Анха видела, что её бывший покровитель в бешенстве. В его глазах вновь бушевала магия, но теперь там не было красивых звезд. Только чистый черный цвет.
        Она коснулась плеча князя и постаралась внятно произнести:
        - Домой. Пожалуйста.
        - Да, мой милый друг. Я сейчас же забираю вас отсюда. А вы, юноша, поспешите к воеводе. Там вас ждет послание от вашего отца. Думаю, что вы получите ответы на свои вопросы.
        Бережной застыл и не мог оторвать взгляда от безразличной к нему голубоглазки. Ещё недавно он услышал, что её настоящая фамилия Лунёва - и чуть не сошел с ума. Он хотел забрать убийцу брата себе. Зачем? Что он собирался с ней делать? Он не мог ответить. Ему надо было приблизиться и встать напротив неё, заглянуть в её глаза и понять… что-то понять. Он бы не причинил ей вреда. Он бы проклял себя за эту слабость, но не тронул бы голубоглазку.
        Но Александра подвела собственная сила, отказавшись нападать на прекрасную, как божество, красавицу. Сила, которая никогда не подводила, вдруг проявила своеволие и метнулась назад, оставляя послевкусие сожаления из-за того, что она могла напугать девушку. Это было невероятно и необъяснимо!
        И всё окончательно запуталось, когда прилетевший сопляк объявил, что в Империи раскрыт заговор, и Лунная княжна не убийца, а пострадавшая.
        «Она княжна! Княжна!» - билось у него в голове, и он вспоминал, какой увидел её в первый день.
        «Как они посмели так поступить с княжной! С прекрасной юной магессой…»
        «Бал! Отец писал, что она прибыла на бал дебютанток. Значит, ей только-только исполнилось шестнадцать».
        Он смотрел на неё и с отчаянием осознавал, что судьба свела его с оклеветанной и израненной прекраснейшей девушкой, не знавшей мужчины, а он отнесся к ней как к пронырливой служанке и кичился своим великодушием.
        «Дурак! Какой же он дурак! Ведь почувствовал… понял, что она особенная, но не задумался, принял это как само собой разумеющееся…»
        Чтобы загладить свою вину, ему следует немедленно предложить ей замужество! Так он хотя бы защитит её от злословия общества… Но она смотрит на него с неприязнью, если не брезгливо. Он ей неприятен, и она прячется от него за спиной сопляка.
        - Юноша, вы слышите меня? Хватит пялиться на её светлость. Вас ожидает важное послание от отца, - отчеканил Песочный.
        После очередной попытки отослать Бережного подальше, Песочный внимательно посмотрел на Анху и тихо спросил:
        - Этот олух вас обидел? Душа моя, вы можете ничего от меня не скрывать. Вы же знаете, я старый циник и сумею направить ваши мысли к светлому будущему.
        Анха вяло улыбнулась Песочному и опустила голову.
        - Та-а-к, - протянул князь и по-другому посмотрел на Бережного. - Обмельчал род Защитников, - выплюнул он. - Думаю, надо перетряхнуть ваш клан, а то, может, вы сообщники с Мечами.
        Бережной активировал силу и жестом показал, что готов драться, но Песочный брезгливо скривился:
        - Юноша, вы меня за ровесника-то не держите. Устраивать балаган я не намерен. За обиду я взыщу с вас по-другому, уж будьте уверены.
        Он подал Анхе руку и помог взойти на виман.
        Бережной кинулся к ним, рыча:
        - Это моя невеста и я не позволю…
        - Охолонь! - рявкнул подскочивший воевода и обхватил Бережного за плечи.
        Александр воспользовался магией и оттолкнул воеводу щитом.
        - Я не отпущу тебя! - кричал он, когда Песочный тихо спрашивал у Анхи готова ли она улетать.
        Анха вспомнила о Махе, но та ясно дала понять, что остается с Лесновым. Ещё она вспомнила Бьорне. Мужчина считал себя должным ей и оставался только для того, чтобы оказать помощь, если потребуется, а раз не потребовалась, то он свободен.
        Анха отрицательно мотнула головой - и они взлетели.
        А внизу, не успев вскочить на виман, стоял граф Бережной. Его сила взметнулась вверх и все думали, что она опрокинет виман, но чернота вновь поступила своевольно. Она огладила платформу и плавно, словно бы нехотя вернулась к хозяину. Александр больше ничего не предпринял. Он увидел, с какой досадливой усталостью посмотрела на него княжна и этот взгляд подействовал хуже плети.
        ГЛАВА 17. ВОЗВРАТА К ПРОШЛОМУ НЕТ
        - Вашего дедушку, прелестная моя госпожа, вытянула из лап смерти её сиятельство Татия. Ваша бабушка столь продолжительное время замужем за своим Алексисом, что начала чувствовать его эмоциональное состояние на расстоянии. И когда она проснулась среди ночи, испытывая чувство тревоги за него, то прежде чем отправиться на поиски, взяла целительские артефакты. Она подумала, что у вашего деда прихватило сердце и помощь может потребоваться немедленно. А присутствие чужих графиня обнаружила по запаху.
        Анха понимающе кивнула. Она знала, что ароматы - это основной дар бабушки, и никакие скрывающие артефакты ей не станут помехой.
        - Хотя я полагаю, что боевики Меча использовали только шумовую заглушку. Она продаётся повсюду и никак не могла навести на след ищеек и дознавателей. Так вот, её сиятельство замешкалась и упустила карателей, благодаря чему осталась жива.
        Князь Песочный крепко держал Анху за плечи, пока она пила горячее молоко, раздобытое и подогретое в первой же деревне, и рассказывал ей обо всём, что случилось, начиная с того злополучного дня.
        Бабушка спасла деда и чётко выделила из нескольких запахов тонкий аромат духов Елены Островой. Внучка Великого князя пользовалась редкими и неприлично дорогими магическими духами, и Татия знала, кто их изготавливает. Так появилась первая зацепка, с которой началось расследование.
        Конечно, Татия в ту же ночь вывезла деда из столицы и доверилась князю Песочному. Обращаться в свой бывший клан она побоялась: алхимики поддержали бы её, но им не по силам было тягаться с первым кланом Империи.
