Сохранить .
Мальмезон Юлианна Викторовна Перес
        vladigora
        Секретные материалы: фанфики Бета: Ксю
        Рейтинг: PG-13
        Классификация: МСР, расследование, мистика, юмор
        Спойлеры: «Борьба за будущее»
        Время действия: начало шестого сезона
        Размер: миди (85920 знаков с пробелами)
        Отказ: Данное произведение создано исключительно с развлекательной целью, никакой выгоды не извлекается, все права на персонажей принадлежат их создателям Крису Картеру и студии 20th Century Fox.
        Фанфик написан на фест «Проект 20 лет» на сайте Resist or Serve.
        Фанфик с конкурса был отредактирован Ксю. Дорогая наша бета Ксю, спасибо, что
«оживила» вновь «Мальмезон»!
        Юлианна Викторовна Перес (Julianna S.) & vladigora
        Мальмезон
        Бессонница терзала меня вот уже больше недели. Мягкая постель казалась неудобной, я ворочалась, не находя себе места, так же как и выхода из сложившейся ситуации. Недавний разговор с Малдером крутился в моей голове, как заезженная пластинка. Черт возьми, он, наверняка, уже забыл о нем или просто не хотел вспоминать. Но я - нет. А ведь это не у меня фотографическая память!
        Коридор в доме Малдера стал моей навязчивой идеей. Не думала, что абсолютно обыкновенное помещение может ввести меня в ступор. Но однажды, оказавшись там снова во время расследования очередного дела, мои ноги буквально приросли к полу. Напарник же, дойдя до квартиры и открыв дверь, только сказал, чтобы я поторапливалась, даже не взглянув на меня.
        За все это время Малдер ни разу не пытался начать разговор о том, что произошло. Вероятно, тогда он лишь хотел удержать меня и не видел других возможностей? Интересно, если бы не пчела, мы бы оказались в постели, или, чтобы добраться до этой «базы», тоже понадобилось бы пять лет? Возможно, я должна чаще угрожать уйти из ФБР? Или благодарить пчелу за то, что теперь нам не нужно объясняться. Или нужно, но мы просто два трусливых кролика, боящихся собственной тени?
        Я пыталась убедить себя, что Малдер видит во мне лишь партнера и друга. Не покривлю душой, если скажу, что пробовала относиться к нему так же, хотя иногда требовались неимоверные усилия, чтобы не накинуться на него с явно сексуальными намерениями. Особенно, когда он отпускал шутки с недвусмысленным намеком.
        Но теперь не было и этого. Остались одни воспоминания. Воспоминания о тех словах, объятиях и «почти поцелуе» (как я привыкла его называть).
        - Я не нужна тебе, Малдер. И не была нужна. Я просто тебя прикрывала. Я лучше пойду.
        - Ты убеждаешь себя, что можешь уйти с чистой совестью, но это не так. Ты ошибаешься.
        - Почему меня послали к тебе, Малдер? Чтобы прекратить твою работу и помочь им закрыть проект.
        - Но ты спасла меня. Как бы иногда не было трудно, твой рационализм и подход ученого тысячу раз спасали меня. Ты была рядом со мной. Сделала меня цельной натурой. Я всем обязан тебе, но ты ничего мне не должна. Не знаю, захочу ли я работать один. Вряд ли я смогу. Если ты уйдешь, они победят.
        Его глаза были почти черными в полумраке коридора. Наши взгляды встретились. Казалось, между нами протянулась незримая нить. Неожиданное, необъяснимое волнение застигло врасплох, но только не его. Я видела уверенность и решительность, с которой, словно в замедленной съемке, его губы приближались к моим. Я колебалась, но не больше мгновения, решив, что все остальное может подождать. Я вдруг стала нуждаться в этом поцелуе, как в очередном глотке воздуха. Я почти почувствовала, как его губы касаются моих губ, как вдруг…
        Стук?
        Я оторвала голову от подушки и прислушалась: тишина. Решив, что мне только показалось, я плюхнулась обратно. Резкая боль моментально пронзила висок.
        - Привет, - раздался голос моего партнера.
        Я вскочила с постели, как ошпаренная, забыв о том, что на мне нет ничего, кроме футболки, которая еле-еле прикрывает мой голый зад. Малдер стоял в проеме спальни. Его взгляд побитого щенка почти отправил меня в нокаут. Но я быстро взяла себя в руки, вспомнив, что должна быть зла на напарника.
        - Малдер, что ты здесь делаешь?! - накинулась я, то ли от испуга, то ли от накопившейся злости.
        - Я стучал, но ты не открыла, и я решил… - промямлил он, уставившись на подол моей футболки.
        Вспомнив, что не совсем одета, я схватила одеяло и закрылась им, как щитом. Нет, я не стеснялась. В конце концов, Малдер видел меня и в менее одетом состоянии. Но в ту минуту Дана Скалли чувствовала потребность защититься. Когда, черт возьми, я умудрилась потерять свою сверкающую броню и оказаться босой посреди собственной спальни?
        - Решил не будить? - спросила я, понимая, что каждое слово буквально источало недовольство. - Миссия не удалась, Малдер. И хотелось бы знать, что, черт побери, ты делаешь в моей спальне в… - я украдкой взглянула на часы - …в час ночи? Опять напился?
        - Почему сразу напился? Выпил всего лишь бокал вина… с Дианой.
        Чудесно. Просто чудесно. Не могу объяснить это логически (а, возможно, просто не хочу), но лишь упоминание имени этой женщины походит на целый пузырек «Озверина». Для меня. Но не для Малдера. Всякий раз, когда на горизонте появляется агент Фоули, он превращается в полнейшего идиота. Но даже не это выводит меня из себя, а то, как они смотрят друг на друга, разговаривают, полностью игнорируя меня или глядя снисходительно. В такие моменты они похожи на Бориса и Наташу[Борис и Наташа
        - герои комедийного боевика «Boris and Natasha» 1992 года.] , повязанных секретной миссией украсть микрочип, который поворачивает время вспять.
        - С кеееем? - протянула я подозрительно, стараясь скрыть ревность в голосе. (Ревность? Я имела в виду раздражение! Конечно, раздражение!) - Малдер, тебе лучше поехать домой или туда, где ты пил, - я уже приготовилась пуститься на поиски скалки или чего-нибудь потяжелее.
        - Что ты хочешь сказать?
        - Не хочу, уже сказала: уходи… - прошипела я, как мне показалось, на парселтанге[Парселтанг - змеиный язык во вселенной Гарри Поттера] .
        - Нет, одевайся. У нас новое дело.
        - Ночь на дворе! Что бы то ни было, уверена, это может подождать до утра.
        - Диана говорит, что мы можем вернуть Секретные материалы, если поторопимся. Она хотела поехать со мной, но еще не оправилась от…
        Великолепно, агент Малдер. Просто великолепно. Второй пузырек «Озверина» распечатан.
        - А для того, чтобы составить тебе компанию в баре, она уже вполне здорова? - съязвила я, даже боясь думать, что они могли быть вовсе и не в баре, а в квартире Малдера.
        - Скалли, ты не понимаешь, это другое… У меня есть координаты. Одевайся, по дороге все объясню.
        - И кто эти загадочные «мы», которые могут вернуть Секретные материалы? Ты и агент Фоули? Отлично, вперед, дверь только не забудь закрыть.
        - Ты явно еще не проснулась, - с недоумением промолвил Малдер, открыл шкаф и начал в нем рыться.
        Я уже почти дотянулась до оружия, лежавшего на ночном столике у кровати, когда в меня полетели вещи: кофта, джинсы и… о… нижнее белье. Восхитительно… Может, он еще и оденет меня, раз уж на то пошло? Самонадеянный идиот. И за этим идиотом я должна следовать в любое время суток в любое захолустье? Не должна, но почему-то следую.
        И кто после этого идиот?
        Оставлю вопрос открытым. Скажу лишь, что именно так я оказалась с моим безумным напарником в машине. В два часа ночи. Черт знает где. Опять.

* * *
        Я полностью протрезвел после бокала вина (ну, или чуть больше), когда мы приехали… черт знает куда. Скалли не позволила мне вести машину. Сначала я хотел объяснить, как оказался в баре вместе с Дианой, но быстро отбросил эту идею и вырубился, как только мы тронулись. Глаза открыл, когда Скалли уже заглушила мотор.
        - А теперь, Малдер, тебе лучше объяснить, что мы здесь делаем. Эти координаты - заправка в самой глуши, - раздраженно потребовала моя напарница.
        - Заправка? - искренне удивился я, потирая глаза и уже обдумывая, как не получить еще одну пулю от Даны Скалли.
        - Угу, - зловеще промычала она, и на ее губах промелькнула улыбка, от которой кровь буквально застыла в жилах.
        - Скалли, куда ты нас привезла? А ты еще удивляешься, почему я тебя за руль не пускаю, - вдруг выпалил я, а точнее непроизвольно сработавший инстинкт самозащиты, потому что я тут же пожалел, что эти слова слетели с моих губ. Я знал, что кара будет неотвратимой.
        Скалли сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь взять себя в руки и удержать их, как мне показалось, от кобуры и табельного оружия.
        - Ты лучше разбуди агента Фоули и спроси, что, черт возьми, мы делаем на этой богом забытой заправке!
        - Давай листок с координатами, попробую разузнать что-нибудь у местных.
        Скалли со всей дури приземлила мятый листок на мое колено. Я поморщился.
        - Удачи. В два часа ночи с тобой очень будут рады поговорить…
        Я вышел из машины в холодную ночь. Заправка хоть и была круглосуточной, но чтобы найти хоть одну живую душу, мне пришлось больше пяти минут колотить во все двери, которые я только смог найти.
        Скалли была права. Из подсобного помещения вышел заспанный хозяин с винтовкой наперевес и, недолго думая, послал меня к чертовой матери. После еще пяти минут уговоров, убеждений и неоднократной демонстрации значка я точно знал, что координаты верны. И что Скалли привезла нас в нужное место.
        Пока мы заправляли машину, я решил осмотреться, но не обнаружил ничего подозрительного: ни на земле, ни в небе. Возможно, мы просто выбрали неправильное время суток, - подумал я, твердо решив вернуться сюда, когда рассветет.
        Пока я узнавал у «дружелюбного» хозяина заправки, где находится ближайшая гостиница, Скалли вышла размять ноги. Некоторое время спустя, я снова сел за руль. Открыв дверь и плюхнувшись на пассажирское место, Скалли повернулась ко мне. И на секунду я был почти уверен, что сейчас меня поразит лазером: настолько испепеляющим был ее взгляд.
        - И? - только и спросила она.
        - Я не знаю, почему Диана дала координаты заправки. Сейчас уже поздно. Давай доберемся до гостиницы, а утром я ей позвоню.
        - Отлично. Значит, будить меня ночью и тащить против воли неизвестно куда - это нормально, а позвонить своей собутыльнице, которая дала тебе эти долбанные координаты, в два часа ночи - неприлично?
        Я всего лишь пожал плечами.

«Конечно, это нормально, Скалли, - думал я, заводя машину. - Диана для меня всего лишь коллега, которой я не стану звонить среди ночи, к которой не стану врываться в спальню, которую не стану, как ты выразилась, тащить против воли неизвестно куда. Потому что она ровным счетом ничего для меня не значит, я не нуждаюсь в ее присутствии так, как нуждаюсь в тебе. Только в тебе».
        Я обреченно вздохнул.
        Всю дорогу до гостиницы Скалли не проронила ни слова.

