Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / ЛМНОПР / Петровский Александр : " Дело О Короле Оборотней " - читать онлайн

Сохранить .
Дело о Короле оборотней Александр Владимирович Петровский
        Чего только не бывает возле границы с землями оборотней…
        Александр Владимирович Петровский
        Дело о Короле оборотней
        Глава 1
        Я притаился за кустами, держа в руках лук и серебряную стрелу, но тетиву ещё не натянул - рано. В полусотне шагов от меня бились насмерть два огромных волка, во все стороны летели клочья шерсти и кровавые сгустки. Я точно знал, что один из них оборотень, да и второй, скорее всего, тоже. Это их земли, вряд ли тут остались обычные волки. Звери громко рычали, можно сказать, ревели, а в паре шагов от них сидел перепуганный пацан лет пяти и тоже громко орал, заливаясь слезами. Не исключено, что он был призом в этом жутком поединке. А если заметят меня, то призом стану и я.
        План у меня был проще не бывает - один оборотень загрызёт другого и тут же получит мою серебряную стрелу. А дальше нужно всего-навсего вернуть пацана в Империю, передать с рук на руки родителям, и самое важное - заставить их заплатить мне за работу. Но это потом. Сейчас самое важное - не промазать. Серебряная стрела у меня одна, я не настолько богат, чтобы иметь их целый колчан. А обычные стрелы оборотню что комариные укусы, даже если ему в глаз попадёшь, он не ослепнет.
        Наконец, один волк опрокинул на спину другого и перегрыз ему горло. Я тщательно прицелился и выпустил стрелу. Конечно, попал, иначе на этом всё бы и закончилось. Не спеша, ведь спешить уже некуда, я подошёл к мальцу и сказал ему, что пора домой. В свои тридцать два детьми я не обзавёлся, обращаться с ними не умею, так что, наверно, сказал как-то не так, потому что пацан заревел пуще прежнего. А шуметь в этих землях вовсе ни к чему, двое оборотней покинули мир живых, но в Вервольфе их ещё много миллионов осталось, и все они очень не любят людей, что проникают без визы на их территорию. Совершенно незачем привлекать их внимание. Но я не знал, как его заткнуть, разве что слегка придушить, но это на крайний случай.
        Несмотря на громкий плач, я услышал какой-то звук с той стороны, где лежали два волчьих трупа, и только тогда подумал «А что, если один из них не совсем труп?». Подбежал к ним и выдернул свою серебряную стрелу. Хоть какое-то оружие, в ближнем бою от лука пользы нет, но стрела может быть и хреновым стилетом, а это лучше, чем ничего. Верхний волк был мёртв, я попал, куда надо, а звуки издавал нижний.
        - Эльф! - услышал я. - Помоги! Столкни его! Кровь с серебром! Больно!
        - Я не эльф, а человек, - строго поправил я.
        Отбросил труп в сторону. Это не тяжело, оборотни обычно весят где-то четыре-пять пудов, а я - больше шести. Теперь я смотрел на говорящего волка, натянув лук. Если он тот, за которым я гнался, лучше его сразу пристрелить. А если второй, тот что напал на похитителя ребёнка? Как их различить? Ни того, ни другого я в волчьей форме раньше не видел. Может, прикончить его просто на всякий случай?
        Тут я увидел, что в схватке выжил не похититель. Тот был мужчиной, а оборотни во всех формах пол не меняют, в Приграничье это знают все. Так что лук я опустил, хоть стрелу и не убрал, и смотрел, как на волчице затягиваются раны, а сама она превращается в девушку.
        - О! - обрадовался пацан. - Запирайся на засов, если баба без трусов!
        Девица, хоть и принявшая человечью форму, всё равно сохранила в облике что-то волчье. Она по-звериному рявкнула на мальчишку, и бедняга замолчал, попутно обмочившись от страха. Я и сам был близок к тому же самому. Оборотней на их собственной территории не боятся только идиоты, причём живут такие смельчаки недолго. Чаще всего до первой встречи с оборотнем.
        - Ненавижу эльфов! - она с отвращением сплюнула. - Всех бы поубивала! Жаль, что я официальное лицо, мне нельзя. Я - Тамара, сержант пограничной стражи Вервольфа. Вы кто такие?
        - Я - Станислав, - представился я. - Можно Стас. Частный сыщик.
        - Лицензия есть?
        Фотокопия лицензии лежала в кармане рубашки, но как её достать, целясь в оборотня из лука? Лук - не арбалет, требует двух рук. Хотя, говорят, в человечьей форме оборотни не сильнее обычных людей. Я снял стрелу с тетивы, закинул лук на плечо, а саму стрелу продолжал держать в руке. Теперь можно и документы предъявлять.
        - На первый взгляд - настоящая, - хмыкнула Тамара. - Но пересекать границу без визы вправе только некоторые официальные лица, по согласованному списку. Частные сыщики в список не входят.
        Да, наверно, лучше было её прикончить, пока это было легко. Потому что закон на её стороне, даже если она врёт и никакая не пограничница. Я незаконно проник на территорию Вервольфа и убил местного обитателя. А что убитый похитил малолетнего подданного Империи, никого не интересует. Здесь этот оборотень полноправный законопослушный гражданин, и государство защищало его жизнь, а теперь не откажется наказать за его смерть. А ведь не поторопись я его убивать, он бы окончательно загрыз эту Тамару, и всё было бы куда проще.
        - Эльф, я сказала что-то смешное? - прорычала голая девица.
        Это всего лишь реакция на мою горькую улыбку. Оборотням не по нраву улыбки. Волчьи инстинкты срабатывают - если показывают зубы, значит, угрожают. На нашей территории они это терпят, у себя - нет. Я ведь даже губ почти не разжимал, а она всё равно готова лезть в драку.
        - Во-первых, я не эльф, я уже говорил, - вздохнул я. - Во-вторых, я тебе показал лицензию, а откуда ты собираешься доставать документы, подтверждающие, что ты из пограничной стражи?
        Она долго сверкала глазами, а потом неожиданно рассмеялась. Надо же, смеющийся оборотень, невиданное зрелище. Мной, по крайней мере, невиданное. Улыбнуться-то они могут, когда нужно, но смех… Считалось, что это им вообще недоступно.
        - Истерика у меня, - пояснила Тамара, продолжая смеяться. - Только не вздумай лупить по морде мокрым полотенцем. Оно само пройдёт.
        И действительно, девица успокоилась на удивление быстро. Истеричкам-людям на это нужно куда больше времени. Да и где бы я тут раздобыл мокрое полотенце?
        - Что делать-то будем, Тамара? - вернул я её к делам нашим скорбным. - Не хотелось бы друг друга убивать, жизнь и так коротка.
        - Называй меня Тома, - предложила она. - Поговорим неофициально. Ты ведь стрелял не в моего противника, а в победителя, кто бы он ни был, верно? Если бы верх взяла я, тут бы валялся мой труп?
        - Я не хочу врать и не хочу говорить правду, - скривился я. - Но рад, что получилось так, как получилось.
        - Ясно. Я спросила лишь для того, чтобы знать, благодарить тебя за то, что спас мне жизнь, или обойдёшься. Выходит, обойдёшься. Ладно, давай пока забудем ворох твоих нарушений, и ты мне расскажешь, что происходит. Мы тут редко ловим эльфов… то есть, людей. Они к нам обычно напролом не лезут. А ты почему полез? И что здесь делает этот мерзкий детёныш? Ты пришёл за ним?
        - Да. Этот, которого я пристрелил, украл его у родителей. А ты зачем погналась?
        - Нарушение режима пересечения границы, что же ещё? Сегодня моя очередь патрулировать ищейкой. Волк переплыл реку, мальца в зубах держал. На берегу мы его и перехватили. Напарник пальнул и промахнулся, а я догнала и попыталась задержать. Результат ты видел. Что будем делать, Стас? Если действовать по уставу, тебе и детёнышу дорога в тюрьму.
        - Его-то за что? - изумился я. - Он же ни в чём не виноват, и вообще ребёнок!
        - У нас щенок становится волком в четыре года. Он явно старше. Значит, по нашим законам тоже будет отвечать за пересечение границы без визы. А это тюремное заключение.
        - На какой срок?
        - Сроки пусть тебя не волнуют. Ни один эльф из нашей тюрьмы ещё не вышел. Ты вряд ли сможешь там постоять за себя, а он - и подавно. Сожрут вас, Стас.
        - Грустно, - только и смог сказать я.
        Мальчишка молча слушал наш разговор и жалобно всхлипывал. Наверно, надо было его как-нибудь успокоить, но очень не хотелось поворачиваться к Томе спиной.
        - Чего бы ты там ни хотел, но всё же спас мне жизнь, и мне не хочется забирать твою. Тем более, ты и потом мог меня убить, но пощадил. В общем, так. Представь, что тебя сегодня в Вервольфе не было. Я догнала этого типа и загрызла. А малолетний кретин, который был с ним, куда-то убежал, и хрен на него. Он никого не интересует, если не попадётся на глаза. Все подумают, что его кто-то сожрал. Эльф без визы - законная добыча.
        - Тома, ты меня отпускаешь?
        - Да. Почти. Есть одно условие.
        - Какое?
        - Если я его загрызла, на нём не должно остаться раны от стрелы. А она есть. Ты должен выгрызть на нём это место.
        - Я должен грызть дохлую псину?
        - Должен. И предупреждаю - блевать нельзя ни в коем случае, будет расследование, эксперты могут всё понять.
        - А сама не можешь?
        - Нет. Его кровь и плоть отравлены серебром. Мне такое нельзя брать в рот ни в коем случае.
        - Твои эксперты не заметят?
        - Если не бросится в глаза ничего подозрительного, вскрытия не будет. Это же нарушитель, а не невинная жертва.
        - А следы? Мои и пацана? У вас нет следопытов?
        - Конечно, нет. Зачем они нам? Есть ищейки. Я, например. И ни одна ищейка-пограничник ничего не найдёт сверх того, что заявляет коллега по службе.
        - Корпоративная солидарность, - кивнул я.
        - Хватит болтать! - рявкнула Тома. - Чем дольше тянешь время, тем сильнее протухает мертвечина, которую ты сейчас будешь грызть!

* * *
        Мясо вокруг раны от серебряной стрелы я выгрыз. Позвольте не рассказывать, каково оно на вкус. Хорошо хоть, глотать не пришлось, я его сплёвывал в мешочек для улик, всегда его ношу при себе. По ходу дела подумал, что следы от моих зубов никак не спутать со следами волчьих, но Тома сказала, что она и в звериной форме кусается по-человечески. Проверять я не стал.
        - Наелся? - язвительно поинтересовалась она. - Тогда пошли, отведу тебя к одному местечку, где ты запросто свалишь из Вервольфа. А по пути расскажи, что это за малолетка, за которым ты в пасть волкам полез. Я так поняла, он тебе не родич?
        Я взял пацана за шкирку и понёс. Он попытался вырваться, потом заорал, получил затрещину и угомонился, только тихонько всхлипывал.
        - Это сокровище - сын губернатора, - пояснил я. - Похищен два дня назад. Или раньше, но объявили об этом позавчера. Вы разве не следите за новостями нашего Приграничья?
        - Следит разведка, а не патрульные пограничники. Нам сообщают, если у вас происходит что-то по нашей части. Например, оборотень безобразничает. Понятно же, что он рано или поздно попрёт через границу, и мы усиливаем патрули. Но в этот раз разведка почему-то промолчала. Хотя, если оборотень похитил ребёнка эльфов, нам обязательно должны были сказать.
        - На той стороне никто не знает, что похититель - оборотень. Только я его и вычислил. Понимаешь, он пролез в щель, в которую взрослый человек никак не протиснется, а волк - запросто. Полиция решила, что его там и не было, когда начался штурм, а я решил иначе. И угадал.
        - А не врёшь? Никогда наши у вас таким не занимались.
        - Всё когда-то случается впервые. На вот, почитай, - я достал из кармана штанов газетную вырезку. - Тут есть приметы пропавшего мальца, а малец был при нём, ты сама видела.
        - На левом плече родимое пятно в виде звезды с пятью лучами, - ахнула Тома. - Пентаграмма!
        - И что это значит?
        - Для тебя и прочих эльфов - ничего.
        - А для тебя и прочих оборотней?
        - Не лезь в наши дела, Стас. Ты получил, что искал, и хватит с тебя.
        - Как скажешь, - согласился я. - Далеко ещё идти до этого твоего одного местечка?
        - Так сходу не скажу. Выйдем на реку, там надо будет немного поискать.
        - Пустите! - заорал губернаторский сынок. - Я никуда с вами не пойду! Я - король, а вы - быдло, суки и педерасты!
        - В звериной форме я, вне всяких сомнений, сука, это очевидно, - задумчиво произнесла Тома. - Насчёт быдла можно поспорить. Но я уж точно не педераст.
        - Среди ваших есть педерасты? - полюбопытствовал я.
        - А где их нет? Ты, кстати, не из них?
        - Такой вопрос - оскорбление. Нет, конечно!
        - Это хорошо. А извиняться не буду. Это не в моём характере. Ничего, если приму сучью форму?
        - Зачем?
        - Тут неудобно ходить босиком, знаешь ли.
        - Тогда почему ты спрашиваешь?
        - Мало ли. Вдруг испугаешься волчицу.
        - Буду думать о тебе, как о собачке.
        - А это - оскорбление.
        - Извиняться не буду. Это не в моём характере.
        Она превращалась, смеясь, остановилась, только полностью став волчицей.
        - Это не истерика, - почти неразборчиво произнесла она. - С тобой весело.
        - Хорошая собачка, - похвалил я и почесал ей за ухом.
        - Блохастая сука! - дополнил малец.
        - Он нужен живым? - спросила волчица.
        - За ним я сюда и припёрся, - вздохнув, ответил я. - Хотя для человечества, пожалуй, полезней, чтобы он помер в детстве.
        - Чхала я на человечество.
        Говорить ей было трудно, так что мы шли молча. Иногда я слегка трепал ей холку, иногда она то лизнёт руку, то осторожно схватит ладонь зубами. Зубы у неё, кстати, остались человеческие, но всё равно острые, а силу челюстей я отлично чувствовал. Такие игры вполне могли кончиться очень плохо, но обошлось. Мы вышли к пограничной реке, на том берегу - уже территория Империи. Пограничников я не увидел, да и Тома подтвердила, что не чует их. Неудивительно, патрули ходят редко, нарушителей тут почти не бывает. Разве что контрабандисты, но это головная боль таможни, а не пограничной стражи.
        Мы немного побродили по берегу, Тома внимательно обнюхивала каждый куст, и наконец нашла. Я вновь увидел трансформацию оборотня, довольно жуткое зрелище, но обычное для этих земель и не такое уж редкое в человеческом Приграничье - у нас тоже обитает немало оборотней, а ещё больше приезжает из Вервольфа туристами.
        На мой взгляд, заинтересовавший Тому куст был самым обычным, но я отлично знал, что многое на самом деле совсем не то, чем выглядит, и ждал, что она что-то пояснит, ведь не зря же перешла в человечью форму, волчице говорить трудно. Но Тома молчала, насмешливо глядя на меня. Малец снова сказал ей какую-то гадость, получил очередную оплеуху и свалился на землю, размазывая по лицу слёзы и кровь. Меня он тоже достал, но всё же хотелось довести его до родителей не сильно покалеченным, а то хрен они много заплатят за спасение сыночка с приобретёнными увечьями. Но женщину-оборотня волновало совсем другое.
        - Почему ты вдруг перестал меня гладить? - промурлыкала она. - Или в этой форме я тебе противна?
        - Ты сама себя слышишь? Ты мурлычешь, как кошка!
        - Назвать волчицу кошкой - смертельное оскорбление, - Тома улыбнулась, оскалив зубы. - Оно смывается только кровью. Понимаешь, о чём я?
        - О вязке, наверно, - предположил я.
        - Нет. Вязка - это когда нужны щенки. А нам не нужны. Всем женщинам-военнослужащим регулярно выдаются противозачаточные средства. Значит, не вязка, а обычная случка.
        - У тебя что, течка?
        - Да. Почему ты так говоришь, будто это что-то неестественное? Против природы не попрёшь, дорогой Стасик. Но если я тебе противна, просто скажи. Я ведь человек, а не волчица.
        Да уж, трудно придумать более романтичное начало отношений. Любых отношений, не только сексуальных. А сама женщина в целом ничего. Фигура идеальная, впрочем, у всех оборотней любого пола идеальные тела. Лицо довольно симпатичное, хоть и сохраняет некоторые волчьи черты. Глаза чисто человеческие, серые, бездонные, в них сейчас светится уже не только насмешка, но и желание. Минусы тоже присутствуют - косметики нет совсем, даже ногти не накрашены, ни одного украшения, уши не проколоты вообще. И причёска, если её можно так назвать. Не длинные волосы, не короткие, а просто волчья шерсть на голове. Или собачья, не разобрать.
        - Ты мне не противна, - признался я.
        - Отлично, - она облизнула губы. - У тебя уже были девушки-волчицы?
        - Ездил пару раз в Люпус-Бич по туристической визе.
        Люпус-Бич, курортный городишко на берегу Тёплого моря, издавна славился чудесными пляжами, обилием казино, дешёвой выпивкой и невероятно свободными нравами местных и приезжих. На то он и курорт.
        - Тамошние шлюхи - не в счёт. Они подстраиваются под эльфов, иначе ничего не заработают. Да и почти все они полукровки. Я ни под кого не подстраиваюсь. Долго мы будем стоять, как пограничные столбы?
        - Пока не объяснишь, что значит смыть кровью.
        - Это быстро, - она снова расхохоталась, надо же, какая смешливая. - Знаешь ли ты, Стас, кто такие единоутробные братья?
        - Да. Это те, у кого общая мать. Они появились из одной утробы.
        - Вот. А есть единокровные, у них общий отец. Они появились от одного семени. Вот этой кровью и смоем. Ты собираешься задавать вопросы, пока у меня не кончится течка?
        Малец извергал в наш адрес массу гадостей, но его никто не слушал, да и держался он поодаль.

* * *
        Тома так меня завела, что я был очень не против повторить, но она сказала, что хоть тоже не против, но ей давно пора возвращаться на заставу, смена вот-вот кончится. На прощание она, уже снова волчица, лизнула меня в лицо, а я чмокнул её в холодный мокрый нос. Знаю, что оборотни никогда не целуются, но я же не оборотень. Мне показалось, что волчья морда улыбнулась, но с волками нельзя быть ни в чём уверенным. Пару раз вильнув хвостом, Тома умчалась. Попытался вспомнить, виляют ли хвостом настоящие волки, но не удалось.
        Любовный, если можно так выразиться, туман развеялся, я оделся и занялся насущными делами. Общество Томы было приятно, но кое-что сделать в её присутствии я не решался. Дело в том, что похититель выкуп получил и унёс, но пацана не вернул. На волке денег не было, спрятать их где-то тут он не успевал - погранцы его засекли, едва он добрался до Вервольфа. Стало быть, бабло или у мальца, или осталось в человеческом Приграничье. Но смысл его там оставлять, если сам похититель вернулся на родину?
        Мальчишка визжал, пока я его обыскивал, и угрожал меня изнасиловать, а потом убить и снова изнасиловать. Где же это малолетнее чудовище таких слов-то набралось? Неужто в доме губернатора? Или он не сын губернатора? Но фото в газете совпадает, да и родимое пятно в виде пентаграммы на месте. И одежда его явно стоит больше, чем я зарабатываю за пару лет. Точнее, стоила, когда её покупали. Сейчас её и за пару медяков не продать, так истрепалась, что и на тряпки не годится. На всё Приграничье найдётся лишь пара человек, готовые потратить на костюмчик для своего выплодка половину городского бюджета столицы - наш губернатор и его супруга.
        Увы, денег при мальце не нашлось. Жаль. Так бы я спокойно положил их в карман, и мы бы с этим воплощением благородных манер форсировали вплавь пограничную реку. Доплывёт до нашего берега - отлично, нет - туда ему и дорога. Убивать ребёнка рука не поднимется, а если он сам потонет, я тут ни при чём. А теперь он нужен мне живой, иначе папаша ничего не заплатит. Придётся идти с ним через туннель. Да, куст, который нашла Тома, рос на входном люке туннеля. По её словам, второй выход уже на том берегу, в землях Приграничья людей. О таких туннелях я слыхал и раньше, их роют контрабандисты, а перекрывают пограничники и таможенники, а вот видел его впервые. Впрочем, раньше они мне были как-то без надобности.
        Пацан не хотел лезть в туннель, но мне уже мерещились приближающиеся пограничные патрули оборотней, так что дал бедняге в лоб и потащил силой. Туннель оказался узким, тёмным и грязным, я кое-где еле-еле пролез. Хорошо, что его рыли не только для волков, но и для контрабандистов-людей. Через бесконечное количество шагов и несколько пинков в задницу мальчишке, чтобы не плёлся, как черепаха, мы добрались до люка. Я зажмурился, боясь ослепнуть на ярком свету, и вылез на поверхность, держа мальца за шиворот, а то ещё сбежит.
        Когда я открыл глаза, передо мной стояли три ухмыляющихся пограничника-человека с арбалетами наизготовку. Я поднял руки и попытался что-то объяснить, но меня никто не слушал. Один из них, самый здоровенный, надел на меня верёвочные наручники, другой подошёл с ними к пацану, тот его укусил, получил по губам, и тоже оказался со связанными руками. Только после этого появился таможенник, обыскал обоих, ничего предосудительного не нашёл и моментально исчез, а нас повели на заставу.
        Пограничники и на щепоть не отклонялись от устава. Положено доставить нарушителей на заставу в наручниках - доставили. И не имеет значения, кто они такие - хоть частные сыщики, хоть потомство губернатора, хоть сам государь-император с супругой. Допрашивать и делать выводы будет следователь, а не патрульные. Пока я его ждал, успел помыться и поесть, в конце нелёгкого дня ни то, ни другое лишним не было. Наконец, меня отвели в допросную и усадили за стол, вновь надев наручники. Напротив устроился следователь Михаил.
        Пребывал он в превосходном настроении, дело, по его словам, считал несерьёзным, и очень хотел побыстрее с ним разобраться, потому что уже вечер и пора домой. Услышь я подобное от полицейского или агента спецслужбы, ни на миг не усомнился бы, что мне сейчас будут шить статью, за которую вешают. Но пограничники ерундой не занимаются, так что поверил. Первым делом мы выяснили, что я - Станислав, подданный Империи, совершеннолетний, лицензированный частный детектив. Потом он мне сказал, что тот мальчишка - действительно сын губернатора. Я спросил, насколько эти сведения точны.
        - Я тоже поначалу усомнился, - признался Михаил. - Приметы сходятся, но юноша ругается, как три пьяных сапожника. Где он таких слов набрался? Я от обитателей трущоб такого не слыхал. Но нет, папаша его опознал, так что это тот самый Олег. Имя он мне, кстати, не сказал, пришлось родителя расспрашивать. Видите ли, если маг знает твоё имя, то получает над тобой власть.
        - Буду только рад, если какой-нибудь маг превратит его в жабу.
        Михаил ничего на это не ответил, зато объяснил, как получилось, что пограничники взяли меня сразу же на выходе из туннеля. Оказывается, туннель они нашли давно, и проложили там сигнальную верёвку. Наступаешь на неё, и на заставе звякает колокольчик. Очень удобная штука. В итоге бесспорный факт, что я вылез из этого туннеля, а значит, некоторое время назад в него залез. Осталось выяснить, где я в него залез - у нас или на территории Вервольфа. Если у нас, то никакого пересечения границы не было, а значит, не было и нарушения. Но для меня будет лучше, чтобы оно было.
        Да, тот редкий случай, когда признать нарушение действительно лучше. Если я вошёл в туннель, прогулялся по нему немного, не доходя до середины, и вернулся обратно в обществе мерзкого Олега, нужно придумать, как в туннеле оказался он. Потому что самое естественное - предположить, что вошёл он туда вместе со мной, а стало быть, я и есть похититель. Мне оно надо, доказывать невиновность по такой статье? Пусть уж лучше будет нарушение порядка пересечения границы.
        - Мы с мальцом шли из Вервольфа, - скривившись, признал я.
        - Кто бы сомневался, - хмыкнул Михаил. - Итак, Станислав, вы сегодня побывали на землях оборотней. Вы проследовали туда через контрольно-пропускной пункт?
        И тут тоже пришлось признаться. Если заявлю, что попал в Вервольф легально, он потребует назвать пункт пропуска и время пересечения границы, а потом легко докажет, что я вру. Будь я сегодня там, пограничники бы меня запомнили, память у них цепкая. Да и не так много людей путешествуют в Вервольф в одиночку.
        - Нет. Я пересёк реку вплавь, потому что…
        - Станислав, слова «нет» вполне достаточно. Мотивы ваших поступков не важны. Мы определяем, имело ли место правонарушение. И уже очевидно, что имело, причём двойное. Осталось определить наказание. Впрочем, я уже определил. Выношу вам предупреждение. Имейте в виду, в следующий раз вы так легко не отделаетесь. Получите строгое предупреждение. Расследование окончено, а если вы недовольны его результатами, можете обжаловать их в имперском суде, - он расплылся в широкой улыбке. - Сейчас с вас снимут наручники, и вы свободны.

* * *
        Возле заставы стоял только один таксист, и без конкурентов он заломил сумасшедшую цену. Мы долго торговались, но он даже на щепоть не уступил. Ну и дурак, ни с чем остался. Незаметно подкатила полицейская карета, и два здоровенных лба в красивых чёрных мундирах объявили мне, что я задержан на двое суток. Я поинтересовался, по какому обвинению, но ответа не получил.
        Задержание - не арест, ордер не нужен. Да и обвинение предъявлять необязательно. Как сыщик, пусть частный, я всё это знал. И оно мне ни капли не нравилось. Репутация пограничников безупречна, никто не слыхал, чтобы они отправляли на виселицу невиновных, а вот о полиции так не говорят. К ним лучше не попадать, даже если ты ничего не нарушил - был бы человек, а статья найдётся. В этом плане хуже только спецслужба, этим даже статья не нужна. Задержан в целях имперской безопасности, и достаточно. Очень вероятно, что пожизненно, зато ненадолго.
        Руки мне не связали, полицейские глядели в окна кареты, будто никогда в жизни не видели ничего интереснее унылого пейзажа Приграничья, и не обращали на меня внимания, кучером был какой-то задохлик, причём безоружный. Наверно, я мог сбежать. Но куда? Разве что в Вервольф. Там всегда рады принять беглецов из Империи. Правда, при одном условии - беглецы должны быть при деньгах.
        А у меня на счету оставались сущие крохи, я же не от хорошей жизни ввязался в дурацкую авантюру с охотой на похитителя мерзкого Олега. В голове закрутилась неведомо где подхваченная строчка из какой-то песенки «как ныне сбирается мерзкий Олег пойти…». Хоть убей, не помню, куда он сбирался пойти ныне. Лучше бы он сходил на хрен. Раньше я и представить себе не мог, что пятилетний ребёнок сможет вызвать у меня такую острую неприязнь.
        Едва карета остановилась у входа в участок, конвой словно подменили. Теперь они крепко держали меня за руки, и тут уже о побеге нечего было и думать. Навстречу попался знакомый сержант, понятно же, что частный сыщик знает многих полицейских, и я без особой надежды на успех спросил его, в курсе ли он, за что меня замели. Неожиданно оказалось, что в курсе.
        - Левое обвинение, Стас, - поморщившись, ответил он. - Самый тупой адвокат снял бы его раньше, чем зайдёт солнце, хотя оно уже почти зашло. Но это если по закону. Ты же не младенец, понимаешь - есть вещи и повыше закона.
        Пояснять эту глубокую мысль он не стал, и меня повели в кабинет капитана. Скорее даже не повели, а поволокли. С капитаном я тоже был знаком, иногда мы помогали друг другу, иногда, гораздо чаще, он мне мешал. Как и любой полицейский, он порой творил разные подлости, но остальное время был вполне приличным человеком.
        - Привет, Стас, - поздоровался он. - Слыхал я, ты сегодня Вервольф посетил? Как там погода?
        - Точно такая, как здесь, - ответил я. - С чего ей быть другой?
        - А верно ли говорят, что ты там вволю позанимался любовью?
        - А это, капитан, не ваше дело.
        - О, вижу, я пробудил у тебя приятные воспоминания. Понравилось, да? Знаю, знаю, ты скажешь, что это касается только тебя, и будешь прав. Но ко мне пришли влиятельные люди, и они уверены, что их это тоже касается.
        Полицейские развернули меня в сторону, и я увидел, что в углу на стульчиках сидят двое. Один из них, парень лет семнадцати, резко вскочил, подбежал ко мне и начал бить по лицу. Он был силён, но драться абсолютно не умел. Будь мои руки свободными, он бы до меня и дотронуться не смог, но меня крепко держали за локти, какой уж тут кулачный бой? В общем, пару-тройку раз он меня приложил. Мне это совершенно не нравилось, и я видел, что парень остановится нескоро. Раз полицейские не собираются прекращать это безобразие, придётся это сделать мне.
        Я оттолкнул парня коленом, а когда он шагнул назад, пнул его в пах. Он схватился руками за своё ушибленное сокровище и слегка согнулся, а я не упустил возможности врезать ногой в челюсть. Ударил бы в висок - убил бы, но убивать на глазах у капитана человека, которого он называет влиятельным, показалось мне плохой идеей. Мой противник валялся на полу и стонал, а полицейские, по-прежнему крепко вцепившиеся в мои локти, подвели меня к нему сбоку, чтобы было удобно пинать несчастного в рёбра.
        - Капитан, что здесь происходит? - возмущённо возопил из угла второй, вскочив со стула. - Почему вы позволяете избивать Бориса? Немедленно прекратите!
        - Я выполняю вашу просьбу, Ваше Превосходительство, - капитан изобразил самую полную готовность услужить.
        А этот, стало быть, губернатор. Только сейчас я его как следует рассмотрел, раньше как-то не до того было. В газетах не раз печатались его портреты, но там он выглядел молодым, подтянутым и полным сил. Сейчас же он был лишь тенью своего газетного образа. Лицо осунулось, под безумными глазами залегли глубокие тени, и никто бы сейчас не сказал, что он не глубокий старик. Я перевёл взгляд на стонущего парня, и убедился, что они очень похожи. Отец и сын, конечно же. Старший сын губернатора такое же дерьмо, как и младший, с естественной поправкой на возраст. Как и их папа.
        - Вы что, издеваетесь? - продолжал вопить Его Превосходительство. - Я не просил вас организовать расправу над моим сыном!
        - Вы просили, чтобы двое моих людей подержали за руки Станислава, пока вы с Борисом поговорите с ним по-мужски. Среди городской шпаны «по-мужски» - это драка, и ваш сын повёл себя совсем как наша городская шпана. Что ж, обмен мнениями получился содержательным. Но если Станислав захочет продолжить дискуссию, то с того места, где он только что стоял, попадёт Борису в темечко, а это опасно для здоровья. Пусть лучше бьёт по рёбрам.
        - Капитан, немедленно прекрати глумиться надо мной и моим сыном! Этот мерзавец изнасиловал моего малыша! Немедленно арестуй его!
        - Что я сделал? - не понял я.
        - Совокуплялся с его младшим сыном, Олегом, - пояснил капитан.
        - Что за хрень? Я вообще не по этой части!
        - Ты хочешь сказать, что мой малыш это придумал? - взревел губернатор. - Он врёт?
        Капитан ко мне относился не очень хорошо, но губернатора он, похоже, совсем терпеть не мог. И получал от происходящего огромное удовольствие. Наверно, губернатор его чем-то достал. Или один из губернаторских сыновей. Младшего даже мне хотелось зарезать, а ведь я куда моложе капитана, и нервы у меня покрепче.
        - Ваше Превосходительство, я полностью и безоговорочно верю вашему младшему сынишке, - заверил капитан. - Он всегда говорит правду. Даже пограничникам.
        - Немедленно прекрати ёрничать! Что он сказал пограничникам?
        - Правду, как всегда, - капитан водрузил на нос пенсне и достал из кармана листок бумаги. - Это копия протокола его допроса следователем. Так, вот оно. Ваш потомок заявил, что он король. Воспользовавшись своими королевскими полномочиями, он изнасиловал трёх пограничников-оборотней и трижды одну сволочь по имени Станислав. Потом он их всех убил в честном бою и снова изнасиловал уже мёртвыми. После этого своей королевской властью он воскресил Станислава и перетащил его на территорию Империи.
        - Они не имели права допрашивать ребёнка без родителей!
        - Это, Ваше Превосходительство, говорите не мне, а пограничникам.
        - Олег - пятилетний ребёнок! Он перенёс шок от похищения, а потом какие-то ужасы видел в Вервольфе. Вот и описывает изнасилование наоборот, будто он насильник, а не жертва. И только мне он сказал правду, потому что доверяет отцу. Арестуй этого негодяя, я тебе приказываю!
        - Если что-то и произошло, оно произошло на территории Вервольфа. А это вне юрисдикции городской полиции. Обращайтесь к спецслужбе, они могут заниматься любыми делами по своему выбору. Я - не могу.
        - Капитан, я ещё раз тебе приказываю - арестуй его! Не можешь за это - арестуй за что-нибудь другое!
        - Хорошо, Ваше Превосходительство. Стас, ты за что избил Бориса?
        - Вы серьёзно спрашиваете? - уточнил я.
        - Куда уж серьёзнее. Отвечай! За что?
        - Ну, не знаю, - я немного растерялся.
        - Ага, сам не знаешь, за что! Стало быть, избил из хулиганских побуждений. И получаешь за это десять суток административного ареста. Моё решение ты можешь оспорить в суде. Если совсем дурак, конечно.
        - Всего десять! - возмутился лежащий на полу Борис.
        - Надо больше? Не вопрос. Давай он тебе ещё немного рожу набьёт, и получит не десять суток, а двенадцать.
        - Эта комедия даром тебе не пройдёт, - пригрозил капитану губернатор.
        Когда они уходили, кто-то из них хлопнул дверью так, что затряслись стены.

* * *
        В полицейской казарме жили молодые неженатые патрульные, желающие сэкономить на найме жилья. Конечно же, я предпочёл ночевать там, а не в камере для задержанных. Капитан не стал со мной разговаривать, а дежурный сержант объяснил, что меня арестовали только для того, чтобы я не попал в лапы охраны губернатора. Он набрал таких головорезов, от которых лучше держаться подальше. А когда он со своей свитой свалит обратно в столицу, меня тут же освободят за примерное поведение. Конечно, если оно будут примерным.
        Административный арест включает в себя принудительные общественные работы. Не каторга, конечно, каторги в Империи давно нет, но чем-то похоже. Утром меня обрадовали, что принудительно работать я буду добровольным помощником полиции. На мой взгляд, «принудительно добровольным» не очень хорошо сочетается, но кроме меня, никто ничего необычного в этом не увидел. Пришлось сразу после завтрака переться в ближайшую одёжную лавку и там покупать чёрный мундир патрульного, я в нём был больше похож на пугало или ночной кошмар, чем на полицейского. Зато стоил он ненамного дешевле платья принцессы. Эта покупка здорово приблизила день, когда банк наотрез откажется принимать мои чеки.
        Когда я вернулся, дежурный сержант сказал, что я вылитое чучело с его огорода, и выдал мне во временное пользование полицейскую бляху с номером тринадцать. Я расписался за неё и спросил, куда мне теперь идти с этим сокровищем, а он неожиданно ответил «Туда» и показал на деревенского паренька лет восемнадцати в соломенной шляпе, примостившегося на неудобном стуле для посетителей со свёрнутой газетой в руках. Ничего объяснять сержант не захотел, и я поплёлся к этому пастушку.
        - Констебль-волонтёр Станислав, - представился я. - Что у вас стряслось? Украли стадо? Знахарка навела порчу на вашу девушку, и та больше вас не любит? Сосед торгует самогоном, не платит налогов и плетёт заговор против императора? Вы правильно сделали, что обратились в полицию. Тут вам непременно помогут.
        - Здравствуйте, Станислав, - смущённо улыбнулся он и пожал мне руку. - Меня зовут Василий. Можно Вася. У меня к вам есть одно дело. Но сначала почитайте вот это.
        Я взял у него газету и развернул. На первой полосе красовалась моя фотография, снятая с полгода назад, в салуне, я тогда неплохо отметил удачное завершение одного непростого дела, что принесло отличный гонорар. На фото я выглядел пьяным идиотом, и если честно, именно им в тот момент и был. Рядом разместили фото губернатора, он выглядел трезвым идиотом. Чуть ниже шла короткая статья под заголовком «Радость в семье нашего дорогого во всех смыслах губернатора», и я быстренько её прочитал.
        Последние дни всё население Приграничья с неусыпным вниманием следило за судьбой Олега, пятилетнего сына губернатора. Маленького ангелочка недавно похитили при невыясненных обстоятельствах, и преступник оказался хитрее спецслужбы и городской полиции - он сумел скрыться с выкупом, не освободив при этом заложника. Но частный детектив Станислав, изображённый на фото слева, выследил сбежавшего в Вервольф негодяя, оказавшегося оборотнем, и прикончил его собственными руками (см стр. 3, заметка «Смерть негодяя»). Затем Станислав отвёл малыша на территорию Империи, где и был задержан имперскими пограничниками по обвинению в нелегальном переходе границы. За это нарушение он сейчас отбывает несколько суток административного ареста, работая добровольным помощником полиции.
        По сообщению источника, пожелавшего остаться анонимным, на лице Станислава видны синяки и ссадины. Нам пока не удалось выяснить, следы ли это битвы с оборотнем или избиения на пограничной заставе с целью выбить нужные показания. Отметим, что ссадины и шрамы только украшают настоящего мужчину, коим, без сомнения, является Станислав. В любом случае, весь коллектив нашей газеты желает скорейшего заживления ран мужественного детектива и предоставляет ему 20 %-ную скидку на рекламные объявления до конца года.
        А чудесный малыш Олег уже воссоединился с родителями, и как раз сейчас, пока верстается номер, наш репортёр берёт интервью у счастливой матери спасённого. Прочитать его вы сможете уже в сегодняшнем вечернем выпуске. Как всегда, публику больше всего интересует финансовая сторона вопроса. Станислав - частный детектив, ему платит не имперская казна, а клиенты. Так вот, каким размером гонорара оценят его беспримерный подвиг благодарные родители, получившие назад своего ангелочка целым и невредимым, хоть и перенёсшим, без сомнения, сильную психологическую травму?».
        - Прочитал, - сказал я. - Вы из этой статьи узнали, какой я герой, и решили меня нанять? Но тут же написано, что я приговорён к принудительным работам. Так что всерьёз заняться вашим делом не смогу. Но если время терпит и можно приступить к работе через полторы недели, или всё можно порешать за пять минут - я к вашим услугам. Только расскажите, что у вас стряслось.
        Пока он собирался с мыслями, я открыл третью страницу и прочитал заметку «Смерть негодяя». В ней говорилось, что Бюро расследований Вервольфа ответило на запрос Приграничного отделения спецслужбы Империи о похитителе ребёнка, предположительно гражданина Вервольфа, предположительно сбежавшего на родину вчера утром. Ответ гласил, что предположения подтвердились, личность преступника достоверно установлена, судьба - тоже. Его мёртвое тело в звериной форме было обнаружено сотрудниками пограничной стражи в ходе осмотра местности при патрулировании. Причина смерти - загрызен не установленным лицом или лицами, также пребывающими на тот момент в звериной форме. Изначально находившийся при нём эльфийский ребёнок бесследно исчез, предположительно переправлен другими не установленными лицами обратно на территорию Империи.
        Заметка, как заметка, разве что более правдивая, чем большинство других. Да только заканчивалась она довольно странным совпадением. «Всё это сообщил нашему корреспонденту старший агент имперской спецслужбы Василий». Или это не совпадение? Я поднял глаза на того, кого посчитал пастушком.
        - Да, это я пересказал им ответ оборотней, - признался Вася и залился краской.
        - Ты - старший агент? - удивился я. - Сколько же тогда лет младшему?
        - Сказали бы уж прямо - сопляк.
        - Сопляк.
        - Я обиделся на тебя. Но всё равно должен задать ряд вопросов. Где мы можем спокойно поговорить?
        - Здесь. Признаюсь тебе, личного кабинета мне в полиции не выделили.
        - Ладно, здесь, так здесь, - вздохнул Вася. - Садись рядом. Ты в курсе, что дело о похищении несовершеннолетнего подданного Империи Олега вела не полиция, а спецслужба?
        - Нет. А какая мне разница? Вы облажались и упустили похитителя с выкупом и заложником. А я - нет. Потому что я - не сопляк.
        - Молодец! Это губернатор выписал тебе гонорар по морде, или Бориска?
        - Не твоё дело. Кстати, а почему спецслужба полезла в уголовку? Разве похищения - ваша юрисдикция?
        - Ух, какие ты умные словечки знаешь! Нет, похищение - не наша. Но тут похитили члена семьи имперского чиновника серьёзного ранга, а это уже терроризм, наша юрисдикция. Понимаешь, Стас, дело закрыто, но кое-какие вопросы остались. Например, исчезнувшая Арина - сообщница или жертва?
        - Вопрос не по адресу. Никогда не слышал ни о какой Арине.
        - Она - нянька Олега. У кого-то из великих была нянька с тем же именем.
        - У кого?
        - Не помню. Может, и Олежка станет великим, когда подрастёт.
        - Да, великим засранцем.
        - Но меня больше интересует, куда делся выкуп.
        - Решил клад поискать, Васёк? Давай вместе поищем, если найдём - пополам поделим.
        - Не думаю, что деньги удастся кому-нибудь найти.
        - Нет, так нет, Вася. Не очень-то и хотелось.
        - Давай лучше проясним вот что. Похититель с кем-то погрызся, и грызню эту не пережил. А раз так, там было два оборотня. Олег мне сказал, что второго звали Том, он пограничник, и ты с ним отлично нашёл общий язык, вплоть до…
        - Вплоть до чего?
        - До интимных отношений, - Вася опять густо покраснел.
        - То есть, я совокуплялся с пограничником Томом?
        - Так говорит мальчишка. Ещё он добавил, что вы оба педерасты.
        - Лучше бы я оставил пацана в Вервольфе.
        - Так что с Томом?
        - Не было там никакого Тома. И секса с Томом не было. И я - не педераст, - честно ответил я. - Ещё вопросы есть?
        - Да, и очень много.
        - Тогда приходи завтра с утра. Ты меня уже утомил, а мне предстоит ещё принудительно работать, причём бесплатно.
        - Мы обязательно встретимся, - пообещал он. - И в ближайшее время. От спецслужбы так легко не отделаешься!

* * *
        После беседы с сельским джентльменом, оказавшимся агентом спецслужбы, да ещё и старшим, сержант предложил мне несколько заданий на выбор - облава, патрулирование, оцепление или регулирование движения карет на перекрёстке. Ничего из этого меня не привлекало, и я спросил, не найдётся ли для меня детективной работы. Он неожиданно заржал и сказал, что найдётся, только надо обратиться к лейтенанту, шеф детективов - именно он. И он непременно что-нибудь подыщет.
        Мне не понравился этот смех, не предвещающий ничего хорошего, но я всё же пошёл к лейтенанту. Тот ругался с сыщиком в штатском, приказывал, просил и умолял его что-то сделать, но тот категорически отказывался и угрожал немедленно уволиться, если от него не отстанут. Злющий лейтенант обернулся ко мне и мрачно поинтересовался, какого демона мне от него надо. Вы бы видели бешеную радость в его глазах, когда я, сославшись на дежурного сержанта, попросил у него детективное задание. Пользуясь случаем, полицейский детектив тихо слинял, оставив нас вдвоём.
        - Как ты вовремя! Детектив, говоришь? А мокрыми делами занимался? - поинтересовался лейтенант.
        - Один раз, - признался я. - В смысле, расследовал одно убийство.
        - Хорошо. Тут у нас кое-что появилось, похожее на мокруху. Газетчики уже прибыли, торчат у крыльца, пристают ко всем. Опять кучу гадостей напишут. Короче, сделай вот что…
        Выпросил задание, на свою голову! Кто-то где-то нашёл разложившийся труп, сыщик, тот, что сейчас сбежал из кабинета, осмотрел место находки и саму находку, а потом привёз останки в морг. Теперь сыщик и доктор должны составить список особых примет и вообще всего, что поможет выяснить, кем труп был при жизни, от чего помер, и если его убили, то и что-нибудь об убийце. Лейтенант пытался поручить эту почётную миссию типу в штатском, тот не хотел, и тут появился я. Лучше бы я взялся регулировать дорожное движение!
        Доктор, пожилой лысый мужчина с красным до синевы носом, тоже был не в восторге, но выбора у него не было. У меня тоже теперь не было, и мы с ним приступили. Кинжалом орудовал он, я только смотрел, записывал и иногда говорил, что ему проверить. Тело протухло и воняло так, что слезились глаза. Выглядело это всё тоже неприятно - мясом успели поживиться вороны, муравьи и крысы, а может, и кто-нибудь ещё, и вдобавок мухи вывели в нём немного опарышей. В этом кошмаре мы провозились часа три, не меньше. Я еле сдерживал рвоту и едва не падал в обморок, как благородная девица от предложения заняться любовью с большой компанией. Потом я под душем минут пятнадцать отскребал от себя прилипший сладковатый запах тухлятины, а доктор куда-то исчез, сказав, что нам ещё нужно напечатать отчёты и вручить их лейтенанту, в его кабинете и встретимся.
        Лейтенант бегло глянул мой отчёт, похвалил, но сказал, что его нужно будет переписать, как принято у них, но переписывать будет кто-то другой. После этого он потребовал, чтобы я коротко доложил о результатах. Я предложил подождать доктора, но оказалось, ждать его бесполезно - он ушёл квасить, то есть, пить спиртное, и вернётся дня через три. После возни с таким трупом срок невелик.
        - Я бы тоже с удовольствием глотнул, чтобы прийти в себя, - признался я.
        - Тебе не положено. Ты под административным арестом. Давай, выкладывай, какие зацепки вы там нашли, - приказал он.
        - Доктор сказал, что это женщина. Понятия не имею, почему он так решил.
        - Ему виднее. Продолжай.
        - Женщина не молодая - седые волосы и крученые ноги. В смысле, то, что осталось от волос и ног. И не оборотень - волосы длинные. Доктор ещё сказал, что зубы человеческие, а не как у них, но я не знаю, что там у оборотней с зубами. Думал, что они одинаковые.
        - У оборотней клыки чуть длиннее и острее. Даже у полукровок. Как можно жить в Приграничье и не знать? Что ещё?
        - На ней была ночная рубашка, судя по тому, что от неё осталось. На ногтях - свежий розовый лак. У вас есть эксперт, способный определить, что это за лак?
        - Наш единственный эксперт - доктор, - поморщился лейтенант. - Да и что даст, если определим? Так, что там ещё? Время и причина смерти?
        - Доктор сказал, от трёх до десяти дней назад. А причину установить невозможно, но скорее всего, померла она от потери крови.
        - На ночной рубашке кровь есть?
        - На том, что сохранилось - нет.
        - Там, где её нашли, тоже ни капли. Нет следов, что ей перегрызли горло?
        - Следов сколько угодно, - я содрогнулся, вспомнив тело. - И от клювов, и от зубов.
        - Мы сможем получить её портрет?
        - Доктор сказал, что есть метод восстановить лицо по черепу. Но он так не умеет. Да, лейтенант, есть одна зацепка. Зубы у неё с пломбами, и последнюю ей ставили недели две назад, если верить доктору.
        - Отлично, Стас! Обойди всех дантистов, у нас их не так и много. Может, кто-то из них её и опознает. Начни с того, что рядом, за углом. Для наглядности прихвати с собой пару её зубов, ей они уже без надобности. Закончишь - немедленно докладывай.
        Закончил я, можно сказать, едва начав. Самым сложным было убедить дантиста бесплатно уделить мне внимание. Моя бляха с номером тринадцать впечатления на него не произвела. Пришлось связать ему руки и сделать вид, что собираюсь волочить его в участок, только тогда и поговорили нормально. Неужели нельзя было сразу по-хорошему? Не понимаю.
        - Ты, парень, не по адресу обратился, - заявил дантист, внимательно рассмотрев зуб покойницы. - У нас таких пломб не ставят.
        - Каких?
        - Невидимых. Вот смотри, цвет пломбы подогнан под цвет зуба. Чтоб видно было нетронутые зубы, а не пломбы, дошло? В столице Империи так давно делают, а у нас никто за такое платить не хочет, мы и не делаем.
        Уже тогда стало ясно, что покойница - не здешняя. Но я на всякий случай сходил ещё к двоим дантистам и выслушал от них примерно то же самое.
        - Приезжая, - сокрушённо покачал головой лейтенант. - Типичный висяк. Убитая откуда-то приехала, убийца - наверняка тоже, и он к тому же давно смылся обратно. Где бы это ни было, но там не наша юрисдикция. А ничего не делать тоже нельзя. Если покойницу начнут искать столичные детективы, хоть частные, хоть полицейские, мне будет трудно им объяснить, почему мы даже не попытались найти убийцу. Или хотя бы не попытались опознать убитую.
        - А это точно убийство? - осторожно спросил я.
        - Конечно. В теле крови почти нет, там, где её нашли - нет совсем. Значит, умерла где-то в другом месте.
        - А где её нашли?
        - Я тебе разве не сказал? В парке она лежала, есть там совсем дикие места, где никто не бывает.
        - Если никто не бывает, как её нашли?
        - Стас, достал ты меня дурацкими вопросами! Ты же был рядом с трупом. По запаху нашли, понятно?
        - По вони, - поправил я.
        - Да, так правильнее. По вони. Мальчишки играли и унюхали. Тем более, один из них оборотень полукровка, они такую вонь за версту чуют. Ладно, ближе к делу. Сейчас четыре детектива опрашивают людей, что иногда гуляют в той части парка. Вдруг кто-то что-то видел, или наоборот, видел, что в какой-то день там не было трупа. Пойди и ты займись тем же самым. Мало ли, вдруг именно тебе и повезёт. Ну, чего сидишь? Что-то непонятно?
        Носиться по городу, выискивая любителей гулять в парке, а потом их допрашивать, совершенно не хотелось. Тем более, бесплатно. Нет, это занятие не для частного сыщика.
        - Лейтенант, вы хотите раскрыть дело или спихнуть мокруху на кого-нибудь? - спросил я.
        - На кого? На тебя? - оживился он. - А как?
        - На меня - никак. А на спецслужбу - запросто. Они ищут некую Арину, няньку младшего выплодка губернатора.
        - Да? - удивился лейтенант и стал рыться в ящике стола. - Надо же, вот она. Арина, шестьдесят три года, рост, вес, особых примет нет. Розыскной листок от спецслужбы, - пояснил он и протянул бумагу мне.
        - Рост совпадает, - сказал я, прочитав. - А вес не определить - там больше половины уже сожрали. И лица нет совсем, так что и портрет ни к чему. Но это она, больше некому.
        - Хорошо. Раскрывать или спихнуть, говоришь? Спихнуть, конечно. Мы никогда не ищем имперских преступников, если они не напакостили у нас. Нам городская казна платит, а не имперская и даже не провинциальная. Тем более, баба из губернаторской свиты, а там только слегка копни, такая грязь полезет, что все в ней утонем, и мы, и губернатор. А ссориться с губернатором мне не по чину. Хватит того, что капитан его дразнит. Ох, доиграется когда-нибудь наш шеф!
        Глава 2
        Солнце едва перевалило зенит, жара стояла неописуемая, и я в своём чёрном мундире обливался потом, но стойко переносил тяготы и лишения добровольной полицейской службы. Как и предупреждал лейтенант, ко мне у самого крыльца прицепились два газетчика, и стали спрашивать о сексе с пограничником Томом, впечатлениях о работе полицейским волонтёром и о найденном утром трупе. Оба пару раз щёлкнули фотоаппаратами с магниевой вспышкой. Всегда думал, что вспышка нужна только для съёмки в тёмных местах, но, похоже, ошибался.
        Оба репортёра обменивались злобными взглядами, похоже, при случае с удовольствием поубивали бы друг друга. Конкуренты же. Я им сказал, что их вопросы - натуральная хрень, а вот если они в складчину наймут карету, мы втроём съездим в одно место, где они раздобудут хороший материал для статьи. Они, конечно же, заинтересовались. Судя по всему, рекламу я уже получил и ещё получу нешуточную, какое-то время от клиентов отбоя не будет. Очень кстати, ведь деньги кончаются. Я стал продумывать, как бы этим наплывом воспользоваться прямо сейчас. Полицейское начальство, понятно, будет против, я же отдан им в рабство, и они просто так зарабатывать не позволят. Может, поделиться с ними гонорарами?
        Лейтенант выдал мне деньги на такси, но я их благополучно прикарманил, они вовсе не лишние. Репортёры в карете едва не подрались, пришлось их разнимать, но это не помешало нам добраться до логова спецслужбы. Его ещё называли «Дом с писающим мальчиком», потому что одной давней ночью какой-то газетчик щёлкнул имперского гвардейца, охраняющего здание, справляющим на крыльцо малую нужду. Недисциплинированного гвардейца заменили, а название прилипло навсегда. И к дому, и к гвардейцам-охранникам.
        - Привет тебе, писающий мальчик, - вежливо поздоровался я, но гвардеец ничего не ответил и отвернулся.
        Я вошёл в офис, репортёры - за мной. Ещё один гвардеец стоял в приёмной, но и он смотрел куда-то в сторону. В кабинете сидели двое - Вася и какая-то девчушка лет тринадцати с белыми волосами, что-то медленно печатавшая одним пальцем. От магниевой вспышки она аж подпрыгнула вместе со стулом, но сделала вид, что ей всё нипочём.
        - Это Вася, мой лучший друг, - сообщил я журналистам. - Но мы давно не виделись и жутко соскучились. А это его любовница. Она несовершеннолетняя, но спецслужбе можно, она над законом.
        Вася покраснел, газетчики его сфотографировали и что-то лихорадочно застрочили в своём блокноте.
        - Алла вовсе мне не любовница, - Вася попытался меня опровергнуть. - Она квалифицированный секретарь, и всё.
        - Но старший агент имперской спецслужбы Василий интимные отношения с секретаршей отрицает, - вполголоса бубнил один из репортёров, записывая. - А квалификацию его секретарши отлично видно её по умению печатать одним пальцем.
        - Стас, зачем? - с надрывом в голосе вопросил покрасневший до корней волос Вася. - Я же тебе ничего плохого не сделал!
        - Так сделайте сейчас, - ухмыляясь, предложил репортёр. - Что известно спецслужбе об интимных отношениях Станислава с пограничником Вервольфа Томом? Наши читатели очень этим интересуются. Кое-что нам уже рассказала супруга губернатора, интервью с ней будет в вечернем выпуске, а вы можете дать дополнительные сведения.
        - Без комментариев, - прошипел Вася. - Стас, ты сам напросился. Сейчас выставлю отсюда писак, и поговорим наедине. Обещаю, к концу разговора ты будешь не таким весёлым.
        - Погоди их изгонять, - попросил я. - У меня для тебя кое-что есть по похищению, и публике это наверняка тоже будет интересно. Вот розыскной листок на некую Арину, прибывшую сюда в свите губернатора. Листок исходит из спецслужбы. Я хочу узнать, какое вознаграждение тому, кто её найдёт.
        - Никакое, - злорадно ответил Вася. - А если бы что-то и полагалось, то не тебе - ты сейчас работаешь бесплатно.
        - Вы уже знаете о найденном трупе, - сказал я репортёрам, и они энергично закивали. - Мы не знаем, убита она или умерла сама - по состоянию тела определить очень трудно.
        - Знаем, - буркнул один из репортёров, не переставая писать. - Видели, нюхали, фотографировали. Вечером увидят и читатели.
        - Жаль, что не понюхают, - хмыкнул я. - Но ближе к делу. Такие пломбы, как на зубах пострадавшей, местные дантисты не ставят. Это заявили трое из них. Их имена я вам сейчас не назову, не помню, но они есть в материалах дела.
        - Этот жуткий труп и есть Арина? - спросили репортёры едва не хором.
        - Очень вероятно, но пока точно не установлено. Возраст и рост совпадают, вес определить невозможно, да вы сами видели.
        - Крысы, - кивнул один репортёр.
        - Вороны, - поддержал его второй.
        - Кроме зубов, я передаю старшему агенту спецслужбы Василию фрагмент ногтя с сохранившимся лаком, и фрагмент ткани, предположительно от ночной рубашки пострадавшей. Полагаю, этого будет достаточно для идентификации трупа.
        - Время смерти установили?
        - От трёх до десяти суток. Можете считать, что не установили. Состояние тела не позволяет.
        - То есть, возможно, что она погибла во время похищения ребёнка?
        - Да, того самого маленького ангелочка, - кивнул я. - Возможно, но не более.
        - Вы лично участвовали во вскрытии?
        - Да.
        - Но ведь вы - волонтёр. Разве волонтёрам такое поручают?
        - Я - сыщик, почему же нет? Кстати, вы спрашивали о моих впечатлениях о работе в полиции. Едва не сблевал на вскрытии. Отвратительно.
        - Всё, пресс-конференция окончена, - решительно заявил Вася. - Тружеников пера убедительно прошу выйти вон.
        Труженики пера выходить не хотели. У них было ещё очень много вопросов. Вася надумал выставить их силой, и тут начался форменный балаган. Репортёры не сопротивлялись. Пока хозяин кабинета выталкивал одного, второй это фотографировал. Когда Вася взялся за второго, вернулся первый и тоже щёлкнул фотоаппаратом.
        - Стас, помоги, - попросил Вася. - Ты же сейчас полицейский! Должен поддерживать порядок.
        - А вот хрен! - откликнулся я. - Офис спецслужбы под юрисдикцией Империи. Городские полицейские здесь простые подданные.
        - И что мне делать?
        - Позови писающих мальчиков. Или они умеют только мочиться на крыльцо?
        Гвардейцы вывели газетчиков, тем и так пора было бежать в свои редакции строчить статейки, а Вася злобно уставился на меня, поджав губы. Я же плюхнулся на стул для посетителей и передал ему папку с отчётами о найденном сегодня трупе. Он даже не стал смотреть, что в ней, а безразлично закинул её в ящик стола.
        - Зачем ты притащил в мой офис этих койотов? - мрачно вопросил он.
        - Они сами припёрлись, - улыбнулся я. - Да и что плохого? Ты получил бабу, которую объявил в розыск, а я - рекламу. Разве кому-то стало хуже?
        - Стас, если это труп нянечки, а я не сомневаюсь, что это она и есть, мне придётся расследовать её убийство. Или это естественная смерть?
        - Лейтенант думает, что убийство. А мне - по хрен. Дальше всё в твоих руках. Что тебе мешает свалить убийство на похитителя? Хочешь - она его сообщница, хочешь - невинная жертва, пыталась ему помешать или просто не вовремя проснулась. Какие проблемы?
        - Пришить? Ты считаешь, это не его рук дело?
        - Откуда мне знать, Вася? Я только идентифицировал труп няньки, если это она. Убийство я не расследовал. Это твоя работа, не моя. Что за разговор, после которого я буду не таким весёлым?
        - Мы с тобой поговорим о пограничнике Томе.
        - Опять! Не знаю я никакого пограничника Тома и никогда не знал! Достали!
        - Понимаешь, Стас, у спецслужбы есть подробное досье на каждого пограничника Вервольфа. По крайней мере, мы надеемся, что на каждого. И, представь себе, на их ближайших заставах пограничника Тома нет. И Томаса нет. Но я подумал, что даже такой своеобразный малыш, как Олег, не может фантазировать на пустом месте. Что-то такое он слышал или видел. Да и ты не похож на педераста.
        - Спасибо, друг!
        - Заткнись! Я тебе не друг! А ты мне - тем более! Короче, я предположил, что пограничник был женского пола. Никакой Томы в списках тоже нет, зато нашлась Тамара. Вот, полюбуйся.
        Вася кинул мне две фотографии. На первой Тома с сосредоточенным лицом проверяла чьи-то документы на пропускном пункте. Ей очень шёл летний мундир пограничной стражи - лифчик, шорты с поясом и мокасины, всё белого цвета. Через плечо перекинут длинный лук, за спиной - колчан с серебряными стрелами, на поясе - арбалет, дубинка и кинжал, похоже, тоже серебряный. Я вспомнил её без всего этого, и мой организм отреагировал вполне предсказуемо. Всё бы ничего, но Вася заметил.
        - Вижу, что вы знакомы, и даже вижу, до какой степени близости дошло ваше знакомство.
        - Глупости! Мне нравится твоя малолетняя любовница, вот и…
        - Посмотри вторую.
        Со второй фотографии на меня смотрела оскаленная волчица. И это тоже была Тома. В центре Империи никто не отличит одного волка от другого, но Приграничье - иное дело. В городе действует постановление о запрете появления оборотней в волчьей форме в публичных местах, но в нём столько исключений, что по-настоящему оно, считай, и не действует. Волков я насмотрелся достаточно, чтобы не путать их между собой.
        - Волк какой-то, - безразлично сказал я. - Или волчица, с этого ракурса не видно. Тоже Тамара?
        - Да, Тамара, сержант пограничной стражи Вервольфа. И ты с ней трахался!
        - Ты так говоришь, будто это что-то плохое.
        - А что, хорошее?
        - Вася, ты откуда родом? Не из Приграничья же?
        - Я из Степного Пояса.
        - А! Бескрайние поля пшеницы и такие же бескрайние луга сочной травы. Читал что-то о твоей провинции.
        - Степной Пояс - это три провинции, а не одна. Да, всё правильно. Мы - житница Империи. И у нас не живут нелюди, даже метисы. Я не понимаю, как можно трахаться с нелюдями. А вы ведёте себя так, будто это норма! Будто оборотни - люди! Вот только вчера узнал, что в полиции служит метис-оборотень. Я пошёл к вашему капитану, потребовал, чтобы его уволили, мои полномочия такое позволяют, а он знаешь, что мне ответил?
        - Наверно, на хрен послал.
        - А когда я ему сказал, что спорить со спецслужбой вредно для здоровья, он напомнил о моём покойном начальнике, которого убили за то, что он боролся с контрабандой!
        - Да? А я слыхал, за то, что вымогал взятки у контрабандистов и у кого-то ещё. Но это неважно. Я так и не понял, чем ты собрался меня огорчить. Фотографиями сержанта Тамары?
        - Она - агент разведки Вервольфа.
        - Это факт или твои фантазии?
        - Она была обязана тебя задержать, а не трахаться с тобой!
        - Тебе-то что с того, Вася?
        - Ты завербован, понимаешь? Ты сам этого не заметил, а уже работаешь против Империи! Скажи, Стас, она тебя целовала?
        - Не твоё дело.
        - Целовала, конечно же! А оборотни не целуются! Им это не в удовольствие. Может, ещё и хвостиком тебе повиляла? А то и в лицо лизнула, да?
        - И это не твоё дело. Чего ты от меня на самом деле хочешь?
        - Чтобы ты работал на спецслужбу. Другим об этом знать необязательно, ты останешься частным детективом, но если вдруг здесь появится твоя Тамара, немедленно оповестишь меня.
        - Хрен тебе на рыло.
        - Пойми, Стас, она обязательно появится. Она тебя завербовала, и непременно попытается как-то тебя использовать. Возможно, предстоит война с Вервольфом, а ты отказываешься помочь Родине. Нехорошо.
        - С чего вдруг война? Прошлый раз Империя на них напала, получила по зубам, и с тех пор с ними мир. Что, снова готовим нападение?
        - Я этого не говорил! - перепугался Вася. - Это секрет!
        - Ты не говорил, но слышали я и твоя любовница. Но ты не сказал, с чего вдруг война? Есть разумная причина?
        - Есть. Но тебе её знать не положено. Короче, если тут появится Тамара, я должен об этом узнать сразу же. Иначе тебе придётся очень несладко, уж поверь мне.
        - Тот, кто тебя сменит на боевом посту, будет говорить, что ты безвинно погиб из-за неправильного метода вербовки стукачей.
        - Ты мне угрожаешь? - он вскочил на ноги.
        - Нет. Я тебя посылаю на хрен.
        Когда я уходил, писающие мальчики ехидно ухмылялись. Похоже, они подслушали всё, в том числе важнейший секрет Империи.