        - Вы произвели неизгладимое впечатление на сына Императора, и когда я попросил его рассказать о том дне, когда вы якобы убили его защитника, то он сразу пошёл мне на встречу, - продолжал рассказывать о прошедших событиях Песочный. - Так мы выяснили, что вы совершенно случайно обнаружили воздействие на императорскую семью. Точнее, Виктор вспомнил, как на ваши слова отреагировал его двоюродный брат и защитник Михаил. И если до его убийства он не придал этому значения, то после не на шутку встревожился.
        Князь многозначительно поднял палец, акцентируя внимание на важном повороте истории:
        - К тому же получалось, что так или иначе, но убрали вас обоих, и расспросить о том, что вас насторожило, теперь было невозможно. Тогда его высочество отправился в родовую библиотеку, но ничего полезного не нашёл там. Учителей он не стал расспрашивать, опасаясь ненужной огласки, но зато напросился сопровождать дознавателя в бывший клан Федоровских. Всё-таки прозвучавшие обвинения затрагивали и их, так что он надеялся на открытость и помощь. И вот там он смог узнать, что бывают многоплановые яды. Они могут состоять не только из веществ, но и запаха, музыки, да даже картинок. Вся эта несущественная дребедень при хитром сочетании, оказывается, могла отравлять!
        Анха утверждающе кивнула, а Песочный выразил своё недоумение:
        - Я было подумал, что картинки мажут ядом и таким образом они травят, но нет! Можно быть до смерти завороженным именно изображением, правда, сейчас таких мастеров не осталось. Но я что-то отвлекся. В нашем случае алхимики указали, что по-отдельности запах магической орхидеи, мелодия флейты-артефакта и третий элемент - сладость, могут быть безобидны или даже полезны, но вместе могут привести к самым неожиданным последствиям. Большего они не сказали, так как требовалось провести эксперимент, но принц уже не сомневался, что его семья в опасности и заговорщиками являются кто-то из ближнего круга.
        Князь посмотрел на Анху, проверяя её заинтересованность повествованием. Девушка слушала внимательно, и он не стал просить передышки.
        - Его высочество решил собрать доказательства для отца, но тут как раз я напросился на аудиенцию и рассказал, что вы похищены, граф Федоровский едва не отправили за грань, а графиня просит справедливости. Мы первым делом отправились к указанному Татией парфюмеру, чтобы узнать, кто у него покупал узнанные ею духи. Так у нас появились подозреваемые, и уже с этим мы отправились к Императору, а от него к клану Дознавателей. Его императорское величество лично ментально проверил всех тех, кого допустили до расследования и дело начало раскручиваться. К сожалению, дознаватели не посчитали нужным информировать меня о ходе следствия, и тогда я подумал, что слишком стар, чтобы защитить вас. Пока у меня было время, я прошёл омоложение, и уже с юношеским задором вернулся к дознавателям и начал терроризировать их, чтобы они первым делом выяснили, где вас спрятали. Но узнал я это только тогда, когда следствие подтвердило наличие заговора, получило разрешение на арест дяди императора с приближенными и допросило их.
        Юношеское лицо князя потемнело из-за нахлынувших воспоминаний. Взгляд стал холодным и тяжелым.
        - Я читал допросные листы и знаю, как жестоко с вами обошлись. Вашему обидчику я лично смолотил в муку все его кости, за что его величество сделал мне внушение, но я жалел лишь о том, что мне не удалось расправиться с Еленой Островой.
        - Она безумна и опасна, но не убийца, - делая последний глоток молока, произнесла Анха. - И вряд ли она знала, что императорскую семью травят. Она была частой гостьей у принца и вместе с ним подвергалась воздействию тех артефактов.
        - Да, вы правы, моя душа. Я допускаю, что внучка Великого князя сделалась психически нестабильной из-за того воздействия. Но верно и то, что она изначально была слабой личностью.
        Князь забрал у девушки кружку и подал ей теплую накидку.
        - Видите ли, - продолжил он, - для всех потенциально сильных магов обязательна жесткая дисциплина, и императорская семья не исключение. Император, принц - они закалены физически, магически и психически. Даже если отрава расшатывала их на энергетическом уровне, то жесткий контроль над собой не позволял им совершать неадекватные поступки. Это, конечно, могло быть защитой только до поры до времени, но у Елены не оказалось даже этой малости.
        - Но если заговорщик - её дед, то он не мог не понимать, что она крутится возле принца и подвергается вместе с ним отравляющему воздействию, - задумчиво протянула Анха.
        - Тут я ничего не могу сказать вам, - пожал плечами Песочный. - У нас есть факты, а мотивы… Да мало ли какие тайны есть в клане Меча и в Императорской семье! Нам не расскажут.
        - Наверное, вы правы. Мы чего-то не знаем, и без этого заговор и поведение Великого князя кажется странным, - согласилась Анха.
        Она слушала князя Песочного - и пыталась выстроить логическую цепочку действий Великого князя Острова, но в её представлении вырисовывался фанатик. Он не мог гарантировано получить титул Императора, но уничтожал императорскую семью, не жалея любимой внучки. Так какова же цель заговора, если не занять императорский трон?
        - Ваша светлость, а известно, кто ещё пострадал от рук Островых?
        - Мне не говорили, но я покопался в архивах и узнал, что пропадали без вести очень разные маги. Это могли быть воеводы крупных гарнизонов на границе с тёмными землями, имперские артефакторы, высшие целители ; ищейки и члены клана Островых тоже исчезали или ни с того ни с сего погибали.
        - Хм, действительно разные маги. Наверное, чем-то мешали?
        - Безусловно. Но давайте дождемся завершения суда и, быть может, там мы узнаем больше. Или вы хотите поехать домой и как можно скорее забыть всё, что с вами произошло?
        - Я? Не знаю… сейчас я хочу увидеть деда и бабушку, а потом… посмотрим.
        - А по мне вы скучали? - проникновенно заглядывая в глаза, спросил князь.
        - Очень, - улыбнулась девушка.
        - А как я вам сейчас?
        - Вы очень симпатичный и вас хочется опекать, - она доверчиво положила голову ему на плечо. В прошлом она не позволила бы себе такую вольность, но теперь князь выглядит на пару лет младше её и это сравняло их. Вот только лицо князя помрачнело.
        - Пройдет совсем немного времени и ваше отношение ко мне изменится, - капризно буркнул он.
        - Возможно, - легко согласилась Анха.