* * *
        Через двадцать минут напряженной тишины мы подъехали к отелю.
        - Рассказывай, - неожиданно приказала Скалли, когда я заглушил мотор и собирался выходить.
        - Я уж отчаялся услышать от тебя хотя бы слово, - капризно заметил я, даже не пытаясь скрыть, что раздражительность Скалли, как назойливая простуда, перекинулась и на меня.
        Если смотреть правде в глаза, то я готов признать, что люблю ее. Но порой эта женщина будит во мне не совсем адекватное желание убить кого-нибудь, а еще лучше - ее. И, кажется, это желание взаимно. Особенно в подобные моменты, когда Скалли смотрит на меня, как грозная богиня, требующая человеческого жертвоприношения.
        - Малдер, ты понимаешь, что я не обязана ехать с тобой черт знает куда в два часа ночи? И если уж мы тут, будь добр, просвети свою «темную» напарницу - зачем!?
        - Если у тебя есть другие дела, то можешь возвращаться домой.
        Теперь я был вне себя от ярости и уже собирался начать топать ногами, как избалованный ребенок. Но не успел. Скалли вышла из автомобиля, процедив сквозь зубы что-то подозрительно похожее на «сукин сын».
        Я остался в машине в полном одиночестве, и до меня наконец дошло, что я и сам понятия не имел, что мы ищем. Я знал только координаты и думал лишь о том, что мне выпала возможность вернуть Секретные материалы. Оставляя Диану в баре, я действительно надеялся найти тут что-то важное. Хотя теперь, обдумывая все на трезвую голову, должен был признать, что эта авантюра, безусловно, заняла первое место в списке самых тупых авантюр в моей жизни. Пока что я нашел самую обычную заправку и…. - я выглянул из окна и осмотрелся - … необычный отель, окутанный туманом. Отлично. Я почти не сомневался, что готический антураж будет последней каплей, переполнившей чашу терпения напарницы.
        - Малдер, это жуткое поместье и есть отель? - подозрительно прищурилась Скалли, нагибаясь, чтобы заглянуть в окно и бросить на меня очередной недовольный взгляд.
        - Неужели Дана Скалли испугалась старого здания и тумана? - саркастически спросил я, отстегнул ремень безопасности, вышел и достал сумки из багажника. Напарница все еще смотрела с недоверием, будто пыталась понять, шучу я или говорю всерьез. Я бесцеремонно направился к главному входу, игнорируя попытки Скалли забрать у меня свою сумку.
        - После всех этих лет ты как никто другой знаешь, что я не верю в призраков и прочую паранормальную ерунду, Малдер, - уверенно ответила она, еле поспевая за моими размашистыми шагами.
        - Правда? Мне казалось, что ты начала верить в пришельцев после наших последних приключений.
        - Нет, - безапелляционно заявила Скалли.
        - Может, в полтергейстов?
        - Конечно, нет!
        - В чупакабру?
        Тишина. Я остановился на крыльце и с изумлением обернулся.
        - Правда? - протянул я.
        Скалли закатила глаза и с видом «когда-же-ты-уже-повзрослеешь» ответила:
        - Конечно, нет, Малдер. И не пори чушь.
        Шагнув на крыльцо, она постучала в ржавый дверной молоток. Глухой звук эхом разнесся по аллее, ведущей к дому, и в этот момент меня посетило жуткое чувство абсолютной уверенности, что впереди нас ждет отнюдь не спокойная ночь.

* * *
        Через несколько секунд тяжелая дверь со скрипом приоткрылась: из-за нее выглянул пожилой мужчина лет шестидесяти. В руках - подсвечник с зажженной свечой.

«Ни дать ни взять - вылитый Шон Коннери», - подумала я, и мужчина улыбнулся. В его глазах зажглась хитрая искра, и он открыл дверь шире. Теперь я могла лицезреть его с ног до головы и еле сдержала свист удивления, когда увидела его одеяние: бордовые камзол, бриджи и жилет с латунными пуговицами; голубоватая накрахмаленная рубашка с пышным жабо и широкими манжетами, белые гетры. Завершали картину грубые кожаные башмаки с массивными пряжками.
        Ничего себе!
        Я вопрошающе посмотрела на Малдера, который застыл, разинув рот, и если бы он вдруг превратился в мультяшку, не сомневаюсь, его глаза выскочили бы из орбит. Я ткнула напарника в бок локтем и, воспользовавшись моментом, забрала свою сумку.
        - Вы… эээ… дворецкий? - ошарашено спросил Малдер.
        Мужчина посторонился, жестом приглашая войти.
        - Добро пожаловать в Мальмезон, - мелодично произнес он с сильным французским акцентом.
        - Нам сказали, что у вас можно остановиться на ночь, - взяла я инициативу в свои руки, стараясь вспомнить, где слышала это странное название. На здании не было никакой вывески, если я ничего не пропустила.
        - Да, конечно, мадемуазель. Но у нас только один подходящий номер. Думаю, вас это вполне устроит. Кровать королевских размеров, ночь еще молода… - он осекся, встретив мой убийственный взгляд, и подмигнул.
        У меня уже не осталось моральных и физических сил, чтобы спорить, возмущаться или требовать жалобную книгу. В конце концов, если Малдера это не устраивало, он мог спать в машине. А с меня было достаточно сумасшедшего путешествия, отеля, которому не мешала основательная реставрация, и карнавала в лице странного метрдотеля. Или кем он там был?
        - Отлично, - слукавила я после секундного раздумья. - Но мы не пара.
        - Как скажете, мадмуазель, - дворецкий протянул ключи. - На второй этаж и направо. Третья дверь. И возьмите свечу, у нас нет электричества.
        - А как же регистрация? - подал голос Малдер.
        - Оставим это до утра. Час поздний, и вы, наверняка, устали.
        Я пожала плечами и, взяв из рук старика свечу, направилась к лестнице. Малдер - за мной.
        - Что это было, Скалли? - прошептал напарник, следуя неотступно, как тень. Его дыхание ласкало мою шею, и я чувствовала, как раздражение уступает место возбуждению. Пламя свечи задрожало.
        - Не спрашивай, Малдер. Призрак старого дома? - прошептала я зловеще. Напарник хихикнул. - Или просто владельцы пытаются воссоздать дух эпохи, в которую построили гостиницу, - закончила я монотонно-поучающим тоном и зевнула.
        Малдер не успел ответить - мы достигли места назначения. Я вставила ключ в проржавевший замок и с трудом отперла дверь. Вопреки моим ожиданиям, в комнате было почти светло: на столике стояла зажженная масляная лампа со стеклянным колпаком. Освещение слабое, но достаточное, чтобы показать замысловатую обстановку огромной комнаты: стены, обтянутые бордовой тканью с золотистым рисунком; позолоченный орнамент на дверях, ковры, алый тюль с бахромой. И дворецкий не преувеличил, когда упомянул кровать королевских размеров. Балдахин прилагался. В углу, недалеко от массивного комода из темно-красного дерева, стоял небольшой красный диван с позолоченными подлокотниками.
        - Слишком маленький, я не умещусь, - предугадал напарник мои мысли.
        - Слышал что-нибудь о прокрустовом ложе, Малдер? - спросила я, пытаясь скрыть улыбку.
        - Только и мечтаешь, как бы мне что-нибудь ампутировать, да, Скалли?
        - Ты даже не представляешь… - я посмотрела на Малдера, и от моего прежнего гнева не осталось и следа. Отражение пламени свечи танцевало в его глазах, наполненных нежностью.
        Я приподняла балдахин и осмотрела кровать, покрытую алым покрывалом.
        - Ладно, забудь об этом. Кровать огромная, тесно не будет. И твои части тела мне еще могут пригодиться, - сменила я гнев на милость.
        - О, Скалли, я надеюсь на это, - сострил Малдер, уловив не очень прозрачный намек в моей шутке, и пошел исследовать ванную комнату, которая оказалась на удивление современной.
        Через полчаса мы уже лежали на противоположных концах кровати. Дрема почти настигла меня, когда я услышала шепот Малдера:
        - Скалли…
        Я открыла глаза и повернулась на бок, к нему лицом:
        - Что?
        - Хотел извиниться за то, что опять втянул тебя в сомнительное предприятие. Иногда я могу быть таким идиотом.
        - Я бы сказала, что в последнее время это «иногда» случается все чаще, Малдер. Но как однажды писал Цицерон: «Amicus certus in re incerta» - «Верный друг познается в неверном деле». И я уже смирилась, что у тебя поистине фантастический нюх на
«неверные дела».
        Он тяжело вздохнул.
        - Как я могу загладить свою вину?
        - Просто спи, - прошептала я, снова закрыв глаза.
        - И никаких развлечений с частями тела, агент Скалли? - услышала я насмешливый голос напарника.
        - В ваших мечтах, агент Малдер.
        Я зевнула, и сон одолел меня.

* * *
        Я открыла глаза и тут же зажмурилась от света, проникающего через занавески: голова раскалывалась так, словно на ней всю ночь отплясывало стадо слонов. Я поморщилась и попыталась вспомнить, где нахожусь и что случилось ночью, как вдруг на меня накатила волна тошноты. Что, черт возьми..?
        И тут я поняла, что чьи-то руки обнимают меня, и чье-то, определенно мужское,
«достоинство» прижато к моему бедру. И словно в подтверждение послышался стон моего напарника. Малдер!? Я повернула голову и застыла. Без сомнения - он.
        Я лихорадочно пыталась вспомнить, что произошло накануне, но, по-видимому, в моей голове обосновалась только боль, которая усиливалась с каждой секундой. Но несмотря на это, я почувствовала, что волна невероятного возбуждения накрывает меня, одновременно с новым стоном Малдера.
        Лежа в постели и боясь пошевелиться, я вспомнила, что приехала с Малдером в странный отель, что нам пришлось спать в одной кровати. Но готова была дать руку на отсечение: мы были одеты.
        Я судорожно соображала, что делать. Нужно было встать, как можно дальше отойти от кровати, одеться и выяснить, что случилось. Что если мы переспали, а я этого просто не помню? Нет, это было исключено. Уж в чем-чем, а в одном я была уверена: если когда-нибудь (да, представьте себе, я допускаю такую возможность) мы с Малдером переступим эту черту, я буду помнить каждую деталь.
        Я могла лишь надеяться, что найду разумное объяснение этого щекотливого положения.
        - Скалли? - прошептал Малдер мне на ухо.
        - Да, - так же тихо ответила я, не зная, что еще сделать. Отскочить от него? Но, если мы сами разделись, это будет выглядеть крайне глупо. Я просто лежала и ждала его действий.
        - Что мы делаем в одной кровати… - я услышала шорох и почувствовала, как Малдер приподнял одеяло. - … Голые???
        Стоило ему произнести это слово, как я тут же откатилась на край, прикрывая себя одеялом.
        - Ты тоже не помнишь? - только и смогла выпалить я.
        Мы посмотрели друг на друга дикими глазами и словно по команде повернулись к тумбочкам, стоявшим с каждой стороны кровати, чтобы проверить табельное оружие. Все пули были на месте. Не похоже, чтобы кто-то притрагивался к пистолетам. Я слышала, как Малдер облегченно вздохнул со мною в унисон.
        - Скалли, я действительно не хочу попасть впросак, но… - я опять повернулась к напарнику, который изо всех сил пытался смотреть куда угодно, только не на меня. - Мы занимались… э-э-э … любовью?
        - Я так не думаю, Малдер. Я не помню, чтобы мы раздевались и уж тем более занимались… чем-то…
        - Фух, отлично, - вздохнул он с облегчением.
        - Отлично? - я даже не знала, злиться или радоваться его реакции.
        - Ты злишься?
        - С чего бы мне злиться? Ну, разве что ты страдаешь сомнамбулизмом и ночью раздел меня.
        - Я? Нет! Что на счет тебя?
        Вместо ответа я запустила в него подушкой.
        - У нас, кажется, было незаконченное дело на заправке. Звони Диане и выясни, наконец, почему мы здесь.
        Малдер встал и, ни капли не стесняясь, пошел в ванную. Я на секунду застыла, любуясь его голым задом, но быстро взяла себя в руки и поднялась с кровати, завернувшись в одеяло. Подойдя к комоду, я осторожно раскрыла одеяло и уставилась на себя в зеркале. И буквально задохнулась, когда увидела, что на моем животе было нарисовано солнышко, да-да, забавное солнышко с глазами и улыбкой. И носом в виде моего пупка. Ой, и еще маленькие алые сердечки вокруг солнца. Как мило.
        Я зажмурилась и снова открыла глаза.
        Из ванной в это время выскочил Малдер, успев одеть, откуда-то взявшиеся, боксеры. Я снова прикрылась одеялом.
        - Скалли, я знаю, кто из нас страдает сомнамбулизмом! - он указал на засос у себя на шее. - Сам себе его я точно не мог поставить.
        - А нарисовать это? - я прикрыла одной рукой грудь, другой опустила одеяло, оголяя свой разрисованный живот.
        Его удивление сменилось жутким хохотом. Я уже хотела обидеться, но глядя на сияющее лицо Малдера, не смогла сдержать смех.
        - Да, думаю, сама себе ты не могла нарисовать такую картину, - Малдер подошел ближе.
        - Значит, ты признаешь, что это твоих рук дело?
        - Но там же нет моей подписи, - усмехнулся он.
        Я снова замоталась в одеяло: намереваюсь одеться прежде, чем продолжать этот разговор. Достав сумку, выудила первый попавшийся комплект нижнего белья, рубашку, брюки и направилась в ванную. Я старательно смывала мочалкой художество с живота, когда заметила очередной шедевр на моем теле…
        - Черт возьми!!! Малдер!!!
        Наспех натянув белье, я выбежала из ванной. Мой уже наполовину одетый напарник стоял с ошарашенным лицом, в его глазах читался неподдельный ужас, будто он ожидал, что после этого воинственного клича я накинусь на него с тесаком или чем-нибудь поострее.
        - Я, кажется, нашла твою подпись к картине на моем животе, - указала я на внутреннюю часть правого бедра, на котором красовалась надпись «Истина тут» и стрелочка к моему интимному месту.
        Малдер опять захохотал:
        - Скалли, похоже, мы оба страдаем сомнамбулизмом.
        - Черт возьми, Малдер!
        Я хотела запустить ему в голову чем-нибудь тяжелым. Но под руку попалась все та же многострадальная подушка. Напарник поднял руки в знак поражения, наконец, прекратив хохотать.
        - Ладно, одевайся. Разберемся с регистрацией, поедим, а заодно постараемся узнать, что с нами случилось, - он кивнул на мой живот.
        - Идет… - я положила подушку на кровать. И тут заметила на полу рубашку от своей пижамы. Подняв ее, осторожно исследовала предмет одежды, из подозрительного найдя лишь грязный отпечаток большой мужской руки.
        Продемонстрировав очередную «улику» Малдеру, я опустилась на колени и заглянула под кровать, обнаружив там свои пижамные штаны, а так же футболку и спортивные штаны Малдера, в которых он вчера лег спать. Напарник присел рядом и выудил находки из-под кровати.
        - Интересно… - задумчиво изрек он, разглядывая испачканную одежду.
        - Что это значит, Малдер?
        - Это значит, что ночью мы точно выходили из номера. И скорее всего - на улицу.
        - Не факт. Смотри, это не похоже на обычную грязь, слишком светлая, - я сунула ему под нос футболку. - Думаю, это шликер.
        Малдер задумчиво почесал подбородок.
        - Шликер? - переспросил он, так и не дождавшись от меня объяснений.
        - Это жидкая масса из тонкой белой глины, глицерина и воды, которую используют в гончарном производстве.
        Его брови непроизвольно приподнялись в удивлении.
        - Ты хочешь сказать, что мы проснулись посреди ночи и вдруг решили заняться гончарным делом?
        - А так же рисованием и кое-чем более интересным, что не включает одежду, - ответила я, хмурясь.
        - И еще ты потеряла сережку.
        - Что? - я тут же схватилась за мочки. - Точно. Правой нет. Ну что ж… - произнесла я как можно беззаботнее, поднялась с колен и направилась в ванную, изо всех сил пытаясь удержаться от смеха. - Будем надеяться, что она просто потерялась, а не была проглочена кое-кем в процессе любовных ласк. Это же «гвоздик», а, как говорят гастроэнтерологи: проглотил «гвоздик» - жди эзофагогастродуоденоскопию[Эзофагогастродуоденоскопия, ЭГДС или гастроскопия - одна из разновидностей эндоскопического обследования - осмотр пищевода, полости желудка и двенадцатиперстной кишки при помощи специального инструмента - гастроскопа, вводимого в желудок через рот и пищевод.] .
        Малдер уставился на меня с широкими от страха и удивления глазами:
        - Эзо-фаго… чего?
        - Эзофагогастродуоденоскопию, - быстро протараторила я и захлопнула за собой дверь ванной, оставив напарника гадать, надо ли ему паниковать прямо сейчас, или можно подождать до завтра.

