Фараон - 2. Прогрессор поневоле Дмитрий Распопов
        Фараон #02
        Ты сын олигарха, живёшь во дворце, ездишь на люксовых машинах, обедаешь в самых дорогих ресторанах и плевать хотел на всё, что происходит вокруг тебя. Только вот одна незадача, тебя угораздило влюбиться в девушку археолога, да ещё и к тому же египтолога.
        Всего одна поездка на раскопки гробниц и вот ты уже встречаешься с древними богами и вообще закинуло тебя так далеко назад в истории Земли, что ты не понимаешь, где ты и что теперь делать дальше.
        Ничего, Новое Царство XVIII династии фараонов быстро поменяет твои жизненные цели и приоритеты, если конечно ты захочешь выжить. Поскольку теперь ты - Канакт Каемвасет Вахнеситмиреемпет Секемпаптидседжеркав Менкеперре Тутмос Неферкеперу. Удачи поцарствовать.
        Фараон - 2. Прогрессор поневоле
        Глава 1
        28-й год; 14-й год, 22-й день первого месяца сезона ахет
        Настроение и так бывшее плохим, при виде раненных, которые попали под обстрел лучников стало ещё хуже. Вот уже несколько недель, как мы безрезультатно стояли лагерем возле города Дебод, без единого шанса взять его просто так. Стены города, который хоть и был по населению значительно меньше, чем первые два, которые сдались нам почти без боя, всё равно были слишком высоки для того, чтобы их взять с наскока. А одна из попыток взять его с помощью штурмовых лестниц закончилась двумя десятками убитых и больше сотней раненных. Повторять второй раз такой же штурм я не решился. Всё что я мог сейчас делать, это разъездами колесниц и патрулями лодок на реке не давать поставлять припасы в город, а также вести разведку, чтобы с трёх других соседних городов им на помощь не пришло пополнение.
        Кроме этого, дополнительной головной болью был разлив Нила, который в этой местности начался раньше, чем в Фивах, оно и было понятно почему, ведь половодье шло с юга на север, так что разлившийся Нил был серьёзной проблемой, ещё больше усложнившей наши дела.
        - Мой царь, - к моей колеснице подъехал Менхеперресенеб.
        Я повернул голову в его сторону.
        - Поймали двух городских, которые хотели ночью проникнуть мимо нас в соседний город.
        - Что говорят? - по его виду я понял, что их разговорили.
        - Население Дебода спокойно, - он расстроено пожал плечами, - запасов еды много, уровень воды в городских колодцах большой, так что им не о чем переживать.
        - Спросил их, что говорят в городе насчёт моего предложения? Я готов снизить размер выкупа, если они сдадутся.
        - Они простые гонцы мой царь, - Менхеперресенеб вздохнул, - но да, я спросил. В народе большая уверенность, что мы уберёмся от стен города уже скоро. Ведь наши собственные припасы оставляют желать лучшего.
        Я отвернулся от него и снова стал смотреть на город, живущей своей жизнью. Со стен часто неслись оскорбления в наш адрес, голоса кричащих, подхваченные ветром, доносились до нас и были прекрасно слышны воинам, сидящим у шатров в окопанном рвом и окружённым не сильно частым частоколом из заточенных и обожжённых стволов акаций. Всё, что было поблизости из доступного дерева.
        - Сам что думаешь Менхеперресенеб? - снова я повернулся к главе разведки.
        Он остро посмотрел на меня и осторожно ответил.
        - Если не произойдёт какого-то чуда мой царь, боюсь у нас недостаточно сил взять этот город, как впрочем и три следующих.
        - Что ты подразумеваешь под чудом? - удивился я.
        - Ну, - тут он смутился, - нечто такое, как было в нашем первом бою, когда мы победили превосходящего в несколько раз противника.
        - Что бы ты сделал сейчас на моём месте? - спросил я его, видя, как наши возницы делают вид, что не прислушиваются к разговору.
        - Вернулся бы обратно в поместье, набрал ещё войска и когда крестьяне будут вынуждены выходить сеять пшеницу и ячмень, вернуться сюда обратно, мой царь, - честно ответил Менхеперресенеб, - ну и конечно, перед отходом сжёг бы все близлежащие поселения, а людей оттуда угнал в рабство и продал их на фиванском базаре, чтобы пополнить казну.
        Я задумался.
        - «Оно конечно всё хорошо, - мысли метались в моей голове, предлагая различные варианты, - вот только такой поступок для всех вокруг будет означать, что я обычный человек, не бог и нового чуда не случилось».
        Насколько это было опасно, что меня больше не будут ассоциировать с богом, я прекрасно понимал. Достаточно будет несколько неудач, парочки сомнений и вот уже те, кто нужно задумается, а нужно ли служить такому богу, который действует так же, как и простой человек. Я сам себя загнал в подобную ловушку, назвавшись высшим существом.
        - «И что делать? - задал я себе вопрос».
        Ответов было несколько, но все они мне не нравились, поскольку были крайне кровавыми. Вполне в духе Средневековья, но после недавнего убийства племянника Менхеперресенеба, я не сильно хотел проливать ещё больше крови. Это и сдерживало меня от того, чтобы принимать более решительные планы по захвату города.
        - На сколько нам ещё хватит провизии? - спросил я у Иамунеджеха, подъехавшего к нам вместе с Ментуиуи.
        - С подчинённых городов нам её постоянно подвозят, но они, видя, что мы не достигаем успеха, - тут лицо Иамунеджеха перекосилось, - могут подумать мой царь, не поспешили ли они со сдачей своих городов.
        Он был тоже прав, поскольку караваны становились оттуда всё меньше, градоначальники явственно видели, что мы застряли на месте. Они сейчас легко могли прекратить поставки и снова закрыть ворота перед нами, что делать тогда, я себе слабо представлял.
        - Ладно, пусть твои разведчики Менхеперресенеб ещё раз проедутся на один дневной переход вперёд, - тяжело вздохнул я, колеблясь принимать более жестокие решения, которые приходили мне сейчас на ум.
        - Мой царь, можно задать вопрос? - неожиданно глава войска обратился ко мне с просьбой.
        - Да, конечно.
        - Я вижу, что у Его величества есть решение, - он покачал головой, - почему он тогда колеблется?
        - Отвечу честно Ментуиуи, - я прямо посмотрел на всех своих военачальников, - мне страшно.
        - Твоё величество? - сильно удивился он, - почему?
        - Многие умрут. Очень многие.
        - И что? - Ментуиуи заинтересованно посмотрел на меня, - все воины готовы к смерти, их товарищи позаботятся об их телах, чтобы каждый нашёл себе убежище в загробном мире.
        - Отправьте разведку, - прервал я разговор, поворачиваясь лицом к городу.
        - Да мой царь, - низко поклонился Менхеперресенеб и поехал отдавать нужные приказы.
        Я увидел, как Меримаат тоже косится на меня, но старательно делает вид, что его тут якобы нет.
        - Говори уже, - вздохнул я.
        - Не хотелось бы встревать в царские дела, - смутился он.
        - Ты был другом Менхеперра, - устало взмахнул я рукой, - говори и не действуй мне на нервы.
        - Никто после твоей первой победы Твоё величество не усомнится в твоих силах, - попытался успокоить меня он, - взять такими маленькими силами этот город и правда вне человеческих возможностей.
        - А если не человеческих? - я понял его оговорку.
        Парень смутился, но повторил слова Менхеперресенеба.
        - Тогда нам и правда нужно очередное чудо, мой царь.
        Мы замолчали и я приказал править колесницу в лагерь. Вчера под большой охраной я отправил обратно в поместье всех своих наложниц, вместе с большей частью выкупа, так что Менхеперресенеб и Меримаат были правы. Войск и главное колесниц у нас теперь стало даже меньше, чем было в начале похода. Не говорить же о том, что чуть больше тысячи чернокожих новобранцев, которых ещё учить и учить, сильно нас усилили.

* * *
        Вечером по тревоге лагерь подняли прибывшие разведчики Менхеперресенеба. Одеваясь и выбегая наружу, я первым увидел сначала их лошадей по легко узнаваемым попонам, затем сам Менхеперресенеб подъехал и спрыгнув с колесницы, низко мне поклонившись.
        - Мой царь.
        - Что случилось? - я огляделся кругом, видя, как центурионы строят легион.
        - В Дебод прибыло подкрепление, мой царь, - сухо ответил он, - тысяча воинов сейчас входят в его ворота.
        - Это всё, что прибыло? - нахмурился я.
        - К сожалению нет мой царь, ещё пять тысяч двигаются сейчас в нашу сторону и будут здесь через пару дней.
        - Решили, что им по силам будет откинуть нас после ухода каравана с ценностями и части войска, - сразу понял я.
        Менхеперресенеб промолчал, да что говорить и так было всё понятно.
        - Отдохните, завтра для вас будет работа, - нахмурился я.
        - Да мой царь, - поклонился он и вернулся к своей колеснице.
        Через полчаса, видя, что прибывшее передовое войско не предпринимает попыток напасть на нас, а лишь полностью втянулось в город, который сразу закрыл ворота за ним, Ментуиуи дал приказ отбоя. Воины стали возвращаться по своим местам, а военачальник появился передо мной словно тень. Он явно ждал от меня приказов, ведь главным в походе был я.
        - Что скажешь? - вздохнул я.
        - Нужно уходить и как можно быстрее, Твоё величество, - ответил он прямо, - мы не выстоим против шести тысяч.
        Он был конечно прав, если бы не укреплённый лагерь, который я приказал построить, пока мы осаждали город. Я огляделся по сторонам: ров, частокол, пусть и не во всех местах, а также торчащие заострённые и обожжённые на огне стволы по направлению к противнику и перекрытые деревянными баррикадами два въезда.
        - «Что делаем Андрей? - спросил я сам себя».
        Правильнее было конечно послушать мнение опытного военачальника и отступить, но вот тогда не случится того чуда, которое поддерживает веру египтян в мою божественную исключительность. Я не сомневался ни секунды, размышляя над тем, как этот отход преподнесут во дворце Хатшепсут.
        - Мы остаёмся, - я перевёл взгляд на Ментуиуи, - пошли колесницу к городу с белым флагом. Хочу поговорить с ними перед тем, как принять окончательное решение.
        Военный был явно удивлён, но кивнул и вскоре от лагеря в стремительно гаснущих сумерках отправилась колесница, а вскоре вернувшийся воин сказал, что со стен в него полетели стрелы, несмотря на белый флаг. Они явно не хотели с нами разговаривать.
        - Что же, - тяжело вздохнул я, нехотя принимая сложное решение, - пусть их судьбу тогда решат боги.
        Через час, в палатке собралось три человека, поскольку остальные высокопоставленные военные из моего войска отправились в составе каравана в поместье, со мной остались лишь те, на ком было сразу много обязанностей одновременно. Я внимательно осмотрел их лица, прежде чем начать говорить. На всех виднелось ожидание и вера в меня, это легко читалось по их расширенным глазам, напряжённым позам и как внимательно они готовы были меня слушать.
        - Что же, я хотел по-хорошему, чтобы пострадало меньше воинов с обоих сторон, но видимо этого недостаточно для того, чтобы взять город, - я заговорил спокойно, взвешивая каждое своё слово, - поэтому вам поручения на завтра:
        - Иамунеджех твоя задача вырубить все оливковые и финиковые рощи в округе, стволы деревьев доставить в наш лагерь, остальное сжечь.
        - Слушаюсь Твоё величество, - кивнул воин.
        - Минмос, - повернулся я ко второму военачальнику, - согнать к нам всех крестьян, со всех ближайших поселений, вместе с их сельхозинвентарём и провизией. Задача расширить ров и из привезённых Иамунеджехом стволов сделать нормальный частокол. То, что стоит сейчас, пустить на дрова.
        Этот приказ их удивил, но военный лишь кивнул, подтверждая, что понял.
        - Да мой царь.
        - Менхеперресенеб, - я посмотрел на главу разведки, которым он стал поскольку чаще всего этим занимался по своей воле, - тебе самая сложная задача.
        - Всё, что потребует Твоё величество, - без колебаний ответил он.
        - Подготовь все колесницы к долгому походу, набери сколько нужно припасов и как только вражеское войско прибудет, ночью обойдёшь его по широкой дуге и отправишься в глубокий тыл, - я внимательно на него посмотрел, - ты не должен ни с кем вступать в сражения, при виде любых крупных сил сразу же отступать, поскольку твоя задача будет обрезать снабжение, которое будет идти к вражескому войску. Убивай ослов, быков, любую тягловую силу на которой будут перевозить припасы. Сжигай масло, пшеницу и всё то, что не сможешь увезти для собственного пропитания. Ценности не трогай, чтобы не отягощать себя и колесницы, берите только золото.
        Когда я закончил, горло немного пересохло и мне тут же протянули кубок с вином, из которого я сделал несколько глотков.
        - Справишься?
        - Конечно мой царь, - он склонил голову, - распоряжение предельно ясное.
        - Крестьян и торговцев, двигающихся в эти города, убивай также, - дополнил я, - чтобы носа высунуть боялись из своих общин и жилищ.
        Военные внимательно слушали, хотя пока явно не понимали, как это всё нам поможет противостоять шести тысячам воинов.
        - Направьте гонцов в Асуан, начальник тамошнего гарнизона показался мне адекватным. Скажите ему, что царю нужны все их запасы стрел, дротиков и луков.
        Менхеперресенеб снова кивнул.
        - Отряжу одну из своих колесниц.
        - Тогда на этом всё, завтра с утра, все за дело.
        Совещание на этом закончилось и воины поднялись, провожая меня. Я пошёл к себе, а они явно хотели обсудить мои приказы между собой. Это было логично.

* * *
        Словно растревоженный улей, лагерь начал гудеть когда я ещё спал. Под этот гул и привычные крики центурионов я проснулся и лёжа одиноко в шатре, стал вспоминать вчерашний день, а также свои приказы.
        - «С каких пор Андрей ты стал таким жестоким? - поинтересовалась у меня совесть, - сначала никуда не хотел лезть, отбрыкивался от местной жизни обеими ногами, а тут с лёгкостью отдал приказ убивать всех, кого увидят воины».
        - «Заткнись, - отрезал я её во внутреннем разговоре, - без тебя тошно».
        - «Чего тогда просто не ушёл от города? - удивилась она».
        - «Это было бы первым шагом к концу моей здешней карьеры царя и бога, - нехотя ответил я, - я как-то не подумал, что слишком высоко задрал планку их ожиданий о себе, теперь чтобы ей соответствовать, не получится просто отсидеться в кустах».
        - «Кто-то вообще не хотел никуда встревать, - ехидно напомнила мне совесть давнее желание просто жить жизнью царя».
        - «Слушай отъеб…сь, - разозлился я, - сама видела, что всем кругом плевать на мои желания».
        Совесть то ли обиделась, то ли признала поражение, но затихла, поэтому я поднялся с циновок, похрустел шеей и стал одеваться, выходя из шатра. Меримаат и Бенермерут были уже рядом, приветствуя меня с бурдюками, полными тёплой водой, так что я сначала умылся и вытерся полотенцем, а только потом обратил внимание на происходящее вокруг. Все явно выполняли мои вчерашние приказы, поскольку легион перестали дрючить строевой подготовкой, перейдя на приказы по нанесению ударов копьями в плотно сомкнутом строю, колесницы осматривались и чинились, явно готовя их в дорогу, а рядом с нашим лагерем начал расти ещё один, куда загоняли кучу непонимающих ничего крестьян.
        Позавтракав в обществе молчаливых спутников, я отправился на инспекции и провозился с ними до вечера, когда меня отвлёк от дел появившийся авангард нубийского сборного войска, заставивший бросить дела и подняться на бруствер насыпи, которую крестьяне насыпали, поднимая землю из всё больше расширяющегося рва. Я, прислонив руку ко лбу, чтобы заслониться от солнца, смотрел как появившийся небольшой отряд начинает разбивать лагерь прямо под стенами города, а огромная чёрная туча на горизонте, начинает обретать очертание человеческого войска. Когда она дошла до нас, была уже ночь, и меня не стали будить, но зато утром я и сам увидел, какая сила будет нам противостоять.
        - Твоё величество, - поднявшиеся ко мне на бруствер военачальники с тревогой смотрели в сторону города, - уверено, что мы сможем что-то с ними сделать?
        - Многое будет зависеть от того, насколько будет успешен Менхеперресенеб, - честно ответил я, - это сборная солянка городов, а значит, что своя рубашка у них будет ближе к телу.
        - Что значат твои слова царь? - попросил разъяснить мои слова Ментуиуи.
        - Они не смогут долго стоять здесь, если опасность будет грозить их городам, - объяснил я.
        - А мы? - Иамунеджех хмыкнул, рассматривая нубийское войско, - сможем?
        - Это мы узнаем уже очень скоро, - «обрадовал» его я.
        Оказалось, не мы одни смотрим на чужое войско, поскольку и с той стороны было видно, как люди, одетые в белое с золотыми украшениями, смотрят на наш лагерь, ощетинивающийся с каждым часом всё большим количеством деревянных рогатин. Отсюда мне было не видно, но они определённо совещались так же, как и мы.
        К уму военачальников противника можно было отнести то, что столкнувшись с непонятным, они решили сначала поговорить, чем пробовать на зуб нашу небольшую крепость. Увидев, как делегация от них, подняв белую ткань выдвинулась в нашу сторону, я собрал охрану и двинулся навстречу, надеясь всё же разрешить дело миром. То, что это не удастся стало понятно сразу, едва я увидел в их рядах Лутфи. Мой бывший легат, ныне одетый по нубийской моде в чёрный короткий парик, украшенный золотыми висюльками, а также набедренную повязку, поверх которой был надет широкий пояс со спускающимися вниз полосками кожи, на которых были закреплены золотые пластины. Остальные пришедшие были одеты схожим образом, вариативность составляли только украшения, надетые на них.
        Гордо подбоченясь, они смотрели на меня сквозь прищур чёрных глаз. Мой рост не позволял быть выше их, хотя средний нубиец априори был ниже среднего египтянина, но к сожалению, Менхеперра был низкорослым даже по меркам своей родины.
        - Царь Менхеперра, - обратился ко мне на ломанном египетском мой прошлый военачальник, - мы не хотим воевать. Если ты заберёшь свою армию и уйдёшь за 1-й порог, навсегда забыв о нас, на этом противостояние будет окончено.
        Он замолчал, давая мне ответить, а поскольку остальные нубийцы также ничего не говорили, лишь слушая, то я понял, что сами говорить со мной они не хотят.
        - Что же, тогда я предложу свой вариант, - спокойно обратился я к нему, - вы сдаёте мне города, выплачиваете выкуп за то, чтобы я их не разорил, в противном случае я не гарантирую вам жизнь.
        Нубийцы с улыбками превосходства переглянулись между собой, а Лутфи осторожно продолжил.
        - Но царь Менхеперра, нас больше. Мы снесём ваш лагерь уже завтра и грифы будут пировать на ваших костях.
        - Это возможно, - улыбнулся я, - но также возможно, что это будут ваши кости.
        - Нам не о чём с ним больше говорит, - буркнул на хорошем египетском упитанный нубиец и повернулся ко мне спиной, уходя прочь. Вслед за ним это же сделали и остальные. Последним ушёл Лутфи, бросая последний взгляд на наш лагерь.
        Проводив взглядами врага, я сам повернулся, чтобы уйти.
        - Что же, сегодня можно будет вознести молитвы богам, - вздохнул рядом со мной Меримаат, - возможно завтра мы с ними увидимся.
        При этом он посмотрел на меня, но я не стал отвечать, а просто молча пошёл проверять дальше, как укрепляют частокол. Нужно было убедиться, что он везде поставлен одинаково прочно.
        Глава 2
        Лутфи не соврал. Утром в лагере врага произошло оживление и вожди стали собирать людей в некое подобие общего строя. От обилия и главное пестроты оружия разбегались глаза, но в основном оно было каменное, реже медное. С металлом у Нубии дела обстояли значительно хуже, чем в Египте, но это не значило, что от этого оно становилось менее смертоносным. Быть убитым стрелой с медным наконечником или каменным, не сильно большая разница, ведь кроме щитов, другой защиты у воинов не было.
        - Мой царь, тебе пора вооружаться, - обеспокоенно сказал Бенермерут, подойдя ко мне ближе.
        Я слез с уложенных вдоль стен помостов и пошёл за ним, чтобы одеться в доспех. Моё руководство было сегодня минимальным, поскольку сложных построений не предвиделось, нам просто нужно было удерживать оборону находясь внутри укреплённого лагеря. Надев доспех, к которому я начал привыкать и подпоясавшись поясом с мечом, я вернулся на стену. От вражеского лагеря отделились нестройные ряды нубийцев, направившиеся в нашу сторону. Моё же внимание привлёк крайний справа отряд, который построился подозрительно похоже на построение легиона. Присмотревшись, я увидел там Лутфи, который явно начал строить свой большой отряд по той же науке, что перенял у меня.
        - Вот же паскудник, - невольно вырвалось у меня.
        Ко мне тут же повернул лицо Ментуиуи.
        - Что такое мой царь?
        - Посмотри, Лутфи решил против меня, моё же оружие использовать, - показал я ему на сильно выделяющуюся из общего неровного строя колонну.
        Военачальник увидев то же что и я, присвистнул.
        - Бенермерут, - я протянул назад руку, - лук и стрелу.
        Требуемое тут же оказалось у меня. Надев кольцо лучника, я взвесил лук в руке, как это всегда делал Менхеперра и прикинул расстояние до нубийцев, а главное до Лутфи, который сильно выделялся в их строю. Зло свистнув, стрела улетела в цель, а за её полётом затаив дыхание следили все, кто стоял рядом со мной. Так что когда она попала в голову и нубиец словно срубленное дерево тут же упал на землю, рядом со мной радостно заорали.
        - Царь! Царь! - радостно орали воины, удивлённые не меньше меня точностью выстрела.
        - Колчан, - спокойно попросил я и когда он был мне предоставлен, я перекинул его через плечо, стал выбирать из идущих к нам войск цели, выделяющиеся качеством одежды, а также доспехами. Все остальные меня не интересовали. Обнаружив предводителей, я приготовился к стрельбе.
        Одно точное попадание следовало за другим, и внезапно накатывающееся на нас войско остановилось. Воины на стенах, имевшие луки попытались повторить мой успех, но это мало у кого получилось из-за большого расстояния. Но всё равно частые стрелы заставили ряды нубийцев вздрогнуть и затем они, пятясь назад, вернулись в свой лагерь.
        Я повернулся, чтобы отдать лук и пустой колчан. Открытые рты, круглые глаза и тот взгляд, который я и ожидал увидеть - преклонение перед силой божества.
        - Твоё величество, - Бенермерут из всех был самый спокойный, он взял оружие у меня и добавил, - ты один остановил всю армию.
        Воины кругом закивали головами.
        - К сожалению, уже скоро они поймут свою ошибку, - я спокойно пожал плечами, - не будут так красочно одеты или лучше прикрыты. Ладно, раз атака отменяется, пойду выпью сок, солнце начало припекать.
        За моим уходом следили сотни взглядов, а Меримаат и Бенермерут поспешили следом, чтобы накрыть стол. Я, поедая любимый сорт винограда и холодное, тонко нарезанное мясо, запивал всё это прохладным соком, как внезапно почувствовал, что тугая пружина сомнений и страха, которая появилась во мне, когда я решил всё же остаться и сопротивляться, стала разжиматься и впервые за эти дни я вздохнул свободнее. Первая легко отбитая атака придала мне сил и уверенности в себе.
        Вторая правда последовала почти сразу и едва поднявшись на стену я увидел, что в этот раз, те кто вёл войска в бой были прикрыты щитами, которые держали вокруг них другие воины. Просто так их уже было не достать. Зато, большим плюсом было то, что Лутфи явно отправился в мир иной, поскольку строя по типу легиона больше не было видно. Все воины стояли единообразно и это не могло не радовать, плагиатчик был примерно наказан.
        Понукаемые своими вождями, вперёд вышли тысячи лучников, которые обрушили на стены нашего лагеря кучу стрел, но поскольку стреляли они каждый сам по себе, выбирая цель индивидуально, то особого эффекта эта стрельба не показала, большинство из них застряли в частоколе. Видя, что привычная стратегия не даёт им преимуществ, вожди приказали вперёд выйти воинам. Те прикрываясь щитами сначала медленно шли, а затем ускорились и вбежав на бруствер, увидели что за ним дальше ров. Воины замерли, не понимая, как его можно преодолеть, он был достаточно широк, чтобы его можно было перепрыгнуть человеку и в то же время глубок, чтобы можно было спуститься и оттуда перебраться на другую сторону. Кое-кто из самых отчаянных и главное, чтобы не стоять под стрелами, которые с радостью обрушили на них уже наши лучники, попробовали перепрыгнуть и их крики боли, когда они упали вниз, наткнувшись на острые небольшие колья внизу, разнеслись над полем боя.
        На этом атака была завершена и нубийцы снова откатились назад, теряя воинов, раненными и убитыми.
        - Царь, часть нехси обошла лагерь и пыталась атаковать со стороны вторых ворот, - доложил мне Иамунеджех, вернувшийся со своего поста, как раз у второго выхода.
        - С тем же результатом? - поинтересовался я.
        На лице воина показалась широкая улыбка.
        - Да мой царь, ушли, потеряв десяток убитыми.
        - Ну сегодняшняя статистика, пока в нашу пользу, - хмыкнул я, позвав его и Ментуиуи за собой.
        Когда мы оказались одни внутри моего шатра, я тихо сказал.
        - Этой ночью я нападу на их лагерь.
        Глаза обоих военных округлились, в это время не воевали ночью.
        - Но царь, ничего же не будет видно! - осторожно решили уточнить они.
        - Света луны будет достаточно, - я покачал головой, - к тому же я не планирую их побеждать, только не дать выспаться перед завтрашней битвой.
        Оба задумались, но не стали ничего говорить или отговаривать.

* * *
        Отбор сотни воинов для ночной вылазки оказалось слишком простым делом. Едва узнав, что я лично поведу их в атаку, тут же тридцать моих нубийцев вышли вперёд и к ним присоединилась ещё сотня кочевников, понявших выгоду от данного предприятия. Если они проявят себя перед царём, награда явно будет большая. Собрав их отдельно, я с помощью толмачей сначала объяснил, что и как мы будем делать ночью, а затем немного потренировался. Привыкшие к строю и командам, легионеры быстро поняли, что от них требуется, поэтому я отпустил их отдыхать, а когда ночь стала переходить в раннее утро, я снова собрал их вместе и мы выдвинулись вперёд, стараясь не шуметь при этом.
        Костры дозорных было видно издалека, так что мы скрываясь, подошли на расстояние первого броска.
        - Pila tollite, - тихо приказал я, взяв тоже в руку дротик, - Pila jactate.
        Вместо пилумов в воздух взлетели дротики, которые нам доставили из Асуана. Я не стал ничего придумывать, ведь пилумы всё равно у нас рано или поздно появятся, когда для этого будет достаточно металла, а так уже зная команду для броска, не нужно будет ничего из легионеров переучивать. Тяжёлые короткие копья с каменными наконечниками смели тех, кто сидел у костров, но остальные дозорные тут же подняли тревогу. По лагерю раздался громкий стук барабанов.
        У каждого из моих воинов было с собой по четыре дротика, так что мы сближаясь с первым рядом спящих на единственной циновке нубийцев, сначала кинули их в них, а затем я повёл свой небольшой отряд к большому шатру рядом, стараясь сам не убивать людей, попадающихся по пути. Правда мои воины легко делали это за меня, тыкая копьями во всё, что двигалось.
        - Факелы! - приказал я и тут же два самых ловких воина достали принесённые с собой факелы, отлично промасленные и запалив их от ближайшего костра я приказал кинуть все в высящийся перед нами шатёр. Кто в нём жил было неизвестно, но судя по удалённости от центра лагеря, не самая знатная шишка, но мне было всё равно, ведь цель этой вылазки была другой. Видя, как занимается огнём ткань, я приказал отступать.
        Из шатров победнее и навесов выбегали нубийцы, чаще всего падали пронзённые копьями, а мы ускоряясь вернулись тем же путём, что и пришли, оставляя после себя взбудораженный муравейник. Который ещё три часа после того, как мы вернулись, бил в барабаны, строил воинов, думая, что на лагерь напали большими силами, а также ещё долго после этого не успокаиваясь.
        Принимая от меня меч, Ментуиуи ехидно улыбнулся.
        - Похоже и правда Твоё величество, кто-то сегодня в атаку пойдёт не выспавшийся.
        - Главное, чтобы это были не мы, - похлопал я его по плечу, показывая на довольных воинов, которые стояли за моей спиной, - всех переписать, дать еды, вина, отдых до завтрашней ночи. На сегодня они отвоевались.
        - Слушаюсь мой царь, - поклонился военачальник.
        - Я спать, если что-то срочное, будите.
        Ополоснувшись и перекусив, я и правда завалился спать, поскольку перед вылазкой не смог сомкнуть глаз, так волновался об успехе дела, какое я придумал.
        Проснулся я сам, зевая и потягиваясь, а когда вышел из шатра, то увидел, что уже вечер. Судя по спокойному виду окружающих, атаки на лагерь не было, так что я поискал взглядом того, кто смог бы ответить мне об этом точнее.
        - Мой царь, - увидев меня, ко мне бегом прибежал Меримаат.
        - Что нового? - сразу встретил я его вопросом.
        - Проклятые нехси ходили атаку один раз, но потеряв с десяток воинов, снова отступили, - обрадовал меня он.
        - Ров перешли?
        - Как ты и сказал мой царь, - кивнул он головой, - принесли с собой вязанки с тростником и бросали их в ров в определённых местах, чтобы пройти по ним сверху.
        - Ну недаром я видел в лагере слишком много куч с тростником, - хмыкнул я, - догадаться было нетрудно.
        - Принести воду и полотенце? - спросил он меня, - Бенермерут нагрел воду, чтобы не была холодной.
        - Благодарю, - поблагодарил его я, - пусть заодно завтрак приготовит. Я сейчас на стену схожу узнаю новости и сразу назад.
        На помостах меня радостно приветствовали, как военачальники, так и простые воины. Поприветствовав всех подняв руку, я попросил успокоиться и обратился к сияющему словно новая монета Ментуиуи.
        - Что нового?
        - Как мне не странно это говорить мой царь, видя перед собой большое войско врага, - ответил он с широкой улыбкой, - но точно лучше, чем у них.
        - Отлично, Меримаат мне сказал, что в атаку они шли вялые? - продолжил я расспрос.
        - Всё так Твоё величество, - вмешался в разговор Иамунеджех, - я находился на стене, когда они попытались забросать ров тростниковыми вязанками. Пришлось их угостить стрелами.
        - Отлично! После того как они ушли, вы же всё вычистили?
        - Конечно мой царь, - тут же заверил меня он, - всё отлично подойдёт нам для костров.
        - Дадим им тогда отдохнуть, а ночью я снова потревожу их сон.
        - А это не опасно мой царь? - с тревогой спросил Ментуиуи, - они после прошлой ночи, могут тебя ждать.
        - Тогда обойдёмся одним быстрым наскоком, - успокоил я их, - не бойтесь я не самоубийца, чтобы лезть на рожон.
        Военачальники переглянулись, но спорить конечно не стали. Остаток дня и ночи, я отдыхал, не забыв посетить своих бойцов, находившихся в весёлом ничего неделании и ожидающих рассвета.
        В этот раз враг был более предусмотрительным, выставил неединичные посты, а по сотне воинов, так что когда мы проредили один такой заслон, забросав издалека шатры и навесы факелами, весь лагерь вначале не вставал и общей тревоги не было. Только когда мы, двигаясь вдоль его, переполошили два других поста, над лагерем наконец раздались так нужные нам звуки барабанов общего сбора.
        - Всё, дело сделано, отходим, - обрадовался я, давая команду прикрываясь щитами, уходить обратно к лагерю.

* * *
        В освещаемом солнцем дворце бывшего наместника Египта было тихо. Двенадцать человек, несмотря на такое большое количество, сидели в огромном зале молча, не притрагиваясь к еде и вину от которых ломился стол.
        - У кого есть какие мысли? - старик, сидящий во главе стола понял, что так они могут весь день просидеть, если не поторопить с обсуждением нависшей над общим войском проблемы.
        Ответа не было.
        - Вождь Лутфи предупреждал нас, - заметил он, чтобы хоть как-то расшевелить собравшихся, - мы его не послушали. К сожалению, он отправился к богам и спросить его совета мы больше не можем.
        - Из моего города шлют панические сообщения, - сгорбился один из военачальников, - проклятые колесницы убивают всех, кто покажется на дороге. Единственный свободный путь сейчас - река, но вы лучше меня знаете, что у нас нет нужного количества лодок для всех перевозок.
        - В Хор Дехмите сгорела целая пристань вместе с лодками и припасами, - хмуро заметил ещё один нубийский военачальник, - они тоже прекрасно знают, как ещё мы можем доставлять припасы к войску.
        Тишина снова повисла над столом.
        - Мы не можем противостоять богу, - наконец тихо сказал один то, что боялись вслух произнести другие, - пусть вначале мы не поверили вождю Лутфи, но сейчас любому из нас понятно, что он не человек. Никто так не воюет, как он! А его стрелы? Они убивают издалека наповал!
        - Мне приходится палкой вести воинов в атаку, - признался ещё один, - люди не хотят умирать от руки бога. Слухи о его перерождении распространились уже среди всех простых воинов. Они боятся за своё посмертие.
        - Какой тогда выход вожди? - снова переспросил старший за столом, но ответа не было. Гнева бога, теперь боялись все.
        Глава 3
        - Мой царь! - в шатёр с утра забежал Меримаат с радостным криком.
        - Ну чего ты орёшь, - недовольно поморщился я, ещё толком не проснувшись, но это никак не смутило молодого парня.
        - Твоё величество! Ты должен срочно это увидеть сам! - широкая улыбка не сходила с его губ.
        Видя, что он от меня не отстанет, я оделся и зевая отправился с ним на стену. Там уже стояло большое количество воинов, которые при моём появлении стали опять орать мне здравницу, потрясая оружием в воздухе. Явно случилось что-то неординарное. Что конкретно я понял, когда поднялся наверх и встал рядом с Ментуиуи.
        - Мой царь, - он первым делом низко мне поклонился, а затем показал рукой на сворачивающийся лагерь нубийцев, - на рассвете треть войска снялось с лагеря и ушло. Сейчас стали собираться и все остальные.
        - Парламентёров не было? - поинтересовался я, зевая.
        - Нет мой царь, - отрицательно покачал он головой.
        - Тогда это конечно приятно, но не сильно поможет нам, город всё ещё не взят, - ещё шире зевнул я, оставаясь спокойным.
        Моё поведение прямо его потрясло.
        - Твоё величество! - возмутился он, - я не знаю примеров, когда таким малым количеством войска, кто-то побеждал столь сильного врага! Об этой победе должны узнать все!
        - А, - отмахнулся я, поскольку и так знал, что моя тактика изматывания тылов должна была сработать, а с голой жопой они не могли взять наш укреплённый лагерь, так что ситуация была ровно такая, какой я и планировал. И даже в какой-то степени было плохо, что они уходили обратно в свои города, ведь теперь их оттуда придётся как-то выковыривать. О чём я и поведал своим военачальникам, заставив их выпучить на меня глаза.
        - Царь Менхеперра, - Иамунеджех упал на колени и протянул мне руки, - мы убили триста врагов! Захватили оружие! И всё столь малыми силами, что мне никто не поверит, если я об этом расскажу! Я не понимаю, как можно быть недовольным подобными великими свершениями!
        После его слов кругом попадали на колени все остальные воины, а я всё ещё не понимал, что тут великого произошло. Никакой битвы ведь по сути не было, мы просто отбили несколько атак, находясь в укреплённом лагере, а тактика перерезания поставок провизии напрашивалась сама собой.
        - Пойду позавтракаю, - зевнул я и повернулся, слезая со стены. Не слыша, как Иамунеджех в отчаянии тихо сказал, когда я уже спустился вниз.
        - Какими же огромными армиями тогда он командовал, если все наши битвы ему кажется столь незначительными?

* * *
        В полдень, поевший и отдохнувший, я вернулся на стену, чтобы увидеть, что лагеря сборного войска нубийцев больше не существует - город остался с нами один на один.
        - Гонцы от Менхеперресенеб были? - поинтересовался я у Иамунеджеха.
        - Нет мой царь, последний был три дня назад, сообщил, как ты помнишь о сожжении целой пристани с тридцатью лодками проклятых нехси.
        - Это он молодец, - повторил я, - правильно понял мой приказ.
        - Иамунеджех ты лучше его знаешь, чем я. Что можно ему подарить такое, чему он будет больше всего рад?
        Воин задумался.
        - Менхеперресенеб честолюбивый человек, которому больше всего нравится общественное признание, чем сама материальная награда, - наконец ответил он, - так что мой совет, любую награду, которую захочет сделать ему Твоё величество, лучше делать при большом стечении людей.
        Это было весьма ценное знание, поэтому я поблагодарил военного, что поделился им со мной. Он низко поклонился, затем извинился, сказав, что пора кормить крестьян.
        - А мы их ещё не отпустили что ли? - удивился я.
        - Нет мой царь, - удивился он, - твоего приказа ведь на это не было. Мне их разогнать? А то жрут без меры, скоты.
        - Погоди, - я почесал подбородок, посматривая на городские стены, - пожалуй они нам ещё пригодятся.
        Кивнув, он пошёл распоряжаться о еде. Я же стал вспоминать, как в Средневековье обрушали стены и навспоминал достаточно, чтобы улыбнуться. Наконец у меня появилась идея, что можно делать дальше.
        - Мой царь, от твоей улыбки у меня холодный пот начинает течь по спине, - признался Меримаат, находившийся рядом, - каждый раз, когда ты улыбаешься, происходит что-то плохое.
        Я рассмеялся от его шутки.
        - Ты прав мой юный друг, - повернувшись, я похлопал его по плечу, - на закате солнца собери совет, я поведаю им свой план.
        - Будет сделано мой царь, - склонил он голову.
        Было конечно странно, что после той запомнившейся всем казни, что Меримаат, что Бенермерут, оба прекратили называть меня просто Менхеперра, перейдя на более официальное именование, но это был их выбор.
        Когда все военачальники собрались после захода солнца у меня в шатре, я почти всю ночь рассказывал, что хочу от каждого, выслушивал замечания, предложения, но главное мы сделали. Военачальники поняли, что и для чего я хочу заставить всех крестьян и свободных легионеров рыть траншеи, узнав при этом новое для себя слово и заверили, что прямо с утра начнут претворять в жизнь мой новый план.
        И правда, когда на следующий день я пришёл проверить, как идут дела, то с удовлетворением увидел, как зигзагообразные траншеи зазмеились в сторону города. На его стенах было видно очень много людей, которые не понимали, что мы затеяли. Лучники пытались достать до копающих, но поскольку траншеи были глубокими, а землю выбрасывали в сторону города, то кроме самого факта проведения земляных работ враг не видел ничего. Но разумеется они понимали, что ничем хорошим это для них не закончится, а потому предприняли атаку на копателей, но сразу наткнулись на наших копейщиков, которые стали выныривать из глубоких переходов вступая в сражение, а затем из лагеря по безопасным траншеям в бой были переброшены и лучники. Враг дрогнул и теряя раненных вернулся в город, а ещё через два часа на стене появилось белое полотно. Противники видимо решили недосматривать, чем закончится это рытьё земли в их сторону и я не мог их в этом винить.

* * *
        - Великий царь Верхнего и Нижнего Египта, - обширная делегация из двадцати глав самых богатых семейств города рухнула на колени, стоило мне только прибыть на колеснице на переговоры. Я ещё даже не подъехал, а они уже сидели на коленях, лбом упёршись в землю.
        - Вон как запели, - хмыкнул я, спускаясь с колесницы и подходя ближе к ним, - а месяц назад даже разговаривать со своим царём не хотели.
        - Великий царь, прошу милости для твоих заблудившихся во тьме детей, - не очень натурально запричитал старший из них на отличном египетском и я понял, что это просто спектакль для красивого зрелища.
        - Ты встань и иди за мной, - тыкнул я в него пальцем и когда он непонимания ничего поднялся, я в сопровождении охраны, отвёл его за границу общей слышимости.
        - Мой царь, - он подумал видимо, что его отвели на казнь и попытался снова упасть, чтобы поцеловать мои ноги.
        - Так дед, хватит придуриваться, - огорошил я его, - всё, что меня интересует, так это размер выкупа за город, чтобы мои солдаты не стали его разорять, а также количество воинов, которых ты мне отдашь.
        Глаза старика округлились, когда он посмотрел на меня снизу вверх.
        - Вставай давай, я же вижу, что ты хе…й маешься, - я сделал жест рукой и он, отряхиваясь поднялся на ноги, широкими глазами продолжая смотреть на меня.
        - В общем всё просто дед, - продолжил я, - если мы не договоримся, через неделю от твоего города останутся только каменные остовы, а все его жители, из тех что конечно останутся в живых, попадут на невольничий рынок.
        - Мой царь, - хрипло сказал он, на что я отмахнулся.
        - Оставь свои почести на празднование моего возвращения в город, пока для меня ты лишь жертва.
        Он тяжело сглотнул ком.
        - Царь Менхеперра, - осторожно сказал он, - нам сказали, что больше всего ты любишь золото, поэтому мы готовы отдать всё, только чтобы не пострадал город.
        - И металл! - добавил я, - мне нужно много металла.
        - Мы отдадим всё что у нас есть, - тут же заверил он меня.
        - Отлично, тогда мои военачальники пройдутся по домам и проверят выполнение наших договорённостей. Я понимаю, что часть вы конечно успеете спрятать, но постарайся дед сделать так, чтобы эта часть была не столь значительной, чтобы меня этим оскорбить.
        Он смутился, было видно, что они так и сделают, но мне было всё равно. Даже если они часть припрячут, впереди всё равно были ещё целых три города.
        - Молчи, не оскорбляй мои уши враньём, - поморщился я, когда он попытался оправдаться, заверяя, что они так никогда со своим царём не поступят, - или хочешь, чтобы я проверил твои слова, подвесив тебя и всех остальных жариться на медленном огне?
        Старик этого не хотел, так что быстро сказал, что они подумают по поводу увеличения выплаты выкупа.
        - И насчёт воинов, первые два города явно пожадничали, - заключил я, - а у вас тут я смотрю слишком много бездельников, кто не хочет работать, зато любит воевать, так что завтра жду тысячу нормальных мужчин у себя в лагере. И не вздумай мне доходяг каких прислать.
        Старик осторожно кивнул. Я протянул ему руку.
        - Пожав ладонь, ты скрепляешь договор с богом, - широко улыбнулся я, отчего он ощутимо вздрогнул, - думаю не нужно напоминать, что будет, если ты нарушишь его?
        Осторожно, словно пожимая ядовитую змею, он подержал меня за руку.
        - Ну вот и отлично, - я разжал рукопожатие, - завтра с утра собери народ на площади, я приму их клятву верности и получив своё, пойду дальше.
        - Мой царь не остановится у нас в городе? - удивился он.
        - Я уже в одном остановился, - проворчал я, - так что, нет. Думаю, ты теперь понимаешь, что в твоих интересах быстрее мне предоставить выкуп, людей и припасы, чтобы побыстрее отделаться от войска под своими стенами. Всё понятно?
        - Да мой царь, - старик от нашего разговора всё ещё находился в лёгком шоке.
        - Вот и отлично, - я завершил разговор, поворачиваясь, - завтра утром прибуду в город, подготовь там всё по красоте.
        Когда колесницы египтян удалились в лагерь, к одиноко стоящему главе города подошли главы семейств, обступив его.
        - Уважаемый, о чём вы говорили? - обратился один из них к замершему старику, который смотрел вслед уехавшему кортежу.
        Тот вздрогнул, словно только сейчас отошёл от недавнего разговора.
        - Это бог, - безапелляционно сказал он, смотря на свою руку, которой недавно пожимал ладонь высшего существа, - это и правда бог. Лутфи был прав.
        Его слова заставили всех вздрогнуть и переглянуться.
        - Нам нужно поспешить, - старик опустил руку, - прикажите немедленно доставить в его лагерь свежую еду.
        - Так что случилось? Зачем царь отозвал тебя одного? - не понимали остальные.
        На что старик покачал головой.
        - Я всё расскажу, но сначала быстрее предоставьте ему припасы, после этого разговора я не хочу его злить.
        Мужчины всё ещё не понимая, но пошли обратно в город, по пути выслушав разговор, который не мог никогда произойти между царём Египта и главой восставшего города. Этого не было нигде и никогда.

* * *
        То, с какой скоростью в лагерь стала поступать еда и вино, потрясло всех военачальников, они попытались осторожно узнать у меня, что я такого сказал главе города, что его так проняло, на что я лишь хмыкнул и ответил, что это всё моя природная харизма. Они не сильно этому поверили, но другого ответа для них не было.
        Буквально с утра к лагерю стали десятками стекаться обнажённые, грустные нубийцы, которых тут же распределяли в контуберии, заново переформировывая легион, который наконец стал прибавлять в численности. Тех, кто хорошо стрелял из лука, тут же проверяли на это умение и распределяли в когорту сагиттариев. На первых порах они будут тренироваться одинаково с пехотинцами, затем их пути разойдутся. Об этом правда ещё мало кто знал, я сам в голове только продумывал, как совместить все имеющиеся у меня рода войск. Ведь в отличие от настоящего Рима, я не планировал делать отдельно ауксилариев из ни граждан и легионерами, собранными только из выходцев из Египта. Я помнил, какую мину это заложило в конце концов под римские войска и не сильно хотел её повторять. Пока же такого понятия, как «гражданин» не существовало, хотя двухгодичные переписи проходили веками, переписывая вообще всё: количество собранного зерна, количество скота, количество крестьянских общин в наделах и прочее, прочее. Но это всё были дела будущего, пока же я сосредоточился на формировании единого войска, которое будет действовать по
единым правилам, с единообразным вооружением. В этом я видел первую и самую важную свою задачу.
        Следом за воинами, стали подтягиваться многочисленные повозки с металлом к приёмке которых я привлёк лично Иамунеджеха. Ценности описывали, взвешивали и определяли на хранение. В этом мне можно было не волноваться, у египтян проблем с учётом всего и вся вообще не было. Вскоре и за мной прибыла огромная процессия с музыкой, красивыми, нарядно одетыми девушками и парнями, которые на носилках и под большой охраной, доставили меня на площадь, где при огромном стечении людей я принял их клятву верности. Когда всё закончилось, я толкнул краткую мотивирующую речь и часок попировав, убрался обратно в лагерь. Откреститься от новых наложниц мне не удалось, главы семейств явно знали, что мне дарили до этого, так что они не только вручили мне четырёх девушек, но и добавили ещё четверых, когда я начал отнекиваться, думая куда мне вообще столько. Они же подумали, что я обиделся на то, что мало дали, отгрузив мне ещё, вот так я и вернулся в шатёр сразу с восьми девственницами. Свой долг по отношению к ним пришлось честно выполнить и следующим утром моего просыпания ждали покорные наложницы с тёплой водой,
косметикой и новой одеждой.
        - «Если так дальше пойдёт, придётся заводить себе евнухов, - с грустью подумал я, смотря с какой скоростью разрастается количество моих наложниц».
        Глава 4
        Вечером мы собрали лагерь и выдвинулись в сторону Абиско, везде встречая следы разорения караванов и убийства людей. Грифы и гиены хорошо попировали здесь, ведь убрать тела было некому.
        - Менхеперресенеб действительно славно потрудился, - заметил я, когда первый раз увидел подобные сгоревшие повозки и трупы.
        - Да мой царь, - согласился Ментуиуи, едущий рядом со мной на другой колеснице, - надеюсь он не попадёт в засаду, ведь войска нехси вернулись в свои города.
        - Я тоже на это надеюсь, - согласился я с ним.
        Оказалось, что волновались мы не зря, поскольку через два дня мы встретились с Менхеперресенебом и его бандой колесниц. Оказалось, что да, его действительно поймали в засаду и ему с трудом удалось улизнуть, потеряв десять колесниц. Всё это он рассказал первым делом, как поравнялся с нами.
        - Ты отлично выполнил и даже перевыполнил мой приказ Менхеперресенеб, - покивал я, - как дойдём до города, то дай отдых себе и своим воинам, вы его честно заслужили.
        - Благодарю мой царь, - склонил он голову и колесницы, полные захваченными припасами стали вливаться в наше войско. Но всё равно, он не дал себе отдыха и после небольшого перерыва, разведка из трёх колесниц умчалась вперёд, чтобы нас не застали врасплох враги.
        Мы с Ментуиуи обменялись понимающими взглядами.
        Вечером, когда всё войско остановилось на ночёвку, я попросил десять минут и когда все построились, произнёс речь.
        - Мои доблестные воины, - начал я, смотря на пока ещё нестройно колышущиеся ряды, - кого-то я знаю с самого начала, кто-то присоединился к нам недавно. Хочу рассказать вам пример отличного выполнения своего воинского долга, а также принятия самостоятельных решений, которые позволили облегчить жизнь своим товарищам по оружию.
        Дальше я рассказал пусть без особых подробностей свой приказ, а также как этот человек его выполнил, из-за чего нубийское войско потеряло единство в своих рядах и разошлось по городам. Только из-за этого мы потом и захватили Дебод. Легионеры ещё не знали, о ком я говорю, но среди рядов, стоящих ось к оси колесниц уже явно наблюдалось шевеление и военные посматривали на Менхеперресенеба, который с застывшим лицом слушал мой рассказ.
        - Кто же этот великий человек? Который нас всех спас, спросите у меня вы, - закончил я свою речь, - конечно же, всем известный господин Менхеперресенеб. Выйти ко мне, наш герой!
        Я поманил к себе военачальника и тот спустился с колесницы и быстрым шагом подошёл ко мне, преклонив колено.
        - Мой царь, - глухо сказал он взволнованным голосом.
        - Я уверен, что ты составишь и передашь мне списки всех отличившихся в походе воинов, - я сделал шаг вперёд и сам поднял его с земли, - тебе же я могу дать пока очень скромную награду.
        Сняв со своего пояса меч, я на вытянутых руках протянул его ему.
        - Сейчас это самое ценное, что есть у меня, - прокомментировал я своё действие, а когда он с поклоном принял его, я раскинул руки и обнял Менхеперресенеба, шепнув на ухо.
        - Ну и в твой шатёр я попросил положить десять килограмм золотых украшений.
        Его глаза расширились, это была очень хорошая награда.
        - Клянусь своим сердцем, вечно служить тебе мой царь, - низко поклонился он, когда я его выпустил из объятий.
        - Я принимаю твою клятву Менхеперресенеб, - улыбнулся я и завершил награждение, - всё, теперь всем отдыхать.
        Войско зашевелилось и начало расходиться, тут же послышались крики деканов и центурионов, которые стали отдавать приказы по обустройству лагеря. Здесь им моя помощь была давно не нужна, они с этим вполне могли справиться самостоятельно.
        Рядом со мной остановился Иамунеджех, посмотревший на меня хитрой улыбкой. Именно он положил сегодня золото в шатёр друга.
        - Гордость за своего царя распирает меня, - тихо сказал он, - Менхеперресенеб от счастья едва мог говорить.
        - Мне он не показался очень довольным, - заметил я.
        - Он не покажет на людях свою радость, - заверил меня военачальник, - но мне только что признался, посмотрев на меч и количество подаренных Твоим величеством драгоценностей, что горд тем, что служит такому царю.
        - А ведь это была именно твоя идея Иамунеджех наградить его прилюдно, - задумался я, - так что давай на досуге составь мне подобные характеристики на всех значимых людей из войска с кем ты знаком. И про себя не забудь.
        Египтянин сильно удивился моей просьбе. Было видно, что ему не очень этим хочется заниматься.
        - Я не прошу тебя на них доносить Иамунеджех, - понял я причину его смущения, - меня интересуют только возможность для их поощрения. Ну и конечно, я ознакомлюсь и сразу уничтожу эти листы, никому их больше не показав.
        - В таком случае мой царь, - сразу успокоился он от моего подробного комментария, - конечно я это с удовольствием сделаю для тебя.
        - Благодарю, - кивнул я, отпуская его.
        Он направился к шатру Менхеперресенеба, а я к своему, где меня ждали жаркие объятья горячих нубиек. Я ещё не принял решение отправить ли их в поместье прямо сейчас, всё же когда за тобой и твоим бытом ухаживают женщины, жить становится много приятнее. К сожалению и я это прекрасно понимал, нужно было своим примером показывать всем вокруг, что я воин и могу в походе обходиться без всего лишнего, хоть и как царь имел такую возможность. Военачальники понятное дело молчали, но их взгляды я всё равно видел, поэтому рано или поздно девушек, вместе с драгоценностями, придётся отправить в поместье.