        Горло ещё саднило, и говорить было трудно, но даже если бы всё было в порядке, она не стала бы объяснять князю, что он навсегда останется для неё другом. Да, он ей нравился, а сейчас очаровал своей юностью и смешил, но его намёки на ухаживание рождали невольное отчуждение. И хотя Анхе это отчуждение показалось несправедливым по отношению к Песочному, но оно чувствовалось, а она раз и навсегда решила, что больше никогда не будет принуждать себя, если дело коснется любви. Ни из политических соображений, ни из жалости или благодарности. Никогда!
        - Моя прелестная княжна, не считаете ли вы возможным обращаться ко мне по имени?
        - Хорошо, Георгий, - согласилась и немного отстранилась.
        - Как же сладко слышать из ваших уст своё имя! - шутливо воскликнул он. - Милая Анха, я вижу, что вы устали. Мои крепкая грудь, - князь выпятил тощую грудь, - и твёрдые руки в вашем распоряжении, облокотитесь на меня и отдыхайте. Нам предстоит долгий путь.
        Как ни торопилась Анха, но за один день они не смогли преодолеть половину Империи. Во время пути отдыхали мало, но на ночевку всё же пришлось опуститься на землю и снять комнаты на постоялом дворе.
        - Георгий, разве мы летим не в имение Лунных к моим родным?
        - Нет, душа моя, я сожалею, но вам надо поговорить с ведущими ваше дело дознавателями. Да и его высочество Виктор ждет вас.
        - А бабушка с дедом?
        - И они ждут вас в столице, - осторожно прихватывая пальчики княжны, он завладел всей ладошкой и тут же подтянул её к себе, чтобы поцеловать, но Анха мягко освободилась и отступила.
        - Простите, не хотел вас обидеть, - тут же извинился князь. - Моё мировосприятие немного изменилось, и я постоянно чувствую потребность смотреть на вас, касаться…
        - И вы меня простите, но я сейчас, как шальная. Хочу увидеть родных, быть может, выплакаться… Я убеждаю себя, что мои беды закончились, но мне всё ещё больно.
        Песочный горько улыбнулся и до столицы оставался тихим и молчаливым. Лишь только приземлившись возле особняка Федоровских, он помог Анхе сойти с вимана и, прежде чем отпустить её руку, прижался к ней губами.
        Но девушка уже увидела выбежавшую Татию и не обратила на это внимание.
        - Бабушка! - хрипло воскликнула она и бросилась в объятия. Слёзы полились сами собой у обеих, и рыдающих женщин обнял дед. Они стояли втроём, обнявшись, переживая прошлое и настоящее.
        - В дом! Что же мы на пороге... - первым прервал слезоразлив Алексис.
        В гостиной все как-то сами собой смолкли. Никому не хотелось рассказывать о перенесённых бедах и заново переживать своё отчаяние.
        Для Татии та страшная ночь прошла как в тумане. Она помнила только, что твердо собиралась выпить эссенцию наперстянки и лечь рядом с Алексисом, если бы он не выжил.
        Сам же Алексис не мог простить себе, что не защитил родных. А Анха не знала, как признаться, что она поступилась честью и гордостью, чтобы выжить. Теперь ей казалось, что достойнее было бы умереть, но не позорить своё имя и род. И если бы она знала, что помощь уже близко, то лучше бы села в замковую тюрьму и там дожидалась бы спасителя.
        - Вы как будто не рады встрече, - хмыкнул Песочный, усаживаясь на диванчик и подавая знак слуге, чтобы тот подал напитки.
        - Не говорите глупостей, - рассердился дед.
        На что князь Песочный картинно выгнул бровь и покачал головой.
        - Думаю, - начала бабушка, - нам с её светлостью надо поговорить наедине.
        - Ба-а-а, - чуточку возмущённо протянула Анха, а Татия в испуге глянула на Песочного, но тот не стал делать вид, что не слышал, как глава рода обратилась к члену своего клана, и расхохотался.
        Татия увела внучку в её покои и там вновь обняла. Они обе опять не сдержали слёзы. А потом настало время признаваться Анхе, как она смогла выжить и снять печати.
        Татия закаменела, услышав, каким образом её девочка получила защиту.
        - Я боялась, что случится худшее, а мне надо было выжить и отомстить, - срывающимся голосом завершила свою исповедь Анха. Горло не выдержало нагрузки и голос стал хриплым. Надо было ещё выпить теплого отвара или молока, но девушка ждала хоть каких-то слов от Татии.
        - Если в обществе узнают, что вы продали себя за кров и защиту, то дорога в Императорский дворец для вас будет закрыта, - наконец произнесла графиня.
        Анха опустила глаза. Она надеялась, что бабушка обнимет её и обругает всех до последнего в гарнизоне за то, что они позволили пережить её внучке столько унижений.
        - Поэтому, если пойдут слухи, то мы скажем, что между нашими родами была договоренность о помолвке. Алексис поговорит с главой клана Щита и добьётся их согласия. В конце концов, если бы не их интересы и тайна следствия, то мы смогли бы вытащить вас раньше.
        Анха непонимающе смотрела на бабушку, а та продолжала:
        - Мы ваше падение преподнесем обществу, как большую любовь со страданиями. Сынок Великого князя женится на вас, и все ещё будут завидовать.
        - Но я не хочу его видеть, - воскликнула Анха. - Я не могу его видеть! Меня выворачивает наизнанку от одних только воспоминаний.
        - Он был жесток? - нахмурилась Татия.
        - Нет, - вынуждена была признаться Анха. - И я могла уйти от него в любую минуту, - с горечью добавила она и отвернулась.
        Всё правильно, какие могут быть претензии к правильно воспитанному высокородному магу. Он вёл себя соответственно своему положению и, наверное, вполне обоснованно считал, что облагодетельствовал её. И момент неловкости возник только тогда, когда он узнал, что она равная ему по положению. Не дочь Великих князей, но глава рода, а он всего лишь какой-то там по счёту сын…
        А то, что пришлось совершать насилие над собой, терпеть полагающееся заявленному статусу отношение, то всё это лирика. У любого главы клана случаются моменты, когда им приходится наступать себе на горло и делать то, что полезно для клана. Так учил дед и она это запомнила, но бабушка…
        - Не переживайте, мы всё уладим, - мягко произнесла бабушка и хотела погладить Анху по голове, но увидев её взгляд, безвольно опустила руку. - Вы думаете, что я жестокосердная? - неожиданно спросила она.