* * *
        Через двадцать минут мы спустились в пустующий холл, пытаясь найти странного дворецкого. Похоже, других постояльцев и дух простыл: в доме стояла абсолютная тишина. Вдруг из правого крыла гостиницы раздался оглушительный грохот падающей посуды. Мы метнулись туда и остановились на пороге просторной кухни, посреди которой стоял внушительных размеров стол. Вдоль одной стены тянулся ряд шкафов и буфетов. Горе-дворецкий стоял на табурете, пытаясь расставить серебряную посуду на верхней полке самого отдаленного буфета. Одно блюдо валялось на полу.
        Скалли направилась к дворецкому, чтобы помочь и избавить старика от необходимости спускаться за упавшей тарелкой. Она нагнулась, замерла, а потом присела на корточки. Я подошел ближе, чтобы посмотреть, что привлекло ее внимание. Напарница повернулась, протянула руку и продемонстрировала свою находку - потерянную серьгу. Я медленно перевел взгляд от крошечного «гвоздика» до лица Скалли: ее щеки пылали, и по широко распахнутым глазам было ясно, что напарницу осенило.
        Она молча взяла с пола блюдо, встала и протянула его дворецкому, которого уже не было на табурете. Мы огляделись. Никакого старика.
        Скалли тронула меня за локоть.
        - Малдер, мы были здесь ночью.
        - Значит, фиброгастро-как-её-там мне не грозит? Я ведь не съел твою сережку, - саркастически заметил я.
        - Мне кажется, наша амнезия может оказаться пострашнее гастроскопии. Не радуйся раньше времени, - осадила Скалли, глядя на меня с убийственной серьезностью.
        - Мне тоже интересно, что меня подвигло разрисовать твой живот. Это, действительно, должно быть что-то очень страшное. Возможно, дело не обошлось без маленьких серых человечков? - открыто усмехнулся я в ответ на чрезмерную серьезность напарницы. Вся ситуация казалась до того нелепой, что я не мог относиться к происходящему без иронии.
        - Тогда, надеюсь, твои человечки объяснят, зачем понадобилось заставлять тебя писать всякую ерунду на неподходящих для этого дела частях тела? Моих частях тела, прошу заметить!
        - У меня есть теория. Возможно, это межгалактический заговор с целью свести нас с тобой. Чтобы разгорелся бурный роман, и я перестал искать внеземные цивилизации, - вещал я заговорщически. - Я, наверное, уже в печенках сижу и у теневого правительства, и у инопланетян. Вот они и решили занять старину Малдера чем-нибудь поинтереснее.
        - Тогда в этом плане есть большая ошибка - не та женщина.
        - Что значит «не та»?
        - Надо было сводить с Дианой. Хотя, ты и без свах неплохо справляешься, - зло ответила Скалли, и я уже пожалел, что начал подкалывать ее.
        - Даже не начинай, - выпалил я, не желая поднимать больную тему, но уже в следующую секунду сам продолжал: - Я знаю, ты не доверяешь Диане, но для меня это не повод, чтобы относиться к ней, как к прокаженной. Не забывай, что в самом начале ты тоже играла «не в той лиге», шпионя за мной…
        Я пожалел о сказанном, как только закончил говорить. Я не мог понять, откуда берется этот внезапно вспыхивающий защитный рефлекс.
        - Ты сам-то веришь в то, что говоришь? А как же на счет того, что мой рационализм и подход ученого тысячу раз спасали тебя и …
        Скалли осеклась, и я знал, что она вспоминает наш почти состоявшийся поцелуй. Мы впервые подняли тему, которая после возвращения с Южного полюса была под негласным запретом. Я, конечно, часто вспоминал тот миг в коридоре, когда чуть не поцеловал своего партнера (будь проклята моя фотографическая память!).
        Видит Бог, я хотел этого поцелуя больше всего на свете. Даже не знаю, откуда во мне взялась храбрость. Наверное, выросла из отчаяния от понимания того, что, возможно, это был мой последний шанс сделать то, о чем я мечтал так долго - испытать вкус поцелуя Скалли. Потом появилась пчела и начался ад. Когда мы вернулись в Вашингтон, я не мог собраться с силами, чтобы поднять эту тему. Вся моя храбрость улетела в тартарары. Билл был прав, я жалкий сукин сын. Я даже не мог больше спокойно находиться в коридоре, особенно когда Скалли была со мной. Помню, однажды мы заехали ко мне за файлами, она замерла, выйдя из лифта, а я пронесся как сумасшедший в свою квартиру. Трусливый идиот.
        Мы стояли в кухне, молча уставившись друг на друга. У меня мелькнула мысль, что, возможно, мне подвернулся второй шанс. Но тут за спиной раздался странный звук, и я оглянулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как еще одна тарелка падает с буфета.

«Может, здесь и нет НЛО, но летающие тарелки имеются», - успел я подумать прежде, чем воспоминания о прошлой ночи затопили мой не выспавшийся мозг.

* * *
        Прошлой ночью
        Тишину ночи разорвал пронзительный металлический шум. Скалли тут же вскочила, заехав напарнику локтем в ребра. Видимо, во сне они придвинулись друг к другу на середину кровати, и Малдер уютно устроился позади Скалли, крепко обняв ее за талию.
        Малдер взвыл и открыл глаза. Ему потребовалась пара секунд, чтобы вспомнить, где они находятся. Отголоски грохота все еще разносились по дому.
        - Что это за звук? - спросила Скалли, поправляя рубашку, которая задралась благодаря чьим-то шаловливым рукам.
        - Понятия не имею, - ответил Малдер, потирая ушибленные ребра. - Но нужно проверить.
        Скалли встала с кровати, взяла пистолет и направилась к двери, слыша позади себя торопливые шаги напарника, который шел следом, крепко сжав в руках оружие. Они вышли в коридор, подойдя к лестнице, переглянулись, еле заметно кивнув друг другу. Полная луна ярко светила с безоблачного неба, и агенты без труда могли видеть друг друга. Малдер начал спускаться первым, выставив перед собой пистолет. Скалли шла чуть позади, чтобы в случае чего прикрыть напарника.
        Холл был пуст и тих, если не считать доносившегося из приоткрытого окна пения цикад. Агенты повернули в правое крыло, не решаясь разделиться. Через несколько шагов они увидели дверь, из-под которой просачивался тусклый свет.
        Малдер остановился и прислушался. Тишина. Он подождал еще пару секунд и распахнул дверь.
        Ступив на порог, агенты увидели просторную кухню, освещенную масляной лампой. В центре, за столом, сидел дворецкий в длинной белой полотняной рубахе и кальсонах. В одной руке он держал серебряную вилку, в другой - тряпочку, покрытую мелом. Неожиданное вторжение явно застигло его врасплох.
        Скалли первая пришла в себя:
        - Сэр, мы слышали шум.
        Дворецкий хитро улыбнулся:
        - Ах, да, простите старика. Руки совсем не те, что раньше. Постоянно что-то роняю. Вот и в этот раз не удержал блюдо.
        Агенты опустили оружие и вошли в кухню, осматривая стол, который был заставлен серебряной посудой. Под рукой у дворецкого лежала дюжина вилок, ложек и всякой всячины, сваленной в небольшую кучу. Похоже, старику не спалось, и он решил скоротать ночь, чистя серебро.
        Дворецкий взглянул на агентов и вернулся к своему занятию: опустил тряпочку в тарелку с измельченным мелом и принялся натирать вилку.
        - Вы можете составить старому Клоду компанию, если хотите. Всегда приятно побеседовать с такой милой парой.
        - Мы не пара! - хором ответили агенты.
        - Мне только кажется, или я слышу сожаление в этом заявлении? - спросил Клод, отрывая взгляд от вилки и лукаво глядя на напарников. Скалли и Малдер переглянулись, вздохнули и сели за стол напротив дворецкого, который отложил работу, встал и направился к плите.
        Только сейчас агенты заметили, что старик прихрамывал.