* * *
        Я скромно поужинал в городе, финансы ещё позволяли. Обед пропустил, потому что возня с трупом отбила всяческий аппетит, и даже вечером еле осилил маленькую порцию гречневой каши с жареной рыбой. Зато компота проглотил с полдесятка стаканов, очень уж жарко было днём. Хотелось пойти домой и лечь спать пораньше, но увы. Спать мне вновь предстояло в казарме, а там до темноты не поспишь, новобранцы так шумят, что и покойника разбудят, если он свежий.
        Раньше я считал, что если человек хочет спать, ему никакие звуки не помешают. Ошибался, признаю. Вчера у меня день был куда хуже, чем сегодня, я устал дальше некуда, а заснул лишь незадолго до полуночи, когда коллеги закончили покер и погасили свет. Вряд ли сегодня будет иначе. Так что я решил погулять по парку, а заодно взглянуть на место, где нашли труп Арины. Парк я отлично знал, ещё в детстве облазил в нём все углы и закоулки, так что нужные заросли нашёл без труда. Тщательно обыскал всё вокруг, но не обнаружил ничего полезного. Всякого мусора валялось сколько угодно, понять, что имеет отношение к делу, а что попало сюда месяц назад, не получалось.
        За спиной хрустнула ветка, и я резко развернулся, схватившись за дубинку. Не ахти какое оружие, но другого нет. Передо мной стоял оборотень, причём не полукровка. Даже в человечьей форме он выглядел заросшим шерстью двуногим волком. А на поясе у него висели кинжал и шпага, всё серебряное. Поодаль стояли ещё трое, один примерно такой же, но человек, а двое других - губернатор и его сынок Борис. Стало быть, вот они какие, телохранители губернатора, головорезы, в лапы которых опасно попадать. Да, действительно опасно.
        - Вы кто такой? - строго спросил я, изменив голос, насколько смог. - Это место преступления, посторонним тут делать нечего.
        - Вот и расскажи это Его Превосходительству, - лениво предложил оборотень, говорил он без малейшего акцента, как местный, может, даже родился он в Приграничье.
        - Не, собачиться с губернатором мне не по чину, - буркнул в ответ я. - Хочет он посмотреть, где лежал вонючий труп - нет возражений.
        - Это для тебя Арина - просто ещё один труп. А для Его Превосходительства она старая нянечка, которая вырастила его самого, а потом и его старшего сына.
        - А для тебя? - полюбопытствовал я. - Или ты её вообще не знал?
        - Знал. Добрая старушенция. Мегерой становилась, только если кто-то её ангелочка обижал. Ха, ангелочек! - он сплюнул. - Как по мне, хуже трёх демонов. А чего ты о ней выпытываешь? Дело передано спецслужбе, а ты из полиции.
        - Ещё не передано, - возразил я. - Труп пока официально не опознан.
        - Арина это, - отмахнулся оборотень. - И не сомневайся. Её ноги даже по скелету с другими не спутать. Еле ходила, бедняжка. Ну, ты это… заканчивай тут побыстрее, чтоб Его Превосходительство долго не ждал, а когда свалишь, он и Бориска с ней попрощаются. Не над протухшим же трупом им прощаться. А потом официально опознают. Кому же ещё, как не им?
        - Уступаю место Его Превосходительству.
        Я пожал руку оборотню, кивнул издали остальным и ушёл, старательно копируя походку патрульного полицейского. Я не боялся, что меня узнают - для обывателей человек в мундире в первую очередь мундир, а потом уже человек. Мало кто из них способен отличить одного гвардейца, почтальона или полицейского от другого, и семья губернатора вряд ли тут исключение. Телохранители - другое дело, но ни оборотень, ни его напарник меня раньше не видели, так что и узнать не могли.
        Губернатор с сыном шагнули к зарослям, в которых ещё утром лежал труп, а я зашагал по аллее, рассеянно поглядывая по сторонам. Успел отойти довольно далеко от них, и тут из кустов выскочила исцарапанная девчушка с зарёванным грязным лицом, вопя «Полицейский, миленький, спасите меня!». Хорошо хоть, не «дядя полицейский». Я не видел ничего такого, от чего её нужно было спасать, но на всякий случай схватился за дубинку - бывают и опасности, поначалу невидимые.
        - Что стряслось? - насколько мог, ласково спросил я.
        - Там страшный тигр! - ответила она.
        Я не видел поблизости никаких тигров, ни страшных, ни безобидных, да и в Приграничье тигры не водятся. В горах есть какие-то крупные кошки, не то рыси, не то пумы, но горы, хоть и тоже Приграничье, отсюда далеко.
        - Где тигр?
        - Там! - она показала куда-то в сторону. - Он хотел меня съесть!
        Если он в самом деле там был, неудивительно, что хотел кого-то съесть - он же хищник. Мысленно пожелал ему поужинать губернатором, благо Его Превосходительство шляется где-то поблизости, а сам вытер девчонке мордашку и предложил ей отряхнуть платье. Когда она привела себя в относительный порядок, я её узнал - секретарша нашего доблестного старшего агента спецслужбы. Вот ещё не хватало - наводить чистоту на морды имперских, да ещё и злоупотребивших веществами до галлюцинаций в виде тигра.
        - Алла, что ты тут делаешь одна? - спросил я, теперь уже не ласково, а строго. - Уже темнеет, между прочим.
        - Я заблудилась! - она снова заревела. - Я же не здешняя, мне Василий схему нарисовал, куда идти, а я не смогла!
        - Пошли, я выведу тебя из парка.
        - Нет, полицейский, мне нельзя из парка! Меня ждёт губернатор!
        - Зачем ты ему?
        - Я должна зафиксировать результаты опознания.
        - Трупа?
        - Да! - она заревела ещё сильнее.
        - Так труп в морге, на леднике, а не здесь.
        - Не знаю! Василий сказал, найти губернатора, он ждёт, чтобы сделать заявление, а должна застенографировать. Только на схеме там был мост через ручей, а на самом деле его не было. Одни развалины. Я хотела перейти вброд, а там… а там… а там…
        - Жабы? - предположил я.
        - Нет! Тигр! Он рычал на меня. Я испугалась, даже сумочку и сандалии в воду уронила, и побежала обратно. Как хорошо, что мне полицейский на пути попался! А откуда вы меня знаете?
        - Мне Вася о тебе кое-что рассказал.
        - Он всё врёт! Не было этого!
        - Чего не было?
        Я аккуратно взял её за руку и потащил к выходу. Пока Алла сквозь слёзы рассказывала, чего у неё на самом деле не было с Васей, и даже не добралась до середины списка, как мне показалось, мы добрели до боковых ворот парка. Я попросил её заткнуться и задумался, что тут, демон побери, происходит. Тигр или что-то вроде него было настоящим? Или всё же галлюцинация? Живёт у нас в городе некий Вадим, он как выпьет, каждый раз видит несколько розовых слонов и всем об этом рассказывает. Ещё удивляется, что их больше никто не видит. А когда трезвый, ничего об этом не помнит. Впрочем, он редко бывает трезвым. Но Алла явно не пьяная. Неужели действительно вещества? Говорят, пристрастие к ним иногда излечимо, но здесь этого никто не проверял - наркоманов в Приграничье сразу вешают, так дешевле. Этот указ издал ещё позапрошлый губернатор.
        - Что делаем дальше? - спросил я у неё, так ни в чём и не разобравшись.
        - Надо спасать губернатора, - всхлипнула в ответ Алла.
        Уже темнело, губернатор наверняка давно удалился в свои апартаменты в гостинице, или где он там ночует. Да и в любом случае я не собирался искать его общества. По крайней мере, пока при нём такие телохранители.
        - Хрен на губернатора! - заявил я. - Понимаешь, где находишься? Отсюда доберёшься домой, или туда, где собираешься ночевать?
        - Он всё наврал! Я всегда дома ночую!
        - Кто наврал? Василий?
        - Да!
        - Далеко твой дом?
        - Далеко. Я из провинции Озёрный Край.
        Я пожалел, что тигр её не сожрал, и неважно, настоящий он или кажущийся. О провинции Озёрный Край я знал только одно - такая в Империи где-то есть. И этого знания недостаточно, чтобы доставить к месту ночлега босую грязную зарёванную девку в мокрой одежде. Денег при ней наверняка нет - платьице без карманов, а сумку утопила.
        - В этом городе ты где живёшь?
        - Я так перепугалась!
        Ясно, адрес она мне не назовёт. Может, в Озёрном Краю, где бы он ни был, мама лупила по заднице маленькую Аллочку смертным боем, приговаривая «Никогда, слышишь, сволочь мелкая, никогда не давай адрес мужчинам!». Что же с ней делать? Оставить её тут и пойти по своим делам? Негуманно как-то. Да и если с ней тут какое-то безобразие сотворят, совесть загрызёт. Она у меня сговорчивая, но такого не простит. Ладно, могу отвезти в офис спецслужбы и сдать с рук на руки писающим мальчикам, и на той же карете вернуться в место своего заключения. Но это две поездки на извозчике, да ещё и в тёмное время. Платить придётся мне, а скомпенсирует ли расходы начальство, большой вопрос.
        Ещё можно отвезти её в полицию. Дежурный сержант выяснит, кто она такая и где живёт, и отправит девицу домой или в офис спецслужбы в сопровождении какого-нибудь констебля. Готов спорить на что угодно, что этим констеблем будет волонтёр Станислав, благо ему не нужно платить сверхурочные. Да и что отвечать, если спросят, зачем я её туда притащил? Ещё немного подумал, и решил, что ответ найду.

* * *
        Сержант категорически не захотел возместить мне деньги, что я заплатил извозчику, и перерасход на моём банковском счету немного возрос. Ещё он потребовал объяснить, за что я задержал несовершеннолетнюю бродяжку.
        - Бродяжничество как таковое в городе не запрещено, - назидательно сообщил он.
        - Не похожа она на бродяжку, - ответил я. - Одних висюлек на ней хватит, чтобы пару месяцев снимать жильё и нормально питаться. Хотя бы на серьги гляньте, сержант, и на колечко.
        - Верно, не разглядел, - признал он. - Может, краденые?
        - Тогда есть за что задерживать.
        - Но никто не заявлял о краже драгоценностей. Выходит, не бродяжка. А почему тогда она босая, грязная и в мокром платье?
        - Она из Озёрного Края, - пояснил я. - Там все так ходят. Даже губернатор.
        - Вы клевещете на мою родину! - мрачно произнесла Алла. - Я хочу сделать заявление.
        - Прости, девочка, но полиция клеветниками не занимается, - сказал сержант. - Это сразу гражданский иск в суд подавай.
        - Я не о клевете. Понимаете, в парке разгуливает тигр. Он на меня напал. А ещё там губернатор.
        - Они вдвоём напали? - удивился он.
        - Нет! Только тигр!
        - А розовые слоны поблизости не околачивались? А то у нас слоны - постоянно, а тигр - в первый раз. Может, тебе почудилось? Может, спутала его с кем-нибудь? Стас, там было с кем спутать тигра?
        - Вообще-то да, - неуверенно ответил я. - Там действительно был губернатор.
        - Думаешь, она спутала тигра с губернатором?
        - Не с ним. У него один из телохранителей - чистокровный оборотень.
        - Видел его, - кивнул сержант. - Когда губернатор с сынком базарили с тобой в кабинете капитана, он торчал здесь. С напарником-человеком. Нормальные ребята, как мне показалось. Но оборотень же волк, а не тигр.
        - Парень огромный…
        - Говорю же, видел его.
        - Тогда и в волчьей форме он огромный. Куда больше нормального волка. А она - не местная. К волкам с детства не привычная. Могла и за тигра принять, тем более, в сумерках.
        - Глупости! - возопила Алла. - Как их можно спутать? Волки - серые, а тигры - жёлтые с чёрными полосочками!
        - Вот теперь вижу, как могла спутать, - ухмыльнулся сержант. - Волки, может, все серые, не могу знать, в Приграничье их выбили, ещё когда мой прадед пешком под стол ходил. А оборотни в волчьей форме бывают и белыми, и чёрными, и рыжими. А полоски - тени от веток. Разобрались с тигром?
        - Не знаю, - неуверенно произнесла она.
        - Стас, ты её в парке прихватил? А сам как оказался в парке? Смена твоя кончилась, а свободного времени тебе не положено - ты под административным арестом.
        В ответ я послал наглеца на хрен и уже направился в сторону казармы, но тут девчонка нас удивила.
        - Вы так говорите, будто тигра в парке и быть не могло. Разве вы сегодня не получали сообщение от спецслужбы? Я сама его печатала и отправляла.
        - От спецслужбы? - сержант откуда-то достал с десяток нераспечатанных пакетов, украшенных штампом с короной. - Сейчас посмотрим даты. Так, вот сегодняшнее…
        - Вы что, их даже не вскрываете?
        - А зачем? Там обычно сплошная фигня, на хрен нам не нужная, - он распечатал один из пакетов, водрузил на нос очки, и углубился в чтение. - Из передвижного балагана сбежал дрессированный тигр. Смотритель исчез, клетка распахнута. Ну, что я могу сказать? Зверь, похоже, не голодный, раз смотритель исчез. Но лучше его всё же вернуть обратно или хотя бы пристрелить. Стас, придётся тебе поработать сверхурочно.
        - Я тут при чём? Я охотник на людей, а не на тигров.
        - Человек - самая опасная в природе дичь! - сообщил сержант.
        - Дичь - это то, что ты сейчас сказал.
        - Да не бойся, не один пойдёшь, а с Бобиком.
        - С кем? С собакой?
        - Бери выше! В общем, там разберёшься, чай, не маленький.
        Бобиком, точнее, Бобом, оказался констебль Роберт, оборотень-полукровка. От чистокровных он отличался только причёской - на голове волосы, а не шерсть. У некоторых полукровок плохо получается трансформация, но Боб заверил, что с этим у него нормально, и в волчьей форме нюх у него неплохой, так что если тигр там, он зверя найдёт, но драться с ним не станет, за это ему не платят.
        Сержант выдал Бобу оружие - лук с колчаном и арбалет, предложил и мне, но я отказался - лук у меня свой, а из арбалета я стрелял всего раз десять, и хоть бы раз попал в мишень с пятнадцати шагов. Поехали мы на лошадях конных констеблей. Те пытались их не дать, но Боб предложил любому желающему заменить любого из нас и поохотиться на тигра, и мы сразу получили двух кляч. Запах Боба им не нравился, но они только косились на него, а не впадали в панику, как было бы, перейди он в волчью форму.
        Я подождал, пока он переоденется в шорты и сандалии и пристегнёт полицейскую бляху на нашейный ремешок, и мы поехали ко мне домой за моим оружием. Всадником он оказался получше меня, но мы не собирались участвовать в скачках, так что и моего мастерства хватало. Пока ехали, немногочисленные встречные дамочки не сводили с фигуры оборотня восхищённых взглядов. Потом он держал лошадей, а я цеплял на себя лук, колчан, кинжал и шпагу. Серебряную стрелу оставил в сейфе, не хватало ещё нечаянно напарника пристрелить.
        В темноте Боб видел лучше меня, и тоже в детстве лазил по парку, так что дорогу показывал он. Развалины мостика через ручей он нашёл безошибочно. Года два назад этот мостик снесли, собираясь вот-вот построить новый, да так и не собрались. Теперь даже тропинки, что вели к нему по обоим берегам, заросли кустарником. У моста Боб спешился, разделся и отдал мне поводья своей клячи и одежду с обувью.
        - Отведи лошадей шагов на двадцать, они боятся волков, - распорядился он. - Привяжи их, и возвращайся с оружием, прикроешь меня с этого берега. Я схожу на ту сторону, разнюхаю, что к чему.
        Когда я вернулся с луком в руках, он всё ещё превращался. У Томы это получалось куда быстрее и не с таким трудом. Меняясь, Боб содрогался от боли. Что ж, полукровка - не совсем оборотень.
        - Прикрывай, - рыкнул он, наконец, перекинувшись в волка, и прыгнул в воду.
        До другого берега он добрался быстро и стал обнюхивать заросли. Рявкнул мне «Никого нет!», и полез в кусты. Я, как идиот, стоял с натянутым луком, целясь непонятно куда и непонятно в кого. Когда во тьме затрещали сухие ветки, я навёл стрелу туда, но высунулась не тигриная морда, а волчья. Боб рванул ко мне вплавь.
        - Никого нет. След есть, - отрывисто пролаял он. - Что делаем?
        - Вроде ты командуешь, - напомнил я. - У меня нулевой опыт и в полиции, и в охоте на тигров.
        - Нет! Волк глупый. Перекидываться долго. Решай!
        - След тигриный?
        - Не нюхал тигров. Никогда. Просто след.
        - Пойдем по следу, - решил я. - Только не спеши. Клячи у нас дерьмо, и я такой же всадник.
        - Понял.
        Я побежал к лошадям, отвязал, взгромоздился в седло одной, взял поводья другой. Они нервничали, чуя волка, но подчинились. Я глянул на Боба, стоящего передними лапами в воде. Он тоже смотрел на меня, а его полицейская бляха сверкала в слабом свете ущербной луны. В волчьей форме тоже было заметно, что он полукровка - снова на голове короткие, но волосы, а не шерсть, а хвоста и вовсе нет. Увидев, что я готов, он рванул к тому берегу. Я последовал за ним. Боб бежал шагах в пятнадцати впереди по извилистым аллеям. Когда он пропадал из виду, я звал его, он лаял в ответ, и мы продолжали погоню.
        Парк остался позади, копыта лошадей застучали по мостовой. Люди попались нам навстречу всего раз, небольшая компания, две женщины и двое мужчин, гуляли себе, никого не трогали, и тут волк. Одна из женщин завизжала. Пришлось орать «Спокойно! Полицейская операция!», и только потом ехать дальше. Наконец, Боб остановился перед какой-то калиткой. Лошадей я привязал к забору поодаль от неё и подошёл к Бобу.
        - Перекидываться? - хрипло спросил он.
        - Нет, - решил я и уверенно, как это делают полицейские, постучал дверным молотком.
        Через пару минут окно засветились, потом слегка приотворилось, и оттуда раздался сонный недовольный голос:
        - Кого там демоны принесли?
        - Полиция, констебли Роберт и Станислав, - я представился сам и заодно представил Боба. - Можно нам войти?
        - Полиция? А ордер у вас есть?
        - Был бы у нас ордер, я бы не спрашивал разрешения.
        - Говорите, что два констебля, а я вижу одного. Что-то тут нечисто.
        - Я второй, - прорычал Боб, встав на задние лапы, и упёрся передними в мой локоть.
        - Ах, вот ты какой, второй констебль. Сейчас впущу вас.
        Окно закрылось и погасло, калитка вскоре распахнулась, и мы вошли во двор.
        - Его след, - пролаял мне Боб. - В парке был.
        Когда мы подошли к крыльцу, там уже стояла женщина. Я поздоровался с ней, Боб тоже попытался изобразить приветствие.
        - Что случилось? - обеспокоенно спросила она. - Почему полиция? В чём нас обвиняют?
        - В парке видели опасного зверя, - осторожно сообщил я. - Но свидетель особого доверия не вызывает.
        - Какого зверя? Розового слона? Ваш свидетель - Вадик? Мы его там, в парке видели, но он вроде трезвый был.
        - Вы сегодня днём гуляли в парке? - уточнил я.
        - Да, гуляли. Мы двое, и наша дочь, ей пять лет, она сейчас спит. Только не сегодня это было, а вчера, полночь уже миновала. Мы часто отдыхаем в парке. Разве это преступление?
        - Нет, ни в коем случае. Констебль Роберт взял след, и след привёл сюда. Вы могли что-то видеть.
        - Так что хоть за зверя там видели? - спросил мужчина. - Не слона же?
        - Нет, не слона. Где именно вы отдыхали?
        - На полянке возле места, где когда-то был мостик.
        - Ясно. А вы не видели в тех краях девушку со светлыми волосами, худую, ростом на полголовы ниже вашей супруги? Выглядит очень молодо.
        - Никого похожего мы не видели, - скороговоркой произнесла женщина, отводя взгляд, а мужчина стал внимательно рассматривать звёздное небо.
        Мы с Бобом переглянулись. Я слегка улыбнулся, он слегка оскалился. Они врут, но почему? Что они там такого натворили? В голову пришла дурацкая мысль, что кто-то из них оборотень, но превращается не в волка, а в тигра. Глупость, конечно, но а вдруг?
        Распахнулось ещё одно окно, и детский голос громко завопил:
        - Дядя полицейский, я её видела! Лучше, чем сейчас вижу вас! Она такая смешная!
        Это уж точно. Смешная. Как спецслужба Империи. Обхохочешься. Но говорить этого вслух я не стал. А малышка тем временем вылезла в окно и подбежала к нам. На всякий случай я отдал ей честь по всем правилам полицейского устава, а Боб приветственно рыкнул.
        - Дядя полицейский, а ваш напарник волк или оборотень? - спросила она меня.
        - Догадайся, - предложил ей Боб.
        - Дядя оборотень, а можно вас погладить?
        - Нет, - рявкнул оборотень.
        - Можно, - процедил я сквозь зубы. - Дядя оборотень обожает, когда его гладят маленькие девочки. Он просто устал и забыл об этом. Сейчас он ляжет, чтобы тебе было удобнее. А ты, пока гладишь волка, рассказывай мне о блондинке.
        - Она стояла там, где должен быть мостик, и говорила слова, за которые мама даёт мне по губам. В руке у неё был листок бумаги, но не из тетрадки, а цветной. Дядя полицейский, вы не знаете, что там было написано?
        - Там была нарисована карта парка. Не того, что есть сейчас, а того, что был раньше.
        - Поняла, поняла! На карте мостик был, а на самом деле его не было!
        - Молодец! Продолжай.
        - Она разулась, взяла туфельки в руку, и пошла через ручеёк вброд. Мой дружок сказал ей «Привет!», а она упала, вскочила уже без туфелек в руке, и побежала назад. Она кричала «Помогите!», я её позвала, а она опять упала, поднялась, вылезла на берег, опять упала, вскочила и убежала. Всё, больше я её не видела.
        - Кто такой дружок?
        - Дружок, он дружок и есть, - пояснила малышка, продолжая гладить Боба.
        - Это такая плюшевая игрушка, - обречённо буркнул её отец.
        - Тигр?
        - Нет, почему тигр? Жираф.
        - Так, хватит гладить оборотня, а то он станет совсем балованным и непослушным. Покажи нам, пожалуйста, своего дружка.
        - Сейчас, дядя полицейский! - малышка умчалась со скоростью молнии.
        - Констебль, мы готовы выплатить той девушке возмещение её потерь, - неуверенно предложил мужчина.
        - Нас это не касается, - отмахнулся я.
        - Не врать полиции! - рявкнул Боб, вскочив на лапы. - Никогда!
        - Простите нас, мы перепугались.
        - Всё, забыли, - сказал я. - Многие боятся полиции. Бывает. Но больше так не делайте.
        А малышка уже вынесла во двор своего большого плюшевого жирафа. Был он жёлтым или оранжевым, в лунном свете не разобрать, и с коричневыми пятнами. Как я ни смотрел, никаких полос на нём не увидел.
        - Вот мой дружок, - сказала она. - Вам нравится?
        - Красивый, - рыкнул Боб.
        - Настоящий тигр, - подвёл итог я. - Ты не поверишь, но мы глухой ночью искали именно его. И вот, нашли. А теперь позвольте откланяться.

* * *
        Заснув в седле, я едва не грохнулся на землю возле полицейской конюшни. Ночью там никого не было, так что пришлось самому ставить лошадей в стойла, рассёдлывать и снимать уздечки. Заметьте, впервые в жизни. Но они вели себя спокойно, и у меня получилось. Оставалось только подняться на второй этаж, в казарму, и лечь спать. Помыться тоже не помешало бы, но на это сил уже не оставалось, так что душ - утром. Так бы всё и было, если бы не дежурный сержант. Другой, не тот, что отправил на задание нас с Бобом.
        - Стас, срочно к капитану, - пробурчал он.
        - Капитан здесь? В такое время? - удивился я.
        - Тигра ловит, - пояснил сержант. - В смысле, хочет, чтобы его кто-нибудь поймал. Иди, начальство ждать не любит.
        Кроме капитана, в кабинете присутствовали двое из спецслужбы - Вася и Алла. Аллу вымыли и подыскали ей какие-то стоптанные тапки, побывавшие на ногах не меньше сотни женщин-заключённых, а Вася как выглядел деревенским дурачком, так и продолжал выглядеть. Все трое склонились над картой, капитан что-то рассказывал, остальные слушали.
        - Стас, скажи мне, что вы с Бобиком нашли и прикончили тигра, - хрипло попросил капитан.
        - Нашли, - сказал я. - Это оказался игрушечный жираф. Какая-то дура где-то услышала, что тигр сбежал, и с тех пор под каждым кустом его видит.
        - Сам дурак, - обиделась Алла.
        - Капитан, рапорт я представлю завтра. Сейчас мне его не напечатать - валюсь с ног, так спать хочу.
        - В задницу рапорты, - отмахнулся капитан. - Значит, в парке тигра не было?
        - Там, где она его видела - не было. Кошачий след любой оборотень взял бы запросто.
        - Капитан, вы отвергли моё требование уволить оборотня! - взвился Вася. - А если Вервольф нападёт, а ваш оборотень - их агент?
        Они начали яростно спорить, должна ли городская полиция помогать на поле боя имперской армии, почему за неделю в двух городских газетах лишь раз упомянули Императора, причём назвав его идиотом, и на тому подобные интересные темы. Я решил, что они прекрасно обойдутся без меня, и постарался тихонько ускользнуть. И снова не повезло.
        - Стас! - позвала меня Алла. - Можно, я буду называть вас Стасом?
        - Нельзя, - ответил я. - Это установит между нами близкие отношения, а ты несовершеннолетняя и любовница Васи.
        - Я ему не любовница!
        - Всё равно нельзя.
        Вася и капитан прервали спор и с интересом смотрели на нас. Я уже понял, что так просто уйти мне не дадут.
        - Хорошо, Станислав, я принимаю ваше решение. У меня к вам ещё одна просьба. Вы идёте спать. Можно, я пойду с вами?
        Вася вдруг закашлялся, а капитан напомнил, что она - несовершеннолетняя.
        - Подрасти сначала, - предложил я. - Тогда и обсудим это дело. Может быть.
        - В женской казарме никого нет, а мне страшно одной! Всё время кажется, что ко мне крадётся не то тигр, не то волк!
        - Ты узнала, что сбежал тигр, и теперь боишься волков?
        - Да!
        - Тогда посиди здесь. Вася всех хищников разгонит. Расскажет им об Императоре, и они от скуки побегут вешаться.
        Может, она и несовершеннолетняя, но переспать со мной рвётся, как взрослая. Да только ничего у неё не выйдет - я так устал, что женщины меня сейчас не интересовали вообще. Тем более, Алла мне совсем не нравилась. Но интересно, предложи провести со мной ночь в не эта нескладная малолетка из Озёрного Края, а красавица Тома, я бы тоже её отверг, ссылаясь на усталость?
        - Стас, хватит издеваться над девчонкой, - умоляюще заговорил капитан. - Пойми, мне больше некого послать на поиски. Все мои люди прочёсывают парк. Им помогают имперские гвардейцы. А ты, я так понял, с Бобиком прекрасно сработался. Попробуйте проследить тигра от клетки, он оттуда сбежал. Это совсем недалеко, всего пядь от городской черты. Вот, глянь на карте.
        Глянул - действительно, рядом. Балаганы, ярмарки, скачки, спортивные матчи и всё такое частенько проводят за городом. Там и места больше, и на технику безопасности можно хрен забить. А потом тигры удирают, потому что или клетка у них фуфло, или смотритель разгильдяй.
        - Да, недалеко, - согласился я с капитаном. - Но уже не город. Какое до всего этого дело городской полиции?
        - Вот же! Всего день у нас проработал, а уже отнекивается, мол, не наша юрисдикция! А если этот драный кошак в город побежал, нам тоже не обращать внимания?
        - Да ловите его, сколько хотите! Без оборотня-ищейки вроде Боба не обойтись, но я-то вам зачем? Отзовите людей из парка, и все дела.
        - С чего ты взял, что они до сих пор там? Кто-то тайком вернулся к жене, кто-то к любовнице, раз жена думает, что он на задание, а кто-то и в бордель, кабачок или казино!
        Для полного счастья только его жалоб мне и не хватало. Если его люди забили хрен на его приказы - кто ему виноват? Да и не все полицейские разбрелись по кабачкам и борделям, я это знал точно.
        - У входа сидит сержант, - напомнил я. - Он вполне может пойти с Бобом. А ещё есть вы. Или вы не полицейский?
        - Простите, что лезу без спросу, - в кабинет вошёл сержант. - Дело в том, что никто не сможет пойти с Бобиком, Потому что Бобик никуда сейчас не пойдёт, кто бы ему ни приказал. На хрен пошлёт, и всё. Даже вас, капитан.
        - Я вправе приказать ему именем Императора, - заявил Вася.
        - Ты не сможешь, - предсказал я. - Ты боишься оборотней.
        - И даже если сможешь, это ничего не даст, - сказал сержант. - Бобик пошлёт и тебя, и Императора.
        - Я не позволю! - Вася вскочил на ноги, явно намереваясь напасть на сержанта.
        - В лоб получишь, - предупредил тот.
        - Только попробуй!
        Сержант попробовал. Получилось у него совсем неплохо.
        - Алла, приведи в чувство своего любовника, - распорядился капитан.
        - Он мне не любовник!
        - Всё равно приведи сопляка в чувство.
        - Он вам очень нужен в сознании? - удивился я.
        Вася застонал, открыл глаза и злобно уставился на меня. Сержант пожал плечами и вернулся на свой пост. Я попытался уйти спать, но мне опять не дали.
        - Стас, сержант прав. Бобик сейчас пошлёт любого. Его смена кончилась. Любого, кроме тебя. Ты - его напарник. Вы вместе охотились на тигра.
        - Я с ним работал всего пару часов!
        - Неважно. Я хорошо знаю этого волчару!
        - Нет, важно! - крикнул издали сержант. - Бобика никто не уговорит, и Стас - тоже. Поищите другого оборотня.
        - Где мне его искать, разорви вас всех демоны? - вскричал капитан.
        - В городе едва не каждый десятый - оборотень или полукровка, - подсказал Вася.
        - И толку мне с того? Надо, чтобы он тигра вынюхал, а не чтобы я посмотрел, как он перекидывается в волка и обратно. Мне неинтересно! Я тысячи раз такое видал!
        - Разве не каждый волк умеет идти по следу?
        - Нет.
        - Почему?
        - Позвать сержанта, чтобы он тебе всё до конца объяснил?
        - Вы все непрерывно глумитесь над спецслужбой! И даже над Императором! Вы предатели!
        - Капитан, можно дать ему в лоб? - попросил я.
        - Нельзя, - с сожалением ответил капитан. - Но можешь трахнуть его несовершеннолетнюю любовницу.
        - Сколько раз мне повторять, что я ему не любовница! - взвизгнула Алла.
        - Заодно заткни ей рот.
        - Чем?
        - Сам придумай. Когда я был в твоём возрасте, женские рты затыкали невинным поцелуем. Сейчас всё стало куда более бесстыдным, но кто я такой, чтобы препятствовать?
        - Губернатор! - вдруг вспомнил я.
        - Нет, Стас, я не губернатор и уже никогда им не стану.
        - Капитан, вы искали оборотня, что может идти по следу.
        - Губернатор - оборотень?
        - Не он сам. Один из его телохранителей. Чистокровный.
        - Точно. Он тогда выследил похитителя до того места, где мы его упустили. Хорошая идея, Стас.
        - Дурацкая идея, - оценил Вася. - Губернатор, едва узнав о пропаже тигра, отбыл в столицу.
        - В мокрых штанишках, - закончил за него капитан.
        - После того, что я слышал здесь поток публичных оскорблений в адрес самого Императора…
        - Какой такой поток? Его всего раз идиотом назвали. Если он почему-то не считает себя идиотом, может подать на газету в суд.
        Алла вдруг вскочила, подбежала к Васе и что-то зашептала ему на ухо. Старший агент молча кивал, а его губы растягивались в торжествующую улыбку. Дослушав, он вскочил, сказал капитану, что оборотень сейчас будет, причём такой, какой нужно, и побежал на конюшню. Я пошёл в казарму, Алла увязалась за мной.
        - Тебе чего? - на ходу поинтересовался я.
        - Боюсь, - призналась она. - Где-то поблизости бродит тигр, а сюда вот-вот придёт волк-оборотень. Вы здесь к ним привыкли, а у нас ими детей пугают.
        - Вот дети и вырастают ненормальными, - буркнул я и заперся в душевой.
        Лечь в кровать не решился, был уверен, что эти дитя полезет под то же одеяло. Да и помыться всё равно надо было, не сейчас, так утром обязательно. Она что-то мне рассказывала через закрытую дверь, а я её спросил, не страшно ли ей одной в казарме. В любой момент может прийти серенький волчок и укусить за бочок.
        - А куда мне пойти? - безнадёжно спросила Алла. - Капитан старенький, защитить меня от оборотня не сможет. А вы, Станислав, их запросто, даже пограничника Тома… Ой, там кто-то пришёл! Наверняка оборотень! А-а!
        Я перекрыл воду, наскоро вытерся, одел пахнущий конским потом мундир и покинул безопасное убежище душевой. Из кабинета капитана доносились возбуждённые голоса, но там явно никто никого не пожирал. Оставаться здесь наедине с этой ненормальной не хотелось, и я вернулся к капитану. Алла неотступно шла следом.
        - Уже трахнул? - спросил меня капитан.
        - Восемь раз, - буркнул я в ответ. - Видите, больше не визжит.
        - Хорошо, что ты спать не лёг.
        - Что же в этом хорошего?
        Капитан кивнул Васе, тот протянул мне листок бумаги. На нём готическими буквами было написано «Да, я умею быть ищейкой, но охотиться на тигра пойду только в паре с констеблем-волонтёром Станиславом, который должен сей же час явиться ко мне сюда». Языки Империи и Вервольфа если и не одинаковые, то очень похожие, мы друг друга понимаем без труда, но вы бы видели их алфавит! Это же просто кошмар какой-то.
        - Что это за хренотень? - мрачно поинтересовался я.
        - Это записка от оборотня, - пояснил Вася. - Я хотел привести его сюда, но он, сам видишь, отказался. Так что придётся тебе к нему пойти.
        - Куда?
        - В записке написано.
        - Не вижу.
        - Плохо смотришь. Написано.
        - Покажи, где именно, - я сунул бумагу ему в лицо.
        - Я тебе не секретарша. Сам читай. Там это есть.
        - Оставь в покое сопляка, - попросил капитан. - Он не умеет читать готическое письмо. А спецслужба якобы ведёт разведку в Вервольфе. Чудесно её ведёт, готов поспорить.
        - Почему вы называете Василия сопляком? - взвилась Алла.
        - Вася, быстренько объясни своей любовнице, почему ты сопляк, и отведи меня к оборотню, - попросил я.

* * *
        На улицах ночного города стук копыт наших лошадей звучал на редкость зловеще. Из-за громкого эха казалось, что за нами гонится по меньшей мере эскадрон. Вася постоянно оглядывался, не скрывая страха. Я боялся, что он шмякнется с лошади, но нет - в седле он держался великолепно, куда лучше меня, ещё и вёл в поводу лошадь для оборотня. Как он сказал, во всём Степном Поясе дети начинают раньше ездить на пони, чем ходить. Что ж, хоть что-то умеет делать, это радует.
        Оборотень, как оказалось, жил в гостинице «Интурист», самой дорогой в городе. В каком номере, Вася не знал, сказал, что это знает портье. Я отдал Васе поводья своей лошади и спешился. Я зашагал ко входу, он, оставшись с тремя поводьями в руках, кричал мне вслед, что подождёт здесь. Дверь была заперта, я постучал, и мне открыл Павлик, здешний вышибала, огромный детина, запросто способный проломить кулаком каменную стену. Головой, кстати, тоже способный. Пару раз видел в его исполнении и то, и другое.
        - А, Стас! - узнал он меня. - Заходи. Какие демоны принесли тебя к нам? И почему ты в полицейской форме? Под прикрытием работаешь, да?
        - Нет, в самом деле заставили поработать на мусарню. Там одного типа выследить надо, а некому. У вас тут один оборотень поселился, он мне нужен срочно.
        - Зачем он тебе? У мусоров же Бобик есть. А оборотень у нас найдётся, да. И не один, а штук тридцать, если полукровок не считать. Тебе любой подойдёт?
        - Мне нужен тот, с кем переписывался агент спецслужбы Василий.
        - Васька не агент, а старший агент. А ещё он болван.
        - Я заметил. Так с кем он переписывался?
        Павлик подошёл к портье, спящему за своим столом, и гаркнул ему в ухо:
        - Придурок Васька переписывался с триста седьмым? Га?
        - Иди на хрен, - безразлично откликнулся портье и снова уснул.
        - Точно с триста седьмым, - уверенно заявил Павлик. - Это на третьем этаже. По лестнице доберёшься? А то лифт по ночам не работает. Только оружие оставь здесь. Против оборотня оно всё равно не поможет, это же не серебро. Будешь уходить - заберёшь у портье.
        Третий этаж - совсем не высоко, я быстро поднялся и уже собрался постучать в дверь триста седьмого номера, но она распахнулась раньше, и по моим глазам, приспособившимся к тусклому ночному освещению коридора, ударил яркий свет. Несколько факелов, десятка два свечей - зачем? На пороге стояла женщина-оборотень, явно не чистокровная, судя по длинным чёрным волосам. И явно нечасто принимающая волчью форму: серьги в ушах, накрашенные ногти и губная помада - этого всего на волчицах никто не видел.
        Она стояла, плотно сжав губы, и рассматривала меня сквозь тёмные очки. Я не понимал, зачем нужно зажигать столько свечей, а потом защищать от них глаза, но женщины, даже оборотни - создания непредсказуемые. Я тоже её рассмотрел, глаза уже привыкли к свету. В лице что-то волчье, как и у всех оборотней, очки и длинные волосы этого ничуть не скрывают. Прекрасную фигуру облегает легкомысленный халатик, едва доходящий до середины бёдер, но запахнутый на груди. К такому наряду отлично бы подошли открытые туфли на высоких каблуках, но она обулась в мокасины. Совсем не похожа на Тому, и всё же…
        - Тома, - произнёс я и улыбнулся.
        Она расхохоталась и тряхнула головой, чёрный парик улетел куда-то назад, и мы вошли в комнату. Она снова повернулась ко мне. Здорово захотелось запустить пальцы в шерсть на её голове, я так и сделал. Она слегка приоткрыла рот, явно напрашивался поцелуй…
        - Погоди, Стасик, - остановила она меня. - Я должна предупредить. Это важно. Нет-нет, ничего плохого, но ты сядь, на всякий случай.
        - Если сейчас сяду, тут же усну. Я лучше пока постою, ладно?
        - Как хочешь, дорогой. Мне показалось, что ты собрался меня поцеловать.
        - Собрался. Это неправильно?
        - Это правильно, и даже очень. Меня до сих пор в жар бросает, когда я вспоминаю, как ты поцеловал одну волчицу в нос. Но запомни - при поцелуях твой язык никогда не должен попадать на мои острые зубки, а то мой дорогой Стасик станет безъязыким. Понятно? И раз уж зашла речь о моих зубах, ни о каком оральном сексе даже не мечтай.
        - И каким станет твой дорогой Стасик, если всё же в порыве страсти об этом забудет?
        - Неинтересным. Кстати, у меня течка, ты не забыл?
        - Тома, у меня был очень тяжёлый день, и я не уверен…
        - Ты пахнешь какой-то девкой. Не местной. Но ты её не это. Ещё от тебя пахнет лошадью. Нет, двумя разными лошадьми. Ты умеешь ездить верхом?
        - Как выяснилось, да.
        Наконец, мы поцеловались, никто не пострадал, и Тома сказала, что могу я или нет, неважно, а она должна быть готова, стало быть, ей нужно убрать с себя все эльфийские штучки. Я вздрогнул, когда она, совершенно спокойная, выдрала серьги из ушей и куда-то их отшвырнула. Несколько капель крови упало ей на плечи, ещё немного осталось на ушах. Но через полминуты не было и следа ни дырочек, ни разрывов.
        - Слизни, если хочешь, - предложила она. - А то пропадёт.
        Она вполне могла снять серьги так, как это обычно и делается, рвать мочки было совсем необязательно. Она хочет, чтобы я попробовал её кровь? Никто не говорил, что кровь оборотней ядовита. Наоборот, в ней куда меньше всякой вызывающей болезни гадости, чем у людей. Людские хвори не берут волков, а волчьи - людей. Перекидываясь, оборотни избавляются почти от любой болезни. Я слыхал, что некоторые хирурги рекомендуют для переливания именно их кровь. Хотя и особой пользы в ней тоже нет, иначе бы здешние оборотни ею торговали и богатели. Но сейчас продать кровь они могут только донорскому пункту при городской больнице.
        - Ну, и как я тебе на вкус? - ухмыляясь, поинтересовалась она, когда закончил наводить на ней чистоту.
        - Был бы я вампиром, я бы оценил куда профессиональнее.
        - Не надо быть вампиром, оставайся эльфом. Я уже почти готова, осталась сущая мелочь.
        Тома, не раздеваясь и не становясь на четвереньки, плавно перетекла в волчью форму, облизнулась, пару раз тряхнула передними лапами, и вновь стала выглядеть по-человечески. Вокруг валялись кусочки лака для ногтей, похожие на лепестки цветов.
        - А помада куда делась? - поинтересовался я.
        - Я её съела. От неё желудок не портится. Если, конечно, не перебирать. Я тебе нравлюсь без косметики и побрякушек эльфов?
        - Нравишься, - я уже почти засыпал стоя, ляпал в ответ что попало, не думая.
        - Мне приятно, - Тома улыбнулась, показав острые зубы. - А почему ты меня так долго не узнавал? Я почти обиделась.
        - Из-за лака на ногтях, - я погладил её пальчики. - Его в прошлый раз не было.
        - Из-за лака? - удивилась она. - И поэтому ты не готов к случке?
        - Нет. Я же говорю тебе - очень устал, а ты меня не слушаешь.
        - Тогда ляг, поспи. Этот ваш ненормальный тигр прекрасно подождёт до утра. Ты же не собираешься выслеживать его ночью? Если хочешь, я тебе и колыбельную спою. Но сначала ещё один поцелуй на ночь.
        Второй поцелуй был куда более страстным. Я прижал Тому к себе так, что у неё аж рёбра слегка затрещали, оборотням это не страшно. Её объятия тоже были крепкими, но она сжимала меня не в полную силу. Не прерывая поцелуя, Тома сбросила халатик и мокасины, а тёмные очки сами собой куда-то исчезли. Моя одежда с обувью каким-то загадочным образом тоже оказались разбросанными по полу. Я подхватил её на руки и отнёс на огромную гостиничную кровать, уложил и прилёг рядом. Наверно, надо было потушить факелы и свечи, но мы этого вовремя не сделали, а теперь вставать ради такой мелочи никому не хотелось.
        - И почему же ты не спишь? - шёпотом спросила Тома, слегка прижимаясь ко мне.
        - Попробуй ещё засни рядом с такой, как ты.
        - Правду говорят - эльфы все сумасшедшие. И не спишь, и ничего другого тоже не делаешь.
        - Помнится, когда мы познакомились, ты тоже странно себя вела.
        - Я тогда была пограничником при исполнении, забыл? Течка тут ничего не меняет, служба есть служба. Да и не собиралась я с каким-то там приблудным эльфом… Но пока мы шли, ты так чудесно гладил волчицу… Вот я и собралась. И всё сработало, как надо.
        - Что сработало?
        - Женщина во время течки излучает особый зов. Или ко всем мужчинам, или к одному, к тому, кто нравится. Ты разве не знал?
        - Нет. Откуда? У нас тут почти нет женщин твоей расы, даже полукровок. Зато мужчин полно.
        - Да, я знаю. Да и всё равно мой зов не работает.
        - А как он должен работать?
        - Возбуждать партнёра, конечно. Зачем же он ещё?
        Но оказалось, что зов всё-таки работал. Не так мощно, как хотелось Томе, но всё же работал.
        Глава 3
        По собственным ощущениям я поспал минуты две, самое большее три, но Тома сказала, что на самом деле прошло полтора часа. А она, пока я смотрел сны, постирала и выгладила мой мундир, а заодно накрыла роскошный завтрак на двоих. Когда я восхитился её умениями домохозяйки, она очень долго смеялась. Оказалось, на самом деле стирала, гладила и готовила гостиничная прислуга, а сама она умеет только заваривать чай и жарить яичницу. Что ж, идеальных женщин не бывает. Я в ответ похвастался, что умею жарить не только яичницу, а ещё и шашлык, но оказалось, что Тома предпочитает есть мясо сырым. Она здорово повеселилась, заметив, насколько я ошарашен.
        - Тебе удивительно к лицу улыбка и смех, - сказал я, чтобы её отвлечь.
        - Спасибо. После такого комплимента не помешало бы продолжение, но у нас мало времени. Надо вынюхивать этого вашего тигра, мне за него неплохо заплатили. Деньги нужны даже волчицам. Этот отель очень дорогой, знаешь ли.
        - Так поживи у меня. Дом один хрен стоит пустой. Кстати, ты надолго приехала?
        - Виза у меня на три месяца. Потом нужно будет продлевать.
        - Не понял. Ты же служишь в пограничной страже.
        - Я со вчерашнего дня в отпуске. Бессрочном и без содержания. Нарушила устав. Должна была отправить того малолетнего придурка в тюрьму, у нас она называется изолятором временного содержания. Или убить придурка, так, чтобы ты не видел. Ты нашу разведку не интересуешь, а вот он интересует, и даже очень. Но я не люблю убивать детей, даже если это дети эльфов.
        - Да чем он такой особенный?
        - Эльфам этого знать не обязательно. Даже тебе, Стас. Прости.
        Мы допили чай и пошли на выход. Тома в своём крохотном раздельном чёрном купальнике и мокасинах выглядела потрясающе, я ещё раз пожалел, что времени мало. Павлика не было видно, а портье принял у неё чек на какой-то банк из Вервольфа в уплату за номер и распоряжение доставить багаж вечером по моему адресу. Адрес она уже разузнала. Он собирался туда же отправить и моё оружие, я чуть ли не с боем его отобрал.
        Едва я вышел на улицу, как сразу принял на себя поток проклятий и самой низкопробной ругани от Васи. Ему надоело стоять с тремя лошадьми возле входа в отель, он замёрз, проголодался, мучается жаждой и хочет в туалет. Я ему ответил, что уроженец Степного Пояса должен переносить все неприятности от лошадей стойко и терпеливо, и не грузить ими окружающих.
        - Всё бы ничего, - продолжал возмущаться Вася. - Но этот жуткий вой и рычание… Это просто ужасно! Павел сказал мне, что такие звуки издают оборотни при оргазме. Я так понял, это ты с ней?
        - Не лезь не в свои дела, - посоветовал я. - Тебя это не касается, будь ты хоть сто раз агентом спецслужбы.
        - Но это уже второй оборотень женского пола, с которым ты за последние дни…
        - Кто первая? - прорычала Тома. - Кто?
        Я никогда не видел такого жуткого оскала ни у человека, ни у оборотня в человечьей форме. Лошади рванулись прочь, перепуганный донельзя Вася с огромным трудом их удержал. Но злоба адресовалась не ему и не лошадям, а лично мне. Я попытался взять её за плечо, но она ударом сбила мою руку и схватила меня за мундир, притянув к себе. Острые зубы оказались очень близко к моему горлу.
        - Кто? - повторила она, теперь уже даже не рычала, а ревела. - Кто? С кем у тебя была случка?
        Я сбил её захват и сделал шаг назад, разорвав дистанцию. Чесались руки дать по морде Ваське, за наглую клевету. Остановило только то, что Тома решит - это полное признание. И атакует. Наверно, я сильнее неё, пока она в человечьей форме, но драться совершенно не хотелось.
        - Я правду говорю! - торжествующе заорал Вася. - Первая была пограничник Тамара! Что, скажешь «нет»? Ты предпочитаешь спать с нелюдями! Извращенец, зоофил!
        - С Тамарой - пусть сколько хочет, я не против, - Тома мило ему улыбнулась, вновь принимая если не безобидный, то более-менее безопасный вид. - Стас, милый, я немножко взревновала. Ты меня простишь?
        - Прощу. Поехали, тигр уже заждался.
        Когда она подошла к лошадям, они забеспокоились, но она что-то шепнула одной из них прямо в ухо, и та застыла, позволяя спокойно взобраться в седло. Наверно, убедила перепуганную кобылу, что если волчица в седле, то наверняка её не сожрёт. И мы все поехали. Сначала - в банк, там Тома проверила, переведены ли спецслужбой деньги на её счёт. Вася ужасно возмутился таким недоверием к своей честности, а она вежливо попросила его заткнуться. Как ни странно, он послушался. Я было подумал, что теперь мы уж точно отправимся за тигром, но не тут-то было.
        - Стас, ты действительно собираешься охотиться на этих лошадях? - скептически поинтересовалась Тома.
        - А что тебе в них не нравится?
        - Я пытаюсь уговорить свою клячу перейти хотя бы на рысь, но у неё не получается. И твоя вряд ли способна на такой подвиг. Погоню за тигром шагом не ведут.
        - А ты опытный охотник? - вмешался Вася. - На опасных зверей охотилась?
        - Да, на эльфов, - ответила Тома. - Они самые опасные звери в этих краях.
        - Эльфов не существует. Это вымышленные сказочные существа.
        - Тем труднее на них охотиться.
        - Так что насчёт лошадей? - напомнил я. - Если не годятся полицейские, то какие нам нужны?
        - Охотничьи. Которые быстро скачут и не боятся крупных хищников. Эти даже от меня шарахаются, хоть я и в человечьей форме. Что же с ними будет, когда тигр появится?
        - Если в Приграничье где-то и есть такие лошади, то пока мы их найдём, тигр сдохнет от старости.
        - Ладно. Тогда так. Неподалёку отсюда стоит имперская кавалерийская дивизия. Их готовят воевать с Вервольфом, стало быть, лошади натренированы не обращать внимания на волков.
        Вася чуть из седла не выпал. Похоже, эта воинская часть - нечто секретное. Я, например, никогда о ней не слышал, но я такими вещами и не интересуюсь. Оборотни о ней, конечно же, знают, иначе их разведка даром ест свой хлеб, или что там они едят. А вот наша спецслужба вполне может ничего не знать о войсках Вервольфа у границы, если там все похожи на Васю.
        - Я не могу вас туда проводить, - запинаясь, выдавил из себя он. - Их расположение абсолютно секретно. Иностранцам туда и близко подходить запрещено.
        - Давай тогда так, - предложил я. - Мы не спеша едем по этой улочке, она выводит нас за городскую черту. Там, если мне память не изменяет, пустырь, а дальше - лесок. Ты, Вася, тем временем тайно съездишь к секретным кавалеристам, и приведёшь оттуда полдесятка бойцов на тренированных секретных лошадях, и ещё две секретных лошади запасных, мне и ей. Встречаемся на пустыре.
        - Пустырь? Лесок? Кавалеристы? - растерянно заморгал Вася. - Как я всё это найду?
        - Что ж, от имперской спецслужбы имперская армия спряталась надёжно. Тогда поехали в полицию. Зачастил я к ним в последнее время, ох, не кончится это добром!
        Дежурный сержант, глядя на Тому, восхищённо цокнул языком, и только после этого спросил, почему мы до сих пор не ловим тигра. Выслушав мои объяснения, он сказал, что пошлёт с нами одного парня, хорошо знающего пригороды, но это всё зря, потому что и военные эти ни к демону не годятся, и лошади у них такие же. И вообще, Бобик заступил на смену, можно было бы послать его, но раз спецслужба уже наняла опытного иностранного специалиста, полиция вмешиваться не станет. Одного констебля-волонтёра вполне достаточно.
        «Один парень» с Васей отправились к имперским солдатам, а мы с Томой немного посидели в кафе, съели там пару больших порций мороженого, и поехали на пустырь. Минут через десять примчались кавалеристы, вёл их пожилой офицер в форме полковника, рядом с ним на военной лошади гарцевал Вася. Полковник кипел от возмущения, и сразу же потребовал объяснений от меня. Похоже, Вася запугал там всех своими корочками, но толком рассказать ничего не смог.
        - Этот сопляк сказал, что начинается охота на Льва, - прошипел полковник. - А Лев - это я!
        - Мы собираемся охотиться на тигра, - возразил я. - На Льва будет охотиться только Василий.
        - Ладно, - отмахнулся с досадой Лев. - Куда нам ехать?
        - Пока никуда, - остановила его Тома. - Я хочу кое-что проверить здесь. Точнее, кое-кого.
        - Что ты собралась у меня проверять? - слова «нелюдь» он не произнёс, но оно явно подразумевалось.
        - Маленькая, очень маленькая проверка, - последнее слово она прорычала.
        Моя лошадь дёрнулась, и я едва не полетел на землю. Вася своего боевого коня мгновенно успокоил, тот сделал всего пару шагов в сторону. Полковник своего тоже удержал. Остальные кавалеристы стояли поодаль, так что их лошади только слегка вздрогнули. Я уже понял, что хочет проверить Тома, и даже не сомневался в результатах проверки. Быстро определил, откуда ветер, и отъехал шагов на пятнадцать в ту сторону.
        Тома спешилась, отдала поводья Васе и сказала, чтобы он присоединился ко мне. Кавалеристы, ухмыляясь, смотрели, как она снимает сперва мокасины, потом лиф купальника, и в конце - плавки. На лицах воинов Империи появилось сальное выражение, и я отлично понимал, чего им хочется, потому что и сам испытывал примерно то же самое. Только полковник, брезгливо поджав губы, смотрел на неё с нескрываемым отвращением. А Вася вообще отвернулся.
        В гостинице она как бы перетекала из одной формы в другую, но сейчас всё выглядело куда мучительнее, я даже слышал, как потрескивают суставы, перестраиваясь из человеческой фигуры в волчью. Лицо вытягивалось вперёд, тело покрывалось шерстью, наверно, ещё что-то менялось. Вскоре вместо девушки мы увидели волчицу, стоящую на задних лапах. Впрочем, она тут же стала на все четыре. Не рычала, не выла, не скалилась, даже не смотрела на них, но лошади кавалеристов вдруг дико заржали, встали на дыбы, а потом куда-то умчались.
        Полковник удержался в седле, остальные - нет. На земле лежали пять стонущих тел, вокруг одного из них растекалась лужа крови, другой баюкал сломанную руку, остальных я рассматривать не стал. Когда подъехал к Томе, она уже в человечьей форме надевала плавки. Вася тоже к нам подъехал, ведя её лошадь в поводу.
        - Откуда родом эти доблестные защитники Империи? - спросил я у него.
        - Это секретная информация, - отбарабанил в ответ Вася.
        - Из провинции Магнитно-Аномальная Зона, - рявкнул полковник издали. - А что?
        - У вас же там полно волков. Что ж вы своих лошадей не натаскали?
        - У нас там нет ни одного волка! И вообще, это не твоё дело!
        - Согласен. Всего вам хорошего!
        Тома уже полностью оделась и залезла в седло. Мы потихоньку поехали к балагану, откуда удрал тигр. Вася на боевом коне легко за нами успевал.
        - Эти красавцы собираются воевать с Вервольфом? - тихо спросила Тома.
        - Где-то тут стоит и пехотная бригада, - жизнерадостно ответил я.
        - А ты уверен, что они подготовлены лучше конников?
        - Тома, я не министр обороны. У него свои дела, у меня - свои, не менее важные.
        - И какие же у тебя? - улыбнулась она.
        - Понимаешь, я вроде чувствую какой-то непонятный зов от одной моей знакомой. Теряюсь в догадках, что бы это значило?

* * *
        Балаган ещё не работал, запертые решётчатые ворота охранял сторож, и так просто войти нам не удалось. На мою бляху с номером тринадцать он сказал, что мы за городом, и здесь городская полиция - обычные подданные Императора. А когда Вася показал корочки спецслужбы, заявил, что Вася - сопляк, и за одно это его нельзя впускать без взрослых. Сторож развлекался, я тоже решил развлечься. Сперва спешился, потом спросил, за сколько он нас впустит, немного поторговался, и сквозь решётку протянул ему монету, которую позаимствовал у Васи.
        Когда бравый привратник попытался у меня её взять, я схватил его за руку и дёрнул на себя. Бедняга вмазался лбом в прутья, я второй рукой обшарил его карманы, нашёл там ключ и передал его Васе. Тот отпер ворота, распахнул створки, и мы степенно въехали внутрь. На вопли сторожа прибежал балаганщик и спросил, по закону ли мы действуем.
        - Несомненно, - успокоил его я. - Спецслужба проводит операцию по захвату стратегического объекта. Руководитель операции - старший агент спецслужбы Василий, вот он, прошу любить и жаловать.
        - А какая цель операции? - робко поинтересовался балаганщик.
        - Отлов или отстрел тигров.
        - А! Это вы! - его лицо просветлело, и вопрос с законностью оказался навсегда закрыт. - Давайте, я вам покажу, где та клетка. Тут недалеко.
        Пока мы добирались до клетки, Вася непрерывно ныл, и я не выдержал - вернул ему монету. А клетка оказалась как клетка. Только раздвижная дверь в ней была открыта. Внутри я рассмотрел миску с водой, почти полную, и ещё одну, с остатками кровавого мяса. Тома, вдохнув запах крови, задышала тяжело, ноздри расширились, в глазах появилось что-то волчье. Я сам спешился, ссадил её с лошади, и приказал Васе уводить лошадей в безопасное место.
        Тома быстро разделась, а я тем временем проверил оружие. Она ещё не полностью стала волчицей, а уже яростно вылизывала кровавую миску. Я вспомнил, как аккуратно и даже изящно она ела мороженое, и удивился, почему она не заказала ещё и сырое мясо, раз оно ей так нравится. Потом она стала вынюхивать след, а я собрал её одежду и обувь и подвесил всё это себе на пояс.
        - След, - пролаяла она и куда-то побежала, опустив морду к земле.
        Бежала она не быстро, так, чтобы я без труда за ней успевал. Разок обернулась ко мне и сказала, что слегка утратила контроль от очень сильного кошачьего запаха, просит у меня прощения и всё такое прочее.
        - Ты же говорила, что извиняться - не в твоём характере, - напомнил я.
        - У женщин с возрастом характер иногда меняется, - ответила она, громко фыркнув.
        В волчьей форме она говорила куда лучше Боба. Почти так же внятно, как в человечьей. Но куда мы идём, не сказала. А путь наш был очень уж извилистым. Вряд ли тигр стал бы выписывать такие зигзаги, путешествуя между клетками и павильончиками балагана. Вскоре мы подошли к клетке с обезьяной, уж не знаю, какой породы, но точно самцом - он приветствовал нас, просунув детородный орган сквозь прутья. Клетка углами стояла на камнях, этаких своеобразных сваях, и под ней оставалось свободное место. Туда моя волчица и полезла.
        С воплем «Стой!» я ухватил Тому за хвост и с огромным трудом вытащил её из-под клетки. Она рявкнула и бросилась на меня. В последний момент я успел перехватить её так, чтобы не достала зубами до горла, они клацнули совсем рядом.
        - Никогда! - проревела она отрывисто и невнятно. - Не дёргай за хвост! Предупреждаю!
        Понял, что она уже успокоилась, и отпустил, продолжая смотреть в налитые кровью глаза. И выдохнул, только сейчас заметив, что невольно задержал дыхание. Да, с такой сожительницей не соскучишься. Мы познакомились лишь позавчера, а она уже пару раз попыталась меня прикончить. Хотя и я разок был не против, когда она грызлась насмерть с похитителем губернаторского сынка. В общем, чудесная мы пара, чего уж там говорить.
        Тома стала на четыре лапы, я обошёл её, приблизился к клетке и тут же получил от обезьяна в лоб гнилым бананом. Взялся за прутья и попробовал всё это сдвинуть. Клетка качнулась и тут же вернулась назад. Он раскричался и, воспользовавшись тем, что у меня заняты руки, метко въехал своим органом мне в глаз. Я выругался, волчица фыркнула. Я отпустил прутья, обезьян испугался и убежал в дальний угол. Клетка снова перекосилась. Обернулся к Томе, она отвела глаза и виновато завиляла хвостом.
        - Ты зачем лезешь в такие щели, куда даже демоны свой хрен не суют? - я малость перенервничал и тоже орал.
        - Прости, - она положила передние лапы мне на плечи, заскулила и лизнула в лицо.
        - Проехали, - вздохнул я. - От таких шуточек импотентом недолго стать. Ну, ты и страшная бываешь. Ладно, что ты там, внизу унюхала?
        - Кто-то есть, - она вновь подбежала к клетке и обнюхала её край.
        - Тигр?
        - Кошкой очень сильно пахнет. Но другие запахи сильнее. Думаю, там пьяный эльф.
        Зевак собралось немало, но держались они поодаль. Мне удалось перехватить взгляд балаганщика, и я жестом подозвал его к себе. Звать голосом не решился - я забыл спросить его имя, а кричать «Эй, балаганщик, а ну, иди сюда!» как-то несерьёзно ни для констебля-волонтёра, ни, тем более, для частного сыщика. Балаганщик подошёл, с опаской поглядывая на Тому, хоть она сейчас и выглядела милой и дружелюбной.
        - Кто живёт под этой клеткой? - спросил я у него.
        - Не знаю. Может, крысы какие-нибудь. Где большие звери, всегда заводятся крысы, никуда не денешься.
        - Не крыса, - пролаяла Тома. - И не змея.
        - Осторожно поднимите клетку и переставьте её чуть в сторону, - распорядился я.
        - Но если там кто-то есть… Он не опасен?
        - Думаю, нет. Она говорит, там человек, но я не очень представляю, как он там помещается. Но на всякий случай мы с Василием подстрахуем их из луков. Вася, ты хорошо стреляешь из лука?
        Он покраснел и не ответил, но балаганщик подозвал двоих юношей, по его словам, на представлениях они стреляют в вишенку, лежащую на голове их сестры, так что на их меткость можно положиться. Ещё четверо здоровенных мужиков оказались силовыми жонглёрами, они легко подняли клетку с обезьяном, который от возмущения помочился на одного из них, и унесли на пару шагов от прежнего места. А там, где раньше стояла клетка, мы увидели спящего мужчину с добрым и честным лицом, и при этом очень грязного. Рядом с ним лежала бутылка с остатками какой-то синеватой мутной жидкости, заткнутая свёрнутым в пробку газетным листком. Запахло перегаром, но не так, чтобы очень сильно.
        - Что это за хрен? - спросил я у балаганщика.
        - Он у нас за хищниками присматривает. Исчез вместе с тигром. Мы думали, тигр его съел…
        - Вася, разбуди этого достойного труженика.
        - Почему я? - откликнулся Вася, и не собираясь выполнять мою просьбу. - И зачем его будить?
        - Придётся вам, - обратился я к балаганщику. - Я так понимаю, это ваш человек. А от Василия всё равно толку, что от козла молока.
        - Да, конечно, - он присел на корточки возле пьяного смотрителя и начал что-то ему втолковывать.
        - Сперва допросим этого, или ты возьмёшь след тигра? - спросил я у Томы.
        - Нет. Затоптали. Кошачий запах есть. Кошачьего следа нет. Допросим.
        Балаганщик что-то втолковывал разбуженному смотрителю за хищниками, тот растерянно оглядывался по сторонам. Тома легла, положила голову на вытянутые лапы и мгновенно заснула. Зеваки на всё это глазели, а Вася строил мне рожи, но я не понимал, чего он от меня хочет. Я отвлёкся на него, потому и не сразу заметил, что смотритель вскочил на ноги и куда-то побежал.
        - Не надо за ним гнаться, - крикнул мне балаганщик. - Он сейчас вернётся.
        А дальше всё пошло так, будто мы в балагане не тигра разыскивали, а устроились поработать клоунами. Прибежал смотритель с огромным куском окровавленного мяса. Тома мгновенно проснулась, втянула воздух, и с её клыков закапала слюна. Хорошо хоть, не бросилась на этого недотёпу, чтобы отнять лакомый кусочек. А тот, неуверенно глянув на балаганщика, побрёл к пустой клетке, где раньше обитал изрядно надоевший мне тигр. По пути он бормотал, что не успел вечером покормить котика, потому что обезьян украл у него бутылку и забросил её под клетку, а он полез за ней и немного отпил, и совсем не помнит, запер ли клетку котика, как бы котик не пропал, если что.
        Я не стал разбираться, что там произошло во время кормления диких зверей, а если бы и стал, то всё равно не успел бы - сверкнула непонятно откуда взявшаяся рыжая молния, и вот тигр уже в клетке и шумно жрёт сырое мясо, а смотритель гладит его и приговаривает «Проголодался бедный котик, прости уж старика». Где целую ночь прятался этот драный кот, понятия не имею, да и не интересуюсь. Нашёлся - и хорошо, задание выполнено.
        - Куда мы теперь? - спросил Вася.
        - Ты - к кавалеристам, лошадь им вернёшь, - ответил я.
        - А вы?
        - Не твоё дело.
        - Но я не найду кавалеристов! Я же не следопыт! Хрен знает, как до них добираться.
        - Тогда жди, пока они тебя найдут. Как думаешь, не побрезгуют морду набить?
        - Ты бы тут лучше без дурацких шуточек, Стас. Между прочим, твоя подружка там, возле клетки, хотела тебя загрызть.
        - Да? И как же я этого не заметил?
        - Потому что ты слепой!
        - Вася, если бы она хотела меня загрызть, она бы загрызла. Так что не приставай ко мне со своими выдумками.
        Тома фыркала, я так понимаю, у волков-оборотней это такой смех. А я вспомнил клацающие челюсти с острыми зубами, совсем рядом с моим горлом, и мне стало совсем не смешно.

