Библиотека / Фантастика / Русские Авторы / ЛМНОПР / Распопов Дмитрий / Мастер Клинков : " №02 Клинок Выковывается " - читать онлайн

Сохранить .
Клинок выковывается Дмитрий В. Распопов
        Мастер клинков #2 Удивительно, чем больше я нахожусь в этом мире, тем больше приходит осознание - все, что я делаю, нужно не только мне, но и окружающим меня людям и гномам. Ведь объединив две нации и заставив их работать ради одной цели, я добился поразительных результатов, не говоря уже о том, что до меня никто не мог просто свести их вместе. Поэтому теперь, занимаясь восстановлением меча короля гномов, у меня возникает вопрос: а случайно ли я попал в этот мир?
        Дмитрий Распопов
        Клинок выковывается
        - Человек не может быть таким тупым, как ты! - гаркнул меч и задрожал еще сильнее. - Положи меня на место, не дорос еще легендарные мечи трогать!
        Пролог
        Ночью я спал плохо, неудобные узкие деревянные нары и отсутствие одеяла - а в бараке было довольно холодно - долго не давали мне заснуть. Только под утро я провалился в забытье, больше похожее на явь, чем сон.
        - Макс, вставай! - раздался надо мной громкий голос. Громкий настолько, что не обратить на него внимания я просто не мог.
        Слегка повернув голову, которая была будто из чугуна, я приоткрыл глаза. Надо мной стоял Рон и красноречиво постукивал по руке свеженьким толстым прутом.
        - Рон, ты сдурел? - слабым голосом произнес я. - Мы ведь только вчера приехали!
        - И что теперь? - удивился нубиец. - Еще месяц не заниматься? Быстро вставай, иначе я тебя подниму.
        Понимая, что его угрозы вполне реальны, я открыл глаза и с трудом уселся на нарах. Тело от холода и жесткого лежака затекло и плохо слушалось.
        - Вот как раз и разомнешься, - ухмыльнулся Рон, увидев мое состояние.
        Недовольно ворча, я под аккомпанемент шуточек Рона поперся на пробежку, затем на растяжку и силовые упражнения, а финалом моих утренних мучений стал спарринг с нубийцем.
        Загоняв меня до «желтых мушек» в глазах, он отстал от меня тогда, когда я просто уронил на землю копье, не в силах его больше держать.
        - Обессилел ты, брат, - недовольно поцокал он языком. - Теперь, когда рядом никого нет, я, пожалуй, займусь тобой всерьез.
        - Куда еще-то больше? - с трудом пробормотал я, выплевывая клейкую слюну.
        - Иди мойся, через десять минут начнется собрание, - сделав вид, что не услышал моих слов, велел нубиец и сам направился умываться к бочонку с водой.
        Вчера я назначил собрание на раннее утро и при этом как-то не подумал, что самому придется вставать еще раньше. «Нужно идти, - поднимаясь с колен и доставая чехол для копья, подумал я. - Нехорошо опаздывать на первое общее гномье собрание».
        Еще вчера я захотел увидеть всех, с кем мне предстояло работать эти годы. Просто посмотреть в их лица и понять, как они настроены, ведь от того, как они станут работать, будет зависеть и мое будущее. Направившись в сторону барака, я увидел, что возле него собралась огромная толпа. Гномы - все до одного - стояли с хмурыми выражениями на бородатых физиономиях, распределившись по кучкам и тихо переговариваясь между собою. Когда я проходил мимо, на меня косились, но не более, ведь одет я был в простую одежду без всяких знаков отличия.
        - Макс, ты где был? - прошипел Дарин, когда я вошел в барак. - Все уже собрались, только тебя ждут.
        - Я готов, - спокойно произнес я, поставил копье рядом с нарами и надел пояс тана поверх своей перепачканной после тренировки одежды.
        - Ты так и пойдешь, что ли? - Гном открыл рот от удивления.
        - Некогда переодеваться, сам же говоришь, что уже ждут, - отмахнулся я, направляясь к выходу. К тому же я не знал, как гномы вообще примут человеческого тана, потому и не собирался одеваться в лучшую одежду. Не на первую встречу уж во всяком случае.
        Я вышел на крыльцо, и вслед за мной вышел Дарин. Рон встал чуть слева. С появлением Дарина разговоры затихли. И тут я заметил, как глаза гномов из первых рядов начинают расширяться при виде моего пояса и как бородачи, поворачиваясь, передают новость дальше. Я дал гномам время немного пошуметь, затем поднял руку и вышел вперед, останавливая шагнувшего прежде Дарина.
        Не обращая внимания на недоумение толпы, я, понизив голос, начал на гномьем:
        - Приветствую вас, почтенные гномы. Меня зовут тан Максимильян, с сегодняшнего дня я вместе с почтенным таном Дарином буду пытаться выполнить приказ вашего короля.
        В начале речи на меня не обращали внимания, но поскольку я говорил все тише, то шум в толпе стал стихать. Передние ряды умолкли и стали вслушиваться в мои слова, чтобы передать их дальше. Уже на второй фразе наступила полная тишина. Я тут же повысил голос:
        - Задача нам предстоит тяжелая, но благородная. Все вы знаете, как живут ваши семьи там, под землей, - ваши старейшины вступили в сговор с торговцами-наземниками и сбывают продукты своему народу за такие деньги, что на них можно было бы накормить небольшое королевство. Мы находимся здесь ради того, чтобы разрушить этот сговор и обеспечить всех гномов здоровым, свежим питанием за нормальную цену. Для того чтобы вы полностью осознавали важность своей миссии, я заявляю: каждый, кто будет честно и упорно работать, через два года получит полную амнистию, что бы за ним ни числилось в прошлом.
        После моих слов гномы удивленно переглянулись, но шуметь не стали. Я внимательно вглядывался в их лица - большей частью они были хмуры и недоверчивы. Стало ясно, что нужно дать им что-то еще, и не в будущем, а прямо сейчас.
        - Также я разрешаю вам через меня связаться со своими семьями, и тот, кто пожелает вызвать своих родных сюда, получит мое полное согласие.
        После этого я предложил им задавать вопросы - чтобы немного расшевелить. Найдя в толпе наиболее старого гнома, возле которого собралась самая большая толпа народа, я обратился к нему:
        - Вот вы, почтенный! Я вижу, вы хотите что-то у меня спросить?
        Гном немного удивился моему обращению именно к нему, но, увидев, что присутствующие уставились на него, пожевал бороду и, дабы не терять лицо, ответил:
        - Нечего сказать, говоришь ты складно, мальчик, да еще и по-нашему, но только кто стоит за твоими словами? Кто ты сам, чтобы распоряжаться здесь? Или ты думаешь, что, напялив на себя пояс тана, ты получил право приказывать нам?
        Гномы вокруг уважительно загудели, признавая его правоту. Я посмотрел в обеспокоенное лицо Дарина. Видимо, гном опасался такого развития событий, но ничего мне не говорил. «Придется выпутываться самому», - понял я.
        - Кто я, почтенный?! - спокойно начал я, глядя ему в глаза. - Я расскажу. Я тот, кто за короткое время превратил захудалое баронство в процветающий и приносящий доход феод. Я тот, кто смог противостоять могущественному герцогу своего королевства. Я тот, кто смог бы достичь большего, если бы не король этого королевства. Тот самый король, замечу, который отдал приказ лишить рук моего учителя, уважаемого мастера Дарина.
        Я оторвал взгляд от слегка ошеломленного моим напором гнома и перевел его на еще более ошеломленного Дарина. Взяв его за руку, я снял протез и показал всем обрубок руки. Многие лица исказились от гнева.
        - Я скажу вам, кто я такой! Я такой же беженец, как и вы, пусть и с поясом тана. НО!! - Я сделал паузу и обвел взглядом окружающие меня лица. - Пояс тана мне дали не просто так, и я приложу все свои силы, чтобы оправдать доверие короля, предоставившего мне такую возможность. Если кто-то попытается меня остановить или помешать в этом деле, тот может хоть сейчас возвращаться в штреки, потому что оставшиеся здесь гномы будут подчиняться мне или умрут!!!
        Свою речь я закончил едва не ревом. Стоявшие в передних рядах гномы даже отшатнулись, увидев мое лицо.
        - Вопросы есть? - перевел я дух; пот катился с меня градом.
        - Тан Максимильян, - задал вопрос маленький, даже по меркам гномов, каторжник, - а это правда про семью? Я могу пригласить свою жену и ребенка сюда?
        - Да. - Я ободряюще кивнул ему.
        - А где жить-то? - задал вопрос другой. - В бараке мы все не поместимся.
        - Этот вопрос легко решаем, - спокойно ответил я. - Все, кто хочет пригласить семьи, подходят ко мне, и мы составляем для них график постройки отдельных домов. Соответственно те, кто запишется первым, первыми и получат отдельное жилье.
        По лицам гномов я понял, что закинул верную идею. Думаю, после собрания ко мне бросится толпа желающих жить в собственных домах.
        - Тан Дарин говорил еще о людях, - внезапно задал вопрос гном, рядом с которым кучковалась толпа народа числом не намного меньше, чем возле недоверчивого старика. - Как же мы будем жить вместе?
        - Очень просто. - Я повернулся к нему. - Жить будете в своих поселениях: люди отдельно, гномы отдельно. Все, что вам надо, это работать совместно для выполнения задания своего короля.

«Нужно всячески подчеркивать, - подумал я, - что это цель короля, а не моя. Иначе всему придет конец, гномы не будут повиноваться чужестранцу».
        Гном задумчиво посмотрел на меня и продолжил:
        - Не знаю, работать с мягкотелыми как-то не по мне, они загнутся быстро.
        Я улыбнулся своей коронной улыбкой акулы капитализма, от которой часть гномов просто заржала.
        - Пригоним еще, какие проблемы? - Я хищно посмотрел на гномов, которые сейчас были какими угодно, но не угрюмыми. - Помните, кроме вас, никому не справиться с этой задачей. Люди нужны, чтобы быстро научить вас незнакомому делу. Позже, когда мы добьемся нормального производства, заменим всех на гномов.

«Ага, только сколько лет на это потребуется? - ехидно подумал я. - За это время вы или приживетесь, или поубиваете друг друга».
        После моего ответа плотина недоверия была прорвана, и на меня посыпался град вопросов, уже относящихся к предстоящей работе. Запоминая и сортируя вопросы, я создавал в голове небольшой план, и, когда вопросы начали повторяться, я поднял руку и в наступившей тишине стал говорить:
        - Все ваши замечания мы выслушаем и обсудим на сегодняшнем собрании старейшин нашего… - Тут я задумался, какое бы название придумать для нового предприятия, и, с трудом сохраняя серьезность, произнес название: - ЗАО «Колхоз «Заветы Макса».
        Услышав странное и непонятное название, гномы уважительно посмотрели на меня, но переспрашивать не решились.
        - Для этого мы сейчас изберем из вас пять гномов, которые будут представлять ваши интересы на этом собрании, - продолжил я. - Те ваши советы и предложения, которые они сочтут приемлемыми, мы обязательно учтем при построении нашего колхоза.
        Мои последние слова вызвали среди гномов настоящий ажиотаж. Стоявшая более-менее плотно толпа начала стремительно рассыпаться на группы. Я подумал, что в начале - для удержания гномов в узде - нужно воспользоваться услугами самих гномов, а потом, когда появятся люди, можно будет обойтись и без них.
        - Все, кто хочет участвовать в работе Совета старейшин, становитесь сюда. - Я показал рукой рядом с собой. - Затем мы проголосуем, и те пятеро, которые наберут наибольшее количество голосов, войдут в Совет.
        Пара десятков гномов сразу вышла из толпы и важно встала рядом со мной.
        Голосование прошло стремительно: поняв, что нужно делать, гномы быстро и решительно проголосовали за своих негласных лидеров, которые сейчас обретали видимость власти. Права принимать решения я им давать не собирался, совещания совещаниями, но как руководить своим колхозом - я буду решать сам, хотя, конечно, дельные советы буду принимать во внимание.
        - Да, и последнее, - поднял я руку, успокаивая возбужденных голосованием гномов. - Как только мы начнем получать продукцию и реализовывать ее, все работающие в колхозе начнут получать вознаграждение за свой труд, размер которого будет зависеть от вклада каждого из вас: кто отлично работает, будет и отлично получать; кто плохо, тот соответственно намного меньше.
        Я оглядел ряды гномов и понял, что до них наконец все дошло. Недавние каторжане, приговоренные к смерти, получили шанс на возвращение к нормальной жизни - вот что я увидел на их лицах. И хоть я не сомневался, что будут проблемы и что не все из них заинтересованы в работе, но главного я достиг - основная масса была готова к сотрудничеству.
        Оставив Рона записывать претендентов на собственное жилье, я повел пятерых - теперь уже старейшин - в барак, к своему месту, куда срочно притащили стол и табуреты.
        Вздохнув, я первым сел за стол и начал вторую битву, не менее важную, чем недавно выигранная.
        - Думаю, нам стоит представиться друг другу. - Я посмотрел на слегка напыщенных гномов. - Начнем с вас, почтенный.
        - Эстер, Клан Сломанной секиры. - Гном слегка наклонил голову.
        - Атор, Клан Сломанного доспеха. - Его сосед важно раздулся.
        - Ортан, Клан Наковальни Торина. - Следующий гном едва пошевелил губами.
        - Ватан, Клан Молота Торина. - Гном вежливо наклонился.
        - Дорн, Клан Вечного огня. - Этот гном с вызовом посмотрел на всех.

«Интересно, а Дарин из какого Клана, - внезапно пришла мне в голову мысль, - не помню, чтобы он распространялся об этом. Рон только говорил о его Роде».
        Пока гномы представлялись, я отмечал их поведение, то, как они говорили, как смотрели на меня, на соседей. Их поведение говорило мне о многом. «С каждым придется повозиться», - понял я в конце их представления.
        - Тогда начнем. - Я положил перед собой чистый лист, достал перо и чернила. - Формат совещания будет следующий: чтобы не терять времени и не задерживаться здесь более необходимого, я каждому из вас по порядку даю слово, он говорит, я записываю любые его предложения. Затем мы голосуем по каждому пункту, и те предложения, которые будут приняты большинством голосов, принимаем в работу.
        Я поднял голову от листа, который расчерчивал во время своей речи, расписывая имена гномов и их Кланы, и увидел выпученные глаза гномов. «Думали сидеть и спорить тут до посинения? - хмыкнул я про себя. - А вот фиг вам, почтенные, все будет по-моему, не зря я эти месяцы с гномами прожил, насмотрелся на то, как вы ведете дела. Неделя споров, неделя рассуждений и только потом принятие решения».
        - Но как же… - начал гном, - нужно же все сначала обговорить…
        - В моем регламенте, - я подчеркнул слово «моем», - обсуждение - это голосование. Если вы, уважаемый Атор, захотите выразить свое мнение по какому-либо вопросу, сделаете это своим голосом.
        Не давая гномам опомниться, я продолжал:
        - Слово имеет Эстер, Клан Сломанной секиры. - Я кивнул гному и наклонился к свитку, готовясь записывать.
        - Э… э-э… э-э… - Гном даже не нашел, что сказать, и замолчал.
        - Если уважаемому Эстеру нечего сказать, слово предоставляется уважаемому Атору, Клан Сломанного доспеха, - быстро нарушил я установившуюся тишину.
        Гномы от моей энергии точно растерялись, даже Дарин, сидевший напротив меня, выглядел таким же ошеломленным, как и новоиспеченные старейшины: на его лице одно недоумение и растерянность.
        - Мне есть что сказать! - едва не закричал Эстер, опасаясь пропустить свою очередь.
        - Записываю, - кивнул я ему. - Забыл упомянуть, что время на выступление для каждого из выступающих на собрании участников ограничено двадцатью минутами. Я не исключение.
        Едва отошедшие от моих первых заявлений, гномы снова впали в легкий ступор. Попросив Рона передать мне песочные часы, я поставил их на стол и перевернул склянки.
        - Время пошло, - обратился я к гному.
        - Я отказываюсь участвовать в таком бедламе, - внезапно раздался голос Дорна, за которого было больше всего голосов на голосовании. - Не хватало еще рушить наши традиции и решать все дела наспех.
        - Я тоже отказываюсь, - с вызовом посмотрел на меня Ортан, второй по популярности гном.
        - Отлично, - спокойно проговорил я, на виду у всех вычеркивая их имена из списка. - Тогда вы можете нас покинуть, с результатами Совета старейшин вы будете ознакомлены завтра в общем порядке.
        Подняв голову, я посмотрел на их ошеломленные лица и укоризненно сказал:
        - Уважаемые, вы меня поражаете. - Тут я сделал паузу и посмотрел на присутствующих строгим взглядом. - Избиратели отдали вам голоса, понадеявшись на ваш опыт и мудрость, а теперь, когда нужно ими воспользоваться, вы не хотите этого делать. Что ж, раз не хотите - ничего не поделаешь. Бесспорно, мне очень жаль потерять таких опытных и мудрых наставников, но дело нужно продолжать. Потому не обессудьте, решения будем принимать без вас.
        Произнося речь, я сделал огорченный вид и растерянно кивал, показывая, как расстроен произошедшим. Не знаю, что повлияло на гномов - лесть или нежелание потерять влияние, но первым не выдержал Ортан. Покашляв и пожевав бороду, он нехотя выдавил из себя:
        - Пожалуй, тан Максимильян прав, нельзя подводить моих ребят. Я остаюсь.

«Ага, вот я уже и тан», - усмехнулся я про себя.
        Вслед за ним проворчал нечто похожее и Дорн.
        - Отлично, тогда вернемся к мастеру Эстеру. - Я вежливо кивнул в сторону гнома и снова перевернул часы.
        Тот, косясь на них, быстро начал:
        - Хочу сказать, что опыта создания подобного, - гном замешкался, выговаривая незнакомое слово, - колхоза у нас никогда не было, но, думаю, при любом строительстве несколько вещей всегда остаются неизменными: то, из чего будем строить, то, чем будем строить, и то, кто будет все это строить.
        От его слов я чуть рот не открыл от удивления, гном в одном предложении сформулировал все мои мысли.
        Гном, увидев подтверждающие кивки остальных, кинул взгляд на часы и быстро продолжил:
        - Во-первых, нужно определить, что мы будем строить и в какой очередности. Во-вторых, из чего мы будем это строить, и, в-третьих, сформировать бригады по профессиональной пригодности. Трудно требовать от кузнеца дробить камень, а от каменотеса - ковать железо.
        Я быстро записывал его мысли, поскольку согласен был со всем высказанным.
        Видя всеобщее к себе внимание, гном успокоился и дальше продолжал уже не так быстро:
        - Также считаю нужным назначить старших над каждой из этих бригад и уже с них требовать отчеты об их работе. Я знаю несколько опытных гномов, которые прекрасно справятся с руководством.
        Гном задумался и с удивлением посмотрел на часы: у него оставалось еще никак не меньше половины отпущенного времени.
        - В общем-то, пока у меня все, - немного недоуменно сказал он, словно не веря, что уложился в десять минут.
        - Спасибо, я все записал. - Я благодарно ему улыбнулся и, отчеркнув записи, продолжил: - Теперь слушаем вас, мастер Атор.
        - Плохо то, что ни у кого из нас нет опыта работы на земле, - задумчиво начал гном. - Если бы среди нас был такой, кто понимает в этом, было бы значительно легче. А то получится, как если бы наковальня учила бы меня делать доспех.
        Я не въехал в его шутку, но, поскольку все гномы громко засмеялись, то и я сделал вид, что очень смешно. По моему сигналу Рон начал ставить на стол вино и закуски, которые я специально привез с собой. Я хотел приберечь эти запасы для своей компании, но теперь, видя, что с гномами нужно решать все совместно, выставил все на стол. Появление еды и вина ажиотажа и недоумения не вызвало, поскольку все были заняты разговором и отвлекались только на то, чтобы положить себе в рот кусок курицы или налить кружку вина. Еда и питье придали совещанию некоторую неофициальность, и гномы перестали злобно зыркать друг на друга. Подкалывать, конечно, подкалывали, но не так, чтобы серьезно поддеть, хотя у меня за время разговора сложилось впечатление, что за столом собрались старые и проверенные временем враги, каждый из которых знал, чего следует ожидать от другого. Я был единственной «темной лошадкой».
        - Влиятельный в Шаморе герцог обещал мне прислать управляющего, - произнес я между прочим. - Думаю, он на днях появится.

«Завтра же пошлю голубя с письмом, чтобы управляющий из бывшей моей деревни отправлялся сюда. Как можно быстрее, может, даже сам за ним съезжу», - меня слегка передернуло от воспоминаний о гномьих подземельях.
        - Тогда, кроме составления бригад для работ по обустройству местности, - продолжил гном, - нужно составить разведывательно-охотничьи отряды, которые бы запасали для нас провизию. Сейчас гномы практически на подножном корму, качество продуктов неважное, и нет полной уверенности, что никто не заболеет. В общем, я к тому, чтобы сделать ледник и хранить там припасы на всякие неожиданные случаи, а также наладить дальнее охранение нашего поселения. По моим данным, здесь недалеко проходит кочевой путь одного из степных племен, и если мы не учтем это обстоятельство, то очень скоро об этом пожалеем.
        Гном осмотрел всех и сказал:
        - Пока это все, что приходит мне на ум.
        - Мастер Атор, это не последнее наше совещание, - улыбнулся я, подливая ему вина. - Мы же сегодня собрались, чтобы наметить свои первые шаги, так что в следующий раз внимательно выслушаем другие ваши предложения.
        Гном благодарно принял у меня кружку и сделал большой глоток. Непривычный к неразбавленному вину, он тут же закашлялся, все рассмеялись и стали над ним подшучивать.
        - Слово мастеру Ортану, - перешел я к «тяжелому собеседнику», и тот меня не разочаровал.
        - Лично мне хотелось бы сначала определить, кто из нас будет главным, кто будет отчитываться о происходящем перед королем, - важно начал тот, явно представляя себя на этом месте.
        - Мастер Ортан, - перебил я его, видя, что гномы собрались начать спорить. - Предваряя споры, отвечу сразу: сейчас здесь главный - я! Если еще у кого-то из вас есть деньги и ресурсы для осуществления плана короля, я любезно уступлю ему как свое место, так и возможность по прошествии времени лишиться сначала рук, а потом головы за невыполненное задание. Вы по-прежнему хотите занять этот пост?
        Гном, услышав про отрубание конечностей, сразу стух, да и перекрыть наличие у меня связей и денег ему было нечем. Поняли это и все остальные гномы.
        - Если у вас нет других предложений по делу, мы перейдем к мастеру Ватану, - жестко сказал я. Гном лишь кивнул.
        Ватан вежливо поклонился всем и быстро начал:
        - В дополнение к сказанному я предлагаю начать переговоры с кочевниками о покупке лошадей, овец, коров или любых других животных, которые у них имеются и которых мы должны будем разводить. Еще предлагаю обдумать, каких местных диких животных можно будет приручить для своих целей. Также нужно создать отряды рудознатцев, выбрав самых опытных из нас, и направить их по ближайшим окрестностям, чтобы понять, что мы имеем рядом с собой. То сырье, что мы сейчас используем в кузнях, привезено с собой и скоро закончится. В общем, нам нужно точно знать, на что мы можем здесь рассчитывать.
        Я быстро записывал за ним, поскольку в силу отсутствия необходимого опыта даже не подумал об этом.
        - И последнее, - гном отхлебнул из кружки, смачивая горло, - нужно создавать постоянную вооруженную охрану из тех, кто не хочет работать, а предпочитает молоту секиру и копье. Я полностью согласен с уважаемым Атором, кочевники доставят нам неприятности, и к этому нужно быть готовым. Я даже согласен взять на себя тренировку хирда, если уважаемое собрание проголосует за мою кандидатуру.
        Закончив речь, гном слегка наклонил голову в знак уважения. Я дописал его предложения и повернулся к следующему гному.
        - Ваше слово, мастер Дорн.
        - Должен сказать, что в вопросах ведения хозяйства у меня из всех присутствующих меньше всего опыта, я всегда был таном войны и могу только сражаться, - неожиданно по делу начал гном. - Поэтому я хотел бы сначала изучить место, где мы будем развертывать колхоз, и определить, где что будем строить. Имея опыт построения защитных сооружений, я определю, где какие здания нужно ставить и каким образом их защищать.
        Я вежливо кивнул ему и сказал:
        - Очень дальновидно, мастер Дорн, но иного я от вас и не ожидал. Бесконечно рад, что вы остались с нами.
        Гном от похвалы раздулся, как индюк.
        - Остались только Рон и мастер Дарин, - я перевел взгляд на своих друзей. - Что вы можете добавить?
        Рон пожал плечами, показывая, что ему особо и сказать-то нечего. Дарин, пожевав бороду, спокойно произнес:
        - Одной кузницы мало, я не успеваю со всеми заказами. Нужно еще две поставить, а лучше три. Найти лучших мастеров и помощников им, чтобы успеть сделать все, что мы придумали. Не будете же вы лес валить ножами, а к этому все и идет.
        Гномы утвердительно закивали.
        - Принято, - сказал я, записывая его предложение. - Тогда переходим к голосованию.
        Понятное дело, что проголосовали за все предложения, не отвергнув ни одного.
        - Тогда завтра я жду от вас представления гномов, которые будут назначены ответственными по каждому из отмеченных участков работы, а также списки отрядов, сформированных для охоты, дозоров и охраны, - произнес я, когда утрясли все мелочи.
        - Думаю, не хватит у нас народу, - проворчал Ортан, недовольный тем, что не внес ни одного предложения.
        - Мастер Ортан, завтра вечером мы совместно распределим всех по бригадам, - вежливо произнес я, вставая из-за стола и давая этим понять, что разговор закончен.
        Гномы, кряхтя, начали расходиться, во дворе их уже ждали. Чуть-чуть приоткрыв дверь, я смотрел, как важные старейшины рассказывали о совещании, явно преувеличивая свою роль в нем. Когда мы остались одни в огромном бараке, я устало улыбнулся друзьям и наткнулся на твердый взгляд Дарина. Так он на меня еще ни разу не смотрел.
        - Ты чего? - удивился я.
        Гном подошел ближе и впервые обнял меня. От неожиданности я опешил и не нашел, что сказать, я даже не понял, с чем связано его такое поведение.
        - Впервые, Макс!! Впервые - за сколько столетий, Торин меня дери! - на общем собрании гномов всех Кланов не случилось ни ругани, ни драки, да еще и все приняли хоть какие-то решения! - Гном, видя мое и Рона недоумение, принялся объяснять свое поведение.
        - Да ладно тебе, - ухмыльнулся я. - Главное, все высказались по делу, ну, кроме некоторых.
        - Только благодаря тебе, - улыбнулся в ответ гном. - У меня прямо зуд начался от любопытства, очень не терпится узнать, что ты с ними будешь делать дальше?
        - Как раз это ты скоро узнаешь, - подмигнул я, и мы сели ужинать, продолжая обсуждать принятые решения.
        Глава 1
        Стройка
        Утром я снова собрал Совет. Заставив гномов для начала расписаться за свои вчерашние слова на чистовом варианте протокола совещания, я собрал списки бригад. Пробежав по ним глазами, я понял, что самостоятельно в них разобраться невозможно.
        - Предлагаю, уважаемые старейшины, каждый день в это время проводить небольшое пятнадцатиминутное совещание. - Я посмотрел на гномов. После вчерашнего на их лицах удивления уже не было, нововведения они начали схватывать быстро.
        Поставив десятиминутные песочные часы, я пригласил всех присесть. «Нужно будет отдельные дома строить», - подумал я, оглянувшись. Часть дежурных слонялась по бараку, прислушиваясь к нашим разговорам. Я мигнул Рону на них, нубиец согласно кивнул и пошел разбираться.
        - Хотел бы уточнить один вопрос: у кого-нибудь из мастеров есть возражения по спискам? - спросил я.
        - Чтобы сегодня не спорить, мы вчера обсудили все списки, - неожиданно для меня ответил Дорн.
        Я недоверчиво посмотрел на него: только вчера гномы готовы были перегрызть друг другу глотки, и вдруг такая солидарность.
        Увидев мое удивление, гномы стали посмеиваться.
        - А вы думали, тан, что мы не сможем прийти к согласию? - усмехнулся Ватан. - Вы не учли одну вещь: мы слишком много времени провели на сороковых штреках, а это все меняет. Там, если не находишь компромиссов, очень быстро умираешь.
        - Что ж, весьма приятно, во мне даже затеплилась надежда, что вы заразитесь идеей колхоза так же, как ею заражен сейчас я. - Я встал и с достоинством поклонился гномам. - Тогда, если у вас нет вопросов, приступим к работе.
        - Один вопрос, тан, - остановил поднимающихся гномов Эстер. - Когда я могу передать письма своих парней для их семей?
        - Прямо сейчас, - ответил я и ничуть не удивился, когда все старейшины достали из поясных сумок кипы небольших клочков ткани.
        - Как только письма будут отправлены, вы будете первыми, кто об этом узнает, - закончил я совещание, собрав все списки.
        Дождавшись, когда гномы выйдут, я позвал Дарина и Рона подышать воздухом.
        - Догадываюсь, о чем ты сейчас будешь говорить, - усмехнулся гном. - Я не против.
        - Дарин, что бы я без вас делал. - Я пожал ему протез. - Некого мне больше послать, кроме тебя. Любого другого король не примет.
        - Я уже согласился, можешь не упрашивать, - улыбнулся гном. - Сам-то что собираешься делать?
        - Нужно ехать к кочевникам, покупать лошадей, овец, и, надеюсь, у них есть собаки, - ответил я. - Если все быстро получится, потом придется съездить в Тарон, закупать коров и другую живность. В общем, я тоже на месте сидеть не буду.
        - Не боишься оставлять их без присмотра? - Гном кивнул на барак.
        - Боюсь. Но, к сожалению, я всего лишь один. Без наших с тобой отлучек в любом случае не обойтись, так что лучше начинать раньше, чем позже. Совет мы избрали, главы у нас есть, осталось узнать, смогут ли они вместе работать.
        - Смотри сам, твое решение, - усмехнулся гном. - А теперь пошли, я познакомлю тебя с мастером, у которого ты будешь работать.
        - Это что еще за новости? - Я уставился на него в полном недоумении. - Если я и буду успевать работать в кузне, то только с тобой!
        Дарин сурово посмотрел на меня и, четко выговаривая слова, сказал:
        - Вот с этим, - гном гневно потряс протезами, - я ничему не смогу тебя научить. Как ты этого не понимаешь? Я способен выковать топор, подкову, гвоздь, но настоящего оружия мне больше никогда не создать!
        - Дарин, успокойся, пожалуйста, - принялся уговаривать я. - С чего ты вообще решил, что мне нужно уметь ковать оружие? Это же просто как увлечение, мне нравится возиться с железом, я не собираюсь заниматься этим всерьез. Да и некогда мне!
        - Ты будешь этим заниматься, потому что я тебя об этом попрошу! - припечатал меня словами гном. - Если верны кое-какие мои предположения, ты очень скоро узнаешь о себе нечто новое.
        - Так, а вот с этого места поподробнее, - вцепился я в его последние слова. - Мне кажется, что вы, мастер, чего-то недоговариваете.
        - Это точно, - поддакнул нубиец. - У него глазки начали бегать, и он тискает правый протез.
        - Морда чернокожая, - беззлобно ругнулся гном в сторону Рона, который в ответ только оскалился. - Ничего не буду сейчас говорить, придет время - сам все поймешь, если я в тебе действительно не ошибаюсь, - закончил гном свою речь, давая понять, что из него больше ничего не вытянуть.
        - Ладно, тогда собирайся в путь, вот тебе все списки. - Я протянул ему пачку писем. - Рон вчера передал мне заявки на отдельные дома, сегодня думаю провести жеребьевку и заложить для начала хотя бы парочку.
        - Сначала мастер, - настоял на своем Дарин, и я покорно зашагал за ним.
        В кузне уже кипела работа. Дым из трубы, звон металла и грозные понукания помощников недвусмысленно говорили, что в кузне появился новый хозяин. Подойдя ближе, Дарин оставил нас с Роном на пороге, а сам вошел внутрь.
        Вскоре он появился уже с мастером, и я разглядел своего нового шефа. Дядька оказался невероятно грозного вида, к тому же в два раза шире Дарина! Когда они стояли рядом, я с удивлением это отметил. Раньше я считал, что шире Дарина точно никого не может быть, плечи у него были такими, что, казалось, шкаф положили набок.
        Новый мастер производил впечатление двух таких шкафов! Едва не засмеявшись над этим сравнением, я наткнулся на грозный взгляд мастера, которому Дарин что-то шептал на ухо. Кузнец сначала отрицательно качал головой, затем удивленно посмотрел на Дарина и только потом недоуменно уставился на меня. Потом гном, не переставая мотать головой, вновь перевел взгляд на Дарина и стал ему что-то говорить. Завязалась ожесточенная перепалка.
        - Темнит наш гном, ой темнит, - буркнул нубиец, постукивая себе по ноге пяткой копья.
        - Интересно, о чем они там говорят? - вздохнул я. - До меня доносятся их голоса, но эти гады на тайном наречии разговаривают.
        - Умные слишком, - подтвердил Рон, - но будь я трижды проклят, если они не обсуждают какой-то секрет, связанный с тобой. Вон, видишь, у второго гнома от возмущения даже борода торчком стоит.
        - И почему мы вечно не в курсе того, что происходит? - вновь вздохнул я.
        Гномы, закончив перепалку, направились к нам.
        - Вот, Макс, знакомься, мастер Тарак, лучший оружейник из всех, кого можно тут найти. Как он оказался среди каторжан - понятия не имею.
        Я протянул руку мастеру и представился:
        - Тан Максимильян.
        - Тарак, сын Нага, Клан Сломанной секиры, - недовольный чем-то гном так сжал мне руку, что я мысленно попрощался со своими костями.
        Едва не взвыв от боли, я носком сапога подбил копье Рона, оно упало и ударило гнома по колену. Раздался характерный стук - гном повалился на землю.
        - Ой, мастер, простите, я сегодня такой неловкий. - Я сделал невинное лицо и бросился поднимать гнома. - Простите меня, так неудобно, такая неуклюжесть, просто кошмар!
        Оглянувшись, я увидел, что лицо Рона перекосило от смеха, а Дарина - от гнева. Повернувшись снова к мастеру, я опять изобразил попытку помочь ему подняться, но, взглянув ему в лицо, замер - гном, сидя на земле, просто трясся от смеха, едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться во весь голос.
        - Что такое, мастер? - Выражение моего лица могло служить какому-нибудь иконописцу для создания образа раскаявшегося грешника.
        Тарак поднялся, посмотрел на меня, похлопал по плечу своей ручищей, больше похожей на ковш экскаватора, и обратился к Дарину.
        - Хорошо, ты уговорил меня, сын Дарта, - сказал гном, - и не из-за того, что тебе якобы показалось, просто больно парнишка хорош: руки кузнеца, кровь кузнеца и характер отличного кузнеца! Думаю, из него выйдет толк, тем более что ты говоришь, будто он не новичок в нашем ремесле.
        - Если назвать то, что я убирал и мыл кузню больше года, учебой, тогда я точно настоящий кузнец, - едва слышно прошипел я, потирая онемевшую руку.
        Тарак услышал мой шепот и засмеялся еще сильнее, теперь его смех стал похож на небольшие раскаты гнома.
        - Пошли посмотрим, на что ты способен, - кивнул мастер на кузню.
        - Сейчас?! - возмутился я.
        - Вообще-то это был приказ! - рявкнул Тарак, мгновенно приобретая сходство со взбесившимся бульдозером - именно такую ассоциацию вызвал у меня его вид.
        Покорно кивнув, я поплелся в кузню. Дарин и Рон лишь сочувственно посмотрели мне вслед.
        Выполз я оттуда только через два часа, причем именно выполз. Тарак взялся за дело с размахом, для начала выгнав из кузни всех подмастерьев и заставив меня работать за троих. Гном был недоволен всем: медленно хожу, не так поддуваю, криво держу заготовку, слабо бью… В общем, очень скоро работа с Дарином показалась мне просто легкой разминкой по сравнению с тем, как меня гонял Тарак. Когда он наконец удовлетворился «осмотром», я был вообще без сил, к тому же в пропотевшей насквозь одежде, поскольку поменять ее конечно же не успел.
        Кое-как отмыв себя и переодевшись, я поплелся в сторону барака и подумал, что необходимо провести воду в поселок, а то замучаешься каждый раз ходить к реке. «Сегодня же займусь этим, до отъезда», - решил я.
        Однако поставить этот вопрос удалось только на утреннем собрании, так как вечером мы обсуждали с Роном и Дарином сроки поездок, а также что и в каких количествах будем покупать. Выезжать мы собрались завтра, поэтому засиделись допоздна. Тем не менее это не помешало Рону встать, как обычно, ни свет ни заря и выгнать меня на пробежку, хотя после вчерашнего «осмотра» у Тарака максимум, чего мне хотелось, так это лечь и умереть. Больше сил ни на что не было.
        - Уважаемые мастера, - начал я утреннюю летучку, притулив к стене свое тело, на котором, как мне казалось, не осталось ни одного живого места, - сегодня я и тан Дарин уезжаем. Он - чтобы отвезти письма гномов к королю, я же направляюсь к кочевникам. Поэтому у нас на повестке четыре вопроса:

1) кто будет ответственным за проведение жеребьевки между теми, кто записался на собственный дом;

2) кто будет ответственным за обеспечение поселка водой;

3) кто будет ответственным за безопасность поселка;

4) кто из гномов поедет со мной в качестве охраны.
        Прошу высказываться.
        - Можно просто проголосовать по каждому из пунктов, - произнес Дорн, оглядев всех, - за каждого из нас голосуют все.
        На мое удивление, никто не возражал. Гномы, посматривая на текущие песчинки, быстро проголосовали и выбрали ответственных по всем пунктам. Не у дел остался сам Дорн, но по его внешнему виду было не понять, расстроен ли он данным фактом.
        - Отлично, я рад, что мастер Дорн остался свободным, - нарушил я неудобное молчание. - Очень хорошо, что я могу поручить ему отдельное ответственное задание.
        Дорн заметно оживился.
        - Какое, тан Максимильян?
        - Я хочу, чтобы вы срочно занялись подборкой вооружения для формируемого нами небольшого войска. Для начала нужно начать строительство дополнительных кузниц и составить им предварительный заказ на работу. Состав бригад кузнецов уже подобран таном Дарином, так что чем быстрее построятся кузницы, тем быстрее они начнут изготовление необходимого оружия.
        Гном внимательно слушал меня и кивал.
        - То есть я без согласования с Советом могу сделать заказ кузнецам? - поинтересовался он, прищурившись.
        - Именно поэтому это задание такое ответственное, - твердо сказал я. - Я точно уверен, что вы, обладая таким авторитетом среди остальных членов Совета, не захотите злоупотреблять своим положением.
        Гномы переглянулись между собой, как бы говоря: «Это все равно, что сунуть козла в огород с капустой». Но я решил, что Дорн, как осторожный гном, не станет рисковать и навлекать на себя недовольство других Кланов злоупотреблениями работой кузнецов и вооружением сначала гномов своего Клана, а лишь затем остальных.
        - Еще вопросы есть? - спросил я.
        - Да, кто будет руководить остальными бригадами и принимать отчеты бригадиров? - спросил Атор, пожевав немного губы.
        - Как кто? - Я сделал вид, что удивился. - Совет старейшин, конечно. На время моего отсутствия вся полнота власти передается вам. Однако имейте в виду: решения вы можете принимать только большинством голосов и только такие, которые не противоречат принятым на общем собрании.
        Гномы удовлетворенно переглянулись друг с другом. Я решил пустить в ход немного лести.
        - Уважаемые мастера, как я могу не доверять вам?! - Я покачал головой, как бы отбрасывая малейшие сомнения. - Вы избраны своими Кланами как самые достойные и самые опытные из всех. Кому, как не вам, руководить колхозом в мое отсутствие?
        - Да, конечно, вы правы, тан. - Атор быстро дал задний ход.
        - Ну что ж, тогда мастер Дорн выделит мне гномов для охраны, и мы отправляемся, - подвел я итог летучки.
        Я вышел с гномами на крыльцо и снова был удивлен. «М-да, мое мнение о гномах становится все лучше и лучше», - подумал я, когда увидел небольшой отряд вооруженных гномов возле барака. Хоть одеты они были лишь в толстые кожаные куртки с нашитыми железными бляхами, но вооружились солидными двусторонними секирами.
        - Не успеваю вам удивляться, - повернулся я к старейшинам, - и когда все успеваете?
        Гномы начали довольно посмеиваться.
        - Хорошо, вещи у меня давно собраны, только копье возьму, - сказал я и вернулся к своим нарам за копьем и небольшой котомкой. Ничем другим я так и не разжился.
        Когда я вышел, гномы прощались с Дарином, который отправлялся к гномьим путям.
        - Постарайся сразу забрать управляющего, - наклонившись к его уху, прошептал я. - Валенса простит мне такой финт. Можете оставить записку, что без управляющего встало все дело.
        - Не волнуйся, я еще вчера все понял, - усмехнулся в бороду гном. - Себя береги и, главное, не свети перед ними большим количеством денег.
        - Я же не дурак, - обиделся я. - С собой беру только аванс, окончательный расчет будет на месте.
        - Ох, переживаю что-то за тебя, - покачал головой гном. - Прямо не хочется тебя оставлять.
        - Себя береги, со мной же Рон. - Я ободряюще похлопал его по плечу и отправился к поджидавшей меня команде.
        - Надеюсь, из тебя получится проводник лучше, чем из гномов, - ехидно заметил я нубийцу.
        - Уж точно лучше тебя, - не замедлил ответить тот.
        - Мне интересно, сколько мы будем ходить, пока найдем хоть одно кочевое племя, - не отставал я от нубийца, который вчера предложил себя в качестве проводника по степи.
        - Все увидишь в свое время, - спокойно отрезал он и, поправив свой сверток с вещами, оглянулся на отряд гномов.
        - Хоть один откроет рот без моей команды, проткну, как котенка, - спокойно сказал он гномам, и те безоговорочно ему поверили.
        В колхозе не было никого, кто не видел бы наши с Роном тренировки, и если некоторые, проходя мимо, посмеивались, глядя на то, как Рон меня лупцует в спаррингах, то те из каторжан, что были воинами, всегда подбирали слова, обращаясь ко мне или Рону.
        Рон зашагал вперед, я следом. Всю дорогу до выхода в степь мне приходилось выслушивать его бурчание насчет того, что толку от гномов как от вояк никакого, идут, как стадо, ни охранения, ни тылов нет, да и быть не может. Дело ничем не поправишь, поскольку таких баранов ничему не обучишь, ну и все такое в подобном роде.
        Чтобы не навлечь на себя немилость учителя, я регулярно льстиво поддакивал и кивал, хотя мыслями был далеко.
        - Хоть бы шагали потише, - снова пробурчал Рон, поморщившись и оглянувшись на гномов.
        Топот сапожищ, галдеж, песни, ор - в общем, как мне ни стыдно было признаваться, скорее мы с Роном охраняли их, а не они нас.
        - Угу, - поддакивал я.
        - От такого балбеса, как ты, и то больше пользы.
        - Угу.
        - Даже пожрать нормально не дают своим сопением.
        - Угу.
        - Учитель тут распинается перед ним, а он идет и вообще не слушает.
        - Угу.
        - Значит, ты не уважаешь своего учителя?!
        - Угу.
        Тут я сообразил, что слетело у меня с языка, и мгновенно очнулся.
        - Э-э-э, Рон! Я не это имел в виду! - сделал я попытку выкрутиться, но было поздно. Нубиец выглядел как стырившая кувшин сметаны лиса на картинке из сказки.
        - Вот, значит, как ты думаешь о своем учителе?! - Негр нашел себе новую тему.
        Я тяжко вздохнул и принялся виновато кивать, все же это было какое-никакое, но развлечение.
        На третий день монотонность похода по степи стала меня утомлять. Абсолютное однообразие пейзажа настолько примелькалось, что видеть его больше не хотелось. Все, кроме неутомимого нубийца, выглядели одинаково, и среди гномов стали все чаще проскальзывать разговоры типа «А не пора бы нам повернуть назад?». Правда, после косого взгляда Рона, который в такие минуты начинал почесывать кулак и постукивать пяткой копья по коленному щитку, все смолкало.
        - И где твои кочевники? - принялся ворчать уже я, до того терпеливо передвигавший ноги.
        - Где надо, - следовал неизменный ответ.
        - Признайся честно, что ты заблудился, - попытался я его достать.
        - Веди сам.
        Крыть было нечем, и я опять замолчал.
        На следующий день к Рону подошел командир отряда гномов и уже во всеуслышание поинтересовался:
        - А не пора бы нам повернуть назад?
        Я даже не заметил, как Рон его ударил, увидел только результат - покатившегося с громкой руганью по земле гнома. С трудом поднявшись на ноги и подобрав секиру, он в сопровождении остальных недовольных двинулся на разборку. Я решил в нее не лезть, поскольку посчитал нечестным, что против Рона вышло всего шесть бойцов. Результат был предсказуемым: разбитые головы, вывихнутые конечности, кровоточащие раны… Гномы, оказывается, не умели признавать поражения и перли напролом, пока последний из них не оказался на земле, будучи не в силах пошевелиться. Впрочем, Рону это даже понравилось, он оторвался от души.
        - Следующего такого раза не будет, - заявил Рон гномам, отряхивая пыль с одежды. - Я вам не мамочка, чтобы с вами баловаться. Кто отважится на что-либо подобное, останется в степи на поживу стервятникам.
        Я все старательно перевел.
        - Ты чего с ними так? - вечером тихо спросил я его.
        - Много буйных голов пошло с нами, - тихо заметил он. - Неоднократно замечал, что они проверяют мою готовность.
        - Ты хочешь сказать, что меня хотят того? - Я нахмурился, ничего подобного я не замечал.
        - И того, и этого, - ответил нубиец. - Трое из них точно профессиональные военные, на каторжников совершенно не похожие. Это меня настораживает больше всего.
        - Блин, - его обеспокоенность передалась и мне, - видимо, не все так легко и просто, как мне казалось.
        - Кочевников я нашел еще два дня назад, - продолжил Рон, - просто решил понаблюдать за ними.
        - Слушай, чтобы я без тебя делал, - вздохнул я.
        - Валялся бы в канаве с распоротым животом, - усмехнулся Рон. - Завтра ночью избавлюсь от этих троих, так что еще денек на солнышке походим.
        - Как скажешь, конечно, - быстро сказал я.
        Сон ко мне долго не приходил, я все лежал и думал, как мне повезло, что тогда в таверне встретил Рона. «Да и вообще мне просто повезло, - понял я, глядя в темное небо. - Если бы не барон, я в мире людей был бы никем. Если бы не Дарин, то никем у гномов. Хорошо, что все так сложилось, и я познакомился с ними, когда попал сюда». Я задумался о том, что мысли о прошлой жизни меня перестали одолевать, даже образ родителей не был так ярок, как полгода назад. Новые впечатления и события затерли желание вернуться домой, встретиться с друзьями…
        Утром я бодро продолжил путь вслед за Роном. Теперь, когда я знал причину нашего долгого блуждания под палящим солнцем, идти мне стало намного легче. Однако следующей ночи ждать не пришлось - днем гномы ускорили шаг и без единого возгласа атаковали нас со спины.
        Если бы не Рон, который мгновенно отреагировал на их движение, я бы, пожалуй, не успел начать. Быстро скинув чехол с копья, я пришел ему на помощь, тут уж оставлять его одного было никак нельзя. Я бросился навстречу одному из гномов и, увернувшись от взмаха секиры, по привычке ударил копьем сверху вниз, ожидая, что его тут же отобьют, как это всегда легко делал на тренировке Рон. Копье, даже не замедлив движения, разве что слегка преодолевая что-то мягкое, ушло вперед. Я сразу потянул его на себя, поскольку тело действовало на автомате, и в голове звучал голос Рона: «Чего застыл, как статуя, думаешь, пока ты будешь героически держать копье, все будут тобой любоваться? Шевелись быстрее, копье должно постоянно двигаться и перемещаться вместе с тобой». Только уворачиваясь от другой секиры, я внезапно увидел, как стоящий рядом со мной гном заваливается назад, зажимая рукой горло, из которого хлестала кровь. Пришла запоздалая мысль: «Это ведь я его ударил! Я!» К счастью, думать мне больше не дали, иначе я точно остался бы лежать в этой степи навсегда.
        Прикрывая спину Рону, я двигался сам и действовал копьем, как на тренировке: укол, отвод, поворот, наклон, укол, уход. В голове не было особых мыслей, просто я контролировал движение тела и повторял то, что Рон в меня вбивал часами тренировок.
        - Эх, славно повеселились, - внезапно раздался веселый голос нубийца. - Теперь ночью спокойно пожрем и поспим.
        Я недоуменно поднял на него глаза, а затем осмотрелся: вокруг нас тихо лежали мертвые и стонали раненые гномы.
        - Что, все, что ли? - как-то тупо спросил я.
        - А ты чего хотел? - заржал Рон. - Вина и теплых баб под бок?
        - Ну, я ничего не понял. - Я находился в легкой прострации от пережитого первого боя в своей жизни.
        - Ты молодец, - нубиец внезапно похлопал меня по плечу, - троих успокоил, хвалю.
        - Троих? - Я уставился на него. - Кого? Когда?
        - Вот, блин, ученик достался. - Негр досадливо покрутил головой и, показывая пальцем, стал объяснять: - Первого в горло, второго в пах, третьему сначала пропорол ногу, а потом добил в живот. Славный, кстати, выпад, прямо как мой.
        Я посмотрел на лежащих, осознал его слова, и меня стало рвать. Уронив копье, я упал на землю, выворачиваясь буквально наизнанку.
        - Эх, молодежь, - усмехнулся нубиец и пошел к раненым, делая над каждым всего лишь одно движение.
        Я, увидев, что он творит, отвернулся, меня замутило еще сильнее.
        - Облегчился - и хватит. - Меня подняла крепкая рука нубийца. - Эх, такой завтрак пропал зря.
        - Все бы тебе ржать. - Я с трудом поднялся на ноги, меня слегка качало. - Хотел бы я посмотреть на твоих первых убитых.
        Нубиец внезапно замолчал и, глядя в степь, сказал:
        - Моим первым убитым был мой брат.
        Я от неожиданности такого признания даже забыл о своем состоянии.
        - Как так получилось?
        Но секундная откровенность отступила, и Рон снова стал прежним.
        - Никак, - отрезал он, - но я точно не блевал и не пачкал свою одежду. Почистись пока, а я соберу припасы, миссию нашу никто не отменял, - продолжил он и, оставив меня, направился к убитым.
        Когда он вернулся, я уже пришел в норму и, стараясь не смотреть на трупы, возле которых начали виться мухи, чистил копье.
        - Лови, вот твой груз. - Нубиец перекинул мне большущий мешок, который я с трудом поймал на лету. - Понесем только еду и воду.
        Взвалив на себя мешок и упаковав копье, я выжидающе посмотрел на него.
        - К кочевникам идем, - видя мое недоумение, объяснил он. - Или планы поменялись, ваше баронство?
        Я задумался, картины мне рисовались не очень приятные.
        - Лучше вернуться, - проговорил я. - Если у нас засланные казачки, дело одним нападением не окончится. Нужно возвращаться!
        Нубиец пожал плечами и, развернувшись, зашагал в степь. Оказалось, что Рон прекрасно знал, где мы находимся, поскольку в долину мы вернулись уже на второй день. Едва показались знакомые места, я ускорил шаг. Нубиец, наоборот, слегка сбавил.
        - Пошли быстрее, - поторопил я его.
        - Думаю, торопиться уже нет смысла, - ответил он. - Большая часть барака разрушена, кузня развалена, гномов не видно.
        Я в который раз поразился его зрению.
        - Все же хотелось бы узнать подробности и поскорее, - пожал я плечами.
        Гномов мы увидели, еще не доходя до барака. Они занимались тем, что стояли кучками друг напротив друга и, размахивая кулаками, орали. Мы подошли почти вплотную, прежде чем нас заметили. Наступила глубокая тишина. Я постарался успокоиться и привести свои мысли в порядок, теперь каждое мое слово решало очень многое.
        - Ну вот, ни на минуту нельзя вас оставить, - скучающим тоном начал я, встав между спорщиками. - Что за столпотворение? Почему никто не работает?
        Вперед выдвинулся Дорн с перевязанной какой-то грязной тряпкой головой и кровоподтеками на лице.
        - Тан? А где ваш отряд? - озадаченно спросил он.
        - Умер, - буднично ответил я, осматриваясь.
        Везде явно присутствовали следы рукотворных пожаров, нубиец все верно рассмотрел: барак был сожжен, постройки, сделанные из камня и потому не горевшие, были разломаны.
        - Как так? - опешил старейшина, и нас стали окружать остальные гномы - не больше двух сотен.
        - Думаю, произошло то же, что и у вас. Нас попытались убить, - коротко объяснил я.
        - Проклятый Ватан подговорил Эстера и его людей, и вчера ночью они напали на нас, - сплюнул на землю один из гномов. - Что смогли сжечь - сожгли, что не смогли - разрушили. Затем все собрались и ушли в сторону наших путей.
        - Что уцелело? - поинтересовался я.
        - Только то, что находится далеко отсюда, - ко мне приблизился хмурый Атор. - Лесопилки, камнедробилка.
        - Сколько гномов осталось?
        - Не больше двух с половиной сотен, - ответил ближайший ко мне гном с рассеченным ухом.
        Я взглянул на выжидающе уставившихся на меня гномов и спокойно сказал:
        - Деньги у меня спрятаны, вы остались, начинаем все заново, но теперь меньшими силами, - я сказал это как само собой разумеющееся.
        Лица гномов вокруг меня резко изменили выражения с хмурых на недоуменные.
        - Но как же так? - спросил один из них. - Все ведь разрушено!
        Я сначала посмотрел на него, а затем обвел взглядом всех.
        - Дровосеки есть? - гаркнул я в толпу. - Поднимите руки!
        Стоявшие рядом со мной гномы слегка отшатнулись от моего рева, а из толпы поднялось с десяток рук.
        - Каменщики? - снова заорал я.
        К поднятым рукам дровосеков добавились еще несколько.
        - Плотники есть? - надрывался я, наблюдая, как поднимаются руки. - Кузнецы?
        Я орал и смотрел, как с увеличением числа поднятых рук меняются и лица окружающих меня гномов: они светлели, становясь совершенно другими.
        - Воины, в конце концов, есть в этой богадельне?!! - проорал я так, что едва не закашлялся.
        - ЕСТЬ!!! - как один, рявкнула в ответ вся толпа гномов, а стоявшие рядом со мной старейшины улыбнулись.
        Я скинул с плеча мешок, отложил копье и подошел к бараку. Подхватив валявшийся на земле лом, я принялся отдирать прогоревшие бревна друг от друга. Снова наступила тишина. Я повернулся к толпе и спокойно произнес:
        - Кому-то требуется особое приглашение?
        Гномы сорвались с мест и, опережая друг друга, стали разбирать завалы. Минут десять все работали молча, а потом кто-то затянул гномью песню, которую подхватили все. Я работал наравне с остальными, пока меня не развернула к себе огромная рука. Обернувшись, я увидел мастера Тарака.
        - А ты пойдешь восстанавливать кузню, - безапелляционно заявил он мне и подтолкнул к выходу.
        Я уныло поплелся вперед, гномы же принялись надо мной подшучивать. Я изобразил еще более грустный вид, чем привел всех в еще более хорошее настроение. Со всех сторон мастеру стали подавать советы, как меня можно использовать на расчистке кузни наилучшим образом. Мастер только добродушно улыбался и продолжал пихать меня в спину, правда, довольно осторожно.
        Когда мы пришли на место и вокруг нас никого не было, он внезапно обнял меня и, вздохнув, сказал:
        - Тысячу раз был прав Дарин, а я, старый осел, его не слушал. - Мастер выпустил меня из объятий, после которых у меня было такое ощущение, что меня переехал поезд. - Будь таким, как сейчас, мальчик, и я первый встану за твоей спиной, когда тебе понадобится помощь.
        Не давая мне удивиться, Тарак снова стал серьезным и погнал меня работать.
        К приезду Дарина мы успели отстроить заново барак (благо количество жильцов уменьшилось), кузню и большую часть тех построек, которые не смогли сжечь, а просто разгромили беглецы. Повезло, что часть бревен оказались неповрежденными, и положить их на место не составило труда. К моему несчастью, большинство кузнецов ушли с подстрекателями бунта, так что из мастеров у нас остался один Тарак и с ним всего пять подмастерьев. Восстановив кузницу и продолжив строительство новой, Тарак отобрал из оставшихся подмастерьев самого грамотного и определил его главным на стройке. Ему же он отдал в подчинение прочих подмастерьев, оставив меня при себе и доверив сомнительную честь выполнять всю черновую работу в одиночку. Отлынивать мне Тарак не давал, и как только заканчивалось мое ежедневное совещание с поредевшим правлением колхоза (так отныне я стал называть Совет старейшин), мастер уже ждал меня.
        Гвозди, топоры, ломы, ножи - вот основной перечень нашего производства. Мастер оказался настолько въедливым и дотошным, что проверял каждый выпущенный нами гвоздь, отбраковывая те, которые ему не нравились. На мое недоуменное замечание насчет того, что не случится ничего страшного, если у гвоздя шляпка будет немного скошена, я получил от него такую трепку, что надолго запомнил его слова:
        - Чтобы из моей кузни вышла некачественная продукция?! - орал разъяренный гном, чуть ли не срывая крышу строения мощью своего голоса. - Для этого придется меня сначала убить! Никогда мастер Тарак не позволит, чтобы даже на его гвоздь кто-то пожаловался!

«Нужно будет автоматизировать производство хотя бы всякой мелочи, - с тоской думал я, в миллионный раз поднимая молот, чтобы выковать очередной гвоздь. - Только вот когда? Прихожу в барак и падаю как убитый».
        - А где наш тан? - внезапно услышал я знакомый голос и с трудом удержался, чтобы не бросить молот.
        Это был голос Дарина. Зная, что, если я оставлю недоделанную работу, мне так влетит от мастера, что пожалею о своем появлении на свет, я прокричал:
        - Дарин, я тут, сейчас выйду, только работу закончу!
        Мне очень хотелось выбежать ему навстречу, но, представив лицо Тарака, я сжал губы и стал чаще взмахивать молотом.
        - Гляжу, мастер делает из тебя настоящего кузнеца, - раздался рядом со мной ехидный комментарий.
        Я улыбнулся. Дарин зашел в кузню и, стоя рядом, наблюдал за мной.
        - Это не мастер, а тиран настоящий, - пожаловался я ему. - И дернул же тебя кто за бороду притащить меня к нему.
        - И кто это тут так отзывается о своем учителе, который делает из червя жалкое подобие мастера? - раздался ласковый голос рядом со мной.
        Я испуганно дернулся в сторону и, с опаской поворачивая голову, уткнулся взглядом в «милое и добродушное» лицо Тарака.
        - Э-э… э-э-э… учитель, я это вовсе не про вас говорил, - замямлил я, втягивая голову в плечи и от испуга переходя на шаморский.
        - Неужели не про меня? Учителей-то у тебя всего двое. - От этих слов я едва не упал рядом с наковальней.

«Мир сошел с ума, еще и Рон вернулся. Теперь мне точно конец», - обреченно подумал я.
        За спиной Дарина возвышался едва видимый в полумраке кузни нубиец, несколько дней назад ушедший вместе с поисковой партией охотников и рудознатцев.
        - Ладно, чего накинулись на мальчика, - вступился за меня Дарин, - совсем отощал он тут с вами.
        - Да он больше языком работает, чем руками, - возмутился Тарак, - едва выуживаю его с совещаний всяких.
        - Если узнаю, что пропускал тренировки и не выполнил задания, которые я тебе перед уходом дал, - весело сказал Рон, - а я ведь узнаю…
        - Все разборки потом, - стал препираться с ними Дарин.
        Я прикинулся ветошью и продолжил махать молотом, сделав вид, что весь спор вообще не про меня.
        - …потом все ему выскажете, - похоже, в споре победил, на мое счастье, Дарин. - Вот, пока мы тут разглагольствовали, наш тан закончил работу.
        Я действительно все доделал и теперь убирал инструменты и гасил огонь в горне.
        Нубиец и Тарак, найдя друг в друге заинтересованных в теме моего воспитания собеседников, вышли из кузни. «Похоже, языковой барьер им в этом не помеха, - подумал я, вслушиваясь в то, каким плохим учеником, по их мнению, я являюсь, причем утверждали они это каждый на своем языке. - И главное, как-то понимают друг друга, когда речь заходит обо мне».
        - Ну как ты тут, мой мальчик? - Дарин обнял меня, несмотря на мой грязный фартук.
        - Сам видишь, - улыбнулся я. - Спасибо, что спас от этих, - я кивнул головой в сторону учителей.
        - Наслышан о тебе, - серьезно сказал гном, отстраняя и осматривая меня с ног до головы, словно искал раны. - Тут все только и говорят о твоем поступке. Таких речей никто из них никогда не слышал. Растешь, мой мальчик, очень быстро растешь.
        Я просто сердцем почувствовал, что за словами Дарина скрывается какая-то боль. Впервые он так открыто выражал свои очень похожие на отцовские чувства ко мне. Вспоминая своего отца, я понимал, что гном просто нашел во мне сына, такое отношение нельзя было испортить, я очень сильно уважал безрукого мастера, который сделал для меня столь многое. «Нужно будет поспрашивать гномов о его прошлом, - подумал я, - может, смогу понять, что у него за боль, а лучше - помочь».
        - Ты за меня не переживай. - Я пожал ему руку. - Сам знаешь, я, по выражению Рона, - тут я выпятил грудь вперед, взял в руки лом, имитируя копье, и, натянув на лицо всегдашнее сурово-ехидное выражение негра, закончил: - Как дерьмо, прилипшее к подошве, вроде и не видно, но столько вони.
        Гном едва не упал на пол от смеха. Я старательно погримасничал, копируя нубийца.
        - Похож, ох как похож, - рассмеялся рядом мастер Тарак, и я явственно ощутил, как у меня на голове волосы встают дыбом от «сверлящего» мой затылок ледяного взгляда нубийца. Хоть говорил я на гномьем, но не понять, кого я изображаю, он конечно же не мог.

«Да, что за день сегодня такой, хоть молчи все время», - от досады я едва не уронил лом на ноги веселящимся гномам. Это нубиец мне точно припомнит.
        Бочком я протиснулся мимо компании и попытался смыться. Не тут-то было, на выходе мне на плечо легла черная ладонь, и я обреченно вздохнул.

«Доигрался, - мелькнула мысль, - лавры Никулина не давали покоя, что ли?»
        Меня опять выручил Дарин, сказавший:
        - Макс, пошли к бараку, у меня для тебя сюрприз.
        Хотя Рон беспрекословно отпустил меня с гномом, многообещающий взгляд мстительного нубийца о многом мне сказал. Настроение окончательно было испорчено.
        Когда мы подошли к бараку, я заметил знакомую фигуру и повернулся к гному.
        - Нам повезло, Валенса предусмотрительно предупредил управляющего, что ты можешь его забрать. - Гном пожал плечами. - Сам знаешь этого высокомерного сноба, видит на десять шагов вперед.
        - Мне бы так, - завистливо вздохнул я.
        Я подошел ближе и поприветствовал гостя.
        - Рад вас видеть, господин Костел, - пожал я крепкую руку. - Извините, что вытащил вас сюда, но, как вы понимаете, меня заставила сделать это крайняя необходимость. Думаю, вы уже осмотрелись и поняли, что работы тут непочатый край.
        Мужчина ответно пожал мне руку и спокойно сказал:
        - Герцог был настолько любезен, что мою семью и детей поселил в своем доме, дал им работу, кров, образование, так что я никогда не смогу оплатить ему этот долг. Все, что я могу, это качественно выполнять его небольшие просьбы.
        Я удивленно посмотрел на Костела, теперь мне стала понятна эта странная преданность герцогу, в начале нашего знакомства меня слегка забавлявшая.
        - По-видимому, стоит сначала показать вам все хозяйство, а потом устроить совещание с правлением колхоза? - спросил я.
        - Правлением чего? - вежливо уточнил управляющий.
        - ЗАО «Колхоз «Заветы Макса», так называется наше предприятие, - серьезно ответил я.
        - Странное название, но не суть важно, - ответил Костел. - Вы правы, барон, так будет рациональнее всего, чтобы ввести меня в курс дела.
        - Дарин, предупреди, пожалуйста, старейшин о заседании правления, - попросил я гнома перед уходом.
        Гном кивнул.
        Начав экскурсию по нашему колхозу, я показывал и рассказывал все, абсолютно ничего не скрывая. От этого человека зависела теперь судьба нашего предприятия. Если он не сможет наладить сельское хозяйство, мне крышка, это я понимал четко. Ни король гномов, ни Валенса не простят мне неудачи.
        - Сколько людей вам обещал его светлость? - задал очередной вопрос Костел.
        - Сначала две, потом пять и конечная цифра - десять тысяч крестьян.
        Управляющий удивленно посмотрел на меня.
        - Это все меняет, сначала я было решил, что речь идет о небольшом хозяйстве, но такому количеству людей даже самим себя прокормить будет непросто!
        - Деньги у меня есть, - успокоил я его, - нет человека, понимающего в сельском хозяйстве и в том, что вообще делать с таким количеством крестьян. Как их обустраивать, к какой работе приставить, какими инструментами обеспечить, что выращивать и прочее, и прочее.
        - Я думаю, вы просто не осознаете всех масштабов своего же будущего предприятия, - задумчиво ответил мне он. - Десять тысяч жителей - это население среднего города в Шаморе. А теперь представьте себе, что каким-то чудесным образом этот город стоит посередине вашей долины.
        Я представил себе и впечатлился - не думал, что все настолько сложно.
        - Предлагаю перенести совещание на завтра, - под конец экскурсии произнес Костел. - Мне нужно все разложить в голове по полочкам. Честно говоря, настолько больших проектов у меня еще не было.
        - Как скажете, господин Костел, - согласился я. - Если я вам понадоблюсь, зовите меня в любое время. Теперь пойдемте, я найду вам помещение для временного проживания. К сожалению, отдельных домов еще нет, поэтому пока мы живем в общем бараке.
        - Об этом я тоже хотел с вами поговорить. - Управляющий хмуро посмотрел на темнеющее небо. - Зима не за горами, а это значит, что обязательно нужно будет что-то придумывать с жильем.
        - Как я понял со слов гномов, зимы здесь мягче, чем в Шаморе, но вы правы, надеяться на это не стоит. - Я тоже посмотрел на небо, и на лицо мне упали первые капли дождя. - Пойдемте, - ускорил я шаг.
        Решение у Костела не созрело ни завтра, ни даже послезавтра. Затребовав у меня все запасы пергамента, он обложился ими и что-то рисовал и писал, пристроившись за столом, который я велел поставить возле его нар. Я даже не подходил к нему, чтобы не мешать, да и дел было невпроворот, вот хотя бы выслушать отчет рудознатцев и охотников.
        Оказалось, что не все так плохо: неподалеку от нашей долины имелись залежи железа, меди, олова, пусть и не такие богатые, как внизу, но для обеспечения жизни тут вполне достаточные, тем более что качественное сырье для изготовления оружия и брони мы намеревались брать у гномов. Для гвоздей же и прочего сельхозинвентаря качество местного железа гномами было признано удовлетворительным.
        Охотники принесли еще лучшие новости. Выяснилось, что в окрестных лесах и в степи полно живности, и если в степи животные были пуганы кочевниками, то в лесах можно охотиться без проблем. Осталось только наладить постройку коптилен и освоить другие методы долгого хранения мяса. Поскольку и я, и гномы были малоопытны в подобных вопросах, пришлось привлечь к разговору Костела. Тот оказался не большим специалистом, а я совсем выпустил из виду нубийца, которого мне пришлось долго упрашивать, чтобы он помог.
        С постоянной работой в кузне, совещаниями и решением глобальных проблем я совсем забросил его вечерние занятия, и хотя он отрывался на мне по утрам, но это уже было не то. Мне даже показалось, что Рон слегка расстроен этим обстоятельством, хотя, конечно, по нему этого не было видно - нубиец был по обыкновению весел и ехиден.
        - Рон, ну пожалуйста, - упрашивал я его возглавить отряд охотников. - Ты же из нас единственный, кто имеет в этом опыт.
        - Я воин и телохранитель, - отбивался он. - Все, что я могу, - это нападать и защищать, а ты мне предлагаешь возглавить отряд гномов. Да я их поубиваю, если они начнут мне перечить.
        Тут нубиец был прав - с гномами сладить было непросто. Считая себя старшей расой, они всегда имели свое мнение по всем жизненным вопросам, даже по тем, в которых не разбирались. Меня это тоже вначале доставало, но, живя с ними бок о бок, я в конце концов на это забил. С нубийцем все было сложнее - гномов он действительно мог покалечить, поэтому, прежде чем идти к Рону, я сначала провел разъяснительную работу с гномами.
        - Я уже с ними разговаривал, они заверили, что не будут тебе указывать, - наступал я.
        - Даже не знаю, - продолжал выламываться он.
        В общем, два часа уговоров и обещаний смогли наконец убедить нубийца заняться общественно полезным делом. Я старался не вспоминать о том, чего я ему наобещал, это мне предстояло расхлебывать позже.
        Внезапно одна мысль просто парализовала меня.

«Стоп!! За всей этой суетой я же целых три месяца не плачу Рону жалованье!! - я ошалело покачал головой. - И он ни разу об этом даже не заикнулся. Блин, что делать? Сейчас предложить ему деньги - может не так понять, еще обидится. Дарина, что ли, попросить, чтобы он поговорил с ним?»
        С этими мыслями я пошел посмотреть, как Рон принял командование. Открывшаяся картина лично мне была привычна и понятна: гномы отжимались, а Рон ходил между рядами со свежей палкой. Хмыкнув, я осторожно, чтобы он меня не заметил, попятился, мне самому нужно было возвращаться в кузню.
        - Барон, можно вас на минутку, - перехватил меня Костел и повел к своему столу в бараке.
        - Да, слушаю вас. - Присев на табурет, я уставился на разложенные чертежи и схемы.
        - Вынужден вам сообщить, что у меня возникли трудности в схеме устройства нашего колхоза, - почесывая переносицу кончиком пера, начал управляющий. - Мне катастрофически не хватает собственных знаний и квалифицированных кадров. Я без ложной скромности могу сказать, что многое знаю, но такое множество специфичных проблем не охватить даже мне.
        - Не совсем понимаю вас, господин Костел. - Я внимательно посмотрел на него. - Вы объясните, что нужно сделать, а я это организую.
        - Мне нужны вот эти люди, и чем быстрее, тем лучше. - Управляющий пододвинул мне список.
        Я взял его и стал читать. Понятное дело, знакомых мне имен там не было, но специально для меня управляющий пометил рядом с именами их специальности: мельник, распиловщик, пекарь, бондарь - эти значились там на первых местах.
        Я озадаченно промычал:
        - Мм… почему-то мне кажется, что выпросить их у герцога будет проблематично.
        - Ну, не то чтобы проблематично, - дипломатично ответил Костел, - но сложно и, главное, дорого.
        - Насколько они все вам необходимы? - поинтересовался я. - Могу я, например, кого-то вычеркнуть из списка, а кого-то оставить?
        - Боюсь, что нет, господин барон, это и так минимум тех, кого бы я хотел здесь видеть, - поспешил огорчить меня управляющий.
        - Что ж делать, завтра пошлю голубя к его светлости, - вздохнул я, представляя себе его ответ. - Заплачу ему за них, сколько запросит, хоть втридорога.
        - Поверьте, господин барон, - впервые улыбнулся мне Костел, - они стоят гораздо дороже.
        - Верю вам, поэтому и не торгуюсь, - тяжело вздохнул я.
        Письмо от герцога пришло именно таким, каким я его ожидал увидеть. Десять слов, выражающие все: недоумение, гнев, удивление и, что для меня было самым главным, его полное согласие с обозначенной за его услуги ценой. Стало понятно - скоро придется обращаться к гномам за деньгами, а ведь я даже еще домашний скот не купил.
        Прошел месяц, и Дарин отправился за специалистами. Их - как и до этого управляющего - везли с мешками на головах, чтобы они не только не знали про тайные пути гномов, но даже пальцем не могли указать на место, откуда их забирали. Впрочем, за те деньги, что я заплатил герцогу, это было просто малюсенькое неудобство.
        Специально для них и управляющего гномы выстроили небольшой дом рядом с бараком, и к приезду специалистов Костел уже его обжил. Когда с людей сняли мешки и вынули пробки из ушей, они, щурясь даже от слабых лучей садящегося солнца, немного испуганно оглядывались по сторонам.
        - Простите, уважаемые коллеги, но это я послужил главным виновником того, что вы оказались здесь. - Выбежавший вперед Костел с дружелюбной улыбкой поспешил к старым знакомым.
        Те, увидев наконец среди хмурых рож встречающих родное человеческое лицо, бросились обниматься с управляющим. Когда они обменялись первыми впечатлениями, Костел подвел их ко мне.
        - Коллеги, позвольте представить вам главного человека здесь, барона Максимильяна, - начал он. - Убедительно прошу вас не сделать такую же ошибку, какую допустил я, когда в первый раз его увидел. Ни в коем случае не судите о нем по его возрасту.
        Я даже слегка опешил от такого признания, но вида не подал.
        - Господин Костел преувеличивает мои скромные заслуги. - Я пожал руку каждому специалисту. - Вас поселят в отдельном доме, думаю, господин Костел вас проводит, он теперь ваш непосредственный начальник.
        Теперь настала очередь удивляться управляющему.
        - Но, господин барон… - попытался начать он.
        - Вы их вызвали, - жестко произнес я, - теперь вы за них отвечаете.
        - Как прикажете, господин барон. - Управляющий понял, что спорить со мной бесполезно.
        - Сколько вам понадобится времени, чтобы войти в курс дела? - поинтересовался я. - Его у нас очень мало.
        - Господин барон, мы ведь договорились с вами, - напомнил управляющий о разговоре, когда я попросил его поторопиться с началом работ.
        Он тогда в категоричной форме заявил, что либо я доверяю его профессионализму, либо мы расстаемся. Мне пришлось уступить.
        - Хорошо, - проворчал я, - даю вам три дня.
        - Нам этого хватит, - поклонился управляющий и повел прибывших людей в дом.
        Три дня пролетели как одно мгновение, впрочем, с тем объемом работы, что на всех нас свалился, это было неудивительно. Поэтому я в первый момент недоуменно уставился на управляющего, когда он пригласил меня к ним в дом.
        - Мы готовы, господин барон, предложить вам вариант развития вашего колхоза, - начал он, когда мы расселись за столом.
        - Нашего, - поправил я его.
        - Да, конечно же теперь нашего колхоза, - поправился он.
        Костел стал раскладывать бумаги, и я с удивлением узнавал карты нашей местности с нанесенными на них рисунками, а также множество других планов и чертежей. Я приготовился слушать.
        - Поскольку мало у кого из нас был опыт построения таких громадных поселений с нуля, то за основу мы взяли наши разработки по схожим проектам, но, разумеется, много меньшей значимости, - начал он, показывая карту. - Мы нанесли зарисовки на карты местности и стали обдумывать, как будем вести строительство. О плане лучше меня расскажет господин Прост, лучший знаток земель.
        Из-за стола поднялся низенький пузатый мужчина с невероятно серьезным лицом. Слегка наклонив голову в мою сторону, он продолжил речь управляющего:
        - Имея достаточно хорошую землю на склонах и в низовьях реки, а также учитывая близость степи, мы определили следующий проект строительства нашего колхоза. - Его палец прошелся по заштрихованным квадратикам на карте. - Мы впервые применим мою новейшую систему секционного разделения полей. Для непосвященных скажу, что, во-первых, разделение доступной под посевы площади на секции позволит нам избежать выдувания земли на участках выкорчеванного леса, во-вторых, позволит более рационально подойти к посадке сельхозкультур. Вот тут, тут и тут, - он быстро передвигал пальцем по карте, - мы посеем для начала овес, гречиху и кукурузу. Культуры эти неприхотливые, и если начнем сеять сейчас и если погода не подведет, получим неплохой урожай. Зима в этих местах наступает позже, чем у нас, так что мы сможем создать запас сена и зерна на прокорм скота и людей. Одновременно с этим мы начинаем разрабатывать вот эти и эти поля под пшеницу. В этом году мы уже ничего не успеем, но есть реальный шанс начать засевать ее уже в следующем году. И последний момент, на который я хотел обратить ваше внимание: необходимо
сохранять лес на межах между секторами - для предотвращения выдувания земли.
        Я понимал почти все, что он говорил, поэтому, глядя на карту, подумал, как мы будем поливать поля.
        - Господин Прост, у меня вопрос, - поднял я руку, чтобы привлечь к себе внимание; окружающие смотрели на меня с изумлением.
        - Да, конечно, - пожал он плечами, словно не понимая, что может спросить такой непрофессионал, как я.
        - Как мы будем поливать это все?
        Глаза Просто резко приобрели внимательное выражение.
        - Хороший вопрос, господин барон, - он склонился над картой, - я бы даже сказал - самый сложный, мы очень долго над ним думали и спорили. Все сводится к тому, что сажать зерновые культуры мы будем только в низине долины, на склонах будут расти хмель и виноградники. Только там мы сможем орошать поля, делая отводы от реки.
        - Все ясно, - кивнул я, - дальше?
        - Передаю слово своему коллеге, специалисту по домашнему скоту, - ответил Прост. - Господин Эзел, прошу вас.
        Из-за стола поднялся сухощавый мужчина и, наклонив голову, заговорил:
        - Проанализировав то, с чем мы будем иметь дело, а также безграничные финансовые возможности господина барона… - он усмехнулся в мою сторону. Я криво усмехнулся, подумав, что лучше бы так считали мои акционеры. - …так вот, я предлагаю на первом этапе заняться строительством свинарников, овчарен и птичников - для кур и гусей. Именно с этих домашних животных и птиц нам выгоднее и быстрее всего начать мясное производство. Как я понял со слов господина Костела, строительство коптилен уже начато? - обратился он ко мне.
        - Угу, именно начато, - сделал я ударение на слове «начато».
        - Тогда я, с вашего позволения, проведу их инспекцию на предмет правильного строительства? - спросил он.
        - Более того, - усмехнулся я, - в отсутствие специалиста с сегодняшнего дня вы главный по коптильням, солильням и всему прочему, что необходимо для подготовки к длительному хранению мяса.
        Эзел ни капельки не удивился и вежливо склонил голову.
        - Отлично, это то, что я хотел просить у вас, кроме всего прочего.
        Я понял, что попал действительно в круг профессионалов, без которых все мои попытки начать такое гигантское дело точно потерпели бы неудачу. Я не знал ничего из того, что знали эти люди, если быть честным с самим собой, я вообще ничего не знал о том, как поднимать сельское хозяйство, только смутные воспоминания о нерегулярном просмотре передач типа «Сельский час». Глядя на окружающих меня людей, серьезно проработавших все, я наконец сам стал верить: после всего произошедшего у нас, может быть, что-то и получится.
        Следом за Эзелом стали выступать остальные специалисты, я слушал их и не переставал удивляться тому, как много знают эти люди. Когда выступили все, я понял общую концепцию развития колхоза, но одна тревожная мысль не давала мне покоя.
        - Из ваших выступлений, - я встал из-за стола, - я понял, что вы не рассчитываете на силы одних лишь гномов? - Я кивнул на разложенные планы и чертежи.
        За всех ответил Костел:
        - Вы правы, господин барон, существующих сил недостаточно для развертывания предприятия такого большого масштаба. Учтите, что мы вообще не говорим о том, что будут строиться город и оборонительные сооружения. Этот вопрос полностью в вашей компетенции, но ведь для этого тоже понадобятся рабочие.
        - Думаю, можно обговорить вопрос с обороной и сейчас. - Я потер кулаком подбородок. - Я могу рассказать, как - по прикидкам моим и гномов - мы планируем устроить охрану. А потом вернемся к вопросу о силах, необходимых для осуществления плана.
        - Нам это было бы чрезвычайно полезно, - заметил кто-то из людей.
        Я развернул общую карту местности и, показывая пальцем, начал объяснять:
        - Поскольку единственным нашим слабым местом в этой долине является выход в степь, я планирую возвести поселение и замок недалеко отсюда, - мой палец переместился к узкой горловине долины. - На сопках в начале и конце прохода мы позже установим посты - для слежения за обстановкой, а также разместим там гарнизоны лучников, которые смогут полностью простреливать этот фактически единственный путь к городу со стороны степи.
        - Вы учитываете, что город должен развиваться? - спросил меня один из спецов. - Если мы заложим его в этом месте, то единственно возможным направлением расширения будет степь, поскольку долину займут посевы и пастбища.
        - Это слабое место в моем плане, - честно признал я, - но вариантов у нас на самом деле мало. Строить поселение с замком, которое позже перерастет в небольшой город, в самой долине, - значит значительно уменьшить наши сельскохозяйственные угодья.
        Я посмотрел на лица людей и управляющего.
        - Могу выслушать ваши предложения.
        - В таких делах, господин барон, мы вам точно не советчики, - улыбнулся мне Прост. - Мы только говорим о том, что имеющимися силами мы и со своими задачами не управимся.
        - Хорошо, тогда вернемся к вопросу номер два. - Я решил присесть. - Тогда скажите мне точно, сколько рабочих рук вам необходимо?
        - Тысяча, - спокойно выговорил Костел, как будто произносил «десяток», и тут же поправился: - Для начала. Лучше бы, конечно, две тысячи.
        Я ошарашенно посмотрел на них, но все были серьезны.
        - Даже не спрашиваю, где мы их будем селить и чем кормить, - потрясенно произнес я, - просто где взять и как доставить сюда такое количество народа, да еще и сейчас, я с трудом себе представляю.
        - Насчет селить и кормить, - произнес Костел, - мы уже определили. Если вы даете добро на осуществление плана, то с сегодняшнего дня все гномы будут работать только на постройку жилья и создание запаса продуктов. Прочие работы можно смело приостанавливать, так как смысла в них сейчас нет. С нынешним количеством рабочих рук у нас все равно мало что получится. Это мы вам говорим как профессионалы.
        - Значит, вы предлагаете мне до конца этого года доставить сюда две тысячи жителей? - переспросил я, даже не представляя себе, как подступиться к этой проблеме.
        - Лучше всего сделать это даже раньше, - уточнил Костел.
        В доме настала тишина, я задумался, переваривая услышанное, а люди молча переглядывались между собой.
        - Нужно ведь перевозить не только самих работников, но и их семьи, скот, домашнюю утварь и прочее, - я вслух стал озвучивать свои мысли. - Как это можно сделать, совершенно не понимаю.
        - В этом вопросе мы тоже вам не советчики, господин барон, - криво усмехнулся управляющий. - Мы только ответили на ваш вопрос о том, что нам надо для решения поставленной вами задачи.
        - Тогда, пожалуй, на сегодня все. - Я встал из-за стола и направился к выходу. - Мне нужно подумать.
        - Мы будем ждать вашего решения. - Люди встали и с легким поклоном проводили меня.
        Я шел к кузне, мне нужно было поговорить с Дарином.

«Вот и приплыли, - уныло думал я, - это просто невозможно - перевезти такое количество народа за такой короткий срок. Я думал, что будем переселять людей маленькими партиями, по пятьдесят - сто человек, и планировал растянуть это на несколько лет. А тут сразу такое количество - нет, это точно невозможно. Похоже, я слишком переоценил свои силы, и сейчас действительно стоит подумать о том, чтобы свернуть, пока не поздно, свое предприятие».
        Я даже не хотел думать, что буду говорить гномам и герцогу - это казалось мне просто кошмаром. Вспомнив лицо Валенсы, я очень захотел оказаться как можно дальше от этого мира.
        Мне повезло - Дарин вышел из кузни и сразу заметил мое состояние. Схватив за плечо протезом, он развернул меня в сторону лесопилки и, подталкивая, погнал туда. Отойдя на приличное расстояние, он развернул меня к себе.
        - Рассказывай, что произошло, - сердитым тоном начал он, - по твоему виду любой скажет, что у нас все плохо.
        - Похоже, Дарин, я облажался, - тяжело вздохнул я. - Только что поговорил со спецами Костела, они все подсчитали и сказали, что развернуть наше производство возможно только при наличии у нас не менее тысячи работников-людей.
        Гном тяжело задышал и открыл рот.
        - До конца этого года, - закончил я, и гном закрыл рот. Снова наступила тишина.
        - М-да, - протянул гном, - и что ты думаешь? Как будешь их перевозить?
        - Дарин! Ты что, не понимаешь?! - закричал я, не в силах сдержаться. - Все!! Это конец всему! Мы не сможем перевезти столько народу до зимы. Зимой мы точно никого не перевезем, весной все будет размыто, начать мы сможем в лучшем случае к концу следующего года. За это время кончатся не только деньги, которые выделяют нам гномы, но наверняка и терпение герцога.
        В начале моего крика Дарин опешил, но по мере того, как я продолжал, его лицо становилось все суровее.
        - Закрой рот! - внезапно перебил он меня жестким голосом. От грубости, впервые от него услышанной, я перестал говорить и с удивлением посмотрел на него. - А теперь послушай меня, - продолжил он тем же голосом. - Ты нас втянул в это дело, только из-за тебя я здесь, только потому, что и я, и Рон, и все остальные в тебя поверили, мы сейчас находимся здесь. Ты повел нас за собой, и мы тебе поверили.
        Гном обвиняюще уставил на меня правый протез. Я ошеломленно молчал.
        - И что я сейчас слышу? Маленький мальчик испугался трудностей и теперь ищет мамину юбку, чтобы под ней укрыться?
        - Но, Дарин… - попытался вставить я свое слово.
        - Замолчи, - осадил меня гном. - Не ты ли совсем недавно, вон на той площади, смог заставить слушать себя две сотни гномов, которые были готовы перегрызть друг другу глотки? Не ты ли заставил их поверить, что произошедшее - всего лишь небольшая неприятность и что все можно начать сначала?
        Его жесткие слова подействовали на меня как холодный душ. До того как он озвучил мои действия, я даже не задумывался над тем, что делаю в той или иной ситуации. Я просто делал то, что казалось правильным, даже особо не раздумывал над этим. Оказывается, со слов Дарина, я всех веду за собой - и его, и Рона, и всех остальных. Точнее, они идут вперед только потому, что я иду впереди.

