Сохранить .
Шымдыршы Иван Сергеевич Наумов

«Мы, как дети, недоверчиво берем в руки дорогие и странные подарки добрых дядь, случайно заглянувших в гости к родителям. Антигравитационные машины, управляемый синтез, генные модификаторы - все это мы получаем «под ключ», завернутым в разноцветные ленточки. И ни намека на то, КАК они всего этого добились». И чем мы за это заплатили…
        Иван Наумов
        Шымдыршы
        Первое января
        Нет, это просто бесчеловечно! Назначать саммит на первое января, и к тому же на восемь утра! Безусловно, не нам, ученым, в подобной ситуации диктовать условия. Два месяца напряженнейших переговоров - и теперь первый долгожданный контакт.
        Вся новогодняя ночь скомкалась. Что я, что Люша - в думах и фантазиях, дети чувствуют, что попали на чужой праздник, разговор не клеится.
        И все-таки приятно, что нас оценили и допустили. Работы - непочатый край, уже сейчас ясно, что если дело пойдет, то основную тему придется… сын бы сказал - задвинуть. Но что такое мои математические абстракции по сравнению с главным событием в истории человечества? Сто пятьдесят академиков и около тридцати докторов наук - авангард российской науки. Три рабочих группы контакта. Три из сорока по всему миру. В один день и час вступят в переговоры с представителями внеземной…
        Из дневника, несколькими днями позже:
        Неведение - самый страшный страх. Сколько было придумано и написано о звездных войнах, нашествиях инопланетян, беззащитности человечества. И как вдребезги разбились эти ксенофобские штампы при столкновении с реальностью! Шесть рас, не схожие ни по внешнему виду, ни по среде обитания, ни… да ни по чему, - работают в сотрудничестве, разыскивая по галактике заселенные миры и устанавливая с молодыми цивилизациями гуманные добрососедские отношения.
        Я боялся, что их заинтересуют наши природные ресурсы - об этом ни слова. Что возникнут придирки по поводу социального устройства общества, обращения с домашними животными, использования околоземной орбиты, да какая угодно ерунда, которая помешает нормальным отношениям. Но теперь страхи позади.
        Сегодня мы получили от них первый подарок. И не в виде формул или графиков - настоящий комнатный реактор холодного синтеза. Изумительная по изяществу вещь, и это лишь образец. Если они с Мансуром Владимировичем правильно поняли друг друга, за этот год Земля получит около миллиона таких «ручных аэсок».
        Нет сна, фантазии будоражат разум. До трех ночи пили чай. У Люши тоже успех - один из кураторов договорился с ней о постоянном рабочем обмене информацией. Если мой контактёр Лохмач больше похож на крупную гривастую лягушку, то своего гостя с непроизносимым именем она описывает как куст чертополоха. Мансур Владимирович - наш ведущий социолог - попал во внимание симпатичной шестиногой змеюки. Ну, он любой змее фору даст, к слову сказать.
        Вышел я из центра чуть позже его, а сквозь строй журналистов уже не пробиться. И наш социомэн только что не обгрызает микрофоны. Говорит о несомненном успехе, открывающихся перспективах, убедительных доказательствах…
        Шестое мая
        Глайдер - картинка. Инопланетные дизайнеры нашим итальянцам не уступят. Заостренные формы, стремительный профиль, целое панно сигнальных огней на носу и корме. Управляется одной левой, интуитивно и очевидно. Спасибо президенту за быструю реакцию - персональным указом разрешил полеты на малых высотах. А то гаишники с гражданской авиацией передрались бы из-за этих двухсот чудо-машинок. «Летаю на работу», - повторяю и вслушиваюсь в собственные интонации.
        Глайдер я получил за наброски своей теории эхо-полей и числового резонанса. Кто бы мог подумать, что их заинтересуют не только готовые работы, но и черновики. Видимо, только так и можно добраться до звезд. Изучать не только достижения и выверенные теории, но и наброски, размышления, полные ошибок и ложных путей. Обобщать опыт и самим двигаться вперед.
        На этот раз лечу с лекцией по математической статистике. Это уже не острие науки, скорее, клинок меча. Людмила, как всегда, рядом. Осторожно выглядывает из окна, рассматривает квадраты полей, миниатюрные опушки, черные полоски дорог.
