Принцы и нищая, или Золушка на двоих Лидия Миленина
        Сейчас она - нищенка, хранящая тайну из прошлого. Он - младший принц могущественного государства. У него есть ум и способности правителя, но трон предназначен его старшему брату.
        Он случайно встретил ее, но сразу понял, как использовать невзрачную на вид нищенку против брата и лишить его права наследования. Главное - не дать воли тому неконтролируемому влечению, что он испытывает к ней…
        Однако старший принц - опытный воин и государственный муж. Ему есть что противопоставить коварству младшего!
        Кого из двух принцев выберет сердце Золушки Евы, и к чему это приведет?
        Глава 1
        Шаг. Еще один. И еще. Каждый давался с трудом, голова кружилась. Но Ева заставляла себя идти. Она уже знала такие состояния. Если не поесть в ближайшее время, то совсем ослабнет и упадет прямо посреди дороги.
        Тогда - в лучшем случае - окажется в ночлежке для бездомных, где к ней опять будут приставать грязные озлобленные мужики, и не факт, что получится отбиться. В худшем - она замерзнет на улице, ведь тонкий рваный плащ давно не греет, и зимняя ночь холодными когтями впивается в тело.
        …Нужно еще совсем немного сил. Еще немного мучительных шагов.
        Там, за углом, в левом флигеле особняка есть неприметная дверь. Если постучатся - откроет добрая женщина, она уже два раза давала Еве теплое молоко и хлеб. А один раз даже разрешила переночевать в чулане.
        На нее вся надежда! Иначе можно и не дожить до утра.
        Краем уплывающего зрения Ева видела особняк младшего принца - элегантный, с шикарной колоннадой, сияющий, как новогоднее дерево. Почему-то ей всегда приходило на ум это сравнение.
        Возле угла она совсем ослабела. Прислонилась к стене, постояла, преодолевая головокружение. Потом отодрала себя от стены и шагнула за угол.
        В этот момент ее оглушило неожиданным звуком, сердце бешено забилось, испугавшись неожиданной опасности.
        Стук копыт.
        Громкий, веселый, яркий в ночной тишине.
        Ева оглянулась. Прямо на нее неслась пятерка лошадей и темная карета. Хотела отшатнуться, но не успела. Ее ударило в бок, подбросило. Экипаж богатого человека снес ее и размазал по дороге.
        Вспышка перед глазами, за ней - темнота, обрушившаяся, как крышка гроба.

* * *
        - Почему мы остановились? - Грайнор недовольно поджал губы, глядя на камердинера. - Выйди, разберись.
        В этот момент один из лакеев, обычно сидевший на запятках кареты, открыл дверь снаружи. Низко поклонился:
        - Ваше высочество, мы сбили… девушку. Кажется, нищую. Что прикажете?
        - Какая незадача! - усмехнулся Грайнор. - Я выйду, посмотрю. Неприятно, если мы сделали труп прямо рядом с домом.
        Ему стало немного досадно.
        Не то чтобы он всерьез жалел неведомую оборванку. Просто могут пойти слухи… А ведь это сам принц обычно распоряжался нестись, словно его преследуют все силы ада. Королевская семья должна сохранять реноме милосердных правителей, внимательных к судьбам простых людей.
        Грайнор взял трость и вышел на улицу. Его лакеи и кучер стояли возле неподвижного тела девушки, залитого светом фонаря.
        Руки раскинуты в стороны, драный плащ распахнулся, открыв взору изношенное серое платье. Одна туфля - если это жалкое безобразие можно так назвать - слетела с ноги. Длинные волосы раскинулись на дороге. На лицо свет не падал, и Грайнор не мог его разглядеть.
        - Живая? - спросил он и кивнул одному из лакеев, чтобы проверил.
        Тот склонился над девушкой, чуть повернул ее голову, чтобы добраться до шеи и пощупать пульс.
        В этот момент свет упал на ее черты.
        Они были тонкими, острыми. Если убрать невообразимую синюшную бледность, патологическую худобу и разбитую губу… наверное, достаточно миловидные. А еще они что-то или кого-то Грайнору напоминали.
        Он пристально глядел на нее, пока слуга щупал серо-синюю цыплячью шею. Еще миг - и он понял. Вот оно что…
        - Живая! - в тот же момент сообщил лакей. - Ваше высочество, найти городового и распорядиться, чтоб ее отправили в больницу для бедных?
        Грайнор задумался лишь на мгновение.
        - Нет, - его губы сложились в усмешку. - Дайте я еще на нее посмотрю…
        Он шагнул ближе к девушке, присел на корточки и взялся двумя пальцами за ее подбородок.
        - Но, ваше высочество, она же грязная! - услышал Грайнор голос старшего лакея у себя за спиной.
        - Я в перчатках, - бросил Грайнор.
        Повертел лицо из стороны в сторону, рассматривая. Невероятно! И волосы такие же темно-каштановые. Удивительно. И очень удачно.
        - Отнесите ее в мой дом через черный ход. Прикажите разместить в хорошей комнате для слуг. Пусть ее осмотрит мэтр Симон. И никому ни слова о том, что произошло.
        - Но, ваше высочество… - начал камердинер.
        - Да-да, я знаю, она грязная. И у любого милосердия должны быть пределы. Но я сказал. Выполнять. И не молоть языками. Мне нужно, чтобы эта нищенка выжила! - жестко закончил Грайнор.
        Конечно, не милосердие им двигало. Совершенно другое. Но когда слуги у него на глазах подняли невесомое тело худой девчонки, ему почему-то захотелось самому принять ее на руки и отнести в теплый дом. Странно, к чему бы это?
        Ха! И пусть слуги думают, что ему вдруг приглянулась оборванка, и он решил сделать ее своей кроватной собачкой. Почему нет? У сильных мира сего могут быть любые причуды, и они не подлежат обсуждению.

* * *
        Как хорошо. Ее тела касалось что-то мягкое, приятное. Ева не смела открыть глаза, ведь это какой-то сон. Стоит открыть их - и все. Сказка закончится. Ей больше не будет так тепло, так уютно…
        Правда, когда она несмело подвигала рукой, ощутила резкую боль. Просыпаясь все больше, она вдруг осознала, что ломит все тело. Даже дышать больно. Не так уж и здорово.
        Но все равно - ей было тепло, ей не нужно было идти. И живот не сводило муками голода.
        - Вот, девочка, просыпайся потихоньку, - услышала она вдруг смутно знакомый голос. - И поешь. Я принесла бульон с кухни принца. Самый лучший.
        «С кухни принца!» - вспышкой взорвалось у Евы в голове, и она распахнула глаза.
        Перед ней сидела та самая добрая пожилая женщина, к которой она шла. А сама Ева лежала в небольшой уютной кровати, накрытая теплым одеялом.
        - Я… в особняке младшего принца? - слабым голосом прошептала Ева. - Как так? Вы… положили меня сюда?
        - Да, моя хорошая, - улыбнулась женщина. На ней был черный чепец вдовы, а лицо казалось очень уютным. Такие бывают у добрых бабушек, подумала Ева. Сердце резко, остро свело застарелой болью.
        У нее больше нет семьи. И бабушки тоже нет. И сейчас - непонятно, как быть… И непонятно, как она здесь оказалась. И на какой срок.
        Женщина склонилась ближе к Еве и тихонько произнесла:
        - Милая, тебя сбил экипаж принца. И его высочество в своей милости велел отнести тебя сюда. Они вошли через черный вход, я узнала тебя. Сказала, что ты приличная девушка. Его высочество велел мне заботиться о тебе. А еще тебя осмотрел врач… Так что ты уж постарайся, чтобы мои слова были правдой. Будь приличной девушкой…
        В глазах дамы появилось легкое опасение. Действительно, мало ли кто может болтаться на улице. То, что Ева один раз переночевала в чулане и ничего не украла - еще не доказательство, что ей можно доверять.
        - Конечно, я очень признательна… его высочеству. И вам, - слабо ответила Ева.
        - И доктору Симону будь признательна, - добавила женщина. - У тебя сломаны ребра, и головой ты ударилась. Он осмотрел тебя, полечил.
        - С радостью поблагодарю и его, - сказала Ева.
        Да, кстати, в голове тоже словно бы шумело, а если немного покрутить ею, то возникала резкая, неприятная боль.
        - В общем, лежи, девочка. Я помню - тебя Ева зовут, - с сочувствием сказала дама. - Вот, покушай бульончик. Потом причешем тебя, а то вон какие космы. Меня зовут Кариа. Так и называй меня - матресса Кариа. Я младшая экономка в особняке его высочества.
        При фразе про бульончик Ева вновь ощутила голодный спазм в животе. И одновременно - чувство тошноты. Ей хотелось есть, но в тоже время она, казалось, не могла. Но знала, что поесть просто необходимо. Иначе сил не прибавится, она опять потеряет сознание.
        Аромат бульона ударил в нос, голова закружилась, и когда Ева с трудом проглотила первую ложку, показалось, что она растворяется в животворящем тепле. Боже! Какое же это счастье - просто есть. И не мерзнуть! Еще бы кусочек булочки…
        Словно услышав ее мысли, экономка оторвала маленький кусочек от пышной булки и протянула Еве.
        - Больше нельзя. Ты ведь очень давно не ела, сразу много есть не следует, - строго сказала Кариа.
        Следующие несколько минут Ева ела, и все, что чувствовала - это невероятное наслаждение от горячей ароматной пищи.
        - Матресса Кариа, а на сколько мне можно остаться? - спросила она, справившись с бульоном.
        - Я не знаю, девочка, - вздохнула Кариа. - Знаю только, что принц распорядился вылечить тебя, поставить на ноги. А дальше… Знаешь, - она доверительно склонилась к Еве. - Я попробую пристроить тебя к нам служанкой, если хочешь. Ты ведь умеешь убираться? Станешь младшей горничной. Или посудомойкой, тоже неплохо. У тебя будет сытая жизнь. Всяко лучше, чем сейчас.
        - Я все умею, - обрадованно соврала Ева. - Спасибо вам, матресса Кариа!
        Впрочем, махать шваброй, вытирать пыль тряпкой и стирать ей действительно удалось научиться.
        Боже, как хорошо, подумала Ева! Разве так бывает?! Неужели ее жизнь изменится? Как же удачно она оказалась на пути экипажа самого принца! Благослови его Бог за милосердие! Недаром говорят, что вся королевская семья - люди благородные и милосердные…
        В этот момент вдруг раздался громкий и властный мужской голос:
        - Здесь? Хорошо. Я хочу посмотреть на нее.
        - О Боже! - воскликнула Кариа и сложила руки, как для молитвы. - Сам принц! Его высочество сам пришел навестить тебя! Девочка, молись, чтоб тебе и дальше также везло!
        Сердце Евы бешено забилось от страха. Почему-то ей подумалось, что этот визит высокой особы не несет ничего хорошего для нее. Кто знает… может, принц прямо сейчас и прогонит ее, убедившись, что она уже очнулась. В милосердие, простирающееся так далеко, что принц сам пришел навестить сбитую девушку, Ева не верила.
        В этот момент дверь открылась. Кариа тут же вскочила и сделала глубокий книксен. На пороге появился очень высокий мужчина, молодой - должно быть, лет двадцати пяти. Волосы у него были темные, гладкие, лицо - исполнено фамильной мужественной красоты, твердой и милой женскому глазу. На нем был черный облегающий костюм, расшитый золотыми и серебряными вензелями.
        Ева с трудом могла соображать от тревоги, но сердце подсказывало, что этот красивый мужчина - очень непрост. У него должен быть острый ум, властолюбие и непростой характер. Такие мужчины крайне опасны.
        Глядя на него, слабо верилось в то, что он насколько благороден и милосерден, чтобы спасать несчастных бродяжек.
        Первым делом он махнул Карие, чтобы вышла, и экономка покинула комнату.
        Ева осталась наедине с принцем, от которого не знала, чего ждать. От тревоги голова закружилась сильнее.
        «Я обязана встать и приветствовать его!» - в панике подумала она. Если нет - он сочтет меня непочтительной и неблагодарной. И с большей вероятностью вышвырнет на улицу.
        Ева дернулась в попытке сесть, потом - встать.
        - Лежи. Ты вряд ли можешь сейчас выразить мне всю свою благодарность, - бросил принц.
        Он встал в паре шагов от постели и пристально смотрел на Еву.
        А ей хотелось умереть от стыда и страха. Ведь она, растрепанная и все еще грязная, лежит в постели перед элегантным молодым мужчиной, который внимательно разглядывает ее странно-горячим взглядом. И на ней под одеялом одна лишь рубашка, надетая, видимо, заботливой матрессой Карией.
        Но все же… Когда-то Ева действительно умерла бы от стыда. Но сейчас для нее главным было выжить.
        - Ваше высочество, - насколько могла, спокойно и почтительно произнесла она. - Я… безмерно благодарна вам за ваше милосердие.
        Он уже обратился к ней, значит, должно быть, она может ответить… Это вряд ли будет сочтено невоспитанностью.
        - Хорошо, - коротко бросил принц, продолжая разглядывать ее. - Грамотная речь. Признательность. Хоть, возможно, это мне следует извиниться за ущерб, нанесенный твоему здоровью, девушка?
        «Было бы неплохо!» - подумала та, старая часть Евы, порой просыпавшаяся в самый неподходящий момент.
        Ева цыкнула на себя. Не сейчас. В этой жизни больше нет места гордости.
        - Нет, ваше высочество, должно быть, это случайность. Мне следовало быть осторожнее.
        - Великолепно! - рассмеялся принц. - Очень хорошее построение предложений. Даже не скажешь, что ты из низов. Как тебя зовут?
        - Евелина. Ева, ваше высочество.
        - Хм… Подойдет. Скажи мне, Ева… у тебя нет дома, денег, ты скитаешься и просишь милостыню?
        Как бы слаба ни была Ева, но она начала краснеть от унижения.
        Да, именно так. Она не может ничего другого. Ведь выбор небогат - торговать своим телом или просить милостыню. Ведь ей так и не удалось устроиться служанкой или официанткой. А потом ее одежда износилась, она стала грязной и неухоженной. И потеряла шансы найти честную работу.
        Теперь она всего лишь нищая бродяжка. Все, как он сказал.
        - Именно так, ваше высочество, - смиренно ответила она.
        Принц хмыкнул - должно быть, он него не укрылось ее смущение.
        - Так было не всегда? Кто твои родители? - остро взглянув ей в глаза, спросил он. Словно подозревал что-то…
        Ева сжалась. Сейчас ей нужно соврать. Очень реалистично, так, чтобы у принца не возникло никаких сомнений в ее словах. А он куда проницательнее доброй матрессы Карии.
        - Нет, ваше высочество. Мои родители были слугами в городе Суаме. Потом отец проворовался, и его уволили. Мать вместе с ним. У нас не осталось средств… Потом они умерли, и я попробовала найти работу в столице…
        - И не нашла. Это я вижу, - закончил за нее принц. - Где ты научилась так правильно говорить?
        - Мои родители работали у приличных людей, у них была хорошая речь. Они и меня приучили говорить грамотно. К тому же в детстве я ходила в школу, где научилась читать и писать.
        - Прекрасно, - принц поднял руку останавливающим жестом, призывая ее к тишине. Резко обернулся к двери и сказал громко. - Матресса Кариа!
        Дверь тут же открылась, и пожилая экономка юркнула в комнату.
        - Матресса, обеспечьте девушку всем необходимым. Хорошее питание, лечение. Когда наберется сил - вымойте, приведите в порядок, оденьте прилично. И отведите ко мне. Приступайте.
        «О Боже!» - подумала Ева. - «Ничего не понимаю!». Что это? Милосердие?
        Но верилось в это слабо.
        Зачем она ему?
        - Ваше высочество! - отважилась она.
        - Да? - словно бы в брезгливом недоумении, что она смеет к нему обращаться, обернулся принц.
        - Ваше высочество, на сколько мне можно остаться здесь?
        Он тонко усмехнулся одной стороной рта.
        - Если я смогу приспособить тебя к одному… делу, то - надолго, - коротко сказал он.
        А Еве вдруг стало страшно. Что это за неведомое дело, для которого принцу понадобилась нищая бродяжка? Или он тоже хочет сделать ее служанкой в своем доме? Может быть, он об этом.
        Хорошо бы так! Иначе… В голову запросились самые неприятные, пугающие мысли.
        Принц снова резко и остро - словно уколол! - взглянул на нее и вышел быстрым решительным шагом.
        Я боюсь его, подумала Ева. Очень боюсь. И еще больше боюсь идти к нему, когда поправлюсь.
        Глава 2
        Следующие семь дней были для Евы и очень приятными, и тревожными.
        Впервые за год она жила в тепле, сытости и заботе. Конечно, иногда добрая матресса Кариа раздражала тем, что пыталась узнать больше о прошлом своей подопечной. Но Ева выдыхала неприятные чувства, умело ускользала от лишних вопросов и бесконечно благодарила добрую женщину.
        Через сутки после визита принца Ева начала ходить. Ей дали удобное платье, такое же, как носили служанки в особняке, и хорошее шерстяное белье, согревавшее поясницу. Матресса преподнесла ей в подарок и плащ - темно-коричневый, старушечьего цвета, явно со своего плеча. Но он был подбит мехом, и Ева понимала, что в таком плаще никакая зима не страшна. И она была безмерно благодарна пожилой экономке еще и за это.
        - Что бы ни случилось, Ева, - сказала она. - Хочу, чтобы у тебя была теплая одежда. Я еще для тебя еще найду. А теперь сядь, пожалуйста, - иногда тон матрессы становился строгим, как у школьной учительницы или дуэньи. - И послушай меня.
        - Да, дорогая моя матресса Кариа, - улыбнулась Ева, еще не предчувствуя никаких неприятностей.
        - Скажи мне, девочка… - осторожно начала Кариа. - Ты поняла, что чем-то привлекла внимание принца? Скорее всего… Он хочет, чтобы ты осталась здесь при нем. Чтобы… Я даже не знаю, как сказать…
        - Скажите, как есть, матресса Кариа, я жила на улице, много что видела.
        - Но ты ведь не торговала своим телом? - бросив на Еву строгий взгляд, спросила Кариа.
        - Нет, что вы! Если бы торговала - должно быть, мне не пришлось бы побираться… Я просто видела, как это все устроено. Но мне удалось избежать этого.
        - Хорошая девочка, - похвалила ее экономка. - Так вот, думаю, ты вытащила счастливый билет. Принц хочет, чтобы ты была его наложницей. А когда ты ему надоешь - думаю, позволит тебе остаться служанкой. Или как-то еще устроит твою судьбу. Если ты невинна - и вовсе замечательно. Властные мужчины любят невинных девушек.
        Ева закусила губу и опустила глаза. Она сама все эти дни думала об этом и ощущала мерзкую противную тревогу.
        Думала даже убежать, как только пройдет остаточное головокружение.
        Но… ей было так хорошо. Тело, измученное жизнью на улице, оттаивало в тепле, наслаждалось сытостью. Да и душа расправлялась - ведь здесь ее никто не шпынял, не орал, чтобы она, «грязная тварь» и «убогая подстилка», убиралась отсюда. Лишь служанки иногда бросали на нее многозначительные, слегка неприязненные взгляды. Их Ева игнорировала. К неприязни к себе она тоже давно уже привыкла. Это не самая большая плата за теплую комнату и сытную еду.
        Правда, сейчас, когда вроде бы нравственная «дуэнья» Кариа с такой радостью принялась «укладывать» ее в постель к принцу, прежняя часть Евы подняла голову в возмущении. Вот как! Торговать телом на улице нельзя! А стать постельной игрушкой принца - престижно!
        В прежней жизни Ева поставила бы даму на место, отчитала, как положено.
        Но сейчас она была не в том положении.
        - Мне приходило это в голову, - осторожно ответила она. - Только ума не приложу, чем его высочеству могла понравиться такая бродяжка, как я. Возможно, мы ошибаемся, и принц всего лишь хочет помочь мне. Например, действительно собирается дать мне место служанки.
        - Не думаю, - поджав губы, покачала головой Кариа. - Это не похоже на нашего принца. А его вкус… Посмотри, когда мы вымыли тебя, ты стала почти красавицей!
        Кариа властно подвела Еву к зеркалу. Там отразилась среднего роста худенькая девушка с трогательно-хрупкой шеей, идеальным, хоть и слишком острым, контуром лица. С огромными серо-зелеными глазами в окружении пышных ресниц. Слишком бледная, но все же весьма миловидная.
        Ева вздохнула… Она еще помнила себя не «почти красавицей», а красавицей. Но об этом думать нельзя. Иначе - слишком больно.
        - Так что ты будешь делать, девочка, когда принц предложит тебе остаться при нем? - напряженно спросила матресса. - Я надеюсь, тебе не придет в голову наградить его высочество пощечиной? Или - чего доброго - отчитать его за это?
        - Нет, - тихо покачала головой Ева. - Не придет. Я просто тихо откажусь.
        - Что? - изумилась Кариа и продолжила возмущенно. - Почему же это?! Ты понимаешь, что никогда в жизни тебе больше не повезет так сильно? Ведь милости принца могут быть очень большими. Наряды, тепло и сытость, хорошее обращение… Не для девушки в твоем положении высокие нормы морали благородных дам!
        Кариа сердито поджала губы.
        - Я не люблю его! - Ева резко развернулась к экономке.
        «Если сейчас меня выгонят - так тому и быть!» - подумала она. Все в ней клокотало, и прежняя ее часть не желала уняться. Впрочем, усмехнулась про себя Ева, Кариа никогда не выгонит ее, пока действует приказ принца, чтобы девушка оставалась здесь.
        Экономка продолжительно поглядела на нее. Потом в ее лице появилась жалость. Она погладила Еву по плечу.
        - Бедная ты девочка… Любовь - тоже не для тебя. Надеюсь, ты поймешь это вовремя. К тому же… Кто будет о тебе заботиться - того и полюбишь. Подумай, Ева. И не наделай глупостей.
        - Хорошо, я подумаю, - миролюбиво согласилась Ева. Про себя подумала, что, дай Бог, сможет убежать, если принц действительно предложит ей стать его игрушкой.
        Ну не может она! Еще не дошла до той степени отчаянья!
        Несмотря на то, что разговор в целом закончился по-доброму, с тех пор между ней и матрессой Кариа повисло некоторое напряжение. Экономка все так же заботилась о ней. Даже принесла ей книгу, узнав, что Ева умеет читать. Но прежней глубокой душевности больше не было. Должно быть, женщина решила, что Ева слишком зазнается для своего шаткого положения.
        С этой книгой Ева и проводила время… Ведь бродить по особняку она не отваживалась, а пообщаться было не с кем. Кариа по большей части теперь была занята, иногда к Еве приходила служанка, чтобы принести еду. Но с этой девушкой не сложилось - она кривила губы, как только видела Еву.
        А на седьмой день матресса Кариа пришла с незнакомой Еве служанкой. В руках у той было светло-зеленое платье из мягкой тонкой ткани. Кариа оценивающе посмотрела на подопечную.
        - Как ты себя чувствуешь, Ева?
        - Хорошо, благодарю, - улыбнулась Ева. А сердце тревожно забилось в предчувствии.
        - Тогда одевайся. Майя тебе поможет. Принц велел привести тебя так скоро, как это будет возможно.
        Кариа многозначительно посмотрела не нее:
        - Постарайся не упустить свой шанс, - понизив голос, добавила она.

* * *
        В светло-зеленом платье Ева была похожа на аристократку. Как-то внезапно, когда шелковистая ткать обхватила ее запястья, стала заметной изящная форма рук, длинные пальцы, слишком хрупкие для девушки из рабочей семьи. Лицо начало казаться изысканно-благородным.
        А тут еще и Кариа собственноручно уложила ее волосы в высокую прическу - словно на бал ее отправляла. Это подчеркнуло лебединый изгиб шеи, трогательно-маленькие ушки.
        «Проклятье!» - подумала Ева. Уже сейчас ей захотелось бежать сломя голову. Ведь теперь у принца точно могут появиться лишние вопросы! Это экономку Ева могла водить за нос, рассказывая выдуманные истории из скромного детства в семье слуг. С принцем не сработает.
        Но Ева понимала, что сейчас ей не удастся прорваться к выходу. Да и не скрыться ей в таком наряде.
        - Другое дело, - сообщила Кариа. - Пойдем, девочка.
        Неожиданно… за дверью их ждали два гвардейца. Видимо, принц и сам опасался, что странная гостья в последний момент может пойти на попятную.
        Сердце Евы зашлось от страха. Она сглотнула. Выпрямила спину.
        Ладно. Сейчас все, что она может - принять свою судьбу.
        Только… как же не хочется уходить из тепла и сытости! Ведь это такое счастье просто жить комфортно. Тот, кто не терпел лишений, не чувствовал, как голод ножом режет живот, а холод заставляет мелко трястись, как руки и ноги теряют силу, никогда этого не поймет!
        Когда-то и Ева не понимала.
        Она обреченно вздохнула и пошла по коридору в сопровождении Карии и двух охранников.
        До апартаментов принца было далековато. Более простая часть особняка, где жили слуги, постепенно сменилась коридорами и залами с шикарным убранством. Невероятно высокие потолки, простор, барельефы и вышитые гардины, люстры с позолотой…
        Ева сделала вид, что поражена этим великолепием, ведь простая девушка из глубинки должна была восхититься.
        - Вот так! - поощрила ее Кариа. - В этой красоте ты можешь остаться, если не будешь глупить.
        «Тебе бы «матушкой» при девочках работать», - про себя усмехнулась Ева. Впрочем, «матушки» тоже бывают добрые и хорошие, как в целом и Кариа.
        - Ну все, иди! - вздохнула экономка, последний раз обвела Еву взглядом, поправила кружева у нее на груди, и один из гвардейцев открыл перед ней дверь. Кариа буквально втолкнула Еву внутрь.
        Глава 3
        Когда Ева вошла, то услышала резковатый, насмешливый голос принца раньше, чем увидела его.
        - Рад тебя видеть, Ева.
        Это был небольшой зал со стульями по периметру и парой журнальных столиков. Наверно, для не слишком официального приема гостей.
        Принц поднялся из небольшого креслица и, когда Ева сделала книксен, обошел ее по кругу, придирчиво разглядывая. От этого взгляда у Евы по спине побежали мурашки. Ей казалось, что он тыкает в нее небольшими иголочками, когда смотрит, настолько пристальным был этот взгляд.
        - Я рад, что ты пришла в себя и похорошела, - наконец произнес он.
        Ева невольно поежилась.
        - Благодаря вашей милости, ваше высочество.
        - Разумеется - благодаря ей, - усмехнулся принц. - Полностью с тобой согласен. А теперь скажи, мне, бедная Ева, как ты думаешь, зачем я тебя вызывал?
        Сердце Евы чуть не выскочило из груди. Она ощутила, что щеки невольно покрывает краска. В голове вихрем пронеслись все слова Карии, все свои подозрения и страхи… «Кто будет о тебе заботиться, того и полюбишь…» - вспомнилось ей.
        При этом ее охватило странное чувство. Потому что принц был невероятно хорош собой. В прежней жизни Ева была бы с ним очень осторожна, но, конечно, обратила бы на него внимание! И… забота от такого мужчины, сильного и умного, должна быть очень приятной…
        - Вероятно, вы хотели убедиться, что я выздоровела, и позволить мне высказать вам свою благодарность, ваше высочество, - ответила она.
        - Ни в коем разе! - рассмеялся принц. - Ты, разумеется, думаешь, что я вызывал тебя, чтобы определить твою будущую судьбу. Просто ты боишься, и у тебя хватает ума отвечать столь… дипломатично. Что же, я действительно кое-что для тебя приготовил. Все, что от тебя требуется, Ева, это согласиться. Остальному я тебя научу. И, знаешь, что ты получишь взамен? - он подошел плотнее, так, что Ева услышала его горячее дыхание. Чуть склонился к ней, заставив почувствовать, насколько он выше ростом и крупнее нее. - Как ты думаешь, что?
        Еву передернуло. Сердце чуть не выскочило из груди от волнения. На мгновение показалось, что она вышла из тела и смотрит со стороны, как растерянная, в чужом красивом платье, стоит перед принцем.
        А он совершенно спокоен. Циничен. И как будто насмехается над ней!
        Она как загнанный зверек, который долго убегал от охотника, но ему все же пришлось с ним столкнуться. Ведь сейчас, уверена, принц будет предлагать ей «то самое». А взамен пообещает сытую жизнь, может быть - деньги.
        То, о чем говорила Кариа, все же происходило. Прямо сейчас. И больше всего Еве хотелось провалиться сквозь землю. Или оказаться на улице. Только чтобы не переживать эти моменты.
        Впрочем, сейчас она откажется - и как раз там и окажется!
        Ну зачем я ему, в отчаянье подумала Ева. Разве нельзя было найти себе более благополучную и красивую наложницу?!
        - Вероятно, тогда вы дадите мне возможность жить нормально, не на улице, ваше высочество, - пытаясь унять отчаянное сердцебиение, сбивающимся голосом, ответила Ева.
        - Более того, - чуть-усмехнулся принц. - Взамен ты получишь полное обеспечение - на всю жизнь. В любом случае. Чем бы ни закончилась эта история. Нужно только согласиться. Представь себе, Ева… У тебя будет свой собственный особняк, слуги, сколько угодно денег. Ты сможешь каждый день хорошо есть, мыться, ездить в хорошем экипаже… Даже сможешь есть по вечерам коколад. Кстати, ты пробовала коколад? Должно быть, нет, но мы это исправим… Как тебе такой план?
        Ева опустила глаза. Проклятье! Тысячу раз проклятье!
        Конечно, она хотела бы все это. Конечно, она хотела бы нормальной жизни. И… она знала, что такое коколад. Даже очень его любила.
        Но и богатство не обязательно.
        …Ей бы крышу над головой и еды вдосталь. А еще - книги, чтобы было не скучно. И подружку. Одну подружку, с которой она могли бы разговаривать, гулять в парке.
        О большем Ева теперь и не мечтала.
        Но той, прежней ее части отчаянно захотелось снова жить хорошо. Не думать о куске хлеба. Ездить в карете, скакать на хороших лошадях, носить достойные платья… И есть этот проклятый коколад, когда захочется!
        А принц, судя по всему, готов щедро вознаградить свою любовницу, когда она ему надоест. Ева видела, что он не склонен к особой доброте. Но в нем ощущался стержень. Такие люди отвечают за свои слова и выполняют свои обещания. Если она согласится, он обязательно его выполнит.
        - Так ты согласна? - вопросительно поднял бровь принц. - Что-то слишком долго молчишь для изголодавшейся девушки, которой предложили сытую жизнь. Или… должно быть, наша наседка Кариа слишком хорошо тебя кормила, и ты забыла, как это - жить на улице? - он усмехнулся. - Да-а… Я не учел, что у людей очень короткая память.
        Только не это! Пусть принц издевается и насмехается над ней, но не подозревает, что роль нищенки ей непривычна! Что внутри живут другие инстинкты…
        - Ваше высочество, - дрожащим голосом произнесла Ева. - Не сочтите неблагодарностью и упрямством, но как я могу сразу ответить, если вы еще не сказали, что именно я должна сделать?
        - Ах это… - небрежно бросил принц. - Сущую ерунду. Ты должна выйти замуж на моего брата. В смысле женить его на себе.
        - Что, ваше высочество? - Ева изумленно распахнула глаза.
        - Да, ты не ослышалась. Я хочу, чтобы ты оказала мне эту услугу. Ты должна выйти замуж за моего брата - хватит ему уже ходить холостяком. Я помогу тебе. В ближайшее время ты останешься здесь, будешь учиться хорошим манерам, читать нужные книги, освоишь модные танцы и прочее… Некоторые - особые - уроки я дам тебе сам. Это не те уроки, о которых ты, должно быть, подумала. Все намного прозаичнее… Через несколько месяцев ты будешь готова. И я подставлю тебя наследнику престола. Если мы потерпим поражение - ты не получишь Бормиаса, но я обеспечу тебя на всю жизнь, как обещал. Неплохая сделка, Ева, не правда ли? Поверь, даже своим любовницам я не оказываю такие милости.
        «Он сумасшедший, что ли?!» - пронеслось у Евы в голове. Конечно, наследник престола Бормиас действительно жил холостяком.
        Будучи на десять лет старше Грайнора, он не только не порадовал отца-короля удачной женитьбой на какой-нибудь принцессе. Он и вовсе не был замечен в связях с женщинами! Казалось, все его внимание занимает военное дело, обеспечение крепости Андиорских границ, да некоторые вопросы внутренней политики.
        Но с чего вдруг этот благородный опытный воин должен обратить внимание на Еву? У младшего принца точно что-то с головой! И это делает его еще более опасным.
        - Но, ваше высочество! - тверже сказала Ева. - Почему вы считаете, что у меня есть шансы привлечь внимание вашего брата, если даже самые красивые знатные дамы потерпели в этом неудачу? И зачем вам нужно, чтобы он на мне женился?!
        - Я в восторге! - рассмеялся принц. - Ты думаешь и строишь фразы, словно выросла во дворце…
        «Только не это!» - снова подумала Ева. И промолчала в ответ, по-плебейски потупив голову, чтобы отвести подозрения. Принц усмехнулся:
        - А вот над манерами нужно будет работать. Ты должна была сделать книксен и ответить: «Благодарю, ваше высочество. Ваша высокая оценка - большая честь для меня». Или что-нибудь еще в этом духе. Столько же изысканно-вежливое и лицемерное. Что же, Ева… Сядь, я тебе все объясню. Наверняка у тебя еще не очень много сил.
        Он подвинул ей небольшое креслице. Ева села, а принц остался стоять, прошелся перед ней туда-сюда, небрежно провел рукой по столику, словно смахивал пыль.
        - Все просто, Ева. Я хочу стать королем. Во мне есть все для этого. И я буду лучше в этой роли, чем наш заматеревший вояка. Но я люблю своего брата, и не хочу убивать его, как это делали узурпаторы древности. Не хочу и устраивать переворот. Я хочу лишить его права наследования законным путем. А что нужно для этого? Либо наследник должен быть или стать калекой. Инвалидом, не способным справиться с государственными обязанностями. Либо он должен жениться на женщине неблагородного происхождения. Это однозначно лишает прав на престол. Калечить брата я не собираюсь. Ведь, как я уже говорил, я люблю его. И я не чудовище - даже если ты могла подумать иное сейчас. Остается вариант с женитьбой. Понимаешь теперь, зачем мне это?
        Нет, он не сумасшедший. Он просто еще коварнее, чем казалось, подумала Ева.
        - Да, ваше высочество, я понимаю.
        - Прекрасно. Я научу тебя всему необходимому. У тебя будет отличная «легенда» о благородном происхождении. Вот, например, - принц взял со столика какую-то бумагу. - Вот здесь данные о дочери маркиза Гуадор. Она, знаешь ли, умерла от стыдной болезни, и родители скрыли факт ее смерти. Формально юная маркиза живет и здравствует в отдаленной провинции. Но мне удалось выяснить правду. Почему бы тебе не назваться этой маркизой и не выйти замуж за моего брата? Лояльность родителей я обеспечу. А потом, Ева, я сам инициирую расследование твоего происхождения. Выяснится, что ты самозванка, что ты из простолюдинов. Тебе придется испытать момент позора. Но, видишь ли, у нас в стране нет закона, преследующего тех, кто выдает себя за другую личность. Как-то так сложилось. Тебе ничего за это не будет. А мой брат… Либо он простит тебя, и ты останешься его женой - принцессой. Либо разведется с тобой, но ты будешь обеспечена на всю жизнь. А брат мой, несмотря на развод и свою невиновность, лишится прав на престол. Ведь тут наш закон как раз неумолим, факт женитьбы уже был. Свое участие во всех этих махинациях я,
разумеется, смогу оставить в тени. Что же, Ева, скажи мне, ты готова пережить момент позора ради долгой благополучной жизни?
        Благополучной, усмехнулась Ева. Богатой - да. Но после такой аферы у нее не будет друзей. Ее ждет долгое богатое одиночество. Вряд ли такую жизнь можно назвать благополучной.
        Что, впрочем, лучше, чем валяться в канаве…
        - Ваше высочество, а что будет, если я откажусь? - твердо спросила Ева.
        - О как! Смелая девочка. Что же… тогда ты просто уйдешь отсюда. В той одежде и с тем, что было при тебе, когда мы тебя подобрали. Наверно, ты думала, что можешь забрать всякие подарки и новые вещи, выглядеть прилично и устроиться на работу? Нет. Если ты не захочешь сотрудничать со мной - наши пути расходятся полностью. Ты лишаешься любых преимуществ. И я позабочусь, чтобы тебя никуда не приняли. Вероятно, ты в итоге умрешь, - небрежно добавил принц. - Или станешь проституткой. А этого ты, вероятно, не хочешь. Ведь при твоей внешности давно могла бы прекрасно зарабатывать на поприще страсти. Прости, Ева, - теперь он посмотрел на нее серьезно. - Мне нужны рычаги давления на тебя. Кстати, мой брат весьма красив, щедр и вежлив, ты еще можешь полюбить его по-настоящему. Почему нет? Я не предлагаю тебе ничего постыдного. Можешь даже не допускать его до своего тела до самой свадьбы. Это даже приветствуется.
        «Полюбить, а потом потерять, когда всплывет правда!» - подумала Ева.
        Помолчала, опустив взгляд.
        Что же, принц поставил ее в безвыходную ситуацию. Как она и ожидала. Ева закусила губу.
        Очень не хотелось отправляться на улицу, лишившись даже плаща, который подарила ей Кариа! С другой стороны - ее выворачивало при мысли, что придется обманывать хорошего человека, каким считался старший принц.
        С третьей стороны… Если бы она могла раскрыть свое инкогнито, то могла бы выполнить план Грайнора, но не пережить позора. Вместо этого - стать королевой. Сначала - женой наследника престола, а потом вместе с ним взойти на трон. Если бы только она могла…
        И тут кое-что вспышкой сверкнуло у нее в голове. Опасная, зыбкая, но, вероятно, правильная идея.
        - Я вынуждена согласиться, - прямо посмотрев на принца, произнесла она. - Но хочу понимать, почему из всех женщин на свете вы выбрали на эту роль меня, ваше высочество.
        - Отлично! Я рад, что у тебя хватает здравого смысла, Ева, - принц радостно рассмеялся, подвинул себе кресло и сел напротив Евы. - Знаешь, почему мой брат не женится и не обращает внимания на женщин?
        - Должно быть, он увлечен своими военными и государственными обязанностями, - дипломатично ответила Ева.
        - Все же поражаюсь, откуда в тебе столько корректности и знания интеллектуальных понятий, - задумчиво произнес принц, глядя на нее искоса. - Впрочем, сейчас не важно, почему ты выросла таким самородком. Ты права, мой брат увлечен этими обязанностями. Но почему? Почему он погружен в них, обделяя себя простыми радостями жизни? Ответ прост, Ева. Когда-то у моего брата была возлюбленная - графиня Дуаре. Всего лишь графиня, поэтому отец был против их брака. Это сейчас он будет рад, если брат женится даже на затрапезной баронессе из медвежьего угла. Лишь бы женился, и лишь бы девушка была не простолюдинкой. Так вот, звали нашу баронессу Еменина, Ема… Весьма символично, если учесть твое имя, - усмехнулся принц. - Встань, Ева.
        Ева послушно поднялась на ноги, недоумевая, чего желает принц. Он же легко коснулся ее спины, заставив ворох острых мурашек пробежать по телу, и направил к большому зеркалу на стене - примерно, как Кариа несколько дней назад.
        - Так вот, Ева, у нашей Емы, были такие же тонкие хрупкие плечи, как у тебя… Ммм… - принц едва ощутимо прикоснулся к ее плечам, словно хотел обозначить, где именно у Евы плечи. Полуобнаженные в этом платье… Ева вздрогнула. Кто знает, не захочет ли все же принц насладиться ее телом, пока готовит к «атаке» на брата. - Не дергайся, Ева, - принц взялся за ее плечи крепче. - Я не собираюсь пригубить вино прежде, чем подам бокал брату… Она была такого же роста, тоже стройная - впрочем, не настолько худая. Но я надеюсь, мы откормим тебя за эти месяцы. И у нее были такие же тонкие, нежные черты лица, словно она родилась принцессой. Зеленые глаза - того же оттенка, что ты видишь в зеркале. И волосы… шикарные волосы, светло-каштановые, как твои. Ох… Брат очень любил свою нежную малютку Ему. Но однажды - когда он был на войне - в столице разразилась эпидемия «зеленой чумы». И Ема умерла одной из первых. Вернувшись, брат смог лишь постоять на ее могиле… Вот так, Ева. С тех пор он не обращает внимания на женщин и не желает жениться, храня верность своей прежней любви. Думаю, единственный шанс заставить его
влюбиться и жениться - это вернуть ему Ему. Или девушку почти такую же, как Ема. С такой же внешностью, манерами, характером. Так что, дорогая моя, тебе придется научиться быть КАК ОНА. И вот эти уроки дам тебе я. Потому что я, в отличие от учителей, знал Ему. И она мне даже нравилась… Нам предстоит много работы.
        Он наконец отпустил ее плечи, отошел, а Ева осталась растерянно стоять перед зеркалом, глядя на свое отражение. Да, она снова была «почти красива». И вполне вероятно, что похожа на незнакомую умершую девушку…
        Но какую же низость выдумал Грайнор! Предложить старшему брату специально обученную «куклу», лживую замену его былой любви. А потом растоптать и эту любовь - когда вскроется обман.
        Если бы только она могла в этом не участвовать!
        В тот момент, глядя в глаза своему отражению, Ева утвердилась в своем решении, принятом буквально несколько минут назад.
        Она должна подчиниться сейчас, но поступить так, как подсказывает совесть. Даже если это убьет ее саму.
        - Кстати, Ева, - принц бросил на нее лукавый взгляд. - Надеюсь, тебе не придет в голову обмануть меня. Все мои люди безусловно мне преданы. Тем более что большинство из них будет думать, будто я взял тебя в любовницы. Ведь ты будешь жить в апартаментах, соседних с моими - удобных для ночных визитов. Кстати, это весьма хорошая «легенда». Учителя тоже будут преданы мне. Но ты… Не пытайся выдумать что-нибудь вроде: «Я сейчас соглашусь, а потом раскрою правду старшему принцу, и он в своем благородстве меня защитит!». Этого не будет. Я растопчу предательницу прежде, чем мой брат защитит ее. Ты поняла меня, Ева?
        Ева с громко бьющимся сердцем обернулась к нему. Коварный принц читал ее, как открытую книгу. Не учитывал лишь одного - того, что у нее есть своя, особая тайна, которая несколько меняла положение вещей.
        - Конечно, выше высочество, я слишком ценю вашу милость и предоставляемые мне возможности.
        Принц одобрительно покачал головой, его взгляд стал отрешенным.
        - Тогда иди, я распорядился, чтобы тебя отвели в новые апартаменты. Туда к тебе придет учитель по этикету и хороший портной, чтобы снять мерки и сшить тебе подобающий гардероб. Вечером ты будешь ужинать со мной - проверю, как прошел первый урок этикета.
        Принц снова усмехнулся, вызвал Карию, и Ева, сделав книксен, пошла за ней.
        - Как же я рада, что вы договорились! - воскликнула Кариа в коридоре, погладила Еву по плечу. - Умная девочка! Молодец, что согласилась на все!
        «Если бы ты знала, на что я согласилась!» - подумала Ева со вздохом.
        Еще вопрос, что хуже. В смысле, что более аморально, унизительно и опасно.
        Глава 4
        Хороша! Грайнор усмехнулся, когда девушка вышла.
        За свою жизнь он мало общался с представителями низших классов. Не то чтобы считал их неполноценным скотом, нет. Но опыта было мало. Его окружали царедворцы, друзья-аристократы, хорошо вышколенная прислуга с хорошими манерами.
        В юности же, когда он выбирался «в люди», все заканчивалось кутежом в кабаках, приятными драками и похмельем. Хорошо изучить жизнь самых бедных людей он не удосужился.
        Поэтому, когда у него в голове молнией пронеслась эта идея, он немного опасался… Опасался, что девушка окажется совсем дремучей, и ее будет невозможно превратить в «маркизу». Ведь манеры, речь впитываются с молоком матери и могут вылезти в самый неподходящий момент.
        По правде, когда ему впервые пришла в голову мысль женить брата на плебейке, он подумывал нанять хорошую актрису. Благородных среди них не было, зато образование имели вполне приемлемое.
        Загримировать под Ему, дальше - дело техники. Но Грайнор понимал, что любая меркантильная девчонка будет искать способ обыграть его. Тем более актриса, способная показать нужные эмоции не только его брату, но и самому Грайнору. Не то. Такая интрига шита белыми нитками.
        Поэтому… Когда он разглядел лицо нищей девчонки, то решил рискнуть.
        И надо же, какой сюрприз!
        И красавица (будем называть вещи своими именами) и вполне «отесанная». С ней даже интересно разговаривать. У нее острый ум и природная способность быть дипломатичной, не теряя собственного достоинства! Как раз то, что нужно.
        Грайнор по своей привычке провел ладонью по столику, зачем-то поднес пальцы к носу.
        Эти пальцы помнили прикосновение к ее тонким плечам… Интересное ощущение.
        Девчонка была такой хрупкой, что ее хотелось как-то защитить, укрыть, а укрывая - прикасаться. Прикасаться до бесконечности, потому что ее кожа казалась прозрачной и мягкой, как лучший шелк, и… от нее приятно пахло.
        С тех пор, как Кариа отмыла девчонку, стал ощутим природный нежный запах ее тела. Такой… трепетный, что ли.
        Грайнор мысленно сплюнул. Что за идиотские мысли!
        Можно играть с этой девчонкой. Можно получать удовольствие, обучая ее - уверен, она окажется отличной ученицей. Но не что-либо еще.
        Эта Ева - лишь орудие в его руках.
        Впрочем… если отношения сложатся, он вполне может общаться с ней потом, когда все закончится. Брат наверняка разведется с обманщицей, и тогда Ева будет безраздельно принадлежать младшему принцу.
        Он сможет делать с ней что угодно. Ведь это он будет обеспечивать ее, он даст ей хорошее жилье, одежду и прочее… Также он сможет наносить ей любые визиты, если сам того пожелает.
        …Если пожелает, конечно. Ведь наверняка, когда он привыкнет к этой девочке, его совершенно перестанет трогать ее воздушный внешний вид и нежнейший аромат. К ее острому уму, странному для нищенки, он тоже привыкнет. Это развлечение, конечно, тоже ненадолго. Эх… Жизнь вообще весьма скучна, если самому не придумывать хитрые ходы и авантюры.
        Она станет такой же пресной, как большинство красавиц, что были в окружении принца.
        …Нужно просто подождать, потерпеть. И тогда он может получить все - и трон, и… кого угодно сможет сделать своей любовницей.
        Приятно быть королем. А для бывшей нищенки стать любовницей короля - огромная честь. Если, конечно, король ее возжелает.

* * *
        - Ты посмотри, что принц для тебя приготовил, - продолжила кудахтать Кария, когда привела Еву в ее новые апартаменты.
        Ева почти не слушала. Совершенно все равно, где ее разместят. Ведь там наверняка будет крыша надо головой и кровать. Этого достаточно.
        Она была ошарашена встречей с принцем. А главное - своим согласием участвовать в его рискованном низком плане. Ей до сих пор казалось, что такого не могло быть.
        Это произошло не с ней. Как и все, что случалось в последний год!
        Когда-то мать учила ее хранить чистоту - в душе, помыслах и телом. Ева так и старалась жить. Даже когда она оказалась на улице, ей ни разу не пришло в голову украсть кошелек у какого-нибудь зазевавшегося прохожего. Хоть Ева и видела, как это просто!
        Теперь же ей чудилось, что она уже измазалась в грязи. Тем более что она будет обманывать не одного принца, а двух.
        Вообще всех будет обманывать!
        Потому что ей предстоит очень сложное дело. Учиться этикету, танцам и прочим великосветским штучкам так, словно в первый раз.
        Сумеет ли она сыграть нужным образом? Не выдаст ли себя?
        А выдать себя - означает смерть. Ведь волей судьбы она оказалась в руках как раз у правящей династии, с которой ей ни в коем случае нельзя иметь дело.
        То, что ей удалось ускользнуть от короля в Марете, не значит, что удастся в Андиоре.
        Вот так. Бежала, бежала и прибежала прямо в лапы ко льву.
        …А апартаменты были хороши. Кариа, не обращая внимания, что Ева почти не слушает, водила ее по комнатам - спальня, две гостиные, кабинет, прекрасная ванная комната - и рассказывала, как здесь все устроено. Конечно, она полагала, что Ева совершенно не представляет себе, как жить в таком убранстве.
        - Впрочем, ты здесь теперь хозяйка! - закончила экономка и, наконец, прямо посмотрела на Еву. - Можешь делать что угодно. Но я буду тебе очень благодарна, если ты не станешь портить вещи. Если не знаешь, как что-то использовать - спроси у меня, - она добавила в голос строгие нотки.
        - Обязательно спрошу, - улыбнулась Ева и обвела потолок гостиной восхищенным взглядом, приоткрыла рот для пущей убедительности.
        - А рот лучше закрывать, девочка, - заметила Кариа, а Ева подумала, что ей все же удается быть похожей на простую девушку. - Это неприлично. Ты должна хорошо это усвоить. Чем изысканнее ты будешь - тем дольше принц продержит себя при себе. Он терпеть не может всяческой пошлости и грубости… Так, Ева, скажи мне, что тебе нужно? И я пришлю тебе служанку…
        - Книги. Я хотела бы много книг, - сказала Ева. - Я хочу стать более образованной. Это должно понравиться принцу. Мне показалось, что он очень умный.
        - Книги? - хитро прищурилась Кариа, взяла ее за руку и решительно отвела в один из кабинетов - с темно-синими шторами и огромным дубовым столом.
        У стены был стеллаж с книгами, который Ева прежде не заметила.
        - Это для тебя. Принц распорядился, чтобы ты все это прочитала, - сказала Кариа. - Придется поработать, девочка.
        Ева подошла к стеллажу, оглядела корешки. Здесь были и знакомые ей произведения, и те, что она видела в первый раз. Знакомых было больше, все же Ева всегда много читала. По большей части - исторические произведения, летописи. Видимо, принц полагал, что хорошо знать историю крайне необходимо для поддержания светской беседы.
        Что же, много книг - радость. Возможность отвлечься. Ева не видела проблемы в том, чтобы освоить всю эту библиотеку.
        Кариа еще покудахтала, потом оставила Еву одну, и Ева обессиленно опустилась в кресло, прямо посреди центральной гостиной.
        Да, тут прекрасно… Но она после всего пережитого ощущала себя неуместной в подобном убранстве. Странно, но ей даже страшно было притронуться к резному подлокотнику или изящной вазе на тумбочке. Словно она и верно стала девушкой из низов.
        Не успела Ева отдышаться, как Кариа вошла обратно. У нее в руках был конверт, и она недоуменно смотрела на Еву.
        - Знаешь, это очень странно… Но с заднего входа постучался почтальон. У него письмо… Очевидно - для тебя. Он сказал для нищей девушки, которую неделю назад доставили в этот дом…
        Ева закрыла глаза от ужаса. Это могло значить только одно.
        Сердце забилось, кровь волнения ударила в щеки. Снова явственно почудилось, будто она вышла из тела и смотрит на себя со стороны.
        Просто не в силах выдержать напряжение, Ева бросилась к экономке и сложила руки в молитвенном жесте.
        - Матресса Кариа! Умоляю вас! Очень прошу… Не говорите принцу, никому не говорите об этом! Умоляю вас, если в вас есть ко мне хоть немного сочувствия!
        - Что? - удивилась Кария, видимо не до конца понимая, что кричит ей Ева.
        - Молю вас! Дайте мне письмо… И не говорите принцу, что оно пришло мне! Это… вопрос жизни и смерти…
        Во взгляде Карии появилось подозрение, а одновременно - жалость.
        - Хорошо, Ева, - сказала она и успокаивающе-мягко улыбнулась. - Давай присядем, и ты объяснишь мне, - продолжила она, обращаясь к Еве ласковым голосом, как к больному ребенку. - Вот, возьми письмо… И я ничего не скажу принцу, если ты объяснишь мне в чем дело. Если ничего опасного - я не вижу повода докладывать его высочеству. Только не вздумай солгать…
        - Хорошо, - Ева схватила письмо.
        На самом деле ей хотелось сжечь его, уничтожить сразу. Не прикасаться к нему. Но еще хуже, если его прочитает Кариа или, не дай Бог, принц…
        Руки тряслись, Ева задыхалась. Но она понимала, что сейчас как раз нужно лгать. Лгать, как никогда в жизни. Очень реалистично - так, чтобы Кариа поверила, даже, если ложь изменит ее мнение о Еве в худшую сторону.
        Пусть верит в грязную ложь, а не в жестокую опасную правду.
        Мысли вихрями метались у Евы к голове. Да, вот так… Пожалуй, она уже научилась обманывать ловко, с яркими деталями.
        - Матресса Кариа, - начала она. - Понимаете, я… солгала принцу. Я сказала, что мои родители умерла. И вам солгала, простите!. Это неправда. Я просто… просто очень стыжусь правды. На самом деле мой отец - член одной банды воров и мошенников. Собственно говоря, мне пришлось стать нищей, потому что я не хотела идти по стопам отца. Сейчас он на каторге, сидит в тюрьме… А может, уже и умер там - когда я последний раз его видела, он уже очень сильно кашлял. Но он просил своих дружков «пасти» меня, следить, что со мной происходит. Чтобы, если у меня появляются деньги, отдавать им, а часть посылать ему на каторгу… Так делают родственники заключенных, вы, должно быть, знаете! Видимо, эти дружки следили за мной, увидели, что случилось и вот…
        - Думаешь, они будут шантажировать тебя? Будут тянуть из тебя деньги? Те, которые даст тебе принц?
        - Я не знаю, матресса Кариа! Наверняка, в письме говорится, что «если вытянула счастливый билет, то нужно делиться…».
        Ева демонстративно открыла письмо. Развернула. Она не смотрела текст, лишь сделала вид, что пробежала его глазами. Потому что знала - может выдать себя, если увидит, что же там на самом деле написано.
        - Да, там так и говорится, - покачала головой она и, едва сдерживая слезы, поглядела на Карию. - Матресса, милая, вы ведь понимаете, я не виновата, что у меня такой отец?! И я не буду давать деньги этим преступникам! Я не предам принца!
        - Да, конечно, девочка, - с жалостью глядя на нее, сказала Кариа. - Я постараюсь верить тебе, что ты не из них. Что ты хорошая девочка. И не скажу принцу, раз ты так боишься… Хоть я не думаю, что он вышвырнет тебя за то, что ты невольно связана с преступниками. Но послушай, Ева! Я буду настаивать, чтобы ты выходила из нашего дома только с охраной. Тогда ни один бандит не сможет к тебе подойти. Не бойся, девочка. Тетя Кариа поможет тебе. Теперь тебя ждет новая жизнь. А если еще напишут - я буду сразу сжигать эти письма…
        Ева улыбнулась сквозь слезы. Подошла и поцеловала матрессу в щеку. Пожилая женщина покровительственно похлопала ее по плечу, явно растроганная.
        Надо же, получилось, подумала Ева. Одна часть ее ликовала, что удалось скрыть правду. Другая - плакала от того, что пришлось лгать.
        И конца ее лжи не видно… Вся ее жизнь - сплошная ложь.
        - Спасибо большое, матресса Кариа. Но не нужно сжигать. Я хочу получать эти письма. Ведь они могут сообщить мне, жив или умер мой отец…
        Кариа еще долго приводила Еву в себя. Поила успокоительным напитком. Велела служанкам принесли специальные капли, которые намазываешь под нос - и становится хорошо на душе… А когда она ушла, Ева, наконец развернула письмо, чтобы прочитать его по-настоящему.
        «Он не защитит тебя. Однажды ты станешь для меня досягаема, и мы закончим то, что начали», - прочитала она.
        Несмотря на все капли и притирания, сердце ударило в горло. Липкий ужас сковал руки.
        В голове встали картинки не столь уж давнего прошлого. Свечи, темный плащ, холодные пальцы на ее теле…
        И то, что он сказал ей вдогонку: «Когда я найду тебя, я пришлю тебе письмо. И однажды мы снова встретимся. Ты не сможешь убежать навсегда».
        При мысли о НЕМ, Еве вдруг подумалось, что принц Грайнор не такое уж чудовище… И другой защиты, кроме него, у нее нет. Хоть ОН и утверждает, что принц ее не защитит.
        Ева сжала зубы. Выдохнула. Подошла к ближайшей свече и сожгла письмо. Теперь никто больше его не прочитает. По комнате разнесся едкий запах дыма.
        Казалось, горели ее надежды на благополучную жизнь. Но все же ей стало легче, когда предмета, вызвавшего такого ужас, не стало.

* * *
        Конечно, после письма Ева была совсем выбита из колеи. Но вскоре ей стало не до страхов и размышлений. Потому что нужно было обманывать дальше.
        В смысле, притворяться, что она учится хорошим манерам и прочему в первый раз.
        Мэтр Строян - нанятый принцем учитель этикета - критично осмотрел Еву. Она старалась стоять, чуть сгорбившись. Ведь у бедных девушек редко бывает королевская осанка.
        - Не так. Первое, что нужно усвоить - вы должны распрямить спину. Попробуйте, - сообщил мэтр.
        Ему было явно за сорок, в висках пробилась первая седина. Черты лица - строгие, но приятные, на верхней губе красовались ухоженные тонкие усики, от чего улыбка мэтра выглядела хитрой.
        - Я постараюсь, мэтр, - ответила Ева.
        Несмело распрямила спину.
        - Но так неприлично! - сказала он, поглядев на себя и заметив, что грудь торчит вперед и вверх. Резко свела плечи обратно. Наверняка, простолюдинка, привыкшая всегда опускать голову и плечи, могла ляпнуть что-нибудь такое.
        - Девушка, здесь я лучше знаю, что прилично, а что нет. Давайте так и договоримся. Если хотите, чтобы принц был доволен - слушайте меня. Судя по всему, нам предстоит много работы…
        Ева обрадовалась. Семена были посеяны - этот мэтр теперь всегда будет считать ее неотесанной деревенщиной. Ведь первое впечатление важнее всего. А если потом она проколется и будет делать слишком большие успехи, то он сочтет это результатом своей работы. И будет доволен.
        - Слушаюсь, мэтр, - покорно кивнула Ева.
        - Давайте, распрямите спину. Вот так, хорошо. Дальше… Это, конечно, к учителю хореографии… Но давайте сразу обозначим - вы должны ходить так, словно у вас на голове… корона.
        - Корона? Но разве так может быть? - изображая «святую невинность», спросила Ева. По правде, ей даже немного понравилось прикидываться перед мэтром. Это было забавно, так же как забавно было когда-то дурачить пожилую гувернантку.
        - Хм… Ну ладно - книга. Кстати, возьмете книгу сегодня перед сном и… будете четверть часа ходить с ней на голове. Понятно? Если в следующий раз у вас будет такая же плохая осанка - я попрошу вашу экономку оставить вас без десерта!
        - Без десерта?! Мэтр, но как можно! Хорошо, я все сделаю. Только не оставляйте меня без коколада!
        - Ладно, - вполне добродушно усмехнулся мэтр. - А теперь, как нужно есть… Насколько я понял, вам предстоит ужин с принцем. Ох… Не уверен, что вы сможете сделать какие-то успехи за одно занятие. Но попробуем… - мэтр указал на столик, накрытый на двоих.
        Разумеется, возле каждой тарелки стоял целый комплект разнокалиберных бокалов и лежали разнообразные вилочки, ножички и прочие приборы. Пожалуй, прикидываться, будто она не знает, что для чего предназначено и демонстративно путаться в них, будет не так уж сложно, подумала Ева.
        Это может даже доставить ей некоторое удовольствие.
        - Ужин господ наедине… - начал мэтр. - Так… Стоять! Не вздумайте самостоятельно садиться! Вы должны ждать, когда кавалер (а на крайний случай - слуга) отодвинет для вас стул! Понятно?! Вот так… Да не плюхайся ты, как клуша! Впрочем, не знаю, как клуши это делают… Нужно садиться вот так, красиво. Дай я покажу… Нечего смеяться, я не девушка, лучше не могу! … А, ну вот, уже лучше. Кстати, надеюсь, тебе не приходит в голову садиться ужинать, не переодевшись? Ах, приходит?! …Ева, если ты будешь дальше есть также карикатурно, принц лишит тебя не только сладкого, но и первого, второго и третьего! Кто ест так некрасиво - не имеет права есть! Ну вот, уже лучше… Молодец!
        Обычно Ева позволяла себе делать все правильно и изящно (то есть так, как на самом деле привыкла) примерно с пятой попытки. Но зато когда позволяла - мэтр искренне хвалил ее. И восхищался…
        - Как много значит среда, воспитание! Посмотри, у тебя ведь все задатки светской львицы, но тебе не повезло. А вот вырасти ты во дворце - и тебе не было бы равных!
        После мэтра Строяна был еще портной, снимавший мерки и задумчиво кивавший, записывая их в свой блокнотик. Потом явилась Кария, чтобы собственноручно переодеть Еву к ужину.
        И вот настал вечер. То есть ужин с принцем.
        Второй экзамен в этой ее новой жизни.
        Глава 5
        Девчонка была в бордовом платье с пышными рюшами вдоль открытого декольте. Привычный выбор для вечера, но Грайнор был поражен. На контрасте с тем воздушным образом, который он увидел прежде, сейчас Ева выглядела великосветской красавицей. Волосы убраны наверх, даже украшены какими-то драгоценностями - непонятно, откуда Кариа их вытащила…
        Нужно купить девочке собственные, подумал Грайнор. Украшения ей понадобятся. И весьма дорогие.
        Эта мысль оказалась неожиданно приятной. Хоть прежде Грайнор не получал особого удовольствия, даря женщинам драгоценности. Это было обычным знаком внимания, намекавшим, что дама ему интересна. И что если не проявлять особой строптивости, то можно получить еще многое.
        - Очень хорошо выглядишь, Ева, - словно бы лениво бросил он, хоть на самом деле был искреннее восхищен ее обликом. - Садись.
        - Благодарю, ваше высочество, - девушка обозначила легкий книксен. Вполне грациозно, видимо, урок этикета не прошел даром.
        И осталась стоять.
        - В чем дело, Ева? - удивился Грайнор, приподняв бровь. - Я, кажется, сказал тебе сесть.
        - Ваше высочество, мэтр Строян сказал, что я должна ждать, когда мужчина или слуга отодвинет для меня стул. А еще велел не плюхаться!
        Грайнор искренне рассмеялся. Она была… такая очаровательная в своей непосредственности. И самое странное - его это трогает. И смешит. А это живые эмоции, от которых Грайнор отвык. Обычно его развлекали лишь его собственные интриги. Им самим сплетенная паутина.
        Вот ведь нашел себе игрушку, усмехнулся он. Куколку. Которую хочется одевать, украшать, воспитывать…
        Интересное ощущение.
        Как он раньше не догадался, что брать девушку из низов и превращать в великосветский бриллиант может быть столь интересно!
        - Мэтр не учел, что ты ужинаешь с принцем. В отношении членов правящей династии правила несколько отличаются. Королю, принцам, королеве нужно подчиняться, даже если это противоречит правилам приличия. Если я сказал сесть - ты должна сесть. Можно не за стол, если тебе сложно самой отодвинуть свой стул. Или можно подождать слугу.
        …А слуг-то я отослал, подумал Грайнор. Понятно, что девочка запуталась в правилах приличия. По сути он поставил ее в идиотскую ситуацию.
        - Буду знать, ваше высочество, - кажется, девушка немного покраснела от смущения, а затем подошла к столику.
        Гранор опередил ее и все же отодвинул для нее проклятущий стул, усмехаясь про себя. Если он решил лепить принцессу - даже ему придется обращаться с ней, как с принцессой. Иначе не получится.
        Дальше она была скованной, явно сомневалась, за какие вилочки и ножички браться, чтобы есть ту или иную еду. А Грайнор получал истинное удовольствие, наблюдая за ней. Правда, на самом деле девушка действовала вполне хорошо, хоть и не очень уверенно. Даже строгие судьи могли бы списать это просто на то, что «маркиза сегодня чрезвычайно задумчива…».
        И да, конечно, ощущалось, что есть, например, вилкой с ножом ей все же непривычно.
        Она мило смущалась, иногда краснела или бледнела от напряжения.
        А Грайнор смотрел… Жадно смотрел, как двигаются ее тонкие руки, как чуть-трепещут хрупкие пальчики. На этих пальчиках точно не хватает изящных колец…
        Как бьется жилка у нее на шее…
        Сам почти не притрагивался к еде и молчал, даже не скрывая, что наблюдает за ней.
        - Мэтр хорошо поработал, - наконец сказал Грайнор. - Теперь начнем, Ева. Расскажи мне, как прошло твое детство.
        Вилка и нож, что были в руках девушки, мазнули по тарелке со слабым звоном.
        - Ваше высочество, оно было весьма скучным… Родители работали, а я бегала в саду, пока не пошла в школу… В школе мне нравилось учиться…
        Принц поднял руку останавливающим жестом.
        - Тихо, Ева. Я не об этом. Возможно, однажды ты расскажешь мне, как ты жила на самом деле. Это действительно представляет некоторый интерес. Но сейчас я хочу другого. Как прошло твое детство согласно нашей легенде? Как ты думаешь? …Маркиза Гуадор, будьте так любезны, расскажите мне, как вы развлекались, когда вам было пять лет?
        - Ооо! - глаза Евы расширились от ужаса. - Но, ваше высочество, я не имею об этом понятия…
        - Вот и я об этом. Почти каждый день ты будешь ужинать со мной. И мы будем все больше формировать твою «легенду». К моменту встречи с моим братом, ты должна бойко - и с душой - отвечать на такие вопросы. Тебе должно нравиться говорить о зеленых полях и светлых дубравах твоей родины… Мой брат любит природу. Это привлечет его. Будешь рассказывать, как ты убегала от гувернанток, чтобы качаться на качелях… Как гуляла с книгой посреди прекрасных садов… Итак, Ева, сначала послушай меня…
        Грайнор встал, провел рукой по столику и начал, почти не глядя на девушку:
        - Ты родилась в прекрасном богатом имении с белыми колоннами. Примерно таком, как ты видишь на стене, - он указал на пейзаж с особняком, украшавший стену. Ева, чуть приоткрыв рот, уставилась на него.
        Проклятье, подумал Грайнор. Этот приоткрытый ротик… В ее нежную, влажную нижнюю губу хотелось впиться губами или даже зубами. Хотя, к сожалению, придется отучить ее от привычки изумленно открывать рот…
        - Посмотри на меня. Полюбоваться на пейзаж сможешь и потом. Итак… Твои родители…
        Грайнор дошел до того, что, будучи маленькой девочкой, Ева очень любила рисовать, и отец нанял для нее рисующую гувернантку.
        В этот момент в дверь несмело постучали.
        - Войдите! - рявкнул Грайнор, чувствуя досаду, что кто-то из слуг осмелился прервать его уединение с девушкой.
        На пороге появился дворецкий, которого Грайнор держал наравне с двумя экономками. В хорошем имении нужна и мужская, и женская рука…
        - Ваше высочество, - с поклоном произнес дворецкий. - Прошу прощения, но я вынужден сообщиться вам, что к вам с визитом прибыл ваш брат. Его высочество Бормиас в голубой гостиной. Проводить его к вам?
        - Да, пожалуй. Минут через десять, - кивнул Грайнор.
        С одной стороны - брат пришел очень некстати. С другой - очень даже интересная ситуация…
        Он посмотрел на девушку. Ее глаза выражали крайнюю степень ужаса, лицо побледнело.
        - Но, ваше высочество… Я ведь не готова… - очень тихо произнесла она.
        - Конечно, не готова! - усмехнулся Грайнор. - Да успокойся, Ева. Тебе не придется прямо сейчас знакомиться с моим братом. Ведь мы должны бить наверняка. Но… Хочешь посмотреть на своего «жениха»?
        Лицо Евы немного разгладилось, она утвердительно кивнула.
        Тогда Грайнор распорядился, чтобы за столиком поменяли приборы, велел девушке встать и отвел ее в соседнюю комнату.
        - Не каждый день удается подглядывать и подслушивать за двумя принцами, поверь мне, - ободряюще улыбнулся он ей, указав на незаметную дырочку в стене. - Тем более с благословления одного из них. Можешь поразглядывать его. Вдруг сразу влюбишься? - на этот раз Грайнор усмехнулся жестковато. Мысль, что Ева по-настоящему влюбится в его брата, не доставляла ему никакого удовольствия, как бы он ни бравировал этим перед ней. - Не стесняйся, Ева. Можешь припасть к отверстию. Можешь даже слушать, о чем мы говорим. Все разговоры с Бормиасом обычно весьма скучны - государственные дела, война… Мужские игры. И ничего тайного.
        Он еще раз улыбнулся девушке и вышел обратно в «вечернюю» гостиную.

* * *
        Ева выдохнула и прислонилась к стене. Ее действительно шокировало появление старшего принца. Как же ей в голову не пришло, что Бормиас в любой момент может навестить младшего брата!
        Еще хорошо, что она не столкнулась с ним в коридоре…
        Впрочем, подобная ситуация все же была маловероятна. Но… В плане Грайнора есть одно слабое место - они с Бормиасом могут случайно столкнуться раньше времени.
        Хотя… Ева вздохнула. Если она отважиться все сделать, как собирается, то это даже к лучшему.
        Она постояла, успокаиваясь. Потом из-за стены послышались голоса, и Ева действительно приникла к дырочке. Как бы мерзко ни было подсматривать и подслушивать, ей и верно нужно знать, что представляет собой ее будущий «жених»!
        Видно было не очень хорошо. Но Ева обладала острым зрением, даже так она смогла разглядеть высокую фигуру напротив Грайнора.
        Да… Принц Бормиас полностью соответствовал всему, что он нем рассказывали.
        Он был еще выше ростом, чем его брат. Подтянутый, но при этом очень большой и сильный мужчина. На нем был военный мундир, смотревшийся красиво и гармонично. Придавал ему еще больше мужественности.
        Разглядеть лицо было сложнее, старший принц стоял вполоборота к отверстию в стене. Но вскоре Бормиас похлопал по плечу младшего брата и направился к столику. При этом оказался в зоне прямой видимости.
        Волосы у него были такие же темные, как у брата, но он не зачесывал их назад. Поэтому выглядел более непринужденно, и Ева бы сказала - более мужественно. Настоящий воин.
        Черты лица тоже напоминали брата. Но были еще строже, на правой щеке протянулся тонкий шрам, который, впрочем, совсем его не портил. В народе его называли матерым воином. Видимо, таким Бормиас и был.
        Выражение его красивого лица выдавало человека, который много думает о делах и еще больше - действует. А еще… в них светилась глубокая, искренняя порядочность.
        На вид ему было тридцать с небольшим. Хороший возраст для мужчины. Возраст свершений и побед…
        Евы судорожно вздохнула.
        Да, старший принц ей понравился! Да хотя бы… просто как человек. Сложная жизнь научила ее разбираться в людях, и она видела, что Бормиас достоин честности и искренности. Значит, она просто обязана реализовать свой тайный (от Грайнора) самоубийственный план.
        Ведь она не сможет долго обманывать такого человека! Ну правда не сможет!
        Принцы смеялись, потом их голоса стали серьезнее, и Ева начала прислушиваться.
        - Неужели ты просто проезжал мимо и решил навестить младшего брата? - спросил Грайнор.
        Раздался звон бокалов - они явно чокнулись.
        - Признаюсь - нет, - деловым голосом ответил Бормиас. - Я хочу поговорить с тобой наедине - в королевском дворце у нас это редко получается. И у меня к тебе серьезное предложение, брат. Боюсь, только ты можешь мне помочь.
        - Какое, брат? - с искренним интересом спросил Грайнор.
        - На днях у нас был серьезный разговор с отцом. Трайнир второй Маретский предлагает династический брак. Желает выдать свою дочь - принцессу Вериану - за принца Андиора. Более того - при рождении наследника он предлагает объединение государств, ведь, по сути, мы один народ, разделенный искусственной границей. Я согласен с ним. Но беда в том, что отец слезно умоляет меня принять это предложение. Расписывает достоинства принцессы, напоминает, что я не молодею, и мой долг - обеспечить страну наследником. Но ты знаешь, Грайнор, как я отношусь к женитьбе. Надеюсь хотя бы ты, брат, меня понимаешь!
        - Все не можешь забыть свою ясноглазую девушку? - спросил Грайон.
        - Ты знаешь! Да, - чуть вспылил Бормиас. А Ева подметила, что он не так сдержан, как брат. Но зато намного более открытый. Такие не держат камень за пазухой. - Вся эта кутерьма… женитьба, семья, банкеты, платья и платочки, галантные беседы… вызывают у меня отвращение, если речь не идет о любимой женщине, - он едва заметно вздохнул. - К тому же это отнимает столько времени. А у меня назревают стычки на южной границе. Мне просто некогда ухаживать за невестой и жениться на ней, какой бы расписной красавицей она ни была и какими бы сказочными достоинствами ни обладала!
        - Ладно, ладно, Бормиас, я тебя понимаю. Знаю тебя, мой брат… Но как я могу помочь тебе, если они желают династический брак?
        - Отец требует моей женитьбы. Но мне удалось вызнать, что, в сущности, Трайнир согласен на брак с любым из андиорских принцев - в случае, если его внук наследует наш престол. То есть оба престола. Так вот, Грайнор, я готов умолять тебя жениться на ней. Сам я вряд ли оставлю потомство, так что твой сын и мой племянник сможет наследовать за мной, как ближайший родственник. Брат мой, ты не станешь королем, но королем может стать твой сын. Причем величайшим королем, объединившим наши древние народы.
        - Хм… - Ева увидела, что Грайнор на мгновение замер, потом оценивающе потер подбородок. - Интересное предложение. Но как быть с тем, что тогда уже я обречен на договорной брак, и потеряю возможность жениться на женщине, которую изберу сам?
        Бормиас немного замялся. Ему явно было неудобно.
        - Разумеется, я пойму, если ты откажешься, Грай, - произнес он. - Я могу лишь смиренно просить тебя об этой жертве. Впрочем, ты в любом случае управляешься с женщинами лучше, чем я. Возможно, эта принцесса тебе понравится, и вы найдете общий язык. Вскоре она прибудет погостить, и я… в смысле - ты… в смысле… мы оба должны будем познакомиться с ней и всячески развлекать. Ты сможешь взять это на себя и… тогда принять окончательное решение. Ну так что, брат? Благословение отца будет, я подготовлю почву. Ведь по большому счету ему тоже главное, чтобы кто-то из нас дал ему внука, а трону - наследника. Не столь важно, кто именно из нас.
        Несколько мгновений Грайнор молчал. Потом улыбнулся брату:
        - Хорошо, Бормиас. Ради тебя я готов жениться на этой принцессе. Если, конечно, не обнаружу у нее на носу бородавку! Если она есть - не проси! На подобные жертвы я уже не способен, ведь мне нужно будет сделать на ней наследника двух королевств!
        Принцы рассмеялись, вновь похлопав друг друга по плечу.
        А сердце Евы ушло в пятки.
        Во-первых, она знала эту принцессу. И принцесса знала ее.
        Как ей теперь появляться при дворе? А ведь Грайнор (или Бормиас) обязательно пригласят ее на какой-нибудь бал!
        А во-вторых, мысль, как просто Грайнор согласился жениться на незнакомой девушке ради удобных перспектив, больно шкрябнула по душе. Конечно, так для него совсем хорошо. Подставит брата, станет официальным наследником престола Андиора. А заодно, женившись на маретской принцессе, получит еще и трон Мареты.
        К тому же на принцессе нужно жениться именно Грайнору, ведь иначе у Бормиаса будет нормальный брак, и Грайнор потеряет все шансы залезть на трон!
        Очень ловко! Вот ведь повезло принцу.
        Но дело было не только в этом.
        Еве просто почему-то не хотелось, чтобы этот коварный Грайнор женился. Почему-то не хотелось.
        Глава 6
        Ева отошла от дырочки и прислонилась к стене.
        Как же все сложно! Теперь еще эта Вериана! Новые опасности…
        Впрочем, жизнь на улице научила Еву, что выживать нужно здесь и сейчас. Не усугублять сложности нынешнего дня тревогой о дне завтрашнем. А если Бог дал спокойный комфортный период, то насладиться им и набраться сил для грозного будущего.
        Пока она в доме принца. Учиться тому, что и так умеешь - по-своему даже приятно. Через какое-то время она сможет меньше притворяться, ведь у нее должны будут появиться новые навыки по программе обучения. Станет еще легче.
        Сейчас все более-менее нормально. И нужно вжиться в это «нормально», не позволять себе бесполезной, убивающей нервозности.
        Что же… Вериана вскоре будет здесь. Кто знает, может, к моменту, когда Грайнор сочтет Еву готовой к операции, принцесса уже уедет. Нет смысла дергаться заранее.
        Так же нельзя до бесконечности изводить себя муками совести, что ее жизнь - ложь. Сплошная ложь…
        В конечном счете, она не по своей воле делает это! Она вынуждена! А если будет гнобить себя - не сможет действовать. Да и лжет она сейчас, чтобы благородно пожертвовать собой в будущем.
        …А Бормиас этот тоже хорош, подумала Ева. Сам не хочет жениться на нелюбимой, а брата пихает в тиски договорного брака… Тоже мне, благородный рыцарь!
        Дайте я на него еще посмотрю. Может, в складке его губ притаилось такое же коварство, как у Гранора, а я и не заметила?
        Ева снова припала к дырочке. И услышала:
        - А скажи мне, Грай, у тебя появилась новая любовница? Не меня ведь ты ждал на этот ужин…
        - Появилась, да, - тонко усмехнулся Грайнор. - Но не переживай. Ничего серьезного. Твое появление не нанесло вреда моему роману. Это простая девушка, которая будет ждать столько, сколько нужно. Она счастлива уже самим вниманием принца.
        - И тем не менее я оставлю тебя, - сказал старший принц. - Не хочу быть помехой в любовных делах. Впрочем… Не допускай, чтобы это зашло далеко. Тебе еще знакомиться с принцессой!
        - Брат, ты знаешь, как я отношусь к женщинам. Еще не родилась та, что стала бы для меня чем-то большим, нежели хорошо оплаченное развлечение.
        - Ты очень циничен, брат. Как бы в будущем не пришлось жалеть твою жену-принцессу! - рассмеялся Бормиас.
        «Это он просто не знает Вериану», - подумала Ева. Жалеть нужно не ее. А любого, кому она достанется в жены. Впрочем, чудовищем назвать подругу детства Ева тоже не могла… Обычная капризная стерва, считающая, что ей все должны за сам факт ее существования. Вернее - за рождение в звании принцессы. Единственной и любимой дочери короля.
        Вскоре Бормиас попрощался с братом, Грайнор вышел его проводить. А когда вернулся, громко крикнул:
        - Зайчонок Ева, выходи! Волк ушел!
        Принцу явно было весело.
        - Ты все слышала, все поняла? - так же весело и довольно продолжил он, когда Ева появилась. - Поняла, что я женюсь на принцессе Мареты, и это будет дополнительным преимуществом, когда окажется, что жена Бормиаса - простолюдинка?
        - Да, я все поняла, ваше высочество, - сказала Ева, скромно опустив глаза.
        Она не хотела, но ее лицо дернулось. Веселье принца доставляло ей странный внутренний дискомфорт.
        - И что тебя так смущает? - заметив выражение ее лица, спросил Грайнор. Подошел, двумя пальцами приподнял его за подбородок и посмотрел ей в глаза.
        От его касания по телу пробежали острые пугающие мурашки. А лицо принца вблизи казалось совсем прекрасным.
        Прекрасный негодяй, подумала Ева. Настолько красивый, что голова кружится. И настолько же коварный. Это коварство было и во взгляде холодных серых глаз, и в складке тонких губ, и в изумительно изогнутых бровях…
        - Что тебя смущает? Не хочешь порадоваться вместе со мной? Ведь иначе Бормиас мог бы жениться на принцессе прежде, чем встретит тебя. И весь наш план полетел бы в тартарары. Нам очень повезло, что брат такой убежденный холостяк и прискакал ко мне за помощью! Ответь, Ева, что тебе тебя смущает?
        Ева сглотнула. Не отстанет, подумала она. Так и будет вглядываться в нее своим острым взглядом, пока она не ответит хоть что-нибудь.
        От радости Грайнор казался чуть-чуть пьяным, хоть они с братом выпили всего по паре бокалов вина. Такая порция не заставит потерять голову даже нежную девушку вроде Евы.
        - Меня смущает, что вы так просто согласились жениться на нелюбимой и нежеланной девушке, - сказала Ева.
        Может, он это «съест». Ведь, в сущности, это правда.
        - Ах, это! - бросил принц, отпустил ее подбородок, зачем-то на мгновение поднес пальцы к носу и отошел. - Пойми, Ева, мы в любом случае всю жизнь готовились к договорному браку. Только Бормиасу удавалось водить отца за нос и ускользать от женитьбы, ссылаясь на занятость войной и прочим. Я же… всегда знал, что однажды интересы государства потребуют моей женитьбы на какой-нибудь высокопоставленной особе. И не факт, что она будет мне нравиться. К тому же, я помню принцессу Вериану… она была очень даже ничего в детстве. Помнится, тогда мой отец и король Мареты дружили. И однажды мы были всей семьей при его дворе. Мы с Верианой играли в саду… Я, конечно, задирал ее, в те времена меня раздражали девочки, я еще понятия не имел, для чего они нужны. Но она была полна достоинства и уже тогда обещала стать настоящей красавицей… Сейчас, должно быть, расцвела…
        «Ты дергал шлейф ее парадного платья, а мне было четыре года…» - подумала Ева.
        Она даже помнила это!
        Вериана тогда отослала ее, сказав, что придет «жених», и маленьким девочкам вроде Евы нельзя смотреть на это… Но Ева плакала за кустами и видела, как они задирали друг друга, а потом играли… Ведь были детьми, в итоге интереснее всего им было просто бегать вместе. И Еве так хотелось присоединиться к ним! Но старшая подруга просто выбросила ее, когда приехал принц.
        «Да, Грайнор, оказывается, мы с тобой встречались и прежде…», - подумала Ева.
        - Думаю, мы с принцессой найдем общий язык. Я придумаю, как заставить ее во всем следовать за мной. Тем более что при мне она с гарантией станет королевой. К тому же… мои сердечные дела, Ева - не твое дело. Но это не все, что еще тебя тревожит? Не понравился Бормиас?
        - Понравился, - прямо глядя ему в глаза, ответила Ева. Ей хотелось немного отомстить за его строгое «не твое дело». И Ева ощущала, что откровенное «понравилось» почему-то может задеть Грайнора. - Он достойный человек. Но я опасаюсь, что он увидит принцессу - и поменяет свое мнение. Захочет жениться на ней. И тогда…
        - Ты будешь мне не нужна, и я вышвырну тебя на улицу! - со смехом закончил за нее Грайнор. - Не волнуйся, девочка. Я обещал, что ты будешь обеспечена на всю жизнь в любом случае. И я сдержу свое слово. К тому же… этого не будет. Посмотри, Бормиас заранее настроил себя, что ему не может понравиться никакая женщина, кроме его обожаемой Емы… Так что шансы есть только у тебя. Особенно если ты будешь хорошо учиться, - он снова подошел и навис над Евой, словно хотел накрыть ее собой. Странно-жарко поглядел на нее, потом вдруг опять рассмеялся довольным смехом. - А вообще, знаешь, Ева, я хочу, чтобы тебе было хорошо все это время… Чтобы ты перестала волноваться из-за ерунды и верила в меня. Пользуйся всеми благами моего дома. Получай удовольствие… Знаешь, богатые знатные люди получают много удовольствия от жизни. Тебе нужно тоже научиться этому! У меня есть отличные купальни. Скажи служанке, чтобы отвела тебя туда. Пусть мажут тебя ароматическими маслами, делают массаж… Я, пожалуй, даже сам распоряжусь об этом. Заказывай еду, какую хочешь… Я распоряжусь, чтоб тебя знакомили с едой аристократов. Не бойся,
не отравишься. Она лучше супа и куска хлеба, ты, должно быть, уже убедилась… А сейчас иди, Ева. Встретимся завтра за ужином. Я желаю видеть тебя каждый день и наблюдать за твоими успехами.