* * *
        Когда мы прибыли к Абиско и привычно стали вырубать все деревья в округе, в том числе и окультуренные рощи, со стен города, который был раза в три меньше по размерам, чем прошлый, на нас смотрели весьма грустные физиономии. В этот раз никто стрелами в нас не кидался, гнусностей не кричал, люди лишь безмолвно взирали на то, что за часы уничтожается то, чему они посвятили годы жизни.
        Наш же лагерь, который строили по той же схеме что и у Дебода, приобретал очертания крепости с каждым днём, что мы здесь находились. И мы также привычно согнали крестьян, чтобы они копали ров, так что работа кипела и радости это в город совершенно не добавляло. Они знали, что такое иметь подобное сооружение недалеко от себя и мы их не разочаровали. Менхеперресенеб - которому я снова передал все колесницы, отправился в разведку, попутно убивая всех, кто был рядом с городом, а также проводя расспросы, чтобы узнать обстановку. Она оказалась для нас ободряющей. Действительно, тогда в ночь ухода от Дебода, вожди перессорились друг с другом и отвели войска в свои города, вот только что теперь делать, когда каждый был предоставлен сам себе, они не знали. Статистика была против них, со счётом 3:0 в захвате городов, пока вёл царь Менхеперра.
        Помывшись и одев новую одежду, я сам отправился рассмотреть город поближе. Колесница была подготовлена и Меримаат повёз ближе. Рядом находилось ещё с десяток колесниц. Я поманил военачальников ближе к себе.
        - Мне кажется или стены тут ниже, чем у других городов? - спросил я у них.
        - Глаз тебя не обманывает мой царь, - тут же ответил Ментуиуи, - ниже, но недостаточно, чтобы их было легко взять штурмом.
        Я задумчиво погладил подбородок.
        - «Четыре метра, не шесть, тут вполне можно обойтись штурмовыми лестницами, - подумал я».
        - Вот же бабуины тупые, - выругался внезапно Иамунеджех, прерывая мои мысли.
        Когда я недоумённо посмотрел на него, он показал на стену, где два стражника, видя, что на колесницах подъехали явно важные люди, решили показать к нам своё отношение и в отличие от остальных своих товарищей, которые грустили, сняли свои набедренные повязки и показывали нам чёрные задницы.
        - Дай-ка мне лук, - попросил я своего возницу.
        Когда оружие было предоставлено, я сам взял из колчана самую показавшуюся мне сбалансированную стрелу, затем положил на тетиву и привычным движением выпустил её в полет, ощутив, как в затылок мне ударил резкий порыв ветра, хотя до этого ветра никакого не было. Стрела улетела по настильной траектории в сторону города и одна из жоп с криком, донёсшимся даже до нас исчезла со стены. Тут же и вторая пропала, хотя я только накладывал вторую стрелу на тетиву.
        - Жаль, - спокойно прокомментировал я её исчезновение, возвращая оружие Меримаату, который с гордостью убрал его в чехол, прикреплённый сбоку на колеснице.
        Военачальники с нескрываемым восхищением посмотрели на меня.
        - Мой царь, как обычно точен, - улыбнулся Ментуиуи, - хотя и попал не в голову.
        Воины заржали над его весьма простой шуткой, напряжение спало и мы, подшучивая и размышляя, как интересно там дела у раненного в задницу, отправились обратно в лагерь.
        - Соберите ту мою сотню, с которой я не давал спать нубийцам, - задумчиво попросил я, когда мы добрались до шатров, - есть у меня пара мыслей.
        Тут же раздались команды и очень скоро я рассматривал знакомые лица. Некоторых я знал даже по именам.
        - Проходили мы тут недавно мимо некрополя с пирамидами, который был окружён стеной, - сказал я, прогуливаясь перед воинами, - как думаете, она по высоте больше или меньше городской?
        Воины переглянулись, боясь открыть рот в моём присутствии.
        - Хопи, - я окликнул знакомого нубийца, которого когда-то лично штопал, - что скажешь?
        Он тут же упал на колени и склонил голову.
        - Если мой царь позволит высказаться своему ничтожному рабу, то если и выше, то не намного.
        - Вот и я думаю также, - я показал ему встать в строй, - а потому, скажите своим командирам, что снова поступаете в моё личное распоряжение. Ну и я прикажу дать вам двойную норму еды, у меня будет снова для вас работёнка.
        Легионеры этому сильно обрадовались, поскольку ночные походы были точно лучше нудной рубки леса, обустройства лагеря и копания рва.
        - Бенермерут, - обратился я к воспитателю, который всегда меня сопровождал по лагерю вместе с Меримаатом, - попроси Иамунеджеха, чтобы мне заготовили лестницы, высотой с городские стены.
        - Да мой царь, - поклонился он, уходя в сторону южного входа, где обычно находился руководитель работ по обустройству лагеря.
        Ближе к вечеру, мы выдвинулись к некрополю, моя сотня тащила на себе четыре большие лестницы. Дойдя до заинтересовавшей меня стены, я заметил, как нервно посматривают в сторону остроконечных пирамид воины. Пирамиды нубийцев явно строились по примеру египетских, но были значительно меньше в основании, но зато стройнее и острее.
        - Пока я с вами, вам нечего бояться, - прикрикнул я на воинов, затем направился к самой стене и мне приставили к ней лестницу, чтобы я мог взобраться наверх.
        - Так, а вы отошли назад, метров на триста и затаились, - крикнул я на них сверху.
        Воины с лестницами всё это проделали и когда я приказал бегом пробежать разделяющее нас расстояние, то с весьма увесистыми предметами на плечах они сделали это весьма не быстро, так что я прекрасно видел, как они приближаются к стене.
        - Подождём заката солнца, - я опустился на тёплый камень, а воины устроили привал внизу, сев прямо на лестницы.
        Солнце скрылось за горизонтом довольно быстро и темнота навалилась на пустынную местность. Я дождался, когда станет окончательно темно и отложил поданные мне снизу закусь и вино.
        - Давайте, тоже самое, - крикнул я воинам.
        Они, немного разморённые от длительного отдыха, действовали сначала не очень складно, на что я назначил три дополнительные пробежки и у них сразу стало получаться значительно лучше. Воины, приноровившись к бегу с лестницами, довольно бодро на десятый раз стали взбираться на стену. Когда они явно устали, я попросил дать мне возможность спуститься и оказавшись на земле спросил у Меримаата и Бенермерута.
        - Что думаете? Успеют они взять стену, до того, как поднимется тревога?
        Они уже поняли, зачем я тут устроил забеги, поэтому переглянулись. Ответил старший.
        - Мой царь, это точно может сработать. Ведь в противном случае ты теряешь небольшое количество воинов.
        - Я не сильно этого хочу, - пожал я плечами, - но да, сам думаю, что это может сработать, поскольку мы ещё так ни один город не брали.
        Мы все отправились назад и я собрав своих военачальников поделился с ними результатами наших сегодняшних тренировок.
        - Мой царь, - ответил Ментуиуи мне словами Меримаата и Бенермерута, - мы и правда ничем не рискуем, можно попробовать.
        - Тогда предлагаю завтра ночью и попробовать, чтобы не тянуть кота за… хвост, - предложил я и они со мной согласились.

* * *
        Как и вчера, войско вечером разожгло костры. Вот только их горело больше, чем сидело за ними реальных людей. Легионы в полном вооружении и готовности, ждали сигнала выхода. Когда ночь достигла моего любимого времени, за несколько часов до рассвета, когда сон был особенно сладок, я повёл свою сотню вперёд и мы за двадцать минут преодолели расстояние до города, а затем ещё быстрее добежали до стен и словно птицы с помощью лестниц взлетели на самый верх. Воины бросились резать спящих часовых, зажимая им рты, я же с десятком нубийцев спустился вниз и убрал тяжёлый запирающий ворота брус. Сигнальщики у стен, увидев, как ворота открылись замахали факелами, показывая приказ к атаке. Вскоре в город хлынула толпа молчаливых легионеров. Я приказал не издавать ни звука, пока мы не окажемся внутри и вот дальше я понял, что не продумал тот момент, что будет, когда воины окажутся уже внутри беззащитного города. Я почему-то акцентировался больше на том, как попасть внутрь, чем на то, что без дополнительных распоряжений начнётся натуральная резня. Воины врывались в дома, убивали всех, грабили и шли дальше. Те кто
награбил больше, чем мог унести, сносил свою добычу к воротам, оставляя её у товарищей, которые находились там для охраны входа в город.
        - «Бл…ь, - выругался я, смотря как над городом стали то тут, то там подниматься дымы пожаров, - об этом я как-то забыл сказать военачальникам».
        Воины делали привычную для себя работу: убивали мужчин, женщин кого насиловали, кого сгоняли на площадь усаживая на колени, а вереница ценностей, золота и оружия всё больше стекалась к воротам, начиная превращаться в приличного вида холм.
        - Мой царь, - ко мне подошёл улыбающийся Ментуиуи вся броня которого была запачкана в чужой крови, - об этом походе точно сложат легенды. Два дня и новый город пал. Всё благодаря Его величеству!
        Тут он посмотрел на мою кислую физиономию и тяжело вздохнул.
        - Что случилось Твоё величество? Опять недовольно тем, как мы быстро захватили город?
        - Нет, с этим нет вопросов, - покачал я головой, показывая рукой на творящуюся вокруг бойню, - ведь можно было захватить только дом наместника, не обязательно же было убивать.
        - Мой царь, - Ментуиуи удивлённо посмотрел на меня, - эти проклятые нехси должны чётко знать, что будет, если они сопротивляются своему царю. Урок, который мы преподадим им сегодня, они точно запомнят надолго и следующий раз сами откроют ворота, не допуская штурма.
        - Просто не хотелось, чтобы пролилось столько невинной крови, - я постарался не слышать женских криков, которые раздавались повсюду.
        - Воинам нужно выплеснуть свою ярость мой царь, - к нам тихо подошёл и Иамунеджех, - к тому же у них долгое время не было женщин. Это опасно в длительном походе Твоё величество. Сегодня же, они утолят все свои низменные позывы и станут снова покорными, словно ягнята.
        Ментуиуи кивнул, подтверждая его слова. Мне происходящее не очень нравилось, я хотел обойтись меньшей кровью, но ещё лучше понимал, что меня бы сейчас никто не понял, если бы я бросился отнимать у воинов законную добычу.
        - Ладно, заканчивайте тогда сами, - вместе с азартом от быстрого захвата ворот я потерял и настроение, - я в лагерь.
        Оба военачальника переглянулись и я видел, что они смущены. Оставив их, я вышел за ворота, где меня на колеснице поджидал Меримаат и мы поехали обратно, а поскольку он едва не пританцовывал от разбирающего его любопытства, я рассказал, как мы захватили ворота и что сейчас происходит в городе.
        - Не вздумай туда полезть! - сразу предупредил его я, видя как он в сильном возбуждении от моего рассказа, всё время хватается за кинжал, который висел у него на поясе, - я за тебя перед визирем отвечаю, мне прошлый раз хватило тебя искать.
        Мои слова сильно его обидели, но спорить он не посмел.
        - Обещаю мой царь, - наконец нехотя выговорил он слова клятвы, которые я у него потребовал произнести. Не хватало ещё его потерять в простой битве.
        Довольный тем, что хоть с этой стороны подставы не следует теперь ждать, я вошёл в шатёр, где на циновках расположились девушки, тихо о чём-то беседуя. Мой вид, запах крови и дыма, заставил их задрожать от страха, но я поднял руку, чтобы их успокоить.
        - Вам нечего бояться, сегодня не повезло лишь городу.
        На их лицах сразу появились улыбки и они поднимаясь с пола, заторопились за водой и новой одеждой, чтобы меня помыть и переодеть. Свои обязанности они знали прекрасно, обучили их превосходно, в этом у меня не было ни к дарителям, ни к ним нареканий.
        Глава 5
        Город грабили два дня и две ночи, оставив в живых из двадцати пятитысячного города хорошо, если пять тысяч. Узнав об этом, я спал с лица, спросив у них враз осипшим голосом:
        - Нах…я это было делать? Вы ёб…е что ли, перебить просто так столько народу? Хоть бы в рабство продали или выкуп взяли, а что с мёртвых-то взять?
        Военачальники пожали плечами, сказав, что дали специально воинам, в том числе и недавним их соседям, сполна пролить кровь сородичей. Теперь они будут привязаны к легиону кровью и случай дезертирства, который произошёл с Лутфи и его воинами теперь точно не повторится. У меня было куча доводов, почему так было не нужно делать, но что толку, погибших было уже не вернуть. Гибель столь большого количества людей легла тягостным бременем мне на сердце и заставила задуматься о том, что нечего пускать все фазы захвата городов на самотёк. Оставил одну и вот что получил по итогу - груду бесполезных трупов.
        Пока я рефлексировал по этому поводу, жизнь текла своим чередом. Оставшихся живых людей в городе связывали, делая рабами и настала делёжка награбленных богатств. Как я понял они распределялись следующим образом: если воин захватил раба, он с ним и оставался, золото, металлы, ткани, масло и прочие ценности этого времени распределялись по степени влияния воина на бой. Первыми наградили ту сотню, которая брала вместе со мной ворота, затем тех, кто предоставил отрубленные руки воинов, а уже потом по спискам военачальников, тех отличившихся, кто по их мнению был этого достоин. Самым последним досталось уже самое не ценное, но наградили всех, мотивируя их этим прилагать больше усилий в следующем бою.
        Когда общее награждение закончилось, ко мне подошли три военачальника.
        - Твоё величество, - они торжественно мне поклонились, - твоя доля перенесена и упакована. Мы хотели спросить только, сколько из этого пойдёт на подношения богам? Чтобы мы сразу знали, сколько отделять для храмов.
        - Каким богам? - удивился я, заставив их замереть.
        - Ну военная кампания идёт успешно, - замялся Ментуиуи, явно понимая с кем разговаривает, - обычно принято подносить хорошие подношения в храмы богов. Цари обычно жертвуют в фиванский храм Амона-Ра треть от всей добычи.
        - Думаю отец не обидится, если я принесу дары позже, по собственному разумению, - спокойно ответил я, хотя в глубине души поднялась волна возмущения.
        - «Оху…и совсем, что ли? Хер этим жрецам, а не подношения, - разозлился я, вспомнив последний подарок оттуда».
        - Как будет удобно Твоему величеству, - тут же согласились они.
        - Тогда последний вопрос, - сказал Ментуиуи, - может стоит отправить караван с лодками с захваченным сейчас? Пока мы не пошли к следующему городу?
        - Я думал об этом и считаю да, надо наложниц и драгоценности отправить в поместье, - согласился я с ним, - неизвестно, что ждёт нас впереди, лучше идти налегке.
        - Благодарю за разрешение мой царь, - облегчённо ответил он, - я тогда распоряжусь, чтобы для каравана была выделена охрана.
        - А я мой царь, тогда отправлюсь вперёд, чтобы посмотреть, как готовятся в Гнауи Шема к нашему прибытию, - вмешался в разговор Менхеперресенеб, на поясе которого висел подаренный мной меч.
        - Хорошо, только далеко не заезжай, чтобы не попасть снова в засаду, - попросил я.
        Он поклонился и сказал, что учтёт прошлый негативный опыт. Дальше мне пришлось искать толмача, чтобы рассказать девушкам, что их ждёт дальняя дорога, поскольку войско идёт дальше, а они отправляются в моё поместье. Они поплакали, не захотев со мной расставаться. И вовсе не из-за того, что привязались ко мне, а только из страха плыть в неизвестность, но я убедил, что они будут под охраной и в конце путешествия их ждёт спокойная жизнь в ожидании возвращения их господина. Пару раз утешив их, я освободился через несколько часов и покинул свой шатёр без сил, зато в приятной неге.
        В лагере тем временем бурлила жизнь, воины обменивались наградами, выбирая то, что больше нравилось каждому, а военачальники были заняты формированием каравана. Захваченные в городах лодки служили для этого отличным средством, поскольку так и проще было отправлять груз и самое главное безопаснее. Осталось только выбрать главного, кто его поведёт. Остановились на Иамунеджехе, который должен был поторопить возвращение других военачальников, поскольку они что-то задерживались с возвращением.
        - Рехмиру передай, чтобы следил за всеми наложницами, не дай боги свяжутся с кем посторонним, - напутствовал я его, - потом не разберёшь, где чей ребёнок.
        - Он это и сам прекрасно понимает мой царь, - очень серьёзно ответил Иамунеджех, - вопросы престолонаследия не та тема, к которой можно относиться несерьёзно.
        - Ну знает или не знает я не хочу гадать, лучше повторить два раза, - не отстал я и военачальник заверил, что передаст мои слова слово в слово.
        Когда наконец всё было собрано, солдаты сдали свои ценности и рабов под опись, чтобы потом получить всё обратно в поместье, когда мы вернёмся и все вышли проводить отплывающий длинный караван лодок разного размера в сторону поместья. Туда мы вернёмся после захвата всех городов Нижней Нубии, так думал я тогда.
        - Мой царь, - единственный оставшийся со мной в лагере Ментуиуи, стоял со мной до тех пор, пока последняя лодка не скрылась из зоны видимости.
        - Завтра выступаем, - сказал я, - это ещё не конец кампании.
        - Впереди два города, - подтвердил он.
        - Кстати, давно хотел спросить, - поинтересовался я у него, - а дальше разве городов нет? Я насколько помню их ещё очень много было до второго порога.
        - И до второго и дальше мой царь, куда заходили наши цари древности, - кивнул он, - но дальше второго порога идёт царство Керма, там нет больше самостоятельных городов-государств, как здесь в Нижней Нубии - это единое целостное царство.
        - Хм, - я задумчиво почесал подбородок, - а там золотые прииски есть?
        - Конечно, не меньше, чем здесь, - подтвердил он.
        - И говоришь, что вы туда давно не ходили? - покосился я на него.
        Он удивлённо на меня посмотрел.
        - Мой царь, - на его лице показалась улыбка, - если Его величество думает пойти туда, то лучше это сделать чуть позже, когда мы наберём достаточно сил. Ведь воевать с целым государством, пусть и ослабшим - это всё же тяжело для простого похода по усмирению восставших городов.
        - Ладно посмотрим, - решил я, - а что насчёт остальных городов? Визирь говорил, что взбунтовались только эти шесть.
        - Верно Твоё величество, - согласился он, - остальные остались верны царю Хатшепсут.
        - Если они остались верны, то почему не помогают нам? - удивился я от подобных открытий, - где войска, где провизия? Где какая-то иная помощь?
        - Об этом видимо мы узнаем, только когда спросим у них об этом напрямую, - хмыкнул он, показывая, что у него накопились ровно такие же вопросы, что и у меня.
        - Похоже, что так, - согласился я, - ладно и это отложив на потом. Тогда пойду скажу Меримаату и Бенермеруту начать складывать вещи, выступаем пока солнце не набрало силу.
        - Твоё величество, - Ментуиуи поклонился и тоже пошёл отдавать приказы, притихший было после отплытия каравана лагерь, снова стал приходить в движение.

* * *
        Я обычно мало обращал внимание на окружающую меня местность, ведь живность при виде большого количества людей спешила убраться куда подальше, даже львиные прайды, часто оглашающие по вечерам своим рёвом саванную местность недалеко от реки, быстро покидали свои лежбища, когда только видели передовые отряды колесниц, разведывающих дорогу.
        Слонов и носорогов пока не попадалось, зато остальной живности было полно, охотники каждый вечер приносили в лагерь мясо, которое разнообразило ужин солдат. Я обычно в эти моменты сразу думал о полевой кухне, единообразной для всего войска, но пока об этом оставалось только мечтать. Первым делом нужно было единообразие в вооружении, а то последним прибывшим достались копья с каменными наконечниками, что было точно нехорошо. Да и в принципе, легион только по бесконечным тренировкам и выучке походил на единое армейское подразделение, всё остальное хромало: начиная от разнообразия щитов, которые набирались, как и где можно, заканчивая луками и стрелами, которые также просто выгребались из складов в захваченных городах и понятное дело были они до безобразия разными. Ну хотя бы стрел было в достатке и то ладно.
        Размышления над тем, как сделать войско ещё лучше и эффективнее не давали мне покоя, ведь от его наличия совершенно точно теперь зависела моя жизнь. Я не знал отчего и почему сановники при Хатшепсут решили вставлять мне палки в колёса, зато было понятно, что кроме собственной армии меня никто не мог защитить от их козней. А в том, что они будут, можно было даже не сомневаться. Самое интересное в этой ситуации было то, что Хатшепсут на них было абсолютно бесполезно жаловаться, это были целиком её люди и она не стала бы раздувать из моих слов проблему. Максимум что их ждало - лёгкое порицание от царя. Поэтому я и решил пока затаиться, определить всех, кто гадит в мою сторону, а только потом при удобном случае отомстить. К тому же, будем откровенны, у меня и сил пока для этого было недостаточно. Большая часть чиновничьего и управленческого аппарата была за Хатшепсут и я понимал причину их озабоченности. Она была хорошим царём, в Египте царил мир, все жили сытой и довольной жизнью. Лезть и разрушать это мне не хотелось, ведь сам я, не факт, что смогу справиться лучше. Становиться номинальным царём,
отдавая власть визирю и военным было бы ещё глупее, я знал на исторических примерах, чем это обычно заканчивается. Оптимально было бы разделить с ней обязанности, чтобы она занималась хозяйственной работой, а я военной частью, но тут я не обольщался. Женщина, которая не побоялась пойти против устоев общества и провозгласить себя мужчиной-фараоном, не будет удовлетворена ролью второго плана, ей нужна была вся власть целиком и это ставило на моих мирных начинаниях с ней большой и жирный крест. И это ещё если не учитывать роль, к которой она готовила свою дочь, с этим тоже придётся считаться, ведь если она решит провозгласить её царём, это уже будет прямая конфронтация со мной. Чтобы переход власти произошёл окончательно и ни у кого другого не было бы прав на трон, царь Менхеперра по идее должен был умереть. Эти мысли часто приходили мне в голову и пока я не знал точно, как буду действовать, если наше противостояние с Хатшепсут усилится. Устраивать в Египте гражданскую войну из-за власти я не собирался. Не так уж она мне была нужна, я вполне готов был спокойно жить дальше, но к сожалению этого мне не
давали сделать, со всех сторон подталкивая на усиление конфронтации, причём обеими сторонами этого конфликта.
        С такими мыслями я и добрался до двух городов-соседей, которые оказывается находились друг напротив друга по разным сторонам реки. Почти сразу к войску, становившемуся лагерем, стали прибывать колесницы и к нам с Ментуиуи подъехал вскоре и запылённый Менхеперресенеб.
        - Мой царь, - склонил он с возницей голову, когда подъехал ближе.
        - Рад тебя видеть Менхеперресенеб, - поприветствовал его я, - какие новости?
        - Хорошие мой царь, - он широко улыбнулся, - когда я появился здесь и немного пошумел, ко мне вышли парламентёры и попросили разговора с Твоим величеством, когда ты появишься.
        - Будем надеяться, что мятеж на этом будет закончен, - хмыкнул я.
        Он пожал плечами.
        - Мне позвать их переговорщиков?
        - Завтра с утра, сегодня мы всё равно будем заняты разбивкой лагеря, а также порчей их имущества, - хмыкнул я, - ну или если сами захотят, то выйдут поговорить.
        Я оказался прав, как только военные занялись привычным делом, сгонять крестьян, которые не вместились в город и срубать рощи деревьев для обустройства лагеря, тут же над стеной появилась белая простыня и уже вскоре к лагерю выдвинулась делегация из шести нубийцев. Делать было нечего, нужно было ехать навстречу.
        - Твоё величество, - не успел я подъехать, как все шестеро повалились на колени, встречая меня сидя на земле. Переговоры определённо планировали быть успешными.
        - Мои блудные дети, - с мягкой улыбкой я спрыгнул с колесницы и широко раскрыл руки, под охреневающими взглядами своих военачальников, - я вас прощаю!
        Нубийцы выпучили на меня глаза от испуга и непонимания.
        - Всё золото, серебро и медь, что есть в городе в мой лагерь. Завтра личная присяга своему царю, выдача мне воинов для вступления в мою армию и я иду в следующий город, - с той же улыбкой на лице добавил я.
        Лица у темнокожих посланцев просветлели.
        - Великий царь, - обратился ко мне один из них, - жители Гнауи Шема не хотят судьбы постигшей Абиско, поэтому мы готовы открыть ворота города своему царю, если он даст своё слово не убивать нас.
        Тут я против воли хмыкнул. Всё же польза от казни своих людей нарушивших моё слово определённо была, вот этому было сейчас прямое доказательство.
        - Считайте, что вы его получили, - ответил я, - и чтобы ни у кого не было соблазна его нарушить, только я и моя охрана завтра войдёт в город, чтобы жители принесли присягу своему царю.
        - Мы клянёмся богами, что достойно примем своего царя, - низко поклонились они.
        - Можете пока здесь присягнуть мне сами, - разрешил я и они немного поколебавшись, но всё же произнесли нужные слова.
        - Высылайте припасы, ваш царь соскучился по свежей выпечке, - заключил я и поднялся на поданную Меримаатом колесницу.
        Мы вернулись в лагерь и вскоре стали прибывать караваны с едой и вином, обеспечивая нас вкусной едой. Жизнь снова начинала налаживаться. Мне крайне не хотелось убивать людей, да ещё и как в прошлом городе. Если дело удалось решить миром, я был этому только рад.
        Глава 6
        Утром от города выдвинулась уже привычная процессия и в окружении охраны, которую я решил составить только из тех ста головорезов, которые участвовали в ночных вылазках, поскольку за их дисциплину был полностью спокоен. Хотя бы эти меня подвести были не должны.
        Первое, что напрягло меня, так это не очень приветливые лица жителей Гнауи Шема, которые встретили меня при въезде в город. Нет, многие радостно кричали и хлопали в ладоши, но вот мой внимательный взгляд видел среди них тех, кто зло смотрел на меня. Второе, что обеспокоило, наличие слишком большого количества стражи. Да, они обеспечивали безопасность, но их было слишком много.
        - Меримаат, - позвал я парня, который с воспитателем шёл рядом с моими носилками.
        Он подошёл ближе.
        - Бери Бенермерута и возвращайся в лагерь, - тихо приказал я ему, - что-то не очень мне нравится местное гостеприимство. Пусть Ментуиуи подгонит к городу легион. И не переставай улыбаться, а лучше засмейся, будто я сказал тебе что-то весёлое.
        Парень сначала удивился, но затем действительно громко рассмеялся и я увидел, как сопровождавшие нас по бокам стражники расслабились. Он сначала отстал от процессии, затем подошёл к Бенермеруту и они вскоре отстали от нас совсем.
        - Хопи, - позвал я негласного центуриона своей сотни.
        Нубиец тут же подошёл ко мне.
        - Сделай вид, что тебе что-то не понравилось и попробуй развернуть процессию назад, - приказал я ему, - остальных предупреди, мне кажется нас совсем не рады здесь видеть.
        Его лицо посерьёзнело, он кивнул и растворился в сотне охраны. Мы дошли до площади как раз перед дворцом, где обычно обитал наместник, назначаемый вице-королём Нубии или фараоном и тогда Хопи начал действовать. Пара грозных криков, мгновенно ощетинившаяся щитами и копьями сотня и вот уже жители стали волнами покидать площадь, оставляя на ней практически пятьсот человек местной стражи. Мой паланкин опустили на землю и все красивые девушки и юноши, которые его несли, также быстро исчезли. Мне пришлось подняться и встать за щиты охраны. Кроме окружающих нас копейщиков, я увидел на балконах дворца ещё и кучу лучников, не суливших своим присутствием ничего хорошего.
        Время застыло. Через десяток минут появились те, кто недавно присягал мне на верность, вот только подойдя ближе, они не стали падать на колени.
        - Царь Менхеперра, - с улыбкой обратился ко мне один из них, - мы бы хотели провести повторные переговоры.
        - Хопи, как только я скажу «мне нужно подумать», закройтесь щитами и бегом отступаем во дворец, - тихо сказал я сотнику, стоявшему рядом.
        - Да мой царь, - также шёпотом ответил он и стал передавать команду дальше, а я затягивая время, ответил обратившемуся ко мне нубийцу.
        - Интересно, а ты знаешь, что клятвопреступники долго не живут? Ведь вы поклялись богами, что город окажет мне почётную встречу.
        - Тебе царь не понравилось наше гостеприимство? - деланно удивился он, показывая на кучу стражников с щитами и копьями, а также лучников на балконах, - мне кажется наоборот, оно очень горячее.
        - Хорошо, что вы хотите? - поинтересовался я, смотря как до всех моих воинов довели приказ.
        - Твоё войско возвращается домой, а ты останешься погостить у нас, - заметил он.
        - И на какой срок? - удивился я подобной наглости.
        - Пока милостивый царь Хатшепсут не соизволит тебя забрать, подписав кое-какие гарантии для города, - пожал он плечами.
        - Насколько я помню, - ответил я, - вы её предали первой.
        - Мы заранее отправили послов сообщить о нашем плане, на что царь ответила, что если Гнауи Шема и Хор Дехмит снова подчинятся её власти и к тому же захватят в плен царя Менхеперра, то она пришлёт своего посланника для проведения переговоров по освобождению Твоего величества.
        А вот эта новость меня сильно удивила, если он не врал, а это было маловероятно, то получалось, что Хатшепсут - всё же хорошая и заботится о моём благополучии? Вела переговоры о моём освобождении из плена, хотя я по факту ещё даже на город не напал.
        - Если это и так, то удерживая меня против моей воли - это снова мятеж против законной власти, - заметил я.
        - Нам обещали смягчение налоговых условий, - пожал он плечами, - из-за них мы и восставали.
        - Что же, - я понял, что ничего больше интересного от его вряд ли узнаю, - мне нужно подумать.
        Едва прозвучали эти слова, сотня тут же бегом рванула в сторону дверей дворца, прикрываясь щитами. Всеобщее ошеломление от этой внезапной трансформации отряда ввергло в ступор всех, а когда первыми опомнились лучники, мы уже скрылись внутри, благо бежать было недалеко. Я быстро огляделся. Строение явно было построено по тому же типу, что я видел в других городах, а это значило, что было одно место в глубине, где имелся только один вход и мало окон, а следовательно его было легче всего защищать.
        - Прямо, налево и затем прямо по коридору до конца, - сориентировал я воинов.
        Мы тут же сорвались с места, а сзади в наши щиты ударили первые стрелы. Лучники забежали следом за нами внутрь. Опрокидывая за собой мебель, переворачивая всё, что попадалось по пути, мы устремились в указанный мной зал, а кругом раздавались крики страха, когда нас видели рабы или случайные слуги. Только ворвавшись в нужное место и начав баррикадировать дверь всем, что было внутри, мы смогли наконец перевести дыхание.
        - Мой царь, - Хопи, когда я остановил на нём взгляд, склонился передо мной.
        - Если мы выживем, ты станешь центурионом Хопи, - спокойно сказал я, - а пока же будем надеяться, что Меримаату и Бенермеруту дали возможность покинуть город и предупредить наших.
        Едва я это сказал, как в дверь ударили чем-то тяжёлым, и вся наша баррикада стала сыпаться вниз.
        - Vos servate, - приказал я и воины подняли щиты, а также направили копья в сторону быстро разрушающейся баррикады.
        Вскоре в проём ворвалась какая-то сломанная колонна, которую использовали как таран, а затем в образовавшееся пространство влетели стрелы, застрявшие в наших щитах.
        - Не давайте им войти, - я показал, как лучше занять нам позицию, - Iunge.
        В проём и правда могли протиснуться одновременно только два человека, они же первые и умерли, когда их закололи копьями. Враг тем не менее пёр и пёр, пытаясь оттаскивать трупы и раненых, но получалось это плохо, расстояние было мало для нормальной атаки, а мы грамотно распорядились узким пространством. Противник наконец отхлынул и ненадолго настала тишина, которой мы воспользовались, снова накидав всё что могли в виде хлипкой баррикады.
        Где-то вдали тягуче заревели боевые рога, знакомой всем легионерам мелодией, означающей общую атаку для легионов.
        - Воины! - крикнул я в сторону врага, - передайте жителям города, что если вы сейчас сдадите зачинщиков мятежа против своего царя, я буду милостив к городу! В противном случае, я буду считать, что вы все замешаны в этом бунте!
        Ответом мне стали четыре стрелы, ударившие в щиты и больше ничего. Зато ещё через пять минут запахло дымом.
        - Эти с…ки хотят нас выкурить! - мгновенно догадался я о причине его появления.
        - Хопи, ищите ткань и воду! Всем лечь на пол! - приказал я и когда мы всё ещё прикрытые щитами стали падать на каменные плиты пола зала, то оказалось, что ткани тут нет, но зато есть немного воды в кувшинах и много вина в амфорах.
        - Снимайте набедренные повязки, мочите их водой и вином, - приказал я, поскольку другого выхода собственно и не было.
        Вскоре мы все голые лежали прикрытые щитами, впереди нас разгорался всё сильнее огонь и удушливый дым всё больше стал проникать вовнутрь.
        - Царь Менхеперра! Выходи пока не поздно! - раздался крик из-за двери, - иначе ты задохнёшься!
        Пожертвовав одним копьём, я привстав на одно колено запустил его на голос. Судя по сдавленным крикам, я в кого-то попал. В ответ полетели стрелы, но из-за огня и дыма лучникам ничего не было видно, так что они даже не видели, что мы лежим на полу. Десяток стрел ударились в противоположную стену и упали на пол. Дым всё больше заполнял комнату, дышать становилось всё тяжелее, но мы слышали, как звук горнов становился всё ближе. Видимо Ментуиуи отправил всех на штурм, не считаясь с потерями, поскольку по-другому они не могли так быстро взять город.
        Те, кто лежал ближе к огню и дыму, стали терять сознание от недостатка кислорода, их поливали остатками вина, приводя в чувство, но всем было понятно, что ещё пять минут и мы здесь просто задохнёмся. Воины посматривали на меня, но я был спокоен. Бросаться в огонь было ещё более глупым делом, оставалось только надеяться на Ментуиуи. И он нас не подвёл. Раздались звуки схватки и очень быстро послышалось, как на огонь льют воду. Характерные «пш-ш-ш» стали сладостными звуками для всех нас и вскоре я услышал взволнованный голос Меримаата.
        - Царь! Царь Менхеперра! Его величество жив?
        - Да, - я попытался ответить, но вместо этого закашлялся, в лёгких было полно гари, дышать было очень тяжело.
        - Он жив! Вытаскивайте его скорее! - услышал я голос Ментуиуи и вскоре нас под руки стали выносить на свежий воздух, давая подышать.
        Все как один кашляли, глаза слезились и в общем состояние было очень хреновым, всё же несмотря на защиту из смоченной водой и вином тканью, дыма мы наглотались порядочно. Мне на голову стали лить воду, я фыркал, вытирал лицо, глаза и одновременно с этим кашлял, едва не выплёвывая лёгкие.
        - Всех в лагерь, полный покой и много молока, - приказал я.
        Нас тут же всех погрузили на щиты и на них бегом унесли из города. Пока мы проносились по улицам, залитым кровью с кучей трупов везде, я понял, что действительно жителям теперь не поздоровится. Но в отличие от Абиско, судьба которого до сих пор лежала на моей совести, жителей Гнауи Шема вообще было не жалко. Сегодня я чуть не умер и это я понимал чётко. Стоило только Ментуиуи задержаться ещё на десять минут и из зала они бы выносили сотню трупов.
        В лагере воинов определили в отдельные шатры, меня же уложили в собственный и почти сразу появились взволнованные Меримаат и Бенермерут. Они с кувшинами холодной воды, тряпками и молоком, стали суетиться возле меня. Было видно, что оба сильно переживают.
        - Не суетитесь вы, словно змеёй укушенные, - взмахнул я рукой, и забрав у них кувшин с молоком, стал пить, сколько мог. Вроде бы оно должно помогать, но я точно не был уверен, одно было точно, что хуже от этого всё равно не будет.
        Видя, что я не собираюсь умирать, по крайней мере пока, они вытерли испарину с лиц и сели рядом.
        - Твоё величество мы все так испугались за тебя, - признался Бенермерут.
        - Смысл? - удивился я, а потом понял, - а ну да, тело Менхеперра бы пострадало. Понял.
        Оба кивнули, пугливо посмотрев при этом на вход из шатра.
        - Как вы так быстро взяли город? - спросил я волнующий меня вопрос.
        - Мы с Меримаатом убили стражу, которая стояла на воротах, - с гордостью сказал мне воспитатель, - и продержались, пока к нам не прибыла подмога.
        - Вдвоём? - удивился я, только сейчас обратив внимание, что руки и тела у них в перевязках.
        - Я когда-то был очень неплох с копьём, - Бенермерут гордо показал, как накалывает врага на остриё своего воображаемого копья.
        - А Меримаат сразил сразу двоих своим кинжалом, - добавил он, заставив парня зардеться от гордости.
        Я покачал головой, Усерамон явно был бы недоволен, если бы с его сыном что-то случилось. Но и ругать парня точно не стоило, он всё же спас мне жизнь.
        - Молодец Меримаат, - я поощряющее улыбнулся ему, - как поправлюсь, так займусь твоими навыками боя. Не пускать тебя как оказалось было неправильно, так что хотя бы потренируем, чтобы ты мог за себя постоять.
        Парень от подобного счастья расплылся широкой улыбкой, он всегда был недоволен, что я берегу его от битв, а следовательно и от воинской славы. По крайней мере он так думал.
        - И тебя благодарю Бенермерут, - повернулся я к воспитателю, - вы самые близкие люди царю Менхеперра, так что думаю награду вам придумаем уже по возвращении. Чтобы она не оказалась слишком мала.
        Оба моих спутника переглянулись, но явно выглядели довольными.
        - Всё, а пока даёте мне отдохнуть, - выпроводил я их из шатра, - и молоко следующий раз остудите, а то настолько тёплое, что меня сейчас вырвет.
        - Да Твоё величество! - низко поклонились они и ушли от греха подальше видя, что у меня портится настроение.
        А портилось оно оттого, что вспомнил слова того говорливого главы города.
        - «Сама Хатшепсут или опять кто-то из её прихлебателей? - думал я, - кто из них решил заключить сделку с городом, обменяв помилование на меня».
        Мысли, для чего я им был нужен были разные, но я всё никак не мог понять зачем им моё освобождение? Ведь явно на свободе от меня были одни проблемы и наоборот в их интересах было, чтобы меня держали в плену, как можно дольше.
        - «Вот с…и, - мне начало надоедать, что кто-то вечно путается у меня под ногами и ведёт свою игру, - надо будет поговорить с Усерамоном по этому поводу. У него больше опыта в придворных интригах, просто так эту проблему мне не решить самому, нужна помощь более опытного царедворца».
        Тут же в голову пришла вторая идея и я велел позвать Ментуиуи. Когда наконец в городе нашли военачальника и он вернулся в лагерь, то прошло больше двух часов и я едва не задремал. Его приход сбросил с меня сонливость.
        - Мой царь, - низко поклонился он.
        - Садись, поскольку я лежу, - показал я ему рукой на табурет.
        Когда он сел и внимательно на меня посмотрел, прекрасно понимая, что я бы не стал просто так его отзывать из города, а я тем временем продолжил.
        - Как там дела?
        Он пожал плечами.
        - Нашли и связали всех глав города, для твоего суда над ними, мой царь.
        - Что с городом?
        - Его постигнет судьба Абиско, - ответил он, - покушаться на царя, хуже может быть только богохульство.
        - Я вот что подумал, - я понизил голос, - запрети воинам жечь город, а текущие пожары потушите. Ну и не лютуйте больше в убийствах, все трупы выбросить в Нил, жителей заставить убрать следы битвы.
        - Прошу меня простить мой царь, но можно мне услышать причины подобной милости? - удивился он.
        - Тот урод сказал, что они ещё до нашего нападения на город договорились с царём Хатшепсут, что меня они захватят в плен, а освободят только под гарантии её помилования, - тихо сказал я, - для этого пришлют посланника от неё. Мне очень интересно, что он скажет и что это вообще за договорённости такие странные.
        - Да? - у Ментуиуи лицо удивлённо вытянулось, а руки сжались в кулаки.
        - Его слова, - покивал я головой, - и я вот думаю, а что если мы представим всё дело так, что город и правда заманил меня в ловушку и держит взаперти? Мне очень интересно, кто и главное зачем договаривается в Фивах обо мне.
        Ментуиуи почесал затылок.
        - Хотите устроить им представление мой царь, какое обычно устраивают музыканты? - понял он, - только если он сначала заедет в лагерь, чтобы узнать, как обстоят дела, то нам нужно будет сделать вид, что Твоё величество находится в плену.
        - Ловишь на лету, - улыбнулся я, - главное тогда нам захватить Хор Дехмит до его приезда, чтобы оттуда не предупредили о нашем маленьком обмане.
        - С этим проблем не будет мой царь, - улыбнулся он, - эти сыны шакалов, как только над Гнауи Шема появились первые дымы пожаров, прислали парламентёров и слёзно стали умолять простить их.
        - Что-то мне всё меньше после сегодняшних событий, хочется посещать другие города. Сначала моё слово нарушают собственные люди, сегодня вот покушение. Мне что, сначала всех вырезать что ли перед тем, как заходить в город? - я с сомнением покачал головой.
        - Думаю несколько показательных казней однозначно заставит многих задуматься, - Ментуиуи кровожадно улыбнулся.
        - Тогда ты пока готовь всё для нашего небольшого представления, а я как приду в себя, встречусь с представителями другого города для принесения клятвы верности.
        - Будет выполнено мой царь, - он низко поклонился, затем поднялся и вышел из шатра, оставляя меня в глубокой задумчивости.
        Глава 7
        Я не сильно удивился, когда жители Гнауи Шема, которым предложили вариант переизбрать себе новых глав города и поучаствовать в небольшом представлении для посланника царя Хатшепсут, быстро на него согласились, как впрочем и на то, что отдадут все свои богатства, а также тысячу мужчин. Выбора у них особо не было, ведь вторым вариантом было то, что их всех оставят без посмертия. Как, я показал слишком наглядно.
        При большом скоплении народа, показав рукой на привязанных к столбам клятвопреступников я всем объяснил в чём их обвиняю, а также как конкретно они будут наказаны. Вспыхнувшие поленницы дров под ними, щедро политые оливковым маслом быстро развязали им языки и крики умирающих ненадолго заполнили городские улицы. Для египтян и покорённых ими нубийцев, не быть мумифицированным и не иметь физического тела после смерти, было сильным ударом, даже страшнее самой смерти. Так что посмотрев на бледные лица жителей, которые начали понимать, что они тоже могут оказаться сейчас на таких же кострах, я и сделал им предложение, от которого они не смогли отказаться. Не сомневался при этом никто.
        Когда я переселился во дворец, чтобы там изображать из себя пленного, то даже Ментуиуи при прощании, испуганно на меня косился. Такой жестокой смерти без посмертия, по его мнению, даже предатели не заслуживали, так что он весьма осторожно со мной разговаривал, стараясь не спорить лишний раз. И если на него эта казнь произвела такое неизгладимое впечатление, то я надеялся, что и остальные дважды подумают, прежде чем меня следующий раз предать или попытаются убить. Других методов воздействия на этих людей я пока не знал, а умирать самому очень сильно не хотелось.
        Запуганные новые главы города падали ниц при одном моём появлении, также они приставили двадцать слуг, выполняющих любые мои просьбы, и кроме этого узнав, что обычно мне дарят наложниц, привели восемь девушек. Правда не обученных, просто видимо набрав их из семей города. Такие мне были не нужны, так что я их вернул обратно, объяснив это сложностью ситуации и ожиданием прибытия посланника. Они вроде поверили и никого больше не старались подложить мне в постель. Хотя желающих в неё попасть было хоть отбавляй. Во дворец, где я сейчас обитал часто наведывались главы богатых семейств с обоих городов, пытающихся меня умаслить и подлизаться, но пока это у них не сильно получалось, я всё ещё был зол на себя и окружающих меня людей. На себя за то, что стал без зазрения совести отправлять людей насмерть, хотя изначально планировал решать все дела как можно более мирно, а на окружающих за то, что как раз таки и принуждали меня применять силу. Делая всё, чтобы поставить меня в такие условия, выход из которых был только один - убить стоящих на моём пути.
        Кроме самокопаний в том, что же пошло не так и когда, я не забывал напоминать окружающим держать рты на замке и помалкивать, для этого я временно заменил городскую стражу - меджаев на своих легионеров, дав им их оружие. Дни потекли за днями, я периодически инкогнито выезжал в лагерь смотреть, как тренируют новобранцев, но там всё было просто, как и всегда. Первые месяцы их просто учили ходить строем, поскольку даже это было для многих непростым делом, так что марши и хождение строем - вот и всё, что их ждало ближайшее время. Ментуиуи пока выдалось спокойное время, запряг ремесленников обоих городов чинить упряжь, оружие, штопать шатры, производить стрелы, в общем загрузил ремесленные мастерские работой, чтобы заодно устранить проблемы с войсковым снаряжением, имевшим свойство часто ломаться и ещё чаще заканчиваться.

* * *
        О том, что так долго ожидаемый посланник наконец прибыл, я узнал от возницы Ментуиуи, примчавшегося на колеснице утром, чтобы меня об этом оповестить. Как мы и думали с военачальником, прибывший был очень осторожен, сначала послал часть чиновников, которые прибыли с ним в соседний город, чтобы оценить обстановку и пособирать слухи, а сам остановился в нашем лагере, где мой военачальник обеспечил ему шикарный и торжественный приём, поскольку у того было с собой письмо от царя Хатшепсут, что он является её посланником и переговорщиком, который обеспечит моё освобождение из плена. В нём ни слова не было об истинной причине его поездки, так что мне было крайне интересно, какие документы у него ещё имелись с собой.
        Успокоенный тем, что в лагере все были в полном горе от потери царя, которого содержали в Гнауи Шема пусть и в хороших условиях, но всё же в плену, а также тем, что в самих городах было всё относительно спокойно, правда местные не сильно охотно общались с незнакомцами, он вскоре отбыл в город на переговоры. Я три дня ожидал, когда он наконец удостоверится, что его жизни ничего не угрожает, жил для этого в маленькой комнате, чтобы поддерживать легенду и меня наконец вызвали в зал, где договаривались обе стороны.
        На трёх креслах с высокими спинками сидели нынешние главы города, а перед ними находился неизвестный мне человек, явно жреческого сословия. Белые одежды, небольшая палка, украшенная золотом и вставками из слоновой кости, а также лысый череп и отсутствие парика лучше всего говорили, кто стоит передо мной.
        - Царь Менхеперра, - при виде меня его лицо осталось спокойным и он низко мне поклонился, - рад видеть Его величество в добром здравии.
        - Благодарю, мои пленители были так добры, что даровали мне относительную свободу, - я показал свои свободные руки, а также десять стражников, которые всюду меня сопровождали.
        - Я закончил переговоры с главами Гнауи Шема, - оповестил меня он, - они готовы отпустить Твоё величество со мной за выкуп и гарантии, предоставленные царём Хатшепсут.
        - Какой размер выкупа и какие гарантии? - полюбопытствовал я.
        - Товара стоимостью на пятьдесят тысяч шетит, - назвал он гигантскую сумму, - и обещание, что Гнауи Шема не коснётся гнев царя.
        - И снижение налогов на треть, - добавил один из глав города, тревожно посматривая при этом на меня, как я восприму его слова. Я не отреагировал, позволяя ему импровизировать и дальше, так что он успокоился и продолжил.
        - И разумеется, прежде чем мы отпустим царя, его войско должно уйти обратно в Фивы, для этого мы отрядим сопровождающих, которые убедятся, что египетских солдат не будет на нашей земле, когда мы его отпустим.
        - Конечно уважаемый, - жрец склонил голову, - мы всё выполним, безопасность царя для нас важнее всего.
        Дальше они составили договор, подписали его, я поставил оттиск своего пальца и меня «освободили». Жрец сразу повёл меня за собой и нам даже предоставили носилки прямо до лагеря.
        - Уважаемый, не знаю вашего имени, - произнёс я, когда нас вынесли за ворота города, - но я вам благодарен за спасение.
        - Жрец Небуави, моё имя, Твоё величество, - сидя на соседних носилках, он умудрился ещё и поклониться мне при этом.
        - Отчего имени ты прибыл, Небуави? - стал я расспрашивать его.
        - Мой царь, немного терпения, - он ответил извиняющим тоном, - нас ждёт лодка, которая отвезёт тебя в место, где Твоему величеству ответят на все вопросы.
        - Да? - крайне сильно удивился я такой таинственности, - а убить меня там не собираются случайно?
        - Конечно нет! - вроде бы искренне возмутился он, - как это возможно?
        - Здесь я так понял, всё возможно, - хмыкнул я и видя, что он не хочет объяснять большего, тоже замолчал.
        Прибыв в лагерь, где воины устроили мне радостное приветствие, колотя копьями о щиты и когда я произнёс благодарственную речь, жрец стал собирать своих людей и просить меня следовать за ним. Мой вопрос, что мешает мне теперь, когда я в лагере забить на все договоры и захватить город, поставил его в тупик. Он открыл рот, показывая мне договор, где стояли все подписи, в том числе и моя, где я давал слово незамедлительно последовать в Фивы и сказал.
        - Мой царь, это совершенно невозможно! Ты дал слово перед богами!
        - Ладно, мне надоел этот спектакль, - я махнул рукой и на его глазах, лже-меджаи сопровождающие нас из города, якобы для охраны, нацелили на него и его людей копья.
        - Что случилось? Что происходит? - он удивлённо крутил головой.
        - Боюсь жрец, что Его величество не нуждается в посредниках, - со мной рядом встал Ментуиуи, - нам было интересно, что за интриги крутятся вокруг его плена.
        - А поскольку ты не хочешь мне ничего рассказывать сам, то придётся тебя и твоих людей пытать, - заверил его я, - чтобы ты наконец поведал мне, кто так сильно в столице беспокоится о моём здоровье.
        Жрец побелел от страха, поняв, что происходит что-то странное.
        - Но договор, плен, свобода, - бормотал он, потрясая никому не нужной бумажкой.
        - Прошлые власти, которые с вами договаривались об этом, - сжалился над ним Ментуиуи, - преждевременно умерли, новые же были так любезны, что согласились помочь нам узнать, что привезёт посланник от царя Хатшепсут.
        Небуави упал на колени и стал кланяться мне, до него наконец дошло.
        - Мой царь, молю тебя! Не затевалось ничего, что грозило бы тебе опасностью! Мы хотели лишь договориться с тобой, а чтобы эти переговоры были успешными, решили сделать так, чтобы ты был нам благодарен за своё освобождение.
        - Хм, - я почесал подбородок, - хочешь сказать, ты сам всё расскажешь? Пытать тебя не обязательно?
        Он яростно закивал, ударяясь при этом лбом о землю.
        - Ладно, пойдём поговорим, - я показал рукой в сторону своей палатки, - а твои люди пока подержатся под охраной.
        Жрец быстро согласился, пока я не передумал и мы вошли в моё весьма скромное жилище, которое после отъезда наложниц ещё больше стало казаться нежилым.
        - Слушаю, - сказал я, сев на раскладной деревянный стул.
        - Мой царь, - он склонил голову, - до верховного жреца бога Осириса дошли слухи, что Твоё величество встречалось с нашим богом.
        Тут он внимательно на меня посмотрел, но я спокойно кивнул, для ответа мне даже врать не пришлось.
        - Да, это так.
        Его глаза расшились, он просто впился взглядом в моё спокойное лицо.
        - А может никчёмный раб Его величества узнать суть этой беседы?
        - Разумеется нет, - хмыкнул я, но затем почесал подбородок, - хотя кое-что думаю вам будет интересно услышать.
        - Я весь во внимании Твоё величество, - он даже ближе подвинулся, чтобы лучше меня слышать.
        - Осирис недоволен размерами своего храма, сказал он в два раза меньше, чем главный храм у Сета, - ответил я, - я пообещал ему, когда стану единоличным царём, обязательно исправить этот недостаток.
        Рот жреца открылся, он стал бормотать молитвы, так сильно проняли его мои слова. Я не стал его торопить и просто ждал. Он закончил произносить хвалу своему богу и снова обратился ко мне.
        - Бог имеет право на нас гневаться мой царь, - печально склонил он голову, - культ Владыки, которому я поклоняюсь последние десятилетия не столь популярен, как у остальных богов.
        - Ладно с этим понятно, но мы отвлеклись, - напомнил я о причине, по которой мы здесь оказались.
        - Мой царь, - снова поклонился жрец, - это взаимосвязанные вещи. Прошу выслушать меня полностью. Я происхожу из известной семьи номархов восьмого нома Верхнего Египта, которые много столетий отвечали за столицу нома - город Абидос, а также за совершение всех обрядов богу, которому мы поклоняемся больше остальных - Осирису.
        Я кивнул, поощряя его продолжать.
        - К сожалению внимание царей к нашему городу с каждым годом только ослабевало и семья стала терять своё влияние, - трагическим голосом сообщил он, - последние три года нам из храма верховного бога Амон-Ра делают весьма непрозрачные намёки о том, что должности как самого номарха, так и верховного жреца нам нужно продать другой семьи, за которую хлопочут эти жрецы, объясняя своё желание тем, что они более достойные, чем мы и принесут в восьмой ном процветание, какое не смогла привнести наша семья.
        - Пока я вижу просто подковёрные игры двух семей, я тут при чём? - я зевнул, не видя для себя ничего интересного в его рассказе, поскольку меня мелкие разборки семей вообще никак не касались.
        Видя, что мой интерес падает, он зачастил.
        - Мой царь, я просто хочу рассказать, что послужило причиной нашего конфликта с фиванскими жрецами бога Амон-Ра.
        - А я повторю, какое мне до этого всего дело?
        - Глава моей семьи решил объединиться с ещё несколькими главами семейств, - тихо сказал он, посматривая при этом на вход в шатёр, - которые также не очень довольные политикой, которую ведут жрецы из столицы нашего царства.
        Вот тут я уже заинтересовался.
        - А зная, что у меня не очень хорошие отношения с ними, вы подумали заручиться моей поддержкой? - уточнил я, поняв этот нехитрый замысел.
        Жрец кивнул.
        - Мы заплатили весьма большое количество золота, чтобы заполучить этот документ с печатью царя Хатшепсут, в котором нам разрешалось в случае опасности Его величества, помочь ему. Поскольку сама она не собиралась ничего делать в случае пленения Его величества.
        - А, то есть Хатшепсут не знает об этой вашей инициативе, поскольку ей неинтересно было моё освобождение? - поинтересовался я.
        Он отрицательно покачал головой.
        - Когда нам стало известно о посольстве города Гнауи Шема и их предложении, мы связались с ними через одну влиятельную фиванскую семью, которая тоже хотела поговорить с вами, - сказал он, - собственно это и было главным условием их помощи нам и именно в их загородное поместье я планировал доставить Его величество.
        Я задумался. В царстве-государстве Хатшепсут, как я и думал раньше, не всё было тишь да гладь, были и недовольные её правлением, что впрочем и не удивительно. Люди такие неблагодарные создания, которые всегда недовольны своим нынешним положением и хотят большего.
        - Скажу откровенно, ты поколебал мою уверенность в том, что тебя нужно пытать, - задумчиво сказал я, после недолгих раздумий, - но пожалуй если ты не врёшь…
        - Мне нет смысла тебя обманывать, мой царь! - вскричал он, прикладывая руку к сердцу.
        - Тогда сплавай в это поместье и привези мне переговорщика от этой семьи, очень уж мне интересно услышать, что хотят предложить люди, так сильно заморочившиеся над моим освобождением.
        - Я выполню любой приказ Его величества! - заверил меня он.
        - Что же касается тебя, когда я вернусь в своё поместье после этого похода, то готов буду выслушать и главу твоей семьи. Расскажите, чем вы можете быть мне полезны на службе богу Осирису.
        Глаза жреца вспыхнули от радости, на лице появилась улыбка. Он упал на пол, кланяясь мне.
        - Мой царь! Большего твой верный раб не смеет и просить.
        - Поднимись, - я показал рукой встать, - бери припасы, вино и выдвигайся в путь. Я буду ждать тебя здесь ещё неделю, а затем тронусь в дальнейший путь.
        - Мой царь хочет посетить другие города? Подчинённые царю Хатшепсут? - удивлённо спросил он, - восстали ведь только эти шесть.
        - Да, я просто люблю прогулки на свежем воздухе, - не стал я вдаваться в подробности, - всё свободен и помни, что у тебя всего семь дней.
        - Я сейчас же соберу свои вещи и отправлюсь в дорогу, мой царь, - горячо заверил меня он, кланяясь и выходя из шатра.
        - Что скажешь? - я повернулся к Ментуиуи, который всё это время молчаливо стоял за спиной у жреца.
        - Клубок ядовитых змей стал распутываться Твоё величество, - задумчиво ответил он, - боюсь даже представить себе, что будет дальше.
        - Хочешь сказать наши с тобой победы в походе дали многим надежду на то, что можно попробовать поставить в этой игре на меня?
        Ментуиуи поклонился.
        - Ко мне от знакомых семей воинского сословия вот уже две недели прибывают гонцы. Все интересуются насколько сильно у Твоего величества желание воевать и как долго ещё продлится наш поход. Ведь до этого Его величество высказывал совершенно противоположные взгляды.
        Я хмыкнул.
        - Я и сейчас их придерживаюсь Ментуиуи, - ответил я, - и уже множество раз пожалел, что ввязался во всю эту историю. Гибнет слишком много людей, в смертях которых виноват я.
        - Такова война мой царь, - он развёл руками, - всегда кто-то уходит в другую форму существования.
        - И что ты отвечаешь гонцам? - вернулся я к первичной теме нашего с ним разговора.
        Ментуиуи пожал плечами.
        - Правду. Только то, что происходит сейчас. Мы захватываем города в такие сроки, которые были немыслимы для меня ещё три месяца назад.
        Я задумался, это я не первый раз слышал от него и других военачальников. Все поражались, как я умудряюсь захватывать города, хотя обычно их брали долгой и изнурительной осадой и только в период перед сбором урожая, чтобы людям в осаждённом городе нечего было есть.
        - Ладно, ждём семь дней, как я и пообещал жрецу, - завершил я разговор, - приводи войско в порядок, запасай всё нужное, я хочу узнать, почему вице-король Нубии не поспешил нам на помощь, а для этого нам нужно будет заглянуть к нему в гости. Больше меня здесь в Нубии ничего не держит, мы выполнили всё, что хотели.
        - Да мой царь, - Ментуиуи поклонился, - я всё успею, работы уже давно ведутся.
        Глава 8
        Утром третьего дня, когда я занимался с легионом изучением простых команд, поскольку они наконец научились держать общий строй, прибыли гонцы из города. К этому времени общая списочная численность моего воинского формирования наконец приблизилась к заветным 4500, что меня очень радовало, поэтому, когда гонцы оповестили меня, что к пристаням причалили сорок больших лодок и сейчас идёт активная разгрузка войск, я этому очень сильно удивился, впрочем, как и мой военачальник.
        - Кто прибыл на них? - поинтересовался у него первым Ментуиуи, опередив меня.
        - Военные и колесницы, очень много колесниц, - ответили посланцы от градоначальников.
        - Нам нужно срочно взглянуть на это, - решил военачальник и я с ним был согласен. Никаких войск в подкрепление мы не ждали.
        Возницы быстро подогнали нам колесницы и в сопровождении охраны мы отправились в город. Узнав от гонцов, что я подъезжаю, градоначальники устроили мне пышную встречу и в сопровождении их мы вскоре прибыли на пристань, которая была и правда битком забита конями, людьми, грузами и бесконечной вереницей лодок, которые стояли и ждали своей очереди на разгрузку.
        - Иамунеджех! - Ментуиуи быстро увидел, кто всем этим бедламом заправляет, и мы направились в сторону богато одетого человека, который стоял рядом с разгружающимися лодками.
        - Мой царь, - нас тоже увидели и весть об этом быстро разнеслась вокруг, к нам тут же стали стекаться все военачальники, которые ранее убыли от нас с караванами в поместье.
        - Минмос, Иамунеджех, - я спустился с колесницы и поднимая людей с земли, со всеми запросто обнимался, показывая всем вокруг степень своего доверия к ним. Военачальники гордо распрямляли плечи, поднимали подбородки. Было видно, как им приятно подобное внимание от царя, на что я в общем-то и рассчитывал.
        - Мой царь, рад тебя видеть в добром здравии, - Минмос сказал за всех, - а то в столице появились какие-то слухи, что Его величество взяли в плен, чем весьма порадовали многих во дворце царя Хатшепсут.
        - Наш царь просто решил пошутить, - ответил за меня Ментуиуи, широко улыбнувшись, - и как видно, шутка эта весьма удалась. Может теперь вы расскажите нам, почему вас вернулось в несколько раз больше, чем убывало? И главное, почему вы так сильно задержались?
        Я кивнул при его словах, поскольку мы с Ментуиуи за вечерними посиделками неоднократно удивлялись, почему не возвращаются те, кто ушёл с первыми караванами.
        - Мой царь, - поклонился мне Минмос, - этому были объективные причины. Когда я первым прибыл в твоё поместье, то оказалось, что несколько семей прислали своих представителей с просьбой принять их себе на службу. Не зная планов Твоего величества, я решил провести переговоры и узнать численность тех, кто может к нам присоединиться. Так получилось, что одновременно с этим в поместье прибыли и представители нубийских наёмников, которые раньше состояли на службе в армии царя Хатшепсут, а сейчас остались без работы и пришли к нам, чтобы предложить свои услуги. Так что мне пришлось выкручиваться и разномастные толпы людей собирать в подобие единого подразделения. Также пришлось приказать твоим мастерам переделывать колесницы под единый образец, какой мой царь распорядился сделать перед нашим походом и заново выстраивать всё подчинение, поскольку прибывающие люди были из абсолютно разных мест и национальностей. Часто даже не понимая языка друг друга.
        - Да, а когда прибыли мы, - дополнил его речь Иамунеджех, - нам пришлось помогать Минмосу в формировании корпуса и его обеспечении.
        - Где для этого брали средства? - спокойно поинтересовался я, хотя сердечко у меня защемило и Минмос это тут же радостно подтвердил.
        - С твоей сокровищницы мой царь.
        Я тяжело вздохнул, сам уже точно не помня, сколько и чего мы захватили за это время, но надеясь, что они меня хотя бы вконец не разорили.
        - Как там дела у Рехмира? - вместо этого поинтересовался я.
        - О, он прислал сообщение Твоё величество, - Иамунеджех протянул руку и подбежавший писарь отдал ему свиток, военачальник с низким поклоном вручил его мне.
        - Если интересно моё мнение, то земли царя просто преображаются от деятельности его управляющего, - добавил он, когда я взял письмо в руку.
        Как мне не хотелось его прочитать, но вокруг было слишком много людей, так что пришлось умерить своё любопытство.
        - Ты сказал корпус Иамунеджех, - вспомнил я, - напомни, это сколько?
        - Около пять тысяч человек, мой царь, - спокойно ответил он и пока я пытался поднять челюсть с пола, он добавил, - четыре с половиной тысячи пеших воинов и двести колесниц.
        - А, - у меня перехватило дыхание от подобных цифр и что теперь со всеми ними мне делать, - а-а-а.
        - Я согласен мой царь, - он улыбнулся, - цифра весьма впечатляющая, поэтому мы и потратили так много времени на то, чтобы привести всё это в подобие единого формирования.
        - Пехотный корпус, кто возглавил? - спросил Ментуиуи, стоящий рядом со мной, он был более спокойным от озвученных новостей.
        - Господин Хоремхеб, - ответил с гордостью Иамунеджех и по выражениям людей рядом, я понял, что это весьма известная личность, знакомая им всем.
        - Кто это? - спросил я и мне тут же разъяснили.
        - Бывший глава войска царя Хатшепсут, который служил в этой должности ещё при отце Его величества, но в последние годы не сошёлся во взглядах по управлению войском с Сененмутом, - продолжил Иамунеджех, - ушёл в отставку три года назад. Спокойно проживал в своём имении всё это время.
        - Судя по тому, как изменились ваши лица при его имени, видный воин? - продолжил расспрашивать я.
        - Господин Хоремхеб лучший лучник, которого я встречал до знакомства с Его величеством, - уважительно поклонился мне Иамунеджех, - он множество раз громил темеху и техену, угрожающих Нижнему Египту и нашим оазисам.
        - Хм-м-м, специалист по Ливии, - я задумчиво погладил подбородок, поскольку знал по озвученным названиям племён, что эти народы проживали в Дельте и на северо-западе, часто устраивая набеги и беспокоя западные рубежи Египта.
        - А он не сильно стар, чтобы обучаться новому? - решил я уточнить у них, - прибывший корпус станет вторым легионом со всеми вытекающими последствиями.
        - Я в разговоре с ним озвучил эти опасения мой царь, - улыбнулся Минмос, - господин Хоремхеб ответил, что если новый строй приносит победы, он готов стать в нём простым солдатом.
        - Хм, хорошо посмотрим, чего он стоит, - кивнул я, пока ещё ничего не решив, - а когда они прибудут?
        - Думаю через пять дней или около того, - заверил меня Минмос, - господин Хоремхеб выступил с войском раньше нас.
        - Ты кстати ещё озвучил двести колесниц Иамунеджех, - вспомнил я, - откуда? Если вы говорили, что у Хатшепсут осталось всего сто пятьдесят.
        - А это не из войска царя Хатшепсут, - он отрицательно покачал головой, - это те, кого ранее уволили из войска, поскольку такое количество всадников не нужно было в мирное время.
        - Хочешь сказать эти люди расчехлили свои старые колесницы, оружие и присоединиться ко мне? - решил уточнить я.
        Иамунеджех широко улыбнулся и развёл руки показывая, что именно так и обстоят дела.
        - «Как-то внезапно под моим началом оказалось слишком много воинов, - задумался я, - которых нужно кормить, поить, да и платить по-хорошему нужно, не забесплатно же они всё это будут делать».
        - Хорошо, устраивайтесь в лагере, Ментуиуи вам позже поможет с выбором места, - решил я перенести вопросы на более позднее время, чтобы не задерживать выгрузку войска.
        - Мой царь, - военачальники низко мне поклонились и мы с Ментуиуи и градоначальниками Гнауи Шема, выглядящими так, будто им по голове мешком с песком ударили, направились обратно в город.
        - Мой царь, - когда мы достигли ворот, один из них обратился ко мне, - наши сердца обливаются кровью от осознания того, что Его величество находится рядом с городом, но его не посещает. Мы готовы устроить праздник, принести жертвы богам, если царь позволит остановиться у нас хотя бы на несколько дней.
        - К сожалению не могу, - я покачал головой, - мне легион нужно тренировать, поскольку пока нет достойных легатов для общего управления, а тут вы сами видели столько людей прибыло. Пошлите кстати гонцов в Хор Дехмит, пусть приготовят припасы и помогут вам с поставкой продуктов для прибывших и прибывающих войск.
        - Я распоряжусь мой царь, - низко поклонился он.
        - Если что, шлите гонцов, - попрощался я и сказал молчаливому Меримаату, управляющему моей колесницей, - возвращаемся.
        Он кивнул и вожжами придал ускорение нашим скакунам.

