Хозяйка судьбы Анна Александровна Никода
        Королевские бастарды - наследие древних времен. Традиция, которой приходится следовать в борьбе за власть. Святые и проклятые, они - основа могущества королевского дома, несмотря на свое двойственное положение. Это официальная версия. На самом деле многие уже давно не верят в сказки о могуществе бастардов. Корона вытянула их силы, забрала дары… И само их существование становится бесполезным… Инира Нокт-Аукаро - бастард. И многое могла бы рассказать о том, что происходит за кулисами. Какова на самом деле жизнь ребенка, ни разу в жизни не встречавшего своего отца.
        АННА АЛЕКСАНДРОВНА НИКОДА
        ХОЗЯЙКА СУДЬБЫ
        ГЛАВА 1
        Она хорошо помнила тот день, когда впервые пересекла границу Академии. Точнее, ночь.
        Это случилось спустя две недели бесконечной тряски в постоянно меняющихся плохих повозках, ночевки в кишащих блохами трактирах, отвратительной еды и напряжения.
        Их преследовали. Она это чувствовала кожей, знала какой-то своей частью и боялась. Страх преследовал Иниру по пятам. Она боялась закрыть глаза, боялась повернуться спиной к уставшим, злым телохранителям, боялась этой бесконечной дороги в неизвестность.
        Ей никто ничего не говорил. Ее стража, призванная защищать девушку, смотрела с плохо скрываемым презрением и недовольством. Она была ценным грузом, но не дороже их жизни, которую стражники оценивали больше, чем жизнь одного из многочисленных бастардов короля.
        Поначалу она пыталась задавать вопросы. Потом хотела поговорить. К концу второй недели Инира сдалась и молча подчинялась, перебираясь из одной кареты в другую, меняя лошадей и безропотно принимая из рук стражи черствые куски хлеба. Иногда это была единственная еда за весь день.
        Чем дальше на север они продвигались, тем скуднее становилась пища и холоднее ночи. В разгар лета поутру она видела изморозь на короткой, мохнатой траве, проплешинами покрывавшей серую, твердую как камень землю. Деревень почти не встречалось, а те, что были, отличались от привычных ей как день от ночи. В Имретоне, где они с матерью жили, дома строили из глины и дерева. Стены, выжаренные солнцем до самого основания, никогда не бывали холодными. Инира скучала по узким тенистым проулкам и вечному гомону торговцев рыбой, по теплому морскому ветру и соленой каракатице, которую можно было купить за пару медяков.
        А потом случилось это. И ее бросили посреди ночи в карету, заперли двери и помчались по мостовой прочь из города.
        Бастарды короля были ценной, но тяжкой ношей.
        Здесь, на севере, редко встречались трактиры и еще реже - путники. Дорога была пустынной и колея едва заметна на твердой земле. Иногда серый пейзаж менялся. Дорога уходила вниз и тогда приходилось дышать через носовой платок, чтобы не стошнило от мерзких болотных газов. Под колесами хлюпали гнилые доски, намечавшие гать, вокруг роились тысячи мелких, как песок, мошек.
        Земля все чаще уходила то вниз, то вверх, но ни разу не явила перед Инирой хоть малого леска. Чахлые редкие деревца в низинах больше походили на кусты, чем деревья. Огонь стал такой редкостью, что девушка отдала бы последние деньги, чтобы протянуть руки к его теплу.
        Так, замерзшая, уставшая от бесконечных болот и пустошей, голодная и равнодушная ко всему, она и въехала в Академию.
        Когда посреди ночи карета внезапно остановилась, Инира тут же открыла глаза. Сон ее из-за постоянного страха стал чутким и беспокойным.
        Тревожно прислушиваясь к звукам снаружи, она нащупала в кармане осиновый кол. Не от вампиров. Просто это было единственным деревом, которое получилось найти на последней стоянке. Березки были гнилыми и влажными, а осина, невесть как очутившаяся на вершине холма, стойко сопротивлялась морозам и ветрам.
        У Иниры было достаточно времени, чтобы с помощью пилочки для ногтей обстругать один конец отломанной ветки. Она не боялась стражников, она страшилась тех, кто следовал за ними попятам, тех, от кого они бежали.
        Послышался скрип засовов, и карета снова тронулась с места. Копыта лошадей застучали по дереву.
        - Быстрее, быстрее! - чей-то хриплый, словно каркающий голос раздался возле самых дверей.
        Внезапно карета распахнулась. Инира сощурилась, пытаясь за светом ярко пылающего факела рассмотреть человека, и не сразу заметила протянутую руку.
        - Ну? - снова каркнул мужчина. - Долго ждать? Ей, она что, немая?
        Послышался нецензурный ответ и ее бесцеремонно схватили за локоть, вытаскивая из кареты. Инира пискнула, слабо сопротивляясь, запнулась о порожек и едва не рухнула на землю, ослепленная светом факела. Мужчина рядом с ней снова выругался, вздергивая девушку за руку. Руки, цепкие и сильные, словно у обезьяны, перехватили ее за плечо, причиняя боль.
        - Ну? - прозвучало угрожающе. Мужчина передал факел кому-то за спиной, перехватил жесткими пальцами ее подбородок и Инира, наконец, смогла его рассмотреть. - Говорить будешь?
        Лицо было точно таким же, как и руки - жестким, даже жестоким. Казалось, ничего, кроме морщин, на этом лице не существует. Глаза тонули под тенью густых бровей, крючковатый, располосованный шрамом кривой нос нависал над безгубым ртом.
        - Оставь ее в покое, Кирх, - один из стражников подошел ближе (он показался мне сейчас самым родным человеком на свете). - Девчонка две недели в пути.
        - А тебе чего, говорить разрешали? - накинулся на него старик. Ее он все-таки отпустил и Инира, обхватив себя за плечи, чтобы хоть чуть согреться, смогла оглядеться. Она находилась в закрытом со всех сторон каменном мешке. Прямо за спиной, едва не схлопнувшись на заднике кареты, находились огромные железные ворота. Они слабо поблескивали в лунном свете, выдавая узорную чеканку. От них расходились каменные стены в три-четыре ее роста. Зубцы чернели на фоне небосвода цвета индиго. А прямо перед ней… Создатель великий!
        Замок был огромен. Он нависал над небольшим двором сотнями тонких, высоких башен, словно клыками ощерившись на девушку. Главное здание соединялось с башнями короткими открытыми переходами. Узкие бойницы зияли чернотой более густой, чем абсолютная темнота южных ночей.
        Рядом с ним совершенно терялись пристроенные к крепостным стенам более низкие здания. Все они были каменными, все до единого. От них полыхал ледяной могильный холод и на какую-то секунду подумалось, что это и есть ее могила.
        Наверное, она отшатнулась и за что-то зацепилась, потому что следующее воспоминание - это как все, кто был этой ночью во дворе, смотрели на нее, закрывая головами небосвод. Боль в затылке медленно разлилась по всей голове.
        - Неуклюжая, - сплюнул Кирх, но, прежде чем его пальцы вновь потянулись к девушке, стражник оттеснил его назад:
        - Не вздумай еще раз прикоснуться к ней.
        Руки так никто и не подал. К этому она привыкла, так было и раньше, поэтому поднялась самостоятельно. На пальцах крови не было, значит, голова цела.
        - Пошли, неуклюжая, - Кирх, если такое вообще было возможно, проникся к Инире еще большим презрением. Не дожидаясь, пока она ответит, он повернулся спиной и, шаркая подошвами сапог по каменной мостовой, двинулся ко входу в замок.
        Инира растерянно оглянулась на стражников, испуганная такой перспективой, но они уже вскочили на коней. Карета осталась стоять, одинокий чемодан лежал где-то в ее недрах.
        Заскрипели железные ворота. Ветер ворвался во дворик, словно вторя ее желаниям, пытаясь остановить пятерых мужчин, так стремившихся ускакать в ночь.
        Она не стала их останавливать. Ей еще ни разу это не удалось. Люди никогда не слушают советов, тем более, если они исходят от бастарда короля.
        Кирх уже скрылся в темном провале замковых дверей. Инира осталась одна во дворе, не считая патрулирующих стены воинов. Не желая оказаться и вовсе без сопровождающего, она торопливо нырнула в темноту.
        Это было ее первое воспоминание о Дуур-корте. Мрачная громада, желавшая ей смерти, вот что она помнила.
        Она прошла за стариком по темному, холодному замку, петляя в многочисленных, словно призванных запутать коридорах. Кирх, несмотря на впечатление немощного, передвигался на удивление быстро и Инира не успела рассмотреть ни большой столовый зал с висевшими на стенах гобеленами, ни аудитории, мимо которых они проходили. В полной тишине, словно воры в ночи, они поднимались по бесчисленным ступенькам все выше и выше. Потом Кирх распахнул какую-то дверь и Иниру едва не сбросило с этих ступеней порывом ураганного ветра.
        - Держись за поручни, - только и сказал старик.
        Переход между башнями, короткий, но находившийся на высоте тридцати метров, запомнился ей надолго. Ветер, казалось, вознамерился сбросить ее с этого узкого моста, единственной опорой на котором были железные, идущие вдоль низкого портика трубы. Инира вцепилась в них разом заледеневшими пальцами, подавляя желание сесть на четвереньки. Старик уже маячил возле входа в башню, цепко, словно паук, перебираясь на ту сторону.
        Инира сцепила зубы и поблагодарила всех богов за то, что сейчас глубокая ночь. Почему-то казалось, что ей очень не понравится вид сверху.
        Потом по ступенькам они снова спустились вниз. Башня расширялась к земле и вероятно, поэтому до сих пор оставалась цела, потому что выдержать такие ветра без твердой опоры было совершенно невозможно. Пролеты становились все шире, спиральная лестница на каждом этаже теперь проходила мимо закрытых дверей. Кое-где горели факелы, а однажды она увидела пульсар, озарявший пространство мертвенным, бледным светом.
        - Позеры, - фыркнул Кирх, шаркая мимо.
        Когда Инире уже начало казаться, что их путь никогда не закончился, старик вышел на одном из этажей, прошел по кругу и остановился около одной из дверей.
        - Спать будешь здесь.
        Она кивнула и подумала о своем чемодане. Но спрашивать о нем у старика было страшно и поэтому Инира просто открыла дверь.
        В темном помещении стояло шесть кроватей. Дальняя стена была шире, чем та, что прилегала к лестнице, но к ней притулилась между двумя бойницами всего одна пустая кровать.
        Уже потом она поняла почему. От стены веяло холодом, от бойниц постоянно дуло. Зимой ее одеяло покрывалось тонкой ледяной корочкой, а летом вечно было сырым, потому что единственная печка стояла в центре помещения.
        На пяти других кроватях спали люди.
        Инира вскинула брови, молчаливо обращаясь с вопросом к Кирху. Тот злобно покосился на нее и выплюнул:
        - А ты ждала особого обращения? Как по мне, как придушить тебя и вся недолга, проблем было бы меньше. Но лорд-директор сказал, - тут старик пожевал губами, словно подстраивая их под незнакомое слово, - КОН-ПИ-РА-СИЯ, а значит, будешь спать, где скажут. Завтра в десять ты должна стоять в кабинете лорда Приаша.
        Дверь за ней безжалостно захлопнулась.
        Конспирация. Инира добрела до кровати, легла на холодное одеяло и с наслаждением опустила голову на подушку. Две недели жестких лавок и свернутого вместо подушки плаща. Две недели без возможности выпрямить ноги, две недели постоянной качки и тошноты. Если он думает, что напугает ее соседями, то глубоко ошибается.
        Где-то внутри, так глубоко, что Инира не позволила себе даже осознать это, зрела радость. Неведомый лорд-директор подарил ей самый большой подарок, который только может получить бастард короля. Конспирацию.
        Никто не будет коситься на нее, никто не будет обзывать исподтишка или присылать обидные до слез записочки. Никто не станет шарахаться от одинокой фигурки на улице.
        Впервые за восемнадцать лет Инира была совершенно, абсолютно счастлива.
        Глава 2
        Лорд-директор перевел взгляд за трясущимся пальцем Кирха, наблюдая за учениками с высоты нависавшего над холлом балкончика. Балкончик странным образом выходил не на улицу, а внутрь здания, что позволяло следить за большинством перемещений. Из главного зала, словно паучьи сети, расходились многоуровневые переходы. Некоторые вели к аудиториям на третьем и пятом этажах, некоторые к закрытым переходам в башни, однако сейчас, ранним утром, вся жизнь сосредоточилась в Большом Обеденном зале. Ему было отлично видно студентов и преподавателей, наподобие спирали закручивающихся вокруг стола для раздачи. У строителей замка было весьма изощренное чувство юмора и странный, но гениальный мозг, заставлявший всех обитателей Академии каждое утро независимо от их собственного на то желания активировать магические ритуалы. Может быть, только поэтому замок до сих пор еще стоит, а не развалился на камни, хотя по всем прогнозам давно должен был это сделать.
        Среди толпы он едва смог различить девушку. Одетая в ученическую форменную мантию, она ничем не отличалась от других первокурсников, разве что двигалась вместе со всеми, но в одиночестве. Было заметно, что она очень старается не выделяться. Темно-русые, отдающие бронзой волосы укрощены в пучок, на плече болтается форменный рюкзачок, хотя никаких книг в нем явно еще не было, не успела она добраться до библиотеки. В одной руке поднос, в другой - расписание занятий, хотя, опять же, сегодня она на них не попадет и сама об этом знает.
        Он назначил ей встречу на десять, чтобы не привлекать к новенькой внимание, но она встала вместе со всеми, вливаясь в общий поток и это было идеей лучшей, чем его.
        Виктора это ужасно раздражало. Она выглядела деловитой и довольной жизнью, что означало проблемы для него. Сама она была ходячей проблемой, о которой он пообещал позаботиться.
        - Помяните мое слово, ничего хорошего из этого не выйдет, - пробурчал Кирх, тоже наблюдая. - Она же как часовая бомба. Тронь ее - и король все тут разнесет к чертям собачьим.
        - Мы не будем ее трогать, - не слишком уверенно возразил Виктор, хмуро оглядывая зал.
        - И чего? - продолжил ворчать Кирх, на правах самого старого в замке игнорируя раздраженные нотки в голосе лорда-директора. - Пылинки с нее сдувать, пока кто-нибудь особо ушлый не пристукнет, как котенка?
        Виктор прикрыл глаза, напоминая себе, что не может избавиться от старика тем способом, который упорно маячит перед его внутренним взором.
        - А мы все равно останемся виноваты… - Кирх злобно затрясся. Вот бы он и вовсе развалился от своего тремора. - Зачем вы согласились на это?
        - Альберт сказал, это ненадолго.
        - Десять бастардов уже мертвы, - напомнил старик. - А королевская гвардия ничего не может толком сказать. Думаете, эта проживет дольше?
        - Я думаю, что не в том положении, чтобы спорить с королем, - огрызнулся потерявший терпение Виктор. Он смотрел, как девчонка осторожно пристраивает свой поднос за столы первокурсников, неуверенно усаживаясь за длинную лавку. Странная она какая-то. Словно дикий зверек, который никогда не видел человека. Страха в ней не было (может быть, зря), зато осторожности в достатке. Будто готовая в любой момент сбежать, девчонка устроилась на самом углу, хотя студенты подвинулись, освобождая ей место.
        Навязали души на его голову! Мало было засунуть его на край света, присматривать за магами-недоучками, так надо было еще подсунуть ее! Королевский бастард, подумать только! Что он должен с ней делать? Любая ее царапина выйдет ему боком, независимо от того, будет девчонка виновата или нет. Не говоря уже о том, что по ее следу идут неведомые убийцы, уничтожившие уже почти половину королевских детей. Пусть и незаконных, но король, славившийся своей любвеобильностью, почему-то все равно негодовал и требовал сохранить хотя бы тех детищ, что еще остались. И главное, ведь не посадишь ее под замок - тогда слухи о девице разойдутся быстрее, чем круги по воде. Идея Альберта была хороша - сделать из Иниррелеи Нокт-Аукаро (простигосподи) обычную студентку-первокурсницу, благо набор только вчера прошел. Меток на ней никаких не имеется, дар, если он и был, то весьма слабенький, сольется с другими и ни одна собака не отличит.
        Может, собака и не отличила бы, а Виктор знал.
        - Вы меня вызывали?
        Он резко отвернулся от балкона, с досадой понимая, что предаваясь размышлениям, упустил верткую девицу. В первый же день. Она успела добраться до его кабинета и теперь стояла перед ним.
        Снова этот взгляд - настороженный, но без страха, словно она еще не решила, чего от него ждать.
        Виктор одарил ее мрачным взглядом с головы до ног, замечая и стертые до основания дорожные туфли из мягкой замши (замерзнет, заболеет и умрет!) и тонкие, длинные пальцы с аккуратно подстриженными под корень ногтями (у Альберта такие же руки, опознают и все равно убьют!), то ли хрупкое, то ли просто слишком худое тело, на котором ученическая рубашка и юбка в пол болтались, как на вешалке (не померла бы от голода), высокие скулы, упрямый острый подбородок и необычный медовый, янтарного оттенка цвет глаз. Она походила бы на домашнего пушистого котенка, если бы не настороженное выражение лица и не сжатые в тонкую линию губы.
        Аура отражала ее состояние как нельзя лучше - то увеличиваясь, то почти сливаясь с кожей, она мерцала неясными оттенками от серого до лилового, выдавая девчонку с головой.
        - Посадим ее под замок и дело с концом, - внес конструктивное предложение расположившийся в директорском кресле Кирх.
        Аура полыхнула черным, заставив Виктора автоматически отшатнуться.
        И все. Ни слова, только отчаянный взгляд. Она безошибочно определила, что главный здесь именно он и на старика даже не посмотрела.
        - Сядь, - коротко бросил Виктор, кивая ей на стоявшее у его стола кресло. Она бросила туда опасливый взгляд, но села. Он одним взглядом заставил старика убраться с его места и угнездился сам, почувствовав себя более уверенно, когда между ним и этой странной особой оказался массивный дубовый стол.
        Инира посмотрела на свои судорожно переплетенные пальцы и усилием воли положила руки на сомкнутые колени. Так, как учила наставница. В то время, когда у нее еще была наставница. Этот человек пугал ее. От него зависела ее судьба и это приводило Иниру в смятение. Только она почувствовала, каково это - когда никто не смотрит на тебя с плохо скрываемым презрением, как он одним словом может лишить ее этого. Снова будет только комната под замком, черствый хлеб и молчаливые стражники.
        - Меня зовут Виктор Приаш, - голос у него оказался под стать выражению лица. Презрительный, надменный и очень, очень холодный.
        Инира подавила желание поплотнее запахнуть свободно висевшую мантию. Человек напротив нее мгновенно бы понял, что она боится. А такие, как он, слабостей не прощают.
        - Я лорд-директор данного… заведения, - продолжил между тем мужчина и сразу стало понятно, что он невысокого мнения о вверенном ему учреждении. Инира наблюдала за ним из-под опущенных ресниц, замечая тонкую линию губ, еще больше сжавшихся. Черные волосы зачесаны назад в аккуратный низкий хвост, открывая высокий, красивый, но напряженный лоб с уже прорезавшимися морщинами, тонкая линия чуть длинноватого подвижного носа придавала ему сходство с гончей, которая вот-вот возьмет след и ей очень не хотелось бы стать однажды его мишенью. Но самым пугающим были глаза. Абсолютно черные, словно два угля они ярко выделялись на бледном лице, придавая лорду-директору вид мятежный и слегка инфернальный. Поневоле задумаешься, каким же даром должен обладать человек с такими глазами.
        - …в котором вы имеете несчастье поселиться, а мы - лицезреть вас, - Виктор вздохнул и, побарабанив пальцами по столешнице, с отвращением заключил: - Неопределенное время.
        Инира приросла к стулу, боясь пошевелиться под его взглядом. Только не под замок, только не под замок! Его отношение ее не пугало, так относились к ней большинство людей, к этому она привыкла, но снова сидеть в четырех стенах было выше ее сил.
        - За это время я ожидаю, что вы хотя бы попробуете притвориться обычной студенткой, прилежной и МАЛОобщительной, - с нажимом на последнее слово холодно продолжил Виктор. - Не привлекайте внимания, Нокт-Аукаро, не ввязывайтесь в авантюры, иначе я без малейшего сожаления посажу вас под замок до конца расследования на хлеб и воду. Я ясно выразился?
        Инира судорожно закивала, боясь проронить хоть слово, разрушить эту призрачную удачу, которую она каким-то чудом словила за хвост. Судя по выражению лица Приаша, он не только без сожалений, но и с огромным удовольствием исполнит угрозу.
        Но пока что, пока что она почти свободна. И никто не знает, что перед ним - особа королевской крови, драгоценной магической династии…
        ГЛАВА 3
        Знакомство с однокурсниками оказалось совсем не таким, как она себе представляла. Рано утром ее разбудили, в спешке даже не заметив пополнение в комнате. Пятеро девушек, едва достигших возраста дара, ужаленными пчелами метались по небольшой комнате, расшвыривая с дороги подворачивающиеся одеяла и вещи. Они толкались перед единственным умывальником в углу, выскакивали в то и дело хлопающую дверь, сталкивались лбами у шкафа с одеждой и говорили, говорили, говорили…
        Инира смотрела на это буйство с плохо скрываемым ужасом, вцепившись в свое оледеневшее одеяло. Никакие души не смогли бы поднять ее с кровати и включиться в… в это.
        - Давай, давай, быстрее, а не то опоздаем! - какая-то девочка, тощая и длинная, как помойная кошка, с копной коротких, но огненно-рыжих волос на голове, подскочила к ней и попыталась сдернуть одеяло. Инира вцепилась в него, как в последний оплот стабильности, но девица уже умчалась дальше, влезая на бегу в длинную и широкую плиссированную юбку и застегивая последние пуговицы на белой рубашке. Пятеро фурий одна за другой исчезли в дверях, оставив комнату в полном разгроме. Никто даже не заметил, что печь потухла, а Инира замерзла так, что зубы стучали. Убедившись, что они не вернутся, она поспешно умылась, заправила кровать, собрала с пола разбросанные вещи, разложив их в шкафу и тогда только поняла, что ей тоже полагался комплект одежды: юбка, рубашка, широкая, похожая на простыню, но теплая мантия, высокие утепленные ботинки и рюкзак. На нем лежал свиток с расписанием. Девушка недоверчиво пробежалась по нему глазами. Ей все еще не верилось, что это действительно происходит с ней. Ее официально зачислили в Академию Одаренных. Пусть на отшибе, пусть заведение явно едва сводило концы с концами, а
она лишь исполняет роль, но все же. Она оказалась среди людей.
        Инира была готова объявить благодарность неведомому убийце, решившему сжить со свету королевских бастардов.
        Негромкий, низкий гул прошелся по зданию, заставив девушку поспешить. Не желая выделяться, она переоделась, подхватила пустой рюкзачок и выскочила в коридор, следуя за потоком студентов. Здесь были и старшие курсы, отличаясь от первокурсников, как день от ночи, и преподаватели и ее, видимо, будущие однокурсники - их можно легко опознать по растерянным, испуганным, но упрямым выражениям лиц. Она постаралась сделать все, чтобы затеряться среди них и, похоже, ей это удалось. По крайней мере, когда Инира искала себе место для завтрака, ей охотно, словно для своей, его предоставили.
        - Жуй быстрее, не хочу снова бесить Оноре, - снова поторопила ее уже знакомая рыжая девушка, с невероятной скоростью поглощая нечто, что Инира с трудом могла назвать кашей. На поверку это оказалась перловка с сушеным, разварившимся мясом. Такую в Имретоне раздавали беднякам, когда случился голод.
        - Вчера он просто рвал и метал, когда на распределении Отиша подпалила ему мантию, - пояснила ее соседка - крепко сбитая блондинка. Инира тайком осмотрела остальных, убеждаясь, что среди ее новых соседей нет ни одной аристократки. Все девушки выглядели так, словно привыкли к тяжелой, ежедневной работе: обветренная, грубая кожа, шрамы на руках, у некоторых - лица испещрены оспинами. Они ели жадно, быстро, не разбираясь.
        - Я не специально, он сам попросил, - буркнула разом поскучневшая рыжая. - Я же предупредила, что не умею направлять дар.
        - Вот бы ты ему бороду спалила, - размечталась третья девушка. Бледная, почти белая кожа, темные волосы и слегка раскосые глаза выдавали в ней уроженку северных земель. Через всю щеку у нее шел безобразный шрам, уходя под воротник рубашки. Инира постаралась отвести взгляд как можно быстрее, чтобы она не подумала, что ее рассматривают.
        - Кари! - возмущенно толкнула ее четвертая. Позднее выяснилось, что они были родными сестрами-погодками, хотя Инира поначалу приняла их за близнецов.
        - Ками! - передразнила ее явно более бойкая сестра. - Он мерзкий.
        Беседа закрутилась вокруг особенностей льера Оноре, участия не требовала и Инира продолжила осматриваться. В ней боролись два противоположных чувства: восхищение от того, что она впервые в жизни была частью чего-то и страх, по той же причине. Она не знала, как это. Не умела общаться, понятия не имела, как понравиться своим новым соседкам по комнате. Что вообще делают обычные люди, когда хотят с кем-то подружиться? У нее никогда не было друзей. С Инирой даже собственная мать обращалась, как с драгоценным, но опасным сосудом.
        Впрочем, никаких действий от нее не требовали. Когда гонг прозвенел второй раз (от гула у нее забегали мурашки вдоль позвоночника), девочки поднялись из-за стола. Инира последовала за ними, на середине пути затерявшись в толпе, и скользнула в сторону.
        Последовавший за этим короткий, но содержательный разговор с лордом-директором вымотал ее до крайности. Из его кабинета девушка вышла на ватных ногах и обессилено присела на ступени, прислонившись лбом к холодному камню.
        - Простынешь, - насмешливый голос принадлежал невысокому коренастому парню. Он выглянул из бокового коридора, спиралью отходившего от лестницы. Кабинет Приаша расположился сразу на площадке, словно нависая над остальными этажами. Местные строители, видимо, очень любили спирали - Инира это заметила.
        Не зная, что ответить, она просто улыбнулась и встала.
        - Простите…
        - Я Оливер, - парень подошел ближе, протягивая ей руку. Инира постаралась, чтобы священный ужас никак не отразился на ее лице и несмело, ожидая, что ее вот-вот поразит молния и небесный гнев обрушится на голову, протянула ему свою.
        Оказывается, люди очень теплые. Теплые и мягкие. Его ладонь на ощупь была именно такой. А еще - она была больше, чем ее. Прикосновение было приятным, но настолько неожиданным, что Инире показалось, будто молния и впрямь поразила ее. Впервые в жизни к ней по доброй воле, не скрываясь при этом за перчатками или одеждой, прикоснулся человек.
        - Все в порядке? - видимо, она сделала что-то не так, потому что Оливер отпустил ее, с тревогой вглядываясь в лицо девушки. - Что с тобой?
        - Что? - поглощенная собственными переживаниями, Инира с трудом вынырнула из этой гаммы ощущений, которые обуревали ее.
        - Ты плачешь? - Оливер явно уже жалел, что заговорил с этой странной девицей.
        Ее лицо действительно было мокрым от слез. Идиотка.
        Инира поспешно размазала их по щекам, не зная, куда деть глаза.
        - Нет, нет… Я просто… Простыла. Прости.
        Не то чтобы он в это поверил, но дальнейшие вопросы прекратила открывшаяся дверь директорского кабинета.
        - Мне казалось, я ясно выразился, Инире?
        Под недовольным взглядом черных глаз ей захотелось сделаться очень-очень маленькой. Чувствуя, как загорелись щеки, девушка бросила виноватый взгляд на Оливера и опрометью бросилась вниз.
        Виктор проводил девчонку глазами (не убилась бы) и перевел тяжелый взгляд на студента. Его он отлично помнил.
        - Оливер, у вас образовалось свободное время?
        Парень скрылся с его глаз поспешнее, чем даже девчонка. Аура его, поначалу пестрившая оттенками синего (удивление) и красного (интерес) как новогодняя елка, сделалась равномерно серой в попытке слиться цветом с окружающими стенами.
        Найти нужную аудиторию оказалось не так-то просто. Инира только приблизительно помнила, в какую сторону ушли девочки и совсем не видела, куда именно они вошли. Пришлось долго и муторно искать того, кто поможет. Поэтому, когда девушка, наконец, вошла в аудиторию, лекция приближалась к своему логичному окончанию. Негромкий хлопок двери в конце класса привлек всеобщее внимание. Воцарилась тишина. На возвышении у черной классной доски стоял невысокий мужчина. На вид ему было около пятидесяти, черная шевелюра пробивалась белыми перьями седины, бакенбарды и вовсе были как снег. На худом, с выдающимся острым подбородком лице застыло выражение нехорошего удовлетворения.
        - Похоже, у нас появился первый кандидат на отчисление, - на удивление скрипучим голосом, сразу выдавшим в нем глубокого старика, каркнул преподаватель. Инира судорожно вспоминала его фамилию. Отис? Итире? Оноре! Точно.
        - Простите, льер Оноре, этого больше не повторится, - надеясь провалиться сквозь землю под взглядами целого курса (человек пятьдесят, не меньше!), выговорила девушка, ища свободное место. Отиша украдкой махнула ей, подвинувшись, и Инира с облегчением устроилась рядом.
        - К завтрашнему занятию вы выучите весь кодекс Академии, - одарив ее напоследок неприязненным взглядом холодных, выцветших голубых глаз, процедил Оноре, возвращаясь к лекции.
        После звонка ее обступили уже знакомые девочки:
        - Ну ты даешь, я бы не решилась к нему после звонка заходить! - двигаясь по коридорам вслед за основной толпой первокурсников, Ками умудрялась что-то писать на клочке пергамента. Кари с недовольным видом поддерживала ее под локоть.
        - Ха! - Отиша подхватила Иниру (та дернулась от неожиданности), утаскивая ее следом за всеми. - Весь кодекс! Эту муру даже лорд-директор не знает целиком, уверена! И чего он взъелся, подумаешь, опоздала…
        - Чего же ты сама тряслась перед звонком? - блондинка, имени которой Инира все еще не знала, фыркнула. Похоже, у них с Отишей было что-то вроде соперничества.
        - Я проявляла осторожность, - вздернув нос, заявила рыжая, стремительным тараном протискиваясь через толпу. - Быстрее, чего вы тащитесь, как сонные?
        Следующая пара (ее вела ничем особо не примечательная девушка, почти одного с ними возраста) оказалась посвящена концентрации дара. Вообще, как заметила неугомонная Отиша, все занятия первого триместра посвящены исключительно оформлению даров. Развитие концентрации, самоконтроль, определение ведущей способности и активация дара - вот, собственно, и все, чем им предстояло заниматься ближайшие полгода. Отиша была недовольна (где же магия, где заклинания и древние духи?!), зато Инира абсолютно счастлива. Теория и азы практики, что еще нужно для той, чей дар почти не проявлен? Второе полугодие было посвящено созданию собственного проекта, по результатам которого большинство из них отправятся по домам. На самом деле, одаренные встречались не так уж редко. Почти каждая двадцатая семья имела среди своих одаренного. Дары были самые разные, от нелепого умения прыгать, словно лягушка, до манипуляций с человеческим сознанием. Академии одаренных по большей части предназначались для того, чтобы за годичный курс научить студентов правильно пользоваться даром, научить его контролировать и, по возможности,
развить.
        Большинству большего и не нужно - дети купцов, ремесленников, крестьян, они использовали этот шанс как возможность зарабатывать больше денег. Отиша, как оказалось, была дочкой кузнеца. И дар был под стать - преобразование металла.
        Лишь единицы оставались на следующую ступень. Действительно магические манипуляции (то, о чем так мечтала соседка по комнате) были доступны далеко не всем. Заклинания, вызов духов и прочие экзекуции над сознанием требовали владения потоками магии, а на такое был способен хорошо, если один из тысячи. Инира видела старшекурсников среди студентов. Десять - пятнадцать человек разных ступеней обучения. Некоторые давно перешли черту зрелости, обзавелись морщинами, но до сих пор носили ученическую мантию.
        - Долго ты еще собралась мучиться? - Отиша, кровать которой находилась ближе всех к Инире, неожиданно подскочила, уставившись на девушку. Та вздрогнула от неожиданности. Эта рыжая все делала стремительно и резко (за что получила сегодня кучу замечаний от льеры Катри), словно спущенная пружина. - Бросай, все равно не выучишь.
        Инира только помотала головой. Огромный том, взятый в библиотеке, был дочитан только на четверть, а время приближалось к трем часам ночи.
        - Ничего он тебе не сделает… Мне свет мешает, - неожиданно закончила Отиша, недовольно покосившись на вставленную в изголовье кровати лучину. Та горела ровно и долго, что наводило на мысль о магической обработке. Небольшой ящичек с лучинами нашелся в том же шкафу, что и форма.
        - Ладно, - смирилась Инира. Тихонько встала и, подхватив лучину и книгу, вышла в коридор. В башне было слышно, как завывает ветер, создавая целые завихрения, следующие вдоль лестницы. Но на этаже было тихо. Еще три комнаты занимали девочки (парни находились этажом ниже), одну отдали им под самостоятельные занятия, но в пустом темном помещении было так холодно, что девушка поспешила закрыть дверь. Огромный талмуд под мышкой начал тяготить ее. Инира перехватила его поудобнее и спустилась еще ниже. На третьем этаже оказались жилые, но пустые комнаты. Слой пыли на всех поверхностях ясно говорил, что уборкой здесь заниматься никто не собирается. На втором обнаружилась небольшая библиотека. Между шкафами втиснулись небольшие столы, а в дальнем конце находился камин. Погасший.
        В свете льющегося из узких окон лунного света Инира отложила книгу на стол и присела у камина, разгребая золу. Рядом стояло ведерко с углем. Она всыпала в очаг почти половину, уже начиная стучать зубами. Не помогала даже наспех накинутая поверх ночнушки теплая мантия.
        Еле-еле огонь разгорелся. Сразу стало теплее. Дочь короля, пыхтя, подтащила ближе один из столов (тяжелый, зараза!) и забралась с ногами в стоявшее в самом углу кресло. Обивка прохудилась и была побита молью, но все же лучше, чем жесткие занозистые табуретки.
        Открыв книгу, Инира принялась читать дальше. Не то чтобы она так уж боялась льера Оноре. Давно прошли те времена, когда она боялась кого бы то ни было. Разве что теперь в этот короткий список попал лорд Приаш, да и то лишь в силу его возможностей превратить ее жизнь в кошмар.
        Инирой двигал не страх, а извечное стремление привлекать как можно меньше внимания. За восемнадцать лет она успела усвоить, что это единственный способ избежать проблем.
        Иногда в темноте, до которой не дотягивались языки разгоревшегося пламени, слышались какие-то шорохи. Словно маленькие босые ступни перебегали между шкафами. Поначалу Инира вздрагивала, потом успокоилась - кто-то или что-то явно боялось освещенных мест.
        Под утро в противоположном конце библиотеки гулко рухнуло, стукнуло и наступила тишина. Задремавшая было девушка подскочила в кресле, книга со стуком рухнула на пол. Камин, как оказалось, давно погас, а в помещении было уже не темно - серый, сумрачный свет проникал сквозь окна, узкими лучами пронизывая пыльный воздух.
        Пригревшаяся в кресле Инира снова застучала зубами и сдалась. До подъема еще оставалась пара часов, их следовало бы потратить на учебу, но она слишком хотела спать.
        Конечно, Оноре остался недоволен. Чем лучше были ответы студентки, тем кислее становилось его лицо и каверзнее - вопросы. Когда на десятом она сбилась и ответила неправильно, злобный старикашка едва не подскакивал от радости.
        - Вы, моя дорогая, самая большая бездарность за все время обучения! - продребезжал он. - Вы - уникум, в самом плохом смысле слова!
        «Уникум» плохо вязался с «незаметной и малообщительной» и Инира в отчаянии опустила взгляд, уже готовясь к заточению.
        - Позвольте спросить, как вы к нам попали? - наслаждался тем временем ее позором Оноре. - Вы явно не соответствуете уровню данного заведения и я вынужден буду поставить вопрос о вашем здесь пребывании. Бездарности мне не нужны! Садитесь, дорогая, и постарайтесь запомнить хотя бы часть лекции, в будущем вам не представится такая возможность…
        Отиша полыхала злостью остаток утра.
        - Старый козел! - шипела она за обедом. - Уровень заведения, подумать только! Да сюда берут даже без экзаменов, лишь бы дар имелся! Это же богадельня!
        - Тишшше! - в который раз взмолилась тихая Ками, бросая по сторонам отчаянные взгляды.
        - Нет уж, пусть слышат! - Отиша хлопнула ладонью по столу. - Она ничего плохого не сделала, этот козел просто решил за что-то отыграться!
        Разговор плавно перетек на обсуждение возможных грехов льера Оноре. Инира не слушала. Она угрюмо размазывала по тарелке кашу и ждала окрика лорда-директора. Провалилась ее свободная жизнь в первую же неделю.
        Остальные лекции прошли как в тумане. Соседки, явно желая как лучше, перемывали Оноре кости до самого вечера, так что девушка уже слышать о нем не могла. Она вернулась в комнату, по-прежнему не участвуя в беседах, и легла на кровать. Хотелось умереть. Или выспаться.
        - Народ! - Отиша, которая куда-то исчезла после ужина, ворвалась в комнату, словно небольшой смерч. - Вы не поверите, что я узнала! Инира! Поднимайся, мы еще повоюем!
        Инира не хотела воевать, но села на кровати, настороженно наблюдая за неугомонной соседкой.
        - Я говорила со старшекурсниками, - группка девочек собралась вокруг кровати Иниры, на которую бесцеремонно завалилась Отиша, едва не сталкиваясь лбами. - Оказывается, Оноре едва ли не с каждым набором устраивает этот спектакль! Выбирает себе жертву и начинает ее «долбить».
        Все сочувственно посмотрели на «жертву».
        - И что, всех отчисляют? - с тревогой спросила Ками. Сестра тут же ткнула ее под бок.
        - Ни-ко-го! - с явным удовольствием по слогам произнесла Отиша, торжествующе глядя на Иниру. Та все еще не могла поверить, что меч над ее головой внезапно исчез.
        - Но он же обещал…
        - Они с лордом терпеть друг друга не могут, - ухмыльнулась девушка. - Каждый год тут такие представления! Оноре сослали сюда после какой-то темной истории в столичной Академии, вот он и бесится!
        Новости, что и говорить, были хорошими. Инира на радостях даже позволила себе улыбнуться - роскошь, которую редко может позволить бастард короля. - Предлагаю план мести! - рыжую, видимо, все еще глодало чувство несправедливости, потому что она сверкнула глазами в сторону Иниры и горячо зашептала: - Надо поставить этого старого козла на место!
        Остальные были более благоразумны:
        - Как ты собираешься это сделать? - Виктория (блондинка) подошла ближе. Она единственная не участвовала во всеобщей свалке, которая образовалась на кровати Иниры. Та испытывала по этому поводу самые разнообразные ощущения, от наплывов паники до ощутимого кожей удовольствия. Чувства были непривычными, дикими, но безумно приятными. Вот что значит, оказывается, быть ОБЫЧНОЙ.
        - Я собираюсь узнать, за что его выперли из столицы, - вскинула подбородок Отиша.
        - А дальше? - Виктория недоверчиво покачала головой. Светлые локоны качнулись, озаряемые бликами лучин. Несмотря на крепкое, коренастое телосложение, по характеру она больше походила на маленького породистого котенка - капризного и надменного, но неизменно трущегося поблизости. - Тебя же и вышвырнут за попытку шантажа. Здесь нужен план, очумелая!
        Высказавшись, она набросила на плечи полотенце и вышла из комнаты, томно виляя отсутствующими вроде бы бедрами. Остальные наблюдали за этим с сочетанием зависти и неудовольствия. Порывистая и резкая, как молодая лошадка, Отиша фыркнула и перевела на них горящий упрямством взгляд:
        - Вот увидите, я что-нибудь придумаю!
        Мнение самой Иниры никто не спрашивал, хотя она была скорее на стороне Виктории. Ей не нравилась сама идея мести. Лорд-директор ясно выразился на ее счет. Малообщительная и незаметная, души бы его побрали. Малообщительная и незаметная.
        В тот же вечер тема Оноре была, к удовольствию Иниры, заброшена за появлением другой, более интересной. Со старой дороги пришли новости о пятерых покойниках, найденных в одном из оврагов. Об этом вовсю судачили утром за завтраком, предлагая самые невероятные версии, и только Инира знала правду и молчала, надеясь, что никто не поинтересуется ее мнением на этот счет. Она видела, как Приаш и Кирх с тремя воинами гнали лошадей по дороге и пыталась понять, что говорит дар. Но убийство охранников, пусть и коротко, но все же знакомых ей, слишком сильно напугало девушку. Исчезнувшее было ощущение погони снова вернулось и она ощущала только страх и ничего больше.
        ГЛАВА 4
        С месяц все было относительно спокойно. Спокойствие это было похоже на тщательно закручивающуюся спираль. Она была незаметна для тех, кто в этом участвовал, но очевидна для всех остальных. Оноре, выбрав однажды Иниру в жертвы и, вероятно, не добившись от Приаша никаких уступок, решил действовать проверенными методами. Каждое занятие теперь начиналась с подробного опроса Иниры, которая, осознав, что его единственное оружие это слово, приняла тактику глухой обороны и попросту игнорировала все оскорбления. Лекции она прилежно, полностью следуя заветам лорда-директора, записывала и едва ли не дословно заучивала, хотя Оноре всегда находил, к чему придраться, а все остальное отлетало от нее, как горох от стенки. Что, вероятно, бесило льера еще больше.
        - Ты бессловесное глупое существо! - рявкнул он после очередной лекции. Инира застыла возле стола, собирая в рюкзак исписанные мелким почерком пергаменты. - Была бы моя воля, и минуты бы здесь не продержалась! Но лорд-директор слишком любит сладкие улыбочки и хорошенькие задницы, чтобы видеть что-то кроме этого!!!
        Инира вытаращилась на старого маразматика в немом удивлении. Ей ужасно хотелось догнать подруг, которые наверняка ждали за дверью, и пойти, наконец, на обед, но Оноре загораживал ей выход.
        Внезапно за плечом старика возникла еще одна фигура и как раз ее девушка предпочла бы не видеть вовсе. Она разом представила, что он мог слышать и густо, до малинового цвета покраснела, лихорадочно прикидывая, что будет, если Приаш все-таки послушает льера.
        - Полагаю, эти сведения получены не из первоисточника? - холодно осведомился лорд-директор. Его голосом можно было заморозить целый океан, наверное, но спокойствие было обманчивым. Инира видела опасно сузившиеся глаза Приаша и неосознанно попятилась, подхватывая рюкзак. На Оноре было жалко смотреть. Он побледнел настолько, что казался зеленым, глаза лихорадочно бегали из стороны в сторону в поисках выхода.
        - Инире? Вы, наконец, скроетесь с глаз моих или хотите поучаствовать в оргии?
        Она мчалась к выходу уже на середине фразы. Спину словно пронизывали ледяные игры. Никогда бы не подумала, что обычный человек может доводить ее до такого ужаса, но Инира могла бы стать невидимкой, если бы у нее была хоть капля такого дара. Она не думала сейчас даже о несчастном в своей невезучести льера Оноре, ей было плевать на него. Она знала только, что вызвала сильное недовольство лорда-директора, а это хорошим не заканчивалось.
        Девочки ждали ее за поворотом, даже словно бы скучающая Виктория, демонстративно стоявшая в стороне. Глаза у всех были по золотому.
        - Жива! - с облегчением выдохнула Отиша. - Ну что? Мы вовремя успели?
        Как оказалось, виновницей удивительно своевременного появления лорда-директора была неугомонная рыжая. Почуяв неладное еще в конце пары и не имея привычки долго раздумывать, она сразу после звонка помчалась в кабинет директора, устроив там доселе невиданный переполох. По словам подслушивающих под дверями девочек, можно было подумать, что Иниру одновременно убивают, насилуют и пытают.
        - Если б ты видела, как он выскочил из кабинета! - в восхищении пополам со священным ужасом поделилась Отиша. - Я едва успела в сторону отскочить.
        Инира мрачно кивнула. Она предпочла бы обойтись без внимания Приаша, хотя и была благодарна подруге за помощь.
        - Эй, улыбнись! - Ками подхватила ее под локоть, Кари подошла с другой стороны. - Пойдем, прогуляемся. Тебе будет полезно…
        - Но мне еще столько учить… - жалобно, но не слишком сопротивляясь, простонала Инира.
        - Цыц, - распорядилась Отиша, перескакивая через две ступеньки сразу. Все последовали за ней вниз. - Нашу победу надо отметить!
        Инира сомневалась, что это была победа. Если противостояние лорда Приаша и льера Оноре длится действительно так долго, как говорит подруга, это означает, что лорд имеет весьма ограниченную власть в Академии. Он не был похож на того, кто будет терпеть подобное к себе отношение. А значит, Оноре останется преподавать и дальше и его злобность после сегодняшней встряски только повысится.
        Впрочем, ей не хотелось сейчас думать об этом. Инира действительно была счастлива хоть небольшой передышке от злобного льера, который достал ее хуже горькой редьки. Поэтому она смирилась и вышла на улицу следом за остальными. В последнее время это удавалось очень редко. За прошедший месяц погода в этом холодном краю вышла на новую ступень мерзости. Холодные ветра усилились, принеся с собой тяжелые свинцовые тучи. Вторую неделю лил непрекращающийся дождь. Хоть и не сильный, он выматывал ужасно своей монотонностью. Чтобы добраться до башни, приходилось вымокнуть до нитки, а ветер на узком переходе сбивал с ног. Ни лучика солнца не проскользнуло через плотную завесу облаков. Вода собиралась в низинах, болота вышли из берегов, остановив всяческие передвижения вне замка. В меню снова прочно обосновалась ненавистная перловая каша с сушеным мясом, которого, казалось, на кухне были неистощимые запасы. А она так радовалась, когда впервые увидела на столе морскую рыбу!
        - Здесь море в нескольких лигах, - пояснила тогда Кари. - А ты думала, Академию построили в пустыне?
        Честно говоря, Инира так и думала. Она не видела ничего, кроме бесконечных серых холмов и болот. Как оказалось, вся жизнь в этом странном краю сосредоточилась вокруг Северного моря. Дальше, за замком, холмы перетекали в невысокие горы, которые вплотную прилегали к побережью. Зима, суровая, но влажная и бесснежная, уже вплотную подобралась к ним.
        - Ты же приехала по старой дороге, - Кари слегка удивленно покосилась на собеседницу. - Ей сейчас почти не пользуются, новая вдоль побережья гораздо удобнее.
        Ветер, почти ураганный на вершине башни, оказался едва ощутимым у самой земли. Инира с удовольствием вдохнула свежий, влажный воздух и застыла под козырьком крыльца. Девочки вокруг нее сбились в кучку, потирая озябшие руки. Было не так уж холодно, но из-за влажности их тут же пробрало до костей.
        - Ты еще полюбишь это место, - с уверенностью возразила Ками на ворчание Отишы. - Зима здесь отвратительная, это верно, но недолгая. Посмотришь весной, когда цветет клевер.
        - Если я доживу до этого момента, - пробурчала Отиша. Но долго предаваться унынию было не в ее правилах. Она царским взором осмотрела двор, по которому разгуливали пара тощих кур. По такой погоде даже стражники на стенах забились в караулку. - А за ворота нас выпустят?
        - Почему нет? - пожала плечами Кари. - Только зачем? Там еще более сыро и холодно.
        Тем не менее, они все-таки вышли через небольшую дверь. Привратник покосился на них с недоумением из окна будки.
        Вокруг, насколько видел глаз, простирались холмы. Над горизонтом тяжело нависали тучи, по земле уже начинал стелиться туман - он всегда заполнял низины ближе к вечеру.
        - Не хотела бы я оказаться здесь ночью, - поежилась Отиша. - Мало ли что на этих болотах водится?
        - Торф и уголь, - недовольно отозвалась Кари. Они с сестрой жили ближе всех, в деревне в трех лигах к западу и она явно была уязвлена, что чужачка не оценила местных красот. - Между прочим, железо тоже, тебе надо бы знать.
        - Зачем это? - Отиша явно уже жалела, что из упрямства вообще вышла из замка. Даже яркие волосы, казалось, потускнели от холода.
        - Если развить дар в достаточной мере, можно поднимать руду на поверхность, - Ками обняла сестру. - У нас многие это умеют.
        - А у вас какой дар? - рыжая любопытно высунула нос из воротника мантии. Инира впервые оценила и тяжелые теплые ботинки и длинную, подбитую мехом мантию. По такой погоде только в них и ходить.
        - Мы можем общаться на расстоянии, - сестры переглянулись. Они были на удивление друг на друга похожи внешне, но совершенно разные по характеру.
        - Серьезно? Телепатия? - у Отиши загорелись глаза. - А со мной говорить сможете?
        - Мы пока только учимся, - покраснела Ками. Стало ясно, что телепатия пока только гипотетическая.
        - Но друг с другом говорить можем, льера Катри говорит, что это уже большое достижение, - Кари с вызовом глянула на рыжую. - А ты что умеешь?
        Инира покраснела. Она до сих пор не привыкла, что они обращались с ней, как с обычным человеком и всеобщее внимание неизменно смущало ее.
        - Я чувствую беду, - тихо сказала она.
        Девочки замолчали, ожидая продолжения, которого не последовало.
        - И все? - недоверчиво переспросила Отиша. - Подумаешь, дар! Я тоже иногда ее чувствую. Когда я наковальню на ногу отцу своротила, так прямо задница тут же гореть начала, а он еще только ремень вытаскивал…
        Обстановка разрядилась, все засмеялись.
        - Пойдемте внутрь, девочки, я уже развеялась, честно, - взмолилась Инира, подталкивая Ками к воротам. Все потянулись следом.
        - Отиша может язвить сколько угодно, но твой дар не хуже других, - пока они поднимались по лестницам, Кари снова подхватила ее под локоть, заставив отстать от других. - Если его развить, ты, наверное, сможешь даже будущее предсказывать…
        - Вряд ли, - недоверчиво хмыкнула Инира, - Я ведь чувствую, только если что-то совсем плохое, да и то не всегда…
        - Ну, ты все-таки поговори с льерой Катри, - посоветовала девушка. - Пусть она с тобой отдельно позанимается?
        Инира кивнула, а сама подумала, что лорд-директор этого явно не одобрит.
        Кстати, о лорде-директоре. На дверях их комнаты была приколота записка. Стремительная (и самая любопытная) Отиша схватила ее первой и тут же развернула.
        - Души их побери! Инира, тебя к директору вызывают!
        - Так я и знала, - мрачно вздохнула та, разворачиваясь обратно. Снова через дурацкий открытый всем ветрам и дождю мостик, а ведь она даже толком не высохла!
        - Эй, давай я пойду с тобой? - Отишу явно мучила совесть. - Скажу ему, как все было? Наверняка Оноре наболтал всякой ереси!
        В глазах у подруги сверкнул опасный огонек, но Инира поспешно отказалась. Не хватало еще, чтобы лорд-директор обеспокоился их близкой дружбой.
        - Ты привлекаешь слишком много внимания, - едва она переступила порог, Приаш начал ее отчитывать. Инира поджала губы. Спорить с лордом-директором не в ее планах, но до чего же обидно! - Я не могу каждый раз мчаться на помощь, это выглядит слишком подозрительно!
        Виктор раздраженно отбросил перо, поставив очередную кляксу на важном документе и гневно уставился на девушку. Та стояла, опустив голову так низко, что не скрепленные обязательным пучком волосы свесились вниз, закрывая лицо. Это разозлило его еще больше. Вид виноватый, ничего не скажешь, если бы он еще не видел ее ауру! А она говорила скорее об упрямстве и раздражении, чем о вине.
        - Ты что, не понимаешь, насколько это важно - быть незаметной? - прошипел он, подходя ближе. Девчонка не шевелилась, только аура сжалась, сливаясь с телом. Любопытная реакция. - Первая же ошибка и каждой собаке станет известно, что я укрываю у себя бастарда! Ты представляешь, ЧТО здесь начнется?!
        - Я не больше вашего хочу этого! - не выдержала Инира, вскидывая глаза на подошедшего почти вплотную Приаша. - Будь моя воля, никто и никогда не узнал бы обо мне правду! - выкрикнула она с яростью. Необычные янтарные глаза словно светились изнутри и Виктор на какой-то миг растерялся. Эта девочка ничем не напоминала ту тихоню, которую он видел на протяжении месяца наблюдений. В той, что стояла сейчас перед ним, чувствовалась сила.
        Он с трудом заставил себя не смотреть ей в глаза. Духи бы побрали этих бастардов, кто знает, что они могут выкинуть?
        - И, между прочим, это вы виноваты в пристальном внимании льера Оноре! - ядовито добавила Инира, скрещивая руки на груди в неосознанном защитном жесте. Виктор Приаш - не тот человек, которого можно безнаказанно разозлить. Темные, непроницаемые, казалось, даже для бликов света глаза вызывали в ней безотчетную тревогу, как у заметившего лицу зайца. Это был инстинкт, который невозможно контролировать. - Я опоздала на первое занятие, потому что вы потребовали моего присутствия!
        Да, это было ошибкой, Виктор и сам это понял, но идти на попятный перед какой-то девчонкой, пусть и бастардом, был не намерен.
        - Мне не нужна гражданская война в пределах школы, - угрожающе наклонившись над девчонкой, в глазах которой мелькнул откровенный страх, произнес он. - Следующая ваша ошибка, леди Нокт-Аукаро, станет последней. Все ясно?
        Инира смогла только кивнуть, и с облегчением выдохнула, когда он отошел от нее на пару шагов. У нее было такое ощущение, словно она совершила путешествие в мир мертвых и только чудом смогла вернуться. В его глазах можно было потерять душу, она была в этом уверена.
        - Вы еще здесь?
        Девушка стремительно бросилась к двери. Виктор проводил ее взглядом и устало упал в кресло. Духи знают что.
        ГЛАВА 5
        - Мне кажется, ты ему нравишься, - полушутя сказала как-то Отиша. Они сидели в Большом обеденном зале, пытаясь разобраться в седьмом принципе концентрации дара. Дело, в общем-то, безнадежное, да еще и скучное, к тому же. Отиша, которая и минуты не могла усидеть спокойно на месте, давно свой учебник забросила и рассматривала всех входящих в зал, пытаясь определить их дар. Собственно, так она и заметила наблюдавшего за ними Приаша.
        Инира внутренне сжалась и еще ниже склонилась над учебником. Да уж, нравится… С их последнего разговора прошло две недели и она постоянно чувствовала на себе его взгляд. В нем чувствовалось тщательно дозируемое предупреждение, что заставляло ее нервничать. Даже льера Катри заметила, что всегда прилежной ученице перестали даваться упражнения на концентрацию. Попробуй тут сконцентрироваться, если только и думаешь, чтобы не сделать что-то, что вызовет гнев лорда-директора. Не добавлял настроения и Оноре, который после разговора с Приашем избрал новую тактику. Теперь он принципиально игнорировал студентку, словно ее вообще не существовало, однако она то и дело ловила на себе его взгляды и они ей совсем не нравились. Дар начинал каждый раз просто вопить об опасности. Оноре что-то задумал и на этот раз, она чувствовала, дело не ограничится словами. Было в его взгляде какое-то… нехорошее обещание.
        - Эй, ты меня слушаешь? - Отиша вырвала у нее из рук учебник, сунув себе за спину. - Ау?
        - Я буду слушать, когда ты перестанешь говорить глупости, - проворчала Инира.
        - По-твоему, глупости? - вздернула бровь подруга. - Но он ведь смотрит! И видела бы ты, как он мчался тебе на помощь, когда Оноре взбесился… Никому раньше такой чести, между прочим, не доставалось, я узнавала!
        Духи бы побрали ее любопытство.
        - Твои бы таланты, да на учебу! - выразительно помахав отобранным обратно учебником, Инира снова углубилась в чтение. Наверное, автор текста тоже не слишком хорошо понимал седьмой принцип, потому что понять что-то из его объяснения было абсолютно невозможно.
        - А, бесполезно, - отмахнулась рыжая. - Пошли лучше, посмотрим, как тренируются практики?
        Это было ее любимым развлечением. Магики, те, чей дар был достаточно силен, чтобы работать с потоками, регулярно практиковались на полигоне за замком. Инира, которая пару раз составляла компанию подруге, вполне оценила зрелище. Молнии, смерчи, огненные шары и ловчие сети - все это выглядело внушительно и красиво, но вызывало у нее острое чувство зависти. Ей такое и не светит. Даже если бы ее дар был достаточно развит, никто не позволит бастарду…
        - Если хочешь оказаться на их месте, замолчи и слушай меня, - одернула она уже подскочившую Отишу. Если уж ей не суждено пополнить ряды магиков, хотя бы подруге поможет.
        Рыжая на несколько минут угомонилась. Это слабо помогло - Инира и сама толком не могла понять седьмой принцип.
        Когда пробил гонг, неизвестно, кто был более счастлив - Отиша или Инира. В любом случае обе помчались на лекцию к льеру Оноре с удвоенным энтузиазмом.
        - Тема ближайших лекций: «Усиление дара. Способы и опасности», - не глядя на нее, с порога начал гундосить Оноре. Козлиная бородка, которую он в последнее время отращивал в дополнение к бакенбардам, смотрелась особенно мерзко.
        Инира приготовила перо и превратилась в слух.
        - Существует всего четыре способа увеличить дар. Два из них временные, один доступен лишь королю и еще один вы вполне можете осуществить.
        Народ, впавший было в спячку, встрепенулся.
        - Первый способ - добровольная жертва. При создании пентаграммы приносится жертва - обязательно, чтобы она имела магический потенциал - и ее сила сливается с силой использованного в пентаграмме заклинания. Этот способ довольно грязный и действует исключительно для единственного заклинания. Вы не сможете еще раз использовать силу.
        Оноре замолчал, оглядывая затихшую аудиторию. Некоторые особенно впечатлительные побледнели.
        - Список пригодных для жертвы существ вы найдете в конце учебника.
        Народ поспешно зашелестел страницами.
        - Петух?! - Отиша даже рот открыла от возмущения. - Ящерица?! Это же животные!
        - Я не преподаю человеческих жертвоприношений, - холодно отозвался довольный эффектом льер. - Приведенные существа расположены по возрастанию магического потенциала.
        Инира заглянула в конец списка. Обезьяна.
        - Способы вычисления требуемой силы и пропорции… - следующая часть лекции была посвящена тому, что они высчитывали недостающую для заклинаний силу исходя из размеров собственного дара. Инира мрачно смотрела на свои вычисления. По всему выходило, что для нее даже обезьяны будет маловато.
        - Второй способ состоит в объединении двух магических сил, то бишь работа в парах, - льер бегло просмотрел их ответы, и скривился. Не то они наделали ошибок, не то дары были слишком слабыми. - Действует, само собой, только при постоянном контакте, а потому временно. Для объединения так же используется пентаграмма, колдовать необходимо в центре. Ну, кто готов показать нам свои таланты? - Оноре просто светился от удовольствия, оглядывая студентов. В воздух поднялось несколько рук, на которые он, впрочем, не обратил внимания. У Иниры неожиданно засвербело в солнечном сплетении. Мир внезапно сузился до узкого коридора между ней и льером. Дар набатом ударил в голову, едва не разорвав ее на тысячу осколков. - Леди Омбре?
        По настоянию лорда-директора во всех документах была записана именно эта фамилия.
        - Я… Боюсь, мой дар слишком слаб, - Инира с трудом ворочала языком. Тело казалось чужим.
        - Ну, дорогая, для этого есть я, я помогу вам, - с плохо скрытым торжеством Оноре подхватил ее под локоть и практически вытащил к небольшому пятачку у доски. В каменный пол была заранее встроена классическая пентаграмма. Девушка встала в центре, с нарастающей паникой уставившись на Отишу, которая с таким же ужасом смотрела на нее. Остальные ничего не замечали, слишком увлеченные возможностью практического занятия после полутора месяцев нудных лекций.
        - Попробуем что-нибудь простенькое, например, искру? - тоном доброго дядюшки, в котором проскальзывали маниакальные нотки, Оноре наклонился к ней. Глаза его торжествующе и мрачно сверкнули. - Чтобы было понятно, объединяющий должен стоять позади, направляя потоки и подпитывая магика по мере необходимости. Искра - ненаправленное заклинание, простой выброс силы без преображения, а потому даже слабейшие из вас способны его осилить. Ну же, дорогая моя, не бойтесь…
        Наверное, даже из зала было видно, как она испугана. Инира превратилась в соляной столб, ни руки, ни ноги не двигались, а дар стучал в ушах все сильнее, превращаясь в какую-то дьявольскую музыку. Она почти не слышала Оноре, который вещал что-то позади нее. Единственное, что ощущалось в полной мере - его руки на ее руках.
        - … Переплетаем пальцы правой руки в первую магоформу…Концентрируем дар и…
        Вспышка света ослепила ее одновременно с болью. Грудь словно прошило копьем: Инира закричала, выгнувшись дугой. Белый огонь пожирал ее, кроме него ничего вокруг не было, только слепящая, свирепая боль и огонь.
        Мгновение показалось ей вечностью. А затем все исчезло. Свет, боль, сама Инира - ничего больше не было. Только темнота…
        Пробуждение было отвратительным. Почти как когда дворовые мальчишки поймали ее в переулке и избили. Их, конечно, потом казнили, но маленькая Инира узнала об этом только спустя полгода. Все это время она провалялась в постели, сращивая кости. Теперь тоже болело абсолютно все. Даже веки, тяжелые и красные изнутри.
        - Она вернулась, - уставший, хриплый голос она узнала сразу же, несмотря на то, что теперь в нем не было привычных холодных интонаций. Может быть, потому, что разговаривал он не с ней.
        Вокруг что-то шевелилось, шелестело и шуршало, но Инира, плавающая в собственном тумане из боли, не была способна различить что именно.
        На лоб легла ледяная рука. Она принесла ни с чем не сравнимое облегчение и постепенно все звуки исчезли в мерном покачивании, охватившем ее.
        В следующий раз девушка даже смогла открыть глаза. Боль еще была рядом, но уже отступала и смотреть на мир оказалось гораздо проще. Инира медленно обвела взглядом все доступное пространство. Полутемное помещение с обшитыми деревянными панелями стенами. Панели были странные, цвет различался от пепельно-серого ясеня до почти оранжевой сосны и проникающий откуда-то позади кровати свет играл на них радужными красками.
        Дверь, тоже попавшая в поле зрения девушки, внезапно открылась, впуская странно одетую женщину. На ней была абсолютно белая мантия и такое же платье строгого прямого покроя. Сама она тоже словно светилась белым: пушистые светлые волосы окружали личико-сердечко, слегка полноватое. Острый тонкий нос удивительно вписывался в эту картину. Серые, очень светлые глаза тут же обратились к Инире.
        - Ну наконец-то! - женщина даже руками всплеснула, подбегая к девушке. Движения были суетливыми, но точными. - Хороша же ты спать, дорогуша!
        - Спать? - на пробу выдала Инира, опасаясь не справиться с голосом. Ей казалось, что она умерла и теперь на том свете. Не может человек пережить такой боли.
        - Сейчас скажу лорду-директору, что ты очнулась, полежи тихонько, - ответила женщина и снова вышла. Словно она могла куда-то сбежать.
        Лорд-директор появился спустя пару мгновений - ждал где-то за дверями? При виде его высокой мрачной фигуры Инира пожалела, что так рано очнулась. Лицо казалось еще бледнее, чем обычно, тяжелый взгляд пригвоздил ее к кровати.
        - Очнулась, - констатировал он, просканировав ее своими странными глазами. Интонации были не слишком радостными. - Вы, леди Аукаро, и недели не можете прожить без приключений.
        Она молчала. Память подводила ее, обрывки воспоминаний ускользали и Инира не знала, что на это ответить. Любая попытка сосредоточиться приводила к новому взрыву боли, от которой слезились глаза и перехватывало дыхание.
        Виктор вздохнул и вышел. Девчонка явно еще не в себе, а он хотел, чтобы она в полной мере осознавала происходящее. Разговор предстоял серьезный и в высшей степени неприятный для обеих сторон, но он мог подождать. Сейчас главное, что она очнулась, - и душой и телом - и это сняло огромную ношу с его плеч. Страшно даже подумать, что было бы, если бы Оноре довел задуманное до конца. Жалко, конечно, что Виктор не успел вернуть старика с того света, но и без него тошно.
        Он прошел мимо кучки ее подружек, которые уставились на него, словно загнанные мыши и поморщился. Еще одна проблема. Эта девчонка поразительно быстро заводит друзей. Для той, кто большую часть жизни провел в изоляции, это слишком подозрительно. Он проверил их вдоль и поперек, но не нашел ничего предосудительного и все равно был недоволен. Больше контактов - больше возможностей для нового покушения, а она и так едва не погибла.
        Виктор нахмурился. Он еще получит свое от короля. Едва не упустил бастарда, да еще так… Глупо. Иначе и не скажешь.
        Девочки прокрались к ней почти сразу после того, как Приаш вылетел из комнаты. Инира вздохнула с облегчением и одновременно с виной. С самого своего появления она только и делает, что доставляет ему неприятности. Не специально, но он этого явно не понимал.
        Отиша выглядела, как заговорщица, стоя на страже у дверей. Остальные расстелись на кровати Иниры, причинив ей немало неудобств, но она готова была терпеть и не такое ради них.
        - Ты как? - Кари и Ками, сомкнув головы, тревожно обрыскали ее взглядами и надолго замолчали, зато Отиша говорила за всех сразу, то и дело высовывая голову в коридор:
        - Ты меня так напугала! Я думала, Оноре тебя убить собрался, а потом все как вспыхнет, вы упали, все кричат, а лорд-директор появился почти сразу, ты все-таки подумай, мне кажется, ты ему нравишься, он вас подхватил и исчез, а я думала в замке нельзя исчезать, не получается, но у него, наверное есть разрешение, он же директор, а потом нам сказали, что льер Оноре перепутал заклинания и сам чуть не умер…
        Она замолчала, набирая воздуха в легкие, остальные вздохнули с облегчением, у Иниры уже начало звенеть в ушах и из всей этой тарабарщины она поняла только последнюю фразу.
        - То есть… Он не хотел меня убивать? - с облегчением выдохнула девушка. Души великие, а она-то уже напридумывала… Выходит, зря. Надо будет извиниться перед льером.
        - Зачем ему? - пожала плечами Отиша и тут же язвительно добавила: - Клевать тебя еще год гораздо безопаснее для здоровья.
        Все шикнули, но рыжая язва только показала им язык.
        - И все равно это странно, - Кари и Ками, которые, судя по всему, мысленно переговаривались, словно отмерли. Глаза стали осмысленными, а не стеклянными, как секунду назад. - Он же опытный преподаватель, как можно рисковать чужими жизнями на обычном занятии?
        - Небось, хотел показать, что умнее всех, - философски заключила Отиша, уступая свой пост Ками и падая на Иниру, как коршун. Та только охнула от боли. - Эх! Дай я тебя обниму, непутевая ты моя…
        Когда проявления любви подруги грозили перерасти в поминки, Инира кое-как спихнула ее с кровати.
        - Долго я валялась? - голос был хриплым, словно после болезни.
        - Трое суток, - Отиша уселась у нее в ногах и вертела головой, рассматривая комнату. - Нас, правда, сюда ни разу не пустили…
        - Виктория проследила за лордом-директором, - Кари довольно сощурилась. Виктория, которая с момента появления в комнате не издала ни звука, выгнула одну бровь и ухмыльнулась. - Он двое суток от тебя не отходил, между прочим!
        - Вы опять за свое? - простонала Инира, закрывая лицо руками.
        - Потому что надо не ушами хлопать, а железо ковать! - напутствовала дочка кузнеца.
        - Отстань, - огрызнулась Инира, улыбаясь сквозь ладони. - Дурочка…
        Когда девочки ушли, она заснула мгновенно. Инира была рада видеть их, но разговор отнял у нее много сил. Вероятно, очнулась она вечером или ночью, потому что на стенах уже горели светильники, а за окном царила темнота. На стуле рядом с кроватью стояла миска остывшего куриного супа и травяной чай. Она впервые чувствовала голод, а потому проглотила все, даже толком не ощутив вкуса и снова упала на подушки, начиная тяготиться царившей тишиной. В общежитиях всегда было шумно (в основном стараниями Отишы), она успела привыкнуть к этому. К тому же, Инира хотела поговорить с Приашем. Понять, что означал мрачный взгляд в его первое и последнее посещение. Она слишком хорошо помнила его предупреждение. Но если Оноре перепутал заклинания, она должна была уже лежать мертвой. А она жива. Не то чтобы ей это не нравилось, но Инира любила, когда в ее жизни нет неизвестных.
        - Далеко собрались, леди Аукаро?
        Приаш караулил ее, сидя в кресле напротив дверей. Вид у него был абсолютно зловещий, учитывая ночное освещение и Инира, вздрогнув, попятилась обратно.
        Дверь захлопнулась. Она с минуту боялась пошевелиться, ожидая, что он войдет и устроит ей разнос, но ничего не происходило. Немного осмелев, Инира снова выглянула в коридор:
        - Я хотела поговорить с вами…
        - Похвальное желание, - пожал плечами Виктор. - Смелое, - с усмешкой добавил он, показывая, что прекрасно знает о ее отношении.
        Девушка расценила это как разрешение и вышла в коридор. По голым ногам стегнуло холодом, пятки тут же заледенели, но она упрямо захлопнула за собой дверь и оперлась на нее спиной.
        - Расскажите мне, что произошло. Вы ведь не просто так сидите здесь… Караулите.
        - Разве ваши подруги ничего вам не рассказали? - Виктор иронично изогнул одну бровь и хмыкнул: - Неужели вы думаете, леди, что в этом замке хоть что-то происходит без моего ведома?
        - Что-то произошло, - с некоторой обидой ответила Инира, переминаясь с ноги на ногу. Она успела уже замерзнуть под гуляющими вдоль стен сквозняками (хорошо еще, в комнате нашелся халат, который она набросила поверх ночнушки), но не приглашать же его в комнату?! Ее гувернантка умерла бы на месте от одного только предположения. Впрочем, она никогда бы не позволила воспитаннице разговаривать с мужчиной в одиночестве. Ночью.
        У Иниры было не слишком последовательное воспитание. Гувернантки и учителя менялись слишком часто, а иногда она и вовсе оставалась предоставлена самой себе, что, конечно, наложило свой отпечаток, но последняя - льера Дарианна - продержалась целых три года и была самой занудливой из всех, что доводилось терпеть девушке. Она была помешана на этикете и на каждый шаг имела свое правило.
        Виктор нахмурился и досадливо признал, что девчонка права. Это действительно было его оплошностью, он позволил этому случиться.
        - Расскажите мне, что произошло? - тихонько попросила Инира. В темном и пустом коридоре все звуки разносились далеко, пуская длинное эхо. Приаш выглядел не слишком довольным, но ей необходимо было знать. - Я никого не обвиняю, честно! Льер Оноре перепутал заклинания, я понимаю, но что случилось потом? Я видела…
        Она запнулась, не зная, как лучше описать то, что даже от воспоминаний ускользало. Белый свет, а затем… В человеческом языке не было слов, которыми можно описать то, что произошло потом, она просто знала, что это было и что он как-то связан с этим.
        - Я ведь пересекла грань, - Приаш не отвечал, но и не перебивал ее и Инира решилась: - Я была на той стороне, а вы…
        - Вам лучше не продолжать. Некоторые слова не должны быть сказаны, - тяжело роняя фразы, отрезал Виктор. На угрюмом лице застыло выражение опасного предупреждения. Инира и хотела бы продолжить, но слова застряли у нее в горле. Пригвожденная к месту его взглядом, она только и смогла кивнуть, чувствуя глыбой льда. Он еще секунду смотрел на нее, а затем выдохнул и снова откинулся в кресле. Словно ничего и не было, словно не он только что напугал ее до полусмерти своими неживыми глазами.
        - Я удивлен, что вы поверили в эту сказку, кстати.