* * *
        - Ваше высочество, в нашем имении был восхитительный пруд. Родители позволяли мне летом плавать в нем. Там цвели водяные лилии, и я собирала из них венки. Мы с моими девушками украшали себя ими, это было весело и приятно! А вы, ваше величество, любите цветы?
        За три прошедшие недели Ева выучила «легенду» великолепно.
        - Довольно, Ева! - Грайнор поднял руку останавливающим жестом. - Великолепно! А главное - ты придумала все это сама. Пожалуй, ты начинаешь вживаться в роль… Знаешь, что? - глядя на Еву горящим взором, словно хотел прожечь в ней дыру, спросил он.
        - Нет, ваше высочество. Вы, как всегда, непредсказуемы!
        - Отличное светское кокетство! Не забудь так же говорить с Бормиасом… Итак, я думаю, тебе пора совершить вылазку в роли маркизы. Если все пройдет успешно - я буду думать, какой особняк приобрести или арендовать для тебя. Чтобы общественность привыкла к твоему появлению. Ведь заезжая маркиза не может жить в моем доме. В противном случае, она получит статус моей фаворитки. Ева, ты готова проехаться по магазинам?
        Сердце Евы тревожно забилось. Неужели она все же переиграла? Развивалась слишком быстро, практически за три недели «превратилась» в светскую девушку?
        А ведь выйти на улицу - значит рисковать попасться на глаза ЕМУ. Или его людям. Все эти три недели Ева не уходила дальше внутреннего сада. К тому же удаляться от особняка ей запретил сам принц.
        - Но, мне кажется, я еще плохо говорю, ваше высочество! Я не знаю стольких нюансов! Я не готова!
        - А я думаю, ты готова. Скоро приезжает принцесса. Нам пора начинать действовать. Ведь тогда я буду занят своей невестой, и мне будет сложнее проводить нашу операцию. Это не обсуждается, Ева. Завтра ты поедешь в город в роли молоденькой маркизы. Просто пройдешь по элитным магазинам, поулыбаешься, приобретешь пару дорогих безделушек. Знакомиться пока ни с кем не нужно.
        - Как скажете, ваше высочество, - опустила глаза Ева.
        - С тобой поедет мой доверенный слуга. Он расскажет мне о том, как ты держалась. Ведь нас с тобой не должны видеть вместе.
        - Я понимаю, ваше высочество.
        Глава 7
        В ту ночь Еве снова снились холодные пальцы на ее теле. Жадные цепкие касания. Потом - темный плащ, укрывающий ее, когда они бежали… И снова - острый горячий взгляд, вожделение, сквозящее в каждом прикосновении ненавистных рук…
        Ева вырывалась, но руки зажимали ей рот. А потом, когда на мгновение отпустили - она закричала.
        Громко, словно бы на весь мир…
        Проснулась Ева от знакомого голоса:
        - Чего ты орешь, кошмар приснился?
        Принц Грайнор сидел на краешке ее кровати, склонившись над ней с озабоченным лицом, и твердо касался ее плеча, прикрытого лишь тонкой тканью ночной рубашки.
        - Ваше высочество! - Ева вскочила и отползла назад. - Что вы делаете в моей спальне?
        - Пытаюсь вытащить тебя из кошмара, разве непонятно? - усмехнулся принц. - Я услышал страшный крик и воспользовался дверью между нашими спальнями - вон там она, за тем ковром… Могла бы поблагодарить, что я не позволил тебе мучиться дальше, а не орать на меня возмущенно, будто я накинулся на тебя с… пьяными поцелуями… Ты не знала про дверь, да? Вообще-то мои слуги, как ты понимаешь, считают, что я прихожу к тебе через нее каждую ночь. Это ведь апартаменты для моей жены или «наложницы»… Да не дергайся ты! Я не собираюсь делать то, ради чего построили эту дверь… Хотя… - вдруг плотоядно протянул он.
        Окинул Еву горячим, при этом - оценивающим взором - проскользил им по лицу, ключицам, плечам… по силуэту ног под одеялом. Ева сжалась, жар ударил в лицо - то ли от смущения, то ли от близости раскрепощенного сильного мужчины, который сейчас может сделать с ней все, что угодно.
        Тем более что на нем самом сейчас были лишь облегающие тонкие штаны и расстегнутая до самого пояса рубашка. Было видно крепкую смуглую грудь, гладкую, безволосую. Это особенно смущало.
        А еще Еве подумалось, что ему нравится смущать ее, наблюдать за ее реакцией. Ловить ее эмоции и наслаждаться ими.
        Страшно. Странно, горячо, страшно.
        Ведь он может сейчас взять ее силой, если захочет. И никто никогда не узнает. А если узнает - то никто не осудит принца. Если только ее, посмевшую дать отпор «его высочеству».
        - Может быть, стоило бы? Может, нам нечего беречь? Кстати, я ведь не знаю, девственница ты или нет… А, Ева? Сохранила ты еще свою невинность? - буравя ее взглядом, продолжил принц.
        Смущение достигло предела. Еве хотелось провалиться сквозь землю, чтобы не переживать эти сложные, опасные моменты.
        Неужели все в итоге пришло к тому, чего она опасалась в самом начале? Он все же захочет «пригубить вино» прежде, чем преподнести его брату? Его обещание, что она нужна ему для другого, были призваны только успокоить ее? А на деле младший принц легко нарушит свое слово…
        Хотя он ведь не обещал не прикасаться к ней! Не давал таких обещаний. Лишь обозначил, что она нужна ему не для этого.
        Что же сейчас будет?! Ева буквально кожей, всем своим естеством ощущала, что принц чувствует к ней влечение. Прежде ей иногда казалось, что это так. Теперь же она просто горела в этом влечении. Оно как будто передавалось ей, физически ощутимым густым облаком стояло в воздухе между ними.
        В том небольшом пространстве, что их разделяло. Очень маленьком, опасно-маленьком… Еве даже казалось, что она чувствует жар его тела, хоть сейчас он к ней не прикасался.
        Жар опасного гибкого тела сильного хищника.
        - Ваше высочество, наверное, удивительно, но мне действительно удалось… сохранить ее, - опустив глаза, сказала Ева дрожащим голосом. - И, мне кажется, лучше, если я сохраню ее хотя бы до знакомства с вашим братом…
        - Да-да, пожалуй, ты права, - вдруг усмехнулся Грайнор и резко встал с кровати, сложил руки на груди, словно удерживая себя от каких-то действий. - Хоть не могу сказать, что мне это нравится. Знаешь ли, непросто иметь такую соседку и не пользоваться секретной дверью… И надеюсь, ты не обманываешь меня. Наверняка не обманываешь. Твое милое смущение выдает невинную девственницу. К тому же, будь ты опытной женщиной, скорее всего попробовала бы соблазнить и меня, чтобы получить дополнительные преференции. Женщины так обычно и действуют …
        Он помолчал.
        Казалось, принц постепенно, медленно остывает. И от этого становилось спокойнее и самой Еве.
        А потом в его взгляде на нее вдруг появилось что-то задумчивое. Даже - странно-теплое. Ведь Ева привыкла, что взгляд у Грайнора холодный и острый.
        - Удивительно, как тебе это удалось, - сказал он неожиданно-мягко. - Это вызывает восхищение. Даже в том плаще и платье… ты была хороша настолько, что сложно представить, будто никто не пытался принудить тебя к близости… Впрочем, не буду больше смущать невинную девушку подобными разговорами… Так что тебе снилось, Ева? Ты кричала так истошно и жалобно, что даже мое черствое сердце не выдержало.
        - Ваше высочество, у меня была сложная жизнь. В ней были страшные моменты. Наверно, поэтому иногда мне снятся кошмары…
        - Да? И что же такое страшное случилось у тебя в прошлом… кроме голода и холода, конечно. От воспоминаний о голоде и холоде, не кричат так, словно тебя режут… Да, кстати, Ева… расскажи-ка мне о своей жизни. Все равно сейчас мы вряд ли заснем.
        Он подвинул кресло, стоявшее в углу, ближе к кровати, и сел, вопросительно глядя на нее. Очень пристально, как-то странно…
        Сердце Евы тревожно забилось. «Ну вот и все…», - подумалось ей. Устоит ли она в этой словесной «схватке»?
        - Я родилась в прекрасном особняке посреди рощ и полей… - начала Ева. Вдруг получится? Вдруг он рассмеется и успокоится?!
        Но глаза Грайона сурово блеснули, он поднял руку останавливающим жестом.
        - Нет, Ева. Сейчас я не хочу слышать нашу «легенду». Помнишь, в наш первый вечер я сказал, что однажды я захочу узнать о твоей настоящей жизни. Этот момент пришел. Давай, Ева, развлеки меня. Я хочу лучше узнать, как живут простые люди. Это доставит мне удовольствие. Я хочу знать все о тебе. Я не могу получить наслаждение твоим телом, так дай мне насладиться твоей душой, - тонко улыбнулся он. - Это почти тоже самое - проникнуть в тебя не физически, но разумом.
        Еве опять захотелось плакать. Просто выть от моральной усталости.
        Сколько можно?! Нет, вся ее жизнь не просто сплошная ложь! Ее жизнь - постоянное хождение по лезвию ножа, и каждый шаг может оказаться роковым…
        - Ваше высочество, моя жизнь была очень скучной и немного… грустной… - услышала она свой голос - словно со стороны. Часть ее еще сопротивлялась, пыталась как-то ускользнуть из удавки, которую принц затягивал на ее шее. - Мне, в сущности, не о чем рассказывать… И я не люблю говорить о себе.
        - Почему же? - с интересом спросил Грайнор. - Наверняка ты не всегда ходила в обносках по улицам столицы. Когда-то ты ведь жила в доме со своими родителями? В жизни даже самых несчастных людей бывают хорошие моменты. Впрочем, плохие интересуют меня намного больше…
        Не отстанет, подумала Ева. Она действительно чуть не заплакала. Поведение принца казалось ей жестоким, хоть ему и в голову не приходит, какую тайну она может скрывать.
        Неужели в нем нет ни капли жалости к ней?! Неужели он не видит, что она не может говорить о прошлом? Что ей это почему-то… допустим, тяжело. Как можно так насиловать чужую волю, ставить другого в безвыходную ситуацию?
        - Хм… Ева, - принц пристально поглядел на нее - как заправский инквизитор. - Знаешь, твое нежелание наводит меня на мысли, будто ты что-то скрываешь. Какую-то зловещую тайну…
        Ева дернулась.
        Скрывает, да. Вы даже не представляете себе, ваше высочество, какую именно. И вы первый захотели бы воспользоваться ею, если бы узнали! Жестоко и цинично воспользоваться.
        И тут у Евы в голове прозвучал голос из недавнего прошлого: «Хоть я не думаю, что он вышвырнет тебя за то, что ты невольно связана с преступниками». Голос был женский, достаточно добрый, он словно бы поддерживал Еву.
        И ее осенило.
        Она опустила глаза, пальцы сами собой начали теребить кончик кружевного пододеяльника. Ведь волновалась она по-настоящему.
        Получится ли?! Сможет ли она в очередной раз направить принца по ложному следу?! Да и сети ее лжи получаются слишком сложные. Так легко запутаться и потерять контроль.
        Но другого выхода Ева не видела.
        - Ваше высочество, простите меня, если можете! Я не хочу рассказывать о своем прошлом, потому что я… солгала вам!
        - Солгала? - вопросительно и наигранно-строго переспросил Грайнор. Но особого гнева в его голосе не было. Он еще пару мгновений насмешливо глядел на нее, потом вдруг рассмеялся: - Я так и знал! Ты просто обязана была о чем-то солгать! И о чем же, Ева? На самом деле ты принцесса заморского государства, скрывающаяся под жалким нарядом и несовершенными манерами?!
        Сердце Евы похолодело, хоть она и понимала, что принц шутит. Развлекается.
        Сам привыкнув вести интриги, он не сильно сердится на ее ложь. А про принцессу заморского государства он сказал в шутку - скорее, чтобы показать Еве, что вряд ли ее тайна может быть очень уж важной и страшной.
        Ему и невдомек (по крайней мере, Ева на это наделялась), что он невольно попал почти в десятку.
        - Нет, ваше высочество… Другое! Я солгала, потому что боялась, что вы меня прогоните… - она выдохнула и продолжила. - Я сказала вам, что мой отец проворовался, и его выгнали с работы. А потом мои родители умерли. Но на самом деле, мать и верно умерла. А отец… он был настоящим вором из банды… Каждый день он…
        Ева рассказала ему тоже самое, что Карии, скрасив историю нелицеприятными подробностями жизни дочери вора. Выдумывать пришлось на ходу, но ей казалось, что получается неплохо. Тем более что сейчас ее волнение и немного сбивчивый рассказ понятны - она переживает, что принц ее вышвырнет.
        Умолчала Ева лишь о письме.
        Принц слышал очень внимательно.
        - Поэтому ты опасаешься завтра ехать в город? - спросил он, цепко глядя ей прямо в глаза. - Боишься, что к тебе пристанут дружки твоего отца и потребуют денег?
        - Да, выше высочество… И я боюсь, что это слишком грязно, чтобы я могла оставаться в вашем дворце и… помогать вам в ваших планах.
        - Разумеется - и этого тоже боишься. Понимаю, - усмехнулся принц. - Но нет, Ева, я не выгоню тебя. Ты слишком нужна мне… И, пожалуй, стоит уделить большее внимание борьбе с преступностью… Завтра же я дам тебе в охрану двух своих гвардейцев. Они будут переодеты в обычных лакеев. Не переживай, они умеют исполнять роль телохранителей. На улице они всегда будут при тебе. Одна можешь заходить только в элитные магазины.
        И тут у Евы вдруг отлегло… Да, она солгала. Но то, что принц принял ее «легенду» и даже не рассердился, было… неожиданно приятно. К тому же, охрана будет кстати. Возможно, тогда ОН не осмелится подойти к ней, если вдруг находится где-то поблизости и следит за ней.
        - Благодарю, ваше высочество! - искренне сказала Ева, подняв на него взгляд.
        И тут…
        И тут Ева заметила, что сейчас взгляд вечно циничного принца на нее был добрым и искренне сочувствующим. Стыд, что она в очередной раз солгала ему, и облегчение смешались в душе, и она не выдержала. Пружина внутри окончательно разжалась - по щекам потекли невольные слезы.
        Ева закусила губу, пытаясь остановить этот проклятый поток. Но слезы текли и текли…
        Она уткнулась лицом в руки, наверное, ее плечи начали подергиваться от неконтролируемого плача.
        - Ева, проклятье! - услышала она и ощутила, как кровать рядом с ней прогнулась - принц опять перебрался сюда. - Перестань плакать! Вот тебе платок!
        Ева подняла лицо, и он протянул ей неведомо откуда взявшийся шелковистый платок.
        - Вытри глаза и перестань плакать!
        - Почему? - ляпнула Ева, машинально схватившись за платок. Начала вытирать слезы, но они не желали останавливаться. Она имела в виду: «Почему вам не все равно?», наверно это… Сама точно не знала.
        - Потому что я не могу на это смотреть! Мне… - рявкнул принц и осекся. - Ну, Ева, что ты…
        Кажется, он протянул руку погладить ее, но тут же ее отдернул, словно обжегся.
        - Что ты… - мягко повторил он, сидя на краешке кровати. - Все же нормально. Я вовсе не собираюсь упрекать тебя за грехи твоего отца. И не отправлю обратно побираться. Ты посмотри, ведь все действительно хорошо! Ты в любом случае теперь будешь жить в тепле, сытости и безопасности. Тебя защищает третий человек в этом государстве! - он усмехнулся, и от этого Ева почему-то начала успокаиваться. Ведь это было так привычно. А привычное - надежно. - Разве этого мало? Тебя защищает целый чистокровный принц из рода Живущих в Надежде. Все, перестань. А представь себе, что будет… если я заплачу?
        «Надо же, он может успокаивать!» - с удивлением подумала Ева.
        - У вас нет повода плакать, ваше высочество. Вы скоро женитесь на принцессе и станете королем, - вытирая остатки слез, чуть-улыбнулась Ева.
        - Ну как же нет?! Я должен жениться на какой-то девице, чтобы спасти брата. Может, мне все же это неприятно? И я пока не наследник престола. Мне обидно. Ведь я мог бы родиться первым и быть на месте Бормиаса. Судьба крайне неблагосклонна ко мне. Не находишь, Ева? Но мало этого. В довершение всего, мне на голову свалилась девчонка, которая орет по ночам, мешает спать, еще и рыдает, как припадочная. Это уже ни в какие ворота, не находишь, Ева?
        - Вы сами велели отнести меня в ваш дом, - снова улыбнулась Ева.
        От слез на душе полегчало. А принц…
        Неожиданно, совершенно неожиданно она вдруг увидела, что и он может быть человечным. Наверное - ненадолго. Наверное - просто потому, что ему неприятно видеть женские слезы. Многие мужчины их не любят.
        Но сейчас он шутил, говорил что-то, чтобы успокоить ее. И это было совсем другое, нежели все, что происходило между ними прежде.
        И смотрит так по-доброму, что ли…
        - Рад, что ты улыбаешься, - серьезно сказал Грайнор, властно забрал у нее платок и одним движением натянул на нее одеяло - укрыл до самого подбородка. - Все, Ева, спи. Завтра важный день. Я не собираюсь отменять запланированное мероприятие. Завтра ты первый раз выйдешь в люди. И изволь не рыдать, а то решат, что маркиза - истеричка. Поняла?
        Ева снова улыбнулась. Ей вправду стало намного лучше.
        Принц встал, еще немного постоял, глядя на нее, и вышел в потайную дверь. Ева на всякий случай запомнила, где там она спрятана.
        Глава 8
        - Вот здесь, матти[1] Ева, вы можете выйти и посетить те два магазина…
        Карета остановилась, и доверенный слуга Грайнора Трандир - пожилой статный мужчина - указал Еве в окно, на светящиеся витрины магазинов-салонов.
        Это был престижный район, где нередко проводили досуг богатые и знатные люди. В свою бытность нищей Ева здесь почти не появлялась - служители порядка, как правило, сразу выгоняли бродяг и бродяжек с элитной улицы. Правда, если удавалось прорваться, то, даже если не просить, некоторые сердобольные богатенькие дамочки подавали очень щедро.
        Впрочем… Ева почти никогда не прорывалась и не просила.
        Сейчас, когда они доехали, она чувствовала себя достаточно спокойно. Словно вернулась в свою прежнюю жизнь. Ее не смущало, что здесь по улице прогуливались шикарно одетые богатеи, а каждый магазин выглядел не хуже музея. Она знала эту обстановку.
        К тому же ее действительно сопровождали двое гвардейцев, переодетых лакеями. Им было велено находится при Еве все время пребывания на улице. Это тоже успокаивало…
        Вряд ли ОН посмеет сунуться к ней у всех на виду, да еще и в присутствии охраны. Конечно, при желании ОН легко справится с любыми охранниками, но вряд ли захочет затевать скандал в людном месте. Ведь всегда был скрытен, действовал исподтишка. Серый кардинал. Зловещий, и только Ева знает, насколько могущественный.
        При мысли о НЕМ стало немного тревожно. Но Ева выдохнула. Принц прав - у нее хорошая защита. Нужно перестать пугаться каждой тени!
        Она поправила перчатки на руках.
        - Да, пожалуй, я зайду в них, - улыбнулась она Трандиру.
        Слуга ловко выскочил кареты, открыл дверцу и помог Еве выйти.
        В первый момент жизнерадостный шум благополучного района оглушил Еву. А в следующий миг она вдруг ощутила радость. Вокруг была жизнь… Пусть слишком жирная, пусть в чем-то паразитирующая на чужом труде, но настоящая, не знающая тех лишений, что постигли Еву в последнее время. Эта жизнь захлестнула отвыкшую от нее Еву.
        И это посещение магазинов - как глоток беззаботности, радости посреди насыщенных тревогами будней. Даже учитывая, что Трандир встал у входа, чтобы наблюдать, как Ева справится с посещением столь элитного бутика.
        В просторном зале были представлены креслица и пуфы, разнообразная посуда из редких видов фарфора, образцы тканей для портьер. Разглядела Ева и некоторые виды одежды, например, плащи. Других посетителей почти не было. Лишь пара - пожилые матер[2] и матресса - прогуливались вдоль стойки с тканями. Улыбаясь во весь рот, продавщица в опрятном голубом платье кинулась к Еве.
        - Что пожелает матти, не имею чести знать ваше имя…
        Магазин действительно был очень дорогой, что объясняло малое количество посетителей. И большинство клиентов продавщица, по-видимому, знала по именам.
        - Матти Гуадор, - улыбнулась ей Ева. Принц велел ей называться именем юной маркизы, когда представится случай. Чтобы быть на слуху, чтобы пребывание маркизы в столице стало чем-то обыденным…
        Да и выглядела она, как настоящая маркиза. На ней было изящное темно-синее платье с золотым шитьем, поверх - голубая накидка, оставлявшая открытыми руки в перчатках до локтя. В качестве головного убора - одна из тех скромных, но красивых шляпок, за которые столичные модницы готовы выцарапать друг другу глаза.
        И тут, когда дело дошло до покупок, Еве в голову пришла одна идея.
        Ведь у нее сейчас сколько угодно денег! Она может купить подарки. Более того - ей даже есть, кому их подарить. Карии, своей камеристке Свете и, допустим, этому респектабельному слуге Трандиру.
        Им будет приятно. Принцу тоже недурно бы что-нибудь купить, подумала Ева, хоть и смешно - ведь она приобретет этот подарок на его же деньги. Но почему-то ей хотелось это сделать.
        - Я желаю приобрести подарок для своей пожилой родственницы… Возможно, у вас есть хорошие шали? Например, из провинции Мельконес.
        Продавщица с уважением посмотрела на Еву, ведь далеко не все знали, что самые хорошие шали производят из шерсти овец породы маро в этой отдаленной провинции. Обычно предпочитали более яркие, но не такие теплые и изящные изделия из провинции Тейрос.
        - Матти Гуадор, наш магазин не специализируется на подобных товарах, но, по счастью, у нас как раз есть несколько шалей, прибывшие из провинции Мельконес по специальному заказу… Я могу предложить вам посмотреть на них?
        - Буду рада, - кивнула Ева.
        Девушка, заранее расхваливая товар, повела Еву в дальний угол. Ева с величественной улыбкой следовала за ней. Пусть Трандир доложит принцу, что она вела себя изящно, достойно и соответствовала своему высокому статусу.
        Только вот пока шла, ей снова почему-то стало тревожно. В какой-то момент даже показалось, что за полкой с фарфором мелькнул черный плащ…
        У дальней стены располагались большие зеркала и что-то вроде огороженного ширмами пространства, чтобы желающие могли примерить шаль или плащ без посторонних глаз.
        - Взгляните на эти шали, матти Гуадор, - девушка указала Еве на разноцветные большие шали, висевшие на специальных подставках, так, что было хорошо видно узор и качество. Одного взгляда Еве было достаточно, чтобы понять - это не подделка. - Какую снять для вас?
        Ева пробежалась взглядом по шалям, они были хороши, но слишком ярких расцветок. Карии не понравится.
        - Может быть есть более спокойные расцветки?
        - У матти великолепный вкус! - подлизалась продавщица. - Есть еще несколько, я могу принести…
        - Принесите, пожалуйста, - с королевской улыбкой попросила Ева.
        Служанка сделала книксен и исчезла за полками. И в этот момент Ева вдруг ощутила тяжелый, давящий и очень знакомый взгляд…
        Да нет же, пронеслось у нее в голове! Не может быть!
        Она инстинктивно зажмурилась, и в этот момент твердая холодная рука схватила ее за локоть и потянула за ширму, мелькнул черный рукав…
        «Нет! Господи, пожалуйста!» - мысленно закричала Ева. Сердце просто рвануло из груди от ужаса и упало в пол.
        А дальше все происходило совсем быстро. Ева распахнула глаза, упираясь ногами в пол, и тут появилась еще одна рука - в белой перчатке. Ева успела заметить лишь, что она очень большая, крепкая, мужская… Эта рука ударила ловко выкрутила кисть, сомкнувшуюся на локте Евы.
        - Что вы себе позволяете! - услышала она возмущенный смутно-знакомый голос.
        В тот же миг холодная рука исчезла, словно растворилась в воздухе. Ева знала, что ОН так может…
        Кажется, мужчина, что помог Еве, коршуном метнулся за ширму и тут же вышел, убедившись, что там никого нет. Но Ева не была уверена, что все было именно так. У нее все расплывалось перед глазами, подташнивало, ноги ослабли. Как бы не потерять сознание!
        - Хозяева, что за преступная шваль у вас шляется?! - крикнул мужчина этим смутно-знакомым голосом.
        Эта фраза словно удар молота отозвался у Евы в голове. Она начала выплывать из накатившей дурноты и, наконец, оглянулась, чтоб поблагодарить своего спасителя. Дай Бог ему счастья… На всю жизнь. Ведь она даже не представляет себе, от чего ее спас! И КОГО спугнул!
        - Вам плохо? - заботливо спросила мужчина, протянул руку и поддержал ее за плечо. Ева запрокинула голову и подняла на него глаза - мужчина был очень высок.
        И обомлела, встретившись взглядом с… принцем Бормиасом.

* * *
        Вот это был удар! Мало того, что ОН оказался здесь. Теперь еще и старший принц. То, чего Ева боялась - преждевременная встреча с ним - случилось.
        У нее опять ослабли ноги, но Ева глубоко вдохнула, чтобы прийти в себя. Усилием воли отогнала накатывающую дурноту.
        Лицо принца вытянулось от изумления. Он застыл, так и придерживая Еву за плечо, и выглядел человеком, который не понимает, спит он или бодрствует.
        - Ема… - прошептал он.
        - Что, простите? - вырвалось у Евы.
        Принц тряхнул головой, словно сбрасывая наваждение. Но смотрел на нее все так же пристально.
        - Простите, матти, - он, наконец убрал руку с ее плеча, и слегка поклонился. Скорее с четкой выправкой военного человека, нежели с изысканной галантностью. - Я… Впрочем, неважно. Вы не пострадали? - он обвел ее взглядом, словно искал на теле Евы раны и повреждения. Одновременно в его глазах светилось что-то жадное. Как будто долго не пил, а теперь припал к источнику чистой прохладной воды.
        - Нет, только испугалась, матер… - ответила Ева. Ей подумалось, не нужно показывать, что она его узнала. Ведь провинциальная маркиза никогда не бывала при дворе и не была знакома с принцем.
        - Бормиас из рода Мадронов, Живущих в Надежде, - снова поклонившись, представился принц. - К вашим услугам.
        - Евелина Гуадор, дочь маркиза Гаудора из Мартийского маркизата, - представилась Ева и склонилась в глубоком реверансе, как принято.
        К счастью, она могла представляться своим именем «Евелина», ведь покойную дочь маркиза звали Мерри Таурина Евелина Гердиа Гаудор. Третье имя вполне могло быть самым любимым у нее и ее родителей. Хоть на самом деле, как рассказал Грайнор, они предпочитали «Таурину».
        - Ваше высочество, я безмерно благодарна вам! Это было так страшно! - начала Ева.
        Принц продолжал буравить ее взглядом, не мог насмотреться, поэтому ответил он с некоторой задержкой.
        - Я… сам безмерно рад, что оказался рядом. И так же очень рад знакомству. Прошу вас, матти Гуадор, не обращайте внимания на мой статус.
        Он как-то несмело протянул руку, чтобы взять кисть Евы и поцеловать. Ева столько же несмело подала руку. В тот же миг большие ладони старшего принца жадно сжали ее руку, потом он опять тряхнул головой, взял хрупкую кисть, как принято - едва касаясь, и склонился в поцелуе.
        - Я тоже рада знакомству, - опустила глаза Ева, когда он отпустил ее руку.
        Удивительно, но прикосновения этого мужчины были ей приятны. Такие надежные, твердые. Успокаивающие.
        В этот момент рядом послышались быстрые шаги. Бормиас с нежеланием, явно заставляя себя, отвел взгляд от Евы. Из-за полок появилась девушка-продавщица, а подле нее - запыхавшийся пожилой мужчина в сюртуке.
        - Дейл, что у вас творится?! - рявкнул на него принц. - Какая-то шваль, вероятно, грабитель, пытался затащить вот эту юную маркизу за ширму! Я распоряжусь, чтобы прочесали район… Но если вы не наймете охрану, я прикрою ваше заведение, как последний притон. Думаю, я найду других поставщиков фарфора…
        «Грабитель, как же», - невесело усмехнулась Ева.
        - Ваше высочество… - испуганно поклонился хозяин. - Такого никогда не было! Этого больше не повторится… Мне так жаль, что в моем магазине случилось подобное… Я могу предложить компенсацию прекрасной юной маркизе и вам за доставленные неприятности?
        Бормиас бросил на Еву быстрый взгляд. Кажется, секунду он раздумывал - Ева совершенно не поняла, о чем. Потом решительно произнес:
        - Подарите маркизе любой товар, который ей понравится. И дадите пожизненную скидку. Что касается меня… Нас… Помнится, у вас есть прекрасная гостиная при магазине. Накройте для нас с маркизой. Ей точно необходимо выпить коколаду после этого происшествия, - он тут же бросил на Еву неуверенный взгляд. Кажется, волновался, как мальчишка, впервые пригласивший девушку на свидание. - Матри Гуадор, прошу… не окажите мне честь… составьте мне компанию. Я должен убедиться, что пережитое не повлияло на ваше здоровье.
        Ева обернулась к двери, где стоял Трандир. Слуга слишком опытный, чтобы чрезмерно удивляться происходящему. Он спокойно кивнул Еве, хоть в его взгляде и проскользнуло… кажется, сомнение.
        - Я почту за честь, ваше высочество, - сказала Ева.
        Ей и верно не хотелось расставаться с принцем. В его присутствии она почему-то чувствовала себя в безопасности. И не только из-за того, что он ее спас. Просто его надежная твердость вызывала такое чувство.
        Вопрос только, как теперь вообще быть?! Как ускользнуть от Бормиаса? Ведь он не должен узнать, что маркиза живет в доме его брата.
        - Хм… - вдруг сказал Бормиас, тоже мельком взглянувший на Трандира. - Интересный у вас слуга - у меня ощущение, что я его где-то видел… Впрочем, неважно.
        Ева дернулась. Хоть что-то знакомое в лице Трандира принц счел «впрочем, неважным», не исключено, что он может узнать слугу позже. Ведь он вполне мог видеть Трандира в сопровождении брата или у Грайнора в особняке!
        - Ах, вы знаете, ваше высочество, - сказала Ева, опустив глаза и скрывая, как сильно у нее заколотилось от волнения сердце. - Я давно заметила, что пожилые опытные слуги становится словно бы похожи друг на друга. Возможно, у вас есть такой же слуга, как наш - очень вежливый и услужливый. С вечно невозмутимым выражением лица. Видимо, выходки господ со временем перестают производить на них впечатление, - он улыбнулась как можно беззаботнее.
        Бормиас искреннее рассмеялся в ответ.
        - Вы правы, очень меткое замечание! Необычное для такой молодой девушки! У меня действительно есть камердинер Грэйв, должно быть, его мне и напомнил ваш пожилой сопровождающий. Невозмутимое лицо? Именно так, вы совершенно правы, юная маркиза. И еще… Я могу попросить вас не обращаться ко мне «ваше высочество»? Хотя бы сегодня. Мне так редко удается провести время вне военных лагерей или дворцового этикета. Могу я попросить вас об этом одолжении?
        - Я постараюсь, ва… матер Бормиас, - ответила Ева. - Не могу обещать, что справлюсь - но буду стараться. Дело в том, что родители воспитывали меня в уважении к правящей династии…
        - Весьма похвально с их стороны, - кивнул Бормиас. - И все же, я прошу вас…
        В этот момент они как раз пришли, и бежавший впереди хозяин магазина открыл перед ними резную дверь. Бормиас с легким поклоном пропустил Еву вперед.
        А Ева вновь заметила, что все знаки вежливости в исполнении старшего принца выглядят очень четко, как у настоящего военного. В них нет утонченности, присущей светским львам, но есть что-то другое. Очень искреннее, надежное.
        Он явно наслаждается ее обществом. Немного не уверен в том, что девушка, столько похожая на его умершую невесту, не испарится. Поэтому в меру осторожен и предельно вежлив. Старается не спугнуть ее.
        Это было так приятно на фоне Грайнора, который не упускал случая отвесить какое-нибудь ехидное циничное замечание.

* * *
        [1] Матти - то же, что «мисс» или «мадеумазель», обращение к незамужней девушке или просто молодой девушке.
        [2] «Мистер», обращение к мужчине
        Глава 9
        Гостиная хозяина была действительно хороша. Приятная расслабляющая обстановка. Столик с креслами для гостей были расположены так, что удобно наблюдать за уличной суетой в большие окна, но самих отдыхающих не видно.
        Бормиас резким движением отодвинул кресло для Евы, они устроились за столиком.
        …И вот, снова! Он совершал все галантные жесты совершенно не так, как другие. Казалось, он делает это не потому, что так принято обращаться с дамами, а потому, что искренне считает Еву беззащитной хрупкой девушкой, о которой он, сильный мужчина, должен заботиться. Вдруг стул окажется неподъемной тяжестью для нее…
        Необычно. И приятно.
        Та же девушка, что пыталась обслужить Еву, во мгновение ока принесла горячий коколад. Это блюдо, которым Грайнор недавно «соблазнял» Еву, готовили как в виде плотных плиток-сладостей, так и в виде напитка, в котором красиво сочетались сладость и горечь. Бормиас махнул, распоряжаясь оставить их с Евой наедине, и хозяин с девушкой испарились.
        На самом деле такой «полдник» наедине с малознакомым мужчиной считался не очень приличным, Ева могла бы легко отказаться. Но раз уж все так сложилось… К тому же принца оправдывал его статус. Приглашения могущественных особ не принято отвергать.
        - Выпейте горячего коколада, - весьма властным тоном сказал Бормиас. - Он придаст вам сил и успокоит. И скажите мне, матти Ева, вы давно в столице?
        Ева опустила глаза. Как же ей не хотелось лгать этому принцу! Но другого выхода она не видела. Несмотря на то, что ей было очень комфортно в его присутствии, она понимала, что эта беседа - как хождение по лезвию ножа. Ей нужно убедить его, что она только что приехала, поэтому ничего не знает. И если встанет вопрос - еще нигде не живет…
        - Сегодня, ваше… матер Бормиас. Отец счел, что мне пора посмотреть столицу, дал мне людей, и я отправилась в путь…
        - Сегодня?! - рассмеялся Бормиас. - Как это по-женски: приехать и сразу отправиться в магазин. Впрочем, неважно. Где вы остановились, Ева?
        - Я планировала остановиться в гостинице, пока мои люди арендуют для меня особняк. Отец счел, что будет лучше, если я сама выберу жилье на время пребывания в столице, поэтому не снял для меня жилье заранее.
        - Вот как! - чуть помрачнел Бормиас. - Знаете, Ева… Я ведь могу вас так называть? Осмелюсь спросить, сколько вам лет…
        В лице принца мелькнула тревога. Он понимал, что задает совершенно некорректный вопрос. Но, видимо, природная прямота взяла верх.
        - Двадцать, ваше высочество.
        - Я более чем на десять лет вас старше. Думаю, вы можете простить мне обращение по имени. Хорошо?
        - Разумеется, ва…
        - Мы договорились - Бормиас или хотя бы «матер Бормиас». По крайней мере сегодня. Так вот, Ева, я нахожу поведение вашего батюшки безответственным. Немедленно распоряжусь, чтобы для вас подобрали особняк недалеко от… королевского дворца. Я бы предложил вам остановиться пока что у меня. Но, опасаюсь, вы сочтете это бестактностью. А пресса устроит скандал, вредный для вашей… нашей репутации. Даже у вояки вроде меня хватает ума, чтобы понимать это. Итак, Ева, как только мы поговорим, я провожу вас в гостиницу, прослежу, чтобы вас поселили в самый лучший номер. А к завтрашнему дню МОИ ЛЮДИ представят вам список особняков, достойных для аренды. Я не покажусь слишком навязчивым, если предложу вам свое общество, когда вы будете смотреть их и выбирать?
        - Но, ваше… матер Бормиар, у вас, должно быть, столько дел… Я слышала вы всегда заняты на учениях и…
        Бормиас поднял руку останавливающих жестом - очень похоже на брата. А Еве подумалось, интересно, кто из них перенял у другого это движение…
        И вообще. Братья вообще-то стоят друг друга.
        Один (младший) - интриган, каких мало. А другой (старший) - привык командовать всем и всеми. Принимает решение за малознакомых людей и навязывает им свою волю.
        Впрочем… Ева не могла сказать, что ей неприятно то, как он взял на себя ответственность за нее. Это было так надежно. Словно у нее внезапно появился кто-то, на кого можно положиться.
        К тому же заселение в гостиницу решало множество проблем. Может быть, даже удастся объяснить Грайнору, почему она именно так говорила с Бормиасом и навела его именно на такие решения.
        Ева даже выдохнула. Теперь, когда есть какой-то план действий, она может насладиться общением со старшим принцем.
        Словно в подтверждение ее мыслей про «ответственность», Бормиас сказал:
        - Я чувствую за вас ответственность. Ведь вы ничего не знаете в городе. Буду рад показать вам столицу… К тому же вас напугал преступник. А в том, что у нас по-прежнему жива столь наглая преступность, есть и моя вина, как государственного мужа. Мы поступим именно так, Ева. Прошу вас теперь, расскажите мне откуда вы приехали… Я почти ничего не знаю про ваш маркизат. Кажется, ваш батюшка последний раз был при дворе, когда я был ребенком, а вы еще не родились.
        И все же… подумала Ева, все не так уж хорошо. Бормиаса очень быстро становится очень много. Он явно готов взять быка за рога. То есть начать ухаживать за незнакомкой. А значит, все произойдет намного раньше.
        И принести свою жертву ей тоже придется раньше, чем планировала.
        А она так хотела еще пожить…
        Так хотела.
        А этому мужчине напротив невдомек, что в итоге она собирается даже отдать свою жизнь ради его блага.

* * *
        Ева чувствовала себя очень странно, когда ехала в гостиницу в сопровождении принца Бормиаса.
        В карету загрузили все выбранные ею товары. Правда, теперь Ева не могла сообразить, как передать Карии шаль, служанке шляпку, а Грайнору - золоченую табакерку.
        Удивительно, жизнь сделала такой поворот, а она только и волнуется, как подарить только что купленные подарки! Хотя вопрос, как связаться с Грайнором, действительно был, пожалуй, чуть ли не самым главным.
        Она с Трандиром сидела в карете, а старший принц, предпочитавший передвигаться везде верхом, ехал поблизости. Ева видела его в окно, он порой наклонялся ближе, чтобы сделать какое-нибудь замечание. Например, указать Еве на историческое здание, мимо которого они проезжали.
        Очень странно ехать с эскортом в лице наследника престола!
        Ева искренне смущалась, а порой просто не знала, куда деться, когда замечала, что прохожие узнают Бормиаса, кланяются ему и недоуменно смотрят на сопровождаемую им карету. Пытаются заглянуть внутрь, чтобы понять, что за сокровище охраняет старший принц.
        Дождавшись, когда Бормиас отъедет подальше, Трандир наклонился к Еве и тихонько произнес:
        - Я отправил одного из лакеев к его высочеству Грайнору. Он расскажет обо всем, что произошло. Думаю, его высочество даст нам распоряжения, что делать дальше.
        Слава Богу, подумала Ева. У нее немного отлегло. Ведь ссориться с Грайнором - преждевременно. А узнав, что она оказалась в руках Бормиаса, может счесть, что Ева уже предала его.
        - Благодарю, Трандир. Будем ждать вестей от его высочества…
        - Знаете, вы теперь разговариваете, как настоящая маркиза, - вдруг тонко улыбнулся Трандир. - Если мне придется и дальше служить вам, я буду рад.
        А Еве подумалось, что с тех пор, как она покинула дворец Грайнора, совсем забыла хотя бы изредка строить из себя простолюдинку. Как-то возможности для этого не было! И, кстати, Трандир в этом вопросе может оказаться куда проницательнее обоих принцев и Карии!
        - Неплохо для провинциальной служанки?! - лукаво и неизящно спросила она у Трандира. Хотела даже дружески ударить его по плечу, но врожденное чувство такта не позволило. Она просто не могла опуститься до подобного!
        - Очень хорошо, - снова улыбнулся Трандир и опять наклонился к ней, произнес шепотом: - Не волнуйтесь, матти. Я в любом случае сохраню вашу тайну…
        - Что? - глаза Евы широко раскрылись от страха.
        Она инстинктивно выглянула в окно, выискивая фигуру Бормиаса на коне - словно бы в поисках защиты.
        Трандир уже все понял? На свете УЖЕ есть человек, знающий ее истинный секрет?
        - Какую тайну? - испуганно спросила Ева.
        - Вашу тайну, - успокаивающе сказал Трандир. - Даже, если принц Бормиас узнает меня и начнет допрашивать, я не раскрою, что вы ненастоящая маркиза.
        У Евы отлегло. Захотелось плакать от облегчения.
        Вообще потрясений в тот день было достаточно! Сколько можно! Вот надо же было старому слуге такое ляпнуть, что у нее сердце чуть не разорвалось от страха.
        - Спасибо, Трандир. Вы очень верны своему хозяину, - похвалила его Ева.
        Но потрясения на этом, увы, не закончились…
        Гостиница, выбранная Бормиасом, была не самой шикарной в городе, но одной из лучших. По его словам, именно здесь наиболее комфортные условия и еще… близко до особняка самого Бормиаса.
        Ведь уже завтра утром он приедет, чтобы помочь Еве выбрать особняк под аренду. И вообще собирается показать ей столицу. Ведь у Евы нет родственников в городе, он просто обязан быть ее гидом…
        К счастью, возле гостиницы почти никого не было, Ева вышла, опираясь на руку старшего принца, и увидела огромное здание в стиле ретро с лоджиями, эркерами и статуями.
        - Ева, а где ваш багаж и личная камеристка? - тут же с интересом спросил принц, не желая отпустить ее руку.
        В его голосе не было нехороших подозрений, но Ева ощутила себя, как на допросе у инквизитора.
        А принц смотрел на нее сверху вниз да так и держал ее кисть. Даже мягко поглаживал большим пальцем - как будто машинально.
        - Ваше высоче…. Матер Бормиас, - Ева осторожно потянула руку на себя, он удивленно поглядел на свои ладони и отпустил.
        Наверно вояка не в состоянии думать о таких деталях, а Ева понимала, что если их увидят держащимися за руку, то слухи просто захлестнут столицу, как цунами.
        Это преждевременно. А еще Еве казалось, что за слишком быстрое сближение Грайнор ее по головке не погладит…
        - Простите… - растерянно сказал Бормиас по поводу ее руки. Но про служанку и багаж не забыл. Его голос снова стал голосом боевого командира: - Так где они, Ева?
        - Они приедут позже… - только и нашлась Ева. - Мы следовали налегке…
        - Ваш батюшка просто невероятно неосмотрителен! Если я когда-нибудь встречу его - подробно объясню, что подобную самостоятельность полезно воспитывать в мужчинах, а не в юных нежных девушках! - досадливо поморщился Бормиас. - Слуга, распорядитесь, чтобы послали за вещами и служанкой! Пойдемте, Ева, я должен быть уверен, что вам выделили лучший номер! И дали приличную временную служанку…
        Он действительно проследил… Так проследил, что Ева опять не знала куда деться от смущения!
        Конечно, при появлении наследника престола все в гостинице забегали. Несколько раз уточнили, требуется ли номер для его высочества и дамы или только для дамы. Показали несколько номеров, Ева даже устала ходить смотреть их. А главное, все так многозначительно на нее поглядывали! Словно что-то знали.
        Вернее, словно были полностью уверены, что она - неизвестно откуда взявшаяся фаворитка (а попросту - наложница) старшего принца.
        - Этот, - наконец сказал Бормиас, а Ева выдохнула.
        Может быть, ей, наконец, можно будет расслабиться? Хоть ненадолго! Ведь не пойдет же Бормиас заселяться с ней.
        Конечно, этого он не сделал. При всей своей прямоте и непринужденности так рисковать репутацией Евы он не стал.
        Лишь взял ее руку для поцелуя, опять задержал дольше положенного, чем заставил Еву смущаться по-настоящему. Это заботливое нежное касание было и ласковым, и жадным… Он всей кожей ощущала, как принца влечет к ней.
        Не так, как Грайнора! Чище. Лучше. Со всей отдачей души… И в ней в ответ что-то возникает. Ева пока не могла понять, что именно, ей просто было не до того.
        Но точно возникает. Слабый, нежный отклик.
        Впрочем, и младший принц вызывает в ней странные чувства. Он - как острая специя, делающая блюдо по-настоящему вкусным… Легко сжечь язык, но без нее все будет пресным.
        Бормиас долго задумчиво смотрел на Еву. Потом извинился, что злоупотребляет вниманием усталой путешественницы, поклонился и… ушел, стуча каблуками.
        Ева смотрела ему вслед и больше всего на свете ей хотелось догнать его, признаться во всем. И пусть этот заботливый принц делает с ней, что захочет. Как угодно накажет.
        Или воспользуется тем, из-за чего она вечно в бегах.

* * *
        Ева не знала, что, вернувшись по делам в гарнизон, принц Бормиас вызывал доверенного человека.
        - Тайп, выясни все про маркизу Евелину Гуадор из… маркизата… Все, что сможешь.
        - Простите, ваше высочество, в чем подозревается указанная маркиза?
        - Да ни в чем, болван! - рявкнул Бормиас. - Просто отправь кого-нибудь к ее родителям. Я хочу знать о ней все - что любит, чем занимается, какие у нее любимые цветы… Не знаю, как, но вызнайте это все. Найдите ее подруг, пусть расскажут…
        - Простите, ваше высочество, а вы знакомы с этой девушкой?
        - Да, Тайп, проклятье, знаком!
        - Так извините, ваше высочество, может быть легче спросить у нее самой? - осторожно продолжил Тайп.
        - Послушай, Тайп, - принц навис над ним. - Разумеется, я могу это все спросить. Но я, проклятье, много лет не имел дела с такими девушками. И я не умею ухаживать за девицами. Мне нужно делать ей сюрпризы, дарить подарки. Я хочу знать, что она любит!
        Тайп обреченно вздохнул.
        - Как скоро я должен раздобыть эти сведения государственной важности, ваше высочество?
        - Оставь свои шутки, Тайп. К завтрашнему утру!
        - Прошу прошения, ваше высочество… Боюсь, вы требуете невозможного… Туда ехать целую ночь.
        - Хорошо, - смилостивился принц. - Значит, к завтрашнему вечеру.
        - Сделаю все возможное, ваше высочество… Только, боюсь, мне потребуются средства…
        - Хитрая бестия! - Бормиас рассмеялся и достал кошелек с деньгами.

* * *
        Уфф! Ева, наконец, выдохнула. Может быть, у нее будет полдня, чтобы прийти в себя. И хотя бы немного подумать, разобраться в своих чувствах и мыслях.
        Конечно, Трандир и лакеи развели бурную активность по заселению в гостиницу. Срочно и тайно из особняка принца привезли личную служанку Евы и ее гардероб. С этого момента хозяйственными вопросами занималась уже Света.
        Но так или иначе, Ева сделала все, чтобы уединиться. Велела Свете не тревожить ее без повода, отправила Трандира домой - чтобы переговорил с Грайнором лично. Охранников оставили в прихожей, заказали им обед, и они больше не мозолили глаза.
        И Ева заперлась в своей гостиничной спальне. Здесь, конечно, было прекрасно. Очень комфортная постель, уютные светильники, всякие столики и креслица, зеркала, чтобы господа могли отдыхать на свое усмотрение. Но после жизни в доме Грайнора обстановка казалась Еве чужой. Странно, но она успела быстро привыкнуть к особняку, на который в бытность нищенкой смотрела издалека и сравнивала с новогодней елкой.
        А еще… Она хотела и боялась встречи с Грайнором.
        Опять же - очень странно - но за этот день она успела соскучиться по нему. Особенно после их удивительной ночи, когда он кинулся успокаивать ее. По-своему, с насмешками и своеобразными шуточками, но… вполне душевно. И как они встретятся теперь?
        Не будет ли младший принц рвать и метать, что все происходит раньше, чем он планировал?! Вроде бы и сам хотел уже приступать к «операции».
        И вообще, увидит ли она его еще… Ведь теперь, похоже, все ее время будет принадлежать Бормиасу. И встречаться тайно с младшим принцем может оказаться большой проблемой…
        Ева улыбнулась, утирая слезы при воспоминании о том, как Грайнор успокаивал ее. Забавный… Циничное чудовище и такой… мальчишка. Он ведь смешил ее тогда, как мальчик может смешить девочку, когда та разревелась!
        И сейчас Ева тоже не могла не плакать. Страшное напряжение, которое, оказывается, никуда не ушло, выливалось наружу.
        …А потом вдруг начало вспоминаться, как решительно Бормиас взялся заботиться о ней. Это тоже было совершенно необыкновенное ощущение. Его сильные руки, жадно сжимающие ее кисть, чуть нерешительный взгляд, искреннее восхищение… Это трогало душу, вызывая благодарность и что-то сладкое, золотистое. Непрошенное, в сущности.
        Эти воспоминания успокаивали, словно бы обволакивали ее теплым облаком.
        Эх, если бы она могла отдаться этому облаку… Ведь у них со старшим принцем действительно что-то могло бы получиться! Обидно до слез, что этот прекрасный замок из песка рухнет! И уже достаточно скоро.
        Ева снова грустно улыбнулась, достала платочек и вытерла слезы.
        Да, теперь ее защищает не один, а два принца. Но борьба за существование никуда не делась. Стоило ей на мгновение остаться одной - и ОН был тут, как тут. Значит, он действительно в столице и следит за ней.
        И воспользуется ситуацией, как только сможет. А значит, ей совсем нельзя оставаться одной! Даже в магазины ей следует заходить с охраной.
        Ева поежилась. Во время общения с Бормиасом она гнала мысли о НЕМ и страшной встрече в магазине. Будет думать об этом - и не сможет общаться со старшим принцем. Да и с младшим не сможет!
        Нужно сжать зубы и загнать страх как можно глубже внутрь себя.
        К тому же ощущение присутствия Бормиаса - пусть не здесь, не рядом с ней, но в ее жизни - словно бы защищало ее, ослабляло привычный ужас.
        Ева встала, подошла к окну, посмотрела на уличную суету. Это все снова ее жизнь. Она будет играть роль, навязанную Грайнором, пока… Пока не сочтет нужным отыграть уже свою партию.
        Отперла дверь, велела Свете приготовить ей новое платье. Заказала обед себе и служанке. Остаток дня Ева заставляла себя отдыхать. Ведь силы ей точно понадобятся!
        Да и выглядеть она теперь всегда должна просто прекрасно, никаких синяков под глазами. Маркиза Гуадор - жизнерадостное беззаботное существо. Такой она и должна стать.
        Глава 10
        Когда стемнело, вернулся озабоченный Трандир,
        - Матти Ева, собирайтесь, - он протянул ей плащ простолюдинки. - Его высочество Грайнор велел привезти вас к нему. Выйдем через черный ход.
        Сердце Евы забилось в тревоге. Она чувствовала, что… Грайнор очень зол. Ее ждет непростая встреча.
        Просто ощущала через пространство, как младший принц сердитым злым взглядом буравит воздух перед собой. И ниточки этой злости тянутся к ней.
        К особняку Грайнора они приехали в повозке «поставщика продуктов» - на таких поставляли еду, причем обычно ночью. Ну да, подумала Ева. Все правильно. Если бы Грайнор приехал к ней сам, то его вполне мог бы узнать любой человек в гостинице, если, не дай Бог, увидит.
        Но все равно в распоряжении на ночь глядя ехать к нему Еве чудилось желание наказать ее. Может быть - даже унизить
        Непонятно за что! Она ведь не виновата!
        Когда приехали и вошли через задний ход, Ева кусала губы от волнения.
        - Его высочество ждет вас в… своей спальне, - аккуратно сообщил Трандир.
        Ева закусила губу уже почти до крови. Что это значит? Хочет подтвердить перед своими людьми ее статус наложницы? Или что?!
        На подгибающихся ногах она вошла туда, где еще никогда не была. Дверь сама открылась, когда они приблизились.
        Грайнор был в простых облегающих брюках и белой рубашке на распашку - как в предыдущую ночь, когда ворвался в ее спальню.
        Сейчас Еве казалось, с того момента прошла целая вечность…
        Принц махнул рукой, чтобы Трандир с охраной убирались и поглядел на Еву горячим жалящим взглядом. Ева не знала, что делать.
        Ей казалось, что сейчас ее будут пороть, как проштрафившегося ребенка. Она лишь молча сделала книксен, опустив лицо.
        - Что, Ева, удивлена, что я позвал тебя сюда? - жестко и насмешливо спросил Грайнор.
        Да, он и верно был зол! Она не зря предчувствовала это.
        - Да, ваше высочество, необычное место для приема.
        - А что ты хотела? Теперь мы можем видеться лишь по ночам, перед сном. А время перед сном все нормальные люди проводят в своей спальне. Тебе придется привыкнуть. Только так мы и сможем видеться.
        - Но это… компрометирует меня! - вырвалось у Евы.
        - Компрометирует?! - издевательски повторил за ней Грайнор. В два шага оказался рядом и цепко приподнял ее лицо за подбородок. И тут… Ева ощутила слабый, но явный запах алкоголя. Он что, пьян?! Это совсем опасно! Ева знала, что пьяные мужчины способны на самые нелицеприятные поступки. - Смотри на меня, Ева. Ты давно уже скомпрометирована, - почему-то облизав губы, жестко сказал он, разглядывая ее глаза, рот, шею. Ева ощутила, как лицо начинает заливать краска - то ли смущения, то ли гнева. - Ты - девчонка, которую я вытащил из помойки. И ты числишься тут моей подстилкой. Помнишь об этом?
        - Благодарю, что вы напомнили мне о моей роли! - ответила Ева. Ей захотелось размахнуться и залепить ему пощечину. - Сложно забыть, если тебя посреди ночи привозят в спальню, как последнюю шлюху.
        - Ха! - принц резко отпустил ее подбородок и вдруг рассмеялся - не весело, но и не зло. Видимо, ее фраза про «шлюху» переключила его на другой лад. - Шлюху? В своей новой роли ты и слов таких знать не должна… Ладно, Ева. Да, я немного выпил. И, да, я хотел напомнить тебе, кто ты на самом деле. А то… Тебе ведь понравился Бормиас? - он испытующе посмотрел на нее.
        - Да, очень, - прямо глядя на него, ответила Ева. - Ваш брат - надежный, благородный человек.
        - Ну конечно! - усмехнулся Грайнор. - Он весьма… благороден. Только не находишь, что… простоват? Тебе не было с ним скучно?
        - Нет, ваше высочество. Он просто не такой, как вы. Он прямой и честный.
        - А я, разумеется, лживая сволочь? - снова рассмеялся принц. - Видишь, Ева, теперь и ты напомнила мне, кто я есть. Весьма дипломатично напомнила. Впрочем, я и так прекрасно знаю, кто я и какой я. Ну так что, - он снова глядел на нее, как инквизитор. - Ты уже придумала, как будешь предавать меня, раз уж все пошло не по сценарию, и наш великодушный наследник престола даже собирается снять тебе особняк? Помнишь, я предупреждал тебя…
        - Нет, ваше высочество. Я знаю, что вы разотрете меня в порошок, если я откроюсь Бормиасу…
        - Бормиасу?! - перебил ее Грайнор. - Ты уже так его называешь? Что же… тогда изволь и меня величать Граем. Давай, Ева, скажи: «Грай, ты пьяная свинья, я тебе ненавижу!».
        - Я не осмелюсь, ваше высочество, - Ева опустила глаза. Выдохнула. Все же Грайнор действительно пьян. И она может только попробовать успокоить это чудовище, ведь если воевать - она с гарантией проиграет. - Простите, но я не понимаю, почему вы так тревожитесь. Да, все произойдет раньше, чем мы планировали. Но я обещаю - я больше не позволю себе никаких низких манер. Буду вести себя наилучшим образом. Все произойдет, как вы планировали - просто раньше. В чем я виновата, ваше высочество? Что вам не нравится?
        Мгновение Грайнор смотрел на нее своим странным взглядом - одновременно колючим, и в то же время - горячим. Потом вдруг снова сделал шаг к ней. Стремительный, сильный, как человек прыгающий в пропасть.
        - Да потому что я не хочу отдавать тебя ему! - каким-то странным хриплым голосом сказал он. - Проклятье, но я ревную свою марионетку!
        Дальше Ева ничего не успела…
        Сильные руки принца обхватили ее, прижали к его телу так, что, казалось, хрустнули кости.
        Горячие губы накрыли ее губы - как будто коршун спикировал и схватил жертву.
        Это было словно Еву подхватил смерч. Она просто ничего не могла сделать. Принц полностью обездвижил ее и целовал… Влажно, глубоко, жадно. Его руки бродили по ее спине, сминали ткань платья.
        Сердце Евы колотилось, как бешеное, она дергалась в его руках, как птица в силках - бесполезно…
        Но это не было ужасно!
        В этом было даже что-то приятное. Очень пугающее, но приятное. И запах алкоголя словно растворился, исчез.
        Прежде Еву целовал только ОН. И это было невыносимо. Холодные скользкие губы, которые с вожделением облизывали ее рот, припадали к шее - и Еве казалось, что ее ужалила змея.
        У принца же губы были горячие. И эта страсть… она была такая молодая, такая сильная, такая…
        Ева не начала отвечать на поцелуй. Но в какой-то момент перестала вырываться. На границе сознания ей казалось, что сопротивление лишь больше будоражит Грайнора. И если не «сдаться» - то он может зайти как угодно далеко.
        Он продолжил сжимать ее в объятиях, когда поцелуй пошел на спад. Одна его рука властно легла Еве на щеку.
        - Да, я хочу, чтобы ты была моей, Ева, понимаешь? Хочу, чтобы ты оставалась в моем доме… - хрипло сказал он ей в губы. - И разве ты не осознаешь? Бормиас всегда будет видеть в тебе свою Ему. А меня влечет к тебе… такой, как ты есть.
        - Ваша высочество, отпустите. Вам нужно протрезветь…
        - Я достаточно трезв, чтобы расставить все по местам. По тем местам, на которых все должно быть! - ответил он, вновь наклоняясь к ее губам.
        Нет, ну нельзя же так! Неужели он сейчас просто возьмет ее, как игрушку? Присвоит, сделает наложницей по-настоящему?! И она станет… просто шлюхой младшего принца.
        Более того - шлюхой, которую взяли насильно.
        Его хватка стала немного слабее, и Ева в отчаянье протянула руку назад… Пошарила, кажется, там был столик с графином…
        Из последних сил Ева схватилась за ручку и… рывком подняла его.
        Вода брызнула, окатив голову и лицо Грайнора, попала на волосы Евы.
        Принц резко отпустил ее.
        - Проклятье, Ева, что это?
        - Вам нужно охладиться и протрезветь. Чтобы потом не жалеть о содеянном! - жестко сказала Ева.
        А какая-то крошечная, порочная часть нее тут же пожалела, что она больше не в его объятиях…
        Грайнор бросил на нее гневный взгляд, потом резко отвернулся, оперся руками о столик и постоял так, наверно, с минуту. Затем бросил:
        - Жди меня здесь, - и быстро пошел в сторону двери в дальнем конце спальни, видимо, ванной.
        Его не было не больше пары минут. Но за это время Ева успела подумать кучу противоречивых вещей. Например, что ей следует бежать прямо сейчас. Или, напротив - нельзя, ведь все равно поймают, и принц будет разгневан еще сильнее.
        А когда принц вернулся, он был еще мокрее. Явно намочил волосы и лицо, чтобы охладиться.
        На его лице застыла циничная улыбка.
        - Ты права, - коротко сказал он. - Ты не стоишь того, чтобы ради тебя отказаться от престола. Никто не стоит.
        Это была циничная, жесткая фраза. Фраза, призванная унизить, поставить на место. Но Ева услышала ее и… начала осознавать.
        До этого она почему-то была уверена, что принц хочет взять ее, сделать своей наложницей, но не отказаться от планов по женитьбе Бормиаса на ней. Просто была слишком ошарашена всем и не поняла сразу, что именно имел в виду принц.
        А он, оказывается… хотел сделать ее своей любовницей, отказавшись от планов по смещению Бормиаса с «должности» наследника престола! Полностью отказавшись… Конечно, ей ни на секунду не пришло в голову, что Грайнор может захотеть сам жениться на ней, но он был готов бросить свою задумку ради того, чтобы сохранить Еву рядом с собой!
        Это… было странно. Ошарашивало. Это было, как пощечина.
        Неужели она настолько запала в душу младшему принцу?
        Или просто ревность, замешанная на соперничестве со старшим братом, которого так любят в народе?!
        Ева растерянно подвинула себе стул и, не спрашивая разрешения, села. Мысли метались в голове, она просто не знала, что сделать или сказать. Даже не хотелось парировать жесткую фразу принца.
        Получается… Она совершенно не хотела становиться наложницей Грайнора. Это грязно… Ее старая часть, воскресшая в последнее время, сопротивлялась самому намеку на это. Но, если подумать здраво, это решило бы все проблемы. Па крайней мере - многие.
        Бормиаса никто не обидел бы, ему не пришлось бы переживать из-за обмана. Он стал бы королем.
        Грайнор… натешился бы с Евой. Потом дал бы ей средства, и она опять отправилась бы в бега. А может, он обеспечил бы ее на всю жизнь и в этом случае.
        Оставалось бы только оставаться неузнанной, не попасться ЕМУ… И никто бы не пострадал!
        Да, это все низко, ужасно, но, по сути, так было бы лучше для всех.
        Ева была очень далека от мысли, чтобы сказать Грайнору, что она согласна… Она не могла пойти на это. Но странное чувство не оставляло ее.
        Ей было… приятно, что пусть недолго, но Грайнор был готов отказаться от всего ради обладания ею. Пусть просто обладания… Ведь в то, чтоб Грайнор влюбился в нее, Ева не могла поверить.
        Словно услышав ее мысли, Грайнор усмехнулся:
        - Жалеешь, что отказалась?
        - Нет, ваше высочество. Пусть ненадолго, но с вашим братом у меня может быть законный брак. А вы предложили… вы намекнули… что хотите сделать меня своей… любовницей. Это…
        - Очень почетно. Множество знатных дам мечтает об этом. Впрочем, действительно, Ева, сядем и поговорим. Кусать локти будешь потом - с собой наедине, - он подвинул себе стул и сел возле столика, наискосок от Евы. Сложил руки на груди, закинул ногу на ногу и сверлил ее взглядом.
        Ева же опустил взгляд. На полу у ее ног растекалась лужица воды, которой она облила Грайнора… Грустно так растекалась. Так же грустно, как постепенно становилось у Евы на душе.
        - О чем, ваше высочество?
        - Обо всем. Как будем жить дальше. В общих чертах я уже знаю все, что произошло. Ты хорошо сделала, что отправила ко мне самого Трандира - он соображает куда лучше многих. И… да… - принц снова усмехнулся - как-то невесело. - В сущности, тебя не в чем упрекнуть. Ты, судя по всему, была бесподобна. Произвела на брата нужное впечатление. Хоть, возможно, когда он увидел «воскресшую» Ему, ему было не до того, чтобы замечать недочеты в манерах собеседницы. И да… Ева… - теперь Грайнор опустил взгляд и принялся внимательнейшим образом разглядывать… большой палец своей босой ноги. Вот ведь привычка ходить босиком у его высочества, мелькнуло в голове у Евы. Потом он вдруг резко поднял на нее взгляд. - Приношу свои извинения, что напугал тебя. Я, видишь ли… - опять усмешка, жесткая, и явно адресованная самому себе. - Пожелал тебя с самого начала. А за время, что ты провела в моем особняке, успел… привязаться к тебе, что ли… Мне действительно боль… не хочется отдавать тебя Бормиасу, которого привлекает лишь сходство с его погибшей невестой. Да, проклятье, я ревновал! И в какой-то момент мне подумалось, что
для тебя лучше быть любовницей принца, которого привлекаешь ты сама, чем законной женой того, кто не разглядит твою личность под внешностью другой женщины. Впрочем… ты сама выбрала путь, облив меня водой. А у меня это был просто порыв разума, отуманенного отличнейшим вином из Гарсуада… Хочешь, кстати, налью тебе? У меня еще немного осталось. Или могу распорядиться, чтобы принесли еще бутылку…
        - Нет, ваше высочество, благодарю, но я вынуждена отказаться. Я не очень люблю спиртные напитки, - ответила Ева - словно автоматически.
        Признания принца добавляли лишь больше растерянности, ошарашивали еще сильнее. Особенно то, как спокойно и искренне он сейчас подтверждал свою ревность и влечение к ней.
        - «Ваше высочество»… «вынуждена отказаться»… - раздраженно передразнил ее Грайнор. - А вот тут я настаиваю! Изволь и меня называть теперь по имени. Грайнор… Можно даже «Грай»… Мы ведь сообщники. И скоро, на время - но все же! - вероятно, станем родственниками.
        - Хорошо, Грайнор, если вам так угодно! - Ева внезапно испытала ответный приступ раздражения и согласилась.
        - Угодно, да. Так вот, Ева. Я все же хочу услышать твою версию происшедшего.
        Ева вздохнула. По правде, она устала. Просто очень устала от всего. А ведь завтра утром наверняка к ней явится Бормиас со своим «списком особняков». Отдыха опять не будет.
        Ну когда же это закончится! Как хорошо было, когда она просто жила и «училась» здесь!
        Ева тоскливым взглядом обвела обстановку спальни Грайнора. Уютная. И практически такая же, как ее собственная. Та, что за потайной дверью. Та, в которой, она, вероятно, никогда больше не будет спать. А ведь немногих недель хватило, чтобы привыкнуть.
        - Устала? - неожиданно заботливо спросил Грайнор.
        А Ева в очередной раз удивилась. Он словно бы читал ее мысли. Или так хорошо замечает ее настроение?
        - Да, Грайнор, я устала. У меня был тяжелый день.
        - У меня тоже, - усмехнулся принц. - Рассказывай, потом я тебя отпущу. Мне, видишь ли, сложно отпустить тебя…
        Ева снова вздохнула и максимально кратко рассказала о событиях со своей точки зрения.
        - Хм… А как ты думаешь, эта шваль, что хватала тебя за локоть - кто-то из дружков твоего отца?
        - Вероятно. Видимо, следил за мной, потом как-то прокрался в магазин и хотел припугнуть меня за ширмой, когда служанка ушла.
        - Интересно. Какие настойчивые преступные элементы. Ладно, Ева, я подумаю, что с этим делать. Но больше ты никуда не пойдешь без охраны. И еще… Привыкай. Я буду регулярно вызывать тебя, чтобы получить твой отчет. Или буду появляться сам - в самых неожиданных для тебя местах. А однажды мы дадим Бормиасу возможность познакомить нас. И еще, Ева… Ты отказала мне. Теперь изволь беречь свою невинность до свадьбы.
        Он встал, пересек небольшое разделявшее их пространство и навис над Евой.
        - Поняла? Моему благородному брату придется жениться на тебе, чтобы тебя получить. Кстати, насчет благородства брата… Он действительно хороший человек. Не вздумай обижать его! - Грайнор рассмеялся. - Хотя, знаешь… Даже обидно, что у меня ты не можешь выделить таких ярких положительных качеств! У тебя, видимо, не было повода их увидеть.
        - Почему же, - Ева опустила взгляд и принялась перебирать складки на платье. Когда Грайнор стоял так близко, над ней, в голове вставали образы, как он целовал ее, как жадно прижимал к себе. Это смущало. Делало ее маленькой, беззащитной и какой-то трепетной. - Я могу. Вы очень умны. И бываете… искренним. На редкость искренним.
        - Надо же, и во мне есть что-то… положительное, - бросил Грайнор. Но Ева почувствовала, что ему намного приятнее, нежели он показывает. - Можешь ехать обратно. Если, конечно, не хочешь поспать в своей спальне, а в четыре утра вернуться в гостиницу.
        - Нет, ваше… Грайнор, я предпочту сразу лечь спать в гостинице. Опасаюсь просто не проснуться так рано.
        Глава 11
        Грайнор задумчиво смотрел на дверь, закрывшуюся за его «маркизой». Вся беда в том, что он и сейчас был бы готов взять ее в постоянные любовницы и отказаться от изощренного плана по завоеванию престола.
        Он нашел бы другой способ стать королем…
        У него хватило бы на это разума.
        …Если бы только он увидел в девушке нужный отклик. Увидел, что ее маленькое испуганное сердечно тянется именно к нему. Не к Бормиасу с его проклятым благородством!
        А именно и только к нему.
        Но она несколько раз за вечер облила его холодной водой. И не только в тот момент, когда действительно опрокинула на него графин.
        Ладно. Она действительно не стоит трона. К тому же все равно рано или поздно будет его.
        Его маленькой Евой. Невинной и испорченной одновременно. Потому что он очень изящно ее испортит.
        Когда-нибудь.
        Ведь принц Грайнор всегда получал желаемое. И ждать он на самом деле умел.

* * *
        Сначала, когда Тайп получил дурацкое поручение от принца, он хотел обмануть наследника престола. Задание казалось почти невыполнимым, а главное - на редкость идиотским. И Тайп подумывал составить для принца список предпочтений маркизы на основе того, что сам Тайп знал о бестолковых молодых девицах.
        Какие цветы любит? Разные. Особенно красные и пышные.
        Чем любит заниматься? Как все - играет на фортемоне и рисует пейзажи.
        Что еще… Пожалуй, иногда юной маркизе приятно прокатиться верхом. Ведь в последнее время это стало так популярно у дам!
        Но по здравом размышлении Тайп отказался от этой идеи. Вдруг у юной маркизы были какие-то странные увлечения, и это всплывет. И тогда Тайп рискует полностью потерять расположение его высочества Бормиаса, которым он очень дорожил. Ведь если мужчина, который столько лет не обращал внимания на дам, вдруг заинтересовался девушкой… то все для него очень важно. А в любой ошибке теперь будет виноват Тайп.
        В общем, бурча под нос о том, как одни влюбляются, а другим ночь не спать из-за этого, Тайп вскочил на свою лошадку Сиру и поскакал в маркизат Гуадор.
        К утру, в рассветных лучах прибыл на место - как раз, чтобы попасть к маркизу и маркизе на завтрак.
        Надо сказать, владения маркиза были весьма обширны, прекрасные поля, процветающие фермы арендаторов. Тайпу подумалось, что у старшего принца губа не дура, раз выбрал девушку из такого процветающего края.
        Потребовалось еще пара часов, чтобы оказаться ближе к особняку самого маркиза. Там Тайпу встретились какие-то люди маркиза, они проводили его, постоянно низко кланяясь, когда узнали, что Тайп - посланец королевской семьи.
        И вот, наконец, невыспавшийся Тайп предстал перед хозяевами особняка.
        Маркиз Теарин Гуадор и его супруга Анжелина были среднего возраста. Он - невысокий коренастый мужчина, темноволосый, одетый с провинциальной безвкусной роскошью, и с хитроватым взглядом. Она - стройная женщина с добрым лицом. Редкий случай, когда сразу понятно, что хозяин в этом доме - мужчина.
        - Я посланец от его высочества Бормиаса Живущего в Надежде, - с легким поклоном сообщил Тайп. - И я хотел бы… поговорить о вашей дочери.
        Хитроватый маркиз как-то резко побледнел, мельком переглянулся с женой, что не укрылось от внимания Тайпа.
        - Да, конечно… Пройдемте, мы будем рады угостить вас завтраком. Что натворила наша девочка?
        - Позволю себе отложить объяснения до спокойного момента, когда мы утолим первый голод, - дипломатично ответил Тайп.
        В сущности, ничего необычного. Ясно, что маркиз волнуется и недоумевает. Но все же… Тайпу показалась странной его внезапная бледность и столь растерянный тон.
        Завтракали на крытой веранде. У Тайпа даже поднялось настроение от обильного угощения и солнечных лучей, заливающих вечнозеленые растения за стеклами.
        - Признаюсь, дело щекотливое, ваша милость, - начал Тайп. - Понимаете ли… Ваша дочь привлекла внимание его высочества Бормиаса, наследника престола.
        - В каком смысле привлекла? - напряженно спросил маркиз с какой-то… странной наигранной строгостью. - Надеюсь, она не…
        - Насколько я понял, его высочество настроен очень серьезно, - успокоил «папашу» Тайп. - Не знаю, насколько далеко простираются эти серьезные планы. Женитьба или же должность официальной фаворитки… Как вы понимаете, второе тоже крайне почетно и выгодно. Может оказать весьма выгодно и для вас.
        - Хм… - сказал маркиз. В его глазах мелькнуло понимание, и он с хитроватой улыбкой потер подбородок. - Пожалуй, вы правы. Так с какой именно целью, говорите, вы приехали?
        Молчаливая жена с укором посмотрела на мужа, потом в ее глазах мелькнул страх - это тоже не укрылось от Тайпа. Но он списал ее реакцию на тревогу за доченьку, которая оказалась посреди светских интриг. Вполне понятный страх для провинциальной дамы…
        - Я всего лишь прибыл по распоряжению старшего принца. Мне следует больше узнать о вашей дочери, чем она увлекается, что предпочитает… Как видите, его высочество весьма внимателен… - ответил Тайп.
        - Ах, Таурина была такой хорошей девочкой! - вдруг всплеснула руками маркиза. - Она так любила рисовать и гулять в полях… Всегда собирала букеты полевых цветов…
        Муж бросил на нее короткий сердитый взгляд, и внезапно разговорившаяся маркиза замолчала, опустив глаза.
        - Вы так говорите, будто никогда больше не увидите вашу дочь, - улыбнулся Тайп. - Я же уверен, что с ней все хорошо. И внимание наследника престола принесет ей лишь пользу. Ведь его высочество не женат и столь давно не уделял внимание дамам.
        - Простите мою жену, - сказал маркиз. - Расставание с дочерью было для нее большим ударом. Ведь прежде Евелина всегда оставалась рядом. Сердце матери с трудом принимает разлуку.
        - Ах, понимаю и сочувствую вам, маркиза, - дипломатично сказал Тайп. - Еще я хотел бы - если это, разумеется, возможно - посмотреть на комнаты вашей дочери, чтобы составить более полное представление о ее личности.
        - Разумеется, это возможно, - пожал плечами маркиз. - Пойдемте, я покажу вам их и расскажу, что за девочка наша Евелина… - маркиз встал, приглашая Тайпа следовать за ним. - Кстати, как вы полагаете… В перспективе, если все получится, могу ли я претендовать на… - маркиз склонился к уху Тайпа и шепотом произнес: - Титул герцога?
        - Уверен, для его высочества нет ничего невозможного, если ваша дочь ответит на его симпатию… - таким же шепотом ответил Тайп.
        В общем, в итоге Тайп все же жалел, что съездил. Пристрастия юной маркизы действительно ничего не отличались от обычных интересов молодой девушки. Ничего стоящего внимания.
        Правда она хорошо рисовала - картины собственного исполнения, висевшие в ее личной гостиной, отличались прекрасным вкусом и великолепной техникой исполнения. К тому же тут было много альбомов с репродукциями. Должно быть, нужно подсказать принцу сводить эту девицу в галерею, на выставку, подумал Тайп.
        То есть кое-что полезное ему все же удалось выяснить.
        Но были и странные моменты… В апартаментах юной маркизы лежало слишком много пыли. Словно тут не убирались несколько месяцев, и хозяин дома лишь сейчас открыл их, чтобы показать Тайпу. Впрочем… кто знает, какой здесь климат. Есть районы, где за день в окно налетает столько пыли, что горничные сбиваются с ног…
        А еще, когда Тайп уезжал, он заметил фамильный склеп, украшенный при входе свежими цветами. Словно в этом доме кто-то недавно умер.
        Впрочем, Тайпу было недосуг с этим разбираться. Ведь ему предстояла скачка обратно в столицу. А уже сейчас так хотелось спать…
        - Я напишу письмо своей дочери, - сказал маркиз Тайпу на прощание. - Дам указания вести себя с его высочеством благосклонно… но не пересекая границ приличий. А его высочеству вы можете намекнуть, что отец девушки на его стороне.
        - Весьма мудро с вашей стороны, ваша милость, - ответил Тайп.