* * *
        Познакомиться с известным полководцем мне удалось уже через три дня, когда сначала прибыли разведчики вернувшегося Менхеперресенеба, который снова взял колесницы, обеспечивающие нас данными о местности кругом в свои руки, а потом прибыли всадники с неизвестными мне военными, которые выполняли схожие функции в корпусе Хоремхеба. Они стали радоваться, обниматься со многими всадниками, так что стало понятно, что они давно знакомы. Вскоре показались и передовые отряды корпуса, а затем и оно целиком, всё построенное по классическим египетским правилам. Соответственно также и вооружено.
        Ментуиуи сразу выдвинулся навстречу, чтобы показать военачальнику прибывшего войска, где ему остановиться и что делать. Я умывшись и переодевшись с помощью Меримаата и Бенермерута, отправился следом за ним значительно позже. Застал я Ментуиуи и неизвестного мне пожилого воина лет сорока с ещё четверыми людьми, одетыми в медные доспехи, за ссорой. Ментуиуи что-то пытался доказать воину, а тот отрицательно качал головой.
        Увидев, что я подъезжаю, они замолчали и низко поклонились.
        - Что случилось? Почему лагерь до сих пор не разбит? - обратился я к Ментуиуи, поскольку он был сейчас главным, которого назначил я.
        - Мой царь, - смутился он, - мы с господином Хоремхебом не можем прийти к единому пониманию правильности его расположения.
        - Всех, кто сопротивляется, разжаловать в легионеры, - спокойным тоном приказал я, - корпус переходит под подчинение Иамунеджеха.
        Рты прибывших открылись. Старый воин недоверчиво переводил взгляд с меня на Ментуиуи, который был не сильно довольный моим решением.
        - Объясню только один раз, - моё лицо окаменело, я поднял руку и стал загибать пальцы, - первое - войско содержится на мои средства, второе - войско содержится на мои средства и третье, самое главное - войско содержится на мои средства. Достаточные аргументы?
        Ментуиуи нехотя поклонился.
        - Воля Твоего величества будет исполнена.
        Он кликнул свою охрану и попросил разоружиться прибывших воинов. Те нехотя это сделали, отдав ему мечи и броню, а видя это, во вновь прибывшем корпусе началось шевеление, а также я увидел, как воины на колесницах достают луки.
        - Легион, venite, - во всю свою сильную глотку заорал я и мой приказ тут же передали с постов часовых дальше по лагерю. Моментально зарычали рога и послышались грозные крики центурионов и деканов.
        Под ошарашенными глазами прибывших воинов, а также новенького корпуса, только что спокойный лагерь преобразился за минуты и из него восьмёрками стали выбегать вооружённые люди, строясь сразу в боевой порядок. Не прошло и десяти минут, как задрюченный бесконечными подобными тренировками легион медными наконечниками копий через щиты смотрел в сторону недавно прибывших.
        Хоремхеб ещё минуту посмотрел на ровные и стройные ряды когорт, ощетинившиеся и готовые к бою, затем сделал шаг вперёд и опустился передо мной на колени, коснувшись лбом земли. Военные, стоявшие рядом с ним, проделали это следом.
        - Ты можешь подняться, легионер Хоремхеб, - я специально отметил его новый статус.
        Он встал и сказал.
        - Мне будет дозволено узнать, где я буду теперь служить своему царю?
        - У тебя есть командир легионер, - я пожал плечами, показав рукой на подъехавшего к нам Иамунеджеха, - спроси у него.
        Меримаат стал поворачивать колесницу и я не спеша поехал обратно в лагерь и проезжая мимо легионеров сказал, обращаясь к центурионам.
        - Signum demittite. Всем контубериям выдать по кувшину вина сегодня вечером.
        Легион взорвался восторженными криками, копья застучали по щитам, но когда центурионы перекрикивая этот гам, повторили за мной команду «разойтись», довольные воины стали возвращаться в лагерь.
        Вечером же меня ждал тяжёлый разговор с близкими военачальниками, навстречу попросились самые доверенные: Минмос, Ментуиуи, Иамунеджех и Менхеперресенеб.
        - Говорите, хотя я и так знаю причину этой встречи, - разрешил я жестом им, когда мы сели за стол в моём шатре.
        - Мой царь, - Ментуиуи заломил руки, - господин Хоремхеб так долго служит вашей семье, что может рассчитывать на небольшое снисхождение. Умоляю Твоё величество отменить приказ о его понижении.
        - Нет, - просто ответил я, - я отменю его только тогда, когда увижу, что он прекратит своевольничать и будет делать так, как распорядился я. Или кто-то из вас в бою, будет потом доказывать мне, что он не специально нарушил мой приказ и тоже заслуживает снисхождения?
        Весь боевой настрой с военачальников, с которым они пришли ко мне, тут же спал, они озадаченно стали переглядываться между собой.
        - Войско моё, от его военачальников и солдат, до последней подковы на копытах коней, - продолжил я, - кому это не нравится, может возвращаться обратно.
        - Мой царь, хотя бы переведите его в Первый легион, - попросил Иамунеджех, - ну как я буду гонять новое подразделение с ним в придачу? Наши жёны на рынок вместе ходят, дети играют поочерёдно то в его доме, то в моём.
        Я посмотрел на него спокойным взглядом, от которого он смутился и опустил взгляд.
        - Увижу, что к нему относятся не так, как к другим солдатам, я лично возглавлю Второй легион, - предупредил я и они поняли серьёзность моей угрозы.
        - Мой царь, можно тогда взять опытных деканов из Первого к себе центурионами? - попросил он, - я хоть и помню все начальные тренировки и команды, но один не потяну обучение с нуля такого большого количества людей.
        - Это пожалуйста, - тут же согласовал я, - люди должны расти.
        Он тут же облегчённо вздохнул и замолчал.
        - И раз уж мы тут все вместе собрались и вам больше нечего мне сказать, то давайте оговорим ту проблему, которую мы так и не смогли решить прошлый раз, - видя, что больше желающих заступаться на Хоремхеба нет, я повернул разговор на ту тему, которая была интересна мне.
        - Какую проблему мой царь? - поинтересовался Ментуиуи, видя, что я задумался.
        - Вопрос оплаты, - тут я обвёл взглядом всех их, - мне не сильно понравились все эти отрубленные руки, бесполезные убийства мирных жителей, захват воинами рабов и составление этих бесконечных караванов, когда я за свой счёт должен обеспечивать охрану и содержание чужого имущества. Я хочу всё упорядочить, а потому предлагаю ввести в войске оплату золотом: легионеры, возницы, всадники, центурионы будут получать ежемесячное вознаграждение в виде небольших золотых кусочков. Разумеется, чем выше должность, тем выше будет данная оплата.
        Военачальники потрясённо на меня смотрели, сама идея их весьма сильно удивила.
        - На золото ведь везде можно выменять всё, что угодно? - уточнил я, и когда они кивнули, продолжил.
        - А захваченные ценности и рабов можно будет скупать у легионеров потом по приемлемым ценам. Им будет доставаться золото, мы же рабов и ценности будем увозить на продажу, но это уже будут наши товары и наши расходы.
        - И разумеется цены на рабов в Фивах будут совершенно не те, по которым мы будем покупать их здесь, в месте захвата, - подбросил я им ещё один кусок жирного мяса и они разумеется не устояли. Тут же был забыт Хоремхеб и другие проблемы, они стали жадно расспрашивать меня подробности. Разбогатеть хотелось всем, а тут я принёс готовое решение прямо на блюдечке с золотой каёмочкой.
        - То есть вы принципиально согласны? - когда я ответил все сыпавшиеся на меня вопросы, то поинтересовался, чтобы понять их окончательный вердикт.
        - Конечно мой царь, - за всех тут же сказал Ментуиуи, - это непривычно, так никто раньше не делал, но мы знаем за кем идём. Пусть Его величество пока нам не может предоставить земли, с которых могут кормиться наши семьи, но дополнительная добыча, если мы сможем её увеличить, никому ещё не помешала.
        - Тогда вам задание на всё время, пока мы стоим здесь лагерем: составить списки должностей и их будущих окладов. Причём так, чтобы самая низшая должность в моём войске имела доход в месяц больше простого крестьянина и примерно на уровне ремесленника.
        - Мой царь хочет, чтобы в его войско массово шли добровольцы? - улыбнулся Ментуиуи, - при достойной оплате золотом, желающих вступить в армию не будет отбоя.
        - Да. Пока да, - согласился я, не став раскрывать свои дальнейшие планы.
        Глаза у военачальников горели от предвкушения и можно было не сомневаться, что себе они сделают самые высокие оклады. Простившись со мной, они гурьбой отправились в палатку к Ментуиуи, чтобы обсудить свалившееся на них богатство. Я же, хмыкнув, остался у себя, чтобы наконец отдохнуть после целого дня суеты. Всё же в отсутствие человека, кто бы мог стать легатом, на меня приходилась слишком большая нагрузка по обучению легиона, а тут ещё один подъехал внезапно.
        - Ладно, торопиться не буду, всё равно особо заняться нечем, - решил я, укладываясь на свою походную кровать, которую я заказал сделать мастерам, чтобы не спать на земле, подстелив под себя лишь пару циновок. С её появлением внутри шатра появился хоть какой-то минимальный комфорт.
        Глава 9
        Утром мне подготовили лодку и я второй раз направился в Хор Дехмит. Первый раз я там был, чтобы принять присягу верности от жителей и больше туда не заглядывал. Хватало своих забот, да и жители обоих городов имея под боком только всё увеличившееся войско наверняка молили богов, чтобы мы как можно быстрее убрались от них подальше.
        Меня сопровождала привычная моя сотня отмороженных, так что мы причалили и выгрузились на каменную пристань, где нас встречал глава города и большая делегация жителей, подготовившая мне носилки с креслом на них, а также музыкальное сопровождение для услады моих ушей. Погрузившись в кресло, я кивнул и вся эта бренчавшая, пляшущая процессия стала втягиваться в город. Меня доставили в большой дом, накормили, напоили, показали, как красиво танцуют нубийские невольницы и приготовились узнать, зачем я собственного говоря пожаловал.
        - Слышал я, что в городе есть хорошие ювелиры, - начал я, не став заставлять их тревожиться и ждать дальше.
        - Да Твоё величество, - поклонился глава города, - смотритель ремесленных мастерских города, господин Небсений, лучший в своём деле. Может сделать любой заказ, угодный Его величеству.
        - Позовите его, - попросил я и вскоре передо мной предстал хорошо одетый нубиец, в парике украшенном золотом, что меня удивило, так его более светлая кожа чем у остальных. Похоже один из его родителей был точно не африканской внешности.
        - Мой царь, - увидев, к кому его привели, он упал на пол, склонившись вниз.
        - Поднимись, я хотел спросить тебя, может ли ты выполнить один мой заказ.
        - Всё, что в моих силах Твоё величество, - ответил он, постоянно низко кланяясь.
        - Хопи, - позвал я и из-за моего стула вышел центурион и с поклоном протянул мне свиток, на котором я сделал наброски технического процесса изготовления будущих денег. Что такое делать из золота листы ювелир знал и без меня, они использовали их для изготовления человеческих погребальных масок деревянных саркофагов, а также облицовки сундуков и шкатулок. Знал он также и технологию высечения из этих листов кругляшков, с помощью заострённой бронзовой трубки, которую прежде расплющивали из кусочка металла. Новым стало изготовление бронзовых штампов методом холодной ковки нужного профиля с двух сторон кругляшка. Умничать я не стал, никаких гуртов и прочего высокотехнологичного придумывать не нужно было, взял за пример монеты римского периода, которые с лёгкостью могли потянуть местные весьма продвинутые ювелирные технологии.
        - Что из этого ещё тебе непонятно? - спросил я, когда к своему удивлению узнал, что ювелир с большинством технологий уже знаком.
        Он стал задавать вопросы, в основном связанные как раз с холодной чеканкой и изготовлением бронзовых штемпелей. Когда вопросы иссякли, он задумался, а я ему не мешал.
        - Две недели и у царя будет готовый кругляш по нарисованной схеме, - он поднял на меня взгляд.
        - Мне не нужен один, - улыбнулся я и он побледнел, - мне нужно много.
        - Как много, мой царь? - он сглотнул ком в горле, явно начиная подозревать что-то недоброе для себя.
        - Десять миллионов, - обозначил я самое большое число, что знали египтяне.
        Рты у всех присутствующих открылись, а мастер низко мне поклонился.
        - Боюсь мой царь, тогда эта работа займёт всю мою жизнь, жизнь моих детей и внуков.
        - Вот и отлично, - обрадовался я, - за три оставшихся дня, возьми с собой в дорогу всё, что тебе потребуется для изготовления этих кругляшей, а также побольше грамотных помощников. Быт и материал обеспечу я, с тебя только выпуск монет.
        - Как прикажет Его величество, - обречённо ответил он, понимая, что надолго теперь расстаётся со своими родными.
        - Семье скажи, что вскоре их навестят мои посланники, которые перевезут их всех в моё поместье. Теперь ты будешь работать только на меня.
        Эта новость ещё больше всех удивила. Чтобы его добить, я добавил.
        - Отныне дарую тебе должность «надзирающий за всеми работами по серебру и золоту царя Менхеперра».
        Небсений рухнул на пол, новости его и правда подкосили.
        - Благодарен Его величеству от всего сердца! - задыхаясь произнёс он, моментально из никому не известного мастера одного из многочисленных городов, возносясь на должность видного сановника царского двора. Правда он пока ещё не знал, что и двора-то никакого у меня нет, но это уже такое. Со временем я думал, у меня всё будет, поскольку я к своему светлому будущему начал шагать большими уверенными шагами.

* * *
        29-й год; 15-й год, 28-й день четвёртого месяца сезона ахет
        Сезон разливов наконец подходил к концу, позволяя всем вздохнуть свободней. В этом году Нил разлился не меньше прежних отметок, а это говорило о том, что голода, как и в прошлом году не будет. Солнце, стоявшее в зените, уже не так безжалостно убивало всё живое, что отваживалось появиться в жаркий полдень, как это было в начале сезона. А по лёгкому ветерку с юга, приносившему прохладу, становилось понятно, что скоро вода окончательно спадёт и настанет время старта нового цикла земледелия - посадки основных зерновых культур. Для этого откроются царские, храмовые и землевладельческие хранилища и оттуда станут продавать или раздавать зерно для будущих посадок. Хорошо было тем, кто имел собственный надел, они могли оставлять часть зерна у себя под будущие посевы, не сдавая её царским сборщикам налогов. Все остальные довольствовались лишь его видом, отдавая всё в конце сезона сбора урожая, потом получая часть только на еду.
        Заседание царского совета началось рано утром, поскольку наконец прибыли все ожидаемые гонцы. Их ждали уже давно, так что когда они вернулись в столицу все, визирь уточнил у заведующего южной канцелярией царя время, когда царь может посетить совет, а затем разослал приглашение о встрече всем остальным советникам.
        Зал советов был небольшим, но очень просторным из-за высоких потолков и колон, устремлённых вверх. Красиво изукрашенные они рассказывали о славных деяниях царя Хатшепсут, а ступени к трону из белого мрамора были отполированы и начищены до блеска. Советники в количестве четырёх человек собрались около ступеней, ожидая прибытия царя, тихо переговариваясь и обсуждая новости. Когда вдалеке раздались звуки музыки и певчие затянули здравницу царю, то в зале мгновенно настала тишина. Двери в зал совета открылись и на плечах восьми рабов внесли портшез - лёгкий переносной трон на носилках, который сопровождали меджаи охраны царского дворца, слуги держащие над царём шесты с квадратными кусками тканей на рейках, защищавшие её от солнца, а также опахальщики, отгоняющие насекомых и создающие прохладный ветерок.
        Молитва и здравница стихла, рабы опустили носилки на пол и Сененмут кинулся помочь царю сойти с них и подняться на трон. Слуги вручили Хатшепсут хеку и цеп и она, взяв их в руки, замерла на троне, сомкнув колени и скрестив руки на груди. Все тут же опустились на колени, приветствуя её божественную власть над собой и Египтом.
        - Разрешаю вам встать, - раздался усталый голос, сановники поднялись на ноги, а все лишние, кроме охраны покинули зал.
        - Усерамон собрал нас, - она посмотрела на визиря, который низко поклонился при звуках своего имени, - мы готовы выслушать тебя.
        - Прибыли гонцы, которых я отправлял узнать, как обстоят дела у царя Менхеперра, - начал он, - и ещё два от границ с Речену.
        - Мы заслушаем их, - кивнула царь.
        Усерамон позвал первого гонца, ожидающего в соседней комнате и тот с поклонами вошёл в зал и опустившись на колени перед ступеньками ведущими к трону, стал рассказывать всё, что узнал и собрал. По мере его рассказа лица советников всё больше мрачнели.
        - За четыре месяца царь захватил все восставшие города и теперь остановился, чтобы пополнить резервы и починить снаряжение своей армии.
        - Насколько я помню, у него должно было быть меньше корпуса: тысяча пеших воинов и сто пятьдесят колесниц, о какой армии ты говоришь? - спросил Сененмут у гонца.
        - Здесь отвечу я, - вмешался в разговор визирь, - поступила информация, что большая часть военных, находившаяся в запасе, решила прервать свой отдых и присоединилась к царю Менхеперра. Также он весьма активно набирал воинов и в захваченных городах.
        Гонец кивнул, подтверждая слова визиря.
        - Какое количество воинов у него сейчас? - голос царя стал холодным и сухим.
        - Два полных корпуса и триста пятьдесят колесниц мой царь, - сообщил Усерамон цифры, от которых советникам сделалось дурно.
        - Хочешь сказать, у него армия уже равна половине армии нашего царя? - спросил Хапусенеб.
        - Именно так верховный жрец, - Усерамон наклонил голову в сторону жреца Амона.
        - Как он смог так быстро захватить города? - обратилась царь к гонцу.
        - Хитростью и коварством, как мне сказали, мой царь, - поклонился тот, - все, кого я спрашивал тряслись от страха при упоминании его имени и постоянно оглядывались, не слышит нас кто-то ещё.
        Эта новость ещё больше погрузила советников в раздумья. Ситуация вокруг царя Менхеперра накалялась с каждым месяцем и если раньше все думали, что наконец избавились от него, отправив в Нижнюю Нубию, то теперь оказывалось, что он просто ожидал и копил силы, чтобы показать на всё, что способен.
        - Благодарим тебя, ты свободен, - произнесла Хатшепсут и гонец ещё раз поклонившись до пола, встал и вышел в другую комнату.
        - Коварство бога… - начал было Хапусенеб, но под тяжёлым взглядом царя быстро поправился, - коварство царя Менхеперра не знает границ, мы рано подумали, что он отошёл от дел и будет довольствоваться малым. Амбиции молодого царя простираются очень далеко.
        - Есть мысли, как мы можем ему помешать? - поинтересовался Сененмут.
        - Да, объявить народу, что боги гневаются на Египет из-за невнимания царя Менхеперра к ним. Он не ходит в храмы, не приносит жертвы, ни разу не прислал дары богу Амон-Ра, - ответил верховный жрец, - эти слухи легко распространить, ведь это правда. Так ведь визирь?
        Усерамон согласно кивнул, тут жрец был полностью прав. С точки зрения обывателя, поведение царя было крайне предосудительным, если конечно не знать, кем он является на самом деле.
        - Государственные праздники он не празднует, - добавил Сененмут, - насколько я знаю, полностью проигнорировал праздник Мин в этом году.
        - Да и Новый год он провёл в битвах, не дав законные тринадцать дней отдыха своим воинам, - признал Усерамон очевидные факты.
        Взгляды советников перевелись на царя.
        - Простые люди Египта и так на моей стороне, - покачала головой Хатшепсут, - нам не нужно их дополнительное одобрение. Я принесла мир в Египет, процветание и защиту. Жители Египта приветствуют меня и без того, чтобы им об этом постоянно напоминать.
        - Но мой царь, - верховный жрец Амона поклонился, - царь Менхеперра совершенно точно набирает силу. Пусть пока о его победах многие не знают, но когда он вернётся с богатой добычей, это сразу привлечёт на его сторону много сторонников.
        - Я слышала запросы знатных семей по поводу нехватки рабов на полях, - поморщилась царь, - но считаю, что мир и процветание на земле Египта, лучше войны. Пусть она и приносит больше рабов и ценностей.
        - Не только семейств, мой царь, - со вздохом признался Хапусенеб, - в храмах также наблюдается нехватка рабочей силы.
        - Хочешь сказать, что нам нужна небольшая война несмотря на то, что я против этого? - Хатшепсут перевела взгляд на жреца. Тот сразу низко поклонился.
        - Нет Твоё величество, я просто перечисляю число возможных союзников царя Менхеперра, - быстро свернул он с опасной темы.
        - Насчёт войны, - Усерамон отвлёк внимание совета на себя, - есть весьма тревожные новости из Дельты и Речену. Гонцы оттуда также здесь, ждут чтобы их заслушали.
        - Зови, - разрешила царь и вскоре первый вошёл в зал, опустившись перед царём на колени.
        - Говори, - приказала она.
        - Князья Ханнана, услышав о проблемах двое царствия Египта, а также о восстании в Нубии, решили сократить количество выплачиваемой дани Твоему величеству, - начал гонец сразу с важного, - также всё больше влияния набирает князь города Кадеш, которого поддерживают могущественные силы из Митанни. Он ведёт активные переговоры с князьями и царями соседних городов, посылая богатые подарки и ещё более щедрые посулы призывая объединиться им против власти Твоего величества.
        Гонец, выложив тревожные вести замолчал.
        - Тебе есть ещё что сказать? - обратилась к нему царь.
        - Только то мой царь, что царь Митанни Шауштатар активно ищет сторонников среди местных князей, замышляя против Твоего величества. Князь Кадеша не будет единственным, кого он смог уговорить.
        - Хорошо, свободен, - приказала царь и когда гонец вышел, посмотрела на советников.
        Это был не первый гонец с Речену, который говорил о намерениях царя Митанни подвинуть власть Египта в подвластной области Ханнана, но пока оттуда поступала дань, Хатшепсут не хотела отправлять войска на дальний край территории, завоёванной ещё её отцом.
        Последний гонец ещё больше испортил всем настроение, сообщив что племена темеху и техену снова примирились и объединившись, планируют напасть на приграничные египетские города с запада. Эта угроза была самой серьёзной из озвученных сегодня.
        - Организуйте набор корпуса и трёхсот колесниц, думаю этого количества с лихвой хватит, чтобы прогнать проклятых нечестивцев, - распорядилась Хатшепсут, после недолгого обдумывания.
        - Слушаюсь мой царь, - поклонился Сененмут.
        - И подбери достойного военачальника для войска.
        - Слушаюсь Твоё величество, - поклонился казначей снова.
        - Что будем делать с царём Менхеперра, мой царь? - верховный жрец Амона спросил у Хатшепсут, - нельзя дать ему больше власти и влияния.
        - Нужно узнать больше подробностей о его походе, - ответила Хатшепсут, обращаясь следом к последнему молчавшему советнику, - Сеннефер отправь своего самого доверенного человека.
        - Будет выполнено мой царь, - поклонился тот.
        - А ты Усерамон, отправь к самым сильным князьям Речену гонцов, пусть напомнят им, что будет, если египетские колесницы окажутся рядом с их городами.
        - Конечно мой царь, - визирь тоже поклонился.
        - На этом всё, жду выполнения приказов, - завершила совещание Хатшепсут и по движению её руки вскоре в зале появились рабы и слуги с носилками.
        Глава 10
        - Мой царь, к вам просители, - отвлёк меня от осмотра первых образцов золотых монет этого мира, голос Бенермерута. Я со вздохом вернул монеты из электрума Небсению, себе оставив только один кругляш из чистого золота.
        - Я доволен тобой, - сказал я ювелиру, - набери сколько нужно помощников, но гравёром будешь только ты. К тебе уже приставлена охрана, я прикажу её увеличить вдвое. Помни, что за мои чертежи и главное матрицы штемпелей, ты отвечаешь головой.
        - Да мой царь, я понимаю их важность, - низко поклонился нубиец.
        - Ступай, можешь получить больше чистого золота у Иамунеджеха, поскольку из электрума они получаются слишком разнородными по цвету и начинай массовый выпуск, как я уже говорил, мне нужно много монет.
        - Мой царь, - он поклонился и вышел, и только тогда я повернулся к Бенермеруту, всё это время терпеливо ожидавшему конца нашего с ювелиром разговора.
        - Кто там?
        - Жрец Небуави и с ним четыре человека, все без оружия. Мы проверили, хотя они вначале и сопротивлялись обыску.
        - Не нравятся наши правила, пусть проваливают, - проворчал я, - зови если не передумали.
        Он поклонился и вышел, оставляя меня с четырьмя человеками охраны из моей личной сотни, как-то внезапно переквалифицировавшейся и в телохранителей. Пока гости не пришли, я ещё раз осмотрел сияющую, даже в свете масляных ламп монету. Мой «прекрасный» профиль на аверсе был художественно обработан Небсением, так что оттуда исчез низкий лоб, толстые губы и выдающиеся тутмоситские скулы, вместо этого был отпечатан весьма симпатичный облик молодого, но величественного царя. Перевернув монету, я с удовольствием посмотрел, что на реверсе также красиво был отпечатан бог Амон-Ра, с перьями шути на головном уборе и диском солнца посередине. Классическое египетское исполнение от превосходного, талантливого гравёра, так что с обоих сторон монета была прекрасна. Теперь осталось дело за главным, печатать её из всего золота, что осталось не отправленным мной в поместье. Этим Небсений со своими помощниками и будет занят всю дорогу, путешествуя вместе с нами.
        Мои размышления прервал вернувшийся Бенермерут, который доложил о том, что просители ждут перед шатром.
        - Пусть заходят, - кивнул я и показал ему потом занять место рядом со мной.
        Жреца, с которым я уже встречался раньше, я узнал сразу, а вот четверо египтян с ним, были мне незнакомы. Но весь их внешний вид говорил, что это очень состоятельные люди, так много драгоценностей было на них надето.
        - Долгих лет царствования царю Менхеперра, владыке Верхнего и Нижнего Египта, - упали все на колени и поклонились мне в пол.
        - Можете встать, - сразу же ответил я, чтобы не мариновать их, да и места в шатре не сказать, что было много, - мы не во дворце, как видите.
        Гости поднялись и ещё раз мне поклонились.
        - Я вас слушаю, - поощрил я их, - последние два дня войско здесь находится только потому, что мне стало интересно, что вы можете мне предложить. Отведённые вам семь дней давно закончились.
        - И мы осознаём это великий царь, - поклонился мне самый старший из них, - поэтому позволь принести тебе дары за нашу оплошность и опоздание.
        - Дары - это хорошо, - покивал я, - дары я люблю.
        Они позвали слуг и вскоре передо мной стали появляться сундуки с мотками пурпурной шерстяной ткани, удивившей меня качеством выделки и покраски, а также очень много золотых и серебряных предметов кухонной утвари. Самое поразительное, что слуги всё несли и несли, заставляя свободное место в шатре очень дорогими вещами. Судя по количеству и качеству, представшие передо мной люди были не то, чтобы не бедными, а просто олигархами по местным меркам!
        - Хватит, я понял серьёзность ваших намерений, - я поднял руку, чтобы остановить приток богатств, - Бенермерут распорядись всё отнести в мою казну.
        Воспитатель поклонился и очень скоро шатёр снова опустил, а я положил руки на стол и уже с интересом посмотрел на гостей, они смогли меня заинтересовать.
        - Говорите, от чьего имени действуете и главное, что от меня нужно. Вы смогли меня удивить количеством подарков и привлечь внимание.
        Они переглянулись, посмотрели на Небуави и жрец, попросив у меня разрешения, с поклоном покинул шатёр. Остались только они, я и четыре охранника.
        - Мой царь, - тихо заговорил старший, - мы говорим от собственного имени - четырёх фиванских семей. Прекрасно понимая, что если об этом разговоре станет известно царю Хатшепсут, то нас могут ждать неприятности. Небольшие, но неприятные в любом случае.
        - И ради чего вы рискнули? - удивился я.
        - Мой царь, мирная политика царя Хатшепсут, долгих лет ей жизни, принесла в наше государство мир и процветание, - продолжил он, - мы ей за это благодарны, но у всего есть и обратная сторона. Без воины не стало рабов, а нет рабов, мы вынуждены сокращать количество посевных площадей, а это рано или поздно приведёт к голоду.
        - Я понял, вам нужны рабы, а я тут при чём? - поинтересовался я.
        - Там, за вторым порогом, лежит царство Керма, - показал он рукой нужное направление, - когда-то эти земли принадлежали Египту. Поэтому было бы правильно, если бы такой талантливый полководец, как царь Менхеперра, восстановил бы историческую справедливость, снова присоединив их к нашему царству.
        - Вы хотите, чтобы всех жителей мы подчистую брали в рабство и продавали их вам? - мгновенно раскусил я их нехитрый план.
        - Отдавали, - с лёгкой улыбкой поправил меня он, - взамен мы готовы полностью оснастить и оплачивать всё войско царя на протяжении всего его похода в царства Керма, а в качестве личной благодарности, если Твоё величество примет наше предложение, мы готовы построить дворец для Его величества.
        Тут я очень сильно удивился. Предложение было необычным, но сверхзаманчивым, особенно в той части, что можно было за чужой счёт перевооружить мои легионы. Дворец меня не сильно интересовал, но если дают, не отказываться же. Прекрасно представляя, сколько это всё стоит, я решил уточнить по поводу главного для себя.
        - То есть я отдаю вам только рабов, а все остальные захваченные ценности оставляю себе?
        Они все разом кивнули.
        - А вы точно представляете себе, сколько стоит обеспечение войска? Эти расходы я сам едва тяну, несмотря на захваченное при осадах.
        Тут я конечно слегка приврал, основные расходы в обеспечении нас провиантом и оружием сейчас несли шесть городов, которые я захватил. Сам же я, пока мы не ввели денежное довольствие для легионеров, тратил очень мало. В основном металл на оружие для центурионов и подковы для колесниц.
        Мои слова поколебали их уверенность.
        - Если Его величество не против самого предложения, мы можем заключить договор на год, - ответил через минуту раздумья старший из них, - после чего-либо продлим его, либо расторгнем, если какая-то сторона не сможет его продолжать соблюдать.
        - Тогда пропишем и неустойку за то, если кто-то из нас решит разорвать его раньше этого срока, - добавил я и они вынужденно согласились.
        - Значит я подбиваю смету, озвучиваю вам сумму, а дальше если она вас устраивает, заключаем сделку? - я был подкован в обсуждении и заключении договоров, отец часто брал меня на подобные встречи, так что тут я был если не профи, то близок к этому.
        - Его величество удивительно прозорлив, - они все низко поклонились.
        - Будьте моими гостями, вам выделят лучший шатёр, - я свистнул и в шатёр вошёл Меримаат. Отдав ему распоряжение, я увидел, с каким интересом гости смотрят на золотую монету, которую я крутил в руке. Смотрели, но боялись спросить.
        - Я вижу, вам интересно, что это, - я поднял монету выше, - это будущее. Внимательно к нему присмотритесь.
        - Что это Твоё величество? - с большим интересом поинтересовался один из них.
        - Деньги, - ответил я, - я решил ввести то, чего так сильно не хватает Египту. Одна золотая монета будет равняться существующей сейчас мере ценности - одному шетиту. Так и людям будет проще привыкать и меновая торговля наконец станет более простой и прозрачной. Только представьте себе, не нужно больше менять быка, на три отреза ткани и золотой браслет. Можно получить за быка равное количество монет, соответствующее той ценности товара, которую определили две торгующие стороны, а продавец, получив монеты может дальше на них покупать то, что захочет. Уловили суть?
        Один из египтян потрясённо на меня посмотрел.
        - Это ведь значит мой царь, что теперь не обязательно купцам везти товар на обмен, достаточно будет привести золотые монеты?
        - Верно, а если деньги Египта разойдутся повсеместно, то с собой можно будет возить только небольшой сундучок, - хмыкнул я, крутанув кругляш между пальцев, - и везде получить то, что тебе нужно.
        - Это настолько необычно и велико по задумке, - потрясённо сказал старший, - что у меня нет слов выразить восхищение умом Его величества.
        - Ну, как я уже сказал - это дело будущего, - я пожал плечами, - пока я буду оплачивать деньгами только службу своих легионеров.
        - Благодарим, что Его величество посвятил нас в свои замыслы, - все низко поклонились мне и вышли из шатра.
        Я же поднялся и отправился на привычный вечерний смотр легиона, точнее двух, но второй пока не имел собственного имени, поскольку пока не побывал в бою. За пару недель из новобранцев мало что можно было сделать, но опытные деканы и центурионы из Первого легиона, весьма бодро взялись за обучение, гоняя на марши и строевую подготовку их только так. Взгляд привычно остановился на левом ряду, где находился легионер Хоремхеб и четыре его товарища. Они прочувствовали на себе абсолютно все трудности, что и остальные нубийцы и египтяне, прибывшие в последней партии, но как мне докладывал Иамунеджех, стойко выносили все испытания, не давая повода центурионам прохаживаться по их спинам палками, как это было с другими новичками. Всё же все были воинами и причём давно, а дополнительные нагрузки они восприняли, как часть привычного обучающего процесса.
        Вот и сейчас эта пятёрка выделялась на фоне остальных соседей чистотой своей одежды и главное поддержанием в порядке своего оружия. На фоне других легионеров их можно было хоть сейчас переводить в Первый легион, предварительно конечно дав изучить основные команды.
        - Легионер Хоремхеб, ко мне, - приказал я, ближайший центурион проорал приказ дальше, голоса центурионов и деканов прокатились по цепочке и вскоре передо мной предстал даже не запыхавшийся воин, преклонив колено.
        Для военного лагеря я с недавних пор сделал послабления для легионеров, поскольку падать на землю с щитом и копьём в руках было глупо и небезопасно, так что ввёл правило поклонов мне, пока мы были в походе. Легионеры должны были преклонять только одно колено, все кто выше по должности, могли лишь склонять голову, правда касалось всё это только военных.
        - Мой царь, - глухо и без эмоций произнёс он.
        - Урок усвоен? - спокойно поинтересовался я, - мои приказы не обсуждаются.
        - Да мой царь, я признаю свою ошибку, - при этих словах он опустил глаза в землю.
        Я хотел позвать Ментуиуи и Иамунеджеха, чтобы огласить свою волю, но те сами бежали к нам, поскольку раньше я не вызывал Хоремхеба из строя и они сильно обеспокоились за своего знакомого и друга, когда я это сделал. Так что увидев, что оба встали рядом со мной, я озвучил новые приказы.
        - Мне надоело видеть разноцветные пятна то тут, то там, это просто бьёт по моему чувству прекрасного. Как закончите обучение Второго легиона основам, переформируйте всё так, чтобы в Первом я видел на марше только чёрные задницы, а во Втором только красные, ну или максимум белые.
        Военные невольно улыбнулись от моего плоского юмора, поскольку и правда на построении легионов, контуберии сейчас стояли то чёрные, то белые, что было словно пятна на коровьей шкуре. Никакой эстетики для глаза военного, где всё должно быть либо круглым, либо квадратным и всё желательно одного цвета.
        - Будет исполнено мой царь, - кивнул Ментуиуи.
        - Ну и главное, даю три месяца новому легату Второго легиона показать, что его подразделение не хуже моего Первого, - я протянул руку и Меримаат вручил мне золотой жезл, богато украшенный разными камнями. По моей просьбе его изготовил мне Небсений.
        - Поднимись легат второго легиона Хоремхеб, - я протянул воину этот жезл, - и прими символ своей власти.
        Военачальник поднялся и ошарашенно на меня посмотрел. Я вручил ему жезл и разворачиваясь, бросил напоследок.
        - У тебя три месяца, легат.
        - Слушаюсь, мой царь! - проорал он так, что у меня чуть уши не заложило.
        Уходя, я краем глаза заметил, как бросившиеся к другу Ментуиуи и Иамунеджех стали обнимать его, поздравляя с таким высоким назначением. Все без исключения в лагере знали, что я до сих пор оставался легатом Первого легиона, выполняя обязанности по его обучению и комплектованию, только по причине отсутствия нужного человека на столь значимую должность. Так что назначение сразу легатом Второго легиона Хоремхеба, да ещё и после того, как мы поцапались с ним в первый день знакомства, стало для всех полной неожиданностью. Впрочем, так я и планировал.
        Идущий рядом со мной Меримаат, улыбался во всё лицо, портя мне настроение.
        - Завтра попрошу Хоремхеба, потренировать меня стрелковому делу, - проворчал я, - а чтобы одному было не скучно, позову и тебя, а то рожа у тебя Шарапов…
        Меримаат ничего не понял из моей речи, но уточнять не стал, что в общем-то и правильно, настроение у меня последнее время и правда скакало. Остатки желания ничего не делать, сдавали последние рубежи напору показать всем Кузькину мать, поэтому я и хандрил чаще, чем этого хотелось.
        - Вечером накройте мне стол и позовите всех военачальников, - попросил я его, перед тем как зайти в шатёр, - пусть приносят сметы на воинские оклады.
        - Слушаюсь мой царь, - склонил он голову и бросился к колеснице, чтобы объехать всех нужных людей.
        Глава 11
        Пока я ждал военачальников, снова достал письмо Рехмира, рассматривая его наверно в десятый раз. Сам я читать разумеется не мог, так что мне его несколько раз зачитали, пока я не выучил его наизусть. Кроме описания того, чем он занимается и как обстоит жизнь в поместье в целом, он писал, что все мои наложницы под руководством госпожи Исиды учатся ткать, вышивать и прочим достойным вещам, положенным знать девушкам. Было там и упоминание кое-чего, что не давало мне покоя. Писал он об этом вскользь, будто несущественное событие, но я знал, что Рехмир не стал бы говорить о «слухах из столицы» просто так, а это значило, что ему скорее всего написал об этом дядя. А вот уже к словам визиря точно следовало прислушаться. Говорил он о том, что жрецы думают устроить против меня провокацию, повод к которой я даю сам, забивая на все праздники и события, посвящённые богам. Религия в Египте превалировала над всеми аспектами жизни людей, так что сейчас, когда у меня не было реальной власти, к словам Усерамона следовало отнестись крайне серьёзно. В целом ситуация, когда меня устраивала Хатшепсут в качестве царя,
но не устраивали все её прихлебатели была несколько странной и требовала серьёзных раздумий, а пока следовало решить, что делать с описанными в письме Рехмира проблемами.
        - «Видимо пора завести себе карманного жреца, чтобы следил за всеми праздниками и произнесением молитв, а также жертвами богам, - решил я, - надо будет протестировать Небуави, если будет толк с него, то оставлю так и дальше. Уж точно я никаких больших жертвованный не собираюсь давать в храмы, харя лопнет у них от такого количества золота».
        Решив попробовать этот вариант, я убрал письмо и вскоре в шатёр стали входить военачальники со свитками папируса. Кроме писцов местной грамоте мало кто был обучен, если только верхушка сословия чиновников, поэтому мы просто рисунками изображали должности, напротив неё ставя сумму в шетитах. Просто, зато всем из нас понятно.
        - Твоё величество, - наклонили они головы и я пригласил их сесть ближе к себе.
        Они подали свои записи или точнее сказать зарисовки, а я стал спрашивать, почему такая сумма стоит напротив каждой из должностей. Что-то они могли объяснить, что-то нет, так что по концовке нашей беседы, я отчётливо понял, что мне не хватает информации о стоимости различных вещей в Египте. А не зная этого я не понимал покупательскую способность окладов простых солдат, а уже из этого и остальных должностей.
        - Мне нужно подумать, - объявил я небольшой перерыв и когда все ушли, я позвал Меримаата.
        - Найди простую повозку, - приказал я, - и одежду попроще для четырёх человек.
        - Что хочет мой царь? - удивился он.
        - Прошвырнёмся в город на рынок, - я показал пальцем на него, себя, Хопи и ещё одного человека из охраны.
        Его слегка перекосило, но он молча отправился выполнять приказ и вскоре мы поехали в город, изображая из себя крестьян при богатом землевладельце. Им выступил Бенермерут, как самый старший, он и сел на повозку, а мы пошли рядом. Ему в отличие от Меримаата, затея очень сильно понравилась, особенно веселило покрикивать на нас, когда рядом было много людей. Меримаат бесился от этого, я же был спокоен, меня подобным было не пронять.
        Бенермерут, которому я рассказал то, что меня интересует, ходил по рынку с умным видом, торговался, кое-что покупал, кое-что продавал, в общем довольно быстро все стали относиться к нему, как к заезжему издалека, но щедро оплачивающему товар египтянину и даже часть продавцов стали сами предлагать свой товар.
        Я всё слышал и запоминал, начиная понимать, что военачальники занизили в своих оценках реальное состояние дел, ведь для Нубии да, те оклады, которые они указали в списках были высокими, но для больших городов Египта, они были не слишком большими. Можно было конечно набирать войска только из будущих колоний своего царства, не трогая самих египтян, но с теми нововведениями, что я планировал делать, когда окажусь у власти, служба в армии должна была быть вопросом престижа и дальнейшей политической карьеры, как это было в Риме. К тому же я не планировал набирать пока больше двух пехотных легионов. Зная размеры местных армий, десяти тысяч пехотинцев мне должно было хватить на все забавы с головой. Единственное, что я собирался набрать к ним отличных нубийских лучников в количестве возможно ещё тысяч восьми или даже десяти, ну и колесниц, не сильно много, поскольку это было самое дорогое удовольствие из всего имеющегося в войске.
        С этими мыслями я приказал сворачиваться и груженные всяким скарбом, который Бенермерут закупил для хозяйства, мы вернулись в лагерь. Достав списки, я добавил оклады простым легионерам, убавив их у верхушки и планируемых вспомогательных частей.
        - На первое время пойдёт, - решил я, вызвав военачальников и показав окончательный вариант. Им конечно не понравилось сокращение жалования у себя, но когда я напомнил им о нашем прошлом разговоре, что будем скупать по не сильно большим ценам захваченные ценности у своих же легионеров, платя им золотом за трофеи, они значительно повеселели.
        - Бенермерут поручи писцу всё красиво оформить, - отдал я исчёрканный конечный вариант воспитателю, тот кивнул и исчез с ним из шатра. Вместо него зашёл мой ювелир.
        - Небсений, когда будет готово 40000 монет? - поинтересовался я у него.
        - Я привлёк себе ещё помощников мой царь, - низко поклонился он мне, - люди охотно идут на полное содержание, да ещё и хорошую оплату. Так что мы только что отчеканили пятьдесят тысяч монет, общей численностью.
        - О! - обрадовался я, - превосходно! Продолжайте в том же темпе.
        - Я потому и пришёл предупредить, мой царь, - смутился он, - при таких темпах штамповки, материал закончится уже к концу следующей недели.
        - Спасибо, что сказал, держи меня в курсе всегда сколько осталось золота, - поблагодарил его я и когда ювелир вышел, я повернулся к военачальникам.
        - А теперь мои дорогие, мы будем составлять бюджет легионов, - сказал я то, от чего их лица стали походить на сухие финики. Бухгалтерию, которую я вводил в войске, поскольку оказалось, что учёт есть везде, кроме расходов самого важного для меня - войска. Военные ненавидели цифры и расчёты всеми фибрами души, но я был неумолим. Мне нужно было знать до монеты, во сколько будет обходиться моя армия. Без этого просто невозможно будет планировать ни выкуп, который я буду брать с городов, ни вообще формирование и обеспечение армии. Сейчас военачальники только по своему огромному опыту знали, что, сколько и чего нужно для обеспечения войска, но письменно это было нигде не записано. Пора было это исправить.
        Забрав у писца перо и чернила, я сам сел за стол, приказав принести нам вина, закусок и фруктов. Минмос начал первым, вспоминая цены, количество и стоимость щитов, копий, остального вооружения, а я всё это записывал на русском, разбив лист на колонки наподобие таблиц Excel. Видя странные символы и главное системность подхода, поскольку таких таблиц они не видели никогда в жизни, ведь я и цифры записывал привычными арабскими символами, так что для них всё это выглядело наверняка так же, как и у своих писцов с их иероглифами.
        Засели мы надолго, поскольку когда они выдохлись, я стал уже сам вытягивать всё, что мне было интересно, тщательно при этом всё конспектируя. Горка испорченных перьев копилась под столом, а количество исписанных листов папируса стало всё расти и расти, пугая уже меня тем, что всё это мне придётся потом объединять и сводить. Пока это были к сожалению, лишь черновики. Только когда за стенами шатра стали раздаваться зычные крики центурионов, созывавших дежурных для распределения обязанностей на весь день в лагере, а мы вместе с военачальниками стали зевать, я понял, что пора закругляться, поскольку и так просидели всю ночь. К тому же большую часть я записал, впереди было много работы всё это свести в единые данные, поэтому я к радости и облегчению военных завершил наши посиделки. Они отправились спать, я тоже сначала аккуратно сложив листы, завалился на свою узкую походную кровать, укрывшись сверху тонким покрывалом. Сон накатил мгновенно, так сильно я устал.