        Анха неопределенно мотнула головой, и графиня горько усмехнулась:
        - Некоторые наши поступки имеют очень серьёзные последствия, и я всего лишь хочу избежать этих последствий. Общество не примет во внимание обстоятельства и будет жалить вас вашим падением до конца жизни, а потом ещё достанется вашим детям. То, что случилось, уже случилось и мы ничего не можем изменить, но мы должны избежать последствий.
        - Вы правы, - кивнула Анха, - но я не желаю иметь ничего общего с господином Бережным.
        - А если глава Щита предоставит вам другого жениха из своей семьи?
        - Никого! Никогда! - сорвалась Анха, и магия вырвалась из-под её контроля: серебристая с фиолетовыми и насыщено черными всполохами. Татия почувствовала всплеск, а Анха увидела цвета и, закрыв лицо руками, зарыдала.
        - Девочка моя! Да что же это… - испугалась Татия : она ни разу не видела внучку плачущей. - Если не можете простить, то пусть… мы придумаем что-нибудь другое.
        - Как бы я хотела забыть всё как страшный сон, - сквозь рыдания выдавила из себя Анха. - Время всё лечит! Я знаю, это так… Но я не смогу забыть, потому что из-за него во мне зародилась жизнь. Я не знаю, как такое могло случиться! Моя сила была заблокирована и я даже не думала о ребёнке! Меня учили, что рождения ребёнка должны хотеть оба одарённых, что магия всё держит под контролем и что всё сложно у сильных магов…
        Татия ахнула и положила руку на живот внучки.
        - Я ничего не чувствую, - недоумённо произнесла она. - Вы просто перенервничали. Даже если ваша магия оказалась созвучна, то необходимо время на настройку потоков и желательна минимальная взаимная симпатия. Это только если любовь…
        Татия сама себя оборвала и застыла с открытым ртом. Её внучка умудрилась связаться с Защитником, а юношей из этого клана берегут почище девственниц! А ещё слухи об их верности своим избранницам…
        Анха не смотрела на Татию и начала объяснять:
        - Очень маленький срок. Но я вижу в себе его магию. Всего лишь маленькая искорка, но она уже отражается в цвете моей магии.
        - Но тогда тем более надо выйти замуж…
        - Нет! Никогда! - выкрикнула Анха и обхватила себя руками, чтобы унять дрожь. - Ни за что! Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу… - повторяла она как заведённая, и Татии пришлось напоить внучку успокаивающим и уложить в постель.
        ГЛАВА 18. ВСЁ НИЧТОЖНО, КОГДА НАСТУПАЕТ КРАХ ВСЕГО
        - Душа моя, вы так рвались домой, а сейчас замкнулись в себе, - с искренней грустью укорил Анху князь Песочный. - Я знаю, что сейчас вам трудно, но поверьте моему опыту : если вы готовы бороться за себя, то общество смирится перед вами.
        - Бабушка так не считает.
        - А она никогда не боролась. Татия всю жизнь прожила за спиной Алексиса, не подозревая чем ему приходилось жертвовать, чтобы обеспечить стабильность клана.
        На юном лице Георгия появилась межбровная складочка, а глаза затуманились нехорошими воспоминаниями. Анха не решилась расспрашивать князя о прошлом деда или самого Георга. Но вот выражение его лица вновь изменилось, стало насмешливым и он заговорщицки произнес:
        - Опустим, через что пришлось пройти Алексису, чтобы Татия могла реализовать себя в качестве идеальной жены. Это бремя любого главы клана и вам не раз ещё придется падать и подниматься. Но, между нами, милый мой друг, репутация у графини Федоровской настолько безупречная, что за это над ней посмеиваются.
        Георг состроил постное лицо и чопорно покачал головой, копируя графиню в момент её выражения высшего негодования. Анха слабо улыбнулась. Вышло похоже. Бабушка умела одним взглядом показать ничтожность человека, а если уж она добавляла покачивание головы, то караул.
        Георг приободрился, сумев вызвать улыбку у княжны.
        - Вы поймите главное: если вы внутренне признаете силу общественного мнения, то вас ничто не спасет от злых языков, и у вас будут находить изъяны даже с безупречной репутацией.
        - Но идти против всех не каждый может, - заметила Анха.
        - Достаточно давать отпор самым наглым, посмеиваться над сплетниками и продолжать вести удобный образ жизни. Вы глава! И только вам решать, что выгодно для вашего клана. Если вы решили, что желаете иметь наследника, но не хотите обременять себя мужем, то вы в своем праве. Для вас не подходят правила, распространяемые на других женщин. Я не призываю вас к бесшабашности, но немного самоуверенности вам не повредит.
        Анха внимательно слушала и во многом соглашалась с ним. Ей были известны случаи, когда брак главы получался бездетным и тогда в семью вводились дети со стороны. Дети главы от специально подобранной женщины или дети близкого родственника… Жена главы официально признавала их и бралась воспитывать, а вот родная мать получала отступные и навсегда терялась. Такой ребенок не считался незаконнорождённым и становился полноправным наследником.
        Анха понимала, что вопрос наследования сложный и надо учесть многие нюансы, чтобы общество признало наследника законным. По сути это незримая борьба, в которой будет учтены сила, авторитет, возможности и полезность главы клана.
        Представив всё это, Анха призналась:
        - Я не чувствую в себе уверенности. Я не хочу противостоять обществу и не хочу ребёнка. Я просто хочу всё как можно скорее забыть и чтобы обо мне все забыли. У меня больше нет сил бороться и мне не хочется что-то делать во имя будущего ребёнка. Я держалась во имя мести, но она вот-вот свершится... Клан Лунных не исчез, наше честное имя восстановлено. Мне бы радоваться, но нет сил. А вы обо мне слишком хорошо думаете.
        Песочный с тоской во взгляде разглядывал поникшую девушку и не знал, как её подбодрить. Он вывозил из гарнизона бойца, а спустя неделю видит потерянную девочку, не оправдавшую ожидания своих близких. А ещё он случайно расстроил её, сказав, что её пёс Пузо сбежал в тот же день, как она улетела в столицу на бал и до сих пор не вернулся.
        Князь присел рядом с Анхой и подтянул к себе вазочку с изюмом.
        Княжне кажется, что Федоровские разочарованы в ней. А дело в том, что Алексис не может признаться, что его снедает вина за всё произошедшее, и потому он держится отстраненно. Он ходит мрачнее тучи, замкнулся и нервирует Татию, а она совершенно не понимает, что пришлось пережить её внучке.