* * *
        Ева еще только просыпалась после тяжелой ночи, когда горничная доложила, что в гостиной ее ожидает старший принц. И, судя по всему, готов ждать, сколько потребуется.
        Ева вздохнула. Даже выспаться толком не удалось, уже снова в «бой»!. Впрочем, ей было не впервой одеваться и приводить себя в порядок очень быстро.
        Когда она была готова и вышла в гостиную, принц поднялся ей навстречу, чтобы поцеловать руку.
        - Даже утром вы свежи, как новобранец… простите… как роза, - сказал он.
        Потом вдруг кивнул в сторону окна, где в тени штор стоял… кто-то.
        Темная тень. Должно быть, камердинер принца.
        - Это господин Сурме, он лучший специалист по недвижимости и поможет нам подобрать для вас прекрасный особняк, - сказал принц. - Я взял на себя смелость привести его к вам.
        Мужчина у окна обернулся так, что свет залил его лицо и фигуру. Он ехидно улыбался.
        И это был ОН.
        Ева пошатнулась, сердце замерло, потом заколотилось в горле, в голове… Показалось, сейчас она точно потеряет сознание.
        Не изменился, пронеслась у Евы в голове странно-отрешенная мысль. Хотя она привыкла видеть ЕГО в темном плаще, поэтому, одетый с иголочки, гладко причесанный, похожий на светского человека, он казался ей несколько незнакомым.
        Все это время она больше помнила темный плащ, тьму подземелья, холодные руки, отвратительные поцелуи… Удары кнута.
        ЕГО истинный - просто человеческий облик - стерся из памяти.
        Но ошибиться Ева не могла.
        …На самом деле обладатель зловещего плаща и холодных рук был мужчиной чуть выше среднего роста. Средних лет - в прежде темных волосах пробивалась седина, а худое острое лицо уже пробороздили резкие морщины. Стройный, почти худой, то что называется «жилистого телосложения». С хищным лицом, отличавшимся орлиным носом, остро изломленными бровями, режущим взглядом холодных серых глаз…
        Они встретились взглядами. Молча, на долю секунды. И Ева уловила ЕГО обычную издевательскую насмешку.
        ОН пришел за ней, как хозяин. Просто взял и пришел. Нашел способ приблизиться к Еве легально.
        Она понятия не имела, как ЕМУ это удалось. Может, наложил на принца заклятие подчинения. Не сильное, а такое, чтоб никто никогда не заметил. И за непродолжительное время его воздействия внушил принцу знания о своей поддельной личности «господина Сурме».
        ОН вообще любил игры с заклятием подчинения… Что когда-то и дало Еве возможность сбежать. Ведь наложение этого заклятья требует некоторого времени.
        Конечно, вряд ли ОН заберет ее при принце. Но… Тысяча мыслей пронеслась у Евы голове за мгновения, что он издевательски глядел на нее. А в глазах читалось: «Ну вот я и пришел, детка. Теперь все будет, как прежде - по-моему».
        Он будет знать, в каком доме она живет, у него наверняка будут ключи или магия, чтобы открыть любую дверь…
        Первая же ночь в чужом особняке - и ОН явится по ее душу. А она будет мечтать умереть, только чтобы не переживать эти мгновения. Не терпеть этот невыразимый ужас.
        Или она умрет раньше - просто из-за его присутствия… Она не вынесет сидеть с ним в одной карете, дышать одним воздухом. Даже если рядом будет принц Бормиас!
        Но как предотвратить это все?
        Организм Евы сработал лучше, чем разум.
        Словно бы нащупал одно-единственное верное решение, пока хозяйка металась в потоке панических мыслей.
        Мгновение - и Ева совсем побледнела, пошатнулась, перед глазами потемнело.
        Сквозь шум в ушах и подкатывающую тошноту, она ощутила сильные руки Бормиаса, как он опускает ее в кресло.
        - Ева, милая девочка, что с вами?!
        - Мне плохо… Матер Бормиас, прошу вас, пусть господин Сурме уйдет… Пусть чужой человек уйдет…
        - Врача! Быстро! - услышала Ева. А вслед за этим прозвучало вежливое, но властное: - Сурме, простите. Боюсь, маркизе нужен покой. Дела подождут. Я вас вызову, если потребуется.
        А дальше… Видимо, он ушел. Молча. Вероятно - с подчеркнуто-вежливым сухим кивком.
        Прежде, чем вырубиться по-настоящему, Ева ощутила облегчение. В комнате стало легко дышаться, воздух очистился от его густого, пугающего присутствия.
        Они не обмолвились даже парой слов, но болезненные последствия для здоровья Евы были самыми настоящими.
        Глава 12
        Вызванный Бормиасом врач нашел состояние Евы вызывающим тревогу.
        Можно сколько угодно говорить о силе молодого организма, но…
        Год странствий, постоянный голод, переохлаждения, сотрясение мозга и переломы, наконец - невероятное напряжение в последние сутки, да страшный удар, когда он явился перед ней во плоти.
        Доктор Гнайс не знал обо всем этом, но констатировал сильное нервное и физическое перенапряжение. Некоторые проблемы с кровоснабжением головы - вероятно, сезонные. По-видимому, они вызваны переменой климата.
        Велел лежать в постели, лично принес множество микстур и отваров, призванных поддержал силы приболевшей дамы. Они, кстати, были весьма вкусные, похожие на варенья и сладкие компоты. Ева подозревала, что это они и есть.
        Принц Бормиас остался при своей подопечной. Словно у него разом исчезли все дела в гарнизоне. Словно слухи о его занятости были лживыми.
        И если быть совсем честной с собой, Ева была рада, что он не уходит. Конечно, не самое лучшее для романтических отношений, что он видит ее бледной, обессиленной, да ее и так позорно потерявшей сознание (хотя в иных кругах это, напротив, считается самым романтичным…).
        Но Бормиас сейчас - единственный щит между Евой и страшной тенью прошлого.
        - Прошу, матер Бормиас…
        - Напомню вам, Ева: для вас я - Бормиас, - поправил он, оглядывая красиво лежащую на диване девушку озабоченным взглядом. Он очень искренне волновался о ее здоровье.
        - Хорошо, Бормиас… Прошу, дайте мне этот список с особняками, и пусть… мэтр Сурме больше не приходит…
        - Чем он так не угодил вам?
        - Он видел, как я упала в обморок. Мне стыдно…
        - Я тоже видел. И не нахожу, что в этом было что-то постыдное или некрасивое. Впрочем, как пожелаете, Ева. Не хотите Сурме - справимся своими силами. Потом. Сейчас вы останетесь в гостинице до полного выздоровления. И я не покину вас, пока не буду уверен, что с этого дивана вы проследовали прямо в постель и заснули.
        - Что заснула, тоже проверите? - слабо, но искренне и благодарно, улыбнулась Ева.
        - Если потребуется! - лаконично ответил принц. - Вы оказались еще более хрупкой, чем я подумал. А ваш батюшка, отпустивший вас в неизвестность, заслуживает порки!
        Может быть, маркиз Гуадор действительно заслуживал порки. Но Еве от этого было не легче.
        Бормиас удалился, как только Ева проследовала в спальню, якобы чтобы отдыхать и получать примочки, назначенные доктором. На самом деле - нервничать и думать.
        Потому что ситуация оставалась критической.
        А какой ей еще быть, если ОН вышел из тени, почти открыто заявился к Еве?!
        Причем теперь вообще не было непонятно, что делать. Ведь ОН знал, в какой гостинице Ева находится. А когда они с принцем выберут особняк (даже без участия «Сурме»), наверняка будет знать и о нем. ОНявно неотрывно следит за Евой!
        Как бы не пришел к ней прямо сегодня ночью!
        Ева поежилась при этой мысли, хоть сил бояться по-настоящему у нее просто не было. Болела она по-настоящему, и обморок у нее был самый что ни на есть реальный.
        Что же делать?!
        Конечно, лакеи, а на самом деле охранники, приставленные Грайнором, неотрывно дежурили при входе в ее гостиничные покои. Но Ева была уверена, что при желании ОН легко проникнет к ней. Поэтому…
        Поэтому промучившись пару часов бездельем в постели, она решила действовать смело. Время, когда она имела право сжиматься от тревоги прошло.
        На свете есть лишь один человек, который может ей помочь… пусть чужими руками. Это - она сама.
        И поэтому, когда вечером вернулся ее навестить Бормиас, она решила брать быка за рога.
        - Бормиас… простите, я хотела спросить… - Ева сидела в кресле под чутким взором старшего принца, который явно собирался ее отправить обратно в постель при первых признаках слабости.
        Он принес ей огромный букет каких-то белых цветов. Ева не очень любила такие, но была искренне благодарна. Ведь ей так давно никто не дарил букетов!
        К тому же, белый цвет - свидетельство чистоты намерений. Это все знают.
        - Я весь внимания, мо… Ева.
        - Вы давно знаете этого господина Сурме?
        - Недавно. Буквально со вчерашнего вечера, - еще ничего не подозревая, ответил принц. - Я распорядился, чтобы нашли человека, знающего все об элитной недвижимости в нашем городе. И ко мне доставили этого господина. Он произвел на меня благоприятное впечатление, и я счел возможным привезти его к вам…
        - Скажите, ваше… Бормиас, а вы допускаете, что столь малознакомый человек может быть не совсем тем, кем представляется?
        Бормиас удивленно посмотрел на нее. В его взгляде вдруг просквозило уважение. Прежде он смотрел на Еву ласково, порой - жадно, порой - с умилением.
        Но уважения Ева еще не видела. Только заботливую вежливость.
        Наверно, с самого начала нужно было показывать ему интеллект, а не милую безалаберность юной маркизы, подумалось Еве. «Он никогда не увидит тебя саму, только свою драгоценную Ему…» - вспомнились Еве слова Грайнора.
        Он них стало немного больно и подумалось, что… вот и проверим, как отреагирует старший принц на признаки острого интеллекта и предусмотрительность у своей подопечной.
        - Разумеется, так может быть, - задумчиво ответил Бормиас. - Но никто не осмелился бы обманывать меня…
        Ева про себя хмыкнула. Весьма самонадеянно, ваше высочество.
        ОН осмелится! Еще как осмелится! ОН ведь водил за нос и короля Мареты.
        - И все же… Ваше вы… Бормиас, вы знаете, должно быть, что в последнее время появились слухи о том, что темные маги иных времен вылезли на свет Божий…
        - Разумеется, я слышал об этом… Это бабкины сказки! - почти рявкнул Бормиас. Его практичному реалистичному интеллекту явно претила любая мистика. Но тут же успокоился, его взгляд на Еву стал привычно-ласковым. - Вам не стоит волноваться об этом, милая Ева. Королевские маги все держат под контролем. И мой корпус боевых магов всегда настороже. А этот Сурме… я могу навести о нем справки. Уверен, что он не имеем никакого отношения к этим отзвукам зловещей древности…
        - А родовой артефакт вы носите? - осторожно спросила Ева, опасаясь, что ее вопросы уже выглядят как допрос.
        - Мне приятно, что вы обо мне беспокоитесь… Но… разумеется - нет! - рассмеялся Бормиас. - Я не верю в магические воздействия и прочие эфемерные субстанции.
        Ева вздохнула. Вот и объяснение, как именно ОН смог повлиять на принца. Родовые артефакты - крошечные сосуды с каплями крови Прежних - защищали от любой магии. Ведь Прежние были полностью устойчивы к любой человеческой магии. Но принц слишком крепко стоит ногами на земле, чтобы верить в «бабкины сказки».
        - Бормиас… Я могу попросить вас? - Ева специально сделала свой голос обессиленным. - Ради меня…
        - Да, моя до… милая Ева?
        - Пройдите пожалуйста проверку у королевских магов, не было ли в последнее время магического воздействия на вас. Этот господин, выскочивший из ниоткуда, показался мне подозрительным. Слишком быстро он заслужил ваше доверие. И… прошу вас… умоляю! Впредь носите ваш родовой артефакт.
        - Вам не все равно?! - жадно спросил Бормиас. Его глаза жадно блеснули.
        - Да… Все мы, ваши подданные, желаем вам лишь блага, пусть кровь ваших предков охраняет вам от того, от чего не может защитить честное оружие… Либо просто простите провинциальной девушке ее предрассудки и каприз…
        Ева понимала, что просто арестовать «Сурме» принц откажется. Это было бы слишком смелой просьбой. Но если у него будут доказательства…
        Бормиас продолжительно и задумчиво поглядел на нее. Потом вдруг кивнул:
        - Хорошо, милая Ева, я сегодня же ночью пройду проверку. Ради вас… Раз вам не все равно. Чтобы вы были спокойны. Мне слишком приятно, что вам небезразлично… И обещаю навести справки о господине Сурме.
        - Вы обещаете?
        - Да, моя… милая Ева.
        - И артефакт наденете?
        - Хорошо. Даже предоставлю вам возможность проверить, - усмехнулся принц. И в его усмешке Еве почудилось что-то… знакомое, Грайноровское. Все же непохожие друг на друга братья были братьями.
        Ева выдохнула.
        Сейчас, в очередной раз пройдя по лезвию ножа, ей удалось запустить процесс, который - возможно - хоть немного защитит ее.
        Стало легче.
        Она боялась оставаться в гостинице, поэтому попросилась на прогулку. Но Бормиас отказал ей, хоть клялся в том, что был бы просто счастлив сопроводить ее. Обещался сделать это завтра, если Ева достаточно окрепнет.
        Кроме того, ее новоявленный «папочка» (как Ева начала про себя называть старшего принца) навязчиво настаивал на том, чтобы оплатить весь период ее пребывания в гостинице.
        В итоге… соблюдая приличия, в девять вечера Бормиас ушел. А Еве тут же стало плохо. Каким бы навязчивым ни был Бормиас, он по-прежнему внушал ей чувство безопасности и надежности.
        Теперь же… Ева опять подумала, что сегодня еще никто не гоняется за НИМ по городу. И ОН может прийти к ней…
        - Трандир! - громко крикнула она.
        Пожилой слуга послушно появился из-за двери.
        - Да, матти, что пожелаете?
        - Организуйте, как вы это вчера сделали… Мы едем домой… В смысле, в дом его высочества Грайнора.
        Да, только там, где кишели знакомые ей слуги, а прямо за стеной жил ехидный младший принц, Ева ощущала себя в безопасности. Наитие подсказывало Еве, что особняк младшего принца - это последнее место, куда он сунется.
        Почему-то… Хотя бы из-за близкого соседства Грайнора. Который, в отличие от Бормиаса, носит родовой артефакт - Ева сама это видела. Крошечный медальон, болтающийся на цепочке - заметила, когда принц стоял перед ней в расстегнутой рубашке.
        И пусть Грайнор понимает это как хочет. Теперь Ева была почти уверена, что сумеет от него отбиться.
        - Неожиданное решение, - пожевал губами Трандир - Насколько я знаю, принц не отдавал сегодня распоряжения привезти вас.
        - Это я беру на себя, - ответила Ева. - Трандир… Поймите, я действительно неважно себя чувствую. И только в том доме я ощущаю себя дома…
        - Дома и стены лечат… - задумчиво произнес Трандир. Потом кивнул. - Хорошо, поехали.
        В этот момент вдруг вошел один из лакеев, дежуривших в коридоре.
        - Ваша милость, к вам посетитель! - с поклоном произнес он.
        В этот момент кто-то отодвинул его рукой в сторону.
        И в комнату вошла высокая фигура в темном плаще.
        Глава 13
        Сердце Евы похолодело.
        Просто не верилось, что этот кошмар действительно происходит. Он пришел за ней! Пришел открыто, не скрываясь. А значит - это конец.
        Видимо, появление человека в зловещем плаще испугало и Трандира. Он сделал шаг вперед, выпятил грудь и закрыл собой Еву.
        Бедняга… Сейчас он погибнет, подумала Ева. Дорогой, отважный старый слуга…
        В этот момент фигура скинула капюшон. На Еву и Трандира насмешливо смотрели глаза младшего принца.
        - Грайнор! - выдохнула Ева.
        - Ваше высочество! - почтительно кивнул Трандир и отступил в сторону.
        - А вы думали кто? - усмехнулся принц. - Оставьте нас все. А ты, Ева, останься.
        Он повелительно махнул рукой, и Трандир с «лакеем» словно испарились.
        А Еве стало даже смешно. Она хотела лететь к нему, чтобы укрыть от опасности. Но принц прискакал сам. Пожалуй… это дорогого стоило.
        И как можно было так ошибиться? Вот что значит нервы на взводе! Принц ведь почти на голову выше НЕГО! И даже в плаще, скрывающем фигуру, видно, что плечи у Грайнора намного шире.
        - Чем обязана вашему визиту? - сделав книксен, произнесла Ева.
        - Объясни мне, Ева, что, крайт побери, происходит?! - прожигая ее взглядом, спросил Грайнор. - Мне донесли, что ты упала в обморок и вообще заболела. Я, видишь ли, приехал тайно, чтобы справиться о твоем здоровье, не нужно ли тебе что-нибудь. А ты встречаешь меня на ногах, словно собиралась ехать на увеселительную прогулку! Что это за спектакль?!
        Он скинул на пол свой ужасный плащ, оставшись в черной рубашке с серебряным шитьем, резво подвинул два кресла, в одно опустился сам, а на другое указал Еве.
        - Сядь, ты и верно неважно выглядишь, - задумчиво, себе под нос, сказал он.
        Ева послушно опустилась в кресло. Честно говоря, сейчас присутствие Грайнора ее радовало. Она неожиданно испытала облегчение.
        Неважно, где она. Но почему-то уверена, когда рядом кто-то из принцев - ОН не сунется открыто.
        - Мне стало плохо сегодня утром. Никакого спектакля… - сказала Ева. - Врач велел мне оставаться в постели, сказал, что у меня последствия перенапряжения и переутомления.
        Грайнор вдруг опустил взгляд и задумчиво поглядел на нос своего ботинка - как он это обычно делал, когда погружался в раздумье.
        - Значит, я передавил тебя все же… - опять словно самому себе, произнес он. - Я думал, девушки из глубинки сильнее. А ты нежна, словно принцесса из сказки… Приношу свои извинения.
        Что это, изумилась Ева. Новый просвет в извечном цинизме принца? Она просто не знала, что ответить. А посреди сложных, противоречивых чувств к Грайнору вдруг блеснул крохотный золотой лучик.
        - Так, и почему ты тогда не в постели?! - вдруг резко рявкнул он, подняв на нее горящий взгляд. Замолчал, потом добавил: - Хочешь сорвать нашу операцию?
        - Нет, что вы, - улыбнулась Ева. - Я просто собиралась ехать к вам.
        - Ко мне? - лицо Грайнора вдруг вытянулось, стало удивленным и странно растерянным. - Зачем?
        - Мне было тревожно… Я привыкла к вашему дому. Там я чувствую себя в безопасности.
        - Хм… Неплохо. Лестно даже… - принц снова на мгновение опустил взгляд. - А что мой брат? - добавил он с интересом, изучающе посмотрел на Еву.
        - Заботится обо мне, как наседка, - улыбнулась Ева. - Это очень приятно. И мне кажется… это не помешает нашей операции. Люди привязываются к тем, о ком заботятся. Мне так кажется.
        - Разумеется, не помешает! - зло сказал Грайнор. Резко поднялся на ноги и сложил руки на груди. - Что же… Видимо, я зря ехал через город в этом маскарадном костюме. Ты уже получаешь весь необходимый уход. А сейчас и вовсе вполне бодра…
        И тут внутри Евы что-то треснуло. Потом зазвенело - с болью, словно маленький ручеек прорвал корку льда и зажурчал, хоть ему приходится резаться об острые холодные края.
        Чудовище. Холодное и страстное чудовище, которое использует ее в своих целях.
        Но это чудовище полдня взволнованно ходило из угла в угол, узнав о ее болезни. По крайней мере, Еве почему-то представилась именно такая картина. Посматривало на часы, дожидаясь момента, когда станет слишком поздно для присутствия Бормиаса в гостинице. Потом летело к ней… Как это у него водится, на полном скаку, рискуя снова сбить кого-нибудь…
        Торопился, волновался.
        Ева поднялась, медленно подошла к отвернувшемуся принцу и… робко, слабо прикоснулась к его плечу. Лишь на мгновение, но сильное плечо под ее рукой странно дернулось.
        - Грайнор, я очень вам признательна. Ваш брат заботился обо мне. Но… вы ведь видите… Я хотела ехать к вам. Я привыкла… к вашей… странной заботе. К вашему дому. К нашим… разговорам.
        - Да? - принц не повернулся к ней, но Ева заметила, что его губы скривила странная улыбка. - Опять же - очень лестно, ваша милость. Что же, как видишь, я сам приехал к тебе. Можешь считать это своей моральной победой, ложная маркиза. Теперь расскажи мне все подробнее, и я поеду обратно.
        Ева вздрогнула.
        Он уедет, и опять начнется кошмар. Она будет, как натянутая струна. Будет ворочаться всю ночь. Бояться.
        И даже если ничего не случится, она просто сойдет с ума этой ночью!
        Ева опустила голову и очень тихо, сама не веря в происходищее, произнесла:
        - Останьтесь, ваше высочество… Грайнор. Прошу вас.
        - Что?! - принц резко обернулся к ней, расцепил руки и схватил Еву за плечи, вглядываясь в ее лицо. - Еще раз, Ева: о чем ты меня просишь? Повтори.
        - Останьтесь здесь, Грайнор. Прошу вас! - беспомощно глядя на него, чуть не плача, сказала Ева. - Или позвольте мне уехать к вам домой.
        - В итоге ты предлагаешь мне ночь любви? Себя? - губы Грайнора сложились в кривую насмешливую улыбку. Но в глазах полыхал настоящий пожар. Он очень крепко сжимал ее плечи - так, что Еве казалось: сейчас хрустнут ключицы. - Что изменилось? Ответь мне, Ева!
        - Да нет же! - выдохнула Ева. Проклятье, конечно, именно так он и должен был подумать. Это ведь Грайнор. Она мелко задрожала. Огненная близость принца как-то странно волновала, пугала. А она еще и сама нарывается! - Я… я прошу вас защитить меня. Как принц свою подданную. Как… как мужчина женщину. Мне плохо и тревожно. Я боюсь! Поэтому прошу вас остаться или… Я привыкла к вам. С вами мне спокойнее!
        - Я понял, - резко бросил Грайнор и столь же резко отпустил ее плечи. Ева даже пошатнулась - оказывается, все это время твердые руки принца служили ей опорой. - Тогда садись, Ева, - он снова указал ей на стул. Голос его стал странно глухим, он на несколько мгновений отвернулся, явно, чтобы скрыть от Евы выражение лица. - Хорошо, я останусь здесь. И буду спать на диване в гостиной, как твой верный… хм… охранник. Раз уж ты «ПРИВЫКЛА» ко мне. Раз уж тебе СО МНОЙ СПОКОЙНЕЕ. Если ты объяснишь мне, что тебя пугает. А, Ева? - он привычно усмехнулся, опускаясь в кресло. - Что на самом деле тебя тревожит?
        Евы вздохнула.
        В принципе… Хорошо, если за НИМ будет охотится не один принц, а два. Грайнор, умеющий вести тайные игры, может даже больше преуспеть в этом.
        Хотя… Ее собственная игра становится очень опасной.
        На мгновение в голове у Евы даже мелькнула мысль рассказать принцу все. И пусть делает с ней что угодно… В конечном счете, хуже, чем ОН, Грайнор не сделает. А смерть, видимо, с самого начала ей на роду написана…
        Ева тряхнула головой, чтобы отогнать это искушение. Все же, если и признаваться во всем - то скорее Бормиасу. В нем больше великодушия, с ним есть шансы остаться в живых… Как она и собиралась.
        Она села и тихо сказала:
        - Грайнор, я боюсь, что… черные маги вылезли из щелей. И один из них… возможно, воздействовал на вашего брата. И… может быть… он захочет влиять на него через меня.
        - Ну-ка-ну-ка-ну-ка, - заинтересованно произнес Грайнор, наклонившись в ее сторону. - С этого места подробнее. Что заставляет тебя так думать?
        Ева снова вздохнула, поежилась. Ей даже говорить обо всем этом сложно. К тому же, опять разговор, похожий на хождение по лезвию ножа.
        Она рассказала Грайнору практически те же соображения, что и Бормиасу. Но слушал принц куда серьезнее. Явно не бравировал «бабкиными сказками».
        - И что? Ты решила, что этот «Сурме» - черный маг, только из-за того, что Бормиас так быстро ему поверил? - в конце спросил принц. - Я не удивлен, что Бормиас не отнесся к этому слишком серьезно. Кстати, мой брат бывает слишком простодушен и прямолинеен для будущего правителя. Так что ничего удивительного.
        - Да нет же! Вы не понимаете… Он был странный. И… я однажды встречала черного мага. От них исходит… что-то такое. Наверно, поэтому мне и стало плохо.
        - Да? Встречала черного мага? Расскажи-ка мне об этом. Как принц этой страны я должен знать, - Грайнор скептически поднял бровь, но Ева заметила, что он отнесся к ее словам вполне серьезно.
        И прокляла свой язык… Это надо же было такое ляпнуть. Что ей теперь врать?!
        Ведь она не может рассказать, что встречала именно этого мага. И он даже держал ее в подземелье своего замка. И вообще, если кто-то знает о черных магах, то это она.
        - И почему ты не хочешь говорить об этом? - вдруг резко спросил принц.
        - Сложно вспоминать. Страшные вещи… - ответила Ева. И это была чистая правда.
        Рассказать, как Габер ставил над ней эксперименты, как превращал ее в животное, казалось невозможным. Само воспоминание об этом было невыносимым.
        Да и как жить, если Грайнор узнает, кто она на самом деле?
        Впрочем… Ева грустно усмехнулась про себя - в этом случае проживет она недолго. Грайнора влечет к ней, но она слишком хорошо знала, чего именно ждут все эти Живущие в Надежде. Правители разных государств, к которым Ева имела некоторое отношение.
        «Дочь, послушай», - всплыл у нее в голове голос отца. Из прошлого. Из тех времен, когда Ева еще надеялась, что однажды у нее будет нормальная жизнь. Кошмар закончится, и она станет обычной девушкой. - «Ты должна понять, что тайна - твое единственное спасение. Стоит любому из них узнать, кто ты, и никакая симпатия, никакая любовь не спасет тебя. Все они слишком давно ждали твоего появления. Запомни - ничто не спасет тебя. Поэтому я сделаю все, чтобы ты не встречалась с королями и их наследниками…»
        «Ты сам мог бы быть королем», - отвечала Ева. - «Отец, если ты хочешь…».
        «Замолчи!» - в тот день отец встал, сложил руки на груди, словно удерживал себя от каких-то действий. - «Даже не думай об этом! Я не приму жизнь своей дочери как плату за ЭТО! Есть вещи важнее власти и магии. И главная из этих вещей - любовь! Я люблю тебя и лучше буду видеть, как ты расцветаешь, чем стану всеобщим правителем!»
        «Но, отец… Тогда, значит, и другой, кто будет любить меня, сможет выбрать мою жизнь!» - отчаянно спорила Ева.
        «Он не будет тебе отцом или матерью - а значит, искушение всегда будет терзать его. И однажды он сдастся. Поэтому… Конечно, дочь, я надеюсь, однажды ты познаешь любовь с мужчиной и выйдешь замуж… Но никто из Живущих в Надежде и близко не подойдет к тебе. Я лучше отдам тебя за крестьянина, чем подарю одному из королей твою жизнь!»
        …Вот так. Ева внезапно обнаружила, что сидит, закрыв глаза, и слышит этот диалог из прошлого. Как наяву. Словно опять находилась во дворце своих родителей, а за окном пели птицы и журчал фонтан.
        Да, отец берег ее. Скрывал от короля, сколько мог. Но это не помогло. Вслед за этой картинкой пришла следующая - как она влетает в гостиную и встречается взглядом с его величеством королем Мареты Трайниром. Своим двоюродным дядей. И в его глазах стоит необыкновенное изумление одновременно с победным триумфом.
        Потому что несколько минут назад он видел, как ЭТО произошло.
        Так вот не вовремя приехал в гости к ее отцу…
        «Поздравляю тебя, Парис», - взяв себя в руки, обращается король к отцу. - «В твоем роду родилась жемчужина. Та самая, кого ждали… Нет-нет, не волнуйся. Я сохраню твою тайну. И не воспользуюсь ею сам. Напротив - я дам тебе, Ева, лучшую защиту, какая только может быть… Ты станешь моей женой. Парис, я вдовец, я свободен. И я прошу у тебя руки твоей дочери…».
        Прежде Ева знала короля как своего дядю. Доброго и заботливого. Но тогда даже она поняла, что тот обманывает. Всего лишь хочет заполучить ее законным путем, прежде чем «положить на алтарь».
        …То, что было дальше, промелькнуло перед глазами цепочкой убивающих событий.
        Горящий замок, смерть отца и матери… Плен у Трайнира. Потом - появление Габера, который дал ей надежду, чтобы потом отнять.
        Чтобы повергнуть ее в ад хуже всего, что было прежде.
        Нет.
        Ева открыла глаза и прямо поглядела на Грайнора. Если уж Трайнир, знавший ее девочкой, привязанный к ее отцу, не смог устоять перед искушением, то и никто другой из Живущих в Надежде не устоит.
        И Грайнор, стремящийся к власти, жесткий и насмешливый - не устоит тоже. Он не устоит в первую очередь!
        Принц же смотрел на нее с тревогой. Молчал.
        - Я не стал бы заставлять тебя говорить о неприятном, - вдруг сказал он. - Я, если ты забыла, чудовище, но не садист. Но, похоже, речь идет об интересах государства.
        - Спасибо, Грайнор. Простите меня… Я устала, и эти страхи… В общем, - Ева выдохнула, чтобы в очередной раз солгать. Вернее - сказать правду наполовину. - Там, где я жила… В группировке моего отца был маг, скрывающийся от властей. Он… Привлекал меня к каким-то своим экспериментам. Это было очень страшно. Иногда больно. Если позволите, я не буду говорить подробности, иначе опять придется звать врача… И это - одна из причин, почему я от них убежала. Этот «господин Сурме» похож на него. Я даже не исключаю, что это он.
        - Хм… - задумчиво протянул Грайнор, подперев подбородок двумя пальцами. - Мне жаль тебя, Ева. Видимо, это был не лучший период в твоей жизни. Что же… Я разберусь с этим магом. Усилю твою охрану. И… ты понимаешь, что если так - то, возможно, этот ложный господин «Сурме» заинтересован вовсе не в моем брате, а в тебе?
        - Да, понимаю. Поэтому и боюсь!
        - Ясно… Тебе следовало с самого начала сказать правду. Так почему он выбрал именно тебя?
        - Я не знаю! - ощущая подкатывающий к горлу ком слез, воскликнула Ева. Вот именно это она не должна открыть ни в коем случае!
        - Тихо, Ева! - как совсем недавно Ева коснулась рукой его плеча, так и он сейчас наклонился к ней и на мгновение дотронулся до ее руки. - Я не буду заставлять тебя говорить то, что не хо… не можешь. Допустим, ты не знаешь… Но чего именно он хотел в своих экспериментах?
        - А чего они все хотят? - жестко ответила Ева. Слезы отхлынули, на их место пришла какая-то странная циничная жесткость. - Того же, чего и Живущие в Надежде. Только другими способами. Должно быть, хотел испытать свою методику на мне, а потом применить на себе, когда убедится в ее безопасности. Вы ведь понимаете, чего вы все хотите!
        - Разумеется - понимаю, - усмехнулся Грайнор и отстранился, увидел, что Ева уже не собирается плакать. - Знаешь, я бы сам не отказался от этого. Как и все. Думаю, из меня получился бы хороший… Впрочем, иди спать, Ева, я останусь здесь и подумаю. Теперь я понимаю, почему ты боялась отпускать меня. Мне нужно решить, что делать со всем этим. Да, девочка Ева, похоже, я зря тебя выбрал. С тобой много проблем. Впрочем… проблем интересных. Да иди же ты! Не маячь передо мной, иначе я опять вспомню про «ночь любви», - с кривой улыбкой закончил он. - Не находишь, что я заслужил твою… хм… благосклонность в этом вопросе? Да не дергайся, я шучу. Иди уже! Его чудовищность принц Грайнор думать будет. Проведет бессонную ночь под твоей дверью, охраняя тебя от темных сил… - он криво улыбнулся с откровенной самоиронией.
        Ева, ошарашенная всем произошедшим и просто очень уставшая, послушно пошла в спальню. Ей бы подумать… Но сил не осталось совсем. Этот разговор с принцем и поток воспоминаний выжали ее досуха.
        Она могла лишь слабо улыбнуться в ответ на иронию Грайнора.
        В спальне Ева опустила голову на подушку и упала в темный сон без сновидений. Успела подумать лишь о том, что пока в соседней комнате Грайнор - с ней ничего не случится.
        Значит, до утра она в безопасности.
        Глава 14
        Конечно, Бормиас не поехал к королевским магам. Но выполнить обещание, данное Еве, он собирался.
        Почему? Да просто потому что это была ОНА.
        Он не отнесся к ее подозрениям серьезно, но его милая подопечная так искренне за него волновалась, так просила, что он не мог отказаться. Дал обещание. А обещания Бормиас выполнял всегда.
        Она.
        Бормиас поехал быстрее, заторопился в гарнизон, где был целый корпус боевых магов. Они справятся не хуже королевских. Тем более, с их главой Майрином у Бормиаса были прекрасные отношения. И подчинялся Майрин непосредственно главнокомандующему - Бормиасу, хоть сам принц не владел магией.
        В голове стояло растерянное и испуганное лицо заболевшей девушки. Бледное, с огромными глазами, с пушистыми взлетающими ресницами, милой слабой улыбкой.
        И сердце Бормиаса сжималось со сладкой болью.
        Она.
        Он обрел ее. Снова обрел то, что ему нужно, хоть сам еще не до конца понимал, что именно.
        Сперва, когда он обернулся и увидел ее, ему действительно показалось, что Ема, его драгоценная невеста, воскресла. Что он снова может видеть ее, вдыхать воздух, насыщенный ее волшебным присутствием… Но образ проявился перед глазами, и он заметил, что это другая.
        Живая девушка, с чертами лица, похожими на черты Емы, но все же немного другими.
        Он не понимал, как две девушки могут быть насколько похожи. Это казалось чудом. И в первые мгновения Бормиас еще думал… всякую ерунду. Что-то о переселении душ, о том, что его возлюбленная воплотилась в этой юной маркизе. Впрочем, твердо стоящий на ногах Бормиас осознавал, что так быть не может, даже если допустить всякую бесполезную мистику… Ведь Ева родилась задолго до смерти Емы, произошедшей восемь лет назад.
        Так что Бормиас понимал - это не его покойная возлюбленная. Но уже через несколько минут общения не мог оторваться от новой знакомой. И был готов на все, чтобы знакомство продолжить …
        Волновался, как мальчишка. Боялся сделать или сказать что-нибудь не так. Ведь он не хотел, чтобы девушка терпела его общество лишь потому, что он наследник престола.
        За прошедшие годы он действительно совсем погряз в делах военных и государственных. Из женщин знал лишь элитных куртизанок, которых посещал изредка, просто чтобы горячее мужское естество не мешало работать. Делал это, как прививку от опасной болезни.
        Он отвык. Да никогда особенно и не умел ухаживать за девушками. В юные годы у него было несколько непродолжительных связей. И, конечно, ухаживать не потребовалось. Любая дама была рада даже самому крошечному вниманию со стороны наследника престола и сама падала в его руки…
        А потом на одном из балов (которые тогда еще посещал по желанию, а не по воле упрашивающего отца) встретил Ему.
        И дальше была только она - веселая, нежная, умная. Та, с которой он не расставался, готовясь к скандальной свадьбе (вопреки пожеланиям короля). Затем - ее смерть, унесшая с собой блеск жизни из сердца Бормиаса.
        И вот, спустя восемь лет… Ева.
        Даже имя похоже!
        Она двигалась похоже на Ему - но чуть-чуть не так, улыбалась похоже - но по-другому… И уже через сутки Бормиас понял, что не только ее образ привлекает. Ева была другой, немного другой. И сейчас ему сложно было сказать, что его больше влечет - внешнее сходство с Емой, или вот это неуловимое волшебное различие…
        Очарование, когда ты узнаешь заново что-то давно знакомое.
        По-другому Бормиас не мог сказать. Он вообще не привык называть свои чувства словами. Он вообще предпочитал не думать о чувствах, кроме чувств чести и долга перед отечеством.
        Только одна мысль стойко билась в нем: второй раз он не упустит своего счастья. Если потребуется - отбросит дела, но будет подле девушки, пока она не полюбит его.
        И еще… одно чувство - стойкое и сильное - не покидало его грудь. Золотая радость, смешанная со странной светлой болью и желанием заботиться о маленькой маркизе.
        Это было как песня… Суровому воину Бормиасу даже хотелось сочинить стихотворение и велеть положить его на музыку. Хоть он, конечно, был очень далек от того, чтобы реализовать свое пожелание.
        При гарнизоне у Бормиаса были небольшие апартаменты. На самом деле были у него и комнаты в королевском дворце, и свой собственный особняк. Но, как правило, жил он здесь, лишь около полуночи заканчивая дела. Зачем уезжать, если завтра в пять утра он поднимется снова, чтобы встретить своих командующих с отчетами?
        Сейчас он наскоро умылся, сбросил мундир и вызвал Тайпа, который только что вернулся из маркизата Гуадор.
        Выслушал его скудный отчет, задал несколько наводящих вопросов… Убедился в том, что Еве наверняка понравится ходить на выставки, а хорошим подарком для нее могут стать дорогие краски из коры дерева драйтоу. Это будет необычным, хорошим подарком… Ведь обычно поклонники не догадываются о подобном, предпочитая дарить цветы, коколадные конфеты и драгоценности…
        Впрочем, украшения тоже нужно подарить. Все девушки их любят. Даже учитывая, что со временем Ева станет его королевой и будет носить фамильные драгоценности.
        А пока лучшим, что он для нее может сделать - это выполнить обещание.
        Бормиас чувствовал себя немного дураком, когда вызвал главу боевых магов и попросил проверить себя на предмет магического воздействия. Но ради Евы был готов пережить такие мгновения…
        Майрин, пожилой седоволосый маг в традиционном темно-синем плаще, внимательно поглядел на Бормиаса.
        - Чем обязан честью быть у вас в столь поздний час, ваше высочество? - с поклоном произнес он.
        - Майрин, послушайте… - Бормиас чувствовал себя просто по-идиотски! - Скажите, вы… или кто-то из ваших магов может определить, было ли недавно осуществлено магическое воздействие… возможно, гипнотического характера, на человека?
        - Разумеется, - невозмутимо ответил Майрин. - Мы корпус боевых магов. Но общие магические навыки присущи нам в той же степени, что и всем остальным. Единственно - если маг, осуществивший воздействие, очень силен, то заметить его сможет лишь еще более сильный или равный по силе. Кого необходимо проверить, ваше высочество?
        - Меня, Майрин, меня… Проклятье! Думаю, вы достаточно сильный маг, чтобы увидеть все, что может быть. Впрочем… это просто формальность. Дань вежливости…
        - Не очень понимаю, о чем вы, ваше высочество, но с радостью проведу проверку, если позволите.
        Это «если позволите» было очень важно, ведь за несанкционированное воздействие на особу королевской крови полагалась смертная казнь.
        - Позволяю. Более того - я приказываю! Давайте сделаем и закончим с этой глупостью! - сказал Бормиас.
        Майрин осторожно подошел и поводил руками вдоль тела Бормиаса, возле его головы…
        Бормиас при этом особенно сильно чувствовал себя дураком. Давно не проходил таких проверок и просто забыл, как смешно это, должно быть, смотрится со стороны. Майрин разве что не нюхал его, склоняясь к нему самым носом…
        Хотя, наверняка, и нюхал тоже…
        - Ну что там, Майрин? Мне следует забыть об этой ерунде?
        Майрин, наконец, отстранился. На его лице отразилось что-то вроде исследовательского интереса.
        - Вы знаете, ваше высочество, - произнес он задумчиво. - Боюсь вас огорчить. Забыть не получится. Тут очень интересно…
        - И что же там, Майрин? - немного раздраженно спросил Бормиас. Вот уж никак не ожидал, что пожилой маг что-нибудь найдет. Наверное, ерунда какая-то, которой и на свете нет. - У меня прыщи на шее, которую вы так старательно обнюхивали?
        Маг оценил шутку - шею он действительно осмотрел, но из-за высокого роста Бормиаса совершенно никак не мог достать до нее носом.
        - Ну что вы, ваше высочество, - усмехнулся он. - До вашей шеи мне даже не допрыгнуть. Все намного интереснее и страшнее. Недавно на вас было наложено небольшое «ментальное заклятье», призванное немного подавить вашу волю и способность оценивать ситуацию здраво. Потом воздействие было старательно «стерто». То есть были убраны следы воздействия, очень тонко, настолько, насколько возможно. Боюсь, обратись вы к магу слабее и неопытнее меня - и он ничего бы не заметил. Автор этой работы мне неизвестен. Я знаю всех сильных магов нашей страны, распознал бы остатки их энергетики, а тут незнакомый почерк. Даже не знаю, ваше высочество, кто осмелился и зачем… Но это еще не все…
        - Не все?! - сжав зубы переспросил Бормиас.
        Бормиас ощутил странное. Резкое уважение к подопечной. Первый раз - почувствовал что-то вроде этого, когда она высказала свое предположение, ведь несмотря на всю браваду, Бормиас понимал, что она проявила необыкновенную логичность. Сейчас же чувство было намного сильнее.
        Ева, оказывается, не просто молоденькая милая девушка, нежная и приятная в общении. У нее есть по-настоящему острый ум. Возможно, она обладает стратегическим мышлением. Из таких женщин получаются настоящие королевы…
        Он неожиданно увидел ее с другой стороны. Впервые увидел ее по-настоящему! В голове встал образ ее лица, и Бормиас вдруг осознал, что в складке губ была какая-то грустная мудрость, странная для столь молодой девицы. А в глазах - ум и проницательность. И, да, если вспомнить, она весьма остроумно шутила, проявляла недюжинную сообразительность… Просто он не обращал на это внимания.
        В то же время Бормиас ощутил досаду. Теперь действительно придется разбираться с этим со всем вместо того, чтобы ухаживать за Евой и получать удовольствие от общения с ней. Впрочем…
        Если пошли такие игры, то следует отвергнуть чувства. Все чувства.
        - А еще, ваше высочество, на вас… приворот. У нас это так называется. Некая… энергетическая программа, призванная обеспечить ваше влечение к определенной особе… Особу я не знаю, но, может быть, знаете вы? - спросил Майрин.
        - Разумеется - знаю! - рявкнул Бормиас.
        В этот миг его мир перевернулся. Его словно ударили.
        Что?! На нем приворот, который должен привлечь его к Еве? Ах вот как…
        Интересно. Первое, что приходило в голову - это она его поставила. Она сама темный маг. Очень искусный, коварный. И прекрасная актриса!
        Все внутри у Бормиаса вспыхнуло гневом. Надо же, какова! Так играть…
        …Но тут же погасло. Ему не хотелось верить в подобное. И не верилось на самом-то деле.
        И в то, что необыкновенное, прекрасное чувство к Еве - лишь продукт насилия над его мужской волей - не хотелось верить тоже.
        - И кто же сделал этот «приворот»? - поинтересовался он у Майрина. Был ведь шанс, что Ева тут ни при чем. - Эта самая особа?
        - Нет, ваше высочество. Эта особа, вероятно, ни о чем не ведает. Приворот выполнен теми же руками, что и «ментальное заклятье». Только немного раньше. Буквально на несколько часов. При этом «почерк» мага столько же хорошо и тонко стерт…
        - Понятно, - сказала Бормиас и отвернулся. Ему нужно было несколько секунд подумать.
        Бормиас не был ни глупым, ни тугодумом. Когда нужно - он соображал и действовал очень быстро. Например, на поле боя. А сейчас ощущал себя как раз на войне.
        Так… Ева ни при чем. Это хорошо. Она жертва какого-то мага, который решил добраться до одного из Живущих в Надежде. До самого перспективного из них - наследника престола.
        Этот неведомый черный маг был тем, кто напал на Еву в магазине. Вероятно, увидел Бормиаса рядом и придумал таким образом обратить внимание принца на девушку. Одновременно он наложил на Бормиаса приворот.
        Как раз сходится по времени.
        Зачем? Чтобы через девушку как-то воздействовать на наследника престола. Возможно, даже использовать, как заложницу.
        Чуть позже он представился господином Сурме (неизвестно, он это или нет, скорее, нет). Наложил на Бормиаса ментальное заклятье, чтобы вызвать его доверие. И дальше, видимо, собирался достичь своих неведомых целей, находясь возле принца и Евы.
        И все было бы именно так, если бы Ева, такая умница, не попросила отправить господина Сурме куда подальше!
        - Вы можете убрать эти заклятья? - Бормиас резко развернулся к магу.
        - Ментальное заклятье уже не действует, следы воздействия сами окончательно рассосутся через пару часов. А приворот я могу снять прямо сейчас. С остальным… - спокойно ответил Майрин.
        - Тогда снимите прямо сейчас, - велел Бормиас. - Что делать с остальным, я скажу после.
        …Ему было жаль расставаться с необыкновенными чувствами к Еве. Да и не верилось, что они вызваны лишь приворотом. Но… принц не может ходить, увешанный заклятиями, как новогодняя елка.
        Заодно проверим, действительно ли она мне нравится, невесело подумал Бормиас.
        И, так или иначе, он несет за нее ответственность. Он в любом случае не даст в обиду эту хрупкую маркизу.
        Майрин подошел к Бормиасу и снова принялся водить вдоль него руками, словно распутывал паутину… А Бормиас сосредоточился на мыслях о будущем.
        Что делать дальше, он знал. Сейчас главное - избавиться от приворота, надеть родовой артефакт (Ева была права и в этом!) и отдать все необходимые распоряжения. Никакой маг не будет орудовать в столице, которую охраняет Бормиас.
        Бормиас сжал зубы от злости при мысли о неведомом черном колдуне, осмелившемся пойти против Живущего в Надежде, а значит - против всей страны.
        - Ну, вот и все, - сказал Майрин. - Как вы себя чувствуете, ваше высочество? Подумайте об этой «особе»… Какие чувства она сейчас у вас вызывает?
        Бормиас усмехнулся и послушно представил себе Еву. Хрупкую, с ее невероятной длинной шеей, в легком зеленом платье…
        Бормиас ожидал почувствовать что-то новое. Например, образ Евы мог стать ему безразличен. Или он вдруг перестал бы видеть ее сходство с Емой.
        Но все было не так. Изменилось лишь одно - Бормиасу больше не хотелось написать стихотворение и превратить его в песню. И все. У него все так же немного трепетало сердце, когда он представлял себе Еву. Все также хотелось защищать ее. Разговаривать с ней, общаться - ведь теперь он убедился, что девушка не только очень хороша собой, но и обладает острым, проницательным умом.
        - Не понимаю, - признался он Майрину. - Мне кажется, мало что изменилось. Может быть, что-то еще осталось от приворота?
        - Нет, ваше высочество, - с легкой усмешкой заверил его маг. - Все, что осталось - это ваше. Идущее из глубины вашего сердца. Видимо, злодей перестраховался. А «особа» дорога вам самому.
        - Отлично! - неожиданно для самого себя обрадовался Бормиас. Терять иллюзии ему не хотелось. Хотелось дальше ощущать непривычную золотую сладость в присутствии Евы.
        Дальше Бормиас раскрутился, как огромный маховик. Начал действовать.
        Буквально в течение часа к принцу доставили дрожащего господина Сурме. В смысле, настоящего Сурме. Полного лысого мужчину средних лет, понятия не имеющего о том, что он, оказывается, стал «поверенным» принца.
        Затем корпус боевых магов получил четкие распоряжения, как именно искать загадочного мага. Впрочем, указания были лишними. Майрин лучше Бормиаса предсталял себе, как искать магическую «иголку» в гигантском «стоге» столицы и окрестностей.
        Сам же Бормиас собирался совместить приятное с полезным.
        Магии-то у него нет…
        Глава 15
        Ева проснулась достаточно рано, но выспавшаяся. Намного бодрее и здоровее, чем накануне.
        В глубине души она полагала, что это из-за присутствия Грайнора. И была благодарна ему. По словам Трандира, его высочество провел ночь в гостиной. А отбыл лишь незадолго до пробуждения «маркизы».
        И… Еве сейчас его немного не хватало. Его ирония так хорошо разряжала ситуацию…
        Не успела Ева приступить к завтраку, как явился Бормиас.
        Он был собран, выглядел решительным и подтянутым. А в его взгляде на Еву светилось восхищение.
        - Вы были правы во всем, моя дорогая Ева, - сказал он, подойдя поцеловать ей руку. Задержал ее в своих больших ладонях. - Опасность есть. Воздействие на меня было. И, боюсь, негодяй хочет управлять мною через вас. Поэтому, пока мои маги заняты поисками… Мы с вами немедленно уезжаем.
        - Что? Куда?! - растерянно переспросила Ева.
        В этот момент она испытала к Бормиасу что-то вроде антипатии. Ну как же так? Она поверила в его благородство, в его обходительность. А он командует ею, словно она - солдат на плацу.
        «На-пра-во! Шагом марш!» - усмехнулось ее подсознание. Выйдешь за него замуж - и будешь ходить строем. Пока Грайнор не разоблачит тебя.
        - Ева, милая… - мягче произнес Бормиас. И кратко рассказал ей, как провел эту ночь. Что он действительно прошел проверку, что магическое воздействие подтвердилось. Что принц видел настоящего господина Сурме, и тот не имеет никакого отношения к черному магу. Ева выдохнула, что же… Бормиас весьма тоталитарен, но понять его можно. Правда Еву не оставляло ощущение, будто принц о чем-то умалчивает. Не умеет умалчивать - но пытается что-то скрыть. - Этот загадочный злоумышленник объявился, именно когда я встретил вас. И явно хотел подобраться поближе не только ко мне, но и к вам. Полагаю, он хочет использовать мою… симпатию к вам против меня и престола. Поэтому я и полагаю, что нам с вами лучше уехать. В магии мы оба ничего не смыслим, лучше оставить эту работу магам.
        - Но как же! - Ева ощутила приступ паники. Сама идея уехать была неплохая… Ей даже хотелось оказаться подальше от столицы, где бродит Габер.
        Но как же так! Грайнор будет рвать и метать! Уехать с Бормиасом - значит отдать ему предпочтение.
        А Ева… Конечно, она должна отдать предпочтение Бормиасу. Об этом и шла речь в их с Грайнором соглашении. Но… чувствовала, что младший принц будет ревновать, будет недоволен. А дальше может случиться все что угодно. Не так давно Ева уже видела разъяренного младшего принца…
        - Как же я тогда увижу столицу и войду в столичное общество? - обреченно спросила она, найдя повод, который может показаться Бормиасу реалистичным.
        - Я все равно настоял бы, чтобы вы оставались в безопасности, можно сказать - взаперти, пока эта история не закончится. Полагаю, прогуливаться по берегу моря, а потом вернуться и жить в столице, зная, что вы в безопасности, будет лучше.
        - Да, наверно… - растерянно ответила Ева. - Но, ваше… Бормиас, это ведь неприлично! Как мы с вами поедем… вместе?
        - Когда речь идет о безопасности, можно забыть о приличиях, - серьезно ответил Бормиас, глядя ей в глаза.
        Тогда Ева в очередной раз убедилась, что старший принц тоже не так прост. У него тоже все рассчитано. Не хуже, чем у Грайнора…
        - Не переживайте, моя до… Ева. Я буду жить в фамильном особняке, а вы - в особнячке, который я уже снял для вас на берегу моря. Мы будем встречаться лишь днем. Более того - все будут полагать, что мы познакомились на курорте, если мне не посчастливится встретить знакомых. Прошу вас, собирайтесь. Я уже приготовил охрану из двух успешных магов - теперь нам требуется постоянная магическая поддержка. Возьмите свою личную служанку. И - если желаете - этого пожилого симпатичного слугу. Обещаю, моя дорогая Ева, - принц неожиданно галантно поклонился. - Ваша честь никак не пострадает от этой поездки. Я лишь смиренно прошу позволить мне обеспечить вашу безопасность.
        Ева вздохнула… Пока так. А дальше? Если она продолжит отказываться - Бормиас начнет приказывать. Это она уже поняла.
        - Хорошо, ваше высочество…
        - Бормиас - мы договаривались.
        - Хорошо, Бормиас. Дайте моей служанке хотя бы сложить вещи…
        - Разумеется, - победно улыбнулся старший принц.
        А Еве подумалось, что… да, ее миссия движется вперед семимильными шагами. Ведь наверняка принц придумал это еще и для того, чтобы с ней сблизится.
        Но она не была очень уж довольна. В присутствии Бормиаса она ощущала себя в безопасности. Но не в той степени, как когда где-то там, не столь уж далеко… в своем сияющем особняке, ее ждал Грайнор. Грайнор, который всю ночь дежурил у ее двери…
        Вообще вся эта история закрутилась совсем по-другому, нежели она себе представляла. А она уже так устала… Так устала!
        Ева успела лишь собраться и отправить одного из «лакеев» к Грайнору, чтобы объяснить ситуацию.
        Вскоре она была в дорожном платье, под которым прятались брюки для верховой езды - ей удалось договориться, что, как только они отъедут на безопасное расстояние от столицы, Ева поедет верхом. Это комфортнее, чем трястись в карете, тем более что Ева действительно прекрасно держалась в седле.
        Они уже собрались выходить, когда к ним вдруг постучался посыльный.
        - Письмо для дочери маркиза Гуадор, - произнес он.
        Сердце Евы забилось от волнения. Она слишком хорошо помнила, как получила предыдущее письмо. От Габера.
        Ей не хотелось его читать. Не хотелось брать в руки… Теперь уже по-настоящему хотелось броситься вон из гостиницы и умчаться на край света.
        Пусть Бормиас еще попробует за ней угнаться!
        Но посыльный протягивал письмо, и не взять его - означало показать свою «связь» с загадочным магом. Показать большую осведомленность, нежели она демонстрировала.
        Ева протянула руку… И тут Бормиас перехватил письмо и протянул одному из двух магов, что сопровождали его.
        - Тай, проверьте, - велел он.
        Маг взял в руки конверт, поводил над ним руками, даже понюхал. Потом сообщил:
        - Здесь чисто. К тому же на конверте указано, что это письмо от батюшки маркизы. От маркиза Гуадор, - тонко усмехнулся маг.
        Ева незаметно выдохнула. Понятия не имела, зачем и почему ей пишет ее ненастоящий отец, но это куда лучше, чем письмо от Габера.
        Она взяла письмо и позволила себе отойти к окну, чтобы прочитать. Ничего хорошего, конечно, тоже не ждала. Ведь маркиз-то знает, что она вовсе не его дочь.
        «Дорогая доченька!» - гласило послание. Ева понятия не имела, как выглядит пожилой маркиз, но словно наяву ей представилась ехидная усмешка на хитром лице. - «Признаюсь, я был рад получить вести, что ты познакомилась с его высочеством Бормиасом Живущим в Надежде и привлекла его внимание. Искренне надеюсь, что ты сумеешь сохранить баланс между приличием и демонстрацией ответной благосклонности принцу. Кроме того, надеюсь, ты не забудешь своего отца, когда милости принца посыплются на тебя, как и рога изобилия. Думаю, будет неплохо, если я сумею повысить свой статус благодаря тебе - ведь я растил тебя и любил всю твою жизнь. И знай, дорогая, Евелина, что я всегда помню о тебе, думаю о тебе и твоих делах каждый день».
        Какая гадость, подумала Ева. Его дочь умерла… А он вместо того, чтобы бесконечно оплакивать ее, пытается извлечь выгоду из интриги, затеянной Грайнором. Еще и пишет так… дипломатично. Ехидно-дипломатично.
        К тому же непонятно, откуда маркиз знает, что самозванка уже познакомилась с принцем.
        - Бормиас, скажите, я могу ответить своему отцу? Он имеет право знать, что мы поехали на курорт…
        - Хорошо, - кивнул Бормиас. - Но письмо доставят мои люди.
        «Дорогой батюшка!» - написала Ева. - «Признаюсь, получить ваше письмо было большой неожиданностью. Но я рада, что вы помните обо мне. Могу заверить вас, что я прикладываю все усилия, чтобы сохранить приличия и не опозорить ваш род. Однако мои достойные действия, как и невольные ошибки, в равной степени могут повлиять как на меня, так и на вас - моего отца. Мы оба несем ответственность за происходящее…».
        Добавила несколько малозначительных фраз о впечатлениях о столице и поблагодарила за отцовскую заботу.
        Наверное, так правильно. Она дала понять маркизу, что ему не стоит шантажировать ее. Ведь ее «ошибки» действительно могут сказаться и на его репутации.
        И скажутся, когда Грайнор откроет всем правду.

* * *
        Когда они выехали из города, Ева действительно перестала прятаться в карете. Оставила Свету с Трандиром трястись на ухабах, а сама пересела на смирную лошадку, подведенную ей человеком старшего принца.
        Лошадка была серая «в яблоках», с мордой, на которой умильная покорность человеку сочеталась с лукавым взглядом. Такие животные очень ловко умеют выпрашивать лакомство одним своим внешним видом. Звали ее Малинка. И Бормиас явно выбрал ее для Евы за покладистый нрав.
        Вот ведь, подумала Ева! Ей-то хотелось, как в прошлом… Скакать далеко и быстро. Ощутить ветер на коже, почувствовать себя хоть на миг свободной и счастливой.
        Ева потрепала Малинку, шепнула ей на ухо, что им предстоит дальняя дорога, и нужно подружиться. Скормила ей заготовленную краюшку хлеба с солью.
        Бормиас, державший в поводу своего черного коня, с уважением поглядел на Еву.
        - Я вижу, вы действительно хорошо ладите с лошадьми, милая Ева, - сказал он. - И привычны к верховой езде? Признаюсь, я волновался, когда вы высказали свое желание. Ведь нам предстоит дальняя дорога.
        - Я выросла на природе, - искренне улыбнулась Ева.
        В тот миг, на дороге посреди леса, она вдруг почувствовала себя почти спокойно. Солнце, пробивающееся через кроны хвойников, залитые золотом стволы, почти совсем пустынная дорога - в эту пору на курорт ездили мало.
        И надежный Бормиас, который посвятил ей почти всю свою жизнь в последнее время.
        Ева практически перестала на него сердиться. Ведь в конечном счете он организовал ей путешествие и отдых! Если бы не его идея со срочным отъездом, она так и продолжала бы нервничать и переживать, заключенная в гостинице, как принцесса в башне злой колдуньи.
        - С двенадцати лет я почти каждый день ездила по полям и лесам моего отца. Мне нравилось скакать…
        Это было чистой правдой. Еве ничего и выдумывать было не нужно. Какая разница, где именно она скакала, распустив волосы, позволив им развеваться на ветру… Где именно она радостно смеялась навстречу весне и солнцу?!
        К тому же ей просто необходимо было тогда уезжать подальше от людей. Ведь ЭТО чаще всего происходило днем, до обеда. И хорошо, если Ева была наедине с собой…
        - Прекрасно. Меня все больше поражают ваши таланты, - произнес Бормиас.
        Да, и он ей сейчас очень нравился! Потому что все комплименты от него не были простой галантностью. Он просто говорил то, что думал. И это так сильно отличало его от всех светских мужчин, что Ева знала в прошлом!
        Бормиас кинул строгий останавливающий взгляд на старшего мага - Фазалиона - который шагнул, чтобы подсадить Еву в седло. Подошел сам и помог ей оседлать Малинку, стараясь при этом не коснуться ее бедер, обтянутых брюками для верховой езды.
        И начала долгая, но вполне приятная дорога. Карета тряслась чуть позади, а Ева и Бормиас степенно ехали рядом. Так же верхом ехала охрана, переодетая лакеями, и два боевых мага.
        Да, подумала Ева, все правильно. На Габера пошла охота. И он понимает, что единственное место, где он может затеряться - это многолюдная столица. Стоит ему выехать - и сети, расставленные магами Бормиаса, сработают.
        Уехать подальше от него - самое безопасное.
        Но… Габер очень искусный маг. К тому же у него коварный и острый ум. Он может прятаться в бедняцких районах сколько угодно. Смогут ли маги найти его?
        А если найдут, что будет?
        Конечно, ему совершенно не выгодно раскрыть, кто такая Ева на самом деле. Но если он будет загнан в угол… Оказавшись в заключении, не захочет ли он отомстить ей? Ведь он понимает, что это Ева натравила принцев на него.
        И еще неизвестно, что предпринимает Грайнор. Не помешают ли люди Бормиаса и Грайнора друг другу…
        От всех этих мыслей Ева поежилась. День, сияющий радостным солнышком самой ранней весны, как-то померк. Словно тучка набежала.
        - Как думаете, Бормиас, смогут ваши маги поймать этого негодяя? - осторожно спросила она у принца.
        - Я почти уверен в этом, - с легкой улыбкой ответил Бормиас. - Маги из нашего корпуса ничем не хуже королевских. К тому же Майрин может подключить и королевских. Я, Ева, действительно ничего не понимаю в магии. Но я знаю, как руководить магами во время боя. И видел их в деле. Отправлял шпионов-магов во вражеский стан. Они очень хорошо работают. Тайно, спокойно, эффективно.
        Странно, но от его слов Еве действительно стало спокойнее. Бормиас был такой… земной, уверенный, логичный, спокойный. Как скала. Ну да, немного властная скала! Командир до мозга костей! Но зато можно опереться на скалу всем весом и быть уверенным, что она не прогнется и не развалится.
        - А сами вы никогда не думали обучиться магии? - спросила Ева. - Ведь это, наверное, могло бы дать вам дополнительные преимущества и как главнокомандующему.
        - Разумеется, могло бы, - ответил принц. - Вы, как всегда, смотрите в самую суть. Но… - он задумался. - Вы ведь понимаете, Ева, что Живущие в Надежде сейчас имеют лишь способности людей. То есть ты либо имеешь магический дар, либо его не имеешь. Вот если бы вдруг Надежда сбылась… тогда, должно быть, и я обрел бы всю полноту магии Прежних. Но иногда мне думается, что Надежда не сбудется никогда. Это лишь красивая мечта, легенда. А как человек я не наделен магическим даром. У меня его просто нет. Вот мой брат Грайнор - у него есть определенные способности. Не столь большие, но если бы он решил построить карьеру мага, то, должно быть, преуспел.
        - Вот как! - вырвалось у Евы. - Почему же тогда ваш брат не учится магии?
        Ее сердце похолодело. А вдруг Грайнор на самом деле тоже маг?! Вдруг он тайно давно считал, кто она такая. Например, взял образец ее крови… Ведь у него были такие возможности, когда она лежала в его доме без памяти.
        Маловероятно. Но ведь есть небольшой шанс, что это именно так! А дальше все, что Грайнор делает - какой-то его лихо закрученный план, чтобы заполучить Еву и осуществить Надежду.
        - По правде, я точно не знаю. Мы с ним никогда не обсуждали это, - задумчиво произнес Бормиас. - Но, знаете, Ева, у меня есть соображения, почему Грайнор не учится магии, - он подъехал ближе и словно бы заговорщицки склонился в ее сторону. Так близко, что Ева ощутила тепло, исходящее от его мощного тела, и его дыхание. - Знаете, я думаю, что мой брат слишком амбициозен для этого. Ведь способности у него все же небольшие. А обучение магии требует полной отдачи, занимает массу времени. Что лучше для принца? Быть блистательным принцем и политическим деятелем? Или стать посредственным магом, неспособным даже занять высокую должность в магической среде? Нет, мой брат слишком ценит себя, чтобы пойти этим путем. Он предпочитает блистать в том, в чем действительно силен.
        «А вполне может быть!» - подумала Ева и выдохнула. От рассуждений Бормиаса стало спокойнее. Все же подобное куда вероятней ее подозрений.
        - Вероятно, вы правы. Вы ведь знаете своего брата! - ответила Ева.
        - Кстати, Ева, - улыбнулся Бормиас. - Я обещал вам показать свой родовой амулет. Вот он, - принц запустил руку за воротник и извлек крошечный, похожий на амфору, сосуд на цепочке. - Теперь я и сам считаю необходимым носить его.
        - Очень рада, - тоже с улыбкой ответила Ева.
        И тут сильная рука Бормиаса натянула уздечки коня принца и Малинки. Он мгновенно поднял руку вверх, призывая всех остановиться. Его взгляд, прежде устремленный только на Еву, впился в поворот дороги.
        Еще миг - и Ева сама разглядела, что из-за поворота выезжают два всадника в плащах. А на плечах у них… красуется красный дракон на зеленом поле - символ Мареты. Даже отсюда было видно, как на вышитом гербе блестит солнце.
        - Ева, расположитесь за каретой! - велел он. - Фазалион, Даур, встаньте с двух сторон от меня. Понятия не имею, что здесь делают… гости из Мареты. Королевские почтовые посланники, судя по всему, - сквозь зубы произнес он.
        Ева вовсе не хотела видеть никого из Мареты. Поэтому послушно отъехала к карете и наклонилась к окну, чтобы объяснить Трандиру и Свете, что происходит.
        А сердце ее сжималось в каком-то неприятном холодном предчувствии. Казалось, хороший солнечный день закончился. И опять превратился в будни, полные опасностей и проблем.
        Глава 16
        Ах вот как! Что-то его братец стал очень шустрым! А еще плакался, как не может ухаживать за девушками!
        Грайнор оперся руками на стол, выдохнул. Ситуация его бесила. Да что там! Она просто вызывала ярость!
        Причем непонятно, на кого принц сердился больше. На Бормиаса, который вдруг начал так ловко виться вокруг Евы, или на самого себя.
        Ведь это он, Грайнор, должен был сразу увезти Еву, как только у него появились подозрения, что темный маг заинтересован не только в Бормиасе, но и в девушке.
        Так нет… Пока он думал, строил «сети», как изловить мага и не дать пострадать планам, Бормиас действовал. Видимо, прошел проверку, а дальше несложно было связать одно с другим.
        Брат ведь не дурак. Ох, далеко не дурак… Прежде Грайнор иногда жалел брата из-за его честной прямолинейности. Качество скорее вредное для будущего короля. Теперь же прямой и деятельный нрав Бормиаса вызывал лишь гнев. Когда нужно, брат думал очень быстро. И действовал еще быстрее.
        Проклятье!
        Почему он сам не сделал этого? Почему не схватил Еву в охапку и не увез… на край света?!
        Теперь же все предрешено. Раз и навсегда. План Грайнора сработает.
        Конечно, Бормиас будет красиво и старомодно ухаживать за девушкой. А Ева, наученная самим Грайнором, примет его ухаживания со свойственным ей изяществом. Удивительным для девушки из простых…
        Иногда Грайнору казалось, что его тайное оружие, эта девушка - принцесса. Какая-то принцесса из сказки, которую жизнь заставила потерять все и попасть в сети, сплетенные Грайнором.
        Странная, несвойственная Грайнору романтическая мысль. Но иногда он почти всерьез думал об этом, усмехаясь самому себе.
        Придумывал себе сказку.
        Уж больно быстро она научилась двигаться, говорить, вести себя, как герцогиня. Или даже принцесса. Ее изящные взмахи рук, ее улыбки, полные скоромности и достоинства одновременно - все это казалось врожденным. Вернее, воспитанным жизнью в благородной среде.
        Если бы это было так… Он сам женился бы на Еве - да просто чтобы обладать ею на законных основаниях! Просто для этого! И придумал бы другой способ лишить брата права наследования. Не калечить, конечно, нет. И не убивать. Но что-нибудь обязательно придумал бы…
        И все были бы счастливы. Вряд ли Бормиас так уж хочет стать королем. Иногда Грайнору думалось и об этом.
        Что же… Грайнор налил себе бокал крепкого красного вина. Нет, он не напьется, как в прошлый раз. Сейчас пришла пора действовать. Нужно самому начать охоту на этого мага. Грайнор написал несколько распоряжений для магов из «седьмого» тайного отдела.
        И… Нужно отпустить Еву. Он сам это все придумал. У него хватит цинизма и жестокости (к самому себе!) чтобы пойти до конца. Грайнор призвал доверенного секретаря - второго человека в мир, кто знал о его планах. Первым был Трандир. Хотя не совсем - Трандир не знал, что принц собирается однажды разоблачить Еву.
        - Тарон, начните собирать улики. Съездите на родину девушки, - велел он. - Узнайте о ее семье. Получите возможные документы. Разузнайте о банде, в которой состоял ее отец. Кстати… и отца найдите тоже. Он должен быть где-то на каторге. Все, что возможно. Найдите все. Пусть наши доказательства ее плебейского - более того, криминального! - происхождения будут полными и четкими. Давно пора было этим заняться. В конечном счете, я хочу знать о ней всю правду.
        Тарон вежливо поклонился и обещал сделать все в лучшем виде.
        На мгновение Грайнору пришло в голову даже самому съездить в городок, где выросла Ева. Но… пожалуй, он займется другим.
        Ведь он еще не решил до конца, что… отпустит ее. Еще не решил.
        Он вообще не в состоянии решить это!
        Плевать на все… Внутри него метались молнии. Его просто разрывало от противоречивых мыслей.
        Его - целостного и целеустремленного принца.
        Грайнор налил себе еще бокал, надел шляпу и решительно пошел к выходу. Хватит метаться. Нужно делать дела.

* * *
        То, что происходило дальше, Ева наблюдала со стороны, постоянно наклоняясь к окну кареты, чтобы рассказать Трандиру и Свете о происходящем.
        Она понимала, что вряд ли гонцы из Мареты представляют какую-то опасность, и Бормиас тревожится не об этом. Но Ева по-прежнему ощущала неприятное волнение.
        Гонцы - те, кто везет вести. А новости могут быть очень нехорошими… Так часто бывает.
        Двое всадников остановились перед Бормиасом с охраной. На молодых гордых лицах появилось недовольство. Их явно озадачило, что кто-то посмел препятствовать их скачке.
        - Кто вы, что смеете остановить посланцев короля Мареты? На границе мы прошли всю необходимую проверку! - достаточно гневно сказал один из них.
        Его звонкий гордый голос донесся до Евы, как звук колокола.
        Узнать Бормиаса они вряд ли могли. Одежда выдавала в нем лишь аристократа, склонного придерживаться военного стиля в наряде.
        - Не беспокойтесь, гонцы, - спокойно произнес Бормиас. - Я всего лишь хочу взглянуть на ваши документы и узнать цель вашего путешествия.
        - А разве не понятно? Мы скачем от нашего короля к вашему! Кто вы, чтобы проверять наши документы и - тем более - требовать разгласить информацию, предназначенную для лишь для ушей короля и его наследника?!
        Бормиас тонко усмехнулся - не хуже брата.
        - Я главнокомандующий армией этой страны, - очень спокойно и словно бы небрежно произнес он. И это было так красиво, что у Евы захватило дух. Чванливые гонцы казались такими нелепыми на фоне благородного и подчеркнуто-спокойного принца. - У меня есть все полномочия проверить вас.
        Он на мгновение засунул руку в карман и достал «звезду Живущих в Надежде» - не амулет, просто что-то вроде ордена, который носили лишь представителя королевских династий. Эти «звезды» и служили чем-то вроде документов для лиц королевской крови. По ним их узнавали.
        - Ваше высочество… - пролепетал наглый гонец.
        Оба быстро спешились и низко поклонились. Тут же продемонстрировали Бормиасу свои подорожные.
        - И что же за послание вы везете моему отцу? - деловито спросил Бормиас, взяв у них из рук бумаги.
        Гонцы переглянулись, потом один из них тихо произнес:
        - Его величество и принцесса Вериана решили ускорить ее приезд к вашему двору. Король сообщает, что его дочь прибудет через две недели, в день Тонкой Луны. И его величество будет очень признателен, если его высочество Бормиас встретит ее на границе, как… возможную невесту. С эскортом и всем возможным почетом.
        - Понятно, - сжав зубы, ответил Бормиас, свернули бумаги и отдал обратно гонцам. - Можете следовать дальше. Я принял вашу информацию. Столь же четко донесите это моему отцу. Так же скажите ему, что я скоро сообщу, как мы решим этот вопрос.
        Развернулся и дал сигнал своим людям следовать дальше. Ева, глубже надвинув шляпу, чтобы не выдать свою женскую прическу (кто знает, что могут подумать об этом и кому донесут гонцы из Мареты), тронула лошадь.
        Сердце ее не забилось сильнее при новости о Вериане. Ее лишь охватило ощущение холодной предрешенности.
        Еще один маленький удар. Привычно.
        Она помнила о приезде Верианы. Но среди других проблем ей казалось, что это произойдет когда-нибудь потом. Она может еще не думать об этом…
        Теперь же вопрос встал ребром. Смогут ли маги за две недели поймать Габера? Или ей вообще нужно остаться вдали от столицы, отпустив Бормиаса встречать соседскую принцессу? Дай Бог, чтобы так… Так она сможет на законных основаниях избежать официальных приемов, где может встретить Вериану.
        Но при мысли о том, что Бормиас должен ехать встречать Вериану как свою невесту, в сердце неприятно заскребло. Странно ощущение!
        Она ведь не влюблена в него! Нет?!
        А как ей следовать плану Грайнора, если Бормиас отвлечется на сопровождение принцессы? Не забудет ли он свою подопечную маркизу? Тогда ей останется один путь - в любовницы Грайнора…
        Когда гонцы скрылись за поворотом, Бормиас подъехал к Еве и, все так же сжимая зубы, решительно произнес:
        - Не беспокойтесь, Ева. Ваша безопасность для меня - все. Я попрошу брата встретить принцессу. Либо… если не получится провернуть эту операцию… вы поедете со мной. Принцессе будет полезно увидеть, что я не настроен брать ее в жены.
        - Благодарю за откровенность, Бормиас… - растерянно сказала Ева. - Но… в каком качестве я могу поехать с вами? Это может выглядеть…
        - Неприлично? - перебил ее Бормиас. - Да, может. Но, поверьте, я сделаю все так, что вы не будете скомпрометированы. Ваша роль будет самой… почетной.
        Он вдруг отъехал от нее - с все такими же сжатыми зубами и выражением решимости на лице.
        А у Евы пронеслось, что единственный вариант решить все «малой кровью» - чтобы встречать Вериану поехал Грайнор.
        Но мысль о том, как младший принц будет завоевывать не ему предназначенную невесту, тоже не доставила Еве никакого удовольствия…
        «Ваша роль будет самой… почетной!» - тут же эхом пронеслось у нее в голове.
        Что имел в виду старший принц? Неужели он собирается в ближайшее время…

* * *
        С Верианой они последний раз виделись, когда Еве было двенадцать лет. К тому моменту у Евы появился характер, она больше не плакала, если старшая подруга уделяла ей недостаточно внимания. Напротив, Вериана все больше тянулась к ней. Ведь у Евы всегда были идеи, чем интересным можно заняться в свободное от учебы время.
        А потом с Евой начало происходить ЭТО…
        И все сломалось. Вся ее юная придворная жизнь.
        Отец увез ее в самый отдаленный свой замок. Подальше от глаз короля и его царедворцев.
        Они больше не посещали балы, не участвовали в королевской охоте и других мероприятиях. И с Верианой Ева больше не встречалась. Иногда король приезжал к ним в гости, но до того рокового дня отцу удавалось скрывать происходящее с Евой. И Вериану король не привозил.
        Узнает ли она Еву через столько лет? В конечному счете, с тех пор Ева выросла и изменилась. В сегодняшней девушке сложно узнать нескладного подростка из прошлого.
        Но… Черты лица! Сама Ева была уверена, что узнала бы любую свою подругу детства.
        В этих непростых мыслях она и ехала дальше. Бормиас тоже молчал, держался чуть на отдалении. Погрузился в какие-то свои мысли, а на лице так и стояло выражение необыкновенной решимости.
        Ева поглядывала на него, и сейчас он казался ей очень красивым. А еще - ее единственной нынешней опорой.
        Ведь Грайнор далеко. Да и все же сложно назвать опорой взбалмошного и коварного младшего принца.
        Еще в самом начале Ева сделала выбор в пользу Бормиаса. В смысле, кому принести свою неизбежную жертву. Выбрала, глядя на циничного Грайнора, просто сравнивая его со слухами о благородном старшем принце.
        И сейчас только больше утверждалась в своем решении.
        А может, все дело было в том, что Бормиас был тут, рядом, а Грайнор - далеко…
        Спустя какое-то время принц вдруг встряхнул головой, улыбнулся, подъехал к ней, извинился, что так долго не уделял ей должного внимания - должно быть, она заскучала - и дальше дорога проходила в приятной беседе.
        Наученная когда-то Грайнором, Ева расспрашивала принца о том, о чем он любил говорить - о его военных и государственных делах. То есть о делах. О том, чем он жил долгие годы.
        И то, что принц рассказывал, оказалось на удивление интересно.
        Да, это явно была суровая жизнь почти без развлечений, но Ева могла понять его! Понять его мотивы, его желание служить своему народу и государству. Когда-то отец и ее учил, что как принцесса она должна думать о простых людях, вверенных ее власти.
        Ночь они провели в гостинице в небольшом городке, где Еву поселили в лучшие апартаменты. А к середине следующего дня прибыли на курорт.
        Глава 17
        Удивительно, но морской воздух и атмосфера отдыха, что царила в курортном городке Майтире, подействовала и на Еву. В ней словно бы разжалась пружина, она почувствовала, что ненадолго, но может расслабиться.
        Пусть пока Бормиас думает, что делать с Верианой. А она… хоть немного отдохнет. Поживет в иллюзии нормальной жизни.
        Иллюзии иногда бывают столь реалистичны.
        Она хорошо выспалась в просторной спальне милого особнячка, снятом для нее Бормиасом. Уже вечером накануне смогла принять затем горячую ванну. Тело, измученное долгой дорогой, словно бы расправлялось. Да и душа вместе с ним.
        И вообще… Здесь было так нормально! Словно зла, зловещего прошлого и коварных интриг просто не существовало на свете.
        Ева потянулась, подошла к окну, открыла его. Легкий бриз коснулся ее кожи и волос. Утреннее солнце радостно искрило на ряби, бегущей по морю, белая занавеска трепетала, ласково касалась шеи.
        Ева неожиданно для себя рассмеялась. Ей было хорошо. Хорошо впервые за несколько лет.
        И это «хорошо» устроил для нее Бормиас. Только за одно это она уже была бы ему безмерно благодарна! Даже если бы не было всего остального.
        Старший принц пришел завтракать с ней. Они мило посидели на крытой террасе - для открытой было еще прохладно. Но Ева знала, что, возможно, через неделю станет так тепло, что можно будет даже искупаться. Плавать она умела и любила. Правда, очень давно этого не делала…
        После завтрака принц повел ее на прогулку. Народа на курорте было еще мало, и по набережной двигались лишь редкие одетые с иголочки фигуры аристократов, что приехали просто подышать морским воздухом. При виде принца и Евы мужчины почтительно снимали шляпы, а женщины улыбались, но у Евы создалось впечатление, что принца никто не узнал.
        Бормиас, теперь одетый в гражданский костюм, изысканный, бордового цвета, выглядел прекрасно. Ева даже немного засмущалась, когда он предложил ей взять его под руку.
        - Я буду рад показать вам пирс «Волшебного света» - историческое место, где когда-то стоял маяк… Его огонек помог адмиралу Куну атаковать во время Суадерской битвы, - предложил Бормиас.
        - Я рада отправиться в любое место, лишь бы можно было дышать этим воздухом! - рассмеялась Ева.
        Бормиас с умилением поглядел на нее. То, как она наслаждалась атмосферой на курорте, явно ему очень нравилось.
        И тут, чуть на отдалении, между морем и полосой раскидистых деревьев, Ева увидела знакомую фигуру.
        Она не могла ошибиться, хоть лица было не разглядеть.
        Радостно помахивая тростью, одетый с иголочки, мужчина шел к ним.
        - Ой! - ляпнула Ева, а сердце затрепетало от тревожных предчувствий.
        - В чем дело, Ева? - тут же насторожился Бормиас.
        - Мне кажется, этот мужчина знает вас! Он идет прямо к нам! - Ева словно бы небрежно указала на торопящегося к ним человека. Ведь вообще-то она не должна была его узнать!
        Бормиас поглядел туда же.
        - О! - очень даже обрадованно сказал он. - Это же мой брат Грайнор! Как удачно - я как раз собирался писать ему по поводу принцессы!
        Тебе удачно, подумала Ева, а я окажусь между молотом и наковальней.
        Что он вообще здесь делает?! Хочет сорвать им же задуманную операцию?
        Кошмар. Иллюзии рухнули. Вместо отдыха предстоит война.
        Еве захотелось сесть на камни набережной и плакать. Просто плакать, как ребенок, у которого отняли последнюю игрушку. Ведь отдых, что начал ей даже нравиться - закончен!
        Теперь только интриги, противостояние и, что хуже всего, постоянное напряжение.
        Ей хотелось придушить Грайнора голыми руками. Просто растереть в порошок, чтоб не мешал, когда ей в кои-то веки было хорошо!
        Но на самом деле, Ева понимала, что сейчас ей нужно сыграть так, чтобы Бормиас не заподозрил их знакомство с младшим принцем.
        Она и так чуть не прокололась со своим спонтанным «Ой!».
        - Не может быть! Какое удивительное совпадение! - сказала она Бормиасу.
        - Чудесно! Действительно чудесно! - подтвердил Бормиас, инстинктивно взяв в руку ее ладонь, лежащую на сгибе его локтя. Несильно, и все так же автоматически, помял ее пальчики.
        Это был невольный, но слишком интимный жест… Должно быть, так Бормиас когда-то привык сжимать ладонь своей Емы.
        И сердце Евы сжалось от тошнотворной тревоги. Грайнор видел этот жест. Похвалит, как далеко она продвинулась? Или будет в ярости от ревности?..
        В глубине души Ева знала ответ.
        Младший принц приблизился к ним.
        - Бормиас, какое счастливое совпадение! Я глазам своим не поверил, когда заметил тебя! И даже со спутницей!.. Да… Неожиданно.
        Братья поздоровались с искренней доброжелательностью. Бормиас лаконично, без лишних прелюдий, представил их с Грайнором друг другу.
        При этом, когда Ева начала склоняться в традиционном приветствии, Грайнор иронично поднял бровь. Вроде бы не собирается испепелять ее за невинный жест Бормиаса.
        Но когда она вновь подняла на него глаза, взгляд его был строг. Мол, только попробуй дать где-нибудь промашку… Еще и Бормиас руки распускает! Мы еще поговорим об этом, Ева!
        Она невольно передернула плечами.
        - Вам холодно, Ева? - заботливо спросил Бормиас.
        - Нет-нет, ваше высочество. Я просто подумал, что мне следовало бы…
        Ева хотела сказать, что ей следовало бы удалиться, оставить братьев наедине. Сослаться, например, на усталость иди головокружение от непривычно-свежего воздуха.
        Но тут оба принца воззрились на нее словно бы в ужасе.
        - Нет-нет! - буквально хором воскликнула они.
        Даже смешно… Кажется, ее желание уйти напугало их не в шутку, а по-настоящему.
        - Мы с братом не будем обсуждать ничего тайного. Тайного от вас, - продолжил Бормиас. - Прошу, Ева, не покидайте нас! Вы мой главный гость на этом курорте!
        - А я буду счастлив, если мне будет позволено составить вам обоим компанию… вот в том недурном кафе с террасой! - сказал Грайнор.
        Взгляд его насмехался. Говорил: «Не ускользнешь!».
        Ева вздохнула.
        Не ускользнет.
        Полдник между молотом и наковальней начинается.
        «Приступить!» - скомандовал Бормиас у нее в фантазии.

* * *
        И все же жизнь непредсказуема! Бывает, что не ждешь - а беда падает на голову. Бывает и наоборот. Настроишься на борьбу, на то, чтобы переживать ужасные моменты, а… ничего особенно страшного не происходит.
        Так было у Евы в то утро. Первое время действительно ничего особенного страшного не происходило. Вернее, их прогулка напоминала хождение по лезвию ножа. Но все же… Еву удивляло, что им удавалось удерживаться и не падать в пропасть.
        Пока. Иногда даже было смешно.
        Принцы приспособились под ее шаг. Ее рука все так же лежала на сгибе локтя Бормиаса, благодаря этому она могла ощущать некоторую опору. Грайнору сей факт явно не нравился, но он словно бы впал в какую-то особую свою светскую ипостась.
        Был подчеркнуто вежлив с Евой, почти ласков с Бормиасом. По дороге в кафе развлекал их выдуманной историей о том, как ему внезапно (и очень-очень срочно!) захотелось подышать свежим воздухом.
        Он вскочил на коня и отправился на курорт.
        Красочная, смешная, но сугубо лживая история. Правда, Бормиас, судя по всему, поверил. Ему ведь и в голову не приходит, что Грайнор приехал проконтролировать «операцию»… Или, допустим, досадить Еве и самому Бормиасу. Или… кто его знает этого младшего принца, зачем он приехал на самом деле!
        - И где ты остановился? - спросил Бормиас. - В нашем особнячке я тебя что-то не видел…
        - В одной неплохой гостинице, - улыбнулся Грайнор. - Я хотел находиться здесь инкогнито. К тому же, как оказалось, не зря. Так я не помешаю вам… - он бросил многозначительный взгляд на «парочку».
        Еве захотелось провалиться сквозь землю.
        - Нет-нет! - воскликнула она, просто не в силах сдержать возмущение. Грайнор ведь наверняка знает, что они с Бормиасом живут отдельно! Зачем намекает!
        - Нет, Грайнор, это не то, о чем можно было бы подумать! - строго и спокойно осадил брата Бормиас. - Я не посмел бы скомпрометировать маркизу предложением пожить в НАШЕМ особнячке вместе со мной.
        Расставил все точки над «и».
        Уфф… Молодец Бормиас!
        А Ева краем глаза заметила, что во взгляде Грайнора блеснула огненная радость. Интересно, чему радуется. Тому, что Бормиас настроен серьезно в отношении «маркизы»? Или тому, что Ева, которую хочет сам Грайнор, еще находится на достаточном отдалении от постели его брата?
        - Приношу свои извинения, - Грайнор остановился перед Евой и приподнял шляпу. - За мои низкие предположения. Я вовсе не желал оскорбить вашу… чистоту… маркиза!
        Вот ведь гад! Хорошо сказал, гладенько, вежливо! Но сколько намеков прозвучало в этой фразе. Намеков, адресованных Еве, конечно.
        Ведь Бормиас не уловил никакой издевки, лишь развеселился:
        - Знаешь, Грайнор, впредь будь осторожнее! Еще лет пятьдесят назад, когда нравы были много строже, чем в наши дни, тебя могли бы вызвать на дуэль за подобные предположения! А дама могла бы задрать нос и больше никогда в жизни не разговаривать с подобным наглецом! И, боюсь, статус принца помог бы не во всех ситуациях…
        А что, подумалось Еве. Наивный Бормиас неплохо разрядил ситуацию! Ей самой стало немного смешно. Хоть и страшновато.
        Вдруг два этих принца и верно подерутся из-за нее? Из-за ситуации, с ней связанной! Не важно каким способом, но подерутся! На шпагах, на пистолетах, на словах… при помощи интриг…
        Словно в подтверждение, что успокаиваться рано, Грайнор ответил без улыбки.
        - Да, ведь при виде такой красоты мы порой перестаем быть принцами, а становимся просто мужчинами.
        Совершенно серьезно. И даже искреннее. Глядя на Еву и явно имея в виду именно ее красоту.
        Склонился и безупречно галантно поцеловал ее руку. Ева опустила глаза. Бормиас пока что, похоже, видел лишь вежливость брата. А вот Ева ощутила, как Грайнор многозначительно погладил большим пальцем ее ладонь.
        …И все же… Все это было тревожно, не всегда приятно.
        Но ничего особенно страшного не происходило. Пикировки, шутки, подначки. Не более того. А что Грайнор не может без многозначительных намеков и насмешек - она и так знала.
        В кафе тоже не случилось ничего убийственно ужасного. По крайней мере поначалу.
        Они расположились на открытой террасе с видом на море. Вдалеке собирались тучи, но когда еще шторм придет сюда? Они успеют принять трапезу и восхититься чудесным видом.
        Ветер усилился, но был теплым, ласкающим. Бормиас с Грайнором наперебой волновались, не желает ли Ева покинуть террасу и спрятаться в помещении ресторана, но Ева была непреклонна.
        Если их высочества позволят… Очень признательна… Хорошо, если станет холодно, сразу уйдем…
        На свежем воздухе ей было и легче, и спокойней. Он давал ощущение свободы. Чувство, будто она в любой момент может встать и уйти. Оставить этих принцев и величественно проследовать… куда-то. В свою собственную жизнь. В которой она ни от кого не зависит.
        Как бы Еве хотелось ни от кого не зависеть!
        Но это оставалось лишь желанием, иллюзией. Ведь в реальности подле нее сейчас сидели сразу два мужчины, от каждого из которых она более чем зависела.
        Солнечный свет заливал синюю воду, играл на усилившихся волнах. А дальние тучи создавали яркий контраст. Казалось, свет и тьма перемешались, гармонично вплелись друг в друга в этом пейзаже.
        Жаль только, что тьма порой желает разрушить гармонию. То есть поглотить свет, закрыть собой все. Как вот этот шторм, что медленно, но наползал на мир.
        Официанты по просьбе Бормиаса установили «ветро-отбойную» ширму под нужным углом. Так, чтобы посетителей поменьше обдувало, но и так, чтобы не закрывало вид.
        - Рекомендую рыбу мар в соусе терьяни, - посоветовал Еве Бормиас.
        - Не рекомендую следовать совету моего брата, - словно бы задумчиво сказал Грайнор. - От рыбы мар в этот час может приключиться изжога. Возьмите кайрим под шубой из белых осетков.
        Кайрим - так называлось традиционное блюдо из мяса одной хищной птицы, а осетки - сорт экзотических грибов.
        - Ева, не вздумайте последовать совету моего брата! - парировал Бормиас. - Я еще не встречал людей с изжогой после рыбы мар! А вот от осетков может приключиться… куда более серьезная неприятность!
        Это начало становиться смешным…
        Интересно, они с детства так пикируют и конкурируют? Вроде бы нет. В тот раз, когда Ева наблюдала за Грайнором и Бормиасом в дырочку в стене, ничего подобного не было!
        - Мне горячий коколад и запеканку из молочного теста. Если позволите, матеры! - с решительной улыбкой произнесла Ева. - Надеюсь, никого не оскорбят мои личные пристрастия.
        Глава 18
        К счастью, «личные пристрастия» Евы никого не смутили, и она смогла заказать легкую закуску. Ведь подозревала, что между молотом и наковальней ей кусок в горло не полезет.
        Но по меньшей мере один из принцев, похоже, решил исправиться. После пикировки с братом на тему кулинарии Грайнор бросил резкий взгляд на Еву. И… видимо, заметил настороженное выражение ее лица.
        По его губам скользнула легкая понимающая улыбка. И он снова преобразился.
        Извечная ироничность Грайнора никуда не делалась, но он превратился в вежливого и приятного в общении светского льва. И принялся развлекать их с Бормиасом разными историями. В основном, из придворной жизни.
        - Мой брат всерьез интересуется этой ерундой - светской жизнью, - заговорщицким тоном сообщил Бормиас Еве с легкой насмешкой.
        - Иные дамы находят подобные темы более интересными, чем военные байки, - добродушно парировал Грайнор, пристально глядя на Еву.
        - Любезные матеры, я нахожу весьма интересным и то, и то, - улыбнулась Ева. - И безмерно благодарна вам обоим за приятнейшую беседу.
        Про себя она удивилась тому, с какой легкостью Грайнор сыпал историями из дворцовой жизни. Ведь она знала, что на самом деле младший принц не так много времени тратит на светские мероприятия. Ему интереснее отдельные разделы политики и всяческие интриги, многоходовки. И для того, чтобы осуществлять их, умному Грайнору было достаточно изредка появляться в строго выверенном нужном месте в не менее строго выверенное нужное время.
        Братья странно переглянулись, и… дальше в разговоре позволяли себе легкие братские подтрунивания, которые скорее веселили, чем вызывали напряжение.
        Но час настал.
        Ева думала, что для обсуждения вопросов, связанных с принцессой Верианой, Бормиас все же отведет Грайнора в сторонку. Но благородный и прямой старший принц, видимо, решил ничего не скрывать от Евы.
        - Грайнор, я хотел обсудить с тобой один… сложный вопрос. Помнится, мы уже его касались…
        - Я весь внимание, брат.
        - Любезные матеры, быть может, я могла бы отправиться пройтись вдоль моря? - спросила Ева.
        - Нет, моя любезная маркиза, прошу вас останьтесь, - Бормиас даже весьма невежливо накрыл ее руку своей и прижал к столу, чтобы не убежала.
        Грайнор бросил на их ладони взгляд одновременно огненно-гневный и… насмешливый, мол: «Вот солдафон!».
        - Через пару недель явится принцесса Вериана, - пристально глядя на Грайнора, сказал ему Бормиас. - Они с ее папашей пожелали, чтобы я встретил ее на границе, этим обозначив ее статус невесты. Помнишь, о чем мы говорили, брат? Если ты по-прежнему готов… оказать мне услугу, то встречать принцессу должен отправиться ты. В противном случае… - Бормиас замолчал и жарким, решительным взглядом посмотрел на Еву.
        Потом на Грайнора…
        - Что в противном случае, брат? - мягко, но настороженно, спросил Грайнор.
        - В противном случае я официально объявлю о помолвке с дочерью маркиза Гуадор, и Ева отправится со мной встречать Вериану - как официальная невеста, сопровождающая жениха. Боюсь, подобный позор Марета не переживет…
        - Что?! - одновременно воскликнули Ева и Грайнор.
        Еве вспомнилось решительное выражение лица Бормиаса на лесной дороге. Его обещания, что Ева поедет встречать принцессу лишь в самом почетном статусе. Как ей тогда подумалось, не собирается ли Бормиас в скором времени сделать ей предложение…
        Вот как! Бормиас не только собирался! Он просто-напросто все решил. Про себя, с в душе, в уме. Не спросив ее согласия.
        - О помолвке я объявлю в любом случае, - поправился Бормиас прежде, чем искренне изумленные Ева и Грайнор успели что-либо еще сказать.
        Грайнор резко встал, сложил руки на груди - словно удерживая себя - и отошел к перилам. Ветер всколыхнул его гладкие волосы, твердый профиль четко вырисовывался на фоне солнца, пробивающегося через тучи. Злой профиль.
        Острый, твердый, решительный и злой.
        В тот же миг сверкнула первая молния отдаленной грозы, и ветер донес гул - отзвук грома.
        Ева опустила глаза, руки сами собой начали теребить складку на платье, словно она была провинциальной скромницей из романа.
        Проклятье! Грайнор зол, рвет и мечет внутри, хоть сам это все придумал.
        А Бормиас даже не подумал спросить ее! Он что, решил, будто маленькая маркиза пойдет за него просто потому, что он «старший принц»? Просто из-за того, что мало кто отказывается стать королевой?!
        Бормиас удивленно оглядел брата и Еву, но тут же видимо, понял в чем дело.
        - Грайнор, прости, что не предупредил тебя прежде… - начал он. Грайнор сосредоточенно и злобно кивнул ему от перил.
        Вдалеке сверкнула еще одна молния, выхватив очертания его прямого, строгого носа.
        Бормиас обернулся к Еве и, отодвинув мешающий стул, опустился перед ней на одно колено.
        Взял руку Евы, заключил ее между своих больших ладоней. У Евы тонко забилось сердце. Она понимала, что он сейчас скажет, что будет происходить.
        И это предложение прозвучит в присутствии Грайнора!
        Дальше уже ничего нельзя будет изменить. Ведь она действительно не может отказаться.
        - Ева, милая… простите, что я не поставил вас в известность о своих планах сразу, - начал Бормиас, стоя на одном колене и сжимая ее ладонь в горячих руках. А Еву охватывал жар. То ли от жадного прикосновения Бормиаса, то ли он режуще-горячего взгляда Грайнора, который искоса смотрел на них. - Я столько думал об этом, что упустил из виду некорректность своего поведения. Простите меня. Но… вы понимаете, что в сложившейся ситуации, когда вам грозит опасность, лучше всего будет, если вы останетесь со мной. И я… прошу вас, от всего сердца прошу принять мое предложение. Станьте моей женой, милая Ева. Примите мое сердце, мою руку и все, чем я обладаю. Это не предложение расчета. Я искренне полюбил вас. И если в вас есть хоть какой-то отклик, сделайте меня счастливейшим человеком на свете.
        - Хм! - послышалось со стороны Грайнора.
        Насмешливое и резкое. Просто выскочило из него.
        Бормиас бросил на него короткий гневный взгляд, призывающий к тишине. Ева тоже быстро взглянула на него. На губах младшего принца стояла тонкая, злая усмешка. Но лицо его было… сведено от боли. Он так и держал руки сложенными на груди, и костяшки пальцев верхней кисти побелели от того, как крепко он сжал локоть нижней.
        А Еве захотелось плакать. Теперь уже не от страха и безысходности.
        А от ощущения чуда. Чуда, которое происходит, когда человек любит честно и нежно.
        Бормиас говорил так искренне, так просто! Да, он вояка. Да, он забыл, что сначала нужно спросить девушку, а потом уже ставить в известность других и принимать решения. Но это можно простить!
        Это легко простить!
        Потому что он действительно чувствует то, о чем говорит. Потому что он от всей души предлагает ей всего себя.
        Ева молчала долго.
        А Бормиас с волнением мял ее кисть. Иногда - слишком сильно, ей даже стало больно от этой нервной ласки. Но она молчала. Искоса поглядела на Грайнора. Тот отвернулся к морю, и смотрел, как взрываются молнии. Одна за другой.
        Скоро придется уйти в помещение, пронеслась у Евы посторонняя, неважная сейчас мысль. Так часто бывает. Решается твоя судьба, а ты думаешь о какой-то ерунде… О простых бытовых вещах.
        Сейчас два пути. Согласиться - и пустить все по сценарию Грайнора.
        Или…
        Тоже согласиться - и пустить все по своему сценарию. Самоотверженному, тому самому, в котором Бормиас в итоге приобретет все, если пожелает.
        Да. Она так и поступит.
        Грайнор караулил ее, когда она спала в гостинице. Грайнор явно желает ее. Но он так и не отказался от планов подставить брата.
        Именно Бормиас заслуживает ее жертвы.
        Они с братом как свет и тьма. И свет (то есть Бормиас) ближе ее сердцу, чем тьма. Хоть тьма и цепляет душу, вызывает странные, даже пугающие чувства.
        Ева вздохнула. Слезы все же выступили на глазах, и Бормиас с умилением посмотрел в ее лицо.
        - Я понимаю, что такие решения требуют времени… - сказал он. - Но, если вы можете, я прошу принять его побыстрее… И, Ева, я в любом случае всегда буду защищать вас…
        - Я согласна! - перебила его Ева. - Бормиас, я стану вашей женой. Этот отклик… Он есть во мне. Вы самый лучший, самый благородный на свете мужчина. И я сделаю все, чтобы составить ваше счастье.
        …Яркая вспышка, кажется, молния ударила в море прямо под террасой, хоть это было и не так. Ева интуитивно зажмурилась. А в следующий миг мир взорвался громовым ударом. Ее просто оглушило.
        «Вот ты и подписала себе приговор. А Небеса поставили на него печать!» - подумала Ева.
        Бормиас склонил голову и поцеловал ее руку, потом поднялся.
        - Брат, ты свидетель нашей помолвки! - сказал он Грайнору. - Завтра же отправлю гонцов к маркизу Гуадор. Нужно подтвердить согласием маркиза, хоть это и формальность.
        - Уверен, он будет согласен, - сквозь зубы процедил Грайнор. - Рекомендую еще пожаловать ему герцогский титул, он будет доволен.
        Потом резко расцепил руки на груди и подошел к ним. Прикоснулся к плечу брата и расхохотался:
        - Вот, значит, как, брат! Ты женишься на любимой девушке, а для меня приготовил иноземную принцессу с дурным характером! Неплохо, неплохо… Боюсь, я недооценивал тебя! Простите, Ева… Я шучу! Искренне поздравляю вас… Дай сюда свою руку, брат! Вот уж никогда не думал, что ты снова найдешь себе невесту! Ева, дорогая, мы теперь почти родственники, вы позволите поцеловать вас в щеку?
        «Кажется, у него истерика!» - подумала Ева.
        Вечно циничный и спокойный принц сейчас был похож на распоясавшегося шута. Нечто подобное Ева видела той ночью, когда он вызвал ее в свою спальню, напился, целовал.
        Больше не будет целовать, подумалось Еве. Никогда.
        Официальная свадьба с Бормиасом. Наверно… несколько счастливых дней и ночей. А потом она опередит Грайнора и расскажет мужу всю правду.
        Потом… Потом, наверное, умрет.