        - Как ваш анализатор поживает? - последнее время летаем молча, каждый в своих раздумьях.
        Людмила - умница. Приятно, когда самый близкий человек заслуженно добивается побед на поприще, для посторонних совсем непонятном и загадочном. Она лингвист от бога, но при этом не чурается технических тем. Под ее руководством в рамках нашей группы модифицируется устройство синхронного перевода. Как это важно для всех, знает любой контактёр.
        - Представляешь, - Людмила смеется, - зашла речь о написании в кириллице их ритуального обращения. Объясняю своему Сорняку, что по правилам не пишут «ы» после «ж» и «ш». А он упирается, мол, так и только так: шым-дыр-шы. Трэйд марк, понимаешь?
        - Ну и как?
        - Как! Хотят через «ы» - будет им «ы».

* * *
        В середине леса, в стороне от дорог - Центр. Сорокаэтажная башня, стекло и металл. Здесь обосновались чужие, здесь работаем мы. Крышу за месяц приспособили под парковку для глайдеров, перемонтировали шахты лифтов, убрали в стороны воздуховоды и антенны.
        Мансур, расслабленно покачивающийся на носках, непринужденно занявший место между Лохмачом и Сорняком, уже сам похож на инопланетянина. Его фронт теперь - межрасовые отношения. И он справляется. Если что-то не ладится, нужна аппаратура, или лаборатория, или что еще, иди к Мансуру. Его девиз: «Достав всех, достань всё».
        - Старичок, - цепляется отманикюренными пальцами за рукав, - у тебя передача работы сегодня. Ты не стесняйся откат попросить побольше. Они дают, наши уже пробовали. А то учим их за гроши!
        Стряхиваю его руку, смотрю только на Лохмача. Тот шевелит зобом:
        - Здравствуйте, академик! Нас сегодня ждет знаменательский день!
        Удерживаюсь от смеха. Надо Людмиле сказать вечером. Знаменательский… Есть в этом некая скрытая правда.
        Проходим с Лохмачом в наш отдел, устраиваемся с удобством. У меня под рукой чай и кофе, плюшки всякие, у него - обычный непрозрачный шейкер. И трубочка непрозрачная. Есть там что в шейкере, нет - не наше дело.
        - Шымдыршы, - произносит он долгожданное слово. Оно всегда идет без перевода. Когда я в первый раз спросил об этом, Лохмач объяснил, что у нас тоже не переводят «кимоно» или «неглиже». Отдельное слово с отдельным смыслом. А смысл - «раздели мудрость». Это, понятно, так сначала Людмилин анализатор перевел, на условно русский. Если бы то же самое сейчас спросить, получилось бы, наверное, «обменяемся знаниями» или что-то в этом духе.
        - Конечно, шымдыршы, - отвечаю я, и мы приступаем к работе.

* * *
        Как же было неудобно! Но змей Мансур словно яд мне впрыснул в мозг: я же действительно могу попросить больше!
        Когда наша десятичасовая беседа закончилась, Лохмач, как обычно, пошел в свое помещение за «откатом». Что у Мансура за язык! Каждый термин входит в оборот. Шымдыршышные беседы он называет дойкой. Инопланетян - бродягами. Вознаграждение за проделанную работу - откатом. Тьфу!
        Крикнул я Лохмачу в спину:
        - Надеюсь, что вы меня тоже чем-то удивите!
        На большее, извините, не способен, воспитание не позволяет-с!
        И сижу, жду.
        Из дневника:
        Верный мой друг, старый и обтрепанный, с замятыми уголками и драной обложкой! Четвертый за двадцать лет, не так уж я и многословен. Как я привык к тебе, как ты нужен мне! Я же не просто пишу, я думаю, укладывая свои мелкие каракули на твои пожелтевшие листы. Мой монолог превращается в диалог, просто ты молчишь, глядя на меня тусклыми клеточками.