* * *
        Пробуждение было тяжёлым. Вчерашняя усталость словно никуда и не уходила, так что я лишь открыл глаза и ещё долго лежал, собираясь с силами чтобы встать. Лишь сиротливо лежащая горка листков папируса на столе заставила меня тяжело вздохнуть и опустить ноги вниз, поддев калиги, весьма уставшие за то время, которое они со мной провели.
        - «Вставай Андрей, никто эту работу за тебя не выполнит, - уговаривал я сам себя, - если ты не будешь знать доходы и расходы армии, ты не сможешь платить людям, и как следствие этого воевать. Тогда всё это рано или поздно обернётся бунтом. Тебе оно надо?».
        Этого удовольствия мне совершенно не хотелось, а потому жалуясь самому себе на несправедливую жизнь, когда одни цари сидят во дворцах, попивая вино и лапая симпатичных наложниц, другие вынуждены спать на жёстких кроватях, во всём себе отказывать, да ещё и песок в придачу ко всему глотать, который был тут везде и изрядно мне надоел. Возникающие периодически пылевые бури из-за близости пустыни Сахары, не придавали войскам бодрости, но местные хотя бы были к ним привычны, в отличие от меня.
        В шатёр заглянул Меримаат.
        - Снова с утра разговариваете с богами, мой царь? - поинтересовался он, видя, что я проснулся, но хмурый сижу на лавке. Он бросился помогать мне вставать и позвал Бенермерута, помочь с моим утренним туалетом.
        - С кем ещё, - грустно согласился я, - все забыли меня, никто больше не приходит. Ещё пару лет у вас тут и все в Дуат забудут о боге Монту.
        Меримаат выглядел виновато, но дело своё знал, так что уже скоро они вдвоём с воспитателем обтёрли меня влажными полотенцами и выдали чистую одежду, взамен вчерашней.
        - Мне завтрак и не беспокоить, впереди много работы, - я с грустью посмотрел на стопку исписанных и исчёрканных листов.
        - Конечно мой царь, - он тут же бросился наружу и вскоре стол был заставлен вкусной едой, которую доставляли из города. Она была ещё горячей, так как я чаще всего ел соблюдая режим, так что её привозили готовой к строго определённому времени.
        - Какие новости? - я сначала предложил им присоединиться ко мне, но оба отказались, сказав, что уже поели, поэтому просто сидели, попивая лёгкое вино.
        - Да в общем-то ничего нового мой царь, кроме только того, что люди взбудоражены слухами, которые крутятся в воздухе.
        - И чего там крутится? - скептически поинтересовался я, впиваясь зубами в гусиное бедро, запечённое в какой-то чесночной приправе.
        - Говорят, что всем скоро будут раздавать золото, - тихо сказал Меримаат.
        У меня кусок мяса чуть не выпал изо рта.
        - Вы, когда выйдете отсюда, походите по лагерю и тому, кто распускает эти слухи, посоветуйте язык в задницу засунуть, - хмуро произнёс я, - иначе этот кто-то станет ровно на одну голову короче.
        Оба моих спутников смущённо переглянулись. Я же, не съев и трети, отодвинул от себя тарелку.
        - Всё, я работать.
        Они быстро всё убрали, принесли мне письменные принадлежности и тихо скрылись. Засучив отсутствующие на одежде рукава, я пододвинул к себе стопку листов.

* * *
        - Мда, - осматривая подсчёты, которые получились у меня в итоге, я стал понимать, почему Наполеон говорил, что ему для ведения войны нужны всего три вещи и все они сводятся к деньгам. Общая сумма месячного содержания и обеспечения одного легиона выходила какой-то космической, а если к ней я планирую добавить ещё перевооружение, которое ещё только предстояло подсчитать, а также месячную плату воинам, то война и правда оказывалась слишком затратным делом. Прикинув, как легкомысленно я относился к предоставляемым мне городами выкупам, мне стало стыдно. Не тому меня учил отец, чтобы не понимать, какие предстоят траты и какой доход я получу от будущих инвестиций.
        Предложение богатых гостей стало выглядеть для меня в совершенно ином свете. Вся эта возня с рабами мне лично была глубоко противна, но прекрасно осознавая, где и в какое время живу, я не собирался идти поперёк течения. Меня никто не поймёт и жизнь свою я быстро закончу с кинжалом под ребром или с чашкой яда в руках. Уже по одному тому, с какой скоростью примчались сюда представители богатейших фиванских семейств, желающие получать рабов в больших количествах можно было сделать правильный вывод, что для борьбы с рабовладельческим строем этот мир ещё не созрел и точно не я буду этим революционером. Жить всё же, мне очень хотелось.
        - «Что же, - я снова опустил взгляд в цифры, - пожалуй пока мы не ушли из города, нужно попробовать заказать один полный комплект для легионера и уже от потраченной суммы за него плясать дальше. Получается мне нужны будут: скутум, простой без рисунков на первое время, но с металлическим умбоном. Пилум, желательно бронзовый с гранёным четырёхугольным наконечником и с хвостовой вставкой на клёпках в деревянное основание с пирамидкой. Также обязательно гладиус испанского типа и стёганный гамбезон до колен в качестве защиты».
        Я почесал затылок.
        - «В нём будет конечно жарковато, но зато хотя бы какая-то защита от скользящих ударов и стрел, парики воинов кстати тоже можно модернизировать, добавив в них подкладку из толстых стёганных подшлемников. Всё равно одевать это можно будет только перед боем, в остальное время носить с собой», - мысли медленно текли, я старался вспомнить всё, что нужно было в первую очередь, - шлемы, кольчуги были бы идеальны, но никто из местных мастеров этого не осилит, мне нужно будет самому сначала их изготовить, чтобы понять, как для этого использовать местные технологии'.
        - «Кухни, мастерские, медицина и прочее - это уже во вторую очередь, - продолжил размышлять я, - главное единообразное вооружение и обучение, всё остальное при наличии оплаты легионам, приложится».
        Переписав всё начисто, я сложил листы папируса в специальный сделанный для меня непромокаемый кожаный тубус.
        - Меримаат, - позвал я и когда молодой человек заглянул внутрь, я сказал, - приготовь колесницу, мы едем в город, в ремесленные мастерские.
        Кивнув, он бросился выполнять распоряжение и вскоре сообщил, что всё готово и охрана ждёт. Встав из-за стола, я похрустел затёкшей шеей и пошёл за ним. При виде меня почти все военные пригнули головы, а гости находившиеся в лагере, упали ниц.
        - Поднимитесь, - бросил я и одним движением встал на колесницу рядом с Меримаатом.
        - Заедем сначала к управляющим городом мой царь? - поинтересовался он, правя конями к выходу из укреплённого лагеря.
        - Наверно да, так будет проще общаться с людьми, - согласился я, - не все местные знают египетский.
        Он кивнул, ускорил коней и мы в сопровождении десятка колесниц, примчались в город и проехали прямо к дому, который выполнял роль магистрата. Встречать меня выбежали оттуда все, попадав на землю. Найдя взглядом нужного мне человека, я спустился с колесницы, разрешил им подняться и сказал, что мне нужны мастера по металлу, дереву и обработке тканей. Желательно лучшие и быстро выполняющие заказы.
        Он кивнул, затем позвал какого-то своего человека, пошептался с ним и затем мы отправились за город, где для мастеровых была выделена большая территория. Он быстро на местном языке навёл справки и уже вскоре передо мной на земле находилось шесть глав родов нужных мне ремесленных специальностей.
        - Долгих лет жизни царю Менхеперра, владыке Верхнего и Нижнего Египта, - поприветствовали они меня.
        - Мне нужен один комплект вооружения под свои нужды, - обратился я к ним, - я покажу вам, что мне нужно, вы скажите сможете ли вы за него взяться.
        Достав свитки папируса, я разрешил им подняться и вручил их для просмотра. Изучали они их долго, минут десять не меньше, пока наконец посовещавшись один осторожно не сказал, что они никогда подобного не делали, но могут попробовать. Я решил, что ещё одна небольшая задержка мне не повредит, зато хорошо будет отдать египетским представителем семейств готовый комплект для одного легионера. Если они, услышав сумму своих затрат всё ещё будут готовы со мной сотрудничать, то просто сделают с готового комплекта двадцать тысяч копий. Пока это всё будет производиться до моего возвращения, я успею проведать города в царстве Керма. План был хороший, как по мне, оставалось изготовить комплект и поговорить с гостями, всё это время терпеливо ожидающими моего решения в лагере.
        - Сегодня подумайте, посмотрите, завтра с утра я прибуду чтобы помочь вам, - сказал я, передавая им подробные чертежи, которые я нарисовал с высоты приобретённого мной опыта в плавке металла и деревообработки. Что я пока слабо представлял себе - это изготовление фанеры и стёганного гамбезона. В голове крутились какие-то обрывочные сведения, которые я и объединил по итогу вместе, решив, что кашу маслом не испортить. С фанерой определимся завтра с мастерами, а с гамбезоном просто сказал взять четыре слоя льняной плотной ткани, сшить её по два слоя. В середину между ними набить конский волос, а затем получившуюся конструкцию прошить продольной простёжкой на расстоянии пяти сантиметров между стёжками. Это был максимум того, что я помнил про стёганки, так что надеялся, сработает она хотя бы как защита от стрел, которыми нубийцы нас при встречах, каждый раз щедро осыпали.
        Глава 12
        Утром позавтракав и умывшись, я отправился обратно в город. В этот раз градоправителя мы не задействовали, но представитель от него всё равно присутствовал, служа переводчиком между мной и мастерами. Оказалось, что этой ночью они не спали, а готовились. Так что первое, что они показали, готовую заливную матрицу из гипса, которая успела просохнуть стоя рядом с костром. Пробовать решили для начала на одноразовой, ведь им важно было изготовить всё, как я хотел. Бронзы у них было немного, так что пришлось посылать за своей и тут же я подсмотрел, что они добавляют свинец в этот расплав. Используя для нагнетания воздуха в земляной горн уже знакомые мне ножные меха.
        - Спроси их, зачем они свинец добавляют в бронзу, - удивлённо обратился я к переводчику и когда тот узнал, перевёл обратно мне ответ мастеров.
        - Твоё величество, главный ремесленник говорит, что так нужна меньше температура для плавления бронзы и сам расплав становится более текучим и хорошо заполняет форму, - ответил он.
        Это вызвало у меня искреннее удивление, подобного я не знал.
        - Спроси, а где они берут бронзу? Я знаю, что олово редко в Египте.
        На что я получил следующий ответ.
        - Его величество прав, чужеземцы с Речену не хотят завозить чистое олово, всегда привозят уже готовую бронзу в слитках, - посетовал мастер, - к сожалению мы зависимы от этих поставок и даже сейчас, если бы не запасы Его величества, мы бы не смогли обеспечить его запросы этим металлом.
        Своим ответом они только подтвердили мои знания о том, что в Египте всё крайне плохо было с оловом, хотя оно где-то всё же было и его использовали ближе к Средним векам. Вот только где, этого я не помнил. Хорошо ещё я точно знал, где находятся богатейшие залежи железа, поскольку лично бывал в оазисе Бахария по рабочим делам отца. Он поставлял горнорудное оборудование из Китая в Египет по хорошим ценам и в тот раз взял меня в поездку, хотя я не сильно этого хотел. Пришлось тогда подчиниться и как становилось понятно сейчас - это знание мне здорово сократило время на поиск железа в этом времени. Хотя торопиться я не собирался по многим причинам: во-первых, я был пока никем в местных раскладах власти, чтобы затевать такие масштабные экспедиции и разработки, во-вторых, это был совершенно иной технологический процесс, к которому местным мастерам нужно было ещё созреть, ну и самое главное, для моих текущих целей вполне подходила и бронза. Все процессы были известны, мастера могли с ней работать, вон даже меня смогли научить новому, так что пока я решил сосредоточить своё внимание именно на ней.
        - Хорошо, пусть делают первую заливку, - разрешил я, осмотрев ещё раз матрицу для металлической части пилума. Всё как я и хотел: длинный толстый штырь с гранёным наконечником с одной стороны и плоским концевиком с двумя отверстиями под шпильки с другой.
        Мастера с явно видной сноровкой всё это сделали за пару часов и пока металл остывал, мне выточили из дерева древко, снабдив его пирамидкой на вершине, куда в пропил можно было вставить концевик металлической части пилума и закрепить его в ней шпильками. Закончив с этим, следом мне принесли готовую клеёную льняную ткань плотного плетения и я показал, что хочу в итоге. Конский волос оказался невероятно дорог, поскольку кони в Нубии не были сильно распространены, поэтому пришлось заменить набивку на овечью шерсть, которой было тут полно и стоила она практически ничего. Я помнил, что шерсть была очень сильно гигроскопична, но мы же были в Египте, так что я решил, что для удешевления процесса это будет самое то. На этом первый день моего пребывания у ремесленников закончился и я вернулся в лагерь, чтобы следующим утром снова быть у них с самым восходом солнца.
        Утром опять оказалось, что спали ночью не все мастера, так что мне показали пример будущего гамбезона, прошитого продольными стежками. Подтвердив ремесленникам, что это именно то, что нужно, я вернулся к металлообработчикам, которые при мне разбили гипсовую форму и вытащили металлический наконечник пилума практически без рытвин. Всё же опыта у них было не занимать. Зачистив его с помощью камней и знакомой мне уже технологии с мелким толчёным кремнием, его вставили в древко и закрепили медными шпильками. Приказав одному из своих охранников поставить щит, я взял получившееся оружие и отойдя на метров десять, кинул его. С тяжёлым тупым звуком тот пробил щит целиком и повиснув, как и должно древком вниз, мешал освободить щит от себя. Лица моих воинов побледнели, они представили себя за щитом, когда в них прилетит нечто подобное.
        - Отлично! - похвалил я мастеров, - то, что и было нужно. Вы пока на наковальне изготовьте бронзовую пластину, я потом покажу вам как из неё сделать выпуклую часть.
        Тут меня заверили, что справятся без сопливых, поскольку для ремесленников эта операция не представляла проблем. Разумеется, они не так мне сказали, но суть была передана верна. Ремесленники Египта и Нубии отлично владели работой со знакомыми металлами, моего участия в простых и знакомых им процессах не требовалось совсем.
        Видя, что работы по гамбезону и подшлемнику, ну или в данном случае защите головы под парик продолжались весьма успешно, там было дело только во времени, я обратился к тем, кто пытался сделать скутум. Там дело было совсем печально. Мастера и помощники занимались нудным и долгим делом - распиловкой бронзовыми полотнами с треугольными зубьями небольших сосновых чурбачков, поскольку готовых дощечек у них не было.
        Поняв, что этим они будут заниматься недели, я попросил просто скупить готовые рейки у всех мастерских в городе, чтобы мне не ждать тут столько времени. Выдав им золотые монеты, весьма удивившие мастеров, они тем не менее через четыре часа привезли повозку, полную реек из самого разнообразного дерева. На мой вопрос - на фига столько разного, мне ответили предельно просто. Дерево очень дорого, так что мастера с давних пор делают фанеру, то есть на деревянную основу из простого дерева кладут рейки вдоль, потом поперёк, а уже последний слой, который и будет внешним, делали из дорогих пород дерева, в основном чёрного, привезённого с юга. Такие шкатулки, столы и сундуки я неоднократно видел ранее, просто не придавал значение тому, что они оказывается сделаны из подобной фанеры, а не цельного куска дерева.
        Так что скутум мне делали из всего, что привезли, довольно быстро сделав выпуклый деревянный каркас-основу, на которую стали набирать рейки, склеивая их сначала между собой, а затем слоями знакомым мне клеем, сваренным из костей и жил животных. Поскольку работа была так же небыстрой, как и шитьё гамбезона, то я решил подождать пару дней, чтобы не стоять над душой у людей. Собственно и оказался прав, когда по прошествии этого времени я вернулся, мне вручили полностью готовые предметы, именно такие, какие я и хотел. Скутум ещё после проклейки реек обтянули тканью, а затем кожей, так что передо мной оказался ровно тот же предмет, какой я видел на картинках, всё остальное также отлично было пошито, показывая качество работы местных мастеров. Обрадовавшись, я всех наградил золотыми монетами, черпая их горстями. Так сильно я был рад тому, что создание универсального комплекта для моих будущих легионеров не отняло много времени. Про гладиус я вообще молчу, его производство не составило абсолютно никаких проблем, для городской стражи они постоянно делали мечи, как и наконечники для копий, так что всего
спустя неделю, я получил то, что заказывал и в том виде, каком хотел. Это очень меня порадовало, поэтому я был без меры щедр, шокируя ремесленников осыпанием их золотом с головы до ног.
        Когда моя радость немного спала, я приказал Меримаату и Бенермеруту погрузить всё на колесницы и ещё раз простившись с мастерами, вернулся в лагерь. Теперь можно было составить окончательную ведомость для предоставления её фиванским послам.

* * *
        - Твоё величество, - обрадованные тем, что длительное ожидание закончилось, ко мне тут же прибыли фиванские гости, стоило только их позвать.
        - Уважаемые, я наконец подсчитал все расходы, - я показал на листок папируса, который лежал на столе, написанный под диктовку одним из писцов иероглифами официальной письменности. Поскольку было ещё несколько стилей скорописи, которыми делали пометки или записки, но для официальных писем использовали только один - тщательно выписывая все рисунки-иероглифы. В нём я расходы на перевооружение, выделил внизу отдельными строками, чтобы их не пугать сразу, поскольку производство одного комплекта мне стоило весьма приличных денег, так что в первом списке я оставил только содержание войска и оплату жалования, умножив всё в два раза на всякий случай. Переход на постоянные контакты с воинами и помесячную оплату я решил переходить сразу после того, как получу согласие от представителей богатых семейств, поскольку в противном случае пришлось бы платить жалование из собственного кармана.
        Я поднял свиток, передал одному из них и листок пошёл по рукам, вызывая их крайнее удивление. Я подумал, что их поразил размер суммы, но оказалось, что нет.
        - Мой царь, - самый старший из египтян поднял на меня взгляд, - это самые поразительные и подробно расписанные расходы, которые я когда-либо получал от военных или наёмников. Как Твоё величество смогло от них добиться подобной точности?
        - Пришлось всё делать самому, - скромно ответил я, поскольку действительно мне пришлось проделать просто колоссальный объём сверок, расчётов и составления таблиц.
        - Я впервые вижу подобный вид представления сведений, - продолжил он, видимо говоря про упомянутые мной таблицы, - но не могу не признать, что это очень наглядно.
        - Вас не смущает сумма? - тут я впервые понял, что их больше удивляет сам вид собранных мною данных, чем указанные в них суммы.
        - Твоё величество - это в несколько раз меньше, чем мы тратим на наёмников, если нужно где-то отогнать пришлые племена, - он спокойно посмотрел на меня и тут смутился уже я, поняв, что возможно продешевил. Люди готовы были платить больше! А я-то переживал, что огромная сумма смутит их и заставит отказаться от своего предложения.
        - Это не вся сумма! - быстро добавил я, показывая на строки ниже, а потом на стоящий деревянный манекен, на котором был надет изготовленный стёганный гамбезон, который мы уже успели проверить на прочность и все военные оказались удивлены, насколько хорошо он защищал не только от стрел с каменными и даже бронзовыми наконечниками, но ещё и от рубящих ударов мечей. Также на манекене находился скутум, пилум, пояс с ножнами, в которых находился гладиус.
        - Парик тоже изменённый, с набивным подшлемником, - я разрешил всё это добро потрогать руками, чем удивлённые гости и занялись, - ну и вместо сандалий, мне нужна будет новая кожаная обувь - калиги, трёх размеров.
        Я показал на пару, которая стояла под манекеном.
        - Полных комплектов всего, что я показал и назвал, мне нужно будет двадцать тысяч, вот цены на производство этого экземпляра, которые с меня взяли в городе, - я передал им второй лист.
        Мастера конечно с меня ничего не взяли, но я попросил их всё рассчитать, как если бы они выполняли сторонний заказ, что они конечно и сделали.
        - Твоё величество, - гости низко мне поклонились, - мы согласны. Это самые лёгкие переговоры, которые мы проводили, поскольку предоставленные расчёты и расходы предельно нам понятны.
        Тут я снова почувствовал, что опять продешевил, они явно были морально готовы расстаться с гораздо большей суммой, но придумывать уже что-то на ходу было неприлично, так что я со вздохом приказал позвать писцов и мы составили договор, где прописали обязанности обоих сторон, призвав богов покарать того, кто нарушит свои обязательства, а затем позвали свидетелей в виде моих военачальников, которые также поставили свои оттиски пальцев след за нами.
        - В чём лучше предоставить Его величеству средства? - когда всё было оформлено и подписано, ко мне обратился старший из гостей.
        - Золото, - тут же ответил я, - мне нужно только чистое золото.
        - Оно скоро будет у Твоего величества, мы сегодня же отправимся в обратный путь и через пять дней вернёмся уже с металлом.
        - Отлично, пять дней я подожду, - согласился я, поднимаясь с места и прощаясь с ними.
        Хотя в этом лагере мы порядком подзадержались, даже в три раза больше, чем я планировал, но я считал это того стоило. Ведь я обеспечил минимум на год снабжение своему войску, к тому же за чужой счёт и более того, я смогу провести перевооружение. О лучшем можно было только мечтать. Обратной стороной этого было поставка рабов из царства Керма, но я старался об этом не думать, поскольку собственные легионеры были ближе к телу, чем неизвестные мне далёкие керминцы. К тому же, послы семейств заверили меня, что позади войска будут идти наёмники, которые и будут заниматься сортировкой и дальнейшей транспортировкой рабов в Фивы, всё что требуется от меня - захватывать деревни и города и с этим я был согласен.
        - Мой царь, - в палатку заглянул Ментуиуи, застав меня сидящим с задумчивым видом на лавке, - что-то случилось?
        - Я думал полководец у вас - это воин в блестящих доспехах, летит на колеснице с развивающимися на ветру волосами и поражает своих врагов, - я поднял на него грустный взгляд, - а всё свелось к тому, от чего я ушёл: пропитание, снаряжение, обеспечение войска.
        Ментуиуи сначала удивлённо на меня посмотрел, затем стал громко смеяться.
        - Твоё величество, - сквозь смех сказал он, - я сам бы с радостью избавился от всей рутины, связанной с этим, но к сожалению эта одна из основных обязанностей военачальника, без которой не будет побед. Если кони будут не накормлены, в бою они будут медленнее бежать, если не покормить воинов, это считай точно путь к поражению. Так что Твоё величество у красивой картинки, которую видят простые люди, есть и обратная сторона. Я лично счастлив, что легионами мой царь занимается сам. Я, да и вообще никто из нас никогда не видел подобную формацию, так что нам сложно понять, как этим всем управлять и тем более снабжать.
        - Надо быстрее искать того, кто это всё потянет, а самому становится красивым воином, одетым в сверкающие доспехи, - хмыкнул я, - мне все эти недели даже некогда было позаниматься. Хотя ты обещал потренировать меня бою на мечах, а Хоремхеб обещал показать, как он умеет стрелять.
        - Это всё можно будет сделать и в походе мой царь, - Ментуиуи широко улыбнулся, - пока же ты сделал всё, чтобы он прошёл успешно. Как я понял, переговоры с фиванцами прошли успешно?
        - Более чем, - кивнул я, - вечером объявляй общий сбор. Зачитаем мой указ о преобразовании войска в постоянную единицу с подписанием долгосрочных контрактов с месячным жалованием. Кто откажется, может уходить, препятствий этому не будет, за такие деньги, мы найдём себе сколько угодно желающих.
        - Никто не уйдёт мой царь, - улыбнулся Ментуиуи, - слухи гуляют по лагерю уже большое количество времени, все только и ждут, когда получат золото в свои руки.
        - Я вроде приказывал укорачивать головы тем, кто подобные слухи распускает, - недовольно посмотрел я на него, но Ментуиуи сделал вид, что он тут ни при чём, это другие болтают налево и направо.
        - Я соберу войско, мой царь, - быстро попытался сменить он опасную тему.
        - Ну и напомни остальным, набирать будем только на выбывшие места, сейчас в обоих легионах свободны вакансии только лучников.
        - Помню об этом мой царь, но ещё раз проведу беседу с командирами, - склонил он голову.
        - Нам незачем расширятся, да и средств на это не будет, - добавил я, - воюем пока тем контингентом, что есть.
        - Слушаюсь мой царь, - он снова поклонился, - но надеюсь это не относится к колесницам? Мы можем принимать тех, кто захочет к нам присоединиться?
        - Я пока не решил, колесницы обходятся в содержании дороже всего, - проворчал я, - так что давай все новые приёмы, только через меня.
        - Слушаюсь мой царь, - склонился Ментуиуи глубже, чем необходимо было по указу для военных.
        Военачальник задом отступил из шатра и вышел на свежий воздух, сразу оказавшись окружённым друзьями. У всех в глазах был только один вопрос: - «Когда?».
        - Сегодня вечером, - хмыкнул он, прикладывая палец к губам, чтобы их радостные голоса не донеслись до шатра с царём. Тот последнее время был весьма не в духе.
        - Как он сам? - тихо поинтересовался Иамунеджех.
        - Медленно, но неотвратимо превращается в настоящего царя, каким мы хотим его видеть, - очень серьёзно ответил Ментуиуи, - войско на год теперь обеспечено средствами, поэтому нам не о чем будет переживать это время.
        Воины радостно переглянулись. Год войны - это очень хорошо! Больше пленных, больше добычи, домой они вернутся все состоятельными людьми!
        - Идём предупредим всех своих людей, - видя их радость, улыбнулся и сам Ментуиуи. Решения царя были непривычны, необычны, но кого это волновало, если за то же самое, что они раньше делали бесплатно, теперь им будут ещё и платить? Дураков отказываться от подобной царской щедрости по крайней мере у него в знакомых не было.

* * *
        Заходящее солнце освещало лагерь, а выстроенные в стройные, ровные ряды люди с замиранием дыхания ожидали, когда вышедший вперёд писец раскатывает свой свиток, чтобы огласить указ царя. Слухи вот уже пару недель по лагерю ходили разные, будоража воображение людей, но все сходились к мнению, что они услышат то, что всех обрадует. Поэтому когда царь, в полном облачении появился перед ними вместе с остальными военачальниками, многие легионеры с гордостью посмотрели на то, что весь невоенный контингент, что присутствовал на общем смотре войска упал ниц перед ним. Только военным дозволялось стоять в присутствие царя, пока войско находилось в походе.
        Когда писец наконец прочистил горло и стал говорить, люди замерли, вслушиваясь в его громкие и чёткие слова.
        - В 29-й год; 15-й год, 3-й день второго месяца сезона перет, царь Верхнего и Нижнего Египта Менхеперра, да продлятся его годы вечно повелел:
        - всякий крестьянин или подневольный человек, взятый в войско царя Менхеперра на сезонное служение, после оглашения данного приказа может: либо вернутся домой, либо остаться в войске на двадцатипятилетний контракт с помесячной оплатой своей службы;
        - всякий вольный человек, состоящий сейчас в войске царя Менхеперра может: либо уйти, получив 10 шетит компенсации, либо остаться в войске на двадцатипятилетний контракт с помесячной оплатой своей службы;
        - Каждый кто останется и заключит контракт с царём Менхеперра будет получать:
        - легионер - 3 шетит в месяц с полным обеспечением едой, вооружением и провизией;
        - лучник - 3 шетит в месяц с полным обеспечением едой, вооружением и провизией;
        - декан - 6 шетит в месяц с полным обеспечением едой, вооружением и провизией;
        - центурион - 10 шетит в месяц с полным обеспечением едой, вооружением и провизией;
        - возничий колесницы - 6 шетит в месяц с полным обеспечением едой, вооружением и провизией;
        - лучник на колеснице - 8 шетит в месяц с полным обеспечением едой, вооружением и провизией;
        - обеспечение провизией коней и снаряжение колесниц в походе идёт из общевойсковой казны.
        Писец сглотнул ком, ему подали стакан вина, он выпил и продолжил.
        - каждый легионер на контракте имеет право на месячный отпуск после каждого пятого года службы;
        - каждый увечный легионер, получивший травму в бою, получает 100 шетит выходного пособия и рекомендацию командира, которая будет учтена на месте его дальнейшего проживания;
        - каждый убитый в бою легионер, по оставленному ранее завещанию получит 300 шетит компенсации, которая уйдет тому, кого он укажет в своём завещании, будь то родные, семья или другой легионер из контуберии.
        Тут писец снова прервался и перевернул свиток на другую сторону.
        - Также царь Менхеперра повелевает:
        - всё захваченное на поле боя, будет поделено между всем войском частями в зависимости от занимаемой должности;
        - за всё полученное после распределения трофеев легионеры отвечают сами. Хранение, транспортировка, охрана - лежит на плечах легионера или же он имеет право сдать вещи за шетиты в приёмную общевойсковую лавку, сразу получая за это золото. Сдавать или нет, выбор каждого, неволить легионеров не вправе никто.
        Писцу принесли второй свиток и он отдав первый, который сильно взбудоражил ряды войска и только железная дисциплина поддерживаемая крепкими палками центурионов, не давала им разговаривать в строю, обсуждая подобные необыкновенные нововведения.
        - Царь Менхеперра кроме привилегий для своих воинов, вводит и ответственность за преступления, - писец стал сухо перечислять, ввергая всех в лёгкий ступор.
        - Невыполнение прямого приказа царя Менхеперра, наказание - смертная казнь;
        - Дезертирство, наказание - смертная казнь;
        - Воровство у своих, наказание - смертная казнь;
        - Оставление строя, сбор трофеев в бою без приказа, наказание - смертная казнь;
        - Нарушение субординации на два чина выше - смертная казнь;
        - Несанкционированные изнасилования и убийства - смертная казнь.
        Писец поднял взгляд на войско.
        - Общий список преступлений и наказаний будет выдан центурионам для ознакомления своих когорт.
        Закончив, он поклонился подошедшему к нему главе войска Ментуиуи, который, не обратив него внимание продолжил начатое писцом.
        - Кто готов остаться на службе царю, получит контракт и месячную оплату в золоте за свою службу прямо сейчас.
        По рядам легионеров пробежало потрясённые шепотки «золото», поскольку давно муссированные слухи оказались всё же правдой. Царь - будет раздавать золото! Из голов многих тут же выветрились ранее озвученные наказания, ведь это их не касалось прямо сейчас. Зато когда вперёд перед рядами вынесли столик и стул, за который сел сам царь, люди стали тянуть шеи, чтобы посмотреть, что там сейчас будет происходить. Задние ряды, несмотря на угрозы центурионов, просили рассказать, что сейчас происходит на поле.
        Первыми пошли военачальники войска, не читая подписывая контракты, прикладывая большой палец к документам и забирая свою копию, получали лично от царя кожаные мешочки. Что в них, легионеры узнали, когда настала их очередь. Первый же вернувшийся раскрыл кожаный мешочек и потрясённо стал показывать всем небольшие золотые кругляши, на которых на одной стороне был отпечатан профиль царя, а на другой изображён бог Амон-Ра. Не давая никому в руки, легионер показывал их, потрясённо впервые в жизни держа в руках золотой предмет. Таких ценностей у него никогда не было раньше, да что там говорить, во всей деревенской общине, где он жил, никогда раньше не видели золота. Здесь же, у него в руках было целое сокровище и всего за месяц службы!
        Увидев и поняв, что все возвращающиеся получают ровно то, о чём огласил писец раньше, глаза у всех людей загорели алчным блеском. Они в нетерпении ждали своей очереди и быстро ставя в документах оттиск пальца, возвращались в строй, чтобы самому убедиться, что царь и ему дал тоже золото. У всех было равное количество шетит и это радовало, поскольку если вначале со взглядами ревности воины посматривали на соседей, то поняв, что все получили одинаково в рамках своих должностей, люди успокаивались и пристраивали на набедренные повязки мешочки с золотом, так предусмотрительно имеющие ещё и тонкие кожаные ремешки, специально чтобы они могли держаться на набедренных повязках. Отказавшихся не было ни одного человека поэтому даже зажгли костры, чтобы продолжить раздачу денег даже ночью. Легионеры, видя золото у соседей, не сомневаясь и не колеблясь подходили к столу, кланялись царю, ставили оттиск пальца в контракт и получив золото, возвращались в строй. Всем казалось, что происходит какое-то чудо, ведь многие вообще впервые держали золото в своих руках.
        Глава 13
        - Мой царь, - Меримаат заглянул в шатёр, когда мы с военачальниками обсуждали детали завтрашнего выступления. Обещанное золото по контакту с фиванскими семьями прибыло, было сразу отдано Небсению на переработку в монеты, так что больше нас ничего не держало рядом с Гнауи Шема.
        - Да Меримаат? - я зная, что он просто так не будет отвлекать нас, повернулся в его сторону.
        - Прибыл посол от царя Хатшепсут, - сообщил мне он.
        - Устройте его как дорогого гостя, - ответил я, - но если будет требовать больше, объясните, что он в военном лагере.
        Меримаат улыбнулся и кивнул.
        - Выполню мой царь.
        С этими словами он исчез так же быстро, как и пришёл.
        - Посол, не гонец, - задумчиво произнёс Иамунеджех.
        - Вынюхивать наверно приехал, - пожал плечами Минмос, - принять и гнать побыстрее из лагеря, нечего ему тут делать.
        - Может вообще пусть в городе остановится? - предложил мне Ментуиуи, - пусть там разнюхивает.
        - Думаю он и без нас там узнает все слухи, - покачал я головой, - приму его завтра, перед выступлением войска. Заодно и разбудим с утра пораньше.
        Военачальники усмехнулись и мы вернулись к обсуждению пути, которым пойдём, а также решили применить так отлично показавшую себя тактику - на лодках поднять вверх на юг Менхеперресенеба с его колесницами и выпустить его на оперативный простор. Пусть собирает новости, разведает дорогу до нашего подхода, ну и выберет заодно места, где нам будет лучше всего разбивать лагерь.
        Менхеперресенеб кивнул, принимая эту задачу.
        - Ну и последнее, - я поднялся с места, прошёл к походному сундуку и поискав там нужное, достал четыре золотых скипетра. На них было изображено то, кто за что отвечал. На скипетре Ментуиуи были выгранены колесницы и солдаты, показывая, что он командир всего войска. На скипетре Иамунеджеха показан был укреплённый лагерь, говорящий, что он заместитель Ментуиуи в том числе по обеспечению и снабжению лагеря, на жезле же Менхеперресенеба была выбита одинокая колесница напротив рядов врагов, обозначающая что он в одиночке противостоит им и на последнем у Минмоса, множество лучников и воинов. Я запланировал его сделать трибуном Первого легиона после окончания похода, хоть какая-то мне будет помощь. Ну а у Хоремхеба скипетр уже был с обозначением воинов со стеной щитов на нём, который я вручил ему раньше всех.
        Все выгравированные обозначения я объяснил устно, вручая военачальникам скипетры и лица у взрослых мужиков засветились счастьем, словно я маленьким детям конфеты раздал. Хмыкнув про себя, я с трудом остался серьёзным.
        - Теперь точно всё, - заключил я, показывая на последний жезл, оставшийся в сундуке, - этот для командира Первого легиона, когда он наконец появится, а ты кстати Хоремхеб присматривай себе трибуна, который будет замещать тебя, если не приведи этого конечно боги, будешь ранен или болен.
        Счастливые воины с широкими улыбками и ласково тискающие свои жезлы, как бы похабно это ни звучало, низко стали мне кланяться и прощаться, оставляя меня наедине. Правда ненадолго, поскольку едва военные вышли, в шатёр зашли мои телохранители занявшие свои привычные места.
        - Хопи, - позвал я центуриона и когда он опустился передо мной на одно колено, я сказал, - прибыл посол от царя Хатшепсут, выдай своим ребятам вина, да побольше, пусть разговорят его слуг или рабов, неважно кого, главное пусть вино развяжет им языки.
        - Слушаюсь мой царь, - кивнул он.
        - И присматривай себе ещё людей, у меня большие планы на вас, сотни может не хватить.
        - Слушаюсь мой царь, какое количество рассматривать?
        - Пока давай ещё столько же, думаю за тройной оклад, какой я положил вам, желающих будет много.
        - Это так мой царь, - улыбнулся он, - но я буду брать только лучших.
        - На это я и рассчитываю, - сказал я, отпуская его. Он поклонился и снова занял место в углу шатра.
        - Меримаат! - крикнул я, поскольку на сегодня запланировал ещё одну, последнюю встречу, пропустить которую не мог. Жрец и так ждал встречи со мной несколько дней, поскольку я не разрешил ему вернуться обратно в свой храм вместе с фиванскими главами семейств.
        - Позови жреца, - приказал я, когда он заглянул на мой зов. Парень исчез, а через пять минут появился запыхавшийся Небуави.
        - Твоё величество, - упал он на пол.
        - Можешь встать, - я пригласил его ближе, задав вопрос, - я специально оставил тебя в своём лагере Небуави, чтобы ты лучше осмотрелся. Скажи мне, что не хватает или что неправильно у меня здесь сделано с точки зрения богов.
        Жрец Осириса стушевался.
        - Говори смело, я наказывать не буду, не затем я тебя позвал, - помог я ему.
        - Твоё величество, это не моё дело, я всего лишь скромный третий жрец храма Осириса, - попытался он съехать с темы, но я ему не дал этого сделать.
        - Небуави, если хочешь быть не третьим, а первым, то лучше тебе ответить своему царю сейчас честно, пока я не нашёл более смелого и желающего выделиться кандидата.
        Небуави удивлённо на меня посмотрел, я видел, как внутри него боролась жадность со страхом, но наконец жадность победила.
        - Мой царь, - низко поклонился он, - на мой скромный взгляд, твои воины недостаточно много времени посвящают себя богам.
        - Насколько недостаточно? - мой голос посуровел и он это почувствовал.
        - Я бы сказал совсем мой царь, - он опустил голову от страха, думая что я сейчас разрожусь гневной тирадой, а я в отличие от его ожиданий, задумался, погладив подбородок.
        - Слушай, а ты можешь послужить в моём войске капелланом? - поинтересовался я у него, - с тебя следить за всеми праздниками, обрядами разным богам и прочем, также сообщать мне об этом. А с меня денежное довольствие тебе на уровне центуриона, к тому же это будет общевойсковая должность, то есть кормёжка и постой за счёт казны.
        Глаза жреца полезли из орбит.
        - Твоё величество хочет, чтобы я был жрецом твоего войска? Проводил ритуалы всем богам, а не только Осирису? - решил уточнить он, поскольку понятное дело не знал слово капеллан, но понял обязанности только из сказанного мной контекста.
        - Сколько тебе давали в храме? - спросил я, - наверняка мало, вы же живёте с приданых храмам земель и подношений людей?
        - Истинно так Твоё величество, - поклонился он, - милостью богов и щедростью людей живут жрецы.
        - Ну у нас тут поскольку условия походные, могу тебе предложить только золото и штатную должность при войске. Когда война закончится, можешь вернуться обратно в храм если конечно захочешь. Что скажешь? - поинтересовался я, доставая контакт и мешочек с золотом, который развязал и высыпал монеты на стол. Ярко блестя, они с ласкающим уши звоном разбежались по деревянной поверхности.
        - Согласен! - тут же произнёс он, увидев, как золото блестит в свете ламп, притягивая к себе наши с ним взгляды.
        Небуави быстро поставил оттиск пальца в контракт и получил от меня весьма увесистый мешочек, тут же исчезнувший в его одеяниях.
        - Тогда тебе первая задача. Возьмёшь свободного писца, составишь с ним календарь всех праздников, - распорядился я, - завтра о твоём назначении огласят приказ по войску, так что можешь сразу и начинать проводить молебны и приносить жертвы. В общем всё, что нужно, чтобы к войску и ко мне не было претензий со стороны основных богов, особенно Амон-Ра.
        - «Ну главное конечно от их жрецов, но вслух такое говорить опасно, - хмыкнул я про себя, - и пусть заодно посол от Хатшепсут посмотрит, что у нас всё в порядке с этим делом обстоит».
        - Мой царь, - Небуави выпрямился, взгляд его осмелел, - а можно я отправлю гонца в свой храм, предупредить верховного жреца, что стал личным жрецом Твоего величества на время похода?
        - Отправляй, - разрешил я и он радостный выпорхнул из шатра.
        На этом я закончил все свои запланированные дела и можно было наконец отдохнуть. Завтра мы выдвигались в поход, а это значило, что теперь до самого пересечения второго порога мне особо будет нечем особенным заняться, кроме обучения легионов разумеется.
        - «Пора бы уже и самому заняться военным делом, - подумал я, переходя со стула на кровать, - а то я реально стал уже каким-то бухгалтером, а не великим полководцем».
        Полководческое дело оказалось ещё менее весёлым, чем царское и я с ностальгией вспоминал свою первую неделю пребывания в Мемфисе, когда я просто наслаждался жизнью богатого человека. С тех пор утекло много воды, но вот моё положение в этом отношении лучше никак не стало и это было печально.

* * *
        Утром я проснулся от заунывных тысяч голосов, которые что-то бубнили. Такое было в лагере впервые, так что я от удивления проснулся и выглянул из шатра посмотреть, что там происходит. Оказалось, жрец яро взялся за исполнение своих обязанностей и утром собрал всех на приношение даров богам, за ночь даже соорудив переносной жертвенный алтарь и теперь всё войско на коленях повторяло за ним молитвы.
        Подивившись его активности и энтузиазму, я вернулся обратно, но сна не было ни в одном глазу. Так что позвав Меримаата, я прождал минут пять, но он так и не пришёл. Поинтересовавшись у телохранителей, где собственно говоря все, я получил ответ, что на «молитве». Они сами с трудом послали активничающего жреца, объяснив, что не оставят царя одного, без охраны. Это до него дошло, а вот Меримаату и Бенермеруту нечем было крыть и их загребли на общий молебен. Хмыкнув, мне оставалось только ждать, благо всё это надолго не затянулось и вскоре ко мне заглянул парень, узнать, проснулся я или нет.
        - Ну как? - поинтересовался я у Меримаата, когда они с воспитателем принесли воду и новую одежду.
        - Многим в войске стало легче, - понял мой вопрос первым Бенермерут, - те кто боялся, что боги от нас отвернутся, сегодня успокоились. Твоя задумка мой царь отлично сработала.
        - Надо будет намекнуть жрецу, чтобы надолго все эти службы не затягивал, - высказал я мысли вслух, - а вы, как я позавтракаю позовите посла от Хатшепсут.
        - Слушаемся Твоё величество, - склонились оба.
        Через час в мой шатёр зашёл неизвестный мне человек, но очень богато одетый. Белоснежная плиссирована ткань, большой золотой усех, выполненный в виде птицы распахнувшей крылья, чёрный парик собранный явно из человеческого волоса - всё это было очень недёшево даже на мой неискушённый взгляд.
        - Твоё величество, владыка Верхнего и Нижнего Египта, царь Менхеперра, - опустился он на пол, выполнив полное приветствие по всем правилам придворного этикета. Зная от кого он прибыл, меня это удивило, раньше посланцы от Хатшепсут не были столь вежливы.
        - Поднимись, - разрешил я, - слушаю голос моей любимой царственной сестры царя Хатшепсут.
        - Царь Верхнего и Нижнего Египта Хатшепсут, передаёт своё приветствие царю Менхеперра, желает ему долгих лет жизни и милости богов, - низко склонился он, - она спрашивает о его дальнейших планах.
        - Проверить границы нашего царства, - спокойно ответил я, - обновить установленные охранные стелы нашими предками.
        - Очень достойное рвение, - низко поклонился он, - также царь Хатшепсут спрашивает о сроках возвращения Твоего величества.
        - Думаю не очень быстро, поскольку войско набрано из местных, идёт еле-еле, поставок продуктов нет, приходится часто останавливаться в городах, - намеренно сгустил я краски, - поэтому прошу передать царю Хатшепсут, что нескоро смогу лицезреть её божественный лик. Надеюсь она простит и примет мои дары.
        - Непременно доставлю всё в целости и сохранности, - низко поклонился он, - это всё, что мне было велено передать Твоему величеству.
        Я подумал, что такого вежливого человека недурно бы и наградить, а потому к его удивлению поднялся, пошёл к сундуку, вытащил оттуда один из браслетов, что задаривали меня и подойдя к нему, вручил его. Толстая золотая змея обвивала руку носителя, а красные камни, вставленные в глаза, красиво смотрелись как при солнечном свете, так и при свете масляных ламп.
        - Прошу принять дар от меня, поскольку ты проделал большой путь, чтобы передать слова царя Хатшепсут, - отдал я его ему.
        Он принял подарок двумя руками, прижал его ко лбу и низко поклонился.
        - Царь слишком щедр, награждая своего раба за работу, которую он делает по велению сердца.
        - Тем более, - я вернулся за стол, - тогда через два часа тебе доставят сундук с дарами для царя Хатшепсут, а в полдень мы снимаемся с лагеря. Тебе лучше будет тоже поспешить в обратный путь.
        - Как прикажет мой царь, - ответил посол и задом поспешил выйти из шатра, оставив меня в недоумении.
        - «Какие-то вежливые посланцы от Хатшепсут пошли, чего это на них нашло? - подумал я, задумчиво смотря ему вслед».
        Приглашённый вслед за ним Хопи поведал мне, что и правда прибывшие с послом люди слишком много где суют свой нос, при этом отказываются пить вино с незнакомыми людьми. В общем можно было заключить, что посол и правда оказался компетентным и что конкретно он доложит Хатшепсут оставалось непонятным.

* * *
        Движение организованной массы людей, поднявшее облака песка и пыли, сопровождалось лишь редкими криками команд. Все и так хорошо знали, что делать каждому. Бесконечные каждодневные многочасовые тренировки вбивались в сознание любого легионера, а если он был слишком туп для этого, то палка декана или центуриона быстро наставляла его на путь истинный.
        Я вместе с Минмосом и Иамунеджехом попрощался с двумя главами городов, которые прибыли засвидетельствовать мне своё почтение. Поскольку последние недели мы с ними жили в мире, они чётко выполняли все свои обязательства, то я решил не жадничать и подарить каждому по колеснице, правда без хомутов и подков у коней. Когда я поблагодарил каждого за гостеприимство и велел вывести коней с колесницами, то главы обеих городов натурально открыли рты от щедрости и масштаба подарка. Кони были все выкупаны, расчёсаны, гривы переплетены золотыми шнурами, на головах крепились султаны с перьями страуса, попоны тоже были расшиты и покрашены красивыми разноцветными узорами, так что подарок был поистине царским.
        Они попадали на землю, благодаря меня за подарки, я же довольно улыбнулся, видя такую реакцию и сказал.
        - Царь Менхеперра всегда платит по счетам. Добром или злом.
        Затем я свистнул и Меримаат, стоявший за управлением моей колесницей, быстро развернул её и направил вслед уходящему войску. За нами тут же устремились и колесницы охраны, оставляя позади города, в которых мы провели так много времени. Отдых закончился.
        Глава 14
        Проклятый песок был везде: в сандалиях, одежде, еде, вине, в общем везде где только можно, чем изрядно меня бесил. Где родные берёзки? Где зелёная трава? Караванная дорога, которой мы шли, отходила от Нила вбок, так что Сахара постоянно напоминала о себе близким дыханием горячего воздуха и бесконечными песками. Я никогда не думал, что песок может так быстро надоедать, но здесь, моя нелюбовь к нему начинала возрастать с каждым днём, что войско шло выше на юг.
        Мы проходили поместья, крестьянские поселения, вызывая панику у их обитателей, но видя, что мы спокойно идём дальше, они тут же успокаивались. Разведка приносила новости, что впереди всё спокойно, кругом только мирная жизнь, так что оставалось удивляться, почему войскам царя Хатшепсут, да и моим не приходила помощь от вице-короля Нубии. Этот вопрос я собирался задать ему первым при нашей личной встрече.
        Думал я также о том, стоит ли сейчас начинать тренировки легионеров под новый тип оружия, но приходил к мнению, что не стоит путать людей. Сейчас все привыкли использовать в бою щиты и копья, так что без пилумов и скутумов в руках, трудно будет показывать и рассказывать, как правильно ими действовать. Приняв это решение, я освободил себе много времени, которое решил занять, возобновив физические упражнения. Бегал по утрам, отжимался, приседал, ну и конечно наконец добрался до боя на мечах, копьях и стрельбе из лука. Самое первое занятие с Хоремхебом я запомнил надолго. Произошло это в один из вечеров, когда прохлада опустилась на землю и нам с Меримаатом установили мишени для тренировки. Подошедший со своим луком Хоремхеб, стал показывать и рассказывать основы, хотя сильно смущался от этого. Его конечно просветили, о том, как я стреляю, так что большое удивление вызвала у него моя просьба научить нас с Меримаатом стрелять из лука.
        Внимательно слушая его и повторяя что он показывает, я впервые выстрелил из лука сам, не пользуясь мышечной памятью Менхеперра. Стрела тренькнув о тетиву, улетела мимо цели, вызвав всеобщее удивление. Ведь воины прекрасно помнили, как далеко и точно я стрелял совершенно недавно.
        - Вот поэтому я и попросил тебя Хоремхеб, показать, как правильно стрелять, - спокойно прокомментировал я свой результат, - нет постоянства в моей технике и меня это беспокоит.
        Легат Второго легиона выдохнул, видя что я спокойно признаю собственные ошибки и широко улыбнулся.
        - Мой царь, я приложу все свои силы, чтобы помочь Его величеству отточить свои навыки.
        - Отлично, тогда давай запланируем каждый день перед закатом, будем заниматься по два часа, - предложил я и он тут же согласился.
        Всё оставшееся время я стрелял сам и стрелы летели куда угодно, кроме цели, вызывая всеобщее удивление. Под конец, когда я сам расстроенный результатами стрельбы, попросил поставить золотую монету на триста шагов от нас и когда это было сделано, впервые за сегодня взял лук так, как брал его Менхеперра. Отбросив лишние мысли и позволив телу самому сделать нужную работу, я выпустил стрелу. Лук упруго отпружинил в ладони и такой знакомый мне поток ветра ударил в затылок. Стрела умчалась вдаль и сбила золотой кругляш с подставки. Хоремхеб открыл рот от удивления, а военные кругом облегчённо выдохнули, так они волновались за меня, что я разучился стрелять.
        - Вот видишь Хоремхеб - прокомментировал я последнюю попытку, - о чём я тебе и говорил.
        - Да мой царь, - он удивлённо покачал головой, - сколько живу, такое впервые вижу.
        - Значит будем тренироваться теперь чаще, заодно и Меримаата в стрельбе подтянем, - похлопал я стоящего рядом спутника, который всю тренировку показывал результаты стрельбы гораздо лучше меня, чем сильно гордился до последнего моего выстрела. После него он явно приуныл.
        Пока Хоремхеб и Меримаат обсуждали его выстрелы, я задумался над природой того самого ветерка, который направлял мои стрелы прямо в цель. Интересно было изучить на какое максимальное расстояние я могу так стрельнуть, могу ли вообще не целиться или стрелять в другую сторону? В общем всё то, что нужно было по-хорошему изучить без свидетелей. По самому ветерку я подозревал, что это происки богини Бастет, ведь недаром тогда в пирамиде Осирис говорил о какой-то божественной метке, которая имелась у меня. Других причин собственной меткости я не видел, поскольку стрельба сегодня показала, что я полный нуб в этом деле, что было в общем-то не удивительно, поскольку было фактом. В тоже, чтобы Менхеперра мог стрелять на подобном уровне я не верил, это было вообще вне человеческих возможностей.
        Не став откладывать проверку в долгий ящик, поскольку я прекрасно знал, что дела могут нахлынуть на меня в любой момент без особых предупреждений, а потому ранним утром, взял свой лук, зевающих, сонных Меримаата с Бенермерутом и запретив охране следовать за нами, отъехал подальше от лагеря. Мои спутники сразу почувствовали неладное, так что пришлось объясняться.
        - Сейчас я кое-что хочу проверить, - тихо сказал я, обращаясь к ним, - остались ли у меня ещё божественные силы или они начали меня покидать. Поэтому я и взял только вас двоих. Вы без лишних слов и так знаете, что про меня нужно помалкивать.
        Мужчина и парень кивнули, мгновенно став серьёзными.
        - Ставьте мишени, - приказал я и они стали расставлять привезённые с собой связанные тростниковые пучки, просто втыкая палки в землю и надевая на них эти мишени.
        Взяв лук, я для начала стал смотреть на первую мишень, не сводя с неё взгляда, а лук нацелил вообще в другую сторону. Спуск тетивы и боковой ветер смёл стрелу в нужном направлении и через секунду она уже торчала в мишени. Челюсти у Меримаата и Бенермерута «упали» на землю.
        Развернувшись спиной ко второй мишени, я повернул голову назад чтобы смотреть на неё, сколько позволяла шея и выстрелил в противоположную сторону от неё. Несколько резких порывов ветра, взметнувших наши набедренные повязки и вот стрела торчит ровненько во второй мишени. Взгляды моих спутников при этом нужно было только видеть.
        Хмыкнув, я посмотрел на третью, самую дальнюю мишень, ради установки которой Меримаат даже съездил на колеснице так далеко, что сейчас она виднелась едва заметной чёрточкой. Смотря на неё, я выстрелил просто вверх. Тут же порывы ветра быстро подкорректировали стрелу и она исчезла где-то вдали. Поехавший к мишени Меримаат, вернулся через пять минут, молча вручив мне мишень, в которой торчала стрела.
        - Мда, - произнёс я, убирая лук в чехол на колеснице, а колчан отдав парню пристроить его также в чехол на борту.
        Стараясь не смотреть на обалдевшие лица своих спутников, я сказал, что теперь мы можем ехать обратно. У них было явно много вопросов, но я делал совершенно неприступный вид, так что они не поняли, я потерял-таки божественные силы и они видели их остатки, или наоборот у меня с ними всё в порядке. По моему задумчивому и главное, недовольному лицу, правильные выводы совершенно невозможно было сделать.
        - «Ну и какой смысл мне учиться стрельбе? - думал тем временем я, пока мы ехали обратно в лагерь, - я всё равно не смогу превзойти вот это всё. Это какой-то самый настоящий чит. Мне даже интересно стало, что ещё можно делать с помощью этой силы. Можно ли выстрелить сразу двумя стрелами по разным мишеням? А с завязанными глазами? А это действует только на стрелы или вообще на всё метательное оружие?».
        Было бы конечно интересно поэкспериментировать, но точно не сейчас и не в присутствии рядом других людей, и так одного взгляда на озадаченные лица моих спутников хватало чтобы понять в каком шоке они оба сейчас находятся. Одно дело слова о том, что я бог, другое видеть живое этому воплощение, тут я их прекрасно понимал. Что ещё им оставалось думать обо мне при такой-то стрельбе недоступной простому человеку?
        - «Но поучиться всё равно стоит, - решил я, - как и заняться наконец боями на мечах и копьях».
        Видя, что мы все трое не намерены разговаривать или обсуждать, где были и что делали, от нас моментально отстали от греха подальше. Так что я направился к Ментуиуи, просить, кто нас с Меримаатом поучит сражаться с мечом и щитом. Военачальник, едва услышав об этом, тут же сам вызвался нас обучать и мы запланировали его тренировки как раз на утренние часы, чтобы было не сильно жарко. Договорившись, я вернулся в шатёр, чтобы лечь спать. Завтра войско снова тронется в путь, а мне нужно будет встать очень рано ещё и на утреннюю тренировку.