        Графиня не может отказаться от мечты, в которой видела, как её девочка покоряет общество и блистает, но так уже не будет. Зато могло бы быть по-другому, если бы безупречная Татия поддержала внучку. Не так много глав кланов женского рода, а на княжеском уровне Анха единственная и ей придется торить свой путь. Безусловно ей не дадут жить по правилам мужчин, но как раз мужчины понимают, что глава не сможет оставаться в рамках для женщин, а вот поймут ли это женщины?
        Георг недовольно поморщился. Анхе надо было откровенничать с Алексисом, а не Татией.
        Песочному надоело таскать изюм из вазочки, и он начал кормить им княжну, а пока она была занята полезной сладостью, высказался:
        - Анха, мне жаль, что ваши испытания ещё не закончились. Не говорите больше никому, что не хотите ребенка. Это ваш первенец, и магия не простит вам пренебрежения. Я думаю, что вы уже поняли: Александр Бережной для вас - идеальная пара!
        - Истинный, - зло выплюнула Анха.
        - Э, про истинных не слышал, но то, что он для вас - идеальный партнёр, это факт, иначе бы вы не забеременели.
        - И что же, если я не выберу его в мужья, то не познаю счастья с другим?
        - Отчего же? Бывает, что нет личного счастья с идеальным партнёром, но дети обязательно будут. Хотя, как правило, подобные пары живут долго и счастливо.
        - Простите, к чему вы клоните?
        - К тому, что, если вы не намерены связывать свою жизнь с Бережным, то у вас больше может не быть детей и этот, - князь показал на живот Анхи, - навсегда останется единственным. А замуж вы можете выйти по собственному выбору и быть счастливой. К примеру, я не прочь предоставить вам в мужья свою кандидатуру.
        Она внимательно посмотрела на Георгия. Он предложил разумный выход и ни в чём не упрекнул. Ему нужна подружка-соратница, но не нужны дети. Князь давно уже реализовал себя как отец и дед, а потом разочаровался в своем потомстве. Его можно понять.
        А что она? Она так много мечтала о всяком разном, и из-за Островых похоронила свои мечты. Потом появилась надежда - и следом приплелись проблемы. Но она ведь может потерпеть немного, родить и отдать дитя нянькам, а сама продолжит жить и, возможно, именно так жить, как мечтала. В конце концов дети должны зачинаться в любви, а не так!..
        И тут Анху скрутило от боли в животе, да так сильно, что она не сдержала стона.
        - Что? Болит? Я скажу, чтобы позвали целителя, - подскочил Песочный.
        А Анха, как только перевела дух, то переключилась на магическое зрение и увидела, как мерцающая чёрная энергия покидает её тело.
        Ни о чём не думая, она попыталась схватить её руками, но та ускользала. В один миг вспомнилось, как эта сила пыталась защитить её от Бережного. Маленькая искорка чуть не надорвалась, отражая родственную силу.
        Княжна окутала себя Лунной энергией, чтобы не выпустить магию малыша, а потом аккуратно воздействовала Лазурной, чтобы придать сил его магии.
        - Прости меня, - прошептала она. - Я думала только о себе! Мне показалось, что когда я вернусь, то буду счастлива, как в детстве, но тут ты… А ты ни в чём не виноват. Останься… Я… Мы будем счастливы. У тебя есть я, а у меня есть ты, и никто нам не нужен. Только не уходи!
        Сказала - и поняла, что правду озвучила!
        Энергия маленького утихла, боль сошла на нет, и Анха прижала руки к животу, словно защищая его.
        - Ваша светлость, за целителем послали! Как вы себя чувствуете? Может, вам прилечь?
        - Всё уже хорошо, - прислушиваясь к себе, прошептала она.
        - Но надо поберечься, - воскликнул Георгий. - Я предупрежу ответственного за проведение мероприятия наказания, что вы не сможете присутствовать.
        - Нет, - Анха даже подняла руку. - Вы же знаете, что я обязана там быть. Я единственная оставшаяся в живых после того, как глава Меча приговорил меня. Я хочу там быть и к тому же, я символ и всё такое… Мне не простят, если я не появлюсь там, и никакие причины не послужат оправданием.
        Георг с сомнением смотрел на княжну, но она заметно приободрилась и в её глазах больше не было уныния. Он не понимал, что изменилось, пока его не было.
        - Вы говорили, что место приведения приговора в исполнение недалеко от того гарнизона, где я была, и мне хотелось бы слетать туда.
        Князь утвердительно кивнул.
        - Быть может, Пузо прибежал туда? - жалобно спросила она. - Вы же знаете, что он непростой пёс, и я не поверю, что он сбежал по собачьей дурости.
        Княжна подошла к окну и некоторое время наблюдала за работой садовника. Ей захотелось выйти и побродить по дорожкам сада. В прошлый раз она не успела это сделать, а сейчас всю неделю провела в доме.
        - А ещё я хочу убедиться, что с моей подругой и ещё одним человеком всё в порядке.
        Князь развел руки и тяжело вздохнул. Девушка была права на счёт своего обязательного присутствия во время вынесения приговора. Его тоже предупредили, что он обязан сидеть рядом с юной главой Лунного клана. Впрочем, подобные мероприятия обязательны как минимум для первой сотни кланов Империи. Это политика, и все должны видеть, каким образом император меняет клановый рейтинг, продвигая одних и задвигая других.
        - Тогда предлагаю вылететь пораньше. Я залечу за вами завтра с утра…
        - Нет, нет и нет! Мы полетим на нашем вимане, и вы можете присоединиться к нам.
        - Ох, увольте! Меня в вашей черепахе укачивает.
        - А в прошлом вы находили мой виман весьма комфортным! - обиженно пробубнила Анха, но тут же улыбнулась.
        Они с князем ещё успели съесть по пирожному, прежде чем появился целитель. Осмотр показал, что был небольшой срыв, но сейчас всё в порядке, и он рекомендовал покой.
        «Покой для меня роскошь», - вяло подумала Анха, но всё-таки пошла к себе полежать: завтра предстоял трудный день.
        Вылетели рано. Многие аристократы поступили так же, и даже делали остановки примерно в одних и тех же местах, поэтому рестораны, таверны, гостевые дома по дороге были заполнены столичной знатью. До границы добрались поздно вечером и порадовались своей предусмотрительности, что воспользовались услугами магической почты, зарезервировав себе комнаты.