        Почему, скажи мне, эта несложная, в общем-то, работа с бродягами так тянет из меня жилы? На подготовку очередной встречи, если положить руку на сердце, хватает и одного дня в неделю. Почему же в остальные шесть я думаю не о числах, блистающих звездами в черной пустоте абстрактного мира, не о сумасшедшей вязи формул, с любовью, плетущейся год за годом, а лишь о том, как бы лучше преподать новый урок нашим инопланетным гостям? Я же не преподаватель, у меня никогда не было и одного студента под началом, я одиночка по натуре. И каждый раз, начиная с лохматой бестией очередную шымдыршы-сессию, я волнуюсь, будто первый раз подошел к кафедре…
        А может быть, это ежедневное ожидание волшебства? Желание увидеть новое чудо первому? Они никогда и ничего не рассказывают о себе сами, только если спросишь. Я не видел ни одной их книги или фильма. Целая цивилизация общается с группой неизвестных. Мансур, помню, говорил, что, по данным социоаналитики, они больше напоминают коммерческую фирму, чем правительственную делегацию. Вряд ли, впрочем, можно так безоглядно применять к чужим людские закономерности. Туман, туман…
        Мы, как дети, недоверчиво берем в руки дорогие и странные подарки добрых дядь, случайно заглянувших в гости к родителям. Антигравитационные машины, управляемый синтез, генные модификаторы - все это мы получаем «под ключ», завернутым в разноцветные ленточки. И ни намека на то, КАК они всего этого добились.
        Двадцать пятое сентября
        Мансурище - Ален Делон. Весь в белом, шляпа на глаза, тросточку взял, пижон. Хорошо он на нас наварился за лето! Два дома отстроил, один продал.
        Мы, правда, тоже не бедствуем. Пришло то сладкое время, когда «товарищи ученые, доценты с кандидатами» имеют шанс на адекватную оценку своих навыков. Мансур просто взял на себя базарно-коммерческую часть, вот и всё. За процентец. Не будет же, в самом деле, Людка, к примеру, по подружкам расталкивать сорняковы молодильные компрессы. Кстати, на той неделе почти двести штук урвала у своего колючего. Растет, детка!
        - Иванов! - кричит мне Мансур через толпу, локтями дорогу прокладывает, три фужера шампанского к груди прижимает. - Место держи!
        Спонтанно как-то решили расслабиться. «Академический отрыв», как сказал догадайтесь кто. Всей рабочей группой. Столпились у рулетки - физики да химики, биологи и математики. Седые кудри и блестящие лысины. Цвет российской науки.
        Протиснулся Мансур, протянул шампань, чокнулись.
        - Скажи мне, Иванов, как на духу! - смеется, змей, одними глазами. - А твоя тема основная - она вообще о чем?
        Эк подловил!
        - Ну, - улыбаюсь я, - без математического образования ты вряд ли что поймешь…
        - А мой отец говорил, что если ученый за пять минут на пальцах не может объяснить семилетнему ребенку, чем он занимается, то его надо гнать прочь, никакой это не ученый!
        - Так ты-то уже не семилетний, - отвечаю, - голову свою другим забил. Психология толпы, то да сё. А я занимался теорией чисел. Знаешь, Ферма, поиск множителей, простые-сложные, цельночисленные логарифмы. Так вот, была у меня теорийка, что каждому простому числу соответствует бесконечное количество отражений…
        Сбился я вдруг. Слова говорю, а картинка за ними не встает. Попугай, да и только. Математика - дело одиночек. Помню, как ночами не спал, как в туалет с ноутбуком уходил. Гордость от первых публикаций, ощущение, что великая тайна дрогнет и даст трещину. Но теория эха будто выскочила из головы.
        Людку каблуки уже не держат, привалилась к моему плечу. Глаз от красно-черной карусельки оторвать не может, только хихикает:
        - А все-таки «жи-ши» пиши через «и»!
        Из дневника:
        У-у, раз уж ты попался мне на глаза!..
        Кончилось время золотое, дружище-дневничище. Стали твои хозяева практически рядовыми гражданами. Спасибо змею-Мансуру, года не прошло, как утвердили визовый режим, и поток чуч хлынул на просторы необъятной. Чучи - это чужие, тоже змей придумал. Рыщут по городам и весям, спрос теперь - и на доцентов, и на кандидатов. Чучи готовы пообщаться с каждым. Шымдыршы, дорогие товарищи!