* * *
        Забив себе таким образом дни, я снова почувствовал, как хорошее настроение возвращается обратно, а хандра отступает. Утром нас с Меримаатом обучали, как правильно действовать щитом и мечом, а также щитом и копьём. Ради спаррингов даже выстругали по деревянной палке и теперь мы щеголяли с ним синяками по всему телу, особенно на ногах и руках, поскольку воинская наука по методике Ментуиуи просто вбивалась в тело обучаемого практикой. Не успел убрать ногу, получи по ней палкой. Не так наклонился или поставил щит, получи по плечу. Метод его был хоть и жестокий, но очень действенный. Два или три раза подумаешь, прежде чем переть в необдуманную атаку.
        Вечером же приходила череда разминаться другим нашим группам мышц, Хоремхеб тоже не щадил ни Меримаата, ни меня и мы стирали кожу с пальцев чуть ли не до крови, так много выпуская стрел на каждой вечерней тренировке. Военачальники, попискивая от удовольствия, что их царь становится всё быстрее и сильнее, не щадили ни нас, ни себя, целиком отдаваясь обучению и подыскивая нам каждый раз новых людей для спарингов. А ими часто были, весьма и весьма сильные ветераны, с радостью показывая мне все свои навыки. Правда всё это чаще всего заканчивалось пока синяками, но на это никто уже не обращал внимания. Военные были счастливы оттого, что царь учится военному ремеслу, я был доволен, что из головы стали пропадать печальные мысли, ну а Меримаат просто страдал за компанию. Он конечно мечтал об обучении, но не такой интенсивности, а поскольку от него ничего не зависело, то парень попал в круговорот из которого не было выхода. Получилось всё по классике - бойтесь своих желаний, ведь они могут исполниться. Вот и он наконец после стольких месяцев получил то что хотел, но счастливее это его не сделало.
        Войско тем временем прошло большой, необитаемый людьми участок караванной тропы и вступило снова на землю, где появились поселения и обрабатываемые поля. Нам часто стали встречаться караваны, крестьяне, везущие что-то в города, а вскоре показался и первый крупный город Короско, где мы воссоединились с разведчиками Менхеперресенеба и ним самим. Новости, которые он рассказал подтвердили то, что я и предполагал. О восстании выше по течению знали, но никто не пошевелился идти на помощь. Как ему говорили старосты крестьянских поселений, к ним даже не приходили рекрутёры, которые обычно собирали армию. Всё было тихо и спокойно, словно ничего и не происходило.
        - К вице-королю Нубии у меня всё больше вопросов, - задумчиво сказал я, приглашая отчитавшегося о своём времени здесь пребывания Менхеперресенеба на ужин. Он с благодарностью поклонился и принял его. Такие же приглашения получили все остальные военачальники, а я отправил Меримаата и Бенермерута в город, чтобы узнать, почему нет встречающей своего царя радостной делегации. Уж о прибытии десятитысячной армии они точно знали заранее. Я видел колесницы меджаев на два дня до того, как мы пришли к городу.
        Когда мои весьма озадаченные спутники вернулись, оказалось, что градоначальник сказал, что не знал о моём прибытии, поскольку его об этом не уведомили заранее. Также никаких распоряжений об обеспечении моего войска из Фив он не получал. Поэтому сейчас он может выделить нам только зерно с хранилищ и пару стад овец, которые должны были пойти на продажу. То есть вроде и не отказал, но и не встретил как полагается.
        - Мы можем вытащить его из дома и примерно наказать мой царь, - предложил Минмос.
        - За что? - я пожал плечами, - в других городах могут и этого тогда не дать.
        Я повернулся к Иамунеджеху.
        - Отправь фуражиров, пусть берут всё что дают бесплатно, остальное необходимое закупи за счёт войсковой казны.
        - Слушаюсь мой царь, - склонил он голову и отошёл от нас, собирая своих помощников.
        - Ладно, в таком случае и мы будем вести себя соответствующе, - решил я, - если из города кто захочет попросить аудиенции у меня, говорите, что царь заболел и не сможет этого сделать.
        Военачальники склонили головы в знаке понимания и мы разошлись каждый по своим делам. Нам потребовалось три дня чтобы обновить припасы и по истечении этого времени, войско снова тронулось в путь, оставляя за собой вырубленные посадки деревьев и потоптанные поля. Мелкая гадость, но уж очень хотелось хоть что-то сделать за подобное неуважение.
        - Впереди следующий город, где и располагается вице-король Нубии Инебни, взявший себе египетское имя Аменемнеху, - рассказывал мне Менхеперресенеб, когда мы двигались мимо полей, на которых работали крестьяне. Засевая их, затем прогоняя стада коз и даже быков, как мне сказали, чтобы лучше зерно утрамбовалось в ил, который принесло половодье.
        - Как ты сказал? Каср Ибрим? - переспросил я его.
        - Местные ещё называют его Силими - это его старое название, ещё до покорения Нубии нашими войсками, - кивнул Менхеперресенеб, продолжив, - и взять в случае чего его будет очень сложно. Крепость, одна из многих, что будут дальше перед вторым порогом, которые повелел заложить божественный царь Аменхотеп, расположена на высоком скалистом утёсе, окружённая большим городом.
        - Думаешь именно поэтому вице-король такой смелый? - хмуро поинтересовался я.
        - Возможно мой царь, - он пожал плечами, - но то, что он ставленник царя Хатшепсут и полностью предан ей, Его величество может даже не сомневаться.
        - Скоро мы с ним познакомимся лично и всё узнаем, - хмыкнул я.
        - Да мой царь, сначала мы проедем Аниба, где расположена первая крепость, а затем будет и сам Каср Ибрим, не больше пяти дней пути.
        Глава 15
        Менхеперресенеб оказался прав, раньше концентрация нубийских поселений возле первых городов была максимальной, здесь же появилось очень много свободной, необрабатываемой земли. Становилось понятно, что где-то на юге существует недружелюбные люди, из-за которых эти города-крепости и появились. Так мы прошли крепость Аниба, где нам оказали ровно такой же приём, как и раньше в Короско, так что мне очень было интересно, как будет объяснять мне всё это Аменемнеху.
        Мы неуклонно продвигались вперёд и для меня большим удивлением стали размеры города, когда я увидел сначала огромное поселение на правом склоне горы рядом с Нилом, по размерам не меньше, чем какой-нибудь крупный египетский город и большую крепость, которую это поселение окружало.
        - Каср Ибрим, огромен! - ахнул я, когда мы увидели город целиком, - Менхеперресенеб говорил, что город большой, но я как-то не думал, что настолько.
        - Мой царь увидит скоро царский дворец.
        Хотя я обращался к Меримаату, ответил мне едущий рядом Минмос, поскольку парень о чём-то увлечённо переговаривался с Бенермерутом.
        - Не хуже дворца царей в Фивах, - подумав, добавил он.
        - У меня как-то выпало из памяти, - я решил уточнить, поскольку внезапно становилось понятно, что мне ничего не известно про текущую политическую ситуацию, - вице-король Нубии какую имеет автономию от царя Хатшепсут?
        - Обширную мой царь, - хмыкнул Минмос, - он присылает дань, дары царю Хатшепсут, она часто посещает его дворец во время поездок или празднования священных дней богов, но в остальном, он полностью предоставлен сам себе. У него даже канцелярия имеется собственная с печатью, которой он визирует документы и возможность назначать наместников в подопечные ему города Нижней Нубии.
        - Хм, - задумался я, поскольку если до того, как увидел город я пропускал мимо ушей слова военачальников о том, что с вице-королём лучше не ссориться, поскольку хотел сделать именно это, то теперь появилось понимание, кто на самом деле тут всем заправляет. Скорее всего Аменемнеху было плевать, что шесть городов на крае Нубии, близком к Египту восстали. Это проблема Египта их усмирять, а не его, у него же тут было всё хорошо. Судя по количеству полей, крестьян и поселений, которые мы проезжали, у вице-короля Нубии действительно всё было в порядке с делами. Вскоре впереди появились чужие колесницы, которые приблизились к нам. На них стояли одетые в медные доспехи темнокожие воины и одежды по египетской моде, правда с местным колоритом в виде коротких париков и узких набедренных повязок, а также богато украшенных золотом поясов. Причем золота на них всех было столько, что у меня чуть «золотая лихорадка» не началось. Хотелось всё с них сорвать и отдать на производство монет. С ближайшей колесницы неторопливо сошёл один из всадников и низко поклонился только мне.
        - Старший сын «Сына царя» приветствует владыку Верхнего и Нижнего Египта, да продлят боги его годы, - сказал он на прекрасном египетском, без малейшего акцента, запутав меня правда в куче произнесённых титулов. Пришлось опять напрягать память и вспоминать, что «Сын царя» - это один из многочисленных титулов вице-короля Нубии. А это видимо передо мной его старший реальный сын, которого он прислал встретить меня.
        - Царь Менхеперра приветствует достойного сына вице-правителя Нубии, - ровно держа голову, я поприветствовал его.
        Он стал представлять сановников и воинов прибывших с собой, а я в свою очередь представил ему тех, что были рядом со мной. Когда процедура взаимного уважительного приветствия окончилась, он обратился снова ко мне.
        - Отец послал меня сопроводить Его величество во дворец, - продолжил он, низко кланяясь, - он надеется, что Твоё величество останется у нас погостить надолго, дабы мы успели приветствовать своего царя так, как подобает традициям.
        После его слов моё настроение стало стремительно падать. От первоначальных планов унизить вице-короля не осталось и следа. Это была явно скользкая ядовитая гадина, которую ещё нужно было для начала поймать. Ведь что сейчас произошло? Вице-король выказал мне полное уважение, пусть и не сам, но прислал старшего сына, предоставляет гостеприимство, поэтому просто так уже на него не наедешь. Ведь он всегда может сказать, что давал распоряжения главам городов, где я был раньше, но те проявили своеволие на местах. Не будешь же возвращаться и опровергать слова такого достойного правителя, проявившего к тебе «искреннее» радушие. Не успел я открыть рот, чтобы ехидно поинтересоваться, а будет ли предоставлена провизия для войска, как он тут же опередил меня.
        - Прошу Его величество выделить главе нашего войска представителя от своей армии, он покажет, где лучше разместить солдат, а также обеспечит подвоз воды, вина и еды.
        Рот мой закрылся. Вице-король оказался ещё более скользким, чем я подумал вначале. Потому я вынужденно растянул широкую приветливую улыбку и ответил, обращаясь к своему военачальнику.
        - Иамунеджех прими помощь от этих достойных людей. Моё сердце радуется от того, какие в Каср Ибрим приветливые подданные.
        - Слушаюсь мой царь, - лишь кивнул мой военачальник, не кланяясь, вызвав этим изумлённые взгляды нубийцев, они ведь не знали о моём приказе внутри своего войска.
        Возница Иамунеджеха подвёз его колесницу к колеснице того человека, которого обозначил сын вице-короля и они вместе отъехали от нас, обсуждая дела. К ним же присоединился и Ментуиуи, спросивший у меня разрешения отъехать, ведь он был ответственный за всё войско целиком.
        - Хопи, - повернулся я назад и центурион моей сотни склонил голову в ожидании приказа.
        - Со мной в город зайдёт только моя охрана, возьми с собой пятьдесят человек.
        - Слушаюсь мой царь, - склонился он и затем бросился собирать людей, которые были в разных местах, поскольку выполняли охранные функции не только для одного меня. Они охраняли жреца, но самое главное Небсения, его помощников, походную мастерскую и полковую казну. Правда не они одни были возле казны, но моя сотня была в постоянной охране, меняясь только на краткий отдых.
        - Вы с Бенермерутом тоже поедите, - тихо я сказал Меримаату, тот занятый разговором с наставником лишь кивнул.
        Недолгое ожидание и вскоре прибыли пятьдесят разно национальных легионеров, пристроившихся за моей колесницей.
        - Мы можем ехать, - сказал я нас встречающему и он с низким поклоном, забрался на свою колесницу и вскоре для нас расчистили дорогу и мы поехали чуть ли не колесо в колесо.
        - До нас донеслись слухи, что Твоё величество усмирил проклятых бунтарей ниже нас по течению? - поинтересовался мужчина, чтобы видимо мы не ехали молча, создавая этим неловкое напряжение.
        - Они поняли свою неправоту, - легко улыбнулся я, - сражений никаких толком и не было.
        - Да? - мои слова сильно его удивили, но уточнять он побоялся.
        - Стелла великого царя Аменхотепа, - показал он рукой на высокий каменный обелиск, устремлённый в небо, когда мы съехали с караванной дороги и направились по той, которая вела в город. Людей, которые двигались с товаром или скотом в город, разгоняла по сторонам его стража и все приветствовали нас сидя, уткнувшись лбом в землю. Тоже продолжилось и в городе, где широкие улицы позволяли нам ехать с ним по-прежнему рядом, а кругом огромное количество людей, кланялись, сидя на земле. Таким темпом мы проехали его весь и добрались к огромной крепости с высокими стенами, на которых виднелись фигурки людей, несущих дозор.
        Мы остановились у ворот, зазвучали горны, затем двери перед нами распахнулись и оттуда выдвинулась огромная, наверно не меньше тысячи человек, процессия с музыкой, танцами и хвалебными молитвами в мою честь, а также царя Хатшепсут. В недрах процессии оказались двое носилок со стульями на них. Мы с принцем сели на мягкие подушки, которыми были устланы сиденья стульев и нас понесли внутрь обширного дворцового комплекса, который даже на первый вид выглядел, как настоящий царский дворец. Фонтаны, уложенные розовым мрамором пешие дорожки и куча слуг и рабов, занимавшихся роскошным садом. В общем среди всех городов, в которых я побывал в Нубии, этот был сильно выше классом, поэтому становилось без лишних слов понятно, что здесь проживает очень небедный человек, облечённый большой властью.
        Когда я увидел целую галерею растущего миррового дерева, которое в Египте считалось невероятно редким и дорогим, поскольку привозилось из далёкого Пунта, то настроение окончательно испортилось. Хатшепсут невероятно сильно гордилась похожей галерей из мирровых деревьев, которые она велела посадить в своём строящемся заупокойном храме Джесер-Джесеру, рядом с храмом посвящённому богу Амону. Так что можно было представить, насколько местная власть была могущественна, если организовала себе подобное, только прямо во дворце. Похоже с вице-королём нельзя было не считаться, а потому мне придётся чаще улыбаться и пока не разберусь с местными реалиями, засунуть своё мнение куда подальше.
        Пока я об этом всём думал, нас обоих под дуделки и перделки внесли во дворец, с высокими ярко и красочно расписанными стенами и высоченными потолками, дающими внутри прохладу и опустили носилки на пол внутри тронного зала. Огромное количество людей, расположившихся у стен и ещё около двух десятков стояло за высоким троном, изготовленным из чёрного дерева, слоновой кости и украшенного десятками килограммов золота. На нём расположился нубиец лет сорока, одетый как царь, только без урея и постишь.
        Когда носилки опустили, он поднялся с трона и опираясь на трость из чёрного дерева, сплошь украшенную золотом, подошёл ко мне и низко поклонился. Все вокруг опустились на колени, он - нет. Я широко улыбнулся.
        - Разрешаю всем встать, - произнёс я, зашелестела ткань и придворные выпрямились, а король также мне широко улыбнулся, хотя я видел, что глаза у него остались холодные, словно лёд.
        - Мой царь! - воскликнул тем не менее восторженно он, - какое счастье лицезреть Твое величество в своём скромном доме! Царь Хатшепсут посещала недавно меня до этого инцидента с проклятыми мятежниками, надеюсь теперь она сможет делать это чаще и всё, благодаря гению Его величества, как полководца!
        Дальше он стал разливаться соловьём, какой я замечательный, великий, а слуги тем временем принесли второй трон, который поставили напротив него, на быстро сооружённом из мраморных плит равным по высоте подмостке и он пригласил меня сесть первым и только потом занял свой.
        - С разрешения Его величества я выделю ему то крыло, какое обычно занимает при посещении дворца царь Хатшепсут, - сказал он, - а также слуг и рабов в количестве, закрывающем все потребности моего царя и его людей.
        - Благодарю вице-короля и его сына за хороший приём. Я постараюсь не злоупотреблять вашим гостеприимством больше, чем это потребуется на то, чтобы собрать нужное количество припасов для дальнейшего перехода войска, а также текущего ремонта.
        - Мой дом всегда открыт для Его величества, - склонил голову сидящий напротив меня Аменемнеху, - он может оставаться здесь столько, сколько ему нужно.
        - Я благодарен вице-королю за его гостеприимство, - широко улыбнулся я.
        Побеседовали мы с ним ещё где-то час, поскольку его интересовали подробности захвата мятежных городов, я же лишь шутил и говорил, что ничего там серьёзного не было. Пришёл, мятежники, увидев размер моего войска просто сдались, вот и всё. Он предложил поставить обелиск в честь этой битвы, но я его заверил, что поскольку и битвы никакой не было, то не стоит даже затруднять себя в этом. Потом Аменемнеху извинился, сказал, что совсем меня заболтал, а я наверняка устал с дороги и нужно конечно привести себя в порядок, поэтому предложил встретиться вечером на пиру, который он даст в мою честь, а пока его дворец в полном моём распоряжении.
        Меня и правда отнесли в огромное крыло дворца с кучей помещений, но я занял то, где легче было бы отбивать атаку. Осматривая помещение, отделанное чёрным деревом, с золотыми украшениями и огромной кроватью, я повернулся к Меримаату, который стоял с кислой рожей, явно несильно удивлённый окружающим нас богатством. Он безучастно осматривался кругом, что меня удивило. Неужели у него в доме всё было лучше?
        - Что, в доме визиря всё более роскошно, чем здесь? - подколол его я.
        - Мой царь, - он пожал плечами, - я уже во многих местах видел подобную роскошь, в том числе и здесь.
        - Хорошо жить не запретишь, - пожав плечами, я упал на кровать, хрустнувшую под моим немалым весом. Каждодневные и регулярные занятия спортом, а также правильное питание снова понемногу оформляли мою атлетичную фигуру, какой она была раньше. Так что несмотря на то, что я был ниже большинства египтян и нубийцев, в плечах я был уже настоящим шкафчиком, а занятия стрельбой из лука, только усиливали этот эффект, раздавая плечи ещё шире.
        Дверь открылась и мы повернув головы увидели, как опустив голову к нам входят четыре потрясающей красоты девушки, одетые в плиссированные белые калазирисы, а на их щиколотках и запястьях виднелись множественные тонкие золотые браслеты. Чувственные губы, упругие стоячие груди и дыханием молодости, просто веяло от них. Девушки опустились передо мной на колени и поклонились, дотронувшись лбом пол.
        - Твоё величество, мы прибыли служить тебе, - таким эротичным голосом сказала одна из них, что моя набедренная повязка вздрогнула.
        - Что насчёт моих людей? - спросил я её, стараясь не смотреть вразрез платья, где виднелась соблазнительная грудь.
        - Полководцы Его величества прибудут во дворец к заходу солнца, - ответила она, - вице-король распорядился всем предоставить слуг и рабов. Нас же он отправил, чтобы мы сопровождали и помогали Его величеству во всём.
        Чем они могли мне помочь прямо сейчас, явно намекал мне член, но я с трудом собрав волю в кулак и прокашлявшись, сказал совсем другое оттого, что реально хотел.
        - Купальня и мытьё меня устроит. Можете встать.
        - Его величество может следовать за нами, - она поднялась и боясь смотреть на меня, показала на носилки, которые с рабами ожидали меня за дверью.
        - Пройдусь пешком, а ты мне расскажешь, что здесь у вас и как, - решил я и девушка склонилась передо мной, пропуская вперёд. Остальные молча, последовали также за мной.
        Глава 16
        - Это не царь Менхеперра! - вице-король сидел, напряжённо смотря на сына и дочь, которые на коленях находились перед ним, каждый рассказав свои впечатления от встречи с царём.
        - Невозможно так сильно измениться всего за три года! - Аменемнеху качал головой, пытаясь осознать то, что он сейчас озвучил вслух перед детьми и женой, сидящей рядом.
        - Может его просто подменили, моё солнце? - мягко спросила жена.
        - Невозможно матушка, все военачальники идут за ним по своей воле и главное беспрекословно. При этом, когда я стал задавать им наводящие вопросы о том, как давно изменился царь, все как один набрали воды в рот, - ответил принц, - к Сету не ходи, они точно что-то скрывают.
        - И это его тело, - девушка покивала головой, - оно хоть и изменилось, сильно окрепло, но пара памятных мест, которые я запомнила с прошлого его посещения, все на своих местах. К тому же он явно не узнал меня, хотя мы прощались с ним будучи весьма сильно влюблённые друг в друга.
        - Отец тебе стоит посмотреть на его войско, - продолжил сын, - я никогда ничего подобного не видел. Я не знаю, как они сражаются, хорошо или нет, но организация и дисциплина там даже выше, чем в твоём войске!
        - Хорошо они сражаются, - проворчал вице-король, - мятежные города были взяты штурмом. Гонцы оттуда только что не ссали от страха, умоляя меня прибыть к ним на помощь. Так сильно они его боялись.
        - Но отец, я интересовалась, царь Менхеперра сказал, что города сдались сами! - дочь изумлённо раскрыла глаза.
        - Это первое, что меня смутило в разговоре с ним, - покачал головой Аменемнеху, - тот царь Менхеперра, которого я знал, жаждал общего признания и стремился всем доказать, что он не хуже царя Хатшепсут. Сегодня же я разговаривал с человеком, которому плевать на мнение других людей, есть только он и никого больше. Ладно бы я понял, если бы он стал единовластным правителем, но ничего же не изменилось! Правит по-прежнему царь Хатшепсут!
        - Может быть мы и правда ошибаемся, всё же три года прошло? - нервно сказала девушка, - тебе ведь не всё докладывают, что происходит во дворце царя Хатшепсут.
        - Это верно, но не до такой же степени! - Аменемнеху покачал головой, - но твоя мысль мне понравилась дорогая, завтра же отправлю посла с дарами к царю, пусть заодно разузнает все новости. Дам ему много золота, оно хорошо развязывает фиванские языки.
        - Что делать нам отец? - спросил сын.
        - Ты втирайся в доверие к его военачальникам, а тебя Хейра прошу снова влюбить в себя царя, - обратился к детям отец.
        - Сегодня, когда я его мыла, я видела, как его орган реагирует на меня, - чуть смутилась она в присутствии родителей, - не думаю, что соблазнить его будет проблемой.
        - Только прошу тебя быть осторожней! - попросил вице-король, - ты бы видела безумные глаза послов, которые тряслись от страха при одном упоминании его имени.
        - Хорошо отец, - склонила она голову в послушании.

* * *
        - Вы бл…ть, какого х…я не сказали, что царь Менхеперра здесь уже был три года назад! А? Тупоголовые гамадрилы? - орал я на бледных, стоящих напротив меня вытянувшихся Меримаата и Бенермерута.
        - Ёбан…е идиоты, - мне очень сильно хотелось их ударить, прям очень. Я с трудом сдерживался, чтобы этого не сделать.
        - Были бы легионерами, оба получили сейчас двадцать плетей, - рыкнул я, - пошли вон бл…ь, чтобы глаза мои вас не видели.
        Обоих тут же ветром сдуло, оставив меня в бешенстве, а приливающая кровь к голове мешала внятно видеть из-за кровавых пятен перед глазами. Никто мне не сказал, что царь Менхеперра посещал этот дворец три года назад, а я как последний идиот, не зная этого, обозвал дочь вице-короля рабыней, чем сильно её удивил. Она вежливо напомнила мне, что царь Менхеперра видно запамятовал, но мы с ней были в весьма близких отношениях при прошлом моём визите и с тех пор ничего не поменялось. Она - дочь вице-короля и по-прежнему в меня влюблена. Только чудом я тогда сдержался, чтобы немедленно не вылететь из комнаты и не убить двух идиотов, забывших сказать мне о такой важной вещи.
        - Твоё величество, я могу зайти к тебе? - раздался стук и почти сразу ко мне заглянула вышеупомянутая Хейра.
        - Заходи, - попытался собраться я и выглядеть спокойно.
        Девушка подошла и опустилась на колени так близко, что я почувствовал даже масло, которым её натёрли, не говоря уже про манящие груди, которые тут же оказались представлены на моё полное обозрение.
        - Твоё величество, может быть хочет прогуляться в саду? Перед вечерним пиром? - поинтересовалась она, - нельзя же ведь всё время сидеть в комнате.
        Куда-то идти не сильно хотелось, но как-то сгладить неловкость, которая образовалась между нами после того как я опростоволосился, было бы правильно. Поэтому я нехотя поднялся и подал ей руку. Девушка вместо этого всхлипнула и схватила меня за левую ногу обоими руками, прильнув щекой к ней. Я моментально забыл всю неловкость, которую ощущал, поскольку понял, что меня сейчас разводят на жалость. Подобные бабские приколы я видел столько раз, что с одного взгляда понимал, наигранные это чувства или настоящие. Тут всё прямо вопило фальшью, а это значило, что мне точно нужно было узнать, чего ей от меня нужно. Поэтому вскрикнув, я опустился рядом и обнял её.
        - Я так соскучилась по тебе мой царь, - плакала она, - моя любовь сжигала мне сердце все эти годы.
        - Ну же Хейра, - я делал вид, что переживаю за неё, - многое изменилось, ты должна забыть те чувства.
        - Не могу мой царь, - она обратила на меня своё красивое лицо, с мокрыми дорожками слёз, которые было отчётливо видны на её тёмном лице, - я так и не смогла тебя забыть.
        Девушка активно прокачивала чувство мужской значимости и наверно настоящий Менхеперра, может быть и расчувствовался. Но я, который лишил девственности больше простушек, чем спичечная фабрика города Череповца выпустила своей продукции за год, лишь внутренне улыбнулся.
        - Идём, вечерний воздух должен успокоить тебя, - я поднялся и она встала следом, идя рядом.
        - Одну минуту мой царь, я только приведу себя в порядок, - она виновато улыбнулась, вышла за дверь и через десять минут появилась снова в сопровождении трёх своих подружек из богатых семейств города, одетых ровно так же как и она.
        Они, в отличие от Хейры не претендовали на меня, а просто сопровождали везде дочь властителя города и в общем-то всей Нубии. Опустив взгляды и сложа руки спереди, они скромно сопровождали нас, а позади них топталась уже моя охрана. Хейра же шла всё время рядом, выводя меня к фонтану, где уже прогуливались другие придворные. При виде меня все тут же стали опускаться на землю, поэтому я быстро разрешил им встать, чтобы они не пачкали свою дорогую одежду.
        - Помнишь мой царь, как ты впервые облил на меня из этого фонтана? - девушка подошла ближе к мраморной чаше и зачерпнула в ладошку воды, лукаво при этом на меня посматривая.
        Я такого разумеется не помнил, а поскольку это могла быть и проверка, поэтому лишь пожал плечами.
        - Много времени утекло с тех пор, - ответил я крайне обтекаемо.
        - Но не для меня мой царь, - вздохнула Хейра и вытерев руку поданным одной из девушек платком подошла ко мне. Мы были одного роста, так что она заглянула своими тёмными глазами в мои.
        - Ты разрешишь своей рабе согреть сегодня твою кровать, мой царь? - тихо спросила она.
        - Только сегодня? - я поднял одну бровь.
        Хейра лукаво улыбнулась.
        - Если мой царь только захочет, то до конца жизни.
        - «Ага счас, разбежалась, - поразился я подобной наглости набивания мне в жёны».
        - Время покажет, - я снова пожал плечами, - а что это у вас там? Знакомые звуки.
        - Молодые придворные соревнуются в стрельбе из лука, - Хейра оказалась не совсем довольная сменой темы, но вида не подала. Я только по своей чуткой на бабьи приколы интуиции это понял.
        - Идём посмотрим, кто из них чего стоит, - предложил я.
        Она пошла рядом и словно ненароком взяла мою руку в свою, став гладить большим пальцем ладонь, чем заставила мой член, несколько раз вздрогнуть. К счастью, мы дошли до стрельбища, где и правда очень много молодых людей от тринадцати до двадцати пяти лет упражнялись в стрельбе. Мишени стояли относительно далеко, так что можно было смело говорить о том, что стрелки подобрались здесь умелые. Зрители вокруг громко приветствовали подбадривающими криками удачные выстрелы и насмешками, а также недовольным гулом промахи. Именно из-за шума наше приближение сначала не заметили, но как только последние ряды увидели меня, тут же все кругом стали опускаться на землю.
        - Поднимитесь все, я не хотел мешать вашему состязанию, которое радует богов, - я поднял две руки вверх.
        - До нас дошли слухи, что царь Менхеперра лучший стрелок своего войска, - вперёд вышел похожий на вице-короля подросток, лет пятнадцати, весь обвешённый золотом.
        - Мой брат, - подтвердила мне на ушко умная Хейра, видимо, чтобы я ещё что-нибудь не перепутал.
        - Досужие слухи, - отмахнулся я, - вашему царю было бы конечно приятно иметь подобный титул, но к сожалению есть более талантливые стрелки.
        - Твоё величество, тогда хотя бы один урок, - он низко поклонился, пристав ко мне как банный лист, - мы все будем долго вспоминать его, когда Его величество уедет от нас.
        Молодёжь вокруг также низко поклонилась, что я понял, если сейчас уйду, то выглядеть это будет крайне невежливо. В конце концов ничего ведь не случится, я и раньше стрелял на виду у многих людей.
        - Хорошо, - улыбнулся я, все вокруг стали кланяться и благодарить, так что я подошёл к длинному столу, где лежали разные луки и стрелы. Пока я выбирал себе лук, то попросил слуг:
        - Поставьте мишень на противоположную сторону стрельбища.
        - Но там практически нет света мой царь, - заволновалась рядом Хейра, - это не лучшие условия для выстрела.
        - Твой брат просил урок, - я улыбнулся, - вот и покажу, как стрелять в плохих для стрелка условиях.
        Со мной спорить никто не смел и одну из мишеней утащили и правда так далеко, что я отсюда с трудом мог её разглядеть. Девушка рядом со мной обеспокоенно поглядывала, как я спокойно выбираю самый лёгкий лук и самые неровные стрелы из лежащих, так, словно был новичком в этом деле. На лицах молодёжи наоборот, появились лёгкие улыбки, они понимали, что я сделал неверный выбор. Опытный лучник такой бы выбор точно никогда не сделал.
        Положив не сильно сбалансированные и явно кривоватые стрелы перед собой, я проверил тетиву, затем отрешившись от всего, призвал мышечную память Тутмоса. Знакомое ощущение нахлынуло и я практически не целясь с трёхсекундной задержкой выпустил все стрелы в сторону мишени.
        Головы наблюдавших повернулись в сторону слуг, которые там стояли. Ждать пришлось недолго, оттуда прозвучал изумлённый и взволнованный голос.
        - Мишень не повреждена!
        Десятки удивлённых взглядов обратились ко мне. Я улыбнулся и сказал, кладя лук обратно на стол.
        - Я ведь вам говорил, что я не лучший стрелок.
        Попрощавшись со всеми, я вместе с Хейрой отправился гулять дальше.
        Когда царь и принцесса скрылись, все недоумённо посмотрели на её брата. Один из его друзей тихо спросил.
        - Нуи, может то, что ты рассказывал о царе Менхеперра и правда преувеличено? Он не попал ни одной стрелой.
        Подросток нахмурился. Он лично присутствовал на встрече, когда прибывшие гонцы из мятежных городов, уговаривающих его отца вмешаться. Он пообещал лишь не присылать помощь царю Менхеперра, чтобы не подставлять себя перед царём Хатшепсут. Тогда же они и поведали ему, что рано или поздно жестокий царь Менхеперра доберётся и до него, рассказав несколько историй о нём, от которых становилось не по себе.
        - Я хочу посмотреть, где упали стрелы, - он вышел из задумчивости и повернулся в сторону мишеней.
        - Нуи темно уже, да и они скорее всего улетели в дворцовый сад, - попытались его образумить, но принца было уже не остановить.
        Быстрым шагом он пошёл к дальней мишени, в которой и правда не было стрел, так если бы царь попал в неё.
        - Подсвети мне! - потребовал он у слуги и когда масляная лампа была поднесена ближе, Нуи чуть ли не обнюхал манекен, пока наконец не нашёл пространство вверху утолщения выполняющего роль головы, где прутья не были сильно стянуты и там образовалось небольшое овальное отверстие достаточное, чтобы через него пролетела стрела. Сердце у принца забилось, он обошёл мишень и проследив взглядом примерное направление, куда стрелы могли вылететь из него, подошёл к стоящему за мишенью розовому дереву. Нуи вздрогнул, когда увидел в стволе застрявшую стрелу, а у корней дерева лежали обломки двух первых, расщеплённых на несколько частей. Волосы на голове у принца зашевелились от того, когда пришло понимание уровня стрелка, который бы смог совершить подобное. Подняв обломки, он вырезал ножом третью стрелу из дерева и обернулся. Вокруг него уже стояла остальная молодёжь, пришедшая посмотреть, почему их господин так долго не возвращается. Парни и девушки, потрясённо смотрели на остатки стрел в его руках.
        - Об этом нужно узнать отцу, - тихо сказал принц и не глядя ни на кого, бросился в сторону крыла, где проживал вице-король.
        Глава 17
        Зевнув, я попытался перевернуться на другой бок, но тяжесть на груди не дала этого сделать. Опустив взгляд, я увидел курчавую голову Хейры. События прошлого вечера и ночи стали всплывать в памяти. Вице-король устроил большой пир, столы были завалены едой, а кубки не пустели от вина. Сотни рабынь, одетых лишь в короткие набедренные повязки услаждали взор празднующих, а кое-кто из самых нетерпеливых и выпивших, выхватывал прямо из танца одну из понравившихся ему девушек и уводил в ближайшие комнаты, специально предназначенные для утоления плотского желания гостей.
        Мои военачальники праздновали как и все, поднимали тосты в мою честь, а я специально добавлял ещё и в честь царя Хатшепсут. Хейра весь вечер не отходила от меня, услужливо нарезая еду на кусочки, наливая в кубок вино, поэтому не удивительно, что она же потом сопроводила меня до моих покоев и под моим внимательным взглядом спустила с себя калазирис. Девушка сильно старалась мне угодить, поэтому в конце я отпустил контроль над своим телом и просто дал ему расслабиться.
        - Мой царь? - на меня посмотрели чёрные глаза, - Твоему величеству понравилось?
        - Да Хейра, конечно, - кивнул я.
        - Почему же мой царь был задумчив весь вечер? - она ласково провела ладонью по моему животу, вызывая немедленную реакцию члена на эти нежные прикосновения.
        - Твой царь уже не здесь, - спокойно ответил я, позволяя ей опуститься ниже, - вот и сейчас после завтрака я отправлюсь в лагерь.
        - Мне можно поехать с Его величеством? - она опустилась ниже и занялась моим органом ртом.
        - Смотря как ты потрудишься, - хмыкнул я.
        Потрудилась она крайне замечательно и поэтому после совместного купания и завтрака у меня не было причин отказывать ей в том, чтобы вместе не поехать в расположение моих войск, чтобы убедиться, что подготовка к скорому выступлению проходит как нужно. После вчерашнего дня, полного неги и отдыха, мне нужно было срочно сбежать из дворца, поскольку моя лень требовала здесь остаться навсегда и проводить всё время только в роскоши, внимании прекрасных женщин и ничего неделании. Зная себя, я прекрасно понимал, что ещё два-три подобных дня и меня краном отсюда не вытянешь, а я уже взял на себя обязательства, которые нужно было выполнять.
        - Мой царь опять далеко от меня, - рядом ко мне прижалось женское тело. В колеснице мы ехали вдвоём, я правил конями.
        - Хейра, что тебе нужно? - времени и дальше ломать комедию у меня не было, поэтому я решил спросить её напрямую.
        - О чём ты, мой любимый? - она подняла на меня недоумённый взгляд, который мог обмануть любого, но не меня.
        - Вне зависимости от твоих желаний, через пару дней мне нужно будет уезжать, - я спокойно посмотрел на неё, - если скажешь сейчас, может я и подумаю над твоей просьбой.
        Девушка вздохнула, отодвинулась от меня, став за секунду отстранённой и холодной.
        - Я хочу стать женой бога! - с вызовом сказала она, - хочу сидеть на фиванском троне!
        Её слова заставили меня задуматься в целом над этой ситуацией. Сам я не планировал жениться, но вот настоящий Тутмос III ведь был женат и множество раз. Я даже помнил имена его главных жён, а также тех наложниц, чьи пирамиды нашли в некрополе Долины царей. Вот так брать и совсем нарушать очерёдность правления XVIII династии было слишком глупо и недальновидно, а это значило, что в жёны нужно брать тот же основной состав, что и был у него. Хотя бы Сатиа и Меритре-Хатшепсут, должны быть первыми, об этом я точно помнил.
        - Всё, что я могу тебе предложить - это гарем и титул неглавной жены, - ответил я, после раздумий, - хотя особо не вижу, зачем ты мне нужна.
        - Останови колесницу мой царь, - зло произнесла девушка и когда я это сделал, она для сопровождающих низко поклонилась и громко произнесла.
        - Прошу меня простить мой царь, но я забыла сообщить одну важную новость отцу. Если Его величество не против, я не могу его сопровождать дальше.
        - Я не против, - я отвернулся от неё и тронул поводьями лошадей, они сразу побежали заметно бодрее, оправдывая пословицу про воз и бабу на нём.

* * *
        Три дня пролетели словно один час. Последнюю ночь я с невероятным трудом уговаривал себя покинуть дворец, где мне предоставляли всё, что я хотел. Правда Хейра больше не появлялась у меня по ночам, но это было не сильно и нужно, поскольку три её подружки весьма неплохо скрашивали мне ночи и без неё.
        То, о чём я так давно мечтал и хотел, было у меня в руках, нужно было просто ничего не делать и продолжать наслаждаться жизнью, ведь войско можно было отправить в царство Керма под руководством опытных военачальников. Без нового снаряжения их тактика не сильно изменится, а имея такое количество воинов мои полководцы должны были со всем справиться и сами. Эти и другие мысли кружились у меня в голове, когда три девушки натирали меня вкусно пахнущим маслом после того, как слуги побрили и почистили меня утром. Ведь для того, чтобы купаться в роскоши, не нужно было ничего делать.
        Внезапно двери покоев открылись и внутрь сначала вошла охрана, а затем сам вице-король.
        - Прошу простить меня мой царь, - низко склонился он, - но до меня дошли слухи, что Его величество намерен покинуть нас сегодня?
        Я тяжело вздохнул, поскольку и сам ещё не принял никакого решения.
        - Скажу честно Аменемнеху, - ответил ему я, - твоё гостеприимство и участие сильно поколебали мою уверенность идти дальше. Твой двор - это то, где я бы хотел остаться надолго.
        - Что же тяготит Его величество? - удивился он, - он же понимает, что может оставаться здесь столько, сколько ему хочется.
        - Обязательства Аменемнеху, - я отпустил жестом руки девушек и поднялся, встав напротив вице-короля.
        - Но хотя бы на прощальный обед я и моя семья может рассчитывать с Его величеством?
        - Я в любом случае зашёл бы к тебе попрощаться, - я хмуро посмотрел на него, - я не настолько неблагодарен.
        - У меня и мыслей об этом не было, мой царь, - сразу заюлил он.
        - Тогда давай пообедаем вместе и мне нужно выдвигаться в лагерь, - распорядился я.
        - Всё будет выполнено Твоё величество, - низко поклонился он.
        Через несколько часов, когда колесница царя скрылась на городской дороге по направлению к огромному войску, во дворце выдохнули спокойно - беспокойный гость наконец отбыл.
        Аменемнеху повернулся к соседним перилам дворцовой башни, где на руках подруг навзрыд рыдала дочь.
        - Ты зря исторгаешь из себя соль Хейра, - вице-король покачал головой, - мы обсуждали это вчера, этому царю Менхеперра - ты не пара.
        Но дочь, не слушая его снова закрыла руками лицо, а подружки наклонившись к ней, тихо шепча что-то успокаивающе.
        Посмотрев на то, как войско стало выходить из лагеря, это было отлично видно со стен дворца, вице-король задумался, что делать дальше, а также какое сообщение послать царю Хатшепсут. Он уже не был сильно уверен в том, что стоит так уж твёрдо придерживаться верности царю Хатшепсут, как думал до посещения царя Менхеперра. Поскольку тот, кто гостил в его дворце был очень опасен. А настоящий царь Менхеперра это был на самом деле или нет, было совершенно неважно, огромное войско подчинялось сейчас только ему.

* * *
        Мы шли и шли дальше на юг и даже визуально становилось понятно, что дальше идёт граница царства. Бухен, Миргисса, Семна, Кумма - небольшие города-крепости максимум по три тысячи человек приветствовали меня и явно предупреждённые вице-королём без всяких вопросов предоставляли припасы и проводников. Вот и сейчас сидящий на земле проводник, показывал на небольшие пороги на реке, которые были самые маленькие из тех, что я видел раньше. Первые и вторые конечно впечатляли своими размерами.
        - Дальше этого порога Дал, территория царства Керма, мой царь, - показывал он рукой на реку, - сначала будет небольшое рыбачье поселение, а затем огромный остров Саи, где керминцы моют золото.
        - Золото? - мои ушки сразу навострились.
        - Да мой царь, на острове есть золотая шахта, а на реке установлены большие деревянные барабаны, в которых они промывают породу.
        - Наградите его, - велел я и поехал дальше. Рядом тут же оказался Ментуиуи.
        - Скорее всего о нашем передвижении врагам уже известно, - сказал он, обращаясь ко мне, - но по задумчивому виду моего царя я могу предположить, что его заинтересовали слова проводника.
        - Ещё бы Ментуиуи, - хмыкнул я, - давай-ка мы остановим пока войско здесь, а рано утром до восхода солнца выпустим колесницы Менхеперресенеба, чтобы он отрезал людей на острове от суши, если они так ещё остались конечно.
        - Но они же могут уйти и на лодках, мой царь, - резонно заметил Ментуиуи.
        - Тоже верно, поэтому отправь в Кумму гонцов, скажи, что нам нужны лодки на время.
        - Мой царь, - Ментуиуи склонил голову и его возница быстро развернул колесницу, отправляя её к войску.
        - Его величество думает, как опередить врага? - поинтересовался у меня Меримаат.
        - Кстати, - я посмотрел на него, - помню вчера на тренировке ты ныл, что нет реального боя, а все эти простые махания мечом тебе уже надоели.
        Молодой парень вздрогнул.
        - Не прям слово в слово, - промычал он.
        Мне стало смешно при виде его неуверенности.
        - Я возглавлю десант, а ты будешь рядом.
        Он был рад и опасался одновременно, поскольку ночью никто из местных не любил сражаться. Это свою сотню я гонял в основном ночью, чтобы они привыкали действовать при свете луны, да и сам тоже привыкал действовать в темноте, поскольку здесь так никто не воевал, а это давало мне преимущество, которым грех было не воспользоваться.
        - Порядочные люди ночью спят, - вздохнул он, принимая неизбежное.
        - Если мы захватим золото, то я возьму на себя все твои грехи Меримаат, - я похлопал его по плечу, - боги ко мне прислушаются.
        - На то и вся надежда, - тяжело вздохнул он, снова смеша меня своим кислым выражением на лице.
        Через час, когда моя сотня собралась вместе, сдав свои посты другим легионерам, я привычно прошёлся вдоль строя и заметил.
        - Сегодня ночью нужно будет хорошо поработать вёслами. А для этого нужно потренироваться днём. У кого есть опыт?
        Поднялось сразу двадцать рук.
        - Отлично, скоро у нас будут лодки, все у кого есть опыт распределите себе в ученики остальных, я хочу чтобы вы хотя бы гребли в одну сторону.
        Гонцы из города вместе с владельцами лодок вскоре были у нас и начались заплывы, чтобы все гребли как можно более равномерно. Я за этим посматривал из своего шатра, поедая виноград и вскоре ко мне присоединились остальные военачальники, освободившиеся от дел.
        - Мой царь, - спустя получаса наблюдений за тем, как лодки на реке соревнуются, кто быстрее, ко мне обратился Иамунеджех, при явном молчаливом согласии остальных.
        - Хм? - я скосил на него взгляд, подхватив ещё одну сладкую виноградину и отправив её в рот.
        - Мы давно хотели поговорить с Его величеством, но опасались, что он не так нас поймёт.
        - Иамунеджех хватит булки мять, говори, что там у вас, - поторопил я его.
        Он вздохнул, покосился на других мужчин и ответил.
        - Мой царь, может вы не будете сами возглавлять атаки? Мы с ужасом смотрели прошлый раз за тем, как вы подвергая свою жизнь опасности, карабкались на стены. А что, если с вами что-то случится?
        Его вопрос был конечно интересен, но я имел на него ответ. И исходил он из того, что личная преданность людей обычно происходила из уважения, замешенного на страхе. Да к фараонам относились как к живым богам, но это не мешало людям строить козни против своих правителей, как я в этом уже успел не раз убедиться. Причём, как мне рассказывала Маша, фараоны весьма легко умирали от перерезания шеи или яда в кубке, поэтому как ещё заставить меня уважать, кроме как не показывать личным примером, что их царь самый крутой альфа-самец в стае. Это был простой, проверенный веками способ, когда вождь шёл впереди своего войска. Чем весьма сильно сокращал количество желающих интриговать против себя, а также затевать смуту. Проблемы обычно начинались, когда король становился слаб, появлялся новый, сильный претендент или же начиналась чехарда с престолонаследием. Вот тогда, все предавали и подставляли друг друга, желая стать ближе к новому королю или вообще самим захватить власть.
        - Скажи мне Иамунеджех, только честно, - я закинул в рот ещё одну виноградинку, нажал на неё зубами и прохладный сок брызнул на язык, - за кем ты сам пойдёшь? С кем готов оставить детей в случае своей смерти? С царём-воином или тем, кто отсиживается за вашими спинами?
        Повернувшись, я посмотрел на людей, переводя взгляд на каждого по отдельности. Все военачальники тут же смутились.
        - Я ответил на твой вопрос Иамунеджех? - я снова вернулся к лицезрению реки и заплывов лодок, продолжая поедать виноград.
        - Слишком хорошо мой царь, - с тяжёлым вздохом сказал он, - но можно хотя бы удвоить охрану?
        - Я уже приказал Хопи набрать ещё сотню человек, - заверил его я, - не переживай, я не идиот, специально в пекло не лезу.
        - Благодарим своего царя за мудрость, - все поклонились, затем поднялись и оставили меня одного.
        Глава 18
        Дав отдохнуть гребцам до ночи, поскольку они весьма сильно вымотались, учась грести в такт, но за два часа до рассвета я всех поднял и мы погрузившись на лодки выдвинулись вверх по реке. Менхеперресенеб со своими колесницами отбыл раньше нас и мы должны были встретиться непосредственно рядом с самим островом.
        Обёрнутые по моему приказу тканью вёсла вроде бы не так сильно шлёпали по воде, как без неё.Это я помнил из фильмов про пиратов и вроде бы этот способ и правда работал, так что вскоре мы высадились на каменном острове, где не было ни единого дерева и разделившись по восемь человек, стали выходить на кучу протоптанных троп.
        Увидев впереди керминцев, стоящих у костра с щитами и копьями, я поднял руку. Отряд замер и достав лук, я снял всех четверых, под восхищённые взгляды своих солдат.
        - Вперёд! - скомандовал я, поскольку шум от падения тел хоть и был не такой сильный, но лучше было перестраховаться, поэтому приземистыми тенями воины бросились в лагерь. Вскоре к хрипам умирающих во сне добавились крики страха, разбудившие остальных, но моих воинов было не остановить. Они вырезали всех, кто был внутри не огороженного ничем поселения, состоящего лишь из двух десятков хижин, построенных по местным принципам: нильской глины, ила и палок.
        - Мой царь, - Хопи позвал меня и я спустившись к реке первыми увидел те гигантские барабаны, о которых говорил проводник, а также ямы-формы вырубленные в камне, в которых остывали десятки золотых колец.
        - Тут ещё часть таких же, погружена на лодки, - показал он мне рукой на стоящие у причала четыре небольших плавсредства.
        - Видимо они и правда нас ждали, но залитый металл было оставлять жалко, так что решили дождаться завтрашнего дня, - предположил я, - на наше счастье.
        Добыча оказалась очень хорошей, но когда я только представил себе, сколько здесь было до меня, руки от жадности невольно сжались.
        - Проверьте что нет никого больше в живых и дождитесь, когда золото остынет, - приказал я ему, видя, что с берега нам машут факелом, привлекая внимание.
        - Слушаюсь мой царь, - кивнул центурион, отдавая приказы. Я же направился к лодке и вскоре поднялся на илистый берег.
        - Мой царь, - едва я оказался на твёрдой почве, как ко мне тут же подкатила колесница с Менхеперресенебом, - мы поймали пару людей, ночующих у костра в часе езды отсюда. Они говорят видели вчера четыре лодки, которые шли вверх по течению.
        - Тогда мы их вряд ли уже догоним, - с сожалением вздохнул я.
        - Возможно и нет, - он хитро улыбнулся и в свете луны на миг сверкнули его зубы, - но ещё они клянутся, что лодки с острова Саи всегда останавливаются в Джебель Доша. Там груз с них объединяется с другими товарами и на других крупных баржах они уже отправляются в город Солеб.
        - Хм, думаешь если они всё будут делать, как привыкли, то золото ждёт нас немного выше? - улыбнулся я.
        - Ну это точно стоит того, чтобы проверить, - кивнул он.
        Тут с ним нельзя было не согласиться, а потому я предложил.
        - Наперегонки?
        - Что ставит мой царь? - тут же заинтересовался он.
        - Давай твой полугодовой оклад, чего мелочиться.
        - А взамен, - осторожно поинтересовался он.
        - Я что-то придумаю, - коварно предложил я, - соглашайся, полугодовой оклад Менхеперресенеб!
        Жадность победила осторожность и он согласился. Мы условились, когда будем стартовать и я вернулся на остров позвав Хопи.
        - Оставь здесь десять человек, - приказал я, - остальные все на вёсла.
        Когда непонимающие легионеры расселись по лодкам, я сказал махнуть факелом, что означало ждущим нас на берегу всадникам Менхеперресенеба старт соревнования, а сам обратился к людям, чтобы меня слышали все.
        - Если мы обгоним всадников Менхеперресенеба до следующего поселения нехси, - объявил я, - каждый получит в качестве премии месячное жалование.
        Куда только делась усталость и недовольство ночными походами, лодки вперёд рванули так, что оставалось только хихикать про себя и надеется, что я выиграю в споре с Менхеперресенебом. Так и случилось. К спящему селению мы подошли первыми и я сразу снял часовых, едва только увидев их тени в отблесках костра, но к сожалению я увидел не всех и там поднялась тревога. Пришлось берег брать штурмом, но мой лук весьма быстро проредил ряды желающих первым попасть в местный филиал рая, поэтому довольно скоро мои легионеры построившись привычной коробкой, оттеснили к домам остатки гарнизона. Он был небольшой, всего несколько сот человек, остальные жители, которых вытаскивали из домов силой, не сопротивлялись и сидели на земле с поднятыми руками.
        Едва шум драки стих, появились первые замыленные колесницы Менхеперресенеба, который с огорчением увидел, что поселение уже взято. Он досадливо махнул рукой признавая своё поражение.
        - Выпусти разведку, нужно проследить, что никто отсюда не выбрался, - предупредил его я, а сам пошёл отсматривать склады, где и хранились товары, которые здесь перегружались. Видя довольное лицо Хопи, я же понял, что наша авантюра удалась.
        - Десять сундуков мой царь! - прошептал мне он, - целых десять крепких сундуков из дерева аш, полные золотыми кольцами!
        - Выстави охрану, - я сам сходил убедиться в правоте его слов, а затем пошёл искать Менхеперресенеба. Когда нашёл его ухаживающим за скакунами, то сказал.
        - Отправь гонца к войску, нам нужно подкрепление. Золото здесь.
        Его лицо рассвело от радости, он кивнул и позвал кого-то из всадников, которые занимались тем же самым, что и он - после долгой скачки, ухаживали за своими конями.