* * *
        Капитан, узнав, что с беглым тигром мы разобрались, очень обрадовался. Сказал, что таких толковых волонтёров у него никогда не было, и он был бы рад продлить мне административный арест ещё на пару месяцев. Но он не сволочь, в отличие от губернатора, так что я освобождён за примерное поведение. Его Превосходительство с семьёй и телохранителями из города убрались, так что необходимость держать в заключении такого порядочного человека, как я, отпала.
        Я сдал сержанту полицейскую бляху номер тринадцать, быстро собрал вещи, что притащил в казарму из дому, переоделся в штатское, а мундир запихал в сумку - он принадлежал мне, но носить его я больше не имел права. Очень ценную покупку я вчера сделал, особенно если вспомнить о перерасходе на моём счету.
        У самого крыльца полицейского участка нас атаковали газетчики, к моему удивлению, их было аж трое - к городским присоединился репортёр провинциальной газеты «Вести Приграничья». Я как раз думал, как уговорить извозчика принять у меня чек, не тащиться же домой по такой жаре пешком, да ещё и с любимой женщиной. И теперь сказал им, что на все нормальные вопросы мы ответим, но не здесь, под палящим солнцем, а у меня дома. Так что с них карета, и мы немедленно туда едем. Впрочем, мы не возражали против фотографий и возле полиции.
        Я был удивлён, увидев дома экономку - старушка уже две недели бастовала, требуя, чтобы я ей заплатил за последние месяцы, и отказывалась принимать мои необеспеченные чеки. А тут дом прибран, она трудится, как пчёлка, мне улыбается, и взяла чек, ни словом не возразив. Так что на нашей как бы пресс-конференции я даже смог выставить на стол лимонад, охлаждённый в колодце.
        Мы коротко рассказали об охоте на тигра, потом ответили на вопросы. Спрашивали только городские, провинциал записывал, но молчал. Заговорил он только когда его коллеги иссякли. Сперва коротко расспросил о похищении губернаторского сынка. Я подтвердил, что перехватил похитителя с мальцом на территории Вервольфа, и передал мальца нашим пограничникам. Ещё сказал, что семья губернатора заплатила мне меньше, чем ничего. Потом он спросил, не помогал ли мне кто-нибудь из оборотней. Я ответил, что мне действительно помогли, но кто именно - не скажу. Тома, когда он перевёл взгляд на неё, сказала, что она тогда служила в пограничной страже, и о служебных делах говорить не собирается. И тут он нас ошарашил.
        - Тамара, вы ведь прямой потомок королевы по женской линии, - улыбаясь, произнёс он. - У вас это называется дочь королевы, верно?
        Я почувствовал, как Тома вздрогнула. Она ничего не ответила, кивнула молча. Городские газетчики лихорадочно записывали, провинциалу записывать не требовалось - он знал заранее.
        - Это даёт вам какие-нибудь дополнительные права? - спросил один из городских.
        - Нет, - ответила Тома. - Наоборот. Это дополнительно ограничивает меня в выборе партнёров. По законам республики я не вправе иметь детей с оборотнем, который прямой потомок короля по мужской линии, сыном короля по-нашему.
        - А почему так?
        - Без комментариев.
        - А вы, Станислав, не имеете оборотней в роду? - снова заговорил провинциал.
        - Это же Приграничье! - воскликнул другой городской газетчик. - Здесь почти у всех в предках найдётся оборотень! У меня дед по матери - оборотень-полукровка. И что с того? У Стаса - наверняка тоже.
        - У меня полукровка - прадед, - нехотя подтвердил я. - И что с того?
        - Да ничего, в общем-то, - пожал плечами провинциал. - Насколько я понял, Тамара будет жить у вас, и не как сестра.
        - Это не ваше дело!
        - Простите, Станислав, но вы с Тамарой вовсе не скрываете взаимной симпатии.
        Я посмотрел на Тому. Она улыбнулась мне, не разжимая губ, и кивнула.
        - Да, не скрываем. Да, мы намерены некоторое время жить вместе. Но я всё равно считаю, что это не ваше дело.
        - Я тоже считаю, что наши отношения касаются только нас, - поддержала меня Тома. - Но и скрывать что-либо нам незачем. Он не женат, я не замужем. Я не вижу никого, кому был бы нанесён ущерб нашим совместным проживанием. Скажите мне, пожалуйста, если бы я не была оборотнем, вас бы точно так же интересовало бы, намерены ли мы заниматься сексом?
        - Я не могу говорить за коллег из городских газет, а от себя скажу - нет. Половая жизнь Станислава меня совершенно не интересует.
        - Значит, интересует моя? - я почувствовал, как Тома напряглась.
        - В каком-то смысле. Дело в том, что я никогда не слышал, чтобы такие, как вы, Тамара, вступали в интимные отношения с людьми нашей расы, теми, кого вы называете эльфами.
        - Что за чушь? - неимоверно удивился я. - Даже в нашем городишке такие есть. Та же старая Нелли хотя бы, её тут все знают, она была почтальоном. Теперь уже на пенсии, конечно. У неё четверо детей-полукровок.
        - И Яков, - добавил один из наших газетчиков. - Отец констебля Бобика, Стас о нём рассказывал, и у него ещё дочь-красавица, правда, она перекидываться не умеет. И этот, как его…
        - Вы меня неправильно поняли, - остановил его провинциал. - Я говорю не о любых чистокровных оборотнях, их в Приграничье действительно немало и многие счастливо замужем или женаты на людях. Речь о так называемых дочерях королевы. Таких, как Тамара. Раньше они избегали близких отношений с людьми. Тамара, вы что-нибудь скажете на эту тему, или тоже «без комментариев»?
        - Скажу, - вздохнула Тома. - Я не такая, как мои королевские родственники. Я достаточно прослужила в пограничной страже, чтобы понять - эльфы тоже люди. И если мне понравился эльф, я не собираюсь заламывать руки и орать «О, горе, я извращенка, меня тянет к эльфу, что же делать?». И не забывайте, что по нашу сторону границы тоже немало и эльфов, и полукровок. То, что я дочь королевы, ничего для меня не меняет. Я ответила на ваш вопрос?
        - Да, спасибо. Хотелось бы узнать ещё вот что. Ходят слухи, что у вас здорово оживились монархисты. Якобы хотят восстановить королевскую власть. Вы на чьей стороне?
        - Поступая на службу в пограничную стражу, я дала присягу. В ней я обязуюсь, помимо прочего, защищать конституцию. А по конституции Вервольф - республика. В моей стране присягу не нарушают. Поэтому я не поддерживаю монархистов, и если понадобится, буду сражаться с ними до последней капли крови.
        - Даже если трон предложат вам?
        - Предложат или нет, я на стороне республики. Так требует присяга. На этом давайте интервью и закончим. Я устала, Стас, думаю, тоже. Не забывайте, мы только-только вернулись с охоты на тигра.
        Газетчики не возражали - они и так набрали достаточно материала, теперь им нужно сделать из него статьи, причём городские должны успеть до вёрстки дневного выпуска. Стоило им уйти, экономка сразу же накрыла нам превосходный завтрак. Тома попросила сырого мяса и получила огромный кусок, а жареное отдала мне. Пока мы ели, экономка рассказала, что я здорово задолжал не только ей, но и мяснику, бакалейщику и кому-то ещё, я не расслышал. Но они почему-то продолжали продавать в долг. Мне её трескотня надоела, и я попросил её пойти куда-нибудь в другое место.
        - Тома, так ты, значит, что-то вроде принцессы? - спросил я, когда мы остались наедине.
        - В Вервольфе нет такого титула, - отмахнулась она. - Да и если бы был, в республике он ничего не стоит.
        - А что там за дела с монархистами?
        - Там всё очень плохо. Ты знаешь, что почти всё Приграничье когда-то было территорией Вервольфа?
        - Что-то такое слышал. Но это же было очень давно.
        - Да, давно. Но есть люди с очень хорошей памятью. Империя тогда здорово нам наваляла. Они мечтают о реванше.
        - А я слышал, что наваляли нам.
        - Там обе стороны друг другу наваляли. Кровь текла рекой. И вот у нас кому-то захотелось повторить.
        - А почему именно сейчас?
        - Ты сам видел, как ваши кавалеристы готовы воевать с Вервольфом. Никогда раньше Империя не была такой слабой. Реваншистам кажется, что захват Приграничья будет лёгкой прогулкой. Президент считает иначе.
        - Я о монархистах спросил, а ты рассказываешь о воинственных реваншистах. Или это одни и те же люди?
        - Нет, люди разные. Воевать хочет армия. Военным нужна слава, почести и всё с этим связанное. В мирное время с этим туго. А народ, в большинстве, войны не хочет. Боятся. Понятно, что есть мирные пехотинцы и воинственные портные по купальникам, но в целом вот так. Президент делает то, чего хотят избиратели. А избиратели хотят торговли с Империей, туристов-эльфов на наших курортах, транзита через вашу территорию наших импортных и экспортных товаров и прочих плюшек мирного времени. Я же пограничник, вижу, сколько товаров идёт через границу в обе стороны.
        - А ты за кого?
        - Говорила же - я на стороне республики. Пограничная стража - не обыватели, но и не армия. Где-то между.
        - А монархисты на чьей стороне?
        - На своей. Но им нужна поддержка армии. Иначе новый король попадёт на плаху куда быстрее, чем взбирался на трон.
        - Я вижу, Томочка, ты полностью в курсе дела по монархистам.
        - Конечно. Я же дочь королевы, принцесса, как говорят эльфы. Мне постоянно предлагают или сесть на трон, или поддержать какого-нибудь принца-претендента. Обещают назначить командиром всей пограничной стражи, будто это моя девичья мечта, ради исполнения которой можно пойти на всё. Понимаешь, Стас, помимо прочего, у монархистов нет признанного лидера. То есть, нет короля, которого поддержит хотя бы большинство принцев. Желающих стать королём слишком много, а это всё равно, что их нет совсем.
        - А если такой появится, ему потребуется поддержка армии? И ради этой поддержки он затеет войну с Империей? А без войны - никак?
        - Отчего же? Если претендент на трон популярен в народе, он может выиграть президентские выборы, властью главы республики объявить референдум о смене системы государственного управления, и когда народ проголосует за монархию, спокойно сядет на трон. И армия останется в казармах.
        - Погоди, что такое референдум?
        - Это когда у народа что-то спрашивают. Те же выборы, только выбираются не люди, а решения.
        - А, понял. Всеобщий опрос.
        - В Империи такие бывают?
        - Не знаю. Мы тут на отшибе, до нас не все новости из Центра доходят. А в городе опросы иногда проводят. Последний был с полгода назад, о строительстве тут университета. Три голоса за, остальные против. Так что с вашими принцами? Они уже приступили к делу? Если есть деньги, популярность быстро взлетает до небес, нужно только задницу от стула оторвать. Мероприятие там какое-нибудь провести, скачки или рыцарский турнир, и встречаться с избирателями, непрерывно им обещая всё и сразу, и даже кое-что для них делая…
        - Ты же подданный Империи. У вас нет выборов, а ты так говоришь об этих технологиях, будто видел их вблизи.
        - Есть у нас выборы! Мы каждые четыре года избираем мэра и городской совет. Так что я их видел не только вблизи, а даже изнутри. Меня разок нанимали, чтобы я раскопал что-нибудь порочащее об одном кандидате в совет.
        - И что ты о нём нарыл?
        - У него жена алкоголичка. Когда пьяная, совершенно неразборчива в сексе. Он в итоге отказался баллотироваться. Потому что если бы об этом написали в газетах, за него только жена бы и проголосовала.
        - Вот и у монархистов те же проблемы. Денег на предвыборную компанию нет, зато компромата на каждого столько, что жена того бедняги покажется образцом моральной чистоплотности.
        - И на тебя есть компромат?
        - Стасик, всем есть что скрывать. Разве тебе - нечего?
        - Есть кое-что, - я покраснел.
        - Только не надо мне рассказывать, хорошо? Я хочу видеть в тебе рыцаря без страха и упрёка, которому нравлюсь прекрасная я, а не тайного алкоголика, готового случаться с любой самкой.
        - Тогда пошли поспим до обеда, - предложил я.
        - Пошли, - согласилась Тома. - Будешь случаться с любой самкой, до которой сможешь дотянуться.

* * *
        После обеда пришёл почтальон, и я, наконец, понял, почему извозчик, экономка и лавочники внезапно решили, что я не безнадёжный банкрот и мои чеки ценнее бумаги, на которой выписаны. Оказалось, пока я отбывал свой оказавшийся совсем коротеньким срок под арестом, обе городские газеты сделали мне сумасшедшую рекламу, и на меня обрушился ливень заказов, грозящий перейти в золотой дождь. Писем за эти дни мне пришло не меньше полусотни. Не все они были от возможных клиентов - лавочники предлагали скидки на свой товар, банк - кредит, а мэр выражал своё возмущение действиями губернатора. Вообще-то он мог бы выразить публично, через газету, но предпочёл в частном порядке, письмом. Бордель прислал свою рекламу, а казино - пригласительный билет на двоих с просьбой провести расследование. Были и счета, которые я пока не мог оплатить, как же без них.
        Тома категорически заявила, что будет помогать мне в работе, а если я не согласен, то она не собирается смиренно торчать дома, и бросит меня, несмотря на всю симпатию. Я раньше никогда не работал с напарником, если не считать её саму и Боба, но решил, что ничего страшного не случится, если попробую. Она пообещала не болтать лишнего о том, что узнает, занимаясь расследованиями, и добавила, что и сама знает особенности работы частных сыщиков, хотя бы по развлекательным книжкам.
        Первое наше дело секретности совсем не требовало. Клиентом была тётушка мэра, милая старушка, любившая произносить речи на всяких собраниях. Речи её были скучны, но её задание и не требовало, чтобы мы их слушали. Почтенная дама носила серьги с бриллиантами, когда-то подаренные покойным мужем. И вот, однажды взглянув в зеркало, она заметила, что одной серёжки нет. Старушка, как могла, обыскала свой дом вместе со служанкой, которой безоговорочно доверяла вот уже лет тридцать, но дамы пропажу не нашли. Теперь провести обыск она просила меня.
        Моя напарница начала с личного досмотра женщин. Сказала, что глупо искать по всему дому, если драгоценность в кармане одной из них. Пограничники занимаются этим куда чаще сыщиков, так что я положился на её опыт. А сам полез под диван, что стоял возле зеркала, и выгреб из-под него огромную кучу всякой всячины - несколько каких-то поздравительных открыток, поломанную маленькую куклу, часы, новенький, но запыленный женский тапок и, наконец, ту самую серьгу. Тома уже приняла волчью форму, но я жестом показал, что не нужно, дело раскрыто. Старушка и служанка радовались, как дети, а когда я взглянул на чек и увидел сумму гонорара, сам едва не начал от радости петь и подпрыгивать.
        Когда мы отнесли этот чек в банк, я внезапно получил ещё один заказ - отыскать их клиента, он зачем-то понадобился банкиру. Дома его нет, никто его давно не видел, а нужен. Я предположил, что клиент сбежал, но банкир сказал, что в восемьдесят лет не сбегают, тем более, не имея никаких проблем и никаких родственников. У банка есть своя служба безопасности, но эти ребята - обыкновенные вышибалы, хоть и у всех лицензии сыщиков.
        Это дело мы тоже раскрыли быстро. Я открыл сперва калитку, а потом и входную дверь, отметив попутно, что не первым полез отмычкой в эти замки. Конечно, служба безопасности здесь уже побывала и ничего не нашла. Я тоже ничего не нашёл, только пару писем из банка и газеты за последнюю неделю, вброшенные через прорезь для почты. Видать, неделю назад он и исчез. А Тома, став волчицей, осмотрела неухоженный садик возле дома, старик с ним явно уже не справлялся. Она беднягу и нашла. Не в самом садике, а в погребе. На мой беглый взгляд, умер он без посторонней помощи, да и в любом случае его смерть - не моё дело. Уходя, я запер дверь той же отмычкой.
        Раз нашли труп, без полиции не обойтись, и остаток дня мы провели на допросах. Нет-нет, нас ни в чём не подозревали, тем более, полицейский доктор уже через час объявил, что смерть естественная. Но нужно было так составить бумаги, чтобы в них и намёка не было на то, что мы по каким-то своим делам проникли во двор и, тем более, в дом покойного. В итоге получилось так. Банк нанял нас курьерами, с заданием передать клиенту, что его хотят видеть. Калитка во двор оказалась незапертой, мы вошли, на стук в дверь никто не ответил, и тут Тома уловила запас тухлятины…
        В общем, за день я раскрыл два дела с весьма неплохими гонорарами. Для сравнения, предыдущие два дела я сумел заполучить за три месяца. Можно сказать, жизнь стала налаживаться, и я даже не отбивался, когда Тома предложила вечером сходить в театр. Последний раз я там был старшеклассником, на порнографическом спектакле. Билетёрша меня поймала и надрала уши, так что театр мне не понравился. А сейчас мы посмотрели лирическую пьесу о рыцаре, драконе и прекрасной даме. Три акта рыцарь и дракон сражались за неё насмерть, в конце убили друг друга, и прекрасная дама смогла спокойно выйти замуж за телохранителя своего папы-короля. Король был на редкость мерзким старикашкой. Очень реалистичная пьеса.
        Наутро мы продолжили грести деньги граблями. За помощью обратился фермер, у которого пропала двенадцатилетняя дочь. Вчера поздним вечером она вышла из дому по нужде, да так и не вернулась. Я таких дел не люблю, хотел отказаться, благо предложений много, есть из чего выбирать. Девочку, скорее всего, похитили, а ловить похитителей - работа полиции. Но оказалось, что ферма за городом, и городская полиция не имеет там полномочий, а провинциальная пообещала разослать портреты с описанием пропавшей по ближайшим городкам, и тем ограничилась - полицейских-провинциалов у нас всего двое.
        На повозке фермера мы отправились к нему. Лошадь была ленива и поначалу не хотела бежать, но Тома тихонько рыкнула, и повозка помчалась. Пока ехали, я внимательно рассмотрел портрет пропавшей. Чтобы раскрыть преступление, понять жертву иногда важнее, чем найти следы преступника. Фермер сказал, что по двору ночью бегали две свирепых собаки, они бы не позволили никаким бродягам залезть во двор. Тогда что? Девочку выманили со двора? Но чем можно куда-то выманить человека, стремящегося в нужник? Хотя после нужника, наверно, как-то можно. По портрету я не мог понять, какая она - глупая, легкомысленная, сострадательная?
        Когда мы приехали, Тома потребовала посадить собак на цепь, лошадей увести в конюшню, а ей дать какую-нибудь вещь пропавшей, лучше всего носок или сандалию, чтобы взять след. Фермер спокойно отнёсся к превращению женщины в волчицу, наверняка не раз уже это видел. Халатик и мокасины Томы я заткнул за пояс, а она мгновенно взяла след у крыльца и побежала куда-то совсем в другую сторону от нужника.
        - След чёткий, - пролаяла волчица. - Бежим!
        И мы побежали. Бегаю я неплохо, но, конечно, волка мне не догнать. Она бежала не в полную силу, иначе я бы безнадёжно отстал.
        - Близко! - взвыла Тома и остановилась, глядя на небольшую рощицу. - Там! Чую! Не одна!
        Я наложил на тетиву стрелу, и мы осторожно пошли между деревьев. Посередине рощи мы увидели небольшое озерцо, из которого, тихо журча, вытекал ручей. На берегу спали двое - девочка, которую мы искали, и какой-то бродяга. Оба обнажённые, но лежащей поблизости одежды я не видел.
        - Где их шмотки, знаешь? - спросил я.
        - Был третий. Ушёл. Или третья.
        От обоих несло жутким перегаром, а рядом в траве валялась пустая бутылка, из неё тоже пахло чем-то жутким.
        - Балаган, смотритель, - напомнила мне Тома. - Та же вонь.
        Делать нечего, работа есть работа. Я сунул стрелу обратно в колчан, подождал, пока Тома вернёт себе человеческий облик, и отдал ей халат и мокасины вместе со своим луком и колчаном. Тяжко вздохнув, взвалил спящую девицу на плечи и потащил её обратно в семью.
        - Она так натрахалась, что от запаха семени меня чуть не стошнило, - скривилась моя напарница. - Но в человечьей форме аромат можно терпеть.
        Двенадцать лет! Всего двенадцать! Достойная подруга Олежке! Впрочем, меня это не касалось. Притащу невинное дитя на ферму, получу чек, и с радостью забуду всё, что видел. Нести её было не тяжело, лёгенькая, а что противно - издержки профессии. Кто-то не знает, что сыщик постоянно имеет дело с неприятными людьми? Я это понял, ещё когда служил в разведке провинциальной гвардии, и только собирался получать лицензию. Частному сыщику невозможно прожить, занимаясь лишь такими заданиями, как у тётушки мэра.
        Не сказал бы, что отец девицы был счастлив, увидев дочь голой и пьяной, но чек выписал, а нам от него больше ничего и не надо было. Он пытался выспросить, где она была и с кем, но я отказался ему рассказывать. Пусть рассказывает драгоценное дитя, когда оно проснётся и у него пройдёт похмелье. Меня наняли её найти, а я ещё и доставил домой это целомудренное создание на собственном горбу. Кто-то из работников фермера подвёз нас до города, и мы пошли в казино.
        Оказалось, его хозяин хотел, чтобы я последил за его женой, она якобы неверна этому замечательному предпринимателю. Раньше я охотно брался за подобные дела, но теперь пришлось с сожалением отказаться. Пару дней моя физиономия не сходила со страниц городских газет, какая уж тут слежка, если меня будет узнавать каждый прохожий?
        - Тут есть бильярд? - удивилась Тома, увидев столы, когда мы шли на выход. - Это же казино, а не…
        - А ты играть умеешь? - поинтересовался я.
        - Заодно и проверим, кто из нас умеет.
        Она выиграла три партии, причём очень быстро. А в четвёртой у меня будто открылось второе дыхание, я творил такие чудеса, на которые, раньше не был способен. Два шара загнал дуплетом от борта, а последний, восьмой, ударил так, что он полетел по воздуху, скользнул сверху по шару, перекрывающему лузу, и упал в неё. Пара зрителей восхищённо зааплодировали, а мы начали пятую партию. Я первым же ударом вогнал шар в правый угол, легко забил второй… и на этом бильярд закончился - на втором этаже дико закричала женщина, по лестнице спустился охранник, к нему подбежал хозяин, и тут же они подошли к нам.
        - Стас, есть для тебя новое дело, тут твоя популярность не помешает, - сказал хозяин.
        - Что за дело? - поинтересовался я, совершенно не желая расследовать убийство, а это могло быть только оно, ни для чего другого сыщик так срочно не мог понадобиться.
        - Убили игрока в покер, - взял слово охранник, а скорее всего, шеф службы безопасности. - Их там было пятеро, они постоянно играют в таком составе. Там неожиданно развернулась портьера, окно зашторилось, и стало совсем темно. Потом кто-то её свернул заново, и все увидели, что у одного из них в спине кинжал. А тут и официантка подоспела, выпивку принесла. Она и орала.
        - Это дело полиции, - попытался возразить я.
        - Мы их вызовем, конечно же, - пообещал хозяин. - Но очень не хотелось бы, чтобы расследование затянулось. Если лейтенант начнёт глубоко копать, вылезет масса грязи - махинации с налогами и тому подобное.
        Не налогов он боялся, конечно же. Боялся он, что всплывёт его мошенничество с рулеткой, краплёные карты, игральные кости со свинцом и всякое такое. Если клиенты узнают, он будет невероятно рад, если успеет удрать из города. А ведь полиция наверняка будет копать и в эту сторону - кто, кроме персонала казино или его хозяина, мог подстроить фокус с портьерой? Единственное спасение - если дело раскроют быстро. Тогда никакого расследования, убийца арестован, и казино потеряет всего лишь двух клиентов - убитого и убийцу.
        - Почему развернулась портьера? - спросил я.
        - Она сама, - ответил начальник охраны. - Такое с ней иногда случается. Она подвязана верёвочкой, обычно это делают сами клиенты. А их узлы порой развязываются.
        - Обычно клиенты, а в этот раз кто?
        - Кто-то из них. Они сами выбирают, играть при свечах или при дневном свете. Свечи, канделябр и спички мы предоставляем.
        - Ладно, мы берём это дело. Вам это будет стоить… - я назвал несусветную сумму, но по глазам хозяина казино понял, что продешевил.

* * *
        Конечно же, все четверо уверяли, что портьеру подвязывал убитый. Скорее всего врали, но попробуй что-то прочесть по лицу умелого игрока в покер! Не лица, а четыре бесстрастных каменных изваяния. Тома тем временем легко определила, чей кинжал торчит в спине трупа. Разумеется, это был его собственный кинжал - на рукоятке виднелась монограмма с его именем, а в рукаве рубашки нашлись потайные ножны.
        Трогать кинжал и ножны я ей запретил - вдруг там отпечатки пальцев убийцы? У меня не было с собой порошка, чтобы их снять, но полиция наверняка его притащит. Хотя я был уверен, что полицейские на кинжале ничего не найдут, кроме отпечатков убитого. Все эти люди не идиоты, а про отпечатки знают даже дети. На всякий случай я косвенно проверил - мне принесли блокнот и копировальную бумагу для пишущей машинки, и никто из подозреваемых даже не подумал возражать. Снял отпечатки и у трупа, он, понятно, тоже не возражал. У одного из них я заметил небольшой порез на тыльной стороне ладони, уже затянутый корочкой, так что нанесён был задолго до убийства.
        Оказалось, человек случайно порезался кинжалом, одно неловкое движение, и… Оружие он принёс с собой, тоже в потайных ножнах. Я спросил остальных, и кинжалы нашлись у всех. Выходит, заколоть несчастного мог любой из них, было чем. В Приграничье это умеют все, даже в городах. Я спросил, как проходила игра, и узнал, что суммы из рук в руки перешли небольшие, единственный проигравший - покойник. Ожидаемый ответ - в покере запись не ведётся, попробуй докажи, что они врут.
        Затем мы с Томой разделились и допросили их по одному. Я сказал ей, о чём спрашивать. Мы искали мотив, причину убийства, ведь без причины убивают совсем не так. Каждый из них клялся, что у него мотива нет, зато у остальных трёх есть. Так мы узнали, что двое спали с женой убитого, у третьего жена спала с убитым, а четвёртый был её братом и очень не одобрял, что убитый жестоко поколачивал супругу за аморальное поведение.
        О чём спрашивать ещё, я понятия не имел. В общем-то, я уже более-менее представлял, как тут всё произошло, и догадывался, кто убийца, но в таких делах важны доказательства, а их не было. Оставалось надеяться, что преступник ошибся и коснулся голой рукой одного предмета в комнате. Был бы у меня порошок, я б уже знал. А так пришлось ждать полицию. Прибыли они на двух каретах, впятером, если не считать кучеров. Лейтенант с двумя детективами, и два констебля, один из них - Боб. Оборотень-полукровка поздоровался со мной, потом подошёл к Томе и поклонился ей.
        - Ты - подданный Империи, - фыркнула она в ответ. - Для тебя я всего лишь сержант-пограничник соседнего государства, кланяться не нужно.
        - Как скажете, - Боб вернулся ко второму констеблю, огромному детине, кажется, это он меня держал при «мужском разговоре» с губернаторским сыном Борисом.
        А ко мне подошёл лейтенант. Полиция не любит, когда под ногами крутятся частные сыщики, но сейчас он вёл себя так, будто я тоже полицейский. Я рассказал ему всё, что здесь произошло, и даже отдал блокнот с отпечатками пальцев.
        - Значит, у всех были и мотив, и возможность, - расстроился лейтенант. - Но я по глазам вижу, что вы нарыли что-то ещё. Выкладывайте. Тут такие влиятельные подозреваемые, что запросто меня уволят, если я за день-два не назову убийцу. Казино тоже под подозрением. У меня нет ни малейшего желания затягивать расследование. Тамара, что скажете? Кто убийца?
        - Откуда мне знать? - удивилась Тома. - Я пограничник, а не сыщик.
        - Но вы - потомок первой королевы, если верить сегодняшним газетам. И там написано, что у таких, как вы, сумасшедшая интуиция.
        - Вон тот, - показала она. - Он потеет сильнее остальных и вообще нервничает. По виду не скажешь, но я чую.
        - А ты, Стас?
        Пока мы говорили, констебли куда-то увели подозреваемых. Меня это устраивало. Нечего им делать на месте преступления. Один из детективов тут же принялся обсыпать всё порошком и искать следы пальцев.
        - Лейтенант, если нам очень повезёт, отпечатки убийцы - на спичечном коробке.
        - Восстановил картину убийства? Молодец. Рассказывай.
        - Преступник убит кинжалом, на котором его вензель…
        - Если бы кинжал торчал в груди, можно было бы попробовать закрыть дело, как самоубийство. Но удар в спину - нет, не выйдет. Засмеют.
        - Вряд ли убитый пришёл с этим кинжалом. Если оружие лежало в ножнах, его тихо не вытащить, да ещё и в темноте. Есть версия, что убийца ударил своим кинжалом, достал кинжал убитого, свой выдернул, этот воткнул.
        - Бред, - оценил эту версию лейтенант. - Попробуй в темноте вставить кинжал в рану, и не залить руки кровью. Да и времени на это не было, в любой момент кто-то откинет штору, и всё, попался.
        - Значит, орудие убийства принёс сам убийца. А кинжал жертвы взял себе. Вот предмет, где могут быть сразу пальчики и убийцы, и жертвы. Но у него было время их вытереть, и он наверняка это сделал.
        - А при чём тут спички?
        - Когда стало темно, кто-то мог зажечь спичку. Где лежат спички, все видели. Значит, когда они понадобились, на старом месте их быть не должно. Если кто искал их на ощупь и не нашёл, не удивился - в темноте и не такое бывает. А потом спички из кармана убийцы вернулись на своё место. Может, он брал их через салфетку или листок бумаги, а может, и голой рукой. Я бы проверил.
        - Проверим. Но это ничего нам не даст. Они тут постоянно играют, наверно, каждый их трогал. Но на кого обратить особое внимание, Стас? Ты же говорил с ними почти час. Не поверю, что ты не определился, кто убийца.
        - На спичках смазанные следы здешней официантки, или кем она тут числится, - доложил детектив с порошком для снятия отпечатков. - Похоже, лейтенант, кто-то брал коробок в перчатке. Ну, или прав парень, не перчатка, а салфетка. Кстати, в плевательнице как раз смятая салфетка и лежит.
        - Молодец, - похвалил его лейтенант. - Сними «пальчики» с салфетки. А ты, Стас, имя мне назови.
        - Вот этот, - я показал на листок блокнота с отпечатками пальцев.
        - Это он мял салфетку, - подтвердил детектив.
        - Ясно. И на него же показала Тамара, - напомнил лейтенант. - Стас, но почему ты решил, что это он? Ты же тогда отпечатков не видел.
        - Порез у него.
        - Свежий?
        - Нет, утренний. Но совпадение же - в один день порезались кинжалом двое игроков в покер.
        - Глупости какие-то.
        - Может быть, - кивнул я. - Когда всаживаешь в кого-то кинжал, можно запачкаться кровью. Само собой, если не метнуть, а честно всадить. И при этом другой рукой рот прикрывать трупу, чтоб не пискнул. Я всех осмотрел, крови на одежде нет ни у кого. А если бы была?
        - Хочешь сказать, что он бы объяснял кровь на рубашке утренним порезом? Может, и так. Хотел подстраховаться, а на самом деле только внимание привлёк. Бывает.
        - Лейтенант, а вы много убийств расследовали? - спросила Тома. - Не тех, конечно, где всё очевидно.
        - Три, не считая этого. Одно не раскрыл. Это когда убили здешнего агента имперской спецслужбы. Мы начали рыть, и попёрла такая грязь, что дело у нас отобрали, передали им, а потом и закрыли ввиду отсутствия факта преступления.
        - Самоубийство?
        - Неважно. Может, написали «смерть от насморка», нам не докладывали. Хотя застрелили его в городе. Наша юрисдикция. И хрен с ним. А на замену убитому унылого клоуна прислали. Тот мог сразу и контрабанду прикрывать, и дело делать, хоть и плохо. А этот вообще ничего не может. Зато его не убьют. Пустое место никому не мешает.
        Вернулись детективы, за ними шли констебли, таща убийцу со связанными руками.
        - Я требую адвоката, - безжизненным голосом заявил он. - Мой адвокат - Валерий.
        - Будет тебе адвокат, не переживай, - пообещал лейтенант. - Если тебя пытали, можешь заявить об этом прямо сейчас. На выходе нас ждут газетчики, они с удовольствием опубликуют.
        - Я ничего не собираюсь говорить, не посоветовавшись с адвокатом.
        Полицейские с задержанным ушли, да и мы с Томой задержались лишь затем, чтобы получить чек от казино, и тоже направились домой. Газетчики накинулись на нас, как ненормальные, но я им ничего не сказал. Со всеми вопросами по убийству посоветовал обращаться в полицию. Даже не подтвердил, что в казино не только отдыхал, но и немного поработал. Зато газетчики сделали массу фотографий, уж не знаю, зачем им столько. Мы пробились сквозь них, вскочили в одно из такси, то, что оказалось ближе всех, и поехали прочь. А возле моего дома нас поджидал газетчик-провинциал. Я думал, он уже умотал в столицу, но нет - вот он, собственной персоной.
        - Все вопросы - в полицию, - сразу же сказал ему я.
        - Нет, это дело полиции не по зубам, - глубокомысленно ответил он. - Вы собираетесь в Вервольф?
        - Что ему там делать? - буркнула Тома. - Я же здесь.
        - И всё же…
        Наверно, правильнее было бы пригласить его в дом, угостить чаем и выслушать, что он там бормочет. Но мне на сегодня уже хватило острых ощущений. Хотелось поужинать вдвоём с любимой женщиной и лечь спать. А ещё одного интервью совершенно не хотелось.
        Глава 4
        Денег, что мы заработали за два дня, хватало на пару месяцев безбедной жизни, даже учитывая налоги и мои долги. На следующий день я твёрдо решил сводить Тому на пляж. Хотя ещё вопрос, кто кого поведёт - она наверняка знает оба берега пограничной реки получше меня. Но когда я проснулся, рядом со мной лежала волчица.
        - Страшно? - прорычала она и оскалила зубы.
        - Ещё как, - признался я. - Боюсь женщин, и ничего не могу с собой поделать.
        - Хочу сырое мясо! На завтрак.
        - Будет тебе мясо. Но почему ты волчица?
        - Дождь. Ноги крутит. Волчице - нет.
        Я выглянул в окно - на небе не облачка. Я даже сходил к другому окну, но и с той стороны небо оставалось чистым. Никакого дождя нет и не предвидится. Похоже, Тома после обильных вечерних ласк хочет избежать утренних. Что ж, ей удалось. Я начал одеваться, ведь надо было сказать экономке, чтобы готовила на одного, а для Томы разморозила мясо с ледника. Не говорить же с ней голым. Тома тем временем спрыгнула на пол, аж дом затрясся, хотя вполне могла сойти, длина лап позволяла. И тут же потянулась, вытягивая лапы, сперва вперёд, потом назад.
        - В тебе всё же есть что-то кошачье, - сказал я.
        - Кошка есть в каждой. Даже в волчице, - она даже попыталась мяукнуть!
        На кухню мы пошли вместе. Экономка, выслушав меня, только кивнула и сказала, чтобы я принёс с ледника тушу поросёнка. Часть пойдёт нам на завтрак, остальное - волчице. Сходил, принёс. Когда вернулся, женщины полным ходом обсуждали надвигающийся дождь, хотя по-прежнему никаких его признаков я не видел.
        Пришёл почтальон, принёс газету и десяток писем. В газете всю первую полосу занимало убийство в казино. В основном рассказывалось о полицейском лейтенанте, но нас с Томой тоже упомянули. Об убийце, как ни странно, писали очень мало. Снова тиснули моё фото, совсем маленькое и в углу, и чуть побольше фото Томы, садящейся в карету-такси. Порыв ветра задрал полу её халатика, и так вовсе не длинную, и её ножка обнажилась сильнее, чем старшее поколение считает приличным.
        На второй странице были биографии убийцы и убитого, и статья о нашей игре в бильярд, написанная со слов одного из зрителей. Здесь же было большое интервью с хозяином казино, он описал всё происшедшее со своей точки зрения, не забывая при этом рекламировать заведение. Потом я перешёл на третью страницу, там было интервью с адвокатом убийцы, а первую и вторую отдал Томе, и она от своей фотографии пришла в дикий восторг. Экономка тоже её посмотрела, но ничего не сказала, только осуждающе поджала губы.
        Я дочитал до слов адвоката, что его клиент признался в убийстве, но в деле есть смягчающие обстоятельства. Тут сверкнула молния, грянул гром, и по оконным стёклам хлынули потоки воды. Я надеялся, что ливень скоро кончится, но Тома сказала, что это на весь день. Так что прогулку на пляж пришлось отменить. Да и в такую погоду вообще никуда выходить не хотелось. И читать газету тоже не хотелось. А для того, чего хотелось, Тома должна была принять человечью форму. Но ещё сильнее не хотелось, чтобы у неё болели суставы. Да уж, разобраться в собственных желаниях было совсем не просто.
        За завтраком женщины увлечённо обсуждали ломоту в суставах на дождь. Будто это то, чем нужно гордиться. Оборотни и так в волчьей форме говорят не очень внятно, а уж когда у них набит рот, и подавно ничего не разобрать, но старушка вроде всё понимала, сочувствовала и даже стала называть Тому деточкой. Но нашу мирную трапезу прервал требовательный стук в дверь. Я никаких визитёров не ждал, тем более, в такую погоду, так что встретил их с изготовленным к бою кинжалом.
        - Двое на крыльце, - рявкнула Тома, изготовившись к бою. - И двое во дворе. Один - волк.
        Едва я отворил дверь, один из незваных гостей ринулся в прихожую и едва не налетел на мой кинжал. Хорошо, что я его сразу узнал, а то у спецслужбы вновь появилась бы вакансия в нашем городе.
        - Васька, идиот! - заорал я. - Тебе жить надоело?
        - Мне мокнуть надоело, - буркнул он в ответ.
        Вслед за ним вошла женщина в плаще с капюшоном, а во дворе остались двое здоровил, не обращающих внимания на дождь. Одного я узнал - оборотень из охраны губернатора. Так что и не удивился, когда у снявшей плащ женщины оказалось лицо губернаторской супруги. Я с ней раньше не встречался, но её фотографий в местных газетах насмотрелся достаточно. Кинжал пришлось убрать. И я догадывался, какого хрена она ко мне припёрлась. Конечно, она могла прийти, чтобы заплатить мне за то, что я вернул ей младшего сына. Или поругать за то, что отпинал старшего. Или нанять меня для поисков ключика от пояса верности, украденного у её мужа. Но я так не думал. Увы, я не ошибся.
        - Станислав, его опять похитили! - отчаянно выкрикнула она. - Мне нужна ваша помощь!
        - Могу только выразить сочувствие, - сухо ответил я. - И ещё предложить рюмку вина или стакан чая. Но не больше. Работать на вас как частный сыщик я не буду.
        - Стас, ты не в том положении, чтобы отказываться от щедрого клиента, - напомнил мне Вася.
        - Прошлый раз эта семейка щедро заплатила мне зуботычинами и административным арестом. В таких валютах я не нуждаюсь.
        Да, несчастную мать можно было пожалеть. Судя по красным глазам, она непрерывно ревела несколько часов, а может, и всю ночь. Но жалость для детектива - недопустимая роскошь, хоть для частного, хоть для полицейского.
        - Пожалуйста! Я очень вас прошу! - она вновь собралась реветь.
        - А я вас прошу выйти вон! - рявкнул я. - Я не имею дело с клиентами, которые меня кинули с оплатой. Обращайтесь в полицию или спецслужбу. Да и в Приграничье полно других частных детективов. Даже в этом городе есть ещё несколько.
        - Ты ничего не понимаешь! - заорал Вася. - Тут дело не в малолетнем полудурке! Решается судьба Империи! Если эти мерзавцы сделают то, чего хотят, тут грянет конец света!
        - Чего они хотят, Вася?
        - Этого тебе знать не положено.
        - Тогда мне не положено и беспокоиться об этом. Проваливай! И эту ревущую бабу с собой забери. Об Империи пусть беспокоится Император и его слуги, ты, например. А я ему не служу. Я работаю на себя, как независимый предприниматель.
        - Тогда мы тебя мобилизуем в спецслужбу! Ты служил в разведке, так что имеем полное право! И тогда ты сделаешь то же самое, о чём тебя просят, но по приказу!
        - Идиот! Как ты себе это представляешь? Против желания втягиваешь меня в свою вонючую контору, и посылаешь за границу? Да я там сдамся первому же полицейскому, которого увижу.
        - С чего ты взял, что придётся действовать у оборотней? Я хочу освободить ребёнка на территории Империи.
        - А я хочу стать Императором. Но наши желания не всегда сбываются. Вот скажи мне, Вася, как ты собираешься ловить похитителя здесь? Перекроешь границу?
        - Да!
        - И для этого тебе понадобился я? Чем я помогу тебе перекрывать границу? Где и когда похитили ублюдка?
        - Мой сын - не ублюдок! - всхлипывая, заявила губернаторская жена.
        - Заткнись, - попросил я. - А то выкину на хрен под дождь. Вася, я задал вопрос.
        - Это секретная информация.
        Пока мы ругались, Тома сбегала в спальню и вернулась уже человеком и в халате. Правда, ступала она осторожно, наверно, ноги у неё действительно болели.
        - Очень секретная, - сказала она, взяв газету. - Тут написано: «По непроверенным сведениям, в начале прошедшей ночи вновь похищен Олег, пятилетний сын губернатора Приграничья. Косвенным подтверждением является прибытие в наш город супруги Его Превосходительства. Скорее всего, она обратится за помощью к частному сыщику Станиславу, который вернул дитя родителям прошлый раз». Что из этого самое секретное?
        Вася, как коршун на цыплёнка, кинулся на газету, и перечитывая статью, бурчал себе под нос что-то вроде «не, ну, блин, на хрен», много раз повторяя эту содержательную фразу с незначительными вариациями. Потом он задумался, и принял решение.
        - Стас, ты возьмёшься за это дело, как частный детектив. Она тебе заплатит, сколько ты скажешь. И за прошлый раз, и полный аванс за этот. Пойми, деваться тебе некуда. Ты назвал меня идиотом. Может, ты и прав, но заставлять людей делать то, что мне нужно, я умею.
        Браться за это дело я категорически не хотел. Прошлый раз похититель успешно удрал из Империи вместе с ублюдком. Неприятности пали на его голову только в Вервольфе. В этот раз тоже может сбежать. И что тогда делать? Лезть за ним на земли оборотней? Но я там ничего не знаю, кроме Люпус-Бич и дороги на этот курорт. Да и что значит «знаю дорогу»? Проехал по ней дважды туда и обратно. Зато меня там знают, благодаря нашим газетчикам. Мою рожу за последние дни публиковали ежедневно. Если разведка Вервольфа не обратит на меня внимания, значит, там работают только такие, как Вася. На это нельзя рассчитывать.
        - Вася, ты знаешь, зачем оборотням эта юная жертва выкидыша? - поинтересовался я.
        - Знаю. Но это секретная информация.
        Предыдущую секретную информацию Тома прочитала в газете. Я взял газету и просмотрел заголовки. Ничего похожего на то, что мне нужно, там не нашлось. Что ж, даже великие сыщики иногда ошибаются.
        - Ладно, Вася, куда его везут? Город, адрес…
        - Это тоже секретная информация.
        - Он не знает, - сказала Тома.
        - Ищи сам свои секреты, - посоветовал я Васе. - Я за такие дела не берусь.
        - Я уверен, ты сможешь! Так что придётся.
        - Нет.
        - В таком случае, Стас, я аннулирую визу твоей подружке. Ей сутки на то, чтобы убраться с территории Империи.
        - Не вопрос, - хмыкнул я. - Поеду с ней. В Вервольфе живёт немало людей. И подданных Империи, и даже с местным гражданством. С голоду не помру - сыск, он и в Вервольфе сыск.
        - Стас, ты не прав, - вмешалась Тома. - От тебя хотят, чтобы ты провёл поиски в моей стране…
        - Я, вообще-то, хочу, чтобы он отыскал мальца в Империи, - буркнул Вася.
        - Здесь делом займётесь вы, Василий. За этот участок можно быть спокойными - вы ничего не упустите. Но если малыша всё же вывезут в Вервольф, а я думаю, так и будет, там Стас и попробует его освободить. В прошлый раз у него получилось. Получится и в этот, тем более, я помогу ему серьёзнее, чем тогда.
        - И что? - мрачно поинтересовался я, догадываясь, что она ответит.
        - А то, Стас, что ты уже согласился ехать в Вервольф со мной. Так почему бы тебе не поехать, взяв у этой несчастной матери малолетнего мерзавца большой аванс и плату за прошлые услуги. Размер оплаты я с ней обговорю сама, ты ведь толком не знаешь ни уровня наших цен, ни перечня необходимых расходов. Это тебе не поездка в Люпус-Бич или другой курорт для эльфов.
        - Почему вы постоянно оскорбляете моего сына? - безжизненным голосов спросила жена губернатора.
        - Потому что он малолетняя скотина, - охотно пояснила Тома. - Вы его так воспитали. Идёмте в спальню, потолкуем о деньгах. Мальчикам тоже нужно потолковать о своём, мужском.
        Они ушли, экономка распрощалась и исчезла, а я тут же налетел на Васю с вопросами и требованиями.
        - Перед отъездом мне нужны материалы дела о похищении.
        - К завтрашнему утру будет, - пообещал он.
        - И дай мне контакты.
        - Что дать?
        - Контакты, Вася, контакты. Выход на наших агентов в Вервольфе. Если что-то пойдёт не так, к кому мне обращаться?
        - С ума сошёл? Попадёшься, и выдашь всю сеть. Обойдись своими силами. На твоей стороне оборотень с королевской кровью, справишься.
        - Ладно, пусть не агенты. Хотя бы дипломаты. Послы там всякие, консулы, атташе и кто там ещё. Где их там искать и к кому обращаться.
        - Дипломатов получишь. Что ещё?
        - Пока всё.
        - Тогда у меня есть к тебе одно требование. Если найдёшь мальца, но не сможешь освободить - убей. Поверь, это в интересах Империи. Жалости тут нет места.
        - Такого, как он, пожалеть очень трудно, - хмыкнул я. - Но за мёртвого мне никто не заплатит. Я даже аванс не смогу себе оставить.
        - Не переживай, Стас. Они не должны воспользоваться мальчишкой, понимаешь? Ни в коем случае! Спецслужба возместит тебе все потери. В этом деле нет места ни жадности, ни скупости.
        - Ты сказал «они не должны». «Они» - это кто?
        - Извини, Стас, но и это секретная информация.

* * *
        Бумаги по делу о похищении Вася обещал доставить утром, но Алла принесла их задолго до ужина. Конечно, не сами документы, а вторые или даже третьи копии с пишущей машинки. Тома хотела немедленно выезжать, а бумаги спецслужбы изучить по дороге, но я сказал ей, что сначала нужно разобраться, как совершили похищение, а уже потом ловить преступника. Да, нужно, это правда. Чистейшая правда, но… не вся.
        Теперь уже даже последний идиот догадался бы, что Олега похищают не ради выкупа. Или не только ради него. Чем-то этот пацан особенный. Раз агент спецслужбы считает, что нельзя допустить, чтобы он остался у оборотней, это очень важная особенность. Сам мальчишка косвенно это подтвердил - заявил, что он король. Но королей у нас нет, одни Императоры. Короли - в Вервольфе. Были когда-то и, похоже, снова будут. И Тома знает больше, чем говорит. Едва прочла о родимом пятне в форме пентаграммы на плече нашего короля ужасов, так аж в лице переменилась. И постаралась побыстрее выпроводить нас в Империю, попутно предложив мне не лезть в дела оборотней.
        И что же получается? Какой-то оборотень похитил младшего сына губернатора. Он, несомненно, входил в банду, которая хочет как-то использовать этого достойнейшего императорского подданного. Тома пытается задержать нарушителя, и едва не гибнет в схватке. По её словам, другой пограничник стрелял в похитителя и промахнулся. То ли плохо стреляет, то ли входит в ту же банду. Она понимает, что ребёнок ценный, но сама использовать его не собирается.
        И тут второе похищение. Но теперь Тома хочет, чтобы я поехал искать ублюдка в Вервольф. А там для людей небезопасно. Я, конечно, знал это только по слухам, но она сама говорила, что у них люди, попавшие в тюрьму, оттуда уже не выходят. И ещё, что человек без визы - законная добыча, и его можно съесть. Казалось бы, виза должна гарантировать, что этого не случится, но я бы не полагался на такую гарантию. У них есть города, специально предназначенные для людей - в основном, морские курорты и туристические объекты, а ещё Эльф-сити, где больше половины жителей - иммигранты из Империи и их потомки. В этих городах и на основных дорогах людям ничего не грозит. А на остальной территории - как повезёт. Именно об этом предупреждали пограничники-оборотни, когда я проезжал их заставу по пути в Люпус-бич.
        Нет, рисковать, посещая лишний раз земли оборотней, совершенно не хотелось. Может, в самом деле попытаться отловить мальца до границы? Я бегло просмотрел, чего по похищению накопала спецслужба. И должен сказать, что агенты, проводившие расследование, были куда компетентнее Васи. Они сделали всё, что можно было сделать. Одно огорчало - не выяснили ни личность похитителя, ни где искать мальца. Что ж, так тоже бывает.
        Если вкратце, агенты установили вот что. Губернаторский кортеж срочно покинул наш город вечером три дня назад, когда узнали, что из балагана сбежал тигр. Его Превосходительство никуда не спешил, так что через пару часов пути остановился на ночлег на постоялом дворе. Вместо погибшей Арины за рёбёнком присматривала одна из служанок, довольно симпатичная внешне. Ей давно нравился Борис, старший сын хозяина, и он тоже обратил на неё внимание, так что эту ночь они провели вместе в его комнате. Олег, младший сын и её подопечный, крепко спал и даже не заметил отсутствия няни.
        Все устали и провалялись в кроватях примерно до полудня, потом поели и поехали дальше. Едва начало смеркаться, губернатор приказал размещаться на очередном постоялом дворе. Няня, как и в прошлую ночь, спала с Борисом, только на этот раз наутро Олега в комнате не было. Один из телохранителей губернатора, чистокровный оборотень, взял след и прошёл по нему довольно далеко, сперва до места, где мальчишка и его похититель сели в карету, а потом, уже по следам лошадей в сторону границы, аж до самой кареты. Увы, она оказалась пустой, хотя, по словам оборотня, запах мальчишки внутри неё чувствовался. Ещё он заявил, что похититель - тоже оборотень. Установить владельца кареты пока не удалось и, скорее всего, не удастся.
        Старший агент предположил, что кучер и пассажиры где-то по дороге пересели в другую карету или телегу, попутную или встречную. Но искать место, где это произошло, было уже поздно - все следы давно затоптаны. От себя добавлю, что уже не только затоптаны, но и смыты ливнем., о них можно забыть. А что пересели в другую карету - я с самого начала не сомневался, что они проделают какой-нибудь трюк типа этого. В Приграничье его знают многие, ведь как иначе честному контрабандисту уйти от погони идущего по следу пограничника-оборотня?
        А ещё оперативники спецслужбы решили, что в свите губернатора завёлся осведомитель похитителей, и тщательно проверили слуг и охранников, но выявить его не смогли. Особое внимание уделили новой няньке, потому что бросила пост, и охраннику-оборотню, потому что оборотень. Что ж, и я уверен, что осведомитель есть, и наверняка тоже не смог бы его найти. Кто-то послал весточку сообщникам с первого постоялого двора, а кто именно и как - попробуй определи.
        И отдельно в рапорте говорилось, что Олег целый день всем говорил, что он король, а остальных называл оскорбительными и унизительными словами. Это наверняка что-то значило, но что? Он орал о своём королевском титуле ещё при нашей первой встрече. В Вервольфе - президент, королей там нет уже давно. Зато завелись монархисты, эти уж точно много говорят о королях. Скорее всего, Олег это слово услышал от них. Точнее, от него, своего похитителя-монархиста. Хотя в старых сказках тоже есть короли, может, ему перед сном как раз такие и рассказывали?
        - Что-то узнал? - спросила Тома. - У тебя такой вид, будто ты там прочитал, где прячут этого мерзкого мальчишку.
        - Похоже, знаю, где он, - ответил я. - Скажи, они спешат?
        - Нет. Время не ограничено. В любой день, но в определённое время и в определенном месте.
        - Значит, ты их знаешь? Это ваши монархисты?
        - Они, кто же ещё. Мальчишка нужен им, и судьба его незавидна. Сожрут, если никто не выручит. Так где же он?
        И что ответить? Знать бы, можно ли ей доверять. На чьей она стороне? А решать нужно быстро. Малец, думаю, ещё у нас, но утром уже пересечёт границу. А из Вервольфа достать его будет ох как непросто…
        - Смотри сюда, Тома, - решился я и показал на расстеленную на столе карту. - Вот здесь, на постоялом дворе, он пропал. Судя по следам, повезли его каретой в нашу сторону.
        - И по пути они пересели в другую, не ступая на землю?
        Конечно, сержант пограничной стражи эти трюки знает не хуже любого контрабандиста. Главное, что она скажет дальше.
        - Скорее всего, пересадили, - согласился я. - Причём следов остановки не видно. Значит, вторая карета - попутная, во встречную на ходу не пересядешь.
        - Когда пересаживались, кареты шли параллельными курсами. Но если ты думаешь, что ублюдка повезут через этот город, выкинь такую идею из головы. Сюда они не сунутся - рискованно, городская полиция слишком хорошо запомнила мальчишку. К тому же здесь обитает лучший сыщик Приграничья, - Тома улыбнулась.
        Я тоже думал, что через наш город они не поедут. А куда, в таком случае? Они могут путешествовать верхом или в карете. Они могут нелегально пересечь пограничную реку вплавь или легально по одному из мостов, через пропускной пункт. Ситуацию не просчитать, слишком много вариантов. Если они, как в прошлый раз, рискнули переплывать, ублюдок с пентаграммой на плече уже в Вервольфе. Но если нет, они почти наверняка где-то заночуют. И вряд ли разобьют лагерь в поле - возле границы такое не одобряется, а внимание имперских пограничников - последнее, что им нужно.
        Я снова глянул карту. Если они обойдут город, мост, который возле нас, им недоступен. Ближайший от него мост ниже по течению очень далеко. А вот выше - почти рядом. Конечно, они попытаются проехать там. А добрались ли они к границе засветло? Могут и успеть, если лошади у них резвые, а пацана они прихватили в самом начале ночи. А если не успели? Ночью границу никто не пересекает, кроме дилижансов дальнего следования. Значит, нужно угадать, на каком постоялом дворе они заночевали.
        На карте я видел всего три подходящих постоялых двора, а на самом деле их может быть и десяток. Одному всё не объехать, тем более, ночью. Да и мою лицензию частного детектива не помешало бы усилить бляхой спецслужбы, раз уж я работаю на них. А раз такое дело, мне нужен Вася. Время позднее, но по уставу он считается на работе круглосуточно и без выходных. Сегодня он узнает, что иногда это не только по уставу.
        - Я думаю, они остановились здесь, - сказала Тома, указывая на второй по близости к пропускному пункту постоялый двор.
        - Ты мысли читаешь? - поинтересовался я.
        - Да, по лицу и движениям тела. Сейчас ты тыкал пальцами в значки постоялых дворов и шевелил губами. Трудно догадаться, да? Едем? Ты сможешь раздобыть лошадей, или хотя бы одну?
        - Одну?
        - Ну да. Я же могу и волчицей побежать, мне не трудно.