        Городок при гарнизоне и ближайшее поселение оказались не готовы к наплыву знатных гостей, и обстановка накалялась с каждым часом. Народу было не протолкнуться, а новые одаренные со слугами всё прибывали и прибывали.
        Анха планировала по прилету посмотреть на местный гарнизон, чтобы сравнить его с тем, где она была. Жалобу на воеводу она подала, но там подключилась его жена и начала противодействовать. Дело грозило превратиться в межклановую свару, но император был напуган заговором и по словам принца собирался устроить проверки всем гарнизонам. Так что замять несоответствие воеводой занимаемой должности его доброжелателям не удастся.
        Княжна выглянула в окно. Во дворе горело множество светильников, чтобы запоздавшие виманы могли безопасно сесть, а вот городок погрузился в темноту. Пришлось отложить экскурсию по гарнизону на следующий день.
        Завтрак всем подали в комнаты, так как общий зал был переполнен. А потом вся столичная знать высыпала на улицу, и в небо поднялись десятки платформ, чтобы доставить своих хозяев к пограничным камням.
        Анха не знала, как относиться к тому, что она вскоре увидит. Когда-то она чудом избегла этих камней, а Гераб Лазорев самолично убил всех близких, чтобы его клан миновала участь поглощения. И в то же время учитель с благоговением говорил, что лучшие маги добровольно истратили себя для создания этих камней. Этих магов до сих пор чтят и считают героями.
        С такими мыслями Анха прибыла к обозначенному месту и с удивлением увидела выстроенные трибуны. Распорядитель лично проводил её туда, где было выделено для неё место, и под завистливыми взглядами тех, кого сопровождали слуги распорядителя, пожелал приятного времяпровождения.
        Анха не нашлась, что ответить на любезность, а дед доброжелательно кивнул и даже что-то сказал.
        Вскоре заполнились все ряды и появился император с семьей. Анха вместе со всеми поднялась и склонила голову. Шелестели наряды, раздавались вздохи и ахи, слышались щелчки пальцев от творимых простеньких заклинаний.
        Княжна же хмурилась, стараясь понять откуда идет фоновый навязчивый звон. Говорят, что когда много одаренных собираются вместе, то их магия создает подобное звуковое напряжение, но Анха не помнила, чтобы слышала что-то похожее на балу.
        Правда, когда заполнились трибуны и все друг с другом начали разговаривать, то жужжание вроде бы перестало быть слышным, но с приходом Императора все стихли - и оно вновь начало давить на мозг. Анха потерла виски и вместе со всеми прислушалась к приговору, который зачитывал перед трибунами глава клана Дознавателей.
        Поначалу княжна старалась не упустить ни слова, но вскоре стала отвлекаться, впрочем, как и другие. Преступлений у клана Меча оказалось много, а имперский дознаватель сухо перечислял обнаруженные факты, и все сливалось в бесконечный поток слов.
        Наконец было озвучено последнее обвинение и вперёд вывели тех, кто должен был сегодня накормить собою пограничные камни. Анха увидела дядю императора Великого князя Бориса Острова. За ним следовали его сыновья.
        - Они тоже замешаны? - тихо спросила она у деда.
        - Непосредственно - только наследник, - так же тихо ответил Алексис, внимательно слушавший речь дознавателя.
        - Но почему тогда… - Анха замешкалась, думая, как сформулировать мысль о том, что не стоило выставлять на всеобщее обозрение тех, кто не так уж виноват. Их же наверняка помилуют и заменят принудительное кормление камней на что-то другое! А значит, им после всего придётся жить среди тех, кто сейчас сидит на трибунах, но слова деда оборвали возникшие размышления:
        - Императору не нужны мстители, тем более из клана Меча.
        - Но…
        - Они догадывались о происходящем, видели, что в клане творилось неладное, и ничего не сделали, - резко ответил дед. - Ваша светлость, вы забываете об ответственности. Они могли как минимум выйти из рода и клана, но им хотелось сохранить блага. Это не крестьяне, от чьих ошибок пострадают только животные и растения. Это великокняжеский род, и от них зависели судьбы не только отдельных людей, но и кланов. Тот же клан Лазурных подвели под императорское наказание только тогда, когда старый глава их клана перешел дорогу Острову.
        - Я понимаю, - прошептала Анха, замечая, что на них стали оглядываться. Ответственность магов! Она всё об этом знает, но внутри прочнее всего утвердился постулат «не навреди», а не «по возможностям и спрос».
        А потом вывели молодых членов клана Меча и среди них Елену Острову. Та гордо вышагивала и ни на кого не смотрела. Следом за семьей Великого князя вытолкнули принятых в клан Меча магов.
        - А это исполнители? - спросила Анха.
        - Да. Император помиловал только нижнее звено клана. Многие из них обретут свободу и кстати, они очень благодарны вам. Вы единственная, кто выжил и выдвинул обвинения против верхушки. Вы не представляете, какой кошмар творился внутри этого клана. Мы все знали, что многие мечтали в него войти, а оказалось, что те, кто внутри, многое отдали бы, чтобы выйти, но обратной дороги из него не было. Так что не жалейте тех, кому предстоит послужить в последний раз на благо Империи. Насквозь гнилой клан! Возможно, это единственное, что они сделают полезного за свою жизнь.
        Больше Анха ничего не спрашивала. Гудение усиливалось и давило на уши. Девушка сделала несколько глотательных движений, пытаясь избавиться от заложенности ушей, но ничего не помогало. Княжна стала осматриваться, ища, откуда идет звук, но на трибуне это невозможно было понять. А потом к осуждённым вышел Император и что-то сказал им. Все одобрительно загудели.
        - Его величество снял родовую защиту, - пояснил дед, видя, что внучка выглядит потерянной.
        - Это которую? - встрепенулась Анха, а потом вспомнила, как стояла перед императорской семьей на балу и не могла никого из них увидеть в магическом плане. А ведь Островы - ближайшая родня императору!
        Княжна сразу перешла на магическое зрение и едва не ослепла. Окружающие её одарённые сияли разноцветьем. Особенно яркими были стихийники, но всех переплюнули огневики - именно по ярко-красным всполохам она увидела давних знакомцев Жаровых, и молодой князь Яр даже подмигнул ей.