        Получив от Мансура три котлеты за последний товарчик, отправились мы с Людкой в казино. Она в последнее время (как я ей в двух словах теорию вероятностей объяснил) увлеклась рулеткой и баккарой. Смешная, в азарт входит на раз, заводится, когтями сукно царапает. Смотрю на нее со стороны - радуюсь, хорошо нам вместе. Как в рекламе: он - привлекателен, она - чертовски привлекательна…
        Только прокол у нее случился: набор частушек почему-то Сорняк забраковал. Первый раз такое! Говорит, нужна не просто коллекция, а еще и анализ какой-то. Лингвистический, в общем. Людка полдня проревела, а потом ничего, успокоилась. Села переделывать. Только трудно дело продвигается.
        У меня-то - лучше. Оттарабанили с Лохмачом диффуры. За шесть часов управились, в темпе вальса. Ползает у нас теперь дома по потолку морская звезда, биотех. То нахохлится, то лучами в стороны растечется. Чистит воздух от микробов, но не как фильтр, а по-умному, блюдет баланс.
        Вторую такую дочке подарили. Ну, а остальное, как обычно, змей забрал.

/ \ / \ / \ /
        Вот, четверть часа с ручкой над пустой страницей просидел. Что за привычка такая, мысли протоколировать? И Людка ругается, говорит, как сгорбишься над тетрадкой, рот откроешь, так вылитый даун. Надо мне, старик-дневник, немножко обдумать, что в тебя писать, а что нет.
        Шымдыршы?
        Тридцать первое декабря
        Зажрались, скотины! Я ж работал, ночей не спал, а Лохмач только пролистал мои расчеты и говорит: «К сожалению, мы сейчас не в состоянии быстро обработать эту бесценную информацию». Это у него, значит, натуральные извинения, что вместо глайдера нового или какой другой штуковины навороченной будет опять всякой мелочовкой расплачиваться.
        Обидно, однако! Тупоумные уродцы слетелись со всей галактики, а платить толком не хотят. Уже год, как толкаем их жалкую науку вперед. Как же вы, говорю, лохматая твоя башка, до сих пор без возведения в степень обходились? Как звездолеты свои построили, как вообще в воздух подняться смогли? А он не отвечает толком, крутит, видно, боится, что я цену набавлять стану.
        А мне и так хорошо. С Мансурчиком сразу договорились: игра наша называется «Кот в мешке», и деньги он мне отдает еще до контакта. О сумме столковались, и что там Лохмач в посылку уложил, мне теперь фиолетово. И куда это девать, Мансур сам разберется. Он меня сразу на выходе встретил и до дачки подбросил - лениво мне что-то стало в последнее время глайдер водить. Поросенка подарил, к столу, говорит, новогоднему. Вот так конструктивно я день и провел.
        А какая красотень за городом! Снежок хрустит празднично, на ветвях шапки белые, только елку у сарая обтрясли да в лампочки обмотали. Дым коромыслом, совсем стемнело уже, а еще ни стол не накрыт, ни банька не протоплена. Старую грязь не смыть - так и в следующий год дороги не будет, точно говорю!
        Бабы суетятся, салаты строгают, селедочку чистят. Зятек над мангалом танцует, полешки крутит. Дочура, балда, на растопку бумагу искала, так из моего старого дневника страниц понадергала.
        Хотел на нее сначала собачку спустить, а потом и думаю: на что мне сдалась эта писанина? Что я, перечитывать, что ли, это стану? Если только в старости, на грани маразма. А что, может, на мемуары сгодится? Все ж таки академик наук, из первых контактёров, человечеству светлое будущее своими руками, вот этими вот, состряпал.
        Одна ерунда только засела в голове занозой. Дает мне, значит, Лохмач коробку с Мансуровым добром и со всем почтением: «Шымдыршы!» Мне и приспичило вдруг спросить, мол, запамятовал я, как ваше шымдыршы на человеческий язык переводится?
        Лохмач и говорит: «Поделись мудростью».
        Понятное дело, машинки-переводчики за год-то заточили еще как, они теперь и интонацию передают, и даже акценты инопланетные имитируют. Не то что в январе было на первых контактах, стыд один! А тогда, вначале, я то же самое спросил, и Лохмач ответил - но чуть-чуть по-другому. Сколько ни пыжусь, не могу вспомнить что.
        Хотя зачем нам, землянам, эта лингвистика-фигистика? Пусть галактика русский да английский учит. А нам пора пошевеливаться, в баню с веничком, а там и за стол.
        - Люсёк! Ты водку в морозильник не забыла сунуть?

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к