        - К-какую сказку? - слегка заикаясь то ли от холода, то ли от страха спросила Инира. Нужно было закончить разговор, уйти, оставив этого человека со всеми его тайнами, но она скорее умерла бы, чем сдвинулась с места. Несмотря на то, что он пугал ее, в Приаше было что-то такое, что заставляло ее тянуться к нему. Она и сама не могла сказать, что именно: выражение его лица, когда он наблюдал за ними со своего балкончика, думая, что никто не видит или тот факт, что он все-таки заботился о ней, пусть по-своему, но все же.
        - Которая прижилась у твоих подружек, - устало сказал Виктор, даже не замечая, как перешел на «ты». Он встал из кресла и одним движением сбросил с плеч сюртук. - Ты действительно веришь, что такой опытный преподаватель ДЕЙСТВИТЕЛЬНО мог допустить столь глупую ошибку?
        Сердце у нее упало. Приаш весьма неласково цапнул ее за локоть и завернул в сюртук, словно мумию, после чего столь же бесцеремонно толкнул в кресло. Инира, с которой никогда в жизни так не обращались, сумела только возмущенно охнуть. Место, где он касался ее, горело огнем, от локтя распространялись странные ощущения, вроде легкого поглаживания и щекотки одновременно, они концентрировались где-то в основании шеи, заставляя ее ёжиться. Но возмущаться было не место и не время:
        - Вы не можете сказать такое и замолчать! - возмущенно воскликнула девушка и тут же понизила голос до суфлерского шепота, вспомнив о том, что в соседних комнатах могут быть люди: - С чего вы взяли, что льер Оноре будет убивать меня?! Это же бред!
        Но она и сама слышала, что звучит совсем не убедительно. Инира помнила голос дара как раз перед тем, как все случилось. Оноре хотел убить ее, она знала это еще тогда.
        Виктор, занявший ее место у двери и внимательно наблюдавший, кивнул:
        - Мне говорили, у тебя есть дар. Значит, ты правда чувствовала это?
        Она кивнула.
        - Но зачем? Ради великих душ, зачем меня убивать?!
        На этот вопрос он и сам не знал ответа, как и целая гвардия королевских дознавателей. Прошло немало времени и жертв, прежде чем они заподозрили умысел в случайных смертях королевских бастардов. И вот, опять. Все выглядит, словно несчастный случай, ужасное совпадение, но он мог бы отдать собственную голову, что это не так. Оставалось понять, как убийца вышел на Оноре, славившегося своей неподкупностью? Вряд ли старик стал бы рисковать своей шкурой, просто чтобы устранить не угодившую ему студентку…
        - И что теперь будет? - неуверенно спросила Инира, мысли которой шли в том же направлении, только вот заботило ее совсем другое. - Меня отправят куда-нибудь еще? В очередную академию?
        В ее голосе было столько обреченности, что Виктор против собственного на то желания покачал головой.
        - Ты останешься здесь. Тебя уже нашли, нет смысла бежать дальше. Тем более, что ты первая, кому удалось выжить.
        - Пока что, - эхом откликнулась Инира, поджимая ноги под себя и плотнее заворачиваясь в сюртук Виктора. В нем было тепло и безопасно, а ей хотелось ненадолго почувствовать себя спокойно.
        Они замолчали, словно прислушиваясь к тому, что происходит снаружи.
        - Идите спать, Инире, - заметив, что девчонка начала клевать носом, Виктор шагнул к ней, тронул за плечо. Она встрепенулась, словно застигнутая врасплох птица. В глазах мелькнуло затравленное выражение загнанной в угол крысы, но тут же сменилось узнаванием. Неприятный холодок скользнул по позвоночнику, но он задавил его в зародыше. И все-таки не удержался, добавил: - Я буду здесь, не бойтесь.
        Она с неохотой сбросила его сюртук, ступила на холодный пол, вздрогнув. Виктор проследил, как она скрылась за дверями и повел рукой, насылая сонное заклятье. Ей нужно выспаться, а он отлично знал, что это очень сложно сделать, когда на тебя открыта охота.
        Наверное, нельзя было ее жалеть. У них нет времени на жалость, нужно было расставить все точки над «i» немедленно, но он только досадливо поморщился и снова уселся с осточертевшее кресло. Завтра, он все это сделает завтра, когда она хоть немного придет в себя.
        ГЛАВА 6
        Утром лорда-директора на своем посту напротив ее дверей уже не было. Там обретался ворчливый и не выбирающий выражений Кирх, только сыпавший отборными ругательствами, но так и не сказавший ничего определенного. Чем дольше тянулся день, тем больше заплетался его язык и Инира заподозрила, что у старика была припрятана фляжка с чем-то горячительным.
        Утром девушка снова нашла рядом с собой остывший чай и два куска хлеба с сыром, а обед принесла дьера - та самая, которая помчалась вчера за лордом-директором. Она много говорила, но по большей части бессмысленного, болтая, пока осматривала свою пациентку. Инира злилась, но из палаты ее не выпускали, а девочки, видимо, боялись Кирха, хотя к вечеру тот уже вообще перестал что-либо соображать и заснул мертвецки пьяным. Инира, караулившая этот момент, торжествующе вскинула руку вверх и потуже затянула поясок на халате. В десять вечера все обычно уже разбредались по комнатам, никто не горел желанием перебираться через открытый парапет по темному времени суток, а ей было необходимо оказаться рядом с ними. В своей комнате, где никто не причинит ей вреда на виду у четверых свидетелей.
        Тихонько проскользнув мимо всхрапнувшего старика, она огляделась и наугад выбрала направление. Снова башня, коридор закручивался спиралью и в конце концов вывел ее на винтовую лестницу. Та тонула в темноте.
        - Не трусь, - подбодрила саму себя Инира, ступая на первую ступеньку. - Ты справишься…
        - Вы решили облегчить работу убийце?
        Приаш появился из темноты, словно соткавшись из нее. Чернильная мгла осталась в глазах, в который раз заставив ее вздрогнуть и попятиться.
        - Куда уж легче, пройти мимо вашего пьяного слуги? - огрызнулась девушка, отступая в коридор. Виктор шагнул следом. - Долго вы собираетесь меня здесь держать?
        Вместо ответа он скопом бросил ей ворох одежды, в котором Инира с удивлением опознала свою форму и поспешно скрылась в палате.
        Виктор с отвращением посмотрел на храпящего Кирха, пошевелил было пальцами, собираясь экстренно протрезвить старика, но передумал. Следовало показать девчонке кое-что еще и лучше, если рядом не будет этого брюзги.
        Инира выскочила в коридор спустя пару минут, уже одетая и на ходу заплетающая в косу растрепавшиеся волосы.
        - Идите за мной, леди Аукаро.
        Приаш направился в другую сторону и поднялся по второй лестнице на этаж выше. Там никого не было, даже факелов в подставках не висело, видно было, что никто давно здесь не появлялся. Лорд-директор щелкнул пальцами, запуская под потолок зеленоватый пульсар. На пыльном полу темнела цепочка следов, ведущая к одной из дверей, на которой было вырезано созвездие Большой Медведицы.
        - Этот замок раньше принадлежал звездочетам королевской семьи, - пояснил Виктор в ответ на вопросительный взгляд. - Потом астрология была признана немагической и всех нахлебников отсюда отправили прямиком в Хеккендорф, на плаху. Сами понимаете, желающих заселиться в замок с такой историей не нашлось и король отдал его под Академию… Но некоторые помещения пустуют до сих пор.
        Он распахнул дверь и шагнул следом за скользнувшим в темноту пульсаром.
        На полу, посреди вырезанных прямо в камне созвездий, лежал человек. Инира не сразу опознала в нем льера Оноре - в том льере, которого она знала, жизнь била ключом. Пусть он был злобным, мелочным и мстительным, но он не был равнодушным. То, что сейчас лежало перед ней, иначе как телом назвать было нельзя. Оно выглядело как Оноре, но совершенно точно им не являлось, словно…
        - Он мертв? - кажется, она потеряла голос. По крайней мере, изо рта не вырвалось ни звука, хотя Приаш понял и отрицательно качнул головой, с брезгливой жалостью осматривая льера. Инира попятилась. Ей было страшно даже находиться рядом с этим… Живой человек так не выглядит, но он был жив, грудная клетка поднималась и опадала от дыхания и это самое абсурдное и дикое, что ей доводилось видеть!
        - Я здесь не для того, чтобы напугать вас, леди Аукаро, - заметив ее панику, уверил Виктор. - Подойдите ближе, он больше никому не причинит вреда. Ну же!
        В голосе лорда-директора послышалось раздражение и она до боли стиснула кулаки, набираясь смелости, чтобы посмотреть на Оноре. Было что-то необъяснимо жуткое в той бездушной кукле, что лежала перед ней.
        Виктору надоело ждать и он за локоть подтащил девчонку к телу. Она смотрела куда угодно, только не себе под ноги, но он заставил ее, с силой надавив на подбородок.
        - Вот какая участь ждала вас, Инире, в случае удачного покушения.
        Девица в его руках сдавленно пискнула и неожиданно обвисла.
        Виктор с удивлением понял, что она в обмороке. Помянув все проклятые души по порядку, он вытащил ее в коридор и усадил на деревянную скамью, что шла вдоль стены. Со вздохом, красочно представив, что с ним будет, если об этом узнает король, размахнулся и залепил ей звонкую пощечину.
        Девчонка тут же открыла глаза, полыхнувшие возмущением.
        - Это был последний раз, когда я потакал вашим милым девичьим слабостям, - сухо оборвал любые возмущения мужчина и встал. - В следующий раз я брошу вас на полу. Часто с вами такое, леди Аукаро?
        - Первый раз… - ответила Инира, растерянно озираясь и с облегчением обнаруживая себя в коридоре, а не рядом с похожим на труп Оноре.
        Виктор смерил ее недоверчивым взглядом, но девчонка, вроде бы, не врала - вранье он бы опознал сразу. Ее же аура полыхала растерянностью и страхом.
        - Так выглядит человек, душу которого выдернули из тела против его воли и в полном сознании, - решив не тащить ее еще раз на «просмотр», Виктор сел рядом и постарался задушить в себе любые проявления сочувствия. - Полагаю, то же самое должно было случиться и с вами…
        - Но не случилось, почему? - не то чтобы ей очень уж хотелось это знать. С Иниры было вполне достаточно осознания, что она жива, но что-то заставляло ее задавать вопросы, на которые она не хотела знать ответы.
        - Потому что ваш потенциал оказался сильнее, чем у Оноре, - пожал плечами Виктор. - Он, вероятно, об этом не знал и использовал магическую связь, в которой ведущий всегда более сильный маг.
        - Сильнее? - с ноткой истерики в голосе хохотнула Инира. Абсурдность этого предположения была абсолютной. - Вы серьезно? Лорд Приаш, мой дар замеряли еще в первый день, льера Катри сказала, что его не хватит и на простое заклинание!
        В застекленное окно внезапно, привлеченная светом, стукнулась х'ера - существо, напоминающее летучую мышь, только крупнее.
        - Значит, это не основной дар, - Виктор раздраженно щелкнул пальцами и пульсар погас, оставив их в полной темноте. Мало ли кого привлечет одинокий огонек в покинутой и заброшенной башне? Бастард подкидывала все новые и новые сюрпризы. Они думали, что она бездарная - оказалось, у нее есть дар. Считали, что он слишком мал и вот, она перетягивает на себя связь в паре одним из сильнейших менталистов. Хотелось бы заранее знать, чего еще ему ожидать от нее?!
        - У меня нет никакого дара, кроме того, что я иногда чувствую беду! - втолковывая, словно неразумному ребенку, Инира запустила пальцы в волосы и потянула на себя. Эту нервную привычку он заметил за ней уже давно.
        - Инире…
        - Нет! - перебила девушка, вскочив на ноги. - Вы думаете, я что-то скрываю, я вижу! Но я… Если это из-за меня… - она мотнула головой в сторону закрытой двери, за которой лежал неподвижный Оноре. - Как мне с этим жить?!
        Чувствуя, что еще секунда, и она попросту разрыдается перед этим невозмутимым, как глыба льда, мужчиной, Инира резко отвернулась и зажмурилась. Это не правда. У нее нет силы и она не виновата. У нее нет силы и она не виновата…
        - Вы бы лучше порадовались, что это случилось с ним, а не с вами, - разозлился Виктор. - И подумали о том, что теперь делать!
        В его голосе слышалась досада и непонятное разочарование и это неожиданно ее отрезвило.
        - Бросьте, я знаю, что вы уже успели составить план, - слезы отступили, как только она поняла, что он задумал. Инира пообещала себе обязательно выплакать их, но позже, это всегда помогало. - Вы ведь не ради прогулки привели меня сюда. Хотели посмотреть, как я отреагирую? И как, понравилось?
        - У вас истерика, - констатировал он. Инира, только что готовая к нападению, сникла и с усмешкой покачала головой.
        - Вы думали, я сделала это специально, ведь так? Что я каким-то неведомым образом вынула из старика душу, а потом притворилась полумертвой?
        Ее трясло от беспомощной злости. Приаш не выглядел ни раскаявшимся, ни виноватым, только наблюдал за ней со спокойной уверенностью более сильного.
        - Это мерзко.
        - Это необходимо, - отрезал Виктор. - Мне очень не хочется однажды узнать, что я защищаю не жертву, а загонщика.
        Инира обескуражено хлопнула глазами, открыла рот, чтобы возразить и закрыла, не придумав достойного ответа. Это она-то - загонщик?! Вот бы ее мать посмеялась…
        - Убедились? - единственный вопрос, который она смогла задать.
        - Сядьте, Инире, - вздохнул Виктор. Она послушно села. Только он называл ее «Инире», отчего простое, в общем-то, имя звучало странно и непривычно, словно нездешнее. - Я защищал бы вас в любом случае, независимо от силы дара или любых других обстоятельств. Король весьма ясно выразился на этот счет: он снесет голову с плеч любому, кто будет повинен в смерти бастарда.
        Она поморщилась, услышав это слово. Инира не любила, когда ее так называли - это никогда не означало ничего хорошего.
        - Может, тогда мне лучше уехать? - вырвалось у нее. Томительную секунду она думала, что он согласится и снова будет только бесконечная гонка по дорогам и сухари, и неумолимый шепот дара в ушах.
        - Тогда вы умрете быстрее, - небрежно отозвался Виктор. - Нет, леди, у вас есть только один выход - довериться мне и остаться здесь.
        - И ждать своей участи? - горько пошутила девушка. - Какая тогда разница?
        - Между жертвой и приманкой очень большая, - нехорошо улыбнувшись, пояснил Приаш. От его улыбки ей стало не по себе.
        На следующее утро она вернулась к занятиям и друзьям. Лекции по развитию даров взял на себя студент последнего курса и к удивлению Иниры ее знакомый - Оливер. С момента их случайного и нелепого знакомства она встречала его в коридорах замка, но он всегда ограничивался лишь мимолетной улыбкой, да коротким приветствием. Когда Отиша услышала эту историю, то в очередной раз подскочила на месте:
        - И ты молчала?! Это же прекрасно!
        - Почему это? - опешила девушка, с некоторой опаской заходя в аудиторию, в которой чуть не погибла. На полу у доски каменная плита оплавилась, став похожей на черное гладкое зеркало, хотя никаких других признаков того, что буквально неделю назад она чуть не рассталась на этот месте с жизнью не было.
        - Забудь об этом, - Ками подвинулась, освобождая ей место. О льере Оноре ходило много слухов, пока лорд-директор не выступил за завтраком с объявлением, пояснив, что пострадавшего отправили в столицу для лечения. Только Инира знала, что никакого лечения тому уже не требуется. Она никак не могла забыть увиденное той ночью. Живой, но с мертвыми глазами, Оноре сегодня приснился ей в кошмаре, и девушка все еще ощущала его гадливое, мерзкое прикосновение словно это было наяву. - Все закончилось.
        - Легко сказать, - пробормотала Инира, ссутулившись под взглядами однокурсников. Похоже, сказка о фатальной ошибке преподавателя породила больше слухов, чем успокоила людей и сейчас обсуждения были в самом разгаре.
        Оливер оказался гораздо более приятным лектором, по крайней мере, он не требовал от них никакой практики и держался подальше от пятачка у доски. Ему явно тоже было не по себе, но парень старался сделать вид, что ничего не произошло.
        - Есть вопросы? - в конце длинной лекции спросил он. Народ зашумел и стих только после уточнения: - По теме, пожалуйста.
        - А вы давно преподаете? - от фривольного тона подруги Инира глухо застонала и легла на парту, закрыв голову руками. Она никак не могла привыкнуть к свободному, если не сказать больше, поведению местных студентов. Поскольку основным контингентом здесь были обычные люди, общение между ними не диктовалось десятью томами «Этики и морали высокой аристократии Савареши». Они могли разговаривать как угодно и с кем угодно, жениться на ком пожелают и даже заводить отношения вне брака. Это, конечно, не приветствовалось, но и не осуждалось законом. С магами все обстояло еще проще, поскольку их положение приравнивалось к привилегированному, но при этом не обросло еще мхом условностей. Воспитанная во власти абсолютных запретов Инира была одновременно в ужасе и восхищении.
        - Два года, рейда Розвен, - в голосе Оливера звучало веселье и Инира подняла голову, с облегчением узнав, что кары не последует. - Уверяю вас, я достаточно компетентен в своей теме.
        - Познакомь нас! - потребовала Отиша, едва прозвенел звонок и они гурьбой повалили из класса.
        - Вы уже знакомы, - Кари ехидно фыркнула.
        - Это не то, глупая! - возмутилась рыжая. Они вдвоем подхватили Иниру под руки и словно под конвоем сопроводили к обеденному столу. Она кинула быстрый взгляд наверх. Балкончик был пуст.
        Почему то это было неприятно, словно Приаш бросил ее на произвол судьбы. Собственно, так оно и было - то, что он назвал «приманкой» на деле означало, что ей просто стоит смириться и ждать, понадеявшись, что в нужный момент лорд-директор окажется поблизости. Инире такое положение не нравилось, но и выбор у нее тоже был невелик. Снова пускаться в бега она хотела еще меньше.
        Всю следующую неделю девочки не отходили от подруги, считая своим долгом везде провожать ее. Как выяснилось позже, они получили хороший нагоняй от Приаша, который расписал все так, будто Инира в любой момент может забиться в предсмертных конвульсиях.
        На выходных она не выдержала и взмолилась:
        - Ну хватит уже! Сколько можно, я в полном порядке!
        - Как же, - Виктория, кровать которой находилась ближе всех, подняла голову от книжки и кинула на нее ироничный взгляд. Весь ее вид давал понять, что она в эту суету вмешиваться не собирается, но и молчать не будет. - Ты на себя по утрам в зеркало смотришь? Словно с того света явилась…
        Инира поежилась. Виктория сама не знала, насколько она права. У нее и впрямь было такое ощущение, что каждую ночь она блуждает где-то по ту сторону. Словно ее душа хотела туда вернуться. Или ее звали. Оноре всегда находился где-то поблизости - она видела его краем глаза, мельком, всегда лишь доли мгновения, но была уверена, что это он. Эти глаза она ни с чем не перепутает.
        Поэтому сон вскоре стал для нее не отдыхом, а тяжким бременем. Блуждание в туманном киселе собственных и чужих воспоминаний выматывало Иниру.
        - Я жива, здорова и не собираюсь умирать, - отрезала она. - Хватит следить за каждым моим шагом.
        - Окей, - флегматично согласилась Виктория, которая и так не принимала в этом участия. Кари и Ками остекленели глазами - снова принялись общаться, а Отиша рассеянно пожала плечами - она собиралась на свидание. Инира все-таки познакомила ее с Оливером (самая неловкая ситуация, которую только можно было себе представить) и теперь предприимчивая рыжая вовсю окучивала парня. Тот, впрочем, не слишком возражал.
        Поэтому тем же вечером Инира со спокойной душой отправилась в библиотеку. Она любила это место и скучала по нему. Сюда никто ни разу не зашел (по крайней мере, ночью), но пыль постепенно исчезала со шкафов и столиков, а толстые выцветшие ковры заиграли яркими красками. Она ни разу не застала в библиотеке причину этих перемен. Впрочем, никто не видел и тех, кто убирался в остальном замке. Еду выдавали две толстые поварихи, но больше прислуги Инира не видела. Форму они стирали сами (на первом этаже башни помимо душевых и уборных находилась еще и прачечная), комнаты тоже убирали по очереди.
        Когда она толкнула тяжелые двери библиотеки, вдоль стен разом вспыхнули светильники, освещая поразительную картину. Пыль, запустение и разруха - словно ее не было не несколько дней, а лет двадцать. На глазах Иниры ветхая картина на стене окончательно приказала долго жить, свалившись с перетершегося в труху шнурка, и подняла тучу пыли с ковра.
        Кашляя и закрывая лицо рукавом мантии, девушка прошла к камину. Там дела обстояли не лучше - даже зола подернулась серой дымкой, которая при первом же касании поднялась в воздух.
        - Да что же это… - сквозь ткань пробормотала Инира, оглядываясь. В прошлый раз здесь стояло ведро с углем, сегодня ничего подобного не было…
        Скрежет железа по камню заставил ее подскочить на добрых полметра. На самой границе освещенного участка и глубокой чернильной тени от книжных шкафов стояло ведро, с горкой наполненное углем.
        Секунду она таращилась на него, как на чудо света, а потом звонко чихнула.
        - Эй! Хватит прятаться, выйди!
        Неуверенный клекот был ответом. На самой границе света и тени мелькнуло нечто, похожее на клок черного тумана, густого, как кисель, но она не была уверена, что не имеет дело с галлюцинацией, вызванной неверным освещением. Инире стало не по себе. Она периодически слышала шум, когда приходила сюда доучивать ночами лекции Оноре, но всегда думала, что это могут быть крысы, хотя в других частях замка ни одной до сих пор не встретила. Впрочем, здесь тоже был только звук. Ни разу она не заметила мелькнувшего по полу черного хвоста или катышек помета. Книги тоже были целые, хоть и ветхие. Некоторым явно не одна сотня лет. Но слышать звук и видеть его реальные последствия - вещи абсолютно разные. Неведомое существо явно пыталось позаботиться о ней - факт, умиляющий и приводящий в недоумение одновременно. Хотелось бы знать, на что оно еще способно…
        - Выйди на свет, я не обижу тебя… - дрожащим голосом предприняла она еще одну попытку. Бесполезно. Ни звука не раздалось из тени, сама мгла стала как будто не такой плотной, разрядилась до простой темноты.
        Библиотека вновь стала самой обычной комнатой.
        Настороженно оглядевшись, девушка забралась в кресло и с удовольствием подтянула к себе учебник по концентрации дара. В последнее время только он помогал ей отвлечься и не думать об идущих по следу убийцах.
        Инира чувствовала себя одиноко и в то же время стремилась к уединению. Приаш словно забыл о ней, девочки явно тяготились возложенной на них миссией, да и не осознавали ее реальной значимости, а тем временем в любой момент Иниру могли убить - эта мысль не давала ей покоя. Дар пока молчал, но ведь он и с Оноре сработал в последний момент. Неизвестный не работал напрямую, а потому подвоха можно было ждать откуда угодно. Это утомляло - подозревать всех и вся, не имея на то никаких реальных оснований. Инира неосознанно отгораживалась даже от друзей, которым доверяла и потому искала убежища в библиотеке - в одиночестве и тишине пыльных шкафов и темных закоулков.
        Было и еще одно преимущество - в библиотеке было спокойно. По неясным для нее самой причинам, Инира чувствовала, что здесь ей ничего не угрожает. Словно невидимый купол охранял ее от не живого, но и не мертвого Оноре, который продолжал бродить где-то на границе сна, но больше в него не вмешивался. Это, конечно, тоже напрягало ее, но было вполне терпимо. Она с удовольствием умостилась в кресле и удовлетворенно вздохнула.
        - Король тебя четвертует, - не без удовольствия пробормотал Кирх, узнав о его планах. Виктор смерил его взглядом, полным отвращения. Старик разлегся в его кресле, словно имел на это полное право. Он него за версту разило табаком и дешевым пойлом, которое он поглощал в неумеренных количествах.
        - Он четвертует меня, если девчонку убьют.
        - А ты в этом сомневаешься? - с изумлением крокодила, которому по носу внезапно дала полудохлая добыча, спросил Кирх.
        Виктор раздраженно разворошил пятерней волосы, превратив аккуратный хвост в воронье гнездо и отвернулся от него к окну, за которым разворачивалась привычная для этого времени года апокалипсическая картина: ураганный ветер порывами бросал на замок снег пополам с дождем, серые бескрайние холмы на многие мили вокруг вымокли до основания, превратившись в отвратительные чавкающие болота. Сизое небо не подавало даже надежды на то, что скоро выглянет солнце. Пока что Виктор был уверен только в одном - если он потеряет девчонку, ему снесут голову с плеч в ближайшие сутки. Но, с другой стороны, если он поймает убийцу… О, тогда перспективы открывались более чем восхитительные. Возможно, его даже переведут из этого душами забытого места обратно в столицу. Или вернут земли, чем проклятые не шутят? И он сможет снова отстроить отцовский замок и нанять рабочих.
        От таких перспектив на душе становилось немного теплее. Окончательно забыться не давало только воспоминание о растерянном и обиженном лице Инире Нокт-Аукаро. Словно он обманул ее.
        Ее взгляд не сильно, но въедливо скребся в душе, вызывая скорее глухое раздражение, чем раскаяние.
        С какой стати он вообще думает о ее чувствах, когда она не сказала ни слова против? Не то чтобы Виктор предоставил ей выбор, но все-таки…
        В любом случае - его задача как можно скорее избавиться от нее, пока кто-нибудь не узнал, что он прикрывает бастарда.
        Виктор глубоким брезгливым выдохом выдавил из себя влажный холодный воздух и повернулся к Кирху:
        - Поднимай задницу и иди проверь стражу, что-то я давно не видел их на стенах…
        Тот разразился целой тирадой на тему издевательств над бедными стариками и вышвыриванием их на улицу.
        Ха. Его не смогли вышвырнуть из замка все предыдущие хозяева, куда уж с этим справиться Виктору. Кирх был бессменным домоправителем уже семьдесят три года и пережил всех - от звездочетов, до прошлого директора Академии, почившего в лапах пустынной лихорадки почти сразу после того, как поругался со стариком. Если совпадение кого и настораживало, то никто не говорил об этом вслух.
        В стекло одновременно с разрядом молнии, ударившим в Северную башню, стукнулась когтистая лапа.
        Приаш поспешно открыл створку, пока от королевского ворона не остались одни угольки. По непонятным причинам молнии облюбовали Академию, ни одна гроза не обходилась без пары десятков огненных стрел, впившихся в защищенные крыши.
        Огромная черная птица неуклюже перескочила через оконный проем в помещение. Размах крыльев не позволял ворону летать в комнате и потому он всей тяжестью опустился Виктору на локоть. На лапе болталась узкая стеклянная трубка, внутри которой перемигивались лиловые электрические разряды, охраняя небольшой свиток. Едва он прикоснулся к тубе, та растворилась в его руках.
        - Ну? Готовить виселицу?
        - Ты еще здесь?! - рявкнул он на Кирха, любопытно топтавшегося на пороге. Лишь дождавшись, пока старик спустится с лестницы, Виктор вернулся в кабинет и брезгливо покосившись на кресло, остался стоять и развернул свиток.
        Вредный домоправитель спал и видел его болтающуюся на виселице тушку и наверняка регулярно отписывал королю собственные кляузы. Препятствовать этому означало возбудить нежелательные подозрения, поэтому о своих планах в отношении девчонки пришлось отписаться раньше, чем о них узнал Кирх. Виктора это раздражало до зубовного скрежета.
        Хорошо, что Альберт помнит их былую дружбу и не станет делать поспешных выводов. По крайней мере, Виктор очень на это надеялся. Инире была дочерью прошлого короля, то есть сводной сестрой нынешнего и испытывать теплых чувств к ней он по определению не мог, но считалось, что семя короля священно (причина, по которой они сегодня пытаются защитить несколько десятков бастардов) и умножает силу действующего правителя, а потому…
        Послание Альберта было лаконично и прямо повторяло указ трехмесячной давности: «Смерть за смерть».
        Лорд-директор презрительно фыркнул. Перестраховщик. Кто бы сомневался. Король был мастером двусмысленности. Короткую записку можно будет теперь трактовать в зависимости от исхода дела. Как говорится «Я тебе ничего не разрешал и бастарда ты угробил по собственной инициативе» или «Нашел убийцу, прикончил - молодец».
        В общем, справляйся, как хочешь.
        Интересно, какие указания получит Кирх?
        ГЛАВА 7
        Если лорд-директор и собирался охранять ее, то, наверное, делал это как-то очень скрытно. Прошла неделя, вторая, девушка снова вошла в привычную учебную колею, но так ни разу ничего подозрительного и не заметила. Все было как-то слишком обыденно. Отиша с головой погрузилась в роман с Оливером, она все чаще проводила вечера в его комнате. Кари и Ками пропадали на дополнительных занятиях с льерой Катри и даже оказавшись в толпе, переговаривались больше телепатически, пугая остальных неживыми лицами. У Иниры это вызывало еще более худшие ассоциации, поэтому она шарахалась от сестер. Виктория, которая и раньше находилась всегда на периферии, шла на контакт в высшей степени неохотно и разговаривала мало и редко. Хотя бастарда не покидало ощущение, что она за ней наблюдает - молча и внимательно.
        Недостаток общения весьма положительно сказался на учебе. Инира знала, что никакого проку ей от этого не будет. Как только рыбка заглотнет наживку, девушку отправят обратно к матери и любые магические манипуляции снова окажутся под запретом. Не то чтобы она вообще была к ним способна, но… Слова лорда Приаша, всесильного директора Академии Одаренных, зародили надежды, которые даже сама Инира считала беспочвенными. Но настолько сладкими, что забыть о них никак не получалось. Может быть, она на самом деле сильнее, чем думает?..
        Впрочем, в данную секунду у Иниры были проблемы поважнее.
        - Прекрати визжать, - она открыла глаза и в первую секунду подумала, что осталась в той темноте, в которую ее тащил Оноре. Но затем из мрака проступило лицо Виктории - злое и недовольное, а дышать оказалось нечем из-за ее руки на лице, а вовсе не потому, что в той мгле не было жизни.
        Заметив, что соседка по комнате взирает на мир осмысленным взглядом, Виктория убрала руку и села на кровати. Инира пару секунд с наслаждением вдыхала морозный воздух - значит, дело близилось к утру, печка успела остыть - и приходила в себя. Все это не по-настоящему. Просто кошмар.
        - Тебе не помешало бы сходить к лекарю, - Виктория, внимательно наблюдавшая за ней, недовольно поджала губы. Кровать Отишы пустовала, Кари и Ками спали, взявшись за руки - чтобы разбудить их, потребовалось бы нечто большее, чем ее невнятные крики. Только Виктория, которая спала чутко и просыпалась всегда с полутолчка, была свидетелем.
        Инира уставилась в потолок. Глаза привыкали, стало понятно, что уже близится рассвет - едва заметно изменились тени. Мокрая от пота спина медленно леденела. Волосы тоже оказались влажными и теперь малейший ветерок от окон пускал пальцы холода вдоль шеи. Вот это - реально.
        - Эй, я серьезно, - блондинка толкнула ее в плечо, обращая на себя внимание.
        - Это кошмар, - вяло откликнулась Инира, натягивая одеяло повыше и переворачиваясь на бок. - Я слишком испугалась тогда…
        - В любом случае, мне надоело каждую ночь просыпаться от твоих воплей, - отрезала Виктория, отворачиваясь от нее и зажигая печь. - Я хочу выспаться, а ты можешь выметаться, если еще раз услышу хоть звук - пеняй на себя.
        До самого гонга к завтраку Инира пролежала с открытыми глазами. Выспаться. Она бы тоже этого хотела… Постоянно ночевать в библиотеке было слишком подозрительно, а найти подходящий повод удавалось далеко не всегда. Девочки с ней ни разу не сходили. Они становились удивительно равнодушными, как только она заговаривала об этом месте, забывая о разговоре буквально через секунду. Это было странно, но не пугающе, в отличие от неживого Оноре…
        За завтраком Виктория была мрачной и неразговорчивой - то есть вела себя как обычно - остальные лениво и сонно перебрасывались шуточками.
        - Нет, не могу, отсижу пару Оливера и пойду досыпать, - клевала носом Отиша. Ложка в ее руках уже три раза за несколько минут падала на пол. Лицо было осунувшееся, но счастливое.
        - Что, идея стать магичкой уже не так заманчива? - ехидно осведомилась Кари. Ками привычно дернула сестру за рукав, одергивая.
        - Я ей стану, - высокомерно отмахнулась Отиша, - между прочим, Оливер говорит…
        - Если я еще хоть раз услышу это имя, я тебя задушу, - серьезно пообещала Виктория, кинув на всю компанию мрачный взгляд над миской с кашей. Вот кто не страдал от излишней лени. Целеустремленности этой девушки можно было позавидовать. Она единственная из всех научилась создавать искру - не остановил ее даже неудачный эксперимент Оноре.
        - О-ли-вер… - мстительно растягивая слова, тут же протянула рыжая, с удовольствием наблюдая за свирепеющей Викторией, - сказал, что у меня есть для этого все возможности…
        - Ты даже искру не смогла создать, о каких возможностях речь? - хмыкнула блондинка. В словах ясно читался скабрезный намек.
        Положение спас гонг. Инира подхватила Отишу под локоть, поспешно утаскивая на лекцию.
        - На твоем месте, я бы меньше думала об Оливере и больше - об учебе, - выговорила она подруге сразу после лекции. Та выглядела задумчивой - возможно потому, что они, наконец, дошли до последнего, четвертого способа увеличения дара и он ей не понравился. - Ты же слышала его, нет легких путей. Концентрация и пробуждение, больше ничего не поможет… А ты все эти лекции удачно продрыхла!
        - И сколько, по-твоему, нужно медитировать, чтобы иметь силу, как у лорда-директора? - неожиданно перебила ее Отиша, резко останавливаясь. Успевшая уйти вперед Инира недовольно нахмурилась и вернулась. Подруга смотрела в окно. Вид открывался и впрямь поразительный. На полигоне выстроившиеся полукругом магики нападали на одиноко стоявшего на возвышении человека. Влажная земля вокруг лорда-директора (а это был именно он) стремительно иссыхала, воздух вокруг дрожал и плавился, а нападавшие, словно волны, наталкивались на эту стену и отступали обратно.
        Один из них тем временем зашел со спины. В руках у него концентрировался электрический шар - то ли сгенерированный даром, то ли припасенный заранее. В ту же секунду, как шар сорвался в полет, Инира прыгнула следом, срывая голос в вопле:
        - Нет!!!
        Наваждение рассеялось так же внезапно, как и появилось. Острая боль и хохот Отишы быстро привели ее в чувство. Инира обнаружила себя, лежащей на полу в коридоре. На лбу росла шишка. Рыжая хихикала рядом, протягивая ей руку:
        - Ты дурная, знаешь? Чего орала, думаешь, ему может что-то повредить? Я даже не уверена, что он живой… И он бы тебя все равно не услышал…
        Инира отчаянно покраснела, чувствуя себя откровенно по-дурацки. Они снова подошли к окну, где показательное выступление лорда перешло в обучение новому заклинанию. Сердце все еще бухало где-то в животе, в висках ломило - ощущение было такое, словно она перенесла лихорадку. Что это было? На секунду ей показалось, что она совсем рядом с ним - дотянись рукой и можно дотронуться…
        Ощущения были какие-то неправильные, не уместные…
        - Знала б я, что ты такая впечатлительная… - Отиша заботливо приобняла ее за плечи. - Пошли уже, горе мое… Оливер немного умеет лечить, ты себе лоб рассадила…
        До самого вечера Иниру не покидало ощущение нереальности происходящего. Рыжая не преминула рассказать всей компании о наивной подруге, но ее это словно не затронуло. Она еле дождалась вечера, чтобы ускользнуть в библиотеку сразу после ужина.
        Помещение в очередной раз изменилось. Общая потрепанность исчезла, столы сияли новеньким лаком, книги на полках - чистыми, вытертыми от пыли корешками, а на ее столике у камина (пылавшего) стояла кружка с травяным отваром.
        Инира подозрительно к ней принюхалась.
        - Эй? Это мне?
        В темноте снова послышался шорох и клекотание.
        - Ладно, будем считать, мне, - пробормотала девушка, залпом выпивая содержимое кружки. Отвар оказался смесью ромашки, мяты и зверобоя - обычное укрепляющее. После него у нее внутри словно взорвался небольшой огненный шарик, наполнив теплом.
        - Спасибо, - неуверенно поблагодарила Инира, устраиваясь в кресле. И уже в полудреме: - Вот бы еще кушетку вместо кресла…
        Проснулась она от странно чувства - словно ее куда-то несли. Мерное покачивание сменилось ощущением полнейшего покоя и мягкости. Приоткрыв глаза, она улыбнулась, глядя на странную черную морду с огромными янтарными глазами.
        Морду?!
        Ее воплю могли позавидовать все баньши, вместе взятые. Морда «лопнула», обернувшись сгустком темноты, поспешно утекающим в тень за ближайшим шкафом, Инира рухнула на пол, приложившись боком обо что-то твердое. От падения дыхание сбилось и она замолчала. Сердце колотилось, руки тряслись, но она вскочила, готовая защищаться и поспешно огляделась. В помещении все было как обычно, за исключением…
        Рядом с ее креслом стояла кушетка. Мягкий серый бархат обтягивал даже на первый взгляд удобный диванчик, который весьма дико смотрелся в строгой обстановке библиотеки. На спинке покоился шерстяной плед.
        - Великие души… - осела в кресло Инира. Нет, тут совершенно точно что-то было не так. И морда ей не приснилась.
        Как ни странно, страха она не ощущала. Первый испуг от неожиданности прошел, и девушка поняла, что ничуть существа не боится. Более того, она, кажется… Ему доверяет? Это ведь оно снабжало ее углем и отваром, оно же, видимо, пыталось исполнить ее неосторожно высказанную просьбу и заботилось о ней…
        - Эй? - понятия не имея как его звать, она остановилась на привычном, - Вернись, я не буду больше кричать…
        Только слабое шевеление за шкафом дало понять, что ее услышали.
        - Я не трону тебя, пожалуйста, - предприняла еще одну попытку Инира. Бесполезно. - Ладно… Прости, я только хотела сказать… Спасибо. Кто бы ты ни был.
        Тем не менее, оставаться в библиотеке не хотелось. Угрозы она не чувствовала, дар молчал, но бастард не любила секретов. И уж точно не стоило быть слишком доверчивой.
        Уже выходя из библиотеки, девушка почувствовала, мягкий толчок в спину, словно извинение, но не обернулась. Хватит, она и так слишком расслабилась, доверилась неизвестно откуда взявшемуся ощущению безопасности, хотя понятия не имеет, имеет ли оно хоть малейшие основания.
        Возвращаться сюда одной тем более не следовало.
        Нервно оглядываясь, она поднялась наверх. Было уже поздно - все разошлись по своим комнатам и, хотя она видела свет из-под дверей, никого не встретила, кроме Отишы с Оливером, увлеченных друг другом настолько, что заметили ее только после того, как кашель перешел в чахоточный.
        - Я пройду? - невозмутимо смерив взглядом отскочивших друг от друга молодых людей, она протиснулась между ними к дверям и вошла в комнату. Кари и Ками снова лежали, взявшись за руки, с остекленевшими глазами.
        Виктория сидела на полу в позе лотоса - явно пробовала новые упражнения концентрации, которые показывала сегодня утром льера Катри.
        У Иниры они не получались - то ли потому, что очень сложно расслабиться, когда не знаешь откуда ждать удара, то ли потому, что она не очень хорошо понимала зачем ей это нужно.
        - На следующей неделе нас разделят на группы и назначат наставника, - скользнувшая следом Отиша энергично обняла подругу и упала на свою кровать, улыбаясь во все зубы. - Чтобы мы освоили все лекции на практике.
        А вы еще спрашивали, почему я не тренируюсь! Я просто дальновидная!
        Виктория смерила рыжую снисходительным взглядом и снова закатила глаза, выпав из реальности. Инира поежилась. Третья причина ее неудачи - страх. Если Оноре приходил во сне, то вполне может заявиться и когда она в трансе. Она не была уверена, что готова выставить на всеобщее обозрение свои кошмары.
        - Думаешь, нас тоже отправят на улицу?
        Отиша приоткрыла один глаз. В сочетании с блуждающей по лицу улыбкой вид у нее был вполне безумный.
        - Нет, Оливер сказал, что в Северной башне предусмотрены специальные помещения… Не бойся, нам все расскажут в первый день.
        Инира рассеянно кивнула и уселась на кровати, перебирая учебники. Спать хотелось ужасно, но слишком опасно.
        - Ты уже думала, что будет, когда мы закончим обучение? - нетипичные для подруги тревожные нотки в голосе заставили ее отвлечься от этого занятия. Инира подняла голову, натолкнувшись на беспокойный взгляд рыжей и отвела глаза. Врать не хотелось.
        - Я просто… - Отиша нервно покосилась на Викторию, но та не обращала на них никакого внимания и она пересела к Инире на кровать. - Оливер…
        - Оливер живет одним днем, - неожиданно для себя сказала бастард. Она и сама не понимала, почему у нее сложилось такое ощущение. Он был милым и, несомненно, умным парнем, достаточно одаренным, чтобы подхватить недоучек. И он был первым, кто прикоснулся к ней. Инира не думала, что это была обычная ревность - Оливер В'Ииранти нравился ей, но иметь с ним отношения… Нет, он был слишком легким, слишком… беззаботным? В общем, в самый раз для Отишы. А ей лучше вообще забыть это слово: «Отношения»… Кто согласится на отношения с бастардом? Не говоря уже о браке…
        - Я хочу остаться в Академии, - не дождавшись от подруги других слов, призналась рыжая. - Очень хочу, только боюсь, моего дара не хватит.
        - Важен не дар, а упорство, - недовольно ответила Инира, со вздохом задвигая сумку с учебниками. - А ты ради Оливера все уроки забросила…
        Прозвучало занудно и по-старушечьи. Даже для нее самой.
        - Ну, уж ты-то точно попадешь… - с легкой завистью заметила Отиша, растягиваясь на кровати подруги и выделяя ей кусочек с самого краю. Инира предложением не воспользовалась и уселась на широком подоконнике, завернувшись в теплую мантию. - Столько заниматься… Вон, льера Катри тебя в ученики прочит…
        - Вряд ли я останусь здесь надолго, - бросила Инира, прижавшись носом к стеклу и пытаясь хоть что-то рассмотреть в чернильной мгле за окном. Видно было только капли дождя, которые бросало в окно. Где-то там затаился ее убийца. А может быть, уже в замке и она ничего об этом не знает. Не знает даже, доживет ли до утра.
        - Глупости не говори, лорд-директор не позволит тебе уйти, - захихикала Отиша, натура которой не позволяла долго говорить на серьезные темы. Ее подруга нахмурилась:
        - Тебе еще не надоело?
        - Нет, - тряхнула рыжими прядями девушка. - Даже не пытайся отрицать… Если бы не видела, как ты сегодня его спасать бросилась, может, и поверила бы. Что между вами происходит?
        - Ничего, - буркнула Инира, отворачиваясь к окну. Между ними действительно ничего не происходило, включая то, о чем болтала рыжая. И сегодняшний случай напугал и озадачил ее. - Почему ты сказала, что он не живой?
        - Ляпнула сдуру, - отмахнулась Отиша. - Оливер говорит, о нем почти ничего не известно… Появляется из ниоткуда и исчезает в никуда. Старшие курсы его чуть ли не боготворят, хотя в Ковене он не состоит, представь? Управляет Академией, а с Ковеном Магов не связан. Хотела бы я знать, что у него за дар…
        Она помолчала, а потом, словно отмахиваясь, пробормотала:
        - Хотя нет, нет… Лучше и не знать, пожалуй. Спокойней спать.
        Инира была с ней в этом полностью согласна. Хотелось бы еще забыть о собственных подозрениях на этот счет.
        - Ты его боишься, а мне сватаешь, - не удержалась она от шпильки.
        - Я же не колдовать с ним предлагаю, - хихикнула рыжая. - А вообще… Он за тобой присматривает. Ты за него беспокоишься. Поправь меня, если я не права, но на пустом месте такое не возникает. А что до страха… Мужчина всегда мужчина.
        Закончив на этой патетической ноте, она уползла к себе на кровать, не забыв по пути дернуть Викторию за волосы (Инира затаила дыхание, но та даже не пошевелилась) и завалилась спать.
        Мужчина тем временем смотрел на пустое место в собственной спальне и задавался двумя вопросами. Как? И… Ну, вы поняли.
        Возле книжного шкафа, очень удобно расположенная, стояла кушетка. То есть когда-то стояла, а теперь ее там не было.
        Виктор на всякий случай осмотрел комнату внимательней. Но кроме кровати, пары стульев и книжного шкафа с кушеткой там ничего не было и прятать данную мебель некуда (даже если кому-нибудь и пришла бы в голову дурацкая идея).
        - Какого… - выразился он и добавил еще пару непечатных эпитетов. - КИРХ!
        Поиски старикашки заняли еще какое-то время, поэтому, когда начал объяснять что произошло, Виктор уже был в бешенстве. Бесило не исчезновение кушетки (даже говорить смешно), а сам факт проникновения в его комнаты. Ни одно заклинание, ни один проклятый страж не сработал!
        - Я не обязан сутками следить за вашими вещами, - Кирх моментом не проникся и гнев лорда-директора ему был глубоко безразличен. Он флегматично развалился на диване в своей каморке и вставать оттуда явно не собирался. Чтобы найти его жилище, потребовалось много сил - он забился в самый дальний коридор. Маленькая комнатушка едва вмещала в себя диван и стол, на котором громоздились мерзко пахнущие бутылки и остатки нехитрой закуски. Одна стена явно прилегала к котельной, потому что буквально пылала теплом. Виктор мгновенно взмок - в остальном замке температура весьма условно была положительной.
        - Не пытайся обмануть меня, старик, - с присвистом прошипел мужчина, наклоняясь к самому лицу старика. - Без твоего ведома здесь ничего не происходит! Даже камни подчиняются тебе!
        - Я всего лишь королевский управитель, - вяло отбрыкнулся тот. - Моя власть только та, что дал мне король…
        - Кто заходил ко мне в комнаты? - перебил Виктор, с наслаждением представляя, как обрушит всю силу дара на этого мерзейшего представителя рода человеческого. - Говори, иначе…
        Он встряхнул его за шиворот, ясно давая понять, что даже королевская власть не защитит от него.
        - Войти к вам незаметно могли только ууртрихи, - захрипел Кирх, дыхнув на лорда-директора перегаром. Стало ясно, что причина его спокойствия не в короле, а в добром литре алкоголя. - Они имеют доступ куда угодно, они - часть замка…
        - Так позови их! - рявкнул Виктор.
        - Их нельзя позвать! - Кирх все-таки вырвался из его хватки и отполз к столу, загремев посудой. На пол упало несколько пустых бутылок. - Они не подчиняются никому, кроме короля… И они…
        - Что?
        - Они - тень, - хлебнув чего-то из кружки, домоуправитель приобрел вид более осмысленный и злорадный одновременно. Однако Виктору было не до дипломатических изысков.
        - Я знаю, кто такие ууртрихи, - отрезал он. - Мелкие домовые, пакостники, живущие в старых домах.
        - Они - тень дома! - перебил старик. - Неотделимые от него, но способные перемещаться. Дух дома, если хотите. И конкретно эти - подчинены королевской кровью на служение нуждам замка! Убирают, шныряют тут и там, делают так, чтобы эта махина работала, а не разваливалась…
        - Какого Проклятого им понадобилась моя кушетка? - устало спросил Виктор, понимая, что вопрос с происхождением и предназначением ууртрихов еще более темный, чем ночь. - Ты можешь хотя бы это узнать?
        Старик закатил глаза, словно в припадке. Приаш подумывал было уже окунуть его в бочку с водой, когда неожиданно получил ответ:
        - Ваша кушетка в королевской библиотеке, - после чего старикашка окончательно отключился и захрапел.
        С омерзением оглядевшись напоследок, лорд-директор вышел из его комнаты, надеясь никогда больше там не появиться.
        Нашелся тоже, директор Академии! Должность была скорее ссылкой, чем реальными полномочиями и даже Кирх это прекрасно понимал, что бесило Виктора еще больше.
        Вынужденные скитания по замку немного его охладили. Особенно переход в башню общежитий, где и находилась Королевская библиотека.
        Он остановился у спальни первокурсниц, прислушиваясь. Там слышны были голоса - разговаривали двое, но разобрать что-то было невозможно. Впрочем, достаточно знать, что все в порядке - это единственное, что он хотел знать.
        Успокоенный, Виктор двинулся дальше. Ситуация была бы даже смешной, если бы он не отвечал за девчонку головой. Ууртрихи украли кушетку - глупости, но с тем же успехом они могут безнаказанно провернуть и что-нибудь другое, вот что его пугало. Он не доверял нечисти - кому бы она ни служила. Их службу слишком легко купить.
        Королевская библиотека - это, конечно, сильно сказано. Небольшое помещение, забытое еще во времена звездочетов. Опасаясь оставлять редкие книги в свободном доступе, прошлый король завязал его на свою кровь, что привело к весьма неожиданному результату - войти в комнату мог только непосредственный хозяин замка и сам король. За два года, что он прозябал в Академии, Виктор был тут всего однажды, когда Кирх показывал ему свои владения. Горы пыли и ничего больше. И теперь он недоумевал, за каким проклятым ууртрихам понадобилась его кушетка, моль разводить что ли?
        Двери поддались неожиданно легко. Светильники на стенах разом вспыхнули, открывая весьма удивительную картину…
        Глава 8
        Около полуночи Инира сдалась. Она последовала совету Виктории, потратив пару часов на концентрацию, перелистала учебники, окончательно замерзла на подоконнике и с вожделением смотрела на кровать. Сложно понять, как привлекателен может быть сон, пока он не становится таким доступным и одновременно недосягаемым. Возможно, Виктория была права и ей нужна помощь, но Инира не привыкла обращаться за подмогой. Всю свою жизнь она справлялась самостоятельно, потому что виновных обычно наказывали слишком жестоко. Кого накажут в этот раз?
        Но и перестать спать тоже не выход, сколько она продержится в таком случае?
        Тихий шорох двери заставил ее обернуться. Наверное, она опять разбудила Отишу…
        - Великие души!
        Прямо позади нее стоял мужчина. Вскрикнув от ужаса, девушка кубарем скатилась с подоконника, но он перехватил ее за пояс, прижимая руки к телу и зажимая рот.
        - Нет! - она укусила его за ладонь, попыталась пнуть (безуспешно), нечеловеческим движением извернулась, пытаясь ударить головой, и замерла, выгнувшись дугой, едва не свернув шею. Глаза. Эти глаза были ей знакомы.
        - Очнулась, - выплюнул Виктор. - На выход, быстро!
        Бросив ее на пол, он стремительно вышел. Первой мыслью Иниры было: ее все-таки отправят из Академии. Слишком рискованно оставлять бастарда здесь, когда убийца уже вышел на след. Все еще дрожа от пережитого ужаса, она выбралась из комнаты. Лорд-директор ждал ее в коридоре.
        - Будь я убийцей, ты уже лежала бы мертвой, - свистящим шепотом отругал он ее. - Леди, я обещал спасти вас, но я не смогу сделать этого, если вы так беспечно относитесь к собственному инкогнито!
        - Что? - плохо понимая, о чем он говорит, Инира двинулась следом за мужчиной. В темноте он передвигался как кошка - быстро и уверенно.
        - Какого проклятого вам понадобилось в Королевской библиотеке?! - Виктор раздраженно распахнул двери, втолкнул ее в помещение и, только захлопнув засовы, позволил себе выплеснуть гнев. Инире выглядела растерянной и пятилась от него, явно испуганная. - Любой дурак, увидев вас здесь, без труда сложит два и два! Я рискую собственной шкурой, чтобы уберечь вас, а вы ведете себя так, словно у вас девять жизней!
        - О чем вы?! - Инира ощутила спиной один из книжных шкафов и поняла, что бежать больше некуда. Виктор сощурил глаза в нехорошем предупреждении и приблизился к ней.
        - Не врите мне, Инире Нокт-Аукаро…
        - Не запугивайте меня, лорд Приаш, - прижатая к стеллажам с книгами, Инире неосознанно начала обороняться. С дрожащим голосом получалось это не очень хорошо, и она поморщилась. - Это вы напугали меня до полусмерти, а не наоборот.
        - Мало напугал, - отрезал Виктор. Смерив ее недовольным взглядом (девчонка и смотрела куда угодно, только не ему в глаза), он кивнул на одиноко стоявшую у камина кушетку. - Ваши игры?
        Ореховые глаза, чистые, словно горное озеро, обратились к нему.
        - Что?
        - Вам не надоело спрашивать? - вздохнул он, неожиданно осознав, что все их общение происходит исключительно ночью и исключительно наедине. Не то чтобы была какая-то разница, просто она выглядела так… Беззащитно? Устало? Измотанной. Он невольно пожалел о том, что вспылил. Вероятно, это сильно выматывает, постоянно ждать отовсюду угрозу. - Сядьте, Инире.
        Она послушалась, чувствуя себя неловкой и неуклюжей под его взглядом, протиснулась мимо, постаравшись не коснуться даже краем рукава.
        «Словно он чудовище какое» - подумал Виктор, садясь на собственную кушетку.
        - Я сделала что-то не так? - тревожно наблюдая за его хмурым лицом, спросила девушка. - Что случилось?
        - Как вы вошли сюда, Инире? - он начал издалека.
        Она выглядела озадаченной.
        - Как… Обычно. Как люди заходят в комнаты.
        - И вас ничего не удивило? Не насторожило? - надавил мужчина.
        - О… - рот ее округлился. - Вы… Вы знаете? Когда я зашла сюда в первый раз, все было в пыли и паутине…
        - А потом внезапно очистилось? - язвительно хмыкнул Виктор, смотря куда-то ей за спину. У Иниры появилось нехорошее ощущение, что они не одни, и она обернулось. Как обычно - ничего, кроме теней. - И вы не задались вопросом, почему?
        - А должна была? - девушка нервно пожала плечами и призналась: - У меня есть проблемы поважнее, чем исчезновение пыли с книжных полок. Здесь живет какое-то существо. Оно не причинило мне зла, просто…
        - Прислуживало? - подсказал он, уже зная, куда приведет их разговор. - И кушетку принесло оно же?
        Она растерянно кивнула, с настороженностью наблюдая за ним. Святая простота.
        - Вы идиотка, - подвел итог Виктор, сжимая пальцами виски. Головная боль, зародившись еще в комнате у Кирха, набирала обороты с каждым ее дурацким ответом. - Пожалуй, теперь я точно знаю, откуда они узнали, что вы здесь. Инире, это Королевская Библиотека, никто, кроме носителей королевской крови и хозяина замка не может войти сюда! Вспоминайте, кому вы рассказывали? Кто вас видел, души побери вашу глупость?!
        Она рассказала. Она бы что угодно рассказала ему - приказы лорда Приаша не хотелось обсуждать. Они исполнялись автоматически, без участия разума, контролируемые той частью ее души, которая до дрожи боялась лорда-директора. Особенно, когда он смотрел на нее.
        - К библиотеке больше не приближаться, даже на этаж не заходить, - выслушав ее рассказ, процедил Виктор. - Ууртрихам прикажи вернуть кушетку на место, я не собираюсь тащить ее через весь замок. И упаси тебя души… Что еще?
        Он запнулся, заметив смятение в ее глазах. С Инире Нокт-Аукаро следовало быть предельно внимательным, никогда не знаешь, что еще она вытворит или попытается скрыть. Самое поразительное, что она вряд ли имела какой-то умысел, просто была полна секретов, как шкатулка отравителя. Хотелось взять ее за ноги и трясти над землей, пока все ее тайны не вывалятся наружу. Такая тихая и безропотная, а проблем… В общем, как от всех бастардов.
        - Я вижу кошмары, - выпалила Инира.
        - И что вы от меня хотите? - скептически уточнил Виктор. Ему надоели эти ночные бдения. Он хотел выспаться и, наконец, поесть впервые за день. - За ручку вас подержать?
        Она замотала головой, словно китайский болванчик, извинилась раз тридцать и, снова уставившись в пол, попятилась к выходу. У него засосало под ложечкой от нехорошего предчувствия, однако мужчина ему не внял - дождавшись, пока девчонка скроется в своей спальне, он запер библиотеку на обычный человеческий замок (теперь-то она точно сюда не влезет!) и отправился к себе. Полцарства за сон!
        О том, что выглядит она как-то не так, Инира начала догадываться еще за завтраком. То и дело ловя на себе взгляды подруг, она поначалу принимала их за сочувствующие, а когда словила тот же взгляд от присоединившегося к ним Оливера, забеспокоилась.
        - Что? - мрачно поинтересовалась она у сидевшей напротив Виктории. - Я опять кричала во сне?
        - Понятия не имею, - пожала та плечами. - Я даже гонг не слышала…
        - Я тоже, - проворчала Кари, пытаясь переплести всколоченную косу. - Странно, правда?
        - Тогда почему вы на меня так смотрите? - проигнорировала этот вопрос Инира. Она как раз отлично знала, почему ее соседки спали в буквальном смысле слова непробудным сном - здесь явно не обошлось без лорда-директора, решившего почтить ее ночным визитом.
        - Ты… - Оливер замялся, ища поддержки у остальных. - Ты в зеркало сегодня смотрелась?
        - А что такое? - занервничала девушка. - Вы же дрыхли, пока всех перебудила, мне не до него было… А что?
        - Будет лучше, если ты все же вернешься и посмотришь, - с нажимом, смотря в тарелку, пробормотала Отиша. Инире был виден только ее лоб, но и тот покраснел.
        Пребывая в абсолютной растерянности, она выскочила из-за стола и метнулась в уборную. Мутное зеркало отразило вполне симпатичную девушку, безо всяких особенностей, если бы она еще могла нормально себя рассмотреть - на бронзе прямо посередине темнело пятно. Недовольно скривившись, Инира наклонила голову. Пятно сместилось.
        Начали закрадываться нехорошие подозрения. Почти уткнувшись носом в бронзовый лист, она уставилась на огромный багровый синяк. Прямо на лбу.
        Оливер и правда умел лечить - ни шишки, ни пореза не было и в помине. Остался только синяк, занявший пол лица.
        Лекарь - та самая женщина, которую Инира увидела после покушения Оноре - разлившийся по ее лицу синяк оценила в полной мере. Выгнав всех сочувствующих, она долго рассматривала его на свету, периодически поглаживая кончиками пальцев. Инира, пригревшаяся в лучах впервые выглянувшего солнышка, едва не заснула от удовольствия на стуле. Никто и никогда не позволял себе нежность в отношении бастарда короля. И пусть это всего лишь процесс лечения…
        - Когда я спрашивал, не хотите ли вы что-нибудь рассказать, вы сказали «Нет», - ледяной голос за спиной заставил ее подпрыгнуть на стуле. Дьера Лантри подпрыгнула вместе с ней, тут же убравшись подальше от девушки. Лорд Приаш, привычно мрачный, как стая летучих мышей, отлепился от косяка и подошел ближе. На бледном лице, казалось, не было ни капли цвета - черные глаза, белая кожа. Цапнул ее за подбородок, рассматривая синяк со всех ракурсов.
        - Что из этого было вам не понятно?
        Хлопнула дверь. Дьера Лантри решила не присутствовать при казни.
        Рассказ лорда-директора не столько позабавил, сколько озадачил. Броситься ему на помощь, сиганув из окна? Это слишком глупо даже для бастарда.
        - Кто находился рядом с вами в этот момент? - его пальцы были не такими, как у дьеры Лантри, а прикосновения жесткими и решительными. Сжавшись в комок, Инире даже глаза закрыла, покорившись. Ладонь Приаша легла ей на лоб, голову словно сунули под ледяную воду. Даже дыхание перехватило.
        - Отиша… - выдохнула девушка, пытаясь прийти в себя.
        - Студентка?
        - Да… Она ни при чем, правда…
        - Это уже я буду решать, - отрезал Виктор, отнимая руку. От синяка не осталось и следа. - А теперь спрошу еще раз, Инире… Вы ничего не хотите мне рассказать?
        Судя по его тону, даже неучтенный чих привел бы к ужасным последствиям.
        - Те кошмары… - начала она, и торопливо закончила, заметив, как он поморщился: - Там Оноре! Льер Оноре!
        Кошмары с участием Оноре явно говорили ему больше, чем ей. По крайней мере, виноватых он больше не искал и, похоже, знал, как с этим разобраться. Она не могла бы поклясться, но заметила в сверкнувших глазах плохо скрываемое торжество.
        - Дождитесь новой недели, леди, сможете?
        - И что потом? - нервно спросила Инире, сползая со стула и мечтая оказаться как можно дальше от лорда-директора. Отиша теперь ей покоя не даст… Хорошо еще, шестой и седьмой день недели им отдавали на самостоятельные занятия и можно было скрыться в библиотеке. Ее уже начинали раздражать дурацкие предположения подруги об их романе. Вероятно, со стороны так и казалось, что не уменьшало абсурдности предположения.
        - Узнаете, - отрезал Виктор и вышел из палаты. Даже не попрощался.
        Инира тихонько вздохнула. Она уже начинала отвыкать от подобного отношения и только лорд Приаш не давал ей забыть свое место. Чтоб ему пусто было.
        Судя по хитрому лицу Отишы, ни появления, ни ухода лорда-директора она не пропустила.
        - Ты недоговариваешь, - вкрадчиво пропела она, едва девочки вернулись в комнаты. Кари и Ками поспешно собирали вещи, на выходные их должны были забрать родители, Виктория скатывала в трубку коврик для медитаций, чтобы позаниматься в отведенном для этого классе - огромном круглом зале на первом этаже. Отиша собиралась выйти на полигон, поболеть за Оливера, который ввязался в магический турнир. Старшекурсники каждую зиму организовывали его и еще вчера пустая площадка за замком превратилась в полосу препятствий, напичканную магическими и обычными ловушками. Инира собиралась отправиться вместе с ней и поспешно перерывала шкаф в поисках теплых штанов. Солнце выглянуло, разогнав тучи, и на холмы тут же опустился мороз - впервые за зиму. Земля заледенела, лужи превратились в катки. В комнатах тоже стало значительно холоднее. Ее кровать вообще, похоже, к ночи превратится в кусок льда.
        - Я просто думаю, что ты говоришь глупости, - она отыскала штаны и теперь поспешно натягивала их поверх колгот. Отиша приплясывала рядом в ярком светло-голубом платье, отороченном рыжим лисьим мехом. До первого преподавателя, само собой - в Академии запрещалась любая одежда, кроме выданной формы - но рыжая рассчитывала выйти из замка под прикрытием длинного теплого плаща. Надо полагать, награда за риск того стоила.
        - У тебя нет ничего приличнее? Выглядишь как ворона… - вместо ответа скептически протянула подруга.
        - Я выгляжу как все, - уточнила Инира, набрасывая плащ.
        Отиша тяжело вздохнула.
        - Сколько мы уже здесь? Три месяца? Не думаешь, что пора вылезти из раковины? Пообщайся с кем-нибудь, кроме нас четверых…
        - Зачем? - равнодушно спросила девушка, подхватывая подругу под локоть и выходя из комнаты.
        - Затем, что в мире есть много интересного! - уже с раздражением отрезала Отиша, отчаявшись переманить угрюмую соседку в стан общительных и веселых.
        Как раз это Иниру и пугало. Она слишком хорошо знала, что интересное - не значит хорошее и доброе.
        - В конце концов, познакомилась бы с парнем, глядишь, я перестану сватать тебе лорда-директора, - ехидно захихикала рыжая.
        По периметру полигона кто-то уже расставил грубо сколоченные скамьи, но Отишу они не устроили и она начала протискиваться к самому полю.
        - Не думаю, что это безопасно, - пробормотала Инира, следуя за подругой.
        - Цыц, - фыркнула рыжая, откидывая капюшон и расстегивая плащ.
        Участники находились на другой стороне поля, там же, где и помост для судей. Центральное место традиционно отвели для лорда-директора (впрочем, оно пустовало), четыре остальных - для преподавателей. Льера Катри и льер Ункрат (он преподавал только у старших курсов) уже заняли свои места, еще одно свободное кресло занял маленький щуплый старик, которого Инира видела впервые. Одно кресло пустовало - вероятно, оно было предназначено для Оноре - и его спустя несколько минут утащили прочь. Участники толпились возле помоста, сомкнув головы и Отиша, которая явно была в курсе происходящего, снисходительно пояснила:
        - Тянут жребий. По правилам нельзя использовать смертельные заклятия и порталы, в остальном фантазия не ограничена, поэтому обычно участвуют только выпускные курсы.
        - Как Оливер? - закутываясь поплотнее в плащ, чтобы не чувствовать продувающего насквозь ветра, уточнила Инира.
        Отиша кивнула, внимательно наблюдая за молодым человеком.
        Вероятно, жребий был брошен - участники (всего пятеро) разошлись в широкую линию вдоль поля. Глашатай в ярких алых одеждах забрался на помост, объявляя начало состязаний.
        За два часа, что длился турнир, Инира ни разу не вспомнила о холоде. Зрелище настолько увлекло ее, что порой она даже вскрикивала от ужаса или восторга вместе с другими, забывая о вечном самоконтроле. В этом было что-то свободное, дикое в первозданной борьбе пусть и не за выживание, но за лидерство точно. Двоих с поля унесли на носилках - заклинания соперника хоть и не убивали, но могли запросто покалечить.
        После окончания Отиша утянула ее к Оливеру, занявшему второе место - он прижимал к груди вывихнутую руку, но в остальном выглядел вполне довольным жизнью:
        - Не догадался поставить блок от менталки! - с восторгом объяснял он подруге, пока они шли к замку. Инира только сейчас поняла, что ужасно замерзла и совершенно не чувствует ног. - Корсак - сильный телепат, но не думал, что он научился этому заклинанию…
        Всей толпой они ввалились в столовую, где уже были накрыты столы. Впервые за все время обучения, Инира видела на тарелках не рыбу или опротивевшую кашу, а куски мяса. Мгновенно отключившись от всего остального, она принялась за еду. Повара сегодня постарались - был и клюквенный морс и зелень. Не королевский стол, но все-таки. Разговоры и веселье не стихали несколько часов. Поначалу она еще стеснялась, но Отиша, которая всегда была рядом, перетягивала на себя основное внимание за их столом и вскоре Инира расслабилась, с легкой улыбкой изредка вставляя комментарии в общую беседу. Самое восхитительное, что никто при этом не косился на нее и не цыкал, воспринимая как должное.
        В комнаты они вернулись уже ближе к полуночи, когда основное веселье спало, а народ разбился на группки по интересам и потребностям - интеллектуальным или физическим. Отиша незаметно ускользнула с полчаса назад, Инира собиралась последовать ее примеру, но тут беседа свернула к обсуждению череды таинственных смертей бастардов и она побоялась в этот момент обращать на себя внимание, оставшись за столом.
        - Не думаю, что это подходящая тема для беседы на ночь, - заметив, что девушка перестала участвовать в разговоре, сказал Корсак, который неожиданно присоединился к их весьма разношерстной компании. Как оказалось, с Оливером они были хорошими друзьями, хотя и слишком разными по характеру. Легкий и увлекающийся Оливер был полной противоположностью серьезному и не очень общительному Корсаку. Именно это и привлекло в нем Иниру - она с симпатией смотрела на темноволосого коренастого парня.
        - Брось, Корсак, - зевнула Ания, развалившись напротив сразу на двух стульях. - Это все детские сказочки. Нет у бастардов никакой силы… Давно уже нет.
        - В любом случае пора расходиться, не то заснешь как в прошлый раз лицом в тарелке, - ехидно ответил парень, вставая. Остальные, посмеиваясь, потянулись за ним. - Тебя проводить?
        Вопрос уже относился к Инире и она несколько недоуменно огляделась. Все они жили в одной башне, все шли толпой.
        - Подожди меня, я только уберу со стола, - попросил Корсак. Народ потянулся к выходу и Инира с неохотой осталась в пустом полутемном помещении большого зала. Парень сложил друг на друга тарелки, отнес их к уборочному столу, смахнул крошки и повернулся к девушке с легкой улыбкой.
        - Пойдем?
        Инира неловко кивнула, неизвестно почему заливаясь краской. Вероятно, с ней происходило то, о чем вопила Отиша и шептались другие - пресловутое «ухаживание», вот только девушка понятия не имела в чем оно должно состоять и главное, что при этом требуется от нее. Ей нравился Корсак, нравилось разговаривать со спокойным, несуетливым парнем, нравилось на него смотреть. Достаточно ли этого?
        - Не бойся, - они как раз подошли к переходу и ненавидевшая всей душой этот отрезок пути, Инира замешкалась. Корсак расценил это по своему и ее рука оказалась в его ладони. - Я не кусаюсь.
        Она неопределенно хмыкнула, надеясь, что прозвучало это не очень по-дурацки. Его рука была горячей, сухой и очень… бережной.
        Да, пожалуй, рядом с таким парнем не страшно и по узкому мосту идти. Тем более что, видя ее нервозность, Корсак завел ничего не значащий разговор о дарах.
        - А какой дар у тебя? - не удержалась Инира, когда они уже подходили к ее комнате. Парень с неохотой отпустил ее руку, остановившись напротив. В темноте его глаза странно поблескивали, отражая лунный свет.
        - Я оборотень, - просто ответил он и, легко коснувшись ее щеки губами, вразвалочку потопал к лестнице. - Спокойной ночи, Инира.
        Когда его макушка скрылась этажом ниже, она отмерла и поспешно юркнула в спальню. Оборотень!
        И он так просто об этом сказал!
        Она бестолково застыла посреди комнаты, коснувшись щеки, где еще чувствовался след от его поцелуя.
        Редчайший дар, до конца не изученный! Неудивительно, что он победил в турнире…
        Странно было другое - что при всей своей силе парень был очень добр и… Нежен?
        Чувствуя, как колотится сердце, Инира забралась в кровать и уставилась в потолок, не сдерживая больше широкую улыбку. Впервые в жизни она кому-то понравилась! Впервые…
        Ради этого она готова терпеть что угодно - и раздражение Приаша и покушения. Лишь бы никто не знал…
        Оноре будто ждал, карауля ее в своих снах. Едва девушка закрыла глаза, как его злобный шепот раздался над самым ухом. За руку дернули, потянули. Инира резко развернулась. Никого. Только серый, сгущающийся туман и больше ничего.
        - Ты заплатишь! - злобное шипение льера она ни с чем не перепутает. Инира шарахнулась в сторону, но ее снова дернули - уже за плечо.
        - Оставь меня в покое! - закричала она, оглядываясь. Только туман, туман везде, невозможно даже понять идет она или стоит на месте.
        Дар, мгновенно проснувшийся, едва девушка заснула, набатом бил в голове. Кровь шумела в ушах. Мир крутился вокруг.
        - Заплатишь! - ее толкнули в спину, направляя в сторону, где серое марево перерастало в отвратительный, сизый дым. Щупальца его потянулись к ней, словно почуяв добычу. Девушка шарахнулась в сторону, натолкнулась на Оноре - на секунду мелькнули и исчезли его злобные глаза. Снова толчок, удар - она все ближе.
        - Не трогай меня! - завизжала Инира, падая на спину и пятясь от дыма. Его сизые струйки тянулись к ней, словно живые. Почему это наполняло душу невыразимой жутью, она не знала. Только чувствовала, что, стоит позволить этому завладеть собой, как придет конец. Инира Нокт-Аукаро ляжет рядом с льером Оноре в комнате звездочетов… - Нет!!!
        Раньше Оноре никогда не подходил так близко. Кружил поблизости, нашептывал, заманивал…
        Звонкая пощечина оглушила ее и одновременно спасла. Инира кувырком полетела с кровати, ударившись головой об угол шкафа, взвыла от боли и только потом - проснулась. Неверящим взглядом осмотрелась, приходя в себя и понимая - не сегодня. Она жива. Жива.
        От облегчения и пережитого ужаса на глаза навернулись слезы. Часто смаргивая, она рассмеялась.
        - Не вижу ничего смешного, Нокт-Аукаро, - отрезал Виктор.