        Анхе пришлось поставить ладони козырьком по бокам от глаз, чтобы энергия соседей не мешала ей увидеть Великокняжескую семью. На её защитный жест сразу же обратили внимание, и посыпались шуточки. Только княжне, стоило посмотреть на Великого князя, на его наследника и многих других, стало не шуток. Почти все те, кого вывели и поставили перед пограничными камнями, были заражены скверной в большей или меньшей степени.
        Дядя императора, Борис Остров, даже вряд ли уже был человеком. Это была сама скверна, обтянутая кожей человека. Анха в ужасе подалась назад и тыча в Великого князя рукой, пыталась одним словом выразить то, что увидела, но лишь ещё больше вызвала недоумения у окружающих. Теперь на неё оглядывались даже те, кто сидел намного дальше и хихикали.
        - Ваша светлость, вы ведете себя неподобающе, - ахнула бабушка и поймав руку Анхи, с силой заставила опустить на колени.
        Княжна глубоко вдохнула и, бросив быстрый взгляд на Татию, жёстко бросила:
        - Отпустите!
        Графиня обиженно поджала губы и кивнув, развернулась к императору. Дед неодобрительно покачал головой, а Анха застыла, ловя ускользающую мысль.
        В это время Великого князя Острова окружили боевики из клана Щита и подвели его к пограничному камню.
        Анха вгляделась в защитный барьер, потом посмотрела на Острова. Ей казалось, что сейчас скверна вырвется из него, обратится в какую-нибудь смертоносную тварь и соберет кровавую жатву. Силы в князе было немеряно, и вся она каким-то образом переродилась в мощь скверны в самом сердце Империи.
        Но князь держал голову прямо и ни на миг не задержался при подходе к камню. И тут до Анхи дошло, что происходит. Она подскочила и что есть силы закричала:
        - Стойте! Остановитесь! - мгновение тишины и сразу же поднялся гвалт.
        - Не подводите его к камню! - кричала Анха, но загомонившая толпа заглушала её крики.
        Княжна бросилась вперед и лезла через головы, не обращая внимания на ругань, а когда её пытались поймать, то выпускала силу. Её сила не могла причинить вред, разве что добавить свежести и бодрости в мозг, но люди испуганно отклонялись.
        - Немыслимо! Какая невоспитанность! Остановите же эту ненормальную!
        Император с недоумением посмотрел на заволновавшихся аристократов и дал знак охране, чтобы навели порядок.
        - Остановитесь! - кричала Анха, но её всё-таки окружили и не дали пролезть дальше. Она нервно посмотрела по сторонам и, увидев чуть в стороне его императорское высочество принца Виктора, замахала ему руками, привлекая внимание.
        - Это ловушка! Не подводите князя к камню! - закричала она ему и наконец-то увидела, что те, кто пытался её остановить, услышали и поняли её предостережение. Они нервно завертели головами и не зная, что предпринять, перестали мешать Анхе.
        Она же с отчаянием отмечала, как принц слишком медленно поднялся, нахмурился и, теряя драгоценные мгновения, вопросительно посмотрел на отца. Наследник колебался, а Анха попыталась пробиться к осуждённым и стоящим поблизости от них императором.
        Его величество сейчас испытывал боль, отправляя близкий и родственный клан на смерть. Он не сделал поблажки никому, хотя жена и сын просили за детей. Но законы для одаренных писаны кровью тысяч неповинных людей, и их надо соблюдать, чтобы сохранить порядок в Империи. Поднявшийся шум на трибунах разозлил его, и как только он отправил охрану навести порядок, то негромко произнес:
        - Поторопитесь.
        - Нет!!! Не дайте ему коснуться камня! - срывая голос, заорала Анха и застыла, увидев, как Великий князь поспешно сделал последний шаг вперёд и без понуканий положил ладони на камень.
        Энергия заклубилась, напряженное давящее гудение усилилось и камень начал поглощать перерожденную силу князя. Рядом с ним поспешил прижать руки к камню наследник, а остальных охране пришлось шестом подогнать к камню, заставляя начать отдавать силу.
        Зрители смолкли. Одни с жадностью следили за происходящим, другие хмурились и неосознанно начали собирать на руку боевые заклинания. Теперь все услышали, что защитный барьер издаёт звук, но большинство решило, что он возник во время ритуала.
        - Душа моя, что это вы вздумали поиграть в козочку? Я еле за вами угнался, - обнимая Анху за плечи, князь Песочный постарался вывести её из ступора. Но это было лишним. Анха видела, как защита наливается скверной и пятилась назад.
        - Нюта, - услышала она и резко повернулась. На неё строго смотрел принц Виктор. - Почему вы пытались сорвать казнь?
        - Вик! - Анха бросилась к нему. - Князь и большинство его людей поглощены скверной, и сейчас прорва заражённой энергии вливается в защиту. А она и так не особо чиста. Вы слышите, как барьер гудит? Он вот-вот лопнет! Уже ничего не исправить… надо готовиться к масштабному прорыву!
        Принц пристально смотрел на неё, а потом сделал шаг к отцу, но тут барьер лопнул, окатив всех ошметками грязной энергии. Окатившую всех энергетическую грязь видела только Анха, но и другие по-своему увидели падение защиты.
        Непроизвольно Анха оглянулась и наткнулась на горящий взгляд Бережного. По-видимому, его тоже обязали присутствовать, так как он пострадавшая сторона. Маг безотрывно смотрел на неё, и княжне стало не по себе от того безумия, что неприкрыто пылало в его глазах.
        - Душа моя, уходим… быстро-быстро! - жестко скомандовал Песочный и потянул Анху туда, где знать оставила виманы. - Сейчас здесь будет жарко.
        - Но… надо попробовать остановить… и обязательно почистить людей от скверны… - неуверенно произнесла Анха.
        В это время в поле зрения начали появляться твари, но пока они не нападали, а только собирались на тёмной стороне, и становилось их всё больше и больше. Аристократия пришла в движение. Многие поднимались в верхнюю часть трибун и начали готовиться к битве, но немало было тех, кто бежал к стоянке.
        - Девочка моя, вы не боевой маг и будет глупостью преподнести себя сейчас на корм тварям. Это не прорыв, это полное разрушение границы! Не обесценивайте силу и смелость тех, кто останется здесь и вырвет для вас время, чтобы вы спаслись и построили оборону на своей земле. У каждого своя задача, так выполняйте её! - последние слова Песочный отчеканил.
        Анха бросила последний взгляд на землю за лопнувшим барьером. Твари заполонили уже всю видимую часть темного леса. Император что-то говорил подбежавшему сыну. Похоже, его величество собирался остаться. Но Песочный прав - эта битва не для всех.