* * *
        Гроза грохотала над курортом еще два часа. Еве с принцами пришлось спрятаться в помещение ресторана, где они еще долго беседовали, порой заказывая легкие напитки или пирожные.
        Грайнор время от времени снова странно шутил, можно сказать - паясничал. Но его легкую неадекватность замечала лишь Ева.
        Бормиас же был просто счастлив, просто доволен…
        А странную «веселость» Грайнора воспринимал как радость за брата, нашедшего свое счастье.
        Особое, порой не совсем однозначное (то есть на грани приличий) внимание брата к Еве Бормиас тоже явно считал желанием лучше узнать будущую родственницу.
        В какой-то момент Ева отошла к окну, оставив принцев поговорить наедине. Смотрела в серую стену дождя, водопадом льющуюся из темного-лилового грозового неба, вспенивающую и без того бушующие волны. Глядела на мечущиеся молнии… Слушала грозовой грохот.
        С каждым ударом она немного вздрагивала, и сердце тревожно ухало. Так бывает: природный катаклизм вызывает особое чувство опасности, даже если сам ты в безопасности.
        А Ева не могла ощущать себя в безопасности, несмотря на то, что двое сильных могущественных мужчин стояли у нее за спиной. Вернее - сидели за столиком и сейчас что-то обсуждали в полголоса.
        …Как было бы хорошо, если бы не было подводных камней! Если бы все это было по-настоящему!
        Она по-настоящему стала бы невестой Бормиаса. Любимой и оберегаемой. А Грайнор по-настоящему радовался бы их счастью, как преданный, хороший брат.
        И не было бы ни ее особой природы, ни Габера, охотящегося на нее…
        Ничего бы не было.
        Только обычная спокойная жизнь. Обычная жизненная история.
        - Я обсудил с братом вопрос, касающийся черного мага, - сказал Бормиас, подойдя сзади.
        - Наверное, не стоило… - начала Ева.
        С другой стороны, почему бы не поставить брата в известность об опасности, грозящей невесте старшего принца. В обычной, нормальной жизни так бы и поступили. А Бормиас ведь живет как раз нормальной жизнью.
        Это она, Ева, в плену лжи, сплетенной Грайнорм и ею самой.
        - У брата есть свои связи в магических кругах, думаю, его помощь будет не лишней, - сказал Бормиас.
        Ева поежилась, глядя в стихающий дождь. Ей неожиданно стало холодно. Чуткий жених ощутил это, снял свой пиджак и накинул ей на плечи. Еву обдало запахом мужественности, сладким ощущением надежной защиты. И на мгновение она позволила себе откинуться назад и опереться спиной на плечо Бормиаса.
        А вдруг старший принц умудрится защитить ее от всего? Может, стоить поверить ему, поверить в него? Не смей попадаться в эту ловушку, одернула себя Ева.
        Все так хорошо, пока он не знает правды. Но когда узнает… «Он не будет тебе отцом или матерью…» - всплыли слова отца из прошлого.
        А кроме отца и матери, никто не устоит перед искушением, узнав об истинной природе Евы.

* * *
        Ночью ей снилось прошлое.
        Сперва отдельные картинки.
        Вот она, двенадцатилетняя девочка, бежит по тропинкам королевского сада навстречу отцу. Она так давно его не видела! Так торопится повиснуть у него на шее!
        И вдруг ей становится плохо…
        Еву начинает словно бы выворачивать наизнанку. Каждую ее кость, каждую мышцу выкручивает, как на дыбе. Она падает на четвереньки и, сдерживая рвущийся крик, отползает в кусты. Откуда-то она точно знает, что нельзя кричать.
        Нельзя привлекать внимание. Ни в коем случае! Должно быть, древний инстинкт подсказывает ей это…
        Это длится долго. По крайней мере, Еве выворачивающие ее мучения кажутся вечностью… Она мычит сквозь зубы, захлебывается слезами. Терпит и умоляет Господа закончить эту муку.
        И вдруг ее руки, которыми она зажимает себе рот, становятся горячее… Совсем горят! Пылают, как пожар! Еще несколько минут она катается по земле и вдруг…
        И вдруг все становится хорошо.
        Она чувствует в руках и ногах необыкновенную силу. А в сердце растекается живая, первобытная радость…
        Ей хорошо. Так хорошо, как не было никогда прежде до этого!
        Если бы у нее были крылья - она раскрыла бы их и полетела!
        А дальше из-за кустов появляется отец.
        - Доченька, это я, твой папа… Я все видел… - очень осторожно протягивает к ней руку ладонью вверх, словно она была диким животным, которое нужно приручить. - Прошу тебя, попробуй вернуться… И, Ева, нам нужно будет уехать…
        В жизни отец говорил все это не сразу. Необходимость отъезда он объяснял Еве потом, когда все прошло. Но он так же появлялся из-за кустов с рукой ладонью вверх, так же осторожно приближался к ней. Ева помнила это отчетливо, и нередко видела во сне.
        Как один из моментов, изменивших ее обычную, прежде благополучную жизнь.
        Следующий сон тоже был из прошлого. И в чем-то даже мучительнее.
        Тесная комната, куда ее поместил король. Не тюремная камера, ведь у него не было цели мучить ее. Лишь хорошо спрятать до того момента, когда он сочтет нужным использовать ее и обрести почти бесконечное могущество.
        Ева снова видела обитые деревом стены. Подходила к тому проклятому окну, из которого открывался вид на реку и лес. Лес, куда она так хотела улететь! Но крыльев у нее по-прежнему не было.
        Крохотную кроватку, в которой Ева провела несколько мучительных ночей - в ожидании, что дядя войдет и скажет: «Час пришел. Тебе не будет больно…».
        Ева снова лежала в ней и представляла, как это будет… Страшно ли умирать? Должно быть, страшно.
        А еще сердце рвалось, истекало кровью от осознания, что папы и мамы больше нет. Они погибли из-за нее! Из-за ее проклятой особенности, сделавшей ее объектом охоты любой особы королевских кровей…
        А потом она проснулась. Проснулась во сне, как в ту ночь. Ощутила чужое присутствие.
        Маг Габер, в своем неизменном черном костюме стоял на пороге и смотрел на нее. Ева понятия не имела, как он нашел эту комнатку, как сумел войти… Должно быть, ему помогла магия.
        - Что вы здесь делаете? - спросила Ева, до подбородка натянув одеяло.
        - Хочешь жить, принцесса? - жестко спросил он.
        Ева инстинктивно кивнула.
        Она не хотела умирать, боялась умереть… Готова была ухватиться за любую ниточку, только бы отсрочить казнь.
        - Тогда идем со мной. Я выведу тебя и спрячу, - маг протянул в ее сторону руку ладонью вверх. - Будешь слушаться меня - и останешься жива. По крайней мере, какое-то время.
        Голос Габера звучал жестко, холодно, пугающе. Он казался Еве выходцем из преисподней - мрачным, худым, как нежить.
        Но… У нее не было другой ниточки.
        После минуты раздумий она вложила руку в ладонь мага. И…
        Ее обожгло, боль пронзила все тело вместе с раздирающим душу ужасом.
        Ева закричала, и…
        Проснулась, обнаружила себя сидящей на кровати.
        А в окно напротив лился лунный свет. И кто-то весьма громко в него колошматил.
        Сердце исступленно билось. Ева сжалась на постели. А в голове стояла лишь одна мысль: «Габер. Он пришел за мной! Как тогда!».
        Глава 19
        Стук не прекращался. Стекло немного дребезжало - но совсем чуть-чуть. Ночной визитер явно не собирался разбить его. Только привлечь ее внимание.
        Это немного утешало… Ведь Габер уже ворвался бы при помощи магии.
        Ева выдохнула и попробовала унять громко колотящееся сердце. На трясущихся ногах медленно подошла к окну.
        «Может быть, стоит позвать охрану…» - подумала она. Обычная девушка так и поступила бы. Но… у Евы было слишком много своих собственных секретов. Она чувствовала, что не стоит вмешивать посторонних.
        Ведь она действительно понятия не имеет, кто это колотит в окно второго этажа!
        Когда она, мелко дрожа, приблизилась к окну, стучать перестали. А за стеклом она увидела… корчащего ей гневные гримасы… Грайнора.
        Уфф… Ева обессиленно прислонилась к оконной раме и нервно засмеялась. Грайнор.
        Всего лишь Грайнор. Можно было даже догадаться!
        И… да, там ведь есть какие-то выступы на стене, водосточная труба, что-то еще. Тренированный молодой мужчина вполне мог залезть сюда. Вопрос только, как он не попался охране.
        Ладно, грохнется еще, не дай Бог.
        Ева распахнула створки. После того, как ей поверилось, что это Габер, визит младшего принца вовсе не казался ужасной опасностью. Хоть от этого интригана что угодно можно ожидать!
        - Наконец-то! - пытаясь отдышаться, произнес принц и перелез через подоконник.
        Ева понятия не имела, на чем он там висел возле ее окна, но ему явно досталось. Лицо раскраснелось, глаза блестели. Дышал он тяжело, как бегун после дистанции. Окинул взглядом ее худую фигуру в длинной ночной рубашке. Весьма приличной, но под его взглядом, Еве показалось, что тонкая ткань слишком подчеркивает грудь и бедра. Слишком красиво струится в лунном свете, льющемся в окно - тучи развеялись и небо на улице сияло ночными брильянтами. Невольное смущение запросилось на щеки.
        - Я уж думал, ты так и не проснешься, и мне придется бить стекло! - усмехнулся он.
        - Грайнор! Что ты здесь делаешь?! - опомнилась Ева.
        Вообще-то его появление было неприличным и могло свидетельствовать о чем угодно.
        - Если бы ты совсем не хотела меня видеть - не стала бы открывать окно, - насмешливо произнес принц. И как замечательно - ты, наконец, называешь меня на «ты»!
        - Простите! Вы могли сорваться! Не могла же я оставить вас на улице!
        - Признателен за заботу, - вновь усмехнулся Грайнор. На нем были спортивного покроя брюки, легкая рубашка, расстегнутая на груди так, что можно было разглядеть крепкие мускулы под смуглой кожей. Она тоже весьма привлекательно блестела в лунном свете. - И тем не менее ты впустила меня. Теперь изволь и дальше называть на «ты». Как старого друга. Нам ведь о многом теперь нужно поговорить.
        - И что же такое не могло потерпеть до утра? - ехидно спросила Ева. Его тайное присутствие в ее спальне смущало, но не то чтобы нестерпимо. В конечном счете, она начала привыкать проводить вечер или ночь в компании Грайнора. Уже было два таких случая.
        - Например… мое желание, - низким голосом произнес Грайнор. В то же время Ева уловила, что в его глазах мелькнула насмешка. - Разумеется, я залез к тебе ночью в окно, чтобы соблазнить почти официальную невесту своего брата, которую и сам желаю…
        Шутит, подумала Ева. Насмехается… Привычно. Нормально. Ничего, в сущности, страшного.
        Но тут он резко шагнул к ней. Ева ощутила жар его тела, напряжение, притаившееся в нем. То самое напряжение… Ей бы отступить, но Ева замерла, как лань перед загнавшим охотником. Как когда-то… Когда она не смела дышать в его присутствии. В самом начале.
        «Ну вот и все!» - подумалось ей. Он не шутит.
        Конечно, Грайнор возьмет свое, прежде, чем отдать ее брату. Получит себе все - и Еву, и трон…
        Принц медленно склонился к ней и… взял ее лицо в свои ладони. Ноги задрожали, и Ева… инстинктивно схватилась рукой за его кисть, словно хотела отодрать ее. Но не попробовала этого сделать, ее словно парализовало. Дыхание участилось, сердце, казалось, сейчас вырвется из груди или разорвется.
        А Грайнор почти нежно смотрел на нее. Большим пальцем поглаживая ее щеку. Приятно… Невероятно приятно и волнующе.
        Проклятье! Ее тело трепещет от него. Хоть по сути ей не то что доверять нельзя Грайнору, ей вообще следует его ненавидеть!
        - Что ты думаешь об этом, маленькая Ева? - спросил он низким хриплым голосом. - Ведь нам, заговорщикам, можно позволить себе некоторые… шалости. Двум преступникам и лгунам…
        - Нет… Пожалуйста! - прошептала Ева. - Я не для того впустила вас…
        - А я для этого, представь себе!
        И тут он расхохотался и резко отпустил ее лицо.
        - Я пошутил, Ева, - сказал он, и его взгляд вдруг стал жестким. - Я пришел поговорить. Хотя, может, мы действительно еще вернемся к этому вопросу… Позже. Когда ты объяснишь мне все, - теперь он смотрел не только жестко, но и задумчиво. - Давай присядем. Только не на постель. Она слишком располагает… А ты в этой рубашке, с распущенными волосами… В лунном свете…. Накинь что-нибудь.
        Понимая, что не стоит сильнее дразнить хищника, Ева кинулась и схватила дорогую шаль, накинула на плечи. И послушно опустилась в кресло возле большого зеркала. Мгновение жестко-задумчивое лицо Грайнора угрожающе отражалось в нем, потом он подвинул креслице и себе. Сел напротив.
        - Скажи-ка мне, Ева, кто ты на самом деле? - подперев пальцами подбородок, искоса глядя на него, произнесла Ева.
        Сердце замерло. Кровь отлила от лица.
        Он знает. Он подозревает, подумала Ева.
        Она словно умерла в тот момент. Наверно, ужас был настолько силен, что Ева его даже не почувствовала. Как не чувствуют боль от слишком сильной раны.
        - Сперва ты мне скажи, как тебе удалось пробраться сюда. Тут ведь охрана! - словно со стороны услышала она свой голос, прежде чем разум принял решение, как себя вести, что говорить. Словно самая стремительная часть нее решила, что лучший способ защиты - это нападение.
        - Ерунда, - небрежно бросил принц. - Это как раз просто. Охрана по большей части магическая. А я вовсе не применял магию. А часть охраны, что просто охраняет особняк, мне с моим помощником легко удалось преодолеть. У меня ведь есть некоторые… навыки. Как видишь, я неплохо лазаю по стенам, - усмешка. - Это, Ева, как раз легко. А с тобой - все очень сложно. Я хочу знать, кто ты такая на самом деле. Судя по всему, не я здесь главный обманщик. А одна юная девушка, обладающая, как оказалось, отличным артистическим талантом, - он горько усмехнулся. - Я не зря тебя выбрал - ты еще та актриса! - в его глазах блеснул настоящий гнев. И новая порция боли.
        Ни жива, ни мертва, Ева опустила взгляд. Потом подняла на него.
        - С чего ты взял, что я выдаю себя за другую? - как можно решительнее, спокойнее произнесла она.
        Она все еще чувствовала очень мало. Словно ее выкинуло из тела. Наверно, поэтому удавалось говорить, отвечать что-то. Вести себя почти дерзко.
        …Просто сейчас будет драка, в которой ей не победить. И с известным исходом. Может, так и лучше. По крайней мере, все закончится.
        Наконец. Ей больше не нужно будет бояться. Ведь именно страх изнуряет, делает жизнь невыносимой.
        - А потому что тебя не существует! - блеснул глазами Грайнор. - В том городке не было проворовавшегося слуги, ставшего бандитом, и его дочери не было… Ты думала, я не удосужусь проверить данную тобой информацию? Думала, не удосужусь послать доверенное лицо в ту дыру?
        - Да, я надеялась на это! - прямо глядя ему в глаза, ответила Ева.
        Она действительно надеялась на это, когда врала, чтобы спасти свою жизнь. Надеялась, что принцу хватит знания о том, что она не аристократка, но все же не из самых низов. Что он увлечется интригой против брата и не будет копаться в ее прошлом. Ведь, в сущности, зачем ему это? Он был уверен, что Ева какая-то девчонка с улицы…
        Знала, что рискует, но у нее просто не было тогда другого выхода! И давно уже не ждала, что опасность придет именно с этой стороны.
        Но опасность пришла. И отпираться было бесполезно. Можно было бы выдумать новый уровень лжи. Например, что преступницей была сама Ева. Но она понимала, что это не убедит Грайнора. Он наверняка уже близок к разгадке. А любые новые выдумки легко может проверить.
        - Надеялась, значит, - усмехнулся Грайнор, продолжая задумчиво глядеть на нее. - Понимаю. Что же, у нас по-прежнему нет закона, который наказал бы тебя за то, что выдаешь себя за другого человека. Я не могу - и не хочу (пока) - сдать тебя властям. Я и сам власть! Но я хочу знать, кто ты на самом деле, и что задумала. У тебя ведь своя игра, Ева! Когда мне доложили о том, что тебя «не существует», это стало очевидно. Скажи мне - и тогда, возможно, мы сможешь договориться по-новому. И выгодно для обоих. Ведь судя по всему, ты привыкла заключать сделки, а не подчиняться даже таким, как я.
        - Я не могу! - воскликнула Ева.
        Вот теперь ей захотелось рыдать. Плакать, молить о пощаде… Грайнор еще хочет договориться - значит, у нее есть небольшой шанс выжить. Но это значит и то, что ей ни в коем случае нельзя выдать полную правду.
        Ее пробило. Бесчувствие сменилось паникой и горем. И Ева не могла сдержать себя. Слишком много накопилось всего этого! Еще и ночной кошмар с Габером в главной роли…
        - Я не могу! Как ты не понимаешь! Если бы могла - я бы не лгала и не выдавала себя ни за кого… Я бы жила нормально! И никогда не согласилась бы на твой жестокий план…
        - Вот как! Хм! - жестко хмыкнул Грайнор. - Если бы она могла… Послушай, Ева, может, потому и стоит сказать мне правду… Вдруг я смогу помочь?
        На мгновение Еве показалось, что в его глазах сверкнуло сочувствие. Что ему искренне жаль ее. А ее близкое к истерике состояние трогает его душу. Что он действительно готов помочь ей по-настоящему. Что его слова - от сердца.
        И снова захотелось довериться целиком. Поверить чудовищу, которое наняло ее обмануть брата.
        Но… проблеск погас. Ева не успела ответить, и взгляд Грайнора снова стал похож на взгляд инквизитора.
        - Говори, это в твоих интересах, - бросил он.
        - Нет, - Ева опустила глаза. - Мне никто не может помочь. И сказать я не могу. Прости, Грайнор. Я… ценю, что ты… может быть, на мгновение, но был готов простить мне ложь. Но я не могу! Пойми ты!
        - Почему? - удивленно поднял брови принц. А его глаза опять стали добрее. - Говорить ты вроде бы не разучилась. Какие такие обстоятельства держат тебя, маленькая Ева?
        - Ужасные обстоятельства, - усмехнулась Ева, смаргивая непрошенные слезы. - Такие, каких не знал ни ты, ни твой брат.
        Опустила глаза и принялась инстинктивно, нервно мять подол ночной рубашки. Взгляд Грайнора тут же устремился за ее руками. Он долго смотрел на нее. И сейчас задумчивости в его взгляде было больше, чем злости.
        - Что же… Что же… - вдруг протянул он. - Знаешь, Ева. Ведь в общих чертах мне и так понятно. Ты… Да подними ты лицо! Я не буду тебя есть прямо сейчас. Ближайшую четверть часа ты в безопасности. Поверь, уж я-то могу понять, как можно оказаться заложником собственной лжи. И что бывают тайны, которые нельзя открывать - тоже понимаю. Мне… Проклятье! - его взгляд горячо сверкнул. - Мне просто обидно, что ты не желаешь довериться мне! Что ты хотела обмануть меня, но, даже загнанная в угол, не желаешь доверить мне свою маленькую тайну.
        - Это не маленькая тайна! Это… кошмар, Грайнор! Пойми ты!
        - Тихо, моя хор… Хм… Тихо, Ева. Послушай. Скажешь, насколько я ошибся. В общих чертах мне ясно и так. Ты - однозначно аристократка. Из самых знатных. А я еще гадал, откуда в провинциальной служанке грация принцессы… Возможно, ты родилась в другой стране - если присмотреться (сейчас мне это стало очевидно) в твоих манерах есть некоторые иноземные черты. Честь тебе и хвала за артистические способности. Не уверен, что я смог бы так же ловко притворяться, будто не умею держать вилочку для куары и прочее, чему мы тебя учили. Это было просто потрясающе! Идем дальше… Ты оказалась на улице. Значит - сбежала без средств к существованию, одна. А вот от кого и почему ты сбежала - остается для меня непонятным. Хотя, скорее всего, имеет место классическая история - батюшка хочет насильно выдать тебя замуж, а ты пускаешься в бега…
        «Если бы все было так!» - подумала Ева.
        Каждое его слово - правдивое, правильное - припечатывало ее. Теперь же разум заметался в поисках варианта, как убедить Грайнора в том, что она действительно сбежала от папаши и жениха. Это был бы такой подходящий, удобный вариант!
        - Кстати, это все не так сложно проверить, - улыбнулся Грайнор. - Собрать данные про беглых невест из высшего класса не так сложно. Это ведь всегда громкий скандал. Так что твое молчание просто лишено смысла. Я никогда не выдал бы тебя брюзгливому папочке или женишку. Впрочем… продолжим, - жесткая усмешка. - И вот появляюсь я. Беглая невеста, ставшая нищенкой, оказывается в хороших условиях, которые не желает терять. И тут я предлагаю ей отличную сделку. И, конечно, у тебя в голове рождается логичный план. Согласиться. А потом, когда я решу разоблачить подставную «маркизу» - ты раскроешь свое истинное имя и происхождение. Уже будучи защищенной браком с Бормиасом. Не так ли, Ева? Это ты собиралась сделать? Так Бормиас окажется все же женатым на аристократке, а ты станешь королевой. Которую уже никто не попробует насильно выдать замуж… Скажи, Ева, ведь именно так ты задумала, если в общих чертах?
        - Так! Ты прав! - Ева, наконец, подняла на него взгляд. - Я не могла допустить, чтобы ты обманом лишил брата всего… Трона, любимой девушки, веры… в хорошее. Не могла. И именно это я и задумала! Пойми ты, я не могла иначе! Мне не нужна корона, я всего лишь хотела выжить и спасти твоего брата! Все так!
        «Только еще хуже!» - подумала Ева про себя. Ведь после ее откровений она окажется донором для всей королевской семьи. Если не сам Бормиас, то его отец захочет получить от нее… бесконечные возможности. То, чего они все хотят - все эти властолюбцы, сильные мира сего!
        - Хм… Отличный план! - издевательски рассмеялся Грайнор. - Уважаю. И даже верю в твои «высокие» мотивы. Особое стремление к власти тебе вроде бы и верно не свойственно. Что же, Ева, можешь не говорить мне, какая конкретно ты герцогиня или графиня. И из какой страны. Это я смогу разузнать и сам. Осталось лишь решить, что с тобой делать. И понять, почему ты так скрываешь свое настоящее имя. Ведь я уверен, что не ошибся почти ни в чем.
        - Да… почти ни в чем… - обессиленно опустив плечи, прошептала Ева. Принца не переиграешь. Хоть порой ей казалось, что он пожалеет ее и отстанет. Она вдруг одним махом потеряла все силы. Захотелось сдаться на милость победителя.
        И пусть делает с ней, что угодно… Все равно ее игра окончена.
        - Почти ни в чем не ошибся, - добавила она.
        - А еще весьма интересно, что там у тебя за история с черным магом! - словно очухавшись, добавил принц. - Уж не за него ли тебя просватали? Возможно, это самое главное. Это то, из-за чего ты молчишь. Знаешь, Ева, когда я шел сюда, чтобы совершить восхождение по стене дома, мне подумалось, уже не принцесса ли Майремская ты… Та самая пропавшая племянница короля Мареты, которой приписывают свойства…
        Кровь отлила от лица. Голова закружилась. Еву словно бы выкинуло из тела - она перестала чувствовать руки и ноги. Потом в сердце разлился могильный холод. Сковал ее всю.
        «Вот и все!» - пронеслось в голове, и она покачнулась на стуле.
        Глава 20
        Должно быть, на мгновение она потеряла сознание, потому что следующей картинкой перед глазами было озабоченное лицо Грайнора, склонившегося к ней. Он легонько поддерживал ее за плечо, не давая сползти со стула.
        - Ева… не может быть… - как-то даже растерянно произнес он. Необычно для самоуверенного принца. - Твоя реакция не может лгать… Выходит, ты…
        - Да, - прошептала Ева. И горько усмехнулась, выныривая из накатившей холодной дурноты. - Выходит, так. Что ты со мной сделаешь? Не тяни… Я не выдержу ожиданья… Один раз я уже ждала ЭТОГО. Прошу - не тяни! Сделай все сразу! Второй раз я просто сойду с ума ждать, когда меня отправят на смерть…
        - Тебе плохо, Ева… - странно пробормотал Грайнор. Наклонился, подхватил ее на руки и понес на кровать. Как-то даже заботливо. Как маленького ребенка.
        - Что? Уже… Прямо сейчас? - прошептала Ева. - Ты заберешь мою жизнь прямо сейчас?
        - С радостью забрал бы твою невинность, - криво улыбнулся Грайнор. - Но не жизнь.
        Мягко опустил ее на постель, накрыл одеялом. Сел на краешек кровати, оперся на одну руку и странно смотрел на нее.
        А Ева сжалась, не зная, что думать.
        «Но не жизнь…» - эхом раздавалось у нее в голове.
        Двоюродный дядя, знавший ее с детства, не выдержал искушения. Она всегда готовилась, что стоит кому-то узнать правду - и ее «положат на алтарь». Очень быстро или мучая ожиданием… Но положат.
        Сейчас же Грайнор просто смотрел на нее. Не угрожал, не ставил условий. Не пытался обмануть. По правде, он и сам казался ошарашенным.
        Ева прикрыла глаза.
        Наверное, он просто еще не осознал, какие возможности открывает перед ним это знание!
        И, словно в подтверждение этой ее мысли, принц вдруг скрестил руки на груди и жестко расхохотался.
        - Ах вот в чем дело! Вот почему ты скрываешь свое происхождение, свою историю! Что же…
        Смех закончился так же резко, как начался. Лицо его стало совершенно серьезным, даже мрачным. Он снова пристально глядел на Еву, и его взгляд просто прожигал. Но в нем не было того желания, того алчного вожделения «обрести все», что она когда-то видела у дяди.
        - Что же… Теперь остается понять, что нам с этим делать, - вдруг просто сказал он.
        - Нам? - переспросила Ева.
        Она лежала, поэтому головокружение и дурнота, охватившие ее, отступали. А захолодевшее сердце согревалось.
        - Да, нам, Ева. Мы же с тобой повязаны нашим договором. А твое истинное происхождение, понятно, закрывает возможность реализовать мои планы. Ты в любой момент можешь раскрыться и переиграть меня. При этом правда… попадешь под нож. Но, зная тебя, можно ожидать и такого самопожертвования - ради чести моего благородного братца, например.
        Ева закусила губу. Он опять был прав. Ведь именно так она и собиралась поступить.
        - Так ты и хотела поступить? - с усмешкой спросил Грайнор. - Пожертвовать собой ради Бормиаса, верно? Ради своих представлений о чести, благородстве и прочем… Как в тебе это сочетается? Такая самоотверженность и такая способность играть и обманывать?
        - Да, ты все правильно понимаешь. Я считала это своим долгом. Просто… - в этот миг Ева подняла на него глаза. Теперь, когда он все знал, можно было быть искренней. Говорить правду. Все равно уже ничего не изменишь. И чем дольше они говорят - тем дольше она проживет. - Просто хотела еще пожить. И… по правде говоря… хотела пожить в нормальных привычных условиях. В тепле и сытости… Стыдно в этом признаться, но это так.
        - Понимаю, - задумчиво ответил Грайнор. - Сложно упрекать принцессу, что она захотела не только выжить, но и пожить, как положено принцессе. Но все же… Что нам делать теперь… Ведь мне тоже не хочется оказаться в дураках, когда я объявлю тебя нищенкой, а ты во всеуслышание заявишь, что ты куда знатнее маркизы, за которую мы тебя выдавали. Да и тебе, ясное дело, не хочется умирать… Как нам тебя спрятать так, чтобы никто не пострадал?
        - Спрятать?! - изумленно переспросила Ева. Лучик надежды мелькнул в душе. Одновременно она вдруг почувствовала, насколько на самом деле она ошарашена. И больше всего тем, что… Грайнор, кажется, не собирается возвеличиваться ценой ее жизни… - Грайнор… скажи ты что… не собираешься…
        - Не собираюсь, Ева! - резко бросил он, словно она ляпнула какую-то обидную глупость. - Я в достаточной степени чудовище, чтобы интриговать против брата, бороться за власть, обманывать и лгать. Но я не убийца беззащитных девушек. Хотя, конечно… знаешь… одна твоя жизнь… такая малость… и я получил бы все! И корону, и безграничные возможности… Ммм… И вообще мог бы стать «властелином мира»… Ммм… - он снова криво улыбался и лукаво смотрел на Еву. - Хм… Ева, не находишь, что такая моя жертва стоит награды? Может… я все же заслужил… твою женскую благосклонность?
        Слезы потекли из глаз. Еве вспомнилось, как он успокаивал ее тогда, когда она первые раз перед ним плакала. В его особняке. Как насмешничал и шутил - и в итоге она начала улыбаться.
        И сейчас Грайнор был таким же! Он глядел на нее с пониманием, и говорил… Да, с намеками, да, с жесткими насмешками, но это более любых обещаний убеждало в том, что произошло невероятное.
        Невероятное. Немыслимое.
        Представитель королевской династии, тот, кто мог бы получить все ценой жизни Евы, добровольно отказывается от этого.
        Тот, кто так хотел быть королем. Тот, кто стремится к власти. Отказывается. Сам.
        Слезы невероятного изумления градом потекли по щекам, но сквозь них Ева смогла улыбнуться.
        - Грайнор! Спасибо тебе… Я не верила, что так может быть! Я думала…
        - Да, я знаю. Твой дядя не устоял, - кривая улыбка.
        - Да, я была уверена… И я… я безмерно благодарна тебе! Я верю, что про «оплату» ты шутишь…
        - Ну почему же… Если бы ты решила наградить меня подобным образом…
        - Потому что… Прости меня! - Ева схватилась ладонью за руку принца, лежавшую на одеяле. - Прости, что так плохо о тебе думала! Ты тоже… и великодушен, и благороден… Бываешь иногда.
        - Хм… Ты находишь? Боюсь, Ева на подобную жертву я способен, только когда… впрочем, неважно…
        Еве показалось, что он даже засмущался. И… она была слишком растрогана, слишком охвачена вихрем противоречивых чувств, чтобы выспрашивать, в каком именно случае он способен на жертву.
        - Лучше решим, что делать, чем обсуждать мое несуществующее великодушие. О! - принц поднял вверх указательный палец. - Гениально! Я думаю, мы должны спрятать тебя на самом верху. Именно там, где ты должна вскоре оказаться согласно логике событий.
        - Это где? - не поняла Ева.
        - Ну как где!? - усмехнулся принц. - На самом верху иерархии. Спрячем тебя в роли жены Бормиаса. В сущности, и менять-то ничего не нужно. Просто я не буду разоблачать тебя. Ты так и останешься маркизой, вышедшей замуж за принца. А со временем станешь королевой. Кто будет подозревать в тебе иноземную принцессу? Никто. А если начнет подозревать - то не посмеет приблизиться к тебе. Это будет самым безопасным.
        - Но тогда ты не станешь королем, как хотел! - удивилась Ева.
        Что-то у нее в голове не укладывалось… Как-то не верилось во все это. Она ведь уже почти умерла внутри себя.
        - Не стану. Королем нашей страны, - кивнул Грайнор. - Но я тут подумал…
        Он хитро улыбнулся.
        - Что? - спросила Ева.
        - Если я женюсь на принцессе Вериане, то смогу стать королем другой страны. Твоей Мареты. В Марете весьма путанные законы престолонаследия, допустимо многое, что в нашей стране сочли бы безобразием. Смотри, у Трайнира нет других детей, кроме Верианы. Твоя семья мертва, так что других наследников мужского пола тоже нет. Выходит, остается одна прямая наследница престола Мареты - Вериана. И при прочих равных… если напомнить Совету их страны о некоторых нюансах древнего престолонаследия, она может стать королевой. А я, выходит, королем Мареты. Не консортом, как это было бы у нас. А именно королем. Вряд ли Вериана захочет особенно активно участвовать в процессе правления. Так что я получу и власть, и возможность реализовать свои способности.
        - Вот как! - воскликнула Ева.
        Мысль, что женитьба на Вериане может решить вообще все проблемы, прежде не приходила ей в голову. Интересно, придумал принц этот «запасной» план, когда брат предложил ему вместо себя жениться на иноземной принцессе? Или он родился у него позже?
        - У тебя, как всегда, все просчитано, - криво улыбнувшись, сказала она.
        Выходит, с точки зрения достижения власти, Грайнор не так уж много теряет… Что, впрочем, не делало его жертву менее ценной. Ведь убив Еву, он мог бы обрести вообще все.
        И все же внутри что-то немного царапнуло. Почему-то. Словно, если уж жертвует, но должен пожертвовать до конца. С чего бы…
        - Думаю, мне этого хватит, - усмехнулся Грайнор. - Я не ставлю цели стать властелином всего мира, - он пристально поглядел на Еву, давая понять, что именно имеет в виду. Мол, мне не нужна твоя жизнь. Я не хочу обрести слишком многое. - Компромисс меня устроит. Хоть, знаешь… Конечно, при таком раскладе… Если бы ты и верно оказалась нищенкой, и я разоблачил бы тебя, то на выходе мог бы получить два престола, а не один. А Трайнир исполнил бы свою мечту об объединении государств. Так что кое-что я теряю… Но не теряю всех возможностей. Либо, знаешь, Ева… Есть и другой выход…
        - Какой? - удивилась Ева устало.
        По правду, теперь, когда вроде как ее жизни ничего не грозило (какое-то время), она ощутила запредельную усталость. Ведь ночной кошмар с Габером отнял много сил, а появление Грайнора и паника, когда он узнал правду, просто высосали их остатки.
        Одновременно внутри растекалось облегчение. Так просто…
        Кривая интриг вдруг превратилась в прямую линию. И она спокойно пройдет по ней.
        Выйдет за Бормиаса, когда-нибудь станет королевой. При этой она действительно будет практически неуязвима для сил, желающих получить ее жизнь. Даже если однажды встретит Трайнира, то вряд ли он поднимет вопрос о том, что королева соседней страны - беглая принцесса из Мареты, и еще более маловероятно, что потребует ее жизнь.
        Нужно только избежать встречи с Верианой хотя бы до свадьбы. И чтобы Габера поймали.
        Тогда… Неужели у нее действительно появится шанс жить спокойно?
        Спокойно - благодаря Грайнору. Каким бы он ни был… Что бы он ни сделал в прошлом… Сейчас именно благодаря ему появлялся шанс на нормальную жизнь.
        - Устала? - заботливо спросил Грайнор вместо прямого ответа.
        Ева обессиленно кивнула.
        - Хорошо. Сейчас я ретируюсь обратно в окно, - усмехнулся он. - А ты поспишь, - словно бы автоматически (хотя откуда у Грайнора такие инстинкты?!) подоткнул одеяло вокруг ее ног. При этом слегла приобнял их - на мгновение. - Только обещай подумать о втором варианте…
        - Так какой он?
        - Ну… Знаешь… - протянул Грайнор словно бы лениво, но Еве показалось, что его глаза ярко сверкнули. - Нам не обязательно выдавать тебя за Бормиаса, чтобы спрятать «наверху». В самом видном месте, куда никто не будет смотреть. Можно сделать один шаг от самой верхушки. Оказаться в положении, когда ты и «наверху», и все же не так видна, как королева. Ты можешь выйти за другого принца и остаться принцессой. За меня.
        - Что?! - воскликнула Ева и села на кровати. Сон и усталость одним махом слетели с нее.
        Мгновение помолчала, потом не выдержала:
        - Но я ведь не стою того, чтобы ради меня отказаться от престола. Никто не стоит. Ты говорил так. Вспомни.
        - Говорил, да, - криво улыбнулся Грайнор, прожигая ее взглядом. Его рука снова легла на ноги Евы, почти собственническим жестом. - Я был в ярости тогда. Вспомни, - он рассмеялся. - Ты облила меня водой! Настолько не желала моих… хм… поцелуев.
        - И что? - теперь Ева уставилась на него, как иезуит. - С тех пор что-то изменилось?
        - Да, Ева… - принц вздохнул как-то даже устало. Наигранно-устало. Но Ева заметила, что он, похоже… волнуется. Скрывает, что ему важен ее ответ, что вся эта ситуация вызывает в нем внутренний трепет. - Изменилось. Я больше не зол. И я знаю правду о тебе. Между нами больше не стоит твоя ложь. Более того - насколько понимаю, я единственный, кто эту правду знает. Так что… Было бы логично для нас, связанных интригами и тайнами, объединить свои жизни.
        - Но тогда ты точно не получишь никакую корону… - Ева опустила взгляд и закусила губу.
        Все же… Все же Грайнор… что? Влюблен в нее? Или настолько желает, что желание застилает для него даже вожделенную корону?
        Настолько, что готов… пожертвовать всем ради нее.
        Нет! Так не может быть! Он не настолько чудовище, чтобы убить ее. Но в достаточной степени, чтобы вести какую-то новую хитрую игру.
        - Не получу, - как прилежный ученик - то есть наигранно и забавно - кивнул Грайнор. И тут же понизил голос, добавил в него бархатные нотки: - Зато я получу тебя. Ммм… Ева… Все имеет свою цену. Мое желание получить власть - тоже. Чтобы отказаться от него, нужно нечто равноценное… Столь же сладкое и нужное для моего сердца. Думаю, ты сможешь заменить мне все это.
        - А когда я тебе надоем?! - вырвалось у Евы. - Что тогда? Все же пустишь меня под нож?
        - Проклятье! - на этот раз Грайнора прошибло. Он вскочил на ноги, сложил руки на груди и отвернулся. Так стоял почти минуту, в которую Ева успела пожалеть о своих словах. В конечном счете, теперь, когда он показал себя с лучшей стороны, ее слова были почти оскорбительны. Потом он резко обернулся к ней. - Я сильно напугал тебя в начале, да, Ева? - спокойно, но почти холодно, произнес он. - Создал о себе слишком плохое впечатление. Впрочем… Знаешь, впечатление правильное. Я такой и есть. Расчетливый, циничный. Просто есть вещи, которые… важнее… Которые я хочу сильнее, чем править какой-либо страной! Вот и все. Подумай, может быть, это ценно. А, Ева? Как насчет того, чтобы укротить чудовище?
        - Ты настолько… хочешь меня? - подняла на него взгляд Ева.
        - Да. Проклятье! - Грайнор вдруг сделал шаг к ней, наклонился и… одной рукой обвил ее талию. Прямо с одеялом он вздернул ее на ноги, и Ева повисла в его объятиях. Сердце забилось громко, затрепетало. Голова закружилась. Наверное, она упала бы, если бы Грайнор не держал. Вторая его рука легла на щеку, большим пальцем он начал гладить ее. Горячее дыхание принца обжигало кожу, заставляло что-то внутри гореть так же жарко, растекаться по телу. - Да, хочу, Ева. Не только твое тело - вот это худое и слабое! Не только его. Тебя. С твоей тайной и твоим враньем. С твоим благородством и твоей иронией. Всю целиком. Понятия не имею, почему так… Может, это говорит наша общая древняя кровь. И я по-прежнему не желаю отдавать тебя Бормиасу… Выходи за меня. Останемся принцем и принцессой. А там посмотрим…
        Ева сглотнула… Лицо Грайнора заполнило собой все. Мир превратился в эти горячие глаза, в эти строгие черты. Они заполняли все целиком, хоть и расплывались перед глазами.
        - Я… Подожди, Грайнор… - прошептала она, сама плохо зная, что именно хочет сказать.
        Может быть - просто остановить его. Ведь неизвестно, как далеко сейчас может зайти принц, охваченный страстью.
        Он предлагает ей замужество. А если удовлетворит свое желание, хотя бы в телесном плане - не будет ли ему этого достаточно?
        Не останется ли Ева измятой, обесчещенной и… одинокой? С одной надеждой, что Бормиас не обнаружит отсутствия невинности у невесты. Или обнаружит слишком поздно…
        Принц же начал склоняться к ней. Его горячие губы легко коснулись ее губ. Это легкое касание пронзило, словно удар молнии.
        И в тот же миг Ева рванула из его объятий. От неожиданности принц разомкнул кольцо рук, и она резко бросилась в сторону.
        - Стой, Грайнор! Я не могу, не могу так! - почти закричала она.
        - Почему? Жалеешь моего брата? - хрипло выдохнул Грайнор. - Поверь, он найдет утешение в своих делах очень быстро! И вообще… пусть женится на Вериане, как и хотели их родители! Он, а не я, легче перенесет брак без… любви! - зло сказал Грайнор и сжал кулаки, тяжело дыша.
        - Да, жалею! Мы не можем так поступить с Бормиасом! Его сердце… оттаяло. Он обрел утешение во мне. Я не могу предать его! И он… очень хороший! Мы сами затеяли это все, и теперь… нет пути назад! Мы не можем так поступить с ним!
        - Да, а сделать несчастной саму себя нормально?! Тебя ведь тянет ко мне… Ты хочешь быть со мной, а не с ним! - принц сделал шаг, чтобы схватить ее.
        Но Ева отбежала еще дальше, и он замер.
        - Почему так? Почему ты выбираешь его? - обжигая взглядом, спросил он.
        - Потому что… Потому что мы хотели подставить его. Потому что я нужна ему… Потому что…
        - Потому что ты дура, Ева! - гневно бросил Грайнор и… кажется, начал успокаиваться. - Ты в моих руках со своей тайной. Ты понимаешь, что только от меня зависит твоя жизнь. И что именно в браке со мной ты будешь защищена. Наверное, понимаешь и то, что я мог бы потребовать от тебя принадлежать мне - как условие неразглашения твоей тайны и сохранения твоей жизни. Я не делаю этого лишь потому, что… потому что не хочу поступать с тобой так. Более того - ты хочешь меня. Хочешь быть со мной. Но из-за своих… благородных нравственных убеждений ты отказываешься… от нормального счастья. Знаешь, - он склонил голову на бок, иронично ее разглядывая. - В чем-то ты права… Вы с Бормиасом похожи. Оба ставите на первое место свои холодные принципы вместо разумных живых доводов. Представления о внешнем благородстве… Может, вы и верно будете хорошей парой. До свидания, Ева, до завтра. Надеюсь, тебя больше не охватит дурнота, ведь ты знаешь теперь, что я не воспользуюсь твоей смертельной тайной.
        Он отвернулся и пошел к окну.
        - Подожди! - воскликнула Ева, просто не зная, что думать.
        Часть ее скрутило от боли. От досады. От страха, что прямо сейчас она отказалась от самого лучшего счастья, которое могло быть в ее жизни.
        - Что, Ева? - Грайнор остановился, развернулся и насмешливо поглядел на нее. - Хочешь повернуть все обратно? Разум и истинные чувства берут верх?
        - Нет. Всего лишь хочу знать, что ты теперь будешь делать… Мстить нам?
        - Ха! - усмехнулся Грайнор. - Нет. Не мстить. Другое, - и вдруг рассмеялся. - Я не такой дурак, чтобы отступить сразу, как это делаешь ты. Посмотрим, что будет. Может… ты еще поменяешь свое мнение. Придется выбирать из двух принцев. Да, Ева… Я буду рядом… Вы с Бормиасом никуда от меня не денетесь. И тебе придется сравнивать, смотреть, мучиться… Я слишком хочу тебя, чтобы просто отдать тебя брату, который хочет тебя меньше, чем я.
        - То есть ты собираешься…
        - Ага. Быть рядом и бороться за тебя. Может, сейчас ты просто не готова принимать верные решения. Еще неделю можно развлекаться на курорте. Это потом придется срочно готовиться к встрече Верианы… Неделя - немало для умной девушки вроде тебя, чтобы принять решение.
        «Какой же ад меня ждет!» - подумала Ева.
        Грайнор хочет, чтобы она разорвалась надвое. Чтобы ей пришлось выбирать - мучительно и сложно. Он хочет подвергнуть ее пытке.
        В этот момент все опасности, что были в прошлом, все мучения показались не столь ужасными на фоне бремени выбора, что ей предстоит.
        Как женщина она не могла не оценить упорство Грайнора. Но… как человеку, понимающему, что ей предстоит, хотелось немного отомстить ему.
        - А может, ты решил жениться на мне теперь, потому что узнал, что я принцесса на самом деле? - испытующе склонив голову, сказала она. - Ведь прежде тебе не приходило это в голову. Пока ты думал, что я девчонка, которую лишь ты вытащил с улицы. Или планируешь все же… отправить меня под нож. Потом, когда я буду твоей женой.
        - Логично. Хоть и не так. И ты понятия не имеешь, что приходило мне в голову, а что - нет, - ответил Грайнор с усмешкой. - Хватит, Ева. Иначе мы далеко зайдем. Этот раунд ты выиграла. Посмотрим, что будет завтра. И ляг ты, наконец. Иначе опять будет нервный срыв, который испортит наш совместный отдых.
        Усмехнулся и… резко перепрыгнул через подоконник.
        Глава 21
        Легко сказать «спи»! Сложно спать, когда произошло столько всего. Когда младший принц скрылся за окном, Ева чувствовала себя так, словно ее ударили по голове.
        Слишком многое случилось за какой-то час. Сперва - «разоблачение», в котором сложно винить Грайнора. Ведь собственное тело выдало ее, по реакции было несложно догадаться.
        Потом… все эти признания Грайнора.
        Она закрыла окно и обессиленно опустилась на кровать. Голова кружилась, и думать о своих чувствах к кому-либо из принцев или об их чувствах к ней было невозможно. Но и спать было невозможно тоже!
        Обрывки мыслей кружились, казалось щекотали внутри головы. Но, конечно, главным было понимание, что Грайнор знает правду о ней, но не собирается…
        Впрочем, кто знает, что там собирается младший принц на самом деле!
        Заснула Ева только к утру. А много позже рассвета ее разбудила камеристка сообщением, что пришел принц Бормиас.
        «Еще один!» - обреченно подумала Ева, едва понимая с подушки тяжелую голову. Еще один, кто может прийти к ней в любой момент. Хорошо, хоть через центральную дверь, а не через окно. Впрочем, у Бормиаса как у ее жениха, по крайней мере, есть на это некоторое право.
        С помощью камеристки Ева наскоро привела себя в порядок и спустилась в просторный холл, где за круглым столиком ее уже ждал принц.
        При виде Евы он поднялся, поцеловал ее руку, привычно задерживая ее в ладонях дольше положенного. Впрочем… Ева понимала, что теперь эти жесты близости будут нарастать. Все же жених и невеста общаются более близко даже в самых высоких кругах аристократии. Пожалуй, ее ждет и поцелуй…
        А что, подумала Ева. Грайнор целовал ее. Значит… это тем более позволено Бормиасу. Младший принц хочет обречь ее на ад «сравнения и выбора». Вот и нужно сравнить…
        Ева устыдилась своих циничных мыслей. Какая приличная принцесса будет сравнивать поцелуи мужчин, которые и вовсе не должна допускать.
        А вот принц цвел. Радостный, уверенный в себе. Он просто сиял этим утром.
        - Милая Ева, - улыбнулся он, продолжая мять в ладонях ее руку. - Прекрасная новость! И я поспешил сообщить тебе! Наши маги в столице взяли некоего мага, по всем признакам похожего на «нашего». Его имя Габер…
        - Что?! - изумленно переспросила Ева и инстинктивно вцепилась в ладонь Бормиаса. - Уже взяли?
        - Да, я ведь говорил, что они прекрасно работают, - победно улыбнулся Бормиас. - Сейчас его допрашивают.
        - Как его зовут?! - спросила Ева, не особо надеясь, что военным магам удалось узнать истинное имя ее врага. Ведь это последнее, что он откроет. Слишком известное имя.
        - У него комплект разных документов, и мы пока понятия не имеем, какие из них верные, - серьезно ответил Бормиас. - Но все магические признаки сходятся. В любом случае, даже, если будет установлено, что это ошибка, маг не выйдет из тюрьмы до нашей свадьбы. Наверняка - намного дольше. Нам больше не о чем волноваться…
        - Я очень рада, Бормиас! Благодарю, что сразу рассказали мне об этом! - вежливо сказала Ева и незаметно вздохнула.
        Во-первых, ей не слишком верилось, что изловили именно Габера. Он достаточно умен, чтобы сделать «подсадную утку».
        А во-вторых…
        Впрочем, нет, этого она не боялась.
        Если Габер откроет, кто она такая, расскажет все, как на духу, то станет известно, кто он. А тогда его просто выдадут королю Мареты как предателя. И вот уж кто точно не будет церемониться со своим прежде доверенным магом, что увел Еву из-под носа.
        Ева боялась Габера больше всего на свете. Но между ними существовало что-то вроде взаимной поруки. Негласно. Если один из них раскроет имя другого - то и сам пострадает. Обречет на расправу и самого себя.
        К тому же, Ева была уверена, что Габер достаточно силен ментально, он сам об этом говорил. И никакой магический допрос не «расколет» его.
        Главное… Чтобы это действительно был он. И чтобы его действительно как можно дольше держали в тюрьме. Под любым именем. Это как раз неважно.
        - Я хотела бы увидеть… Допустим, его портрет, - сказала Ева.
        Очень уж ей хотелось убедиться, что это именно Габер! Что еще одно невероятное событие произошло - ее врага изловили.
        - Желаете устроить опознание? Но вы ведь не видели его, Ева…
        - Нет-нет! Просто хочу увидеть портрет того, кто посмел выступить против вас, Бормиас!
        - Хорошо, думаю, я смогу это устроить, - улыбнулся Бормиас. - Вы как-то бледны сегодня, моя дорогая… Не хочу думать, будто болезнь вернулась. Нам явно нужно подкрепиться, - Бормиас, наконец, отпустил ее ладонь и указал на накрытый столик.
        В этот момент в дверь прозвонили, а еще спустя миг местный дворецкий с поклоном доложил:
        - Ваше высочество, ваша милость, его высочество принц Грайнор явился с визитом.
        - О, должно быть, Грайнор получил мое письмо с новостью о маге! - обрадовался Бормиас.
        «Держи карман шире…» - обреченно подумала Ева. Так говорил один из простолюдинов, с кем жизнь столкнула ее во время нищенских скитаний.
        Может быть, Грайнор и получил послание брата. Но истинная его цель - отвлечь Еву от старшего принца. Вступить в конкуренцию. То есть превратить ее жизнь в ад.
        - Дорогие мои! - Грайнор, несмотря на полу-бессонную ночь, сиял не хуже Бормиаса. - Очень рад был получить столь прекрасные известия! Я могу разделить с вами утреннюю трапезу? Право слово, так замечательно, что мы все здесь встретились… И можем не расставаться еще неделю, прежде чем потребуется отправиться за принцессой Верианой…
        - Конечно, брат! - улыбнулся Бормиас.
        «Ну все, началось!» - подумала Ева, когда два принца наперегонки кинулись отодвигать ей стул.
        Действительно, началось. И если Бормиас просто был собой, то Грайнор, кажется, решил превзойти самого себя в остроумии. Ева ничего не могла поделать с собой, но все, что говорил младший принц, вызывало у нее искренний отклик.
        - Вот мне интересно, о чем бы вы говорили с женихом, если бы не было меня… - шепнул он ей, когда Бормиас отошел к окну посмотреть на приставленную к Еве охрану.
        Да, как собеседник Грайнор давал сто очков вперед старшему брату. Он был прав. Однажды у Евы может встать вопрос, о чем говорить с Бормиасом.
        - Уверена, мы нашли бы тему. Хотя бы - организация нашей помолвки и свадьбы, - мило (и едко) улыбнулась Ева Грайнору.
        - Весьма скучно, не находишь? - усмехнулся младший принц. - К тому же, однажды все помолвки и свадьбы закончатся… И ты будешь жалеть, что отдала меня Вериане, ведь это она будет каждое утро наслаждаться моим искрометным обществом…
        - Замолчи! - почти рявкнула на него Ева. - Не хочу слышать все эти подленькие заявления. Нужно нечто большее, чем отменное остроумие.
        - И что же это? - с интересом прошептал Грайнор.
        - Возможно… - Ева вздохнула. - Однажды ты поймешь.
        Ведь Грайнор не безнадежен. Она это знала, несмотря на внутренне сопротивление.

* * *
        «Однажды ты поймешь!» - эхом отзывалось в ушах у Грайнора, когда он, сердито размахивая тростью, шел к себе. Ну конечно!
        Куда уж ему понять! Эти двое благородных и занудных нашли друг друга! Вернее, Ева думает, что нашли. А ему, Грайнору, куда уж понять!
        Он ведь чудовище.
        Чудовище, которое караулило спящую Еву, когда она боялась остаться одна… Чудовище, которое даже не подумало вырезать ее сердце и стать властителем мира… Чудовище, которое готово отказаться от короны ради этой ненастоящей нищенки…
        Грайнору было даже обидно, хоть именно обида не была чувством, характерным для него. Злость - да, изредка. Он сам это знал. Гнев - конечно, хоть Грайнор хорошо умел его контролировать. А обычным для него было такое циничное принятие всего, как есть - с одновременным поиском наиболее выгодных для него путей решения проблем.
        Но не обида.
        Сейчас же Грайнору было обидно.
        Особенно то, как брат, в начале радовавшийся его обществу, неожиданно (и явно испытывая неловкость) попросил его дать им с Евой прогуляться по набережной вдвоем. При этом на лице Бормиаса стояло раздражение. Очевидно, он был недоволен постоянным присутствием младшего брата и мечтал остаться с Евой наедине.
        То, о чем Грайнор и сам мечтал. Потому что теперь, когда девушка больше не жила в его доме, когда она была во многом недосягаема, Грайнор и сам ощущал острый недостаток Евы.
        Ему ее не хватало.
        Не хватало, как чего-то важного, неотъемлемого. И особенно не хватало их сложных искрометных разговоров. Их скрытого противостояния.
        …Ее глаз, глубоких, как озера… Трепетных улыбок. Смущения - не наигранного, Грайнор слишком хорошо видел, что ее стыд, сомнения и смущение не были актерской игрой. Просто волновалась, как оказалось, она вовсе не из-за того, из-за чего Грайнор думал прежде.
        Мерзко. Грайнор вздергивал самого себя мыслью, что Ева - не дура. Она поймет, что нельзя обречь себя и их с братом на «несчастливый расклад». Поймет, что нельзя принадлежать мужчине, с которым не чувствуешь того особого, того несравненного…
        Того, что сам Грайнор чувствовал в присутствии Евы.
        А вообще, в нем, Грайноре, никто ничего не понимал.
        Еве он говорил о себе прямо. Признавал свои недостатки и столь же спокойно и жестко указывал на достоинства. Он такой, какой есть. И ему казалось, что как раз Ева может понять и принять его. Он не мог ошибиться.
        Но пока еще она тоже ничего в нем не понимала.
        …И все же… Он ведь понятия не имеет, что на самом деле чувствует Ева к Бормиасу. Он может хорохориться сколько угодно, может насмехаться над ее стремлением укрыться за стеной бормиасова благородства. Но на самом-то деле не имеет никакого понятия!
        Вдруг старший брат, которому от природы и так дано все - по праву первородства - сумел проникнуть и в сердце Евы? Просто так. Ни за что. Ни за какие заслуги.
        А ведь теперь Грайнору нужно было не так много! Он действительно не особо думал о том, как можно было бы использовать особые свойства Евы. Он согласен остаться просто принцем. Разумеется - с расширенными государственными обязанностями (иначе просто скучно жить). В остальном ему было бы достаточно…
        Достаточно Евы.
        С ней не было бы скучно, Грайнор точно знал это. А ведь, в сущности, единственное, что его по-настоящему мучило в жизни - это скука. И всеобщая глупость, которую он не мог не видеть. Люди думали и действовали слишком медленно или слишком глупо. Быстрый и проницательный Грайнор каждый день убеждался в этом.
        И от всего этого… От того, как брат попросил его уйти, а Ева ничего не сказала, лишь опустила глаза и скромно улыбнулась, было противно. И обидно.
        Они ведь в его руках. Он может одним словом разрушить любое Евино счастье. Он может забрать ее жизнь. Он может… В сущности, он может все!
        Но не делает.
        Грайнор остановился и смачно, по-простолюдински, сплюнул. Тьфу.
        И не сделает. Самому противно.
        А вот с Евой и Бормиасом стоит быть осторожнее. Пожалуй, он и верно передавил. Слишком насытил их своим обществом.
        Либо - тоже вариант - стоит вступить с братом в открытое противостояние.

* * *
        Это был первый хороший закат на море. Хороший - потому что Ева более-менее успокоилась. Ей не грозила опасность прямо сейчас. И Габер, не исключено, что пойман. И…
        Да, Грайнор поддал жара своим присутствием. Порой она нервно вздрагивала, когда принц прямо при старшем брате слишком старательно развлекал ее, предлагал совместные прогулки и почти открыто за ней ухаживал. Но в целом ада не получилось.
        Весь этот день они провели втроем. Гуляли в предгорьи, любуясь на старые затихшие вулканы, сидели в кафе у моря.
        Неподалеку маги открыли аттракцион - колесо с кабинками, вращающееся силой магических кристаллов. Конечно, Ева с принцами покатались и на нем. Когда кабинка ненадолго застывала наверху, курортный городок можно было видеть, как на ладони. Он казался игрушечным, как макет, что был у Евы в детстве. Красные черепичные крыши, шпили соборов, люди, словно куколки, снующие по улицам…
        Это было просто восхитительно! Там, где Ева выросла, не строили ничего подобного. Может быть, потому, что не было моря.
        А потом, когда Грайнор предложил конную прогулку, Бормиас отвел его в сторону. Сердце Евы ненадолго сжалось от острого предчувствия. Ну не мог старший брат совсем не понимать, что младший завел какую-то свою игру! А значит, между ее принцами может возникнуть конфликт.
        Настоящий. И тогда непонятно, кто будет жениться на Вериане. И непонятно, как жить дальше Еве…
        Она не слышала, о чем они говорили. Но смотрела на них, и, к счастью, не разглядела на их лицах настоящей злости. После Грайнор вежливо откланялся и ушел, сославшись на дела. А Бормиас решительно предложил Еве локоть и повел ее по набережной.
        И тут Ева успокоилась.
        В конечном счете, Бормиас может прогнать соперника - он ее официальный жених. И… иногда нужно просто довериться мужчине. Ее кисть лежала на его сильной надежной руке. И в ближайшие часы Ева могла не ждать подвоха от судьбы.
        Золотое солнце медленно опускалось за море, отбрасывало на него дорожку, прорезаемую легкой рябью. Ева молчала. Ей неожиданно стало просто хорошо.
        Старший принц тоже молчал, кажется, задумался о чем-то.
        Потом вдруг остановился, развернул Еву к себе, легко, но решительно коснувшись ее плеч.
        - Ева, милая, скажи мне, я не слишком ошарашил тебя своим предложением? - с легкой тревогой в голосе спросил он. - Может быть, ты не готова? Или у тебя есть… и другие симпатии? Я слишком привык отдавать приказы солдатам, и… не привык думать о таких тонких материях. Я не хотел бы… навязывать тебе себя.
        - Нет, Бормиас, пожалуйста, не говори так! - искренне ответила она. От его слов ей стало тревожно. Почему-то тревожно. И еще… неудобно от очередного проявления его благородства. - Я очень признательна тебе за то, что ты… готов взять в жены меня. Простую маркизу. И я… вправду хочу стать тебе хорошей женой.
        - Уф! - облегченно рассмеялся Бормиас. - А то я уж начал волноваться, что тебя может смущать наша разница в возрасте. Ведь люди разных поколений - разные. Признаюсь, мне показалось, что тебе интереснее, например, с моим братом…
        - Муж и жена живут вместе не только для того, чтобы шутить, соревноваться в остроумии и светской беседе. Есть вещи важнее. Например - надежность и преданность… - тихо ответила Ева, про себя с досадой подумав, что он прав. Конечно, с Грайнором ей во многом интереснее. - И здесь я доверяю только тебе…
        - Тогда… - в лице Бормиаса появилась новая «порция» решимости. Еве вообще иногда казалось, что он, на много лет забывший о личной жизни, сейчас заново проходит путь подростка, отважившегося впервые заявить о своих чувствах к девушке. - Возможно, ты позволишь…
        Но дальше он не был робок.
        Сильная рука обняла Еву за талию и притянула к крепкому собранному телу. Ева автоматически запрокинула голову, и другая ладонь Бормиаса легла ей на щеку - так же, как совсем недавно касался ее Грайнор.
        Сердце бухнуло, и Ева прикрыла глаза. Если поцелует - так тому и быть, пронеслось у нее в голове.
        Спустя миг старший принц целовал ее. Крепко, жадно, явно изголодавшись по женской ласке. И это было… не хуже, чем с Грайнором.
        Просто по-другому. Это тоже была страсть, но другая. Более крепкая и чистая. Такая, из которой со временем вырастает искренняя жаркая привязанность мужа и жены. Спустя несколько секунд Ева уже совсем не сравнивала и ни о чем не думала.
        Ее захватило решительным вихрем, что создавал Бормиас.
        И это был первый в ее жизни «законный» поцелуй. Поцелуй, который ей нравился, и которого она могла не опасаться.
        Руки сами собой обняли широкие плечи принца, она ближе прильнула к нему.
        Сейчас все было правильно. Так, как должно быть. Этот зрелый честный мужчина будет любить ее, защищать и желать. Все может быть прекрасно…
        Но когда вихрь медленно пошел на спад - Бормиасу явно не хотелось ее отпускать - Ева вдруг ощутила ЭТО.
        Оно просилось изнутри… Рвалось, хоть пока разбивалось о волю Евы. Выворачивало ее, как когда-то.
        Проклятье! Уже давно этого не происходило бесконтрольно - благодаря Габеру, научившему ее контролировать оборот своими жесткими методами, похожими на пытку… Ева уже и забыла, как это бывает…
        Она сглотнула и отшатнулась.
        - Ева, милая, я был груб? Что случилось? - взволнованно спросил Бормиас. Возможно, он опасался пощечины, что могла дать девушка в своей «оскорбленной невинности».
        - Нет! Все… Все хорошо. Мне… понравилось! - ляпнула Ева. И тут же сжалась внутри, чтобы не выпустить зверя наружу. - Просто… Бормиас, я… очень устала. Прошу, отвези меня домой…
        Лишь бы у нее хватило сил и времени устоять! Лишь бы хватило!
        И еще - непонятно, как ей бежать из особняка. Не исключено, что охране велено не выпускать ее одну. Скорее всего - так.
        Глава 22
        - Ваша милость, прошу прощения, - склонил голову охранник. Но от выхода не отошел. Закрывал его, как скала. - Его высочество принц Бормиас распорядился, чтобы вы не покидали особняк одна. Если вы желаете совершить ночную прогулку, позвольте, я организую вооруженную охрану. Или, может быть, отправить посыльного к его высочеству?
        Проклятье! Ева сжала зубы и буркнула:
        - Нет, благодарю.
        То, чего давно не было, просто выкручивало ее изнутри. Рвалось, билось в стену ее воли. Стена еще стояла, но Ева знала, что если не дать свободы ее второй природе, то… она обернется в самый неподходящий момент.
        И счет пошел на минуты! Даже не на часы!
        Под удивленным взглядом охранника она кинулась вверх по лестнице, обратно к себе в комнату.
        Что же делать? Она даже не может выйти из дома. А ей нужен лес или безлюдное поле… Горы тоже подойдут. Лишь бы добраться туда.
        Еще четверть часа Ева стояла в ванной, смотрела на себя в зеркало и уговаривала зверя, живущего внутри, подождать. Подождать. А еще лучше - снова уснуть. Снова стать послушным ее желанию и воле.
        Но зверь словно бы усмехался ей из зеркала. «Не выйдет. Ты долго держала меня под контролем. Мне нужен глоток свободы».
        Ева понятия не имела, почему он проснулся именно сейчас. Может быть, как-то повлиял поцелуй Бормиаса… А может - нет. Ей было не до того. Ей нужно было что-то сделать. Как-то спастись.
        В голове судорожно метались мысли. Тайно послать Свету к Грайнору - ей-то можно выходить из особняка! Попросить помощи у младшего принца, который и так все знает. Но он может не успеть! Пока Света доберется до него, пока он приедет к ней, пока проберется…
        Оставался лишь один путь. Тот, которым Грайнор воспользовался вчера.
        Ева с содроганием сердца подумала о том, что собирается сделать. Лазать по стенам, крышам и деревьям ей не приходилось несколько лет. С тех пор, как она перестала быть бойкой девочкой-подростком.
        Но другого варианта не было. Лишь бы не обратиться от страха, когда полезет вниз! Ведь ей еще нужно добежать до предгорья. Там будут деревья - они укроют ее. А дальше… Дальше есть шанс, что к утру она обернется обратно, вернется в особняк, и никто ничего не узнает.
        Морщась от рвущих естество ощущений, Ева быстро переоделась в брюки, камзол, рубашку и сапоги для верховой езды. Тоже плохая обувь, но лучше, чем всевозможные туфельки.
        Подошла к окну, высунулась и оглядела путь вниз. Пониже окна был узенький карниз, на который можно было встать в начале, держась руками за подоконник. По нему нужно пройти левее, к скрытой в лианах трубе водоснабжения. Там, хватаясь за трубу и лианы, она, вероятно, сможет спуститься…
        Голова слегка закружилась. Еве не верилось, что она делает это. А еще ведь нужно проскользнуть мимо охраны. «Охрана, в основном, магическая… А от обычной я смог уйти…» - вспомнились ей слова Грайнора.
        Да, она должна. Охранники стерегут ее от опасности, что может прийти извне. Они точно не ждут, что кто-то будет бежать из особняка.
        Ева перешагнула через подоконник…
        - Ева! - услышала она громкий шепот. - Это же моя голова! Что ты делаешь?!
        Сердце ударило, забилось в горле и… тут же успокоилось.
        - Грайнор! - выдохнула она, нашарив ногой карниз. - Что ты тут делаешь?
        - Я? Хочу пообщаться. Есть разговор…
        - Опять?
        - Конечно! А вот куда ты собралась?
        Он подтянулся и оказался на карнизе, рядом с Евой. Насмешливо поглядел на нее. Одновременно одной рукой придержал ее за спину, прижал ближе к стене.
        - Грайнор! Умоляю! Помоги мне… Только ты можешь, потому что знаешь мою тайну… - тихо простонала Ева.
        - Да, что нужно сделать? - совершенно серьезно спросил принц, его строгое лицо выразило озабоченность. Он явно понял, что шутки закончились. Все очень серьезно и страшно.
        - Мне нужно обратиться! Ты понимаешь, о чем я?
        Грайнор сосредоточенно кивнул.
        - Нужен лес… Помоги мне добраться туда! Умоляю! Иначе - конец!
        - Не нужно умолять. Я все понимаю, - коротко ответил Грайнор. - Осторожно иди по карнизу, не бойся - я тебя держу, - Ева и верно чувствовала, как его железная рука крепко прижимает ее к стене. Она сделала пару осторожных шагов. Ноги тряслись, ей подумалось, что без помощи Грайнора она в жизни не смогла бы сделать этого. - Вот так, молодец. Когда дойдешь до трубы, остановись, крепко возьмись рукой за крепление, другой рукой - за толстую лиану. И подожди - я спущусь ниже и буду страховать тебя.
        Ева судорожно вздохнула и пошла дальше по карнизу. Ближе к трубе она закачалась от напряжения, только поддержка принца помогла ей не сорваться. Сердце бухнуло от страха, когда левая нога заскользила вниз…
        - Все, хватайся! - резко скомандовал Грайнор, и Ева отчаянно вцепилась в опору, как он сказал раньше. - Стой. Я быстро.
        Ева замерла. Проклятые сапоги постоянно пытались скользить, приходилось почти висеть на руках.
        Грайнор быстро спустился, придерживаясь за лианы, где-то слева от Евы, а она не могла не поразиться его ловкости.
        - Что ты делаешь? - шепнула она в следующий момент, ощутив, что он крепко схватил ее ногу и потянул сапог вниз.
        - Снимаю твою обувь, - усмехнулся он. - В этих сапогах ты не слезешь.
        В следующий миг Ева ощутила необыкновенную свободу в правой ноге. И одновременно - бережное, нежное касание.
        - Ммм… Какая приятная нога… - услышала она.
        - Можешь не пытаться шутить и бравировать?! - шикнула ему Ева. - Не поможет, мне все равно очень страшно!
        - Я не шучу. У тебя и верно восхитительные ноги, - ответил Грайнор и неведомым образом освободил другую ее ступню.
        Ева не знала, куда он дел сапоги. Сейчас главным было то, что ее ноги больше не скользили.
        Дальше было легче.
        Грайнор говорил ей, куда ступать, за что держаться, иногда поддерживал ее, где возможно, и Ева достаточно ловко слезла почти до конца. Но в паре метров над землей изможденные непривычной нагрузкой руки начали соскальзывать.
        - Ой! - пискнула она и… надеялась спрыгнуть, но сорвалась вниз бесконтрольно.
        - Ах… - вырвалось у нее, когда вместо удара о землю, ощутила упругую крепкую опору под коленями и за спиной. Грайнор поймал ее на руки, покачнулся, но устоял.
        - Хм… Ты по-прежнему ничего не весишь, - сказал он. - Надо было кормить тебя насильно.
        В этот момент его лицо залило лунным светом. Оно было так близко… Еве захотелось благодарно коснуться его щеки, поцеловать насмешливо сложенные губы…
        - Спасибо тебе, - прошептала она вместо этого. - Времени нет, поставь меня… И… где мои сапоги?
        Грайнор мягко поставил ее на землю и отдал сапоги, связанные шнурами между собой.
        …То, что было дальше, сложилось у Евы в одну темную картинку, в черно-серый путь, прорезаемый лунными всполохами. Грайнор за руку вел ее по саду, перебегая от кустов к кустам. Потом были какие-то сараи, невысокий забор, через который опять пришлось перелезать. При этом принц весьма уверенно подталкивал ее по ниже спины, а потом снова поймал на руки.
        В рощице на отдалении нашелся конь Грайнора. Принц достал из седельной сумки темный плащ и протянул Еве:
        - Надень. Он скроет твою женскую фигуру, даже если кто-нибудь встретится и узнает меня…
        А когда Ева оделась, посадил ее на коня за собой. Как в старинных романах, где рыцари увозили своих принцесс, освободив из плена, подумала Ева.
        К счастью, им встретилось лишь несколько ремесленников, которые даже не удостоили взглядом странных всадников. Потом дорога начала петлять, и вот…
        Когда Грайнор въехал под свод предгорного леса, Ева соскочила с коня, не дожидаясь помощи принца. Ждать дальше было нельзя. Второе естество приглушенно рычало внутри, угрожая прорваться наружу…
        - Я отойду туда… - сказала она соскочившему с коня Грайнору и указала рукой на самые темные заросли.
        - Подожди! - сказал Грайнор. - Сколько времени тебе нужно на все это? Когда сможешь вернуться?
        - Не знаю! - с досадой ответила Ева. Вторая ипостась билась в сдерживающую ее стену уже всем весом. А Еве еще нужно раздеться… Но Грайнор задал важный вопрос. - Со мной давно не было неконтролируемых обращений. Обычно… Обычно, прежде, когда я обращалась не по желанию, то хватало двух-четырех часов. Иногда - меньше… Но я давно не давала воли второй ипостаси. Не знаю, сколько будет в этот раз.
        - Хорошо. Я буду ждать тебя здесь. В любом случае. До рассвета мы должны уложиться, - серьезно ответил Грайнор. - И еще, Ева… Я хочу посмотреть, - в его глазах появилось знакомое лукавство.
        - Зачем?! Зачем тебе это?! - воскликнула Ева.
        - Хочу увидеть тебя в той ипостаси. Это ведь почти… наше общее естество. Позволь. Я хочу понять. Понять ЭТО.
        - Нет! - почти с отчаяньем воскликнула Ева. Сейчас ей хотелось пристукнуть Грайнора за то, что просто не отпустит ее. Хоть она и могла… прекрасно могла понять его желание. В котором стремления осознать и принять явно было больше, чем праздного любопытства.
        - Почему? - удивился принц.
        - Да хотя бы потому, что мне нужно будет раздеться! Не знаю, как у Настоящих… А я рву любую одежду при обращении. Хочешь, чтоб мне было не в чем возвращаться? К тому же… Не забывай, что я хищник. Мне еще не хотелось съесть человека. Но… после такого «голодания» я не знаю, чего ожидать…
        - Я бы завернул тебя обнаженную в плащ… - задумчиво произнес Грайнор, искоса глядя на нее. Словно угрозы хищной расправы и не было, а значение имела лишь будущая нагота Евы. - И вез бы, как запеленатого ребенка. Но да… Интересно. Хорошо, я буду ждать здесь. В надежде, что хоть краем глаза увижу твою вторую ипостась.
        - Все, Грайнор! Мне пора! - Ева кивнула ему и бросилась за кусты. Принялась судорожно расстегивать пуговицы на одежде. Руки тряслись, а зверь внутри рычал, поторапливая ее.
        Было сложно… Голова кружилась, зрение уже стало лучше обычного. Слух тоже обострился, и звуки ночного леса ударили в Еву.
        …Вот там по веточкам пробежала маленькая зверюшка. Да, вот ее запах… Второй ипостаси она на один укус, но головокружение усилилось от осознания, что сейчас она станет свободным хищником. Который хочет этой… крошечной крови. Хочет нестись между деревьями.
        Хочет…
        Ева застонала, мельком оглядела свое обнаженное тело. Оно красиво светилось в лунном свете.
        И тут все началось.
        Мышцы выворачивало, внутренний зверь выбирался наружу - быстро, торопливо, жестко. Не жалея их общего тела, обращая его стремительно, как никогда. Ева хотела закусить губу не от боли, а от этих костоломных ощущений. Ведь боли при обращении она давно уже не испытывала. Это чувство было сильнее и страшнее боли. Но ее губы уже стали другими, уступая место упругой серебристой коже и огромным зубам.
        Она упала на четвереньки, а потом…
        Сначала ее тело приняло тот облик, что свойственен второй ипостаси. Мощные мускулистые, но грациозные лапы, когти на них - Ева видела, как все это появляется из ее нежной плоти. Зрение, слух и обоняние стали еще острее. Теперь она ощущала лес вокруг, как единый живой организм. В котором было много жизни, зверей больших и маленьких, на другом конце - заснула пара лесорубов.
        А потом Ева начала расти. Вот это уже было приятное ощущение. Она помнила его хорошо. Ощущение, когда ты вдруг начинаешь увеличиваться, и твоя сила, твое могущество растут вместе с телом.
        Впрочем, это не помогло ей, когда она убежала от Габера. Даже сложнее было прятаться…
        Еще несколько секунд, и Ева смотрела на полянку с высоты. До ноздрей, расположенных на уровне половины высокого дерева, доносился аромат весенних цветов, растущих здесь.
        А в сердце вдруг проснулась радость. Вторая ипостась расправилась и упоенно вдохнула, напитанный ароматами воздух. Переступила огромными лапами.
        Вот она - настоящая жизнь! Жизнь без проблем и сомнений. Без ужасной необходимости выбирать между двумя принцами. Без опасности быть схваченной… Впрочем, нет, Ева знала, что если она останется в этой ипостаси, то ее поймают еще быстрее. Иначе ей не пришлось бы прятаться среди обычных людей.
        Она глухо, но радостно, заревела и тут, услышала, как хрустнула веточка под ногой человека. Ветерок донес знакомый запах. Очень знакомый, просто раньше Ева не думала о том, как пахнет Грайнор…
        А пах он просто восхитительно! Мужественно и как-то… умно. Даже нотки пота не омрачали этот чуть-терпкий аромат. Его не хотелось съесть или сжечь. Хотелось вдыхать запах дальше.
        «Проклятье! Упрямый любопытный принц», - подумала Ева. Но не могла сдержать внутренней улыбки.
        Конечно, он подглядывал. Оставалось надеяться, что пришел, когда она уже обращалась, а не когда стояла обнаженная в лунном свете.
        Ева изогнула длинную гибкую шею и склонила голову к кустам в сторону принца. Нужно припугнуть его, чтобы убрался.
        Но в этот момент он вышел на свет, видимо, сообразив, что она его заметила.
        В лице Грайнора не было страха. Только восхищение.
        Но тут он заговорил, и в голове прозвучала осторожность.
        - Спокойно, Ева. Ты ведь Ева в любой ипостаси… Я знаю. Ты не тронешь человека. Ты… ты прекрасна, моя драконица. И мне не важно, что у тебя нет крыльев и магии. Это неважно. Я никогда не видел ничего прекраснее. И я не боюсь тебя.
        Он протянул руку и… легко, очень осторожно коснулся ее головы в области ноздрей. Тихонько погладил.
        Ева не отдернула голову. Не зарычала на него. Не могла, хоть ей и следовало прогнать его. Кто знает все же… что взбредет ей в голову в этой ипостаси. Ева знала, что порой, будучи драконицей, она меняется по характеру. Становится более уверенной в себе и несколько свирепой, ее легче вывести из себя.
        Но прикосновение было очень легким и очень приятным. Хотелось не рычать, а мурлыкать, как кошка. Прежде в этом теле ее касались лишь отец и Габер. Отец - просто ласково. А Габер… Прикосновения Габера были противны Еве в любой ипостаси.
        А от касания Грайнора - невесомого для Евы - словно бы волны пробегали по всем нервам. Легкие, сладкие, упоительные.
        - У тебя такая серебристая кожа… Такой красивый гребень… Ты такая сильная, но грациозная, - продолжил мягким голосом Грайнор. А Еве стало смешно. Он говорил с ней, как с ребенком или с животным, которое нужно приручить. Это понятно, поэтому не обидно. Но Грайнор, как всегда, умудрялся рассмешить ее.
        Он продолжил гладить ее голову, потом …
        Проклятье! Нужно было все же рыкнуть на него! Клацнуть зубами у него перед носом! Упрямый, вредный принц! Без головы - ведь ни один человек в здравом уме не сделает подобного. Даже Габер не пытался…
        - Для меня ты прекраснее всех в любой ипостаси, - закончил Грайнор и ухватился руками за ее лапу - явно чтобы залезть ей на спину.
        «Я тебя укушу… Тьфу! Пристукну!» - подумала Ева.
        Но не сбрасывать же эту вредную букашку, вдруг еще что-нибудь сломает!
        Глава 23
        Бормиасу не спалось. С одной стороны, поцелуй взбудоражил кровь. Ведь он так давно не целовал женщину по-настоящему! Тем более - любимую женщину.
        Почти не помнил этих упоительных ощущений. Теперь же, когда он окунулся в это озеро на несколько минут, было мучительно выныривать.
        К тому же мужское естество просило продолжения. Ему нужна была Ева. Прямо сейчас! Продолжать до бесконечности… Упасть до самого дна этого озера!
        Как наваждение!
        Перед глазами стоял ее образ. Нежная, хрупкая, с трогательной чуть косой улыбкой… Губы у нее были скорее тонкие, чем чувственно-пухлые. Но этот маленький рот хотелось целовать и целовать. Ощущение сладкой близости ее тонкой фигуры так и держалось в теле.
        В душе. В сердце.
        Ему не хотелось отпускать ее ни на секунду. И собственное одиночество сейчас казалось противоестественным.
        Бормиас с улыбкой думал, что здесь, на курорте, щеки Евы порозовели. Она выглядела почти цветущей. И принц был странно горд, что в какой-то степени это произошло благодаря ему. Ведь он привез ее сюда, защитил и позаботился.
        Но была и другая сторона медали, почему Бормиас не мог заснуть. Его не оставляла одна мысль… И одно неприятное странное чувство.
        Этакая заноза в груди, мешавшая вспоминать сладкий поцелуй Евы и предвкушать их грядущую совместную жизнь.
        Почему она захотела уйти домой, стоило ему ее по целовать? Бормиас опасался оскорбить невесту, но он не дурак, он видит, что ей понравился поцелуй! Она не была обижена на его решительность.
        И не была возмущена.
        Почему же тогда Ева захотела уйти? Да что там уйти! Убежать!
        Она буквально умоляла его отвезти ее в особняк. И почти кричала… Словно сдерживала какой-то скрытый внутренний порыв. Ссылалась на усталость, и вежливый Бормиас сделал вид, что полностью ей поверил.
        Он даже себя убедил, что это так…
        Но обмануть себя до конца все же не смог. Пришла ночь - а вместе с ней мучительные противоречия.
        …Наверняка для Евы это первый поцелуй. Может, она была так охвачена новыми чувствами, что ей срочно нужно было побыть одной, прийти в себя, разобраться в себе?
        Бормиасу было приятно думать так. Ведь это значило, что его поцелуй всерьез захватил и взволновал девушку. Что он, Бормиас, кружит ей голову! Как она ему.
        Хотелось бы поверить в это, но Бормиас чуял, что все не так просто.
        …А, может, ее внезапно накрыли какие-то женские проблемы? Ведь у женщин много проблем, связанных с их телом, о которых они не говорят мужчинам. Вдруг бедняжке Еве просто срочно понадобилась помощь камеристки или… например, ванна? Кто знает… Понятно, что сказать об этом Бормиасу напрямую она не могла.
        Бормиас вздохнул. Нет, не так. Заноза колола в сердце и подсказывала, что так просто этот ларчик не открывается.
        Спустя пару часов бессонных размышлений Бормиас решительно поднялся с кровати, спустился в конюшню, сам запряг своего коня и отправился прокатиться. Может, станет легче. Может, на свежем ночном воздухе его перестанет разрывать на части.
        Бормиас глубоко вздохнул и направился в сторону гор. Там, в предгорьи, есть лес и пустынные дороги. Самое то для одиноких ночных размышлений.
        Горы высились в лунном свете, как таинственные исполины, полные загадок. В глубине души Бормиас всегда был несколько романтичен, поэтому этот вид настроил его на другой лад.
        Зачем он усложняет? Ну, понадобилось Еве уйти домой. В конечном счете, у любой девушки могут быть своим маленькие женские тайны. Это вовсе не значит, что он ей не нужен и неприятен. Ведь ее взволновал поцелуй! Возможно, она желает его так же, как он ее. Страстно и в то же время - чисто и нежно.
        Мысли и чувства приняли совсем иное направление. Теперь Бормиас почти не видел дороги, ему мечталось о том, как вскоре он проведет официальную помолвку, на которой его милая Ева, конечно, будет краше всех. И вся страна будет радоваться тому, какая красивая и приятная у него невеста. Вся страна будет ликовать, что наследник престола, наконец, решил жениться и дать государству нового принца.
        И… да… их ждет восхитительная первая брачная ночь. Он будет так трогательно нежен со своей невинной Евой! Ему уже сейчас виделось в лунных отблесках ее стройное трепетное тело, то, как он скинет лямки ее ночного одеяния, как коснется губами ее шеи. Возможно, это вызовет в ней отклик, и он услышит робкий стон…
        У них пойдут дети, и они будут каждый год отдыхать на этом курорте, где величие гор смешалось с красотой и неистовством моря. Два мальчика, с такой же разницей в возрасте, как у Бормиаса с Грайнором. Ведь Бормиас любил младшего брата, искренне желал ему счастья, и считал, что у него, Бормиаса, тоже должны родиться два сына. Старший будет защитником и наставником младшему, как Бормиас всегда старался быть Грайнору.
        Бормиас воочию видел личики сыновей. Должно быть, они родятся похожими на Еву… Ему так хотелось, ведь он мечтал видеть ее черты во всем. Черты его Евы. И немного, совсем чуть-чуть - черты Емы, притаившиеся в лице новой возлюбленной.
        Бормиас и сам не заметил, как свернул на лесную дорогу, вполне обустроенную и широкую. Должно быть из-за того, насколько приличной для предгорья она была, он и не заметил, что сменил курс.
        Бормиас усмехнулся самому себе и словно бы очнулся.
        Надо же, взрослый, матерый мужчина, а замечтался, как мальчишка! Как мальчишка, впервые сделавший предложение своей возлюбленной. Впервые поцеловавший ее…
        В эту ночь действительно не было ни облачка в небе. Лунный свет заливал дорогу, и высокие деревья отбрасывали на нее темные, красивые тени. В другой раз Бормиас, возможно нашел бы их зловещими. Но сейчас ему все виделось романтичным, загадочным и прекрасным.
        Это была прекрасная ночь… Ему не хватало лишь Евы прямо сейчас. Чтобы сидела на коне перед ним, а он оберегал бы ее хрупкое тело своими сильными руками.
        Нужно предложить Еве ночную прогулку на лошади, подумалось ему. Она так любит верховую езду и красивые виды, что, возможно, согласится, несмотря на всю пикантность и наглость подобного предложения.
        И тут Бормиас услышал хруст веток на некотором отдалении. Сердце почему-то бухнуло от тревоги. Он не ждал опасности, был уверен, что может за себя постоять, но испытал инстинктивное волнение.
        Ведь вполне может появиться, например, медведь. Рука сама собой коснулась пистолета на поясе…
        Резко выправил вправо под тень деревьев и натянул поводья.
        Хруст усилился, и тут… Бормиас замер изумленный. Ошарашенный.
        На дорогу вышел… огромный ящер.
        Дракон, такой, какими их рисовали старинные легенды. Только без крыльев. Мгновение он казался просто темным силуэтом в лунном свете, а потом вдруг сверкнул - и Бормиас понял, что дракон серебряный. Словно лунный луч спустился на землю и обратился драконом…
        Это было завораживающее зрелище. Оно выбивало почву из-под ног. Ошарашивало. Переворачивало простой земной мир с ног на голову.
        Тем более, что крыльев… крыльев Бормиас у дракона не увидел. А на шее дракона, кажется, притаилась крошечная человеческая фигурка. Темная, невозможно разглядеть, кто это…
        «Значит, слухи не врут…» - было первое осознание Бормиаса, пришедшее прежде, чем он понял, что ему нужно скакать как можно дальше! Спасаться. Ведь никто не знает, как дракон может отреагировать не человека с лошадью. Не исключено, что это прекрасная пища для него.
        …Слухи не врут.
        Бескрылый дракон, способный дать Бормиасу и всей его семье крылья, пришел в мир. И все знают, что если это не сказки, то… Драконом родилась принцесса Майремская. Двоюродная племянница короля Мареты, которая умудрилась сбежать, когда король хотел использовать ее, чтобы самому стать драконом.
        Бормиасу было жаль девушку… Ведь ее судьба предрешена. И прямо сейчас он не знал, что делать с истиной, открывшейся ему.
        Стать драконом, если будет возможность - право, данное Бормиасу от рождения. Но…
        Сообщить отцу и устроить охоту на беглую принцессу? Тайно, конечно. И с той же целью, с которой хотел ее себе король Мареты.
        Или… скрыть увиденное в глубине сердца, чтобы принцесса могла прожить столько, сколько даст ей судьба… Тем более что у драконицы явно есть помощник. Кто-то, кто прячется на ее шее. Бормиас все так же не мог разглядеть, кто это…
        Кто-то, кто склонил лицо, явно скрывая его.
        Вдруг, если Бормиас не вмешается, у девочки будет возможность жить долго? Разве это не будет милосердием? Будет… Но все его предки мечтали стать драконами! Одна эта драконица может дать крылья многим Живущим в Надежде! Разве не ничтожная жертва ради возвращения прекрасного старого миропорядка?!
        Впрочем! Дракон склонил голову и принюхивался. Еще миг - и голова на длинной шее начала приближаться к Бормиасу. Он замер с громко бьющимся сердцем. Да, согласно легенде, у бескрылого дракона нет не только крыльев, но и магии, а также драконьего огня. Но Бормиас понимал, что этой твари они с конем на пару укусов. Зубов и когтистых лап хватит, чтобы за секунду расправиться с ними.
        Несколько мгновений огромная голова покачивалась в десятке метров от Бормиаса. Конь под ним замер и мелко трясся, не смея даже заржать или рвануть с места. А потом дракон громко фыркнул, развернулся боком и… снова был лишь странный хруст. Ящер скрылся в лесу.
        Бормиас облегченно выдохнул. Пронесло. Дракон не сожрал его и его лошадь.
        …Он еще долго не отваживался тронуться с места от изумления. А когда тронулся - знал, что он обязан сделать. Проследить за драконом, как бы опасно это ни было, и, по возможности, узнать, действительно ли это принцесса Майремская.
        Или в мире есть еще один бескрылый дракон. Ведь так может быть.
        А уже потом решить, что предпринять.
        Бормиасу еще никогда не приходилось быть следопытом. Но там, где прошел дракон, оставался хорошо видимый след: поломанные ветви, помятые кусты… Не слишком быстро, чтобы дракон не почуял приближение человека, Бормиас поехал следом.
        Он искренне надеялся, что когда (и если) дракон обратится, он это увидит. Найдет место для наблюдения.
        И сделает выводы.
        Бормиас сосредоточился и даже перестал мечтать о Еве.