        - Откуда вы знаете, когда мне нужна помощь? - этот вопрос не давал ей покоя уже давно, а слушать нотации не было сил.
        - Вы подписываете контракт в стенах Академии, я отвечаю за ваши жизни, - передернул плечами Виктор, подходя и рывком приводя ее в вертикальное положение. - Собирайте вещи, Инире, сегодня ночуете в библиотеке.
        Она только сейчас поняла, что шума, который они наделали, хватило бы, чтобы разбудить и роту солдат. Но в комнате, кроме нее и лорда, никого не было.
        Точно - вспомнила Инира - Отиша наверняка у Оливера, сестры еще не вернулись, а Виктория так и осталась в зале медитаций. Очень удачное стечение обстоятельств или чей-то тонкий расчет? Предполагалось, что будить ее будет некому…
        По спине словно плеснули ледяной водой.
        Она могла умереть, и никто бы не хватился до самого утра.
        Судя по лицу Приаша, он тоже прикинул варианты и помрачнел еще больше.
        - Где ваши соседки?
        Она рассказала.
        - Это школа или бордель?! - вскипел Приаш. Но дальше ругательств дело не пошло - обоим было понятно, что иначе его появление не прошло бы незамеченным.
        Пока мужчина вышел в коридор, Инира сгребла в охапку подушку и одеяло, переоделась, сунула ноги в теплые ботинки и вышла к нему.
        - Почему вы не приходили раньше?
        Тихий вопрос застал его врасплох. Виктор вздрогнул, но не обернулся. Не хотел смотреть ей в глаза и не хотел отвечать. Правда была слишком непритязательна для этой девушки. Она смотрела на все с наивностью шестилетнего ребенка и он невольно задавался вопросом - где провела Инире Нокт-Аукаро свои девятнадцать лет?
        Он плохо представлял себе жизнь бастардов, знал только, что они непредсказуемы и опасны, вокруг них всегда закручивались неприятности, за которые впоследствии жестоко платили все, кроме самих бастардов. Эти были неприкосновенны - и безнаказанны в равной мере.
        И он не далее чем несколько минут назад ударил ее.
        Виктор знал, что никто не посмотрит на причины поступка. Коснувшись бастарда, ты касаешься особы королевской крови, святой крови.
        Да уж, хотел вернуть себе прежнее положение, а в итоге уже наработал на десять смертных казней…
        Вот и вокруг этого бастарда тоже постоянно роились неприятности. С того самого дня, как ее привезли, ни дня не прошло, чтобы он хоть на секунду забыл о существовании девушки. И все же… Все же она не выглядела такой уж опасной или испорченной. Иногда он замечал в ней искру гнева, но по большей части Инире жила в каком-то своем мире, куда не было доступа всем остальным.
        До того, как он вытащил ее с того света.
        Виктор подавил тяжкий вздох, который зарождался в груди каждый раз, как он вспоминал, что наделал.
        Он пропустил ее впереди себя, тщательно запер двери библиотеки и кивнул на кушетку. Ууртрихи, словно издеваясь над лордом-директором, придвинули ее ближе к камину и накрыли пледом. На столике дымилась кружка с какао - поди пойми, откуда эти бестелесные твари что берут и как ими управлять.
        Инира на секунду запнулась, увидев это, и с неуверенно зарождающейся на губах улыбкой повернулась к нему.
        - Это не я, скажите спасибо слугам, - разрушил эту улыбку Виктор, проходя мимо и подтаскивая кресло к камину. - Ложитесь, леди.
        Досада от того, что он мог бы о ней позаботиться, но не сделал этого, переросла в глухое раздражение на самого себя: с какой стати он должен заботиться о бастарде? Достаточно того, что он спасает ей жизнь.
        - Спасибо, - тихо раздалось за плечом. Мужчина обернулся, уже открыв рот для отповеди, но обнаружил, что девушка обращается к сгустившимся между шкафами теням. Оттуда раздалось довольное клекотание.
        Затем, высокомерно игнорируя его (обидел все-таки) она легла на импровизированную кровать и попыталась отвернуться.
        Он не дал, с нарочитой небрежностью дернув ее за плечо, поворачивая лицом к себе.
        - АЙ!
        Гнев снова появился в глазах - буквально на секунду - и снова маска тихони.
        - Терпите, Нокт-Аукаро, - отрезал Виктор прикладывая платок к порезу чуть выше виска. Кровь уже не бежала, только темная засохшая струйка говорила о том, что удар был достаточно сильным. Он залечил ранку, с усмешкой заметив, как она морщится - да уж, мало приятного. Он не дьер, лечение никогда не было его специализацией.
        Инира промолчала - губы сжались в тонкую ниточку, веки прикрыли полыхавшие гневом глаза.
        - Вы не ответили, - как только он закончил, она отодвинулась, чтобы не касаться его даже краем одеяла и это неожиданно Виктора задело. Он по ее милости нарушил уже столько законов, могла бы хоть сделать вид, что благодарна.
        Отъехав на задних ножках кресла как можно дальше, он сложил ноги на ближайший столик и надвинул на глаза капюшон плаща.
        - Спите, Инире. Сегодня он больше не появится.
        - Вы не уйдете?
        Не понятно было, чего в ее голосе больше - надежды или страха и Виктор стоически прорычал:
        - Спать, бастард!
        Больше вопросов она не задавала и казалось, замерла под одеялом.
        Он со стоном потер виски, пытаясь изгнать головную боль и сдался, откинувшись в кресле. Куда он может уйти, если она остается здесь?..
        Глава 9
        Инира проснулась довольно поздно - насыщенный событиями день и не менее нервная ночь дали о себе знать. Поначалу ей казалось, что заснуть не получится - было страшно снова закрывать глаза, проваливаться в сон, да еще и неровное дыхание лорда Приаша, который цербером сидел рядом, не позволяло расслабиться. Как оказалось, она зря беспокоилась - едва Инира закрыла глаза, как заснула крепким сном. Она не видела снов и даже проснулась в той же позе, в какой заснула - свернувшись калачиком под одеялом. Приаша не было, за окном светило солнце, камин пылал, а на столе снова стояла чашка какао.
        Если бы не ощущение липкого страха, едва она вспоминала о произошедшем ночью, можно было подумать, что все это ей приснилось.
        Седьмой день оказался самым спокойным из всей суматошной недели. Кари и Ками объявились только к вечеру, Отиша отсыпалась в комнате, Виктория засела за учебники - она с чего-то взяла, что перед завтрашним распределением им обязательно дадут какое-нибудь испытание. Инира осталась в библиотеке, штудируя книги. Не из-за Виктории, просто ей нравилось учиться. Нравилось откапывать в пыльных книгах информацию, нравился сам процесс. Если бы ей позволили, она бы с удовольствием осталась в Академии… Но вряд ли это было осуществимо.
        С приближением вечера она снова ощутила дар - неприятное, сосущее ощущение в желудке и мерзкое чувство, что за тобой вот-вот придут зародились, едва солнце начало клониться к горизонту и только усиливались по мере того, как тени на полу становились все отчетливей и длиннее.
        Пожалуй, она бы не отказалась, если бы лорд Приаш снова был рядом - но за целый день ни разу не видела его, даже балкон над Большим залом был пуст. Это оставляло ощущение неуверенности. Кирх, впрочем, всегда был поблизости - ворча, раздавал подзатыльники и указания, пока они растаскивали столы, расчищая пространство для завтрашнего распределения.
        Корсак тоже был там - они успели поболтать за обедом, окончательно разделившись на парочки. Оставшаяся в одиночестве Виктория только презрительно фыркала. Однако после ужина бастард вернулась в библиотеку - побоялась. Иниру не оставляло ощущение, что за ней следят. Причем дело было не только в даре. Мимолетный недобрый взгляд, пристальное внимание - почти незаметно, но она привыкла быть настороже. И романтика явно проигрывала борьбе за собственную жизнь.
        На дверях библиотеки была приколота записка. Неуверенно и удивленно застыв в метре от нее, девушка вытерла разом вспотевшие руки о юбку и осторожно к ней прикоснулась. Записки никогда ничего хорошего не означали. Это был Приаш.
        Дар грохнул барабанами в уши, разом вытеснив все звуки. Голова закружилась. Цепляясь руками за стены, Инира бросилась к переходу между башнями. Что-то случилось. Иначе он не стал бы так рисковать, оставляя записку, которую мог прочесть кто угодно. Не стал бы…
        Почему-то за него было страшнее, чем за себя. Хоть и бесцеремонный, порой грубый, Приаш был ее единственным спасением. Если с ним что-то случится…
        Додумать она не успела. Пол под ногами зашевелился, как живой и рухнул вниз, открывая под собой пустоту.

* * *
        Виктор едва не загнал лошадь, пытаясь успеть в замок до темноты. Тяжелое, словно камень на груди, предчувствие заставляло его то и дело погонять животное. Сумрак хрипел, ронял клочья пены, но оба понимали, что солнце уже лизнуло краем горизонт, а они только проскочили через восточные городские ворота. За спиной осталась трехчасовая аудиенция с главным королевским дознавателем. Она больше походила на допрос, учитывая присутствие трех сильнейших ментальных магов королевства и четырех охранников - за дверью. В последний час он вообще начал сомневаться, что выйдет оттуда живым. Спасло только то, что Инире Нокт-Аукаро осталась единственной выжившей после покушения. Трижды выжившей - первый раз ее попытались пристрелить еще в родном городе, после чего бастарда спешно запихнули в карету и увезли в ночи, словно ворованную драгоценную статуэтку. Второй раз произошел не без участия льера Оноре и третий, о котором он не мог не оповестить - вчера. Пришлось вывернуться наизнанку, чтобы осторожные королевские слуги решились на то, что он им предлагал. Или его вывернули - это как посмотреть. Виктор чувствовал
себя так, словно его пожевал и выплюнул сам Проклятый. Но разрешение, драгоценное разрешение на использование Темного Дара высшего уровня было получено.
        Это они еще не знали (и дай души не узнают), что он сделал, чтобы вытащить ее с того света…
        Конь споткнулся, несколько раз вильнул ногами, словно пьяный моряк, но выправился и со злобным рыком снова рванул в галоп. Дорога шла между холмов, слишком высоких, чтобы на них взбираться и потому петляла неимоверно. Солнечный диск еще не зашел полностью, но уже освещал лишь верхушки. Подножия тонули в густой синей тени, в которой первая же яма могла стать его последней могилой. Виктор прильнул к шее Сумрака, прижался, насколько позволяло седло, и прикрыл глаза, позволяя дару опутывать лошадиное сознание. Сумрак пару раз всхрапнул, но лишь ускорил галоп - такое единение с хозяином было ему довольно привычно. «Главное, не забыть потом, что ты человек, а не конь» - напомнил себе Приаш и окончательно объединил два сознания.
        И все равно не успел. Они ворвались в замок, когда последний солнечный луч мигнул на шпиле самой высокой башни и погас. В ту же секунду все, находящиеся во дворе, присели от страшного грохота. Мост между общежитиями и основной башней рушился на глазах - каменные глыбы как игрушечные кубики падали вниз. Поднимая клубы пыли и с треском крошась друг о друга, они с тридцатиметровой высоты обрушивались на землю. Словно в замедленном времени Виктор наблюдал за этим. Затем все кончилось. Воцарилась оглушающая, полнейшая тишина.
        - Инире…
        Сердце, с острой болью спущенной тетивы, зашлось в попытках выскочить из груди. Кажется, он кричал ее имя, пока бежал к обломкам. Он не помнил - от обрушившегося чувства вины поле зрения Приаша сузилось до узкого тоннеля, по которому он бежал, заранее зная - не успел.
        - Инире!!! - голос сорвался, утонув в каменной взвеси, парившей над грудой камней. Как… Как он допустил?
        - Хозяин? - Кирх с трудом открыл дверь в башню, протискивая всколоченную голову в узкий проем и закашлялся. Виктор перевел на него яростный взгляд:
        - Ты! Я просил следить за ней!
        - Я и слежу, - невозмутимо отозвался Кирх, наваливаясь на тяжелую дубовую дверь всем весом, чтобы отодвинуть завалившие ее камни. - Девчонка со мной.
        Второй раз за вечер ему показалось, что время снова остановилось. Виктор тупо уставился на старика, пытаясь совместить эту новость со своими ощущениями. Ее душа должна быть мертва - он чувствовал ее смерть, видел ее, когда мост рушился. Она не может быть жива. Не может.
        И все же… Связь, та связь, которую он ощущал с момента ее спасения, которая преследовала его и днем и ночью, раздражая неимоверно - снова была при нем. Виктор чувствовал эту незримую нить, которая протянулась между ними, мог ощутить даже, если прислушаться, ее страх и растерянность - они так были похожи на его собственные чувства, что он не сразу уловил их.
        - Пойдемте, пока народ не набежал… - проскрипел старик, исчезая в темноте проема. Приаш стремительно нырнул следом. К завалу уже бежали стражники - оказывается, прошло всего несколько секунд, за которые он чуть не сошел с ума.
        Инире сидела в библиотеке, сжавшись в его кресле, словно перепуганный зверек. На бледном лице не было красок, глаза запали, под ними залегли синеватые тени. Всколоченные волосы были все в пыли. Обхватив руками колени, она упиралась в них подбородком и заметно дрожала - не от холода, потому что камин пылал. Когда Приаш ворвался в комнату, девчонка подпрыгнула в кресле, сверкнув огромными испуганными глазами, но, узнав его, ощутимо расслабилась.
        - Вы здесь…
        Он пару секунд смотрел на нее, выискивая малейшие повреждения, и все еще боялся поверить, что девчонка жива. Жива.
        За дверьми послышались испуганные голоса, топот ног и Кирх протиснулся мимо него:
        - Вашество, вам бы поприсутствовать…
        Виктор, с неохотой перевел взгляд на него.
        - Будет странно, если не покажетесь, - пожал плечами старик и пошаркал к выходу, словно говоря: «но мне на это наплевать».
        - Сидеть здесь, никуда не уходить, никому, кроме меня, не открывать, - хриплым, словно он не говорил неделю, голосом приказал Приаш, снова повернувшись к Инире. На ее перемазанном в пыли лице мелькнула паника, но девушка сдержалась и вскоре перед ним снова была привычная картина: взгляд в сторону, равнодушное выражение.
        Досадливо вздохнув, Виктор отправился успокаивать студентов и преподавателей, руководить расчисткой завалов. В замке царил абсолютный переполох - на его устранение пришлось потратить большую часть ночи. Слава душам, среди остатков моста так никого и не нашли - все подумали, что дышащий на ладан Дуур-корт, наконец, дал первую трещину.
        Дождавшись, пока общежития затихнут, уставший как собака лорд-директор потащился в библиотеку. Все это время его не покидало ощущение, что они что-то упустили. Кирх рассказал, что нашел бастарда без сознания в двух шагах от образовавшейся вместо моста пропасти - она была истощена, испугана и едва не выцарапала ему глаза. Но абсолютно невредима. Даже синяков не было.
        Все это было слишком подозрительно и, что бесило еще больше, необъяснимо. И судя по изредка долетавшим но него ощущениям, Инире Нокт-Аукаро пребывала в такой же растерянности и страхе.
        Изрядно потрепали нервы ее соседки по комнате - накинулись на него, словно три фурии (четвертая стояла в стороне), да еще и Корсак добавил масла в огонь, внезапно озаботившись состоянием первокурсницы. Виктора одолели закономерные подозрения, с которыми следовало разобраться, но времени не было и он просто спихнул всю эту братию на Кирха и отправился к Инире.
        Поэтому, когда мужчина ввалился в библиотеку, жалости к бастарду у него почти не осталось.
        Она не спала, оставшись все в той же позе, разве что уже не дрожала, как осиновый лист. К общей потрепанности добавились красные от недосыпа глаза. Они смерили друг друга настороженными взглядами.
        - Рассказывайте, - коротко выдохнул Виктор, разваливаясь на кушетке и прикрывая саднящие от пыли глаза. Каменная крошка хрустела на зубах, намертво сцепила волосы, даже дышать было тяжело. Они оба выглядели сейчас примерно одинаково отвратительно.
        - Вам ведь все рассказал Кирх, - нервно ответила Инира, устало прислонившись лбом к коленям. Снова расспросы, будто это она виновата… И все же, она была рада, что Приаш находился поблизости. Напряжение, не отпускавшее девушку все это время, начало спадать и окаменевшие плечи, наконец, свело судорогой облегчения.
        - Почему вы были у моста? - каркнул Виктор, закашлявшись.
        - Мне прислали записку. Вы.
        - Я?!
        Инира вместо ответа вытащила клочок бумаги и протянула ему. Приаш неохотно принял вертикальное положение, со стоном опираясь на подлокотник. Пару минут разглядывал послание, просматривая его на свет, делая над ним непонятные жесты, даже на язык попробовал и брезгливо скривился.
        - Я думаю, понятно уже, что я этого не делал? - обратился он к девушке. Она тревожно кивнула. - Инире, вы язык проглотили?
        - Я думаю, тот, кто сделал это, хорошо знает ваш почерк, - выдала она, в который раз изумив его. - Я сравнила прошлую записку, от вас… И эту.
        - Зачем вы вообще ее хранили? - раздраженно заметил он и тут же отмахнулся: - Ладно… Не важно. Что произошло потом? Вы, простите, выглядите так, будто вас кошки драли. Почему вы были без сознания?
        Он нюхом чуял, что она может ответить на большинство из тех вопросов, которые не дают ему спать уже второй месяц. Но пока стоило разобраться с насущными делами. Ожидая ответа, маг снова сосредоточился на клочке бумаги, пытаясь выудить из него как можно больше.
        Зря он от нее отвернулся. До сих пор Инире успешно держала ауру при себе, и даже чувствуя ее, он не ощущал никаких всплесков. Оказывается, нужно просто задавать правильные вопросы - едва он замолчал, как волна ее эмоций буквально захлестнула комнату. Не готовый к такому развитию событий Виктор в буквальном смысле едва не захлебнулся в смеси паники, смятения и отчаянной попытки найти выход. Глаза застила пелена паники, знакомой еще по первым пробам дара - в далеком детстве. Беззвучно вскрикнув, мужчина выгнулся дугой - ее эмоции копьем прошили его насквозь - и рухнул на пол, чувствительно приложившись затылком о край кушетки. Это немного отрезвило, но стоило немалых усилий вновь начать разделять свои и ее эмоции, особенно когда он по-прежнему видел лишь спокойно сидевшую на месте Инире с абсолютно нечитаемым выражением на лице. Она словно в прострации уставилась в пустоту.
        - Так, стоп! - прохрипел маг, поднимаясь с колен, на которые едва поднялся, пытаясь совладать с ее чувствами. И, поскольку она никак на него не прореагировала, не нашел ничего лучше, чем схватить девчонку за лодыжки и со всей силы дернуть, стаскивая с кресла.
        С громким воплем Инире проехалась на спине по ковру и тут же попыталась вскочить, оттолкнув его, но Виктор уже сбил ее эмоции и смог с ними справиться, а потому только со злостью толкнул девчонку обратно, прижимая ее руки к полу и пытаясь заглянуть в глаза этому нелепому созданию. Это оказалось нелегко.
        - Отпустите!!! - Инире взвилась вверх, гибкая, словно змея и он едва успел отклониться, чтобы девчонка не заехала лбом ему в подбородок.
        - Я не трону вас, идиотка! - рявкнул маг, распластавшись на этом вроде бы тощем и слабом создании, лишь бы только суметь ее удержать. Его весу ей нечего было противопоставить и она застыла, напряженная, как струна. - Инире, души вас побери! Я не трону вас.
        Косой недоверчивый взгляд.
        - Посмотрите мне в глаза, Инире, - убедившись, что она не собирается больше вырываться, Виктор сел, по-прежнему прижимая ее руки (во избежание). - И начинайте уже говорить, потому что мне надоело вытягивать из вас ответы клещами.
        Он все еще тяжело дышал, с трудом восстанавливая утраченный было контроль над собой - и даром, что гораздо опаснее.
        - Мне нечего вам сказать… - попыталась сыграть в надменность, но он был слишком зол, чтобы это терпеть и раздраженно сжал пальцы на ее запястьях, причиняя боль.
        - Или вы. Сейчас. Рассказываете мне. Всё. Или. Я. Применю. Силу, - четко разделяя слова, чтобы она прочувствовала угрозу, предупредил маг.
        Инира с минуту молчала, разрываясь между страхом перед угрозой и ужасом, в который повергали ее собственные странности, затем, с неохотой начала. Приаш был рядом и свои обещания выполнял незамедлительно.
        - Я чувствовала дар. Он был очень сильным - я думала, что-то случилось с вами…
        - Посмотрите на меня, - перебил Виктор, злясь от ее непонятного упрямства.
        - Зачем? - Инире все-таки повернула голову к нему, уставившись так, словно он был первым, кто просил о таком. Виктор на секунду растерялся.
        - Потому что я хочу разговаривать с живым человеком, а не статуей, - огрызнулся он. - Вас не учили в детстве, что нужно смотреть на людей, когда разговариваешь с ними?
        Что-то обиженное мелькнуло в ее глазах, но тут же исчезло и даже эмоцию он отследить не смог. Инире снова взяла себя в руки и смотрела на него спокойно и равнодушно. Вот проклятая девчонка.
        - Мне продолжать или вы намерены любоваться моими глазами?
        - Я совмещу, - любезно ответил Виктор, снова начиная закипать. - Продолжайте.
        Инира несколько настороженно посмотрела на него, словно не зная, чего еще ожидать, если они уже лежат на полу и он сидит сверху, да еще и требует каких-то глупостей.
        - Дальше вы и так знаете, - отводить взгляд она больше не решалась, но и смотреть ему в глаза не могла, уставившись куда-то в переносицу. - Я вышла на мост. И он рухнул.
        Она замолчала. Звучало буднично и оттого невыразимо жутко, но он одернул себя и продолжил выспрашивать:
        - Кирх нашел вас у дверей. Кто вас спас?
        Инира тяжело вздохнула. Словно маленькому ребенку объясняла.
        - Никто. Я же сказала. Я вышла НА МОСТ.
        Он пару секунд пытался уложить это в голове, пока не почувствовал, что она снова начинает паниковать.
        - Инире, посмотрите на меня.
        - Я не…
        - Посмотри. На. Меня. Ты не помнишь, что было дальше?
        - Нет, - словно загипнотизированная его взглядом, она даже моргать перестала. Виктор с усилием заставил себя успокоиться, пытаясь передать ей часть своих эмоций. Ему необходимо было, чтобы девчонка оставалась вменяемой, а не ударилась в панику. - Раньше такое с тобой случалось?
        После короткой заминки она кивнула.
        - Когда? - чуть более жестко потребовал он, наклоняясь к самому ее лицу и удерживая зрительный контакт.
        - Я… - как-то странно всхлипнула она, и в ту же секунду он провалился в колодец ее души. Перед глазами, овеянные страхом и непониманием, замелькали картины: вот она наклоняется за упавшей шляпой, а в ту же секунду над головой свистит стрела, в то же мгновение юная Инире остается на месте - шляпа все еще на голове, и стрела летит прямо в цель. Следующим воспоминанием - он видит перед собой аудиторию, полную людей. Они с интересом и предвкушением смотрят на нее, а она ощущает только ужас и неизбежность того, что происходит в следующий момент - мгновение адской боли и смерть… Или нет? В последнюю секунду он врывается в аудиторию (было весьма странно видеть себя ее глазами), срывая заклинание. Третье воспоминание ему знакомо с другого ракурса и тем не менее он видит его глазами Инире - себя, в окружении студентов, нелепых в своих попытках одолеть его и одного из них, подкрадывающегося сзади с энергетическим шаром… И снова одновременно - он, распластанный на земле и отбивающий шар отработанным жестом…
        Виктора вышвырнуло из ее воспоминаний взмокшего и дезориентированного. Отшатнувшись от девчонки, он скатился с нее и едва не разбил лоб о ножку подвернувшегося стола. Уткнулся носом в ковер, с жадностью вдыхая пыльный воздух и не в силах поверить, что выбрался из этого лабиринта. Перед глазами все еще стояли противоречивые воспоминания Инире - два одновременно случившихся события, переплетенные настолько, что и не понять, какое случилось, а какое - воспаленная фантазия, морок?
        Ему еще предстояли долгие болезненные последствия, но сейчас было не до них. С трудом оперевшись на дрожащие руки, Виктор поднялся с ковра и, пошатываясь, поплелся к Инире. Та сжалась в комок у кресла, словно свернувшийся ёж, плечи вздрагивали.
        - Инире… - чувствуя вину за то, что довел ее до такого состояния, он неуверенно коснулся ее спины.
        - Уйдите! - голос был сорванный, жалкий, как, впрочем, и она сама сейчас.
        Нужно было уйти, как она и просила. Оставалось только гадать, как она не сошла с ума, пытаясь справиться с двойными воспоминаниями. Виктор хорошо представлял себе что значит - не понимать природу своего дара, не знать о нем.
        Но у них не было времени на жалость.
        - А ведь вы соврали…
        Инира перевернулась на спину, уставившись в высокий потолок. Она все еще тяжело, с хрипами дышала, но боль от вторжения, даже воспоминания о боли уже скрадывались, как деревья в тумане. Приаш стоял над ней, нахмурившись, и никакого раскаяния явно не испытывал. В ней вспыхнула жгучая, слепая ненависть к мужчине.
        - Вы чувствуете мои эмоции, знаете, где я нахожусь, - дрожащим от гнева голосом, очень надеясь, что он все это воспринимает, прошипела Инира. Вцепившись пальцами в подлокотник, она кое-как поднялась в кресло. - Пользуетесь моей памятью, словно своей! - это она уже кричала. Лорд-директор стоял напротив, по его лицу нельзя было понять, что он думает - он просто слушал. - Думаете, я не знаю, что это означает?
        - Думаю, не знаете, - пожал плечами Виктор, но Инире вскинула руку, заставляя молчать. В этот момент в ней не было ничего от забитой тихони, которую он знал все это время. Было как никогда ясно видно, что девчонка - королевской крови, с семенем отца впитавшая его властность. Это вызывало в Приаше восхищение, пополам с отвращением.
        - Вы - ловец душ, директор, - выплюнула Инире с ненавистью. - Я права?
        Он наклонил голову, с интересом наблюдая за этой новой, не скрывающей выразительный взгляд за опущенными ресницами, девушке.
        - Не вам меня ненавидеть, бастард.
        Она дернулась, словно от пощечины, но в медовых глазах тут же снова вспыхнула ненависть:
        - Я ненавижу вашу подлость, позволившую распоряжаться моей душой! Кто вам дал право?!
        - Подлость? - рявкнул Виктор, потеряв терпение. - Наверное, надо было оставить вас сдохнуть возле Оноре?!
        Он наклонился над ней, заставив вжаться в спинку кресла. Только упрямство и гнев не позволили ей отвернуться и продолжить смотреть в глаза лорду.
        - Я вытащил вас с того света, неблагодарная девчонка! - свистящим шепотом выдохнул он ей в лицо. - Если вы думаете, что мне доставляет удовольствие постоянно чувствовать внутри избалованного ребенка, то глубоко ошибаетесь!
        Зря он подошел так близко. Виктор не ожидал никаких каверз от пусть и разозленной, но все же предсказуемой Инире.
        Хлоп!
        Звонкая пощечина рассекла воздух. Он дернулся, щека горела огнем. Чувствуя, как еще секунда и гнев окончательно лишит его разума, Виктор медленно повернул голову. Судя по всему, она увидела свою печальную судьбу в его глазах, потому что гнев сменился страхом. Медовые глаза расширились от ужаса, грязное лицо потеряло краски - даже губы побелели.
        - П-простите… - пораженная своими действиями не меньше его, Инира застыла, боясь пошевелиться. - Я не… Не…
        Как только она перестала злиться, его гнев тоже начал спадать. Виктор с удивлением понял, что далеко не так зол, как секунду назад.
        - Успокойся, я не трону тебя! - рявкнул он, отшатываясь от девчонки и отходя подальше. С досадой понял, что снова попался в самую дурацкую ловушку собственного дара, переняв эмоции привязанной души. Как же она должна была его ненавидеть, чтобы так захлестнуть?
        Теперь, находясь на приличном расстоянии, он мог четко различить свои и ее эмоции и успокоиться.
        - Так я все-таки умерла? - на грани слышимости прошептала Инира, когда напряжение в комнате окончательно спало и воцарилась тишина, нарушаемая лишь шорохом штор, которые задевал лорд-директор, курсируя вдоль противоположной стены. Услышав вопрос, он бросил на нее ядовитый взгляд:
        - А по-вашему, я ради удовольствия вытаскивал вашу душу с той стороны?
        Она побледнела, хотя, казалось бы, куда уж больше - они оба сейчас походили на привидения, уставшие и вымотанные, но вынужденные находиться рядом друг с другом, задавая вопросы, на которые никто не хотел отвечать.
        - И это… навсегда? - в голосе абсолютное отчаяние. Он вздохнул и подошел ближе.
        - Я не собираюсь пользоваться связью, если вы об этом. Как только все закончится, вы вернетесь в Имретон, окажетесь на приличном расстоянии от меня, и связь перестанет ощущаться.
        - Но никуда не денется? - уточнила Инира обреченно.
        Чуть помедлив, он кивнул. Почему-то хотелось за это извиниться, но Виктор не позволил словам сорваться с губ и молча смотрел, как девчонка прикрыла глаза, сделала несколько глубоких вздохов, словно пытаясь справиться с этой новостью, а через минуту уже смотрела на него твердым взглядом.
        - Хорошо. Итак. Что вы видели в моей голове?
        Одновременно с этими словами прозвучал гонг - наступило утро, которого они даже не заметили, слишком увлеченные друг другом.
        Виктор досадливо поморщился:
        - Полагаю, у нас еще будет время поговорить об этом. А пока не привлекайте лишнего внимания и идите на занятия.
        Голова гудела, глаза жгло и щипало от недосыпа, но она послушно сползла с кресла и направилась к выходу.
        - И, Инире… - девушка обернулась, уже взявшись за ручку двери.
        - Корсак не вариант для бастарда в бегах, - сухо обронил Приаш, не смотря ей в глаза.
        Хлопнула дверь, она выскочила из библиотеки, опасаясь, что иначе они снова разругаются.
        Глава 10
        Пока Инира пыталась привести себя в чувство под струями горячей воды и придумывала, что бы ответить подругам на закономерный вопрос «А где ты шлялась целую ночь?», Виктор остался в библиотеке. Прежде, чем рассказывать все девчонке, он был обязан убедиться. Прямо скажем, он отчаянно надеялся, что увиденное в ее воспоминаниях совсем не то, чем кажется. В противном случае они в огромной, огромной беде…
        Плакали его мечты о возвращении доброго имени семье Приаш…
        Если только он не сработает быстрее королевских дознавателей.
        Когда Инира выползла из душа сонной мухой, общежития были пусты. Она бегом припустила к своей комнате, поспешно влезая в платье, набросила плащ и уже открыто помчалась вниз - теперь они пользовались черным ходом из башни. В утреннем свете масштабы разрушения выглядели еще более угрожающе. Каменная груда, казалось, была немым предупреждением о том, что могло случиться с глупой маленькой Инирой, если бы она все-таки шагнула на мост. После душа голова немного прояснилась и она уже не была так уверена в том, что рассказывала лорду-директору (будь он трижды неладен). Сейчас казалось, что она не сделала последнего шага - открыла дверь, увидела, как рушится мост, отступила назад, запнулась и ударилась головой. Воспоминание было не слишком уверенным, через него то и дело прорывалось другое - пустота под ногами и отвратительное чувство падения… Но если она жива и здорова, быть этого просто не могло. Нужно будет сказать Приашу…
        Инира представила, как это будет звучать, и хмыкнула под нос. Да уж. Учитывая их теплые отношения, не приходится сомневаться в его реакции.
        Пока она добиралась к главной башне через улицу, завтрак закончился и на распределение она успела в последний момент, когда первокурсников уже торжественно построили рядами в центре зала. На ступенях к аудиториям стояли льеры - она видела льеру Катри и Оливера, светившегося, как начищенный медяк. Больше из дальнего ряда, куда под шиканье окруживших их студентов она пробралась, ничего видно не было. Инира встала рядом с Викторией, предпочитавшей не высовываться на передовую, и перевела дух. Успела.
        - Первокурсники! - усиленный заклинанием голос Приаша разнесся по залу, вызвав эхо, еще долго бродившее по коридорам. Все мгновенно замолчали, слышно было даже, как они дышат. В этой тишине очень отчетливо прозвучал чей-то манерный вздох:
        - Ну почему он на меня не смотрит?!
        Спустя миг зал грянул хохотом. Неизвестно, как воспринял это Приаш (Инира по-прежнему не видела его), но его ответом можно было заморозить океан:
        - Мое пристальное внимание на магических атаках вам обеспечено имла Ризван. Тем более, что они до сих пор оставляют желать лучшего. Еще есть желающие?
        Желающих (кто бы сомневался) не нашлось. Дождавшись, когда зал затихнет, Приаш продолжил.
        - Сегодня вы пришли сюда, чтобы начать постигать на практике то, ради чего, собственно, мы и собрали вас под этой крышей…
        «Судя по его голосу, - отстраненно подумала Инира, уткнувшись взглядом в чью-то спину прямо перед собой и стараясь, держать глаза открытыми - можно подумать, что он с удовольствием вышвырнул бы нас на улицу».
        - … Использование дара выше третьей ступени разрешено только в присутствии наставника, - продолжал между тем лорд-директор зверским голосом. Инира его отлично понимала - он был вымотан, он хотел спать и абсолютно не хотел ничего объяснять столпившимся перед ним баранам. Она сама ощущала примерно то же самое. - То же относится и к магическим потокам, буде среди вас, - с отвращением выплюнул он - таковые дарования найдутся… Заниматься будете в группах, сформированных вашим наставником. У вас осталось четыре месяца, чтобы развить дар и научиться его контролировать. В противном случае до индивидуальных проектов вы не допускаетесь.
        В зале наступила похоронная тишина. Убедившись, что никто не думает возражать или, упаси души, задавать вопросы, лорд-директор протянул руку к льере Катри, скорбно застывшей слева от него.
        - Список, Денери.
        Инира, воспользовавшись тем, что все внимание сосредоточилось на Приаше, втиснулась в третий ряд, откуда было лучше видно. Ей хотелось знать, к кому попадут ее соседки и очень не хотелось пропустить собственное распределение. Хотя она примерно представляла себе к кому попадет - льера Катри не раз говорила, что дар девушки очень сходен с ее специализацией.
        Поэтому, когда Кари и Ками дружно хлопнули в ладоши в первом ряду, услышав свои имена в учениках у Катри, Инира с облегчением улыбнулась. Но на девушках список Катри закончился. Она тут же увела своих студентов, значительно прорядив строй первокурсников и девушка перебралась к Отише, которая стояла во втором ряду. Вид у нее был сосредоточенный и бледный - не частое зрелище. Инира погладила ее по плечу, успокаивая. Та вздрогнула и обернулась:
        - Инира! Великие души, ты в порядке? - суфлерским шепотом зашептала она. - Кирх сказал, ты была рядом, когда все случилось….
        - Рейда Розвен, у вас есть занятие поважнее, чем пустая болтовня! - гаркнул Приаш, заставив их подскочить на месте.
        - Все в порядке, - поспешно прошептала Инира, разворачивая подругу лицом к преподавателям.
        Следующим учеников набирал Оливер - вот уж кто мог сравниться бледностью с Отишей! Парень явно нервничал, это был его первый набор и угрюмый взгляд Приаша, который словно прикидывал, а не заменить ли того кем-нибудь более опытным, не способствовал спокойствию.
        Их ряды лишились еще почти десятка человек. Следующим вперед выступил льер Ункрат - он ничего у них не вел и тут же пояснил, что занимается стихийными физическими дарами (Отиша, сникшая после ухода Оливера, воспряла). Собственно, к нему она и попала, оставив Иниру в одиночестве. Туда же ушла Виктория. Начиная испытывать беспокойство, она нервно огляделась. Семеро. Их осталось всего семеро и теперь взгляды старших курсов сосредоточились именно на них. Корсак стоял в толпе старшекурсников, махнув ей в качестве приветствия и выставив вперед большие пальцы - «Все будет хорошо». Вперед выступил старик, которого она видела на соревнованиях.
        - Льер Родневит, иллюзия и превращения - с легкой улыбкой представился он, опираясь на трость. - Как я понимаю, оставшиеся отправляются со мной?
        Инире он сразу понравился, напомнив доброго дедушку (образ которого, она, впрочем, составляла только по сказкам). Такой не станет на тебя орать и шипеть, чуть что не так… Она уже с облегчением сделала первый шаг, когда тишину разорвал недовольный голос Приаша:
        - Не все. Забирай шестерых, - он скучающе перечислил фамилии и Инира с какой-то обреченностью своей не услышала. Если бы она позавтракала, ее бы, наверное, стошнило от волнения и расстройства, но слава душам, на завтрак она опоздала, а потому разочарование камнем опустилось в желудок.
        Как только они ушли, Приаш, оставшийся на ступенях в гордом одиночестве, неторопливо сложил свитки в тубу (она прямо таки спиной чувствовала всеобщее возраставшее недоумение), завинтил чернильницу, стоявшую на ближайшем столике (зал начал шуметь, а она покраснела до корней волос, стесняясь стольких взглядов и не зная, как поступить, потому что, по всей вероятности, для нее у Приаша наставника не нашлось) и направился вверх по лестнице.
        На глазах у девушки помимо воли вскипели слезы. Понятно, что обучение ее фиктивное и наставник не требуется, но обязательно было выставлять ее посмешищем?!
        Уже поднявшись на три ступени (прошла всего пара секунд, которые показались ей вечностью), Приаш обернулся. В недоумении огляделся, обыскал глазами зал и его взгляд остановился на ней.
        - Леди Омбре, вам нужно особое приглашение? - спросил раздраженно. - Вам сегодня особенно везет, вашим обучением я займусь лично.
        И, видя, что она все еще непонимающе смотрит на него, досадливо бросил:
        - За мной, быстрым шагом!
        Не зная, радоваться ей, или огорчаться, она потрусила следом, тайком вытирая слезы. И плевать, что шум за спиной стоял такой, что мог бы обрушить еще один мост.
        - Вашей сообразительности можно только позавидовать, - едко сказал Приаш, пропуская ее в кабинет. Инира рыбкой скользнула мимо него, с облегчением убедившись, что Кирха, обычно по пятам следующего за лордом-директором, здесь нет. - Не можете не привлечь всеобщее внимание…
        - Я?! - задохнулась девушка. - Могли бы и не устраивать цирк!
        Виктор поморщился, но с трудом отказался от дальнейших препирательств.
        - Сядьте в кресло и помолчите немного, - приказал он, направляясь прямиком к столу и перерывая тот в поисках нужной бумаги. Наконец, обрушив половину свитков, нашел искомое и протянул сидевшей напротив девушке.
        Та осторожно взяла свиток за самый кончик, словно он мог ее укусить.
        - Контракт? - спустя пару минут Инира недоверчиво уставилась на невозмутимо, словно имеретонский белый лев, развалившегося в кресле Приаша. - Вы шутите?
        Однако последнее, что сейчас хотелось делать лорду-директору - это шутить. Он брезгливо переставил кресло подальше от окна - так, чтобы косые лучи утреннего робкого солнца и не думали пасть на него.
        - Но зачем?
        Она и правда не понимала. Стандартный контракт на обучение у наставника, такие подписывали все, но она-то! Она не была обычной ученицей Академии Одаренных! И что же, он, правда, думает, что она останется здесь еще на четыре месяца?
        Голова закружилась от количества вопросов, которые хотелось задать сию секунду. Инира откинулась в кресле, стараясь дышать глубже. Видимо, сказывается недостаток сна, раз она не может найти ни одной причины, по которой Приашу понадобился контракт.
        - Лорд Приаш?
        - Инире, не все ли равно? - поморщился он, раздраженно постукивая перьевой ручкой по столу. Звук выходил глухим и нервным. - Вы же хотели учиться? Или я не прав и вы ради досуга перерыли королевскую библиотеку?
        Она смущенно опустила глаза. Хотела. И более того, соблазн поставить свою подпись был очень велик…
        - И вы собираетесь меня учить? - еще раз недоверчиво уточнила она, уже занеся руку над любезно предоставленной иглой - такие контракты требовали особой подписи.
        Он рассеянно кивнул.
        - Это как-то связано с тем, что вы увидели у меня в голове? - резко спросила девушка, пристально наблюдая за реакцией мага. Однако тот только хмыкнул и покачал головой. - У меня есть второй дар?
        - У вас только один дар, Инире! - отбросил это предположение Приаш, теряя терпение. - То, что я увидел… Связано только с его развитием, вот и все. Вы обязаны научиться управлять им, иначе когда-нибудь это приведет вас в Ривьенскую лечебницу. Но для этого вы обязаны подписать контракт.
        После этой отповеди контракт был подписан без возражений. Дождавшись, пока кровь впитается в пергамент, Виктор выхватил его у нее из рук и демонстративно запер в стоявшем в углу огромном сейфе.
        - Приходите, как стемнеет, в зал для медитаций. Прежде нужно разобраться с более насущной проблемой…
        Если бы она не была такой уставшей и измотанной, если бы не хотела так сильно быть обычной, развить дар, то непременно спросила бы его, с чего такая забота о бастарде. Но Инира молча кивнула и вышла из кабинета. Старшие курсы уже отправились на лекции, первый курс еще не вернулся от наставников - лорд-директор разобрался с «ученицей» быстрее всех - и потому девушка успела подремать пару часов, вздрагивая и просыпаясь, едва сон становился более крепким. Разбудила ее влетевшая в комнату Отиша. Девица упала к ней на кровать с восторженным воплем.
        - Даешь фаербол!!!
        - Чего? - прохрипела девушка, чувствуя себя медведем, которого неожиданно вытащили из спячки.
        - Фа-аааа-ербол! - прокричала ей в ухо Отиша, за что была бесцеремонно сброшена на пол. Инира села на постели, потирая саднящие от недосыпа глаза. Она мечтала о том дне когда, наконец, сможет спать нормально, а не вздрагивать от каждого промелькнувшего видения. - Я его сделала! Я!!!
        Подруга подскочила с пола и, пританцовывая, подхватила под руки Ками, которая вместе с сестрой как раз возвращалась в комнату и с хохотом протанцевала с ней по комнате.
        - Ты управляла магическим потоком? - ошарашено уточнила Кари, усаживаясь на кровать и со смехом наблюдая за явно смущенной сестрой. - Как тебе удалось?
        - Ну, вообще-то мне помог льер Ункрат, - почесала нос Отиша, выпуская пленницу из захвата. Ками поспешно спряталась за спиной сестры. - Добавил силы и направил заклинание. Но я это сделала! И когда-нибудь смогу и сама!
        - Поздравляю, - хмыкнула Инира, прикидывая, не поспать ли еще пару часиков, но в комнату уже стянулись оставшиеся ее жители, включая как раз входившую Викторию - на лице ее была написана обычная высокомерная невозмутимость, с которой она и приняла брошенную Отишей подушку. Демонстративно потрясла ее в руках, бросила себе на кровать и улеглась сверху, словно дракон на золоте.
        Рыжая фыркнула.
        - Надо это отпраздновать! Девочки, теперь начнется настоящее веселье, никакой больше теории и скучных лекций! Ух!
        От избытка чувств девушка даже подпрыгнула на кровати. А Инира окончательно распростилась с мечтой о сне.
        «Праздновать» решили у них в комнате и это было очень, очень плохой идеей. Убежище Иниры тут же наполнилось кучей малознакомых людей, которые сновали туда-сюда, таская из соседних спален столы и стулья. Неизвестно откуда на столах появилось съестное и, что самое поразительное, алкоголь.
        - Из дома привезли, - пояснила украдкой Кари заговорщическим шепотом.
        Корсак, который объявился вместе с Оливером (Виктория испустила тяжкий страдальческий вздох) умостился рядом с Инирой на кровати - стульев на всех не хватило.
        - Ты как?
        - М? - она как раз большими ломтями нарезала хлеб, укладывая на него куски копченого домашнего сала. Многие привозили с собой еду - половина учеников была из Хьёрдаргена - ближайшего города, некоторые, как Кари и Ками, из соседних деревень, поэтому в общежитиях всегда можно было внепланово разжиться едой. Безвылазно проводившая все выходные в Академии Инира была скорее исключением, чем правилом.
        - Кирх сказал, ты как раз собиралась на мост выйти, - Корсак аккуратно забрал у нее нож, занявшись остатками хлеба сам. - Сильно испугалась?
        Вот значит, как они объяснили ее отсутствие? Инира осторожно кивнула, боясь сболтнуть лишнего.
        - Это еще что, три года назад у нас вообще ураганом дальнее крыло разрушило, - хмыкнул парень, утешающе потрепав ее по плечу. - Там, правда, и так никто не жил, так что…
        - Так! Слушаем меня! - Отиша взобралась на стул, слегка покачнувшись. Отставленная рука со стаканом, в котором плескалась наливка, сделала широкий полукруг, приковав всеобщее внимание. - Потом будете болтать, а пока вспомним, для чего вас сюда позвали… - балансируя на шатающемся стуле, который со смешком придержал Оливер, девушка обвела всех суровым взглядом и хмыкнула: - То-то же! За наши будущие магические подвиги! Уррр-ааааа!
        Ее крик подхватили остальные, включая Иниру, слегка ошалевшую от собственной смелости.
        Дальше все пошло, как по маслу - наливка сделала свое дело. К концу вечера Инира со священным ужасом обнаружила себя, устроившуюся на коленях у Корсака. Тот, аккуратно придерживая ее за талию, бурно жестикулировал другой рукой, споря с Оливером. Отиша, которой никогда не сиделось на месте, с Кари и Анией (однокурсницей Оливера) устроили пляски, подтащив друг к другу четыре стула, потому что на стол Виктория отказалась их пускать. Ками о чем-то тихо беседовала с двумя девушками и тремя парнями - они сдвинули головы и, похоже, даже шевелиться перестали, не иначе, как очередная телепатическая братия. Остальные постепенно растянулись по своим комнатам - за окнами было уже темно.
        Когда хмель немного выветрился, стало стыдно за свое поведение, и Инира попыталась незаметно с Корсака сползти. Тот вопросительно вздернул бровь:
        - Ты куда?
        - Душно, - отчаянно краснея, пробормотала Инира. - Пойду подышу.
        И опрометью выскочила из комнаты. В прохладе и темноте коридора ей действительно стало легче. Прислонив разгоряченный лоб к холодной стене, девушка расслабленно вздохнула. Если бы ее видела наставница… Или, упаси боги, мать.
        Да, с матерью все было сложнее. Если наставнице, по большому счету, было наплевать на бастарда, то мать Иниры следила за дочерью в оба глаза. Малейшее отступление от этикета жестоко каралось. Любое пятно на безупречной репутации воспринималось как вселенская катастрофа. Когда дочка кухарки с подружками обрезала ей волосы, Инира два года не выходила на улицу, чтобы не показать позора. Ни кухарку, ни ее дочь она больше не видела.
        - Репутация - это единственное, что у тебя есть! - каждый вечер они садились у камина, чтобы мать расчесала ее волосы. И повторила свои заповеди. - Все эти высокородные могут сколько угодно морщить носы, но их дочери и в подметки не годятся тебе!
        Может, это и было правдой, но мать упорно отказывалась принимать единственный факт - никто не возьмет королевского бастарда, пусть даже с идеальной репутацией и знанием этикета, вбитом на подкорковом уровне, в жены.
        В тех слоях общества, где законность рождения была залогом жизни будущего ребенка, само существование Иниры было вызовом всем устоям. Сколько скрытых угроз, тычков и уколов она перенесла на балах и приемах, пока мать не рассталась с этой абсурдной идеей (выдать ее за высокородного) - сосчитать невозможно. Неприкосновенность бастарда давно канула в лету: нынешний король был до смешного верен своей жене, а сила королевской власти перестала держаться на магии. В конечном итоге Инира сама по себе была пережитком истории. Она и ее собратья по несчастью. Когда был жив Антуан Второй, они с матерью еще обретались в столице и жили вполне неплохо за счет королевских дотаций. Никто не мог и пальцем ее тронуть, в прямом смысле этого слова. Даже собственная мать не смела прикоснуться к священному семени, не надев шелковых перчаток. Что не избавляло от едких слов и брошенных в спину оскорблений.
        Простой народ и вовсе относился, как к бешеной собаке - и страшно приблизиться и жутко интересно, укусит или нет? А то и палкой ткнуть - проверить, что будет?
        Десять лет назад, когда старый король умер и на трон взошел Альберт Четвертый - старший сын - их разослали по отдаленным провинциям и сократили дотации. Веку беспечной жизни бастардов пришел конец.
        Мать бесилась, когда пришлось переехать в районы торговцев, вместо высоких домов. Рычала от злости, когда вынуждены были уволить гувернантку. Потом пришел черед кухарки, конюшего, лошадей продали тогда же.
        Инира надеялась, что это успокоит народ, но он только озлобился еще больше. И чему удивляться? Молодой король ясно показал свое отношение к бастардам. И хотя избивших ее мальчишек все же казнили, местный городничий возненавидел в первую очередь саму Иниру.
        - Эй?
        Инира вздрогнула, очнувшись от затянувших ее воспоминаний.
        - Все в порядке? - Корсак с беспокойством всматривался в ее лицо и девушка заставила себя улыбнуться. Память не хотела отпускать ее, и где-то глубоко внутри поднялся гнев на этих глупых, увязших в своих предрассудках людей. Видимо, парень что-то увидел такое в ее глазах, потому что отступил на шаг. Инира заметила это и прикрыла глаза, смиряя себя. Корсак ни в чем не виноват. И остальные - тоже.
        - Вы уже расходитесь? - с тайным желанием, чтобы так оно и было, спросила она оборотня.
        - Остался только Оливер, - Корсак осторожно, словно давая шанс отбросить его руки, обнял ее за плечи. - Но, думаю, он не скоро уйдет. Хочешь, пойдем ко мне? - и, заметив ее возмущение, поспешно уточнил: - Тебе нужно выспаться, обещаю, тебя не трону.
        Приаш тоже это обещает - каждый раз, как ему приходится к ней прикасаться.
        Собственно, воспоминание о лорде-директоре и решило все дело.
        - Уже поздно, мне еще нужно подготовиться к завтрашним занятиям, - покачала головой Инира, отстраняясь. - Я лучше посижу в библиотеке…
        Как обычно, как только она упомянула ее, взгляд парня на секунду расфокусировался и в следующий миг он уже рассеянно кивнул, поцеловал ее в щеку и начал спускаться по ступеням. Инира смотрела ему в след с затаенным сожалением. Иногда она завидовала Отише, с головой окунающейся в любую авантюру. Бастард короля себе такой роскоши позволить не мог.
        Дождавшись, пока шаги Корсака стихнут внизу, девушка торопливо сбежала по ступеням, как могла тихо приоткрыла дверь черного хода и выскользнула на улицу. С наступлением ночи стало еще холоднее - от ее дыхания в воздух вырывались клубы белого пара. Стена, где были душевые, сплошным слоем покрылась инеем, а лужи замерзли окончательно. Сама земля окуталась изморозью и блестела в лунном свете. Стражники на стенах не горели желанием морозить носы и укрылись в двух караульных башнях - благо они давали возможность видеть округу на милю вперед. Поэтому Инира незамеченной пробралась в основное здание. Коридоры тонули в темноте - даже в Большом обеденном зале не горел ни один светильник. Впрочем, они и не были нужны - отмечая полночь, луна светила прямо в вымощенную цветными витражами купольную крышу башни, отбрасывая причудливые, красновато-синие тени. На витражах было изображено звездное небо с красными росчерками созвездий.
        Черная тень, сливаясь со стенами, проскользнула вдоль стен и ступила на лестницу к кабинету лорда-директора.
        Как оказалось, ее давно ждали - Кирх, развалившись в кресле у книжных шкафов, отсалютовал девушке фляжкой, в которой что-то булькнуло.
        - Ваше величество! - пьяно фыркнул он. - Явились…
        - Заткнись, - посоветовал ему Приаш и обратил хмурый взгляд к Инире. - Вас тоже протрезвить?
        Она запнулась на пороге и неловко выпрямилась, едва удержав равновесие.
        - Я не пьяна.
        - Ты не трезва, - поправил он ее, выходя из-за стола и разворачивая обратно к выходу, но не делая ни малейшей попытки выполнить угрозу. - Работать будем в зале Изменений.
        Инира послушно поплелась следом, размышляя над причинами такой странной доброты, замыкал процессию пошатывающийся Кирх, которому все же прилетело отрезвляющее заклинание и теперь старика одолевало экстренное похмелье. Слушать его ругательства в адрес Приаша было даже приятно.
        Они долго шли по темным коридорам замка следом за лордом-директором, который, казалось, и вовсе забыл об их существовании. Иногда Инира слышала цокот маленьких коготков или видела неясные тени ууртрихов, которые сопровождали их всю дорогу, но едва они вошли в зал Изменений и по стенам вспыхнули пульсары, как существа исчезли. Девушка почувствовала себя одиноко. Зал был таким огромным, что потолок терялся в темноте, а высокие стрельчатые окна, забранные вычурными витражами, были разделены сотнями удерживающих перегородок. В диаметре круглое помещение наверняка занимало не меньше тридцати метров. В камне были вырезаны многочисленные пента- и октаграммы, расчерчивая пол сотнями проеденных кислотой борозд, а в стены вмонтированы сплошные железные кольца.
        Приаш нашел нужную октаграмму у самых окон и жестом подозвал ее к себе - любые звуки разносились по залу, десятикратно усиливаясь.
        Инира двинулась было к нему, но вздрогнула, услышав лязг запоров - Кирх закрывал двери, обвешивая их железными цепями.
        - Это не для тебя, - успокоил ее Виктор. - Просто мера предосторожности, если я не смогу удержать Оноре… Духи ненавидят железо. Впрочем, тебе это знать не обязательно.
        - Как вы собираетесь его поймать? - не очень уверенная, что хочет знать ответ на этот вопрос, девушка все же подошла к лорду-директору и он, посмотрев на нее, страдальчески вздохнул.
        - Не время для лекции об особенностях даров, студентка… Впрочем, кое-что ты узнать обязана и я не имею права это скрывать.
        Прозвучало слишком подозрительно. Приаш с досадой потер подбородок, в последний раз огляделся, словно не зная с чего начать, еще раз вздохнул и снова посмотрел на нее. На этот раз в его глазах явно читалась жалость.
        - Я получил разрешение на использование дара высшего уровня, чтобы поймать душу Оноре. Она позволит нам выйти на заказчика. Для тебя это означает, что ни льер, ни кто-либо еще больше не будут угрозой.
        - Дегтю, дегтю давай! - издевательски закричал Кирх, оставшийся стоять, прислонившись к дверям. Они вздрогнули от его голоса, успев забыть о старике. Приаш злобно дернул щекой, пальцы сжались в щепоть и со стороны входа донесся сдавленный хрип.
        Однако Инира и сама видела подвох - иначе ее не притащили бы сюда.
        - Темный дар высшей ступени работает со смертью, - опасливо сделав шаг из октограммы, она застыла на противоположной от Приаша стороне. - Кто умрет на этот раз?
        - Ты, - просто ответил Виктор, так и не сумев подобрать достойного синонима. Было в этом и бессовестное желание посмотреть на ее реакцию - сможет ли бастард и теперь остаться невозмутимой?
        Инира неуверенно улыбнулась, продолжая с ожиданием смотреть на лорда-директора. Он же не мог сказать это всерьез? Но Приаш был предельно серьезен - он выжидательно смотрел на нее. Под маской абсолютного безразличия можно было заметить только легкую заинтересованность происходящим. Ей стало страшно. В огромном зале, который даже магические пульсары освещали лишь клочками, наедине с явно сумасшедшим Приашем и определенно чокнутым Кирхом… Какая нить судьбы привела ее к такому?!
        - Вы не сделаете этого, - нервно сглотнув ком в горле, девушка сделала еще один шаг назад, хотя и понимала, что бежать ей некуда. Из глубины ее головы медленно поднимался дар - молоточки звучали еще тихо, но уже сейчас виски от них пульсировали болью. - Вы не… Вас упекут в Хеккендорф!
        - Меня, скорее всего, сразу же повесят, леди, - философски не согласился Виктор. - Но не сегодня. Мне необходимо, чтобы ваши с Оноре души оказались по одну сторону завесы. Мы могли бы усыпить вас, но даже тогда вы наполовину останетесь в нашем мире, а значит, любые попытки вытащить Оноре будут бесполезны. Я не владею его душой, не могу ее видеть и уж точно не могу спасти вас, пока ситуация не изменится.
        Он замолчал, обдумывая, как сказать все так, чтобы убедить девчонку.
        - Ваша душа полностью принадлежит мне, - продолжил Виктор.
        Инире вздрогнула, словно его слова обладали еще и физической силой. В глазах на секунду промелькнуло смятение, но она только обхватила себя за плечи, упрямо наклонив голову - дар уже гремел в ушах, Приаша она почти не слышала. На угрюмо сжавшихся губах мелькнула горькая усмешка.
        - А это значит, я смогу перейти на ту сторону вместе с вами и вытащить Оноре. Но мне нужно полное погружение, а потому - вы должны умереть, - закончил он, так и не дождавшись возражений.
        Луна за время их разговора успела переместиться и теперь освещала зал лучше любых пульсаров. Бледный, голубоватый свет отражался от железных колец, выбеливая их до платины, а выбитые в полу символы, наоборот, словно стали глубже. Идеальное время.
        - Не волнуйтесь, я верну вас обратно, - пообещал Виктор, замечая ее колебания.
        Инира нервно усмехнулась. Он говорил о ее смерти так, словно это было рядовым событием, ничего не значащим. И, тем не менее, лежать на этом полу предстояло именно ей и умереть - тоже.
        - У тебя нет выбора, девчонка! - каркнул через весь зал Кирх, заставив обоих вздрогнуть. - Либо сдохнешь сейчас, либо однажды заснешь… И не проснешься!
        Виктор проигнорировал слова старика, требовательно вглядываясь в глаза девушки.
        - Вы точно сможете вернуть меня? - стараясь, чтобы голос ее не выдал паники, в которой она пребывала, Инире выпрямилась и посмотрела на Приаша. Руки у нее ощутимо потрясывало, а потому она сжала пальцы в кулаки, чтобы хоть как-то это прекратить.
        Стоило напустить на себя уверенный вид и твердым голосом ответить утвердительно. Он знал, что именно этого она ждала - уверенности, поддержки, хоть какой-то определенности. Но он также знал, что, однажды ступив за край, души очень неохотно возвращались обратно.
        - Я сделаю все возможное, - неохотно выдавил Виктор, уставившись в окно. Он уже использовал дар, но каждый раз его одолевали сомнения. Легко удержать душу, которая еще не ступила за край. В первый раз он просто привязал ее к себе. Но что делать, если она не захочет пойти за ним вновь? Действительно ли они сделали все возможное, чтобы этого избежать? Нет ли другого пути? И что он будет делать, если она… Не вернется?
        - Что от меня требуется? - Инире не смогла сдержать дрожь в голосе, и стало понятно, что девчонка на грани истерики. И все же она согласилась. Настолько доверяет ему или просто отчаялась?
        - Время, - напомнил Кирх.
        Виктор встряхнулся. Не стоит упускать благоприятный момент - потом его может уже и не случиться. Отбросив сомнения, он указал ей в центр октограммы:
        - Ложись.
        Инира секунду поколебалась, но все же подчинилась, шагнув в середину словно нарисованной чернильной мглой схемы. Выбора у нее было - она слишком боялась Оноре и знала, что в следующий раз не сможет ему сопротивляться. Казалось, он питался ее страхом, ее эмоциями.
        - Скажи мне, ты кого-нибудь любишь? - неожиданно даже для себя спросил Виктор. - Так, чтобы ради него пойти на что угодно?
        Инира подняла на него удивленные глаза.
        - Люблю? - так, словно впервые пробовала слово на вкус, произнесла она и Приаш понял, что шансы на успех снизились еще больше.
        - Но что-нибудь есть такое, что держит тебя в этой жизни?
        Она удивленно на него покосилась, начиная уже злиться от этих странных и неуместных в данной ситуации вопросов. Она скоро умрет, какая, к душам, разница?!
        - Отвечай, - потребовал он, перехватывая ее за локоть и останавливая, потому что Инира решила просто игнорировать дурацкие вопросы и лечь, наконец, на октограмму. Смелость ее таяла с каждой секундой промедления.
        Она пожала плечами, ответила только, чтобы он отвязался.
        - Ну. Не знаю. Любопытство, наверное.
        - Ясно, - он, похоже, расстроился. - Ну тогда… Будем надеяться что тебе захочется узнать чем все закончится.
        Он наклонился и поцеловал ее.
        Ее уже целовали раньше - Корсак, в щеку. Но никогда - так. Губы Виктора, словно наждачкой, прошлись по ее губам, сминая и причиняя боль. Ощущения были такие, словно она сиганула в пропасть - секунда падения, когда все внутри сжимается, а затем - буря эмоций, поглотивших ее с головой.
        Когда он отпустил ее, Инира растерянно пошатнулась. Виктор усмехнулся и сделал шаг назад, осторожно опуская девушку на пол - та подчинилась беспрекословно, не отошла еще от шока. В широко распахнутых глазах плескалось абсолютное удивление - как его поступками, так и, видимо, собственными ощущениями.
        Пол был ледяным: спина и ягодицы тут же занемели от холода. Инира вспомнила свои первые ощущения от Дуур-корта и поняла, что не ошиблась в них. Этот замок все же станет ее могилой. В самое ближайшее время.
        - Главное - не сопротивляйся и не дергайся, - наставлял ее Виктор. Голос его был сух и деловит, словно не он только что целовал ее. Подвинув ее ближе к центру, он дернул за шнурки на мантии девушки, раскрывая ее, критически оглядел увиденное и добавил: - Расстегни платье до пояса. Не хочу промахнуться.
        Пока Инира, закусив губу от сдерживаемого смущения, негнущимися пальцами дергала за пуговицы, он деловито раскинул ей ноги по углам октограммы, и, едва она закончила, перехватил за руки, завершая картину витрувианского человека. Распяленная, словно муха на стекле, девушка обреченно закрыла глаза.
        - Посмотри на меня. Ты должна смотреть, - тут же осудил это малодушие лорд-директор, бесцеремонно раскрывая платье.
        Чувствуя, как горят щеки, она гневно дернулась, попытавшись его пнуть.
        - Леди Аукаро! - прошипел Виктор злобно. - Я не озабоченный подросток, а вы - не красотка из булочной. Хранить девичью честь будете перед тем, кто ее домогается, а мне, пожалуйста, не мешайте!
        «Это какой-то абсурд, - подумала Инира, сжимая челюсти до зубовного скрежета, чтобы не дернуться под его руками, ощупывающими место чуть пониже левой ключицы. - Я, наверное, сплю. Такого не может быть в реальности».
        Она вздохнула с облегчением, когда Приаш, наконец, отошел от нее. Теперь ледяной пол казался даже приятным, охлаждая горевшую кожу.
        Однако лорд-директор вскоре вернулся. В руках у него был стилет. Длинное, узкое лезвие словно сияло изнутри молочно-белым светом. Костяная рукоятка пожелтела от времени, даже вмятины от пальцев остались, но было видно, что вещь дорогая и явно магическая.
        Молча показав ей свое оружие, Виктор сел на колени рядом с испуганно следившей за каждым его движением девушкой.
        - Главное - ничего не бойтесь, - тихо попросил он, пытаясь ее успокоить. - Я рядом, и я не причиню вам вреда.
        Хотелось бы ему самому верить в это. Глубоко вдохнув, Виктор перехватил стилет в левую руку и установил его точно над сердцем девушки. Идеально-острое лезвие тут же скользнуло по коже, словно въедаясь в нее - на груди выступила капля крови.
        Неровный вздох от Инире. Но он не поднял глаз, чтобы посмотреть ей в лицо.
        - Именем круга Крови приказываю тебе не шевелиться.
        Инира с ужасом поняла, что не может пошевелить даже пальцем. Окаменевший лицом Приаш, словно статуя застывший над ней с кинжалом, лезвие которого едва ощутимо начинало давить на кожу, едва она делала вдох, невозможность хоть как-то контролировать это пугали ее до темноты в глазах.
        - Именем Круга крови прошу принять твою дочь на эти дороги, - хрипло, через силу продолжил Виктор, ощущая, как сила начинает сочиться из линий октограммы, как мгла поднимается из трещин в полу, заволакивая все, кроме их круга. Эта сила очень неохотно подчинялась ему. - Разреши ей пройти по ним и быть посредником между жизнью и смертью. Именем Круга Крови прими ее на эти дороги по праву Крови!
        Если бы Инира могла кричать, то закричала бы так, что ее услышали везде. Но даже голос оставил ее.
        Приаш словно не видел ее, он избегал встречаться с ней взглядом, скользя глазами по лицу, но не замечая умоляющих, испуганных глаз.
        От беспомощности побежали слезы - они скатывались к ушам, тонули в распущенных волосах. Приаш словно стал другим человеком - чужим, отстраненным, пугающим.
        Когда он, наконец, посмотрел на нее, в глазах была жалость и обреченность. В ту же секунду Виктор ударил рукой по рукоятке, вгоняя стилет глубоко в сердце бастарда.
        Он увидел ее удивленно расширившиеся зрачки и почувствовал, как через него проходит нечто. Оно прошло через него, заставив задохнуться от резкой боли тут же исчезло, разлившись в воздухе. Тут же его душу дернуло следом, вырывая из тела.
        Виктор уже трижды проводил этот обряд. Для Темного дара - пугающе мало практики. И все же… За завесой никогда ничего не менялось.
        Он шел по замку. Темные, закопченные от факелов стены, выбитые из них свирепыми ударами камни валяются на полу. Капли крови блестят на помятых нагрудниках мертвых. Он никогда не видел их лиц, хотя трижды проходил мимо. Вдалеке, за поворотом, раздался звон мечей и тут же - отчаянный вопль маленького ребенка.
        - Вики!!!
        Виктор замер на мгновение, как и всегда. Эти воспоминания повергали его в отчаяние и ужас одновременно, хотя он знал, что мать его давно лежит в могиле, а ее сын превратился из маленького Вики во взрослого и очень похожего на нее Виктора.
        Но он здесь не для того, чтобы бередить старые раны. Просто первая смерть - самая простая привязка к завесе.
        Круто развернувшись, мужчина бросился в противоположном направлении. Не имело особого значения, куда именно он бежал, его воспоминания были бесконечны, а найти душу можно лишь, если она сама того захочет.
        Он увидел их на поле для тренировок - Инире, застывшая в напряженной позе готовой к прыжку рыси и Оноре - в трех метрах от нее, словно загоняющий добычу волк, приближающийся по широкому кругу. Виктор увидел их души такими, какими помнил в реальности. Его мать навсегда жила здесь молодой, но измученной женщиной, до последнего защищавшей своего ребенка. Возможно, при жизни она не была такой красивой или высокой, но маленький ребенок помнил ее именно такой. Оноре тоже приобрел черты, которые были ему приписаны после покушения - глаза стали злее, а ухмылка, терявшаяся в бородке-клинышке, откровенно издевательской. Впрочем, вполне возможно, он просто отбросил притворство.
        - Инире, - позвал Виктор, оказываясь за ее спиной. Она вздрогнула, оборачиваясь. Оказывается, он воспринимал ее более хрупкой, чем она была на самом деле. На бледном, испуганном лице застыло выражение печали. Она перевела взгляд на его протянутую руку. В размытом солнечном утре движения скрадывались, звуки затихали, но чувства обострялись до предела - и он понял, что она уже все решила.
        Неуловимым движением девушка оказалась далеко впереди, рывком цепляясь за Оноре - тот не успел даже среагировать, как она с силой и непонятно откуда взявшейся злостью толкнула его в сторону Виктора. Он перехватил старика, автоматически готовясь принять на себя его тяжесть, и только охнул, когда душа рассеялась россыпью солнечных бликов, едва прикоснулась к ловцу. В ту же секунду Виктора начало затягивать в реальность. Завеса сминалась, словно бумажный лист, солнце потухло. В абсолютной темноте единственное, что он успел сделать - протянуть руку, чтобы она успела за нее схватиться.
        - Инире!!!
        Реальность обрушилась со всей способной тяжестью, едва не раздавив его. Здесь успели пройти лишь доли секунды - он был в той же позе, даже ресницы не успели коснуться щек.
        Виктор застыл, боясь пошевелиться, и не сразу вытащил кинжал. Из тонкого пореза на груди Инире вылилось несколько капель крови, которые добрались до серой ткани платья, окрасив ее в бурый цвет. Он смотрел в ее пустые глаза и ждал. Она была мертва. Если она не вернется… Все это окажется бесполезным. Оноре, конечно, казнят, но и его убьют. Линия будет прервана. И что может ее удержать здесь? Теперь он уже не верил в свою дурацкую идею с любопытством. В самом деле, вернуться, чтобы узнать каково это - целоваться с ним? Вернуться ради этого с того света? Бред. Бред, бред… Но ради чего еще?! Она никого тут не любит, ее никто тут не держит… И ее тоже никто не любит.
        Он не знал, сколько прошло времени, но ее глаза снова ожили. Это всегда видно, когда в тело возвращается душа. Глаза потеплели и она вдруг хрипло, с натугой задышала.
        Глава 11
        - Вы поймали его? - это было первое, о чем она спросила. Пока Виктор заворожено таращился в ее глаза, замечая только ему видные изменения, она лежала на ледяном полу и удерживала его за локоть, не давая отвернуться.
        Он медленно, выдираясь из густого тумана ее души, кивнул и встал, бросив короткое:
        - Одевайтесь, вам нужно вернуться в комнаты до утра, - и, уже к Кирху, гораздо злее: - Открывай двери!
        На самом деле Виктор не был зол. Все получилось, она вернулась, душа надежно привязана к нему, теперь нужно вытрясти из нее все, что только возможно. Сам Виктор был доволен - был бы - но душа… Душа была свирепа. Она билась в невидимой темнице, рвалась наружу с яростью тигра и удерживать ее было все сложнее. Необходимо было как можно скорее вернуть ее в тело старика, пока его самого не разорвало на кусочки.
        Едва Кирх отпустил последнюю цепь, с грохотом загремевшую по каменному полу, Приаш стрелой промчался мимо Иниры и исчез в темноте коридора. Кирх недовольно уставился на нее.
        - Быстрее, леди, - поторопил он, не сводя с нее пристального, сального взгляда.
        Она поспешно, негнущимися пальцами застегивала платье, все еще чувствуя себя в собственном теле, словно в чужом и даже отвратительное внимание Кирха восприняла отстраненно. Если только он посмеет тронуть ее, король не оставит от домоправителя даже целого кусочка для похорон.
        Что-то, видимо, промелькнуло в ее взгляде, потому что мерзкая улыбочка сползла с губ Кирха. Раздраженно пропустив ее мимо себя, он запер двери и двинулся следом.
        - Полагаю, провожать меня надобности нет? - процедила Инира, одновременно в ужасе и восхищении от собственной наглости. Что-то изменилось в ней. Она чувствовала это так, словно с души разом слетела вся наносная, навязанная временем шелуха - было легко и одновременно больно вновь ощущать материальный мир вокруг себя, будто с нее содрали ороговевший слой кожи, обнажив нежную, новую… И выносить за спиной пыхтящего старика не было никаких сил.
        Домоправитель считал иначе - пришлось терпеть его до самой башни куда он, к счастью, не последовал. С облегчением вздохнув, Инира прислонилась к холодной, покрытой инеем двери и, шумно выдохнув, сползла по ней на пол. В полнейшей темноте первого этажа башни слышались только частые удары капель, сочащихся из душа. Она сделала пару глубоких вдохов, отстраненно чувствуя, как замерзают руки. Голова кружилась. Мир вокруг казалось, царапал кожу. Должно ли так быть или все же, что-то пошло не так? Приаш даже не поинтересовался, сбежал… А ей казалось, будто собственная душа старается выпрыгнуть из тела. Инира была напугана, сбита с толку и отчаянное, детское желание, чтобы кто-нибудь ее защитил вырвалось наружу тяжким всхлипом, далеко разнесшимся по каменному мешку.