«Что будет, если они все увидят, как я выгляжу, или услышат, что я говорю о том, что нужно бросить всю эту затею?» - подумал я и оторопело понял, что не успею и глазом моргнуть, как рядом никого не останется.
        Гном замолчал и теперь смотрел на меня. Я помотал головой, вытряхивая все лишние мысли, и теперь уже спокойно взглянул на него.
        - Всего несколько слов, а чувствуешь себя, как будто переродился, - улыбнулся я, - пошли, соберем срочное совещание. Нужно решить, как же нам затащить сюда целую кучу народа.
        Гном как-то по-мальчишески ухмыльнулся и, стукнув меня по плечу, зашагал вперед. Я неспешно пошел следом, приветствуя всех встречных гномов гордым кивком.
        - Уважаемое правление, простите за срочный вызов, - начал я совещание, когда все старейшины оказались в сборе, - но на повестке слишком сложный и серьезный вопрос, чтобы дать ему отлежаться.
        Гномы насторожились и недоуменно переглянулись, ведь причины вызова никто не знал.
        - Хочу услышать от вас любые - я подчеркиваю именно это слово, - любые идеи по доставке сюда двух тысяч человек.
        Дарин недоуменно на меня покосился, ведь я ему говорил только об одной тысяче. Гномы оказались менее выдержанны, чем Дарин, когда тот впервые услышал эту новость, и в бараке разразился многоголосый шторм - с криками и маханием кулаками. В этот раз я не стал их перебивать, а спокойно сел на свое место и молча стал смотреть на творившееся безобразие.
        Ждать пришлось долго: гномы были в своей, привычной ситуации и могли бы ругаться почти бесконечно, если бы не мое присутствие и мой вид. Когда ко мне пытались апеллировать, я никак не менялся в лице, а просто молча сидел, уставившись на них.
        Через час обозначились первые признаки того, что гномы почувствовали себя неуютно, еще через полчаса они стали сбавлять обороты и все чаще оглядываться на меня, еще через десять минут наступила абсолютная тишина, которую нарушали только шуршащие внизу барака мыши. Потомив гномов еще минут пять в таком состоянии, я спокойно сказал, не вставая с места:
        - Повеселились? Давайте теперь обсудим проблему.
        Я поднялся с места и посмотрел им в глаза. Пристыженные гномы отворачивались от меня, я их понимал - какой-то сопляк утер нос опытным и мудрым старейшинам.
        - Давайте по очереди, прошу вас, мастер Дорн, - обратился я гному.
        Тот без своего обычного высокомерия начал:
        - К сожалению, вариантов такого перемещения у нас всего два: первый - это наши тайные пути, второй - переселенцы идут сами в сопровождении охраны. Первый вариант отпадает по той причине, что мы полностью рассекретим тайные пути и входы в них, а второй вариант отпадает по причине того, что нам не удастся безопасно провести через степь такую массу народа, степняки сразу кинутся на такой лакомый кусочек. Вот, собственно, и все мои варианты, - с этими словами гном сел на свое место.
        - Думаю, тан Максимильян, нам нет смысла повторять одно и то же, мастер Дорн прав, вариантов всего два, - произнес мастер Ортан. Атор подтверждающе поднял руку.
        - Король не согласится на использование тайных путей, - раздался голос Дарина, сидевшего позади меня, - это я вам гарантирую.
        - Раз ни у кого нет никаких вариантов, тогда будем действовать по моему плану, - ответил я, и все присутствующие сразу перевели взоры на меня. Честно говоря, план я придумал только что, и он показался мне пусть и трудноосуществимым, но единственно возможным. - Часть гномов оставляем здесь, часть забираем с собой. - Я встал из-за стола и отошел к стене, чтобы видеть всех, в том числе Рона и Дарина. - Оставшиеся строят несколько бараков для людей, те же, кто уходит со мной, начинают строить лодки, пока я договариваюсь с герцогом о перемещении всех людей.
        - Но, тан… - попытался перебить меня Ортан.
        - Сначала я договорю, потом все вопросы, - жестко надавил я голосом, и гном замолчал. - Я договариваюсь с герцогом, чтобы люди шли не все сразу, а небольшими партиями по сто - двести человек, но к одному входу на тропы. Имея лодки и по одному гному в каждой из них в качестве проводника, мы перевезем людей и тот минимум их имущества, который они смогут нести с собой. Скот и живность перевозить не будем, придется мне потратиться на их покупку и доставку сюда отдельно. После перевозки нужных нам людей мы обрушим вход, через который они попадут на тропы, чтобы им никто больше не мог воспользоваться. Таким образом, что мы будем иметь, если план удастся? Первое - мы рассекретим только один вход на тропы; второе - все люди, которые им воспользуются, будут жить здесь без права выхода - за этим придется следить особо; третье - разбросав по времени прибытие ко входу на тропы небольших партий крестьян, мы избежим скученности в одном месте огромного количества народу. Внимание к перемещениям стольких людей нам будет обеспечено не слабое, поэтому мы не только минимизируем его, но и сможем как-то управлять
переселенцами. Согласитесь, что заставить сотню человек войти в подземелье проще, чем две тысячи. Ну, и последнее. Если все удастся, у нас есть реальный шанс запустить производство уже в будущем году.
        Я оперся спиной о бревна стены.
        - Теперь вопросы.
        - Вопрос тот же: как мы воспользуемся тайными тропами без разрешения Торгидора? - спросил Дорн.
        - Очень просто, мы ему скажем, что перевозим живность и припасы, - спокойно сказал я, - но я склоняюсь к тому варианту, что лучше вообще ничего никому не говорить.
        В бараке снова наступила тишина. Гномы с трудом переваривали такую новость, для них обман короля был неслыханной дерзостью.
        - Причем если вас спросят, то вы все действуете по моему приказу и перевозите живность, - сказал я и вернулся на свое место.
        - Вы готовы пожертвовать своими руками и головой ради осуществления плана? - поинтересовался один из старейшин. - Если король узнает об этом, ни первое, ни второе вам не сохранить, это я вам обещаю.
        - Как правильно высказался мастер Дорн, у нас нет вариантов, - внешне спокойно ответил я, но внутри при упоминании об отрубании рук и головы содрогнулся, все мои части тела были мне очень дороги. «Если бы не недавний разговор с Дарином, - подумал я, смотря на ошеломленных гномов, - наверное, я бы и не решился так рисковать, теперь же у меня нет ни малейшего сомнения в правильности своего поступка».
        - Что ж, рисковать вам, тан Максимильян, - внезапно хриплым голосом отозвался со своего места Дарин, - голосуем за план тана.
        Понятное дело, все проголосовали единогласно - вся ответственность за это мероприятие теперь полностью лежала на мне, как и его последствия.
        - Тогда остался последний вопрос, кто идет со мной, а кто остается здесь, причем он головой будет отвечать за моих специалистов-людей, - сказал я.
        - Если правление не против, останусь я, - раздался голос Дорна, - в этот раз я не допущу, чтобы меня обвели вокруг пальца.
        За его кандидатуру также было проголосовано единодушно.
        - Пойду ознакомлю людей с принятым решением. - Я встал из-за стола, и неожиданно вслед за мной поднялись все гномы, которые стоя дождались, пока я не выйду из барака. «Что-то изменилось у них в душах», - понял я, направляясь к дому спецов.
        Глава 2
        На новом месте
        Если описать все последующие месяцы одним словом, то это слово будет «безумие». Еще долгие годы после этих событий я с ужасом вспоминал претворение в жизнь своего плана. Я даже не упоминаю разговор с Валенсой, который состоялся через пару недель после того памятного совещания - ярость герцога меркла в сравнении с тем, что происходило, когда я во главе вооруженного отряда врывался в указанные мне герцогом деревни и отправлял крестьян целыми семьями к намеченной нами точке входа в подземелья гномов. Чтобы согнать людей с насиженных мест, приходилось применять и плети, и даже оружие. Никакие уговоры не помогали, собственноручно подписанные герцогом и громогласно озвученные указы никак не влияли на людей, которых отрывали от домов, построенных еще их прадедами, и везли в незнакомое место.
        Мне повезло дважды: первый раз, когда я взял у гномов вчетверо большую сумму, чем по моим прикидкам требовалось для переселения людей, и второй раз, когда король отозвал в столицу герцога, который поначалу лично наблюдал за мной. Герцог с большой неохотой уехал, оставив меня во главе трехсотенного отряда конницы. Только благодаря тому, что он не мог повлиять на мои действия, я получил возможность руководить его людьми так, как хотел.
        За эти месяцы я научился жить на коне, как ковбои из американских фильмов. Я ел, спал, умывался на лошади, потерял счет, сколько их сменил, загоняв до полусмерти. Я похудел на десяток килограмм, бывший при мне нубиец - на пятнадцать, мы мало того что высохли, как скелеты, так еще и до того пропылились и загорели, что люди при виде нас просто шарахались в стороны. Еще в первый месяц миграции я сорвал голос, поэтому все чаще общался со всеми проверенным методом Рона - тычком копья. Почему-то этот метод оказался самым действенным, и я все чаще не зачехлял копье, оставляя его лежать на луке седла, - это экономило мне время, нужное, чтобы достать его. Редкие часы дневного отдыха, а также все ночи мне отравлял нубиец, злобно отрывавшийся на мне за то, что я потащил его с собой. Очень скоро все мои мысли о человеколюбии и милосердии были выбиты из головы напрочь. Крики крестьян, женские причитания и плач детей вскоре превратились для меня в однообразный монотонный звуковой фон, а поскольку мне нужно было быть в нескольких местах одновременно, то и людские лица для меня теперь выглядели одинаково.
        Но самое худшее произошло тогда, когда королю Торгидору донесли о передвижении огромных масс непонятных личностей по гномьим каналам. Я был вызван пред светлые очи короля и его советников и в течение четырех часов нагло врал им, что занимаюсь перевозкой исключительно домашнего скота на разведение и ничем иным. Хорошо еще, что наша система охраны каналов, которую мы выставили на всех временных остановках, отлавливала больше шпионов, чем нужно было для доставки нашим недоброжелателям правдивых сведений о перевозимых грузах. Ко всему прочему, мне пришлось согласиться на проверку моей деятельности «независимой комиссией», создать которую предложили королю его советники. Король, недовольный мной и, видимо, не очень поверив моему вранью, дал на это согласие. Видя, как уходящие из тронного зала советники радостно потирают руки, я решил остаться и уговорить короля дать мне отсрочку на прибытие этой самой комиссии. Торгидор сначала упирался, но все же согласился перенести проверку. Я просил провести ее не раньше весны следующего года.
        Не успел я выйти от короля, как меня окружили гномы, которые ссужали мне деньги, и тоже потребовали отчета о тратах. В общем, в тот день нормы по количеству вранья в день были мною побиты на многие десятилетия вперед. Едва я расхлебался с гномами, как пришло известие о бунте тех крестьян, кто уже прибыл на место и начал обустраиваться в бараках. Дорн показал себя «умелым» политиком и не придумал ничего иного, как наставить на них арбалеты и топоры. Только мое вмешательство предотвратило кровопролитие и позволило заставить людей работать, но только отдельно от гномов.
        Людей на новом месте пока не удавалось заинтересовать, их не привлекало ни отсутствие барщины и налогов, ни гарантии будущей свободы и новых домов. Согнанные силой, скученные в неизвестном месте, люди все как один были ко всему глухи и всего боялись. Конечно, были такие индивидуумы, которые, понимая неизбежность переселения и невозможность возвращения назад, начали устраиваться на новом месте, но, к сожалению, это были единицы, и их пример никого не убеждал.
        Я прекрасно помню тот день, когда отпустил отряд герцога и совместно с такими же вымотанными бесконечной транспортировкой гномами заваливал вход в тоннели. Никакого счастья или удовлетворенности от выполненной невозможной работы ни у меня, ни у них не было, только глубокая усталость. В день, когда мы вернулись назад, я собрал всех и объявил этот день навечно выходным каждый год. Всех гномов и тех, кто строил бараки для людей, и тех, кто занимался транспортировкой, я отпустил на недельный отдых. Правда, самому пришлось заняться охраной людей от пьяных и маловменяемых гномов.
        Неделя загула прошла без серьезных эксцессов, и я впервые вошел в барак и направился к своим нарам. Казалось нереальным, что можно вот так вот просто лечь и уснуть, не беспокоясь о том, что через несколько минут придется мчаться разрешать очередной конфликт.
        - Господин барон, господин барон, - сквозь сон я почувствовал, как до моей руки кто-то дотронулся.
        Желание убить того, кто нарушил столь долгожданный сон, я сдержал с великим трудом. Открыв глаза, я встретился взглядом с управляющим, он осторожно касался моей руки, а сам при этом старался держаться подальше от меня.
        Выплескивать свое раздражение на Костела было бы верхом неблагодарности.
        - Да, господин Костел? - поинтересовался я, протирая глаза и садясь на нарах.
        - Прибыла делегация каких-то гномов, они сейчас стоят возле барака и спорят с вашими гномами. Мастер Дарин попросил меня привести вас, - едва слышно прошептал управляющий.

«Блин, чего они так рано приперлись-то, - мысли в голове заметались как бешеные, - еще полмесяца их не должно было быть».
        Быстро вскочив с нар, одевшись и подхватив копье, я бросился на выход, за мной побежал управляющий.
        Возле барака людей я сразу заметил незнакомых гномов, окруженных закованными в сталь воинами. Заметив среди прибывших низенькое, бочкообразное тельце, я сразу принял решение, как встречать «гостей».
        - …властью, данной мне королем, я реквизирую это строение для проживания своих воинов, - донесся до меня его голос.
        Мои гномы, завидев меня, вздохнули с облегчением. Когда я подошел ближе, дорогу мне преградили два воина, лиц которых не было видно за пластинчатыми решетками шлемов. Играть в их игры мне совершенно не хотелось, поэтому, взяв небольшой разбег, я, опершись копьем о землю, сделал сальто в воздухе и приземлился сразу возле группы спорящих. Тан Истер замолчал и уставился на меня, как, впрочем, и все присутствующие.
        - Что за шум, а драки нет? - спокойно спросил я у собравшихся.
        - Я требую освободить этот барак для моих воинов, - скривившись, Истер выплюнул в меня свои слова.
        - Чего ради? - удивился я.
        Окружающие гномы от удивления едва не пооткрывали рты - так разговаривать с сардаром Южной стены не было позволено никому.
        - Да как ты смеешь, щенок… - темное лицо подземного жителя налилось краской, - да я тебя…
        - А вы, собственно, кто? - поинтересовался я у Истера и, увидев, как ко мне двинулись его воины, спокойно перекинул копье в правую руку.
        От моего замечания гном слегка опешил и, не найдя нужного ответа, сказал правду:
        - Тан Истер, сардар Южной стены.
        - А документы, подтверждающие вашу личность, у вас имеются? - я решил до конца придерживаться роли милиционера, задержавшего подозрительного типа без документов.
        После моих слов не только тан, но и все остальные гномы погрузились в задумчивость.
        - Откуда я знаю, что вы многоуважаемый всеми тан Истер? - задал я ему вопрос. - Может, вы только прикидываетесь им и пришли сюда выведать секреты нашего любимого короля Торгидора?
        У гнома краска отлила от лица, и он побелел от ярости.
        - Да ты с ума сошел! Меня здесь все знают! - заорал он на меня.
        - Покажите, пожалуйста, того, кто знает вас? - спокойно поинтересовался я, внутренне посмеиваясь: гнома оказалось легко вывести из себя.
        - Все мои воины! - продолжал орать он.
        - Они вообще не свидетели, - с видимым сожалением покачал я головой, - они пришли с вами, и кто знает, может, вы с ними в сговоре. Найдите мне других свидетелей.
        - Да хотя бы тан Дарин. - Истер, слегка сдуваясь от моего спокойного тона и весомых аргументов, повернулся и стал тыкать пальцем в Дарина.
        - Тан Дарин, вы знаете этого гнома? - спросил я у мастера.
        - Ну, внешне похож немного. - Дарин быстро принял мою игру. - Но, думаю, не он. Тан Истер немного повыше ростом и в плечах покрепче.
        Истер от такого заявления совсем спал с лица, оно практически побелело, и он ошеломленно повернулся вокруг себя, ища знакомые лица. За то время, что мы разговаривали, к нам стали подтягиваться мои гномы, и вот уже Истера и его охрану окружило более полусотни вооруженных гномов, а рядом со мной встал Рон, который слегка покачивал на руке копье. Пока Истер озирался, к бараку подтянулись все бывшие поблизости гномы, и лица их дружелюбием не сияли.
        - Дорн!! - завопил Истер, завидев приближающегося гнома. - Вы же знаете меня, подтвердите этому молокососу, что я - это я! Вообще бред какой-то, доказывать ему, кто я такой!!
        - Значит, вы отказываетесь сотрудничать с администрацией этой области? - вкрадчиво спросил я, слегка стукнув пяткой копья по земле - секиры и топоры моих гномов угрожающе приподнялись, а охрана Истера еще плотнее сомкнула ряды.
        - Сейчас бывший тан Дорн расскажет вам, кто я такой, - стиснув зубы от злости, прорычал гном.
        К счастью, Дорн услышал его последние слова и нужным образом отреагировал на слова «бывший тан».
        - Тан Максимильян, к сожалению, я стал стар и почти ничего не вижу, - спокойно ответил ставший рядом со мной Дорн, - так что я не смогу вам ответить, кто перед вами.
        От такого заявления тан Истер едва не взбеленился, но разум и сотня вооруженных гномов вокруг остановили его.
        - Вы все заплатите за это! - прошипел он и, повернувшись, зашагал в сторону гномьих путей. Охрана, не размыкая рядов, двинулась за ним.
        - Тан Дорн, выставьте охранение возле пещеры, а еще лучше - установите там замаскированные ворота, чтобы у нас не было больше подобных сюрпризов, - распорядился я и повернулся, чтобы уйти.
        - Бывший тан, - раздался голос Дорна. - Я бывший тан, Максимильян.
        Я протянул свое копье Рону и, сняв свой пояс, подошел к нему. Гном стоял, открыв рот.
        - Опуститесь на колено и протяните вперед руки, - приказал я.
        Ошеломленный гном подчинился резкому голосу.
        Я положил ему на руки свой пояс и произнес:
        - Поднимись на ноги, второй тан земли, и надень свой знак власти.
        Вокруг настала гробовая тишина, все обалдело смотрели то на меня, то на стоявшего на колене Дорна.
        - Сделаешь себе свой пояс, а этот потом отдашь, - подмигнул я ему, - все же это пояс короля как-никак.
        Первым засмеялся Дарин. Он подбежал к Дорну и, хохоча, стал поздравлять его, поднимая с колена и помогая нацепить пояс с кучей его хитроумных застежек. Это и прорвало плотину молчания, гномы окружили ошеломленного Дорна и поздравляли его, кто хлопая по плечу, кто обнимая.
        Я посмотрел на оживленных гномов и пошел к себе, но не успел я сделать несколько шагов, как Дорн меня догнал.
        - Тан Максимильян, разве вы можете производить меня в таны? - спокойно поинтересовался он у меня. - Насколько я помню, это привилегия короля и Совета старейшин.
        - Так это таны войны и мира, - махнул я рукой, как на нечто само собой разумеющееся, - а я произвел вас в таны земли, и пусть кто-нибудь скажет, что у меня нет на это права.
        Гном замолчал, обдумывая мои слова, ведь тана земли он знал до сегодняшнего дня только одного - меня.
        - То есть, скорее всего, это не будет иметь веса у нас, под землей? - задал он справедливый вопрос.
        - Тан Дорн, - ответил я ему честно, - если наше предприятие удастся и мы наладим снабжение продуктами подземный мир, к нам очереди будут строиться из желающих поработать у нас. Я уже молчу про то, сколько будет желающих стать танами земли.
        Гном удивленно на меня посмотрел.
        - Никогда не думал о нашем колхозе с этой точки зрения.
        - Вот, а теперь подумайте, тан, - я слегка улыбнулся ему и пошел досыпать свой прерванный сон.
        Проблему с таном Истером я не устранил, но хотя бы отсрочил.
        Отсрочка вышла небольшая, через неделю комиссия появилась, причем возглавлял ее сам Торгидор. Когда гномы доложили мне, что прибыли «гости», король уже был недалеко от нашего поселка. Когда я вышел, то увидел, как со стороны подлеска к нам приближается внушительная делегация из полусотни гномов, причем большая часть их была личной гвардией короля.
        Кивнув Дарину и Рону, я пошел им навстречу.
        Встретились мы с Торгидором, как две враждующие стороны: я - совершенно один и он - с небольшим войском позади. Замерли друг перед другом на расстоянии пяти шагов. Король принялся рассматривать меня, и его поначалу сердитое лицо стало смягчаться. Посмотреть на меня стоило, с момента переселения прошло слишком мало времени, чтобы я успел отдохнуть и отъесться.
        - Надеюсь, у меня вы не потребуете документов, удостоверяющих личность? - внезапно спокойным голосом произнес он.
        Я хотел было пошутить, но сразу одумался, сейчас было точно не время для шуток.
        - Ваше величество не нуждается в подобном, - сказал я и преклонил одно колено перед ним.
        Лицо короля еще более разгладилось.
        - Хочу услышать вашу версию случившегося здесь недавно, - произнес он, повелительно махнув рукой в сторону дернувшегося к нам тана Истера.
        - Ничего такого вроде и не было, - я задумчиво почесал затылок. - Недавно появился какой-то гном в окружении вооруженных лиц и, не предоставив никаких документов или ваших приказов, начал выгонять моих гномов из их домов. Когда я попросил предоставить хоть какие-нибудь полномочия, он стал орать и угрожать расправой. Вот, собственно, и все. - Я посмотрел своим самым честным взглядом на короля.
        Невероятно, но король выглядел удивленным, мне стало интересно, что же Истер ему наговорил.
        - Хм… - произнес Торгидор, - со слов тана - все было немного по-другому.
        - И что же? - поинтересовался я, мучимый любопытством.
        - Неважно, - отрезал Торгидор и, оглядев меня еще раз, спросил. - Трудно приходится?
        Наверное, впервые за несколько месяцев я порадовался тому, как сейчас выгляжу: моя устрашающая худоба и усталое, обветренное лицо лучше всяких слов сказали королю, как обстоят тут дела.
        - Пойдемте, покажу все, ваше величество, - я поднялся и повел короля на экскурсию.
        Весть о прибытии короля конечно же сразу облетела не только гномов, но и людей. Работа у нас и так никогда не останавливалась, а при его появлении просто кипела.
        - Значит, перевозил животных? - спросил он меня после часовой прогулки по секциям будущих полей.
        - Уже в следующем году будут поставки продуктов, - ответил я.
        - Я спросил… - начал Торгидор и осекся. - В следующем году?
        - Моя голова в залог, - криво усмехнулся я.
        - Серьезный залог, - тряхнул гривой король и поправил свой пояс. - А где твой знак тана?
        Я поразился его наблюдательности, ведь я специально надел куртку, чтобы скрыть отсутствие пояса.
        - Я тут кое-какие перестановки произвел в руководстве, - осторожно подбирая слова, начал я.
        - Кто? - прямо спросил король.
        - Дорн, если его имя вам что-то скажет, - пришлось мне сознаться.
        - Трудно забыть такого, - хмыкнул король, - взбунтовал мне половину рудокопов на Северной стене, а до этого попытался устроить переворот, чтобы скинуть меня с трона.
        Я от удивления остановился и посмотрел на короля. «Ничего себе у меня подчиненные», - потрясла меня мысль.
        - А ты не знал, что ли? - усмехнулся король. - Теперь знай, с кем работаешь.
        - Эти знания никак не повлияют на мое отношение к Дорну, - пожал я плечами. - Пока у меня нет к нему нареканий.
        - Накормишь короля с дороги? - поинтересовался Торгидор невзначай.
        - Что за вопрос, ваше величество, - оскорбился я, - не только накормлю, но и напою.
        Король впервые рассмеялся.
        - Ну веди показывай.
        Обед, или, точнее, уже ранний ужин королю понравился, ведь все было местное: копчения, соления, грибы, ягоды, свежая рыба. Приход такой массы людей значительно обогатил наши знания о том, как и что можно заготавливать. Сейчас уже были устроены несколько грибных плантаций и закладывалось еще столько же, оказалось, что грибы полезны, питательны, быстро растут, не требуют чрезмерного ухода, так что мы постоянно имели в рационе эту белковую пищу. Также мы сделали несколько прудов для воды, которые нам понадобятся в дальнейшем для орошения полей, а чтобы они не простаивали, заселили туда рыбу, которая довольно успешно размножалась.
        Ко всему прочему, у меня имелся гигантский список того, что нужно купить. В него входили деревья разных видов и живность, которую мы не смогли взять с собой при переселении. Советы от людей сыпались, как из рога изобилия: оливковые деревья - для масла, конопля - для веревок и мешков, разнообразные рассады для специй, кучу семян всевозможных растений, овощей и фруктов - в общем, список был настолько огромным, что я собирался приобретать отмеченное в несколько - может быть, даже десятков - заходов. В ближайшие мои планы входила поездка к кочевникам.
        - В этот раз я тебя прощаю, - сказал мне напоследок Торгидор, когда я провожал его к лодке, - и никаких гостей к тебе от нас больше не будет. Только не вздумай мне врать, иначе я не посмотрю на то, как ты загонял себя.
        Король усмехнулся и шагнул в лодку.
        - Да, ваше величество, обещаю, - честно посмотрел я на него.
        - Слабо верится, - проворчал он, когда лодка отошла от причала.
        - Что делать, жизнь такая, - произнес я, когда лодки короля и его эскорта ушли в темноту, - хоть одной проблемой стало меньше.
        - Я бы на твоем месте так не думал, - произнес Дорн. - Истер не простит тебе этого, к тому же у нас появились проблемы и кроме него.
        - Еще проблемы?
        - Я пообщался со знакомыми гномами в свите короля. - Дорн как-то по-особому усмехнулся. - В общем, против нас поднялись все старейшины, которые сейчас снабжают гномов едой и получают от этого прибыли.
        - И почему я не удивлен этому? - вздохнул я.
        - Надо организовывать охрану, - твердо сказал Дорн. - Очень скоро у нас появятся нежеланные гости.
        - Думаешь, дойдут до того, что будут гадить по-мелкому? - поинтересовался я.
        - И по-крупному тоже, - без капли сомнения заключил гном.
        - Значит, займемся войском.
        Утром мы снова собрались со старейшинами гномов. Еще я пригласил старейшин людских деревень. Кроме гномов пора было набирать и людей в наше новое войско. Когда люди осторожно, кучкой, примостились за своей частью стола, а гномы вольготно расселись, заняв все свободное место, я внутренне поморщился и начал:
        - Думаю, пора нам представиться друг другу. - Я кивнул в сторону людей. - Нам вместе предстоит большая работа, и не хотелось бы, чтобы между нами было непонимание. Меня вы все знаете, я барон Максимильян, ваш новый хозяин, а это уважаемые мастера гномов, слева направо: мастер Атор из Клана Сломанного доспеха, мастер Ортан из Клана Наковальни Торина, Дорн из Клана Вечного огня.
        По мере представления поименованные слегка приподнимались с места.
        - Все они представляют правление нашего предприятия ЗАО «Колхоз «Заветы Макса». Теперь ваша очередь, уважаемые.
        Люди от одного моего слова «уважаемые» испуганно дернулись, до меня ни один дворянин ни разу в жизни их так не называл. Они молча переглядывались, и тут резко поднялся один из них, тот, кого я раньше замечал как очень активного участника обустройства человеческого лагеря.
        - Я не привык говорить перед господами, поэтому просто Роик, сын Хиста, староста Высоких сосен.
        Высказавшись, он сел. Следуя примеру Роика, стали подниматься и представляться прочие старосты людей.
        - Отлично, - подытожил я, - теперь стоит поставить вопрос на общем собрании о включении старост людей в правление нашего колхоза.
        Гномы недоуменно на меня посмотрели и даже открыли было рты, чтобы возмутиться, но я одним движением руки заставил их замолчать.
        - Когда я выскажусь, дам возможность сказать каждому. - Видя, что гномы замолчали, я продолжил: - Да, людей в два раза больше, чем гномов, поэтому предлагаю вам избрать в наше правление еще троих от гномов, чтобы уравновесить состав, - это первое. Второе, люди вправе участвовать в жизни колхоза наравне со всеми, так как они работают не меньше гномов. Третье, мы уже убедились, что советы людей по заготовке продуктов, солений, а также посеву и разведению скота нам жизненно необходимы и крайне важны. Ну и, в-четвертых, лично я считаю, что когда они будут принимать участие в совместных решениях правления, то им трудно будет говорить, что они не имеют к этому никакого отношения.
        Мои слова заставили гномов хорошо задуматься, а людей по-другому посмотреть на меня и собравшихся здесь.
        - У меня нет возражений, - наконец произнес Атор.
        - У меня тоже, - нехотя согласился Дорн, мучаясь, словно от зубной боли.
        - Я тоже не против, - кивнул мне Ортан.
        Я посмотрел на Дарина, тот пожал плечами, говоря этим, что у него точно нет возражений против моих решений.
        - Принято единогласно, - подытожил я. - Следуя традиции, сейчас слово предоставляется новым членам правления колхоза. Есть ли предложения или какие-то важные, на ваш взгляд, мысли?
        Привычно достав песочные часы, я поставил их на стол и жестом пригласил старост. Люди, обалдело глядя на меня и гномов, молчали. Впрочем, я ничуть не удивился этому, слишком уж невероятно звучали мои заявления для тех, кто всю жизнь привык подчиняться решениям других. Трудно было воспринять вот так, сразу, что теперь и твои слова будут что-то значить. Не удивился я и тому, что первым поднялся Роик и, оглядываясь на своих, произнес:
        - Господин барон, извините нас, просто мы не привыкли, чтобы нас вот так спрашивали. Вы дворянин, а кто мы? Простые крестьяне, и чтобы дворянин спрашивал у нас совета - такого отродясь не бывало. Можно мне разъяснить наше отношение к происходящему?
        Я молча показал рукой на часы, верхняя банка которых была полна. Старейшина заговорил быстрее, время от времени косясь на бегущий песок.
        - Можете меня наказать, господин барон, но поскольку мы вроде как теперь такие же, как и гномы, то я выскажу все, что думаю. Все до единого человека у нас растеряны и не знают, как быть дальше. Все, что было нами накоплено за долгие годы, - все пошло прахом. Если бы не ваша стража, никто бы сюда не переехал. После спокойной и размеренной жизни в глубинке мы попали неизвестно куда, и неизвестно, чего нам теперь ожидать, даже ваши обещанные льготы не могут возместить нам утерянное.
        Староста сделал паузу, и я решил вмешаться.
        - Роик, прежде чем вы продолжите, хочу сказать вам одну вещь, - я обвел взглядом и притихших людей и внимательно смотревших гномов. - Мы все можем часами говорить о том, что было бы, если бы мы остались там, где были. Вы, например, в своих деревнях, гномы в нижних штреках, а я еще где-нибудь в глухой дыре. Но раз уж я собрал вас здесь в одном месте, то теперь у нас всех есть только один путь - идти за мной. Никаких стенаний я не потерплю! От вас я хочу слышать только конкретные предложения - что нужно сделать и как можно это сделать, все остальное - лишь трата нашего общего времени. Я понятно выразил свои мысли?
        Во время речи, на кого бы из людей я ни взглянул, все отводили глаза. Гномы, привыкшие ко мне, держались спокойнее, поскольку и так были привязаны ко мне крепче канатной стяжки.
        - Если у вас есть мысли, как улучшить свой быт здесь, я вас слушаю, Роик, - сказал я, чтобы нарушить тишину.
        - Если вы не против, завтра мы подадим вам общим списком все наши просьбы, господин барон, - тихо ответил тот со своего места.
        - Отлично, тогда один вопрос считаем закрытым. На повестке дня второй: организация войска охранения. Так как существующие дозоры слишком малы, слабо вооружены и к тому же выполняют эти функции не на постоянной основе, нам нужно создать регулярное войско, состоящее из легкой конницы людей и панцирников хирда гномов. Для начала предлагаю обсудить численность наших будущих дружин, а также кандидатуры их командиров.
        - С нашей стороны даже обсуждать нечего, - ответил Ортан. - Состав хирда давно определен Дорном, он же и будет старшим.
        Я посмотрел на Атора, гном привычно поднял руку в знак согласия.
        - Тогда остались вы. - Я посмотрел в сторону людских старейшин.
        - Но мы же не воины… - начал было один из них.
        Я жестко его перебил:
        - Наверное, вы не совсем поняли меня, уважаемый. Я сказал, что меня интересуют только предложения и варианты их решения. Если вы не в состоянии решить, сколько молодых парней вы можете выделить для обучения, тогда не вижу смысла в занимаемой вами должности. Я выберу парней сам, а для вас устрою перевыборы в деревне, чтобы назначили мне более решительного старосту. Если же у нас совсем не выйдет конструктивных бесед, то должность людских старост я сокращу и буду сам всем заправлять. Как вам такой вариант?
        В эти слова люди поверили сразу, из-за стола поднялся один из старост и быстро ответил:
        - Господин барон, я готов дать десять парней.
        Вслед за ним стали подниматься остальные и называть свои числа добровольцев. Когда они закончили, осталось обсудить только один вопрос - кто будет главным.
        - У вас есть ветераны в деревнях, которые смогли бы взять на себя обучение молодежи? - спросил я.
        - Есть, конечно, но все такие старые, что вреда от них будет больше, чем пользы, - отозвались старосты.

«У меня только один вариант остался», - подумал я и искоса посмотрел на Рона. Тот, увидев мой взгляд, стал мотать головой, махать руками и делать кучу других отрицательных телодвижений.
        - Да, Рон, ты прав, других вариантов у меня нет. Люди откажутся подчиняться гномам, - нехотя сказал я, гарантированно зная, какие проблемы принесут потом мне эти слова.
        Нубиец угрюмо посмотрел сначала на меня, потом на людей и сказал:
        - С тобой мы разберемся позже, но если мне придется заниматься воспитанием воинов, то я буду делать это так, как посчитаю нужным, поэтому для начала сам отберу всех годных к службе. Это мое условие, и оно не обсуждается.
        - Да, Рон, конечно, - быстро ответил я, удивленный самим фактом того, что Рон принял предложение и мне не пришлось его упрашивать.
        Пока нубиец не передумал, нужно было соглашаться на все, что бы он ни потребовал.
        - Тогда завтра с утра пусть ждут меня у себя, - закончил нубиец. - Сегодня у меня будут другие дела.
        Я внутренне вздрогнул, но на людях остался невозмутимым.
        - Тан Максимильян, у меня еще предложение, - раздался голос Дорна, - я хочу завтра обойти предполагаемые границы со степняками. Можно будет снять часть гномов с разработки пашен?
        Я скривился, вспомнив лицо Костела, когда я забирал гномов. «Наверное, проще пойти самому, чем объясняться с управляющим, - решил я, - заодно и проветрюсь».
        - Отвлекать от работы никого не станем. С вами поеду я, возьмем с собой еще пять - десять гномов для охраны. Вы ведь будете с нами, да и в степь углубляться мы не собираемся. Рон, тебе придется остаться, - сказал я, поймав выразительный взгляд нубийца. - Я понимаю твою ответственность как телохранителя, но обучение людей важнее, тем более что поездка эта безопасна.
        Нубиец недовольно пожал плечами.
        - Еще вопросы есть? - спросил я. Ответом было молчание. - Тогда хочу всех поблагодарить за плодотворное сотрудничество, и до завтра, - закончил я совещание и, встав из-за стола, пошел к выходу - мне предстояли объяснения с Роном.
        Утром, проводив недовольного нубийца к деревенским, я пошел к гномам: Дорн и пять его вооруженных воинов уже ждали меня.
        - Двинули помаленьку, - крякнул гном и быстро зашагал в сторону степи.
        За два с небольшим дня мы осмотрели почти все, что хотели, я даже зарисовал на куске тряпицы небольшой план местности, которую мы прошли. К концу третьего дня мы решили возвращаться, переночевав в удобном овраге, по дну которого тек небольшой ручей. Назначив смены часовых, мы легли спать, моя смена была ближе к утру.
        Проснулся я оттого, что почувствовал, как по моей ноге что-то скребется. Тихо выругавшись, я стащил сапог и вытряс из него крупного жука. Поддав его ногой, чтобы он отлетел подальше, я натянул сапог обратно на ногу и стал укладываться. Внезапно я явственно услышал хрип, который бывает, когда кому-то перерезают горло, - пару раз я слышал такое, и этот звук запомнился мне надолго. Я быстро стряхнул остатки сна и принялся будить остальных. Не успели мы встать в круг, как на нас из темноты молча бросились вооруженные люди.
        Едва кинув на них взгляд, я понял, что это кочевники и что их слишком много, шансов у нас нет никаких. «Нужно рассредоточиться и попытаться скрыться, - понял я, - ночью можно попытаться уйти поодиночке».
        - Надо отступать в ту часть оврага, - быстро зашептал я гномам, - едва я брошусь на них, сразу рассредоточиваемся и уходим поодиночке.
        - Но, тан… - попытались возмутиться Дорн и остальные гномы.
        - Это приказ! - прорычал я. - Мы сейчас в одном пешем переходе от нашего дома. Представьте, как скоро туда доберутся конные кочевники? Нужно любой ценой предупредить наших, даже если при этом нам угрожает гибель. Подумайте, что учинят кочевники, если нападут сейчас?
        Гномы вздрогнули только от одной мысли об этом и слегка приподняли руки в знак согласия с планом.
        - По моему сигналу, - повторил я и, наметив первую цель, бросился к нападавшим.
        Выбранный мною кочевник открыл было рот, чтобы воплем испугать меня, но тут же рухнул с пробитым горлом. Оглянувшись на гномов, я увидел, что они по одному исчезли в темноте.
        Подхватив копье, я бросился наутек, но, едва выскочив из оврага, наткнулся на отряд степняков. Заметив меня, они с улюлюканьем подхлестнули коней и помчались ко мне. Сплюнув от такого невезения, я принял бой.
        Мне повезло только в одном: на тренировках Рон учил меня противостоять в том числе и конным воинам, поэтому, зная, что слабое место всадников - это их кони, я старался атаковать в основном лошадей, не отвлекаясь на их всадников.
        Лошадиное ржание разнеслось далеко в тишине ночи, когда я принялся, уворачиваясь от сабель кочевников, тыкать копьем в брюхо животным.
        Кочевники быстро поняли мою тактику и разом бросились врассыпную, уходя от уколов копья. В центре круга, где я стоял, осталось лежать пять лошадей и два человеческих трупа. Пешие кочевники теперь полукругом подходили ко мне.

«Нужно прикрыть спину», - понял я, бросаясь в сторону, чтобы стать спиной к стене оврага. Кинувшегося мне наперерез кочевника я сбил с ног, ударив его в живот тупым концом копья, и, пока не подоспели его собраться, прислонился спиной к теплой стене оврага. Сердце было готово выпрыгнуть у меня из груди, а клейкие слюни трудно было сглатывать. Пока у меня было несколько секунд перед атакой, я постарался восстановить дыхание.
        На помощь спешенным воинам кинулись их соотечественники, и, когда передо мной оказалось четверо бородачей с легкими саблями в руках, я крепче сжал копье. Все остальное я вспоминаю с трудом, я даже особо не думал над тем, куда бить и как уклоняться. Тело действовало практически само, я только выполнял движения, которые мне казались верными. Скоро мне, как кипятком, обожгло бок, и я почувствовал, как потекло что-то теплое. Удары сыпались один за другим, и вскоре я начал выдыхаться. Не помогало даже то, что я старался держать противников подальше от себя и не переходил к рукопашной схватке. Еще одно неверное движение - и кончик сабли рассек мне плечо, правая рука сразу обвисла плетью.
        Вместе с вытекавшей из меня кровью я терял и силы. Удар саблей плашмя по голове положил конец бою.
        Глава 3
        Плен
        - Гайсак, как там этот сын шакала? Не умер? Смотри, головой за него отвечаешь! - Резкий голос и рывок за волосы вывел меня из забытья.
        - Да, мудрейший, слушаюсь, - раздался рядом еще один голос, и голова моя ударилась о горячий конский бок.
        - Дарек, куда ты смотришь?! - внезапно рявкнул первый говоривший, и я услышал удаляющиеся шаги.
        Сначала я не понял, где я, голова гудела так, что мысли никак не могли собраться в одну кучу. Бок и плечо горели, при малейшем движении коня острые иглы боли впивались в меня.
        Я осторожно открыл глаза и убедился в своем предположении: я висел, перекинутый через круп коня, мои руки и ноги были связаны кожаными ремнями.
        Поняв, где я, сразу вспомнил обстоятельства, при которых угодил в такое положение.

«В плен попал, - констатировал я; следом пришла другая мысль: - Интересно, удалось ли гномам вырваться, или захватили и их тоже?»
        - Повелитель, чужак очнулся, - прозвучал ответ того, который откликался на имя Гайсак.

«Как, интересно, он догадался, ведь я всего лишь открыл глаза?» - слегка удивился я.
        - Скинь его с лошади, мне хочется взглянуть на него, - послышался голос издалека.
        Меня бесцеремонно спихнули, и я мешком повалился на землю - ноги и руки, перетянутые ремнями, затекли от долгого бездействия. Я открыл глаза и повернулся набок. Рядом со мной стоял низкорослый кочевник в меховой шапке с наложенным поверху металлическим остроконечным шлемом и в стеганом плотном кафтане с нашитыми толстыми бляхами из нескольких слоев кожи. Плоское лицо с небольшими усиками, узкие глаза внимательно наблюдали за мной, а в руке степняк держал изогнутую саблю.

«Стоит показывать, что я знаю их язык, или же нет? - гадал я. - По здравому разумению лучше, чтобы они не подозревали об этом, тогда я, возможно, больше узнаю о том, куда и зачем меня везут».
        - Ремни сними, - я обратился к нему на шаморском языке, - руки затекли.
        От звуков моего голоса он сначала дернулся, но потом сплюнул и ответил на своем языке:
        - И чего лопочет, шайтан его разбери, нет бы на нормальном языке говорил.
        Мне почему-то сразу вспомнилась Марта и ее отношение к другим языкам.
        - Тупой, что ли? - Я глазами указал на ремни и вытянул руки вперед.
        - Ага, разбежался, ремни тебе снимать, - оскалился кочевник, - нашел дурака.
        Он осторожно оглянулся, стараясь держать меня в поле зрения, и посмотрел на приближающегося к нам второго кочевника. По его горделивой походке, лучшей одежде и богато украшенному кнуту я понял, что это и есть тот самый господин.
        Подошедший сначала разглядывал меня, а затем на ужасном шаморском спросил:
        - Ты есть кто?
        - Я есть слуга барона Максимильяна.
        До полной ясности я решил оставаться скромной персоной: одежда на мне простая, украшений и документов нет, разве что копье слегка необычное.
        Кочевник хмыкнул и ударил меня кнутом. Я видел замах, поэтому подставил руку, поскольку эта паскудина метила мне в лицо. Руку обожгло болью.
        - Когда с тобой разговаривает господин Шарек, ты должен кланяться и говорить «да, хозяин», - торопливо произнес первый кочевник, и вовсе не из-за заботы обо мне. Раз этот Шарек сказал, что он отвечает за меня головой, значит, так и было.
        - Я есть слуга, да, хозяин, - вежливо ответил я, стискивая зубы.
        - Умный воин - мертвый воин, - загоготал Шарек и уже на своем сказал Гайсаку, отвернувшись от меня: - Будь внимателен, он умнее, чем кажется.
        Я чертыхнулся, сукин сын провел меня своей корявой речью, а вечная привычка умничать в этот раз меня подвела.
        Отвернувшись, он ушел, а Гайсак распустил ремни и позволил мне размять ноги и руки. Я огляделся вокруг, мы были где-то далеко в степи и одни. Дав снова стянуть меня ремнями, я устроился, чтобы не тревожить бок и плечо, и заснул. Разбудил меня удар в бок и сразу же за этим резкая боль в потревоженной ране, которая немедленно открылась.
        Следом за первым ударом нанесли второй, а затем еще и еще. Я попытался откатиться, но удары настигали меня, а сверху я услышал гогот и свист. Удары прекратились, поэтому, покрутившись по земле, я взглянул на того, кто на меня напал. Наш бивак преобразился, теперь здесь повсюду виднелись люди и лошади, а в данный момент надо мной возвышались с десяток кочевников, которые, поигрывая кнутами, примеривались хлестнуть меня покрепче.
        - Я так смотрю, ты хочешь стать почетным гостем на играх, Аслан? - раздался знакомый голос Шарека.
        При этих словах смех сразу прекратился, а кочевники убрали кнуты за спины.
        - Твой брат мертв, ты не можешь здесь распоряжаться, - плюнул словами тот кочевник, который, видимо, и был Асланом. - Я не хочу тащить его на игры, я хочу отомстить за смерть друга.
        - Может, ты хочешь поспорить со мной об этом? - Ледяной голос Шарека и звякнувшие ножны могли остудить любой пыл.
        - Вожди нас рассудят, - проворчал Аслан, пряча кнут за пояс.
        - Поэтому я и хочу, чтобы он был гостем на играх, - с тем же холодом в голосе сказал Шарек, - или ты сам можешь устроить это лучше?
        Аслан ничего не ответил, кочевники нехотя разошлись, а Шарек, даже не удостоив меня взглядом, проследовал на свое место.

«Что еще за почетный гость и игры такие?» - задумался я, осторожно поворачиваясь, чтобы дать к ране доступ воздуха. Кровь вроде бы перестала течь.
        Утром Гайсак перевязал меня и снова водрузил на лошадь. День предстоял длинный. На всем протяжении пути кочевники меня больше не трогали, хотя злобных взглядов хватало. Всю дорогу к своему пристанищу они обсуждали только предстоящие игры. Чем больше я узнавал о них, тем больше мне становилось не по себе.
        Оказалось, что эти игры проводят раз в три года и на них собираются все кочевые племена степи. В программу игр входят различные состязания, а также сражения рабов и публичные пытки. Воины горячо обсуждали, кто будет победителем в скачках, бое на саблях, в кидании аркана, стрельбе из лука и других дисциплинах, а также делали азартные ставки на то, раб чьего племени выиграет в этот раз.
        О моей судьбе я узнал от того же Аслана, когда тот, покосившись на меня, поведал остальным, что в этом году его брат будет главным на пытках и что я в качестве почетного гостя устрою всем отличное представление. Почему-то у меня не возникло надежды, что я буду наблюдать за пытками со зрительского места.
        - Я считаю, что победит раб племени Гасана.
        От нечего делать я продолжал вслушиваться в разговор степняков.
        - Не спорю, шаман, конечно, силен, - ответил ему другой, подкручивая небольшие усики, - но орк Радира побеждает всех, особо не напрягаясь. Даже тот пират, с Вольных островов, ну помнишь, который год назад убил племянника Ростара?
        - Конечно, помню, - подтвердил его собеседник.
        - Так вот, даже он не продержался против орка больше трех минут.
        - Не знаю, мне кажется, шаман победит, - продолжал упорствовать его товарищ. - Он вообще не получает ран в боях.
        - Да, жаль, что у нас нет ни стикийцев, ни нубийцев, - с сожалением заключил третий. - Я слышал, они страшны в драке.
        Дальнейший разговор был мне не интересен, они перешли на женщин - кто, кого и в каком количестве.

«Похоже, в нынешнем положении сбежать мне не удастся, - подумал я, снова проверяя крепость кожаных ремней. - Вариантов нет, нужно ждать удобного случая».
        Путь до стойбища занял неделю. За это время я узнал почти все и о тех, кто меня вез, и об их племенах, и о том, что они вообще делали в наших местах. Оказывается, они действительно узнали о нашем поселке и собирались провести разведку, случайное столкновение ночью смешало их планы, да еще я убил пятерых их товарищей, к тому же брат Шарека и возглавлял их отряд. Решив, что лучше всего вернуться за подкреплением, они повернули назад.
        Самым неприятным было то, что я почти в точности узнал, что это за игры такие, в которых я должен буду принимать «участие». Их придумали несколько столетий назад, чтобы помирить ряд кочевых племен, которые постоянно враждовали между собой. Вожди собрались и решили выяснить, какое из племен является сильнейшим в данный момент, не в кровопролитных войнах, а в состязаниях. Так и повелось с тех пор, что раз в три года эти соревнования проводились на территории сильнейшего племени, которое победило по количеству призов в прошлом состязании.
        Самым удивительным для меня открытием было то, что все до единого кочевники считали эту землю своей, никаких гномов они не признавали, и никаких договоров они не знали. Они жили сами по себе, на свободной земле. По здравом размышлении я признался самому себе, что король гномов, да и сами гномы, немного лукавили, говоря, что удерживают кочевников в узде. Как пешие гномы могут запретить кочевникам перемещаться по земле, на которой никто не живет?

«С этим вопросом нужно тоже разобраться, - подумал я, - если, конечно, выберусь отсюда живым».
        О том, что они увидели свое селение, я узнал сразу же: кочевники принялись вставать на стременах и оживленно переговариваться, обсуждая, как обнимут своих жен или рабынь, а также что изменилось за время их отсутствия.
        Степняков при въезде в границы кочевого поселка радостно приветствовали, и отряд сразу стал распадаться на части - все разъезжались по своим жилищам, а меня, как добычу Шарека, Гайсак повез к его юрте. Сбросив меня на землю, он гортанно выкрикнул:
        - Эй!! Ты где, пес шелудивый?!
        Из большого шатра выскочил маленький чумазый мальчишка с толстым кожаным ошейником на шее, подбежал к нам и бухнулся на колени.
        - Да, хозяин, слушаю, хозяин, - быстро забормотал он.
        - Развяжи его, помой и накорми, чтобы к приходу хозяина был чистый, - распорядился Гайсак и ушел к большой юрте, справа от той, откуда выбежал мальчишка.
        Я удивился, почему меня оставляют без присмотра, но виду не подал, с этим можно было разобраться позже. Мальчишка осторожно подошел ко мне и, опасаясь дотронуться, спросил на плохом языке кочевников:
        - Эй, ты? Ты слышишь меня?
        Я посмотрел на него и ответил на шаморском:
        - Ты кто?
        Мальчишка перешел на другой язык:
        - А такой ты знаешь?
        Я решил, что открыться мальчишке в знании другого языка не опасно, поэтому ответил на его языке:
        - Да ты кто?
        Мальчишка, услышав мои слова, радостно хлопнул себя по коленкам и умчался в сторону юрты, вернулся он скоро с полной миской какого-то варева. Поставив чашку рядом, он стал развязывать узлы на ремнях, быстро говоря при этом:
        - Я Юс, меня пригнали сюда два года назад, а ты откуда?
        - Я из Шамора, - ответил я.
        Освобожденный от пут, я лежал на земле и разгонял кровь в конечностях, вставать пока опасался.
        - А я жил в деревне, там, - он махнул рукой в сторону севера, - далеко отсюда. А как ты попал в плен?
        - Был бой, так и попал, - нехотя признался я.
        От запаха еды я почувствовал себя ужасно голодным. Взяв чашку в руки, чуть не спросил про ложку, но подумал, что в устах слуги этот вопрос был бы не очень уместен.
        Зачерпывая руками склизкую кашу, я стал есть. Она оказалась переваренной, к тому же в ней не было ни кусочка мяса. Стараясь не обращать внимания на сомнительный вид и вкус, я быстро затолкал в себя все, пока меня не вырвало.
        - Пошли, помоем тебя, пока хозяин не вернулся, - произнес мальчишка и испуганно посмотрел при этом по сторонам.
        Мытье состояло в том, что мне выдали ведро и пригоршню золы. С их помощью и предстояло мыться, причем яма для воды была посередине селенья, поэтому мне пришлось раздеваться и мыться под пристальными взорами всего поселка, в том числе и женской его части. Осторожно намочив тряпки, я с зубовным скрежетом и помощью Юса содрал их с ран и, помывшись, постирал не только их, но и свою одежду.
        Юс, который ни на секунду не замолкал, засыпая меня вопросами, стал мне порядком надоедать. Закончив мытье, я решил проверить, почему меня оставили без охраны. Напустив на себя беззаботный вид, я двинулся к концу поселения. Когда я поравнялся с крышей последней юрты, дорогу мне преградили две большущие собаки, которые, оскалив клыки, внимательно смотрели за моими действиями.

«Ага, ясненько, - понял я, - но с двумя-то я управлюсь».
        Оглянувшись назад, я увидел, что за мной кроме собак наблюдают и другие глаза - десяток детей кочевников злобно зыркали на меня, прячась за ближайшими юртами.

«Ночью надо попробовать, - угрюмо подумал я, повернув назад. - Собаки и дети - серьезная охрана. Не остановят, но шум поднимут изрядный, а без коня далеко не уйдешь».
        Вернувшись к юрте, я увидел, что меня уже ждут. Сам Шарек, Гайсак и неизвестный мне старый степняк.
        - Почему так долго? - Гайсак с криком замахнулся крутом и щелкнул им в сторону меня и Юса, метя при этом в мальчишку.
        Я слегка оттолкнул пацана и, краем глаза увидев летящую тень, выкинул вперед руку, которую тут же резко обожгло. Я почувствовал такой рывок, что едва не покатился кубарем. От резкого движения болью отозвались раны, но я выпрямился и остался стоять на ногах. Посмотрев на руку, я увидел зажатый в ладони пойманный кнут.
        - Хороший воин, - скривился старик, - только не пойдет он в качестве почетного гостя, Шарек.
        - Почему, отец? - удивился кочевник.
        - Раны слишком свежие, чтобы его приняли на это место, - сплюнул тот. - Но на роль воина от нас сгодится. Говоришь, он пятерых наших положил?
        Шарек качнул головой и ответил:
        - Меня ранил и еще двоих наших, дерется, как берсерк.
        - По его виду и не скажешь. - Старик смерил меня взглядом.
        - Это нас и подвело. Мы-то решили, что будет легкая добыча, а он так орудовал копьем, что только свист стоял. - Кочевник посмотрел в мою сторону.
        Мне пришлось сделать вид, что я разглядываю свои сапоги.
        - Думаешь, действительно телохранитель барона, а не он сам?
        - Да, отец, несмотря на его возраст, думаю, не врет. Для дворянина слишком худ, плохо одет и черен.
        - Поскольку выставить нам больше некого, готовь его для игр. Призовых мест не займет, но пару рабов чужих покалечит - и то радость. - Старик повернулся и пошел прочь.
        - Эй, раб, иди сюда, - позвал меня Шарек.
        Я подумал, что время выпендрежа еще не настало, поэтому проглотил слово «раб» и подошел к нему.
        - Да, хозяин. - Я вспомнил недавний урок.
        - Молодец, быстро учишься. - Кочевник оскалился. - Пойдешь вон к той юрте, скажешь, чтобы на тебя надели ошейник с моим именем.
        Я внутренне содрогнулся, представив на себе ошейник, как у Юса, и внимательно посмотрел на степняка, вернее, на его оружие. Почувствовав на себе мой взгляд, Шарек перестал скалиться и положил руку на саблю. Я прикинул, смогу ли я убить его, не подняв всех остальных, и понял, что это безнадежно. Пока нужно подчиниться.
        - Да, хозяин, - ответил я и зашагал, куда он мне показал.
        Кочевник провожал меня взглядом и больше не улыбался.
        Ошейник мне подобрали и нацепили за пару минут, настолько жесткий и толстый, что с трудом можно было повернуть голову. В ужасном настроении я поплелся назад.
        - Куда прешь, шакал! - Задумавшись, я даже не заметил, как преградил дорогу конному всаднику.
        Следом за его словами последовал удар кнутом, настроение у меня было настолько поганым, что я, не задумываясь, полез в драку. Нырнув под лошадь, я дернул кочевника за ту ногу, которой он оперся на стремя, приподнявшись для замаха. Мужик вылетел из седла, как пробка, и мешком шлепнулся на землю.
        Несколько секунд ничего не происходило, а затем из всех щелей поперли люди с саблями наголо.

«До…выпендривался», - ожесточенно понял я, ища глазами любое оружие. За такое мог сойти только толстый шест, который использовали при постройке юрт.
        Ухватив двумя руками это неудобное оружие, я прислонился спиной к юрте и стал ждать нападения. Похоже, никто из кочевников не знал пока про мои «подвиги», поэтому нападать решили они по одному.
        Всего пара сбитых воинов доказала им ошибочность такого решения. Крутя в руках тяжелый шест, я почувствовал, как начинают колоть раны, предупреждая меня о том, что могут в любой момент открыться. Кочевники, поняв, что так взять меня не удастся, стали раскручивать арканы.
        - Разойдитесь! Прекратить, я сказал! - разорвал суету боя громкий повелительный голос.
        Кочевники нехотя расступились, пропуская отца Шарека.
        Я отступил обратно к юрте, оставив нападавших лежать на земле. Мне и самому без раны обойтись не удалось, кто-то из кочевников задел саблей мою ногу.
        Кочевник безбоязненно подошел ближе и протянул руку к моему шесту. «Пожалуй, из сложившейся ситуации - это единственный выход», - обдумал я все и молча протянул ему шест. Он откинул тяжелый шест как перышко и кивнул мне следовать за ним. Все расступились, когда мы проходили мимо, но добрых взглядов на себе я не заметил.
        За свою выходку я поплатился. Шарек лично привязал меня к специальным колодкам, стоявшим посередине селенья, и отвесил мне двадцать плетей. Бил он очень хорошо, рассекая мне кожу на спине и заставляя орать благим матом. Когда экзекуция закончилась, я с трудом поднял голову, перед глазами все расплывалось, и кровавые «мухи» летали передо мной. Посмотрев в сторону, я увидел, что все разошлись, кроме пяти женщин. Как я узнал позже, это были жены тех кочевников, которых я убил, когда меня пытались поймать.
        Дальше пытку продолжили они: сначала на разорванную ударами спину мне насыпали соли, затем облили меня сладким сиропом из перебродивших фруктов. Зачем - я узнал очень скоро, когда они отошли, напоследок кинув в меня конским навозом, - на меня накинулись мухи и слепни.
        Чувствовать, как по тебе ползают и кусают тебя сотни насекомых, и не иметь при этом возможности пошевелить хотя бы пальцем - это ужасное состояние. Даже разъедавшая раны соль причиняла не такие страдания, как проклятые насекомые. Не помню, сколько я простоял, прежде чем потерял сознание. Дальнейшее я тоже вспоминаю теперь с трудом - все дни, что я висел в колодках, были для меня чередой осмысленного стояния и беспамятства. Женщины приходили два раза в день, чтобы обновить мне соль на ранах и сироп на теле и голове.
        Те минуты, когда меня отвязали и бросили возле юрты Шарека, а также то, как за мной ухаживал Юс, я тоже не помнил. Только потом, когда окончательно пришел в себя, я узнал, что он для меня сделал, и про тот переполох, который я устроил.
        - Тебе повезло, что отец хозяина решил выставить тебя бойцом на играх, - тихо говорил мне мальчик, промывая раны. - Если бы не это, то тебя скормили бы собакам или отдали на растерзание женщинам, тем, которые лишились из-за тебя кормильцев и вынуждены теперь жить из милости у родственников погибших мужей.
        Я лежал, блаженствуя под его руками, мокрая и холодная тряпка казалась перышком после сотен тысяч лапок топтавших меня насекомых, казавшихся мне тогда, в колодках, тварями величиной с собаку каждая. Вода приносила прохладу и успокоение, и я старался даже не думать о том миллиарде-другом микробов, которые заносились мне в рану.
        Ходить - и то лишь с палкой - я смог только на третий день. Но все же мои занятия с Роном и молодой организм давали о себе знать, раны затягивались со стремительной быстротой. Еще через неделю ко мне явился Шарек.
        - С сегодняшнего дня буду готовить тебя к играм, раб, - заявил он, пинком отбрасывая Юса в сторону. - Но если ты еще раз выкинешь нечто подобное - ничто тебя не спасет, ты понял меня?
        Я не смотрел в его сторону, поэтому, когда пинок пришелся мне по раненой ноге, я скривился и сказал, посмотрев ему в глаза:
        - Да, хозяин.
        Удовлетворенный кочевник вышел наружу.
        До игр оставался месяц, поэтому Шарек взялся за меня не на шутку. То, как со мной занимался Рон, по сравнению с методами кочевников показалось мне просто любовной прелюдией. Больше всего их тренировки напоминали мне издевательства над учениками из старых китайских фильмов, где ученикам не давали есть, пока они не переделают горы работы, использовали для занятий приспособления, несущие прямую угрозу для жизни, и прочее. Самым запоминающимся из них было приспособление для накачивания мышц пресса и спины: мои ноги в коленном сгибе привязывали к перекладине, и нужно было раскачиваться взад и вперед над горящими углями, поскольку, как только мое движение останавливалось или замедлялась от усталости, сразу начинали шипеть горящие волосы и потрескивать от жара кожа. Да и все остальные тренировочные приспособления были такими же. Как позже объяснил Шарек, эти устройства использовались только для тренировок рабов, для тренировок воинов существовали более щадящие методы.
        Когда дошло время до поединков, мне вернули мое копье, которое, как оказалось, кочевники прихватили с собой. Переучивать всерьез меня на саблю не стали, но заставляли биться как копьем, так и саблей - поневоле пришлось освоить новый для себя вид оружия. Легонькая сабля оказалась смертоносным оружием, с помощью которого можно было делать такие вещи, которые с копьем были неосуществимы. Владеть, конечно, я ею так же, как копьем не мог, но уже не выглядел с саблей в руках как ученик, впервые взявший ее в руки.
        Бои велись как один на один, так и по несколько человек сразу. Поскольку никаких наказаний за то, что во время боя я избиваю воинов, не было, то я отрывался вовсю. Популярности мне это не добавило, но удовольствие я получил.
        Время пролетело незаметно, все мои дни были жестко расписаны, и времени даже на мысли о побеге не оставалось, тем более что я понял бесперспективность такой затеи внутри стана кочевников. Дети и собаки оказались лучшими охранниками, чем я предполагал.
        День, когда большая часть мужского населения отправлялась на игры, отмечался всем селением, как большой праздник. Трудно было представить, что у кочевников есть праздничная одежда, но это оказалось именно так. Женщины оделись в наряды, украшенные золотыми и серебряными изделиями, появились меха, которых до этого дня ни на ком не было видно. Мужчин провожали с песнями и музыкой, звучали диковинные для меня инструменты, похожие на тонкие и длинные балалайки, по которым водили смычком, а также какие-то тонкие штуковины, на которых играли, как на губной гармошке.
        Меня, в отличие от остальных рабов, усадили в кибитку, чтобы я не устал в пути, причем для надежности не только привязали к ней за ошейник, но и приставили ко мне двух стражей. Один из них сторожил меня ночью, другой днем. Впрочем, мысли о побеге у меня напрочь отбивала стая собак, которая следовала при нашем отряде. На что способен десяток этих зверюг, я наглядно убедился, когда затравили собаками одного из рабов, разбившего любимую чашу хозяина. Возможности без шума отделаться от них, всех вместе взятых, у меня не было, а утратить впустую, возможно, единственный шанс для побега я не мог. Я бы просто не пережил последовавшего после этого наказания, поэтому намеревался попытаться бежать только тогда, когда шансы будут более основательными.
        Ко мне - единственному из рабов - относились нормально. Пока я жил в селении, практически не встречался с другими рабами, кроме Юса, поэтому видеть, как измываются над беззащитными людьми, мне было тяжело. В поход взяли не только мужчин-рабов, но и женщин, которым доставалось больше всего, так как среди местных они считались даже ниже по положению, чем животные. На моих глазах за какую-то провинность одну девушку избили кнутом до полусмерти и оставили умирать в степи. Я ничего не мог поделать, кроме как сжимать кулаки и запоминать все на будущее. Счет к кочевникам у меня рос просто по секундам, а то количество вариантов, с помощью которых я собирался с ними рассчитаться, не поддавалось подсчету.
        Место будущих игр я заметил сразу: огромное множество юрт, раскинувшихся докуда доставал взгляд, заметить было не трудно. Кочевники оживились и принялись тыкать пальцами на вымпелы на верхушках юрт, перечисляя, какие племена уже прибыли.
        Мы вкатились в этот огромный лагерь, но наше появление никакого ажиотажа не вызвало. Я уже давно понял, что племя, захватившее меня в плен, не пользовалось особым уважением и влиянием в иерархии кочевых племен. Наш отряд встретил один кочевник важного вида, который, особо не рассусоливая, указал место для разбивки лагеря. Отец Шарека попытался было спорить, но тот пренебрежительно сказал, что мы вообще можем остановиться, где хотим, степь большая, но на месте игр все места уже расписаны.
        Ругаясь, но так, чтобы этого не услышал распорядитель, мои кочевники поехали на указанное место, расположившееся, как оказалось, рядом с выгребной ямой, используемой всем лагерем. Шарек, едва увидев ее, побагровел и посмотрел на отца, тот тоже не был в восторге, поэтому всех рабов послали ее засыпать. Когда мы закончили работу, нам приказали выкопать яму в другом месте, подальше от нас.

«Похоже, так поступают все следующие племена, их специально размещают рядом с ямой, - догадался я. - А что, яма постоянно новая, и усилий для этого организаторам никаких предпринимать не нужно».
        Злые и раздраженные кочевники срывали свою злость на рабах, то тут, то там слышались щелчки кнутов и крики боли. Пару раз досталось и мне: униженный пренебрежением к племени, Шарек разошелся не на шутку. В конце концов он, не дожидаясь установки шатра, ушел по знакомым.
        Хотя меня и не заставляли ставить шатер, я решил помочь рабам, тем более что особо заняться мне было нечем, а болтаться без дела на виду у злых степняков было еще опаснее. Мужчины сначала недоуменно оглядывались на меня, а женщины боязливо отходили, когда я таскал им с кибиток кожу и шесты для установки юрт, ведь они видели, кто я и для чего меня натаскивали этот месяц, да и до сего дня у меня не было даже времени встретиться с другими рабами.
        - Эй, раб, иди сюда, - раздался сзади грозный голос Шарека.
        Все, кроме меня, испуганно повернулись на его зов. По тому, как они начали отходить в стороны, я понял, что зовут меня. Я неспешно пошел к степняку.
        - Да, хозяин.
        - Пошли. Как участник боев, ты будешь жить в другом месте. - Шарек сплюнул на землю. - Похоже, в этот раз у нас нет ни единого шанса на победу.
        Он повел меня вдоль рядов юрт и высоких шатров, некоторые из которых были по-настоящему огромны и расшиты золотыми нитками. «Видимо, это жилища местных авторитетов», - с усмешкой подумал я, рассматривая их.
        Вскоре я понял, что мы идем к помостам, которые выполняли роль трибун. В просветы между ними я заметил странные деревянные конструкции, установленные посередине арены. Мы направились прямо к ним, и я с содроганием понял, что это большие деревянные клетки, в которых находятся как люди, так и неизвестные мне звери и существа.
        Когда мы подошли поближе, на меня уставились все обитатели клеток. От их взглядов у меня по спине пробежали мурашки. В нескольких клетках находились люди крепкого телосложения, в одной - маленький, сухонький старичок, который, закрыв глаза, сидел в позе лотоса и медитировал, в соседней был огромный мужчина неизвестной мне расы, цветом кожи немного светлее Рона. Я обводил взглядом клетки, понимая, что здесь находятся те, кому предстоит сражаться. Увидев в конце круга множество пустых клеток, я сообразил, что буду обретаться в одной из них.
        К нам подошел кочевник в отличной одежде, с надетой поверх нее тонкого плетения кольчугой. «Для кочевника такая кольчуга - настоящая роскошь», - пришла мне в голову мысль.
        - Добро пожаловать, Шарек-хан, - приветливо улыбнулся он.
        - И тебе добра в дом, Усла-хан, - против воли улыбнулся злой Шарек. - Лесть, конечно, приятна, но сам знаешь, до хана мне пока далеко.
        - Все в руках всевышнего, - пожал плечами кочевник и, посмотрев на меня, спросил: - Эта пародия на человека - ваш боец? Племя Юрсула настолько обнищало, Шарек?
        Шарек оскалился и ответил:
        - А ты дай ему копье и попробуй его хотя бы задеть.
        Кочевник заинтересовался:
        - Он настолько хорош?
        - Давай поспорим на пять золотых, что ты его даже не поцарапаешь?
        При словах о такой сумме кочевник развеселился.
        - Ты же знаешь меня, Шарек, и ставишь такую большую сумму? Готовь деньги, друг.
        Кочевник повернулся и прокричал в глубь арены, чтобы принесли боевое копье.
        Пока его несли, он снял с себя кольчугу и разделся до пояса, затем вытащил саблю и сделал несколько разогревающих мышцы упражнений. По его хвату и той скорости, с которой он орудовал саблей, я подумал, что, может быть, Шарек погорячился ставить на меня такую сумму. Вздохнув, я тоже начал разминаться. Моего согласия на участие в поединке никто не спрашивал, а что будет со мной, если Шарек проиграет деньги, я уже догадывался.
        Когда раб подтащил мне копье, я взял его в руку и легонько крутанул, проверяя баланс и вес. Копье было хорошее, хотя и не мое, но очень приличное, с отличным балансом. Несколько раз прокрутив его и сделав пару выпадов, я приготовился, краем глаза заметив, что за нами внимательно наблюдают из клеток, даже медитировавший до этого старичок открыл глаза и смотрел на меня.
        - Ранить можно? - спросил я Шарека - лучше быть точно уверенным, что мне все сойдет с рук.
        - Если сможешь, - ответил за него Усла, легким, бесшумным шагом он скользнул ко мне.
        Внешне медленно и лениво он сделал пару выпадов, проверяя мою реакцию, я вообще не сдвинулся с места, присматриваясь к его действиям. За этот месяц я научился противостоять легким, но таким смертоносным саблям кочевников, тренируясь со многими бойцами. Я понял основные приемы и методы боя на саблях. Главное правило Рона оставалось неизменным и для этого вида оружия: «постоянно двигайся и не давай копью оставаться на месте, тогда все твои выпады будут нести реальную угрозу, а не так, как сейчас, только один из пяти. Тогда тебе будет безразлично, кто находится перед тобой и с чем в руках».
        Видя, что его поддевки не заставляют меня двигаться, кочевник двинулся вперед и напал уже серьезно. Сделав шаг назад, я легонько отклонил кончик его сабли острием и, сделав быстрое движение вправо, закрутил копьем спираль вокруг сабли. Рука кочевника, попав в этот довольно сложный капкан, осталась на несколько секунд неподвижной, чем я сразу и воспользовался. Мгновенно переведя копье из горизонтального в вертикальное положение, я подбил пяткой копья его ногу под коленной чашечкой и, когда он потерял равновесие, толкнул его древком в грудь. Кочевник понял, что произошло, только лежа на земле и чувствуя возле своего горла холодный металл.
        Подержав секунду копье, я отступил на шаг и со всей силы метнул его в нижнюю балку расположенного рядом деревянного помоста.
        - Ну как, Усла? - Шарек явно повеселел. - Обнищал наш клан?
        Усла оскалился, но, поднявшись, потер саднящую ногу и грудь.
        - Хорош, нечего сказать, хотя на вид заморыш заморышем. Где нашел такого?
        - Случайно в плен взял, - самодовольно ухмыльнулся Шарек, не став разглашать, что «при случайном пленении» был убит его брат и еще четверо соплеменников.
        - Помещу его рядом с орком, - решил Усла, - пусть посмотрит, на что способен боец нашего клана.
        Меня повели к клетке, стоявшей между стариком и большим, страшным на вид чудищем с горящими желтым глазами. Выгнав из клетки мужчину, он запер там меня, а его повел в конец ряда.
        Я критически осмотрел свое новое жилище. Прежний постоялец не отличался чистоплотностью, поэтому для начала я решил убраться и выкинуть из нее всю накопившуюся дрянь. Через час клетка была приведена в относительный порядок. Я уселся на кожаную подстилку, оставшуюся после прошлого владельца, и столкнулся взглядом с чудищем из соседней клетки.
        Заинтересовавшись, я принялся его разглядывать: высокий настолько, что большая клетка была ему мала, с огромными узловатыми руками и ногами, на которых бугрились мышцы таких размеров, что у меня по спине прошел холодок при одной только мысли о том, что с ним придется сражаться. Мое любопытство начало его злить. Он, оскалившись и продемонстрировав мне большие нижние клыки, что-то прорычал. Я остолбенело замер, поскольку понял, что он мне сказал.
        - Что вылупилась, лягушка? - вот как он ко мне обратился. Я так же неподвижно сидел, уставившись на него, - впервые знание стольких языков удивило меня самого. - Думаешь, твоя палка меня остановит? - снова гортанно проревел орк.
        От такой наглости во мне снова проснулся дух противоречия, и я, недолго думая, брякнул, так напрягая для трудного горлового выговора слов свои голосовые связки, что заболела гортань:
        - Заткнулся бы, сын червяка и собаки!
        Настала очередь замереть орку. Он несколько раз пораженно моргнул и даже убрал клыки.
        - Ты знаешь язык Первородителей?
        - Нет, не знаю, - рыкнул я в ответ.
        Орк замолчал, видимо, переваривая информацию.
        - Слышь, старик, он может говорить на Первородном, - прорычал орк, игнорируя меня.
        Настала моя очередь удивляться, когда маленький старик из соседней клетки спокойно произнес на том же языке:
        - Ты, Ур’такал, не знаешь даже половины того, на что он способен.
        Я опять застыл с открытым ртом в позе истукана. Общающиеся между собой на неизвестном языке старик и орк явно были давно знакомы.
        - Так, стоп. - Я остановил орка движением руки. - Если я правильно понял, мы сейчас гладиаторы, которые сражаются между собой. Как вы можете нормально разговаривать, если завтра будете убивать друг друга?
        - Наивный лягушонок, - забулькал орк.
        Видимо, это бульканье обозначало у него смех.
        - Юноша, - усмехнулся старик и показал на стоящие рядом с нами клетки, - вот они - мясо, а мы с Ур’такалом знакомы уже шесть лет и договорились в совместных битвах проигрывать друг другу по очереди, не нанося существенных ран. Наши «хозяева» делают ставки на то, кто из нас победит, только не догадываются о нашей договоренности.
        - А вы не боитесь, что я вас сдам? - усмехнулся я, ошеломленно слушая старика.
        Новости были, мягко говоря, убийственные.
        Тут уже забулькали они оба.
        - Лягушонок, ты забываешь, что тебе никто не поверит, а драться с нами на арене тебе все равно придется, если, конечно, доживешь до этого, - между бульканьем прорыкал орк.
        - А почему только вы между собой общаетесь? - спросил я. - Все остальные почему не договорятся между собой не убивать?
        - Вот такая ирония, - сказал старик, - от всех остальных можешь не ждать такого, они дерутся за еду и самок, а животные здесь просто на убой.
        - Я слышал, вы тут вроде чемпионов, - продолжил я. - Почему тогда вы не убежите отсюда?
        - А куда? - рявкнул орк. - Я, например, изгнанник племени, а вот старикашка убил какого-то гуру и теперь тоже вне закона. Или ты думаешь, нас где-то встретят с распростертыми объятиями? А тут хорошо, кормят в срок и не лезут все время.
        В моей голове по нужному руслу сразу же заструились мысли, и я решил осторожно проверить свое предположение.
        - Вы хотите сказать, что в любой момент можете убежать, но не делаете этого потому, что вам некуда идти?
        - Догадливый лягушонок. - Орк смачно рыгнул. - Лучше ответь, откуда Первородный язык знаешь?
        - Тут все просто, я не знаю, - честно ответил я.
        Орк попытался прорычать, но его остановила легонькая ладошка старика:
        - Не шуми, Ур’такал, парень честно ответил.
        Я прикусил язык. Старикашка скорее всего был тем загадочным шаманом, на которого ставила половина кочевников, хотя, глядя на него, трудно было поверить, что он может отбиться от меня, не говоря уже об орке. Но если он читает мои мысли, нужно быть с ним осторожнее.
        - И мысли ничьи я не читаю. - Старикашка противно захихикал, а я застонал от отчаянья. Угораздило же меня угодить в клетку между чудищем и телепатом!
        - Слушайте, а если я предложу вам хорошее место с нормальным питанием? И драться ни с кем не надо? - осторожно поинтересовался я.
        - Какой быстрый, - криво усмехнулся старик. - Чего ради нам менять теплое местечко на нечто неизвестное? Конечно, твое желание сбежать нам понятно, но не интересно.
        - Но… - я попытался было продолжить, однако орк повернулся ко мне спиной, а старик снова уселся в позе лотоса и закрыл глаза.

«М-да, - грустно подумал я, - все несколько сложнее, чем мне казалось». Как уговаривать пленников, которых все устраивает, я даже не знал. Нужно обмозговать ситуацию.
        Обдумывая варианты привлечения этих двух странных существ на свою сторону, я скосил глаз на старикашку и замер от увиденного: тело старика, опровергая все законы гравитации, легко парило в метре от пола клетки. Я протер глаза, но зрение меня не обмануло: все то, что нам так долго вдалбливали на уроках физики, рушилось у меня прямо на глазах.
        Я окликнул орка, все так же сидевшего ко мне спиной:
        - Эй, Ур’такал, чего это со стариком?
        Орк, не оборачиваясь, лениво проговорил:
        - Он же шаман, чему ты удивляешься? Плавает сейчас где-то там, - орк показал огромной ручищей в небо, - не мешай мне, я сплю.
        Я замолчал и стал рассматривать остальные клетки и находящихся в них людей и животных. Животные в основном лежали спокойно, кроме нескольких, видимо, особо агрессивных, которые еще пытались грызть толстое и неподатливое дерево клеток. Люди кто лежал, кто ругался между собой или угрожал расправой особо надоедливым забиякам. Я решил, что, пожалуй, буду держаться этих двоих, уже знакомых, и не буду общаться со всеми остальными, поскольку орк явно дал понять, что большая часть сидящих в клетках рабов дерутся не по принуждению. Я размышлял и изредка косился на старика, тело которого по-прежнему висело в воздухе.