* * *
        Когда солнце озарило горизонт и стало всё хорошо видно, Хопи заставил пленных стаскать трупы в общую яму и закопать их, установив столб, чтобы если нашлись родственники, то выкопали их и позаботились как следует о мумификации и погребении по правилам. Местные довольно быстро всё это выполнили, снова усевшись на землю и ожидая своей дальнейшей участи.
        Пока мы ждали прибытия основного войска, я успел осмотреть вырубленные на утёсе надписи, оставленные предыдущими фараонами, которые были здесь до меня. Писцов с нами не было чтобы прочитать их мне, но я видел три разных картуша, так что скорее это были Аменхотепт I, Тутмос I и ещё кто-то более старый, чьи надписи изрядно стёрлись от времени. Его я не знал, а спросить было не у кого. Но и так было понятно, что все трое присоединяли к Египту царство Керма в разное время. Правда ненадолго, керминцы, как и нубийцы впрочем постоянно восставали против власти Египта, как собственно это очередной раз и произошло во время царствования Хатшепсут и Тутмоса III. Царство Керма же ещё со времени смерти Тутмоса I объявило о своей независимости и прислать сюда войска было некому и некогда, имелись серьёзные проблемы на других границах.
        Первыми к нам прибыли, как ни странно, наёмники фиванских семей, которые сразу стали вязать пленных и грузить их на лодки. Караван из них тут же стал уходить в сторону Фив, а поселение резко пустеть. Стараясь не смотреть в сторону кричащих детей, женщин, я поморщившись, пошёл встречать первые ряды легионов, вступившие в селение.
        - Мой царь, - военачальники подъехали ко мне и склонили головы, - можно поздравить с удачей?
        - Да, мы захватили золото, - подтвердил я, - наконец Небсению будет чем заняться.
        Они радостно переглянулись.
        - Легионы не останавливайте, - я показал рукой на юг, - в двухдневных переходах большой город Солеб, так что до вечера нужно пройти, как можно большее расстояние.
        - Да мой царь, - они поклонились и отъехали, отдавая распоряжения.
        Уже вечером, я перед строем объявил о причинах сбора и награждении всех участвовавших в захвате острова Саи и Джебель Доша. Им я вручил новенькие, сияющие на солнце шетиты. Всадники и легионеры из личной сотни были просто на седьмом небе от счастья. Остальные с завистью на них посматривали.
        Обустроив временный лагерь, чтобы нас не застали врасплох, мы следующим же днём продолжили движение и вскоре добрались до большого, по виду двадцатитысячного города Солеб. Его стены сразу обратили моё внимание на себя тем, что в отличие от каменных стен городов долго принадлежавших египтянам, эти были сложены из знакомых мне кирпичей, сделанных из глины и ила. Да и высота их была не сильно высокой.
        - Что-то мне подсказывает, тут ещё не знают, что иметь такие низкие стены чревато, - показал я Ментуиуи на то, что увидел.
        - Если у них много лучников, а я уверен, что это так и есть, нам хватит и этой высоты, чтобы потерять много воинов, - не согласился со мной глава войска, - а ещё говорят, нехси этих краёв являются самыми лучшими лучниками, превосходя даже собратьев из Нижней Нубии.
        - Выбора нет, обустраивайте постоянный лагерь, а я пока с Менхеперресенебом проедусь по округе, осмотрюсь, - сказал я и встал на колесницу.
        Глава разведки показал мне всё, что нашёл. Знакомые уже сады оливковых, финиковых, гранатовых деревьев, которых ждала привычная судьба пойти на частокол и колья лагеря, а также те селения, жители которых не успели уехать или не захотели. Всех их ждала простая судьба, быть погруженными на лодки и отправленными на невольничий рынок. Наёмники из нубийцев подчистую выгребали всех кто был полезен, убивая при этом стариков или неспособных трудиться. Было видно, что этот процесс у них отлажен и работал как часы. Ни суеты, ни хаоса, все знали свои обязанности. Если бы не убийства беззащитных жителей, я бы ещё может и не обратил внимания на это зрелище, а так просто старался не смотреть на их работу, не вызывающую у меня особой радости.
        Вечером Менхеперресенеб привёл нам троих пленных, которых его всадники перехватили недалеко от города, два из которых рассказали нам о делах внутри Солеба, а третий, едва я показал золото, согласился быть нашим проводником. Первых двух, кто отказался предавать своих сограждан, разумеется убили, а предателя передали обратно Менхеперресенебу. Он пообещал рассказать обо всех колодцах в округе, где берут питьё жители, а также о спусках к реке и тропинках, о которых мы не знали. В общем весьма ценное приобретение, всего за десять шетит.
        Пока легионеры были заняты привычным делом рытья рва и установки частокола, мы с военачальниками собрались на военный совет.
        - Менхеперресенеб, - обратился я сразу к главе нашей разведки, - дай отдых своим людям, затем выдвигайтесь до столицы. Керма находится в двух неделях пути от третьего порога, мне нужно знать собирают ли там войска, готовятся к осаде и как вообще обстановка.
        - Мы как-то раньше не сильно использовали этот ресурс, - тут я показал на монету, которую крутил между пальцев, - а зря. Возьми у Небсения золото. Подкупай, кто согласится. Нанимай того, кто польстится на драгоценный металл.
        - Я понял мой царь, - кивнул он, - выполню.
        - Иамунеджех, ты построй мне участок стены, точную копию той, что перед нами, - я показал рукой с зажатой в ней монетой, - подальше, чтобы её не было видно с города.
        - Да мой царь, - кивнул он, - Его величеству не даёт покоя её высота? Хочет как прошлый раз захватить ворота?
        - Всё верно, - согласился я, - ну как не воспользоваться таким приглашением заглянуть ночью к ним в гости? К тому же кирпич из глины не камень, куча швов, по нему даже легче взбираться в случае, если лестницы не достанут до края стены.
        - Завтра утром выделю самых способных и уже к вечеру она будет сохнуть, - сказал он.
        - Минмос, как считаешь? Может стоит послать к ним переговорщиков? - спросил я у своего помощника. - Мы мало что им можем предложить, но хотя бы жизни их женщин и детей будут в относительной безопасности.
        - Боюсь мой царь, такие условия их действительно не устроят, - покачал он головой, - но если прикажешь…
        - Это я так, просто мысли вслух высказал, - махнул я рукой, - захотят, сами пришлют, согласен с тобой.
        - Хоремхеб, как занятия Второго легиона? - обратился я к легату, - готовы переформироваться?
        - Пока нет мой царь, - склонил он голову, - выучка и главное мотивация твоих бойцов сильно выше легионеров из моего легиона, но я над этим работаю.
        - Тогда не лезу, как будешь готов, скажи, - заверил я его.
        Он благодарно склонил голову.
        Дальше мы обсудили поставки припасов, ради чего нужно было разослать по округе солдат, реквизирующих всё, что съедобно, а также организовать охоту и рыбалку, пока было непонятно, что планирует враг в ответ на наше прибытие.
        - Мой царь, - Иамунеджех смущённо посмотрел на меня.
        - Что опять? - недоумённо посмотрел на него я.
        - Жрецы Амона говорят, что рыба нечистая, её нельзя есть, - ответил он, стараясь не смотреть прямо на меня.
        - Позовите Небуави, - приказал я и когда прибыл наш войсковой капеллан, не сильно низко поклонившийся мне, поскольку он имел такое право, числясь в списке воинских должностей, то он подтвердил слова Иамунеджеха. Правда добавил, что хоть такой запрет действительно существует, но в голодные и неурожайные годы его частенько нарушают, чтобы не умереть с голода.
        - Ну этот год точно неурожайный, - с полной уверенностью заявил я, - так что давай проведи молитвы с воинами, объясни ситуацию, кругом неурожай, есть нечего, поэтому боги не против, чтобы жареную рыбу ели воины сына бога Амона. Да и на жертвы не скупись, режь столько быков, овец и гусей, сколько нужно.
        - Я всё понял мой царь, - он поклонился и пошёл выполнять задание, а оставшись только с военачальниками, я им хитро подмигнул.
        - А я если что, замолвлю за всех словечко.
        Они понятливо улыбнулись, понимая о чём я, ведь и правда хорошо иметь подвязки на самом верху. Кстати, в дальнейшем, так как мы никого не заставляли, то самые ярые и богобоязненные легионеры рыбу есть так и не стали, предпочитая привычные лепёшки и мясо, зато нубийцы и кочевники уплетали её только так, чем значительно упростили работу фуражирам, обеспечивающим войско продовольствием.
        - Что же, тогда на этом и закончим, - решил я, - или у кого-то есть ещё вопросы?
        Таковых не нашлось, поэтому мы разошлись по своим шатрам, где я нашёл своего центуриона.
        - Собери своих, пусть отдохнут, завтра будет работёнка.
        - Слушаюсь мой царь, - поклонился он и пошёл менять легионеров отборной сотни на другую охрану. Людей пока не хватало, а охранять казну войска я физически не мог доверить только легионерам, без подстраховки. Уж сильно много там было соблазнов, как ещё Небсений со своими помощниками держался, я не представлял себе.
        Глава 19
        Стена из кирпича сохла долго, но горячий ветер Сахары весьма сильно нам в этом помогал, к тому же торопиться было некуда. Я хотел сначала хорошо подготовиться, а для этого решил попробовать задействовать ювелирную мастерскую Небсения на не совсем типичную для них работу. Попросив сделать мне матрицы для заливки бронзовых прутов, я уже зная, как можно было добиться более лучшего качества расплава металла, добавил свинец в имеющийся сплав и получил на выходе крепкий бронзовый прут, который нагревая, я отковал в кошку с двумя крюками на концах. Сделав ещё один такой же, Небсений помог мне скрепить их между собой и вот уже готовая кошка с привязанной к ней верёвкой оказалась у меня в руках, привлекая всеобщее внимание своим необычным видом.
        Вспомнив ещё, как сработала ткань на лопастях вёсел, я на всякий случай обмотал и тут крючья тряпками, а затем подойдя к сооружённой по моей просьбе шестиметровой стене, одним броском закинул кошку наверх. Закрепившись двумя зубьями, она визуально сидела крепко. На всякий случай я с силой подёргал верёвку, затем повиснул на ней всей своей массой, после чего попросил ещё пару человек повиснуть на верёвке рядом со мной, убедившись, что толстые крючья не разгибаются и я не упаду, когда буду взбираться наверх. Убедившись таким образом в надёжности приспособления, я используя узлы, навязанные на верёвке на равном рассеянии между друг дружкой, быстро забрался наверх. На всё у меня ушло меньше пяти минут.
        - Что скажешь Хопи? - спросил я, перегнувшись через зубец стены.
        - Мой царь, если у нас будут десять таких, то потренировавшись, мы ночью можем попробовать захватить ворота, - он сразу понял, что я задумал, - к тому же они не так заметны, как лестницы.
        - Раз кошка вышла отличная, поручу тогда Небсению сделать ещё несколько про запас, а пока пусть все потренируются забираться по ней на стену.
        Правда тут же выявилась проблема: забираться с болтающимся мечом на боку было сложно, щиты и копья вообще нельзя было брать с собой. Их можно было поднять конечно позже, но это уже должна была делать вторая волна. Первая должна была убить всех часовых и дать время остальным подняться на стену.
        - Надо сделать крепления на спине для меча и щита, - тут же предложил я и когда на коленке сделали ремни, чтобы закрепить ножны вдоль спины, так чтобы рукоять выглядывала из-за плеча и оружие можно было быстро выхватить, то первое же восхождение подтвердило правоту моего предложения. Так было много лучше. Да я и сам попробовал залезть с ним, убедившись, что так и правда безопаснее и ничего за стену не цепляется и не стучит.
        - Перед атакой нужно будет всем сделать такие ремни для крепления ножен на спине, - заключил я, - потом придумаем, как крепить щиты.
        Я повернулся к своему центуриону:
        - Тренируйтесь. Особенно ночью.
        - Да мой царь, - склонил он голову, - буду пробовать различные варианты, но пока мне видится так: поднимаются первые десять человек, очищают участок стены от часовых. Следом поднимется вторая волна, она поднимает шиты и копья, затем уже начинают подниматься остальные.
        - Пробуй, - согласился я, - всё равно только в бою рано или поздно поймём, что будет лучше.
        Хопи склонился и пошёл отдавать распоряжения. А я пошёл думать над ещё одной проблемой, которая тут нарисовалась. Я и ещё несколько воинов из моей сотни были крепкими и легко залазили на стены с помощью верёвки, остальные были, мягко говоря, дрыщеватыми, несмотря на хорошее владение оружием. А это значило, что свою сотню придётся теперь дополнительно тренировать, чтобы они стали сильнее и ловчее, а для этого нужно будет придумать комплекс упражнений для них. Сам я несмотря на утренние и вечерние занятия с воинами, всё равно ещё успевал немного побегать, поотжиматься и покачать пресс, так что и им скорее всего предстоит нечто подобное.
        - Мой царь, - меня перехватил один из возниц Менхеперресенеба, - срочное донесение!
        - Слушаю, - я показал ему жестом, чтобы не спрыгивал с колесницы, а говорил так.
        - Господин Менхеперресенеб просит прибыть вас к нему лично, - смутился тот.
        Моя охрана тут же напряглась, но просто проигнорировать послание от Менхеперресенеба было нельзя, так что я приказал обеспечить мне сопровождение из десяти колесниц и только когда всё было готово, встал на свою колесницу, управляемую Меримаатом.
        - Веди, - обратился я к гонцу.
        Мы отправились какими-то дальними тропами, там где колесницам было неудобно ехать из-за большого количества камней и неровностей, но вскоре мы добрались до нужного места, где находились три колесницы, сам Менхеперресенеб и сидящий на простой повозке по виду крестьянин. Когда мы подъехали ближе, тот увидел меня и упал на землю.
        - Мой царь.
        - Что такого срочного произошло? - поинтересовался я у главы разведки.
        Он показал на лежащего на земле.
        - Говорит, что он от влиятельных семей города, - ответил Менхеперресенеб, - я его предупредил, что если он соврёт и царь просто так сюда приедет, его разрубят на куски и скормят крокодилам.
        - Похоже он не испугался твоей угрозы, - хмыкнул я и обратился к лежащему на земле, - говори.
        Тот поднял голову и испуганно косясь на многочисленных воинов кругом, не сильно дружелюбно к нему настроенных сказал.
        - Великий царь всего Египта, семьи города Солеб взывают к твоей мудрости и милосердию.
        - Чего они хотят?
        - Жизни, - кратко ответил он, - себе и своим семьям.
        - И что они предлагают? - заинтересовался я.
        - Открыть ворота славному войску царя, - тихо ответил тот, - ну и благодарность царя, когда город падёт.
        - Сколько они хотят?
        - Они видели, что царь весьма щедро раздаёт золотые кругляши, - тут он провёл языком по щеке и изо-рта достал одну нашу золотую монету. Удивив меня тем, как она вообще к нему попала.
        Я кивнул.
        - Это и правда моя монета.
        - Десять тысяч таких кругляшей и главы семейств покажут все тайники в городе, - ещё тише сказал он, снова пряча монету в рот.
        - «Судя по тому, сколько золота мы нашли на острове и на перевалочном пункте десять тысяч монет будет пустяком по сравнению с тем, что есть в таком большом городе, - задумался я, принимая решение, - да и захват города без особых потерь, в моих интересах».
        - Хорошо, я согласен, - обратился я к нему, - что предлагают твои господа?
        - Если великий царь согласен, я передам его ответ им и завтра мы встретимся там же, где меня перехватили доблестные воины Твоего величества.
        - Отпустите его, - приказал я и воины отошли от повозки.
        Когда тот отъехал на почтительное расстояние Менхеперресенеб меня тихо спросил.
        - Мой царь, но десять тысяч шетит! - удивлённо спросил меня он, - это не слишком много?
        - Помнишь, то поселение, где ты проиграл мне спор? - я повернулся к нему, на что Менхеперресенеб скривился и кивнул, ведь я до сих пор не озвучил, чего хочу от него за проигрыш.
        - Если там мы взяли десять сундуков, то сколько его будет в городе, в который его привозили? - озадачил я его вопросом.
        Менхеперресенеб задумался.
        - Завтра пусть тут ждут посланца от семей, я прибуду на переговоры лично, - предупредил его я, пока он молчал.
        - Конечно мой царь, всё будет исполнено, - вышел он из задумчивости и склонил голову.
        Следующим утром и правда появились два человека на условленном месте и когда прибыл я, то вторым оказался богато одетый керминец. К полному моему удивлению, он был неафриканской внешности, какую я привык видеть у нубийцев, а похожий больше на египтян, только с терракотовым цветом кожи и чуть вьющимися волосами, признака явного долгого смешивания разных рас.
        Он и его слуга упали на землю, когда я сошёл с колесницы.
        - Поднимись на ноги, - разрешил я, - и давайте пройдёмся.
        Охрана отошла от нас на небольшое расстояние, а я держался от него так, чтобы он не успел выхватить кинжал, если он у него был конечно. Бережённого, как говорится бог бережёт, а в моём случае видимо боги.
        - Говори.
        - Его величество, как уже сказал мой слуга, - начал торопливо он, - мы готовы открыть ворота перед твоим войском, в обмен на твоё слово нашей неприкосновенности и небольшой благодарности. Твои монеты весьма удобны для перевозки, мы хотим осесть с ними в Нижней Нубии.
        - Сколько вас?
        - Четыре семьи: вместе со слугами и рабами восемьсот человек, - быстро ответил он.
        - А в городе сколько жителей?
        - Больше двадцати пяти тысяч Твоё величество, не считая рабов.
        - Как вы хотите выйти из города, чтобы не пострадать при штурме?
        - Мы со своими слугами и воинами забаррикадируемся во дворце, Его величеству нужно только приказать своим воинам не атаковать его.
        Тут я понял, что он явно готовился к нашей встрече, поскольку у него на всё был ответ, то есть он с кем-то это уже заранее продумал и согласовал.
        - Хорошо, я согласен, - ответил я, - после захвата города я заплачу вам и позволю без препятствий уйти, куда вы хотите. Вот моё слово.
        Я протянул руку, он сначала не понимал, что нужно делать, но я взял его ладонь в свою и мы скрепили договор рукопожатием.
        - Остался последний вопрос, когда? - спросил я его.
        - Через три дня мой царь, - он льстиво мне улыбнулся, - будет праздник и мы подольём воинам побольше вина в кубки.
        - Отлично, если будут другие уточнения, их уже можешь обсудить с Менхеперресенебом, - я показал рукой на главу разведки, - моего присутствия на переговорах больше не требуется.
        - Слушаюсь, моего царя, - низко поклонился он.
        Когда он вместе со слугой уехали, я подозвал к себе Менхеперресенеба.
        - Предупреди наёмников-работорговцев, что в город они ступят только после нас, - дал я ему поручение, - будут те, кого они не посмеют тронуть.
        - Сейчас же отправлю к ним гонца мой царь, - склонил он голову.
        Вечером пришёл ответ от главы наёмников, что об этом не было ему приказов от работодателей. Был прямой приказ - грести в рабство всех.
        - Позови мне Хоремхеба, - приказал я Менхеперресенебу, охренев от подобной дерзости.
        Когда легат второго легиона прибыл, я его попросил.
        - Возьми легион, окружи лагерь работорговцев и если будут сопротивляться, убей их всех, - приказал я, мне было их нисколько не жаль, поскольку их чересчур жестокие методы работы не вызывали у меня понимания, я лишь терпел их из-за заключённого договора.
        - А если не будут сопротивляться мой царь? - лаконично спросил меня Хоремхеб.
        - Тогда главу наёмников и его помощников скорми крокодилам, может быть тогда следующий их глава, станет немного умнее, - решил я.
        - Слушаюсь мой царь, - склонился он и ушёл.
        Вернулся он на удивление быстро и доложил.
        - Мой царь, не пришлось ничего делать, когда я прибыл к ним с легионерами, они сами убили главаря и его помощников, а их новый предводитель заверил меня, что выполнит всё, что скажет благородный и милосердный царь Менхеперра.
        - О, видишь, а вы все говорили, что наёмники тупые, - удивился я такому внезапному исходу дела, - позови мне на ужин нового главу, хочу с ним лично познакомиться. Удивить меня можно не часто, но ему это удалось сделать.
        На мой вечерний ужин, который обычно происходил только в тесном кругу с военачальниками, Меримаатом и Бенермерутом, присоединился высокий, широкоплечий нубийский воин, явно стесняющийся подобной представительной компании. Его правда для этой встречи помыли и почистили, выдав чистую одежду, чтобы не сильно смущал благородных людей своим видом, но всё равно, было видно, что ему неловко рядом с нами.
        Военачальники конечно удивились такой моей прихоти, но помалкивали.
        - Как тебя зовут воин? - когда он поднялся с земли, я показал сесть прямо напротив меня. Смущаясь и не зная куда деть руки, он осторожно опустился на складной стул.
        - Меримаат поухаживай за нашим гостем, не видишь, он смущён, - я лишь взглядом проследил, как лицо молодого человека перекосило от презрения и злости, но я именно поэтому и приказал сделать это ему. Его гордость последнее время и пренебрежение к простым воинам была мне непонятна. Конечно, брататься с простыми легионерами не стоило, всё же разница в сословиях была гигантской, но спокойное и ровное поведение было как минимум лучше того, что он демонстрировал последнее время. К тому же злость за то, что они с Бенермерутом мне ничего не сказали о прошлом посещении царём Менхеперра Каср Ибрима всё ещё присутствовала, так что я решил его немного проучить, раз выпала такая возможность.
        - Меримаат? - я повернулся со спокойным лицом к парню.
        - Слушаюсь мой царь, - он нехотя поднялся, кое-как нарезал мясо, налил вино, к тому же ещё и расплескав его.
        Я потянулся и взял это всё себе.
        - Заново, - приказал я.
        Все военачальники притихли, поняв, что это очередной мой какой-то загон, а глава работорговцев так и вообще был ни жив, ни мёртв, едва дыша. Меримаат поняв, что так можно нарваться на крупные неприятности, в этот раз нарезал хорошо, на блюдо добавил бобов и зелени, а также аккуратно налил вина.
        - Благодарю тебя Меримаат, - поблагодарил я парня и тот поспешил быстрее занять своё место, весь пыша недовольством и злобой.
        - Как тебя зовут воин? - обратился я к нубийцу повторно.
        Он попытался упасть на землю, но я сказал, что он гость за ужином, так что ему позволены некие вольности, он может есть и говорить в моём присутствии, а на полу это будет всё делать крайне затруднительно.
        - Неси, Твоё величество, - прошептал он.
        - Угощайся, бобы у Бенермерута обычно получаются превосходно, - я сам зачерпнул ложкой часть варева и помог себе лепёшкой.
        Наёмник, всё ещё боясь меня, стал тоже есть, но маленькими порциями.
        - Запивай вином, хоть и изрядная дрянь, но лучше всё равно нет, - вздохнул я.
        Он тут же сделал маленький осторожный глоток.
        - В общем я хотел тебе сказать Неси, что договорённости с твоими работодателями конечно важны, но они там, а мы с тобой здесь. Я уверен, что сейчас и дальше будут возникать разного рода исключения из правил, о которых вовсе не обязательно говорить им. Я понятно объясняю?
        Воин так яростно затряс головой, что я побоялся, что она у него отвалится.
        - Царь Менхеперра, я готов к полному сотрудничеству с Его величеством и хочу наладить наше взаимодействие так, чтобы было удобно нам обоим.
        - Да? - я стал убеждаться, что нубиец и правда умён, несмотря на то, чем занимался, - тогда что ты скажешь на то, если я попрошу не убивать на глазах людей их родственников, если те не сопротивляются? Просто везите всех в Фивы, а дальше пусть ваши работодатели сами с ними разбираются. Ведь ты сам сказал, что нужно вести всех.
        - Его величество, всех, кроме бесполезных, - уточнил он, - поэтому я могу пойти навстречу пожеланию Его величеству, но тогда недолго пробуду главой наёмников.
        - Мне бы не хотелось договариваться с новым главой, который возможно будет не столь понимающим, как ты, - тут я помахал рукой и Бенермерут молча поставил на стол кожаный кошелёк звякнувший внутри металлом. Затем ещё один и ещё.
        Я под внимательным взглядом нубийца, развязал первый и золото сразу стало ярко блестеть, несмотря на вечер и темноту, но мой шатёр всегда ярко освещался десятками масляных ламп.
        - Подумай, может быть поговори с теми, кого ещё уважают внутри вашего отряда, - я одним движением пододвинул кошельки ближе к нему, - я думаю вы вместе сможете найти решение, которое не расстроит ни одну из сторон.
        Неси сглотнул ком в горле и когда я показал, что он может всё забрать себе, то воин сгрёб кошельки и поднялся из-за стола, понимая, что это всё, зачем его позвали на этот ужин. Чем снова удивил меня своей догадливостью и умом. Я отпустил его и когда наёмник, низко поклонившись ушёл, я спокойно обратился к Бенермеруту.
        - Присмотрите за ним вместе с Хопи, он кажется мне весьма перспективным.
        - Слушаюсь мой царь, - тут же склонился воспитатель.
        После ухода нубийца, военачальники явно расслабились, атмосфера снова стала комфортной, кроме дующегося на меня Меримаата.
        - Меримаат - ты сын визиря, - неожиданно сказал Минмос, смотря на него, - царь дал тебе сейчас такой отличный урок, который в будущем возможно спасёт тебе если не жизнь, то репутацию точно. А ты вместо того, чтобы его благодарить, ведёшь себя крайне неподобающим образом.
        - Оставь его Минмос, - я хмыкнул и положил руку на предплечье военачальнику, видя, как Меримаат отвернулся и от него тоже, - молодости свойственны ошибки.
        Военачальники как-то странно переглянулись и мы продолжили трапезу, спокойно обсуждая события дня. Они рассказывали, чем занимались и что происходило в зоне их ответственности, я слушал и уточнял подробности. В общем кроме встречи с главой работорговцев, обычнее вечернее совещание в милой и приятной обстановке.
        Глава 20
        Два дня пронеслись незаметно и о том, что в городе начался праздник, несмотря на осаду, мы узнали сами, когда оттуда раздалась музыка. Она продолжалась весь день и только к вечеру всё стихло. Моё любимое время для атаки подходило медленно, легионы все были в полной готовности и когда у ворот в рассветной мгле появился факел, качнувшийся три раза, я отправил свою сотню проверить, не ждёт ли нас там засада. Судя по тому, как факел вскоре сделал крестовые движения, всё было в порядке и тогда через распахнутые ворота в спящий и беззащитный город хлынули молчаливые потоки воинов.
        Тишина продолжалась недолго, почти сразу крики убиваемых раздались над городом, следом к ним присоединились женские крики, но горожан было предупредить уже некому, часовые и воины защищающие стены, отбивались небольшими группами от накатывающихся волн легионеров. Которые чаще всего просто выставляли вперёд щиты и либо затыкивали их копьями, или звали лучников, которые забрасывали стрелами сопротивляющихся, убивая врагов без потерь с нашей стороны. Так шаг за шагом, было подавлено всё сопротивление и уже в полдень, мы снова встретились с тем, кто предал родной город. Главному я показал на повозку, в которой находились два сундука с монетами, а он предоставил нам десять своих родственников, которые повели легионеров взламывать тайники, которые организовали другие семьи в преддверии осады.
        - Что же, обе стороны сдержали своё слово, - заключил я, когда вернувшийся Минмос сказал мне тихо, что в тайниках нашли просто гигантское количество драгоценностей, даже больше, чем мы захватили при захвате города и мародёрстве.
        Керминец поклонился мне, подтверждая это.
        - Я выдам вам сопровождение, которое проводит вас до лодок и присмотрит, чтобы никто не напал, - обратился я к нему, - дальше, вы уже сами.
        - Конечно Его величество, - низко согнулся он и простившись, пошёл к небольшому дворцу, из которого вскоре показались мужчины, женщины и дети. Сопровождаемые воинами и слугами, они забрали повозку с золотом и направились к пристани, где их ждали лодки.
        Когда погрузка была окончена, я послал Меримаата за Неси. Нубиец прибыл, упав передо мной на землю, а я показал рукой на город.
        - Всё готово, можете работать. Если где-то встретите сопротивление, можете звать ближайшую контуберию, вам помогут.
        - Благодарю Его величество, - он поднялся и вскоре повёл своих людей, обыскивать каждый дом. Город снова наполнился человеческими криками, но в этот раз хотя бы на моих глазах было не так много убийств, как прошлые разы. Видимо моя просьба, подкреплённая золотом и правда сработала.
        Вскоре ко мне подошёл Иамунеджех, занимавшийся организованным грабежом города, которому я научил его. Весь город разбивался на сектора, затем квадраты и легионеры методично прочёсывали каждый свою территорию, вытаскивая всё более-менее ценное и не заходя в одно место по два раза, экономя тем самым время.
        - Сколько мы захватили? - тихо поинтересовался я у него.
        - Я не видел столько за всю свою жизнь мой царь, - он потрясённо покачал головой, - много, очень много. Я узнал, что золото не имело для керминцев большой ценности, так как его было у них очень много и они его использовали в основном для торговли с Египтом, ну и традиционное изготовление красивых вещей для богатых людей. Так что металла мой царь, очень много.
        - Отлично, - обрадовался я, ведь золота никогда не бывает слишком много. В голову правда тут же пришла картинка из старого мультика про антилопу и султана, но я отогнал её от себя. Это была просто какая-то старая индийская сказка, не более того.

* * *
        Нам пришлось остаться у города на целую неделю. Огромное количество лодок курсировало вверх и вниз увозя людей в Фивы. Но мы не бездельничали, в первый же свободный вечер всё войско было построено, были зачитаны приказы по тем, кто отличился в бою и розданы награды. Всё остальное захваченное, без долей царя и военачальников было сложено огромной общей кучей и легионеры выходили контубериями и забирали себе ценностей на сто шетит. Столько мы оценили вклад каждого в захват города и чёткое выполнение приказов по его разграблению. Убийства и изнасилования были, но только в первые часы захвата, а после того, как пришли работорговцы, легионы занимались только очисткой города от ценностей, мирных людей мы уже не трогали. Так что может воины и были чем-то недовольны, то после показательного дележа ценностей между всеми, такого недовольства не было больше замечено.
        Смотря за тем, как быстро гора самых различных ценностей начиная от тканей и кусков металла, заканчивая золотыми и аметистовыми кубками быстро заканчивается, я прикинул, сколько заработал сам. Моя доля была треть от всего захваченного и разумеется я забрал в основном слитки, золотые кольца и немного бронзы. Весь остальной ширпотреб я приказал разделить между своими военачальниками и Меримаатом с Бенермерутом, поскольку один только этот захват обеспечивал меня и войско года на три беспроблемной жизни. Они остались крайне довольны такой моей щедростью, а теперь и воины разбирали то, что было принесено на делёж между всеми легионерами.
        За один раз гору не разобрали и к большому удовольствию легионеров они совершили ещё один подход, но уже забирая меньше ценностей и вскоре осталось лишь совсем жалкие и некому не нужные остатки, которыми все побрезговали, но всё равно это представляло определённую ценность.
        - Бенермерут, собери и отвези это всё Неси, - распорядился я, видя что довольные легионеры расходились по своим шатрам, - скажи, что у нас осталось после дележа добычи.
        Тот кивнул, кликнул себе помощников и очень быстро вернулся из города, сказав, что глава наёмников выражал мне свою крайнюю признательность и обещал, что приедет выразить её лично, как только закончит с делами по погрузке всех невольников. Он и правда приехал ко мне через три дня, привезя с собой девушку такой красоты, что у меня отпала челюсть. Хейра по моему мнению была идеальна, но на фоне молодой шестнадцатилетней девушки, её красота была бы уже не столь заметной.
        - Великий царь, - видя мою реакцию на подарок, Неси упал на землю и приказал девушке сделать то же самое, - мой отряд прислал меня к Его величеству выразить благодарность за подарки и в ответ дарит этот прекрасный девственный цветок.
        Я с трудом взял себя в руки, так была красива девушка с терракотовой кожей. Как я уже знал это был признак принадлежности к высшему сословию керминцев.
        - Меримаат, принеси из второго сундука тот красивый браслет, что мне понравился, - попросил я.
        Когда парень быстро метнулся и вернулся, передав мне тяжёлую, но очень красивую вещь, я протянул её нубийскому воину.
        - Это лично тебе, в знак того, что я по достоинству оценил твой подарок.
        Он поднявшись взял с поклоном браслет, тут же одел его на руку и кланяясь попрощался. Когда он ушёл я подошёл к сидящей на земле девушке и подняв её лицо за подбородок спросил:
        - Ты говоришь на египетском?
        Та, стараясь не смотреть мне в глаза кротко кивнула.
        - Отлично.
        Я повернулся к Бенермеруту.
        - Отведи её в мой шатёр, покажи, объясни всё. В общем сам знаешь.
        - Да мой царь, - воспитатель поклонился и показав жестом девушке следовать за ним, увёл её с поля.
        Ко мне подошли военачальники, настолько довольные, что это было видно невооружённым взглядом.
        - Через неделю, можете организовывать лавку приёма вещей, - тихо сказал я, обращаясь к ним, - солдаты пусть поиграются со своими игрушками, затем им надоест с ними таскаться и они захотят обменять это всё на золото.
        - По каким ценам будем принимать всё это мой царь? - также тихо спросил Иамунеджех.
        - Чтобы заинтересовать их, то один к одному, то есть по той же, по какой раздавали, - хмыкнул я, - но акция эта не будет долгой. Разумеется, им об этом знать совершенно необязательно.
        Военачальники разулыбались ещё сильнее, склонившись даже ниже, чем установлено было моим приказом. Проговорив с ними оставшиеся дела, я направился в шатёр, где на коленях у входа меня ждала испуганная девушка, но чистая и в новой одежде. Я прошёл мимо неё и завалился на кровать, она быстро метнулась ко мне и стала снимать солдатские сандалии, а затем принесла тазик с тёплой водой, обмыть ноги.
        - Расскажи о себе, - приказал я, с трудом останавливая себя от того, чтобы тут же на неё не наброситься. Воздержание, да и красота девушки была такой, что член с каждой минутой твердел при виде неё всё сильнее.
        - Что хочет знать мой царь? - тихо спросила она.
        - Имя, семья, положение в обществе и прочее.
        - Меня зовут - Хумай, отец владел большим поместьем и землёй, - всё это она говорила, споласкивая мои ноги и вытирая затем их полотенцем.
        - Мама, отец и два брата были убиты при штурме города, - девушка опустила голову и по щекам покатились слёзы.
        - Теперь я рабыня великого царя Менхеперра, - сглотнув ком в горле, ещё тише продолжила она.
        - Наложница, - поправил я её, - не рабыня.
        Она удивлённо на меня посмотрела, а мокрые глаза широко распахнулись. Посмотрев в них, моё сердце сделало дробный перестук и я понял, что влюбился. После Маши она была первой, к кому я испытал такие же сильные чувства, но это не сильно меня удивило. Ведь до Маши, такое было довольно часто, я как влюбчивая ворона охаживал всех симпатичных девушек и только Маша заставила меня немного остепениться. Но её со мной не было уже достаточно длительное время, так что не удивительно, что влюблённость к другим девушкам снова вернулась ко мне.
        - Так что можешь называть меня, господин, не обязательно царь, - отвернулся я от неё.
        - Да мой господин, - Хумай ушла, отнеся тазик с грязной водой и вернулась с золотым блюдом, полным моих любимых фруктов, порезанными так, как я люблю. Явно работа Бенермерута.
        Смотря на то, как она садится на циновки передо мной, как её обнажённые упругие груди выглядывают из мужской не по размеру одежды, я всё больше понимал, что втюрился по самое набалуйся и только чудо отделяет меня от того, чтобы на неё не набросится прямо сейчас. Остатки воли умоляли не пугать её, хотя организм хотел обладать этой девушкой прямо здесь и сейчас. Я даже удивлялся, куда делся тот прежний Андрей, у которого раньше даже сомнений не было в том, чтобы лишить кого-то девственности. Сейчас же осознание своей полной власти над девушкой, как ни странно и останавливало меня от поспешных действий.
        - Мой господин, я не нравлюсь Его величеству? - на глазах Хумай снова показались слёзы и она через силу опустила ткань с одного плеча, обнажая правую грудь.
        - Нравишься, - я поднялся и вернул ткань на место, - не волнуйся, ты останешься со мной, а потом поедешь в моё поместье, пока твой господин будет воевать.
        - Мой царь хочет захватить всё царство? - удивилась она, - Керма огромный город с высокими стенами, в три раза выше, чем у моего города.
        - Я просто осматриваюсь, - девушка была так близко, что я ощущал кожей её сбивчивое дыхание и чтобы сохранить остатки разума, я через силу попросил, - помоги Бенермеруту с ужином, скажи, чтобы приготовил что-то новое.
        - Да мой господин, - она быстро поднялась и с поклоном вышла из шатра.
        Внутрь тут же заглянул Хопи, с каменным лицом поинтересовавшись у меня.
        - Мой царь двойную охрану ночью выставить за палаткой?
        - Да Хопи, - кивнул я, а про себя подумал.
        - «Ещё бы сохранить волю к этой самой ночи».
        Как ни странно, но я справился с этим, хотя и не без труда. Остаток дня и вечера мы с девушкой лишь разговаривали, она меня кормила, так что когда вечером я попросил её раздеться, она сделала это даже с облегчением. Лишил я её невинности нежно и прилагая усилия над тем, чтобы не ворваться в первый раз на всю длину члена, так что она вскоре довольно засопела рядом со мной, а я поглаживая её тёмно-коричневое идеальное бедро лежал и долго думал, что Египет всё же меня изменил, как бы я этому внутренне не сопротивлялся.

* * *
        - Мой господин проснулся? - моё лицо осыпали поцелуями и я улыбнувшись, открыл глаза. На корточках перед кроватью сидела улыбающаяся Хумай, с тремя тазиками воды и кучей полотенец.
        - Я уговорила господина Бенермерута, что сама справлюсь с утренним туалетом моего господина, - заявила она мне, улыбаясь в ответ.
        - Мда, расставаться с тобой чувствую будет сложно, - проворчал я, поднимаясь и опуская ноги на расстеленное полотенце.
        - После всего одной ночи, я так быстро надоела Его величеству? - испугалась она.
        - Хумай, - я провёл рукой по её щеке, - женщине не место на войне. Так что тебе всё равно нужно будет уехать в моё имение.
        - Но мой господин может ведь пожелать сделать это как можно позже, - она взяла мою левую ногу и стала её омывать.
        - Посмотрим, - ответил я, хотя и так знал, что надо её как можно быстрее от себя отправлять, пока мне окончательно не снесло голову от любви и я не начал творить какую-нибудь дичь. Первые отношения после Маши почему-то оказались слишком острыми для меня, а такое состояние было редким и я знал его последствия.
        Мы закончили умывание, сразу после него оказавшись в кровати, затем по той же причине пропустили обед и только на ужин и под неодобрительное ворчание Бенермерута, о том, что я пропустил занятия и приём пищи, мы с Хумай вышли из шатра. Так продолжалось все дни, пока войско шло ниже на юг, захватывая и разграбляя все встречаемые по ходу поселения. Всего этого я не видел, поскольку был занят своими чувствами. Скрыть их было нельзя, так что девушка давно поняла моё к ней настоящее отношение и всячески старалась сделать так, чтобы она мне не надоела. Она играла, пела, танцевала для меня, а я всё сильнее погружался в пучину любви к этой девушке, начиная подумывать о том, чтобы и правда оставить её рядом с собой на весь оставшийся поход.
        Глава 21
        - Хумай! - уже третий раз я позвал девушку, но её всё не было. Удивившись, поскольку она обычно влетала счастливая и довольная в шатёр уже после первого зова, я поднялся с кровати и надев сандалии, выглянул из шатра.
        - Хумай!
        Снова не было ответа, да и мои телохранители вокруг шатра уж слишком старательно боялись на меня взглянуть. Сердце тревожно вздрогнуло.
        - Где она! - прорычал я от гнева, кровь моментально прилила к голове.
        - Мой царь, - ко мне подошёл Бенермерут, который опустился передо мной на колени, чего обычно не делал.
        - Бенермерут, где она? Где Хумай? - я с трудом сдержался, чтобы на него не наброситься.
        - Она утром отправилась в поместье Его величества, - спокойно сказал он.
        У меня чуть глаза на лоб не полезли, я такого точно не приказывал, о чём и сказал ему.
        - Именем царя Менхеперра - это приказал сделать я, - спокойно ответил он мне.
        Я открыл рот, затем бросился в шатёр и схватив меч, вернулся обратно, нацелив ему его прямо в сердце.
        - У тебя минута, чтобы объясниться, - меня всего трясло от гнева, что решение приняли без меня.
        - Его величество возможно не заметило этого, но мы прошли остров Томбос, захватив и разграбив ещё один небольшой город, - нисколько не смущаясь острого меча, который царапал ему кожу, едва не протыкая её, сказал Бенермерут, - господин Менхеперресенеб сказал, что завтра мы выйдем к столице местного царства - одноимённому городу Керма.
        - И как это должно тебя оправдать? - изумился я.
        - Для захвата огромного города, нам нужен трезвомыслящий царь, - ответил он мне и его слова оказали на меня воздействие, словно сверху вылили ведро ледяной воды.
        Осознание его правоты и того, что я не помнил сколько времени прошло с тех пор, как меня захватили чувства к Хумай. Я полностью потерял чувство пространства и времени. К тому же в её присутствии уже начал забывать, куда это мы всё время идём по жаре. Поэтому слова Бенермерута, а самое главное отсутствие рядом девушки, действительно протрезвили меня. Стало дико стыдно.
        Я убрал от его груди меч, помахал им будто разминаю кисть и успокаиваясь, спокойно спросил.
        - Если Хумай нет, чего завтрак не принёс мне сам? Ору тут уже полчаса, голос практически сорвал.
        На лице Бенермерута появилась лёгкая улыбка, он понял, что гроза миновала.
        - Мой царь, я решил дать время тебе поспать, впереди тяжёлый день.
        - Неси давай воду и завтрак, - проворчал я и затем перед тем, как войти в шатёр повернулся и сказал ему.
        - И да, Бенермерут, спасибо. Я оценил твой поступок, а также смелость, которая была нужна, что его совершить.
        - Я остался жив - это уже греет моё сердце, - ещё шире улыбнулся он, поднимаясь с земли, - я ведь давал слово моему царю, действовать только ему на благо.
        - Ладно, хватит тут слезами умиления всё заливать, - проворчал я, - неси уже завтрак.
        Я вошёл в шатёр и услышал, как непривычно молчавший до этого лагерь начал наконец приходить в движение. Раздались крики центурионов, удары палок по спинам нерадивых, хотя всего этого точно не было, когда я вышел искать девушку.
        - Тьфу бля. Трусы какие, - зло сплюнул я на циновки. Ко мне пришло полное осознание того, сколько же было нужно Бенермеруту набраться смелости, чтобы отослать мою любимую, без моего на то согласия.
        - Ну ладно, ладно, - ворчал я сам на себя, вспоминая своё недавнее поведение, - награжу я его по возвращении, по-царски.
        Совесть пошевелилась и успокоилась, моё решение её устроило.

* * *
        То, что в этот раз поблажек нам никаких не будет я понял уже по тому, что разведчиков Менхеперресенеба, проехавших рядом с городом, встретили стрелами. Разговаривать с нами никто не собирался, что впрочем и не удивительно. В огромном пятидесятитысячном городе даже с моего места виделся царский дворец, в котором явно находился царь, не сильно желающий, чтобы столицу его государства захватывали.
        - Мне кажется или вокруг нас стало больше травы и деревьев? - я погладил чисто выбритый подбородок.
        Иамунеджех шумно прочистил горло.
        - Мой царь такая местность началась сразу, как мы пересекли третий порог, - осторожно заметил он, - пустыня осталась позади.
        - Да? - я ещё раз осмотрелся, такого я не помнил, - ну да ладно.
        - У кого-то есть сомнения в том, что здесь будет всё серьёзно? - поинтересовался я у военачальников. Все отрицательно покачали головами.
        - Тогда не будем миндальничать и мы, - решил я, - применим всё, что я наработал раньше.
        - Менхеперресенеб! Твоя задача привычная, обрезать им пути снабжения по суше.
        Глава разведки склонил голову.
        - Минмос, бери лодки, людей и перекрой реку выше по течению.
        Второй человек также склонил голову в знаке понимания задачи.
        - Иамунеджех, помнишь, как мы брали Дебод? - обратился я ко второму главному по старшинству в войске человеку.
        - Да мой царь, - удивился он, - но мы просто копали, а потом они сами сдались.
        - Я покажу, где и как будете копать здесь. После обустройства лагеря все свободные легионеры будут заниматься только этим.
        - Слушаюсь мой царь!
        - Тогда на этом всё, я ещё проедусь осмотрю местность, - завершил я нашу краткую летучку.
        - Выделю колесницы для сопровождения, - сказал Менхеперресенеб, отдавая распоряжения.
        Все направились по делам, я же отправился в неторопливую поездку, сам осмотреть местность и город. Тот, раскинувшись неправильной пятернёй с короткими пальцами занимал большую территорию. Такой же огромный царский дворец и ещё более величественный храм, были видны с любой точки, откуда ни посмотри. Поскольку город был большой даже по меркам Египта, то вокруг него опустели все поселения. Людей и животных не было видно, а это значило, что все заблаговременно спрятались в городе, оставив нам пустые поля и плодоносные рощи деревьев. Повернув, я поехал южнее, чтобы осмотреть город и с другой стороны, прикидывая, где лучше устроить подкоп. Стены, хоть и сложенные из кирпича даже на вид были толстые и высокие, явно больше двух метров толщины если судить по толстым зубцам, где прогуливались сотни лучников. В общем даже на первый взгляд было понятно, что передо мной серьёзный противник, пожалуй самый грозный из всех, с кем мне ранее приходилось встречаться. Меня даже захватил азарт, чтобы взять эту с виду неприступную крепость имея в голове кучу различных знаний, часть из которых я уже пытался осуществить,
но каждый раз что-то этому мешало: то сдавались раньше времени, то находились предатели.
        Проехав ещё южнее, я заметил, что ближе к пристаням стены становятся не такими высокими, как в других местах и спросил у Меримаата, который правил колесницей.
        - У тебя глаза лучше моих, стены вон там у воды ниже тех, что перед нашим лагерем? Или мне так кажется?
        - Глаза не обманывают тебя мой царь, - ему было достаточно одного взгляда, - они действительно на треть ниже, хотя и толще. Думаю, это сделано для того, чтобы стены своей массой не продавили прибрежную рыхлую почву, состоящую в основном из песка.
        - Они наверняка сделали каменную подушку, - не согласился я с ним, - но в любом случае этой высоты уже достаточно, чтобы до верха достали кошки.
        Это можно было только проверить на практике. Дождавшись ночи, я приказал пошуметь в лагере, показаться рядом с воротами, а сам взяв свою сотню и десяток кошек, отправился сначала на колесницах, а затем пешком к облюбованной мной днём пристани. Поскольку лодок здесь не было, то она и не охранялась, только немного часовых виднелись наверху. Пригнувшись, я опустился на брошенную дырявую корзину из тростника.
        - Подождём Хопи, - решил я, - я примерно понял время, за которое мы сюда добрались, так что подождём ещё пару часов. Прикажи ребятам не шуметь.
        - Конечно мой царь, - также тихо ответил он, исчезая в темноте.
        Под плеск рыбы, фырканье гиппопотамов сидеть было скучновато, но когда полностью стемнело, я дождался, когда количество факелов наверху стало уменьшаться и тени, отбрасываемые часовыми стали всё реже мелькать в толстых зубцах стены.
        Поняв, что меня такой расклад устраивает, я поднялся, размял слегка затёкшие ноги и взяв поданную мне Хопи кошку с обмотанными тканью крюками выпустил хвост верёвки. Покрутив, я на полуобороте сделал усилие и она улетела вверх, с глухим стуком закрепившись где-то на стене. Я замер, но голосов часовых не послышалось, тревоги не раздалось. Подёргав традиционно верёвку, я ещё с Хопи повисел на ней, проверяя крепость крюков кошки и затем первым быстро полез наверх. В душе была боязнь, что сейчас кто-то сверху перережет верёвку и я бахнусь с верхотуры вниз, поэтому я быстрее зашевелил руками и ногами, практически взлетев на стену. Осторожно спустившись с зубца стены я пригнулся и осмотрелся. Две караульные слева и справа от меня, где горел свет и слышалась тихая речь подсказали мне, куда лучше не соваться, поэтому я ещё раз огляделся, запомнил где, что расположено и отправился в обратный путь только вместо кошки завязав узел на зубце, который можно было распутать потянув внизу за другой конец верёвки. Оставлять следы своего пребывания здесь я не собирался.
        Оказавшись снова на твёрдой земле, я поднял голову вверх, запоминая откуда лучше бросать, чтобы этого не было заметно с обоих караульных на стене.
        - Мой царь? - чуть ли не на ухо вопросительно прошептал Хопи, оказавшись рядом.
        - Я посмотрел, что хотел, - тихо ответил я, - возвращаемся.
        Тем же путём, что добирались сюда мы вернулись обратно в лагерь, обнаружив, что двое из военачальников не спят, а ждут меня. Одного взгляда на мои поцарапанные ноги и руки испачканные в гипсе им хватило понять, кто из нас забирался на стену.
        - Мой царь? - обречённо обратился ко мне Иамунеджех.
        - Это была крайне полезная ночная прогулка, - заверил его я, - длины верёвки хватило, чтобы подняться и спуститься, не оставляя там кошку, а это значит, что завтра вы начнёте копать в сторону стыка передней и боковой стены.
        Поскольку кругом было много людей, он лишь кивнул, но Иамунеджех явно понял, откуда я запланировал направление главного удара.