        Это ее немного отрезвило - никто и никогда не жалел ее. И сейчас не будет - она должна справиться сама, а не ныть, словно маленький ребенок.
        С трудом заставив двигаться онемевшее тело, она добралась до душевых, сбросила платье и шагнула под струи горячей воды. Капли хлестнули по плечам, словно кнуты, причиняя боль, но она осталась стоять, стиснув зубы и зажмурившись. Боль означала, что она все еще чувствует, все еще живет.
        Постепенно кожа согрелась и задеревеневшие мышцы, наконец, расслабились. Инира села на корточки, прислонилась к стене и позволила горячей воде делать свое дело.
        Она вернулась в комнату уже под утро - все спали, Отишы не было - как обычно. Тихонько прокравшись мимо девушек, Инира добралась до своей ледяной кровати и рухнула поверх одеял, даже не позаботившись снять влажное платье. Сон поглотил ее мгновенно.
        Утро началось с допроса.
        - Ну и где ты была? - Отиша, уцепившись за запястья Иниры, нависла над ней, ухмыляясь. - Я тебя, между прочим, ждала вечером!
        - Оно и видно, - прохрипела Инира, с трудом продирая глаза и пытаясь сообразить, что происходит. - Когда я вернулась, тебя и в помине не было! Пусти!
        Она вырвалась из хватки подруги и села. Горло саднило, голова болела, нос заложило напрочь - вот что бывает, когда собственное тело становится чужим. Лежание на камнях, ночевка в мокром платье - кто теперь разберет, что стало причиной?
        - Ну, есть ведь пределы ожиданию, - пожала плечами Отиша, подскакивая с кровати. Остальные еще только начинали просыпаться, а она уже надела платье и укротила волосы широким ободом. - Так что? Ты была с Корсаком?
        Иниру передернуло - она хорошо относилась к парню, но провести с ним ночь?! Только не с ее воспитанием. Она даже поцеловать себя разрешила только в щеку.
        Перед глазами тут же встала совсем другая картина - склонившийся над ней Приаш и ощущение его губ…
        - Покраснела, - констатировала наблюдательная Отиша.
        - Я была в библиотеке, - прибегла к безотказному средству Инира, подавив желание накрыться одеялом с головой. Одновременно со смущением, в ней просыпалось возмущение - он забрал у нее первый поцелуй! Все девушки помнят его, это должно было быть чем-то особенным, чем-то… Волшебным.
        А вовсе не так, как это произошло с ней - только чтобы как-то встряхнуть, заставить пережить сильную эмоцию, вернуть ее к жизни. Деловито и… Бесчувственно.
        Подавив обиду, Инира заставила себя подняться с кровати - это нужно было сделать хотя бы для того, чтобы снять мятое и грязное платье и расправить постель. А еще - выпить чего-нибудь горячего.
        Для этого пришлось вместе со всеми спуститься на завтрак. Абсолютно не чувствуя аппетита, Инира ковырялась в овсяной каше и только горячему сладкому чаю отдала должное. Глядя на вялую подругу, Отиша все же прониклась серьезностью:
        - Пойдем в медпункт, пусть дадут тебе что-нибудь от простуды, - предложила она, тут же сделав собственные выводы: - А я говорила, нечего торчать в библиотеке до посинения…
        - Угум, - согласилась бастард, вспоминая перипетии прошедшей ночи. Простуда не казалась ей такой уж большой платой за возвращение к жизни.
        - Привет, - Корсак, подойдя со спины, чмокнул ее в щеку, заставив вздрогнуть от неожиданности, и сел рядом. - Ууу, как все запущено…
        - Все нормально, - прогундосила Инира заложенным носом, мечтая куда-нибудь скрыться от такого пристального внимания. Против воли она бросила взгляд на балкон и, не заметив там Приаша, расслабилась.
        - Конечно, - пожала плечами черствая Виктория, - от простуды еще никто не умирал.
        Все шикнули на толстокожую девицу, но она, пожав плечами, подхватила свой поднос и вышла из-за стола, бросив:
        - Жуйте быстрее, через три минуты начинаются занятия.
        - Лорд-директор уже составил твое расписание? - ускоряясь, спросила Отиша. Ложка так и мелькала в ее руках. Но едва Инира хотела ответить, как подруга продолжила: - Льер Ункрат все утренние пары занял медитацией… Я ж после завтрака там засну! - пожаловалась она. - И где моя обещанная практика?
        - Будет тебе практика, - пообещал с усмешкой Корсак. - Наберись терпения. Скоро еще мечтать начнешь, чтобы тебе медитацию вернули…
        Звук первого удара колокола заставил разговор оборваться. Они быстро побросали ложки на подносы и разбежались кто куда. Инира неуверенно отправилась в кабинет Приаша. Расписание? Нет, не слышала. Лорда-директора, несмотря на подписанный контракт, мало волновало ее обучение.
        В кабинете обнаружился только Кирх - снова пьяный, он спал, закинув ноги на стол Приаша. Раскатистый храп было слышно далеко за пределами помещения. Брезгливо поджав губы, девушка неуверенно потопталась на месте и вышла. Где искать лорда-директора она понятия не имела, да и не горела желанием. Единственное, чего ей сейчас хотелось - это лечь в кровать и заснуть. Что она и сделала, проснувшись лишь к обеду.
        Пока бастард отсыпалась, Виктор проводил время гораздо более неприятно.
        - В твоих интересах начать говорить, пока я не решил узнать правду более неприятным способом, - крутя в руках взятые с подноса металлические щипцы, он бросил полный отвращения взгляд на сжавшегося в углу комнаты Оноре и раздраженно бросил щипцы обратно. Королевский дознаватель, прибывший полчаса назад, неодобрительно покосился на него и поправил инструменты так, чтобы они снова оказались в идеальном порядке. Сталь блестела стерильной чистотой - но Виктор знал, что это ненадолго. Он не раз присутствовал при допросах, однажды даже испытал на собственной шкуре искусство дознания.
        Но Оноре только хныкал, словно дитя, размазывая по лицу крупные слезы, и дрожал, никак не реагируя на их слова и начиная кричать, едва они пытались подойти ближе. И так уже почти двенадцать часов - с тех самых пор, как Виктор вернул его душу обратно в тело.
        - Вы уверены, что все прошло без ошибок? - не выдержал дознаватель. Невысокий, худощавый мужчина, русоволосый, с аккуратно зачесанными назад волосами до плеч и столь же мастерски уложенными густыми пшеничными усами и бородкой, он больше напоминал придворного писца, нежели одного из самых опасных людей королевства. Темно-синий камзол с блестящими серебряными пуговицами, белоснежные брюки и перчатки - форма Королевских гвардейцев - только довершали картину. Никто не подумал бы, глядя на него, что он имел дело хоть с чем-то более неприятным, чем клякса на бумаге. Впрочем, внимательный взгляд отметил бы идеальную осанку и военную выправку человека, привыкшего командовать. И острый, внимательный взгляд голубых глаз.
        Виктор выразительно приподнял одну бровь:
        - У каждого своя работа, дьер Ле-Вант. Я не вмешиваюсь в вашу.
        - Моя работа контролируется королем, - не остался в долгу Ле-Вант.
        - Душа и тело слишком долго были разъединены, - поморщился Виктор, желая избежать очередной перепалки. Они с Ле-Вантом недолюбливали друг друга - не в последнюю очередь потому, что когда-то лорд Приаш сам стал объектом приложения умений дознавателя. И это оставило в нем слишком яркие воспоминания. - Я ничего не могу с этим поделать. Нужно время, чтобы он пришел в себя…
        - Либо вы задаете неправильные вопросы, - не согласился дьер, нежным движением коснувшись инструментов. Виктора передернуло. Он, конечно, терпеть не мог Оноре, но такой судьбы ему не желал. И сомневался, что это поможет.
        - Если сейчас начать пытки, он окончательно сойдет с ума и даже я ничем не смогу вам помочь, - попытался он воззвать к доводам рассудка.
        Ле-Вант задумчиво уставился на скулящего и царапающего стены отросшими ногтями Оноре, словно прикидывая разумность этих доводов. Холодные голубые глаза расчетливо осмотрели старика и снова обратились к Приашу.
        - Прошло уже двенадцать часов. Вы наблюдали за ним все это время?
        - Да.
        - И никаких изменений?
        - Ну, теперь он не пытается вскрыть себе вены зубами, - философски пожал плечами Виктор, кивая на забинтованные запястья. Он устал до такой степени, что ни единой эмоции уже не испытывал. Сначала изматывающий ритуал, затем взбесившийся Оноре - они едва удержали его с Кирхом. И вот теперь очередной допрос от Ле-Ванта.
        - И вы уверены, что он придет в себя? - не отставал дознаватель.
        - Нет, - сдался Приаш, едва не сползая с кресла. - Не уверен. Но знаю, что если за дело приметесь вы, мы точно ничего не выясним. Он умрет раньше, чем успеет осознать вопрос.
        - Я знаю свое дело, лорд Приаш, - высокомерно отозвался дьер, но от инструментов отошел.
        - Я в курсе, - ядовито прокомментировал Виктор, прикрыв глаза. Они помолчали, слушая завывания Оноре.
        - Я даю вам еще сутки на то, чтобы привести его в чувство, - наконец, решил Ле-Вант. - Завтра в шесть вечера я начну допрос - и мне плевать, как долго он сможет его выдерживать. Это дело не терпит отлагательств, Приаш.
        - Как скажете, дьер.
        Они спустились вниз - студенты как раз наводнили Большой Обеденный зал, собираясь на ужин. Не желая, чтобы кто-то видел Ле-Ванта, Виктор как можно быстрее прошел по боковому коридору и поднялся наверх по другой лестнице - оставалась пара шагов до кабинета, когда Ле-Вант неожиданно остановился на лестничной площадке, заинтересованно смотря вниз - на гомонящих студентов.
        - Покажите мне ее, Приаш.
        Виктор застыл позади него. По спине словно протянули хворостиной - остатки сна слетели с него, как и не было.
        - Зачем?
        Ле-Вант с недоумением обернулся:
        - Она не последний персонаж в этой истории, не находите? Как знать, может, когда-нибудь мне придется побеседовать и с ней тоже.
        Дьер снова повернулся к студентам. Виктор смотрел ему в спину с возрастающей ненавистью и - страхом. Он знал, как проходят допросы дознавателя. После них редко остаются в живых и еще реже - в своем уме.
        Он медленно подошел к парапету, молясь всем душам, чтобы Инире не было в зале. Прибудь дьер в замок на пару месяцев раньше и лорд-директор без колебаний указал бы ему на бастарда. Девчонка была лишь неудобной и опасной помехой, но… Может быть, он просто привык защищать ее, привык думать, что жизнь Инире зависит только от него одного. В каком-то смысле так и было - учитывая, что ее душа навеки принадлежит ему.
        - Ее нет в зале, - сглотнув комок в горле, ответил он, сам с трудом узнавая свой голос. Чувство самосохранения внутри било в набат и кричало «Остановись!». Не самая лучшая идея - врать королевскому дознавателю.
        Ле-Вант смотрел в зал - как раз туда, где среди первокурсников сидела ничего не подозревающая Инире. Виктор вцепился побелевшими пальцами в парапет, уже чувствуя, как завис меч над его головой.
        - Правда? Что же… Жаль, жаль… - деланно опечалено покачал головой дознаватель и отвернулся, входя в кабинет Приаша, словно имел на это полное право. - Ну, думаю, вы пригласите ее к нам после ужина. Хочу познакомиться со столь неординарной особой, трижды избежавшей смерти. Хотя теперь уже четырежды, я прав?
        Он обернулся к застывшему в дверях Приашу, иронично приподняв брови и словно приглашая оценить шутку.
        - Несомненно, дьер, - процедил Виктор, закрывая за ними двери. - Устраивайтесь…
        Может, и хорошо, что Приаш не дергал ее сегодня - Инира наконец-то выспалась и даже простуда отступила перед этим простым фактом. Голова перестала быть чугунной, нос тоже отошел, только горло слегка першило, но и это скоро пройдет - по крайней мере, так уверяла Отиша, подходя к ней с полным стаканом гномьей настойки, в которой плавали непонятные зеленые водоросли.
        - Выпьешь - и сразу все пройдет! - уговаривала она тоном заядлой отравительницы. Упрямая больная пить отказывалась и отгородилась стоявшим посреди комнаты столом. - Не будь ребенком, рецепт верный!
        Инира все же считала, что стакан - это перебор. Все известные ей лекарства измерялись в ложках и каплях, но никак не литрах.
        - Я же отключусь и не встану! - увещевала она. - Ты этого хочешь?
        - Я хочу, чтобы ты не храпела ночью заложенным носом, - призналась Отиша.
        - Да я и дышать после нее не смогу, - согласилась Инира. Они кружили вокруг стола, перебирая по нему пальцами, словно охотник и добыча. Было смешно и одновременно раздражающе отбиваться от этих нападок.
        - Отстань от нее, пусть лучше идет в медпункт, - посоветовала Виктория, которой надоело слушать их перепалку. - Дьера Лантри справится с насморком за две минуты…
        - Эх, нет в вас азарта исследователя! - огорчилась Отиша. - А я, между прочим, сама готовила…
        Инира поперхнулась зевком и на всякий случай отошла подальше от стола.
        - С чего это ты решила в целители податься? - подозрительно осведомилась Виктория, отвлекаясь от талмуда по пробуждению даров. Иниру каждый раз, глядя на нее, начинала мучить совесть - вот кто не отлынивал от учебы! Она понятия не имела какой дар у необщительной соседки, но усидчивости ей было не занимать.
        - Льер Ункрат сказал, что с моим даром можно создавать усиливающие составы для металла, а потому курс травоведения обязателен, - проворчала Отиша, выуживая из брошенного на входе рюкзака с вещами учебник по травам и брезгливо бросая его на стол. - Я экспериментировала…
        - На мне, - обвинила ее Инира.
        - Да там и опасного-то ничего не было… - открестилась подруга.
        - Кроме гномьей настойки, - фыркнула Виктория из своего угла.
        Очередному препирательству помешал стук в дверь.
        Они застыли, переглянувшись - преподаватели в общежития не заходили, а студенты не имели привычки стучаться.
        - Да? - недоуменно спросила Отиша, подходя к дверям. Но за ними никого не оказалось - только на полу белел клочок бумаги. Рыжая подняла его, пробежала глазами и хитро уставилась на Иниру.
        - Угадай, кто?
        - Корсак? - предположила та с надеждой. Сегодня они почти не виделись - у него начались дополнительные занятия и парень за ужином еле ворочал языком, сразу после этого отправившись к себе.
        - Лучше, - с чувством ответила Отиша, запуская в нее запиской. Та подхватила бумажный самолетик и развернула. Приаш.
        Одновременно с разочарованием пришел страх - а вдруг, это снова подлог? Что на этот раз случится с ней в пустых замковых коридорах?
        Инира сжала записку в кулаке и села на кровать, разрываясь между желанием выяснить, наконец, правду об Оноре (ведь не зря же она умерла?!) и страхом очередного покушения.
        В итоге возобладало последнее и удивленные девчонки смотрели, как она поспешно что-то пишет на обороте и, на секунду выглянув в коридор, кладет записку обратно на пол - в густую тень от двери. Раз ууртрихи - слуги короля, стало быть, и ей помогут.
        - Ты в порядке? Голова не болит? - ласково осведомилась Виктория, когда она вернулась и легла на кровать.
        - Может, у нее жар? - предположила Отиша.
        - Уже поздно, - огрызнулась Инира, отворачиваясь от них. - Никуда я не пойду.
        - Окстись, болезная, когда лорд-директор вызывает, такого слова просто не существует! - возмутилась Виктория. - Тебе жить надоело? Он же тебя по стенке размажет…
        - Дама капризничает и набивает цену, - хихикнула Отиша, но под строгим взглядом Иниры виновато потупила глаза. - Прости. Но это и вправду… Ты что, темноты боишься? Хочешь, я провожу?
        - Не надо! - открестилась бастард, красочно представив вместо одного трупа - два. - Утром схожу к нему и все выясню…
        Если это действительно он.
        Как выяснилось позднее - он.
        Кирх тоже не утруждал себя стуком в дверь, а потому натолкнулся на дружный девчоночий визг и кувшин ледяной воды - они как раз умывались и Отиша держала его в руках.
        - Приличные джентльмены обязаны стучаться! - язвительно прошипела рыжая в захлопнувшуюся дверь и поправила на груди полотенце. Из коридора донеслось мнение Кирха - в каком гробу и в какой позе он видел приличия и всех родственников Отишы. И что если через две минуты леди Омбре не выйдет из своей норы…
        Инира вылетела из комнаты пулей, на ходу набрасывая теплый плащ поверх домашнего платья и хлопая по полу незашнурованными ботинками.
        - Зачем я понадобилась лорду-директору? - слегка запыхавшись, она догнала старика уже на выходе из башни. Тот ехидно ухмыльнулся, цыкнув изжеванной губой. - Что-то случилось?
        - Случилось, - довольно пробормотал домоправитель, открывая двери. Внутрь хлестнул порыв ветра, уколол мелкими льдинками. Инира кое-как, прыгая на одной ноге, завязала ботинки, одновременно пытаясь удержать на голове капюшон, то и дело норовивший слететь и снова отстала. Тон старикашки ей очень не понравился - слишком счастливый, чтобы это означало что-то хорошее для нее лично, но на дальнейшие расспросы он не ответил, оставаясь глухим. Они миновали двор и Большой зал - те тонули в темноте. Пурга сегодня налетела свирепо и внезапно: утром они еще радовались пусть и морозному, но солнечному деньку, а после ужина добирались к себе уже едва не смерзаясь в ледышку. И теперь, подходя к кабинету лорда-директора, Инира была насквозь мокрой и замерзшей. Это не добавляло ей уверенности и она остановилась у дверей, попытавшись стряхнуть капли растаявшего снега с плаща и пригладить волосы. Кирх, раздраженный задержкой, резко распахнул дверь и втолкнул ее внутрь.
        - Наконец-то, - поприветствовал ее Приаш. Инира тут же попала к нему в руки - ее вытряхнули из плаща, протолкнули дальше, одновременно просушив заклинанием, и только тогда она увидела, что в комнате лорд-директор был не один. За столом, небрежно расположившись в кресле Приаша, сидел мужчина.
        Инира замерла, не столько испуганная, сколько удивленная тем, что Приаш расширил круг посвященных и не представляя, чего ожидать.
        - Доброго вечера, леди Нокт-Аукаро, - мужчина с легкостью встал, бросив на столе тут же свернувшийся свиток, и, обойдя стол, шагнул к ней с легкой улыбкой. Склонился было в предписанном этикетом поцелуе к руке (она автоматически протянула ладонь), но тут же резко отступил на шаг, виновато потянулся к белым перчаткам: - Простите, леди… Не смею коснуться высочайшей крови…
        Перчатки были со всей тщательностью надеты, а первое приятное впечатление испорчено. Инира, нахмурившись, смотрела на странного гостя. Не старый еще - ему вряд ли исполнилось и сорок, в густых пшеничных волосах нет и следа седины, в безупречно сидящем костюме, на котором не видно ни пятнышка - что весьма удивительно при такой погоде, он, казалось, насмехался над ней. Любезная улыбка была не менее опасна, чем пустынная гадюка и наигранный жест с перчатками она также оценила.
        - Было бы грустно отрубить себе руки за такое непростительное святотатство, - покачал головой блондин, все же заполучив ее ладонь. Жесткая телячья кожа скользнула по запястью, пальцы сжались на нем стальным капканом - так, что она едва сдержалась, чтобы не выдернуть руку.
        - Дьер Ле-Вант, леди Нокт-Аукаро, - сухо прокомментировал приветствие Приаш, проходя к столу и сгребая оттуда все бумаги одним махом.
        - Очень… Приятно, - растерянно произнесла Инира, пытаясь незаметно вырвать руку. Ле-Вант одарил ее еще одним приторным, но холодным взглядом и, наконец, отпустил. Она поспешно прошла к одиноко стоящему у камина креслу, но потом поняла, что не желает смотреть на странного мужчину снизу вверх и остановилась у окна, предпочтя сквозняки - теплу огня.
        Ле-Вант тем временем снова устроился в кресле Приаша с выражением как у кота, который только что заглотил огромную мышь. Лорд-директор демонстративно запихнул бумаги в сейф.
        - Полагаю, была причина вызвать меня? - не выдержала Инира, с минуту понаблюдав за молчаливым противостоянием.
        - Несомненно, драгоценная, - кивнул Ле-Вант. Ее передернуло. - Я, видите ли, давно жаждал знакомства с бастардом, пережившим столько покушений…
        Приаш скривился, запер сейф и демонстративно встал за спиной у Ле-Ванта.
        - Но я же здорова, - еще больше растерялась Инира, переводя взгляд с одного на другого. - Зачем докторусу…
        Смех дьера заставил ее замолчать. Приаш помрачнел еще больше.
        - Не обманывайтесь титулом, леди, - процедил он. - Наш дьер имеет весьма необычную специализацию…
        - Я королевский дознаватель, драгоценная, - все еще хмыкая, сообщил Ле-Вант, с удовольствием наблюдая, как бледнеет девушка. Цепкий взгляд не упустил ни задрожавших рук, ни неосознанный шаг назад - она была уверена, что даже вспотевшие ладони он заметил.
        Не сдержавшись, Инира кинула отчаянный взгляд на Приаша. Тот угрюмо кивнул и отвел глаза, уставившись в окно.
        - Не стоит беспокойства, леди, - вдоволь насладившись ее испугом, Ле-Вант встал и, наконец освободив директорское кресло, шагнул к ней. Манеры его были безупречны, как и осанка, но это было все равно, что наблюдать за приближением смерти. - Я лишь хочу лично убедиться, что с вами все в порядке и с королевской кровью обращаются должным образом.
        - Не сомневайтесь, - выдавила бастард, подавив желание отступить еще на шаг. - Со мной все отлично. Учитывая, что я еще жива.
        - Красива и смела, - оценил Ле-Вант, останавливаясь в неуютной близости от нее. - Но все же… Мне хотелось бы знать подробности? Вы не против?
        - Спрашивайте, - нехотя ответила Инира. Будто у нее был выбор. Появление дознавателя напугало ее - Приаш был знакомым и она знала, чего от него ждать, но чем грозит появление дьера и не превратится ли она из потерпевшей в преступницу? Они с лордом-директором нарушили уже слишком много правил, а что случится, если Ле-Вант выяснит, что ее душа уже не принадлежит ей?
        Ле-Вант, слегка улыбаясь, обвел ее внимательным взглядам синих, похожих на ледяные сверла, глаз и, видно удовлетворившись осмотром, шагнул назад - в кресло. Разъяренный Приаш, прожигающий дырки между лопаток дьера, очевидно, только способствовал привлекательности сей мебели.
        - Когда произошло первое покушение?
        - В Имретоне, три месяца назад.
        - И что же случилось?
        - В меня пустили стрелу, - сухо и коротко ответила Инира. Перед дознавателем не хотелось вести длинные речи. Подспудно казалось, что каждое лишнее слово может печально отразиться на ее судьбе и его игривая учтивость сохранится в полной мере, даже если он начнет выдергивать ей ногти.
        - Какую? - с нажимом уточнил дьер. - В котором часу это было? Что вы на тот момент делали и делали ли это всегда?
        - Уверена, вы и так знаете, - не сдержалась она, раздраженно дернув плечом. Ей надоели эти вопросы - их задавал и испуганный городничий и шериф и гвардейцы, наводнившие маленькое кафе спустя три минуты после покушения.
        - Предпочитаю, чтобы вы рассказали сами, - отрезал Ле-Вант, все еще улыбаясь.
        За следующие два часа она, казалось, выдала ему даже то, чего никогда не знала. Припомнила всех, кто приходил к ним домой, кого видела за целый месяц перед покушением хоть мельком, что говорила мать за завтраком, как себя вела, куда подевалась прислуга (говорить об этом было почему-то стыдно, особенно под внимательным взглядом Приаша). Просмотрела целую стопку портретных карточек, но никого не узнала, зато злобных рож насмотрелась в достатке.
        - А что же второе покушение?
        Инира едва удержалась от стона. Она устала и едва держалась на ногах, голова снова разболелась, как и горло, а нос заложило. К сожалению, леди не пристало при всех сморкаться в платок, а потому она мужественно шмыгала и молилась всем душам о помиловании.
        К рассказу о втором покушении, оказывается тоже можно многое добавить - отчего, например, льер Оноре так невзлюбил новенькую, о его отношениях с лордом-директором (она бросила виноватый взгляд на Приаша, но тот только криво ухмыльнулся) и внезапном появлении последнего во время обычного практического занятия.
        - И вас это не удивило?
        Инира плюнула на приличия, достала платок из кармана платья и как можно незаметнее вытерла нос. Мать бы со стыда сгорела…
        - Было не того, знаете ли… Меня как раз убивали.
        - Ну а потом? - не отставал прилипший, как колючка, дознаватель. - Неужто не странно…
        - Все ученики находятся под защитой Школы, он почувствовал опасность, - сбитая с толку, Инира повторила слова Приаша, на что получила удивленно вздернутую бровь.
        - Вы в это верите? - фыркнул Ле-Вант и, изогнувшись, обратился к Приашу: - И как долго вы собирались скармливать ей эту байку?
        И, видя, что лорд-директор не собирается отвечать, с любезной улыбкой обернулся к Инире: - Драгоценная, да на вас же был стандартный охранный контур. Наш любезный ловец перестраховывался…
        Она, в который раз уже за эту ночь, обратилась взглядом к Приашу, но по-прежнему - безрезультатно. По его лицу ничего нельзя было понять - только то, что ситуация в целом и Ле-Вант конкретно его ужасно раздражают.
        - Но, думаю, мы еще обсудим незаконное применение чар к королевской крови, а пока продолжайте, драгоценная, - насладившись ее удивлением, дьер вновь вернулся к теме разговора. Казалось, ему нравилось сбивать ее с толку, наблюдать за реакцией, а от показной любезности Иниру уже тошнило - и особенно от «драгоценной». Словно издеваясь над ее неприкосновенностью, это прозвище насмешливо показывало, насколько легко можно лишить ее всего.
        Она сцепила зубы, опасаясь, что до конца беседы сотрет их до основания. Рассказ о втором покушении дался с трудом - когда все происходило, она была не в том состоянии, чтобы рационально мыслить, а после воспоминания настолько перепутались, что сложно было выстроить их по порядку. Впрочем, одно заинтересовало дьера несомненно.
        - Я уже второй раз слышу упоминание об этом вашем даре… - протянул он, когда Инира выдохлась и замолчала, судорожно вспоминая, не сказала ли чего лишнего и молясь, чтобы он не нашел несоответствий в ее рассказе. Мысли в тяжелой, больной голове ворочались неохотно и вяло, а слова доходили с трудом, словно через толщу воды.
        - Он не стоит того, чтобы обращать на него внимание, - чувствуя подступающую к горлу дурноту, услышала она словно со стороны. Мир перед глазами внезапно покачнулся и ушел из-под ног. Последнее, что видела Инира - это склонившегося над ней Приаша в черных перчатках для верховой езды.
        К ее глубочайшему сожалению, даже болезнь не стала основанием для прекращения допроса. Инира открыла глаза в том самом кресле у камина - напротив, на кушетке, расположился бледностью похожий на вурдалака Приаш. Отблески ревущего в камине пламени дьявольскими языками играли на лице лорда-директора. На столике перед ним стояла чашка с чем-то, обильно исходившим паром, которую ей тут же придвинули ближе.
        Чувствуя сухость во рту, она потянулась к ней и обхватила пальцами, радуясь теплу и избавлению от дознавателя.
        - Вам следовало сказать, что вы нездоровы, - попенял ей ловец. Впрочем, в голосе его не было обычного раздражения - скорее, облегчение от того, что бастард, наконец, очнулась. Приаш выглядел измотанным и больным, даже больше, чем она сама и Инира невольно прониклась к нему сочувствием, виновато пожав плечами. Травяной настой в кружке делал свое дело - ей стало лучше, жар спадал. Возможно, не обошлось и без заклинаний - кто знает?
        - Вы напугали нас, драгоценная, - голос, раздавшийся за спиной, заставил девушку подскочить. Остатки выплеснулись из чашки прямо на плащ, но она этого даже не заметила, бросив отчаянный взгляд на Приаша. Как долго еще придется терпеть Ле-Ванта?
        - Может, продолжим нашу беседу утром? - правильно угадав ее мольбу, предложил он. - Когда леди будет в состоянии мыслить здраво?
        - Боюсь, я не располагаю таким количеством времени, - равнодушно отозвался дознаватель.
        Не желая терпеть его за спиной, Инира встала. Дьер расположился как раз в том месте, где была она до того, как рухнуть в обморок и это почему-то показалось ей угрожающим.
        - Боюсь, я не могу поручиться, что вспомню все, - не сдержалась Инира, перебираясь на кушетку. Пусть это было глупостью, приближаться к Приашу, пусть могло вызвать ненужные подозрения Ле-Ванта, но ей требовалось хоть немного поддержки - даже молчаливой.
        Ле-Вант не ответил, задумчиво вертя в руках красивую деревянную трость с серебряным набалдашником - ранее она висела у него на поясе и Инира еще успела удивиться, зачем здоровому с виду мужчине трость, как серебряная львиная голова внезапно подалась под его руками, открывая острую, полыхающую белым сталь. Бастард заворожено смотрела на нее, чувствуя, как изнутри поднимается волна благоговейного ужаса. Смерть души. Оружие для знати - или короля. Если однажды Альберт решит окончательно уничтожить бастардов, поправ традиции - ей проткнут сердце именно им. Только он заберет ее душу быстро, безболезненно… Мгновенно.
        Сухой щелчок вставшего на место набалдашника застал ее врасплох - Инира неосознанным жестом прижала ладонь к сердцу и натолкнулась на насмешливый взгляд голубых глаз. Он прекрасно знал, какую реакцию хотел вызвать - и добился этого.
        - Успокойтесь, драгоценная, это не по вашу душу. Я боюсь, что у нас есть еще один претендент на высшую меру.
        - Ей незачем… - начал было Приаш, привставая с кушетки, но Ле-Вант оборвал его, резко обернувшись к ним. Голос его утратил всякое подобие на любезность - в нем звучал металл:
        - Как раз наоборот, лорд-директор! У нас нет времени терпеливо ждать, пока мозги льера встанут на место - этого и вовсе может не случиться, по вашим же словам! Мне нужны ответы и нужны срочно, так почему бы не попробовать выбить клин клином? Может, очередное потрясение приведет его в чувство хоть ненадолго?
        - Это не гарантирует ответов, зато очень походит на садизм, - едко ответил Приаш, вставая и неуловимым движением загораживая Иниру. Она осталась сидеть, не понимая, что происходит.
        - Напишите на меня донос, - небрежно бросил Ле-Вант, обходя его. - Рассказывайте, драгоценная, и, может быть, я передумаю?
        - Но я все рассказала вам! - воскликнула вымотанная Инире. Даже страх отступил на второе место перед усталостью и глухим раздражением от бесполезности их разговора. - Лорд Приаш успел вовремя, спас меня, прервал ритуал…
        - А я располагаю другой информацией, драгоценная, - тут же перебили ее. Ле-Вант в один шаг приблизился к ней, наклонившись к самому лицу. Ледяные глаза впились в нее, словно клещами, причиняя почти физическую боль. Теплое дыхание коснулось ее лица. Инира застыла, царапая пальцами обивку кушетки, стараясь не отшатнуться: - Мне известно, что вы перетянули на себя связку и вместо вас, заклинание сработало на этом идиоте…
        Молчаливое противостояние взглядов длилось недолго - Инира, не выдержав, опустила глаза, ее трясло и причиной тому был вовсе не жар, окончательно оставивший ее.
        - Не лгите мне, бастард, - удовлетворенно выпрямившись, отчеканил дьер. - Королевская кровь не является основанием для утаивания информации от дознавателя. Уверяю вас, вы вовсе не хотите узнать, насколько далеко простираются мои полномочия.
        - Мне кажется, или вы говорили, что это не допрос? - вмешался Виктор, наблюдая за окончательно сникшей Инире. Внутри у него клокотали гнев и беспомощное понимание, что он ничего не может противопоставить королевскому дознавателю - слишком гремучий коктейль, чтобы вообще открывать рот.
        - Уж вы должны бы видеть разницу, ловец? - иронично отозвался Ле-Вант, но от Иниры все же отступил, обосновавшись в кресле, где прежде сидела она. Приаш вернулся на кушетку, молчаливо поддерживая девушку. - Почему слабый дар вызвал такую реакцию?
        Инира расстроено покачала головой, не поднимая глаз.
        - Не знаю.
        - Бастарды с дарами - редкость, - словно не замечая ее, продолжил рассуждение Ле-Вант. Трость снова оказалась у него в руках, словно игрушечная мелькая между пальцев. Пламя отражалось от набалдашника, пуская яркие блики по тонущей в тенях комнате. - Бастард с сильным даром - сказка. Вся магическая сила достается законному наследнику, на твою долю перепали крохи, но льер Оноре лишился души, как это объяснить?
        - Ни один бастард не учился в академии Одаренных, - неожиданно для всех ответил Виктор, завладев пристальным вниманием дознавателя. Тот задумчиво кивнул, позволяя продолжать. - Вы не знаете, насколько могли бы развиться дары бастардов, если их правильно обучить…
        «А возможно, как раз знают, - подумала Инира, задержав дыхание от этой догадки. Сотни лет бастардов оберегают, трясутся над ними, выпивая магические силы до капли, они - сырая сила, доступная и безотказная, воспитанная в неприкосновенности и слепоте. Но что, если все не так? Если они могут больше, чем им говорят? Если… Они могут то же, что и король?»…
        Мысль была настолько ошеломляющей и оглушающей, что на секунду дезориентировала Иниру - она перестала понимать, где находится, что происходит. Вдруг вспомнились слова Приаша: «Значит, твой дар больше, чем мы думали…».
        - Глупости, - раздраженный голос Ле-Ванта ворвался в ее размышления, ураганом выметя оттуда все догадки. - За столько лет мы заметили, если бы родился бастард с сильным даром.
        «Или как раз заметили - и…?»
        - Скорее всего, Оноре допустил ошибку, когда вы, ловец, ворвались в аудиторию, - Ле-Вант, похоже, найдя приемлемое объяснение, успокоился и расслаблено откинулся в кресле.
        - Вам виднее, - желчно согласился Приаш. Напряжение в комнате спало, а это единственное, что его заботило.
        - Третье покушение случилось на седьмой день, - наткнувшись на выжидающий взгляд дьера, неохотно перешла к продолжению рассказа Инира. - Позавчера вечером…
        Но подробности Ле-Вант знал и сам - благо, свидетелей тому было немало. Подозрительного в рухнувшем мосту ничего не было, странных даров - тем более, а потому интересовало оно его только лишь потому, что напрашивался закономерный вывод - убийца все еще в замке и Оноре действовал не по собственному желанию. Тут и дознаватель и ловец были единодушны, вчерашний обряд проводился также с разрешения Ле-Ванта, и Инира, наконец, понадеялась, что на сегодня допрос окончен. За окном еще не начинало светать, но она чувствовала, что утро уже приближается.
        - Теперь, если леди не против, у меня будет еще одна просьба, - с любезной улыбкой, от которой у нее все смерзлось внутри, обратился дьер. - Последняя…
        - Мне казалось, мы уже говорили об этом, - нахмурился Виктор.
        - Вы говорили, - уточнил Ле-Вант. - А я все же настаиваю.
        Приаш гневно прищурился. Он не двигался с места, но Инира чувствовала, как напряглось его тело, словно готовое к прыжку и поспешно вскочила, не желая, чтобы это противостояние переросло в нечто большее. Последнее, чего ей хотелось - это злить дознавателя, а потому она была готова выполнить хоть с десяток просьб.
        - Я согласна.
        Мужчины воззрились на нее - один в немом восхищении, слишком явном, чтобы быть правдивым, другой - в гневе, всю полноту которого еще предстояло ощутить позднее.
        - Что вы хотите?
        - Поговорить, - мило улыбнулся дознаватель. - Тут у нас льер Оноре на привязи, может быть, на ваши вопросы он ответит охотнее?
        Глава 12
        - Если вы не хотите, никто не станет заставлять, - голос Приаша, тревожный, напряженный, донесся словно издалека. Инира покачнулась, внезапно утратив опору под ногами, но помощь мага отвергла, шагнув в сторону. Мужчины выжидающе смотрели на нее.
        - Он… Жив?
        Ле-Вант неопределенно передернул плечами и, пожевав губу, ответил:
        - Да. Если можно так сказать. Я не силен в метафизике, это больше по части Ловцов. Но тело и душа объединились, если вы это хотите знать.
        - Но как это… Как это возможно? - Инира обернулась к Приашу.
        - Возможно потому, что он и не умер? - усмехнулся дознаватель и, не дожидаясь новых вопросов, двинулся к выходу: - Будьте добры, леди, не споткнитесь, не хотелось бы облегчать работу убийце…
        Она вздрогнула, по спине прошелся озноб, но все же последовала за Ле-Вантом. Словно призраки, они двигались по тонущему в темноте замку: шаги гулко разносились по коридорам, теряясь в завываниях ветра.
        - Зачем вы это делаете? - Приаш следовал по пятам за Инирой, словно неупокоенный дух - дополнительный стимул, чтобы не останавливаться.
        - А у меня есть выбор? - огрызнулась она, тут же прикусив язык. Голова снова болела, едва унявшись после обморока, кровь шумела в ушах и ей совсем не хотелось сейчас препираться еще и с Приашем. Ле-Вант уже поднимался по лестнице в башню Звездочетов. Узкий каменный мешок скрадывал его и без того мягкие шаги над их головами. Лестница закручивалась спиралью, так что и свет от факела тоже вскоре пропал - они остались в полной темноте. Инира прислонилась к холодной стене, пытаясь унять боль. - Вы можете сказать, что будет, если я откажусь? Что он сделает?
        - С королевским бастардом - ничего, - отрезал Виктор, щелчком пальцев запуская под потолок зеленоватый пульсар. Света он давал немного, больше нагоняя жути.
        - Если только у него не будет полномочий, - пробормотала Инира, поднимаясь по лестнице, которая снова начала кружиться под ее взглядом.
        - У него их нет, - раздраженно отозвался Приаш из-за спины.
        - С чего вы взяли?
        - Иначе он давно бы их применил, - фыркнул мужчина. - Инире.
        Она зябко повела плечами на его оклик, но не остановилась. Виктор со вздохом продолжил путь. - Это опасно, вы понимаете? Я понятия не имею, что может сказать Оноре, когда увидит вас. Мы даже толком не знаем, почему заклятье поменяло полярность…
        - Вот, наконец, и узнаем, - прошептала Инира, выходя в коридор, где уже топтался дознаватель, ожидая их. Знакомая уже дверь обзавелась железным замком на цепи и она подавила внутреннюю дрожь, вспомнив, в каком состоянии видела льера в последний раз.
        - Вы готовы? - Ле-Вант, разом отбросив показную любезность и светский тон, стал предельно серьезен. Приаш молча маячил позади нее, готовый в любую секунду оттащить от двери.
        Инира неуверенно кивнула.
        - Я буду рядом, он сидит на цепи, поэтому ничего не бойтесь, - предупредил дьер. - И главное, не подходите близко. Задавать вопросы буду я, от вас требуется только присутствие, все понятно?
        Она кивнула, сжав пальцы в кулаки и впившись ногтями в ладони. То, что находилось за этой дверью выходило далеко за рамки обычного. То, что они с Приашем сделали, что вернули к жизни - немыслимо, невозможно. Даже с точки зрения магии - но Дары не имеют границ.
        Звякнул замок, скрипнула приоткрытая дверь, выпуская наружу странные, нечеловеческие звуки - было похоже, что внутри находится раненое животное, загнанное в ловушку, беспомощное… Инира машинально отшатнулась назад, налетела на Приаша, который, вопреки обыкновению, ее поддержал.
        - Если вы передумали…
        - Поздно, - отрезал, не оборачиваясь, дознаватель, входя с факелом в темный провал двери. Они шагнули следом.
        Она не сразу увидела его. В пустом помещении было не так много места для них троих, середину комнаты по диагонали перегораживал стол с накрытым белой тряпицей подносом и два стула при нем, а в дальнем, самом темном, углу лежала груда тряпья. Едва они открыли двери, как в нос ударил омерзительный запах - так пахли канавы в районе бедняков в Имретоне. Все нечистоты города стекались туда и копились годами. Инира, зажав нос и сощурив слезящиеся глаза растерянно перевела взгляд на Приаша, тот выгнул бровь, словно говоря: «я предупреждал».
        - Льер Оноре, вы меня слышите? - пробно обратился Ле-Вант, двинувшись к темному углу с факелом. Только теперь, в его неверном свете, она увидела человека - худого до такой степени, что, казалось, были видны все его кости, грязного, с воспаленной кожей, покрытого струпьями и собственными испражнениями. Он был мало похож на человека и еще меньше ощущал себя им - в затянутых беспрерывно текущими слезами глазах не было разума, лишь паника и какое-то безумное, безграничное одиночество.
        Инира ожидала увидеть живого старика, пусть немного невменяемого, пусть злобного, но это… Даже человеком его назвать было нельзя.
        - Что вы с ним сделали? - с омерзением выдохнула она, закрывая платком нос и борясь с подступившей тошнотой. В голове так шумело, что происходящее казалось нереальным, словно нарисованная картинка.
        - Пока ничего, - пожал плечами Ле-Вант, присаживаясь на корточки. Свет факела высветил мерзкую картину абсолютного безумия. - Лорд Приаш, вы обещали, что к утру он придет в себя. Не вижу улучшений.
        - Я не пророк, - мрачно обронил Виктор, подходя ближе. Инира шагнула за ним, сама не зная зачем продолжая смотреть на старика. В ней мешались жалость пополам с отвращением. - Возможно, понадобится еще время.
        - У нас его нет, - Ле-Вант, обернувшись, с улыбкой поманил к себе Иниру: - Подойдите, драгоценная, не бойтесь.
        - Я не думаю, что стоит… - начал было Виктор, но тут взгляд Оноре остановился на Инире. Абсолютное равнодушие к происходящему вокруг сменилось дикой яростью, вялое и расслабленное тело внезапно сжалось, как пружина, и выстрелило вверх и вперед с такой скоростью, что их разметало в стороны, как мальчишек:
        - Ты должна умереть!!! - с неожиданной для такой болезненной оболочки силой прорычал Оноре, устремляясь к Инире. Время словно замедлилось. Виктор видел, как удивленно распахиваются глаза девчонки, как она делает шаг назад и падает под весом бросившегося на нее тщедушного старика. Как Ле-Вант судорожно достает из кармана волшебную палочку, наставляя ее на него и белый луч заклятия бьет Оноре в бок, отбрасывая с бастарда в сторону, как цепи рванули узника обратно, отшвырнув к стене. По камням побежала, расширяясь, тонкая струйка крови.
        Пружина времени лопнула, окружающие звуки ворвались к нему в голову, ударив набатом. Виктор бросился к Инире, но она уже вставала, ее трясло так, что было видно невооруженным взглядом и в его руку она вцепилась, как в последнее спасение. Из носа у нее часто-часто капала кровь, заливая лицо.
        Инира кое-как с поддержкой Приаша добралась до стула и рухнула на него, прижимая влажный от крови платок к носу. Хотелось кричать и рыдать - но единственное, что она позволила себе, это долгий, протяжный всхлип.
        - Он вас задел? - Приаш склонился над ней, подцепив пальцами подбородок, но Инира замотала головой - красные капли брызнули на пол. - Инире?
        - Я в порядке, - сквозь зубы пробормотала она, пытаясь выровнять дыхание и заодно - выпрыгивающее из груди сердце. Все произошло настолько быстро, что она и понять ничего не успела, а в какой-то момент время и вовсе застыло, растянулось, словно пружина… И схлопнулось. В это мгновение ее и ударило, словно обухом по голове - шум в ушах взорвался, как горячий шар, звенящей тишиной. - Он меня не задел…
        Приаша это, видно, не убедило, но настаивать он не стал - лишь поджал губы, обращаясь к склонившемуся над неподвижным Оноре Ле-Вантом:
        - Что с ним?
        - Мертв, - с разочарованием констатировал дознаватель, вставая и брезгливо вытирая руки белоснежным платком. - Размозжил себе череп о стену…
        Они синхронно уставились на неподвижное тело.
        «Поразительно, - подумала Инира, - Его не убила вырванная из тела душа, не убило заклинание Ле-Ванта, но настигла смерть по чистой случайности». Осторожно поднявшись со стула, она шагнула к валявшемуся на полу кусочку дерева - единственному, что осталось от волшебной палочки после того, как ее выжгло активированное заклинание. Она знала такие маленькие, но безумно дорогие артефакты. С помощью мага заклинание - любое, по желанию заказчика и возможностям исполнителя - заключалось в оболочку из дуба, и хранилось там, пока его не активировали - обычно каким-либо словом, словно пусковым крючком. Среди знати Савареши они были очень популярны, учитывая, что воспользоваться волшебной палочкой мог только ее хозяин, притом даже не будучи магом. Ле-Вант, вероятно, также магическими способностями не обладал - но это отнюдь не умаляло его опасности. Какое заклинание он использовал для Оноре?
        - Триста золотых псу под хвост, - с сожалением заметил дьер, забирая у нее из рук обломок и заменяя ее окровавленный платок своим. Инира осторожно взяла его из рук мужчины.
        - Я говорил, нужно подождать, - раздраженно отозвался Приаш. - Великие души, у меня создается впечатление, что вам вовсе не важны ответы!
        - Я их получил, - пожал плечами Ле-Вант, поправляя перчатки с невозмутимостью сфинкса. Словно они стояли не посреди вонючей, забрызганной кровью клоаки с мертвым стариком, а в королевском дендрарии. За все это время он ни разу не поморщился, не задержал дыхание, не отдернул брезгливо камзол, как это сделал Приаш, отходя от тела - вообще никак не показал, что все еще человек. Волна липкого страха внезапно захлестнула Иниру и она попятилась к выходу.
        - Инире! - Приаш. Темные глаза тревожно вглядываются в нее, легкое покачивание головы: он все ощущает, все знает. А ее чувства больше никогда не будут только её. - Подождите нас в коридоре.
        Она с радостью подчинилась, выбежав из комнаты и захлопнув за собой дверь. Цепь брякнула о дерево - звук далеко разнесся по тонущему в предрассветной серости коридору. Солнце еще не скоро взойдет, но небо уже посветлело, выцвело, словно отдав все краски черным на фоне снега крепостным стенам. Края узкого окна покрылись изморозью и она приложила руку к стеклу, надеясь, что холод встряхнет ее. От пальцев тут же разошелся растаявший ореол, потянулся вниз. Она представила себе, как открывает окно и делает один единственный шаг. И все закончится. Покушения. Тайны. Уродливые и бесполезные смерти.
        Замерзшими пальцами она подцепила крючок, сбросила, распахнула створку настежь.
        Первый вдох дался нелегко - холодный воздух обжег легкие, она закашлялась, захлебнулась им, но тут же жадно глотнула еще, высунулась из окна по пояс, позволяя ветру прогнать глупые мысли.
        В голове, наконец, прояснилось. Инира задумчиво опустилась на скамью у окна, вертя в руках платок дьера и попыталась вспомнить. Что же все-таки произошло?
        Из-за двери доносились глухие мужские голоса - судя по толщине дерева, дело почти уже дошло до драки и хоть разобрать слов было нельзя, она все же прислушивалась. Зря лорд-директор дразнит дракона. Королевские гончие - не те, кому можно безнаказанно отвечать. Знать бы еще, что именно заставляет его рисковать жизнью ради бастарда?
        Инира вздохнула и прикрыла глаза, откинувшись на стену. По ней полз холод от распахнутого настежь окна, но сейчас ее это мало волновало. У нее было такое ощущение, что вместо того, чтобы смыкаться вокруг горла убийцы, петля королевского правосудия скоро захлестнет ее собственное. Это был безотчетный страх, беспокойство, которое с каждым ходом получало только больше подтверждений. Если рассуждать логически, что они могли бы предъявить ей? Ведь в общежития под видом другой студентки ее засунул Приаш, он же ее спас, при этом связав душу, что уже было достаточным основанием для его казни. Она могла бы рассказать об этом Ле-Ванту и ей подыскали бы новую ширму, новое укрытие - наверняка гораздо более безопасные, чем сейчас. Но… Предать Приаша означало бы до конца своих дней обречь себя на прежнее существование изгоя. Инира знала, что будет до последнего скрывать его тайны, если только остается хоть малый шанс вернуться обратно в общежития, к девочкам, к Корсаку - вести жизнь, словно она обычный человек. Все это время она пыталась придумать способ остаться здесь, остаться даже после того, как убийцу
поймают - и не могла. Бастард не может учиться магии. Дары бастардов не бывают сильны и не требуют развития. Жизнь бастарда - служение короне.
        Возможно, если бы только ее дар был более сильным… Более…
        Дверь распахнулась, с треском ударившись о стену, выпуская из недр комнаты злющего как Проклятый Приаша и ухмыляющегося Ле-Ванта. В руках у последнего был свернутый в трубку холщовый чехол, в который он заботливо вставил длинный загнутый крючок, похожий на рыболовный.
        Инира подавила дурноту.
        - Вашу руку, драгоценная, - издевательски поклонившись, дознаватель подставил локоть, и она подыграла, хотя больше всего хотелось держаться от дьера подальше. Но Приаш был уже далеко впереди, а без его защиты она просто щепка в руках опытного манипулятора.
        - Что вы будете делать дальше? - она молчала, пока они шли через замок, опасаясь неосторожно выдать их присутствие, но едва войдя в кабинет Приаша, не выдержала. На самом деле, Инире хотелось задать совсем другой вопрос: «что будет со мной»? Есть ли еще смысл в ее пребывании здесь?
        Приаш, зарывшийся в сейф едва не по пояс, на секунду застыл и Инира прямо таки физически почувствовала его недовольство. Конечно, она не выдержала игру, показала слабость перед дознавателем, но, души побери, она наделала уже столько ошибок, что еще одна значения не имеет. Она не великий и могучий Ловец или невозмутимый дознаватель, она просто слабая девушка - которой по воле судьбы пришлось ввязаться в мужские игры.
        - Искать, любезная, - пожал плечами Ле-Вант, снова усаживаясь в кресло Приаша. Что же им так оно полюбилось? Сначала Кирх, теперь Ле-Вант… Самое смешное, что сам лорд-директор упорно его игнорировал.
        - Кого? - устало уточнила девушка, падая в кресло у камина и размышляя, что она скажет девочкам, когда вернется утром в комнату. Солнце уже показало край из-за горизонта, а это значило - скоро подъем.
        - Сейчас узнаем, - усмехнулся дознаватель, расчищая стол, чтобы подошедший Приаш мог расстелить на нем свиток. Инира подошла ближе.
        - Список владеющих даром высшей ступени, - пояснил Приаш, заметив недоумение на лице девушки. - Когда я вырвал душу Оноре, оказалось, что она уже привязана к другому магу, поэтому он набросился на тебя, едва увидел - вспомнил старые долги. Видимо, его привязали в обмен на определенные действия…
        - Убийство бастарда, - вставил Ле-Вант. Он сложил указательные пальцы вместе и уперся в них подбородком, задумчиво рассматривая короткий список. Стоя напротив, Инира видела, что фамилий там хорошо, если с два десятка наберется.
        - И пока оно не осуществлено, его душа не будет принадлежать ему, - закончил Приаш. Инира сглотнула, чувствуя, как старые страхи оживают.
        - То есть, он снова будет приходить ко мне во сне? - испуганно уточнила она.
        - Вряд ли, - поморщился Ле-Вант, словно это было лишь досадным происшествием, не требующим упоминания.
        - Заклинание связало вас, поэтому он мог найти тебя, но ты умерла, все связи порваны, - Виктор с силой провел пятерней по лицу, прогоняя сонливость. - Мертвых можешь не опасаться.
        - Вам ли это говорить, лорд Приаш? - сощурился Ле-Вант, отвлекаясь от списка. Виктор раздраженно передернул плечами:
        - У меня нет власти над мертвыми, дьер. Я владею душами.
        - Намекаете, что это не может быть Ловец? - непонятно для Иниры спросил дознаватель. Она переводила взгляд с одного на другого и ничего не понимала.
        - Именно, - согласился Приаш. - Удерживать душу даже после смерти - я понятия не имею, кто на это способен!
        - Но вы ведь можете привязывать души, - напомнил Ле-Вант. Все большее раздражение лорда-директора доставляло ему явное удовольствие.
        - По вашему, это я убиваю бастардов? - холодно отозвался Виктор, делая шаг назад - подальше от опротивевшего ему дознавателя. - Я могу вытащить душу, поместить ее в тело, но не управлять ею за завесой! Никто не способен… Вы же сами фиксируете любые всплески Темного дара, неужели ничего не заметили? Он уже дважды пытался убить ее с помощью души, а вы ничего не узнали?!
        - Попробуйте уследить за дарами в Академии Одаренных! - презрительно огрызнулся Ле-Вант, растеряв свою показную любезность. - Нужно увезти ее…
        - Нет! - выкрикнула Инира, тут же замерев под двумя изумленными взглядами. Судорожно сжав кулаки, она все же нашла в себе смелость обратиться к Ле-Ванту: - То, что я до сих пор жива достаточное доказательство того, что здесь безопасно. Вы ведь никого больше спасти не смогли.
        - После покушений на вас, драгоценная, остальные стали ему не интересны, - фыркнул дьер, откинувшись на стуле и скрестив руки на груди. Он смотрел на нее, словно заново оценивая - слегка склонив голову, задумчиво. От этого взгляда хотелось закрыться, спрятаться подальше - интерес дознавателя еще никому не принес добра. Неосознанно скрестив руки на груди в защитном жесте, Инира приподняла подбородок, надеясь найти в себе смелость для дальнейшего спора. - Король ясно дал понять, что не желает больше смертей, это дело и так похоже на могильник, а посему вас решено перевезти.
        Если бы не шок от его слов, лишивший ее возможности пошевелить даже пальцем, она бы упала. Мир внезапно сузился, она видела только насмешливые, холодные голубые глаза, с удовольствием наблюдающие за ее реакцией.
        Нужно было сделать хоть что-нибудь, хоть как-то помешать ему…
        Инира чувствовала, как воздух пытается протолкнуться в легкие, но словно забыла, как дышать - она не могла пошевелиться, паника накрыла ее с головой, оставив сознание беспомощно барахтаться.
        - Мы так не договаривались, Ле-Вант, - слева раздался голос Приаша, донесшийся до нее глухо, словно сквозь толщу воды. Его ледяные пальцы коснулись ее запястья, вырвав из оцепенения и Инира обнаружила, что вцепилась в спинку стула так, что побелели костяшки. - Король поручил мне защиту бастарда.
        - И вы с ней не справились, - Ле-Вант встал, снова поддернул белоснежные перчатки - ее уже тошнило от этого жеста - Это очевидно, не так ли? Планы придется поменять, пока и этого бастарда не убили.
        - Никто, кроме меня, не сможет защитить ее! - повысил голос лорд-директор. Инира инстинктивно съежилась. Пальцы сомкнулись вокруг ее запястья, распространяя могильный холод. - Она подписала контракт!
        Воцарилась тишина. Ле-Вант застыл, глаза его угрожающе сузились. Он мигом растерял всю иронию, превратившись в опасного и злого противника.
        - Что она сделала? - чеканя слова, свистящим шепотом переспросил дознаватель.
        - Подписала ученический контракт, - отрывисто бросил Приаш, продолжая сжимать ее запястье. Руку до локтя она уже не чувствовала, и холод полз дальше, подбираясь к сердцу. Инира слабо дернулась, пытаясь незаметно вырваться. - Это был единственный способ обеспечить ее защиту без постоянного присутствия.
        - Вы хоть понимаете, что нарушили прямой приказ короля? - рявкнул Ле-Вант. На его щеках расцвели яркие пятна гнева, безобразно смотревшиеся на безупречно бледной аристократической коже. - Бастардам запрещено обучаться магии! Вы не имеете права влиять на королевскую кровь! Да отпустите же ее в конце концов, пока не убили! Вы и так заработали на смертную казнь!
        Приаш, словно обжегшись, отпустил Иниру, едва не оттолкнув - она выдохнула, массируя руку, к которой иголочками боли возвращалась чувствительность.
        - Вы слишком многое берете на себя, лорд Приаш, - взяв себя в руки после вспышки гнева, Ле-Вант снова нацепил маску невозмутимости. Аккуратно пригладив волосы, он задумчиво побарабанил пальцами по столу и решительно кивнул: - Я буду вынужден доложить королю о вашей… самостоятельности.
        - Пожалуйста, - фыркнул Приаш. - И не забудьте упомянуть о незарегистрированном Темном даре, который вы проморгали. Инире останется здесь, пока вы не распутаете этот клубок, а без меня вы убийцу не поймаете. Очень удобно иметь на своей стороне Ловца, вы так не считаете?
        - Я считаю, что вы испытываете судьбу, лорд Приаш, - высокомерно бросил Ле-Вант. Выудив из стопки бумаг на столе чистый лист, он проверил на ногте перо, аккуратно обмакнул в чернильницу и склонился над пергаментом, закрывая от них написанное. Пару минут они слышали только скрип пера. - Вам оставили жизнь, исключительно по милости короля, но это не означает, что он дважды вспомнит былую дружбу. Не за такие проступки.
        Инира испуганно перевела взгляд на Приаша, но по его лицу ничего нельзя было понять - словно восковая бледная маска, на которой жили только глаза, прикрытые сейчас полумесяцами густых черных ресниц. Руки в карманах брюк сжаты в кулаки, плечи упрямо расправлены. Выходит, он не в первый уже раз сталкивается с дознавателем? Что послужило причиной тогда? И какое наказание ему было назначено?
        Она почувствовала укол вины. Он всего лишь пытался ее спасти, а что в итоге? Скрывать такую тайну от дознавателя равносильно смертному приговору, но рассказать, что бастард - привязанная душа? Немыслимо. За одно прикосновение к ней ему могли - если судить по всей строгости древних законов - отрубить руки.
        - Вам придется убраться из Академии, - свернув пергамент, Ле-Вант выудил из деревянного чехла на поясе узкую стеклянную трубку, ловко сунул в нее письмо и заткнул пробкой. Внутри тут же заискрились голубые разряды молний. Подойдя к окну, за которым солнце уже почти вышло из-за горизонта, он резко свистнул. Раздалось хлопанье крыльев и на подоконник опустился огромный ворон. Обведя всех бусинами глаз, он понятливо протянул лапу. Когти сомкнулись на тубе. Крылья захлопали с утроенной силой, пустив волны холодного воздуха по комнате и раздув тлеющие угли в камине - за разговором они даже не заметили, как огонь потух, а температура в комнате стала приближаться к нулевой.
        - Куда? - хмуро спросил Приаш, взмахом руки заставляя огонь в камине снова вспыхнуть. Правда, на этот раз - холодным зеленоватым цветом, на верхушке переходящим в синеву.
        - Помнится, у вас было поместье на побережье недалеко отсюда? - усмехнулся Ле-Вант. Пройдя мимо них, он подхватил с вешалки теплый, подбитый мехом плащ - того же цвета, что и камзол. - Вот и займитесь им, наконец. А я буду поблизости… До встречи, драгоценная.
        Короткий кивок, насмешливая улыбка, хлопнула дверь, оставляя их одних и Инира осела на пол, сжавшись в комок, разом лишившись последних сил. Только сейчас она поняла, насколько замерзла - зубы выбивали дробь, пальцы утратили всякую чувствительность. Недовольно посмотрев на нее, Приаш добрался до окна, с силой захлопнул ставню, отрезая их от зимнего мороза. Нервными, резкими движениями забросил в камин дрова, вызывая настоящее пламя. Еще один раздраженный взгляд и его теплая мантия наброшена на нее, словно на куклу.
        - Да поднимитесь вы уже наконец! - рыкнул, не выдержав ее безучастной покорности.
        - Нас казнят? - вырвалось у Иниры. Она подняла глаза, поймала взгляд Приаша.
        - Нет, если мы поймаем того ублюдка, который заварил эту кашу, - огрызнулся Виктор, отводя глаза и с силой поднимая ее за локоть. Почти волоком дотащил до кресла у камина, девчонка совсем расклеилась. Не зная, чем еще ее растормошить, он подхватил со столика графин с виски, плеснул в стакан и сунул ей под нос. - Пейте. Ну же!
        Инира, клацая зубами по тонкому хрусталю, сделала глоток. По горлу словно прошелся огненный вихрь, упал в пищевод - мгновенно стало жарко. Закашлявшись, она вернула остатки Приашу, вытирая невольно выступившие на глазах слезы.
        - Я не хочу уезжать.
        - Придется, - бросил недовольно Виктор, нервно побарабанил пальцами по стакану и залпом допил оставшееся, даже не поморщившись. Только легкая розоватость щек, сменившая обычную землистую бледность, говорила о том, что там была далеко не вода. - Здесь мы как на ладони, Ле-Вант прав…
        - Я не хочу уезжать, - громче повторила Инира, сбрасывая его плащ. Виски помогло - она наконец-то снова почувствовала себя живой. Страх отступал.
        Приаш недоуменно вскинул одну бровь, рассматривая ее так, словно впервые увидел:
        - Поправьте меня, но складывается ощущение, что вы вовсе не хотите найти преступника, который убил уже десять бастардов и едва не добрался до вас… - медленно проговорил лорд-директор.
        Инира вздохнула, яростно потерла переносицу. Глаза слипались и глухое раздражение от того, что она снова проиграла в битве за собственную судьбу грозило выплеснуться на сидящего напротив нее мужчину.
        - Найти? - переспросила она, кинув на него ядовитый взгляд. - Да я готова ему памятник поставить! Вы хоть представляете, на что была похожа моя жизнь до этого?
        - Жизнь королевского бастарда, - не менее ядовито уточнил Приаш. - Полагаю, что имею об этом представление.
        - Да ни Проклятого вы не представляете! - вспыхнула бастард, подскакивая в кресле. - Я словно прокаженная, вечно одна, смерды шарахаются и ненавидят, а лорды вроде вас и вовсе смотрят, как на грязь под ногами! Думаете, мне это нравится? Когда собственная мать не смела коснуться королевского ребенка? Нравится слышать за спиной ваши ядовитые смешки? Думаете, я сама не понимаю, что словно бельмо на глазу нового короля? И избавиться нельзя и принять невозможно! - выкрикнула она в лицо Приашу. Он расширившимися глазами смотрел на нее, явно опешив от такой вспышки. От этого удивления на его лице Инира осеклась, замолчала. И уже тише добавила: - Только здесь я могу быть нормальной, когда никто не знает, кто я. Вы знаете, что такое - иметь друзей, лорд-директор? Я никогда не думала, что смогу хотя бы попытаться их найти. Я благодарна судьбе за то, что оказалась в Академии и мне плевать, сколько законов я при этом нарушу. Я не уеду.
        Она тяжело осела в кресло, измотанная собственным гневом. Криво усмехнувшись, посмотрела исподлобья на Приаша.
        - Даже не знаю, зачем я стараюсь. Вы ведь уже все решили, правда?
        Он долго молчал. Задумчиво крутил в тонких, длинных пальцах пустой бокал, на гранях которого мелькали первые солнечные лучи. Кресло Иниры, стоявшее спинкой к окну, тонуло в тени.
        - Я не могу ослушаться прямого приказа, - когда он, наконец, подал голос, она уже почти уснула, но, вздрогнув, распахнула глаза. - Но могу устроить так, что в поместье вместе со мной уедет леди Омбре, а не Нокт-Аукаро. Такой расклад вас устроит?
        - Конечно, - обреченно ответила Инира. Будто у нее есть выбор. Академию все равно придется покинуть, но чужая личина давала ей хоть призрачную свободу.

* * *
        Отъезд был поспешным и очень заметным. Кое-как успокоив Отишу, Инира, не слушая ее причитаний и рассуждений Ками о «долге ученика», вытащила свой собственный чемодан из-под кровати, побросала туда учебники и конспекты и застыла перед дверями. Выход перегораживали все трое (Виктория, оставшись верна себе, осталась сидеть на кровати, бурча что-то про чокнутых девиц): Отиша стояла посередине, упрямо скрестив руки, Кари и Ками застыли по бокам с печальными лицами.
        - Я вернусь, - заставив себя улыбнуться, хотя ни на минуту не верила в то, что говорила, Инира шагнула к ним. - Это просто небольшой отпуск.
        - Не понимаю, почему вызвали лорда Приаша, а едешь ты, - проворчала Отиша, неохотно отступая от дверей.
        - Потому что без него меня некому учить? - предположила Инира, обнимая ее. Глаза защипало и она укусила себя за щеку, лишь бы не расплакаться. Они думают, что она вернется. Думают, просто едет следом за наставником по очередному заданию Совета магов. - Заодно и практика будет.
        - Мне бы твою практику, - эхом откликнулась Виктория позади нее.
        - Можно подумать, - фыркнула не убежденная Отиша, уступая место Кари и Ками. Сестры обняли ее одновременно, с двух сторон. - Так, послушай меня.
        - Слушаю, - покорно ответила Инира, вытянувшись по струнке под суровым взглядом подруги.
        - Я, конечно, много чего болтала про лорда-директора, - брякнула рыжая. - Но это не руководство к действию, ясно? Знаю я, путешествуете вдвоем, ты, вроде как, у него в подчинении…
        - О, Души Великие! - закатила глаза Инира, догадавшись, к чему она ведет. - Не говори глупостей!..
        - И все-таки, - заупрямилась Отиша. Сунув руку в карман, она выудила оттуда крупную прозрачную бусину на шнурке. Внутри застыло что-то красное - не то клок тумана, не то обрывок ткани. - Я о тебе забочусь, дурочка. Надевай.
        - Что это? - подозрительно осведомилась Инира, но голову через шнурок продела, сил спорить не было.
        - Мне это Оливер дал, - смутилась Отиша. - Ну, на всякий случай. Если кто-то будет приставать.
        - И как оно действует? - еще больше нахмурилась Инира, рассматривая стеклянный шарик. Обычная бусина, стекло быстро нагрелось в ее руках.
        - Ну, тут главное, чтобы оно твою ауру считало, - пояснила подруга, оттесняя всех остальных и обнимая ее по второму кругу. - Тогда, едва ты начнешь сопротивляться, амулет и сработает.
        - То есть если сопротивляться я не буду, она бесполезна? - шутливо уточнила Инира. Ей слабо верилось в силу чудодейственной штучки. Скорее уж Оливер решил просто успокоить впечатлительную рыжую.
        - Ты мне смотри, - погрозила пальцем Отиша. - Сначала доучись… Меня, опять же, вытяни, а потом можешь делать, что душа пожелает.
        - Да, командир, - смирилась Инира, добираясь до дверей и наконец, кладя руку на ручку. Сердце, несмотря на шутливый тон, тревожно замерло. - Я могу идти?
        - С душами! - хором откликнулись девочки.
        Глава 13
        Карета ждала ее во дворе. Распахнутые ворота то и дело пытались схлопнуться под натиском поднявшегося ветра. Он закручивался между холмами в снежные вихри, поднимая с земли едва выпавшую поземку, бросал в лицо, словно пытаясь остановить Иниру. Стражники повисли на створках ворот, держа их распахнутыми.
        - Живей, живей! - Кирх, кутаясь в поеденную молью волчью шкуру, метался от ворот к карете, явно не чая уже, когда она уедет. - Чего ты тащишься, как курица?
        Она со злостью всучила ему тяжелый чемодан, в последний раз оглянулась на Академию. Сердце заходилось в тревожном предчувствии - она не вернется сюда, не сможет. Но замок был равнодушен к ее чувствам, мрачной холодной громадой возвышаясь над головой. Тряхнув головой, чтобы избавиться от ненужных мыслей, Инира села в карету - никто не предложил ей руки, не помог сесть. Кирх, кое-как привязав чемодан на козлах позади, семенящими перебежками добрался до своего места. Карета качнулась, заржали лошади. Внезапным ураганным порывом ворота снова дернуло, едва не задев животных - с минуту стражники и Кирх отчаянно переругивались, затем они с натугой тронулись. Инира задернула шторки, чтобы не видеть набившего оскомину пейзажа - серых холмов с торчащими из мерзлой земли жесткими стеблями сухой осоки. В карете было холодно, она нашла под сиденьем свернутую в трубку медвежью шкуру, кое-как накрыла ноги. Лорд Приаш уехал рано утром - подготовить поместье к их приезду, уладить оставшиеся в городе дела, хотя ей казалось - проследить за Ле-Вантом. Он должен был встретить их на первой развилке. Инире это
представлялось глупым планом и опасным, но она молча проглотила все свои догадки, понимая, что Приаш не станет слушать ее. Между ним и королевским дознавателем было что-то личное, некий подтекст, который она в силу возраста или неопытности не могла сейчас опознать. Поэтому она просто устроилась поудобнее и приготовилась ждать. Приятная тяжесть и мерное покачивание вскоре успокоили ее и против воли глаза начали слипаться.
        Ее разбудила остановка. Еле разлепив глаза, Инира села, зябко кутаясь в шкуру. Под ней было тепло, а в карете пар шел изо рта при дыхании. Стемнело. Отодвинув шторки, она обнаружила сизые сумерки. Длинные черные тени падали на дорогу - они, наконец, выехали из этих проклятых болот и за окном, прилепившись к самой дороге, вздымались в высоту горы. Серо-черные камни пересекали трещины с торчащими из них редкими голыми кустарниками и клочками темного мха. Воздух был влажным и пах по-другому, почти как в Имретоне - водорослями и солью.
        Заржали лошади, карета дернулась, но не поехала. Недовольно нахмурившись, Инира окончательно стряхнула с себя остатки сна и открыла дверцу, чтобы узнать, что происходит. В ту же секунду распахнулась дверь с другой стороны, явив человека, которого бы она хотела видеть меньше всего:
        - Приветствую, драгоценная, - шутовски поклонился Ле-Вант. Теплая, подбитая мехом мантия с поднятым жестким воротником наполовину закрывала его лицо, но заметно было, что он изрядное время провел на улице: на усах и бороде от дыхания дознавателя намерзли льдинки, щеки и лоб покраснели от мороза.
        - Что вы здесь делаете? - Инира, не желая поворачиваться к Ле-Ванту спиной, задом сползла со ступеней, шагнув на хрустнувшую под ее ногами землю. Может быть, потому, что ощущение это стало для нее привычно, а может, она просто научилась прислушиваться к себе после стольких повторений, но проснувшийся дар она почувствовала сразу. Еще слабый, лишь отзвук предстоящей беды, но ей хватило и этого - достаточные основания, чтобы растерять к королевскому посланнику всякое доверие.
        - Жду вас, драгоценная, - невозмутимо ответил Ле-Вант. Внимательные глаза, чуть прищурившись, наблюдали за ней, словно за птицей в клетке - можешь биться о прутья сколько угодно, но никуда не денешься. - Наши планы изменились.
        - Ваши планы, - нервно ответила Инира, обходя карету. Она мгновенно замерзла на пронизывающем ветру, а одежда пропиталась висящей в воздухе водяной взвесью, отяжелев. За спиной были горы, а впереди… Дорога шла по самому краю обрыва - каменное крошево осыпалось вниз, теряясь в ветвях кустарника и там, внизу, насколько хватало глаз, простиралось море. Оно было не похоже на то, что омывало берега Имретона - теплое, бирюзовое и прозрачное. Северное море Хьердаргена было похоже на горы, которые его окружали: тяжелое, темное, оно накатывало на пустынный каменистый берег и уходило обратно, с грохотом утаскивая за собой мелкую гальку. Оттого и привычный шум прибоя она не сразу узнала, приняв за далекие осыпающиеся отвалы в горах.
        - Вы в их числе, драгоценная, - пожал плечами Ле-Вант, садясь в карету. Та чуть качнулась под его весом. - Залезайте, не стойте на ветру, - послышалось изнутри.