* * *
        К офису спецслужбы мы подъехали на карете-такси. Писающий мальчик не только пропустил нас внутрь, но и отпер дверь, и даже объяснил, где в здании искать Васю и Аллу. Внутри не горел ни один факел, но моя напарница отлично видела в темноте, а я держался за её плечо, так мы и поднялись наверх. На втором этаже было четыре квартиры, две из них пустовали, наверно, предназначались для рядовых агентов, но желающих занять вакансии пока не нашлось. Нарисованные на дверях номера не смогла рассмотреть даже Тома, я зажёг спичку и отыскал цифру «один», туда и постучал. Вася не спал. Что мне от него нужно, он понял быстро, но получил я далеко не всё, о чём просил.
        - Лошадей бери, - ответил он мне. - Их у нас полно. Гвардейцев я тебе не дам, их всего двое свободных, кто-то же и офис должен охранять. С ними я сам поеду проверять дальние постоялые дворы. Хотя и уверен, что преступники остановились в ближнем к границе. Чего ты ещё хотел?
        - Бляху спецслужбы. Лицензия частного сыщика - не совсем то, что нужно предъявлять при аресте.
        - Бляхи в полиции, Стас, а в спецслужбе - жетоны. Но я тебе жетон не дам. Не доверяю тебе. Ты с нашим жетоном нехороших дел натворишь, а мне потом за них отвечать. Тот, что был тут передо мной, ответил жизнью. Я не хочу.
        - Он ответил за свои косяки, а не за мои, - напомнил я. - Ты хочешь отловить этого Олежку, или тебя волнует, как бы я заодно не срубил пару монет с бляхой спецслужбы?
        - Жетона ты не получишь. Но с вами поедет Алла, у неё есть собственный.
        - С ума сошёл? - ужаснулся я. - Она же секретарша, а не агент-оперативник! К тому же дура и малолетка! Это обуза, а не подмога!
        - Зря ты о ней так, - осуждающе покачал головой Вася. - Она влюбилась в тебя по уши, вот и ведёт себя, как дурочка. Любовь - это не шуточки, а дело серьёзное. Я предупреждал её, чтобы поосторожнее с тобой. Но разве женщины кого-то слушают?
        - Вася, ну вот на хрен мне сдалась твоя любовница?
        Наверно, Алла подслушивала под дверью, потому что выскочила сразу же после моих слов, кипя от возмущения. Из квартиры Васи падал слабый свет факела, но даже его хватало, чтобы заметить, что прозрачная ночная рубашка на девице совсем ничего не скрывает, и что разглядывать там совершенно нечего.
        - Сколько можно повторять - я не любовница Василия! - завопила Алла. - И я не дура! Уж не дурнее вас всех! И я не буду обузой! Я умею стрелять из лука и арбалета!
        - Алла, а ты и вправду влюбилась в Стаса? - поинтересовалась Тома.
        - Это не твоё дело!
        - Может, и не моё. Просто хочу у тебя спросить, что такое любовь.
        - Это такое чувство… такое… в общем, невозможно словами сказать, - растерялась Алла. - Это когда… ой, ну я не знаю!
        - Я тоже не знаю, - кивнула Тома. - Зато отлично знаю, что такое ревность. Это чувство, когда другая женщина пытается соблазнить моего парня!
        Последнее слово она прорычала, а ещё и слегка изменилась, в её облике стало чуть больше волчьего, а глаза загорелись красным.
        - Оборотень! - Алла взвизгнула, метнулась обратно в свою квартиру и судя по скрежету ключей, заперлась на несколько замков.
        - Вася, ты вот это чудо в пеньюаре пытался мне навязать для охоты на оборотней? Она же их боится сильнее, чем тигров в парке. Нет уж, или выдавай бляху, или поехали с нами.
        - А кто тогда проверит дальние дворы? - спросил он.
        - Розовый слон проверит, говорят, его недавно видели в парке. Я правильно понял, что ты едешь с нами?
        Через пару минут мы втроём уже скакали к дороге, идущей вдоль реки. Вася так вооружился, что я стал побаиваться грабителей - серебра у него было больше, чем в ювелирной лавке. В колчане все пять стрел, арбалет, тоже заряженный серебром, два кинжала и шпага, которую можно смело назвать мечом.
        - Ты собрался устроить личную войну с Вервольфом? - поинтересовался я. - Или надумал продать всё это гномам и куда-нибудь сбежать? А может, тебя мучает подавленное желание стать жертвой ограбления?
        - Кто меня ограбит? Ты, что ли? - огрызнулся он.
        - Я подумываю над этим.
        - Спецслужба не может уберечь от смерти всех, кто на неё работает, зато может отомстить, куда бы убийца не спрятался.
        - Да, Вася, помню. Убийцам твоего предшественника уж отомстили, так отомстили.
        - Стас, хватит его доставать, - попросила Тома. - Он боится, и правильно боится. Вот у тебя хватит стрел, если эти типы без боя не сдадутся?
        - Так весь этот гигантский арсенал не для них, а для тебя. В смысле, против тебя. Как видим, доблестный суперагент к обороне от тебя готов.
        - Это ему так кажется.
        Под такие разговоры мы добрались до дороги, что шла вдоль пограничной реки, и поехали в сторону соседней заставы выше по реке. Один раз наткнулись на пограничный патруль из трёх бойцов, один из них оборотень-полукровка в волчьей форме. Сержант поинтересовался, зачем мы болтаемся ночью возле границы, но Вася показал ему бляху, и все вопросы отпали.
        И вновь доблестный агент стал ныть об оборотнях, которые, едва начнётся война, сразу же перебегут на сторону Вервольфа. Особенно его возмущало, что оборотни служат не только в местной полиции и провинциальной гвардии, но и в пограничных войсках, а это имперские силы, подчиняющиеся самому Императору. По его словам, генерал, командующий пограничниками, предал Империю, и только чьё-то высокое покровительство спасло его от ареста спецслужбой и военного трибунала.
        Я посоветовал ему лично заменить следопытов-оборотней в полиции и погранвойсках, он в ответ стал описывать породы собак, которые используются как ищейки, и вполне бы могли заменить оборотней, тем более, им не нужно платить, достаточно еды. Тут уже не выдержала Тома и напомнила, что она - военнослужащая Вервольфа, и не нужно при ней выбалтывать тайны Империи. Я добавил, что отправлю кляузу губернатору, что старший агент спецслужбы продаёт секретные сведения потенциальному противнику. Вася обиделся и заткнулся, чем немало меня порадовал.
        Из нас троих только Тома умела ориентироваться на местности. Я сжёг почти все свои спички, пока она раз за разом смотрела на карту и говорила нам, что сворачивать с главной дороги ещё рано. Вася, конечно же, даже не подумал, что нам может понадобиться огонь. Наконец, Тома сказала, что именно этот поворот направо - тот, что нужно, и примерно через час мы оказались у постоялого двора. Я бы не смог отличить его от любого другого, но она заверила, что это тот, куда мы ехали.
        Разбуженный портье, немощный старик, изумлённо глядел на Васину бляху и убедительно рассказывал, что никаких постояльцев с детьми здесь нет вообще ни одного. И оборотней тоже нет, агенты могут убедиться, глянув в журнал, там все-все постояльцы записаны, здесь иначе никак нельзя, граница-то рядом совсем. Вася настаивал, портье продолжал врать, я уже собрался допросить его своими методами, но неожиданно оказалось, что Вася тоже умеет допрашивать.
        Он внезапно выхватил кинжал и поцарапал старику горло. Кровь не хлынула, но заметно потекла. Откуда-то появился здоровенный парень, наверно, вышибала, увидел лежащую на стойке бляху спецслужбы, и попытался так же незаметно исчезнуть. Но я остановил его жестом, и он не посмел ослушаться. Оставив Васю разбираться с портье, я подошёл к вышибале.
        - Спецслужба? - испуганно спросил он. - Но вы не из местного отделения, среди них нет оборотней.
        - Тебе лучше не знать, откуда мы, - веско заявил я. - Дольше проживёшь. Сам расскажешь, что нам нужно, или вызывать допросную группу? Боюсь, старика этот сопляк зарежет, так ничего и не узнав.
        - Интересует контрабанда? Так я ничего не знаю, даже что за груз ребята возят. А то, что я сам таскаю на ту сторону и оттуда, так то сущая мелочь, агентам из центрального управления до такого и дела-то нет, правда? Я ведь сам не местный, приехал из провинции Великой реки, кто мне ценный товар доверит?
        - Опиши всех постояльцев, - приказал я. - Если не наврёшь - я о тебе забуду.
        - Ну, это… В общем…
        - Мне нужны те, кто заплатил тебе за молчание, - я знал, что так частенько делается, да все это знают, кому интересно. - Или всё-таки допросная группа?
        Я был уверен, что Вася не имеет полномочий вызывать легендарную допросную группу спецслужбы, пытками и химическими снадобьями вытягивающую из людей и нелюдей то, что те пытаются утаить. Даже когда в деле лично заинтересован губернатор. Но рассказывать это вышибале не собирался.
        - Номер тринадцать, - решился он. - В журнале записи нет. Там семья чистокровных оборотней - самец, самка и их детёныш, самец.
        - Сколько ему лет?
        - У оборотней же не угадаешь. Был бы он человеком, сказал бы, что лет пять-шесть. Но уже ругается, как сапожник. Нелюди, что с них взять?
        Ко мне уже спешил Вася, переполненный сомнениями.
        - Стас, старик сказал, что у него тут пара оборотней и ребёнок, загримированный под оборотня, но больше похож на человека. И ругается.
        - Номер тринадцать, - дополнил я.
        - Точно. Как думаешь, они?
        - Без понятия. Могут быть они, а может быть и группа прикрытия. Пара взрослых оборотней, а с ними ребёнок-оборотень, загримированный под человека, загримированного под оборотня.
        - Я ничего не понял, - пожаловался Вася.
        - Для тебя это нормально. Они здесь не регистрировались, а это нарушение режима приграничной территории. Так что можешь их арестовать, не особо разбираясь, кто они такие.
        - А если всё-таки не они?
        - Тогда мы с Томой будем их ловить в Вервольфе, как сразу и собирались.
        - Это они, - шепнула мне Тома. - Я узнала запах этого ублюдка.
        - Ты и в людской форме ищейка?
        - Немного. Я его чую. Он здесь. В Вервольф ехать не придётся.

* * *
        Любой нормальный человек вызвал бы подкрепление. По всей провинции разбросаны воинские части. Где-то базируется отряд особого назначения спецслужбы. Тут, совсем рядом, пограничная застава. Десяток бойцов из любых войск отобьют у похитителей охоту сопротивляться, а у их возможного прикрытия - вмешиваться. Да, у них вполне может быть прикрытие. Несколько людей или оборотней, якобы никак не связанных с похитителями, в решающий момент окажут им помощь. Что в этом невозможного? Раз им крайне нужен этот мальчишка, почему бы не задействовать в похищении всех, кого можно?
        Но кто назовёт Васю нормальным? Он заявил, что на территории Империи все обязаны подчиняться спецслужбе, и иностранцы тоже. Поэтому он просто войдёт в тринадцатый номер и всех там арестует. А если похитители убьют заложника, так это только к лучшему. Нет пацана с пентаграммой на плече - нет и проблемы. У меня даже мелькнула мысль дать ему в лоб, отобрать бляху, и сделать всё самому, но я представил себе, что по ходу дела Олег погибнет, и прикинул, кого губернатор за это повесит, вот и решил не проявлять ненужную инициативу.
        Вася приказал нам с Томой следовать за ним, мы переглянулись и никуда не пошли. А он взбежал по лестнице на второй этаж и стал в тусклом свете единственного освещавшего коридор факела рассматривать цифры на дверях. Он выяснил у портье, что на каждом этаже по девять номеров, и догадался, что тринадцатый на первый этаж не попадает. Через время он спустился растерянный и спросил у меня, откуда здесь могли взяться номера больше двадцати, если всего их восемнадцать. Я подвёл его к третьей двери на первом этаже и показал, что на ней нарисована нужная цифра.
        - А где комнаты с номерами меньше одиннадцати? - спросил Вася.
        - В подвале, - ответил я.
        - А где номера…
        - Ты тут нумерологией занимаешься, или пытаешься кого-то арестовать?
        Вася решительно тряхнул головой и громко постучал. Кто-то из постояльцев ответил на стук грязными ругательствами, содержащими в себе вопрос «Что за мерзкая тварь мешает спать?». Возмущённый постоялец говорил с диким акцентом, этот оборотень явно жил далеко от границы.
        - Операция спецслужбы! - рявкнул Вася. - Немедленно открой дверь!
        - Иди на хрен!
        - Я её сейчас выбью!
        Вася стал с разгону бить дверь плечом, в промежутке пиная её ногами. Хуже от этого становилось только ему, дверь продолжала несокрушимо стоять. Мы с Томой на всякий случай стали под окном тринадцатого номера, мало ли, вдруг оборотни вылезут там. Вася тем временем начал командовать эпическим сражением.
        - Иван, бери десять человек, и окружайте здание! Пётр, твоя десятка блокирует крышу! Сидор, строй своих людей в каре и готовься к штурму!
        Итого получалось человек тридцать. Мне показалось, что ещё парочка воинов лишними не будут.
        - Дормидонт, рой подкоп в подвал! - заорал я. - Акакий, заряжай катапульты своими акаками!
        - Оставить подкоп! - заорал в ответ Вася. - Тут нет никакого подвала!
        - Не отставлю! Подвал есть, и в нём полно вина!
        В номере тринадцать громко заржали в три голоса. Среди них я различил детский. Чтобы отпали последние сомнения, похожий на ребёнка-оборотня, но вполне узнаваемый Олег выглянул в окно. Что он мог увидеть в темноте из освещённой комнаты, понятия не имею.
        - Пощади, - содрогаясь от смеха, попросила Тома.
        - Пощады никому не давать! - возразил я. - Акакий, огонь по подвалу! Акак не жалеть!
        На этом комедия закончилась. Полный ужаса вопль Васи «Не убивайте, ну пожалуйста!» разбудил на постоялом дворе всех, кто пропустил битву за подвал. Пара оборотней вышла из здания через двери, я к тому времени уже был там и взял их на прицел. Тома стояла чуть позади меня, демонстративно сложив руки на груди. Она шепнула, что сражения не будет, если я уверенно прикажу женщине, а с мужчиной она справится сама. Я ничего не понял, переспросил, но Тома только повторила.
        Мужчина держал захватом сзади Васину шею, и прятался за ним. Я мог целиться только в руку оборотня, но так его не убить и серебряной стрелой, в то время как он, даже раненый, одним движением раздавит Васе горло. Хотя, с другой стороны, раздавит и раздавит, потеря невелика. Пришлют нового Васю, вот и всё. Я переместил прицел на женщину. Она прикрывалась Олегом, держа его на весу, но он был слишком мал, чтобы заслонить её всю. Да и не удержит она его долго, руки рано или поздно устанут.
        - Брось ублюдка! - заорал я. - Бросай, и сматывайся! Мне нужен он, а не ты!
        - Слушаю и повинуюсь, - неожиданно произнесла женщина-оборотень, поставила Олега на землю и подтолкнула ко мне.
        - Нет! - заорал мальчишка. - Не отдавай меня ему! Он педераст! Я тебе приказываю! Я король!
        - Я обязана подчиниться ему, Ваше Величество, - она почтительно поклонилась Олегу, а потом резко побежала прочь.
        Куда делся её муж, я не заметил. Куда-то скрылся с глаз. Вася валялся на земле и стонал, но тут же вскочил и крикнул мне:
        - Ты почему в неё не стрелял?
        Я промолчал, а он вскочил на ноги и попытался схватить мой лук. Свой он уже успел где-то потерять. Когда понял, что я ему не отдам, потребовал, чтобы я немедленно стрелял, пока самка оборотня окончательно не скрылась. Пришлось сказать в ответ глупость, мол, серебряная стрела у меня единственная, а по оборотням в темноте нужно стрелять дуплетом. У Васи хватило ума дать мне одну из серебряных стрел. Я тут же выпустил две стрелы подряд, никуда особо не целясь - женщины-оборотня давно и след простыл. Вася побежал искать стрелы, но в темноте так и не нашёл. Я ему посоветовал отложить поиски до утра. Обе стрелы лежали у меня в колчане, не ими я стрелял в никуда, это было бы слишком дорого. А Вася подмены не заметил. Он вообще мало чего замечал. Да и думал совсем о другом.
        - Вы оба сами из этой банды! - возмущённо заявил он. - Я видел, что они вам подчинились! И вы в них не стреляли!
        - Я и не собиралась ни в кого стрелять, - хмыкнула Тома. - Я иностранка, зачем мне кого-то убивать в Империи?
        - Эти оборотни - преступники! Да, почему преступники вам подчинились? Самка сказала, что она вынуждена подчиниться! Кем или чем вынуждена?
        - Вася, цель была не перебить их, а отобрать у них пацана, - напомнил я. - Мы отобрали. Чем ты ещё недоволен?
        - Всё понятно! - возопил он. - Ты нанял этих нелюдей, они по твоему заданию похитили мальчика, и ты получил выкуп под видом гонорара!
        - Ты болван и педераст, - сказал Васе Олег. - А я - король!
        - Что это он так зациклен на гомосексуализме? - задумалась Тома. - Неужели в семье губернатора…
        - А ты - блохастая сука! - перебил её мальчишка. - Я тебя помню! Ты и в прошлый раз мне помешала, загрызла моего придворного! Слушайте все королевский приказ - казнить её немедленно!
        - Да, кое-кого казнить не помешает, - вскинулся Вася. - Кто это сделает? Или хотите взвалить всё на меня? Я его пристрелю, а вы гонорар получите?
        - Я прикажу и тебя казнить! - пообещал ему Олег. - Ты - быдло!
        - Вася, ты провёл очень шумное сражение, - напомнил я. - Разбудил тут всех постояльцев. Сейчас самое меньшее десяток людей смотрят на нас. Ты хочешь прикончить губернаторского выплодка при десяти свидетелях?
        - Э-э-э… Пожалуй, нет, - опомнился он. - И что мы будем с ним делать?
        - Отдадим его родителям, конечно же. Меня наняла его мать, если ты не забыл. Ведь именно ты уговорил меня взять её в клиенты.
        - Тебя тоже казнят, - сказал мне Олег. - Потому что ты скотина, сволочь и зоофил, таких нельзя оставлять в живых.
        - Замечательный ребёнок, - сказала Тома. - Может, наплевать на свидетелей? Не пойдёт же провинциальный губернатор против спецслужбы Императора? Или пойдёт?
        - У моей мамы есть болонка. Пойди, зоофил, трахни её. Она в сто раз лучше этой суки.
        От моей затрещины мальчишка отлетел на пару шагов и упал на спину с залитым кровью лицом. Он больше не говорил гадости, только тихонько хныкал.
        - Мы идём спать, - решил я. - Придурка возьмём с собой. Ты, Вася, отправь сообщение его матери. Пусть забирает к хренам своё порождение.
        - Как я отправлю? - растерялся Вася.
        - Как-нибудь. Мне без разницы.
        - Я никуда с вами не пойду, - снова заартачился Олег, не переставая плакать. - Я король! Иду, куда хочу.
        - И чего желает Ваше королевское Величество? - вкрадчиво поинтересовалась Тома, отвесив ему очередную затрещину. - Пойти спать или отхватить ещё одну оплеуху?
        Глава 5
        Примерно в полдень следующего дня, у меня дома, супруга губернатора орошала слезами счастья собственного сынка, а он в ответ угощал её немыслимыми оскорблениями. Ещё он постоянно заявлял, что он король, и мать с улыбкой подтверждала его права на престол. Он жаловался ей, что я всю ночь его избивал, она дула на ссадины на его лице и целовала их, уверяя, что теперь всё быстро заживут. Я ей объяснил, что её ангельский ребёнок отхватил от оборотня, и это не было чистой ложью - Тома по его физиономии тоже пару раз приложилась.
        Уладив со мной все финансовые вопросы, губернаторша ушла, забрав с собой Олега и Васю, и я, наконец, смог кое о чём расспросить напарницу. Вася и так видел и слышал больше, чем нужно. Его интересовало то же, что и меня - почему оборотни беспрекословно нам подчинились. Этими вопросами он так доставал нас всю обратную дорогу, что я уже всерьёз подумывал навешать оплеух и ему. Тома ответила, что похитители - монархисты, а она - дочь королевы, как же им её не слушаться. А я просто и однообразно слал Васю на хрен, больше сказать мне было нечего.
        - Стас, тебя здорово беспокоит, почему та женщина тебе подчинилась? - улыбаясь, спросила Тома, она последнее время часто улыбалась.
        - И почему же? - буркнул я.
        - Монархистка, когда общается с людьми вроде меня, из королевского рода, должна соблюдать древний придворный этикет. Или протокол? В общем, что-то из этого.
        - Зачем?
        - Стас, они слегка чокнутые. Они хотят восстановить не только трон, а весь образ жизни той эпохи. Сословное деление, каннибализм, турниры с поединками насмерть, закрытые границы, ну, и придворный протокол тоже. Им кажется, что если сделать так, вернётся и счастье. По крайней мере, к некоторым.
        - А оно было, это счастье?
        - Без понятия. Никто не помнит. Но уверены, что было.
        - Я читал, в Империи тоже есть люди, которые считают, будто раньше всё было лучше.
        - У вас это в основном старики. Им, конечно, было лучше, когда они были моложе. Так вот, монархисты соблюдают этот протокол, а он гласит, что простолюдины должны беспрекословно подчиняться людям королевской крови противоположного пола.
        - Постой, не так быстро. Те двое - монархисты, они соблюдают протокол, поэтому мужчина обязан подчиняться таким, как ты, а женщина - мужчинам-оборотням королевского рода. Я правильно понял?
        - Да.
        - Откуда он знает, что ты из королевского рода?
        - По запаху, Стас. Мы пахнем чуть-чуть не так, как остальные.
        - Но ты стояла далеко от него.
        - У меня течка, ты забыл? Я благоухаю на всю округу. Иногда даже сама свой запах чувствую, настолько он силён. Не сомневайся, он тоже учуял. И подчинился.
        - Это я как раз понял. Я не понял, почему она подчинилась мне.
        - Решила, что ты тоже королевского рода.
        - Но я человек, а не оборотень! Как можно спутать? Любой способен запросто различить с первого же взгляда!
        - Они загримировали губернаторского ублюдка под человека. Почему бы им не поверить, что кто-то загримировал тебя под эльфа?
        Что-то она недоговаривала. Считалось, что оборотни никогда явно не лгут. Зато очень даже способны обмануть недомолвками. Та женщина действительно повела себя так, будто я королевский оборотень, но я не похож на оборотня даже в темноте. И уж точно не пахну оборотнем, да ещё и на такую дистанцию. Да и ветер дул слабенький и сбоку, а не от меня к ней. Вряд ли она вообще могла унюхать мой запах, ещё и на фоне волчицы с течкой.
        А может, в этом всё и дело? Она не знала, кто я, но раз я заодно с Томой и уверенно приказываю, значит, тоже из королевского рода оборотней? Вышибала на постоялом дворе, увидев Васину бляху, решил, что все, кто с ним пришёл, тоже агенты спецслужбы. Наверно, и с похитителями получилось что-то похожее. Объяснение не очень, но другого у меня нет. Ведь не могли же они там все, и Тома тоже, разыгрывать комедию для меня, единственного зрителя? И ради чего? Неужто ради денег от супруги губернатора?
        - Стас, ты уже решил, что я заодно с этой бандой? - со смешком поинтересовалась Тома. - Угадала?
        - Почти. Мы с тобой единственные, кто получил доход от похищения ублюдка.
        - Не единственные. Ещё Василий. Он раскрыл непростое дело, укрепил репутацию у начальства, и обзавёлся покровительством губернатора. Или у вас в Империи это ничего не значит?
        - Ещё как значит, - хмыкнул я. - Ладно, Томочка, чем займёмся?
        - Случкой, конечно. Сколько я на лошади проскакала! Читала, у некоторых эльфиек от верховой езды даже оргазмы случаются. У меня - нет, но возбуждает здорово. И при этом течка жизнь тоже не облегчает.
        Меня в очередной раз передёрнуло. Никак не привыкну, что она говорит о сексе волчьими словами. Но что поделать, в Вервольфе так принято. Может, и её от каких-нибудь наших обычаев в оторопь бросает. Например, от лжи. Помню, как удивлялась одна девица-оборотень на курорте Люпус-бич, когда туристка из Империи сказала, что ей тридцать пять лет, а потом выяснилось, что пятьдесят два. А когда я объяснил, что многие женщины пытаются занизить себе возраст, и никто их за это не осуждает, раз десять повторила «Это же ложь!», а потом сказала что-то очень неприятное об эльфах.
        Но Тома - пограничник, с лжецами она сталкивается каждую свою смену на пропускном пункте. Наверняка давно привыкла. В казино она допрашивала подозреваемых наравне со мной, и очень спокойно относилась к их вранью.
        - Может, на пляж съездим? - предложил я. - В смысле, после того самого. Или снова будет дождь?
        - Нет, дождя не будет. С удовольствием поплаваю.
        - А ты хорошо плаваешь?
        - Как волчица, - снова улыбнулась она. - По-собачьи. Не бойся, не утону. А там есть где уединиться?
        - Конечно. Найдём, если понадобится.
        - Понадобится, не сомневайся.
        До пляжа от моего дома примерно полчаса быстрой ходьбы, но я уже считал себя обеспеченным человеком, и мы за пятнадцать минут домчались на такси. Пляж был полупустым, я расстелил на песке одеяло у самой воды, на него мы сложили свою одежду и обувь. Плавки и купальники здесь были не в чести, лишь пара солидных дам с внуками открыли только грудь, остальные, и мужчины, и женщины, купались и загорали обнажёнными. Я предложил сразу пойти в воду, но Тома на мгновение замерла, втягивая носом воздух.
        - Где-то здесь девка Василия, - сказала она. - Этот запах ни с чем не спутать.
        - Какой запах?
        - Она пахнет рыбой. Не совсем рыбой, не такой, как в этой реке или в Тёплом море. Но рыбой.
        Я огляделся, но Аллы нигде не увидел. Было несколько девчонок с детскими фигурками, но ни одной со светлыми волосами.
        - Где она? - уточнил я.
        - Где-то там, - Тома показала вниз по течению. - Ветер оттуда. А что, без неё мы купаться не пойдём?
        Плавала она, действительно, по-собачьи, но очень быстро. Я с трудом держался вровень с ней. Она заплыла аж к правому берегу, и когда мы были шагах в трёх от него и нащупали дно ногами, будто из-под земли возникли два вервольфовских пограничника, один - в волчьей форме.
        - А, это ты, Тамара, - сказал тот, что сохранял человеческий облик. - Ты можешь вылезти отдохнуть, а вот если вылезет твой дружок - оштрафуем. Имперцам сюда нельзя.
        - Привет, Гюнтер, - отозвалась Тома. - Мы не будем выходить на берег. Я только спросить хотела - не знаешь, кого я тогда остановила?
        - Ты остановила? Тамара, я по службе сыт по горло ложью эльфов. Давай хоть друг другу не врать. Я видел труп, от него так воняет серебром, что подойти противно. Его эльф убил. Этот, да? - он кивнул на меня.
        - Неважно. Я не лгала. Остановила его я. Кто он такой?
        - Скажем ей? - спросил Гюнтер у своего напарника-волка.
        - Да, - ответил тот. - Не секретно.
        - Имя, Тамара, нам не сказали. Он наёмник, частный сыщик без лицензии. А зачем тебе это знать?
        - Я приказала ему сдаться, он даже не остановился. Тогда я не удивилась, а потом узнала, что это операция монархистов. А они должны мне подчиняться.
        - Не монархист, - пролаял волк. - Их наёмник.
        - Ладно, ребята, поплыли мы обратно. Всего хорошего!
        - Подожди, Тамара, - попросил Гюнтер. - Расскажи, как тебе там живётся, у эльфов.
        - Нормально, - хмыкнула Тома. - А когда течка кончится, станет совсем хорошо.
        - Удачи! - пожелал нам волк и почему-то подмигнул мне.
        Мы поплыли обратно, а когда вылезли на песок, нас там с нетерпением ждал Вася. На весь пляж он был единственным одетым, и очень многие отдыхающие смотрели на него с осуждением, а то и с ненавистью. На лице работника спецслужбы читалось отчаяние, но в глазах робко светилась надежда.
        - Стас, поехали, - плачущим голосом попросил он. - Понимаешь, это снова случилось!
        - Опять тигр сбежал?
        - Не тигр. Ублюдка снова похитили.
        - Ну, и хрен с ним, - отреагировал я. - Всех денег не заработаешь. Пусть им занимается кто-то другой. Меня от него уже тошнит.
        - Где это случилось? - резко спросила Тома.
        - В городском парке, - начал рассказывать Вася. - Он там гулял с Борисом, старшим братом, и тут налетели два оборотня, самец и самка. Бориса жестоко избили, Олега утащили с собой. Наверно, он уже в Вервольфе.
        - Так поехали! Чего мы ждём?
        - Никуда мы не едем, - категорически заявил я. - Мы отдыхаем. А ты, Вася, снимай свой дурацкий костюм, на этом пляже он совершенно лишний, и отдыхай. Твоя любовница тоже где-то здесь.
        - Алла мне не любовница!
        - Всё равно снимай и отдыхай.

* * *
        Мы вволю накупались, и оба обгорели на солнце едва не до волдырей. Тома справилась с этим просто - перешла в волчью форму и обратно, и вновь стала слегка смуглой. А мне вечером предстояло обтираться спиртом или кефиром, и всё равно несколько дней ходить красным, а потом обожжённая кожа или отшелушится, или облезет.
        Когда возвращались, на стоянке такси заметили карету спецслужбы - с огромными перекрещенными мечами на дверцах, синим фонарём на крыше и писающим мальчиком при полной форме в роли кучера. Вася и Алла, стоявшие возле неё, едва нас увидав, стали прыгать и размахивать руками, как потерпевшие кораблекрушение на необитаемом острове из пьесы «Рита и двенадцать пиратов», при появлении, как они думали, спасательного корабля.
        Я был не против сэкономить на такси, Тома тоже не возражала, сказала, что рыбный запах Аллы перенесёт спокойно. Сели и поехали. Вася снова пытался меня заинтересовать печальной судьбой мерзкого Олега, но неудачно. Настойчивым он не был, и я забеспокоился - не иначе приготовил какую-то пакость. И точно - поехали мы вовсе не к моему дому и даже не к офису спецслужбы. Вася объяснил это фразой «Так надо», и мне пришлось выбросить его из кареты. Он завопил, гвардеец остановил лошадей, мы с Томой вышли.
        - Это тебе даром не пройдёт! - пригрозил мне Вася, горестно разглядывая порванные брюки и ссадину на колене.
        - Ах, как это было брутально! - мечтательно вздохнула Алла, не покидая кареты.
        - Другого стоп-крана не нашёл? - язвительно осведомилась Тома.
        Я посчитал, что добавить мне нечего, и молча зашагал к дому. Тома очень быстро меня догнала и взяла под руку, а потом позволила обнять себя за талию. Она хотела что-то мне сказать о похищенном в третий раз пацане, но я предложил не болтать о делах на улице, где любой нас может даже не подслушать, а просто услышать. Лучше поговорить за ужином.
        Но за ужином поговорить не получилось. Когда Тома увидела на леднике сырую телятину, она так жалобно на меня посмотрела, что мне оставалось только улыбнуться и кивнуть. А короткими отрывистыми фразами, на которые только и способны оборотни в волчьей форме, да ещё и с набитым ртом, она не смогла ничего толком сказать.
        - После еды, - быстро сдалась она. - Обязательно!
        Но мы ещё не закончили с ужином, а демоны притащили нам гостей. Я не сомневался, что Вася меня в покое не оставит, но не думал, что он явится так скоро, да ещё и притащит с собой губернаторшу. Выглядела первая леди Приграничья ужасно - взгляд пустой, глаза красные, по распухшему от слёз лицу, да ещё и с размазанной косметикой. Настоящая убитая горем мать, сына которой похитили третий раз за неделю. Мне её облик показался несколько нарочитым - вчера вечером её выплодка тоже похитили, но она не размазывала по физиономии краску для век и ресниц.
        Надо отдать ей должное - поздоровалась и со мной, и с моей напарницей, хоть та сейчас и была волчицей. Зато Васю аж передёрнуло, едва он увидел, как Тома есть сырое мясо. Он постарался стать там, откуда её не видно, но кухня, где мы ужинали, была маленькая, а волчица - большая. Тогда он уткнул взгляд мне в лицо, и внимательно следил, как я ем. Знаю, что многим это мешает наслаждаться трапезой, но мне так просто аппетит не испортишь.
        - Небось, жрать хочешь? - спросил я у него.
        - Да, я не успел пообедать, и…
        - Попроси у Томы, - предложил я. - Сырого мяса много, она поделится.
        Васю ещё раз передёрнуло. Тома повернулась к нему, оскалилась и прорычала «Загрызу!». Он отпрыгнул и врезался в спиной в стену. Дом задрожал, окна задребезжали.
        - Ещё раз так сделаешь, вышвырну на хрен, - предупредил я.
        - Да что ты глумишься над нами? - заорал Вася. - Тебе что, совсем не жалко первую леди и её сына?
        - Нет, - честно ответил я, не отрываясь от ужина.
        - Станислав, я вас чем-то обидела? - безжизненным голосом спросила губернаторша.
        - Вы уже второй раз потеряли своего ублюдка после того, как я вам его вернул. Мне надоело.
        Они вдвоём принялись меня уговаривать. Вспомнили, что я служил в разведке провинциальной гвардии, не уточняя, что я там был шифровальщиком, а не полевым агентом. Обещали двойной гонорар, и я ненадолго задумался, откуда у этой семейки столько денег, жалованье-то губернаторское невелико. Не иначе, взятки берёт. Потом Вася стал подробно рассказывать, что он мне устроит, если я откажусь, но совсем не напугал. Закончил он тем, что обозвал Тому нелюдью.
        Я вскочил из-за стола, левой рукой схватил его за галстук и уже замахнулся правой, но неожиданно вмешалась Тома. Она ухитрилась схватить мою руку зубами, с которых капала кровь телёнка, и что-то невнятно прорычать вроде «Не трогай его!». Перепуганный Вася извинился, побледнел и съехал по стене на пол. Я вытащил руку из волчьей пасти и стал разглядывать кровь на рубашке, радуясь, что кровь не моя.
        - Нужно вернуть! - сказала она, уже куда разборчивей. - Прошу! Не справлюсь. Если одна. Пожалуйста, Стас!
        - Ублюдка вернуть? - переспросил я.
        - Да. Его. Обязательно!
        - Спасибо вам, Тамара, - произнесла губернаторша и протянула ей руку.
        - Убери, - оскалилась волчица. - Руки прочь!
        - Простите, пожалуйста, - первая леди руку убрала. - Я плохо знаю ваши обычаи. Просто хотела выразить вам свою благодарность.
        - Благодарность принята.
        - Одна ты, значит, не сможешь, - вмешался в их дурацкий диалог я. - А вдвоём?
        - Уверена! Нужен чек. Гонорар!
        - Сейчас выпишу, - губернаторша, уже немного пришедшая в себя, села за стол, уставленный тарелками, и занялась чеком.
        - Тома, приняв человеческий облик, ты резко всё упростишь. Васю можешь не стесняться - он сегодня полдня смотрел на твоё тело, не отрываясь.
        - Зачем ты так, Стас? - подал голос Вася. - Ни хрена я не смотрел! Больно надо…
        - А, ну конечно, у тебя же есть Алла. Но ты, Томочка, всё же перекинься, пожалуйста.
        - Нельзя. Мясо сырое. Не переварить. Человеческим желудком. Буду рыгать. Не хочу!
        Мне не нравится, в каких выражениях эта волчья принцесса говорит о сексе, но о рвоте - совсем некрасиво. Если уж никак не обойтись без её упоминания, неужто так трудно сказать «меня стошнит»? Я уже просил Тому хотя бы при посторонних обходиться без грубых слов, но она искренне не понимает разницы. Ведь это «всего лишь слова, что означают одно и то же»!
        - И какого же хрена ты решила жрать сырое? - чуть резче, чем надо бы, спросил я.
        - Захотелось. Очень, - волчица приняла виноватый вид. - Глупая, когда течка. Прости!
        - Думал, когда течка, хотят чего-то другого, - буркнул я. - Ладно, сколько тебе нужно времени, чтобы переварить эту тухлятину?
        - Едем утром. Дилижансом. Успею.
        - Кое-что нужно сделать прямо сейчас. Вы понимаете, что кто-то в вашей свите предатель? - спросил я губернаторшу.
        - Может, всё-таки нет? - она и сама в это не верила.
        - Организовать похищение за полдня без помощи изнутри невозможно.
        - Правильно! - поддержала меня Тома.
        - Стало быть, едем туда, где вы остановились. Вот только с Томой как быть? У меня нет поводка, как-то раньше не нужен был.
        - Только попробуй ошейник! - оскалилась она.
        - Ладно, поехали так. Если что, скажем - операция спецслужбы. А вместо бляхи Васькину морду покажем.
        До кареты мы добирались долго - губернаторша снова впала в ступор, а Вася здорово хромал, еле шёл. Пожалуй, я погорячился, выбрасывая его на ходу. К тому же стемнело, а фонарь кто-то погасил. Я бы обеспокоился, но Тома сказала, что здесь только двое охранников, из них один эльф. Те самые, что приходили прошлый раз, под дождём. Тот из них, что человек, подбежал к первой леди и помог ей идти. Васе никто помогать не стал.
        - Добрый вечер! - поприветствовал Тому охранник-оборотень, не обращая внимания на остальных.
        - Привет, - безразлично откликнулась она.
        - Я знаю, кто предатель! - неожиданно оживился Вася. - Вот этот нелюдь!
        - Дурак, - прокомментировал я.
        Оборотень внимательно посмотрел на меня. Довольно жутко - вокруг почти сплошная темнота, и прямо перед тобой горит красным пара глаз. Неделю назад я бы испугался. Сейчас - привык. Глаза Томы, днём карие, ночью точно так же полыхают красным.
        - А я тебя видел раньше, парень, - сказал оборотень.
        - Ты вчера сюда приходил, - напомнил я.
        - Нет. Раньше. Ага! Вспомнил! В парке, там, где тело Арины нашли. Только ты был в полицейской форме.
        - Было дело. И что?
        - Ничего. Просто вспомнил. Я - Георгий, Жорж.
        - Стас, - представился я пожал его протянутую руку, еле нащупав её в темноте. - А сам ты знаешь, кто у вас работает на монархистов?
        - Я охранник, а не сыщик.
        - Не то спрашивает, - вмешалась Тома. - Не называй. Знаешь, кто?
        - Принцесса, не надейся, что я тебе подчинюсь. Я подданный Империи, и даже родился здесь, в Приграничье. Обычаи Вервольфа мне по хрену.
        - Жорж, не надо имён, - остановил его я. - Только скажи, знаешь ли ты, кто предал.
        - Да, - оборотень отвёл взгляд. - Я-то не дурак.
        - Я тоже догадался, - поддержал его второй охранник.
        - И я, - присоединилась к ним губернаторша и снова заплакала.
        - Вот как! - воскликнула Тома. - Ужас! Не думала на него!
        - А мне кто-нибудь объяснит? - жалобно попросил Вася.
        - Поехали! Сам увидишь.
        - А если я увижу, но всё равно не пойму?
        - Тогда дурак!
        Вася обиделся и поплёлся к карете. Когда мы отъезжали, охранники губернатора уже вновь зажгли фонари. Понятия не имею, зачем понадобилось их гасить.

* * *
        Охранник-человек стал на запятки кареты. Жорж разделся, перекинулся в огромного волка и собрался бежать рядом. Я и губернаторша уселись внутри, она - спиной к движению, я - лицом. Тома разлеглась на полу. Вася поначалу отказывался ехать рядом с ней, но я ему предложил на выбор занять второе место на запятках, сесть рядом с кучером, бежать за каретой или заткнуться и ехать внутри. Он возмутился, что Тома не хочет бежать рядом с Жоржем, а волчица объяснила, что ей лень.
        Едва Вася устроился на сиденье, Жорж лапой закрыл дверцу, и мы поехали. Вася неотрывно смотрел в окно, видеть он там в темноте ничего не мог, но всё равно смотрел. Губернаторша успела раза три спросить меня, спасу ли я её милого сыночка Олежку, и я раза три ответил, что постараюсь, но ничего не обещаю. Всё это время снизу мне подсвечивал красным похотливый взгляд Томы, она постоянно то лизала мне левую руку, то слегка её прикусывала, не до крови, но чувствительно.
        Остановились мы у огромного особняка мэра. Я знал, что его дома нет - уехал на охоту вместе с супругой, зато неожиданно там оказался губернатор. Он и его старший сын, Борис, стояли у ярко освещённых ворот и ждали нас. Физиономию Бориса украшал живописный синяк на левой скуле. Оба смотрели на меня, как на вошь - со смесью презрения и ненависти. У Томы глаза уже не светились, но под её взглядом они всё равно слегка попятились. Жорж тем временем принял человечью форму и даже успел одеться. Впрочем, одежды на нём было мало, так что не удивительно.
        - Шеф, этих двоих хозяйка наняла, - доложил он. - А Василий - старший агент спецслужбы.
        - Помню его, - буркнул губернатор и через губу бросил мне: - Ты нашёл моего сына?
        - Нет ещё, - честно ответил я.
        - Чего тогда не ищешь? Если нужны деньги, хоть сейчас выпишу чек.
        Вообще-то, я обычно не приступал к расследованию, не получив подтверждения банка, что чек - не просто ничем не обеспеченный клочок бумаги. Но губернатор и его супруга - всё-таки необычный случай. Очень сомневаюсь, что кто-то из них выдаст необеспеченный чек. Это же будет ещё та сенсация, все провинциальные газеты об этом напишут, даже те, что за губернатора.
        - Чек я получил, - ответил я, тоже через губу. - Но прежде, чем третий раз вытаскивать из задницы твоего малолетнего мерзавца, нужно обеспечить, чтобы его не спёрли в четвёртый раз. Это было бы уже не смешно. Мне, знаешь ли, не улыбается заниматься им до конца дней. С ним возиться неприятно.
        - Олег - не мерзавец! - взревел губернатор. - Ты говоришь о пятилетнем ребёнке!
        - Ну, да, конечно, - скривившись, протянул я. - Но сообщника преступников всё равно надо допросить.
        - Какого ещё сообщника? Считаешь, кто-то в моём доме им помогал? - губернатор надолго замолчал, потом с трудом произнёс: - Нет, этого не может быть! Это наверняка кто-то другой! Хотя всё указывает…
        - Кто? - с отчаянием в голосе спросил Вася. - Почему все кругом понимают, кто тут сообщник нелюдей, а я, офицер спецслужбы - нет?
        - Не расстраивайся, - утешил его я. - Ты не один такой. Вон, Борис тоже не понимает.
        - Но ты обещал, что я пойму, когда увижу. А я ничего не вижу.
        - Теряем время! - рыкнула на меня Тома. - Поторопись! Допрашивай его!
        Я не сомневался, что сообщником оборотней-монархистов был Борис. По первому похищению я не знал ничего, но второму и третьему он здорово поспособствовал - утащил к себе в кровать няньку, чтоб не мешала увести мальца, а потом уже сам привёл этого мальца в парк, да ещё и без телохранителей. Правда, я пока не знал, зачем он предал родителей и брата, но это можно выяснить когда-нибудь позже.
        - Что вы все на меня смотрите? - возмутился Борис. - Неужто, дурачьё, думаете, что это я им помогал?
        Я влепил ему неплохой удар в грудь, он бы упал, если бы я его не придержал за рубашку. А потом прислонил его к стене, и начал лупить уже двумя руками, стараясь причинить невыносимую боль, но при этом ничего не сломать и не отбить. Полицейские называют это допросом третьей степени, они его используют куда чаще частных сыщиков, но и нам иногда приходится. Тома смотрела на всё это безразлично, первая леди плакала, губернатор и телохранители отвернулись, а Вася застыл на месте, пытаясь время от времени что-то произнести, но так и не смог. Как я и ожидал, Борис продержался недолго. Сперва что-то замычал, потом, когда я остановился, заплакал и начал просить родителей, чтобы они его защитили от избиения.
        - Признавайся! - потребовал я и в очередной раз вполсилы ударил его в живот. - Во всём! А не то…
        Кто убил Арину, меня вовсе не интересовало. Даже если лично Борис. Это дело полиции или спецслужбы. Меня наняли в очередной раз найти мальчишку, а для этого не помешало бы допросить связника похитителей. Да, у них наверняка был связник. Борис должен был кому-то сообщить, что Олега привезли к матери, и он, Борис, попробует вытащить его в парк. Мальчишку же могли отправить прямо в столицу, а то и прикончить по пути, Вася именно это и хотел сделать. Связник, скорее всего, торчал в «Интуристе», и не сбежал, когда мальца выкрали на постоялом дворе и повезли в Вервольф. На всякий случай он остался на месте. Так может, он до сих пор там? Допросить бы его, глядишь, узнали бы что-нибудь новое.
        - Я всё скажу, - сквозь рыдания выкрикнул Борис. - Мама, папа, простите меня!
        - Ближе к делу! - потребовал я и снова его ударил, на этот раз совсем слабенько, ему теперь и этого было достаточно.
        И он заговорил. Всё выложил, без остатка. О том, как он был счастлив раньше, когда родители его любили и уделяли ему внимание. Да, он так и сказал - уделяли внимание. А потом родился Олег, и всё изменилось. Теперь всё внимание, а с ним и любовь, доставались младшему брату. Старший получал лишь крохи, остатки. И тогда он задумал убить малыша. Но задумать легко, исполнить - гораздо труднее. Так исполнить, чтобы не попасться. Потому что если попадётся, родители не простят. И он решил, что нужно не убить, а сделать так, чтобы родители разлюбили младшего. Для этого он рассказал Олегу, что все взрослые - сволочи, и их родители - тоже. А ещё - научил мальчишку материться.
        - Вот оно всё было, - закончил Борис, и зарыдал громче прежнего.
        - Дальше! - потребовал я.
        - А это всё. Честно-честно! Мама, папа, я больше не буду!
        - В парк зачем попёрся? Да ещё и без телохранителей?
        - Олег пристал, как банный лист, просил, чтобы я ему показал, где Арину нашли. И чтобы без посторонних, потому что так надо. Мы и вышли тихонько чёрным ходом, и в парк. А там на меня напали. Это правда! Не бей меня больше, пожалуйста! Очень тебя прошу!
        Я больше не придерживал этого засранца, и он упал на землю, не прекращая рыданий. Хуже всего было то, что я ему поверил. И теперь сам удивлялся - как я мог подумать, что это пустое место могло спланировать третье похищение? Около полудня я передал Олега матери, а Вася отвёз их в этот дом. Борис, узнав, что брат вернулся, должен был быстро составить план, написать записку связнику и отослать её. Потом - уговорить Олега куда-то пойти, туда, где их ждали монархисты, это необязательно парк. Дальше - вернуться домой и рассказать какую-нибудь хрень о нападении. Затем об этом сообщили Васе, и он попёрся искать нас на пляже. И нашёл. Мы только разок успели скупаться, правда, плавали долго. Времени на всё про всё если и хватает, то едва-едва!
        Скорее всего, не было никакой переписки. И не тот брат был сообщником похитителей. Я же своими ушами слышал, что Олег рвётся туда, где, как он думает, станет королём. Перед тем, как отдать его мне, женщина сказала ему, что он должен делать - выбраться в парк, там его будут ждать. Ждали, и дождались. Ладно, а как быть со вторым похищением? Допустим, уложить няню в постель старшего брата малец мог. Сказать ей, что тот по ней сохнет, и она с удовольствием отдастся сыну хозяина. А Борис перед ней не устоит, потому что балбес. Но малыш не мог отправить записку, да и написать её - тоже, вряд ли он вообще умеет писать. Откуда же монархисты знали, с какого постоялого двора его похищать?
        - Губернатор, кто выбирал, на каких постоялых дворах останавливаться? - спросил я.
        - При чём тут это? - удивился он. - Я выбирал, конечно же!
        - Вспомни второй ночлег. Почему остановились там, а не где-то в другом месте?
        Губернатор морщил лоб, честно пытаясь вспомнить, но у него не получалось.
        - Олега укачало, - неожиданно ответил Жорж. - Стас, это его работа? Но он-то откуда знал, что нужно остановиться именно там? Как они ему об этом сказали? Читать-то Олег не умеет.
        Хороший вопрос. И есть ещё один такой же - кто и когда надул в уши малолетнему идиоту, что он - король оборотней? Ведь когда я вытаскивал его из Вервольфа, он уже полным ходом болтал эту чушь. Неужели тот наёмник, ныне покойный, что его похитил?
        - Жорж, когда малец начал нести хрень о своих правах на престол?
        - Я точно не знаю, - неуверенно произнёс оборотень. - С полгода где-то, а может, и раньше, я ведь в основном шефа охраняю, а не его.
        - В Столице? Не в имперской, понятно, а провинциальной.
        - Да. Это точно.
        Выходит, не наёмник. Тогда кто и как? Кто может поболтать с пятилетним ребёнком так, чтобы этого не заметили ни няня, ни телохранитель? Может, собака? Оборотень в волчьей форме вполне мог выглядеть собакой, но… не в Приграничье. Тут мы запросто отличаем, где зверь, а где оборотень. Тогда кто? Доктор? Гувернёр? Кто-то из слуг?
        - Чего застыл? - зло спросила Тома. - Это незачем. Его везут. Знаю, куда.
        - Молодец! - похвалил я. - А теперь скажи, кто мог спокойно передавать ему инструкции, и чтоб никто ничего не заметил?
        - Очень просто! Другие дети!
        Я посмотрел на Жоржа, но неожиданно ответил Борис.
        - Олег подружился с Вадимом, это ребёнок-оборотень! Там, в Столице! А потом он был здесь! Олег меня задолбал рассказами о нём. Вадим то, Вадим сё…
        - Точно, - кивнул Жорж. - Я иногда охранял Олега. Его и няньку. Он играл с другими детьми, среди них были и оборотни. И там, и тут. Но были это одни и те же, или разные, я не знаю. Я следил за взрослыми.
        - Четыре года - взрослый! - сказала Тома. - Не щенок!
        - Это у вас там так. Здесь по-другому.
        - Дурак! Волчонок оттуда. Дело сделал. Ты смотрел не туда!
        - Что ж, Ваши Превосходительства, Борис оказался не таким гадом, как мы о нём думали. На этом позвольте откланяться.
        - Вот что бывает, когда человеческие дети играют с личинками нелюдей, - подбил итог Вася.
        Когда мы вернулись к карете, гвардейца-кучера на месте не оказалось. Тома принюхалась и показала нам направление. Писающий мальчик подтверждал, что его подразделение получило своё прозвище не просто так.

* * *
        Вася приказал гвардейцу отвезти меня и Тому, а потом вернуться за ним, до такой степени ему было противно находиться в одной карете с оборотнем. Как он собирался терпеть рядом Жоржа, понятия не имею. Наверно, просто забыл о нём. В карете волчица положила голову мне на колени, я гладил её и почёсывал за ушами, а она пару раз ткнулась мордой в то самое место. От калитки до двери дома она зачем-то прошла на задних лапах, давалось ей это непросто, пришлось её поддерживать за переднюю. А едва мы переступили порог, тут же приняла человечью форму, я только почувствовал, как шерстинки втянулись в кожу, и вот я уже держу под локоток обнажённую красавицу.
        - Не смотри на меня так, Стас, - хищно улыбаясь, промурлыкала она. - Я понимаю, у меня течка, я излучаю желание, и это на тебя действует. Но есть вещи поважнее случки.
        За всё время нашего знакомства это был всего второй раз, когда Тома посчитала что-то важнее секса. Впервые это случилось по ту сторону границы Вервольфа, но тогда она была на службе, и ей надо было срочно сдать смену. А сейчас… Наверно, если бы она действительно хотела заняться чем-нибудь другим, она бы что-нибудь надела.
        - И что для тебя сейчас важнее секса? - поинтересовался я.
        - Завтра мы едем в Вервольф. Я думаю, ты должен знать, что происходит, зачем мальчишка понадобился монархистам, и что случится, если они сделают то, что хотят. Василий считает, что это нужно держать в секрете, но он идиот, - Тома села на диван и закинула ногу на ногу, и я усомнился, действительно ли она собирается что-то рассказывать, а не соблазняет меня таким извращённым способом. - Возьми стул, сядь напротив и попробуй не думать о моих прекрасных ногах и том, что между ними.
        Я принёс с ледника пару кувшинов вишнёвого сока, плюхнулся на стул и попробовал не думать о том, что она перечислила. Это было непросто, но возможно. В конце концов, последние дни недостатка в сексе я не испытывал, даже наоборот, подумывал, что Тома слишком страстная для меня.
        - Привыкай, - сказала она. - В Вервольфе ты будешь видеть обнажённых женщин куда больше, чем на диком пляже. У нас одежду носят только если холодно, а сейчас разгар лета. В местах вроде Люпус-бич многие женщины носят купальники. На пограничных переходах, например. А там, куда мы едем, самая закрытая летняя одежда - пояс с оружием и шляпа от солнца.
        - Нашла чем пугать. Я часто хожу на пляж, и как-то не бросаюсь на голых женщин.
        - Там эльфийки, Стас, - она скривилась от отвращения. - До настоящих женщин им очень далеко. Но ты не переживай, я буду рядом, и от глупостей тебя удержу.
        - Слушай, если ты будешь рядом, с чего бы вдруг меня потянуло на других оборотней? Ты вроде собиралась мне рассказать о мерзком Олеге, а не о голых бабах из Вервольфа, неотразимых на вид и на запах. Тем более, одну из них я вижу прямо перед собой. Ты говорила, что его сожрут. Кто, когда, где и зачем?
        - Хорошо, переходим к мальчишке. Тот, кто его сожрёт, а это будет один из сыновей королевы, станет королём. Пожирание произойдёт через девять дней, примерно в полночь, в городе Темпл-сити, на алтаре храма Фенрира, в присутствии всех представителей королевского рода, которые пожелают присутствовать. Я ответила?
        - Чтобы стать королём Вервольфа, нужно сожрать пятилетнего ребёнка? - не поверил я.
        - Не совсем так. Ты что-нибудь знаешь о монархии Вервольфа?
        - Только то, что у вас давно республика. Монархии давно нет. Или за последнее время что-то поменялось?
        - Ясно. Ничего не знаешь. У нас официально до сих пор монархия, только трон пустует. И пока некому его занять, правят избранные народом президенты. Так гласит закон, а в Вервольфе закон превыше всего.
        - Дурацкий закон, - оценил я.
        - Согласна. Все согласны. Но отменить его нельзя. Никакой закон отменить нельзя, даже самый дурацкий. Изменить тоже нельзя. Можно принимать новые, но только такие, что не противоречат уже действующим.
        - Как это нельзя отменить? А если он устарел?
        - Считается, что закон не может устареть.
        - А если он с самого начала хреновый?
        - Вот это единственный случай, когда законы изменяются. Если статьи закона противоречат друг другу, обе они вычёркиваются. Отменяются. И точно так же, если статьи из разных законов. Запоминай, это важно.
        - Запомнил. У меня хорошая память, иначе какой из меня сыщик?
        - Отлично. Теперь дальше. Трон в Вервольфе занимает пара. Не один человек, вроде вашего Императора, а пара, он - сын короля, она - дочь королевы. И они должны быть связаны союзом. Ты помнишь, кто они такие?
        - Ты говорила репортёрам, что это прямые потомки короля и королевы по мужской и женской линиям.
        - Верно. Прямые потомки Первой Королевской Четы.
        - А сыновья королевы кто такие? Один из которых собирается сожрать губернаторского ублюдка. И я не уверен, что будет правильно ему мешать.
        - Сыновья королевы - это мужчины, прямые потомки королевы по женской линии. Они по запаху почти такие же, как дочери. Я же говорила тебе, что потомки Первой Четы пахнут не так, как остальные?
        - Ты говорила о себе. Эти сыновья тоже пахнут не так, как все?
        - Да.
        - Для полноты картины скажи пару слов о дочерях короля.
        - Их нет. Дочь принца - обычная женщина.
        - Ясно. Так каким образом пожирание малолетнего гадёныша делает сына какой-то там матери королём?
        Тома ненадолго задумалась.
        - Пожалуй, лучше будет рассказать тебе всё сразу, а не отвечать на твои вопросы. Ты пока не знаешь, о чём спрашивать.
        - Рассказывай, как считаешь нужным, - согласился я. - Только покороче.
        - Последние несколько королей были не очень хороши, мягко говоря. И наследники трона - ничуть не лучше. Народ восстал, армия его поддержала. Дворец был окружён, а в нём - королевская чета и многочисленная гвардия, преданная королю. Штурм привёл бы к огромным потерям, у гвардии серебра хватило бы на постройку такого же дворца.
        - Есть такое боевое действие, называется «осада».
        - Ничего бы не дала осада. Дворец строился как крепость, способная держаться несколько лет. Там свой источник, а подвалы забиты едой. Короче говоря, начались переговоры, и королевская чета согласилась сдаться, чтобы избежать кровопролития. Генерал, командующий восставшими, потребовал, чтобы королей больше никогда не было. И тогда перед отречением от трона король подписал закон, запрещающий случку сыну короля и дочери королевы.
        - Какое им всем дело до чужого секса? - удивился я.
        - Нужно было исключить возможность создания новой королевской четы, - пояснила Тома. - По законам Вервольфа брачный союз без предварительной случки не заключается. Те пары, что имели право занять трон, отреклись от притязаний на него вместе с королём и королевой, а новых пар больше не возникает из-за запрета. Первым президентом, конечно же, стал тот самый генерал.
        - Ты говорила, что тебе запрещён секс с принцем, - припомнил я.
        - Да, мне и всем таким, как я. Категорически запрещён. Зато разрешён с любыми эльфами и гномами. Вот я и польстилась на эльфа, - она облизнула губы и призывно посмотрела на меня. - Но это ещё не всё. Ты спрашивал, почему нужно сожрать ублюдка, чтобы стать королём. Сейчас расскажу, - она допила сок и улыбнулась. - В горле пересохло от разговоров, хочется уже кое-чего другого.
        - Давай, заканчивай побыстрее, - попросил я и налил ей сока из второго кувшина.
        - Ну, слушай. Задолго до того, как свергли последнего короля, Вервольфом правил один не то подлец, не то сумасшедший. Очень переживал, что после него кто-то займёт трон. Чтобы этого не случилось, он под разными предлогами перебил всех сыновей короля. Кого казнили непонятно за что, кого убили неизвестные разбойники, а кто и умер от непонятных болезней.
        - Знакомое дело. Я же в провинциальной разведке служил, шифровальщиком. Через меня много донесений и приказов проходило. Немало их было как раз о «случайных» смертях. Так это провинциальный уровень, а представь, что творится на имперском!
        - Ты сейчас не выдаёшь секреты? - обеспокоилась Тома.
        - Да какие это секреты… Все всё знают, разведка Вервольфа - тем более. Да и срок истёк давно. Так что, перебил он всех возможных наследников, но монархия сохранилась?
        - Скажем так, её сохранили. В те времена никто и думать не смел о бунте против короля. Считалось, что бунтовщиков съест Фенрир, это бог у нас такой. Терпели этого мерзавца на троне ещё и потому, что были уверены - плохой король лучше, чем вообще без короля. И вот ждали, ждали и дождались смерти королевы. Правят пары, а не отдельные люди. Он утратил право на трон, но продолжал называть себя королём. И тут на него напал один из сыновей королевы. Не той, что умерла, а вообще.
        - Я понял. Продолжай.
        - Его мать король убил, и он хотел отомстить.
        - Ты говорила, он убивал принцев, а не принцесс, - напомнил я.
        - Он убивал и тех, и этих. Только мужчин извёл полностью, а женщин - нет. И вот мститель застал его врасплох в храме, убил и сожрал. Не кривись, времена такие были. Империя твоя тогда тоже не была образцом гуманизма. В общем, на трон садиться некому, нет ни одной подходящей четы. А король срочно нужен. Тогда собирается Совет рода, это все принцы и принцессы, только принцев почти не осталось, только сыновья королевы. Совет вправе принимать законы, если трон пустой. И они решили, что лучшим королём будет мститель, тем более, он уже был в союзе с дочерью королевы. Но такая чета не может претендовать на престол.
        - Я так понял, никакая не могла, раз он всех принцев перебил. Но, Тома, как понять, что лучший правитель - каннибал?
        - В те времена людоедство не считалось чем-то плохим. В общем, Совет рода принял тогда закон, что если сын королевы сожрёт того, кто не король, но называет себя королём, в определённую дату и определённое время, в храме Фенрира города Темпл-сити, а трон в это время будет свободен… то он получает все права сына короля.
        - Ни хрена себе список условий! - присвистнул я. - Это для того, чтобы такое пореже повторялось?
        - Конечно. Считалось, что эти условия никогда не будут выполнены. Тем более, что я не назвала ещё одно, последнее. Назвать, или сам догадаешься? Попробуй, ты же сыщик. С логическим мышлением у тебя всё должно быть замечательно.
        - У съеденного на плече было родимое пятно в виде пентаграммы, - ни секунды не сомневаясь, выпалил я.
        - Верно. Причём именно на левом. Теперь понял? Сын королевы, состоящий в союзе с дочерью королевы, сожрёт мальца, и по закону образует чету, имеющую право претендовать на трон. И вот тут ему потребуется вооружённая поддержка, потому что сейчас Фенрира уже никто не боится. Убьют запросто, а он этого, понятно, не хочет.