«Похоже, ему просто наплевать на то, что люди открыли законы гравитации, - из головы никак не выходил тот факт, что у меня на глазах рушились все мои представления о физических законах. Я усмехнулся. - Может, он просто не знает о них, поэтому ему все равно?»
        Всю неделю до начала игр мы просидели в клетках. Уже на следующий день я понял, зачем нас в них посадили. Усла оказался распорядителем тотализатора, и мы были нужны, как живые образцы, на которые, прежде чем ставить деньги, приходили посмотреть вожди племен. Кормили нас просто отлично, три раза в день, а ночью по одному выпускали прогуляться и размять мышцы. Все мои попытки уговорить двух упрямцев сбежать ни к чему не приводили, они уперлись в свое нежелание покидать теплое местечко и чихать хотели на все мои предложения.
        Вскоре наши клетки принялись растаскивать в разные углы арены, освобождая центральную ее часть, а затем и трибуны разделили пополам, выставив их полукругом, так что получились две арены. На одной из них рабы вырыли большой котлован и укрепили его стены бревнами, туда отвезли клетки с животными, а нас оставили на первой арене. Стало ясно, что бои с животными будут проходить на второй.
        Начало игр ознаменовало выступление вождей трех самых влиятельных племен, а также принесение им даров от других, не столь авторитетных. Как я понял со слов шамана, они и являлись организаторами игр, а остальные племена, таким образом, благодарили их за приглашение поучаствовать в них.
        - Загиял, сначала будут драки со зверями или между людьми? - спросил я шамана.
        - Сначала состязания самих кочевников, потом пир и вручение призов победителям, затем звери со зверями или люди со зверями, затем пытки, ну и напоследок, когда уже толпа по-настоящему заведется, мы, - невозмутимо ответил бушмен.
        Все, что мне удалось из него вытащить, так только то, что он родом из страны Буш, которая находится, кстати, рядом с Нубией, и вынужден был уйти оттуда из-за того, что в поединке то ли убил, то ли отправил куда-то дух верховного шамана своего племени, как он сказал, «скитаться к душам мертвых». На мои вопросы, как он левитирует, шаман только загадочно улыбался и говорил, что у меня этого никогда не получится, совершенно не объясняя свое заявление.
        За некоторыми состязаниями я наблюдал из своей клетки. Они проходили на первой арене, на которой позже нам предстояло сражаться. Сначала были метатели арканов, которые на конях, а потом пешим ходом демонстрировали свое умение накидывать аркан как на неподвижные тонкие столбики, так и на бегущих рабов. Затем настала очередь лучников, за ними - состязания в бою на саблях. Зрелище вскоре настолько мне наскучило, что я последовал примеру орка и завалился спать.
        Состязания длились весь день, а вечером была грандиозная попойка. Утром следующего дня рабы начали готовить обе арены. Когда туда принялись таскать различные колюще-режущие предметы, я насторожился.
        - Ну что, лягушонок, готов умереть? - прорычал Ур’такал, почесывая живот, который, казалось, был вырублен из камня.
        - Знаешь, такого желания у меня нет, - рыкнул я в ответ. Первородный язык с практикой давался мне все легче и легче. - Я бы даже сказал, что совсем нет такого желания.
        - Не переживай, малыш, - отозвался старик со своего места, - тебя никто об этом не спросит, для особо строптивых рабов есть увлекательная возможность побывать почетным гостем, вон, видишь, уже и столбы вкапывают для счастливцев.
        Я посмотрел туда, куда он указывал, и действительно увидел, как рабы вкапывают в землю пять столбов. Я сглотнул, зрелище пыток меня никак не прельщало.
        - Они что, прямо тут будут их пытать? - удивился я.
        - А где еще? - ответил орк, булькая своим вариантом смеха. - В степи, что ли?
        - И долго они будут развлекаться? - поинтересовался я.
        - Весь день. Воинов и зверей меньше, чем в прошлый раз, поэтому птички будут петь весь день и мешать мне спать, - безразлично протянул орк.
        Поняв, что весь день буду слышать чужие крики, я покрылся испариной. Когда трезвеющие кочевники стали выползать из своих юрт и заполнять трибуны, появились рабы, которые тащили упирающихся и извивающихся людей, двумя из которых были девушки.
        - Сейчас придет распорядитель, и первые птички запоют, - зевнул орк, глядя, как пленных привязывают к столбам. - На их крики выползут остальные степняки.
        - Как думаешь, меня могут переселить на время к другой арене? - поинтересовался я, с трудом представляя, как можно выдержать, когда прямо на моих глазах будут пытать людей.
        - Лучше тебе этого не делать, - заметил шаман. - Еще подумают, что ты трус, и мы лишимся удовольствия померяться с тобой силой.
        - Толку с вами меряться, - угрюмо заметил я. - Не знаю, как насчет тебя, Загиял, но выходить против орка - явное самоубийство.
        Ур’такал довольно выпятил грудь, но тут же кинул взгляд на шамана и сдулся.
        - Загияла ты точно не одолеешь, - признал он, - не стоит даже и пытаться.
        - Сами сказали, меня спрашивать об этом не будут, - язвил я уже просто автоматически, так как все мое внимание было привлечено к худому кочевнику, который установил стол рядом с жертвами и что-то на нем раскладывал.
        - Опять кожу будут сдирать, - поморщился шаман. - Ну никакой фантазии у бедных кочевников.
        Я сглотнул, тошнота подступила к горлу. Через недолгое время палач приступил к работе, которую я смог выдержать всего пару минут, потом улегся на пол и заткнул уши - выдержать такое было невозможно.
        Он начал с девушки. Как я ни затыкал уши, крики все равно пробивались сквозь ладони, слезы подступили к глазам… Мне сделалось еще хуже, чем когда меня самого пытали в колодках. Чужие пытки оказались для меня ужасным испытанием, а день только начался.
        Я вылез головой из-под шкуры и размотал тряпки, которыми замотал уши, чтобы не слышать криков. Взгляд мой невольно упал на стоящие недалеко столбы. Нервная дрожь сотрясла меня всего, и я отвернулся. Именно в тот момент, когда я смотрел на место пыток, рабы стаскивали со столбов куски мяса, потому что назвать людьми то, что там висело, я не осмеливался. Затычки сильно помогли мне, хотя иногда среди шума в голове я улавливал пробивающиеся снаружи звуки, в эти моменты я еще сильнее затыкал уши руками и забивался в свой угол.
        - Странный он какой-то, - услышал я сбоку задумчивый голос шамана, - слышишь, Ур’такал? У самого спина едва зажила от милых развлечений наших кочевников, - продолжил шаман, услышав утверждающий рык орка, - а смотреть на пытки других, которые самому ничем не угрожают, он не может.
        - Если бы не видел, как он сражается, - ответил ему орк, косясь на меня одним глазом, - даже разговаривать с ним бы не стал.
        - О?! А это кто, интересно? - внезапно оживился старик, кивая направо. - Гости на празднике у кочевников - редкое зрелище.
        Я повернулся туда, куда показывал шаман, и едва не открыл рот от удивления: в компании одного из устроителей торжеств к нашим клеткам подходил разодетый в дворянские одежды Костел, его сопровождали Рон, Дарин и гномы из правления колхоза. Хозяин орка, угодливо улыбаясь, показывал рукой на клетки и что-то рассказывал. Когда они подошли ближе, я расслышал ответ Костела.
        - Хочу заключить с вами пари, уважаемый Радир, - произнес он настолько надменным и уверенным тоном, что я от удивления едва не стукнулся лбом о прутья клетки.
        - Какое же, господин барон? - заинтересовался кочевник, льстиво склонив голову.
        - Даю тысячу на то, что третьим будет вон тот заморыш. - Костел так небрежно махнул рукой в сторону моей клетки, как будто отмахнулся от мухи. - И две на то, что победит вон тот старик.
        Кочевник перестал улыбаться и сначала недоуменно посмотрел в нашу сторону, а потом на управляющего.
        - Если бы я не уважал гостя, я бы ничего не сказал, - осторожно подбирая слова, начал он, - но хотел бы заметить, что даже мы не знаем, кто из них сильнее - орк или шаман. А уж тем более я бы вам не советовал ставить такие деньги на слабого раба, которого притащило не самое наше лучшее племя, и то только чтобы не пропустить очередные игры.
        Костел надменно усмехнулся и ответил:
        - Ценю ваше внимание, господин Радир, но я все сказал.
        - Все же три тысячи серебра - это очень большие деньги, - улыбчивость кочевника как ветром сдуло.
        Он выпрямился, расправил плечи и снова стал властным и опытным вождем племени, каким я его увидел в первый день игр.
        - Золота. - Голос управляющего был тих и спокоен, но после его слов шаман справа меня закашлялся, а орк недоуменно хмыкнул.
        - Золота? Три тысячи золотых? - ошарашенно произнес кочевник, его взгляд перебегал то на лицо Костела, то на наши клетки.
        - Именно, господин Радир, - управляющий пожал плечами, - или вы думали, мои грамоты, подписанные самим королем, просто гора мусора?
        - Нет, конечно, господин барон, - торопливо заверил его вождь, видимо, приняв решение, - к сожалению, у меня нет в наличии такой суммы, вы не против, если мы обсудим условия пари совместно с другими вождями?
        - Как вам будет угодно. - За все время разговора управляющий даже мельком на меня не взглянул, хотя гномы и Рон нет-нет, да и кидали на меня быстрые взгляды. Я был просто поражен его актерским искусством. «Нужно будет поинтересоваться, где он набрался таких манер, - с завистью подумал я, наблюдая за Костелом со стороны, - ведь, к своему стыду, на приеме у короля я выглядел полной деревенщиной по сравнению с остальными придворными».
        - Думаю, пора лягушонку поделиться с нами, кто это и зачем они сюда прибыли, - неожиданно заметил орк, - и еще мне интересно, откуда у них такое количество золота и как они ездят по степи с таким его количеством.
        Я сначала хотел отнекиваться от знакомства с друзьями, но все испортил шаман.
        - Что-то мне подсказывает, что барон был не настоящим, - ехидно сказал он, - а настоящий барон протирает свою блестящую дворянскую задницу, сидя между нами, Ур’такал.
        - Ого!!! - Орк даже подскочил от его слов и внимательно посмотрел на меня. - А что же тогда его люди просто так его не выкупили, а устроили представление?
        - Выскажи незнакомые люди заинтересованность в конкретном рабе, - старикашка противно захихикал, тыкая в меня пальцем, - цена взлетела бы до небес, и не факт, что им дали бы уехать отсюда с таким количеством золота и рабом.
        - Я и сейчас не понимаю, чего ради кочевникам выпускать их отсюда с золотом, - пожал плечами орк, снова присаживаясь на карачки. - Дубиной по голове - и никто не узнает о судьбе приезжих.
        - Слышал же, толковали о каких-то бумагах, балбес, - хмыкнул шаман, - видимо, у нашей дворянской задницы есть подвязки в высшем свете какого-то королевства?
        Я наконец не выдержал и вмешался в разговор, который они вели, как будто меня не было рядом:
        - Ничего, что я к вам спиной сижу? - язвительно поинтересовался я у них.
        - Чего это мы стали бы возражать? - удивился орк.
        Пришлось мне рассказать им анекдот из своей старой жизни, перекроив его под местные реалии. Таксист превратился в конюха, женщины - в благородных дам, но анекдот не потерял и здесь своей актуальности, поскольку оба сразу въехали в его смысл.
        - Ты с темы не уходи, лягушонок, - посмеиваясь, ответил орк. - Расскажешь нам о посетителях? Они вообще-то деньги немалые поставили и на тебя, и на нас.
        - Не вижу смысла, - отрезал я, - если только вы не поможете нам и Загиял не победит в битвах.
        - Не понятно, что мы с этого будем иметь? - Шаман впервые посмотрел прямо на меня, и я почувствовал, как внезапно у меня каменеют все мышцы и я не могу пошевелить ни одним пальцем.
        Под взглядом его стального цвета глаз я почувствовал себя полностью беззащитным и понял, что в таком состоянии он может просто подойти и сделать со мной все, что захочет, если подобное произойдет на арене.
        - Ты, допустим, получишь свободу, кочевники лишатся денег и будут злы, а мы-то что с этого поимеем? - переспросил шаман, не отпуская меня из-под своей власти.
        - Снова предлагаю вам нормальное место работы с достойной оплатой, а также проживанием и едой, - прохрипел я, чувствуя, как сжимаются на моем горле невидимые пальцы. Шаман явно решил показать мне свое искусство. - Вы же отказались в прошлый раз, - прохрипел я через минуту, чувствуя, что теряю сознание от нехватки кислорода.
        - В нынешнем свете все выглядит несколько иначе, - задумчиво ответил вместо шамана орк. - Эй, Загиял, он сейчас грохнется же!
        Я почувствовал, как воздух снова врывается мне в легкие, и закашлялся, растирая горло руками. «Проклятый шаман, - мелькнула в голове мысль, - и как с ним на арене-то бороться, если нельзя даже пошевелиться?»
        - Ему еще нужно стать третьим, Ур’такал, - задумчиво ответил шаман, отворачиваясь и смотря на другую арену, откуда практически беспрерывно доносились крики и рев животных, которых готовили к сражениям.
        Кровь сочилась из раны на голове, закрывая мне обзор левым глазом, но времени утереться у меня не было - орк осторожно подкрадывался с той стороны, которую я не видел. Он осторожничал. Две колотые раны заставили Ур’такала принять меня всерьез, и он уже не стремился закончить бой одним ударом, как поступал до этого с другими противниками.
        Стараясь повернуться к нему тем глазом, который не был залит кровью, я слегка оперся на пятку копья, чтобы дать раненой ноге отдых. Прошедшие за день бои оставили на мне множество следов, самыми серьезными из которых были открывшиеся едва зажившие раны, а также нога, рассеченная саблей пирата, - третьего моего за сегодня соперника.
        С начала боев я хоть и нервничал перед каждым боем, но небольшое дрожание рук и ног сразу прекращалось, как только начинался бой. Из всех бойцов до орка самым серьезным оказался тот злополучный пират. Он так быстро вращал свою саблю, что ее движения порой сливались для меня в одно; от поражения в том бою меня спасли только чрезмерная его самоуверенность и моя небольшая хитрость. Подыгрывая ему, я все время делал вид, что боюсь его верхних атак, отступал перед ними и блокировал все остальные.
        Когда он сделал ставку на последний завершающий верхний удар после череды хитрых связок, я был готов к этому, и пират, видимо, очень удивился, когда вместо обычного ухода назад я упал на землю и проткнул его грудь снизу вверх.
        Самое странное из того, что со мной происходило сегодня, так это реакция организма после боя, когда восторженные зрители орали с трибун мое имя, прежде чем на поле выходила следующая пара. Неожиданно для самого себя я понял, что мне нравится все происходящее, а то, что на кон поставлена моя жизнь, придавало моим ощущениям еще большую остроту. Раньше на хоккейных баталиях я замечал за собой подобные вещи, но не придавал им значения, только тут, испытывая страх перед смертью, я понял, что, оказывается, мне нравится тут.

«Часть денег Костел уже выиграл, - подумал я, - я уже стал третьим, правда, с такими ранами Ур’такала мне точно не победить. Значит, остается надеяться, что орк с шаманом решат принять мое предложение».
        Отвлекшись на доли секунды, я сразу же поплатился за это. Орк быстро исчез из видимого поля зрения, и я потерял несколько секунд, пытаясь найти его. Расплата за невнимание наступила сразу - я успел увидеть только тень, и удар палицей отправил сначала меня в полет, а затем и в небытие. Последнее, что я успел ощутить, это дикую боль в левой стороне груди.
        - Мы договорились! - резкий голос вывел меня из забытья, раздавшись гигантским колоколом в голове.
        Я попытался открыть глаза, было такое чувство, что на веки мне повесили гири. Едва я попробовал повернуть голову в сторону голосов, как понял, что напрасно это сделал: звучавший ранее в висках один гигантский колокол рассыпался на множество мелких, ударивших так, что у меня перед глазами замелькали мошки, а рвота так быстро подступила ко рту, что я даже не успел повернуться набок.
        - Я начинаю думать, что поездка сюда была напрасной, - раздался голос недалеко от меня, я узнал интонации управляющего. - Также уверен, что доложу его величеству и об этом происшествии.
        - Господин барон, не могли же мы знать, что этот юноша - ваш слуга, - раздался раздраженный незнакомый мне голос, - и тем более нечестно было с вашей стороны спорить на его третье место, если вы знали, какой он отличный боец.
        - Вы меня назвали бесчестным? - холоду голоса Костела мог бы позавидовать любой дворянин высокого полета.
        - Нет, конечно, - голос перешел к льстивым нотам, - просто вождь племени не хочет отдавать его, а поскольку это его законная добыча, то тут мы бессильны.
        - А та тысяча золотых, что я проиграл, ничего вам не говорит? - поинтересовался Костел. - Или вы думаете, что, зная своего слугу, я не мог бы сделать наоборот, поставив на него две тысячи, а на ваших бойцов тысячу?
        - Этот поступок доказывает вашу дальновидность, господин барон, - голос стал еще услужливее, - я понимаю, что вы могли неплохо заработать на нас.
        - Господин Радир, может, хватит ходить вокруг да около? - услышал я раздраженные нотки в голосе Костела. - Или вы отдаете мне моего слугу, который находится едва ли не при смерти, или я отменяю сделку.
        - Я поговорю с остальными вождями, - после секундного размышления ответил его собеседник, - ждите здесь.
        Лежа с закрытыми глазами, я услышал, как шелохнулись шкуры, закрывающие вход в юрту, а также приближающиеся ко мне шаги. Я открыл глаза и увидел Костела. Я хотел открыть рот, но он приложил палец к губам. Я понятливо кивнул и снова закрыл глаза, так лежать было значительно легче: свое тело я ощущал как один большой сплошной синяк, а уж о том, сколько у меня было переломано костей, я старался не думать.
        По качнувшимся шкурам я понял, что Костел вышел из юрты. Не пролежав и нескольких минут, я снова впал в забытье. В сознание я больше не приходил, только чувствовал, как меня сначала подняли, потом положили на что-то твердое, а потом я долго трясся, лежа на спине. Несколько раз в день кто-то приподнимал мне голову и насильно вливал в горло горячий мясной бульон.
        Глава 4
        Снова в путь
        Лучик солнца проник мне под едва сомкнутые веки и раздражающе ярко несколько раз сверкнул. Я сощурился и попытался перевернуться на другой бок, чтобы солнце не било мне в глаза. От движения меня ударила в бок тупая боль, и я прошипел сквозь зубы ругательство. Открыв глаза, я сразу прищурился - проклятое солнце просто слепило.

«Никого нет, что ли?» - раздраженно подумал я, попытавшись перевернуться на другой бок, но остановился от резкой боли.
        Я осмотрелся: небольшая комната с единственной кроватью и угловым столиком у окна, несколько стульев. В окне резвилось солнце, пуская лучи, которые, преломляясь через кусочки слюды, раздражали меня все сильнее. Зашипев и стиснув зубы, я стал сползать с низкой кровати, стараясь делать минимум движений. Ругаясь и злясь, я доковылял до окна и, дотянувшись до внутренних ставней, закрыл их. У стола я сделал небольшую передышку перед тем, как вернуться в кровать, стиснул зубы от боли, повернулся к кровати… и замер.
        На проходе стояла маленькая девчушка лет семи, рыжая, как то солнце, которое я только что успешно погасил, и с испугом на меня смотрела.
        - Брысь, - скомандовал я хриплым голосом и с улыбкой увидел, как резко она сорвалась с места, скрываясь в проеме комнаты.
        Добравшись до кровати, я с облегчением улегся и блаженно зажмурил глаза, намереваясь вздремнуть. К сожалению, этого сделать мне не дали. Громко хлопнула дверь, а затем раздался топот ног… Когда я открыл глаза, чтобы прекратить это безобразие, в комнате было не протолкнуться. Дарин, Рон и полный состав правления - все были в комнате и смотрели на меня. «Странно, но в их взглядах только одно чувство - облегчение», - с удивлением заметил я. Дарин подошел к кровати и положил протез мне на руку.
        - Как ты, Макс? - в его голосе я услышал тревогу.
        - Пока вы не ввалились, как стадо коров, вроде все было отлично, - хрипло ответил я и закашлялся. - Мне воды кто-нибудь подаст?
        Половина людей вперемежку с гномами попытались броситься за водой, но, поняв смехотворность ситуации, остановились. Ушел кто-то один. Дождавшись, когда мне принесли воды, я промочил горло и удовлетворенно откинулся на подушки.
        - Рассказывайте, - сказал я с закрытыми глазами, - с того момента, как я пропал.
        - Позже, - услышал я голос Дарина, - мы едва вытащили тебя с того света.
        Я открыл глаза и обвел всех удивленным взглядом: новость, что я был при смерти, меня потрясла.
        - В смысле при смерти?
        - В прямом, - вмешался в разговор Рон, подходя к кровати, - раны воспалились, и пошло заражение. Если бы не человеческие старейшины, которые нашли у себя бабку-повитуху, мы бы тебя потеряли. И это все на фоне сотрясения головы и всего прочего, что с тобой наделала дубинка орка.
        Смутные воспоминания о старом сморщенном лице, склоненном надо мной, возникли у меня в голове. «Похоже, все так и было, - подумал я, - странно, что я почти ничего не помню с того момента. Последнее мое четкое воспоминание - это тень от дубинки орка и сильная боль в груди».
        - Я себя отлично чувствую, - вслух произнес я, - думаю, можно устроить небольшое совещание. Располагайтесь кто где, быстро выслушаем результаты работы всех старейшин.
        Несмотря на ворчание Дарина и Рона, все стали располагаться в комнате. Когда расселись, я увидел в углу Дорна.
        - О, Дорн! - Я радостно его поприветствовал. - Рад, что ты выбрался, кого еще тогда пленили?
        - Ваш прорыв отвлек кочевников от нас, выбрались все, мой тан, - глухо ответил Дорн.
        - А чего тогда такой грустный, если все живы? - удивился я. - Или что-то серьезное случилось за мое отсутствие?
        - Он не может себе простить, что тогда оставил вас, - хмуро ответил за него Дарин, - впрочем, так считают многие.
        Я оглядел всех и понял, что действительно рядом с Дорном сидели только люди, никто из гномов не пожелал присесть рядом с собратом.
        - Так, - я резко повысил голос, - говорю один раз, он же последний. Тан Дорн выполнял мой приказ, и, если бы он его не выполнил, я собственными руками убил бы его. И если когда-нибудь кто-то из вас не выполнит того, что я ему приказываю, его участь будет решена.
        В комнате после моих слов настала тишина, все отводили взгляд, когда я уже смотрел на них.
        - Тан Дорн, сядьте здесь, - приказал я гному и показал место рядом с собой, - вы все сделали верно. Все живы, и это главное… А теперь, когда мы разобрались с непониманием в системе подчинения, - продолжил я, пододвигаясь на кровати, - начните по одному и докладывайте о результатах. Первый Дарин, затем слева направо.
        - Вернулась часть гномов, ушедшая с бунтовщиками, - хмуро начал он. - Эстер и Ватан вернулись вниз, забрав с собой только своих. Все гномы, не принадлежащие к их Кланам, остались снаружи. Идти им было некуда, и они вернулись с повинной. Поскольку тебя не было, на общем собрании было решено отдать их на поруки старейшинам Кланов и привлечь пока на черновую работу.
        Гном посмотрел на меня, ожидая моей реакции, я не был сильно удивлен данным фактом, а также был согласен с решением правления, поэтому кивнул головой, велев продолжать дальше.
        - Запущено три кузницы, - поблагодарил он меня, чуть наклонив голову, - две наших, одна человеческая. Среди людей нашлось несколько кузнецов, отобрали всех, закончили практику у наших мастеров, теперь трудятся самостоятельно.
        - Теперь проблемы, - гном нахмурился, - остро встал вопрос о нехватке сырья. Денег, чтобы закупать внизу, у нас больше нет, местного не хватает. Нужно заняться серьезной разработкой местных руд, как понимаешь, для этого нужны руки, которых нет. И самое главное, у нас появились случаи саботажа на некоторых участках - то животные вдруг дохнут, то пожар, то все начинают болеть одной болезнью.
        - Случаи появились до или после прибытия блудных сыновей? - поинтересовался я.
        - Самое противное, что до, - ответил за Дарина Дорн. - С каждой неделей количество инцидентов и ущерб от них растут. Сегодня уже нельзя махнуть на это рукой, налицо явное и целенаправленное вредительство. Вчера кто-то поджег дом одного из старост правления. Рядом с домом нашли гномий башмак.
        Я посмотрел на людей, и один из них кивнул головой в подтверждение слов гнома.
        - Что рассказали вернувшиеся? Что им говорили или обещали? - поинтересовался я у гномов.
        - Все говорили примерно одно и то же, - заметил Атор, - предательство интересов гномов, посулы на возвращение вниз, много денег.
        - Ладно, этим займемся, дальше, - попросил я продолжить.
        - У нас все нормально, - ответил за людей, как обычно, Роик, - есть житейские трудности и склоки, но пока ничего требующего вмешательства гномов. Дома нам строят, и мы сами строим, поля начали готовить.
        - Роик, про скотину не забудь, - тихо сказал ему другой староста.
        - Господин барон это прекрасно помнит, - отрезал Роик, посмотрев при этом на меня, - тем более лошади у нас теперь есть.
        - С этого места поподробнее, - хмыкнул я, - а насчет скотины не волнуйтесь, я не забыл своих обещаний.
        - Лошадей привели вместе с вами, - недоуменно посмотрел на меня Роик. - Я думал, что вы занимались сделкой.
        - Сделкой занимался я, - ответил управляющий, выходя на середину, - господин барон уже тогда был в недееспособном состоянии.
        - Да, кстати, - я слегка приподнялся на кровати, - от всего сердца благодарю вас всех как за спасение моей жизни, так и за то, что не бросили начатое дело. Поверьте мне, не пройдет и пары лет, вам всем воздастся втрое больше, не говоря уже о том, что я умею быть благодарным.
        В комнате снова наступила тишина, но в этот раз все улыбались, переглядываясь.
        - Про лошадей тогда позже, - я снова упал на подушку, в боку стало резко покалывать, - дальше.
        - Обучаю уже двести человек, - раздался голос Рона, стоящего за спинами людей. - Толку пока мало, но отмахнуться втроем от одного смогут. Забрал часть лошадей себе, буду обучать десятка три всадников. Пока все.
        Я посмотрел на негра. Лицо у него, как обычно, было ехидно-твердокаменное, но в ответ на мой взгляд он едва заметно подмигнул. «Значит, у него действительно все нормально», - с удовлетворением понял я.
        - Начали строительство укреплений. - Гномы, стоявшие за Роном, показали на Дорна, давая ему слово.

«Угомонились», - понял я.
        - Горловина входа в степь хоть и очень большая, но строим пока временный частокол из дерева, с перспективой замены его на каменный, - продолжил он. - Протяженность горловины около полукилометра, так что закончим мы через пару месяцев. Башни наверху скал мы поставили, начали те, которые будут стоять вдоль частокола.
        Гном закончил и показал рукой на моих управленцев, передавая слово дальше.
        - У нас все по плану, - емко сказал за всех Костел, - все проблемы были озвучены ранее. Других пока у нас нет.
        - Тогда на сегодня все, общую картину я понял, завтра буду вызывать вас по одному, чтобы рассказали детали, - закончил я совещание. - Остаются Рон, Дарин, Костел и Дорн как основные участники похода за мной, остальные до завтра.
        Гномы и люди поклонились мне и покинули комнату, косясь при этом на оставшихся.
        - Ну, рассказывайте. - Я попытался пристроить левое плечо на кровати, чтобы оно не так сильно болело. - Начинает Костел, остальные дополняют по мере надобности. Я, кстати, оценил вашу игру в аристократа, Костел. - Я улыбнулся управляющему. - Можно брать у вас уроки.
        - Я живу рядом с герцогом, - улыбнулся в ответ тот, - чего только не насмотришься. Когда вернулись гномы, мы сразу же бросились к тому месту, где на вас напали. Рон по следам битвы объяснил, что вас взяли в плен. Фора у них оказалась слишком большой, чтобы мы смогли догнать вас пешком, поэтому было принято решение всем вернуться, а Рона послать в погоню.
        Я заинтересованно посмотрел на нубийца, тот делал вид, что чистит кинжалом ногти.
        - Когда он вернулся и рассказал, где и как вас содержат, - Костел пожал плечами, - оказалось, что наших сил недостаточно, чтобы напасть на племя. Он же предложил организовать выкуп на играх, куда вас обязательно повезут.
        - Угу, правда, на совещании решили все провернуть по-другому, - проворчал нубиец.
        - Согласись, Рон, наш план удался, - сказал Дорн.
        Видя мой интерес, Костел быстро продолжил:
        - Мы взяли ваши бумаги посла и сделали еще одну бумагу, по которой чрезвычайный посол к гномам барон Максимильян отправляется королем Нумедом III для покупки табуна скакунов для своего войска. Поскольку все бумаги были подлинными, кроме этой, то никто и не обратил на нее внимания. Кочевники сразу встретили нас с распростертыми объятиями и всячески угождали. Мы сказали, что купим пробную партию лошадей в количестве двухсот голов и доставим их королю. Если он оценит товар, вернемся за следующей партией.
        Я засмеялся.
        - И кто предложил этот план? - сквозь смех простонал я, смеяться оказалось очень больно.
        - Все участвовали в обсуждении, - ухмыльнулся Рон, - план был составлен коллективно.
        - Да, круто вы завернули, - я постарался успокоиться, - незнакомцам кочевники не продали бы коней, а тут целая делегация, да еще и с бумагами от короля.
        - Единственно, мы потратили тысячу золотых на ставки, - с сожалением заметил Костел. - Вы не смогли уговорить тех бойцов?
        - А откуда вы узнали, что я с ними мог разговаривать? - удивился я.
        - Рон увидел, когда мы еще разговаривали с кочевниками, - подмигнул мне Дарин, - мы и подумали, что ты сможешь их уговорить поддаться. Так что проигранная тысяча на твоей совести.
        - Да ладно, тысяча золотых, это, конечно, много, но теперь у нас есть лошади, можно подумать о покупке скотины для людей, - отмахнулся я. Деньги уж точно не стоили моей смерти, и винить людей и гномов, спасших мне жизнь, было бы свинством. - Ладно, а сколько я провалялся-то? - поинтересовался я.
        - Две недели, - серьезно ответил Дорн, - мы уже думали…
        - Так, почему здесь столько народу? - Голос прозвучал с такой силой, что все вздрогнули. Я покосился на говорившую, поскольку голос был несомненно женским.
        На пороге комнаты, уперев руки в бока, стояла колоритная бабуся, маленький рост и необычайная худоба которой никак не сочеталась с ее басом. Будто подслушав мои мысли, бабуся гаркнула по-командирски:
        - А ну быстро все отседова!
        Она сделал шаг в комнату, и по тому, как вздрогнули мои друзья и бочком стали протискиваться мимо грозной бабуси, я понял, что это и есть мой лечащий врач.
        - Ходют и ходют тут, потом пол грязный, - проворчала старушка, подошла ко мне и быстро проверила рукой сначала лоб, затем глаза, потом заставила открыть рот. Я безропотно все выполнил, косясь при этом на пол - гости и правда его сильно извазюкали. «Какой вообще месяц-то на дворе? - пришла в голову мысль. - Должно быть, конец навета, не иначе».
        - Ну, слава Единому, я думала помрет хлопчик, - вздохнула она, присаживаясь рядом, и, отбросив одеяло, стала осматривать перевязку. - Нюська, бегом сюда! - снова гаркнула она так, что у меня заложило уши.
        В комнату вбежала уже знакомая мне рыжая девчушка.
        - Воды и свежую материю на перевязку, - не глядя сказала бабуся, и девочка мигом убежала. - Молодежь пошла, хуже некуда, - начала она разматывать мои бинты, смачивая водой те места, которые засохли от крови, - все бегают, дерутся, нет бы дома сидеть, поле пахать, за домом ухаживать да детей растить.
        - Ай! - вскрикнул я, когда она сдернула последний бинт, не отставший от раны.
        - Не вопи, чай, не девка красная. - Она осуждающе посмотрела на меня.
        - Так больно же, - проворчал я, не собираясь мириться с самоуправством лекарши.
        - Терпи, - жестко отрезала она, достала из принесенной сумки глиняный горшок и вынула из него деревянную пробку.
        По комнате сразу же пополз отвратительный, не сравнимый ни с чем запах.
        - Что за дрянь!
        Меня всего перекосило, когда старушка стала доставать мазь и смазывать мои раны.
        - Он еще и недоволен, - едва не всплеснула она руками, запачканными в зловонной жиже. - Я тут тружусь вторую неделю, а ему мазь моя не нравится. Счас все брошу и уйду, сам будешь мазаться.
        - Доволен я всем! - Я стал дышать в рубаху, чтобы не задохнуться. - Только мазь вонючая.
        Старушка осуждающе посмотрела на меня и всю оставшуюся работу делала молча, также молча она собралась и ушла. «Блин, даже имени ее не узнал», - понял я, когда недовольная моим поведением старушенция скрылась. Поскольку на завтра у меня были назначены приемы, остаток дня я решил поспать и встал только ночью, чтобы справить нужду.
        Шли дни, мне становилось все лучше, раны затягивались и не были такого ужасного вида, как раньше, с каждым днем я вставал и двигался все больше. Через две недели я совсем окреп, и Рон забрал меня на тренировки.
        - Посмотрим, чему тебя там научили кочевники, - вытащил он меня из дома, хотя я усиленно сопротивлялся.
        Правда, едва переступив порог, он сразу же отпустил меня, чтобы моего позора не видели остальные. Тренировки не получилось, поскольку резко двигаться мне было еще рано. Сполоснувшись, я решил сделать обход владений. Захватив с собой Рона, я пошел в сторону карьера и лесопилок.
        - Хорошо, что снега тут нет, - вздохнул Рон, поправляя пояс. - Мне здесь больше нравится. Нет ни суеты, ни толчеи, все спокойно и размеренно. К тому же и погода нормальная.
        Я поднял лицо к небу, хмурые тучи лениво ползли, а солнца практически не было видно. Если бы я не знал, что сейчас конец зимы, никогда бы не догадался по погоде. Сейчас было максимум десять градусов тепла.
        - Скоро весна, - задумчиво ответил я, - можно будет сеять.
        - Угу, и точно жди в гости кочевников, - поддакнул Рон.
        - Саботажи продолжаются? - спросил я, подумав о недавнем рассказе старейшин.
        - Только участились, - зло сплюнул нубиец. - Я в этом стаде «коров» следов не могу найти, затопчут все, что было.
        - Завтра же займусь расследованием.
        Я съежился, когда ветер подул сильнее.
        Когда мы с нубийцем налюбовались нашими полями, кузнями и прочим хозяйством, а ноги у меня стали гудеть и подкашиваться, я повернул к дому. Небо уже темнело.
        - Смотри - голубь! - внезапно удивленно произнес Рон, показав пальцем на точку в небе.
        - Ну и что? - не понял я. - И что такого?
        Рон дал мне легкий подзатыльник и произнес:
        - Голуби не живут здесь, а это значит только одно…
        Он выразительно посмотрел на меня.
        - У нас есть стукач, - вздохнул я.
        - Думаю, даже не один, - успокоил меня нубиец. - Заняться тебе нужно этим, пока не началось чего похуже саботажа.
        - Завтра же, - твердо произнес я, - сегодня просто нет сил.
        - Ладно, я пойду. - Рон проводил меня до двери. - Нужно еще проведать своих подопечных.
        Я вошел в темное помещение и, сняв с пояса сумочку с кремнем и кресалом, стал поджигать кусочек ткани, который выполнял тут роль трута. «Блин, прислугу надо завести, а то как бомж какой-то, - скривился я, поджигая от ткани лучину. - Масляные лампы и те не в каждом доме, нужно с этим разбираться». Я снова скривился, вопросов, с которыми не нужно было разбираться, у меня просто не было.
        Пристроив лучину в зажиме, я повернулся и от испуга едва не заорал. Горло мне тут же сдавили невидимые руки.
        - Тише, лягушонок, тише, - раздался голос в углу комнаты, - зашибешь еще ненароком.
        Тут же меня отпустили, и на свет лучины вышли орк и шаман, оба веселые и довольные.
        - Не буду даже спрашивать, как вы убежали и как незаметно пробрались ко мне в дом, - проворчал я, садясь на кровать и вытягивая натруженные ноги. - Так же промолчу, что вы обошлись мне в тысячу золотых. Спрашиваю только - какого… вы вообще сюда приперлись?
        - Вежливый какой стал лягушонок, - недовольно нахмурился орк, качая свою дубину.
        - Может, мне покричать? - задумчиво произнес я. - Думаю, десяток арбалетных болтов вас прекрасно украсит.
        - Да ладно, Ур’такал, - шаман поднял руку, - малыш в своем праве, нельзя его винить.
        - Вопрос остался открытым, - хмыкнул я на это заявление.
        - Знаешь, после того как твои друзья появились только с целью спасти тебя из рабства, мы немного пересмотрели свои взгляды на тебя и вообще на жизнь в плену, - осторожно подбирая слова, начал шаман, - мы подумали, что не может плохой человек иметь таких друзей. И, возможно, то, что он нам пообещал, может осуществиться.
        - То есть вы хотите поступить ко мне на службу? - удивился я.
        - Да, поэтому пришли сюда тайно и в знак нашего расположения к тебе принесли подарок, - ухмыльнулся орк, лицо которого качнулось из тени в свет, обнажая огромные клыки.
        Я ошеломленно замер, когда на кровать мне приземлился нехилых размеров мешок, приятно звякнув при этом. Потрогав его рукой, я перевел взгляд на беглецов.
        - Мне хочется думать, что тут тысяча моих золотых? - небрежно спросил я.
        - Твоих - не знаем, но тысяча точно, - орк оскалился еще больше. - Мы слегка потрясли кочевников перед уходом.
        - Лучше скажем, что забрали компенсацию за прошлые годы. - Шаман тоже улыбнулся.
        - Не хочу знать, сколько вы забрали себе, - я покачал головой, - надеюсь, следов по дороге не оставили?
        - Как можно, лягушонок! - обиделся орк.
        - Ну, тогда обсудим условия приема на работу.
        Я снял сапоги и пошел искать тазик, чтобы помыть ноги. Беглецы с удивлением наблюдали за моими манипуляциями.
        - Так вот, - я забрался в кровать, полностью раздевшись, - каждому буду платить как Рону, полукесарий в день, как за работу телохранителей. Правда, есть несколько дополнительных условий.
        - Каких? - осторожно поинтересовался шаман.
        - Первое - обращение. Никаких лягушонков и прочих земноводных, даже на Первородном языке. Если кто-то из местных знает его, у меня будут существенные проблемы. Обращаться ко мне - господин барон, Максимильян или, когда совсем никого нет рядом, просто Макс. - Я посмотрел на беглецов. - Второе, никаких самостоятельных действий, не посоветовавшись со мной, хотя бы в начале проживания здесь. Тут и так живет сообщество людей и гномов, а когда они увидят при мне еще и орка, их слабенькие рассудки могут и не выдержать. - Орк громко хмыкнул. - Ну и последнее. Работа телохранителей - это просто основание для приема. - Я не обратил внимание на его восклицание. - Будете делать все, о чем я попрошу.
        - Попросишь? - удивленно произнес орк, выцепив из моей речи главное слово.
        - Если хотите моего дружеского отношения к вам, то именно так, - спокойно ответил я.
        Орк и шаман переглянулись.
        - Согласны, - прозвучало в ответ.
        - Ну, тогда пошумите немного, познакомлю вас с другим своим телохранителем, - пробурчал я, кутаясь в одеяло.
        Удар дубиной сотряс дом с такой силой, что я испугался за его целостность. Для верности ударив еще раз, орк опустился на табурет, и мы молча стали ждать. Мое похищение пошло на пользу поселку, поскольку не прошло и пяти минут, как в комнату вломился вооруженный патруль, а позади него маячил нубиец. Нацелив арбалеты на пришельцев, гномы обеспокоенно стали оглядываться на Рона.
        Он вышел вперед.
        - Прямо семейная идиллия, - его голос был настолько ехидным, что я едва не залез под одеяло с головой.
        Повернувшись к гномам, он сказал:
        - Идите, опасности нет, это старые друзья барона.
        Гномы нехотя вышли, недовольно бурча, что таких незваных гостей надо гнать в шею.
        Выпроводив гномов, негр повернулся к нам.
        - И почему я не удивлен? - задумчиво сказал он сам себе, занимая еще один табурет рядом с орком.
        - Рон, знакомься, - я показал рукой сначала на орка, потом на шамана. - Ур’такал и Загиял. С сегодняшнего дня оба приняты на работу в качестве моих телохранителей.
        Нубиец скосил на меня глаз.
        - А одного телохранителя тебе мало?
        - Не уборщиками же их называть? - Я скривился, мне сейчас только обид Рона не хватало. - Будут выполнять общественно полезные работы, как и ты теперь.
        Нубиец внимательно посмотрел на своих новых коллег и спросил:
        - Они на каком языке изъясняются?
        Я перевел его вопрос.
        - Общий язык только Первородный, - ответили оба.
        - Пока будем объясняться через меня, - перевел я Рону их ответ. - Сегодня они переночуют здесь, а завтра где-нибудь устроим. Нужно еще правлению рассказать о прибавлении.
        - Чем думаешь их занять? - нубиец не сводил глаз с шамана.
        - Как раз тем, о чем сегодня разговаривали. Старичок не простой, - ответил я, - он шаман, причем настоящий. Умеет левитировать, обездвиживать на расстоянии, и это только то, что я видел лично.
        Нубиец с сожалением покачал головой.
        - Жаль, я не увидел его бой с орком, - вздохнул он. - Наверняка интересное зрелище было.
        - Думаю, у него в запасе и другие уловки есть, - пожал я плечами. - У меня сложилось такое впечатление, что он и мысли иногда читать может.
        - Посмотрим, - хмыкнул нубиец. - Ладно, пойду успокою охрану. Кстати, завтра с утра разминка как обычно. А то, пока ты прохлаждался, все мышцы у тебя атрофировались.
        - Да я чуть не умер! - возмутился я таким пренебрежением.
        - И что теперь, графство тебе подарить? - Рон ехидно прищурился.
        - Ну не графство, виконтство, хотя бы маленькое, - проворчал я, осознавая его правоту.
        Отца и матери нет рядом, это они похвалят тебя, когда сделаешь что-то полезное, или пожалеют, когда поранишься.
        Негр засмеялся и вышел из комнаты, я услышал, как закрылась входная дверь.
        - В общем, располагайтесь, где хотите, - я махнул рукой вокруг себя. - Только, чур, кровать моя.
        - Да мы не балованные, - хмыкнул орк, - после клетки твой дом - целый дворец.
        - Тогда до завтра, - отвернулся я к стенке. - Уже придумал вам кучу дел.
        Шаман хотел спросить меня еще о чем-то, но я уже вырубился, настолько сильно устал за день.
        Проснулся я оттого, что кто-то тряс меня за плечо.
        Разлепив глаза, я непонимающе уставился на нубийца, который радостно скалился надо мной.
        - Уже утро, что ли?
        - Да, и тебе давно пора быть на разминке.
        Зная, что Рон все равно не отстанет, я, кряхтя, слез с кровати и принялся одеваться. Уже натянув сапоги, я обнаружил, что в комнате кого-то не хватает. Сразу вспомнив события вчерашнего вечера, я спросил:
        - А где эти двое?
        - В отличие от некоторых сонь, они уже разминаются, - с уважением в голосе ответил нубиец.
        - Вот им делать нечего, - грустно вздохнул я, направляясь к выходу. - Никто никуда не гонит, спи - не хочу. Нет, надо встать ни свет ни заря.
        - Учись у настоящих воинов, - осуждения в голосе Рона было больше, чем обычно, правда, я уловил небольшое сомнение в голосе.
        - Неужели они встали раньше тебя? - наобум брякнул я, повинуясь внезапной догадке.
        - Иди уже, - проворчал он, и я понял, что мое предположение попало в цель.
        Я было открыл рот, чтобы пошутить по этому поводу, но, только взглянув в лицо Рону, сразу же его захлопнул. «Лучше промолчать», - благоразумно решил я.
        Странно, но Рон повел меня не к месту обычных наших тренировок, а совершенно в другую сторону. Причину этого я понял, когда мы приблизились к месту, где тренировались шаман с орком.
        - Офигеть! - выдохнул я, когда понял, что это не тренировка, а реальный бой. Нубиец, стоявший рядом, восхищенно замер - и было отчего.
        Обнаженная гора мышц в одной лишь набедренной повязке и с дубиной в руках осторожно кружила вокруг шамана, неподвижно, в своей обычной позе медитации, сидевшего на земле. Кружение иногда завершалось стремительным броском и едва различимым ударом, который должен был смести Загияла с лица земли. Но нет, этого не происходило, а сам орк отскакивал с гримасой боли и снова начинал кружить вокруг неподвижного старика, чтобы через несколько секунд напасть снова.
        Увидев нас, орк внезапно ухмыльнулся и махнул рукой, приглашая присоединиться. Я еще думал, а нубиец, быстро скинув тренировочную одежду, бросился к шаману. Я заметил движение рукой, направляющей копье в цель, и тут же раздался вопль боли. Рон присоединился к кружащемуся орку, а на его боку расплывалась огромная гематома.

«Присмотрюсь к ним сначала, - определился я с выбором, - не очень хочется заполучить такой же синяк».
        С приходом Рона бой закрутился с большей скоростью и с новыми вариациями. Два опытных бойца быстро настроились на ритм друг друга и стали комбинировать выпады и направление атак. Каждый раз они, не повторяясь, проверяли один из вариантов нападения, пробовали пробить защиту Загияла как верхними, так и нижними атаками, нападали то вместе, то по очереди, но все было тщетно: задеть шамана они так и не смогли, а на их собственных телах добавилось еще несколько кровоподтеков. Перестав наблюдать за орком с нубийцем, я уставился на шамана.

«Ага, для тебя тоже их атаки бесследно не проходят, - мысленно улыбнулся я, заметив на его теле выступившую испарину, - все же расходуешь свои силы на то, чтобы их остановить».
        Через пару минут я заметил, что шаман с каждой следующей атакой воинов начал уставать быстрее. Одного орка он мог сдерживать долго, но отражение одновременных атак двух опытных воинов, да еще и без убийства нападающих, заметно расходовало его силы.
        Ур’такал и Рон, заполучив дополнительно по паре-тройке сильных ударов, осторожничали, атаки их стали реже, и нападали они теперь только вдвоем.

«Теперь пора», - понял я, заметив, что шаман стал чуть вздрагивать, когда атаки воинов приходились ему спереди и чуть сверху.
        Скинув одежду, я бросился к воинам, и в тот момент, когда они атаковали его сзади, я прыгнул и несильно ударил пяткой копья в лицо Загиялу. Удар прошел, и никакого ответного выпада не последовало. Приземлившись позади шамана, я оглянулся - на ногах, кроме меня, никого не осталось. Шаман был вырублен мною, а оба воина неподвижно лежали у него по бокам, даже не шевелясь. Радостная улыбка быстро сползла с моего лица, когда я понял, что натворил.

«Лучшее, что я могу сделать, это слинять по-быстрому, пока они не очухались», - пришла трусливая мысль.

«Угу, тогда тебя точно сначала расчленят, а затем повесят или наоборот, - ворчливо вмешалась другая мысль. - Лучше помоги им прийти в себя, может, не так сильно попадет».

«Лучше сбежать», - последний раз пискнула трусливая мысль, прежде чем я ее прогнал.
        Тяжело вздохнув, я подошел к шаману и, вспоминая уроки ОБЖ, попытался привести его в чувство. Заниматься вырубленными шаманом воинами мне категорически не хотелось.
        - Кхы-кхы, - шаман медленно открыл глаза и посмотрел на меня. - Я так понял - ты вмешался в бой?
        - Э-э-э, да… - Я старался не смотреть на синяк, украшающий половину его физиономии.
        - А где эти двое? - Загиял поднялся и осмотрелся. Его взгляд остановился на по-прежнему неподвижных воинах. - Давно надо было их приложить, - вздохнул он, поднимаясь на ноги, - тогда бы и твой удар не пропустил.
        - Может, я тогда пойду? - с надеждой спросил я, когда он сделал пару пассов над их головами и с земли раздался первый стон.
        - Поздно, - ухмыльнулся шаман.
        Орк шевельнулся и открыл глаза, я робко ему улыбнулся.
        - Завтра начнешь тренировку ты, - заявил орк, с трудом поднимаясь с земли. - Или же сейчас продолжишь ее со мной!
        - Думаю, ты не возражаешь против того, чтобы завтра быть первым на тренировке? - донеслось до меня аналогичное предложение с другой стороны.
        Я встретился взглядом с глазами Рона и содрогнулся.
        - Да, да, конечно, - поспешно согласился я.
        - А сейчас, пока учитель восстанавливается, кросс. - Рон показал рукой в сторону едва различимой сопки. - Вон туда.
        Я был рад скрыться от них, пусть даже для этого пришлось убежать почти на полдня.
        Когда я вернулся, то застал в своем доме идиллию: орк, шаман и Рон пировали за столом, размахивая руками и изображая бой.
        - Смотрю, вы тут неплохо устроились, - съехидничал я, пристраиваясь к столу; они уже явно забыли утреннюю неприятность. - А работодатель, между прочим, с утра маковой росинки во рту не держал!
        - Мы тут разговорились, - радостно прорычал орк. - Рон - отличный мужик, хоть и человек.
        - Вы же не понимаете друг друга, - недоуменно уставился я на них.
        - Да что тут понимать, - оскалился шаман, - воины друг друга всегда поймут.
        - Ну, тогда заканчивайте застолье, пойдемте знакомиться с поселением и собственно со своими обязанностями, - я бубнил с полным ртом, стараясь быстрее перекусить.
        - Эх, а так все хорошо начиналось, - вздохнул Рон, выползая из-за стола.
        Следующие два часа мы ходили по поселению, заставляя визжать от страха как маленьких детишек, так и взрослых женщин. У всех реакция на орка была одна. Он же ехидно посмеивался, просто купаясь в славе своих предков, прошлые дела которых обеспечили бессмертие этой расы в человеческих сказках, которыми пугают детей на ночь.
        - Славно предки повеселились, - иногда замечал он после очередного обморока девицы, рядом с которой мы проходили. - Эх, жаль, что нам никогда уже их не переплюнуть.
        Пару раз после того, как мы проходили мимо домов, мне приходилось останавливать поселенцев, которые, привлеченные криками, выскакивали, вооруженные сельскохозяйственным инструментом. Только увидев меня, они останавливались, меняясь в лице, когда орк, веселясь, оскаливал клыки.

«Блин, как дите малое, - злился я, останавливая очередных испуганных крестьян. - Нет бы идти спокойно и не напрашиваться на неприятности».
        Я вздохнул, только когда мы вышли в зону проживания гномов. Бородачи, видя, что я мирно шагаю рядом с непонятным чудовищем, переставали нами интересоваться, удостаивая только беглым взглядом. Орк сразу погрустнел.
        - Ну вот, сегодня вечером представлю вас правлению, и официальная часть знакомства будет закончена, - начал я, когда мы отошли далеко от селения и пристроились на свежесрубленные, но не отвезенные еще деревья.
        - Уже придумал, чем мы будем заниматься? - полувопросительно, полуутвердительно сказал орк.
        - Да, - кивнул я.
        - Переводи мне сразу, - возмутился Рон.
        Пришлось все фразы повторять на двух языках.
        - Ур’такал возглавит службу разведки, - продолжил я, - а Загиял займется больными.
        - Я не ищейка. Я не лекарь, - возмущенные голоса обоих телохранителей слились в один.
        - Орк одним своим видом будет развязывать языки людям, - я не моргнул и глазом на их возгласы, - а шаман владеет непонятными мне возможностями, и я никогда не поверю, что их можно применять только для того, чтобы калечить. Если он манипулирует чем-то связанным со своей аурой, то уж в повреждениях чужой ауры точно разберется.
        Орк открыл рот, чтобы что-то сказать.
        - Ур’такал, - отмел я его возражения жестом, - я начну с вами вместе, что смогу - подскажу. Никто не заставляет вас выдать мне прямо сейчас кучу идей и решений. Походи для начала, приглядись к жителям - что делают, чем занимаются. Чем чаще будешь попадаться им на глаза, тем лучше, быстрее привыкнут и перестанут обращать внимание. Для всех ты будешь просто тупой телохранитель с горой мышц.
        Орк замолчал, и я перевел взгляд на притихшего шамана.
        - Загиял, ты ведь знаешь травы, я помню, ты рассказывал, как лечил себя, да плюс твои необычные способности. Я просто уверен, что лучше мне никого не найти. Я знаю вас несколько недель, но сразу понял, что вы только зря прожигаете свою жизнь в клетках. Такие достойные воины вправе рассчитывать на большее. Неужели вы не хотите заработать денег и вернуться в свои селения во главе вооруженного войска? Те, кто будет со мной, никогда не пожалеют об этом.
        - Говорит, прямо заслушаешься, - хмыкнул орк. - А, Загиял?
        - Медом льются слова, - поддакнул задумавшийся шаман.
        - Сразу скажу, заставлять работать я никого не буду, - пожал я плечами. - Зачем мне те, кто не может принять самостоятельного решения? Подумайте, в конце концов, вы всегда можете устроиться наемниками. Сами видели, как я пашу, потому и с тех, кому плачу, я спрашиваю еще строже.
        - Макс, да мы не против, - пошел шаман на попятный, - мне просто странно даже подумать, что можно лечить, когда привык только убивать.
        - А ты что скажешь, Ур’такал? - повернулся я к орку.
        - Если Рон до сих пор с тобой, то и я с вами, - пожал тот плечами. - Загиял правильно сказал: мы умеем только убивать.
        - Не волнуйтесь, - зло ощерился я, - убивать придется, и много. Раз все согласны, давайте мы введем вас в курс дела. Задача номер один - разобраться с актами саботажа в колхозе. Рон, расскажи, что знаешь про саботаж, - обратился я к нубийцу и стал переводить его слова.
        Дальше в обсуждение я старался не вмешиваться, выполняя только роль переводчика. Когда обсуждение закончилось, я рассказал, чем нужно будет заняться шаману.
        - Обязательна постройка трех-четырех бараков, стоящих изолированно как друг от друга, так и от поселения, - стал я вспоминать организацию больниц. - Людей и гномов с одинаковыми признаками болезни помещать только в какое-то одно помещение. Чтобы не было такого, что того, кто кашляет, поместили с тем, кто сломал ногу. Также следить, чтобы не было симулянтов и тех, кто хочет дармовой еды.
        Воины внимательно слушали меня, не перебивая. Видя их внимание, я продолжал:
        - Самое главное - подобрать работников в больницу и разработать методы, кого из больных как и чем лечить. С подбором персонала я тебе помогу, есть у меня на примете одна вредная бабка, - я заржал, представляя, как старейшины уговаривают знахарку поработать в больнице заместителем главного врача.
        - Не к добру этот смех, - скривился Рон и обратился к шаману: - Точно говорю, подлянку тебе готовит, я его знаю.
        Мое счастье, что переводил все я, а то бы шаман заподозрил подвох.
        Чтобы они окончательно поняли, что я работаю тут не один, а под прикрытием, пришлось немного углубиться в прошлое и рассказать о взаимоотношениях с обоими герцогами и королем гномов.
        - В общем, оказался ты объектом атаки сразу с трех направлений, - подытожил мой рассказ шаман. - Но так даже интересней, люблю сложности.
        - Тогда, пожалуй, начнем, - я встал с бревна, - пойдемте, представлю вас Совету старейшин для утверждения в новых должностях.
        Собрание закончилось быстро, все единогласно проголосовали за обоих кандидатов. Количество саботажей и заболевших неуклонно росло - новая местность, еда и вода отрицательно воздействовали на непривычных к переменам крестьян, поэтому я выделил именно эти два направления в качестве первоочередных задач. Скотом и всем остальным можно было заняться позже.
        - Мастер Тарак, я все сделал, - я поставил молот на свое место и положил готовый топор в общую кучу, - весь заказ с лесопильни.
        - Займись подковами, - тут же раздался трубный голос с улицы. - Заказали сорок штук, срок - два дня.
        - Они совсем сдурели? - возмутился я. - Я им что, механический молот, что ли?
        - Это еще что такое? - поинтересовался гном, вваливаясь в кузню и закрывая своим огромным телом проход.
        - Ну, как объяснить… - Я задумался. - Ты мельницу у нас видел?
        - Конечно, - обиделся гном, - отлично придумали. Ветер есть - работает на ветре, ветра нет - работает на воде.
        - Ну так вот, представь, что колесо вращает механизм, приводящий в движение большой молот, который будет бить по заготовке, - я подыскивал простые слова для объяснения.
        - Так колесо же крутится медленно, зачем нам такой молот? - гном въехал в технологию мгновенно.
        - Если на конце вала, который крутит колесо, сделать…
        Тут мне пришлось выйти из кузни, взять острый металлический прут и, вычерчивая на земле схему, попробовать объяснить то, что я сам только пару раз видел. Словами это выразить я бы не смог, а вот нарисовать получилось легко. Кулачковый механизм, применявшийся в Средние века для поднятия молотов, мне показывал дед. Правда, он показывал разные виды механических молотов, от рычажного, применявшегося в древности, до пневматического, используемого сейчас. Рычажный молот был мне неинтересен, устройство парового я представлял себе смутно, к тому же он требовал нехилого знания технологии. Кулачковый молот и запомнился-то мне из-за своей простоты.
        Я накидал по памяти рисунок и посмотрел на гнома. Тот старательно все запоминал, смешно шевеля при этом губами.
        - Откуда узнал? - гном прищурился и посмотрел на меня.
        - Да так, то там, то здесь, - пожал я плечами, возвращаясь в кузню.
        Гном остался снаружи, что-то бормоча при этом.
        Подковы я делал быстро, практически не задумываясь о выполняемых действиях, уж за столько месяцев работы в кузне и с такими объемами выпускаемой продукции я волей-неволей набил руку во всем, что делал. Правда, с Тараком в качестве нормоконтролера многое приходилось переделывать. Мастер придирчиво рассматривал каждую вещь, выходившую у меня из-под молота, и браковал ее, увидев даже мизерную щербинку.
        Тренировки сразу с тремя лучшими воинами, которых мне приходилось видеть, прекрасная еда, долгий сон и работа в кузне возвращали мне нормальную форму. Исчезла кошмарная худоба, зажили раны, оставив, правда, после себя ужасного вида шрамы. Особенно удручали меня те, что были на спине. Соль, которой мне после плетей посыпали раны, не дала им нормально зажить, и когда я щупал пальцами спину, то вздрагивал, натыкаясь на неровные и наверняка некрасивые рубцы. А ведь в них у меня была вся спина.

«Скоро тело у меня станет таким же, как у Рона. - Я вздрагивал, когда думал об этом: тело Рона сплошь было покрыто мелкими и крупными росчерками шрамов, образовывавшими сложный узор. - За все нужно платить».
        Со времени появления у нас орка и шамана прошел месяц, и сейчас вся долина была покрыта зеленым ковром трав. Люди были рады тому, что скоро можно будет начать посевные работы и что их зимние труды не пропали даром.
        С каждым днем поселок все больше преображался, быстрота, с которой он рос, удивляла не только меня. Гномы и люди, рассказывая на совещаниях о происходящем, недоуменно при этом покачивали головами, словно и сами не верили тому, что происходит. Семей, проживающих в бараках, становилось все меньше, отдельные дома для них стоились такими темпами, что я теперь все чаще видел на лицах людей улыбки, а не угрюмую безнадегу.
        Охота, рыбалка, разведение грибов, а также уже готовые запасы солений и копчений позволяли людям отлично питаться, а я еще и заставлял старост особенно пристально следить за этим. Люди, конечно, оставались людьми - были и лентяи, и бездари, и те, кто, кроме удовлетворения своих потребностей, ничем не интересовался, но все же большая масса из них старалась устроить свой быт.
        Прислушавшись к жалобам старост на растущее число тех, кто отлынивал от работы и откровенно бездельничал, я волевым решением ввел трудодни. Сметчиками были назначены сами старосты, правда, я был уверен, что без злоупотреблений не обойдется, но этим можно было заняться позже. Главное, цель была достигнута, количество отлынивающих сократилось практически до нуля. Теперь уже собственные домочадцы, а не только старосты, были заинтересованы в том, чтобы родич работал, а не объедал свою семью.
        Популярности мне это не прибавило, но мне было все равно, срок необходимой отчетности перед старейшинами гномов за потраченные деньги, а также необходимость пополнения моей быстро тающей казны заставляли меня существенно сокращать траты на покупку материалов у гномов.
        Я увеличил поисковые партии рудознатцев, заставив их обследовать не только всю окрестность, но и горы, которые высились за нашими сопками. Рудознатцы же, кстати, во время своих экспедиций обнаружили большие стада животных, которых я обозвал яками, очень уж они похожи были на наших земных животных, разве что с четырьмя рогами вместо двух. Зато размеры и длинная шерсть сразу же навели меня на мысль о необходимости их приручения.
        Ушедшая для ловли телят сотня людей, охраняемая дружинниками, до сих пор не вернулась, но пока я особо не переживал, так как Рон был с ними.

«Жаль, Ур’такал пока ничего не рассказывает про свои поиски саботажников, - я мысленно вздохнул. - Все время отвечает, что выдаст только готовую информацию. Хорошо, шаман вместе со знахаркой активно занялись строительством больницы, хоть это радует».
        - Макс! - Голос Тарака вывел меня из задумчивости, и я, положив заготовку бороны в горн для второго нагрева, повернулся к нему.
        - Да, мастер?
        - Зеленомордый тебя ищет. - Гном махнул ручищей в сторону выхода и, забрав у меня инструменты, встал к горну.
        Я удивленно пошел к выходу. Чтобы Тарак заменил меня за работой, да еще ради орка - наверное, скоро настанет конец света.
        На улице меня действительно ждал Ур’такал. Едва увидев выражение его лица, а также воинственно сжатую в могучих лапах огромную дубину, я сразу же стащил с себя фартук и бросился к нему.
        Орк быстрым шагом двинулся в сторону моего дома, я поспешил за ним.
        - У нас проблемы, - проговорил он на ходу. - Выяснилось, что имеются не разрозненные акты саботажа, а целенаправленные действия нескольких групп людей и гномов, устраивающих неприятности, причем независимо друг от друга.
        - В смысле? - я кинул на него удивленный взгляд. - Как люди и гномы могли договориться между собой, чтобы пакостить?
        - Ты меня плохо расслышал? - орк едва слышно фыркнул. - Они не знают о других группах и гадят независимо, хотя, конечно, видят, что ущерб причиняется не только ими, и догадываются, что они не одни.
        - Очень интересно, кто же стоит за этим всем?
        - Это мы и идем узнать. - Орк скользнул к одному из домов. - Такая группа сегодня должна отчитываться перед нанимателем. Нужно захватить их до того, как они выпустят голубя.
        Я с уважением посмотрел на орка, который совсем недавно говорил, что не справится с работой по поиску шпионов.
        В дом мы проникли без проблем, задвижка была им заранее подпилена, поэтому вошли мы вообще без шума. Быстро осмотрев две комнаты, орк показал пальцем наверх. Лестница на чердак обнаружилась в углу комнаты, за ширмой, она была спущена, а люк открыт.
        Орк прижал палец к губам, затем отдал мне дубину и с ловкостью белки вскарабкался наверх. Не успел я поставить ногу на лестницу, как раздался шум борьбы и приглушенный стон, быстро затихший.
        Поднявшись, я высунул голову в люк и огляделся. Возле окна, согнувшись, стоял орк, засовывая в клетку голубя, а на полу лежало тело. Я поднялся наверх и, пригнув голову, чтобы не удариться о балки, подошел ближе.
        - Девушка?! - вырвалось у меня, когда я понял, что лежащее на полу тело принадлежит женщине. - Что за странности!
        - Едва успели. - Орк оскалился. - Чуть было не выпустила голубя.
        - Ну, давай посмотрим, чего тут написано.
        Я подошел к клетке и, осторожно открыв ее, аккуратно сжал ладонью голубя, к лапке которого был привязан маленький кожаный мешочек.
        Отвязав его, я засунул птицу обратно к пяти ее сотоварищам, достал из мешочка записку и развернул. На бумажке мелким почерком безо всякой системы были выписаны буквы шаморского алфавита.
        Я взглянул на орка.
        - Конспирация, - я показал ему записку, - шифр, блин.
        - Будем пытать, - буднично ответил орк. - Ты пока займись ею, а я прихвачу десяток гномов и арестую остальных из этой группы.
        - Хорошо, буду ждать тебя здесь.
        Я подошел к девушке и на всякий случай связал ее.
        Орк юркнул в люк, и я остался один. Попытавшись расшифровать записку, окончательно убедился в том, что без ключа ее не прочитать.

«Может, ключ у нее? Надо бы обыскать», - подумал я, глядя на девушку, по-прежнему лежавшую без сознания.
        Карманов на длинном сарафане не было, поэтому пришлось обыскивать корсет и нижнее белье. Ничего не обнаружив, я вернулся к окну.
        Прелести девушки меня, конечно, возбудили, но не до такой степени, чтобы я забыл о деле. «Если записки шифруют, значит, не простая группа, нанятая недовольным человеком или гномом», - задумался я, глядя на девушку, которая была довольно привлекательной, а уж после того, как я ее еще и обыскал, так очень даже ничего.
        Девушка застонала, открыла глаза и попыталась пошевелиться, но связанные за спиной руки и стянутые лодыжки позволили ей только перекатиться на левый бок. Наши взгляды встретились.
        - По какому праву вы меня связали? - ее возмущенный голос вывел меня из задумчивости. - Кто вам такое позволил? Вернутся родители, и вам не поздоровится!
        - Знаешь, мне бы твоя наглость даже понравилась, но вот обстоятельства не позволяют. - Я нисколько не обольщался на ее счет. - Поэтому предлагаю тебе прекратить это представление и сказать мне, где ключ от шифра.
        - Ничего ни о каких ключах не знаю, меня просто попросили присмотреть за голубями, - ничуть не смутилась девица. - Я сидела, играла с ними, а тут ворвалось чудище и ударило меня.
        Девушка захлопала ресницами и пустила слезу.

«Странно, еще несколько месяцев назад только один вид плачущей девушки меня бы растрогал, - внезапно спокойно понял я. - Похоже, рабство оставило шрамы не только на теле».
        - Знаешь, есть множество неприятных и унизительных способов заставить тебя говорить правду. - Я уперся рукой в стену и высунулся в окно - все было спокойно. - Можешь мне поверить, я применю любой из них, чтобы ты заговорила. - Я посмотрел на девушку, и она вздрогнула. - Даже если в конце мне придется разговаривать с бормочущим куском бесформенного мяса.
        - Я ничего не знаю, - повторила она, но без прежней уверенности в голосе. - Я просто присматривала за голубями.
        - Ты решила поиграть во взрослые игры со шпионами, - я говорил спокойно и вкрадчиво, - поэтому я буду относиться к тебе соответственно. Если для тебя преданность нанимателю значит больше, чем собственное красивое тело, то на другое отношение к тебе я и не настроен.
        - Да, всю меня облапил, - зло ответила она, прищурив глаза, похоже, уверенность начала понемногу ее покидать. - Я чувствовала, с каким вожделением ты меня трогал.
        Я засмеялся, ее наивность меня поразила. Если я что и чувствовал, когда ее обыскивал, то уж точно не похоть, хотя многое из ощупанного мне понравилось, тут уж против генов не попрешь.
        - Знаешь, по большому счету мне все равно, кто твой наниматель. - Я прикрыл глаза. - Твоя группа нам уже известна, возьмем участников, ликвидируем, потом так же поступим со следующей. Просто есть у меня, видишь ли, немного здорового любопытства, интересно стало узнать, кому же я так не угодил?
        - Вы не осмелитесь меня пытать, за меня встанет вся деревня! - девушка решилась на еще один выпад.
        - Не хочу больше с тобой разговаривать. - Я устало поводил шеей, проводить полдня на ногах в кузне мне было все еще тяжело, в отличие от никогда не устающих гномов. - Заткнись и дай мне поспать, хоть полодырничаю, пока Тарака нет рядом.
        - Вы… - начала опять девушка.
        - Если не умолкнешь, вставлю кляп.
        Угроза подействовала, и она замолчала.
        Спать я, конечно, не собирался, а вот подремать, сидя рядом с открытым окошком, в которое ярко светило солнце, было приятно.
        - Веселитесь? - из люка внезапно вынырнула радостно скалящаяся голова орка.
        - Тьфу на тебя, - я вздрогнул, настолько неожиданно он появился. - Ну, как дела?
        - Всех, кого я успел заметить, мы уже поймали, - ответил он.
        - Чур, понесешь ее ты, - начал было я, чтобы не тащить на себе такую тяжесть.
        К сожалению, орк, засмеявшись, исчез в люке.
        Я подтащил девицу к люку. Выглянув в него, я увидел довольную рожу орка и сказал:
        - Ладно, потащу сам, помоги хоть спустить.
        - Боюсь даже спрашивать, что такое ты с ней сделал, - орк откровенно ржал. - Она выглядит, как кролик, которого через минуту зарежут.
        - Возможно, я так ей и объяснил ситуацию, - оскалился я ему в ответ.
        - А мы-то считали тебя размазней, - хмыкнул орк. - Может, ты таким же образом и остальных разговоришь? Времени меньше потратим.
        - Идея хорошая, - ворчливо ответил я и взвалил ношу на плечо. - Пошли уже.
        Орк повел меня к одному из пустующих бараков, в котором раньше жили люди и который теперь, когда они переехали в собственные дома, мы собирались переделать под свинарник.
        Барак окружал десяток гномов. Приветственно кивнув им, мы зашли внутрь. На полу в разных позах и с ранениями различной степени тяжести вповалку лежали люди. Я их пересчитал, оказалось ровно десять. Скинув с себя ношу, я развязал девице ноги и, вытащив кляп, отпихнул ее к остальным. Зарыдав, она бросилась к одному из пленников, раненому в бедро.
        - Эрик, как ты? - запричитала она, забыв о собственном положении. - Тебе больно?
        - Заткнись, дура безмозглая, - скрипя от боли зубами, прошипел тот. - Ты же только что сдала им меня, теперь они знают, на кого давить, чтобы ты проболталась. Правильно мне советовали избавиться от тебя, пока не поздно.
        Девушка потрясенно уставилась на раненого и зарыдала, пытаясь его погладить, но тот резким толчком отстранил ее от себя:
        - Пошла прочь, дура.
        Я обратил внимание на то, что все захваченные уже пришли в чувство и, лежа на полу, посматривают на меня и орка.

«Пора заканчивать этот фарс, - решил я, - церемониться не стоит, чтобы другая группа, узнав о судьбе этой, задумалась. Придется жестокостью показать, что так будет с каждым, кто пойдет против меня».
        - Дамы и господа, - спокойно начал я, обращаясь ко всем, - предлагаю вам, только здесь и только сейчас, уникальную возможность купить себе жизнь, сдав остальных. В живых останется только один - тот, кто заговорит раньше остальных, поэтому поспешите.
        Пленные недоуменно уставились на меня, словно не верили в мою угрозу. Я показал орку на одного из пленных, который при аресте лишился ноги и был явно не жилец:
        - Минус один.
        Взмах дубинки - и глухой звук удара разнесся по пустому бараку. Все с ужасом посмотрели на то место, где недавно была голова одного из них.
        - Минус два, - я показал орку на парня девушки.
        - Нет!!! Нет!!! - девушка дернулась ко мне и упала на колени. - Пожалуйста, умоляю, только не его! Я все вам расскажу, только не убивайте его!
        - Приз выигрывает девушка в разорванном платье. - Я спокойно отвернулся от всех, хотя от зрелища разломанной головы меня откровенно мутило. Уже второй раз я отдавал приказ, обрекающий людей на смерть. - Ее - в отдельное помещение, - я показал орку на девушку. - Этого тоже изолировать от прочих. Остальных сегодня повесим при стечении всего народа, мне они больше не нужны.
        Я повернулся, чтобы уйти. По-видимому, мои слова и действия отрезвляюще подействовали на арестованных, поскольку, хоть я и говорил с орком на Первородном, но жесты мои поняли все.
        - Нет!! Господин барон!! - ко мне, кое-как поднявшись с пола, бросилось сразу три человека, их не остановили даже связанные конечности. Дубинка орка угрожающе качнулась. - Господин барон!! Умоляем вас, - едва не завизжали они от ужаса, увидев, что я вот-вот шагну за порог, - мы не хотим умирать!!
        Я повернулся и задумчиво спросил:
        - Чем вы можете быть мне полезны? У меня же есть она? - я показал на девушку, которая перетягивала рану своему парню, а он крыл ее последними словами.
        - Все, что угодно, ваша милость, только оставьте нам жизнь!!
        - Хорошо, я подумаю, - не обращая больше внимания на их крики, я вышел во двор.
        С тоской посмотрел на барак, в котором только что по моему приказу убили человека, и отправился домой. По пути я мысленно пытался доказать себе, что другого выхода просто не было.
        Вечером состоялся скорый суд, и всех, кроме девушки, ее парня и тех троих, прилюдно повесили, зачитав им перед смертью обвинение и приговор. Молча стоявшие люди, которые еще вчера знали умерших как своих добрых соседей, ни сказали ни слова, чтобы их оправдали. У всех еще свежи были воспоминания, как в зажженном неизвестными доме сгорел младенец с бабушкой.
        Я стоял и молча смотрел, как покачиваются мертвецы, в душе была пустота. Повернулся и взглянул на шамана. Тот вздрогнул и отодвинулся, я молча прошел мимо, направившись к себе. Разговор с пленными я доверил Дарину и орку, после увиденного у оставшихся в живых желание все рассказать только усилилось.
        Придя домой, я закрыл дверь и, раздевшись, рухнул в кровать, не желая никого видеть.
        Разбудил меня стук в дверь, причем били с такой силой, что дверь тряслась. Ругаясь, я сунул ноги в сапоги и, как был голышом, пошел открывать. На пороге стоял радостный орк, с ходу бухнувший мне:
        - Не поверишь, кто наниматель!
        - И кто же? - во мне проснулось любопытство.
        - Имя Рональд Нариг тебе ничего не говорит? - поинтересовался он, видимо, заранее зная ответ.
        - Да ну? - я уставился на оскалившегося орка.
        - Вот тебе и «да ну»! Похоже, что твой гном узнал его по тому описанию пленных, от него я и услышал это имя. Он приказал, чтобы я шел за тобой. Так что идем скорее, переводить будешь, мне самому любопытно.

«Вот тебе и на, - думал я, одеваясь, - а этому-то чего от меня надо? Сам решил отомстить? Да нет, не может быть, - пришла твердая уверенность. - Без его папаши точно не обошлось, не стал бы этот слюнтяй действовать самостоятельно. Ай да герцог, какой молодец, подсуетился».
        Я вместе с орком зашагал к арестованным. Те, завидев меня, принялись с еще большим энтузиазмом отвечать на вопросы Дарина, а я начал переводить орку их показания. Оказалось, что это была шайка простых грабителей, которые занимались тем, что с помощью несчастной девушки заманивали в подворотню простаков и убивали их, заодно освобождая несчастных от всего более-менее ценного. Нанявший их мальчишка был настолько уверен в себе, что даже не стал скрывать герб младшего герцога на своем плаще, хотя, скорее всего, у него просто ума на это не хватило. Грабители быстро поняли, кто перед ними, и согласились на время стать простыми крестьянами. Их и в село-то определили под видом беженцев незадолго до моего прибытия, якобы их деревня погибла от набега и выжили только они. Крестьяне им очень сочувствовали, поэтому и поселили в пустующих домах, даже продуктами поделились.
        - Узнай у старост всех деревень, есть ли еще подобные «беженцы», - обратился я к Дарину. - Такие, что прибыли в их деревни пусть даже за два-три месяца до переселения.
        - Хорошо, - гном кивнул и вернулся к допросу.
        Когда он закончил, я смог прочитать записку.

«Господин. Все по плану. Ваше указание поджечь дом барона пока не выполнено, слишком много охраны. Ждем вашего указания, можно ли попытаться его убить и уйти отсюда».
        - С этого дня будете продолжать отвечать на все письма хозяина и описывать ему свои подвиги. Чтобы он ничего не заподозрил, напишете, что попытка убийства была почти успешной и что я нахожусь при смерти. Поскольку ко мне никого не пускают, точно узнать состояние не представляется возможным.
        Я говорил спокойно, но от моего тона у них начинали подрагивать колени.
        - И последнее. Ошибка - намеренная или случайная - одного из вас будет означать смерть для всех, - я обвел их взглядом. - Надеюсь, мне не нужно объяснять, что второй раз меня уговорить будет невозможно?
        Пленные быстро закивали головами.
        - Приставлю к вам одного из людей Рона, на всякий случай, - я кивнул десятнику, которого оставил за себя Рон, тот отдал приказ одному из своих.
        Я повернулся к Дарину и, показав на парня с девушкой, сказал:
        - Эти двоих отвезете в степь, подальше от поселка, дадите продуктов на неделю и оставите там. Я держу свое слово.
        Девушка никак не отреагировала на мои слова, цепляясь за парня, а он вскинул на меня глаза:
        - Но в степи мы умрем! Так вы держите свое слово?
        Я просто застыл на месте от такой наглости.
        - Ты хочешь остаться тут? - я едва разжимал губы от злости. Еще вчера этот подонок сжигал дома, а сегодня еще и качает права. - Хочешь, - я едва не шипел от ярости, - я могу поселить тебя в прежнем твоем доме? Мне этот вариант больше нравится!
        Парень побледнел, видимо, понял, чем это может закончиться - разъяренные гибелью соседей жители быстро бы устроили самосуд.
        - Понял, почему тебя высылают? - я удовлетворенно кивнул, видя, что до него дошел смысл моего распоряжения.
        - Да-да, - быстро ответил он, - я выбираю степь.
        - Что ж, отлично. Я - в кузню, - объявил я, поманив за собой орка, который двинулся следом. - Проследи, пожалуйста, чтобы они остались в степи навсегда, - с трудом выдавил я из себя. - Информация о поселке не должна попасть к кочевникам.
        Орк молча кивнул и вернулся к пленным.
        Тяжелой работой я пытался заглушить мучившие меня мысли. За два дня я обрек на смерть семь человек, а сколько еще будет таких, которых придется убить?

«Может, бросить все и уйти»? - опять закралась в голову трусливая мысль.

«Кому ты нужен в этом мире? - хмыкнула другая. - Без денег и власти ты здесь никто».

«А если сказать магам, откуда я? - не отступала трусишка. - Они наверняка заинтересуются».

«Во-первых, их нужно сначала найти, а во-вторых, из тебя сделают подопытную крысу, от которой избавятся, как только станет ненужной», - вторая мысль была полна ехидства.

«Похоже, и правда выхода нет, - вздохнул я, переворачивая заготовку. - Остается только делать свое дело, стараясь, чтобы невиновные страдали как можно меньше».
        Домой я возвращался поздно, приветствуя патрули, обходившие поселок. Едва я ступил на крыльцо, как выскользнувшая из-за угла дома тень кинулась ко мне. Я среагировал мгновенно, сбив незнакомца с ног и сев ему на грудь.
        - Господин барон, я хочу с вами поговорить, - испуганно заверещал плюгавенький мужичонка, при этом он крутил головой из стороны в сторону. - Это в ваших интересах, поверьте мне!

«На убийцу он точно не похож, - я оглядел его тщедушное тело, - может, и вправду что интересное узнаю».
        - Вставай и не делай резких движений. - Я упруго вскочил на ноги и пропустил его вперед.
        Еще раз оглянувшись по сторонам, он быстро прошмыгнул в дом.
        - Слушаю, - я посадил его на табурет напротив себя.
        Свет зажигать не стал, мы сидели почти в полной темноте, только луна слегка освещала комнату.
        - Я хочу работать на вас, господин барон, - зашептал он еле слышно, хотя комната была абсолютно пустой. - Но только хочу достойной оплаты и гарантий.
        - Уважаемый, вы сначала заинтересуйте меня, - я безразлично посмотрел на него, - а потом требуйте.
        - Простите меня, господин барон, - затрясся от страха мужик, - но дело в том, что надо мной стоят такие силы, что я для них - плюнуть и растереть.
        - Может, вы уже перейдете к делу? - Я хотя и был удивлен, но не настолько, чтобы выдать свою заинтересованность.
        - Я состою в группе, которая следит за вами по поручению герцога Валенсы, - еще тише сказал он. - Нас давно поселили в разных деревнях, тех, которые собирались передать вам. Поэтому нас нельзя вычислить, мы там уже стали своими.
        - И что же герцог вам поручил?
        Мой голос остался спокойным, хотя внутренне я возликовал. «Ага, крысы бегут с тонущего корабля, видимо, сегодняшняя казнь и постоянные проверки заставили их задуматься, - внутренне улыбнулся я. - Герцог где-то далеко, а смерть - вот она, совсем рядом. Нужно воспользоваться его услугами, с их помощью остальных разоблачить получится быстрее, чем искать самим».
        - Разное, в основном передаем информацию о состоянии дел и вашем поведении. - Мужик, видимо, почувствовал свою нужность и слегка расслабился.
        Придется его снова напрячь.
        - Ну, раз ничего серьезного, тогда мне в ваших услугах нужды нет. - Я встал. - Герцог - один из вкладчиков и вправе знать все о состоянии дел.
        - Значит, вы не тронете тех, кто работает на него? - в голосе было облегчение.
        - Чего ради? - я искренне удивился. - Думаете, у меня будет время отделять друзей от врагов? Шутить изволите, любезный. Всех, кого поймаем на шпионаже, сначала повесим, а разбираться будем потом.
        Я даже в темноте увидел, как мужика пробрала дрожь.
        - Понимаете, господин барон, - его голос стал снова умоляющим, - Тайная канцелярия - это такое учреждение, из которого путь на волю может быть только вперед ногами.
        - Это уж точно не мои проблемы. - Я сделал вид, что мне его излияния более не интересны.
        - Арин, руководитель группы, имеет восьмой ранг, - заторопился мужичок, он вдруг понял, что пришло время заходить с козырей. - У нас их всего двенадцать, рангов этих, так что вы представляете, насколько он ценный сотрудник?

«И много знающий, - сделал я себе в уме отметку. - Это уже действительно интересно». Узнать побольше о самом таинственном аппарате государства, чтобы представлять себе реальные силы герцога, - это было весьма и весьма…
        - Ваши условия. - Я снова сел на место.
        - Пятьдесят кесариев в неделю, - быстро заговорил заморыш, - плюс гарантии, что меня не будут отправлять на тяжелые работы. Кроме того, - и это главное - полная неприкосновенность.

«Заморыш точно белены объелся, - мелькнула у меня мысль. - Ну и аппетит у него, столько бабла и главный советник официально не зарабатывает».
        - Вы наняты, - сказал я противоположное своим мыслям, собственный шпион был мне необходим, а раз так, пока можно было ему и заплатить. - Завтра в это же время жду у себя. Я выдам вам деньги, а вы мне - информацию.
        - Хотелось бы получить задаток, - даже в темноте было заметно, как алчно сверкнули его глаза.

«Мужик, здесь-то тебе деньги зачем?» - удивился я.
        - Вот двадцать пять золотых, - я невозмутимо достал из кошеля золото и отдал ему. Монеты быстро исчезли у него за поясом. - Жду завтра в это же время.
        Выждав на всякий случай час после ухода своего первого перевербованного соглядатая, я незаметно вышел из дома и отправился к шаману и орку, захватив по пути Дарина. Поступившей информацией следовало незамедлительно поделиться с ними.
        О существовании третьей группы у себя в тылах я узнал от гномов. Все оказалось достаточно банально: часть гномов, которых предавшие меня старейшины не забрали с собой, специально оставили собирать информацию и гадить по мелочам. Из тех, кто ушли, а потом вернулись назад, двое оказались засланными старейшин гномов, контролировавших поставки продовольствия вниз.
        Особо не веря в успех моего начинания, они тем не менее озаботились необходимой разведкой. Вычислить эту группу удалось довольно просто: поскольку голуби под землю не летали, орк принялся следить за теми, кто постоянно был в дальних дозорах, особенно в местах входа на тайные пути. Гномы почти не конспирировались, отправляя с посланиями, оставляемыми рядом с пещерами, одних и тех же информаторов.
        Перевербовка прошла быстро и без особых заморочек, многие гномы, жившие и работавшие бок о бок со своими товарищами, работать на далеких старейшин и предавать своих соратников желанием не горели, стучали только из боязни наказания в случае разоблачения. Когда я объявил таким полную амнистию, эти подневольные с радостью сдали тех, кто действовал по убеждению и был предан старейшинам.
        Получив от шпиона Валенсы информацию об устройстве Тайной канцелярии, ее отделах и взаимоотношениях между ними, я все больше склонялся к мысли, что агента с восьмым рангом следует немедленно нейтрализовать. Мой осведомитель был всего третьего ранга и болтался на служебной лестнице чуть выше обычных дознавателей, потому и мало что мог сообщить. Представляя себе возможности и способности сотрудника рангом много выше, я считал, что брать его следует осторожно и лучше всего сонным, чтобы не было таких забавных шуток, как ампулы с ядом, - агент мне нужен был живым.

«Похоже, в этом деле без Загияла не обойтись, - понял я после долгих раздумий. - Даже если брать агента во сне, да еще и подсыпав ему в еду или питье сонного зелья, все равно небольшая подстраховка на момент его пробуждения не помешает».
        - Сидит тут, мечтает, а люди лазают по горам, как бараны, - раздался над ухом знакомый ехидный голос.
        Я настолько погрузился в свои мысли, что не заметил, как ко мне подошли.
        Увидев говорившего, я бросился к нему и стиснул в объятиях. Рон! В последние дни я уже так начал о нем волноваться, что хотел послать поисковую партию, только Совет старейшин был против, а мне не удавалось найти такие аргументы, которые бы их убедили. Волевого же решения я пока принимать не хотел, чтобы до поры до времени не показывать, что их власть - пшик на ровном месте. Поэтому все, что мне оставалось, - это молча переживать.
        - Рон, живой! - я тискал нубийца, проверяя его на наличие новых дырок.
        - Что ты меня, как девку, щупаешь, - притворно стал возмущаться он, - нету у меня ран, нету.
        Я отпустил его и, улыбаясь во весь рот, еще раз осмотрел со всех сторон. Несмотря на то что лицо его стало еще более темным и сильно обветрилось, а одежда просто покрылась коркой грязи, сам он был невредим.
        - Я рад, что ты вернулся, тут столько всего случилось, - мне хотелось быстрее рассказать ему обо всем, что произошло.
        - И ты даже не посмотришь, кого я привел? - хитро улыбнулся нубиец.
        - Ну пошли, похвастайся, - я не мог согнать с лица радостную улыбку.
        Едва мы приблизились к поселку, я увидел, что там царил настоящий бедлам - люди бегали от дома к дому, отовсюду слышались галдеж, споры и ругань.
        - Мало привели? - поинтересовался я у Рона, видя такую нервозность крестьян.
        - Нормально, - ухмыльнулся он, - двести голов молодых яков, как ты сам их назвал.
        - Но ты ведь не про них говорил? - поинтересовался я, пытаясь понять, кого он там привел.
        - Нет, конечно. Сейчас сам увидишь.
        Пригнанное стадо разместили рядом с поселком, и яки многоголосо мычали, пыхтели и всячески выражали свое отношение к происходящему. Вокруг них толпилось столько народу, что я понял - надо вмешаться, пока крестьяне не начали драться за животных.
        Ускорив шаг, я направился к охранявшим стадо дружинникам. Народ при виде меня быстро расступался, люди кланялись. Остановившись около стада, я громко произнес:
        - Так, что за шум, а драки нет?
        Некоторые недоуменно на меня посмотрели, а другие, увидев власть, решили выпросить себе животинку.
        - Господин барон, когда будут животных раздавать? - закричали самые смелые из толпы. - Нас вон сколько, а животных всего двести голов.
        - Всем успокоиться! - мой голос прогремел так, что сразу же наступила тишина.
        Заметив одного из старост, я подозвал его, поманив рукой.
        - Борн? - постарался вспомнить я его имя.
        - Да, господин барон, - кивнул он, довольный, что я помню его.
        - Соберешь остальных из правления, и прямо тут поделите скот. Принцип прост: равное количество животных каждой деревне и столько же - гномам. Как поделить между семьями в каждой деревне - решите сами. Поскольку пергамент у нас кончился, то запишете на ткани, кому и сколько ушло, потом отдадите мне. Все ясно?
        - Да, господин, - староста склонился в поклоне.
        Народ, услышавший мое распоряжение, стал успокаиваться, принцип дележки всем был понятен, и теперь споры стали разгораться уже между своими, а потому и не с таким жаром, как раньше. Одно дело - ругаться с чужаками из другой деревни, а другое - с односельчанами.
        - Ну вот вроде все. - Я подошел к Рону. - Пошли, пока меня к дележке не притянули.
        Нубиец скорчил гримасу, но промолчал и зашагал к моему дому. «Нужно решать проблему с отсутствием пергамента, - думал я, уставившись в его широкую спину, - вспомнить бы, как у нас делали бумагу». На уроках химии мы это проходили, и преподаватель говорил, кажется, что раньше ее делали из волокон растений, а не целлюлозы. У нас в этом году будет конопля и хмель, а уж они стопроцентно попадают под определение волокнистых растений, ведь раньше именно из них делали пеньку. Теперь проблема только в одном - вспомнить этапы производства бумаги, пусть даже из дерева, а потом применить это с учетом местного сырья. Рабочих рук у меня много, можно попробовать. Точнее, нужно, отсутствие писчей бумаги меня откровенно угнетало. Пергамент стоил как атомная бомба, а на обрывках ткани писать было неудобно, да и несолидно.
        С этими мыслями я подошел к дому. Рон пропустил меня вперед, и я услышал незнакомую речь. Странно, но ее я практически не понимал. Некоторые слова из того, что говорилось, вроде были понятны, но общий смысл разговора ускользал полностью. Это был неприятный сюрприз, я уже уверился в том, что знаю все местные языки, а тут такой облом.
        - Мы… нет… горы, - все, что я понял из речи говорившего, когда зашел в комнату.
        Сидевшие люди и гномы поднялись и склонили головы, приветствуя меня. Не поклонился только мужчина, который расположился рядом с крестьянином, он просто гордо выпрямился. Я рассмотрел его и едва не хмыкнул. Определить его национальную принадлежность не составляло труда: черные, курчавые волосы, длинная борода, широкий орлиный нос, а также одежда, целиком состоящая из дубленой кожи, только мехом наружу.