        Инира беспомощно огляделась, но дорога была абсолютно пуста и некуда было бежать. Она не знала этих мест, понятия не имела, где находится поместье Приаша. Все ее инстинкты кричали об опасности. Что-то было не так, Ле-Ванта не должно быть здесь, он вообще не должен был открывать свое присутствие…
        - Вы предпочитаете замерзнуть насмерть? - дознаватель выглянул из окна, недовольно хмурясь. - Или настолько боитесь меня?
        Он снова скрылся в карете, абсолютно равнодушный к ответу. Они оба знали, что бежать некуда и выбора нет.
        - Мы ведь не едем к лорду-директору? - она залезла внутрь, где стало слишком тесно для двоих - толстые меховые одежды занимали много места. Ле-Вант развалился на месте Иниры, накрывшись шкурой. Высокая лисья шапка с кисточкой хвоста валялась рядом. Девушка села, нервно сцепив руки в замок. Она тоже замерзла, только сидевшему напротив мужчине до этого не было никакого дела. Карета тронулась - Кирх не сказал ни слова против, уверив ее в мыслях, что все было просчитано заранее.
        - Отчего же? - чуть приоткрыв глаза, отозвался дознаватель. - Едем.
        Она не верила ему. Дар говорил, что опасность близко и в продуваемой насквозь карете ей стало вдруг нечем дышать.
        Закусив губу, Инира уставилась в окно, но кроме гор и холмов ничего не видела - никаких признаков человеческого жилья. Когда Приаш хватится ее? И не будет ли к тому времени уже слишком поздно? Или уже поздно и лорд-директор валяется где-нибудь с перерезанным горлом, как жертва собственной прозорливости?
        Скинув сапоги, Ле-Вант забросил ноги на скамью и, завернувшись в медвежью шкуру, как в кокон, повернулся к Инире спиной.
        - Не вздумайте бежать, - донеслось глухое. - Пока что я просто хочу поговорить и лучше не будить во мне других желаний.
        Сжавшись на сиденье, она подтянула колени к подбородку, наплевав на все приличия. Что толку? Она едет в карете со взрослым неженатым мужчиной, наедине, он без обуви и бессовестно дрыхнет, наплевав на ее комфорт. Так стоит ли держать марку?
        - И о чем пойдет речь? - спросила она, настороженно глядя на него.
        - Узнаете, когда приедем, - огрызнулся Ле-Вант. - А пока помолчите.
        Инира затихла. Около часа прошло в нервном ожидании. Однако дьер, видимо, и правда заснул - дыхание было глубоким и ровным, он явно не ждал от нее подвоха, не считая бастарда достойным соперником. Карета мерно покачивалась - дорога была гладкой, словно лист бумаги. Ноги у нее затекли и Инира, бесшумно спустив их на пол, пересела ближе к окну. Отдернула шторку, наблюдая за отдаляющимся морем - дорога заворачивала влево, уходила вглубь материка. Поместье Приаша находилось на побережье.
        В горах стемнело рано - небо еще было светлым, нежно-опаловым, а земля уже тонула во мраке. Горы становились все ниже, снова переходя в болотистые, голые холмы и родной запах моря больше не был слышен. Только крикливые чайки далеко в высоте говорили, что оно еще близко.
        Когда взошла луна, они выехали на наезженный, широкий тракт. Инира увидела сигнальные башни и только теперь поняла, где они находятся - Пограничье. Северная граница проходила лигах в тридцати от Хъёргардена, являясь больше символической, чем реальной. Соседей как таковых не было - лишь разрозненные племена, затерявшиеся в бесконечных горах. Жить там было невозможно, а оттого и бороться не за что. В свое время король ограничился созданием сигнальных башен, чтобы предупреждать о редких набегах города и на этом отношения с племенами исчерпывались. Инира мало знала об этих местах - рассказы гувернантки содержали только общие сведения. Никто не думал, что бастарду может пригодиться страноведение.
        По тракту то и дело проезжали повозки, кареты, скакали конные. Один раз они обогнали тяжело плетущийся торговый обоз. Инира проводила его задумчивым взглядом. Ближе к полуночи, она начала клевать носом, но тут карета свернула с дороги. Встрепенувшись, девушка выглянула в окно. Впереди темнела грубо сложенная невысокая каменная стена. Сквозь распахнутые настежь ворота было видно двухэтажный дом с маленькими окошками вдоль крыши. Из дома слышались голоса, прерываемые плохо настроенной лютней. Кирх, подгоняя лошадей, въехал во двор. Едва карета остановилась, Ле-Вант резко сел - блеснуло в темноте лезвие мгновенно выдернутого из ножен кинжала, заставив ее вжаться в сиденье.
        - Спокойно, - усмехнувшись, дьер зачесал назад растрепавшиеся светлые волосы, убрал кинжал, снова став похожим на придворного писца, и вылез на улицу. Инира наблюдала за ним через распахнутую дверь. Дознаватель огляделся, с явным удовольствием разминая затекшую спину, и повернулся к ней:
        - Вашу руку, драгоценная.
        Она вышла сама, вызвав новую усмешку на его губах. Дом оказался постоялым двором. Не самого высокого качества, но за время бегства из Имретона Инире приходилось ночевать и в местах похуже. Следом за ними, заставив Кирха с ругательствами торопливо расседлывать усталых лошадей, въехал торговый обоз, который они обогнали раньше. Служки быстро выскакивали из повозок, громко и весело переговариваясь, явно предвкушали горячий ужин.
        Они вошли в душное тепло постоялого двора - народу было много, по такому холоду никто не хотел остаться без крыши над головой. Один длинный стол полностью заняли дозорные - их отряд регулярно сновал вдоль дороги, сохраняя безопасность, но сегодня путникам предстояло справляться самостоятельно - черные кожаные жилеты, оббитые гладкой переливающейся моржовой кожей лежали на скамьях рядом с саблями и арбалетами. Видимо, сидели они уже давно - стол был заставлен остатками еды и питья, слышались громкие, разгоряченные разговоры. У полыхающего камина сидел на трехногом табурете грязнолицый мальчишка, неумело перебирая лютню с провисшими струнами.
        - Даже не смотри в их сторону, - фыркнул Ле-Вант, удерживая ее руку на локте. Они прошли прямиком к лестнице на второй этаж - хозяин, разливающий пиво за стойкой, лишь проводил их глазами. Очевидно, дознавателя он видел сегодня не впервые. Они поднялись по скрипучим ступеням наверх, прошли по открытому коридору до самого конца и лишь тогда остановились: Ле-Вант с насмешливой учтивостью распахнул перед ней крайнюю дверь.
        - Прошу, драгоценная.
        Инира неуверенно шагнула внутрь - там горел свет. Небольшая свеча освещала убогое убранство комнаты - узкая кровать, таз на низком табурете, стол и стул у маленького, закрытого ставнями окошка. Прилепленная к краю стола свеча слабым ореолом выделяла сидящего на стуле человека - все, что Инира видела, это сгорбленные плечи под мешковатой мантией, остальное терялось в тени.
        Ле-Вант вошел следом, подтолкнув ее к середине комнаты. Она сделала шаг вперед и снова застыла, парализованная страхом и собственным даром. Сейчас, в этой комнате, случится что-то очень, очень плохое - она это знала, чувствовала и ничего не могла поделать. Примерно так Инира чувствовала себя, когда ее похитили из Имретона - хотя угрозы для жизни не было, она предчувствовала события, которые изменили ее судьбу.
        Глухо стукнула щеколда на дверях, заставив ее вздрогнуть.
        - Присаживайтесь, драгоценная, - кивнул на кровать дознаватель. Прозвучало это как приказ и она на ватных ногах, не столько подчиняясь, сколько боясь в противном случае упасть, села, не сводя глаз с человека в мантии. Хотя он не накидывал капюшон, распущенные длинные волосы закрывали его лицо, а отсутствие света довершало дело - она видела лишь кончик носа, острого и длинного, словно у крысы. - Ну что? - Ле-Вант обратился к нему, но не подошел ближе, словно стараясь находиться как можно дальше от незнакомца. - Чувствуешь что-нибудь?
        - Страх, - последовал сухой, словно лущеный горох, ответ. В голосе проскальзывали старческие, скрипящие нотки, от которых у Иниры поползли мурашки по коже. Кто этот человек и что ему нужно от нее?
        - Это и так понятно, - досадливо отозвался Ле-Вант, подходя ближе. - Дар? Что у нее за дар?
        - Он не проявляется, - последовал ответ. Инира вскинула брови. Вот же он, она чувствует его, слышит гулкие барабаны крови в ушах!
        - Вы могли бы спросить? - тихо попросила она. - Незачем было красть меня… Я могла бы ответить и так.
        На короткий миг у нее зародилась надежда. Если он хочет всего лишь узнать о ее даре, нужно просто дать ему, что нужно!
        Удивленный ее внезапным вмешательством в разговор, Ле-Вант приглашающее повел рукой.
        - Ну раз вы настаиваете? Просветите нас, драгоценная.
        Незнакомец в мантии словно бы чуть сдвинулся - наклонился в ее сторону. Она готова была поклясться, что слышит его тяжелое, свистящее дыхание. Волосы чуть сдвинулись, открывая морщинистую щеку. Эти морщины появились не от старости - она видела подобное, когда дар уходил из человека, выпив его до капли. Если не научится контролировать свой - она когда-нибудь станет такой же.
        - Я чувствую опасность, - нервно сжав пальцами колени, ответила она, не сводя глаз с незнакомца. - Свою или… чужую.
        Прошло несколько секунд, прежде чем Ле-Вант понял, что добавлять она ничего не собирается.
        - Драгоценная, не тяните время, - рявкнул он, раздраженно сбрасывая теплый плащ на кровать рядом с ней. - Оно слишком дорого сейчас, а для вас еще и опасно! Я знаю, что ваш дар больше, чем эта малость, доступная даже ребенку…
        Если бы ситуация не пугала ее до дрожи, Инира бы рассмеялась - настолько абсурдным было это заявление. Постоянные проверки в Академии ни разу не выявили ничего другого, но все, кроме Приаша, уверены, что она что-то скрывает, намеренно утаивает… Что, хотелось бы знать?
        - Нужно форсировать события, - решил Ле-Вант, с шорохом вытаскивая из ножен кинжал. Сияющее нестерпимо-белым лезвие странным образом оставляло комнату в темноте, хотя Инире было больно смотреть на него - и страшно. Какой-то первобытный ужас поднялся изнутри, заставляя ее забыть обо всем - она отшатнулась от подходящего Ле-Ванта, попыталась проскочить мимо него, но не успела, припечатанная к стене железной хваткой дознавателя. Смерть души мелькнула перед ее глазами карающим мечом, неотвратимым, как сама судьба и в следующую секунду лезвие прошило ее насквозь.
        Она закричала и мир поглотила темнота.
        - Стой!!! - окрик незнакомца остановил Ле-Ванта за мгновение до того, как жадное лезвие коснулось ее горла. Казалось, оно пульсирует в попытке добраться до Иниры. Она замерла, даже дышать перестала, пытаясь понять, что произошло. Ее убили. Перерезали горло, лишили души, уничтожили раз и навсегда непонятно за что, но… Вот же оно, лезвие, лживая сталь, обжигает ее кожу…
        Дознаватель перевел тяжелый взгляд на бастарда, неохотно, словно давая ей небольшую отсрочку, опустил страшное оружие. Сияние скрылось в ножнах, она заморгала, привыкая к окружавшей их полутьме, и сползла вниз по стене, едва слышно всхлипнув.
        - Так я и знал, что наша девочка не все говорит нам, - с удовлетворением констатировал Ле-Вант, поправляя перчатки и отворачиваясь от нее. - Что у нее за дар?
        Незнакомец медлил, переводя взгляд с нее на дознавателя, словно решая, чью сторону принять.
        - Живее, пока я не решил, что ты для меня бесполезен! - рявкнул Ле-Вант, делая угрожающий шаг в сторону собеседника.
        Забытая Инира, судорожно ощупав себя и не обнаружив никаких повреждений, кроме затихающей крови из носа, окрасившей красным белую меховую окантовку ее плаща, неожиданно нащупала в кармане платья вещь, о которой не вспоминала с тех самых пор, как приехала в Академию. Это платье вместе с другими личными вещами оставалось все это время в чемодане. Пальцы ее сжались на острой, длинной шпильке. Наведение причесок в стенах замка не поощрялось - да и не было здесь гувернанток, чтобы их плести, а шпилька была скорее напоминанием о прошлой жизни, о материнских наставлениях, иногда надоедливых и бесполезных, а иногда - удивительно расчетливых. Это был ее подарок на восемнадцатилетие: серебряная основа с россыпью рубинов, единственная семейная реликвия, напоминание о той жизни, что они вели, когда быть бастардом означало честь, а не проклятие…
        - Хозяйка судьбы, - раздался тихий, словно беспомощный ответ. Инира вскинула голову, расширившимися глазами уставившись на незнакомца.
        - Нет!
        Наверное, это она кричала - она не помнила. В голове ее пульсировала только одна мысль: этого не может быть. Не может. Не может!
        - Это точно? - нехорошо уточнил дознаватель, а она уже знала, что последует за этим. Дар с новой силой ударил в голову, мешая слышать, говорить, даже видеть. Инира с хрипом втянула в себя воздух.
        - Да.
        Смерть души с шелестом близкой погибели снова потянулся из ножен. Сияние заполнило комнату:
        - Прости, драгоценная, но ты слишком опасная пешка… - издевательски покачал головой Ле-Вант, начиная поворачиваться к ней.
        Острая шпилька с легкостью прошила насквозь красивый синий мундир и плоть под ним, с тихим, но отчетливым чмоканьем вошла в чужое тело, заставив ее содрогнуться от омерзения. Кровь брызнула Инире на лицо, когда она, испуганная силой собственной ненависти и смелости, вытащила шпильку.
        Словно в страшном сне, Ле-Вант медленно, беззвучно повернулся к ней - бастард попятилась, уткнулась в угол, понимая, что бежать уже некуда и выставила перед собой единственное оружие. Тягучие капли падали с острия, со шлепком ударяясь о деревянный пол.
        - Ты… - он еще не верил, не понял, что она сделала. С удивлением поднял к глазам руку - пальцы были окрашены кровью, ее терпкий, солоноватый, как море запах растекся по комнате.
        - Умри, - с ненавистью прошептала она, держа перед собой шпильку и молясь только о том, чтобы ее мучитель, наконец, перестал вести себя как живой мертвец.
        Ле-Вант рухнул вперед, навалившись на Иниру - она в ужасе пискнула, заваливаясь вместе с отяжелевшим, непослушным телом на мокрый от крови пол, забилась под ним, силясь скинуть себя, и кое-как выползла, судорожно втягивая воздух и скуля, словно щенок.
        Она не сразу заметила по-прежнему неподвижно сидевшего незнакомца, поглощенная собственными переживаниями. Дар утих, но теперь ее колотило совсем по другим причинам. Она убила человека. Она. Убила. Человека.
        Перед глазами мелькали черные точки, нужно было прийти в себя, но Инира не могла даже встать, продолжая сидеть у неподвижного тела в луже крови, наблюдая, как белые волосы дознавателя окрашиваются красным.
        Когда в нескольких шагах от нее раздалось шуршание ткани, она подпрыгнула на месте.
        Незнакомец остановился посреди комнаты. Невозможно было понять, что говорит его взгляд: седые, свисающие до самого пояса волосы не давали увидеть лица. Секунду они смотрели друг на друга, а затем он медленно попятился, приложил палец к губам и исчез в коридоре. Ни торопливых шагов, ни криков внизу она не услышала - словно его и вовсе не было.
        Она осталась наедине с мертвецом.
        Подавив новую волну паники, Инира заставила себя встать и подойти к дверям. Мокрая ткань платья неприятно холодила тело, и уже начала схватываться корочкой, царапая кожу. Брезгливо сбросив испорченный окончательно плащ, она приоткрыла дверь и прислушалась. Ничего.
        Она осторожно выскользнула в пустующий коридор и осмотрелась: подавальщицы скользили вдоль столов, слышался смех и разговоры. Хозяин таверны лениво отщипывал от куска хлеба куски и бросал болтающейся под ногами кошке. Ничего.
        Попятившись, она влетела обратно в комнату, захлопнула задвижку и уставилась на Ле-Ванта так, словно он мог подняться из мертвых. Она убила его.
        Великие души, как это случилось? И что ей теперь делать? Куда бежать?
        Под столом что-то блеснуло. Движимая скорее страхом, чем любопытством, она наклонилась и подняла кинжал с пола. В луже крови он остался абсолютно чистым, словно впитав в себя всю грязь, и теперь мелко дрожал в ее руке, пытаясь добраться до горла бастарда. Лезвие по-прежнему сияло белизной так, что резало глаз. С отвращением отставив руку с кинжалом подальше, Инира наклонилась над Ле-Вантом, сдернула с его пояса ножны, и только вернув Смерть души на место, осторожно положила оружие на стол и выдохнула.
        Нужно уходить. Их было трое, но кто поручится, что на помощь королевскому дознавателю не спешит еще кто-нибудь? Чем дольше она остается здесь, тем больше опасность, что Иниру обнаружат.
        А она не могла этого позволить. Не теперь - когда на ее руках кровь человека. Не просто человека - смерть свободного ей бы простили, бастард ценится дороже, но королевский дознаватель…
        Мысли, догадки, вопросы роились в ее голове сонмом злобных пчел, но Инира заставила себя не думать. Потом, когда окажется в безопасности, она сможет, наконец, обдумать то, что узнала и сделала, но сейчас нужно бежать. Скорее, скорее!
        Нервозно оглядевшись, она вылила в таз кувшин воды, кое-как омыв лицо, руки и волосы, избавляясь от крови. Затем взгляд упал на плащ дознавателя, так и оставшийся лежать на кровати. Инира набросила его на себя - капюшон низко сидел на голове, надежно закрывая лицо, но дознаватель был немного выше, а потому плащ чуть волочился по земле, хотя теперь это ее мало волновало.
        Нужно было сделать так, чтобы его не сразу опознали.
        Аккуратно повесив плащ на спинку стула, Инира опасливо приблизилась к телу. Чтобы обыскать карманы, пришлось его перевернуть - мертвые глаза невидяще уставились на нее, на лице отпечаталась свернувшаяся кровь. Едва не бросив все в первую же секунду, Инира заставила себя не смотреть на его лицо и просто делать дело - в карманы ее платья отправились: два пузырька королевских чернил, кольцо-печатка с пальца, еще одна волшебная палочка, разрешительная грамота, доказывающая, что он - королевский дознаватель, дьер Ле-Вант, сверток с инструментами, кремень, кресало и кошелек с тридцатью золотыми. В последнюю очередь она с брезгливым трепетом повязала на пояс ножны со Смертью души. Выбора не было - оружие слишком приметное. Оставалась еще одежда дознавателя, но она не была готова потратить час на то, чтобы раздеть его. Форма королевской гвардии, конечно, привлечет внимание, но гвардейцев - много, а дознаватель всего один…
        Она уже открывала дверь, когда внезапная догадка заставила остановиться. Кирх! Проклятый алкоголик, мерзкий старикашка, предавший ее… Как скоро он поймет, что их нет слишком долго?
        Инира вышла в коридор, напряженно вгляделась в сидевших за столами. Взгляд ее не сразу нашел Кирха - настолько неотличим он был от остальной потрепанной публики. Старик сидел у камина, согнав с табурета лютниста (за что она в целом была ему благодарна), держа в одной руке огромную кружку, а в другой - завернутое в лепешку мясо. Но самое главное - он сидел спиной к ней. Ждать более подходящего момента было нельзя. Инира быстро, но стараясь казаться спокойной, чтобы не привлекать лишнего внимания, спустилась по лестнице, и, молясь, чтобы домоправитель не повернул голову, скользнула к черному ходу - подавальщица как раз выносила помои для свиней и дверь была распахнута настежь. Едва не столкнувшись с ней, Инира выскочила наружу, оббежала дом и кинулась к коновязи. Их лошади стояли расседланные, зато с самого края нервно била копытом черная лошадка - маленькие аккуратные ушки чутко поворачивались на любой звук, шелковистые губы мягко забрали с руки девушки корку хлеба, подобранную на заднем дворе.
        - Хорошая девочка… - дрожащим голосом прошептала Инира, торопливо разматывая упряжь и молясь, чтобы никто не зашел. - Ты же поможешь мне, правда?..
        Хорошая девочка терпеливо дождалась, пока воришка протолкнет одну ступню в стремя и только тогда приступила к действию: оглушительно заржав, лошадь встала на дыбы, молотя копытами по воздуху. Инира с воплем уцепилась за поводья, нечеловеческим усилием все-таки вздернула себя в седло и увидела, как из постоялого двора выходит человек.
        В тот же момент из соседнего стойла молчаливым призраком стремительно выскочил всадник - пегая, почти белая в ночи лошадь под ним поражала своими размерами, а окраска сливалась с длинной, развевающейся на ветру мантией. Седые волосы ореолом обрамляли морщинистое, худое лицо с запавшими провалами глаз. Обнимая лошадь за шею в попытке удержаться, Инира в ужасе смотрела, как всадник разворачивает лошадь в ее сторону - он казался ей призраком, кошмаром по ее душу и протянутую руку она заметила не сразу.
        - Живо, хватайся! - приказ в его голосе заставил ее очнуться. Испуганно оглянувшись на бегущих к ним людей, она ухватилась за руку незнакомца - его ладонь жестко перехватила ее запястье, буквально выдергивая из седла (из которого она и так уже норовила выпасть). Инира неловко, боком рухнула на колени всаднику, начала съезжать, но он уже мчался вперед - к открытым воротам, не обращая внимания на суматоху вокруг и единственное, что она смогла сделать - это подтянуться повыше и из последних сил держаться за седло…
        ГЛАВА 14
        Они мчались по обледеневшей дороге так, будто копыта у лошади были шипованные. Не имея возможности принять достойную позу, Инира вцепилась в седло и зажмурилась, только чтобы не видеть мелькающую перед глазами землю. Она отчаянно надеялась, что никто за ними не поскачет - народ в таких заведениях заботится только о своей шкуре, а Кирху погоня не по силам, особенно если он уже успел накачаться под завязку. Пусть теперь оправдывается перед королем. Она ему нисколько не сочувствовала. Если только их нынешняя лошадь тоже не украдена.
        Но очевидно, всадник погони не опасался. Они миновали всего два верстовых столба, а затем перешли на шаг и остановились у поворота на темнеющую вдалеке деревеньку.
        - Слезайте, - поторопил всадник. Инира, чувствуя, как к горлу подбирается тошнота, мешком свалилась на землю, глубоко дыша. В сумерках мало что было видно, но она слышала шум воды, а дальше по дороге темнела дуга моста. - Быстрее, - поторопил незнакомец, расседлывая лошадь. Та тянулась к его капюшону мягкими черными губами, всхрапывала обиженно.
        Закинув на плечи две снятые с лошади сумки, тихо свистнул. Бедное животное, обиженно тряхнуло головой, но все же подчинилась - Инира смотрела, как лошадь выбирается обратно на дорогу и легкой трусцой продолжает путь по тракту.
        - Она обученная, вернется, - несколько смущенно в ответ на ее взгляд пояснил незнакомец и повернулся к девушке спиной. Она, проваливаясь в снегу, поплелась следом. Они перешли речку по броду у деревни, стараясь остаться незамеченными, и снова остановились.
        Инира получила в руки две странные плоские палки. Короткие, локтя два, чуть загнутые на концах и с широкими петлями посередине.
        - Что это?
        - Надевайте… - начал было ее спутник, но осекся, заметив непонимание. - Это лыжи. Вы никогда… Души… - выругался он. Инира виновато пожала плечами. - Повторяйте за мной, не бойтесь…
        Он показал, как надеть и закрепить лыжи на ногах и приказал:
        - Следуйте за мной, повторяйте движения, в этом ничего сложного.
        Сложного и правда не было - когда она приноровилась и выломала из ближайшего орешника палку покрепче стало даже нравиться, но первые полчаса ноги разъезжались в разные стороны, не желая подчиняться. Инира постоянно отставала, останавливалась и падала. Крепкий наст взявшегося ледяной коркой снега держал лыжи без труда - за спиной у ее спутника оставались лишь две едва заметные полосы. За спиной у Иниры - взбуравленная траншея. Она взмокла, хотя чем темнее становилось, тем ниже падала температура. Они уходили от гор в сторону, обходя справа заснеженный буреломный лес, соваться в который было бы сумасшествием. Тракт, тянущийся вдоль опушки, вскоре скрылся за холмами и редкими сосновыми окоулками и как только Инира перестала видеть сигнальные башни, то буквально рухнула в первой попавшейся закрытой от ветров низине. Небольшая рощица служила дополнительной защитой от чужих глаз.
        - Я больше не могу, - тяжело дыша, она стащила лыжи с ног, чувствуя, что ненавидит их всей душой, и легла прямо на снег, бездумно уставившись в переплетение ветвей. Послышался скрип снега, рядом упали сумки.
        - Значит, привал, - не слишком довольно, но, очевидно, давно ожидая чего-то подобного, сказал спутник. Не трогая ее, он расчистил небольшой пятачок земли, сложил костер и запалил его. Потянуло дымом и выходящей сыростью. Спина начала замерзать. Инира неуклюже села, продолжая наблюдать за… За кем? Она не была уверена, что имеет дело с человеком - ни один человек не смог бы распознать ее дар так просто. Так… Быстро.
        - Кто вы?
        Он остановился всего на секунду, а затем продолжил доставать из сумки вещи и припасы. На Иниру опустилось развернутое одеяло - тонкое и колючее, но, как ни странно, теплое. Она завернулась в него, пряча замерзшие пальцы.
        - Почему вы мне помогаете? - этот вопрос стоило бы задать уже давно, но подходящего момента все не было - она либо висела кулем на лошади, либо злобно пыхтела ему в спину. - Куда мы идем? Почему вы не показываете лицо?
        Вопросы посыпались из нее, словно горох из прохудившегося мешка. Незнакомца это, видимо, насмешило - спина его вздрогнула и он повернулся к ней, сел напротив. Теперь их разделяло занимающееся пламя костра.
        - Я - ваш слуга, госпожа.
        Она испытала жгучее желание схватить зеркало и посмотреть - та ли Инира отражается в нем? Может быть, там уже кто-то другой? Она бы не удивилась, она устала уже удивляться.
        - Но что я сделала? - вышло растерянно и жалко. Слуга. Когда-то у нее уже были слуги, но они получали за это деньги из королевской казны. А что нужно этому? - Кто вы? Вы знаете, почему дьер Ле-Вант пытался убить меня? Почему вы сказали, что я - хозяйка судьбы? За что?
        Она понимала, что тараторит, проглатывает звуки и целые слова, но ответы хотелось получить теперь же, немедленно - терпеть неизвестность она больше не в силах.
        Незнакомец, казалось, размышлял о чем-то, не обращая на нее никакого внимания, но она ошибалась. Медленно протянув руку к капюшону, он стянул его с головы, открывая обезображенное, ссохшееся, словно у старика лицо. На выбритой макушке, обрамленной седыми волосами чернела татуировка, заходя на виски, словно пряди волос. Белесые, выцветшие глаза смотрели на нее внимательно и чуть виновато. Заметив ужас на нее лице, он набросил капюшон обратно.
        - Я нюхач, госпожа.
        Несмотря на лицо, голос у него был не старый - скорее всего, ему не было и сорока. Инира сжала трясущиеся руки в кулаки, пытаясь побороть расползающуюся по освещенной костром полянке жуть. До сих пор она слышала о них только в сказках - страшных байках, которые рассказывали кухаркины дети, сидя под столом на кухне со свечкой в руках. Она в тот момент пряталась за углом, стараясь не дышать, чтобы не выдать свое присутствие.
        - Я не причиню вам вреда, - по-своему растолковав ее молчание, добавил он. Инира горько усмехнулась.
        - Вы уже его причинили. Зачем вы солгали лорду Ле-Ванту? У меня нет королевских даров, я всего лишь бастард.
        - Нюхач не умеет лгать, - прозвучало еще более виновато. - Если вы знаете о нас, то должны это помнить.
        Она бросила на него короткий, испуганный взгляд. Огонь разгорелся и теперь между ними плясали высокие языки пламени, словно подчиняясь желанию Иниры и закрывая ее от странного человека напротив. Она поднесла ладони к самому костру, но чувствовала только озноб. Она знала о нюхачах - невольных слугах королевской крови, лишенных магии и вынужденных кормиться ей, чтобы жить. Высшая мера наказания для мага - быть отданным такому вот субъекту, что сидит сейчас рядом с ней. Правда, она думала, что ни одного нюхача в живых уже не осталось… Их, пожалуй, ненавидели еще больше, чем бастардов.
        - Но у меня нет такого дара, - упрямо ответила она, вспоминая, как Ле-Вант перерезал ей горло. Дар Хозяйки Судьбы - менять реальность по своему желанию, отматывать время назад…
        Так, значит, вот как это происходит? Или они все же ошибаются и она обладает другим даром - пусть, пусть обладает, но… королевские дары?
        - Я - бастард, - шмыгнула она носом, словно снегурочка, начиная оттаивать у костра. - У меня не может быть этого дара. Ты ошибся.
        «Ты ошибся, а я убила человека».
        Ее снова затрясло. Стремясь хоть как-то прекратить эту нервную дрожь, Инира зачерпнула снега, растирая лицо. Помогло мало. Как она оказалась здесь? Как вышло, что вместо тихой жизни в теплом Имретоне она сидит в каком-то сугробе с нюхачом на пару и убийством за плечом?
        Нюхач пожал плечами, не споря. А она хотела, чтобы он возразил - чтобы можно было накричать на него, может быть, даже ударить? Все, что угодно, лишь бы не думать о застывшем теле на полу комнаты в трактире и причинах, которые к этому привели.
        - Куда ты меня ведешь? - Инира поняла, что не хочет знать, почему он решил ее спасти. Нюхачи подчинены королевской крови, может быть, если повезет, конкретно этот экземпляр окончательно двинулся от голода и принял ее дар за королевский - тогда все становится понятным. Непонятно только, как теперь из всего этого выпутаться.
        - К друзьям, - коротко ответил он, ставя в костер котелок с плотно утрамбованным снегом. Зашипела, испаряясь, вода с чугунных стенок.
        - Каким? - зло уточнила Инира. - Таким же, как ты?
        - Таких, как я больше не существует, - спокойно ответил он, заставив ее осечься. - Я веду вас туда, где вам помогут. Спрячут. И объяснят все лучше.
        А попросту «отстань ты уже от меня, ради великих душ!».
        Она досадливо фыркнула, но расспросы прекратила и легла на одеяло, свернувшись калачиком. Перед глазами стоял Ле-Вант. Точнее - его труп. Казалось, будто она все еще ощущает на груди тяжесть его внезапно утратившего опору тела, чувствует на руках кровь, толчками выливающуюся из раны. Инира содрогнулась всем телом и часто задышала носом, унимая тошноту. Она все сделала правильно - он бы убил ее, она же это видела, она знала… Как знала и то, что тогда все же шагнула на мост. И Оноре не потерпел неудачу, убивая ее. И в Имретоне стрела угодила прямиком ей в шею, навсегда загубив жизнь королевского бастарда…
        Воспоминания приходили толчками, вместе с приливами бьющей ее дрожи. Все, что она старалась забыть, считая глупыми снами, ошибкой, разыгравшейся фантазией, последствием стресса - все это было правдой и действительно происходило. Сколько же раз она умерла? И Ле-Вант догадывался, иначе не стал бы провоцировать… Или он уже в Дуур-корт прибыл, зная кто она такая на самом деле?
        Инира боялась даже мысленно произнести это. Невозможно. Бастарды не обладают дарами - по крайней мере, полноценными. Их сила уходит короне до капли…
        Сны снились тоже паршивые - смутные, тревожащие, оставившие после себя сумбур на душе и головную боль вдобавок.
        Она пару минут смотрела на небо сквозь зеленые сосновые ветви. Низкие, свинцовые тучи предвещали скорый снег. Костер уже снова горел - хоть и не так ярко, как вчера вечером, а она поняла, что зверски хочет есть. Последний раз Инира завтракала вчера утром и с тех пор ни крошки во рту не было. На снегу у костра остывала в котелке вода - она зачерпнула ее стоявшей рядом кружкой, с наслаждением выпила и зачерпнула еще. Позади раздался шелест ветвей - она обернулась, готовая к тому, что их убежище окружили уже десятки королевских гвардейцев… Но это оказался всего лишь нюхач.
        Подавив зарождающуюся жуть, она попыталась ему улыбнуться. Хотя с тем же успехом могла вообще не обращать внимания - мужчина прошел мимо, словно не заметив ее. На колени упал кусок вяленого мяса.
        - Мы доберемся к полудню, там и поедим, - пояснил он, начиная скручивать свое одеяло. Вцепившись зубами в мясо, она кивнула, поднимаясь и думая, что это какое-то издевательство - наградить ее таким даром и отнять возможность выбирать свой путь. Но какой был выбор? Она одна, неизвестно, жив ли Приаш и где он сейчас - единственный, кто действительно пытался помочь…
        Они вновь встали на лыжи. Местность была все еще холмистая, но ее спутник ловко огибал самые высокие холмы по низинам. К обеду они вышли к еще одной реке - на этот раз широкой, быстро несущей свои воды к морю. Черная вода была ледяной и Инира, сунувшись было напиться, со стоном начала растирать заломившую челюсть.
        - Потерпите, - бросил нюхач, не оборачиваясь. Его тон был неизменно учтивым, вежливым, но создавалось ощущение, что он жаждет избавиться от ее общества не меньше, чем она. - Скоро будем на месте.
        Они двинулись вдоль реки. Пошел снег - сначала мелкий, редкий, а затем все крупнее и гуще, скрадывая звуки, создавая вокруг них защитную пелену, в которой земля и небо слились воедино. Инира мрачно надвинула капюшон на лицо. Теперь, даже если погоня и была, их точно никто не найдет.
        Спустя полчаса река, а вслед за ней и они, углубилась в лес. Лыжи пришлось снять, идя вдоль берега. Вскоре они свернули в небольшую протоку - впадавший в реку ручей - и спустя несколько минут вышли к небольшому, стоящему на сваях дому. Частью он опирался на холм, а частью нависал над ручьем. Огромное колесо медленно крутилось, зачерпывая и с шумом роняя воду. Из-за этого над домом в брызгах воды висела едва заметная радуга.
        Инира понадеялась, что это добрый знак и двинулась вперед, но нюхач удержал ее за рукав.
        - Идите за мной, - напомнил он, задвигая ее за плечо и зачем-то стягивая капюшон.
        - С радостью, - проворчала она, мечтая о еде, воде и нормальной кровати. И теплых шерстяных носках.
        Но не успели они подняться по крыльцу, как дверь распахнулась и из дома с воплями и хохотом выбежали дети - белокурая девочка дет девяти и мальчик лет шести следом - оба одеты как взрослые, в штаны и дубленую куртку мехом внутрь. Увидев их, малыши в первую секунду застыли на месте. Инира инстинктивно втянула голову в плечи - увидеть нюхача то еще потрясение…
        Но вместо этого девочка серьезно поздоровалась с ее спутником и, что-то шепнув мальчику, открыла перед ними дверь:
        - Силы не оставят нас.
        Очевидно, это была какая-то ритуальная фраза, потому что нюхач повторил ее за девочкой и только потом шагнул внутрь. Не зная, нужно ли ей повторять, Инира открыла было рот, но та уже сбегала вниз по ступеням, вслед за братом.
        Внутри оказалась всего одна комната. Над самым потолком был устроен навес, где, судя по приставной лестнице, все семейство ночевало, а внизу посреди комнаты располагалась железная печь и вся жизнь, очевидно, крутилась вокруг нее - рядом стоял грубо сколоченный деревянный стол и четыре стула, с другой стороны сушились подвязанные к потолку травы и ягоды, стояла люлька, из которой сейчас не доносилось ни звука.
        - Надир! - раздалось восклицание. Инира, высунувшись любопытно из-за плеча нюхача, увидела женщину. В Имретоне ее бы сочли уродливой - слишком высокая, слишком жилистая, слишком прямой взгляд и грубая кожа, но ей она понравилась, тем более, что страха перед нюхачом у нее явно не было - бросив на стол скалку, которую держала в руках, женщина охнула и, схватившись за лицо, осела на стул - по ее щекам бежали слезы, а на губах сияла улыбка. - Я не думала, что увижу тебя еще раз…
        Женщина осеклась, когда заметила ее. Яркие голубые глаза с удивлением уставились на Иниру.
        - Надир? - осторожно спросила женщина, вытирая измазанные в муке руки о передник. Было заметно, что готовка - не основное ее занятие. Жилистая, подтянутая фигура, широкий разворот плеч - все говорило о том, что женщина в первую очередь воин. - Кто это?
        Надир? Инира только сейчас поняла, что у нюхача, наверное, должно быть и имя, которое она по глупости своей не спросила…
        - Та, кто поможет нам, - коротко ответил он. Женщина замерла, с каким-то непонятным выражением уставившись на Иниру - то ли со страхом, то ли с надеждой, но скорее - все вместе. Инира смотрела на нее с той же смесью.
        Наконец, что-то, очевидно, решив для себя, женщина склонила голову в непривычном для нее жесте:
        - Пусть сила не покинет вас, госпожа…
        - И вас, - пробормотала растерянно Инира. - Простите, но, мне кажется, вы либо что-то путаете, либо неправильно поняли. Это Надир помог мне, это я должна благодарить его…
        Они обе перевели взгляд на нюхача. Тот вместо ответа сбросил сумки, вытряхнул Иниру из ее плаща и церемонно, но решительно подтолкнул к столу:
        - Я думаю, мы сможем обсудить это, когда вас накормят. Азира?
        Азира тут же бросила тесто, которое раскатывала на столе, смахнула все к одному краю, на другой выставляя чугунок, до этого стоявший на печи, перед Инирой брякнулась тарелка и ложка, причем тарелка явно была сделана вручную, а вот ложка оказалась серебряной, с витым красивым узором, теперь почти черным. В кружку, побулькивая полился травяной, на меду, отвар из металлического кувшина.
        - Простите, госпожа, у меня имеется только простая пища… - пробормотала Азира, суетясь вокруг Иниры, которой кусок не лез в горло. Она нашла взглядом нюхача - тот снял потасканный плащ, оставшись в черных кожаных штанах и льняной черной рубахе поверх. Пояс был перевит множеством ремней - и не разобрать, какой за что отвечает. Клинок, сумка с монетами, тяжело бьющая по бедру, широкий пояс с кармашками, из которых торчали заткнутые пробками стеклянные флаконы, перевязь для волшебной палочки, еще три маленьких легких и по виду пустых кожаных мешочка, странного вида амулет, состоящий из перевитых шнурков, стеклянная колба для писем - чего только там не было. Надир оказался совсем не старым, моложе, чем она предполагала. Фигура не утратила еще юношеской стройности, легкости, с которой он передвигался по комнате, внимательно наблюдая за тем, что происходит за окном, но открытая шея была столь же морщиниста, сколь и лицо. Перчаток он не снимал, хотя Инира была уверена, что и руки у него ссохлись, словно старая бумага. Она не так уж много знала о нюхачах - только то, что можно было почерпнуть из легенд и
страшных детских сказок. Один из великих королей прошлого создал их, когда маги впервые попытались восстать против короны. Нюхачи - идеальные ищейки, призванные находить одаренных и выпивать их до капли, подчинялись только королевской крови. Она никогда не думала, что по ее следу отправят одного из них, да к тому же… Ле-Вант… Зачем было убивать ее? Кому она помешала?
        Чувствуя, как в горле снова собирается неприятный ком нерешенных вопросов и скопившихся проблем, Инира отодвинула от себя едва ли наполовину съеденную пищу и обратилась к Надиру:
        - Может, теперь мы поговорим?
        Поговорить не удалось - одновременно с ее словами на крыльце раздались тяжелые шаги и в комнату вместе с ветром и снегом вошел мужчина. Толстая длинная куртка на меху, перевязанная в поясе шнурком, огромные сапоги из моржовой кожи делали его еще больше, а роста он был и без того немаленького. Высокая лисья шапка и неряшливо остриженная борода делали его похожим на бабая. Стиснутый в руке топор говорил о не слишком мирных намерениях.
        - Алира сказала, что мой друг явился с того света? - с порога рявкнул гигант, проходя в дом. Казалось, тот вздрогнул, едва выдерживая вес великана. Инира круглыми глазами смотрела на казавшийся игрушечным топор в его руках. - Да еще и не один?
        Таким тоном, наверное, только грехи выпытывать, но Надир отреагировал спокойно - с едва заметной улыбкой, скользнувшей по тонким губам, он чуть склонил голову перед мужчиной.
        - Да не оставит тебя сила, Амир.
        Инира замерла на месте, наблюдая чудесную картину превращения - без огромной мохнатой шубы и высоких сапог мужчина оказался не таким пугающим. Лет сорока или чуть больше, высокий, вместе с тем коренастый, прочно стоящий на ногах - такого нелегко свалить в драке - он повесил топор на гвоздь у дверей и снял шапку, оказавшись жгучим брюнетом с тонкими нитками седины на висках. Пригладив густые, отросшие чуть больше, чем того требовали приличия, волосы он шагнул к нюхачу и с силой хлопнул его по плечу. Инира подумала, что она после такого удара уже лежала бы на полу и, сощурившись, пригляделась к мужчине. У нее было такое ощущение, что она где-то видела его, но столь смутное и далекое, что вполне могло быть и плодом ее воображения. Там, где она жила, такие мужчины редкость, и большинство из них и не носило бороды.
        - Сила с нами, друг мой. Я рад, что вижу тебя живым - и не только потому, что без тебя нам приходилось туго. Алира была права? Кто эта девочка?
        - Меня зовут Инира Нокт-Аукаро. Я - бастард короля, - вмешалась Инира, которой надоело, что ее представляют то госпожой, то спасительницей. Ей хотелось внести определенность в создавшееся положение, но, похоже, она только в очередной раз все запутала.
        Амир, так же, как и Азира, на короткий миг замер: яркие голубые глаза впились в нее, словно пытаясь заглянуть в душу.
        - Так это правда? - он обернулся к нюхачу. Тот, с короткой заминкой, кивнул. - Ты действительно нашел ее?
        - Нашел кого? - с раздражением в голосе перебила его Инира, вставая и подходя к ним, чтобы ее, наконец, перестали игнорировать. - Объясните, наконец!
        - Она не знает, Амир, - Надир, едва уловимым движением качнул головой.
        - Но как же тогда… - начал гигант, но осекся, натолкнувшись на свирепый взгляд Иниры и махнул рукой. - Ладно, я чувствую, просто так в этом не разобраться… Я думал, ты умер, а спустя два года, когда мы потеряли уже всякую надежду, ты объявляешься с кансатроном за плечами, ребенком, не знающим силы… Это мало похоже на чудесное спасение, друг мой.
        - Я не обещал тебе его, Амир, - спокойно напомнил нюхач, усаживаясь за стол, на который Азира поспешно выставляла тарелки и миски с едой. Инира вернулась на свое место, молча вонзив вилку в кусок тушеной оленины.
        - Расскажи по порядку, - устало предложил Амир, впиваясь зубами в мясо. Зубы у него были белые и крепкие, словно волчьи. - Последнее, что я видел - как тебя запихивают в карету Ле-Ванта и согласись, что выбраться после его допросов живым удается далеко не всем. А учитывая обвинения…
        Инира, которая слушала их диалог со всем доступным ей вниманием, неожиданно поняла, кого ей напоминает Амир.
        - Граф Амарант! - вырвалось у нее. В воцарившейся тяжелой тишине она, ойкнув, зажала рот рукой. - Простите…
        - А говорил - ничего не знает, - неожиданно весело хмыкнул Амир. Скрипнула дверь, впуская детей, но под строгим взглядом Азиры они тихо скользнули к лестнице и забрались на навес, тихонько шебурша там, как мыши.
        - Но я ведь права, - уже смелее уточнила Инира, смотря на него во все глаза. Впервые в жизни она столкнулась с сопротивлением лично. В Савареши, пронизанной магией стране, где королевская власть была ее олицетворением, не могло быть сильной оппозиции. Раньше она думала, что ее не бывает в принципе и если бы не события десятилетней давности, после которых ее и ей подобных разослали по разным концам страны, продолжала пребывать в этой уверенности и сегодня. - Вы выступали за созыв парламента! Я помню вашу лекцию в палате министров… То есть, я, конечно, там не присутствовала, - она смутилась, затихнув. - Простите.
        - Да нет, не извиняйтесь, - вздохнул Амир, откидываясь на стуле. Они переглянулись с женой. - Наверное, только ленивый не слышал об этом. А вы ведь были тогда в столице, я прав? Все бастарды к тому времени обретались в летнем дворце?
        Инира кивнула. Граф Амарант был единственным, кто посмел выступить против единоличного правления короля - его лекция о парламентаризме тогда наделала много шума. Столица стояла на ушах, мать боялась выпускать ее в сад, оставлять со слугами - брожения в умах ощущались в низших слоях сильнее всего. Закончилось тем, что по Зумруту прошла волна погромов, которые подавили только королевские гвардейцы, а новоиспеченный король удовольствовался тем, что повесил особенно разговорчивых на воротах Хеккендорфа в назидание остальным. Графа Амаранта маленькая Инира наверняка видела на балах и приемах, куда ходила с матерью - даже среди своих северных сородичей он выделялся огромным ростом и шумными манерами, но помнила она его не по балам, а по листовкам «Разыскивается», висевшим на дверях муниципалитета в Имретоне даже спустя десять лет.
        Каким ветром его занесло в эту глушь?
        - И чем же я могу помочь? - вырвалось у нее. Логичное продолжение «беглому преступнику» пришлось проглотить под холодным взглядом не вмешивающейся в разговор Азиры. - Если вы хотите надавить на короля через меня…
        - Думаешь, он проникнется нежданным сочувствием к сводной сестре? - фыркнул Амир. - Вот уж не думаю… За десять лет я видел многое, но жалости от Альберта - никогда. Надир?
        - Я подчиняюсь короне, друг мой, - покачал головой нюхач в ответ на немой вопрос. - Ты знаешь, будь у меня выбор, ни один дознаватель не удержал бы меня. И боюсь, что мы встретились сегодня только благодаря ей. Два года я действовал по указке наместника, ждал, ибо понимал, что они так же ищут кансатрона, как и мы все. Но не думал, что найду его вот так. Не иначе как сама судьба решила раскинуть новые карты…
        - Кто такой кансатрон? - перебила его Инира. Надир рассказывал об этом спокойно, но чем больше он говорил, тем меньше ей нравилась ситуация, в которой она оказалась. - Почему он так важен? При чем здесь я?
        Она терпеливо выждала, пока эти трое обменяются вопросительными взглядами, словно спрашивая друг у друга - а можно ли ей открыться?
        - Вы - кансатрон, госпожа, - наконец, спокойно ответил Надир. Его выцветший, равнодушный взгляд смотрел словно сквозь нее, вся поза говорила о невозмутимости, хотя и Амир и Азира явно нервничали. - Вы - будущая правительница Савареши.
        Инира вскинула брови. Возможно, она и удивилась бы, если бы предположение не было абсолютно безумным, если бы она хоть на миг, когда-нибудь допускала эту абсурдную мысль…
        - Вы бредите, - озвучила она диагноз, недовольно складывая руки на груди. - Полагаю, допросы Ле-Ванта не прошли для вас даром?
        - Нюхачи не умеют лгать, - скорее раздраженно, чем пытаясь убедить ее, сказал Амир. Весь его вид говорил, что он недоволен «дорогим другом». - Это даже ребенок знает, леди.
        - А я и не говорю, что он лжет, - огрызнулась Инира, жалея, что поддалась страху и приняла помощь Надира. Надо было бежать от него, пока были силы, надо было попытаться найти Приаша, вернуться в Академию - там она была бы под защитой… А теперь сидит в окружении преступника и чокнутого… - Полагаю, он верит в то, что говорит, но говорит он откровенный бред!
        - Ты - Хозяйка судьбы, - словно само собой разумеющееся, напомнил Надир, что разозлило Иниру еще больше. Сначала он приписал ей мифический дар, не встречающийся среди королевской крови уже долгие десятилетия, а теперь на этом основании пытается сделать ее предательницей крови!
        - Это еще не доказано! - выдохнула она. - Граф, вы же вращались при дворе, объясните ему, это просто невозможно!
        Но она напрасно пыталась найти в лице Амаранта поддержку - тот верил нюхачу безоговорочно и Инира, взлохматив руками давно нечесаные волосы, словно с учебника, начала говорить:
        - Бастарды являются источником силы королевской крови. Их силы - опора для короны, их магия питает ее, уходя без остатка, а жизнь бастарда - служение королю. Это даже ребенок знает!
        - Но ты сама сказала, дар у тебя есть, - напомнил Надир невозмутимо, что вывело ее из себя еще больше. Словно она об стенку билась.
        - Да, едва заметный! - воскликнула Инира. - Я не знаю, может, и у других они были, но никто не развивал их! Это вовсе не означает, что я обладаю чем-то большим, тем более - королевскими дарами! Это невозможно, так не бывает, понимаете?!
        Выдохшись, она устало упала обратно на стул, с которого вскочила, пытаясь достучаться до них, и обвела взглядом присутствующих.
        - Да, не так я себе это представлял… - вздохнул Амир после секундного молчания.
        - Я тоже, - огрызнулась Инира, отходя к окну. Снег все падал и падал, грозя засыпать их с головой.
        - Я докажу вам, - послышался за спиной голос Надира. Она поежилась:
        - Так же, как Ле-Вант?
        - Ты его знаешь? - встрепенулся Амарант.
        - Она его убила, - коротко просветил нюхач.
        Воцарилась гнетущая тишина. Первой не выдержала Инира - подскочив к дверям, она сорвала с крючка свой плащ и распахнула двери, заставив остальных подскочить. Загрохотал по полу отброшенный стул.
        - Госпожа… - заикнулся было Надир, но она, свирепо ткнув в него пальцем, предупредила:
        - Если ты действительно веришь, что я та, кто вам нужен - не трогай меня хотя бы пять минут!
        Уже закрывая дверь, Инира услышала за спиной встревоженный голос Азиры:
        - Нужно догнать ее, мы не можем потерять кансатрона!
        И спокойный, до оскомины голос нюхача:
        - Она никуда не уйдет. Некуда.
        Инира постаралась хлопнуть дверью как можно громче.
        Больше всего ее бесило, что он был прав. Куда она пойдет?
        На трясущихся ногах добрела до берега ручья и буквально рухнула в подтаявший снег, сгребая его мгновенно заледеневшими пальцами. В последнее время ей казалось, будто она стоит в закручивающейся спирали событий, все набирающих ход, в то время как сама Инира, находясь в самом центре, остается неподвижной и ничего не может сделать, чтобы хоть как-то остановить время.
        Хотя, как оказалось, кое-что она все же могла…
        Ладно, предположим, что нюхач прав - она Хозяйка судьбы. Каким-то чудом ей достался дар, которым не обладали ни ее отец, ни сводный брат. Но зачем ее убивать? Жизнь бастарда - служение короне, стоит королю пожелать, как все их силы достанутся ему, чем она так опасна? Почему Ле-Вант безоговорочно поверил нюхачу, почему решил уничтожить девятнадцатилетнюю девчонку, не задав ни единого вопроса? Чем ее дар так опасен, если даже воспользоваться им она не может по желанию?
        За спиной раздались шаги - спокойные и тихие, в которых она мгновенно опознала Надира.
        - Почему я, Надир? - растерянно спросила Инира, уставившись в черную воду ручья. - Почему именно ты оказался в таверне? Зачем Ле-Ванту моя жизнь, если, стоит королю пожелать, как я умру сама?
        - Мне казалось, ты это уже поняла, - на плечи опустилось колючее одеяло, сам нюхач сел рядом на корточки. Истрепанные полы серого плаща тут же пропитались водой и, отяжелев, макнули краем в ручей.
        Колесо перестало молотить воду и над лесом воцарилась оглушающая тишина.
        - У короля уже давно нет силы, Инира, - так и не дождавшись от нее ответа, продолжил нюхач. - Она ушла от него, как песок сквозь пальцы - медленно и незаметно. Я был с ним, я видел, как иссякают его силы и растет безумие. Магия должна выбрать другого наследника, другую кровь, но он не желает отдавать трон - многие поколения его семьи держали эту страну в железных оковах, заботясь лишь о себе и не думая о последствиях. Они перестали понимать магию, думали, что она подчиняется им… Но это не так. Я вижу это. Ты чувствуешь. Ты ведь знаешь легенды о сотворении Савареши?
        Инира медленно кивнула. Ее разум отказывался верить в то, что говорил Надир, правление короля Альберта казалось нерушимым, тем более, что она не видела ни единого доказательства обратного. До сих пор.
        - Тогда ты должна помнить, что это магия выбрала первого короля, - спокойно заметил Надир. - И она же отвернулась от него, когда кровь себя исчерпала.
        - С чего вы взяли, что король бессилен? - не выдержала Инира. Поднявшись во весь рост, она смерила нюхача гневным взглядом. - Я не вижу тому никаких доказательств!
        - Четыре года назад западную границу пересекли племена Далла-Шабандор, - раздался за ее спиной голос Амира. Инира, нахмурившись, оглянулась. Граф Амарант стоял на крыльце, опираясь на перила. Из трубки, которую он курил, вырывались кольца сероватого дыма. До нее донесся запах табака. - Они разграбили пограничные деревни, сожгли посевы и ушли безнаказанными. Через границу, которую никто не мог пересечь больше трехсот лет. Три года назад призрачные стражи севера загрызли двадцать пять горожан Хьердаргена, вырвавшись из подчинения наместника. Усмирить их смогли только одаренные из ближайшей Академии. На востоке вот уже год патрули докладывают о собирающихся войсках даорейцев, а король ничего не может с этим поделать! Магия больше не охраняет границы, она не подчиняется Альберту и нам до смерти нужен тот, кто сможет, наконец, все исправить! - выдохнув последние слова с клубами дыма, он вздохнул и выбил остатки курительной смеси в снег.
        - И вы думаете, это я? - изумилась Инира. Не то чтобы она поверила Амиру, но горечь в его словах подсказала ей - он не врет. До сих пор она жила, словно в тумане, не подозревая о том, что творится за пределами ее хоть и не идеального, но привычного мира. Она никогда не задумывалась о судьбах королевства, ей не интересна была политика - все это казалось ненужным, гораздо больше заботила собственная незавидная участь, да и не принято было говорить при женщинах о войне и политике - все разговоры на балах замолкали, едва бастард появлялся в поле зрения. И теперь она думала - знал ли кто-нибудь еще? Догадывался ли двор, советники, министры в конце концов?
        - Я думаю, что надежды почти не осталось, - честно ответил Амир. - Но мы искали кансатрона почти десять лет - с тех самых пор, как начали подозревать, что король превратился в наместника. С тех пор, как нюхачи стали пропадать, пока не остался последний. И мы нашли тебя. Ты единственная обладаешь королевским даром, нюхач подчиняется тебе - а он еще ни разу не ошибался.
        - Скажите честно, вы действительно верите, что Я - Инира обвела себя руками в попытке донести до них свою мысль, - смогу спасти страну? Вы же не можете говорить это всерьез! Тут явно какая-то ошибка, если магия выбрала бы меня, неужели она не наделила бы меня чем-то большим, чем неуправляемый, бесполезный дар? Неужели не поместила бы его в кого-то более… Подходящего? - беспомощно закончила она.
        - За десять лет я нашел только тебя, - с сожалением ответил Амарант, садясь на ступени крыльца. - Поэтому, боюсь, ни у тебя, ни у нас нет выбора.
        Глава 15
        Ее уложили спать наверху, отдав навес на откуп детям и женщинам. Мужчины расположились внизу, расстелив одеяла вокруг полыхающей печи. Чугунные стенки раскалились и в темноте светились красным, словно внутри сидел дракон. Инира лежала у самого края, смотрела в пустоту и прислушивалась к дыханию других. Разум ее лихорадочно искал выход. Ночь уже перевалила за середину, а она все ворочалась, пытаясь сбежать от одолевавших ее мыслей. Так страшно ей не было, наверное, никогда. Инира думала, что давно перестала бояться - дворцовые фавориты и уличное отребье чувствовали страх одинаково хорошо. Она научилась держать все эмоции в себе, не показывать ни боли, ни страха, ни радости, хорошо понимая, что любое проявление будет истолковано против нее. Но сегодня ей впервые было сложно сдержаться. Паника захлестывала с головой, накатывая волнами и бороться с ней не получалось. О чем они просят ее? Пойти против короля? Это же бред, абсурд! Кто он и кто она? За ним стоит сила целой страны, а она даже меч в руках не держала, не владеет магией, ничего не умеет, кроме как чувствовать беду, да иногда возвращать время
вспять - не по желанию, а от безысходности. И возле нее, кроме нюхача и беглого преступника - никого. Кого они пытаются обмануть? Нельзя просто так войти во дворец и сказать… Что сказать? Кому? Если все покушения на нее - дело рук Ле-Ванта, зачем ему было раскрывать себя? Он мог бы сделать все тихо…
        Инира в очередной раз перевернулась на другой бок, пытаясь сбежать от самой себя. Рядом с ней тихо посапывала во сне Алира, мальчик - Дастан - лежал, прижавшись к матери.
        Внизу, в темноте, что-то шуршало - она не видела, но слышала топоток маленьких лап и пыталась понять, кто это? Мыши или ууртрихи, нашедшие ее в этой глуши? Если бы Приаш еще был жив, он бы нашел ее… Наверное.
        Инира прижала ладонь к сердцу, привычно пытаясь унять глухую боль - еще одна бессмысленная смерть и все ради того, чтобы она не села на трон, на который и не собиралась садиться?
        Только под утро бастард забылась тревожным, поверхностным сном, который был прерван первым же звуком.
        Нервно вздрогнув, Инира села на постели, вглядываясь в неясный сумрак внизу. Луна уже зашла за горизонт, но здесь, в лесу, о наступлении утра говорило только чуть посветлевшее небо за окном да проснувшиеся птицы.
        Амир.
        Тихо одевшись, мужчина вышел через боковую дверь - очевидно, она вела на мельницу. Послышался гул механизмов, на улице шумно заплескалась в ручье поднимаемая колесом вода.
        Два дня она провела с одним и тем же не меняющимся распорядком: как только рассветало достаточно, чтобы видеть собственную руку, вставал Амир. Чуть позже, стараясь не разбудить детей, пробиралась к выходу Азира. Нюхач вообще, казалось, не спал - по крайней мере, не ложился, коротая ночь на лавке у окна. Хотя глаза его были закрыты, а дыхание - глубоким, у Иниры было ощущение, что он впадает в какой-то транс, потому что стоило Амиру подняться, как Надир тут же открывал глаза. Он мало говорил, но целый день она чувствовала на себе его взгляд - словно бы изучающий. Все они пытались сейчас понять что она за человек. Стоит ли ей доверять? Если бы Инира знала ответ, то сама бы сказала, но она не была уверена. Единственное, чего ей хотелось - это жить спокойно.
        Когда уходили Амир и Азира, дом ненадолго затихал - до тех пор, пока не просыпались дети. Перелезая через Иниру, они окончательно будили ее и примерно в это же время возвращалась с улицы Азира - раскрасневшаяся, пахнущая потом и морозом. Она шумно плескалась в закутке у дальней стены, готовила завтрак - только тогда возвращался Амир. Шум мельницы стихал до вечера. В этом доме у каждого, кроме Иниры и Надира, были свои обязанности, каждый проводил день в заботах и никого, казалось, не заботило их присутствие. А она маялась от безделья, безответных вопросов и неопределенности. Чего они ждут? Что должно случиться, чтобы этот раз и навсегда заведенный сельский распорядок изменился?
        На третий день нюхач ушел.
        - Ему нужно питаться, - не слишком понятно пояснила Азира.
        - А нашей еды ему уже недостаточно? - недоуменно спросила Инира, сидя на лавке у окна и раздраженно болтая ногами. Ее измучило безделье - она пробовала вспомнить, чему их учили в Академии, пробовала медитировать, но толку не было никакого. Слишком много тревог было сегодня у нее на душе. Странное дело, она почти не скучала по матери, уверенная, что та быстро нашла себе мужа, избавившись от обузы в виде бастарда, но Приаш никак не хотел покидать ее мысли, хотя думать о нем было и вовсе бесполезно - его не вернуть. Это понимание будило в ней глухую смесь обиды и злости, которые с каждым днем все росли.
        - Ему нужно другое, - неохотно пояснила Азира. С Инирой она всегда вела себя настороженно, скупо роняя слова, хотя с тем же нюхачом говорила всегда открыто.
        Инира покосилась за окно, где разбушевалась очередная метель. Амир ушел в лес - на охоту. Очевидно, нюхач тоже охотился и она не хотела знать, от кого он получит новую порцию магии. На королевской службе у него, наверное, не было недостатка в донорах - тюрьмы всегда были полны, но как он собирается питаться теперь?
        За его невозмутимостью она почти забыла, что нюхач опасен и для нее тоже. Недостаток магии сводил их с ума - отчасти именно поэтому король создал только семерых, четверо из которых умерло еще при создателе. А еще трое дожили до сегодняшних дней. Теперь остался один.
        Азира загремела посудой и Инира, вздрогнув, обернулась.
        - Чего мы ждем? Как долго мы будем сидеть здесь?..
        Под выразительным взглядом хозяйки она только упрямо скрестила руки на груди:
        - Я понимаю, что вы прождали десять лет и несколько дней вам ничем не помогут, но хотелось бы знать дальнейший план действий?
        - Так хочется на трон? - ядовито осведомилась Азира, на что Инира раздраженно фыркнула:
        - Да пропади он пропадом, ваш трон! Я хочу определенности! Какого-то плана! Действий!
        Вошли Алира и не отстающий от нее Дастан. Девочка поставила ведро с водой и снова вышла на улицу. При Инире они всегда вели себя тихо, словно побаивались ее, но ей было видно в окно, как Дастан играет с деревянным мечом, отбиваясь от с хохотом нападающей на него Алиры.
        - Действий? - усмехнулась Азира и, неожиданно брякнув на стол сковородку, отряхнула руки и двинулась к выходу: - Ну пойдем.
        Инира неуверенно двинулась следом, ожидая какого-то подвоха. И он действительно был. Зайдя за дом, Азира отобрала меч у Дастана и протянула его Инире.
        - Держи.
        - Вы издеваетесь? - вздохнула девушка, но, посмотрев на хмурое лицо Азиры, все же меч взяла. Он оказался неожиданно тяжелым и ощутимо оттягивал руки.
        - Пойдем, - махнула ей Азира, направляясь дальше по прочищенной от снега тропинке. Она вела дальше за дом, через заросли ивняка и…
        - Великие души! - вырвалось у Иниры. За ивняком находилась расчищенная площадка шагов в пятьдесят в длину. Из утоптанного снега торчали редкие сухие стебли травы, а на противоположном конце были прибиты к дереву три мишени.
        - Хочешь действий? - Азира подхватила одну из груды сваленных у края площадки палок - судя по размеру, кто-то пытался сделать из них подобие меча. - Нападай!
        - Что?! - поперхнулась Инира, делая шаг назад. Меч прочертил полоску в снегу вслед за ней. - Вы с ума сошли?
        - Чем сидеть и ныть, не лучше ли заняться делом? - пожала плечами Азира, за локоть вытаскивая бастарда на поле и становясь напротив нее. - Повторяй за мной. Меч возьми в одну руку, это тебе не полуторник, ноги шире, а не то завалишься. Плечи расправь, одну руку за спину, меч выше, держи рукой, кисть не напрягай.
        Засыпанная инструкциями, Инира пропустила момент, когда начался собственно поединок - мечи скрестились и от удара, отдавшегося болью в запястье, она выронила свой и с воплем отскочила в сторону, тут же получив увесистый тычок между лопатками:
        - Убита, - прокомментировала Азира с усмешкой. На морозе, с оружием, пусть даже таким, в руках она выглядела совсем по другому. Щеки раскраснелись, глаза сияли, казалось, она вот-вот сорвется в стремительный бег. Выбившиеся из косы волоски трепетали на ветру, искрясь в красноватом зимнем солнце.
        - Я не это имела ввиду, - Инира подошла ближе. Алира и Дастан пришли следом за ними и теперь стояли чуть в стороне, о чем-то шушукаясь. На лицах то и дело мелькали озорные усмешки. Да, ваша мама только что надавала бастарду под зад, то еще развлечение!
        - Я знаю, что ты имела, - Азира снова подняла палку, вставая в стойку и Инире ничего не оставалось, кроме как последовать ее примеру. - И как ты думаешь победить короля? Ты даже меч держать не умеешь, хочешь, чтобы мы пошли следом за тобой на смерть?
        Инира, которая вообще не хотела никого побеждать, едва успела увернуться от палки и подставить под нее меч. Сила удара оказалась такой, что ее игрушечное оружие рыбкой выскользнуло из рук, едва не до середины воткнувшись в снег.
        - Убита, - насмешливо повторила женщина и неожиданно повернулась к детям. - Дастан! Иди ко мне, родной. Покажи этой леди, как дерутся мужчины.
        Инира с удовольствием отдала меч мальчику. Женщина и ребенок встали напротив. Секунду ничего не происходило, а затем время словно ожило - мать и сын закружились по полю, палки скрещивались с глухим стуком, далеко разносившимся по лесу. Хотя Азира явно могла бы победить мальчика без особых усилий, она этого не делала - движения оставались плавными и четкими, а любые переходы были видны невооруженным глазом. Дастан, копируя мать и закусив от усердия губу, отбивал ее удары. Через три минуты он взмок - светло-русые волосы потемнели на концах от пота, свиваясь в тугие колечки, лицо покраснело от напряжения и становилось только делом времени, когда он пропустит удар.
        Так и случилось. Меч дрогнул, палка соскользнула с него, упираясь в грудь мальчику. В полнейшей тишине Азира глухо произнесла:
        - Ты убит.
        - И ты, - довольно ответил Дастан, упираясь кончиком меча ей в живот. На губах снова заиграла проказливая улыбка. - Я молодец, ма?
        - Ты умница, - с улыбкой целуя его в замерзшую щеку, ответила она, подталкивая сына к краю площадки. - Иди, помоги Алире, накройте на стол.
        От внимательно наблюдавшей за ними Иниры не укрылась горечь в ее глазах, когда сын повернулся спиной. Если они действительно развяжут войну, у этого мальчика не будет времени повзрослеть и стать действительно хорошим воином.
        - В позицию, - скомандовала Азира, встряхиваясь. В глазах ее снова появилась свирепая решимость.
        Инира со вздохом подчинилась - не смогла сказать «нет». В конце концов, им и правда нечем здесь больше заняться.

* * *
        Спустя две недели их тренировки послужили причиной первой и последней ссоры между супругами Амарант, невольным свидетелем которой оказалась Инира.
        Часто, злясь на неумелость или непонятливость бастарда, женщина оставляла ее тренироваться с Дастаном или Алирой, которая также владела мечом. Тренировки в таком случае проходили довольно весело - Дастан важно показывал позиции, что уже выглядело смешно, и не ругался, если у нее не получалось - едва он начинал важничать больше обычного, Инира бросала меч и тренировка превращалась в перестрелку. Алира даже соорудила нечто вроде снежной крепости, из-за которой очень удобно было обстреливать снежками надувшегося братца. Хотя мальчик был младше сестры, роста они были почти одинакового - парень явно пойдет размерами в отца, задевавшего дверной косяк на входе.
        Возвращаясь с одной из таких тренировок, Инира зашла в дом, задержавшись в сенях, чтобы отряхнуть снег, облепивший ее с ног до головы, и неожиданно услышала собственное имя. Насторожившись, она подошла к дверям, прислушиваясь.
        - …Бесполезно, - донесся высокий голос Азиры. Обычно тихая, сейчас она почти кричала.
        - Она - законный кансатрон, - Амир. Его голос, наоборот, звучал тихо.
        - Пока что она - никто! - воскликнула Азира. - Я не верю, что ты сам этого не видишь! На что ты хочешь обречь нас, Амир? Ты готов пойти за необученной, ничего не умеющей девчонкой, готов потащить за собой детей?
        Это самоубийство! Альберт раздавит нас одним мизинцем и Савареши никогда больше не получит законного короля!
        - Ты думаешь, я этого не вижу? - раздраженно возвысился голос Амира. Инира, стоя за дверями, обхватила плечи руками в попытке сдержать дрожь. - Да, она ничего не умеет, но она - избранница магии! Мы не можем спорить с этим…
        - Я не иду против магии, я говорю, что еще рано выступать! - раздалось из-за дверей. - Давай обучим ее, хоть как-то уравняем наши шансы…
        - А тем временем страна окончательно развалится, - раздались шаги и Инира скользнула в угол за дверью. Однако никто не вышел - скрипнули петли, Амир выставил в сени влажные от подтаявшего снега сапоги и снова захлопнул дверь. - Даорейцы формируют армию, нужен только повод, чтобы эта орда обрушилась на восточные границы и они не будут ждать, пока у Савареши появится настоящий правитель…
        - Война выманит гвардейцев на восток, дворец будет меньше защищен…
        - Лорд Капларган докладывает, что гарнизоны приведены в боевую готовность и усилены, но это не спасет нас! Если падет одна завеса, все другие рухнут окончательно и тогда уже ни Альберт, ни кансатрон не смогут ничего сделать. Далла-Шабандор, даорейцы, горные стражи - все это сметет Савареши с лица земли, ты понимаешь?!
        За дверьми надолго воцарилось молчание. Инира боялась пошевелиться, только бы не издать нечаянного шороха, который выдаст ее присутствие. От слов Амаранта у нее кружилась голова. От них веяло обреченностью, страшным смирением. Если бы она отказалась, если бы только попробовала сбежать он скорее убил бы ее, чем позволил этому случиться - это она понимала. Этот человек поставил на карту не только собственную жизнь, но и жизнь своих детей.
        - Дай время хотя бы до весны, - уже тише попросила Азира. - Я научу ее…
        - Умение держать меч не поможет ей, - устало отозвался Амир. - Ее сила в магии крови, нужно как можно быстрее короновать ее и тогда мы все сможем вздохнуть спокойно.
        - И когда мы выступаем?
        - Как только я получу ответ из Хъердаргена…
        Дверь за спиной Иниры внезапно распахнулась, впуская Алиру и Дастана. Бастард, дернувшись, отшатнулась в сторону, торопливо развязывая пояс на овечьем полушубке. Ей не хотелось, чтобы кто-нибудь догадался, что она все слышала. Нужно было все обдумать. Ей совсем не нравились их планы на ее персону, особенно тот факт, что ни один из вариантов не учитывал ее собственных желаний.
        Как оказалось, в комнате все это время находился еще один человек - или не человек, это как посмотреть - Надир. Он молчал, хотя нюхач наверняка чувствовал запах ее магии и Инира с благодарностью, но некоторым недоверием посмотрела на него. Вот еще темная лошадка во всей этой истории. На чьей он стороне? Амир называл его другом, но нюхач служит только королевской крови, только ей он предан. Сам Надир сказал, что подчиняется ей, но королевская кровь течет не только в ней, так кому он служит на самом деле? Чего он, в конце концов, хочет?
        Остаток дня прошел в предгрозовом напряжении - Инира вновь и вновь прокручивала в голове варианты развития событий, но ни один из них ее не устраивал, Азира и Амир держались отстраненно, Надир привычно уже молчал - он говорил крайне редко, хотя сегодня его голос и вернулся в норму. За то время, что она находилась здесь, он уходил уже дважды и каждый раз перед уходом голос его становился похожим на голос глубокого старика, а морщины, казалось, становились глубже. Возвращаясь, Надир выглядел почти как обычный человек - если не считать седых волос, которые он заплетал в тонкую длинную косу.
        В эту ночь Инира легла рядом с Азирой. Дождавшись, когда дыхание мужчин выровняется и в доме воцарится сонная тишина, она тихо толкнула женщину в плечо. Судя по тому, насколько быстро та открыла глаза - тоже не спала.
        - Неужели ты правда хочешь, чтобы я в это ввязалась? - тихо спросила Инира. Дастан сонно перевернулся, уронив маленькую ручку ей на живот.