* * *
        Сначала Еву страшно бесило, что наглый принц осмелился забраться ей на шею. Она ведь тоже принцесса, в конце-то концов! В любой ипостаси, что бы там ни думали об этом люди, считающие бескрылого дракона лишь донором для Живущих в Надежде. Такое живое хранилище необыкновенной возможности стать драконом.
        Но сбросить его она не могла. Ведь он может разбиться насмерть. К тому же… на самом деле присутствие Грайнора было ей приятно. А человеческий вес не причинял огромной драконице никакого дискомфорта.
        А потом, когда она решила его проучить и бросилась по лесным дебрям крупными прыжками, ей стало даже весело! Грайнор, конечно, не испугался и отвешивал насмешливые фразы в своем духе. А порой восторженно кричал, как мальчишка. Ева не могла ответить ему, но чуткий драконий слух улавливал любой звук, что он издавал.
        И Еве снова становилось жаль, что у нее нет крыльев…
        Ведь тогда они могли бы взлететь. Она и вот этот вредный мальчишка, оседлавший ее. И восторг наполнил бы их сердца без остатка. Восторг, который она разделила бы с тем, кто чувствует это так же, как она.
        Ведь и в Грайноре она ощущала страсть к полету. И это лишь усиливало благодарность, что он отказался убивать ее. Ведь ее смерть дала бы крылья ему самому… Подарила бы ему вечную возможность этого восторга.
        Чуть позже, когда драконья ипостась выпустила первый пар, она ощутила живой, плотский запах. Запах пищи.
        Что же, подумала Ева, вредный принц, ты говорил, что я прекраснее всех для тебя в любой ипостаси. Посмотрим, как ты примешь это… Сможешь ли принять.
        Если нет - то грош цена твоим словам. Ведь любой понимает, что дракон - не мирное травоядное животное.
        В два прыжка Ева настигла бросившегося наутек оленя. Большого, пахнущего дурманящей живой кровью. Вонзила в него когти - быстро, чтобы животное не мучилось. И съела, ощущая подзабытую радость хищника.
        - Ты ж моя голодная хищница, - услышала она Грайнора. - Проголодалась девочка… Жаль, что я не могу разделить с тобой эту трапезу.
        Отвращения или страха в этом голосе не было. Только новая порция восхищения.
        Глава 24
        Потом они бродили по лесу. Ева еще пару раз охотилась, наслаждалась неожиданной свободой.
        И вдруг ощутила, что все закончилось.
        Она снова может обернуться. Вторая ипостась насытилась, успокоилась. Глотнула свободы и готова залечь обратно в свою пещеру.
        Но ей хотелось еще побыть в этом состоянии. Насладиться. Подышать свободой и радостью, столь сомнительными в ее сложной жизни.
        Что же…
        - Если тебе не надоело катать на себе почти венценосную особу, то могу предложить проследовать ближе к горам. Там продолжается лесной массив, нас никто не увидит. Мы сможем поглядеть на горные озера, вдохнуть чистый воздух дикой природы, - великосветским голосом предложил Грайнор.
        «А почему бы нет!» - подумала Ева.
        По правде, ей хотелось продлить эту ночь не только для себя, но и для него. Сейчас, когда она была драконом, между ними не стояли никакие игры, тайны и сомнения. А насмешливость принца только веселила.
        И Ева направилась на восток, туда, где лес постепенно поднимался в гору.
        - Правда, нам придется пересечь дорогу, - сообщил Грайнор, немного подумав. - Но в этот время суток она, как правило, совершенно пустынна.
        …Наверное, ветер был с другой стороны, потому все и случилось. Ева не почуяла запах лошади и всадника прежде, чем вышла на дорогу. А когда увидела, этот запах ударил в ноздри, обжег их. Потому что его она знала тоже.
        В человеческой ипостаси опять же не замечала этого. Но теперь понимала, что и этот запах ей знаком.
        «Бормиас, проклятье!» - ударило в нее.
        Бормиас пах неплохо, тоже очень мужественно. Воякой, зрелым мужчиной. Но, наверное, из-за неожиданности встречи, из-за того, как некстати старший принц здесь появился, сейчас он раздражал.
        - Проклятье! - донесся до нее злой шепот глазастого Грайнора. - И что ему не спится… Небось, мечтает о счастливой семейной жизни с тобой…
        И в этот миг Еву обуял гнев. Настоящий, яростный. Когти сжались сами собой.
        Она знала, что Бормиас не виноват, человеческая ипостась знала это. Виновата судьба, что привела старшего принца на пустынную дорогу…
        Но драконья ипостась была в ярости! Да и этот запах… Само ощущение присутствия старшего принца раздражало драконицу. Хотелось пристукнуть, уничтожить… Растереть в пыль это крохотное человеческое создание, которое чем-то… мешает ей.
        - Стой, он не должен увидеть меня… Тебя-то он не знает в этом виде… - услышала она шепот Грайнора.
        Он был прав. Но драконице было все равно. Она хотела лишь раз и навсегда решить свою проблему. А проблемой был вот этот человечек, что восседал на замершей от ужаса лошади.
        Ева потянулась головой к старшему принцу…
        Проклятье! Ей нельзя терять над собой контроль! А она так близка к этому!
        - Стой! - резко повторил Грайнор. - Прошу тебя!
        Ева дернулась внутри и словно бы натянула уздечку. Стой, драконица, стой, моя хорошая. Ты - это я. Я - это ты. Я - единое существо. Я могу контролировать себя в любой ипостаси…
        Еще несколько секунд она угрожающе крутила головой неподалеку от Бормиаса. Потом автоматически фыркнула и шагнула в тень.
        Она выдала себя. Бормиас видел дракона. Но, кто знает, может, еще не заметил Грайнора. У них еще есть шанс уйти неузнанными!
        Когда их скрыли заросли, сердце обуяла паника. Бормиас заметил ее. Он знает, что бескрылый дракон существует!
        - Не так, Ева! - сказал Грайнор. - В горы! Наш Бор может проследить за нами… А если мы покружим по непроходимым местам, то потеряет след…
        Но теперь Еве нужно было срочно обратиться человеком. Обратиться - чтобы снова затеряться среди людей. Ведь драконицей она слишком заметна. Ее легко могут выследить и люди, и маги. Она слишком большая, слишком…
        Времени нет! Ей нужно снова стать маленькой и незаметной девушкой Евой! Это спасет ее!
        - Ева, да стой ты! - теперь Грайнор уже кричал. - Все неправильно! Или давай уж тогда обратись здесь. Большая ты оставляешь слишком много следов в лесу. Маленькие мы… сможем спрятаться.
        А ведь он прав, ударило осознание. Ева остановилась, как вкопанная. Потом - особым образом мотнула головой - мол, спускайся.
        Грайнор вздохнул и сбежал вниз по ее вытянутой ноге.
        Еще миг - и Ева начала обращаться.
        Обратно всегда было проще, ведь она превращалась в привычную себя. Но было в этом и нечто грустное. Всякий раз она ощущала сожаление, ведь теряла потрясающую хищную свободу.
        Вскоре она стояла обнаженная посреди леса, на полянке между деревьев. В серебряном лунном свете…
        Ведь и забыла, что ей не просто нужно обратно. Ей нужна ее одежда!
        - Хм… - произнес Грайнор. - Не зря я предложил тебе обратиться… Это… велико…
        - Ай! - Ева отчаянно попробовала прикрыться руками.
        - Да не так! - произнес Грайнор с веселым блеском в глазах и пошел к ней.
        «Он что? Хочет…» - в панике подумала Ева. И отшатнулась.
        - Да стой ты! - улыбнулся Грайнор. Резко снял с себя камзол и накинул Еве на плечи, свел края у нее на груди и животе и принялся заботливо застегивать. - На что-либо еще у нас нет времени, - добавил он - все еще с хитрой улыбкой. При этом его взгляд скользил по шее Евы, по участкам, еще не скрытым камзолом. Впрочем, хорошо было то, что камзол Грайнора Еве был по колено, даже ноги были открыты не сильно.
        - Спасибо, Грай… - облегченно выдохнула Ева. - Я очень ценю!
        - Вот так! - закончил «папочка» Грайнор и напоследок закатал на камзоле рукава, которые были Еве очень сильно длинны. Действительно, как маленькому ребеночку, одетому в костюм старшего брата. - Теперь не замерзнешь. И еще…
        Он вдруг резко сел на землю и принялся снимать с себя сапоги.
        - Что ты делаешь?! - изумилась Ева, которая все еще была слишком ошарашена, чтобы мыслить здраво.
        - Лучше ты пойдешь в сапогах, которые в два раз больше твоей ноги, чем босиком. Думаю, мои ноги грубее, я меньше поранюсь об опавшие ветки и прочее, - пояснил он. - Давай, Ева, быстро, надевай.
        Он расставил перед ней два сапога - как ведра, в которые Еве нужно сунуть ноги, и добавил:
        - Быстро. Сперва Бормиас будет думать, что ему делать. Он думает медленнее меня - значит, зазор во времени у нас есть. Как раз чтобы одеться. Потом сообразит, что можно проследить за драконом, и узнать кто он. И кто на его шее - ведь, судя по всему, меня он не узнал. Иначе это… отразилось бы как-то на его лице. Так что давай, Ева. У нас есть небольшой шанс уйти отсюда инкогнито.
        «Он прав! Во всем прав!» - мелькнуло у Евы сквозь быстро бьющееся от волнения сердца.
        Она по очереди опустила ноги в необъятные сапоги, и Грайнор очень ловко привязал их к ее ногам при помощи особых фиксирующих шнуров.
        - Прекрасно выглядишь! - усмехнулся Грайнор. - Эта большая одежда подчеркивает твою хрупкость… Ммм…
        - А ты станешь хорошим отцом когда-нибудь. У тебя отлично получается одевать людей, - парировала Ева. Впрочем, это скорее был комплимент, как и то, что прозвучало из уст Грайнора.
        - Все, пойдем! - Грайнор приобнял ее за плечи и направил за заросли дикой малины. - Я немного гулял в этом лесу. Заложим круг на всякий случай. Но небольшой, потому что времени немного. Заберем коня и твою одежду и отправимся домой. Надеюсь, Бор все это время будет блуждать по лесу. Но, если… вдруг… мы его встретим…
        - Я убегу, пока он меня не узнал! - резко сказала Ева. - Пусть думает, что тебе тоже не спалось, и ты поехал погулять в лесу…
        - Посмотрим, - сквозь зубы сказал Грайнор. - Прошу тебя только, не делай ничего без согласования со мной. Я понимаю… ты ошарашена всем, что было последнее время. ПозвольДУМАТЬ мне.
        - А я, по-твоему, не умею думать и принимать решения?!
        - Тихо… Тихо, Ева… Слышишь хруст? Это может быть Бормиас. Давай-ка свернем к болоту, туда он не сможет проехать на коне…

* * *
        Все же Бормиас ехал по следу медленно, опасаясь, что дракон остановится, и он выскочит прямо на него. Тогда - Бормиас был почти уверен в этом - его ждет жестокая расправа. Дракон и так (как показалось) был не слишком доброжелательно к нему настроен.
        Порой ему казалось, что след утерян, но вскоре лунный свет падал на переломанные кусты, согнутые деревья…
        Бормиас вздохнул и поехал быстрее. Все это было очень рискованно, но ему нужно хотя бы попытаться засечь момент, когда дракон обратится человеком. И узнать, в кого именно он обратится.
        Он не знал, сколько минут прошло, когда выехал на небольшую полянку. Небольшую - но вполне широкую, чтобы дракон мог здесь перекинуться. Бормиас сжал зубы. Даже если дракон пошел дальше в драконьей ипостаси, все равно найти след дальше будет непросто.
        Но Бормиас решил попробовать. Он объехал полянку по кругу и обнаружил, что да… Больше не было туннеля из помятых кустов и прочего.
        Дракон обратился на поляне. А Бормиас не успел.
        Проклятье! Так обычно говорил младший брат в таких случаях.
        Все так… Бормиас спешился и более внимательно оглядел поляну. Вот здесь еще стоял дракон - об этом говорили примятые цветы и травы. А дальше… Бормиасу показалось, что он заметил более маленькие следы в мокрой траве. Следы четырех ног. Но только показалось… Это было призрачное ощущение.
        Бормиас еще какое-то время пытался искать следы теперь уже людей, чтобы понять, куда они пошли. Потом выругался - громко, с ярким чувством.
        И поехал обратно.
        Он все так же не понимал, что делать дальше. Ведь не узнал, кто именно дракон. А долг милосердия призывал сперва разобраться в ситуации, а потом объявлять охоту на бескрылого.
        Или не объявлять…
        В любом случае он не успокоится, пока не узнает правду. И остается надеяться, что дракон захочет погулять в этом лесу еще много раз. Бормиас приедет и будет караулить. Жаль, что ему предстоят бессонные ночи, это может оторвать его от Евы, если придется отсыпаться днем.
        Но он обязан узнать правду! Как бы рискованно это все ни было. Лучше рисковать быть съеденным драконом, чем пустить этого дракона под нож без суда и следствия.
        Выехав на дорогу, Бормиас поскакал быстрее. Теперь его здесь ничего не держало. Тем более что он все же опасался снова встретиться с драконом внезапно. И тогда охотник легко превратится в добычу.
        Он почти объехал лес с севера, когда решил свернуть на дорогу, которая поможет срезать путь через дубовую рощицу. И вдруг услышал странный звук…
        Это было приглушенное и какое-то жалобное… конское ржание. Бормиас резко натянул поводья. Положил руку на пистолет и поехал на этот звук.

* * *
        Идти в сапогах Грайнора было жутко неудобно. Ева часто запиналась, ноги просто болтались в них. Но она понимала, что босиком было бы намного хуже, и была признательна принцу, который терпел эту пытку вместо нее.
        Один раз проклятущий сапог застрял в болоте, они его чуть не потеряли. Но Грайнор все же умудрился вытащить обратно и снова привязать к ноге Евы.
        В итоге она страшно устала. Стало уже наплевать, встретят ли они Бормиаса, узнает ли он правду. Хотелось только лечь и выспаться. Так вообще нередко бывало после пребывания в драконьей ипостаси. Еве был нужен отдых после всех этих трансформаций.
        А упрямый принц все продолжал кружить по болоту. Потом поглядел на нее:
        - Еще немного - и придется нести тебя на руках, - сообщил он. - На тебе лица нет.
        - Это лунный свет так падает, - невесело усмехнулась Ева.
        - Ладно… Теперь только напрямую.
        Вскоре, опираясь на локоть Грайнора, Ева вышла на крошечную полянку, где раздевалась перед обращением.
        - Постой секунду, проверю коня. Вдруг его кто-нибудь заметил… - напряженно сказал Грайнор. Приложил палец ко рту, призывая Еву молчать и тихонько прокрался за кусты, где был привязан его конь.
        Ева услышала лишь легкий хруст, когда ступал Грайнор, и одно короткое, радостное конское ржание.
        - Вроде все чисто, - сообщил Грайнор. - Переодевайся. Хочу обратно свои сапоги.
        - Отвернись!
        - Зачем? Я уже видел тебя… голенькую.
        - Отвернись, я сказала!
        - Ладно, ладно… - с насмешкой поднял руки вверх Грайнор, немного отошел и отвернулся.
        Вскоре Ева обессиленными руками застегивала свою собственную одежду, потом разрешила Грайнору подойти и с благодарностью отдала ему камзол и сапоги.
        - Не замерз без камзола? - заботливо спросила она.
        - Ха! Нам было точно не до того, чтобы замерзнуть… Только ноги в болоте немного окоченели. Так что скорее замерз без сапог, а не без камзола, - криво улыбнулся принц.
        - Спасибо тебе… - Ева не удержалась и благодарно погладила его по предплечью.
        - Хм… Это что-то новое… Чудовище заслужило благодарные поглаживания… - но вопреки сарказму, прозвучавшему во фразе, Грайнор перехватил ее руку и поцеловал.
        - Из нас двоих я больше похожа на чудовище, - улыбнулась Ева. - В буквальном смысле.
        - Самое прекрасное чудовище на свете… - задумчиво сказал Грайнор, сжал ее ладонь и за руку повел к коню.
        Ева выдохнула. Неужели все закончилось хорошо? Неужели они избежали встречи с Бормиасом? Неужели ее тайна так и будет их тайной с Грайнором «на двоих»?
        Глава 25
        Они почти подошли к коню, когда порыв ветра раздвинул ветви так, что яркий лунный свет упал прямо на их лица, и в тот же миг темная фигура с пистолетом в руках шагнула из-за зарослей сиреневой смокниды.
        - Грайнор… Ева… - в голосе Бормиаса боли и растерянности было больше, чем гнева.
        Но Еве захотелось умереть на месте.
        Он резко, инстинктивно вырвала руку из ладони Грайнора - словно была женой, застигнутой мужем с любовником.
        - Бор, все не так, как ты думаешь! - воскликнула она, сама плохо понимая, что именно хотела этим сказать.
        Наверно - то, что она никогда не хотела обманывать его, хоть и была вынуждена. Просто это так сложно объяснить… Это такая запутанная история.
        - Я ведь просил не делать ничего без согласования… Лучше бы тебе молчать… - прошипел Грайнор.
        - А что я не так понял?! - зло сказал Бормиас и сделал шаг к ним. - Думаю, я понял все правильно. Не знаю, любовники ли вы. Может быть, и нет. Но то, что ты, Ева - бескрылый дракон, очевидно. И мой брат знает об этом, а мне ты не сказала! Мне, мужчине, за которого ты согласилась выйти замуж!
        - Бормиас… - начала Ева.
        - Что «Бормиас»?! - старший принц сделал еще один шаг к ним. Он так и держал пистолет, направленным на Еву и Грайнора. - Должно быть, вы думали, что хорошо все рассчитали. Я должен был потерять след. И я его потерял. Но… Знаешь, Грайнор, есть кое-что, что я умею лучше тебя. Сидеть в засаде. Когда-то, если помнишь, я воевал, как простой солдат. И я ведь почти уехал домой, - грустно усмехнулся он. - Но услышал конское ржание… Дальше оставалось спрятаться лучше, чем это мог бы сделать ты или любой другой, кто не лежал пузом в болоте сутками… и проследить, кто вернется за конем. Да, я слышал ваш «милый» диалог про чудовище. И видел, как ты, Грайнор, шарил тут в поисках погони. Просто военный опыт дает кое-какие преимущества. Ха!
        - Да, брат, ты молодец, - спокойно произнес Грайнор. - Ты обыграл нас. Это вызывает уважение.
        - Уважение! Плевать я хотел на ваше уважение! Дальше несложно было связать одно с другим… Драконица в лесу… полуобнаженная Ева, возвращающаяся с тобой из леса… Вот, значит, кто сидел на шее дракона - мой родной брат! И кто дракон - моя невеста! Потрясающе! И часто вы так катаетесь, голубки? - Бормиас испытующе поглядел на них.
        - Бормиас… - снова начала Ева.
        Ей хотелось успокоить его, заверить, что между ней и Грайнором нет ничего, кроме странной дружбы (по крайней мере с ее стороны). Убедить, что она вовсе не хотела делать ему больно своим обманом.
        Но и сама понимала, насколько пусты такие слова.
        Ведь у них нет никаких доказательств… Впрочем, было кое-что, что давало надежду.
        Бормиас больше злится на то, что они не рассказали ему правду. На то, что она его обманула. И, кажется, вовсе не думает о том, что теперь он может заполучить ее сердце. В самом буквальном смысле.
        Сердце бескрылого дракона. Тот самый источник, что по легенде должен прийти в мир и вернуть старый уклад, в котором правили драконы. И даже маги не могли противостоять им по-настоящему…
        Еву перебил Грайнор. Он сделал шаг к брату - прямо под дуло пистолета. Захоти сейчас Бормиас выстрелить, и пуля пронзит живот младшего принца.
        Грайнор протянул к нему руку.
        - Бор, убери пистолет. Мы не желаем тебе зла.
        - Ха! Хочешь сказать, вы двое не собираетесь убрать ненужного свидетеля - старшего брата, который оказался слишком ловким?! - в голосе Бормиаса прозвучала боль. - Я ведь узнал то, что вы так тщательно от меня скрывали…
        …Такая боль, что Еве захотелось провалиться на месте от едкого чувства вины. От стыда. От того, что приходится проживать эту невыносимую ситуацию.
        Как когда-то, ее выкинуло из тела. Она словно со стороны смотрела на себя, усталую и тонкую, и двух принцев, замерших напротив друг друга.
        - Не собираемся. И Ева не собирается обратиться и растерзать тебя. Прошу, убери пистолет, - повторил Грайнор. - Ты хозяин положения. Ты теперь знаешь нашу тайну. Но… Убери его, Бор, прошу. Иначе я достану свой. И… Не думаю, что нашей покойной матери понравилось бы, если бы мы направили друг на друга оружие. Брат на брата… Но я не позволю угрожать Еве. Ей и так слишком много досталось.
        Грайнор протянул руку к дулу пистолета и мягко попробовал опустить его.
        А у Евы в голове тут же всплыла картинка, как Бормиас и Грайнор стоят друг против друга с оружием в руках. И на их лицах - злость и ярость. Ненависть друг к другу.
        Из-за нее. Все из-за нее!
        Будь что будет, но она не допустит этого.
        - Бормиас, прошу! Я расскажу тебе всю правду! Если захочешь потом - я отдам тебе… свое сердце! Я так и собиралась сделать… - крикнула она и бросила туда, в маленькое пространство между Бормиасом и Грайнором.
        В тот же миг рука Бормиаса с пистолетом опустилась. Машинальным движением он поставил его на предохранитель и убрал. А Еву остановил Грайнор - взял за плечо и поставил рядом.
        - Стой, Ева. Уверен, - от пронзительно посмотрел на брата. - Никому здесь не нужно твое сердце. Вернее, - его губы сложились в тонкую многозначительную улыбку. - Нужно, видимо, обоим. Но только в переносном романтическом смысле. Так, брат?
        Бормиас обессиленно махнул рукой и… медленно опустился на траву, как человек доведенный до отчаянья.
        - Говорите, - произнес он, на мгновение приложив ладонь ко лбу, словно хотел смахнуть жестокое наваждение. - Я хочу, по крайней мере, знать, как мой брат и моя невеста меня предавали.
        - Бормиас! Я скажу всю правду… - Ева бросилась к нему, обняла за плечи и села рядом.
        Одновременно заметила, как Грайнор слегка поморщился.
        - Говорить буду я, Ева, - резковато сказал он. - Ты сама слишком расстроена и напугана…
        …Ева понимала, почему так.
        Понимала, что Грайнор хочет скрыть свой план лишить Бормиаса престола. Но… не стала спорить.
        Ей хотелось раскрыть Бормиасу все целиком. Раз и навсегда поставить точку в этой истории. Но…
        Сейчас братья еще любят друг друга. Бормиас думает, что Грайнор обманул его, что прикрывал ее, Еву. Что - возможно - хочет себе его, Бормиаса, невесту. Но понять, что Грайнор хотел защитить девушку, Бормиас сможет. Любовь сохранится.
        А что Грайнор хотел подставить Бормиаса и лишить престола, старший принц не знает. Если узнает - это его убьет. Этого он уже точно не сможет понять.
        А дальше придет злость и желание отомстить. И тогда действительно эти двое встанут брат на брата.
        Поэтому Ева смолчала, морщась внутри от необходимости скрывать полную правду. Потому что теперь она больше всего боялась, что братья возненавидят друг друга.
        Грайнор подошел к коню, достал плащ из небольшой седельной сумки и расстелил на земле. Указал Бормиасу и Еве на него. И устроился сбоку от брата.
        Бормиас все это время напряженно молчал, но не отказался от предложения Грайнора пересесть на плащ. Казалось, ему стало все безразлично, но выражение лица выдавало, что он сам опасается узнать правду. Что внутри него кипит буря, что его разрывают противоречивые, убивающие чувства.
        - Понимаешь, Бор, - начал Грайнор. - Я не мог не помочь Еве. Уверен, ты поступил бы также. Просто так вышло, что на моем пути она встретилась прежде.
        - Это я уже понял, - едко усмехнулся Бор. - И как так вышло?
        - Как ты знаешь, чуть более года назад Марета объявила, что принц Майремский готовил мятеж. Король осадил его замок, во время битвы принц и его жена погибли. Дочь же - Евелина Мауретта Киния - пропала без вести. А спустя какое-то время пошли слухи, что истинная причина немилости Трайнира в том, что юная Евелина была бескрылым драконом, чье сердце родители отказались отдать своему суверену. А также, что ей удалось ускользнуть от короля, скрыться. То есть где-то в нашем мире бродит бескрылый дракон.
        - Я это знаю, Грайнор, - небрежно бросил Бормиас и зло поглядел на брата. - Я тоже умею складывать два и два. Ты всегда был хитрым мальчиком, но сегодня тебе не удастся заговорить меня.
        - Я всего лишь расставляю все точки над «и». И… по правде, я сам до сих пор не знаю, как Еве удалось убежать от Трайнира. Возможно, - теперь уже Грайнор позволил себе свою обычную усмешку, - Если мы будем хорошо себя вести, Ева нам об этом расскажет сама. Итак… Принцессе Майремской оставалось спрятаться в лесах в драконьей ипостаси. Но… дракон слишком заметное создание. К тому же, наверняка, Трайнир устроил на нее магическую охоту…
        - Так и было! - встряла Ева. Грайнор прекрасно восстановил последовательность событий, хоть она ничего ему не рассказывала.
        …Только он не знал, каково это было - прятаться в лесу. Слышать, как сперва обычная облава с собаками и факелами ищет тебя. А потом - магическая… Как в последний момент она ускользнула из зоны, на которую накинули магическую сеть, и неслась к границе… К границе страны, за которой хотела спрятаться среди людей, затеряться на чужбине.
        Ведь Ева понятия не имела, где найти природный край - первозданный настолько, что ни один человек не увидит ее там.
        - Разумеется, принцесса догадалась отправиться за границу и затеряться среди бедняков. А сделать это легче всего в столице, - продолжил Грайнор. - Но жизнь принцессы среди бедняков непроста. Ева не смогла найти работу, свое место, ей пришлось… - Грайнор замолчал, чтобы подобрать наименее обидное слово.
        - Побираться. Стать нищей, - жестко сказала Ева. - Будем называть вещи своими именами. У меня был выбор - оказаться на панели или просить милостыню. Я выбрала просить.
        - Что?! - кажется, Бормиас, наконец, выскочил из своей глубокой жесткой отрешенности, и в изумлении уставился на нее. - Ты была нищей? Тебе… было нечего есть, пить и…
        - Именно так, - ответил за Еву Грайнор. - Однажды Ева шла мимо моего дома и твой лихой братец, Бормиас, просто сбил ее на карете… Я не мог оставить несчастную девушку умирать на улице или в больнице для бедных. Распорядился, чтобы Еву отнесли в мой дом и вылечили. А потом… Я узнал правду и предложил Еве помощь - выдать ее за тайно умершую дочь маркиза Гуадор. Так Ева смогла бы жить достойно, и в то же время не выдать свое истинное имя.
        - Весьма похвально - спасти девицу в беде, - усмехнулся Бормиас, но Ева заметила, что его лицо уже не выражало такой жесткости. Видимо, он достаточно хорошо представил себе ее злоключения, чтобы не судить очень уж строго. - Так что же, Ева, ты жила в доме Грайнора? И… вы познакомились поближе…
        - Бор, мы… - начала Ева.
        - Да, между нами сложились достаточно доверительные отношения, - перебил ее Грайнор. - Но сделать шлюху из принцессы - это слишком даже для меня.
        - Теперь я уже в этом не уверен… - бросил Бормиас. - Впрочем… Продолжай.
        - Ева как раз начала вживаться в роль маркизы. Мы собирались снять ей отдельный особняк. И тут произошла встреча с этим магом из его прошлого - об их с Евой взаимоотношениях я знаю, Бор, не больше тебя. И ты помог Еве… Вы случайно познакомились. Дальше, я думаю, ты знаешь…
        - Да, - усмехнулся Бор. Развернулся и пристально поглядел на Еву. - Я понял. Все понял. Кроме одного. Почему ты, Ева, доверилась Грайнору, а меня… водила за нос, как последнего мальчишку? Ответь.
        - Да потому что он сам догадался! - вырвалось у Евы. - Бор, если ты думаешь, что я считаю, будто ты меньше достоин доверия, то ошибаешься… Я … я собиралась однажды открыть тебе правду. Я вообще планировала… отдать тебе свое сердце. Ведь…
        - Бор, послушай! - встрял Грайнор. - Ты можешь понять, что Ева не доверяла никому и ничему после Трайнира? Я уж не говорю о том, что связывает ее с этим магом, которого вроде как поймали… Понимаешь, что она боится любого из Живущих в Надежде? Что до последнего времени ей не верилось, будто кто-то из нас может отказаться от возможности стать драконом? А ты судишь ее за то, что она не сказала тебе правды! Да ей просто было страшно за свою жизнь. Знаешь, ей хватило страха перед одним принцем, чтобы довериться еще одному и жить, как на пороховой бочке.
        - Вечно ты оказываешься в нужном месте и в нужное время прежде меня! - рявкнул Бормиас вскочил на ноги. Кажется, его прорвало. - Проклятье! - он отвернулся и сложил руки на груди так же, как это делал Грайнор в минуты сильных чувств. - Я ведь все понимаю! Я понимаю, Ева, что тебе страшно. Понимаю, как ты боишься! Но меня убивает то, что… Это вы можете понять?!
        - Что? - тихо спросила Ева, тоже встала, подошла к нему и легонько погладила по плечу. Бормиаса передернуло.
        - То, Грайнор оказался рядом с тобой раньше меня! И что… я не заслужил твоего доверия достаточно для того, чтобы ты мне доверилась безоговорочно! - он развернулся к ней и резко, порывисто обнял. Прижал к груди. - Потому что я хотел бы быть на твоем месте, Грай, - спокойнее сказал он Грайнору.
        - А я на твоем… - очень тихо ответил Грайнор, но Ева расслышала. - Ты - ее официальный жених.
        «А еще - наследник престола», - подумала Ева.
        Грайнор сказал очень тихо, но Бормиас его услышал. Лицо Евы было прижато к широкой груди старшего принца, но она ощутила, как он дернулся, а по лицу пробежала злая усмешка.
        - А что, Грайнор, ты хотел бы сам быть ее женихом?
        Грайнор резко поднялся на ноги и прямо поглядел на Бормиаса.
        - А что, Бор? В этом есть что-то удивительное? - жестко произнес он. - Да, я тоже… хочу эту женщину. Она жила в моем доме. Я знаю и понимаю ее лучше, чем ты. И… не исключено, что мои чувства глубже и сильнее. Ведь только слепой не заметит, как Ева похожа на Ему! Что скажешь, Бор?! Быть может, ты даже не видишь, кто перед тобой. Ема или совершенно другая девушка.
        Бормиас шумно вздохнул и рывком отпустил Еву.
        Его опять передернуло.
        - Запрещенный удар, Грай… - тихо произнес он.
        А в следующий момент вдруг встал на одно колено, так же, как когда делал Еве предложение. Точно также поймал ее ладонь и крепко сжал.
        - Ева, милая моя… - почти просяще произнес он. - Грайнор прав. Ты… очень похожа на другую девушку, которая… была дорога мне и… умерла. Но, клянусь! Это было лишь первым импульсом познакомиться с тобой ближе! Я… сам думал об этом. Сам анализировал… Мне нужна ты, что бы ни говорил мой брат.
        - Я верю тебе, Бор, - тихо сказала Ева.
        От всего происходящего ей хотелось плакать. А усталость накатывала новыми волнами.
        - И если… - продолжил Бормиас. И тут его лицо опять изменилось. Что-то вроде злости смешалось в нем с решимостью. Он поднялся и отпустил руку Еву. Обернулся к Грайнору. - Впрочем! Какой план у вас был? Должно быть, мое появление в жизни Евы откорректировало его.
        - Да, несомненно, - ответил Грайнор. - Я счел, что для Евы самое лучшее стать твоей женой. Спрятаться на самом верху…
        - Весьма умно! - коротко бросил Бормиас и, кажется, задумался.
        - Теперь все в твоих руках, Бормиас, - осторожно продолжил Грайнор. Но тут же изменил тон. - Но… имей в виду: я не дам в обиду эту драконицу. Если ты хочешь раскрыть ее тайну нашему отцу, я буду драться. Драться с тобой по-настоящему. Всеми доступными мне способами. В сущности… неважно, чьей женой Ева станет. Лишь бы была жива и хотя бы относительно счастлива.
        - Ах вот как! - бросил Бормиас и вдруг пошел на брата, как будто хотел ударить его. Но быстро остановился, сложил руки на груди и обвел Еву с Грайнором пристальным взглядом. - Что же… актеры! Оо… Какие же вы актеры! Как шикарно играли, будто незнакомы друг с другом… Так вот… Хотя бы поэтому… вы заслужили… - что именно они заслужили, Бормиас не договорил. Его тон тоже другим - спокойным и решительным, как у военачальника, который понял, что бой неизбежен. - Иными словами, если вы хотите моей лояльности, то придется следовать вашему плану. Ева выйдет замуж за меня. Будет защищена. А ты, Грайнор, - он с усмешкой поглядел на Грайнора. - Отыграешь свою партию до конца. Поедешь встречать Вериану и женишься на ней. Я заставлю тебя выполнить обещание. И ты больше не будешь ухаживать за моей невестой. А если вы не согласны… Я тоже буду драться с тобой, Грайнор. Любыми доступными мне способами. Можете вообще убить меня прямо сейчас. У драконицы точно есть для этого все ресурсы, - он горько усмехнулся.
        Грайнор и Ева переглянулись.
        - Бормиас… - начала Ева.
        - Стой! - Грайнор поднял руку. - Я понял тебя, брат. Что же… Решать Еве. Если Ева захочет драки - я готов. Мы оба готовы.
        Ева опустила глаза.
        «И кто бы сомневался…» - подумала она. Конечно, мужчины готовы драться. А выбирать все равно ей. Самое сложное достается женщинам.
        - Я… я согласна, Бор, - сказала она. - Если ты когда-нибудь… сможешь простить нас обоих… Если есть на это надежда.
        - Хорошо, - Бормиас кивнул. - Я рад, что ты приняла верное решение. И… я по-прежнему готов сделать все для твоего счастья. И… я даже могу понять ваши мотивы. Со временем я перестану думать, что вы меня обманули. И прощу и тебя тоже… Грай.
        Глава 26
        Вот и все, подумалось Еве. Решение принято. Новый этап.
        А лицо Грайнора приняло не злое, но жесткое выражение. Потом он опустил глаза и покачал головой, улыбаясь одной стороной губ. Так, словно просто с грустью принимал произошедшее.
        И Еве стало так жаль его… Так жаль. Ведь, возможно, младший принц впервые поставил чьи-то интересы выше своих. Ее интересы. Возможно, он впервые испытывал к женщине что-то особенное.
        И все последнее время Грайнор был такой… замечательный. Даже надежный. Не говоря уж об уме, остроумии и его трогательной заботе, которой он окружил ее в критической ситуации.
        Части нее хотелось отыграть все обратно. Крикнуть «Нет!». И выбрать младшего принца вопреки всему. Вопреки тому, что если так - то начнется война между Бормиасом и Грайнором. Скорее всего, они сцепятся прямо сейчас…
        Да и Бормиас, обиженный, высказавший сейчас жесткое, далеко не великодушное условие, не вызывал такого уж восхищения. Он повел себя, как обиженный и расстроенный человек, который хочет во чтобы то ни стало получить свое. Получить компенсацию за обиду и обман.
        Но…
        Ведь это они с Грайнором обманывали Бормиаса! И он тоже не желает получить ее сердце в каком-либо смысле, кроме переносного. Он заслужил, чтобы больше его не обманывали. Чтобы ему было хорошо… Чтобы жестокая правда о прежних намерениях брата не коснулась его, не убила.
        - Что же, Ева, ты сделала свой выбор, - словно издалека услышала она усмешку Грайнора. На его лице все еще стояло жесткое и отрешенное выражение. - Теперь, когда роли расписаны, я предлагаю обговорить, как нам защитить Еву до конца. Ведь там еще этот маг… А ехать за Верианой мне еще рано.
        - Да, уверен, пришло время нам узнать всю правду, - подтвердил Бормиас.
        Кажется, кризис прошел, и теперь братья снова были заодно. По крайней мере, пока Грайнор не пытался пересечь границу, выстроенную Бормиасом.
        - Я все расскажу вам, - вздохнула Ева и… пошатнулась.
        …Нет, обиженный Бормиас не был черств к ее слабости. Поддержать ее принцы бросились с двух сторон. Придерживая ее за плечи, усадили на расстеленный плащ.
        - Не прямо сейчас, - сказал Грайнор. - Бор, ты же видишь, Еве нужен отдых. Нам следует поехать обратно.
        - Да, - сосредоточенно кивнул старший брат, а в его взгляде, устремленном на нее, Ева увидела ту же нежность, что была до жестоких откровений. - Едем домой… В смысле, ко мне домой, - добавил он, пристально глядя на Грайнора. - Этикет, между прочем, позволяет ночевку помолвленных под одной крышей в случае присутствия слуг и другого персонала. Теперь Ева будет жить под МОЕЙ крышей, пока мы не вернемся в столицу. Под твоей она пожила достаточно.
        А Еве было уже все равно. Ей просто хотелось заснуть.
        И неважно, что Бормиас сейчас лишил ее последнего глотка свободы. А еще - возможности общения с Грайнором наедине… При этой мысли в сердце кольнуло. Но не слишком сильно - ощущать боль в полной мере она тоже уже была неспособна.
        Обратно Ева ехала с Бормиасом, ведь у них по-прежнему было всего лишь две лошади, а старший принц в полной мере использовал свои права жениха.
        И… несмотря ни на что, он казался таким же надежным, как прежде. Сильные руки по бокам оберегали ее. И Ева просто заснула в его объятиях. Может быть, все не так уж плохо. Главное, что вулкан, на котором они стояли, не взорвался.

* * *
        Это был не самый лучший день в жизни принцессы Верианы. Настроение у нее было паршивое. По одной-единственной причине: приближался день отъезда.
        Вериане предстояло прибыть в соседнее государство и там принять ухаживания принца. А потом выйти за него замуж, вне зависимости от того, что думает об этом она сама.
        Потому что так нужно Марете. Вернее - ее отцу, вбившему себе в голову, что именно такой брак выгоден стране.
        И Вериана, в сущности, была бы не против брака с принцем Андиора. Если бы это был другой принц.
        Младший. Грайнор, которого она помнила с детства.
        В те времена он был задиристым, но умным, подростком и… ее первой любовью. Конечно, сам принц не имел об этом никакого понятия. А вот Вериана сохранила в сердце образ мальчишки, который дергал ее за шлейф и отвешивал восхитительные остроумные шуточки. С ним было так здорово! И Вериана мечтала, что однажды они поженятся и проживут такую же интересную, веселую жизнь вдвоем.
        Только вот в женихи Вериане предлагали старшего брата. Его она тоже немного помнила. Во времена ее детства это был высокий и вполне симпатичный молодой мужчина. Но… он ведь почти на десять лет ее старше! К тому же… такой зануда.
        Вериана представить себе не могла, о чем ей разговаривать с ним. Как себя вести. И вообще, как стать женой такого серьезного мужчины?! Уже в юности он в основном беседовал с ее отцом на государственные темы, осматривал гарнизоны и не проявлял совершенно никакого интереса к подрастающей принцессе.
        Вериана была уверена, что с тех пор все стало только хуже. Говорят, он потерял невесту и превратился в мрачного и ворчливого военного.
        Она много раз говорила отцу, что предпочла бы брак с младшим принцем, а отец отвечал лишь, что его устроит брак с любым из принцев Андиора. Но… король Андиора желает женить старшего сына. Оно и понятно, престолу нужен наследник. И Трайнира это тоже более чем устраивает.
        Но… Вериана-то тут причем? Вериана желала лишь личного счастья. И чтобы никто не мешал ей наслаждаться приятной жизнью принцессы. Для этого и королевой становиться необязательно. Обязательно нужно лишь получить в мужья подходящего мужчину, который разделит ее любовь к путешествиям, развлечениям и искусству.
        Что Грайнор подходит, Вериана была уверена.
        Отчаявшись переубедить дорогого родителя, Вериана придумала план. Был большой шанс, что он не сработает, ведь принц Бормиас, судя по всему, весь такой ответственный зануда. Наступит на горло своей песне и сделает так, как нужно стране.
        Но попробовать стоило.
        Может, удастся сделать так, чтобы он сам не захотел на ней жениться? Тогда у Верианы будут развязаны руки, и она сможет привлечь внимание Грайнора.
        А как не понравиться мужчине вроде Бормиаса, Вериана примерно представляла.
        Поэтому в дорогу она распорядилась собрать самые дурацкие аляповатые платья. Будет выглядеть разряженной глупой куклой (хотя на самом деле у Верианы был хороший вкус). Немного противно, но… смешно. По крайней мере, мысли о том, как принц увидит гротескную странную особу вместо изящной красавицы, поднимали настроение.
        Заодно Вериана тренировалась быть жеманной и глупой. По-идиотски хихикать и широко открывать глаза, заслышав «умные» высказывания мужчины.
        …А черед стильных платьев, отменный манер и остроумия еще придет. Когда этот проклятущий Бормиас привезет ее ко двору Андиора, Вериана погрузится в светскую жизнь и обязательно встретит Грайнора.
        Главное произвести на Бормиаса плохое первое впечатление. Ведь Вериана знала - первое впечатление определяет все.
        - Ваше высочество… - робко обращалась к ней камеристка. - А вы уверены, что принцу это… понравится?
        Вериана лукаво смотрела на нее, продолжая примерять ярко-розовую шляпку с обильными рюшами.
        - Нет, Мира! Я уверена, что ему это не понравится! - хохотала она. - Совершенно точно он решит, что я полная дура!
        - Но… ваше высочество…
        - Что «ваше высочество»? Я знаю, что делаю. Лучше скажи мне, достаточно ли по-идиотски я выгляжу?!
        И все же… чем ближе был отъезд, тем хуже было на душе у Верианы. Чутье подсказывало ей, что от судьбы никуда не денешься. А ее судьба как принцессы - династический брак.
        Вот почему не родилась она простой принцессой?! Не столь важной для государства. Как Евелина, подруга, пропавшая много лет назад…
        Впрочем, Евелине точно не позавидуешь. Лучше уж династический брак, чем то, что судьба приготовила для другой принцессы. Вериане было даже немного жаль бывшую подругу.
        Хотя… не будь Ева такой ловкой, не сумей он сбежать, и Вериана, уже, возможно, рассекала бы небо на драконьих крыльях. Причем была бы не виновата в этом - все сделал бы ее отец.
        А стать драконом Вериана очень даже хотела бы.

* * *
        - И потеряли они вторую ипостась… - задумчиво прочитал Бормиас всем известную фразу из старинной легенды. - И рассеялись по миру, и стали править разными странами, оберегая их своей магией. А зваться они стали «Живущие в Надежде», ведь надежда вновь обрести драконье естество не ослабла в них по сей день… Однажды в мир придет бескрылый дракон, родится среди них, как первый слабый и уродливый росток в опустошенном саду… Тогда Живущие в Надежде возьмут кровь, что содержится в сердце бескрылого, и, совершив особый ритуал, выпьют ее. И все вернется… Живущие в Надежде обретут свое прежнее место… - Бормиас отбросил детскую книгу, в которой была изложена легенда.
        Таких книг в мире существовало бесчисленное множество - детские, взрослые, беллетристика, научная магическая литература… Они все упоминали легенду, а вернее - старинную историю из прошлого мира.
        Когда-то в детстве Ева читала многие из них, но ей в голову не приходило, что эта история может иметь какое-то отношение к ней лично. Хоть она и была одной из Живущих в Надежде по крови.
        Ее отец - двоюродный брат Трайнира Маретского - когда-то правил небольшой страной у моря. Ева была совсем маленькой, когда царедворцы сплели заговор, чтобы убить правителя и всю его семью. Приключился государственный переворот, но королю с семьей удалось в последний момент бежать за границу.
        Их принял родственник, король Мареты, с тех пор они жили при его дворе с титулом принца и принцессы Майремских.
        Иногда Еве думалось, что все беды из-за этого переворота, из-за событий, которые она не помнила, потому что была тогда младенцем. Ведь не случись всего этого - и она была бы наследной принцессой небольшой страны. Потом - вероятно, королевой. И наверняка высокий статус как-то защитил бы ее от преследований желающих стать драконами.
        Хотя… Тут тоже не было никаких гарантий.
        Ева прикрыла глаза, слушая, как Бормиас зачитывает до боли знакомую историю. Он словно расставлял все точки над «и», чтобы четко обозначить место Евы в судьбах целого мира.
        Да… Когда-то миром правили драконы. Следили за порядком, хранили мир от бед. В каждой стране был свой правитель, но никто из них не принимал судьбоносных решений, не получив одобрения Совета Драконов.
        Но была в мире сила, завидовавшая величию драконов. Человеческие маги. Их удручало, что как бы они ни учились, какие бы научные разработки ни вели - никогда не смогут сравняться в магии с драконами. А еще… никогда не смогут летать. Не обретут огромное сильное тело, способное само по себе вселять ужас в простых людей.
        Не получат могущества, сравнимого с могуществом драконов.
        Но однажды родился среди людей очень сильный маг - Георслав. Он собрал вокруг себя других талантливых магов, и они много лет втайне проводили исследования, как человеку стать драконом.
        Самое удивительное - способ они нашли. И Георслав явился к Правителю драконов как проситель. Он умолял его подарить миру новых драконов, ведь их осталось там мало! То есть отдать магам сердце одного дракона, чтобы те провели ритуал над его кровью, выпили ее и стали драконами.
        Правитель драконов сперва посмеялся над ними. Потом - возмутился и прогнал. Ведь не желал он жертвовать жизнью даже одного дракона… Да и не видел смысла, хоть количество драконов в последние столетия действительно стало очень небольшим.
        Еще много раз приходили маги к Правителю. И каждый раз получали отказ. В последний раз Правитель пригрозил им казнью, если не оставят своих исследований, противных природе, людям и драконам.
        Тогда Георслав с его магами попытались поймать дракона и убить. Но как бы сильны ни были они - ничего не вышло. Сила драконов не зря вошла в легенды. К тому же все драконы в те времена были опытные и искушенные жизнью.
        …И разгневался Георслав. Собрал еще много талантливых магов и…
        Они долго вели тайную работу, чтобы создать ловушку для драконов. И спустя много лет создали ее. Это был особый купол, который лишал дракона его магии.
        Георслав особенно сильно ненавидел именно Правителя драконов Борадора и завидовал ему сильнее, чем другим. Поэтому его целью стал сам Правитель. Маги годами изучали его привычки, когда и куда он летает. И вот однажды, когда Борадор отправился по своему обыкновению к любимому им лесному озеру, накрыли его своим куполом.
        Сами маги тоже остались под куполом, рискуя быть спаленными драконьим огнем. Но к тому моменту у них были методы защиты от него.
        Сперва разразилась битва. Жестокая битва магии, огня, когтей… Многие маги погибли в ней - Георслав не считал их.
        Маги хотели убить дракона, чтобы получить его сердце, разили магией. Но… был один нюанс. Им нужно было сердце дракона, то есть извлечь его следовало только что погибшего тела дракона в драконьей ипостаси.
        Георслав был уверен, что лишенный магии дракон будет сражаться именно в этом сильном теле.
        Но Правитель драконов понимал, что им нужно. Вскоре он принял отчаянное решение. Он обратился в человека.
        Теперь маги с легкостью захватили его, ведь его магия была заблокирована. А вот заставить его снова принять драконью ипостась они не могли.
        Много часов маги пытали дракона, принуждая обратиться. Причиняли боль и магией, и человеческими методами пыток. Но Правитель был стоек.
        Прошли сутки… Мучители уставали, сменяли друг друга. Лишь Георслав не отходил ни на шаг от своего пленника, хоть и сам держался лишь на одной магии.
        Борадор понимал, что он не имеет права обратиться. Ведь тогда проклятые маги достигнут своей цели, и в мир придут новые, могущественные и очень жестокие драконы, которые захотят мирового господства.
        И тогда Борадор принял второе отчаянное решение.
        Изнывая от боли, он наложил проклятье на самого себя. Призвал древние силы природы, связанные с драконьим естеством и ведомые лишь драконам, и на него пало проклятье: он больше не сможет обратиться до самой смерти.
        Силой своей магии Георслав заметил совершенное Правителем и в сердцах добил его. Борадор умер, так и не дав магам вожделенное сердце. И смерть была для него избавлением от немыслимых страданий.
        Все могло бы закончиться хорошо благодаря жертве Борадора. Но он не учел одного…
        Конечно, вскоре другие драконы начали искать своего Правителя и узнали о его судьбе. Преступных магов атаковали и казнили, ведь для подготовки хотя бы одного купола магам требовалось несколько дней, а устоять перед объединенной силой драконов они не могли.
        А Георслава взяли в плен. Наследник Правителя молодой дракон Майран много лет держал его в жестоком заключении, чтобы узнать все возможные мрачные тайны, все тайные орудия против драконов, что готовил коварный маг.
        Но… ни он, ни Борадор не учли, что в те времена драконы были напрямую связаны с Правителем своим естеством и энергией. Проклятие, что наложил на себя Борадор, пало и на других драконов. Один за другим они начали терять драконью ипостась…
        И первым из потерявших был сам Майран.
        Осознав, что происходит, он явился к Георславу, чтобы узнать, как можно остановить катастрофу. Ведь маг много десятков лет изучал природу драконов и их оборотничества, он мог найти способ.
        Но Георслав лишь смеялся в лицо молодому Правителю. Тогда Майрин сжал его горло и угрожал немедленной смертью. И Георслав, не желавший умирать, все же сказал кое-что. Кое-что дающее Надежду.
        Согласно его исследованиям, драконье естество не может уйти из мира навсегда. Однажды оно начнет «прорастать». И среди потомков драконов родится неполноценный дракон. Бескрылый, лишенный магии, как Борадор перед смертью… Но должны будут пройти столетия, прежде чем его правнуки обретут всю полноту драконьих свойств. Прежде чем драконья кровь проявится в полной мере.
        Поэтому, если потомки драконов пожелают ускорить этот процесс, то им следует убить бескрылого дракона, извлечь его сердце и, совершая особый ритуал, выпить кровь, что в нем содержится.
        Тогда сами эти потомки обретут крылья.
        - Вам придется стать такими же, как мы, если пожелаете вернуть свои крылья! - мерзко хохотал Георслав. - От судьбы не уйти!
        Он рассказал, какой ритуал необходим, а Майран записал его, чтобы передать потомкам. Он решил, что грядущие поколения должны решать сами, что выбрать - драконью ипостась или милосердие.
        После он казнил Георслава.
        …Первое время у лишившихся второй ипостаси драконов еще была магия. Они оставались величайшими магами в мире. Удрученные своей участью, они разбрелись по свету и стали править разными странами…
        Поколения сменяли поколения, магия в потомках слабела - пока не была утрачена полностью. Уменьшался и срок жизни - пока не достиг обычного человеческого.
        Оставался лишь титул - «Живущие в Надежде». В надежде обрести крылья.
        Прошло более тысячи лет, и вот…
        Родилась она, Ева.
        Глава 27
        Ева поежилась в кресле, в котором сидела на веранде Бормиаса.
        - Н-да… - протянул Грайнор, сидевший наискосок от нее в другом кресле. - Если учитывать твоего мага, то старая история повторяется. Маг противостоит дракону. Так как он до тебя добрался, Ева?
        Сейчас все между нею и двумя принцами было спокойно и мирно. Кажется, зловещая легенда сделала неважным все простые жизненные неурядицы.
        Принцы не проявляли особого братского тепла друг к другу, но и не поддевали друг друга. Между ними было перемирие. Как между противниками на поле боя, когда появился общий враг.
        Ева опять поежилась при воспоминаниях о Габере. Ей даже думать о нем не хотелось, не то что говорить.
        Но Бормиас и Грайнор имели право узнать всю правду.
        - Обращаться я начала в двенадцать лет, и первое обращение произошло прямо в саду королевского дворца, - начала Ева. - Девочкой-подростком я не поняла, что происходит, и наверняка выдала бы себя. Но, к счастью, меня заметил отец. В те времена вторая ипостась была намного меньше. Он смог приручить меня и выгуливал за сплетением ветвей и зарослями до тех пор, пока не произошло обращение в человека. Но отец понимал все… Понимал, что моя судьба теперь - прятаться всю жизнь. Сославшись на слабое здоровье моей матери, которой тяжело жить в придворной суете, отец увез нас в самый отдаленный свой замок. Там… Знаете, в те времена обращения происходили совершенно бесконтрольно. Но я ощущала момент, когда дракон внутри меня начинал проситься наружу. Как это было в этот раз, на набережной… Прости, Бормиас, что я убежала - истинная причина только в этом, - Ева виновато поглядела на старшего принца.
        - Я предполагал, что у тебя есть веские причины, - сказал Бормиас и усмехнулся. - Но мне и в голову не приходило, насколько они необычные и фантастичные.
        - Поэтому… отец научил меня, как себя вести. Знаете, он вообще был очень умен и очень любил меня. Заботился обо мне, словно я была обычной девушкой, а не страшным чудовищем.
        - Ты всегда остаешься прекрасной девушкой, - тихо бросил Грайнор. - А твоя вторая ипостась прекрасна.
        Бормиас едва уловимо поморщился.
        - Разумеется, это именно так, - подтвердил он, явно досадуя, что не успел первым сделать ей комплимент. - И… как вы с отцом поступали?
        - Почувствовав приближение оборота, я должна была быстро сообщить об этом отцу и успеть уйти в ближайшую рощу. Там я обращалась и бегала по лесу, охотилась, пока вторая ипостась не «разжимала клещи» на моем сердце. Конечно… я росла, и росла моя вторая ипостась. Дракон - очень заметное создание. Иногда меня видели наши подданные. Иногда я не успевала и обращалась в саду… В общем, наши люди знали о моей природе - сейчас я это понимаю. Но они были безусловно преданы нашей семье. Да и какой толк простому мельнику или слуге от дракона? В нем все равно нет крови Живущих в Надежде. Разве что получить награду от короля за донос… Но кто бы поверил мельнику, допустим? Сейчас я осознаю это все. Тогда же думала, что никто из наших людей не знает мою тайну. Лишь один роковой раз все сложилось очень плохо…
        - Когда приехал король и увидел твой оборот? - быстро спросил Грайнор.
        - Да. Это было неожиданно. В тот раз Трайнир приехал в гости без предупреждения. Но мы с отцом были спокойны. Ведь оборот у меня был буквально сутки назад. Значит, примерно дня три-четыре можно было жить спокойно, не ожидая нового обращения. Я гуляла в саду, когда это вдруг нахлынуло на меня… Внесрочно. Неожиданно. Я не успела убежать в лес. Оборот приключился прямо в саду у фонтана. А король видел все из окна… Обратившись в человека буквально через четверть часа, я была в панике. Бросилась к отцу и… встретила предложение руки и сердца от Трайнира, которого считала любящим меня дядей. Просто дядей… Ни я, ни отец не питали иллюзий. Понимали, что предложение Трайнира - лишь повод получить меня на законных основаниях. А потом, прибрав к рукам, совершить то… то, что хотят совершить Живущие в Надежде, жаждущие обрести крылья. В общем, отец отказал ему. Трайнир уехал разгневанный. А дальше вы, должно быть, догадываетесь, что произошло…
        - Да, - коротко и четко кивнул Бормиас. - Трайнир обвинил твою семью в заговоре против короны. Ваш замок атаковали…
        - Именно так. Если бы я могла обратиться по своему желанию, должно быть, сумела бы дать отпор. Но я не могла. Я совершенно не контролировала свою вторую ипостась. Король распорядился, чтобы меня оставили в живых и привезли к нему. Так и случилось… Нападающих было видимо-невидимо. А наш замок, в сущности, был мирным, его, считайте, и некому было защищать. Отца и мать заперли в спальне - и они погибли, когда нападающие подожгли замок… А меня выволокли из тайной комнаты, где спрятал меня отец. Маги короля сумели найти ее и… Я никогда не забуду, как меня, с мешком на голове, везли к королю. Как меня трясло, я не могла ничего видеть… И мечтала лишь обратиться да убить похитителей… Простите… - Еве стало стыдно за откровение. Ведь она признавалась в своей жестокости.
        - Вполне понятное желание, - спокойно заметил Грайнор.
        - Еще жалела, что у меня нет крыльев… - продолжила Ева. - Но оборота не произошло. Мой дракон словно затаился внутри и не показывал голову наружу. В итоге короля я увидела лишь один раз. Когда меня заперли в небольшой комнате. Тайно, разумеется. И он пришел сказать… чтобы я вела себя хорошо. И все. Он не дал мне никакой надежды, хотя я то проклинала его за смерть родителей, то просила его сохранить мне жизнь, ведь он мой дядя! Нет. Все было бесполезно. Он лишь смотрел на меня с жестокой решимостью. Я даже не знаю, шевельнулось ли что-то человеческое в его сердце. Больше недели я сидела в этой комнате. Еду мне давали через окошко в кованной двери. Сбежать было невозможно…
        - Очень страшное… ожидание, - сказал Бормиас. С каждым ее словом он мрачнел, словно бы погружался в раздумья.
        - Да! - сглотнув, кивнула Ева. - Не знаю, сколько прошло дней, когда на пороге показался маг Габер.
        - Кто он вообще такой? - спросил Бормиас. - Тот самый придворный маг Трайнира, отправившийся в бега?
        - Да, - Ева опять сглотнула и продолжила: - Габер был одним из главных придворных магов Трайнира. Не самым главным, но, судя по всему, имел большое влияние при дворе. Ходили слухи, что он занимается черной магией, включая магию крови. Как вы знаете, все это вне закона. Но Габер имел определенные заслуги перед отечеством, и король игнорировал слухи. Еще ребенком, живя при дворе, я иногда видела его. Такой невысокий, сухонький мужчина с хищным лицом. Неизменно в одном и том же черном костюме без украшений. Старинного фасона. Мне он всегда не очень нравился. Я побаивалась его мрачного вида. Но я не задумывалась о том, что он из себя представляет, пока он не появился на пороге моей темницы. Габер обещал мне жизнь. Предложил вывести меня и спрятать. Другого шанса у меня не было. И я согласилась…
        Ева прикрыла глаза. Воспоминания - убивающие, зловещие нахлынули волной. Солнечный свет за окном погас. Казалось, все слилось в черную, как ночь, дорогу. Ту дорогу, которой Габер вез ее на место нового заключения.

* * *
        - Куда мы едем? - в который раз спрашивала Ева у страшного человека, сидевшего в карете напротив нее.
        Попали они сюда не так просто. Маг вел ее тайными ходами, потом они пробирались по саду - он накрылся «пологом невидимости», одним из известных магических приемов. Тогда Габер впервые взял ее за руку, и Ева ощутила прикосновение холодных, тонких пальцев, похожих на пальцы мертвеца. Тогда она впервые содрогнулась от его прикосновения.
        В рощице на отдалении их ждала карета, запряженная тройкой лошадей. Правил ею слуга в таком же черном, как у Габера, костюме.
        - Он немой, - бросил Еве Габер. - Все работающие на меня - немые. Так что не бойся, принцесса. Тайну нашего бегства он унесет в могилу.
        Они ехали долго. Сперва Ева плохо верила в то, что появился шанс ускользнуть от Трайнира. Радовалась. Но с каждой милей ей становилось все страшнее. Ведь маг напротив молчал, ничего не объяснял, лишь пристально разглядывал ее. Без улыбки или насмешки. Просто его глаза странно и хищно горели. Как будто он поймал долгожданную добычу.
        - Ты согласилась довериться мне, принцесса, - отвечал он на очередной ее вопрос о пункте назначения. - И теперь тебе придется сделать это. Можешь быть уверена, что это безопасное место. Король там тебя не найдет. Этого достаточно.
        - Почему вы помогаете мне? - отваживалась спросить Ева.
        Слова Габера не успокаивали ее, лишь вселяли новые опасения. Да и дорога, если выглянуть в окно, была темная, ухабистая. Кажется, они ехали где-то по лесным нехоженым дорожкам. Габер позволил приоткрыть окно, и иногда ветер доносил запах затхлости. Так пахнут болота.
        - В первую очередь, я помогаю себе, - с тонкой усмешкой отвечал маг. - Но и тебе тоже. Я сделаю из тебя того, кем ты должна стать.
        - О чем вы?
        - Сейчас неважно!
        - Отпустите меня! Я безмерно благодарна вам, что вы помогли мне скрыться от Трайнира. Дальше я смогу сама…
        - Что ты сможешь?! - жестко спрашивал Габер. - Дождаться обращения и поселиться в лесу? Ха! Тебя найдут через пару дней. Маги раскинут поисковую сеть, и ты снова окажешься в руках Трайнира. И… на этот раз, уверен, он не будет ждать у моря погоды. Твое сердце очень быстро достанется ему. Единственный твой шанс - быть со мной.
        Ева опускала глаза. Страшный маг был прав…
        Выжить одна она не сможет. Ни в человеческой, ни в драконьей ипостаси. Ведь у нее самой нет магии, которая защитила бы ее от поисковых приемов королевских магов.
        …В пути они были около суток. У Габера была с собой еда, иногда они останавливались и ели, как на пикнике. На несколько часов измученной Еве удалось поспать в карете.
        А когда рассвет забрезжил во второй раз, дорога закончилась.
        - Мы на месте, принцесса, - произнес Габер.
        Выскочил из кареты и галантно подал ей руку.
        Перед ними простиралась небольшая низина, окруженная непроходимыми лесами и верховыми болотами. Ева снова ощущала запах затхлости. Посреди низины высился замок, явно построенный явно в те давние времена, когда возводили настоящие укрепления, способные держать многомесячную осаду.
        Мрачные башни, глубокий ров…
        - Сюда ведет лишь одна дорога, которую знаю только я и мой возница, - нейтральным тоном объяснил ей Габер. - На дороге морок. Всем, кто не со мной, она кажется непроходимым болотом. Сам замок тоже окружен прекрасной магической защитой. Эти выскочки при дворе нашего короля не то что снять - они даже заметить ее не смогут! Ты укроешься здесь, принцесса, и можешь быть уверена - станешь неуязвима для короля.
        «Но уязвима для вас. Стану вашей… не знаю кем. Должно быть, пленницей. Рабыней», - подумала Ева. С содроганием сердца она смотрела на зловещий замок, казавшийся совсем черным в рассветных лучах.
        - Я не пойду туда, - твердо сказала она, обернулась к Габеру и пристально поглядела ему в глаза. - Не пойду. Вы хотите взять меня в плен. Я зачем-то понадобилась вам, хоть вы и не из Живущих в Надежде. Можете убить меня здесь, но я не пойду в это адское место.
        - Правда? Не пойдешь? - Габер испытующе наклонил голову. - А я думаю по-другому. Если ты не хочешь сама передвигать своими ногами, мне придется тебя заставить. Разумеется, у меня есть свои цели, связанные с тобой, бескрылая. Но со мной ты проживешь дольше. Рекомендую не сопротивляться, принцесса. Смотри, - он неожиданно шагнул ближе к Еве, цепко схватил ее лицо двумя руками и заставил смотреть себе в глаза.
        Еве замерла от страха, в следующий миг ей показалось, что она проваливается в глубокое, липкое болото. Что ее затягивает, а она бьется - и с каждым движением погружается все глубже.
        - Да, когда твой разум сопротивляется - это еще неприятнее, - сказал Габер.
        И тут Ева ощутила, что тело ее не слушается. Она не может поднять руки, чтобы оторвать ладони мага от своего лица. Не может сделать шаг назад и побежать.
        - Пойдем, принцесса, - Габер отпустил ее лицо и галантно предложил ей локоть. Ладонь Евы послушно легла на худой сгиб его локтя, а ноги столь же послушно зашагали по направлению к замку…
        - Я не хотел этого делать, милая принцесса, - вежливо, но очень жестко и холодно, сказал Габер. - Но твоя личная воля слишком мешает нам с тобой. Пока так. Когда доберемся - я освобожу тебя. Как видишь, слухи не врали - я умею кое-что особенное.
        Глава 28
        Новое место заключения было намного хуже предыдущего. Король держал Еву в небольшой комнатке, где хотя бы было окно.
        Габер же разместил ее в большом подземном зале с единственным входом, плотно запиравшимся каменной плитой. Вероятно, она была укреплена магической защитой, потому что Габер всякий раз проводил перед ней рукой.
        В дальнем углу была постель, даже шкафчик для вещей. Было и углубление в стене для туалета. Условия можно было бы назвать сносными, если бы не темнота. Постоянный полумрак, ведь единственным источником света были небольшие синеватые светильники, которые с наступлением ночи гасли, как по команде.
        И тогда Ева оставалась в полной темноте.
        - Разумеется, не лучшие условия для принцессы, - серьезно сказал Габер, когда впервые привел ее сюда - безвольную, как куклу. Потом снял защиту, и Еве захотелось кинуться на него с кулаками.
        Но… теперь она боялась. Боялась, что он снова превратит ее в марионетку. А хуже этого она еще ничего не знала! Вулкан кипел внутри, внешне же она лишь сжимала и разжимала кулаки.
        - У вас не нашлось для меня маленькой нормальной комнаты? - едко спросила она. - Не слишком-то милосердно. И разрушает все иллюзии по поводу вашей помощи мне.
        - Комнат сколько угодно. Но нам нужно достаточно места, чтобы ты поместилась в обеих ипостасях. Ведь с твоей второй ипостасью мы и будем работать… - спокойно ответил Габер.
        …Первые два дня он ее не трогал. Видимо, незаметно наблюдал, как Ева исступленно ходила из одного конца зала в другой. Как пыталась найти какой-нибудь тайный ход, нащупать на стене камни, открывающие неведомый механизм, ведущий к спасению.
        Но ничего не было.
        Трижды в день Габер сам приносил ей еду. На вопросы не отвечал, лишь следил, чтобы она все съела.
        - Мне не нужен изможденный дракон. Если не будешь есть - я тебя заставлю, - бросал он.
        Пару раз Ева подумывала напасть на него. Искала подходящие предметы, чтобы ударить по голове.
        Но, проклятье! Здесь ничего не было. Даже небольшого камешка, который валялся бы сам по себе. Лишь голые каменные стены, ее небольшая постель и призрачный синий свет, льющийся из странных светильников…
        А вторая ипостась молчала, словно ее и не было.
        На третий день Габер пришел с… хлыстом. Выражение его лица Еве очень не понравилось. А хлыст в руке просто поверг в шок.
        - Ты же не…
        - Именно что «да», - спокойно ответил Габер. - Увы, другого способа не существует. Мне нужно, чтобы ты научилась контролировать свою вторую ипостась. Обращаться в дракона и обратно по своему желанию. А чтобы призвать вторую ипостась, тебе нужна боль, шок, паника. Ты должна очень захотеть обратиться. Пока, видимо, было недостаточно…
        - Ты сумасшедший! Зачем тебе это?! - крикнула Ева, и в этот момент у нее над ухом просвистел хлыст. Она инстинктивно отпрыгнула, но тут же раздался новый свист, Ева бросилась наутек, но запнулась за подол юбки, и растянулась на каменном полу.
        Первый удар по спине застал ее там…
        Ева взвыла от боли и инстинктивно свернулась калачиком, закрывая лицо, грудь…
        - Да, я не Живущий в Надежде, поэтому, чтобы стать драконом, мне нужен не бескрылый, а настоящий дракон. И я собираюсь сделать из тебя такого дракона. Все что для этого нужно - чтобы ты научилась контролировать свои ипостаси. И еще кое-что…

* * *
        - То есть он пытался научить тебя обращаться по своему желанию по методу… Георслава, - задумчиво сказал Грайнор.
        В его глазах, устремленных на Еву, стояло сочувствие. Простое человеческое сочувствие, без ехидства, насмешек. А Бормиас и вовсе крепко сложил руки на груди и кусал губу, словно удерживал себя от того, чтоб поехать в столицу и растерзать на куски пойманного мага.
        - Да, - вздохнула Ева. Ее трясло. Воспоминания просто убивали. Особенно эти - свист хлыста, боль, которая постепенно стала привычной… Боль, темнота, страх. Беспросветность. - Позднее я узнала, что Габер каким-то образом нашел тайные записи Георслава. Те, до которых не добрался наследник Борадора. Позднее - когда Габер стал больше разговаривать со мной… Он считал, что должен причинять мне боль, пытать, чтобы я начала обращаться по своему желанию - ускользая от боли. Порой он просто порол меня хлыстом. Иногда заставлял смотреть себе в глаза, и становилось больно прямо в центре головы, это сводило с ума… Порой… - Ева невольно всхлипнула и зажмурилась. - В общем, он пользовался разными методами…
        - Подонок, - она не поняла, кто из принцев произнес это.
        В тот же миг Грайнор поднялся, налил и подал ей стакан воды.
        Ева жадно осушила его, выдохнула и продолжила:
        - И да… несколько спонтанных обращений было. Именно спонтанных, когда мой дракон ревел внутри меня и рвался наружу. Тогда я обращалась - снова бесконтрольно. И тут же мою шею окружал ошейник с магическим укреплением. Габер стоял на отдалении так, чтобы я не могла достать его, и сокрушался, что это опять бесконтрольное превращение. Как он распознавал это - я не знаю. До сих пор.
        - И как тебе удалось сбежать от этого ублюдка? Неужели ты смогла выбраться из подземелья? - спросил Бормиас. Снял с дивана покрывало, накинул Еве на плечи, на несколько мгновений ободряюще приобнял ее. Неожиданно стало легче.
        - Габер - жестокое чудовище, но он умен. Он понял, что выбранная методика не приносит результата. К тому же в подземном зале я начала чахнуть. У меня появился кашель, который не поддавался лечению его магией. Он осознал, что просто убьет меня и ничего не добьется. Он переселил меня в нормальные апартаменты. Стал выводить гулять в сад. И общаться со мной начал почти ласково. А иногда… даже… Впрочем, простите, я не могу об этом говорить!
        Ева опустила глаза, слезы ручьем потекли по щекам.
        Она снова ощущала это… Холодные пальцы, расстегивающие шнуровку у нее на груди.
        - Вот так, девочка, сейчас станет легче дышать… - тогда Габер пришел забрать ее из подземелья, а Еве было совсем плохо. Ее скручивало от жесткого кашля, порой становилось сложно дышать. Она чувствовала себя умирающей старухой, гниющей в подвале.
        Он прикосновения холодных рук накатила тошнота. А Габер не преминул жадно касаться ее кожи. Потом вздернул ее на ноги и повел по темному коридору. Еве было уже все равно куда. Она готовилась умирать.
        И вдруг он остановился. Его цепкие руки поддерживали ее постоянно, но Ева была так слаба, что не могла сопротивляться. Теперь же они заскользили по ее телу, еще миг - и в полной темноте Ева ощутила, как его дыхание стало быстрее, холодные липкие губы коснулись ее губ…
        Если Ева думала, что хуже быть не может, теперь знала - может. Перенести прикосновения Габера было тяжелее, чем удары кнута… Именно это было настоящим адом.
        С тех пор Габер постоянно ее трогал. Порой - к счастью, достаточно редко - мучил своими холодными отвратительными поцелуями. Словно приучал ее к предстоящему…
        - Но он ведь не…? - осторожно спросил Бормиас.
        - Нет! Он… Ему сначала нужно было, чтобы я научилась обращаться по своему желанию. Прежде он не мог… Это разрушило бы его планы! - быстро заговорила Ева. - Но наверху стало лучше. К тому же по его недомолвкам я составила общую картину. Не знаю, верную ли. Габер хотел сделать меня настоящим драконом. Крылатым. Для этого нужно обретение контроля над превращением. А потом нужно… познать… - Ева засмущалась. Месяцы в замке Габера и жизнь на улице так и не лишили ее женской скромности. Она не могла произнести этого при двух мужчинах.
        - Познать мужчину? - осторожно переспросил ее Грайнор.
        - Да! - быстро кивнула она.
        - И, конечно, этим мужчиной должен был стать сам Габер - по его плану, - продолжил за нее Грайнор. - Этот ублюдок не захотел упустить ни одного бонуса, что ты могла бы ему принести. Далее… понятно. По всей видимости, при первом же обращении после этого ты превратилась бы в настоящую крылатую драконицу. Мерзавец как-то скрутил бы тебя своей магией, и добыл твое сердце. То есть он и тут собирался действовать по методу Георслава.
        - Я тоже пришла именно к таким выводам, - сказала Ева. - В общем… Когда я выздоровела, он начал «учить» меня другими методами. Теперь он предлагал моей второй ипостаси то, что могло бы ей понравится. В основном животных, привязанных в саду - моя драконица всегда любила на них охотиться. Не знаю уж, что сработало… Прежний «кнут» или нынешний «пряник», но однажды я поняла, что могу обратиться по своему желанию. Я словно бы обрела целостность со своей второй ипостасью. Но я понимала, что стоит Габеру узнать об этом - и меня ждут новые мучения, потом - смерть. И в мире появится ужасный жестокий дракон Габер. Поэтому я скрыла это от него… И, понимая, что мой единственный шанс на спасение - вторая ипостась, над которой я теперь властна, стала ждать подходящего момента…
        - И что же ты придумала? - с интересом спросил Грайнор.
        - У меня был план… Наверно, очень смешной, даже детский. Но другого не приходило в голову. К тому же… Знаете, с детства я знала, что самые дурацкие смелые детские идеи иногда очень хорошо удается реализовать… В саду замка была каменная беседка. Не очень большая, но если обрушить ее свод, то человека вполне может завалить. Я понимала, что обвалить свод замка не под силу даже моей второй ипостаси. А вот беседку - могла. Однажды Габер вывел меня на прогулку в саду. Сам устроился в беседке читать какой-то магический фолиант. А мне позволил гулять по дорожкам среди диких роз. Иногда он бывал столь щедр… Видимо, заботился о моем здоровье, - Ева зло усмехнулась. В памяти вставали картины «милосердия» Габера, и ее охватывала злость одновременно с горечью и возмущением - как живое существо может быть настолько жестоко?! - Я понимала, что бежать в человеческой ипостаси не смогу. В драконьей - тоже проблематично, ведь Габер в здравом уме и твердой памяти легко поймает меня своей магией. Я уже убедилась, что он в состоянии воздействовать ментально и на мою драконицу. Поэтому действовать нужно было очень
быстро и в драконьей ипостаси. Один шанс… Я быстро обратилась за деревьями, не до конца веря, что делаю это. Ворвалась на поляну к беседке и… обрушила ее. Нескольких ударов головой и лапами было достаточно. Прямо на Габера. Да, я хотела убить его… Очень хотела. А когда камни перестали греметь, я выглядывала среди них его труп. В груди зрело злорадство - великого мага победила простая сила и мощь моей драконьей ипостаси. Он не знал, с какой силой играет! А дальше я совершила глупость…
        - Хотела убедиться, что он мертв, обратилась и начала ходить по развалинам беседки? - спросил Грайнор.
        - Признаюсь - да. Мне нужно было увидеть, что мой мучитель мертв. Я действительно обратилась и начала ходить по развалинам, выискивая его мертвое тело. И нашла… Только Габер был жив. Его завалило по самую шею. Должно быть, у него были переломаны ноги, руки. Но голова торчала из-под камней. Видимо, он успел поставить магическую защиту, которая ему в какой-то степени помогла.
        …Они встретились взглядами. Ева смотрела на бледное, все в крови, лицо своего мучителя, и ей хотелось одного - взять камень побольше и размозжить его голову. Она наклонилась, нашла такой камень и… занесла руку.
        - Ты не сможешь, - тихо, мучительно, произнес Габер, глядя ей в лицо. - Такие как ты - не убивают. А если все же сможешь, знаешь, что с тобой будет?!
        - Будь ты проклят! - воскликнула Ева. Рука действительно не желала двигаться дальше. Она так и застыла с занесенным камнем.
        - А я тебе скажу, что, - слабым голосом продолжил Габер, игнорируя то, что она не ответила на его вопрос. - Ты станешь такой же, как я. Хладнокровной и расчетливой. Хитрой убийцей. Ты и так уже достаточно проявила себя, хитрая девочка…
        Рука, державшая камень, задрожала…
        Неужели он прав?! Она ведь дракон. Хищник. Самый опасный хищник, что когда-либо существовал в мире. Вдруг, если она совершит это, то превратится в чудовище? Сама не заметит, как ее душа свернет на темную сторону…
        Да и кто знает, вдруг общение с Габером уже неуклонно превращает ее в кошмарную тварь? Просто она этого не замечает…
        Ева потрясла головой, сбрасывая наваждение. Темное наваждение, что Габер накладывал своими словами.
        - Ты ведь боишься быть чудовищем, девочка… Поэтому и не хотела добровольно обращаться в дракона… - продолжил он. - В этом вся причина. А сейчас ты решила, что лучше быть чудовищем - но чудовищем живым…
        - Нет, Габер, - Ева снова тряхнула головой. - Я не имею права оставить тебя в живых. Я не знаю… стану ли я чудовищем. Но ты - чудовище совершенно точно. Я обязана убить тебя. Не только ради себя…
        - Что же… попробуй… Благородная убийца… - прохрипел он. И прикрыл глаза, словно потерял последние силы.
        «Сейчас!» - подумала Ева.
        Рука перестала дрожать, крепче сжала камень. Мысль о том, что она избавит мир от твари вроде Габера, придала решимости. Словно во сне Ева видела, как опускает руку все ниже и ниже…
        Зажмурилась…
        А потом раздался свист. Вслед за ним - ехидный смех.
        Ева распахнула глаза. Камень отлетел в сторону, ударившись о невидимую стену - магическую преграду, выставленную Габером. А полуживой маг, бледный как смерть, неприятно смеялся.
        - Вот ты и на моей стороне, хоть тебе и не удалось прикончить меня, - усмехнулся он. - Что, оставишь меня умирать под камнями? Раз уж не удалось превратить мой мозг в подобие каши… Прекрасное начало для карьеры чудовища…
        - Проклятье! - выругалась Ева. Интересно, если она снова обратится и наступит на него, то защита поможет? Ева снова зажмурилась и внезапно поняла, что Габер даже сейчас умудряется воздействовать на нее ментально.
        Ей нужно бежать…
        Бежать, пока его слова и взгляд снова не сделали ее безвольной игрушкой.
        Паника ударила в горло. Даже подозрение, что это чувство внушено Габером, не могло остановить Еву.
        - А знаешь, что будет дальше? - услышала она ненавистный голос мага - сейчас он звучал словно издалека. - Ты убежишь. Убежишь в страхе, что не можешь ни убить, ни пощадить меня. А я… буду искать тебя. И когда найду, я пришлю тебе письмо. И однажды мы снова встретимся. Ты не сможешь убежать навсегда.
        Ева застонала от бессилия. Руки и ноги дрожали от паники. Драконица ревела внутри, отчаянно желая лишь умчаться отсюда.
        Она обратилась.
        Драконица взревела отчаянным ревом и быстро побежала прочь от замка.
        Она неслась до тех пор, пока паника не перестала сжимать сердце. Должно быть, чем дальше она была от Габера, тем меньше действовали его слова и его ментальная сила. Постепенно Ева начала успокаиваться.
        А потом поняла… что, пусть ненадолго, но она свободна.
        Она вырвалась. Пусть даже и не смогла убить Габера.
        Глава 29
        Ева выдохнула. Она дошла до кульминации своей истории. До переломного момента, после которого судьба привела ее к дому Грайнора.
        Стало легче.
        - Бедная моя девочка… - тихо проговорил Бормиас и положил ей на плечи свои сильные руки. Грайнор же задумчиво и с сочувствием смотрел на нее.
        - Не каждый смог бы выдержать это все и провернуть то, что ты провернула, - так же тихо произнес он. - Ты, драконица, Ева. Никуда от этого не денешься. Стойкости и силы в тебе больше, чем в обычном человеке.
        - Спасибо… - опустив глаза, ответила Ева.
        Вот так. Приятно. Как небольшая награда за все ее мучения. Признание - хоть что-то.
        Когда рядом были эти сильные мужчины, эти могущественные принцы, ей начинало вериться, что все еще может быть хорошо. Вдруг и для нее возможен счастливый конец?
        Счастье… Категория, о которой она даже не думала последние годы. Покой, тепло и безопасность - вот чего ей хотелось. А на такое летящее чувство, как «счастье», и на жизненные обстоятельства, которые могут его вызвать, Ева даже не замахивалась.
        - Что было потом? - вырвал ее из размышлений Бормиас.
        - Жить в драконьей ипостаси постоянно оказалось невозможно. В глухомани, где располагался замок Габера, были лишь дремучие болотистые леса, где не водилось достаточно дичи. А мою вторую ипостась ведь нужно кормить, - усмехнулась Ева. - К тому же я боялась оставаться поблизости от имений Габера. Мне пришлось отправиться на запад, в густонаселенные районы. Дальше догадаться не сложно… Лесники, а, может, охотники, иногда видели меня. Слухи дошли до Трайнира, и он устроил настоящую облаву… Маги и не маги. Собаки и загонщики. Меня гнали по лесам, и я… Поняла, что как раз в драконьей ипостаси мне не выжить. Слишком легко заметить такое крупное создание. Тогда я решила затеряться среди людей. Причем за границей. Ведь в Марете меня легко могли опознать. Мне удалось пересечь границу по предгорной области, оставаясь во второй ипостаси. В Андиоре я обернулась и… пошла в столицу. Мне повезло - я встретила добрых бедных людей, которые ехали туда. Мне позволили поехать с ними в повозке, кормили и даже почти ничего не спрашивали. Но по приезде они словно забыли обо мне, и я осталась один на один с малознакомым
мне миром простых людей. Дальше вы знаете. Вначале мне еще удавалось подрабатывать. Но без документов и рекомендаций меня выгоняли, как только заходили слухи о проверке. В итоге моя одежда износилась, я стала похожа на нищенку. И, в конце концов, нищей и стала.
        - Не по своей вине, - заметил Грайнор. - Если меня сейчас выкинуть на улицу, не уверен, что у меня хватит бытовых навыков, чтобы найти свое место.
        - Тебе не нужно было бы прятаться. Ты мог бы поступить на работу клерком - ведь у тебя прекрасное образование. Или пойти в армию. Может, постепенно дослужился бы и до министра. Я не могла использовать свое образование, востребованные навыки, например, знание иностранных языков, потому что мне нужно было скрываться. Затеряться среди самых бедных и неустроенных слоев населения, - сказала Ева и вздохнула.
        Вспоминая все это, рассказывая об этом, она устала.
        - Знаешь, братец, - усмехнулся Бормиас. - Я по-прежнему считаю твое поведение в чем-то недостойным. Но я благодарен судьбе, что она привела Еву к стенам твоего особняка. И вынужден признать, что ты спас ей жизнь. Теперь… - он склонился к Еве и посмотрел ей в лицо. - Я думаю, мы сможем обеспечить тебе нормальную жизнь, моя милая Ева. Ты вновь станешь принцессой, потом королевой… Никто не заподозрит в тебе беглую принцессу Майремскую. Только мы трое будем знать, кто ты на самом деле.
        - Интересно только, кто сделал факт, что принцесса Майремская - бескрылый дракон - достоянием общественности? - перебил его Грайнор. - Уж не сам ли Трайнир, желая отомстить за то, что ты от него сбежала?
        - Не знаю, - поежилась Ева. - Но да, во время своих скитаний я много раз слышала, как обсуждали мою судьбу… Простые люди обычно сочувствовали, но пророчили, что однажды меня поймают.
        В этот момент раздался стук в дверь и на пороге появился дворецкий.
        - Кажется, посыльные из столицы. Вероятно, прибыл портрет, о котором ты просила, Ева, - сказал Бормиас и деловито вышел.
        Ева невольно сжалась в кресле. Вот сейчас - момент истины. Либо на портрете Габер - и тогда у нее действительно появится шанс на спокойную жизнь. Либо это не он. И тогда опасность снова будет таиться за каждым кустом.