* * *
        Дни шли за днями, недели за неделями, легионеры словно кроты вгрызались в землю, копая зигзагообразные и параллельные траншеи чтобы с города не было понятно, где же мы остановились. В конце концов дойдя почти до самой стены в том месте, что я указал, солдаты углубились под уклоном вниз, став подкапываться уже под саму стену. Защитники пока не понимали зачем нам это, но предпринимали всяческие попытки помешать нашим земляным работам. То стрелами, то вылазками пытались выкурить из траншей легионеров, но те меняли инструмент на копья со щитами и давали отпор. К тому же наши собственные лучники сразу обрушивали кучу стрел на подобные небольшие отряды, появляющиеся из города.
        Военачальники спрашивали, зачем это нужно, если мы можем ночью подняться с другой стороны. Пришлось объяснять, что с той стороны, где стена низкая, до ближайших ворот очень далеко, так что не факт, что мы сможем до них пробиться, а использовав этот козырь один раз, второго уже не будет. Они были не согласным со мной, поскольку земляные работы были нудны, однообразны, а время шло и шло, сокращая наши и так небольшие припасы. Я же был неумолим, не собираясь ставить всё, только на одну вылазку, поэтому готовил два плана, поскольку керминцы показали себя за это время достойным врагом. Я только не понимал, почему они не сделали попыток напасть на нас всё это время, ведь войск в городе было в три раза больше, чем нас, об этом говорили все, кого мы перехватывали на реке или в попытках покинуть город.
        Наконец, Иамунеджех доложил мне, что воины подкопались наконец под стену и небольшое количество земли отделяет нас до другой стороны.
        - Прекратить работы, чтобы не спугнуть часовых или посты, - тут же приказал я, - всем дать отдых. Штурм назначим на завтрашнее утро.
        - Да мой царь, - склонил он голову.
        Когда он отошёл, я обратился к Хопи, стоящему в моей охране.
        - Ты с сотней ночью доберёшься до места, где мы были прошлый раз. Ваша задача дождаться начала атаки и взобравшись наверх, перебить посты с той стороны. Если получиться, захватить и открыть южные ворота.
        - Слушаюсь мой царь.
        - Хоремхеб, выдели две когорты, пусть ждут сигнала от Хопи. Если ему удастся захватить ворота, они должны будет ворваться в город с той стороны и наверно в этом штурме ты сам будешь командовать обеими легионами.
        Пожилой военачальник поклонился.
        - Мой царь решил остаться в лагере? - удивлённо поинтересовался Ментуиуи.
        - Мне нужно видеть общую картину, - спокойно ответил я, - я подготовил всё, что мог, теперь нужно проследить, чтобы штурм шёл по плану.
        - «Теперь только ждать, сработает ли опыт предков, - подумал я про себя, - а то может вообще ничего и не получится».
        Рано утром, когда солнце ещё не встало, в траншеи с нашей стороны стали нырять легионеры и по извилистым ходам добираться до последней линии, где они стали ожидать, когда их собратья выкапывают последние метры земли под стеной, чтобы оказаться на другой стороне. Все эти движения не были видны со стороны города, поскольку и траншеи были в рост человека и брустверы с внешней стороны не только хорошо защищали от стрел, но ещё и закрывали обзор лучникам.
        Обо всём происходящем мне докладывали гонцы, которые метались между лагерем и последней линией, где ожидали атаки легионеры.
        - Мой царь, - запыхавшийся нубиец вынырнул из траншеи, склонив голову, - пласты земли, вместе с каменной кладкой обрушились на головы копателей, пятерых задавило насмерть.
        - «Этого я не предусмотрел, - мелькнула в голове мысль, - нужно будет следующий раз придумать что-то против этого».
        - Что ещё? - спросил я, не моргнув и глазом.
        Он не успел открыть рот, как над городом загудели тяжёлые раскатистые звуки рогов.
        - Атака после этого всё равно началась, мой царь, мы пробили проход, - добавил он, хотя и так было понятно об этом без слов.
        Кивнув, я отпустил его и поднялся на колесницу.
        - Мне нужно видеть, - я показал Меримаату куда меня доставить и добавил, обратившись к Ментуиуи, - пошли гонцов к пристани, как там дела обстоят?
        Военачальник быстро распорядился и также встав на колесницу, поехал рядом со мной. Городские ворота, когда мы подъехали ближе открылись и я увидел знакомые щиты своего Первого легиона. Тоже заметив это, из траншей стали подниматься остальные легионеры, ещё не задействованные в атаке. Поднимаясь наверх и разворачиваясь в когорты, тут же стали вливаться через открытые ворота внутрь. Горны трубили непрерывно, пока через полчаса наконец не заткнулись. Почти сразу после этого прибыл гонец от Хоремхеба, сообщивший, что треть города взята и сейчас идут городские бои на подступах к царскому дворцу.
        - Отправляйся к Менхеперресенебу, затем к Минмосу, - приказал я ему, - пусть усилят внимание за дорогами и рекой, если из города ещё не побежали, то скоро побегут точно.
        Возница склонил голову и развернув колесницу умчался к главе нашей разведки, который был в часе езды от города, как раз занимаясь тем, чтобы в узком месте реки вместе с легионерами на лодках контролировать все передвижения к городу и из него.
        Мы же с Ментуиуи и присоединившимся к нам Иамунеджехом, который был весь в грязи поскольку непосредственно в траншеях руководил земляными работами, неторопливо поехали в сторону ворот. Едва въехав в город первое, что я увидел - это были трупы. Десятки трупов как чужих воинов, так и своих легионеров, чаще всего утыканных стрелами, но к моему облегчению, чем дальше мы отъезжали от ворот, по залитой кровью каменной мостовой, чем меньше встречались тела моих солдат, а всё больше только врагов. Луки им не сильно помогали в городской застройке, а когорты, разбившись на центурии действовали слаженно, передвигаясь вместе и прикрывая друг друга щитами.
        Из поворота выбежал солдат, моя охрана сразу напряглась, но быстро узнала одного из отмороженной сотни. Он подбежал к нам, упал на одно колено.
        - Мой царь, мы при поддержке солдат Второго легиона захватили южные ворота и взяли царский дворец. Гарем и многие придворные царя захвачены, сам он пропал.
        - Казна? - лаконично спросил я о самом главном.
        - Хранители сокровищниц поделились с нами ключами, но Хопи не решился туда идти без Его величества, - ответил он быстро.
        - Скажи, что я разрешил, но под надзором писца, - я показал на сопровождающего нас парня с письменным набором, - пусть запишет всё, что там есть.
        - Да мой царь, - он поднялся и поторапливая испуганного писца отправился в обратный путь.
        - Невероятно, - рядом со мной покачал головой Меримаат.
        - Что? - удивился я, посмотрев на своего возницу.
        - Всего за месяц мы взяли такой большой, хорошо укреплённый город, - поражённо ответил он, - я никогда не слышал о таком, обычно осады длятся долгими месяцами, если не годами.
        - Поддержу удивление молодого человека, - раздался голос и Ментуиуи, - это удивительно даже для меня.
        - Город ещё не взят целиком, - напомнил я, - дождёмся конца.
        Они промолчали, лишь переглянувшись и мы поехали туда, где виднелся дворец. На улицах ещё кипели локальные стычки, когда легионеры зачищали дома, убеждаясь, что в них нет воинов, так что крики и стоны раненых слышались отовсюду. Только наша процессия, окружённая охраной, была маленьким островком спокойствия среди творившейся организованной кутерьмы.
        Часто к нам подбегали или подъезжали разыскивающие нас гонцы, передавая доклады центурионов, я давал распоряжения или просто одобрял их действия и те снова убегали по направлению к своим подразделениям. С тыла примчался вскоре ещё один, на взмыленных конях.
        - Мой царь, господин Менхеперресенеб передаёт, что им был захвачен царь Керма с частью своей гвардии, визирями и казной, - радостно прокричал он, не доезжая до нас.
        - Гвардию убить. Царя, визирей и главное казну в целости и сохранности доставить во дворец, - распорядился я и он подтвердив приказ, направился в обратный путь.
        - Ловушка, оставленная Его величеством, сработала, - с удовлетворением сказал Ментуиуи, - странный этот царь, бросил город, гарем и пытался сбежать. Если так беспокоился за свою жизнь, то почему тогда сразу не вёл с нами переговоры? Странно это как-то.
        Тут я был согласен со своим военачальником, тот кто встречает парламентёров стрелами, обычно не бежит потом словно трусливая крыса, бросая всё, кроме казны.
        Добравшись до дворца, я увидел выставленную охрану из легионеров Второго легиона, которые увидев меня, радостно забарабанили копьями по щитам.
        - Спокойно, спокойно, - я поднял руку, - вы молодцы, Хопи уже прислал мне гонца, отметив вашу проявленную в бою доблесть.
        Они поощрённое стали улыбаться, но тут из сводов дворца выглянул их центурион, привлечённый устроенным шумом. Заметив нас, он молнией оказался возле колесниц, низко наклоняя голову.
        - Мой царь, мы пока не всё зачистили, дворец слишком огромен, но мы сделали что смогли: слуги согнаны в один зал, рабы в другой, хорошо одетые люди в третий. Охрана выставлена везде, удвоена возле дверей в гарем и царские кладовые.
        - Спасибо центурион, - я спрыгнул с колесницы, - идём, покажешь мне всё.
        - Мой царь, - он заспешил первым, зычным голосом созывая мне сопровождение, помимо моей охраны. Это было разумно, поскольку внутри и правда могли оказаться ещё недобитые воины царской гвардии.
        Глава 22
        Первым делом я пошёл в тот зал, где держали сановников, а зная мой запрет на бесполезные убийства, они всё сделали верно, тех кто не сопротивлялся просто согнали в огромные помещения, выставив охрану. Идущие впереди нас легионеры, растаскивали трупы, чтобы я о них не спотыкался и вскоре мы оказались перед высоченной дверью, украшенной золотыми накладками. Охранявшие её двадцать воинов стукнули древками копий по полу.
        - Слава Его величеству Менхеперра! - дружно проорали они.
        - Благодарю вас мои воины, - улыбнулся я, - я отмечу вашу храбрость, вы первые ворвались в город.
        Они заулыбались, а центурион открыл дверь, входя внутрь первым. Я вошёл следом за ним, видя огромное количество людей сидящих так кучно на полу, что негде и шагу было ступить, к тому же тут было ещё и душновато.
        - Все на колени перед царём! - заорал центурион вытаскивая меч, но тут явно многие знали египетский, я очень много видел людей с терракотовым цветом кожи, так что произошло оживление и вверх поднялись только попы, лица были направлены в мраморные плитки пола.
        - Кто ответственный за функционирование дворца? - спросил я.
        В рядах раздалось движение, с пола поднялся человек лет сорока. С трудом, едва не по телам проползая ко мне и упав на колени уже рядом с моими ногами.
        - Я распорядитель всех дворцовых работ великий царь, - на хорошем египетском сказал он.
        - Жить хочешь?
        Он не стал отвечать, лишь просто кивнул.
        - Что тебе нужно, чтобы всё снова заработало, как было?
        - Слуги, рабы, повара, доступ к припасам великий царь, - кратко, но ёмко ответил он, - и десять моих помощников. Остальное по мере надобности.
        - Центурион, направь с ним контуберию посмышлёнее, - приказал я сопровождающему меня воину, - чтобы их наши ненароком не зарубили.
        - Найл, - тут же он быстро распорядился, вызывая декана и вручив ему керминца и тех людей, на кого он показал. Вместе они ушли туда, где содержались слуги и рабы. Поскольку город был огромен, то я отлично представлял себе сколько времени потребуется работорговцам, чтобы очистить его весь. Если в прошлом городе мы стояли целую неделю, то здесь мы точно задержимся ещё больше, так что я решил провести это время в максимальном комфорте, а царский дворец для этого подходил просто идеально.
        Повернувшись, чтобы уйти, но крик из зала заставил меня вернуться.
        - Великий царь Египта, - высокий, статный мужчина на коленях прополз ко мне, - дозволь своему рабу сказать слово?
        - Говори.
        - Я помощник главного визиря царя Териахи, - быстро произнёс он, пока я не передумал, - я готов показать и рассказать всё, что захочет великий царь.
        - Взамен? - я поднял бровь, - твоя жизнь и так понятное дело, что моя.
        - Моя семья осталась в городе, - он умоляюще протянул ко мне руки, - я прошу привести их сюда, во дворец, если они ещё живы.
        Из зала тут же раздались разные крики. Кто стал проклинать предателя, а кто, наоборот, попытался броситься ко мне, предложив те же услуги, что и мужчина. Удары копий успокоили всех, а стрела в теле главного обличителя «проклятых предателей» и вовсе заставила людей отхлынуть прочь от меня.
        - Ты ведь понимаешь, что будет с тобой, если ты меня обманешь или будешь бесполезен? - поинтересовался я.
        Он судорожно кивнул.
        - Всё что я прошу у Его величества, спасти мою семью, - умоляюще произнёс он.
        - В зале или дворце есть, кто может показать дом, кроме тебя?
        Мужчина взмахнул рукой. К нему тут же подошла девочка лет десяти.
        - Моя дочь покажет, - сказал он, показывая на неё.
        - Центурион выдели сопровождение, - приказал я и ещё одна контуберия отправилась с девочкой в город.
        - Начнём с главного, сокровищницы и казны, - сказал я ему, приказав встать, - кто за неё отвечал, кто может показать все подвалы и закутки?
        Он тут же показал пальцем на трёх людей в зале.
        - Они могут великий царь.
        Он назвал их длиннющие титулы, на которые я не обратил внимание, зато сами керминцы с проклятием в его адрес были выволочены из толпы и выведены за двери, я приказал найти Хопи, чтобы эти люди помогли ему с поисками.
        - Так с главным разобрались, - потёр я радостно руки, - кто может показать гарем?
        - Главного евнуха и его помощников убили великий царь, - тут же сказал он, - они яростно защищали гарем повелителя с оружием в руках. Но вон тот старик у дальней колоны бывший главный евнух, я не думаю, что он за пять лет забыл расположение всех залов женской половины.
        Легионеры вытащили старика и под ненавидящими взглядами остальных, мы пошли в сторону гарема. После казны, как я знал, это было самое дорогое место во дворце. Не потому, что там были женщины, а потому, что цари любили обвешивать любимых золотом и его обычно было там сотни килограмм. Старик, идущий первым, был не сильно доволен отведённой ему ролью, поэтому он едва переставлял ноги, чем меня стал раздражать.
        - Верните его в зал и дайте пять плетей, - приказал я, - думаю мы быстрее сами разберёмся с гаремом, чем он нас туда приведёт.
        - Мы можем взять служанок, которые там прислуживают великий царь, - быстро попытался поправить свою ошибку мужчина, - есть многие, кто был там раньше женой царя, но попав в немилость, угодили в служанки.
        - Отличная мысль, - согласился я, мы завернули в тот зал, где держали слуг и правда, управитель дворца забрал с собой только тех, кто был ему реально нужен.
        Мужчины и женщины со страхом смотрели на меня и вооружённую охрану рядом.
        - Кто хочешь отомстить царю? - просто поинтересовался я, - взамен на жизнь и свободу?
        Вверх взметнулся лес лук.
        - Она и она, нам подойдут, великий царь, - тут же выбрал мужчина двух красивых, но уже явно возрастных женщин.
        Я показал им подойти и когда они опустились передо мной на колени, спросил.
        - Мне нужен кто-то, кто присмотрит за гаремом, ну и заодно накажет там тех, кто будет недоволен моим присутствием.
        Лица женщин моментально скривились в гневные гримасы.
        - Великий царь, тебе стоить только приказать, мы станем тебе самыми верными слугами, - в один голос ответили обе.
        - Возьмите плётки и отведите меня в женское крыло, - распорядился я.
        Они с радостью это сделали и едва не бегом побежали в сторону нужных помещений. Там и правда оказалось почти сто трупов евнухов, кто был заколот копьём, кого застрелили, но все держали в руках оружие и небольшие щиты.
        Поприветствовав легионеров на охране, я вошёл внутрь следом за женщинами. Тут же раздался громкий яростный женский крик и на нас напал десяток вооружённых одними кинжалами женщин. Охрана не зевала, меня тут же закрыли щитами и нападающие, просто насадились на наконечники копий.
        - Гарему точно нужно провести урок послушания, - покачал я головой, когда тела полуобнажённых женщин оттащили в сторону, а в зале осталась ещё сотня других, прижавшихся к друг другу девушек и женщин, разных возрастов и национальностей.
        - Все драгоценности с них снять, сдать центуриону, - приказал я женщинам, пришедшим со мной, - каждую вы лично обыщите, заберёте всё, что они прячут на себе и в комнатах. После дать каждой по пять плетей для прочистки мозгов.
        Женщины злобно усмехнулись.
        - С радостью великий царь.
        - Ты же проследи, чтобы наше с тобой золото они сами не спрятали, - шепнул я центуриону. Тот зная, что всё будет потом поделено между всем войском, с улыбкой мне поклонился.
        - Моему царю не о чем беспокоиться, - заверил меня он.
        Повернувшись спиной к помещению, так не ласково меня встретившему, я направился с советником визиря вниз, там где располагались входы в сокровищницы. Не успели мы дойти, как оттуда появился с широкой улыбкой Хопи, перепачканный кровью с головы до ног.
        - Мой царь, - склонил он голову.
        - Где писца потерял? - проворчал я подозрительно, осматривая его внешний вид.
        - Внизу, занимается тем, что ему и поручили, - склонил он голову, - мой царь, идёмте я покажу главную сокровищницу, это нужно видеть своими глазами. Словами я не смогу передать.
        Он заинтриговал меня и мы пошли за ним, а у дверей помещения, на которое он показал пальцем, мы оставили лишних и внутрь вошли только с моей личной охраной и им. Вокруг сотен каменных саркофагов стояли легионеры из моей сотни, радостно приветствовавшие меня.
        - Спокойно храбрецы, спокойно, - повторил я с улыбкой набившую оскомину за сегодня фразу, - я знаю, что вы сделали и награжу по-царски.
        Тут же находился и писец, которому помогали открывать каменные саркофаги, а он старательно их описывал. Глянув на то, что хранилось только в одним из них, я понял, что нужно десять писцов, иначе этот тут останется на всю жизнь.
        - Неплохо Хопи, очень неплохо, - я похлопал центуриона, не обращая внимание на его грязный вид.
        - Мой царь, - склонил он голову, - в других сокровищницах чуть беднее, но всё равно золота, серебра, камней и металла очень много.
        - Пошли кого-нибудь, пусть найдут Ментуиуи, - приказал я, - нужно обеспечить перепись и вывоз всего в лагерь.
        - Слушаюсь мой царь, - кивнул он и пошёл отдавать приказы.
        Я же лишь раз потрогав золото внутри открытого саркофага, довольно хмыкнул и вернулся к ожидающем меня снаружи людям.
        - Мой царь, прибыл гонец от господина Менхеперресенеба, - проинформировал меня центурион, с которым мы провели вместе уже несколько часов во дворце. Я снял с руки золотой браслет и взяв его за руку надел ему на запястье.
        - При дележе добычи найди меня центурион, показав этот браслет. Ты и твои люди заслуживают особой награды.
        - Славься великий царь Менхеперра! - радостно заорал он и его солдаты тут же к этому присоединились, со всей силой молотя древками копий по мраморному полу.
        По этим крикам нас тут же нашли остальные гонцы, сообщившие интересные вести, что царя привезли во дворец и ведут в центральный зал к остальным его людям, а также то, что захваченную казну доставили в лагерь и передали её Небсению на разбор. Ещё один гонец передал вопрос командующего войска, можно ли в город пускать работорговцев?
        - Пока нет, скажи, что тут засели ещё солдаты, пусть дождутся, когда мы зачистим город полностью, - распорядился я и тот побежал обратно с этим приказом.
        - Город вроде бы полностью наш мой царь? - шёпотом спросил меня Меримаат.
        - Но не все в нём попадут к работорговцам, - хмыкнул я, - скоро всё поймёшь.
        Мы стали подниматься наверх, видя, что дворец и правда стал оживать. Рабы и слуги метались туда-сюда, убирая трупы и кровь, испуганно при этом косясь в сторону легионеров, которые презрительно на них посматривали, но, конечно, не причиняли вреда.
        Вскоре ко мне присоединились и другие военачальники, поэтому таким представительным составом мы и вошли в зал, где я уже побывал ранее. Охраны добавилось, но произошло изменение и большинство сидящих на полу собрались вокруг пожилого мужчины, которого раньше тут не было. Женские всхлипы чередовались взволнованными мужскими голосами, видимо ему объясняли текущую обстановку во дворце.
        - Иамунеджех, можешь действовать, - обернулся я к заму главнокомандующего.
        Тот хмыкнул и махнул рукой. Солдаты тут же втащили четыре стола со стульями, на которые сели писцы, разложив свои принадлежности и листы папируса.
        - Внимание! - Иамунеджех встал, положив руку на меч. В зале тут же настала тишина.
        - Завтра в город войдут работорговцы и все жители будут угнаны в рабство, - будничным тоном объявил он, - тот, кто хочет спасти себя и семью, перевезя их на это время во дворец, подходит к одному из этих столов, говорит сумму, с которой он готов расстаться за их спасение и если она нас удовлетворит, он идёт за своей семьёй и деньгами. Если кто-то решит нас обмануть и денег на месте не будет, то сразу вместе с семьёй их отдадут работорговцам.
        Произнеся эту речь, он на минуту замолчал и не обращая на раздавшийся горестный рёв и гневные крики, показал на столики.
        - У вас ровно сутки, чтобы вернуться во дворец с деньгами и своими семьями.
        - Кстати, а у тебя есть кто-то здесь, кому бы ты мог доверять? - обратился я к помощнику визиря который везде сопровождал меня, - я бы хотел, чтобы был человек, который знает всех и мог подсказать Иамунеджеху, есть у местного сановника такая сумма или нас хотят обмануть.
        - Да великий царь, - тот кивнул, позвал кого-то из толпы и когда мужчина упал передо мной на колени, я спросил.
        - Поможешь нам, спасём семью и тебя бесплатно.
        - Всё, что прикажет великий царь! - тут же заверещал он и отправился сдавать всех, кто выстроился в очередь к столам Иамунеджеха.
        - Нея! - стоявший рядом мужчина внезапно бросился в сторону и когда я повернулся туда куда он побежал, то увидел, как легионеры заводят человек пятьдесят. Стариков, женщин, детей, с которыми мой невольный помощник стал обниматься и благодарить богов за их спасение. Правда не все старики были довольны тем, каким способом он это сделал, но легионеры остановили их от более решительных выяснений отношений.
        - Расположи семью недалеко от царских покоев, где я буду проживать, - сказал я ему, - и возвращайся.
        - Слушаюсь великий царь! - он низко поклонился и в сопровождении охраны повёл семейство вглубь дворца.
        - Всё ещё не понимаю мой царь, зачем тебе это, - молодой парень рядом со мной явно мучался любопытством.
        - Зачем нам тратить время на пытки, поиск тайников, если люди всё отдадут нам сами, по своей воле? - я спокойно посмотрел на него, - экономим кучу времени, а Неси обойдётся без них, ему и так будет чем заняться.
        Парень удивлённо посмотрел на меня, но уточнять больше ничего не стал.
        Глава 23
        К вечеру дворец визуально снова вернулся к своей привычной жизни. Правда количество едоков сильно убавилось, но хотя бы провизии было более чем достаточно для нашего здесь проживания. Спасибо царю и его визирям, что собрали в город весь урожай с окрестностей перед осадой, теперь это работало нам на руку.
        Конвейер по спасению семей также работал, каждый час во дворец прибывало всё больше людей, главы которых могли за них заплатить. Все остальные оставались в своих домах, ведь город был окружён и никто не мог из него выйти. Работорговцы только что слюнями не истекали, ожидая моего разрешения войти, а лодки к ним и подкрепление всё прибывали и прибывали. Последнюю неделю их и так стало в три раза больше, чем было, поскольку Неси послал сообщение в Фивы, что город, который вот-вот падёт просто огромен. Так что оповестив своих хозяев, какая большая работёнка их ждёт, они сейчас ожидали за воротами Керма моего разрешения войти в город.
        Когда я удостоверился, что всё работает по давно оговоренному плану и моего личного участия больше нигде не требуется, я вернулся в главный зал и усадил свою попу на огромный золотой трон из чёрного дерева, богато украшенный золотом. Сидящие передо мной на коленях сотни людей, не пожелавшие платить деньги за своё спасение, ожидали своей участи. Рядом со мной встал помощник визиря, так хорошо предающий всех своих бывших знакомых и соратников.
        - «Нужно его обязательно наградить перед уходом, - решил я».
        - Все вы для меня бесполезны, - скучающим тоном объявил я им, - если сами сейчас не придумаете, чем можете мне помочь, то вы свободны, можете возвращаться в свои дома.
        Угрюмое молчание было мне ответом, а потому я махнул рукой и легионеры всех быстро увели, придавая им ускорение древками копий.
        - Не понимаю я, - обратился я к предателю, - почему все так преданы вашему царю, хотя он всех бросил и убежал? Чего я не знаю?
        - До штурма нам всем было объявлено, что на юге, старший принц собирает огромное войско, которое должно вот-вот прийти, - ответил он, - именно поэтому все рассчитывают на то, что оно придёт и освободит нас.
        - Ты сам видимо не рассчитываешь? - хмыкнул я.
        - Моя семья мне важнее, - хмуро ответил он, - великий царь ведь отпустит её, когда уйдёт отсюда?
        - Конечно, - кивнул я, - всем, кто будет для меня полезен, будет дарована жизнь.
        Тут он облегчённо вздохнул.
        - Минмос, пусть царя введут, визири его мне неинтересны, - попросил я военачальника, стоящего с другой стороны трона.
        Легионеры завели царя Териахи и один из них ткнул его под колено пяткой копья, чтобы он опустился передо мной на колени.
        - Размер войска? - первое, что спросил я его.
        - Достаточно, чтобы всех вас убить, - дерзко ответил он, чем удивил меня. Когда его только привели в зал, он не был таким смелым, а это значило, что ему кто-то что-то уже рассказал.
        - Минмос отправь гонцов к Менхеперресенебу, пусть отправит разведку глубже на юг, похоже что мы ждём гостей, - приказал я и тот тут же отдал распоряжение.
        - Не буду тебя пока убивать, - обратился я к царю, - обещаю, ты лично увидишь, как твоё войско будет разгромлено.
        - Это мы скоро посмотрим чужак, - царь смело посмотрел мне в лицо.
        - Заприте его пока отдельно, уберите всё, чем может себя травмировать, - приказал я Хопи.
        Когда царя увели, ко мне тихо обратился Иамунеджех.
        - Мой царь, может как-то ослабить давление? Всё же он царь, пусть и другого государства. Он заслуживает как минимум царских почестей, даже если завтра Его величество прикажет его казнить.
        Я почесал затылок, в его словах была толика правда.
        - Хопи! - вернул я центуриона обратно.
        - Узнай у тех служанок, что сейчас заведуют гаремом, кого можно приставить к царю. Ну там подмыть, переодеть и прочее. Четырёх служанок думаю ему за глаза хватит.
        Хопи кивнул и пошёл выполнять распоряжение, я повернулся к Иамунеджеху.
        - Доволен?
        - Благодарю за мудрость Его величество, - поклонился он в ответ.
        - Где там этот распорядитель? Он обещал нам ужин, - поинтересовался я у помощника визиря.
        Тот не успел ответить, как слуги стали заносить столы и сервировать их. И тут мне в голову пришла мысль, что неплохо бы это всё проверить, перед поеданием. Слишком уж все какие-то тут все небоязливые оказались и жаждущие прибытия спасительного войска. Я впервые видел такое поведение в захваченном городе и это меня настораживало.
        Я поднял руку, привлекая к себе внимание.
        - Да, чуть не забыл. Всю приготовленную еду и вино, пусть сначала попробует семья распорядителя дворца, а также те, кто это всё готовил, - предупредил я, - все до последнего человека попробуют из каждого блюда по кусочку. Я не хочу быть отравленным в первый же день своей победы. Придётся конечно подождать часик-другой, но лучше быть голодным, чем мёртвым.
        Пошло томительное ожидание, мы пока перебивались лишь фруктами, а вскоре в зал вошёл хмурый Минмос сказав, что все кто нам готовил мертвы, а кто отказался пробовать, того он заставил это сделать силой. В общем ужин нам точно не стоит больше ждать, поскольку отравились ещё и те легионеры, что без спроса решили утянуть кусочек-другой с готовых блюд на кухне.
        - Мда, какие же тут неблагодарные люди живут, - изумился я, вставая с трона и со страхом понимая, что только что мимо меня прошла старуха с косой, коснувшись краем своего савана, - Иамунеджех пошли за Неси. Мы все, кроме охраны уходим, оставшимся в городе легионерам запрещено есть и пить непроверенные продукты. Всё перед употреблением проверять на местных.
        На выходе из дворца меня встретил глава отряда наёмников-работорговцев, который опустился на колени, когда я подошёл ближе.
        - В общем только дворец не трогайте, все люди в городе ваши. Ещё раз предупреди своих, особенно новеньких, увижу мародёрство - казню. Всё здесь кроме людей, наши трофеи.
        - Слушаюсь Его величество, - склонился он до земли, - но я к сожалению могу отвечать только за своих людей, остальные отряды, мне не подчиняются.
        - Что же, - я повернулся к Минмосу, но он и так понял, что я хотел сказать, - придётся провести ещё один урок послушания.
        - Я расставлю везде посты, - склонил военачальник голову в понимании негласного приказа.
        Вот так злой, голодный и обломленный, я вместо дворца и роскоши отправился ночевать обратно в лагерь. Быть отравленным или зарезанным не сильно хотелось, а местные, надеясь на какое-то своё войско, всё ещё не понимали с кем они связались и продолжали гадить на каждом шагу.
        - Да и выкинете из дворца всех остальных дармоедов, - приказал я, - оставьте только тех, кто оплатил проживание. Если мы не можем пользоваться благами царского дворца, то и остальным там нечего делать.
        - Что делать с гаремом мой царь? - поинтересовался Минмос.
        - Выберите себе с остальными военачальниками и ниже, до уровня центурионов себе наложниц, не забудьте и о моих спутниках. Всех остальных кроме тех двух служанок, что нам помогли, выкинуть из дворца, - приказал я, - следующий раз подумают, прежде чем с кинжалами кидаться на царя. Если конечно доживут до этого времени.
        Вернувшись в лагерь, я обрадовал Бенермерута, что завтра он сможет себе вместе с Меримаатом выбрать наложницу или несколько, сколько захочет из гарема самого царя царства Керма, а пока пусть даст мне поесть, а то его собственный царь сейчас очень зол. Он молча поклонился и быстро всё выполнил. Ужинал я в одиночестве и почти сразу завалился спать, эмоций и переживаний за день было столько, что мозгу требовался отдых.

* * *
        Утром, заглянувший на мой завтрак Ментуиуи мимоходом сообщил, что в городе казнили два десятка работорговцев, которых легионеры поймали на мародёрстве. Поскольку это было предсказуемо, я посоветовал ему делать это почаще и как можно более кроваво, чтобы другим неповадно было. Военачальник хмыкнул и заверил, что так и планировал делать.
        Днём все уехали от меня выбирать себе наложниц, вернулись все весёлые и довольные, приведя от двух до пяти симпатичных молодых девушек. Которые не выглядели такими воинственными, как при нашей первой встрече.
        - Мой царь, - рядом со мной остановился Бенермерут, показывая на выводок девушек, - может и Его величество кого-то себе выберет?
        - Спасибо Бенермерут, обойдусь, - отмахнулся я от такого предложения, зудящая рана на сердце от расставания с Хумай, при виде девушек снова открылась. Физически стало больно. Видя, что со мной что-то не то творится, он быстро отошёл и шепнув военачальникам развёл всех девушек по нужным шатрам. Только после этого вернулся ко мне, поставив кувшин на стол.
        - Лучшее вино из дворца, - сказал он, - я лично проверил.
        - За эту ночь кто-то ещё траванулся? - поинтересовался я, подвигая к себе кувшин и кубок.
        - Десять солдат не послушали приказа Его величества, а троих закололи те, кто спрятался во дворце, - сказал он, добавив, - но они недолго пережили своих жертв.
        - Пошли Хоремхебу приказ, пусть возьмут тех местных, кто с нами сотрудничает и обыщут дворец заново, мне не нужны там прячущиеся ниндзя.
        - Хорошо мой царь, закусок принести? - поинтересовался он.
        - Если только фрукты, - согласился я, наливая себе вина и выпивая кубок залпом.
        - Тьфу ты и здесь кислятина, - я выплюнул на пол часть напитка, - стану царём, прикажу казнить всех виночерпиев.
        Чтобы не попасть мне под горячую руку, Бенермерут быстро ретировался из палатки, он наконец понял, по какому поводу у меня опять началась хандра.

* * *
        С каждым днём, чем больше ценностей переезжало из города в лагерь и чем больше пустел сам город, лишаясь жителей, которых целыми флотилиями отправляли на невольничий рынок в Фивах, тем больше легионеров возвращалось к нам из города. Охранять становилось нечего и некого, мы выгребали всё ценное, оставляя работорговцем совсем уж ерунду, которой они впрочем не гнушались, но крали они теперь крайне осторожно и так, чтобы этого не видел никто из легионеров. Показательные казни скармливания заживо крокодилам весьма всех впечатлили и дураков ссориться с моим войском больше не было. Неси кстати так собственно и стал главарём всех отрядов работорговцев, поскольку был единственным из главарей, кто остался в живых после проведённых репрессий. Остальные послужили кормом для прекрасных, но сильно голодных пресмыкающихся с большими зубами. Его не дюжий ум и железная дисциплина, которую он поддерживал в своём отряде снова помогли ему со мной не поссориться, что было весьма таким непростым делом, поскольку хандра по Хумай всё сильнее усиливалась, ведь ночами теперь я слышал женские сладостные крики из соседних
шатров военачальников. К тому же то, что во дворце всё пошло не по плану и мне пришлось вернуться в лагерь раньше времени, не добавляло мне доброты и ко мне в шатёр старались не заходить без дела.
        - Мой царь, - створка ткани раскрылась и в образовавшееся отверстие осторожно заглянул Меримаат, - войско ждёт Его величество. Время дележа трофеев.
        Это было делом святым, так что приказав ему принести мои царские атрибуты власти, я умылся, переоделся и через час явился на общий строй при полном параде. Едва увидев меня, выстроенные ровными рядами когорты стали приветствовать, грохоча копьями о щиты. Четыре огромных холма с ценностями лежали перед нами, привлекая к себе всеобщие алчные взоры.
        Усевшись на небольшой походный трон, который Иамунеджех позаимствовал для меня из дворца, я показал рукой, что можно начинать. Поскольку всё было уже готово, вперёд вышли все наши писцы и называя контуберии, произносили количество шетит, на стоимость которого они могут взять товара. Причём первенство давали сначала тем, кто отличился в бою. Воины быстро выходили, набирали интересующее их предметы, декан ставил отпечаток пальца в ведомости, что они забрали причитающееся им и довольные воины возвращались в строй. Поскольку раздача велась сразу двадцатью писцами и их помощниками, то дело шло быстро и весело. Те кто получил своё, просто уходили в конец строя, а те, кто только готовился набрать себе заслуженное, делали вперёд пару шагов вставая ближе к раздаче. Так ряд за рядом, когорта за когортой и десяток всадников за десятком, дошла очередь до лучников, которые забрали себе оставшееся. В этот раз вторых заходов не было, писцы достаточно грамотно всё распределили по количеству общих ценностей.
        Когда общее распределение было окончено, я поднялся с трона и войско затихло.
        - Также я хочу наградить со своей доли трофеев тех, кто лично отличился в бою или другими своими умениями, - громко сказал я, а центурионы повторили это для всех задних рядов.
        Писцы стали вызывать конкретного человека или целое подразделение и я лично вручал им либо мешочки с золотыми шетитами, но чаще всего какие-нибудь шикарные украшения или богато украшенное оружие. Тому центуриону, которому я подарил золотой браслет я вручил меч царя Керма, сказав, что он его достоин больше, чем бывший владелец, вызвав этим всеобщий смех войска. Хопи и моя сотня также получила в три раза больше наград, за штурм стены и захват южных ворот, вместе с теми двумя когортами Второго легиона, кто в этом тоже участвовал.
        Последними я наградил своих военачальников, вручив им помимо их доли, ещё и по пятьдесят килограмм золота, чем заставил их поразиться моей щедрости. Но они просто не знали, сколько мы всего взяли в городе и какой был размер моей части. Я когда увидел свою гору золота, чуть сам от жадности сознание не потерял, так много его было и это не считая ещё серебра и других различных драгоценностей. По двадцать пять килограмм досталось Меримаату и Бенермеруту, и те полностью довольные, также утащили в свои норки огромное количество золота.
        - Не забывайте мои воины, если устанете тащить на себе барахло, то всегда можете обратиться в «Лавку ненужных вещей», - напомнил я всем напоследок, - там всё оценят по хорошей цене и отдадут вам равную стоимость в золотых монетах. Их значительно проще нести с собой.
        На этом общий сбор был окончен и довольный гул разнёсся над войском. Всем, кто был не на посту выдали по кубку вина, так что напиться не получится, но отпраздновать вполне. Я сидел ужинал в одиночестве, а над лагерем то тут, то там лужённые глотки ревели здравницу в мою честь. Вызывая у меня этим только одно раздражение, ничего такого великого я в себе не чувствовал, а потому приказал Бенермеруту принести ещё кувшин вина.
        Глава 24
        29-й год; 15-й год, 22-й день третьего месяца сезона перет
        В тронном зале царского дворца в Фивах снова царила мёртвая тишина. Вот уже несколько месяцев, новости с юга были только нерадостными. Заслушивая третьего гонца, прибывшего последним и новости которые он принёс, советники, да и сама царь Хатшепсут, изрядно нервничали.
        - Захватил столицу царства Керма и сейчас празднует победу? - повторила за гонцом царь.
        - Да Твоё величество, - тот склонил голову, - огромный город и войско царя Керма его защищавший, пали меньше, чем за месяц.
        - Наградите его, - она показала на гонца цепом, - и пригласите следующего.
        - Этот с юга был последним Твоё величество, - с поклоном сообщил визирь, - я специально не назначал собрание совета, чтобы дождаться прибытия всех трёх гонцов оттуда.
        - Похоже они у тебя едут медленнее, чем царь Менхеперра захватывает города, - скривился Хапусенеб.
        - Хочу напомнить уважаемому верховному жрецу, что храм Амон-Ра, как впрочем и другие храмы, с радостью скупают рабов, которые поставляются на рынки только благодаря войне, которую ведёт царь Менхеперра, - с улыбкой напомнил собеседнику Усерамон факт, который вызвал злобные взгляды всех советников-жрецов.
        Те, после массового наплыва на невольничьи рынки рабов из соседнего царства, сначала не хотели их покупать, но когда цены поползли вниз и стали доступны для бюджетов даже семьям со средним достатком, то начался ажиотаж и рабов сметали с рынков даже те, кто первоначально не хотел этого делать. Но рабы всё продолжали и продолжали поступать и конца этой веренице словно не существовало. Цены впервые за несколько столетий опустились на них так низко, что все крупные храмы и землевладельцы со всего Египта бросились в Фивы, чтобы по дешёвке купить себе как можно больше. Сейчас это был тот товар, который продавался немыслимыми ранее масштабами. Именно об этом визирь и намекнул жрецам, вызвав их гнев, что они первыми бросились скупать дешёвую рабочую силу.
        - Мы это прекрасно помним уважаемый визирь, - ядовито ответил Хапусенеб, - трудно об этом забыть, особенно если ты об этом постоянно напоминаешь.
        - Тихо! - сказала Хатшепсут и все дрязги тут же прекратились.
        - Сеннефер, что узнал твой посланник? - повернулась она к сановнику, стоявшему от неё справа.
        - Царь Менхеперра непонятно зачем раздаёт своим воинам золото, - тот опустил руку и достал из кожаного мешочка несколько золотых кругляшков, - называет их шетитами.
        Странные кругляшки пошли по рукам, советники с удивлением смотрели на чёткий профиль царя с одной стороны и бога Амона с другой.
        - Зачем это ему? - удивилась царь.
        - Мой человек сказал, что он заключил с каждым воином контракт, какой заключают обычно с наёмниками, - ответил Сеннефер, - и платит всем золотом.
        - Ну это его дело, пусть сходит с ума по-своему, - пожал плечами Хапусенеб, нехотя возвращая приятный для рук золотой кругляш обратно.
        - Боюсь, что нет, - тихо сказал глава войска, привлекая к себе всеобщее внимание, - ко мне три дня назад пришли главы семейств всадников и спросили, когда им будут платить золотом, также как это делает царь Менхеперра.
        Взгляды всех советников остекленели, переведясь на царя.
        - Повтори, что ты сказал? - царь Хатшепсут наклонилась вперёд, также изумлённая донельзя.
        - Главы семейств воинского сословия Твоё величество, сказали что хотят такую же плату, какую своим всадникам платит царь Менхеперра, - ответил он, - иначе предупредили, что все уйдут к нему.
        Тишина в зале совета стала гробовой. Лишиться всех колесниц разом, было прямым путём к краху всему. Пешие войска, набираемые из крестьян во время месяцев, когда сбор урожая был окончен, а сеять новый ещё не пришло, мало на что годились, умирая сотнями и тысячами при столкновении с лучниками или колесницами врагов Египта. Для пеших битв и захвата городов, да они годились, но не для противостояния с врагом, которого они даже не могли догнать.
        - И ты молчал об этом? - прошипел в ярости Сененмут.
        - Совет всё равно был назначен на сегодня, три дня ничего не решали, - тот пожал плечами, - к тому же царь была занята на принесении даров богам, я не решился её тревожить.
        - Усерамон, - царь Хатшепсут повернулась в сторону визиря, - что скажешь ты?
        - Царь Менхеперра выпустил на волю то, размах чего никто из уважаемых советников не понимает, - усмехнулся Усерамон, поскольку сам вначале этого не понимал и только послание от сына принесло разъяснение, ужаснувшее его масштабом задуманного богом Монту.
        - Надеюсь уважаемый визирь послужит лучом света для нас в этом вопросе, - съязвил Хапусенеб.
        - Конечно верховный жрец, - Усерамон склонил голову в сторону царя Хатшепсут, - царь Менхеперра принёс Египту то, что в нём давно было, но никто этого не держал в руках. Материальное воплощение меры стоимости - шетита. Теперь с его подачи - это одна золотая монета.
        - Какое дело нам до всего этого? - не понял верховный жрец, - чем он там расплачивается со своими воинами.
        - Не только с воинами, монеты появились у купцов и тех, кто продаёт рабов, - ответил ему Усерамон, - их с радостью берут все, поскольку это чистое золото, к тому же имеющее привычное для всех название и удобную форму. Скажу даже больше, некоторые уверены, что так было всегда, просто они никогда раньше не видели этих монет вживую.
        - Хорошо, ещё раз повторю, нам какое до этого дело? - недовольно поинтересовался жрец.
        - То, что средства, которыми все вскоре начнут расплачиваться между собой, делает он, болван, а не я, - прошипела со своего места царь Хатшепсут, наконец понимая масштаб проблемы.
        - Его величество, как обычно мудры, - низко поклонился царю Усерамон, сам пришедший к подобным же выводам.
        - Мы можем делать такие же, не вижу в этом особых проблем, - Сененмут снова достал кругляш и более внимательнее чем прошлые разы, стал его рассматривать.
        - Где мы возьмём такое количество золота? - задал простой вопрос военный, - к тому же оно чистое, без примесей серебра.
        - Напечатаем из того, что есть у нас! - не сдавался сановник.
        - Кучка болванов, - царь Хатшепсут откинулась на спинку, только затем повернула голову в сторону визиря, она уже всё поняла и оценила.
        - Царь Менхеперра не успокоится, пока не захватит всё царство Керма? - спросила она у него.
        - С учётом того, что уже захвачена столица, мой царь, - тот ответил с поклоном, - теперь это только вопрос времени.
        - Сколько у него войск?
        - Десять тысяч пехотинцев и около трёхсот колесниц.
        - У нас всё ещё двукратное преимущество, - облегчённо выдохнула она.
        - Я не военный мой царь, - Усерамон пожал плечами, - но за сколько, например город похожий на Абидос возьмёт наше войско? Столица Керма примерна такая же по размерам.
        - Точно не за месяц, - заверил всех глава войска, когда на него перевелись взгляды остальных советников, - ещё и с учётом той перспективы, что мы можем лишиться всех всадников.
        Зал совета снова погрузился в молчание.
        - Хапусенеб, начинай рассылать сообщения всем жрецам, всех храмов, пусть на проповедях начинают говорить о том, что боги разгневались на царя Менхеперра, который не приносит им жертвы и не славит их силу, поэтому его поведение принесёт в страну голод, - тихо произнесла царь Хатшепсут слова, заставившие всех вздрогнуть. То, чего так долго они хотели, наконец свершилось. Царь Хатшепсут решилась на прямой конфликт со своим соправителем!
        - Также сократите выдачу зерна людям, сделаем вид, что правда начинаются голодные времена, - добавила царь и повернулась вправо, обращаясь к воспитателю дочери.
        - Сененмут начинай теперь на все значительные праздники вместо меня выводить Нефруру, пора чаще показывать народу его следующего царя, - продолжила отдавать распоряжения Хатшепсут.
        - Усерамон разошли депеши во все номы, правителям отныне запрещается помогать царю Менхеперра или его представителям, даже малостью, но ему об этом напрямую говорить запрещено.
        - Также я запрещаю расплачиваться или брать в руки эти его кругляши! Пошлите гонцов и объявите об этом везде! Хапусенеб придумайте с другими жрецами этому внятное объяснение для нашей паствы! Богам противно это золото!
        - Нехси, сообщи всадникам, что они получат свою долгожданную землю, а не никому не нужный металл. Торгуйся с ними, но чтобы все остались на службе у меня. Также начни переговоры с теми семьями, чьи представители сейчас сопровождают царя Менхеперра, обещай им самые лучшие земельные наделы, если они присоединятся к нам все. Если царь Менхеперра останется только с пешими воинами, то они ничего не смогут сделать против наших колесниц!
        Все советники, оказались ошарашены прозвучавшими приказами, поскольку они открывали не только возможность прямого противостояния с царём Менхеперра, но и ещё позволяли им самим строить собственные планы для его принижения или даже физического устранения. Низко поклонившись царю, они вышли из зала совета и не смотря друг на друга заторопились каждый в свой дом, им было что теперь обсудить среди своих сторонников.
        Усерамон, обалдевший от сразу кучи резких приказов, что обычно было не свойственно миролюбивому царю Хатшепсут отправился к себе, размышляя, как же сильно её вывели из себя новости об успехах бога Монту, что она не задумываясь решила рискнуть своей так долго нарабатываемой репутацией хорошего царя, пытаясь выполнить закат солнца вручную. Один только приказ не брать золотые кругляши в руки чего стоит. Усерамон прекрасно понимал, что они может быть и круглые, но от этого менее золотыми не становятся. А золото такой металл, что его будут брать везде и всегда вне зависимости от желания какого-либо царя. Выпустив подобный указ, она только подставляет себя в глазах тех, кто мыслит рационально. Великим родам, столетиями передающие свои должности только внутри одной семьи чаще бывает безразлично, какой царь сейчас на троне, до тех пор, пока он не лезет в их карман и их земельные наделы, доставшиеся от предков. Сейчас же царь Хатшепсут делала именно это. Царь Менхеперра сказочно обогатил тех, кто участвовал с ним в торговле рабами, которых бесконечными вереницами доставляли с юга, к тому же вместе с ними
стали поступать и сразу полюбившиеся купцам золотые монеты за которые чуть ли не дрались на рынках. Ведь имея их, было гораздо проще оплачивать товары или услуги. Золото - есть золото, а прекрасные гравюры царя Менхеперра и бога Амон-Ра, только подчёркивали элитарность их обладанием.

* * *
        - Мой царь, - в шатёр ворвался Меримаат, - посыльный от господина Менхеперресенеба. Говорит срочное донесение.
        Я зевнул и поднялся с кровати.
        - Зови.
        Почти сразу вошёл один из знакомых мне на лицо возниц, который низко поклонился.
        - Слушаю.
        - Господин Менхеперресенеб просил передать Его величеству, что показалась огромная армия, которую мы ждём. Он ещё ведёт её подсчёт, но по виду в два или даже три раза больше, чем наша.
        - О, отлично! - обрадовался я, - наконец настоящая проверка для легионов будет! Первый достойный противник.
        Он удивлённо на меня посмотрел, не понимая моей радости.
        - Где они и когда их ждать? - уточнил я.
        - В трёх днях пути, идут очень медленно, - ответил гонец.
        - Скажи Менхеперресенебу возвращаться, как подсчитает их, оставит только разъездные дозоры, чтобы нас не обошли с флангов.
        - Слушаюсь мой царь, - поклонился он и вышел из шатра.
        - Меримаат, воду, одежду и завтрак, - позвал я обратно к себе парня.
        Он кивнул и через десять минут вместе с Бенермерутом помогали мне мыться и одеваться.
        - Завели бы себе снова наложницу мой царь, - бурчал молодой парень, - всё равно стоим в городе.
        Тут же ему прилетела затрещина от Бенермерута, который сказал, обращаясь ко мне.
        - Не слушайте его мой царь, мы оба счастливы, что можем сами помогать своему царю. Да Меримаат?
        Парень промолчал, но после второй затрещины угрюмо промычал что-то невнятное.
        - Вот видите мой царь, - Бенермерут ухмыльнулся, - он тоже счастлив.
        Я хмыкнул, на лице Меримаата было всё что угодно, кроме радости. Молодой парень после воинских подвигов, захвата городов и получения наложниц, которых он выбрал из гарема царя Керма целых три, стал сачковать прислуживая мне и воспитателем это жёстко пресекалось. Он пытался ему объяснить, что лично прикасаться к телу божества великая честь для любого человека, но тот всё пропускал мимо ушей. Он возомнил себя великим воином. Если бы не был сыном визиря, я бы его спустил на землю, но пока решил посмотреть, что будет с ним дальше. Так-то в качестве гонца быстрые пятки и моего возничего он меня полностью пока устраивал.
        В шатёр заглянул Ментуиуи.
        - Мой царь, какие будут распоряжения?
        - Никаких Ментуиуи, - я радостно потёр ладони, так что им стало жарко, - наконец-то настоящий противник!
        Военачальник недоумённо посмотрел на Бенермерута, но тот развёл руками.
        - Мой царь их в три раза больше, чем нас! - осторожно заметил он.
        - Это же отлично Ментуиуи! Как ещё мы проверим наше войско, как не сражаясь с неприятелем больше нас количественно? - я был искренне рад этому событию и не понимал чего все кругом кривят лица.
        - Как вернётся Менхеперресенеб, сразу ко мне, - распорядился я, - хочу узнать подробности.
        - Да мой царь, - склонил он голову и вышел из шатра.
        - Эм-м-м, мой царь, - осторожно спросил у меня Бенермерут, - а Его величество точно уверен в своих силах?
        - О, если мы потерпим поражение, то отступим, перевооружимся и вернёмся ещё раз! - заверил я его, чем заслужил упавшую челюсть с его стороны. Больше воспитатель вопросов не задавал.

