Фараон - 3. Полководец поневоле Дмитрий Распопов
        Фараон #03
        Ты сын олигарха, живёшь во дворце, ездишь на люксовых машинах, обедаешь в самых дорогих ресторанах и плевать хотел на всё, что происходит вокруг тебя. Только вот одна незадача, тебя угораздило влюбиться в девушку археолога, да ещё и к тому же египтолога.
        Всего одна поездка на раскопки гробниц и вот ты уже встречаешься с древними богами и вообще закинуло тебя так далеко назад в истории Земли, что ты не понимаешь, где ты и что теперь делать дальше.
        Ничего, Новое Царство XVIII династии фараонов быстро поменяет твои жизненные цели и приоритеты, если конечно ты захочешь выжить. Поскольку теперь ты - Канакт Каемвасет Вахнеситмиреемпет Секемпаптидседжеркав Менкеперре Тутмос Неферкеперу. Удачи поцарствовать.
        Фараон - 3. Полководец поневоле
        Глава 1

* * *
        Все права защищены. Эта книга или любая ее часть не может быть воспроизведена или использована каким-либо образом без письменного разрешения автора или его законного представителя, за исключением использования кратких цитат в рецензии на книгу
        Это художественное произведение. Имена, персонажи, компании, места, события и инциденты являются либо продуктами воображения автора, либо используются фиктивным образом. Любое сходство с реальными людьми, живыми или мертвыми, или фактическими событиями является случайным.
        Автор не преследует цели сформировать привлекательный образ нетрадиционной сексуальной ориентации и не отрицает семейные ценности.

* * *
        После слов Усерамона я задумался. И правда Хатшепсут слишком большие ставки делала на свою дочь - Нефруру. Убери её и всё к чему она её готовила, рухнет. Других детей у Хатшепсут нет и Менхеперра становится реально единственным законным претендентом на трон. Так что убивая Нефруру, мы убьём будущее Хатшепсут, это было вне всякого сомнения. Все логичные доводы разума были за предложение Усерамона, но вот как-то неприятно было на душе, что я вообще обсуждаю устранение человека, которого даже не знаю. Это мне казалось неправильным, особенно сам факт заказного убийства. Если в военном походе это казалось неизбежным злом, то вот так, ещё и в результате заговора, убивать кого-то я не хотел. О чём и сказал Усерамону.
        - Я понимаю все твои доводы, - я поднял руку, когда визирь попытался меня уговорить, - и принимаю их. Не будет Нефруры - не будет со временем и Хатшепсут, тут ты всё рассчитал верно.
        - Если мой царь всё понимает, то почему отказывается? - удивился он.
        - Почему я против убийства? - я пожал плечами, - я не чувству своей правоты в этом поступке.
        Визирь ошарашенно на меня посмотрел, но затем собрался и поменял тему.
        - Что тогда насчёт моего первого предложения, Твоё величество?
        - У меня ещё не закончился прошлый контракт, - задумчиво погладил я подбородок, - если заключать новый, то нужно будет повысить расходы, чтобы прошлым партнёрам он стал невыгоден.
        - Мой царь! - тихо воскликнул Усерамон, - да как он может быть невыгоден, если они заработали огромное состояние! Не знаю суммы вашей сделки, но царь точно продешевил. То количество рабов, которое продавалось и продаётся на фиванских невольничих рынках, стоит сотни тысяч, если не миллионы шетит.
        Я конечно никогда не считал, сколько лодок с рабами уходило в столицу, но их всегда было очень много, так что скорее всего он был прав, меня кинули на весьма приличную сумму. Хотя тогда я не сильно в этом разбирался, да и задачи передо мной стояли другие. Нужно было платить войску и перевооружать его, к тому же я сильно надеялся, что за время похода, склады моих партнёров уже будут полны готовым новым вооружением для легионов.
        - Миллионы говоришь? - нахмурился я.
        - Твоё величество, твой без малейшего преувеличения великий поход сделал богатых людей, неприлично богатыми, - он покачал головой, - именно человеческая зависть привела глав других семейств ко мне с предложением о сотрудничестве с тобой.
        - Ты можешь подсчитать примерную сумму всех проданных рабов? - поинтересовался я, - хотя эта сделка была заключена по обоюдному согласию, купцы, видя свои прибыли, могли и выплатить мне достойную премию. Я был причиной того, что войско не поубивало большинство людей в городах, которые отказались сдаваться.
        - Могу сделать это лишь приблизительно Твоё величество, по отчислениям налогов в царскую казну, - признался он.
        - Меня устроит любой вариант, нужно лишь знать порядок цифр.
        - «Я там усирался, уменьшал стоимость контракта, чтобы она стала приемлемой, - на секунду в голове промелькнули недовольные мысли, - и хотя формально сделка честная, меня насильно никто не заставлял её подписывать, но в душе всё равно остаётся гадкий осадок».
        - Я исполню пожелание Его величества Менхеперры, - ответил визирь.
        - Тогда дай моё согласие этим людям, но с одним условием, - продолжил я наш разговор, - поскольку любителей меня обманывать и кидать становится всё больше, то сначала они пусть докажут на деле, что могут отменить хотя бы тот дурацкий приказ Хатшепсут о деньгах, а уже потом я буду с ними разговаривать. Он - главная проблема в моих планах.
        - Разумно Твоё величество, - согласился Усерамон со мной, - я передам им условия царя. Только у них тогда будет встречная просьба к Его величеству Менхеперре, прекратить бесчинства в городах, которые он устраивает по ходу движения войска.
        - Усерамон, ты плохо меня расслышал? - мой взгляд окаменел, - сначала отмена законов, затем мои шаги навстречу.
        Он скривился, но покорно склонил голову.
        - Его величество Менхеперра стал более строг и требователен к людям, - осторожно заметил он, - поход пошёл ему на пользу.
        - Если бы ты не сказал минутой раньше, что я мог заработать ещё больше, то я продолжил бы быть довольным и счастливым, - я пожал плечами, - сейчас же чувство неудовлетворённости гложет меня. У меня большие планы Усерамон, на которые нужно золото.
        - Мой царь может ими поделиться со своим презренным слугой?
        - Рано визирь, пока слишком рано, - я покачал головой, - всё равно сейчас на это нет ни власти в моих руках, ни нужных средств.
        - Всё будет в руках Его величества, стоит только согласиться с моим предложением, - он внимательно посмотрел на меня.
        И вот тут я серьёзно задумался, а он мне не мешал. Дилемма была крайне непростая. На одной чаше весов было крайне мутное будущее и разборки с Хатшепсут и её приближёнными, ведь у меня не было ни малейшего сомнения в том, что смерть Нефруры приведёт к огромным последствиям в части престолонаследия. На другой же чаше весов находилась моя совесть. Поступи это предложение ещё год назад, я бы сразу его отверг, даже не раздумывая, но за год похода и крайне спартанского образа жизни вкупе с постоянным принятием непростых решений сделали мою совесть крайне гибким инструментом, с которым в принципе уже можно было договориться. Вот и сейчас я сильно колебался и это не укрылось от его глаз.
        - Его величеству самому ничего не нужно будет делать, - словно змей искуситель тихо сказал Усерамон, - ему нужно лишь согласиться с моим планом и обеспечить себе алиби.
        - Так просто? - удивился я, ранее предполагая, что мне самому нужно будет предпринять шаги в этом направлении.
        - Технически уже всё готово, - одними губами сказал он, - я лишь хотел заручиться поддержкой Его величества Менхеперры, прежде чем делать подобный шаг. Осознание великих последствий, которые за этим последуют, страшат даже меня.
        - Ну и заодно прямо связать меня с этим преступлением, - хмыкнул я, - чтобы я потом, когда единолично взойду на трон обоих земель, всегда помнил, благодаря кому это произошло. Можешь не юлить визирь, все твои мысли мне понятны и так.
        Усерамон явно смутился, но быстро собрался, лишь низко мне поклонившись и никак не прокомментировав мои слова.
        - Мой царь так сильно очеловечился за столь короткое время, - ответил он совершенно про другое, - что я порой забываю, кем он является на самом деле.
        Тут уже я никак не стал реагировать. Настала краткая пауза в нашем разговоре. Мы замолчали, посматривая в сторону высоких стен далёкого города.
        - Нет, - наконец сказал я, - даже если мне самому ничего не нужно делать, я не готов принести в жертву жизнь человека, который не сделал мне ничего плохого.
        - Его величество уверен? - осторожно поинтересовался он, - царь Менхеперра может лишиться вообще всего из-за этого решения.
        - Нет Усерамон, я не уверен, - огрызнулся я, - зато я твёрдо знаю, что Хатшепсут объявила мне открытую войну, издав свои идиотские указы, что значит, мне нужно по идее обороняться и я буду это делать своими методами. Я не спорю, твой план хорош в этом смысле, кроме одного - я не хочу убивать вот так. Исподтишка.
        - Да будет так мой царь, - по его губам скользнула грустная улыбка, которая, впрочем, сразу пропала, - но, если мой царь передумает, пусть даст мне знать.
        Я кивнул в ответ, не став ничего отвечать.
        - Постараюсь как можно быстрее донести до глав семейств позицию Его величества Менхеперра в отношении союза с ними, - склонил он голову, резко меняя тему.
        - Отлично, а я пока закон о деньгах не будет отменён, посещу другие города, где поведаю народу Египта о своих славных деяниях, раз официальные власти и жрецы не хотят этим заниматься.
        Усерамон снова скривился, словно съел лимон.
        - У меня будет ещё одна просьба, на этот раз личная мой царь, - сказал он.
        - Да, разумеется.
        - Меримаат прислал письмо, в котором сообщал, что устал от бесконечных походов, - сказал он, сам явно будучи недовольным его словами, - он попросил дать ему время на отдых.
        - Не моё дело Усерамон, как воспитывать детей, - я внимательно посмотрел на него, - но хоть Меримаат спас мне жизнь в этом походе, я бы обратил на его воспитание самое пристальное внимание. Он хороший парень, но иногда ему не хватает… такта.
        - Такта? - лицо Усерамон оживилось.
        - Нет ничего позорного в том, чтобы вести себя ровно с людьми, от которых зависит твоя жизнь, даже если они ниже тебя по статусу, - не стал я ничего говорить прямо. Усерамон не дурак, поймёт и намёка, всё же это его сын и его проблемы, не мои.
        - Я благодарю моего царя, за… такт, - улыбнулся он, - и дипломатичное описание проблем не лучших черт характера моего отпрыска.
        - Поэтому я не против, если он решит отдохнуть, - добавил я, - у меня самого к сожалению, нет на это время.
        - Могу я узнать дальнейшие планы царя?
        - Перевооружить войско и натаскать его на следующий поход, - тут я не стал ничего скрывать, - хотя без конницы это будет сделать трудно, но я что-то придумаю по ходу.
        - А в какую сторону будет направлен взор моего царя? - тихо спросил визирь, - чтобы мне прогнозировать и подготовиться заранее к возможным последствиям.
        - На запад Усерамон, темеху и техену стали слишком активны, как мне рассказывали и им давно не показывали их место.
        - Это истинно так мой царь, - согласился он, - нам приходится держать большие гарнизоны на западной границе, чувствуя от них угрозу. Но хочу сразу предупредить моего царя, что это по большей части нищие кочевники, всё что у них можно взять - это скот и лошадей. Украшений, золота и прочее, чем было так богато царство Керма, там нет. Поход несмотря на его нужность, может стать разорительным для моего царя.
        Я прямо физически почувствовал, что он что-то недоговаривает. Если до новостей о возможном уходе от меня всех всадников на колесницах, я ещё сомневался куда пойти, то после его завуалированного отговаривания меня, любые сомнения отпали. Я очень много во время наших занятий с Хоремхебом разговаривал о кочевниках из ливийских территорий, узнавая об их быте, привычках, укладе жизни, так что имел хорошую картину в голове, что конкретно я хочу от них получить и это было вовсе не золото.
        - Благодарю тебя Усерамон за своевременное предупреждение, пока ты единственный, кто со мной честен, - тем не менее соврал я, честно посмотрев ему в глаза, - сохрани подольше это качество в наших отношениях.
        - Для общей пользы Твоё величество, - спокойно склонил он голову, - я делаю это только для взаимной пользы.
        - Вот и отлично, - согласился я с ним, несмотря на его явные недомолвки, - так что я выбрал запад по своим причинам, поскольку знаю проблемы, которые меня будут там поджидать. К тому же к походу на Ханаан я пока не готов.
        Его глаза загорелись огоньком сильной заинтересованности.
        - А может мой царь хотя бы намекнуть мне, как далеко простираются его амбиции? - осторожно спросил он, - опять же для планирования своих дальнейших действий.
        - Очень далеко визирь, - спокойно, словно речь шла о каком-то пустяке ответил я, - я хочу забрать себе весь известный на данный момент человечеству мир.
        Усерамон открыл рот. Закрыл его. Затем посмотрел на меня сначала недоверчиво, но затем в его взгляде промелькнуло понимание.
        - Царю Менхеперра было много нынешнего царства, - наконец с улыбкой сказал он, придя в себя, - но вот богу его явно мало.
        - Ты правильно уловил суть визирь, - хмыкнул я и похрустел затёкшей за время разговора шеей.
        Низко склонившись передо мной, он простился.
        - Не смею больше занимать время у Его величества. Поспешу решить оговоренные нами сегодня вопросы.
        - Меримаата я отпущу после возвращения в поместье, - сказал я, - ему нужно забрать оттуда своих наложниц, заработанные в походе богатства, да и наградить я его должен за спасение моей жизни. Есть варианты, что ему может понравиться?
        - Свой дом в столице, - без колебаний ответил визирь, - это недешёвое удовольствие и он всегда об этом мечтал.
        - Купи тогда под его вкус, я оплачу, - ответил я, обрадовавшись, что одной проблемой стало меньше, - купчую на дом я ему и подарю, дав длительный отпуск, как он просит.
        - Его величество бесконечно мудр, - визирь склонил голову.
        - И раз уж ты так хорошо придумываешь подарки, то может мне ещё подскажешь, чем можно наградить Бенермерута? - поинтересовался я.
        - Бенермерут, - Усерамон задумался, - здесь сложнее. Всю жизнь был предан царской семье, сам живёт небогато, особых пристрастий нет.
        - Он себе трёх наложниц из царских жён взял, - сообщил я новость, сильно удивившую Усерамона.
        - Никогда бы не подумал, что женщины в таком количестве, да ещё и в его возрасте так интересуют Бенермерута, - задумчиво сообщил он.
        - Может на продажу?
        - Его величество даст своему слуге время на получение ответа на этот вопрос? - попросил он и после моего кивка, добавил, - мне нужно больше узнать о нём.
        - Без проблем. Тогда на этом всё, жду тогда от тебя новостей.
        Визирь ещё раз поклонился и мы вернулись на колесницу, возвращаясь к охране. Пересаживаясь в свой транспорт, он перекинулся парой предложений с сыном и обнявшись с ним, вскоре отбыл обратно в сторону города. Когда пыль, поднятая его колесницами, спала, я нашёл взглядом глаза Ментуиуи, остановившись на них. Военачальник мгновенно почувствовал себя неуютно и отвёл от меня взгляд, косвенно подтверждая то, что сказал визирь. Дальше вместо того, чтобы как обычно подъехать и выяснить причины моего недовольства, Ментуиуи поехал в голову колоны, и явно поговорил с остальными военачальниками, поскольку вернулись они ко мне все вместе.
        Глава 2
        - Мой царь, - колесница Ментуиуи поравнялась с моей, - мы можем поговорить?
        - О чём? - я поднял одну бровь, - о том, что вы предатели, решили меня кинуть? Спешу вас обрадовать, после подписания контрактов легионеров, если вы попытаетесь оставить войско, я тут же прикажу лучникам застрелить вас, как дезертиров.
        - Твоё величество, - лицо Иамунеджеха исказилось словно от боли, - нам самим эта ситуация неприятна, мы просим разговора на вечернем привале.
        - Хорошо, - кивнул я и они переглядываясь друг с другом отъехали от меня.
        Вечером, когда мы вступили в очередной город, которому вскоре предстояло прочувствовать на себе наше расквартирование в нём, меня встречали просто толпы восторженного народа. Все уже знали, что будет через пару дней, нужных нам для закупки вина и хлеба, так что весёлый и взбудораженный народ, съехавшийся в город со всей округи кричал мне здравницу и радостно приветствовал воинов, нагло занимающих лучшие дома, несмотря на протесты их жильцов, которых выгоняли на улицу.
        Меджаи на улицах привычно делали вид, что ничего особенного не происходит, жрецов и градоправителей не было видно вовсе, видимо и до них дошла информация, что происходит с самыми яростными обличителями моей деятельности.
        Хопи выгнал из хорошего, большого дома хозяев и их слуг, поскольку в нём разместился я, вместе с охраной и Меримаатом с Бенермерутом. Спустя четыре часа, когда всё войско встало на постой, ко мне подтянулись военачальники. За стол я их не пустил, заставив стоять передо мной всё то время, пока я молча насыщался. Доев мясную похлёбку с бобами, я вытер руки о полотенце и сделал глоток вина, запивая ужин. Только после этого поднял на них спокойный взгляд.
        - Слушаю.
        - Мой царь! - Ментуиуи упал на колени и следом это сделали все остальные, - мы как могли оттягивали это разговор, поскольку пытались договориться, чтобы всадники, находящиеся на службе у Твоего величества, остались в войске. Но это оказалось просто бесполезно. Представитель Сененмута остался неумолим, заявив нам, что-либо мы переходим все в войско царя Хатшепсут, либо сделка вообще отменяется.
        - Вы могли мне сказать о том, что вам поступило такое предложение, - я холодным взглядом посмотрел на него, - не буду говорить сколько и что вы заработали в походе со мной, скажу только одно - дезертирства я не потерплю. Все, кто нарушит контракт и клятву, будут казнены.
        - Мой царь, - лицо Ментуиуи стало печально, - тогда умоляю, убейте только нас. Воины невиновны в том, что мы отдадим им такой приказ.
        - Ментуиуи, никто не ослушается моего слова, - я с раздражением в голосе ответил ему, - вы меня предали самим фактом того, что не сказали о поступившем предложении, предпочтя словно крысы шушукаться за моей спиной. Если бы вы сказали, мы могли бы найти выход, я уверен в этом.
        - Что же Его величество прав, - Хоремхеб первым поднялся на ноги и остановив дёрнувшегося было Хопи жестом руки, вытащил из-за пояса свой жезл легата Второго легиона. Сделав два шага, он положил его мне на стол.
        - Вручаю свою жизнь и жизнь своих офицеров в руки моему царю. Но при всей своей ненависти к Сененмуту и несправедливости, которую я видел от царя Хатшепсут в свою сторону, я не могу лишить свою семью и род возможности получить землю.
        Военачальники согласились с ним и поднявшись на ноги, также положили свои символы власти на стол, оставшись стоять передо мной.
        - Вверяем свои жизни решению Его величества, - обречённо сказал Иамунеджех, - мне нечего добавить к словам Хоремхеба. Земля в нашем царстве слишком ценное приобретение для рода, моя жизнь и жизнь моих всадников ничего не значат на этом фоне.
        Я хоть и был на них сильно зол, понимал о чём он говорит. Из-за того, что всей землёй в Египте владел только фараон, одаривая ею особо отличившихся или своих приближённых, то ни за какие деньги мира её невозможно было получить иным способом. Она не продавалась и не покупалась, поэтому даже отдай они всё, что заработали в этом походе, ни метра земли они бы без разрешения царя Хатшепсут не получили в своё пользование. Отлично зная это, прибывший на переговоры с военной кастой Сененмут или его представитель, как представитель действующей власти, нагло их этим шантажировал. Это я прекрасно понимал, но также было и осознание того, что в следующий раз они могут также договориться о том, чтобы убить меня за какие-то очередные плюшки для себя. Здесь ведь был важен не сам факт ведущихся переговоров, а то, что это происходило тайно без уведомления меня об этом. Причём я-то был в полной уверенности, что после пережитого и главное заработанного благодаря мне в походе, эти люди будут мне преданы если не навсегда, то хотя бы на какой-то более длительный промежуток времени. К сожалению холодный душ, который
вылил на меня Усерамон, сообщив эти новости, здорово заставил пересмотреть свои взгляды на людей и особенно на такое понятие, как доверие.
        Я посмотрел на воинов, стоящих напротив меня и ожидающих моего решения. Убить их я не мог, это плохо сказалось бы на моей репутации среди воинского сословия. Колесницы были самой серьёзной силой на полях сражения, а я пока не завершил формирование своих легионов под новое вооружение, что значило, что колесницы и те, кто ими управляет были мне необходимы, обойтись целиком без них я на данном этапе не мог. А если это так, не нужно было им ничего озвучивать или выплёскивать своё негодование дальше, ведь я ещё днём решил, что когда стану единовластным правителем, откажусь от услуг военных, которые руководствуются своими интересами и интересами своих Родов, а не моими, перейдя на полностью профессиональную армию, подчиняющуюся только мне и оплачиваемую из государственной казны. Поэтому высказывать всё, что я о них думаю было бессмысленно, это никак ситуацию не разрешало, а только накопило бы у них негатив в мою сторону. Зато я получил от этой ситуации целых два хороших урока: первый - не всё можно было в Египте купить за золото, есть более дорогой товар, а именно земля, ну и второй - сколько и чего бы
ты хорошего не делал людям, всегда могут быть обстоятельства, которые заставят их тебя предать.
        - «Пока они мне нужны, буду для них благородным и всепрощающим царём, - определил я для себя дальнейшую линию поведения, - но я обещаю вам, вы увидите моё истинное к вам отношение, когда я возьму власть в свои руки».
        Приняв решение, я успокоился и поднял на них взгляд. Они сразу напряглись, почувствовав в моей изменившейся позе, что я принял какое-то решение. Я потянулся, собрал все жезлы и встав, положил их в свой сундук. Затем повернулся к ним.
        - Легионерам каждые пять лет положены отпуска, - спокойно сказал я, - выпишите себе и всадникам, которые уходят с вами их сроком на год. Этого времени думаю хватит, чтобы ситуация как-то изменилась.
        Услышав моё решение, они на мгновение застыли, затем попадали на колени, кланяясь в пол.
        - Идите, не заставляйте меня передумать, - чтобы они не догадались о том, что я уже решил их дальнейшую судьбу, я напустил снова на себя недовольный вид. Это сработало, они стали благодарить меня за мудрое решение и низко кланяясь, направились к выходу.
        - Бенермерут, найди мне нашего жреца, пусть заглянет на огонёк, - позвал я воспитателя и тот склонив голову, тоже вышел из комнаты.
        - Меримаат, - я повернул голову к грустному парню, который был свидетелем этого разговора, - собери центурионов обоих легионов, ближе к полуночи из тех, кто не уйдёт со всадниками. Мне нужна будет большая комната, стол, стулья и много еды с вином.
        - Да мой царь, - склонил он голову, - я всё выполню.
        Тут он замялся и неуверенно сказал.
        - Может тогда стоит отменить мой уход? Мне не хочется оставлять Его величество одного.
        - Спасибо за предложение Меримаат, - я отрицательно покачал головой, - но у меня останется Бенермерут, а с твоим отцом мы уже обо всём договорились. Я не хочу менять планы.
        - Но если Его величеству я понадоблюсь… - он сделал паузу.
        - Конечно, я тебя позову, - улыбнулся я, хотя не сильно видел, чем он мог мне сейчас помочь.
        Меримаат поклонился и ушёл, а я погрузился в пучину мыслей, которые роились в голове, пытаясь охватить масштаб проблем, которые на меня обрушились. Основными проблемами при уходе всех военачальников была как потеря колесниц, так и то, что я разом терял всех, кто управлял войском и обеспечивал его существование. Мне лично теперь нужно будет заниматься всем, а это было весьма непростым занятием.
        - Мой царь, - услышал я голос жреца, который осторожно вошёл в комнату, застав меня за столом в глубокой задумчивости.
        - Небуави, проходи, - я отнял руку от щеки, на которую опирался и пригласил его подойти ближе к столу. Жрец поклонился мне и застыл, ожидая, что я скажу.
        - Мы недалеко от Фив, - обратился я к нему, - поэтому у меня будет пожелание к тебе. Возьми из обоза осла, повозку и посети наших общих знакомых. Мне нужно знать сколько готово комплектов легионеров сейчас и где я могу их забрать. Ну и конечно, они могут уже сейчас направить Рехмиру архитекторов и мастеров для постройки обещанного мне дворца.
        - Слушаюсь мой царь, - склонил он голову, внимательно меня слушая.
        - Ну и главное, покрутись в храме Амона, поузнавай новости, - сказал я, - когда вернёшься, я дам тебе следующее задание. Пока мы особо ничем не заняты, ты по возвращении вернёшься в Абидос и наберёшь себе в храме трёх помощников: ответственных, инициативных, умных. В общем по своему образу и подобию.
        Против своей воли на лице жреца от моей похвалы расплылась довольная улыбка.
        - Благодарю Его величество за такую высокую оценку моих скромных способностей, - сказал он.
        - Ты заслужил, - я встал, достал из сундука кошель полный золотых монет и поставил его на стол, подтолкнув его к нему ближе, - это тебе на расходы. Не стесняй себя в средствах, покупай знакомым вино, развязывай языки. Если кому-то из верховных жрецов нужно будет подарить подарок, для лучшего отношения к тебе, смело покупай.
        - Я понял задачу мой царь, - склонил он голову.
        - Тогда на этом всё, - видя, что он мнётся, я озадаченно спросил, - что-то ещё Небуави?
        - Эм-м-м, я хотел спросить, а в какие храмы Его величество сделает пожертвования после возвращения с такой великой победой? - смутился он, - информация об этом сильно поможет мне в разговорах со жрецами.
        Тут я задумался. Я помнил, что это была обычная практика для того времени, причём почему жречество и охамело вконец, потому что их аппетиты стали расти и чем была выше военная добыча, тем большую часть фараоны отдавали в храмы различных божеств. Храмов было много, добыча хоть и большая, но если всем раздавать, то самому ничего не останется, а алчные жрецы требовали ещё и ещё, в итоге на какой-то период даже перетянув на себя реальную власть в Египте. Было время, что они даже решали сколько времени править фараону, убивая затем неугодного им и ставя следующего. Такое развитие событий мне было совсем не нужно.
        - «Ну совсем уж ничего не давать было бы наверно неправильно, - всё же решил я, - а из знакомых богов у меня только Бастет и Осирис».
        - С Бастет и Осирисом у меня особые отношения, в их главные храмы я и сделаю подношения, - озвучил я своё решение жрецу.
        Он выпучил глаза за меня.
        - А как же главный фиванский храм Амон-Ра? - искренен изумился он, - всегда происходил большой праздник, когда цари возвращались после военных походов и преподносили дары главному божеству.
        - Небуави у нас со жрецами этого храма непростые отношения, - очень аккуратно ответил я, - а пока это так, бог обойдётся без моих даров.
        - То есть, если жрецы изменят своё отношение к Твоему величеству, то мой царь передумает? - осторожно поинтересовался я.
        Тут настала моя очередь удивляться.
        - Небуави, ты чего-то недоговариваешь, - я внимательно на него посмотрел, - ты с кем-то разговаривал по этому поводу?
        Жрец смутился и низко мне поклонился.
        - Каюсь мой царь, разговаривал, - признался он, - огромные захваченные богатства и перспектива в этот раз остаться вообще без даров сильно тревожит тех жрецов бога Амона, которые находятся не в очень хороших отношениях с нынешним верховным жрецом. Они вынуждены поддерживать его, но поверьте мой царь, золото является тем соблазном, от которого трудно отказаться, особенно когда оно проходит мимо тебя лишь по причине плохих отношений между несколькими людьми.
        - Да ты что? - моему изумлению не было предела от подобных новостей, - и сколько той оппозиции и на что она способна?
        - К сожалению, пока царь Хатшепсут поддерживает большинство жреческого сословия, оппозиции среди жрецов не сильно много, - явно честно ответил он, - но скажем так, со мной консультировались, не смягчит ли свою позицию Твоё величество, если распоряжения верховного жреца в храмы других номов, будут спускаться, так сказать со значительно смягчёнными формулировками.
        Мои глаза расширились.
        - У них есть такая возможность?
        - Третьему жрецу и главе канцелярии главного храма Амона будет нетрудно это сделать, - улыбнулся Небуави.