* * *
        - Да, это он! - сказала Ева и обессиленно прикрыла глаза. Смотреть на изображение ненавистного мучителя было невыносимо. Даже прекрасное исполнение в пастельных тонах не делало портрет приятным. Хищные черты, губы, сложенные в издевательской усмешке…
        - Ошибки быть не может, - кивнул Бормиас. - Все возможные мороки с него сняли. Там работала целая команда сильнейших магов.
        - Только взломать его разум они, должно быть, не смогли, - сказал Грайнор. - Впрочем, это к лучшему. Откроется личность Габера - вслед за этим откроется и личность Евы. Хорошо, что никто не может прочитать его мысли. Что же нам делать с этим подонком… - младший принц задумчиво подпер подбородок двумя пальцами.
        - Убить на месте! - зло рявкнул Бормиас и бросил быстрый взгляд на Еву. - Тот, кто так издевался над моей невестой, не будет жить.
        Ева вздрогнула от его голоса. Убить… Да, она тоже хотела его убить. Но не смогла. Произойдет ли это теперь?
        У нее до сих пор не укладывалось в голове, что Габер все же попался. Что шанс на хороший конец действительно есть…
        Или это часть его коварного хитроумного плана, который Еве и принцам не разгадать? Ева поежилась. Вроде бы она в безопасности. А враг - далеко, за крепкими стенами особой тюрьмы для магов. Но казалось, что опасность по-прежнему рядом…
        - Было бы прекрасно, - рассудительно произнес Грайнор. - Но казнить его на законных основаниях мы не можем. Предлагаешь отдать приказ придушить его в камере тайно? Так можно поступить. Но это плохо, Бормиас…
        - Почему? - резко спросил Бормиас. - Ты предпочитаешь, чтоб эта тварь жила?
        - Нет, - отрицательно покачал головой Грайнор. - Мне не меньше твоего хочется, чтобы тварь сдохла в мучениях… Принцесса Ева, прости особую изысканность моих фраз… - он саркастически улыбнулся. - Но его поймали маги. И размещен он в тюрьме, которую построили маги по приказу короля для таких вот провинившихся магов. Вспомни соглашение между институтом власти и магическим сообществом: ни один маг не может быть казнен без суда и доказательств вины. Если убрать его таким образом, те же маги, что поймали его для тебя, могут восстать против произвола. А ссориться с лояльными нам магами - последнее, что нам нужно.
        - А что ты предлагаешь? Может, твой хитроумный разум знает другое решение?
        - Официальный суд над той личностью, которой он представляется. Мы не можем судить его за преступления, совершенные в отношении Евы. Но мы можем судить его за воздействие на тебя. Нужно лишь доказать, что воздействие причинило тебе вред. Думаю, с таким доказательством твой военный маг справится. А за магический вред члену правящей династии, как ты помнишь, полагается смертная казнь. Провести такой суд можно быстро, не вмешивая никого, кроме гражданского судьи, тебя и магов, которые уже задействованы в операции. Когда есть возможность действовать по закону - лучше использовать это, - он снова саркастически улыбнулся и бросил взгляд на Еву, явно намекая на то, как хотел лишить брата права наследования «законным путем».
        - Тебе бы юристом быть… - бросил Бормиас. - Пожалуй, ты прав. Так к нашей свадьбе этого подонка уже не будет в живых, и вполне законно…
        - И ты не замараешь руки, брат, - усмехнулся Грайнор.
        - Что же… Тогда решено! - кажется, Бормиас повеселел. - Тебе совсем скоро уезжать за Верианой. Мы с Евой проведем еще пару дней здесь и отправимся к отцу на официальную помолвку. Одновременно я проведу суд и казнь над Габером. Все наладится, Ева. Как видишь, ты… - и тут Бормиас замолчал. Видимо, он, наконец, осознал то, что было давно очевидно Еве. - Ева, послушай… - растерянно продолжил он. - Ты ведь контролируешь свою вторую ипостась… Значит, брачная ночь и… ты станешь настоящим драконом.
        - Да! - Ева подняла на него глаза. - Бор, честное слово, я не собиралась и не собираюсь использовать это ради своей власти! Я вообще собиралась рассказать тебе все и… отдать тебе свое сердце. Чтобы драконом стал ты, а не кто-то другой…
        - Глупости! Я не стал бы… - возмутился Бормиас.
        - Видишь, брат, мне Ева не делала столь щедрых предложений, - вмешался Грайнор. - А еще… пора бы нам всем понять, что вторую ипостась Евы так и придется прятать. По крайней мере пока. Ведь став настоящим драконом, она будет интересна не только Живущим в Надежде, но и любому магу вроде Габера или Георслава… Ева, не передумала? Может, лучше тебе спрятаться где-нибудь в глуши? Когда я придумал скрывать тебя на самом верху, еще не знал, что ты в одном шаге от того, чтобы обрести крылья…
        Грайнор дает ей шанс, подумала Ева. Возможно - последний. Он выглядел, просто как человек, который рассуждает, предлагает варианты… Волнуется за друга. Но Ева ощущала скрытый смысл. «Может быть, Ева, ты все же не хочешь выходить за Бормиаса? Может, ты предпочтешь бесславную жизнь в глуши и встречи со мной?».
        Ева ощутила, как на глазах выступают слезы.
        Грайнор уедет.
        Она останется один на один с Бормиасом. А Бормиас… Он не причинит ей вреда. Он тоже готов отдать возможность превращения в дракона за возможность быть с ней.
        Но…
        Кто будет отвешивать такие саркастические и насмешливые фразы? Кто будет шутить и этим вселять веселье и бодрость в ее сердце? Кто будет выкидывать интересные «номера» и этим дарить вкус жизни?
        Кто снова даст ей свои необъятные сапоги, чтобы пройти по болоту? Оденет в свой камзол? Поможет спуститься из окна…
        Проклятье!
        Если бы можно было выбрать их обоих!
        Но нет, нельзя. Объективно теперь она не имеет права пойти на попятный и снова обидеть Бормиаса.
        Оба принца замерли в ожидании. Ева понимала, что Бормиас не осудит ее, если она пойдет на поводу у соображений безопасности. Но это станет для него трагедией. Это будет для него новым предательством.
        - Нет, - жестко усмехнулась Ева - так, как делал это Грайнор. Усмешки точно заразны. Вот и она уже подцепила эту «хворь», не говоря уж о Бормиасе, который усмехался все чаще последнее время. Подняла глаза на Грайнора. - А где я спрячусь? И сколько буду прятаться? По идее, тогда мне нужно скрываться всю жизнь. А я больше не могу! Я не хочу прожить остаток жизни, как беглянка. Не хочу бояться каждой тени. К тому же… Спрячусь - и однажды меня снова увидят во второй ипостаси. Особенно, если я обрету крылья. И снова начнется охота. Спрятаться… наверху, как ты говорил - лучше. К тому же… - она с благодарностью поглядела на Бормиаса. - Бор принял нашу ошибку, то, как мы его обманывали. Смог простить. Смог понять. Я больше не пойду против Бормиаса.
        Бормиас шагнул к ней и быстро, крепко, с благодарностью сжал ее плечо. Даже сильнее, чем хотелось бы.
        - Что же… - Грайнор поднялся. - Тогда план ясен. Желаю счастья. А мне следует отправиться встречать свое «счастье». Каким бы оно ни было, - он обвел их взглядом и подмигнул каждому.
        Но Ева видела, что ему горько.
        - Поздравляю, брат, с такой верной невестой, - сказал Грайнор Бормиасу. - Поздравляю, Ева. Этот мужчина точно не подведет тебя.
        - Да, я сделаю все, чтобы тебя никогда не узнали, - подтвердил Бормиас. - Клянусь, если потребуется, я буду защищать тебя до последней капли крови.
        - …Как пафосно… - услышала Ева шепот Грайнора.
        Хорошо, что Бор, кажется, не услышал…
        В дверях Грайнор остановился и поглядел на Еву:
        - А вообще я согласен с твоими соображениями безопасности. Прятаться в болоте всю жизнь - не вариант. Ты принцесса. А принцессы обычно становятся королевами.
        Коротко кивнул и вышел.
        А Ева опустила взгляд…
        Стоило Грайнору шагнуть за порог, и она ощутила пустоту. Словно бы слева от нее, где прежде сидел или стоял Грайнор, стало невыразимо пусто. Это была не тоска. Просто пустота «отсутствия». Отсутствия того, к кому она привыкла.
        Стоило ему выйти - и она уже начала скучать.
        …И теперь Грайнор достанется Вериане. Вериана не дура. И, говорят, выросла красавицей. Уже в детстве она обещала стать великолепной девушкой. Должно быть, они с Грайнором найдут общий язык. Наверное, это хорошо для них обоих. Ведь и на Вериану Ева не держала зла, несмотря на все, что совершил ее отец. А уж Грайнору желала счастья от всей души.
        Но все же… Все же ей было жаль «отдавать» Грайнора другой принцессе.
        И Ева знала, что эта пустота и это сложное, тягучее сожаление будут становиться только сильнее с каждым днем.
        В последнее время в ее жизни было несколько развилок, когда она могла выбрать Бормиаса или Грайнора. И каждый раз она выбирала старшего брата. Во многом - из чувства долга. Из-за идеалов нравственности и благородства. Из-за нечистой совести в отношении старшего принца. И сама это понимала.
        Каждый раз она упускала шанс прожить искрометную интересную жизнь с младшим принцем. Ведь было бы именно так, как бы плохо все у них ни начиналось.
        Теперь же ничего не вернуть.
        Это последняя «развилка» в ее истории с принцами. Больше не будет. Ева была уверена в этом. И эта мысль причиняла тонкую острую боль.
        Ева шмыгнула носом и отвернулась к окну, пряча слезы от Бормиаса.
        Глава 30
        - И что же, король так и не сообщает, кто из принцев будет меня встречать? - спросила Вериана.
        Вещи были упакованы, сама она в совершенстве освоила навык казаться разряженной дурой. Скоро отъезд, который Вериана теперь и предвкушала, и опасалась.
        - Не сообщает, - нахмурился ее отец. - Но раз не было опровержения, полагаю, тебя встретит твой жених - старший принц Бормиас. И, прошу, дочь, перестань кривиться, когда я говорю о нем. Это достойный мужчина. В итоге ты сможешь крутить им как захочешь, в ваших лучших женских традициях. Лишь произведи на него хорошее впечатление, не проявляй свой норов. Уверен, скоромности и достоинства будет достаточно, чтобы понравиться ему.
        - Дорогой отец! - широко улыбалась Вериана. - Поверь, я знаю, как вести себя с женихами. Уверен, любой принц будет доволен моими манерами.
        А про себя морщилась. Все же…
        Все же Бормиас. Этот зануда, этот высокомерный, благородный… мужлан.
        - Собирайся, тебе завтра выезжать, - устало сказал отец. - Я надеюсь на тебя, дочь. Нам нужен этот союз. В конечном счете, если тебе так не люб Бормиас, можешь соблазнить обоих принцев… - король тихонько засмеялся. - Никто ведь не запрещает быть замужем в государственных интересах, а на досуге…
        - Отец! Чему ты меня учишь?! - возмутилась Вериана.
        - Хе-хе, дочка… Жизнь сложнее и… вольнее, чем кажется тебе. А ты ведь моя дочь. Не только дочь своей святой матери. Все, пошла. Видеть больше не хочу твое недовольное личико. Изволь на церемонии прощания улыбаться, чтобы подданные видели, как ты рада своей судьбе.
        - Рада! Как же! - вспылила Вериана и вышла, хлопнув дверью.
        Отец неумолим. Неисправим. И ее, Вериану, тоже делает разменной монетой в своей политической игре.
        Но она все равно все сделает по-своему! Он верно заметил - она и его дочь. А у него всегда был своевольный непростой характер. Батюшка Трайнир всегда всем преподносил сюрпризы.
        Вот и Вериана преподнесет его. Своими женскими способами.

* * *
        Бормиас чувствовал себя странно.
        Он победил. В коротком, но остром противостоянии с братом за Еву он одержал безоговорочную победу. Даже зная Грайнора намного дольше, даже числя его своим спасителем, Ева предпочла быть с Бормиасом.
        Казалось бы - повод для радости.
        Бормиас действительно хотел прожить с Евой всю жизнь. То, что она - драконица, опасная хищница во второй ипостаси - не делало ее менее нежной, менее ранимой и приятной девушкой. Она все также умиляла его, вызывала все те же поющие тонкие чувства.
        И он даже думать забыл, что Ева похожа на другую девушку из прошлого. Теперь перед ним была только она - такая вот тростиночка, способная перевоплотиться в чудовище из легенд.
        И, да, искушение использовать бескрылого дракона «по назначению» почти не посещало его. Лишь так, мелькнуло в самом начале… Когда он еще не знал, кто этот бескрылый дракон. Не завидовал он и тому, что Ева после того, как проведет с ним брачную ночь, сможет стать настоящим крылатым драконом. Лишь небольшая досада, что его женщина станет безоговорочно сильнее его, иногда прокрадывалась в сердце.
        В общем, все было бы хорошо. Но Бормиасу становилось не по себе, когда он смотрел на Еву после отъезда Грайнора.
        Вроде бы она не изменилась. Была все такой же приятной, даже веселой.
        Но иногда Бормиас ловил ее взгляд, полный какой-то странной тоски, пустоты. Словно с отъездом брата в Еве что-то погасло.
        Бормиас не был очень уж чутким человеком. Вообще мир человеческих чувств оставался для него тайной. Ему бы что-то более земное, более простое, понятное. Более близкое к жизни здесь и сейчас. Но он ощущал это легкую перемену в Еве.
        И тогда ему думалось… Странное. То, что он старался задвинуть вглубь сердца и не вспоминать об этом. Но не удавалось. Потому что это «странное» очень уж походило на муки совести.
        А вдруг брат впервые встретил женщину, которая может сделать его счастливым - шептала совесть. И вдруг эта женщина искренне отвечает на его чувства… А он, Бормиас, обуреваемый обидой на их обман, почти принудил ее выбрать себя в мужья. Что, если он, не желая признать, что в любви проиграл Грайнору, лишает брата и Еву истинного счастья…
        Разве не низко? Разве благородно и правильно стоять на пути отношений брата и любимой девушки?
        Тем более что теперь, когда он знал все нюансы истории Евы, обида больше не терзала его душу. Он мог легче простить и даже понять тот обман, который Ева и Грайнор учинили, чтобы скрыть ее истинную сущность. Возможно, он, Бормиас, поступил бы также…
        Сперва эти чувства и мысли были неуловимыми. Потом - стали приходить все чаще. И, в конце концов, он не выдержал.

* * *
        Ева сидела на веранде его особняка с книгой в руках. Бормиас видел, что она наслаждается минутами покоя. Отдыхает перед возвращением в столицу, где будет суета с помолвкой, суд над Габером и прочее…
        Не хотелось нарушать этот покой, но он и верно больше не мог.
        - Ева, милая, - позвал он.
        Она подняла голову, посмотрела на него. Улыбнулась. Как же Бормиасу нравилась эта улыбка - искристая, и в то же время как будто несмелая! Встала и подошла к нему.
        Бормиас инстинктивно взял ее за руку и сжал. Любая близость Евы заставляла кровь закипать, хотелось насколько возможно приблизить момент окончательной близости. Тот день, вернее - ту ночь, когда он назовет ее своей без остатка.
        Но сейчас Бормиас хотел рискнуть. Ему нужна была правда. Он хотел понять, чтобы принять правильное решение.
        - Ева, прости, я должен спросить… Давай отойдем… - она улыбалась, ничего не понимая, и послушно прошла с ним на балкон. Они встали возле перил, так и держась за руки. А в саду с видом на море какая-то южная птица выводила нежную трель.
        - Да, о чем, Бор?
        - Я хочу знать, что на самом деле тебя связывает с Грайнором. Что ты к нему чувствуешь… Не он, а ты! Подожди пугаться! - Бормиас увидел, как ее лицо померкло, губы напряженно сжались. - Просто хочу понять, узнать правду… Я ничего тебе не сделаю и не осужу, какой бы она ни была - эта правда.
        Ева осторожно освободила руку из его захвата, отвернулась, встав боком к нему, оперлась локтями на перила.
        - Опять… - себе под нос прошептала она.
        - Что «опять»? - напряженно переспросил Бормиас. Он уже пожалел, что затеял этот разговор.
        Она померкла. Снова стала напуганной и грустной. А Бормиас хотел видеть ее счастливой. И знать, что причина этот счастья - он. Что счастливой эту девушку делает он.
        Должно быть, он обидел ее своими подозрениями.
        - Неважно, Бор… Вернее - опять встает этот вопрос, вот это «опять». Послушай, если говорить о том, что связало меня с Грайнором, я не знаю, как это назвать. Наверно, это дружба. В начале, признаюсь, мне не очень понравился твой брат. Несмотря на то, что он действительно спас меня от смерти на улице. Но потом постепенно мы с ним начали общаться. В конце концов… он ведь помогал мне. Хранил мой секрет, заботился. Могу сказать, что мы стали друзьями. Я поверила, что могу положиться на него, - она подняла на Бормиаса просветлевший взгляд, словно сама для себя нашла ответ на животрепещущий вопрос. - Да, Бор, должно быть, это называется дружба. Может, мне он тоже становится братом.
        - И ничего более? - осторожно переспросил Бормиас.
        Лицо Евы чуть-дернулось.
        - А что еще? Да, я скучаю по нему. Но это ведь нормально - скучать по своим друзьям. Я не думаю, что тебе следует беспокоиться…
        - И я скучаю по нему. Хоть последнее время он и раздражал меня, - перебил ее Бормиас.
        Ему стало легче.
        Ева спокойно и уверенно говорила про дружбу. А дружбу Бормиас понимал очень хорошо. И вообще… Он будет только рад, если Грайнор и Ева станут братом и сестрой.
        …А может, Бормиас просто хотел убедить самого себя. И потому игнорировал те мелкие, незаметные нюансы интонаций и мимики, что возникали у Евы при разговоре о Грайноре. Это ведь так сложно, так невероятно сложно трактовать. Верить словам намного легче. Особенно - если хочется им верить…
        - Милая моя, - улыбнулся Бормиас. Притянул невесту к себе, ласково провел рукой по ее волосам, ощущая пьянящий нежный запах, исходящий от них и от тонкого тела Евы…
        Не выдержал. Мягко запрокинул ее голову и припал губами к ее губам.
        На этот раз Бормиас целовал ее нежно, так, чтобы она ощущала его трепетное отношение. Ева мягко, робко отвечала. И вдруг…
        Она уперлась ему в грудь руками, пытаясь отстраниться.
        - Бор, постой! - отчаянно прошептала она, отодвинув лицо. - Постой, прошу… Тут что-то странное…
        - Что? - недовольно переспросил Бормиас, ощущая, что его голос хрипит от желания.
        - Я… Мне нужно обратиться… Моя вторая ипостась просит этого!

* * *
        Это снова происходило. Снова!
        Снова ее целовал Бормиас, а драконица изнутри скребла когтями, билась головой о стену. Просилась наружу, рычала и угрожала.
        Бормиасу.
        Старший принц ей не нравился. Драконица почему-то воспринимала его… нет, не как угрозу. Просто как мешающий раздражающий фактор. И не хотела давать Еве возможность сблизиться с Бормиасом сильнее.
        По всей видимости, драконица не полагала опасным спать на лошади в объятиях Бормиаса, держаться с ним за руку. Принимать поддерживающие, ободряющие прикосновения.
        А вот поцелуй раздражал ее! Словно Бор пересек границу, которую вторая ипостась выставила для него.
        - Опять?! - с досадой произнес Бормиас, выпуская Еву из объятий. - Но ты ведь только что обращалась! Ты говорила, что нужно раз в несколько месяцев…
        - Да! - Ева отшагнула от Бора, и желание обратиться перестало быть всепоглощающим. Драконица внутри заворчала, рыкнула и свернулась клубочком. Приоткрыла один глаз: мол, имей в виду, я за вами приглядываю. - Это странно… И, Бормиас, пойми, я не виновата… Но это так странно… второй раз - ты целуешь меня, и она начинает рваться на волю! Я не понимаю, в чем дело!
        - Я тоже! - Бормиас сжал кулаки и с досадой отвернулся. - …И что нам с этим делать… - прошептал он себе под нос, но Ева, обладавшая острым слухом - сильнее обычного человеческого - услышала.
        - Бор, мне неудобно просить… Но, может быть, мы успокоим ее? Может быть, мы съездим в лесок?
        - Конечно! - Бормиас вдруг выдохнул, словно бы принимая очередное сложное решение. Шагнул к ней и заключил ее в поддерживающие объятия - скорее дружеские и братские, чем страстные. - Я отвезу вас погулять. И потом… У меня есть одна мысль, Ева. Если ты позволишь, я хотел бы проверить это…
        - …Какая мысль? - с интересом спросила Ева.
        - Твоя драконица подслушивает, не хочу раскрывать все козыри! - усмехнулся Бормиас.
        - Это работает по-другому, говорить можно, - улыбнулась Ева ему в грудь.
        Если они не целовались в момент, когда страсть проскакивала между ними, было почти спокойно. И драконица лишь лениво ворочалась, напоминая, что было бы неплохо «погулять».
        Бор снова выдохнул и с некоторым смущением произнес:
        - Ева, милая, ты ведь прежде не целовалась… Не целовала вот так… И, возможно, непривычные… ммм… хм… страстные поцелуи пробуждают твою вторую… звериную… ипостась… Она просится наружу. Я… предлагаю попробовать, когда драконица будет только что «с прогулки»….
        - Что попробовать?
        - Кхм… Поцеловаться снова.
        - А ведь может, ты прав! - обрадовалась Ева.
        Она всячески гнала мысль, что поцелуи Бормиаса драконицу раздражают. А поцелуи Грайнора она воспринимает с энтузиазмом.
        Наверное, Бор прав. Все дело в том, что драконица просится наружу, подобно звериному началу.
        Проклятье! Ева незаметно закусила губу.
        Ну не получалось у нее врать самой себе! Сама для себя она знала и понимала правду.
        Просто хотелось найти выход из положения, прежде чем эта правда дойдет до Бормиаса. Она обязана научиться терпеть любые прикосновения будущего мужа.
        Более того! Они обе с драконицей должны научиться получать от них удовольствие! Драконице должно стать так же приятно, как самой Еве.

* * *
        Бормиас на прогулке вел себя совершенно не так, как Грайнор. Видимо, он и сам ощущал, что драконице его общество не слишком приятно. К тому же приказ Евы отойти, ведь ей нужно раздеться, подействовал безотказно. Бормиас был слишком корректен…
        Не пытался он и взобраться на шею драконице. Сложно сказать, почему. То ли опасался, то ли считал вопиющей наглостью и не собирался идти по стопам младшего брата.
        Бормиас просто ждал ее. Терпеливо, столько, сколько нужно.
        Ева же радостно пробежалась по лесу, искупалась в предгорном озере, поймала одного оленя, потом двух крупных кроликов - добыча мелкая, но мягкая и вкусная.
        Про ждущего ее Бормиаса старалась не думать. Потому что мысль о нем раздражала драконицу. Она словно бы мотала головой: «Ах, этот твой зануда! Да и плевать на него!». Ведь ее дракон - суровое и весьма прямолинейное создание…
        Но когда Ева вернулась, драконица была страшно довольна. Она насытилась, получила порцию своей вожделенной свободы. Она урчала, как кошка у печки.
        Бормиас обнял только что обернувшуюся Еву. Осторожно начал целовать…
        А Ева, сперва напряженная из-за страха, что сейчас снова все пойдет не так, постепенно ощутила необычное… Сладость скрутилась внизу живота, голова запрокинулась… Было приятно принимать ласку Бормиаса.
        И драконица молчала. Лишь периодические с недовольством открывала один глаз и усмехалась.
        - Ах… Ева, какое счастье… - услышала он шепот Бормиаса. - Выходит, я верно догадался. Нужно было «накормить» твою вторую ипостась, чтобы она не вмешивалась в наши поцелуи…
        Да! Как ни странно, Бормиас вроде бы оказался прав. Причина куда невиннее, чем думала Ева.
        Только ей почему-то не верилось, что этот ларец открывался так просто. Что-то здесь все же было не так….
        Впрочем, она может обнять и целовать своего жениха. Может принимать его ласки. А значит, она может выйти за него и отдаться ему в первую брачную ночь.
        Глава 31
        Спустя еще два дня они уехали в столицу. Бормиас привез Еву в свой городской особняк. Поселил в левом - женском - крыле. Ведь опять же, в случае присутствия подходящий прислуги, то есть постоянных свидетелей, проживание под одной крышей для жениха и невесты не возбранялось.
        К тому же Бормиас нанял для Евы пожилую компаньонку - формально милая и добродушная пожилая женщина должна была ни на шаг не отходить от девушки. А ночью она должна была спать в комнате перед спальней принцессы и беречь ее честь.
        При этом милая матресса Дроус умела быстро испариться из комнаты, как только замечала, что жених и невеста желают остаться наедине.
        Буквально на следующее утро после возвращения в столицу Бормиас сообщил, что они едут к его отцу. Договориться о помолвке и… просто представить ему долгожданную невесту старшего принца.
        Ева волновалась… Все же это было знакомство с будущим тестем. К тому же она не под своим именем… Не догадается ли о чем-то старый король?!
        Она ловила себя на мысли, что чувствовала бы себя спокойнее, если бы на месте Бормиаса был Грайнор. Ведь сообразительный младший принц обязательно сумел бы придумать, как справиться с любой проблемой!

* * *
        Граница встретила Вериану отличной погодой. Солнце светило ярко, пахло хвоей, казалось бы - радуйся, что едешь к жениху. Но настроение у принцессы было сложное.
        Ох, какое сложное!
        С одной стороны, она предвкушала, как вытянется лицо принца Бормиаса, когда он увидит ее в поросячье-розовом безвкусном платье с рюшечками (вообще-то ни одна уважающая себя принцесса такое в дорогу не наденет!). А с другой… она страшно волновалась. И даже начала немного жалеть о своей затее.
        А вдруг она не права? Вдруг выйти замуж по расчету, а потом привыкнуть к мужу - нормальная судьба? Вдруг прав отец, который думает об интересах государства, но намекает, что проводить время Вериана может как угодно (и с кем угодно)?
        Еще она просто тревожилась, как любая девушка, когда дело идет к свадьбе. Это была неконтролируемая и плохо понятная тревога. Но Вериана начинала понимать всех этих нервных невест, падающих в обморок при каждом удобном и неудобном случае.
        Но отступать было поздно. Пограничный пост протянулся через дорогу прямо перед ней. Наверное, целый полк солдат стоял вдоль границы с торжественно поднятыми ружьями.
        А там, за невидимой чертой, ее ждал жених на коне. В окружении эскорта.
        Вериана высунулась, чтобы рассмотреть его лицо. Но было далековато. Она заметила лишь отменное сложение всадника на черном коне и его темно-бордовый костюм - бордовый цвет в Андиоре считался праздничным.
        - Вы готовы, ваше высочество? - сопровождавший ее пожилой герцог Таурский наклонился к окну. - Кхм… Может быть, желаете переодеться?
        И тут Вериане стало смешно.
        Она нервно засмеялась ему в лицо. Вот так! Даже герцог заметил ее нелепый внешний вид, хоть вроде бы он - старый вояка вроде его жениха Бормиаса.
        - Нет, герцог, поздно переодеваться. Давайте закончим с этим. Возможно, вечером мне удастся избавить от общества жениха, и мы с вами хорошо поужинаем. В этой стране нормально кормят?
        И снова нервно рассмеялась.
        Герцог вздохнул и козырнул ей:
        - В прошлые свои визиты в Андиор я не был вынужден жаловаться на кухню этой страны, - ответил он.
        И карета тронулась…
        Всего лишь три минуты - и они пересекли невидимую границу под торжественные залпы встречающего полка. Раздались восторженные крики мужчин из эскорта принца.
        Еще спустя миг карета остановилась, и Вериана замерла. Вот, сейчас… Если уж она начала эту игру - нужно сыграть как по нотам. Принц должен спешиться, подойти к карете и подать ей руку, чтобы приветствовать ее и выразить свои намерения.
        А она должна изобразить восторженную дурочку…
        Выглянуть теперь Вериана не могла и ждала появления Бормиаса, не зная, плакать ей или смеяться.
        Секунды тянулись долго. Жених словно бы испытывал ее терпение. Вериана даже подумывала обидеться и высказать нерадивому жениху свою претензию. Мол, что-то он не торопится встретить свою избранницу… Это будет вполне в духе жеманного образа, выбранного ею.
        Но тут дверь раскрылась - ее распахнул лакей, и перед Верианой сначала появилась крепкая и смуглая мужская рука. Она, как принято, вложила в нее свою ладонь и начала выбираться из кареты.
        Еще миг - и встретилась глазами со… знакомым ей мальчишкой. С тем, с кем они играли в прятки в саду, кто дергал ее за шлейф, с кем было так здорово, искрометно-интересно…
        - Ах! - вырвалось у Верианы.
        На губах Грайнора стояла тонкая, странная улыбка. А его взгляд на нее в поросячье-розовом платье и такой же шляпке выражал сдержанное удивление.
        А еще… ему явно было смешно.
        Вериана же в полной мере ощутила весь идиотизм ситуации. И своей дурацкой задумки. Почувствовала, насколько нелепо смотрится в этом розовом убранстве. Какой же дурочкой она выглядит…
        - Ах, принцесса Вериана, ваше высочество! Рад приветствовать вас в Андиоре - сказал он тоном, соответствующим не его умной улыбке, а ее дурацкому внешнему виду. - Надеюсь, вы не слишком разочарованы, что вас встречаю я, а не мой вечно занятой брат?
        - Нет, что вы, Грайнор! - вырвалось у Верианы.
        В тот же миг прямо на ходу рванула с головы розовую шляпку. Так рванула, что золотистые пряди рассыпались по плечам, одним махом превращая ее из дурочки в изысканную красавицу.
        - Надеюсь, вы не слишком разочарованы, что я оделась, словно собираюсь взлететь! - парировала она и бросила многозначительный взгляд на свои рюшечки. - Признаюсь, я до последнего рассчитывала увидеть здесь вашего брата…
        Грайнор рассмеялся и помог выбраться из кареты.
        - Я вас понял, Вериана, - улыбнулся он, наклоняясь поцеловать ей руку. - Думаю, у нас будет время обсудить это. И многое другое. Нас ожидает прекрасный гостевой дом в приграничном городе. Вы сможете сменить гардероб. И мы сможем наговориться.
        - Только дергать меня за шлейф вам более не следует! - рассмеялась Вериана в ответ.
        В сердце растекалась радость. Пусть она предстала перед Грайнором в костюме идиотки, но… смогла спасти ситуацию своим остроумием. К тому же он, видимо, все понял.
        Счастье. Ее приехал встречать нужный брат.
        А значит, все у Верианы может быть хорошо. Уже сейчас она видела, что с Грайнором действительно будет не скучно.
        К тому же в его присутствии сердце Верианы странно тикало. Может - память о первой влюбленности. А может - многообещающие отзвуки их счастливого будущего.

* * *
        - Вот так, ваша милость, - «мастерица красоты», как называли этих дам, наклонилась к лицу Евы и в последний раз провела кисточкой.
        Потом легкими движениями сняла с головы Евы особую повязку, надетую для окрашивания волос, причесала «маркизу» и поставила бигуди с закрепляющим раствором.
        Образ еще не был закончен, но Ева уже видела в зеркале другую девушку. Даже не верилось, что это она.
        Идея пригласить матрессу Моргеллу - одну из лучших «мастериц» - принадлежала Бормиасу. Ведь перед ними все также стоял вопрос, как сделать так, чтобы Вериана не узнала Еву при встрече. Однажды они встретятся - невесты двух принцев Андиора, и при встрече Ева должна выглядеть совершенно не похожей на себя в детстве.
        Можно было нанести магический морок, но Бормиас с Евой сочли, что это было бы слишком сложно. Пришлось бы приглашать мага почти каждый день, чтобы этот морок поддерживать.
        Поэтому приняли решение воспользоваться способами, что были в ходу у богатых женщин, хорошо следящих за собой.
        Особо одаренные «мастерицы» могли изменить внешность клиентки практически до неузнаваемости, почти не прибегая к магии, хоть и владели ее основами. Например, сейчас Моргелла водила руками вдоль головы Евы, чтобы высушить волосы, а заодно закрепить завивку, которая должна будет держаться не меньше трех месяцев.
        В ордене магов одаренные женщины учились на отделении «бытовой» магии, это считалось допустимым. И владели ею в совершенстве, ведь изучали ее целых пять лет, не отвлекаясь на другие разделы магического искусства. Высушить волосы, сделать легкий «морок-макияж», разгладить складки на платье - все это было подвластно им и хорошо помогало и в быту.
        А для тех, кто выбирал в дальнейшем профессию мастерицы, эти навыки, как и умение работать руками над внешностью людей, становились способом зарабатывать на жизнь.
        Теперь у Евы был другой изгиб бровей - появился красивый, хищный излом, Моргелла мастерски выщипала их. Специальные перманентные тени и тональная жидкость создали иллюзию другого разреза глаз и выделили скулы. Такой же тональной жидкостью Моргелла «увеличила» Еве подбородок, придав ему волевой характер.
        Ева смотрела и не узнавала себя. Никогда не думала, что взмахи кисточки мастерицы могут настолько изменить ее.
        А когда Моргелла досушила волосы и сняла бигуди, светло-пшеничные (вместо каштановых) курчавые (вместо слегка волнистых) пряди рассыпались по плечам.
        Ева обомлела.
        Прежде ее внешность можно было назвать милой и нежной. Теперь же на нее смотрела роковая красавица, в которой Вериане будет чрезвычайно сложно узнать двенадцатилетнюю угловатую девочку…
        - Как вам? - спросила Моргелла, явно ожидая похвалы своей работе. Ей было за тридцать лет, Ева знала, что она воспитывает троих детей. И щедрое вознаграждение от принца Бормиаса было очень кстати. Впрочем, Моргелла тайно приходила не только к Еве - многие молодящиеся аристократки столь же секретно прибегали к ее услугам. За молчание платили с избытком.
        - Великолепно! - похвалила ее Ева. - Меня сложно узнать…
        - Теперь вы будете блистать на балах пуще прежнего! - улыбнулась Моргелла. - А если потребуется возобновить, я всегда к вашим услугам. Думаю, нам следует встретиться через три месяца, когда краски начнут выцветать.
        - Ты… изменилась, - услышала Ева голос Бормиаса. Он поднялся из кресла, где сидел в ожидании, не желая оставить невесту наедине с «мастерицей». Подошел ближе, изумленно разглядывая преобразившуюся Еву. В его глазах стояло восхищение вперемешку с легким сожалением. Да, теперь у Евы была совсем другая красота… - Но ты и была прекрасна! Впрочем, матресса, вы великолепно справились с поставленной задачей…
        Когда Моргелла покинула их, Бормиас заключил ее в объятия. Прижал к груди ее голову.
        - Наверное, нам потребуется время, чтобы привыкнуть к этому образу, - произнес он. - Не ожидал, что преображение будет столь сильным.
        - Тебе не нравится?
        - Нет, очень нравится! Просто я привык к твоей нежности… Легкости и хрупкости… Так ты другая, и к этому нужно привыкнуть.
        - Внутри я точно такая же, как была, - улыбнулась ему в грудь Ева. - А так Вериана вряд ли заподозрит во мне ту замухрышку, какой я была в двенадцать лет!
        - Уверен, ты никогда не была замухрышкой, - усмехнулся Бормиас. Потом крепко взял ее за плечи и посмотрел в глаза: - Ну что же… Зови камеристку, одевайся. Нам нужно ехать.
        Ева вздохнула. Да, в новом образе ей предстояло новое испытание. Прямо сейчас они ехали к королю Фрайгиру Первому. Отцу Бормиаса и Грайнора.
        Кстати, Фрайгир тоже видел Еву в детстве. Шансов, что он узнает в ней ту девочку, почти не было. Но Бормиас с Евой решили перестраховаться.
        «Интересно, а чем занят сейчас Грайнор?» - совершенно некстати подумалось Еве.
        Она незаметно вздохнула.
        Должно быть наслаждается обществом яркой Верианы. Которой не нужно делать грим, чтобы выглядеть роковой белокурой красавицей. От этой мысли в душе снова засаднило.
        Впрочем, Ева уже привыкла к этой легкой боли. Да и рядом с Бормиасом ей было хорошо и спокойно, можно потерпеть легкие уколы в сердце. Эта не та боль, которую Ева не могла терпеть.
        Лишь бы Грайнору было хорошо. В итоге, он заслужил это.

* * *
        - Нет, это неслыханно! - бушевал Фрайгир, прохаживаясь по небольшой гостиной, в которой принимал Бормиаса с Евой. Еве было бы смешно, если бы не все то же досадное чувство…
        Ведь старый король ей даже понравился. И возмущен он был вовсе не женитьбой Бормиаса на Еве, а совершенно другим фактом.
        - Мало того, что вы перепутали все на свете, когда встречать Вериану поехал Грайнор… Нет, нет, Ева, милочка, - король остановился и пристально поглядел на Еву. Смотреть на нее, роковую красавицу с пшеничными кудрями, ему явно нравилось. - Я ничего не имею против тебя… Ты такая приятная девушка. И вообще, какое счастье, что Бор, наконец, женится… - король, как поняла Ева, был весьма прямолинеен. - Кто, говоришь, твой батюшка? Маркиз, да… Прекрасно. Нужно дать ему герцогский титул за то, что вырастил невесту для моего завзятого упрямца-холостяка… Не волнуйся, я счастлив видеть тебя. Ждал с нетерпением твоего визита… Не в этом дело! Вы все перепутали! - он гневно посмотрел на Бормиаса. - Тебе, видишь ли, подавай помолвку срочно! А Грайнор… - король схватил со столика письмо с инициалами Грайнора, - видишь ли, самовольно повез принцессу Вериану на экскурсию по стране… Она, видите ли, изволит желать поглядеть на Андиор, прежде чем предстанет пред мои очи.
        Ева опустила глаза. Вот ЭТО было больно. Досадно. Безнадежно-грустно.
        Грайнор и Вериана хорошо спелись. Даже не поехали сразу в столицу, а отправились путешествовать. К тому же, совместное путешествие однозначно показывало, что эти двое признали друг друга женихом и невестой.
        Вот так. И точка.
        Быстро же Грайнор забыл их с Евой бессонные ночи. Пикировки, интересные разговоры. Бегство по ночному лесу. Откровения, слезы и смех.
        - И что мне прикажете с этим делать?! - продолжал гневно, но на самом деле вполне добродушно, бушевать Фрайгир. - Какая такая помолвка, если твой младший брат разъезжает неизвестно где?!
        - Отец, - осторожно прервал короля Бормиас. - Мы как раз хотели сообщить, что не желаем устраивать торжественную помолвку. Нескольких свидетелей будет достаточно. И присутствие Грайнора совершенно не обязательно.
        - Ах вот как! А ничего, что я хотел совместить ваши помолвки?!
        - Ничего. Думаю, Вериане и Еве будет приятнее, если помолвки будут индивидуальные.
        - Хм… - Фрайгир задумчиво почесал подбородок. - В нашей семье, видишь ли, Ева, невесты на вес золота. Может, мой холостяк и прав… Так что ты, юная невеста, согласна на тихую помолвку в присутствии пары герцогов и парочки гранд-дам?
        - Разумеется, ваше величество, - Ева улыбнулась и сделала книксен. - Я не очень люблю шумные мероприятия. Мы с Бормиасом оба не любим.
        - А по твоему виду не скажешь! - вырвалось у короля. - Ты похожа на… Словно уже стала королевой… Впрочем. Как хотите. Я объявлю о помолвке. И проводите ее хоть завтра. Мне, Ева, видишь ли, важнее, чтобы он…
        Король осекся. Видимо, наконец, осознал, что не стоит постоянно говорить Еве о том, что ему, Фрайгиру, «лишь бы наследник женился» - не столько важно, на ком и как. Только бы была благородных кровей. И чтоб ее не стыдно было показать при дворе.
        А Еву было не стыдно показывать и до преображения в светскую львицу.
        Когда они покинули короля, Бормиас победно улыбался. Ева тоже была довольна. В целом все получалось очень даже неплохо. Они проведут тихую помолвку - просто чтобы соблюсти официальные традиции. А потом, соблюдая минимальный срок в две недели, поженятся.
        Да и старый король Еве понравился. Фрайгир был еще крепок. Почти такой же высокий, как его сыновья. С такими же приятными строгими чертами и благородной сединой на прежде темных волосах. Прямолинейный, свободный в общении, весьма горячий. В сущности - добродушный.
        Хоть Ева и знала, что под маской такого добродушия иногда прячется большое коварство, во Фрайгире она его не ощутила.
        Все складывалось хорошо.
        Только вот Грайнор…
        Нет, о Грайноре лучше не думать. Он потерян навсегда. Он теперь принадлежит Вериане.
        Кто знает? Может, эта парочка и вовсе нарушила все правила приличия и уже обрела друг друга в полной мере. С Грайнора станется. Равно как и с Верианы. А главное - никто им не помешает.
        Глава 32
        Вечером Бормиас уехал на судебное заседание по делу Габера. Ева с волнением ждала результатов.
        Вернулся он ближе к полуночи, когда Ева уже не знала, куда деться от волнения. Ей все думалось, что Габер обязательно найдет лазейку, чтобы сохранить себе жизнь и достичь своих целей. Она и вовсе подозревала, что попался он специально.
        Гнала эти мысли, ведь… в последнее время Ева заставляла себя верить, будто все может быть если не хорошо, то хотя бы «не так плохо». Вот и два принца, встретившиеся ей на пути, оказались благородными, способными пожертвовать амбициями Живущих в Надежде…
        А значит, хорошее бывает. Хоть прежде жизнь принудила ее думать по-другому.
        …Значит, зло не всегда побеждает. Может, Габера действительно взяли в плен, а сейчас по-настоящему судят. Кто знает, вдруг его действительно приговорят к казни, и Ева больше никогда не услышит о нем…
        Но сердце продолжало сжиматься в тревоге.
        Она не могла сидеть спокойно, ходила из угла в угол, а когда усталый Бормиас, с глубокой складкой между бровей, вошел в комнату, кинулась к нему. Схватилась за его руки, заглядывая в лицо:
        - Что? Скажи мне, что, скорее! Его оправдали?
        Бормиас устало улыбнулся и взял в руки ее ладони.
        - Он приговорен, Ева. Приговорен к смерти. Суд признал его виновным в причинении вреда Живущему в Надежде. Казнь состоится завтра. Мой главный маг настоял - учитывая особую опасность преступника. Это будет магическая казнь - поражение коллективной молнией. Впрочем… я не очень вдавался. Тело Габера должно сгореть - этого достаточно. Ева, скажи… Ты хотела бы увидеть казнь? - осторожно спросил он в конце. - Я не уверен, что нам следует это сделать… Лично я против твоего присутствия. Тебе достаточно страшных моментов. Но если ты хочешь…
        - Нет! - воскликнула Ева.
        Нет. Она не хотела.
        Хватит глаз Бормиаса, чтобы убедиться: Габер умер. Она не хочет видеть его даже перед казнью. Не хочет видеть и момент его гибели. И она не испытает злорадства, если узреет, как он горит. А облегчение принесет ей и просто новость, что Габера больше нет.
        Ей казалось, что стоит ей показаться возле лобного места - и проклятый маг восстанет из пепла. Или найдет способ ускользнуть от смерти в момент казни…
        Нет. Она не хочет. Ей это не нужно!
        - Нет, будет достаточно, если ты все увидишь… - сказала она.
        Хоть крошечное сомнение и кольнуло внутри. Может, все же следовало бы… Может, ей придется расплачиваться за эту свою слабость.
        - Хорошо, милая, - улыбнулся Бормиас. Снова - очень устало. - Давай поужинаем? Поздно, конечно, но я устал и голоден, как тридцать пять лиов… Это было тяжелое заседание. Подонок извивался, как уж на сковородке. Пытался исказить факты, взывал к солидарности других магов… Я до последнего волновался, что ничего не получится… Но в этот раз, Ева, победа за нами. Осталось поесть, - его губы скривились в косой, похожей на грайнорову, усмешке.
        Ева тут же распорядилась, чтобы подали ужин.
        Тогда она впервые почувствовала себя женой Бормиаса. Женой, дождавшейся дома, когда ее воин вернется с поля боя. С победой.

* * *
        Грайнор сидел с бокалом на террасе гостевого дома в предгорном городке Стапиоре. Моря здесь не было, но этот город славился как курорт из-за чистейшего воздуха и особых целительных родников.
        Сидел и смотрел, как его невеста Вериана прохаживалась и рассуждала о картинах, которые они видели в доме местного графа.
        С Верианой было интересно. Остроумие, широкие интересы в сфере искусств, яркая внешность… С ней было приятно разговаривать. И приятно на нее смотреть.
        Но… Душу Грайнора она не трогала. Из нее получилась бы прекрасная подруга для него. Подруга, сестра, но не возлюбленная.
        Впрочем…
        Грайнор на мгновение прикрыл глаза, и перед внутренним взором встал образ хрупкой девушки с каштановыми волосами. С нежными тонкими чертами. И сияющим упрямством в глазах.
        Ева…
        Грайнор всегда видел ее, стоило только закрыть глаза. А наедине с собой слышал ее голос, как будто она стояла рядом. Уже привык.
        А открыв глаза, Грайнор снова смотрел на Вериану и понимал, что в сложившихся обстоятельствах это лучшее для него. Ему грех жаловаться.
        Принцесса могла оказаться и не такой изысканной и умной. Могла и верно быть «поросеночком в рюшах», которого он увидел в самом начале.
        …А Ева выбрала Бормиаса. Она выбирала его несколько раз подряд. И теперь лучшее, что Грайнор мог сделать для нее - это выполнить обещание. Жениться на Вериане.
        А еще - увезти ее подальше от столицы, чтобы Ева с Бормиасом успели сделать дела, спокойно провести помолвку и прочее. Чтобы Ева с Верианой не встречались как можно дольше.
        Это все, что он может для нее сделать… Для них! Ведь, проклятье, Грайнор понимал, что делает это и для брата тоже.
        Он любил и его, несмотря ни на что.
        И… да. Грайнор был слишком умен, чтобы не понимать своих чувств к Еве.
        Он любит ее. По-настоящему. Сильно.
        Как в книгах. Как в дурацких романах, которые Грайнор прочитал в юности ради общего развития (и чтобы блеснуть чуткостью перед романтичными девушками).
        Поэтому и жертвует своим личным счастьем.
        Проклятье. Тысячу раз проклятье!
        Когда он стал таким благородным идиотом, вроде Бормиаса?!

* * *
        Бал был в самом разгаре. Ева чувствовала себя неплохо, постепенно она успокоилась - в новом образе никто ее не узнавал. А с Верианой они весьма мило познакомились и вполне приятно побеседовали.
        Ева как раз хотела взять с подноса прохладительный напиток, когда Вериана в ярко-желтом платье продефилировала к ней.
        - Милая принцесса, быть может, нам стоит прогуляться на террасу и подышать?
        Еве стало тревожно. Какой-то мерзкий липкий страх тронул душу. Но формального повода отказать Вериане у нее не было.
        Она согласилась.
        На террасе, смотревшей прямо на королевский сад, где пели соловьи и расцветали цветы раннего лета, Вериана оперлась на перила и издевательски взглянула на Еву.
        - Ну здравствуй, Ева, - криво улыбнулась она. - Давно не виделись! Дорогой, выходи! - она обернулась куда-то в сторону. - Ты был прав, это она!
        Сердце Евы похолодело.
        Сперва из-за перил показался черный вихрь, зловещий, словно пепел, поднялся и скрутился в смерч. Она пересек границу террасы и… начал собираться в до ужаса знакомый образ.
        Еще миг - и перед Евой стоял Габер. Со своей неизменной холодной улыбкой на мерзких змеиных губах.
        Ева хотела броситься на утек, оглянулась на дверь в зал, но… двери не было. Она стояла в западне, окруженная двумя врагами.
        - Да нет же! - крикнула Ева. - Тебя ведь казнили!
        - А ты это видела? - ехидно усмехнулся Габер. - Нет. Значит, моя смерть не доказана. А я… всегда выполняю обещания. Я ведь говорил, что напишу тебе письмо, а потом мы встретимся… И закончим начатое… Я здесь, милая Ева. Пришел наш час.
        Он протянул к ней руку…
        Ева распахнула глаза и вскочила на кровати.
        Сердце билось, как бешеное, выскакивало из груди. Еве казалось, еще один удар - и она просто умрет от судороги ужаса, сводившей все ее тело.
        «Интересно, орала ли я…» - была первая мысль, когда она осознала, что это лишь сон. Очень реалистичный, страшный, но только сон.
        «Я должна увидеть своими глазами…» - была вторая ее мысль.
        Ева накрыла лицо руками и заплакала. Она не хотела, не хотела!
        Хотела оставить все идти своим чередом. Но ее душа не будет спокойна, пока она сама не убедится, что Габер рассыпался пеплом.

* * *
        Кажется, на этот раз Бормиас был по-настоящему зол. Всю дорогу к «крепости правосудия», где маги держали и казнили своих преступников, он напряженно молчал.
        А когда подавал Еве руку, чтобы помочь выйти из кареты, не выдержал и с досадой сказал:
        - Мы ведь обо всем договорились! Еще не хватало, чтобы ты… упала там в обморок.
        Ева глубже надвинула на лицо вуаль.
        - Нет, Бор, я не упаду. А если упаду - можешь отказаться жениться на такой… мямле.
        - Ева, не говори так! - вспылил Бор. - Я… я ведь позволил тебе поехать. Значит, я могу понять…
        Ева опустила взгляд, который и так не было видно из-за вуали.
        Вот так. «Позволил». Бормиас командир. Он разрешает или не разрешает. Командует. Он ласков с ней, но, кто знает, пройдут годы - и она станет для него, как один из солдат, который должен маршировать на плацу.
        А еще ей подумалось, что Грайнор сразу и хорошо понял бы ее. Сам накинул бы на нее вуаль и повез смотреть на казнь, не задавая лишних вопросов…
        Впрочем…
        Все это была такая ерунда по сравнению с тем, что ей сейчас предстояло.

* * *
        Здесь собрались лишь девять магов, что должны были «творить казнь». Несколько контролеров, свидетелей от магического сообщества. И Бормиас с Евой. А значит, Ева, единственная женщина в амфитеатре лобного места, однозначно привлекала внимание.
        Правда, Бормиас отвел ее под балкон, где тень скрыла их обоих от любопытствующих взглядов.
        Девять магов встали в круг на поле внизу, маг-судья (вроде бы его звали Куарен), воскликнул, усиливая голос магией:
        - Введите приговоренного!
        Из небольшого прохода на «арену» вышли три мага и… еще один. Худая, собранная фигура со стянутыми за спиной руками. Сердце Евы исступленно забилось.
        Он. Это он. Ошибки нет.
        Она еще не видела лица, но не могла не узнать силуэт. Его особые движения.
        Он. Никто другой не мог двигаться с такой издевательской самоуверенностью, идя на казнь.
        Да, конвой не подталкивал Габера. Он шел сам. Вскоре стало видно гладкие темные волосы, хищные черты лица. Ева зажмурилась - ей казалось, что вот сейчас Габер точно почует ее присутствие.
        А когда отважилась распахнуть глаза, Габер уже стоял один в окружении девяти палачей в темно-синих плащах.
        - Привести приговор в исполнение! - возгласил судья.
        Маги подняли руки… В них засверкали серебристо-голубые молнии, потом они сомкнулись в круг, который маги держали над головой, как обруч, и…
        В этот момент Габер поднял лицо.
        Он смотрел лишь в одно место - туда, где сидела Ева.
        Сердце бухнуло и стекло в пол. Руки похолодели, Еве показалось, что сейчас она и верно потеряет сознание.
        Он смотрел на нее. Спокойно и издевательски.
        - Огонь! - раздался голос судьи.
        И тут тонкие губы Габера что-то прошептали. Должно быть, никто этого не слышал. А Ева не могла услышать из-за расстояния.
        Но каким-то неведомым чутьем она различила по движению губ: «Будь ты проклята, бескрылая! Да не обретешь ты крылья вовеки!».
        Воздух словно бы взорвался. А для Евы время замедлилось. Все происходило теперь слишком долго, медлительно, не спеша…
        Сияющий круг магии, который держали девять магов, собрался огромным шаром над головой одного из них. Потом медленно, словно судьба хотела попугать Еву напоследок, шар превратился в сияющее копье, и оно, как будто не спеша, полетело в Габера.
        Когда оно ударило его в сердце, маг взревел - как раненый зверь. Но в этом реве злобы было больше, чем боли.
        Его фигуру охватило серебристое сияние, оно трещало, как пламя в костре.
        …Спустя пару минут все было решено. Обугленная в магическом огне, фигура рухнула на колени, потом - плашмя на землю. Пламя еще потрещало, затихая, и… Габер рассыпался темно-серым пеплом.
        Ева смахнула слезы с глаза.
        Последние секунды она смотрела на действие, не смея вздохнуть. Ей все казалось, что сейчас все пойдет не так. Да и теперь чудилось, что Габер скрутится вихрем пепла, как в ее сне. Восстанет из мертвых.
        А сделай она движение - и это точно произойдет. Она нарушит хрупкое равновесие, установившееся в мире, любым своим жестом или словом.
        Только слезы бесконтрольно катились по щекам.
        - Закон восстановлен. Преступник казнен! - возгласил судья.
        Один из магов достал из-под плаща что-то вроде небольшой метлы, небрежно провел по куче пепла на земле, разметая ее. То ли благодаря магии, то ли сам по себе, налетел порыв ветра, поднял в воздух частицы пепла.
        И развеял их, унес в поднебесье.
        Ева судорожно выдохнула, пружина внутри лопнула, и она зарыдала в голос - там, у себя под вуалью.
        Зарыдала, как рыдают от облегчения, выпуская многолетнее напряжение.
        Вот и все. Его больше нет.
        И страшный сон не сбудется. Потому что ветер развеял его пепел.
        Бормиас обернулся к ней, крепко обнял и привлек к себе, гладя по плечам.
        И все же, когда она под руку с Бормиасом, ошарашенная и тихая, шла обратно к карете, ей казалось: что-то не так… Эта зловещая история не могла закончиться так просто, как бы ни хотелось в это верить.
        Ева тряхнула головой, отбрасывая тревожные мысли. Нельзя все время бояться. Нельзя только и делать, что думать о плохом. Нельзя ожидать от жизни лишь проблем и ужасов.
        Все хорошо. И она обязана в это поверить. Ведь она своими глазами видела, как умер Габер.

* * *
        И все же после смерти Габера Ева постепенно начала успокаиваться. Ее отпустило.
        Внутри медленно, но верно, расцветало чувство уверенности в завтрашнем дне. Она просыпалась по утрам и понимала: будет нормальный, может быть - даже хороший день. Никто не будет ловить ее, чтобы лишить жизни.
        А единственное испытание, которое предстояло в ближайшее время - встреча с Верианой.
        И Грайнором. Ведь Ева и мечтала увидеть его, и боялась этого. Как они встретятся после того, как он провел так много дней вдвоем с Верианой?
        Ева больше не боялась за свою жизнь. Но все же… Были мысли и чувства, которые отравляли это время, что могло бы стать чуть ли не самым лучшим за последние годы.
        …Ева боялась увидеть во взгляде Грайнора безразличие. Насмешку и безразличие. И еще больше боялась - не увидеть их. Различить в его глазах боль. Почувствовать то, как он скучает по ней, понять, что она… разбила ему сердце.
        В минуты, когда Ева осознавала, что за чувство отравляет ей жизнь, становилось невероятно больно. Словно в сердце воткнули раскаленную иглу.
        И все же… Плохо будет и то, и другое. И безразличие в его глазах. Его влюбленность в Вериану.
        И его верность образу Евы.
        И то, и другое будет… невыносимо!
        Так невыносимо, что руки сами собой сжимались в кулаки и хотелось пенять на судьбу, которая никак не желает дать ей настоящего покоя. Покоя в душе. И спокойной полноты жизни. Без сомнений, двойственности, лжи и необходимости выбора.
        А приехать Грайнор с Верианой должны были уже скоро.
        Помолвка Бормиаса и Евы прошла хорошо. Спокойно.
        Фрайгир действительно позволил им провести ее «в узком кругу». На церемонии, где принц высказал желание взять в жены эту женщину, присутствовали лишь несколько приближенных к королевской семье. Потом Бормиас при всех надел ей на палец помолвочное кольцо - фамильное, с узором из нескольких рубинов. И все.
        Ева была просто счастлива… Но тогда же Фрайгир вызвал их на семейный ужин и сообщил, что Грайнор с Верианой движутся в сторону столицы.
        А когда приедут, будет большой бал в честь приезда иноземной принцессы.
        И Ева, как законная невеста старшего принца, будет выполнять на балу роль хозяйки.
        - Да-да, Ева, девочка моя! - погрозил ей король, увидев на лице Евы сомнение. - Другой подходящей дамы для этого у нас нет! Не вздумай отказываться, иначе я не отпущу вас в свадебное путешествие…
        Согласно древним традициям «законная» (то есть помолвленная в присутствии свидетелей) невеста принца или короля может выполнять социальные обязанности его жены. Например, быть хозяйкой на званом вечере…
        Все верно. И старый король лишь радуется - теперь в их семье появилась женщина, которая может красиво улыбаться, встречая гостей, и прочее, что должна делать эта дама.
        Но сердце Евы сжалось. Это значило, что не получится просто познакомиться с Верианой, провести с ней немного времени - ровно столько, сколько требует этикет, и уехать с бала.
        Нет, так не выйдет.
        Ей придется весь бал быть «на посту». А одной из главных ее обязанностей будет развлекать Вериану.
        - Боюсь, это неизбежно, моя дорогая, - сказал Бормиас и ободряюще сжал ее руку, когда они возвращались с «семейного» ужина. - Я уверен, что все будет хорошо. Ты отлично загримирована.
        Глава 33
        Вечером перед балом Ева ловила себя на том, что постоянно бросает взгляд на окно спальни. Ей все казалось, что сейчас раздастся знакомый стук в окно, и Грайнор, как когда-то на курорте, появится за стеклом.
        Залезет к ней, чтобы поговорить накануне ответственного события. Или… просто, чтобы увидеться с ней без свидетелей.
        Разумом Ева понимала, что этого не может быть. Вернее, это очень маловероятно. Это сказка, мечта, которая не сбывается.
        И, конечно, этого не произошло.
        Она поужинала с Бормиасом, он нежно поцеловал ее перед сном. С тех пор, как они вместе выгуляли драконицу, она не возражала против поцелуев со старшим принцем, разве что ворчала иной раз, намекая, что ей все это не очень нравится.
        А вот Еве, в принципе, нравилось… Она привыкла к надежным прикосновениям Бормиаса, к его жаркой, но в чем-то - спокойной нежности. К тому, что у нее есть опора в лице опытного и порядочного Бормиаса. Так что мнением драконицы сейчас можно было пренебречь.
        С Бормиасом было иногда… скучновато, как и предсказывал Грайнор. Зато очень хорошо и спокойно.
        По крайней мере, Ева убеждала себя в этом. Ей нужно было верить в это, чтобы первая брачная ночь не преподнесла им неприятных сюрпризов.
        Но сюрприз ждал ее намного раньше. На следующее утро, когда Ева уже делала последнюю примерку бального наряда. Бормиас как раз уехал в гарнизон, чтобы закончить все дела до вечера.
        - Ваша милость, - торжественно заявил дворецкий, а Ева как-то сразу ощутила тревогу. - К вам ее высочество принцесса Вериана Маретская с визитом.
        - Что-что, Крайт?! - Ева не сразу поверила своим ушам.
        - Принцесса Вериана Маретская просить принять ее, несмотря на неожиданность своего визита, - с укором повторил Крайт. - Ваша милость, я бы рекомендовал принять… Причем в лучшей - голубой - гостиной…
        - Разумеется, Крайт! Проводите принцессу, распорядитесь, чтобы приготовили прохладительные напитки и сладости… Я буду через пару минут!
        А сердце громко забилось.
        Вот ведь Вериана! Интересно, что ей понадобилось? Оставалось надеяться, что она всего лишь желает познакомиться «с коллегой» - с невестой другого принца Андиора. Может быть - подружиться с ней и заручиться поддержкой.
        Лишь бы это было так…
        Ева прошлась перед зеркалом, в очередной раз убедившись, что ее жесты никак не напоминают движения двенадцатилетней девочки, которую знала Вериана.
        И все же… Лично сама Ева себя узнала бы.

* * *
        - Ах, милая маркиза… - Вериана, широко улыбаясь, устремилась к Еве, как только та вошла в голубую гостиную. По правилась этикета Вериана пока что была выше по положению, и Ева не должна была обращаться к ней первой.
        Видимо, принцесса решила облегчить задачу хозяйке дома, не создавать неудобную паузу при встрече.
        Ева сделала едва уловимый книксен, как положено, и улыбнулась в ответ, краем глаза разглядывая подругу детства.
        Вериана почти не изменилась. Она ведь была старше Евы, и когда они расстались, ей было уже шестнадцать лет. Уже тогда Вериана поражала красотой и изысканностью манер.
        С тех пор мало что изменилось. Лишь фигура принцессы потеряла юношескую худобу, стала шикарной, с прекрасными формами, которые оттеняла тончайшая талия. Золотистые волосы все также сверкали, стоило лишь на них упасть лучику солнца из окна. А лицо поражало благородством в сочетании с нежностью.
        Вериана всегда выглядела, как настоящая принцесса из сказки. И это никак не изменилось.
        Впрочем, Ева в своем «гриме» не отставала от нее. Да и ее кровь на самом деле была столь же благородной.
        - Я так рада, что успела заехать к вам… Признаюсь, мне не терпелось познакомиться с невестой принца Бормиаса… Ведь, должно быть, наши свадьбы будут почти подряд. Мы много времени будем проводить вместе. Сейчас мы можем познакомиться лучше, чем на этом большом балу… - немного наигранно щебетала Вериана.
        Она подошла к Еве и радушно взяла ее за руку ладонью в тонкой белой перчатке. Ева вздрогнула… Конечно, она знала это касание. Помнила ее. Когда Вериана была в хорошем настроении, она очень благоволила Еве и нередко делала так же.
        - Безмерно рада вашему визиту, ваше высочество, - вежливо ответила Ева. - Прошу, мы можем немного освежиться, прежде чем суета перед балом охватит нас… - Ева указала на столик с напитками и угощением.
        - Вы по-настоящему радушны, - широко улыбнулась Вериана. - Несмотря на то, что я свалилась, как снег на голову…
        - Ну что вы… я тоже очень рада, что у нас есть возможность познакомиться сейчас! - парировала Ева, внутренне морщась от всего этого лицемерия.
        А ведь все могло бы быть не так, подумалось ей…
        Вериана ведь не чудовище. И когда-то была Еве какой-никакой, а подругой. Если бы не обстоятельства, они могли бы сесть за этот столик и смеяться, вспоминая совместные детские проделки. Могли бы повспоминать, как Грайнор дергал Вериану за шлейф…
        Грайнор.
        Вот женщина, на которой он женится. Что же… Ева опустила взгляд и устроилась за столиком напротив Верианы.
        Страх, что принцесса ее узнает, как-то отступил на задний план. Вериана приехала посмотреть на будущую королеву. На ту, кто, возможно, занял ее место. Хотя неприязни в глазах Верианы она не увидела. Принцесса смотрела оценивающе, явно замечая все детали внешности и наряда Евы. Но без неприязни.
        - А вы красавица! - улыбнулась принцесса спустя пару минут молчания. - Старшему принцу очень повезло с невестой… Признаюсь, я…
        Вериана замолчала, потом прямо поглядела на Еву:
        - А давайте начистоту, Ева - вы ведь позволите мне так вас называть? Сколько вам лет? Ах, да… двадцать, я слышала. Я немного постарше, думаю, это будет допустимо…
        - Я всегда рада прямому разговору, - ответила Ева, ощутив предательский внутренний трепет.
        Впрочем… когда встреча состоялась, и во взгляде Верианы не просквозило узнавания, Ева больше не испытывала такой уж тревоги.
        Даже хорошо, что нахальная принцесса приехала сейчас. Так у Евы будет меньше поводов волноваться на балу.
        - Что же… Раз мы обе предпочитаем прямой стиль общения, - уже нормальным тоном, без всякого светского «щебетания» произнесла Вериана. - Хочу сказать, что я приехала успокоить и заверить вас… Ведь, должно быть, вы слышали, что меня прочили в невесты принца Бормиаса?
        - Признаюсь, мне доводилось слышать подобное… - кивнула Ева.
        - Для меня не секрет, что принц Грайнор отправился встречать меня, когда стало понятно, что принц Бормиас уже выбрал невесту. Вам, Ева, могло прийти в голову, что я чувствую себя… отвергнутой. Что вы как бы… заняли мое место. Ведь жена принца Бормиаса однажды станет королевой Андиора. И мне не хотелось бы, чтобы подобные подозрения стояли между нами, - Вериана непринужденно откинулась на спинку кресла и с широкой улыбкой произнесла: - Так вот, Ева, спешу заверить вас, что меня все устраивает. Я не испытываю подобных чувств и не претендую на трон Андиора. А принц Бормиас интересует меня меньше всего. Грайнор меня полностью устраивает. Я также буду признательна, если вы столько же прямо обрисуете мне свое отношение к сложившемуся «раскладу»… Который лично я нахожу весьма удачным - если, разумеется, вы следуете зову сердца или хотя бы радуетесь, что вытащили билет, весьма счастливый для…
        «Провинциальной маркизы…» - усмехнулась про себя Ева. А Вериана все же не стала вслух указывать на формальную разность в их положении.
        Что же, это было понятно. На это Ева не обиделась. Ведь в глазах общественности она вполне могла выглядеть, как провинциальная маркиза, внезапно вытащивщая самый счастливый билет - возможность стать королевой большого и сильного государства. Этакая Пепелюга - девушка из сказки, которая жила замухрышкой, потом поехала на бал и привлекла внимание принца. И да, после ряда приключений стала королевой.
        Плохо было другое… И Еву невольно взяла злость. Даже не столько грусть, сколько злость. Из слов Верианы - если она нигде не лжет - следовало, что принцессу интересует Грайнор. Что она искренне хочет за него замуж.
        Даже возможность стать королевой Андиора отходит на второй план. Впрочем… Ева помнила, что и в юности развлечения да светская жизнь интересовали Вериану намного больше власти.
        - Ответите, Ева? - немного напряженно переспросила Вериана. В ее глазах промелькнуло сомнение, и Ева выдохнула. Справилась с замешательством и неприятным злым чувством.
        Злиться-то, в сущности, не на что.
        - Конечно, ваше высочество… Отвечу, - она прямо посмотрела на бывшую подругу. - Могу сказать лишь одно: меня тоже устраивает создавшееся положение.
        - Прекрасно! - рассмеялась Вериана. - Впрочем… я и не сомневалась в этом. Что же… Ева, послушайте… В таком случае я предлагаю вам дружбу. Знаете… - она искоса поглядела на Еву. - Мне все равно, если в принце Бормиасе вас интересует лишь корона… Я не осужу вас за это.
        - Разумеется, такие мысли могут возникнуть у представителей прессы… - мягко встряла Ева на паузе, созданной принцессой. - Но преимущества, что дает союз с принцем, интересуют меня намного меньше его самого…
        - Поверю вам. Хоть мне не понять этого! - снова рассмеялась Вериана. - Ведь у вас такая разница в возрасте и… Впрочем, неважно. Я рада, Ева, что мы поняли друг друга. Называйте меня Верианой, и давайте будем союзницами при дворе старого Фрайгира. Раз уж нам нечего делить - что очень радует. И… мне будет приятно дружить с тобой. Знаешь… Когда-то у меня была подруга. Чуть младше меня, твоего возраста, полагаю. Ее тоже звали Евой… Поразительно, жизнь словно сделала круг, и я снова встречаю девушку… чем-то похожую на нее и с тем же именем…
        - Родители называли меня Таурина, можно сказать, что это мое настоящее имя. Просто мне всегда больше нравилось Евелина, - улыбнулась Ева, скрывая охватившее ее волнение.
        - В любом случае для меня ты будешь Евой… Ах, как замечательно мы поговорили! Кстати, скажи мне, Ева, принц Бормиас хотя бы умеет танцевать? Ведь сегодня вечером на балу я должна буду подарить ему один танец, как и ты моему элегантному Грайнору… А то слышала, твой принц слишком занят в гарнизоне…
        «Ну и змеей ты стала!» - подумала Ева. Хотя… Кроме легкого превосходства и некоторых слишком откровенных шуток, сейчас Вериану не в чем было обвинить.
        - Принц Бормиас в равной степени владеет и воинским искусством, и искусством светских увеселений, - парировала Ева. - Слухи о его нелюдимости сильно преувеличены. Равно как преувеличены слухи о коварстве младшего принца Грайнора - впрочем, тут вам лучше знать, Вериана…
        - Прошу на «ты»! Мы ведь становимся подружками! Как неудобно будет, если каждый раз ты будешь называть меня на «вы». Очень рада, что воин умеет танцевать, ведь у меня будут шикарные туфельки… Право слово, Ева, ты действительно напоминаешь мне ту мою подругу. Она была такой же милой и честной - всегда вступалась за близких ей людей, причем очень корректно.
        Сердце Евы похолодело. Что же она делает не так?! Неужели Ева из прошлого Верианы столь очевидна в ней?
        - И где же сейчас твоя прежняя подруга? - словно бы небрежно, для поддержания беседы, спросила она.
        - Ах, это такая грустная история… Ее родители подняли бунт против моего отца. Погибли при штурме замка, а подругу отец посадил в какую-то тюрьму… Мне было так жаль ее! Но потом она вроде бы сбежала… Если честно, думаю, ее давно нет в живых. Вместо нее у меня теперь будешь ты, Ева? Хорошо?
        - Не уверена, что я смогу заменить именно ту твою подругу, но я всегда к твоим услугам, - улыбнулась Ева.
        - Что же… Пожалуй, нам обеим нужно спешить. Благодарю, милая Ева, за такой радушный прием. Ты скажешь мне имя кондитера, который присылает тебе такие восхитительные пирожные?.. Прекрасно! До встречи на балу! И надеюсь, твой принц действительно не отдавит мне ногу. За своего я ручаюсь, он великолепно танцует, не волнуйся!
        Ева шумно вдохнула и сжала кулаки, как только проводила Вериану.
        Проклятье!
        Ей действительно было нечего предъявить Вериане. И вроде бы у принцессы не закралось подозрений, что подружка из детства и Ева - одно лицо.
        Ее вообще волнует что-то другое. Хотелось бы знать, что… Ведь вряд ли единственной целью визита было просто наладить отношения с возможной соперницей при дворе.
        И что это - Ева не понимала.
        К тому же своеобразное сочетание светского «щебетания» и мужской прямолинейности, которые теперь были присущи Вериане, почему-то очень сильно раздражали и оставляли неприятный осадок.
        А где-то в горле застыло ощущение подвоха.
        Вот не зря она боялась встречи с принцессой! Что-то не так. Вериана не узнала в ней Еву из прошлого, но может создать другие, тоже очень серьезные проблемы.
        Хотелось бы знать - какие.
        А еще легким ознобом проносились воспоминания о том страшном сне, где Вериана призвала Габера, и он восстал из пепла. Действие во сне происходило на балу…
        А бал через несколько часов!
        Ева обессиленно села в кресло. И тут все словно бы отхлынуло… Все проблемы и страхи. На нее волной накатило осознание - они с Грайнором тоже должны будут танцевать один танец. Возможно, он коснется ее последний раз в жизни… Ей нужно прожить это.
        Прожить, запомнить. Чтобы в ее памяти эти мгновения длились вечно.
        Глаза защипало от едкой, но странно-светлой боли.
        Глава 34
        - Ее высочество принцесса Вериана Маретская в сопровождении его высочества принца Грайнора Андиорского!
        В широком дверном проеме появилась Вериана, на шаг позади нее - Грайнор.
        Бал был устроен в честь приезда принцессы, поэтому главными действующими лицами на нем была сама Вериана и… новая «хозяйка», невеста Бормиаса - Ева. Так что Грайнор сегодня был лишь «сопровождением». По крайней мере, традиции велели объявить эту еще неофициальную парочку именно так.
        Ева с трепетом ждала, когда они появятся, стоя возле Бормиаса и Фрайгира на постаменте. Внизу протянулся живой коридор из бесчисленных придворных и гостей бала. Весь цвет аристократии Андиора собрался здесь, чтобы приветствовать двух невест.
        На Вериане было светло-голубое платье с открытыми плечами. Сверху оно облегало фигуру, подчеркивая все достоинства, а внизу струилось красивыми волнами, придавая образу романтику. Золотистые волосы были уложены в высокую прическу, делавшую акцент на восхитительную обнаженную шею.
        Ева была вынуждена признать, что сейчас они с Верианой похожи. На Еве было платье подобного же фасона, только бело-зеленое. И волосы она велела убрать наверх, пустив вдоль лица несколько таких же завлекательных кудрей.
        Обе яркие блондинки. Обе с аристократическими чертами лица.
        Принцессы.
        Но Ева трепетала внутри не из-за Верианы. Из-за Грайнора. Вот сейчас он появится… А она так давно его не видела!
        Ева ощутила, как сердце пытается выскочить из груди просто от предвкушения. Ее гадкий, коварный и вредный принц сейчас предстанет перед ней.
        Пусть с другой женщиной, но это будет он. Она сможет смотреть на него, возможно - перекидываться какими-то фразами. И даже, как минимум, один раз потанцевать.
        …Грайнор был такой же, как всегда. В черном с серебром костюме, элегантный, подтянутый. С неизменной легкой усмешкой, притаившейся в уголках губ.
        Кажется, его все это забавляло. Хоть в отношении Верианы он держался очень почтительно, выражая это и позой, и тем, как указывал взглядом на приезжую принцессу.
        Соблюдает вежливость или действительно так проникся симпатией к ней, подумалось Еве… Она одернула себя. А как еще воспитанный принц должен держаться в отношении своей невесты?! Только так!
        А потом он посмотрел вперед, едва заметно кивнул Бормиасу и… Ева встретилась с ним глазами. Краска бросилась в лицо. Оставалось лишь молиться, чтобы никто этого не заметил! Сердце буквально выскочило из груди.
        И тут… Как бы далеко не было, она различила - Грайнор подмигнул ей. Ободряюще. И Еве вдруг стало даже смешно. Внутри разжалась пружина, словно принц одним своим жестом перестроил ее на более легкий лад.
        По крайней мере, он ее помнит, считает подругой… Подмигивает ей, как союзнику во вражеском тылу…
        На официальной встрече ничего интересного не случилось. Обе невесты и оба принца держались безупречно. Ева, как хозяйка, приветствовала Вериану, пожелала ей приятного пребывания в Андиоре. Вериана выразила радость по поводу своего прибытия. Король и принцы тоже обменялись церемониальными фразами.
        Все участники «постановки» отлично владели светским этикетом… А потом Фрайгир махнул рукой - со свойственной ему непринужденностью. Так он объявил начало бала.
        Открывать первый танец должны были две пары. Принц Бормиас со своей невестой и Грайнор с Верианой.
        Ева изобразила широкую улыбку и положила ладонь на руку жениха. Зазвучала музыка, Бормиас повел ее, Ева же невольно косила взглядом на Грайнора с Верианой.
        На то, как его ладонь ложится на талию другой женщины. Как она красиво улыбается ему и что-то говорит… Грайнор смеется… Вот они закружились.
        Никогда в жизни Ева не думала, что это будет так больно! А драконица внутри нее жалобно заскулила, словно кто-то со всего маха наступил ей на хвост.
        - Что с тобой, милая, волнуешься? - прошептал ей Бормиас на ухо, когда в очередной фигуре притянул ее ближе.
        - Да, немного… Я впервые на людях в этой роли…
        - Я с тобой, - ободряюще сказал жених.
        А Ева в очередной раз ощутила себя подлой предательницей. Это неосознанное чувство порой просилось наружу, вырывалось… Чувство, что, думая о Грайноре, она предает Бормиаса. Что она предает обоих, согласившись на «расклад», который так нравится Вериане.
        Музыка как-то незаметно стихла, это вырвало Еву из болезненных ощущений. Несколько секунд - и объявили второй танец. А еще спустя миг перед Евой стоял Грайнор, чуть кланяясь.
        - Прошу вас, невеста брата, - с кривой улыбкой произнес он.
        Ева, не чуя под собой ног, вложила ладонь в его руку.
        Прожить, запомнить… Сохранить в сердце.
        Вдруг этого больше никогда не будет…
        Усилием воли она заставила себя отпустить все сложные чувства. И отдалась в руки Грайнора.
        - Только не вздумай упасть в обморок от моей близости! - услышала она его тихий голос на первой же фигуре. - На нас все смотрят!
        - Не дождешься! Как ты сам верно заметил - я невеста твоего брата…
        - Хм… Формальное положение вещей часто не соответствует истинным чувствам… Ты сама это знаешь. Ева… послушай…
        - Грайнор! Давай просто потанцуем… Я…
        - А когда еще нам поговорить наедине?! Соскучилась по мне? - жаркий шепот обжег шею, когда он развернул ее и резко притянул к себе согласно фигуре - только намного ближе.
        - Проклятье! Грайнор! Да… ты мой… лучший…
        - О да… Я твой лучший. Ева, послушай, боюсь потом я не смогу сказать этого. Тебе плохо. Мне плохо. Мы оба знаем, почему. Мы можем остановиться это. Я не любитель провинции и глуши. Но мы можем уехать. Да хоть прямо сейчас.
        - Куда?! - изумилась Ева.
        - Да куда угодно! На край света. У меня хватит средств и возможностей. Я люблю тебя. Ты любишь меня. Я понял это, пока развлекал Вериану. Будем вместе, - он говорил непривычно отрывисто, причем явно не запыхался. Просто сердце коварного принца раскрывало самое сокровенное… - Прошу тебя.
        - Грайнор!
        - Ты уже много раз называла мое имя. Хватит. Ответь… Иначе…
        - Что? Что иначе?! - Еве захотелось и плакать, и смеяться, и целовать этого невозможного. Страстного. Совершенно ненормального принца. Который… не забыл ее. Не предал. Который любит ее…
        - Иначе я оскандалю нас обоих. Поцелую тебя прямо здесь и сейчас. Завалю вот так… - Грайнор обозначил жест, которым собирался ее запрокинуть…
        - Ай! Грайнор!
        - Вот так запрокину и буду целовать… После этого весь свет будет настаиваться на нашем бракосочетании. Бормиас уйдет в монастырь. А Вериана будет оскорблена, уедет на родину, натравит на нас своего папочку, и начнется война с Маретой… Так что лучше соглашайся.
        - Нет, Грайнор! Это шантаж! Я не могу… допустить войны.
        - Вот именно! Можно сесть на корабль в Гуарсеме. На другом континенте нас не найдут. Или найдут не скоро. Скажи мне «да»!.. Иначе…
        Он снова обозначил хищное с страстное движение.
        - Хорошо, Грайнор! Я подумаю!
        - Уже неплохо! Подумай. Ты любишь это дело. Скажи мне ответ во время этого же бала, - неожиданно просто согласился Грайнор.
        - Хорошо, хорошо, я подумаю… Только перестань нас компрометировать! Кажется, Вериана на нас смотрит…
        - Плевать на Вериану!
        - Она опасна!
        - Да. Но не более, чем наша разлука… Наша разлука - страшнее всего. Теперь я это понимаю.
        - Грайнор!
        В этот момент музыка резко стихла.
        …Вот и все. Хотела прожить и запомнить. Насладиться напоследок.
        А получилась война. Сладкая, невероятная, радостная война.
        Сердце горело в пульсирующем сиянии. А драконица внутри радостно взревела и взвилась в воздух.
        Грайнор любит ее. Ему плевать на Вериану.
        Любит. Любит… Любит!
        Голова кружилась, кажется, весь мир потерялся в этом сиянии.
        Но что ей делать с его предложением? Оно ударило, как молот по голове. Ошарашило. И хотелось глупо улыбаться, смеяться, словно бы без причины. И плакать.
        Может быть, согласиться? Может быть, пришла пора повернуть все в правильном направлении?!
        - Ева, милая, отвести тебя отдохнуть? Что-то ты явно перенервничала… - из сияния ее вырвал голос Бормиаса.