        - Я выбираю меньшее зло, - глухо ответила Азира и повернулась к ней спиной. - Не думай, что мы не готовы, если сидим здесь. Мы десять лет ждали. Когда эта машина придет в движение ее уже никто не остановит…
        До самого утра промучившись тревожными мыслями, Инира, так и не сумев заснуть сдалась и, дождавшись когда проснется Амир, встала вслед за ним.
        Убедившись, что никто больше не проснулся, она тихо откинула одеяло и скользнула вниз. Из-за плотно закрытой двери донесся шум заработавшего механизма - мерные звуки, очевидно, были привычны всем обитателям этого дома, потому что никто из них даже не пошевелился во сне.
        В первый же день Азира выдала ей вместо испорченного кровью платья одежду Алиры. Собственная была Инире слишком велика, а потому пришлось довольствоваться кожаными штанами, что надевались поверх мужских кальсон, рубашкой до колена и кожаным жилетом до середины бедра. Натянув на себя непривычную одежду, девушка связала волосы в узел и воткнула в качестве скрепы шпильку. Поначалу ей не хотелось даже прикасаться к ней, но что-то удержало Иниру от того, чтобы сразу же выбросить орудие убийства. В какой-то степени эта шпилька стала символом ее призрачной, хоть и недолгой свободы. И наказанием в равной степени - она заставила себя смыть с нее кровь, отмыв каждый камень, заставив драгоценности сиять, как и раньше, но никак не могла избавиться от ощущения маслянистой, густой корки на руках.
        Едва Инира открыла дверь, звук молотящих шестерней стал гораздо громче. Поспешно выйдя на небольшую площадку с вращающимся валом в центре, она закрыла дверь, не желая никого будить. В углу оказалась узкая лестница вниз - именно оттуда исходил слабый свет, давая ей видеть куда идти. По углам были сложены прямоугольные коробы - она не разглядела их толком, мало разбираясь в мукомольном производстве, и пахло чем-то едким, словно щелочью или серой… Запах усилился, когда Инира начала спускаться по лестнице. Внизу шум стоял невообразимый, но освещение было гораздо лучше - поэтому она сразу увидела Амира, стоявшего возле длинной конструкции вроде выдолбленного бревна. С одной стороны в него подавалась вода, смешиваясь с чем-то серо-коричневым. Густую массу непрерывно молотили окованные железом песты, вращающиеся вслед за прикрепленным к колесу валом, а затем кашица тонкой струйкой выливалась на наклонно установленные прямоугольные каркасы с натянутым на них промасленным тряпьем - целый ряд уже готовых, с застывающей на них массой, лежал у дальней стены, занимая почти все пространство комнаты.
        На зерно это явно не было похоже…
        - Что это такое? - стараясь перекричать шум работающего механизма, Инира шагнула ближе. На крюках в стенах были подвешены масляные лампы - не дешевое удовольствие, если посмотреть.
        Заметив ее, Амир сделал знак подождать и, лишь дождавшись пока последняя капля смеси не выльется на решетку, он нажал на какой-то рычаг. Медленно, вал перестал крутиться - и внутри и снаружи все стихло.
        - Что вы делаете? - повторила Инира, откровенно наслаждаясь тишиной.
        - Бумагу, - просто ответил граф, кивнув в сторону уложенных каркасов. Обойдя девушку, он, ловко орудуя скребком, избавился от излишков, сбросив их обратно и накрыл стоявшими рядом тяжелыми крышками. - Вы же не думаете, что все эти десять лет я сидел без дела, ожидая подарков от богов?
        - Бума… - слабо переспросила Инира, озираясь в поисках стула или хотя бы какой опоры. Ноги неожиданно перестали держать ее. - Но это невозможно!
        Амир посмотрел на нее, словно на маленького ребенка.
        - Это монополия… - начала было она, опускаясь на холодные ступени и новыми глазами рассматривая комнату.
        - …королевской канцелярии, - продолжил за нее Амир насмешливо. - Леди Нокт, этот мир устроен немного не так, как вам рассказывали. Я понимаю, принять это сложно, но постарайтесь. Изготовление бумаги давно не секрет и многие знают рецепты - он не один, поверьте. Единственная причина, по которой король до сих пор запрещает изготовление бумаги вне стен королевской канцелярии - власть. Мне казалось, вы уже поняли, что он не намерен ею делиться?
        - Какая власть может быть от бумажного листа? - растерянно пробормотала она, не зная, сбежать ли отсюда или же подойти поближе, потому что любопытство разбирало Иниру. Бумага - любая - стоила дорого. Академии одаренных получали ее по специальным льготам для студентов, магазины заказывали через поставщиков и иногда заказов можно было ждать месяцами. Обычные люди часто пользовались одним и тем же листом множество раз - заказывали самый дешевый, из грубого волокна, использовали, выбеливали в щелочи и снова использовали.
        - Вы ведь не серьезно? - вместо ответа спросил Амир. Инира все же подошла к каркасам, чуть дрожащей рукой коснулась клейкой массы. Ей все еще не верилось, что это настолько просто. - Пока он контролирует производство бумаги ни одна буква не будет написана без его ведома. Никто и никогда не узнает о той лжи, что поселилась во дворце. Не узнал бы.
        От нее не укрылась эта поправка. Изумленно уставившись на графа, Инира выдавила:
        - Только не говорите мне, что у вас еще и печатный станок в подвале…
        Амарант фыркнул:
        - Нет, к сожалению. Для такого механизма у меня нет больше ни средств, ни связей.
        - Слава душам, - пробормотала Инира. - А то я уж думала вы…
        - Станок в Хъердаргене, - перебил ее беспечно Амир, складывая каркасы один на другой и беря всю стопку. Она пошла следом, начиная подозревать, что этот человек сумасшедший. - Не слишком удобно, конечно, но что поделать?
        - Вы понимаете, что говорите? - не выдержала Инира, когда они поднялись на третий уровень - под самую крышу. Здесь проходила труба от печи и было заметно теплее, а на полу стопками и отдельными листами лежала бумага. У нее перехватило дыхание от этого зрелища. Серая, с какими-то коричневыми пятнами, явно дешевая, тем не менее, это была бумага, к производству которой король не имел никакого отношения. Наклонившись, девушка взяла один лист двумя пальцами, недоверчиво поворачивая из стороны в сторону.
        - Это последняя партия, - Амир разложил каркасы вдоль трубы и повернулся к ней. - Нужно больше, но времени уже нет.
        - Времени на что? - все еще ошарашенная увиденным, Инира подняла на него глаза, не выпуская лист из рук. Неровные края, плохое качество, но чудо есть чудо - и она прикасалась к нему.
        - Рассказать людям правду, - пожал он плечами. - Пойдемте, Азира уже, наверное, проснулась, скоро завтрак.
        - Вы хотите напечатать это? - ахнула она за его спиной. Они вышли в жилую часть дома, где и правда все уже проснулись. Но сейчас Инире не было до этого никакого дела. - И чего вы добьетесь? Думаете, кто-то поверит? И этого слишком мало даже для одного города…
        - А с чего вы взяли, что это все, что у меня есть? - Амир набросил шубу, туго подпоясав ее, натянул шапку, снова становясь похожим на чудовище из леса. Серьезно посмотрел на нее. - Я же сказал вам, мы не сидели, сложа руки.
        Десять лет.
        Инира на дрожащих ногах добралась до стула и упала на него, огорошено осматриваясь. Ее взгляд остановился на Алире. Ей было девять, а значит, она родилась, когда ее родители уже были в бегах. Как и Дастан.
        - Он возлагает на вас большие надежды, - послышался за спиной голос Азиры. Молчаливая при мужчинах, она заговорила, только когда ни одного из них не будет в доме.
        - Неоправданно! - протестующе воскликнула Инира.
        - Может быть, - прозвучал сухой ответ. Перед ней поставили кашу с воткнутой в нее серебряной ложкой. - Но ему это и не нужно. Он верит.
        - Вы чокнутые, - выдохнула Инира, понимая, что, может быть и не стоило вот так резать правду матку, но не в силах больше сдерживаться. - Вы все!
        В углу раздалось шевеление и на ее восклик вышел нюхач. Под его укоряющим взглядом Инира замолчала, чуть виновато передернув плечами - кто-то должен был это сказать. Зачерпнув густую кашу, она поднесла было ложку ко рту, но съесть не успела - на улице раздалось отчаянное конское ржание. Поскольку единственную лошадь нюхач сам отпустил неизвестно в какие дали, это для всех явилось неожиданностью. На короткий миг замерев, Азира метнулась к вешалке, сдергивая с нее топор, дети шустро, как белки взбежали по лестнице наверх, Инира, бестолково задергавшись, подхватила со стола нож и встала у окна, пытаясь рассмотреть неожиданных гостей. Один лишь Надир остался невозмутимо сидеть за столом, переплетая косу.
        - Азира! - раздавшийся голос Амира заставил всех вздрогнуть. - Иди сюда, помоги нам…
        Голос у него был спокойным, а потому они, с короткой заминкой, высыпали во двор. Инира вышла последней, следом за нюхачом, привычно оттеснившим ее себе за спину. Перед домом стояли сани, запряженные двойкой лошадей, нагруженные доверху мешками с мукой - белое содержимое выступило на горловинах, припорошило настил и поистине огромные усы стоявшего перед ними человека. Рыжий, того оттенка, который немного не дотягивал до бледной зимней морковки, круглолицый, с красными от мороза щеками, он был похож на деревенского торговца, но первое впечатление оказалось обманчивым: едва Инира ступила на крыльцо, рассматривая пришельца по все глаза, как его взгляд безошибочно нашел ее, пригвоздив к месту. Мгновенно стало нечем дышать - перед глазами резко потемнело и если бы не поддержавший ее Надир, бастард бы рухнула прямо в снег.
        - Довольно! - голос Амира донесся до нее, словно издалека, но воздух начал постепенно в легкие возвращаться.
        Инира, цепляясь за мантию нюхача, встала прямо, неуверенно опираясь на дрожащие ноги и со уже со страхом посмотрела на стоявшего перед ней мага. Нелепая внешность казалась теперь насмешкой над силой, отмеренной ему.
        - Хамамбоджи, это та, о ком я говорил, - Амир словно невзначай встал так, чтобы оказаться между ними и карие, почти черные маленькие бусины глаз мага неохотно оставили Иниру в покое и обратились к графу. Ей он напомнил толстого и хитрого таракана. - Единственная наследница, кансатрон Савареши. Незачем проверять ее, нюхач все подтвердил. Инира? - он обернулся, подзывая ее к себе и девушка неуверенно шагнула вперед, настороженно следя за магом. - Это - Хамамбоджи, управляющий северными вратами Хъердаргена. Наш друг и союзник.
        «Хорош союзник, - подумала мрачно Инира, разглядывая мужчину, - Чуть не угробил главную наживку и едва не сорвал всю операцию». Определенно, они не подружатся.
        Глава 16
        Хамамбоджи предложение графа начать переворот с распространения листовок тоже не понравилось. Развалившись на усыпанной подушками лавке, он лениво достал из кожаного мешка на поясе свернутый в трубку пергамент - белый, гладкий, не чета тому, что отпечатывал на своем станке Амир - и протянул нюхачу. Инира, все еще прячась за его спиной, любопытно выглянула из-за плеча. С пергамента смотрело ее же лицо. Немного не такое, как в жизни, хотя, может быть, так она и выглядит со стороны: нежное кукольное личико, без единого острого угла, с огромными оленьими глазами, она производила впечатление святой невинности или абсолютной тряпки, как показалось Инире. Недовольно поджав губы, она отстранилась от нюхача, но зацепилась взглядом за текст под портретом и возмущенно воскликнула:
        - Но это неправда!
        - Что там? - нахмурившись, Амарант вырвал пергамент из рук Надира. Спустя минуту он поднял гневный взгляд на мага: - Это что, шутка?
        - Боюсь, что такие листовки расклеены теперь по всем главным городам Савареши, - Хамамбоджи, слегка оглаживая усы, усмехнулся. Тараканьи глазки щурились, переводя хитрый взгляд с одного на другого. - Обычного бастарда, может, никто и не стал бы искать, но похищенную невесту наследника?..
        Инира, воспринимая его слова, словно через слой ваты, продолжала следить взглядом за переходящим по кругу пергаментом. Всего несколько предложений, а ее жизнь уже в очередной раз изменилась.
        - Не думала, что король Альберт вообще знает о моем существовании, - пробормотала она в наступившей тишине, чем вызвала горькую усмешку со стороны Азиры:
        - А кто, по-твоему, избавлялся от бастардов, солнышко? Ле-Вант не зря таскал с собой нюхача - знал, что рано или поздно найдет тебя.
        - Лучший дознаватель мертв, нюхач исчез, бастард тоже, - досадливо отозвался граф. - Вывод напрашивается сам собой. Он столько времени потратил на поиски кансатрона, избавился от всех, кто имел хоть малый шанс им быть…
        - Но зачем теперь вот это? - Азира потрясла пергаментом. - Невеста наследника? Зачем?
        - Это как раз очень умно, - пожал плечами маг, хотя в его исполнении выглядело это как незначительное колыхание телес. - Одним махом убить двух зайцев - мы не сможем теперь показать ее людям, все сочтут нас обманщиками, более того, преступниками. А искать за такое вознаграждение ее теперь будет каждая собака.
        В угрюмом пораженческом молчании они переглянулись. Теперь бесполезны были все усилия Амира по созданию бумаги - что толку, если все воспримут это как шутку?
        - Возможно, это было бы лучшим выходом? - оглядев их, предложил Хамамбоджи. - Она выйдет замуж за наследника, мы получим коронованного кансатрона и защитим страну, не пролив ни капли крови.
        - Стоит ей попасть в руки короля, как за ее жизнь я не дам и ломаного гроша, - отрезал Амир, опередив возмущение Иниры. - Альберт хитер, как лиса, он никогда не допустит, чтобы бастард взошел на трон, да и править ей никто не даст.
        - Не говоря уже о том, что я не собираюсь играть роль разменной монеты, - вставила Инира, обращаясь больше к магу. Тот рассеянно кивнул, что взбесило ее еще больше: - Слышите меня?
        - А какая нам вообще разница, чего хочет Альберт? - неожиданно подала голос Азира. Все обернулись к ней. - Мы собирались подготовить людей, но можем действовать и напрямую, конечной целью всегда была коронация Иниры, так давайте сделаем это! После того, как она войдет в силу, Альберт может говорить и делать что угодно, всем будет ясно, кто является правителем Савареши на самом деле!
        - Королевская часовня находится в центре дворца, для обряда нужно как минимум семеро магов, плюс корона, которую Альберт снимет с головы только если она будет лежать отдельно от тела, - загибая пальцы для наглядности, перебил ее Амир. - И мы будем выглядеть, как захватчики, ни один гвардейский полк нас не поддержит, они попросту прикончат нас, как котят!
        Инира вздрогнула, представив себе эту картину. Хотя они говорили о ней, о ее силе, ее коронации, она не чувствовала в себе ни силы, ни магии, ни готовности через все это пройти.
        - Вот что, - Хамамбоджи прекратил играть гедониста и выпрямился на скамье. Толстое пузо нависло над коленями. - Чем дольше вы будете тянуть, тем больше дадите шансов Альберту. Неизвестно, что он еще придумает. С тех пор, как нашу главную пешку выставили на поле, счет идет на минуты. То, что до сих пор ее никто не нашел, заслуга нюхача, но под началом короля весь ковен магов - как много времени им понадобится, чтобы найти одну слабую девчонку?
        - И что нам делать? - Азира, невзирая на мага, обратилась к Амиру, но ответил ей нюхач. Его тихий, спокойный голос раздался в этой накаленной обстановке, как гром среди ясного неба.
        - Нам нужна поддержка третьей стороны. Если города выступят в нашу поддержку…
        - Градоправители одинаково ненавидят магов и королевских надсмотрщиков, им наплевать на наши дрязги, если только вы не собираетесь простить им многолетние недостачи, - фыркнул Хамамбоджи, выуживая из складок полосатого халата курительную трубку с длинным мундштуком. Из другого мешочка он достал щепоть едко пахнущей курительной смеси и набил трубку. Инира с любопытством смотрела, как табак сам собой начинает тлеть. Никто не посмел выговорить магу за вонючий зеленоватый дым, мгновенно распространившийся по комнате.
        - Не каждый король может дать им свободу, - Амиру идея Надира наоборот, понравилась. - А мы можем!
        - Правильно, начинайте разбазаривать королевское имущество, - усмехнулся Хамамбоджи.
        - Поскупиться монетой ради будущего целой страны? - ядовито парировал граф, вставая. Его внушительная фигура четко выделялась на фоне запорошенного белым окна. - Я готов на это пойти.
        - Чудесно, - проворковал Хамамбоджи, вставая. - Полагаю, начнем с самого далекого от столицы?
        - С самого недовольного, - перебил его нюхач, уставившись своими слепыми глазами прямо на мага. - С Хъердаргена.

* * *
        Они выдвинулись в путь уже глубокой ночью. Иниру, измазанную сажей и закутанную в несколько слоев шкур, усадили в телегу между мешками с мукой. Под ней, вторым дном лежали чехлы с бумагой, от продажи которой Амир хотел выручить немало денег. План менялся стремительно, но все, казалось, были к этому готовы, первоначальное оцепенение прошло и заговорщики развили бурную деятельность. Хамамбоджи связался с другими магами, к удивлению Иниры, оказалось, что немалое их количество прекрасно осведомлено о реальном положении дел в королевстве и более того, согласно помочь.
        Рядом с Инирой в телегу усадили детей, на козлы сел Хамамбоджи, Азира и Амир шли пешком, а нюхач и вовсе ушел раньше - ему, с его специфической внешностью нельзя было появляться в крупных городах, а миновать Хъердарген они никак не могли. Этот город был последним оплотом цивилизации на пути в горы, территорию которых Савареши хоть и считало своей, но на деле она никогда таковой не была. Разрозненные горные кланы лишь формально подчинились королю, не соблюдали законов страны и не давали разрабатывать ни одну драгоценную жилу в их владениях. Горы оставались неприступной территорией, с которой у Хъердаргена хватало проблем. Горные стражи, призванные защищать горожан, также на деле оказались неуправляемыми: выпустив их однажды для устрашения воинственных соседей, загнать обратно снежных чудовищ уже не смогли. Территорию города постоянно охранял с десяток магов, а в Академию регулярно приходили запросы на вакантные места. Несколько камнедобывающих рудников находились прямо в черте города, растянувшегося между подступающими горами и Северным морем, что тоже не способствовало довольству горожан,
поскольку на шахты сгоняли преступный сброд со всей страны. Все это Инира узнала от Амира за время их долгого и скучного пути - лошади еле брели, хотя мешки с мукой на поверку оказались наполнены едва на половину - лишь бы создать видимость. Безжизненный, абсолютно белый пейзаж вокруг нагонял тоску и редкие словно вымершие деревеньки не способствовали поднятию настроения. Они обогнули крюком постоялый двор, оставив за спиной мертвого Ле-Ванта и снова вернулись на тракт. На одинокую телегу с уставшими путниками дозорные внимания не обращали и Инира мало помалу успокоилась.
        - Город живет морем, если оно позволяет, - когда Амир замолчал, Хамамбоджи вытянул на свет божий свернутую в трубку карту города, перебросив ее Инире. Та осторожно развернула пергамент замерзшими пальцами. - За одну зиму население может сократиться вдвое, если лед встанет раньше или пираты озвереют. А теперь, когда король собирает армию, налоги взлетели… Градоправитель уже не одну депешу магическим вестником посылал, но Альберту не до нашего городишки, у него война под боком.
        - Если мы перетянем на свою сторону города, ему ничего не останется, кроме как согласиться на наши условия, - удовлетворенно заметил Амир. - Он не сможет бросить армию на нас, когда на самой границе стоят даорейцы.
        - Да, но как мы это сделаем? - спросила Инира, нервно сворачивая карту. Дастан и Алира спали, обнявшись под тяжелой овечьей шкурой у нее под боком и она старалась не смотреть на них, испытывая чувство вины за то, что собиралась разрушить их теплый мирок, ввергнув Савареши в пучину войны.
        - Когда они поймут кто истинный правитель Савареши, выбора у них не будет, - устало, в который уже раз повторил Амир, но сегодня Инира не собиралась принимать его слова на веру:
        - Это понятно, но КАК мы убедим их? - настойчиво продолжила она. Дорога пошла вверх, а это означало, что город уже близко. Она заметила вездесущих чаек над голубой неровной линией гор. - Мой дар… Не из тех, что видно невооруженным глазом.
        - У нас есть нюхач, - отрезал Амир тоном, говорящим, что расспросы следует прекратить. Инира поджала губы, но промолчала - они перевалили через перевал и в нос ударил горький, соленый запах моря. Хъердарген раскинулся внизу, затянутый сизой дымкой гномьих плавилен, сливаясь цветом с темным льдом неподвижного Северного моря, черным камнем гор.
        - Мы пройдем в город отдельно, встретимся у тебя, - тихо сказал граф, набросив серые, сливающиеся с общим унылым пейзажем, плащи, они свернули на боковую тропу, где лошадь пройти не могла.
        Инира проследила за ними до тех пор, пока различал глаз. Солнце, и так едва выглядывающее из-за туч, в котловину не проникло и вскоре город и дорога потонули во тьме. Она покачивалась в ускорившейся телеге, используя зеленовато тлеющую трубку.
        Хамамбоджи, как ориентир и думала о том, сколько возможностей было упущено. Если бы только у них было больше времени, Приаш научил бы ее контролировать дар и Инира могла бы хоть что-то противопоставить слепой уверенности Амира или хитрому ожиданию мага. Теперь же она чувствовала себя щепкой, которую подхватили бурные воды реки. Несмотря на почти благоговейное отношение графа, он относился к ней скорее как к средству, нежели человеку и любые попытки подать голос попросту игнорировались. Глухое недовольство грозило превратиться в откровенную ненависть ко всем участникам этого забега и Инира с трудом сдерживалась, чтобы не наговорить того, о чем потом пожалеет. Она беззащитна - и в этом ее главная проблема. У нее нет и не было ни единого козыря в рукаве.
        На ночлег решено было остановиться у Хамамбоджи.
        Скрипя каждой спицей в колесе, их телега подъехала к главным воротам города. Сонные стражники только окинули ленивым взглядом тучного рыжего мельника с детьми и пропустили их, даже не осмотрев мешки. Никому не хотелось копаться в муке, которая белым облаком окутывала телегу. Замершая в ожидании Инира ощутимо расслабилась.
        Проехав по темным и пустынным улицам города насквозь, они выбрались с другой его стороны - Северные ворота представляли собой хорошо укрепленную каменную стену высотой в пятнадцать метров с подъемным заслоном из толстого, испещренного рунами железа. К самой стене прижался двухэтажный каменный особняк, обнесенный высоким забором.
        - Прошу, - насмешливо прищурившись, Хамамбоджи с несвойственной ему прытью соскочил с козел, едва они въехали во двор, и подал руку Инире. Та с некоторой опаской приняла эту помощь. Алира и Дастан выбрались самостоятельно.
        - Неужели никто не узнал вас на въезде? - слегка сиплым от долгого молчания голосом спросила она, поднимаясь вслед за магом по высокому крыльцу. Входная дверь - тяжелая, украшенная искусной резьбой - неожиданно распахнулась, мимо пронесся сгусток тьмы и мешки с мукой буквально вылетели из телеги, плюхнувшись точно в центр двора.
        - Они видят только то, что я позволяю… Куда? - рявкнул Хамамбоджи, усы гневно встопорщились. - Под навес, дурень! Извините, птичка, эти слуги ничего не могут сделать с первого раза…
        С этими словами он буквально втолкнул их в дом.
        - Дети, руками ничего не трогать, по комнатам не шастать, - пока Инира потрясенно вертела головой, маг стянул с себя пропитанные мукой шапку и полосатый утепленный полушубок, в котором становился еще толще. Брошенные на пол они тут же исчезли. - Ваша комната на втором этаже справа. Госпожа Избранная, - прозвучало это издевательски, - ваши покои по лестнице налево, первая дверь. Асимат!
        Последнее видимо, было каким-то заклинанием, потому что в ту же секунду перед Инирой материализовалась хрупкая маленькая девушка с перепуганными глазами.
        - Проводи наших гостей, - бросил Хамамбоджи, скрываясь за высокими дверями справа от них.
        Они молча, сбитые с толку царящими здесь порядками, проследовали за девушкой. Дастан жался к Инире и она ободряюще сжала его руку. Конечно, они боялись - без родителей, в полной неизвестности…
        Возможно, желая успокоить их, а может, саму себя, но Инира решила остаться с детьми и из их комнаты уходить отказалась. Она не доверяла Хамамбоджи, он казался ей слишком хитрым, слишком самодовольным…
        Служанка ничего не сказала и, выглянув в коридор, Инира увидела, как она в одиночестве дошла до предназначенной ей комнаты, молча ее открыла и также молча закрыла, а затем просто исчезла - истаяла в воздухе, словно ее и не было. Противные мурашки пробежали по коже, и Инира захлопнула дверь. Потом подумала и придвинула к ней стул, подперев ручку так, чтобы ее нельзя было повернуть с той стороны.
        - Где мама с папой? - Алира, обнимая брата, забралась на широкую, занимавшую половину комнаты, кровать. Очевидно, спать всем троим придется на ней, впрочем, места там хватает.
        Не зажигая свет, Инира пробралась к детям. Она чувствовала себя выжатой, как лимон, не столько физически, сколько морально.
        - Они будут утром, обещаю, - абсолютно не веря в свои слова, сказала она, накрывая Дастана одеялом. На улице уже начинало светать - тьма больше не была непроглядной, сменившись синеватыми сумерками и на этом фоне было явно видно, как дернулась ручка двери. Пару раз повернулась, но стул держал ее надежно и на этом все закончилось. Еще немного понаблюдав за дверями, Инира сдалась на милость усталости и закрыла глаза, проваливаясь в сон.

* * *
        Утром она проснулась в одиночестве. Впервые за несколько дней выглянувшее солнце заглядывало в высокое стрельчатое окно спальни, вызолотив персиковый ковер на полу и оббитые бежевым шелком стены. При свете дня комната уже не казалась такой угрюмой и чувство опасности показалось теперь просто глупостью.
        Судя по положению солнца, время уже приближалось к обеду и Инира, умывшись, спустилась вниз. Алира и Дастан нашлись в бальной зале - огромном пустом помещении, рядом обнаружилась столовая, где уже собрались все остальные. В домашней обстановке Хамамбоджи выглядел как шейх в гареме - только вокруг него стояло трое слуг, один из которых обмахивал раскрасневшегося господина опахалом их переливающихся зеленых перьев, другой, согнувшись в низком поклоне, да так и застыв, держал на золотом подносе кувшин, третий подносил на вилке наколотый кусок мяса ко рту мага.
        - Доброе утро, - осторожно поздоровалась Инира, входя. В нарочито богатой обстановке она чувствовала себя неуютно, отвыкнув от этого. В последний раз она была в таком доме еще в детстве, до того, как их выбросили из столицы и, хотя мать приложила все усилия, чтобы научить дочь манерам, в своей нелепой, снятой с чужого плеча одежде, бастард чувствовала себя лишней. Даже Амир и Азира преобразились, словно и не было этих десяти лет изгнания - в простом голубовато-сером утреннем платье графиня выглядела так, словно не держала в руках ничего тяжелее ножа для мяса. Только слишком широкий разворот плеч, да перекатывающиеся тугие мышцы на руках, которые не скрывал узкий рукав платья, говорили о том, что эта женщина осталась прежней. Граф, без камзола, в белоснежной сорочке навыпуск, сидел напротив Хамамбоджи, закинув ступню на колено другой ноги и откинувшись в глубоком кресле. Неровная длинная борода исчезла, уступив место тонким усикам и ухоженной эспаньолке, в которой проглядывали нити седины.
        - Завтрак уже остыл, - попеняла Азира, кивая на стул рядом с собой. Они сидели отдельно от мужчин, на другой стороне стола и ее явно это раздражало, судя по тому, какие взгляды она бросала на мужа.
        - Я что-то пропустила? - проигнорировав это замечание, спросила Инира, намазывая масло на тончайший тост. Давешняя молчаливая девушка тут же материализовалась рядом, бесшумно наливая кофе в микроскопическую чашку. Инира благоговейно вдохнула терпкий запах. Подобная пища была доступна только богачам… Или магам.
        - Мы больше не в забытой богами глуши, - покачала головой Азира. Убранные в свободную косу волосы едва заметно волнились, в прядях проглядывали розоватые жемчужные нити. - Здесь нужно следить за каждым своим шагом. Утром приходили посетители - ты бы застала их, если бы встала вовремя.
        - Кто? - мысленно дав себе тумака, коротко спросила Инира.
        - Местная знать, пара графов, - женщина передернула плечами, давая понять, что она не слишком высокого мнения об аристократии Хъердаргена. - Общими усилиями они вряд ли наберут и сотню воинов, обычные торговцы, купившие титул. Но могут помочь с градоправителем.
        - Когда мы встретимся с ним?
        - Когда нас пригласят, - вздохнула Азира, наблюдая за тихим разговором графа и мага. Очевидно, без магии не обошлось, потому что слышно ничего не было. - Впрочем, может, и хорошо, что все происходит… Не сразу. Есть время подготовиться.
        Подготовка была, очевидно, спланирована, пока Инира спала - сразу после завтрака дом наводнили портные. Иниру и Алиру поставили на невысокие табуретки, раздели до белья и приказали застыть на месте, добрых два часа обмеривая все, что можно и недовольно цокая языками, когда стандарты не дотягивали до совершенства. Инира оказалась обладательницей слишком коротких рук и маленького роста, отчего ей тут же были подобраны туфли на высоком каблуке, ходить в которых было сущее мучение, к Алире, по причине возраста, претензий было меньше. Затем последовали: подбор фасонов, цветов и тканей, тщательное выскабливание всего тела в бане, завивка горячими магическими щипцами, от которых волосы становились волнистыми на целый месяц (Инира, обрадовавшись было своей естественной кудрявости, была безжалостно высмеяна, усажена на стул и обработана устрашающего вида утюжками, отчего волосы стали тусклыми, но прямыми), затем последовали маски и масла для тела и волос и, наконец, когда они были готовы упасть без сил, в комнату скользнула служанка с двумя простыми платьями без корсетов - стального цвета для Алиры и
весеннего зеленого - для Иниры. Волосы их в пять минут были уложены в высокие, но свободные пучки, перевиты серебряными нитями и с тем девушки были отпущены на свободу. Вывалившись в коридор, они увидели Дастана - мальчик выглядел бы сущим ангелочком в белых кальсонах и длинном голубом, с золотыми пуговицами сюртуке, если бы не заплаканное насупленное личико и колтун в пшеничных волосах. Очевидно, слугам было оказано достойное сопротивление.
        Поскольку время ужина уже прошло, их проводили в библиотеку, где остальные собрались на вечерний чай с пирожными. Само помещение было огромно, но шкафы с книгами стояли так, чтобы создавать отдельные ниши, и в итоге передвигаться по библиотеке было все равно, что по лабиринту. Закоулки освещались плохо, свет люстры сюда почти не доходил и Инира, не желая отбить себе все ноги, с облегчением выскользнула из туфель, в которых покачивалась, как корабельная мачта. Остальные нашлись в дальней нише - у единственного на все помещение камина, расположившись вокруг небольшого столика.
        - Леди Аукаро, вы очаровательны, - сладко улыбнувшись (отчасти потому, что рот у него был забит зефиром), Хамамбоджи, тем не менее, не соизволил встать, чтобы подвинуть ей стул - за него это сделал слуга. - И ваша дочь, разумеется, тоже…
        Имен детей он так и не запомнил, чем заслужил гневный взгляд Азиры.
        - Ну, теперь, когда вы съели все, что могли, может, перейдем к делу? - раздраженно осведомился граф, которого явно раздражало безделье. К чаю и пирожным он не притронулся, отвоевав себе угол стола и закопавшись в ворохе бумаг.
        - Пока градоправитель дозревает, предлагаю воспользоваться моментом и научить нашу птичку паре трюков, - когда Амир закончил подписывать размноженные магически письма, и каждое из них было свернуто и помещено в тубус, Хамамбоджи повернулся к ней. Влажное полотенце мелькало в толстых, липких пальцах, но глаза смотрели остро, цепко отмечая ее реакцию.
        - Каким именно? - граф оставил горку тубусов на столе и тоже повернулся к ним. - Азира, дети.
        Игнорируя недовольство детей, та быстро увела их из комнаты. Они остались втроем.
        - Иметь в запасе нюхача, конечно, хорошо, но было бы неплохо, если бы она и сама могла что-то показать, - неопределенно покрутив растопыренной пятерней, маг дотянулся до писем и, повинуясь взмаху его руки, они тут же со стола исчезли. - Что ты умеешь, девочка?
        - Леди Нокт, - перебила его Инира, внутренне замирая от страха. Но ей до печенок надоели прозвища, которыми ее одаривали все, кому не лень. Ле-Вант, словно издеваясь, называл ее «Драгоценная», Хамамбоджи, казалось, вообще не знает ее настоящего имени. - И попрошу не забывать, что я выше вас по статусу.
        Воцарилась нехорошая, полная тревожного ожидания тишина. Хамамбоджи застыл, удивленно расширив глаза, словно вот-вот достанет очки из кармана и попытается рассмотреть, что же это такое мелкое посмело на него тявкнуть. Но вместо этого маг оглушительно расхохотался, запрокинув голову. Пять подбородков заходили ходуном, цветастый фиолетово-бирюзовый камзол едва не лопался на толстом трясущемся пузе. Инира смотрела на него с плохо скрываемым отвращением.
        - Вот это я понимаю, кансатрон! - наконец, вытерев слезы белоснежным шелковым платком, выговорил Хамамбоджи. - А, Амарант, как вам?
        - Восхитительно, - прямо противоположным тоном высказался Амир. - Но неуместно.
        - Мы этим займемся, - фыркнул маг, хитро щурясь на Иниру. Та ответила ему злобным взглядом. - Моя дорогая, боюсь, с градоправителем нам понадобится другая стратегия. Лорд Норран человек властный, перечить ему в открытую было бы самоубийством. Но и за слабым он не пойдет. На всех Северных землях нет более могущественной силы. За ним стоит флот, если он выставит ультиматум королю, остальные города пойдут за ним.
        - Уверенность, спокойствие, уважение, твердая воля, - припечатал граф.
        Под этим девизом Инира провела следующие три дня, чувствуя себя крысой, которую натаскивают выискать сыр в лабиринте. По мнению мага, градоправитель сочтет оскорблением, если за кансатрона будут просить посторонние.
        - Он пойдет за ней, только если поверит, что наша птичка - сильнее, - твердил Хамамбоджи, каждый раз, как Амарант начинал возражать. Имеющийся план не нравился никому из них и в первую очередь - самой Инире. Идея меряться силами с Норраном заранее казалась ей провальной.
        - Главное - не показывать слабости, - не терпящим возражений тоном натаскивал ее Амир. Библиотека превратилась в форпост, где Инира сидела безвылазно, а остальные приходили набегами, не принося с собой ничего хорошего.
        - Спина всегда должна быть прямой, иди так, будто трон уже у тебя в руках! - Азира взялась сделать из нее королеву за пару дней и Инира, затянутая в корсет, часами выхаживала на высоких каблуках по расчищенному от ковров паркету библиотеки. - И убери это затравленное выражение из глаз!
        - Ты слишком высокомерно смотришь, - перебивал ее Хамамбоджи, наблюдая за мучениями бастарда с мягкой кушетки у камина. - Норран воспримет это как вызов, а он должен захотеть пойти за тобой!
        - По-моему освобождение от налогов - достаточный довод, - холодно отзывался граф из-за стеллажей: оккупировав одну из ниш, он вел активную переписку.
        - Это сладкая обертка для горькой пилюли, если начнется война, ему потребуется нечто большее…
        С этого момента обычно начиналась ожесточенная перепалка, а Иниру в срочном порядке уводили в бальный зал, где уже ждали другие экзекуторы.
        - Ты несколько лет не выходила в свет, - объяснила Азира, вставая рядом с ней. - Сейчас в моде дуплер, он просто танцуется, если тебя обучали танцам, то проблем не возникнет… Спину прямо!
        - Мы собираемся танцевать? - пытаясь незаметно отлепить намертво прилипший к коже край туфли, спросила Инира, наблюдая, как кружатся в танце Дастан и Алира, которых также обучали. И впрямь, достаточно просто… - Или воевать?
        - Лорд Норран медлит, а у нас нет времени, - отозвалась Азира со вздохом. - Хамамбоджи достанет приглашения на прием в поместье лорда, попробуем подобраться ближе.
        - Вы же говорили, что мне нельзя показываться! - воскликнула Инира. Их поставили в пару, обучая простейшим шагам. Два вперед, два в бок, поворот, смена партнера… - Хотите, чтобы меня продали?
        - Успокойся, все будут в масках, - бросила Азира. - Они отмечают имболк, это традиция…
        Иниру это мало успокоило.
        - И как я должна подобраться к Норрану? Я не могу за время танца выложить все как на духу и надеяться, что это его впечатлит! - бушевала она, вернувшись в библиотеку и под укоряющим взглядом Азиры сбрасывая туфли. Кровавые мозоли на ногах уже мало ее беспокоили, но метаться по комнате на каблуках было несподручно.
        - Вряд ли у него будет время для танцев, слишком много просителей обычно просачивается на такие приемы, - скептично отозвался Амир. - Скорее всего, весь вечер он проведет в кабинете.
        - И уж конечно он не откажет в приватной беседе главному магу города, - беспечно отозвался Хамамбоджи, подзывая слугу. Тот согнулся в поклоне, держа в руках маленькую инкрустированную коробочку. Когда она распахнулась, по комнате поплыл густой сандаловый запах, от которого у всех присутствующих зачесалось в носу. Взяв оттуда несколько металлических шариков, маг начал перебирать их в потных руках, посылая по комнате едва слышный перезвон.
        - Поэтому я и предлагаю пойти всем вместе…
        - Это вряд ли возможно, - тоном на несколько октав выше, что говорило об иссякающем терпении, возразил Хамамбоджи. - В кабинет пропускают только по одному, лорд не дурак и заботится о собственной безопасности…
        Этот разговор, в той или иной его вариации, повторялся за три дня не один раз и сводился всегда к одному - в какой-то момент Инира останется один на один с лордом Нарраном и только от нее будет зависеть, поверит ли он им.
        - Мы сделаем из тебя королеву, научим всему, что нужно говорить, он обязан клюнуть на наживку! - твердил Хамамбоджи, заставляя ее заучивать речь.
        На третий день невыспавшаяся, злая Инира не выдержала. Вырвавшись из цепких лап очередной швеи, подгонявшей платье, она подскочила к магу:
        - По-вашему, это шутки?! Я не наживка! И это не игры - на кону чужие жизни, моя жизнь! Требуется нечто большее, чем красивая обертка!
        - О, дорогая, уверяю, вашей жизни ничего не угрожает, вы слишком ценный экспонат, - ничуть не дрогнув от ее крика, флегматично ответил маг, шевельнув густыми усами. Инира испытала жгучее желание выдрать ему рыжие волосенки и сжала кулаки.
        - Меня зовут леди Нокт! - прошипела она не хуже подколодной змеи и выскочила из библиотеки.
        - У вас перерыв полчаса, после жду на репетицию! - донеслось до нее.
        Стремительной тенью проскочив огромный холл и бальную залу, Инира выскочила в зимний сад. В легком шелковом платье здесь было прохладно, но ее трясло от злости и внешний дискомфорт - последнее, о чем думала девушка. Бледное зимнее солнце почти не проникало через покрытые изморозью стеклянные купольные стены сада. Хъердарген - не тот город, в котором можно было выращивать цветы посреди зимы, но для мага уровня Хамамбоджи не было ничего невозможного и розы перемежались с мягкими ветками туи или колючего можжевельника, а высокие перегородки густо оплетал плющ. Только сюда еще не добралась кипучая деятельность по подготовке переворота и потому, нервно покурсировав из стороны в сторону, Инира все же сдалась перед царящим в саду сонным спокойствием и уселась на скамью, выравнивая дыхание. Посмотрела на свои дрожащие руки и скривилась - ни спокойствия, ни уверенности… Ближе всего к тому и другому было сейчас чувство безысходности, заставлявшее ее все же продолжать работать с Хамамбоджи. Амир правильно сказал - у них не было выбора. Некуда бежать: ее портрет на каждом столбе, король ищет ее, Приаш мертв,
она за многие лиги от дома и матери…
        Инира не была наивна - она понимала, что даже если сбежит от Амаранта, ничего хорошего в незнакомом городе ее не ждет. А потому предпочитала держаться за пусть не друзей, но союзников. Но Хамамбоджи…
        Уже вечером, вернувшись из библиотеки вымотанная постоянными повторениями одного и того же, она тихонько постучалась в спальню к Амиру и Азире.
        - Мы можем поговорить?
        - Проходи, - устало отозвался Амир. Инира прошла в освещенную только светом камина спальню. - Садись, вина?
        Сидя на коленях у мужа, Азира дотянулась до низкого столика и плеснула в кубок красного вина. Оно у мага было отменным - как и все, что касалось еды или любого другого удовольствия.
        - Как вы встретили Хамамбоджи? - под пристальными взглядами супругов она отпила глоток, чувствуя, как тепло распространяется от горла к пищеводу и вместе с ним приходит долгожданное расслабление.
        Азира понимающе фыркнула:
        - А что, не нравится?
        - Он… - Инира запнулась, не зная, как объяснить чувство, каждый раз возникающее у нее при виде мага. - Я не доверяю ему.
        - Мы не в том положении, чтобы выбирать союзников, - раздраженно отозвался Амир, выстукивая пальцами по подлокотнику кресла. С тех пор, как они остановились у Хамамбоджи, он редко бывал вообще чем-либо доволен. Очевидно, переписка не приносила тех плодов, на которые рассчитывал граф.
        - Но точно ли он союзник? - вырвалось у Иниры.
        - Он понимает необходимость законного короля, не раз помогал нам и был верен все эти десять лет, - ответила за мужа Азира, чуть сжав его напрягшееся плечо. - Не время сомневаться, тем более что повода он не давал.
        Спорить с этим было сложно, тем более, что она сама пока не заслужила и толики такого доверия и Инире ничего не оставалось, кроме как уйти.
        - Мне кажется, он принесет большую беду, - уже открыв дверь, она все же решила сказать. - Может, он не предатель, но… Я чувствую, что-то надвигается и он с этим связан.
        - А от самой себя вы ничего не чувствуете, леди Нокт? - огрызнулся Амир, потеряв терпение. - Потому что я тоже это чувствую, когда смотрю на вас.
        И в чем-то он был прав. Она была источником грядущих перемен и глупо надеяться, что они пройдут для всех безболезненно.
        Сделав глубокий вдох-выдох, Инира отправилась к себе. Днем она всегда на виду, зато ночь была всецело ее. И она посвящала ее магии.
        Привычно подперев дверь стулом, бастард вытащила из-под матраса две толстых книги. Одна из них была учебником по магии духа - очевидно, когда-то Хамамбоджи сам учился по нему, а вторая - о простейших ментальных воздействиях. Обе книги были тайком утащены из библиотеки и спрятаны.
        У Иниры не было времени научиться магии. Она слишком мало провела в Академии Одаренных, слишком беспечно относилась к занятиям, не предполагая, что когда-нибудь ей могут пригодиться эти знания. Она понятия не имела к какой области относится ее дар, но легенды о Королевских Дарах говорили о возможности повелевать судьбой, а потому выбор пал на духовную сферу в надежде, что учебник сможет научить ее хоть немного контролировать свои способности. Книга о ментальных воздействиях служила другой цели - несмотря на то, что надежды увидеть лорда Приаша живым уже почти не осталось, Инира по неясным для себя причинам никак не могла об этом забыть. Может быть, потому что не видела его смерти собственными глазами, может это попросту глупое нежелание смерти единственного человека, который пытался ей помочь, но в любом случае, неясное беспокойство ее не оставляло. Словно по натянутой между ними струне кто-то то и дело ударял пальцами - струна дрожала, уходя в темноту, а Инира просыпалась в смятении и беспокойстве. Не доверяя Хамамбоджи, спросить его о лорде-директоре она не рискнула и теперь тщетно пыталась
пробраться через заумный слог книжки в надежде найти ответы на свои вопросы.
        Правда, получалось пока слабо.
        Устало привалившись к спинке кровати, она сощурилась, вчитываясь в строки учебника, и с негодованием перевела взгляд на лежавшую рядом подушку. Три другие уже лежали в противоположном углу комнаты, заброшенные меткой рукой. К сожалению, дар был ни при чем - он молчал, хотя она перепробовала все, что возможно в попытке заставить события изменить свой привычный ход. Лишь однажды подушка, вместо того чтобы лететь четко в цель, неожиданно рухнула прямо за кроватью, зацепившись краем за балдахин. Только непонятно, было ли это проявление дара, нашедшего лазейку в траектории полета или же дело в неловкости самой Иниры. Она никаких изменений в себе не чувствовала, курительные свечи, стащенные у Хамамбоджи, вызывали тошноту, а на этапе медитации чаще всего засыпала, вымотавшись за день.
        - Асимат? - сдавшись перед необходимостью помощника, Инира выглянула в коридор и тихонько позвала. Хрупкая, словно прозрачная девушка появилась перед ней так внезапно, что Инира еле сдержалась, чтобы не отшатнуться. - Можешь мне помочь?
        Молча проскользнув мимо нее в комнату, Асимат застыла в полупоклоне.
        - Делать ничего не нужно, просто стой спокойно, хорошо? - попросила Инира и, дождавшись кивка, сощурилась, рассматривая девушку. Раньше иногда удавалось почувствовать исходящую от человека угрозу - эту сторону дара она знала лучше - и теперь Инира пыталась вновь пробудить его, надеясь, что одно потянет за собой другое.
        Первое время ничего не происходило. В молчаливой полутьме Инира обошла служанку по кругу и не удержалась от вопроса:
        - Ты человек?
        - Нет, госпожа, - пожалуй, это был первый раз, когда она слышала голос девушки. Он был столь же бестелесен, как и она сама, похожий на шелест листьев за окном ее дома.
        - А кто тогда? - сдавшись, Инира уселась на кровать, с любопытством рассматривая Асимат. Та неуверенно пожала плечами, бледное личико стало совсем несчастным.
        - Не знаю, госпожа…
        - Как это? - опешила бастард.
        - Я создана для служения, госпожа, - прошелестела Асимат, низко опуская голову. - Меня не существует, пока кто-то не позовет.
        - Это Хамамбоджи создал тебя? - изумилась Инира.
        - Нет, госпожа, - девушка снова волнообразно пожала плечами. - Я была здесь задолго до него. И буду служить всякому, кто позовет.
        - Оч-чень интересно… - пробормотала Инира, прикидывая, как это можно использовать. То, что в доме был кто-то, не подчиняющийся лично Хамамбоджи, ее безмерно обрадовало. - А вне дома ты можешь находиться?
        - Нет, госпожа, - едва слышно ответила служанка.
        Это определенно следовало обдумать.
        - Можешь проследить, чтобы никто не зашел ко мне ночью? - решив воспользоваться моментом, Инира забросила книги под кровать и забралась под одеяло. Служанка истаяла в воздухе, оставив после себя тихое:
        - Конечно, госпожа…

* * *
        Праздник Имболк ежегодно отмечался на севере, несмотря на то, что церковники всегда были против этого. Но до Хъердаргена Церковь Великих Душ так и не смогла добраться - слишком далеко и слишком холодно. Хотя храм был, популярностью он не пользовался, а вопли храмовников быстро потонули в царящей на улицах суете. Казалось, весь город высыпал на улицы. Одетые в вывернутые наизнанку тулупы, с привязанными собачьими хвостами, измазанные сажей, люди бесновались вокруг разожженных на площадях костров, стремясь напугать вылезающую на изломе зимы нежить. Их карета с трудом двигалась в толпе вопящего и улюлюкающего народа и того и гляди готова была остановиться.
        - Нужно было нанять охрану, - недовольно гримасничал Хамамбоджи, целиком занимая целую лавку. Инира, Азира и Амир сиротливо заняли оставшуюся, что было непросто, учитывая вычурные наряды. Надевать их было сущим наказанием, но, пожалуй, того стоило. Азира в пышном белом парчовом с золотом платье выглядела как воинственная амазонка - золотые наручи, неуместные в любом другом наряде, отлично подошли к этому. Маска совы, покрытая позолотой, сверкала на солнце. Иниру было решено не наряжать в громоздкие наряды - она с трудом удерживала вес тяжелых юбок, да и выглядела в них нелепо. Впрочем, даже ради богатого, но простого наряда пришлось выдержать целую баталию с Хамамбоджи, стремившегося нацепить на нее как можно больше драгоценностей. В итоге обошлись серебром и жемчугом, искусно вплетенными в скрученные улитками косы. Непривычно открытые плечи и шею сейчас укрывал меховой палантин, в который она нервно зарылась пальцами, увидев стоявших на воротах стражников. Поместье находилось за городом и едва они выехали через западные ворота, карета пошла быстрее. Копыта лошади звонко цокали по выложенной
камнем дороге.
        Пригласительные сделали свое дело - их пропустили, даже не досматривая карету.
        - Спину прямо, подбородок не задирать, веди себя уверенно, но не высокомерно, - давала последние наставления Азира, надевая маску. Инира натянула свою - лисья мордочка из тончайшего витого серебра.
        - Маску не снимай, пока не окажешься в кабинете лорда, я дам тебе знак, когда нас вызовут, - Хамамбоджи огладил себя по свисающим бокам, приминая торчащий камзол и, дождавшись пока слуга откроет двери, церемонно вышел.
        - Если вдруг Норран не согласится, если вызовет охрану… - Амир в последний момент удержал ее за локоть, пользуясь единственной возможностью поговорить. - Надир выведет тебя, в город не возвращайтесь, бегите к побережью, мы выберемся сами и встретимся в таверне «Ледяная бутылка». Удачи.
        Нервно кивнув, она выбралась из кареты вслед за магом. Тот закатил глаза, увидев ее смятенный взгляд через прорези маски, и цепко ухватил за руку, зажав между локтем и пухлым, похожим на тесто туловищем.
        - Улыбайтесь, дорогуша, мы же приехали веселиться, - сладко посоветовал он, протаскивая ее через несколько пролетов длинной лестницы, ведущей ко входу в дом. Через каждые три ступени стояли слуги в ливреях, образуя живой коридор. Поместье лорда Норрана было классическим образцом северной архитектуры Савареши - каменный трехэтажный саркофаг, обнесенный высоким забором, увенчанный небольшой куполообразной голубятней, из которой периодически вырывались синие искры - верный признак того, что голубей магически стимулировали на полеты в любое время дня и ночи.
        Бальный зал находился на первом этаже, выходя небольшими, расположенными слишком высоко, чтобы до них можно было добраться, окнами на пустынный, покрытый снегом сад - Инира заметила обернутые льняными покрывалами кусты и узкие, прочищенные от снега тропинки через единственную выходящую в сад дверь. Она то и дело открывалась, выпуская гостей, и клубы пахнущего озоном пара ненадолго освежали атмосферу в зале, где дышалось с трудом от смеси запахов пота, свечной гари и смешавшихся дамских парфюмов.
        Народу было много и все стулья вдоль стен уже были заняты. В дальнем углу расположились музыканты, а рядом с ними - несколько арочных проемов, за которыми виднелись столы. Пока что в проемах застыли невозмутимые слуги.
        - Где лорд? - отдышавшись и немного привыкнув ко всеобщей суматохе, Инира обвела взглядом зал.
        - Вон он, - Хамамбоджи кивнул на высокого мужчину в центре зала, кружащего в танце девочку лет десяти в розовом платьице.
        Норран оказался именно таким, каким его представляла Инира - лет пятидесяти, высокий, но фигура уже начала сдаваться под гнетом лет, наметив зарождающееся брюшко и лишив его той стремительности и подвижности, которая, очевидно, была свойственна лорду. С чем время не смогло справиться, так это с военной выправкой, очевидной всякому, кто хоть раз видел градоправителя. Даже танцуя с девочкой он выглядел несгибаемым, волевым человеком. На лице едва прикрывала глаза серая бархатная маска.
        Инира сглотнула. Заготовленная речь вдруг показалась ей насмешкой над ним. Такой, как он, не купится на их уловки, ему нужна правда и никакие уговоры не помогут… Хотя, если Норран согласится, лучшего союзника нельзя и желать.
        - Я пойду запишусь на прием, а ты подберись поближе, понаблюдай за ним, - тихо сказал Хамамбоджи и с несвойственной для него ловкостью исчез. Оставшись одна, Инира огляделась, пытаясь понять, к какой компании прибиться. Вон стайка молодых магов - их видно по странным, неуместным на балу нарядам и вызывающему поведению, громкий смех доносился даже до Иниры. К ним она не пойдет - маги к градоправителю не сунутся, им он ни к чему. Есть еще одна компания - стайка щебечущих девиц на выданье, но у каждой есть довесок в виде похожей на цербера дуэньи. Эти то уж точно заметят нового члена их тесного круга, непременно спросят где ее сопровождение.
        Она заметила входящих в зал Амира и Азиру, но тут же от них отвернулась - никто не должен связать их вместе, если вдруг…
        Танец закончился и заиграла новая музыка - дуплет. Отлично, хороший способ подобраться поближе к лорду.
        В дуплете традиционно участвовали все присутствующие, а значит, приглашения не требовалось, чем Инира и воспользовалась, вклинившись в ряд хихикающих девушек. Музыка на секунду смолкла, давая возможность выстроиться в две ровные линии и в следующую секунду заиграла с удвоенной силой. Инира шагнула вперед, с улыбкой касаясь кончиками пальцев кисти своего случайного партнера. Он оказался слишком высок, но она через два такта ловко сменила его, вызвав небольшое возмущение в центре танцующих. Следя за передвижениями лорда, Инира продвигалась к нему. Третий партнер, четвертый, пятый, лорд все ближе, однако она с разочарованием заметила, что танцует он по-прежнему только с девочкой, звонко смеющейся в его объятиях.
        На седьмом партнере танец закончился, оставив Иниру в каких-то метрах от градоправителя. Но стоять на одном месте тоже не выход - гости начали разбредаться, снова разбиваясь на отдельные группки, и она могла остаться посреди зала в одиночестве, что привлекло бы лишнее внимание.
        Сдерживая досаду, бастард вернулась к стене, наблюдая за Норраном. Несколько раз к нему подходил кто-то из гостей, но он лишь отмахивался, полностью поглощенный ребенком, пока, наконец, не подошла одна из нянек, судя по синей униформе, и не забрала девочку. Только тогда лорд соизволил обратить внимание на гостей и начал медленно пробираться через зал к выходу на лестницы - очевидно, начиналось время приемов. Где же Хамамбоджи?
        Пока она слонялась вдоль зала, ее несколько раз приглашали на танец - очевидно, наличие масок отодвигало рамки условностей на второй план и одиноко стоящая девушка не вызывала такого неодобрения, какое вызвала бы в любой другой день. Инира еще раз станцевала дуплет, продолжая бросать обеспокоенные взгляды на лестницу, но ни Хамамбоджи, ни лорд так и не объявились. Беспокойство все нарастало - она попыталась подойти к Азире, но та едва заметно покачала головой, хотя даже за маской было заметно, что нервничает она не меньше Иниры.
        - Леди Нокт? - маг появился совершенно неожиданно, со стороны сада, заставив ее подскочить на стуле.
        - Все в порядке? - вырвалось у нее.
        - В полном, - беспечно пожал плечами Хамамбоджи, подавая ей руку. Потное лицо не скрывалось под маской, да она и не была ему нужна - окружающие видели только то, что хотел маг. - Пойдемте, дорогая.
        Инира заставила себя разжать стиснутые на маленькой, расшитой бисером сумочке руки и подала ладонь, которая тут же была притиснута к локтю Хамамбоджи. Хватка у него была железная, хотя казалось бы, такой увалень должен быть слабым, как котенок…
        Подавив нервную дрожь, Инира последовала за магом, лавируя среди гостей. Слегка кивнула Амиру, проходя мимо супругов.
        - Расслабьтесь, я с другого конца зала видел, как вы дрожите, - пока они поднимались по лестнице, бросил Хамамбоджи.
        Инира попыталась расслабить каменные мышцы спины. Плечи уже начинало сводить судорогой, но она ничего не могла с собой поделать - где-то в глубине начинал просыпаться дар, заставляя ее периодически дергаться от вспышек боли в висках и это пугало Иниру еще больше. Но они не могут сейчас остановиться, не могут все бросить только потому, что она чувствует непонятно что.
        Длинная лестница вывела их в пустой темный коридор, освещаемый лишь несколькими масляными лампами. В самом конце, у массивной деревянной двери, застыли охранники и она постаралась шагать как можно увереннее, незаметно вытерев вспотевшие ладони о платье.
        - Прошу, птичка, - насмешничая над ее откровенным страхом, Хамамбоджи распахнул дверь и Инира, сделав глубокий вдох, шагнула внутрь.
        Дверь за ней тут же захлопнулась. В небольшом, ярко освещенном кабинете она не сразу разглядела сидевшего за столом напротив человека, а потому по инерции сделала еще пару шагов в его сторону, когда дар окончательно проснулся, набатом ударив в голову.
        Лениво развалившись за столом, закинув на него обе ноги, перед ней сидел мужчина. И лордом Нарраном он определенно не был - черный камзол, черные, заправленные в высокие сапоги брюки облегали тело гораздо более молодое, чем у Наррана. Мужчина был худощав и почти до синевы бледен. Тонкие губы кривились в усмешке. Верхнюю часть лица закрывала устрашающего вида уродливая маска с носом - клювом, крючковато загибавшимся почти до подбородка. Черные, какие-то вороньи глаза следили за ней с выражением усталым и обвиняющим одновременно.
        - Лорд Приаш?… - слабым, севшим от потрясения голосом прошептала Инира, упираясь лопатками в закрытую дверь. Она во все глаза смотрела на вольготно расположившегося за столом мужчину, пока взгляд ее не зацепился за тело, неподвижно лежавшее у самого окна. Длинные серебристые волосы разметались по бордовому ковру, со сморщенного лица смотрели абсолютно пустые, выцветшие глаза.
        Ужас потянул ее за собой и накрыл с головой, заставив подавиться криком:
        - Что вы сделали?!
        Глава 17
        - Что вы сделали?! - вскрикнув, Инира бросилась к нюхачу, упав рядом с ним на колени. Безжизненное тело было тяжелым и твердым, а сморщенная, как у старика, кожа - ледяной. У нее перехватило дыхание от смеси ужаса, неожиданного горя и злости. Сжав холодную руку нюхача, Инира подняла глаза на продолжавшего наблюдать за ней Приаша. Маску он не снимал, но она узнала бы его где угодно.
        - Зачем вы убили его? - выдавила она, пытаясь найти ответы на добрую сотню вопросов разом, которые вспыли в голове, едва она увидела лорда-директора.
        Приаш вытащил из кармана маленькое устройство, более всего напоминавшее миниатюрные песочные часы, сиреневый песок в которых непрерывно перемещался из одной клепсидры в другую. Едва она наполнялась, как часы переворачивались и все начиналось сначала.
        - Знаете, что это такое?
        - Нет, - хрипло выдавила Инира. Ее собственные руки были похожи на лед и холод распространялся все выше, но нюхача она отпускать отказывалась. Где Хамамбоджи? Знал ли он о том, что здесь происходит? Или она была права и он все же предал их?
        - Поглотитель магии, темпос, - невозмутимо ответил Приаш, вставая и, цепко ухватив ее за плечо, поднял с пола. - Отпустите его, он жив, только опустошен.
        - Он не дышит, - возразила она, неохотно выпуская руку нюхача. Та тяжело упала на пол. Мужчина перед ней едва касался ее волос клювом страшной маски и был совсем не похож на того, с кем она виделась в Академии. Жесткие складки у рта, изможденный вид, равнодушно скользящие по ней глаза.
        - Он истощен. Это происходит со всеми нюхачами, которых лишили магии. Не бойтесь, если мы договоримся, он встанет, как ни в чем не бывало, - лорд снова показательно покрутил в руках часы и повел рукой, предлагая сесть, но Инира выдернула локоть из его цепкой хватки:
        - О чем поговорим? - выдохнула она, отступая от него на шаг. - О том, где вы были последние две недели? Я думала, что вы умерли!
        - Инире…
        - Я думала, Ле-Вант убил вас! - выкрикнула она, сжимая кулаки. В глазах закипали непрошенные слезы, но Инира гневно мотнула головой, прогоняя их. Не время. Кто знает, может, он не достоин того, чтобы она лила из-за него слезы?
        - У него не получилось, хотя он очень старался, - мрачно ответил Виктор, снова опускаясь в кресло градоправителя, чтобы создать хоть какую-то дистанцию между ними. Часто дыша и сжимая кулаки, Инира смотрела на него с обидой в глазах, которую он не заслужил. Пока что. - Сядьте и давайте поговорим спокойно…
        - И не подумаю, - свирепо высказалась она, скрещивая руки на груди. Контраст поведения и нежного образа был разителен. - Знаете, что я вижу? Я вижу вас живым, вижу, что вы пытаетесь помешать нашим планам и делаю из этого вывод, что вы не на нашей стороне!
        - Стороне?! - фыркнул он, не удержавшись. - Побойтесь Проклятых, Инире! О каких сторонах вы говорите, кучке заговорщиков? Их уже взяли, будьте спокойны…
        - Нет! - отшатнувшись от него, она с шумом врезалась спиной в шкаф. Стеклянные дверцы оглушительно задребезжали. Виктор поморщился, впервые заметив страх в ее глазах. Ситуация нравилась ему не больше, чем ей, разница только в том, что он видел, куда идет, а она - нет.
        - Что с ними? Что с детьми?! Отвечайте! - голос, поначалу дрогнувший, набрал силу, в который раз удивив его.
        - Я не убийца, в отличие от Ле-Ванта, - раздраженно ответил Виктор. - Король сам будет решать, как с ними поступить. А пока что сядьте и послушайте, пока я не вынудил вас к этому!
        В воцарившейся тишине Инира медленно прошла к стулу для посетителей и села: ее прямая, напряженная спина ясно давала понять, что разговор получится короткий.
        - Ле-Вант действовал не по приказу Альберта, - убедившись, что она готова его выслушать, Виктор вздохнул с облегчением. - Устранив меня, он перехватил вас, не зная, что меня не так просто убить. Я связался с королем, но, когда мы нашли вас, было уже поздно - в постоялом дворе мы нашли только тело Ле-Ванта и никаких признаков тебя или его… - он брезгливо кивнул на неподвижного нюхача. - Так мы поняли, что нюхач нашел, то, что искал. Очевидно, Ле-Вант стал больше ему не нужен и он убил его… Не перебивайте меня!
        Инира закусила губу, вжимаясь в спинку стула, и опустила глаза. Она не была уверена, что сможет еще раз набраться храбрости, чтобы признаться… Может быть, так даже лучше - пусть думает, что убийца - Надир.
        - Потребовалось время, чтобы Хамамбоджи нашел и вывел вас туда, где мы могли бы действовать свободно и разделить кансатрона и его охранников, - пригвоздив ее взглядом, закончил Виктор.
        - Все-таки Хамамбоджи, - обреченно заключила Инира. Он кивнул. - Почему я не удивляюсь? Сколько вы ему заплатили?
        - Нисколько, - пожал плечами Приаш, нетерпеливо постукивая пальцем по массивной столешнице.
        Две из трех масляных ламп догорели и погасли, оставшаяся тускло светила за спиной Иниры, мешая ему разглядеть выражение ее лица. Теперь, когда нюхач больше не защищал ее, когда их не разделяли сотни лиг он снова начал чувствовать ее, но очевидно, все происходящее настолько оглушили и запутали девушку, что вычленить какую-то отдельную эмоцию не представлялось возможным. Она изменилась за то время, что он не видел ее - в глазах поселилась затаенная тревога, а сама Инире осунулась - на похудевшем лице четко выдавались скулы, исчезла детская округлость черт, словно они не виделись не две недели, а два года.
        - Он всегда служил только королю. Просто контролировать нескольких известных заговорщиков гораздо проще, чем искать по стране новых.
        - Конечно, - горько хмыкнула Инира, смотря на свои дрожащие руки. - И что теперь? Отдадите меня на заклание, как жертвенную овцу?
        - Ты обладаешь слишком ценным даром, чтобы я мог так поступить, - возразил он. - Что они сказали тебе, Инире? Какую ложь скормили?
        По испуганно вскинутым глазам он понял, что был прав - с ней провели неплохую работу…
        - Я уже говорил, Ле-Вант действовал не по приказу короля! - слегка повысив голос, повторил Виктор. Их разговор затягивался, но тащить за собой бастарда, который в любой момент может вытворить какую-нибудь глупость, он не хотел. Король приказал сделать все тихо, да и она заслужила хоть какое-то объяснение.
        - По-вашему, королевский дознаватель слушается кого-то другого?! - возмутилась Инира, вскакивая со стула.
        - Того же, кто привязал к себе душу Оноре и едва не угробил тебя в мире снов? - предположил Приаш в ответ.
        - Это был король! - закричала она в попытке хоть так достучаться, разрушить эту невозмутимую маску. Инира едва удержалась, чтобы не сорвать с головы лорда-директора дурацкий клюв. Сама она давно сняла свою маску, отбросив ее в сторону и теперь серебро тускло поблескивало на полу в свете единственной лампы.
        - НЕТ.
        Опешив, Инира застыла напротив Приаша, вглядываясь в его глаза сквозь прорези маски. Взгляд был спокоен. Недоверие боролось в ней с желанием поверить ему. До сих пор он был единственным, кому она доверяла безоговорочно, но теперь… Можно ли ему верить?
        - Я не верю вам, - прошептала она. - И знаете, почему? Вы сидите здесь, едва не убив моего единственного защитника, - она кивнула на Надира. - И пытаетесь помешать тому, что должно случиться. Король должен уйти, он больше не владеет магией, она вся, целиком, во мне и вы стоите у меня на пути! Так почему я должна вам верить?
        - Потому что есть другой путь спасти королевство, - задавив в зародыше чувство вины, Виктор заставил себя расслабиться. Каменные мышцы спины уже сводило судорогой от непривычной нагрузки. - Не утопив его в крови. Король не пытался вас убить, вы нужны ему, как воздух! И он нужен вам, потому что вы никогда не сможете управлять страной так, как это делает он. Инире, вы можете ненавидеть меня, называть предателем, но не считайте глупцом! У вас есть только один путь - объединиться с королем. Сейчас не время и не место проявлять амбиции, ему нужна ваша сила, а вам - его способности…
        Выдохшись, он замолчал, напряженно рассматривая девушку и гадая, получилось ли у него донести до нее хоть что-то. Ее бледные, тонкие пальцы впивались в подлокотники жесткого стула.
        - У меня есть выбор? - так и не позволив понять, верит она ему или нет, спросила Инира. Виктор с облегчением выдохнул:
        - Пожалуй, нет. Но я предпочел бы, чтобы все было добровольно.
        - А я думала, вы помогаете мне, - горько хмыкнула Инира.
        Он проигнорировал этот выпад и поднялся из-за стола градоправителя.
        - Наденьте маску, мы выйдем отсюда так, будто ничего не случилось. Ни к чему привлекать лишнее внимание…
        Виктор наклонился за ее маской - лисица, надо же…
        В ту же секунду замершая Инира резким броском подскочила к нему и сдернула с пояса висевшие на них песочные часы.
        - Добровольно не получится, - прошипела она, с яростью смотря на него. Тонкое стекло в ее руках с тихим хрустом лопнуло, сиреневый песок закружился в воздухе.
        Инира зажмурилась, прижимая к себе раздавленный темпос. В ушах оглушительно грохнули барабаны - «великие души, помогите!» - голова, словно сжатая железными тисками боли, раскалывалась - «я должна вернуться!» - из носа на сжатые руки капнуло горячим, кровь заструилась тонким ручейком, стекая по рукам, падая на пол - «Сейчас!»
        Когда она открыла глаза, все вокруг изменилось. Инира смотрела вслед уходящему Хамамбоджи, фиолетовый наряд которого был виден издалека. Заиграли музыканты, танцующие начали вставать в две линии - мужчины напротив женщин…
        - Леди?
        Обеспокоенный голос стоявшей рядом дамы вывел ее из прострации.
        - У вас кровь, - закрывая ее от толпы в зале, женщина тихонько достала из маленькой сумочки белоснежный шелковый платок, передавая Инире. Она автоматически сжала его в руках, все еще не веря своим глазам. У нее получилось? Впервые… - Прижмите его, давайте же…
        Из зала все равно нужно было исчезнуть как можно быстрее, поэтому Инира подчинилась своей неожиданной дуэнье и, прижав платок к носу, позволила увести себя в дамскую комнату - та нашлась сразу за лестницей.
        - Вот так… - дама была в темно-изумрудном платье, как и все вокруг - в маске, но седые пряди и морщинистая шея выдавали в ней возраст. Наверное, чья-нибудь дуэнья, скучавшая в уголке. Она усадила Иниру на пуфик и забрала платок, вместо него приложив смоченное в воде полотенце. Инира прикрыла глаза, пробормотав что-то благодарное - на большее она способна не была. К горлу волнами подкатывала тошнота, а в голове царили сумбур и паника. Ее мозг лихорадочно пытался справиться с двумя одновременными воспоминаниями и стоило большого труда не заскулить в голос. Сколько у нее времени? Как долго Хамамбоджи пробыл у градоправителя?
        - Может быть, вызвать лекаря? - женщина обеспокоенно тронула ее за плечо.
        - Лучше карету, - прохрипела Инира. Цепляясь за стену, она встала и, покачиваясь, дошла до умывальника. Кровь идти уже перестала, а холодная вода помогла унять тошноту. Она протерла лицо и шею, вымыла руки, приводя себя в порядок.
        - Я могу дать вам свою, скажете кучеру, чтобы отвез вас и вернулся обратно, - предложила ее спасительница. - Где вы живете?
        - Я племянница мага Северных врат, - вранье давалось с трудом, Инира отвесила себе мысленную затрещину. Не время раскисать, второй раз она точно не сможет задействовать дар, она и в первый-то раз справилась только благодаря темпусу - разовое вливание всей вытянутой у нюхача магии очевидно, помогло ей. А значит, нужно торопиться.
        Уверив дуэнью, что с ней все будет в порядке и она предупредит мага сама, Инира дождалась, пока та вернется в зал и опрометью помчалась к выходу, только на полпути вспомнив, что Амир и Азира уже зашли внутрь.
        Выругавшись про себя, она все же развернулась, заметно удивив снующих туда-сюда слуг. Сколько у нее времени? Если Приаш выставил своих людей, ее могут схватить в любую минуту… Сейчас ее спасает только то, что он понятия не имеет о том, что она уже все знает - ничего из прожитого Инирой за последние полчаса еще не случилось, а значит, он не станет поднимать шум, дожидаясь ее в кабинете градоправителя…
        Великие души, как же сложно совместить все это… Воспоминания ускользали от нее, смазывались. Инира, стоя в дверях, оглядела зал, но ни Амира, ни Азиры не увидела. А вдруг уже поздно? Вдруг она не рассчитала время и их уже схватили?
        Супруги нашлись у выхода в сад - очевидно, они в свою очередь искали ее. Выражение тревоги на лицах и блуждающий взгляд сказали ей об этом. Не желая привлекать к себе внимание, Инира стала пробираться через зал, злясь про себя на их беспечность. Встали в самой толпе, любой может…
        Не успела. В очередной раз столкнувшись с танцующими парами и поспешно извинившись, она краем глаза заметила фиолетовую мантию и сердце упало в пятки. Хамамбоджи.
        Он тоже искал ее - оглядывал танцующих, цепкий взгляд блуждал от одной пары к другой и ее не миновал бы. Инира резко пригнулась, выхватила у какой-то дамы золотистую, аляповато украшенную павлиньими перьями маску, одним движением меняя ее на свою: дама не успела даже вскрикнуть - и помчалась к дверям в сад, держа в качестве ориентира высокого Амира.
        Единственное, в чем ей повезло - Амарант не задавал лишних вопросов. Едва увидев Иниру - растрепанную, в чужой маске, с безумными глазами, он подхватил их обеих под локти и одним движением вытолкнул в сад, уже там тихо поинтересовавшись:
        - Что случилось?