        Я погладил подбородок. Предложение было заманчивым, что ни говори. Можно было не устранить последствия приказов Хатшепсут, но хотя бы их сильно смягчить, что в моём положении являлось неплохим вариантом.
        Повернувшись к сундуку, я достал ещё два кошелька, положив их на стол.
        - Подкупи их, - я прямо посмотрел на Небуави, - скажи, что зачем им дары в храмы, если я могу золото дать лично им. Но прежде, чем я это сделаю, я хочу чтобы они так исказили приказы верховного жреца, чтобы это мало влияло на меня.
        - Этого может быть мало мой царь, - с сомнением он посмотрел на два кошеля, - для такой сложной задачи.
        - Обещай им золотые горы, чтобы согласились, если они это сделают, потом решим, как с ними будем рассчитываться, - ответил я, - намекни, что царь злопамятен и если будут сильно жадничать, то расчётом может послужить бронза, а не золото.
        - Я понял мой царь, - склонился он, - тогда последний вопрос. Могу я привлечь для столь деликатных дел главу своего Рода и более уважаемых жрецов? Боюсь, что моя личность не столь значима в нашем сословии, чтобы жрецы других божеств серьёзно восприняли мои слова.
        - Привлеки, - согласился я, - мы всё равно хотели поговорить с главой твоего Рода. Пусть этот наш разговор начнётся с хороших новостей.
        - Приложу все свои силы для этого мой царь, - серьёзно ответил он, - могу я идти?
        - Да, сначала у тебя поездка Фивы, - подтвердил я.
        Он склонился и вышел из комнаты.
        Глава 3
        Военачальники, получив моё разрешение, не стали откладывать уход, а приказали всем своим родичам готовится выходить прямо завтра с утра. Понимая, что они одномоментно сбрасывают на меня все свои задачи, воины пытались хоть как-то сгладить этот момент. Первым пришёл Ментуиуи, привёл с собой двух человек, которые были у него в помощниках, но не относились к семье, а значит не попадали под условия сделки. Он мне их представил и сказал, что если я не против, они останутся и будут помогать мне. Я естественно согласился и пообещал поговорить с ними позже. Следом за ним пришёл Иамунеджех, вместе с шестью представителями тех купцов, которые осуществляли доставку для войска продуктов и скота. Пока они клялись мне в верности, он подробно и тщательно объяснял всё, что нужно было знать про обеспечение войска. К сожалению все его помощники уходили с ним, поэтому кроме представителей купцов и информации от него мне больше ничего не перепало. Вот так до самой ночи, все военачальники сдавали мне свои дела, хотя я их об этом и не просил. Но видимо чувствуя за собой вину, они решили не бросать меня как есть, а
предоставили минимальный набор информации, которой я не владел и немного людей, которые могли мне в этом помочь разобраться. Это точно было лучше, чем я думал сначала. Да, работы мне точно прибавится, но с другой стороны я теперь полностью погружусь в жизнь войска и буду знать о нём всё. Отгоняя от себя панические мысли, я держался за этот вариант, как за спасительный, чтобы совсем уж не унывать от сложившейся ситуации.
        Когда передача дел закончилась, Меримаат мне напомнил, что я просил собрать центурионов и они ждут меня внизу в общей комнате. Поблагодарив его, я с помощью Бенермерута переоделся и спустился вниз. Людей в несильно большом зале оказалось неожиданно много и при моём появлении все разговоры разом затихли. Воины склонили головы.
        Я прошёл мимо плотных рядов и сел на стул, оглядев собравшихся. Передо мной предстало многообразие лиц и оттенков кожи: от бледно-жёлтой и красной, до терракотовой и полностью чёрной. Настоящее многонациональное разнообразие. Многие из них мне были знакомы лично: с одними я жил ещё в своём поместье, с другими познакомился уже в бою. Среди них были даже керминцы из тех когорт лучников, что мы собрали совсем недавно из пленных, но быстро поднявшись, они заняли эти весьма серьёзные посты в моём войске, хотя всего пару месяцев назад мы были с ними врагами.
        - Мои воины, - обратился я к ним, когда напряжение на их лицах стало наиболее сильным, - сейчас многие из вас гадают, почему всадники получили отпуска, которые другим ещё не положены. Вы самые ценные кадры в моём войске, вам я могу доверить эту тайну.
        Я сделал паузу и снова пробежался взглядом по лицам людей, они в большинстве были все очень серьёзны.
        - Коварство жрецов и помощников царя Хатшепсут, привело к тому, что родам всадников, которые служат у меня, пообещали землю. Каждый из вас знает её ценность, ведь именно земельные наделы я хочу раздавать по итогу тем легионерам, кто честно отслужит свой 25-летний контракт.
        Глаза многих расширились, на лицах появились улыбки. Раньше я специально не озвучивал этот бонус, оставляя козырь в рукаве, но раз Хатшепсут его достала, значит и я могу обещать. А как говаривал Ходжа Насреддин, за 25 лет или осёл подохнет, или падишах.
        - Пока это тоже тайна, я отдаю её только вам, как самым достойным, - продолжил я, полностью приковав к себе их внимание, - поэтому не будем судить наших боевых братьев за то, что они поставили благополучие своих семей выше служению царю. Мы с вами люди и это можем понять.
        Я снова сделал паузу.
        - Другое дело, будем ли мы это принимать? Если и я могу дать ту же землю?
        Воины молчали, лица снова посуровели.
        - Оставим это на их совести. Факт такой - мы остались с вами одни. Поэтому я жду от вас ещё большей дисциплины и самоотдачи, чем раньше. Вы моя опора, вы должны стать ещё сильнее, чем раньше. Чтобы вам помочь в этом и распределить часть обязанностей, завтра огласят приказ о вводе в войске новых должностей опционов, которые будут вашими заместителями. По два в каждую когорту. Так что выберите себе помощников, за это время у вас наверняка из деканов контуберий есть кого выбрать на этот высокий пост. Они будут вашими руками, поэтому не ошибитесь в выборе и помогите мне в эту тяжёлую минуту, когда мы с вами остались одни.
        Я замолчал, а все как один центурионы, кое-кто даже со слезами на глазах приложили кулак к сердцу, давая мне молчаливую клятву.
        - Благодарю вас, мои воины, - я покивал и обратился к скромно стоящему позади моего стула ювелиру.
        - Небсений, всё готово?
        - Конечно мой царь, - склонился он, показывая на три больших сундука рядом с собой.
        Меримаат и Бенермерут, по моему знаку подошли к сундукам и кряхтя подтащили первый ко мне ближе. Центурионы с любопытством смотрели, как я его открыл и вытащил оттуда кожаный пояс - балтеус. Выполненный из дорогой, хорошей выделанной телячьей кожи, он имел кольца под подвеску ножен гладиуса, а впереди пять спускающихся вниз кожаных лент с золотыми круглыми бляшками.
        - Отныне, ношение таких поясов, будет прерогативой только воинов, служащих мне, - я поднял пояс в руках и показал им красоту. Мне самому понравилось, как мастера и Небсений сделали его по моим наброскам.
        - Эта версия с золотыми бляхами, будет отличительным знаком центурионов. Его ношение будет не только показывать всем окружающим ваш статус, но и разрешение по отношению к вашим военачальникам и мне, не кланяться даже в мирное время. Вы - элита войска и этот отличительный знак будет сразу выделять вас в толпе простых людей. Именно потому, что пояс будет давать такие права, то и обязанности будет на владельца накладывать не меньшие. Его потеря будет жестоко караться, вплоть до смертной казни.
        Я оглядел собравшихся. Глаза всех были прикованы к предмету в моих руках и только что не горели в предвкушении его обладания. Я не стал их мариновать дальше.
        - Хопи, подойти ко мне, - приказал я и центурион моих личных двух сотен подошёл и замер, восторженно смотря на меня.
        - Носи с честью воин, - я лично опоясал его и застегнул пояс, а когда он выпрямился, Небсений передал мне кошелёк с золотыми монетами, который я вручил Хопи. Пребывая на седьмом небе от счастья, он вернулся в строй. Так вызывая каждого по одному, я лично опоясывал их и вручал золото, повторяя одну и ту же фразу. В остальном процедура протекала быстро и при полном молчании. Вскоре передо мной стояли счастливые и довольные люди, рассматривая свои пояса.
        - Позже, балтеусы будут готовы для опционов, они будут с серебряными бляхами, для деканов с бронзовыми, ну а легионеры будут носить медные, - напоследок оповестил их я, - это всё будет, но позже, когда мы вернёмся в моё поместье. Это всё что я вам хотел сказать, идите и служите мне верно воины.
        Помещение задрожало от яростных и гордых криков, а также ударов кулаками по груди. Центурионы трижды прокричали здравницу мне и я отпустил их, закончив этот долгий и трудный день. Когда зал покинул последний центурион и в нём остались только мои спутники, ювелир и Хопи с охраной. Я тяжело опустился на стул.
        - Мой царь, давайте я постелю вам кровать? - ко мне подошёл Бенермерут, остальные молча стояли рядом.
        - Ваши подарки с Меримаатом, будут у меня позже, - я поднял на него взгляд, а потом на парня, - я не забыл и вашу помощь.
        - Мы не сомневались в этом Твоё величество, - Меримаат низко мне поклонился, и его движение повторили все, кроме Хопи и охраны.
        - Тогда спать, утро вечера мудренее, - сказал я, тяжело поднимаясь. Только сейчас, когда всё закончилось, я почувствовал, как же сильно устал.

* * *
        Утром Бенермерут меня разбудил, сказал что прибыли купцы, нужно было посмотреть качество привезённых продуктов и оплатить их. В том числе там было много хлеба и вина, ведь в городе планировалось празднование. Меня хватило ровно на час такой работы, после чего я, тщательно скрывая раздражение, сказал Бенермеруту.
        - Пошли гонца в поместье, пусть к нам приедет Рехмир с помощниками, хватит ему уже прохлаждаться.
        Воспитатель, тщательно скрывая улыбку, низко поклонился.
        Осмотр всех продуктов занял ещё два часа, после чего я поручил оплатить Небсению все счета и купцы с большим удовольствием взяли золотые монеты. Я сопроводил их вручение словами.
        - Увижу, что кто-то из вас их плющит, самого камнями сплющу.
        Меня тут же заверили, что среди них подобных идиотов нет, а тех, кто занимался уродованием монет, давно отстранили от поставок мои военачальники.
        Закончив с купцами, я вернулся в дом и наконец позавтракал. После чего Бенермерут, старательно пытаясь оставаться спокойным, сообщил, что все всадники покинули город.
        - Скатертью дорога, - буркнул я, на что он с Меримаатом вздрогнули, поскольку явно подумали, что я их проклял. Разубеждать в обратном я конечно не стал.
        После завтрака я пошёл проверить, как обстоят дела с войском и был удивлён, какую активность развели центурионы, замотивированные мной вчера по самые уши. Они выбрали себе опционов из деканов и то тут, то там я видел, как они показывают и рассказывают им новые обязанности. Причём у всех центурионов золотые бляхи на поясах, явно были ещё и специально начищены. Так ярко они блестели при свете утреннего солнца, что притягивали взгляды всех без исключения: как наших военных, так и гражданских, которые открыв рты, осторожно следовали за военными и рассматривали красивую, функциональную вещь, на которую военные перевесили свои гладиусы с прошлых подвесов. Не видеть этого они не могли, что ещё больше придавало им веса в собственных глазах от обладания вещью, которой ни у кого больше не было.
        Я же, забрав тех помощников, что мне оставили, старался успеть везде, всюду, да ещё и в нескольких местах одновременно. Нужно было распределить поступающую провизию равномерно по когортам, дальше центурионы всем занимались сами, потом встретиться с музыкантами и артистами, чтобы передать их часть вина и хлеба, и при этом ещё успеть проконтролировать, как идёт обучение новичков. Чтобы легионеры совсем уж не обленились от подобной сытой жизни, пришлось вернуть муштру, поскольку бездействующий и не занятый никакой деятельностью солдат, оказался вечным источником проблем.
        Носясь по городу словно бешеная торпеда, я уже к обеду был раздражён и взбешён. И это мне ещё повезло, что войско просто стояло на постое в городе, а не двигалось на марше! С этими мыслями я отправился обедать, перебирая в уме то, что нужно будет сделать через неделю, когда мы оставим этот город.
        Уже вечером к нам с Бенермерутом пришёл смущённый Меримаат, который сказал, что отец прислал ему сообщение вместе с гонцом, в котором отразил наш с ним разговор и спрашивал, если я не против, он бы хотел поехать посмотреть свой новый дом. Делать было нечего, я не знал, зачем Усерамон так торопит события, но конечно отпустил его. Меримаат долго меня благодарил за такой ценный подарок, за который я ещё даже не расплатился с визирем, но приходилось делать важный вид и говорить, что это пустяки. Полностью счастливый молодой человек, забрал одну из колесниц и поутру покинул нас в сопровождении охраны, поскольку увозил с собой в повозке очень много золота и подарков, которыми я одарил его за время похода. Со мной остался только Бенермерут.

* * *
        Город гудел последний день, ещё не зная, что завтра халява кончится, но мы свою цель достигли. Зернохранилища были вскрыты и оттуда забирали последние зёрна. Жрецы с ненавистью смотрели на трезвых солдат, охраняющих мирное население от городской стражи, а я стоя у оконного проёма смотрел на пьяные толпы народа, возносящие после каждого глотка бесплатного вина здравницу в мою честь. Уже завтра мы покинем этот город, оставляя с последствиями разбираться городским властям. Новостей от Усерамона не было, поэтому я не видел смысла останавливать этот праздник жизни для простого народа.
        До моего уха донеслись недовольные выкрики, затем удары чем-то тяжёлым по человеческим телам и почти сразу за разгоном пьяного быдла появился десяток легионеров, а за ними три колесницы. Выглянув в окно, я увидел, как на одной из них стоит человек, которого я давно ждал.
        - Наконец-то! - обрадовался я, направившись вниз, встречать его.
        Бенермерут поспешил за мной следом, ещё не зная, что творилось за дверью, так что когда мы вышли наружу, то увидели, как мой управляющий уже сошёл с колесницы и раздавал прибывшим с ним помощникам грозные команды.
        - Рехмир! - я обозначил себя радостным возгласом и парень повернувшись, сразу бросил всё и побежал, рухнул передо мной на колени
        - Мой царь! - глаза его при виде меня расширились, а когда он откланявшись, поднял на меня взгляд у него в уголках глаз выступили слёзы, - я так рад видеть Его величество!
        Я, протянув руку, поднял его с земли, обняв при этом.
        - Привет мой друг, я тоже рад тебя видеть, - произнёс, я чувствуя, как моя одежда намокает, поскольку парень вздрагивал, молча рыдая.
        Мне как-то неудобно даже стало от выражения такой радости. Я на вытянутые руки чуть отстранил его от себя.
        - Идём в дом, я понимаю ты устал с дороги, но я так хочу с тобой поговорить!
        - Конечно мой царь! - он радостно покивал, затем повернувшись грозно распорядился устроить лошадей, а также занести в дом подарки для царя и только после этого пошёл за мной.
        Поздоровавшись с Бенермерутом, он присел за мой стол, хотя вначале порывался сесть на колени, прямо на полу. Мы дождались, когда нам соберут еду и только после этого начали неспешную беседу.
        - Рассказывай, - предложил я ему первый, - как дела в поместье? Как наложницы?
        - Мой царь, - он осторожно отпил вина из кубка, следом за мной, - всё просто отлично! От Его величества за эти месяцы прибыло столько ценностей и золота, что я распорядился начать строительство дома побольше, чтобы по прибытии Его величество ждало достойное жилище. Ну и девушек нужно обязательно отделить от всех остальных. Сейчас за них отвечает госпожа Исида.
        - Что насчёт бараков? - поинтересовался я, отрывая от гусиной тушки лапу и вгрызаясь в неё, - я писал тебе строить трёхэтажные однотипные здания по моим рисункам.
        - Как мой царь и просил, их я велел построить с наивысшим приоритетом, - кивнул он, сам накалывая на собственную золотую вилку кусочек мяса, - раненные, которые прибывали к нам с караванами, сейчас там содержатся в первых построенных бараках. Ещё сто остальных огромных длинных домов по проекту Его величества строятся позади дома и будут готовы для заселения.
        - Отлично, молодец Рехмир, - порадовался я, что он правильно расставил приоритеты, - кстати на счёт дома, а на тебя не выходили фиванские семьи? Они обещали мне построить дворец за свои средства.
        - Нет мой царь, - покачал он головой, - нас посещают только поставщики и купцы, из тех, у кого закупаю я необходимые вещи. Никто не предлагал мне другую помощь.
        - Странно, - удивился я, поскольку говорил об этом тем представителям, с кем заключил контакт на поставку рабов, - ладно, вернётся Небуави, узнаем подробности.
        - Что же насчёт наложниц Его величества, - тут он смутился, - то мне пришлось нанять десять служанок, обученных служить в таких необычных местах, иначе среди девушек часто возникали ссоры и даже драки за то, чьё внимание получит первым мой царь при возвращении.
        - Как дела у Хумай? - с гулким стуком в сердце спросил я.
        Рехмир спросил у меня.
        - Можно я прикажу принести подарки от наложниц для Его величества?
        - Да, давай, - помахал я рукой свободной от кубка.
        Одна команда и вскоре его помощники показывали мне тонко сотканные одеяния для меня, а также набедренные повязки.
        - Всё создано руками женщин моего царя, - с улыбкой сказал Рехмир, отпуская помощников, чтобы мы снова остались одни. Он достал из сундука красиво вышитый льняной шарф и протянул его мне.
        - Это просила передать Его величеству Хумай, сказала, что слышала от царя такую просьбу.
        Я точно помнил, что о таком ей говорил, поэтому освободив руки, с улыбкой принял его, прижав к щеке. Знакомый чуть слабый запах мгновенно напомнил мне о возлюбленной. С сожалением отняв его от себя, я вернул его Рехмиру, который аккуратно положил шарф обратно в сундук.
        - Спасибо Рехмир, к сожалению, у меня тоже для тебя есть подарки, - я решил не откладывать в долгий ящик то, ради чего его сюда позвал.
        - К сожалению, мой царь? - мгновенно насторожился он.
        - Да, мои полководцы предали меня, - кивнул я, - польстившись на уговоры царя Хатшепсут, которая дала их родам землю. Я остался один, поэтому мне нужна твоя помощь.
        - Мой царь, но я же не военный и никогда им не был, - у него затряслась нижняя губа, поскольку парень быстро сообразил, чем ему грозят подобные новости.
        Я молча встал из-за стола, свистнул Бенермерута и тот сходив в дальний угол комнаты принёс мне две вещи, протянув мне сначала первую. Взяв пояс центуриона в руки, я сказал, обращаясь к Рехмиру.
        - Встань.
        Он обречённо и жалостливо на меня посмотрев, нехотя поднялся и подошёл ближе. Надев на него пояс, я застегнул его и затем приняв от Бенермерут жезл, который ранее принадлежал Иамунеджеху и вручил его Рехмиру.
        - Теперь ты в армии, сынок, - не мог я не сказать сакральные слова и расшифровал их на египетском, поскольку глаза у Рехмира снова стали наполнятся слезами, но совершенно по другой причине, чем при нашей долгожданной сегодняшней встрече.
        Глава 4
        - Не бойся, в бой тебя никто не пошлёт, ты будешь заниматься почти тем же, чем и сейчас - обеспечением войска провиантом, водой и снаряжением, - успокоил его я, - есть несколько помощников, купцов, но можешь и сам привлекать себе столько людей, сколько потребуется. Эти два символа власти.
        Я показал рукой на пояс и жезл.
        - Дают тебе все полномочия. Если хоть кто-то хотя бы пикнет недовольно в твою сторону, приходи ко мне, я разберусь.
        - Да мой царь, - обречённо попытался он упасть на колени передо мной.
        - Эти атрибуты также позволяют тебе в моём присутствии не кланяться, а просто склонять голову, - поднял я его с колен, - ознакомься с приказами по войску. Ушедшие с военачальниками писцы оставили их все у Небсения. Кстати ещё одна твоя обязанность - нужно найти нам достойных писцов, которым можно верить. Лучше всего из знакомых лично тебе или твоему дяде.
        - Слушаюсь мой царь, - наклонил он голову.
        - Ты поел? - поинтересовался я у него и когда он кивнул, показал головой в сторону двери.
        - Идём, я познакомлю тебя с помощниками, оставшимся от прошлых военачальников, которых ты тоже со временем заменишь на преданных лично себе, а также центурионами, которых я попрошу тебе помогать.
        - Благодарю мой царь, - тяжело вздохнул он, - можно я тогда одного из своих помощников отошлю обратно в поместье? Нужно будет отдать распоряжения о дальнейшей стройке и делах, которые не должны встать в моё отсутствие.
        - Рехмир, - я остановился и поманил его к себе рукой. Он осторожно подошёл ближе и я его крепко обнял, - ты мой ближайший друг, не запятнавший себя ничем плохим. Твоё слово - моё слово, поскольку я уверен, ты не будешь злоупотреблять им во зло мне. Делай то, что считаешь будет лучшим для дела, служа мне.
        В глазах молодого парня снова показались слёзы.
        - Я понял мой царь, - кивнул он, - постараюсь не подвести тебя.
        - Вот и отлично! - я похлопал его по плечу и вывел во двор.
        - Бенермерут, - обратился я к оставшемуся со мной воспитателю, после отъезда Меримаата, - пока мы пройдёмся, собери тех купцов, что поставляют нам провизию, а также глав семей музыкантов.
        - Слушаюсь мой царь, - он сразу направился к колеснице и вскочив на неё, взялся за вожжи.
        За управление второй встал я сам, показав Рехмиру встать рядом. Тот, не сильно привыкший к гибкому полу из кожаных ремешков, с трудом встал на него, вцепившись обеими руками в борта.
        - Едем, познакомлю тебя с центурионами, - хмыкнул я, показав ему, как встать лучше, чтобы не свалиться по пути и вожжами хлопнул по крупам лошадей. Колесница медленно покатилась по улице, а позади нас тут же пристроилось двадцать легионеров охраны из моих личных двух сотен. Которые нужно сказать пахали за троих, во время вынужденного безделья войска. Если остальные подвергались муштре и изучению новых команд, то эти были вынуждены были заниматься ещё и силовой подготовкой, поскольку я помнил, что не все быстро умели взбираться на стены при штурме городов, а потому, весь тот комплекс из бега, подтягиваний, приседаний с грузами и остальными силовыми упражнениями, что делал я каждый день, достались и им. Вкупе с двойной порцией еды, которую теперь выдавали им, парни с каждой неделей становились всё более крепкими даже визуально, сильно теперь выделяясь своими габаритами среди остальных худощавых и поджарых легионеров, которых тренировали как раз наоборот больше в сторону выносливости.
        Доезжая до каждого следующего дома или группы домов, где остановились центурионы, я знакомил Рехмира с каждым, приказывая помогать новому трибуну, который будет обеспечивать войско провиантом и снаряжением. Осознавая всю важность этого, воины заверяли, что безусловно, они окажут ему всю необходимую помощь.
        На знакомства и представление Рехмира основным участникам, с кем ему придётся взаимодействовать ушёл целый день и в конце, я дал общий ужин, где вместе с ним, центурионами и Бенермерутом мы вместе немного попировали, параллельно я обозначил войску ближайшие цели, а также то, что дадим Рехмиру пару дней войти в курс дела и только после этого пойдём в следующий город. Разошлись мы уже глубоко за полночь, я оставил Рехмира в своей комнате и он лёжа на соседней кровати, тихо рассказывал мне о делах в поместье, пока я под его бубнёшь просто не отключился.

* * *
        Утром я проснулся в отличном настроении. Ещё даже не открыв глаза, я понял, что оно отличное, поскольку спихнул большую часть проблемных забот на беднягу Рехмира. Самое хорошее в этом было то, что его не нужно было контролировать, особенно если ставишь прямые и простые задачи. Парень был самоорганизован, исполнителен и главное умён - три важных качества и все в одном человеке. Зевнув, я открыл глаза и повернул голову, чтобы посмотреть на соседнюю кровать, где он вчера спал. Она оказалась ожидаема пуста. Позвав Хопи, который с другими охранниками дежурил за дверью, я спросил, когда проснулся Рехмир, получив ответ, что с первыми лучами солнца, он умылся, позавтракал остатками оставшейся со вчерашнего пира еды и умчался с помощниками в неизвестном направлении.
        Настроение от таких новостей стало подниматься её выше. Поэтому не торопясь, я позвал Бенермерута, он помог мне умыться, одеться. После пробежки и занятий ОФП, я снова ополоснулся и переодевшись, позавтракал вместе с ним. Мужчина, на которого после отъезда Меримаата свалилось вся работа по моему обслуживанию выглядел уставшим.
        - Я попросил Рехмира найти мне писца, - озвучил я вслух, - он будет тебе помогать.
        - Благодарю мой царь, - склонил он голову, - одному не просто, но я понимаю, почему мой царь не хочет привлекать чужих слуг к заботе о себе.
        - Я доверяю только нескольким людям, - согласился я, - хочу, чтобы так осталось и дальше. Может у тебя среди родни есть те, кто может тебе помогать? Мы могли бы их устроить.
        Воспитатель задумался.
        - Если мой царь не против, мне нужно время подумать, - наконец ответил он.
        - Конечно Бенермерут, конечно, - заверил его я отодвигая от себя поднос с едой.
        - Фух, - я вытер лицо полотенцем, - поехали посмотрим, что успел за утро сделать Рехмир.
        А успел он оказывается многое. Заменил троих поставщиков, сказав, что нашёл с купцов с лучшим предложением и ценой, разобрался в логистике припасов во время движения войска и сейчас обсуждал с центурионами, как им лучше будет получать продовольствие. В общем я уже и забыл, как эффективно и главное быстро, он может работать и вникать во всё новое.
        Стоя на колеснице, я с умилением смотрел, как преображался он, когда меня не было рядом. Плечи расправлены, взгляд свысока, спокойный и уверенный голос, так что все просто летали, а не бегали, на кого он обращал взор, а золотой жезл в его руке вкупе с поясом центуриона только добавляли ему авторитета.
        - Будущий визирь, - с гордостью сказал я, обращаясь к Бенермеруту.
        Тот склонил голову.
        - Его величество вправе будет это решать…
        Он дальше замолчал, но я и так это понял.
        - Когда стану полновластным царём Бенермерут, разумеется, - ещё тише закончил я.
        Мужчина остро посмотрел на меня и кивнул.
        Тут нас заметили центурионы и развернувшись подошли ближе. Рехмир несмело мне улыбнулся, когда я поприветствовал его и поинтересовался, как идут дела у нашего нового трибуна.
        - Утром я поговорил с Небсением, знаю размер казны, исходя из этого мой царь и планирую обеспечение огромного войска, - ответил он, склонив голову, - эти новые монеты Его величества, просто чудо! Легко и просто рассчитываться за любые объёмы! К тому же золото все берут с огромным удовольствием!
        - Главное не забудь, что с теми, кто их будет потом сминать, мы не будем иметь дел, - напомнил ему я.
        - Конечно мой царь, - поклонился по старой привычке он, - я помню это.
        - Что там с музыкантами?
        - Я уже поговорил с главами семейств, сопровождающих войско по городам, - ответил он, - они предложили вариант, что закупать вино и хлеб будут они сами, от нас лишь оплата. Я согласился, если качество не будет снижено, поэтому уже к обеду они принесут свои варианты.
        На моём лице сама собой растянулась улыбка. Работа с Рехмиром была одним удовольствием.
        - И да, мой царь, я отправил гонца в Фивы, к дяде, - вспомнил он, - есть на примете хороший парень в твои личные писцы, хочу чтобы дядя подтвердил верность Его величеству и заодно переговорил с его семьёй.
        Стоявшие рядом центурионы так же, как и я охреневали от его активности и той кучи дел, какую он успел совершить за утро, пока нормальные люди ещё спали.
        - Отлично трибун, - я постарался снова вернуть на лицо спокойное выражение, - не буду тебе больше мешать.
        - Мой царь, - склонил он голову, вслед за ним это движение повторили центурионы и я поехал обратно к дому, с полным осознанием того, что с его присутствием рядом, мне в общем-то и не нужны будут другие военачальники, буду взаимодействовать напрямую с центурионами и им самим. Вот только осталась всего одна задача, которую нужно было решить. Рехмир для неё не годился, поскольку она относилась напрямую к военному делу.