        Она всего лишь первая из тысяч последующих.
        Границы между тёмными и человеческими землями больше нет. Ещё минута-другая - и твари хлынут отовсюду. Надо незамедлительно готовить оборону, закрывать императорской защитой города, села, поля, озера, дороги... И Императору здесь не место!
        Но Анху никто не спрашивал. Его величество снял с шеи императорский кулон и передал сыну, потом стянул с пальца перстень и сам надел его Виктору, после чего обнял. Дальше княжна не смотрела. Песочный потащил её к виману. Она ещё успела увидеть, как её провожает обжигающим взглядом Бережной. Он оставался в рядах первых защитников и вряд ли она ещё когда-нибудь увидит его. Захотелось объясниться с ним, потому что она чувствовала себя обиженной и одновременно виноватой перед ним, но разве такое говорят на прощание? И она побежала за Георгием.
        - А как же дед и бабушка?
        - Мы здесь, - услышала она, - Татия, шевелись родная! Я видел, что там появились летающие твари, и как бы нам не пришлось отбиваться от них.
        - Георгий, вы с нами? - имея в виду свой закрытый виман, спросила Анха.
        - Мне приятно, что вы беспокоитесь обо мне, но я не хочу оставлять рулевого без своей поддержки. К тому же я подозреваю, что в ближайшие годы не смогу купить новый виман, так что это тоже повод позаботиться о своем транспорте. А тварей я не боюсь. У них в крыльях есть косточки, так что это им следует бояться меня.
        Анха понимающе кивнула. Песочный, как и все представители его клана, мог стать опаснейшим боевым магом. Но не во всех тварях скверны внутри был скелет, и это значительно усложнило подготовку боевиков в Мраморном клане. Поэтому в конце концов род Мраморных отказался от этого направления и предпочел специализироваться на целительстве, впрочем, не запрещая единичным членам своего клана становиться боевиками.
        С площадки один за другим стартовали виманы. Местные жители в растерянности смотрели на спешно покидающих их магов.
        - Что стоите? Прорыв! Бегите в крепость! - гаркнул Алексис - и суета усилилась.
        - Мы можем подбросить пару человек до гарнизона. Это близко, - предложила Анха и увидев, что дед кивнул, бросилась к хозяину таверны.
        - Границы больше нет, - громко объявила она. - Быстро грузите на наш виман запасы еды и двоих сопровождающих. Мы доставим их в гарнизон.
        Мужчина побледнел, но быстро сообразил, что скорее всего покидает свой дом навсегда, и тут же спросил:
        - Вы быстро обернетесь, может, вернетесь и заберете мешки с зерном?
        - Времени нет, - рявкнул Алексис, подлетая к внучке.
        Это был не первый прорыв, и поэтому все работники таверны знали, что делать. В считанные мгновения они закинули внутрь вимана мешки с запасами и продолжили грузить телегу. На мешки сели дети и хозяйка. Сразу стало тесно, но даже Татия, ни слова не сказав, взяла на руки ещё двух малышей.
        Алексис высадил всех сразу за воротами гарнизона.
        - Если не знаете, куда идти, то ждите, мы успеем ещё раз слетать за запасами.
        Анха с Татией тоже высадились, чтобы не занимать места в вимане. Они забрались на стену и видели, как на границе началось сражение.
        - Гарнизон падёт, - тихо прошептала Татия Анхе.
        - Сейчас твари стекаются к нашему императору, поэтому кажется, что их бесчисленное количество, но потом они рассредоточатся по деревням. Так что у спрятавшихся здесь людей есть шанс, - не согласилась Анха.
        Алексис успел ещё два раза слетать и привезти продукты с людьми в гарнизон. По его примеру поступили многие владельцы виманов, но когда стало жарко, то они все ринулись к своим землям.
        Земля возле границы сотрясалась от творимых заклинаний боевиками, а небо всё больше чернело от заполонивших его летучих тварей.
        - Нам пора, - скомандовал Алексис, посадивший виман прямо на стену, где стояли Татия и Анха.
        - А как же мы? - воскликнул кто-то из молодых воинов.
        Анхе и Татии нечего было сказать ему. Алексис ожёг его сердитым взглядом, но тоже промолчал. Пока он забирал людей, то следил за тем, какая сила собирается против императора и тех магов, что первыми встали на защиту границы. Он старался увидеть всех тех тварей, что вылезли из своих земель. Многие из них были незнакомыми и намного более опасными, чем уже известные людям.
        И теперь Алексис не сомневался, что человечеству предстоит долгая борьба за своё существование, и как бы оставшиеся в живых не позавидовали тем, кто с честью погибнет в первые дни войны.
        - Дед, у тебя такое лицо… - грустно растянув губы в улыбке, произнесла Анха. Ей хотелось поддержать его, а то граф выглядел так, что краше в гроб кладут.
        Но тут неожиданно разрыдалась Татия, и дед, выругавшись, принялся её успокаивать :
        - У нас же стоит императорская защита, - так что наш дом и сад в безопасности, постаралась утешить бабушку Анха. - Мы позаботимся о людях на нашей земле и запасах. А ещё я постараюсь разобраться со схемой этой защиты, и мы поставим её на города.
        - Защита непростая и требует больших затрат… - не уверено возразила Татия.
        - Хоть какую-то, но надо поставить на поля и ближайшие город с поселениями. Это задача из первоочередных.
        Алексис с уважением посмотрел на внучку:
        - Я бы сказал, что вы возмужали, если бы были юношей.
        Анха хмыкнула и сжав руку в кулак, пообещала:
        - Мы будем бороться за своё существование и победим! Моему ребёнку нужен спокойный и безопасный мир!
        Дед тоже сжал руку в кулак и прижал его к кулаку внучки, а к ним присоединилась Татия.
        - Нам есть, за кого бороться, - всхлипывая, согласилась она.
        КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ. 19 МАЯ 2023Г
        Мои отважные и смелые читатели! Благодарю Вас, что Вы терпеливо прошли весь путь с героиней. История получилась сложная и есть спорные моменты, но раз Вы дочитали, то герои получились живыми, а события затронули Вас.
        Выкладку второй книги планирую начать в конце июня. Она будет намного спокойней и позитивней. Мы проскочим самые тяжелые события и встретимся с героями через пять лет, чтобы начать освобождение и восстановление мира.