* * *
        От отдыха Ева отказалась. Все одно - ей нужно решить. Решить прямо сейчас. Ведь Грайнор не шутил. И впервые Ева хотела принять отчаянное, но, возможно - единственно правильное - решение.
        На первый взгляд оно может показаться безнравственным. Но лишь оно может привести к счастливому концу. Теперь она в полной мере ощущала это.
        И сказать решение Грайнору - а для этого нужно быть на виду, чтобы принц нашел возможность поговорить с ней наедине.
        Дальше бал превратился в калейдоскоп ярких пятен.
        Много раз она танцевала с Бормиасом, который неизменно предлагал ей отдых в «белой гостиной». Немало - с некоторыми отважившимися пригласить ее на танец маркизами и графами. Порой - пила прохладительные напитки в окружении придворных девиц, мечтающих попасть во фрейлины к ней или к Вериане.
        Иногда… разговаривала с Верианой. Словно две кометы, они ненадолго соприкасались посреди буйства бала, обменивались милыми фразами, и расходились. Развлекать приезжую принцессу фактически не пришлось. Вериана была весьма самодостаточна на балу.
        А потом Вериана, обмахиваясь веером, вдруг подошла к ней вплотную.
        - Милая Ева, что-то здесь становится жарко… Не выйти ли нам на террасу? Я хотела бы взглянуть на ваш сад…
        Серде похолодело. Все подробности того ужасного сна встали перед внутренним взором.
        Но… этикет требовал согласиться, если гостья просит.
        - Буду рада, Вериана, - слабо улыбнулась Ева и они, продолжая обмахиваться веерами, подобно двум пышным летящим цветкам, направились к выходу из бального зала.
        Нет, я не буду трястись, убеждала себя Ева. Габер мертв. А Вериана… Еще неизвестно, кто из них опаснее. Ведь это Ева оказалась той, кто перешел дорогу Вериане. Дорогу к сердцу Грайнора.
        Глава 35
        Как и во сне, в саду пели соловьи. Царила восхитительная прохлада, приятная после духоты зала. Вериана с явным наслаждением вдохнула свежий воздух. Странно улыбнулась - не доброжелательно, но и не зло. И облокотилась на перила.
        Как в том сне…
        - А теперь, Ева, мы с тобой поговорим начистоту, - вдруг резко сказала принцесса, вбуравя в Еву холодный взгляд. Очень решительный и очень холодный. - Мне все стало ясно сегодня. Поэтому мы расставим все точки над «и».
        - О чем ты? - ощутив, как холод пронизывает ее тело, ужасом расходится по венам, спросила Ева.
        Вот сейчас появится Габер… Ведь все происходит, как во сне!
        - А ты еще не поняла? - жестко рассмеялась Вериана. - Я о Грайноре. И нам пришла пора решить этот вопрос. Принц останется со мной.
        - Вериана… Я невеста другого принца! Я не… - почти крикнула Ева, хоть внутренне ей стало неприятно. Она ведь обманывает и Вериану сейчас…
        Она уже признала для себя, что любит Грайнора. После того танца с младшим принцем, это произошло как-то само собой. И неважно, чья там она невеста…
        - Неважно. Может, тебе так выгоднее. А может, тут другая причина. Но ты выходишь за Бормиаса. А сердце твое принадлежит Грайнору, - резко и спокойно продолжила Вериана. - Я знала, что ты поехала на курорт со своим Бормиасом, и там вы встретили Грайнора. То есть ты с ним познакомилась. И… были у меня подозрения, что он мог впечатлить тебя. Намного больше занудного Бормиаса. Я не ошиблась… Сегодня утром я не увидела подтверждения этому. Но сейчас… Ха! - Вериана усмехнулась жестко, но горько. Да, ей ведь тоже больно, подумала Ева. Она не нужна вообще никому. Ни одному из принцев. - Я видела, как вы танцевали. Как он шептал тебе на ухо. Как ты смотришь на него, а он - на тебя. Между вами совершенно точно есть… большее, чем между тобой и твоим солдафоном. Так вот, Ева. Я не уеду отсюда опозоренной и отвергнутой. Я этого не допущу. Мне ведь все понятно…
        - Что? - обреченно спросила Ева, чувствуя себя бабочкой, распятой у стены.
        - А что? То, что ты согласилась выйти за Бормиаса. Но потом тебе намного больше понравился Грайнор. Он не может не вызвать чувств! Это понятно. Но ты решила, что Бормиас все же - лучшая партия… Из-за тебя Бормиас отказался ехать за мной. И поехал Грайнор, который тоже неровно к тебе дышит. Да, Ева, я не дура… И никогда ею не была. Итак… Если я не выйду за Грайнора, то буду опозорена. Меня отвергли сразу два принца! Два принца, которые любят тебя. Так вот - этого не будет. Слушай меня, девчонка… - Вериана вдруг схватила Еву за край декольте, грозя порвать его, и притянула ближе к себе.
        Ева дернулась - сил вырваться хватило. Озверевшая принцесса не заслужила, чтобы ей подчиняться…
        - Ты ведешь себя недостойно! - бросила Ева, делая шаг назад.
        - А ты достойно? Отбивать сразу двух мужчин! Повторяю, девочка, слушай меня. Все останется на своих местах. Я забуду то, как Грайнор смотрит на тебя. Я научу его быть хорошим мужем. Он забудет тебя. А ты выйдешь за Бормиаса - и станешь королевой, раз уж для тебя это так важно.
        - Не важнее, чем для тебя!
        - Не уверена в этом. Раз ты не выбрала Грайнора сразу. Повторяю - мне не нужна корона. Мне нужен Грайнор. И я его получу. Все останется так, как есть. И не вздумай изменить это. Например, сделать Грайнора любовником… Или убежать с ним куда-нибудь. Иначе…
        - Что иначе, Вериана?
        - Иначе? - и вот тут губы Верианы сложились в очень злой и коварной усмешке. - Иначе, милая моя подруга - нынешняя и прошлая - я расскажу всем, кто ты такая. Приведу мастеров, чтобы сняли с тебя грим. И Фрайгир радостно сожрет твое сердце, чтобы обрести крылья. Думаю, со мной и моим отцом он тоже поделится… Если потребуется - они найдут тебя на краю света. У них очень хорошие маги… Ха! Неужели ты думала, Ева, что я не догадаюсь? Нужно было замаскировать вот эту родинку у ключицы… Знаешь, эта твоя деталь раздражала меня еще в детстве. Вот и сейчас я не могла ее не заметить… Кстати, да, милая подружка… - Вериана издевательским жестом, словно бы небрежно, поправила прическу, потом рюшку возле декольте. - Если ты не отступишь, если я увижу упрямство в твоем лице… Я сделаю это прямо сейчас. Тут на балу как раз много свидетелей. Будет очень мило объявить всем о том, кто ты такая. И у тебя не будет никаких шансов на спасение…
        - Ты очень хорошая актриса, Вериана! - бросила Ева, имея в виду, как легко она ввела Еву в заблуждение, будто не ассоциирует ее с той своей подругой детства.
        Ноги подгибались, смертельных холод сковывал ее. Самое страшное случилось. Но она не покажет своей слабости этой женщине.
        - Ты тоже! - парировала Вериана. Лениво потянулась… - А знаешь… при всем этом ты сама мне до сих пор нравишься. К тому же у тебя оказалось больше мозгов, чем я думала. Ты смогла выжить, смогла заполучить сердца сразу двух принцев. Уважаю! Просто у тебя не выйдет переиграть меня. Получить Грайнора - сейчас самое важное для меня. Важнее драконьих крыльев и короны… Так что, милая моя… Если ты не будешь упираться, то я сохраню в секрете твою маленькую тайну… Ой, только не нужно ничего отрицать… Я уверена в своей правоте. А любая проверка выявит твою истинную личность.
        Вот и все, подумала Ева.
        Габер не воскрес из мертвых. Вериана и без него сделала ее. Просто и жестко.
        Ну конечно! У Евы действительно была характерная родинка возле ключицы, похожая на форме на крошечную бабочку. Иногда Еве думалось, что эта родинка символизирует Настоящего дракона. Недоступные ей крылья.
        Но она жила с этой родинкой… И просто не помнила про нее. Бормиасу тоже не пришло в голову, что нужно не только изменить черты лица и перекрасить волосы, но и замаскировать родинку…
        Это был их непростительный промах. Вот за него Ева теперь и расплачивалась.
        Но одновременно с чувством безнадежности в ней зрела злость.
        - Я не буду отрицать, что это не я, Вериана, - сжав кулак, сказала она. - Но ты не подумала, что я - дракон? Ты это прекрасно знаешь. Не боишься, девочка, что мне нечего терять? Что я прямо сейчас обращусь и сомну твои хрупкие кости принцессы в своем кулаке?
        Кажется, Вериана слегка вздрогнула. Потом - рассмеялась, явно отбросив природный страх людей перед чудовищами.
        - Не боюсь! Ты не сделаешь этого! Ты слишком сообразительная! Ты ведь понимаешь, чем это грозит… Ты убежишь - но на тебя пойдет охота. Весь мир будет охотиться за убийцей принцессы Мареты! К тому же… истина всплывет, и кто пойдет под суд как твой пособник? Под суд Совета Королей, который не собирался лет десять… Но по такому поводу соберется! Под суд пойдет твой разлюбезный Бормиас. И наш Грайнор… тоже. Ведь нет доказательств, что они не знали, кто ты такая… Кстати, они знают? - с интересом спросила Вериана. - По закону вообще-то любой Живущий в Надежде, кто обнаружил бескрылого дракона, должен собрать Совет Королей и доложить об этом. И… разделить сердце на всех… Помнишь об этом? Они знают?
        И тут Ева поняла… Поняла все.
        Да, это ловушка. Этот ее сон не сбылся буквально. Но ловушка сбылась. В ее судьбе новая ловушка, из которой лишь один выход. Жестокий по отношению к Еве. Но так она сможет уберечь и свою проклятущую жизнь, и Бормиаса с Грайнором.
        - Твой отец не сделал этого, - едко заметила Ева.
        - Ну, значит, он тоже пойдет под суд, - усмехнулась Вериана. - Только доказательств нет. Он обвинял твою семью всего лишь в измене его трону… Так Бормиас с Грайнором знают, кто ты такая?
        - Тебя это не касается. Знают или нет. Но послушай меня, Вериана. Что ж… - Ева снова сжала кулак. - Ты победила. Пока. На время. Но ты не поняла одного. Послушай меня, что…
        - И что же это? - с интересом спросила принцесса.
        - Ты была права - Грайнор неровно дышит ко мне. А тебе нужен он. Ты, судя по всему, одержима нашим интересным принцем. Так вот, если ты попробуешь или расскажешь кому-нибудь правду… То я успею. Я сделаю так, что ты никогда его не получишь. Он возненавидит тебя - из-за моих слов. Потому что мне он верит. И любит он меня.
        Вериана побледнела. Ее рука тоже сложилась в кулак. Потом она выдохнула.
        - Недолго тебе пользоваться этим… Хорошо, Ева. Договоримся? Я молчу о тебе. А ты… не трогаешь Грайнора. Так не пострадает никто, - ее тон изменился, стал почти просящим. - Ну послушай, я всего лишь предлагаю оставить все, как есть… Дай мне шанс завоевать его сердце!
        «А ведь она всего лишь несчастная злая девчонка, которая никому не нужна…» - подумалось Еве. - «И от этого очень опасная…
        Ее можно только убить. Но на это Ева пойти не могла…
        - Хорошо, - Ева выдохнула. Ее плечи опустились.
        Да, партия проиграна. Если она не хочет устроить мировой скандал - остается пойти на поводу у Верианы. И пожертвовать своим личным счастьем.
        Как она и собирались.
        - Будь по-твоему. Пока, - вздохнула Ева.
        - Благодарю тебя, Ева. Это была очень приятная и конструктивная беседа, - улыбнулась Вериана. - Помни, мы с тобой повязаны. Я знаю слишком много. Оставь мне моего мужчину - и я оставлю жизнь тебе и обоим принцам.
        Развернулась, подобрала юбки и с королевской осанкой пошла обратно в зал.
        Стоило Еве войти следом спустя минуту, как к ней словно бы ненароком подошел Грайнор.
        - Твое решение, Ева? - наклонился к ней он.
        - Нет… - прошептала Ева. - Я не могу. Ты знаешь…
        Грайнор посмотрел ей в глаза:
        - Что ты делаешь?! Ты понимаешь, что нас ждет в разлуке?
        - Понимаю, Грайнор… Но, в конечном счете, Бормиас заслужил нашу жертву…
        - Ума не приложу, почему это я обязан жертвовать ради него! - зло ответил Грайнор. - Если я и так отказался от планов на трон!
        - Потому что… - прошептала Ева.
        Слезы выступили на глазах. Хотелось умереть на месте. Прямо сейчас. Больше не мучиться, не предавать и не подставлять никого. Не стоять перед неразрешимой дилеммой. Не выбирать.
        Умереть на руках у Грайнора… Это было бы так легко. Так хорошо.
        Но закончить фразу она не успела - через весь зал к ним спешил Бормиас.
        - Грайнор, какое счастье, что ты нашел ее! Ева, милая, где ты была?! Я уже начал волноваться…
        - Ах, принц Бормиас, какое счастье, что вы нашли их! Я соскучилась по обоим! - словно из ниоткуда вынырнула Вериана и дружеским жестом обняла Еву за плечи.
        Вериана еще пощебетала и оттащила злого Грайнора в сторону.
        - Я не понимаю, что происходит, Ева! - почти рявкнул Бормиас, когда эта парочка скрылась за пышными юбками и камзолами гостей. - Где ты была все это время?
        Ева вздохнула. Все, что она чувствовала сейчас - это страшную усталость и безнадежность.
        - Просто вышла подышать на террасу, - ответила она. - Было душно.
        Части нее очень хотелось рассказать о случившемся. Но тогда нужно было бы сказать и о том, чего хотела Вериана. То есть о чувствах к Грайнору тоже…
        А этого было делать нельзя. По крайней мере - сейчас.
        Выходит, единственным союзником, которому Ева могла довериться целиком, оставался Грайнор. Ева тихо сжала зубы.
        Нет, Вериана, так тебе это не сойдет. Ты выиграла бой, но не войну. Еве пришлось согласиться на невозможные условия. Но она свяжется с Грайнором, и они придумают, что с этим делать.
        Если, конечно, Грайнор захочет теперь с ней разговаривать…
        - Ты сама не своя, - словно издалека услышала Ева голос Бормиаса. - Мы едем домой. Это не обсуждается.
        Ева снова сжала зубы. Бормиас опять командовал, и рано или поздно с этим придется разбираться…
        Но сил противостоять не было. Не устраивать же скандал, который тут же станет достоянием общественности.
        Глава 36
        Связаться с Грайнором не удалось ни через день, ни через два. Потому что на следующее утро поступило известие, что принц Грайнор уехал куда-то по каким-то делам. Куда и зачем - никто не знал. Бормиас лишь показал Еве письмо от брата, в котором тот извинялся за свое отсутствие в ближайшее время. И желал Бормиасу с невестой хорошо провести время до свадьбы.
        Свою невесту он оставил развлекаться в столице.
        Вернуться должен был, в лучшем случае, к свадьбе Бормиаса…
        Фрайгир рвал и метал. Ведь теперь было непонятно, кто именно будет развлекать Вериану. Впрочем, сама принцесса по слухам (Ева напрочь отказалась встречаться с этой змеей) не очень переживала, быстро обзаведясь подружками.
        И даже поклонниками, что вызвало очередной приступ добродушного гнева у Фрайгира.
        - Так вы со своими поездками всех невест растеряете! - заявил он Бормиасу.
        Ева не знала, что делать. Вернее, теперь это, напротив, стало очевидно. Грайнор в итоге отказался от нее. Остался один Бормиас.
        Ну, а чего она хотела?
        Сказать на балу, что есть особые обстоятельства - не успела из-за Бормиаса и Верианы. Грайнор уверен, что она просто в очередной раз решила дилемму в пользу Бормиаса.
        Чего она хотела…
        Хотела, чтобы Грайнор был рядом и придумал, что делать со всей этой ситуацией. Чтобы защитил ее от противной иноземной принцессы.
        Чтобы они умчались подальше от всего… И Ева стала бы драконом с крыльями, пусть даже ей пришлось бы прятать свою прекрасную вторую ипостась всю жизнь. Ей верилось, что Грайнор нашел бы способ ее спрятать…
        Только теперь Ева в полной мере поняла свои чувства к Грайнору.
        Вернее - к обоим принцам.
        До бесконечности ходя из угла в угол, она осознавала все их нюансы.
        Конечно, она любит обоих. Бормиаса тоже - но больше как старшего брата, надежного друга. И немного - как мужчину. Он для нее «приемлемый вариант». Друг и брат, за которого можно выйти замуж, с которым можно прожить жизнь.
        Грайнора же она любит как мужчину - в первую очередь. Как интересного и взбалмошного, сильного мужчину, который ей и друг тоже. Который оказался надежным другом! В котором есть все, что ей нужно, как бы ни началась когда-то их история.
        Просто… любой друг и любой мужчина уйдет, если до бесконечности отвергать его.
        Первые дни его отсутствия Ева еще рыдала. Пыталась узнать, где он (в тайне от Бормиаса), написать письмо. Много что пыталась… Но все было бесполезно.
        Потом она перестала рыдать. Просто ощущала, что ее сердце превратилось в рваную незаживающую рану. Плакала не она - плакала драконица у нее внутри. Хотя по легендам драконы не умели плакать…
        Иногда Бормиас вывозил ее поразвлекаться. Тогда Ева старалась быть веселой и непринужденной. Ведь деться-то ей некуда…
        Рассказать всю правду Бормиасу - значит, в очередной раз ранить хорошего человека. Может, Вериана вообще была права, что лучше все оставить, как есть. Что Ева недостойна личного счастья, раз столько раз выбирала старшего принца, не отважившись пойти навстречу своему истинному чувству. Мерзкая принцесса, возможно, была права… Эта мысль тоже убивала.
        Так прошли две недели.
        А к свадьбе Ева успокоилась. Сердце приняло неизбежное. Смирилось с убивающей необходимостью. Она сама сломала свое счастье. Из-за страхов. Из-за принципов. Из-за нежелания пойти за своим сердцем, отважиться на истинное счастье!
        И теперь ей нести за это ответственность. Сделать так, чтоб хотя бы Бормиас был счастлив с ней.
        Она словно умерла внутри. Лишь по вечерам мысленно разговаривала с Грайнором и просила его быть счастливым. Раз уж она сама не может.
        Хотела весь удар взять на себя, хоть и понимала, что это невозможно.
        А в вечер перед свадьбой, когда Ева примеряла платье, пришла весть, что Грайнор вернулся, чтобы присутствовать на ней вместе с Верианой.
        Что же… Вот так. Как есть. Этого уже не изменить.

* * *
        И все же… Все же… Ева была рада, что Грайнор приехал. Что он будет на свадьбе. Это как будто поддерживало. В голове рождались сумасшедшие мысли, что взбалмошный принц придумает что-нибудь. И в итоге все разрешится наилучшим образом…
        Знала, что этого не случится. Что между ней и Грайнором теперь - пропасть. Но сердце не желало отчаяться. Надежда - глупая и ненужная - растекалась в душе.
        К тому же просто увидеть его, встретиться глазами - уже счастье. И от этого Еву заливала неудержимая золотая радость. Неуместная. Безумная. Но она порой даже перевешивала чувство все горькие чувства и мысли.
        Однако в тот вечер Еву ждал еще один сюрприз. Очень похожий на тот первый визит Верианы…
        Бормиас, как водится, поехал закончить дела в гарнизоне, когда дворецкий доложил о посетителе.
        - Маркиз Гуадор. Ваш отец, - чинно поклонился дворецкий.
        Сердце Евы похолодело. Вообще-то во время церемонии к жениху ее должен был подвести «посаженный отец» - то есть герцог Мэрроу, с которым у Евы успели сложиться приятные добрые отношения. Ее официальный «отец» маркиз вроде как собирался прибыть позже - как раз, чтобы получить свиток о герцогском титуле…
        Но «папочка» явился. Внезапно, незвано. И как раз к самой церемонии…
        - Проводите в голубую гостиную, - кивнула Ева.
        Она решила всех неприятных особ принимать именно там. Ведь атмосфера некогда милой Еве гостиной пропиталась мерзким духом встречи с Верианой. Как раз самое подходящее место, чтобы принимать всех змей.
        Когда Ева спустилась в гостиную, обнаружила в комнате разодетого в пух и прах мужчину средних лет. Небольшая бородка, хитрый прищур глаз…
        Да, такой человек мог легко согласиться на обман ради титула. Еве он сразу не понравился…
        - Доченька! Рад тебя видеть! - ехидно произнес маркиз и раскрыл ей свои объятия.
        Жест не был издевательским. Просто наигранным… Театральным.
        - Приветствую вас, отец! - спокойно произнесла Ева, подошла ближе и сделала сдержанный «дочерний» книксен. - Чем обязана вашему визиту?
        - Ну как же? - усмехнулся маркиз, рассматривая ее с ног до головы. - Я не мог пропустить твою свадьбу. К тому же… я надеялся высказать его величеству благодарность и выразить радость по поводу твоего блестящего союза… Твоя матушка, прости, не смогла приехать… Ей опять нездоровится.
        Да уж, подумала Ева. Понять мать той покойной юной маркизы можно. Мало какая женщина согласится ехать в столицу смотреть на самозванку, представляющуюся именем ее девочки.
        Наверно, маркиза не такая беспринципная пройдоха, как ее муж.
        - К тому же я рассчитываю сам отвести тебя к жениху… Показать всю красоту и силу нашего рода.
        Ага, подумалось Еве. Решил сам блеснуть на церемонии «века». Попасться на глаза всем высокопоставленным гостям как чуть ли не главный герой мероприятия.
        - Раз уж вы приехали - нам придется это сделать, - ответила Ева. - Прошу. Коколад, сладости, ужин? Что пожелаете?
        Свести на нет разговор с «отцом» было бы слишком подозрительно. Ведь она должна быть рада его появлению. Слуги и любые другие свидетели должны подумать именно так.
        - Ужин? - оживился маркиз. - Должно быть, у тебя прекрасная столичная кухня?! Буду рад. Пусть принесут… Хм… И нам, конечно, есть что обсудить, Евелина. Надеюсь, ты понимаешь, что нам следует… всегда хранить наши тайны? Ты понимаешь, о чем я?
        - Разумеется, - сдержанно кивнула Ева. - Надеюсь, и вы понимаете это в полной мере.
        - И я был бы рад узнать причины всего… происходящего…
        - А я была бы рада сохранить добрые отношения с отцом, не касаясь тем, которые никак его не затрагивают, - Ева прямо посмотрела на него. - Унизительно для герцога Гуадора выяснять всякие нелицеприятные моменты чужих биографий…
        - А тебе палец в рот не клади, дочка, - снова усмехнулся маркиз. - Впрочем… Ты права. Я ценю свое нынешнее положение. И даже признателен тебе, девочка… - он понизил голос так, чтобы слуги из-за двери не смоги услышать. - Что благодаря тебе я его получил. С какой бы помойки принц Грайнор тебя ни вытащил…
        - Буду признательна, если ваша благодарность продлится долго, - с улыбкой королевы ответила Ева.
        С помойки! Знал бы этот пройдоха, с кем на самом деле разговаривает!
        И все же… Мужчины несколько проще. Маркиз еще тот змей. Но с ним Ева чувствовала себя уверенно. Пожалуй, этот раунд она выиграла.
        Теперь главное, чтобы этот маркиз-герцог не слишком докучал ей своим обществом.

* * *
        Площадь молчала. В начале еще раздавались приветственные крики, потом же, когда Ева под руку с «отцом» вступила на нее, все замерли, разглядывая невесту наследника престола.
        Лишь изредка особенно смелые молодые люди восклицали:
        - Счастья невесте наследника!
        - Да здравствует наша новая принцесса!
        Бормиаса любили в народе, страна искренне радовалась его женитьбе. А значит, уже сейчас, заранее, любили и Еву…
        Ева же потом не могла вспомнить, как шла по площади. Еще пару недель назад она бы боялась показаться вот так, перед всеми. Вдруг ее кто-нибудь узнает… Даже под традиционной фатой, скрывавшей лицо.
        Сейчас же она не испытывала страха. Просто чувствовала себя отрешенной. Словно бы плыла навстречу судьбе, вцепившись в локоть маркиза, который оказался на редкость твердым и надежным. Вообще… на поверку этот махинатор, может, не так уж и плох. Он видел состояние своей «дочери» и серьезно поддерживал ее, как мог.
        Кроме фаты, на Еве было белое платье простого прямого кроя. Согласно традиции, невесты принцев выходили замуж именно в таких. Наряд символизировал их чистоту и возвышенность. А худенькая Ева и вовсе смотрелась в нем невесомым ангелом.
        Восторженными криками площадь взорвалась, лишь когда Ева вступила под сень храма.
        Там… у алтаря стоял священник. На шаг впереди - Бормиас, ее жених. Выглядел он великолепно. В темном традиционном костюме с белой манишкой на груди, с красиво зачесанными черными волосами. Высокий, статный, с сосредоточенными и торжественными выражением лица. Настоящий воин и будущий король.
        Ева залюбовалась бы… Ее сердце зашлось бы в волнительной радости, если бы…
        Если бы не…
        Справа от Бормиас стоял Фрайгир, чуть дальше - Грайнор. В черном костюме, с алой розой в петлице. С полуулыбкой-полуусмешкой, притаившейся в уголках губ. Мгновение - и он посмотрел на Еву. Уголок губы пополз в непонятную улыбку, а в глазах сверкнула… наверное, боль.
        Ева замерла, не в силах отвести взгляд от брата жениха. Лишь твердая рука маркиза заставила ее, как призрак, идти дальше.
        И она пошла…
        Ведь если забыть обо всем, то можно поверить, что она идет к Грайнору. Что это он ждет ее у алтаря, чтобы взять в жены…
        Чуть дальше, вполоборота (поза подтверждала, что это лишь почетный гость, а не член семьи), стояла Вериана в пышном бордовом платье. Но Еве было все равно. Она смотрела лишь на Грайнора…
        Запомнит. Представит, что плывет в проходе между гостей-аристократов именно к нему…
        Ева благодарила Бога, что под фатой не видно ее лица. И лишь когда маркиз подвел ее вплотную к Бормиасу, заставила себя смотреть на жениха. Ее несравненного, прекрасного жениха…
        - Жених, готов ли ты принять невесту? - раздался голос священника.
        - Да, - твердо ответил Бормиас и, согласно традиции, поднял фату с лица Евы, открывая невесту «новой жизни».
        - Ах… началось… Как красиво! - послышался восторженный шепот одной из благородных девиц, стоявших среди гостей. Кто-то гневно шикнул на нее, и восстановилась тишина.
        - Самодержец Фрайгир, примешь ли ты в свой род эту женщину, Евелину? - обратился священник к Фрайгиру.
        - Конечно! Нам женщины нужны! А то одни сыновья рождаются! - со свойственной ему непринужденностью ответил король.
        Кажется, кто-то среди гостей кашлянул, сдерживая смех. Король, как всегда, был неподражаем. Лицо священника на мгновение выразило недовольство, но тут же разгладилось - ведь королям позволено многое, за что пожурили бы обычного смертного.
        - Тогда начнем! - возгласил священник.
        Глава 37
        Бормиас взял Еву за руку, и они встали лицом к алтарю и священнику. Фрайгир, Грайнор и гости медленно начали строиться у них за спиной.
        - Прежде, чем служба объединит вас под Богом и перед людьми, я спрашиваю! - торжественно сказал священник. - Спрашиваю вас, жених и невеста, и всех присутствующих здесь - нет ли причины, по которой этот мужчина не может взять в жены эту женщину, или эта женщина не может стать его женой?
        Древняя формула, подумалось Еве. Традиция… Пустая традиция…
        Но все же в храме повисла напряженная тишина. Ведь на каждом венчании у людей возникало небольшое опасение - вдруг однажды у кого-то такая причина найдется?..
        Говорят, в древности такое случалось даже на свадьбах королей. Недаром ведь священники уже столько веков произносят эту фразу…
        Ева сжалась внутри. «Да, такая причина есть! Есть!» - закричала она про себя. А драконица взвилась в воздух, размахивая несуществующими крыльями…
        Напряженная тишина длилась еще несколько секунд, священник обводил присутствующих вопросительным взглядом. Потом его лицо разгладилось, и он опустил глаза в книгу «торжественных традиций», собираясь начать церемонию.
        И тут из-за спины Бормиаса раздался знакомый твердый голос:
        - Да, такая причина есть.
        Все словно по команде оглянулись на Грайнора. Послышался изумленный шепот… Священник в немыслимом удивлении уставился на принца.
        - Принц Грайнор, вы уверены в своих словах? - осторожно переспросил он.
        А сердце Евы сперва ухнуло вниз, потом… взлетело вместе с драконицей.
        Забилось в груди, выпрыгивая, словно поток побежал по камням, снося все на своем пути.
        Бормиас хищно сжал ее руку, причиняя боль. Словно боялся, что она улетит прямо сейчас. Заскрежетал зубами.
        - Да, я утверждаю это, - спокойно ответил Грайнор.
        - В таком случае, - так же осторожно продолжил священник. - Огласите эту причину. Сейчас, при всех, прежде чем я сочетаю браком этого мужчину и эту женщину.
        - Я люблю эту женщину. А она любит меня, - словно бы непринужденно ответил Грайнор. - И я нахожу это достаточной причиной, чтобы брак между ней и моим братом не мог состояться.
        Кто-то в толпе охнул, и повисла глубочайшая, какая-то обжигающая, тишина.
        «Не отказался!» - пронеслось в голове у Евы.
        Тишина обжигала, потом воздух начал холодеть, и она, напротив, стала колюче-холодной. Кажется, изумление присутствующих превысило все пределы, люди просто не знали, как реагировать на происходящее. Такого никогда не было! Это не просто скандал - это нечто невероятное! Что-то из области сказок и легенд.
        Ева расслышала лишь легкое шипение - должно быть, это Вериана выползла из-под камня, где прятала свою змеиную сущность.
        Но ничто не длится вечность.
        Священник пришел в себя первым.
        - Хм… Ваше высочество… Очень странно слышать подобное на свадьбе вашего брата… Прошу прощения, вы полагаете, что… решение невесты не было добровольным?
        - Да. Я полагаю, что невеста согласилась на этот брак под гнетом обстоятельств и своих собственных принципов. Также, возможно - по неопытности, от незнания, как истинные чувства отличаются от других чувств. Из-за этого комплекса причин, - очень громко, четко и спокойно ответил Грайнор.
        И тут тишина рухнула.
        Шепотки раздались со всех сторон. Кто-то из задних рядов крикнул: «Браво, принц! Борись за свою женщину!».
        Должно быть, присутствующие ожидали чего угодно, только не такой прямой и проникновенной речи от младшего принца, славившегося интригами и манипуляциями, но никак не романтичным сердцем.
        Ева же просто не знала, что делать! Согласись она со словами Грайнора - и сделает Бормиаса брошенным женихом. Опозорит. Унизит. К тому же - спровоцирует Вериану.
        Не согласись она - и отчаянный, смелый поступок Грайнора останется без награды. Она опять откажется от своего счастья, от его счастья, от счастья Бормиаса когда-нибудь, ведь однажды и он может найти свое истинное счастье…
        - Он прав! - словно со стороны услышала она свой голос. Обернулась и решительно обвела взглядом гостей, Фрайгира, даже проклятую Вериану, у которой в глазах бушевало злое адское пламя… Еве было все равно. Впервые в этой истории она решилась идти до конца. Одновременно она с усилием вытащила руку из ладони Бормиаса. - Он прав! Все так и есть! Я… больше не могу предавать… свою любовь!
        И сделала робкий шаг в сторону Грайнора, словно бы покачнулась.
        Грайнор отважился выйти из тени на свет. Сделать тайное явным. И она сможет! Она пойдет за ним, куда бы он ни повел.
        Грайнор быстро шагнул к ней, поддержал за плечо и взял за руку. Повернул лицом к священнику.
        - Отец мудрости, как видите, свадьба может состояться. Нужно только сменить жениха, - спокойно произнес он. Обернулся в сторону Бормиаса, который так и стоял перед алтарем, плотно сжав зубы. - Прости, брат. Это было… неизбежно с самого начала!
        - Что же вы творите? - очень тихо, с досадой, ответил Бормиас. - Почему не раньше? Почему сейчас?!
        - Прости, Бормиас… - прошептала Ева в его сторону. - Я боялась, я всего боялась… Поэтому.
        Священник же замер, в изумлении глядя на новую пару, стоявшую перед ним. Потом бросил испуганный взгляд на Фрайгира, призывая его вмешаться.
        - Что ж вы раньше-то не сказали?! - вдруг с досадой и свойственной ему непринужденностью всплеснул руками король. - Запутали все дальше некуда! Нет, ну Грайнор, Ева… - добродушнее продолжил он. - Мне в сущности все равно, кто на ком женится. Лишь бы брак был хороший, и внуки… Но это никуда не годится! А Бормиас с Верианой, что, по-вашему, должны делать? О них вы подумали?!
        Грайнор открыто улыбнулся, да и Ева, стоявшая с кружащейся головой, словно бы не здесь, почувствовала, как улыбка пробуждается в сердце.
        На мгновение показалось, что вот так хорошо все и закончится - папа Фрайгир пожурит их, а потом разрешит Грайнору жениться на Еве.
        Но… Было одно «но»… Змея, которая уже выползла из-под камня.
        - Даже не знаю, как быть с этим со всем… - задумчиво продолжил Фрайгир. - Отец Кайтор, вы готовы обвенчать другую пару?
        Священник внимательно поглядел на короля и… кивнул.
        Сердце Евы радостно ухнуло. Грайнор ободряюще сжал ее ладонь.
        - Папочка неподражаем, - шепнул он ей.
        А Бормиас сделал шаг в сторону, обернулся к залу и вдруг громко произнес:
        - Я отпускаю эту женщину. Они с моим братом любят друг друга. Я останусь для них верным братом и хранителем границ Андиора. Кроме того… я, принц Бормиас…
        Еве захотелось провалиться сквозь землю. От стыда и боли за Бормиаса. Она догадалась, что хотел сказать дальше старший принц.
        Ну нельзя же быть настолько благородным! Он явно хотел сообщить, что собирается отречься от права наследования в пользу младшего брата! А потом еще и, наверняка, отправиться в какой-нибудь опасный военный поход и погибнуть.
        - Не вздумай! - цыкнул на него Грайнор.
        Бормиас осекся.
        - Почему? - изумленно, но тихо, спросил он. - Я знаю, ты всегда хотел этого… Догадывался.
        - Потому что мне это больше не нужно! - тихо процедил Грайнор. - Бор, перестань, прошу тебя! - продолжил шептать он. - Раз в жизни не будь слишком благородным!
        - Хорошо, мы решим это потом! - так же шепотом ответил Бормиас.
        Все это становилось просто смешным… Ева поймала себя на том, что нервно улыбается. А сияющая надежда, что сейчас все произойдет наилучшим образом, растеклась по душе.
        Разве так бывает?
        Разве так это может закончиться?!
        Видимо, может. Сказки иногда случаются. У историй бывает хороший конец не только на страницах книг, но и в жизни.
        Ведь Вериана молчала. Стояла прямая, как палка, гордо расправив плечи, и, кажется, не обращала внимания, что позор отвергнутой женщины все же пал на нее.
        Неужели и в ее сердце есть свет, пронеслось в голове у Евы… Вдруг. Ведь сейчас так хотелось верить в хорошее!
        - Хватит шептаться! - громко рявкнул Фрайгир. - Отец Кайтор, начинайте службу! Они договорились!
        Драконица внутри Евы радостно взревела и заложила круг в голубых небесах. Грайнор ободряюще погладил большим пальцем кисть Евы.
        …Дальше все повторялось, как в «прошлый раз»…
        - Жених, готов ли ты принять невесту? Самодержец Фрайгир, примешь ли ты в свой род эту женщину?
        Потом все то же:
        - Прежде, чем служба объединит вас под Богом и перед людьми, я спрашиваю! Спрашиваю вас, жених и невеста, и всех присутствующих здесь - нет ли причины, по которой этот мужчина не может взять в жены эту женщину, или эта женщина не может стать его женой?
        - Да, такая причина есть, - раздался ехидный голос.
        Сердце Евы похолодело.
        Нет, в жизни не бывает сказок. Вот и все. Все!
        Осталось погибнуть… сражаясь. Потому что теперь Ева была готова драться до конца.
        Вериана сделала шаг вперед и встала красиво, так, чтобы ее все видели.
        - Такая причина есть, отец Крайтон, ваше величество Фрайгир. Есть причина, по которой сегодня не может состояться ни одна из этих свадеб. Слушайте все! Я, принцесса Вериана Маретская, утверждаю, что эта девушка - не та, за кого себя выдает!
        - Проклятье! - кажется, это был маркиз Гуадор, стоявший неподалеку, как отец невесты. И, кажется - Ева могла видеть лишь краем глаза - он попробовал пробраться к выходу. Но перед ним сомкнулся плотный ряд чужих плеч…
        - О чем ты, Вериана? - это был Фрайгир. - Я понимаю, тебе не понравилось, но… Ты оскорблена, но…
        - Я не ошибаюсь, ваше величество, - слегка (и очень красиво) поклонилась ему Вериана. - Потому что знаю эту девушку с детства. Мы выросли вместе. Она - беглая преступница. Дочь герцога Майремского, поднявшего бунт против моего отца! В связи с этим, я, как принцесса Мареты, требую выдать Марете беглую бунтарку! А еще, как вы, должно быть все знаете, - Вериана ядовито улыбнулась, бросив на Еву ехидный взгляд, - она - бескрылый дракон. О чем знали оба принца - Грайнор и Бормиас. Но не сообщили Совету Королей, как положено по закону! В связи с этим я, - Вериана торжественно воздела руку. - При всех свидетелях, властью данной мне от рождения в роду Живущих в Надежде, объявляю Совет Королей, где будут судить принцев Андиора и решат судьбу бескрылого дракона!
        - Только этого и не хватало… - обреченно прошептал Фрайгир.
        - Давай, Ева! Это наш единственный шанс! Здесь послы Мареты - Совета не избежать! - прошептал Грайнор.
        Но Еве не нужна была эта команда. На этот раз драконица внутри не дала ей даже доли секунды, чтобы усилием воли подавить обращение.
        Драконица ревела. Драконица изрыгала огонь, закладывая хищные круги. Она рвалась наружу, чтобы сжать в кулаке и сломать маленькую мерзкую тварь, посмевшую посягнуть на ее счастье! Нет - еще лучше - сжечь ее так, чтобы не осталось даже пепла!
        Убить тварь. Защитить своего избранника. Своих друзей.
        Потом - унестись отсюда навсегда!
        Даже доли секунды не было, чтобы взять себя в руки! Ева упала на корточки на глазах у всех, одежда расползлась в стороны…
        На грани обращения Ева видела, как перепуганные гости толпятся у выхода, спасаются бегством. Лишь два принца, священник, Фрайгир, Вериана и… маркиз Гуадор не двинулись с места. Должно быть, и стражи, дежурные маги королевской охраны были здесь…
        Глава 38
        Вскоре бескрылая драконица взревела в огромном зале главного храма. Взгляд ее больших глаз был прикован к Вериане. Вот и конец, девочка, подумала Ева.
        Принцесса побледнела. Глаза ее выразили ужас… Видимо, Вериана поняла, что шутки закончились. Что сейчас она может по-настоящему погибнуть.
        Драконица-Ева испытала новый приступ злорадства. Она не собиралась колебаться. Драконье естество требовало покарать ту, что посягнула на ее благополучие. Прямо сейчас!
        Но в этот момент Вериана пошатнулась, оглянулась, видимо, подумывая броситься наутек. Осознала, что ничего не выйдет, оступилась и… нелепо упала на попу, оступившись.
        - Ева… милая… пожалуйста… Мы ведь были подругами! - залепетала она.
        Драконица взревела, и огромная лапа потянулась к беззащитной принцессе. Были подругами! А только что ты по-дружески поступила?!
        - Нет, Ева, стой! - раздался вдруг знакомый голос.
        Грайнор кинулся между ними, встал прямо перед драконицей. Ева растерянно моргнула… Конечно, она никогда не тронет своего любимого… Никогда!
        Но неужели он собирается защищать эту тварь? Ведь чудовище здесь не она, не Ева. Это Вериана - настоящее чудовище!
        Ева угрожающе зашипела на принца, его явно обожгло дыханием драконицы, но он не отступил. Сделал шаг ближе и… положил ладонь на огромную морду Евы.
        - Ева, послушай! Я понимаю, что ты дракон, ты не можешь спустить ей обиды! Я и сам бы с удовольствием… - он бросил презрительный взгляд на Вериану. - …Хм… поставил на место эту тварь. Но здесь было слишком много свидетелей. Уверен, один из послов Мареты уже мчится к ее отцу. Совет королей неизбежен. А мы не можем скрываться до бесконечности. Не можем всю жизнь быть вне закона. Сейчас у нас еще есть шанс выиграть этот «суд»! А вот если ты прикончишь Вериану… этого мир нам не простит. Бескрылого дракона, убившего наследную принцессу, объявят вне закона навсегда. Трайнир постарается. Прошу тебя… Время для настоящей мести еще придет.
        Ева задумчиво поглядела на него. Его касания, как всегда, были невероятно приятны. А голос… родной голос… говорил разумные вещи. Успокаивал.
        Ей стоило больших усилий подавить хищный импульс драконицы. Но, кажется, она смогла…
        …Да и как она может убить! Она ведь никогда не убивала… Людей. Людей она еще никогда не убивала.
        - Да долго вы еще будете разговаривать?! - вдруг рявкнул король и подошел к Грайнору. - Сматывайтесь отсюда! Мне и так за вами разгребать! Орден магов уже готовит ловушку для дракона - посмотри! И я не могу им помешать! Послы скачут в Марету… А Вериану… Слышишь принцесса, тебя я заключу под домашний арест! До выяснения всех обстоятельств!
        - Ты прав, отец! - бросил Грайнор и оглянулся. Ева поглядела туда же, куда он.
        Там, в дальнем конце храма целая толпа магов, перешептываясь, готовила что-то… Ева опять взревела. Они не справятся с ней! Она разотрет их в порошок прямо сейчас!
        Хотя… Даже сейчас, когда ярость разрывала драконью ипостась, Ева понимала, что у нее все также нет магии. Это бравада. Ей не победить всех магов. Если только прямо сейчас устроить кровавую бойню, которую ей тоже никогда не простят.
        Да и не сможет она…
        - Ева, уходим! - сказал Грайнор твердо и протянул руку… Бормиасу.
        - Нет, кто-то должен постоять здесь за всех! - выдернул ладонь старший принц.
        - Бор! Да будь же ты в кой-то веки нормальным человеком! Ты сделаешь только хуже! - рявкнул младший. - Быстро, давай! Это не страшно!
        Бормиас колебался еще лишь пару секунд. Потом, видя, как приближаются маги, вслед за Грайнором начал карабкаться по ноге драконицы.
        Еще миг - и она вырвется отсюда, подумала Ева! И тут ощутила нечто странное. Еще кто-то цеплялся за ее гладкую чешую и отчаянно полз вверх по ее лапе.
        Маркиз! Наглый маркиз Гуадор лез прямо за Бормиасом.
        Ева фыркнула, изогнув шею, и маркиза чуть не снесло вниз, но он смог удержаться.
        - Я с вами! - крикнул маркиз Грайнору. - Скажите ей! Я тоже во все это замешан! Меня казнят первым! Я даже не Живущий в Надежде… Это ведь вы, Грайнор, меня во все это втянули…
        - Проклятье! - закричал Грайнор. - Ладно! Но если будете мешать - я лично вас прикончу!
        Еще миг, и Ева ощутила груз трех тел. Нет, ей было не тяжело… Даже немного смешно. И необычно. И еще странно надежно, когда оба принца сидели прямо у нее на шее.
        Она опять взревела и бросилась к боковому входу, где обычно ходили лишь священники. Свод над дверью и стены вокруг рухнули от мощного удара драконицы как раз в тот момент, когда в руках магов засверкала сплетенная сеть… Когда первая молния ударила возле алтаря.
        - Не сметь магичить в храме Божьем! - услышала она голос священника…
        Что происходило дальше в главном Храме, Ева не знала.
        Она с рыком вырвалась наружу и мощными скачками понеслась по площади. Редкие горожане, еще не успевшие укрыться, в панике бросались в стороны.
        А Ева бежала, унося свою жизнь и жизнь своих близких подальше отсюда.
        - Вот так, моя милая, - острым слухом дракона уловила она голос Грайнора. - К выезду из города… Я скажу, когда остановиться…

* * *
        - Вот здесь, остановись… Ева, нужно обратиться. Господа, слезаем! - Грайнор велел остановиться, когда они уже давно выбрались за пределы столицы. Место здесь было безлюдное - лес. Высокие деревья, речьи, живность. Ева ощущала запахи диких животных, на которых была не прочь поохотиться.
        Но сейчас точно было не до того!
        Мужчины, явно отбившие себе все у нее на спине, когда она скачками неслась по городу, начали осторожно слезать. Самый старший - маркиз - открыто охал, жалуясь на то, что даже его привычная к седлу задница не подходит для путешествий на драконе.
        - Вам и так оказана большая честь, - бросил ему Бормиас, когда они все «спешились».
        Ева уже хотела обратиться, когда ее остановил голос Грайнора:
        - Ну-ка, мужчины, отойдите за те кусты! И чтоб мы вас не видели ближайшие десять минут!
        - Что за очередная выходка, Грайнор? - спросил Бормиас. Потом до него, видимо, дошло. Он крепко взял под локоть Бормиаса и повел к кустам. Оглянулся на Грайнора. - Ты тоже. Она еще не твоя жена. И неизвестно, будет ли.
        - Ладно, - усмехнулся Грайнор. Снял с себя камзол и положил на землю. - Обо всем приходится думать самому, - наигранно проворчал он. - Некоторые думают только о соблюдении приличий…
        Когда все мужчины скрылись за кустами - драконица успела повеселиться над их дискуссией - Ева обратилась. Быстро накинула на себя камзол - на случай любопытствующих взглядов из-за кустов.
        И…
        …Прежде чем позвать мужчин, она посмотрела наверх и вдохнула полной грудью Воздух здесь был сладкий, приятный. Так пахнет нагретый солнцем. Над головой покачивались деревья, блестели лучики солнца в листве.
        Хорошо. И свободно.
        Им все же удалось уйти. И эта мысль пьянила. Конечно, впереди - неизвестность. Но Грайнор рядом. И верный Бормиас тоже. И… дурацкого маркиза она готова потерпеть…
        - Выходите! - громко крикнула Ева.
        Мужчины один за другим вернулись на поляну.
        Грайнор подошел и поправил камзол у нее на груди. Недовольно поглядел на ее голые ноги, на которые с интересом смотрели и двое других мужчин.
        - Сапоги не дам, - усмехнулся он. - Скоро мы будем там, где для тебя найдется и нормальная одежда и обувь. Если что - возьму на ручки.
        - И где же это? - ехидно спросил Бормиас. - Ты предлагаешь прятаться в лесу? Здесь нас накроют через полчаса.
        - Не совсем, - бросил Грайнор. - Пойдемте, я подготовил укрытие…
        - Подготовил?! - взревел Бормиас. - Ты, значит, планировал побег? Ты заранее готовил этот чудовищный фарс?!
        Казалось, сейчас Бормиас кинется на него с кулаками…
        - Вы полегче, полегче, молодые люди, - тихо пробурчал маркиз, искоса глядя на них. - С нами дама… И, пожалуй, укрытие - сейчас самое важное.
        Бормиас выдохнул.
        - Тебе придется очень хорошо объясниться, Грайнор.
        - Хорошо, - пожал плечами Грайнор, взял за руку Еву и…
        Он подвел их к сплетению ветвей, приподнял кусок дерна под ним, и Ева увидела достаточно широкий проход вниз.
        - Боже! Грайнор! Это ж катакомбы, в которые ты сбегал в детстве! - удивился Бормиас. - Это первое место, где нас будут искать.
        - Нет, Бор, - ответил Грайнор на ходу, пролезая под торчащие корешки растений. - Как раз здесь нас будут искать в последнюю очередь. Во-первых, знаем об этом месте - где я действительно когда-то хулиганил - только ты, я и наш отец. А, во-вторых, отец не дурак. И хотя бы частично на нашей стороне. Он не может не отдать приказ искать нас. Ведь начнется международное расследование, все его действия будут учитываться. Еще не хватало, чтобы под суд попал и наш папочка… Так что он отдаст приказ… - Грайнор протянул руку, помогая Еве спуститься по каменным ступеням. Они оказались в темном подземном коридоре. Но стоило Грайнору поднять руку - и засветились лампы, очевидно магические. Бормиас с маркизом спустились следом. Грайнор отпустил ладонь Евы, метнулся обратно ко входу и пристроил кусок дерна на место. Продолжил: - Приказ будет. Но искать нас - пока что - будут папочкины маги. И папочка позаботится, чтобы делали они это спустя рукава. Для отчетности - не более. К тому же отец, наверняка, догадается, что я мог вспомнить про это место. Поэтому сюда прибудут в последнюю очередь. К тому же… - Грайнор
вдруг обвел рукой выложенные камнями стены подземелья.
        Ева, не владеющая магией, каким-то седьмым чувством ощутила, что с его ладоней струится магическая сила. И эхом отдается в ней, пробуждает что-то древнее, скрытое…
        - Отвод глаз. Весьма неплохой, - усмехнулся Грайнор.
        - Грай, ты?!.. - изумился Бормиас.
        - Полон сюрпризов, - невозмутимо улыбнулся ему младший брат. - Если уж ты высокопоставленный принц и обладаешь магическим даром, то есть смысл учиться магии втайне. Чтобы всегда был козырь в рукаве.
        - В этом весь ты! - почти зло сказал Бормиас. - Всегда у тебя либо козырь… либо камень в рукаве.
        А Ева вздохнула про себя… Конечно, если бы она знала, что Грайнор все же маг, то боялась бы его еще больше. И вряд ли смогла бы в него влюбиться.
        Но теперь она доверяла ему, как себе. Даже магия в его руках не могла смутить ее. И даже то, что он скрывал ее от всех, не особо смущало. Просто это Грайнор. Он такой.
        - Пойдемте, тут есть апартаменты… Несколько комнат.
        - Где торчат хвосты червей из стен, - ехидно поморщился Бормиас. - Самое подходящее место для принцессы Евы.
        - Нет, как я уже сказал - я приготовил комнаты. Опасался, что все закончится именно так, и нам потребуется укрытие. Правда, - он криво улыбнулся. - Вообще-то я планировал прятаться здесь вдвоем с Евой. Максимум - с тобой Бормиас. Но никак не в сопровождении маркиза. А, маркиз, слышали? Ведите себя хорошо, а то неровен час - выгоним на улицу…
        - Да я тише воды, ниже травы, как видите, - ответил маркиз. - И вообще благодарен судьбе, что могу участвовать в событиях исторической важности… Не каждому на старости лет дается такой подарок!

* * *
        Да, здесь было неплохо.
        Какая-то секретная система вентиляции обеспечивала постоянный приток свежего воздуха. Был отдельный санузел. И три комнаты, которые были бы похожи на казематы, если б не обстановка, организованная Грайнором.
        Как он все это сделал - Ева не имела понятия. По его словам, никто, кто мог бы их выдать, в этом не участвовал.
        В двух комнатах стояли кровати, столы, стулья. На самой большой постели лежала одежда для Евы. Грайнор предусмотрительно приготовил и платье, чтобы она могла надеть прямо сейчас, и костюм для верховой езды, в котором путешествовать легче, чем в шикарных женских нарядах.
        Выгнав мужчин в соседнюю комнату (Ева искреннее надеялась, что за четверть часа они не успеют переругаться), Ева переоделась. С наслаждением засунула ноги в удобные тапочки - об этом младший принц тоже позаботился.
        И позвала мужчин.
        В третьей комнате, оказывается, был запас еды. Грайнор с маркизом ловко притащили еще пару кресел и несколько блюд. Курица, овощи… Долгохранящийся сок и вода.
        Ева помогла накрыть на стол. Сейчас все обсуждали лишь бытовые моменты, словно там, наверху не было погони и опасности. Даже вечно нервная Ева успокоилась, расслабилась. Пусть ненадолго - но тут у них явно передышка.
        Главное - не думать, что в любой момент сюда могут ворваться стражники… Грайнор обещал, что этого не будет. Она поверит. Постарается верить.
        Но прежде, чем они сели за стол, Бормиас, наблюдавший, как трое спутников накрывают на стол, встал перед Грайнором. У него внутри явно кипело, Ева почти физически ощущала его гнев.
        - Теперь, когда мы в убежище, может быть объяснишь, зачем было устраивать эту катастрофу у алтаря и выставлять меня идиотом на всю страну?! Почему ты… Почему вы не сказали мне раньше?! - он с осуждением поглядел и на Еву тоже.
        Грайнор устало вздохнул и опустился в кресло.
        - Садись, брат. Я все расскажу.
        Глава 39
        Бормиас сердите поглядел на брата, но устроился в одном из предложенных кресел возле стола. Еве подумалось, что в разговор будет непростым. И гнев Бормиаса придется пережить.
        Но теперь она была готова к этому.
        В конечном счете… Бормиас ведь убежал с ними. Рано или поздно он простит. Глобально он на их стороне, какая бы ложь сейчас ни стояла между ними.
        Бормиас… Ее лучший, благородный… брат.
        - Мне выйти? - с неожиданной для него вежливостью поинтересовался маркиз.
        - Да сидите уж! - усмехнулся Грайнор. - Вы правы - мы все здесь повязаны. Но вам придется быть с нами до конца. А конец может быть любым. Безопасности вам я не обещаю. Если готовы к этому - оставайтесь.
        Маркиз усмехнулся, кивнул и тоже сел у стола.
        - Понимаешь, Бормиас, - сказал Грайнор. - Пока я развлекал Вериану после того, как встретил ее на границе, я осознал, что люблю Еву. И по некоторым признакам взялся утверждать, что она испытывает ко мне ответные чувства. Подставлять тебя так, как вышло - не хотелось. Ведь не только Вериана понимала про Совет Королей и прочие… неприятности. Поэтому я… - Грайнор деловито положил себе и остальным по куску мяса. - Не обессудь - предложил Еве бежать со мной. Так мы могли бы укрыться на время, а ты, папочка и все остальные, кто хоть как-то задействован в этой истории - остались бы «чисты перед законом». Надо признаться, весьма настойчиво предложил…
        - И когда же успел-то? - мрачно осведомился его брат.
        - Во время танца. Того самого, когда тебе пришлось танцевать с нашей «милой» Верианой… Я был убедителен, и Ева почти согласилась… Но потом, когда я улучил момент, чтобы спросить ее во второй раз - отказала мне, ссылаясь на тебя. Я был… обескуражен. Ведь влюбленное сердце заставило меня думать, что скоро мы с полной гарантией «умчимся в закат».
        - Я не могла! - горячо сказала Ева. - Вериана угрожала мне! Тогда вы удивлялись, куда я делалась… Я и верно была на террасе. Вериана отвела меня туда, сказала, что узнала меня, угрожала разоблачением, если я… соглашусь быть с Грайнором!
        - Проклятье, Ева! Почему ты не сказала?! - воскликнули оба брата. Практически хором…
        - Брат необыкновенно популярен у женщин… Змеям тоже нравится, - это был голос Бормиаса.
        - Я не могла сказать этого тебе, Бормиас, прости… Я боялась опять ранить тебя… - Ева с мольбой поглядела на страшнего брата. - А тебе, Грайнор, я хотела намекнуть, Но тут появились Бормиас с Верианой… И все. Потом ты уехал.
        - Проклятье! - пробубнил Бормиас и поглядел в сторону. - Ты совсем мне не доверяешь?
        - Доверяю! - Еве захотелось заламывать руки. - Просто… Я ведь сама не знала, как правильно! И… кого я люблю… так, как нужно.
        - Проклятье! - почти так же пробормотал Грайнор. - Выходит, я зря уехал?!
        Несколько мгновений царило напряженное молчание. Прежде Ева успела съесть маленький кусочек мяса и немного овощей. Теперь же кусок в горло не лез.
        Ведь все же! Все же! Получается, что во всем виновата она! Она, которая до последнего боялась говорить правду. А отважилась, лишь когда Грайнор устроил настоящий апокалипсис. Когда стало… как бы нечего терять. Пан или пропал. Когда младший принц припер себя и их всех к стене.
        - Простите, я во всем виновата…
        - Я виноват, что обиделся и уехал… Есть и еще список моих проступков - куда больше твоего, Ева. Ты знаешь, - со странной улыбкой проговорил Грайнор.
        - Я тоже виноват… - это был голос Бормиаса. Он смотрел вниз, разглядывая носок своего сапога. - Я тоже виноват, - задумчиво, не поднимая глаз, проговорил он. - Я ведь поставил Еву перед невозможным выбором. Вспоминая ту ночь, когда я встретил вас в лесу… я понимаю, что практически принудил Еву выбрать меня. Понятно, что ты, Ева, еще боялась разоблачения с моей стороны. И что тебя мучила совесть… А я как бы… воспользовался этим. А потом… Потом я ведь видел, что между вами есть… чувство! - сказал он с едкой досадой. - Но я предпочитал убеждать самого себя, будто мне кажется. Что Ева выбрала меня, потому что любит. Я поверил в дружбу между вами, потому что мне хотелось в это верить! Мне следовало понимать, что Ева - напуганная молодая девушка, которая еще и не хочет обижать меня… Проклятье! - Бормиас накрыл лицо руками. - Как слеп я был! Как хотел верить в то, во что не верило мое сердце! Возможно, это я сам вызывал все последующие события… Возможно, я ответственен за эту катастрофу!
        - Ну-ну, Бор! - Грайнор мягко улыбнулся и едва-заметно похлопал брата по плечу. - Человеческие отношения - не твоя сфера. Мы оба этом знаем. Ты мог ошибаться… К тому же не стоит брать на себя слишком много. Ты один не мог вызвать все эти события. В итоге, если подумать… к нынешнему положению вещей все же привели мои решения.
        - Бор, ты - самый лучший человек из всех, кого я знаю, - тихо и искренне прошептала Ева.
        - Я тоже так думаю, - согласился Грайнор.
        Маркиз хмыкнул и впервые вмешался в беседу:
        - Ваше высочество, я знаю вас недостаточно хорошо, но ваше чувство ответственности вызывает у меня восхищение, - обратился он к Бормиасу.
        - Чувство ответственности… - горько усмехнулся Бормиас. - Если бы его было достаточно… Впрочем… да. Грай, и чем же ты занимался эти две недели? - старший принц поднял глаза на брата. Минута слабости прошла, теперь его лицо было лицом человека, который усилием воли взял себя в руки.
        - Сперва я действительно обиделся и уехал загород. Тайно. Чтобы подумать. Мне казалось, что жизнь рухнула. Любимая женщина отказывается от меня из-за…
        - Чувства долга, будем называть вещи своими именами, - сурово перебил его Бормиас.
        - Да нет! Не так! - вмешалась Ева. Ведь… она искренне любила Бормиаса… как могла. У нее были чувства и к нему. Ее мотивом нельзя назвать одно лишь чувство долга!
        - Не важно, Ева! - прервал ее Бормиас. - Теперь уже неважно… Так и что, Грайнор?
        - А потом я начал думать. И пришел к выводу, который озвучил на свадьбе. Ева выходит замуж за Бормиаса в силу сложного комплекса причин. Просто она такая. Ей приходится лгать - но по сути она честная. Она хочет блага всем… Она любящая, добрая. Готова жертвовать собой ради других. И… напуганная. Кем я буду, если позволю нам всем стать несчастными из-за того, что Ева попала в ловушку? Из-за того, что юная, много пережившая девушка, попала в ловушку, которую когда-то построил, в том числе, и я. И тогда… тогда я решил поступить так, как поступил. Заранее приготовил убежище. Разработал план. Ведь догадывался, что дело может пойти так, как пошло. Опять же - я не знал про Вериану, но предполагал, что эта умная змейка могла узнать Еву, скрыть это и использовать «козырь» в момент, когда она будет унижена моим предложением другой женщине. И вот мы здесь… Надеюсь, теперь все понятно, господа? - Грайнор обвел присутствующих взглядом.
        - Да! - кивнул Бормиас и снова погрузился в свои мысли.
        - Простите меня… За все! - вновь чуть не заплакала Ева. - Все это из-за меня! Из-за моей слабости и моей лжи!
        - Еще раз - мы все тут… весьма неидеальны, - ласково произнес Грайнор. - И как раз твои мотивы… наиболее понятны. А возможно - и благородны.
        - Хм… Господа! - осторожно вмешался маркиз. - Я, конечно, понял не все. Потому что знаю не всю предысторию. Но у меня один вопрос… Что мы собираемся делать дальше? Где вы, принц Грайнор, хотите спрятать Еву? Ведь стоит нам пересечь границу Андиора, и искать нас будут жестко, по-настоящему. Со всей возможной магией. Там ваш отец нам не поможет. А прятаться здесь до скончания веков… вряд ли получится.
        - Следующий раунд… - вздохнул Грайнор. - Я ждал этого вопроса. Что же… Пока я две недели готовил операцию, мне удалось разузнать кое-что. Я прочитал немало литературы про драконов и стародавние времена. Есть на свете одно место, где Ева будет в безопасности. Практически всегда. И мы вместе с ней. Думаю, туда нам и стоит отправиться. На время, пока не придумаем, как убедить Совет Королей, что убийство дракона - не выход.
        - Что за место? - удивился Бормиас.

* * *
        - Признаюсь, его непросто было найти. Догадаться. Хотя ответ на самом деле очень прост, - усмехнулся Грайнор. - Я прочитал множество источников. И профессиональных книг по «драконологии», и старинных легенд, и сказок… Легенд и сказок, которые сейчас уже не рассказывают. Их и найти-то можно только в самых глубоких книжных хранилищах, на полуразвалившихся свитках… Где-нибудь под слоем пыли. Это «легенды» из тех времен, когда драконы только-только стали Живущими в Надежде. Так вот… На самом деле - все очевидно. Драконы ведь жили в своей стране Маргиосе. А их Правители - во дворце Сиоларе. Высеченном в скалистой горе, с просторными пещерами для драконьей ипостаси и комфортными апартаментами для человеческой. Дворец был окружен особой защитой, границей, через которую мог пройти лишь дракон. Или тот, кому драконы позволят. Вспомните, те пресловутые маги древности даже не пытались без разрешения приблизиться ко дворцу Правителя. Просто не могли. А дальше… Живущие в Надежде рассеялись по миру, но защита на дворце их Правителей - осталась. И она пропустит дракона, укроет от любых магов. Уверен, пропустит и
Живущих в Надежде… Да, я предлагаю отправиться туда и скрыться, пока не найдем способ обезопасить единственного в мире дракона и себя. Кстати, по легендам именно там, в заброшенном и забытом дворце Сиоларе хранятся истинные записи допросов Георслава. Интуиция подсказывает мне, что там мы найдем ответ. И другого пути нет!
        - Гениально, - коротко бросил Бормиас.
        - Но… Пропустит ли защита… меня? - осторожно спросил маркиз.
        - Защита подчиняется драконам. Думаю, если вы не испортите отношения с «дочкой», - криво улыбнулся Грайнор. - То пропустит - по желанию Евы.
        - Хорошо, - решительно кивнул Бормиас. - Пожалуй, ты прав. Я не буду отрицать, - тоже криво улыбнулся. - Но как ты предлагаешь туда добраться? Все знают, где по легендам лежит бывшая страна драконов. Но это на другом конце континента! Нам придется пересечь несколько стран. А стоит нам оказаться за границами Андиора - и на нас начнется жестокая охота.
        Грайнор загадочно опустил взгляд и лукаво улыбнулся одним уголком рта.
        - Ну… - протянул он. - Вообще-то я рассчитываю полететь туда на драконе. Если дракон не будет возражать против такой ноши…
        - Что?! - изумилась Ева.
        - Нет! - Бормиас встал и вдруг заслонил собой Еву. - Ева больше не моя невеста. Но я не позволю уронить… ее честь. Она заслуживает законного брака, а не…
        - Брат, я в последнюю очередь хочу оскорбить свою любимую. Конечно, - наигранно-лениво продолжил он. - Сначала мы поженимся - если Ева по-прежнему согласна. Только потом… Если, опять же, Ева согласна…
        - Ты ненормальный! - рассмеялась Ева. Ей действительно стало смешно от деловитой уверенности Грайнора. Ее любимый забавный махинатор… Который находит ответы на все вопросы… - Ты просто ненормальный! Где мы возьмем священника в подземелье посреди леса? Или священника ты превратил в жука и посадил в карман?
        - Ева, милая… Нам не нужен священник - если ты, конечно, не настаиваешь, - улыбнулся Грайнор. Он порылся в кармане и вытащил какую-то бумагу, свернутую в трубочку. Развернул и показал всем. Внизу бумаги красовалась гербовая печать Андиора, только очень старая, почти выцветшая. - Замечательный закон трехсотлетней давности, который никто не отменил. Им, кстати, иногда пользуются, просто среди Живущих в Надежде пока не было такой необходимости. Закон о том, что в ситуации, когда необходимо срочно заключить брак между мужчиной и женщиной, а священника почему-либо нет, то обвенчать молодых может любой подданный Андиора старше их обоих… Впоследствии достаточно свидетельских показаний венчающего - «соединителя», чтобы брак был признан на государственном и международном уровне…
        Бормиас молча и резко взял из рук Грайнора бумагу. Изучил, несколько раз пробежавшись по ней глазами.
        - Здесь не к чему придраться, - сказал он задумчиво. - В этот весь ты, брат! Все продумал! - он криво, по-грайноровски улыбнулся.
        …А Еве вдруг стало хорошо. Опять захотелось смеяться. Вот так… Со свадьбы им пришлось спасаться бегством, но, видимо, она все же выйдет замуж сегодня
        За любимого.
        За вот этого принца. Неоднозначного махинатора, умного и немного коварного. Но очень-очень любимого. Того, кто хочет лететь на край света вместе с ней, чтобы спасти ее. И чтобы повернуть ход истории.
        Того, кто способен на это!
        А то, что должно последовать ночью после бракосочетания, совершенно ее не тревожило. Напротив! Она сама и драконица внутри нее мечтали, просто жаждали отдаться в руки Грайнора. Даже близкое присутствие Бормиаса и маркиза в другой комнате и их осведомленность о происходящем не будут ее смущать.
        Разве что чуть-чуть… Как любую молодую девушку.
        Страшно было лишь одно… Стать крылатым драконом. Или не стать.
        Стать - это сказка. Это чудо. И огромная ответственность. И новая жизнь, к которой нужно будет привыкнуть.
        Не стать - вновь оказаться в ловушке. Ведь без крыльев им никогда не добраться до убежища.
        И, наверное, больше всего сейчас Еву тревожило то, что она может и не обернуться крылатым драконом после консумации брака. Тогда… Она опять подведет всех.
        - Ева, как ты на это смотришь? - Грайнор вдруг поднялся из кресла и на глазах у своего брата с маркизом встал перед ней на одно колено. - Я не делал тебе предложения, как положено. Сейчас… я прошу тебя, если ты хочешь… стань моей женой. Да, я такой влюбленный дурак, хочу всю жизнь любить и беречь тебя - даже когда у тебя вырастут крылья, а клыки второй ипостаси станут еще больше. Когда у тебя будет магия сильнее моей… Я хочу быть твоим мужем и тогда. Если что - в любой момент можешь откусить мне голову. Ты согласна?
        - Да, - сквозь невольные слезы улыбнулась Ева. А Грайнор порывом поцеловал ее руку, потом на мгновение прижался к ней лбом. И…
        Вопросительно поглядел на маркиза:
        - Маркиз… Тьфу… герцог… Вы обвенчаете нас? Вот книга традиций… - так и не вставая с колена, он пошарил за пазухой и извлек небольшую книжицу - копию той, что недавно была в руках у священника на официальной свадьбе.
        - Право слово… Это такая честь… - начал маркиз и потянулся за книгой.
        - Стойте! - Вдруг выдохнул Бормиас и легонько ударил его по руке, перехватил книгу. - Стойте! Я сам вас обвенчаю. Я тоже старше вас обоих. Проклятье, брат… Вот уж не думал, что до этого дойдет. Но… лучше уж я стану вашим «соединителем»! Давайте, вставайте. Направо! Шагом марш!
        Глава 40
        «Соединителем» Бормиас оказался очень даже неплохим! С военной четкостью он проводил церемонию согласно всем установлениям книги.
        Вновь прозвучала фраза о том, нет ли причин, по которым свадьба не может состояться. Еве захотелось нервно хихикать, когда на пару мгновений повисла тишина. Ведь она слышала ее третий раз за этот день!
        И в предыдущие два раза причины находились!
        Но ее держал за руку Грайнор, и становилось спокойней.
        - Мог бы и не спрашивать! - усмехнулся Грайнор. - У нас ее нет. А, если маркиз откроет рот, то я поставлю его в угол.
        - Молчать, новобранец! - наигранно рявкнул Бормиас и продолжил «службу».
        Казалось, что с момента, когда он принял решение собственнолично связать судьбы брата и своей бывшей невесты, у него поднялось настроение. Он больше не выглядел растерянным, обиженным или сердитым. И вполне успешно иронизировал.
        Дальше были молитвы, напутствия вступающим в брак. Не было только свадебного платья у Евы… Но ее это мало волновало.
        А потом Ева затаила дыхание. Когда-то давным-давно ей приходилось бывать на свадьбах, она знала, что должно произойти.
        - Ну вот, сейчас… - шепнул ей Грайнор.
        А Бормиас воздел руки над их головами:
        - Объявляю вас мужем и женой! Отныне вы единое целое под Богом и перед людьми! - произнес он достаточно торжественно, хоть ему явно было далеко до священников, всю жизнь венчающих людей.
        …Кто знает, возможно, у Бормиаса тоже была какая-то особая сила. А может, это стечение обстоятельств и решимость всех участников свадьбы, сыграли роль… Но в этот момент Ева почувствовала, будто что-то теплое и светлое, облако, невесомое и столь же ощутимое, спустилось на них с Грайнором и окутало, соединяя их судьбы…
        - Ну, целуй невесту… В смысле жену! Что ли… Хм… - услышала она голос Бормиаса. И с удивлением увидела, что он счастливо улыбается.
        А может, пронеслось в голове у Евы, Бормиаса ждет в жизни огромное счастье. Но перед этим Всевышний дал ему испытания. И теперь Бор их прошел! Наверно, ему нужно было пожертвовать своим личным счастьем. Принять его потерю. Простить брата, отпустить Еву…
        И… Да, она ощущала и то, что пружина боли внутри Бора разжалась.
        Но додумать до конца она не успела, Грайнор мягко развернул ее к себе, заглянул в глаза. И припал губами к ее губам.
        Мир закружился, мысли развеялись, все исчезло, кроме водоворота, что крутил их.
        Как он могла сомневаться? Как могла убегать от него?
        Вот он, ее мужчина. Какой бы ни был. И какой бы ни была она…
        Любовь приходит в души любых людей. Они с Грайнором оба не святые. Куда хуже Бормиаса. Грай - манипулятор и интриган. Он хотел лишить брата престола. Она - лгунья и трусиха. Но это не делает их любовь меньше.
        Зато сама любовь делает их лучше. Честнее, смелее.
        А когда поцелуй медленно пошел на спад, Ева обнаружила себя в крепких объятиях Грайнора. И больше никого вокруг не было. Лишь на столике покоились остатки ужина, стояли грязные тарелки и недопитые бокалы…
        - Нужно убраться! - рассмеялась Ева.
        - Завтра уберемся, - хрипло прошептал Грайнор, склоняясь к ее уху, шее… - А то необыкновенная корректность наших друзей будет неоправданной…
        И снова начал ее целовать. И все снова исчезло в волшебном вихре.

* * *
        Под утро Ева проснулась первой. Грайнор спал рядом, на его губах гуляла счастливая, почти детская, улыбка. Ева ласково провела пальцами по любимым чертам. Ей все еще не до конца верилось, что они, наконец, вместе.
        Не стала его будить. Пусть заботы падут на него позже.
        Пока же она должна сама проверить… Обратиться, убедиться, что у нее появились крылья.
        Она встала и босиком вышла в коридор. Прокралась к выходу. Подняла кусок дерна и выбралась в лес. Рассветные лучи играли среди веток. Птицы сладко пели.
        Ева глубоко вдохнула, подняла вверх руки и… приготовилась обратиться.
        Это произошло просто, буквально пара секунд - и она дракон. Ожидала, что ощутит что-то новое, «выросты» за спиной. И магию во всем своем существе…
        Но ничего не было. Она изогнула шею и посмотрела на свою спину.
        Крыльев не было. Она не изменилась.
        Так и оставалась бескрылой. Проклятой!
        «Да не обретешь ты крылья вовеки!» - прозвучал у нее в ушах голос Габера.
        - Да нет же! Не может быть! - закричала Ева.
        И, распахнув глаза, села на кровати.