        - Хамамбоджи… Предал нас, - с запинкой, не зная, как можно объяснить то, что она и сама толком не понимала, сказала Инира.
        - Я так и знала, - бросила Азира. Злобно сорвав маску, она посмотрела на мужа: - Что будем делать?
        - Уходить, - пожал плечами Амир, оглядывая сад. - С Хамамбоджи разберемся потом, нужно забрать детей и уходить в горы, Черный Дрозд наверняка поможет нам.
        Лорд Норран, в отличие от мага, гедонизмом не страдал и тратить бешеные деньги на теплицы не видел смысла, а потому в саду росли только морозостойкие вечнозеленые кустарники. Все остальное было надежно укрыто под слоем снега. Тем не менее, дорожки чистили исправно и сейчас по ним прогуливалось несколько парочек, видных как на ладони под светом газовых фонарей. Они поспешно прошли по одной из дорожек, свернули на другую, поуже, вывернув почти у самых ворот, но едва собрались выйти на подъездную, как мимо, слаженно, шаг в шаг, пробежало трое королевских гвардейцев. Инира мгновенно узнала их - Ле-Вант одевался точно так же. Голубая форма, белые перчатки, меховые плащи и выглядывающие из-под них шпаги.
        - Назад, - едва слышно бросил Амир. Они застыли за густым кустарником, прячась в тени.
        Ворота открылись, было слышно, как гвардейцы переговариваются с другими. Пока что - не слишком обеспокоенно, они еще не поняли, что птичка выскользнула из клетки. Выскользнет.
        - К черному ходу, быстро, - Амир кивком головы показал на узкую тропинку вдоль стены поместья, терявшуюся в темноте. Азира пошла первой, Инира между ними, стараясь не слишком шуметь. Маска была отброшена - павлиньи перья слегка фосфоресцировали в темноте, привлекая внимание.
        Задние ворота, через которые доставляли провизию и меняли экипажи, тонули в темноте - не было видно ни гвардейцев, ни слуг, только слышалось тихое ржание лошадей в конюшне, прилепившейся к стене.
        - Я пойду первым, приведу лошадей и открою ворота, - решился Амир.
        - Стой, - в последний момент Инира удержала его за локоть. Дар продолжал биться у нее в висках, любое движение казалось опасным. Что толку от такого дара, если она даже не может понять, откуда исходит опасность?! - Что-то не так…
        Они переглянулись. Амир бросил еще один взгляд на конюшни и затем - на Азиру. Та сжала его руку.
        - Иди, другого пути нет.
        - Приаш не такой дурак, чтобы выставить охрану только на парадном входе! - зашипела Инира, не заботясь о том, что они понятия не имеют кто это такой. Но граф уже не слушал - пригнувшись, он тенью скользнул к сараю, стараясь держаться подальше от открытой площадки перед ним. Инира тревожно, с выскакивающим из груди сердцем, смотрела за его перемещениями. Несмотря на холод - от дыхания в воздух вырывались облачка пара, а меховая накидка покрылась инеем - руки у нее вспотели от страха.
        Спустя показавшиеся вечностью несколько минут ожидания, Амир, высунувшись из конюшен, махнул им рукой.
        - Пойдем, - сжав ее ладонь, Азира глубоко вдохнула и шагнула к нему. Инира, преодолевая сопротивление дара, двинулась следом.
        - Седлайте коней, вот этих троих, - едва они вошли, Амир бросил им упряжь. - Быстрее!
        Впрочем, от их быстроты теперь ничего не зависело. Едва они с Азирой вошли в конюшни, как в дверном проеме возникла еще одна фигура.
        Блеснул в свете луны металлический загнутый клюв:
        - Далеко собрались?
        Секундное замешательство Приаш использовал себе во благо - жадно зашелестела вытаскиваемая из ножен шпага. Сталь полыхала потусторонним голубоватым огнем, выдавая магическую сущность.
        - На лошадь, быстро, - одними губами прошептала Азира, сжимая в руках седло. Амир встал так, чтобы, закрыть их обеих. В руках у него были только вилы, которыми конюший ворошил сено, да болтался на поясе слишком короткий кинжал.
        - Инире, на вашем месте я бы не делал глупостей и подумал о судьбах тех, кто от вас зависит, - Виктор демонстративно достал из кармашка в сюртуке уже знакомую ей вещицу. - Знаете, что это такое?
        - Слишком хорошо, - огрызнулась она, разбираясь с уздечкой под прикрытием Азиры. Пальцы не слушались - то ли от холода, то ли от страха. - Вы предатель, лорд-директор, слышите?!
        - Слишком громкие слова для той, кто готовит переворот, - попенял Виктор, удивленный ее неожиданной злостью. Весь его план основывался на том, что Инире доверяет ему, но она словно даже не удивилась его появлению, словно заранее знала… Он качнул саблей. - Сдавайтесь, Амарант. Я не собираюсь устраивать резню.
        - Я достаточно хорошо знаю Альберта, чтобы вам не верить - кто бы вы ни были, - Амир переглянулся с Азирой, та едва заметно кивнула и в следующий миг время словно сорвалось с цепи: Азира с силой выбросила вперед тяжелое седло, заставляя Приаша отшатнуться, граф в ту же секунду бросился на него и мужчины, сцепившись, покатились по снегу. Выроненная шпага, зашипев, упала в снег и потухла.
        - Беги в горы, найди Черного Дрозда! Я открою ворота! - выкрикнула Азира.
        Инира лихорадочно застегнула подпругу, толком ее не затянув, и вскочила на жалобно заржавшую лошадь:
        - Н-но!
        Она стрелой вылетела через едва приоткрытую створку ворот - они с лошадью еле вписались в проем. Будь Инира в зимней одежде и так легко они бы не проскочили, но на ней было только платье, задравшееся до самых бедер, да меховой палантин. Сапожки из тонкой кожи почти не грели, и тонкие шерстяные чулки продувались насквозь, но ей было не до этого - вцепившись замерзшими пальцами в поводья, Инира подгоняла лошадь, понимая, что это ее единственный шанс сбежать от Приаша.
        Хорошо, что дорога никуда не заворачивала, прямо направляясь в сторону города - в темноте, даже подсвеченной высоко сиявшей луной и белым снегом, Инира вряд ли разобралась с нужным поворотом. В десять минут долетев до городских ворот, она проскочила их, даже не потрудившись сбавить скорость - праздник был в самом разгаре, вокруг города уже полыхали костры, отражаясь в облитых водой стенах, словно в зеркале и сам Хъердарген, казалось, пылал. Люди разбегались с ее пути, но на узких городских улочках пришлось сбавить скорость, а на центральной площади Инира и вовсе застряла надолго, досадливо пытаясь вывести испуганно храпящую лошадь из улюлюкающей толпы. Косы растрепались, выбились из тщательно уложенной прически и волосы трепетали на легком ветерке, покрывшись инеем. Руки онемели, ног она не чувствовала и, спешившись у дома Хамамбоджи, едва не упала. Ворота были заперты, но привратник открыл ей маленькую калитку и, узнав гостью хозяина, впустил без возражений.
        - Если будет ломиться кто-то еще, не вздумай их впускать, закрой ворота на засов и сиди тихо, словно в доме никого нет! - схватив старика за воротник, Инира толкнула его к воротам и помчалась к дому. На втором этаже, в спальне детей уже зажегся свет и она помолилась всем богам, чтобы Алира и Дастан не задавали лишних вопросов.
        - Что случилось? - как старшая, Алира выбежала в коридор. В одной ночнушке, с растрепанными светлыми волосами, она выглядела абсолютно беззащитной перед тем, что на них надвигалось. Дастан сонно выглядывал из-за плеча сестры. - Почему вы одна? Где мама и папа?
        - Мы разминулись, - выдала максимальную правду Инира, загоняя их обратно в комнату. Быстро потушив лампу, она бросила короткий взгляд на улицу и содрогнулась - по дороге от центра на полной скорости скакали трое всадников. Следом, чуть медленнее, катилась богато разукрашенная карета Хамамбоджи. - Одевайтесь, быстрее!
        - Что случилось? - растерянно, с нотками нарастающей паники повторила Алира, но отвечать было некогда. Не слушая больше детей, Инира бросилась к их шкафу, ворохом выбросила оттуда одежду и уже зло повторила:
        - Одевайтесь! Нужно уходить из города…
        - Где мама? - если Алира испуганно потянулась к одежде, то Дастан, видя их нервозность и торопливые, резкие движения, упрямо сел на пол. На сморщенном от натуги личике застыло упрямое выражение, за которым скрывалась паника и близкие слезы.
        В этот момент в ворота постучали - Инира дернулась было вниз, потом посмотрела на Алиру и Дастана. Нет, без них она не уйдет. Не выдержит ее совесть этих смертей.
        - Солнышко, папа и мама ждут нас за воротами, мы должны очень быстро идти к ним… - надеясь, что за ласковыми словами не проскальзывает истерика, она склонилась над Дастаном и терпеливо натянула на брыкающегося мальчика штаны. Алира уже оделась и подскочила к ней, набрасывая поверх ночной рубашки брата меховой полушубок, достающий ему до колен. Последними были быстро надеты сапожки из моржовой кожи. Видя, что сестра не плачет и помогает ей, Дастан перестал сопротивляться. Пока Алира заканчивала одевать мальчика, Инира бросилась к себе, уже слыша, как с треском распахиваются запертые ворота - им все же понадобилось время, чтобы Хамамбоджи добрался до запуганного привратника.
        Сколько времени им потребуется, чтобы выбить входные двери? Она заперла их на засов, но надолго ли это?
        Инира и Алира с Дастаном под мышкой выскочили в коридор одновременно. Испуганная девочка с ужасом смотрела на входные двери, сотрясающиеся под ударами кулаков. Злые голоса было слышно хуже.
        - Выйдем через кухню, - решила Инира. Схватив девочку за руку, она буквально скатилась по лестнице и бросилась в заднюю часть дома. - Души!!!
        Дверь оказалась закрыта на замок. Времени искать ключ уже не было - лихорадочно обшарив ближайшие полки и ничего не найдя, Инира заметила мелькнувшую на полу залитой лунным светом кухни тень и едва успела выскочить обратно в коридор, как задняя дверь задергалась. Послышались ругательства.
        - Что нам делать? - испуганно прошептала Алира, прижимая к себе брата. Инира затравленно огляделась. Ей медленно, но верно завладевало отчаяние. Оба выхода перекрыты, возвращаться сюда было чистым безумием… Нужно было бросить детей тут, спасать свою шкуру…
        - Асимат! - скорее от отчаяния, чем действительно надеясь на что-то, выкрикнула она. Словно только и дожидаясь, когда ее позовут, девушка соткалась из сочащегося в окна лунного света. В темноте она казалась призраком, по недоразумению ставшим материальным. - Помоги нам! Здесь есть другой выход?
        - Идемте за мной, госпожа… - прошелестело это видение. Не веря своей удаче, Инира последовала за ней.
        Служанка привела их в библиотеку и застыла напротив портрета, очевидно, одного из предков Хамамбоджи - толстого, рыжего мужчины в адмиралтейской ливрее. Может, магом он и не был, но и дураком тоже - хитрый взгляд словно следил за ними с полотна.
        - За картиной - ход через стену, госпожа, нынешний хозяин не знает о нем… - чуть склонив голову прошептала Асимат. - Надавите на угол рамы внизу справа…
        - Спасибо тебе! - горячо поблагодарила ее Инира, когда за стеной что-то щелкнуло и портрет, словно дверь, с тихим скрипом открылся. - Спасибо!
        Едва они успели заскочить в черный низкий лаз и закрыть за собой дверь, как в глубине дома послышался оглушительный треск - главные двери пали, сломленные направленным ударом магии.
        - Я пойду первой, вы за мной, - нащупав в темноте руку Алиры, прошептала Инира и, опытным путем выяснив, что потолок не позволяет выпрямиться полностью, двинулась вперед. Когда портрет встал на свое место, все звуки словно отрезало вместе с ним - оглушающая тишина давила на уши, дезориентировала и только тихие, заглушаемые сестрой, всхлипы Дастана не давали Инире окончательно сдаться на милость панике. Если она не спасет их - никто не спасет.
        Вдохнув поглубже пыльный, затхлый воздух, она опустилась на четвереньки и поползла вперед, стараясь одним боком касаться стены. Следом шуршали Алира и Дастан. Иногда Инира слышала тихие уговоры девочки, успокаивающей брата, но больше ни один звук не доносился до нее. Похоже, даже крысы не водились здесь.
        Поначалу стены были гладкими, словно чем-то облицованными, затем лаз пошел ощутимо вниз и под руками захрустела земля - колючая, ледяная, покрытая изморозью. Стало ощутимо холоднее, Инира поняла, что они вышли за пределы дома. Не зная, радоваться этому или страшиться, она ускорилась и едва не свернула шею, когда стена внезапно закончилась тупиком. Гулко стукнувшись лбом обо что-то железное, девушка с шипением отпрянула назад.
        - Что там? - глухо раздалось позади нее.
        - Не знаю, - пробормотала Инира шепотом. В такой темноте даже голос повышать не хотелось, словно он мог привлечь чье-то нежелательное внимание.
        Осторожно протянув руку, она на ощупь принялась исследовать стену. Круглый металлический диск был диаметром примерно с ее локоть - девушка, ребенок еще пролезет, а взрослый мужчина вроде того, что на портрете вряд ли. Очевидно, это был долгожданный выход, только она никак не могла понять, как именно он открывался. Пальцы скользили по ледяному, обжигающему железу, прилипая к нему, и быстро теряли чувствительность.
        Разозлившись, Инира попыталась отдавить диск плечом, но добилась только того, что справа что-то глухо лязгнуло. Лихорадочно обшарив стену, она наткнулась на рычаг и с замиранием сердца его потянула.
        Раздался жуткий скрежет давно не смазанного механизма и диск пришел в движение - по кромке протянулась полоса синеватого, сияющего света, дохнуло холодом и ветром. Спустя мучительно долгую минуту лаз открылся наполовину и застрял.
        - О, ну давай же! - сцепив зубы, чтобы не высказаться покрепче, Инира сбросила полушубок, оставшись в рубахе и высунулась, насколько позволял проем. Лаз выходил метрах в пятидесяти от защищавшей город стены, чуть в стороне от дороги. Низкий кустарник прикрывал их от глаз часовых, но следовало торопиться - с рассветом они окажутся, как на ладони. Горы темной громадой возвышались впереди, густо покрытые с одной стороны лесом и абсолютно голые, вылизанные морским ветром - с другой. Дорога уходила вверх по холму и терялась на его пике.
        Злобно упираясь руками в крышку из лаза, Инира как смогла, отодвинула его - достаточно, чтобы с некоторым трудом пролезть в проем - и протянула руку, вытаскивая Дастана. Мальчик притих, только осматривался круглыми глазами. Алира вылезла сама, прихватив полушубок Иниры.
        - Где мы?
        - За городом, - Инира заставила их присесть за кустарником и снова огляделась. Азира сказала уходить в горы, но куда именно? У нее нет ни припасов, ни времени, а на шее балластом висят два ребенка… - Вы знаете, кто такой Черный Дрозд?
        Дети замотали головой.
        - Чудесно, - горько констатировала бастард.
        - Я думала, мы встретимся с мамой и папой… - видя ее настроение, осторожно уточнила Алира, обнимая Дастана. Бледное личико измазано в пыли и земле - очевидно, сама она выглядит не лучше.
        - Я тоже на это надеюсь, - максимально честно ответила Инира. - Они сказали найти Черного Дрозда, неужели ни разу при вас его не упомянули?
        - Черный Дрозд живет во тьме,
        Знает правду обо мне,
        Если будет плохо вам,
        Дайте знать его птенцам…
        - неожиданно выдал Дастан. Они изумленно уставились на него. Видя, что все внимание теперь сосредоточено на нем, мальчик испуганно пояснил: - Меня мама научила…
        - Было бы прекрасно, если бы она еще и дорогу показала, - мрачно высказалась Инира и, бросив осторожный взгляд на стену, решилась. Сидеть здесь смысла не было - рано или поздно их заметят, нужно уходить выше, хотя бы забраться за холм, откуда их не будет видно. - Ладно, встаем. На дорогу не выходить!
        Алира виновато потянула брата обратно в кустарник. На самом деле, ему было легче всех - маленький рост позволял идти, не сгибаясь в три погибели, чтобы спрятаться за ветками. Инира боялась, что даже с такого расстояния стражники смогут заметить движение, не говоря уже о том, что найти их с помощью магии не составит труда, если Хамамбоджи будет знать направление. Она надеялась, что Асимат не расскажет ему о подземном ходе…
        - Я хочу к маме, - пыхтение Дастана, поначалу едва слышное, начало ее раздражать.
        - Я тоже, - отрезала Инира, послав Алире грозный взгляд. По дороге они прошли бы это расстояние за несколько минут, а вместо этого пробирались через колючие ветки и каменное крошево уже с полчаса. Небо над ними начало медленно, но неумолимо светлеть, а новых идей, кроме настойчиво звучащей в голове песенки Дастана, не было. Может быть, это имя одного из племен? Она не хотела связываться с горными кланами, ничего хорошего из этой затеи получиться не могло. Лучше всего было бы сделать крюк по холмам и по реке Перле выйти к Фжелену - небольшому городу в западных предгорьях. Инира знала, что дорога, вдоль которой они идут сейчас, могла бы вывести их в нужное место, но не была уверена, что сможет проделать этот путь с двумя детьми… Возможно, стоит затаиться и следующей ночью вернуться в город, но и там идти им некуда…
        - Ого! - Алира первой выбралась на вершину холма и замерла, широко распахнутыми глазами рассматривая открывшуюся внизу долину. На другом ее краю горы уходили ввысь, рассеченные тонкой ниткой идущей через долину реки. В этом котловане старатели намывали золото, шахтеры вгрызались в основание горы, добывая железную руду - раньше, когда Савареши еще жило в мире с горными племенами. Теперь об этих временах напоминали только брошенные вагонетки у входа в шахту, да избушка старателей на берегу реки. Дорога уходила в сторону, стелилась вдоль реки и заворачивала вместе с ее притоком, огибая врезавшуюся в долину гору и терялась в густом лесу у подножья.
        Инира вид оценила, но ее внимание привлекло совсем другое - в светло-опаловом небе темными точками кружились дрозды - сотни, тысячи птиц срывались с деревьев и кружили в небе, горловой, мелодичный клекот разносился по долине, эхом отражался от скал и поднимался вверх с утроенной силой.
        - Твоя мама знает очень интересные стихи, Дастан… - ошеломленно пробормотала Инира, наблюдая, как птицы кружатся вокруг невысокой, по сравнению с остальными, горы. Полностью покрытая лесом, она серебрилась голой макушкой, словно лысина согнувшегося от старости старика. Кажется, вопрос о направлении побега решился сам собой.
        Глава 18
        Они шли уже третий час, а проклятая гора, словно издеваясь над ними, не приблизилась ни на дюйм.
        Инира остановилась, тяжело и хрипло дыша, подтянула вцепившегося в ее шею Дастана повыше и подавила желание упасть прямо тут - на очередном, только кажущемся пологим, холме. Уперевшись в плечо спящего мальчика, убрала с лица взмокшие от пота волосы.
        С утра они пересекли долину, по броду миновали речку, на другом берегу которой пришлось сделать передышку, которая скорее окончательно выпила их силы, чем помогла: Дастан устроил настоящую истерику, Алира даже не пыталась успокоить брата, очевидно, тоже считая виноватой во всех бедах Иниру, а она не могла сказать им ничего вразумительного. Поэтому, подхватив мальчика под мышки, бастард взгромоздила его на себя и просто пошла дальше, стараясь держаться русла реки. Это не всегда удавалось, потому что Перла все больше отклонялась к югу, а проклятая гора, лысую макушку которой она то и дело видела, поднимаясь на очередной холм, находилась на западе.
        - Я хочу есть, - ближе к обеду, когда низкое солнце все же выбралось из-за гор и замерзшие руки наконец согрелись, проснулся Дастан.
        - Я тоже, - буркнула Инира, прикидывая, не остановиться ли ей. Даже это простое решение давалось с трудом: от бессонной ночи и усталости голова казалась набитой ватой. Но держать ребенка было выше ее сил и она спустила его на землю, коротко приказав Алире: - Смотри за ним.
        Та тут же схватила брата за руку. Инира повернулась к ним спиной и пошла дальше, надеясь только, что дети не решат поступить ей на зло и вернуться обратно. У нее не было сил ни следить за ними, ни уговаривать.
        - А правда, что в горных лесах живут волки-великаны? - Дастан долго молчать не мог и вскоре Инира снова услышала его звонкий голосок за спиной, убедившись, что брат с сестрой последовали за ней.
        Вопрос прозвучал совершенно не вовремя, учитывая, что заросшие редкими деревцами холмы становились все более лесистыми. В очередной раз отцепив свое платье от колючего кустарника дикой ежевики, лысые ветки которого тянулись отовсюду, Инира зло ответила:
        - Не говори глупостей!
        - Это не глупости, нам папа рассказывал… - обиженно отозвалась Алира.
        - Лучше бы он показал тебе дорогу… - чувствуя себя злой и виноватой за это, пробормотала себе под нос Инира. Дастан снова сказал, что хочет есть и пить, но она проигнорировала это, прижав руку к собственному урчащему животу и отгоняя все более тревожные мысли: а что, если они не успеют добраться к горе до темноты? Что, если она ошиблась и там ничего нет? Что, если Приаш сейчас пытает Амаранта? Как она может взять на себя ответственность за целую страну, когда даже не может позаботиться об этих детях?
        Вопросов было слишком много и ни на один из них у нее не было ответа, а оттого ощущение беспомощной злости гнало ее вперед.
        - Леди Аукаро! - голос Алиры было едва слышно, но непривычный оклик привлек внимание Иниры. Резко остановившись, она повернулась к детям, обнаружив их у опушки леса, который она покинула пять минут назад. Голые, черные ветви бука перемежались со все более частыми разлапистыми соснами, по мере того, как они поднимались все выше. Лес был темным, нехорошим. Опавшая листва и перепревшая хвоя не скрывались под слоем снега, лежавшим в низинах и на открытых участках, отчего в лесу стоял стойкий запах влажности и тления, от которого дышалось с трудом. Инира постаралась выйти оттуда как можно быстрее, хотя ледяной ветер тут же стегнул ее по лицу, заставляя слезиться глаза.
        С неохотой повернув назад, она подошла к застывшей с Дастаном в обнимку Алире.
        - Что у вас?
        - Он не может больше идти, - со страхом глядя на нее, прошептала девочка.
        Чувствуя себя отупевшей от усталости, голода и подступающей паники, Инира бросила короткий взгляд на Дастана, убедилась в его полной сохранности и разозлилась за неуместную и ненужную остановку:
        - Глупости. Мы не прошли еще и половины пути…
        - Он не может! - словно надеясь докричаться, повторила Алира, задвигая брата себе за спину. - Вы не понимаете?! Он еще ребенок, у него нет больше сил!
        - Значит, бери его на спину и тащи! - рявкнула Инира, спугнув воронье с соседних веток.
        - Я не могу! - заплакала девочка. Крупные слезы градом катились по грязным, исцарапанным щекам. - Я не могу, слышите? Мы зря сбежали, мы… Мы должны вернуться, там мама и папа, и…
        - Мы не можем вернуться, - гнев прошел. Инира беспомощно развела руками, понятия не имея, как заставить их идти дальше. Она и сама была в шаге от того, чтобы рухнуть на землю и не шевелить больше и пальцем - если бы только это чем-то помогло. - Алира, твоих родителей схватили. Хамамбоджи оказался предателем. Нам некуда больше возвращаться.
        Слова повисли в тягучей, темнеющей тишине леса, словно паутина. Даже слезы, казалось, застыли на щеках девочки, смотревшей на нее широко распахнутыми глазами.
        - Собачка, - неожиданно сказал Дастан. Инира поморщилась - не до игр.
        - Простите меня, за то, что втянула вас, простите, что пришлось бросить их, - чувствуя, как слезы тоже закипают на глазах, она зло вытерла их кулаком, наверняка выглядя не лучше замурзанной Алиры. - Но я не вижу выхода. Единственный шанс - найти Черного Дрозда. Он поможет. Так сказали ваши родители…
        - Собачка, - повторил Дастан, вылезая из-за сестры и протягивая руки куда-то за спину Иниры. Но та только раздраженно отступила в сторону, продолжая увещевать его сестру.
        - Нам нельзя останавливаться, Алира! Я совсем не уверена, что мы сможем пережить ночь в горах, тут слишком холодно и слишком опасно! Просто чудо, что мы еще не встретили никого из этих дикарей…
        - Встретили, - внезапно севшим голосом прошептала девочка.
        - Что? - недоуменно переспросила Инира, поворачиваясь вслед за ее испуганным взглядом. В нескольких шагах от них стояло пятеро мужчин. Дастан сидел на руках одного из них, сосредоточенно изучая наброшенную на плечи волчью шкуру. Голова животного скалилась клыками вместо шапки.
        В первую секунду ей показалось, что это даже не люди - звери, оборотни в волчьем обличье. Сердце упало в пятки, а ноги словно вмерзли в ледяную землю. Если бы она могла пошевелиться, Инира бы сбежала - бросила бы этих беспомощных детей и сбежала - это она поняла уже потом, когда смогла все обдумать и ужаснуться собственному малодушию, но пока крик застыл у нее в горле. Она могла только смотреть, каким маленьким и хрупким выглядит Дастан на руках у мужчины. Все пятеро были одеты в перевитую кожаными ремешками меховую одежду - высокие сапоги из заячьих шкур, длинные волчьи безрукавки, спускавшиеся до колен, грубые рубахи из серо-бурого полотна, стиснутые кожаными наручами запястья. На поясах у каждого висели небольшие топорики на длинных ручках, за спинами Инира заметила колчаны. У них были странные лица, - темная, почти красная кожа, узкие, словно растянутые в стороны глаза с тяжелыми верхними веками, плоские носы и выдающиеся вперед скулы, тени от которых делали нижнюю часть худых лиц похожей на череп.
        Но прежде, чем Инира или Алира успели хоть что-то сделать, тот, что держал Дастана вышел вперед, и, опустив мальчика на землю, опустился на колени:
        - Хозяйка земли, будет благословенным твой путь…
        Остальные, тут же скопировали его позу. Инира, сбитая с толку, переглянулась с Алирой.
        - Встаньте… Пожалуйста, - не очень уверено сделав шаг в сторону мужчин, она цапнула Дастана за руку, утаскивая себе за спину.
        - Если хозяйка позволит говорить… - пробормотал их вожак, чуть поднимая голову. Он странно произносил слова - они звучали так, словно рот у него был набит камнями, и Инира понимала его с трудом. Еще больше сбивало с толку непривычное обращение. Совсем не то, что ожидаешь встретить в лесу от дикарей.
        - П-позволю, - запнувшись, ответила она, отступая к Алире, судорожно вцепившейся в брата.
        - Нас прислал Парящий-над-горами, - поднявшись с колен (остальные синхронно повторили за ним), мужчина сбросил волчью голову на плечи. Взгляд темных глаз был прямой, без тени раболепствования, и Инира поняла, что коленопреклонение было исключительно ритуальным - этот воин явно знал себе цену и не привык склоняться перед другими. - Он услышал твои мольбы и знает, что ты искала его. Мы проводим тебя к нему.
        - Слава душам! - раздалось позади прежде, чем Инира успела сказать хоть что-то.
        Она не столько обрадовалась внезапной помощи, сколько смирилась перед перспективой умереть от голода и холода в абсолютном одиночестве.
        Биринши - так звали предводителя этого небольшого отряда, был единственным, кто знал Саварский и мог разговаривать с ними, остальные четверо обращались лишь к нему. С Дастаном они быстро нашли общий язык и остаток пути до ночного лагеря он провел на плечах у воина. С Алирой тоже обращались, как с обычным ребенком, очевидно, считая детей приложением к самой Инире, а вот к ней приближался только Биринши - остальные держались почтительно, но поодаль, словно на очерченной контуром границе. Иногда она ловила на себе их взгляды, но невозможно было понять, что выражают черные глаза и обветренные, похожие на маски из обожженной глины лица.
        - Мы не успеем добраться до темноты, вы устали и голодны, - коверкая слова, пояснил Биринши, когда они, миновав очередной подъем, остановились у входа в пещеру. Черный провал в земле пугал Иниру, но мужчины нырнули в него без опаски, очевидно, не раз тут останавливались. Это подтвердили и запасы дров, сложенные у разбитого посреди небольшой пещеры очага, и охапки еловых веток, сваленные грудой у стен. Пожелтевшая хвоя частью облетела, но Инира настолько устала, что заснула бы и на голой земле. У нее не было сил даже на то, чтобы удивляться этой нежданной и странной помощи от Парящего-над-горами.
        Сняв волчью шкуру, чтобы набросить ее на плечи Иниры, Биринши оказался единственным в железных пластинчатых доспехах - остальные довольствовались кожаными, на меху жилетами поверх рубах. Вся одежда была либо серого, либо черного цветов, сливаясь с окружающими горами, а положенный рядом с девушкой лук оказался раза в два больше тех, что она видела у городских стражников.
        - Ваши мужчины не имеют силы, - оскалился белоснежной волчьей улыбкой Биринши, заметив, как она смотрит на его оружие. - А наши не имеют без нее жизни.
        Инира так и не поняла, что он хотел сказать.
        Согревшись у очага и напившись густо приправленного сушеным мясом бульона, она отключилась прежде, чем успела задать хоть один вопрос. Алира и Дастан уснули еще раньше, в обнимку у дальней стены пещеры.

* * *
        Пробуждение было тяжелым, муторным. Несмотря на усталость и крепкий сон, Инире всю ночь снились тяжелые, тревожные сны. В них мелькали то Амарант, то Азира, то Нюхач или Приаш. Последний беспокоил больше всего: во сне, смотря на него, Инира испытывала то радость встречи, то горечь от его предательства и проснулась, вымотанная даже больше, чем когда засыпала. Неохотно открыв глаза, она увидела пятерых мужчин и Дастана с Алирой, сидящих вокруг очага и поняла, что ее разбудило - исчезнувшее тепло, закрытое чужими спинами.
        Тело болело, словно вчера ее основательно избили. Морщась от ноющих мышц, она откинула тяжелую волчью шкуру и подошла к огню.
        - Хозяйке земли снились беспокойные сны, - подав ей плошку с бульоном, заметил Биринши.
        - Откуда вы знаете? - вырвалось у нее.
        Воин кивнул на лежак позади нее, и Инира увидела разметанные вокруг сухие ветки. Да уж. Она хоть не кричала?
        - Земля волнуется, чувствует перемены, - добавил Биринши, но бастард только отхлебнула из чашки. Он говорил на ее языке, но она совсем его не понимала.
        Они вышли из пещеры сразу после рассвета, хотя с тем же успехом могли сделать это и к обеду - низкие тучи над горами заслоняли едва заметное, тусклое солнце, на лицо то и дело опускалась снежная крупа.
        Теперь все чаще из густых лесов скалились на них голые каменные зубья - они поднимались выше по склону, держа курс чуть в стороне от облюбованной жаворонками горы. Дастана вскоре опять пришлось взять на плечи - он не мог больше идти. Инира карабкалась, цепляясь руками, подталкивая Алиру и путаясь в неудобных, изорванных юбках платья. Под ними стелился густой туман, заполнявший оставшиеся внизу долины, словно молоко - чашки. Вершины гор окутывали низкие тучи.
        - Нужно успеть до заката, - твердил Биринши, когда они останавливались, чтобы дать отдых уставшим рукам.
        Честно говоря, Инире казалось, что они не дойдут и через десяток дней, когда неожиданно подъем закончился, а ее глазам открылась удивительная картина: в низком, огромном котловане, образованном пологими склонами нескольких гор расположилось поселение. Маленькие кругляши рассыпанных по рыжей земле шатров, между которыми перемещались похожие с высоты на муравьев люди. Несмотря на клочья тумана, Инира видела пасущихся на скалах коз (парочка как раз подбиралась к ним), слышала привычные звуки близкого жилья - звон железа, крики пастухов.
        - Хозяйка? - Биринши тронул ее за плечо. Она вздрогнула, совершенно забыв об остальных, посмотрела на него. - Нужно идти. Солтус-жел близко.
        - Кто? - любопытно взлезла Алира. Инира со вздохом удержала ее за плечо, заставив дождаться, пока один из воинов спустится ниже по узкой и крутой тропке, чтобы подать ей руку.
        - Северный штром? - неуверенно предположил Биринши, очевидно, не зная, как передать полное значение на их языке.
        - Шторм, - автоматически поправила Инира и посмотрела туда, где, по ее мнению, был север. Именно оттуда дул все усиливающийся, порывистый ветер, гоня почти черные, наполненные водой тучи.
        Они догнали их уже у подножия. Неожиданно потемнело, хотя время только приближалось к обеду, затрепетали, захлопали полы шатров («каюл» - пояснил Биринши коротко) от усилившегося ветра, на лицо упали первые капли дождя.
        - Быстрее, - поторопил воин. Они снова подхватили Дастана на руки, Алира вцепилась в Иниру, слишком напуганная незнакомой обстановкой и чужими, недобрыми людьми в странных одеждах. Они были странными: и встреченные женщины и мужчины носили длинные, до колена, стеганые халаты из войлока, у кого-то подбитые мехом, у кого-то - рыбьей кожей, только некоторые были одеты так же, как Биринши и его спутники. Очевидно, это были воины, потому что у каждого за спиной она видела лук или топорик на поясе. На них мало кто обращал внимание - все были заняты тем, чтобы убрать с улицы все, что могло улететь или пострадать от надвигающейся бури, но суровые лица казались недобрыми.
        Инира посмотрела на Биринши. Возможно, дело в черных глазах или жестком разрезе узких губ, но все они казались ей… жестокими.
        Биринши привел их в большой шатер почти в центре долины - он был выше и явно богаче, чем остальные, покрытый гладкими, лоснящимися даже без солнца, сшитыми вместе моржовыми шкурами - очевидно, здесь это считалось показателем статуса, потому что больше она ни у кого такого не видела. Внутри шатер оказался разделен на две половины - мужскую и женскую. Дастана и Алиру тут же забрали две молодые девушки - толстые черные косы, венцом украшавшие их головы, походили на сытых свернувшихся змей. Бросив на Иниру любопытный взгляд, они скрылись за тяжелым, подвешенным к куполу ковром.
        - Благослови дом, принявший тебя, хозяйка, - стоя позади нее, попросил Биринши.
        «Если бы я могла!» - хотелось воскликнуть Инире, но она понимала, что это не лучшая идея. Он, очевидно, приписывает ей большие возможности, чем у нее есть - и этим грешат почему-то все, с кем она встречается, кроме, пожалуй, Приаша. Вместо этого она покорно сложила руки на груди и опустила голову вниз, мысленно прося неизвестно кого: «дай покой этим землям и долгую жизнь этому человеку…».
        То ли от порыва ветра, заглянувшего в не до конца задернутый полог, то ли от ее слов, но угли в центральном очаге, вспыхнули ярким рубиновым светом. По спине поползли мурашки.
        - Благодарю, хозяйка, - Инира ничего больше не чувствовала, но Биринши прошел мимо, посчитав благословение свершившимся фактом и она прошла следом за ним. В центре шатра находился очаг с тлеющими углями, вокруг него были разбросаны на толстых коврах туго набитые валики. Едва последний из них зашел в шатер, зашнуровав полог, чтобы он не полоскался на ветру, как тяжелые капли дождя с силой застучали по крыше. Налетевшая буря попыталась снести их каюл, но потерпела поражение и теперь недовольно завывала снаружи.
        - Как только окончится Солтус-жел, я отведу вас к Смотрящему-с-горы, - видя ее замешательство, Биринши приглашающе повел рукой к очагу. - А пока обогрей мой дом своим светом. Это честь - принимать хозяйку земли в своем доме.
        Будто у нее был выбор. Слишком уставшая, чтобы спорить и тем более - выходить на улицу в такую бурю, Инира сбросила с себя волчью шкуру и села к очагу, подставив руки к углям. Из-за полога тут же выскочила молодая девушка - скорее, девочка, судя по свежему, нежному еще личику. Она быстро раздула угли, поставив на них конусообразную сковороду на подпорках со странным, желейно-белым содержимым. То вскоре начало побулькивать и стало более жидким, а по помещению, смешиваясь с запахами пота и мокрых шкур, поплыл кисловатый запах.
        - Ыстик-эски, - то ли обозвав это блюдо, то ли сказав что-то на своем языке, Биринши зачерпнул похожего на кисель варева и подал ей, склонив голову.
        Инира осторожно приняла горячую чашку, и поднесла к губам, помолясь всем душам, чтобы ее не стошнило. Но блюдо по вкусу оказалось похожим на квас - разве что с характерным молочным привкусом и перчинкой, от которой ей мгновенно стало жарко.
        - Апи проводит тебя снять усталость, а затем приходи за стол. Сегодня я сам буду служить хозяйке земли, - когда давешняя девушка вновь появилась из-за полога, сказал Биринши.
        - Спасибо, - неловко пробормотала Инира, вставая. Ноги затекли без привычных ей стульев и она не удержалась от болезненного вздоха, вызвав сдержанную улыбку на лицах воинов.
        Апи, улыбаясь краешками губ, откинула для нее ковер, придержав его, пока Инира проходила в женскую часть шатра - она узнала об этом, только когда вошла, обнаружив на этой половине пятерых женщин. Одна из них, совсем старуха, была одета в длинное, свободное платье, украшенное поверху вездесущим волчьим мехом, слегка разбавлявшим черный цвет. Двоое других носили уже знакомые Инире халаты. Под ними виднелись мужские штаны. Апи и вторая девушка, были среди них самыми младшими, остальные показались Инире уже пожившими, как ее мать или старше - по жестким, обветренным лицам сложно было понять, только взгляд изменялся. Апи еще смотрела светло и доверчиво, напоминая ручную лань, в то время как женщины взглядами ничем не отличались от мужчин - твердые, прямые. Впрочем, седины в волосах еще не было видно, так что, может быть, она ошибалась…
        В полутьме так же чадил очаг, на котором стоял огромный черный чан, обставленный по кругу различной утварью, стояли вдоль шатра сундуки, а за отгороженным занавеской участком слышались голоса Алиры и Дастана. Вскоре они и сами появились перед ней - Алира в серой, грубой рубахе, доходящей ей до колен, и меховых мягких сапожках, перетянутых кожаными ремешками. Распушенные белые волосы потемнели от влаги, но казались чистыми, поэтому Инира без возражений устремилась за Апи, потрепав по мокрым встопорщенным волосам Дастана. Впервые она видела на его чистой мордашке хоть что-то, кроме угрюмого смирения.
        За ширмой оказалась деревянная бадья. Вычерпав в два ведра грязную воду, Апи на пару минут исчезла из поля зрения Иниры, но, судя по тому, что по ногам стегнуло холодом, она выходила из шатра. Вернулась мокрая с головы до ног. Пустые ведра брякали друг о друга. Жестами показав Инире раздеться и встать в бадью (та не возражала, мечтая наконец, смыть с себя всю грязь), Апи снова выскользнула из-за ширмы, притащив стоявший на углях казан. В нем оказалась горячая вода, в закрытом ведре - холодная. Быстро смешав их в ковше, Апи подошла к Инире и та уселась в бадью, позволяя вылить на себя первую порцию. Горячая вода расслабила уставшие мышцы, смыла вместе с грязью часть усталости и входя через полчаса на мужскую половину, Инира чувствовала себя гораздо лучше. По крайней мере, ей уже не хотелось все бросить и вернуться к матери. Вокруг очага на низкой деревянной подставке уже расположились блюда с едой: горка темного, волокнистого мяса, кувшин с давешним молочным киселем, обжаренные лепешки - все исходило паром и Инира непроизвольно сглотнула слюну. Казались бесконечно далекими обильные ужины у
Хамамбоджи с десятком перемен блюд. Теперь ей просто хотелось чего-то горячего, чтобы выгнать поселившийся внутри холод. Поэтому на предложение Биринши она откликнулась тут же, без стеснения последовав его примеру и запустив руки в истекающее соком мясо. Алиру и Дастана усадили на женской половине и она слышала их тихую возню.
        Было непривычно сидеть за одним столом с мужчинами. Они ели быстро, но не жадно, явно привычные к такой пище. Крепкие, белые зубы без труда перемалывали мясо и твердые как камень лепешки, которые Инире приходилось жевать довольно долго. Все было без специй, только чувствовался привкус каких-то горьковато-полынных трав.
        Ыстик-эски все же оказался крепче, чем показалось вначале - встав из-за стола, чтобы проверить как там Алира и Дастан, Инира почувствовала, как кружится голова и на пару секунд задержала дыхание, дожидаясь, пока комната перестанет кружиться.
        - Апи устроила постель на женской половине, отдыхай и не волнуйся о своих врагах. Сегодня я защищаю тебя, - словно через слой гусиного пуха донеслись до нее слова Биринши. Не имея желания спорить, Инира последовала его совету. Когда она легла на расстеленные прямо у очага толстые ковры, Алира и Дастан уже спали, измученные долгой дорогой и согретые сытной едой.
        Солтус-жел бушевал всю ночь - несмотря на сильную усталость, Инира спала тревожно, вздрагивая от каждого раската грома и только под утро, когда буря стихла, заснула крепко.
        Когда она проснулась утром, дождь уже стих и выйдя на улицу из душного каюла, Инира обнаружила, что в воздухе осталась только мельчайшая водяная взвесь. Тучи по-прежнему были темными, низкими, но ветер стих и по долине расползся туман, скрадывая все звуки. С наслаждением вдохнув влажный, холодный воздух, Инира с удовольствием размяла ноги, сделав несколько расширяющихся кругов вокруг их шатра. Алира и Дастан еще спали, опасность им не грозила и она впервые за долгое время чувствовала себя спокойно. Земля оказалась почти сухой - хотя после такой бури должно бы месить грязь, но ее кожаные, мягкие сапожки пружинили от свежей травы.
        - Хозяйка земли принесла с собой хорошие дни, - раздался за ее спиной голос Биринши. Он подошел ближе, передав двум своим спутникам небольшую тушку горной лисы - рыжеватая на холке шерсть сменялась пепельной ближе к хвосту и лапам. - Много животных. Много воды. Я сделаю для тебя лучшую кейки, достойную солнца!
        - Что такое кейки? - благодушно поинтересовалась Инира, проследовав за Биринши к центру поселения, где двое мужчин с распущенными длинными волосами и в одних тонких рубахах разделывали лисью тушу, аккуратно снимая шкуру. Тут же крутились несколько мелких, но пушистых собак, выпрашивая подачку, женщины перебирали требуху и разделывали мясо, нанизывая небольшие куски на грубые зеленоватые веревки. При виде нее они поначалу замерли в замешательстве, очевидно удивленные непривычной внешностью незнакомки, но как только Биринши сказал что-то на своем языке, тут же побросали все, распластавшись на земле.
        - Они просят твоего благословения, - пояснил воин. Инира возвела глаза к небу. Она уже начала к этому привыкать, хоть и не понимала причин такого отношения. За кого они ее принимают?
        - Скажи им, что я желаю здоровых детей и тучных стад, - не слишком уверенно попросила она, желая только, чтобы они, наконец, перестали обращать на нее внимание и занялись своими делами.
        - Это хорошее пожелание, - улыбнулся Биринши, пояснив радостные улыбки женщин. - Девять из десяти наших детей погибают, не прожив трех лет.
        В смятении, Инира поспешно скрылась в шатре, где Апи уже приготовила завтрак. Увидев Иниру, Дастан со счастливым возгласом обхватил ее за пояс.
        - Мы думали, ты нас бросила, - пряча глаза, пояснила Алира. Она осталась сидеть у очага, но было видно, что вот-вот готова расплакаться. Инира с чувством вины подумала, что они, наверное, чувствуют себя еще более одиноко, чем она.
        - Я не брошу вас, - пообещала она с жаром. - Никогда, слышишь?
        - Мы не причиним им вреда, - уловив суть их разговора, добавил Биринши, усаживаясь к очагу. - Дети - священно. Девочка - особенно.
        - Почему? - вырвалось у Иниры.
        - Она дает жизнь, - пожал он плечами, словно само собой разумеющееся.
        Определенная логика в этом была. Этот горный народ оказался совсем не такими дикарями, какими представляли их в Хъердаргене?
        Когда все расселись вокруг очага (кроме Дастана, которого увлек процесс разделывания лисы, и Инира отпустила его под присмотром одной из женщин), Биринши что-то сказал Апи и та утянула Алиру за собой на женскую половину.
        - Это обязательно? - недовольно уточнила Инира.
        - Женщина не должна есть от одного очага с мужчиной. На нем кровь, - в своей привычной непонятной манере объяснил воин.
        - Но я тоже женщина, - она недоуменно вскинула брови.
        - Ты - хозяйка, хозяйка делает, что пожелает, - словно само собой разумеющееся уточнил он, зачерпывая из чугунка бульон с плавающими в нем кусками темного мяса и травами. Инира последовала его примеру.
        - Хозяйка желает увидеть Парящего-над-горами, - когда голод был утолен, она твердо посмотрела на мужчину.
        - Как пожелаешь, - он склонил голову, хотя у нее было такое ощущение, что Биринши не слишком рад ее настойчивости. Не понимая, в чем дело, Инира решила быть настороже. Ее уже столько раз предавали, что теперь она не верила никому, включая своего странного спасителя.
        Ближе к обеду они двинулись в путь. Иниру облачили в стеганый бурый халат, поверх повсеместной здесь широкой длинной рубахи, а волосы заплели в две косы, уложив их вокруг головы, переплетя разноцветными шнурками.
        - Для защиты, - пояснила Апи, с удовольствием перебирая ее рыжие волосы. - Солнце поцеловало вас, хозяйка.
        Алира, которая неотрывно крутилась рядом, тоже получила новую прическу и белые пушистые волосы облаком сияли над ее головой. Она была не слишком довольна тем, что Инира не взяла ее с собой и это слегка подпортило настроение - идя вместе с Биринши через поселение, Инира никак не могла избавиться от тревоги за девочку, оставшуюся среди чужих ей людей. Они миновали последний шатер с юга, направляясь в лощину между двумя склонами гор, откуда непрерывно дул ветер, выдувая остатки тумана, но не стали идти дальше, поднимаясь по едва заметной тропке, обнимающей склон. Тот казался пологим, но идти, ступая сначала по скользкой траве, а затем влажной хвое, было тяжело. Если бы Биринши не поддерживал ее, Инира бы уже давно скатилась к подножию.
        - Парящий-над-горами живет на вершине? - когда даже сосны начали редеть, а земля уступила место темному камню, задыхаясь, спросила Инира.
        - Он не живет, - поправил Биринши, подавая ей руку. Она ухватилась за твердую, большую ладонь, позволяя буквально вытянуть себя на следующую выдолбленную в камне ступень. Ветер, неощутимый внизу, выписывал букву «О» вокруг абсолютно лысой вершины горы. Тысячи жаворонков, следуя за ним, закручивались в воронку над их головами. От их оглушительного клекота звенело в ушах.
        - Он наблюдает, - добавил воин. Инира выбралась следом за ним на узкую площадку между двумя каменными зубьями. Ветер, потеряв свою добычу, бесполезно завывал в высоте.
        - За чем?
        - За землей, - раздалось рядом почти неслышно.
        Инира крутанулась на месте, пытаясь понять откуда прозвучал голос. Но узкая тропа уходила вверх, теряясь за поворотом и лысая, обтесанная ветрами, макушка горы находилась прямо над ними, цепляя низкие тучи.
        - Хорошего ветра и сильных крыльев, Турдус! - Биринши, склонился в полупоклоне. - Я привел ту, что ты видел!
        Голос его унесся в небеса и Инира, начиная понимать смысл прозвища, задрала голову вверх. Над ними, спускаясь плавными спиралями, парил дрозд. О, что это была за птица! Огромная, но неуловимо изящная, черные крылья рассекали облака, как нож - масло. Спустя миг она аккуратно приземлилась перед ними, оказавшись размером с матерого волка - Инира никогда в жизни не видела таких птиц. Дрозды были маленькими, не больше ладони, но этот… Даже земля под их ногами вздрогнула, словно он был непосильной тяжестью для нее.
        Едва его цепкие лапы с похожими на кинжалы когтями коснулись камней, как воздух вокруг него подернулся дымкой, а в следующую секунду перед ними уже стоял человек.
        Оборотень!
        Он был стар: темная кожа на нем висела, словно растянутый бурдюк. Глаза закрывала грязная тканевая повязка со свисающими с нее разноцветными бусинами, а вся одежда походила на случайно сшитые между собой лоскутья ткани и кожи, отчего у Иниры возникли стойкие ассоциации с сорочьим гнездом, в которое тащили все, что показалось ярким. На голове, частично закрывая длинные седые волосы, покоилось чучело черного дрозда. Его пустые глазницы смотрели прямо на нее, вызывая необъяснимую жуть. Словно они и были его глазами…
        - Я слышал твой зов, хозяйка земли! - в человеческом обличье голос у старика был скрипучим, словно несмазанный колодезный ворот, тонкие губы почти не шевелились. - Я ждал тебя долго. Очень долго…
        ГЛАВА 19
        - Ты - Черный Дрозд, - скорее, чтобы услышать свой голос, произнесла Инира. Птица качнула мертвой головой, бусины ударились друг о друга. Есть ли у него глаза? - Мне сказали о тебе мои друзья… Сказали, ты сможешь помочь…
        - Чем? - спустя долгую паузу, наполненную только гулом ветра, обронил Турдус.
        Инира в отчаянии посмотрела на Биринши, но тот не поднимал головы, застыв, словно изваяние.
        - Я не знаю, - наконец, выдавила она. - Меня преследуют. Хотят моей смерти.
        - Если не станет хозяйки земли - не станет ничего, - старик повернулся и пошел вверх по тропе, тяжело переставляя босые ноги. Она последовала за ним, но Биринши остался внизу и Иниру едва не сбросило с горы порывом ветра, когда они вышли на открытое место. Только чудом она успела в последний момент нырнуть следом за Турдусом в узкий темный лаз. Их убежище оказалось совсем небольшим и больше всего напоминало гнездо - множество сухих веток, уложенных по кругу, переплетенных друг с другом. Старик медленно опустился на них, Инира примостилась напротив и поняла, почему Биринши не последовал за ними: для третьего здесь просто не хватило места.
        - Рассказывай, дитя, - ласково, словно родной дочери, предложил старик, откидываясь на стену пещеры. Камень едва слышно вздохнул - или это был ветер, свирепствующий снаружи.
        Начать рассказ было сложно - потому что как раз начала у этой истории она и не знала. Все обрушилось на нее слишком внезапно, а события развивались столь стремительно, что Инира самой себе напоминала мечущегося по полю зайца. Но едва начав, слова полились из нее сплошным потоком. Она еще никому не открывала всей правды, но этому странному человеку (человеку ли?) рассказала абсолютно все - и о Ле-Ванте, и о странных, мучающих ее снах, о страхах - все.
        Когда она закончила, он долго молчал. Тонко перезванивались бусины на слегка покачивающейся голове, свистел ветер снаружи. Холод постепенно пробирался под одежду.
        - Что мне теперь делать? - не выдержала бастард. Дрозд сверкнул темными провалами глаз.
        - Ждать, дитя, - если бы она видела его глаза, он, наверное, смотрел бы неодобрительно. Наверное, она казалась ему маленькой, суетливой птичкой.
        - Чего ждать? - вырвалось у Иниры.
        Турдус вздохнул и стены тут же вторили ему сдавленным стоном. Теперь она слышала это совершенно отчетливо и испуганно покосилась на выход, прикидывая, успеет ли выбежать, если пещера вдруг обвалится?
        - Я прожил на этой земле столько лет, - медленно начал старик. Его рука тяжело опустилась на ее колено, заставляя успокоиться. Она была тяжелой. Очень тяжелой. - Что она успела от меня устать… Даже камни больше не держат меня. Они молоды и моя мудрость слишком тяжела для них… Поэтому я редко опускаюсь на землю. Я парю в небесах и многое вижу…
        Он снова вздохнул, тяжко, словно увиденное совсем его не радовало. У Иниры по спине поползли мурашки, горло сдавило спазмом. Что он такое?
        - Раньше таких, как ты, было еще больше, чем таких, как я. Теперь есть только я. И ты, - продолжил Турдус, перебирая узловатыми, высохшими пальцами бусины.
        - Кто ты? - вырвалось у нее. - И кто - я?
        Он хотел ответить, но земля внезапно ощутимо содрогнулась и старик тут же встал на ноги.
        - Земля не может долго держать меня, - с сожалением в голосе пробормотал он. - Приходи завтра, дитя. Я отвечу на твои вопросы.
        Он шагнул из пещеры человеком, но отталкивался от камней уже птицей. Огромные крылья хлопали на ветру, ветер задувал в пещеру, заставляя ее щуриться и закрывать глаза, а в следующую секунду Турдус пропал. Инира расстроено прислонилась лбом к холодному камню.
        Биринши воспринял слова Тардуса весьма философски:
        - Значит, будем ждать, - пожал он плечами и начал спускаться. Ей ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.
        - Мы не можем ждать, - когда они спустились достаточно, чтобы ветер уже не пытался сбросить их с горы, Инира догнала воина и удержала его за локоть. - Вы не понимаете? Я не просто так пришла сюда, за мной последуют другие! Придут за мной.
        - Значит, мы встретим их, - оскалился Биринши. Белые зубы сверкнули на темном лице, придавая ему сходство с волком.
        - Я не хочу вас втягивать, - Инира не давала ему отвернуться и они застыли на опушке леса у подножия горы. - Никого не хочу. Это не ваша…
        - Никто не скажет, что мой народ не защитил Хозяйку земли! - отрезал Биринши. Очевидно, ее слова обидели его и дальнейший путь до каюла они преодолели в полном молчании.
        Следующие три седмицы Инира провела в тревожном ожидании беды. Каждое утро, еще до того, как солнце показывалось над горами, она выходила из шатра и под присмотром всюду следовавшего за ней Биринши отправлялась к Парящему-над-горами, желая найти ответы на свои вопросы. Однако их разговоры больше походили на беседу слепого с глухим. На все попытки выяснить что-то конкретное, Турдус отвечал одно: ждать.
        - Чего ждать? Как долго? - спрашивала она.
        - Ждать, пока земля не заговорит, - таинственно отвечал старик.
        - И что делать, когда это случится? - со страхом спрашивала Инира.
        - Быть готовой… - шелестел ветер в кронах деревьев. А она смотрела вслед улетающему жаворонку, за которым, как за своим предводителем, хвостом вилась остальная стая.
        Он учил ее понимать себя. Учил чувствовать мир вокруг.
        - Ты должна вспомнить, как это было, - говорил старик. - Этот мир - часть тебя, ты - часть его. Твоя судьба - только часть того, чем ты владеешь.
        - Я и ее-то контролировать не могу, - отвечала Инира утомленно, после очередной попытки последовать странному совету и «почувствовать мир». Обычно это выражалось в том, что она садилась перед пещерой, каждый раз опасаясь, что ветром ее сбросит вниз, закрывала глаза и прислушивалась. Но ощущала только ледяной камень, сбивающий с ног ветер и крики дроздов.
        - Можешь, - улыбался Турдус. Улыбка в его исполнении была похожа на измятый лист бумаги: лицо исходило трещинами, сминалось. - Иначе тебя бы здесь не было. Ты искала меня - ты меня нашла.
        В один из дней, когда бесцельное ожидание было особенно невыносимо и небеса поливали землю сплошными потоками ледяной воды, Инира потеряла терпение:
        - Научи меня хоть чему-нибудь конкретному! - выкрикнула она в лицо старику. - Время уходит!
        Время уходит. Пожалуй, это был девиз последних дней. Чувство ожидания, тревоги, томления снедало Иниру и она не могла бы дать этому рационального объяснения. Ее преследовали странные, пугающие сны, после которых бастард просыпалась в поту и слезах: горящий вереск, черный дым в небесах, стремительные волчьи стаи серой лавиной накрывали города и их вой еще долго стоял у нее в ушах.
        - Я чувствую беду, Турдус, - заметив на лице дрозда неодобрительное выражение, Инира выскользнула из пещеры и подставила лицо ветру. - Она в самом воздухе. В ветре.
        - Ты чувствуешь мир, - счастливо улыбаясь, хотя, на ее взгляд, причин к тому не было никаких, ответил он. - Он волнуется. Перемены скоро придут.
        - К добру ли? - хмуро уточнила Инира, борясь со странным желанием шагнуть со скалы в пустоту.
        - Это зависит от тебя, - покачал головой старик. - Все, чего касается взгляд хозяйки земли, живет вместе с ней.
        - И что это должно означать? - она устала задавать вопросы, зная, что не услышит конкретных ответов. Где-то у подножия горы ждал ее Биринши. Вот еще странность - вера этого народа в Иниру. Дня не проходило, чтобы кто-нибудь не пришел в каюл за благословлением «хозяйки». Они спрашивали ее совета при постройке нового каюла, засолке мяса, спрашивали даже, куда идти охотиться. Поначалу она отказывалась отвечать, боялась - ведь абсолютно ничего не чувствовала. Биринши помогал, советовал. Пока однажды Инира не отказалась от его совета.
        - Идите к морю, на запад, - если бы кто-нибудь спросил почему, она не смогла бы ответить. Просто вдруг неясные предчувствия оформились в слова. Долгие часы на голых камнях в стремлении объять необъятное внезапно дали результат. Дождавшись охотников с двумя моржовыми тушами, выброшенными на берег недавним штормом, Инира с удивлением поняла, что видела это однажды - во сне или наяву.
        - Ты рождена этой землей, - терпеливо пояснил Турдус. - Ты ее часть и чувствуешь ее, как часть себя.
        Может быть - это хотя бы объясняло, почему она знала, куда отправлять охотников, а они слушались ее беспрекословно. С тех пор Биринши уже не помогал ей, а сны становились все более реальными. Иногда она видела Зумрут с высоты птичьего полета, иногда - бежала по коридорам опустевшего дворца мышиными тропами, но чаще взгляд ее был прикован к восточным границам Савареши. Там, где встает солнце, поднималась тьма. Она видела ее - смотрела, как горят деревья, как стонет земля, попираемая железными сапогами тысяч солдат. Убегала все дальше вместе со стадами диких лошадей. Беда приближалась и оставляла вкус крови за зубах - по утрам она долго не могла заставить себя притронуться к еде. Вдоль границы Савареши горели сигнальные костры, чадя черным ядовитым дымом, а пограничные крепости гудели, как ульи и днем и ночью. Тревожное ожидание висело в воздухе - земля была наполнена страхом.
        Случилось ли это или только предстоит? - она не знала, но с каждым днем усидеть на месте было все сложнее. Хотелось мчаться туда, бежать со всех ног, спасать… Кого? Что? Этого она тоже не знала, но, чтобы хоть как-то себя занять, упросила Биринши научить ее стрелять из лука.
        Это была плохая идея. Раньше - возможно, но не теперь, когда она все острее чувствовала воздух, землю вокруг себя. Словно все это было живым и откликалось на каждое ее движение. Поэтому, едва взяв в руки женский, легкий и гибкий, лук Инира уже поняла, что ей не следует стрелять.
        - Все хорошо? - внимательный Биринши тут же это заметил. Подошел ближе, но бастард упрямо кивнула. Ей до смерти надоело, что она не может контролировать ничего из того, что с ней происходит и теперь она была намерена доказать обратное.
        - Расслабь плечи, - воин встал позади, помогая Инире встать правильно. - Ноги шире. Лук в правую руку. Держи так, чтобы стрела попала в гнездо перчатки, иначе пальцы поранишь… Натягивай тетиву.
        Поначалу она даже удивилась, насколько легко это оказалось. Но Биринши стоял позади и его огромная ладонь лежала поверх ее на упругой тетиве, давая ложное ощущение простоты. Несмотря на свои габариты, движения у вождя племени были легкими и быстрыми. И стрела с его помощью угодила точно в цель, затрепетав ярко-красным наконечником на фоне разрисованной деревянной доски.
        - Теперь сама, - тихо предложил Биринши, доставая из колчана новую стрелу. Легкая, слабая - такими учили детей, но для Иниры, никогда прежде не державшей лук в руках, иного и не требуется.
        Натянуть тетиву удалось с огромным трудом. Стрела упала на землю шесть раз, пока Инира не научилась делать все одновременно. Воин стоял позади нее, посмеиваясь.
        - Зачем вам это? - спросил он, когда взмокшая Инира, ругаясь, поднимала стрелу в третий раз. - Вы - хозяйка земли, любой зверь подойдет к вам сам.
        Она представила себе олененка, которого видела недавно в лесу - как он доверчиво подходит ближе, касаясь бархатными губами ее ладони, а она перерезает ему горло смертью души, до сих пор болтавшейся в ножнах на поясе. Представила и содрогнулась. Нет, на такое она никогда не пойдет.
        - Это не для зверей, - прошипела Инира, представляя на месте доски Кирха и отпуская тетиву. Та прогудела мимо уха, больно щелкнув по пальцам, а стрела, словно управляемая взбесившимися лесными духами, взмыла высоко вверх и, вихляя, устремилась вниз, воткнувшись в землю шагах в трех от бастарда. Она с досадой смотрела на это безобразие и совсем не ожидала, что, едва острие вошло в землю, все ее тело скрутит жестокой судорогой боли. Вскрикнув, Инира упала на землю, выгнувшись дугой. Биринши бросился к ней - на лице застыло растерянное выражение. Он попытался перехватить ее за руки, но она не далась - любое прикосновение было бы смерти подобно. Вместе с болью пришла обида - странная, жгучая, и по щекам тут же потекли слезы - настолько ей вдруг стало жаль… кого?
        У нее не было времени задумываться об этом - Инира понимала только, что нужно вытащить стрелу. Кое-как перевернувшись на живот, она, сдирая дерн с земли судорожно сжатыми кулаками, подтянулась и вытащила стрелу. А потом долго сидела неподвижно, капая слезами на землю. Биринши виновато топтался рядом.
        Больше лук она в руки не брала. И к любым режуще-колющим относилась с опаской. А семья оленей из соседнего леса ушла.
        Турдус, узнав, что она сделала, долго молчал и в его молчании она тоже слышала обвинение.
        - Тебе стоит попросить прощения, - наконец, веско сказал он. Инира виновато кивнула. Только теперь она поняла, насколько глубоко дар уже проник в нее. Хозяйка земли - так мог бы сказать только человек, никогда не обладавший этим даром. Она не хозяйка, она - часть. Она - мать. И она только что причинила боль собственному дитя.
        Дастан и Алира не понимали, почему она уходит. Дастан плакал, сидя на руках у Иниры и обхватив ее руками, прижавшись, словно к матери. Алира молча и угрюмо стояла рядом. В сухих глазах мерцала настороженность.
        - Я вернусь, - сглотнув комок в горле, Инира кое-как отцепила Дастана и передала его сестре. - Обещаю.
        - Родители тоже обещали, - веско заметила девочка.
        Инира проглотила и этот укор. Она не могла объяснить им всего - никому не могла. Не было в человеческом языке таких слов.
        - Я присмотрю за ними, - Биринши не спорил, хотя идея отпустить ее одну в горы явно ему не нравилась. Но он собрал для нее сумку, последним вручив короткий кинжал с матово-белым лезвием. - Не железо. Кость.
        Инира, которая уже хотела отказаться от опасной игрушки, с благодарностью посмотрела на него. Не касаться мертвым живого - так, помнится, звучало объяснение Турдуса. Подобное должно быть только с подобным.
        Поэтому она оставила смерть души в каюле - под присмотром Алиры. Даже смотреть на оружие теперь казалось кощунственным.
        Оленья семья нашлась только на третий день. Все три дня Инира брела куда глаза глядят, доверяясь лишь внутреннему чутью - по холмам вверх, или по низинам вдоль Перлы, уходя все дальше от ее пристанища. Погода словно застыла в нерешительности - дождь уже не шел, но и облака не расходились, посыпая землю мелкой водяной взвесью. Туман лежал низко, иногда сгущаясь настолько, что идти было невозможно - и тогда Инира останавливалась, разбивала лагерь, не зажигая костра и питалась сушеным мясом и найденной в трещинах камней водой. И молилась - молча, закрыв глаза, просила прощения у той, что обидела ненароком.
        На третий день олененок вышел сам. Робко выглянул из густого кисельного тумана ей навстречу и тут же пугливо скрылся, чтобы спустя пару минут вновь вынырнуть - уже с другой стороны.
        - Я не обижу, - боясь спугнуть его, прошептала Инира, протягивая детенышу горсть влажной соли на раскрытой ладони. Темные круглые глаза настороженно осмотрели подарок, влажный нос втянул в себя острый воздух, передние копыта неуверенно перебирали по земле. Инира замерла, боясь пошевелиться. До нее донесся еще один звук и вскоре на границе тумана появилась олениха. Неодобрительно посмотрела на Иниру, толкнула мордой детеныша: мол, нечего стоять столбом возле этой, иди дальше.
        Но олененок уже шагнул к девушке. Осторожно подобрался ближе, вытянул шею, не решаясь подойти вплотную, и шершавый длинный язык одним махом смел угощение. Инира от облегчения рассмеялась. На глаза вновь навернулись слезы, но теперь это были слезы радости.
        Она вернулась в деревню в тот же день - теперь уже не плутала, шла напрямую, чувствуя верную дорогу. Следом возвращалась оленья семья - все вместе, словно решили: чего уж там, ладно, на этот раз прощена…
        Инира вошла в деревню уже под вечер, когда солнце впервые за много дней коснулось заходящими лучами крыши каюла. Люди вокруг приветствовали ее, как свою и она отвечала им тем же, испытывая при этом непривычное удовольствие. Раньше у нее никогда не было места, которое она могла бы назвать своим. В летнем дворце жило одиннадцать бастардов, затем они с матерью часто переезжали и нигде к ней не относились так, как здесь. Была еще Академия Одаренных - место, где она никогда не была в безопасности и никто не знал ее как бастарда.
        И только тут она чувствовала себя на своем месте. Знала, что никто не прогонит, не упрекнет, не станет шарахаться. Знала, что Биринши защитит ее любой ценой.
        Впервые за долгое время жизнь ее начала казаться нормальной - и Инира хотела насладиться этим сполна.
        Наверное, она даже смогла бы игнорировать свои сны - что они, когда у нее есть бесконечные дни, проведенные в заботе о ее народе? Инира обсуждала с охотниками угодья, разрешала споры, училась вплетать в косы сотни цветных нитей, пытаясь стать похожей на красавиц народа Биринши. Их название даже в переводе на нормальный язык означало - народ гор. Таргиндар. Долгими зимними вечерами Инира слушала местные сказки - иногда вместе со всеми, у костра, чаще - сидя рядом с Биринши в каюле. Погода установилась ясная, но температура с каждым днем все понижалась. Зима и сюда добралась. Биринши был хорошим рассказчиком - спокойным, размеренным. Его голос, словно путеводная нить, вел ее через мир духов и могучих богов.
        Это случилось в один из таких вечеров. Инира, уже засыпая на ходу, все же поднялась с подушек у очага, намереваясь уйти на женскую половину, куда еще час назад отправила Алиру и Дастана. Заслушавшись своего покорного сказителя, она с трудом возвращалась в реальность.
        Все вокруг казалось словно нарисованным и потому, когда на бедро легла темная рука Биринши, она даже не возмутилась - только обернулась, смотря на него сверху вниз.
        - Я прошу хозяйку земли дать благословение моему народу, подарив ему своих потомков, - слова воина воспринимались словно через набитые пухом подушки. Наверное, со стороны это выглядело смешно - ее замедленные движения, то, как она вслушивалась в каждое его слово, пытаясь понять смысл, как нелепо рухнула на ковры, притянутая за запястье - он не делал ей больно, но и освободиться не давал, не отрывая от Иниры горячего, просящего взгляда. Она вспыхнула - скорее от собственных мыслей, чем от его взгляда. На какую-то секунду помстилось: согласись! Согласись и оставь за спиной и горящие костры востока и стон земли, оставь это тем, кто умнее, сильнее, выше! Останься рядом с этим воином, забудь о тревогах.
        Но земля стонала от тяжести и огонь пожирал деревья, а кровь отравляла воду. И этот вопль о помощи пробился через облако тумана к остаткам ее разума, заставляя упереться ладонью в грудь Биринши. Поднявшийся ветер захлопал полами каюла, загасил огонь очага.
        - Нет, - выдохнула Инира, тут же понимая, что ее сил не хватит даже для малейшего сопротивления. Его грудь была твердой, как камень и горячей. Похожие на угли глаза смотрели теперь жадно и властно. Ей стало нечем дышать в его обжигающих объятиях и она толкнула сильнее, уже тверже повторив:
        - НЕТ!
        В сознание ворвался шум усиливающейся бури: часть шнуровки порвалась и полог с оглушительным хлопаньем полоскался на ветру, внутрь заливались мутные потоки дождя и грязи, очаг разметало ураганом…
        Внезапно все закончилось. Инира вновь стояла рядом с очагом, Биринши смотрел на нее горячим взглядом, и можно было бы подумать, что все это - случайный мираж, но буря гремела за каюлом, барабаня по крыше тяжелыми дождевыми каплями.
        Инира поняла все в одно мгновение: вытерла тонкую струйку крови из носа, стряхнув капли в зашипевший огонь, и покачала головой, предупредительно шагнув назад:
        - Не нужно. Не делай этого.
        Желая избавиться от предательской слабости и шума в голове, она кое-как развязала шнуровку и выскочила на улицу. Свирепый порыв ветра чуть не сбил ее с ног, заставив согнуться едва не до земли, на плечи хлынули потоки ледяной воды, тут же выморозив остатки тепла. Хватая ртом воздух, Инира побрела вперед, оскальзываясь в грязи и не видя ничего дальше полуметра. От ураганных порывов ее мотало то в одну сторону, то в другую. Уже через минуту она пожалела, что не осталась в каюле, но окончательно потеряла ориентацию среди потоков серого: небо падало на землю с неотвратимостью кары Проклятого. В какой-то момент она уперлась руками во что-то твердое, ледяное, но даже не сразу это поняла, ухватилась бессознательно, распластавшись на единственной опоре. Чудилось, что ее вот-вот смоет в пропасть вместе с потоками грязи.
        Поэтому, когда на нее налетел кто-то еще, Инира только трепыхнулась, показывая, что все еще жива.
        - Ескимен адамни акилсиз балажи! - непонятно прокричал ей в самое ухо Биринши. Впрочем, по тону она догадалась, что лестного в его словах было мало. С него потоками лила вода: нижняя рубаха и портки облепили побледневшее до светлого кирпича тело, коса расплелась и волосы облепили голову, делая лицо еще больше похожим на череп. Перехватив за плечи, он прижал трясущуюся Иниру к себе и, продолжая беспрестанно ругаться, начал подталкивать ее куда-то вбок. Она еле передвигала ноги, шевелиться не хотелось, особенно когда можно было прижаться в горячему, как печка, мужчине. Его грубые слова сливались с ревом ветра, окончательно теряя смысл и все смешалось в клубок из воды, грязи, раскатов грома и ледяного ветра, когда вдруг твердь под руками кончилась и она ввалилась в темноту, тут же обо что-то запнувшись.
        - Жы айел! - выплюнул Биринши, поднимая ее за воротник. - Стой здесь!
        Вряд ли она смогла бы пошевелиться, даже если бы захотела. Инире казалось, что она сейчас превратится в ледышку. Ее уже не трясло - конечности попросту онемели от холода, она только вздрагивала, когда вода с длинных волос капала на ноги. В неровном проеме за плечами завывал ветер, а впереди была абсолютная темнота - они наткнулись на пещеру. Скорее всего Биринши и вел ее сюда, потому что вскоре в глубине чиркнуло красным и постепенно в каменном углублении на полу разгорелся огонь. Инира шагнула ближе, стремясь к теплу и разглядывая пещеру. Здесь хранились запасы муки в высоких бочках вдоль стен, связанное в тюки сено и высокая кладка сосновых, сочащихся смолой дров, которая терялась в темноте - пещера больше напоминала коридор, изгибаясь и уходя дальше вглубь горы. Биринши развел костер сразу перед поворотом, на единственном свободном пятачке земли, не заставленном различными припасами и снастями. Порывшись в охапке сваленных шкур, бросил одну на пол, а одну - Инире, сурово сдвинув брови:
        - Снимай.