«Какое подходящее у него имя»[Клод - в переводе с латинского означает «хромой».] , - отметил Малдер про себя задумчиво, кладя пистолет на стол рядом с оружием напарницы.
        Все в этом человеке вызывало симпатию: плавная речь, французский акцент, благородные черты лица и манеры, радушная, но хитрая улыбка, загадочность и в тоже самое время простота. Малдер поймал себя на том, что не мог оторвать взгляда от старика, его слаженных, точных движений.
        Клод вернулся к столу и поставил перед агентами две чашки с мутноватой коричневой жидкостью.
        - Что это? - спросила Скалли, подозрительно глядя в чашку и принюхиваясь.
        - Всего лишь немного чая со специями. Думаю, вам не помешает, поможет расслабиться и успокоиться. Я частенько его пью. Верное средство обмануть бессонницу.
        Скалли сделала небольшой глоток, и Малдер последовал ее примеру:
        - Хм… Интересный вкус, - отметил он. - Но, кажется, вам он не очень помог этой ночью.
        Старик усмехнулся и сел, опять принимаясь за работу.
        - Сегодня слишком много дел. Нелегко управляться с таким огромным домом в одиночку. Особенно, когда приезжают постояльцы.
        - Кстати о постояльцах, - Скалли сделала еще один глоток и вопросительно посмотрела на Клода. - Я не видела здесь гостей, кроме нас.
        - Вы - единственные.
        - Тогда почему вы сказали, что у вас только один свободный номер? - поинтересовался Малдер, кинув удивленный взгляд на напарницу, которая лишь пожала плечами.
        - Я такого не говорил, месье. Я сказал, что у нас только один «подходящий» номер.
        Малдер задумался, пытаясь вникнуть в смысл сказанного. Но после нескольких глотков чая он почувствовал волну тепла во всем теле, и его мозг словно окутала расслабляющая дымка. Агент откинулся на спинку стула и уставился на разрумянившуюся напарницу, которая теперь держала чашку обеими руками и задумчиво глядела на кучу хлама, сваленного на столе. Пару секунд спустя она протянула руку и взяла со стола небольшую коробку, которая напоминала ювелирную.
        Скалли посмотрела на Клода, как бы спрашивая разрешения, и он кивнул. Дана открыла коробочку и достала из нее золотое кольцо с сапфирами. Малдер с легкостью распознал восхищение, с которым напарница смотрела на украшение. И когда она поднесла кольцо поближе к лицу, чтобы лучше рассмотреть, агент невольно отметил, что камни были того же самого цвета, что и глаза Скалли. Малдер тряхнул головой, отгоняя нелепо-романтические мысли и протянул руку. Скалли отдала кольцо напарнику.
        - Настоящий сапфир, - вынес вердикт Малдер, осмотрев украшение.
        - С каких пор ты стал оценщиком камней? - спросила Скалли игриво.
        - На самом деле, драгоценные камни довольно интересны и загадочны, - заметил Малдер. - Возьмем, к примеру, тот же сапфиры. Ты знаешь, что Авиценна рекомендовал лечить сапфирами глазные болезни, и в старину люди верили, что этот камень открывает глаза на правду, оберегает от порчи и даже гарантирует бессмертие?
        Скалли внимательно слушала Малдера, который продолжал:
        - Я люблю сапфиры. В Средневековой Европе этот камень называли королевским самоцветом. Есть в нем что-то благородное и чистое… И он напоминает мне твои глаза… - выболтал Малдер, сам удивляясь, зачем ляпнул это.
        Скалли покраснела еще больше и отвела взгляд. Клод сидел, склонившись над очередной тарелкой. Но Дана видела, что старик улыбнулся и чуть заметно покачал головой, будто удивляясь смелости Малдера.
        В кухне воцарилась неловкая тишина. Взгляд Скалли блуждал по шкафам с утварью. Малдер осушил чашку с чаем и откашлялся:
        - А откуда это кольцо? - спросил он Клода. - Наверняка, оно стоит бешеных денег. Почему оно здесь, среди столовых приборов?
        Клод распрямился и почесал затылок:
        - Это кольцо принадлежало моей хозяйке, самой интересной женщине, которую я когда-либо имел честь знать. Настоящая красавица. Хозяин, любивший ее безмерно, подарил ей это кольцо в день свадьбы.
        - Этот дом и сейчас принадлежит ей? - спросила Скалли заинтересованно.
        - О, нет. Хозяйка уже давно умерла. И дом без нее запустили. Я еще помню времена, когда он был похож на замок и блистал. Когда-то все здесь было иначе: античный стиль, английский парк, пристройки в неоклассическом духе, празднества, пышные приемы. Сейчас дом мертв. Кольцо - одно из немногих напоминаний о былой роскоши.
        - Тогда почему оно здесь? Не похоже, чтобы вы берегли его.
        Клод улыбнулся и произнес, пристально глядя на Малдера:
        - Иногда вещи живут своей собственной жизнью и находятся там, где должны быть, месье.
        - А кто жил в той комнате, где мы остановились? - спросила Скалли, допивая чай.
        - Это была спальня хозяев. Соседняя комната - мастерская хозяйки. Она любила искусство. Сама рисовала и даже занималась гончарным делом. Я оставил ту комнату нетронутой, в знак памяти. Если хотите - можете посмотреть. Чувствуйте себя как дома.
        С этими словами Клод встал, поклонился и направился к двери:
        - Пожалуй, теперь можно немного вздремнуть. До рассвета рукой подать, а завтра нелегкий день. Но вы можете остаться. Кажется, вам есть, что обсудить.
        Старик покинул кухню, плотно прикрыв за собой дверь.
        С минуту Малдер и Скалли сидели, молча глядя друг на друга. Оба агента чувствовали необычные легкость, спокойствие, прилив сил и неизвестно откуда взявшуюся веселость. Сон как рукой сняло. Малдер подумал, что неплохо было бы выпить чего-нибудь покрепче, но тут же отбросил эту идею, решив, что Скалли не одобрит его энтузиазма. Кроме того, он не был уверен, что на кухне (впрочем, как и во всем доме) найдется что-то спиртное. Он хотел предложить пойти спать, но непрошенные слова вырвались из его уст:
        - А не выпить ли нам чего-нибудь «погорячее»?
        Скалли посмотрела на напарника и захихикала:
        - Читаешь мои мысли, напарник…Ой, - она хлопнула рукой по губам. - Я не хотела этого говорить.
        Малдер смотрел на нее широко распахнутыми глазами:
        - Но ты действительно об этом подумала? Не знаю, что это был за чай, но мне нравится его эффект, Скалли… Иногда меня так напрягает, что ты пытаешься скрывать от меня свои мысли и чувства… Черт… Откуда это взялось?
        Скалли нахмурилась:
        - Ничего себе. У нас сегодня ночь откровений? Или загадочный дворецкий прячет в кальсонах запас пентотала[Пентотал - вещество, используемое в качестве сыворотки правды.] ?
        Малдер захихикал и наклонился к напарнице:
        - Колись, Морфеус, где коды доступа к компьютерам Зиона?[Отсылка к фильму
«Матрица», где агент Смит использует сыворотку правды, чтобы получить от Морфеуса коды доступа к компьютерам Зиона. Простите за этот маленький анахронизм.]
        Скалли засмеялась и во внезапном порыве нежности обняла Малдера. Она не могла бороться с собой, когда видела его смеющимся и настолько раскованным. Она даже не помнила, когда в последний раз он вел себя так. Вот уже несколько месяцев Скалли наблюдала, как напарник отдаляется от нее, день ото дня становясь все угрюмее. И она винила в этом Диану, которая пошатнула их прочный союз.
        Малдер замер, удивленный таким откровенным показом привязанности:
        - Скалли? - прошептал он.
        - Что? - так же шепотом спросила она, не разжимая объятий.
        - Теперь мне точно надо выпить.
        Скалли отпустила Малдера, поднялась со стула и начала открывать шкафы в поисках спиртного. Через минуту она повернулась к напарнику, держа в одной руке наполовину пустую бутылку текилы, а в другой - бутылку пива.
        - Та-дам! - издала она победный клич и, взяв из буфета стопку и кружку, плюхнулась на стул, на котором несколько минут назад сидел Клод. - Не знаю, готова ли я к текиле, но от пива не откажусь. Боже, у меня уже такое ощущение, что я выпила гостиничный мини-бар. Не чувствовала себя такой одурманенной с колледжа… Упс… И снова извини за правду.
        Малдер хмыкнул, но тут же стал серьезным:
        - Никогда не извиняйся за правду. Слышишь, Скалли, никогда! - его язык немного заплетался, и Малдер чувствовал приятное головокружение, как от затяжки марихуаной.
        - Ок, напарник. Так за что мы пьем?
        Скалли открыла бутылку текилы и налила стопку.
        - Нет, Скалли, - сказал Малдер и покачал головой. - Так абсолютно не интересно.
        - То есть? Пить не интересно? Или со мною не интересно?
        - С тобой мне всегда интересно, а вот просто так пить не интересно.
        - Предлагаешь устроить соревнование?
        - Почему нет, черт возьми?
        Скалли задумалась на секунду, потом подперла подбородок рукой и посмотрела на Малдера, хитро прищурившись:
        - Ну, хорошо. Только играем по моим правилам.
        Малдер развел руками:
        - Идет. Что за правила?
        Скалли достала еще две стопки и одну кружку и поставила на стол.
        - Итак. Правила просты. Спорим, что я выпью две кружки пива быстрее, чем ты выпьешь три стопки текилы.
        Малдер недоверчиво посмотрел на нее:
        - И в чем подвох? Ты же знаешь, что я выпью три стопки так быстро, что ты и глазом моргнуть не успеешь.
        - Возможно, - ответила она уклончиво. - И чтобы ты не думал, что здесь есть какой-то подвох, договоримся, что я не могу прикасаться к твоим стопкам, а ты - к моим кружкам. Тогда все будет по-честному.
        - Договорились. А на что спорим?
        Скалли снова задумалась, глядя в потолок.
        - Проигравший демонстрирует свой скрытый талант.
        Малдер закашлялся:
        - Талант? О, Скалли, тогда надеюсь, ты продемонстрируешь мне что-то экстраординарное, - он улыбнулся и махнул рукой. - Наливай!
        Скалли сделала, как велел партнер.
        Они сидели друг против друга. Три стопки текилы и две кружки пива на столе перед ними.
        - Поехали, - скомандовала Скалли и начала пить пиво.
        Она успела только наполовину осушить первую кружку, когда Малдер залпом выпил две стопки текилы. Он откинулся на спинку стула, сложив руки на груди и наблюдая, как напарница пытается допить кружку и не поперхнуться. Еще одна стопка стояла нетронутой. Малдер специально ждал, пока напарница допьет первую порцию, чтобы дать ей возможность увидеть его триумф.
        Скалли сделала заключительный глоток, посмотрела на стол, затем на Малдера, зловеще улыбнулась и накрыла пустой кружкой стопку с текилой. Малдер был готов соскочить со стула.
        - Эй! Мы так не договаривались! Это не по правилам!
        - Почему нет? - усмехнулась Скалли.
        - Ты не должна трогать мои стопки!
        - А я разве трогала? - спросила она, протягивая руки.
        - Это… Че-о-орт! Ты маленькая обманщица!
        - Я сделала тебя, Малдер, признай это, - победная улыбка сияла на ее лице.
        Скалли взяла вторую кружку, выпила пиво и перевела дыхание. Малдер сидел насупившись.
        - Время платить по счетам. Признавайся, Малдер, какой у тебя скрытый талант!? - Скалли подозрительно прищурилась в предвкушении: сейчас раскроется одна из тайн напарника.
        - А что если у меня нет скрытых талантов? - пожал плечами Малдер.
        - Они у всех есть!
        - То есть у тебя точно имеется скрытый талан… Хм, я заинтригован, Скалли. Надеюсь, это не последний спор на сегодня, - подмигнул Малдер, приободрившись.
        - Ты хоть этот спор доведи до конца, - ухмыльнулась Дана.
        - Честно, я понятия не имею, есть ли у меня таланты, которых ты еще не видела.
        - Скромности тебе не занимать, партнер. Ладно, давай что-нибудь простое. Ты умеешь заворачивать язык трубочкой?
        - Нет, а ты?
        - Не переводи стрелки.
        - Ах, кажется, я знаю, - Малдер встал и подошел к напарнице, - трубочкой язык заворачивать не умею, а вот другие таланты языка могу продемонстрировать.
        Малдер протянул руку и заставил Скалли подняться со стула. Она затаила дыхание, наблюдая, как напарник подошел к ней вплотную и стал наклоняться. Все ближе и ближе. Она закрыла глаза в ожидании поцелуя и мгновение спустя почувствовала…
        Что мочка ее уха оказалась во рту Малдера.
        - Ты что делаешь?
        - Талант, - промямлил он, не выпуская мочку изо рта. Скалли чувствовала, как язык Малдера играл с ее серьгой.