«Горец, - понял я, - интересно, зачем его Рон притащил с собой?»
        - Барон Максимильян, - представился я, проходя к своей кровати - единственному не занятому месту в комнате.

«Пора уже приспособить какое-нибудь помещение для приемов, а то каждый лезет ко мне в дом», - недовольно сморщился я, увидев, как наследили гости. Постоянной прислуги у меня по-прежнему не было, и даже уборку приходилось делать самому.
        - Гори, - представился горец и, обращаясь к крестьянину, который, видимо, был переводчиком, что-то сказал.
        Я смутно догадался, что речь шла о его племени.
        - Рон, а кто это? - спросил я, показывая на крестьянина. - И откуда он знает его язык?
        - Это Зол. - Нубиец устроился рядом со мной. - Его прежняя деревня располагалась близко к горам, а горцы живут маленькими племенами почти везде. Язык у них, конечно, разный, но имеет общие корни.
        Внезапно нубиец расширил глаза и, наклонившись к моему уху, прошептал:
        - Ты разве его не понимаешь?
        Я отрицательно покачал головой. Нубиец тяжело вздохнул.
        - Гори сказал, - начал переводить крестьянин после нескольких минут уточнений у горца непонятных для себя слов, - что он лучший воин в своем великом племени, его племя настолько могучее и сильное, что легко может выставить пятьдесят бойцов. Сильнее и лучше его племени нет в этих горах.
        Мы с нубийцем переглянулись, я посмотрел на Дарина и с трудом удержался, чтобы не рассмеяться. «Пятьдесят бойцов для могучего племени - это, конечно, сила», - хмыкнул я про себя.
        - Спроси его, зачем он пришел к нам? - я обратился к крестьянину. - Если его племя настолько сильное, зачем ему мы?
        - Вот тут начинается самое интересное, - улыбнулся мне Рон, подмигивая.
        Я с нетерпением ждал перевода своих слов и ответа гостя.
        - Гори говорит, что его племя станет еще сильнее и могущественнее, если будет иметь железные клинки. - Крестьянин был чрезвычайно горд тем, что участвует в нашей встрече, и очень старался.
        Я присмотрелся к оружию горца и почти без удивления понял, что его нож сделан из кости животного, с тоненькими каменными вкладышами по лезвию.
        - Едва они увидели у нас железные клинки, как сразу решили подружиться с таким сильным племенем равнин, - закончил перевод Зол.
        - Скажи ему, что железные клинки очень дорогие даже у нас, не говоря уже о том, чтобы продавать их другим. - Я пока не очень понимал, чем так доволен Рон.
        Ну хотят горцы клинки, и ладно, чем они могут за них заплатить? Если только золотом… В моей голове тихо звякнул колокольчик догадки: ведь нубиец не просто так притащил этого типа за столько километров?
        - Он понимает это, и племя готово заплатить, - перевел Зол.
        Горец достал из-за пазухи небольшой кожаный мешочек и, что-то сказав при этом переводчику, протянул его мне. По тяжести на золото не походило. Я развязал ремешки, растянув горловину, осторожно наклонил кошель, и мне на ладонь, матово сверкнув густой зеленью, высыпалось шесть камней, каждый размером с ноготь моего большого пальца.
        - Мы знаем, что эти камни очень ценятся у людей равнин, несколько раз нам даже приходилось убивать незваных гостей, которые лезли в наши горы за ними, - донесся до меня голос переводчика.
        - Дарин, это что? Изумруды?
        В горле запершило. Если это было так, то в руках я держал нехилое такое состояньице.
        Гном поднял протезом мою руку и долго изучал камни на свету, потом даже лизнул один из них.
        - Да, и притом отличного качества, - довольно заметил он, отпуская мою руку. - Если можно будет осмотреть повнимательнее, я назову их точную цену, а сейчас могу лишь на глаз прикинуть.
        - И сколько, думаешь, они стоят? - поинтересовался я, не отрывая взора от драгоценностей.
        - Прикидочная цена за один - пятьдесят кесариев, - пожал плечами гном, - но это не точно, нужно показать нашим ювелирам.
        Я посмотрел на горца и сказал:
        - Как хотите получать мечи, наша доставка или ваша?
        Горец, выслушав переводчика, немного подумал и ответил:
        - Доставка ваша, у нас нет возможности организовать перевозку и охрану такого ценного груза.
        - Тогда с учетом стоимости меча в тридцать кесариев, - я ненамного завысил цену меча по шаморским расценкам, - один меч с доставкой будет обходиться вам в один такой камень.
        - А ножи, топоры и прочие инструменты? - поинтересовался горец, услышав перевод.
        - Конечно, меньше, - ответил я. - Думаю, стоит прерваться на обед, а после обговорим все условия и распишем обязанности сторон. Договор составим обязательно на двух языках, чтобы потом не было претензий к другой стороне.
        Услышав перевод, горец очень разозлился, и его смуглая кожа сделалась еще темнее.
        - Вы не верите мне на слово? - едва не прорычал он.
        - Разумеется, верю. Но если я вдруг умру, а мой преемник захочет пересмотреть цены, вам это понравится? - поинтересовался я у него.

«Для торговцев аргумент слабоват, но для сына гор пойдет», - решил я.
        Гори перестал тискать рукой рукоятку кинжала и немного успокоился.
        - Я согласен.
        Распорядившись, чтобы нам приготовили обед и накрыли на стол, я повел гостя в одну из гномьих кузниц. Экскурсия ему очень понравилась, а когда я попросил гнома показательно выковать подкову, Гори все время пытался запомнить, как и что кузнец делает. «Все равно воспроизвести ничего не сможешь, - рассудил я, отвечая на его вопросы, - а вот изумруды нам очень пригодятся, чтобы не зависеть от денег вкладчиков. Если получится замутить с горцами обмен, то позже можно будет договориться о разрешении на разработку жил, главное - начать общение».
        Закончив экскурсию и отобедав, мы вернулись к переговорам. Установив цены на каждое изделие, мы подписали договор и, довольные друг другом, отправились спать, утром горец собирался в обратный путь. Перед тем как расстаться, я, чтобы скрепить наш союз, снял со своего пояса кинжал и подарил его Гори. Горец так обрадовался подарку, что долго благодарил меня, прося принять в подарок камни. Я сказал, что камни - собственность его племени, а не его личная, и поэтому могу принять в подарок только то, что принадлежит ему, например его костяной нож. Обрадованный тем, что я согласился, горец торжественно вручил мне свой кинжал и удалился спать, по пути все время вытаскивая стальной клинок из ножен и любуясь им.
        Я тоже осмотрел доставшийся мне подарок. Интересный образчик древности, для коллекции сойдет, в бой с таким я бы побоялся выходить.
        Попросив Дарина и Рона остаться на ночь у меня, я на сон грядущий порасспрашивал нубийца о походе. Рон был краток и свое повествование уложил буквально в несколько предложений. Затем Дарин и я ввели его в курс текущих дел, а также поведали о принимаемых для борьбы с саботажем мерах. Рон все внимательно выслушал, дал пару своих рекомендаций и полностью поддержал меня в намерении поймать и перевербовать агента герцога Валенсы.
        - Чем больше информации о нашем союзнике - тем лучше, - заметил он. - Никогда не знаешь, когда союзник станет врагом, лучше быть готовым к этому.
        Поскольку Загиял был в теме, то операцию решили провести через неделю, чтобы успеть все подготовить. Агента мы по наряду поставили работать на самом дальнем поле, причем, чтобы не возникло подозрений, включили его в график заранее, а для содержания пленника подготовили подвал в доме Дарина и Рона. Пришлось над ним основательно потрудиться, чтобы не оставить никакой лазейки для бегства или возможности для самоубийства. Я старался максимально перестраховаться, так как серьезно оценивал возможности агента такого уровня - дураки у герцога точно не задерживались, стоило вспомнить Костела и того командира, который охранял меня на пути из столицы.
        Операция по захвату прошла без сучка и задоринки. Всей бригаде в питье и продукты был добавлен сонный порошок, приготовленный шаманом. Когда мы прибыли на место, чтобы забрать агента, крестьяне сладко спали после обеденного перерыва. Быстро замотав дрыхнущего без задних ног шпиона в мешковину до состояния, когда непонятно, что за тюк лежит на лошади, мы быстро перевезли его к себе. Рон и шаман раздели пленника и тщательно обыскали. В одежде «обычного крестьянина» ничего не нашлось, а вот во рту у него мы нашли заложенную за щеку маленькую глиняную таблетку.
        - Надо же, - я порадовался за службу герцога, - какое удовольствие - видеть профессионалов. Пока он не пришел в себя, давайте обыщем его дом, наверняка найдем много интересного.
        Заперев пленника в переделанном под тюрьму погребе, мы отправились к нему домой. Агент жил совместно с еще шестью молодыми людьми, все были холостяками. Процесс постройки отдельных домов для жителей перешел уже в третий этап, когда из бараков переселяли просто одиноких людей. В первую очередь, конечно, расселили семьи, затем гномов. Часть бараков, которые мы не планировали использовать, были уже разобраны, и на их месте строились индивидуальные дома.
        При обыске дома снова пришлось убедиться в высокой квалификации сотрудника герцога, мы никогда бы не нашли его тайники, если бы не шаман. Только он, погрузившись в медитацию, смог показать нам три отлично замаскированные и не простукиваемые ниши, которые агент устроил в доме.
        Вытащив содержимое, мы аккуратно все закрыли и, не раскрывая коробок, унесли их с собой. Открывать, не зная, что внутри, было чревато, тем более что Рон предупредил, что одна из коробок с подвохом и вполне может выпустить струю яда в того, кто полезет в нее, не зная секрета.
        - Прямо дрожу от нетерпения, - поделился я своим волнением с Роном и Загиялом, когда еще не пришедшего в себя агента усадили на стул посередине комнаты и примотали к нему, а сами расположились вокруг. - Такое чувство, что играем в какую-то шпионскую игру.
        - Посмотрим, - Рон пожал плечами, - сильно ни на что не рассчитывай. Уже по тому, как он снаряжен, у меня все меньше уверенности, что мы сможем его расколоть.
        - Пытки, конечно, были бы самым худшим вариантом, - согласился я, - но выбор у нас невелик.
        - Он приходит в себя, - прервал нас шаман и закрыл глаза, приготовившись удерживать агента на месте.
        Арин открыл глаза и осмотрелся. Взглянул на нас, заметил свои захоронки, разложенные на столе передо мной. По напряжению мускулов я понял, что агент проверил, насколько хорошо связан. Убедившись в качестве веревок и узлов, он больше не стал ничего предпринимать и спокойно посмотрел на меня.
        - Думаю, мы, как воспитанные люди, должны друг другу представиться, - я вежливо заговорил первым. - Меня зовут барон Максимильян, рядом со мной Рон, дальше Дарин, затем Ур’такал и наконец Загиял.
        - Арин. - Голос агента был без каких-либо эмоций.
        - А звание и статус в Тайной канцелярии? - Я скосил глаз на его коробки.
        - Не понимаю, о чем вы, - ответил он, хотя явно заметил, куда я смотрю.
        - Это, наверное, не ваши вещи? И вы их впервые видите? - поинтересовался я.
        - Абсолютно правильно, господин барон, - лицо агента даже не дрогнуло.
        - Я же тебе говорил, - усмехнулся Рон. - Предлагаю перейти сразу к пыткам, разговоры с ним будут только напрасной тратой времени.
        - Он попытался откусить себе язык, - внезапно глухо произнес шаман, - но я его контролирую.
        - Арин, - сделал я последнюю попытку разрешить дело миром, - я знаю, что все компетентные люди герцога очень ему преданы, знаю, потому что сам сталкивался только с такими. Но поймите и вы меня: зачем мне тут люди, которые передают герцогу информацию обо мне и о том, что здесь происходит? Я выслушаю любой другой вариант, если вы захотите просто поговорить со мной. Пытки, может быть, вас не сломают, и я не получу от вас информацию, но ведь и дело, порученное вам герцогом, тоже провалится. В его глазах вы станете некомпетентным агентом, раз уж мы смогли вас вычислить и раскрыть.
        По ходу речи я внимательно следил за реакцией резидента и заметил, как у него слегка дернулся уголок рта, когда я упомянул о том, что о нем подумает герцог. «Нужно попробовать давить на это, может, что и получится», - подумал я.
        - Я не требую предавать герцога или свою контору, - я продолжил внимательно за ним наблюдать, - просто хочу, чтобы информация не уходила от меня, скажем так, непроверенной.
        Я заметил у агента внутреннюю борьбу между чувством самосохранения и чувством долга. К сожалению для меня, долг победил, и агент не ответил ни слова.
        - Тогда прошу меня извинить, - я пожал плечами и встал, - давно читал о пытке в Древнем Китае и до сих пор с трудом верю, что она эффективна. Поскольку вы мне нужны в относительной целости, то проверим на вас. Если подействует - хорошо, не подействует - хоть не нанесем вам физического урона. Рон, прикрутите его к стулу, полностью, все тело, так, чтобы не мог перевернуться, а сверху подвесьте небольшую емкость, полную ледяной воды, с кусочком тонкой веревки. Веревка должна свисать так, чтобы капли падали ему на голову. - Я покосился на Арина, тот внимательно смотрел мне в лицо. - Видимо, вы тоже, как и я, думаете, что же в этом такого? - я посмотрел на недоумевающих соратников. - Однако вот учитель говорил, что после такой пытки люди сходили с ума.
        - Не хотел бы я познакомиться с твоим учителем, - проворчал орк, легко отрывая стул с пленником от пола. - По мне - так каленое железо лучше и надежнее, от этого хоть с ума не сходят.
        - Если не получится, настанет и твоя очередь, - пожал я плечами. - Главное - проследите, чтобы вода была ледяная.
        - Макс, вставай, агент хочет с тобой говорить, - услышал я быстрый шепот Рона, растолкавшего меня среди ночи три дня спустя. - Пошли, похоже, он действительно может сойти с ума. Взгляд у него стал просто безумным. Присоединяюсь к мнению орка, не хотел бы я встретиться с твоим учителем, таких извращенных пыток никто из нас не знает.

«Промолчу, что это был всего лишь учитель истории, - подумал я, одеваясь, - и рассказал он о применявшихся в Древнем Китае пытках, когда мы проходили восстание крестьян. Мы еще тогда долго спорили, где пытки были самые жестокие, в Европе или в Азии».
        Собрались мы тем же составом, что и в первый раз, но теперь агент выглядел действительно ужасно. Мокрые волосы и одежда, слегка блуждающие глаза, которые он не мог сфокусировать на чем-то одном, конвульсивная дрожь рук и ног.
        Пришлось ждать час, пока он перестал судорожно дергаться, а из его горла стали вырываться не хрипы, а слова.
        - Будьте вы прокляты, барон, - голос Арина был глух, но полон ненависти. - Я давно заметил, что вы не такой, как остальные дворяне, и явно не из Шамора. Хорошо, что я успел написать герцогу о вас. Надеюсь, мой труд не пропадет даром и, когда он с вами покончит, вы вспомните мои мучения.
        - Я думал, вы хотите мне что-то рассказать. - Я был удивлен его словами, похоже, моя легенда шаталась с каждым днем все сильнее. - А меня, оказывается, подняли с постели среди ночи, чтобы выслушать беспочвенные обвинения?
        - Не увиливайте, барон, - агент убрал из своей речи уважительную приставку, в нормальной ситуации простолюдин мог поплатиться за это жизнью. - Все вы прекрасно понимаете. Отличное знание множества языков, знания, которых нет ни у кого из нас, еще кое-что… Вы сами себя выдали, и я написал герцогу, что вы засланный к нам шпион.
        Я внутренне собрался, агент оказался даже более профессиональным, чем я думал, и, не зная о других мирах, сделал в общем-то правильные выводы.
        - Просто интересно самому, - насмешливо хмыкнул я, не подавая вида, что его слова меня задели. - И чей же я, по вашему мнению, шпион?
        Арин, практически выплюнул слова мне в лицо:
        - Проклятых магов.
        Я не выдержал и захохотал, причем едва не упал при этом со стула. «Так вот почему герцог так легко дает мне все, что я попрошу, - в мыслях мне было совершенно не смешно, - он думает, что нашел мое уязвимое место и теперь легко может мною манипулировать. Ай да герцог, ай да молодец! Если он заявит брату Антонию, что я шпион магов, то мне хана, даже короля не нужно будет привлекать, паладины сами быстро найдут на меня управу. Главное теперь - не показывать герцогу слишком большую самостоятельность и не спорить с ним. Он слишком умен, чтобы резать курицу, несущую золотые яйца. Слабое утешение, конечно, но ведь все впереди и можно, узнавая про него побольше и выискивая подходы, поменяться ролями. Стоит задуматься о привлечении к делу других герцогов, а еще лучше - поговорить с Наригом и поинтересоваться, как он отнесется к потере Валенсой власти». Идея вовлечь Нарига в интригу с Валенсой мне нравилась все больше. Обдумывая вытекающие из такого поворота событий варианты, я постепенно стал склоняться именно к ней. Насколько я успел узнать герцога, он старый враг Валенсы в интригах за влияние над
королем, но в этой схватке пока проигрывал. Если дать ему несколько ниточек, то герцог сможет закрыть глаза на наши с ним размолвки или, по крайней мере, сделает вид, что закрыл. Меня в сложившейся ситуации устраивало и то, и другое, так как на настоящий момент Валенса мог сделать со мной, что захочет. Я полностью был у него в руках.

«М-да, - совсем невесело вздохнул я, - уже ради этого стоило поймать агента, просто два слова - и все предстает совершенно в другом свете. Нужно заинтересовать Нарига, и лучше всего для этого подойдет слив информации о структуре и деятельности детища Валенсы. Конечно, солью не все, а выборочно, но и этого должно хватить, чтобы он обрадовался. Остается надеяться, что герцог такой же интриган, как и Валенса, и ставит личные интересы выше какой-то нерациональной личной неприязни».
        - Мои заключения абсолютно логичны, господин барон. - В голосе Арина не было прежней убежденности, и снова появилась вежливая приставка.
        - О?! Я уже снова господин барон, - я не преминул это заметить, - как приятно.
        Агент угрюмо промолчал.
        - Ладно, повеселились - и хватит, - я сразу стал серьезным. - От вас мне нужна полная структура и принципы работы Тайной канцелярии, а также, если мы придем к согласию, корректировка всех отчетов, отправляемых вами и вашей группой герцогу.
        При слове «группа» агент ощутимо напрягся.
        - Ты не ослышался, мы вычислили и тебя, и остальных членов твоей группы, - я постарался развить тему, чтобы поселить в нем неуверенность. - Конечно, мы могли бы сделать так, чтобы ты исчез, а начать работать с менее стойкими по духу сотрудниками. Но, - я как бы с сожалением пожал плечами, - есть у меня маленькая слабость.
        - Неужели? - голос шпиона был полон сарказма.
        - Да, люблю работать с профессионалами своего дела, - я пропустил эту шпильку.
        Агент посмотрел на присутствующих при допросе и опустил голову.
        - Арин, мне не нужны ни ваши явки, ни пароли, ни имена и фамилии, - я решил применить пряник, - ничего из того, что сделало бы тебя предателем. Я просто хочу обезопасить себя и свое дело от постороннего вмешательства. Ты же не станешь отрицать возможность того, что враги могут перекупить вашего человека и сделать его своим агентом?
        Арин снова покачал головой, видимо, прецеденты случались.
        - Я даже готов пойти на то, чтобы отпустить тебя под честное слово. - Нужно было дожимать его и не упустить момент. - Сам подумай: я тебе не плачу, не требую сдать своих товарищей или организацию. В чем же тогда заключается твой отказ от принципов?
        - В том, что мне не нравится, что все именно так, как вы говорите. - Голос агента был тих. - Все вроде бы хорошо, но что-то не позволяет мне согласиться.
        - Арин, - я устало взмахнул рукой, - решать тебе. Если ты заметил, то я не угрожаю тебе ни пытками, не расправой, просто предлагаю сотрудничество на взаимовыгодных условиях. Ты получаешь все свое добро обратно, работаешь, как и до сего дня, а я спокойно сплю, зная, что у меня под боком неизвестные не затевают невесть что.
        В комнате воцарилось молчание.
        - Даже не знаю, почему вы с ним церемонитесь, господин барон. - Голос Рона был подобен режущей стали. - Пару дней продолжения этой пытки - и он сам прибежит к вам, умоляя о сотрудничестве.
        - Видишь ли, Рон, - я заметил, как дернулся уголок губ у агента при упоминании пытки, - люди, которые действуют по своей воле и не в ущерб своим интересам, приносят гораздо больше пользы, чем те, которые работают из-под палки.
        Нубиец презрительно хмыкнул:
        - Найдем других.
        - Я согласен, - прозвучал голос Арина, и я чуть заметно улыбнулся.
        - Тогда на сегодня все. Возвращайся к себе, скажешь, что отравился и ушел домой, старейшина подтвердит это. - Я показал глазами Рону, чтобы пленника отвязали. - Встретимся, когда будешь готов к разговору.
        Все в комнате, в том числе и агент, с немым удивлением уставились на меня. Похоже, мои слова разрушили все имевшиеся у них представления о том, как нужно обращаться с перевербованными агентами.
        - Какие-то проблемы? - я спокойно посмотрел на них.
        - Вы вот так отпускаете меня? - больше всех поражен был агент. - Не заставив подписать никакого документа о сотрудничестве, чтобы в случае чего было чем меня прижать?
        - Это понадобилось бы, живи мы в городе, - ответил я, направляясь к выходу. - А куда ты денешься тут? Да и я уже говорил, мне не нужно, чтобы ты предавал герцога или свою контору, мы просто сотрудничаем с пользой друг для друга.
        Я вышел на воздух и вздохнул. «Самому не верится, что удалось уговорить такого матерого волка, - мысли текли медленно и устало. - Дам ему немного времени, прежде чем начать расспросы. Уверен, он сам ко мне придет, когда наступит время очередного отчета перед герцогом».
        Я оказался прав, не прошло и недели, как Арин ночью заявился ко мне и молча продемонстрировал записку, которую собирался отправить Валенсе. Пробежав ее глазами, я убедился, что в ней описаны текущие дела поселка. Так же безмолвно кивнул ему, и мы расстались, не произнеся за встречу ни слова.
        Время водня настало неожиданно быстро, за нескончаемой чередой повседневных забот я давно потерял счет дням и неделям. Тренировки с Роном, орком и шаманом, работа в кузне, совещания правления колхоза, мертвый ночной сон, опять тренировки - график был прост и в то же время необычайно насыщен. Времени ни на что большее катастрофически не хватало, мне даже пришлось нанять одинокую вдову с двумя детьми, чтобы жила и работала у меня в доме. Платил я ей не слишком много, но у нас покупательная способность денег была выше, чем за пределами долины, а цены на продукты, сырье и все остальное, нужное для жизни, - ниже, так что этого ей с избытком хватало, чтобы одевать и кормить себя и детей.
        С каждым днем наше поселение менялось, правда, сейчас, когда настало время посевных работ, казалось, что поселок вымер, все были в поле. Принципы работы колхоза оказались для нашего изолированного поселения вполне действенными. Если бы я просто раздал крестьянам землю, пользы явно было бы меньше. Кто-то обрабатывал бы ее хорошо, другие плохо, у бездельников она вообще бы простаивала, а сейчас, когда все трудились на общее благо, получая трудодни за свою работу, дела шли более-менее ровно.
        Как только завершилось строительство стены и охранных башен, перегораживавших вход в долину, Рон выставил там боевое охранение из первого набора дружины, а я принялся обдумывать возможность прекращения изоляции и начала общения с ближайшими поселениями кочевников. Счеты с ними я сводить собирался, но не сейчас и не своими руками, пока же нужно было их максимально использовать. Необходим был домашний скот и люди для ухода за ним, а кочевники имели и то и другое. Рабам я собирался предложить выбор: или стать свободными колхозниками, или вступить в дружину. Тех, кто не мог или не хотел сделать свой выбор, я брать не собирался, был риск получить в свое распоряжение отбросы общества, частенько попадавшиеся среди рабов.
        Конечно, полностью исключить ошибки не удастся, и разного рода нарушений порядка, а то и преступлений не избежать. Поскольку адвокатов и тюрем у меня нет и заводить их я не собирался, то решать подобного рода проблемы буду простыми, но действенными способами: за незначительные нарушения - плети, за воровство - отрубание рук, за убийство - казнь. Китай до сих пор успешно практиковал эти наказания, и я не сомневался, что и здесь такие методы сработают.
        Поскольку сам я у кочевников показаться не мог, слишком многие из них видели меня рабом на играх, то пришлось просить Рона отправиться к ближайшему их поселению и предложить сделку по покупке коров, собак и прочей живности, а также по возможности тех рабов, которые захотят к нам присоединиться. Нубиец теперь уже не валял дурака, как прежде, а молча собрался в дорогу, сопровождать его назначили дружинников из второго набора.
        Их возвращение стало всеобщим праздником. Помня ругань, разгоревшуюся во время появления яков, в этот раз я приказал заранее приготовить списки, кому и что выдавать. Рона с большим караваном мы встретили у стены, а сопровождавших его кочевников за нее не пустили. Расплатившись с ними по счету, мы вежливо дали понять, что дальше путь для них заказан. И без того было ясно, что по степи сразу пойдет слух о нашем поселении и теперь следует быть готовыми в любую минуту дать отпор желающим легкой добычи. С готовыми списками распределение животных не заняло много времени, излишка рабов у кочевников не было, а тех, что имелись, забраковал Рон. Слишком уж большую цену за изможденных непосильным трудом и практически превращенных в скот людей загнули степняки.
        Наши отношения с Арином складывались даже лучше, чем можно было надеяться. Поняв, что я действительно не несу угрозы ни его жизни, ни - самое главное - герцогу, он все чаще и охотнее рассказывал о деятельности канцелярии. Конечно, я понимал, что о многом он умалчивает, но уже сами наши регулярные беседы в введенный мною в колхозный распорядок выходной день давали многое. Я стал лучше представлять как структуру, так и деятельность этой действительно очень серьезной организации. В нашем «датском» королевстве не все оказалось спокойно, король был тупой скотиной, жадной только до денег и юбок, а великие герцоги боролись за его благосклонность, потакая ему в этом. Те, кто добивался благосклонности короля, увеличивали свое благосостояние и власть просто в геометрической прогрессии. Устраивая своих людей на все важные посты, герцоги могли манипулировать государственной машиной по своему желанию, и только деятельность Валенсы немного урезонивала совсем уж зарвавшихся. Убирая казнокрадов и откровенных бездарей явными и тайными способами, Тайная канцелярия заставляла гигантский бюрократический аппарат
королевства хоть как-то действовать не только в личных целях.
        И это все на фоне того, что Газар откровенно нагло нападал на пограничные территории, собирая добычу из ценностей и рабов. Пограничные войска устали мотаться из одной области в другую, гоняясь за неуловимыми конными отрядами газарцев. Со стороны Тарона тоже не все было спокойно, южный сосед претендовал на Шатар, который век назад принадлежал ему, но был завоеван одним из предков нынешнего короля. С этой целью Тарон, обладавший лучшим флотом, чем северный сосед, умело использовал свои корабли для каперства. Купцы, которые ходили вроде бы в своих водах, не всегда были уверены в том, что безопасно дойдут до порта назначения.
        В целом, как я понял из рассказов Арина, Шамор представлял собой государство, в котором попеременно правили герцоги, и моя мысль о том, чтобы наладить отношения с Наригом, была вполне продуктивной.
        Однажды у нас зашла речь о паладинах, и тут я понял, что агент является их ярым сторонником, точнее сказать, фанатиком веры. Потому-то и убежденность в том, что я являюсь шпионом магов, вызывала у него такую ненависть. Как только я это понял, то, чтобы не задеть его фанатизм, стал в разговорах с ним предельно осторожен, при каждом удобном случае почти напоказ молился и постоянно носил на виду символ Единого. Уже через пару встреч я понял, что поступил правильно, Арин перестал воспринимать меня как шпиона магов.
        Если герцоги были явной властью в королевстве, то Святой орден паладинов - тайной. Имея не облагаемые налогами земли, свои вооруженные отряды, а также службы сыска и дознания, этот орден быстро разубеждал тех, кто вдруг решал, что с ним можно не считаться. Даже герцоги в своих махинациях никогда не посягали на привилегии церкви, поэтому орден на их темные делишки закрывал глаза. Была своеобразная негласная договоренность между светской и духовной властями, никто не лез в дела друг друга, и всем было от этого хорошо.
        Были, конечно, спорные моменты, но брат Антоний всегда находил компромиссы. Об этом священнике агент вообще говорил только в восторженных выражениях. Именно брат Антоний, истинно верующий, сделал орден таким, каким он был сейчас, именно он, манипулируя прихожанами церквей, добился того, что орден стали бояться не только простолюдины. Даже самый крупный чиновник, пусть даже он был родственником одного из великих герцогов, не мог с полной уверенностью сказать, станут ли его защищать, если вдруг выйдет спор с паладинами. Это было на руку как ордену, так и самим герцогам. Они умело пользовались ситуацией, не позволяя соперникам слишком зарываться.
        Арин столько рассказал мне о церкви, ордене и паладинах, что я понял: встать у них на дороге - все равно что чиркнуть спичкой в комнате, полной газа. Так что главным правилом при моем общении с орденом должно стать одно: чем дальше я от него буду, тем лучше.
        Когда же я попытался осторожно узнать, что Арин думает о магах, то ясно понял: он мечтает только о том, чтобы поймать если не мага, то хотя бы их шпиона. Причем вовсе не из желания получить награду, она его не интересовала. Ему просто хотелось такого типа лично замучить, настолько сильна была его ненависть. К сожалению, до причин ее мне не удалось докопаться - он сразу замыкался в себе и молчал, и, чтобы не вызвать подозрений в моей заинтересованности в этом вопросе, приходилось переключаться на другие темы.
        - Господин барон, к нам гости. - Чей-то голос перекричал грохот удара кузнечного молота.
        Закончив с ковкой заготовки для топора, я отложил ее в сторону и, положив молот на землю, утер со лба пот. Повернувшись к говорившему, я увидел перед собой парня моего возраста из пополнения дружины.
        Дружинник, преданно глядя мне в глаза, повторил:
        - Гномы, господин барон, просят вас.
        - Ну, веди, не будем заставлять гостей ждать, - пожал плечами я и, сняв фартук, вышел из кузни.
        Вот уже второй день я работал один, мастер отбыл вниз, не объяснив, зачем ему это понадобилось. Меня немного задело это игнорирование, но Дарин намекнул, что тот привезет нечто, от чего я буду в восторге. И хотя объем работы увеличился вдвое, мне пришлось с этим смириться. Наша кузня от других отличалась: если в тех трудился один кузнец и куча подмастерьев, то в нашей работали только я и Тарак. Впрочем, это было почти единственным отличием, поскольку заказы ко всем поступали одинаковые и в таком количестве, что махать молотом приходилось все больше и быстрее. Правда, нормоконтроль готовой продукции у Тарака никаких изменений не претерпел, он с неизменным постоянством возвращал на переделку все, что считал браком, даже гвоздь с маленькой заусеницей на шляпке. Это и являлось вторым исключением, другие кузни были менее строги в вопросах качества изделий, и с переделкой мучился один я.
        Двоих незнакомых гномов в полном боевом вооружении я заметил сразу, они стальными башнями выделялись среди своих собратьев, окруживших вновь прибывших, чтобы расспросить о жизни внизу. Ведь не все члены семей бывших каторжников согласились перебраться к нам наверх, большая часть гномов ходила в бобылях и очень тосковала по оставленным внизу родным. Это, кстати, я намеревался обсудить при первой же будущей встрече с Торгидором. Я хотел попросить у него разрешения для бывших каторжан спуститься к семьям и самим попробовать уговорить их присоединиться к ним.
        К моему удивлению, при виде меня собравшиеся гномы почтительно расступились, наклонив в знак уважения головы. Вновь прибывшие сначала недоуменно посмотрели на то, как их соплеменники кланяются чужаку, но когда я подошел вплотную, они уловили исходящий от меня запах и жар кузни, а также увидели руки со следами ожогов раскаленным металлом.
        - Барон Максимильян? - голос одного из прибывших был очень вежлив.
        - Для вас тан Максимильян, - я приветственно улыбнулся.
        Стоящие вокруг гномы тоже заулыбались, для них я давно уже стал своим. Видя всеобщее настроение, незнакомцы расслабились, и их лица стали менее суровыми.
        - Его величество король Торгидор шлет вам приветствие и свое королевское благословение, - затараторил один из них, смотря мне в глаза.
        - Мое почтение и верность королю, - ответил я стандартной гномьей формулой.
        - Его величество повелел передать вам этот пакет, который прибыл с королевским гонцом. - Гном вытащил из наплечного мешка пакет и передал его мне. - А также он просил после ознакомления с содержимым прислать с нами ответ и отчет о текущем положении дел.
        Я с интересом посмотрел на пакет, усыпанный многочисленными печатями, и с учащенно бьющимся сердцем вскрыл его. Пергамент был таким же, как на приказах о моем назначении, а украшавшая его большая королевская печать не оставляла места для сомнений в подлинности документа. Развернув его, я ознакомился с текстом и нахмурился. Письмо было кратким, но донельзя конкретным:

«Чрезвычайному и полномочному послу Подгорного престола от Его королевского величества, помазанника Бога на земле, владыки Шамора, Нумеда III.
        Сим письмом повелеваю Вам прибыть первого цвета ко двору для участия в празднованиях, посвященных дню моего перворождения. Доклад о деяниях своих на поприще посла, в количестве трех экземпляров, следует приложить к сему письму и сдать в Тайную канцелярию, герцогу Валенса».
        У меня возникло твердое убеждение, что король это письмо даже не видел, а составил его Валенса, уж очень явно за данным посланием торчали его уши.

«Блин, и времени осталось не так уж много, - пришла следующая мысль, - всего-то меньше месяца. А ведь прибыть в Шамор необходимо за несколько дней до назначенного срока, пока куплю необходимую для приемов одежду, разберусь с герцогом - в общем, дел предстоит немало. Думаю, на месте надо быть хотя бы дней за пять-шесть, а значит, для того, чтобы подготовить тут все на время моего отсутствия, в моем распоряжении остается всего ничего. Вряд ли мой визит в королевство будет коротким, на торжества по поводу празднования дня рождения короля одного дня маловато, судя по историческим примерам, можно предположить, что неделя - самый оптимальный срок».

«Только нужно не три, а шесть экземпляров отчета, - яростно почесал я затылок, - ведь не только короля, еще и акционеров ознакомить надо».
        Вернувшись к реальности, я посмотрел на стоявших в ожидании гонцов.
        - Сегодня вы - наши гости, отдыхайте, ешьте и пейте вволю, - ответил я, прикидывая, что даже если я сяду за написание доклада прямо сейчас, то и в этом случае закончу его не раньше завтрашнего утра. - Отчет я напишу на бумаге и вручу вам для передачи его величеству. Забирайте их, - я махнул рукой гномам, - потчуйте и развлекайте.
        Гонцы, едва успев поблагодарить меня, были чуть ли не на руках утащены местными, которые наперебой принялись выспрашивать их о последних новостях.
        Я же вернулся в кузницу, закончил ковать топор и положил его в угол, в кучу готовых изделий, предназначенных к проверке Тараком, и только потом отправился мыться и переодеваться. Мне предстояла бессонная ночь.
        Вечером меня посетили мои соратники. Не отвлекаясь от написания на заныканных для подобного случая последних листках пергамента докладов, я жестом указал им на письмо.
        - Да, от такого не откажешься, - хмыкнул гном. - «Повелеваю» - это не просьба.
        - Кого с собой возьмешь? - поинтересовался прагматичный нубиец.

«Точно не орка. - Я оторвался от писанины и задумался. - Во-первых, слишком заметная фигура, а во-вторых, практически не знает шаморский. Шаман, занимаясь больницей, волей-неволей учит язык и уже сейчас может изъясняться, чтобы его понимали, и понимает почти все, что ему говорят. По крайней мере, не заблудится в городе, если отстанет».
        - Думаю, тебя и Загияла, - ответил я, выйдя из задумчивости. - При виде орка меня тут же спалят на костре, а Дарин - слишком заметная фигура, чтобы оставаться незаметным. Девизом моего визита во дворец должна стать фраза - «стань невидимым и как можно реже попадайся всем на глаза».
        - Да уж, с твоей способностью влипать в неприятности в такое верится с трудом, - засмеялся он.
        - Нужно постараться, - твердо сказал я, хотя сам не был в этом уверен. - Главное, предстоит разговор с герцогом, к нему нужно быть готовым.
        - Пошли, Рон, не будем его отвлекать. - Дарин встал и направился к двери, увлекая за собой негра. - Ему всю ночь сидеть.
        Отчет для Торгидора был готов только к обеду. Растирая воспаленные от бессонницы глаза, я вызвал гонцов и передал им письмо к королю. Отчет для гномов-акционеров я хотел переслать с Дарином, с тем, что если бы наши недоброжелатели и нашли способ ознакомиться с письмом королю, то хотя бы не перехватили предназначенное для кредиторов.
        Вся следующая неделя прошла в бесконечных совещаниях с правлением колхоза, я старался предусмотреть все вопросы, которые могли возникнуть за время моего отсутствия. Конечно, это было напрасно, но так я хотя бы сам себя убеждал, что в долине все будет в порядке. Даже то, что орк и Дарин оставались тут, меня не сильно успокаивало. Теперь, когда цель была уже близка и осенью мы могли начать первые поставки вниз мяса, рыбы, ягод и грибов, я волновался сверх меры. Отстал я от уставших людей и гномов только тогда, когда решил, что они поняли, насколько важно не потерять заданные темпы, а также улучшить отношения с кочевниками и горцами. Кстати, первый караван с оружием для соотечественников Гори мы были готовы отправить уже через месяц, а это означало, что первый маленький, тихий, робкий шаг в реализации моего плана переворота в степной вольнице будет сделан.
        Глава 5
        При дворе
        - Хорошо хоть теплую одежду догадались взять, - ворчал нубиец, поплотнее запахивая меховую куртку производства умельцев нашего колхоза. - И почему здесь так холодно?
        - Совсем ты расслабился, - с ужасным акцентом ответил ему шаман, сам чуть ли не до пяток закутавшийся в такую же. - Забыл, что тут зимой даже снег идет?
        - Лучше бы я дома остался, - продолжал ворчать Рон, - тепло, светло…
        Я до этого в разговор не встревал, но, услышав знакомую с детства фразу, рассмеялся и закончил ее:
        - …и мухи не кусают.
        - Мухи и тут не кусают, - огрызнулся нубиец, не поняв моего смеха, - дохнут на лету от такого холода.
        Отвернувшись от препирающихся спутников, я уставился на дорогу. Лошади шли неспешной рысцой, а я привычно покачивался в такт их движению. До столицы было уже рукой подать, и я все больше нервничал. Как-то уже отвык от того, что на самом деле я не сам по себе, а подданный на службе короны, да к тому же еще и вассал одного из самых влиятельных людей королевства.

«Не по себе мне что-то, - старался я унять дрожь, глядя на кланяющихся крестьян, когда мы проезжали мимо их повозок, которых по мере приближения к столице становилось все больше и больше. - В первый раз не было страшно по одной простой причине - я просто не знал того, что знаю сейчас. А теперь…» Да, только из рассказов Арина я узнал такое и столько, что при одной мысли о том, в какой гадюшник под названием «дворец короля» я еду, становилось очень неуютно.
        - Эх, любимый город, - услышал я сбоку голос Рона, - сколько красоток было обласкано, сколько вина было выпито, скольким гвардейцам начищено рож…
        - …сколько попало тебе, - буркнул шаман, которому явно становилось не по себе по мере приближения к такому огромному городу.

«В этот раз денег у меня столько, что могу купить себе небольшой дом в столице, - подумал я. - Но стоит ли светиться, вот в чем вопрос?»
        Обдумав все за и против, я решил, что нечего выделяться и тратить деньги направо и налево, лучше надеть личину благородного, но небогатого дворянина, которому посчастливилось попасть на празднование дня рождения короля.

«Если опять будет такое же столпотворение, как и в прошлый раз, - решил я, отсчитывая пошлину на посту у ворот в город - естественно, на въезде для аристократии, - остановимся, как тогда, у Ортеги, нормальный мужик».
        - Где селиться будем, господин барон? - в городе Рон натянул маску тупого телохранителя.
        - Лучший вариант - снять две комнаты с пансионом, - надменно проронил я, как и полагалось дворянину моего ранга. - Если не найдем для себя подходящее, то как в прошлом году.
        Искры веселья сверкнули в глазах нубийца и сразу потухли при виде кучки зевак, заинтересовавшихся нашей компанией. Дворянин без свиты, с одним лишь охранником-нубийцем и странного вида стариком - компания более чем интересная, чтобы посудачить об этом вечерком за чашей сладкого винца.
        - Слушаюсь, господин барон, - рявкнул он, и прохожих как ветром сдуло, - все сделаю, господин барон.
        - Приступай, - я небрежно махнул ему рукой, направляя лошадь к ближайшему трактиру с приличной вывеской и чистым двором.
        - Обед или постой? - Под ноги лошади бросился мальчишка в одежде, больше похожей на ливрею.

«Если ливрея, значит, нормальный трактир, без подозрительных компаний», - мелькнула мысль.
        - Пока обед, - высокомерно посмотрел я на него и, цедя слова, продолжил: - За постой сколько?
        - Все готовятся к празднику, благородный господин, поэтому постой - кесарий в день за комнату, - быстро тараторил мальчишка, ведя тем временем лошадь за поводья во двор.
        - Тогда во время обеда и подумаю, - небрежно бросил я, немного офигев от такой цены, в прошлый раз постой был дешевле.
        Сдав лошадей и вещи подбежавшим слугам, мы вошли в трактир.
        - Что угодно благородному господину? - сладкий голос склонившегося хозяина можно было мазать на хлеб вместо меда.
        - Лучшей еды мне, - распорядился я и, выбрав понравившийся стол, направился к нему. - Вместо вина подайте морс, есть что-нибудь кислое?
        - Да, конечно, - ничуть не удивившись моей причуде, сразу же ответил хозяин, мановением пальца заставивший подбежать к столу сразу трех служанок, и подал написанное на пергаменте меню - лучшее подтверждение статуса трактира.
        Запомнив продиктованный ему список блюд и получив мое благословение, хозяин скрылся из виду, оставив нас одних. Пока мы ждали основной обед, служанки уставили стол множеством тарелочек с овощами, салатами, ломтиками холодного мяса и птицы для легкой закуски и кувшинами с морсом, служившим аперитивом.
        - Уже и забыл, что такое цивилизация, - вздохнул я, сопроводив взглядом прелести служанки, наполнявшей мой бокал. Она, заметив взгляд, улыбнулась и, отходя от стола, старательно завиляла бедрами.
        - Может, это и к лучшему. - Шаману явно было не по себе.
        - Расслабься, Загиял, и веди себя, как положено по статусу телохранителя, только без шаманских фокусов, - предостерег я. - Сразу на костре окажемся, тут с этим строго.
        - И как они живут в этом муравейнике, - поежился шаман, - столько народу, все куда-то бегут, кричат, а домов столько, что давят - никакого простора.
        - Загиял, - поморщился я, - мы здесь ненадолго.
        - Только это и радует. - Шаман уткнулся в первое из принесенных нам блюд.
        Мы успели попробовать все, что нам натаскали из кухни, и уже перешли к десерту, прежде чем появился Рон. Не произнеся ни слова, он уселся за стол и придвинул к себе блюда с нашим заказом, который мы с шаманом осилили едва ли наполовину. Пришлось ждать, когда он насытится.
        - Нашел неплохой вариант, господин барон. - Нубиец запил вином нежное мясо птицы и, сыто рыгнув, откинулся на спинку стула. - Только сами понимаете, не очень дешевый, в преддверии праздника все ломят цены.
        - Уже убедились, - буркнул шаман, - тут место стоит золотой.
        - Друзья подсказали адрес одной вдовы. - Нубиец хитро мне подмигнул. - Она сдает комнаты дамам, которые хотят уединиться с кавалерами. Я зашел посмотреть, все очень достойно и прилично. Она предлагает нам две комнаты за кесарий, еду и постой коней оплачиваем отдельно.
        - Ты предлагаешь мне поселиться в публичном доме? - от такой наглости я даже опешил.
        - Никто же не заставляет тебя пользоваться их услугами, - нубиец понизил тон, чтобы нас не слышали служанки. - В этот раз ситуация с жильем еще хуже, чем в прошлый. Тогда в столицу прибыли только вассалы секундус со своей свитой, а сейчас съезжаются все, кто хочет показаться королю на глаза. К тому же все более-менее видные дворяне имеют в столице свои дома; прочие, кто поумнее, забронировали комнаты за полгода до празднований, ну а мы…
        Нубиец выразительно посмотрел на меня.
        - Но жить в публичном доме… - Я еще не отошел от шока. - А если об этом узнают?
        - В общем, смотри сам. - Нубиец пожал плечами. - Агнесса хочет сдать комнаты благородным, чтобы заработать на праздновании, но дворяне отказываются, как и ты. А простым она сдавать боится, переживает из-за девушек.
        - Может, плюнуть на конспирацию и в самом деле купить домик? - Я еще сильнее понизил голос, чтобы слышали только телохранители.
        - Тогда твоему плану, как ты там говорил, - нубиец передразнил выражение моего лица, - «тише воды, ниже травы» - точно не сбыться. Ты знаешь, сколько сейчас стоит жилье в столице?
        - Представляю. - Я понял, что публичный дом не такой уж и плохой вариант. - Если постой столько стоит. Ладно, веди нас, посмотрим на качество жилья.
        Довольный нубиец, подмигнув шаману, направился к выходу, чтобы забрать лошадей. Хозяин, видя, что мы встаем, со льстивой улыбкой материализовался возле стола.
        - Господин отбывает?
        - Да, сколько с меня?
        - Полтора кесария, господин, - хозяин поклонился еще ниже.
        Я не стал вредничать и, достав два золотых, опустил их в подставленную ладонь, подхватил копье и зашагал к выходу.
        - Благодарю вас, благородный господин!.. - Хозяин бросился провожать меня до самой двери.

«Откажусь, - грустно думал я по дороге к дому вдовы, - откажусь, если хоть что-то не понравится. Всю ночь не спать из-за криков в соседней комнате? Это чересчур».
        - Ну вот и ее дом. - Веселый нубиец показал рукой на спрятавшийся за небольшим садиком аккуратный двухэтажный домик. Я пригляделся и с удивлением понял, что сад в отличном состоянии, все кусты подстрижены, клумбы, виднеющиеся за железной оградой, расположены точно друг против друга, а между ними проходит выложенная каменными плитками дорожка.
        - И это публичный дом? - голос шамана был полон неподдельного удивления.
        - Это дом для встреч дам с кавалерами, - поправил его Рон, - и прошу при Агнессе по-другому не выражаться, она может обидеться. Еще раз повторю, у нее очень приличное заведение.
        - Ты запал на нее саму или ее девочек? - хмыкнул Загиял.
        Я засмеялся во весь голос, увидев побагровевшее лицо нубийца. Даже не подозревал, что негр умеет краснеть.
        - Да ну вас, - разозлился он и пришпорил лошадь.
        - Думаю, не дешевизна помещения привлекла его в этот дом, - Загиял понизил голос, наклонясь ближе ко мне.
        - Я еще ничего не решил, - ответил я, хотя мое настроение явно улучшилось.
        Когда мы подъехали к изгороди, я снова удивился - ворота открыл представительный, одетый в хорошую ливрею швейцар и приветственно нам поклонился.
        - Добро пожаловать, господин барон, - голос его был вежлив, но полон скрытого достоинства, - прошу вас спешиться и предоставить заботу о конях нам. Хозяйка вас уже ждет.
        Я не сразу понял, почему он сказал слово «нам», но не успел спешиться, как появившийся из садика слуга принял у меня поводья, а второй забрал наши вещи. Чтобы не тащить копье в такой чистый и мирный домик, я его тоже отдал слугам.
        - Благодарю вас, господин, - швейцар снова поклонился. - Ваших телохранителей я провожу сам. Не беспокойтесь, здесь вы будете в полной безопасности.
        Рон и Загиял посмотрели на меня, ожидая моего решения. «Мы в центре столицы, я не в розыске, чего мне бояться?» - подумал я и кивнул им, ответив на безмолвный вопрос. Швейцар, заметив мое согласие, направился к одноэтажному строению типа флигеля, бывшему, видимо, пристройкой для слуг.

«Организация на высшем уровне, - не переставал я удивляться, - пока мне не в чем упрекнуть хозяйку и отказаться, посмотрим, как пойдет дальше».
        Оставшись один, я оглянулся, но никого не обнаружил. Странно, хотя я и находился в центре оживленной столицы королевства, но тут, буквально в десяти метрах от изгороди, этого совершенно не ощущалось. Стоя в тени деревьев, я не слышал шума, обычно сопровождающего дневную жизнь любого города.
        Я посмотрел на клумбы и заметил, с какой любовью за ними ухаживали, все цветочки были высеяны аккуратно, как по линейке, и наверняка как-то дополняли друг друга, поскольку вид сорт шел за другим в строго определенном порядке.
        - Интересуетесь цветами, господин барон? - из задумчивости меня вывел мягкий женский голос, раздавшийся за спиной.
        Я повернулся к говорившей. Передо мной стояла женщина в возрасте примерно сорока лет, немного полноватая, но это ничуть ее не портило. Над лицом и кожей рук кто-то хорошо поработал, поскольку не было заметно ни единой морщинки, а свободное вверху платье, перехваченное в талии широким поясом, внизу распадалось на множество кружевных юбок.
        Я не был профессионалом в дамских туалетах, но такое выражение, как «выглядит на миллион долларов», легко подходило к даме.
        - Нет, просто приятно смотреть, с какой любовью за ними ухаживают, - неожиданно я сказал то, что думал.
        Глаза женщины слегка расширились, и она взглянула на меня иначе, чем в начале разговора.
        - Обычно на них никто не обращает внимания, просто проходят мимо, - вроде бы просто сказала дама, но я заметил, что она ждет ответа.
        - Возможно, и я не заметил, если бы столь долго не ожидал хозяйку, - я легко попенял ей на свое одиночество.
        Женщина легко рассмеялась.
        - А если хозяйке нужно было присмотреться к тому, кого она пускает к себе на постой? - с улыбкой спросила она.
        - И кого же? - заинтересовался я, мне стало интересно просто стоять и разговаривать ни о чем, я и забыл, когда в последний раз вел не деловой разговор.
        - Вам правда интересно, господин барон, общаться с простолюдинкой или вы просто из вежливости спрашиваете? - Голос хозяйки внезапно изменился, подобно резкому ветру, а улыбка исчезла.
        - Знаете, вы просто первая, с кем я болтаю ни о чем, - неизвестно почему я снова сказал то, что думал.
        Женщина на секунду задумалась, но потом улыбка опять вернулась на ее лицо.
        - Вы очень необычны, господин посол, я бы даже сказала - непривычны.
        - Это Рон разболтал? - я недовольно нахмурился.
        - Что вы, - махнула рукой хозяйка, - Рон тут совсем ни при чем, просто нетрудно было, узнав ваше имя, навести кое-какие справки.
        - За два часа? - не поверил я.
        - За полчаса, - хозяйка подошла поближе. - Если знать, что и у кого спрашивать, то можно узнать все необходимое и за меньший срок. Поверьте, не знать имя посла короля у Подгорного престола не может ни один уважающий себя дворянин. Едва я произнесла ваше имя, как тут же узнала о вас буквально все.
        - Чисто ради любопытства, и что же? - Я был удивлен до крайности, поскольку считал, что меня никто не знает, и совершенно не подумал о том, что пост посла - это очень серьезная должность в иерархии государства.
        Ведь и правда, не знать того, кому гномы должны были отрубить руки и до сих пор этого не сделали, было для местных аристократов просто преступлением. Не зря в прошлом году сплетни о моем назначении расползлись не только в столице, но и по всему государству. Так что, похоже, мой план остаться незамеченным был заранее обречен на неудачу.
        - Бастард старого барона, - хозяйка лукаво покосилась на меня, словно ожидая подтверждения своих слов, - унаследовали феод с богатыми залежами серебра, попали между двух огней, выбрали наименее горячий, предпочли одному герцогу другого.
        Я все больше и больше удивлялся информированности обыкновенной женщины, держащей публичный дом.
        - Этот герцог прибрал ваш феод под себя, вас же отправил на верную смерть, - продолжила хозяйка, внимательно наблюдая за моей реакцией. Я был бесстрастен, она выдавала официальную версию, которую знали все.
        - Однако вы умудрились не только выжить, но и чем-то расположить к себе гномов, которые наотрез отказались сменить вас на более благородного представителя королевства.

«А вот это уже что-то новенькое, - я снова был удивлен, - нужно будет поинтересоваться у герцога, что за номер такой он выкинул».
        - Буквально на следующий день после того, как пришел ответ от гномов, ваше имя было на устах всех дворцовых сплетников, - хозяйка лукаво мне подмигнула. - А поскольку вашу деятельность курировал лично его светлость, а по совместительству глава Тайной канцелярии, то слухи были один интереснее другого.
        - То есть вы хотите сказать, что как только я появлюсь при дворе, то сразу стану объектом для пересудов? - я вычленил главное из ее речи.
        - И не только пересудов, - хозяйка внезапно стала серьезной. - Мой источник сказал, что неприятности вам обеспечены, поскольку одна пострадавшая в результате отказа Подгорного престола сторона осталась этим очень недовольна.
        - И что за источники у вас такие? - поинтересовался я, просто пораженный ее осведомленностью.
        - Люди ко мне приходят разные, у всех есть свои проблемы, - улыбнулась она. - Некоторым я могу помочь, и они остаются мне благодарны.
        - Я надеюсь, что мои проблемы не станут ничьим достоянием? - мой тон похолодел градусов на сто. - Я могу быть не только благодарен, но и злопамятен.
        Хозяйка испугалась.
        - Господин барон, вы можете быть уверены, что я не стану играть в игры с человеком с вашей репутацией.
        Я спокойно и ровно продолжил, чтобы убедить ее во всей серьезности моей угрозы:
        - Моя репутация дорого стоит, и я надеюсь, что, если кто-то попросит вас о ней рассказать, я узнаю об этом?
        Хозяйка отодвинулась от меня, ее лицо побледнело, видимо, этот самый источник не просто так рассказал обо мне, но и потребовал что-то взамен.
        - Агнесса, мне совершенно не хочется пугать такую очаровательную и умную женщину, как вы, - я отвернулся от нее и посмотрел на клумбы, - но имейте в виду, мне будет очень неприятно сжигать этот прекрасный домик и вас в нем, однако, если вы вынудите это сделать, меня никто не остановит.
        Бледная, с расширенными от ужаса глазами хозяйка отступила на шаг.
        - Если бы не произошел этот разговор, можно было бы выбрать другое место, - добавил я, - но теперь вы не можете мне отказать.
        - Но… - залепетала женщина, разом потеряв весь свой лоск, - я могу позвать стражу…
        - Агнесса, - я повернулся к ней и протянул руку, - одно я вам обещаю: если кто-нибудь захочет получить от вас информацию обо мне, при этом угрожая вам неприятностями, сразу обращайтесь ко мне. То, что вы им расскажете, мы совместно с вами обсудим, и потом можете передавать это кому угодно.
        - Я могу позвать стражу, - повторила женщина.
        Ее не отпускал страх, и она не обращала внимания на мою протянутую руку.
        - Агнесса! С этой минуты я беру вас и ваш дом под свою охрану. Теперь вы можете боятся только меня и больше никого вокруг.
        - Не хотелось бы стать вашим врагом, барон, - женщина коснулась моей ладони, - меня всю трясет от разговора с вами.
        - Агнесса, - я легонько подтянул ее к себе и сказал, понижая голос: - Давайте станем друзьями, и вам нечего будет опасаться.
        - Вы просто не оставили мне выбора. - Женщина покачала головой, не пытаясь вырвать руку.
        - В связи с озвученными вами обстоятельствами и учитывая некоторое беспокойство, которое повлечет мой постой в вашем доме, я увеличу плату за него до пяти кесариев в день, - спокойно произнес я. - Лошади и еда отдельно.
        Услышав о такой сумме, хозяйка оторопела.
        - Вы серьезно? Но ваш слуга сказал, что вы стеснены в средствах, да и то, какой дворянин захочет остановиться в публичном доме, если нет крайней нужды!
        - Я рад, что остановился у вас. - Я отпустил ее руку. - Покажете мне мою комнату?
        Агнесса вспомнила о том, что она тут хозяйка, и пошла вперед, а я догнал ее и зашагал рядом.
        - Вы и правда могли бы сжечь дом? - перед следующим предложением женщина сделала паузу, но, решившись, продолжила. - И убить меня?
        - Это была просто злая шутка, - я вежливо ей улыбнулся.
        - Точно могли, если в состоянии шутить на такие темы. - Хозяйка остановилась и посмотрела на меня заплаканными глазами. - Я сделаю все так, как вы предложили, но защитите ли вы меня?
        Я прикоснулся к ее руке, она немного дрожала.
        - Даю слово дворянина.
        После моих слов она сразу успокоилась, в этом мире слово дворянина было не шуткой и им не разбрасывались направо и налево.
        - Я вам верю, - она нервно улыбнулась, - ах, и зачем я только расспрашивала про вас, все мое проклятое любопытство.
        - Если бы не ваше любопытство, - я улыбнулся в ответ, - я собирался найти любую причину, чтобы уйти отсюда.
        - Вы собираетесь уплатить всю сумму сразу или внесете аванс? - Получив мое слово, женщина быстро взяла себя в руки и снова стала хозяйкой.
        - Не знаю, сколько продлятся празднования. - Я задумался, а затем вытащил из внутренних карманов куртки два кошеля и протянул ей. - В каждом - по пятьдесят золотых. Думаю, теперь мы вполне можем доверять друг другу, так что смело тратьте и сообщите мне, когда я выйду за пределы этой суммы.
        Посмотрев на кошели, женщина улыбнулась.
        - Они тяжелые.
        Я ругнулся про себя, мог бы и сам догадаться, что женщине тяжело будет их тащить.
        - Неотесанная деревенщина, что с меня взять, - извинился я. - Ведите меня в ваш храм любви.
        Хозяйка захихикала так, что я опешил, а она, видя мое недоумение, начала уже громко смеяться.
        - Ох, господин барон, вы так правдиво играете неотесанную деревенщину, - она вытерла слезы уголком платочка, появившегося из недр ее юбок, - что если бы не первые десять минут разговора, я бы вам поверила.

«Чего я такого сморозил?» - недоумевал я.
        - Я уже старуха, но провести с вами ночь было бы интересно, - она мне лукаво подмигнула.

«Блин!!! - у меня не было больше слов. - Попал!»
        - Пожрать бы, - я вытер рукавом нос, чем заставил женщину теперь уже просто согнуться от хохота.
        - Подождите, барон, прекратите! - хозяйка непрерывно прикладывала платочек к глазам, у нее потекла косметика. - Я целый час потратила, чтобы встретить вас во всеоружии.
        - Агнесса, - я отнял руку с платком от ее лица, - давайте сегодня поужинаем в каком-нибудь заведении на ваш выбор, может, хотя бы так я смогу смягчить свою резкость. Мы ведь теперь друзья.
        Женщина испуганно на меня посмотрела.
        - Но вы же дворянин!!!
        - Я грубый, нахальный, плохо воспитанный провинциал и буду вести себя так, как пожелаю, - я презрительно хмыкнул.
        Раз уж мне не удалось стать незаметным, значит, необходимо выделиться эксцентричностью, чтобы сплетники обсуждали мои причуды, а не деятельность. Ужин в каком-нибудь элитном заведении, в компании простолюдинки, для этого отлично подходил, большую причуду трудно было выдумать.
        - Но, господин барон!! - женщина по-прежнему не верила. - Вас же заклеймят позором и меня тоже. Нет, вас не заклеймят, вас вызовут на дуэль за такое неуважение к нравам и обычаям!!

«Пара выигранных дуэлей тоже мне не помешает», - обрадовался я, твердо решив пойти.
        - Хочу, чтобы вы выбрали самое пафосное место, - я оскалился в недоброй ухмылке, да так, что женщина вздрогнула. - Обожаю дуэли поутру. Да и в хорошей одежде вас вряд ли кто узнает.
        - Но у меня нет настолько хорошей одежды. - Она по-прежнему не верила, что я говорю серьезно.
        Я достал еще два мешочка и присоединил их к двум первым.
        - Этого будет достаточно?
        Женщина ошалело на меня посмотрела.
        - Вы сумасшедший, господин барон, - она покачала головой, - и я буду сумасшедшей, если соглашусь на ваше предложение.
        - Когда мне быть готовым и куда мы пойдем? - я говорил абсолютно серьезно.
        - Вечером прием у графини Навской, - женщина просто сообщала информацию, еще не до конца осознавая, что говорит, - но туда не попасть, там сегодня будет весь свет. Приглашения только персональные и для ограниченного круга лиц, так что посторонним доступа не будет.
        - Значит, вы покупаете платье, а я позабочусь о приглашении, - распорядился я.
        Мы молча вошли в дом, и к нам подбежала молоденькая служаночка.
        - Ирис, - голос Агнесс стал строг, - проводи господина барона в его комнаты и сделай так, чтобы он был всем доволен. Ты меня поняла?
        - Да, хозяйка, - поймав мой взгляд, девушка слегка покраснела.
        - Я подумаю над вашим предложением, господин барон, и сообщу о своем решении через час.
        Я улыбнулся ей и направился за служанкой, оставив мешочки с золотом на столике в прихожей. Поднимаясь по лестнице, я осматривался по сторонам, отмечая образцовые чистоту и порядок. Мои представления о том, как должен выглядеть публичный дом, были разрушены, вокруг не было ни намека на что-либо пошлое.
        Моя комната выглядела чистой и уютной: широкая кровать, маленький стол со стулом в углу, огромный сундук, с которым соседствовали камин и небольшой бельевой шкаф.
        - Если господин разденется, то я отдам его вещи в чистку, - девушка снова покраснела, - и попрошу принести ванну.
        - Хорошо, - я повернулся к ней спиной, быстро разделся до подштанников и, обернувшись, протянул ей верхнюю одежду.
        Мой взгляд столкнулся с округлившимися глазами остолбеневшей девушки, которая не отрывала взор от моего тела.

«Шрамы на спине», - понял я.
        - Ирис, вот одежда, - вывел я ее из ступора своим голосом.
        Ойкнув, она схватила одежду и убежала, испуганно оглядываясь.
        Я блаженствовал в горячей ванне, чувствуя, как заботливые женские руки трут мое тело. Ирис и другая служанка сноровисто делали свое дело, иногда, когда натыкались на уродливые шрамы, перешептываясь друг с другом. «Эх, действительно цивилизация, - мысли были медленные и ленивые, - не буду спешить уезжать. Ни забот, ни хлопот, а удобства какие!»
        Хлопнула дверь, впустив в комнату, полную пара, холодный воздух.
        - Выйдите, - я услышал голос Агнесс, трущие меня руки сразу исчезли, и раздался топот ног.
        Я лениво открыл глаза и увидел перед собой хозяйку с совершенно ошарашенным лицом держащую в руках запечатанный конверт.
        - И? - Я заинтересованно посмотрел на нее.
        - Это приглашение барону Максимильяну на бал-маскарад к графине Навской, - шепотом произнесла она, переводя взгляд то на меня, то на конверт.
        - Похоже, ваш информатор рассказал обо мне не только вам, - я хмыкнул, видя ее недоумение, и ехидно продолжил: - Ну вот, я свое обещание сдержал, приглашение у нас есть, теперь сдержите и вы свое.
        Агнесса посмотрела на меня и твердо сказала:
        - Я за то, что произойдет на балу, никакой ответственности нести не буду!
        - Агнесса, - я просто лучился самодовольством, - ни на балу, ни до и ни после него, если, разумеется, вы помните о нашем маленьком уговоре.
        - Тогда я буду готова за час до начала, у меня осталось не так уж и много времени, чтобы купить наряд и приготовиться. - Приняв решение, женщина твердо решила идти к поставленной цели. - Ждите меня у входа.
        - Хорошо, - покладисто сказал я, правда, уже ей в спину.
        Стоило женщине выйти, как вернулись служанки, и я снова принялся блаженствовать.

«Надо бы и мне придумать, как одеться, - внезапно сообразил я, когда после купания развалился на кровати, - да и к тому же не помешает проверить, как Рон с Загиялом устроились».
        Нехотя поднявшись, я вышел из комнаты и направился по коридору к лестнице на первый этаж. Навстречу мне попалась служанка, которая мгновенно склонила голову и низко присела.
        - Что угодно господину?
        - Проводи меня к моим телохранителям.
        - Как будет угодно господину барону, - ответила она и пошла вперед, показывая дорогу.
        Мои волнения по поводу нубийца и шамана оказались напрасными. Их поселили в пристройке для слуг, каждого в отдельной комнате, которые были немногим меньше моей и чуть хуже обставлены. Загиял медитировал у себя, поэтому его я не стал беспокоить и направился к Рону. Открыв дверь, я увидел переплетенные на постели тела и услышал блаженные стоны - нубиец уже вовсю развлекался. Я скромно попросил служанку, чтобы она передала Рону - пусть зайдет ко мне, когда закончит.
        Через час в комнату вломились оба: сияющий Рон и не менее довольный Загиял.
        - Зачем звали, ваше баронство? - Рон наконец-то был в хорошем настроении, и неудивительно, я видел, что женское тело в постели было не одно.
        - Чтобы вы принялись за свои обязанности, - проворчал я, немного ему завидуя. - Нужно поехать в город за одеждой, сегодня я отправляюсь на бал.
        - Ничего себе, - ехидства в голосе Рона было на троих, - и когда это ты все успеваешь?
        - В то время, когда другие с дамочками кувыркаются, я работаю, - подпустил я ему шпильку.
        - Зависть - плохое чувство, - нубиец даже не моргнул глазом на мою шпильку.
        - Ладно, тогда так. Рон, найми экипаж на сегодня, до утра. - Я задумался. - Впрочем, если хозяин предложит, можем арендовать у него на все время нашего пребывания здесь, главное, чтобы цена была разумной.
        - Хорошо, тогда сейчас тебя Загиял будет сопровождать?
        - Да, отправляйся. Сегодня к шести мне нужен экипаж, и желательно приличный, - я подмигнул Рону.
        - Не может быть, - он едва не открыл рот, - только не говори мне, что едешь туда с Агнессой?!
        - Эх, ничего от тебя не скроешь, - я притворно понурился.
        - Ты сошел с ума! Представляешь, что там начнется? - Нубиец выглядел очень обеспокоенным.
        - Рон, я все просчитал, не волнуйся. - Я подошел и положил ему руку на плечо. - Тут вскрылось несколько фактов, поэтому первоначальный план придется изменить.
        Нубиец внимательно на меня посмотрел и прищурился.
        - Стать невидимкой не получается?
        - Все потом, - выразительно обведя взглядом комнату, ответил я.
        Я решил долго не искать, а пойти к тому портному, у которого обшивался в прошлый раз, цена и качество его работы меня полностью устраивали. Немного поплутав по улицам, я наконец нашел знакомый фасад с вывеской из обвитых ниткой ножниц и иголки. Надпись «Мастерская Дорса» подтвердила, что я попал в нужное место.
        Тихо звякнул колокольчик, когда мы вошли внутрь, и не успел я оглядеться, как передо мной возник сияющий хозяин.
        - Господин барон, - поклонился он, - как я рад снова вас видеть!
        - Приветствую вас. - Я слегка удивился тому, что он запомнил меня, ведь прошел целый год, да и был-то я у него всего несколько раз.
        - Как мои костюмы? - хозяин кинул на меня внимательный взгляд. - Надеюсь, вы остались ими довольны?
        - Они все пострадали в стычках. - Я не стал огорчать мастера известием о том, что разодрал его творения на бинты. - Поэтому, попав в столицу, сразу подумал об обновлении гардероба.
        - Счастлив, господин барон, что вам понравилась моя работа, - портной просто просиял от счастья. - Что пожелаете заказать на этот раз?
        Я немного подумал.
        - Сегодня к вечеру мне нужен маскарадный костюм для бала, - я стал загибать пальцы, - затем два костюма для празднеств по случаю дня рождения короля и один походный, шитый из добротной ткани, помните, какой был на мне в прошлый раз?
        - Стандартная форма легионеров, - быстро закивал хозяин. - Сшить такого же фасона, только из хорошей ткани и со знаками отличия?
        - Совершенно верно, - я просто наслаждался разговором, - вот и весь мой заказ.
        - Кем бы вы хотели быть сегодня на балу?
        Вопрос поставил меня в тупик. «Точно, маскарад же предполагает, что гости будут наряженными в кого-то, - я только сейчас подумал об этом, упуская приставленное к слову «бал» слово «маскарад». - И кого же мне изображать, интересно?»
        В голову, кроме Бэтмана и Супермена, ничего не лезло, а кем наряжаются местные аристократы, я себе даже не представлял. Внезапно мой блуждающий взгляд остановился на небольшом портрете, который висел в углу комнаты. Заинтересовавшись, я подошел ближе. На картине был изображен суровый воин в кожаных доспехах, очень похожих на те, что носили римские легионеры, с металлическими пластинами, наложенными поверх кожи в тех местах, куда клинок мог попасть по прямой. Плюс красный плащ. Я удивленно заметил, что у этого воина и хозяина схожие черты лица, и оглянулся, дабы убедиться в своих предположениях.
        - Это ваш предок?
        Хозяин просиял.
        - Да, неизвестно, в каком поколении, но действительно мой. Я считаю, что он мой прадед. Портрет был сделан сто лет назад, после того как его наградил лично король за спасение монаршей жизни. Этот предок отдал много денег за портрет, но я считаю, что оно того стоило. Иногда я показываю его гостям, которые поражаются тому, что прадед обычного портного спас жизнь прадеду нынешнего короля, - портной быстро перекрестился и добавил: - Храни Бог его величество!
        В голове у меня вспыхнула искра озарения.
        - Хочу, чтобы вы сшили мне такой же, только из ткани, - произнес я, рассматривая доспех, нравившийся мне все больше и больше.
        Хозяин удивленно расширил глаза.
        - Но, господин барон, это ведь доспехи простого солдата, да еще и столетней давности!
        - Тем интересней. Но, может быть, вы хотите сказать, что сшить подобное из ткани вам не под силу?
        Портной отрицательно помотал головой.
        - Нет, конечно, если я отложу все заказы, то до вечера успею его сделать, правда, на примерки времени не будет.
        - Костюм мне нужен к пяти часам. И я понимаю, что срочные заказы оплачиваются по отдельной таксе.
        Портной подошел к портрету и словно заново на него взглянул, затем, кивая в такт каким-то своим мыслям, повернулся ко мне, его глаза горели.
        - А знаете, господин барон, если вы после бала отдадите костюм мне, я не стану брать с вас дополнительные деньги, а возьму лишь как за обычный пошив.
        - Почему же? - удивился я его внезапному порыву.
        - Сшить такой костюм само по себе будет для меня удовольствием. - Он слегка поклонился, а затем его взгляд снова устремился к портрету. - Вы не поверите, но когда-то давно, в детстве, я мечтал померить нечто подобное.

«А почему бы и нет? - подумал я. - Я ведь больше не собираюсь посещать маскарады, а человеку доставлю радость».
        - Договорились, мастер, - я улыбнулся портному, который этого даже не заметил, все его мысли были где-то далеко, в глубине лет.
        - Праздничное оружие будем покупать? - поинтересовался Загиял, который молчал все время, пока мы были в магазине.
        - Смысл? - я пожал плечами. - Мое оружие - копье, таскаться с ним нет возможности, а для костюма и обычного кинжала хватит, заберу у Рона на время.
        Шаман хмыкнул, и мы отправились сначала к цирюльнику, а потом домой.
        Нанятый экипаж ждал меня у ворот, поэтому ровно в пять я прибыл к портному. Сначала я даже не узнал его, передо мной стоял совершенно другой человек, не тот, которого я видел утром. Подводя меня к задрапированному тканью манекену, он просто светился от счастья.
        - Господин барон, простите меня за дерзость, но можно высказать одну просьбу? - Он умоляюще сложил руки и низко мне поклонился.
        - Какую? - Я улыбнулся, приятно было видеть его в таком настроении.
        - Разрешите мне самому переодеть вас в этот костюм, но до того завязать вам глаза? - умоляющий взгляд портного был просто невыносим.
        - Только потому, что меня самого гложет любопытство, - согласился я, приведя мастера в настоящий восторг.
        Раздались его грозные крики, и вокруг меня засуетились подмастерья, вынырнувшие из подсобки. Мне быстро завязали глаза и раздели, я молча выполнял все просьбы мастера поднять руку или согнуть ногу. Одевание заняло больше десяти минут. Когда прилаживавшие какие-то детали портняжки исчезли, я ощутил, что меня кто-то взял за локоть.
        - Пройдемте к зеркалу, господин барон, - в голосе портного звучало непонятное мне чувство.
        Мучимый любопытством, я проследовал за ним.
        - Открывайте глаза постепенно, чтобы они привыкли к свету, - мягко сказал он, снимая с меня повязку.
        Я послушно все выполнил.
        Открыв глаза через минуту, я посмотрел в ярко начищенный серебряный лист размером в половину моего роста и удивленно замер. Затем я бросил взгляд на портрет и повернулся к сияющему мастеру.
        - Выше всяких похвал, просто шедевр! - с искренним восхищением сказал я, изумленно рассматривая свое отражение.
        Было просто невероятно, что мастер сумел повторить все детали доспеха, причем имея дело не с жесткой кожей, а с легкой тканью. Все сидело идеально и с точностью до пуговицы повторяло доспех мужчины на портрете.
        К мастеру подошел один из подмастерьев и протянул ему сверток. Портной быстро его развернул и подал мне длинный, широкий плащ.
        - Чтобы не увидели раньше времени, - с веселой улыбкой заметил он. - Плащ - наш вам подарок.
        - Сколько я вам должен за работу? - поинтересовался я, заворачиваясь в плащ и готовясь расстаться с большой суммой.
        - Тридцать кесариев, - портной просто назвал сумму.

«И это без надбавки за скорость, - мысленно покачал головой я, - хотя чего следовало ожидать при таком сложном заказе?»
        Я вытащил мешочек с деньгами и, отсчитав тридцать золотых, вручил портному, с поклоном их принявшему. Уже выходя из мастерской, я обернулся и сказал:
        - Костюм вам завтра занесут.
        - Буду ждать, - портной поклонился мне еще ниже.
        Агнесса, как и я, была укутана в плащ и загадочно улыбалась. Когда я попытался как бы ненароком его распахнуть, она легонько шлепнула мне по руке маленьким веером, выполнявшим также роль маски, и укоризненно произнесла:
        - Барон, прошу вас!
        - Хорошо, баронесса, - я легко ей улыбнулся.
        Несмотря на возраст и некоторую полноту, хозяйка выглядела отлично, по крайней мере на мой взгляд.
        - Даже не знаю, как смогу отблагодарить вас за такой подарок, - уже в экипаже прошептала мне на ухо Агнесса. - Можете меня просить о чем хотите, господин барон.
        - Давайте сначала проживем этот вечер, - тихо ответил я. Чем ближе мы подъезжали к дому графини, тем больше меня трясло, как перед боем. «Все же немного побаиваешься того, что предстоит сделать, а, Макс?» - попенял я себе.
        Отличить дом, к которому мы направлялись, от других не составляло труда - хотя центральная улица, ведущая к нему, и была залита огнями установленных чуть ли не через каждый метр по обеим сторонам светильников, да еще и ярко освещенные дома соседей-аристократов добавляли блеска - но дом графини был просто одной сплошной люстрой. Где только было возможно - от шестов во дворе до окон в доме - сияли огни, и особняк графини сверкал среди остальных строений яркой жемчужиной.
        Вместо лакеев у меня был один Рон, который, соскочив с коня, быстро помог Агнессе выйти из экипажа и протянул руку мне. Как настоящий дворянин, я его проигнорировал и, легко спрыгнув, взял даму под руку. Мы стояли перед парадной лестницей, украшенной колоннами, подпиравшими заодно обширный козырек, который нависал над подъезжающими экипажами. Едва мы сделали шаг, как к нам бросились двое слуг в черно-серебряных ливреях и важный мужчина, разодетый, как павлин.
        Мужчина низко поклонился и внимательно на нас посмотрел. Видимо, он знал в лицо всех гостей, а нас, по понятным причинам, видел впервые. Наступила неловкая пауза, из которой он быстро выкрутился.
        - Прошу прощенья, господа, - камердинер низко поклонился, всем своим видом выражая почтение, - можно увидеть ваше приглашение? Графиня трепетно относится к приглашенным гостям, поэтому приходится обращаться к уважаемым господам с такой несерьезной просьбой.
        Я вытащил приглашение и протянул его слуге. Тому хватило мимолетного взгляда на конверт, он снова низко поклонился и сказал:
        - Господин барон, графиня будет счастлива видеть вас вместе с вашей спутницей… - он сделал паузу.
        - Баронесса Рижская, - ляпнул я первое, что пришло в голову.
        - Слуги проводят вас, господин барон. - Он вновь поклонился, а слуги заняли позиции впереди и позади нас.
        Едва мы успели подняться по нескольким ступеням ведущей в здание лестницы, как камердинер, откланявшись, бросился к другому экипажу, а за ним устремились другие слуги.
        - Я так волнуюсь, - Агнесса поднялась на цыпочки, чтобы прошептать мне в ухо, - мне кажется, я сейчас упаду.
        - Не стоит переживать, я вас поймаю. - Я волновался не меньше ее, но приходилось делать каменное лицо и скрывать дрожь в коленях.
        Мы довольно долго шли по длиннющему, ярко освещенному коридору, пока не уперлись в закрытую дверь, из-за которой слышались музыка и гул голосов.
        Слуги протянули к нам руки, и, поняв значение их жеста, я сначала помог снять плащ с Агнессы, а затем снял свой, внутренне порадовавшись ее оторопи, когда она увидела, во что я одет. Взяв плащи в руки, слуги встали по бокам от двери и открыли каждый свою створку. На нас сразу обрушился водопад света, гомона и музыки.
        Я сначала растерянно смотрел на открывшийся мне огромный зал со множеством людей внутри, но быстро взял себя в руки и, сильнее сжав руку Агнессы, которую она подала мне, шагнул вперед.
        - Барон Максимильян, чрезвычайный и полномочный посол его величества к Подгорному престолу, с баронессой Рижской! - буквально на секунды музыка в зале умолкла, поэтому представление услышали все в зале.
        Возможно, мне так показалось от волнения, но как будто все гости повернулись, чтобы посмотреть на нас. Снова заиграла музыка, и мы проследовали в зал.
        - Господин барон, вы просто меня поразили, откуда взялся этот чудесный костюм? - Агнесса не отрывала от меня восхищенного взгляда.
        Я, перед тем как ответить, сначала хорошенько рассмотрел ее. Она выбрала себе красивое белое платье и предстала в образе пастушки, не хватало только посоха.
        - Вы просто очаровательны, - я слегка пожал ее руку, внутренне вздрогнув от мысли, сколько может стоить это простое на вид платье, - я сражен. И, Агнесса, называйте меня просто - Максимильян.
        - Ах, Максимильян, - грустно вздохнула она, - как мне жаль сейчас, что невозможно скинуть хотя бы десяток лет. Для всех присутствующих я просто дряхлая старуха.
        - Пусть только кто-нибудь попробует на это намекнуть, - нервный озноб у меня прекратился, и я снова был собран, как перед боем. - Поверьте мне, Агнесса, он сильно об этом пожалеет.
        Окружающие откровенно пялились на нас, шепча что-то друг другу на ухо. Я быстро потянул за собой Агнессу, направляясь к столам, размещенным вдоль стен. Там толпилось особенно много любителей пожрать на дармовщинку, и я собрался среди них затеряться.
        Наперерез нам бросилась молодая женщина в сопровождении десятка кавалеров, одетая в костюм восточной женщины с красивой маской из перьев.
        - Графиня, - одними губами шепнула мне Агнесса, заметив ее движение.
        - Графиня. - Я низко поклонился, когда она подошла ближе, даже чуть ниже, чем было положено по протоколу. - С вашей стороны было чрезвычайно любезно послать такому отшельнику, как я, приглашение на этот прекрасный бал. Я просто восхищен тем, как все организовано, чувствуется рука настоящей хозяйки.
        Лица графини из-под полумаски видно не было, но по тону ответа я понял, что мой комплимент ей понравился.
        - Что вы, господин посол, это для меня честь - приветствовать у себя в доме такого знаменитого человека, - она мило улыбнулась. - Я льщу себя мыслью, что вы расскажете нам о своих приключениях.
        - Можете полностью мною располагать, графиня, - я снова поклонился, заметив, как недовольно скривилось несколько рож из ее окружения.
        - Представите меня своей спутнице? - графиня была само очарование. - Я раньше не видела ее при дворе.
        - Баронесса Рижская, заядлая домоседка, - слегка подмигнув графине, я представил ей Агнессу. - Приехала в столицу по личному делу, мне стоило больших трудов уговорить ее составить мне компанию. - Я притворно вздохнул. - Я мало кого знаю при дворе.
        Внезапно я уловил, как один из кавалеров графини произнес на понятном мне, но явно не шаморском языке:
        - И откуда он выкопал эту старую перечницу?
        Все мужчины засмеялись, а графиня лишь слегка улыбнулась.
        - У вас прекрасный костюм, господин барон. - Она открыла рот, чтобы воздать должное творению портного, но сразу закрыла его, увидев выражение моего лица.
        - Сударь, если вам есть что сказать, то говорите на общем языке, понятном для всех, а если нет, то лучше молчите, пока вам его не отрезали, - громко произнес я на шаморском, цедя каждое слово, и посмотрел в глаза съязвившему наглецу.
        Сразу наступила тишина, все обернулись, чтобы послушать разговор, который мог закончиться только дуэлью. Тень удивления если и мелькнула на лице говорившего, то лишь на мгновение. Спокойно выйдя вперед, он на шаморском сказал:
        - Я смотрю, сударь, вас совсем не учили манерам?
        - А вы подрабатываете учителем манер? - в карман за словом я никогда не лазил. - Сколько берете за урок?
        От одной мысли, что его, дворянина, сравнили с обыкновенным учителем, щеки говорившего налились кровью.
        - Завтра, в шесть утра, в Поле поединков, - теперь он цедил свои слова. - Я прикончу тебя, наглец. Если, конечно, ты придешь.
        - Сам не заблудись по дороге, - парировал я, вызвав вспышку гнева у его товарищей, и, нагло ухмыляясь, добавил: - Оружие у каждого свое!
        Графиня во время нашей пикировки слегка побледнела, а когда мы закончили, извинилась и отошла от меня, увлекая за собой кавалеров. Я повернулся к Агнессе. Та была бела, как снег.
        - Он вас убьет, - прошептала она, качая головой, - Максимильян, ну почему вы выбрали именно его?
        - А что такое? Известный тип? - заинтересовался я личностью нахала.
        - Те кавалеры, как вы поняли, добиваются благосклонности овдовевшей графини. - Агнесса была вне себя от расстройства. - Все они - знатные дворяне, и все - отличные бойцы. Несколько посторонних дворян, оказывавших графине знаки внимания, были убиты в поединках. Эти ухажеры позволят завладеть вдовушкой и ее состоянием только кому-то из своей компании.
        - Завтра увидим, кто кого, - хотя я, услышав новости, внутренне напрягся, но не подал вида.
        Завтра нужно будет трезво оценивать противника - только и всего.
        - Я так боюсь за вас, Максимильян, - Агнесса слабо улыбнулась. - Что он такого сказал?
        - Неважно, - я пожал ей руку, - но завтра он о сказанном пожалеет.
        Стараясь замять тему и отвлечься от мыслей о предстоящей дуэли - в конце концов, именно этого я и добивался, приведя с собой Агнессу и одевшись в вызывающий костюм, - я повел ее к столу с закусками.
        Когда мы спокойно угощались неизвестными мне яствами, я краем глаза заметил, что рядом с нами остановилась группа молодых людей.
        - Господа, взгляните на этого франта, вырядился, как простолюдин, - со смехом заявил один из них, вовсе не считая нужным понизить голос.
        По тому, как на меня стали смотреть соседи, я понял, что восклицание адресовано именно мне. Дожевывая кусочек мяса, я повернулся к группе.
        Молодые - моего возраста - дворяне весело смеялись, а разряженный в вычурное платье тип продолжал отпускать шуточки по поводу каждой детали моего костюма.
        - Я рад, что графиня пригласила к себе на бал придворного шута. - Я оскалился и отправил в рот еще один ломтик тонко нарезанного розового мяса, приправленного пряным соусом. - Очень смешно, я польщен.
        Услышавшие мой ответ соседи по столу рассмеялись, ожидая ответа моего оппонента.
        - Не удивительно, что ты знаком с ними, наверное, много времени среди них проводишь? - пацан оказался языкатым.
        - Да, - я слегка поклонился смеявшимся; народ, услышав нашу пикировку, начал подтягиваться ближе. - Сразу узнаю по одежде, они всегда так выглядят, что ни за что не отличишь от некоторых благородных.
        - Думаю, все же лучше, чем простолюдины.