        Она без возражений избавилась от мокрой одежды под прикрытием медвежьей, тяжелой шкуры и завернулась в нее, как в кокон, снова начиная дрожать.
        Мужчина тем временем набросил на плечи еще одну шкуру. В темноте, разгоняемой только пляшущими языками пламени, то и дело едва не задуваемыми сквозняком, он казался еще больше похожим на огромного зверя. Вокруг них натекло немало воды, она и сейчас продолжала стекать с волос, и с шипением испарялась, падая на раскаленный камень.
        - Спасибо, - когда огонь разгоревшегося костра согрел ее онемевший язык, сказала Инира, тут же поймав на себе мрачный взгляд воина.
        - Зря ушла, - осуждающе высказался он. И, не дождавшись от нее никаких извинений, добавил: - Я бы не стал… Силой. Обидеть хозяйку земли - нельзя. Ее дети - великие.
        Сказать ему, как все было на самом деле? Почему-то Инира не хотела никому рассказывать о том, что с ней происходит. Это значило выдать тот страх, который овладевал ей каждый раз, когда дар заставлял проживать две разных жизни. Это не было похоже на видения, какие иногда бывали дарованы служителям душ или одаренных, она действительно проживала все это - всю боль, ужас, все, что происходило - происходило на самом деле. И чем чаще и проще срабатывал дар, тем больше она боялась его. Как совместить все воспоминания, как заставить себя забыть ощущение клокочущей, толчками выливающейся из собственного горла крови, растерзанного острыми камнями тела, беспомощную попытку вырваться из рук охваченного безумием страсти мужчины?
        Как объяснить ему, что она убегала скорее от себя, нежели от него?
        - Я видела. Ты стал, - наконец, выдавила она.
        Биринши вскинул на нее расширившиеся глаза, в которых мелькнуло удивление, страх и недоверие, а затем - всепоглощающее чувство вины.
        Заставив ее отшатнуться, он рухнул перед ней на колени, уткнувшись лбом в пол перед девушкой.
        - Мое преступление можно оправдать лишь желанием мужчины обладать величайшим из сокровищ, - хрипло пробормотал Биринши ей в ладони - Инира как раз пыталась поднять его голову, опасаясь, что он либо разобьет лоб, либо спалит все свои умопомрачительные антрацитовые волосы. - Я понимаю теперь, за что Солтус-жел покарал нас. Я навлек гнев богов на свой народ.
        Инира в смятении подумала, что думать об этом нужно было раньше, хотя связь зимнего шторма, богов и ее персоны ей была не слишком понятна. Но вполне возможно, что она в очередной раз неправильно поняла Биринши - даже при том, что говорил он на Саварском, обороты речи оставались чуждыми, особенно это было заметно, когда он волновался.
        - Накажи меня, но не губи мой народ, - сбитая с толку его поведением, Инира пропустила момент, когда от покаяния, воин перешел к действиям: в руках мелькнул короткий кинжал и, прежде, чем бастард успела закричать, мужчина полоснул им по груди. Из длинного, глубокого разреза тут же засочилась густая, темная кровь.
        - Прими мою кровь в знак искупления, - в отчаянии прошептал Биринши, протягивая ей окровавленный кинжал. Он не поднимал на нее глаза, продолжая сгибаться к земле. Черные волосы змеями разметались по полу. Беспомощно оглядевшись и не представляя, как заставить его прекратить самобичевание, Инира взяла кинжал: темное, почти черное лезвие не отражало свет, словно вбирая его, кровь густой пленкой покрыла его и она невольно измазала в ней пальцы. Сразу вспомнился Ле-Вант и его кровь, текущая у нее по рукам. Бастард содрогнулась.
        - Довольно! - вырвалось у нее. Нервно поднявшись, она отступила к выходу, продолжая держать кинжал в руке. Он удобно лег в ладонь, словно был там всегда и это неожиданно ее успокоило. Было приятно ощущать в своих руках хоть какое-то оружие. - Хватит! Поднимайся.
        Биринши не пошевелился. Голова, склоненная к коленям, открывала беспомощную шею, словно давая понять, что Инира вольна забрать его жизнь. Какой же силы должна быть его вера в нее, чтобы так довериться? Что он знает о ней такого, чего она сама не знает? Инира секунду смотрела на распластанного на земле мужчину, обдумывая неожиданную и непривычную для нее мысль и, наконец, решилась. Голос ее звучал хрипло.
        - Я не держу на тебя зла. И… Это было бы честью - стать твоей. Но не теперь.
        Словно не веря, что кара миновала его, Биринши поднял голову от пола. Они долго смотрели друг другу в глаза.
        - Если когда-нибудь я вернусь… - ответила на невысказанный вопрос Инира, отворачиваясь от мужчины. Снаружи ветер начал стихать и больше не завывал диким зверем.
        - Значит, ты уходишь, - понял он.
        - Пора, - обронила Инира. Снаружи шел снег. Белые хлопья в неподвижном воздухе ложились на землю, таяли, но следом за ними приходили другие, застывая на покрывающейся льдом земле. Пора.
        ГЛАВА 20
        Снег шел всю ночь и к утру уже укрыл землю толстым пуховым покрывалом.
        Она все это время просидела в каюле, растеряв остатки сна. Сердце тревожно билось, но теперь не от страха. Утром Инира поднялась на гору в последний раз, но Черного Дрозда там уже не было. Как и стаи, что почти месяц кружилась над ними. Она прождала несколько часов, но Парящий-над-горами так и не появился - или сказал все, что должен был, или буря помешала ему. В любом случае, больше она ждать не могла - это Инира чувствовала ясно, как никогда. Земля толкала ее вперед, просила о помощи и она не могла сидеть на месте. Иначе… Иначе они рисковали потерять все, что имели. Теперь казались глупыми ее страхи и домыслы - о короле, о Приаше. Все их игры, подковёрные интриги, были смешны - так могли поступать только те, кто не знал и не слышал.
        Когда она вернулась в деревню, Биринши уже собрал вещи. Перед каюлом стоял невысокий, коренастый пони с лохматыми ногами и спускающейся до самой земли гривой. Алира с трудом удерживала Дастана, чтобы он не забрался к нему на спину. Все они были уже полностью одеты. Она растерянно остановилась рядом.
        - Речь шла только обо мне, - осторожно уточнила Инира, наблюдая, как Биринши забрасывает сумки пони на спину. Но воин только надменно приподнял брови.
        - Защита, - веско бросил он.
        - А кто останется здесь?
        - Таргидай, - словно само собой разумеющееся, воин кивнул на мужчину, как раз выходившего из каюла. Инира знала его - он часто помогал Биринши, разбираясь с мелкими вопросами управления, но… оставить на него свой народ?
        - Нет большего позора, чем бросить хозяйку земли в опасности, - заметив ее колебания, Биринши подошел к ней. - Тем более, после того, что я…
        - Не сделал, - перебила его Инира. - А ты подумал, на кого я оставлю детей?
        - Они идут с нами, - он пожал плечами.
        - Нет, - отрезала Инира. - Нет!
        - Попробуй их остановить, - предложил он с усмешкой.
        Она попробовала. Но все доводы - и разумные и не очень - остались без ответа.
        - Ты обещала, что не бросишь нас! - с обидой сказала Алира, когда Инира, отчаявшись уговорить их, пригрозила силой.
        - Я не бросаю, а оставляю. На время, - она говорила, но сама в это не верила. Инира не знала, как сложится ее жизнь, не знала даже, выживет ли и именно поэтому не хотела вести за собой детей. - Вы здесь в безопасности…
        - Мы идем с тобой или без тебя, - совсем не по-детски пригрозила девочка. И, судя по упрямо сдвинутым пшеничным бровям, она это сделает.
        Продолжению спора помешал донесшийся снаружи оклик Биринши. Оставив Алиру в каюле, Инира опрометью выскочила наружу.
        - Что случилось?
        - Охотники вернулись с неожиданной добычей, - ответил Биринши, отходя в сторону и открывая ей троих мужчин, между которыми на голой земле лежал человек. Черные одежды на нем висели лохмотьями, изорванные, грязные, кое-где покрытые заскорузлой коркой крови. Антрацитовые, словно присыпанные пеплом, волосы разметало по снегу, но даже не прикасаясь, было понятно, что они так же грязны, как и все остальное. Мужчина был похож на скелет - настолько туго кожа обтянула его худое, покрытое синяками и царапинами тело. Глубоко запавшие глаза закатились, губы посинели от холода, щетина четко обрисовывала челюсть и скулы. Он был похож на мертвеца и только едва заметно опадающая грудь говорила, что мужчина еще жив.
        - В каюл его, живо, - осипшим голосом приказала Инира, мгновенно узнав Приаша.
        Потребовалось много времени и помощь знахарки, чтобы отогреть и заставить его открыть глаза. Несмотря на ужасающую худобу, Приаш продолжал оставаться тяжелым мужчиной - руки и ноги его словно были налиты свинцом.
        - Так бывает, когда холод проник внутрь, - сказала знахарка. Биринши перевел. Инира закусила губу, стягивая с лорда-директора нижнюю рубашку, хотя эти лохмотья и одеждой назвать было нельзя. Мужская грудь была исчерчена шрамами, словно от кнута - старые раны, давно уже зажившие. Из новых были только царапины, да один серьезный порез на бедре, что несколько ее успокоило.
        - Это он пытался захватить тебя в Хъердаргене? - когда они вымыли безвольное тело и замотали в шерстяные одеяла, оставив лежать у полыхающего очага, Инира села рядом, смотря на Приаша с непонятными ей самой чувствами. - Может лучше убить его?
        - Нет, - тут же отрезала бастард. Лорд-директор начал согреваться и теперь его била крупная дрожь. Они влили в него какой-то отвар, но до сих пор он не пришел в сознание.
        - Он - враг, - непонимающе сказал Биринши.
        Инира вздохнула. Врагом он не был. Должен бы быть. Обязан - с учетом того, что пытался сделать - но не был. Зато было множество вопросов, на которые она хотела получить ответы.
        - Почему он в таком виде? - не выдержав вида бьющегося в судорогах мужчины, она взяла Приаша за руку, сжимая ее в надежде, что человеческое тепло принесет ему облегчение.
        - Охотники сказали, что нашли его на подступах к пещере - вероятно, он нашел наши лежаки, хотел укрыться от бури, - внимательно за ней наблюдая, неохотно ответил Биринши.
        - Он был один? - со страхом спросила она, вдруг подумав, что на ее поиски вполне могли отрядить много людей.
        - Один, - отмел эти варианты воин.
        Она снова посмотрела на Приаша. Подходила к концу третья седмица ее пребывания здесь. Если он знал, где она, почему появился только теперь? И почему в таком виде? Было ли это наказанием за ее побег? Его пытали? Что произошло?
        - Как только он очнется, мы получим ответы, - Биринши поднялся с колен.
        Это был явный намек, на то, что можно уже перестать хвататься за руку мага и заняться своими делами, но Инира так и не смогла заставить себя отойти от очага. Тихонько подтянула колени к груди и наблюдала, как постепенно живые краски возвращаются к замерзшему телу. Пару раз заглядывала Алира, но и ее и Дастана Биринши постарался отвлечь от каюла делами. Апи шуршала чем-то на женской половине, а к вечеру принесла Инире миску похлебки, но, поскольку знахарка будить Приаша запретила, она съела все сама.
        После наступления темноты вернулся Биринши. Молча окинул взглядом Иниру, продолжавшую сжимать безвольную руку лорда в своих ладонях, недовольно нахмурился и рывком разложил свернутую в трубку постель.
        - Ты ничем ему не поможешь, - улегшись за ее спиной, сказал воин. Инира прикрыла усталые глаза. От долгого сидения перед чадившим очагом их разъедало дымом, но она скорее пожертвовала бы глазами, чем отошла от Приаша хоть на шаг. Как объяснить Биринши все то, что она чувствовала? Как передать словами ощущение вибрирующей, натянутой струны между ней и Виктором? Инира чувствовала эту связь и знала, что только ее упрямство держит его на этой стороне. Только теперь ей стало понятно откуда взялось это бесконечное ощущение одиночества, которое преследовало ее всё то время, что они были далеко друг от друга. Биринши вряд ли поймет - он подумает, если уже не подумал, что она влюблена, в то время, как эти ощущения были сродни чувствам внезапно прозревшего слепого - она не могла заставить себя закрыть глаза и не видеть, не могла отпустить его руку и тем более позволить уйти на ту сторону.
        Она так старалась не пропустить момент, когда он очнется, что даже не заметила, как уснула. Биринши осторожно подложил ей под голову валик, туго набитый конским волосом, но разнять сцепленные руки и потревожить не решился.
        Сон был странным - словно весь остальной мир был отделен от нее прозрачной завесой. Она слышала все то же, что и раньше - как молила земля о помощи, как горели деревья и с треском ломались камни, но словно через толщу воды, не дающей ей воспринять это в полной мере. Оттого и проснулась растерянная, но отдохнувшая. До сих пор ей это редко удавалось.
        И наткнулась на внимательный взгляд черных глаз.
        - С возвращением, - хрипло пробормотала Инира, садясь. Тело ныло, шея едва поворачивалась и она со стоном начала ее разминать. Приаш молча кивнул, продолжая спокойно есть. Ложка беззвучно и размеренно двигалась, тонкие пальцы обхватили миску, держа ее с изящностью придворных манер. Словно не он еще вчера умирал от голода.
        - Когда вы очнулись? - в каюле они были одни и Инира подозревала, что произошло это не без участия Биринши. Отросшие волосы лорда-директора были вымыты и собраны в привычный низкий хвост, что только подчеркивало болезненную истощенность, одежда Биринши висела на Приаше мешком, но высокомерная манера держаться никуда не делась и у нее екнуло в груди, когда она это поняла.
        - Под утро, - коротко ответил Виктор, на секунду оторвавшись от супа.
        Все, как обычно - ни единого лишнего слова. Со вздохом поднявшись, Инира поплелась умываться, надеясь, что к тому времени, как она приведет себя в порядок, он станет более разговорчивым. Или сытым. К тому же ей нужно было время, чтобы привести собственные мысли в порядок. Она хотела получить ответы на свои вопросы, но как задать их правильно? Зная Приаша… Его даже Ле-Вант не убил, изворачиваться лорд-директор умел мастерски.
        - Не боитесь, что я сбегу? - когда она вернулась, заплетая влажные волосы в косу, Виктор уже занял более удобную позицию - лицом ко входу, на том месте, где еще недавно спала Инира. На другой стороне очага дымилась чашка с чаем. Острые, умные глаза следили за ней неотрывно, но Инира больше не боялась его. Только не после того, через что ей пришлось пройти. Спокойно усевшись рядом с Приашем, она дотянулась до чашки, игнорируя его планы посадить ее буфером между ним и людьми снаружи.
        - Вы так долго сюда стремились для того, чтобы теперь бежать? - прямо посмотрев на него, спросила Инира. Пару секунд они рассматривали друг друга, словно проверяя, что изменилось. Она не выдержала первой. - Зачем вы здесь, лорд-директор?
        В ответ на ее вопрос брови его изумленно взметнулись вверх. Тонкие губы чуть приоткрылись в насмешливом удивлении:
        - Лорд-директор? Инире, вы безнадежно отстали от жизни. Меня давно с этого поста сместили… Да и Академии больше нет.
        - Что?! - вырвалось у нее. Чашка полетела на пол. Он поймал ее у самой земли и аккуратно поставил. - Что произошло?
        Виктор кинул на нее ядовитый взгляд.
        - Война, Инире. Пока вы сидите тут, как мышь в своей норе, на границу стянули все войска, какие только смогли. Даже недоучек.
        Она в ужасе уставилась на него. Хорошо, что чашку уронила раньше - иначе раздавила бы к душам. Руки дрожали.
        - Завеса пала?
        - Три седмицы назад была цела, - пожал плечами Виктор, наблюдая за ней. - Теперь… Не знаю.
        Инира с облегчением поняла, что еще не опоздала. У Приаша устаревшие сведения, она бы почувствовала… Времени мало, но завеса еще держалась - и она сделает все, чтобы так и было.
        - Полагаю, три седмицы назад вы отправились на мои поиски? Почему в одиночку? - быстро сложив два и два, спросила Инира.
        - И что я должен был сказать гвардейцам? - изогнув бровь вопросом на вопрос ответил Приаш. - Вы не преступница, Инире.
        - Да, причину объяснить не так-то просто? - усмехнулась она.
        - Как и тот факт, что я знал, куда идти, - добавил Виктор. Он тоже чувствовал их связь. Она никогда не задумывалась об этом.
        - Тогда почему так долго? - вырвалось у Иниры. Она тут же прикусила язык - прозвучало так, словно она только и ждала, пока он найдет ее.
        - Полагаю, об этом нужно спросить у вас, - Виктор отставил в сторону опустевшую миску и осторожно поднялся. Инира следила за его перемещениями, с тревогой замечая неуверенные, слабые движения. - Меня… Не пускали.
        - Я не приказывала Биринши… - начала было она, но Виктор движением руки остановил ее.
        - Я неправильно выразился. Меня… Не хотели видеть. Так будет точнее. Вы стали гораздо сильнее с нашей последней встречи, Инире. Я чувствовал вас, я знал, где вы, но добраться не мог - много времени ушло, чтобы понять, почему.
        - И почему же? - если он понял, то она недоумевала до сих пор. Виктор вздохнул.
        - Да потому, что вы прятались, Инире. И каждая пылинка в проклятом мире помогала вам в этом. Мне оставалось только ждать.
        - Откуда вам было знать, что я не решу остаться здесь навечно? - воскликнула она, все еще пытаясь принять тот факт, что, повинуясь ее невысказанному желанию, Приаша мотало по горам почти месяц.
        - А у меня был выбор? - огрызнулся Виктор. Ему надоело курсировать по каюлу, словно рассерженному шершню, и он сел напротив Иниры. Та выглядела растерянной и огорошенной и это неожиданно его успокоило - какова бы ни была ее сила, пройдет очень много времени, прежде, чем она полностью ее осознает. - Инире, вы, очевидно, не понимаете, насколько все серьезно…
        - Вы ошибаетесь, - перебила она.
        - Иначе не сбежали бы от меня в Хъердаргене… - не удержался он.
        - Помолчите! - стремясь заставить его выслушать ее, Инира невольно повысила голос. На что тут же отреагировали снаружи. Полог откинулся и Биринши вошел внутрь. Оружие висело в ножнах, но она знала, что он может выхватить его за доли секунды. Тревожный взгляд тут же нашел ее.
        - Все в порядке, - успокоила она. - Правда…
        И, лишь дождавшись, пока воин выйдет, повернулась к Приашу. Тот смотрел на нее с усмешкой.
        - Я скучаю по тем временам, когда вы боялись поднять на меня глаза.
        - А я - по тем, когда вы клялись меня защищать, - парировала Инира с невольно прорвавшейся горечью. Но тут же сменила тему - были вещи поважнее. - Вчера, до того, как вас нашли, мы собирались выдвинуться на восток. Вы слишком много не знаете, Виктор, и у меня нет ни желания, ни сил, чтобы объяснять вам все, но поверьте мне… Я единственная, кто понимает, насколько все серьезно.
        - Тогда, полагаю, я могу доложить королю, что вы готовы к диалогу?
        - Вы не поняли! - снова повысила голос Инира, раздосадованная тем, что ее вновь пытаются втянуть в какие-то политические дрязги. - Мне нет дела до короля! Я собиралась к Даории, на границу! Там мое место. Если хотите, можете отправляться со мной, или остаться здесь, но на Зумрут у нас нет времени. Завтра мы выдвигаемся. Можете остаться здесь, можете отправиться с нами.
        - Есть другой способ, намного быстрее, - Виктор удержал ее, легко сжав ладонь и Инира остановилась, выжидательно смотря на него сверху вниз. От их сомкнутых рук распространялось тепло и она на секунду подумала было, что он пытается воздействовать магией, но быстро отбросила эту мысль. Когда Приаш колдовал, все вокруг превращалось в лед. А ей было скорее приятно, - Я могу перенести вас. Порталом.
        - Даже я знаю, что сил на это требуется больше, чем у вас есть, - скептически возразила Инира, вырывая руку и делая шаг назад - на безопасное расстояние. Эти ощущения взволновали ее и она не хотела повторения, пока не разберется с их природой.
        Если бы Инира была старше, или опытнее, она бы догадалась сразу. Мурашки по коже, сладкие спазмы в животе - любая девушка знает, что они означают. Но ей попросту не с чем было сравнивать - и она пугалась новых ощущений, не ожидая их появления.
        - Дайте мне несколько дней покоя - и я приду в себя.
        - У нас нет этого времени…
        - Дорога до границы займет втрое больше! - воскликнул он и, видя, что Инира заколебалась, добавил: - Инире, вы же знаете, что я прав. Не позволяйте своему недоверию взять над вами верх.
        Ее это задело.
        - Недоверию? - изумленно выдохнула Инира. - Вы опасны, как гремучая змея, лорд-директор!
        - Не для вас, - упрямо парировал он, твердо глядя ей в глаза. Абсолютно черные, они были единственным, что не изменилось - все та же бездонная пропасть. Она мотнула головой, разрывая зрительный контакт.
        - Вы уже однажды говорили, что защитите меня, и где я теперь оказалась?
        Инира, наконец, поняла, что заставляло относиться к нему с такой настороженностью. Приаш был из тех людей, что любого, попавшего к ним в сети, меняют до неузнаваемости, заставляя сомневаться в собственном естестве. Она не хотела этого. Сейчас, как никогда, Инире была необходима уверенность в том, что она делает, а с Приашем этого не будет.
        - Вы бросили меня с Ле-Вантом, убили моих спутников, уничтожили нюхача… - словно вбивая гвозди твердо заговорила она, сжав кулаки. - Обманули меня - сколько раз, лорд-директор? И теперь хотите, чтобы я доверилась?
        - Будьте честны хотя бы с собой, - он устало потер глаза, нашел пиалу с остывшим чаем и в один глоток его допил. - Ле-Вант не на моей совести, я пытался его остановить. А ваши спутники живы - хоть и в темнице.
        - Надолго ли? - фыркнула Инира, но не смогла скрыть облегчения. Они живы. Главное теперь - вызволить их оттуда.
        - Заговор против короны - преступление, которое смывается только кровью, - холодно отрезал Приаш, сверкнув глазами.
        - Короны или правителя? - ядовито уточнила она. - Я недавно узнала, что есть принципиальная разница… О которой вы, видимо, не собирались мне рассказывать?
        - Для вашей же безопасности! - повысил голос Виктор. - Будь моя воля - никто и никогда не узнал бы о ваших дарах!
        Они застыли напротив, сверля друг друга упрямыми взглядами. Инира сдалась первой, отвела глаза.
        - Инире, будьте благоразумны, я не враг вам, - настойчиво, но тихо продолжил Виктор. - Со мной вы попадете к границе быстрее и безопаснее. Обещаю.
        - А как же Биринши? - уже понимая, что сдается, все же спросила она.
        - Я могу взять тебя, потому что мы связаны, - покачал он головой. - Больше никого.
        - Я подумаю, - отрывисто бросила Инира, прежде, чем выскочить из шатра.
        Виктор обессилено опустился на ковер, прикрыл глаза, тут же проваливаясь в темный омут вселенской усталости. Разговор с ней выпил из него все силы - и без того подорванные. Инире злилась, не доверяла ему, обвиняла, нападала - и имела на это все права. Он действительно не смог защитить ее - и какая разница, что явилось тому причиной? Он мог найти сколько угодно оправданий, но изменить гадкое ощущение в душе не умел. Оставалось только надеяться, что у него будет шанс загладить свою вину - в противном случае оставалось только бежать из страны, потому что гнев Хозяйки Судьбы не имеет срока давности. Наверное, это судьба его рода - быть в опале у правителей Савареши. Пол жизни Виктора ушло на то, чтобы замолить грехи его предков перед короной, вторая половина, очевидно, уйдет на замаливание перед Инире.
        Но даже эти тревожные мысли не помешали ему заснуть. Измученный, Виктор проспал до вечера, проснувшись только от хмурого, неодобрительного взгляда высокого воина - тот стоял в проходе, впуская в каюл ледяной ветер и крупинки снега. В его взгляде читалась злость, а еще - задумчивое размышление человека, привыкшего убивать. Пользуясь тем, что его было плохо видно в глубине темного каюла, Виктор нащупал один из камней в остывшем очаге. Пусть к магии он и не способен, но без борьбы не сдастся. Инира, очевидно, сошла с ума, раз шарахается от него и доверяет этому зверю в человеческом обличье.
        - Я вижу, что ты не спишь, - наконец, коверкая слова произнес Биринши, когда напряжение между ними стало слишком сильным. - Черный человек. Ты принес зло.
        - Если и так, то я меньшее зло, - Виктор, не скрываясь, сел на постели, продолжая сжимать камень в руках. Биринши это заметил, и по его лицу скользнуло презрительное выражение:
        - Я не убиваю безоружных, - он вошел в каюл, и они очутились в полной темноте. На улице слышались мужские разговоры, иногда перемежавшиеся женским пением - очевидно, жизнь шла своим чередом.
        - Тогда зачем ты пришел? - Виктор встал, не желая смотреть снизу-вверх, но это мало помогло - Биринши был намного выше.
        - Запомнить твое лицо, - ответил воин. И было в его словах что-то весомое и неотвратимое, что заставило Виктора против воли вздрогнуть.
        Прежде, чем он успел достойно ответить, полог снова отдернулся и вошли женщины. Среди местных Виктор с удивлением опознал Иниру, одетую точно так же, и двоих детей Амаранта - с весьма недобрыми лицами. Проводив их на женскую половину, Инира вернулась к ним. Биринши все это время следил за ней взглядом голодного щенка.
        - Я знаю, как восстановить ваши силы, лорд Приаш, - невозмутимо усевшись у очага, Инира сделала вид, что не замечает весьма напряженной обстановки.
        - Если только вы найдете добровольную жертву, - неохотно отводя взгляд от Биринши, он обратился к ней. Инира взяла в руки остывший уголек, задумчиво попробовала его на руке, кивнув своим мыслям.
        - Я не успела дослушать лекции до конца, но урок усвоила отлично, - она прямо посмотрела на него. Виктор подавил желание отвести глаза. Этот прямой взгляд тревожил его, он был не свойственен той, что он знал. Эта девушка была другой, она словно знала что-то, недоступное ему. Видела его насквозь. - Вы сами говорили, что я перетянула на себя магию льера Оноре, помните? Именно поэтому умер он, а не я.
        Можно подумать, об этом так легко забыть.
        - Возможно, если мы попробуем обратную цепочку, и страховать вас буду я, то все получится, - закончила Инира. Эта идея пришла ей в голову сразу же, как Приаш сказал о портале, сложнее оказалось уговорить Биринши остаться с деревне.
        - Не вариант.
        Инира вскинула брови. В темноте Приаша, как пресловутую черную кошку, было плохо видно, но отказ звучал весьма категорично.
        - Я боюсь, у вас нет выбора, лорд-директор, - сочувственно ответила она, коснувшись его руки. - Я не спрашивала. Обряд будет проведен и вы примете в нем участие - добровольно или принудительно. Выбирайте. До утра. Спокойной ночи, Биринши…
        Словно не она только что распорядилась и своей и его жизнями как придется, Инира скрылась на женской половине.
        Виктор скрипнул зубами от злости.
        - Если что-нибудь случится с Хозяйкой, ты будешь молить о смерти, - тихо, наклонившись к нему, пообещал Биринши.
        После таких заявлений спать Виктору расхотелось. Даже усталость отступила на второй план. Дождавшись, пока воин заснет, он тихо вышел из каюла в надежде проветрить голову, но наткнулся на ощетинившиеся копья стражи и вернулся обратно, до утра просидев у очага.
        Едва небо начало светлеть, Биринши поднялся и вместе с ним встала Инира. Она вышла к раздраженному и невыспавшемуся Виктору с невозмутимостью королевы.
        - Я против этой идеи, - высказался он, последовав за ними на улицу. Серый утренний свет едва давал возможность увидеть расчищенную у костра площадку, огороженную низким частоколом из костей животных - очень примитивный способ защититься от магии, вызвавший у Виктора только скептическую ухмылку. Как она оказалась среди этих людей? Почему осталась и более того, принимает их веру, их жизнь?
        - Я думаю, вам хватит места, чтобы начертить формулу заклинания? - осмотревшись, Инира повернулась к нему. Хотя она старалась казаться спокойной, Виктор видел и тревожный взгляд и закушенную губу и нервно сцепленные в кулаки руки. Она боялась того, что собиралась сделать.
        - Инире, мы можем найти другой способ, - решив попытаться еще раз, он подошел ближе, но между ними тут же вклинился Биринши. Виктор со злостью уставился на него. - Я не причиню ей зла!
        - Не намеренно, - пожал тот могучими плечами, но его локоть из своей стальной хватки выпустил.
        - Мы можем достать силу из животных, - продолжил Виктор, надеясь вразумить Инире, но добился эффекта прямо противоположного. Она отшатнулась от него, словно он предложил убить человека.
        - Нет! Я не позволю!!!
        - Да объясни же ей!!! - рявкнул он на Биринши, в надежде, что хотя бы он сможет повлиять на девчонку. - Это самоубийство! Какой смысл создавать портал таким образом, если мне некого будет им отправить?! Я сильный маг! Я черпаю силу из самой смерти, ты понимаешь?!
        Явно сбитый с толку, Биринши растерянно оглянулся на Инире и стало понятно, кто из них ведущий в этой связке.
        - Верь мне, - Инира тронула его за руку, успокаивая. - Я справлюсь, - и, уже обращаясь к Виктору, тоном гораздо более прохладным: - Приступайте, лорд Приаш. Живее.
        Злобно выругавшись, он начал чертить пентаграмму, взяв уголек у нее из рук. Инира смотрела молча, а он понял, что она понятия не имеет, что делать дальше и в который раз поразился этому сочетанию невежества и уверенности, появившимся в ней.
        Шагнув в центр, Виктор протянул руку:
        - Идите ко мне, Инире. Ритуал с Оноре будет немного отличаться от того, что мы собираемся провести сейчас. У вас есть нож?
        Она вынула из-за пояса небольшой костяной кинжал. Виктор с неудовольствием проверил его на руке, но обнаружил, что тот достаточно острый и, удовлетворившись, взял Инире за руки, придвигая к себе вплотную:
        - Вы должны стоять в центре, как и я. Не выходить за рамки круга, ясно?
        Она кивнула, смотря ему в грудь. Заплетенные в мелкие косички волосы были почти рыжими, выцветшими от горного солнца. В них явно с большой любовью были вплетены цветные шнурки, перья и каменные бусины. Виктор вздохнул - он забыл или никогда не замечал насколько она ниже его. Неожиданно вспомнилась похожая ситуация, когда он убил ее, чтобы добраться до Оноре. Когда он целовал ее.
        - Посмотрите на меня, Инире.
        Руки у него дрогнули, когда он приподнял ее за подбородок. Великие души, что он делает? Что творит? Эта девушка не принадлежит ему, она никогда его не будет и даже прикасаться к ней - святотатство…
        Их губы соприкоснулись, мгновенно узнав друг друга. Его это ошеломило - чувство, будто он встретил что-то давно забытое, утраченное… Бесценное. Инира ощутимо вздрогнула в его руках, подавшись вперед, прижимаясь к нему, словно к последнему спасению. Он чувствовал ее одиночество, ее страх, смывая их, зарождая внутри нее нечто большее, чем они двое.
        - Дайте мне руку, - он прервал поцелуй, понимая, что еще секунда и никакие силы в этом мире не заставят его провести ритуал. Инира смотрела на него широко распахнутыми глазами, в которых плескалась затухающая страсть, уступая место реальности, в которой он полоснул ножом себе по ладони и тут же, сжав ее руку, по ее. Она не успела даже вскрикнуть - он сомкнул их ладони, смешал кровь и, прижав к себе другой рукой, хрипло каркнул в начавший клубиться над ними воздух:
        - Fortis infirma! Copiae dextra! Magicae ius!
        По мере того, как он выкрикивал формулу заклинания, Инира все больше наваливалась на него, слабея, а ему, наоборот, становилось все лучше - исчезла усталость, истощенность, Виктор чувствовал, как его магический резерв с поразительной скоростью наполняется до краев и поразился - сколько же силы в ней должно быть? На протяжении всей его жизни его магический резерв никогда не был до конца заполнен, ибо смерть ненасытна, она всю жизнь пила его силы в обмен на службу, но теперь… Теперь он чувствовал, что заполнен до краев. И эти ощущения не были похожи ни на что, испытанное им ранее.
        В ясном и как никогда остром разуме мелькнула догадка, но тут же исчезла, потому что Инира в его руках начала оседать на землю.
        - Absit! - поспешно выкрикнул Виктор и разомкнул их окровавленные ладони, перехватывая Иниру. Та обвисла на его руках, как безвольная кукла - бледная, с посиневшими губами. Только едва заметно вздымающаяся и опускающаяся грудная клетка говорил, что она еще жива.
        - Что ты сделал? - Биринши подскочил к ним, готовый убить его в ту же секунду и только желание в первую очередь помочь своей Хозяйке останавливало его.
        Не отвечая, Виктор опустил Иниру на землю, подальше от пентаграммы, и приложил ухо к ее груди.
        - Она спит.
        Инира проспала до самого вечера, а проснулась разбитой и истощенной. Синяки под глазами, бледная до синевы - Виктор с чувством вины замечал эти признаки. Но не мог не признать, что это меньшее из последствий, которые он ожидал. И очевидно, она знала, как восстановиться: едва очнувшись, Инира выскочила из каюла, Биринши как верный пес последовал за ней, Виктор следом, наткнувшись на этих двоих почти тут же - сняв мягкие кожаные сапожки, Инира зарывалась в пальцами ног в снег. На лице застыло выражение блаженного удовольствия.
        - Она замерзнет, - не слишком уверенно сказал Виктор, но Биринши только с усмешкой покачал головой. И действительно - к Инире на глазах возвращались краски, окрашивая румянцем нежную кожу. Она явно не испытывала ни малейшего дискомфорта от ледяного ветра, который словно не касался ее вновь заблестевших волос.
        - Думаю, - не открывая глаз, сказала Инира. - Мы готовы для перемещения. Так, лорд Приаш?
        Он кивнул, забыв, что она не видит его. Инира переступила с ноги на ногу, открыла глаза, повернувшись к ним, снова словно набрасывая на себе образ привычной всем слабой девушки, вот только он теперь не обманывался на этот счет. Силы в ней хватило бы, чтобы стереть с лица земли Савареши.
        - У меня будет к вам просьба, лорд Приаш, - тихо сказала Инире, подходя к нему. - Там, в каюле, меня ждут дети супругов Амарант. Я не хочу уходить, зная, что они оплакивают своих родителей. Пообещайте мне, что граф и графиня Амарант будут жить.
        - Инире, это зависит от короля, - попытался воспротивиться он, но она подняла руку, заставляя его замолчать. Светло-карие, почти желтые глаза смотрели твердо:
        - Вы должны сделать все, чтобы освободить их. Я не шучу. Эти дети дороги мне.
        Он невольно сглотнул, представив себе что она может сделать, чтобы их уберечь. Инира не понимала и половины своей силы. Пользовалась ей, изучала, наслаждалась, но не осознавала всей власти. Или нет?
        - Я сделаю все, что моих силах, - максимально честно ответил он.
        Они отправились в путь глубоко заполночь - ни одному не хотелось спать. Виктор чувствовал себя так, будто готов бежать сутками напролет - энергия била в нем ключом, кончики пальцев разве что не искрились от силы и мир вокруг играл яркими красками. Он никогда не ощущал этого раньше и теперь задавался вопросом - сколько же эмоций и жизни отнял его дар, а он этого даже не заметил?
        - Вы готовы? - Инира вышла к нему из палатки, где прощалась с детьми и Биринши и он, сам того не желая, невольно ревниво обратил взгляд к ее губам. Что у нее было с этим воином? Что у нее было с ним?
        Чувствуя привычное дежавю, Виктор протянул ей руку и она, чуть замявшись, вложила в нее свою ладонь. Он притянул ее к себе, прижимая к груди и даже подбородком к макушке прижался, надеясь, что близкий контакт позволит ей пережить это без последствий.
        - Закройте глаза, Инире. И вдохните поглубже.
        На этот раз не было ни пентаграмм, ни заклинаний - он был настолько переполнен магией, что не понадобилось даже словесного оформления. Просто волевое усилие - вот они уже летят через завесу, сминая барьеры к одной ему известной цели. Инира обхватила его руками за пояс, прижимаясь теснее и покорно зажмурив глаза.
        ГЛАВА 21
        Перемещение далось ей на удивление легко - возможно потому, что большую часть времени Инира провела, уткнувшись в рубашку Приаша, вдыхая его запах - непозволительная роскошь для нее, но она ничего не могла с собой поделать. Поэтому легкий толчок, когда их ноги ступили на твердую поверхность, она заметила не сразу. Просто ощущение полета вдруг прекратилось, а мир вновь наполнили звуки - находясь в руках Приаша, словно в коконе, она слышала снаружи нарастающие перешептывания и шаги, шелест ткани, чувствовала гремучую смесь духов и запаха немытого тела - все это было знакомо ей по прошлой жизни, когда бастарды еще жили во дворце Зумрута.
        - Инире? - раздался возле ее уха тихий голос Приаша. Кольцо его рук разомкнулось и она тут же почувствовала себя незащищенной. Впрочем, это лишь минутная слабость, которую она не могла себе позволить.
        Вдохнув поглубже, Инира подняла голову и обернулась.
        Приаш, то ли не рассчитав, то ли наоборот, специально вышел из портала прямо в центре тронного зала - огромное помещение, в котором раньше проходили светские приемы и начищенные полы сверкали едва не сильнее, чем драгоценные камни на белых телах придворных дам. Теперь паркет не блестел, а вокруг них, ощетинившись пиками и рапирами, стояли в основном военные. У нее пестрило в глазах от орденов и медалей, явно нацепленных ради помпы. Она почувствовала себя замарашкой в одежде племени таргиндар.
        - Расступитесь! - холодно приказал Виктор. Его ладонь легла ей на плечо, не то удерживая, не то ободряя.
        После легкого замешательства толпа разошлась в стороны, образовав коридор, в конце которого…
        - Ваше величество, - так и не сумев перебороть вбитые матерью правила, Инира присела в реверансе, который явно глупо смотрелся в этих одеждах. Собственный голос внезапно показался ей слабым мышиным писком. Альберт - тот Альберт, которого она видела лишь однажды еще мальчишкой - сидел на троне. Годы и приближающаяся война не пощадили его - подтянутое тело словно сжалось, кожа была нездорового серого оттенка, а под глазами залегли синие тени. Но взгляд был тверд и устремлен прямо на нее.
        - Инире Нокт-Аукаро. Последняя из бастардов короля, - сказал за ее спиной Приаш, подталкивая вперед. Она сделала шаг, другой - босые ноги ощущали леденящий холод мертвого камня. Словно она была гремучей змеей, рапиры снова преградили ей путь. Наткнувшись грудью на острие одной из них, Инира застыла, с удивлением замечая, как по некрашеной серой ткани расползается маленькое красное пятнышко. Она подняла глаза на высокого, светловолосого мужчину - лет тридцати, в отличие от остальных, его синий мундир не был увешан орденами, зато обильно украшен грязью и пылью, а даже кое-где порван. Она поняла, что он едва ли не единственный из всех действительно побывал на границе - он пах кровью, землей и пеплом.
        - В сторону! - выплюнул Приаш с нехорошим обещанием в голосе, но она остановила его взмахом руки.
        - Нет!
        Виктор нехотя замер, хотя руки у него чесались отправить вояку в долгое путешествие через завесу.
        Не говоря ни слова, Инира отвела внезапно дрогнувшую рапиру в сторону, скользнула к мужчине. Тот следил за ней расширившимися глазами. Очевидно, в войсках не учили, что делать, если на тебя идет растрепанная безоружная девица. Короля бы он защищал до последней капли крови, но ради себя убить ее не посмеет - она поняла это, когда перед глазами вдруг промелькнули сотни вариантов развития событий. И только некоторые из них могли привести ее к королю.
        Кап!
        Первая капля крови упала на каменный пол, тяжело расплескавшись. Не обращая внимания, Инира шагнула к военному, осторожно приложив руку к его груди. Его судорожный вздох заставил остальных отшатнуться.
        - Дитя земли, - улыбнулась она, другой рукой вытирая струившуюся из носа кровь. С каждым разом дар подчинялся ей все лучше и лучше, иногда действуя прежде, чем она успевала это осознать. - Ты будешь жить долго.
        Отняв руку от его груди, она спокойно прошла мимо. Он даже не попытался ее задержать.
        - Значит, это правда? - король, с трудом поднявшись из кресла, шагнул ей навстречу. Небрежным жестом избавился от свидетелей: - Все вон.
        Они молча смотрели друг на друга, пока последний из стражи не покинул зал. Альберт перевел тяжелый взгляд на Приаша:
        - Тебе нужно особое приглашение?
        - Я, пожалуй, останусь, - упрямо обронил он, скрестив руки на груди. Инира чуть улыбнулась. В этом весь Приаш.
        Очевидно, король тоже хорошо знал его упрямую натуру, потому что все королевское величие внезапно с него слетело - плечи опустились, грозный взгляд померк, даже корона, казалось, уменьшилась.
        - Ну и души с тобой, - буркнул Альберт. Посмотрел на Иниру. - Пойдем, девочка. У нас не так много времени.
        - Времени для чего? - опешила Инира, глядя ему в спину. Такое превращение из короля в обычного уставшего мужчину сбило ее с толку.
        Альберт обернулся, но смотрел почему-то не на нее, а на Приаша.
        - Ты ей не сказал?
        - Как-то не пришлось к слову, - язвительно бросил Виктор.
        - Подождите… - остановила Инира.
        - Я начинаю сомневаться, что ты действительно служишь мне, - возмутился король.
        - Постойте… - она перехватила короля за край бархатной мантии, уже не заботясь о приличиях. Тот нехотя обернулся, карие глаза - почти такие же, как у нее, жестко блеснули.
        - Инира, пока вам нужно знать только, что я не убийца и не заговорщик. Я рад бы был рассказать все подробно, убеждая вас, однако у нас действительно нет времени - завеса вот-вот падет, а у нас на троне ни единого одаренного!
        - Но это не важно! - закричала она, вклиниваясь между его отрывистыми фразами, даже не осознавая их полностью. В данный момент важным было другое: струна у нее внутри лопнула, наполнив все существо мольбой о помощи. - Вы не понимаете? Завеса пала!!!
        - Что?!
        - Милорд! Милорд! - раздалось за их спинами. Альберт оттолкнул Иниру в сторону, загородив собой, но это оказался один из придворных магов - бархатная фиолетовая мантия разлеталась за его спиной, туго натянувшись на внушительном пузе, на полном красном лице застыл ужас. Он явно никого, кроме короля, не замечал: - Милорд! Даорейцы перешли в наступление!
        Спустя минуту они бежали по коридорам дворца. На запястье Иниры жесткой хваткой сомкнулись пальцы короля. Приаш следовал за ними тенью.
        - Все слишком быстро и нелепо происходит, - с горечью выплюнул Альберт. Такая пробежка давалась ему нелегко, хотя он был старше Иниры всего на десять лет. - Время… Время… Позовите Анну! - это он уже выскочившему из какой-то двери советнику. - В часовню, живо!
        - Вы не слышали? - она пыталась вырваться, но хватка у короля была действительно железной. От стона земли закладывало уши, ноги заплетались. - Завеса пала! Нам нужно быть там! Остановить…
        Они выскочили во внутренний дворик, устремляясь к небольшой часовне, расположившейся в самом центре. Инира узнала ее - именно здесь проходили коронации. Она уперлась пятками, едва не упала, дернув на себя короля и свирепо рявкнула:
        - Меня НЕ ВОЛНУЕТ трон! Мне плевать на вас! Дайте мне спасти Савареши!!!
        Голос ее отозвался отчаянным стоном камней. По замку прошла дрожь.
        - Держи себя в руках, - пробормотал Виктор. - А не то мы окажемся под развалинами и ты точно никого не спасешь…
        - Трон? - рявкнул в ответ Альберт. - Ты думаешь, меня это беспокоит? Глупая девчонка! Ты не получишь власть над завесой, пока не наденешь корону, ты понимаешь?! Твоя сила ничем не поможет этой стране! Я - бездарный - держал завесу двадцать лет! Двадцать лет искал одаренную!
        - Вы… - опешила она, внезапно охрипнув. Король втащил ее в часовню, Приаш захлопнул тяжелые двери. В полутьме Инира растерянно смотрела на человека, все догадки о котором рушились с каждым его словом. - Вы знали?
        - Ты полагаешь, можно не заметить отсутствие дара? - едко бросил Альберт, вытирая бисерины пота со лба и сбрасывая на пол обвисшую тряпкой мантию. - Я искал одаренных с момента коронации, а когда понял, что сила может спать в любом из бастардов, постарался спрятать их… как можно лучше. К сожалению…
        Тяжелая дверь открылась, впуская внутрь красивую темноволосую женщину с маленьким ребенком на руках и мага - белая мантия и сияние прозрачно-жемчужного кристалла в его посохе безошибочно дали понять его специализацию.
        - Наконец-то! - выдохнул Альберт. - Быстрее, Анна! Инира, встаньте здесь.
        Он подтащил ее в центр часовни, заставил встать напротив женщины с ребенком. У той было красивое бледное лицо, смесь страха и решимости в глазах.
        - Что вы собираетесь… - начала было Инира, но Виктор, продолжавший стоять за ее спиной, где бы она ни была, вновь положил руку ей на плечо. Его тихий голос у нее над ухом вселил в нее больший ужас, чем все творящееся безумие:
        - Я надеюсь, вы простите меня, Инире, - проговорил он, пока Альберт, отведя мага в сторону, что-то объяснял тому, бурно жестикулируя. - Но это действительно необходимо. Когда-нибудь вы поймете. А если нет… Что ж. Я подчинюсь вашей воле. Как всегда.
        - О чем вы? - голос ее дрогнул, несмотря на то, что она пыталась держаться.
        - Этот мальчик - наследник Альберта, - пояснил Приаш, так сжав пальцы на ее плече, что Инира охнула от боли. - И единственный для вас путь к трону.
        - Но ему всего три! - воскликнула она. Пальцы сжались еще сильнее.
        - Это не важно, Инире. Только не теперь. Вам нужна корона - иначе Савареши погибнет.
        - Анна! - раздался вновь набравший силу голос Альберта. Инира, словно во сне, наблюдала, как король подходит к жене, тревожно и вопросительно оглядывается на мага. Тот кивнул. - Поставь Кведра.
        Маленького темноволосого мальчика, очень похожего на мать, осторожно спустили на слегка фосфоресцирующие плиты часовни. Он потянулся обратно к матери, но та шагнула из круга, оставив его одного. Инира успела увидеть, как по ее щекам катятся крупные слезы.
        - Начинай, - приказал Альберт, застыв у самой границы круга. Рука Приаша с ее плеча исчезла и Инира сразу почувствовала себя абсолютно одинокой. У нее не укладывалось в голове то, что должно было произойти. С момента, как она увидела Альберта, события развивались слишком быстро, будто кто-то спустил время с цепи и она не успевала за ними, знала, но не понимала до конца происходящее - настолько все было быстро и в высшей степени абсурдно. Еще больше поражало то, с какой решительностью действовал Альберт - очевидно, этот план уже давно был оговорен и обдуман и более того - Приаш (предатель!) тоже был в курсе происходящего во дворце. Только ее никто не подумал посвятить…
        - Силами неба и крови… - забормотал маг, вступая в круг. Мальчик упал на четвереньки, пополз к матери, но на его пути внезапно выросла белесая завеса магического экрана. Грянул трубный плач. Инира испуганно оглянулась, но Приаш отошел к стене, скрываясь в тени и она нашла глазами Альберта.
        - Савареши превыше всего, - одними губами произнес он девиз Аукаро. Она стиснула кулаки, отгоняя непрошенные слезы. Если Приаш смог отойти в сторону, значит и она сможет. Не было ничего важнее Савареши - это Инира могла понять. Внутри нее первобытная сила этой земли вдруг начала принимать странный, упорядоченный рисунок, подчиняясь действиям стоявшего между ней и мальчиком мага. Песчинка к песчинке, она впитывалась в кожу Иниры, проникала в ее кости, в мысли, в самую душу, становилась с ней единым целым. Исчезла вечная тяжесть в груди, исчез тяжкий стон и она ясно, как никогда, увидела.
        - Силами неба и крови, силой земли Савареши я отдаю тебя крови короля. На колени, дитя, - маг трясущимися руками соединил ее пальцы с маленькой ручкой плачущего мальчика, перевязав их лентой. Инира закусила губу, чтобы не расплакаться - хороши же они будут, принц и принцесса. Оба зареванные…
        На голову опустился тяжелый серебряный обруч. Потемневший от времени, он крепко держал в объятиях камень Савареши - темный, почти черный изумруд. Мальчику корона была велика, а потому маг только символически подержал ее над его головой.
        - Заклинаю, - тихо закончил старик. В воцарившейся тишине Инира подняла голову, осторожно встала, продолжая держать Кведра за руку. Тот успокоился, с любопытством рассматривая ее. Он еще поймет, когда вырастет, но, к сожалению, тогда ей будет уже почти сорок. У нее не будет шанса понравиться ему юной девушкой, она никогда не увидит его влюбленных глаз, зато вдоволь успеет насладиться заботой о малолетнем супруге. Курам на смех…
        Но оно стоило того - даже сейчас Инира могла, не напрягаясь, сказать, что происходит на месте, где пала завеса. Видела тысячи вариантов событий разом - от этого кружилась голова, но она заставила себя шагнуть вперед - к Альберту, мрачно и решительно ожидавшему ее. Анна кинулась было к Кведру, но Инира не отпустила мальчика, холодно глянув на новоиспеченную свекровь:
        - Он мой.
        - Ты чувствуешь, - удовлетворенно заключил король. Она кивнула, продолжая прислушиваться к тому, что происходило в сотне мест от дворца или только могло случиться.
        - Я полагаю, теперь мы можем защитить Савареши? - она вновь кивнула. Оглянулась, жестом подзывая Приаша. Призрачные картины будущего с ним буквально таяли у нее на глазах, растворялись, отзываясь глухой болью в душе.
        Иниру затошнило - было сложно вычленять из всего, что она видела то, что происходило на самом деле. Словно она проживала сотни жизней одновременно. Эта карусель в ее голове закручивалась с новой силой каждый раз, как она делала шаг. Значит, думать нельзя. Нужно действовать.
        Оказывается, это так легко - творить колдовство. Так же легко, как дышать или видеть. Стоило ей закрыть глаза, как их всех подхватило и засосало между временем и пространством, выплюнув уже в чистом поле.
        Анна тут же согнулась к земле, ее мучительно вырвало. Альберт дрогнул, но устоял, лишь побледнел еще больше. Впрочем, ему было далеко до белого, как смерть, Приаша. Только находящийся под защитой Иниры Кведр радостно вскрикнул и поднял вверх руки - еще!
        - Не сегодня, малыш, - пробормотала Инира, оглядываясь. Сердце ее горестно сжалось. Они стояли на вершине холма, с которого было ясно видно разворачивающуюся внизу битву.
        Войска Савареши медленно отступали к холму, загоняя себя в ловушку. Под натиском даорейской армии - их красные стяги было далеко видно - несколько полков уже дрогнуло, распалось и она с болью чувствовала, как вгрызаются мечи в земную плоть. Над полем поднимался дым и крики раненых, смешиваясь в гнилостный коктейль, от которого у нее встал ком в горле.
        - Это нужно остановить, - Альберт стиснул зубы, наблюдая, как даорейские лучники дали залп по остаткам их армии. - Ты слышишь?
        Она слышала. Сила поддалась легко - Инира легко подула в сторону завесы и та замерцала, отрезая путь не успевшим перейти границу даорейцам. Пока еще слабая, но…
        Дрогнув, мерцающая завеса распалась на клочки.
        - Что за… - нахмурившись, Инира вновь отправила силу, однако теперь та даже не подействовала, словно наткнувшись на стену.
        - Что происходит, ты не можешь? - Альберт нетерпеливо посмотрел на нее. - Анна! Забери Кведра! Виктор, уведи их!
        - Мне лучше помочь… - начал было он, но, наткнувшись на свирепый взгляд короля, подчинился. Подхватил королеву с сыном и в следующую секунду скрылся в портале.
        - Мне нужно туда, - не тратя больше времени на объяснения, Инира начала спускаться. Пот с нее тек ручьями, смешиваясь с источаемой ею паникой - всегда послушная ей сила внезапно словно иссякла, исчезла. Она чувствовала ее, но не могла управлять.
        Не замечая ничего вокруг, она едва не кубарем скатилась с холма и побежала к распадающимся на глазах остаткам завесы.
        - Стой, сумасшедшая! - Альберт тяжело бежал следом, дважды выдернув ее буквально из-под меча. Но Инира не обратила на него внимания - как объяснить, что она чувствовала, что видела? Знала, что он спасет ее еще до того, как меч даорейского воина повернулся против нее?
        Она бежала, лавируя между дерущимися, свирепыми мужчинами, словно оберегаемая свыше. Тропа, складываемая землей, вилась перед ней. Не было для нее преград - для Иниры путь был прямым, как стрела.
        - Стой! - Альберт догнал ее, когда до завесы оставалось несколько шагов. Она замерла, растерянно осматривая полоску выгоревшей дочерна земли, темной лентой тянущейся между холмами. Звуки битвы внезапно отошли в сторону, стихли. - Что-то не так.
        Он слишком поздно понял это, как и она. Они не думали, не могли подумать, что в этом мире окажется кто-то, кто сможет сравниться с ними по силе.
        Но он был.
        Осторожно, словно срывая покрывало, Инира сдернула морок.
        - Ну здравствуй, сестра.
        Он не был похож на ее брата - ни на одного из них. Многих бастардов Инира знала, но он им определенно не был. На вид она дала бы ему лет сорок-пятьдесят: высокий рост, белые, как лен, волосы, голубые глаза - он был красив в молодости и наверняка силен. Но теперь намечающееся брюшко, избороздившие лицо шрамы от оспы, высокие залысины в редких волосах сделали его скорее неприятным. Водянистые, слишком светлые глаза смотрели насмешливо. Он стоял на другой стороне завесы, лениво уперевшись кончиком меча в землю. Острое лезвие царапало ей внутренности.
        - Кто ты? - она не слышала собственного голоса, хотя тишина вокруг них была оглушающей.
        Блондин перевел взгляд куда-то за ее плечо и насмешливая улыбка превратилась в жесткий оскал:
        - Ваше величество… - глумливо поклонился он.
        - Ты… - словно не веря своим глазам, Альберт шагнул вперед, рука потянулась к висевшему на поясе мечу.
        - Не так быстро! - тут же отреагировал «брат». Взмах рукой и меч рыбкой вылетел из рук короля, воткнувшись в землю метрах в десяти от них. Инира ощутимо вздрогнула от боли, с ненавистью посмотрела на блондина.
        - Ты же не думаешь, ДРУГ МОЙ, - издевательски выделив последние слова, сказал блондин, - что я открылся перед тобой только для того, чтобы ты мог помахать мечом?
        - Друг? - растерялась Инира. Блондин перевел на нее взгляд светлых глаз.
        - Кто тут у нас? Чудное создание… И сильное, не правда ли, Инире Нокт-Аукаро? Было сложно найти тебя…
        В самом сердце битвы, перед своим - теперь это стало ясно - врагом она неожиданно успокоилась. Все это время Инира металась, искала путь, находила и теряла друзей, не знала кому верить, но теперь - в этот момент - она поняла, что ее единственный враг стоит перед ней. И в этом у нее не было сомнений.
        - Ты не знаешь меня дитя? - удивленно поинтересовался блондин и тут же ухмыльнулся: - А если так?
        Собрав распущенные волосы в хвост, он повернул голову в профиль.
        Она едва не расхохоталась - столько в этом жесте было павлиньей гордости.
        - Опять нет? - деланно удивился тот. - Ну что же… Альберт? Не представишь нас? Все же родная кровь…
        - Обязательно, - словно паука, выплюнул тот. - Это глава ковена… бывший глава Ковена Магов, Инире. Бри Дорхан. Его свергли еще при твоем отце - собственные братья.
        - Сводные, - с ненавистью откликнулся Дорхан. - Убить не смогли, и сами подставились! Впрочем, это даже хорошо - терпеть не мог этих Приашей…
        - Взаимно, - раздалось позади надменное. Инира крутанулась на каблуках, уткнувшись в камзол Виктора. Тот криво улыбнулся ей - темные глаза были устремлены на Дорхана. - А я все гадал, откуда столь похожие способности…
        - Лучшие способности, - фыркнул Бри. Движение кистью и Виктор согнулся пополам, упал на землю, скрипя зубами от боли. - На этом наше семейное сходство заканчивается…
        - Не тронь его! - выкрикнула Инира. Скорее интуитивно, чем осознанно, она повторила маневр мага, выстроив между ними не пропускающую чужую магию стену. Скрючившийся у ее ног Приаш шумно выдохнул.
        - Восхитительно! - широко улыбнулся Бри, глядя на нее. - Какая сила… Какая похожая сила…
        - Откуда у тебя мой дар? - она шагнула вперед, оставляя позади Альберта и пошатывающегося Приаша, вытиравшего кровь с подбородка. На узкой полосе завесы остались только они двое. Бри Дорхан не мог проникнуть дальше, она не могла контролировать завесу.
        - Оттуда же, откуда и у всех остальных, - пожал он плечами, почти с жалостью смотря на нее. - Ты веришь, дитя, что дар настолько избирателен? Все члены королевской крови - будь то бастард или король - обладали королевскими дарами. Просто нашим правителям всегда было мало… Они вытягивали из нас силу, использовали, словно губки, выжимая до капли! - он злобно кивнул в сторону Альберта. Инира даже не обернулась - мышцы у нее словно задеревенели. Она пыталась переварить то, что только что услышала. Эта сила… Всегда была с ней? С самого рождения?
        - Мне единственному повезло, - Бри вновь посмотрел на нее. - Я был бастардом, но никто не имел об этом ни малейшего понятия, включая меня. Моя мать умерла при рождении, знала только повитуха и она молчала почти тридцать лет! Я рос, не зная о том, что мне нужно отдавать свои силы засидевшейся на троне заднице… Очень скоро я понял, что слишком сильно выделяюсь и научился скрывать часть даров. Как и ты, я прав?
        - Нет, - тихо произнесла она. На узкой ленте павшей завесы не было других звуков, кроме их голосов и слова разносились далеко - в обе стороны. - Я не знала… Ты поэтому убил остальных? Боялся, что они раскроют твою тайну?
        - Альберт бездарный, - презрительно выплюнул Дорхан. - Когда он взошел на трон, я понял, что бастарды вот-вот начнут обретать дары! И корона заберет их без остатка…
        - Поэтому решил забрать сам? - догадалась она, потихоньку стягивая силы. В груди рос горячий ком, тяжелея с каждой секундой, но она пока терпела. Сама земля давала ей магию, мягко толкая вперед.
        - Свято место пусто не бывает, - отрезал Дорхан. - Ты единственная, до кого я не успел добраться.
        - Есть еще король, к его наследнику перейдет вся магия, едва ты убьешь меня, а я сомневаюсь, что сдамся так легко, - Инира подавила желание попятиться. Некуда бежать.
        - О, это уж вовсе не проблема, - отмахнулся тот. - Они были живы только потому, что мне нужен был козел отпущения…
        Резким движением сжав пальцы в кулак, он разжал ладонь и с легкой улыбкой подул в сторону Иниры. Она почувствовала, как волосы шевельнулись от ветра и в ту же секунду позади раздался вскрик. Когда она обернулась, король уже неподвижно лежал на земле. Приаш склонился над ним, но ему было как никому другому ясно - мертв. Душа в это тело уже не вернется.
        Инира в ужасе обернулась. Бри Дорхан приподнял белесые брови, показательно отряхнув руки.
        - Вот и все. Династия Аукаро завершила свое существование…
        - Не совсем, - непослушные губы едва двигались и слова выходили из нее с болью, резали изнутри. Инире казалось, что грудь сдавили чудовищные тиски, не давая вдохнуть. В глазах начали мельтешить черные точки и она поняла - пора. Савареши не должен достаться ему.
        Закрыв глаза, она спустила силы с поводка. С раздирающей ребра болью они рванулись вперед, затопив все вокруг сияющим светом.
        Инира понятия не имела, кричала ли она - даже не знала, способна ли еще на эту малость или сила сожгла ее без остатка, оставив дрожащую душу на промозглом ветру. Не знала, жив ли еще Савареши - кроме боли и света, ничего не осталось.
        Спустя бесконечно долгое время свет начал тускнеть. Боль уходила - медленно, словно вытекая из ее тела и Инира с удивлением осознала, что все еще цела.
        - Молодец, - раздались холодные слова. Одновременно с этим на лицо упали первые капли дождя. Тяжелые тучи стремительно проносились по небу. - Жаль будет тебя убивать…
        Она заставила себя повернуть голову. Опальный маг поднимался с земли в нескольких локтях от Иниры, между ними зияла глубокая воронка - очевидно, сила раскидала их в разные стороны, не разделяя правых и виноватых. Вид у него был весьма потрепанный: одежда висела лохмотьями, волосы потемнели от копоти, открытые участки кожи были обожжены и покрылись волдырями.
        Он встал, опираясь на меч.
        - Ты не достоин этой земли, - выдохнула она вместе с облачком пепла. Сил не было. Она не могла даже пальцем пошевелить - не чувствовала себя, не знала. Сила уходила в землю и вместе с ней в Савареши впитывалась Инира. - Ты не ее часть…
        - Земля меня не волнует, - прошипел Дорхан. Тяжело ступая, он двинулся к ней. Меч волочился следом, царапая кожу. - Сила - вот что важно. И она… На моей стороне!
        Меч взвился к небу в агонии победителя, время замедлилось, давая ей во всех красках рассмотреть, как мелькнуло темное лезвие на фоне облаков и обрушилось вниз.
        Прямо в сердце.
        Инира широко распахнула глаза, неверяще уставилась на покачивающееся лезвие, на хищное ожидание мага, готового принять новую порцию силы и поняла, что не чувствует боли. Только тянуло в груди и все нарастал странный гул. От него вибрировала земля, ныли зубы, закладывало уши. Дорхан тоже чувствовал это - он бросил косой взгляд в сторону, убедившись, что стена между ними и остальным миром никуда не исчезла, оставив Приаша беспомощно смотреть со стороны.
        Меч тонко, неслышно задрожал. Дрожь все усиливалась и Дорхан неуверенно, с нарастающим подозрением посмотрел на нее:
        - Что ты сделала? Что?!
        Инира его не слышала. Ее больше не существовало - ее тело растворялось в земле, впитывалось в воздух Савареши. Она видела происходящее с тысячи ракурсов одновременно, знала и чувствовала абсолютно все: взмах переломанных крыльев жаворонка, тонкий крик разрубленной пополам тонкой осинки, агонию впитывающей кровь травы. В ней нарастал гнев.
        Меч дрожал все сильнее - ничего не понимающий маг попытался отнять руки от рукояти и не смог, уже с ужасом посмотрев на нее:
        - Что ты сделала?
        Инире стало смешно - это было единственным человеческим чувством, доступным ей.
        - Ты глупый человечек! - хрипло каркнула она и смех ее отозвался отовсюду - ему вторили птицы, звери и рыбы. Дорхан побледнел. - Ты думаешь, эта сила принадлежит тебе?!
        Меч раскалился, но маг ничего не мог сделать - лицо его исказилось от боли, он скорчился возле Иниры.
        - Она - моя! - расхохоталась бастард и в этом смехе уже не было Иниры. Сама земля говорила ее губами, смотрела ее глазами, как и тысячей других - до нее. - И я ее забираю…
        Дорхан взвыл, тело его подбросило вверх, меч разлетелся тысячей мельчайших осколков и в эту секунду стена пала - звуки затихающей битвы ворвались в исчезающее сознание Иниры и последнее, что она успела увидеть - мертвые глаза мага, когда Приаш одним прыжком настиг растерянного Дорхана и мечом Альберта снес его голову с плеч. Голова прокатилась по земле, и уставилась на нее.
        Кончено.
        Она блаженно закрыла глаза, позволяя себе раствориться в бушующей стихии разбуженной магии Савареши. Было наслаждением позволить ей забрать себя - нежно, словно любящей матери, укачивающей своего единственного ребенка.
        - Инире…
        Кто такая Инире? Не было ее, никогда не существовало. Всегда была только сила, что вела ее за собой.
        - Инире, посмотри на меня, открой глаза…
        Нет, чужак. Ты не получишь ее. Ты не имеешь власти.
        - Инире, души тебя подери! Не заставляй меня!!!
        Ее грубо дернули на себя, но она, уплывая вслед за уходящей в землю магией, только недовольно поморщилась. Он мешал. Не давал уйти, продолжал держать за тонкую нить, что связывала их так крепко, что даже Савареши ничего не могло сделать.
        - Вернись…
        Нить натянулась - казалось, она вот-вот лопнет и Инира с надеждой ждала этого, но ничего не происходило. Магия уходила сквозь нее и оставляла ее одинокой - в темноте и боли.
        - Заклинаю.
        ЭПИЛОГ
        Королевство медленно, но верно возрождалось. Растерявшая боевой пыл со смертью Бри Дорхана, даорейская армия бежала с поля боя. Ее никто не преследовал - воины Савареши были в не меньшем недоумении. Смерть Альберта видели многие и теперь само существование страны было под вопросом. Чуть позже выяснилось, что в ту секунду, как умер Альберт, погиб и маленький Кведр - на руках у Анны, что тоже не добавило спокойствия.
        - Тебе повезло, что ты провела эти недели без сознания, - беззлобно посетовал Виктор, сидя у постели Иниры. Она уже пришла в себя, но все еще чувствовала себя слишком слабой, чтобы выходить из комнаты. Казалось, вместе с магией Савареши из нее ушли и собственные силы. - Мне пришлось приставить охрану к Анне, чтобы она ничего с собой не сделала… Но она сильная. Справится. Тем более, что ей есть, ради кого жить.
        - Есть? - Инира удивленно подняла голову от подноса с едой. Аппетит у нее был зверский - словно ее годами не кормили, но вес возвращался медленно и из зеркала до сих пор смотрел обтянутый кожей скелет.
        - Она беременна, - с усмешкой пояснил Виктор. - Мальчиком. И судя по всему, к нему вернулся весь магический потенциал Аукаро. Только это и успокоило советников. Конечно, до начала его правления еще лет пятнадцать, но Анну назначили регентом и теперь носятся вокруг нее, как вокруг курицы, несущей золотые яйца.
        Зато у нее, судя по всему, магию забрали без остатка - Инира до сих пор не знала, что по этому поводу чувствует. С одной стороны - эта сила никогда не принадлежала ей, с другой - было больно больше не чувствовать Савареши, не иметь возможности взмахом руки отправиться на другой конец света…
        - Никто не знает о тебе и Кведре, - внимательно наблюдая за ней, Виктор осторожно взял Иниру за руку. Та вздрогнула - ладонь была ледяной и на миг показалось, что он так и не вернул ее с того света - полностью. - Хотя ты могла бы претендовать на престол.
        Она досадливо фыркнула и опустилась на подушки.
        - В качестве кого? Соломенной вдовы? Нет, будет лучше, если никто об этом не узнает…
        Виктор помолчал, рассматривая ее. Хотя Инира и говорила, что простила его за обман, оба понимали, что отношения между ними весьма натянутые.
        - Ты ведь понимаешь, что таким образом повторишь историю Бри Дорхана? - осторожно уточнил он. Бастард зло покосилась на него и она был готов принять даже злость - лишь бы изгнать из нее эту апатию. Инира вела себя так, словно находилась в двух местах одновременно и Виктор не знал, как это изменить. Чувствуя все, что происходит с ней он, тем не менее, не мог об этом сказать - любое посягательство Инира отвергала с ослиным упрямством, отгораживаясь от него.
        - Я вряд ли когда-нибудь решу свергнуть короля, - отстраненно произнесла она и уже с горечью: - и уж тем более у меня нет для этого сил.
        - Вот что тебя волнует? - понял он. - Инире…
        - Пожалуйста! - перебила она. - Оставь меня.
        - Нет уж, - разозлился Виктор. - Ты меня выслушаешь. Думаешь, меня волнует твой дар? Даже если магия никогда не вернется к тебе, я буду рядом, слышишь? Ты можешь злиться на меня, можешь ненавидеть, но единственное, чего я всегда хотел - это защитить тебя. Без короны, без власти над собственными силами ты не продержалась бы против Дорхана и минуты!
        Они смерили друг друга гневными обвиняющими взглядами и на этот раз Инира отвела глаза. Виктор перехватил ее за подбородок, заставляя смотреть на него.
        - Поехали со мной? - предложил он едва слышно. - Уедем из Савареши? Спрячемся там, где никто нас не найдет?
        - Ты правда этого хочешь? - не сдержалась Инира.
        Губы его сжались в тонкую полоску. Нежные секунду назад пальцы закаменели, причиняя боль.
        - Подумай хорошенько, - посоветовал Виктор, вставая с неудобного стула возле ее кровати. - Анна не дура. Она про тебя не забудет и неважно, есть у тебя магия или нет. Мы оба в курсе происходящего, а значит - опасны.
        Едва он вышел к ней пробрались Алира и Дастан - загорелые под весенним солнцем мордашки лучились хитрыми улыбками и она заставила себя отогнать тревожные мысли. Анна отпустила Амарантов и те приходили в себя под присмотром лучших дворцовых докторов. Более того, был впервые подписан торговый договор с горными племенами - пока она была без сознания, через всю страну до Зумрута добрался Биринши, едва не разнеся дворцовую стражу по косточкам. У Анны хватило ума не провоцировать его и теперь Хъердарген поставлял ко двору лучшие драгоценные камни, принося ощутимый доход.
        Возможно, королева будет разумна и не станет преследовать ее?
        Инира нашла Виктора в его спальне - он занял покои напротив ее дверей, но она знала, что все это время, пока она была без сознания, Виктор провел больше времени возле ее кровати, чем у себя.
        Распахнутый чемодан лежал на полу. Та поспешность, с которой он собирался, вселила в нее тревогу.
        - Зачем ты зовешь меня с собой? - Инира прикрыла за собой дверь, но дальше проходить не стала, не уверенная, что он этого хочет.
        Виктор бросил копну рубашек в чемодан, раздраженно закрыл крышку ногой.
        - Потому что я хочу защитить тебя, разве не понятно?
        - Но тебя никто не собирается преследовать, - возразила она. - Ты герой, ты убил Дорхана - даже Анна не посмеет ничего тебе сделать!
        - Инире… - Виктор беспомощно и растерянно шагнул к ней. Черные глаза тревожно вглядывались в нее, словно пытаясь найти ответы. - Чего ты от меня хочешь? Я не могу дать тебе ничего, кроме защиты - у меня ничего нет.
        Она закусила губу, уставившись куда-то ему в грудь. В горле стоял ком от того, что она понятия не имела как сказать то, что чувствовала и эта невозможность выразить словами приводила ее в отчаяние.
        Он это понял.
        Молча потянулся к ней, прижал к себе, уткнувшись подбородком в макушку.
        - Я же отказалась бежать, зачем ты собираешься? - всхлипнула она, ненавидя себя за эту слабость. От его рук шло успокаивающее тепло, которое согревало ее душу.
        - Мало ли, что ты отказалась, - проворчал Виктор, шумно выдохнув ей в волосы. - Я готов был пробраться ночью и выкрасть тебя из этого серпентария.
        Инира глухо фыркнула ему в камзол.
        Они стояли посреди комнаты, слившись в единое целое, словно два сиамских близнеца и едва заметно раскачивались из стороны в сторону, словно вечный маятник судьбы. Где-то далеко, за горами, на другом конце света, легкий ветерок сорвал с дерева последний цветок яблони и человек, дремлющий на земле, открыл глаза.