«Он умеет творить языком невероятные вещи. Действительно, скрытый талант», - подумала Скалли и застонала, не в силах удержаться. Она почувствовала, как губы Малдера растянулись в улыбке.
        Не прошло и минуты, как Малдер отстранился от Скалли: на его губах играла самодовольная ухмылка.
        - Интересная демонстрация. Уверена, твои девушки были в восторге от такого, - произнесла Скалли, переводя участившееся дыхание. Теперь она была настолько возбуждена, что с трудом соображала, что сказать.
        Малдер молча взял руку Скалли, поднес к своим губам, и поцеловал в ладонь, оставив там «гвоздик», который снял языком.
        - Ничего себе, - засмеялась Дана, покачивая головой.
        - Теперь я думаю, что зря пыхтел, снимая сережку. Ты была готова признать, что мой язык талантлив, и без этого трюка.
        Скалли замялась.
        - Готов идти спать? - спросила она, отводя взгляд. Скалли чувствовала себя совершенно опьяненной и смущенной, но частичка здравомыслия все же осталась. Они с Малдером заигрались, и ей было все труднее удерживать себя от импульсивных поступков и необдуманных слов. Она и так непонятно почему выболтала напарнику пару мыслей, явно не предназначенных для его ушей.
        - Скалли, как насчет еще одного спора? - спросил Малдер, поигрывая бровями. Реакция напарницы на его небольшой фокус вселила в Малдера уверенность и желание продолжить то, что они начали. Он был намерен отыграться во что бы то ни стало.
        - Тебе мало? Ты и так проиграл.
        - По-моему, я выиграл. Не каждый день выпадает честь пососать твое ушко… - Малдер не хотел произносить этого: слова сами вырвались из его рта. Но агент уже не жалел о сказанной правде.
        - Эй, следи за словами. Ты снимал сережку! - Скалли из последних сил пыталась следовать голосу разума.
        - И тебе, как я понимаю, понравилось. Или это был не стон наслаждения?
        - Он самый… - созналась Скалли, понимая, что просто не может врать.
        - Серьезно? - искренне удивился Малдер. А его подсознание хлопало в ладоши, уже обдумывая очередной ход. - Извини, не хотел смущать. Но ты мне обязана матч-реванш. Знаешь, чтобы поднять с пола мое раздавленное самолюбие. Правила такие же: кто проиграет, тот показывает скрытый талант.
        - Малдер, признайся, ты любишь спорить или просто хочешь попробовать еще какую-то мою часть тела?
        - Возможно… А можно?
        Скалли слегка толкнула напарника в бок, еле удержавшись от того, чтобы не сказать
«да». Малдер расхохотался.
        - Так и быть, дам тебе второй шанс.
        - Ок! Обещаю, это будет быстро, но блистательно, - Малдер взял со стола ложку. - Спорим, что ты не сможешь перешагнуть эту ложку, если я положу ее на пол. Ложку трогать нельзя ни мне, ни тебе.
        - И это все? - спросила Скалли, соображая, в чем подвох.
        - Да, это все.
        - Кажется, я знаю, что ты задумал. Поэтому ставлю условие: нельзя класть ложку вдоль стены.
        Малдер подумал и согласился:
        - Хорошо. Ты готова?
        - Конечно. Клади.
        Малдер развернулся и положил ложку под буфет:
        - Можешь перешагивать.
        Скалли сложила руки на груди и улыбнулась:
        - Ладно, партнер, ты выиграл, но я предупреждаю, что у меня нет талантливого языка, - Малдер наигранно вздохнул, - зато есть не менее талантливые руки.
        Она подмигнула и вышла из кухни. Ночь обещала быть очень интересной.

* * *
        Мы стояли на кухне, молча уставившись друг на друга. Мои щеки горели от стыда.
        - Ты тоже это вспомнила? - спросил Малдер, откашлявшись.
        - Если под «этим» ты подразумеваешь наш пьяный спор, то да, я, определенно, вспомнила.
        - И что это было?
        - Понятия не имею. Но есть догадки.
        - Клод? - спросил Малдер, хмуря брови.
        - Моя первая мысль. В следующий раз напомни мне не пить чай, заваренный незнакомцем.
        - И ты мне, - вздохнул Малдер и зашагал по кухне взад-вперед.
        - Итак, что у нас есть? - начала я своим лучшим лекторским тоном. - Мы спорили, мы пили чай и кое-что покрепче. Что еще помнишь?
        Малдер остановился и посмотрел на меня:
        - Я показал тебе «свой», ты обещала показать мне «свой»… кхм… талант, - попытался сострить он, и я улыбнулась, хотя и была не в настроении.
        - Хорошо, я помню, как вышла из кухни. Что потом?
        - Не знаю, Скалли, - он снова зашагал по комнате.
        Я на минуту задумалась, перебирая возможные варианты развития событий. И на ум приходили только неприличные. Я покачала головой, пытаясь отогнать картины из серии «пьяные и голые», которые мелькали перед моим мысленным взором. Вдруг меня посетила здравая мысль:
        - Хорошо, наши воспоминания стали возвращаться после того, как мы оказались на кухне и услышали звук падающей тарелки. Это был внешний импульс. Значит…
        - Нам нужен еще один, - закончил Малдер.
        - Именно. Куда мы могли пойти потом?
        - Хм… Думаю, ты вряд ли стала бы демонстрировать, на что способны твои талантливые руки, на улице, - заметил Малдер, выходя из кухни. Я следовала за ним. - Значит, у нас был только один путь - наверх.
        Мы поднялись на второй этаж и остановились посреди коридора.
        - Куда теперь? - спросила я, полностью полагаясь на интуицию и дедуктивные способности напарника. Малдер осмотрел коридор.
        - Наша одежда испачкана в глине, но оружие - нет. Думаю, мы сначала зашли в нашу комнату и оставили там пистолеты.
        - Согласна.
        - Значит, мы вернулись в комнату и оставили там оружие. Куда мы могли пойти потом?
        - Ну, мы здесь больше ничего не знаем, - я снова начала прокручивать в памяти разговор с Клодом. - Кроме…
        - Мастерской! - воскликнул Малдер, и я подскочила. - Клод рассказывал о мастерской. И если не там, то где еще мы могли достать глину?
        Я подошла к комнате, следующей сразу за нашим номером, и толкнула дверь.
        Мастерская оказалась открытой. И огромной. Стены были завешаны картинами, в центре стояла пара мольбертов с холстами и красками. Справа, за дверью, мы обнаружили многоярусную полку с различными гончарными поделками.
        Малдер направился прямиком к полке и стал рассматривать стоявшие на ней безделушки. Я подошла к одному из мольбертов, осмотрела краски и, не оглядываясь позвала:
        - Малдер!
        - Что? - раздался хриплый голос партнера прямо у меня над ухом. Я вздрогнула.
        - Кажется, я нашла краску, которой ты меня разукрасил, - я повернулась к напарнику и показала ему планшет с акварельными красками. - Смотри, единственная не сухая.
        И тут я заметила зловещую улыбку Малдера. Я вопросительно посмотрела на напарника, пока не заметила в его руках предмет, напоминающий что-то среднее между искусственным фаллосом и Александрийским маяком.
        Малдер протянул сие творение мне, и я прочитала надпись: «От Малдера - Скалли».
        - Кажется это для тебя, - сказал он, пытаясь не захохотать.
        - Что это?
        - Ну, если вспомнить дядюшку Фрейда, то все вытянутое означает…
        Я не собиралась иметь дел с психосексуальной теорией Фрейда прямо сейчас, поэтому быстро перебила:
        - Интересный подарок, Малдер. Не ожидала. Надеюсь, остальные работы… - я бросила взгляд на полку, - женский бюст, голый мужчина, чья-то оторванная нога, - перечислила я, - не твоих рук дело?
        - Боже упаси, Скалли, я не настолько талантлив. Кстати, о талантах… Как мы дошли до такой жизни? Ты что-нибудь вспоминаешь?
        - Нет, - призналась я. - Надо сосредоточиться и найти правильный стимул.
        Я подошла к гончарному кругу, стоявшему в углу комнаты сразу за полкой, присела на маленькую табуретку и положила руки на глиняную заготовку в форме шара. Малдер внимательно наблюдал за мной. Я закрыла глаза и немедленно почувствовала себя помпезной гадалкой с хрустальным шаром. Память не хотела возвращаться.
        Я уже собиралась открыть глаза, как услышала шаги Малдера и ощутила прикосновение его рук к моим ладоням. Словно электрический импульс пробежал по моему телу. Я вздрогнула и вновь погрузилась в воспоминания.