«Весельчак!» - я от души радовался общению, несмотря на то что Агнесса все сильнее и сильнее сжимала мне руку.
        - Думаю, одежда - это все, что шуты могут себе позволить, - я оставался спокоен. - Не имея за спиной ни славных побед, ни уважаемой должности, они способны только тратить деньги родителей.
        Крики ярости со стороны приятелей этого недоумка заставили меня улыбнуться. Все вокруг поняли, что простая пикировка зашла дальше, чем обычные словесные баталии.
        Вся группа пододвинулась ко мне ближе, я заметил, что барышни подзуживают своих кавалеров. Трое из них выступили вперед.
        - Повторите, что вы сказали, барон! - едва ли не в один голос потребовали они.
        - Я сказал, - старательно выговаривая каждое слово, чтобы слышно было всем, повторил я, - что вы великовозрастные дурни, только и умеющие тратить деньги родителей. Так вам понятнее или еще тщательнее разжевать?
        По тому, как они стали тискать рукояти кинжалов, больше похожих на веера их барышень, чем на оружие, я понял, что сейчас последуют вызовы.
        - Где, когда и каким оружием вы будете драться с нами? - вышел вперед один из них. - Мы не потерпим урона своей чести.
        - Вас сколько будет, трое? Или своих барышень захватите? - Мой голос был ехиден, как у Рона в лучшие его мгновения.
        Сразу же вышли все остальные.
        - Барон, вы порядочный наглец и выскочка, мы все будем драться с вами до первой крови, чтобы каждый имел удовольствие по разу проткнуть вас, - вперед выскочил еще один дворянчик.
        - Значит, так, - я спокойно тыкал пальцем в каждого из них, перечисляя по очереди, - шесть тридцать, семь, семь тридцать, восемь, восемь тридцать, девять. Все? Или есть еще желающие? Тогда оружие у каждого свое.
        Поскольку желающих больше не нашлось, молодые люди удалились, яростно обсуждая, как завтра со мной расправятся.
        - Максимильян, - Агнесса слабо пошатнулась, и мне пришлось ее подхватить, - вы сошли с ума - драться с таким количеством народа в один день.
        - Вечер еще не кончился, Агнесса, - я весело ей улыбнулся, - не стоит вам так переживать, убить меня не так просто.
        Она покачала головой, ничего не сказав.
        - Его сиятельство герцог Нариг, сеньор провинции Шатар, с супругой и детьми! - Голос камердинера заставил меня вздрогнуть.

«Этих тут еще не хватало», - едва не сплюнул я на пол.
        - Ваши друзья? - тихонько прошептала Агнесса, привставая на цыпочки, чтобы дотянуться до моего уха.
        - Скорее, враги. - Я еле слышно хмыкнул.
        - Поражаюсь вашей способности везде заводить врагов, Максимильян, - она грустно покачала головой. - Да еще и среди сильных мира сего.

«Что лучше, самому подойти или дождаться, пока меня заметят? - Я не обратил на ее слова особого внимания. - Если буду выжидать, то подумают, что трушу. Нужно подойти первым».
        Увлекая за собой Агнессу, я направился к герцогу, вокруг которого уже образовалось кольцо дворян, видимо, спешивших засвидетельствовать свое уважение, а проще говоря, добивающихся того, чтобы герцог заметил, как они лижут ему зад. Моя спутница сначала слабо упиралась, едва понимая, куда я ее веду, но затем, смирившись, послушно зашагала рядом.
        Властный вид Нарига, надменность и высокомерие, с которыми он держался, трудно было не заметить, они резко выделяли его даже среди прочих, не менее знатных дворян. Я заметил, что за год герцог сильно сдал, на лице появилось больше морщин, а на висках - седины. В отличие от самого герцога, его сыновья внешне ничуть не изменились, и я перевел взгляд на Элизу. Даже при первой нашей встрече она - с залитым кровью лицом и в грязной одежде - была красива, а уж теперь, в светло-синем платье, с россыпями бриллиантов на руках и груди, в сверкающей диадеме на уложенных в замысловатую прическу волосах, она была ослепительна. Я присмотрелся к ее руке. «Вроде все нормально, - заметив, что рука двигается легко, приводя в движение веер-маску, решил я, - отлично, значит, все тогда было сделано верно».
        Я наблюдал за Элизой. Ее сразу же окружили подростки, которые, толкаясь и перебивая друг друга, сыпали комплиментами, поскольку боролись за ее внимание. Они оттеснили герцога и продолжали напропалую сыпать словами, но девушка лишь изредка что-то отвечала и осматривалась кругом.
        Уже приблизившись к Наригу, я решил остановиться и немного подождать, чтобы толпа вокруг герцога хоть немного рассеялась - большинство дворян, засвидетельствовав свое почтение, сразу же уходили, герцог не был настроен на долгие разговоры.
        Стоя за его спиной, я внезапно встретился взглядом с Элизой, глаза которой удивленно округлились. Девушка решительно вырвалась из круга своих поклонников и направилась ко мне. Заметив ее движение, герцог тут же обернулся, видимо, пытаясь рассмотреть того, ради кого его дочь вдруг так заспешила. Парой секунд позже его движение повторили сыновья.
        При виде меня их рожи - в отличие от оставшегося бесстрастным лица отца - тут же побагровели от гнева, а руки легли на рукояти кинжалов.

«Влип!» - пронеслась в голове единственная мысль.
        В который раз за вечер вокруг меня образовалась пустота - все гости, даже случайно оказавшиеся рядом со мной, постарались исчезнуть. Поскольку лица терять было нельзя, я шагнул вперед, волоча за собой Агнессу. К герцогу мы приблизились одновременно - я и Элиза. Девушка встала рядом с отцом и стиснула в кулаке веер; я заметил, как побелели костяшки ее пальцев.
        - Рад приветствовать вас, ваша светлость. - Я слегка поклонился, а потом спокойно посмотрел на герцога.
        - Взаимно, барон. - Голос герцога был абсолютно спокоен. - Много слышал о вас, особенно последнее время. Как продвигаются ваши дела, затеянные у гномов?
        - Благодарю, все в порядке, - я слегка пожал плечами, - как и всегда.
        - Сожалею, что не смог сделать этого раньше, но хочу поблагодарить вас за спасение жизни моей дочери. Я вам обязан.
        Слова герцога могли обмануть кого угодно, но не меня. Нариг сказал то, что и должен был по кодексу вежливости, как порядочный дворянин. Однако же таким тоном обычно благодарят за возвращение потерянной незначительной вещи, а не за спасение жизни дочери. Поэтому я не обольщался.
        - Ну что вы, ваша светлость, - я качнул головой, как бы отмахиваясь, с досадой. - Не стоит благодарности, я бы сделал то же самое для кого угодно, даже будь жертвой не ваша дочь.
        Интонацией я специально выделил слово «ваша».
        - Как бы то ни было, но вы это сделали, и мы вам благодарны, - слова герцога были холодны как лед. - Можете просить меня о любом одолжении.

«А что если попробовать поговорить с ним сейчас, пока я не добрался до Валенсы? - задумался я. - Хотя бы попробовать выяснить обстановку и, если что-нибудь прояснится - начать разговор».
        - Вообще-то вы можете кое-что для меня сделать, - я все же решил поговорить с герцогом.
        В глазах Нарига промелькнуло удивление, он и не рассчитывал, что я могу что-то у него попросить.
        - И что же?
        - Пять минут вашего времени меня устроят, - я показал глазами на оконную нишу в дальней от нас стене, по странной случайности почти безлюдную.
        Лицо герцога было непроницаемо, но я рассчитывал на то, что он заинтересуется этой просьбой. Также я был уверен в том, что завтра о нашем разговоре будет судачить весь двор, и уж что не подлежит сомнению - о нем узнает Валенса. Причем могло случиться так, что Нарига в подобной относительно нейтральной обстановке я мог больше не встретить, а потому следовало хотя бы попытаться поговорить, а своему сеньору можно было выдать полуправду.
        - Баронесса, прошу меня простить, - я выпустил руку Агнессы и поклонился, извиняясь за свой уход.
        - Элиза, займи, пожалуйста, внимание баронессы, - герцог одним уголком губ улыбнулся дочери.
        Та сразу же подошла к нам и пристально на меня посмотрела. Я почувствовал, что мне немного неловко под ее взглядом.
        - Прошу нас простить, - я еще раз извинился перед баронессой и зашагал с герцогом к нише, подступы к которой при одном нашем появлении немедленно очистились от милующихся парочек. Я подумал, что половина гостей этого бала отдала бы сейчас руку только ради того, чтобы оказаться в пределах слуховой достижимости от нас.
        - Просто поражаюсь вашей наглости, барон. - Нариг хищно усмехнулся, дав волю эмоциям, когда наши лица никто не мог видеть. - Вы же прекрасно поняли, что мои слова - всего лишь дань традициям.
        - И вам совсем не важна дочь, которая осталась жива только благодаря мне? - я приподнял брови.
        - Барон, не пытайтесь заставить меня думать, что вы глупее, чем на самом деле. Могу предположить, о чем вы хотели со мной поговорить, но лучше дождусь вашего вопроса.
        - Потеря рудника и некоторой части влияния, конечно, болезненно сказалась на вашей репутации, - я сделался серьезным, от ответа герцога зависело многое, - но я хотел бы предложить вам нечто взамен, чтобы восстановить и то и другое.
        Герцог был по-настоящему удивлен, даже перестал косить по сторонам глазами, демонстрируя раздражение от необходимости этого разговора.
        - А вам-то это зачем? - уставился он мне прямо в глаза, словно пытался проникнуть мне в душу. - Насколько я знаю, ваши дела так быстро идут в гору, что очень скоро среди дворян королевства может появиться еще одна заметная фигура.
        - Скажем так, я не люблю складывать все яйца в одну корзину, - я очень осторожно подбирал слова. - Ведь все может случиться в нашем непостоянном мире.
        - Вы хотите предать вашего сеньора? - Нариг посмотрел на меня брезгливо, словно на раздавленного червяка.
        - Нет, конечно, - я понял, что зашел дальше, чем следует. - Вы меня не так поняли, ваша светлость. Я всего лишь хотел предложить нам помириться на взаимовыгодных условиях.

«Герцог на сделку не пойдет, - четко понял я, делая при этом несчастное лицо, как бы показывая, что меня очень тяготит вражда с ним, - больше нам разговаривать не о чем».
        Герцог презрительно смерил меня взглядом, но явно успокоился, клюнув на мой вид.
        - Об этом не может быть и речи! Я не привык отступать перед трудностями, тем более - перед такими мелкими!
        - Жаль, что каждый из нас остался при своем мнении, - я был разочарован, но поправить ничего не мог.
        Развернувшись, мы молча пошли к ожидавшим нас дворянам, которые при виде нас сразу же замолчали. Покрасневшая Агнесса о чем-то разговаривала с Элизой, но, увидев меня, пошла мне навстречу.
        - Благодарю вас, маркиза, за удовольствие, доставленное разговором, - Агнесса слегка поклонилась дочке Нарига.
        - И я вас благодарю, баронесса, - Элиза ей улыбнулась, стараясь при этом поймать мой взгляд.
        Я его старательно отводил, так как после сказанного герцогом мы становились официальными врагами, без каких-либо иллюзий. И вмешивать эту славную девушку в наши распри было бы с моей стороны верхом идиотизма.
        Проигнорировав ее взгляды, я подхватил Агнессу под руку и зашагал к накрытым столам, отбиваясь по пути от любопытных и назойливых дворян, прямо и намеками пытавшихся узнать о теме нашего разговора.
        - Думаю, бесполезно узнавать у вас подробности разговора с герцогом? - Агнесса все же была умной женщиной.
        - Абсолютная правда. - Я был занят своими мыслями, поэтому даже не понял, когда дорогу мне перегородила тень.
        Я попытался обойти ее, но тень синхронно перемещалась передо мной, не давая пройти. Я поднял взгляд и столкнулся лицом к лицу с крепко сбитым мужчиной в растрепанном и неаккуратном костюме.
        - Что вам, любезный? - Я заинтересованно посмотрел на незнакомца, который кого-то мне вдруг напомнил, и безуспешно попытался припомнить, где я мог его видеть.
        - Это вам чего нужно, сударь! Зачем вы лезете мне под ноги? - Голос мужчины не оставлял никаких сомнений в его намерениях затеять ссору.
        - Или дай мне пройти, идиот, или вызови на дуэль, как подобает настоящему дворянину! - Я не собирался затевать длинный разговор.
        От меня не скрылось ни положение его тела, ни специфические мозоли на руках - передо мной стоял опытный мечник. «Похоже, герцог решил не откладывать дела в долгий ящик», - подумал я.
        - Где? Когда? На каком оружии? - Бретер был только рад такой быстрой развязке.
        - На Поле поединков, в девять тридцать, оружие у каждого свое.
        Я был лаконичен, с опытным убийцей бессмысленно было вступать в пререкания, ему от меня требовалось только согласие.
        - Постарайтесь выжить до этого времени. - Убийца холодно мне улыбнулся. - Я смотрю, вы либо глупо самонадеянны, либо очень уверены в себе.
        - За себя беспокойтесь, любезный, - мне стало неинтересно, - если тем сосункам я только пущу кровь, то вас просто убью.
        Мужик удивленно на меня посмотрел, но, ничего не сказав, отошел. Я посмотрел на Агнессу, она просто плакала, тихонько всхлипывая и промокая глаза платком.
        - Так, Агнесса, - я повернул ее к себе, - перестаньте меня оплакивать, вам совершенно не идет размытая косметика.

«Баронесса Рижская» подняла на меня глаза с уже начавшей подтекать краской.
        - Вы ведь это специально сделали, господин барон? Специально со всеми поссорились?
        - Вы же все видели сами, Агнесса. - Я сделал простодушное лицо. - Лично я не спровоцировал ни одного вызова.
        Она покачала головой.
        - Агнесса, пожалуйста, идите и приведите себя в порядок, - я нахмурился, - и не переживайте за меня.
        - Обещайте, что больше ни во что не ввяжетесь, пока я буду отсутствовать? Я серьезно, Максимильян!
        - Буду стоять и молчать. - Я тепло ей улыбнулся. - Если никто больше не оскорбит меня или вас, то ни с кем ссориться не придется.
        - Хорошо, я сейчас вернусь.
        Она повернулась и, поймав взгляд Элизы, которая, видимо, не отрывала от нас глаз, направилась к ней. Я остался в одиночестве. Поскольку музыка и окружающие мне были малоинтересны, я вернулся к закуске. Правда, не успел я съесть пару ломтиков неизвестных мне, но вкусных фруктов, как моего локтя что-то коснулось. Обернувшись, я увидел, что это был веер, а в руке его держала графиня Навская, в нескольких шагах позади которой толпился и злобно на меня скалился ее неизменный десяток ухажеров.
        - Фрукты чудесны, - я улыбнулся хозяйке бала, - а вон то мясо - просто бесподобно.
        Так как веер-маска уже не прикрывал лица графини, я увидел, что она была очень бледна.
        - Что случилось, сударыня?
        - Я только что узнала, что у вас завтра дуэль с этим убийцей, виконтом Бернаром. - Голос ее был тих и напряжен.
        - Знаменитая личность? - Я беспечно отправил еще один ломтик фруктов себе в рот.
        - Никто не может доказать этого, но все говорят, что он убивает за деньги. - Графиня смяла в руке веер и решительным тоном добавила: - Барон, я очень сожалею, что все это произошло в моем доме, поверьте, я просто не могла отказать ему в приглашении на бал.
        - Сударыня, - я искренне удивился ее внезапной заботе обо мне, - вам не о чем беспокоиться. Принимая приглашение на этот праздник, я знал, что будут вызовы, и готовился к ним.
        Она слегка отшатнулась от меня.
        - Вы знали и все равно пришли? Вам совсем не страшно?
        Я улыбнулся и скосил взгляд на кавалеров, которые просто бесились оттого, что не могли слышать наш разговор.
        - Возвращайтесь к вашей своре, пока они не набросились на нас.
        Графиня повернулась вполоборота и посмотрела на свою свиту, а затем неожиданно поднялась на цыпочки и поцеловала меня в щеку. Я обалдело замер, по всем законам этикета графиня только что подарила мне свою благосклонность и разрешение на ухаживания. Понятное дело, что такого окружающая ее банда стерпеть не могла - с перекошенными лицами, чуть ли не воя от ярости, они бросились к нам.
        - А ведь я почти поверил, что вы беспокоитесь за меня.
        Я с сожалением посмотрел на графиню. Она одним движением натравила на меня сразу целую стаю волков и перечеркнула все теплые чувства, которые я к ней испытал.
        - Если вы избавите меня хотя бы от нескольких из них, - графиня спокойно на меня посмотрела, без малейшего намека на сожаление от своего бессердечного поступка, - я замолю свой грех перед Богом.
        - Сударь, ваша наглость превысила все пределы, - заорал один из подлетевших дворян, - и я вас проучу за нее.
        - А если вы каким-то чудом останетесь живы, - встал рядом второй, - то я буду следующим.
        - Поле поединков, десять часов, десять тридцать, оружие - каждый со своим, - почему-то эта фраза перестала меня веселить.
        - Я там буду! - последний из бросивших мне вызов ожег меня яростным взглядом, прежде чем удалиться вслед за графиней.

«Вот же…» - я выругался про себя от досады. Шутка, которую я придумал в начале бала, перестала быть просто шуткой и вылилась в серьезную проблему. Десять дуэлей за полдня - это для меня чересчур, даже с учетом того, что не все из бросивших мне вызов дворян были профессиональными бойцами.

«Да, Макс, ты перехитрил самого себя», - я злился на свою глупость, но изменить что-либо было уже невозможно, я сам подписал себе смертный приговор.
        Следом за злостью на себя пришла ярость на хозяйку бала, решившую разгрести свои проблемы моими руками.

«Вот ведь стерва, так меня подставить! Если выживу, то найду способ отомстить ей», - стиснул я зубы, давая себе клятву.
        Ко времени возвращения Агнессы я постарался принять нормальный вид, ей совсем не стоило знать, что за время ее отсутствия в крышку моего гроба забили еще два гвоздя. Взяв даму под руку, я принял беззаботный вид, совершенно не соответствующий моему внутреннему состоянию. Я уже был готов за свою глупость рвать любого из приблизившихся ко мне в клочья, не дожидаясь утра, но, к счастью, все присутствующие шарахались от меня, как от чумного.
        - Думаю, нам пора домой, - мое плохое настроение сделалось просто ужасным. - Как вы считаете, Агнесса?
        - Да-да, конечно, - быстро проговорила она, сжав мне руку. - Еще одного вызова я не перенесу.
        До дома мы добрались в полной тишине, я не был настроен разговаривать, да и Агнесса думала о чем-то своем. Галантно проводив ее, я поцеловал спутнице руку и пожелал доброй ночи. В ее потухшем взгляде я не нашел ни намека на то, что она хотела бы продолжить вечер. Еще раз извинившись за несостоявшийся праздник, я ушел к себе.
        Тяжело поднявшись по лестнице, я зашел в комнату и, увидев напряженных телохранителей, устало опустился на стул.
        - Доигрался??? - тон Рона был как никогда угрожающим. - Доигрался!!!
        - Рон, не ори, без тебя тошно, - я отмахнулся от него, перед предстоящим мне сразу поутру нужно было хотя бы хорошо выспаться.
        - Рон, видишь же, что Макс сам сожалеет о случившемся, не нападай на него. - Голос шамана был спокоен.
        - Возможно, тебе и все равно, Загиял, - Рон едва ли не орал на шамана, - но ты подумал, что мы будем без него делать? Ты подумал, что вообще будут делать больше двух тысяч поселенцев, если его завтра прикончат? А ему лишь бы в игрушки играться!!!
        - Рон, остынь!! - голос шамана стал твердым. - Мальчик обескуражен случившимся, а ты хочешь еще добавить? Как он с таким настроем пойдет в бой?
        - Сколько?! - прошипел нубиец, со злости ударив кулаком по стене. - Сколько было вызовов?
        - Десять, - ответил я, стаскивая с себя маскарадный костюм.
        Одежду я обещал отдать портному, негоже будет отдавать ее измятой.
        - Он сошел с ума, - все, что смог сказать нубиец, упав на кровать и со злостью на меня посмотрев. - И почему этого коротышки нет именно тогда, когда он больше всего нужен?
        - Если ты о Дарине, - я слегка улыбнулся, хотя весело мне не было, - то именно поэтому я оставил его в долине. Не буду оправдываться, Рон, но в том, что произошло на балу, моей вины не было. Меня просто собрались убить.
        - Если бы ты сразу свалил с бала, то можно было бы растянуть вызовы на несколько дней, - остывая, проворчал он, принимая мои слова.
        - Прослыть трусом - не самая удачная идея, - я упал с ним рядом на кровать, - это еще хуже, чем быть убитым.
        - Во сколько первая дуэль? - поинтересовался шаман.
        - В шесть.
        - Ложись спать, завтра я разбужу тебя в пять. - Шаман был серьезен. - Рон, пошли, поможешь мне приготовить пару зелий.
        - Ты хочешь меня чем-то напоить? - Я удивленно приподнялся на кровати.
        - Хуже, чем сейчас, тебе от этого не станет. - Шаман поманил за собой Рона и, повернувшись ко мне, приказал: - А теперь спи, иначе я сам тебя усыплю.
        Поскольку в последнем я ничуть не сомневался, то быстро нырнул под одеяло и загасил свечу. Звук захлопнувшейся двери прозвучал громом небесным.
        Я думал, что так и проворочаюсь всю ночь, не сомкнув глаз, но сон сморил меня сразу, стоило только коснуться головой подушки.
        - Макс, вставай, - голос Загияла вырвал меня из объятий Морфея, и я, недовольно ворча, попытался с головой спрятаться под одеялом.
        Не успел я высказать что-то нелестное о тех, кто ни свет ни заря шастает по комнатам хороших людей, как очутился на полу и без одеяла.
        Открыв глаза, я увидел сапоги на толстой подошве, принадлежавшие Рону, а рядом сапоги Загияла.
        - Пошли, герой, - голос нубийца был ехиден, как обычно, но уже без примеси вчерашней злости, - через час бой, а нам тебя еще нужно подготовить.
        - Что вы намерены делать? - поинтересовался я, вставая с пола.
        - То, что позволит тебе продержаться немного дольше в том безумстве, которое ты устроил, - голос шамана был строг.
        - Тогда пошли. - Я был готов на все, лишь бы прожить этот день.
        Сначала меня окунули в такую горячую ванну, что я заорал, пытаясь выскочить, но противостоять крепким рукам Рона и искусству шамана не смог. Один обездвижил меня, а другой просто засунул в ванну.
        Затем меня положили на лавку, накрытую простыней, и принялись в четыре руки вмазывать в меня какую-то мерзко воняющую дрянь, от которой меня стало тошнить. Закончив втирать мазь в каждый сантиметр моего тела, они опять засунули меня в ванну, хорошо хоть вода успела немного остыть, и мне не пришлось снова надрывать горло.
        Процедуру с втиранием и последующим мытьем мне пришлось вытерпеть три раза, пока шаман не счел, что я готов.
        - Ничего не чувствую, кроме того, что от меня воняет, как из выгребной ямы, - я обнюхивал себя, представляя, какое впечатление произведу на своих будущих соперников и их секундантов.
        - Запах выветрится через десять минут. - Загиял был спокоен и собран. - Одевайся, нам пора.
        Ворча, я оделся и подхватил чехол с копьем, которое сегодня предстояло пустить в ход.
        - Ничегошеньки не чувствую, - ворчал я всю дорогу, пока мы ехали в экипаже к Полю поединков, дорогу к которому вчера узнал Рон.
        Шаман загадочно помалкивал, только иногда скашивая в мою сторону глаз, а нубиец меня демонстративно игнорировал, злясь за вчерашнее.
        - Офигеть, - внезапно присвистнул он, уставившись вперед, - вот это да! А наш Макс, оказывается, очень популярен.
        - Ты со мной разговариваешь? - я больше обрадовался тому, что Рон со мной заговорил, чем тому, что он что-то углядел на таком расстоянии.
        - Нет, - отрезал нубиец, всматриваясь вперед.
        Когда мы подъехали ближе, я сам увидел, что все вокруг посыпанного песком огороженного участка было заставлено экипажами, а по всей окружности барьера толпилась огромная куча народа.
        - М-да! - я был поражен, увидев, сколько зевак собралось в одном месте, да еще и ранним утром.
        - Даже простолюдины пришли, - присвистнул от удивления Рон, глядя куда-то в сторону, - да сколько же их тут?!
        Я посмотрел в том же направлении. Рон был прав, за дворянскими каретами и экипажами кучковался народ попроще, а уж деревья, росшие по кромке Поля, вообще были увешаны зрителями так, что аж ветви сгибались!
        - Радуйся, ты теперь герой дня, - Рон со злости сплюнул на землю, - вот только жаль, что можешь не увидеть завтрашнего.
        - Рон, - я спокойно положил руку ему на плечо, - чтобы ты знал, я всегда гордился тем, что ты был моим учителем. Всегда хотел тебе это сказать.
        - Так, никаких «был»! - внезапно озверел он. - Чтобы пошел и прикончил их всех, иначе я за себя не отвечаю! Понял???
        - Вот так-то лучше, Учитель. - Я улыбнулся ему и замолк, мы въехали на ведущую к Полю поединков дорожку, по обе стороны которой стеной стояли простолюдины.
        Внезапно я услышал чей-то громкий шепот:
        - Это он, он, тот дворянин, который будет сегодня сражаться со всеми!
        В мою сторону тут же повернулись все соседи говорившего, а шепоток пошел дальше, заставляя поворачиваться ко мне людей, до которых я еще даже не доехал.

«До чего же их много!» - не переставал удивляться я, пока мы не въехали на поле.
        Я собрался было выйти из экипажа, но шаман придержал меня, подал какую-то склянку и прошипел:
        - Закрой нос и выпей два глотка.
        - Опять гадость какую-то подсунул, - попытался возмутиться я, но Загиял и Рон спорить были не настроены.
        Под их злобными взглядами мне стало неуютно, поэтому я быстро сделал то, что от меня требовалось. Во рту остался привкус гнилых ягод.
        - Фу, гадость, - стал плеваться я, пытаясь избавиться от послевкусия, - что вы туда намешали?
        - Лучше тебе этого не знать. - Рон был серьезен, он покосился на шамана и повторил: - Поверь мне, Макс, лучше тебе не знать.
        - Иди давай, - шаман погрозил Рону сухоньким кулаком, а потом подпихнул меня в спину. - Народ на нас уже пялится.
        Я, все еще не чувствуя в организме никаких изменений, спрыгнул с подножки, расчехлил копье и кинул чехол Рону.
        - Без меня не обедать, - громко - для окружающих - сказал я и направился к огороженному пространству.
        Мои слова эхом отозвались в толпе, и люди тут же принялись их комментировать.
        Пока я шел, внимательно осматривался, стараясь обнаружить знакомые лица. «Ага, эта ведьма уже здесь, - узнал я графиню, выглядывавшую из окна экипажа, стоявшего практически вплотную к барьеру арены, - а вот герцога не видать, похоже, не царское это дело - смотреть на поединки».
        Как ни странно, но все мои противники уже были на месте. Они небольшими группами стояли со своими знакомыми вокруг арены и тихо переговаривались между собой.
        Едва я ступил на арену, как вышел первый по очереди дворянин, одетый в длинную кольчугу, с полуторным мечом в одной руке и небольшим щитом в другой. «Хорошо, что я надел обычный доспех, - глядя на него, подумал я о своей кожаной броне с металлическими вставками, позволявшей мне вести быстрый бой на любой дистанции, - с такой кучей железа на себе я бы долго не попрыгал».
        Я пошел ему навстречу, мимоходом заметив, что песка насыпано ровно столько, чтобы впитать в себя кровь, но не дать увязнуть ногам дуэлянтов.
        - Я - барон… - открыл было рот мой противник, когда мы оказались напротив друг друга.
        - Да мне плевать на то, как звали покойника, - заявил я, становясь в обычную стойку.
        - И за эту дерзость ты тоже заплатишь, щенок! - дворянин захлопнул забрало шлема и прикрылся щитом.

«Поехали, - сказал я сам себе. - Единственная для меня возможность выжить - это кончать с каждым как можно быстрее, тогда для последних бойцов силы сберегу».
        Прыгнув с места вверх и вправо с упором на копье, я легко оказался в слепом пятне его зрения, поскольку он закрывался щитом. Толкнув копье вперед одной кистью так, чтобы под ладонью оказалась его середина, я пригнулся и нанес несколько быстрых ударов по ногам противника. Уйти от одного из них он не смог, раздался скрежет металла, а острие копья явно ткнулось во что-то мягкое. Гул вокруг поля прекратился, наступила почти полная тишина, и я услышал, как мой соперник скрипит зубами.
        Два удара он отразил щитом и мечом, пропустив только неожиданный первый. Я мгновенно выпрямился и отскочил на безопасное расстояние, остановив его порыв броситься за мной быстрым тычком копья.
        Когда я скользнул вперед для следующей атаки, то заметил кровавое пятно на песке, под левой ногой моего соперника, причем тот явно старался не переносить на нее вес своего тела. Копье, встретившись со щитом, якобы скользнуло вбок. Глаза дуэлянта, когда он понял, что я рядом, а копье отбито, торжествующе блеснули, и он замахнулся мечом для убийственного удара. Это было именно то, чего я добивался, делая столь рискованное обманное движение. Будь у меня меньше противников, я был бы поосторожнее и держал его на недосягаемом для нападения расстоянии, пока не истечет кровью, но в сложившихся обстоятельствах другого выхода у меня не было - нужно было быстрее заканчивать поединок.
        Сделав движение кистью, я прижал копье к спине, резко развернул корпус и, перехватив широким стальным кольцом пятки копья уже опускавшийся меч противника, с силой отбил его в обратном направлении. Выпусти мой соперник меч - и ничего бы не случилось, максимум - заехал бы себе кулаком по лбу. К несчастью для себя, уже праздновавший победу дворянин поздно осознал, что клинок движется вовсе не туда, куда он его направил. Удар оказался страшен, кончик меча с силой пробил забрало шлема и рассек противнику череп от переносицы до нижней челюсти. На меня брызнула кровь.
        Я опустил копье и отступил назад, провожая взглядом упавшее тело. «Первый», - включился счетчик у меня в голове.
        Видя, что их товарищ не двигается, друзья бросились ему на помощь, правда, по тому, насколько глубоко проникло лезвие, я понял, что помощь ему уже не понадобится. Поняли это и его товарищи, когда подняли тело на руки. Бросая на меня ненавидящие взгляды, они понесли труп в экипаж.
        Я осмотрелся вокруг, выискивая группу молодых людей, следующих по списку. Можно было не ждать получаса, а продолжить поединки, я даже не сбил дыхание. Их карета обнаружилась справа от меня, и я, приметив знакомые лица, направился к ним. Юноши, стоя в окружении своих барышень, были настроены решительно, несмотря на столь скоротечный первый поединок.
        - Могу предложить вам не ждать получаса, а начать прямо сейчас, - обратился я к своему следующему противнику, опершись на копье.
        - Я готов, так что извольте, - ответил он, погрузив голову в шлем, который был больше похож на творение ювелира, чем кузнеца.
        Увидев его меч, я чуть не засмеялся, назвать его боевым можно было с большой натяжкой. Красивая гарда, украшенная камнями, четкая и ровная гравировка на клинке - все давало мне основания предположить, что большую часть стоимости меча составляли именно они.
        - Молодые люди, - я обратился к остальным дворянам, следующим по очереди, - я предлагаю вам одеться и приготовиться, думаю, мы закончим быстро.
        - Как вы смеете! - вскипел тот, чья очередь была драться со мной. - Мы еще даже не начали бой!
        - Кто хочет поспорить со мной на сто золотых, что я закончу за одну минуту? - Я посмотрел вокруг, надеясь найти дурака, который даст мне возможность заработать такие легкие деньги.
        Стоявшие вокруг дворяне, натыкаясь на мой взгляд, только усмехались - стремительная победа над довольно известным бойцом дала им некоторое представление о моих способностях.
        - Я поспорю, - неожиданно из группы молодых людей вышла барышня, которая миловалась с моим противником. - Никогда не поверю, что мой Галанд не способен продержаться против такого наглеца всего одну минуту.
        - Леди, - я чуть не опешил, смотря сверху вниз на это юное создание, едва лет тринадцати от роду, - а деньги-то такие у вас имеются?
        - Мой отец - главный казначей королевства! - Она так высокомерно на меня посмотрела, как будто ее отец был самим королем.
        - Хорошо, все слышали? - я обратился к присутствующим. - Спор на сто золотых.
        Обрадованные дополнительному развлечению, присутствующие на поединке дворяне сразу подтвердили своим словом, что пари заключено.
        Я обернулся к парню и по его виду понял, что он собирается бегать от меня хотя бы на протяжении этой минуты, чтобы не упасть в глазах своей девушки. «Фиг ты угадал, - со злостью подумал я, перехватывая копье, - сто золотых - это не шутки».
        - Готов? - я подошел ближе.
        - Начали, - ответил он и сразу отступил.
        Я шагнул вперед, он снова уклонился, отступая дальше. Со стороны зрителей сразу же раздался свист и подзуживающие крики. Гаденыш оказался вертким и быстрым, он явно тянул время, постоянно отступая и не давая мне ни одной возможности для атаки. Едва я делал выпад, он сразу отступал.

«Ну все, ты меня конкретно достал, - чувствуя, что еще чуть-чуть и лишусь ста кесариев, я плюнул на то, что до боя собирался его всего лишь ранить, - тогда не обессудь: куда попаду, туда попаду».
        В следующее мгновение я кистью перехватил копье в положение, удобное как для метания с замаха, как и для укола. И когда юнец сделал шаг назад, привычно уходя от тычка, для него полной неожиданностью стало, когда я, вместо того чтобы убрать копье назад, выстрелил им вперед на всю длину. Ни уклониться, ни отбить его он не успел и, упав на землю, заорал от боли в разорванном боку. На поле сразу бросились его друзья и человек, чья профессия однозначно определялась по висящим на поясе сумке и инструментам.
        - Так, отойдите, господа, умоляю вас. - Лекарь, по причине возраста добежавший к парню последним, тяжело дыша после быстрого бега, отодвигал дворян от вопящего парня, чтобы заняться его раной.
        Осмотрев ее, он обратился ко мне:
        - Господин барон, помогите вытащить копье.
        Я охотно согласился - копье нужно было почистить, пока кровь не въелась в сталь. Если после первого боя я всего лишь слегка протер наконечник, то теперь нужно было очистить его лучше.
        - Господа, я сейчас вернусь, - обратился я к суетящимся возле молодого человека дворянам, - и, пожалуйста, давайте продолжим без ожидания назначенного времени. К тому же будут еще жертвы, так что лучше отправьте парня домой. И подумайте о себе.
        Когда я дошел до своего экипажа и достал из сумки набор для чистки, то столкнулся взглядом с удивленно смотрящим на меня Загиялом.

«Что такое?» - глазами спросил я его, поскольку вокруг толпилось значительное количество зевак. Шаман удивленно покрутил головой, но промолчал. Рона нигде не было видно.
        Очистив лезвие от крови, я быстро прошелся по нему куском шерстяной материи, следя, чтобы на стали не осталось ни малейшего следа крови. Уж чему-чему, а следить за оружием Рон научил меня в первую очередь.
        Когда я вернулся на арену, меня уже ожидал следующий противник, вооруженный секирой, явно для него тяжелой, вряд ли он мог ею свободно орудовать. «Опять повезло», - выдохнул я, увидев, как на замахе парень излишне напрягается.
        - Еще есть желающие поспорить на сто кесариев? - с надеждой спросил я у толпы дворян.
        Отовсюду раздались голоса, что поспорят со мной, но позже, когда поединок начнет виконт Бернар. Я улыбнулся и огорченно покачал головой. Мой вид вызвал у многих смех, и меня начали подбадривать, говоря, что главный казначей еще не подозревает, каких денег лишился благодаря своей дочери.
        С секироносцем возиться вообще не пришлось: после второго же замаха инерция тяжелого оружия развернула его ко мне боком, и я без изысков чиркнул его по бедру наконечником копья.
        - Ну что, господа, продолжим? - я обратился к стоящим передо мной дворянам.
        - Мы все к вашим услугам, - глухо сказал шагнувший на арену соперник, вооруженный двумя короткими мечами.
        - Благодарю вас, господа, - я вежливо поклонился. - Я весьма признателен вам за поблажку со временем, не хочется провести здесь весь день.
        - К бою, - с ненавистью в голосе ответил дворянин, вставая в стойку для двурукого боя мечами.
        Поскольку денег на кону не было, то в этой и следующих четырех дуэлях я не напрягался, стараясь экономить силы. Также я разгадал их нехитрый план: каждый следующий противник был сильнее предыдущего, я это понял сразу, как только вышел против третьего из них. Их задумка была бы неплоха, если бы не неизвестная им неувязочка: меня натаскивали сражаться лучшие воины, а месяцы рабства только отточили мои навыки. Если бы эти молодые люди вызвали меня тогда, в первый мой приезд в город, для меня все закончилось бы плачевно. В целом они неплохо владели своим оружием, но отсутствие постоянной боевой практики никак не развивало их способности.
        Копье, легко скользнув по внутренней части бедра соперника, подрезало скрепляющие доспех ремешки и, видимо, задело артерию, потому что кровь просто хлестнула из раны.
        Я сразу отступил и рукой позвал лекаря: если кровь не остановить, то через несколько минут парень будет уже мертв, а лишних жертв я хотел избежать.
        - Право, не стоит, барон, мы еще не закончили, - дворянин держался на ногах, но я видел, что еще немного - и он рухнет на песок от потери крови.
        - Если вам немедленно не окажут помощь, вы умрете, а мне ваша смерть не нужна. - Я отступил назад, наблюдая, как подбежавший лекарь быстро освобождает парня от доспехов, чтобы добраться до раны. - Благодарю за бой.
        Я привычно отсалютовал сопернику копьем и направился к своему экипажу. Несмотря на то что я старался беречь силы, семь боев дали о себе знать, появилась небольшая тяжесть в ногах, а руки не так быстро орудовали копьем. Мне нужно было отдохнуть.
        - Барон, минутку, - раздался у меня за спиной затихающий голос. Я повернулся. - Лично мне жаль, что все так вышло.
        Дворянин, имени которого я даже не удосужился узнать, был бледен, и я видел, что он почти теряет сознание. Лекарь уже заканчивал с перевязкой.
        - Мне тоже жаль, что эмоции возобладали у вас над разумом, - я слегка наклонил голову. - Если бы все было сказано не в такой резкой форме, я бы не стал настаивать на поединке.
        - Я хочу познакомить вас со своим отцом, - внезапно ответил парень, - он обещал, что пообедает с первым, кто победит меня и научит уму-разуму.
        - В первый раз потерпели поражение? - Я не сильно удивился его заявлению, бойцом он был хорошим.
        - Увы. - Дворянин слабо улыбнулся и тут же сморщился от боли, когда подошедшие друзья из сильно прореженной мною группы подняли его на руки. - Скажите, где вы остановились, чтобы я мог прислать вам приглашение?
        Я едва не закашлялся от простого вопроса, поэтому быстро ответил, скрывая возникшее волнение.
        - Скажите, как вас найти, и я сам вас навещу.
        - Просто придите во дворец и обратитесь к любому офицеру стражи, вас сразу ко мне проведут, - улыбнулся он и протянул мне руку.
        Холодок пронесся у меня по спине, а некая тревожная мысль забилась в голове. Что это за дворянин, которого знает любой офицер в королевском дворце?
        - Простите, но я так и не узнал вашего имени, - осторожно сказал я, пожимая его руку.
        - Граф Гаросса, - назвался он абсолютно незнакомым мне именем и выжидающе на меня посмотрел, словно я должен был знать его.

«Нужно выяснить, кто он, а еще лучше - кто его отец», - пришла ко мне разумная, но явно запоздалая мысль.
        - Барон Максимильян, - я поклонился, - рад буду встретиться с вами, граф.
        - Взаимно, барон.
        Мы еще раз раскланялись и разошлись. Я заспешил к своему экипажу, раскланиваясь направо и налево и отвечая на поздравления, которые сыпались на меня со всех сторон.
        - Простите мое невежество, сударь, могу ли я задать вам вопрос? - остановил я одного из дворян, попавшихся мне на пути.
        - Да, барон, разумеется. - Дворянин чрезвычайно вежливо со мной раскланялся. - Поздравляю вас, последняя битва была великолепна.
        - Благодарю вас, - я поклонился в ответ, проклиная дурацкий этикет. - Не подскажете мне, кто отец графа Гаросса?
        - Маркиз Гаросса, первый советник его величества, - снова поклон.

«Час от часу не легче, - нахмурился я, - ну хоть не герцог очередной, а то я скоро с ума сойду от этих дворян и их титулов».
        Поблагодарив дворянина, я направился к экипажу. Рон по-прежнему отсутствовал, а Загиял сразу подошел ко мне и укутал в подаренный плащ. При этом он опять странно посмотрел мне в глаза и что-то недовольно забормотал.
        - Ты чего? - тихо прошипел я, пока мы садились в экипаж.
        - Потом расскажу, - прошептал он и достал ту же склянку. - На, выпей до дна.
        - Может, не надо? - с надеждой спросил я.
        - Пей! - шаман был категоричен.
        Пришлось влить в себя шаманово зелье, правда, я снова никакого полезного действия от приема этой дряни не почувствовал.
        - Пичкают хренью всякой, - недовольно морщился я, запивая водой ужасный гнилостный привкус во рту.
        - Доброе утро, господин барон, - раздался голос рядом с экипажем, я обернулся и увидел виконта Бернара, одетого почти так же, как и я, - кожаные доспехи с металлическими вставками, правда, с пояса у него свисала сабля кочевника.
        - Доброе утро, господин виконт, - я вежливо склонил голову, не вставать же мне ради убийцы.
        - Как смотрите на то, чтобы начать, не дожидаясь назначенного времени? - спросил он.
        Я повел плечами и пошевелил руками, усталость отступила, можно было и начать.
        - Полностью поддерживаю, - ответил я.
        Виконт выслушал ответ с некоторым изумлением.
        - Чему вы удивились, сударь? - поинтересовался я.
        - Редко кто спешит умереть быстрее, чем можно, - философски ответил тот.
        - Рано вы меня хороните, виконт. - Я недовольно нахмурился, гадая, что у него припасено для меня.
        Тон и вид Бернара демонстрировали его явную уверенность в результате нашей встречи.
        - Увидим. - Его улыбка мне не понравилась, но поскольку о ее значении можно было только гадать, то я вышел из экипажа и направился за ним следом.
        Люди больше не шутили и молча расступались перед нами, точнее - перед виконтом. Его тут боялись как огня.
        - Интересно, сколько убийств на вашем счету? - поинтересовался я, когда мы встали на арене. - И почему вас так боятся?
        - Скоро узнаете. - Виконт повернулся ко мне и потянул саблю из ножен.
        Клинок матово сверкнул на солнце, демонстрируя витиеватую вязь дамаска. Я сразу посерьезнел, впервые увидев в этом мире подобный клинок, и бросил взгляд на навершие сабли. Рисуясь, виконт показал мне выгравированную эмблему - сломанную секиру. «Так вот почему он выглядел таким самодовольным», - понял я, а по спине проползла капля холодного пота. Подобное оружие, выкованное Кланом Сломанной секиры, стоило огромных денег и просто не могло оказаться в руках слабого бойца. Но откуда у заштатного дворянина клинок стоимостью в нехилое дворянское поместье?

«Буду надеяться на мастерство кузнецов, ковавших наконечник и крепежный цилиндр». - Я перехватил оружие в оборонительную позицию и внимательно следил за противником.
        Он пока разогревал мышцы - сначала медленно вращал саблю, а затем ускорял ее полет. Было видно, что своим оружием он владеет превосходно. У меня снова выступил холодный пот.
        - К бою? - поинтересовался он, закончив разминку.
        Я отвечать не стал, а только кивнул.
        Виконт тут же пошел в атаку. Обманчиво медленно скользнув вперед, он внезапно совершил резкий рывок, мгновенно сблизившись со мной, и сделал выпад. Я уклонился от атаки, пропустил его руку с саблей вдоль копья и отпрыгнул назад, старательно разрывая дистанцию, чтобы получить преимущество в длине оружия. Виконт тут же поменял направление своего удара, и его меч возвратным движением чиркнул по моему копью, которое я возвращал к себе. Небольшой сноп искр насторожил меня, а по его усмешке я понял, что именно этого он и добивался.
        Бой потек в не лучшей для меня форме. Виконт, подвижный как ртуть, постоянно старался достать своим мечом мое копье, и как я ни старался пропускать его руку с саблей вдоль копья, чтобы не было нанесено прямого удара, изредка он все же умудрялся цеплять его. Я впервые встретился с такой тактикой ведения боя, когда старались попасть не по мне, а по моему оружию.

«Так он и убивал свои жертвы, пользуясь превосходством оружия, - понял я, все время разрывая дистанцию с ним, и постарался уберечь копье от ударов, - сначала ломает оружие, а потом просто добивает».
        После очередного снопа искр я решил осмотреть полученные повреждения. Отпрыгнув от виконта, быстро провел по копью ладонью и опять направил его на противника. Все, что требовалось, я заметил. Мне повезло - хотя мое копье и не было цельнометаллическим, как у Рона, но все же его лезвие было вковано в один конец длинного - больше локтя - металлического цилиндра, в который затем вставили крепкое дубовое древко и приклепали. Сабля виконта не перерубила металл, но оставила на нем заметную зарубку. «Еще десяток таких ударов - и у меня в руках останется деревянный посох, - прикинул я, - а уж затем виконт просто нашинкует меня на ломтики».
        Кроме того, я понял, что зря согласился начать бой раньше времени, усталость, которая вроде бы ушла, стала возвращаться, причем сильнее, чем после окончания первых боев. «Сыграл виконт на моей глупости, - запоздало понял я, наблюдая за ним, - понял, что бой будет затяжным и что усталость от недавних поединков ко мне вернется».
        Бой действительно пошел по такому сценарию. Полный сил виконт все время двигался и вынуждал двигаться меня, отчего я тратил все больше сил на перемещения. Если бы я был не уставший после первых боев, его тактика была бы не столь эффективной, и мы просто измотали бы друг друга, но сейчас, когда часть сил была отдана мною в предыдущих поединках, я явно проигрывал. Все чаще, экономя свои силы, я не разрывал дистанцию между нами, а старался отклонить его руку с мечом, действуя копьем.
        Я увидел, как ухмыльнулся виконт: он понял, что мои силы стремительно иссякают. Бой затянулся намного дольше, чем я рассчитывал. Достать копьем его я не мог, мне уже с трудом удавалось вращать кончик копья, чтобы удар по нему не оставил меня без оружия.
        Еще через десять минут руки и ноги окончательно налились тяжестью, и вихрь копья стал медленно угасать. Я все больше уставал, а пот заливал мне глаза. Усмешка виконта стала просто невыносимой - мы оба прекрасно понимали, к какой концовке движемся.
        Через пять минут сил раскручивать наконечник у меня больше не осталось, и на нем стали появляться зарубки. Бой был практически закончен, вскоре у меня в руках останется почти бесполезный кусок дерева.
        Я судорожно думал, пытаясь найти выход из безнадежного положения, но холодная часть моего разума отметала все варианты как невыполнимые. Я уклонился от очередного выпада, сабля в который раз чиркнула по копью и… раздался жалобный хруст - я остался с посохом, отрубленный наконечник упал на землю. Усмешка виконта, которая весь бой не покидала его лицо, стала хищной, его ноздри затрепетали.

«Да, переоценил ты себя, Макс. - Самобичевание ничего хорошего не давало, но эти мысли я не мог изгнать из своей головы. - Переоценил и себя, и свое оружие. Теперь поплатишься за это».
        Внезапно при уходе от удара у меня резко закружилась голова и стали отниматься ноги. Ничего не понимая, я посмотрел на противника, но тот, явно растягивая удовольствие, в решительную атаку не шел, и по его виду я понял, что он тут ни при чем, что-то происходит у меня в организме. Тем не менее от опытного воина не ускользнуло то, что меня шатнуло на ровном месте, и представившуюся возможность он не упустил. Сабля, полоснув по доспеху и даже не заметив его наличие, чиркнула мне по ребрам.
        В этот момент меня снова качнуло от слабости, причем неописуемо повезло, что не влево - в этом случае бой бы уже закончился, а я лежал бы на песке мертвым. Пока же дело кончилось тем, что в голове моей словно что-то лопнуло, перед глазами закружился рой разноцветных мушек, ноги подломились, и я упал на правый бок, в результате чего сабля виконта просто рассекла мне кожу и мышцы. Левый бок взорвался вспышкой боли, я почувствовал, что по телу побежали теплые струйки.

«Да что со мной происходит? - мысли в голове путались, и я, с трудом поднявшись, шатался, пытаясь удержаться на ногах. - Почему я едва чувствую свое тело?»
        Сквозь путаницу мыслей пробилось воспоминание о том, как я выпил перед боем зелье шамана.

«Он меня отравил!» - мелькнула догадка, но тут же пришло осознание своей неправоты. Захоти Загиял это сделать, он еще перед первым боем дал бы мне выпить весь флакон. Что же он там намешал?
        Пока я пытался восстановить равновесие и собрать мысли в кучу, противник, видя, что со мной творится что-то непонятное, решил больше не тянуть и закончить бой.
        От первого удара я все же сумел уклониться, упав на землю и перекатившись по ней пару раз, но второй достиг своей цели, и кончик сабли чиркнул мне по бедру. Я сначала даже не почувствовал боли и, только взглянув на ногу, понял, что острый меч перерезал мне верхние мышцы бедра.
        Усмешка виконта стала еще шире, а его движения - еще резче и быстрее, он явно намеревался одним ударом добить раненого противника и закончить бой.
        Отступив назад, я понял, что головокружение прошло и все мои конечности, кроме раненой ноги, действуют нормально. Не успел я этому удивиться, как в уши, нос и глаза ударили запахи, звуки и цвет. Мир вокруг меня полностью перевернулся, мозг перестал воспринимать входящую в него информацию, я почувствовал, что теряю сознание.
        Увидев, что я опустил руки и замер с открытым ртом, виконт тут же прыгнул ко мне, нанося удар…
        Я с удивлением осознал, что стою один посреди серой пустыни. Вообще все вокруг меня потускнело, стало пепельно-серым. «Блин, да что за хрень такая, - я едва не зарыдал от отчаянья. - Что за пойло влил в меня этот проклятый шаман, меня ведь сейчас убьют, а я тут глюки ловлю по полной». Попытавшись двинуться с места, я понял, что могу только смотреть - ни тело, ни органы чувств мне не подчинялись, показалось даже, что и сердце не бьется.

«Трындец какой-то! - Панические мысли заметались в голове, когда я понял, что это действительно так. - Похоже, я умер». Почему-то при осознании этого паника сразу прекратилась, и я понял, что все не так уж и плохо: нет обязательств, которые я на себя взвалил, нет никаких проблем, нет вообще ничего, что меня раньше беспокоило.

«Еще бы двигаться начать, и можно даже расслабиться, - сознание прояснилось, и я успокоился. - Осталось только сообразить, как заставить свое тело двигаться. Интересно же посмотреть на жизнь после смерти, правда, длинного туннеля и яркого света я не увидел, но, может быть, все это дальше, за этой серой пустыней?»
        Я все еще разглядывал окружающий меня мир, как вдруг обнаружил приближающуюся ко мне яркую точку, пока едва заметную, но среди серой пустыни светящуюся настолько ярко, что заметно ее было издалека. «Может, хоть что-то прояснится», - облегченно подумал я, дожидаясь, пока неизвестный феномен окажется поближе.

«Охренеть!!!» - выдохнул я, когда понял, что именно движется в мою сторону. Ярко светясь и разбрасывая во все стороны искры раскаленного металла, ко мне на огромной скорости несся гигантский меч необычной формы. Остановившись шагах в десяти, он начал медленно остывать, жар, опаливший мне лицо и волосы, уменьшился, и на поверхности клинка стали проступать руны. Их я не знал, да и то, что они творили, было для меня полной загадкой - руны прыгали вверх и вниз, не создавая единой строки. Чем больше остывал меч, тем яснее я понимал, что рун не так уж и много, всего около пятидесяти.
        Постояв еще минут пятнадцать, я понял, что меч не только ничего не прояснил, но и добавил новых загадок. Ничего не происходило, меч неподвижно висел в воздухе, а я все так же стоял столбом. От нечего делать я присмотрелся к одной из рун и стал запоминать косые рубленые черты. «Попахивает древностью, - думал я, запоминая руну, - причем очень такой нехилой древностью».
        Когда я понял, что руна намертво врезалась мне в память и теперь я смогу воспроизвести ее даже с закрытыми глазами, меч ярко сверкнул, и руна исчезла с его поверхности, не оставив после себя даже царапины на абсолютно черном лезвии.

«Ага, вот и разгадка, - мелькнула в голове радостная мысль. - Нужно просто запомнить все руны и посмотреть, что получится».
        Занятие оказалось труднее, чем я думал, - стоило отвлечься и забыть какую-нибудь деталь любой руны, которую я запомнил ранее, как она тут же возвращалась на свое место на клинке.

«Отличный способ борьбы с халтурщиками», - приуныл я. Приходилось напрягаться по-настоящему, чтобы уложить в памяти ряд рун без каких-либо признаков последовательности.
        Наконец, выделив руны с чертами, скошенными вправо, я начал заучивать сначала их, затем те, которые были со скосом влево, и так далее, стараясь соединять письмена в группы по признакам хотя бы минимальной схожести.
        Мне показалось, что я простоял несколько дней, прежде чем на мече исчезла последняя руна. Я завороженно наблюдал за тем, как меч вздрогнул и стал уменьшаться. Как только он сократился до размера иголки, из ее кончика ударил слепящий луч, попавший мне прямо в глаза.
        Снова звуки, цвет и запахи нахлынули на меня, и я увидел, как на меня, словно в замедленной съемке, надвигается виконт Бернар с занесенной для удара саблей. Стараясь не наступать на раненую ногу, я шагнул к нему и несколько раз сильно ударил остатками копья - сначала по руке, выбивая оружие, а затем по ногам и почкам.
        Отступив назад, я почувствовал, как течение времени рывком вернулось к нормальной скорости, и увидел, что мой противник шмякнулся на землю со звуком, соответствующим падению сбитого с ног восьмидесятикилограммового тела. Я подошел к нему и приставил к горлу неровно обрубленный край посоха.
        - Как вы это сделали? - Его голос хоть и был полон едва сдерживаемой боли, но больше всего в нем звучало безмерное удивление.
        - У каждого свои секреты, виконт. - Я слегка пожал плечами, поднимая посох для последнего удара, оставлять его в живых было опасно. - Не всегда качество клинка бывает лучше мастерства бойца.
        - Я не хочу умирать, - внезапно сказал он, глядя на обломок копья, и повторил как заклинание: - О боже, я не хочу умирать!
        - Ну, в данном случае лучше подойдет «О Максимильян»! - Я оскалился.
        - Барон, вы ведь разумный человек, неужели мы не можем договориться? - быстро заговорил он, видя, что я задержал движение. - Я могу предложить вам свои услуги. Неужели нет никого, от кого бы вы хотели избавиться, но не можете сделать это сами?
        Его слова меня действительно остановили, мелькнула одна идея, и, обдумав ее пару секунд, я решил, что она просто превосходна.
        - Виконт, я предлагаю вам лучший вариант, - я улыбнулся ему, - я хочу купить вашу руку и меч, который она держит.
        Мой недавний противник с огромным изумлением посмотрел на меня, я отвел посох и подал ему руку.
        - Рука или посох? - поинтересовался я у него.
        Он молча подал мне свою руку, и я, чуть поднатужившись, поднял его с земли. Со стороны зрителей, которые не слышали разговор, но прекрасно нас видели, раздались приветственные крики. Бой был закончен.
        - Я не понимаю, зачем было покупать мои услуги, - не скрывая теперь своего ремесла, тихо сказал виконт, - ведь вам принадлежала моя жизнь.
        - Вы оказались правы, виконт, - я злобно посмотрел в толпу дворян. - Есть одна работа, которую я не смогу сделать сам.
        Бернар проследил за моим взглядом и, увидев, на кого я смотрю, разразился оглушительным смехом. Он хохотал так, что его шатало из стороны в сторону, а у меня звенело в ушах. Думаю, со стороны два недавних противника, минуту назад убивавшие друг друга, а теперь истерично смеющиеся, выглядели нелепо, однако, к нашему счастью, никто не посмел подойти и вмешаться.
        - Забавное у вас чувство юмора, барон, - виконт смахнул перчаткой слезы, - я думаю, графиня его тоже оценит. Двести золотых за всех.
        - Побойтесь бога, Бернар, - я весело хмыкнул, - сейчас двоих из них не будет в живых.
        - Вы намерены драться? - удивился он. - Но ведь вы ранены!
        - Буду драться, но в назначенный час, - на этот раз ошибаться я не собирался. - К этому времени лекарь приведет меня в порядок. Не думаю, что встречусь с еще одним клинком гномов. И где только вы его добыли?
        Бернар загадочно улыбнулся и сказал:
        - Как вы правильно сказали барон, у каждого есть свои маленькие секреты. Как насчет ста пятидесяти?
        - Продано, - я протянул ему руку, чтобы скрепить договор.
        Он с удовольствием пожал ее.
        - Моя рука и мой меч в полном вашем распоряжении, господин барон, - он стал выражаться в соответствии с этикетом, поскольку мы уже были в пределах слышимости для окружающих. - Выздоравливайте.
        - Благодарю вас, господин виконт, - я поклонился ему, - буду рад снова встретиться с вами.
        - Думаю, бал по случаю дня рождения короля окажется для этого отличным местом. - Снова поклон.
        Когда я шел к своему экипажу, то услышал громкий крик из толпы болельщиков:
        - Виват барону Максимильяну, величайшему бойцу королевства! Виват!
        Эту восторженную здравицу подхватили многие, и пока я, кланяясь и улыбаясь во все стороны, ковылял к своему экипажу, приветственные крики сопровождали меня. Я чуть было не раздулся от гордости за себя, пока не увидел шамана, который спокойно наблюдал за мной. Сразу вспомнив, что со мной только что произошло, я направился к нему с твердым намерением разобраться во всем, пусть даже и на виду у зрителей.
        Внезапно я понял, что просто иду, не хромаю, да и рассеченный бок перестал саднить. Не подавая вида для окружающих, я снова стал припадать на ногу, а левую руку прижал к разрезу на доспехе. «Надо посмотреть, что произошло с ранами, почему я их не чувствую, - думал я, пока, улыбаясь и принимая поздравления, подходил к своему экипажу, - черт с ним, с шаманом, разберемся дома».
        Загиял встретил меня и снова закутал в плащ. Пока он помогал мне подняться в экипаж, я прошептал ему:
        - Быстро посмотри, что с ранами.
        Шаман аккуратно отогнул крепкую кожу доспехов, сейчас разрезанную там, где ее доставала сабля виконта, и быстро вытащил из своих запасов длинные мотки материи, видимо, запасся заранее. Он заставил меня спустить штаны до колен и под прикрытием плаща принялся перевязывать бедро. Хотя делал он это быстро, чтобы не видели любопытствующие, которых с каждой победой в бою собиралось возле моего экипажа все больше, я успел заметить, что там, где раньше были рассеченные почти до кости мышцы, сейчас краснела всего лишь неглубокая рана.

«Что же со мной творится? - Я был поражен. - Как вообще может рана затянуться за такой короткий срок? Ведь глюк мой продолжался всего несколько секунд!»
        Загиял начал расстегивать крючки, чтобы снять с меня доспех, и мне пришлось лучше закрыться плащом, чтобы зеваки не заметили, как рана на боку заросла на глазах, могли и в колдовстве обвинить.
        - Господин барон, - услышал я рядом с экипажем, когда шаман закончил перевязку и снова надевал на меня доспех.
        Я повернулся и увидел своих очередников-противников.
        - Чем обязан, господа? - я слегка склонил голову.
        - Господин барон, в связи с вашими ранениями мы хотели бы перенести наши встречи до вашего выздоровления, - вежливо произнес один из них.
        - Нет никакой чести в том, чтобы сражаться с раненым противником, - подтвердил второй.
        Я задумался. С одной стороны, усталость и ранения, а с другой - собственный престиж. Если местные дворяне будут знать, что я намерен в любом состоянии драться за свою честь, то дважды подумают, прежде чем бросить мне вызов. Да и действие зелья шамана, похоже, еще не закончилось - я чувствовал в себе прилив сил. Поскольку пауза затягивалась, а дворяне в ожидании топтались на месте, то нужно было принять решение.
        - Господа, я не привык откладывать на завтра то, что можно сделать сегодня, - решился я наконец. - Я не настолько серьезно пострадал, чтобы мои раны воспрепятствовали удовольствию скрестить с вами мечи.
        Стоявшие рядом зеваки в едином порыве выдали возглас удивления, они считали, что я буду только рад закончить серию дуэлей.
        - Вы настолько в себе уверены? - Один из дворян надменно скривился и приподнял бровь.
        - Я уверен в том, что чем быстрее мы с этим закончим, тем быстрее я съем свой завтрак. - Я улыбнулся, заслужив своей фразой недоуменные взгляды дуэлянтов, а также восторженные вопли толпы.
        - Раз вы, барон, так торопитесь умереть, извольте. - Оба дворянина вежливо поклонились. - Ждем вас на арене.
        - Хочу предупредить, - шаман наклонился ко мне, - откат у снадобья ужасающий, лучше закончи все быстрей.

«Куда запропастился этот проклятый негр? - вздохнул я, высматривая в толпе Рона. - Где его носит в то время, когда мне нужно его копье?»
        Так и не найдя нубийца, я подхватил обломок своего копья и, старательно припадая на ногу, которая не болела, заковылял на арену. Видимо, весть о том, что я согласился на продолжение дуэлей, уже облетела присутствующих, потому что часть экипажей и карет, начавших было разъезжаться, стали поворачивать обратно.
        Притворившись, что морщусь от боли в боку, я встал напротив первого противника.
        - К бою! - сказал я и сделал вид, что старательно закрываю от удара раненую ногу.
        Эти мои телодвижения не остались незамеченными, и, когда противник принялся делать выпады, нацеленные на то, чтобы я как можно чаще двигался, я понял, что он клюнул на мою удочку. Показывая, что с каждым очередным шагом ступать на ногу все сложнее и больнее, я отступал под его напором. В один из таких моментов, когда противник решил, что моя нога достаточно устала и я не смогу быстро отпрыгнуть, он резко сблизился и занес оружие для удара.
        Какое же удивление появилось на его лице, когда я не только отпрыгнул, по-прежнему делая вид, что мне больно, но и, отбив посохом его руку с мечом, обратным движением с силой ударил его обломанной стороной древка в горло. Бармица шлема не спасла моего соперника, сильный прямой удар хотя и не порвал ее, но смял кольца, и по вытаращенным глазам и вырвавшемуся хрипу я понял, что горло противника повреждено. Я не успел сделать и шага, чтобы нанести добивающий удар, как бедняга закатил глаза и рухнул лицом вперед. Выпавший из руки меч глухо звякнул рядом с хозяином.
        Над ареной сначала повисло молчание, которое уже через секунду взорвалось восторженными воплями в мою честь. Кричали не только дворяне, но и простолюдины, стоявшие вдалеке, все скандировали:
        - Виват барону Максимильяну!
        Мне снова пришлось раскланиваться и приветственно махать руками по сторонам. Что по-настоящему грело мою душу - так это призывные взоры дам, которыми они меня одаривали. Удивительно, что не только молоденькие девушки весьма благосклонно смотрели на меня, но даже женщины, прибывшие в сопровождении мужей, вели прицельную «стрельбу глазами», но только когда их мужья этого не видели.

«Становлюсь популярным, может, и перепадет чего», - хмыкнул я про себя, предвкушая приятные знакомства. Некоторые из тех, что махали мне, были весьма и весьма недурны собой.
        - Требую боя до первой крови! - Мой последний противник был явно не в своей тарелке.
        Его взгляд бегал, а руки заметно тряслись, я определил последнее по дрожавшему кончику меча. «М-да, теперь его не убить», - сразу сообразил я. Поскольку условия боя ранее не оговаривались, то его требование было законным.
        - Извольте. - Я слегка поклонился и спокойно сказал: - К бою!
        Не знаю, может быть, этот дворянин и был хорошим бойцом, но мои предыдущие победы не пошли на пользу его психике. Было видно, что он думает не о победе, а только о том, как бы случайно не пропустить смертельный удар. К тому же дуэлянт решил не затягивать бой, а в один из моментов, когда я наносил очередной удар, стараясь пробить его защиту, он, вместо того чтобы его отразить, раскрылся. Обрубок моего копья с силой ударил его по руке, прикрытой кольчужной перчаткой, и, закусывая в изломы стали ее кольца, сильно содрал ему кожу. Брызнула кровь, и я увидел на его лице нескрываемое облегчение.
        - Сударь, благодарю вас за бой, я удовлетворен…
        Все, что мне оставалось, это вежливо ему поклониться и направиться к своему экипажу.
        - Благодарю вас, барон, - ответил он мне голосом, в котором не было ничего, кроме неприкрытой ненависти.

«Этот и в спину ударит», - подумал я, но вспомнил о долге и сменил первоначальное направление своего движения.
        Когда я приблизился к толпе дворян, они взорвались аплодисментами, по очереди подходили ко мне и, называя свои имена, поздравляли с победой и приглашали в гости.
        Изрядно поредевшая группа молодых людей, в центре которой находилась моя должница, быстро раздвинулась при моем приближении, а дочь казначея, проигравшая мне сотню золотых, уже не выглядела такой уверенной, как в начале спора.
        - Леди, - я вежливо поклонился и широко улыбнулся ей, - когда я могу получить свой выигрыш?
        - У меня нет с собой такой суммы!
        От гнева ее личико побледнело, и она закусила нижнюю губку.
        Я улыбнулся и только хотел продолжить, как у меня внезапно резко закружилась голова, а ужасная боль в ноге и боку накрыла мое сознание. Последнее, что я помнил, это испуганное лицо девушки и чьи-то ноги.
        Глава 6
        В окружении врагов
        - Говорил тебе, не стоило проводить сомнительный опыт, - услышал я близкий голос, похожий на голос нубийца.
        - Тогда бы его убили. Ты что, сомневаешься в том, что бретер справился бы с ним? - ужасный акцент выдал шамана.
        - Кто знал, что у него будет такой меч, - проворчал Рон. - Тем более сам виноват, столько поединков назначил.
        - Ничего другого на ум не пришло, не мог же я останавливать его противников, кто-нибудь обязательно бы заметил, а тогда костра было бы не избежать, - продолжил шаман, не обращая внимания на ворчание нубийца.
        - Почему тогда раны опять разошлись? Ведь говоришь, что они почти зажили во время боя?
        - Мгновенная реакция и ускоренная регенерация - побочные эффекты инициации, - буркнул шаман. - Именно поэтому я и проделал с ним все это.
        - Тогда почему они разошлись? - настаивал на своем Рон.
        - Откат, - огрызнулся Загиял. - Думаешь, выпил зелье - и все, стал богом? За все нужно платить. Хорошо, если он через неделю сможет хотя бы вставать.
        - Ну да, как же, - голос нубийца был полон ехидства, и я с удивлением понял, что больше всего в нем было зависти. - А мы к тому времени окажемся погребенными под завалами приглашений на разные торжества ко всем более-менее известным дворянам этого королевства.
        - Не завидуй, - засмеялся шаман, - барон нынче популярен в высшем свете.
        - Да уж, бедная Агнесса не знает, куда деваться от посыльных, интересующихся здоровьем «героя».
        - Твоя Агнесса берет деньги за информацию, - фыркнул шаман, - так что давай не будем про бедность.
        Пристыженный Рон замолчал, но его хватило ненадолго.
        - Да он притворяется! - внезапно воскликнул нубиец. - Подслушивает!
        - Придушить бы вас обоих, - я едва разлепил сухие, слипшиеся губы и, проглотив слюну, хрипло закончил: - Да сил нет.
        - Загиял, он нам еще и угрожает! - Голос нубийца стал веселым, и я почувствовал, как меня начинают трясти за плечо. Боль прокатилась по всему телу, и я вскрикнул. Рон прекратил трясти и испуганно спросил:
        - Больно?
        - А ты как думаешь? - Я разлепил глаза и сразу наткнулся на взволнованное черное лицо. - Чувствую себя так, словно на меня дом обрушился.
        - Странно, что ты вообще так быстро очнулся, - сидящий рядом со мной шаман недоуменно покачал головой.
        Я узнал помещение, в котором меня пристроили, это была моя собственная комната в доме у Агнессы.
        - Загиял, - я по слогам выговаривал слова, которые с трудом прорывались через непослушные губы, - у меня к тебе столько вопросов накопилось, что лучшим выходом для тебя будет все рассказать самому.
        Шаман хмыкнул.
        - Загиял, я серьезно. - Я действительно твердо решил все узнать, слишком много накопилось загадок. - Если раньше я, уважая тебя, не лез в твое прошлое, то сейчас выкладывай все.
        - Хорошо. - Он немного подумал и ответил на Первородном: - Лучше расскажу я, чем ты узнаешь от кого-нибудь другого.
        Нубиец уселся рядом, заинтересованно на нас посмотрел и потребовал:
        - Макс, переводи.
        Шаман еще немного помолчал, собираясь с мыслями, и продолжил:
        - Я уста-ала-асал.
        Произнесено это было с таким выражением, как будто он заявил о том, что он король Шамора. Я уже было хотел потребовать более подробных сведений насчет того, что это может означать, как мой взгляд упал на Рона. Нубиец, с вытаращенными глазами и разинутым ртом, застыл неподвижной статуей. «Похоже, этому перевод не потребовался, - понял я, - он явно знает это название».
        Увидев состояние нубийца, шаман оскалился.
        - Я, конечно, прошу простить мое невежество, но кто это такой этот Усама Бен Ладен? - я даже название запомнить не смог.
        - Уста-ала-асал, - поправил меня шаман, кивнув на нубийца. - Похоже, твой друг о нас наслышан.
        - Духи гор, - едва слышно произнес нубиец по-прежнему с вытаращенными глазами, - переводится как «духи гор».
        - И что это должно мне сказать? - Я начал злиться. - Рон, Загиял, прекратите уже! Рассказывайте, не заставляйте меня просить по десять раз!
        - Духи гор - это детские страшилки, которыми пугают непослушных детей. - Нубиец, похоже, стал отходить от первого шока. - Никто из стариков не помнит, откуда пришли эти рассказы, но эти сказки - все до одной - утверждают, что это зло. Неизвестные существа, которые появляются с гор и высасывают из людей души, не оставляя им никакого шанса на послесмертие. Старики рассказывают, что целые деревни оставались без жителей, когда эти существа спускались с гор в низины. Честно говоря, я думал, что это все сказки, никто не видел их уже несколько поколений. - Нубиец заинтересованно спросил шамана: - Загиял, мне интересно, что из этих рассказов правда?
        Шаман хмыкнул и покосился на меня.
        - По большей части - все правда. Наше племя действительно может впитывать души уходящих за грань, и с каждым новым поколением способности становятся все сильнее. К сожалению, по этой же причине соседей у нас нет, а для воспитания молодежи приходится делать дальние вылазки.
        - Хм, а зачем вам это? - Я был удивлен. - Зачем вам души умирающих?
        - А ты думаешь, мои способности воздухом подпитываются? - криво улыбнулся шаман.
        - То есть чем больше ты впитываешь душ, тем сильнее становишься?
        - Да.
        - Тогда становится немного понятным твое желание оставаться гладиатором, - теперь уже я хмыкнул. - Ходить никуда не надо, живи себе и впитывай души убитых врагов.
        Шаман промолчал.
        - Загиял, а почему ты ушел из деревни? - я вспомнил упоминание орка об этих событиях.
        - Я был вождем племени, - шаман говорил спокойно, как о само собой разумеющемся, - и у меня не было времени делать частые вылазки за силой душ. Этим и воспользовался мой противник, он впитал в себя столько душ, что смог победить меня в поединке. Мне пришлось уйти из племени, чтобы со мной однажды не произошел несчастный случай.
        - Офигеть, - нубиец недоверчиво смотрел то на меня, то на шамана, - сижу рядом со сказкой, которой меня пугали в детстве.
        Тут меня осенила одна мысль.
        - Погоди, теперь получается, что и я могу впитывать души? Ты же эту инициацию со мной провел?
        Шаман от смеха едва не упал со стула. Смеялся он долго, а мое настроение резко поползло вниз.
        - Ну, Макс, ты меня и насмешил. - Загиял только что слезы с глаз не вытирал, когда наконец вновь оказался способным говорить. - Если ты что и сможешь впитать после инициации, так это дурь нубийца.
        - Да я тебя, старикашка, в порошок сотру! - взвился со стула оскорбившийся Рон.
        Шаман примирительно замахал руками.
        - Меня просто убила его наивность. - Он перестал смеяться и снова стал серьезным. - Надеяться на то, что, натерев свое тело мазью и выпив снадобье, можно стать уста-ала-асалом, может только младенец. Если бы все было так просто, наше племя давно бы захватило весь мир.
        - Ты же сам сказал, что ваши дети могут это делать, - не понял я.
        - Мы учим их это делать, а не они могут это делать, чувствуешь разницу?
        - Так в чем проблема, научи и меня, - мне очень хотелось стать таким же, как шаман.
        - Макс, ты отличный боец, умелый вождь, но, прости, ты точно не шаман. - Загиял говорил абсолютно серьезно. - Я чувствую в тебе нечто такое, близкое к нашей сущности, но для того, чтобы стать шаманом, этого недостаточно.
        - А как же видение?! - Я не хотел просто так сдаваться. - Как же серая пустыня и меч в ней? Странные руны и все такое?
        Шаман недоуменно посмотрел на меня и осторожно спросил:
        - Какая пустыня?
        - Ну, пустыня, серая такая, я там стоял несколько дней и не мог пошевелиться. - Я стал вспоминать в подробностях, что со мной происходило. - Потом прилетел такой странный меч, пылающий, словно только что из горна, и повис в воздухе передо мной, а когда начал остывать, то на его лезвии стали проступать странные руны. Чтобы выбраться оттуда, мне пришлось запомнить их все.
        - Нарисуй несколько. - Глаза Загияла странно блеснули.
        Рон поднялся с кровати и вышел за письменными принадлежностями. Пока он ходил, шаман лихорадочно меня осматривал, то касаясь ладонью лба, то неожиданно замирая, и тогда я чувствовал, что внутри головы проносится странный холодок.
        Разложив приборы на подставке, я быстро макнул перо в чернильницу и вывел несколько знаков. Шаман и нубиец внимательно наблюдали за мной.
        - Ну вот, первые из них. - Я подул на пергамент и присыпал чернила мелким песком.
        - Ничего не понимаю, - было видно, что шаман сильно удивлен, - я по-прежнему не вижу у тебя задатков шамана, а твои знаки - это всего лишь письменность орков. Покажешь их Ур’таклу, он тебе переведет.
        - Значит, это все же были глюки? - Я был по-настоящему расстроен. - А скорость и регенерация - всего лишь побочное действие зелья?
        - Все более-менее ясно, кроме серой пустыни. - Шаман поворачивал в руках лист со знаками, рассматривая его под разными углами. - Твое появление в ней выбивается из всего, что можно объяснить действием зелья. Путешествие по серой пустыне - это часть процедуры инициации шамана. Ты же просто неподвижно стоял там, да еще и меч странный увидел, уж молчу про то, как легко ты оттуда выбрался. Обычно для завершения инициации шаману приходится скитаться в серой пустыне несколько месяцев.
        - Может, я все же шаман, но со слабыми навыками? - с надеждой спросил я.
        Смириться с тем, что все произошедшее было обычными галлюцинациями мозга, одурманенного зельем этого уста-ала-асала, было трудно. Мне хотелось, чтобы я смог стать шаманом с возможностями Загияла, это было бы действительно круто. Мысль, что я по-прежнему обычный человек, мне не очень нравилась.

«Нет бы попасть в мир, полный магии, - раздраженно думал я про свое невезение, - с возможностями мага, ну, или на худой конец с теми, что у Загияла. Так нет же, попал в мир, где колдовство запрещено под страхом смерти, да к тому же вообще без всяких способностей».
        Если раньше я старался не думать об этом, отодвигая проблемы с возвращением домой до того времени, как у меня появятся деньги и власть, чтобы безопасно попасть к магам, то сейчас тяжелые думы о том, получится ли у меня вообще найти их, не говоря уже о том, чтобы вернуться домой, завладели мной.

«А что, если маги не смогут отправить тебя в твой мир? - закралась в голову еще одна мысль. - Что, если придется навсегда остаться в этом? Ты ведь даже не рассматривал такой вариант, а пора задуматься над этим!»
        Настроение окончательно испортилось. Мысли о доме и о том, что со сверхспособностями придется обломиться, доконали меня. Я откинулся на подушки и попросил своих товарищей:
        - Оставьте меня, пожалуйста, мне нужно побыть одному.
        - Макс… - начал было нубиец, видя мое состояние.
        - Рон, пожалуйста. - Я отвернулся от них, в боку слегка кольнуло.
        - Пошли, Рон, ему нужно подумать.
        Шаман поднялся со стула и увел нубийца из комнаты. Я остался один.

«Вот к чему мне все это? - мысли в голове метались, перебивая друг друга. - Зачем я вообще суечусь, дергаюсь, рискую жизнью, убиваю людей? Зачем? Ведь если я вынужден буду остаться в этом мире, можно просто прикупить домик подальше от власть имущих и безбедно прожить остаток дней своих».
        Я вспомнил, что меня однажды посещали такие мысли, и тогда я решил, что буду стараться ради своих друзей. В этот раз меня эта идея почему-то не вдохновляла.
        Шаман оказался прав, к исходу недели я с трудом мог даже шевелиться на кровати, не говоря уже о том, чтобы вставать. Раны в боку и на ноге заживали неплохо, стараниями шамана и мазями, которые носила Агнесса. Хозяйка была на седьмом небе от счастья, не столько оттого, что я остался жив, сколько по той причине, что теперь все знали, где я жил. Еще бы, такая реклама заведению!
        Агнесса с сияющими глазами рассказывала, что в соответствии с нашей договоренностью она всем рассказывала обо мне и моих привычках, беря за информацию неплохие деньги. Я ее понимал, внезапно очутиться в середине дворцовых сплетен было для ее бизнеса очень полезно.
        Столица оказалась настолько маленькой, что уже через полчаса после окончания дуэлей и моего падения под ноги дочери казначея та часть придворных, что не присутствовала на поединках, узнала и о моих подвигах, и о споре. На мое несчастье, двор был сильно взбудоражен произошедшим, ведь за всю историю правящей династии у одного человека не было столько вызовов сразу, я даже переплюнул дедушку короля, который был известным забиякой и, в отличие от своих предков и потомков, всегда собственноручно разбирался с задевшими его честь. От его тяжелой руки умер не один десяток непокорных дворян, но все же даже он имел рекорд в пять поединков за день.
        Мои тяжелые мысли не мог развеять никто: ни Агнесса, которая все чаще делала мне недвусмысленные намеки о своей доступности; ни довольный нубиец, которому перепал кусочек моей славы и у него не было отбоя от девушек; ни кипы надушенных писем, которыми были завалены мои кровать и стол. Своей цели я добился, человека популярнее на этой неделе в столице не было. Агнесса только подогревала всеобщий интерес, распространяя обо мне небылицы, которые я сам же ей и рассказывал. На эпитеты о себе, любимом, я не поскупился, и Казанова с Гитлером не раз бы перевернулись в гробах, доведись им услышать мои сочинения.
        На мое счастье, к концу недели в столицу прибыл первый министр государства Тарон с предложением об определении морской границы, и интерес ко мне стал понемногу спадать. Двор заинтересовали новые сплетни, и поток писем и подсылаемых по мою душу слуг сильно уменьшился. Раны беспокоили меня, но я мог вставать и ходить, а вот с душевным спокойствием были проблемы. Я так и не смог понять до сих пор, зачем я вообще все это делаю, ведь шансы на то, что даже если я найду магов, то они смогут отправить меня домой, были практически нулевыми. Апатия захватила меня в свои цепкие руки и не собиралась отпускать. Я все чаще стал подумывать, что после отчета у Валенсы надо сбежать обратно в поселок, оставаться при дворе мне не хотелось.

«Ходить я могу, так что завтра нанесу визит герцогу, - решил я. - Попрошу его согласия на то, чтобы не появляться на балу у короля, и отправлюсь восвояси».
        Вечером, вызвав шамана и нубийца, я озвучил свои планы. Рон от новостей в восторг не пришел, но ничего не сказал, только недовольно поморщился. Шаман же мое решение живо одобрил, правда, немного посомневался насчет того, выдержу ли я дорогу.
        Наутро, приняв ванну, я облачился в новенький, отглаженный костюм, вышел из комнаты и потопал вниз по лестнице. Одна из служанок, заметив меня, игриво улыбнулась.
        - Доброе утро, господин барон, как ваше здоровье? - в низу лестницы, как будто подкарауливала меня, появилась хозяйка заведения.
        - Доброе утро, Агнесса, - я слегка поклонился ей, - благодарю за заботу.
        - Может, отобедаем вместе? - Хозяйка просто таяла под моим взглядом.
        - Конечно, как только вернусь, - не видел я причин отказываться.
        Выйдя во двор, я уселся в приготовленный экипаж и поежился, на улице дул прохладный ветерок, а транспорт был открытым. Рядом примостились шаман и нубиец. Молчаливый слуга тронул поводья, и мы покатили по мостовой. Я вчера попросил своих телохранителей найти дом герцога Валенсы. Кроме разрешения удалиться из столицы, я собирался передать ему отчеты по своей деятельности и преподнести маленький подарок - продемонстрировать, что курочка по-прежнему несет золотые яички. Хоть о своем визите я не предупреждал, но считал, что раз герцог в столице, то он согласится меня принять. Так и произошло.
        Дом герцога был по местным меркам весьма скромным, я бы даже сказал, пуританским. По сравнению с соседними строениями он выглядел как лачуга бедняка, по недосмотру построенная возле дворцов. Двор и сад также смотрелись непрезентабельно. Если, конечно, был в столице человек, не знавший о том, кто живет в этом доме, то он мог бы с пренебрежением отозваться о хозяине и его достатке, но сомневаюсь, что такие люди в городе имелись. От моего внимательного взгляда не укрылось, что на подъездах к дому дежурили люди, вроде бы занимавшиеся повседневными делами, а в действительности присматривавшие за теми, кто проезжает или проходит мимо.

«Герцогу, видимо, есть о чем беспокоиться, - подумал я, когда вышколенные и молчаливые слуги открыли ворота и пропустили мой экипаж внутрь, - не просто же так он окружил себя столь мощной охраной?»
        Еще один безмолвный слуга, поклонившись, жестом показал мне, в каком направлении следовать. Я оглянулся посмотреть, куда делись мои телохранители, и увидел, что их вместе с кучером вежливо ведут в глубь сада.
        - Прошу вас, господин барон, - теперь уже вслух сказал слуга, еще раз настойчиво показывая рукой на вход.
        - Веди…
        Герцог даже свой дом построил как мини-крепость, это я понял, когда меня повели по нему. Возможно, в другом месте был и другой проход, но мы шли по коридору, в котором не было никакой возможности укрыться от стрелков, если бы они засели на верхних балках или дальше в проходе. Вокруг были сплошные стены без дверей или окон.

«Утыкают стрелами - и пикнуть не успеешь», - озабоченно подумал я, следуя за невозмутимым слугой.
        Коридор закончился широкой комнатой с уходящей вверх лестницей. По ней я попал в другой коридор, оказавшийся зеркальной копией такого же на первом этаже. Настроение стало портиться: если герцог намеревался продемонстрировать, насколько он защищен в собственном доме, то лучший способ трудно было придумать.
        - Прошу вас, господин барон. - Слуга остановился перед дверью, которая была в стене слева, перед проходом куда-то дальше.

«Кабинет расположен тоже донельзя странно», - в очередной раз удивился я. Мне казалось, что придется еще идти куда-то, если провести аналогию с первым этажом.
        Слуга, открыв дверь, пропустил меня в комнату, а сам, тихо прикрыв дверь, удалился. Я осмотрелся. Меня привели в небольшую - пять на пять метров - комнату, единственными предметами мебели в которой были стол с тяжелым стулом за ним и неудобный табурет сбоку. Никаких ковров или других украшений в комнате не было.