* * *
        Следующий рассвет мы с Томой встретили, ожидая на вокзале международный дилижанс, что ехал до какого-то мелкого городишки в Вервольфе. Есть и прямой дилижанс до Темпл-сити, но он идёт кружной дорогой и с долгими остановками на всех туристических достопримечательностях, так что с пересадкой получится куда быстрее.
        Провожали нас Вася и Алла. Девушка смотрела на меня со слезами на глазах, явно считая, что из поездки я не вернусь. Моё чутьё тоже подсказывало, что это вполне возможно, но я старательно отмахивался от его предупреждений. А Вася всячески напоминал, что если мне не удастся вернуть мальчишку в семью, ради блага Империи я должен любой ценой его прикончить. Спецслужба оказала мне всю возможную поддержку - Вася продиктовал мне адрес имперского консульства в Темпл-сити, который я бы запросто узнал сам, спросив в городе любого полицейского.
        Говорил он непрерывно и очень нудно, ненадолго умолк лишь раз, когда Тома повернулась к нему. Доблестный агент сжал губы и демонстративно стал смотреть в другую сторону. Она сплюнула ему под ноги и пробормотала в его адрес какое-то ругательство, достойное мерзкого Олега, давая понять, насколько ей противно находиться рядом с ним. Алла попыталась что-то сказать в защиту шефа, но глянула Томе в глаза, и решила промолчать.
        Вася продолжал бубнить что-то своё, а я, чтобы отвлечься, стал рассматривать Тому. Оделась она обычно - всё тот же купальник, за него и взгляду не зацепиться, такой крохотный, а вот сандалии я видел на ней впервые, причём не смог понять, как они держатся на ногах. Никаких ремешков, единственный штырёк без шляпки между пальцами, и всё. Но не спадали, держались надёжно.
        - Своим горящим взглядом, Стас, ты мне ноги сожжёшь, - насмешливо бросила она мне, даже не знаю, как заметила, вроде смотрела в другую сторону. - Я уж как-нибудь потерплю, но если будешь так смотреть на других женщин - беды не миновать.
        - Загрызут? - спросил я, только чтобы не молчать.
        - Не они. Я. Даже не сомневайся.
        - Ты сучья нелюдь! - неожиданно выкрикнула Алла, заревела в голос и убежала, закрывая лицо руками.
        - Она тоже ревнивая, - фыркнула Тома. - Хотя, раз пахнет рыбой, должна иметь холодную рыбью кровь. - А она в тебя влюбилась. Видать, Василий её не совсем удовлетворяет.
        - Малолетка же! - напомнил я.
        - Василия это не остановило.
        Вася, наконец замолчал, отвернулся от нас и стоял, тяжело дыша и сжимая кулаки. Уши у него покраснели, невидимое мне лицо - наверняка тоже. Мне показалось, что он собирается затеять драку, но не знал, со мной или с Томой. В любом случае, не очень хорошая идея - кругом полно людей, как всегда на вокзале, есть среди них и оборотни, к тому же рядом прогуливается полицейский патруль из двух констеблей. Чуть какая-нибудь заварушка с нашим участием, и всё, наш дальнейший путь проляжет уже не в Вервольф, а в полицию.
        - Едет наш дилижанс, - нараспев произнесла Тома. - Драк не затевать!
        И действительно, подкатил огромный экипаж, запряжённый четвёркой крупных лошадей. На дверце нарисованный волк выл на квадратную луну, а под ним красовалась надпись «Транспортная компания Квадратная луна, Вервольф», причём в двух экземплярах - нашими буквами и готическим письмом. Кучеров было двое, мужчина и женщина, на нём были плавки, на ней - купальник, примерно такой же, как на Томе. Он спрыгнул на землю и умчался в здание вокзала, его напарница степенно спустилась, открыла дверь и выпустила приехавших пассажиров, четверых людей-мужчин и троих оборотней.
        - Короткая стоянка, не выходим, - крикнула она в дверь дилижанса и пошла к багажнику выдать вещи приехавшим, а заодно и положить туда наши.
        Лица пассажиров-людей были мне знакомы, я даже вспомнил имя одного из них, а они все знали, что я Станислав, потому что моя физиономия уже несколько дней не сходила с газетных страниц. Каждому я ответил, что поживаю я неплохо, а об остальном говорить не могу - профессиональная тайна. Едва они разошлись по своим делам, женщина-кучер взглянула на билеты, забросила в багажник наши сумки, и сказала, чтобы мы садились в дилижанс, отправление скоро. Запирая багажник, она бормотала себе под нос «Неожиданный запах от эльфа, но какое мне дело?». Я бы ещё её послушал, но тома поволокла меня внутрь.
        Тем временем за работу принялась обслуживающая бригада - трое, одеты одинаково, и у каждого на спине символ квадратной луны. Двое занялись лошадьми, а третий тыкал маслёнкой в каждую щель на экипаже. Все люди, не оборотни. Неудивительно - транспортники Империи в Вервольфе тоже нанимают местных, а не тащат земляков за многие вёрсты. Я раньше никогда не ездил дилижансами оборотней, но особой разницы с имперскими не увидел.
        В дилижансе сидели четверо оборотней, две пары, все в обычной для них пляжной одежде. Не для дикого пляжа, для обыкновенного. Один из мужчин поклонился Томе, она в ответ небрежно кивнула. Женщина, что была с ним, уставилась на меня с удивлением, это было необычно, я знал, что оборотни редко показывают эмоции посторонним. Она беззвучно шевельнула губами, но я немного умел читать по губам, и прочитал «Эльф?». Непонятно, что её изумило. Только что из дилижанса вышли четверо людей, что такого необычного, если вместо них зашёл ещё один? Мы, в конце концов, на территории людей, нас тут куда больше, чем оборотней, даже если к ним добавить полукровок.
        В салон дилижанса заскочил кучер-мужчина с двумя кипами городских газет и сеткой, набитой бутылками с ледяным соком. Мы с Томой, как и остальные пары, купили по одной газете, но сок покупать не стали - прихватили из дома свой. Кучер не проверял чеки, сумма того не стоила, сунул их себе в плавки и полез на козлы к напарнице. Ничего особенного, да только мы уже не только тронулись, но и набрали немалую скорость. Я бы так лазить не рискнул. Хотя что ему грозит, даже если сорвётся? Перекинется в волка и обратно, и снова все кости и разорванные кишки целы. Разве что сразу насмерть убьётся, тогда всё.
        Пока я думал о технике безопасности для оборотней, Тома развернула газету и фыркнула, сразу возмущённо и восхищённо. Я глянул, что её так взбудоражило, оказалось, её собственные фотографии. Фото было два, на обоих мы с ней стояли рядом, и на втором она была волчицей, но на задних лапах. Кто-то вчера снял очень удачный кадр. Сходство волчьей и человечьей форм Томы было схвачено великолепно. Остальные пассажиры, тоже развернувшие газеты, уставились на нас и зашептались, я смог разобрать только «Станислав» и «Тамара».
        Посмотрел ту газету, что досталась мне. Фотографии здесь были другие - мы с Томой на диком пляже. На всех трёх фото видно, что обнажённые, но, как дань приличиям, ни на одном кадре нет ни наших причинных мест, ни задниц, ни сосков Томы. Сравнил свою фигуру на фотографиях с фигурами мужчин-попутчиков, и в очередной раз не смог понять, что такого Тома во мне нашла, чего нет в её соплеменниках. Ведь для пограничников Вервольфа люди даже не экзотика, они нас видят помногу каждую смену.
        Статья, растянувшаяся на несколько полос, меня неимоверно удивила - так хорошо ни один из наших писак никогда не работал. Что стиль, что содержание - городские так не умеют. Глянул подпись, и всё стало ясно - автором был тот провинциальный репортёр, что недавно брал у нас интервью. Об освобождении Олега на постоялом дворе он писал так, будто лично там присутствовал, причём сразу во многих местах. Мне даже показалось, что он поговорил и с похитителями, настолько правдоподобно он восстановил все их действия и их возможные причины. По крайней мере, указал, что похитительница повела себя так, будто частный сыщик Станислав - принц оборотней, то есть, беспрекословно ему подчинилась, хотя её положение вовсе не было безвыходным.
        Следующее похищение было описано не так подробно, автор извинился, сообщив, что пока многое не знает, и тем не менее, высказал предположение, что сообщником похитителей был сам Олег. Написал, что доказательств против пятилетнего ребёнка у него нет, но никаких других объяснений происходящему он, репортёр, не видит, и готов извиниться, если ошибся. Я не сомневался, что извинения не понадобятся. Дальше он описывал, зачем оборотням понадобился именно этот ребёнок, и мне показалось, что автор слушал и стенографировал рассказ Томы - получилось едва ли не дословно. Но этого не могло быть - когда она рассказывала, номер уже полным ходом печатался.
        Завершалась статья прогнозом, что произойдёт, если Олега действительно сожрут. Не рискну судить, насколько прогноз вышел верным, в таких случаях говорят «жизнь покажет», но я не увидел утверждений репортёра, которые можно уверенно назвать чушью.
        Глава 6
        По завершении Ритуала Преображения, выполненного с соблюдением всех прописанных в законодательстве условий, включая пожирание конкретного человеческого ребёнка с пентаграммой на плече, в Вервольфе впервые за очень долгое время появится пара, имеющая право претендовать на трон. Но это ещё не королевская чета - чтобы стать таковой, она должна пройти Ритуал Коронации, что не так-то просто, если кто-то влиятельный станет мешать.
        Сила, заинтересованная создавать помехи монархистам, очевидна - это президентская ветвь власти. Юридические основания у Президента безупречны - будет совершено убийство, и хоть убитый и не гражданин Вервольфа, в соответствии с Большим двусторонним договором, подданные любого из этих государств на территории обеих стран находятся под защитой их законодательства и правоохранительных систем. Иными словами, подданных Империи запрещено убивать на территории Вервольфа, и если кто-то это всё-таки совершит, по законам Вервольфа будет считаться преступником. То же самое верно и для граждан Вервольфа на имперской территории.
        Но одной юриспруденции для подавления бунта недостаточно. Ещё нужны какие-нибудь силовые структуры, готовые выполнить президентский приказ. Такая структура в Вервольфе есть - это Президентская гвардия. Более того, в её состав входят так называемые эльфийские полки, укомплектованные людьми. Тем, кто не знает или забыл, напоминаю, что существует немало людей, живущих в Вервольфе и имеющих его гражданство, некоторые из них - даже в третьем поколении. Есть там и город под названием Эльф-сити, населённый в основном людьми. Достаточно многие из людей выбрали военную карьеру, мне известны имена двух генералов-людей, а их, наверно, больше. Оба эти генерала служат в Президентской гвардии Вервольфа.
        Разумеется, мне неизвестны ни численный состав эльфийских полков, ни их вооружение, ни боевые качества. Но можно уверенно утверждать, что любая воинская часть без особого труда справится с охраной монархистов, которая с военной точки зрения представляет собой ничто иное, как сброд, хоть и вооружённый. Знают ли об этом монархисты? Без сомнения. Раз они затеяли Ритуал Преображения, значит, имеют какие-то планы обороны и какую-то военную силу, согласную эти планы исполнять. Вероятнее всего, эта сила - армия Вервольфа, вся или какая-то её часть. Армия сильнее гвардии, даже если Президента поддержат не только эльфийские полки.
        За силовую поддержку монархистам придётся чем-то расплачиваться, и не деньгами, по крайней мере, не только деньгами - военные Вервольфа строго придерживаются своего неписаного кодекса чести, и за одни деньги не изменят данной присяге. Но известно, и вовсе не скрывается, что армия страстно желает войны с Империей. На это есть немало причин, описывать их в этой статье ни к чему. Армия считает, что война с Империей будет для Вервольфа победоносной и почти бескровной, и для этого у них тоже есть некоторые основания.
        В то же время Президент, как и большинство населения, желает сохранения мира, понимая, что в случае войны, независимо от её исхода, слетит с поста и хорошо, если останется жив. При победе Империи он будет казнён, и неважно, своими или чужими. При победе Вервольфа он непременно будет свергнут набравшими сумасшедшую популярность генералами. И он это прекрасно понимает. Так что в его стойком миролюбии можно не сомневаться.
        Что Империя сможет противопоставить внезапно ставшему агрессивным Вервольфу? Спецслужбу? Это смешно. Будь у нас нормальная спецслужба, оборотень, не скрывающий желания сожрать подданного Империи, хоть сына губернатора провинции, хоть кого угодно, не дожил бы до момента, когда у него появится такая возможность. И даже просто сносная спецслужба сорвала бы операцию монархистов - просто не дала бы похитить мальчика в третий (!) раз. Но у нас нет даже сносной спецслужбы. Увы.
        На части имперской армии, расквартированные в Приграничье, просто невозможно смотреть без слёз. Это, в основном, кавалерия, причём их лошади впадают в панику от одного только вида и запаха волков, чего у оборотней, как вы понимаете, недостатка нет. Причём наши кавалеристы не обучены воевать в пешем строю, и когда лошади разбегутся, их всадники превратятся в сброд ещё менее боеспособный, чем охрана монархистов.
        На мой взгляд, причиной столь бедственного положения в силовых структурах является кадровая политика имперской бюрократии. Там считают, что военные и агенты спецслужбы не должны служить там, где родились и выросли. Основания для такого мнения, не стану скрывать, существуют, например, агент спецслужбы с большей охотой станет работать против незнакомцев, чем против друзей и родственников. Но достаточно мельком взглянуть, во что превратились спецслужба и армия, чтобы понять - выгоды от такой кадровой политики никак не перекрывают потерь.
        В качестве противоположного примера предлагаю пограничников. Их командующий вытребовал право комплектовать пограничные части по собственному усмотрению, и на заставах служат люди, а в Приграничье и оборотни, которые родились и живут в ближайших городках и посёлках. Они отлично знают местность и не падают в обморок при виде оборотней в волчьей форме. Но пограничники, конечно же, не противники для регулярной армии, на них в этом деле рассчитывать не стоит.
        И что, всё так плохо, Империя без шансов? Нет. Даже наоборот. Все как-то забыли, что численность имперской армии в двадцать раз превышает всё население Вервольфа. Конечно, никто не бросит всю армию воевать в Приграничье, но и Вервольф оставит какую-то часть войск на других границах и во внутренних гарнизонах. К тому же флот Империи намного сильнее военно-морских сил оборотней. Умение перекидываться в волка преимущества на море не даёт. Рано или поздно флот прорвёт береговую оборону, и имперская морская пехота высадится на побережье Тёплого моря, превратив процветающий курорт в выжженную пустыню.
        Есть у нас и провинциальная гвардия Приграничья. Гвардейская кавалерия, по крайней мере, не испугается одного оборотня. Но численность гвардии невелика, в серьёзную силу она превратится только если губернатор успеет провести мобилизацию резервистов, а Вервольф, конечно же, по мере сил постарается этому помешать. Зная нашего губернатора, можно уверенно предположить, что ничего он не успеет.
        Поддержат ли Вервольф союзники после того, как претендентом на трон будет публично съеден человеческий ребёнок? Официально - скорее всего, нет. Никому не нужно пачкаться об эту мерзость. Но фактически поддержка, несомненно, будет. В некоторых странах ненависть к Империи пересилит естественную брезгливость к людоедству, особенно если ненависть подкрепляется экономическими интересами. Вервольф не окажется отрезанным от поставок стратегически важных товаров, в том числе и непосредственно оружия. Возможно даже участие в боях на стороне оборотней воинских частей союзников, но под флагом частных добровольческих отрядов.
        Сделаю прогноз. Если Ритуал Преображения пройдёт успешно, то Вервольф, скорее всего, получит себе короля. Свежеиспечённый король, подстрекаемый генералами, с очень высокой вероятностью затеет войну с Империей. В войне, в конечном итоге, победит Империя, за счёт больших размеров и практически неисчерпаемых ресурсов, но крови прольются полноводные реки, а разрушения будут ужасающими. От Приграничья мало что останется, да и мало кто. Короче говоря, войну нужно предотвратить любой ценой, чтобы потом не расхлёбывать её саму и её неизбежные последствия - голод и эпидемии.

* * *
        Дилижанс остановился. Я выглянул в окно и увидел имперскую погранзаставу. Пока я читал, мы добрались до границы и теперь ждали своей очереди на пограничный и таможенный контроль. Четверо пограничников, по двое от Империи и Вервольфа, и наш таможенник досматривали дилижанс имперской туристической компании «Паутина», я на таком оба раза ездил на Люпус-бич. Таможенник отрастил бороду почти до пояса, по моде Таёжной провинции, откуда его, скорее всего, и прислали. Выглядел он как клоун из балагана, но честно старался грозно сверкать глазами и наводить ужас.
        Два волка тщательно обнюхивали туристов, один из них - полукровка, явно наш пограничник. Человек и девушка-оборотень в человечьей форме так же тщательно обыскивали дилижанс. Насколько я видел, всё, что они нашли - три бутылки крепкого спиртного. Один из туристов выписал чек, оплачивая таможенную пошлину, обозвал таможенника вшивым таёжным лешим, и их дилижанс тронулся, набирая ход не то на курорты Тёплого, не то в Эльф-сити, а может, и куда-нибудь ещё. Из двенадцати туристов только один был оборотнем-полукровкой, и я не понимал, что нового для себя он хочет увидеть в Вервольфе.
        После них мы ждали, пока пропустят в Империю встречный дилижанс «Квадратной Луны». Там тоже кучерами были мужчина и женщина, они переругивались с нашими, слегка недовольными, что пришлось уступить дорогу, но настоящей злости в ругани не было. Они явно хорошо знали друг друга, и вскоре вместо несерьёзных оскорблений стали обмениваться новостями. В основном они рассказывали друг другу, кого из общих знакомых они встретили на дорогах Империи, Вервольфа, а может, ещё каких-нибудь стран.
        - А у нас очень странный эльф, - услышал я слова женщины-кучера с нашего дилижанса.
        - Конечно, - откликнулась женщина со встречного. - Только что прошла эльфийская «Паутина», мог же на ней. Зачем ему «Луна»?
        - Хорош трепаться! - прервал их имперский пограничник-человек. - Валите отсюда по быстрому, не задерживайте!
        Теперь наш дилижанс стал на досмотровую площадку, пассажиры вышли, и нами тут же занялись. Оба пограничника-волка почему-то здорово заинтересовались одним нашим попутчиком, хотя в тех плавках, что были его единственной одеждой, даже собственный хрен толком не спрячешь. А двое остальных занялись мной и Томой. Неудивительно, я среди пассажиров был единственным человеком, а с ней все они были хорошо знакомы.
        - Что, Тамара, нагулялась по Империи? - весело спросил наш пограничник. - Визу хоть не потеряла? А то пять лет каторги - не шутка. Будешь в Тундре отрабатывать ездовой собакой.
        - Как каторга? - испуганно пискнула одна из наших попутчиц. - Нам говорили, за это штраф!
        - Вам - штраф, а ей - каторга в тундре, - заявил он, теперь уже серьёзным тоном и с серьёзным выражением лица.
        Каторги в Империи не было уже лет двести, если бы не классические пьесы о романтической любви принцесс и безвинно осуждённых каторжан, о ней бы уже давно все забыли. Но несчастную путешественницу этот шутник изрядно напугал. Хотя чего ей бояться? Имперская виза, медная брошь с выгравированным солнцем и номером, никуда не делась, висела у неё на плавках и сверкала под яркими лучами настоящего солнца. У Томы была точно такая же, только с другим номером, само собой.
        Пассажиры-оборотни сдали свои визы имперским пограничникам, Тома пошла к командиру заставы Вервольфа по своим делам, я смотрел, как два волка нюхают всё того же пассажира, поглядывая с недоумением друг на друга, а пограничница в человечьей форме крутилась вокруг меня и тоже выглядела растерянной. Волки вдруг рванули к открытому багажнику дилижанса, мне показалось, что наперегонки. Забег выиграл чистокровный, наш полукровка отстал от него на полкорпуса. Имперский таможенник тоже туда бежал, но не так быстро.
        - Серебро! - радостно взревели оба волка.
        Таможенник порылся в чьей-то сумке и достал из неё три вилки, на вид - из нержавеющей стали, но внутри, похоже, действительно серебряные, раз их владелец и его спутница горестно завыли. Зато пограничники и таможенник ликовали - контрабанда будет конфискована, а все они получат премию, и наши, и из Вервольфа. Но девица-оборотень от меня не отстала и учинила мне допрос. Я не понимал, в чём дело. Других, и людей, и оборотней, пропускали беспрепятственно.
        - Ваше имя? - резко спросила она.
        - Станислав.
        - Подданный Империи?
        - Да.
        - Удостоверение личности с собой?
        - Вот, - я показал лицензию частного сыщика.
        - Житель имперской провинции Приграничье?
        - Да. В лицензии указано.
        - Вижу. Это о вас писали газеты имперского Приграничья в связи с похищением сына губернатора?
        - Да, - отпираться не было смысла.
        - Цель поездки?
        - Туризм.
        - Рая, чего ты к нему прицепилась? - поинтересовался её напарник, уже перекинувшийся в человечью форму и натянувший форменные плавки. - Что с ним не так?
        - Запах, - коротко ответила девица.
        - Я ничего не учуял.
        - Ты - мужчина.
        - Погоди. Он же эльф!
        - Да. Причём единственный на весь дилижанс.
        - Это не преступление. Заканчивай. Для отказа оснований нет.
        - Мы имеем право не дать визу без объяснений, - заупрямилась девица.
        - Имеем. Но не откажем.
        Я приколол к шортам вервольфовскую визу, тоже брошь, только с изображением волчьей головы вместо солнца, и дождавшись Тому, сел в дилижанс.
        - Всё, Стас, я больше не пограничник, - похвасталась она. - Мой контракт с пограничной стражей разорван по взаимному согласию сторон. Или просто по согласию, не помню, как оно точно звучит. Нельзя же до бесконечности пребывать в неоплачиваемом отпуске!
        Я не знал, хорошо это для неё или плохо, поздравлять надо или сочувствовать, а потому решительно сменил тему - подробно описал ей странное поведение пограничников Вервольфа, её бывших коллег, и попросил объяснений, потому что сам абсолютно ничего не понимал. Я не впервые пересекаю границу через контрольный пункт, дважды ездил на Люпус-бич, и пограничники никогда ко мне не цеплялись.
        - Не повезло, - расстроилась Тома. - У этой сучки Раисы сегодня выходной, не знаю, как она на посту оказалась. А нюх у неё слишком хорош. Не хуже, чем у меня.
        - И что она во мне вынюхала?
        - Ты на вид эльф, а пахнешь, почти как человек. Или, говоря по-вашему, ты выглядишь, как человек, но от тебя несёт оборотнем.
        - Никогда мне такого не говорили, - удивился я. - Хотя с оборотнями дела имел, в Приграничье их хватает. И на Люпус-бич дважды ездил, каждый раз пограничный досмотр проходил.
        - Твой запах как следует распознает только ищейка, причём обязательно женщина. Говорю же, не повезло. Раиса - отличная ищейка, и всё поняла.
        - Что она поняла? - я-то ничего не понимал, не то что Тома и Раиса.
        - Твой запах сражает женщину с хорошим обонянием наповал. Я растаяла, постояв полминутки рядом. У меня даже течка началась за неделю до срока. Или ты думаешь, что я отдаюсь каждому встречному эльфу, а потом мчусь за ним в Империю?
        - Ты говорила, что растаяла от того, что я тебя гладил, - напомнил я.
        - От этого - тоже. Но раньше я никогда не позволяла прикасаться к себе незнакомцам, ни людям, ни эльфам. Вы, эльфы, часто западаете на будущего партнёра с первого взгляда, а у меня получилось с первого вдоха.
        Из наших попутчиков одна пара безутешно плакала, горюя об утерянном контрабандном серебре, и не обращала внимания ни на что больше, оборотни второй пары читали газеты и ругались, обсуждая прочитанное. Насколько мог судить, ни те, ни другие не подслушивали, хотя с оборотнями ни в чём нельзя быть уверенным.

* * *
        Ночью мы почти не спали, и под мерное покачивание дилижанса я уснул, положив голову Томе на плечо. Сколько удалось поспать, не знаю, проснулся от вопля кучера «Всё, свернули с трассы!». Я едва глаза успел открыть, а остальные пассажиры, и Тома тоже, уже избавились от одежды. На их плавках и лифчиках были шнурки, которые можно развязать, потянув за кончик. Даже двое, пребывающие в трауре по трём серебряным вилкам, тоже не замедлили обнажиться, не переставая лить слёзы. У другой женщины на грудях глубоко отпечатались края лифчика, она недоумённо посмотрела на это безобразие, и перекинулась в волчицу и обратно, теперь грудь выглядела, как новенькая.
        Тома фыркнула, а потом пояснила, что на международных трассах действуют имперские правила приличия, чтобы туристы оттуда путешествовали с полным комфортом, не впутываясь в ненужные неприятности. Ведь эльфы, без разницы какого пола, увидав чьи-то неприкрытые половые органы, считают, что им предлагают случку, и тогда начинаются всякие безобразия, как-то драки между туристами или избиения туристов местными жителями. А если ещё и полиция вмешивается… Что удивительно, если женщина одета хотя бы в самый крошечный купальник, ничего не скрывающий, заставляет большинство эльфов-мужчин вести себя нормально.
        Тома вернулась к газетной статье, читала она медленно, наш шрифт ей хорошо знаком, но всё равно непривычен. Конечно, на границе она прочла содержимое десятков тысяч имперских удостоверений личности и тому подобных документов, но длинный текст - совсем другое дело. Смотреть, как обнажённая красавица с умным видом читает газету, было приятно и возбуждающе, но из головы не шла другая красавица - Раиса. Чего она ко мне прицепилась? Не заметил я, чтобы у неё досрочно началась течка от моего волшебного запаха, так неотвратимо поразившего Тому.
        А если выбросить из головы все эти выдумки о запахе, который у меня со времён последней поездки на Люпус-бич наверняка не изменился, а тогда никого не заинтересовал, что ей могло во мне не понравиться? Кто я такой, она наверняка знала ещё до того, как спросила имя - последнюю неделю обо мне писали едва ли не в каждом номере местных газет, в провинциальной, наверно, тоже разок упомянули. И фотографий моих там немало тиснули. А главное, рассказали, что я связан с Томой, а уж её-то Раиса отлично знает.
        В тех же газетах она вычитала, что я уже дважды срывал похищения монархистами мерзкого Олега. Его наверняка перевезли через границу, или перевезут в самое ближайшее время. Трудно догадаться, что я еду за ними? По-моему, нет. Вот ей это и не нравится. Может, она монархистка, а может, просто не желает, чтобы на территории её страны имперец убивал её сограждан. Мне бы тоже не понравилось, если бы у меня под окнами оборотни из Вервольфа устроили эпическую битву с какой-то местной бандой.
        Почему же тогда командир патруля отменил её решение и выдал мне визу? Тут мне тоже всё понятно. Если бы мне не дали визу, я бы раздобыл её у контрабандистов, они охотно торгуют таким товаром, и пересёк бы границу нелегально, не впервой. А может, въехал бы в Вервольф далеко отсюда, с изменённой внешностью и под чужим именем, результат тот же самый. И чем это для них лучше?
        Но это не значит, что силовики Вервольфа оставят нас с Томой в покое. Наоборот, на границе нас можно было только нагло убить, на глазах массы свидетелей, в том числе имперских пограничников. А здесь, на их собственной территории, нас защищает только закон. Тома говорила, что оборотни законов не нарушают, но я не сильно ей поверил. Что бы там ни говорил Вася, они - тоже люди, а среди людей всегда найдутся те, кто на закон плюёт. Те же контрабандисты - далеко не все подданные Империи. И вряд ли пожирание человеческого ребёнка соответствует законодательству, но монархистов это не останавливает. Так что на силу закона я бы не полагался.
        Скорее всего, нас попытаются арестовать где-нибудь в глуши. Может быть, предъявят какие-нибудь бредовые обвинения. Или не бредовые - ведь я, незаконно проникнув на территорию Вервольфа, пристрелил оборотня, а Тома помогла мне тихо вернуться в Империю. Убитый, несомненно, был преступником, прикончил я его, когда он почти загрыз официальное лицо - сержанта-пограничника, так что обвинение с меня снимут и даже визу не аннулируют. Но будет это дней через десять - как раз когда мальца сожрут по Ритуалу Преображения. И даже собственные законы им нарушать не придётся. Обидно только, что я заранее это не предвидел, вроде ж очевидно всё.
        Мне по работе приходилось преследовать беглецов. Надеюсь, способов ухода от погони знаю больше, чем здешняя полиция и Бюро расследований. Если в Вервольфе такое законопослушное население, как говорит Тома, то в этом деле они никакие не профессионалы. Самое большее, что они могут, это попытаться перехватить нас, пока мы едем в дилижансе, а потом, если нам удастся уйти, выслеживать по чекам, которыми мы будем расплачиваться - в Вервольфе, как и в Империи, наличные давно не в ходу, это вам не королевство Тортуга, что на одноимённом острове в Тёплом море.
        Раз такое дело, мы должны путешествовать так, чтобы наши чеки не помогали нас найти. Например, договориться с кем-нибудь, чтобы он пока платил за нас, а через десять дней дать ему чек на вдвое большую сумму. Можно ли доверять случайному сообщнику? Что, если за сведения о нас обещано солидное вознаграждение? Как поступит законопослушный оборотень, когда об этом узнает? Я бы не полагался на его верность нам. Да и вообще, это слишком сложно.
        У меня на уме было совсем другое. Я наклонился к Томе и шёпотом на ушко кое о чём спросил, одновременно слегка сжав ей грудь. Она сладострастно застонала и сквозь ставшее неровным дыхание ответила:
        - Подходящее место найдётся на вокзале.
        - Хочется пораньше, - уже не шепча, хриплым голосом сказал я.
        - Милый, в любой деревне мы найдём то, что тебе нужно, - Тома почти замурлыкала и переложила мою ладонь на другую грудь. - Вот, смотри, как раз подъезжаем. Там наверняка есть!
        Тома резко вскочила, открыла дверцу и попросила кучеров высадить нас прямо здесь. Дилижанс остановился.
        - Случиться захотелось? - недовольно поинтересовался кучер-мужчина. - А на ходу нельзя? Там всего половина мест заняты, неужто негде?
        - Он - эльф, стесняется, - пояснила Тома.
        - Десяти минут вам хватит?
        - Не нужно ждать, мы сами доберёмся.
        - Как хотите, - хмыкнул кучер, выдал нам наши сумки, и вот мы остались на дороге, сплёвывая пыль, поднятую уехавшим дилижансом.
        Тома тут же разулась, упаковала сандалии вместе с купальником в сумку, и мгновенно перекинулась в волчицу.
        - Пошли! - рявкнула она. - Теряем время!
        Я взял обе сумки и зашагал вслед за ней. Деревня была совсем рядом с дорогой, мы собирались именно туда, но Тома побежала к небольшой рощице чуть в стороне. Когда я с сумками туда доплёлся, она лежала на мягкой траве в тени деревьев, уже перекинувшись обратно.
        - Тебе десяти минут хватит? - ухмыляясь, повторила она вопрос кучера.
        - Как насчёт потерь времени? - мрачно осведомился я.
        - Ты мнёшь груди женщине с течкой, а потом удивляешься, что у неё возникла острая потребность в случке? - изумилась Тома. - Долго будешь стоять столбом?
        - Мы вышли здесь не за этим, - напомнил я. - Пошли в деревню.
        - Задержка за тобой, милый. Как только, так сразу и пойдём. Мне совсем не хочется подавлять дикое желание, это до добра не доведёт. А времени, если ты прав, у нас действительно немного. Только это ты его тянешь, а не я.

* * *
        В деревню я пришёл с волчицей. Мне казалось, что на перекидывание тратится уйма сил, я видел, как тяжело оно давалось тому же Бобу. Но он - полукровка, может, всё дело в этом. Тома меняла форму легко и непринуждённо, её это ничуть не утомляло. Вот и сейчас она, обнаружив, что в траве прячется немало колючек, неприятных для босых человеческих ног, предпочла принять волчью форму, а не доставать из сумки обувь.
        - Эльф! - изумлённо воскликнула обнажённая крестьянка, пропалывавшая огород вместе с двумя маленькими мальчишками-оборотнями.
        Её сыновья тут же побросали тяпки, перекинулись в волчат и недобро на меня уставились, у одного даже дёргалась верхняя губа, но он всё же не оскалился. Крестьянка молча на меня смотрела, пару раз пыталась что-то сказать, но так и не сказала.
        - Здравствуйте! - поприветствовал их всех я, и чуть не улыбнулся, но сумел вовремя остановиться.
        - И тебе не хворать, эльф, - откликнулась она. - Шёл бы ты мимо.
        Я посмотрел на Тому, она демонстративно отвернулась. Похоже, решила, что переговоры лучше вести мне. Конечно же, мы покинули дилижанс не ради секса, что бы там ни думала об этом Тома. Раз уж полиция сможет отследить все наши расходы, я решил тратить деньги так, чтобы это ничего им не дало. И нашёл, как мне показалось, неплохой способ для этого.
        - Я бы купил у вас пару верховых лошадей, - сказал я. - Вы можете мне их продать?
        - А платить чем будешь?
        - Чеком на Торговый банк Вервольфа.
        - А как я проверю, что твой чек хоть чего-то стоит?
        - Принюхайся! - рявкнула ей Тома.
        - Он эльф! - напомнила крестьянка. - Их чеки годятся только задницу подтирать!
        - Дочь королевы! - пискнул один из волчат.
        - Ей поверите? - спросил я.
        - Ей - да, - но в голосе крестьянки всё же слышалось сомнение. - Но ты же - эльф?
        - Я из Империи. Там таких, как я, называют людьми.
        - Нет. Люди - мы. А вы - не такие. Значит, эльфы.
        - Не спорь! - прорычала мне Тома. - Эльф!
        - Я, пожалуй, приму твой чек, эльф, - решилась крестьянка. - Раз с тобой дочь королевы, а сам ты…
        - Мало времени! Лошади! Продавай!
        Выяснилось, что в этом хозяйстве лошадей нет, но женщина знает, где их можно купить, и за небольшую долю готова стать посредником. Тома не очень внятно пролаяла, что согласна, крестьянка сказала сыновьям присмотреть, чтобы я тут ничего не натворил, перекинулась, и две волчицы куда-то умчались, оставив меня на солнцепёке, а чековую книжку Томы - в её сумке.
        Я пожаловался на жару, и волчата отвели меня в тень. Я сел на землю, упёршись спиной в стену не то дома, не то сарая, а они переглянулись, и тот, что чуть постарше, принял человечью форму.
        - Ты вправду эльф? - спросил он. - Из Эльф-сити?
        Мои попытки объяснить, что я не из Эльф-сити, а из Империи, с треском провалились. Маленькие оборотни никогда не слышали не только об Империи, но и вообще ни о каких странах, они считали, что Вервольф - название целого мира, и населён этот мир людьми-волками, кроме крошечных эльфийских анклавов, самый крупный из которых - Эльф-сити.
        - Ладно, парни, считайте, что я из того анклава, что называется Империя, - предложил я.
        - Служил? В армии! - пролаял младший, волчонок.
        - Служил, но не в армии, а в гвардии, - честно ответил я.
        - Эльфам в армию нельзя, - солидно пояснил брату старший. - Их можно убить любой палкой или железякой, какой с них толк в бою? Вот и служат в президентской гвардии. Эльфийские полки это называется. Помнишь, вчера?
        Младший помнил. Оказывается, вчера мимо деревни по дороге проскакал большой военный отряд эльфов, но они были одеты совсем не так, как я. Я им объяснил это тем, что уже не на службе, ушёл в отставку. Они меня засыпали вопросами, что я делал, когда служил, и я рассказал им о работе шифровальщика. Неожиданно оказалось, что они оба умеют писать, даже младший, уже перекинувшийся в человечью форму. Писали они, конечно же, готическим алфавитом, имперского не знали совсем, так что показать им первый шифр я смог очень легко - просто написал фразу нашими буквами, а для них составил таблицу из двух алфавитов.
        Вскоре земля вокруг сарая была исчёркана самыми разными надписями обоими шрифтами, а я показал им более сложную систему шифрования - когда подставляется не та буква, что напротив нужной, а следующая в таблице, причём смещение с каждой новой буквой увеличивается. К моему удивлению, старший мгновенно всё понял, и объяснил брату лучше, чем это смог бы сделать я. Теперь я уже не мог так просто прочесть то, что они выцарапывали на земле, а когда разок ошибся с дешифровкой, они тут же показали мне, что я сделал не так.
        Я уже стал показывать, как работает шифр, когда на подстановку влияет не номер буквы в сообщении, а предыдущая буква, но тут примчались верхом их мать и Тома, и мне пришлось выписывать чек. Кроме лошадей, мы купили ещё еды и фуража на десять дней, и хотели купить карту, но карт в этом доме не нашлось, а хозяйка уверяла, что и во всей деревне ни у кого их нет. Тома заявила, что не заблудится и без карты, пришлось ей довериться, а что оставалось?
        Перед тем, как мы уехали, мальчишки заставили меня проверить, правильно ли они поняли последнюю систему шифровки, что я им показал. Оказалось, правильно. Они просили ещё, но времени не было, да и хозяйка, хоть и в человечьей форме, но рявкнула не хуже волчицы, что ерундой они смогут заняться и позже, а сейчас им нужно закончить прополку.
        - Дядя эльф, приезжай к нам ещё, - крикнул кто-то из мальчишек, когда я влез в седло.
        - Там видно будет, - ответил я, и они понукаемые матерью, побежали полоть огород.
        - Ты так здорово с ними управился, - удивилась Тома. - У тебя точно своих не было?
        - После мерзкого Олега мне уже никто не страшен. А эти - вообще милашки и умнички. У нас далеко не каждый взрослый такое поймёт.
        Наши клячи плелись по каким-то еле заметным тропкам, неся нас в сторону Темпл-сити, если Тома верно определила направление. По её словам, дороги шли от города к городу, и если ехать по ним, наш путь куда сильнее отклонится от прямой линии, чем самые извилистые тропинки. К тому же основные дороги, особенно международные трассы, иногда патрулируются полицией и жандармерией, а на тропинках их не встретишь.
        Я переоделся оборотнем - всё с себя снял, кроме мокасин и пояса с кинжалом, и повязал косынку на голову, чтобы скрыть волосы. Тома сказала, что вблизи всё равно любой разглядит во мне эльфа, но если невнимательно смотреть издали, могут и перепутать. Мне было неудобно - кожу припекало солнцем, а голая потная задница в седле дарила незабываемые неприятные ощущения, но я стойко всё терпел. И при этом ещё и слушал потрясающие новости - мимо деревни вчера в сторону границы проскакал эльфийский отряд под знаменем президентской гвардии. Тот тип, что продал нам лошадей, даже решил, что мы с Томой не то из того же отряда, не то из другого, что идёт следом за первым.
        Но меня куда больше волновало другое - странная реакция женщин-оборотней на мой запах. Причём раньше ничего подобного не было - когда я ездил на Люпус-бич, и пограничницы Вервольфа, и тамошние дамочки никак не выделяли меня из остальных мужчин. Никто не орал «Эльф, возьми меня, не могу дальше без тебя жить!». Женщины из дилижанса тоже мной не интересовались. Да и Раиса хотела меня арестовать, а не перепихнуться. Значит, секс тут ни при чём. Что же тогда?
        Мать этих шустрых волчат сказала, что примет мой чек, потому что со мной дочь королевы, а сам я… кто? Что Тома не дала ей договорить? Как ни глупо звучит, но я, судя по всему, так называемый сын короля. Именно поэтому мне подчинилась монархистка на постоялом дворе, и поверила здешняя крестьянка. Вроде всё сходится. Теперь понятно, почему Тома так бурно проявила симпатию ко мне, и продолжает проявлять - принцесс и должен привлекать запах принцев, раз они много веков образовывали королевские пары. Природную тягу не смогли перебить даже запреты республиканской власти, тем более что люди под запрет не попадали.
        Оставалось понять, почему раньше оборотням мой запах был до одного места, но и этому я быстро нашёл объяснение - до последнего времени монархисты сидели тихо, и остальным оборотням до всей этой королевской крови совершенно не было дела. Ну, пахнет какой-то эльф из Империи, как древний король Вервольфа - странно, конечно, но кому этот курьёз на самом деле интересен?
        - Тома, объясни мне, пожалуйста, вот что, - попросил я, прервав её рассказ о том, почему в Вервольфе эльфов призывают только в гвардию и никогда в армию. - Как я могу быть сыном короля, если на самом деле мой отец был вышибалой не то в казино, не то в борделе?
        - Я не сомневалась, что рано или поздно ты догадаешься, - фыркнула она. - Видишь ли, принадлежность к династии определяется по запаху, а не по родословным.
        - Но оборотнем был отец моего прадеда! Все остальные мои предки - люди!
        - Не имеет значения. Признаки королевской крови передаются по прямой мужской или женской линии, а какие расы там ещё замешаны - люди, гномы, русалки, ангелы или кто там ещё есть - не важно. Прямая линия есть прямая линия. Если мы свяжемся союзом, сможем претендовать на трон Вервольфа.
        - Ты же говорила, что поддерживаешь республику.
        - Да, я дала присягу её защищать. Когда подписала контракт, поступая на службу в пограничную стражу. Но сегодня утром меня уволили, а когда контракт расторгнут, присяга тоже теряет силу.

* * *
        Как и любой уроженец Приграничья, я едва не с рождения знал, кто такие оборотни, и как отличить обычного оборотня от полукровки. Среди моих приятелей по детским играм было с полдесятка полукровок. Почти все они были сыновьями обычных женщин и неизвестных отцов-оборотней, но у одного, Петьки, оборотнем была мама, тётя Маша. Я бывал у него в гостях ничуть не реже, чем у остальных, и ничуть не боялся огромной волчицы, всегда с ней здоровался и охотно принимал от неё угощения. Почему-то тётя Маша дома предпочитала волчью форму, хоть Петька и говорил, что готовит и убирает она в человечьей. Потом они построили какую-то ферму где-то у демона на рогах, и с тех пор я их не видел.
        О том, что среди моих предков полно оборотней, я тоже давно знал. В Приграничье почти у всех в роду были оборотни, мои родители - не исключение, дедушки с бабушками - наверняка тоже. Когда Империя в кровавой войне захватила эту территорию, многие оборотни не бежали за своей отступающей армией, а остались на землях, где родились и они, и бесчисленные поколения их предков. Положились на слово Императора, пообещавшего дать им подданство и равные права с людьми. Надо отдать должное, слово он сдержал.
        Да и нечего было здесь делить оборотням и людям. Земли сколько хочешь, даже сейчас полно свободных участков, не возле городов, понятно, но не так и далеко. Из оборотней в основном остались женщины, а среди поселенцев-людей мужчин было куда больше, чем женщин. Неудивительно, что вскоре родилось немало полукровок. Но мой прадед по отцу был не из них. Дед мне рассказывал, что его дед, оборотень, приехал сюда ненадолго по каким-то своим делам, а остался навсегда. Мама тоже говорила, что у неё в роду есть оборотни, но подробностей не знала.
        Но никто никогда не говорил, что оборотень, ставший дедом моего деда, был принцем Вервольфа! И я не помню, чтобы местные женщины-оборотни как-то особенно относились ко мне или к отцу, ведь если я принц, то и он - тоже. А вот Боб своим особенным поклоном показал Томе, что узнал в ней принцессу. Жорж - тоже. Но это сейчас. Раньше, выходит, о королевской крови действительно не думали, иначе кто-нибудь непременно сказал бы, что я благоухаю оборотнем-монархом.
        У меня даже мысли не мелькнуло, что занять пустующий трон Вервольфа было бы неплохо. В детстве-то я частенько мечтал стать Императором, хотя тогда мне никто и не намекнул, что я принц. А сейчас мне этого и даром не надо. Я привык действовать один или, самое большее, с напарником, а Императора играет свита, причём большая. Чего стоит руководитель без свиты, я насмотрелся на примере нашего мэра - не нынешнего, а того, что был перед ним. Не подай он через год в отставку, наверняка его бы кто-нибудь прикончил - городу нужен мэр, а не пустое место.
        Все эти рассуждения и воспоминания были заведомо бесполезными, да и долго им предаваться не позволили - когда мы проезжали через небольшую рощу, откуда-то внезапно появились два волка-полукровки и перегородили нам дорогу. На таких лошадях от волков не удрать, а сражаться с ними без лука или арбалета, одним кинжалом, да ещё и без серебряного покрытия - верная смерть.
        - Президентская гвардия, - прорычал один.
        - Предъявите документы, - дополнил его второй.
        Я не видел на них никаких знаков, показывавших, что они - гвардейцы. Я вообще никогда раньше не видел гвардейцев, так что и сравнить было не с кем. Но если они не врут, удивлял состав патруля - двое полукровок, это в Вервольфе-то! Но Тома им подчинилась, достала из сумки паспорт и показала волкам.
        - Не нам! - пролаял волк. - Им!
        Мы обернулись. У нас за спиной стояли четыре всадника на великолепных лошадях. Все были вооружены - лук, пика, меч, аркан. Наконечник пики сверкал серебром, да и в петле аркана оно поблёскивало. И все они были людьми. Не оборотнями в человечьей форме, а именно людьми. Не нужно было долго думать, чтобы понять - перед нами подразделение одного из эльфийских полков.
        - Президентская гвардия, сержант Поль, - представился их командир. - Простите за беспокойство, но мы видим эльфа там, где их обычно не бывает. Время сейчас непростое, поэтому все странности нуждаются в прояснении. Если с вами всё в порядке, проверка не займёт много времени.
        Тома сунула паспорт теперь уже ему, я тоже показал лицензию сыщика и визу. Сержант быстро проверил документы Томы, а вот с моими вышла заминка.
        - Тут имперский шрифт, - сказал он. - Кто-то умеет его читать?
        Никто не умел. С одной стороны, можно и поверить - эльфийские полки никогда раньше не выдвигали к границе с Империей, откуда же им знать наше письмо? С другой - очень уж удобно получается. У меня нет и не могло быть документов, написанных готическим шрифтом. Теперь патруль задерживает нас обоих, везут в расположение части, где бы оно ни находилось, и десять дней ищут толмача. Например, посылают за ним в имперское посольство, что в столице Вервольфа. Не надо выдумывать никаких обвинений, простая проверка, затянувшаяся не по их вине.
        - Королевская кровь, - прорычал один из волков.
        - Что за чушь! - возмутился сержант. - Анжела, ты не можешь распознавать дочерей королевы!
        - Сын короля, - пояснила Анжела, я только сейчас заметил, что одна из них волчица.
        - Он же эльф! Эльф из Империи!
        - Эльф. И сын короля.
        - А она - тоже?
        - Да, - уверенно ответил второй волк.
        - И что же мне с вами делать? - мрачно поинтересовался у нас сержант. - Вы, небось, ещё и в Темпл-сити едете? Нет, не отвечайте! Я не вправе спрашивать, это было бы вмешательство в ваши личные дела. Даже если вы монархисты. Надо же, эльф-монархист! Сказал бы кто, ни за что не поверил бы.
        - Сержант, вы считаете, что быть монархистом - это что-то плохое? - спросил я.
        - Монархисты - бунтовщики, - пояснил он. - Но, пока не бунтуют, это не запрещено.
        - Это монархисты Вервольфа - бунтовщики, - возразил я. - А я - подданный Императора. Монарха. И если меня устраивает политический строй Империи, в чём тут бунт?
        - Делами Империи я не интересуюсь. Но вы - сын короля Вервольфа. Хотя и эльф. А это всё меняет.
        - Никакого демона оно не меняет! Были хоть раз вашими королями эльфы?
        - Нет. Даже полукровок не было, - признал сержант.
        - И какие тогда шансы на трон у меня?
        - Вы-то тут при чём? Королём станет тот, кто съест эльфийского ребёнка, это все знают. А нам не нравится, когда едят детей, тем более, эльфийских!
        - Мне это тоже не нравится! - решительно заявила Тома. - И уж поверьте, сержант, эльф, тем более, из Империи, не станет публично поедать эльфийского ребёнка, будь он хоть десять раз прямым потомком нашего первого короля по мужской линии. Или я чего-то не понимаю в эльфах?
        Сержант надолго задумался. Эльфийские полки, судя по всему, перебрасывались куда-то поближе к границе. Мы наверняка попались в лапы подразделению разведки одного из них, и явно не того, что проскакал мимо деревни вчера. Задача полковых разведчиков во время марш-броска - выявлять опасность вокруг основных сил. Я сам служил в гвардейской полковой разведке, так что более-менее понимал, что делают эти ребята и зачем. Конечно, в гвардии Вервольфа кое-что немного по-другому, но именно кое-что - разведка есть разведка.
        А если эти бойцы примерно такие же, как и те разведчики, с которыми служил я, то сержант сейчас решает непростую задачу. Двое подозрительных штатских, болтающихся возле меняющего дислокацию полка, вполне могут оказаться чьими-то шпионами, в данном случае - шпионами монархистов. Но возня со шпионами - не уровень полковой разведки. Тем более, переброска войск происходит не тайно - марш предыдущего полка видела вся деревня, и наверняка не одна. Мы ничем не угрожаем их полку.
        Будь сейчас война, неважно с кем, они бы наверняка прикончили нас на всякий случай, и поскакали бы дальше. Но в мирное время это вряд ли одобрят, значит, сержанту придётся отправить нас к своему командиру. А тому что делать с задержанным туристом из Империи? Да и с задержанной принцессой - тоже. Вряд ли он поблагодарит за всё это своего сержанта. Так что, скорее всего, нас застращают и отпустят.
        - Ладно, Фенрир с вами! - махнул рукой сержант, подтверждая, что их разведка мало чем отличается от нашей. - Валите по своим делам. Но если ещё раз нам попадётесь - вас тихонько похоронят без лишних формальностей. Всё понятно?
        Я кивнул, едва не гаркнув «Так точно!». Вовсе ни к чему вызывать лавину вопросов на тему «Где служил?». Такие разговоры хороши в пивной с друзьями, а не в безлюдной рощицы с какими-то военными, не то людьми, не то эльфами. Пока я раздумывал, какими словами с ними попрощаться, они уже исчезли. Я с облегчением вздохнул, и увидел, что и Тома заметно расслабилась.
        - Думала, прикончат, - призналась она, слезая с лошади. - Сама не сталкивалась, но все говорили, что эльфы - самые жестокие воины. Всё, сегодня больше никуда не едем. Ночуем здесь.
        - Сержант приказал валить отсюда, - напомнил я.
        - И свалил сам. Занавеской ему дорожка. Разбиваем лагерь.

* * *
        До Темпл-сити мы добирались пять дней, и по большей части это больше напоминало романтическое путешествие, чем просто поездку из одного пункта в другой. По словам Томы, течка у неё закончилась, но на её поведении это никак не отразилось. Что ж, мне не раз напоминали, что оборотни - люди, а не волки.
        Самыми большими неприятностями были два ливня, что промочили бы нас до нитки, если бы на нас была хоть одна нитка. Но вся наша одежда лежала в притороченных к сёдлам непромокаемых сумках, а сами мы промокали и тут же высыхали, едва кончался дождь. Даже в тот раз, когда дождь шёл ночью. По пути нам постоянно попадались ручьи и озёрца, так что мы даже были почти чистыми. А один раз пришлось даже переходить вброд какую-то речку, там мы сделали привал и полдня с удовольствием плавали, прерываясь только на секс. Лошади тоже были рады возможности выкупаться - хоть мы их каждый день и чистили, но мы ведь не конюхи, так что вряд ли делали это достаточно хорошо.
        Поначалу я боялся ехать на лошади нагишом. Дома ещё в детстве наслушался баек, что конский пот способен запросто разъесть мошонку и лишить меня главного мужского сокровища - уж не знаю, кто выдумывает эту хрень и зачем. На самом деле седло оказалось удобным и мягким, да и сам я не был совсем уж новичком в верховой езде, в Приграничье все знают, с какой стороны нужно подходить к лошади. Другие байки пугали, что тот же пот разъест голые ноги всадника, но этого я не боялся - дома не раз приходилось садиться на коня в шортах, и слезать с него целым и невредимым. Лошади из Вервольфа по этой части были ничуть не хуже имперских.
        Питались мы тем, что купили в деревне - орехами, фруктами, овощами, сыром и копчёным мясом. Фрукты были вкусными, но увы, на третий день испортились на жаре. Оборотни всеядны, в человечьей форме они едят примерно то же, что и люди. Но Томе удалось разок загрызть оленя, и мы устроили что-то типа пикника - я пожарил мясо на костре, а она ела сырое. В ту ночь секса не было - наевшись мяса, она надолго осталась волчицей, а по её словам случка даже между оборотнями в разных формах у них считается извращением. Я совсем не расстроился - ритм медового месяца уже начинал меня утомлять.
        Так вот не спеша, путешествуя прогулочным шагом, отлично отдохнувшие, на пятый день около полудня мы внезапно заметили, что лесная тропинка плавно перетекла в улицу пригорода. Тома действительно отлично умела держать направление. Она сказала, что это умеют многие оборотни, а уж ищейки - почти все. Я, пока её слушал, заодно глазел по сторонам, пытался найти, чем Темпл-сити отличается от городов, построенных людьми. Люпус-бич не отличался ничем, но то был курорт, построенный так, чтобы там удобно было туристам-людям. Темпл-сити оборотни строили для себя, но та улочка, по которой мы ехали, отлично смотрелась бы в моём родном городишке.
        Зато прохожие были совсем не такие. Люди тут ходили нагишом, и никто не обращал на это внимания, хотя, демон побери, было на что! Крестьянка и её дети тоже не обременяли себя одеждой, но то всё-таки была деревня, а в городах, мне казалось, должно быть иначе. Но я судил по Люпус-бич, а он предназначался для людей. Здесь люди тоже иногда бывали, храм Фенрира считался туристическим объектом, сюда даже ходил прямой дилижанс из Империи. Но под нас никто и не думал подстраиваться. Не нравится обнажённое тело - зажмуривайся, отворачивайся, или вообще не приезжай.
        А ещё тут во множестве бегали волки и волчицы, чего у нас и быть не могло - запрещено указом мэра. Отлично знаю, что местные оборотни это иногда нарушают, и не слыхал, чтобы кого-нибудь за это хотя бы оштрафовали, но у нас попросту невозможно увидеть сразу больше десятка спешащих по своим делам оборотней в волчьей форме. Наши лошади не обращали на них никакого внимания, видать, давно привыкли к таким у себя в деревне.
        Но больше всего меня поражало почти полное отсутствие даже полицейских, не говоря уже об армии, гвардии, или хотя бы жандармерии, кто бы ещё мне объяснил, чем она отличается от полиции. Если президент хочет сорвать ритуал пожирания пацана с родимым пятном, преданные ему части должны были оцепить Темпл-сити и сейчас тщательно прочёсывать его, пытаясь найти мальчишку. Если армия поддерживает монархистов, вокруг города должны стоять армейские пикеты, да и военные патрули на улицах совсем не помешали бы. А мы, проехав до самого центра, видели только один полицейский патруль, женщина в человечьей форме и волк. Оба глянули на меня, но даже документы у подозрительного эльфа не проверили.
        - Почти приехали, - сказала Тома. - Видишь вон тот дом с синей крышей? Там мы и остановимся. Спешивайся, возьми сумку. Я заведу лошадей в конюшню, а ты посиди пока тут, вот как раз свободная скамейка. Мне нужно поговорить с хозяевами, ведь нас никто не ждёт. Через полчаса заходи.
        - Может, лучше, чтобы ты вывесила в окне флаг, если всё нормально, и можно заходить? - предложил я.
        - Шпионские штучки, - фыркнула она. - Понимаю, ты же служил в разведке. Флаг, так флаг. Мне не сложно.
        - А мной не заинтересуется полиция?
        - Сиди спокойно, и они пройдут мимо. Полиция вмешивается, если нарушается порядок. А так - зачем ты им нужен? В городе полно эльфов, и местных, и туристов из Империи. В крайнем случае покажешь визу и документы.
        Я плюхнулся на лавочку, поставив сумку рядом, а Тома направила свою лошадь куда-то во двор дома с синей крышей, ведя мою в поводу. Я приготовился ждать около получаса, а пока по привычке огляделся вокруг, присматривая, куда удирать, если вдруг придётся. Мгновенно понял, что удирать тут некуда, и выбросил это из головы. Ещё минут десять ушло на разглядывание дома, где мы якобы будем дожидаться Ритуала Преображения. Дом был чуть побольше моего, но следили за ним хуже - кое-где не помешало бы подкрасить, а одна из форточек заметно перекосилась и вряд ли закрывается. Летом это не страшно, а ближе к зиме её придётся менять.
        Мне в этом деле было куда проще. Фирма старика Митрофана бесплатно ремонтировала мне дом, а я за это проверял тех, кого он брал на работу, тоже бесплатно. Кадровая текучка в таких фирмах всегда велика, так что работы было немало, но взамен мой дом всегда был в идеальном состоянии. А я среди желающих поработать на Митрофана выявил двух воров и одного убийцу. Так что мы оба оставались довольными нашей сделкой, хотя и не подружились. Впрочем, с Митрофаном никто не дружил, очень уж пакостный у него характер.
        Мимо меня по улице шли оборотни в обеих формах, среди них я заметил и нескольких эльфов, по виду местных. Хоть они и отличались от других прохожих, на них никто не обращал внимания, как и на меня. Многие разговаривали, но я их почти не понимал - они произносили слова совсем не так, как у нас или в Вервольфе, но поближе к границе с Империей. Стало понятно, что я при всём желании не смогу выдать себя за здешнего эльфа - стоит сказать хоть слово, и обман тут же раскроется. Потом я увидел ещё один полицейский патруль, а может, тот же самый. Узнать их в лицо было невозможно, потому что у этих в человечьей форме была женщина, а волком - мужчина. Я снова не привлёк их внимания.
        Откуда-то появилась маленькая волчица и стала бегать вокруг меня и всё обнюхивать. Мне это совсем не нравилось, но поделать я ничего не мог. Внезапно она перекинулась в человека и уселась на лавочку рядом со мной. На вид ей было лет тринадцать, а то и двенадцать, но выглядела она на удивление женственно. Может, из-за отсутствия одежды.
        - Меня зовут Вика, - представилась она. - А вы - эльф из империи. Или хотите, чтобы я вас называла человеком?
        - Называй меня Стас, - ответил я. - Только не пойму, зачем тебе вообще нужно как-то меня называть.
        - Дело в том, что у меня течка, - пояснила девочка, бросив меня в дрожь. - А от вас пахнет сыном короля. Как это может быть - сразу и эльф, и сын короля? Тем более, я вижу, что вы из Империи.
        Только сейчас я обратил внимание, что она говорит хоть и не совсем так, как у меня на родине, но очень близко к тому. Очень мало общего с выговором прохожих.
        - При чём здесь твоя течка? - мрачно поинтересовался я.
        - Ну, как же! Когда у волчицы течка, ей нужна случка. Мы случимся, и вы уедете к себе в Империю. А то мама, когда узнаёт, что у меня была случка, ужасно ругается, а иногда даже по попе бьёт.
        - В угол не ставит?
        - Это тоже наказание, да? Не ставит. Но бьёт больно. Даже если я перекидываюсь в волчицу, всё равно бьёт. А я вижу, что я вам нравлюсь. Ваше тело вас выдаёт. Вы тоже хотите случаться. Тем более, мы отлично подходим друг другу. Я ведь не кто-нибудь там, а дочь королевы.
        Трудно передать словами, какое облегчение я испытал, увидев в окне дома флаг с оскаленной волчьей головой!
        - Прости, малышка Вика, мне пора, - я встал, схватил сумку и почти побежал к воротам дома с синей крышей.
        Даже постучать не успел, как распахнулась калитка, на пороге стояла Тома. Нет, не совсем Тома. Почти, но не совсем. А когда она увидела Вику, всё сразу стало ясно.
        - Виктория! - заорала она. - Ты опять пристаёшь к мужчинам! Какой позор!
        Нетрудно было догадаться, что это мама маленькой, но не по размерам сексуальной Вики. А на Тому похожа потому, что близкая родственница, скорее всего, сестра.
        - Где Тамара? - спросил я.
        - Принимает ванну. От неё несло, как от озабоченной козы. Но и мы без неё скучать не будем.
        - В каком смысле? - не понял я, хотя уже начинал догадываться.
        - В самом обычном. Я - дочь королевы, ты - эльф и сын короля. К тому же у меня течка.
        - У вас тут у всех течка? - тяжко вздохнул я.
        - Тут - не у всех. Я так поняла, у Томки совсем недавно кончилась. Вот пусть и моется. Кстати, меня зовут Нина, я её сестра. Заходи.
        Я не собирался заходить, но меня сзади неожиданно толкнула Вика, а Нина исполнила великолепную подножку. Я должен был рухнуть на землю, но на самом деле между мной и землёй непонятно как оказалась Нина.
        - Мамочка, уступаю, ты первая, - сдавленно произнесла Вика. - Но и мне немножко оставь.
        Глава 7
        Меня никогда раньше не пытались изнасиловать, но я сразу понял, что не пытаются и сейчас. Во всём этом спектакле для взрослых на самом деле ничего эротического не было. Волчицы хотели от меня вовсе не секса. Ещё можно допустить, что Вика, подросток, не знает, как соблазняют мужчину-человека, чья ревнивая партнёрша отошла на полчаса - уж никак не одними словами о сексе. Но Нина-то должна точно знать, что ложась под мужчину в позу объятий, необходимо раздвинуть ноги. Она же, наоборот, сжала бёдра так, будто от этого зависит её жизнь.
        И убивать меня они не собираются. По крайней мере, в этих декорациях, если считать происходящее спектаклем. Им ничего не стоило, открыв калитку, всадить в меня арбалетную стрелу. Или заколоть кинжалом в спину. Если девчонка смогла меня толкнуть, то легко смогла бы и зарезать. Да и сейчас Вике ничего не мешает пустить в ход любое оружие, вплоть до собственных зубов. Но она чего-то ждёт.
        А раз это спектакль, должны быть какие-нибудь зрители. Например, Тома. Или полиция. Если сейчас зрителей нет, они должны вскоре появиться. Мне желательно уйти со сцены раньше, хоть Нина и вцепилась в меня мёртвой хваткой. Мышцы у неё были примерно такие же, как у Томы, у оборотней с фигурой всегда всё в порядке, но чтобы правильно ими пользоваться, нужна тренировка, почти такая же, как у людей. Нина явно не тренировалась. Я разорвал её захват и вскочил на ноги, нечаянно наступив на суму. Там что-то чвякнуло, мне осталось только выругаться - раздавленные помидоры и чистая рубашка - не очень хорошее сочетание. Рубашку уже вряд ли можно назвать чистой.
        Вика уже приняла волчью форму. Волчица из неё получилась не очень крупная. Наверно, собиралась нападать, да так и не решилась. Состроил зверскую рожу, оскалился, зарычал, и она, испуганно взвизгнув, куда-то умчалась. Нина тоже перекинулась, я подумал, что её гримасами не напугать, и уже собрался пнуть, но она плаксиво закричала «Не надо, пожалуйста!», и её просто толкнул. Волчица упала на бок и заскулила, будто я жестоко её избил, а я ведь даже ни разу её не ударил.
        Тут из дома выскочил огромный оборотень, крупнее даже, чем Жорж, с кинжалом в руках, похоже, серебряным. Но Жорж выглядел опасным, то этот - смешным. При беге так высоко задирают ноги только клоуны в балаганах. Конечно, бывает, когда кто-то изображает клоуна, пытаясь ввести в заблуждение противника, но это явно не тот случай. Пожалуй, я бы мог завернуть ему руку за спину, на этот поединок бы и закончился, но я не стал рисковать, просто выбил у него оружие ногой.
        Он тут же перекинулся в волка и прыгнул, целясь мне в горло. В провинциальной гвардии нас обучали сражению с оборотнями, правда, в основном с применением оружия. Да и потом, уже будучи частным сыщиком, три или четыре раза доводилось арестовывать оборотней-полукровок в волчьей форме, которые вовсе не горели желанием быть арестованными и сопротивлялись по мере сил. Но ни разу сопротивление им не помогло.
        Был бы моим противником Жорж, я бы сразу сдался на милость победителя. Но этому типу до Жоржа было бесконечно далеко, драться он умел куда хуже любого бандита-полукровки из Приграничья. В драке глупо делать затяжные прыжки. Я шагнул одновременно в сторону и навстречу ему, и когда он с грозным рычанием пролетал мимо меня, ударил его сбоку ребром ладони. Рычание сменилось визгом, он приземлился на лапы и получил неплохой пинок по рёбрам. Будь я в ботинках, а не в мягких мокасинах, разнёс бы ему рёбра в крошево, а так, может, поломал парочку, не больше.
        Он тут же перекинулся в человечью форму, конечно, уже без переломов, я знал, что из врачей у оборотней только акушеры и психиатры, остальные попросту не нужны. Что ж, оборотень в человечьей форме не сильнее человека, а этот, хоть и мускулистый, ещё и неуклюж до безобразия. Едва он встал на ноги и даже не успел выпрямиться, я выдал ему замечательный апперкот в челюсть. Глаза оборотня закатились, и он недвижным рухнул на землю. Теперь уже прыгнул я, перекатился через плечо, как учили, а когда вновь был на ногах, в правой руке держал серебряный кинжал, что недавно выбил у него.
        Даже если кинжал и не серебряный, а я слыхал, что в Вервольфе серебряное оружие для граждан под запретом, он всё равно не лишний. Многие думают, что оборотня можно убить только серебром, но это далеко не так. Есть масса способов, один из них - отрезать голову, а это можно сделать и стальным лезвием. А можно и всадить кинжал в мозг, проще всего - через глаз. Конечно, на подготовительных курсах в гвардии, так называемой учебке, мы на самом деле своих инструкторов-оборотней не убивали, но на чучелах все движения отрабатывали до полного автоматизма. Даже те, кого направили служить в штабах или интендантами.
        - Нет, Станислав, не надо! - истошно заорала Нина. - Пожалуйста! Не убивайте его!
        Вот уж чего я не собирался делать, так это убивать здесь кого-то. Прикончить хозяина дома, а это наверняка он - не лучшая идея, особенно для того, кто хочет избегать контактов с полицией. По крайней мере, до тех пор, пока не знаю, что с Томой. Я почему-то не верил, что она до сих пор моется и не слышала визга, воплей и рычания.
        - Где Тамара? - спросил я у Нины, подняв её голову за волосы.
        - В доме. С ней всё в порядке.
        - Показывай! Веди к ней!
        - Я не могу. Перенервничала. Голова кружится.
        - Отрезать? - злобно ухмыльнувшись, предложил я.
        - Вика! - позвала она. - Иди сюда, скорее! Отведи его к тёте Томе.
        Девчонка прибежала в волчьей форме. Я схватил её за загривок, приставил ей кинжал к горлу и потребовал, чтобы она перекинулась в человека. Она быстро превратилась, и я левой рукой взял её шею в удушающий захват, но душить пока не стал, даже кинжал опустил.
        - Пошли! - потребовал я. - Чуть что не так, ломаю шею и отрезаю голову. Я умею это делать. Понятно?
        - Да, - испуганно пискнула Вика.
        Я ожидал протестов от её матери, но так и не дождался - Нина пребывала в обмороке. Её самочувствие мне было по хрену - я её не бил, если она помрёт, я ни при чём. А предполагаемый отец, для меня безымянный, лежал в нокауте, но дышал. И тоже хрен с ним - он напал на меня с оружием.
        Тома была в дальней комнате, больше похожей на кладовку. Она лежала внутри какой-то прямоугольной конструкции, её руки и ноги были привязаны к длинным сторонам. Понятно, так ей не освободиться. Просто связывать оборотня, как человека, бесполезно - едва он или она перекинется, и узлы слетят с волчьих лап. А руки вытянуты в стороны, перекинутся невозможно - волк такую позу принять не может. Похоже, хозяева дома давно готовились к приезду родственницы, вряд ли у них эта штука где-то валялась на всякий случай.
        - Что это ты тут делаешь? - ехидно поинтересовался я у неё. - Мне сказали, что ты моешься. Первый раз вижу такую ванну.
        - Чего ты так долго возился? - фыркнула в ответ она. - Они же тебе не противники. Бухгалтер, домохозяйка и их мерзкое отродье, чтоб оно сдохло! Это она меня подловила, как последнюю дуру.
        - Отрезать ей голову? - уточнил я, и Вика жалобно заскулила.
        - С ума сошёл? Это же моя родная племянница! Разрежь верёвки, и я сама с ней разберусь. По-родственному. А её пока подержи.
        Едва я освободил Тому от верёвок, она вскочила на ноги и начала размахивать всеми своими конечностями, чтобы разогнать кровь. Видно, кровь разгонялась плохо, онемение не проходило, и она перекинулась туда и обратно.
        - Что с ней делать? - спросил я, показывая на Вику.
        - Отпусти и отойди.
        - Тётя Тома, не надо, пожалуйста! - заплакала девочка.
        - Надо! - рявкнула Тома. - Иди сюда, маленькая дрянь!
        Зрелище получилось не самым приятным - тренированная пограничница жестоко избивает подростка. Вика плакала и пыталась закрыться руками, но ни то, ни другое не помогало - во все стороны летели капли крови, куски содранной кожи и, как мне показалось, выбитый глаз. А может, и не показалось. Я попросил Тому остановиться, она в ответ посоветовала не лезть в её семейные дела. Наконец, девочка упала на пол, получила несколько пинков, но уже без прежнего остервенения, на том драка и закончилась.
        - Надеюсь, племянница, ты всё поняла, - процедила сквозь зубы Тома. - Приводи себя в порядок и выходи во двор.
        Во дворе Нина возилась с мужем, он уже стоял на ногах, но неуверенно. Тома молча ударила сестру в грудь, та рухнула на землю, но не заплакала, а что-то пробурчала. Я не разобрал, а Тома, наверно, поняла, потому что пнула её несколько раз, и я не сказал бы, что слабо.
        - А ты, Витя, что скажешь? - обратилась она к мужчине-оборотню.
        - Прости, пожалуйста, - Витя опустил голову.
        - Не в голову, - потребовал я, перехватив кулак Томы возле самого его подбородка.
        Разок я ему уже врезал, и отправил в нокаут. Если у него сотрясение мозга, такие удары, как она отвешивала Вике, запросто отправят его в могилу. А я не видел никакой необходимости в убийстве.
        - Демон с ним, - фыркнула Тома. - Я уже остыла, пусть Витёк останется без заслуженный тумаков. Вика, где ты там шляешься? Я же тебе сказала идти сюда!
        Девчонка послушно подбежала к нам. На её лице не осталось ни малейшего следа побоев. Мне бы так! А Тома отобрала у меня кинжал, сунула ей и приказала положить на место, а потом сразу же вернуться. Вика обернулась очень быстро.
        - Значит, так, родственнички, - прошипела Тома. - Ещё раз только попытайтесь напасть на кого-нибудь из нас, неважно, с какой целью - и вы трупы. Любой из нас запросто прикончит вас всех, а врасплох нас уже не застать, такие номера проходят лишь раз, и то, как видите, не всегда. Вопросы есть?
        На первый взгляд, ни у кого вопросов не было. Но только на первый взгляд. В калитку вежливо постучали, Нина открыла, и во двор вошли двое полицейских, в волчьей форме - женщина.
        - Ваши соседи сказали нам, что тут у вас какие-то безобразия творятся, - слегка смущённо пояснил полицейский. - А потом мы подслушали ваши разговоры, и теперь исчезли последние сомнения - они действительно творятся. Придётся пресекать, а что делать?