* * *
        Прошлой ночью
        Он чувствовал теплые руки Скалли на своих ладонях. Ее прикосновения ласкали и обжигали одновременно. А ее дыхание возбуждающе щекотало его шею.
        - У тебя определенно талантливые руки, - прошептал Малдер, учащенно дыша.
        - Не торопись, - словно промурлыкала Скалли, игнорируя его комментарий.
        - Тебе удобно? - Малдер немного подвинулся.
        - Очень.
        Скалли чуть сместила руки, ведя ладони напарника.
        - А сейчас немножечко пониже. Теперь по бокам… да, вот тут. Нежнее… Не трудно ведь?
        - Нет, я всегда знал, что вместе мы хороши во всем.
        - А теперь бережно по кругу…
        Малдер в очередной раз попытался переместить руки.
        - Я сверху, не забывай! - напомнила Скалли.
        - Может, поменяем позицию? Я переживаю за твою спину. Тебе приходится нагибаться… надо мной… Конечно, в этом тоже есть свои прелести…
        - Я вытерплю все неудобства, раз такова цена проигрыша.
        - Что насчет того, чтобы я был сверху? Пожалуйста! - Малдер снова попытался изобразить щенячий взгляд, но вовремя вспомнил, что Скалли все равно не может видеть его лицо.
        - Малдер, это я учу тебя, а не наоборот.
        - Думаю, теперь я сам справлюсь. Можешь больше не «вести» меня.
        - Уверен? - Малдер кивнул. - Хорошо.
        Скалли выпрямилась и отошла от напарника. Они заключили пари, и она проиграла. Теперь же Скалли выполнила свою часть сделки. «Пусть Малдер дальше сам разбирается», - решила Дана, бросив на него обиженный взгляд.
        Полчаса назад, когда на горизонте уже замелькал рассвет, агенты обнаружили мастерскую, о которой рассказывал Клод.
        Проиграв Малдеру во втором споре, Скалли тут же вспомнила, что старик упоминал о мастерской и гончарном деле, и решила показать талант, о котором она не вспоминала со времен средней школы.
        Напарники поднялись на второй этаж, и Малдер заметил, что дверь в соседнюю с их номером комнату приоткрыта. Он тихо окликнул Скалли, как будто боясь, что кто-то может услышать. Скалли покачала головой, нахмурив брови и махнула рукой, указывая Малдеру идти за ней в их комнату. Он повиновался. Но идея исследовать незнакомое место теперь полностью завладела им, поэтому первое, что он выболтал, когда они оказались в номере, было:
        - Почему мы не вошли туда, Скалли? Где твой дух приключений?
        - Как я могу показать, насколько талантливы мои руки, когда они заняты? - Скалли подошла к тумбочке и убрала пистолет в кобуру.
        - О… - только и выдохнул Малдер, покраснев. И последовал ее примеру.
        Скалли хихикнула, взяла со столика зажженную лампу и, схватив напарника за локоть, вышла в коридор.
        Как только Дана оказалась в мастерской, ее взгляд остановился на гончарном круге. Когда-то в детстве она любила лепить из глины на похожем ножном станке. Скалли улыбнулась своим воспоминаниям о времени, когда она была беззаботна и менее прагматична.
        - Хорошо, - прошептала она, потирая руки.
        Малдер, который, щурясь, озирался по сторонам, рассматривая картины на стенах и замысловатые поделки на полках, подозрительно взглянул на напарницу. Он вел себя необычно тихо, когда Скалли усадила его на, как ему показалось, неудобный табурет у гончарного круга. Но от того, что произошло потом, у Малдера вылетели все мысли о неудобстве.
        Скалли быстро объяснила партнеру азы гончарного дела, смочила руки и кусок глины в тазике с водой, стоявшем рядом со станком. Когда Дана начала делать из глины шар почти идеальной формы, Малдер тоже окунул руки в воду и зачарованно наблюдал за действиями напарницы. Вот она поместила заготовку на гончарный круг и прильнула к Малдеру всем телом, и ему не оставалось ничего другого, как наслаждаться и надеяться, что импровизированный урок продлится как можно дольше.
        Но, несмотря на опьяняющий туман, который заволок его сознание, он точно следовал инструкциям, и заворожено следил за тем, как маленькие руки Скалли лежали на его больших ладонях, скользящих по меняющей форму глине. Скалли тихим певучим голосом рассказывала Малдеру, что движения должны быть мягкими и плавными, без рывков. Но он уже не слушал, отдавшись во власть ощущений.
        Ведя руки напарника и создавая нужное давление на глиняную заготовку, Скалли сделала из нее купол, а затем преобразовала купол в конус и обратно. Надавив на большой палец правой руки Малдера, Дана наметила центр на вершине купола и начала постепенно вдавливать в него палец напарника. Но когда она на мгновение убрала свои руки, чтобы смочить, Малдер чуть не погубил их творение.
        Скалли отошла от напарника, с сожалением подумав, что он слишком быстро учится. Она сполоснула руки, прошлась вдоль стены, увешенной картинами, и остановилась около полотна, на котором были нарисованы солнце и бескрайнее поле. Она засмотрелась и не заметила, как Малдер встал и подошел к ней сзади. Он обнял Скалли одной рукой, а другой протянул ей непонятное глиняное изваяние с наспех сделанной подписью «От Малдера - Скалли».
        - Что это? - Скалли покраснела, но не смогла сдержать смех, увидев поделку Малдера.
        - Это подарок. Для тебя.
        - Кажется, мы лепили что-то другое…
        - Точно. Пока ты не отошла. Без тебя у меня ничего не получается.
        Услышав это, Скалли была готова растаять, но Малдер вдруг развернул ее лицом к себе и предложил:
        - Давай еще один спор.
        - Тебе мало?
        - Это забавно. К тому же, у нас ничья.
        - Ты придумал очередной трюк с ложкой, через которую я не смогу переступить?
        - Ты первая начала мухлевать, - Малдер огляделся. Его взгляд упал на стоявшую на полке с поделками шкатулку. Агент открыл ее и извлек из кучи безделушек монету. Эврика! - На этот раз все по-честному. Подкинем монетку. Если решка - ты победила, если орел - я.
        - И все? - удивилась Скалли.
        - Мои руки чисты, - Малдер показал ладони, демонстрируя свои добрые намерения. - Ой, нет, не совсем чисты, - он подошел к тазику и смыл глину с рук. - Вот теперь чисты!
        - Хорошо, - согласилась Скалли.
        Каково же было удивление агентов, когда монетка, упав на пол и покрутившись, остановилась на ребре, прижавшись к шкафу.
        - Не может быть! Опять какой-то трюк?
        - Скалли, в отличие от тебя у меня не было ирландской тетки, научившей меня фокусам. Похоже, сама судьба против нашего соперничества. И никакой забавы, - Малдер наигранно надул губы, и Скалли уступила.
        - Можно устроить забаву и без всяких споров, - ответила она спокойно, но от Малдера не ускользнул дьявольский огонек, мелькнувший в ее глазах. - Сыграем в игру, которую мы с Мисси придумали в детстве. Называется «мое желание - твое условие». Я выбираю, что ты должен сделать, а тебе решать, как именно ты будешь это делать. Идет?
        Малдер кивнул не раздумывая.
        Скалли указала на картину с солнцем:
        - Хочу, чтоб ты нарисовал мне такую же.
        Малдер улыбнулся:
        - Будь осторожна со своими желаниями, Скалли, - произнес он зловеще и, оглядевшись, нашел краски и воду у мольберта в углу комнаты.
        Когда Скалли услышала следующие слова напарника, у нее мелькнула мысль, что зря она все это затеяла.
        - Снимай кофту! - приказал Малдер.
        - Что? - только и смогла вымолвить Скалли.
        - Твое желание - мое условие! И я выбираю твое тело… в качестве «холста».
        - Я опять оказалась проигравшей, хоть у нас и ничья, - пробормотала себе под нос Дана, но Малдер услышал.
        - Ай, Скалли, прекрати жаловаться и раздевайся. Бьюсь об заклад, тебе понравится.
        Малдер подошел и, не церемонясь, задрал рубашку напарницы.
        - Скалли, если ты будешь придерживать подол, то картина получится намного лучше.
        Дана не вполне отдавала отчет своим действиям, но без лишних возражений сделала так, как сказал Малдер, который уже опустился перед ней на колени. Двусмысленность положения добавила пикантный оттенок в эту нелепую ситуацию. И Скалли казалось, что она потихоньку сходит с ума, но ничего не может поделать. Она чувствовала себя так, как однажды в колледже, много лет назад, когда на вечеринке попробовала ЛСД.
        - Только пока не смотри, - велел Малдер, строго глянув на Скалли снизу вверх, и принялся за дело.
        Дана вздрагивала от каждого прикосновения и изо всех сил старалась стоять спокойно и не реагировать на кисть, щекотавшую ее. Малдер сосредоточенно работал, закусив нижнюю губу. И вскоре на животе Скалли появились солнце с глазами, ртом, носом. И сердечки.
        Малдер сделал последний штрих, немного отстранился и подул на рисунок. Скалли снова почувствовала волну пробуждения и ей показалась, что ее ноги стали ватными. Малдер встал, взял Скалли за руку и, подведя ее к большому зеркалу, улыбнулся во все тридцать два зуба.
        - Не только у тебя талантливые руки, - произнес он глубоким голосом, пытаясь подражать Кларку Гейблу. - Хотя у меня все части тела талантливы.
        - Не сомневаюсь, - отрешенно произнесла Скалли, рассматривая живот.
        - И они могут пригодиться не только в спорах, - продолжал Малдер, поигрывая бровями.
        - Мне нужна ванна чтобы смыть твое творение, - Скалли покраснела в сотый раз за вечер.
        - Так быстро?
        - А ты хочешь, чтоб это засохло?
        - Ты не оценила меня, - вздохнул Малдер, кладя краски на место.

«Напротив», - думала Скалли.
        - Мне определенно нужен холодный душ! - выпалила она и быстро выскользнула из комнаты, пытаясь избежать дальнейших вопросов напарника. Кто знает, что еще она могла ляпнуть этим вечером, чересчур щедрым на откровения.
        Скалли пулей влетела в комнату и, не обращая внимания на напарника, направилась прямиком в ванную. Малдер не отставал.
        - Скалли, что-то не так?
        - Я собираюсь в душ, может выйдешь?
        - Пока ты не скажешь в чем дело, я не двинусь с места.
        - Отлично, - Скалли сдерживалась из последних сил. Она посмотрела в зеркало и увидела там явно возбужденную женщину, а вот мужчина за ее спиной казался абсолютно не возбужденным и грустным.

«Зачем ты играешь со мной, Малдер?» - подумала Скалли. Ее реакция на мужчину, которого она любила так давно, напоминала вспыхнувшую спичку, поднесенную к пламени свечи.
        - Я не играю, - спокойно ответил Малдер, и Скалли поняла, что задала вопрос вслух. Глядя на спокойное лицо напарника, она вздохнула, опершись на умывальник. Отвела взгляд от отражения в зеркале и повернулась.
        - Прости. Я не знаю, что со мной… О, боже… Нет, я знаю, но не хочу обсуждать это прямо сейчас.
        - Почему нет? - теперь Малдер был смертельно серьезен. - Я думаю, сейчас подходящее время узнать, что, черт возьми, ты чувствуешь. Я уже говорил тебе однажды, ты очень хорошо скрываешь свои чувства, - Малдер перевел дыхание, вспоминая, при каких обстоятельствах он упрекнул ее в том, что она таится от него.
        - Но я не буду вынуждать тебя.
        Малдер пристально смотрел на Скалли, которая увидела в его глазах вспышку гнева и непроизвольно поежилась. Малдер развернулся и вышел из ванной. А Скалли стояла, не в силах двинуться с места. Она уже не чувствовала опьянения, ее ум работал на полную мощность. Могла ли она сказать ему правду о своих чувствах? Каковы будут последствия? Она не знала, но в данный момент ее это почти не заботило. Скалли знала лишь одно: она причиняла Малдеру боль, эмоционально скрываясь от него.
        Но она боялась. Боялась разрушить то, что было между ними, боялась, что ее сердце будет разбито, что она потеряет единственного друга и соратника. Скалли считала эти страхи вполне обоснованными, особенно после того, как в их жизни появилась Диана.
        С другой стороны, так больше не могло продолжаться. Эта недосказанность убивала их отношения еще быстрее, чем Диана Фоули.
        Скалли глубоко вдохнула, задержала дыхание и шумно выдохнула. Собравшись с силами, она вышла из ванной. Малдер сидел на кровати в одних спортивных штанах и вытирал руки о футболку. Скалли медленно подошла к нему и забрала её. Малдер поднял голову и посмотрел на напарницу печальными глазами.
        - Это все из-за Дианы?
        - Что? - Скалли закашлялась.
        Как, черт побери, ему удавалось так легко читать ее? Так безошибочно понимать ее поступки и действия, когда сама она не понимала их?