«Комната больше на допросную похожа, чем на приемную для гостей, - нахмурился я. - Может, герцог дает понять, что я для него обычный сотрудник?»
        Не успел я обдумать свое положение, как с противоположной от меня стороны комнаты открылась скрытая дверь, и в комнату вошел Валенса. Увидев его худощавую фигуру и безразличное лицо, я шагнул навстречу и опустился на колено: вассал приветствует своего сеньора.
        - Барон, вот только давайте обойдемся без этого. - Герцог сразу сел за стол и потер ладонями почерневшие глаза, - у меня катастрофически мало времени.
        - Как хотите. - Я пожал плечами, встал и примостился на табурет. - Я по делу.
        Герцог отнял руки от лицо и усмехнулся.
        - Сильно удивился бы, если бы вы пришли ко мне просто поболтать.
        Я хмыкнул уже вслух, достал из сумки свои отчеты и протянул ему. Герцог взял их и, не рассматривая, положил в стол.
        - Лучше расскажите, зачем вам понадобилось устраивать такой спектакль. - Герцог был серьезен. - Я только вчера предотвратил пять попыток устранить вас.
        От удивления у меня едва не отвалилась челюсть. «Похоже, он не шутит». Я посмотрел на абсолютно серьезное лицо человека, который вряд ли обладал таким чувством, как юмор.
        - Подумал, что получится затмить слухами о дуэлях свою деятельность на должности посла, - честно ответил я, скрывать что-либо не было смысла.
        - Ну тогда постарайтесь не умереть до того времени, пока не уедете из столицы. Я не смогу прикрыть вас от всего на свете. - Герцог внимательно смотрел на меня, видимо, ожидал еще чего-то.

«Стоит рассказать ему о своих выводах или лучше воздержаться? - задумался я. - Наверное, следует, раз уж он меня от убийц прикрывает».
        - Небольшое встречное одолжение. - Я слегка ему улыбнулся. - Как говорится, услуга за услугу.
        Герцог заинтересованно поерзал на стуле, приготовившись слушать.
        - Просто личные выводы, никаких фактов. - Я почесал подбородок, формулируя мысли. - Занимаясь проблемами в поселке, я наткнулся на акты открытого противодействия.
        Я посмотрел на герцога, тот, как и следовало хорошему актеру, сделал удивленное лицо.
        - Так вот, мы обнаружили несколько групп. - Я краем глаза посмотрел на лицо герцога, но там не дрогнул ни один мускул. - Одна из которых работала под эгидой герцога Нарига, а конкретно - их нанимал его сын Рональд, он же давал указания на предмет шпионажа и диверсий.
        Лицо герцога тут же помрачнело, он пронзительно на меня посмотрел.
        - Вот и я тоже подумал о том, откуда герцогу стало известно о затеваемом нами мероприятии, а также как он смог столь оперативно внедрить своих людей в те деревни, которые мы определили под переезд? - закончил я.
        На герцога без страха нельзя было смотреть, его сухощавое лицо заострилось, а с чернеющими под глазами мешками оно стало еще более непривлекательным.
        - Я разберусь с этим, - прокаркал он и слегка наклонил голову, - эта информация уже достойна вложенных в тебя денег.
        Я заинтересовался.
        - Сколько человек знали о переселяемых деревнях?
        - Неважно. - Лицо герцога снова стало непроницаемым. - У тебя все?
        - Небольшая просьба, я бы хотел уехать из столицы до бала у его величества.
        - Неприемлемо. - Валенса был категоричен. - Первые лица королевства, а также послы обязаны присутствовать на празднованиях. Отъезд возможен лишь в исключительных случаях, а войны с гномами я пока не наблюдаю.
        - Как прикажете, ваша светлость. - Я поклонился, старательно скрывая свое разочарование. - Можно поинтересоваться, по истечении какого времени после начала празднований возможен мой отъезд?
        - Не раньше, чем через две недели. - Ответ герцога не оставлял мне лазеек. - Надеюсь, все ваши выводы, в том числе и о разоблаченных шпионских группах, отражены в отчете? - герцог задал вопрос, который я ожидал услышать уже в середине разговора.
        - Конечно, ваша светлость. - Я слегка поклонился. - Аудиенция закончена?
        - Я вызову вас, если потребуется. - Герцог встал и направился к потайной двери. Открыв ее, он внезапно повернулся ко мне. - Барон, прошу вас, не умрите раньше времени, иначе я буду в вас очень разочарован.
        - Постараюсь, ваша светлость. - Я поклонился ниже и распрямился, только когда он ушел.
        Буквально через секунду открылась моя дверь, и прежний слуга повел меня к выходу.

«По поведению герцога понятно, что некто, находящийся на очень серьезном посту в его канцелярии, стучит на сторону. - Пока я шел, мысли о разговоре крутились в голове. - К тому же у герцога какие-то проблемы, выглядит он очень усталым, да и слишком быстро раскрылся, для него это не характерно. Интересно, что же происходит в датском королевстве?»
        С этими мыслями я вышел на крыльцо. Экипаж меня уже ждал.
        - Ну как? - тихо поинтересовался нубиец, когда мы отъехали от дома герцога и свернули на другую улицу.
        - Остаемся. - Я посмотрел сначала на шамана, а затем на нубийца. - Герцог сказал, что предотвратил уже пять попыток покушения на меня, и просил не умереть раньше времени.
        Загиял тревожно переглянулся с Роном.
        - Его светлость не тот человек, чтобы разбрасываться словами. - Нубиец стал очень серьезен, веселость абсолютно исчезла с его лица.
        Не успел Рон договорить последнее слово, как шаман резко повернулся ко мне и с силой нажал мне на голову. Не ожидая подобного, я уткнулся лицом в колени, и почти сразу же ветерок пощекотал мне волосы на затылке. Раздался тупой звук, который издает втыкающийся арбалетный болт.
        - Ляг на пол! - прошипел шаман, придавливая меня с еще большой силой вниз. - Не вздумай высовываться!
        Повозка качнулась с той стороны, где сидел нубиец, и я услышал, как еще один болт звякнул по камням мостовой, совсем рядом с повозкой.
        - Лежи не двигаясь! - прошипел шаман, и я понял, что он полез на место кучера. «Видимо, бедолагу уже пристрелили», - догадался я, стараясь укрыться получше, увернуться от летящего болта мало кто мог.
        Почти сразу же экипаж понесся со всех сил. Через несколько сотен метров я осторожно высунул голову над сиденьем и увидел перед собой мертвое тело кучера с пробитой болтом грудью, а также спину шамана, который сидел на козлах и гнал коней.
        - Макс, помоги мне, я впервые правлю экипажем, - крикнул он. - Из-под обстрела мы вышли, нубиец там один закончит.
        Я быстро поднялся и перелез к Загиялу на облучок, перехватив у него вожжи. С трудом придержав разгоряченных животных, я выбрался из экипажа и принялся успокаивать лошадей - не хватало еще, чтобы они понесли, почувствовав мертвеца.
        - А мы, наивные, спали спокойно, - пробормотал шаман. - Странно, что еще на наш дом нападений не было.
        - А почему ты не уловил, что в нас целятся? - Я старался успокоиться, мое сердце едва не выпрыгивало из груди.
        Одно дело - встретиться с врагом лицом к лицу, а другое - когда в тебя стреляют из подворотни.
        - Слишком много людей вокруг, - смущенно сознался Загиял. - Я ощущаю людей и их негативные мысли на небольшом расстоянии, но когда их много, мое чутье путается. - Шаман вздохнул. - Скорее бы убраться из этого каменного нагромождения, чувствую себя тут ужасно.
        - Деваться некуда, придется еще тут пожить. - Я успокаивался сам и успокаивал лошадей, гладя их по мордам. - Думаю, что раз уже среди бела дня стрелять начали, то недалеко и до яда.
        - Без меня теперь есть не будешь. - Шаман серьезно воспринял мои слова. - Я смогу отличить отравленную пищу.
        - А на балу? - хмыкнул я, представляя, как потащу его с собой.
        Он немного задумался.
        - Максимум - могут подлить что-нибудь в питье, причем именно в твой кубок. Отравить еду сложнее, а вино в кувшине - небезопасно, если, кроме тебя, погибнет какая-нибудь важная персона, то широкой огласки не миновать.
        - Что-то я не чувствую от этого себя спокойнее. - Я передернул плечами, только представив себе, что любую пищу, которую я сейчас буду есть, могли отравить.
        - Сам затеял себе развлечение, - ухмыльнулся шаман.
        - Пора встретиться с виконтом и поручить ему дело, ради которого и оставил его в живых. - Я вернулся в экипаж и присмотрелся к торчащим болтам, которые почти насквозь пробили тонкое дерево. - И чем быстрее, тем лучше.
        - Что ты придумал? - очень заинтересованно спросил Загиял.
        - Узнаете в свое время, тем более что это не совсем законно. - Я зло усмехнулся.
        Успокоив лошадей, мы направились к дому. Мне пришлось сесть на козлы, чтобы править, а Загиял сел рядом и сосредоточился. По его спокойному дыханию и почти неподвижной груди я понял, что он вошел в транс. «Интересно, он успеет из него выйти перед тем, как начнут стрелять?» - подумал я. Тащить на себе его бесчувственное тело, если начнется обстрел, мне не очень хотелось.
        К счастью, проверять это мне не пришлось, до дому мы добрались без приключений. Зайдя в свою комнату, я переоделся и отдал служанке грязный и помятый костюм, который всего пару часов назад был новым.
        Заказав ей принести наверх обед, я стал ждать шамана и нубийца. Один пошел искать другого, и оба пропали. Помня наказ шамана, к еде я не притрагивался, хотя от вида и запаха принесенных яств у меня давно текли слюни. «Если не появятся в течение получаса, буду есть один, не могли же так быстро начать меня травить».
        - Не получилось их поймать! - в дверь с грохотом ввалился нубиец, яростно споря с шаманом.
        - Надо было не рот разевать, а взять хотя бы одного живьем! - шаман оживленно размахивал руками.
        - Выскочил бы вместо меня и поймал, ты же у нас дух гор, - огрызнулся Рон, быстро пристроившись к столу и принимаясь за еду.
        Я молча наблюдал за ним.
        - Как думаешь, Загиял, какой яд будут использовать - быстрого или замедленного действия? - поинтересовался я, прерывая их спор.
        Шаман хмыкнул и, подойдя ко мне, ответил:
        - Думаю, быстрый, чего ради тратить на тебя дорогущее медленное зелье? Хотя, с другой стороны, ты таких врагов нажил, что могут и раскошелиться.
        Нубиец, услышав ответ, поперхнулся и закашлялся. Мы с шаманом, довольно улыбаясь, смотрели, как он старается выплюнуть все, что набил в рот.
        - Вы чего это? - Рон очумело закрутил головой, переводя взгляд со стола на нас. - Какой такой яд?
        - Ну как это какой? - шаман стал спокойным, как опытный спортсмен перед забегом. - Если начали стрелять, значит, могут попытаться и отравить.
        Нубиец покосился на тарелку и осторожно отодвинул ее от себя.
        - Что ж, в этот раз мы проверили еду на тебе. - Загиял сел за стол, прикрыл глаза и стал водить руками над блюдами с угощением. - Все чисто, - открыл он глаза через пару минут после своих манипуляций, - можно есть.
        - Мне уже кусок в горло не лезет, - сумрачно ответил Рон.
        - Зато я голоден!..
        Я уселся за стол и стал жадно поглощать пищу.
        - И я, - подтвердил шаман и тоже принялся за еду. - А ты, если не хочешь есть, расскажи Максу про убийц и арбалет притащи заодно.
        - Да, хотелось бы на него взглянуть, - поддакнул я. - Почему сразу не принес?
        - У себя спрятал, в наших комнатах не шныряют любопытные служанки, - отрезал нубиец. - Арбалет как арбалет, немного больше того, что ты смастерил в замке, но меньше гномьего, потому убийцы и бросили его на месте, чтобы не таскать с собой. Одному не повезло, упал с крыши, когда я пытался поймать его, остальным удалось уйти.
        - Жаль Загияла не было на твоем месте, - вздохнул я, - был бы язык.
        - Я не стал слишком задерживаться, стража вскоре подоспела. - Рон все же приступил к еде. - Но тело успел осмотреть. На нем никаких опознавательных знаков не было, если не считать шрамов, характерных для данной профессии. Труп нам ничего не дает, нужно узнать, кто мог их нанять.
        - Вот частью этих недовольных я после обеда и займусь. - Я скорчил злобную гримасу. - Поедем к виконту.
        - Не боишься, что снова могут напасть? - удивился нубиец.
        - Боюсь, но что мне теперь, дома сидеть все время? - Я вытер руки и встал из-за стола. - Устраним хотя бы часть проблем.
        - Тогда пойду экипаж готовить. - Рон сыто отрыгнул и, встав, направился к двери.
        - Я хочу посмотреть арбалет, - повторил я ему вслед.
        - Да помню, принесу, - огрызнулся он, выходя из комнаты.
        Благодаря любезности виконта Бернара, приславшего мне записку с координатами места, где мы можем встретиться, нам не пришлось в его поисках колесить по городу. Виконт писал, что чаще всего он посещает трактир «Роза ветров», в который мы и направились.
        Заведение с виду выглядело средненьким, но, учитывая то, что источники дохода виконта были нерегулярными, а методы довольно предосудительными, это было закономерно. Слуг, которые встречали бы гостей и занимались их каретами или лошадьми, во дворе не оказалось, поэтому, оставив Рона в экипаже, я в сопровождении шамана вошел в помещение.
        Внутри царил полумрак, все освещение трактиру обеспечивали несколько узких окон, прикрытых растянутыми бычьими пузырями, для слюды средств уже не хватало. День только начал клониться к вечеру, поэтому трактир был заполнен наполовину, за столами сидели вполне добропорядочные граждане, по виду либо ремесленники, либо слуги из купеческих домов. По крайней мере, лица у них были благообразные, откровенно бандитских рож я не заметил ни одной.
        - Что угодно благородному господину? - Не успел я оглядеться, как ко мне подошла служанка довольно больших габаритов.
        - Господину угодно видеть виконта Бернара. - Мой голос был сух и надменен, каким и пристало дворянину разговаривать с прислугой.
        - Господин виконт проживает у нас. - Она склонилась в поклоне. - Он наверху.
        - Веди.
        - Господин, - служанка, кажется, смутилась, - он сейчас с дамой…
        - Хоть со всем гаремом султана! - Я строго взглянул на нее, девица молча засеменила впереди, показывая дорогу.

«Виконт и вправду не благоденствует, - думал я, поднимаясь по хлипкой лестнице, - похоже, кроме титула, у него действительно ничего нет. Впрочем, если остался в живых после того, как не выполнил заказ и не смог убить меня, значит, мне точно пригодится».
        Служанка подошла к двери и вежливо постучала. Я прислушался, за дверью явственно раздавались какие-то звуки, но ответа на стук не последовало.
        - Можешь идти, - я кивнул служанке и толкнул дверь, надеясь, что она не заперта. Дверь, заскрипев, и вправду отворилась. - Подожди меня здесь, - обратился я к Загиялу.
        Тот кивнул и прислонился к стенке возле дверного проема.
        Я перешагнул через порог и скривился: внутри жутко разило вином и потом. Оглядев комнату, на полу которой валялись глиняные черепки, осколки графинов и несколько стеклянных бутылей, каким-то чудом оставшихся целыми, я перевел взгляд на кровать. На ней извивались два тела, издавая рычащие звуки и стоны. Я тяжело вздохнул и сразу же вспомнил о том, что у меня секса не было уже достаточно давно.
        От вони меня стало немного мутить, поэтому я подошел к окну и, отцепив крючки, поднял раму, открыв доступ свежему воздуху. Весенний ветер тут же ворвался в комнату, разметав по полу какие-то обрывки ткани.
        С постели, рыча что-то невнятное, скатился виконт и замер в боевой стойке, абсолютно голый, но со своей прекрасной саблей в руках. Из кучи простынь появилась кудрявая головка, с любопытством уставившаяся на меня.

«Вкус у виконта есть», - с завистью оценил я кутающуюся в простыни девушку.
        - Барон, какого… вас принесло сюда в такую рань? - буркнул не совсем трезвый виконт и уставился на меня мутноватыми глазами. Выхлоп от него был еще тот.
        - Вообще-то уже скоро вечер, - я прислонился к платяному шкафу, сесть в комнате все равно было не на что, - к тому же я ненадолго.
        - Мишель, можешь принести нам вина? - убирая меч в ножны, барон обратился к девушке.
        Та, слегка покраснев, выскользнула из постели и, прикрываясь покрывалом, собрала свои вещи. Я невольно оглядел ее фигуру и еще раз отдал должное вкусу виконта.
        - Собственно, вот, - я достал два кошелька из-за пазухи и протянул их виконту, - в продолжение нашего разговора.
        Виконт, мельком взглянув на кошели, сначала подошел к двери и запер ее, затем вернулся к окну и опустил раму. В комнате снова стало не очень светло, и вернулись запахи. Только убедившись в том, что любая возможность услышать наш разговор пресечена, он подошел ко мне и тихо спросил:
        - Насколько я помню, речь шла об услуге за сто пятьдесят золотых. Так кого же вы хотите убрать?
        - Всех увивающихся за графиней Навской, - невозмутимо ответил я. - Один кошелек за то, чтобы устранили тех, кто имеется на сегодняшний день, а второй за то, чтобы устраняли всех, кто может появиться в будущем.
        Бернар удивленно на меня посмотрел, словно не понимал, зачем мне все это, но очень быстро до него дошло мое предложение, и он расхохотался.
        - Ай да барон! - он захохотал и от избытка чувств даже хлопнул меня по плечу. - Графиня вас подставила, чтобы избавиться от пары-тройки самых надоедливых своих женихов, которые давно сидят у нее в печенке, а вы решили обеспечить ей будущее вообще без таковых.
        - Скажем так, это мой ей подарок перед отъездом. - Я пожал плечами, не подавая виду, что мне не нравятся слишком уж панибратские замашки виконта. - И за эту услугу я плачу вдвое больше против нашего договора.
        - То есть еще сто пятьдесят золотых? - Дуэлянт явно был заинтересован.
        Я кивнул.
        - Тогда, может быть, вы не станете возражать, если я сам за нею приударю? - Он хитро сощурился. - Это поможет без помех выполнить ваше задание, а для меня откроет некоторые перспективы…
        - Это как вам будет угодно, виконт, - я удивился тому, как быстро он переиграл мои правила, - в качестве ее мужа вы меня полностью устраиваете.

«В самом деле, так даже лучше, будет работать с большей заинтересованностью, чем просто за деньги, - подумал я. - Пусть убивает двух зайцев сразу, и мое задание выполнит, и свое будущее устроит».
        - Сами видите, господин барон, что наследство мне досталось неважное, - виконт обвел рукой комнату, - а графиня - очень неплохой вариант.
        - У меня к вам еще одно предложение, виконт. - Я достал из-за пазухи кошель, в котором находилось пятьдесят золотых.
        Увидев его, виконт слегка напрягся.
        - Откуда вы появились, барон? - нервно воскликнул он, наблюдая за тем, как я перебрасываю кошель из одной руки в другую, а тот издает приятные уху звуки. - Деньгами сорите, как песком.
        - Заметили, что я ни разу не спросил вас о вашем нанимателе? - Я пропустил его замечание мимо ушей.
        - Я бы и не ответил вам, даже под угрозой смерти, - виконт пожал плечами.
        - Мне нравится ваше отношение к заказчику. - Я улыбнулся. - Но дело в том, что я мог бы оплатить работу благородного дворянина, который возмущен дерзким поведением некоего человека… - я снова подбросил кошель в руке, отметив, что глаза виконта следят за его движением, - совершенно случайно оказавшегося тем, кто нанял вас убить меня, - закончил я фразу.
        Виконт оторвал глаза от кошеля и посмотрел на меня.
        - Максимум, что я смог, - это подыскать такого оскорбленного дворянина, - произнес он после секундного раздумья.
        - Жаль. - Я тяжело вздохнул и переправил кошелек снова себе за пазуху. - Очень жаль. Потому что такого дворянина я и сам могу найти.
        - Давайте деньги, барон, - хрипло произнес виконт, - я найду нужных людей, пусть и не благородного происхождения.
        - Детали меня не волнуют, - отмахнулся я. - Что ж, тогда до встречи на балу?
        - Думаю, с первым делом я управлюсь до бала. - Виконт снова стал собран.
        - Рад иметь дело с таким разумным человеком. - Я поклонился ему и получил ответный поклон.

«Нужно будет его убрать после всего. - Я вышел из комнаты со стойким чувством, что от этого человека следует избавиться, и чем раньше, тем лучше. - Пусть закончит первое порученное дело, а потом проблему виконта придется решать радикально».
        Несмотря на явно светящийся в глазах телохранителей вопрос, я не стал ничего рассказывать и приказал ехать домой. На сегодня все дела закончились.
        Со времени разговора с Бернаром прошло три дня, за которые меня дважды пытались убить. Сначала на мой экипаж напали, на этот раз шестеро неизвестных, которых прикрывали трое лучников. Поручив шаману взять на себя стрелков, мы с нубийцем разобрались с мечниками. Удалось не только взять одного из них живым, но и разговорить парня. Все оказалось прозаично: нанимателем был благородный господин, заплативший золотом, но его лица никто не видел.
        Во второй раз в пищу, которую готовили на общей кухне, подсыпали яд, но поскольку шаман всегда проверял еду, то и эта попытка успехом не увенчалась. Поймав служанку, которая хотела нас отравить, мы отдали девицу в руки Агнессе. Посмотрев на ее лицо, я здорово не позавидовал отравительнице, польстившейся на левый заработок. Выяснилось, что одна знакомая, с которой та встречалась в лавке, где покупала продукты, попросила ее об услуге, подкрепив просьбу десятком золотых. Знакомую эту мы так и не нашли. В итоге я сделал для себя полезный вывод: можно делать все, что угодно, лишь бы не поймали.

«Бернар устранил уже пятерых из оставшихся восьми ухажеров, - раздумывал я, когда мы ехали на первый королевский бал, открывавший череду праздников, - нужно будет закончить с ним до отъезда. Рон отследил всех, с кем он в эти дни контактировал, их ликвидируем сразу же после него».
        Люди вокруг были возбуждены и веселы, витрины лавок на центральных улицах цветасто украшены, на площадях расположилось множество пестрых шатров и фургонов бродячих циркачей и актеров - в общем, столица готовилась к торжествам. Указом короля первый день праздника был объявлен выходным, работать дозволялось только тем, кто обеспечивал веселящийся люд всем необходимым. Сотни торговцев со сладостями, безделушками и украшениями, выложенными на лотках, рассекали толпы горожан, во все горло рекламируя свой товар. Счастливые зеваки то задерживались возле одних комедиантов, то перетекали от одной площадки к другой.
        Ехать в такой толчее было очень трудно, поэтому мы постарались как можно быстрее выбраться на улицу, которую власти специально предназначили только для экипажей аристократов, направлявшихся во дворец.
        Когда мы наконец выбрались на нее, поехали быстрее, правда, приходилось иногда останавливаться и пропускать вперед экипажи каких-то важных особ, спешивших во дворец в окружении свиты королевских гвардейцев.
        Я тупо пялился в окно, мыслей особых не было, взгляд скользил по зданиям, которые по мере приближения к королевской резиденции становились все величественнее и богаче. В этот раз никаких черных входов не было, ремонтные работы конечно же к такой торжественной дате были полностью завершены, и все вокруг блестело и сверкало. Чистенькие, новенькие строения были украшены не только невесть откуда взявшимися в это время года гирляндами цветов, но и художественными полотнами, изображающими славные деяния его величества.

«Не сильно что-то наше величество и прославилось, - хмыкнул я про себя, рассматривая картины, - всего и заслуг - пара подавленных крестьянских восстаний. Да и то, похоже, принял в этом участие под самый конец, чтобы художникам было что потом нарисовать для праздника».
        С такими крамольными мыслями я выгрузился из кареты и отпустил Рона с Загиялом. Вряд ли кто-то попытается прикончить меня на королевском балу, гораздо проще и дешевле было продолжать попытки с ядами и лучниками.
        - Барон, мое почтение, - раздался рядом незнакомый голос.
        Я оглянулся и вежливо раскланялся с незнакомым мужчиной, которого вела под руку весьма расфуфыренная дама. «Подкаблучник показывает жене, с кем он знаком», - догадался я и подыграл незнакомцу, обменявшись с ним несколькими репликами о погоде и празднике. Дама милостиво на меня посмотрела, затем, увидев кого-то из значительных персон, шикнула на мужа. Он скорбно на меня посмотрел и, извинившись, был увлечен своей супругой, которая, как ледокол, прокладывала путь к своей цели. За нею семенил бедный муж, стараясь поспеть и не споткнуться.

«Брр, - подумал я, провожая взглядом эту парочку, - не хочу превратиться в нечто подобное».
        Поднимаясь в большой торжественный зал по широкой парадной лестнице, я вынужден был раскланиваться со многими дворянами, причем все, кого я хоть ненароком задел, только приятно мне улыбались и извинялись за свою неуклюжесть. «Хоть какой-то прок от этих дуэлей, - улыбнулся я про себя и внезапно вспомнил: - Блин, совсем подзабыл со своими ранами, мне же дочь казначея бабло должна!» Мысли о деньгах, которые я могу получить, радовала меня ровно пять минут, до того момента, как мой взгляд натолкнулся на четверых суровых мужиков в ослепительно-белых одеждах, поверх которых были надеты доспехи. Они стояли перед поворотом в коридоре и явно кого-то ждали. Кого - я понял сразу, ибо при моем появлении один из них отдал негромкую команду, и на меня сразу же уставились четыре пары глаз.

«Чего паладинам-то от меня понадобилось? - нахмурился я. Трудно было не опознать принадлежность этой четверки - на режущей глаз белизной одежде были изображены символы Единого. - Еще одна встреча? Начинаю бояться собственной популярности».
        Поскольку возвращаться назад на виду у всей толпы, идущей вперед по коридору, было бы глупо, я принял вид «независимого эксперта» и, насвистывая, направился навстречу паладинам. Хотя меня слегка трясло от внимания инквизиции, но им об этом знать было совершенно не обязательно.
        - Барон Максимильян? - обратился ко мне старший, с лицом, словно вырубленным из цельного куска скалы, со множеством белых насечек от шрамов.
        И хотя меня так и подмывало ответить «нет», я сделал удивленную мину и повернулся к нему.
        - Что вам угодно, господа?
        - Не могли бы вы уделить нам несколько минут? - ответил паладин в таком тоне, что, дескать, попробуй только отказаться от моего предложения.
        Я заметил, что другие три паладина уже обступили меня, перекрывая возможность отступления. Эти манипуляции не остались незамеченными прибывающими гостями, но все благоразумно нас обходили, старательно делая вид, что ничего особенного не происходит.
        - Не совсем понимаю, чем могу быть вам полезен, но извольте. - Я пожал плечами и всем своим видом показал старшему, что готов идти за ним.
        Следуя в окружении молчаливых паладинов, я отметил, что дворец его величества был чрезвычайно похож на швейцарский сыр. Количество разных коридоров, переходов, потайных ходов, разветвлений и лестниц, по которым мы шли, было так велико, что я давно потерял направление движения и вряд ли смог бы вернуться назад самостоятельно.
        - Вам сюда, барон. - Мы пришли к малоприметной дверце в небольшом тупичке невесть какой части дворца.
        Я покосился на паладинов, но они невозмутимо встали рядом с дверью и явно не собирались никуда уходить.
        Отворив дверь, я попал в почти полную копию комнаты герцога Валенсы. Хотя мебель и декорации были другие, но стиль совпадал, и назывался он «Преддверие пыточной». Не дожидаясь появления хозяина кабинета, я уселся на стул и слегка подвигал туловищем и руками, чтобы проверить состояние своего тела. Оно, конечно же, отозвалось легкой болью, но это была боль заживающих ран.
        Чувство дежавю в моей голове еще более окрепло, когда открылась потайная дверь, хоть и устроенная в другом месте, чем у Валенсы, но сработавшая так же бесшумно. Я немного удивился, но не подал вида, когда в кабинет скользнула сухонькая фигура, знакомая мне по прошлой встрече. Поскольку игра шла на чужом поле и с неизвестными мне правилами, то я сделал вид, что поражен, и опустился на колено, целуя массивный перстень с символом Единого, довольно нелепо смотревшийся на обтянутой морщинистой кожей фаланге среднего пальца.

«Ну все, Макс, теперь держись», - вздохнул я, стараясь успокоиться и сосредоточиться.
        - Похвально видеть твое рвение, брат Максимильян. - Брат Антоний уселся за стол и посмотрел на меня ласковым взором.
        Мне почему-то сразу вспомнился анекдот про Ленина и его добрые глаза, и холодок пробежал у меня по спине. У инквизиции метод «бритвой по горлу» был самым безболезненным способом общения с неугодными еретиками.
        - Приятно слышать это из ваших уст, отче, - я решил пока исполнять роль покорной овечки.
        - Надеюсь, вы не в обиде на меня за довольно бесцеремонное приглашение? - мягко продолжил он.
        - Что вы, никаких претензий, - улыбнулся я.

«Как будто у меня был выбор, - хмыкнул я. - Давай уже, не тяни кота за хвост».
        - Услышал я, что нужное дело ты затеял в королевстве гномов, - не разочаровал меня инквизитор. - Людей перевозишь, обосновываешься там добротно…
        - Стараюсь, отче, как могу, - осторожно сказал я, отвечая только на заданные вопросы.
        - Интересует нас, почему с паствой твоей нет священников или паладинов? - инквизитор наконец задал главный вопрос. - Не по-божески это, ересью пахнет.
        Я взглянул на брата Антония, взор его был мягок и благожелателен, но от него веяло такой силой, что мурашки толпами маршировали по моей спине и затылку.
        - Так ведь, отче, вы сами прекрасно знаете, как гномы относятся к паладинам и священникам. Думаю, будет очень трудно убедить их изменить свои взгляды.
        Инквизитор помолчал несколько секунд, обдумывая что-то, и с нажимом заявил:
        - Нужно попытаться, сын мой. Именно тебе следует попытаться изменить сложившуюся ситуацию.

«Ого, в ход пошли угрозы», - я внутренне похолодел, но решил гнуть свою линию, переводя стрелки с себя.
        - Отче, я человек подневольный, и от меня там мало что зависит. - Я пожал плечами и сделал простодушное лицо. - Я рад послужить церкви, но даже не представляю, как это сделать. Быть может, вы будете столь добры и благи, что подскажете мне?
        Я встретился с ним взглядом, и его глаза опасно блеснули фанатичным огнем. Ему мой ответ явно не понравился.
        - Неправильно ты думаешь, брат, - его голос был по-прежнему тих, но в воздухе запахло грозой. - Мне известно, что к твоему мнению прислушивается король гномов, и если ты будешь настойчив… - последнее слово инквизитор особенно выделил интонацией, - то придешь к нужному для всех нас решению. Это понятно, брат Максимильян? - В голосе его послышался металл, и я понял, что он реально мне угрожает.

«Если я сейчас прогнусь под него, то не только поссорюсь с гномами, но и позволю ему и дальше мною манипулировать, - быстро прикинул я возможное развитие событий. - В конце концов, не откажется же герцог просто так от всех своих денежных вложений? Или все же побоится столкнуться с церковью?»
        Пауза затянулась. Взглянув на инквизитора, я увидел, как наливаются гневом его глаза: передо мной сидел ярый фанатик, не признающий ничего, кроме своих убеждений, и не терпящий препятствий своим устремлениям. Не удивительно, что ордена паладинов так боятся, с таким-то деятелем во главе…
        - Думаю, я мог бы уговорить его величество Торгидора в необходимости присутствия в нашей долине священников… - начал я.
        - И паладинов! - тяжело уронил слова Антоний.
        - …и паладинов, - покладисто повторил я, закипая в душе от гнева. - Правда, к своему сожалению, не смогу обеспечить в должной мере их защиту. Места у нас дикие, то зверье какое полезет, то кочевники… Всякое может случиться.
        Инквизитор прищурился и с угрозой в голосе сказал:
        - Брат, ты угрожаешь сынам церкви?
        Я притворно всплеснул руками и сделал еще более простодушное лицо.
        - Что вы! Брат Антоний! Как вы могли такое подумать! Я это говорю, поскольку охраны у нас нет, мы из-за этого постоянно людей теряем. То есть, отче, я своими силами не смогу обеспечить безопасность святых отцов! Вот если бы вы выделили для этого вооруженный отряд, хотя бы небольшой, тогда другое дело, конечно же я согласен.
        Снова наступила пауза, и инквизитор задумался, видимо, прикидывая, вру я или нет.
        - К твоему отъезду я подберу священников и отряд для их охраны из верных мне паладинов.
        - Я буду вам безмерно благодарен, отче, - я облегченно вздохнул. - От кочевников просто нет спасу никакого. И за свою жизнь мне не придется теперь опасаться в дороге, в окружении доблестных паладинов.
        - Мы рады, что ты внял голосу разума и согласился сделать богоугодное дело.
        Священник встал из-за стола и, даже не посчитав нужным проститься, вышел из кабинета, оставив меня одного. Кипя от ярости, я вышел за дверь и обнаружил, что мне подкинули еще одну свинью - паладинов, приведших меня сюда, на месте не оказалось. Видимо, таким образом мне дали понять, что я для них всего лишь букашка, на которую не стоит тратить время и усердие.

«Ну, гнида рясоносная, я тебе еще покажу, - совсем озверел я, поняв, что выбираться отсюда придется самому, - вспомнишь этот день!»
        План мести созрел быстро. На мое счастье, по коридору пробегал какой-то слуга, и я, ухватив его за шиворот, прижал к стене и ласково попросил проводить меня в Рубиновый зал. Едва увидев мою физиономию, он вздрогнул и чуть ли не бегом помчался в указанное место. Следуя за ним, я обдумывал свою идею, шлифуя все видимые недостатки - спускать подобные оскорбления было нельзя.

«Ну ничего, - я пытался успокоить сам себя, чтобы вконец не рассвирепеть, - ничего, Макс, к счастью, ты не дома на Земле, и у тебя есть возможности влиять на события».
        Слуга был настолько впечатлен моим видом, что привел меня в Рубиновый зал гораздо быстрее, чем я добирался на встречу с инквизитором. Сунув ему в ладонь серебряную монету, я влился в ряды дворян, пришедших последними.
        В зале мне пришлось беспрерывно раскланиваться со многими знакомыми и незнакомыми людьми, которые поздравляли меня с победами и заверяли в своем бесконечном почтении. Несмотря на переполнявшую меня злость, приходилось сдерживаться и вежливо улыбаться.
        - Господин барон, - рядом со мной, как черт из табакерки, материализовался герцог Валенса.
        - Уже в курсе? - Я скривился как от зубной боли, не скрывая своего настроения и даже не здороваясь с герцогом.
        - Только сам факт вызова. - Герцог внимательно на меня посмотрел, проигнорировав явное непочтение.
        Я нисколько не удивился тому, как быстро он меня нашел. Скорее всего, стоял недалеко от входа и ждал, когда я появлюсь. Слишком серьезной фигурой был глава ордена паладинов и слишком важен наш проект, чтобы пропустить мою встречу с ним.
        - Приказал взять с собой священников и отряд паладинов, - выплюнул я слова, - и, ваша светлость, ему было плевать на то, что я об этом думаю.
        - А ты? - поинтересовался герцог.
        - Вам нужно противостояние с церковью? - с надеждой спросил я.
        - Упаси Единый, - герцог скривился и ненадолго задумался. - Правильно сделал, что согласился, - он ободряюще кивнул мне, - сейчас не время противостоять ордену и церкви. Я вижу, что ты кипишь от возмущения, и, зная твой характер, предполагаю, уже придумал что-то соответствующее?
        При слове «соответствующее» герцог понизил голос и тонко улыбнулся.
        Я оскалился и так же вполголоса изложил свой план. Герцог, здороваясь с проходящими мимо дворянами, делал вид, что просто слушает какую-то прикольную байку, а не план зверского убийства служителей ордена.
        - Не ожидал, что в вас, барон, накопилось столько жестокости, - уголком губ улыбнулся он мне. - Рассуждаете, как висельник с большой дороги, а не благородный юноша незрелых лет.
        - Хотите, чтобы я стал таким, как вот эти? - Я презрительно взглянул в сторону кучки местной «золотой молодежи», среди которых мелькали знакомые мне лица.
        - Это было бы слишком пошло с вашей стороны.
        Я понял, что герцог посмеивается надо мной.
        - Поможете с людьми, ваша светлость? - вернулся я к нашим баранам. - Вариант устранения церковников по пути туда мне больше нравится. Не уверен, что смогу совсем бесшумно перебить их всех в своей долине, могут пойти ненужные слухи.
        - Думаю, небольшой щелчок по носу церкви нам не повредит. - Герцог спокойно посмотрел на меня, подписывая всем смертный приговор. - Да и зарвался отче в последнее время.
        Я зло на него посмотрел, кивком подтверждая его слова.
        - Все тела спрячу, никто не найдет, - я еще снизил голос, - от вас только лучники и несколько бойцов в помощь, на случай если я сам не буду справляться.
        - Хорошо, пришлю своего человека, детали обсудите с ним. - Валенса внимательно посмотрел на меня. - С каждым разом убеждаюсь, что не зря спас вас тогда от герцога Нарига.
        - Я помню это, ваша светлость. - Я склонился в поклоне. - И вы не будете разочарованы.
        Герцог кивнул и направился к проходу рядом с помостом, который охраняли гвардейцы короля. Проводив его взглядом, я задумался над тем, чем бы заняться. Знакомых у меня не было, а подходить к группкам, тусующимся по интересам, мне было незачем. Мой взгляд упал на столы с едой. «Буду есть, раз больше нечего делать», - со вздохом решил я и направился к ним.
        Пробуя понемногу всего, до чего дотягивались руки, я передвигался вдоль столов, имея целью найти самое вкусное блюдо и обосноваться возле него.
        - Имею честь разговаривать с бароном Максимильяном, чрезвычайным послом его величества Нумеда III у Каменного престола? - услышал я вежливый мужской голос слева от себя, когда засунул в рот кусочек чего-то кисло-сладкого.
        Поскольку отвечать с полным ртом было бы невежливо, я ограничился кивком и посмотрел на незнакомца. Одет он был не по дворцовой моде, со странным головным убором в виде берета с полями, украшенного перьями. Незнакомец с легкой улыбкой дождался, когда я прожую.
        - Имеете, - подтвердил я, пожимая плечами. - Мы знакомы?
        - Нет, но надеюсь на знакомство, - незнакомец, передразнивая, скопировал мое движение. - Позвольте представиться - граф Эсерр Тарроса, первый помощник министра торговли его величества Дерика XI.

«А этому-то что понадобилось? - удивился я заинтересованностью министра чужого королевства. - Я с Тароном вообще никак не пересекался».
        Я посмотрел на дворянина.
        - И что вас заинтересовало в простом опальном дворянине?
        Эссер бархатисто рассмеялся, его красивое лицо с правильными чертами привлекало проходящих мимо женщин, а когда он засмеялся, на нас оглянулось не одно хорошенькое личико. Я про себя завистливо вздохнул, по местным понятиям я красавчиком не был.
        - А вы шутник, барон, - помощник министра весело мне улыбнулся, но тут же стал серьезным и слегка понизил тон: - Я хотел поговорить с вами о вашем небольшом предприятии на территории гномов. Видите ли, мы весьма заинтересованы в том, чтобы наладить с ними торговлю на постоянной основе.
        - Мне интересно, в этом королевстве хоть кто-то может хранить государственные тайны? - проворчал я вслух, ничуть не удивившись его осведомленности, деньги во все века творили чудеса.
        Эссер опять рассмеялся.
        - Барон, вы все больше мне нравитесь, - заметил он, - я уверен, что мы сможем найти общий язык.
        - Мне интересно, почему вы решили поговорить именно сейчас и здесь? - спросил я его. - К нашей беседе уже стараются прислушаться несколько пар длинных ушей, - я кивнул в сторону заинтересованно смотрящих на нас дворян.
        - Так больше негде, - ответил граф. - На приемы вы не ходите, балы не посещаете. Думаю, если бы я заявился к вам в дом… - Тут Эссер сделал паузу и усмехнулся. - Должен вам сказать, господин барон, я просто очарован вашим выбором места проживания! Оно выдает в вас большого оригинала.
        Я хмыкнул, похоже, обо мне в этом дворце знали даже мыши в кладовке.
        - Господин граф, - я потянулся за едой, чтобы совместить приятное с полезным. - Насколько мне известно, вы уже торгуете с гномами, в отличие от наших торговцев. Зачем вам еще и я понадобился?
        Граф не стал жеманиться и присоединился ко мне на предмет дегустации довольно неплохого кушанья. Некоторое время мы с удовольствием жевали, перекидываясь репликами о достоинствах вкушаемого.
        - Скажем так, - он сделал небольшой перерыв в еде, - не все наши торговые гильдии допущены к торговле. Главы гномьих Кланов весьма щепетильно относятся к выбору поставщиков.
        - Хотите сказать, что они торгуют только с теми, кто даст больший откат? - Я вытер рот одной из лежащих на столе салфеток. - А вы или ваши знакомые в их число не попали?
        - Интересное слово - «откат». - Граф отложил салфетку. - Это - я так понял - процент от сделки, возвращаемый тому, кто покупает?
        - Абсолютно верное определение. - Я улыбнулся торговцу, который наверняка был опытнее меня во всех подобных махинациях.
        - Да, и вы тоже правы, господин барон. - Он повернулся ко мне лицом, чтобы остальные не видели, о чем он говорит. - Проклятые гномы имеют дело только с теми, кто дает больше денег за торговлю с ними. Да еще к тому же и наши торговые гильдии не хотят делиться с другими ни пядью ухваченного куска. Это позволяет им заламывать такие цены на продукцию гномов, что мы просто разоряемся, перекупая у них товар.
        - Как все интересно. - Я оскалился, представив себе, как недовольны таронские торговые гильдии, которых лишили жирного пирога. - И вы мне рассказываете все это в надежде, что я посодействую перед Торгидором в решении этого вопроса?
        - Не совсем так, - уклончиво ответил граф, - у нас к вам предложение получше.
        - Интересно, какое это? - я был заинтригован.
        - Мы хотим торговать с вами, - граф говорил едва слышно. - Продавать вам товары, которые нужны гномам, а вы, в свою очередь, будете покупать у них то, что нужно нам.
        - То есть поработать посредником в торговых операциях? А вы не боитесь, что при перепродаже я заломлю цены даже большие, чем ваши торговые гильдии?
        Граф скривился и слегка побледнел, видимо, это его действительно беспокоило, но, похоже, положение было таким сложным, что они решились на такой риск.
        - Этот нюанс я хотел бы обсудить с вами, в случае если получу ваше общее согласие, - наконец ответил он.
        - Неужели все так плохо? - я стал серьезен. - Вы практически отдаете мне в руки ценообразование на товары для вашего королевства, а если, например, мы с вами поссоримся?
        Граф раздраженно посмотрел на меня, ситуация была ему понятна и без моих объяснений.
        - Не переоценивайте себя, барон, - сказал он резко. - Ведь если вас не будет на нужном нам месте у гномов, мы можем договориться и с вашим преемником.
        Я рассмеялся, впервые за наш разговор, вызвав этим удивление на лице графа.
        - Господин граф, если вы хотите и дальше строить со мной денежные отношения, не прибегайте к таким методам, как угроза или шантаж. - Я спокойно посмотрел ему в глаза. - Ведь и я могу прямо сейчас вызвать вас на дуэль, а потом поговорить с вашим преемником, не так ли?
        Граф едва заметно вздрогнул, видимо, на подобный ответ он не рассчитывал.
        - Ваша репутация мне также хорошо известна, поэтому я учту ваши пожелания. - Он слегка побледнел, но тут же спросил: - Позвольте поинтересоваться, барон, раз уж об этом зашла речь, а зачем вам нужны были все эти дуэли в один день?
        - Вы сами ответили на свой же вопрос, граф. - Я пожал плечами. Видя его недоуменное лицо, я вздохнул. - Теперь о моей скверной репутации знают даже иностранные послы.
        Граф громко рассмеялся, привлекая к нашей паре еще больше взглядов.
        - Простите меня за необдуманные слова, господин барон. - В этот раз он, похоже, был искренен. - Думаю, мы сможем поладить и без взаимных угроз?
        - Господин граф, буду с вами откровенен, - я стал серьезен, - ваше предложение мне очень интересно, и я бы с большой радостью дал хорошего пинка гномьим старейшинам…
        Я сделал паузу.
        - Есть определенное «но»… - правильно понял он мое молчание.
        - Я в неплохих отношениях с его величеством и поэтому сначала хочу поинтересоваться его мнением по этому вопросу. - При этих словах лицо графа скривилось. - Понимаете, я нахожусь между молотом и наковальней, и портить отношения еще и с гномами для меня будет равносильно самоубийству.
        - Но вы попробуете переубедить короля в нашу пользу? - Умный торгаш выловил из моей речи нужный ему смысл и быстро добавил: - Мы готовы оплатить ваши труды.
        Я немного подумал.
        - Давайте сделаем так: скажем, через два месяца я еду в столицу гномов и попробую убедить короля в необходимости таких поставок извне. Пусть к этому времени ваш человек будет на подземном базаре гномов, с ним я и передам ответ на ваше предложение. Устраивает вас мое предложение?
        - Более чем. - Было видно, что граф чрезвычайно доволен, поэтому он повторил: - Мы готовы покрыть любые ваши издержки.
        - Не волнуйтесь, граф. - Я улыбнулся ему своей коронной улыбкой «акулы капитализма» так, что граф опять вздрогнул. - Если король согласится, я учту свой вклад в общее дело при составлении нашего договора.
        - Опасный вы человек, барон. - Граф ухмыльнулся. - Балы продлятся еще несколько недель, а мне нужно посоветоваться с еще несколькими представителями гильдий. Не скажете ли мне, когда вы собираетесь покинуть столицу, чтобы я знал, каким сроком располагаю?
        - Думаю, дней пять точно придется здесь пробыть, - прикинул я.
        Эссер обрадовался.
        - Превосходно, господин барон, к этому дню я успею все устроить и дам вам знать.
        - Был рад знакомству. - Я поклонился ему, все же разговор был очень полезный и интересный.
        Если король согласится на предложение купцов, я могу очень хорошо заработать.
        Торговец также расшаркался и удалился. Но хотя Эссер и отошел от меня, количество любопытных взглядов в мою сторону не уменьшилось, поэтому я направился к тому столу, за которым толпилось больше всего народу, намереваясь затеряться среди гостей.
        Гул и гам огромной толпы, а также заунывная музыка мне порядком наскучили, поэтому я принялся внимательно рассматривать гигантские люстры на сотни свечей да росписи стен и потолка Рубинового зала, которые, похоже, интересовали меня одного. Рассматривая картину, на которой было изображено какое-то сражение, я с удивлением понял, что это битва с магами! Иначе как бы на поле сражения могли появиться колонны скелетов, которых крушит победоносная конница короля? Конечно, в правдивости этой сцены я сильно сомневался, но нарисовано было красиво.
        - Господин барон, могу я отнять у вас немного времени? - услышал я за спиной.

«Я сегодня просто дико популярен», - усмехнулся я про себя и повернулся к говорившему.
        Передо мной стоял чопорного вида старик, а позади него в прямом смысле слова мялась моя знакомая, красная от стыда, с зареванными глазами, комкающая в руках мокрый платок.
        - С кем имею честь? - Я сделал недоуменный вид, игнорируя девушку за спиной старика.
        - Маркиз Сар. - Старик, будто проглотивший лом, едва нагнул голову, приветствуя меня. Было видно, что он очень недоволен.
        - Барон Максимильян. - Я поклонился по всем правилам этикета и по закушенной губе старика понял, что моя шпилька попала в цель.
        Но тем не менее заговорил он чрезвычайно надменно.
        - Барон, что за бесстыдство вы учинили?! - зашипел маркиз, надвигаясь на меня всем телом, считая, видимо, что я вынужден буду отступить перед напором. - Как вы посмели предложить молоденькой девушке такой бесчестный спор, результат которого был для вас очевиден?
        Я понял, что старикан намерен зажать бабло, и, усмехнувшись про себя, решил его проучить. Я не сдвинулся с места ни на миллиметр, поэтому вскоре старик вынужден был остановиться.
        - Уважаемый, - я презрительно скривился, явно показывая своим видом, что это не совсем так, - еще одно подобное выражение, и я вынужден буду назвать вас лжецом! И ваш возраст не станет мне помехой, поскольку я услышал от вас в свой адрес достаточно гнусностей!
        От моего тона маркиз захлопнул рот, прерывая свою тираду на полуслове. В воздухе запахло вызовом, поэтому он, увидев, как близко ко мне подошел, торопливо отступил на шаг назад.
        Я огляделся вокруг и, видя заинтересованные взоры окружающих, театрально обвел руками зал и заговорил громко и четко, так, чтобы меня слышали все, кто стоял поблизости:
        - Ваша дочь сама предложила мне это пари, на глазах у сотни свидетелей, многие из которых находятся в этом зале. Она сама, без каких-либо понуканий с моей стороны, согласилась на эту сумму, поэтому я ваши обвинения отвергаю и, учитывая ваш возраст и положение, согласен отнести их на недостоверность той информации, которую до вас довели!
        Услышав мои слова, к нам стали подходить ближе. Казначей же, поняв, в какую неловкую ситуацию загнал сам себя, попытался сдать назад:
        - Барон! Но спорить с девушкой?! С молодой леди?! Это унизительно!
        - Маркиз, а что такого в том, чтобы поспорить с молодой, красивой леди, которая сейчас с таким очарованием мнет свой мокрый носовой платок? - Я поклонился в сторону девушки, вызвав этим многочисленные смешки от окруживших нас дворян.

«Похоже, симпатии толпы на моей стороне, - понял я, - можно и дальше выпендриваться».
        Не дав казначею открыть рот, чтобы ответить, я продолжил:
        - На один миг мне показалось, что она не может отдать мне долг. - Я обвел взглядом дворян, словно призывая их убедить меня в нелепости такого предположения.
        Снова раздались смешки.
        Маркиз понял, что если он сейчас не расплатится, то станет посмешищем для всех. По-видимому, он все же не принес с собой такую сумму, поэтому предложил компромисс.
        - Мы конечно же признаем долг. - Тут казначей так посмотрел на дочь, что она снова уткнулась в платочек. - Но поскольку такой суммы у меня с собой нет, не согласитесь ли вы взять расписку?
        - Да, конечно. Ваша расписка - это те же деньги, - ответил я, полностью удовлетворенный.
        Старик, хоть и надеялся смутить меня и избежать убытков, все же как опытный интриган имел с собой заготовленную расписку, которую вытащил из рукава и протянул мне.
        Я развернул ее и прочитал - все было в порядке. Я уже собирался было поблагодарить старика и откланяться, как мой взгляд упал на шмыгающую носом девушку, которую дома ничего хорошего явно не ожидало.
        Она подняла на меня умоляющий взгляд, затем посмотрела на злого отца. Зная, что после бала буду злиться на себя за подобную слабость и за выброшенные на ветер деньги, я тем не менее просто не мог устоять перед ее милым зареванным личиком. А потому шагнул вперед и протянул ей расписку.
        - Держите, прелестный ангел, - немного дрогнувшим голосом сказал я и улыбнулся, глядя на то, как ее глаза расширяются от изумления. Я слегка потряс распиской и уже твердым тоном повторил: - Да берите же и не спорьте больше со взрослыми дяденьками.
        Я грустно усмехнулся, по сравнению с нею и ее беззаботными товарищами, которые были едва ли младше меня, я действительно чувствовал себя пожилым, видавшим виды человеком. Груз ответственности, который лег на мои плечи несколько лет назад, старил меня очень быстро.
        Я поймал не один восхищенный взгляд от дам и девушек, заметивших мою щедрость. Похоже, снова стану объектом великосветских сплетен. Всучив расписку замершей от удивления девушке, я, не слушая причитаний маркиза, направился в другой конец зала - в этом я уже достаточно засветился.
        Внезапно умолкла музыка и затих зал. Я быстро отступил в задние ряды дворян, которые, наоборот, устремились к проходу.
        - Его королевское величество, помазанник Единого на земле, владыка Шамора Нумед III, - громогласно на весь зал прокричал разодетый дворецкий.
        Камердинеры распахнули створки широких дверей, и в зал важно прошествовал король, одетый во все золотисто-красное. Сопровождали его неизменные четыре герцога.
        Король милостиво улыбаясь и приветственно помахивал рукой. Те, кому повезло оказаться в передних рядах, принялись громко его поздравлять, к ним присоединились все остальные. Зал наполнился хвалебными речами, от которых лично у меня давно бы случились рези в животе. Поздравления были льстивы и неискренни, но король, похоже, вовсе не замечал очевидных для меня вещей, принимая все как должное.
        Чтобы не выглядеть белой вороной, я вместе со всеми проорал хвалебную здравицу, хотя во всеобщем ажиотаже можно было просто открывать рот. Ответная речь короля, уже успевшего дойти до трона, была чрезвычайно пафосной и длинной. Я порадовался, что успел занять место в задних рядах - даже если начну зевать, никто не заметит. К тому же обеденный стол был рядом, и я украдкой тягал с него разные вкусности. Король все не замолкал. Я успел в деталях рассмотреть, во что одеты стоявшие рядом дворяне и дворянки, сглатывая слюну всякий раз, когда мой взгляд натыкался на оголенные плечи и спины молоденьких девушек. Давно у меня никого не было, ох, давно!
        Король умолк. Тут же начались бурные аплодисменты, а затем распахнулись двери в противоположном конце зала, и слуги стали заносить подарки. Я напрягся. Меня никто не предупредил, а сам я не сообразил, что королю в день рождения надо что-то дарить! Я засуетился, спрятался в оконном проеме и незаметно достал свой кошелек. «Блин, ну, Валенса, ну, спасибо! - ругался я про себя, судорожно извлекая из него серебро и медь и стараясь хоть приблизительно понять, сколько там осталось золота. - Хоть бы напомнил, что подарки нужно будет дарить! Хорошо, деньги не выложил, когда ехал на бал, ведь была такая мысль».
        После сортировки в кошельке осталось пятьдесят золотых. Отцепив его от пояса, я распихал серебро и медь по карманам и направился к концу длинной очереди поздравляющих. Все присутствующие один за другим подходили к трону и укладывали свои подношения к его подножию, так что очень скоро король был в буквальном смысле завален подарками. Я заметил, что дарили все подряд, начиная от богато украшенного оружия, до запечатанных кувшинов со специями.
        Чтобы не очутиться в хвосте, я, игнорируя недовольные взгляды, втерся между двумя дворянами недалеко от конца очереди. Мало кому хотелось привлечь к себе особое внимание короля, оказавшись последним поздравителем. Когда подошла моя очередь, я, льстиво улыбаясь, не стал ничего изображать, а быстро положил кошелек на край горы подарков и попятился назад, пользуясь тем, что внимание короля отвлек один из герцогов.
        В тот момент, когда я уже собирался облегченно вздохнуть - до толпы гостей мне оставался всего один шаг, - раздался недовольный голос короля:
        - Неужели нынче послы так бедно живут?
        Я внутренне вздрогнул, но сделал спокойное лицо и, повернувшись, встал на одно колено.
        - Что вы, ваше величество, как можно! Перед вами не подарок, а его аванс! - я склонил голову и постарался наполнить голос глубочайшим почтением.
        После инквизитора недоставало только вызвать гнев короля.
        - В каком это смысле? Что значит - «аванс»? - король явно заинтересовался и даже слегка придвинулся ко мне на троне.
        Ну все, без потерь мне явно не выкрутиться. Вокруг наступила мертвая тишина, краем глаза я заметил обеспокоенное лицо Валенсы.
        - Я преподнес вам аванс, ваше величество, поскольку не решился в этом году привезти сам подарок, - приходилось нагло врать. - Жалованье посла не позволило мне нанять достойную охрану для той великой ценности, которая была предназначена вам в дар.
        - Да? - король был заинтригован. - И что же вы приготовили мне в подарок?
        - Ваше величество, - я слегка улыбнулся, - какой же это будет тогда подарок, если я вам расскажу?
        Король улыбнулся, а затем нахмурился и грозно вопросил:
        - А может быть, вы обманываете своего короля в надежде, что он забудет о подарке?
        При виде неудовольствия монарха, в зале, похоже, перестали даже дышать, Валенса испуганно замер на месте, а тонкие губы Нарига растянулись в ехидной усмешке.
        - Ваше величество, - я подпустил в голос немного возмущения, - только прикажите - и я сейчас же поеду к себе и, невзирая на опасности долгого пути, привезу вам этот наиболее достойный вас дар.
        Сказав это, я с видом оскорбленной добродетели уставился на жирного короля. Похоже, тот поверил мне.
        - Нет, не стоит сейчас так рисковать собой, - король довольно откинулся на подушки трона, - но на следующий год я хочу, чтобы мой подарок был мне доставлен, невзирая ни на какие трудности! - В голосе короля зазвучала угроза. - Ни на какие, вы поняли меня?
        - Ваше величество, - я склонил голову, снова превратившись в воплощенную простоту, - ровно через год я буду первым, кто предстанет перед вашим троном, и готов ручаться своей должностью, что подарок вам понравится!
        - Головой, барон! - голос короля был как мед, но я едва не задрожал от звучавшей в нем угрозы. - Если нам не понравится ваш дар, вы будете отвечать головой!
        - Как будет угодно вашему величеству, - смиренно сказал я.

«Год еще прожить надо, - ликовал я, - найду уж чего-нибудь за это время».
        - Я доволен вами, барон, - король после публичной демонстрации силы был очень горд собой, это прямо светилось во всем его облике.

«Сейчас, после публичной порки, должен последовать пряник, - догадался я, - как же, мы же такие великие. Можем карать, а можем миловать. Да и остальным урок будет».
        Король меня не разочаровал.
        - Честность, благородство и отвага - все в лучших традициях нашего королевства! - Король говорил это больше не для меня, а на публику. - А ваши дуэли, барон, заставили бы побледнеть от зависти даже нашего деда.
        - Благодарю вас, ваше величество, честь для меня превыше всего.
        Я сразу вспомнил свой плен, и в голове замелькали картинки былых унижений. «С кочевниками нужно что-то решать, - в который раз подумал я, - и чем быстрее, тем лучше».
        - Вы свободны, барон, - король перенес свое внимание на следующих в очереди. Я быстро встал и, поклонившись герцогу, вернулся в толпу. Там со мной принялись здороваться все, кто не сделал этого в начале бала. «Предусмотрительные подхалимы, решили не упустить свой шанс, вдруг на следующий год я окажусь любимчиком короля, - хмыкнул я. - А если не стану, так без головы и не смогу им ничего предъявить».
        Отойдя к столу, я задумался. Новые возложенные на себя - хоть и под давлением чрезвычайных обстоятельств - обязательства отключили меня на остаток вечера. Хорошо, что больше ко мне никто не приставал. Все видели мое отрешенное лицо и обходили меня стороной, просто на всякий случай.
        Домой я вернулся очень поздно. На недоуменные вопросы Рона и Загияла отмалчивался. То, что я собирался с ними обсудить, было, мягко говоря, не для посторонних ушей. После того как Рон отпустил экипаж, я жестом подозвал телохранителей к себе, мотнул головой в сторону беседки, находившейся почти в самом конце садового участка, и предложил:
        - Пошли прогуляемся.
        - В общем, вот такие дела, - я закончил пересказ разговора с инквизитором, а также свой план по устранению отряда священников. - Я пойму, если вы не захотите участвовать в данной операции. Последствия, если Орден паладинов как-то прознает про обстоятельства дела, могут быть для нас весьма плачевными.
        - Мне-то все равно, - шаман пожал плечами, - я не собираюсь жить в ваших городах.
        Я перевел взгляд на нубийца.
        - Нечего на меня смотреть, - в темноте сверкнули белизной зубы, - куда ты, туда и я.
        - Отлично, тогда ждем ответа от герцога, - закончил я.
        - Это вообще-то не все, - по голосу я понял, что нубиец смущен.
        - Чего еще случилось? - удивился я. - Я ведь сказал вам - не высовываться из трактира.
        - Нужно внести небольшие изменения в твой план, - нубиец загадочно мне подмигнул, что в темноте, при свете лишь луны и редких светильников вдоль дорожки, придало ему залихватско-разбойничий вид.
        - Говори уже, - я слегка разозлился, - что за привычка завелась загадки загадывать?
        - Ладно, не ворчи, - нубиец похлопал меня по плечу, - просто тогда, во время твоей дуэли, я встретил парочку своих старых приятелей.
        - Ага, помню, ушел, бросил меня одного, да еще и оружие унес, - не преминул я сделать ему внушение. - Из-за этого на две дуэли пришлось выйти с обрубком.
        - Я же не предполагал, что ты будешь настолько неуклюж, что позволишь сломать свое копье, - огрызнулся он. - Так вот, встретил я пару приятелей своих и, глядя, как ты развлекаешься с дворянами, рассказал им про свое житье-бытье.
        - И?
        - Они сказали, что через пару дней приедут ко мне с предложением.
        - Рон, я вот сейчас как рассержусь… - Паузы нубийца в разговоре откровенно раздражали, а сейчас он специально делал их еще длиннее.
        - В общем, вчера мы встретились, и они попросили, чтобы я добился у тебя для них разрешения поселиться в нашей долине, - закончил Рон.
        - Дело хорошее, конечно, но зачем они нам? - удивился я.
        - Не понимаешь? Макс, к тебе на переселение попросились бывшие гвардейцы, которые сейчас в отставке, - нубиец рассмеялся, - в количестве пятидесяти человек.
        - Сколько? - Я ошарашенно уставился на него.
        - Касим сказал, что пятьдесят наших захотели поменять место жительства, - повторил он.
        - Ничего не понимаю. - Я был по-настоящему удивлен. - Чего им не живется в столице-то? Я знаю, что пенсии у гвардейцев неплохие.
        - Надоело им, соскучились по настоящим делам. - Рон был невозмутим. - Да и не прокормишь семью на одну пенсию.
        - Так они еще и с семьями?
        - Конечно. - Нубиец рассмеялся еще громче.
        - М-да. - Я задумался. - Значит, говоришь, бывшие гвардейцы?
        - Жир, конечно, многим из них надо растрясти, - с улыбкой ответил Рон, - но навыки быстро восстановят, было бы желание.
        - Хорошо, согласен, - решил я. Получить в свое распоряжение столько опытных воинов было невероятной удачей. - Скажи им, чтобы потихоньку готовились к переезду. Ты вернешься за ними после того, как проводишь меня до поселка.
        - Ты не хочешь привлечь их к ликвидации паладинов? - удивился он. - Это же целый отряд бойцов.
        - Рон, ты забыл, кого мы будем убивать? - Я посмотрел ему в лицо. - Не стану рисковать твоими товарищами, а то вдруг кого-то из них начнут мучить угрызения совести.
        Нубиец понял меня и замолчал.
        - Ладно, пойдемте ужинать и спать, - завершил наше молчание Загиял.
        - Я сразу спать, - отозвался я, - наелся за весь день.
        - Как хочешь, - ответил шаман и, подтолкнув нубийца, двинулся к своей подсобке.
        Шум рядом с деревьями, куда они направились, не был похож на шум ветра, поэтому я насторожился и осторожно скользнул за беседку, в обход деревьев. Последние покушения на мою жизнь заставили серьезно относиться ко всему непонятному.
        К сожалению, я не успел. На землю со сдавленным хрипом упал человек и замер в неестественной позе. Его арбалет зацепился дугой за ветку и повис, качаясь и стукаясь ложем о ствол дерева. Этот звук и помог нам его обнаружить.
        - Радостная новость, - хмыкнул едва различимый в темноте Загиял. - В этот раз убрать пытались нас, а не тебя.
        - Логично, - голосом Рона ответила темная тень, склонившаяся над трупом. - Сначала убрать мешающих телохранителей, а затем добраться до цели.
        - Как-то неубедительно, - заметил я, - всего один стрелок…
        Мы одновременно посмотрели друг на друга и бросились в пристройку для прислуги.
        Я держал в объятиях рыдающую Агнессу, пытаясь предупредить еще один обморок. Первый случился, когда я появился на пороге комнаты и бухнул неприятную новость. Хозяйка побледнела и, покачнувшись, упала со стула. Мне пришлось послать служанку за водой, а самому перенести Агнессу на кровать и расстегнуть хитросплетение крючков на лифе платья, чтобы грудь ничего не стесняло. Понятное дело, что под платьем у нее никакой одежды не было, и до возвращения перепуганной служанки я невольно косился на соблазнительно выпирающие из образовавшегося декольте выпуклости.
        - Агнесса, простите, пожалуйста, - продолжал уговаривать я, одновременно наблюдая за тем, как хмурые люди из Тайной канцелярии и сыска городской стражи выносят трупы слуг и нападавших.
        Мы опоздали совсем чуть-чуть, убийцы успели разделаться со всеми слугами и готовились встретить Рона с Загиялом. На этот раз нападавших было десять человек, они были вооружены короткими мечами и кинжалами. Сопротивление они оказали, но первого же нашего совместного выпада хватило, чтобы сразу уложить троих. Оставив телохранителей разбираться внутри дома, я, плохо обученный бою в условиях жилища (сделал себе заметку на память), занялся патрулированием дома с целью отлова возможных беглецов. И не зря, два приконченных негодяя оказались на моей совести, которая, впрочем, даже не пикнула по этому поводу. Трупы ни в чем не повинных молоденьких слуг и служанок надолго врезались мне в память. Холодный рассудок подсказывал, что такое нельзя оставлять безнаказанным.
        Кое-как сдав рыдающую хозяйку на попечение двум девушкам из ее заведения, я направился к человеку, который сейчас расспрашивал шамана и нубийца. Увидев меня, он с достоинством поклонился.
        - Скажите, уважаемый, - обратился я к нему, показывая пальцем на тела бандитов, - а кто эти люди? Есть какие-нибудь зацепки?
        Сыщик посмотрел на меня, видимо прикидывая что-то, пришлось ему помочь.
        - Мой сеньор - герцог Валенса, - мягко напомнил я на случай, если он вдруг был не в курсе, на чье жилище напали.
        Хотя это было маловероятно, поскольку Агнесса сквозь слезы сказала, что простыми убийствами занимается сыск городской стражи и только в особых случаях на место происшествия прибывают представители Тайной канцелярии.
        - Судя по почерку, действовала одна из наших гильдий убийц, - он почесал подбородок с трехдневной щетиной. - Возможно, работали ребята Морта. Опять-таки… возможно, могли ведь и сделать под них.
        - Спасибо, - я вежливо склонил голову. - А если, например, допустить, что кому-то захотелось пообщаться с представителем этой гильдии?
        Глаза сыщика слегка расширились. Я поднял палец вверх.
        - Просто для примера, если некто попытается их найти, что для этого ему нужно будет сделать?
        Сыщик глянул на меня, и по мешкам под его глазами я понял, что такое необходимое человеку дело, как спокойный сон, он давно позабыл.
        - Если просто в качестве примера, - он снова почесал подбородок, - то мне кажется, что для этого ему следует пойти на улицу Садовников, есть там один кабак для своих, - сыщик сделал ударение на этом слове.
        - Хорошо, тогда, если ко мне и моим телохранителям больше нет вопросов, мы пойдем к себе? - спросил я.
        - Попробуем разговорить тех раненых, которых вы не добили, - сыщик едва слышно хмыкнул, а я сделал невинное лицо. - Но по опыту скажу, это мало что даст.
        Я кивнул ему и махнул своим рукой. Ужин прошел в тишине.
        - Завтра освобожусь пораньше, часов в девять. - Я поерзал на стуле. - Хочу прогуляться по вечернему городу.
        - Какое совпадение! - хмыкнул нубиец. - У нас с Загиялом такие же планы.
        Я посмотрел на шамана, которому, по идее, наши разборки должны были быть до фонаря.
        - Не люблю, когда гадят у меня в доме, - пожал он плечами.
        - Ложитесь спать у меня, а я пойду утешать хозяйку, - вздохнув, встал я из-за стола. - Одними деньгами тут не обойтись.
        Едва я зашел к Агнессе, как она тут же бросилась ко мне в поисках утешения. Вспомнив сегодняшний бал и оголенные плечи красоток, я решил утешить хозяйку не только словами. От нее я вышел только утром, укрыв обнаженное тело Агнессы, на лице которой блуждала довольная улыбка.
        - Разомнемся? - услышал я голос шамана, когда со своим обрубком вышел на утреннюю тренировку.
        - Ты думаешь, я в такую рань вышел птичек послушать?
        - Это мы сейчас и проверим, - раздался голос нубийца, появившегося из-за угла дома.
        После тренировки я принял ванну, надел второй комплект одежды, отдав первый, пострадавший после вчерашних приключений, в стирку и штопку, и поехал на очередной бал. Вечер оказался зеркальной копией первого, только на этот раз ко мне никто не приставал. Слоняясь от стола к столу, я заводил ничего не значащие разговоры со знакомыми и незнакомыми людьми. Особо напрягаться не приходилось, поскольку пообщаться со мной хотели многие, я даже познакомился с двумя симпатичными леди, которые намекнули мне на возможное приятное продолжение знакомства. Я обещал подумать, хотя сейчас в моей голове игривым мыслям места не было, сегодня вечером я намеревался - при удачном стечении обстоятельств - основательно проредить местную братию убийц.
        Переодевшись в карете в походную одежду, которую принес с собой нубиец, я вооружился саблей (по моей просьбе сегодня купленной нубийцем же), уроки кочевников были еще свежи в моей памяти. А для боя в помещении она подходила лучше копья, да к тому же сломанного.
        Отпустив карету за квартал от нужного нам кабака, мы тремя тенями направились туда.
        - Какой план? - поинтересовался нубиец, когда мы вышли к кварталу нищих, о чем весьма красноречиво говорила местная архитектура - сплошь деревянные развалины и бараки.
        - Заходим, бьем всех. Тех, кто очень сопротивляется, - до смерти. Расспрашиваем оставшихся, - ответил я. - Шапочки сшили, как я просил?
        - Не очень понимаю, зачем они, но сшили, конечно, - проворчал Рон, передавая мне шапки-маски образца наших спецназовских.
        - Хотя бы затем, чтобы не светить твою наглую черномазую рожу, - ответил за меня Загиял, натягивая на голову свой колпак с прорезями для глаз и рта.
        К несчастью для местных обывателей, к тому времени, когда мы дошли до места назначения, там вспыхнула драка. Поэтому в первый момент никто не обратил особого внимания на трех зашедших в помещение новых гостей, но длилось это недолго. Застенчивостью мы не страдали, поэтому развернулись вовсю. Кровь, которая до нашего вмешательства слегка сочилась из разбитых носов и порезанных конечностей, полилась рекой, когда замелькали наши сабли. Быстро вычленив самых опасных и хорошо вооруженных людей, нубиец ринулся к ним, по ходу раздавая удары тем, кто вставал у него на пути.
        Рубя тех, кто пытался приблизиться ко мне с чем-нибудь колющим или режущим, нападавших я лишал сознания ударами сабли плашмя по голове. За шаманом вообще оставались сплошь оглушенные, только по следу нубийца были в основном трупы. Драка быстро превратилась в массовое избиение, и, чтобы не допустить дезертирства, я занял пост на выходе. Несколько попытавшихся проскочить мимо меня уже лежало без чувств, осталось только дождаться, когда нубиец с шаманом закончат с еще способными держаться на ногах.
        Буквально через пару минут таковыми остались только мы, а на полу кабака вперемешку лежали трупы и просто изувеченные или оглушенные.
        Наступила тишина. Рон и шаман подошли ко мне. Я подождал несколько минут, затем обратился ко всем присутствующим:
        - Сейчас я начну убивать по одному до тех пор, пока не получу нужную мне информацию обо всех гильдиях убийц в этом вшивом городе, а особенно о людях Морта. Начну с тех, кто ближе к двери.
        Подойдя к первому живому, я замахнулся и, несмотря на открытые от ужаса глаза и поднятые в тщетной попытке защититься руки, резко взмахнул саблей, перерубая руку и горло, тело плавно осело, заливая соседей кровью.
        Обведя глазами зал, я рукой показал своим телохранителям на остальных. Мне не хотелось выглядеть палачом, убивая невооруженных людей, но времени на расспросы у нас просто не было, нужно было запугать их до такой степени, чтобы страх - здесь и сейчас - перекрыл страх перед гильдией убийц. Сверкнули сабли, и к мертвым телам на полу прибавилось еще два трупа.
        - Стойте! - заверещал один из тех, к кому направился я. - Вы кто, ребята? Если непонятки какие случились, давайте сядем, перетрем все, зачем сразу беспредел учинять?
        - Что-нибудь знаешь по теме? - спросил я.
        - Да вы вообще понимаете, на кого пытаетесь наехать… - начал было он, но договорить я не дал, удар - и словоохотливый бандюга сполз по стене, пачкая ее кровью.
        - Кто-нибудь еще хочет пообщаться? - перешел я на уличный сленг, который, как оказалось, был почти одинаков в обоих мирах.
        - За свой беспредел вы ответите, - раздался спокойный голос из дальнего угла, в котором нубиец потрудился особенно усердно.
        - Первый, притащи мне этого говоруна, - я ткнул пальцем в Рона, маска оскалилась, и через несколько секунд он, распинав завал тел ногой, вернулся ко мне, таща за ногу здоровенного мужика без руки. Рана была свежая, а повязка поверх культи наглядно демонстрировала, что нубиец все же не всех поубивал, размахивая саблей направо и налево.
        Я наступил ногой на культю, постоял, послушав вопли детины, и отпустил.
        - Похоже, мы не найдем понимания среди местных обитателей, - обратился я к своим. - Мочим всех и сваливаем.
        - Я, я все расскажу, пощадите меня! - раздался сбоку тонкий дрожащий голос, и шаман вытащил на середину маленького худенького пацана.
        - Наконец-то нашелся здравомыслящий человек, - удовлетворенно отметил я. - Говори, да побыстрее, время - деньги.
        - Я знаю только о гильдии Орка, - быстро зачастил он. - Крепкая команда, берутся за все. Посредника можно найти в таверне «У Рыжего», здесь неподалеку. Это все, что я знаю.
        - Первый, расчисть место для сознательных граждан, - я кивнул Рону, чтобы он отволок трупы в сторонку, давая возможность предстать передо мной тем, кто решит не запираться.
        После того как в кабаке были даны первые показания, остальные тоже пожелали выжить, и нам понадобилось всего десять минут, чтобы получить интересующие нас сведения. Всех, кто дал информацию, мы заперли в погребе, остальных просто прикончили.
        - Передайте всем своим знакомым, что зря одна из ваших гильдий убийц взяла заказ на очень серьезного человека, - закрывая люк, сказал я залитым кровью людям, не верящим в то, что их оставили в живых. - Он под нашей защитой, и его врагам теперь не поздоровится.
        - А кто вы? - поинтересовался один из арестантов.
        - Серые призраки, - брякнул я первое, что пришло мне в голову, и вышел из кабака.
        - Каков план? - поинтересовался Рон.
        - Ночь длинная, предлагаю посетить еще несколько заведений, - ответил я.
        Нубиец и шаман спокойно кивнули. Наши тени растаяли в темноте квартала, в котором городская стража показывалась последний раз лет десять назад.
        Ночь действительно оказалась длинной, за это время мы успели посетить еще три места. Справедливости ради следует отметить, что серьезные бойцы с приличным оружием нам нигде не попадались, так, мелкая шушера с дряными ножичками или дубинками. Однако же необходимую для следующего нашего шага информацию мы от оставшихся в живых получить смогли. Все оказалось банально просто: в столице действовали три конкурирующие между собой гильдии убийц, каждая из которых в настоящее время имела свою сферу деятельности и свою клиентуру. Они брались за все, начиная от похищения людей и заканчивая показательными зверскими убийствами целых семей. Банда Морта появилась на рынке услуг сравнительно недавно и всеми силами пробивала себе путь наверх, к уровню первых двух. Собственно, поэтому она бралась за любые дела, только бы исправно выплачивалась звонкая монета. Первые две банды, Орка и Аскала, были более осторожны в выборе дел и, прежде чем брать заказ, проверяли своих нанимателей, чтобы не случилось подставы, да и при случае можно было шантажировать недавнего заказчика, если гильдии требовалось что-либо уже от        Собрав данные о местах возможной дислокации всех банд, мы вернулись домой. В саду разделись донага и понесли стирать свою окровавленную одежду на кухню, благо запасов воды было достаточно, а двое оставшихся слуг Агнессы из страха перед новым нападением ночевали в доме.
        Немного отмыв одежду от подсохшей крови, я отдал свою Рону и распорядился, чтобы он отвез все наши замызганные одеяния какой-нибудь прачке как можно дальше от нашего дома - лучше всего на другой конец города - и проследил, чтобы та, во-первых, ее тщательно отстирала, а во-вторых, предупредил, чтобы держала язык за зубами. Прибрав за собой и замыв кровавые разводы на полу, мы уже под утро отправились спать.
        Проснулся я оттого, что почувствовал, как меня гладят мягкие ручки. Открыв глаза, я увидел счастливую улыбку Агнессы, которая, лежа рядом, ласкала меня, постепенно опуская шаловливые ручки все ниже и ниже.
        - Почему же ты еще одета? - щурясь от бившего в глаза солнечного луча, сонно пробормотал я.
        - Не хотела вас будить, о мой господин, - томным голосом ответила женщина.
        - Просто настаиваю на этом, - я откинул одеяло в сторону, показывая, что мои слова подкреплены доказательствами.
        - Ах, - все, что смогла она произнести, прежде чем скинула с себя платье.
        - Где ты был, Максимильян? - спустя полчаса, когда мы лежали, обнявшись, спросила она. - Я заходила, но тебя не было в комнате.
        - Гулял. Очень красивый у вас город ночью.
        - Противный какой! - Женщина, которая была, наверное, в полтора-два раза меня старше, по-детски надула губки. - Я так ждала тебя. А ты перед тем, как уехать во дворец, даже не зашел ко мне.
        - Прости, пожалуйста, - я поцеловал ее в бровь, и она сладко зажмурилась, - не хотел тебя будить.
        - Обещай, что в следующий раз обязательно разбудишь, - требовательно сказала она и потерлась мягкой щекой о мое плечо.
        - Хорошо.
        Я погладил ее по распущенным волосам, от которых приятно пахло цветами.
        - Опять нужно ехать? - спросила она после минуты молчания.
        - Думаю, еще полчаса у нас есть.
        Женщина радостно набросилась на меня.
        - Как утро? - ехидно спросил меня нубиец, когда мы снова тряслись по дороге ко дворцу.
        - Если ты намекаешь на то, о чем я подумал, то нормально, - в той же интонации ответил я.
        - В доме столько молоденьких девочек, которые сохнут по нему, а он развлекается с их хозяйкой, которая к тому же вдвое старше, - покачал головой Рон.
        Такие новости я услышал впервые, за все дни проживания у Агнессы ее девочки ни разу даже глазки мне не состроили, все они скромно и вежливо здоровались, но не делали никаких попыток пообщаться теснее.
        - Сами виноваты, - огрызнулся я. - Нужно было хотя бы подмигнуть, что ли, а не строить из себя недотрог.
        - Сейчас уже поздно, герой-любовник, - засмеялся Рон, - ни одна из девочек не решится отбить парня у хозяйки.
        - Да ну тебя. - Я отвернулся от скалящегося нубийца.
        - Сегодня в это же время? - спустя некоторое время спросил посерьезневший Рон.
        - Да.
        - Тогда слушай, Макс, есть такое предложение… - выговорил нубиец и замолк.
        - И какое? Рон, прекрати многозначительно замолкать после каждых трех слов, так мы до вечера разговор не закончим.
        - Ну ладно, слушай. Мы тут с Загиялом подумали, поговорили, и выходит так, что прошлой ночью нам сильно повезло - напали неожиданно, на умелых убийц не нарвались, быстро начали - быстро закончили, даже не ранен никто из нас. А вот теперь на такое рассчитывать было бы глупо, мы же в самое осиное гнездо сунуться собираемся.
        Честно говоря, я и сам оценивал наши шансы в планируемом набеге как не слишком высокие, но никаких других вариантов не видел.
        - И что ты предлагаешь?
        - Помнишь, я тебе говорил о пятидесяти отставниках, которые хотят к нам переселиться? Кое-кого из них можно к делу привлечь.
        - Ты что, Рон? То, что мы затеваем, незаконно, а они, хотя и в отставке, но бывшие слуги короля. Пойдут они на это? А если пойдут, то не проговорятся ли до или после дела?
        - Понимаешь, Макс, за всех я, естественно, не поручусь, но среди них есть и такие, чьи знакомые, друзья или родственники так или иначе пострадали от действий этих банд. И я точно знаю, что несколько парней мстили за подобное раньше и готовы мстить еще. А нам и нужно-то всего с дюжину бойцов.
        Я задумался. Десяток таких воинов, как Рон, стали бы большим подспорьем в предстоящем нам сегодня ночью бою, но сомнения оставались. Нубиец и шаман повязаны со мной и пойдут до конца, а новые люди, которых я даже не видел ни разу?
        Не дождавшись моего ответа, Рон добавил:
        - Вот и в серьезном деле можем их испытать. Хотя я и без того уверен, что не подведут.
        Я тряхнул головой.
        - Хорошо, Рон, я согласен. Но имей в виду, ответственность - на тебе. Семь раз отмерь перед тем, как предложить кому-то из своих приятелей участие в нашем деле. Объясни все, ничего не скрывай. Увидишь, что сомневается или колеблется, - не бери. И еще. Учти, мобилизовывать следует только тех, кто реально может помочь, мертвые герои нам ни к чему, - ответил я.
        - Конечно, Макс, возьму только тех, кого лично проверю.
        - Нам важно не количество, а качество, - на всякий случай повторил я, - а также постоянный состав на это время, лишние люди не нужны.
        - Макс, я обдумал это еще утром, когда с Загиялом разговаривал, - слегка раздражился нубиец, - не нужно меня по пять раз предупреждать об элементарных вещах.
        - Не злись, я сам волнуюсь. - Я примирительно хлопнул его по плечу. - Крайне важно, чтобы информация о нас и наших делах никуда не просочилась.
        - Я сделаю нужное внушение, - нубиец погрозил кулаком в пустоту.
        - Хорошо, жду вас вечером, - попрощался я, выходя из кареты.
        Обязаловка с балами порядком мне надоела. Когда поднимался на крыльцо, дорогу мне преградили два паладина. Сделав вид, что не замечаю их, я, не замедляя шага, двинулся было вперед. Столкновение со мной привлекло бы ненужное внимание собирающихся гостей, поэтому паладины вынуждены были расступиться. При виде их скривившихся лиц я отпраздновал маленькую победу.
        - Господин барон? - не очень довольным голосом спросил один из них.
        - Я за него. - Я остановился и спокойно посмотрел на них.
        Услышав мой ответ, они сначала опешили, но, поняв, что я так шучу, переглянулись. Мои выходки настроения им не прибавляли, я же, доставая их, тихо про себя посмеивался.
        - Отче спрашивает, когда вы намерены отправиться в обратный путь? Мы должны определиться с выходом отряда из города, - скривившись, спросил первый.
        - Через три дня, в пять утра, - спокойно отозвался я. - Если отряда не будет, я уеду один.
        Второй паладин открыл было рот, чтобы что-то заявить, но я уже отвернулся от них и зашагал во дворец. «Еще не хватало, чтобы каждая шавка указывала мне, что делать», - подумал я, поднимаясь по ступеням. Зная дорогу, я не спеша направился в зал, раскланиваясь со снующими туда и обратно дворянами.
        Возле знакомого мне поворота одиноко стояла молодая дама, теребя в руках веер. При виде меня она бросилась наперерез, и я с удивлением узнал в ней графиню Навскую. «Неужели Бернар так быстро закончил зачистку? - удивился я, не видя ее обычную свиту. - Нужно будет обязательно встретиться с ним перед отъездом».
        - Максимильян, - умоляющим тоном обратилась она ко мне, схватив за руки.
        Я едва не остолбенел от изумления, таким образом могли обращаться друг к другу только очень близкие люди, да и то не в общественных местах. Называя меня просто по имени, графиня в первую очередь ставила себя в неловкое положение перед обществом.
        - Графиня. - Я освободил руки и вежливо поклонился, все, как положено по этикету.
        - Барон, спасите меня. - На меня посмотрели умоляющим взглядом.