        - Слушай Бенермерут, поспрашивай пожалуйста у легионеров, - обратился я к человеку, стоявшему рядом со мной на колеснице, - может кто знает, как найти того смышлёного предводителя работорговцев? Неси кажется его звали.
        - Мой царь, не нужно даже спрашивать, - хмыкнул тот, - Его величество же ещё в походе приказал мне за ним присматривать, так что я перед расставанием поговорил с ним и узнал, где они планируют быть после той работы.
        - Да? - удивился я, - и где же?
        - В одном из следующих городов, который будет у нас на пути - Абидосе, - с лёгкой улыбкой ответил он.
        - Чудесно Бенермерут, - я улыбнулся вслед за ним, - отправь гонца к нему, чтобы он выступил нам навстречу с теми людьми, что ему лично преданы. У меня будет для него предложение.
        - Да мой царь, конечно, - склонил голову Бенермерут.

* * *
        Рехмир оправдывая возложенные на него надежды, разобрался в поставках, логистике, а также учёте за три дня, после чего сказал мне, что мы можем выступать, чтобы он потренировался ещё и в походе над этим. Я, счастливый оттого, что обеспечение войск переложил целиком на него, тут же согласился и уже следующим утром после разговора, легионы выступили из города, оставляя его погрязшим в грязи, человеческих испражнениях и пьянстве, зато со счастливым народом, которому ещё только предстояло протрезветь и понять, что халява с бесплатной едой и вином закончилась.
        Поскольку Меримаата больше рядом не было, я сам теперь правил колесницей, я стоявший рядом Рехмир пытался сделать сразу две вещи: не свалиться с неё и рассказывать мне о нововведениях, которыми он упростил себе и войску жизнь.
        - Мой царь, - воодушевлённо вещал он, - это оказалось куда проще, чем управлять большим поместьем, особенно когда у тебя под рукой вооружённые люди. Одно моё слово и сотня хмурых легионеров с оружием меняют к тебе отношение любого человека!
        Я рассмеялся от его последних слов.
        - Ты ещё увидишь Рехмир, на что способны двадцать тысяч хмурых солдат с оружием, - уточнил я, показывая на войско, которое вытекало из города, сразу перестраиваясь в походные колонны.
        - Я впервые вижу в одном месте столько много воинов, - признался он, - и даже моему непосвящённому взгляду видно, что они грозная сила, мой царь.
        - Это так Рехмир, - согласился я с гордостью смотря на своё творение, - а станет войско ещё сильнее, как только пройдёт модернизацию.
        - Что хочет сделать мой царь? - спросил он и мгновенно смутился, - если это конечно не секрет.
        - Не от тебя мой друг, - улыбнулся я, - фиванские семьи готовят мне новое снаряжение и оружие, оно усилит мою армию.
        На его лоб набежали морщины.
        - Что такое? Чего ты морщиться? - поинтересовался я.
        - А сколько оружия собирался сделать мой царь? - осторожно поинтересовался он.
        - На всё войско, а что? - начал беспокоиться уже я.
        - Мой царь, я могу конечно многого не знать, но это огромное количество материала и тем более задействованных ремесленников, - задумчиво сказал он, - это сильно бы поменяло текущий рынок и распределение цен на услуги ремесленников. Однако я не помню, чтобы что-то подобное было в столице или её окрестностях. Наоборот, с огромным потоком рабов на рынки, цены на услуги ремесленников только снижаются.
        Тут моё настроение стало портиться, особенно потому, что это было вторым звоночком, после того, что мой дворец никто не собирался из моих фиванских партнёров строить. Повернувшись, я позвал Бенермерута. Когда тот подъехал, я приказал ему.
        - С гонцами и колесницами у нас конечно последнее время негусто, но съезди пожалуйста в Фивы, узнай у Усерамона, был ли за эти месяцы спрос на дерево, кожу, ткань в больших количествах, а также привлекались ли рода ремесленников к большим заказам.
        Бенермерут склонил голову и развернул свою колесницу.
        - Хопи, пошли с ним десяток, - показал я рукой на воспитателя.
        Центурион махнул рукой и от моего охранения отделилось нужное количество, занимая место за его колесницей. Бенермерут поблагодарил меня за заботу поклоном и повернувшись, направил свой транспорт в сторону столицы, которую мы пропустили в своём походе по египетским городам.
        Глава 5
        В следующем городе нас ждали три тысячи нубийских наёмников, которых нанял номарх, чтобы не допустить нас в столицу его нома, но правда, едва наминки увидели огромные колонны, уходящие за горизонт, как тут же исчезли из нашего поля зрения, даже не вернув свой гонорар нанимателю. Так что в город мы вступали, как и обычно, под проклятия жрецов, вопли ненависти тех богатых семейств, у которых мы отжимали дома и крики радости от простых жителей, которые уже находились под градусом, готовясь к празднованию. Причём они так хорошо готовились, что везде виднелись запряжённые повозки с осликами, с пустыми ёмкостями под зерно. В город приехали не только горожане и крестьяне, но и купцы, которые собирались хорошо нажиться на открытии зернохранилищ.
        Мне достался дом самого номарха, которого вместе с семьёй попросили пожить где-то ещё, а Рехмир распоряжался его слугами и рабами, которых приказал оставить в доме. И хотя из-за этого мне пришлось удвоить охрану, но всё равно наконец было кому выбрить меня наголо и почистить. Чем я с удовольствием и занялся, посвятив всем косметическим процедурам целый вечер.
        Утром Хопи сообщил, что встречи со мной ищет номарх в сопровождении свиты и меджаев.
        - Пригласи его, только одного, - распорядился я, садясь завтракать в одиночестве. Рехмир снова куда-то умчался, Бенермерут отсутствовал, поэтому только охрана и Хопи были моими молчаливыми спутниками.
        Внизу раздался шум. Еду мне приносили ту же, что и всем легионерам. Опасаясь отравления в отсутствии Бенермерута, я отказался есть то, что готовили слуги в этом доме, и довольствовался лепёшками, мясом и вином. Не совсем вкусно, зато безопасно.
        Шум продолжился, затем дверь открылась и с заломанными назад руками, Хопи и ещё один мой телохранитель, занесли внутрь незнакомого мне человека в ещё недавно хорошей одежде, а теперь почему-то окровавленной и опустили его на колени, встав рядом.
        - Что случилось? - спокойно поинтересовался я.
        - Господин номарх отказался посетить Его величество в одиночестве, - пожал плечами Хопи, а я решил, что нужно будет уточнить позже у центуриона этот момент, а то как-то некрасиво получилось.
        - Почему? - я обратился к утирающему кровь из разбитого носа и губ владетеля нома.
        - Я не думал, что Его величество так сильно хочет меня видеть, - ответил тот с тщательно скрываемым гневом в голосе.
        - Я? Вовсе нет, - удивился я, - ты сам пришёл ко мне. Если нам не о чем говорить, то прости, я собрался завтракать.
        - Это мой дом Твоё величество, - напомнил он мне, - Его величество Хатшепсут немедленно будет поставлено в известность об этом произволе.
        - Ой, да ради всех богов, - отмахнулся я от него, - можешь хоть прямо сейчас гонца отправлять.
        - Хопи, выведи номарха, только вежливо в этот раз, - попросил я своего центуриона.
        - Твоё величество, я бы хотел поговорить, - быстро ответил сидящий на коленях и пробурчал, - раз уж всё равно тут.
        - Говори, - я не позволил ему встать, вместо этого потянулся и отломил кусок лепёшки, отрезал от холодного мяса кусок, положил его сверху на хлеб и стал есть, запивая кислым вином.
        - Мне будет позволено встать? - пробурчал он.
        - Если я этого не сказал, то очевидно, что нет, - проговорил я, лишь на секунду перестав жевать.
        В его голове видимо происходило переосмысление всего, с чем он пришёл изначально ко мне и неожиданно он предложил.
        - Мы можем с Его величеством договориться, чтобы его войско покинуло город?
        - Нет, - я пожал плечами, - благодарный народ Египта должен узнать о походе своего царя в земли нехси и то, как он героически всех победил.
        - Его величеству не нужно золото? - хмуро поинтересовался он, - тогда может быть его интересуют рабы? Наложницы?
        - Те самые рабы и наложницы, которые поступили на рынки благодаря мне? - я заломил бровь и он понял, что говорит ерунду.
        В комнате воцарилось молчание, прерываемое изредка моим чавканьем.
        - Почему мой царь не хочет, чтобы мои слуги приготовили ему нормальную еду? - неожиданно спросил он.
        - Ну, если её перед этим будут пробовать твои дети и ты сам, то я не против, - ответил я, запивая последний кусок и отодвигая от себя остатки пищи.
        - Его величество разрешит на этих условиях вернуться в дом мне и моей семье?
        Я удивившись, задумался. Не дом, а самый настоящий небольшой дворец был способен вместить не только меня с моей охраной.
        - Ладно, возвращайся, только в те комнаты, что не рядом с моей и комнатами охраны, - разрешил я, подняв взгляд на Хопи, который кивнул, принимая приказ.
        - Благодарю Его величество за щедрость, - язвительно ответил он и затем вставая, лишь наклонил голову, покидая комнату.
        Когда Хопи вернулся, я поинтересовался у него тем, что не стал оглашать в присутствии номарха.
        - Зачем ты его унизил? Я не приказывал так с ним поступить.
        - Номарх, мой царь, прилюдно негативно высказался о Его величестве, - спокойно ответил тот.
        - Что он сказал? - нахмурился я.
        - Мои губы страшатся произнести такое вслух мой царь, - скривился он.
        - Хопи, не заставляй меня повторять.
        - Бесполезный царь не имеет права занимать дом номарха, - нехотя ответил он.
        - Бесполезный… - я покатал во рту это слово, - не кажется тебе, что как-то неосмотрительно произносить такое, если у этого бесполезного царя под рукой большое войско?
        - Показалось мой царь, - кивнул он, - именно поэтому он и предстал перед Его величеством в том виде, в каком предстал.
        Я хмыкнул. Хопи был прав, ругать его было не за что.
        - Молодец, - кивнул я, - теперь он и его приближённые точно будут следить за языком, особенно если рядом находятся легионеры.
        Центурион склонил голову и занял своё место в углу.
        - Рехмира не видел?
        - Общается в какими-то купцами, - ответил он, - прибыли из Фив, судя по говору и норову.
        - Интересно какие новости он нам принесёт, - заинтересовался я.
        - Позвать его мой царь? - поинтересовался он.
        - Пошли кого-нибудь, пусть он заглянет, когда освободится, это не срочно, - добавил я.
        Хопи отправил одного из охраны и вскоре Рехмир был в комнате, даже запыхавшись.
        - Мой друг, - скривился я, - я же сказал, что это не срочно, я не хотел тебя отвлекать.
        - Мой царь, новости, которые я получил от тех купцов, с которыми раньше имел дела в обеспечении продовольствием поместья заслуживают того, чтобы их услышал царь как можно скорее, - быстрой скороговоркой проговорил он.
        - Говори.
        - Мой царь помнит наш разговор о том, что ремесленникам не поступало больших заказов? - поинтересовался он и когда я кивнул, предчувствуя неладное, он продолжил.
        - Мои знакомые подтвердили это, а также то, что никаких больших закупок материалов, которые могли вызвать колебание цен на рынке также не было.
        Я стиснул зубы.
        - Судя по твоему лицу, это не все плохие новости на сегодня.
        - К сожалению да, мой царь, - повинился он, - есть известия, что царь Хатшепсут получила от четырёх богатейших фиванских семейств большие дары в золоте, невольниках и драгоценностях. Также большие подношения получил от них храм Амона.
        В тишине комнаты послышался скрип моих зубов. Информация конечно была ещё непроверенная, доверять ей сто процентов не стоило, но зато она давала ответы на некоторые интересующие меня вопросы.
        - Что ещё рассказали твои знакомые? - держа себя в руках, поинтересовался я.
        - Очень много глав семейств, которые не участвовали в сделке с Его величеством хотели бы получить такие же привилегии, - грустно ответил он.
        - С этим ко мне уже приходил твой дядя, - ответил я, - и после сегодняшних новостей я склонен их не принимать.
        - Его величество хочет сам этим заняться? - спросил он, - это прибыльное, но очень хлопотное дело.
        - Кто ещё занимается невольниками? - поинтересовался я, - с кем ни за что не станет говорить ни Хатшепсут, ни купцы, ни жрецы.
        - Финикийцы и… - тут лицо Рехмира перекосило и он даже от отвращения сплюнул на пол, - проклятые иудеи.
        - Иудеи? - в моей памяти быстро прокрутилось всё, что я знал о Библии и Христе, - а они уже ушли из Египта?
        - Да мой царь, ещё при царе Яхмосе, их вместе с гиксосами-завоевателями прогнали прочь из Египта, - ответил он, снова скривившись в гримасе отвращения.
        - Если ты так их ненавидишь, то значит кто-то всё же остался? - поинтересовался я.
        - Проклятые ростовщики и торгаши мой царь, - согласился он, - но их так все ненавидят, что только совсем отчаявшиеся возьмут у них в долг.
        На моём лице расплылась улыбка, от которой он вздрогнул.
        - Найди мне их, я хочу поговорить с ними, - попросил я его.
        - Нет мой царь! - оскорблено воскликнул он, - эти шакалы недостойны даже дышать рядом с моим царём!
        - Рехмир, найти мне самых известных иудейских торговцев, - настойчиво попросил я, - если с ними никто не хочет иметь дел, для меня это просто прекрасно.
        - Хорошо мой царь, - было видно, как ему неприятно даже само упоминание названия этой национальности, а это значило, что если и другие были о них такого же мнения, то для моих планов они могли точно пригодиться.
        Рехмир ушёл, а вечером прибыл номарх вместе со своей семьёй и был ужин, на котором и правда он с женой и детьми, пробовали еду, которую затем подавали мне. Особого разговора у нас не задалось, так обговорили текущие новости вот и всё, сразу после него разойдясь по своим помещениям.

* * *
        Через четыре дня вернулся Бенермерут, вместе с Небуави. Первый виделся с визирем и подтвердил, что никаких больших закупок не велось, заказов ремесленником не поступало, а в остальном визирь подтвердил то, что всё похоже на то, что меня кинули. Главы озолотившихся на продаже рабов фиванских семейств, после окончания моего похода и прекращения поставки рабов быстро поменяли сторону и купили благословение от царя Хатшепсут и жрецов Амона, не собираясь выполнять обещания, ранее данные мне. И плевать они хотели на подписанный перед лицом богов контракт. Хатшепсут заверила их, что слово данное такому нечестивцу как мне, забывшему о богах, ничего не стоит. Поэтому они могут принести богатые жертвы ей, в храм Амона и на этом всё, никаких претензий богов к ним не будет. Что они с удовольствием тут же и сделали.
        Бенермерут смущаясь, сказал также мне, что Усерамон рассказал ему о моём желании наградить его, поэтому после долгих раздумий и размышлений, воспитатель остановился на небольшом поместье для своей семьи. Бумагу на владение им Усерамон передал с ним и мне оставалось лишь недовольно нахмуриться на то, что Усерамон лишал меня делать подарки от своего имени, а потому перевручил Бенермеруту дарственную на поместье, которую он отдал мне секунду назад.
        - Тебе нужно время? Чтобы всё там наладить? - спросил я его, видя, как тот снова мнётся.
        - Да мой царь, - он упал на колени, - но я понимаю, что не могу оставить Твоё величество сейчас, когда от него ушли все.
        - Сколько тебе нужно времени на это? - спросил я, хмуро посмотрев на него. Я отлично понимал, что сам обещал ему царский подарок, так что не время было высказывать своё недовольство, как бы мне этого не хотелось.
        - Не больше двух-трёх месяцев мой царь, - склонил он голову.
        - Хорошо, бери повозку, охрану у Хопи, я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось по дороге, - распорядился я.
        - Мой царь! - на его глазах показались слёзы благодарности, но я отмахнулся.
        - Я обещал Бенермерут, что за спасение жизни награжу тебя, поэтому бери свою награду и вступай в права. Пару месяцев я без тебя точно продержусь.
        Мужчина поднялся на ноги и низко мне поклонился.
        - Подойди к Небсению, скажи я распорядился дать тебе сто шетит на дорогу, - сказал я, когда он выходил из комнаты. Бенермерут ещё больше стал благодарить и наконец вышел, оставляя меня одного с охраной.
        Я почесал нос, как-то внезапно вокруг меня не осталось никого из тех, с кем я пошёл в этот поход.
        - «Никого, кроме своей армии, - хмыкнул я про себя, - а уж с остальным, я как-нибудь разберусь».
        Закончив разговор с Бенермерутом, поскольку со жрецом он предстоял более длительным, я велел позвать Небуави. Когда тот вошёл, низко кланяясь мне, то я с каменным выражением на лице, пригласил его встать рядом со мной.
        - Приветствую тебя Небуави, - обратился я к нему, - каков был твой путь? Не чинили тебе обид? Что сделал ты из того, что я велел?
        - Мой царь, - низко поклонился он, - позволь говорить по порядку.
        Я жестом руки показал, что да.
        - С уважаемым господином Бенермерутом мы разговаривали по пути сюда и мой царь уже наверняка получил известия о том, что те люди, которые притворялись моими друзьями, оказались стервятниками и предали не только моё доверие, но и доверие моего царя, - пафосно начал он.
        - Небуави, уменьши количество витиеватых оборотов в своей речи, - приказал я, - у меня не то настроение сейчас, чтобы слышать длинные словоизлияния.
        До него тут же это дошло, чем наверняка помогло выражение на моём лице.
        - Проклятые предатели не пустили меня даже на порог своих домов, мой царь, - жалобно сказал он, - велели слугам бросить мне чёрствый хлеб, словно я какой-то нищий попрошайка.
        - Хорошо, - кивнул я, - что насчёт основного дела?
        - Здесь всё гораздо лучше Твоё величество, - обрадовался он смене темы, - третий жрец Амона согласился вместе с главой канцелярии смягчить слова в молитвах, с которыми будут обращаться к пастве жрецы в других номах, кроме фиванского. Когда я уезжал от них, они уже начали рассылать правленые версии в другие храмы Амона.
        Он достал из объёмной сумки свиток и зачитал его. Я согласился, что да, в таком виде это уже более обтекаемо и может трактоваться, как угодно.
        - Что я им буду за это должен?
        - Дары стоимостью десять тысяч шетит, - ответил он, - мой царь планировал посетить Абидос, рядом есть небольшой храм Амона. Жрецы сказали, что будут ждать Его величество там, если он конечно хочет, чтобы это послание разошлось в остальные храмы, вместе с принесёнными царём дарами.
        - Какие дали гарантии? - поинтересовался я, - а то я уже один договор заключил благодаря тебе.
        - Понимая это я лично составил его, мой царь, - смутившись, поклонился Небуави, протягивая мне следующий свиток, доставая его и сумки, - если содержимое станет известно верховному жрецу Хапусенебу, им несдобровать.
        - То есть предлагаешь пойти на сделку с ними?
        - Не мне советовать Его величеству, что делать, - смутился он.
        - Но… - продолжил я за него.
        - Но я бы дал совет моему царю потратить золото на эти цели, - закончил он, - сумма большая, но для налаживания сотрудничества со жрецами Амона в остальных номах это будет правильно.
        - Ты сам знаешь, что фиванские семьи преподнесли богатые дары Амону, - заметил я, - зачем им что-то брать от меня?
        - Третий жрец и глава канцелярии мой царь, не те должности, до которых дойдут все подарки, - хитро улыбнулся он, - боюсь всё лучшее достанется только верховному жрецу и тем людям, которым он благоволит. Третий жрец не входит в их число.
        - Что же, сумма и правда большая для обычного человека, но не для царя, - согласился я с ним, - я дам распоряжение, когда мы прибудем в Абидос.
        - Что они попросили лично для себя?
        - По пять тысяч шетит на каждого мой царь, - ответил жрец, - этими деньгами Его величество купит уже их личную лояльность к себе.
        - Думаешь это стоит таких денег? - хмуро поинтересовался я.
        - Как решит мой царь, - склонился он, - я не могу советовать Его величеству в этом вопросе.
        - Ладно, отдадим им деньги, - решил я, - посмотрим будет ли польза, если что страховка всегда есть.
        - Благодарю моего царя за мудрость выбора, - поклонился он, - тем более, что это не всё, с чем я к нему прибыл.
        - Да? - удивился я, - давай, порадуй меня хорошими новостями.
        - Так надолго в пути я задержался потому, что советовался с главой своего Рода, мой царь, - Небуави хитро улыбнулся, - если Его величество преподнесёт достаточно даров Осирису, то он готов будет начать строительство нового храма.
        - Сколько? - бросил я, ожидая услышать огромную сумму в ответ и не ошибся.
        - Слишком много, - покачал я головой. Золото у меня конечно было, но влезать в очередную мутную схему не хотелось, пока все вокруг меня только наяб…и, поэтому ввязываться в долгострой с непонятными перспективами было глупо.
        - Род готов будет внести половину от этой суммы, - тихо сказал Небуави, - если мой царь подтвердит во всеуслышание права моего рода на владение 8-м номом.
        - Что, так сильно вас Сененмут прижучил? - сразу понял я причины такого щедрого предложения.
        Небуави с расстроенным лицом поклонился.
        - Нам дали сезон на то, чтобы продать должность правителя нома и верховного жреца, - тихо ответил он.
        - Тогда мы поговорим об этом лично с главой твоего рода, когда прибудем в город, - после небольшого раздумья, решил я. Теперь осторожность была моим вторым именем, прежде чем начинать разбрасываться золотом, нужно было узнать больше, благо Абидос был следующим городом в нашем путешествии.
        - Всё будет так, как повелит мой царь, - Небуави низко поклонился.
        - Это все новости у тебя?
        - Боюсь мой царь, что нет, скорее всего фиванские семьи приостановят выплаты по вашему контракту, на обеспечение войска.
        - Это было ожидаемо, - я пожал плечами, - хорошо, что сильно ни на что не повлияет. Выплаты были разбиты на три части, первую они отдали сразу, вторую после захвата мной царства, а вот третью, последнюю да, могут не отдавать, но она самая меньшая из всех трёх и не так сильно ударит по мне, как если бы они не заплатили сразу.
        - Мой царь был мудр, когда заключал эту сделку, - жрец мне низко поклонился.
        Я же, оставаясь внешне спокойным, думал, что все вокруг от безнаказанности, слишком уж чувствуют себя расслабленно и настало время напрячь их. А для этого был только один действенный способ.
        - Достань письменные принадлежности и листок папируса, - распорядился я, а когда он это выполнил, я попросил его написать на нём всего два слова. Удивлённый жрец всё сделал и я отпустил его, велев узнать, не уехал ли ещё Бенермерут. Оказалось что нет, он как раз собирал вещи.
        Мужчина вошёл ко мне, вопросительно посмотрев, явно не понимая зачем я его снова вызвал, мы ведь всё обговорили буквально час назад. Свернув лист со словами «я согласен» и положив его в непромокаемый тубус, я протянув его Бенермеруту.
        - Отдать визирю, мой царь? - взял он его в руки.
        - Да, - кивнул я, - всё равно с ним увидитесь. На этом всё, не буду тебя больше задерживать.
        Когда воспитатель ушёл, я задумался, правильно ли сейчас поступил. Мысли разделились на две части, те что были против убийства Нефруры, говорили, что так нельзя делать. Вот только сегодня их было значительно меньше по сравнению с тем временем, когда Усерамон впервые заикнулся о заговоре против Хатшепсут. Все эти кидки от купцов, жрецов и семей были только по одной причине - царь Менхеперра не имел реальной власти. Даже имея армию, я ничего не мог сделать против царя Хатшепсут, которая всё это покрывала. Нет, конечно я мог развернуть армию и направить её на Фивы, но вот разбираться после того, как я захвачу трон с кучей заговоров и локальных восстаний номархов по всему Египту, что-то не сильно хотелось. Да и в целом это было бы как-то нечестно по отношению к самой Хатшепсут, которая как я уже неоднократно это убеждался, была хорошим царём. Поэтому я и выбрал путь устранения её дочери и потом постепенное оттеснение сначала её людей от власти, а потом и её самой. Почему-то этот путь мне виделся менее кровавым, чем первый. Я менял жизнь принцессы в обмен на спокойствие в царстве двух земель.
        Глава 6
        Абидос первый и пока единственный из городов Верхнего Египта, который встречал своего царя, как это и было положено. Огромное количество музыкантов, танцоров и просто людей, высыпавших на дорогу, приветствовали криками армию, которая не стала заходить в сам город, а разворачивала лагерь в его предместьях. К Рехмиру тут же подъехала куча купцов и чиновников, которые стали договариваться о поставках продовольствия. Всё это я замечал, ещё только подъезжая к предместьям Абидоса.
        Едва я приблизился к самому большому скоплению людей, певцы затянули заунывный гимн в мою честь, точнее не мою, а в целом для египетских царей, восхваляя объединение Верхнего и Нижнего Египта и благословение, которое цари приносят для всего народа. Встречала меня целая делегация из номарха, его ближайших сановников, а также жрецов Осириса. Подъехав к ним, я поднял руку и музыка с гимнами стихли, а все окружающие опустились на колени.
        - Народ Абидоса приветствует своего царя, владыку двух земель, - сократил немного мой титул номарх, кланяясь лбом в землю.
        - Можешь подняться, мой народ, - позволил я и люди снова встали, причём слуги и простые люди склонились в низких поклонах.
        - Его величество может располагать моим домом, как своим, - произнёс номарх, показывая на паланкин с привычным креслом, рядом с собой.
        Я спрыгнул с колесницы и сел на предоставленные носилки, он занял соседние. Нас подняли вверх и понесли в город.
        - Какой распорядок? - поинтересовался я у него тихо, когда вокруг опять запели гимны и заиграла музыка.
        - Если Его величество не против, то сегодня отдых и пир в честь прибытия Его величества. Завтра после завтрака принесение даров Осирису в главный храм.
        - Я не против, после принесения даров устроим тогда праздник для простого народа. Будь готов выставить хлеб и вино на улицы города.
        - Твоё величество, - мужчина остро посмотрел на меня, - надеюсь праздник обойдётся без вскрытия и разграбления зернохранилищ?
        - Ты правильно встретил своего царя, правильно обратился, хоть и сократив мои титулы, - чуть попенял я ему на этот факт, - я думаю если ты продолжишь показывать своё правильное отношение, то мы договоримся не только насчёт этого.
        Номарх склонил голову.
        - Постараюсь заслужить благосклонность своего царя.
        Дальше мы замолчали, что дало мне время осмотреться. Абидос не был большим городом, но достаточным, чтобы в нём по прикидкам жило двадцать-двадцать пять тысяч человек. Я уже мог примерно прикидывать численность, исходя из текущих размеров города и домов, мимо которых мы проезжали. Как и везде, дома были сложены из песчаника и имели либо прямоугольные каменные крыши, либо крытые тростником, реже виднелся кирпич из нильского ила, который был весьма характерного цвета, отличаясь от каменных домов вокруг.
        Что ещё меня всегда удивляло в египетских городах - так это отсутствие запаха испражнений, который по идее должен был тут быть, ведь сливной канализации я не видел, на дорогах были лишь небольшие бортики для слива воды, но вот запаха мочи или других экскрементов не было совсем. Я поставил себе заметку в голове, позже узнать об этом, так как просто было интересно, как египтяне сделали так, что на улицах было чисто.
        Жизнь города из-за моего прибытия остановилась, поскольку дорогу перед процессией быстро очищали меджаи и жители опускались на колени, когда мои носилки проносили мимо них. Зато когда мы удалялись, за телохранителями охраны снова начиналась жизнь, все спешили по своим делам и лишь малая часть потом следовала за нами, чтобы посмотреть на царя и его не сильно многочисленную свиту, состоявшую в основном из одних воинов.
        - Его величеству будет удобно занять мои помещения или гостевые? - поинтересовался номарх, когда мы добрались до его дворца и носилки опустили на землю. Сотня слуг и рабов на коленях ждали нас у входа.
        - Я скромен, - спокойно ответил я, осматривая двухэтажное высокое здание, сложенное из гранита, - поэтому просто обеспечь место для меня, охраны и моих людей.
        - Как будет угодно Его величеству, - он подозвал какого-то сановника, быстро перекинулся с ним словами и тот склонившись убежал внутрь.