* * *
        Не знаю, чего это семейство добивалось, разыгрывая свою комедию, но если целью было привлечь внимание полиции, они получили, что хотели. Я не знал, что теперь делать. Наши городские констебли постарались бы не лезть в такое дело. Какие-то разборки среди принцев и принцесс, да ещё и близких родственников и партнёров, причём никто из них всерьёз не пострадал. Наши бы первым делом спросили, есть ли у нас претензии друг к другу, а вторым - попытались бы убедить, что на самом деле никаких претензий нет. Полицейские Темпл-сити повели себя совсем не так.
        - Дочери королевы, - прорычала волчица своему напарнику, тщательно нас обнюхав. - Все три. Сын королевы. Сын короля, эльф.
        Я немного удивился. Тома говорила, что даже волчица-ищейка чувствует королевскую кровь только у противоположного пола. Тома ошиблась? Или соврала? Или врёт волчица-полицейский? Но зачем хоть той, хоть другой врать по пустякам? С другой стороны, я же зачем-то ломаю голову над этими пустяками.
        - Вы нервничаете, - сказал мне полицейский. - Наверно, вы в чём-то виноваты? Может, признаетесь, и сэкономите нам всем массу времени?
        - Я всегда нервничаю, когда незнакомая женщина обнюхивает мой хрен, - ответил я.
        - Но это стандартная полицейская процедура, в ней нет ничего ни сексуального, ни агрессивного. Вы, я так понял, не гражданин Вервольфа?
        - Да. Показать документы?
        - Нет необходимости. Не сомневаюсь, что у вас есть виза, причём такая, что я её не отличу от настоящей. Вы гражданин Империи?
        - Подданный Империи, - поправил я. - Гражданство - у вас, у нас - подданство. Монархия у нас.
        - Неважно. Может, и у нас скоро будет монархия. Вы живёте в ближней имперской провинции?
        - В Приграничье.
        - Точно. Забыл название. Разве вы там не встречались с людьми, умеющими принимать волчью форму?
        - Встречался. Но они не обнюхивали мой хрен, - буркнул я.
        - А как получилось, что вы - имперский эльф, и одновременно сын короля?
        - Отцом моего прадеда был оборотень, и я так понял, что он был принцем оборотней. Как у него получилось, я не знаю. Наши с ним титулы веками никого не интересовали, аж до последнего времени.
        - Сын короля - не титул, - возразил полицейский. - В Вервольфе нет титулов. Никого нельзя ни назначить сыном короля, ни лишить этого звания.
        - Стало быть, никого никогда не интересовало моё звание. Даже меня самого. И сейчас не интересует.
        - Вас не интересует ваше звание «сын короля», но вы, как и большинство остальных его обладателей, прибыли в Темпл-сити на Ритуал Преображения?
        Наш дурацкий разговор, что и допросом-то не назовёшь, прервала его напарница. Она пролаяла, что трое, постоянно проживающие в доме, обвиняют приезжего эльфа в попытке изнасилования, а сестра хозяйки, в недавнем прошлом сержант пограничной стражи и сексуальная партнёрша эльфа, обвиняет всю семью сестры в том, что её незаконно лишили свободы. По моим представлениям, кому-то из нас предстояло ночевать в полицейском участке. А может, и всем.
        - Претензии есть? У вас, - обратилась волчица ко мне.
        Я ещё мог предположить, почему родичи Томы выдвинули обвинения против меня - они, похоже, горят желанием отправить меня за решётку, пока тут не сожрут губернаторского ублюдка. Хотя я даже не представляю, как бы смог помешать этому ужину. Но зачем в дела с полицией впутывается Тома - непонятно. Видать, здорово обиделась на сестру и племянницу. Не хватало ещё и мне совершить подобную глупость.
        - Не имею ни к кому из присутствующих никаких претензий в части, представляющей интерес для полиции, - ответил я.
        - Вы, случайно, не адвокат? - заинтересовался полицейский. - Ваша фраза очень похожа на стандартную полицейскую формулировку.
        - Я - частный сыщик, и порой работаю вместе с полицией.
        - Серебро, - прервала нас волчица. - Правая рука. Чую!
        - У вас было при себе серебряное оружие? - подхватил тему её напарник. - Вы провезли его контрабандой или раздобыли в Вервольфе?
        - С чего вы взяли, констебль, что это обязательно было оружие? - спросил я, пытаясь выиграть немного времени. - Ваша напарница унюхала серебро, но это могло быть и украшение.
        - Как есть адвокат! - восхитился полицейский. - Только мы - не констебли. Констебли - в Империи, а мы - копы. Но давайте разберёмся с серебром. Нина, у него было оружие?
        - Да, серебряный кинжал, - уверенно ответила та и с вызовом на меня посмотрела.
        - А где в это время была Тамара? - поинтересовался я.
        - Мылась! - Нина решила придерживаться старого плана.
        Тома хотела что-то сказать, но я жестом попросил, чтобы она молчала.
        - А я, значит, не в силах ждать, когда она, наконец, смоет с себя пот и грязь, достал серебряный кинжал и стал принуждать её сестру к сексу?
        - В Империи так называют случку, - пояснил полицейский своей напарнице.
        - Да! - выкрикнула Нина. - Эльфы постоянно этого хотят!
        - В присутствии Виктории?
        - Да!
        - А потом выбежал её отец и отобрал у меня кинжал?
        - Да!
        - Нет! - рявкнул Виктор. - Дура!
        - Сам кретин!
        - Закрыли рты! - рявкнула волчица, и они мгновенно заткнулись.
        - Говорите, Виктор, - предложил полицейский. - В чём вы не согласны со своей партнёршей?
        - Да не было никакого кинжала! И изнасилования не было. Даже попытки! Эльф перепутал Нину с её сестрой, видите, она очень похожи. Даже люди могут ошибиться, а эльфов, тем более имперских, мы все вообще на одно лицо. Он думал, что целует и лапает свою партнёршу, а Нинка перепугалась и начала орать. Я выбежал во двор, объяснился со Станиславом, и всё. А ей невесть что почудилось.
        - Тамара в это время действительно мылась?
        - Наверно. Я не подглядывал.
        - Тогда вопрос к ней. Вы выдвинули заведомо ложное обвинение в незаконном лишении свободы?
        А бухгалтер Витя не совсем идиотом оказался - до него вовремя дошло, что кинжал-то его, и это можно доказать, тем более, я ведь частный сыщик, искать доказательства умею. Осталось разобраться с ненужными претензиями Томы. Насколько всё было бы проще, оставь она их при себе.
        - Наверно, кто-то нечаянно закрыл душевую, - предположил я. - И Тамара решила, что её заперли.
        - Да, да, так и было! - энергично закивал Витя. - Это я нечаянно запер. Забыл напрочь, что у нас в доме гости.
        - Дверь ванной запирается только изнутри, - удивлённо напомнила Вика.
        Все начали обсуждать, как получилось, что дверь была не заперта, потому что не могла быть запертой, но Томе показалось, что она всё же заперта. Полицейский с выражением неимоверной скуки на лице время от времени что-то им подсказывал. Я не вмешивался, сами наворотили, пусть сами и разгребают.
        Тут волчица подошла ко мне и внезапно перекинулась в человечью форму. Она оказалась худой, но высокой, чуть ниже меня, и могла смотреть мне прямо в глаза. Жуткий у неё был взгляд, звериный. Впрочем, как почти у всех чистокровных оборотней, у Томы тоже. Лучше бы я на её обнажённую грудь смотрел, чем в глаза. Но страх лучше не показывать, ни зверям, ни оборотням, так что я даже выдавил из себя презрительную улыбку со сжатыми губами.
        - Вы все врёте, - безразличным тоном сказала она. - Вы тут передрались, но не хотите вмешивать в свои дела полицию. Мы уйдём, и вы продолжите.
        - Нет, - возразил я. - Мы уже во всём разобрались.
        - Серебро было у тебя, у Виктора и у его дочери. Это не твой кинжал, ты его отобрал у кого-то из них. Мы бы могли обыскать дом и найти его, у меня отличный нюх.
        - Я заметил. Ты смогла вынюхать, что женщины - принцессы. Мне говорили, что это различают только мужчины.
        - Не вынюхивала, - фыркнула женщина-коп, точь-в-точь как Тома. - Я их знаю, это же мой участок, я тут уже пять лет патрулирую. А твоя Тамара - вылитая Нина, они явно сёстры, да и видела я тут её раньше пару раз, она иногда сюда приезжала с границы.
        - Вы не хотите вмешиваться, мы не хотим, чтобы вы вмешивались. Может, лучше на этом и разойтись?
        - Так и сделаем, - кивнула она. - Сейчас до конца загадят мозги моему напарнику, и мы пойдём отсюда. Но скажи мне, ты - эльф, неужели ты приехал посмотреть, как съедят эльфийского ребёнка?
        - Нет, - она ждала продолжения, но я не собирался вдаваться в подробности.
        - Значит, попытаешься помешать? У тебя ни хрена не выйдет. Там охрана - армейский спецназ. Ты крутой парень, раз в драке с этими не получил ни царапины, но с ними даже десятку таких не справиться. Но это плохо кончится. Лучше бы Франц этого не затевал.
        - Франц - тот, кто будет жрать мальчишку?
        - Нет. Ты что, совсем ничего не знаешь? Франц - это ваш вождь.
        - Чей «наш»? У меня нет вождей. Хватает одного Императора, и даже с избытком.
        - Болван. Император тут ни при чём. Он вождь твоего клана.
        - Какого на хрен клана? Я не состою ни в каких кланах!
        - Состоишь. Хотя, может, об этом пока и не знаешь. Это клан королевской крови.
        Нашу милую болтовню прервал её напарник. Ему, наконец, удалось выяснить, что же тут произошло. Оказалось, проживающая в доме семья собралась принять в гости родственников, и радостные приветственные крики соседи приняли за драку. Они тут все уже собрались садиться за праздничный стол, но появился полицейский патруль, и застолье пришлось отложить.
        Я с трудом сдержал смех. Моя собеседница фыркнула, но ничего не сказала. Её напарник добавил, что им пора уходить, потому что Тамара явно ревнует и вот-вот полезет в драку, а она служила в пограничной страже и обучена не хуже полицейских. Женщина перекинулась обратно в волчицу, и патрульные, не прощаясь, покинули двор.
        - Мы действительно сейчас поедим? - недоверчиво поинтересовался я.
        - Чуть позже, - ответила Тома. - Сейчас мы примем душ. Понимаешь, когда мне казалось, что дверь заперта, я не могла даже воду открыть, так перепугалась. Зато в этот раз ты потрёшь мне спинку, а то сама я в человечьей форме не дотягиваюсь.

* * *
        Застолье получилось не особо сердечным. Тома устроила сестре форменный допрос на тему, зачем её семейство затеяло этот идиотский балаган. Оказалось, по плану они собирались инсценировать изнасилование Нины, затем втроём хотели меня избить и запереть в подвале аж до Ритуала Преображения. Тома не могла понять, кто должен был видеть эту инсценировку и зачем она понадобилась вообще. Что мешало просто избить? Да, вынужден признать, ничего не мешало. Вика вполне могла погладить мне затылок дубинкой, ведь я, как последний идиот, повернулся к ней спиной.
        Вменяемых ответов Тома не получила. Нина и Виктор несли какую-то чушь, извинялись перед нами, а потом несли ещё большую чушь. Точно так же они не смогли толком объяснить, что по их плану ожидало Тому. Нина сказала, что её собирались тоже переправить в подвал, Виктор утверждал, что с Томой хотели договориться по-хорошему, а Вика заявила, что ничего не знает, понимает ещё меньше, и вообще у неё течка, а родители её ругают за каждую случку.
        Единственное полезное, что мы услышали - приказ задержать нас аж до поедания мерзкого Олега отдал Франц, а как это сделать, придумали они сами. Что ж, пожалуй, имело смысл посетить Франца, нашего дорогого вождя. И доходчиво ему объяснить, что так поступать не нужно, и не потому, что это нехорошо, а потому, что за это запросто можно получить в морду.
        В какой-то момент Нина и Виктор вдруг перекинулись в волчью форму и куда-то ушли, по словам Вики, в спальню, а сама она осталась с нами, продолжая безостановочно жаловаться на нелёгкую жизнь подростка. Тётя недавно случалась под душем, мама прямо сейчас случается в спальне, одна она, прекрасная, но несчастная Виктория, уже несколько дней подряд лишена всех радостей жизни. Неужели она чем-то прогневала великого Фенрира? Попытки Томы её заткнуть успеха не имели.
        Слушать это бесконечное нытьё было противно, а Тома особым терпением не отличалась. После очередной жалобы она вскочила с жутким выражением на лице. Я гадал, что она сделает - отлупит Вику или уйдёт со мной в гостевую комнату. Я бы предпочёл уйти, тем более, вовсе не помешало бы глянуть, что там у меня внутри сумки, много ли вещей пострадало от нечаянно раздавленных мной же помидоров.
        Тома ледяным тоном изложила, что её самое заветное желание сейчас - жестоко избить племянницу, но она пообещала сестре этого не делать, поэтому Вика останется без заслуженных тумаков. Но и в комнату мы не пошли, а отправились погулять на свежем воздухе. Я устал и гулять совершенно не хотел, но Тома так на меня взглянула, что молча пошёл за ней. Впрочем, оказалось, что это вовсе и не прогулка - мы сели в первое же попавшееся нам такси и куда-то поехали. Адрес, что назвала Тома, мне ни о чём не говорил.
        - Мы едем к вождю Францу, - пояснила мне она.
        - Будем бить ему морду? - спросил я.
        - Франц старый, ты легко с ним справишься. Даже озабоченная Вика легко с ним справится. Но у него сильные телохранители, примерно как Жорж, так что ты его и пальцем не тронешь.
        - Значит, просто поговорим с ним?
        - Да. Я с ним поговорю. А ты слушай и молчи, что бы там ни прозвучало. Даже угрозы в наш адрес. Но если нападут - будем защищаться.
        - Когда нападают, защищаться уже поздно, - предсказал я.
        - Я не думаю, что будет нападение. Вождь Франц с самого начала на нашей стороне, с чего бы вдруг он переметнулся к врагам? Я ему полностью доверяю. Тут какое-то недоразумение, нужно разобраться, и всё.
        А я от этих разборок ничего хорошего не ждал. Был Франц раньше на нашей стороне или нет, не имело значения. Сейчас она натравил на нас семейку её сестры, и у них всё почти получилось, мне просто повезло, что я смог с ними справиться. Действуй они чуть поумнее - я бы сейчас валялся связанный в подвале их гостеприимного дома. А здесь будут не бухгалтер с домохозяйкой, а телохранители, которых Тома считает равными Жоржу. Не думаю, что удастся хотя бы от них сбежать.
        - Приехали, - сказал таксист, точнее, таксистка, остановив лошадь. - Пусть платит мужчина.
        - Он - эльф, - напомнила Тома.
        - Да хоть кентавр, мне какая разница. Он - сын короля. Выписывайте чек, - она протянула мне листок бумаги и карандаш.
        - Я не помню номера счёта, - признался я.
        - Он не нужен. Название банка, сумма, имя, подпись - этого достаточно.
        Я начал выписывать чек, но она меня остановила - готические буквы получались у меня слишком большими, и название банка не поместилось даже в три строчки.
        - Пишите имперским шрифтом, - раздражённо попросила таксистка. - У нас курортный город, все, кому надо, его поймут. Тратим времени больше, чем на поездку!
        Едва такси умчалось, к нам подошли два охранника, женщина и волк. Волк был огромным, да и женщина в рукопашной запросто завязала бы меня в узел, причём ей бы для этого хватило одной руки. Но они нас даже не спросили ни о чём, только обнюхали и исчезли.
        - Мы имеем право посещать вождя в любое время, - пояснила мне Тома, и мы вошли во двор.
        Особняк выглядел роскошным, да и неудивительно, не в собачьей же будке жить вождю. По двору разгуливала ещё одна парочка охранников, но эти на нас и не взглянули. Зато к нам вышел дворецкий, пожилой оборотень с торжественным выражением лица. Жестом он показал нам следовать за ним, и повёл куда-то внутрь дома. На стенах коридора висело оружие, и мне даже показалось, что некоторые мечи и алебарды с серебром на лезвиях. Но спрашивать об этом никого не стал. А дворецкий распахнул какую-то дверь и провозгласил в комнату, что за ней скрывалась:
        - Шеф, к вам пришла Нина или Тамара, я их не различаю, и при ней эльфийский телохранитель.
        - Пусть войдут, - разрешил шеф, он же вождь Франц.
        Мы вошли в небольшую комнату, я бы назвал её кабинетом. Из мебели тут были два дивана один напротив другого и маленький столик между ними. Это если не считать мебелью всё то же развешенное на стенах оружие. Франц тут же вскочил на ноги и подбежал к Томе. От своего дворецкого он почти не отличался, да и как отличить хозяина от слуги, если они оба не носят одежды, а обувь у них одинаковая?
        - Конечно же, это Тома, - обрадовался вождь. - Рад тебя видеть. Вот только понять не могу, зачем тебе в моём доме понадобился телохранитель? Видит Фенрир, я желаю тебе только добра. Хотя этот парень если и телохранитель, то не только. Станислав, если не ошибаюсь?
        - Да, - признал я и пожал протянутую руку.
        - Много о вас слышал, Станислав, а вот и вижу в своём доме. Садитесь, - предложил он нам, а дворецкому приказал принести яблочный сок и печенье. - Ты, Томочка, наверно, пришла спросить, зачем я натравил на тебя сестричку?
        - И это тоже, - согласилась Тома. - Но в первую очередь - узнать новости.
        - А вы, Станислав?
        - Я в ваших делах понимаю мало, так что просто послушаю.
        - Нет, так дело не пойдёт. Это Томка сказала тебе молчать? У вас в Империи говорят «слово - серебро, молчание - золото»?
        - Да, что-то такое говорят. Но не у самой границы.
        - И верно. Потому что там, где много людей волчьего народа, серебро куда нужнее золота. Вы же детектив, Станислав. Должны угадывать такие вещи. Зачем я натравил на неё Нинку, а?
        Угадать тут было несложно. Чего добился вождь своим идиотским, на первый взгляд, приказом? Того, что мы сразу же явились к нему в гости. Скорее всего, этого он и хотел. Он явно умеет манипулировать людьми, впрочем, как и большинство всех, кого можно назвать вождями. Видать, не сомневался, что мы с Томой отобьёмся от её родичей, и выбьем из них, кто им приказал. Хотя и выбивать особо не пришлось, сами обо всём рассказали.
        Но я вовсе не спешил блеснуть остротой ума. Тома хотела в первую очередь узнать у вождя какие-то новости - о них пока ни слова сказано не было. Она просила меня молчать - Франц упорно пытается меня втянуть в разговор. Он умело ведёт к тому, чтобы всё шло не так, как хочет Тома. Уж не знаю, зачем ему это нужно, а мне - точно незачем. Так что я безразлично пожал плечами и с деланным интересом принялся рассматривать оружие на стенах.
        - Дядя Франц, какие последние новости? - повторила свой вопрос Тома.
        - Новости, Томочка, хреновые, причём все. Но не торопись. Пусть сперва твой дружок угадает, зачем я приказал твоей сестре запереть вас в подвале.
        Я не понимал, чего он добивается. Неужели новости настолько хреновые, что он хочет сообщить их как можно позже? Или он чего-то ждёт, даже представить себе не могу, чего именно? А может, просто выделывается перед Томой, а то и передо мной? Ладно, ляпну какую-нибудь глупость, пусть почувствует себя самым умным.
        - Он хотел показать Нине и Виктору, что на стороне тех, кто собирается съесть ребёнка, - уверенно заявил я. - И не только им, они наверняка и остальным разболтают. А что не вышло нас схватить - он не виноват, что они настолько тупые.
        - Одну мою цель угадал, молодец, - весело признал Франц, интонация требовала улыбки, но оборотни почти никогда не улыбаются. - Видите ли, юные мои родичи, вождь королевского клана - должность политическая, и занимающий её нуждается в поддержке клана. Конечно, пока я вождь, мои приказы исполняются. Но верно и другое - едва мои приказы перестанут исполнять, у клана появится другой вождь. Или клан расколется, это ещё хуже. Поэтому старому Францу приходится всячески маневрировать, чтобы остаться вождём.
        А вот и первая хреновая новость. Хотя вождь якобы не хочет, чтобы малолетнего мерзавца сожрали, он это скрывает от своего клана, всерьёз опасаясь низложения. Стало интересно, всегда ли его охраняют четверо, а то и больше, или только сейчас, в неспокойное время.
        - Вторая твоя цель - поскорее нас увидеть? - фыркнула Тома. - Не думаю, что если бы ты передал через Нину записку с просьбой поскорее навестить дядю, мы бы сегодня были здесь. Стас бы точно настоял, что к визиту надо тщательно подготовиться.
        - И это тоже, Томочка, - кивнул Франц. - И вот вы у меня в гостях, хоть ничего и не едите и не пьёте, а я никак не соберусь с силами, чтобы поделиться тем, что мне удалось разузнать по нашему делу. Что известно Станиславу?
        - Почти ничего. А может, очень многое. Кое-что я ему рассказала, кое-что он сам видел. Детективы умеют из мелких деталей восстанавливать события. А он неплохой детектив. На моих глазах раскрыл убийство, сопоставив факты, на которые я и внимания не обратила.
        - Ладно, - скривился вождь. - Я о сыщиках не такого высокого мнения, как ты. Не раз видел, как наши копы на пустом месте строили свои версии, а потом упрямо их отстаивали, поплёвывая на новые факты. Не думаю, что в этом частные сыщики Империи сильно отличаются от полицейских детективов Вервольфа. Так что, Станислав, лучше я расскажу, что происходит, с самого начала, будто вы ничего не знаете. Томочка почти всё это знает, но потерпит, тем более, вступительная часть много времени не займёт.

* * *
        Почти обо всём, что с чего начал свой рассказ Франц, я или знал, или догадывался. Монархистов, оказывается, поддерживает очень мало народу, меньше сотой части. Можно подумать, будь у них поддержка большинства, они бы плели мутные заговоры, а не пролезли бы как-нибудь во власть, например, победив на выборах - Вервольф же всё-таки республика.
        Зато, взамен на обещание начать войну с Империей, монархистов поддерживает верхушка армии. Генералы считают, что имперские части, расквартированные в Приграничье, против оборотней небоеспособны, и будут сметены без особых потерь. Мобилизация, да и переброска резервов, из-за размеров Империи и неповоротливости столичной бюрократии, займут очень много времени. Это всё для меня тоже далеко не новость.
        А потом вождь стал описывать свои предположения, как поведут себя союзники Вервольфа, если разразится война. Поддержат ли оборотней эльфийские королевства, люто ненавидящие Империю? Чем поможет и поможет ли Тортуга в битвах с имперским флотом? Чью сторону примут гномы? Франц считал, что республика гномов Вервольф не поддержит, а из трёх их королевств одно или два пришлют немного войск.
        О людских королевствах я, конечно, слышал, а на Тортуге даже пару раз бывал - туда из Люпус-бич ходят рейсовые шхуны, неведомо почему прозванные морскими трамвайчиками. Особой ненависти к Империи я там не заметил. О том, что есть какие-то люди небольшого роста, под названием гномы или пигмеи, тоже слышал, правда, видеть их ни разу не доводилось. А уж о том, что у них аж четыре государства, да ещё и с разным устройством власти, узнал только сейчас. Но все эти союзники вряд ли здорово повлияют на исход войны - никто из них с Империей не граничит, если не считать морской границы с островной Тортугой, а потому их войска далеко от фронта, а у правительств не может быть серьёзных интересов в этой войне. Впрочем, я в международной политике не сильно разбираюсь.
        А вот дальше началось неожиданное. Франц уже говорил, что Империя не сможет быстро провести мобилизацию. Да и повода к тому пока нет - оборотни сожрут мальчишку, заменят своего президента на короля, и только потом двинут армию на Империю. Тоже дело небыстрое. Но в Империи нашёлся кое-кто, не собирающийся ждать до последнего. Оказывается, губернатор Приграничья под предлогом начала учений объявил мобилизацию резервистов провинциальной гвардии, а заодно - набор добровольцев в неё из числа лиц, уже проходивших службу в военных и военизированных формированиях.
        Их не так мало, как может показаться. Если у нас расквартированы кавалеристы из Магнитно-Аномальной Зоны, то где-то служат и пехотинцы из Приграничья. Отслужив, часть из них возвращается на родину, так почему бы им не тряхнуть стариной? А ещё есть отставные бойцы полицейского спецназа, в провинциальной столице их немало. И о пограничниках забывать не стоит. В общем, войско у губернатора получится большое, хоть гвардия в любом случае не армия. А чего они ждали? Что Его Превосходительство ограничится посланием нот протеста и ожиданием реакции Императора?
        - Приграничье будет атаковать Вервольф своими силами? - изумилась Тома. - Разве у имперских губернаторов есть такие полномочия?
        - Какие-то подонки хотят сожрать его сына, - напомнил Франц. - Томочка, ты думаешь, его сильно волнует, не выходит ли он за рамки своих полномочий? А сможет ли его остановить Император? При всей неповоротливости своей бюрократии, о которой я уже говорил? А если сможет, захочет ли?
        - Но гвардия не обучена воевать. Да и тяжёлого вооружения у них почти нет. На что они рассчитывают?
        - На то, что армия Вервольфа сидит в казармах, а главнокомандующий, хоть и симпатизирует монархистам, не собирается ссориться с президентом. А президент им не симпатизирует почему-то. Формально - потому, что они, то есть, мы, собираемся сожрать эльфийского ребёнка, а фактически - какому же правителю понравится, если его хотят сбросить с вершин власти, да ещё и не на выборах?
        - Не верю, что наши воины пропустят вглубь страны вооружённые отряды эльфов! Даже если не получат приказ! - Тома здорово разволновалась. - И не просто эльфов, а эльфов, перебивших наших пограничников! Потому что пограничники их уж точно попытаются остановить!
        Я не сомневался, что наша провинциальная гвардия пройдёт сквозь пограничную стражу Вервольфа без потерь, причём, скорее всего, без потерь с обеих сторон. Пограничники обучены проверять документы у тех, кто проходит границу на пропускных пунктах, и отлавливать мелкие группы, а то и одиночек, что лезут в других местах. Гвардейскому спецназу они не противники. Да это и не важно - какая разница, перебьют они пограничников или свяжут? Всё равно оборотни объявят, что пограничная стража перебита, и попробуй, докажи, что это не так.
        Но губернатор и не прикажет переть напролом. Он не военный, а политик и чиновник. Он наверняка изыщет какой-нибудь неожиданный ход, ведь не совсем он дурак, хоть по его детям и не скажешь. Подкупит кого-нибудь, с кем-то другим договорится, кого-то третьего обманет… И тут я понял, как он собирается замаскировать рейд провинциальной гвардии по территории Вервольфа под что-то другое.
        - Вижу, Станислав, что вы уже догадались, как это будет проделано, - хмыкнув, произнёс вождь. - Расскажите Томочке, вам она поверит быстрее, чем мне.
        - Как? - Тома повернулась и упёрла в меня недоверчивый взгляд.
        - Эльфийские полки Вервольфа выдвинуты к границе. Мы их встретили по пути сюда, - пояснил я Францу. - Их задача наверняка не остановить гвардию Приграничья. А вот сопроводить её боевые части к Темпл-сити - очень похоже на правду. Наш губернатор договорился с вашим президентом. Два полка вашей гвардии спокойно проведут куда надо десять полков нашей. Причём губернатор ничем не рискует - это не война и даже не спецоперация, а всего лишь совместные учения на территории дружественного Вервольфа. Императору даже при всём желании и возмутиться-то нечем.
        - Видишь, Тома, твой дружок во всём разобрался. Только не два эльфийских полка переброшены к границе, а три, и с ними очень популярный в народе армейский генерал, Пауль. По убеждениям - пламенный республиканец, в отличие от большинства остальных. В такой компании имперские гвардейцы спокойно дойдут куда угодно, да и действовать смогут почти как у себя дома. А всё потому, что у губернатора и президента появился общий интерес. Знаете, какой? Губернатор хочет спасти мальчишку. Президенту на пацана плевать, но он хочет предотвратить государственный переворот. Обе эти задачи будут успешно решены, если в ходе совместных учений случайно перебьют весь клан королевской крови. А может, и всех монархистов, это уж как у них дело пойдёт.
        Тома застыла, уткнув в стену тяжёлый взгляд. Франц горестно покачивал головой, поворачиваясь то к ней, то ко мне.
        - Если мы быстро найдём и освободим ублюдка, это что-то изменит? - поинтересовался я.
        - Думаю, да, - неуверенно ответил вождь. - Но как? Я не знаю ни кто его будет жрать, ни кто его сейчас держит у себя. Это не обязательно одни и те же люди. Нас интересует пара из сына и дочери королевы. Знаете такую, Станислав?
        - Да. Виктор и Нина.
        - Молодец! Дело, считай, раскрыто. Только таких пар около полусотни. А может, и больше, мы никогда не проводили переписи. Конечно, их много. Потомки первой королевской четы частенько заключают союзы между собой. А поскольку дочери королевы не имеют права составлять пары с сыновьями короля, вероятность их союза с сыновьями королевы очень высока.
        - А если объяснить всем, что если пацана не отдадут, то вас вырежут?
        - Объяснил, - вздохнул Франц. - Не лично, а через подставное лицо. Без толку. Кто-то уверен, что сможет выкрутиться и стать королём. Когда поймёт, что выкрутиться не выйдет, будет уже поздно.
        - А иск в конституционный суд? - спросила Тома. - Если…
        - Какой иск? - удивился вождь. - Какой суд? Тамара, у тебя от страха бред какой-то начался.
        - Действительно, сама не знаю, что на меня нашло, - смутилась Тома. - При чём здесь суд? Нас убьют без всякого суда.
        Глава 8
        Домой, если можно так назвать дом Виктора и Нины, мы вернулись, когда уже стемнело. Этих двоих нигде не было видно, а обиженная на весь мир Вика сидела на диване в гостиной и читала какую-то непристойную книгу, если судить по иллюстрациям, что я успел разглядеть. Тома тоже успела.
        - Племяшка, тебе не стыдно в одиночку читать такую хрень? - язвительно поинтересовалась она. - Здоровенная волчица, а по вечерам занимаешься Фенрир знает чем! Да ещё и одна! Лучше бы что-то полезное сделала.
        - Например, что, тётя? - Вика подняла на нас полные слёз глаза.
        - Сходила бы, прогулялась. Погода-то какая чудесная! Ночь, луна… романтика, короче. Глядишь, и случишься с кем-нибудь.
        - А я не хочу с кем-нибудь. В смысле, с кем попало. Разве что с каким-нибудь эльфом, это не считается.
        - Скоро, Вика, сюда припрётся столько эльфов, сколько ты за всю свою бестолковую жизнь не видела. И это будет последнее, что мы с тобой увидим.
        - Да, тётя, мама рассказывала. А ей - сам вождь Франц. Только мама и папа сказали, что это глупости. Никто не позволит эльфам такое сделать. Тем более, в городе сейчас рота армейского спецназа. Рота - это много?
        - Это больше взвода, но меньше батальона, - безразлично пояснила Тома, она уже теряла интерес к разговору.
        Я уже слышал об армейском спецназе, от женщины-копа. Что ж, понятно, зачем президенту Вервольфа понадобились имперские части. В полку, где я служил, в разных ротах было от полусотни до двух сотен бойцов. Если гвардейцы Вервольфа вырежут хотя бы два десятка местных спецназовцев, товарищи убитых непременно станут мстить, если здешние бойцы хоть немного похожи на имперских. Властям это ни к чему. А если спецназ вырежут наши гвардейцы - что ж, их возненавидят, но они вскоре вернутся домой, и там, через границу, достать их будет куда сложнее.
        - Вика, а где вы прячете мальчишку? - спросил я.
        - Мы? - безмерно удивилась Вика. - Да мы тут ни при чём!
        - Это же Виктор - сын королевы. Сожрёт пацана - будет считаться сыном короля. Разве нет?
        - Да, правильно, но папа в этом не участвует.
        - А кто участвует?
        - Откуда мне знать? Мне ничего не рассказывают. Меня до сих пор считают ребёнком, даже за случки ругают, даже когда я не случалась, а только хотела…
        - Давай лучше дом обыщем, - предложил я, разговоры о случках мне уже давно надоели.
        - А что мы будем искать?
        - Мальчишку с пентаграммой на плече.
        - Его тут нет.
        - Но поискать же мы можем?
        - Конечно, - оживилась Вика. - Начнём с подвала. Теперь, Стас, я тебя поняла.
        - Вика, ты любишь сырое мясо? - вкрадчиво осведомилась Тома.
        Оказалось, сырое мясо Вика любит, но родители ей не разрешают есть его помногу. Зато Тома охотно разрешила, они принесли с ледника огромный кусок чьей-то туши, перекинулись в волчиц и очень быстро его умяли.
        - Теперь дрыхнуть! - прорычала волчица Тома. - Устала страшно.
        Она убежала по лестнице на второй этаж, а я подумал, что мне будет трудно самому найти гостевую комнату, но это и к лучшему - отличный повод обыскать весь дом. Не то, чтобы я так уж уверенно считал, что Олег где-то здесь, но почему бы не проверить, раз это не так сложно? Тем более, Виктор и Нина были явными сторонниками его пожирания, раз Франц именно им давал понять, что поддерживает Ритуал Преображения.
        Волчица Вика разговаривала совсем невнятно, я разбирал её речь с огромным трудом. Все оборотни в волчьей форме говорят коротко и отрывисто, во фразах два-три, редко когда четыре слова, но она вообще ограничивалась одним. Правда, совсем не поглупела, если сравнивать с ней же в человечьей форме. Единственное, что немного раздражало - она постоянно то тыкалась холодным мокрым носом мне в ладонь, то как бы нечаянно тёрлась об мои колени.
        - Факел, - напомнила Вика.
        Да, действительно, в подвале наверняка темно, даже если там есть окна - луна не полная, и необязательно светит, куда нужно. Вика читала при свечах, так что факел пришлось разжигать, он ещё и оказался не таким, как те, что используют в Приграничье, горел гораздо хуже и жутко дымил. Освещая им лестницу, я спустился на два пролёта вниз и уткнулся в запертую дверь. Вика явно в темноте видела отлично, она уверенно вертелась вокруг меня и ни разу не споткнулась, хоть на свету, хоть в тени.
        - Ключ, - сказала она, и я, проследив за её взглядом, действительно увидел ключ, висящий на гвоздике.
        В подвале не нашлось ничего интересного. Мешки, бочки, куча угля, свалка поломанной мебели - в общем, как в любом подвале или чердаке, только здесь было довольно чисто и оставалось много свободного места. Трупов здесь можно было спрятать хоть десяток, а вот живого мальчишку - никак. Конечно, в полу мог быть замаскированный люк, прикрывающий ход ещё на уровень ниже, а там комфортная комната с водой и отхожим местом, но потайные ходы в обычных городских домах я пока решил оставить авторам романов про убийства в запертых комнатах.
        Вика как-то необычно втянула воздух, я обернулся к ней, и у меня на глазах она встала на задние лапы и перекинулась в девушку. Вот уж не ожидал! Я собирался с ней кое о чём поговорить, уже и вопросы придумал, на которые она бы смогла отвечать одним словом, и тут вот такая неожиданность…
        - Томка думала, я после сырого мяса надолго останусь волчицей, - гордо сказала Вика. - И не смогу случаться с эльфами. Так кто же из нас дура?
        - Случаться мы не будем, - заявил я.
        - Почему? Она, конечно, всё узнает и больно меня отлупит, но я потерплю. Или ты боишься за себя?
        - Считай, что боюсь.
        - Неправда, Стас! Ты не боишься волков. Я сразу заметила. Другие эльфы, что сюда туристами приезжают, почти все боятся, а ты - нет. Мама говорила, что ты из ближней провинции, там у вас много людей-волков живёт, и ты к ним привык.
        - Да, я из Приграничья. И оборотней у нас немало.
        - А те эльфы, что придут нас убивать, они тоже не боятся?
        - Тоже, - вздохнул я. - Но лучше всё-таки найти пацана, и тогда ничего не будет.
        - Если ты сделаешь то, что мне нужно, я тебе скажу, где его прячут.
        Если бы я хоть на мгновение заподозрил, что она знает или догадывается, где держат мальчишку, попросил бы Тому выбить из неё эти сведения. Но какой идиот доверил бы ей этот секрет? Мне от девчонки нужно было совсем другое.
        - А если бы здесь вместо меня была бы самка твоей расы, она бы смогла что-нибудь сделать, чтобы ты захотел случку с ней? - спросила Вика.
        - Думаю, да, - неуверенно ответил я.
        - А чем я хуже, когда в человечьей форме?
        - Ты не сможешь этого сделать.
        - Почему? Смогу!
        - Нет, Вика. Она бы разделась.
        - Но я и так обнажённая!
        - В том-то всё и дело. Разные обычаи, понимаешь?
        - А Томка всё сделала по твоим обычаям, да?
        Этот разговор меня здорово утомлял, да и время было уже позднее. Пора было менять тему. Я бы даже сказал, давно пора.
        - Тамара ведёт себя совсем по-другому, с тех пор как мы пересекли границу, - пожаловался я. - Вот попросил её объяснить мне одно дело, я ведь в ваших законах почти ничего не понимаю, в Империи они совсем другие…
        - Я тоже мало что понимаю в законах, но попытаюсь помочь. Может, тогда и ты захочешь мне помочь? Что там за дело?
        - Что там за иск в конституционный суд?
        Тома спрашивала об этом иске Франца, тот сделал вид, что она сказала глупость. Насколько понимаю, или вождь не хотел, чтобы я об этом слышал, а её не предупредил, или они вдвоём разыграли для меня небольшую сценку, чтобы я кинулся выяснять, что за иск, на какой он стадии рассмотрения, каков наиболее вероятный вердикт и когда он будет вынесен. Что ж, я и кинулся. Если Тома не знала, что об этом болтать нельзя, то Вика, скорее всего, тоже не знает. А если передо мной изобразили спектакль, то девчонка сейчас его продолжит и выложит всё, что ей поручили для меня передать. Но мне казалось, что это не спектакль, всё по честному. Будь оно не так, пока мы возвращались в такси, Тома наверняка попыталась бы разжечь моё любопытство к этому демонскому иску, но она, как мне показалось, наоборот, боялась моих расспросов.
        - Иск? - фыркнула Вика. - Так это же все знают!
        - А я не знаю.
        - Так ты ж имперский эльф, оно тебя не касается, вот и не знаешь. А весь наш клан знает. Я тебе сейчас всё расскажу. Конституционный суд по искам граждан проверяет непротиворечивость законов. Понимаешь, Стас, если один закон требует, чтобы ты со мной каждый день случался, а другой это запрещает, получается же форменное безобразие, правда? Хотя жаль, что у нас нет этих законов. Тогда бы я тебе показала первый, а про второй ничего не сказала. Сам ты наших законов не знаешь, вот тебе бы и пришлось… И даже Томка ничем тебе не посмела бы помешать, потому что против закона не попрёшь.
        - Да, - вспомнил я рассказ Томы. - Если два ваших закона противоречат друг другу, они оба отменяются.
        - Ну, вот, всё правильно, а говорил, не знаешь законов Вервольфа. А отменяет их тот самый конституционный суд, нам так в школе рассказывали, на уроках «Основы государства и права». Ну, не мне же законы отменять? На то судьи и нужны.
        Я уже догадывался, что это за иск, чем он важен и почему Франц не хотел, чтобы я о нём услышал. И догадки эти очень мне не нравились. Скрестив ноги, я сел на грязный пол, который совсем недавно казался мне чистым. Вика плюхнулась рядом и прижалась ко мне левой грудью.
        - Это хотят отменить закон, запрещающий секс между сыновьями короля и дочерьми королевы? - уточнил я.
        - Да. Мы его тоже на «Основах» изучали. Там написано, что я, как дочь королевы, не могу случаться с сыном короля, зато могу с любым эльфом. Вот и получается, что если эльф - сын короля, как ты, например, то в законе противоречие. Наш вождь подал иск, а судьи долго жевали сопли, а потом ответили, что эльфов-сыновей короля или эльфиек-дочерей королевы не существует в природе. Дураки, да, Стас? Ты же существуешь?
        - Существую, - признал я. - Но они - не дураки. Они время тянут.
        - Вот! Папа то же самое говорил! А он бухгалтер, он сам умеет время тянуть, иногда даже в разные стороны.
        - Это как?
        - Откуда мне знать? Я же не бухгалтер.
        - Суд заседает в Темпл-сити?
        - Конечно. Все дела, связанные с кланом королевской крови, решают здесь, возле храма Фенрира, нашего предка.
        Я встал на ноги, а Вика перекинулась в волчью форму.
        - Мясо. Сырое. Противно, - пояснила она. - Помогла?
        - Да, спасибо, Вика.
        Она убежала в свою спальню, а я запер подвал и поплёлся в гостевую комнату. Теперь мне было ясно если не всё, то многое. Хотелось поубивать всех причастных, или просто не мешать сделать это гвардейцам, нашим или местным. Волчица Тома спала на боку с краю кровати, вытянув лапы далеко за середину. Я залез под одеяло, но заснуть мне так и не удалось.

* * *
        Отношения с Томой выглядели романтичными сверх всякой меры. Впервые встретились в смертельном бою с каким-то здоровенным оборотнем, победили. Потом она честно помогла мне нелегально покинуть Вервольф, да ещё и не с пустыми руками, а с призом в виде мерзкого Олега. По пути отдалась, куда уж романтичнее? Тогда я не заметил во всём этом никаких странностей, да и зачем мне было что-то замечать, если я благополучно вернулся в Империю со спасённым заложником?
        Дальше за свой благородный поступок она получает взыскание, её выпихивают в неоплачиваемый отпуск и она едет ко мне. Наверно, во время секса у входа в лаз контрабандистов я проявил себя таким бесподобным любовником, что она уже жить без меня не могла. Я и тогда не задумался, а не врёт ли мне эта замечательная женщина? Ведь, если подумать, пограничная стража Вервольфа и не могла поступить иначе ни со мной, ни с Олегом. Разве что убить обоих.
        Только сумасшедший офицер-пограничник посадит в тюрьму заложника за нелегальный переход границы, тем более, если заложник - сын губернатора сопредельной провинции. Всё та же провинциальная гвардия Приграничья разнесёт эту тюрьму по кирпичику, и пограничной страже не по зубам её остановить. Потом губернатор принесёт извинения президенту, а тот ещё и накажет пограничников, за глупость. А сажать частного сыщика, отпустив мальчишку-свидетеля - какой с этого толк? Можно было, конечно, депортировать нас с Олегом через пропускной пункт, но тогда эта история попала бы в официальные бумаги, а кому это надо?
        Всё это очевидно сейчас и было очевидно уже тогда, но - приятная женщина приехала в гости, чтобы продолжить случайное знакомство и приятно провести свободное время, и кто бы заподозрил, что тут замешано что-то ещё? Что главная цель нашего бурного романа - доставить меня в Темпл-сити к заданному сроку, а вовсе не секс? Что в моих объятиях Тома оказалась не потому, что я неотразимый красавец, а у неё как раз течка, а потому, кто-то ей приказал, скорее всего, вождь Франц?
        Что ж, настало время это поправить. Может, это даже жизненно важно для меня. Прожив много лет в Приграничье, я привык к тому, что оборотни - такие же люди, как мы, только умеют принимать волчью форму. Они не превращаются в зверя, а только при желании выглядят, как звери. Наверно, оборотни Приграничья такие и есть, а вот в Вервольфе - не совсем. Съесть ребёнка могут и в Империи, пару лет назад в газете писали, что в Таёжной провинции полиция, наконец, поймала людоеда, сожравшего три десятка детей. Но мне трудно представить, чтобы его не повесили, а сделали монархом. Причём не тайно, а предполагается, что все будут знать, что он людоед.
        Но я - сыщик. Профессия, что меня кормит, заставляет постоянно иметь дело с людьми, которым плевать, что я считаю плохим, а что хорошим. Нужно восстановить ход событий, а уже потом, если больше нечем заняться, обдумывать, кто негодяй, а кто - нет. Самые давние события, что относятся к этому делу - вождь Франц подаёт иск в этот их особенный суд, а кто-то другой от маленького оборотня Вадима, друга по детским играм мерзкого Олега, узнаёт о родимом пятне-пентаграмме. Связаны ли эти события между собой, и какое из них произошло раньше?
        Почему вождь, Франц или кто-то из тех, кто были перед ним, подал иск сейчас, а не, к примеру, сто лет назад? Ведь статьи закона противоречили друг другу уже тогда. А почему, собственно, они противоречили? Зачем отрекающийся король записал в закон отдельное разрешение клану королевской крови на секс с людьми? Какая в этом была необходимость? Вроде никакой. Я бы даже предположил, что Его Величество этим пунктом тыкал в морды своим родственникам: «Смотрите, я вам оставил лазейку, дальше всё в ваших мохнатых лапах!».
        Но никто до Франца лазейкой не воспользовался. Почему? Поначалу, когда монархию только свергли, лезть на рожон было опасно, но что помешало потом, когда страсти улеглись? Я видел только одну причину - никому из клана это не было нужно. И меньше всего вождю. Пока Вервольф - республика, вождь возглавляет клан, пользуется уважением монархистов, да и президент вынужден с ним считаться. Но едва восстановится монархия, вождь потеряет всё - клан мгновенно возглавит король, если я что-то понимаю в королях. А вождь королём не станет, даже если он сын короля - его жена, или как это называется у оборотней, не дочь королевы.
        Остальные женатые обладатели королевской крови в том же положении, отмена запрета возведёт на трон не их, так зачем им тратить силы и средства ради кого-то другого? А не состоящие в браке… Я видел только одну такую, Вику, и не могу себе представить эту девчонку составляющей исковое заявление. А к тому времени, как она подрастёт и поумнеет, наверняка выйдет замуж, с её-то интересом к сексу. В общем, так оно или иначе, себе я объяснил, почему много лет иск никто не подавал. Что же изменилось? Почему Франц сделал это сейчас?
        Я бы предположил, что всё изменил Олег, своей пентаграммой на плече. Внезапно оказалось, что королём можно стать и без всяких исков. Причин не обращаться в суд у Франца не осталось. А когда иск был подан, те, кто собирались жрать ребёнка, поняли, что нужно торопиться, потому что после решения суда этот Ритуал станет не нужен - тут же возникнет немало пар претендентов на трон, никого жрать для этого незачем.
        А судья или судьи заявили, что не бывает эльфов-сыновей короля и эльфиек-дочерей королевы, потому никакого противоречия в законе нет. Хотя кошке понятно - если разрешили принцам трахаться с человеческими женщинами, то у них вполне могут родиться сыновья-полукровки, которые тоже обзаведутся сыновьями, и так далее. Но судьи делают вид, что этого не понимают. Видать, не хотят в этом законе ничего менять, боятся ответственности. Думаю, они мало отличаются от имперских судей.
        Вот Францу и понадобились принцы и принцессы, которые не оборотни. Наверно, он послал ищеек поискать таких среди эльфов Вервольфа, но никого не нашёл. Тогда его ищейки поступили в пограничную стражу. Тома - одна из них. Если я правильно понял, она - племянница вождя, как, впрочем, и Нина. Когда мы с Томой встретились, первое, что она сделала - постаралась как можно крепче со мной подружиться, если это можно так назвать, и блестяще справилась с задачей. Теперь я здесь, и готов предстать перед судом как вещественное доказательство. После этого я тут уже никому не буду нужен. Разве что Вике.
        - Прекрати ворочаться! - спросонья прорычала лежащая рядом со мной волчица.
        - Иди к демонам, - буркнул я в ответ.
        Потянувшись, Тома упёрлась в меня всеми четырьмя лапами, и почти мгновенно когти превратились в пальчики. Я повернулся к ней и взглянул в горящие глаза. Не знаю, что я в них хотел увидеть, в глазах оборотней и днём ничего не прочитать.
        - Ты на меня за что-то обиделся? - спросила она. - Но я ничего плохого тебе не сделала. Наелась мяса и легла спать, всё. Или дело в том, что я заставила племяшку оставаться волчицей? Мне показалось, ты очень хотел с ней уединиться. Я понимаю, ты не собирался с ней случаться, но у неё могли быть на этот счёт свои планы. Да что там могли быть - наверняка были! Извини, я ревнивая. Ты об этом знаешь.
        - Я хотел её кое о чём расспросить. Но она в волчьей форме в буквальном смысле двух слов связать не может.
        - Ой, беда, - Тома погладила меня по волосам. - Чужую беду лапами разведу. Вика ни хрена не знает, ей ничего не говорят. Так что спроси меня. Что тебя интересует?
        - Иск в конституционный суд.
        - Последнее, что я о нём слышала - судьи отрицают, что в королевский Род, сейчас его чаще называют кланом королевской крови, могут входить эльфы и эльфийки. Идиоты! Но последних новостей у меня нет. Ты же сам слышал - я спросила дядю Франца, а он мне не ответил. Применить к нему пытки я не могу.
        - Значит, я здесь, чтобы показаться судьям?
        - Может быть. Дядюшка отыскал трёх эльфов и две эльфийки с королевской кровью, все пятеро наши граждане. Но судьи могут к ним придраться.
        - Что значит «придраться»? - не понял я.
        - Они не случаются с потомками Первой Четы. К тебе так не придерёшься.
        - Но почему ты мне этого не рассказала раньше?
        - Чего «этого», Стас? О пятерых эльфах?
        - Обо всём! Об этом иске, демон его побери!
        - Я тебе сказала, что в законе два пункта противоречат друг другу. Я тебе сказала, что в таких случаях у нас принято отменять оба пункта. Так почему ты решил, что я от тебя скрываю этот иск? Тем более, спросила про него при тебе. Ты, когда расследовал убийство в казино, прекрасно сопоставил факты и пришёл к верным выводам. Почему же сейчас не сопоставил и решил, что я плету интриги против тебя?
        - Можно подумать, я в этом ошибся. Скажи ещё, что ты мне отдалась по большой любви, усиленной течкой.
        - Почему нет? Ты считаешь себя уродом, неспособным привлечь такую красавицу, как я?
        В тусклом лунном свете я видел, что она улыбается, не сжимая губ. Оборотни не улыбаются друг другу, улыбка адресована мне. Неужели Тома думает, что это поможет мне поверить в ту дичь, которую она несёт?
        - Тебе был нужен не секс со мной, а мой приезд сюда.
        - Ой! - она всплеснула руками. - Я у тебя первая женщина?
        - При чём тут это? Мне тридцать два года, между прочим.
        - Будем считать, что ответ отрицательный. Ты случался и с другими женщинами. Скажи мне, пожалуйста, Стас, скольким из них нужна была только случка с тобой, и ничего больше?
        Этим вопросом она будто врезала мне под дых. Одни женщины хотели за секс денег, другие - замуж, а ещё одна пыталась собственным сексом отомстить за измену своему постоянному любовнику…
        - Одной, - выдавил я из себя после долгой паузы. - Она была пьяная в хлам, и других желаний на тот момент не имела. Не знаю, кто она такая.
        - А меня попрекаешь за то, что я такая, как все, - фыркнула Тома.
        - Прости, - безразлично произнес я.
        - Ты знаешь, что сейчас середина ночи? В такое время двое влюблённых в одной кровати должны или спать, или случаться. Третьего не дано. Выбор за тобой, Стас.

* * *
        За завтраком я чуть было не заснул - сказывалась бессонная ночь. К тому же здорово утомляли жалобы на судьбу от всех моих сотрапезников, кроме Томы. Виктор рассказывал, какой редкий болван его начальник - решил, что нашёл великолепную схему неплатежа налогов, которую невозможно обнаружить. Вскоре пришли фискалы и наложили дикий штраф на фирму, теперь пару-тройку месяцев не будет премии.
        Его нытьё подхватила Нина. Ведь теперь, раз нет премии, они не смогут поехать в отпуск на Тортугу. Ей, бедняге, придётся самое жаркое время провести в городе, причём одной - все подруги разъедутся по курортам, а потом будет ещё хуже - они вернуться и станут рассказывать, как отдохнули, а ей останется только завидовать. Виктор предложил ей устроиться на работу, хотя бы временно, и добился этим только громких и горьких рыданий, сквозь которые можно было разобрать только «мои лучшие годы» и «непрерывные издевательства».
        Едва рыдания затихли, заговорила Вика. Оказалось, она целый год мечтала о поездке на Тортугу, где она собиралась обильно случаться с эльфами. И она поедет, но одна, без родителей. Необходимые деньги она заработает, продавая себя, пусть даже настоящую цену никто не даст. Тома ей на это сказала, что если племяшка сможет успешно зарабатывать проституцией, то у неё будет много случек здесь, и ехать за ними на Тортугу не понадобится.
        - Тварь! Сволочь! - заорала Вика. - Я тебя сейчас убью, и буду случаться с твоим эльфом на твоём трупе!
        Вся в слезах, девица куда-то убежала. Её родители осуждающе смотрели на Тому, покачивая головами. Я подумал, что они чудесно воспитали дочь.
        - Побежала за своим арбалетом с серебряными стрелами, - сказала Тома. - Наверно, Стас, нам лучше пойти погулять, пока это маленькое чудовище не остынет. Во как тебя дети любят! Алла, Вика, два пацана в деревне… Да все, кто по дороге попался! Один только Олег перед тобой устоял, но он явный извращенец.
        Я не хотел никуда идти. Единственным моим желанием было лечь и спать до вечера, и пропади пропадом пацан с пентаграммой на плече и имперские силы вторжения вместе с эльфийскими полками президентской гвардии Вервольфа. Всё равно я понятия не имел, где и как искать Олега, да и очень сомневался, что смогу сорвать ритуал его пожирания. Но Тома настаивала.
        - Я отлично выспалась, - заявила она. - Лежать возле спящего эльфа - не совсем то, чем мне хотелось бы сегодня заняться. А если оставить тебя одного, эта маленькая пакость непременно залезет к тебе под одеяло. Этого тоже не хотелось бы.
        Вот мы и отправились седлать лошадей, пешком я бы далеко не ушёл. Тома задумалась, понадобится ли нам вторая лошадь, ведь она сама запросто бы смогла бежать рядом волчицей. Но всё же предпочла поехать верхом.
        - Тома, эти твои родственнички постоянно так ноют, или только в честь нашего приезда? - поинтересовался я. - Ведь лишение премии - не такое уж несчастье. И отмена поездки на курорт - тоже не такое.
        - Сейчас во многих семьях такое, - нехотя ответила она. - Особенно в тех, где супруги - сын и дочь королевы. Все ждут резни от эльфов, а с кого начнут? Кто подозреваемые? Вот они все и нервничают по пустякам. Кроме Вики - у той просто переходный возраст с бешенством матки.
        - А ты?
        - А я на службе научилась сохранять спокойствие, даже если весь мир вокруг рушится.
        Когда мы выезжали из конюшни, мимо проскочил волк, рявкнул «Пока!», перемахнул забор и скрылся с глаз. Как объяснила Тома, это Виктор побежал на работу. Нашим лошадкам такие подвиги были явно не по силам, так что пришлось открывать ворота, а потом и запирать их. По улице мы поехали шагом, чуть быстрее пешеходов-людей, но куда медленнее такси и волков. Куда едем, определяла Тома, мне она даже не сказала, что нас ждёт в конце пути.
        Мы делали какие-то совершенно бессмысленные повороты, мимо одного газетного ларька проехали по меньшей мере трижды, я даже купил местную газету у продавца, мальчишки-оборотня лет десяти. Тот, мельком глянув на мой чек с имперскими буквами, бросил его в сумку и протянул мне два сложенных листка. Он спешил - газеты отлично раскупались, и когда я, продираясь через готический шрифт, прочёл заголовок передовицы, понял, почему.
        Оказалось, впервые за всю историю пройдут совместные учения президентской гвардии Вервольфа и провинциальной гвардии Приграничья Империи. Будет отрабатываться взаимодействие при освобождении заложников, захваченных условными террористами, причём и среди террористов, и среди заложников будут как люди, так и эльфы. Учения пройдут как в окрестностях Темпл-сити, так и в самом городе. В настоящее время части гвардии Приграничья следуют к Темпл-сити конным маршем четырьмя колоннами. Каждую колонну сопровождает эльфийский полк президентской гвардии, а также подразделения военной жандармерии. Гражданам предлагается отнестись с пониманием к возможным неудобствам, и держаться подальше от гвардейцев, как имперских, так и местных.
        Я дал газету Томе, она бегло просмотрела передовицу, а мне показала другую статью, анонс финального заседания конституционного суда по иску вождя Рода. Суть иска не упоминалась, зато приводились прогнозы нескольких юристов, все они единогласно утверждали, что иск будет удовлетворён. Лошади шли медленно, так что я просмотрел и остальные статьи. Почти все они были или непонятными, или неинтересными, привлекла внимание только одна.
        В ней говорилось, что следователи налогового ведомства решили не выдвигать обвинений против бухгалтера Виктора, замешанного в неуплате налогов юридическим лицом, поскольку Виктор согласился сотрудничать со следствием. Я не знал, тот этот Виктор или другой, но не сомневался, что герой заметки вскоре не будет работать в той же фирме, даже если его начальник не пострадает. Или фирму закроют, или бухгалтера уволят.
        По старой сыщицкой привычке просмотрел ещё и колонку частных объявлений на последней странице. Кто-то продавал поломанный самокат, кто-то искал кота для своей вошедшей в пору зрелости кошки, кто-то сообщал публике, что некая Маргарита - шлюха, сволочь и Фенрир непременно её покарает. Остальные сообщали пол, возраст и с кем хотят встречаться, обещая полюбить первого или первую, кто откликнется. Практически то же самое, что в любой такой же колонки любой газеты Приграничья, если, конечно, не обращать внимания на шрифт. Даже не знаю, что я надеялся там найти, но не нашёл ничего и отправил газету в первую попавшуюся урну.