* * *
        - Что случилось, любимая?! - Грайнор нежно обнял ее, и прерывистое дыхание начало успокаиваться.
        Ева облегченно откинулась на его грудь. Всего лишь сон… Сон.
        Но…
        - Грайнор, знаешь… - Ева накрыла ладонью его руку, лежавшую у нее на талии. - Он ведь проклял меня… Габер… Перед казнью он видел меня, и… мне не могло показаться! Он прошептал: «Да не обретешь ты крылья вовеки!». Проклятие приговоренного… Прости! Я как-то не думала об этом всерьез… Может не получиться!
        - Тебе приснилось, что проклятье исполнилось? - серьезно спросил Грайнор.
        - Да, милый… И я… Уверена, почти уверена, что это так!
        - Перестань, - Грайнор откинулся на спину, притянул ее к себе, уложил ее голову себе на грудь. - Это просто застарелые страхи. Чтобы наложить проклятье, нужен особый ритуал. Поверь, я знаю. Я ведь изучал все это…
        - Но он такой сильный маг… К тому же, вдруг он провел… ритуал заранее?!
        - Ладно, - Грайнор приподнял ее, сам сел на кровати и свесил ноги.
        В призрачном свете магической лампы Ева залюбовалась упругими мускулами, его родным восхитительным телом. Только вот это тело явно собиралось от нее убежать и лишало ее успокаивающей близости.
        - Ладно, - лукаво повторил Грайнор. Поглядел на часы, лежавшие на полу возле кровати. - Четыре утра. Уже светает. А вот наши друзья еще спят. Пойдем проверить, можешь ли ты обратиться.
        - Что?! - изумилась Ева. - А если вокруг рыскают маги… А если у меня не получится?
        - Вот и проверим. Наедине друг с другом и утренней тишиной. Магов нет. Я чувствую. Моя защита так заякорена, что я ощутил бы тревогу, если бы они появились ближе, чем за километр отсюда… Давай, милая, вставай. Вот тебе ночная рубашка… Тапочки… Хватит. Мы ведь так, воздухом подышать… Или отнести тебя на ручках?
        - Я тебя сейчас стукну, решительный ты мой! - Ева в шутку ударила его по спине. - Мне же страшно!
        - В присутствии других свидетелей тебе будет еще страшнее. Ты будешь бояться подвести всех прямо сейчас. И - не исключено - не сможешь обратиться именно поэтому. Пойдем, - он начал деловито натягивать на нее ночную рубашку. Потом столь же деловито надел на нее тапки.
        - А знаешь… - искоса поглядела на него Ева. - Одевать у тебя получается не хуже, чем раздевать…
        - Перестань, иначе я передумаю, и мы останемся в постели…
        Взял ее за руку и повел к выходу.
        Во сне было просто открыть выход. Но в жизни даже Грайнор потратил на это какое-то время. Они выбрались наверх, и самые свежие, тонкие утренние лучи коснулись их лиц.
        Ева зажмурилась от наслаждения. Утренний лес пах изумительно, уютно и свежо одновременно. Раздавались редкие птичьи трели. По миру растекалась неповторимая утренняя ясность.
        Стоять бы и наслаждаться, а не тревожиться об обращении!
        Грайнор обнял ее, и несколько минут они молча смотрели, как солнце медленно поднимается над лесом. Слушали, как с каждым мгновением все больше птиц начинает выводить свои трели.
        - Ну что, ты можешь сейчас обратиться? - наконец спросил Грайнор.
        - Да, конечно… - Ева поежилась. - Но не знаю, что будет…
        - Попробуй… По идее, мы сделали все правильно, - усмехнулся принц.
        Ева скинула тапки и рубашку, и обнаженная встала в утренних лучах. Подумала, что присутствие Бормиаса и маркиза и верно было бы лишним. Опять пришлось бы отправлять их за кусты!
        - Ты… Просто невероятна… - услышала она шепот Грайнора.
        - Перестань! Твой взгляд меня… щекочет!
        - И?
        - Просто щекочет! Все, я обращаюсь…
        Ева замерла, обратила взор внутрь себя и нащупала свое драконье естество, как делала всякий раз, когда обращалась по собственному желанию.
        И тут Ева ощутила то, чего никогда не чувствовала прежде.
        Раньше, обращаясь, в сам момент превращения она теряла контроль над своим телом. Тело обращалось само по себе. Сейчас она тоже потеряла контроль, отдав команду.
        Но не упала на корточки, и метаморфозы не начали выкручивать ее суставы…
        Все было по-другому!
        Ее тело начало истончаться, терять свою плотность. И это было приятно… Это было как ласковое прикосновение перышка к коже.
        А потом она… распалась. На миллиарды крошечных серебристых частиц. Пушистых, сверкающих, волшебных…
        Несколько мгновений Ева чувствовала себя чистым разумом, духом, стоящим посреди серебряного облака. И это было радостно. Счастье заливало ее невесомое естество. А потом облако вокруг закрутилось вихрем, начало разрастаться. Спустя еще несколько мгновений Ева ощутила, что оно уплотняется и снова становится ее телом.
        Другим телом.
        Новым телом.
        Ее истинной второй ипостасью.
        С восторгом она ощущала свои огромные - еще больше, чем прежде - лапы, свою изящно-изогнутую шею… А на спине почувствовала непривычный груз. Странное натяжение. Должно быть…
        Огромное сердце драконицы зашлось от радости. Она изогнула шею и…
        Ее только что родившиеся крылья еще жили своей жизнью. Сами собой расправились в стороны, прекрасные, как сверкающее серебром полотно лунного света на воде.
        Ее крылья и она сама хотели одного - лететь! Больше ей ничего не нужно! Стоило жить и терпеть все мучения ради этого момента.
        Ради того, чтобы обрести полет. Счастье свободы в небесах!
        Но рядом на земле стоял человек. Мужчина, который пах еще лучше, чем прежде.
        Потому что это был ее мужчина. Теперь, когда за спиной раскрылись крылья, драконица Ева точно знала, что не смогла бы быть ни с кем другим.
        Только с ним. С Грайнором. Потому что теперь она ощущала - он ее единственная пара. Ее истинная пара. Как в сказках.
        - Любимая, ты стала еще великолепнее… И стоило ли бояться - у тебя просто прекрасные крылышки! - счастливо рассмеялся Грайнор. В его глазах стоял восторг от свершившегося на его глазах чуда - рождения нового дракона. Первого в мире дракона.
        Он подошел ближе. Ева изогнула шею, опустила голову, и принц прижался к ней.
        - Я уверен, что ты хочешь лететь… Но, может быть, ты можешь немного потерпеть? - ласково спросил он.
        Но Ева не хотела терпеть!
        Чувства могущества и свободы просто разрывали ее. Одновременно она ощутила, как сила - неведомая ей прежде невидимая сила - растекается по жилам. Приподняла свою большую лапу и…
        Стоило только захотеть - и серебристый шар засветился между огромных когтей.
        - Милая, поосторожней с магией! Пожалуй, нам предстоит много работы… Чтобы ты научилась использовать ее грамотно, - Грайнор вновь шагнул к ней и принялся ласково поглаживать ее у затылка.
        Это было так невероятно приятно… Успокоительно. Но нет! Он не остановит ее!
        «Да нет, милый! Ты не заговоришь мне зубы! Мы полетаем прямо сейчас!» - подумала Ева, сокрушаясь, что они по-прежнему не могут нормально разговаривать, когда она в драконьей ипостаси.
        - Ева… - Грайнор вдруг отшатнулся, потряс головой, прикоснулся к уху, словно ему туда только что громко крикнули. - Да не думай ты так громко! Я тебя и так слышу! - вдруг рассмеялся он. - Да… Необычно. Впрочем - ожидаемо. Значит, древние сказки не врали, что драконы могли разговаривать мысленно… Ладно, полетели! Лучше ты заложишь несколько кругов со мной и с моей магической защитой, чем удерешь - и только мы тебя и видели…
        «Можешь говорить про себя! Я тоже тебя прекрасно слышу!» - ответила ему Ева.
        Ведь она теперь «слышала», что он хочет произнести прежде, чем Грайнор открывал рот.

* * *
        Дракон летел над миром - впервые за долгие сотни лет.
        Вернее - летела.
        На шее у серебристой драконицы сидела крошечная фигурка в темной одежде.
        Драконица закладывала круги, радостно планировала… Иногда ее движения могли бы показаться неумелыми, но с каждым новым кругом над лесом они становились увереннее, сильнее.
        Стремительная хищница подчиняла свою стихию. Стихию ветра и свободы.
        Мужская фигурка у нее на шее то хваталась за острый выступ перед собой и пригибалась, то - когда полет хищницы становился более плавным - разводила руки в стороны и наслаждалась полетом. Что-то кричала…
        А потом драконица сделала особенно резкий вираж и на выходе из него испустила драконье пламя.
        Оно не дошло до земли. Не опалило лесов и полей. Это была лишь проба пера. Первый огонь юной драконицы.
        Но если бы кто-то увидел их, то ужаснулся бы. Ведь в мир опять пришел дракон - самое могущественное магическое существо в мире. И самый крупный опасный хищник.
        Только вот видеть их не мог никто, ведь человек прикрыл их отличным отводом глаз - усиленным новорожденной магией дракона.

* * *
        Когда Грайнор уговорил ее лететь обратно, у Евы проносилось в голове, что было бы прекрасно, если бы на этом вся история и закончилась.
        Разве не отличный конец для сказки: «Она стала драконом, и они жили долго и счастливо, пока им не надоело»?
        Отличный. Самый лучший!
        И да, еще они родили много маленьких дракончиков! Ведь теперь дети Евы родятся полноценными драконами.
        Но она знала, что так просто все это не закончится. Впереди еще много забот. Им нужно найти способ обезопасить дракона и драконов как от алчущих превращения Живущих в Надежде, так и от коварных магов вроде Габера. Разобраться с этим проклятущим Советом Королей!
        Нужно еще многому научиться… Управлять своей магией, например! Им предстоит много работы…
        И хоть в сердце зрела новая, крепкая, драконья смелость, Ева предчувствовала, что будет еще и много опасностей.
        Просто теперь, в полете, она не боялась никого и ничего.
        Габер мертв, а Ева все же стала Настоящим драконом! Значит, самое страшное позади.
        …Драконица мягко приземлилась на поляне перед входом в укрытие. Все еще было раннее утро, Бормиас с маркизом спали где-то под землей.
        Ева обратилась.
        Обнаженная, она замерла перед стоящим напротив Грайнором. Ей казалось, что после превращения в Настоящего дракона и ее человеческое тело тоже стало каким-то другим. Более сильным, гибким… Наполненным магией. И более страстным.
        Желание, наполненное одновременно человеческой нежностью и хищной драконьей страстью, охватило ее, сладкой спиралью свернулось внутри живота и растеклось по телу. Они с мужем встретились глазами. Во взгляде Грайнора полыхал огонь, он протянул к ней руку и…
        Ева шагнула в объятия мужа, прижалась, обвила его руками и ногами, когда его алчущие руки заскользили по ее гибкому обнаженному телу.
        Это было даже лучше, чем несколько часов назад, в их первую брачную ночь. Они как будто стали едины не только друг с другом, но и с природой, что просыпалась, расцветала вокруг.
        - Не волнуйся, любимая, я все еще держу отвод глаз… - прошептал Грайнор, припадая губами к ее изогнутой шее.
        Их еще сотрясали совместные волны наслаждения, когда почти над самым ухом Ева услышала, знакомый голос…
        - Маркиз, их здесь нет! Вероятно, ушли погулять по лесу или… - это был Бормиас.
        Его ноги в черных сапогах стояли почти у самых лиц Евы и Грайнора.
        - Тихо… Они нас не видят! - со смехом прошептал Грайнор, прижимая ее к себе.
        - Да, но… прошу прощения, тут… их одежда, - это был маркиз. Ева изогнулась и поглядела в сторону, откуда слышался голос.
        Маркиз стоял, приподняв рукой ночную рубашку Евы. Бормиас тут же шагнул к раскиданной одежде Грайнора и задумчиво поглядел на нее.
        - Нет… Сложно предположить, что они разделись… и потом с ними что-то случилось…
        - Несомненно, случилось! - рассмеялся маркиз. - Ваше высочество, наверное… нам следует удалиться. Давайте подождем хотя бы четверть часа в нашем убежище, прежде чем объявлять спасательную операцию!
        - Да, вы правы, - вздохнул Бормиас. - Впрочем… Поглядите! Вот тут примята трава, а тут… Должно быть, Ева уже обратилась!
        - Прекрасно… Пойдемте-пойдемте, ваше высочество… Молодожены, дело молодое… Уверен, с вашим братом все хорошо.
        - У этого пройдохи точно все прекрасно! - громко рявкнул Бормиас, явно рассчитывая, что влюбленная пара за кустами его услышит. - Пойдемте, маркиз! Они не нуждаются в нашей помощи! Или, братишка, стоит подсобить тебе?!
        И, громко топая, проследовал обратно к входу в укрытие.
        К этому моменту Ева отчаянно зажимала себе рот рукой, чтобы не хохотать в голос, а Грайнор смеялся, уткнувшись лицом в ее шею.
        - Да уж… В их помощи мы точно не нуждаемся… В этом деле - уж точно! - прошептал он, когда двое мужчин скрылись. - Конечно, не следовало разбрасывать одежду, моя страстная драконица… Но так даже интересней.
        Глава 41
        - Одного не понимаю - зачем нам прятаться в стране драконов! - сказал маркиз, когда первое изумление от лицезрения новой второй ипостаси Евы прошло. Ева показала Бормиасу с маркизом пару серебристых молний, обозначила огонь в пасти. И красиво раскрыла крылья, чтобы все могли полюбоваться ее главным приобретением. - По-моему, наша драконица теперь в состоянии победить всех…
        Грайнор сосредоточенно сложил руки на груди и мрачновато поглядел на маркиза с Бормиасом.
        - Хотел бы я так думать! - произнес он. - Ведь сила Евы действительно впечатляет. Но она одна. Один-единственный дракон на свете. За которым будут охотиться все. Да - на какое-то время мы можем вселить ужас драконьей магией и огнем. Но потом маги научатся делать купол, иммобилизующий дракона. Как это было в древности. Или найдут способ пленить ее, когда она будет в человеческой ипостаси. Одному дракону - даже при нашей поддержке - не устоять против всего мира.
        «В человеческой ипостаси у меня тоже хватает магии!» - возразила Ева.
        Бормиас и маркиз изумленно переглянулись. Им было непривычно слышать ее голос внутри своего разума.
        - Да, но ты не умеешь ее использовать. Не знаешь, когда что уместно. Нужна хотя бы неделя-две, чтобы ты получила приблизительное представление, какой магический прием для чего подойдет. К тому же… Прости, Ева. Но ты не умеешь сражаться…
        «Тебе показать, как я не умею сражаться?!» - рассмеялась Ева. - «Я могу!»
        - Благодарю - не нужно, - поднял руку Грайнор. - Одно дело - изрыгать огонь, а другое - правильно направить его в бою… В общем, нам требуется время. И работа на перспективу. Еве нужно привыкнуть к своей силе и научиться ее правильно использовать. А нам нужно найти способ… легализовать Еву. Сделать так, чтоб никому больше не приходило в голову охотиться на дракона. Не потому, что это страшно. А потому, что это… не нужно.
        - Ты так уверен, что это возможно?! - удивился Бормиас.
        - Интуиция, - пожал плечами Грайнор. - Что-то должно быть. Всегда считалось, что бескрылый дракон не может стать крылатым. Только его потомки - в отдаленных поколениях. Но этот подонок Габер выяснил, как из бескрылого дракона сделать крылатого. Значит… должны быть способы делать из Живущих в Надежде драконов - из тех, кто этого заслуживает - не прибегая к убийству бескрылого или крылатого дракона. Вот эту информацию мы должны найти и предоставить Совету королей.
        - А что ты предлагаешь против магов? - спросил Грайнор. - Рано или поздно найдется наглец вроде Георслава и Габера, который захочет стать драконом.
        - А вот тут нам придется использовать силу… - вздохнул Грайнор. - Эта опасность будет всегда. Но если у нас будет не один, а… много драконов. Если у нас будет драконье государство, то мы сможем поставить таких наглецов на место. Тем более что теперь у нас есть опыт прошлых веков… Мы уже знаем, как опасны могут быть человеческие маги.
        - Ах вот как! - вдруг сложил руки на груди и расхохотался Бормиас. - Ну, брат! Такого я не ожидал даже от тебя! Ты ведь и раньше обо всем этом думал? Да?! А я еще удивлялся, как просто ты отказался от моего предложения переписать трон на тебя! Все просто! Ведь, если мы найдем способ, то, должно быть, первым новым драконом ты захочешь сделать себя… А вслед за этим - взять процесс обращения под свой контроль, обращать достойных (с твоей точки зрения) Живущих в Надежде. Основать государство и стать Правителем драконов… Куда перспективнее, чем править простым государством Андиором.
        «Да перестань ты, Бор!» - раздраженно сказала Ева. Ей хотелось покончить с разговорами и лететь. А создавалось впечатление, что некоторые мужчины опасаются полета на драконе и старательно тянут время.
        Например, Бормиас.
        Грайнор же встал напротив брата.
        - Я не исключаю такой поворот, - произнес Грайнор. - Но для начала нам нужен способ. И, поверь, я отказался от твоего предложения не поэтому. Не ради того, чтобы потом обрести большее. А потому что трон Андиора больше мне не нужен. Мне это стало неинтересным… Хочешь - верь, хочешь - нет. А делить шкуру неубитого медведя - как минимум рано. И еще, поверь - я даже готов первым обратить тебя. Ты этого достоин.
        - Ладно! - с досадой махнул рукой Бормиас. - В конечном счете мне все равно… Полетели! Мне-то точно… уже нечего терять! Мне теперь и верно одна дорога - в драконы! - он горько рассмеялся.
        Да, ему еще больно, подумала Ева… Но что-то подсказывало ей - это скоро пройдет. Какая-то новая, драконья интуиция.
        Она радостно взревела, когда мужчины, наконец, полезли вверх по ее лапе. Немолодой маркиз, кстати, справлялся с этим не хуже принцев. И никакого страха Ева в нем не ощущала.

* * *
        Отвод глаз, который Грайнор поставил на них, снова был усилен драконьей магией. Ева еще не понимала, как совершать такие непростые магические операции, но зато сил у нее было хоть отбавляй!
        Магия бурлила в ней. Драконья магия, равной которой никогда не существовало! Она с легкостью создавала любые молнии и шары. Для этого нужно было лишь захотеть, чтобы сила собралась во что-то более оформленное. Также она ощущала, что при желании, наверное, сможет воздействовать на разум любого человека…
        Просто это претило ей. И пробовать пока не хотелось.
        Лететь было далеко. Груз на спине она почти не ощущала. Но все же Ева была новорожденной, нетренированной драконицей. Спустя несколько часов она устала, и они приземлились в пустынной предгорной местности. Там мужчины искупались в озере, а Ева поохотилась на оленей.
        Полет дракона был много быстрее птичьего. Порой Еве казалось, что она не просто летит, а как бы взрезает крыльями пространство. Сокращает его. Но все же потребовалось еще четыре остановки, прежде чем под ними простерлась заброшенная страна драконов.
        …А здесь было красиво.
        Реки, леса, драконьи замки, высеченные прямо в горных массивах, что подобно хребтам прорезали озерные долины. Сердце Евы заныло от странного чувства.
        Так оно ноет, когда вдруг видишь что-то давно забытое, что-то, о чем не думал, но узрев - понял, что вот оно, то самое, твое, родное. Твой дом.
        Ей… было уютно лететь над этой страной. Лишь немного больно видеть, что здесь давным-давно никто не живет.
        - Вот туда! - вдруг крикнул Грайнор.
        Да, Еву словно бы тянуло к отдельно стоящей горе, которую руки древних мастеров сделали похожей на прекрасный дворец.
        Террасы, шпили, зевы пещер… И огромное озеро прямо перед дворцом.
        - Уфф… Добрались, - сказал маркиз у нее на спине. - А то уже все отсидел… Я, знаете ли, немолодой человек… Кости для полетов плохо приспособлены… Что-то будет дальше?
        И вдруг острым драконьим зрением Ева уловила внизу удивительную картину. Из озера поднялась сперва… голова на драконьей шее, а потом вышел золотисто-зеленый дракон. Бескрылый, такой, каким Ева была совсем недавно.
        Дракон запрокинул голову, явно увидел Еву с ее пассажирами. И скачками понесся ко входу в замок…

* * *
        - Ничего не понимаю… - сказал Бормиас, когда они приземлились как раз на той дорожке, где недавно проскакал дракон. - Но дракон красивый…
        Обратившаяся Ева искоса поглядела на него. Ее второй ипостаси он ни разу не сказал ни одного комплимента. Интересно…
        - Я тоже не понимаю, - ответил Грайнор. - Но не думаю, что с ним придется воевать. Скорее, этот собрат Евы сам нас напугался… Придется как-то убедить несчастного, что мы пришли с миром. Ясно ведь, что он здесь прячется так же, как хотим спрятаться мы… Кстати, поздравляю, - Грайнор обвел их всех взглядом, - защиту мы пересекли прямо в воздухе. И маркиза она тоже пропустила. Видимо, любой прилетевший на драконе считается своим. Ева, ты что-нибудь ощутила?
        - Был момент, когда я словно бы нырнула в воду, - призналась Ева. - Но такой… призрачный, едва-ощутимый.
        - Вероятно, это и была граница… - задумчиво подтвердил Грайнор. - Пойдемте, что ли… Мы здесь жить собрались. И приручить местного жителя придется…
        Почти не переговариваясь, они пошли к широкой арке, что вела в какую-то пещеру. Именно туда недавно отправился местный бескрылый дракон.
        Вскоре, за руку с Грайнором, Ева с легкой опаской вступила под сень древнего драконьего жилища. Здесь было прохладно, а размер пещеры был такой, что здесь смогло бы разместиться несколько драконов в драконьей ипостаси.
        Бормиас с маркизом вошли следом, затем, переглянувшись, все путешественники остановились в центре пещеры. Грайнор миролюбиво поднял руки вверх:
        - Мы пришли с миром. Среди нас тоже есть дракон… Просим вас показаться, - спокойно, почти просящим тоном, произнес он.
        Где-то в Дальнем углу кто-то… кажется, всхлипнул.
        А вслед за этим из-за колонны появилась… девушка, как две капли воды похожая на Еву до грима. Только явно немного старше.
        На ней было длинное простое зеленое платье, волосы распущены.
        - Ема! - вдруг отчаянно крикнул Бормиас из-за спины Грайнора. Рукой откинул брата и с иступленным выражением лица бросился навстречу плачущей девушке.
        - Бормиас! Бор, любимый… Я верила… Я молилась… Я знала, что однажды ты придешь сюда за мной… - пролепетала она и пошатнулась, а спустя миг сильные руки старшего принца подхватили ее.
        Бормиас поднял свое сокровище и замер, прижимая ее к себе.
        А Ева ощутила, как по щекам потекли слезы. Слезы счастья…
        Глава 42
        На самом деле здесь было много всего… Не только пещеры и террасы. Выше полосы пещер располагалось целых шесть этажей апартаментов для жизни в человеческой ипостаси.
        Все сохранилось в первозданном виде - драконы, уходя, защитили свое жилище магией. Были и ванные, и внутренние сады с водоемами, где можно купаться. К тому же, по словам Емы, на нижнем кухонном этаже сохранился почти бесконечный запас провианта, тоже защищенный от порчи и гниения. Эта новость всех обрадовала, ведь Ева и принцы уже задумывались об охоте на обильную местную дичь.
        Когда первый шок от встречи прошел (под многозначительными усмешками маркиза и светлыми слезами Евы), было решено накрыть на стол и поговорить за трапезой.
        Ема, несмотря на свою растерянность, оказалась прекрасной хозяйкой, предложила уютный зал с круглым столом, быстро привела гостей в хранилище, где лежали фрукты, мясо птицы и даже запасы древнего вина.
        Бормиас при этом не отходил от нее ни на шаг, постоянно обнимал и послушно таскал подносы с едой наверх, хоть прежде Ева не замечала за ним никакой хозяйственности. По правде говоря, любых бытовых дел он избегал, делегируя их прислуге, как настоящий принц. В отличие от Грайнора, который хорошо знал, когда нужно поделиться сапогами, а когда - принести стакан воды.
        - Вино, конечно, шикарное! - сообщил Грайнор, понюхав темно-бордовую жидкость, налитую в бокал. - Что же… Уже сейчас я так понимаю, что у нас есть радостный повод… отметить! - он искоса поглядел на брата, который крепко держала за руку свою Ему, даже сидя за столом. - Надеюсь, скоро ты нам расскажешь, Ема, что и как произошло с тобой… Но уже сейчас выпьем за то, что мы нашли тебя, за ваше… хм… воссоединение с моим братом!
        - И кто-то обвинял меня в излишнем пафосе, - усмехнулся Бормиас.
        А Ема опустила глаза:
        - Вы не представляете себе, что я чувствую… За эти годы я чуть не сошла с ума от одиночества… Мне даже непривычно сейчас разговаривать с людьми…
        Ева протянула ладонь и погладила ее по плечу.
        Было необычно видеть почти полного своего двойника, но теперь им с Емой, видимо, предстоит стать сестрами. Да и вообще девушка, судя по всему, более нежная и тихая, чем сама Ева, ей в целом понравилась. Но когда Ема начала рассказывать, стало понятно, что она ориентируется в ситуации очень хорошо и понимает все нюансы.
        - Бор, когда ты уехал тогда на войну… Со мной стало происходить нечто ужасное. Мы были с отцом в загородном имении, когда я начала обращаться. Может быть, это произошло из-за того, что я очень тяжело переживала нашу с тобой разлуку. К счастью - именно в загородном имении, ведь там было меньше свидетелей. Это происходило бесконтрольно, я никак не могла повлиять на то, стану ли драконом в ближайшую четверть часа…
        - У меня было так же, только я начала обращаться подростком, - сказала Ева.
        Ема кивнула:
        - Вероятно, во мне эта способность была меньше, поэтому спала дольше. А когда я осталась без своего любимого жениха, дракон начал стремиться наружу. Родители были в панике. Мы все понимали, что рано или поздно об этом узнают, и тогда все Живущие в Надежде будут охотиться на меня. Как ты помнишь, Бормиас, отец где-то прочитал, что, возможно, среди наших предков были Живущие в Надежде. Какие-то внебрачные дети, о которых давно забыли… Это может объяснить, почему вдруг я стала бескрылым драконом - некие спящие способности передались от предков. Еще задолго до моего первого обращения отец интересовался этим вопросом. Они с мамой читали самые разные труды и легенды о драконах… Поэтому знали, вероятно… больше, чем твои родители, Ева. Мои папа и мама проводили настоящее расследование, чтобы узнать, действительно ли в нашем роду есть кровь Живущих… И, наверное, эти знания спасли мне жизнь. Родители решили, что спрятать меня среди людей будет невозможно, пока я не научусь обращаться по своему желанию. И догадались отправить меня сюда. С большим трудом меня тайно довезли до границ этой заброшенной страны, и
уже здесь моя драконица проснулась… Я обратилась, нашла замок, который отец назначил мне целью. По словам родителей, они собирались объявить, что я умерла от болезни, которая бушевала тогда…
        - Проклятье! - простонал Бормиас. - Ема, они так и сделали! Но почему они не сообщили мне правду… Все эти годы я думал, что тебя больше нет! Я даже был на твоей могиле! Я хотела туда постоянно…
        - Я просила, я умоляла их об этом! - горячо ответила Ема. - Они обещали, что сделают для тебя исключение. И что ты, как Живущий в Надежде, сможешь приехать ко мне сюда. Преодолеть границу… Но, видимо, они… обманули нас… - Ема опустила взгляд. - Они не верили, что кто-то из Живущих в Надежде может устоять перед искушением.
        - Проклятье! - снова простонал Бормиас.
        - Да уж, - вмешался маркиз. - Родители иной раз разрывают сердца детей, заботясь об их безопасности… Но их можно понять.
        - Нельзя понять подобное! - рявкнул Бормиас. - Мы потеряли столько лет! Господи, какое счастье, что в итоге судьба привела нас сюда… Что вы, Грай и Ева, сделали все так, как сделали… Если бы не это, мы все попали бы в ловушку! Какое счастье, что ты, Грай, не отступил!
        Все замолчали, а Бормиас еще крепче сжал руку своего обретенного сокровища и с благодарностью смотрел на Грайнора с Евой.
        - А дальше… - наконец продолжила Ема, - я стала жить здесь. Отец велел мне оставаться тут, пока я не научусь обращаться по своему желанию. И если научусь… Первое время я постоянно хотела нарушить запрет. Ждала тебя, а ты не приходил… И я хотела отправиться обратно. Но здравый смысл останавливал меня. Я знала, что могу обратиться в любой самый неподходящий момент, и тогда случится беда. Я просто ждала… И порой даже начинала думать, что, узнав о моей второй ипостаси, ты отказался от меня. Прости, Бор… Когда ты совсем одна, чего только не приходит в голову… Так прошло много лет. Я знаю, что однажды отец приезжал сюда. Но граница его не пропустила. Видимо, в нем слишком мало крови Живущих в Надежде. А я в это время охотилась на другом конце страны… Вернувшись, я нашла лишь записку от него, гласившую, что он ждал меня несколько суток, но так и не дождался. И что моя мать умерла, но чтобы я не вздумала покидать укрытие… А потом… - Ема вздохнула, - возможно, сила этого места, наконец, повлияла на меня. А может, еще почему-то… я ощутила, что могу управлять своим обращением. Как же я обрадовалась! Я
добежала до границы, обратилась человеком и прокралась в ближайшую деревню… Хотела узнать, что происходит в мире, а потом отравиться домой. Но, стоя за углом одного трактира, услышала, как местные мужчины обсуждали столичные сплетни. Среди них было то, что мой отец… тоже умер. А ты, Бор, собираешься жениться… Мое сердце было разбито. Я не знала, что делать. Как теперь жить среди людей. Поэтому я вернулась сюда, чтобы дожить свою жизнь в одиночестве… И вот появились вы! Как же я рада, что слухи оказались ложными!
        - Ема, - аккуратно сказал Бормиас. - Прости… Но твой отец действительно умер. А я…
        - Ты хотел жениться на Еве, наверное, потому что она похожа на меня! - почти радостно сказала Ема. - Но потом вы все поняли, что Ева - пара для Грайнора…
        Кажется, Бормиас облегченно выдохнул.
        - Поразительная сообразительность… - тихо прошептал Грайнор. И вдруг поднялся на ноги. - Послушай, Ема… Я понимаю, что вам с Бормиасом нужно время, чтобы… побыть вместе. Но, видишь ли, мы хотели не просто спрятаться здесь. И свою историю мы тебе еще расскажем… Мы хотим вернуть нас всех в рамки закона. Не прятаться больше. И чтобы ты тоже не пряталась. И наказать кое-кого… Скажи, может быть, здесь есть библиотека? Я рассчитывал, что удастся выяснить, как можно превращать Живущих в Надежду в драконов, не убивая других драконов…
        Ема опустила глаза, потому хитро поглядела на младшего принца. С каждым новым мгновением она становилась все живее, все больше похожа на обычную девушку, которой не чуждо лукавство.
        - Здесь действительно прекрасная библиотека. И я… почти всю ее прочла. Тут есть даже описания «бесед» с тем магом, Георславом… В общем, если я все поняла правильно, то такой способ есть! - закончила она почти торжественно. - Пойдемте! Я покажу вам эти бумаги!
        - Подожди! - рассмеялся Грайнор. - Не томи нас! Посмотреть бумаги мы сможем после. Просто скажи - в чем заключается этот способ?! Подозреваю, за годы здесь ты освоила материал по «драконологии» лучше любого из нас.
        - Ну, если вы мне доверяете… - скромно сказала Ема, но Ева заметила, что девушке приятно. Видимо, склонность к аналитическому научному мышлению Ема и сама считала своим достоинством. - Из того, что я прочитала, я поняла, что если родился бескрылый дракон, то действительно нужно его сердце. Вернее, кровь, извлеченная из этого сердца. И обратиться таким образом могут только Живущие в Надежде. Для обычных людей сердце бескрылого дракона бесполезно. Это вы все знаете. Если же есть Настоящий дракон, то стать драконом, используя кровь его сердца, может любой маг. Любой человек, способный воспринимать магическую энергию. Поэтому… видимо, из-за двух этих тезисов и возникла путаница. Все думали, что если нужно сердце бескрылого для Живущих в Надежде или сердце крылатого - для магов - то в принципе нужно именно сердце дракона. На самом же деле Георслав сказал другое! Просто людская память исказила его слова! Он признался, что если в мире появился хотя бы один крылатый дракон, то достаточно просто его крови, небольшая порция, чтобы Живущие в Надежде вновь обрели свои крылья! Кровь дракона дойдет до сердца
Живущего, преобразит его в драконье, и он обретет крылья…
        - Что?! - изумился Бормиас. - То есть крылатого дракона, например… Еву, не нужно убивать? Достаточно попросить немного ее крови, и любой из нас станет драконом, выпив стаканчик?
        - Ну… - Ема снова лукаво опустила взгляд. - Стаканчика может и не хватить. Но дракон - очень крупное существо, можно взять больше крови, не навредив ему. И выпить ее недостаточно. Кровь должна попасть прямо в сосуды Живущего в Надежде… Я не знаю, но, может быть, медики в состоянии создать такой прибор с иголкой, через который можно было бы ввести кровь прямо в вены Живущих в Надежде… Как вы думаете?
        - Можно, - неожиданно вмешался маркиз. Помолчал, потом искоса поглядел на остальных. - Я, видите ли, немного разбираюсь в медицине… - снова помолчал и вдруг стал очень серьезным. - У каждого из нас своя история… И у меня она есть. Я не всегда был… мошенником. И в любом случае, я потерял дочь. Она заболела болезнью, которая передается… хм… только одним способом. Не будем уточнять каким. Это был страшный позор для нашей семьи - поэтому впоследствии я умолчал о смерти дочери. Это знает, как минимум, принц Грайнор… Но никто не знает, что перед смертью дочери я три месяца боролся за ее жизнь. Врачи были бессильны, и я бился сам. Читал все, что есть по медицине, учился… искал способ выходить дочку… - маркиз грустно опустил глаза. - У меня не вышло. Увы. Она ушла. Но знания остались. Если матти Ема поможет мне раздобыть нужные материалы, я соберу такой прибор. Хотя что за «прибор»! Это очень простое устройство… Так и от старого маркиза будет какой-то толк.
        - Мы очень сочувствуем вашей потере… - сказала Ева. Маркиз уже давно не казался ей таким уж плохим человеком. Сейчас же… он предстал и вовсе с другой стороны. Еве представилось, как он сидит возле постели больной дочери, читая книгу по медицине, отчаянно ища выход… Сам меняет ей компрессы, когда она начинает стонать. И успокаивает вечно плачущую жену, не знающую, куда деться от горя.
        - Ваша попытка - поступок настоящего мужчины, - поддержал маркиза и Грайнор. - Что же… - на его лице появилась искренняя радость. - Судя по всему, у нас есть шансы на победу! И очень большие… Если девушки согласятся. Ведь скоро, буквально завтра, у нас может быть уже два дракона… А потом - четыре! Ха, Бормиас! У нас есть шансы обратиться одновременно, так что хватит пенять мне интригами и прочим!
        - Два? - удивилась Ема. - Но как? Я думала, Ева… уже родилась крылатой! Чтобы стало два дракона, нужно кому-то перелить ее кровь… Я не думала, что все можно сделать буквально до завтрашнего дня…
        - Нет, - Ева улыбнулась ей. - Я родилась такой же, как ты, бескрылой. Это потом… нашелся способ сделать меня Настоящим драконом. Я крылата примерно сутки! Всего сутки, Ема! - она рассмеялась. - И если все будет хорошо - я буду старше тебя как дракон всего на день-два! Одно из условий превращения в крылатого - мы должны владеть своим обращением. Меня научил этому страшный маньяк, неважно… кто. Ты же сама обрела эту способность со временем. А второе условие…
        - Что?! Что я должна для этого сделать?! - почти закричала Ема. Ее глаза засияли от радости. - Я… я не знаю почему, но, с тех пор, как я начала обращаться драконом, мне больше всего хотелось… полететь! Это было как зуд под кожей. Ну… сильнее мне хотелось лишь снова встретить Бормиаса… - поправилась она и ласково поглядела на старшего принца.
        Бор перехватил ее руку.
        - Бор, скажи ей, - усмехнулся Грайнор.
        Бор выдохнул.
        - Для этого… для начала… Ты должна выйти за меня замуж. Сейчас! Как можно скорее! Проклятье, Ема, мы потеряли столько лет… Прошу, давай не будем тянуть, стань моей женой! Прямо сейчас! - он вскочил на ноги и тут же упал на одно колено перед своей любимой, - Скажи мне «да», Ема! Немедленно! Я не могу ждать!
        Ева с Грайнором переглянулись. Очень хотелось смеяться. От того, какой неисправимый командир Бор, от того, какой он пылкий… Просто от счастья, которое уже не первый раз за этот день сочилось в душу.
        Все может получиться так, как задумал Грайнор. Хорошо получиться. Даже лучше!
        И вскоре Ева взлетит в небо вместе с любимым. Интересно, какого цвета будет Грайнор в драконьей ипостаси?
        И Ема с Бормиасом тоже…
        - Конечно… Бор… Я в любом случае выйду за тебя замуж… - сквозь слезы прошептала Ема и кинулась в его объятия.
        - Хм… На роль «соединителя» здесь подхожу только я, как самый старший… - весьма важно произнес маркиз. - Но мне нужен новый камзол. Этот весь истрепался. Господа, как вы полагаете, в древней твердыне драконов найдется камзол на мою фигуру? Можно старомодный - я не возражаю…
        Слишком хорошо, слишком радостно, вдруг подумалось Еве. Слишком… гладко. А, значит, должна грянуть буря.
        Нет! Она тряхнула головой. Теперь, став Настоящей драконицей, она больше никогда не будет поддаваться страхам.
        Глава 43
        Камзол для маркиза нашли. Он был не то что старомодный, а просто какой-то невероятный! Из давних веков. Темно-бордовый, с красивыми золотыми вензелями и меховой оторочкой. Новый «соединитель», преисполненный важностью свой миссии, гордо покрутился перед зеркалом и заявил, что, когда все закончится, будет хранить эту почетную одежду, как зеницу ока. И надевать в годовщину свадьбы принца Бормиаса.
        Для совершения церемонии выбрали огромный зал, видимо, как раз церемониальный. Шаги гулким эхом отразились от стен, когда они вошли сюда, магические светильники сами собой загорелись - как будто торжественно. Словно древнее жилище драконов было наделено душой и радовалось происходящему.
        Ева смотрела, как совершалась вторая странная, не слишком официальная, свадьба. Теперь она не плакала от счастья. Ощущение было другим. Ей казалось, что свершается древнее таинство, волшебное и благодатное. Нечто, способное повернуть ход истории.
        А скорее всего, именно так все и было…
        Маркиз в роли «соединителя» был хорош. Читал текст намного торжественнее и серьезнее, чем недавно делал это Бормиас. А молодые словно бы не стояли на каменном полу, а парили над ним…
        - Эх… Мне тоже, что ли, слезу умиления пустить, - усмехнулся Грайнор Еве на ухо, когда прозвучало то, чего все ждали: - «Теперь вы единое целое под Богом и перед людьми».
        Ева цыкнула на него и легонько толкнула локтем:
        - Вечно вы, принц Грайнор, все… над всем смеетесь!
        Наверно, будь воля Бормиаса, он бы сразу подхватил на руки свою обретенную жену и понес бы в апартаменты, чтобы сделать из нее дракона.
        Но присутствие «гостей» обязывало…
        Для праздничной трапезы выбрали уже знакомый всем зал. Нашли лучшую еду, и… поначалу звучали лишь тосты за молодых. Даже Грайнор отбросил свое ехидство, напротив, его вновь можно было обвинить в «излишнем пафосе».
        А Ева просто пожелала Бору с Емой настоящего драконьего счастья. Чтобы они были счастливы и на земле, и в небе. Ведь она знала теперь, что в небе дракон намного счастливее. Если, конечно, рядом с ним его пара…
        Потом все истории были рассказаны и перерассказаны. Ведь невозможно было совсем не обсуждать создавшееся положение вещей. Да и загадок еще оставалось немало…
        - Одного не понимаю, - задумчиво сказал маркиз, - Почему Ева и Ема так похожи? Они же не родственники!
        Да, подумала Ева. Это действительно пока совершенно необъяснимо. Просто общая кутерьма заставила забыть об этой - возможно, главной - загадке.
        - Точный ответ мы, боюсь, можем никогда и не узнать, - ответил Грайнор. - Но кое-что предположить можно. Например, совершенно не факт, что они действительно не родственники. В жилах рода Емы всегда была примесь крови Живущих в Надежде. Иначе она не стала бы бескрылым драконом. А значит… не исключено, что в рождении тех внебрачных детей, о которых говорил отец Емы, сыграли свою роль далекие предки Евы… А потом… игра крови. И две девушки, несущие в себе похожие свойства, с небольшим разрывом во времени, рождаются бескрылыми драконами. Должно быть, эта способность веками дремала в крови Живущих. Они перемешивались с людьми, рождались все новые сочетания… А в наше время игра природы привела к рождению двух бескрылых драконов. Наконец образовалось необходимое сочетание «крови», которое сделало наших девушек и двойниками, и драконами.
        - Очень логично, - серьезно и важно согласился маркиз. - Другого объяснения я тоже не нахожу.
        Ближе к полуночи, наконец, было решено идти спать. Бормиас с Емой уже с нетерпением поглядывали друг на друга, явно мечтая остаться наедине.
        Ева тоже устала и хотела оказаться в крепких объятиях Грайнора.
        Своего мужа. Мужчины, который стал ее мужем чуть больше суток назад, но она чувствовала себя с ним так, словно они уже лет сорок женаты.
        - Завтра пробуем обращение Емы… - сказал напоследок Грайнор. - Потом, маркиз, надеюсь, вы приступите к созданию этот странного устройства для «переливания крови».
        Краем глаза Ева видела, как Бормиас подхватил на руки свое сокровище и понес в выбранные апартаменты, которых тут было видимо-невидимо.
        Грайнор наклонился к ее уху:
        - Не завидуй, твой муж не хуже!
        И тоже подхватил ее на руки.
        - Устала, моя маленькая драконица? Крылышками махать - это вам не вышивать на балконе… А тут еще эта свадьба… Пойдем, я тебя уложу спать… Ну не сразу, конечно…
        Ева с улыбкой на губах уткнулась ему в плечо. Мужчина несет драконицу. И заботится о ней, как о маленькой девочке. Хоть эта самая драконица может одним движением переломать ему все кости - будучи в драконьей испостаси. А будучи в человеческой - снести голову одним огненным шаром.
        Ее милый бесстрашный Грайнор…

* * *
        А вот утро преподнесло сюрприз. Ева еще не успела до конца проснуться и раскрыть глаза, когда ощутила, что ее руки и ноги стягивает что-то очень жесткое. Они даже успели затечь!
        К тому же она явно не лежала на кровати, а сидела на чем-то не слишком удобном. В голове тут же всплыли все ужасы жизни в подземной пещере Габера…
        Нет! Не бывать такому никогда! Она рванула веревки, или что там было, магией, одновременно распахнула глаза.
        - Здесь это не работает, милая Ева, - услышала она знакомый голос и встретилась глазами с ехидным взглядом маркиза.
        Только вот этот знакомый голос был не его, и в глазах не было уже привычного мягкого лукавства Гуадора.
        В них было другое.
        Знакомое до ужаса.
        То, чего Ева боялась больше всего на свете.
        И она не могла не узнать ЭТО.
        - Габер! - сквозь зубы прошипела Ева.
        Она не могла ошибиться. Она знала его душу. Его энергетику. Его взгляд и усмешки.
        Холодный ужас сковал сердце так же, как веревки стягивали руки и ноги. Еве показалось, что она вышла из тела и смотрит сверху на то, как сидит на стуле в странном, покрашенном синими и красными квадратами круге посреди огромного подземного зала.
        Так уже бывало не раз… Когда кошмар становился невыносимым, ее «выбрасывало» из тела. Казалось, что это происходит не с ней. Потому что если с ней - то терпеть это невозможно!
        И все же… что-то изменилось. Ужас не оставлял. Но теперь, став драконом, Ева могла его контролировать. Могла немного думать, несмотря на всю невыносимость ситуации.
        Габер жив… Выходит так. Какой-то невероятной магией он сохранил себе жизнь и превратился в маркиза. И все это время был рядом с ними… Узнал все их секреты! Невероятно. Он все же переиграл их.
        Не зря она до последнего не могла поверить, что ветер развеял пепел Габера.
        А может, никакого маркиза Гуадор никогда и не было. И все было изначально подстроено Габером.
        - Я вижу, что тебя волнует, - сухо и криво улыбнулся Габер в облике маркиза. - Нет, не думай плохо о маркизе, - усмехнулся. - Он не предавал вас. Он вообще тут ни при чем. И я не накладывал на себя облик маркиза - такую магию я не смог бы скрыть. Особенно от настоящей драконицы… Все по-другому, милая моя Ева! Милая Ева. Как же я соскучился по тебе, ты бы знала!
        - А я по тебе - нет! - ответила Ева.
        Странно, но с каждым его словом, ей становилось легче. Она попробовала снова применить магию, сжечь путы, плюнуть на маркиза огнем… Но ничего не выходило.
        Должна была бы ощутить еще больший страх из-за подобного бессилия. Но вместо этого ощутила, как все чувства отступают. Остается лишь холодный ум, который с бешенной скоростью просчитывает варианты развития событий. И ищет способ освободиться…
        - Не сомневался в этом, - кивнул Габер. Подошел и, едва прикасаясь, потрепал Еву по щеке.
        Ева не удержалась и сплюнула себе под ноги. Его прикосновение было все таким же мерзким. Но теперь она почему-то могла это вынести, не сходя с ума от ужаса и отвращения. Может, потому что в душе жила память о нежных и страстных прикосновениях Грайнора. Когда знал такое - многое можно пережить.
        И даже умереть не жалко…
        Стоп, подумала Ева. Она должна выжить, спасти всех, а не умирать. А для этого нужно тянуть время. Ведь не может Грайнор не обнаружить ее исчезновение! Как вообще этот гад принес ее сюда, и почему магия не работает?!
        И почему внутри она не ощущает готовности обратиться?!
        Иногда Габер был очень даже не прочь поговорить о своих свершениях и планах. К тому же ему будет приятно рассказать о «достижениях». Как всем ненормальным. Может получиться.
        - Хорошо, - как можно спокойнее сказала она. - Как тогда ты оказался здесь, в теле маркиза?
        - Умная девочка. Ты всегда была умная. Один раз даже чуть не переиграла меня - помнишь, Ева… Старая беседка, камни и я - беззащитный под камнями! - Габер зло расхохотался. - Хочешь потянуть время? Что же… Я позволю тебе это. У нас его сколько угодно. Видишь ли, твой принц и ее принц… - Габер вдруг указал рукой куда-то Еве за спину.
        Ева быстро оглянулась - насколько могла. И вдруг краем глаза заметила всклокоченные волосы Емы. Услышала ее дыхание. Оказывается, прямо за спиной у Евы стоял стул, на котором сидела точно так же связанная Ема.
        - Ее-то оставь! - крикнула Ева.
        Почему-то мысль, что мерзавец пленил не только ее, но и несчастную Ему, которая только вчера обрела своего принца, вызвала в ней еще больший гнев.
        В конечном счете, у них с Габером своя давняя история. А Ема тут не при чем! Она вообще никак не заслужила этого кошмара…
        - Может быть, она мне и не понадобится… Кто знает, - криво улыбнулся Габер. - Но лучше иметь двух драконов - для гарантии. Даже если второй дракон должен сегодня лишь первый раз взмахнуть крылышками. Ты слишком сильно выросла, Ева. Боюсь, твои собственные мучения могут и не сработать…
        Ева ощутила, как холодный липкий ужас, которому ее душа так отчаянно, и даже успешно, сопротивлялась, берет верх. По спине потек холодный противный пот…
        - Нет, ты не будешь…
        - Искренне надеюсь, что не потребуется мучить девочку. Или кого-то еще, - почти искренне улыбнулся ей Габер. - Все зависит от тебя, Ева. Итак, ты хочешь потянуть время. Хочешь узнать, как я оказался здесь и все остальное. Хорошо. В конечном счете, именно это когда-нибудь войдет в историю… Итак, ее принц и твой принц - оба спят, усыпленные особым сонным зельем, которое я добавил в ваши графины с водой. Хорошо, что каждый из вас решил сделать по глоточку перед сном… Пока я разбудил только тебя. А без посторонней помощи глотнувший зелья не проснется. Никогда. Так что можешь не ждать помощи. Тебе придется иметь дело со мной. Один на один. Итак, когда вы устроили на меня вашу милейшую охоту, я понял, что нужно уйти на дно. Желательно - и вовсе сменить тело. Поэтому я использовал особую тайную магию, запрещенную в нашем мире. Очень полезная, знаешь ли, вещь… Я создал духовную привязку к другому человеку. Такую, что, если я умру - то не отправлюсь в странствие душ, а останусь связанным с телом другого человека. И смогу заменить его в этом теле, когда захочу. Маркиз прекрасно подходил на эту роль. Ведь
было ясно, что рано или поздно он прискачет познакомиться с «дочкой» и получить «заслуженные» почести. Еще лучше были бы сами принцы, но эти поганцы оба теперь носят амулеты Живущих. Увы, тут моя магия была бессильна…
        - То есть это ты приехал в столицу в теле маркиза? - спросила Ева, внутренне содрогнувшись от того, что в теле Грая или Бора мог бы оказаться величайший кошмар ее жизни.
        - Нет, что ты! - рассмеялся Габер. - Уверен, ты узнала бы меня сразу! Когда меня казнили, я долго витал подле нашего милого маркиза. Он все делал сам, не догадываясь о моем присутствии. Я лишь изредка нашептывал ему что-нибудь. Правда, должен отметить, этот Гуадор - крепкий орешек. Он сопротивлялся любым мыслям, которые противоречили его собственным. Я не входил в тело до вчерашнего вечера. Так что не беспокойся - венчал вашего Бормиаса сам Гуадор. Я лишь витал в сторонке и наслаждался зрелищем. А занял тело незадолго до того, как вы разошлись по спальням, охваченные страстью. Опять же - отдадим ему должное - маркиз сопротивлялся до последнего. Его было сложно вышибить. Очень, знаешь ли, жизнелюбивый субъект. Это было, словно пробка застряла в бутылке. И лишь после применения силы вылетела оттуда.
        - Так что же, Габер, сейчас маркиз Гуадор «витает» где-то рядом? - осторожно спросила Ева, подумав, что эта ниточка… эта крохотная, тонкая ниточка, может оказаться единственным шансом на спасение.
        - Да, крутится где-то здесь. Вроде, - пожал плечами Габер. - Если честно, мне наплевать на него, Ева. Будет лучше, если он отправится в странствие душ. Потому что его тельце мне еще понадобится.
        - И что же? Мы ушли, а ты начал действовать?
        - Я начал действовать раньше, Ева. Помнишь, маркиз отлучился «подышать воздухом» и прочее? Вот тогда это уже был я. Как раз тут я сходил и добавил сонное зелье в ваши графины.
        - А дальше?
        - За ночь я успел обследовать замок. Предполагал, что здесь должно быть место, где драконы теряют все свои особые свойства. Где действует особая магия, которую драконы разработали, чтобы нейтрализовать силы преступников из своей среды. Это примерно как та камера, в которой меня держали до казни. Просто не для людей, а для драконов. Подобных казематов я не нашел. Но я нашел другое. Вот это место, - Габер обвел рукой круг, в которой сидели Ева и Ема. - Сюда драконы помещали своих преступников во время суда. Дальше, думаю, ты понимаешь. Когда вы заснули, я перенес вас с Емой сюда. И да, извини, мне пришлось связать вас. Ведь ты умеешь царапаться, как дикая кошка, я знаю.
        - Понятно, - холодно кивнула Ева, усилием воли отодвигая все чувства, что вызвала эта невероятная история.
        Глава 44
        Ева знала, что Габер изворотлив. Но никогда не подозревала, что возможно нечто подобное! В какие-то моменты его рассказ казался ей просто фантастическим бредом. Например, вселение в тело маркиза…
        «Маркиз! Маркиз Гуадор!» - на удачу мысленно прошептала она. - «Пожалуйста, попробуйте вернуться! Сейчас судьба мира зависит от вас!».
        Ответа не последовало. Возможно, будь Ева во всей своей драконьей силе, особые ментальные свойства драконов, помогли бы ей слышать бесплотный дух. Но она находилась там, где все это не работает!
        И все же она продолжила незаметно мысленно повторять это… Как считалочку в детстве. Как песню, которая крутится в голове. Вдруг ее просьба, ее мольба, ее энергия помогут маркизу? Ведь он действительно силен! Раз уж даже Габеру было нелегко «вышибить» его из тела.
        «И что ты хочешь делать дальше?» - хотела она спросить у Габера, но оборвала сама себя. Чем дольше они разговаривают - тем больше вероятность, что ситуация как-то изменится. А значит, не нужно быстро «переходить к делу».
        Но Габер уже внимательно смотрел на нее:
        - Теперь что дальше. Простейший вариант - ты обращаешься. Я беру твое сердце, и дальше не трогаю твоих друзей. Перед этим я поклянусь особой клятвой, что они не пострадают от моей руки. А ты - нерушимой клятвой драконов, что не растерзаешь меня после обращения и позволишь убить тебя. Знаешь, как звучит эта клятва? «Клянусь яйцом своей матери…».
        - Драконы не несут яиц! - крикнула Ева.
        - Не несут. Но клятва существует. Согласно преданию, она действует во всех мирах, где живут драконы. Ведь по легенде драконы родились из яйца, снесенного бестелесной космической драконицей в центре Вселенной… Поклянешься, обратишься и… Так ты пожертвуешь собой ради любимых людей, милая Ева. Ты ведь всегда об этом мечтала? Да? Если нет - я буду мучить их одного за другим. Спящих. Начту с этой девочки. Вернее, разбужу ее и помучаю прямо в этом круге. Посмотрим, сможешь ли ты устоять… Так что ты выберешь, Ева? Мучения близких или просто путь? И, да, кстати. У меня ведь два дракона! Если не получится с тобой - маловероятно, но все же может быть - то однозначно получится с этой малышкой. Уверен, она не устоит и согласится на все, если я буду мучить и убивать ее мужа у нее на глазах. Просто мне, милая Ева, будет приятнее, наконец получить твое сердечко. Я слишком долго шел к этому, чтобы бросить затею и ограничиться сердцем вашей маленькой Емы. Хотя… Знаешь, Ева, есть и третий вариант. Он вряд ли тебе понравится, но вдруг…
        - Что за третий вариант? - зло спросила Ева.
        Ну конечно! Габер просто обязан был поставить ее в безвыходное положение. Рано или поздно так должно было случиться.
        Ведь все было слишком гладко! Она знала, что так гладко и хорошо быть не может!
        - А вдруг ты согласишься принять мое предложение… Драконьей руки и сердца! - закончил Габер. «Что?» - пронеслось у Евы, а сердце просто зашлось от омерзения и возмущения. - У нас есть запасной дракон, милая, - Габер резко подошел к ней, положил одну руку ей на щеку, а другой с вожделением провел по шее Евы. - Я возьму сердце девочки, - прошептал он Еве в губы. - Стану драконом. А ты - моей драконицей. От нас пойдет новое поколение драконов, которых мы воспитаем согласно нашим целям…
        «Какой кошмар!» - подумала Ева. Неужели мерзавец всерьез полагает, что я могу согласиться?
        Неужели это хоть на мгновение приходит ему в голову?!
        А ведь, видимо, приходит…
        Габер склонился к ее губам, и Еву просто чуть не вывернуло от его близости.
        - …Зачем тебе умирать, моя милая Ева? Мы с тобой давно повязаны. И я хочу тебя больше, чем хочу убить тебя. И то, и другое доставит мне удовольствие. Но… быть с тобой, пожалуй, все же приятнее… Ты ведь ускользнула от меня тогда… в самый последний момент! - он рассмеялся и ненадолго прижался к ее губам кратким поцелуем.
        Холодным, каким-то липким.
        Прежде Еве захотелось бы умереть, только чтобы не ощущать этого. Теперь же… Отчаянная мысль мелькнула у нее в голове.
        …Сделать вид, что согласна и еще потянуть время. Пусть разбудит Ему, пусть отправится за Бормиасом, чтобы пытать его у нее на глазах… Это даст выгадать время. Еще немного времени. И, кто знает, возможно, Еве удастся освободить хотя бы руки. Или как-то связанной доползти до границ круга.
        Ей ведь только и нужно, что оказаться за пределами этого проклятого места! Она сможет обратиться - и тогда весь гнев и вся мощь первого в мире дракона обрушатся на Габера!
        - Но я ведь не люблю тебя. Я тебя ненавижу, - сказала она, словно выплюнула, когда лицо Габера чуть-чуть отдалилось. Быстро согласиться - слишком нереалистично. Она должна сказать то, что Габер ожидает…
        - Это неважно, - усмехнулся Габер. - В мире будет два дракона. И тебе не останется ничего другого, как принять меня. Таким, какой есть… Я ведь сделал тебя чудовищем, Ева. Таким же чудовищем, каким ты считаешь меня. В тебе есть это. Ты мечтаешь растерзать меня, и тебе меня не жаль - значит, ты такая же! Я уже говорил тебе об этом, тогда, помнишь, на камнях разрушенной тобой беседки?! Тебе нужно лишь отпустить себя… И мы будем стоить друг друга. Поверь, нам понравится править этим миром. Власть всегда приятна. Ты просто еще не вошла во вкус. Ну так что, ты согласна, моя сладкая драконья девочка?
        Про себя Ева скривилась от омерзения, в последний раз прошептала свою считалку: «Маркиз, попытайтесь! Давайте, у вас получится!». И, стараясь играть как можно реалистичнее, подняла на Габера глаза.
        Вот уж чему жизнь ее научила - так это обманывать.
        - Знаешь, - произнесла она. - Я могла бы сказать, что лгуньей и обманщицей меня сделала моя жизнь. Ты - в том числе. Но ты прав. Я и верно чудовище. Ты сделал меня чудовищем, заставив страдать. Страдания преображают. Заставляют озлобиться, измениться. И, пожалуй… Знаешь, что я тебе скажу, сладкий Габер? Знаешь?
        - Неужели ты скажешь «да»? - удивленно поднял вверх брови Габер.
        - Скажу, что, пожалуй, я столько ходила под смертью. Столько мучилась. И мне это надоело. Пожалуй, моя жизнь для меня важнее всего остального. Я согласна. У меня лишь одно условие…
        В глазах Габера сверкнула радость. Злая, ненормальная радость. Его душа давно превратилась в гнойную черную клоаку, поэтому он мог поверить в то, что и Ева такая же. Многие ведь судят о других по себе.
        - Какое? Пожалуй, я могу дать тебе эту поблажку.
        - Вернее - два. Ты не будешь мучить саму девочку Ему перед смертью. Мучай Бормиаса. Мне его не жалко… - соврала Ева. - Второе. Ты не тронешь Грайнора. Пусть отправляется на все четыре стороны. Ему все равно никогда не быть драконом. Пусть живет. Он был моим мужем два дня и подарил мне немало наслаждения. Тебе достанется уже… опытная жена. Можешь лишить его магии, лишить всего… но оставь ему жизнь.
        - Хитрая девочка… - себе под нос прошептал Габер. - Впрочем, что мне стоит сейчас пообещать это? Я обещаю.
        - Иди за Бормиасом. И, может быть, ты развяжешь меня перед этим? - словно бы устало прикрыла глаза Ева.
        - Нет, только когда я стану драконом. Когда я буду сильнее тебя, - усмехнулся Габер. - Что же… - он склонился, чтобы закрепить соглашение коротким мерзким поцелуем. - Мы вернемся к этому… потом, - произнес он, вытерев губы.
        И медленно пошел к выходу.
        Ева облегченно выдохнула. Сейчас.
        Сейчас он отойдет, и она поползет… Будет цеплять зубами за пол, но доберется до границ круга!
        И тут… прежде, чем Габер, успел выйти, высокая фигура появилась в арке выхода.
        - Боюсь, ты поспешил принимать решения, маг! - сказал Грайнор и поднял руку, в которой засветилась светло-голубая молния.
        Еще миг - и в проеме второго входа, который Ева прежде не заметила, возникла еще одна фигура. Бормиас. С мечом и пистолетом.
        Лицо Габера застыло. Если бы у него были нормальные человеческие эмоции, то, должно быть, в глазах загорелось бы необыкновенное изумление. В тот же миг в его руке возник сияющий шар.
        - Как же вам удалось проснуться, подонки! - тихо, сквозь зубы, произнес он. Но все его услышали.
        - Грайнор, подожди! Он сильнее, как маг! - закричала Ева, отчаянно ерзая на стуле.
        - Возможно, - спокойно ответил Грайнор. - Только, боюсь, он не учел одного… Давай, Бор! Пробуем! - крикнул он брату в тот же момент, когда с его руки сорвалась молния, из пистолета Бормиаса вырвалась пуля, а Габер отправил в Грайнора свой шар.
        Магия столкнулась с магией, пуля спружинила от стены защиты, которую выставил Габер. Пространство огромного зала взорвалось серебряными и алыми всполохами.
        И в этот же самый момент…
        Грайнор замер, воздел вверх руки… и вдруг его образ начал истончаться, таять. Еще миг - и он рассыпался на бесчисленное число черных частиц. Они начали свиваться в вихрь. Тот самый вихрь…
        Ева тоже замерла, изумленно глядя на происходящее. А сердце залила радость, может быть, еще не столь уместная.
        Она знала, что он ощущает сейчас. Знала, как это! Просто прежде она не видела со стороны, как рождается дракон. Знала лишь «изнутри».
        Либо Габера исказилось в страшной гримасе, он отбросил застывшую в руке молнию, и она безвредно ударила в стену, вызвав сноп серебристых искр. И кинулся назад, к Еве, явно намереваясь взять ее в заложники. А что ему еще делать? Догадаться о его замысле было совершенно не сложно.
        Но не успел… Послышались выстрелы. Бормиас стрелял в него методично и спокойно, постепенно приближаясь. Магу оставалось только повернуться к нему и поставить защиту.
        Но Ева, как завороженная, смотрела лишь на обращение своего любимого. Прошло еще несколько секунд, и вихрь, кружившийся в зале, начал обретать очертания огромного черного дракона. Он становился все плотнее и плотнее, а потом новый дракон изогнул красивую шею, пошевелил крыльями и расправил их…
        Секунда - и когтистая лапа протянулась к Габеру. Тот что-то прошипел и больше ничего не успел. Пальцы дракона сомкнулись вокруг хрупкой человеческой фигурки.
        Потом маг в образе маркиза еще пытался бросаться молниями, полетело несколько камней - видимо, Габер хотел устроить камнепад. Но Грайнор медленно, словно издеваясь, поднимал его все выше. И маг замер, ожидая смерти. Дракон поднес его к морде и со свойственным Грайнору ехидством взглянул на него.
        Янтарными глазами со зрачком в форме песочных часов.
        - Грайнор, стой! Маркиз - не предатель! Это Габер в его теле! Нельзя его убивать, иначе мы никогда не вернем маркиза! А он не заслужил смерти! Он сопротивлялся до последнего!
        Ева не знала, блокирует ли круг способность слышать мысли менталиста. Ей казалось, что должен блокировать. Но в голове она услышала шелест - словно бы приглушенный голос Грайнора:
        «Я знаю, любовь моя. И знаю, что ты не предавала меня. Я попробую вернуть маркиза».
        В этот момент Бормиас кинулся к кругу, хотел обнять свою Ему, дернулся к ней, но тут же шагнул к Еве, достал нож и перерезал путы сперва у нее на руках, потом на ногах.
        Ева с наслаждением размяла руки.
        - Спасибо. Развяжи ее, потом уже буди, - улыбнулась она Бормиасу. - Чтобы меньше испугалась.
        И бросилась бегом к черному дракону, одновременно ощущая, как магия и драконья сила возвращаются к ней. Словно она вернулась домой, обрела то, что потеряла давным-давно.
        Большего наслаждения, большего чувства победы Ева не знала.
        Поэтому счастливые, какие-то исступленные слезы текли по лицу, когда она неслась по древнему каменному подземелью к своему любимому…
        …Слезы невероятного, нежданного счастья…
        А на высоте, там, где Грайнор держал в лапе Габера, происходила ментальная битва. Теперь Ева ощущала, как Грайнор поддерживает маркиза, как дает ему силы, чтобы отвоевать обратно свое тело. Как маркиз бьется в невидимую стену, выставленную захватчиком.
        Как Грайнор с усилием старается вышибить мага из не принадлежащего ему тела.
        «Маркиз, я тоже с вами!» - произнесла Ева мысленно, прижалась к свободной лапе Грайнора, прикрыла глаза.
        «Возьмите и мою силу. Вы сможете!».
        Кто знает? Может быть, доброта и сила Евы были тем, чего маркизу не хватало. Но спустя миг тело в лапе Грайнора дернулось, и Ева вдруг почувствовала, что все.
        Габер ушел.
        Вылетел, как пробка.
        Мысленно она увидела, как истошно орет его дух. Как бьется в невидимую стену, чтобы вернутся обратно. А потом черный смерч, как труба, засасывает его. Куда? Зачем?
        Живым неведомы пути мертвых. Ева не знала. Но была уверена, что маг получит по заслугам. Там, за гранью, свои законы. Наверняка они справедливее земных.
        - Грайнор, опустите меня! У меня сейчас кости хрустнут! - раздался крик маркиза. - Не для того же вы столько работали, чтоб раздавить меня в последний момент!
        Краем глаза Ева видела, как Бормиас прижимает к груди жену. Как гладит ее по волосам, а она преданно смотрит ему в глаза и улыбается…
        Но в тот момент все обернулись на маркиза. И рассмеялись. Счастливым, радостным, искренним смехом.
        Который бывает, только когда все закончилось хорошо. Совсем, бесповоротно.
        Глава 45
        Грайнор проявил необыкновенную силу воли. Ева знала, чего хочет новорожденный дракон больше всего - лететь. Лететь сразу, ощутить свободу поднебесья. Но у младшего принца хватило и воли, и разумности обратиться человеком, отложив полет на потом.
        Ведь всем нужно было прийти в себя и обсудить произошедшее. Причем больше всего вопросов было именно к Грайнору. Как ему удалось стать драконом, хоть никакого «переливания крови» еще не проводили?!
        - Да не знаю я! В смысле… не знаю в точности! - рассмеялся он.
        Все с радостью покинули подземный зал и снова сидели в своей излюбленной комнате за круглым столом.
        - А как тебе удалось проснуться? - спросила Ева, сжимая его руку. Порой ей до сих пор не верилось, что все хорошо. Что они опять вместе. И проклятый маг больше им не угрожает. В прежние времена люди сказали бы, что силы преисподней забрали своего приспешника.
        - Тоже в точности не знаю… - вздохнул Грайнор. - Вот одного не могу понять, почему все вопросы ко мне? Ладно… - он положил на стол старинную книгу, полистал и указал на одну из страниц. - Мне и самому интересно, как это все стало возможным. Вот тут сказано, что… у драконов были истинные пары. По большей части дракон и драконица. Изредка истинной парой дракона был человек.
        - Что-что? - удивленно переспросил маркиз.
        - Истинная пара - два существа, созданные друг для друга. Подходящие друг другу, как ключ к замку. Связанные друг с другом особыми энергетическими структурами. Думаю, в этом дело…
        - Ты хочешь сказать, что мы - истинные пары? - удивленно поднял брови Бормиас.
        - Другого объяснения я не нахожу. Здесь сказано, что ты ощущаешь, если твоя истинная пара в опасности. Это безошибочное чувство. Видимо, оно и разбудило нас с тобой, Бор. И зелье мага тут было не властно.
        - Сила истинной любви… - задумчиво пробубнил маркиз. - Оказалась сильнее… Легенда, одно могу сказать.
        Маркиз, кстати, время от времени поводил руками, шевелил ногами, словно проверял, действительно ли его тело вновь принадлежит ему самому.
        Бормиас же сидел, крепко обнимая свою Ему. Ее обращение тоже немного отложили. И проспавшая все беды девушка была не против.
        - Не легенда. Правда жизни драконов, - улыбнулся Грайнор. - Но да, немного похоже на сказку… Мы с Бором проснулись, видимо, одновременно. С чувством страшной опасности. С ощущением, что сейчас случится нечто непоправимое. И да - ни Евы, ни Емы не было рядом… Оставалось предположить, что опасность грозит им. А маркиз - предатель. Мы оба сорвались с кроватей и… встретились в коридоре. Причем должен сказать, что уже в этот момент я ощущал некую готовность… хм… даже потребность - обернуться. Дракон во мне проснулся и просился наружу, чтобы защитить свою пару! Мне удалось магическим путем нащупать, куда маг вас отнес, и мы с Бором решились на отчаянный план. Я понимал, что магически я могу оказаться слабее. Даже если бы магом оказался маркиз, то это значило бы, что он маг настолько сильный и искусный, что смог обвести меня вокруг пальца, прикидываясь существом немагическим. Надежда была лишь на удачу. И на то, что я стану драконом в нужный момент. Мы решили, что Бор отвлечет внимание на себя, будет расстреливать мага, драться с ним в рукопашную - как угодно. А я обращусь. Попробую обратиться…. Когда мы
шли туда, я усилил свой слух магически, и… Ева, я слышал обрывки фраз, которые ты говорила мерзавцу, и его ответы… Мне удалось понять, что это Габер в теле маркиза, хоть я и понятия не имел, как такое возможно. И что… ты тянешь время, притворившись, будто готова… хм… отдаться этому гаду!
        «Ты у меня самый умный, самый сообразительный, отважный и любимый дракон!» - сказала ему Ева мысленно.
        - Да, вы очень вовремя пришли… - усмехнулся маркиз. - К тому моменту я отчаялся вернуть свое тело, хоть милая Ева так старательно пыталась отдать мне часть своей силы. Силы у нее тогда просто не было… Благодарю вас. Того, что я пережил - никому не пожелаю! Скажите только, Грайнор, но мы ведь не переливали вам кровь… Мы все отложили на сегодня. Как же вам удалось обратиться? Все же, каково ваше предположение? Хоть я и понимаю, что мы замучили вас этим вопросом…
        - Есть у меня одна версия, - лукаво улыбнулся Грайнор. - Причем очевидная. Видимо, если ты Живущий в Надежде, и у тебя есть истинная пара - настоящий крылатый дракон, то нужна… одна или побольше ночей любви, чтобы ты сам обрел крылья. Бормиас не стал сегодня драконом, потому что Ема еще не обращалась. Ева же уже несколько суток летает, так что мне повезло с этим. К тому же… наверное, обращение было спровоцировано и опасностью, которая грозила моей истинной паре. Дракон просто ревел внутри меня! - рассмеялся он. - При других обстоятельствах, возможно, потребовалось бы больше времени. Но истинная была в опасности - и дракон проснулся раньше.
        - Еще раз скажу - вот что делает любовь… Эх… Потрясающе! - вздохнул маркиз и мечтательно замолчал.

* * *
        - Что, никак? - с сочувствием спросил Грайнор у Бормиаса.
        Старший принц стоял и смотрел, как в небо взвилась Ева, потом… небольшой золотисто-зеленый дракон, очень тоненький и изящный.
        Ема. Его любимая.
        Сама же Бормиас ощущал, как дракон дремлет внутри него, но обращения все еще не произошло. Впервые Ема обратилась пять дней назад. По расчетам Грайнора, Бормиас тоже должен был начать превращаться.
        Но нет.
        - Наверное, мы не истинная пара… - сказал Бор, отрицательно покрутив головой. Эта мысль доставляла ему боль. Почему-то казалось обидным, что Грайнор и Ева оказались истинными, а они с Емой - нет. - В этом все дело.
        - Ну, мы же не знаем, сколько времени должно пройти, чтобы Живущий начал обращаться в союзе со своей истинной парой, - попробовал успокоить его Грайнор. - У меня были особые обстоятельства. Критические.
        - Как-то не верится, - усмехнулся Бормиас. - Да, Грай, быть тебе Правителем драконов. А у меня даже драконом стать без «переливания крови» не выходит. Видимо, придется идти в драконы на «общих основаниях».
        - Зато я больше не пытаюсь нанять нищенку, чтобы лишить тебя права наследования! - улыбнулся Грайнор. Лукаво так улыбнулся…
        - Что-то?! - рыкнул Бормиас и замер.
        Маленькая недостающая часть мозаики вдруг встала на место…
        «Нанять нищенку»? А кто был нищенкой еще не так давно? Кого принесли в дом Грая? А он, Бормиас, еще удивлялся благородству брата, который прежде не проявлял особого милосердия к бедным и несчастным.
        - Да, Бор, когда-то я нанял Еву, чтобы ты женился на девушке незнатного происхождения. Хотел потом разоблачить потом, чтобы ты лишился прав на престол. Мне даже немного стыдно за это. Не то, чтобы сильно, но немного есть.
        - Ах ты ж, маленький братик! - взревел Бормиас.
        …И дракон внутри него взревел вслед за ним. А в следующий момент Бормиас ощутил, как его вторая ипостась прорывает невидимую стену.
        И распался на темно-бордовое облако невесомых частиц.
        Буквально спустя несколько мгновений огромный бордовый дракон с удивлением оглядывал свои лапы, подобные колоннам, с наслаждением пошевелил крыльями.
        «Ну и задам тебе трепку, мальчишка!» - мысленно рявкнул Бормиас. Грозно. И в то же время - с радостным смехом.
        «Попробуй, красненький!» - услышал он ответ обратившегося Грайнора.
        …Бормиас все понимал. Понимал, что брат давно раскаялся в своем поступке. Понимал, что сейчас Грай сказал ему правду, чтобы мощные эмоции спровоцировали оборот. А прежде молчал - просто не желая будить давно заснувшего зверя и ранить его, Бормиаса.
        Но трепку этот мальчишка-махинатор заслужил!
        Вслед за удирающим черным драконом - точно таким же по размеру, как сам Бормиас - он впервые взвился в небо.

* * *
        Два дракона кружили в небесах, словно танцевали. Закладывали круги, ревели, иногда не всерьез, слегка дышали друг на друга огнем. А порой взрывались серебряные молнии.
        Это был скорее салют. Салют новой жизни, которая приходила в этот мир, а не драка. А Ева и Ема слышали в голове радостный смех двух братьев-драконов.
        Вскоре танец стал парным. Бордовый дракон танцевал с золотисто-зеленым, а черный - с серебряным.
        Так началась новая эпоха.
        Хоть пока об этом не знал никто, кроме герцога Гуадора, который, подперев голову рукой, сидел на камешке и смотрел в небо. Ему самому никогда не стать драконом. Но он и не жалел об этом.
        Ему было достаточно, что судьба подарила возможность участвовать во всех этих событиях.
        А танцуют они красиво. Словно бы творят магию новой жизни.
        Маркиз прикрыл глаза. Уже эти четверо могут возродить расу драконов. У них родятся дети - крылатые с самого начала. Кто знает, может, одна из этих милых девушек уже носит под сердцем нового дракончика… Жаль, что его, Гуадора, дочь не дожила до этих времен. Не увидела рассвет новой эпохи.
        Но тогда впервые за прошедшее с ее смерти время маркиз ощутил, что сердце смиряется. А эти четверо драконов как-то незаметно и быстро стали ему, как дети. Особенно эти две девочки, давно сироты.
        Глава 46
        Совет Королей собирался в старинном амфитеатре, так повелось издревле. Вначале там встречались Живущие в Надежде - время от времени, как остатки сообщества драконов. Потом - только правители разных стран. Встречались все реже и реже, ведь с течением времени страны становились все самостоятельнее.
        Так Андиор и Марета когда-то были одной большой страной, но давно уже разделились.
        На скамьях амфитеатра сидели почти все правители континента. Вериана выдохнула, сделала шаг из-под навеса. Говорят, когда-то здесь происходили и поединки, если бывшие драконы не могли поделить чего-нибудь… И сейчас ее вызовут.
        …Вот там, совсем близко - ее отец, Трайнир. Который угрожал ей лишением наследства, если она подставит его. Если на «суде» всплывут нелицеприятные моменты истории семьи Евы. Например, то, как жестоко он расправился с ее родителями. Или что не сообщил сразу в Совет о появлении бескрылого дракона.
        А вот там, дальше - Фрайгир. Правитель соседнего государства не был с ней жесток. Он много раз приходил к ней в апартаменты, в которых запер. Разговаривал, призывал отказаться от «показаний». В общем, тоже боялся. За своих сыночков и несостоявшуюся невестку.
        Но Вериане было все равно… Отец может лишить ее наследства, может отказаться от нее. Фрайгир может сколько угодно увещевать ее. Но она пойдет до конца. Обида, которую нанесли ей, была слишком болезненной. Слишком сильной, чтобы самолюбие принцессы могло так просто спустить это.
        И ведь обидел ее больше Грайнор, чем эта бескрылая драконица, которую Вериана когда-то считала подругой! А значит, и расплачиваться будет, в первую очередь, он. Тем, что ему больше всего дорого. Своей любимой. За которой будет охотиться весь свет… И сам Грайнор рано или поздно пойдет под суд.
        Лишь иногда Вериане становилось как-то зябко.
        Какие-то мерзкие сомнения просыпались в ее душе… И обычно это происходило в те секунды, что ей вспоминалось, как она стояла напротив огромной драконицы. И той было достаточно слегка сжать лапу, чтобы Вериана рассталась с жизнью.
        Вериана была вынуждена признаться самой себе, что испытывает страх. Дракон - это, оказывается, так страшно! Это машина для убийства. И какое счастье, что слабачка Ева не смогла ее убить!
        И это еще одна причина изловить Еву… Посмотрим, как будет мучиться Грайнор, когда у его любимой извлекут сердце! Вериана успокаивала себя этими мыслями. Планами мести. Злостью. Потому что злость была милее ей, чем страх.
        И все же… Иногда ей думалось, что, возможно, следовало поступить по-другому. Как-то иначе. Например, остаться Еве настоящей подругой и однажды получить благодаря этому огромную выгоду! Вериана не знала, как эта выгода могла бы стать возможной. Но иногда такое странное сомнение посещало ее… Особенно в самом начале, когда она только-только ушла живой после встречи с драконом, и Фрайгир посадил ее под «домашний арест».
        - Вериана Маретская! - возгласил из амфитеатра председатель - король Биорфаса, лежавшего далеко на юге. - Ты собрала нас по древнему праву любого Живущего! Выйди и расскажи нам, что заставило тебя нарушить покой Живущих в Надежде!
        Вериана еще раз выдохнула и шагнула на свет…
        А дальше… дальше был ее звездный час!
        Вериана всегда умела говорить, умела быть обаятельной и убедительной одновременно. Она рассказала о Еве. Об их дружбе… О том, как потом пошли слухи, что Ева - бескрылый дракон.
        А вторая часть ее рассказа была наполнена подробностями о том, как коварные принцы Грайнор и Бормиас скрывали появление «ключа Надежды». Как сама Ева представлялась другой, водила всех за нос…
        - Разве возможность для нас стать настоящими драконами не стоит жизни одной обманщицы?! - громко возгласила Вериана в конце.
        Раздался шепот, а потом амфитеатр взорвался криками.
        Каждый воспитанный и сдержанный правитель на континенте желал стать драконом! Ведь в каждом Живущем всегда тлеет эта мечта. А слова Верианы сделали мечту реальностью. Теперь она так близко - только руку протянуть…. Только изловить, наконец, этого бескрылого ублюдка!
        Вериана победно улыбнулась и расправила плечи.
        Она победила. Теперь все будут искать беглецов. Поднимут лучшие корпуса магов. И найдут… Она будет отомщена! Ее унижение будет искуплено страданиями тех, кто ее унизил.
        …Лишь краем глаза Вериана заметила, как Фрайгир опустил голову на руку. Он не кричал ничего. Лишь со странным сожалением смотрел на нее. Как-будто знал нечто, чего она не знает… Нечто, что сделает ее несчастнейшим человеком на свете.
        - Прошу желающих внести предложения по вопросу! - председатель стукнул церемониальным молотом по поставленному для него каменному столу.
        - Предлагаю… - это встал Трайнир, которому во чтобы то ни стало нужно было отвести любые подозрения от себя, переключить всех Живущих на одну единственную цель - поиск Евы и принцев. - Объявить принцев и бескрылую драконицу вне закона! И мы должны найти их прежде, чем они посеют новую сумятицу в рядах Живущих в Надежде! Сердце дракона должно принадлежать всем, а не кому-то одному! - громко возгласил тот, кто не так давно пытался единолично завладеть этим сердцем.
        Амфитеатр взорвался одобрительными возгласами. Вериана снова улыбнулась. Спасибо, папа, подумала она. Мы победили! Ты все же неплохой союзник…
        И тут… Послышался рев. Не человеческий.
        И не какого-нибудь известного всем дикого зверя.
        Рев из поднебесья.
        Все в ужасе задрали голову вверх.
        А в следующий миг тень закрыла солнце.
        Вернее - тени… Четыре исполинских тени…
        Четыре дракона - крылатых, исполненных того невероятного древнего величия, о котором пишут в книгах - закладывая круги, опускались к амфитеатру.
        Еще один крик - и повисла тишина. Полная, всепоглощающая. Многие моргали, не веря своим глазам. Другие просто смотрели вверх, открыв рот.
        Сердце Верианы похолодело.
        Один дракон был черным, другой такой же большой - бордовым. Еще один - золотисто-зеленым. И, наконец… серебряный.
        Серебряный! Как та бескрылая драконица, что чуть не сожрала Вериану. Ева обрела крылья…
        Бессильные слезы потекли из глаз Верианы. Она проиграла… Она…
        В тот миг, глядя в небо, она раз и навсегда поняла, что… выбрала не ту сторону.
        Ведь в принципе она могла бы быть на их стороне. И кто знает - может быть, уже кружилась бы в небе вместе с ними.
        Нужно было просто быть хорошей подругой. И все.

* * *
        Первым в себя начал приходить председатель. Другие Живущие в Надежде еще не успели закрыть рты, а он уже скомандовал охране из боевых магов поднять над амфитеатром защиту. Ведь никто не знал, чего ожидать от новоявленных драконов.
        Черный дракон сделал круг над светящейся полусферой и изрыгнул… не огонь, но поток серебристой чистой магии. Защита заискрила, пошла трещинами и растаяла, как дым.
        Демонстрации силы хватило, чтобы многие Живущие начали кричать приветствия, призывать драконов не вредить собравшимся. Некоторые бросились наутек, но в проходах тут же возникла толпа, и охранникам пришлось разогнать всех по местам.
        А драконы кружили все ниже и ниже. Вскоре стало ясно, что черный и серебряный собираются опустить в амфитеатре. Другие же два - бордовый и золотисто-зеленый - продолжили кружить, обеспечивая им поддержку с воздуха.
        Председатель побледнел и отошел к краю амфитеатра. Вериана подобрала подол и опрометью бросилась к навесу, из-под которого совсем недавно так гордо вышла…
        Единственный, кто сохранял спокойствие - король Фрайгир. Он встал и с восторгом смотрел, как приближались его сыновья-драконы. Видимо, он предчувствовал это. Ждал.
        А может, кто-то из принцев успел связаться с ним ментально.
        Вскоре черный и серебряный дракон опустились на «арену», подняв столбы пыли. Когда она осела, черный повел шеей, словно обводил присутствующих глазами. Вдруг резко кивнул, и огромная лапа протянулась куда-то в сторону. Еще миг - и все увидели, что дракон зажал в ней пытавшегося протиснуться к выходу короля Мареты Трайнира.
        Трайнир заверещал, отчаянно дрыгая ногами.
        …И вдруг затих.
        Как выяснилось потом - Грайнор не успел сломать его. Просто отец Верианы был уже не молод. От страха его хватил сердечный приступ. И он умер прямо в лапе дракона.
        А еще спустя пару секунд серебряный дракон так же держал в лапе Вериану.
        Нет… Ева и на этот раз не превратила свою бывшую подругу в месиво из крови и костей. Но эти мгновения стали для Верианы страшнейшими в жизни (ведь серебряная драконица держала ее до конца всего «представления» и отпустила, лишь когда Вериане был вынесен приговор).
        В головах всех присутствующих прозвучал густой драконий голос. Некоторые правда смогли признать в нем голос принца Грайнора, просто очень уж возмужал этот принц…
        «Спокойствие. Остальным нечего бояться, если вы не совершите глупостей подобных тем, что совершили они…».
        Живущие замерли, в немом изумлении внимая тому, что дальше говорил дракон у них в головах.
        И, конечно, все желали стать драконом таким «дешевым» способом. Ради этого были согласны на все! И признать новое государство - страну драконов. И признать Грайнора ее правителем. И даже согласиться на то, что «отбирать в драконы» будут лично Грайнор, Бормиас, Ева и назначенный ими распорядитель - какой-то герцог Гуадор.
        Марету тут же присоединили к Андиору.
        Вериана была лишена всех титулов и разжалована в служанки. Еще одной карой для нее было выбрано то, что она не получит возможности стать драконом.
        Но принцесса, стоя на коленях, прямо тут в амфитеатре, умоляла дать ей шанс исправиться.
        И, конечно, серебряная драконица не устояла… Драконья ипостась не сделала ее менее доброй и прощающей… Она призвала смягчить наказание, назначив срок в пятнадцать лет. Если через пятнадцать лет ментальная проверка драконов установит, что принцесса Вериана стала благонадежной, то и она получит шанс на обращение.
        Старый Фрайгир прослезился, вышел в амфитеатр, махнул рукой бордовому дракону - мол, приземляйся. И тут же отрекся от престола в пользу старшего сына.
        В общем, мир изменился за какой-то час, и нельзя сказать, что было много недовольных.
        Конечно, некоторые думали, что слишком уж много власти теперь дано Черному Грайнору. Но против силы не пойдешь… Драконы пока не использовали ее всерьез. И никто не хотел, чтобы использовали! Все хотели другого - стать частью этой силы.
        Но еще до «спектакля» Грайнор с Евой решили, что наиболее властолюбивых и амбициозных в драконов будут превращать в последнюю очередь.
        - Еще совсем недавно ты бы сказала, что я - один из них! - рассмеялся тогда Грайнор.
        - Да, - лукаво улыбнулась Ева. - Но ты уже доказал, какой ты на самом деле, какие сокровища прячутся в тебе.
        - И какие же? Но еще интереснее, какие прячутся в тебе, любовь моя… Ева, проклятье! Как же мы прежде не почувствовали?!
        Грайнор со странной, глупой улыбкой уставился на нее и вдруг положил руку на ее живот.
        - Ты правда не чувствуешь? Вот тут прячется наше главное сокровище. Новый дракон.
        Ева изумленно застыла и прислушалась к ощущениям под ее рукой.
        Да, это было так. Сияние новой жизни разгоралось все сильнее внутри нее. Новый дракон спешил прийти в этот мир.
        - О Боже! Уже… Это… такое счастье! - прошептала она ошарашенно и накрыла руку мужа своей.
        Так они и стояли несколько минут. Сияющий крошечный малыш, а над ним - любящие руки родителей.
        - Тогда, значит, полетим на Совет Королей втроем… Без тебя, - задумчиво произнес Грайнор.
        - Что?! - тут же взвилась его жена.
        - Не думаю, что лететь туда хорошо для беременной женщины…
        - Нет, я полечу! Ты хочешь, чтоб я пропустила самое главное?! Да-да, полечу! И не смей спорить с беременной драконицей!
        Грайнор вздохнул. Она все равно полетит. А значит, пусть лучше всегда будет рядом с ним.
        А спорить с беременной драконицей действительно может быть опасно.