        Меня же номарх пригласил пройти за ним. Мы прошли три больших зала и подошли к охраняемым дверям у которых стояли четыре меджая. Хопи без лишних слов кивнул своим людям и те сменили их, заняв посты. Пока мы ходили и осматривали помещения, которые мне предоставили, моя охрана распределялась по всем помещениям, выгоняя всех лишних. Вскоре остались только мы и немного слуг, ожидающих нас на коленях перед столом, на котором уже находились нарезанные фрукты, а также кувшины с вином.
        - Сколько наложниц прислать Его величеству? - поинтересовался у меня номарх.
        - Нисколько, - покачал я головой, - пришлёшь своих детей.
        Он испуганно вскинулся, посмотрев на меня, а я хмыкнув, показал рукой на стол.
        - Будут пробовать мою еду, а не то, что ты подумал.
        - Его величеству ничего не угрожает в моём доме! - залепетал он.
        - Мне часто об этом говорили раньше, как раз перед тем, как отравить еду, - криво улыбнулся я, - если меня никто не собирается травить в твоём доме, то твоим отпрыскам ничего не угрожает. Зато зная, что они первые едят и пьют, предназначенное мне, ты лучше будешь беспокоиться о качестве продуктов.
        Он не был доволен моим решением, но не посмел перечить, лишь поклонился и глухо сказал.
        - Как прикажет мой царь.
        Оставив меня слугам, он со свитой вышел из помещения. Я раздевшись и сокрушаясь про себя, что нет ни Бенермерута, ни Меримаата, отдался в руки чужих слуг, чтобы меня помыли и привели в чистое состояние. Проклятый песок был везде, поэтому я с радостью избавлялся от него при любой возможности. Вот и сейчас без особого стеснения сняв всю одежду и калиги, я опустился в небольшую мраморную чащу, полную тёплой воды. Часть слуг унесли стирать и чистить старую одежду, часть занялась мной. Большой, крепкий египтянин достал бронзовые приборы для бритья и аккуратно стал меня брить, косясь изредка на Хопи, который стоял рядом с ним, положив руку на рукоять гладиуса.
        Оказалось, что ванн в помещении целых три и слуги помогли мне переместиться сначала в одну из них, где меня обмазали жидким составом похожим на мыло, а смыв его, в третьей купальне помыли на чистовую и три служанки старательно отводя взгляды от вставшего органа, намазали меня вкусным маслом, пахнущим цветами. После чего подали чистую одежду и обычные сандалии. Поморщившись, я опустил в них ноги, хотя и не любил их. К сожалению калиги были в чистке, а они были у меня словно у простого легионера в единственном экземпляре. Я планировал разжиться другими парами при сдаче мне вооружения, теперь же, нужно будет искать собственные возможности для перевооружения и обеспечения себя обувью. Вспомнив, что мне не вернули и комплект, который должен был послужить образцом, внутри меня поднялась волна гнева. Вокруг меня от испуга вздрогнули и пригнули головы слуги, так что я разжал кулаки и постарался успокоиться, их вины в этом не было.
        Закончив водные процедуры, на которые ушло больше двух часов, я свежий и вкусно пахнущий вернулся в первое помещение, где находился стол с едой, обнаружив там в сопровождении кучи нянек трёх мальчиков разных возрастов и двух девочек, которые поедая мои фрукты, весело болтали между собой. Завидев меня воспитатели опустились на колени, дети последовали их примеру, но с любопытством посматривали при этом на меня и мою охрану, следующую за мной по пятам.
        - Поднимитесь, пока вы здесь, со мной, можете лишь кланяться, - приказал я и они все поднялись на ноги.
        В моём присутствии разумеется стояла тишина пока я насыщался, дети подавленно молчали.
        - Кто хочет покататься на настоящей боевой колеснице? - поднял я бровь, чтобы хоть как-то расшевелить их, поскольку до вечера было ещё куча времени.
        Вверх мгновенно взметнулись руки, в том числе и девочек.
        - Хопи, - я кивнул головой и он приказал одному из опционов занять детей, катанием на моей колеснице.
        Когда те гурьбой и не веря случившемуся покинули помещение, ко мне вошёл Рехмир, одетый в ту же одежду, в какой мы прибыли в Абидос. Он явно ещё даже не присел.
        - Мой царь, - склонил он голову, - войско обеспечено провиантом, ремесленники занялись починкой снаряжения, за три дня мы пополним припасами свои повозки обоза для дальнейшего движения.
        - Отлично, - я обратился к старшему слуге, - все чистящие процедуры окажите и Рехмиру.
        - Как прикажет Его величество, - поклонился он, позвав рабов, чтобы меняли воду в бассейнах.
        Рехмир польщёно улыбнулся, отказываться не стал и пошёл по тому же маршруту, какой недавно проделал и я, вернувшись спустя час, тоже свежий и в новой одежде, с довольным вздохом опустившись рядом со мной на лавку с подушками.
        - Как Его величество выдерживает столько времени под солнцем, - покачал он головой, беря с тарелки зёрна граната, - я скоро буду цветом кожи, словно раб какой.
        Я хмыкнул, поскольку и правда сам был такого тёмно-коричневого цвета, что красноватая кожа была давно не видна. Многие египетские сановники при виде меня сильно удивлялись и было отчего, так сильно загорали обычно только простолюдины или рабы работающие постоянно в поле, но самому мне было всё равно, войско за спиной давало ответы на любой вопрос. К сожалению, кроме главного - царя Менхеперра местные сановники рассматривали, только как бесплатное приложение к царю Хатшепсут.
        - Привлекай к своей деятельности больше центурионов, - попросил его я, - единственный мой шанс на то, что помочь тебе, если среди них окажутся очень умные люди.
        - Мой царь, - Рехмир, посмотрел на меня, - я боялся спросить, но ты вообще собираешься вернуться в своё поместье?
        - Когда? - я показал руками вокруг, - Хатшепсут издала дурацкие законы, губящие на корню все мои начинания, поэтому я вынужден идти по городам и преподносить свою версию событий, ну и попутно оставляя за собой проблемы, которые возникнут у легитимной власти на следующий год, ведь зернохранилища будут пусты.
        - Мой царь не боится народных бунтов? - очень тихо спросил Рехмир.
        - Он ждёт их, - я пожал плечами, - тогда я приду на помощь власти, словно рыцарь на белом коне или же подожду, когда она начнёт испытывать проблемы, решить которые смогу я.
        - Белом коне? - удивился он, - а такие бывают?
        - Когда-то наверняка будут, - ответил я, замолчав и погрузившись в невесёлые мысли о предстоящих делах.

* * *
        Утром я встал рано, поскольку практически не ел и не пил на пиру, хотя тостов в мою честь поднималось очень много. Уследить за едой и питьём, которое рекой лилось было совершенно невозможно, так что я ел только то, что было в блюдах детей номарха, которое перекладывалось потом ко мне. Он так боялся за их безопасность, что сразу несколько слуг контролировали, что им подают с кухни. Видя всё это, я улыбался про себя. Вот это я называю истинной заботой о своём царе! Стал бы он так поступать, если бы безопасность не касалась его отпрысков, я в этом сильно сомневался.
        - Мой царь, - услышав, что я встал, в комнату вошёл полностью одетый Рехмир, сандалии которого я заметил, были уже в песке.
        - Рано встал? - поинтересовался я у него.
        Он смущённо улыбнулся.
        - Утром пришлось сопроводить жрецов в лагерь, чтобы они осмотрели дары для Осириса, - ответил он, - им нужно прикинуть размеры алтаря, какой выставить в храме.
        - И как?
        - Весьма впечатлены количеством, которое мой царь готов пожертвовать богу, - хмыкнул он.
        - Что думаешь? Стоит мне ввязываться в сомнительную авантюру строительства нового храма? - неожиданно спросил я его, - или всё же подождать, когда никто не сможет меня обмануть.
        - Мой царь, на правах твоего друга, - склонил он голову, - я скажу так. Трудно доверять людям, которые вас не боятся.
        Я улыбнулся, его слова подтверждали мои собственные мысли.
        - На миг показалось, что говорю с твоим дядей, - сделал я ему комплимент, а когда он улыбнулся в ответ, я сменил тему.
        - Когда начало?
        - Все ждут только Его величество, - ответил Рехмир.
        - Тогда не будем заставлять народ слишком долго ждать.
        Меня привели в порядок, накрасили, а Рехмир помог одеть символы царской власти. Полностью готовый, я вышел к номарху и его свите, а затем с ним сели на носилки, и процессия направилась к храму Осириса. Снова заиграла музыка и я очередной раз услышал гимн-мотиву, обращённую к богу.
        - Слава тебе, Осирис, Бог Вечности, царь богов, чьим именам числа нет, чьи воплощенья святы. Ты - сокровенный образ в храмах; душа-двойник будет всегда священной для приходящих смертных.
        - Летополя господин, князь божественных трапез в Гелиополе-граде. Господь, тебя поминают в Чертоге Двух Истин; ты владыка Элефантины и Мемфиса повелитель.
        Осирис - душа и тело великого Ра.
        Хранит в сердце твою могилу город Гераклеополь.
        О благодетель, Нарта воспела тебя в веках.
        Ты победил в Шас-Хатни, Абидоса повелитель.
        Престол твой оберегает Святая Земля Та-Таср.
        Славное твое имя легло на уста печатью.
        Ты - Атум, благой кормилец душ-двойников.
        Из всех духов ты - самый высший, радость дарящий людям.
        Нун, властелин могучий чистых Небесных Вод, черпает влагу только из твоего потока.
        Она продолжалась и дальше, перечисляя все его заслуги, но я уже перестал вслушиваться в смысл, поскольку слышал её раз наверно пятый. Вскоре показался огромный храм, который вызвал моё полное недоумение. Я-то думал бога реально обделили, построив маленькую халупу, но то, что предстало передо мной поражало воображение. Огромная прихрамовая территория, разделённая на зелёные зоны с маленькими прудами и мирровыми деревьями, гигантская арка-крыша и массивные колоны на входе, никак не производили впечатление, что Осириса-сиротку чем-то обделили.
        - «Я конечно ещё не видел храма Сета, но по-моему скромному мнению, тут грех жаловаться, - удивлённо подумал я, прикидывая размеры нынешнего храма».
        Поскольку процессия была огромной, следом за нами следовали тысячи людей, которые хотели посмотреть на процедуру принесения даров богу Осирису, то вошли мы в храм не через центральный ход, скрывающийся в тени огромных гранитных колон, а через боковой портик, с огромными воротами. Их открыли перед нами с номархом шесть человек, и нам пришлось спуститься с носилок, прежде чем попасть внутрь, где нас уже поджидали десять жрецов, в том числе и верховный, с которым я познакомился вчера на пире, заодно обговорив все сегодняшние процедуры. Кое-что я значительно подсократил, так что процедура пошла по сокращённому варианту.
        Жрецы стали петь гимны, восхваляя бога, я окружённый ими кланялся храму и вместе с большими сундуками мы вошли внутрь, к ожидающим нас жрецам низших посвящений, которые стали раскладывать всё принесённое на алтарь и возле него. Всё это сопровождалось бесконечным заунывным пением и игрой на инструментах, так что уже через час у меня начала болеть голова. Вся процедура заняла целых три часа, так что я в конце с трудом сдерживал себя, чтобы всё это не послать подальше. К сожалению, все вокруг были абсолютно серьёзны, поэтому приходилось сдерживаться, поскольку любое нарушение порядка воспринималось кощунством и святотатством, и так жрец с трудом согласился провести процедуру дарения всего за четыре часа.
        Наконец он огласил, что бог с радостью принял мои скромные дары и все стали закругляться. Народ медленно покидал зал и только я оставался стоять, вызывая удивлённый взгляды у номарха и жрецов.
        - Твоё величество? - обратился ко мне верховный жрец Осириса, - дарение закончено, Его величество может покинуть храм.
        Я покачал головой.
        - Выйдите все, мне нужно лично вознести молитву Осирису, - приказал я, заставляя жрецов удивлённо воскликнуть.
        - Бог не общается с людьми сам, - изумился верховный жрец, - он разговаривает только губами своих доверенных последователей.
        - Думаю для меня Осирис сделает исключение, - хмыкнул я и стал серьёзным, - выйдите все!
        Позади меня появились легионеры и жрецы были вынуждены выйти вслед за градоправителями Абидоса, оставив внутри только царя и его охрану. Какого же было всеобщее удивление, когда вскоре вышли и они, перегородив вход.
        - Великий Владыка подземного мира, приветствую тебя, - обратился я к его красивой статуе, высеченной из цельного куска камня, с зеленоватым оттенком. Я не сильно ждал ответа, лишь хотел поставить галочку в том, что я не забыл наш разговор и главное договор.
        - Эти скромные дары приношу тебе в честь захвата царства Керма, - продолжил я, не слыша ответа, - наш уговор помню, всё в силе. Прибыл кроме принесения даров, оценить масштаб будущих работ по постройке нового храма.
        Секунду ничего не происходило, но затем реальность словно поплыла, разделяя мир на две части. В первой был я, старающийся не открыть рот от удивления, во второй на каменном алтаре, куда только что были принесены драгоценности и золото, загорелись зелёным пламенем светильники, а каменная статуя Осириса пошевелилась и голова его посмотрела прямо на меня.
        - Я доволен тобой смертный, - прозвучал голос у меня в голове, - но нужны жертвы. Рыжеволосые жертвы, чтобы я принял все твои дары.
        - Хм, бог Подземного мира, - смутился я, - я не найду сейчас тысячу рыжих.
        - Глупец! - губы статуи презрительно поморщились, - тысяча жертв нужна для освящения нового храма. Для этих даров, достаточно будет двух.
        - А, ну это совсем другой разговор, - обрадовался я, - всё понял, найду!
        Статуя презрительно посмотрела на меня и реальность снова стала сходиться, возвращая всё на круги своя. Я стоял один, масляные светильники горели привычным светом, а статуя не делала и намёков на то, что рядом недавно присутствовал бог.
        - Так, надо найти двух рыжих бедолаг, - я повернулся и пошёл к выходу, где меня ждали все жрецы и сановники.
        - Нужно принести двух людей с рыжими волосами в жертву богу Осирису, - заявил с ходу я, повергая их в шок, - есть желающие?
        Люди со страхом огляделись, среди них никого не было с подобным цветом, так что они выдохнули спокойно.
        - Пока не принесём в жертву, дары с алтаря не убирать, - добавил я.
        - Твоё величество, - ко мне подошёл верховный жрец, - зачем это? Бог Осирис сказал мне, что принял дары.
        - Просто перестраховка, - я не стал говорить, что он пиз…т, смысла с ним ссориться не было, - и мой приказ, пока не принесём двух рыжих, дары не убирать с алтаря. Выставите охрану, чтобы на них никто не покусился.
        Жрец закусил губу, недовольно на меня посмотрел и ответил явно не то, что хотел сказать сначала.
        - Хорошо Твоё величество, пусть будет так.
        Он отдал приказы и жрецы забегали, а я подошёл к номарху.
        - Отправьте гонцов по соседним городам, нам нужны два преступника, с нужным цветом волос.
        - Конечно мой царь, - склонил он голову.
        - И вечером пригласи верховного жреца для разговора, - тихо сказал я, - вместе с Небуави.
        Он остро посмотрел на меня и низко поклонился.
        Глава 7
        То, что Небуави стал весьма известной и уважаемой личностью, как только оказался в моём войске, было понятно даже по тому, как с ним разговаривали остальные люди, в том числе и родные. Поклоны, склонённые головы и уважительные голоса там, где он оказывался. Это явно ему льстило и он нёс вес своей должности капеллана войска царя Менхеперра с гордо поднятой головой. Вечером, когда мы собрались узким кругом лиц, в количестве шести человек, поскольку я намекнул номарху, что нам не нужны лишние свидетели разговора и он поняв это, пригласил только к присутствующему Небуави и верховному жрецу Осириса, ещё только двух человек. Пожилые люди явно имели отношение к его роду, что и подтвердилось, когда он их представил, а я разрешил всем не приветствовать меня на коленях, поскольку собрались мы для приватного разговора, а не выражения верноподданнических чувств своему царю.
        Заняв приготовленное для меня высокое кресло, я жестом попросил Хопи с другими охранниками отойти от нас, ближе к стене.
        - Буду предельно краток, - обвёл я взглядом присутствующих, особенно остановившись взглядом на верховном жреце, - ещё раз услышу возражения моим приказам, для вас наступят ещё более тяжёлые времена, чем сейчас.
        Их лица вытянулись от такого резкого перехода.
        - Осирис мне чётко сказал, что нужно ему, так что уточнять и переспрашивать у него я не собираюсь. То же предлагаю сделать и вам, чтобы наши дальнейшие взаимоотношения пролегали только на плодотворных и взаимовыгодных условиях. Это понятно?
        - Т-т-твоё в-в-величество, - верховный жрец стал даже заикаться, - ты разговаривал с богом Осирисом? Лично?
        Тут я едва вспомнил, что они не были посвящены в тайну того, что я якобы бог Монту.
        - Я царь Двух земель, сын бога, - я хмуро посмотрел на него, - естественно, что Осирис может говорить со мной без участия жрецов. В этом и проявляется моя божественная сущность.
        У него затряслась нижняя челюсть от того, как уверенно и спокойно я это всё сказал.
        - Мой царь, - примирительно поднял руку номарх, - мы найдём жертвы и принесём их в храме, в этом не может быть сомнений. Никто не нарушит приказ Его величества.
        - Отлично, - кивнул я, - тогда у нас на повестке остался только один вопрос. Что мне будет за то, что я поддержу вас и завтра во всеуслышание провозглашу о поддержке вашего Рода на дальнейшее владение 8-м номом.
        - А что изволит получить Его величество? - поинтересовался старик, тихо сидевший до этого рядом с главой Рода.
        - Всё зависит от того, что у вас есть, - растянул я широкую улыбку.
        - Золота у Его величества должно быть очень много, армия лучшая в Египте, - тихо продолжил он, - осталась одна вещь, но она вне наших возможностей. Мы больше не можем влиять на политику вне нашего нома. А потеряв доверие царя Хатшепсут, мы лишились и внутренней поддержки. Этот разговор с Его величеством, наша последняя надежда.
        - Ты так откровенен старик, - удивился я, - нет желания выторговать себе больше?
        - Я поговорил сегодня с сыном, - он кивнул на скромно стоявшего рядом со мной Небуави, - он многое рассказал, что заставило изменить наш взгляд на сегодняшний разговор с Его величеством.
        Я покосился на жреца, который низко мне поклонился, подтверждая слова отца.
        - Хорошо, есть одно дело, которое мне некому поручить, поскольку те, кто взялся за него первым, решил поменять сторону конфликта, - решил я прощупать почву.
        - Мой царь говорит о снаряжении своей армии? - поинтересовался номарх, - у нас нет достаточного количества ремесленников для этого, как и средств оплатить их работу.
        - Небуави, есть шанс заполучить комплект снаряжения и чертежи, которые я передавал фиванцам? - обратился я к своему капеллану.
        - Боюсь, что ни малейших мой царь, - с сожалением он поджал губы и покачал головой, - скорее всего их передали Сененмуту, в качестве ещё одного дара, выражающего их преданность царю Хатшепсут.
        - Да, - вынужден был я с ним согласиться, - это весьма возможно. Тогда что вы скажите, если на базе Абидоса и вашего нома мы развернём производство снаряжения для моего войска? Вы получите огромный заказ и возможность в дальнейшем быть поставщиками снаряжения для всего царского войска. Только в этот раз, разумеется, никаких денег вперёд. Первую тысячу комплектов вы произведёте за свой счёт, чтобы доказать серьёзность ваших намерений.
        - Все остальные, если качество устроит Его величество, оплатить он? - уточнил номарх.
        - Да, - согласился я, - все девятнадцать тысяч комплектов.
        Цифра весьма сильно впечатлила всех присутствующих, потому старик уточнил.
        - Если мы планируем привлекать в город много ремесленников, нужно будет создать им условия для проживания и работы.
        - Это ваша забота, - я пожал плечами, - произведя тысячу комплектов вы поймёте сколько вам нужно людей, каких специальностей, сколько материалов. К тому же, у меня есть планы и на то, чтобы часть ремесленников была у меня постоянно в войске, обеспечивая срочный ремонт снаряжения. Так что много их точно не будет. Вам нужно придумать, чем сманить рода ремесленников из других городов и главное, как удержать.
        - Удержать заказами, - ответил номарх, - такое огромное количество работы потребует не меньшего количества материалов, а следовательно вызовет приток купцов, что в любом случае будет хорошо для нома и города в целом.
        Он посмотрел на верховного жреца.
        - Нужно будет расширять город, - сказал он ему.
        - А что насчёт постройки нового храма для бога? - спросил в ответ тот, уже у меня.
        - Только после того, как я увижу, что вы соблюдаете свою часть сделки, - безапелляционно заметил я, - так что в ваших интересах до конца моего путешествия к Дельте, показать мне хоть что-то, пока я не нашёл себе других компаньонов.
        - Его величество может всецело на нас положиться, - заверил меня с поклоном номарх, - приток денег в город, оживит его и даст нам сил снова поднять голову. Главное, что мы заручимся поддержкой царя Менхеперра.
        - Она у вас будет, как и чертежи того, что нужно произвести, - добавил я, - также предлагаю вам отправить гонцов, чтобы мастера города Гнауи Шема, которые произвели мой пробный комплект, посетили славный город Абидос. Оплатите им дорогу и сбор ещё одного комплекта, чтобы иметь образец и предоставить его мне прежде, чем запустите в производство первую большую пробную партию.
        - Мы поняли пожелание Его величества, - склонил голову и старик.
        - Также я предлагаю вам обменять имеющееся у вас свободное золото, на деньги, - добавил я, - это позволит вам иметь эффективное платёжное средство, не занимающее много места и не подделываемое. Главное следите за тем, чтобы их не плющили и не коверкали. С людьми занимающимися подобным, сразу прекращайте любые отношения.
        - Деньги, - с трудом повторил за мной номарх, - это те золотые кругляши с изображением Его величества и бога Амона?
        Я достал из кошеля на поясе несколько монет и передал их им.
        - Мы видели такие на рынках, - кивнул он, внимательно рассматривая одну из них, - за них едва не дерутся купцы. Мы согласны обменять их один к одному по весу.
        - Нет, - я покачал головой, - их производство не бесплатно. Я плачу людям, они заняты постоянно их производством, не говоря уже про потерю части материала при плавке и производстве. Так что сеньораж будет составлять одну десятую от общей массы золота, отданной на чеканку.
        - Не так уж и много, - согласились они с моим требованием, - нас устраивает.
        - Так что можете и тем купцам передать, которые хотят получить более лёгкое и удобное платёжное средство, что я принимаю золото, взамен отдавая монеты, - закинул я удочку. Чем чёрт не шутит, может многие и согласятся, понимая удобство обращения монет перед натуральным обменом.
        Они попросили расшифровать те слова, которые они не знали в моей речи, а после записав объяснение, сказали, что подумают. На этом встреча закончилась, и мы с Небуави пошли в мои покои. Мне было интересно услышать его мнение о моих предложениях и примут ли их его родственники. Он меня не разочаровал, не став скрытничать и рассказал, что решение уже было на самом деле принято ещё днём, на встрече с ним, а вечерняя встреча лишь позволила его родне узнать мои условия. Так сильно их припекло из Фив внимание Сененмута.
        - Мой царь, может не беспокоиться, - заверял он меня, - весь Род будет работать, как проклятый, но постарается соблюсти условия договора с Его величеством. Ставка на кону слишком высока. Ведь мы потеряем всё, продав эти должности. Новая власть хорошо если просто изгонит мой Род из Абидоса, а ведь может и подвергнуть репрессиям и даже казнить за несуществующие преступления.
        Насчёт несуществующих преступлений, я конечно внутренне хмыкнул, не поверив, что верхушка ни в чём не замазана, но ему я об этом естественно не стал говорить. Поэтому мы с ним расстались крайне довольные разговором и встречей, а уже на следующее утро он после молитвы мне сообщил, что самая быстроходная лодка была отправлена в Гнауи Шема, за их мастерами и найдены два рыжих человека, которых днём принесут в жертву Осирису.
        В том, что так быстро были найдены именно преступники, я хотел было усомниться, но потом передумал, пусть их смерти будут на совести тех, кто решил по-быстрому найти нужных людей. Сам я при этом решил не присутствовать, Осирис и так знал от кого дары и жертвы, так что съездил в лагерь и пообедал с центурионами, заверив их, что уже завтра мы выступаем.

* * *
        Так и случилось. Получив от семейства Небуави золотые кольца и слитки, Небсений выдал им причитающееся количество монет за минусом процента сеньоража и полностью довольные друг другом мы расстались, договорившись держать связь, через Небуави. Войско зашагало к следующему городу, а мы с Рехмиром покатились вслед за ним на колеснице. Приходилось быть у него возницей, так как парень учился с детства совершенно другому, а не управлению лошадьми.
        - Кстати, поучишь меня письму? - поинтересовался я у него, - меня начинает раздражать обращение каждый раз к писцам или тебе за помощью.
        - Мой царь, - удивился он, - я не против, но это долгий и сложный процесс, он занял у меня самого долгие десять лет.
        - Ну у меня такого времени нет, так что давай хотя бы попробуем, - предложил я и он согласился.
        На вечернем привале он попытался учить меня тем методом, которым учили его, то есть тупой перепиской гимнов к богам и запоминанием иероглифов, но я быстро прекратил эту ерунду. Заставив его взять перо и папирус, я стал расспрашивать о структуре слов, их произношении и формировании. То, что предложения писались сплошь с отсутствующими пробелами и другими знаками препинаний, да ещё и могли писаться слева направо, справа налево или вообще сверху вниз не добавляло понимания письменности. Поэтому я начал Рехмира мучить составлением подобия словаря, чтобы этот весь бедлам можно было хоть как-то структурировать. Будь это кто-то менее мотивированный, ленивый или глупый, у меня ничего бы не получилось, но парень, как всегда ответственно подходящий к каждому порученному заданию, ухватил то, что я пытался от него добиться и взял время подумать, как это можно сделать более понятным, да ещё и укладывающимся в мои представления об изучении нового языка.
        Полностью довольный прошедшим уроком я отправился тренироваться в стрельбе, как всегда делал перед вечерней пробежкой. И пусть учителя у меня больше не было, но тренировать навык я не переставал и старался стрелять сам, без помощи Бастет. Привычно встав и взяв в левую руку три стрелы, я одну за одной выпустил их в сторону мишени. Какого же было моё удивление, когда потоки ветра просто сбили их с полёта, отнеся в другую сторону. Я нахмурился.
        - «Так, я что не сам стрелял? - удивился я про себя и повторил выстрелы, ровно с тем же результатом, что и прошлый раз».
        Понимая, что что-то пошло не то, я перехватил лук так, как делал это Менхеперра и выстрелил только одной стрелой. Поток ветра вместо того, чтобы помочь стреле, как я привык это видеть, дёрнул её в обратную сторону и она полетела прямо в меня, едва не попав в ногу. Стоящий рядом Рехмир, открыв рот наблюдал за моими манипуляциями, поскольку всех остальных я отогнал от себя сразу, как только почувствовал неладное со стрельбой.
        - М-м-ой царь, - он протёр глаза, - как такое вообще возможно?
        Тут до него дошло, что именно происходит. Он открыл рот, закрыл его и отошёл к Хопи, который стоял в десяти метрах от меня. Рехмир, который не общался со мной долгие месяцы видимо вспомнил о моей божественной сущности. Оставшись один, я решил повторить эксперименты, чередуя то собственную стрельбу, то с помощью силы Бастет. Бесполезно, результат с каждым разом становился всё хуже, стрелы вместо того, чтобы лететь в мишень, старательно пытались проткнуть меня самого и только чудеса гибкости и ловкости защищали меня от попаданий. Но и то, когда одна из последних всё же царапнула меня по бедру, я понял, что эти эксперименты добром не кончатся и нужно их сворачивать. Отложив лук и стрелы, я задумался.
        - «Кошка дранная явно чем-то недовольна, - размышлял я, что может быть причиной подобного поведения ветра, - нужно попасть в Бубастис и узнать, чего ещё ей надо от меня».