* * *
        Мы ещё пару раз зачем-то проехали мимо того же ларька, причём в разных направлениях, а потом улица внезапно стала лесной тропой, которая, петляя между деревьями, вывела нас к пляжу на берегу небольшого озера. Народу тут было немного, в основном пары, среди них я заметил девушку-человека, на здешнем жаргоне эльфийку, в обнимку с красавцем-оборотнем, и никто не обращал на них внимания. Что ж, если здесь смешанные пары никого не удивляют - тем лучше.
        Эльфийка была симпатичная, но рассматривать её, наверно, не стоило - это вполне могли не одобрить и она сама, и её партнёр, и даже Тома, так что я перевёл взгляд на свою партнёршу. Никаких сексуальных мыслей обнажённая Тома у меня не вызвала - с сексом у меня последние дни был явный перебор, да и голых женских тел я уже насмотрелся и привык к ним.
        - Ты целиком оглядел эльфийку, а во мне тебя заинтересовали только ноги, - насмешливо сказала Тома. - Всё остальное во мне не стоит твоего внимания?
        - Пытаюсь сообразить, как эти демонские сандалии на тебе держатся.
        - Надо же! - она всплеснула руками. - Ты интересуешься даже не моими ногами, а моей обувью! Ты совсем извращенец?
        - Наверно. Сейчас единственное, что меня волнует в женщинах - это секрет твоих сандалий. Даже не знаю, почему.
        - Ладно, на пляже всё равно принято ходить босиком, - Тома сбросила обувь, просто переступив на песке. - Можешь их поизучать, пока не надоест. А я тем временем удавлю одну мелкую пакость.
        По пляжу носились волчата - и совсем щенки, и чуть постарше. Иногда они, резко останавливаясь или разворачиваясь, слегка обсыпали отдыхающих песком, но их за это никто даже не ругал. Одного из них, покрупнее щенков, но не самого большого, Тома резким движением ухватила за шкирку и подняла на вытянутой руке. Теперь я видел, что это волчица. Она рычала, беспорядочно болтала лапами и изворачивалась, пытаясь укусить, но в таком положении была совсем беспомощна.
        - Отпусти! - пронзительно взвизгнула молодая волчица.
        - Как скажешь, племяшка, - фыркнула Тома и швырнула её в воду.
        На берег Вика выбралась уже в человечьей форме, отплёвываясь и строя зверские рожи. Я поразился силе Томы. Её племянница была настоящей худышкой, но не настолько, чтобы я одной рукой мог бросить её на несколько шагов.
        - Томка, я тебя сейчас прикончу! - прорычала Вика не хуже настоящей волчицы.
        Тут же к нам подбежали двое, каждый со странной серьгой в ухе. Оборотни редко носят серьги, ведь при перекидывании пустые проколы в ушах зарастают, а если серьги не снимать, при волчьей форме они выглядят по-идиотски. Судя по скрещенным мечам на серьгах, нас удостоил внимания полицейский патруль. Я вспомнил, что не прихватил с собой визу, и подумал, что попадания в участок мне теперь не миновать.
        - Всё в порядке, офицеры, - сказала Тома. - Это малолетнее недоразумение - дочь моей сестры.
        - Врёшь, Томка! - заорала Вика. - Офицер, я её знать не знаю, в первый раз вообще вижу!
        - Ну, и дура. Тогда тебя попрут в участок устанавливать твою ничтожную личность, а потом вернут Нинке и выпишут штраф. Она будет тебе очень благодарна.
        - Девочка, Нинку ты тоже знать не знаешь? - вкрадчиво поинтересовался коп.
        - Ваша взяла! - сдалась Вика. - Это моя тётка. Если будете составлять протокол, запишите туда, что она сволочь!
        - Конечно, конечно, девочка, - закивал коп. - А вы, эльф, с ними?
        - Да, - кивнул я, не придумав ничего лучшего.
        - То есть, вы - из наших эльфов?
        - Нет, я турист из Империи.
        - Я так и подумал. По вашему загару видно, что вы даже летом носите одежду. Виза у вас в порядке?
        - Да, но я не прихватил её с собой.
        - Ничего страшного. Вы не нарушаете общественный порядок, так что если ваша спутница подтвердит, что виза у вас есть - этого будет достаточно.
        - И даже этого не нужно, - сказала прежде молчавшая полицейский-женщина. - Он хоть и эльф, но сын короля.
        - Я подтверждаю, что он со мной, и виза у него есть, - заявила Тома. - Мне не тяжело.
        - В таком случае, приятного отдыха, - пожелал нам коп. - Но, пожалуйста, постарайтесь отдыхать не так шумно, чтобы не мешать другим.
        Копы ушли, мгновенно смешавшись с отдыхающими, и я восхитился чёткостью их работы. Сидели или лежали незаметно, чуть возник непорядок - подошли, вежливо разобрались, тактично сделали замечание и снова растворились в толпе, причём не такой уж и большой толпе. Молодцы. Не уверен, что сам, будучи констеблем-волонтёром, смог бы действовать так же профессионально.
        - Иди сюда! - Тома тем временем позвала Вику. - Только не шумно иди, а то людям отдыхать мешаешь. Не бойся, бить не буду.
        - Ну, чего? - та подошла к ней, широко расставляя ноги.
        - Для начала, объясни, почему ходишь в раскоряку.
        - Мы со Стасом вчера кое-чем занимались. Или ты решила, что я после сырого мяса не смогу перекинуться в человека?
        - Вот же вруша! - восхитилась Тома. - То родную тётку впервые в жизни видишь, то…
        - Клянусь Фенриром, едва мы спустились в подвал, я сразу перекинулась!
        - Это, может, и правда, племяшка. Но объясни мне вот что. Чем бы ты там, между ног, ни повредила себе, как эта рана сохранилась после перекидывания туда и обратно?
        - Ой! - немного смутилась Вика.
        - Вот тебе и ой!
        - А ты прекрати унижать меня перед мужчинами, поняла? Всё, я с тобой больше не разговариваю! Стас, ты хотел узнать, как такие сандалии держатся на пальчиках. У меня тоже такие есть. Я тебе покажу, если…
        - Если что? - фыркнула Тома.
        - Если ничто, - после небольшого раздумья ответила Вика. - Просто покажу, и всё.
        - Молодец, племяшка. Умнеешь на глазах. Поглядит мужчина на красивые женские ножки, пощупает их как следует, и непременно захочет что-то между ними воткнуть. Но это потом. Сейчас ты мне вот то скажи. Вы в подвале мальца с пентаграммой искали. Нашли?
        - Я с тобой не разговариваю.
        - А ты скажи Стасу.
        - Так я же с ним вместе искала. Зачем ему говорить, если он и так знает?
        - Ни хрена мы не нашли, - буркнул я, мне уже изрядно надоела их трескотня.
        - И не могли найти, - заявила Вика. - Стас, ты же не думаешь всерьёз, что мой папа стал бы жрать этого Олега? Он же не идиот, хоть Томка и считает всю нашу семью дураками.
        - А почему Ритуал Преображения станет проводить только идиот? - заинтересовался я.
        - А потому что! Олег же не бродяга, у него родители есть. Отец, кажется, префект целой провинции.
        - Губернатор, - поправил я. - Хотя это может быть примерно одно и то же.
        - Так этот губернатор обязательно убьёт того, кто съел его сына. Не сам, конечно, киллеров подошлёт. У него есть киллеры под рукой?
        - Есть, - я вспомнил Жоржа.
        - Вот! И чем папа от них защитится? Ничем! А кроме вашего губернатора, есть ещё наш президент. Ему тоже новая королевская чета ни к чему. Он убьёт папу, и скажет, что сделал это, чтобы не ссорится с ближней провинцией Империи. И так не только папу, а любого. Тем более, что убийство - преступление. Тётя Тома, я правильно говорю?
        - Ты же со мной не разговариваешь, - напомнила Тома.
        - Да ладно тебе! Скажи - правильно?
        - Не знаю. Пошли лучше купаться. Это всё-таки пляж, а не что-то там. Если, конечно, Стас не боится.
        - Чего мне нужно боятся? - поинтересовался я.
        - Мы с тобой будем плавать, а племяшка будет нырять и из-под воды хватать тебя сам понимаешь за что. И хорошо, если руками. Причём даже не представляю, как этому помешать.
        - И отлично! - обрадовалась Вика. - Вы от меня спрятаться хотели, петли наматывали в разные стороны, назад по своим следам возвращались, а я вас всё равно нашла! Потому что я - ищейка! Не просто кого-то там выследила, а сержанта пограничной службы. Это не каждой дано!
        - Стас, так ты идёшь купаться? - поторопила меня Тома. - Или устал и лучше поспишь в тенёчке?
        - Поплаваем, и возвращаемся в город, - решил я. - Понимаешь, Тома, до меня, кажется, дошло наконец-то, кто и зачем похитил мерзкого Олега.
        - Кто?
        - Один монархист, совершенно не связанный с сыновьями королевы.
        - А я знаю, кто это! Знаю! - обрадовалась Вика. - Но никому не скажу. Стас и сам знает, а с Томкой я не разговариваю. Кто она вообще такая? Я её впервые вижу.

* * *
        Купались мы долго, аж до заката - Тома убедила меня, что лучше подождать до вынесения вердикта по иску вождя Рода. Вика в воде совсем не безобразничала - тётка пообещала её утопить, и кто знает, шутила или нет. Зато когда мы собрались уезжать с пляжа, девчонка устроила настоящее балаганное представление - почему-то не смогла перекинуться в волчицу, а человечьей форме до города брести пару часов, это при том, что солнце уже касалось горизонта. Тома жутко ругалась, даже порывалась избить племянницу, но побоялась - где-то поблизости болтался полицейский патруль, а копы этого наверняка не одобрили.
        Вика попросилась на лошадь, мол, она лёгкая, лошадка дополнительного груза даже не заметит. И ехать она должна непременно со мной - тётку она боится, та её постоянно лупит, щипает и даже иногда кусает, когда никто не видит. Я не знал, что делать, Тома - тоже. Но тут мы получили неожиданную помощь - возле нас возникли копы, те самые, что и утром.
        - Насколько я понимаю, нужна помощь полиции? - вкрадчиво поинтересовалась женщина. - Девочка не может перекинуться, а лошадей у вас всего две? Если хотите, мы доставим её домой. Нам не трудно, у нас всё равно смена кончается.
        - Смогла, - пролаяла Вика, уже волчица. - Поехали!
        - Надо же, - деланно удивился коп-мужчина. - А я как раз хотел предложить, чтобы она поехала верхом, а её тётя приняла волчью форму. Но раз у девочки всё получилось, то и надобность отпала.
        Мы, конечно, не поскакали, а поплелись, наши клячи вряд ли скакали хоть раз за всю свою лошадиную жизнь, но всё равно так куда лучше, чем пешком. Вика бежала рядом, время от времени обгоняла нас и плюхалась на дорогу, делая вид, что спит. Вроде как дразнила лошадей за то, что едут медленно. Но выросшие в деревне лошади не обращали на неё никакого внимания.
        В городе я в первом же ларьке купил вечерний выпуск газеты, другой, не той, что утром. Передовица прямо кричала: «Иск вождя клана королевской крови удовлетворён конституционным судом Вервольфа!». В статье говорилось, что с трёх часов пополудни сегодняшнего дня граждане Вервольфа, являющиеся сыновьями короля и дочерьми королевы, вправе неограниченно случаться друг с другом, а раз так, то и создавать между собой союзы, и эти пары когда-нибудь в будущем смогут претендовать на престол. Дальше пояснялось, что вердикт суда не означает немедленного восстановления монархии, но тут уже я не стал изучать подробности. В вечерних сумерках читать написанный почти юридическим стилем текст, напечатанный мелким готическим шрифтом - нет уж, спасибо.
        Я протянул газету Томе, она просмотрела статью куда быстрее меня - и в сумерках лучше видела, и готический шрифт был ей привычен. Ничего не сказала, только фыркнула, и отправила газету в урну. Вика бегала перед лошадьми, рискуя попасть под копыта, и пыталась заглянуть в глаза то мне, то своей тётке.
        - Что? - наконец, спросила она. - Написано?
        - Достань из урны и прочитай, - посоветовала ей Тома. - Только не говори, что никогда не рылась в помойках. Мне же память не отшибло.
        - Сволочь! - ответила Вика.
        - Суд снял ограничения на секс между потомками вашей Первой Четы, - сказал я.
        - Вау!
        - Тебе-то какая разница? - снова фыркнула Тома. - С тобой всё равно никто случаться не хочет. И те, кто с королевской кровью - тоже.
        - Убью! - оскалилась Вика.
        Они ещё долго обменивались угрозами и оскорблениями. Разок мне даже показалось, что они перейдут от угроз к делу - разъярённая Вика попыталась цапнуть Тому за ногу, но та отбросила её лёгким пинком. Но тем всё и ограничилось, и я перестал слушать их перебранку. Мне и без них было о чём поразмыслить.
        Оборотень, которого я считал главным в банде похитителей мерзкого Олега, был умён и опасен. Идти к нему без силовой поддержки рискованно. Но теперь, когда суд вынес вердикт, мальчишка ему больше не нужен. Может, удастся уговорить, чтобы он отпустил пацана. А я взамен организую всё так, чтобы на него не упало даже тени подозрения. Дома мне порой приходилось делать такие вещи, и не попался ни разу.
        Просить поддержку у местных властей, будь то полиция или Бюро расследований, бесполезно. Что я им покажу? Свои рассуждения? Если здешние полиция и спецслужба хоть немного похожи на имперские, никакие рассуждения их не заинтересуют. Им подавай улики. А улик нет. Я даже не знаю, где прячут этого малолетнего ублюдка с пентаграммой. Не говоря уже о том, что если напорюсь на полицейского-монархиста, то и моей судьбе, и судьбе губернаторского отпрыска никто не позавидует. На него-то мне, в общем, плевать, а вот себя жалко.
        Но что делать, если главарь вдруг решит, что безопаснее избавиться и от Олега, и от нас? Вряд ли, но возможно, точнее оценить не могу, плохо знаю, чего можно ожидать от местных оборотней. Нужно сделать так, чтобы убивать нас стало невыгодно. Классический способ - написать письмо, в котором изложить всё, что знаю, и устроить, чтобы в случае моей смерти письмо было отправлено в полицию. Обычно такие послания оставляют своему адвокату или банкиру, да вот беда - и тот, и другой бесконечно отсюда далеки.
        Подумывал я и над тем, чтобы просто отправить письмо обычной почтой, а если со мной будет всё в порядке, потом заявить, что сделал это в состоянии умопомрачения. Но эту идею я отбросил - бандиты о письме наверняка узнают, и велика вероятность, что убьют уже исключительно из мести, что бы я там ни заявлял о сумасшествии.
        - Девушки, хватит ссорится, - предложил я. - Я считаю, нам не повредит перед визитом к нашему подозреваемому зайти вон в то кафе-мороженое. Вы любите мороженое?
        И Тома, и Вика мороженое любили, так что перемирие, хоть и хрупкое, было достигнуто. Мы привязали лошадей к коновязи, зашли внутрь и заказали все сорта, какие только нашлись в меню. Невозмутимая официантка приняла заказ, потребовала и получила предоплату, и очень быстро принесла поднос, уставленный вазочками в несколько «этажей». Вика испустила возглас счастья и мгновенно перепачкала лицо, хотя ложку ей дали. Тома ела степенно, маленькими кусочками, а на племянницу смотрела неодобрительно.
        Я тоже попробовал мороженое, сорт эскимо с шоколадной крошкой, скривился, схватившись за живот, извинился перед дамами и быстро зашагал в нужник. В Вервольфе не так, как в Империи - нет мужских или женских туалетов, оборотни не прячут свои тела от противоположного пола, даже в таких неэстетичных проявлениях. Я это уже видел на Люпус-бич, хотя там всё для удобства туристов, и почти всюду господствует имперский стиль. Так что совместный нужник меня ничем не удивил, тем более, мне нужно было вовсе не отправить естественные надобности.
        Из туалета в этом кафе было два выхода - в зал и на улицу. Хорошо - не пришлось лезть в окно. Я выскочил на свежий воздух и побежал туда, где ещё до кафе заприметил вывеску курьерской конторы. Как большинство курьеров, эти работали круглосуточно. Никто тут не усомнился в моей платежеспособности, впрочем, в Вервольфе мой чек не хотела брать только крестьянка, которая помогала нам купить лошадей.
        Я быстро дважды написал текст записки готическим шрифтом, через копировальную бумагу получилось шесть копий шесть копий. Потом подумал, и сделал ещё несколько, на всякий случай. Конверты подписывали уже служащие конторы - в полицию, в Бюро расследований, в редакции трёх городских газет, и в разведку провинциальной гвардии Приграничья. Договорились, что письма будут отправлены в полночь, а то, что адресовано гвардейцам - когда и если гвардия войдёт в Темпл-сити. Но я вправе до полуночи отменить заказ, не претендуя на возврат денег.
        Выходя из курьерской конторы, я задумался, не следят ли за мной какие-нибудь нехорошие оборотни. Трудно определить, что за волки обгоняли мою плетущуюся клячу и другие, что бежали навстречу. Мне показалось, что некоторые из них были очень похожими, если не одними и теми же. Но уверенности не было - в сумерках все волки серы. Так что на всякий случай я выскочил через чёрный ход и забежал ещё кое-куда, а когда закончил свои дела и там, вернулся в курьерскую контору, и вышел из её парадной двери. Как ни пытался, вглядываясь во тьму, есть слежка или нет, так и не определился. Никого не засёк, но чутьё вопило, что следят. Но чутьё к делу не пришьёшь.
        В кафе я вернулся, как и уходил - через туалет. Тома, вытиравшая салфеткой мордашку Вики, поприветствовала меня вопросом «Почему так долго?», а я пожаловался на непривычную мне кулинарию оборотней, из-за которой порой приходится проводить много времени в нужниках. Мороженого осталось ещё много, я кое-что поел, а женщины уже на него смотреть не могли.
        Потом, уже верхом, я снова и снова высматривал одинаковых волков, но опять без толку. В конце концов, плюнул на это дело - мы подъезжали к дому подозреваемого, тут уже неважно, следят или нет.
        - Не слишком ли рискованно лезть в их логово? - обеспокоилась Тома. - Стас, может, не надо? И без нас разберутся.
        - Вике тут точно нечего делать, - согласился я. - А с нами ничего не случится. Тьфу, демон! С нами ничего плохого не произойдёт. Я кое-что для этого сделал.
        - Где это мы? - удивилась Вика, перекинувшись в человечью форму. - Так это он? А я на другого думала.
        - На кого? - мрачно спросила Тома.
        - А вот и не скажу! Потому что я с тобой не разговариваю. Кто ты вообще такая?

* * *
        Отправить Вику домой было хорошей идеей. Жаль, что не вышло. Казалось, вокруг полно прохожих, людное место, если так можно сказать об оборотнях, и вдруг все прохожие, и люди, и волки, нас окружают и предлагают зайти во двор. Охранники или боевики, человек двадцать. Волки крупные, люди - тоже, притом ещё и вооружённые дубинками. Слова вежливые, но взгляды тяжёлые, понятно, что если не подчинимся, могут и занести без нашего согласия. Вот бы сейчас сюда какой-нибудь завалящий патруль, но нет - вокруг ни одного копа.
        - Стас, не вздумай сопротивляться, - шепнула Тома.
        Очень интересно, какое тут может быть сопротивление? Спрыгнуть с лошади на одного из них, отобрать дубинку и пофехтовать с остальными? Или пришпорить её и умчаться прочь от этой волчьей стаи? Насколько я знал, моя лошадь и мчаться - вещи несовместимые. Так что спешился, дождался, пока то же самое сделает Тома, и вместе с двумя женщинами чинно проследовал во двор. Наших кляч куда-то увёл один из охранников, в темноте я даже не увидел, куда.
        Возле крыльца под ярким факелом в удобном кресле сидел вождь Франц и увлечённо играл с двумя кошками. Они удобно устроились у него на коленях, он шевелил пальцами перед мордой то одной, то другой из них, а они пытались ударить по руке когтями. Судя по свежим царапинам, одной из них это удалось. Я удивился, что нет, например, вчерашних царапин, и тут же вспомнил, что у оборотней не бывает старых ран, они исчезают при первом же перекидывании.
        - Здравствуй, дядя Франц, - заговорила Тома. - Не хочешь объяснить, почему меня в твой дом приводят, как пленницу?
        - Тамара! - вождь сделал вид, что только что нас заметил, а заодно изобразил радость. - Что случилось? Охранники тебе нахамили? Или не тебе, а Викусе?
        - Нет, но мне показалось, что нам угрожали.
        - Время такое, Томочка. Ты же отлично знаешь, что в наш город стягивают эльфийские части, и следует ждать погрома монархистов. Вот ребята и нервничают. А вы зачем пришли? Что-то выяснили?
        - Я - нет. А вот Стас о чём-то догадался.
        Мне не раз приходилось вести разговоры в бандитском логове, и любое неудачное слово могло привести к смерти. Пока, как видите, все мои слова, сказанные там, оказывались удачными, но сейчас я имел дело не с бандитами, а с заговорщиками, да и дело происходило не в Приграничье, которое я более-менее знал, а совсем в другой стране. Иногда что-то подсказывает чутьё, но сейчас оно лишь тихонько поскуливало, что из этого логова мне не выбраться.
        - Точно я пока не знаю, Франц, - я начал вдохновенно врать. - Но уже понятно, что потребуется ваша помощь. Тут вот какое дело. Оборотень, что публично съест мальчишку с пентаграммой, не доживёт до коронации, и его не спасёт никакая охрана из армейского спецназа - губернатор пошлёт самых лучших киллеров, каких только сможет найти. Отсутствие мстительности он никогда не страдал. И что из этого следует?
        - Что? - переспросил Франц.
        - Из этого следует, что тот, кто будет жрать губернаторского ублюдка - дурак. Причём не только он, но и его жена, или как это у вас называется.
        - И чем я тут могу вам помочь?
        - Завтра я кое-что уточню, и скорее всего, уже окончательно установлю, кто эта пара дураков. Некоторые намёки я получил, обыскав подвал дома Нины и Виктора. Виктория мне помогала. Для того, чтобы довести дело до конца, нужно освободить мальчишку, здесь и понадобится ваша помощь. Или ваш авторитет, или сила ваших людей. Потом малолетнего засранца передадим людям губернатора с такой историей, которая не задевала бы клан королевской крови. Тут уже я могу быть полезен - я знаком с губернатором лучше, чем мне бы хотелось, и отлично знаю, во что он поверит, а во что нет.
        Франц поставил кошек на землю, и они степенно пошли по каким-то своим неведомым кошачьим делам. Одна из них задержалась возле кого-то из волков и стала тереться об его переднюю лапу. Оборотню это не нравилось, если я что-то понимаю в выражении волчьих физиономий, но кроме гримасы он ничем своё неудовольствие не проявил.
        - Браво, Станислав! - Франц демонстративно зааплодировал. - Вы очень интересно всё рассказали. Но дело в том, что я знаю, где сейчас мальчишка. Вчера не знал, а сегодня знаю. А вы?
        - Я понятия не имею, где он, - честно ответил я.
        - Освободить его - нет ничего проще. А вот история, которую мы скормим вашему губернатору - другое дело. Тут без вашей помощи никак не обойтись.
        Я прекрасно его понял. Дураков, готовых сожрать Олега ради того, чтобы занять пустующий трон, в Роду не было. Похитили его совсем для другого - устроить шум, чтобы конституционный суд прекратил тянуть время и вынес единственно возможный по законам Вервольфа вердикт. Что сегодня и произошло. Наверняка им тонко намекнули, что вердикт спасёт пацана, а отсутствие вердикта будет неправильно понято киллерами губернатора из провинциальной гвардии Приграничья.
        Смешно, конечно, что в стране, считающей себя сильнее Империи, гвардия крохотной имперской провинции вдруг стала заметной силой. Понятно, что к этому приложил руку сам президент Вервольфа, но всё равно смешно. Суд её, конечно же, боится, да и сам вождь наверняка опасается. Тем более, главарь похитителей - он, и никто другой. К тому же по ходу первого похищения убита Арина, нянька губернатора, что работала на него до самой смерти. По законам Империи за всё, что творит банда, отвечают главари, даже если они лично к этому непричастны. Вряд ли губернатор решит иначе.
        Хотя, если пацана вернут родителям живым, здоровым, довольным и до сих пор считающим себя чьим-то там королём, его папаша, думаю, в обмен согласится забыть о погибшей нянечке. А вот если мальчишке досталось - совсем другое дело. Головы виновных - самое меньшее, что потребует разъярённый отец. И надо сказать, мерзкий Олег умеет сделать так, чтобы окружающие его возненавидели. Что происходит, когда оборотни злятся, я понаблюдал, когда Тома наказывала Вику. Но Вике оно не страшно - перекинулась туда и обратно, и снова целая. Олег так не умеет.
        В таком случае Олега лучше отдавать родителям мёртвым. Трупы не жалуются на жестокое обращение, и не способны опознать своих похитителей. Тогда понадобятся и похитители, желательно тоже мёртвые. И я не представляю, кто лучше всего подходит на эту роль, чем подданный Империи, да ещё и давно замешанный в эту историю. То есть, я. Конечно, всё это предположения, доказательств у меня нет, но проклятое чутьё вопило, что всё так и есть, ну, или почти так, и вождю я нужен мёртвым. То, что я пока жив, его охранники без труда поправят.
        Я очень хотел бы ошибиться, но сам в это не верил. И потому бросал похотливые взгляды то на Тому, то на Вику. Тома нервничала и на меня не смотрела, а Вика заметила и ответила таким же взглядом, ещё и губы облизала так, чтобы я это видел. Хотела изобразить страсть, но пока у неё плохо получалось. А я вертелся, чтобы наблюдать боковым зрением того охранника, что стоял у меня за спиной. Вообще-то их там было двое, но второй - в волчьей форме, и я был уверен, что первым нападёт на меня не он.
        Так что я вовремя заметил, как здоровенный охранник замахнулся дубинкой и шагнул ко мне. Я вскрикнул, чтобы предупредить Тому, и разворачиваясь, со всей силы вмазал пяткой мерзавцу в пах. Оборотень там или нет, но тело-то человеческое, и когда бьют в это место, боль просто демоническая. Дубинку он выронил, а я поймал её на лету и шарахнул ею по лбу прыгнувшего на меня волка. Снова повернулся, и ударил по хребту волка, в которого уже перекинулся первый охранник.
        Пока получалось очень неплохо. Страх я засунул подальше, и представил, что это занятия в учебке. Конечно, там никому бы и в голову не пришло обучать будущего штабного шифровальщика поединкам с двумя десятками оборотней, вряд ли этому учат даже спецназ. Я не собирался драться с ними всеми. Мой настоящий противник или даже враг - Франц, а не его телохранители. На него я и бросился. Вождь откуда-то из недр кресла выхватил тяжёлую шпагу, меч, причём с посеребрённым лезвием. А какая ещё нужна в краю, где живут в основном оборотни?
        Он был куда старше меня и наверняка давно не дрался. К тому же мне, человеку, серебро на лезвии ничуть не опаснее стали. Я сделал выпад дубинкой ему в лицо, он попытался парировать, но выпад был ложным, и я с удовольствием мощным ударом раздробил ему локоть. Шпага упала мне в подставленную руку, я даже немного порезался, и все, похоже, по привычке ожидали, что я сейчас начну орать «Ой, серебро! Ай, серебро!». Вместо этого я прижал шпагу плашмя к горлу Франца.
        - Жжёт, - пожаловался он.
        Надо же, у него раздробленный локоть, а он беспокоится о такой мелочи. Я знал, что у оборотней от прикосновения серебра получаются лёгкие ожоги, но они, как и другие повреждения, проходят при перекидывании. Вот если серебро попадает в кровь - тогда дела куда хуже. Ещё я слыхал, что если оборотень касается серебра, он не может перекидываться. Правда, говорили, что некоторые оборотни всё же могут.
        Телохранители застыли в полной неподвижности, не пришлось даже ничего приказывать. Все отлично понимали - одно неверное движение, и серебряная шпага перережет вождю горло. И я понимал, что если прикончу Франца, то и мне конца ждать недолго. Так что и я застыл. Тома и Вика стали рядом со мной, я ещё порадовался, что девчонка отлично держится в такой передряге. Тома схватила рукой ткань обивки кресла, запросто оторвала от неё длинный лоскут и передала его Вике.
        - Перевяжешь Стасу ладонь, - сказала она. - У него теперь в крови серебро. Капнет на кого-то из нас - мало не покажется. Так что будь осторожна.
        Она перехватила у меня шпагу, я отдал оружие ей и шагнул к Вике, протягивая раненую левую руку. Девчонка ловко забинтовала порез, который доброго слова не стоил и уже перестал кровоточить, и завязала бантиком этот так называемый бинт. Тут глаза её расширились, не то от ужаса, не то от удивления, а меня взяли в плотный захват сзади - чьи-то руки оказались просунутыми у меня подмышками, а пальцы сплелись на затылке, пригибая мою голову к земле.
        Я попробовал ударить головой назад, но где там! Ничего не получилось. Тогда я принялся лупить пятками по пальцам обеих ног противника, больше мне ничего достать не удавалось. Вика перекинулась и бросилась грызть моего врага, но захват не ослабевал. Правда, и согнуть меня противнику не удавалось. Но это было и необязательно. Охранники подскочили ко мне, я ожидал ливень ударов по голове, но обошлось.
        - Не бить эльфа, идиоты! - заорал Франц. - Я же вам говорил, а вы чем слушали? На нём же все следы останутся!
        Первый охранник собирался уложить меня ударом дубины. Видать, с дисциплиной в этой команде было не очень. Но сейчас они уже действовали без дубинок. Два огромных оборотня схватили меня за руки, и тот, что держал меня сзади, отпустил захват. Я с удовольствием расплющил ступню ещё одному врагу, который держал меня справа, освободил руку и врезал в челюсть левому. Хорошо драться, когда ты противника лупишь, а он тебя - нет.
        Но тут ещё двое схватили меня за руки, двое - за ноги, и мне осталось только ругаться. На этом драка и кончилась. Финальную точку поставил лично Франц - подошёл и ударил кулаком в солнечное сплетение. Я сделал вид, что потерял сознание - закатил глаза и обмяк, но никто и не подумал отпустить мои руки или ноги.
        Глава 9
        Четверо охранников притащили меня в подвал и привязали руки и ноги к вертикальным стойкам. Я висел на верёвках, всё ещё изображая бесчувственное тело, хоть это и было жутко неудобно. Вдобавок ко всему здесь жутко воняло, примерно как в вокзальном туалете. У меня за спиной спорили, что делать с Викой - она дралась не той стороне, на какой от неё ожидали, и я так понял, доставила вождю немало неприятностей. Но Тома категорически заявила, что её племяшка должна всё это пережить, и я краем глаза увидел, что Вику тоже привязывают. Узлы были попроще, чем в верёвочных наручниках, но развязывать их в положении стоя, вытянув руки в стороны, я бы не взялся.
        - И как тут дела у наших пленных? - услышал я весёлый голос Франца.
        Вика ответила таким отборным матом, какого я не слышал даже от самых пропащих бандитов. Ругалась она долго и останавливаться не собиралась, так что ей воткнули кляп. Франц подошёл ко мне и осторожно, можно даже сказать, нежно, похлопал по щекам. Я не реагировал, и он приказал облить меня холодной водой. Что ж, я отлично изобразил потерю сознания, но мне это ничего не дало. Обливания ледяной водой, говорят, полезны для здоровья, но сейчас они мне совсем ни к чему. Разве что верёвки намокнут и станут сильнее врезаться в тело. Пришлось внезапно «прийти в себя».
        - Очень рад, Станислав, что вы опять с нами, - сказал Франц. - А то я уже начал беспокоиться - вдруг, не доведи Фенрир, померли. Но не просите, до утра не освобожу. Вы какой-то нервный сегодня, я боюсь вас. Кстати, не знал, что вы так хорошо дерётесь. Мне докладывали, что вы служили при полковом штабе, а в бою - настоящий спецназовец. Несколько моих лучших охранников разбросали, как щенят. Нет-нет, побудьте ночь в карцере, остыньте, и тогда я вас отпущу. А то вы сейчас опасны для окружающих.
        Я не придавал особого значения его болтовне. Отлично знал, что спокойный пленник всегда лучше беспокойного. Да, сейчас я нужен ему живым. А каким я ему понадоблюсь утром, пока непонятно. И всё же было бы неплохо, если бы поскорее появилась полиция. Доказать я ничего не смогу, где Олег, я так и не знаю. Драка во дворе вообще недоказуема, кто поверит, что я дрался с двумя десятками телохранителями, половина из них с дубинками, и не получил ни синяка, ни царапины? Хотя нет, крохотную царапину, точнее, порез, всё-таки получил. Но и это для полиции не доказательство.
        - По вашим глазам, Станислав, я вижу, что вы чего-то ждёте, - продолжал вождь. - Я даже догадываюсь, чего именно. Вы наверняка воспользовались так называемым посмертным письмом. В полицию, в газеты, ещё там кому-то, кого сочли влиятельным. И если вы отмените заказ, скажем, до полуночи, письма пойдут адресатам. Я угадал?
        - Да, - честно признал я. - Именно до полуночи.
        А смысл отрицать? Он не гадал, он знал точно. Я не ошибся, предполагая слежку. Судя по всему, его люди не только проследили меня до курьерской конторы, но и изъяли оттуда все мои письма. Теперь в полночь их никто не отправит, и Франц уверен, что если я помру, никто не узнает, где меня настигла смерть.
        - Глупость вы сотворили, простите за прямоту. Нельзя вмешивать полицию в свои, да и в чужие тоже, дела. Последствия непредсказуемые, и редко когда хорошие. Но не переживайте - мои люди исправили вашу ошибку. Письма у меня. Будь вы в одежде имперских эльфов, я бы положил их вам в карман. Но карманов у вас нет, так что скажите мне, что с ними делать. Оставить здесь? Сжечь? Отдать Тамаре?
        - Отправить, - предложил я.
        - Отличная шутка, - фыркнул Франц. - Сами их отправите завтра, когда придёте в себя. Если не передумаете, конечно. Будут какие-нибудь просьбы, пожелания, вопросы?
        - Знаете, хотелось бы справлять нужду не под себя.
        - Как вы себе это представляете? Охранник будет вам держать ночной горшок? Это не его работа. А отвязывать вас страшно, вы уже показали, на что способны со свободными руками. Скорее всего, он с вами не справится. Так что или терпите до утра, или - на пол, утром тут приберут. Ничего страшного, тут и без ваш пахнет далеко не розами. Ещё что-нибудь хотите? Может, попить?
        - Нет, пить ни в коем случае не надо. А то потом мочиться под себя, не хочу. А просьба у меня вот какая. Если нетрудно, пусть Виктории освободят рот. Было бы неплохо поболтать с ней перед сном. Но если снова будет так ругаться - кляп верните на место.
        То ли охранники неправильно поняли приказ, то ли надо мной просто поиздевались, но вместо того, чтобы вынуть кляп у Вики вставили кляп мне. Я даже не сопротивлялся - два здоровенных оборотня легко справятся с привязанным пленником. После этого вождь пожелал мне спокойной ночи и ушёл отсюда с охранниками, оставив нам один чадящий факел. Тяжёлую стальную дверь заперли снаружи на ключ, но даже будь она распахнута, я бы всё равно не смог уйти - сперва надо освободиться от верёвок.
        Когда меня связывали, я напряг мышцы. Приём, известный всем, но я же для охранников был без сознания, и они проморгали. Понятное дело, какие там на запястьях мышцы, так что верёвки провисли едва-едва, но уже можно было начинать от них избавляться. По моим прикидкам, на то, чтобы освободить правую руку, уйдёт от часа до полутора, дальше, со свободной рукой, дело пойдёт куда быстрее.
        Вика издала носом какой-то противный звук, я повернулся к ней, и она мне задорно подмигнула. Я знал, что оборотень не может перекинуться в волчью форму с вытянутыми в стороны руками - волки так не умеют, строение костей не позволяет. Но она именно это и сделала - с тихим жалобным визгом перекинулась в волчицу с вывихнутыми передними лапами, и тут же обратно в человека. Кляп отлетел в сторону.
        - Во как я умею! - похвасталась девчонка. - Только очень больно было.
        Она немного подвигала руками, при этом в её плечах щёлкали суставы. Потом она снова перекинулась туда и обратно, подошла ко мне и освободила от кляпа.
        - Могу снять с тебя верёвки, Стас, - вкрадчиво предложила она. - Мой гонорар ты знаешь. И не говори, что я малолетка. За эту ночь я так повзрослела, что уже чувствую себя старухой, а ночь-то ещё не кончилась. Так что, верёвки снимать?
        Пока смотрел на неё, сам не заметил, как правая рука выпуталась из верёвки. Теперь легко освободил левую, а верёвки, что привязывали к стойкам ноги, мгновенно перегрызла снова перекинувшаяся в волчицу Вика.
        - Бесплатно, - заявила она, виляя хвостом.
        - Так, Вика, теперь не теряем времени. Я поищу что-то, что сойдёт за отмычку, а ты глянь, нет ли здесь другого выхода. У тебя зрение в темноте получше, а нюх вообще ни в какое сравнение не идёт - ты же ищейка.
        - Гляну.
        - И ещё вот что. Тут воняет свежим дерьмом. Похоже, в подвале кто-то есть, кроме нас. Постарайся найти, но будь очень осторожна.
        - Поняла, - Вика убежала.
        Отмычку я отыскал быстро. В подвале стояли пустые ящики, я разломал парочку и заполучил несколько гвоздей. Изогнуть их при помощи досок под разными углами было не то чтобы просто, но как-то всё же получилось. Я обзавёлся тремя пристойными отмычками, хоть одна должна была отпереть замок. Конечно, если снаружи засов, отмычка не поможет, но я не слышал лязг засова, когда запирали дверь. Хотя она толстая, если не пропускает звуки, то и не мог услышать.
        - Нашла, - сказала прибежавшая Вика.
        - Другой выход? - обрадовался я.
        - Нет. Эльф. Пентаграмма.
        Вот же радость! Нашёлся наш пропавший мерзкий Олег. Вика повела меня к нему, куда-то в дальний угол, он был связан точно так же, как совсем недавно связали нас. Я вынул кляп и тут же узнал, что я быдло и педераст, а волчица рядом со мной - моя драная сука Тома. Мы оба должны немедленно освободить своего короля, то есть, мерзкого Олега, и тогда он нас по очереди трахнет. Я вернул кляп на место.
        - Если он до утра помолчит, вряд ли мы расстроимся. Кстати, Вика, если ты не знаешь, трахаться - по-вашему случаться. Ты давно хотела случиться с эльфом, лучшего шанса у тебя не будет.
        - Издеваешься? - рявкнула Вика. - Загрызу!
        - Да ладно тебе, пойдём лучше дверь отпирать.
        Вика перекинулась в человечью форму, подошла ко мне, положила руки на плечи и заглянула в глаза. Ей для этого пришлось стать на цыпочки, роста девчонке явно не хватало.
        - Стас, этот малыш до сих пор думает, что Томка - твоя сука, - злорадно прошипела Вика. - А она уже пару часов, как не твоя.
        - А чья? - растерялся я.
        - Теперь у неё богатый выбор. Может случаться с любым сыном короля, а не только с эльфом. Вердикт суда, помнишь? Ты ей больше не нужен. Я думаю, она сейчас с вождём.
        - Он женат? - меня пронзила очевидная мысль, которая раньше почему-то не приходила мне в голову.
        - Он сын короля, и он пока ни с кем не связан союзом. Если свяжется с Томкой - они станут претендентами на трон.
        - Ох, ну, конечно же, - только и смог сказать я, и сел на пол голой задницей, скрестив ноги.
        - А я, между прочим, тоже дочь королевы, и ничем не хуже Томки…

* * *
        Вика держала факел, а я рассматривал замок. Скважина у него была большая, и вообще он выглядел очень простым. Меня всегда настораживает, когда препятствие выглядит простым, если не остеречься, потом возникают всяческие неприятности. Не всегда, но часто. Необязательно какие-то ловушки - засова или второго замка, что не открывается изнутри, вполне хватит, чтобы мы отсюда не вышли без посторонней помощи.
        А тут ещё и Вика добавляла беспокойства. Она будто случайно прикасалась ко мне то одним бедром, то другим. Слишком часто, чтобы это на самом деле было случайностью. Хорошо ещё, что у неё грудь ещё толком не отросла, а то пустила бы в ход и её. Но факел при этом держала твёрдо, свет не дёргался. Сейчас, пока я только смотрю на замок, эти детские ласки не особо мешают, но когда буду орудовать отмычкой - другое дело. Я ведь сыщик, а не взломщик. Вскрывать замки так-сяк умею, без этого в моей профессии не обойтись, но практики маловато, понадобится полная сосредоточенность, а где её взять, когда пристаёт озабоченная девица?
        - Вика, ты хочешь со мной случиться? - поинтересовался я.
        - Разве я это скрываю? - удивилась она.
        - Может, всё же потом? Сейчас как-то не до того. Мне, по крайней мере.
        - Конечно, не сейчас! Ты, Стас, отравлен серебром. Если ты зальёшь в меня свою жидкость, неважно, какую, она будет меня жечь не хуже кислоты. Нет, выждем пару дней, потом ты мне лизнёшь ладошку, и если не появится волдырь - попробуем.
        В будущее на пару дней я не заглядывал - слишком далеко. Насколько я понимал планы Франца, завтра я покину мир живых. Как тут говорят, воссоединюсь с Фенриром. Как-то слабо верилось, что мы беспрепятственно выйдем из карцера, потом из дома вождя, а потом и двор покинем. Даже если почти все охранники разошлись по домам, и на посту осталось всего четверо.
        Засова на двери, скорее всего, нет - замка с ключом достаточно, чтобы запереть надёжно связанных узников. Второго замка я тоже не заметил - запирали только один. Получается, дверь открыть как-то сможем, но ведь за дверью - охрана. Вождь говорил об одном охраннике, но все патрули Вервольфа состояли из пар, значит, и здесь двое, и оба с оружием. Не справлюсь.
        Я оставил в покое замок, и мы с Викой принялись за поиски оружия. Я пытался выломать стойки, к которым меня привязывали - не получилось, вмурованы в пол намертво. Нашёл примерно шестипудовую гирю, даже оторвал её от пола, но драться такой штукой вряд ли получится. Малышка Вика, к моему удивлению, тоже подняла гирю, хоть и с огромным трудом. Я вспомнил, как её швырнула в воду Тома, и ненадолго задумался, случайно ли, что у тёти и племянницы такая нечеловеческая сила, при том, что Нина явно слабее, чем они.
        Единственное оружие, которое я нашёл, была доска от поломанного ящика. Не так чтобы очень грозное, но всё же лучше, чем ничего. Из доски торчали два гвоздя, а Вика посоветовала поплевать на них, тогда они будут слегка пахнуть серебром. Я не очень представлял, каким образом через крохотный порез на ладони ко мне в кровь попало столько серебра, что теперь им ощутимо пахнет слюна, но спорить не стал - плюнул, а поможет или нет - посмотрим, хуже точно не станет. Я жутко хотел пить, моя слюна и без серебра стала густой и вонючей. Вика тоже это заметила.
        - Стас, тебе же вождь предлагал попить водички, - напомнила она. - Почему ты отказался?
        - Тогда боялся, что он подмешал в воду какую-то гадость. А сейчас уже жалею, - признался я.
        Старательно не думая о жажде, я вслушивался, прижав ухо к замочной скважине. Мне казалось, что если за дверью охранники, они обязательно как-нибудь зашумят - или вздохнут, или с ноги на ногу переступят, или, в конце концов, заговорят друг с другом. Но я ничего не слышал, только своё дыхание. Но вокруг царила полная тишина, даже Олег прекратил всхлипывать. Казалось бы, открывай дверь, и путь свободен, но не всё так просто - Вика стояла совсем рядом, но я не слышал и её. Если девчонка-оборотень может быть бесшумной, то охранники - уж наверняка тоже могут.
        - Стас, чего ты ждёшь? - нетерпеливо спросила Вика.
        - Пытаюсь понять, сколько там охранников. Я не настолько хороший воин, чтобы доской от ящика победить двоих вооружённых.
        - Так это делается не ушами, - фыркнула Вика. - Пусти!
        Я отошёл от двери, и она, уже в виде волчицы, стала нюхать скважину для ключа. После нескольких вдохов повернулась ко мне, сказала «Отойди», и снова занялась вынюхиванием.
        - Завонял ты тут всё серебром, - пожаловалась она, перекинувшись обратно в человечью форму. - Но я ищейка! Смогла! Охранник один, и не у самой двери. И он тебе не опасен.
        - Как ты определила, что не опасен? - удивился я.
        - По запаху, неужели непонятно? Старики пахнут не так, как молодые. Этот - старик.
        Что ж, возможно, девчонка и права. Мы заперты и связаны, зачем нужна сильная охрана? Поставили не охранника, а обычного сторожа, решили, что и его хватит. Я поработал своей самодельной отмычкой, и замок послушно щёлкнул.
        - Ух ты! А я так не умею! - восхитилась Вика. - Научишь меня потом?
        - Научишься сама, это несложно, - отмахнулся я. - Если у нас с тобой будет это «потом».
        Я схватил своё страшное оружие и распахнул дверь. Коридор был хоть и тускло, но освещён, и никого я там не увидел.
        - Пошли, проведу тебя к старику, - предложила Вика. - Он сейчас спит. Разве ты не слышишь его храп?
        Я задумался, нужен ли мне этот сторож. Не лучше ли тихо удрать, и пусть он себе мирно храпит и дальше.
        - Нет, не слышу, - признался я. - Я же эльф, не забыла? У нас слух и нюх куда хуже ваших.
        - Когда я человек, у меня они тоже слабые, - согласилась Вика. - Так мы идём к нему? Или хочешь оставить за спиной живого вооружённого противника?
        - Где ты слов-то таких набралась, кровожадная девочка? - вздохнул я.
        - В книжках прочитала, миролюбивый дядюшка. А что?
        - А то, что я - не боец спецназа, а сыщик. И мы в мирном городе, а не на поле боя. А когда в мирном городе спящему старику режут глотку, это очень не одобряет полиция. Так и норовит в тюрьму посадить. А о тюрьмах Вервольфа я наслышан, и вовсе не считаю, что их лучше раз увидеть. Да и незачем нам прорываться куда-то с боем. Дождёмся полиции. Но не здесь, а у окна, из которого виден двор. А то мало ли, вдруг они придут, убедятся, что в доме вождя Рода всё спокойно, и уберутся восвояси.
        - Стас, никакие копы сюда не придут. Или ты забыл, что их никто не вызвал? Твои письма вождь забрал, он же сам тебе их показывал!
        - Вызвал, вызвал, не беспокойся.
        - А я беспокоюсь. Старик-то уже не храпит!
        Я и раньше не слышал никакого храпа, так что для меня ничего не изменилось. Да и не хотел я избивать незнакомого старика доской с гвоздями, заплёванными серебром. Разве что другого выхода не останется. Пусть себе остаётся за спиной и вооружённым, справимся как-нибудь, если попробует напасть. Застать врасплох Вику ему точно не удастся, слух и нюх у неё превосходные даже в человечьей форме.
        Беспокоило другое - если кто-то прибьёт мерзкого Олега, я буду первым подозреваемым. И, скорее всего, последним. Дверь в карцер я, конечно, запер, отмычка может не только открывать, но где-то же есть ключ, и наверняка не один. Но тут я ничего поделать не мог - охранять дверь с моим самодельным оружием - дурацкая идея. В этот раз охранники щадить меня не будут, они запросто прикончат нас с Викой, а потом Олега палкой с гвоздями, и всё - место преступления можно безбоязненно показывать полиции. Картина очевидна, убийцы уничтожены добропорядочными гражданами, дело можно сразу же закрывать.
        Поделать с этим я ничего не мог, так что мы пошли искать выходящее во двор окно. Я совершенно не ориентировался в этом лабиринте коридоров, у меня дома в подвале коридор один, и в нём двери всего в три помещения - ледник и две кладовки, для угля и для всего остального. А тут… Вроде и дом больше всего раза в два-три, а коридоров уйма, они то заворачивают, то пересекаются друг с другом. А я дорогу не запомнил - когда меня несли в карцер, я изображал бесчувственное тело, и по сторонам смотреть не мог.
        Скорее всего, заблудился бы, но Вика, отдав факел мне, перекинулась в волчицу и запросто провела меня по следам. Может, и не самым коротким путём, но мы добрались до лестницы и выбрались из подвала. Он оказался заперт, но на совсем уж простой замок, я его отпер мгновенно. Вика рявкнула «Никого!», я распахнул дверь, и в тусклом свете освещающих коридор первого этажа факелов прямо перед собой увидел человеческую фигуру. Думать ни о чём не стал, сразу же пустил в ход своё оружие. Точнее, хотел пустить. Вика, уже в человечьей форме, обхватила меня руками, оторвала от пола и вместе со мной рухнула на бок. Хорошо, что не на спину - тогда бы мы полетели обратно в подвал по лестнице, пересчитывая все ступеньки.
        - Идиот! - плача, произнесла она. - Только попробуй поцарапать меня гвоздями! Это же рыцарские латы!
        Я встал, подобрал факел, и убедился, что действительно спутал человека с доспехами. Попутно удивился, ведь я никогда не слышал о рыцарях-оборотнях. Хотя, может, это трофей, снятый в незапамятные времена древними оборотнями с мёртвого или пленного имперского рыцаря.
        - Ты цела? - спросил я, ведь она почему-то плакала.
        - Хрен там! - зло ответила Вика. - Все рёбра из-за тебя сломала! Все вы, эльфы, такие! Нападаете, не разбираясь, друг перед вами, враг, или пустые латы! Больно же!
        Я опустился на пол рядом с ней, понятия не имея, как ей помочь, и опять забыл, что оборотни сами отлично справляются с ранами и травмами, даже тяжёлыми. Она несколько раз перекинулась туда-обратно, и в конце позволила пощупать рёбра. Я убедился, что все они уже срослись, если это можно так назвать, а ещё - что она боится щекотки.
        - Шарахнул бы по железу, звук был бы такой, что Фенрир бы услышал, - продолжила она упрекать меня. - Но мне понравилось, как ты меня облапал.
        - Я просто проверил, целы ли рёбра, - смутился я.
        - Ты же видел, что я перекидывалась. Как они могли быть не целыми? Но зачем врать, если я не против? Можешь ещё раз «проверить», только так, чтобы щекотно не было.
        Я молча повернулся к ней спиной, обошёл пустого рыцаря, и увидел окна, в коридоре их было несколько. Чтобы не очень показываться тем, кто может смотреть на окна снаружи, я на коленях подполз к ближайшему. За стеклом царила непроглядная тьма. Я даже не мог определить, окно выходит во двор или куда-то ещё. Из освещённого помещения смотреть во тьму бесполезно. А вот если там охранники, они меня вполне могут заметить. Вика тоже посмотрела, только она ниже меня ростом, и ей не пришлось становиться на колени, достаточно было их согнуть, а самой - пригнуться.
        - Четыре охранника, один из них волк, - сказала она. - Стоят у ворот. И два волка бегают вокруг дома, патрулируют. Не прорваться.
        - У тебя и зрение отличное, - восхитился я. - Я вообще ничего не вижу.
        - Не завидуй. Когда я волчица, вижу куда хуже тебя, а цветов вообще не различаю.
        - Не прорваться, говоришь? Я как-то и не собирался никуда прорываться. Ждём здесь полицию.
        Я сел на пол, прислонившись спиной к стене. Вика, пригнувшись, смотрела в окно. Некоторое время ничего не происходило, но тут она обеспокоено вскинулась и стала внимательно вслушиваться. Потом перекинулась в волчицу, кивнула сама себе и снова приняла человечью форму.
        - Сюда идут двое, - прошептала она. - Судя по шагам, патруль охраны. Ты их слышишь?
        - Нет, - тоже шёпотом ответил я. - С какой стороны?
        - Тут такое эхо, что хрен поймёшь. Но приближаются, это точно. Я хорошо знаю дом вождя, много раз тут бывала, и с родителями, и с Томкой. Тут есть подземный ход. Уйдём по нему?
        - А куда он ведёт?
        - Никогда в нём не была. Знаю только, как в него войти.
        Лезть в какой-то тоннель, что ведёт неизвестно куда, не хотелось. Сражаться с парой вооружённых охранников не хотелось ещё сильнее.
        - Веди, - предложил я.
        Волчица Вика побежала по коридору, я побежал за ней, стараясь не отставать.

* * *
        Мы мчались по лабиринту коридоров, беспорядочно поворачивая на пересечениях. Я уже давно потерял направление, и даже не представлял, в какую сторону мы бежим. Мне показалось, что один из факелов, с пятном розового цвета на тёмной рукоятке, я вижу не первый и даже не третий раз, но я промолчал, доверившись Вике. И я надеялся, что мои мокасины и её когти, стуча по полу, не привлекут к нам внимания шатающихся по дому охранников. Потом по какой-то лестнице мы побежали на верхний этаж. В моём представлении, подземный ход не может начинаться на верхнем этаже, но я промолчал и в этот раз.
        - Алебарда, - прорычала Вика. - Бери!
        Действительно, на стене висела алебарда с посеребрённым лезвием. Я видел оружие на стенах, когда приходил в этот дом прошлый раз. Тогда не понял, зачем оно тут развешено, и сейчас всё так же не понимал.
        - Серебро? - на всякий случай уточнил я.
        - Нет! Обман.
        Но обман был не только в том, что острие только выглядело серебряным. Оружие никак не получалось сорвать со стены. Оно было туда вмуровано. Здорово! Оказывается, безоружный или обезоруженный гость вовсе не сможет легко вооружиться, схватив какой-нибудь меч со стены. На всякий случай я ещё попробовал лезвие, и ни капли не удивился тому, что оно совершенно тупое. Дальше висел двуручный меч, тоже тупой, и тоже неотделимый от стены. Даже не знаю, что бы я с ним делал, если бы он был настоящим - здесь им и размахнуться негде, да и не умею я им пользоваться. В гвардии на вооружении короткие мечи и шпаги, причём штабных крыс вроде меня обучали фехтовать только на шпагах, и то едва-едва.
        Мы побежали дальше, но вскоре Вика остановилась перед какой-то дверью и произнесла «Здесь!». Дверь оказалась запертой, а я потерял отмычку - немудрено, ведь когда нет одежды, то нет и карманов. Держал гвоздик в руке, но в какой-то момент выронил, и не стал останавливаться, чтобы поискать его на полу. Выдрал гвоздь из дощечки от поломанного ящика, и согнул его, насколько мог. В карцере я запросто смастерил три отмычки, но там у меня были не такие толстые гвозди.
        - Я бы легко согнула, - сказала Вика, уже снова в виде девочки-подростка. - Но на них твоя слюна с серебром, так что давай сам.
        Отмычка вышла хреновой, но и замок был простым - в Вервольфе мне ни разу не попадалось на глаза сложного замка, похоже, оборотни их и не использовали. Разве что для банковских сейфов, и то не уверен. Я отдал Вике догорающий факел, она его погасила и, высоко подпрыгнув, сняла другой факел со стены. Этот мог гореть ещё несколько часов, его должно хватить для путешествия по подземному ходу, не ведёт же туннель в Империю или на Тортугу.
        Замок тихонько щёлкнул, я потянул дверь на себя, и она открылась. В слабом свете факела в руках Вики, падающем из коридора, я увидел, что это чья-то спальня, и на кровати кто-то есть. А через мгновение услышал приглушённые ругательства на два голоса, женский и мужской. Оба показались мне знакомыми, но по шёпоту узнать тяжело. Я застыл на пороге, но Вика втолкнула меня внутрь и тоже зашла. Теперь, когда факел был в комнате, я видел всё гораздо лучше. И не скажу, что сильно этому обрадовался.
        - Видишь, Стас, Томка изменила тебе с вождём! - радостно заорала Вика. - Она недостойна тебя! Убей её серебром! Ты ничего не потеряешь, я запросто её заменю!
        Я понял, что никакого подземного хода тут нет. По крайней мере, в этой комнате. Я, дурень, забыл, что Вика - девчонка-подросток, неуравновешенная и временами глупая. Не уверен, слышала ли она храп старика-сторожа, но охранников во дворе явно выдумала. Как и тех, что якобы патрулировали первый этаж. С самого начала она собиралась привести меня в спальню вождя, чтобы я прикончил Тому, её ненавистную тётку. Но этого не будет - как бы я ни относился к бывшей подруге и напарнице, убить её я бы смог, только защищая собственную жизнь. И то постарался бы этого не делать.
        А если бы и собрался, вряд ли у меня бы получилось. Франц держал в руках шпагу с серебром, Тома - стальной кинжал. Может, вождя я бы и сумел забить своей дощечкой, - но её - никак. А на так называемое серебро в моей слюне полагаться и вовсе глупо. Крохотный порез серебряной шпагой. Сколько того серебра попало в кровь? И сколько из крови попало в слюну? Уж наверно не больше, чем когда пользуешься серебряной посудой, как тот сервиз, что в особо торжественных случаях ставила на стол мама. Бывали у нас в гостях и оборотни-полукровки, они не ели серебряными ложками из серебряных тарелок, но спокойно брали салаты с серебряных блюд, и после этого вовсе не падали замертво. Видать, и убийственное серебро в моей слюне Вика тоже выдумала.
        - Когда со всем этим разберёмся, я одной мелкой пакости уши оборву, - пообещала Тома. - Когда ты уже угомонишься, племяшка? Пора бы научиться вести себя по-взрослому!
        Всё это напоминало дурацкую комедийную пьесу, только мне было совсем не смешно - перед тем, как упадёт занавес, меня убьют, у них просто выхода другого нет. Точнее, есть, но они его не видят. Если я хочу выбраться из этой передряги живым, надо, чтобы увидели. Надо показать. А для начала сделать так, чтобы они захотели смотреть.
        - И что мы будем делать дальше? - поинтересовался я, улыбаясь, и плевать мне было, как оборотни отреагируют на мою улыбку. - Если попробуете меня прикончить прямо здесь, очень вероятно, что один из вас эту попытку не переживёт. Я служил в гвардии, меня обучали убивать оборотней и оружием, и голыми руками. И ещё, Франц. Сюда вот-вот явится полиция, а может, и Бюро расследований.
        - Никто сюда не явится! - рявкнул Франц. - Мои люди перехватили все твои письма!
        Я смог втянуть его в разговор. Это здорово повысило мои шансы дожить до утра. Ненамного, но повышали. И я с огромным удовольствием продолжил беседу.
        - Твои люди, Франц, охранники, а я - уже почти десяток лет сыщик. Сам понимаешь, в слежке я разбираюсь чуток получше них. Не то, чтобы я их заметил, но уверенно почувствовал, что за мной следят. Без чутья в моём деле нельзя, пропадёшь. С чутьём тоже можно пропасть, но намного позже. Так вот, Франц, в здание, где курьерская контора, за мной никто из твоих не пошёл. Ждали меня на улице. А я выскочил через чёрный ход, сбегал в другую контору, и сделал там такой же заказ, как и в первой. Потом вернулся обратно, и от главного входа первой конторы торжественным маршем пошёл в кафе. На глазах у твоих охранников.
        - Они говорили, что эльф слишком уж долго торчал у курьеров! - вождь в досаде стукнул себя по лбу. - А я, идиот, подумал, что он с трудом пишет по-нашему!
        - Короче, Франц, давай быстро придумаем, как нам всем выпутаться из этой нехорошей истории. Сперва ответь мне на пару вопросов, а потом я придумаю версию, где все мы молодцы и ни в чём плохом не замешаны, причём такую, чтобы ваши копы в неё поверили. Надеюсь, ваши копы чем-то похожи на нашу городскую полицию.
        - Что за вопросы?
        - Их пока два. Первый: кто убил старую няньку губернаторского ублюдка?
        - Ты знаешь, сколько лет ей было? Арина ещё когда вашего нынешнего губернатора нянчила, уже старенькая была. Никто её не убивал. Она должна была ехать с мальчишкой в Вервольф, но в карете ей стало плохо. Скончалась почти сразу, к лекарю не довезли, да он бы и не помог. Хорошо хоть, успела сказать пацану, чтобы слушался нас.
        - Ты, что ли, тоже там был?
        - Нет, конечно. Мне обо всём рассказал тот, кто был кучером кареты. Я не мог так рисковать, если бы меня там схватила ваша спецслужба, конституционный суд тут же прекратил бы рассмотрение моего иска.
        Я попытался представить, как его хватает наша спецслужба - Вася и Алла. Потом ещё раз попытался, и ещё. Не получилось, и я оставил это безнадёжное дело.
        - Почему старуха предала губернатора? - вместо этого поинтересовался я.
        - Ты говорил о двух вопросах, а задал уже двадцать!
        - Франц, ответь ему, - попросила Тома. - Он должен знать всё, чтобы придумать подходящее враньё.
        - Ладно, - смирился вождь. - Арина была дочерью королевы и давно об этом знала. Это она сообщила нам о пентаграмме на плече мальчишки. При условии, что ему не причинят зла. Я дал ей слово.
        - Молодец, - похвалил я. - Привязать ребёнка к столбу, заткнуть ему рот кляпом и не давать ни пищи, ни воды - это неукоснительное исполнение договора.
        - А ты знаешь, как он меня назвал?
        - Думаю, Франц, я слышал весь его словарный запас. Но ближе к делу. Твои люди изображали похищение с целью выкупа. Выкуп пропал. В газетах не писали, но это могли быть только монеты Тортуги или какого-нибудь другого варварского королевства, где до сих пор ходят наличные.
        - Тортуга, - подтвердил Франц.
        - Куда они делись?
        - Переправлены на Тортугу и там с толком потрачены.
        - Стало быть, их не найдут?
        - Нет, конечно. Тортуга никого и ничего не выдаёт. Ни людей, ни чужие тайны.
        - Отлично. Раз можно не беспокоиться, что эти монеты в самый неподходящий момент где-то всплывут, будем считать, что с первым вопросом покончено. Вопрос второй: если Тамара работала на тебя, почему она помешала твоим людям переправить Олега через границу? В результате погиб твой человек, а мальчишку мы вернули обратно в Империю. Не понимаю.
        - Я понятия не имела, что Род занимается похищениями детей, - ответила Тома.
        - Да, у неё было задание - искать эльфа-сына короля. Об остальном ей не говорили. Чего не знаешь, того не разболтаешь.
        Несомненно, я видел перед собой будущую королевскую чету Вервольфа. Почему вождь настолько не доверял своей невесте? Сержант пограничной стражи запросто организовала бы нелегальный переход границы, хотя бы так, как она это сделала для меня, или хотя бы позволила похитителю удрать вглубь Вервольфа. Я видел только один ответ - тогда Тома не была его невестой. Несомненно, это звание она получила, когда держала лезвие серебряной шпаги у горла Франца. А раз невестой стала Тома, какая-то другая дочь королевы перестала ею быть, хоть, возможно, ещё и не знает об этом.
        - Последнее. Баба, что метила на пару с тобой в монархи, не захочет причинить нам неприятности? - спросил я. - Мало ли, обещали трон, а в последний момент на помойку выкинули…
        - Нет такой женщины, - решительно заявил вождь. - Никому я трон не обещал.
        - Даже Тамаре? - хмыкнул я. - Не отвечай, не надо. Нет её, и хорошо. Теперь слушай, как оно всё происходило на самом деле. Я имею в виду ту самую версию для полиции.