«Поздно ты запела, пташка». - Совесть моя даже не трепыхнулась.
        Я вспомнил, с каким хладнокровием эта девушка подставила меня под удары мечей.
        - Не понимаю вас, графиня, - сделал я удивленное лицо. - Что случилось? И где ваша свора? - Я прикрыл ладонью рот и притворно извинился: - О, простите, хотел сказать - свита. Вечно у меня так, с утра ляпаю невпопад.
        - Этот бретер, этот негодяй Бернар отогнал от меня всех моих друзей, - она всплеснула руками, - и теперь каждый день пристает ко мне, домогаясь моей руки! Помогите, прошу вас, барон, только вы можете остановить этого дьявола во плоти.
        - А что я с этого буду иметь? - Я прекратил изображать из себя дурачка и холодным тоном обрушил на нее свои слова. - Кстати, вы уже замолили свой грех перед Богом или еще нет?
        От моих слов графиня в ужасе отшатнулась и побледнела, на глазах едва не появились слезы.
        - Как можно быть таким жестоким, барон? Вы ведь дворянин и обязаны защищать честь женщины! - вскрикнула она, глядя на меня расширенными от страха глазами.
        - Защищаю только тех, кто этого достоин, - тихо, только для ее ушей, сказал я и пошел дальше, оставив за собой графиню и удивленные взгляды случайных свидетелей.

«Жаль, что от Бернара придется избавляться, - думал я, следуя в танцевальный зал, - он бы удержал графиню на коротком поводке. Очень жаль».
        Бал тянулся нудно и неинтересно, разглагольствования короля и хвалебные речи прихлебателей давно сидели у меня в печенках, а музыка осточертела до желудочных спазмов. Единственное, что меня здесь радовало, - это обилие еды на столах. За дни празднований я попробовал все, даже составил собственную программу насыщения, подобрав путем экспериментов, какое блюдо за каким должно следовать для наибольшего удовольствия, и теперь следовал этому меню, передвигаясь от стола к столу. Хорошо еще, что желающих со мной поговорить с каждым днем становилось все меньше: явственно замечая, что я сторонюсь праздной болтовни, досужие сплетники от меня наконец отстали, подходили поговорить за жизнь только самые говорливые, которых устали слушать в другом месте.
        - Вы танцуете? - прозвучал женский голос у меня за спиной, и я от неожиданности чуть не подавился щупальцем осьминога.
        Кашляя, я повернулся на голос и с большим удивлением увидел дочь Нарига. Девушка с румянцем на щеках, в ослепительно-белом платье со сверкающими кристаллами кварца, раскиданными по нему, как звезды по небу, стояла рядом и с вызовом смотрела на меня.
        - Маркиза, нельзя же так подкрадываться! - возмутился я, нагло дожевывая щупальце. - Вы меня на всю жизнь заикой сделаете.
        - Угу, вас испугаешь, - критически ответила она и почти сразу же ойкнула, поняв, что сказала бестактность.
        - Стою, никого не трогаю, примусы починяю, - вспомнилась мне фраза из фильма по одноименному роману.
        - Простите, не поняла вас? - покраснела девушка еще сильнее.
        - Не переживайте, это я так, непереводимая игра слов, - я махнул рукой.
        - Так как насчет моего вопроса? - мне стало понятно, что девушка заставляла себя говорить через силу.
        - То, как мы расстались, не очень располагает к продолжению общения. - Я хмыкнул, с удовольствием наблюдая, как краска заливает лицо и плечи девушки.
        - Я просто многого тогда о вас не знала. - Элиза сердито на меня посмотрела.

«Интересно, почему она подошла?» - удивился я про себя.
        То мимолетное чувство, которое я испытал когда-то к ней, уже давно выветрилось под грузом повседневных забот.
        - Не знаю, что вам сказать. - Я стал серьезен и показал глазами в сторону. - Если мы продолжим общаться, то ваши братья, сейчас испепеляющие меня взглядами, перейдут к действиям и бросят мне вызов. Не хочу лишать вас их общества, хотя очень хочется. Думаю, вам лучше вернуться к ним.
        На глазах девушки появились слезы. «Уже вторая за один день, - я тяжело вздохнул, - и за что мне это сегодня?»
        - Если я сейчас с вами не поговорю, то вы уедете, и увидимся мы не скоро, - неожиданно ответила она.
        Девушка напряглась, и я с удивлением заметил, что дочерью герцога она является не только на дворянских грамотах о рождении. Тот же жесткий взгляд, поджатые губы и прямая спина - она была уменьшенной копией своего отца.
        - Простите, маркиза, но у нас с вашим отцом слишком серьезное противостояние. - Я с сожалением посмотрел на симпатичную девушку. - На балу у графини Навской я пробовал помириться, но ничего не вышло. Простите, но для вас же будет лучше держаться от меня подальше.
        - Я знаю, отец рассказывал братьям. - Она снова поджала губы. - Но позвольте мне самой решать, с кем общаться, а с кем нет.
        Я наморщил лоб, девушка не хотела понять, чем могло грозить наше с ней общение.
        - Элиза, - я заговорил как можно мягче. - Вы сами мне не простите, если я раню или, не приведи Единый, убью одного из ваших братьев. Посмотрите на них, они уже готовы бросить мне вызов за один только разговор с вами.
        - Жаль, - тихо сказала она и покосилась на своих братьев, которые действительно сделали несколько шагов к нам. Она отрицательно покачала им головой, и они ее послушались, вернувшись обратно. - Жаль, я хотела узнать вас лучше, барон, - девушка повторилась, но перешла на официальный тон.
        - Взаимно, маркиза. - Я поклонился, показывая, что разговор закончен.
        Девушка вскинула голову и удалилась к братьям.

«Глупо было бы еще сильнее настраивать Нарига против себя, закручивая интригу с его дочерью, - думал я, - и так уже дальше некуда».
        Остаток дня прошел без происшествий, и я с нетерпением дождался вечера. За мной заехала карета, и едва я забрался внутрь, как мне тут же были вручены стираная одежда и ножны с саблей.
        - Ну как? - поинтересовался я у сияющего нубийца.
        - Сам увидишь, как приедем.
        Не став допытываться дальше, я переоделся.
        Карета проделала довольно длинный путь, пока мы не прибыли на место. Как только мы вышли из нее, кучер начал разворачивать лошадей, и я с удивлением заметил, что это не тот, что был вчера. Заметив мой взгляд, нубиец усмехнулся, в темноте погружающегося в ночь города его зубы блеснули особенно ярко. Он тихо свистнул, и из закоулков к нам начали подтягиваться люди. Я скривился, шума они создавали изрядно, сразу чувствовалось, что люди не привыкли скрывать свои действия.
        - Топают, как слоны в посудной лавке, - прошипел я нубийцу.
        - Помнится, кто-то топал точно так же, - язвительно ответил он.
        - Будем надеяться, что их не услышат раньше времени, - не поддался я на провокацию.
        Пока мы шептались, люди собрались вокруг нас. Я заметил, как тускло блестели их кольчуги и металл на ножнах. У всех на головах были знакомые мне шапочки.
        - Приветствую всех, - обратился я к молчаливым фигурам с армейской выправкой. - Я благодарен вам за то, что вы откликнулись на мою просьбу, но хочу еще раз повторить: все, что мы затеваем, - незаконно и чревато серьезными неприятностями. Также хочу сказать, что наше сегодняшнее предприятие не является какой-то особой проверкой или отбором: все, кто изъявил желание переехать на новое место жительства и кого рекомендовал Рон, безусловно, поедут с нами. Поэтому, если кто-то присоединился сегодня к нам из опасения, что в противном случае может выпасть из списка, пусть подумает еще раз - отказ от участия в деле на ваше переселении никак не повлияет. При любых условиях я возьму всех. Еще раз повторюсь, я хочу, чтобы действовали только добровольцы.
        - Мы это знаем, барон, - раздался до боли знакомый голос слева от меня. Я развернулся и узнал огромную фигуру Ортеги.
        - Ортега! - я радостно пожал лапищу, которую тот протянул мне.
        - Мы все хорошо понимаем, на какой риск идем, но также понимаем, что лезем в дом не к честным людям, - продолжил он, проверяя на прочность мою ладонь. - Не думаю, что в городе будут сильно огорчены смертью убийц и насильников.
        - Хорошо, я рад, что вы это понимаете. - Я обвел темные фигуры глазами. - Как во время операции обращаться друг к другу запомнили? Никаких имен!
        - Да, Нулевой, - хором ответили они.
        - Что ж, хорошо. Первый, какой план? - Я повернулся к Рону.
        Нубиец сразу перешел на деловой тон:
        - Пятый и Шестой имеют опыт проведения облав, поэтому они возглавят штурмовые группы. Первыми в дом врываются те, кто привык вести бой в помещениях, за ними остальные. Группа прикрытия перехватывает любопытных и тех, кто попытается удрать.
        - Мое место?
        - Где хочешь, сам решай, - почти невидимый благодаря темноте нубиец слабо прошуршал кожей доспеха, видимо, пожал плечами.
        - Тогда за тобой, - ответил я, заметив, как сразу же переглянулись бывшие гвардейцы. - Загиял, я так понял, в группе прикрытия?
        - Угу.
        - Ну что ж, вперед.
        Сегодня мы собирались прошерстить базы Орка и Аскала. Начать я решил именно с них, так как заматеревшие банды особо не маскировали свое местонахождение и по ним во время вчерашней «прогулки» по «злачным местам» я собрал наибольшее количество сведений.
        То, что банды не скрывали свои обиталища, вовсе не означало отсутствия охраны в округе, а уж тем более в самих домах. Если бы не шаман, который после транса нарисовал примерный план помещений, а также расположение в них бандитов, наша авантюра действительно закончилась бы провалом. Мы бы, наверное, убили или захватили часть негодяев, но большинство, к тому же руководящее, скрылось бы подземными или другими тайными ходами или, что еще хуже, по ним к банде подошло бы подкрепление. Забегая вперед, скажу, что только после первого нападения я отчетливо понял, какое опасное дело мы затеяли, решив штурмовать хорошо укрепленные дома гильдии убийц. В итоге в эту ночь мы захватили лишь логово гильдии Орка, а базу банды Аскала решили дополнительно исследовать, используя возможности шамана.
        К сожалению, всего этого я пока не знал и уверенно шагал чуть позади Рона, прикрывая его справа. Сам бой слился в моей памяти в калейдоскоп мелких стычек, атак и отступлений. В одном из коридоров в нас полетел десяток арбалетных болтов, количество раненых сразу выросло, не помогали даже используемые в качестве щитов крышки столов. Они не закрывали ноги. Хорошо еще, что бывалые гвардейцы были в кольчугах, поножах и наручах, если бы не это обстоятельство, бой закончился бы, даже толком не начавшись. Только я и Рон, как самоубийцы, полезли на рожон в своих кожаных панцирях, так что нас сразу же задвинули в середину строя и всячески оберегали, вследствие чего только мы и не получили ран. Я видел, как нубиец злится на себя за такую непредусмотрительность, и я его понимал, сам оказался таким же фиговым специалистом по захвату городских зданий.
        Если поначалу гвардейцы осторожничали и старались врагов обезвреживать, но не убивать, то, встретив сопротивление и ощутив боль от ран, озверели и пошли напролом, рубя обороняющихся в капусту. Через некоторое время очагов сопротивления стало меньше, а само противодействие - слабее, и вскоре драка совсем затихла. В помещениях слышались только стоны раненых, которые, впрочем, быстро затихали, как только в комнаты ныряли гвардейцы. Всех, кто не желал сотрудничать, деловито дорезали, остальных в темпе допросили. Среди гвардейцев оказались бывшие пограничники, которые всякое повидали, они и занялись добыванием информации - быстрыми, но чрезвычайно болезненными для противников методами.
        Зачистив дом, мы вышли на улицу и закончили работу там. Как оказалось, любопытных собралось немного, в основном это были собратья истребляемых, привлеченные шумом погрома. Все они окончили свои жизни так же, как и обитатели притона.
        Подошедший ко мне шатающийся от усталости шаман рассказал, что части бандитов удалось уйти через подземный ход, который он сразу не обнаружил. Я не стал его ни в чем укорять, так как и сам оказался не на высоте. Хотя цель, которую мы преследовали, вроде бы была достигнута, но результаты нападения были удручающие. Хорошо, что убитых с нашей стороны не оказалось, но в этом никакой моей заслуги не было - спасли доспехи воинов и импровизированные щиты в виде столешниц, а вот ранено было больше половины, в той или иной мере тяжело. Приказав отвезти всех раненых по домам, я пообещал выдать им вознаграждение за ущерб, напомнил о необходимости хранить молчание, а также потребовал не выходить на улицу до тех пор, пока не заживут раны. Чтобы совсем уж не уронить дух бойцов, я напоследок сказал всем несколько слов.
        - Ситуация оказалось более сложной, чем мы предполагали, - начал я, когда отряд расположился на отдых в заброшенном саду, окруженном развалинами каких-то строений. - Мы привыкли сражаться лицом к лицу, без всяких хитрых трюков из-за угла. Поэтому не стоит себя винить в относительной неудаче. Главное - извлечь уроки из сегодняшней стычки и больше не повторять сделанных ошибок. Мы собирались этой ночью совершить два нападения, но второе я отменяю. Переносим его на завтра, вернее, на день, когда мы все тщательно спланируем и разведаем объект. Только при таком условии мы достигнем успеха. Для меня, так же как и для многих из вас, подобные стычки с бандами отребья - это первый опыт, но на мне, как на организаторе, лежит большая часть вины за относительную неудачу. - Я не стал скрывать собственные просчеты. - Тем не менее, несмотря ни на что, несмотря на наши раны, нам удалось многого достичь. - Я махнул рукой в ту сторону пылающего бандитского притона. - Пусть победа досталась нам тяжелой ценой, но все же это победа. Думайте о том, что в городе стало десятка на два меньше грабителей, насильников и
убийц.
        Приняв от запасливого нубийца флягу с вином, я, зажмурившись, сделал небольшой глоток. Алкоголь горячей волной обжег мне горло, но я через силу сдержался и, улыбнувшись, передал сосуд по кругу. Каждый боец приложился к фляге, закрепляя наш союз. После этого лица людей окончательно посветлели, и я облегченно вздохнул.
        - Ты же не пьешь, - улыбнулся мне Рон по дороге домой.
        - Бывают ситуации, когда от моих желаний ничего не зависит. - Я невесело вздохнул, ведь, успокоив людей, я еще больше стал винить себя в исходе операции. - Нужно делать, что должно, а не то, что хочется.
        - Да, Макс, не знай я, сколько тебе лет, подумал бы, что общаюсь со своим бывшим командиром, - хмыкнул нубиец. - Иногда вы с ним становитесь так похожи, что я просто диву даюсь, откуда в твоем возрасте такие мысли.
        - Угу, лучше бы я в планировании операций был на него похож, тогда бы не было столько раненых, - угрюмо ответил я.
        - Макс, ты не Бог, - уставший шаман приоткрыл глаза и вмешался в разговор, - и чем быстрее ты это поймешь, тем для тебя же будет лучше.
        - Ладно, ладно, сдаюсь, - я притворно поднял руки. - Следующую операцию проводим завтра, постарайся к этому времени подготовить детальную схему здания и передать ее бойцам.
        Шаман кивнул и снова прикрыл глаза. Я посмотрел на нубийца.
        - Не только ты переживаешь из-за потерь.
        Это все, что мне сказал Рон, но, как ни странно, я немного успокоился.
        В карете я опять переоделся в праздничный наряд, а пострадавшую в бою одежду и доспехи передал Рону. Нубиец по старым связям нашел хозяйку, умевшую держать язык за зубами и не задавать вопросов о происхождении окровавленных шмоток; женщина молча их отстирывала и удовлетворялась щедрой платой.
        Едва я зашел в дом, как мне на грудь тут же упала Агнесса и, едва не мурлыча, потянула за собой. Я с улыбкой последовал в спальню.
        - Дорогой, ну почему так поздно? - она капризно поджала губки, наблюдая за тем, как я сметаю всю еду с небольшого столика, стоящего рядом с ее постелью. - Я прождала тебя весь вечер.
        - Дела были, - пробурчал я с набитым ртом, - некогда было даже домой заехать.
        Хозяйка скинула с себя платье и в одной тонкой сорочке раскинулась на ложе, заставив меня невольно отвлечься от еды.
        - Я так скучала, - протянула она, сдвигая легкую ткань с бедра.
        - Уже иду!
        Я быстро скинул одежду и упал в ее объятия.
        - Куда ты все время пропадаешь, милый? - заинтересованно спросила меня Агнесса, проводя ладонью по моим коротко - не по местной моде - подстриженным волосам.
        - Сначала был на балу, потом сбегал по делам, - через силу пробормотал я, спать хотелось неимоверно.
        Не знаю, какая из сегодняшних битв утомила меня сильнее, но быть недовольным постельной мне не приходилось, Агнесса была просто превосходна. Не знаю, что уж там болтали про зажатых средневековых дамочек, но хозяйка была точно не из них, такого обилия поз и возможностей наших тел я и в Интернете не видел.
        - Ну, Макс, - она состроила плаксивое личико, - мне же интересно, чем занимается самый популярный человек в столице?
        Чтобы не обижать женщину, пришлось рассказать, что я договариваюсь с бывшими гвардейцами о переезде их в наше поселение. Она очень заинтересовалась и, постоянно теребя, слово за слово вытянула из меня всю информацию. Я был уже настолько вымотан, что только вздохнул с облегчением, когда расспросы закончились.
        - Знаешь, о чем я подумал? - Я лежал рядом с обнаженной женщиной и наблюдал, как она пытается заслониться от солнечного луча, неведомо каким чудом проникшего через плотную листву сада.
        - Мм. - Довольная утренним сражением, она потерлась о мое плечо.
        - На бал я отправлюсь после обеда, а сейчас предлагаю съездить и купить тебе что-нибудь на память обо мне. Все же я через три дня уезжаю и вернусь не скоро.
        - Жаль. - Агнесса с сожалением на меня посмотрела. - Жаль, что ты уезжаешь так скоро. Может быть, ты останешься еще на пару недель? Разве нам не хорошо вместе?
        - Хорошо, - подтвердил я, - но деньги у меня подходят к концу, а все мои источники доходов находятся там. Не думаю, что тебе нужен альфонс.
        - А чем ты занимаешься? - заинтересовалась она.
        - Давай лучше одевайся, и поедем за подарком, - ушел я от темы, любопытство Агнессы стало меня немного напрягать.
        - Конечно, мой господин, - она подвинулась ко мне для поцелуя, - только через полчаса.
        Я с усмешкой кивнул, поражаясь ее ненасытности.
        Настроение мое улучшилось, когда Агнесса, вместо того чтобы кружить по городу и исследовать лавку за лавкой, просто привезла меня в ювелирный магазин, где продавались изделия известного на всю столицу мастера Борна. Именно у него заказывали себе украшения все столичные модницы, и я был благодарен Агнессе за то, что она не стала строить из себя ханжу, а просто выбрала, что хотела, без утомительной прелюдии «а у вас есть такой же, но только с перламутровыми пуговицами?».
        Я спокойно ждал, пока она, уставив прилавок раскрытыми коробочками с товаром, с помощью мастера выбирала себе кольцо. Она и здесь оказалась на высоте и закончила с выбором за двадцать минут. Счастливая, с сияющими от радости глазами, она подошла ко мне и показала руку, на безымянном пальце которой красовался перстень с такой вычурной филигранью, что я даже запутался, пытаясь разобрать, что мог бы означать этот узор.
        - Смотри, дорогой, - она понизила голос, показывая мне крупный кроваво-красный рубин в центре перстня. - Всегда мечтала именно о таком!
        - Как господин барон будет оплачивать покупку? - мягко напомнил о себе хозяин. - Мы принимаем расписки.
        - Наличными, - коротко ответил я. - Сколько стоит эта вещица?
        - Сто пятьдесят золотых, - немедленно последовал ответ.

«Ни фига себе расценочки, за обычный перстень, пусть и с крупным камнем, - изумился я про себя. - Неплохо в столице ценятся камушки, нужно будет подумать о возможностях организации торговли».
        Внешне я, конечно, виду не подал, а поцеловав довольную Агнессу, спокойно расплатился с мастером. Тот, тоже весьма довольный, вручил нам обшитый бархатом футляр для кольца.
        Я приказал кучеру сначала доставить меня ко дворцу, а потом отвезти Агнессу домой. На это она отреагировала настойчивыми просьбами вернуться вместе и при этом поглаживала рукой по моей штанине. Она хотела немедленно отпраздновать покупку. Пришлось мне самому убрать ее руку и пообещать не задерживаться, чтобы отметить удачную покупку вечером. Вздохнув, Агнесса согласилась.

«Пора бы уже и к графу Гаросса заглянуть, - подумал я, направляясь во дворец, - ведь обещал». Решив не откладывать дело в долгий ящик, я подошел к офицеру, который скучающе играл с кончиком белого с золотом шарфа, выдающего его звание.
        - Добрый день, господин офицер, - вежливо приветствовал я его, поскольку офицером мог стать только дворянин.
        - Добрый, - слегка подтянулся тот, увидев мою одежду.
        - Не подскажете ли, как мне увидеть маркиза или графа Гаросса?
        - Простите, могу я узнать ваше имя? - еще больше заинтересовался он.
        - Барон Максимильян, - слегка удивился я такому его оживлению.
        Офицер, явно обрадованный возможности покинуть пост и развеяться, крикнул сержанта.
        - На вас давно выписан пропуск, - дав сержанту краткие инструкции, повел он меня по жилому крылу дворца. - Маркиз распорядился проводить вас к нему в любое время, либо в кабинет, либо в его личные покои.
        - Он живет во дворце? - слегка удивился я. - Обычно дворяне такого уровня живут в собственных особняках.
        - Маркиз… - офицер сделал паузу, подбирая слово, - очень необычный человек.
        - Чрезвычайно интересно. Видите ли, я совершенно не знаком с ним, хотелось бы узнать что-нибудь от осведомленного человека. - Разговор становился все интереснее.
        - Скажем так, - офицер посмотрел на меня, словно оценивая, как ему могут аукнуться его слова, - маркиз посвящает все свое время работе, забывая о себе и родных.
        - Учитывая то, с какой осторожностью вы подбираете выражения, я могу предположить, что маркиз - довольно влиятельное лицо? - открыто улыбнулся я офицеру.
        - Рассказываю вам потому, что наслышан о вас и вашей репутации. - Офицер склонил голову в знак уважения. - Подобный человек не станет наушничать.
        - Чрезвычайно благодарен вам за такую оценку. - Я поклонился, слегка удивленный. - Могу я узнать ваше имя?
        - Барон Жазарэ, к вашим услугам, - снова поклон.
        - Будем знакомы, - я протянул ему руку и ответил на крепкое рукопожатие.
        - Так вот, - сказал он уже свободнее, когда мы продолжили путь после знакомства, - маркиз только кажется пребывающим в тени великих герцогов. На самом деле ни один из них не встанет у него на пути. В руках маркиза находится Монетный двор, а также золотые и серебряные рудники его величества.
        - А-а-а-а, - протянул я, - если начнут сильно на него давить, он увеличит производство серебряных монет на Монетном дворе, и тогда монеты герцогств могут сильно подешеветь?
        - Что-то вроде этого. - Офицер улыбнулся одним уголком губ.

«Интересно, - всплыла в голове мысль, - очень интересно».
        - Наверное, он из тех трудоголиков, которые тянут большую часть работы, - произнес я вслух, - в то время, когда другие отдыхают.
        - Его величество не раз высоко оценивал труд маркиза, - уклончиво ответил барон. - Вот мы и пришли.
        Мы остановились перед тяжелой, обитой железными полосами дверью, которую охраняли два нубийца.
        - Барон Максимильян к маркизу Гаросса, - произнес офицер, и гвардейцы молча посторонились. - А мне, к сожалению, пора возвращаться. - Жазарэ протянул мне руку, прощаясь. - До конца смены еще очень далеко.
        - Приятно было с вами познакомиться. - Я вежливо пожал руку и поклонился.

«Ну-с, посмотрим, что у вас тут за маркиз», - с такой мыслью я постучался в дверь и, дождавшись разрешительного восклицания, вошел.
        Еще даже не переступив порог, я проникся обстановкой: кабинет маркиза напоминал небольшую библиотеку с множеством стеллажей, а где-то за ними, в глубине помещения, был виден свет и темнел стол. Проходя между полок, я присматривался к аккуратно расставленным книгам и свиткам. Каждый стеллаж был пронумерован и имел свои обозначения, правда, я в них ничего не понял. Но вот библиотека закончилась, и я попал в небольшую комнатку, залитую светом из окна с мутноватым, но все же достаточно прозрачным для проникновения лучей светила стеклом. Сбоку от окна располагался широкий стол, заваленный кипами пергамента, а за ним, склонившись над бумагами, сидел хозяин. Я молча подошел к столу и присел на свободный стул. Хозяин промычал что-то извиняющееся, показав пером на лист, и мне пришлось ждать, пока он закончит работу.
        За это время я успел хорошо рассмотреть маркиза. Вероятно, невысокого роста, так как сидя он едва виднелся из-за стола, лысоват, скорее всего с испорченным зрением, потому что чуть ли не уткнулся носом в пергамент, записывая в него что-то. Я прикинул его возраст, вероятно, лет сорок с небольшим, по местным меркам уже старик.
        - Прошу меня извинить, барон. - Маркиз быстрым росчерком поставил свою подпись и отложил листок на край стола.
        Немедля сбоку открылась дверь, в комнату беззвучно вошел слуга и забрал написанное, хотя маркиз, как мне показалось, не подал никаких видимых знаков.
        - Это моя вина, маркиз. - Я встал и поклонился. - Я обещал графу посетить его и вас в обед, но столичные дела совсем меня закрутили, только сегодня выдалось несколько свободных часов, и я решил выполнить свое обещание. Так что я сам должен просить прощения за то, что оторвал вас от работы.
        Маркиз внимательно на меня посмотрел, и я заметил, насколько у него утомленное лицо и невыспавшийся вид. Он потер глаза руками и сказал:
        - Сын, едва успев оправиться от ран, уехал в имение на охоту, - он осуждающе покачал головой. - Так что ваши извинения не принимаются, барон, он должен был более внимательно относиться к своим приглашениям.
        - Видимо, у графа появились срочные дела, - попытался я защитить Гароссу, все-таки он был со мной любезен во время дуэли.
        - Нет у него дел, - отрезал маркиз чересчур резко. - Юбки, лошади, охота - вот и все его дела.
        Не зная, что сказать, я промолчал. Повисла неловкая пауза.
        - Я наслышан о вас, барон, - нарушил молчание маркиз. - В таком возрасте - и уже солидная должность, свое дело, и весьма успешное. Похвально, похвально.
        - Вы слишком завышаете мои скромные заслуги. В деле мне принадлежит всего одна треть, - не стал скрывать я.
        - Это неважно. - Маркиз побарабанил пальцами по столешнице. - Важен сам факт. Протекции у вас, как я знаю, нет, его светлость слишком занят своими делами, чтобы участвовать в вашем деле, а вы тем не менее справляетесь, и вполне успешно. К тому же, как меня информировали, вы еще и отличный боец. Должен сказать, что удивлен.
        - Живу в глуши, приходится учиться многому, чтобы сохранить себе жизнь и здоровье, - улыбнулся я.
        - Достаточно скромен, чтобы принижать свои заслуги, - вслух, но явно про себя проговорил маркиз, слегка задумавшись.
        Я промолчал.
        - Господин барон, откровенно говоря, я не ожидал ничего особенного от нашей с вами встречи. Собственно, я думал, что отдам вам долг вежливости и признательности, но сейчас у меня складывается о вас хорошее впечатление. Вы не будете возражать против того, чтобы рассказать мне некоторые подробности о вашем предприятии, связанном с гномами? Мне бы хотелось оценить ваш профессионализм и подход к делу.
        - А зачем это вам? - удивился я резкой смене стиля разговора от «непринужденно-дружеского» к варианту «начальник - подчиненный».
        - Хотелось бы понять, насколько вы образованны и умелы. - Он стряхнул с рукава невидимую пылинку. - К сожалению, не всегда люди являются теми, кем выглядят.
        - Совершенно с вами согласен, - ответил я и только после того, как ответил, понял, что и вопрос, и ответ прозвучали на таронском языке.
        - Где вы изучали таронский? - даже не мигнув, спросил маркиз уже на другом языке, очень похожем на диалект кочевников.
        - То там, то сям, - ответил я на том же языке.
        - Думаю, этот же ответ я получу, если спрошу, где вы изучали газарский? - слегка прищурившись, на ужасном гномьем спросил он.
        - У вас скверное произношение, маркиз, прошу меня извинить, - ответил я на нем же. - При гномах вам лучше не демонстрировать такое знание их языка, могут обидеться.
        - Хорошо. - Маркиз не был удивлен. - Все же расскажите мне о своем деле: как решились на него, как уговорили спонсоров, что сделано за это время?
        Я уже понял, что маркиз расспрашивает меня не просто так, видимо, он намерен сделать мне какое-то предложение и поэтому выясняет мои способности. Собственно, поэтому я и отвечал на его расспросы - заручиться поддержкой такого влиятельного человека никогда не бывает лишним.
        Слегка восстановив в памяти события, я стал рассказывать, опуская все, что могло выдать тайны мои или гномов. Я говорил и говорил, а маркиз раз за разом уточнял отдельные моменты и детали. На какие-то вопросы я отвечал, некоторые пропускал мимо ушей или делал вид, что не понимаю, о чем идет речь. Думаю, проговорил я около двух часов. Закончив, я устало откинулся на спинку стула, маркиз был очень дотошен, мне стоило огромных усилий уклоняться от таких вопросов, например, как способ быстрой переброски такого множества поселенцев, и прочих подобных.
        - Я в затруднении, барон, - маркиз снова первым нарушил тишину.
        Я поднял голову и встретился с его внимательными глазами.
        - И в чем же затруднение, маркиз?
        - Вам сколько лет? - Он следил за моей реакцией на его слова.
        - В этом году будет восемнадцать.
        - Вы еще несовершеннолетний? - удивился он.
        - Совершеннолетний. - Я нахмурился, странно, что он не знал о моем возрасте. - Я присягнул его светлости раньше положенного срока, чтобы не жить с опекуном.
        - Та-а-а-к, - протянул Гаросса, еще более внимательно глядя на меня.
        - И каков вердикт? - хмыкнул я. - Я удовлетворяю вашим требованиям? Вы наконец скажете мне, что хотите предложить?
        Маркиз засмеялся сухим смехом.
        - Да, барон, - отсмеявшись, ответил он, вставая из-за стола. - Понятное дело, что большую часть своих секретов вы утаили, но можно хотя бы поинтересоваться, кто вас воспитывал?
        - То одни, то другие, - я улыбнулся ему, показывая, что мои секреты - это мои секреты.
        - Хорошо, - он недовольно нахмурился, но продолжил: - Как вы относитесь к тому, чтобы стать официальным представителем нашей торговой палаты у гномов?
        - С трудом представляю себе, что это за должность и каковы задачи того, кто ее исполняет, - в свою очередь нахмурился я.
        - Думаю, для вас не секрет, в каком состоянии находится у нас торговля с гномами. Поэтому я хочу сделать вас нашим представителем и уже через вас закупать товары у гномов, продавая им наши.
        Я чуть не засмеялся, удержавшись с большим трудом. Маркиз предложил мне то же самое, что и таронские торгаши, а я-то рассчитывал на большее, после такого-то допроса.
        - Простите, маркиз, но это не в моих силах, - отказался я. - Я не могу ссориться с гномами, поскольку мое предприятие находится на их территории. У меня нет практически никакого влияния на его величество Торгидора, поэтому я не стану влезать в это дело.

«Тем более что ты слегка опоздал, - хмыкнул я про себя, - таронцы обошлись без подобных расспросов, да и работать с ними мне гораздо комфортнее. Чем меньше надо мной будет чиновников из нашего королевства, тем лучше, а таронцев в случае чего всегда можно прижать к ногтю».
        - Жаль, - разочарованно ответил он, на глазах теряя ко мне всякий интерес и возвращаясь на свое место. - Что ж, рад был знакомству с вами, барон.
        - Взаимно, маркиз.
        Я понял, что аудиенция закончена, и, быстро поднявшись, направился было к выходу.
        - Можно поинтересоваться, о чем вы говорили с представителем таронских торговых гильдий? - в спину безразличным голосом спросил он.

«Ого, дяденька, - изумился я, - какие мы информированные!»
        - Они предложили мне то же самое. - Я повернулся к нему и решил его немного подколоть. - Правда, обошлись без допроса. Для такого несерьезного дела им оказалось достаточно того, что я единственное официальное лицо, которое сейчас находится на территории гномов.
        Маркиз глянул на меня таким жестким взглядом, что я резко вспомнил, кто передо мной.

«Не понял, это я к нему случайно зашел или он меня к себе вызвал? - задал я себе вопрос. - Вроде бы приглашение на совместный обед граф делал без каких-либо задних мыслей». Я покрылся липким потом. «А что, если маркиз устроил саму мою встречу со своим сыном?» - такая мысль испугала меня, ведь если это так, я с самого своего приезда был под колпаком не только у Валенсы.
        - Скажите, маркиз, а наша сегодняшняя встреча случайна? - Я заметил, как у него дрогнули пальцы. - Слишком уж хорошо вы подготовлены к беседе.
        - Конечно, случайность, - маркиз ответил спокойно, но, для моего теперь уже внимательного взгляда, не очень убедительно. - Откуда вообще такие фантазии?
        Я промолчал.
        - И что же вы ответили уважаемому таронцу, барон? - продолжил он.
        - Сказал, что подумаю. - Я не знал, насколько он информирован и в курсе дел, поэтому не стал врать на прямой вопрос.
        - Мне почему-то вы сразу отказали.
        - Я и с ними до сих пор не уверен, что дело выгорит.
        Маркиз вышел из-за стола и подошел ко мне, он действительно оказался маленького роста, недотягивал мне до подбородка.
        - Но им вы не отказали сразу!
        - Маркиз! - Я начал раздражаться. - Вы сначала предложите что-то, что меня заинтересует, тогда и будем разговаривать. Пока же я не вижу в вашем предложении ничего, что мне требуется, или же такого, что я не смогу получить в другом месте.
        Маркиз, услышав мои слова, мгновенно успокоился и, отступив на шаг, оперся о столешницу. Странно, но теперь он выглядел очень довольным.
        - Простите, барон, это была небольшая проверка, - он улыбнулся уголками рта. - Мне не нужен человек, который соглашается на первое же предложение, не оговорив выгоды для себя. Иначе произойдет одно из двух: либо он станет воровать, либо спустит дело в сточную канаву.
        - Маркиз, скажу вам откровенно, - по-прежнему раздраженно ответил я, - у меня нет времени играть в игры, поэтому мы либо расстаемся, либо вы выкладываете свое предложение.
        - Предложение то же, но с небольшим дополнением, - усмехнулся маркиз. - Как вы смотрите на то, чтобы стать членом Торговой палаты?
        - А зачем мне это? - удивился я.
        - Скажем так, - маркиз тщательно подбирал слова, - вы вступаете не на обычных условиях, внося пай за членство, а предоставляете палате услуги, за которые и получаете прибыль от всех ее сделок.
        - Что вы имеете в виду, говоря «всех»? - ухватил я нужное слово. - Значит ли это - в том числе и от тех, в которых я не буду принимать личного участия?
        - Совершенно верно, - кивнул маркиз. - Прибыль акционеров сильно зависит от труда каждого, а не от одного из них в отдельности.
        - Это предложение очень заманчиво, в отличие от первого. - Я действительно задумался и попытался найти подводные камни в словах маркиза. - Но вот конкретно вам какой резон в этом?
        - Я тоже являюсь одним из акционеров, - он усмехнулся, - небольшой вклад в обеспечение безбедной старости, если хотите.
        - Считаете рынок гномов настолько нереализованным, что готовы принять в акционеры еще одного члена?
        - Тот, кто проникнет на этот рынок и будет закупать товары гномов, а самое главное - продавать им то, чего они сами производить не могут, станет на нем монополистом на ближайшие пять - десять лет, - честно ответил маркиз. - Ну так как?
        - А как палата отнесется, например, к тому - это чисто гипотетическое предположение, - что я буду торговать не только с ней? - задал я щекотливый вопрос.
        - Если вы про таронцев, то ради Единого, - отмахнулся маркиз. - Не забывайте, что доходы от сделок, проведенных через вас, идут в общий котел, и чем больше вы их заключите, тем больше доход получит палата и вы как ее акционер.
        - Маркиз, раз вы со мной откровенны, то и я буду откровенен с вами. На сегодняшний день, - я поднял указательный палец, - я могу обещать вам провести предварительные переговоры с королем Торгидором, это обязательное условие. Без его согласия на территории гномов мне и пальцем пошевелить не удастся. Только после этого я буду в состоянии дать вам точный ответ. Если хотите, можете к тому времени подготовить экземпляры договора между мной и Торговой палатой, я ознакомлюсь с условиями, и мы с вами примем окончательное решение.
        Эти мои слова, по-видимому, не очень понравились маркизу, но выхода не было, поскольку я четко объяснил свою позицию в отношениях с гномами.
        - Не хотелось бы, чтобы вы затягивали с решением, - тем не менее достаточно спокойно ответил он, - сами понимаете, такие предложения очень быстро теряют силу.
        - Я учту это, маркиз.
        - До встречи, барон, - он махнул рукой, показывая, что аудиенция закончена и я могу удалиться.

«М-да, а я-то наивный! - шел я по коридору за слугой, который вел меня в Рубиновый зал. - Тут люди свои шаги на пять ходов вперед рассчитывают, не то что я. Интересно, а сына он специально попросил вызвать меня на дуэль и пригласить в гости или просто ловко воспользовался сложившейся ситуацией?
        Капец, разворошил осиное гнездо, - продолжал размышлять я. - Всем нужен выход на гномов, и ради этого готовы пойти на любые меры. С одной стороны, мне это, конечно, выгодно, поскольку не нужно организовывать свои караваны, охрану и прочее, знай сиди себе и перегружай с одних телег на другие, беря с этого процент. А с другой - окажусь втянут не только во внутригосударственные разборки, но еще и в межгосударственные».
        Я замедлил шаг и прокрутил в голове последние события, затем снова заспешил за удалившимся по коридору слугой.

«В общем-то меня и без того со всех сторон прижали так, что дальше некуда. Орден паладинов, гномы, Валенса, Нариг, торговцы - все успели втянуть меня в свои интриги, и все преследуют исключительно свои интересы. Они, наверное, думают, что, как только торговля наладится, меня можно будет безболезненно заменить на посту посла своим человеком, налаженное дело покатится, как по рельсам. Придется их в этом разочаровать, хотя бы путем организации рынка не у гномов, а рядом со своим поселением. Нельзя дать им возможность торговать с гномами напрямую, это и мои позиции ослабит, и позволит старейшинам гномов снова захватить торговлю в свои руки».
        Впрочем, я тут же перестал ломать голову над этим вопросом, все равно дело не сиюминутное. На данный момент передо мной стояла первостепенная задача - избавиться от паладинов и священников, никак нельзя было допустить, чтобы они попали в мою общину и там укрепились. В этом случае мне мало что удастся сделать - при малейшем конфликте крестьяне встанут на сторону церкви, а усмирять их с помощью гномов мне категорически не хотелось.
        Я уже не раз и не два обдумывал, каким образом в этой ситуации можно обойтись без убийства священнослужителей, но так ничего придумать и не смог. Если хоть один из компании этих святош останется в живых, наша роль в исчезновении остальных неминуемо станет известна ордену. Я не питал никаких иллюзий относительно того, как на подобное известие отреагирует брат Антоний - меня сразу же сожгут на костре, и ни на чье заступничество рассчитывать не придется. Тот же герцог немедленно от меня открестится, уж лучше потерять деньги, чем влияние.

«В общем, нет никаких вариантов, кроме ликвидации», - принял я решение, противное моей совести. Все-таки предстоит убивать ни в чем не повинных людей, это не бандитов по ночам резать. Как бы гадко и цинично это ни было, для дела придется пойти на крайние меры - нет ни времени, ни возможности вести поиски другого выхода из сложившейся ситуации.
        Пока я все это обдумывал, мы подошли к Рубиновому залу. Наградив слугу серебряной монетой, я направился к своему излюбленному месту.
        - Господин барон? - ко мне приблизился чопорный слуга в ливрее цветов королевской династии.
        - Да?
        - Вам послание, - слуга передал мне конверт и заспешил к выходу из зала.
        Я вскрыл конверт и обнаружил внутри записку.

«Третьего сариса, второй ряд, третья палатка, Агрис».

«Угу, таронцы, - я скомкал и положил записку в карман. - Что-то герцог молчит, пора бы уже и дать о себе знать».
        Остаток дня прошел в нервном возбуждении, еще более усилившемся вечером. После вчерашнего почти провала я очень боялся, что сегодня результат будет таким же. Мало того что люди перестанут в меня верить, так еще и с убийцами не разберусь. Ведь я пообещал Антонию, что уеду через пять дней, на разборки с гильдиями мне оставалось всего два.
        Карета ждала меня на том же месте, правда, в этот раз одеваться пришлось дольше. Учтя опыт прошлой стычки, и я, и нубиец надели кольчуги и латы, защищающие в числе прочего и ноги.
        - Надеюсь, сегодня все будет благополучно, - обеспокоенно сказал я, переодеваясь.
        - Ага, мечтай, - отозвался нубиец. - Весь город гудит, самую свежую новость обсуждают: мол, на гильдии убийц наехала неизвестная компания, которая сначала всех убивает, потом разговаривает.
        - То есть сегодня бандитские логова защищены еще лучше, - тяжело вздохнул я.
        - Да не волнуйся, Загиял отлично поработал, и мы знаем расположение почти каждого караульного у них внутри, не говоря уже о схемах домов, - обнадежил меня нубиец.
        - Если сегодня потерпим неудачу, это будет крах всему. - Настроение резко начало портиться. - Завтра наш последний день в этом городе.
        - Значит, сегодня надо приложить больше усилий! - нубиец был категоричен и не допускал лишних рассуждений перед схваткой. - Так что выкинь все из головы и приготовься к бою, не хватало еще, чтобы люди тебя в таком настроении увидели!
        - Понял я, понял, - отмахнулся я от него.
        Я очень удивился, когда началась атака на притон. Все бойцы, в отличие от первого раза, не ломились внутрь гурьбой, а действовали тройками. Молча, без каких-либо дополнительных команд, наша атакующая волна разделилась на группы, которые принялись растекаться по дому, проникая внутрь через открытый нами потайной люк. Скользнув вслед за Роном, я едва не споткнулся о тело, лежащее недалеко от входа. Рон и все остальные выставили перед собой узкие, но высокие щиты. «И это нубиец учел», - с завистью подумал я, ведь совсем забыл об арбалетчиках, которые в прошлый раз нам чуть все не сорвали.
        Меня задвинули за спину Ортеги, который своим щитом и телом мог прикрыть двоих таких, как я. К счастью, щиты не потребовались. Хотя меры по охране были приняты бандитами усиленные, но совместное планирование операции со стороны шамана, Рона и нескольких отставных гвардейцев позволило нам захватить здание практически без потерь. Три раненых бойца по сравнению с десятком убитых обитателей штаб-квартиры явно были не в счет. Можно было подумать, что мы ошиблись с объектом налета, так гладко все прошло, но то, что все трупы были с оружием в руках, а на втором этаже мы разгромили довольно солидную оружейную, места для сомнений не оставляло.
        - Отлично, - нубиец был в приподнятом настроении.
        - К следующему? - спросил я.
        Рон утвердительно кивнул и тихо отдал команду. Через пару минут к воротам подкатили несколько подвод, в них запрыгнули гвардейцы с щитами и оружием, и кавалькада растворилась в темных закоулках.
        Закончили мы только под самое утро, когда предрассветный туман стелился по улицам бедных кварталов. За эту ночь мы вычистили и сожгли пять домов с находящимися там представителями разных гильдий, при этом, к сожалению, потеряли двоих бойцов. Один из них имел на иждивении жену и маленького ребенка, а второй - престарелую мать. Я попросил друзей погибших передать их семьям вознаграждение за утерю кормильцев, двести и сто золотых соответственно, а также вручил небольшие премии всем раненым, чтобы те могли до выздоровления жить, не выходя в город.
        Вернулся я, шатаясь от усталости, но очень довольный. Дома меня ждали обильный завтрак, мягкая постель и своя женщина, к которой я испытывал определенную симпатию. Привычно перемахнув через забор, в рассветной полутьме я направился к дому со стороны пристройки для слуг. Предыдущие покушения оставили в моей душе свой след, к тому же последнее из них доказало, что и здесь нельзя чувствовать себя в полной безопасности, поэтому двигался я осторожно, прислушиваясь к каждому звуку.
        Неожиданно услышав тихие голоса, я сразу же насторожился и начал красться, стараясь не издавать даже шороха. Вскоре стало понятно, что говорят мужчина и женщина. Мужской голос был мне незнаком, а вот женский я распознал очень быстро. Сердце судорожно забилось, и я замер на месте, чтобы не выдать себя.
        - Алан, я же предупреждала тебя, приходить ко мне сюда очень опасно, - в голосе Агнессы слышалась настоящая паника. - Это не мальчишка, а дьявол во плоти, а от его телохранителей у меня вообще мурашки по коже, особенно от старика. Когда он смотрит на меня, мне кажется, что его взгляд пронизывает насквозь.
        - Вечно ты трясешься по пустякам, - мужской голос звучал снисходительно, - обычный мальчишка, что с него взять?
        - Мне кажется, что именно этот мальчишка режет ваши хваленые гильдии, как цыплят!
        - С чего ты взяла? - Голос мужчины сразу посерьезнел.
        - В первом нападении участвовали три человека, это раз, - Агнесса заговорила тише, мне пришлось лечь на прохладную землю и ползком подобраться поближе, скоро я уже различал стоящие возле стены силуэты. - Потом он договорился с бывшими гвардейцами, якобы для переезда в его края, и в следующем нападении участвовали больше дюжины опытных воинов, вырезавших гильдию Орка. И в- третьих, каждое утро я вижу на его теле явные следы драк, которые уж точно не могли появиться во дворце короля.
        - Мальчишка и его телохранители, говоришь? - задумчиво протянул мужчина, стоявший ко мне спиной. - Что еще ты про него узнала?
        - Алан, прошу, не бери на него заказ. - Агнесса прильнула к мужчине. Когда я увидел, как их головы склонились друг к другу, меня с ног до головы окатила волна дикой ярости. - Я так боюсь за тебя!
        - Ты же легко можешь его отравить, сама говорила, что он ест у тебя, не проверяя кушанья, - задумчиво ответил мужчина, оторвавшись от поцелуя.
        - Нет!!! Ты что, Алан!! - истерично вскрикнула она. - Я никогда не посмею, я боюсь! Вспомни трактир, с какой жестокостью и хладнокровием они перерезали там всех, прямо как скот на бойне!
        - Ладно, я сам разберусь, - его голос был полон презрения, - ты всегда была трусихой. Мною он не интересовался?
        - Он мне вообще ничего не рассказывает и ни о чем не спрашивает. - Агнесса опять прильнула к нему.
        - Ладно, попытайся выведать, что он сегодня-завтра планирует делать, - голос мужчины стал категоричен, - и где хранит деньги. Заказ заказом, а деньги лишними никогда не бывают.
        - Хорошо, любимый, я постараюсь. - Женщина попыталась его поцеловать, но мужчина уклонился.
        - Мне пора, Агнесса, буду ждать от тебя вестей.
        - Хорошо, я пришлю девушку, как обычно.
        Незнакомец направился в глубь сада, туда, где выхода, по идее, не было.

«Нам есть о чем с тобой поговорить, родной, - мои губы растянулись в дьявольской ухмылке, - о многом надо поговорить». Я поднялся с земли и скользнул за ним. Дождавшись, когда негодяй подойдет к ограде, заросшей вьющимся плющом, и нагнется, чтобы открыть невидимую калитку, я в два шага подскочил к нему и ударом каменной плитки, выдранной из дорожки перед домом, отправил в нокаут. Мужик пустым мешком рухнул на землю. Я осмотрелся по сторонам, ничего подозрительного не увидел и не услышал, поэтому, подхватив бесчувственное тело под мышки, отволок его в дальний угол сада. Проверив пульс, я забежал в дом прислуги и утащил одну из скатертей.
        Когда я вернулся, там откуда-то уже появился Загиял, переводивший недоуменный взгляд с меня на валявшуюся на земле бесчувственную тушку. Раздирая скатерть на полосы, я быстро пересказал шаману содержание подслушанного разговора. Брови шамана немного поднялись, и он принялся помогать мне связывать мужика.
        - Рон где?
        - Одежду повез в чистку, как обычно.
        - Далеко?
        - Не очень, скоро должен вернуться.
        Мы обменивались скупыми фразами, затянули все узлы и под конец запихнули в рот неизвестному кляп. Вскоре тот стал похож на гусеницу, которая решила окуклиться.
        - Рон вернулся, - шаман показал мне глазами в сторону дома. - Веди его сюда, я посторожу, кажется, он уже приходит в себя.
        Я кивнул и побежал к дому. «Нужно побыстрее вывозить отсюда этого типа, - метались в голове мысли, - уже светает, и в саду нельзя будет так спокойно действовать».
        С нубийцем я встретился на полпути. Не найдя шамана на месте, Рон сразу же отправился на поиски и столкнулся со мной на выходе из дома прислуги. Приложив палец к губам, я помчался обратно. Озадаченный Рон последовал за мной.
        - Рон, нужна карета, и быстро, - закончил я краткое повествование, теперь уже для негра. - На карету мало кто обратит внимание, к тому же пленника можно пристроить на полу незаметно. Тем более что из сада есть потайной выход.
        Я показал рукой на кусты ограды.
        - Рано еще, но попробую, - тут же отозвался негр и скрылся в указанном направлении.
        - Пришел в себя, - сообщил шаман, показав мне на мужика.
        Тот, услышав эти слова, сразу повернул к нам голову. При виде меня и Загияла его глаза сначала расширились, а затем зажглись бешенством. Он дернулся всем телом, но не смог даже пошевелиться.
        - Спокойнее, - тихо сказал я ему, - а то придется повторить прием «камень по голове».
        Мужик сразу притих, только яростно сверкал на нас глазами.
        Рон отсутствовал уже двадцать минут, и я стал порядком волноваться, поскольку улицы оживали, а когда я в очередной раз высунулся из-за забора, чтобы проверить, приехал ли он, то увидел, что из некоторых соседних домов начали потихоньку появляться люди, направляющиеся по своим утренним делам.
        Наконец шаман ткнул пальцем в сторону той части ограды, где находилась потайная калитка. Там показался Рон и быстро замахал нам рукой. Подхватив тяжеленного мужика, мы с шаманом потащили его к лазу. Вплотную к нему, на тихой, заканчивавшейся тупиком - что обеспечивало отсутствие движения - улице стояла наемная карета.
        Пристроив замотанного в путы пленника между сиденьями, Рон влез на козлы, а мы с шаманом уселись внутри, уперев ноги в лежащий на полу тюк. Карета тихо тронулась и неспешно поехала. Я не стал интересоваться направлением движения, так как Рон лучше меня знал, где можно было бы спокойно поговорить с пленником.
        Теперь, когда волнение от стычки улеглось, я погрузился в раздумья, соображая, кого винить в случившемся - наивного себя или Агнессу. «Актриса она, конечно, замечательная», - текли мрачные, но какие-то вялые мысли, в полном контрасте с бушевавшим в груди ураганом чувств. Уже во второй раз меня бросали женщины, которые мне очень нравились, причем так, что и тогда, и сейчас на душе было так погано, хоть вой.
        Гадко было чувствовать, что тобой воспользовались, хотя никаких, даже малейших поводов к этому ты не давал.

«Она говорила ему «любимый», значит, они давно знакомы», - продолжал тупо размышлять я, когда почувствовал, что карета съехала с каменной мостовой на немощеную дорогу. Выглянув в окно, я увидел, что мы покинули город и движемся к расположенной неподалеку деревне, за которой начинался лес.

«Ведь спала со мной, ласкала и что? Все потому, что ее любимый попросил добыть информацию!» - я старательно сдерживал себя, чтобы не пнуть лежащего пленника, злость просто клокотала во мне.

«Сатти хоть из страха спала, а эта тварь по расчету». - Настроение мое портилось с каждой секундой, а пленник, поймав мой взгляд, с вызовом уставился на меня.
        Наконец карета остановилась, и я увидел, что мы съехали с дороги в лес, скрывшись в густом кустарнике. Дверца экипажа открылась, и нубиец быстро сказал:
        - Тащите его на поляну, тут неподалеку, а я пока карету спрячу да лошадям корм задам.
        Поляна действительно оказалась совсем рядом, метрах в ста, и, свалив пленника на траву, я присел на поваленное бревно, весьма кстати оказавшееся в самом ее центре.
        Шаман подошел к мужику, вынул кляп, а затем присоединился ко мне. Мы сидели и в ожидании Рона играли с молча скалившимся на нас пленником в гляделки. Вскоре появился нубиец и уселся на бревно рядом со мной.
        - Ну что ж, давай знакомиться… - Я сделал тяжелую паузу, - Алан.
        Захваченный усмехнулся и сплюнул в нашу сторону.
        - Какой невоспитанный, - скривился нубиец, приподнимаясь с бревна.
        - Погоди, Рон, - я жестом велел сесть ему на место, нубиец нахмурился, но подчинился. - Я расскажу тебе кое-что, а после этого ты сам примешь решение, - обратился я к мужику. - Есть два варианта развития событий. Первый: ты нам все рассказываешь, и мы тебя убиваем не больно, а второй - ты умираешь долго и мучительно, но при этом опять же все рассказываешь. Я доступно выражаюсь?
        Мужик, не переставая ухмыляться, смотрел на нас.
        - Похоже, он принимает нас за Красный Крест, - поделился я своим мнением с окружающими. На меня недоуменно уставились все трое. - Есть такая организация, которая бесплатно помогает всем вокруг и ничего не берет за свои услуги, - пояснил я.
        - Бред какой-то, - не поверил мне нубиец. - Долго они тут прожили, интересно?
        - В общем, я правильно тебя понял? Ты избрал второй способ? - Лично мне не хотелось прибегать к пыткам, но время сильно поджимало, поэтому выбора не было.
        Мужик снова скривился, но ничего не сказал.
        - Рон, достань, пожалуйста, точильный камень. - Я решил не трепать себе нервы и воспользоваться опытом гестапо во Второй мировой войне.
        Шаман заинтересованно на меня посмотрел.
        - Вставь ему в рот деревяшку пошире и стачивай зубы, сначала нижние, а затем верхние, пока не начнет говорить.
        Я сделал спокойное лицо и для виду зевнул, краем глаза наблюдая, как на лице у пленника впервые отразилась обеспокоенность.
        - Интересно, - шаман посмотрел на меня, - никогда не слышал о таком методе.
        - Сейчас увидишь, обычно он бывает очень действенным.
        Я покрутил рукой в воздухе, хотя самого начало мутить - пытки пленных на меня по-прежнему действовали удручающе.
        Через минуту пришлось сделать вид, что мне приспичило помочиться - невзирая на то что я догадывался о последствиях применения такой пытки, я оказался не в силах хладнокровно наблюдать ее воочию. Под сдавленный вой дергающегося тела мужика, который сопровождался брызгами крови и мелких осколков зубов, я метнулся в кусты, где меня вывернуло наизнанку.
        Когда я вернулся, Рон вытирал руки о траву, а мужик лежал без сознания.
        - Слишком эффективно, - прокомментировал шаман, - даже не ожидали такого. Я боюсь спрашивать тебя, Макс, чему еще из области заплечных дел научил тебя твой учитель.
        - Не очень многому. - При виде бесчувственного тела меня снова замутило. - У нас мало времени, надо привести его в чувство.
        Через пять минут перед нами сидел совершенно другой человек, не тот, что до начала пыток.
        - Ты по-прежнему настаиваешь на втором варианте? - Я снова делано зевнул, на самом деле мне нужно было глотнуть свежего воздуха, чтобы снова не замутило при виде того, что раньше было ртом человека.
        - Нет, - со страшным сипом и шипением едва разборчиво ответил тот, шевеля окровавленными губами.
        - Уверен? - Я едва снова не побежал к кустам, желудок опять подступил к горлу. - Если придется тебя снова уговаривать сотрудничать, то применяться будут менее гуманные методы.
        - Куда еще негуманнее-то? - изумился Рон.
        - Можно, например, разбить камнем каждый сустав на пальцах, - припомнил я еще одну пытку. - Сначала рук, потом ног. Не поможет - перейти к локтям, коленям… В теле человека много суставов.
        После моих слов настала тишина, видимо, каждый переваривал степень эффективности пытки. Больше всех проняло Алана.
        - Нет, я все расскажу, - прошепелявил он.
        - Отлично, - я снова сел на бревно, - тогда повторяю свой первый вопрос. Ты кто такой?
        - Алан, друг Агнессы, - ответил он, - мы давно знаем друг друга.
        - Мне это вообще не интересно. Мало ли кто и с кем дружит, - скривился я. - Сам ты кто такой?
        - Друг Агнессы… - начал было он.
        Мое терпение лопнуло, я разозлился. «Он нас за дураков, что ли, держит? - подумал я, и внезапно меня осенила догадка. - Да ведь он не подозревает, что я слышал их разговор. Думает, что о заказе мне ничего неизвестно! Нужно сыграть на этом».
        - Рон, разбей ему пальцы правой руки, - приказал я нубийцу, который тут же поднялся с бревна и принялся озираться в поисках камня.
        На сей раз мужик мигом решил не проверять на себе эффективность пытки, так как сразу же прервал молчание.
        - Стойте, стойте! - Он пытался говорить быстро, но стало только хуже, звуки, которые вылетали из его разбитого рта, были едва понятны. - Я просто маленький человек в банде Орка, вот и все! Он послал меня взять заказ у вашей хозяйки, а почему, зачем, что там между вами случилось, - не знаю, не мое это дело!
        - Алан, - я махнул рукой нубийцу, чтобы он приступал, - если ты думаешь, что попал к нам случайно, то лучше тебе отказаться от этой мысли как можно быстрее. Если я не услышу от тебя правдивую информацию о тебе и твоей гильдии, ты очень скоро превратишься в кусок мяса.
        Мои последние слова дошли до него секундой спустя, перед этим нубиец опустил тяжелый камень на его палец. Раздался даже не крик, а вой. Нубиец замахнулся во второй раз, но крик мужика его остановил:
        - Стойте!!
        - Слушай, Алан, - обратился я к мужику, - ты соврал мне уже второй раз, поэтому Рон закончит пока с твоей рукой, и мы сделаем перерыв. Если ты за это время не одумаешься, больше перерывов не будет.
        Мне пришлось прикрыть глаза, чтобы не видеть завершение работы Рона. Правда, мужик ее тоже не увидел, поскольку на последнем пальце опять потерял сознание. Пришлось приводить его в чувство.
        - Надеюсь, до тебя все дошло? Или ты хочешь, чтобы я вспомнил другие пытки из моего арсенала? - Я посмотрел ему в глаза, где метался самый настоящий ужас.
        - Ты не подросток, - с натугой прохрипел он, - Агнесса была права.
        Я подошел ближе, наклонился над ним и, впившись в его лицо взглядом, перечислил несколько способов дознания, о которых читал как-то в Интернете. Лицо мужика сделалось белым, а Рон и Загиял удивленно переглянулись.
        - Так что говори все, пока не испытал все это на себе. И помни, таково мое последнее предложение. - Я уселся на место.
        - Меня зовут Алан Аскал, - он хрипел от боли, задыхался, его речь была едва понятна. - Я возглавляю Гильдию убийц уже пять лет. Совсем недавно в городе появилось несколько нанимателей, которые давали за твою голову хорошие деньги. Морт согласился, а мы с Орком заподозрили в этом деле что-то неладное, слишком уж большие деньги предлагали за простого провинциального барона. Правда, после того как ты отбил несколько попыток покушения и особенно после массового убийства наших людей на их же собственной территории, что серьезно подорвало репутацию гильдий, мы тоже решили принять заказ.
        - Не понял, - озадаченно спросил я, - они что, не местные?
        - Наниматели местные, а вот их хозяева - нет. - Алан устало откинул голову на траву. - Мы с Орком узнали, что те, кто предлагал деньги, были не истинными нанимателями, а всего лишь посредниками между нами и гномами.
        - Гномами?! - в один голос воскликнули мы с Роном.
        - Да, недорослики согласны были заплатить за твою голову триста монет.
        - Неплохо твоя голова стоит, - хмыкнул нубиец, присматриваясь ко мне. - Если мне жить станет не на что, буду знать, как поправить свои дела.
        - Очень смешно…
        Я задумался. Ситуация становилась все более запутанной. Я-то думал, что меня пытается убить местная знать, а на самом деле этим занимаются гномы.
        - Хорошо. - Я слегка прищурился от лучей солнца, которые стали проникать сюда сквозь кроны деревьев. - Значит, говоришь, твоя гильдия еще не приняла предложение?
        - Для того чтобы прояснить ситуацию, я и встречался с Агнессой.
        - Как долго вы с ней знакомы? - поинтересовался я, пряча от всех злость, которая будоражила меня при каждом упоминании этого имени.
        - Лет пять, может, больше. Я как-то помог ей в весьма щепетильном деле, - Алан усмехнулся, - избавил от опасного любовника, которого она решила было пошантажировать, да нарвалась на неприятности.
        - А как давно вы любовники? - Я постарался быть спокойным.
        - Столько же. - Он пожал плечами, тут же скривившись от боли.
        - Ладно, теперь рассказывай о гильдиях, местах их пребывания, постоянного сбора, где чаще всего бывают главари, ну и прочее. - Я отключился от своих любовных проблем и сосредоточился на деле.
        - Я понимаю, что умру, - он сплюнул на землю кровь, - но одно обещание умирающему вы можете дать? Тогда я расскажу действительно все, что знаю.
        - Смотря какое, сам понимаешь. - Не был бы главарь убийц слишком опасным свидетелем, то составил бы мне отличную компанию.
        К сожалению, из-за гордости он сначала отказался сотрудничать, а сейчас, после пыток, никогда не простит мне перенесенных страданий и унижения.
        - Если дашь слово не трогать людей моей гильдии, я сдам тебе всех оставшихся, - удивительно внятно произнес он.
        - А если они возьмутся за заказ без тебя? - спросил нубиец.
        - Я оставлю записку, - произнес он.
        - У нас нет письменных принадлежностей, - с сожалением сказал я.
        - Это не проблема, развяжите мне только руку.
        Рон подошел и освободил ему неповрежденную руку. Алан со стоном пошевелился, а затем рванул свою белую сорочку, оторвал большой кусок и, положив его на землю, стал писать кровью, окуная палец в разбитые десна.
        Я поразился его самообладанию и мужеству.
        - Вот, - он протянул мне кусок сорочки, - если даете обещание, я все расскажу без утайки.
        - С небольшим дополнением. - Я решил одним ударом избавить себя от еще одной неприятности.
        - Каким?
        - Напиши, что в твоей смерти виновен виконт Бернар, что ты выяснил, будто он является одним из членов банды «Серые призраки», но попался, и за это он тебя убил, - сказал я. - Тогда я гарантирую, что если члены твоей гильдии не нападут на нас, то ни я, ни мои люди не причинят им вреда.
        Алан сморщился, минуту подумал и дописал то, что я требовал.
        - Даю слово дворянина, - сказал я, принимая от него кусок ткани, пропитанный кровью.
        - Отлично, - он обессиленно откинулся на бревно, - тогда слушайте.
        Закончили мы только через два часа, получив от Алана действительно исчерпывающую информацию по гильдиям убийц и самим нанимателям. Я тянул время, не желая убивать человека, который с таким мужеством принял все на него свалившееся, к тому же не выторговывавшему ничего себе, а только для своих людей. Время шло, а мне все труднее было принять решение о его ликвидации. Я уже не раз и не два раза сталкивался взглядом с нубийцем, который недоуменно смотрел на меня и показывал на Алана. Нужно было принять решение, ведь за все действия своих телохранителей был ответственен я и только я.
        - Загиял, - я качнул головой в сторону Алана, и шаман понятливо кивнул.
        Говоривший глава гильдии просто замер на полуслове и остался сидеть с открытыми глазами. Подошедший к нему нубиец пощупал пульс и тихо сказал:
        - Готов.
        - Жаль, сильный человек был. К сожалению, он не оставил нам выбора.
        - Нельзя было его отпускать. - Рон, видя мое состояние, попытался успокоить: - Лучше уж тогда самим зарезаться, чтобы не мучиться ожиданием.
        - Да я понимаю, - я махнул рукой в сторону трупа. - Можно вас попросить похоронить тело, а я пока посижу тут, что-то мне не по себе.
        - Конечно, - откликнулись они и стали прибираться.

«Вот и ты стал хладнокровным убийцей, Макс, - я сидел на бревне и смотрел на кусок сорочки с письмом на ней, - вот и перешел ты тот предел, после которого нет возврата назад. Если раньше свои поступки можно было объяснить заботой о поселке или людях, то сегодняшние хладнокровная пытка и убийство незнакомого человека, еще не сделавшего тебе ничего плохого, только ради того, чтобы получить нужные сведения, лучше всего показывают, как далеко ты зашел. И насколько далеко еще можешь зайти, - пришла следующая мысль. - Сколько тебе тут жить - неизвестно, а с каждым днем ситуация становится все хуже».
        - Мы закончили, можем ехать, - тихо сказал Рон, кладя руку мне на плечо. - Зря ты коришь себя, Макс, выбор у нас с тобой небольшой: или мы их, или они нас.
        - Что-то это меня слабо утешает, - вздохнул я, вставая. - Мне ведь нужна была просто информация.
        - Ты ее получил. Не твоя вина, что таким способом. - Нубиец открыл передо мной дверь кареты, которую успел подогнать на поляну. - Думай лучше, как с хозяйкой себя вести будешь.
        - Угу, - буркнул я, садясь в карету, - еще не думал об этом.

«Сделать вид, что ничего не случилось, или прогнать ее от себя? - думал я в пути. - Если выгоню, она догадается, что со мной что-то произошло, а уж когда станет известно о пропаже главы гильдии, с которым она разговаривала последней, все сразу поймет. По городу поползут уже не слухи, а достоверная информация, которая полностью меня засветит. Выходит, нужно оставить все, как раньше, - с отвращением подумал я. - Придется плюнуть на чувства, взять себя в руки и продолжать вести себя как ни в чем не бывало. Только вот смогу ли я обнимать женщину, зная, что она спит со мной по «заданию партии»?»
        Всю дорогу я прокручивал в голове варианты своего будущего поведения и все больше убеждался в том, что ничего, кроме притворства, мне не остается. Стоит Агнессе догадаться о моей роли в судьбе Алана, как она натравит на меня не только его гильдию, но и столичных стражей порядка, а то и сама легко подмешает яда в еду или питье.

«В общем, нужно постараться, - твердо решил я, когда мы въехали на садовую дорожку к дому Агнессы, - нужно очень постараться и пересилить свое отвращение. Она ведь легко притворяется, что ей хорошо со мной, вот и я буду делать то же самое». При этой мысли мне стало немного легче, поэтому, когда карета подъехала к крыльцу дома, а Агнесса выбежала встречать меня, я даже улыбнулся и приветливо помахал ей рукой.
        Поцеловав ее на виду у всех, я с улыбкой спросил:
        - Как прошла ночь у моей хозяйки?
        С такой же улыбкой, как у меня, она, прижавшись ко мне, ответила:
        - Думаю, утро будет гораздо лучше, господин барон.
        Очень скоро я понял, что притворяться легче, чем мне казалось, главным было не вспоминать то, что заставляло меня стискивать кулаки при взгляде на лежащее рядом женское тело.
        Поскольку сегодня был последний день моего пребывания в столице и завтра поутру предстояло уезжать, то следовало поторопиться на бал, ведь с человеком герцога я еще не встречался, а операция по уничтожению паладинов предстояла нешуточная.
        Оторвавшись от Агнессы, которая пыталась меня расспрашивать про мои дела, я, извиняясь и суля ей золотые горы, отправился во дворец.
        Не успел я отведать и части блюд своего привычного банкетного меню, как ко мне приблизился неизвестный дворянин и, не представившись и даже не поздоровавшись, стал, едва шевеля губами, быстро пересказывать план нападения на паладинов и моих действий в это время. Все, что мне оставалось, - слушать и запоминать. Закончив, неизвестный господин, не прощаясь, развернулся и отошел от меня к другим дворянам. Выходит, никаких разговоров или обсуждений не предусматривалось, от меня требовалось только выполнять приказы.

«Как мне тут уже все надоели, - подумал я, догрызая крыло какой-то птички. - Скорее бы отправиться домой, отдохнуть от всех этих указчиков, как, что и когда мне делать. Достали уже, не барон, а мальчик на побегушках какой-то. Может, надпись у меня на спине висит «пни меня»? Так, ладно, что-то я загостился во дворце, надо смыться сегодня пораньше, после рассказа Алана у нас появились новые объекты для нападения. Сегодня зачистим заказчиков, которые платят за меня деньги, и, по возможности, логово банды Морта, чтобы не брался больше за подобные заказы».
        Уже утром, встав за час до отъезда, я с каким-то внутренним удовлетворением вспомнил ночные события. Все удалось прекрасно. Гномов, которые жили не в домах-крепостях, а в обычных арендованных домах, мы устранили быстро, попутно узнав много нового о том, кому же в правящей верхушке Подгорного королевства я так не угодил. Тот факт, что старейшины гномов всерьез настроены избавиться от меня как от потенциальной опасности для своих доходов, очень меня обеспокоил. И хотя исполнители мало что знали об их планах, но и того, что они рассказали, оказалось достаточным, чтобы понять - и в гномьем королевстве мною будут манипулировать, как пешкой. Слишком явная угроза от меня и моего хозяйства стала исходить, чтобы старейшины остались равнодушными. Уже одно то, что они послали в город гномов для найма убийц по мою душу, говорило о серьезности их намерений.
        Также удалось подчистить обиталище банды Морта, куда мы нагрянули после визитов к гномам-посредникам. Самого предводителя мы, к сожалению, не застали, но его помощников, а также два десятка бойцов положили на месте. Договорившись с гвардейцами, что Рон приедет за ними через пару месяцев и заберет всех к нам, я поблагодарил их за помощь и раздал свои последние деньги в качестве подъемных.
        Успешно была подброшена и предсмертная записка Алана. Рон пронаблюдал, как из открывшейся двери дома одного из членов его гильдии выглянул человек и, с удивлением оглядевшись по сторонам, увидел оставленную невесть кем у порога окровавленную тряпицу. Ему хватило одного взгляда на нее, чтобы помрачнеть и скрыться в доме. Нубиец не стал ждать дальнейшего развития событий, но, со слов Алана, я знал, что виконта можно было гарантированно считать покойником, гильдия таких вещей не прощала.
        Так что в общем и целом последние сутки оказались самыми плодотворными со дня моего появления в столице.
        - Максимильян, я провожу тебя, - заспанно сказала мне Агнесса, которая почувствовала, как я встал с постели.
        - Спи, Агнесса, - я заставил себя подойти и поцеловать ее, - незачем тебе подниматься в такую рань.
        - Хорошо, любимый, возвращайся ко мне скорее, - она прикрыла глаза и не увидела, как при слове «любимый» у меня изменилось лицо и сжались кулаки.
        - Да, конечно, - уже ровным голосом сказал я, выходя из комнаты.
        Возле ворот нас уже ждали. Я с отвращением скривился при виде трех священников, которые с гордым видом восседали на своих лошадях, и десятка паладинов в полном боевом облачении.
        - Мы вас заждались, барон, - с неудовольствием произнес один из них, когда я, зевая, вышел им навстречу.
        - Это ваши трудности. - Еще один зевок и вытаращенные глаза священников. - Напоминаю, это вы напросились ко мне, а не наоборот.
        Я оглянулся в поисках своих телохранителей и отметил, что они уже ведут наших коней.
        - Тогда еще одна формальность, - заявил один из священников, которые явно были главными в этой компании, - командовать отрядом поручено мне.
        - Да как угодно, это без проблем, - снова зевнул я, вызвав своим безмятежным ответом очередной приступ изумления, причем теперь уже не только священников и паладинов, но и Рона с шаманом, которые подвели коней.
        - Отлично, - довольный священник надулся от гордости.
        Я спокойно сел на коня и дал знак телохранителям пристроиться с боков. Они недоуменно переглянулись, но послушались.
        Прошло десять минут. В отряде стали проявляться признаки нетерпения, а один из паладинов подъехал ко мне с вопросом, почему мы стоим.
        - А чего вы это у меня спрашиваете? - посмотрел я на него, как на бестолкового, и ткнул пальцем в сторону священника. - У нашего отряда вон тот святой отец командир, у него и интересуйтесь. Куда он скажет, туда мы и поедем.
        Нубиец и шаман побагровели и сдавленно закашлялись, стараясь удержаться от смеха, паладины же направились к своему «командиру».
        - Барон, почему мы не трогаемся? - со злостью прошипел он, подъехав ко мне.
        - Так вы командир, вот и ведите отряд. - Я был спокоен, это его и взбесило.
        - Как я поведу их, если не знаю дороги?! - забрызгал он слюнями.
        - Ну а мне-то что за дело, вы же командир, вот и командуйте.
        Я опять зевнул.
        - Барон, это уже саботаж! - все больше распалялся священник. - Я сейчас отправлю весть брату Антонию, и вам не поздоровится!
        - И что вы ему напишете? - поинтересовался я. - Что я не еду туда, куда вы меня ведете, потому что я не знаю, куда вы хотите попасть?
        - Вы едете к себе в имение, мы следуем за вами!! Что может быть в этом непонятного? - взорвался он.
        - Вот! - я выставил указательный палец и воздел его к небу. - Вот вы сами все и сказали, преподобный. Я еду к себе в имение, а вы всего лишь следуете за мной. И советую вам не забывать об этом.
        Оставив взбешенного священника, который принялся грозить моей спине различными карами, я кивнул друзьям и направил лошадь по дороге к городским воротам. Оглянувшись минут через десять, я увидел, как отряд ордена потянулся за мной.

«Стоило сбить с них немного спеси, - удовлетворенно хмыкнул я про себя, - да и держаться теперь будут в отдалении, а для осуществления нашего плана это главное».
        План, предложенный Валенсой, был прост: добраться до определенного места, находящегося уже на территории гномов, и завести отряд в засаду. Лучники и арбалетчики сделают свое дело, нам же останется добить тех, кто избежит стрел и болтов, а также спрятать тела.
        Всю дорогу до места засады отряд ордена портил мне нервы, капризы и претензии священников так надоели, что из головы давно вылетели всякие мысли о том, что веду невиновных на смерть. К своему несчастью, брат Антоний отправил со мной настолько злобных и самоуверенных своих подчиненных, что убивать их мне стало нисколько не жаль, сопровождавшие меня наглые морды сомнений в верности выбранного решения не оставляли. Вот окажись в этой группе такой священник, как, например, тот, что жил неподалеку от моего замка, в соседнем селе, то рука бы точно не поднялась, настолько искренним человеком он был, распространяя веру добрым словом и личным примером.
        Я и телохранители несколько раз обсуждали свое поведение во время грядущего нападения, поэтому я не замешкался, когда увидел впереди оговоренную примету - ряд высоких скал с узкой горловиной прохода между ними. Отряд втянулся в него, и буквально через секунду в воздухе загудело множество стрел. Я ехал впереди отряда, Рон и Загиял замыкали его, и мы, как и было многократно обговорено, дружно свалились с лошадей и заползли за камни. Нашему примеру успели последовать самые опытные и внимательные паладины, все же остальные тоже через мгновение попадали с седел, но, в отличие от нас, они уже были мертвыми.
        Обстрел закончился так же внезапно, как и начался, и из-за поворота на нас вылетели конники в одеждах кочевников. То, что это был маскарад, стало ясно, когда они приблизились: лица под тяжелыми тюрбанами с металлическими навершиями не были смуглыми и узкоглазыми.
        Сразу же закипела драка, и тут я понял, каким образом паладины ухитрились победить магов и так запугать остальных людей. Выжившая пятерка, соскочившая с коней сразу вслед за нами, встретила атаку с обнаженными мечами, а когда всадники попытались смять их с наскоку, вокруг паладинов начал сгущаться воздух и образовался медленно колышущийся полог, видимый невооруженным глазом.
        Все, кто пытался прорубить его, ни с чем отскакивали назад, а вот паладины уже несколько раз весьма успешно контратаковали, задев двух лошадей.
        - Пора и нам вмешаться, - похрустел пальцами шаман, тихо поднимаясь на ноги, - причем быстрее, пока наемники не перепугались и не сбежали.
        - За мной. - Рон расчехлил копье и скользнул к пятерке, я присоединился к нему, прихватив с собой новенькое копье, подаренное мне перед отъездом гвардейцами.

«Офигеть, - мелькнуло у меня в голове, пока я пялился на защитный купол паладинов, - первый раз вижу в этом мире магию». Впрочем, обдумывать это явление мне было некогда, поскольку я ввязался в бой и все посторонние мысли вылетели из головы сами собой.
        Уже потом, когда мы, едва переводя дух, сидели с нубийцем на земле, я твердо понял, что в книжках, которые я читал о магах, писали правду, хотя и приукрашенную. Одолеть пятерых паладинов без шамана было бы попросту невозможно. Наши атаки по причине странного щита, ими поставленного, не причиняли им никакого ущерба, они же с легкостью отбивались, защита, как оказалось, была односторонней, и их мечи вполне нас доставали. Попытка обстрелять паладинов успехом не увенчалась, стрелы тоже отскакивали от щита.
        - Это их пятеро было, - я хрипло закашлялся и сплюнул липкую слюну на землю, - а если бы не полегли остальные?
        - Хана была бы, но уже нам. - Шаман, устало пошатываясь, упал рядом. - Все, на что меня хватало, это прорывать ненадолго их коллективный щит, а будь их больше, вряд ли бы даже это получилось.
        - Хорошо хоть наемники стрел не пожалели. - Нубиец покачал головой, косясь на трупы паладинов, лежащие неподалеку и больше похожие теперь на ежей, настолько они были утыканы стрелами.
        - Радуйся, что живы остались. - Шаман покачал головой. - Впервые дрался с таким сильным противником.
        - Я вообще впервые сталкиваюсь с магией, да еще и с такой, которую видеть можно.
        Я прилег на землю, мышцы от перенапряжения все еще нервно подрагивали. Пока шаман манипулировал с щитом, а наемники пускали в образующиеся бреши стрелы, мы с нубийцем и еще пятью воинами старались удерживать паладинов на месте, не позволяя приблизиться к Загиялу. Далось нам это с огромным трудом, даже неутомимый нубиец был выжат как лимон, что уже говорить про меня и остальных.
        Осмотрев тела в поисках недобитков, наемники, не говоря ни слова, погрузили своих погибших и раненых на лошадей и уехали, оставив работу по сокрытию следов на нас.
        - Нужно отдохнуть и начать перетаскивать трупы в тот лесок. - Я махнул рукой в сторону леса, зеленевшего неподалеку от скал. - Может, овражек какой найдем или яму побольше - прикопаем. Да и место боя прибрать бы, пока случайных свидетелей не принесло.
        - Еще минут двадцать, - морщась, простонал Рон, с кряхтением стаскивая с себя побитую в нескольких местах кольчугу. - Такую хорошую вещь испортили, - с сожалением посмотрел он на нее, - придется гномов просить, чтобы заменили поврежденные кольца.
        - Радуйся, что всего лишь кольчугу помяли, а не выпотрошили, как тех, что наемники с собой забрали.
        - Предлагаю начать, пока не стемнело, - шаман тяжело поднялся, - а то и до завтрашнего дня не управимся.
        - Тяжеленные-то какие. - Рон подхватил за ноги одного из паладинов и поволок его к пятерке выживших после нападения лошадей, которые не разбежались, а остались стоять, позволив нам их стреножить. - Соберем их всех в одну кучу, потом привяжем за ноги к лошадям и оттащим в лес, - предложил он, возвращаясь. - Не на своем же горбу этих кабанов таскать.
        - Стой, сначала обыщем преподобных, - заявил я и направился к трупам, кряхтя и припадая на ушибленную ногу. Служителей Единого - а вернее, клевретов брата Антония, - которые полегли при первом же залпе, наемники по моей просьбе не тронули, но паладинов ободрали чуть не до исподнего, забрав всю броню, оружие и припасы полегшего отряда.
        Ничего интересного в карманах святош мне обнаружить не удалось, поэтому забрал у них только довольно тугие кошели с золотом. «Зачем, интересно, им золото понадобилось, если они собирались смирение и воздержание проповедовать? - хмыкнул я, оттаскивая трупы к куче Рона. - Разве только если подкупать кого-то…»
        Слова Загияла оказались пророческими: на то, чтобы найти подходящую яму, образовавшуюся после падения огромного сухого дерева, перетаскать в нее все трупы и засыпать общую могилу, нам понадобилась вся ночь и часть утра. Вымотанные до предела, мы сумели только отойти подальше, повалиться на траву и вырубиться мертвым сном. Проснулись только к полудню следующего дня.
        - Наконец-то можно ехать спокойно, без того, чтобы постоянно следить за своим языком, - облегченно вздохнул нубиец. - Надоели мне эти святоши - сил нет.
        - Надоесть-то они, конечно, надоели, но вот священника в поселке надо будет завести. - Я задумчиво поскреб подбородок. - Старосты уже достали меня своим нытьем, мол, некому нормально повенчать молодых, новорожденных покрестить, не говоря уже о том, чтобы отпеть умерших. Сами они, видите ли, не успевают всем этим заниматься.
        - А гномам как это объяснишь? - удивился Рон после моих слов, он знал мое истинное отношение к религии.
        - Что возложили на одного из поселенцев обязанности священника, вот и все, - отмахнулся я. - Тут главное - нужную кандидатуру подобрать. Чтобы фанатиком не был, глупостей не делал, ну, и не стучал без моего ведома, куда надо и не надо.
        - Ну так забери того, помнишь… - нубиец прищурился, вспоминая имя, - во, брата Августа из соседней деревни, его еще Марта боготворила.
        - Тогда надо бы и деревню свою забрать, заодно и обещание выполню, которое дружине и Штырю давал…
        Я сощурился, когда последние лучи закатного солнца ярко сверкнули красным, прежде чем исчезнуть за горизонтом.
        - Давно пора, - поддакнул нубиец, - там такие женщины были - закачаешься!
        - Все бы тебе бабы, - не преминул подколоть Рона молчавший до того шаман.
        - Тебе-то, старик, этого не понять, - сразу окрысился Рон, и между телохранителями завязалась перепалка.
        Я отметил, что Загиял стал настолько хорошо говорить на шаморском, что даже его неисправимый акцент теперь почти не чувствовался.

«Пожалуй, действительно пора вернуть себе деревню, - подумал я. - Как только осуществлю первую сделку и отправлю герцогу долю с прибыли, так сразу и попрошу вернуть мне селение. Получив деньги от совместного производства, да еще и хорошие, герцог вряд ли станет упираться».
        Глава 7
        Мастер клинков
        Отделавшись от сковывавшего нас отряда, мы сразу же повернули назад и по уже знакомой дороге двинулись к заранее оговоренному месту встречи, к тому самому тайному входу в подземелье, из которого мы вышли, когда направлялись в столицу. По договоренности с гномами, один из воинов должен был ждать нас там каждый первый день новой недели.
        Гном был на месте, опознание затруднений не вызвало, поэтому путь назад в поселок прошел быстро и без каких-либо серьезных разговоров. Провожатый был нам почти незнаком, вследствие чего мы ограничились только обсуждением столичных нравов и кухни.
        Мое возвращение в поселок, однако, оказалось не таким будничным, как обычно. Если прежде я просто выходил из пещеры, спокойно отправлялся по своим делам и на меня мало кто, кроме старейшин, обращал внимание, то в этот раз тихо проскользнуть к дому не удалось.
        Прежде всего с нами завязали обстоятельный разговор гномы, охранявшие вход в тоннель, ведущий к выходу в деревню. Заметив, как один из них «незаметно» смылся, я понял - дело нечисто. То же самое с точностью повторилось на посту, расположенном у входных ворот. Гномы, хитро глядя на меня, все время старательно вырастали у меня на пути и задавали кучу вопросов. Чтобы не обижать их, приходилось все время останавливаться и отвечать. Потом они чуть ли не силой затащили меня в свою комнату отдыха и принялись требовать, чтобы я с ними пообедал. Я сразу понял, что в поселке что-то затевается, а воинам дан приказ любым способом меня задержать, поэтому не стал их подставлять и сдался, вместе с телохранителями присев за их стол. Вырваться от них мне удалость только через два часа.
        - Встречу, что ли, готовят? - озвучил Рон мои мысли, когда мы наконец отбились от караульных, прошли ворота и зашагали в деревню.
        - У них на рожах это вот такими буквами было написано, - коротко рассмеялся шаман. - Так что готовься, Макс.
        - Как будто у меня есть выбор, - недовольно буркнул я, поежившись.
        Необычность происходящего меня несколько нервировала.
        Действительность оказалась даже хуже, чем я думал. Едва мы вышли из леса на дорожку меж вспаханных полей, как остроглазый нубиец тут же присвистнул от удивления, заметив что-то в поселке, который мне с высоты склона представлялся нагромождением одинаковых коробочек.
        - Ну и чего там? - заинтересованно спросил я.
        - Не будем портить людям… - Нубиец запнулся и тут же добавил: - …И гномам праздник. Сам все увидишь.
        Смотреть действительно было на что! Похоже, встречать меня вышел весь поселок. Толпа казалась громадной из-за того, что я впервые видел все население долины собранным в одном месте, я даже тихо присвистнул. Люди и гномы стояли группами, но уже вперемешку, что меня весьма порадовало. Также порадовало то, что строений за время моего отсутствия явно прибавилось, бараки исчезли, даже начали строить дома уже для будущих переселенцев, которых я только собирался выпросить у герцога. Я это сделаю сразу после того, как отправлю ему первую партию золота из его доли прибылей.
        Пока я рассматривал все свое хозяйство, мы подошли к стоящим впереди всех полукругом гномьим и людским старейшинам, которые довольно улыбались. Впрочем, улыбки цвели везде, и я с каким-то внутренним трепетом понял, что большая часть из них была адресована мне. Какое-то странное и до сих пор не изведанное мною чувство наполнило меня, сердце в груди забилось сильнее, и комок подкатил к горлу. Я судорожно улыбался и махал всем рукой, пока мы не подошли к старейшинам.
        Вперед вышли Дарин и Роик, синхронно поднявшие руки вверх. Сразу же наступила тишина.
        - Тан Максимильян, - начал гном и замолчал.
        - Барон Максимильян, - тут же произнес Роик и тоже замолк.
        - Мы приветствуем возвращение своего тана и хотим преподнести ему подарок, - Дарин прервался, давая слово человеку.
        - Мы приветствуем своего господина и хотим преподнести ему подарок, - тут же продолжил тот.
        Из-за их спин появились гном и человек с небольшими квадратными деревянными ящичками в руках, чуть ли не парадным шагом приблизились ко мне и остановились по бокам, повернувшись лицом к своим руководителям. Дарин и Роик, торжественно глядя на меня, открыли крышки ларцов, и я увидел два лежавших на мягких подушечках небольших ключа, сделанных из золота и украшенных изумрудами. Достав их, они протянули мне каждый свой и почти синхронно произнесли:
        - Прими от нас ключи от города, который ждет величие.