        По моему знаку вернулись Рехмир и Хопи с охраной, тщательно стараясь не замечать того, что песок возле меня был густо усеян стрелами, хотя они должны быть в противоположной стороне, желательно ещё и попав в мишени.
        - Мне нужно в Бубастис, - хмуро сказал я, - я ввернусь в Абидос только с охраной первой сотни Хопи за лодкой, войско остаётся на тебе Рехмир.
        - Да мой царь, - оба склонились и парень после увиденного сегодня даже не пискнул, пытаясь отказаться от такой сомнительной чести.
        Вечером я собрал центурионов, объявил, что Бастет какого-то хрена разозлилась на меня, видимо не понравилось, что я первым принёс дары Осирису, а не ей, а потому мне нужно срочно нужно мчаться её умасливать. Всё это я сочинил тут же, чтобы хоть как-то обосновать им такое срочное своё отбытие, но для центурионов это объяснение оказалось как раз очень понятным и простым. Они пожелали мне удачи и скорейшего возвращения, поскольку прекрасно знали свои обязанности, а Рехмир, по сути, будет заниматься тем же, чем и занимался до этого - снабжением.
        Почему я решил так быстро посетить храм блохастого создания? Ответ был слишком очевидным. Если она могла направлять мои стрелы, то проигнорировав эти явные признаки её неудовольствия, я мог заработать в тело и чужую стрелу. Лишние отверстия в молодом организме мне были не нужны, поэтому и я решил узнать, чего это она ни с того ни с сего на меня взбеленилась.
        Глава 8
        Оставив войско, продолжившее своё движение к следующему городу, я с охраной вернулся в Абидос и взял у семейства Небуави лодку с гребцами, пообещав вскоре её вернуть, ведь я не планировал надолго задерживаться в Бубастисе и узнав в чём причина конфликта между нами, сразу вернуться обратно.
        Гребцы и сам владелец судна, выполняющий роль одновременно капитана, навигатора и штурмана, дрожали от страха весь путь, хотя мы вели себя тихо и мирно. Но видимо тот факт, что с ними путешествует сам царь так на них влиял, что они вели себя скованно и старались никак не отсвечивать. Зато гребли так усердно, что уже на пятый день мы пристали к знакомому острову, на котором всё так же, как и прошлый раз, находились тысячи кошек. Вот только едва я сошёл на берег, как ближайшие зашипев и встав на дыбы, шарахнулись от меня в разные стороны. Что не осталось незамеченным капитаном, который упал на колени, стал возносить молитвы богине Бастет.
        К лодке, увидев странное поведение кошек, заспешили жрецы, а узнав меня стали низко кланяться. Верховный жрец, поклонившись несколько раз, спросил меня.
        - Мы не ждали Его величество Менхеперра, поэтому просим простить, что не подготовили никаких ритуалов и праздников.
        - Этого и не потребуется, - хмуро ответил я, спрыгивая с борта на берег и сразу утопая в песке по щиколотки. Моя охрана, оставив на лодке десяток, последовала за мной, ещё больше распугав местную зло шипящую живность.
        - Зачем же тогда прибыло Его величество? - удивился он.
        - Принести дары Бастет и поговорить с ней, - кратко ответил я.
        При слове «дары» он обрадовался, а когда увидел, сколько и главное, что стали выгружать из лодки, его глаза округлились и он взмолился.
        - Твоё величество! Такие дары нужно приносить с большой подготовкой! Они слишком ценны, чтобы просто так положить их на алтарь богине.
        - Несите давайте, - отмахнулся я, не слушая его, - я сам договорюсь с Бастет.
        Он выпучил глаза, а поскольку ничего не мог поделать с сотней вооружённых воинов, то с остальными жрецами только и мог, что смотреть, как мы затаскиваем в храм сундуки с золотом и другой драгоценной посудой. Я не стал жадничать и отсыпал ей столько же, сколько и Осирису, во избежание проблем. Эта баба, а тем более с головой кошки, была слишком непредсказуемым созданием, чтобы пытаться с ней шутить. Мне по рассказывали тут местные, на что она была способна, во второй своей ипостаси - богини Сехмет, с головой львицы.
        Когда все дары были помещены рядом с алтарём и огромной чёрной каменной скульптурой кошки, я приказал всех выгнать из храма и никого не пускать внутрь. Что Хопи и сделал. Оставшись один, я подошёл ближе к статуе.
        - Что случилось? Ведь нормально же общались, - обратился я к ней и уже нисколько не удивился, когда мир вздрогнул и реальность, как и в случае с появлением Осириса расслоилась на два слоя. Во втором, статуя кошки злобно фыркнула и затем встала на четыре лапы и потянулась вперёд, прогнув спину. Мне оставалось только ждать, когда она закончит все эти фитнес процедуры.
        Потянувшись, она снова села на попу и посмотрела на меня, причём её хост зло вилял влево и вправо, сметая с алтаря еду и ранее принесённые жрецами продукты.
        - Богиня Бастет? - видя это, я решил пока завязать со словами «блохастая», «драная» и прочими.
        - Проклятый ублюдок, - прошипела она, заставив меня вздрогнуть, - песьеголовый болван!
        - Эм-м-м, это кто, Анубис? - поинтересовался я, облегчённо вздохнув, когда понял, что её ярость направлена не на меня.
        - А кто ещё, идиот! - оскалила она на меня свои немаленькие клыки, - опять оскорбил меня!
        - Уважаемая богиня, а как я, простой смертный в этом замешан? - поинтересовался я у неё, - это же ваши божественные разборки.
        - Ты поможешь мне отомстить ему! - её усы встали торчком, а губы раздвинулись, показывая, что во рту кроме клыков есть ещё и другие, не менее угрожающего вида зубы.
        - Я? - у меня от изумления глаза стали размером с блюдце.
        - Ты! - утвердительно кивнула она, - раз я могу с тобой говорить, что весьма удивительно, поскольку раньше такого не было с перерождёнными, то ты мне и поможешь.
        - А что от меня-то нужно? - осторожно поинтересовался я.
        - Прокрадёшься в его храм и разрушишь главную статую! - зашипела она.
        - Э, нет! - тут же возмутился я, - а если он увидит это и обидится? Зачем мне лишние проблемы?
        - Я могу проклясть тебя, смертный, - на меня зло посмотрели два зелёных глаза с вертикальными зрачками, - игры со стрелами покажутся тебе детской забавой по сравнению с тем, что я могу устроить тебе ещё.
        - Уважаемая богиня, - я покачал головой, - я не говорю, что совсем вам отказываю, но можете вы придумать какую-то другую месть, где мне не нужно будет участвовать в чём-то разрушительном. Мне рассказывали, что Анубис сильно не любит, когда разрушают его статуи и храмы.
        - Именно поэтому я и хочу разрушить его главную статую, глупец! - фыркнула она, но хвост наконец не так яростно стал размахивать из стороны в сторону. Было видно, что она задумалась.
        - Придумала! - наконец радостно озвучила она, - ты украдёшь для меня его шкуру чёрной пантеры, в которую превратился Сет, когда Анубис его убил в этой ипостаси!
        Я едва не схватился за голову, её идеи были одна лучше другой.
        - А как это можно сделать? - не успел я спросить, как она махнула лапой и моё тело упало на пол храма, с четырьмя глубокими разрезами на груди, которые распластали кожу, мышцы, переломали кости и я с ужасом увидел, как обнажившееся сердце выталкивает струи крови, стекающие на каменные плиты.
        - Вот так, - радостно заявила она, сразу суя окровавленную лапу себе в рот.
        - Какого х…я! - ахнул я, ощупывая себя, поскольку несмотря на умирающее тело у своих ног, полупрозрачная оболочка, которой я стал, осталась стоять на месте.
        - У тебя ровно семь дней смертный, - хихикнула она, продолжая облизывать окровавленные когти на лапе, - после чего обратно вернуться, ты уже не сможешь. Так что поторопись.
        - Ты совсем ёб…сь дрянь блохастая, - при виде собственного бьющегося в агонии тела, все ранее установленные запреты в мозгу сами собой исчезли, - нах…я ты меня тварь убила?
        Хвост кошки остановился, а сама она стала выглядеть очень довольной, слизывая с когтей кровь.
        - Попадёшь на суд, укради у Анубиса шкуру пантеры, - облизав начисто лапу, она тыкнула ею в меня, - как только она будет у тебя, я тут же тебя верну обратно в мир живых и вылечу.
        Я продолжал её материть, но кошке было всё нипочём, она лишь фыркнула и заметила.
        - Теряешь время, смертный.
        Я полностью охреневший от этой ситуации, постарался взять себя в руки и спросил.
        - И как я попаду туда? На суд?
        - Как и все умершие, своим ходом, - её усы встали торчком, а губы снова поднялись в ухмылке, - удачи, смертный.
        При её последних словах, ту полупрозрачную оболочку, какой я сейчас был, словно тросом с крюком подцепили и с такой силой и скоростью дёрнули вверх, что не успев моргнуть и глазом, как я преодолел атмосферу Земли, оказавшись в черноте космоса и стремительно понёсся к соседней с Землёй планете, которая не должна была быть тут. Два таких гигантских объекта не могли существовать так близко друг к другу, но глаза меня не обманывали. Двойник-близнец, только не бело-голубой, а бело-зелёный находился к родному шарику даже ближе, чем Луна. На неизвестную планету меня и затянуло со скоростью видимо близко к световой, поскольку уже через минуту меня выкинуло прямо в болото, а в уши первое, что ударило - это крики умирающих и рычание зверей, а в нос, обретя снова возможность чуять, гнилостный запах торфяного болота.
        - Сходил бл…ть за хлебушком, - невольно вырвалось у меня, когда я понял, что снова могу дышать.

* * *
        Потратив минуту на то, чтобы прийти в себя, я осмотрелся. Вокруг было реальное болото со всеми его «прелестями». Где-то то рядом раздался чавкающий звук и в метрах пяти от меня человеческое тело со всего маха шлёпнулось в воду. Человек, одетый в шкуры и вообще близко непохожий на египтянина, закашлялся, выплёвывая попавшую в рот воду, затем поднялся и почувствовав мой взгляд, резко повернулся, хватаясь за пояс. Там при жизни явно было что-то острое, поскольку не найдя там ничего, кроме шкур, он быстро оглянулся, видимо ища, что можно использовать в качестве оружия.
        Я прищурился, поняв это и решил сначала спросить, закричав на египетском, но вместо этого изо рта стали издаваться слова на неизвестном мне языке, но смысл которых я однако понимал.
        - Эй! Я безоружный и не нападу на тебя!
        Он замер, перестал рыскать руками по воде и выпрямился, но вот только он открыл рот, чтобы ответить, как из зарослей тростника выбежал гигантский скорпион и одним ударом гигантского хвоста с жалом на конце пригвоздил его к земле. Даже не пикнув, мужчина мгновенно умер, а тот, кто его убил, стал разрывать тело на части, поглощая его по кускам. Открыв рот я смотрел на это, начиная понимать, почему кругом слышатся крики ужаса и вопли умирающих. Приглядевшись к завтракающему монстру, я только сейчас осознал, что это не совсем скорпион. Да, тело и хвост с жалом были у него как у насекомого, но вот голова была человеческого младенца! Правда с такими зубами, что он без труда разрывал и поглощал мясо только что убитого человека.
        Я шевельнулся и вода под моей ногой плюхнула. Монстр мгновенно замер, перестав жевать, а маленькая головка на короткой шее повернулась в мою сторону. Мы с ним рванули одновременно, только я от него, а он, наоборот, ко мне. Бежать было очень легко, так словно местная гравитация была меньше земной, так что с ужасом ожидая, что вот-вот моя нога провалится в яму под водой я от него оторвался, поскольку его короткие суставчатые ноги не были предназначены для быстрого бега.
        - «Что вообще происходит? Где я? - в голове крутились вопросы, ответа на которых не было».
        Одно я знал точно, монстр этот был тут не один, а это значило, что следовало быть осторожным. Едва я об этом подумал, как из зарослей тростника вырвалась молодая девушка, явно азиатской внешности, за которой длинными скачками нёсся гибрид пони и носорога. Причём скорость его была явно выше её и через три гигантских прыжка метровый рог проткнул спину бегущей и мне оставалось только смотреть, как она хрипит, булькая кровью. Тем временем существо, сбросило её с рога и наступив копытом, стало пожирать ещё живую.
        Пока монстр был занят, я аккуратно ступая ногами по воде, отошёл в кустарник, нос к носу столкнувшись с гибридом крокодила и собаки.
        - Бл…ть, - только и вырвалось у меня, и я прямо перед захлопнувшейся пастью отпрыгнул на три метра и снова бросился бежать. Поскольку было непонятно куда, то я бежал в прежнем направлении, надеясь на то, что оно правильное и хоть куда-то меня выведет.
        Во время бега я видел, как в болото сверху продолжают падать люди, большая часть которых попадала на корм обитавшим здесь монстрам. Были и те, которые бросались бежать, избегая клыков, рогов и копыт, но их я видел лишь мельком, чаще всего встречая голодных монстров.
        Дыхание стало сбиваться, поэтому я перешёл на бег трусцой, а затем и вовсе на быстрый шаг. Осторожно осматриваясь при этом кругом. Именно поэтому я заметил, как кочка справа от меня шевельнулась. Посмотрев туда, я увидел, что это вовсе не кочка, а мёртвое разорванное на части тело мужчины, которое тем не менее шевелилось. Заинтересовавшись, я остановился, смотря на него издалека. Куски плоти сначала просто шевелились, затем стали сползаться к телу и спрессовываться вместе, образовывая по итогу овальное яйцо. Желание подойти его осмотреть, у меня, в отличие от тупых героев американских фильмов сующих обычно свой нос куда ни попадя, напрочь отсутствовало. Оглядевшись вокруг, я нашёл кусок чего-то смутно похожего на засохшее дерьмо и брезгливо подняв его, метко кинул в яйцо точно попав в ту стенку, что была направлена в мою сторону. Последствия этого броска оказались неожиданными, так как яйцо внезапно взорвалось, разбрызгивая вокруг белёсую жидкость, а изнутри показался маленький скорпион, со смутно знакомыми мне чертами. Он оглядывался по сторонам, словно ища жертву.
        - Фу, мерзость какая, - я покачал головой и пока он не заметил меня, ускорил шаг.
        Я ушёл с того места достаточно далеко, только сейчас заметив, что звезда на небосводе скорее всего не являлась нашим Солнцем. Она была голубого цвета, да и оставалось ровно на том же месте, на каком она была, когда я только прибыл в болото, не сдвинувшись за это время ни на градус. При всём при этом я хотел пить и есть, поскольку постоянно активно двигался. И пусть мысли о еде пока были только лёгкие и зачаточные, то во рту уже изрядно пересохло. Вот только хоть воды кругом было полно, точно было плохим решением пить её из болота, так что я продолжал двигаться вперёд, прислушиваясь к каждому шороху.
        Ещё через час, крики вокруг, а также падающие сверху тела словно сами собой прекратились и я впервые шагнул на твёрдую землю. Не успел я обрадоваться этому факту, как светило над моей головой впервые хоть как-то сдвинулось на небосводе и вокруг стало намного светлей.
        Глава 9
        - Самое удивительное, что я не понимал, куда попал, - я шёл вперёд, размышляя вслух над тем, как объяснить научно всё то, во что вляпался, - что мы имеем? Другую звезду, другой мир, а также неизвестную фауну, но вот флора вокруг, была почти точной копией земной.
        - Не может вторая планета находится так близко к Земле, - я замер, когда в подлеске раздался шум, но потом увидев, что там двигается человек, не стал с ним коммуницировать, продолжив размышлять дальше.
        - Может параллельный мир какой-нибудь? Это объяснило бы близкое нахождение рядом двух массивных объектов такой величины, но тогда это добавляет ещё больше вопросов, - на пути мне попалась крепкая ветка. Я немедленно её подобрал и отломав сучки, сделал из неё толстый посох.
        Мои размышления прервались, поскольку мы со вторым человеком неподалёку от меня вышли на вершину скалы, которая дальше обрывалась, а вот то, что виднелось дальше впереди заставило меня замереть на месте. Колоссальный, невиданных размеров город, сравнимый разве только что с нынешней Москвой и областью, виднелся впереди, раскинувшийся на многие десятки километров в окружности, так что не видно было его конца и края. А вот что было хорошо видно, так это ряды стен, которые делили ту его часть, что я видел, на десять зон, уменьшающихся ближе к центру. Причём каждая виделась разным цветом, что было весьма странно, учитывая огромные размеры города, но ближе к центру всё равно каждое последующая зона была меньше предыдущей. В центре города виднелся какой-то уходящий далеко в небо, на многие километры вверх остроконечный шпиль, конца которого не было видно из-за облаков, которые его окружали.
        - Если вернусь, заберу все дары Бастет обратно, - покачал я головой, охреневая и от размеров мегаполиса впереди и оттого, что я понятия не имел, где оказался и что дальше делать. Всё что у меня имелось с собой, это слова Бастет о том, что где-то тут будет суд и там нужно выкрасть шкуру пантеры у Анубиса. Причём на всё про всё у меня имелось только семь дней.
        Делать было нечего, нужно было искать спуск с той скалы, на какой я стоял и потому пришлось идти вдоль обрыва, чтобы найти, где собственно можно спуститься кроме как по отвесным скалам. Вскоре мне стали встречаться всё больше людей разных национальностей, которые либо выходили из леса к скале, либо шли как и я, вдоль обрыва, ища путь вниз, к городу. Многие сбивались в группы, кто побольше, кто поменьше, вместе нападали на женщин, насиловали их, но брать ни у кого было нечего, так что они бросали плачущих и шли дальше, ища себе новых жертв. На мужчин, крепкого телосложения, типа меня они старались не нападать, хотя задирали одиночек, менее атлетичного телосложения, избивая их ни за что, просто потому что могли. Ни о какой человеческой взаимовыручке и милосердии тут и речи не было, каждый был сам за себя и побеждал сильнейший.
        - Господин, вы же египтянин? - ко мне бросился молодой парень, лет пятнадцати, одетый очень бедно. Он стал кланяться, пытаясь привлечь моё внимание.
        - Да, но нам с тобой не по пути, - я покачал головой, оставляя его, поскольку не собирался брать за кого-то ответственность, сам не понимая, где нахожусь и что меня ждёт дальше.
        Он шёл следом, пытался ещё как-то со мной взаимодействовать, но я шёл вперёд, не обращая ни на него, ни на происходящие вокруг сцены насилия и даже убийств внимание. Правда после того, как один из трупов обратился в монстра, через знакомую уже мне трансформацию в яйцо, набросившись на своих убийц, группы людей больше старались не убивать, а лишь насиловать или просто избивать не понравившихся им людей.
        Как я, так и все вокруг шли долгие часы, пока наконец не увидели, что впереди показался не сильно широкий, но спуск вниз, представлявший из себя лестницу шириной в метров десять, возле которой стояло очень много людей, прямо толпа. Заинтересовавшись столпотворением, я перехватил посох и отодвигая им крайние ряды, прошёл вперёд, увидев то, что лестницу перегораживают две сотни людей, одетых в шкуры. Многие имели в руках заострённые палки, а также даже несколько каменных топоров. По сравнению с теми, кто как и я пришёл сюда безоружным, весьма серьёзная сила. Пока я их рассматривал, старший, выше меня на целый корпус и широкий в плечах бородач, дискутировал с отрядом, который стоял перед ним. Разговаривали все на том странном языке, на котором теперь разговаривали все вокруг, прекрасно друг друга понимая, хотя здесь собрались представители самых разных национальностей, я видел даже китайцев, старающихся держаться вместе.
        - Платите дань за проход, - спорил здоровяк с главой другого отряда, - нам нужны копья, топоры, одежда, посуда, так что ищите материал, делайте и только после этого проходите.
        - Может тебе ещё наших женщин отдать? - недовольно сплюнув на землю, спросил его второй главарь.
        Люди в шкурах плотоядно посмотрели на десять забитых, но очень красивых женщин, которых второй отряд держал в середине и явно не добровольно.
        - Я не против, - хмыкнул бородач, - особенно вон те две смазливые, мне подойдут.
        Он протянул руку показывая и тут предводитель второго отряда сделал два быстрых шага вперёд и нанёс ему несколько колющих ударов в живот чем-то, что оказывается было зажато у него в руке.
        Раздался крик боли и тут же, видя, что их главарь заваливается на землю вместе с кишками, которые вывалились из его распоротого живота, охраняющие лестницу варвары бросились на пришлый отряд. Качнувшаяся толпа тут же отхлынула от прохода, но некоторые отряды бросились на помощь напавшим, поскольку вниз пройти хотелось явно всем. В сражение вступил и я, присмотрев себе парочку людей, которые имели хорошие палки, даже обожжённые на огне и каменные топоры. При моём приближении, они расправившиеся с менее вооружёнными людьми презрительно хмыкнули, ведь я был много ниже их, но быстрые выпады моим посохом, которым я стал действовать, словно копьём, быстро поколебали их уверенность в том, что они могут со мной справиться. Сильный, точный удар и первый схватился за горло, а я не мешкая завладел его каменным топором, сразу отправив его в полёт во второго, который получив им в голову, схватился за разбитый череп, из которой стали видны обломки костей. Подхватив упавший рядом окровавленный топор, я добил первого, сняв с его трупа ещё и пояс, явно сделанной из коры дерева. Так хотя бы у меня появилась
возможность повесить оба добытых топора на него и освободить руки, в которые я взял много лучшую палку, чем была у меня. Выпрямившись и не увидев больше противников, поскольку локальные стычки кругом стали так же стихать, почти всех бородачей в шкурах убили и люди до этого не участвующие в драках, хлынули широким потоком на лестницу, огибая трупы и тех, кто их обыскивал. Все прекрасно знали, что обычно происходит с мёртвыми и этот раз не стал исключением. Те тела, которые не успели выбросить вниз со скалы, скомкались в кровавые комки, которые вскоре лопнули, явив перед нами миниатюрных монстров. Которые, впрочем, недолго прожили, поскольку их тут же закидали камнями и убили, стараясь к ним близко не приближаться.
        Ко мне, вытирая пот со лба подошёл главарь победившего отряда.
        - Ты хороший воин, малый, - обратился он ко мне, поскольку тоже был выше меня, - вступай в мой отряд, я подарю тебе женщину!
        - Благодарю, но я сам по себе, - я пожал плечами и смотря, чтобы мне не прилетело чего тяжёлого в спину, отправился вслед за всеми остальными. Туда, вниз, где у подножья лестницы виднелась зелень.
        Спуск занял приличное время, всё же скала была и правда огромной, но едва я попал вниз, как от удивления открывшейся передо мной картины у меня натурально, чуть не случился шок. По сравнению с болотом и лесом, откуда мы вышли, кругом до самых стен города, виднелось огромное зелёное поле высокой травы. Чуть правее от меня виднелась река, а также озёра, куда тут же направилось большинство людей, спустившихся сюда.
        Повернувшись лицом к лестнице, я посмотрел наверх и по сторонам, замечая, что слева и справа от этого спуска, очень далеко вдали имеются похожие. Так что неважно куда было идти вдоль обрыва, везде имелись лестницы для спуска, что явно намекало, что нужно было идти вперёд к городу. Что я и сделал, стараясь не смотреть на то, как люди плещутся в воде, пьют её и радуются. Мне пить хотелось уже очень сильно, но что-то останавливало от того, чтобы делать это здесь, хотелось добраться до города и уже там выпить если не кипячёной воды, то хотя бы разбавленного вина или пива.
        Практически в одиночестве я шёл вперёд, поскольку большинство остались у воды и только сплочённые группы слева и справа от меня, также упорно шли вперёд ни на что не отвлекаясь. Хотя город виднелся, как на ладони, особенно его высоченный уходящий в небеса шпиль, ближе он не становился, сколько бы я ни шёл. Живот давно откровенно рычал, говоря о том, что неплохо бы и перекусить, а от жажды кружилась голова и сохло горло. Всё что я смог сделать, это найти и помыть в озерке небольшой камень, который положил в рот и стал посасывать его, чтобы хоть как-то ослабить чувство жажды.
        Голубая звезда на небе также не спеша двигалась словно беременная черепаха и я даже не представлял себе количество часов, за сколько эта планета оборачивается вокруг неё. С того времени как я попал сюда и спустя не меньше десяти часов ходьбы, светило не сильно-то и продвинулось вперёд. По-хорошему нужно было сделать привал, но я не видел причины для него: еды нет, вода непонятного качества, а ноги пока не настолько устали, чтобы останавливаться. К тому же, чем ближе начал казаться город, тем больше кругом становилось людей. Не сотни, а уже тысячи шли и шли неподалёку от меня, но практически никто не разговаривал, стремясь попасть внутрь.
        Ещё через два часа пути, я наконец увидел, как стены начинают ко мне приближаться быстрее, так что стали видны даже огромные закрытые ворота. Я ускорил шаг и вскоре из травы вышел на утоптанные многими ногами тракт, который вёл прямо к воротам. Рядом со мной на пыльную дорогу выходили все те, кто шёл неподалёку и также молча, мы пошли по ней, наблюдая за тем, как по соседним дорогам, которые словно многочисленные нити паутины вели в центр, также идут люди. Чем ближе мы подходили, тем больше становилась концентрация людей разных национальностей, размеров, цвета кожи и одежды. Всех объединяло только то, что никто не знал, что происходит и где он находится, но было понимание, что нужно идти вперёд и попасть в город.
        Стены и главное ворота, чем ближе я подходил, тем выше становились, а когда я увидел впереди небольшую очередь из людей, то понял, насколько они на самом деле огромны, высотой не меньше тридцати метров, а резные гигантские створки из дерева вызывали вопросы, как они вообще при такой массе открывались и главное кем. Покачав головой, я закончил осмотр и пошёл вперёд, раздвигая плечами людей. Некоторые открывали рот, чтобы мне что-то сказать, но видя на поясе два топора и палку в руках, просто отодвигались в сторону. Нет, кое-кто пытался остановить меня, чаще всего как раз представители небольших отрядов, держащихся вместе, но показательная расправа над одним из них, заткнула рты и я продолжил идти вперёд.
        Вскоре я оказался в первых рядах, которые упирались в специально установленные каменные человеческие волнорезы, поставленные так, чтобы дальше определённой черты люди могли иди только по одному в узком каменном желобе. Именно поэтому и образовалась очередь. Протиснувшись мимо азиатской девушки, я встал в очередь и вскоре пошёл к воротам всматриваясь в то, как люди их проходят, ведь они были закрыты, но если я думал, что внизу есть небольшая калитка, как это обычно делали в замковых воротах, то глубоко ошибался. Перед самими воротами стояли два высоких, двухметровых мужчины с металлическими жезлами и щитами в руках, самое приметное в их внешности было то, что они имели головы собак, только с узкой длинной пастью и высокими стоячими ушами. Очень смутно напоминая мне изображения Анубиса.
        Они просто стояли, не обращая внимание на людей, которые подходили к воротам и затем просто исчезали в них. Впереди меня шли десять человек, так что, прежде чем они вошли в ворота я успел лучше рассмотреть, как рисунки, которыми были покрыты створки, так и собственно гигантскую надпись, которая на них была выбита - «Врата правды».
        Внезапно, впереди раздался грозный вой и быстро посмотрев туда, я увидел, как человек, который должен был войти в ворота пятым передо мной, не может этого сделать, уперевшись в них головой. Стражи, до этого стоявшие неподвижно, тут же закрылись щитами и выставив вперёд свои резные железные жезлы, выстрелив в человека какими-то зелёными лучами, похожими на лазеры штурмовиков из «Звёздных воин». При попадании лучей они его не убили, а вызвали странную трансформацию, когда закричав, тот взявшись за голову разорвал свою телесную оболочку пополам и из неё выбрался двухметровый человек с головой и повадками павиана. Который не стал нападать на стражей, а наоборот, одним взмахом огромной руки с когтями лишил головы стоявшего рядом с собой человека, севшего на землю от ужаса происходящего. Стражи палили в монстра из своих жезлов, но точность у них была ровно такая же, как и у штурмовиков из этого же фильма. Полная нереалистичность происходящего была такой, что я только когда выстрел попал впереди стоящего человека, который взорвался облаком чёрной пыли и увидел перед собой оскаленную морду монстра, начал
действовать сам. Щита у меня не было, так что я выхватывая каменные топоры из-за пояса, с силой метнул их в разинутую павианью пасть, и взялся за палку, готовясь колоть. К моему удивлению оба топора с такой силой попали в цель, что разбили ему рот, выбив при этом передние зубы. Громко завизжав от боли, монстр бросился от меня прочь, напав на стражей. Вырвав у одного из них щит, им же он, несмотря на попадавшие в него лучи от второго стража, оставляющие на теле огромные жжёные раны, стал забивать этого стража кромкой щита. Справившись с ним, он бросился на второго стража, а я видя, что и его ждёт подобная участь, бросился вперёд к кипящей свалке и быстро поднял жезл, выпавший из руки первого стража, лицо которого было полностью изуродовано. Быстро осмотрев весьма увесистую палку, я нашёл углубление для большого пальца и пробно нажав на него, добыл огонь. Точнее выстрел лазера, который вылетел из тонкого отверстия на вершине жезла и с шипением вонзился в ворота, оставив на них подпалину. Видя, что он работает, я рванул к куче мала, поскольку страж вцепился монстру в горло, а тот также пытался своими
руками его задушить. Выбрав момент, я приставил жезл к буквально на секунду к поднявшейся обезьяньей голове и нажал на кнопку. Вылетевший луч прошил её насквозь и монстр тут же обмяк, обрушившись всем своим весом на стража.