«Не забывай, что он профайлер», - шепнул ей один внутренний голос. И второй тут же вторил: «Не очень хороший профайлер, раз ему потребовалось столько времени, чтобы раскусить тебя.» «Возможно, он просто не хотел анализировать тебя, потому что уважает?» - напомнил первый.
        Хихикая, Скалли села на кровать рядом с Малдером, который смотрел на нее с замешательством.
        - Скалли? - спросил он непонимающе.
        - Прости, - ответила она, переводя дыхание. - Но эти голоса доведут меня до белого каления.
        - Голоса? - теперь Малдер улыбался, глядя, как Скалли пытается подавить смех. - Ты слышишь голоса? Кажется, общение со мной действует на вас губительно, миссис Спуки.
        Скалли замерла. Они абсолютно серьезно смотрели друг на друга пару секунд, а потом взорвались от смеха. Минуту спустя напарники уже лежали на кровати, глядели в потолок и пытались отдышаться.
        Малдер повернулся к Скалли и приподнялся на локте:
        - Мне кажется, или Клод действительно опоил нас?
        Скалли состроила непонимающую гримасу:
        - Напомни утром взять у него рецепт чудо - чая.
        - Заметано, - ответил Малдер и после короткой паузы добавил: - И все-таки, что происходит, Скалли?
        Она на мгновение затихла, потом повернулась на бок:
        - Я не могу врать тебе, Малдер. Никогда не могла.
        Малдер хотел было возразить, но Скалли дотронулась до его губ рукой:
        - Да, я многое таила, но никогда не врала тебе. - Малдер кивнул. - Я знаю, что в последнее время между нами пробежала черная кошка. И даже знаю, как ее зовут. Ты прав отчасти. Дело в Диане. Я не доверяю ей, но это полбеды. Что хуже всего - я не выношу ее. И не только потому, что считаю ее угрозой нашей работе, но и потому, что считаю ее угрозой нашим отношениям.
        Малдер взял Скалли за руку:
        - Я подозревал это, - тихо сказал он, кивая. - Но не осознавал, насколько это задевает тебя. Прошлым вечером в баре…
        - Ты не обязан объяснять.
        - Нет, обязан. Это была только случайная дружеская встреча.
        - Это только ты так думаешь, - прошептала Скалли. - Не уверена, что Диана согласится с тобой.
        - Что ты имеешь в виду?
        - Боже, ты настолько слепой иногда. Разве не видишь, что она хочет охмурить тебя? Я знаю про вашу связь. И думаю, Диана вернулась в Вашингтон не только из-за работы. Она хочет вернуть ваши отношения. Это ясно, как божий день.
        - С чего ты взяла?
        Скалли не знала, то ли Малдер действительно не видел очевидного, то ли пытался подтолкнуть ее к еще более откровенной беседе. Если он хотел раскрыть все карты, то почему бы и нет? Скалли встала с кровати и принялась нервно ходить туда-сюда. Она снова почувствовала наступающий гнев, направленный теперь исключительно на Диану.
        - Она увивается вокруг тебя, соглашается во всем, ведет себя, как удав, пытающийся загипнотизировать кролика, а потом сожрать. Да бога ради, она даже называет тебя Фоксом! - Скалли остановилась, уперла руки в бока и взглянула на Малдера, который загадочно улыбался. - Чего ты лыбишься?
        - Ты даже не представляешь, насколько ты сексуальна, когда сердишься, - Малдер понимал, что говорит то, что никогда не вырвалось бы из его уст при обычных обстоятельствах, хотя он частенько думал, что Скалли в гневе - сексуальная Скалли. Но сложившиеся обстоятельства нельзя было назвать обычными. Тогда почему бы и нет?
        Скалли смерила напарника подозрительным взглядом, пытаясь решить, серьезен ли он. Малдер тут же перестал улыбаться:
        - Я серьезно.
        Скалли закрыла лицо руками и пробормотала:
        - Я опять подумала вслух?
        Малдер хихикнул:
        - Нет. Я просто очень хорошо знаю этот оценивающий взгляд.
        Он протянул руку, и Скалли подошла ближе. Малдер взял ее ладони и задумчиво посмотрел на напарницу снизу вверх:
        - Я знаю, что меня нельзя назвать мистером Откровение. Знаю, что порой бываю заносчивым, холодным, надменным. И я не виню тебя в том, что ты скрывала свои чувства от меня. Но могу гарантировать, что если Диана пытается вернуть старые отношения, она ошибается, думая, что это возможно.
        Скалли смотрела на него недоверчиво:
        - Я не знаю, Малдер. Я видела твою реакцию на эту женщину.
        - Это была только ностальгия, не более того. Когда я увидел Диану, то вспомнил все хорошее, что было между нами. Старые времена, когда я был наивным и глупым, когда меня было так легко одурачить. Но я оставил прошлое в прошлом, за исключением одного - Саманты. Меня не интересует Диана. Хотя признаюсь, что ее манера поддерживать все мои безумные идеи иногда греет душу. Но это надоедает так же быстро, как и согревает. - Малдер вздохнул. - То, что я сказал тебе тогда, в коридоре, - истинная правда. И в моей жизни нет и не будет никого, кроме тебя. Никогда больше. Ты - часть меня. Без тебя я чувствую себя пустым. - Он приподнял рубашку ее пижамы и задумчиво посмотрел на творение своих рук. - И без тебя я в темноте.
        Малдер оторвал взгляд от живота Скалли и взглянул ей в глаза, которые блестели от слез.
        - О, Малдер… - только и смогла вымолвить она прежде, чем обнять его.
        Обнимая Малдера, Скалли думала о том, как часто они выражали свою преданность друг другу, избегая тех заветных слов, которые жаждет услышать любой человек. Почему так трудно сказать?
        Потому что после того, как эти слова будут произнесены, не будет пути назад. Но стоя в объятиях любимого мужчины, Скалли не хотела возвращаться к прежним отношениям. Недосказанность превратила прошлые несколько недель в ад, повторения которого Скалли боялась еще больше, чем признания своих чувств. Она хотела любить и быть любимой. Хотела жить, не скрывая истинных чувств к человеку, который за последние несколько лет стал ее миром.
        Скалли отстранилась и посмотрела напарнику в глаза, которые теперь были наполнены только нежностью.
        - Малдер… - робко начала она.
        - Да?
        Скалли улыбнулась при виде промелькнувшего страха на его лице. Он боялся не меньше ее. Боялся быть отвергнутым. И как в тот раз - боялся, что она оставит его.
        - Я хотела сказать то, что должна была сказать давно… Я… люблю тебя.
        У Малдера перехватило дыхание. Его глаза расширились и руки, которые все еще лежали на талии Скалли, теперь сжимали ее отчаянно. Малдер боялся, что плохо расслышал слова напарницы, что это всего лишь сон, и Скалли немедленно растворится в воздухе прямо у него на глазах.
        Но Дана широко улыбнулась, и все сомнения Малдера исчезли. Он снова привлек ее к себе, уткнувшись в солнечное сплетение, и Скалли услышала, как Малдер неразборчиво пробормотал ей в живот что-то похожее на «яожелюпутея».
        - Теперь ты не только ведешь себя, как пьяный, но и говоришь. Хотя ты и вправду пьяный, - Скалли растрепала Малдеру волосы.
        Он усмехнулся, плюхнулся на спину и потянул Скалли на себя. Сделав хитроумный кульбит, он уложил напарницу на ее сторону кровати и накрыл Скалли и себя одеялом.
        - Я наконец-то могу тебе продемонстрировать все таланты моих рук, языка и не только.
        - Аналогично, - Скалли дотянулась до его шеи и поцеловала настолько нежно, что Малдер мог сравнить прикосновение ее губ с легким щекотанием перышком, но в следующую секунду он почувствовал, как Скалли усилила поцелуй. «Определенно будет засос», - подумал он.
        - Скалли, ты пометила меня? - спросил Малдер с ложным возмущением.
        - Не удержалась, - улыбнулась в ответ она. - К тому же, ты пометил меня первым. Виртуозный, кстати, рисунок.
        Малдер хотел ответить на комплимент, но почувствовал жуткую усталость, как будто не спал пару дней. Он пытался прогнать несвоевременное желание уснуть, когда увидел, что Скалли тоже зевает и еле держит глаза открытыми.
        - Долгая ночь, - тоже зевая произнес он. - Скалли, я безумно хочу продолжить, но, боюсь, что сейчас я не в состоянии даже раздеться.
        - Не будем торопиться. У меня тоже глаза слипаются. Но раздеться нам все же придется - одежда вся в глине.
        Скалли хотела встать, но почувствовала дикое головокружение. Недолго думая, она сбросила пижаму, не выбираясь из-под одеяла, и запулила ее в неизвестном направлении. Малдер еле встал с постели, и сбросил штаны. Один взгляд на Скалли привел его к еще одной идеи, последней на сегодняшнюю ночь.
        - Скалли, как настоящий художник, я просто обязан подписать свою работу.
        Он добрался до сумки, и нашел там ручку.
        Откинув одеяло с бедра Скалли, Малдер осторожно погладил нежную кожу и, захихикав, написал: «Истина тут». Ухмыляясь, он посмотрел на Скалли, но она уже спала. Решив внести в свою подпись «пикантность», он подрисовал стрелочку и с удовлетворенным вздохом шмякнулся на подушку, раскинув руки. Ручка упала на пол и медленно покатилась под тумбочку. Оба агента мирно спали.

* * *
        Скалли вскочила и я резко отпрянул от нее. Признаться честно, я боялся ее реакции, что она впадет в опровержение и станет оправдывать наши ночные действия тем, что мы были под воздействием наркотика (или что там нам подсыпал Клод?).
        Но, к моему удивлению, она повернулась и пристально посмотрела мне в глаза. Я знал, что она искала бессловесное подтверждение того, что я тоже помню и не сожалею о прошлой ночи. Забавно, если бы кто-то посторонний услышал это, то наверняка подумал бы невесть что. Нет, у нас не было физической близости, но мы, наконец, обрели полную духовную близость, признавшись в наших чувствах.
        Я смотрел на нее с надеждой, Скалли улыбнулась, подошла ко мне ближе и положила ладонь на мою грудь.
        - Я помню все и не сожалею, - сказала она тихо, не отводя глаз.
        Как обычно, наша безмолвная коммуникация работала на отлично, и Дана правильно прочитала мой взгляд. Я обнял Скалли и поцеловал в макушку. Мы стояли так пару минуту, наслаждаясь нашей близостью. Потом она отстранилась, но не убрала свою руку.
        - Малдер, думаю, нам пора проверить заправку еще раз, - сказала Скалли задумчиво.
        Через несколько минут мы уже были в нашей комнате и собирали вещи.