* * *
        - Ну же Меримаат, поторопи коней, - я был весь в нетерпении, поскольку мне сообщили, что за три дня войско керминцев наконец достигло предместий города и сейчас располагается лагерем, чтобы встать на отдых.
        Военачальники слева и справа ехали вслед за мной и когда мы выкатились на небольшой холм, то глаза у меня расширилась от радости - войско и правда было громадным. Копейщики, топористы с щитами, тысячи лучников, всё это предвещало наконец проверку моих теорий на тактике. А то пока всё время приходилось только брать города, эффективность же своих войск в открытом бою всё никак не было возможности проверить.
        - Отлично! Идеально! - радовался я, - наконец-то.
        Военачальники не разделяли моей радости, они лишь переглядывались между собой.
        - Мой царь, может нападём на них сейчас? - спросил меня Ментуиуи, - пока они устали с марша?
        - Э нет, - я покачал указательным пальцем перед ним, - если они будут уставшие, как я определю эффективность всего, что я делал? Нет, дадим им отдохнуть.
        - И вообще знаете что, пошлите кого-то из местных к ним, пусть спросит, может им вода, вино или поесть нужно? - в голову мне пришла отличная идея, - если они будут голодные, то не смогут нормально сопротивляться.
        Глаза военачальников стали больше умбонов на будущих щитах моих легионеров.
        - Кормить противника? Зачем? - вырвалось почти у всех.
        - Потому, что так сказал я, - я повернулся к ним, и видя, что меня и правда никто не понимает, со вздохом сказал, - да как вы не понимаете, наконец перед нами противник, готовый драться с нами в чистом поле! А не засевший в городе!
        Они меня всё равно не понимали.
        Посланца не пришлось посылать, от вражеского войска выдвинулись на двухосных повозках парламентёры, поднявшие белый флаг и пришлось ехать им навстречу. Встретившись посередине, я внимательно разглядел того, кто решил со мной говорить. Молодой мужчина, с терракотовым цветом кожей и очень похожий на царя Керма.
        - Старший наследник царства Керма, - представился он, - я прибыл выдвинуть ультиматум царю Египта, предательски вторгшегося в наши земли.
        - Можешь предлагать, он перед тобой, - хмыкнул я, радостный оттого, что оказался прав, это и правда был ближайший родственник царя.
        - Я, как главнокомандующий войсками Керма, даю вам возможность беспрепятственно уйти с наших земель и выплатить выкуп, иначе я разобью вас и казню каждого, кто был на этой земле.
        - Меня это не устраивает, я хочу сражения, - спокойно заявил я, видя как его лицо меняется, становясь удивлённым.
        - Но как? Нас больше в три раза! Царь Египта безумец?
        - Я даю вам три дня, на то, чтобы восстановить свои силы, подкрепиться, - я больше не обращал на него внимание, - если нужно продовольствие скажите, в городе огромные запасы зерна, хватит и на вас.
        - Но, но, - вид молодого человека был потерянный, он явно не этого ждал от этих переговоров.
        - На этом всё, - я тронул Меримаата за плечо, он развернул колесницу и мы стали возвращаться в лагерь.
        - Иамунеджех, - повернулся я к военачальнику, - помнишь я обещал царю и всем тем, кто нам ставил палки в колёса, дать возможность посмотреть на битву лично?
        - Конечно мой царь, - склонил он голову, - ещё Его величество попросил меня найти ему тридцать самых больших стволов деревьев в городе.
        - И ты их разумеется нашёл? - уточнил я.
        - Конечно мой царь.
        - Отлично, тогда чтобы придать должную мотивацию наследнику и его командирам, - я ткнул пальцем в саванну, туда где наметил, где буду встречать неприятеля, - привяжите короля и его ближайшую свиту к верхушкам столбов и вкопайте их в землю так чтобы они видели перед собой поле боя. Прямо сейчас.
        Иамунеджех склонил голову и ускорил своих коней, так что вскоре на огромных брёвнах, которые с трудом ворочали сотни легионеров, вверх взметнулись кричащие и орущие от страха люди. А Иамунеджех подошёл и сообщил мне о выполнении приказа, хотя это и так было видно.
        - Сильно надеюсь, что следующий раз желающих меня отравить будет меньше, - задумчиво сообщил я ему, - иначе мне придётся каждый раз придумывать всё более изощрённые казни до тех пор, пока до всех вокруг наконец не дойдёт, что со мной лучше не шутить.
        Тут он был со мной солидарен, вот только в войсках противника, который тоже увидел и видимо опознал поднятых на столбах людей, произошло движение.
        - Что они делают? - удивился я, увидев, как поднимают воинов с земли и начинают их строить.
        - Похоже, они решились на атаку мой царь, - удивлённо сказал Ментуиуи, - но они же толком не отдохнули после марша! Их полководец идиот? Мой царь дал им три дня на отдых!
        - Похоже поступок моего царя помутил рассудок их предводителя, - Иамунеджех покосился в сторону орущих людей на столбах.
        - Боги, ну что за идиот, - я схватился за лицо, - всё испортил!
        Поняв по продолжающимся построениям неприятеля, что принц и правду решился нападать сейчас, я развёл руками.
        - Стройте легионы. Позволим этим идиотам умереть.
        Едва от меня прозвучала команда, тут же волна приказов прокатилась по лагерю и он моментально пришёл в движение. За эти месяцы, что мы стояли под Керма, легионеров продолжали каждый день нещадно дрючить, натаскивая как на строевую подготовку, чтобы они могли поворачиваться и маневрировать слитно, не теряя строя, так и учить новые команды, которые им очень скоро пригодятся. Так что прозвучавшие приказы выстроили всё войско меньше чем за полчаса, а всё ещё копошащийся неприятель, продолжал построение, хотя начал это делать значительно раньше нас.
        - Едем, я надену доспехи, - сказал я Меримаату, - такими темпами, враг ещё час будет строиться.
        - Мой царь снова будет в строю? - спросил он.
        - Нет, мне нужно видеть когорты обоих легионов, - покачал я головой, - находясь в одной из них я буду ограничен только небольшим участком поля. Для понимания общей картины боя мне нужно видеть всё целиком.
        Переодевшись в доспехи и нацепив пояс с мечом, я в сопровождении своей сотни выдвинулся на поле боя, где ко мне присоединились остальные военачальники.
        Глава 25
        - Мой царь, какие будут приказы? - Ментуиуи стоял на колеснице, посматривая на поле, где враг едва-едва мог выстроить свои войска, что крайне нелепо смотрелось по сравнению с нашими ровными коробками, расположенными рядами. Сами ряды когорт были монолитны, закрыты щитами и ряды копий не шелохнувшись вздымались вверх. Красивое зрелище, как ни посмотри.
        - Колесницы у них есть, но скорее всего тихоходные, - показал я на сто штук двухосных колесниц керминцев с низкими бортами с четвёрками лошадей, впряжённых в них, но зато там стояло сразу по два лучника. Правда это сильно влияло на скорость их передвижения.
        - Менхеперресенеб, возьми половину наших колесниц. Твоя задача будет забрасывать их стрелами издалека, - приказал я главе разведки, - чтобы они не подъезжали к пехоте.
        Военачальник склонил голову.
        - А, ты и сам знаешь, что делать, - я повернулся к главе Второго легиона, - пусть лучники стреляют всё время, пока мы сближаемся с нами. Потом пусть отходят между когортами в тыл и на фланги.
        - Конечно мой царь.
        - Ментуиуи, сколько ты оставил когорт в резерве?
        - Четыре мой царь, врага слишком много, я не стал растягивать линию столкновения.
        - Вторую часть колесниц не показывай им, пусть ждут сигнала, когда один из их флангов будет прогибаться, горны дадут сигнал всадникам к атаке.
        - Мой царь, а если уступит наш флаг? - осторожно поинтересовался он.
        - Тогда я б…ть лично туда поеду и дам пиз…ы всем, кто там стоит в строю, - ответил я ему, - доходчиво объяснил?
        - Спасибо мой царь, теперь всё понятно, - иронично склонился он.
        - В остальном будем смотреть по обстановке, - отпустил я их, а вокруг меня осталась только сотня охраны и две сотни гонцов, которые будут бегать, разнося приказы и десяток горнистов с разными размерами сигнальных горнов, каждый под свой род войск. Колесницы для целей гонцов годились бы лучше, но где их взять в таком большом количестве, когда каждая наперечёт?
        Наконец после долгого времени ожидания, огромная колышущаяся масса врага тронулась наконец с места. Только сейчас стало понятна градация их войск. Впереди шли копейщики с большими овальными щитами, за ними с небольшими удлинёнными щитами топористы, ну и позади них были тысячи лучников. Гораздо больше, чем у нас. Неудивительно, что первыми в бой вступили именно они. Тысячи стрел взлетели в воздух и обрушились на передние ряды наших когорт. Им в ответ отвечали наши лучники. Тех, кого ранили убирали в задние ряды, ставя на место новых легионеров, закрывающихся новыми щитами. Когда и они становились похожими на дикобраза, щиты или люди снова менялись, а легионы продолжали монолитно двигаться вперёд, сокращая расстояние, чтобы побыстрее оказаться рядом с врагом и губительный обстрел тогда прекратится, чтобы не попасть по своим. Не дремали и колесницы, тоже сойдясь в такой же стрелковой дуэли, в которой наши воины довольно быстро всех перестреляли и затем занялись терроризированием лучников врага с флангов. Часть их переключилась на колесницы, но те, хоть и неся небольшие потери, старались не сближаться
с ними ближе, издалека забрасывая лучников стрелами, быстро проезжая мимо.
        Наконец расстояние между первыми десятью когортами и неровным строем врага стало таким малым, что обстрел прекратился и тут видимо вождями керминцев была отдана команда и воины бросились вперёд, набегая волнами на мгновенно остановившиеся легионы, которые встретили врага щитами и уколами копий. Несмотря на то, что я находился в отдалении, чтобы видеть поле целиком, но и до меня донёсся шум, треск дерева, крики людей и команды центурионов, срывающих свой голос. Как я и думал, выучка легионов была на несколько голов лучше керминцев, особой тактикой не заморачивающихся, а рассчитывая больше на своё количество. Волны копейщиков, топористов просто разбивались о спокойные утёсы, каким выглядели монолитные ряды когорт и враг было видно, что оказался растерян, впервые встретившись с подобной тактикой ведения боя.
        Но больше всего, мне кажется, были удивлены окружающие меня люди. Меримаат и телохранители, выпучив глаза смотрели, как самовыпиливается войско неприятеля, просто убиваясь о наши легионы. Чему весьма способствовали снова пополнившие запас колесницы, проезжающие мимо рядов врага с флангов и закидывая их стрелами издалека.
        Я обратился к одному из гонцов.
        - Как горнист даст сигнал к атаке, пусть Менхеперресенеб выводит свой резерв колесниц, он должен обойти справа вон тому флангу и напасть на ставку врага. На рожон только пусть не лезет, его задача ухудшить командование войском.
        - Да мой царь, - молодой парень стремглав бросился к месту, где находились колесницы резерва, ещё не ведённые в бой.
        Когда я увидел, что он достиг место назначения, то повернулся к горнисту, который и подавал сигналы колесницам.
        - Сигнал атаки.
        Низкий, более протяжный чем для пехоты, звук четырёх рогов разнёсся далеко по саванне. Те колесницы, которые раньше тревожили врага, обстреливая его на расстоянии, быстро повернулись и стали возвращаться в лагерь, пополнить запас стрел и узнать о новом приказе. Зато вторая часть, показалась на поле боя и несмотря на редкие выстрелы вражеских лучников, у которых ещё остались стрелы, понеслась к ставке врага. Там разумеется было около тысячи воинов, но колесниц не было, так мало кто помешал им в атаке.
        Ко мне подбежал следующий запыхавшийся гонец.
        - Мой царь, господин Ментуиуи спрашивает разрешение ввести в бой две запасных когорты, давление на правом фланге слишком сильное и он серьёзно пострадал от лучников.
        - Хорошо, - кивнул я ему и повернувшись к другому гонцу, - скажи Менхеперресенебу, чтобы свободные колесницы помогли на правом фланге.
        Обоих гонцов словно ветром сдуло, а горнисты тут же заиграли сигнал «внимание всадникам» и те, кто только пополнил запас стрел, остановили свой разбег, получили новый приказ и вскоре я увидел, как они разворачиваясь стали уходить туда, куда было нужно. В душе появилась гордость за то, что я не зря всех дрючил столько времени, наказывая за малейшие ошибки в понимании сигналов. Управление войском в такой большой свалке давало мне огромное преимущество, помимо выучки и общего строя легионов. Вот только то, что в этом гвалте центурионы посрывали себе голоса, мне не понравилось, нужно будет с этим что-то сделать, но, разумеется, позже, после боя.
        Напор врага как-то неожиданно ослабел и керминцы, бросая оружие повернули и побежали. Случилось это как-то враз, внезапно, поскольку я видел, что их ещё очень много. На поле было очень много раненых, которые старались отползти подальше от месива тысяч ног, но тела убитых мешали им это делать.
        - Горнист, сигнал «нападение маршевым шагом» для легионов, - приказал я видя это бегство.
        Зазвучал сигнал для пехоты, здесь мы использовали более высокие ноты и мелкие размеры горнов и войско двинулось вперёд, добивая раненных, чтобы не мешались под ногами.
        - Мой царь, - к нам подъехала колесница, с которой соскочил возница и поклонившись мне быстро протараторил, - господин Менхеперресенеб велел передать, что захвачены военачальники врага. Скоро их доставят к Его величеству.
        - Отличные новости воин, - обрадовался я, затем снял себя небольшой браслет и протянул ему, - это тебе за хорошую новость, а господину Менхеперресенебу передай, что я жду его у себя.
        Счастливый от полученного подарка, к тому же лично из рук царя, он низко поклонился и бросился к своей колеснице, где громко свистнув, снова умчался на поле.
        - Напомни мне иметь на руках побольше запас браслетов, - тихо сказал я Меримаата, - а то постоянно забываю, а они всё время заканчиваются.
        - Да мой царь, - склонил он голову.
        Над полем тем временем раздался радостный рёв и когорты ускорили шаг, догоняя и закалывая в спины тех, кто был не столь быстр, как они. Темп подобного передвижения легионы могли держать несколько часов, так что у врага чаще не оставалось сил бежать дальше и они умирали под ударами копий. Разгром был полный, даже отсюда я видел, как начинают сдаваться остатки несбежавшего войска керминцев, а в мою сторону едут колесницы, на которых стояли связанные сзади за локти люди с золотыми украшениями на париках и шее.
        - Менхеперресенеб поздравляю с победой! - я спрыгнул с колесницы и поднял опустившегося передо мной на одно колено главу разведки, - молодец, всё сделал безукоризненно.
        - Благодарю мой царь, - на лице воина сияла широкая улыбка, - поздравляю Его величество с великолепной победой! Нас было один к трём, но мы всё равно победили!
        Кинув взгляд на молодого парня и его военачальников, а также каких-то других сановников, которых он привёз, я показал рукой на столбы, на которых висели царь Керма и его ближайшие сподвижники, в том числе и распорядитель дворца, который пытался нас отравить.
        - Я давал вам три дня, а вы всё просрали, лишив меня удовольствия сразиться с вами по-настоящему. Вместо этого вы послали на убой уставшие войска. За полную бездарность в управлении вы будете наказаны.
        Повернувшись обратно к гонцам, я приказал:
        - Найдите Иамунеджеха, пусть поищет в своих запасах ещё брёвен и объединит наконец семью.
        Гонцы умчались, а когда ко мне стали возвращаться все остальные военачальники, радостно меня приветствуя, вверх поднялся целый десяток орущих от страха людей.
        - Что может быть лучше, чем воссоединение семьи, - сказал я, с умилением смотря на это зрелище.
        Ментуиуи тихо спросил меня.
        - А когда мой царь планирует их снять?
        - Когда их нужно будет мумифицировать и похоронить конечно, - удивился я, - или ты хочешь их похоронить живьём, злодей?
        Он быстро меня заверил, что ничего подобного не планировал и быстренько отошёл от меня подальше. Дальше настала неспешная пора сбора целых стрел, копий, щитов и всего того, что побросал враг на поле боя. Большинство его оружия имело каменные наконечники, так что всё это выкидывалось, кроме стрел. К сожалению, пока себе позволить перейти на полностью бронзовые наконечники мы себе позволить не могли. Металла хватало только на копья и редкие кинжалы для сильно отличившихся.
        Не слушая больше умоляющих их простить и обещающих мне золотые горы от висящих на столбах кериминцев, я поднялся на колесницу.
        - Минмос выстави охрану, чтобы их не сняли.
        - Конечно мой царь, - ответил военачальник.
        Когда я прибыл в лагерь в нём уже находилась большая часть когорт, которые при виде меня вскакивали со своих мест и громко стучали копьями по щитам, приветствуя своего царя. Крики радости и поздравления летели со всех сторон. Натянув улыбку и вздымая руки вверх, я благодарил, поздравлял, но стоило мне только войти в шатёр, как вся радость улетучилась, поскольку я считал, что у меня снова украли ту победу, которую я хотел получить. Большого ума не требовалось, чтобы победить уставшего врага. Парнишка видимо сбрендил, когда увидел на поднятых брёвнах отца, посылая в бой войска, только что вставшие на отдых после долгого и утомительного перехода.
        В шатёр заглянул радостный Бенермерут, который наткнувшись на моё недовольное лицо, икнул и улыбка стала спадать с его губ.
        - Мой царь? Что-то случилось? Ты ранен? - обеспокоенно спросил он.
        - Опять Бенермерут, - я тяжело вздохнул, - опять мне не дали проверить, есть ли ошибки в том построении войск, что я создал. У уставшего врага просто не было шансов против нас.
        - Эм-м-м, мой царь это и называется победа, - осторожно сказал он.
        - Помоги мне снять броню и неси вино, - раздражённо ответил я, - и никого не пускай.
        - Да мой царь, - ответил воспитатель, - сейчас я вернусь.
        Бенермерут вышел из шатра, столкнувшись с радостными военачальниками, гурьбой подходившие к шатру царя.
        - Уважаемые, сейчас не лучшее время его тревожить, - сказал он, склонив голову перед воинами.
        - Почему Бенермерут? - удивился военачальник, - нужно отпраздновать великую победу нашего царя!
        - Боюсь у Его величества другое мнение на этот счёт, - ответил он скептически, - он уже трижды повторил, что у него украли победу бездарности и идиоты.
        Воспитатель с трудом повторил слова на божественном языке, заставив всех вздрогнуть и задуматься. Попасть под недовольство царя, не сильно хотелось.
        - Мы зайдём к нему утром, - решил Ментуиуи и с ним все согласились, - только не давай ему много вина Бенермерут.
        - Я и так его господин Ментуиуи разбавляю постоянно водой, - развёл руками Бенермерут, - но Его величество просит с каждым разом всё больше.
        Военачальники обеспокоенно переглянулись.
        - Удачи тебе Бенермерут, - Иамунеджех подошёл и похлопал его по плечу, - пусть боги будут к тебе благосклонны.
        С ним все попрощались и быстро, пока их не услышал царь, отправились праздновать подальше от его шатра.
        - И что прикажете делать мне? - воспитатель, оставшись один, поймал взглядом Меримаата, который увидев знакомый взгляд, также быстро слинял в сторону шатра, куда ушли военные.
        - Добавлю в вино побольше капель из корня мандрагоры, - наконец решил он, - а то это всё добром не закончится.

* * *
        Утром я проснулся не помня, как вообще заснул. Помню только сидел в одиночестве с кувшином вина и вот я уже утром, лежу в своей кровати, прекрасно выспавшийся и полный сил. Вчерашняя хандра по победе и любовные терзания по Хумай как-то разом отошли на второй план, появился аппетит и хорошее настроение, которое я последние недели поднимал себе только вечерники посиделками с вином.
        - Бенермерут! - крикнул я и когда лицо воспитателя появилось в проёме я сказал.
        - Скажи Хоремхебу, что я хочу возобновить утренние с ним тренировки, - с радостью сообщил я ему, - а я пока пойду побегаю и позанимаюсь.
        - Меримаата будить? - спокойно поинтересовался Бенермерут, поскольку тот раньше тоже присутствовал на всех тренировках, пока я не ушёл в хандру по уехавшей наложнице.
        - Конечно, почему он вообще ещё дрыхнет? - удивился я, - царь уже проснулся.
        - Ну как бы вчера все отмечали победу, - осторожно ответил он, - если Его величество ещё помнит о подобном пустяке. Врага было в три раза больше, нас меньше, но мы убили почти две тысячи, сами потеряв всего сто воинов.
        - И правда неплохо, - удивился я, поскольку думал, что мы потеряли гораздо больше, - тяжело раненных пусть как обычно отправят в поместье, легко раненые идут дальше, просто в задних рядах.
        - Всё, как всегда, - склонил он голову, выходя из шатра.
        Когда он вернулся, то я самостоятельно умылся, переодеваться пока не стал, ведь сменить одежду лучше было после занятий. Выйдя из шатра, я увидел непривычно тихий лагерь, хотя часовые везде имелись на своих постах, они все кланялись, когда я проходил мимо. Хопи и легионеры из моей сотни, зевая и обречённо смотря на меня, готовились к долгому кроссу, когда я был в таком настроении, то обычно любил бегать подольше.
        Наматывая круги вокруг лагеря, я очищал голову, заодно вспоминая события вчерашнего дня, а также те недочёты, которые заметил во время битвы. Всё это нужно будет потом проанализировать вместе с военачальниками, чтобы внести коррективы в дальнейшее развитие войска. В остальном я не нашёл к чему придраться, легионы и всадники действовали ровно так, как я и хотел. Каждодневные тренировки и железная дисциплина легионов была лучшим моим оружием, пока мы не перевооружились.
        - «Нужно всё царство захватить до конца, - решил я, пробегая очередной круг, - дойду до мест, куда доходили другие фараоны и на этом закончу. Надоел мне шатёр и отсутствие малейших удобств».
        Настроение от анализа своих действий и поступков, которые я признал безупречными, резко стало подниматься и полностью довольный собой я вернулся в лагерь. Бенермерут вылил на меня тёплой воды, помог обмыться и я переодевшись, пошёл к шатру Хоремхеба, где мы обычно тренировались, застав там три спящих за столом тела.
        Глава 26
        - Бенермерут, - я брезгливо потыкал в их сторону пальчиком, - облей их холодной водой.
        Воспитатель был хороший человек и пожалев воинов, облил всех тёплой водой, но оказавшей такой же эффект. Все взбодрились и фыркая, с трудом, но поднялись на ноги.
        - Тренировка! - радостно и воодушевлённо заявил я, вызвав у них только горестные стоны.
        Издеваясь над не спавшими всю ночь, не совсем трезвыми телами, я радовался, что сам не такой алкаш, как они. Правда эти мои речи вызвали почему-то удивление со стороны Бенермерута, но я списал это на его беспокойство за здоровье военачальников и Меримаата. Промучив всех два часа, я взбодрился сам, повысил себе настроение до максимума и отправился мыться и переодеваться. Это утро, впервые за долгое время начиналось просто замечательно.
        Позавтракав, я взобрался на колесницу, подогнанную всё ещё зевающим Меримаатом и отправился посмотреть на небольшую горку растущего снаряжения, которую собрали за вчерашний день и утро сегодняшнего с поля боя.
        - Распределить среди легионеров, - приказал я, поскольку не увидел там ничего ценного. Немного кожаных панцирей и совсем немного медных топоров - это не то, что меня интересовало. К тому же можно было не сомневаться, что всё это вскоре окажется в «Лавке ненужных вещей». Название, которое я дал войсковому приёмному пункту прилипло к нему и воины тащили туда всё, что не могли унести, получая за это золото. Конечно, после битвы за Керма мы значительно снизили расценки за принимаемые вещи, сделав их такими чтобы было выгодно всё это транспортировать и продавать в Фивах. Так что доходы ещё и от подобной деятельности, которую мы делили только между военачальниками, приятно добавляли мотивации им, заставляя отказываться от мелочной добычи, якобы показывая солдатам свою щедрость. Всё равно потом это отбивалось нами на перепродаже, а главное все были счастливы. Солдаты, получая золото избавлялись от не сильно нужных им предметов, затрудняющих движение, мы же зарабатывали просто на перепродаже, не предпринимая к этому никаких усилий. Знакомые купцы военных, делали всю работу за нас, присылая обратно только
золото.
        Поскольку добычи с поля боя было не так много, то общего построения не было, деканы контуберий вызывались писцами, выбирали трофеи на определённую стоимость и поставив отпечаток пальца возвращались к себе. Особого ажиотажа не было, это всё же не захват города. Единственным памятным моментом стало то, что я собрал Второй легион и сначала поздравил их с общей победой, затем дал ему собственное имя, по примеру Первого. Теперь Второй легион носил теперь официальное название - Legio II Fortis.
        - Что будем делать с пленными мой царь? - обратился ко мне подъехавший Ментуиуи, хоть и выглядевший потрёпанным, но всё же лучше, чем те трое, которых я застал утром у шатра.
        - А сколько мы поймали?
        Военачальник повернулся к сопровождавшему его писцу.
        - Четыре тысячи двести пятьдесят три, - ответил тот с поклоном.
        - Предложите тем, кто владеет луком, контракт легионера, - без раздумий ответил я, - остальных отдайте работорговцам.
        - Тебя кстати не волнует Ментуиуи, что большая часть их войска разбежалась? - поинтересовался я у него, - теоретически они ведь могут опять собраться и засесть в каком-то городе. Потом выкуривай их оттуда.
        - Насколько я успел узнать у пленных, дальше будут города не с такими высокими стенами, как здесь мой царь, - ответил военачальник, - проблемы нас могут поджидать только в Джебель Баркал и Мерове, одним из самых последних городов на южной границе царства Керма.
        - Ладно, но Менхеперресенеба надо будет отправить вперёд осмотреться, а также пожалуй пошлю Хопи с половиной сотни на лодках вверх, чтобы разведали, как там дальше течёт Нил. Скоро ведь должен быть четвёртый порог, а потом и пятый с шестым.
        - Цари прошлого останавливались только на четвёртом, - с намёком сказал мне Ментуиуи, - Его величество будет первым, кто зашёл с войском так далеко.
        - Где-то там ещё Пунт, но мы туда вряд ли пойдём. Слишком долго находимся в походе, слишком большой обоз накопился, - ответил я, погладив подбородок.
        - Но Его величество не отказывается от самой мысли захватить Пунт, так ведь? - с улыбкой уточнил он.
        - Если можно обложить данью и иметь постоянные поступления тамошних богатств, то зачем платить за это деньги? - ответил я вопросом на вопрос, вызвав у него улыбку.
        - Мой царь, пойду поговорю с пленными, - поклонился он и пошёл к собранным на поле боя керминцам.

* * *
        Пополнив легионы лучниками-новобранцами, попутно издеваясь над ними, то есть правильнее сказать, приучая к дисциплине, мы отправились дальше по течению Нила, не встречая больших городов, а потому, если где и встречалось хлипкое сопротивление, то мы натравливали на него лучников, а затем разграбив, оставив остальное работорговцам, следовавшим за нами и работающими не покладая рук. Караваны уходили вверх на север и я был уверен, что только писцы знали сколько их было с начала этой кампании. Что-что, а учёт в Египте был поставлен на высоком уровне, правда иногда не совсем того, что было действительно нужно знать.
        Кроме возобновившихся занятий, ещё одним приятным фактором нашего путешествия было то, что кругом была в основном зелёная саванна, без надоевшего мне песка. Часто стали попадаться такие животные, каких в Египте не было. Например, слоны, носороги и неизвестные виды газелей и другой бегающей, ползающей и летающей фауны. Военачальники даже поохотились на носорога, радостно предъявив потом в качестве трофея огромный рог, меня мучения животных не привлекали, и я не участвовал в подобных развлечениях.
        Вот так, грабя и угоняя в рабство всех, кто жил в селениях по обеим сторонам Нила, мы вышли к огромной скале, называющейся Джебель Баркал и одноимённому городу, который имелся внизу у этой скалы. В нём проживало от силы пять тысяч жителей, а сам город находился за такой смехотворной стеной, что керминцы понимая это выслали делегацию, которая хотела договориться с нами. К их несчастью - это было бесполезно, так что Джебель Баркал был взят на следующую же ночь, полностью разграблен, а мы не став дожидаться окончания работы работорговцев пошли дальше, следуя за изгибами реки, которая повернула на север и мы теперь снова поднимались вверх вплоть до четвёртого порога, пройдя который река снова вильнула вниз, уводя нас за собой и вскоре преодолев пятый порог, мы дошли до последнего крупного города царства Керма - города Мерове. Здесь собрались все те, кто бежал от нас раньше. Также стены города спешно наращивались, была видна разного цвета кладка: старая и новая, ещё не до конца просохшая. Разговаривать с нами не стали, понимая, что нам неинтересны переговоры, так что началась недолгая осада, которая
закончилась через неделю тем, что несколько богатых семей решили открыть нам ворота, за гарантии своей безопасности. Триста отпущенных человек стоили жизней моих легионеров, так что они направились куда-то вниз, на юг, а мы на две недели остались в Мерове, чтобы полностью его разграбить и очистить от людей. Лучники из остатков бывшей армии наследника царя решили подписать с нами контакты, так что в легионы влилось ещё почти две тысячи лучников доводя их общее количество до пехотного состава двух легиона. Общее количество войск, что я имел под своим началом приближалось к двадцати тысячам. Их составляли как раз два удвоенных легиона, в каждом из которых имелось по 4000 только одних лучников. Мои военачальники удивлялись, зачем мне столько много, но не сопротивлялись моим решениям, ведь войско было на полном обеспечении, так что задумываться об этом стоило точно не им. Я же прекрасно осознавая силу большого количества лучников в сражениях, старался их наращивать столько, сколько это было вообще возможно без ущерба качества состава, ведь при приёме в легион, к лучникам были намного жёстче требования, чем
к пехотинцам. Они должны были хорошо из него стрелять как минимум.
        Запасшись вином и провизией, мы продолжили путь вниз на юг и каково же было моё удивление, когда саванна стала переходить сначала в небольшие подлески с первыми редкими высокими деревьями, а затем и вовсе мы вышли к границе царства Керма, за которой виднелись горные пики с деревьями, сплошной массой растущих на них.
        - А мы покупаем древесину в Речеру, - видя всё это богатство, задумчиво сказал я, стоя на колеснице. Как я и думал, на них всё сложнее было передвигаться здесь, когда начались леса, возвышенности и неровная дорога со слоем почвы. Но поскольку мне было интересно, что будет дальше, то я и решил идти до тех пор, пока могут ехать колесницы.
        - Огромные богатства мой царь, - потрясённо смотря на обилие ценной древесины, подтвердил мои слова Иамунеджех.
        - Нужно будет этим заняться по возвращении, - решил я, - надеюсь Хатшепсут не будет спорить с тем, что как важно нам иметь собственную древесину.
        - Мой царь твоё решение? - с надеждой посмотрели на меня военачальники.
        Я посмотрел на колёса наших с ними колесниц, полностью заляпанные в комьях земли, на огромные леса впереди, к прохождению по которым войско было не готово и тяжело вздохнул. Как неинтересно было пойти дальше, но это было уже неразумно, а потому я ответил просто.
        - Мы возвращаемся.
        Они обрадовались, прокричали мне здравницу, а вскоре новость молнией пролетела по войску и крики раздались уже отовсюду. Воины радовались, что могут вернуться в места, где наконец можно потратить заработанные деньги. А их было очень много! Каждый легионер, кто был с начала похода заработал столько, сколько крестьянская семья могла заработать за десять лет и то учитывая, что крестьяне получали за свою работу только еду, а солдаты имели золото, которым можно было оплачивать вообще всё, что угодно. Потому всеобщая радость была мне понятна. Грустили лишь простые керминцы, понимая, что прощаются со своей родиной навсегда, но кого интересовало их мнение.

* * *
        Долгая дорога домой была по-своему приятна. Я сказал, чтобы учили на длительных привалах только новичков, ветеранам было разрешено отдыхать до нашего возвращения, что было встречено радостными криками легионеров, уставшим от бесконечных повторений одного и того же. Мне вообще военачальники предлагали сесть на лодки и с небольшим отрядом быстро вернуться по реке сразу в Фивы, но я отказался, поскольку не знал, что меня ждёт дома. Иметь под боком личную армию было точно надёжнее, чем быть без неё. Поэтому чтобы занять время, я тренировался сам, войдя в привычный график: утром пробежка, ОФП, потом занятия с военачальниками по бою с щитом и копьём, или щитом и мечом, вечером стрельба из лука от Хоремхеба, и для разогрева крови управление колесницей перед сном. После всего этого к ночи на меня накатывала приятная усталость, так что вино стало больше не нужно для того, чтобы спокойно заснуть. Я теперь ложился рано сам и также сам вставал. Жизнь при таком ритме стала налаживаться, любовная лихорадка по Хумай полностью спала и я снова чувствовал себя легко и свободно. Я вообще был удивлён, что чувства
подобные тем, какие я испытывал к Маше, повторились к керминке, которую мне подарили, но разумеется поскольку я позиционировал себя как бог, то внутренними переживаниями ни с кем не делился, проживая всё в себе.
        Единственным неприятным фактором для меня стал вернувшийся песок, когда мы вышли из саванны и снова нас обняли ласковые, тёплые, но смертельные объятья пустыни Сахары. Так что просто огромным удовольствием стал вид знакомого города, а также дворца вице-короля Нубии в Каср Ибриме. Разведчики ускорили лошадей, чтобы разузнать новости, а также свободно ли то место, где войско вставало лагерем прошлый раз, а я уже мысленно приготовился снова отдаться в нежные и заботливые руки девушек, которые будут обо мне заботиться.
        Вернувшиеся вскоре разведчики сообщили, что их попросили скорее уехать, поскольку в городе свирепствует неизвестная болезнь. Улицы были пусты, только сотни трупов лежали на пустынных улицах города, издавая гнилостный запах.
        - Мда, - удивился я, поскольку не знал, что в Древнем Египте были какие-то крупные моровые болезни, но решив, что лучше перестраховаться, мы по широкой дуге обогнули город и отправились дальше, ступив на ту территорию, которую захватывали казалось уже так давно. Здесь нам были очень рады, говорили, что прибывших наместников и войска от царя Хатшепсут они отправили за мандатом, так что жизнь прекрасна. Когда я поинтересовался, не свирепствует ли и у них болезнь, охватившая Каср Ибрим, все недоумённо на меня посмотрели, ответив, что только вчера оттуда прибыл караван с товарами. Ни о какой болезни никто не слышал. Тревожный звоночек прозвенел у меня в голове, но я пока не стал озвучивать свои подозрения.
        А они получили подтверждение, когда мы спустились севернее и выйдя из Нижней Нубии, ступили на земли Верхнего Египта. В первом же городе нас отказались обеспечивать продовольствием, объяснив это неурожайным годом и что закрома храмов и царских зернохранилищ пусты. Тут уже напрягся не только один я, но и остальные военачальники. Думая, что это может быть у местных правителей крыша поехала, мы на последних запасах пошли дальше, но в каждом следующем городе слышали одно и то же. Год неурожайный, зерна нет, скот на убой не идёт, приходите через год. Когда стало понятно, что это не местные приколы, а указание свыше, я с каменным лицом приказал поворачивать войско обратно, к первому городу в Верхнем Египте, где нас послали.
        - А этот сукин сын, вице-король Нубии хорош, - озвучил я вслух свои мысли, когда непонимающее войско, стало разворачиваться в обратную сторону.
        - Он получил такой же приказ, но решил быть хитрее, провёл нас этими трупами, - смутился Менхеперресенеб, разведчики которого и принесли вести о болезни.
        - Но хотя бы умный, этого не отнять, - согласился я, - как разберусь здесь со всем этим, обязательно его навещу повторно.
        - Мой царь, а зачем мы возвращаемся? - тихо поинтересовался Ментуиуи.
        - Явить людям чудо от бога Монту, - спокойно ответил я.
        Их глаза расширились.
        - Что должно произойти? - удивились все, придвинувшись ближе.
        - Если мои предположения верны, то благословением богов, а главное личным приказом бога Монту, голодный год в Египте будет отменён, - ответил я.
        - Но как? - они всё ещё не понимали.
        Я отвечать не стал, поскольку уже стал догадываться, что тут решили устроить в моё отсутствие, а потому вечером подозвал к себе Меримаата и Бенермерута и поручил им задание.
        - Возьмёте у Иамунеджеха лодки и десяток парней у Хопи, - тихо сказал я, показав придвинуться ко мне ближе, - побываете в моём поместье, расспросите Рехмира о том, что происходит. Если он не знает, пусть отправит от себя гонца в Фивы к дяде. Ваша задача узнать, что ещё царь Хатшепсут придумала против нас. Визирь точно в курсе, главное не попадитесь на глаза никому другому. Думаю даже вам стоит взять одежду у Неси и переодеться в работорговцев-наёмников.
        - Думаете мой царь, что это не единственные неприятности, что нас ждут? - удивился Меримаат.
        - Уверен. Хатшепсут не дура и если решила выкопать топор войны, то не ограничится только одним указом не давать мне продовольствие, - без малейших сомнений сказал я, - главное вы будьте осторожны и не попадитесь никому на глаза!
        Они кивнули и ушли готовиться к отплытию, я же присоединился к военачальникам, которые размышляли, что такого могло случиться, если возвращающегося после удачной войны царя встречают подобным образом. Все были в полном недоумении от происходящего, но с ними я не стал делиться своими наблюдениями. Поживём - увидим.
        Глава 27
        Войско вернулось в первый город после порогов Асуана и несмотря на протесты местных градоправителей встало на постой не за его пределами, как мы делали прошлый раз, а прямо в городе. Занимая преимущественно дома зажиточных семейств и богатых горожан. Меджаи, выполнявшие в основном полицейские и охранные функции, самоустранились от разруливания ситуации, как мне докладывали потому, что они были не безумны, вступать в прямое противостояние с регулярной армией.
        Так прошла неделя, пока я не позвал к себе своего жреца.
        - Мой царь, - склонился он, когда вошёл в шатёр.
        - Как дела Небуави? - обратился я к нему, - сколько горожан собирают твои молитвенные воззвания к богам?
        - Очень много мой царь, - он хитро улыбнулся, - а раздаваемые на проповедях бесплатные лепёшки и вино сильно способствуют росту твоей популярности, а также ожидание предстоящего чуда.
        - Что тебе удалось узнать?
        - Крестьянам на царских землях и тем, кто живёт на землях храмов, стали выдавать половину порции зерна, - посерьёзнел он, - народ не понимает причины, ведь урожай был хороший, все зернохранилища были полны.
        - И как это объясняют власти? - удивился я, тоже не понимая такого шага.
        - Что причина в Его величестве Менхеперра, - жрец поклонился мне, - на моего царя, со слов жрецов, пала немилость богов.
        - Да? - тут уже я искренне изумился, - а причина?
        - С их слов, Его величество богохульник, не чтит праздники богов и не приносит им жертвы.
        - Ну ты сам знаешь, что это не так, - хмыкнул я и Небуави поклонился.
        - Что ещё они говорят? - продолжил спрашивать я.
        - Запрещают всем египтянам, живущим по правде, прикасаться к богомерзким золотым кругляшам, которые несут солдаты царя Менхеперра и он сам, - смущённо ответил он.
        - Что-то я не видел, чтобы торговцы в городе отказывались брать у нас золото, - не поверил я, что Хатшепсут решилась на подобные идиотские приказы.
        - И тем не менее мой царь, так оно и есть, - развёл руками жрец, - людей это правда не останавливает, но многие я видел камнем плющат потом монеты, делая из них просто бесформенные кусочки золота.
        - Безумцы, - покачал я головой, но сам понимал, насколько это было опасно. Вся моя денежная реформа будет тогда под угрозой, если вместо монет начнут передавать из-рук в руки просто золотые куски не понять чего.
        - Тем, кто это делает, больше не платите золотом, - предупредил его я, - хотят как прежде, платите им меновым товаром.
        - Но мой царь, золото они как раз хотят получать, просто не в виде монет.
        - Значит обойдутся, будем иметь дело только с теми, кто не так варварски обращается с нашими деньгами.
        - Хорошо мой царь, я передам это закупщикам провизии, - склонился жрец.
        - Что-то ещё из плохих новостей?
        - Если мой царь позволит, то только личные наблюдения никчёмного жреца Его величества, - осторожно сказал он.
        - Небуави хватит вилять, как хвост собакой, - поморщился я, - ты знаешь, что я не только за то, что ты можешь молитвы богам читать, держу тебя в войске. Твои глаза и уши слышат то, что мне интересно.
        Он снова с улыбкой поклонился.
        - Мой царь, я заметил, что простые люди не знают о победах Его величества и в принципе по большей части спокойно относятся к фигуре Его величества, как царя, - ещё более осторожно сказал он, - зато царя Хатшепсут славят во всех разговорах. Я слышу на улицах города только её имя, но не имя моего царя.
        - Хм, - погладил я подбородок, - считаешь, что я мало провожу работы с электоратом?
        - Не знаю этого слова мой царь, но если он о простых гражданах, то да, так и есть.
        - Обычно народу нужны только хлеб и зрелища, - я стал вспоминать всё, что относилось к предвыборной кампании, когда отец решил стать депутатом в Государственную думу и весьма успешно прошёл, без присоединения к какой-либо партии, чисто по одномандатному округу.
        - Как обычно развлекается простой народ?
        - Для этого есть определённое сословие, мой царь, - смутился он, - музыкантов и танцовщиц, которых обычно заказывают на праздники, чтобы они услаждали слух простых людей танцами и игрой. В богатых домах имеются для этих целей свои рабы или слуги, которые могут то же самое, но для простых людей это слишком дорого, поэтому они обращаются к представителям этого ремесла.
        - Хорошо спасибо за информацию Небуави, - поблагодарил его я, - если будет что новое сообщи.
        - Конечно мой царь, - поклонился он и задом вышел из шатра.
        - «Жаль Меримаата и Бенермерута я отослал на задание, - пожалел я, но тут мой взгляд остановился на Хопи, привычно стоящим на своём месте в углу шатра».
        - Хопи, а как обстоят дела с продажными женщинами?
        Он вышел из тени, подошёл ближе и склонил голову.
        - Музыкантши и танцовщицы с успехом выполняют и эти функции мой царь. Только если на праздник заказывает с учётом этой опции, то выйдет дороже, чем просто игра и танцы.
        - Хм, - в голове стал созревать план.
        - Собери-ка мне сегодня к вечеру, всех глав этих музыкантов.
        - Всех мой царь? - удивился он, - их обычно очень много.
        - Тогда давай самых крупных сообществ, - не стал я с ним спорить.
        - Будет выполнено мой царь.
        - И ещё кое-что, - я поманил его ближе к себе, - узнай, где находятся самые крупные зернохранилища, находящиеся в этом городе.
        - Слушаюсь мой царь.
        Он отправился выполнять приказы, а я дооформлять в голове план по окучиванию избирателей. Методики были давно известны, осталось только применить их к местным реалиям.
        Вечером, когда Хопи вернулся, приведя за собой двадцать человек, которых разумеется не пустили на порог моего шатра, зато я вышел к ним сам. Увидев меня, все тут же попадали на землю.
        - Буду краток, - обратился я к ним, - сколько обычно вы зарабатываете за месяц?
        Ничего не понимая, посоветовавшись между собой, они назвали различный товар общей стоимостью в двести шетит.
        - Я каждой вашей группе заплачу за весь этот месяц в два раза больше шетит золотом, если не будете пока брать другие заказы, а вместо этого каждый день на протяжении недели ходить по городу, танцевать, рассказывать историю о великом царе-завоевателе Менхеперра и угощать людей вином и лепёшками, - сказал я, - вино и хлеб вам будут выдавать и пополнять по мере надобности. Ну как согласны?
        Все были потрясены таким странным предложением, но тут же дали своё согласие.
        - Текст того, что будете рассказывать вам дадут завтра, выучите его по хронологии событий, но можете добавлять красочных подробностей от себя сколько хотите, - добавил я, - ну и не забудьте, если нарушите любой из пунктов в нём, я лично приду и жестоко убью всех в вашей группе.
        Последнее я сказал будничным тоном и это проняло их больше всего, они тут же наперебой стали говорить, что я могу быть спокоен за их работу. Ведь сам царь нанял их.
        - Отлично, тогда завтра утром приходите сюда же и вот тот бравый воин вам предоставит текст и продукты с вином. Будут заканчиваться, возвращайтесь к нему за пополнением, народ города должен быть к вечеру весел и пьян. Задача понятна?
        - Конечно Твоё величество, - они снова уткнулись лбами в землю, - это нам по силам.
        Когда я их отпустил и они ушли, ко мне обратился Иамунеджех, которого я назначил ответственным за весь этот балаган.
        - Мой царь, могу я спросить зачем? - поинтересовался он хмуро, будто у него своих забот не хватало. И пусть сейчас мы находились на постое, объедая состоятельных жителей города, но всё равно восемнадцать тысяч воинов на городок с пятитысячным населением было слишком много. От запаха мочи и нечистот на улицах города скоро будет нечем дышать.
        - Будем повышать информированность простых людей об их втором царе, - лаконично сказал я, отказавшись объяснять больше, так что Иамунеджеху пришлось лишь подтвердить получение приказа и отправиться его выполнять.
        Следующим утром контракт с музыкантами был заключен, все нужные им предметы и истории были выданы и на улицы города выплеснулись обнажённые и не очень танцовщицы, угощая всех, кто останавливался послушать их истории хлебом и вином. Не удивительно, что уже к обеду большая часть жителей огромной толпой курсировала вслед за музыкантами, поедая и выпивая дармовую еду и выпивку. Вечером же в городе настал хаос. Пьяные египтяне дрались, выясняли отношения и жаловались, что жаль, что все музыканты ушли отдыхать под защиту военных. В общем ночью город не спал, поскольку доедали и допивали уже то, что удалось достать. Мольбы градоправителей ко мне остановить это бесчинство ни к чему не привели, я сказал, что не имею к этому никакого отношения, мои воины в этом не участвуют, а со своими горожанами они могут разбираться сами.
        На следующее утро, трезвеющие граждане, услышав снова звуки музыки и увидев полуголых девушек, раздающих вино и хлеб, тут же бросились к ним, разбирая и расхватывая всё, что было в наличии.
        Когда настал третий день подобной раздачи, Иамунеджех пожаловался мне, что пекари отказались выходить на работу, поскольку примкнули к вакханалии, устроенной нами в городе и хлеб пришлось закупать в округе и соседних городах.
        На шестой день город не работал полностью, все только и делали что пили, ели и славили бесконечно смелого, мудрого и талантливого полководца царя Менхеперра, который очень сильно любит свой народ.
        Наконец настал седьмой день, когда я всем музыкантам приказал спрятаться в домах, которые занимали мои легионеры и не показывать носа на улицы. Отрезвев и проголодавшись, жители города не нашли привычной халявной выпивки и еды, отправились требовать её в городской муниципалитет. Там их послали, сказав, что у них нет таких возможностей кормить всех дармовой едой. И тут в толпе стали раздаваться крики, что бог Монту явит народу чудо, если заглянуть в городские и храмовые зернохранилища. Которые, как все помнят, согласно рассказам жрецов, сейчас должны быть пустыми. Переодетые подстрекатели, в основном из моих солдат, направили людские потоки в сторону храмов и несмотря на сопротивление жрецов, насылавших кары богов на головы полупьяных жителей города, зернохранилища были вскрыты. Ошалевшие жители от вида сколько зерна там хранилось, стали спрашивать жрецов, о каком голоде они всё это время говорили и почему им выдавали по половине порций. Дальше новость о том, что бог Монту явил свою милость и в городе раздают зерно всем нуждающимся, разошлась по округе и в город стали стягиваться ещё и крестьяне с
целыми повозками, выгребая из зернохранилищ зерно до дна. Самых крикливых жрецов из храмов ночью притопили в Ниле Хопи со своей компанией, а меджаям в городе намекнули, что не стоит останавливать голодный народ получать то, что они заслужили своим тяжёлым трудом.
        Только когда в городе начались беспорядки, я приказал вывести из него войска и оставляя за собой бурлящее словно котёл с адским варевом население, направился в следующий, прихватив с собой все музыкальные группы. Они уже отлично знали репертуар, могли взаимодействовать с толпой, а за целый месяц им было уплачено.
        Встав на постой в Эдфу, мы пару дней вели себя прилично, лишь объедая жителей из приличных домов, а на третий, когда закупили достаточно продуктов и вина, всё началось по новой, с раздачей хлеба, вина и рассказами о великом царе Менхеперра. Дополнив уже имеющиеся ряды музыкантов местными, я только усилил эффект от их выступлений, а поскольку люди везде были одинаковые и падкие на дармовую еду с выпивкой, то механизм работал безотказно. Правда тут градоначальник натравил всё же на нас меджаев, а те были слишком исполнительными и глупыми, чтобы отказаться выполнить его приказ, так что полиции в городе очень скоро не стало совсем, поэтому кто останавливал беспорядки в Эдфу, когда мы оттуда уходили, я даже не представлял себе.
        Путь до Фив, который должен был занять от силы пару недель, растянулся на два месяца. Как мне не хотелось побыстрее оказаться дома, я отлично понимал, что там мне не дадут спокойного житья. Вернувшиеся Меримаат и Бенермерут подтвердили мои худшие опасения и передали послание от Усерамона, в котором он образно пересказал совещание произошедшее у царя Хатшепсут со своими советниками, на котором все эти решения и были озвучены. Хатшепсут, как я и думал, решилась на прямое противостояние со мной, твёрдо обозначив свой курс тем фактом, что перед всеми провозгласила своего преемника, без учёта моих пожеланий. Если бы меня не трогали в моём поместье, если бы не строили козни, мне было бы по фигу, но они сами сделали всё так, чтобы усложнить мне жизнь, а уже это не устраивало меня. Поэтому другого выбора не оставалось, только идти вперёд, отвечая на выпады противника тем, чем я мог. Военачальники не понимали зачем я это делаю, предупреждали, что разорения зернохранилищ ни к чему хорошему не приведёт при следующей посевной, зато это точно приведёт к голоду, но они не понимали, что это будут вообще не мои
проблемы, а только действующей власти. Гнев народа спустя много месяцев обрушится не на меня, а на номархов и градоначальников, которые не смогут обеспечить выдачу и продажу зерна. Мои же популистские и яркие появления в городах люди запомнят, как лучшее время, что у них было, а далекоидущие планы мне были не совсем интересны.
        В саму столицу я разумеется не собирался заходить и устраивать беспорядки, собирался обойти Фивы и продолжить путь ниже по Нилу до самого Нижнего Египта, оставляя за собой радостный народ, восхваляющий только меня. К тому же слухи о том, что вскоре будет происходить в их городе множились и опережали нас, так что простые люди бросали работу и приветствовали легионы, когда они только входили в каждый следующий город. Пару дней на подготовку и закупку продуктов и уже скоро мы оправдывая ожидания людей устраивая им праздник.
        Номархи скрежетали зубами, жрецы проклинали меня и войско как только могли, по моим сведениям, все они постоянно слали гонцов в столицу прося царя Хатшепсут унять меня, но сами ничего сделать не могли, восемнадцать тысяч легионеров были отличным аргументом в любом споре. Сами же воины, только были рады отдыху, ведь их не муштровали в это время, пока они стояли на постое, так что и сами тратили деньги на танцовщиц и выпивку. Остановить это я не мог, поскольку следить за каждым домом никого не поставишь, но приходилось идти на это, поскольку других вариантов не было. Без армии, у меня бы ничего не получилось. Наёмники и меджаи быстро бы выкинули меня из любого крупного города, если бы я пришёл в него лишь с небольшим отрядом. Самое удивительное было то, что чем больше был город, тем большие беспорядки нам удавалось устраивать. И да, пусть мои расходы на еду и выпивку увеличивались в этом случае, но это была капля в море, поскольку всё стоило крайне дёшево по сравнению с теми богатствами, которыми я обладал после полного разорения царства Керма.
        Раздумывая над всем этим, я молча смотрел на приближающиеся стены Фив, которые идущие далеко впереди легионы огибали по дуге, чтобы спокойно обойти огромный город. Он вместе со своими предместьями раскинулся на такой огромной территории, что взглядом невозможно было охватить его целиком. Мы на колесницах также ехали вдали от основных дорог, ведущих в город, я не сильно хотел встречаться с кем-то знакомым. Тут сбоку от нас запылилась дорога и вскоре справа, стараясь не столкнуться с другими колесницами, подъехала первая ажурная, украшенная золотом колесница с конями, на которых имелись лёгкие разноцветные попоны, а на головах укреплены короны с красивыми перьями. Вслед за ней прибыли ещё пять таких же, на которых стояли красиво одетые воины с большим количеством украшений, знакомая мне личная гвардия старого знакомого. Когда последняя из колесниц подъехала ближе, я увидел стоящего на ней и его самого. Меримаат аккуратно поправил коней, чтобы мы остановились колесо в колесо, смотря друг на друга.
        - Приветствую Его величество царя Верхнего и Нижнего Египта на родной земле и поздравляю с великими победами, - низко поклонился он мне, оставаясь на колеснице.
        - Благодарю визирь, - я пожал плечами.
        - Его величество видимо забыл дорогу в город? - вежливо поинтересовался Усерамон, - народ хочет чествовать своего героя!
        - Ты серьёзно хочешь, чтобы я развернул войско в сторону столицы? - я поднял одну бровь и Усерамон вздрогнул, умоляюще посмотрев при этом на меня.
        - Меримаат перейди пока в колесницу отца, - попросил я и парень, всего на секунду обнявшись с визирем, поменялись с ним местами. Я взялся за вожжи, а Усерамон встал рядом. Когда он надёжно ухватился за поручень, я направил колесницу в противоположную сторону, а моя и его охрана образовала широкий круг, давая нам спокойно поговорить. Мы объехали на достаточное расстояние, чтобы рядом совсем никого не было и я остановил коней, привязал повод к ручке колесницы и спрыгнул вниз. Визирь последовал за мной, пусть не так ловко, как я, всё же сказывался его почтенный возраст.
        - Она совсем ебан…сь что ли? Усерамон? - я повернулся к нему, посмотрев прямо в глаза, - нах…я было это устраивать?
        Он смутился.
        - Его величество не само приняло эти решения, - весьма мягко ответил он, - я сам был удивлён, когда их услышал, но позже, наведя справки понял, что это не её мнение.
        - Нах…я было тогда выкапывать топор войны? Она что не понимает, что мне нах…й больше не нужны такие подставы и договоры? Я что б…ть терпеть это буду что ли? Какой логикой она руководствовалась?
        - Мой царь, успокойся пожалуйста, - низко поклонился он, - а то я перестаю терять нить разговора из-за обилия в речи Твоего величества божественных оборотов, которые я по своей малограмотности не знаю.
        - Усерамон, хватит юлить, ты знаешь кто я. Зачем она провозгласила перед советом свою дочь следующим царём? Это явно значит, что моим мнением она больше не собирается считаться. Тут нужно быть идиотом, чтобы этого не понять.
        - Царь Менхеперра, боюсь царя Хатшепсут её ближайшее окружение держит в некоем небольшом заблуждении, - осторожно ответил визирь, - её заверили, что Его величество потерял свои божественные силы, а это значит, что бог Монту сейчас обладает только человеческими возможностями, какими обладал царь Менхеперра перед тем, как уйти в Дуат. А без божественных проявлений, царь Хатшепсут уверена, что её войско разобьёт войско Твоего величества в прямом столкновении.
        - Откуда такая уверенность? - удивился я, - моё войско пусть и меньше по размерам, но лучше по выучке. Захват Керма об этом говорит напрямую.
        - Боюсь, это не все плохие новости на сегодня, мой царь, - с печальным выражением склонил он голову, заставив меня насторожиться.
        - Что ещё?
        - Я в своём последнем письме к Его величеству Менхеперра указывал факт переговоров царя Хатшепсут с военными сословиями, - напомнил он мне и я кивком подтвердил, что да такое помню.
        - Так вот, они за спиной Его величества Менхеперра завершились успешно.
        - В каком смысле? - не понял я.
        - Боюсь, что совсем скоро Его величество Менхеперра лишиться всех своих колесниц, - расстроенно развёл он руками в стороны, - семьям военных пообещали землю, много земли и они все согласились.
        Холодок пролетел по моей спине.
        - Получается переговоры с моими военачальниками шли, а они об этом мне ничего не сказали, Усерамон? - прищурил я глаза от злости.
        - Его величеству Менхеперра лучше об этом спросить своих людей, если конечно они у него ещё остались, - с иронизировал он, заставив меня скрипнуть зубами.
        - Хорошо, ладно с колесницами, но у меня остаются ещё легионеры и лучники, - напомнил я ему, - города брали отнюдь не всадники.
        - Её величество царь Хатшепсут знает об этом, она заслушивала моих гонцов, - возразил визирь, - вот только ночью, на царском ложе её заверили, что все противники Его величества Менхеперра, были дикарями, не имеющие даже копий и щитов. Армия же царя Хатшепсут, собранная сейчас её военачальником, в два раза больше, чем у царя Менхеперра. А отсутствие у Его величества Менхеперра колесниц, придаёт ей больше уверенности в своих словах и приказах.
        - Её армия не продержится против моих легионов и часа, - покачал я головой, всё ещё не веря, что те люди, которым я стал верить, как себе, меня могли обмануть и кинуть.
        - Я лично не знаю этого, - визирь пожал плечами, - а это значит, что царь Хатшепсут - тоже.
        - Ну, значит я пройдусь по всем крупным городам, опустошу зернохранилища, а в следующий сезон начнётся голод, - я пожал плечами, - тогда посмотрим, за кого будет любимый ею народ, на который она сейчас сделала ставку в своём противостоянии со мной.
        - Народ Египта словно младенец, - Усерамон печально улыбнулся, - радуется тому, что дают в руки сейчас и не думает о будущем. Царь Менхеперра пользуется этим, но какие будут дальнейшие последствия его необдуманных шагов, ведомо лишь богам.
        - Если бы не противостояние с Хатшепсут, я бы прямо сейчас снёс всех номархов, слишком обнаглели от безнаказанности, совсем зажирели на местах. Забыли кому они служат.
        - Они служат царю Хатшепсут, - примирительно ответил Усерамон, подняв руки, - царю, в руках которого реальная власть. Если бы она была у Его величества Менхеперра, они бы преданно служили ему.
        В его словах послышалось нечто такое, что меня насторожило.
        - У тебя есть какое-то предложение? - осторожно поинтересовался я.
        Визирь усмехнулся.
        - Мой царь невероятно прозорлив, вот только я не думаю, что ему понравятся мои слова. Я боюсь гнева Его величества.
        - Говори давай, позволь решать это мне.
        Визирь немного помялся, но затем ответил.
        - Дело деликатное, поэтому я надеюсь узнав о том, что доверять нельзя никому, даже ближайшим соратникам, Его величество, не станет рассказывать об этой части нашего разговора даже самым близким.
        - Если подтвердится то, что ты сказал про уход всадников, то заверяю тебя, что я перестану доверять даже тебе, - хмуро ответил я.
        - Что будет весьма справедливо, - ничуть не расстроился он, склонившись передо мной.
        - Рассказывай, что там за ещё секретные новости, - поторопил я его.
        - Они напрямую касаются выхода из сложившейся ситуации, - заверил меня он, - пару недель назад на меня вышли главы всех основных фиванских семей с просьбой о разговоре. Были среди них и те, что раньше целиком и полностью поддерживал политику царя Хатшепсут.
        - Раньше? - удивился я его маленькой поправке.
        - Именно так, мой царь, - с лёгкой усмешкой склонил он голову, - раньше. До того момента, как те, кто сотрудничал с Его величеством Менхеперра на поприще поставок рабов из царства Керма, сказочно не разбогател.
        - Становится всё интересно, говори дальше Усерамон, - хмыкнул я.
        - Приток в Египет дешёвых рабов и денег, что предложил Его величество, понравился всем без исключения. А будучи прекрасно осведомлёнными о моих хороших отношениях с Твоим величеством, мне предложили поговорить о небольшом продолжении деловых отношений с Его величеством, только в более расширенном составе, чем раньше.
        - Что за сделку они предложили? - его слова меня всё больше интриговали. Человеческая сущность проявлялась во всём, во все времена. Плевать было богатым на хорошую и мирную жизнь в царстве, если война приносила лично им гигантские прибыли.
        - Они готовы пролоббировать отмену приказа царя Хатшепсут в отношении денег Его величества Менхеперра, если… - тут Усерамон сделал паузу, - царь Менхеперра продолжит и дальше свои победоносные походы. Врагов у нашего царства всегда предостаточно.
        - Угу, а рабов тогда продавать только им? - понял я их нехитрый замысел, - а что насчёт остальных приказов Хатшепсут?
        - К сожалению они не могут влиять на действия жрецов, - визирь расстроенно покачал головой, - но зато такое соглашение сильно повлияет на их личную преданность царю Верхнего и Нижнего Египта Менхеперра, - тихо сказал он, посмотрев перед этим по сторонам, убеждаясь, что его не может никто услышать.
        - Тут ма-а-а-ленькая такая проблема Усерамон, - я показал два сведённых вместе пальца, между которыми не осталось даже малейшего зазора, - в Египте сейчас два царя.
        - А вот тут мой царь, если ты примешь их предложение, то я готов поговорить о ещё одном договоре, но только лично между нами, - он посмотрел мне прямо в глаза, - поскольку разглашение его грозит мне смертной казнью.
        - Уж не слово на букву «З» ты задумал визирь? - сильно изумился я, но говорил так тихо, чтобы меня было едва-едва слышно. Только за обсуждение подобных мыслей о заговоре, ему точно грозили проблемы, а пока он был самым адекватным человеком, что я тут встречал, не считая его племянника. Хотя конечно такими, я до этого разговора, считал и своих полководцев.
        Он пожал плечами, ответив просто:
        - С тех пор, как бог Монту заменил Его величество Менхеперра, всё только ухудшилось. Я теряю свои позиции, теряю всё больше людей, которые могут продвигать мою политику в номах, так что осталось лишь пара лет до той поры, когда меня просто попросят передать пост приближённому Сененмуту и я не смогу противиться этому приказу.
        - Что ты тогда предлагаешь? Убить Хатшепсут? - только одними губами я озвучил её имя.
        - Нет мой царь, - покачал он головой, - есть ещё один ключевой человек, убрав которого, можно будет в корне изменить всю ситуацию в царстве в пользу Его величества Менхеперра.
        Я перебрал в голове все варианты.
        - Кто? Сененмут? Хапусенеб? Вряд ли. Им найдут замену, пусть и не сразу, - не понял я, о ком он сейчас говорит.
        Он отрицательно покачал головой, приблизился ко мне и прошептал на ухо имя, отчего у меня расширились глаза.
        - Убрав её, рухнет всё, - кивнул он, видя, что я тоже понял важность для всего царства этого человека.
        - Ты предлагаешь мне убить того, кого я даже не знаю? - удивился я.
        - Либо так, либо никак, - он пожал плечами, - выбор за тобой, мой царь.
        Конец второй книги
        Август 2023