        - «Пожалуй два жезла лучше, чем один, - подумал я и опустив жезл вниз, оглянулся по сторонам».
        Люди отхлынувшие назад с началом битвы, смотрели на меня издалека, явно плохо видя, что тут конкретно происходит. А потому, я подняв голову и смотря в другую сторону, навёл навершие жезла на голову собакоголового стража и нажал на кнопку. Зелёный луч прожог его мозг насквозь и он, дёрнувшись замер. Я же нагнувшись, поднял выроненный им жезл, заправил его за пояс, добавил к нему второй и взяв свою палку, отправился к воротам, всё время ожидая, что упрусь в них.
        Глава 10
        Магия Хогвартса сработала и здесь, так что вопреки ожиданиям, моё тело окунулось в белёсую дымку и я вышел в зал, где на огромном троне сидела больших размеров женщина, в белоснежных одеяниях из знакомой мне плиссированной ткани. Хоть она и сидела, но я по размеру её ступней понимал, что роста в ней ну никак не меньше трёх или даже пяти метров, так что подошёл ближе, стараясь не хвататься за жезл, висящий на поясе.
        При ближайшем рассмотрении я увидел, что глаза её повязаны чёрной повязкой, на которой было изображено голубое солнце.
        - Я, Раскалывающая головы врагов Ра, - неожиданно для меня раздался громкий голос и женщина со мной заговорила, - кто ты?
        - Путник, - ответил я первое, что пришло в голову.
        - Я страж «Врат правды», - словно не слыша, что сказал я, продолжила она, - что ищешь ты в Дуате?
        - Анубиса, - ответил я, а она не слушая, продолжала задавать вопросы дальше и дальше.
        Я замолчал, стал оглядываться по сторонам и заметил две двери, слева от неё и справа.
        - «Подожду-ка я лучше следующего, - решил я и видя, что на меня она никак не реагирует, спрятался за её троном, где было чертовски пыльно и грязно».
        Ждать долго не пришлось, вскоре через ворота прошёл новый человек, который совершенно точно не был египтянином. Женщина стала спрашивать его то же, что и у меня, вот только в отличие от моих ответов, она меняла свои вопросы в зависимости от того, что отвечал он.
        - Ты можешь продолжить свой путь дальше, - закончила она, показав ему на правую дверь.
        Какой-то азиат, кивнув головой, туда и направился, а я стал ждать следующего. Им оказался кто-то чернокожий, который также стал отвечать на её вопросы, вот только в этот раз она его отправила в левую дверь. Он низко поклонившись, быстро это и сделал.
        - «Надо послушать ответы всех, - понял я, - а то ещё отправят неизвестно куда».
        Я остался на месте, старательно вслушиваясь в разговоры людей, которые один за другим проходили через комнату. Сначала я не понимал закономерности с какой она направляла кого-то в левую дверь, а кого-то в правую, но затем до меня дошло.
        - «Влево она отправляет тех, кто отвечает на её вопрос, кем был при жизни 'раб» или «слуга», - проанализировав двадцать услышанных разговоров я наконец вывел закономерность, все остальные ответы на вопросы вообще никак не влияли на её решение!
        Решив проверить своё предположение, я прослушал ещё десять проходящих через зал человек и удостоверился, что оказался прав. Вправо она посылала только свободных людей.
        - «Значит мне туда, - решил я и юркой змейкой, когда зал очистился от очередного человека, а новый ещё не вошёл, я бросился к правой двери».
        Открыв её, я сначала обомлел, а затем дверь сама за мной закрылась, отрезая от зала. Открыв рот, я смотрел на огромный красивый фруктовый сад, который раскинулся куда только глаза глядят и только высокие стены вдалеке намекали на то, что он где-то заканчивается. Заметив, что возле деревьев, ближайших ко мне стоит небольшой фонтан, в котором плавают рыбы, я пошёл к нему, присмотрелся и принюхался к бьющей вверх струйке воды. Она выглядела как обычная вода. Потрогав её рукой, я убедился, что она ещё и холодна, словно ключевая. Несмотря на то, что в горле было сухо, я с трудом отошёл от фонтана, уходя дальше в сад. Вскоре мне стали встречаться люди, которые, не обращая никакого внимания на остальных, разговаривали с птицами, которые спускались к ним с деревьев на руки, лежали в зелёной траве, обдуваемые лёгким ветерком, или же просто молча сидели, погружённые в собственные мысли. Никто из них не разговаривал друг с другом! Что было как по мне очень странно.
        - Первые врата - раздался рядом со мной спокойный голос, - территория мыслителей, тех кто ищет полный покой или же гармонию с собой и природой.
        Повернувшись, я увидел стоящего рядом с собой египетского жреца, поскольку одетый и выбритый налысо человек уж очень примечательной внешности не мог быть ни кем иным.
        - Ты тогда чего такой разговорчивый? - хмыкнул я, кладя руку на рукоять жезла.
        - Я, как и ты, только прибыл и думаю, идти ли дальше, - он пожал плечами, - судя по твоему одеянию, мы имеем общую родину - Великий Египет!
        - Это так, - согласился я, - ты судя по всему жрец.
        - Был им, - улыбнулся он, - до своей смерти, а ты судя по могучему телу и загару - воин?
        - Был им, - ответил я ровно, как и он, не став углубляться в то, что был не совсем простым воином. Обычно чем меньше информации даёшь о себе незнакомцам, тем лучше для тебя по итогу оказывается.
        - Думаю, ты был как минимум полководцем, если спокойно говоришь со мной, как с равным по статусу, - изобличил меня он, - но я не против, пусть наши тайны останутся при нас.
        - Как давно ты умер? - поинтересовался я у него.
        - Не знаю, может быть день или два назад.
        - «Что-то ты пизд…шь дорогуша, - мгновенно насторожился я от его ответа, - если ты умер день назад, то не узнать фараона ты бы просто не смог. Лицо царя Менхеперра уж слишком было всем знакомо. Ладно бы ты был простым крестьянином, я ещё бы поверил в это, но жрец? Точно дело нечисто, надо быть с тобой осторожнее».
        - Я смотрю ты разбираешься в местной действительности, - вместо вопросов, которые у меня были в голове, я спросил про другое, - поделишься со мной?
        - Странно, что ты об этом не знаешь, - в свою очередь удивился он, - но я предлагаю тогда тебе обмен. Мои знания и твоя сила, могут нам вместе преодолеть все врата, на пути к полям Иалу.
        - А сколько их?
        - Одни мы уже прошли, осталось ещё восемь, - кратко ответил он.
        - Что это за место вообще? Что за странный мир?
        Он покачал головой.
        - Думаю это очевидно - это Дуат. Сюда попадают все после смерти.
        - Ладно, получается здесь можно остаться? - продолжил я расспросы, - а что дальше? За девятыми вратами?
        - Ты уверен, что ты египтянин? - он подозрительно на меня посмотрел, - об этом известно каждому, даже ребёнку.
        - Я конечно знаю, но одно дело предполагать, совершенно другое видеть это своими глазами, - спокойно ответил я.
        - Очень взвешенный ответ, - улыбнулся жрец, - ты не ошибся, это именно тот Дуат, который описан в Книге мёртвых. Пройдя все врата и если суд бога Осириса признает тебя достойным, то ты попадёшь в поля Иалу, в противном случае твоё сердце сожрёт демон Амат, прислуживающий богу Анубису.
        - Демоны, - я ухватился за это слово, - те чудища из болот были демонами?
        - Разумеется, - кивнул он, - ими станут все, кто останется за воротами города, не пройдя их.
        Его слова дали мне богатую пищу для размышлений, но это можно было сделать и позже, пока же были более насущные дела.
        - Воду из фонтанов можно пить? - показал я рукой на ближайший, - а есть фрукты с деревьев?
        - Ты до сих пор голоден? - искренне изумился он и вместо ответа, подошёл к фонтану и зачерпнув в ладошку воды, выпил её. То же он сделал и с фиником, на ближайшем дереве, а также оливками. Повернувшись ко мне после этого, он улыбнулся.
        Сразу бросаться повторять за ним я не стал, подождал немного, оглядываясь по сторонам. Только когда два или три человека прямо при мне съели фрукты с деревьев, я наконец решился и попил воды из фонтана. Холодная вода скрутила болью зубы, но зато по пищеводу в живот попала долгожданная влага и мне стало легче. Я черпал и черпал воду ладонями, пока целиком не напился, так что даже не захотел есть после этого.
        - Твоё недоверие похвально воин, - улыбнулся он, - я давно не встречал таких осторожных людей.
        - Что дальше? - умывшись и стряхнув воду с рук, я повернулся к нему.
        - Я думаю, ты не ищешь гармонии с природой или с собой, чтобы оставаться здесь? - вопросом на вопрос спросил он.
        - У меня с этим и так всё прекрасно, к тому же интересно, что будет дальше. Расскажешь?
        - Мне хочется посмотреть на твою реакцию, когда мы там окажемся, - он отрицательно покачал головой, - нечасто видишь человека, который настолько далёк от привычного тебе образа жизни.
        - Ещё бы неплохо было отдохнуть и поесть, - не стал я с ним спорить, переключившись на более важные дела. Всё же почти весь день на ногах давали о себе знать.
        - Тогда идём, следующая часть города поможет нам с этим, - загадочно сказал он, направляясь куда-то вглубь сада.
        Мы шли молча, я только осматривался по сторонам, удивляясь как много здесь живёт разной живности, которую никто не трогает. Люди играли с животными, кормили их, не обращая внимание на соседей или просто мимо проходящих, поскольку таких как мы со жрецом было тут пусть и немного, но достаточное количество. Причём я заметил, больше люди не сбивались в группы, видимо они рассеялись после того, как вошли в безопасный город, что в общем-то не было удивительно.
        - «Хотя нет, - только я об этом подумал, как увидел, что рыжий могучий воин пинком отбросил собаку от играющей с ней девушки и схватив её за волосы, уронил на землю».
        - Это он конечно зря, - прокомментировал происходящее жрец и я даже не успел спросить почему он так думает. Реальность пошла рябью, как было тогда, когда передо мной являлись боги и в сад вступили уже знакомые мне песьёголовые стражи Анубиса с щитами и жезлами. Они просто молча вытащили оружие из-за пояса и распылили мужчину в облако чёрной пыли. Затем также молча кинули девушке что-то белое и снова пропали в зыбкой ряби.
        - Внутри города лучше не безобразничать, - объяснил мне жрец, - если есть претензии к кому-то, переходи за третьи врата на территорию судов и тех, кто устанавливает законы в Дуате. Там вас рассудят и вынесут приговор, вместе с наказанием.
        - Интересно будет на это посмотреть, - хмыкнул я, бросая последний взгляд на женщину, которая безучастно поправила одежду и вернулась к своей собаке, словно ничего и не случилось.
        Бесконечный фруктовый сад с фонтанами, кучей птиц и зверья продолжался и продолжался, начиная утомлять меня своим однообразием. Так что уже через пару часов подобного уныния я перестал понимать тех, кто решил здесь остаться жить. Ну день, ну три - этот был тот максимум, который бы я смог здесь вытерпеть.
        Голубой шар на небе сдвинулся ещё чуть-чуть, наконец перевалив за полдень. Я был в пути почти сутки, с весьма кратковременным отдыхом, а светило всё никак и не думало иди к закату. К счастью, вскоре перед нами оказалась вторая огромная стена, с не менее впечатляющими воротами, которые хоть и были меньше, чем первые, но всё равно никак не меньше двадцати метров в высоту.
        - Охраняет их богиня «Мудрая защитница господина», - оповестил меня жрец, когда мы подошли к ним ближе.
        Скопления людей здесь не было видно, лишь одиночки подходили к воротам с разных направлений сада и пропадая в них, не возвращались обратно.
        - Там тоже будут две двери? - поинтересовался я у жреца.
        Он кивнул.
        - Тебе в этот раз в левые, - ответил он, - правильный ответ на вопрос о том, соблюдал ли ты все законы, будет «следовал заветам предков». Смотри не перепутай, а то мы с тобой больше не увидимся.
        - А куда пропадают люди, выбравшие неверные ответы? - тут же поинтересовался я у него.
        - Для тех, кто живёт в Дуате и на полях Иалу всегда нужны слуги и рабы, - тот прямо посмотрел на меня, - поэтому постарайся не оказаться в их числе.
        - Постараюсь, - я покачал головой, замечая двух уже знакомых стражей на охране.
        - Иди первым, я сразу за тобой, - показал он мне путь вперёд.
        - Почему не ты? - спросил я.
        - Я хотя бы проконтролирую, что ты прошёл врата, - ответил он, и я не став дальше спорить пошёл вперёд.
        Песьеголовые не обратили на меня внимания и я привычно окунулся в молочную дымку, войдя в зал, который был как две капли похож на прошлый, только здесь находилась женщина в голубых одеждах, а на повязке закрывающей глаза не было ничего изображено.
        - Кто ты? - задала она мне вопрос.
        - Путник, - ответил я то же что и прошлый раз.
        - Зачем ты пришёл?
        - Посмотреть, как живут боги.
        Далее допрос продолжился и среди десятков вопросов наконец появился тот, что я ждал.
        - Соблюдал ли ты законы своего повелителя? - раздался вопрос полностью безжизненным тоном.
        - Я следовал заветам предков, - ответил я, как меня и научил жрец.
        Дальше она опять спрашивала много чего, пока наконец не показала рукой на левую дверь.
        - Иди, там ты сможешь наконец отдохнуть, после долгого пути.
        - Спасибо, - ответил я, только вместо того, чтобы пойти куда она сказала, снова пошёл к трону и ради любопытства, дотронулся до её стопы. Женщина никак на это не отреагировала, зато как только реальность рядом со мной стала рябить, я тут же рыбкой бросился за трон, старательно зажимая рот и нос, чтобы не чихнуть от пыли, которой тут было ещё больше, чем в прошлом зале.
        Вышедшие два охранника, осмотрели пустой зал, спокойно сидящую женщину и снова пропали.
        - «Я понял, руками лучше ничего не трогать, - осознал я местные правила».
        Решив и в этот раз убедиться, что мне нужно идти точно влево, я стал ждать, с трудом устроив попу на рукояти жезлов, чтобы не испачкаться.
        Какого же было моё удивление, когда следующим зашёл какой-то нубиец, а вовсе не жрец, его отправили вправо, поскольку он ответил на проверочный опрос, что всё соблюдал, а затем появился ещё один человек и ещё, которые говорили всё что угодно на этот вопрос, кроме нужного ответа и их отправляли всё время в вправо. Так что я был удивлён, когда пришедший азиат ответил пусть и неточно слово в слово, но по смыслу верно и его направили влево.
        Жрец всё то время, пока я ждал людей так и не появился, что вызвало удивление и настороженность. Не став ждать следующего кандидата, я быстро пошёл к левой двери, попадая сразу за нею на мощёную камнем широкую улицу, уходящую в квартал азиатской архитектуры. Знакомые мне пагоды, красные фонари, сильно удивили меня тем, что здесь вообще присутствуют. Людей сидящих и пьющих напитки на балконах, а также на улицах было очень много. Они стояли чаще всего небольшими группками два-три человека и о чём-то ожесточённо спорили.
        - За вторыми воротами Дуата, богами собрана самая потрясающая архитектура не только Египта, но и всего мира. Здесь души умерших могут познать куда больше наук или продолжить своё исследование, что не было закончено при жизни. Также здесь находится самая большая библиотека, в которой собраны знания всех наук мира, - произнёс голос рядом и я повернув голову увидел спокойно стоящего рядом жреца.
        - Когда ты прошёл? - спокойно спросил я его.
        - Сразу за тобой, - он удивлённо посмотрел на меня, словно я и не ждал его внутри зала пару часов.
        - Архитектура всего мира? - не стал я развивать опасную тему, переключившись на то, что видели мои глаза, - хочешь сказать здесь есть все постройки прошлых и нынешних цивилизаций?
        - Да, - кивнул он, - но ты в принципе это всё увидишь дальше сам.
        Он оказался прав, азиатский квартал каким бы он ни был большим, всё же закончился и начался похожий на Индию. Высоченные каменные башни, целиком вырубленные из камня и бесконечные резные фигурки и барельефы. Красота и правда была неописуемой словами. Я бывал в Индии, но подобного раньше не встречал.
        - Думаю нам будет проще, если мы остановимся в привычном нам месте, - заметил жрец, - пора дать отдых телу.
        Я с ним был согласен, поскольку передвигался из последних сил. Ноги уже едва волочились по земле, только усилием воли я заставлял себя идти вперёд.
        - Где-то здесь, - он показал рукой на виднеющиеся вдали высокие обелиски и правда, через час ходьбы по каменной мостовой, я увидел фиванский дворец Хатшепсут.
        - Бывал в таком? - жрец с ухмылкой посмотрел на меня, - дворец царей.
        - Нет конечно, откуда, - спокойно ответил я, - я хоть и военачальник, но не настолько больших высот достиг.
        - Тогда тебе будет полезно узнать, как живут цари, - усмехнулся он, - если достигнешь полей Иалу, будешь сам жить в подобном месте.
        - Мы остановимся в нём? - удивился я, - нас накормят и дадут крышу над головой?
        Он кивнул.
        - Разумеется не бесплатно.
        - Чем здесь могут платить души умерших? - изумился я.
        - Своей энергией и платят, - его губы разъехались и он оскалился, - думаешь почему многие остаются за первыми вратами? Там они предоставлены сами себе и природе.
        Пока ещё ничего не понимая, я шёл за ним. Едва мы подошли к дворцу, как тут же стоявшие до этого неподвижно слуги бросились к нам с носилками. Вперёд вышел хорошо одетый человек с дорогущем парике из человеческих волос, пряди которого были переплетены золотыми нитями. В этом я уже отлично научился разбираться.
        - Господа хотят остановиться у нас? - спросил он.
        На что жрец утвердительно кивнул и протянул ему руку. Тот достал какую-то маленькую коробку и тут произошло то, что вызвало у меня дрожь. От тела жреца отделились белые кругляшки, похожие на монеты и впитались в эту коробочку.
        - Сегодня я оплачу наш отдых, в благодарность за совместный путь и приятное знакомство, - сказал жрец, поворачиваясь ко мне, - но в будущем я не рекомендую злоупотреблять тебе таким дорогим постоем.
        - Почему? И что это были за белые кругляши? - настороженно спросил я его.
        - Духовная энергия, - с полным безразличием ответил он, - то что составляет сущность Ах.
        - И насколько хватит Ах, если я каждый день здесь буду жить?
        - Лучше тебе не узнавать этого, - ухмыльнулся он какой-то злой улыбкой, - иначе твоя душа просто исчезнет, потеряв всю духовную энергию.
        После получения подобной информации данный мир уже не казался мне больше пристанищем нимф и дриад. Ничего бесплатного здесь оказывается не было.
        Пока мы беседовали, нас посадили на носилки и вскоре из дворца выбежали десятки красивых девушек и юношей, которые стали играть на различных инструментах и плясать, вознося хвалу щедрым гостям. Нас внесли во дворец и вскоре я оказался сначала в привычной среде бань и ванн, а после того как нас целиком побрили и стали умасливать вкусными маслами, я просто отрубился, поскольку был вообще без сил.
        Глава 11
        Пробуждение было нелёгким, тело отдавало лёгкой усталостью во всех органах, но нагоняемый ветерок, обдувающий лицо был очень приятным. Открыв глаза я увидел стоящих по обеим сторонам широченной кровати четырёх подростков лет по двенадцать, которые и нагоняли огромными опахалами этот воздух.
        - Вы тут работаете? - поинтересовался я у них, на что они кивнули головами, но затем один умоляюще посмотрел на меня и приложил указательный палец к губам.
        Второй поставил своё опахало на пол, прислонив палку и корону из страусиных перьев к стене и выбежал из зала, прокричав.
        - Господин проснулся!
        Сразу после этого внутрь вошла вереница слуг и рабов, которая стала меня одевать и повела на утренние процедуры, где я встретил полностью одетого жреца.
        - Вчера ты так устал воин, что слугам пришлось тебя уносить в кровать, - с улыбкой встретил меня он, - но ты так долго спал, что нам пора завтракать и выдвигаться дальше в путь.
        - Хорошо, - я отдался в руки слуг и вскоре присоединился к нему за столом, неспешно поедая мясо, лепёшки и привычные фрукты, запивая всё это кисловатым вином, что по местным понятиям было несусветной роскошью, поскольку остальное было ещё более невкусным по моему личному мнению.
        Закончив со всем, я заправил за пояс оба жезла, палку за ненадобностью я оставил в комнате и мы вышли наружу, провожаемые слугами. Правда, как только мы оказались за порогом дворцовой территории они тут же потеряли к нам интерес.
        - Я всё ещё не понимаю ценность отданной тобой платы за эту ночь, - спросил я его, - сколько на это можно было жить, если снять обычное жильё?
        - Примерно месяц, - улыбнулся он, - но когда ещё ты можешь почувствовать себя царём?
        - И что много у них посетителей с такими ценами?
        Жрец молча показал на мужчину, который подошёл к тому месту, где мы только что были и слуги выбежали его встречать ровно так же, как и нас вчера.
        - Как видишь, достаточно.
        - Ты вчера говорил о третьих вратах и месте за ним, - пока мы шагали к следующей стене, проходя сначала египетскую архитектуру, затем что-то из ранней Месопотамии и ещё парочки неизвестных мне цивилизаций.
        - Там никто, кроме судей и законотворцев не живёт, - подтвердил он, - простым людям там нечего делать.
        - Так погоди, если там никто не живёт, то попав туда, я могу вернуться назад? - поинтересовался я у него.
        - Нет воин, тот кто прошёл любые врата Дуата, обратно через них вернутся уже не сможет, - покачал он головой, - если ты выиграл суд, то путь твой лежит только дальше, на территорию воинов и магов, а если не понравится там, ты всегда можешь идти ещё дальше.
        - Магов? - мгновенно заинтересовался я.
        - Разумеется, что ты за египтянин такой, что об этом не знаешь? - сильно изумился он, - если тебе подвластны силы, которые не подчиняются простым смертным - ты маг и колдун. Ты никогда не болел, если о таком тебе не известно?
        - Боги миловали, - скривился я, сильно наслышанный о египетской медицине. Да, она была прогрессивной для этого времени, но состав большинства мазей и напитков почему-то включал себя экскременты различных животных.
        Жрец покачал головой, но не стал развивать эту тему, вернувшись к теме нашего основного разговора.
        - В общем нам нужно будет быть осторожными, поскольку территория за Вратами силы, подчинена другим законам, чем остальные. Там побеждает сильнейший и ему же достаётся сила и духовная энергия проигравшего.
        - Отказаться можно?
        - К сожалению нельзя, - покачал он головой, - каждый ставит свою жизнь на кон, так что боюсь, что всех новичков ждёт на входе проверка.
        - Как-то ты слишком много знаешь о Дуате, - не смог сдержаться я, спросив его об этом напрямую.
        Жрец высокомерно посмотрел на меня.
        - Я был верховным жрецом Осириса! Я всё знаю о Дуате.
        - «Да? - удивился я про себя, - а по мне он выглядел совсем иначе, при нашей последней встрече. Как-то это снова не бьётся с твоими словами о том, что ты умер в тот же день, что и я».
        Промолчав и ничего не сказав на это, мы продолжили путь, а жрец стал рассказывать, как мне пройти третьи ворота.
        - Их охраняет хранительница «Та, кто разрезает насквозь Ба». В её присутствии нужно вести себя спокойно, на вопросы отвечать кратко, но честно. Не вздумай соврать! Это сразу приведёт тебя в неправильный выход.
        - Какой вопрос и ответ?
        - Кто прав в споре? Тот, кто доказывает свою правоту, или тот, кто его в этом разубеждает, - ответил мой собеседник.
        - И какой правильный? - удивился я.
        - Закон, - ответил жрец, - прав всегда закон.
        - Какой-то тупой вопрос, если прав закон, при чём тут спорщики? - не понял я прикола.
        - Тебе и не нужно ничего понимать, просто скажи то, что тебе сказали, - улыбнулся он.
        Тут мне в голову пришла мысль, заставившая меня остановиться, поскольку раньше я не обращал на это внимание и только теперь понял, что меня смущало при виде людей, которые тут обитали.
        - Так погоди, ладно ты египетский жрец, ладно египтяне, но я видел людей различных рас и национальностей здесь! - вскрикнул я, - они-то как здесь оказались? И главное, как они могут пройти все эти испытания, если это чисто египетская религия?
        Жрец посмотрел на меня, как на полоумного и отодвинулся.
        - Наши боги единственно истинные, все остальные веры греховны и неправильны, - с брезгливым выражением сказал он, - поэтому их последователи могут только служить нам или быть рабами.
        - Так погоди, - отмахнулся я от его словоблудия, - как за вторые ворота попадают китайцы, которых я сегодня видел? Они не верят в египетских богов, а значит не могут знать правильные ответы на вопросы хранителей!
        - Я не знаю, видимо угадывают, такое ведь возможно, - пожал он плечами.
        Такое было возможно, но не в таких масштабах, что я видел. На улицах были не только китайцы, но и индусы, а также тьма других проторас, потомки которых будут в будущем населять Землю.
        - Ты и правда не знаешь, - понял я по его физиономии, - слушай, ты говорил тут самая большая библиотека есть, пошли к ней.
        - Это бессмысленная потеря времени, воин! - недовольно сказал он, - что даст тебе ответ на этот вопрос?
        - То, как в этот мир попадают не египтяне, - спокойно ответил я, и обратившись к первому же попавшему на улице узнал, как пройти в библиотеку. Благо на улице было утро, а не ночь, как в оригинале.
        Жрец хоть и был недоволен моим решением, но всё равно пошёл следом. Узнавая у местных обитателей как добраться до нужного места, мы подошли к огромному, уходящему влево и вправо зданию. Кстати, когда я интересовался у прохожих ответом на свой вопрос, все как один отвечали, что какие такие египетские боги, если они находятся в собственном раю со своими богами. Эти ответы меня шокировали и я ещё больше захотел во всём разобраться.
        - Как вы тогда объясните город вокруг и врата, которые нужно пройти? - приставал я к каждому встречному с вопросами.
        Многие отвечали, что никто на Земле подробно рай и не расписывал и если нужно пройти препятствия на пути в него, то в этом нет никаких проблем, они готовы это сделать. Правда поскольку каждый из них представлял рай по-своему, то они чаще всего и не шли никуда дальше, выбирая ту территорию города, которая советовала их личным представлениям о райских кущах. В общем получая вопросы на ответы, я ещё больше понимал, что здесь всё нечисто.
        Задумавшись после последнего ответа китайца, что он лично тут временно, поскольку после отдыха пойдёт дальше, там, где ему уготовано быть, я не расслышал, как со мной заговорил жрец. Ему пришлось дважды повторить свой вопрос, чтобы я его услышал.
        - У библиотеки существует ещё огромное количество нижних этажей, - сказал он, - как ты будешь тут что-то искать?
        - А как другие тут что-то ищут? - вопросом на вопрос ответил я и направился внутрь.