«Тут города-то никакого нет еще, - несмотря на нахлынувшие на меня чувства, во мне очнулся циник, - и хрен его знает, будет ли вообще». Пришлось шикнуть на этого поганца, чтобы не портить людям праздник, к которому они явно давно готовились. Я неожиданно для всех - да и для себя самого, честно говоря, - опустился на одно колено, по толпе пронесся удивленный шепоток, который, впрочем, затих сразу, как только я заговорил.
        - Принимаю и горжусь, - произнес я, взяв ключи в обе руки, и поднялся на ноги.
        Правда, едва глянув на них, я чуть снова не упал на землю, захлебнувшись хохотом, и только ценой огромных усилий мне удалось удержаться от столь неподобающего обстановке поведения. Утробно закашлявшись, чтобы скрыть смех, я еще раз глянул на ключи: на подарке гномов из изумрудов был выложен герб в виде молота, а на изделии, которое передали мне люди, сверкая, красовался серп.

«И настал коммунизм во всем мире, - в голове моей вертелись абсолютно несерьезные, несмотря на торжественность момента, ассоциации, - вот бы вожди пролетариата порадовались!»
        Дальнейшее я воспринимал как одну сплошную круговерть. Поскольку день моего прибытия общим решением Совета старейшин был объявлен выходным, то не удивительно, что сразу появилось вино, которое селяне делали из ягод, заиграла музыка, и все селение рассыпалось на несколько танцплощадок с расставленными вокруг них столами с едой и старательно наяривающими мелодии музыкантами. Я не пил, хотя со всех сторон мне протягивали полные кубки, просто делая вид, что пригубливаю из них. С алкоголем я не сильно дружил вообще, а в этот день победило здравомыслие: если бы я даже просто прихлебывал из каждого кубка, то день для меня закончился бы очень быстро.
        А так, погуляв среди веселящегося народа, я тихо выманил из толпы орка, которого перестали сторониться, и принялся вытрясать из него информацию обо всем произошедшем в долине за время моего отсутствия. Закончив с ним, я нашел Дарина и, сообщив, что завтра с утра жду всех у себя на Совет, ушел домой.
        Утро сразу напомнило мне, что я не в столице. Скребущиеся под половицами мыши, а также крики домашней птицы и скота пробудили меня ото сна. Открыв один глаз, я вяло посмотрел в мутное окно. «Надо бы попытаться какое-никакое стекло сделать, - подумал я при виде слюдяных пластинок. - Правда, все, что я помню из необходимых компонентов, - это чистый песок. Вот блин, и почему я химию нормально не учил?» Злость на себя, а также на то, сколько всего полезного можно было бы сделать, помни я, из чего делаются многие достижения нашей цивилизации, ни к чему не привела, кроме того, что я уже знал, больше ничего в голову не приходило. Придется осуществлять только ранее задуманное, построить самогонный аппарат, изготовить бумагу, пеньку, а также механический молот и пресс - это все, о чем я имел более или менее осмысленное представление, вплоть до циклов и технологии производства. Сейчас у меня наконец появилось свободное время, без суетливой каждодневной беготни, и можно было попробовать воплотить идеи в жизнь.
        Сон окончательно улетучился, и я решил вставать. К тому же обоняние подсказало мне, что Рози приготовила завтрак.
        - Господин барон, - вдова вошла в комнату, услышав, что я встал и застилаю кровать, - я вам говорила, что сама все сделаю. Вы бы позавтракали лучше, а то на улице вас уже дожидаются.
        - Как, уже?! - обалдел я. - Так, давай зови всех сюда и приготовь, пожалуйста, завтрак на всех.
        - У меня уже все готово, - с гордостью ответила она. - Вы садитесь за стол, а я их приведу.
        Спокойно вздохнув, я уселся в свое кресло. Хотя от вида и запаха выставленных на стол кушаний у меня и текли слюнки, но я старательно сдерживался, пока в дом не вошли все старейшины.
        - Думаю, никто не будет возражать, если вместо обычного заседания мы проведем совместный завтрак? - спросил я у них.
        Раздался гул довольных голосов, и некоторые стали занимать места, кто-то пошел за стульями. Рози тем временем принялась выставлять на стол дополнительные приборы. Минут через пять за столом разместились все, и тишину нарушали только звяканье ножей, вилок и оживленное чавканье.
        - Кто первый начинает, я или вы? - Я, почесав живот, довольно откинулся на спинку своего кресла.
        - Думаю, имеет смысл начать нам, поскольку и рассказывать-то в общем нечего. - Атор оглянулся на своих соседей, и те поощрительно ему кивнули. - Все идет по плану: сеем, сажаем, выращиваем.
        - Как кочевники себя ведут? - поинтересовался я.
        - Пару раз пытались напасть, но дружина быстро их разогнала, - ответил один из людских старост.
        Тут заскрипела дверь, и все повернулись на звук. В дом вошли Рон, Загиял и Ур’такал, которые, увидев у меня столько народу, остановились, а шаман вопросительно на меня посмотрел.
        - Присоединяйтесь! - Я махнул рукой и встал из-за стола, уступая им место. Передислоцировавшись на кровать, я добавил: - Как раз моя очередь рассказывать про поездку в столицу, если что, поправите или дополните.
        Телохранители уселись за стол и накинулись на то, что к тому времени не успели разорить старейшины. А те в свою очередь кратко ввели меня в курс дела. В принципе, рассказывать действительно было нечего, жизнь в поселке продолжалась и без меня. После их рассказа настала моя очередь. Я, тщательно отсеивая то, о чем повествовать ни в коем случае не следовало - хотя бы о ликвидации отряда инквизиции и уничтожении гильдий убийц, - распространялся о путешествии. Особенное оживление у старейшин вызвал, конечно, рассказ о дуэлях. Они удивленно переглядывались и восхищенно смотрели на меня, хотя я постарался описать все вкратце и без подробностей. Заставили их задуматься предложения таронцев и маркиза, напугали покушения на меня, организованные гномами, так что, когда я закончил, в комнате наступила тишина.
        - Да уж, вы там, господин барон, тоже не баклуши били, - с уважением протянул Дорн.
        В зале раздался одобрительный гул голосов, многие с таким определением моих похождений были согласны.
        - Хорошо, тогда у меня есть несколько предложений, и я хочу, чтобы вы их выслушали и оценили, - я задумался. - Наверное, стоит позвать Костела и его спецов.
        Рон сразу поднялся и вышел за дверь. В ожидании прихода специалистов мы беседовали о поселковой жизни, о том, сколько людей и гномов работают, как распределили домашний скот, сколько и чем засеяли полей, что дают охота, огородничество и рыбное хозяйство, и о прочем подобном.
        Когда пришли управляющий и его специалисты, в комнате сразу стало тесно, так что мне пришлось потесниться и усадить на свою кровать несколько человек.
        - Доброго утра всем, - начал я, слегка склонив голову в знак уважения к присутствующим. - У меня есть кое-какие предложения по нашему общему делу, хотелось бы услышать мнение о них со стороны. Поэтому я сначала изложу свои идеи, а затем хочу выслушать ваши соображения, в том числе и критические.
        Я оглядел всех: кто кивнул мне, кто молча ждал.
        - Тогда начну с производства крепких спиртных напитков…
        Я рассказал о том, что знал о перегонке браги в самогон, а знал я много, поскольку у дедушки часто приходилось заниматься производством этого продукта. Затем изложил свои мысли об изготовлении пеньки, ну и далее по списку. Все слушали сосредоточенно и внимательно.
        - Вот вроде бы и все, - подытожил я, почесав в затылке. - Теперь вопросы.
        Вопросов оказалось больше, чем я мог себе представить. Что гномы, что люди быстро схватывали новые идеи, и им не нужно было ничего разжевывать, их интересовали только технические подробности. Я в который раз поразился тому, насколько отличалось их мышление от того, каким его обычно описывали писатели, фантазирующие о появлении в средневековом мире наших современников. В книгах чаще всего говорилось о том, что аборигенное население сплошь серо и необразованно, так что бедным героям приходилось чуть ли не насильно вбивать им в головы разумные идеи. Как же эти описания оказались далеки от истины! На меня смотрело десятка три умных глаз, а уж вопросы крестьяне и гномы задавали такие, что я откровенно плавал в тонкостях самим же предложенных технологий.
        Пытка для меня закончилась только через два часа, когда и специалисты, и старосты выжали меня, как лимон, вытащив даже малейшие крупицы того, что мне сначала казалось несущественным. Я давно уже утирал с лица пот, а от града нескончаемых уточнений начала болеть голова.
        - Хм… - протянул Прост, - наверное, не стоит спрашивать господина барона, откуда он узнал о высказанных им способах и методах производства неведомых доселе продуктов и предметов, но они очень интересны. Если у нас получится организовать производство хотя бы… как вы ее назвали… ах да, «бумаги», то одно это навсегда изменит привычный нам мир. Сейчас стоимость обычного пергамента чрезвычайно высока, а уж если на нем написана книга - то купить ее могут позволить себе только состоятельные люди. Если же - как утверждает господин барон - возможно изготовить заменитель пергамента из сушеной сердцевины конопли, которую все воспринимают не иначе, как сорняк, то книги и знания станут доступны всем.
        - Веревки и канаты из той же конопли, которые не боятся соленой воды, - продолжил другой, - ведь это же золотое дно! Да их у нас все корабелы раскупят, ведь главная проблема на кораблях - это короткий срок службы снастей, они гниют от соленой воды после двух-трех плаваний.
        - Я уже молчу о том, насколько можно будет упростить производство всяких металлических предметов, не требующих знаний уровня мастера-кузнеца. - Ортан оглянулся на своих собратьев и опять уставился на меня. - Думаю, что вы, тан, на собственном опыте поняли, как долго и тяжело ковать даже простые гвозди. А если заменить кузнеца с молотобойцем на механические пресс и молот, то те же гвозди, лопаты или подковы можно будет делать сотнями и тысячами без всяких проблем.
        - Я для того вас всех и позвал сюда, чтобы вы помогли мне претворить в жизнь мои задумки. - Я отпил воды из бокала, чтобы промочить пересохшее от долгих разговоров и волнения горло. - Думаю, вам самим уже понятно, что тонкостей производства всего перечисленного я, к сожалению, и сам не знаю.
        - Думаю, нам хватит того, что мы от вас услышали, тан. - Дорн посмотрел на людей. - Вы не будете против, если мы возьмемся за пресс и молот, а вам оставим заниматься всем остальным?
        - Нет, конечно, - ответил за всех Костел, - тем более, как можно встать между гномом и его железкой?
        Его шутка немного разрядила серьезную обстановку, и все рассмеялись.
        - Я одного не понимаю, - внезапно среди смеха раздался голос Загияла, - если все технологии несут практический смысл, то какая нам польза от напитка, бокал которого вырубает сознание человека быстрее, чем несколько бутылок вина?
        Все тут же примолкли, обернувшись на меня. Я в своем выступлении специально опустил этот момент, так как не собирался раскрывать все свои планы, но врать ближайшим соратникам смысла не было.
        - Что ж, расскажу. - Я сел в кресло во главе стола, которое совершенно незаметно для меня вновь оказалось свободным. - Расскажу в виде небольшой притчи, которую я придумал. Вернее, придумал не я, но собираюсь рассказать вам то, что однажды уже произошло.
        В комнате наступила полная тишина.
        - Существовал когда-то - давно и далеко отсюда - гордый, сильный и многочисленный народ, - начал я свою сказку. - Страна его была огромна, племена его были хоть и разными, но похожими друг на друга, и враждовали они редко, при этом только из-за пастбищ и водопоев, где могли бы пасти и поить свои стада. К какому бы племени ни принадлежали люди той земли, все они были смелы, отважны, сильны и не боялись ни врагов, ни самых свирепых хищников. Так бы все и продолжалось, но издалека на их землю пришел малочисленный и не очень воинственный народ, который тихо поселился на маленьком клочке земли и стал там жить. Пришельцы начали торговать с племенами большого и сильного народа, продавая разные неведомые доселе товары и особенно крепкие спиртные напитки, прозванные Огненной водой. Очень скоро люди большого народа, всех его племен, начали привыкать к этим напиткам и испытывать в них большую нужду. Если раньше племена воевали из-за земли и воды, то теперь под влиянием Огненной воды они впадали в ярость по любому поводу, и повсюду, даже из-за мельчайших пустяков, начала проливаться кровь. Вскоре все племена
большого народа забыли про маленькое племя, которое продавало всем Огненную воду, и занялись истреблением друг друга, поскольку одно племя по неизвестной причине нападало на другое, а то начинало мстить третьему, которое в это время воевало с четвертым. Вспоминались старые, давно забытые обиды, и на той благодатной земле началась долгая, нескончаемая братоубийственная война. Шли годы и десятилетия, пока однажды потомки большого и гордого народа не осознали вдруг, что народа-то больше и нет, а жалкие его остатки сейчас живут на клочках бывшей своей земли, без особых прав, и все, что им остается, - это пить Огненную воду и вспоминать былые времена, когда они правили этой страной.
        Я замолчал и посмотрел на слушателей, все были напряжены и молчаливы.
        - Хотите сказать, тан, что мы будем продавать Огненную воду кочевникам? - тихо спросил меня Дорн.
        - Скажи, Дорн, - я ответил вопросом на вопрос, поскольку от моего ответа зависело очень многое, - эта земля вокруг - она чья?
        - Наша, - не очень уверенно ответил тот, поскольку уже не был подземным жителем и видел, что творится на поверхности.
        - Если это земля гномов, то почему здесь хозяйничают кочевники? - спросил я его.
        - Они арендуют ее у нас, - совсем сомневающимся голосом ответил он, вопросительно переглядываясь со своими соплеменниками.
        - Тогда почему ни один кочевник не знает об этом? - поинтересовался я у него. - Почему тогда на наш отряд - истинных хозяев земли - тогда напали какие-то арендаторы?
        Гном замолчал и нахмурился, мои слова были ему неприятны.
        - Аренда земли - это просто фикция, - спокойно обронил я. - Просто слова, чтобы вы внизу думали, что правите этими землями и не задавали своим правителям лишних вопросов о том, почему едите дерьмо и им же его запиваете.
        Услышавшие мои слова гномы разом повскакивали с мест, топорща бороды, тараща глаза и гневно сжимая кулаки.
        - Что?! - Я с деланым удивлением посмотрел на них, одновременно давая знак нубийцу и орку не вмешиваться. - Я в чем-то неправ?! Или, может быть, вы, работая от зари до зари, ели и пили так же, как здесь?! Или, может быть, ваши дети и внуки, которые не видят вас неделями, питаются лучше?!
        Я говорил все громче, чеканя слова… Гномы, еще минуту назад взбешенные и готовые броситься на меня с кулаками, тушевались под моим взглядом и тихо пятились.
        - Что же вы молчите, любезные?! Или, может быть, через пятьдесят или сто лет ваши правнуки будут жить не так, как вы сейчас?!
        Ошеломленные, втянувшие головы в плечи гномы сели на свои места, а люди молча, но с явным испугом наблюдали за ними.
        - Я хочу дать шанс вам и вашим детям! Хочу, чтобы они жили лучше, чем сейчас, и видели своих родителей чаще, чем сейчас. И чтобы их родители кормили их мясом, птицей, рыбой, баловали их сладостями, а не продлевали их существование той бурдой, которую кидают со своего стола старейшины Клана. Да, я получу на этом прибыль, да, прибыль уйдет и человеческому герцогу, и некоторым предприимчивым вождям Кланов или родов, которых обделили при первом дележе пирога. Но когда ваши дети возьмут в руки первый хлеб, испеченный из нашей муки, когда съедят мясо, добытое нашими охотниками или выращенное нашими крестьянами, полакомятся ягодами или плодами, собранными нашими женщинами, кто из вас меня осудит? Может быть, ты, Дорн, или ты, Ортан?
        Я тыкал пальцем в каждого гнома, и те отводили от меня глаза.
        - Вот ты, мой старый друг, - я обратился к Дарину, который тоже потупил глаза. - Ты научил меня многому. Скажи мне, согласен ли ты положить на одну чашу весов жизнь и счастье ваших детей, а на другую - судьбу жестокого, злобного, живущего грабежом, разбоем и убийствами народа?
        Дарин поднял глаза и тихо, но твердо сказал:
        - Нет, никогда. Нельзя даже выбирать, будущее любого народа - это его дети.
        - Тогда я в первый и последний раз говорю тем из вас, кто думает, что мои методы неправильные и я слишком жесток. Кочевники слишком сильны для того, чтобы мы справились с ними военной силой, и слишком вероломны для того, чтобы заключать с ними какие бы то ни было соглашения. И чем дальше, тем чаще и с большими силами они будут нападать на нас, чтобы отнять плоды наших трудов. Единственное возможное на сегодняшний день средство справиться с ними - то, которое я предложил. Если племена кочевников будут настолько же глупы, как и те, о которых я вам рассказал, и не устоят перед Огненной водой - то так тому и быть. Еще вопросы? - спросил я всех присутствующих.
        Гномы после моей отповеди сидели мрачные и задумчивые, а люди только пожали плечами.
        - Тогда на сегодня все. Все свободны.
        Все тихо и молча разошлись, остались только Дарин и телохранители.
        - Да, Макс, - даже нубиец был непривычно смирным, - круто ты дал гномам под дых. Они аж позеленели от ярости.
        - Он просто вскрыл нарыв, который все тщательно старались не замечать, - ответил за меня Дарин, - скрывали его, отводили глаза, старались не задумываться над этим вот уже несколько столетий. Так что, когда их ткнули в него носом, трудно было ожидать другой реакции.
        - Ладно, пойти, что ли, в кузне поработать? - прервал я молчание, наступившее после его слов. - Тарак на месте, Дарин?
        - Каждый день про тебя вспоминал. - Дарин невольно улыбнулся, видимо, вспомнив что-то. - Грозился по приезде завалить работой.
        - Хочу размяться немного, да и успокаивает меня работа в кузне.
        Я встал и пошел переодеваться в свою рабочую одежду.
        - А, Максимильян… - Голос мастера Тарака заставил меня поежиться.
        - Приветствую вас, мастер. - Я протянул ему руку, которую он с удовольствием пожал. - Ну, где тут обещанная гора дел для меня? Так хочется поработать, аж руки зудят.
        От такого вопроса мастера перекосило, и было видно, что его давно заготовленная обличительная речь потеряла весь свой смак.
        - Там десяток подков надо сделать. - Он мрачно на меня посмотрел, поскольку я лишил его удовольствия. - Я пока пойду со своими поговорю, а то пролетели мимо меня, как подземные демоны, даже не поздоровались. Чего опять стряслось, не знаешь?
        - Не-а, - с абсолютно честным лицом ответил я.
        - М-да, ну ладно, я пойду тогда. - Мастер снял свой фартук и вышел из кузни.
        Я глубоко вздохнул, втягивая в себя такие приятные запахи раскаленного металла и тлеющего угля.
        - Эх, хорошо тут все-таки, - улыбнулся я своим мыслям и, сняв с крючка свой фартук, подошел к наковальне, на которой лежал образец подковы, по которой нужно было сделать еще десяток.
        Подкова оказалась простой, без шипов, с обычной канавкой. Подобрав нужные инструменты, я выбрал из кучи лома куски железа, подходящего по структуре для предстоящей работы, и приступил к делу.
        Металл под моим молотом давно уже стал пластичным и послушным, как у деда, когда мы с отцом помогали ему в кузне. Все же, изо дня в день выполняя большой объем однообразной работы, да еще и при таком контроле за качеством готовой продукции, как у мастера Тарака, я волей-неволей совершенствовал свое мастерство. Конечно, мне бы хотелось ковать что-нибудь более существенное, чем вечные подковы, гвозди, топоры и прочую домашнюю и сельскохозяйственную утварь, но Тарак был неумолим.
        - Пока не научишься обращаться с молотом, нечего тебе прикасаться к священному ритуалу, - отвечал он стандартной фразой на все мои просьбы научить ковать мечи или доспехи.
        Тихо напевая себе под нос, я закончил отбухтовку внутренней кромки, выровнял едва видимые глазу неровности на уже готовой подкове, это чтобы Тарак не отправил мое изделие в кучу хлама.
        - Ну вот, первая пошла, - подцепил я остывающую подкову и положил остывать, хватая клещами заготовку для второй.
        Поскольку теперь большинство простых изделий я делал с первого нагрева, то вторая подкова у меня получилась даже быстрее, чем первая, и ее я тоже отложил в сторону, к первой. Подхватив третью болванку, я начал было поворачиваться в сторону горна, когда мой, уже тренированный на ошибки глаз заметил странное несоответствие в цвете первой, уже остывшей подковы.
        - Блин, - тихо выругался я, взял в руку теплую подкову и стал разглядывать ее на свет, лившийся из открытой двери кузни.
        Подкова была черной, как будто ее горячей опустили в масло.
        - Что за хрень такая?
        Я вертел подкову в руках, недоуменно разглядывая ее со всех сторон, но ничего не менялось - железяка свой цвет менять не собиралась.

«Начать третью или подождать, пока и вторая остынет?» - подумал я и решил, что лучше немного потерять время, чем потом переделывать сразу три подковы.
        Чем дольше длилось ожидание, тем более хмурым становилось мое лицо, подкова по мере остывания все чернела и чернела.
        - Может быть, железо какое-то необычное? - произнес я вслух. - Примеси какие редкие в нем оказались? - Но тут же сам себе ответил: - Тогда бы и температура нагрева была другой, и переход цветов накаливания отличался, а тут ведет себя, как обычно. - Ладно, допустим, металл с неизвестными мне примесями. Чем гадать, лучше возьму другое железо и скую из него еще одну подкову, - ничего не придумав, решил я и, разворошив кучу железного хлама, добыл из него кусок железа, выбрав совсем отличающееся по структуре от тех образцов, которые брал до того.
        Быстро отковав подкову, я с трепетом уставился на нее, ожидая, пока она остынет.
        - Меня прокляли, - пробормотал я, в прострации усевшись на мешок с углем, поскольку остывшая подкова, изготовленная из совсем другого по кондиции железа, чем первые две, так же весело отливала чернотой.
        С упорством человека, твердо уверенного в том, что он делает, я выбрал из кучи самое науглероженное железо и, потратив вдвое больше времени на самую тщательную проковку, положил ее остывать.
        - Приплыл, - не понимая, что происходит, я уставился на металл, который нахально менял свой цвет на угольно-черный.
        - Ну что, Макс, закончил? - раздался голос Тарака, и мастер вошел в кузню. - Ты сделал только три подковы? - удивился он, мельком бросив на них взгляд. - Я тебя прямо не узнаю, жизнь в столице тебя настолько изнежила?
        - Они получаются черными, - тупо ответил я, показывая на подковы пальцем. - Я их и так, и сяк, а они цвет меняют, получаются черными.
        Тарак удивленно воззрился на меня, но, поняв, что я не прикалываюсь, подошел к наковальне и взял подкову в руки. Затем цапнул вторую, а потом третью. Рассматривал он их долго, даже лизнул одну, а когда обернулся ко мне лицом, я его не узнал. Волосы мастера стояли дыбом, глаза стали величиной с кулак, дышал он быстро и прерывисто.
        - Стой тут, никуда не уходи, - быстро сказал он приказным тоном и выбежал из кузни.
        Я удивленно проводил его взглядом: невиданное дело, чтобы всегда степенно и с достоинством передвигающийся мастер бегал, как подмастерье. Поскольку я и не думал ослушаться его приказа, чтобы не навлечь на себя неприятностей, то решил сделать последнюю попытку и отковал топор для рубки деревьев. Процесс изготовления топора, по сравнению с ковкой подков, был значительно более сложным, поэтому работать пришлось с несколькими нагревами, кроме того, топор следовало закалить и отпустить. Закалка и нагрев до цветов побежалости прошли как обычно, и я с трепетом стал дожидаться, когда топор остынет.
        - М-да-а-а, - протянул я, уставившись на черный металл.
        Из задумчивости меня вывел топот ног, приближавшийся к кузне. Я удивился и, прихватив с собой упрямую железяку, вышел на улицу. Меня в этом мире уже мало что могло поразить, но вид множества гномов, галопом мчащихся к кузне, да еще и во главе со старейшинами, просто парализовал. Бегающие старейшины - это зрелище еще более невероятное, чем торопящийся мастер Тарак. Сказать, что я был ошеломлен, значит не сказать ничего.
        Буквально через несколько секунд я оказался в окружении гномов, которые как-то странно смотрели на меня и особенно на обух топора, который я держал в руках. Я едва удержался от желания по-детски спрятать его за спину.
        - Чего случилось? - я немного взял себя в руки и ворчливо обратился к по-прежнему взъерошенному мастеру Тараку.
        - Э-э-э… - начал он и умолк, оглядываясь на старейшин.
        - Что тут происходит? - раздался голос Дарина, который протискивался сквозь толпу.
        - Тут это… чудо… Дарин, - Тарак снова обрел голос и протянул ему мои злосчастные подковы.
        Дарин подцепил протезом одну из них и поднял на уровень глаз. Разглядывал он ее недолго.
        - Нечто подобное я и ожидал, когда впервые его увидел, - спокойно произнес он, поймав множество недоуменных взоров. Его слова были понятны только нескольким. - Но все равно, удивительно получить подтверждение своим едва уловимым чувствам, - он посмотрел на Тарка, - просто удивительно.
        - Ну так, а я что говорю? Чудо случилось, вот… - Тарак опять вытаращил глаза на мой топор.
        Я не удержался, спрятал-таки его за спину и грозно вопросил:
        - Так, есть тут кто более-менее адекватный, чтобы объяснить мне, что за балаган нынче творится?
        - Понимаете ли, тан Максимильян, - Дарин, покосившись на старейшин, которые все как воды в рот набрали, все же заговорил, тщательно подбирая слова, - черный металл, без каких-либо дополнительных на него воздействий, может выйти только из-под молота мастера клинков.
        - Да ну, фигня какая, - пожал я плечами, стараясь не обращать внимание на сверлящие меня взгляды множества гномов и людей, из любопытства начавших присоединяться к собравшейся толпе. - Может, примеси какие, или окислился на воздухе почему-то, или еще что…
        - Металл весь черен, а не только его поверхность, - ответил мне Дарин.
        - Ну ладно, хорошо. Пусть даже я тот самый мастер клинков, зачем делать такие глаза и привлекать к этому событию столько народа? - моему терпению подходил конец.
        - Видишь ли, Максимильян, - Дарин от волнения стал называть меня без титула, - я промолчу о том, что за всю историю нашего народа таких мастеров было всего шестеро и все они оставляли после себя не совсем обычное оружие, не стану говорить, что их оружие вошло не только в наши легенды, но и в легенды других народов. Скажу только, что видеть простого человека, который является мастером клинков, - это чудо.
        - Прям такой уж и простой, - проворчал я, все еще не совсем понимая, из-за чего разгорелся весь этот сыр-бор.
        - И что будем делать, Дарин? - спросил Дорн.
        - Срочно посылать гонца Торгидору, что же еще, - ответил тот. - Ты думаешь, он упустит шанс заново отковать Каладборг?
        - Я думаю, что уже через трое суток сюда явится королевская гвардия, - задумчиво произнес Дорн.
        - Какой-такой Каладборг, какая гвардия, что вы несете? Вы что, специально решили меня разозлить? - я перешел на крик.
        - Боюсь, тан, что вас ждет новое путешествие, теперь уже в нашу столицу. - Подошедший Атор взял из протеза Дарина подкову.
        - Не, ну это уже наглость! - Я едва не задохнулся, меня опять собирались куда-то впрячь, при этом не интересуясь моим мнением. - А я вам заявляю, что никуда никаких гонцов мы посылать не будем и никто ничего не узнает.
        Дарин скептически оглядел толпу гномов.
        - Боюсь, тан, у вас действительно нет выбора. Вы ведь не только гражданин Шамора, но и вассал нашего короля, и будет лучше, если вы сами уведомите его величество о произошедшем, чем ему об этом доложит кто-то другой. - Дарин показал мне глазами на окружающую толпу, намекая, что в толпе легко может быть соглядатай.
        Я нахмурился. Дарин был прав, после принятия титула тана у меня появился двойной вассалитет, и просто так отказаться от этого невозможно. Но все же я предпринял еще одну попытку переубедить окружающих:
        - Я вообще не вижу в случившемся ничего особенного. Узнает король - хорошо, нет - еще лучше, так что предлагаю всем просто разойтись и забыть об этом маленьком недоразумении.
        - Тан, ничего не выйдет, - произнес Дорн, качая головой. - Вы теперь наше национальное достояние, а то, что вы являетесь таким же подданным нашего короля, как и мы, только облегчает ваш и наш выбор.
        - Вы хотите сказать, что если бы я был посторонним, то меня просто скрутили бы и силком привезли в столицу? - я презрительно хмыкнул.
        - Как только Торгидор узнает, что Каладборг возможно отковать заново, дело может дойти и до этого, хирд гвардейцев до сих пор не знал поражений, - спокойно ответил мне Дорн.
        - Да и вообще, Торгидор может пригрозить, что отменит ваше соглашение с ним насчет земли, - тихо сказал Дарин.
        Я наконец понял всю серьезность положения. Похоже, никакого выбора у меня действительно нет.
        - Так что за Каладборг этот? - спросил я, практически смирившись с тем, что попал из огня да в полымя.
        - Каладборг - это меч, выкованный последним мастером клинков и принадлежавший роду Торгидора, - ответил Тарак. - Он был сломан в битве с демоном. Этот меч - символ королевской власти, он способен одним взмахом срезать верхушки трех скал.

«Ну да, конечно, - тут же хмыкнул я про себя, - вранье чистой воды. Ладно, все равно придется смириться и посмотреть, что из этого выйдет. Раз король так дорожит этим мечом, то я слуплю с него большую цену за свою работу. Да и вообще, надо учесть и то, что меня принуждают к отлучке из дома, и то, что работать, похоже, придется внизу. Еще поглядим, кто первый пожалеет о таком повороте событий».
        - Ладно, ничего не поделаешь, шлите гонца к его величеству, - обратился я к старейшинам. - Только не приукрашивайте ничего, одни голые факты, тем более что ваши выводы пока еще ничем не подтверждены.
        - Конечно, тан. - Дарин с укоризной посмотрел на меня, словно обвиняя в том, что я мог так плохо о нем подумать. - Я перед отправкой обязательно покажу вам послание.
        - Все за работу. - Дорн повернулся и таким спокойным, но твердым голосом отдал приказание, что не только гномов, но даже людей как ветром сдуло.

«Хоть за здешние дела можно будет не волноваться, - улыбнулся я, видя, с какой скоростью все выполнили указание старосты. - Главное, чтобы сам Совет не отошел в мое отсутствие от «генеральной линии партии».

«Что-то мне расхотелось в кузнице работать», - решил я и обратился к мастеру Тараку:
        - Простите, мастер, что-то руки опускаются у меня.
        - Да-да, разумеется, - рассеянно ответил он, мотая головой. - Даю тебе день отдыха, приди в себя.
        - Дарин, пошли со мной, хотя бы расскажешь что-нибудь об этих мастерах, - попросил я гнома.
        - Конечно, Макс, - кивнул он и зашагал рядом.
        - Ну и? - Я сел за стол, пододвинув к себе тарелку с тонко нарезанным беконом. «Чайку бы сейчас, - вздохнул я, - да с сахарком». К сожалению, ни того, ни другого тут не было, равно как не было и шоколада.
        - Никто толком не знает, - начал гном, - как это выходит, что бывшие вчера самыми обыкновенными гномы вдруг начинают ковать черный металл.
        - Со мною-то ничего… - начал я и осекся. - Погоди! Это что же выходит, инициация, проведенная Загиялом, и то видение меча не были сном или глюками?
        - Выходит, что так, - подтверждающе кивнул Дарин. - До этого ведь никаких странностей при работе с металлом у тебя не было?
        Я отрицательно помотал головой.
        - Ну вот, обычно все так и происходит, - продолжил он. - Вчера еще рядовой кузнец вдруг становится мастером клинков.
        - Так что в них особенного-то, в поковках этих, кроме того, что металл черный? - спросил я. - И почему кузнецы зовутся мастерами именно клинков?
        - Когда мастер входит в силу, оружие, им изготовленное, становится не просто куском металла, оно приобретает нечто большее, словно берет часть души своего создателя. - Я впервые видел, чтобы Дарин так вдохновенно о чем-то рассказывал. - У такого оружия есть свои, уникальные свойства, которых нет ни у какого другого. У нас каждый ребенок мечтает вырасти и когда-нибудь обрести силу мастера клинков.
        - Не совсем понял, что значит «войдет в силу»? - озадаченно спросил я.
        - Вообще-то положено гнома, ставшего мастером клинков, в течение десяти лет обучать основам оружейного дела, а затем запереть в специальном зале, глубоко внизу, там, где течет кровь земли. Он не может ни с кем видеться, ему только спускают туда на веревке еду, питье, необходимые материалы и инструменты. И там, в полном одиночестве, имея кузню и гору металла, он в течение пятидесяти лет познает себя, свою силу и искусство, а познав, кует Оружие.
        - Сколько-сколько лет? - Мне показалось, что я ослышался.
        - Вообще-то пятьдесят. - Дарин насмешливо фыркнул. - Никто же не предполагал, что и человек может стать мастером клинков.
        - Я столько не проживу, - ужаснулся я. - Да и желания у меня такого нет, столько лет в одиночестве стучать молотком.
        - Думаю, такие вопросы тебе лучше задать Торгидору. - Дарин быстро съехал со скользкой темы.
        - А зачем нужно запирать мастеров? - задал я следующий мучавший меня вопрос.
        - Иногда выкованное Оружие оказывается опасным не только для своего создателя, но и для всех окружающих, - нахмурился гном. - Было несколько случаев, когда выкованное Оружие выходило из-под контроля и было множество жертв.
        - Как Оружие может убивать, если, например, лежит на полу? - недоверчиво хмыкнул я.
        - Обычное оружие - не может, - улыбнулся Дарин, - а вот выкованное мастером клинков - еще как.
        - Что-то сомнительно мне это. - Я по-прежнему ему не верил.
        - Есть и говорящее Оружие. - Еще шире улыбнулся Дарин.
        - Вот это точно хрень полная, прости, конечно. - Я откровенно рассмеялся. - Как может кусок железяки разговаривать?
        - Ничего, прибудем в столицу, я свожу тебя в Зал славы. - Гном хитро усмехнулся. - Увидишь, убедишься, перестанешь мне свое недоверие высказывать.
        - А что там? - Я заинтересовался его словами.
        - Приедем - увидишь, - ехидно посмеивался гном.
        - Ладно, посмотрим, - не стал я приставать к нему дальше. - Но ты так и не ответил, почему они называются именно мастерами клинков, они что, только мечи куют?
        - Нет, конечно, делают и молоты, и секиры, и много чего еще, - ответил он. - Просто как-то так получается, что мастера чаще всего куют именно мечи, поэтому их так и прозвали.
        - А сколько его вообще, такого Оружия? - продолжил я.
        - Всего осталось одиннадцать штук, если не считать поломанный Каладборг.
        - А когда и где его сломали?
        - Один из предков Торгидора поссорился с магами, и те прислали демона, чтобы его наказать. Демона он убил, но вот меч развалился на три части.
        - То есть Оружие не такое уж и качественное? - с легким чувством иронии спросил я.
        - Демоны - они, знаешь ли, разные бывают, - рассердился Дарин. - И вообще, ничего тебе не буду больше рассказывать. Не веришь мне - вот и сиди, ничего не зная. Сам все увидишь по прибытии в столицу.
        Я понял, что своими придирками достал его и теперь, пока он не успокоится, не получу ни капли информации. Я еще попытался было его поуговаривать, но сердитый гном после парочки озвученных вопросов просто развернулся и ушел.

«Блин, язык мой - враг мой, - понял я, оставшись один. - И чего выпендривался? Молчал бы да слушал, пока он рассказ свой не закончит, а потом уже прикалывался бы». Поскольку я остался один, то решил пойти поговорить с Костелом о том, как он собирается воплощать мои идеи в жизнь.
        Дорн оказался неправ, хирд королевской гвардии прибыл к нам не через трое, а через двое суток, и возглавлял его сам Торгидор. Меня поднял с кровати по тревоге посыльный, когда стража у ворот тоннеля только заметила лодки и штандарт гвардии, поэтому к прибытию короля я уже был полностью в форме.
        Торгидора встречали все: гномы и люди, несмотря на ранее утро, выстроились от ворот до поселка в ожидании его появления. Я стоял впереди всех, чуть позади меня с ноги на ногу переминались старосты. Во время прошлого визита Торгидора они ему представлены не были, теперь же я собирался исправить это упущение.
        Гвардейцев я увидел издалека, да и не заметить такую массу железа было просто невозможно. Выстроенные в ровные шеренги, они двигались мерным, но очень быстрым шагом, так что то расстояние, которое я обычно одолевал за час, хирд преодолел всего за полчаса с небольшим. И это при том, что я-то ходил налегке, а они были закованы в стальную броню.
        Как только отряд приблизился настолько, чтобы можно было рассмотреть отдельных воинов, я узнал короля, бодро маршировавшего впереди колонны. Пока я думал, двинуться ли мне навстречу или все же подождать тут, в окружении своих людей и гномов, отряд оказался недалеко от входа в поселок. Я еще раз поразился тому, насколько быстро могут шагать эти вроде бы коротконогие подземные жители.
        - Доброе утро, ваше величество, рад видеть вас в отличном здравии, - я опустился перед Торгидором на колено и склонил голову.
        - Доброе, тан, я просто уверен, что доброе. - Судя по голосу, король был в отличном настроении. - Можешь встать. В свете последних событий нам теперь придется строить наши отношения заново.
        - Конечно, ваше величество. - Я хитро усмехнулся. - Теперь я несусь не золотыми яйцами, а бриллиантами?
        - Интересная интерпретация, - король также усмехнулся. - Но не думаю, что у нас обоих есть выбор.
        - Тогда позвольте представлю вам Совет правления колхоза. - Я повернулся к старейшинам. - Они совместно со мной заведуют всеми важными делами в поселке.
        - Конечно.
        Торгидор пошел со мной к Совету, а его гвардия осталась чуть позади. Я стал представлять всех по очереди, включая старейшин людей.
        - Ну а теперь прошу ко мне, - закончив, предложил я королю. - Не думаю, что вы оставили королевство без присмотра и проделали столь долгий путь только для того, чтобы иметь удовольствие посетить наш поселок.
        - Верно подмечено, - ответил король. - Только распорядись устроить гвардию, пока мы будем беседовать.
        - Я займусь, - ответил Дорн, и я согласно кивнул.
        - Не беспокойтесь, ваше величество, о ваших воинах хорошо позаботятся.
        И я показал ему рукой в сторону своего дома. Король зашагал вслед за мной, за ним двинулись шестеро гвардейцев. Они сопроводили нас - хотя, разумеется, не «нас», а короля - до моего дома и встали караулом у дверей и окон.
        - Рози, собери нам обед, пожалуйста, - попросил я женщину, наводившую порядок в моем и без того чистом жилище.
        Женщина оглянулась и, увидев незнакомого гнома в очень дорогой одежде, немного растерялась.
        - Да, господин барон, сейчас же, - быстро пришла она в себя, собрала тряпки и веник, подхватила ведро с водой и вышла из дома.
        - Присаживайтесь, ваше величество, - я приглашающе показал королю на стул за столом и, дождавшись, когда он сядет, пристроился напротив.
        - Думаю, Максимильян, с этого времени, оставаясь наедине, мы будем обходиться без «вашего величества», ограничимся титулом «сир».
        Король с видимым удовольствием стащил с ног сапоги и снял камзол, под которым обнаружилась кольчуга настолько тонкого и многоколечного плетения, что я залюбовался ее узором. Король, поймав мой взгляд, неправильно его интерпретировал, усмехнулся и сказал:
        - Издержки, так сказать, правления.
        - Я в столице тоже носил, - кратко ответил я, - издержки должности.
        Торгидор задумчиво посмотрел на меня.
        - Думаю, Максимильян, что тебя уже посвятили во все тонкости твоего нынешнего статуса, - осторожно начал он, - и ты понимаешь, что нам лучше договориться по-хорошему, чем скатываться к взаимным угрозам?
        - Я пока слышал только предположения ваших подданных, - ответил я. - Собственно предложения, а тем более вашего, пока не прозвучало.
        - Хочу, чтобы ты восстановил мне Каладборг, - просто ответил король, - это меня волнует больше всего.
        - Хм, - я задумчиво посмотрел на короля. - Надеюсь, вы понимаете, сир, что только два дня назад я узнал о самом факте существования мастеров клинков вообще и еще позже того - какие-никакие подробности об их работе и вашей родовой реликвии в частности. Я уже молчу о том, что у меня нет ни желания, ни времени провести пятьдесят лет в одиночестве, в каком-то таинственном подземелье. Поэтому если даже мы и придем к соглашению по моему участию в выковке меча, то гарантий я вам никаких дать не могу.
        - Максимильян, - король заговорил жестко, - хочу предупредить сразу, чтобы между нами с самого начала разговора не возникло непонимание. Твое участие в ковке вообще не обсуждается, поскольку в ближайшие триста-четыреста лет мне другого мастера клинков не найти наверняка, а даже призрачный шанс восстановления одного из главных символов моего рода гораздо лучше никакого. Я думаю, ты осведомлен о процедуре смены королей на Подгорном престоле?
        Я кивнул.
        - Так вот, - получив подтверждение, продолжил он, - имея меч, мне можно навсегда забыть об этой процедуре и даже подумать о том, чтобы прикрыть Совет старейшин как выборный орган вообще. Теперь ты понимаешь, насколько важен для меня и всего нашего народа открывшийся у тебя дар? Ведь ни для кого не секрет, что как только я стал тебе покровительствовать, у меня тут же появились критики в Совете старейшин и начались разговоры о досрочных перевыборах.

«Похоже, Дорн и Дарин были правы, король без меня отсюда не уйдет, не зря же он гвардию с собой притащил, - задумался я. - С другой стороны, если я буду сопротивляться и даже каким-то чудом сумею от Торгидора отбиться, на всем затеянном предприятии можно прямо сейчас ставить большой и жирный крест. Так что, Макс, выбора действительно нет. Не согласишься - все твои усилия пойдут прахом, сотни людей и гномов, которые тебе доверились, станут никому не нужными. Да и сам не заживешься на этом свете - это даже к бабке не ходи».
        - Хорошо, сир, - я кивнул, а король довольно улыбнулся, - будем строить нашу дальнейшую беседу в русле «я согласен, но оглашаю свою цену».
        - Я рад, что ты меня понял.
        - Простите, обед, - раздался голос Рози, которая оповестила о своем прибытии еще с порога.
        Мы замолчали и стали ждать, пока она и еще две помогавшие ей женщины принялись заносить блюда и сервировать стол. Они управились быстро и тут же исчезли за дверями.
        - Так вот, - я продолжил свою прерванную речь, - мои условия довольно просты. Первое: я хочу автономию для своего поселения, безо всяких там проверяющих комиссий со стороны Совета или кого бы то ни было еще. Максимум, на что я могу согласиться, - так это на переход поселка под ваше непосредственное управление. Второе: вы даете мне разрешение на самостоятельное ведение торговли, закупку необходимых товаров у соседних государств и, соответственно, продажу туда продукции мастеров Подгорного престола. Наконец, третье: работа над вашим мечом будет проходить под моим исключительным надзором и на моих условиях; как, когда, где и кем она будет вестись - дело мое и только мое, никто не должен в это вмешиваться. Это мои обязательные условия. И еще у меня осталось несколько обязанностей, которые я не могу оставить без внимания, поскольку от их выполнения зависит и благополучие ваших подданных. Поэтому мне нужно будет ваше содействие для их осуществления. Как видите, сир, условий немного, все они осуществимы и не чрезмерны.
        - Я даже поражен тому, насколько вы скромны, Максимильян. - Король рассмеялся. - Я-то готовился расстаться с гораздо большим, чем то, что вы запросили.
        - Сир, я всегда был скромен, - я кротко потупился, - тем более что вовсе ни к чему портить отношения, которые до сих пор развивались, к нашему обоюдному удовлетворению.
        - Что за обязанности, оставшиеся на тебе и которые ты не можешь, я так понял, перепоручить другим? - спросил он.
        - У меня назначены две встречи с представителями торговцев, - откровенно ответил я, - одна из них с таронским представителем через два месяца на вашей рыночной площади, и вторую надо устроить, дав весть маркизу Гаросса. Ну и самое главное, быть на праздновании дня рождения его величества: если не прибуду - лишусь головы.
        - Хм, - задумался Торгидор, - первые две совсем не проблемы, это мы устроим, не волнуйся. А вот о поездке никакой речи быть не может, узнает орден паладинов о твоем даре - прямой путь на костер!
        - Не появлюсь - туда же дорога, - хмуро напомнил я.
        - Ладно, дай мне время, и я решу этот вопрос, - король задумчиво покачал головой, - год впереди, есть у меня пара мыслей по этому поводу.
        - Хорошо, надеюсь на вас, сир, - не стал я дальше приставать к нему.
        - Если у тебя больше нет возражений, тогда завтра с утра выступаем? - поинтересовался он, видимо что-то решив про себя. - Думаю, сегодня тебе понадобится время, чтобы закончить с делами.
        - Очень хорошо, сир, - кивнул я. - Тогда, с вашего позволения, я соберу Совет и отдам необходимые распоряжения.
        - Я поприсутствую, если не возражаешь. Мне будет интересно посмотреть и послушать, - оживился Торгидор.
        - Как вам будет угодно, сир, вы пока угощайтесь, а я распоряжусь о созыве правления, - поклонившись, сказал я и, получив одобрительный кивок короля, вышел за дверь.
        Заседание прошло быстро и эффективно, ничего особенного я не говорил, поскольку правленцы и без того были в курсе дела, на предыдущем собрании все было обсуждено и составлен детальный план развития с учетом моих недавно высказанных предложений. Имея одобрение короля, я заявил на собрании о скором начале торговли между нами, гномами и соседними странами. Для этого нужно подготовить место за внешними стенами поселка, с возможностью организации быстрых погрузо-разгрузочных работ и хранения товаров. О дате начала торговли я оповещу заранее, но это случится не раньше полугода, так что время на создание перевалочной базы у нас есть.
        Также я напомнил, что собираюсь в этом году устроить еще одно переселение людей извне в наш поселок, так что требовалось подготовить всю инфраструктуру поселка и определить рабочие места для новых поселенцев.
        Когда все вопросы, в том числе и к Торгидору, были исчерпаны, я закрыл заседание и, оставив короля устраиваться в моем доме, отправился завершить еще одно дело, которое после недавних событий приобрело первоочередное значение.
        - Как день прошел? - обратился я к Ур’такалу, который старательно выводил каракули на обрывке ткани. Присмотревшись, я увидел, что он пишет по-шаморски. - Вот эту букву ты не так пишешь. - Я наклонился и поправил неправильный завиток.
        - Макс, ты, если по делу пришел, сразу говори, а то, как гном, все вокруг да около крутишься, - пробурчал орк на корявом шаморском.
        - Ого, ты успехи в языке делаешь, - решил я подлизаться, - вполне прилично говоришь уже.
        - Как будто у меня есть выбор, - огрызнулся он. - Никто ведь здесь на Первородном не говорит, вот и приходится изучать шаморский и даже гномий.
        - А вот у меня к тебе вопрос есть, кстати, насчет Первородного, - я отобрал у него перо и тряпицу. - Можешь мне несколько рун перевести?
        - Хорошо, показывай. Все равно от тебя не отвертеться, - вздохнул он.
        Я, отлично помня все руны, быстро набросал первые пять и посмотрел на орка.
        - Хм, - он то так, то эдак вертел в руках ткань, рассматривая руны, - очень похожи на наши.
        - Загиял и посоветовал к тебе обратиться.
        - Знаешь, Макс, - орк озадаченно почесал затылок, - если это и наши, то настолько древние, что я не смогу тебе ничего про них сказать. Не понимаю я их значения.
        - А кто сможет прочитать? - расстроился я, ведь думал, что до отгадки рукой подать.
        - Не знаю, если только среди шаманов наших поискать, - задумчиво ответил он.
        - Слушай, Ур’такал, я, конечно, понимаю, что не могу от тебя требовать слишком многого, но мне очень надо расшифровать это, - я просяще на него посмотрел. - К тому же я не все нарисовал, их еще штук сорок наберется. Я не понимаю их смысл, но чувствую - что-то в них есть важное для всех нас.
        - Предлагаешь мне вот с этого теплого местечка отправиться невесть куда на поиски наших шаманов? - спросил он.
        - Да.
        - Согласен, но на одном условии, - неожиданно для меня ответил орк.
        - Каком же? - опасливо спросил я, застигнутый врасплох его столь быстрым согласием.
        - Со мной пойдет Загиял, привык я что-то к нему, да и веселее в компании.
        - Э-э-э, можно вопрос? - спросил уже я.
        - Не могу долго сидеть на одном месте, надоедает спокойная жизнь, - хмыкнул тот и, хитро посмотрев на меня, добавил: - А тут и приключения, и опасности, да еще и жалованье будет капать, с удвоенной ставкой за вредность.
        - Все будет, - заверил я, - и шамана уговорю, и жалованье удвою.
        - Ладно, тогда рисуй их все, - орк довольно откинулся на стуле, - и иди шамана уговаривать.
        Быстро изобразив на рулоне чистой белой ткани все руны, я передал его орку.
        - Ты это, еще один экземпляр накидай, - он сморщился, посмотрев на ткань. - Как-то ненадежно эта портянка выглядит.
        - Хорошо, на пергаменте нарисую и оставлю у себя в доме, завтра заберешь, - довольно улыбаясь, согласился я.
        - Ты не радуйся раньше времени, тебе еще с Загиялом разговор предстоит, а он старик своенравный и упрямый, - напомнил орк.
        - За это не переживай, я думаю, он тоже будет рад опасностям и приключениям, - ответил я, вспомнив шаманово ворчание в столице.
        Я оказался полностью прав, шаман, едва услышав о путешествии, тут же согласился, даже без особых требований. Правда, я пообещал, что и ему установлю жалованье, как орку, чтобы они были на равных. Естественно, он не отказался.
        На ночь я устроился в одном из новых домов, которые строили для бывших шаморских гвардейцев, и очень хорошо выспался, встав поутру свежим и отдохнувшим. Зайдя в дом к Рози, в котором жили она, ее дочери и еще несколько вдов, я быстро перекусил и отправился к себе. Там обосновался король. Оказалось, что Торгидор давно встал и занимается тем, что обходит поселок, осматривая посевы и выгоны.
        - Доброе утро, ваше величество, - поздоровался я, найдя его возле озера, которое было частью ирригационной системы полей.
        Поприветствовав также и Костела, проводившего экскурсию, я отпустил его, показав глазами в сторону поселка. Управляющий, низко поклонившись королю и мне, моментально ретировался.
        - То, что наш прежний уговор остается в силе и хорошо выполняется, меня очень радует, Максимильян, - после пары минут молчания заговорил король. - Я доволен тем, что мой народ получит продукты, и очень надеюсь, что с твоим уходом здесь ничего не изменится в худшую сторону.
        - Я, если говорить откровенно, и не рассчитывал остаться здесь навсегда, - честно ответил я, - поэтому и устраивал все так, чтобы на мне не было завязано слишком многое.
        - Отлично. - Король еще раз глянул вокруг. - Ну что, ты готов?
        - Да, сир, - я склонил голову, - если все условия вами окончательно приняты.
        - Разумеется, Максимильян, разумеется. - Король досадливо поморщился, все же я напоминал ему о своих условиях не в первый раз.
        - Тогда за вещами - и в путь, - ответил я.
        Когда мы подошли к моему дому, народу возле него практически не было, только старейшины и мои друзья.
        - Мы решили не огорчать колхозников и не устраивать пышных проводов, - шагнул вперед Дарин, - тем более что и возвращение-то твое отпраздновать едва успели.
        Меня слегка кольнуло под сердцем от его слов, к тому же и одет он был в рабочую форму, хотя мы договаривались, что он и нубиец будут меня сопровождать.
        - Ты так говоришь, как будто не едешь со мной, старый друг и учитель? - осторожно спросил я, одновременно с этим ища глазами нубийца. А когда нашел, мое сердце екнуло дважды, нубиец тоже был одет не по-походному.
        - Мы с Роном долго разговаривали и решили, что лучше всего мы сможем тебе помочь здесь, а не там, - дрогнувшим после моих слов голосом ответил гном. - Думаем, что там, внизу, мы будем бесполезны. Охранять тебя наверняка не придется, а оружейники там есть такие, что я с Тараком им и в подметки не годимся.
        Я задумался, в его словах был резон. Просто я настолько привык к постоянному их присутствию рядом, что даже не задавался вопросом, чем же они будут в подземелье заниматься. «Дарин прав, если я буду все время с оружейниками, то им что делать? Тем более что здесь их и заменить-то некем».
        - Тяжело мне с этим соглашаться, но ты прав, учитель, - нехотя выдавил я из себя, ведь с момента моего прибытия в этот мир друзья не оставляли меня надолго. - Что ж, пусть будет по-вашему.
        - Ну вот и отлично. - На лице Дарина было заметно облегчение, даже нубиец повеселел и подошел ближе.
        - Рон, не забудь, пожалуйста, - напомнил я подошедшему нубийцу, - твои гвардейцы!
        - Как я могу о них забыть, - усмехнулся он, - время оговорено, дата тоже, так что прибудут сюда в срок.
        - Я постараюсь послать сообщение Валенсе о переезде моей деревни, позаботитесь о них, хорошо? - тихо сказал я ему и Дарину. - Чтобы и добрались безопасно, и устроились на новом месте.
        - Конечно, какие вопросы, - обрадовался гном, - рад буду увидеться с ними.
        - Да, и последнее, - я заговорил еще тише, - зайдите при перевозке деревни к тому священнику, помните? Из соседней деревни?
        Гном и нубиец синхронно кивнули.
        - Все ему объясните, в том числе и то, что меня не очень любят в ордене, и предложите возглавить приход у нас в поселке.
        Дарин удивленно поднял брови.
        - А гномы как на это посмотрят?
        - Старейшины людей придумают. - Я покосился на стоящих рядом людей. - Только рады будут скинуть с себя обязанности священников.
        - Хорошо, Макс, постараемся его уговорить, - кивнул Рон, - понимаем, как это важно.
        - Спасибо вам, друзья. - Я улыбнулся и обнял их, затем обратился к старейшинам: - Спасибо вам всем, и успехов в труде. Надеюсь, наши усилия не пропадут зря, и вы продолжите развитие поселка, в котором заключается будущее всего нашего народа.
        Повернувшись к королю, я кивнул и зашагал прочь от поселка. Оборачиваться совершенно не хотелось, мне казалось, что позади остается частичка меня самого, и когда я смогу вернуться сюда - никому не известно. Торгидор с гвардейцами шагал следом и тактично молчал.
        Путь до столицы занял немного времени, к тому же, постоянно путешествуя по путям гномов, я давно избавился от страхов из-за нависающих над головой многокилометровых толщ земли.
        - Каково же третье условие? - спросил меня король, когда мы подходили к его дворцу.
        - Смогу определиться только на месте, ваше величество, - задумчиво ответил я. - Сначала нужно побывать в Зале славы, затем увидеть труды прежних мастеров клинков и только после этого встретиться с вашими мастерами-оружейниками.
        - Довольно странная очередность, - удивился король, - но как хочешь, я дал слово.
        - Так ведь, ваше величество, - я залюбовался дворцом, который опять поразил меня своим величием и красотой, - все равно никто не может мне сказать, как у мастеров клинков получалось такое Оружие? Какой же смысл кого-то расспрашивать?
        - Тогда отдохни с дороги, а завтра я сам устрою тебе экскурсию в Зал славы, - сказал Торгидор.
        - Я не устал, - пожал я плечами, - и хочу начать сейчас. Но, конечно, если таково ваше желание, сир, то можно отложить и на завтра.
        - Ты всегда так рьяно берешься за дела? - Король весело улыбнулся. - Редко можно увидеть такое рвение.
        - Я не вижу смысла в отсрочках. - Мне было невесело. - Чем раньше начну разбираться, тем быстрее отвлекусь от оставленных дома проблем.
        - Тогда пошли сразу в Зал, - тут же согласился Торгидор и, повернувшись к командиру отряда, отдал короткий приказ.
        От гвардейцев отделились два гнома и бегом помчались в один из боковых проходов.
        - Обычно Зал закрыт для посещений, и только раз в сто лет на один месяц мы его открываем для всех желающих, - пояснил мне король и хитро прищурился. - Делаем это не просто так, сейчас поймешь почему.
        Во дворец мы даже не зашли, поскольку Зал славы оказался огромной пристройкой к нему. Торгидор пояснил, что Зал пришлось построить именно из-за того, что полюбоваться на творения рук мастеров клинков прибывает почти все население королевства, и такую массу народа запустить во дворец было бы немыслимо.
        Так что мы просто обогнули центральное здание и подошли к впечатляющему своими размерами и монументальностью строению. Я обратил внимание на то, что это прямоугольное здание отличалось своей архитектурой от всего, что я прежде видел у гномов. Если все остальные их строения были выполнены строго функционально и без всяких излишеств, то у Зала все внешние стены были украшены различными барельефами, в том числе и отображавшими множество сцен битв с участием легендарного Оружия. Оно сильно выделялось на фоне всего остального, светясь яркими мазками на фоне серого камня.
        - Специально заказывали рисунки у лучших художников, - с гордостью произнес идущий рядом Торгидор. - Еще наши предки поняли, насколько важно хранить наследие народа гномов и передавать его следующим поколениям.
        - Красиво, - ответил я; зрелище действительно было впечатляющим. - А почему вон та секира сияет радугой?
        - Сейчас все сам увидишь, - хитро улыбнулся король и махнул рукой, подзывая к себе трех гномов, застывших в поклоне перед огромными воротами. - Итак - старший хранитель Зала славы, - представил король.
        Гном спокойно поклонился.
        - Не верится, что я при жизни смогу увидеть, как кто-то поднимет Клив-Солаш, - тихо сказал он.
        - Уже растрепали по всему дворцу. - Король грозно нахмурился. - Надо укоротить некоторым слишком длинные языки.
        - Новость из тех, что не спрячешь даже в камне. - Хранитель ничуть не испугался монаршего гнева. - Ваше величество, дозволите ли вы мне присутствовать?
        - Хорошо, - недовольно ответил король, - заодно все слухи опровергнешь, если, к несчастью, мы ошибаемся и наш гость не является мастером клинков.
        - Благодарю вас, ваше величество, - обрадовался хранитель и, повернувшись к воротам, начал их открывать.
        К нему тут же присоединились его помощники.
        - Не совсем понял ваш диалог, - обратился я к Торгидору.
        - Не буду ничего говорить, хочу убедиться во всем сам. - Король снова прищурился, глядя на меня. - Итак правильно все сказал, только я бы хотел посмотреть на Лейте, с самого детства мечтал увидеть ее радугу.
        Так ничего и не поняв из его речи, я пожал плечами и направился ко входу в Зал, благо его хранители уже открыли ворота и зажигали свечи на трех огромных подъемных люстрах. Пришлось немного подождать, пока они закончат и поднимут их под потолок, зато в Зале сразу стало светло, а я едва не открыл рот от удивления.
        Огромное помещение было поделено на несколько секций, в каждой из которых на высоких постаментах лежали экспонаты.
        - С чего начнем? - обратился к королю Итак.
        - Поскольку тан Максимильян здесь впервые, то по обычной программе для граждан, - решил король.
        - Ну, тогда прошу всех за мной. - Итак склонил голову и зашагал к первой секции.
        Мы подошли к невысокому железному постаменту, на котором лежала простая рукоять меча с обветшавшей обмоткой и три куска сломанного клинка. Я уже догадался, что сейчас скажет Итак.
        - Символ королевской власти, победитель демона Эй’штака, меч основателя рода нашего короля, могучий Каладборг, - тут же подтвердил мою догадку он. - Его уникальная способность в том, что он обладал огромной разрушительной силой и, по преданию, мог срезать верхушки трех скал.
        Я сдержался, чтобы не хмыкнуть от такого заявления, только серьезный вид короля и хранителя остановил меня.
        - Можно потрогать? - спросил я короля.
        Тот кивнул. Под удивленным взором хранителей я подошел к постаменту ближе и наклонился над обломками меча. Как и следовало ожидать, металл был черен, слегка темнее того цвета, чем получились у меня подковы, но сходство явно было налицо. Я поднял один из обломков и посмотрел на скол. Увиденное заставило меня немного сменить свое ироническое настроение. Структура металла была отлична от всего, что я видел раньше, зерна его были настолько мелкими и такой странной формы, что я едва не проглядел еле видные светлые прожилки. Только повернув скол под определенным углом, я заметил, что весь металл пронизывают эти тонкие нити странной консистенции и цвета.
        Недоуменно взглянув на короля, я положил осколок на место и вернулся к гномам.
        - Следующий - меч короля Стратклайда, огненный Дирнуин, - продолжил Итак, ведя нас в следующую секцию. - Никогда не вредит друзьям владельца, зато заживо сжигает его врагов.
        Тут уже у меня даже мысли о хмыканье не возникло, поскольку я собственными глазами видел то, чего попросту не могло быть. Лежавший на постаменте меч горел спокойным желтым пламенем, причем горело не только лезвие, но и рукоять.
        - Для того чтобы иногда протирать ложе Дирнуина, нам приходится пользоваться стальной перчаткой самого Стратклайда. - Хранитель получал удовольствие от моего ошарашенного вида. - По-другому его не взять, он воспламеняет все, что к нему прикасается.

«Офигеть, - у меня не было других слов при виде такого явного нарушения всех основ физики и химии, - во что же это я влип?»
        - Попробуй подойти ближе, - попросил меня Торгидор.
        Оглядываясь на напряженные лица моих экскурсоводов, я осторожно приблизился к мечу, помня только что сказанные слова хранителя - сгореть заживо мне вовсе не хотелось.
        Приблизившись к мечу, я заметил, как при моем приближении пламя на нем слегка дрогнуло, качнувшись в мою сторону, но тут же вернулось назад. Я осторожно протянул руку ладонью вперед, как будто хотел проверить температуру огня в кузнечном горне - руку не обожгло. Тогда я начал потихонечку вытягивать ее все дальше и дальше, пока не коснулся рукояти меча, пламя приветственно мигнуло, и я ощутил, что руке всего лишь немного тепло. Подняв и подержав меч на весу, я поразился его странному балансу, смещенному ближе к его центру. Обернувшись, чтобы спросить об этом гномов, я увидел, что они смотрят на пылающий меч в моей руке с каким-то религиозным восторгом.
        - А почему баланс у него такой странный? Неудобно же ни рубить, ни фехтовать.
        - По легенде, у короля правая рука была короче левой, поэтому он и попросил мастера сделать ему клинки с разным балансом, - хрипло, не отводя глаз от меча, произнес Итак. - К сожалению, левый меч не сохранился.
        Положив меч на место, я с сожалением отошел от него, мне показалось, что пламя, по мере моего отдаления, начало опадать.
        - Пойдемте дальше. - Хранитель глухо откашлялся, прочистив горло, и повел нас к следующему стенду, где демонстрировался железный молот с железной же рукоятью, но такой побитой и покореженной, что мой первый вопрос был именно о ней. - Мое любимое оружие, - с такой гордостью ответил хранитель, что мне стало стыдно за мое недавнее неверие и скепсис. - Клив-Солаш, молот легендарного короля Нуаду Серебряной Руки. Отразить его удар невозможно, а если его метнуть, то он после поражения противника всегда возвращается обратно к владельцу. А рукоять так помята потому, что иногда он все же попадал во врага не боевой частью.
        - Клево! - восхитился я и уже без спросу полез к нему.
        Довольно странно было чувствовать, что, несмотря на свой вид полноценной кувалды, молот оказался довольно легким, и я без особого труда поднял его. Поскольку кидать его в Зале было некуда, я, немного помахав им, с сожалением вернул на место, опять поймав взгляды переглянувшихся гномов.
        - Круайдин, меч короля Кухулина, - прокомментировал хранитель, глаза которого после двух предыдущих экспериментов сияли чуть ли не ярче, чем музейные люстры. - Наши книги говорят, что он разговаривал и даже пел.
        - А сейчас чего молчит? - поинтересовался я, беря темный клинок в руки.
        - Потому что со всякими олухами, хватающими древнее Оружие грязными руками, меч разговаривать не будет! - от прогремевшего в тишине музейного зала хриплого, но звучного голоса и, в особенности, ощущения вдруг завибрировавшего в моей руке меча я вздрогнул и чуть было не уронил раритет на пол.
        - Он говорит!! - я тупо уставился на меч в своих руках. - Такого же не может быть, как может кусок металла разговаривать?
        - Человек не может быть таким тупым, как ты! - гаркнул меч и задрожал еще сильнее. - Клади меня на место, не дорос еще легендарные мечи трогать!
        - Ой-ой, подумаешь! - огрызнулся я, возвращая его на постамент. - Только еще железяки всякие меня не учили!
        Меч гордо смолчал, дзынькнув напоследок о свое привычное ложе.
        - Все прям такие умные, куда бы только от вас деться, - бурчал я, хотя и понимал, как глупо выгляжу, ругаясь с неодушевленным - или все же?.. - музейным экспонатом.
        Торгидор и Итак стояли с широко открытыми глазами и слушали мой диалог с мечом.
        - О, какая красивая! - поразился я, опять без приглашения впершись в следующую секцию, в центре которой на каменной тумбе размером с обеденный стол лежала секира, поражавшая изяществом и тщательностью отделки.
        - Любимица его величества, Лейте, секира короля Фергуса, - прокомментировал мое восклицание хранитель. - Занесите ее для удара, тан.
        Я подхватил прекрасно легшую мне в руку секиру и сделал замах. Торгидор не смог сдержать восклицание восторга, на глазах хранителя показались слезы, я же стоял с секирой в руке и во все глаза любовался на открывшуюся красоту. Секира полыхала всеми цветами радуги, причем явственно было видно, что это не краска или куски разных металлов, собранных вместе. Создавалось такое впечатление, что самую яркую радугу в мире порубили на куски, которые потом сковали вместе в виде секиры.
        - Просто чудо какое-то! - благоговейно прошептал я, с сожалением возвращая секиру на ее место.
        Мельком покосившись на короля, я увидел, что тот вообще лишился дара речи, став похожим на мальчугана, которому добрый волшебник вручил сразу пять эскимо.
        - Молот короля Тетры, - остановился хранитель возле следующего стенда с еще одним молотом. - По преданиям, разговаривал.
        В голосе музейного деятеля явственно ощущался сарказм.
        Я сразу застопорил и не стал подходить ближе, выслушивать критику от еще одной древней железки мне не улыбалось.
        - Пошли дальше, - махнул я рукой, стараясь не обращать внимания на улыбки гномов.
        Экскурсия продолжилась.
        - Фрегарах, меч короля Мананнана, может разрубить любой доспех.
        - Энгервадель, молот короля Фритьофа, руны на нем разгораются во время войны и гаснут в мирное время.
        - Атвейг, меч короля Торгара, по преданию поет от счастья, если его вынимают для битвы, а если битв долго не случается, то с него начинают капать кровавые слезы.
        - А вот к этому мечу я не рекомендую вам приближаться, - сразу предупредил меня хранитель, показывая на лежащий в ножнах меч, от которого исходила непонятная мне угроза.
        Я даже зябко поежился, настолько мне было неуютно просто стоять рядом с ним.
        - Дайнслейф Проклятый, единственное сохранившееся до нашего времени Оружие из семерки Проклятых, - прошептал король, отступая на пару шагов. - Меч был под угрозой смерти выкован последним мастером клинков, который проклял его перед тем, как отдать королю Аргару. Если его достать из ножен, то вернуть обратно можно только после того, как он прольет чью-нибудь кровь. Если промедлить с этим, то Проклятый может ранить или убить даже своего хозяина. Король Аргар поплатился за свои угрозы мастеру, сначала потеряв свою жену, когда захотел впервые посмотреть на него, а затем и единственного сына, который добрался до меча в то время, когда отец спал.
        - Похоже на правду, - ответил я, опасливо глядя на жуткую штуковину, от которой исходила явственная эманация крови и смерти. - Я бы и без вашего предупреждения к нему не подошел, он меня пугает.
        Мы торопливо прошли дальше и остановились у предпоследнего экспоната.
        - Мистелтейнн, меч короля Гардара. Легенда гласит, что это первое оружие, выкованное последним мастером клинков, поэтому единственное его уникальное свойство состоит в том, что он никогда не тупится.
        - Тоже неплохо, - прокомментировал я, вспомнив, сколько времени требуется, чтобы выправить клинок, побывавший в хорошей сече.
        - Ну, и последнее оружие, секира короля Берси, Хвитинг, - хранитель встал рядом со мной, - поражает врагов и исцеляет друзей, стоит только прикоснуться к ней - хоть к обуху, хоть к лезвию.
        - Ух ты, - восхитился я, сразу захотелось попробовать испытать ее. Секира, как и все оружие в Зале славы, легко и удобно легла в ладонь, словно была сделана под мою руку. - Есть у кого раны, чтобы проверить?
        - У моего помощника порезан палец. - Хранитель махнул рукой, подзывая к себе помощника.
        Молодой гном, опасливо косясь то на короля, то на меня, подошел к нам.
        - Покажи палец! - приказал Итак таким тоном, что бедный парень, не пикнув, вытянул вперед руку, на указательном пальце которой и вправду виднелся глубокий, слегка подживший порез.
        Под любопытными взглядами присутствующих я поднес секиру к его руке, плашмя приложил к порезу и едва не ослеп от яркой вспышки, которая ударила по глазам. Когда мы проморгались и протерли слезящиеся глаза, то я с чувством некоторого удивления - правда, после всех продемонстрированных чудес уже не слишком сильного - увидел, что раны больше нет, только кожа на пальце подростка стала нежно-розовой.
        - Доволен, Итак? - усмехнулся продолжавший смаргивать слезы король, обращаясь к хранителю. - Есть еще сомнения в том, что мастер клинков подлинный?
        - Ваше величество, теперь ни у кого не останется сомнений, - пробормотал хранитель, похожий на какую-то сомнамбулу.
        - Опять вы темните. - Я усиленно тер глаза. - Что такого произошло в Зале, что вы все время переглядываетесь и перемигиваетесь?
        Король захохотал, а вслед за ним засмеялись Итак и его помощник.
        - Если не брать в расчет то, что никому за последнюю пару-тройку столетий не удавалось разговорить Круайдин, заставить светиться Лейте и излечить раненого Хвитингом, то ничего особенного не произошло, - с иронией ответил Итар. - О свойствах всех содержащихся в Зале предметов мы знали только из легенд, преданий и обрывочных записей наших предков, поскольку последний мастер клинков умер более тысячи лет назад.
        - Я ведь не зря сказал тебе, что Зал славы - это не просто музей или место поклонения народа, - улыбнулся король, - это единственный верный способ найти мастера клинков. Знаешь, какая плата берется за посещение этого священного места? Каждый вошедший сюда должен прикоснуться к Круайдину, с которым ты так содержательно побеседовал!
        При этих словах гномы снова принялись хохотать. Я озадаченно посмотрел на короля и хранителя и понял, что всякие сомнения в том, что я мастер клинков, полностью развеяны, оружие признало во мне кровь мастеров прошлого.
        Когда я клал секиру на место, в памяти всплыли обрубки рук Дарина.
        - Интересно, она только лечит или еще и возвращает конечности? - спросил я у хранителя.
        - Вы слишком много хотите от Хвитинга, - улыбнулся Итак, - в наших записях нет ни одного подобного упоминания, а уж они были бы наверняка, если бы такое случилось. Ведь в то время отрубленные руки, пальцы и носы были не таким уж и редким явлением.
        Я вздохнул и с сожалением посмотрел на секиру.
        - Я вот хотел спросить, а наверху знают, какие сокровища вы тут храните? - спросил я короля, когда час спустя, так и не отойдя от впечатлений увиденного, мы ужинали у него в покоях.
        - Может, знают, а может, и нет, - пожал плечами Торгидор. - Среди всех рас есть предатели или просто болтуны. Только какой толк им в этом знании? Оружие не подчиняется никому, кроме мастера клинков и того, кому тот подарил свое оружие.
        - Подарил? - переспросил я.
        - Именно, - подтвердил король. - Как гласят хроники, заставить мастера клинков выковать себе оружие или отнять его силой - значит получить Проклятое оружие. С одним таким ты уже познакомился, поэтому можешь себе представить, каковы были свойства шести других.
        - Кто-то все же пытался, несмотря ни на что, применить к мастерам силу? - усмехнулся я. - Уроки прошлого их ничему не научили?
        - К сожалению, искушение обладать легендарным оружием иногда преобладает над здравым смыслом. - Торгидор внимательно посмотрел на меня. - Поэтому попытки предпринимались.
        - Вы так спокойно мне все это рассказываете, ваше величество. - Я поймал его взгляд. - Значит, вы прекрасно понимаете, что заставить меня отковать Каладборг заново нельзя, и тем не менее ничего от меня не скрываете. А я ведь могу, зная это, и отказаться от вашей просьбы?
        - Теперь, когда ты дал слово сотрудничать, не откажешься, Максимильян, - усмехнулся король, - тем более что я видел, как ты смотрел на Оружие.
        - Это да, - проворчал я, вспоминая свои ощущения, - таких ощущений легкости и счастья я и не припомню.
        - Ну что, подкрепился? - спросил меня Торгидор через минуту.
        - Да, большое спасибо, сир. Теперь, если возможно, мне бы хотелось посетить библиотеку.
        Я отодвинул от себя поднос с едой, качество которой резко отличалось от подаваемой в нашем поселке. Понятное дело, что королю я об этом не сказал.
        - Доромир тебя проводит, - король кивнул на стоящего возле двери командира гвардии, - думаю, там тебе моя помощь не потребуется.
        - Если застряну, пусть мне хотя бы поесть-попить туда приносят, - усмехнулся я.
        - Можешь быть уверен, уж теперь-то я тебя без присмотра и внимания не оставлю, - погрозил мне пальцем Таргидор. - Имей в виду, если решишь вдруг куда-нибудь исчезнуть.
        - Думаю, это не в моих интересах. Не говоря уже о ваших.
        - Доромир, ты все слышал? - обратился король к неподвижной «колонне» возле двери.
        - Да, сир, - колонна обратилась в гнома внушительных габаритов, который, несмотря на свои размеры, подошел к королю с легкостью балетной танцовщицы.
        - Ну, тогда, если тебе что-то понадобится, Максимильян, дай знать ему, - сказал Торгидор и жестом отпустил нас.
        - Да, ваше величество.
        Я поднялся и затопал вслед за гномом к двери.
        Монументальный королевский страж не проронил ни слова, пока мы шли в подвалы дворца, но я видел, как у него блестят глаза и дергаются уголки рта, словно он порывался у меня что-то спросить, но дисциплина не позволяла.
        К моменту нашего появления в библиотеке все ее служащие уже выстроились в начале длинного зала, конец которого было вообще не разглядеть.
        - Поступаете в распоряжение тана Максимильяна, - приказал начальник гвардии и показал им какой-то жетон.
        Служащие синхронно поклонились, хотя на некоторых лицах я заметил явное недовольство полученным распоряжением.
        - Сразу скажу, что от вас требуется, - обратился я к библиотекарям, пока не ушел Доромир. - Вы несете мне все - подчеркиваю, все хроники и записи, в которых есть хотя бы малейшее упоминание о мастерах клинков, а также любые их личные записи, дневники или заметки. Мне здесь выделяется отдельное помещение, сухое и с хорошим освещением, там я буду изучать то, что вы принесете.
        - Тан, объем вашего заказа настолько велик, что только на ознакомление с титульными листами у вас уйдет несколько лет жизни, - не без иронии заявил мне один из служащих.
        - Это мои заботы. Вы, главное, ничего не упустите, а я разберусь по ходу дела.
        Я не собирался отступать от своей идеи. Ведь если и можно узнать что-то ценное о том, как же делалось это Оружие, то только из описаний самих мастеров. Я не думал, что столь педантичные и скрупулезно относящиеся к любым жизненным мелочам гномы могли обойти стороной процесс создания клинков, ведь ковали они их для своих потомков. Встречаться же с оружейниками я пока не счел нужным, потому как, во-первых, если бы они могли дать мне стоящий совет относительно ковки такого Оружия, они бы сами его давно изготовили, а во-вторых, едва я увидел клинок Каладборга, то сразу утвердился в той мысли, что посещение библиотеки даст мне намного больше. Такой структуры металла, какую продемонстрировала мне реликвия рода Торгидора, попросту не могло существовать в моем мире, а те приемы, которые использовали гномы для изготовления сельхозутвари, вряд ли сильно отличались от их же технологий изготовления оружия. Но никакие способы отливки, ковки и термической обработки металла, которым я научился у Дарина и Тарака, не давали возможности хотя бы приблизиться к тому, что я видел. Впрочем, и после библиотечных
изысканий я собирался взглянуть на работу лучших оружейников.

«Металл клинка, который я видел, был не просто необычным», - я вспомнил странные серебристые прожилки, которые не могла дать ни одна присадка к стали, ни один сплав. А уж свойств, которыми обладало показанное мне оружие, в моем мире невозможно даже в мечтах представить.

«Ладно еще горы там разрушать или светиться, - продолжал размышлять я, когда меня привели в довольно большую комнату со множеством светильников, - но разговаривать!!! Это выше всякого моего понимания, тут не о ковке или обработке думать надо, тут скорее фантастические книжки вспоминать придется». При слове «фантастика» в моей голове явственно возникли кадры из известнейшего фильма, где злодействовал робот из жидкого металла, способный принимать любую желаемую форму - мы еще тогда с пацанами удивлялись, а куда все микросхемы и все прочее исчезает, когда он, к примеру, напольной плиткой прикидывается?

«А если вот просто представить себе невозможное? - усиленно напрягал я свое серое вещество, сидя за столом. - Представить, что мастера клинков могли - непонятно как - заставлять металл ожить? Кто-то добился максимума - и его оружие разговаривает, кто-то поменьше - тогда его оружие исцеляет раны, а кто-то способен на совсем малое - и его клинок не тупится. Чтобы осознать, возможно ли такое и как этого достичь, явно придется потратить в библиотеке не один год, не говоря уж о том, что можно и не найти искомое. Боюсь, выйти отсюда мне предстоит очень не скоро».
        Эпилог
        Я взял в руки клинок будущего меча - над ним предстояло еще работать и работать - но то слияние с металлом, которого я так долго добивался, уже ощущалось мною как часть моего сознания. Я счастливо улыбнулся, клинок в моих руках радостно звенел и упруго подрагивал, отзываясь на мои прикосновения, и хотя впереди предстояла долгая и нудная термообработка, не менее трудоемкие шлифовка, полировка и заточка, тем не менее я был уверен, что клинок сам подскажет мне, что делать в каждое мгновение работы, как он сделал это еще тогда, когда я только-только нагрел в горне брусок своего металла и положил его на наковальню. Прислушиваясь к его зову, эмоциям и стремлению стать именно таким, каким он выглядел сейчас, я помог ему и теперь чувствовал особую гордость за себя - ведь я не отступил от его желаний ни на шаг, выполнив в точности все, что он просил.
        Мои чувства тут же передались клинку, он ощутимо завибрировал и попытался вырваться из рук.

«Так, успокойся! - твердо заявил я ему, копируя тон своего отца. - Сейчас я немного отдохну и снова за тебя возьмусь».
        Клинок, как непослушный ребенок, еще несколько раз дернулся в моих руках и потом затих.
        Январь 2010
        Некоторые сведения о королевстве Шамор
        Монеты

1. Золотой кесарий (6 граммов). Каждый правящий монарх выпускает свою «именную монету» из золота, несущую изображение профиля короля и года вступления на престол (сейчас Нумед III, 586). На оборотной стороне всегда изображается герб Шамора - стоящий на задних лапах лев с трехзубой королевской короной на голове.

2. Солид (10 кесариев) (7 граммов) - крупная монета, отчеканенная из 4 частей золота и 1 части платины. На оборотной стороне солид украшен двумя львами, поддерживающими трехзубую корону, отчего монета в обиходе именуется «двойным львом».

3. Феникс (20 кесариев) (8 граммов) - самая крупная шаморская денежная единица, отчеканенная из 4 частей золота и 2 частей платины. Изображение короля сохраняется, но вместо гербового льва на монете изображен символ Единого Бога - пылающий круг.
        Все золотые монеты чеканятся государственной казной по единому образцу.

4. Серебряный сестерций. 20 сестерциев = 1 кесарию. Изображение на монете частично копирует золотую монету: сохраняется изображение короля, однако монетные дворы великих герцогств (Гостонь, Бордос, Туран, Гванделанд, Шатар) поверх изображения государственного льва чеканят гербовый щиток с символом провинции - геральдические леопарды Гостони, сторожевая башня Бордоса, лошадь - Турана, сдвоенные секиры - Гванделанда, рыба - Шатара.
        Сестерции герцогств носят соответствующие наименования: «сестерций с леопардами» или «сестерций с башней» и т. д.

5. Асс (1 сестерций = 100 ассов) - медная монета. Разнообразие меди весьма велико - полуасс, асс, двойной и тройной асс, пятиассовик, десятиассовик, полусестерций. Несут изображение вензеля монарха (ветка плюща), на оборотной стороне отчеканен номинал и изображение королевской короны, венчающей герб герцогства, где была выпущена монета.
        Все монеты Шамора круглые.
        Иерархическая лестница

1. Король.

2. Герцоги.

3. Маркизы (старшие сыновья и дочери герцогов).

4. Графы (старшие сыновья и дочери маркизов; младшие сыновья герцогов).

5. Виконты (старшие сыновья графов; младшие сыновья маркизов).

6. Бароны (старшие сыновья виконтов; младшие сыновья графов; старшие сыновья баронов; младшие сыновья виконтов; младшие сыновья баронов).
        Кланы гномов

1. Северные гномы - клан Сломанной секиры (эмблема - черная треснутая секира в красном круге), основная специализация - производство оружия.

2. Южные гномы - клан Сломанного доспеха (эмблема - белый треснутый пополам доспех в черном круге), основная специализация - производство доспехов.

3. Восточные гномы - клан Наковальни Торина (эмблема - стальная наковальня бога гномов), основная специализация - производство ювелирных изделий.

4. Западные гномы - клан Молота Торина (эмблема - стальной молот бога гномов), основная специализация, производство домашней утвари.

5. Серединные гномы - клан Вечного огня (эмблема - красный полыхающий огонь в черном круге), специализации нет.
        Названия месяцев
        январь - алунь
        февраль - навет
        март - раст
        апрель - водень
        май - цвет
        июнь - сарос
        июль - сарис
        август - радень
        сентябрь - арос
        октябрь - жатис
        ноябрь - косол
        декабрь - десат

 
Книги из этой электронной библиотеки, лучше всего читать через программы-читалки: ICE Book Reader, Book Reader, BookZ Reader. Для андроида Alreader, CoolReader. Библиотека построена на некоммерческой основе (без рекламы), благодаря энтузиазму библиотекаря. В случае технических проблем обращаться к