* * *
        Я не поверил Францу, что у него не было на примете будущей королевы. Несомненно, была, аж до момента, пока не вмешалась Тома. Но с этим оборотни разберутся без меня. Скорее всего, отвергнутую претендентку убьют. Умрёт Тома или её предшественница, мне безразлично. Тома мне была очень симпатична, но она выбрала шанс на корону, а не меня, и теперь пусть выпутывается сама. Франц, думаю, отдаст предпочтение той, что выбрал сам, а не той, что навязалась ему угрозами.
        А вот то, что Арина умерла естественной смертью, и что она дочь королевы - очень возможно. Но почему она предала губернатора, пусть даже ей пообещали, что с мальцом будут обращаться хорошо? И нарушили обещание, кстати. Какое дело старухе до восстановления монархии в Вервольфе? Разве что у неё есть дочь или внучка, причём от оборотней, тогда дело очень даже есть - если Арина и её дочь родили от оборотней, то внучка вполне может претендовать на трон. И тогда это её Франц поманил короной Вервольфа. А оборотни в доме губернатора бывают, Жорж подтвердит.
        Но обо всём этом можно будет подумать потом, сейчас главное - так рассказать придуманную историю похищения Олега, чтобы Франц и Тома не пытались меня убить. Да и о Вике нельзя забывать. В прошлый раз доверился Томе - оказался связанный в подвале. Глупо считать, что её племянница на такое не способна, особенно после того, как она завела меня вместо подземного хода в спальню вождя. Уже набрал воздух, собираясь начать длинную речь, но Тома меня опередила.
        - Племяшка, а как ты из верёвок выпуталась? - спросила она.
        - Перекинулась, - ответила Вика. - Больно было, но я перетерпела.
        - Но как…
        - Позже это обсудите, если не пропадёт желание, - прервал я разговор родственниц. - А сейчас слушайте и запоминайте, как следует, чтобы мы в полиции врали одинаково. Разумеется, мальчишку похитили неизвестные никому из нас люди, и уж тем более никто из присутствующих не имеет к этому ужасному преступлению ни малейшего отношения. Более того, частный сыщик из Приграничья Станислав, то есть, я, и невеста вождя Рода Тамара активно препятствовали мерзким преступникам. Тому есть много свидетелей.
        - Чтобы придумать такой примитив, мне не нужны никакие частные сыщики, с этим я и сам бы прекрасно справился, - недовольно буркнул Франц.
        - Конечно, - не стал спорить я. - Может, продолжишь? Как ублюдок оказался в твоём доме? Я тебя внимательно слушаю.
        - Ладно, - махнул рукой Франц. - Продолжай ты.
        - Как долго он в твоём доме и сколько времени в карцере? Держали ли его в других домах?
        - Держали. А сюда притащили прошлым вечером. Он плохо себя вёл, ругался матом, всем это надоело, и его отправили в карцер.
        - Ну, вот. Похитили его какие-то дурачки, неспособные понять, что Ритуал Преображения - чистое самоубийство для сына королевы. Мы с Тамарой и Викторией рассказали об этом всем, и до похитителей дошло, что пацана лучше вернуть живым. И они анонимно вернули, в смысле, передали своему вождю так, что он не знал, кто именно передаёт ребёнка его охранникам. Сам придумаешь, как это было?
        - Всё-таки сам? Хорошо, придумаю.
        - Я выследил тех, кто перевозил Олега в дом вождя, и собрался подключать полицию. Но Тамара, невеста вождя, категорически заявила, что вождь Франц кристально порядочный оборотень, и не может участвовать ни в чём противозаконном.
        - Хорошая шутка, - фыркнула Тома.
        - Но до конца она меня не убедила. Я счёл, что она ослеплена сексуальной привлекательностью своего жениха, и не может объективно оценивать его порядочность и законопослушность. К тому же её племянница Виктория считает Тамару дурой, а кому это знать, как не близкой родственнице? Поэтому я подстраховался, оставив письма в курьерской конторе на случай, если я не выйду из дома Франца до определённого времени.
        - И почему же ты не вышел до определённого времени? - поинтересовался Франц.
        - Я влюбился в Тамару и даже в мыслях не мог допустить, что с ней будет случаться кто-то другой. У нас, людей, это называется ревностью. Дело закончилось безобразной дракой, вмешались охранники, и меня пришлось связать, потому что я вырывался и обещал убить. Виктория сражалась на моей стороне, её тоже связали. Но потом ты, Франц, сжалился над нами, и выпустил нас из подвала. Я очень сожалею, но к тому времени письма с неправедными обвинениями вождя Франца уже ушли. Готов заплатить штраф за ложный вызов.
        - Красивая история, - признал Франц.
        - Неважно, красивая или нет. Неважно даже, поверят ли в неё копы. Скорее всего, как раз не поверят, не идиоты же они, в конце концов. Но им не будет стыдно написать это в своих отчётах и рапортах, а знают ли они, как всё было на самом деле, нам плевать.
        - А что получу я? - недовольным тоном спросила Вика. - Вождь и Томка получат корону, Стас - рекламу и гонорар, а что мне? Радость, что Томка будет королевой? Так меня это совсем не радует. Я тоже хочу, чтобы мне хоть что-то приятное перепало. Чем я хуже остальных?
        - Ты получишь случку с эльфом, - насмешливо ответила ей Тома. - Ты же всегда мне завидовала и хотела то, что есть у меня. Всё в твоих лапках, племяшка. Я тебе не мешаю. Даже совет добрый дам. Если Стас не захочет с тобой, такой красивой, случаться, припугни его разглашением того, что знаешь. Это называется «шантаж». Правда, не забывай, что шантажистов-любителей частенько убивают, но это, я считаю, оправданный риск.
        Вика пискнула, я обернулся и увидел, что огромный оборотень схватил сзади её за локти и уволакивает в коридор. Я кинулся на помощь, но сделал только шаг и остановился - ещё три оборотня, двое из них полукровки, вошли в комнату и навели на нас арбалеты со стрелами, сверкающими в лучах факела серебром. Они сразу же опустились на одно колено, а два их товарища, оба полукровки, целились в нас поверх их голов. Вдобавок три огромных волка тоже забежали внутрь и оскалились.
        - Замрите! - прорычал один из них.
        Мы замерли, а что нам оставалось? Даже сомнений не возникло, что эти ребята стрелять умеют. Тем более, на таком расстоянии труднее промахнуться, чем попасть.
        - Полиция? - тихо спросил Франц.
        - Нет, имперцы, - так же тихо возразила Тома.
        Конечно, имперцы. Из пяти тех, кто в человечьей форме, чистокровный только один, правда, я толком не разглядел того, что утащил Вику. Среди волков тоже один полукровка. К тому же в боевых отрядах Вервольфа женщин примерно половина, а здесь одна, чистокровная волчица. Но это и не спецназ гвардии Приграничья - там почти все молодые ребята, а эти куда старше.
        - Нам понравилась история Станислава, - вовсю улыбаясь, сказал их командир. - Пусть так и будет.
        Если и оставались какие-то сомнения, что этот отряд из Империи, то тут они и исчезли, ведь оборотни из Вервольфа избегают показывать зубы. А ещё мне показалось, что у этого типа знакомое лицо. Мы встречались когда-то давно, но память у меня хорошая, в моей профессии без неё никак.
        - Узнал? - спросил он.
        - Да, - кивнул я.
        Когда я служил в гвардии, он был моим инструктором по рукопашному бою с оборотнями. Но с тех пор прошло уже больше десяти лет.
        - А меня? - пролаял волк, тот, что чистокровный.
        - Нет, я плохо распознаю тех, кто в волчьей форме. Но раз ты говоришь, что мы знакомы, ты тот, с кем я говорил в парке, когда служил в полиции.
        - Точняк, Стас. Ты был констеблем.
        Угадал я, это Жорж. Теперь понятно, кто они такие и что им нужно, но непонятно, кто им позволил проводить спецоперацию в Темпл-сити, да ещё и с серебряным оружием.
        - Вам, наверно, нужен мальчишка, - сказал Франц. - Он…
        - Мы знаем, где он был, - прервал его командир. - Сейчас он у нас. Вы добровольно передали его людям губернатора ближней провинции, если говорить по-вашему. То есть, людям его отца. Ваши охранники все живы, уходя, мы их отпустим. Станислава забираем с собой, девушку, что была с ним - тоже, если она захочет.
        - Конечно, захочу! - откликнулась Вика, её уже никто не держал. - Томка всё время жалуется, что я ей всё время мешаю, так вот - ухожу, чтобы не мешать.
        - Скройся уже куда-нибудь с глаз моих, - напутствовала её Тома. - И возвращайся как можно позже, хорошо?

* * *
        Пока мы шли по коридорам дома вождя, шагавшая рядом Вика постоянно пыталась потереться об меня тем местом, где у неё уже скоро вырастет левая грудь. Я не знал, как на это реагировать, и усиленно делал вид, что ничего не замечаю. Я знал, что у оборотней так принято, женщина этим всего лишь показывает, что испытывает дружеские чувства к своему спутнику, и вовсе не обязательно хочет от него секса, но мне было неприятно - напоминало о Томе, хоть её грудь прикасалась ко мне куда выше, чем у этой девочки. Чтобы отвлечься, я заговорил с Жоржем, он уже принял человечью форму и шёл рядом со мной с другой стороны.
        - Жорж, как вы узнали, что Олега держат в этом доме? - спросил я.
        - Никак, - ответил он. - Мы за тобой следили. Я даже не сомневался, что ты в конце концов отыщешь пацана. Правда, вторую курьерскую контору мы тоже зевнули. Всем было бы проще, если б ты обошёлся без неё. Теперь в тебя вцепится Бюро расследований, и даже местный президент тебя от этого не спасёт.
        - Переживу как-нибудь, - отмахнулся я. - Расскажи лучше, как вы протащили в Темпл-сити столько серебряного оружия, и кто вам позволил шастать с ним по улицам?
        - Тут, Стас, всё очень просто. Мы не какая-то там банда разбойников, а взвод президентской гвардии, причём официально. Это штатное оружие гвардейцев. Мы просили другое, без серебра, но у них другого нет, ничего не поделать.
        - Вы пошли служить в гвардию Вервольфа? - удивился я.
        - Не совсем так. Слыхал о совместных учениях двух гвардий?
        - Да.
        - Вот нас на время учений призвали как резервистов. А уже здесь был обмен взводами - наш в гвардию Вервольфа, а их - в нашу. Причём, заметь, у полка, куда нас временно перевели, пункт постоянной дислокации - Темпл-сити. И полк этот он не эльфийский. Эльфийские сейчас не здесь.
        - Стало быть, вы отсюда пойдёте в казармы?
        - Да.
        - А Олега в Империю повезу я? У него наверняка нет визы, придётся или обращаться за помощью в имперское посольство, или переходить границу нелегально. С характером этого мальчика нелегальный переход выглядит не таким простым делом.
        - Нет, Стас. Гадёныша повезу я. И не в Империю, а к родителям.
        - Разве его родители не в Империи?
        - Нет. Они и здешний президент с супругой, или как тут жёны называются, сопровождают на марше гвардейские части, направляющиеся на совместные учения. Я повезу пакет нашему генералу, а заодно прихвачу и это чудо. А ты переночуй в гостинице, причём имени не скрывай. Утром тебя там непременно побеспокоит Бюро. Сам виноват, нечего было письма им слать. Дальше сам выкручивайся.
        - Я побуду с тобой, - заявила Вика. - При мне они не посмеют применить жёсткие меры. Я ведь дочь королевы всё-таки.
        - Это уже не моё дело, - ответил Жорж.
        Мы тем временем вышли во двор. Возле ворот стояли несколько оборотней, в основном полукровки, а с ними человеческий мальчишка. Когда он заговорил, не осталось сомнений, что это Олег.
        - Я - король, - сообщил он. - А вы все - быдло! А конкретно ты - педераст! И ты педераст, притом вонючий! А ты - вонючий и грязный.
        - Жорж, ты не против, чтобы засранцу вернули кляп? - спросил кто-то из бойцов.
        - Валяйте, - разрешил тот.
        - А, Жорж! - обрадовался мальчишка. - Ты грязный вонючий…
        Судя по тому, что Олег замолчал, кляп занял своё законное место.
        - А что такое «педераст»? - спросила Вика.
        - Имперское ругательство, - пояснил я. - Мальчик воспитывался среди отбросов общества, вот и ведёт себя, как босяк.
        - Но он же сын губернатора!
        - Да. Я же и сказал - отбросы общества. Разве приличный человек может стать губернатором?
        - Точно, - согласился Жорж. - Приличные становятся или охранниками, или, в крайнем случае, частными детективами.
        - Вы серьёзно? - не поверила Вика.
        - Я похож на шутника?
        - Многие люди совсем не те, на кого похожи. И с эльфами то же самое.
        - Мир так и норовит нас обмануть, - буркнул я, лишь бы не молчать.
        Ответить никто не успел, мы подошли к воротам, Жорж взял мальца за руку, а когда тот попытался другой рукой вытащить кляп, шлёпнул по ней ладонью. Мне показалось, что совсем слегка, но мальчишка заплакал, и мне его даже стало жалко. Тут он увидел меня, и попытался что-то сказать. Я догадался, что именно, и жалость к нему куда-то делась.
        Ворота кто-то уже открыл, и мы направились к трём стоящим неподалёку большим фургонам зелёного цвета, расписанным символикой гвардии Вервольфа, каждый запряжен четвёркой тяжеловозов. Но так просто пройти к ним нам не дал полицейский патруль - женщина и волк.
        - Доброй ночи, гвардейцы! - поздоровалась она. - К нам поступил сигнал, что в доме Франца происходит что-то противозаконное. Вы тут тоже по этому делу?
        - В общем, да, - туманно ответил командир.
        - А вы точно из здешнего полка? Я не помню, чтобы там хоть один полукровка был, уж не говоря о десятке.
        Я поразился не то её смелости, не то глупости. Каким бы умелым бойцом ни была эта женщина-коп, ей с напарником никак не выстоять против дюжины бойцов. Зачем же она показывает, что обман разоблачён? Сейчас их схватят, и… Но копов никто не стал хватать. Командир откуда-то извлёк лист бумаги и протянул ей.
        - Подпись командира полка знаете? - уточнил он. - И мэр города тоже завизировал.
        - О, так вы - имперцы? - уточнила женщина, возвращая документ.
        - Не все, но большинство. Я - да.
        - По вам и так видно. Но я думала, в армии Империи одни эльфы.
        - Про армию ничего не знаю. Мы не армейцы. Мы из гвардии Приграничья, по-вашему - ближней провинции.
        - Эти два эльфа - тоже с вами? Даже ребёнок? Кстати, почему у него кляп?
        - Кляп у него потому, что когда он говорит, хочется, чтобы он поскорее замолчал.
        - Если вы не возражаете, я бы хотела немного послушать, что он скажет.
        - Немного - можно, - командир махнул рукой Жоржу, и тот выдернул кляп.
        - Вы как, скоты, обращаетесь с королём? - обиженно заорал Олег.
        - Перед нами Его Величество? - изумилась полицейская. - Но Вервольф пока что республика.
        - Что ты можешь в этом понимать, тупая вонючая шлюха?
        - Заткнись! - рявкнул её напарник.
        - Ты тоже вонючая сука, к тому же блохастая! А я - король, я тебя не боюсь!
        - Он, вообще-то, мужчина, - неуверенно возразила женщина-коп.
        - Тогда он грязный вонючий педераст!
        - Педерасты - это кто такие? - мрачно осведомился волк.
        - Тёмный ты, - фыркнула она. - Педераст - это мужчина, который случается с мужчинами. Только это у эльфов бывает, у людей - никогда.
        - Бывает, бывает, - возразил ей командир. - Чего только не увидишь в казарме.
        - Ты - педераст из казармы, - обрадовал его Олег, а потом обратился к женщине: - А ты - шлюха из борделя!
        - Мне кажется, я послушала маленького эльфа вполне достаточно. Вы собираетесь его увезти отсюда подальше? Не могу не одобрить такое желание. И хотя в Темпл-сити обычно не принято детям, даже эльфийским из Империи, затыкать рот кляпом, городская полиция в нашем лице не возражает против этой крайней меры против именно этого ребёнка.
        Копы отсалютовали и ушли, гвардейцы, и люди, и волки, отсалютовали им вслед. Я задумался, чем бы мне помог этот патруль, если бы я не смог выбраться из подвала и если бы не пришла подмога от гвардии. Получалось, что ничем, хоть копы и славные ребята.
        - Стас, Стас! - настойчиво звала меня Вика, дёргая за локоть.
        - Чего тебе? - поинтересовался я.
        - Ты же имперский эльф, да ещё и в гвардии служил. А ты случался с эльфами-мужчинами?
        - Он тебе не скажет, - ответил за меня Жорж. - Даже если занимался этим - постесняется признаться. У нас это скрывают, кроме разве что тех, кому совсем уже всё равно, что о них нормальные люди подумают. Это в основном в столицах и крупных городах, а Стас - из небольшого городишки. У них там фу быть такими.
        - А как они случаются? У мужчин же нет…
        - Заткнулись все! - рявкнул командир. - Ну, вы и тему нашли! Это гвардейский взвод, в конце концов, или марш извращенцев и извращенок?
        - Извращенцы - это, наверно, педерасты? - Вика чувствовала себя вправе не исполнять приказы офицеров гвардии, потому и спросила, но ей всё равно никто не ответил. - А извращенки тогда это женщины, которые с женщинами? Но как они… У нас же нет…
        - Виктория, замолчите, пожалуйста, - теперь командир просил. - У вас есть взрослая тётка, Тамара, спросите у неё. В нашем присутствии обсуждать извращения не нужно. Хорошо?
        - Хорошо, - смирилась она. - А Томка точно знает, как… Ой, простите, молчу.
        Мы с Викой сели в один фургон, Жорж с Олегом - в другой. Я понадеялся, что больше никогда его не увижу. Мне хватит и одной не в меру озабоченной девчонки…
        Глава 10
        Оказалось, в Вервольфе тоже есть гостиничная сеть под названием «Интурист». Возле одной из таких гостиниц нас с Викой и высадили из фургона. Швейцар в плавках и кепке подбежал к нам, высматривая чемоданы, не нашёл и уставился на нас с подозрением. У стойки портье к нам подошёл огромный оборотень с таким же взглядом, но тут же выражение его лица сменилось на радостное, он уверенно заявил, что с нами всё в порядке, и портье без лишних вопросов принял мой чек и сдал мне двухместный номер по сумасшедшей цене.
        В номере я первым делом полез под душ. Здесь можно было даже задёрнуть непрозрачную шторку, оборотни не стесняются публично мыться, но гостиница всё же больше для имперцев. Я задёргивать не стал - не от Вики же прятаться, всё, что можно было увидеть, она у меня уже видела. Потом в душ пошла она, и стала под струями воды принимать самые соблазнительные позы. Явно кому-то подражала, и нетрудно догадаться, кому - своей тётке. Хотя, может, и матери. Но тело Вики в любых позах сохраняло подростковую угловатость, так что соблазнить она могла только любителей секса с малышнёй.
        В моём городе таких немного, и если они попадаются, хоть гражданам, хоть полиции, им даже не удаётся дожить до суда. Здесь же такого и быть не могло - с четырёх лет дети становились полноправными гражданами… или не полноправными? Здешние законы я знал не очень. Но Вика по ним уж точно имеет полное право на случку с заезжим эльфом, и сейчас непременно попробует это право реализовать.
        Пока она тщательно полоскала интимное место, я уселся на кровать, которую иначе чем ложем любви и не назовёшь, и принялся ругать себя за глупость. В Вервольфе больше делать нечего, пора возвращаться в Империю. Проще всего это сделать, имея на руках визу. Ничего не мешало настоять, чтобы нас с Викой отвезли не в дорогущую гостиницу, а к ней домой, она бы и дорогу показала. Там бы я забрал свои вещи, и в первую очередь визу, потом как-нибудь добрался бы до вокзала, а дальше в дилижанс, и домой. Даже ночью дилижансы отправляются отсюда по несколько рейсов в час. Вместо этого я перебрался в «Интурист», да ещё и с озабоченной малолеткой, что в сексуальном плане совершенно меня не интересует.
        - О чём задумался, милый? - игриво поинтересовалась усевшаяся рядом Вика, прижимаясь ко мне мокрым телом.
        - Не могу понять, почему вышибала сперва хотел нас вышибить, а потом решил, что мы ценные клиенты, - соврал я.
        - Ой, какой он смешной в этих штанишках, - фыркнула девчонка. - Это имперская мода?
        - Нет. Просто у нас в публичных местах принято прикрывать детородные органы. Кроме особых публичных мест.
        - Каких?
        - Специальные пляжи и бассейны, общественные бани, стриптиз-заведения, может, что-то ещё, но немного. Только не спрашивай, почему так.
        - Хорошо, не буду. А вышибала нас зауважал, когда понюхал меня. Он - самец-ищейка, а я - дочь королевы. Все, кто из Рода - уважаемые клиенты. А теперь, когда я объяснила тебе то, чего ты не мог понять, самое время приступить к случке.
        Она разлеглась на ложе любви, широко раздвинув ноги, а руки положила под голову. У человеческих женщин такое поведение считалось бы бесстыдным, но оборотни Вервольфа напрочь лишены стыда, по крайней мере, в вопросах, связанных с сексом.
        - Мне казалось, ты девственница, - сказал я. - А ведёшь себя, как опытная соблазнительница.
        - Про девственность тебе Томка сказала? - мрачно уточнила Вика.
        - Не помню, может, и говорила, а может, я сам додумался. Я же сыщик, не забыла? Наблюдательность и способность делать из наблюдений выводы - необходимые умения для любого сыщика, что занимается расследованиями. А я иногда занимаюсь. Так это правда?
        - Даже не знаю, как тебе ответить. И правда, и нет. В человечьей форме - ни разу. А волчата взрослеют быстро. В три года уже почти все пробовали, а в четыре мы вообще совершеннолетние и делаем, что хотим. А хотим сам знаешь чего. Да и чем ещё в школе на переменках заниматься? Тебе это так важно?
        - Совсем не важно, - честно ответил я, Вика меня не интересовала ни как женщина, ни как девушка. - А что вы делаете, когда залетаете? Или вы не залетаете?
        - Что такое «залетать»?
        - Залёт - это нежелательная беременность.
        - Нашёл, о чём беспокоиться! - фыркнула она. - Тебе Томка не говорила?
        - Мы с ней это не обсуждали.
        - И правильно! Нечего тут обсуждать. Перекинулась - и никакой беременности. У нас нежелательных не бывает. Слушай, только сейчас додумалась. Эльфийки же так не могут. Как они с этим справляются? С залётами.
        - Точно не знаю, я же не эльфийка. Справляются как-то. Но не так запросто, как вы. У нас целая индустрия, продающая неосторожным женщинам свои услуги по избавлению от залётов. Эта операция у нас называется «аборт».
        - Надо же, даже слово отдельное придумали! Стас, как же это получается, что вы настолько не похожи на нормальных людей, почти ничего общего, а от таких союзов рождаются полукровки, и нормально живут?
        - Стало быть, не так уж мы и отличаемся. Вика, а с другими расами у вас бывают полукровки? В Империи - сколько угодно.
        - О полукровках слыхала только с эльфами, а когда была маленькой, подружка рассказала мне одну страшную историю, про девочку, что очень хотела случаться с кентаврами. В конце, когда её мечта исполнилась, её на кусочки разорвало. Но это же, наверно, выдумка, да?
        - Понятия не имею, - признался я.
        - Ты не только об этом понятия не имеешь. Ты даже не понимаешь, что сейчас должен сделать со мной.
        - А тебя на кусочки не разорвёт?
        - С чего бы это? Ты же эльф, а не кентавр. А если понимаешь свой долг, но не хочешь его исполнять, я буду вынуждена прибегнуть к шантажу. Только перед этим мне нужна твоя консультация, как сыщика.
        - Этого - сколько угодно, - меня распирало от смеха, но пока удавалось его подавлять.
        - Ты говорил, что шантажиста-любителя могут убить, а я в этом деле вовсе не профессионалка. Как от этого защититься? Оставить письма в нескольких курьерских конторах, как ты вчера сделал?
        - Можно и так. А можно оставить письмо у своего адвоката, нотариуса или банкира, лучше у всех троих, а на конверте крупным шрифтом написать «Вскрыть в случае моей смерти или исчезновения». Только сейчас тебе это не нужно. Уйма народу видели, что мы с тобой вошли в эту гостиницу, и если ты из неё не выйдешь, мне и без всяких разоблачающих писем придётся ой как туго.
        Вика долго молчала, и я забеспокоился. Я уже знал, что от этой незлой, да и в общем неплохой девушки можно ожидать чего угодно, то есть, разнообразных неприятностей. И когда она тщательно обдумывает, как ей поступить, получается хуже всего. Хоть мы с ней знакомы совсем недолго, причина и следствие чётко просматриваются. А сейчас я видел у неё на лице упорную работу мысли, она даже ноги не только свела, но ещё и скрестила. Мне бросилось в глаза, что хоть грудь, в женском смысле, у Вики пока отсутствовала, её ножки были очень ничего, совсем не девчоночьи. Мне даже захотелось их погладить. Пришлось напомнить себе, что она ещё ребёнок, хоть и занималась на школьных переменках всякими непотребствами, чтобы избавиться от дурацких желаний.
        - О чём задумалась, Вика? - спросил я, чтобы прервать затянувшееся молчание.
        - Да вот, думаю, - откликнулась она.
        - Это и пугает.
        - Не бойся. Я уже почти всё додумала. Если бы ты меня сейчас не хотел, потому что устал, ведь день у нас был тяжёлый, то предложил бы мне отложить случку до утра. Мы бы тогда поспали, а потом с рассвета до полудня случались.
        - Ты слишком высокого мнения обо мне. Я не могу полдня непрерывно.
        - Какая разница? Дело же не в этом. Может, ты никак разрыв с Томкой не переживёшь, а может, я тебе не нравлюсь как партнёрша для случки. Но хуже всего, что мне и шантажировать тебя нечем. Если я всем расскажу, как всё было с эльфёнком на самом деле, тебе ничего не будет.
        - Ну, не совсем…
        - Но если я сделаю чуть по-другому, то всё же получу Томкиного мужчину. Тут главное не ошибиться, а то убьют.
        Я прилёг рядом с ней, она ещё долго что-то рассказывала, наверняка в её рассказе был какой-то смысл, но от меня он напрочь ускользал. Потом Вика заявила, что прямо сейчас это и сделает, встала с кровати и ушла. Я обрадовался и уснул, надеясь уже утром покинуть гостеприимный Темпл-сити.

* * *
        Толком поспать мне не дали. Кто-то деликатно похлопал меня по плечу, я открыл глаза и увидел двух оборотней в человечьей форме, как обычно, мужчину и женщину. Хлопал по плечу мужчина, а его напарница показывала освещённое ярким пламенем факела своё удостоверение с фотографиями её обеих форм. Волчья морда выглядела куда симпатичнее её человечьего лица. Спросонья я довольно долго читал готические буквы, там было написано, что она агент Бюро расследований, приписана к городскому представительству в Темпл-сити.
        - Я не вижу в документе вашего имени, - сообщил я ей.
        - Агенты Бюро не разглашают своих имён, - сказала она. - Меры безопасности. Я считаю, что это глупо, но таковы инструкции.
        Мельком глянул и на удостоверение мужчины. Там было написано абсолютно то же самое. Сам он был, как и большинство оборотней, мускулистым красавцем, и желание набить ему морду и уйти из гостиницы увяло, даже толком не оформившись. Смотреть на него не хотелось, я перевёл взгляд на заострившиеся соски женщины, и подумал, что туда тоже смотреть не надо.
        - Стало быть, Бюро расследований, - произнёс я вслух название их конторы. - И что же вы расследуете в моём номере? Или вы здесь не по делу, а просто так?
        - Разумеется, по делу, - заявил агент-мужчина. - Мы получили письмо с невнятными обвинениями против Франца, вождя Рода, подписанное неким Станиславом, подданным Империи. Сопоставление подписи на этом письме и на некоторых чеках показало, что имя, скорее всего, подлинное. Та же подпись и на чеке, которым вы оплатили проживание в гостинице. Вы Станислав?
        - Да. А теперь, когда вы убедились, что меня не убили, как я опасался, мне можно спать дальше?
        Я отлично понимал, что в покое меня не оставят ни прямо сейчас, ни в ближайшие часы. Наверняка им нужно добраться до мерзкого Олега, а вот зачем - тут не угадаешь. Может, хотят убедиться, что с ним всё в порядке. Может, хотят отобрать его у Жоржа, чтобы самим вернуть губернатору или имперским властям. Но ещё я не исключал, что их цель - убить мальчишку. Я толком не разбирался в политических течениях Вервольфа, и даже не знал, кто эти двое - монархисты или республиканцы, и действуют ли они по приказу начальства или на свой страх и риск.
        Они спросили, знаком ли я с отставным сержантом пограничной стражи Тамарой, её сестрой Ниной и племянницей Викторией, а также вождём королевского Рода Францем. Я признал знакомство с Францем и Томой, а насчёт Нины и Вики сказал, что мне представили женщин с такими именами, но насколько они подлинные - понятия не имею. Вот тут они и перешли к Олегу, предыдущее было разминкой. Я честно ответил, что последний раз видел его несколько часов назад, вблизи дома Франца, живым и невредимым, рядом с двумя патрульными полицейскими и взводом гвардейцев.
        Но их, конечно же, интересовало не где Олег был раньше, а где он сейчас. Я подумал, что Жорж - идиот, зачем он сказал мне, куда собирается везти малолетку? Чего не знаешь, того не выдашь. Или он через меня пытается передать своим преследователям ложные сведения, и меня потому и доставили в эту гостиницу, чтобы я побыстрее попал в лапы спецслужбе Вервольфа? Я не стал гадать, а просто ни словом не упомянул ни о Жорже, ни о том, куда повезут Олега - в Империю или к частям нашей провинциальной гвардии, что сейчас проводят поблизости учения.
        Агенты Бюро поняли, что я что-то недоговариваю, а может, обиделись, что я они стоят, а разговариваю с ними лёжа, и взяли меня под арест. Сказали, что они вправе арестовывать кого угодно без судебного ордера на срок, не превышающий неделю, но я могу проконсультироваться с любым адвокатом из тех, кто имеет лицензию на работу с делами, связанными со спецслужбой. Законов Вервольфа я не знал, пришлось поверить на слово. Адвоката я тоже не потребовал, считаю, что от незнакомого адвоката больше неприятностей, чем помощи. Тем более, раз он в любой момент может потерять кормящую его лицензию, боюсь, работать он будет не на моей стороне.
        Сбежать я, наверно, мог, пару возможностей мне предоставили, но куда бежать? Так что я не сопротивлялся, и спокойно доехал до тюрьмы. Тома говорила мне, что тюрьмы в Вервольфе ужасны, эльфу там и полсрока не пережить, но я лично убедился, что не все они такие. Та, куда привезли меня, была просто роскошна, и больше походила на виллу богача. Комфортнее даже «Интуриста», один бассейн с проточной водой чего стоит! Что уж говорить о трёхкомнатной камере - со спальней, столовой и гостиной. А кормили куда лучше, чем в любом ресторане, где я успел побывать.
        В спальне я спал, в столовой ел, а в гостиной подвергался допросам. Агенты, каждый раз новая пара, три дня пытались у меня выпытать, куда делся Олег. Мне казалось, все они понимают, что я им ничего не скажу, но обязаны спрашивать снова и снова. Они угрожали то пытками, то переводом в обычную тюрьму, то пожизненным заключением здесь. Пытались шантажировать сперва сексом с несовершеннолетней, которую я притащил с собой в гостиницу, то её убийством, ведь она в гостиницу вошла, и исчезла, а волчица, что вышла из гостиницы - неизвестно кто, и мне не доказать, что это та же самая девушка. Я в ответ молчал и улыбался, а они злились.
        На третий день агенты, хоть и оформили протокол допроса, на самом деле меня не допрашивали, а вместо этого играли со мной в карты, и даже немного выиграли. Они явно чего-то ждали, и дождались. Заявился незнакомый пожилой оборотень, явно старше по должности всех предыдущих, и заявил мне, что Бюро расследований Вервольфа потеряло ко мне интерес, и теперь я буду депортирован в Империю. Въезд в Вервольф мне запрещён на срок до пяти лет от момента пересечения границы. Я попросил уточнить, сколько это «до пяти лет». Он ненадолго задумался и ответил, что в моём случае этот срок составит два дня.
        - Что это за срок такой странный - два дня? - удивился я.
        - Ты, парень, обвиняешься по статье номер… не помню номер, да и тебе он без надобности, - начал объяснять он. - За отказ сотрудничать со спецслужбой, короче. Так вот, был бы ты гражданином Вервольфа, без вопросов загремел бы за такое поведение на пару лет в тюрьму, и никакой, даже самый лучший адвокат не смог бы тебе помочь. Но ты подданный Империи, а для иностранцев по этой статье санкции немного другие - депортация и запрет на въезд сроком до пяти лет. То есть, меньше пяти лет - можно, а больше - ни в коем случае. Обычно мы не ломаем себе голову и даём максимум, то есть, пять лет. Но ты - случай особый. Наш будущий король Франц выразил недвусмысленное желание, чтобы ты присутствовал на его коронации, и Бюро не стало ему отказывать. Зачем ссориться с монархом?
        - Незачем, - поддакнул я. - И когда состоится коронация?
        - Дата пока не неизвестна. Мы решили не рисковать, и назначили тебе двухдневный запрет.
        Не стал уточнять, кто такие «мы». Потребовал одежду, ведь это в Вервольфе принято ходить обнажёнными, а в Империи сверкать хреном и задницей разрешено лишь в очень немногих местах. Оказалось, агенты это учли, наверняка я был не первым, кого депортировали. Мне вернули все мои вещи, и в сумке я обнаружил листок бумаги с фразой «Не злись на меня» и подписью Томы. Видать, она всё и упаковывала. Что ж, мысленно её поблагодарил, а себе пообещал не злиться. Хотя, какая ей разница?

* * *
        До границы меня везли в карете курьерской службы Бюро. Её немалый багажник был забит письмами и посылками с грифом «Совершенно секретно», адресованными отделениям спецслужбы в других городах и посёлках. Охраняли все эти сокровища, а в придачу ещё и меня, два агента-оборотня из лобоградского отделения - как обычно для Вервольфа, мужчина и женщина. Он - юный новобранец, она - ветеран и через три месяца собиралась в отставку, отслужив полный срок.
        Женщина сказала, что ей уже незачем скрывать имя, и я могу называть её Маргаритой или Марго, на свой выбор. Парень, как и большинство агентов, своё имя от меня скрывал, да оно мне было и не сильно нужно. Ехали мы причудливым извилистым маршрутом, заезжая по пути в каждое отделение Бюро, и там отдавали и принимали корреспонденцию. В итоге до границы мы добирались больше полутора недель. Путешествие получилось скучным, но комфортным - сиденья мягкие, питание в придорожных ресторанах высокого класса, ночлег в роскошных номерах не то гостиниц, не то специальных тюрем, я так и не понял.
        На второй день Марго мне сказала, что напарник для неё чересчур молод, и она вовсе не возражает против случек с эльфом. Не так, чтобы в восторге, но не против. Парень разнервничался, кричал на неё, доказывал, что я - арестант, и со мной нельзя, а традиция требует… Сам я уже пресытился женщинами-оборотнями, Томы и Вики мне хватит надолго, так что промолчал и позволил молокососу убедить напарницу. Не думаю, что Марго от этого что-то потеряла, я - тем более.
        В пути один из них управлял лошадьми с облучка, другой или бежал рядом с каретой в волчьей форме, или ехал внутри, рядом со мной. Если я хотел размять ноги, мне всегда позволяли пройтись рядом с каретой и даже ради меня снижали скорость - я, увы, не мог бежать вровень с лошадьми, не то что волки. Пару раз, когда Марго сидела рядом, она делала очень прозрачные намёки, но я их старательно не понимал - хоть оборотни и сохраняют тело в порядке до глубокой старости, женщина, отслужившая почти сорок лет, совсем не вызывала у меня желания слиться с ней в порыве страсти.
        Единственное, что мне категорически не разрешалось, это читать газеты и разговаривать с кем-либо, кроме моих сопровождающих. Видать, хотели, чтобы я чего-то не узнал раньше времени, причём такого, о чём пишут газеты Вервольфа, и центральные, и местные. Не иначе, что-то связанное с монархией или так называемыми совместными учениями двух гвардий. Но тут могло быть всё, что угодно - Олег убит, вновь схвачен монархистами или благополучно переправлен в Империю, монархисты совершили переворот, были поголовно вырезаны или пришли к полному согласию с президентом, а может, армия Вервольфа бьётся в смертном бою с одной или обеими гвардиями… В общем, гадать бесполезно.
        Я здорово обрадовался, когда Марго надела купальник, её напарник - плавки, а мне предложили одеться, как принято в Империи. Это означало, что граница уже близко, подъезжаем. Так оно и было, но мы заночевали в приграничном городке, и только следующим утром подъехали к переходу. Я пожал руку парню, потрепал по холке волчицу Марго, и зашагал к пограничникам. На стороне Вервольфа меня даже не досматривали, забрали визу и пожелали счастливого пути. Имперская пограничница, волчица-полукровка, обнюхала меня и мои вещи, её напарник-человек мельком глянул в мою лицензию и тут же махнул рукой «Проходи, не задерживай».
        И вот я на земле родного Приграничья, где расстояния меряют не милями, а вёрстами, пишут нормальным, а не готическим шрифтом, людей не называют эльфами, эти люди не ходят повсюду голыми, а их дети в четыре года не трахаются увлечённо ни друг с другом, ни со взрослыми. По крайней мере, большинство детей. Хотя, если так подумать, не так уж и много отличий, да и не все они настолько велики, чтобы обращать на них внимание.
        Сразу на пропускным пунктом на меня набросились журналисты. Кроме тех, что я знал - двух местных и провинциала, тут было ещё с полтора десятка незнакомых, из них несколько оборотней, и мужчин, и женщин. Почему оборотни не перехватили меня на своей территории, не знаю, может, боялись свою спецслужбу. Я потребовал от приезжих гонорар за пресс-конференцию, а от местных - чтобы полгода бесплатно публиковали мою рекламу, а сегодня довезли меня отсюда домой. Чеки и обещания получил немедленно, и мы приступили к делу прямо возле стоянки карет.
        Я рассказал им о событиях возле дома Франца, само собой, не то, что происходило на самом деле, а то, что мы скормили полиции и спецслужбе. Закончил тем, что не имею каких-либо претензий к Бюро, и не собираюсь подавать против него никаких судебных исков. Они засыпали меня вопросами, но на большинство из них я не смог ответить. Откуда мне знать, почему полиция Темпл-сити прислала не взвод спецназа, а обычный патруль из двух человек? Или как звали командира гвардейского взвода? Или зачем Бюро прятало меня в своей особой тюрьме? Или почему посольство Империи не проявляло ко мне ни малейшего интереса.
        - Вы сказали, что избранница вождя - Тамара, - напомнил репортёр-провинциал, что уже брал у меня интервью раньше. - Это та самая женщина, что была с вами на прошлой пресс-конференции? Вы уверены, что именно она - избранница?
        - Да, это та самая женщина, - ответил я. - Нет, я ни в чём не уверен. Я не слышал их публичного заявления о заключении союза, только знаю, что было такое намерение. Потом меня отправили в тюрьму, и с тех пор по милости Бюро никакие новости до меня не доходили. А что, есть другие претендентки?
        - Скажем так, есть смутные слухи о других претендентках. Был бы я там, а не здесь - разузнал бы точнее.
        - Совершенно неправдоподобные слухи, - подтвердил репортёр-оборотень. - Но несмотря на них, Тамара считается самой вероятной будущей королевой.
        - А вы - сын короля? - спросила оборотень-женщина.
        - А что подсказывает ваше обоняние? - поинтересовался я.
        - Чую, что да, но я не ищейка. Вы сами не хотите взойти на трон Вервольфа?
        - Насколько мне известно, там нужно пройти ритуал, требующий от претендента умения перекидываться. Я не умею, крови оборотня во мне самая капелька, та, что досталась от отца моего прадеда.
        - Одна шестнадцатая, - уточнил провинциал.
        - Да? Я, как и наши читательницы, не интересуюсь такими вещами. Женский журнал «Волчица» пишет в основном о случке и всём, с ней связанном. Скажите, пожалуйста, кто из волчиц вам понравился в этом смысле больше - Тамара, Виктория или, быть может, кто-нибудь ещё?
        - Без комментариев, - меня начал разбирать нервный смех.
        - Но я могу надеяться на случку с вами, чтобы составить о вас собственное впечатление и написать об этом статью с фотографиями?

* * *
        Карета-такси, что оплатили два наших городских репортёра, домчала меня до дома, и едва я переступил через порог, услышал из кухни радостный возглас экономки «Наконец-то!». Радость её была понятна, я уже пару дней как должен был ей заплатить жалованье и выдать денег на расходы.
        - Я завтракал, но уже время обедать, - сказал я. - Голоден, как демон.
        - А я уже приготовила, - откликнулась она. - Все уже знают, что ты вернулся. Тебя на пропускном пункте видели.
        - На обед - рыба? - уверенно предположил я.
        - Нет, с чего ты взял? - удивилась экономка. - Картофельный суп с фрикадельками, и мясо с овсянкой, всё, как ты любишь.
        И действительно, почему я решил, что будет рыба? Сам не знаю. Решил, и всё. И ошибся. Тут я вошёл в кухню, и в углу кое-что увидел. Точнее, кое-кого.
        - А это что делает в моём доме? - возопил я.
        - У девушки к тебе деловое предложение, - пояснила она. - Я знала, что ты вот-вот придёшь, и предложила ей подождать. А заодно и пообедать. Не разоришься, если она немного поест за твой счёт.
        - Что за предложение?
        - Частному детективу нужен помощник, - заявила Алла, именно она восседала в углу на моей кухне. - А я как раз ищу работу.
        - Я как-то все эти годы обходился без помощника, и обходился прекрасно. Да и у тебя же есть работа. Помнится, ты была Васиной секретаршей, то есть, сотрудником спецслужбы.
        - Он меня уволил, - Алла заплакала. - Он ненавидит нелюдей, а я для него - нелюдь. Моя мама - русалка!
        - Я бы тебя тоже уволил, - буркнул я. - Я видел, как ты печатаешь. Твоё мастерство - достаточная причина, чтобы избавиться от такой секретарши. Да и твой возраст… Ну, не нужна мне девочка в помощниках. Клиенты засмеют.
        - Мне двадцать пять лет! Вот моё удостоверение личности, в нём есть год рождения!
        - Замечательно. И ты считаешь, что я буду его показывать всем своим клиентам, и вдобавок всем городским сплетникам? Кстати, а почему ты в двадцать пять выглядишь на тринадцать?
        - У русалок медленно развивается тело, только годам к тридцати вырастает грудь и всё остальное. У полукровок обычно лет на десять раньше, но вот мне не повезло.
        - Так, сиськи нужно обсуждать за едой, - категорически заявила экономка. - Ты же голодный, как демон, вот и садись жрать!
        - Помыться не помешало бы, - неуверенно возразил я.
        - Помоешься после обеда, ничего страшного. Или ты собрался кого-то соблазнять и тебе обязательно нужно пахнуть утренней свежестью? Уж не Аллочку ли?
        Она быстро расставила по столу тарелки, налила в них аппетитно пахнущий суп и порезала серый хлеб. Алла сглотнула, и я понял, что она голодна куда сильнее меня. Ладно, пусть насыщается, меня не убудет.
        - Станислав, я не нахлебница, я буду полезной, - невнятно произнесла она с набитым ртом.
        - Интересно, чем? - буркнул я, и не дожидаясь ответа, продолжил. - Почему бы тебе не вернуться домой, в свой Озёрный Край? Кому вообще в нашей долбанной спецслужбе пришло в голову посылать русалку, пусть даже полукровку, служить на границу с волками? Особенно такую, что ни хрена не умеет? Это же демонам на смех!
        - Спецслужба считает, что её сотрудники должны работать вдали от того места, где родились, - пояснила Алла. - Я в этом не виновата. И русалки куда сильнее оборотней, если воевать придётся в воде. Тут граница проходит по реке, между прочим. Пять лет назад русалочьи полки запросто отбили нападение кентавров, там тоже граница проходит по реке.
        - Надо же, хоть где-то правильные войска расположили. Если это не выдумка, конечно. Так ты собираешься для меня охранять границу? И я должен это оплачивать? Нет уж, езжай куда хочешь - в Озёрный Край или на границу с кентаврами, или тут оставайся, но мне голову не морочь. Мне не нужна ни любовница, ни помощница.
        - А я уже кое-что для тебя сделала. У здешнего мэра есть пожилая тётка, и она часто ходит купаться на дикий пляж.
        - Ты собираешься её этим шантажировать? - удивился я. - Вот жизнь пошла, одни шантажистки кругом.
        - Пусть доскажет, - потребовала экономка, насыпая нам на тарелки овсянку с мясом. - Ты же её перебиваешь на каждом слове. Вот спросил, почему она не уезжает домой, а ответить не дал. А у неё просто-напросто нет денег на дилижанс.
        - О! Так если я оплачу билет, это решит проблему?
        - Пусть сперва доскажет про тётушку нашего замечательного мэра!
        - Досказывай, - разрешил я.
        - Она вчера плавала в реке, и у неё выпала серёжка из уха, - продолжила Алла. - Это дорогая ей вещь, с бриллиантами и вообще, подарок покойного супруга. Она хочет, чтобы ты её вернул.
        - Это работа для водолаза, а не для частного сыщика.
        - А она говорила, что в прошлый раз ты нашёл серёжку под диваном.
        - Было дело. Но не на дне же речном! Там и водолазные дела не так просто организовать, нужно всё с оборотнями согласовывать. Река-то пограничная!
        - А я поехала на пляж, там нырнула, а вынырнула уже с серёжкой. Вот чек.
        Чек она положила его на стол. Я глянул на сумму, она, как и всегда с тётушкой мэра, была выше всяких ожиданий.
        - Ты говорила, что у тебя нет денег, - напомнил я. - Но на пляж поехала на такси.
        - Последние на это потратила.
        - Пусть так. Ты заработала приличный гонорар, я к нему никакого отношения не имею. Этого чека хватит, чтобы доехать до Озёрного Края и там ещё пожить пару недель в скромной гостинице, а за это время найти работу.
        - Но я хочу работать на тебя!
        - Это дело, с которым ты блестяще справилась, было первым за много лет, связанным с водой. Следующий раз поискать что-то в реке кто-то из моих клиентов захочет ещё лет через десять, не раньше. А ты больше ничего не умеешь.
        - Умею! - упрямо заявила она. - Я умею петь!
        - Так это тебе в театр или в бар какой-нибудь. Я тут при чём?
        - А ты послушай!
        Алла громко запела. Я не сильно разбираюсь в музыке и песнях, но мне показалось, что поёт она отвратительно. Может, всё дело было в том, что рот у неё всё ещё оставался набитым. Я посмотрел на экономку и неожиданно подумал, что было бы неплохо её трахнуть. Она, конечно, старенькая, но и у меня давно не было женщины. Интересно, а она не против? Она уже много лет вдова, почему бы ей и не получить немного удовольствия?
        - Не смотри на меня так, Стас! - заорала она. - Ишь, чего удумал, охальник! И не стыдно? Я тебе в бабушки гожусь, не то что в матери!
        Я вспомнил её ровесницу Марго, что годилась вовсе не только в бабушки, но промолчал.
        - Почему всё неправильно? - снова заплакала Алла. - Я же по матери не просто русалка, а сирена!
        - Точно, - согласился я. - Настоящая сирена. В прошлом году наши пожарные тоже купили сирену. Но она была не такая громкая, и очень быстро сломалась. Может, ты пойдёшь работать к ним? А то они никак ни новую не купят, ни старую не починят.
        - Дурак! Это совсем другая сирена! Сирены - это русалки, что поют в море, а моряки, услышав их пение, прыгают за борт и плывут к ним!
        - Нет, ты не настолько плохо поёшь, чтобы прыгать за борт. И вообще, какое море? Ты же не с Побережья, а с Озёрного Края!
        - Да, но русалки и там, и там одни и те же! А я - сирена! А ты на старушку нацелился!
        - Где она, кстати?
        Экономки нигде не было, наверно, ушла, побоявшись изнасилования. Ладно, не очень-то и хотелось. Раз её нет, чай по чашкам пришлось разливать мне. Тоже ничего страшного, невелик труд.
        - Кончай реветь! - приказал я. - Пей чай, и выметайся отсюда. Чек от тётушки мэра - твой. Я не собираюсь трахаться с ребёнком.
        - Мне - двадцать пять! Я не ребёнок!
        - Выглядишь, как ребёнок. Этого достаточно. У тебя же сисек нет! Совсем нет! Говоришь, к тридцати вырастут? Вот и подожди ещё пять лет, а потом приставай к мужчинам! Сирена, на хрен, без сисек!
        - Я-то подожду! А ты будешь ждать? - она заплакала ещё горше.
        - Нет, конечно, - честно ответил я, вставая из-за стола. - А ты, стало быть, оборотень, только перекидываешься не в волчицу, а в рыбину?
        - Ни во что я не перекидываюсь!
        - А почему тогда от тебя рыбой пахнет?
        - Так это из-за жабр. Их у меня три штуки - под мышками и в паху. Потому я там волосы и не сбриваю.
        - Только показывать не надо, пожалуйста. В женщине должна оставаться какая-нибудь тайна. Жабры в паху - ничуть не хуже любой другой.

* * *
        Впервые за долгое время я просмотрел газету. Пока меня не было, их скопилось тут немало. Читать текст, напечатанный нормальным шрифтом, было просто удовольствием. Итак, учения гвардий Приграничья и Вервольфа, что проходили в городке под названием Вукитаун в тридцати пяти вёрстах от Темпл-сити, благополучно завершились. В рамках показательной операции гвардейцы совместными усилиями успешно нейтрализовали условных террористов и освободили условных заложников. Президент Вервольфа и губернатор Приграничья дали тоже совместную пресс-конференцию, смотри статью на пятой странице, после чего все гвардейцы вернулись в места своей постоянной дислокации.
        Порадовался за успешных гвардейцев и условных заложников, и почитал другую статью. Оказывается, Бюро расследований Вервольфа при помощи спецслужбы Империи освободило из рук вымогателей Олега, пятилетнего сына губернатора Приграничья, и вернуло его семье. На фото красовались счастливый губернатор и чем-то недовольный Олег. Губернатор горячо их поблагодарил, представители спецслужб не сказали ничего, ссылаясь на свои внутренние инструкции, зато Олег сказал много чего, но эта газета не станет публиковать его слова из соображений внутренней моральной цензуры, что бы это ни означало. Что ж, и за них порадовался.
        Следующая статья повествовала о предстоящем в Вервольфе Ритуале Коронации, что пройдёт в Темпл-сити, в храме Фенрира, примерно через месяц, точная дата и время уже известны, но пока не оглашаются. Новой королевской четой предположительно станут нынешний вождь королевского Рода Франц и бывшая пограничница Тамара. Предположительно потому, что официального объявления до сих пор не сделано, и к тому же ходят упорные слухи, тиражируемые и газетами Вервольфа, что чету составят не они. Ждём официального объявления, что поставит всё на свои места - и дату с временем, и имена участников.
        Порадоваться за этих у меня не получилось, как я ни старался. Хотелось напрочь забыть про Вервольф и больше никогда о нём не читать и не слышать, пусть даже до его территории от моего дома всего несколько вёрст. И, конечно же, разворот газеты был посвящён именно Вервольфу. На торжественный пир, посвящённый Ритуалу Коронации, приглашено немало известных певцов, музыкантов и артистов из нескольких стран - женщина-гном Ирина, акробатка, кентавр Ричард, прославившийся блестящим исполнением главной роли в историческом спектакле «Третья конная против пиратов Тортуги», а также русалка-сирена Евгения, солистка и звезда Императорской оперы, обладательница меццо-сопрано с уникальным диапазоном.
        Судя по всему, на культурную программу коронации пригласили в основном представителей экзотических для Вервольфа рас. Для меня они тоже были экзотическими, ни кентавров, ни гномов я никогда не встречал, а из русалок знаком только с Аллой, и то, прекрасно обошёлся бы без этого знакомства. К тому же ни спектакля о Третьей конной, ни какой-либо оперы, не говоря уж об Императорской, я и в глаза не видел, к тому же хоть и слыхал о сопрано и контральто, но даже под угрозой смерти не смогу отличить одно от другого, а что такое меццо - и понятия не имею.
        Тут же размещались фото этих троих, и краткие биографии с кое-какими дополнительными сведениями. Ричард во фраке был здорово похож на коня в пальто, его лицо было хоть и человеческим, но и лошадиным тоже. Симпатичная акробатка в совершенно не прикрывающем её прелести цельнокроеном купальнике на вид ничем не отличалась от человеческой женщины, и если репортёры не ошиблись с цифрами её роста, была всего на полголовы ниже меня. Я почему-то считал, что гномы, они же пигмеи, совсем низенькие. Как мало мы знаем о других расах, особенно если они живут не рядом!
        А уж русалка, оперная дива, была неописуемой красавицей. Неудивительно, что она стала звездой Императорского театра. А если она ещё и немного умеет петь… Я вспомнил, как после пения Аллы задумался о сексе со старушкой-экономкой, и понял, что очень хочу послушать, как поёт Евгения. Насколько я понял, меня пригласят на коронацию, и она будет там выступать, так что мечта вовсе не несбыточная. Ещё раз взглянул на фото, и подумал, что через каких-нибудь жалких пять лет и у Аллы вырастет такая же роскошная грудь, есть смысл подождать, несколько лет - не так и много.
        Глянул на биографию Евгении, и оторопел. В газете было написано, что она чистокровная русалка, и ей девятнадцать лет, и с четырёх до шестнадцати она обучалась вокальной технике, и вот уже три года ей рукоплещет не только Империя, но и весь мир. Насчёт голоса ничего не могу сказать, но если ей девятнадцать, и она вполне развита, как женщина, то что не так с Аллой? Я показал ей фото.
        - Евгения. Певица. Русалка и сирена. Как ты, - невнятно объяснил я. - Девятнадцать лет, а сиськи - вот!
        - Ты говорил, что даришь мне гонорар за найденную на дне серёжку, - напомнила она. - Это остаётся в силе?
        - Да.
        - Тогда я еду в Озёрный Край, домой. Прощай, Стас!
        Алла тороплива покинула мой дом, мне только и осталось, что смеяться и над собой, и над доблестной имперской спецслужбой. Эта малолетка поступила к ним работать по фальшивым документам, наворотив вагон лжи о своей расе. Ладно, я поверил, я - частное лицо, но спецслужба-то должна проверять тех, кого берёт на работу! Достаточно взглянуть на фото Евгении, чтобы понять - тело русалок становится взрослым примерно в том же возрасте, что и у людей, и русалке с внешностью тринадцатилетней девочки как раз тринадцать и есть. Ненадолго задумался, не может ли быть, что у Аллы нарушение развития и роста, но решил, что это совсем не моё дело. Пусть с этим разбираются в Озёрном Краю.
        Газету дочитывать не стал, вскрыл письмо с адресом, написанным готическими буквами. Думал, от Томы, но нет - от Франца. Он звал меня на коронацию, одного или с женщиной любой расы, пригласительный билет прилагается. Вообще-то, я ему здорово противен, и он не хочет меня видеть ни на коронации, ни когда-либо ещё, но будущая королева настаивает на моём присутствии, и ей он отказать никак не может. Я решил, что приеду обязательно. Хотя бы ради того, чтобы послушать Евгению.
        - Ну, что, остыл, охальник? - язвительно поинтересовалась экономка, заходя в дом.
        - Почти. Желание ещё есть, но уже не такое острое. И даже девочку выпроводил, что песенкой может нормального человека, маньяком сделать.
        - И правильно! Нечего тебе, Стас, с малолетними русалками связываться, или со старухами вроде меня. Найди себе подходящую женщину, хоть человека, хоть волчицу, вон их сколько вокруг.
        - Не лезь не в свои дела, - попросил я и вскрыл ещё одно письмо из Вервольфа.
        Вот оно оказалось от Томы. Моя бывшая много извинялась и оправдывалась, этот отрывок я читать не стал, а потом просила оказать небольшую, по её мнению, услугу. Она не приглашена на Ритуал Коронации, а ей очень хочется его посетить. Тома знает, что я приглашён, по просьбе будущей королевы, и приглашение на двоих. Так вот, она будет очень мне благодарна, если я позволю ей быть моей спутницей на Ритуале. Если я согласен, огромная просьба сразу же об этом сообщить.
        Я ничего не понял, и перечитал этот отрывок ещё раз. Готические буквы в нём ничуть не изменились, так и оставаясь же просьбой помочь будущей королеве тайком проникнуть на её собственную коронацию, за что она будет мне очень благодарна. И хоть благодарность Томы была мне совершенно по хрену, я всё же честно попытался понять, о чём тут речь на самом деле. Но смысл от меня ускользал. Я внимательно перечитал письмо, в том числе и начало, но и это ничего не дало.
        - И что ты ей ответишь? - язвительно поинтересовалась экономка.
        - Кому?
        - Тамаре, кому же ещё? Или ты думаешь, что я, прожив в Приграничье шестьдесят с лишним лет, не научилась читать волчьи буквы? На конверте обратный адрес написан, если ты не заметил. Хотя как бы ты мог не заметить, ты же сыщик! Так что ответишь?
        - Над ответом я подумаю, когда пойму вопрос. Точнее, просьбу. Она просит, чтобы я провёл её на коронацию.
        - Ну, да, у неё нет пригласительного, а у тебя - есть, причём на двоих, зато нет пары. Аллочку-русалочку ты прогнал, а я с тобой не поеду - они там голые ходят, а я стесняюсь. Не поведёшь же ты на Ритуал кого попало? Кто попало тебя обязательно там опозорит. Лучше Тамары и не найти.
        - Ещё раз. Тома со своим любовником будет проходить Ритуал Коронации. Без неё не будет никакого ритуала. Зачем ей понадобился пригласительный?
        - Ты же сыщик, - напомнила она, противно хихикая. - Вот и разберись в этих странностях.
        - Я временно не сыщик. На последний гонорар я могу безбедно жить года два, а то и три. А если ещё и одну бездельницу уволю, что у меня экономку и кухарку изображает, то и все десять.
        - Ты без меня пропадёшь. И сам ничего толком готовить не умеешь, даже яичницу, и баб всегда выбираешь таких, что тоже не умеют. А если постоянно жрать в ресторане, даже самом лучшем, через год обязательно свалишься с язвой. И нечего меня зазря оскорблять. Давай, покажи класс детективной работы. Только вслух говори, а то просто смотреть неинтересно.
        Почему бы и нет? Даже если убедить себя, что Тома мне безразлична, не помешала бы понять, почему она вынуждена тайком пробираться на собственную коронацию. И если рассуждать, то вслух удобнее. А раз что-то говорю, то лучше не себе, а кому-нибудь другому. Ни кошки, ни собаки у меня нет, так что обычно я обращаюсь к бутылке, а экономка куда лучший собеседник, если, конечно, не станет перебивать или задавать дурацкие вопросы. Так что мы сели за стол, она налила обоим чай, положила на стол печенье, и приготовилась слушать.
        - Коронация без королевы напоминает мне похороны без покойника, - начал я. - Они бывают, но это особый случай. Так или иначе, но она туда обязательно попадёт, иначе зачем приглашать всяких кентавров и русалок, с риском перед ними всеми опозориться? Может, условие, что королева должна проникнуть туда тайком - часть Ритуала? Но разве для этого волчице нужен иностранный подданный, пусть даже бывший любовник? Она бы и на месте запросто нашла кого-нибудь, кто ей поможет, рассчитывая на благосклонность королевы в будущем.
        - Ой, дурак, - сказала экономка.
        - А раз не нашла, стало быть, для оборотня эта помощь будет не просто бесполезной, а ещё и опасной. Вывод - это не её коронация. Королевой станет другая, а Тому будущая королевская чета видеть не хочет. И невзлюбит того, кто её туда притащит. А мне, подданному Империи, плевать на монархов Вервольфа. Неудивительно, что она пролетела мимо трона. У вождя наверняка была другая баба, Тома её подвинула, приставив к его горлу меч. Но как только меч убрала, всё вновь стало как было - прежняя баба вернула себе своё законное место.
        - А вот и нет! Не было никакой прежней. Но в дело вмешалась родственница Тамары. Она применила шантаж против Фрица…
        - Какого Фрица? Может, Франца?
        - Точно, его. И применила так грамотно, что её даже убивать было бесполезно. Тамара уверена, что это ты её соперницу научил, как это делается.
        - А ты откуда всё это знаешь?
        - От Тамары и знаю. Вчера мы с ней виделись.
        - Она что, здесь?
        - А ты прочитай обратный адрес на конверте.
        - Гостиница «Интурист», - прочитал я. - А родственницу, случайно, зовут не Вика?
        - Не знаю. Тамара называла её племяшкой.
        - Стало быть, вместо царицы Тамары на трон взойдёт королева Виктория. Отлично! Можно считать, что дело о короле оборотней окончательно закрыто. С чем нас и поздравляю.
        - Ещё нет. Пойди в гостиницу и закрой его окончательно.
        - В смысле?
        - После песни Аллочки ты чуть на меня не полез. Значит, у тебя есть, чем закрыть дело с Тамарой.
        - Старая пошлячка.
        - Да ладно тебе! Не забывай, я тоже слушала сирену.
        Эпилог
        На коронацию Франца и Вики мы с Томой не поехали.

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к