* * *
        Сбор вещей занял меньше пяти минут. И мы были почти готовы покинуть наш необычный ночлег, когда я вспомнила, что оставила в ванной расческу. Я зашла туда и притворила дверь, слыша за спиной чертыханья Малдера, который одной рукой пытался застегнуть сумку, а в другой держал сотовый телефон. Я покачала головой, поражаясь рвению напарника сделать все и сразу, и посмотрела в зеркало. Женщина, которую я теперь видела в отражении, казалась настолько расслабленной и уверенной, что я невольно улыбнулась. Все, что мучило душу так долго, осталось позади.
        Я взяла расческу и спокойно вышла из ванной.
        - Хотел позвонить Диане, но связи нет, - посетовал Малдер, и я удовлетворенно отметила, что упоминание имени этой женщины больше не вызывает у меня приступа бешенства.
        Я взяла свой сотовый - он оказался разряжен.
        - Может, сможешь дозвониться по дороге?
        Малдер кивнул.
        Я подошла к сумке, положила расческу и еще раз проверила, не забыла ли чего. Как только я застегнула замок, Малдер взял обе сумки, и мы вышли из комнаты. И на этот раз я позволила ему быть джентльменом, потому что уже не было необходимости доказывать, что я справлюсь и без него. Теперь он знал правду, так же как и я. Мы оба знали, что этот жест не был выражением покровительства или снисходительности. Только любви и заботы.
        Мы спустились на первый этаж, заглянули в кухню в поисках дворецкого, но его и след простыл.
        - Видимо, рецепт чудо-чая нам не удастся взять, - сказал Малдер.
        Я подошла к столу, на котором Клод готовил чай прошлой ночью и на котором стояло пять баночек. Не поленившись, открыла каждую и изучила содержимое: обычный крупнолистовой черный чай, кориандр, тмин, корица и имбирь. Ничего подозрительного и незаконного. Что само по себе уже было подозрительно, ведь я была на сто процентов уверена, что именно чай стал причиной нашего ночного безумия. Но если это не чай, что еще на нас так могло воздействовать? Я повернулась к Малдеру:
        - Давай съездим на заправку, потом вернемся и расплатимся.
        Еще через пять минут мы выехали на шоссе и минуту спустя услышали пронзительный звонок: телефон Малдера ожил.
        - Малдер, - ответил он и включил громкую связь.
        - Фокс, где ты пропадаешь? - послышался голос Дианы. - Я тебе звоню с двух ночи. Даже домой к тебе ездила.
        - Мы со Скалли проверяли координаты, которые ты дала. Но там оказалась заправка.
        - Я дала не тот листок, но слишком поздно поняла это. Может быть, заедешь за мной, съездим, проверим верные координаты? А агент Скалли могла бы отдохнуть, - сказала она слащаво.
        Я непроизвольно поморщилась. Нет, все-таки я ненавидела эту женщину.
        - Знаешь Диана, не только агенту Скалли нужно отдохнуть, но и мне, - Малдер посмотрел на меня и хитро улыбнулся. - У нас была очень бурная ночь, так что извини.
        Не дожидаясь ответа, Малдер нажал отбой, и остановил машину.
        - На заправку можно уже не ехать.
        - Я слышала. Тогда давай разберемся с оплатой и поедем домой.
        Малдер развернул машину. Но вернувшись назад, вместо отеля мы обнаружили лишь большую поляну.
        - Свернул не туда? - спросила я, выглядывая из машины и озираясь по сторонам.
        - Нет, был только один поворот.
        - Возможно, мы свернули слишком рано и надо проехать дальше?
        - Скалли, это - то самое место.
        Малдер заглушил мотор и вышел из машины. Я последовала за ним.
        - Смотри, даже след на земле от наших колёс остался, - указал он.
        - Тогда где отель? - спросила я, возвращаясь к машине.
        Малдер опять сел за руль, но не стал заводить мотор. После минутного раздумья он произнес:
        - У меня есть теория, но, боюсь, она тебе не понравится, - я улыбнулась и махнула рукой в знак того, чтобы он продолжал. - Ты слышала что-нибудь о хрономиражах? Заблудившиеся во времени миражи - не редкое явление. Причем временной переход может быть как из прошлого в настоящее, так и из будущего в настоящее. И даже не исключены «пространственные переходы».
        - Я знаю, что такое хрономираж, Малдер, - перебила я. - Не так давно читала о бое возле замка Франко-Кастелло на острове Крит. В свое время это сражение очень напугало немецких оккупантов. В середине лета на рассвете появился мираж в форме сотен людей, сражающихся в битве. При этом были отчетливо слышны звон оружия и крики солдат. Много лет назад на этом месте действительно было сражение между греками и турками. Но, Малдер, это именно мираж, его нельзя потрогать, почувствовать. Лишь увидеть и услышать что-то нечеткое! От этого и название - мираж - оптическое явление в атмосфере: отражение света границей между резко различными по плотности слоями воздуха. Объясняется это явление наличием в воздухе
«стоячих» паров воды. Но мы находились в настоящем отеле. Не в мираже!
        - Были случаи, когда люди не только видели и слышали хрономираж, но и осязали его,
        - сказал Малдер задумчиво, и я вовремя опомнилась и одернула себя, чтобы не закатить глаза. - И даже «проживали». Еще в начале своей работы над Секретными материалами я нашел сведения о том, что одна жительница Англии в начале 20 века отправилась на велосипеде к своей подруге. В дороге ее застал дождь и ей ничего не оставалось, как свернуть с пути и попросить укрыться от ненастной погоды в ближайшем доме. Хозяин оказался гостеприимным, но молчаливым. В доме его так же было удивительно тихо. Не было слышно даже бури, разыгравшейся снаружи. Позже, когда дама приехала к своей подруге и встретила там своих насквозь промокших друзей, она очень удивилась, когда услышала, что дома, в котором она укрылась от дождя, попросту нет. И действительно, когда эта женщина вернулась на то место позже, то нашла там лишь каменные развалины.
        - Никаких доказательств, Малдер, - парировала я. - Это могли быть всего лишь галлюцинации.
        - Хочешь сказать, что у нас тоже были галлюцинации?
        Я, конечно, не исключала такой возможности, потому что ночью мы явно были не совсем в своем уме. Но ведь когда мы приехали в гостиницу, я была абсолютно трезва, хоть и зла до чертиков. Я молча наблюдала за напарником, который теперь был поглощен размышлениями. К чему затевать старый спор, когда никто из нас даже не знал точно, что произошло?
        Малдер рассеянно засунул руки в карман, и вдруг его лицо осветилось. Он вынул правую руку и я увидела, что он держит кольцо. То самое кольцо, которое лежало на столе в кухне, то самое, о котором рассказывал Клод.
        - Как оно оказалось у тебя? - спросила я, запинаясь.
        - Иногда вещи живут своей собственной жизнью и находятся там, где должны быть, - процитировал Малдер слова дворецкого.
        Я забрала кольцо и внимательно осмотрела его. Действительно, то самое кольцо, которое я нашла у Клода. Тогда, на кухне, оно словно заворожило меня своей красотой.
        - Это кольцо из отеля, - констатировала я со вздохом.
        - Значит, все же нашлись свидетели хрономиража, у которых появились доказательства?
        - Но почему отель исчез, а кольцо нет?
        Малдер пожал плечами.
        - Понятия не имею. Но мы явно делаем успехи. Я потратил раз в пять меньше времени, чтобы ты согласилась с моей идеей. Уверен, что еще день назад мне бы понадобилось его намного больше. Может, следовало признаться в своих чувствах раньше, тогда бы мы чаще приходили к соглашению в рабочих вопросах?
        - Я не говорила, что согласна с твоей теорией, Малдер, - усмехнулась я. - И на твоем месте я бы не рассчитывала на быстрое согласие.
        Он состроил наигранно разочарованную гримасу:
        - Я не знаю, почему кольцо осталось и как оно попало ко мне. Но думаю, это знак.
        Я еще раз поднесла кольцо поближе и осмотрела внутреннюю часть.
        - Нет, Малдер, я думаю, это судьба.
        Он вопросительно посмотрел на меня:
        - Судьба? Не думал, что ты фаталистка.
        - Я не фаталистка. Смотри.
        Я протянула ему кольцо. Он, сощурившись, посмотрел на него и так же, как я несколько секунд назад, увидел выгравированную надпись на внутренней стороне кольца, которая гласила: «ЭТО СУДЬБА».
        Малдер взял мою левую руку и надел кольцо на безымянный палец. «Идеально», - подумала я.
        - Определенно судьба, - прошептал он.
        Никогда бы не подумала, что Малдер может быть таким романтиком. Но, видимо, я ошибалась. Однако, насколько бы романтичным и милым ни был этот жест, моя рациональная сторона не дремала.
        - А ты не подумал, что его придется вернуть хозяевам? - спросила я осторожно.
        - Ты видишь кого-то, кому мы можем его вернуть?
        - И ты не захочешь приложить его как улику к очередному секретному материалу? - подшутила я.
        - Скалли, оно там, где должно быть, - твердо ответил он и поцеловал мою руку.
        - Давай возвращаться домой, - предложила я, быстро меняя тему. - Мы все равно больше здесь ничего не обнаружим.
        Поведение Малдера было настолько удивительным и непривычным, что я изо всех сил пыталась удержаться от слез, вызванных всплеском эндорфинов.
        Малдер завел машину, и мы направились в сторону Вашингтона.
        - Знаешь, Скалли, - снова заговорил Малдер, - если бы ты не смыла рисунок, мы бы могли заснять мое творение и подшить фотографию к делу.
        - Да, это, бесспорно, веское доказательство, но не хрономиража, а виртуозности твоих шаловливых рук, Малдер! - я не могла сдержать смех. - Кстати говоря, я не успела смыть надпись на моем бедре.
        - Правда? Ты разрешаешь мне сфотографировать ее и приобщить как улику к файлу под грифом икс?
        - Ни единого шанса, Малдер! - воскликнула я. - Хотя… Если ты хорошо попросишь, то я разрешу сделать фотографию. Но только для личного пользования!
        Эпилог
        Неделю спустя
        Малдер проснулся. Потянувшись, перевернулся на бок и вслепую ощупал еще теплую подушку рядом с собой. Агент открыл глаза, приподнялся на локте и поглядел на часы, стоявшие на комоде Скалли. Половина восьмого.
        Малдер вздохнул, встал и, натянув штаны, направился на кухню, из которой доносился запах свежесваренного кофе. Он несколько секунд стоял в дверном проеме, наблюдая, как Скалли, стоявшая к нему спиной, разливает кофе по чашкам и мажет тосты арахисовым маслом. Малдер вздрогнул, когда она внезапно произнесла:
        - Дыру проглядишь.
        Он улыбнулся.
        - Думал, не заметишь.
        Скалли повернулась, широкая улыбка озаряла ее лицо.
        - Иногда мне кажется, что я могу чувствовать твое присутствие даже за десятки километров. И уж точно знаю, когда ты следишь за мной исподтишка.
        Малдер подошел к Скалли и, обняв ее за плечи, нагнулся и поцеловал в губы. В этот момент раздался стук в дверь. Скалли выскользнула из объятий напарника и пошла открывать.
        Малдер сел, но не успел даже откусить тост, как вернулась Скалли, держа подмышкой пару газет и журнал.
        - Странно, - сказала она, морща лоб, и садясь за стол, - я не выписываю этот журнал.
        С этими словами она положила на стол «National Geographic Traveler». Малдер взял издание и открыл оглавление.
        - А это еще более странно, - произнес он задумчиво, протянул журнал напарнице и указал на один из пунктов оглавления, обведенный красным маркером. Скалли взглянула с удивлением на то, что, по мнению какого-то тайного информатора, заслуживало их внимания и прочитала вслух:
        - Дворец Жозефины. Хм… Интересно, что такого важного в этом дворце? - спросила Скалли, отрывая взгляд от журнала. Малдер открыл нужную страницу и начал читать. Его глаза тут же расширились, а рот приоткрылся от удивления. Через минуту он протянул журнал Скалли и произнес только одно:
        - Невероятно.
        Скалли погрузилась в чтение.
        Это была небольшая рекламная заметка для туристов, путешествующих по Франции:
«Приглашаем Вас посетить дворец Жозефины - Мальмезон. Мы надеемся, что эта экскурсия произведет на Вас незабываемое впечатление и поможет ближе познакомиться с жизнью и судьбой одной из великих женщин Франции начала XIX века и самой большой любовью всей жизни Наполеона Бонапарта.
        Длительность экскурсии: 4 часа.
        Историческая справка:
        В живописном парижском пригороде Рюэль-Мальмезон находится уникальный памятник наполеоновской эпохи. Это небольшой и очень уютный замок, который купила Жозефина Бонапарт в 1799 году и в котором прожила до конца своих дней. Она увлекалась выращиванием экзотических растений и коллекционированием произведений искусств, для чего в Мальмезоне были построены оранжерея и галерея.
        Дворец Мальмезон выстроен в 1610, и достраивался вплоть до 1686. Назван в честь местности, в которой находится. В X веке норманны, грабившие поселения и города по Сене, свозили сюда свою добычу. Откуда и название: Мальмезон - дурной дом.
        Дворец переходил от одного владельца к другому, и теперь вместе с близлежащим замком Буа-Прео Мальмезон образует музей наполеоновской эпохи, который был открыт в 1906. Последняя его реставрация закончилась в 1992 году. В салонах, реконструированных в стиле Первой империи, восстановлена обстановка начала XIX в., экспонируются портреты, предметы обихода императорской фамилии и другие памятные вещи.
        Замок открыт для посещения с мая по июль ежедневно с 10:00 до 17:00, с августа по май с 10:00 до 17:00, в будние дни - перерыв с 12:00 до 13:30; выходной - вторник».
        Внизу страницы Скалли увидела фотографию дворца и посмотрела на Малдера широко распахнутыми глазами.
        - Этого не может быть, - вымолвила она полушепотом. - Тот самый…
        Малдер пожал плечами:
        - Почему нет, Скалли? Мы видели и более странные вещи.
        Скалли отодвинула журнал и откинулась на спинку стула. Потом вдруг она вскочила и помчалась к книжной полке.
        - Вот почему мне показалось знакомым это название - Мальмезон, - прокричала она из комнаты. Малдер направился за ней.
        Скалли достала одну из многочисленных книг из серии «ЖЗЛ» и, быстро пролистав ее, открыла на сто тридцать пятой странице.
        - Смотри, - она передала книгу Малдеру. Тот с интересом посмотрел на обложку, на которой было написано: «Жан Тюлар. Наполеон, или Миф о „спасителе“». Агент прочитал открытую Скалли страницу и захлопнул книгу.
        - Значит, Наполеон подарил Жозефине кольцо с сапфирами и гравировкой на внутренней стороне: «Это судьба»… - глубокомысленно произнес он. - Просто невероятно, Скалли.
        - Этого не может быть, - повторила Дана, будто пытаясь убедить саму себя.
        Малдер поставил книгу на полку и, взяв Скалли за руку, повел на кухню. Усадив ее на стул, он присел перед ней на одно колено.
        - Иногда невероятное - возможно, - сказал он, прикоснувшись к кольцу на пальце Скалли. - Я не знаю, как и почему. Но уверен, что это не было случайным стечением обстоятельств, что мы оказались в том месте именно в момент появления хрономиража.
        Скалли хмыкнула и улыбнулась:
        - Вы говорите, что это была судьба, агент Малдер?
        Он поцеловал ее ладонь и сказал уверенно:
        - Определенно судьба, агент Скалли.
        Конец
        notes
        Примечания

1
        Борис и Наташа - герои комедийного боевика «Boris and Natasha» 1992 года.

2
        Парселтанг - змеиный язык во вселенной Гарри Поттера

3
        Эзофагогастродуоденоскопия, ЭГДС или гастроскопия - одна из разновидностей эндоскопического обследования - осмотр пищевода, полости желудка и двенадцатиперстной кишки при помощи специального инструмента - гастроскопа, вводимого в желудок через рот и пищевод.

4
        Клод - в переводе с латинского означает «хромой».

5
        Пентотал - вещество, используемое в качестве сыворотки правды.

6
        Отсылка к фильму «Матрица», где агент Смит использует сыворотку правды, чтобы получить от Морфеуса коды доступа к компьютерам Зиона. Простите за этот маленький анахронизм.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к