        Никаких хранителей или стеллажей с картотекой в холле не оказалось, во все стороны уходили только стеллажи со свитками и табличками. Подойдя к самому первому, я перебрав свитки убедился, что они были не только не по одной теме, а вообще разных времён и народов. Посмотрев дальше, я увидел, как глиняные таблички соседствовали с каменными и просто вощёнными. Это была не библиотека, а просто бессистемный склад мусора. Об этом я и сказал жрецу, оскорбив его.
        - Как ты, невежественный воин, может судить о том, о чём два дня даже не знал? - презрительно ответил он, поджав губы.
        В его словах была логика, так что я решил не продолжать спор, а пошёл на выход по дороге к следующим воротам.
        - Прошу простить меня за грубые слова, - через час пути сказал молчавший с самой библиотеки жрец, - но всё нутро у меня переворачивается от гнева, слыша подобные рассуждения.
        - Оставим это, - отмахнулся я от него.
        Поскольку вопрос о богах и что тут делают другие расы не отпускал меня, то я продолжил подходить к куче людей на улице и задавал единственный вопрос, получая на него совершенно разные ответы. Все рассказывали мне о своих богах, своём видении рая и то, что видел сейчас перед собой я, вообще никак не билось с тем, о чём рассказывали они. Для некоторых сейчас был пир с девственницами и бочками вина, другие вернулись со скачек на лошадях, завоевав победу во всех заездах и конечно же рассчитывали на награду, желательно девственницу. Как это всё могло существовать в одном месте и времени, я себе не представлял. Ведь если я подходил к двум людям, которые как я слышал, разговаривали например о звёздах, но когда я напрямую их спрашивал о предмете их разговора, он оказывался о «пиве и бабах». Я конечно утрировал, но большая часть людей здесь не была учёными мудрецами, как заверял меня жрец. Каждый жил своей жизнью, для других же это место соответствовало только их представлениям, как должен был быть устроен рай в их верованиях.
        Обнаружив это я перестал вообще спорить со жрецом, который убеждал меня в обратном. Так мы дошли до третьих врат и я вошёл внутрь зала, сразу, не слушая вопросы от сидящей на троне хранительницы, пройдя к правой двери, заглянув за неё. Дверь попыталась сразу закрыться, но я напрягая мышцы крепко держал её и поэтому разглядел, что за ней находится множество деревянных домов, из которых прибывающие повозки увозят людей. Это было мало похоже на жилище вершителей судеб и творцов законов. Поэтому я закрыл дверь и подошёл к левой, заглянув уже в неё. Каменные мостовые, дома и видимое отсутствие людей, было более похоже на то, что описывал мне жрец.
        Тем временем хранительница дошла до нужного вопроса и я озвучил правильный ответ.
        - Иди в левую дверь, она откроется перед тобой, - произнесла богиня в одеждах красного цвета.
        - Спасибо, я уж как-нибудь сам, - я покачал головой, поскольку уже и так стоял там, держа её открытой.
        Войдя спокойно в проём, я стал ждать жреца, тщательно смотря при этом на дверь.
        - Идём, здесь нам нечего делать, - его голос прозвучал позади меня, заставив меня вздрогнуть.
        Повернувшись, я увидел, что он и правда стоит позади, хотя я точно видел, что из двери никто не выходил. С моим спутником было всё больше загадок, которые мне не нравились, но пока он был полезен, помогая мне разобраться с местными условиями и раскладами, ссориться и выяснять отношения с ним я не собирался.
        - Идём.
        Мы пошли дальше по дороге, между каменными домами. Здесь и правда было крайне мало людей, а если и встречались, то они в основном спорили, идя к какому-то из домов, на котором виднелась надпись «Вершитель судеб». Таких домов тут было в избытке, и спорщики часто переходили из одного дома к другому, видимо желая получить решение, устраивающее их больше, чем получили ранее.
        - Тут же тоже всё не бесплатно? - спросил я жреца, - за судебные тяжбы они платят своей энергией?
        - Всё верно воин, - кивнул тот, - наверняка в пылу спора они об этом забывают и понимают только тогда, когда получают развоплощение от её недостатка.
        - Кстати, - решил я уточнить у него ещё один волнующий меня момент, - если неправильно ответившие на вопросы становятся слугами и рабами, то что насчёт фигурок ушебти? Ведь именно они должны сопровождать египтянина и прислуживать ему в загробном мире.
        - Это не совсем так, мой пытливый друг, - покачал головой жрец, - когда мы попадём в рай, нам дадут рабов и слуг, а также тех 360 ушебти на каждый день года, когда мы должны будем отрабатывать повинность на работах, установленную богами. Они и будут заменять нас на это время, пока сами мы будем наслаждаться весельем и негой.
        - Ты имеешь в виду обязательные работы на царя? - уточнил я, - насколько я знаю обязательная повинность в сезоны, когда нет сельскохозяйственных работ, не касается чиновников и жречества.
        - Именно, - согласился он, - но если такие вдруг есть у богов, то мы заранее будем к ним готовы. Не правда ли, это умно?
        - Очень! - заверил его я, находясь в перманентном шоке от всего происходящего вокруг. Чтобы хоть как-то разложить всё в голове по полочкам уходило много времени и начинала от этого болеть голова, а информация всё продолжала поступать, становясь только непонятнее.
        К счастью, эта территория была самая маленькая из всех, где мы были так что уже через два часа вышли к четвёртым воротам.
        - Врата силы, с хранительницей «Та, у которой великая сила», - жрец остановился, показывая мне на единичных людей, которые шли к ним, также как и мы, - помни, что я тебе сказал. Проиграв на территории за этими вратами поединок, ты проиграешь свою душу.
        - Какой вопрос и ответ? - кивнул я, что понял.
        - Кто живёт в Храме силы? - ответил он, - ответ, души великих воинов.
        - Впервые вопрос и ответ хоть как-то совпадают с друг другом и с территорией, - покачал я головой, подходя к воротам и проходя внутрь.
        Словно хозяин, я опять не слушая задающие вопросы хранителя, прошёл к дверям и заглянул за них, за левой были деревянные дома с людьми, за правой привычная дорогая и ринги, на которых сражались воины. Ответ куда идти, был слишком очевиден, но тем не менее, дождавшись вопроса, я ответил на него и после того, как мне одобрили идти дальше я вышел в правую.
        - Он мой! - рядом мгновенно раздался громоподобный рёв, так что я даже отшатнулся от этого крика, а вскоре, расталкивая ряды явно поджидавших выхода из ворот людей, появился и сам обладатель громогласного голоса.
        - Аякс, успокойся, я первый его увидел, - ему дорогу заслонил темнокожий воин, вооружённый щитом и дротиками.
        - Нуб, я с тобой разберусь сразу после него, - отмахнулся от него гигант с огромным молотом на плече.
        Тот скривившись посторонился, позволив ему пройти и звероподобный человек размерами в два раза больше меня подошёл ближе.
        - Примешь вызов сразу или тебя смертельно оскорбить? - спросил он.
        - Идём на арену, - согласился.
        Как я видел раньше, стоя у двери, таких было тут десятки, так что найти свободную площадку не составило труда. Проконтролировав, чтобы я не сбежал, он открыл калитку и впустив меня внутрь, на утоптанное небольшое поле, зашёл следом сам.
        - Правил нет, - оповестил меня он, скидывая сплеча каменный молот и осторожно начав ко мне приближаться.
        - Замечательные правила, - согласился я с ним, снимая с пояса один из жезлов и направив его на него, нажал на углубление.
        Вылетевший зелёный луч превратил огромного мужика в кучу пепла, который просто опал на землю. Молот упал следом с глухим звуком. Помня слова жреца, а главное фильм «Горец», я поднял голову вверх и раскинул руки, готовясь принять в себя все силы поверженного врага. Прошла минута, потом вторая, а молний и прочих световых эффектов всё не было.
        - И тут наиб…и, - опустил я голову с руками и отправился на выход.
        Хмурые воины, вооружённые в основном холодным оружием смотрели на мои жезлы за поясом, только сейчас их узнав, поэтому больше желающих помериться силами со мной не было.
        - Не желаешь зайти в храм, воин? - так же неожиданно, как и всегда рядом появился жрец, - думаю там ты сможешь найти как своих друзей, так и врагов. Ты ведь говорил, что был великим воином.
        - Обойдусь, идём дальше, пока к нам ещё кто-то не пристал.
        Он со мной согласился и мы пошли по дороге прямо, наблюдая за местной жизнью. А она была тут крайне простой. Воины сидели и в основном пили в многочисленных харчевнях, а напившись, выходили выяснять отношения на аренах, откуда выходил только один из них.
        - Что-то я не почувствовал никакого прибавления сил, - заметил я, обращаясь к жрецу, - меня похоже обделили.
        - Да? Странно, - удивился он, - но выяснять это думаю мы не станем.
        - Это точно, - согласился я, - рассказывай, что ждёт нас дальше.
        - Следующее место мы быстро покинем, - заверил меня он, начав рассказ, - Пятые ворота находятся под охранением «Той, что в своей лодке». Это место тех, кто не хочет течь по течению и ставил при жизни свои интересы выше интересов общества. Их стихия - вода, которая не покоряется никому. Вдоль реки, что там течёт находятся дома поэтов, музыкантов, художников, скульпторов, в общем всех тех, кто ищут в своих произведениях себя и истину своей сущности. В этом месте рождаются самые прекрасные творения во всех мирах.
        Он оказался прав. Пройдя через правые двери, дав верный ответ, я взял первую свободную лодку, которые во множестве были на берегу и стал ждать жреца, который вскоре оказался рядом и мы поплыли дальше к Шестым воротам, наблюдая по краям неширокой реки именно то, что он и сказал. Творческие личности творили и вытворяли в своих домах и им никто не мешал.
        - За что платят они здесь? - поинтересовался я у него.
        - Еда, питьё, а также краски, кисти, материл с инструментами, не бесплатные, - кратко сказал он, - но да, здесь они платят много меньше, чем те, кто живёт в ранее пройденных нами территориях.
        Мы проплыли всё буквально за час и вскоре подошли к Шестым воротам, которые, к моему удивлению, были открытыми.
        - Что здесь? - я повернул лицо к жрецу.
        - У них нет хранителя, мы спокойно пройдём внутрь седьмой зоны, - ответил он и предвосхищая мой следующий вопрос продолжил, - хранитель погиб в стычке с могущественным демоном и боги не нашли ему до сих пор достойную замену.
        Как по мне, все эти богини и хранители были словно механическими болванчиками-фильтратами людских потоков, а не какими-то сверхъестественными существами, но спорить я разумеется не стал, не моё это было дело. Открыто, значит проще пройти.
        Глава 12
        Когда мы подошли к огромным открытым створкам, жрец повернулся ко мне и предупредил.
        - Прошу тебя воин, только не дай себя увлечь. Нам нужно идти вперёд и нет времени на женщин.
        - Ты так и не сказал, что ждёт нас здесь, - напомнил я ему.
        - Эта часть города устроена для тех, кто ищет уюта в другой душе, - нехотя ответил он, - иными словами это место для тех, кто при жизни не нашёл своей любви. Поэтому много мужчин, но особенно девушек и женщин ждут там свою половинку.
        - Как интересно, - удивился я, ускоряя шаг. Каждая новая часть города и правда была уникальна.
        За порогом ворот нас и правда ждали. Молодые парни, взрослые мужчины, седовласые старики. Молоденькие девушки, взрослые женщины и пожилые матроны стояли плотными рядами и всматривались во входящих внутрь, которых практически и не было. Преодолеть столь долгий путь смогли очень не многие, кроме нас со жрецом тех, кто входил сюда вместе с нами было от силы десяток. Толпы ожидающих внутри с надеждой смотрели на всех новеньких, но когда прошли мы, вслед за ещё пятью людьми, никто из них не обрёл себе пару.
        - Как-то не сильно тут радостно, - обратил я внимание спутника на этот факт, - из десяти вошедших никто не нашёл пару.
        - Значит никто и не искал, - логично заметил он.
        - А такое бывает, что кто-то из местных решит, что другой его половинка, а тот ему откажет? - поинтересовался я.
        Он покачал головой.
        - Именно поэтому тут многие и ждут так долго своей любви. Встретить её, крайне сложно, - ответил он и показал мне по сторонам, когда мы отошли от ворот дальше, - вон посмотри, есть и хорошие примеры.
        Я повернул голову в сторону, куда он показывал и правда в многочисленных беседках вокруг обнаружив целующиеся парочки, сидевшие там и держащиеся за руки. Они нежно ворковали о чём-то с друг другом и не обращали никакого внимания на окружающих.
        - Седьмые врата, - уже без напоминаний стал рассказывать мой спутник о том, что ждёт нас в следующем месте, - находятся под хранением «Госпожи ночи». Место за ними считается местом для любых человеческих фантазий, где каждый может придумать свой уютный мир и жить в нём. Любой конфликт произошедший там решается с помощью игр, поскольку жители этого места не любят физического насилия и кровопролития.
        - Если можно реализовать любую фантазию, зачем идти дальше? - спросил я его.
        - За всё нужно платить, - улыбнулся он, - только в полях Иалу, даётся всё бесплатно и навсегда.
        - Я начинаю уже в этом сомневаться, - недоверчиво хмыкнул я, - заодно тогда расскажи, что будет за ними, ведь всё равно большую часть пути мы с тобой прошли.
        - Это так, мой торопливый друг, - хмыкнул он, по-прежнему улыбаясь, - и твои непосредственные реакции много раз смешили меня. Поэтому не вижу причин отказать тебе в этой просьбе.
        - Восьмые врата находиться под хранением «Той, что отгоняет змей». Обитатели этой области являются высокоморальными душами, что никогда не совершали подлого поступка. В основном, в одном шаге от бессмертия, там остаются жить только философы и мыслители, которые многое познали в жизни и готовы поделиться своей мудростью с теми, кто идёт дальше.
        - Надеюсь бесплатно? - хмуро уточнил я, что заставило его громко рассмеяться, привлекая к нам постороннее внимание.
        - Понял, можешь не отвечать, - хмуро сказал я.
        - Ну и последние ворота, те куда мы идём с тобой, - отсмеявшись продолжил жрец, - Врата истины. Там нас будет ждать сам Анубис, который отведёт на суд Осириса. Когда мы окажемся за Восьмыми вратами, то устроимся на ночлег и как минимум день проведём там, поскольку мне нужно будет подготовить тебя к суду и всему, что будет там происходить. Если собьёшься хоть в малости, твоё сердце отдадут на пожирание демону Амат и все усилия по пути к полям Иалу будут напрасны.
        - Тебе виднее, значит так и сделаем, - не стал я спорить с более сведущим человеком, а уж тем более говорить ему, что у меня другие планы на Анубиса и сам суд.

* * *
        Обе территории мы прошли за весь день, нигде не останавливаясь и ничего не ища, так что за Восьмыми воротами мы оказались, когда голубое светило подходило близко к горизонту. Найти место приюта не составило ни малейшего труда. Первый же встреченный почтенный старец предложил нам ночлег за одну духовную монету с каждого за ночь, или же по пять с рассказом, что нас ждёт дальше. Жрец довольно грубо его оборвал, сказав, что ночлега будет достаточно и затем купив еды и вина, мы поселились в одной комнате, имевшей весьма скромное убранство.
        Поев и попив, он посадил меня напротив себя и стал серьёзен.
        - Запоминай и заучивай наизусть, поскольку дело серьёзно.
        - На память никогда не жаловался, - заверил его я, - но давай рассказывай, что нужно делать и говорить.
        - Первое и главное, - начал он, - прежде чем переступить порог чертога суда, ты должен обратиться сначала к Амон-Ра, а затем к Тоту со следующими словами:
        - Слава тебе, великий бог, Владыка Двух Истин! Я пришёл к тебе, о господин мой! Меня привели, дабы я мог узреть твоё совершенство. Я знаю тебя, знаю имя твоё, знаю имена сорока двух богов, которые находятся с тобой в чертоге Двух Истин, которые живут как стражи грешников, которые пьют кровь в этот день испытания в присутствии Уннефера.
        - Тот, чьи близнецы любимые - Два Ока, Владыка Двух Истин - таково имя твоё. Я прибыл, дабы узреть тебя, я принёс тебе Две Истины, я устранил ради тебя грехи мои.
        Жрец, торжественно произнеся всё это заставил меня повторить, довольно кивнув, когда я дословно всё проговорил.
        - Дальше Анубис заведёт тебя в зал суда, где тебе будет внимать Великая Эннеада - боги, вершащие Суд и Малая Эннеада - боги городов и номов. В Великую Эннеаду входят Ра, Шу, Тефнут, Геб, Нут, Нефтида, Исида, Хор, Хатхор, Ху и Сиа.
        - Запомнил? - поинтересовался он с серьёзным выражением, пришлось ему повторить всё это. Довольный, он продолжил рассказ:
        - Перед лицом Великой Эннеады ты должен произнести «Исповедь отрицания», то есть перечислить сорок два преступления и клятвенно заверить богов, что ни в одном из них он не виновен. Назвав все преступления, ты должен поклясться перед Великой Эннеадой:
        - Я чист, я чист, я чист, я чист! Моя чистота - это чистота Великого Бену, что в Ненини-сут. Мне не причинят вреда в великом чертоге Двух Истин, ибо я знаю имена богов, пребывающих там вместе с тобой.
        - Запомнил?
        Я кивнул и повторил его слова.
        - Теперь главное, тебе нужно будет запомнить как сами преступления, так и обращения к 42 богам Малой Эннеадой и где ты, называя по имени каждого из них по имени, должен также заверить их в своей непричастности к этим преступлениям, - продолжил он, - тут будет сложнее, поэтому я повторю несколько раз:
        - Привет, Сах-ниммит, выступающий вперёд из Гелиополя, я не совершал греха;
        - Привет, Хапт-Хат, выходящий вперед из Хар-Аха, я не совершал грабежа с насилием;
        - Привет, Фанти, приходящий из Гермополя, я не крал;
        - Привет, Ам-Хаибит, приходящий из Элефантине, я не лишал жизни мужчин и женщин;
        - Привет, Наха-хор, приходящий из Рэсэтева, я не воровал зерновых;
        - Привет, Ру-ти, приходящий с неба, я не похищал жертвоприношений;
        - Привет, Арфи-ма-хат, приходящий из Ликополя, я не крал имущества Бога;
        - Привет, Наби, приходящий и уходящий, я не произносил лжи;
        - Привет, Сад-касу, приходящий из Гераклеополя, я не уносил прочь еду;
        - Привет, Уди-насарт, приходящий из Мемфиса, я не произносил ругательств;
        - Привет, Карарти, приходящий с Запада, я не совершал прелюбодеяния;
        - Привет, Гор-ф-ха-ф, приходящий из своей пещеры, я никого не вынудил плакать;
        - Привет, Басти, приходящая из Бубастиса, я не ел сердца;
        - Привет, Та-Ратиу, приходящий из ночи, я не нападал ни на одного человека;
        - Привет, Унам-санф, приходящий из камеры пыток, я не человек обмана;
        - Привет, Унам-баску, приходящий из Мабит, я не забирал обработанную землю;
        - Привет, Владыка Истины Ниб-Маат, приходящий из чертога Двух Истин Маат, я не был соглядатаем;
        - Привет, Танмиу, приходящий из Бубастиса, я не оклеветал никого;
        - Привет, Сартиу, приходящий из Гелиополя, я не был в гневе без справедливой причины;
        - Привет, Дуду, приходящий из Анди, я не опозорил жены ни одного мужчины;
        - Привет, Уам-ти, приходящий из камеры Хабит, я не опозорил жены ни одного мужчины;
        - Привет, Муа-на-туф, приходящий из Панополя, я не осквернял себя самого;
        - Привет, Хари-уру, приходящий из Нахату, я не угрожал никому, никого не запугивал;
        - Привет, Хамиу, приходящий из Кауи, я не преступал закона;
        - Привет, Шад-хару, приходящий из Урит, я не гневался;
        - Привет, Нахну, приходящий из Хакат, я не закрывал мои уши для слов истины;
        - Привет, Канамти, приходящий из Канамт, я не богохульствовал;
        - Привет, Ан-хатп-иф, приходящий из Саиса, я не насильник;
        - Привет, Сару-Хару, приходящий из Унсит, я не был возбудителем раздора;
        - Привет, Ниб-Хару, приходящий из Натфит, я не действовал с ненужной поспешностью;
        - Привет, Сахриу, приходящий из Утана, я не совал нос в чужие дела;
        - Привет, Ниб-Абуи, приходящий из Саути, я не нагромождал мои слова в разговоре;
        - Привет, Нуфратум, приходящий из Мемфиса, я не вредил никому, я не делал зла;
        - Привет, Там-Сапу, приходящий из Бусириса, я не творил колдовства против фараона;
        - Привет, Ари-эм-аб-эф, приходящий из Тиби, я никогда не преграждал течения воды;
        - Привет, Ахи, приходящий из Ну, я никогда не повышал моего голоса;
        - Привет, Уаи-Рихит, приходящий из Саиса, я не проклинал Бога;
        - Привет, Нхаб-Ку, приходящий из твоей пещеры, я не действовал вызывающе;
        - Привет, Нхаб-Нафрат, приходящий из твоей пещеры, я не крал хлеба Богов;
        - Привет, Дасар-Тап, приходящий из твоего святилища, я не уносил прочь пирогов ханфу от духов умерших;
        - Привет, Инааф, приходящий из Маати, я не забирал хлеба у ребёнка и не обращался с презрением к Богу моего города;
        - Привет, Хади-ибху, приходящий из Земли Озера, я не забивал скот, принадлежащий Богу.
        Когда он закончил, то увидел моё смущённое лицо и поинтересовался причиной моего состояния.
        - Боюсь жрец, тут у нас могут возникнуть проблемы, - скривился я.
        - Какие? - удивился он.
        - Боюсь, я нарушил в своей жизни большинство из этих заповедей, - скромно ответил я.
        Он ошеломлённо посмотрел на меня.
        - Как это возможно, воин?
        - Ну, скажем так, у меня была весьма насыщенная жизнь, - я постарался выкинуть из головы картинки того, наших вечеринок, а также как мы однажды с друзьями прикалывались в храме, когда там шло богослужение.
        Он впервые за время нашего пусть и недолгого знакомства задумчиво почесал затылок.
        - Тогда боюсь тебя мой друг ждёт долгий суд, - он тяжело вздохнул и покачал головой, - всё это время твоё сердце будет лежать на одной чаше весов, а на другой будет лежать перо Великой Маат. Каждый твой совершённый проступок заслушают и внимательно посмотрят, будет ли сердце перевешивать перо истины, если да, то тебя будут признавать виновным по каждому преступлению и это весьма сильно повлияет на последующий общий вердикт судей.
        - А защитники мне хотя бы положены? - сварливо поинтересовался я.
        - Конечно, я ещё не закончил то, что будет происходить дальше, - кивнул он. - После взвешивания сердца и записи всех преступлений, в которых тебя уличат, тебе устроят допрос все боги, а Месхент, Шаи, богиня доброй судьбы Рененутет и Ба будут свидетельствовать о твоём характере и расскажут богам, какие ты совершал в жизни добрые поступки. Также богини Исида, Нефтида, Серкет и Нейт будут защищать тебя перед остальными судьями за всё то плохое, что ты совершил.
        - Когда… - тут жрец запнулся и посмотрев на меня покачал головой, - или в твоём случае если… Великая Эннеада огласит оправдательный приговор, бог Тот запишет его. После этого тебе скажут:
        - Итак, войди. Переступи порог чертога Двух Истин, ибо ты знаешь нас.
        - Ты должен поцеловать порог, назвать по именам всех стражей - только после этого ты пойдёшь под сень великого чертога Двух истин, где на троне восседает сам владыка мёртвых Осирис в окружении Исиды, Маат, Нефтиды и сыновей Хора в цветке лотоса.
        - Как-то это всё слишком сложно и заморочено, я сломал уже язык обо все эти имена и события, - я едва не сплюнул на пол, - нельзя ли как-то попроще всё? Может можно дать кому взятку?
        Жрец уничижительно посмотрел на меня.
        - Ты претендуешь на вечную жизнь, глупец! Её достойны лишь избранные! Не все цари могут попасть на поля Иалу, а ты хочешь проскочить просто так?
        - Ладно, выучу, - вздохнул я, - надеюсь на этом всё?
        Жрец отрицательно покачал головой и продолжил.
        - Тебя проводит в чертоги Тот и Анубис, а Осирис спросит, после представления тебя ими.
        - Входи, - скажет тебе Осирис. - Зачем ты прибыл?
        - Я пришёл, дабы возвестили обо мне, - должен ответить ты.
        - В каком состоянии ты пребываешь?
        - Я очищен от грехов.
        - Кому я должен возвестить о тебе?
        - Возвести обо мне Тому, чей свод из огня. Чьи стены из змей живых и чей пол - водный поток.
        - Скажи, кто это? - задаст Тот последний вопрос, на который надо ответить.
        - Это Осирис.
        - Воистину же, воистину ему скажут имя твоё, - воскликнет тогда Тот, ликуя, что ты чист перед великим владыкой Дуата Осирисом и достоин воссоединиться с ним на полях Иалу.
        Выслушав всю эту белиберду для себя, я тяжело вздохнул. Запоминать хоть я и мог, это было не сильно сложно, но не сильно хотелось, ведь я был уверен, что мне это вряд ли пригодится. Но вот, с другой стороны, а если что-то сорвётся? Если я не смогу сорвать шкуру с плеч Анубиса?
        - «Уж лучше свою жизнь закончить в местном филиале рая, чем просто умереть, - в голову закралась непрошенная мысль иметь подстраховку на тот случай, если что-то пойдёт не так».
        Ещё раз вздохнув, я решил всё же иметь план «Б» и попросил жреца всё это повторять, пока я не запомню.

* * *
        Нам пришлось продлить ночёвку у старца ещё на одну ночь, поскольку мне потребовалось больше времени, чтобы запомнить весь этот бред воспалённого мозга египетских жрецов наизусть, не путая при этом ни слова. И только утром третьего дня мы с довольным спутником отправились к последним вратам. Уже подходя к ним я увидел, что у основного моего плана определённо будут проблемы. Единичные люди, кто туда входил, окружались сразу шестью песьеголовыми стражами, так что до Анубиса, который шёл впереди, было просто не дотянуться.
        Поскольку людей на вход в последние врата было немного, то я толком и не ждал, когда ко мне подошёл бог, явно живой и настоящий. Огромный, трёхметровый, состоящий из одних сплошных мышц Анубис со знакомой мне остроухой мордой чёрного шакала подошёл ближе вместе со своей охраной. Его пристальный взгляд разумных глаз сильно отличался от всего того, что я видел здесь раньше. В отличие от хранительниц, он и правда был богом, таким же как Бастет и Осирис, которых я встречал раньше.
        - У тебя на поясе оружие моих воинов, - осмотрев меня внимательно, он оскалил пасть, - откуда оно у тебя?
        Я, прикидывая смогу ли напасть на него, ведь отливающая антрацитом чёрная шкура и правда покрывала его плечи, притягивая к себе взгляд тем, что была чернее ночи и к тому же слегка мерцала, несмотря на день.
        - Ты не слышишь меня? - он наклонил голову, пошевелив ушами.
        - Слышу, просто вспоминаю, где нашёл их, - ответил я, понимая, что шесть отгораживающих меня от него стражей не дадут мне подойти к нему просто так.
        - Отдай их и всё остальное оружие, - приказал он, показывая рукой одному из стражей забрать у меня всё.
        Песьеголовые подошли ближе, окружая меня и нацеливая свои жезлы. Пришлось отдать им оружие.
        - Идём, - приказал он.
        - «Нашёл дурака, - хмыкнул я и упав на колени поцеловал порог, проговорив все положенные слова, которые я выучил под руководством жреца».
        Когда я всё выполнил, то поднявшись с колен, заработал задумчивый взгляд бога, что не отменило того факта, что меня окружило сразу восемь стражей и держа в коробочке, они повели меня по каменной дороге, к впереди стоящему огромному зданию, выполненному из чёрного гранита. Именно от него вверх уходила та высокая башня, вершина которой скрывалась где-то в облаках.
        Поскольку до Анубиса было не достать, это я понимал отчётливо, то я крутил головой по сторонам, а также рассматривал огромную, тёмного цвета спину бога, на которой выделялась каждая мышца. Одет он был кроме шкуры на плечах, в традиционную одежду египтян: набедренную повязку и ожерелье на шее, а руки и лодыжки были украшенным массивными золотыми браслетами. Вместо посоха, он имел за поясом такой же жезл, каким были вооружены стражи, только в отличие от них, он у него был из золота, богато украшенный разного цвета камнями.
        Закончив с рассматриванием бога, я перевёл взгляд на дорогу кругом больше не было ничего кроме высоких стен и дороги, идущей к единственному зданию впереди. Для меня теперь было лишь два пути: вперёд и назад, но я что-то сильно сомневался, чтобы стражи и Анубис дали мне повернуть обратно.
        - «Пока всё идёт так, как говорил жрец, значит будем придерживаться плана, раз до шкуры недостать», - подумал я, заходя вслед за охранниками внутрь огромного помещения. Оно было настолько большим, что потолок находился на огромной высоте сияя звёздами где-то далеко вверху, словно я оказался в салоне «Rolls-Royce».
        Глава 13
        Меня провели по единственной дороге, проходящей вдоль трибун, где сидели молчаливые огромные боги, безразлично смотревшие на меня, словно на червяка. Когда мы дошли до небольшого островка, Анубис приказал стражам схватить меня, а затем подошёл ближе и сунув руку в ставшую призрачной оболочку тела, вытащил оттуда бьющееся сердце. Он прошёл дальше к огромным весам, которые стояли посередине помещения суда и положил на одну из чаш моё сердце, на которое я поражённо смотрел, поскольку не мог даже шевельнуться, ведь меня удерживало сразу шестнадцать рук. А когда меня отпустили, то увидел, как к Анубису спустился бог Тот и принеся на золотом подносе белое, сияющее перо, аккуратно положил его на противоположную тарелку. Весы тут же уравновесились.
        Я, радостный оттого, что не зря запомнил всё, что говорил мне в течение двух дней жрец, стал обращаться к богам, перечисляя всё, чему он меня учил. К моему огромному удивлению, когда я перечислял все 42 преступления и клялся, что их не совершал, весы даже ни разу не вздрогнули! Хотя я точно знал, что сейчас вру. Странности продолжались и дальше, когда закончив обращение к Великой и Малой Эннеада, я заверил всех, что чист, как слеза младенца и настала чреда допросов.
        - Считаю уважаемые коллеги, что эта душа чиста, - поднялась со своего места та, при виде которой я едва не потерял самообладание. Проклятая Бастет с лёгкой улыбкой на кошачьей морде стала всех уверять, что я за свой счёт содержал приют для кошек и неукоснительно приносил дары всё время, пока жил. В общем и целом, весьма и весьма достойный человек и положительная личность.
        - Почему его Книга судьбы чиста? - Тот, который записывал всё происходящее на суде, обратил на неё взгляд, отведя его от огромной книги, которая лежала перед ним.
        - Это ко мне вопрос, уважаемый господин секретарь? - удивилась она, даже не моргнув глазом, - мне казалось, это священная обязанность вашего ведомства.
        Тот явно смутился от этих слов, хотя выражение на птичьем лице трудно было понять.
        - Мы разберёмся, почему жизнь этого отшельника, судя по записям в ней, начинается за день до его смерти, - наконец сказал он, - к тому же, у нас нет повода не верить словам уважаемой госпожи Бастет, которая лично знает душу этого человека.
        Драная кошка кивнула и ухмыльнувшись, села на место.
        - Оглашаю приговор, - Тот посмотрел на богов.
        - Душа этого человека чиста, он достоин войти.
        И уже обратился ко мне.
        - Переступи порог чертога Двух Истин, ибо ты знаешь нас.
        После приговора охрана от меня тут же отошла, а Анубис показал мне идти за ним, в сторону второго выхода. Я сошёл с места и покосился на Бастет, которая с явным вожделением смотрела на шкуру пантеры, которая лежала на плечах Анубиса. Я, выполнив все процедуры, пошёл за богом. Рядом больше никого не было, так что стоило мне протянуть руку и всё, шкура была бы в моих руках. Бастет явно ждала этого от меня.
        Я разжал кулак и попытался поднять руку, чтобы сорвать шкуру, но почувствовав лёгкое сопротивление воздуха, замер, а в голову пришла одна мысль.
        - «В принципе, ничто не мешает сорвать мне шкуру с Анубиса и после того, как я повидаюсь с Осирисом, - подумал я, - может заодно ему и нажалуюсь на блохастое создание? Ведь если я выполню её задание сейчас, она начнёт меня постоянно гонять туда-сюда по своим делам. Зачем мне это надо?».
        Приняв решение, я опустил руку и под недоумевающим взглядом кошки, вошёл за Анубисом в следующий зал. Где и правда стоял огромный трон из золота, принадлежавший Владыке подземного мира. Увидев меня и узнав, он сильно удивился. Подняв руку, останавливая разговор с сидящим рядом с ним другим богом, он обратил на меня свой явно недоумённый взгляд.
        - Ты? Что ты тут делаешь?
        - Бастет меня убила, - мгновенно сдал я богиню, - я пришёл в храм, принёс ей дары после похода, как и уважаемому Владыке Осирису, а она меня просто убила.
        Лица всех присутствующих вытянулись.
        - Это невозможно, - Осирис внимательно посмотрел на меня, - это противоречит всем нашим законам.
        - Ну я здесь, она там, позовите и спросите, - я потыкал пальцем в дверь, которую мы вошли, показывая на другой зал.
        - Это невозможно, пока идёт суд, - покачал головой Осирис, задумавшись.
        - Отец, смертный проделал такой долгий путь, дозволь ему дождаться твоего решения на полях Камыша, - неожиданно произнёс Анубис, непонятно зачем вступившись за меня, - он одолел демона Ин-тепа возле Внешних врат, одного из приспешников нашего вечного врага Пазузу.
        - Он победил Ин-тепа? - изумилась красивая девушка, сидящая в ногах Осириса, - ты уверен?
        - Да, два моих воина погибли в схватке с ним, смертный же, подняв один из жезлов авари, убил демона.
        - «Фух, - у меня едва не вырвался вздох облегчения, поскольку каким-то образом Анубис узнал о том бое, который протекал немного не так, как он описал. Но я ведь сделал всё, чтобы никто не заметил, что это я пристрелил одного из его стражей».
        - Весьма достойный результат, - согласился Осирис, затем озвучил свой вердикт, - проведи его душу на поля Иалу, сын мой. С Бастет я поговорю после окончания суда над душами и вынесу окончательное решение.
        - Благодарю отец, - склонил Анубис голову и показал мне, идти за ним.
        Я, несмотря на явное отклонение всех описанных жрецом процедур от норм, всё же проделал обязательные манипуляции, заметив, что богам это очень понравилось и только после этого, пошёл за Анубисом, который шагнул в белёсую пелену, очень похожую на ту, которые были во всех пройденных мной ранее воротах. Я последовал за ним, легко её перейдя. Вот только стоило мне сделать шаг на другой стороне, как с моей головы сорвался такой знакомый мне порыв ветра, материализуясь в полёте в уродливого монстра с четырьмя крыльями, который приземлился на спину Анубиса, мгновенно свернув ему шею.
        - Да! О да! - монстр, поднявшись на задние лапы торжествующе развёл передние львиные в стороны. Затем наклонившись, он дотронулся до тела бога, прошептав несколько слов. Пространство зарябило и в лицо мне ударил горячий ветер пустыни. Труп Анубиса стал оплывать, а монстр тут же втягивать его в себя. С громким хлюпающим звуком, тот вскоре полностью растворился в теле пришельца, оставив после себя только шкуру пантеры и золотой жезл. У меня отвалилась челюсть.
        Впитав в себя бога, монстр распрямился, показывая себя во всей красе, хотя по моему скромному мнению, красотой там и не пахло. Пришелец был с человеческим телом, головой льва, со львиными лапами и двумя парами крыльев. Сзади них выглядывало жало скорпиона, но самым отвратительным был змеевидный пенис, который извивался во все стороны, вызывая у меня отвращение одним своим видом.
        - Эм, здрасте, - на всякий случай поприветствовал я его, видя, что он не пытается убить и меня следом, избавившись таким образом от случайного свидетеля.
        - Мой юный царь, - улыбнулся он, распрямляя все четыре крыла следом, - если бы ты знал, как долго я ждал этого момента!
        - А мы знакомы с вами? - не сразу сообразил я, откуда ему стало известно о том, что я фараон.
        - Разумеется, ведь кто помог мне пройти все врата, как не мой осторожный, но бестолковый друг, тщательно скрывавший от своего нового знакомого, что он царь Египта? - рассмеялся он, затем его тело потекло и он превратился в моего спутника-жреца, с которым мы прошли весь Дуат.
        - А, - я открыл рот, - как это?
        - Это тебя не должно волновать, - его тело снова потекло и он превратился в точную копию Анубиса, - я надеюсь ты сохранишь, наш маленький с тобой секрет о случившимся здесь?
        Тут он зло прищурился.
        - Бастет просила не убивать тебя, если ты проведёшь меня досюда. Говорила ты будешь нам полезен и в будущем.
        - А-а-а, так вы вместе? - я конечно тупил, но это было простительно, поскольку я оказался внезапно втянут в какие-то божественные разборки.
        Лже-Анубис рассмеялся с гавкающими звуками.
        - Если бы ты был более внимателен и умён, то наверняка бы знал о том, что у Бастет никогда не было собственных сил повелевать ветром.
        - А ты…то есть вы… владеете? - уточнил я.
        - Я и есть ветер, тупица! - поток ветра, ударивший мне в лицо, едва не опрокинул меня, я с трудом удержался на ногах.
        Тут я задумался, а что было бы, если бы я сорвал шкуру пантеры с плеч Анубиса до того, как вошёл сюда. Об этом я и спросил у монстра.
        - А ты попробуй, - единственное, что сказал он, оскалив львиные клыки.
        Я попытался поднять руку, но знакомое сопротивление воздуха, не дало этого сделать, как и прошлый раз после суда Осириса. К тому же, чем сильнее я пытался поднять вверх руку, тем сильнее становилось невидимое давление на неё.
        - Ладно и что теперь? - поинтересовался я у него, заканчивая бесполезные попытки борьбы и опуская руку обратно.
        - Ты заберёшь шкуру Сета, оставшуюся от Анубиса, - он ногой пнул лежащий на полу предмет, - и будешь ждать решение Осириса, который признает произошедшую с тобой ошибку и вернёт тебя в мир живых. Шкуру при встрече отдай Бастет, она хочет постелить её у себя в туалете.
        - Вы точно уверены, что меня оживят? - удивился я.
        - Ещё бы, - хмыкнул он, - на этом и строился весь план. Бастет специально так нарушила правила, чтобы устранить своего вечного соперника и чего уж будем скрывать, между нами.
        Тут лже-Анубис мне сально подмигнул.
        - Бывшего любовника, который ей изменял. Правда и ей пришлось ради нарушения правил пожертвовать кое-чем взамен, но это уже её проблемы.
        - Я конечно не против воскрешения, только хотел бы, чтобы Бастет больше не приставала ко мне с подобными поручениями, - обратился я к нему, изображая из себя самого преданного слугу, - давайте я буду служить лучше вам? Дары приносить? Жертвы?
        Лже-Анубис от моего жалкого вида горделиво выпрямился и задумчиво посмотрел на меня.
        - А что? Неплохая идея, - внезапно решил он, - приноси дары Анубису, чтобы никто не заподозрил подвоха, ведь всё равно они все достанутся теперь мне.
        - Конечно! Я согласен! - заверил его я, сам лихорадочно думая о том, что главное выйти из заварушки живым, а уже потом будем искать варианты обезопасить себя от внимания богов. Ведь то, с какой лёгкостью монстр убил Анубиса, хоть и напав неожиданно со спины, было очень показательно. Так что я не сильно хотел проверять, что он может сделать со мной.
        - Держи, - он снял с себя амулет и кинул его мне, - прикоснись им к шкуре и она исчезнет. Вернёшься, отдашь его Бастет, она знает, как вернуть шкуру обратно.
        Я поймал амулет и тыкнул не только в шкуру Сета, но и в золотой жезл, который лежал под ней, поскольку когда монстр пинал её, жезл закатился и не был больше виден. Такая вещь в хозяйстве пригодится мне самому, благо он лежал не на виду, а монстр моих манипуляций с ним не заметил. Выпрямившись, я честным взглядом посмотрел на него и повесил амулет с терракотовой головой монстра на шею. Коже ощутимо сразу стало прохладно.
        - На этом всё, идём, я отведу тебя на поля Камышей, - он показал мне вперёд и я заторопился за ним по каменной дороге, снова пройдя вскоре белёсый занавес, ограничивающий вход туда.
        Нужно ли говорить, что я просто охренел, когда вместо рая и обещаний бессмертия, мы вышли на поле, где от нас и уходя дальше за горизонт, везде виднелись натянутые между землёй и небом огромные, толстые троса, на которых словно мидии в садках висели гроздями капсулы. В ближайших, которые видел я лежали люди самых разных национальностей, незнакомые мне гуманоиды, птицы размером с лошадь, а также много ещё кого неизвестного мне.
        - Вот он - рай, которого все желают! - рассмеялся он, раскидывая руки в стороны.
        Затем показывая мне на капсулу, которая по его жесту руки спустилась к нам тросе, приказал.
        - Ложись.
        Я подошёл ближе и осмотрел предмет, который с виду был так далёк от Египта, да и вообще всей древности, которую я тут видел, что откровенным образом я охренел. Капсула даже с виду выглядела сверх технологичным предметом.
        - В чём же заключается рай? - удивился я, - это вообще не похоже на то, что мне обещали.
        - Скоро ты всё узнаешь, - хмыкнул он, наклоняясь и что-то нажимая на появившемся графическом интерфейсе на стекле капсулы с неизвестными мне символами.
        Верхняя створка открылась, он наклонившись, вытащил оттуда высохшую мумию человека и небрежно бросил её на конвейер, который оказывается был снизу. Тот заработал увозя её куда-то влево, после чего он снова стал набирать что-то на интерфейсе капсулы и остановившись на мгновение, повернул голову ко мне.
        - Кем хочешь быть? Снова египетским царём? Тут есть более привлекательные варианты рая из тысяч девственниц и рек вина.
        При этом он сально подмигнул мне, продолжив.
        - Всё, для моего нового друга. Пусть и недолго, но попользуешься всеми доступными полями Иалу привилегиями.
        - Царём привычнее, - не стал я экспериментировать и давать ему выбор, а потом лёг в камеру и крышка сразу закрылась за мной. Внутрь стал тут же нагоняться какой-то газ и я отключился.
        Глава 14
        Проснулся я от ощущения того, что моё тело трогают. Мгновенно открыв глаза, я увидел, что я лежу на огромном ложе и окружён десятком молодых красивых девушек, которые гладят меня. Орган от этих поглаживаний немедленно встал и радостные девушки накинулись на него, начав ублажать меня.
        - Мой царь, желает завтрак? - эротичным голосом спросила одна из них, когда через какое-то время мы потные и уставшие отвалились друг от друга.
        - Можно, - кивнул я и девушки вставая с огромной кровати стали одеваться, а потом одели и меня, приглашая пойти за ними. Едва я вышел из дверей спальни, как тут же сотни придворных, тысячи рабов и слуг составили процессию и посадив меня на носилки, отнесли в обеденный зал, где под преданными взглядами людей я поел в полном одиночестве. Все стояли и ждали, когда я закончу. Поедая вкуснейшие блюда, я пару раз ущипнул себя, но испытав боль прекратил это занятие.
        - «Не знаю, что это за капсула такая, но реализм происходящего полный, - размышлял я, чувствуя, как насытился, - только судя по мумии, что вытащили из моей капсулы перед тем, как в неё лёг я, для самого тела, пребывающего в раю, это добром не закончится».
        - Его величество, - обратился ко мне подошедший с низкими поклонами богато одетый человек, - желает ли выслушать послов после завтрака? Или лучше отправится на прогулку?
        - Давай послушаем послов, - решил я и меня отнесли в другой зал, где стоял золотой трон. Взгромоздив на него пятую точку, я дал приказ впустить гостей и потом два часа слушал и выносил по вопросу каждого решенья. Всё кругом при вынесении вердиктов громко восхваляли мой ум и мудрость.
        Закончив с государственными делами, я захотел прогуляться, что тут же было исполнено и в сопровождении наложниц, сановников и слуг меня понесли в сад, где были десятки журчащих фонтанов, разгоняющих жару. Спустившись с носилок, я опустил руку в воду, начав к своему ужасу понимать, что полное погружение в происходящее так захватывало, что можно было легко забыть о том, что это всё не по-настоящему.
        Проведя почти час на прогулке, я вернулся во дворец на обед. Правда только я распорядился, чтобы его принесли, как всё вокруг пошло крупными пикселями и свернулось, я оказался снова лежащим в капсуле, а надо мной возвышался трёхметровый Осирис, в сопровождении лже-Анубиса. Последний наклонился, что-то нажал на стекле капсулы и крышка с шипением выходящего газа, мягко отъехала в сторону.
        - Я разобрался в твоей ситуации смертный, - обратился ко мне спокойный Осирис, - и даю тебе выбор. Поскольку ты полностью прошёл длинный путь к полям Иалу, то можешь остаться здесь, или же вернуться обратно в своё тело. Время чтобы его воскресить ещё есть.
        После того, как я побывал в рафинированном раю, у меня не было ни секунды сомнения в своём решении.
        - Хочу обратно в своё тело, великий Владыка Подземного мира.
        Зеленокожий кивнул, объявив своё решение.
        - Да будет так. Тогда наш с тобой договор остаётся в силе.
        - Конечно Великий, - кивнул я.
        - Мой сын вернёт тебя обратно, - сказал он, поворачиваясь и ступая в зарябившее пространство, исчезая в нём.
        - Что за договор? - подозрительно спросил меня лже-Анубис, когда Осирис ушёл.
        - Построить для Владыки храм больше, чем у его брата Сета, - не стал я скрывать от него подобную малость и мой ответ мгновенно его успокоил.
        Лже-Анубис кивнул и показал мне выбираться из капсулы. Что я с великой радостью и сделал, ещё раз убедившись, какое это всё же высокотехнологичное устройство.
        - Господин, вы поговорили с Бастет? - поинтересовался я у него, - мне бы не хотелось бегать постоянно по её поручениям.
        - Было некогда, но поверь, ей будет чем сейчас заняться, - рассмеялся он, оскалив собачью пасть, - мы как-то не рассчитывали, что ярость Осириса по такому пустяковому поводу будет столь сильной. Его наказание было очень жестоким, по сравнению с тем, как это было раньше. Поэтому и говорю, поверь, Бастет будет чем заняться и без тебя.
        - Что насчёт наших отношений? - осторожно поинтересовался я.
        - Не переживай, - хмыкнул он, - если я и воспользуюсь твоей помощью, то очень нескоро. Сейчас у меня куча дел, чтобы вникнуть во все обязанности покинувшего нас бога, так что успокойся, мне будет пока не до тебя. Приноси дары, чтобы я о тебе не забывал и не убил при следующей встрече.
        - Благодарю господин, - низко поклонился я, польстив ему, так что он добавил.
        - Признаюсь, вначале я хотел избавиться от тебя, но вижу причину, по какой Бастет хотела оставить тебя в живых. В отличие от остальных никчёмных смертных, ты полезен, пусть и нечист душой. Я больше предпочитаю безгрешных и непорочных людей.
        - Благодарю господин, - снова поклонился я.
        - Так что дарую тебе свою постоянную метку, - он протянул руку и дотронулся до меня, - теперь в отличие от слабенького дара, что я даровал на время Бастет, тебе будут подчиняться не только стрелы.
        - Сразу же по прибытии в мир смертных, принесу господину богатые дары, - низко поклонился я.
        Лже-Анубис горделиво распрямил плечи и показал идти за ним. Он поднял руку и пространство исказилось знакомой мне рябью, когда я в него шагнул по его знаку, то оказался в храме Бастет, прямо рядом со своим бездыханным телом.
        - Ложись на него, - показал он рукой на тело и когда я это сделал, он достал с пояса какое-то небольшое устройство, откуда вскоре вырвался синий луч и прямо на моих глазах все ужасные раны стали затягиваться. Тело подо мной вздрогнуло и закричало от боли. Почти сразу меня втянуло в него и я открыл глаза, чувствуя себя так, словно меня переехал комбайн.
        - Обязательно дождись Бастет, мне самому нельзя с ней пока встречаться, - бросил лже-Анубис мне на прощание и вернув устройство на место, скрылся в прорехе пространства.
        - Б…ть, - я с трудом повернулся набок, так сильно у меня болела грудь и всё тело.
        Оно было словно одна болевая точка. Извазюкавшись в крови, которая только начала застывать, я с трудом поднялся сначала на локти, затем сел на пол, морщась от боли.
        - Б…ть, - в глазах невольно выступили слёзы, - ёб…е боги.
        Пульсирующая боль наконец начала затихать и спустя десять минут стала такой, что просто тревожила напоминанием о себе, но не настолько, чтобы мешала мне встать.
        Кряхтя и матерясь, я наконец поднялся на ноги, которые сильно тряслись в коленях.
        - Отдай мне шкуру, - послышался голос со стороны алтаря и когда я повернулся, то увидел весьма печальное зрелище. Свесив ноги вниз, на алтаре сидела сама Бастет в человеческом облике, но с головой чёрной кошки. Причём она была очень сильно избита и без левого глаза. Пустая глазница сочилась при этом кровью, рана явно была свежая.
        Как я не был зол на неё за всё, что со мной произошло, но её несчастный вид повлиял на меня, заставив дрогнуть доброе сердце. Ругая себя за малодушие, я снял с себя набедренную повязку, нашёл не испачканные кровью места, разодрал ткань и взяв с алтаря амфору с вином подошёл к ней вплотную. Удивлённая богиня смотрела на меня единственным зелёным глазом.
        - Не шевелись, - проворчал я и став макать ткань в вино, легко касаясь её тела, отирать кровь.
        Вертикальный зрачок сильно расширился, но она ничего не сказала, позволяя мне этим заниматься. Заметив вывернутые пальцы на правой руке, я скривился, затем взял её прохладную ладонь в руку, предупредил.
        - Сейчас будет больно!
        Богиня промолчала и я стал вправлять ей пальцы. Явно было больно, но она даже не вздрогнула. Последними я оттёр от крови её миниатюрные ступни и взяв последний чистый кусочек ткани, осторожно вытер сочащуюся кровью глазницу.
        - Потом прикажу сделать хрустальный шар, - осмотрел я рану, - вставим его, будет не так заметно.
        Когда я отошёл от неё, Бастет достала из одежды знакомую мне коробочку и направила её на себя. Минута и она полностью восстановилась. Я открыл рот.
        - Б…ть, нах…я я на тебя столько времени потратил кошка драная, если ты могла сама себя вылечить? - у меня оттого, что она не сказала о том, что у неё тоже есть такое же устройство, какое меня воскресило, перехватило от злости в горле.
        - Тебе удалось меня удивить, смертный, - убрав коробочку куда-то снова в платье, она задумчиво посмотрела на меня единственным целым глазом. Второго так и не было, но хотя бы кожа на глазнице зарубцевалась и не кровоточила больше.
        - Никаких больше тебе даров от меня, - я стоял голый перед ней, комкая окровавленную ткань. Поняв это, я отбросил её в сторону, - даже мышь умершую от голода не принесу больше в твой храм.
        - Мр-р-р-р, - она лёгким, грациозным движением перетекла с алтаря на пол, оказавшись ростом даже ниже меня и подошла ближе.
        Бастет провела пальцами по моей груди, из кончиков которых на секунду показались когти. Оставшиеся от них царапины на теле, мгновенно набухли кровью. Я замер на месте, не зная, как себя вести с ней. Бастет приподнялась на носочки понюхала царапины и слизнула кровь, а когти тут же исчезли с её пальцев и следующее поглаживание было уже точно эротичным.
        - Хочешь, мы заключим с тобой ещё одну небольшую сделку? - она зашла сзади и обняла меня, плотно прижавшись упругой грудью к спине.
        - С тобой, больше никаких сделок, - отрезал я, несмотря на чересчур странную ситуацию, в какой оказался, - а будешь принуждать, пожалуюсь твоему компаньону.
        - Не будь букой, - томно сказала она и я почувствовал, как меня сильно укусили за лопатку. Поморщившись от боли, я промолчал.
        - Если не будешь изменять мне с другими богинями, я обещаю тебе приятную награду, - она разомкнула объятья и обойдя меня, встала напротив.
        - Сегодня же принесу дары, всем богиням, кого только вспомню, - злопамятно заверил я её, всё ещё не отойдя от того, как она меня обманула.
        - Мр-р-р-р, - привстав на цыпочки она дотронулась мягкими, упругими губами до моих губ, меня бросило в дрожь от такого простого прикосновения, - это тебе задаток.
        Отойдя от меня, она протянула руку, показывая на амулет.
        - А теперь, отдай мне шкуру, принадлежавшую этому изменщику, пусть его душа трижды сгорит в Небесном пламени.
        Я снял амулет с шеи, но не отдал его ей.
        - Твой компаньон сказал, ты знаешь, как её извлечь, - легко соврал я, - за амулетом он зайдёт ко мне позже, поскольку вам с ним пока нельзя встречаться.
        - Проклятый скряга, - поморщилась она, - трижды пожалела, что с ним связалась.
        - Протяни его ближе, мне нужно нажать на два глаза, - сказала она и когда я это сделал, оно нажала пальцами на две точки на амулете и произнесла.
        - Развернуть вакуумный мешок.
        У меня от этих слов чуть челюсть на пол не упала. Капсула, устройства для лечения и регенерации, теперь ещё и «вакуум». Откуда бы это всё было у богов с их волшебством и магией?
        - Ты знаешь, что такое вакуум? - я посмотрел, как на пол из амулета упали шкура и мой честно тыренный золотой жезл Анубиса.
        Бастер посмотрела на меня таким взглядом, что я понял, какие вопросы не нужно задавать в её присутствии.
        - Оружие Анубиса? - изумилась она, - почему Пазузу не взял себе столь мощный артефакт?
        - «Ага теперь мы знаем, как зовут того монстра, который убил Анубиса, - обрадовался я тому, что она проговорилась».
        - Если быть совсем уж честным, он не видел его, - я наклонился, поднял шкуру и протянул её Бастет, а сам взял золотой жезл с привычным пальцу углублением, поскольку он функционально был таким же, как и у его воинов, направив его на богиню.
        Увидев моё задумчивое выражение на лице, палец на спусковом механизме и правильное расположение раструба, откуда вылетает луч, она вздрогнула, а улыбка стала пропадать с её кошачьих губ.
        - Ты этого не сделаешь, - несмело сказала она, видимо точно зная последствия того, что будет, если я выстрелю.
        - Раз ты заключила со мной один договор кошечка, - не убирая жезла от неё, спокойно произнёс я, - то давай заключим с тобой другой.
        - Ты не посмеешь! - угрожающе зашипела она и я спокойно нажал на спуск. Золотой луч вылетел из жезла и снеся половину алтаря, часть задней стены храма, выжег огромную широкую борозду в земле за ней.
        На меня пахнуло ветром из огромной дыры в стене храма, прожжённой лучом.
        Бастер замерла на месте. Я подошёл к ней ближе и продолжая удерживать её на прицеле, с силой впился в её сжатые, неподатливые губы.
        - В эту игру, можно играть и вдвоём, дорогая богиня, - решив сильно не увлекаться, я мгновенно отпрянул от неё и рядом с лицом просвистели когти, к счастью меня не задев.
        - Но-но! - я погрозил ей жезлом, затем видя её задумчивый взгляд, прикоснулся к нему амулетом и он исчез.
        - Если я расскажу ему, что у тебя золотой авари, - сказала она, покачав головой, - тебе оторвут голову, ведь он точно будет его искать. Это один из символов власти Анубиса над хранителями Дуата.
        - Я тоже могу кое с кем, кое-чем поделиться, - я пожал плечами, - другой вопрос, зачем это мне?
        Бастет задумалась, теребя чёрную шкуру в руках.
        - Ладно мне пора, пока людишки не набежали, - наконец она что-то для себя решила и показала рукой на отсутствующую стену позади себя.
        - До встречи, - кивнул я и посмотрел, как она исчезает в ряби, прямо на моих глазах, задумчиво смотря при этом мне прямо в глаза.
        Когда она пропала, словно огромный камень упал с плеч. Я вышел живым из этой истории, да ещё и с прибытком! Сняв с шеи амулет, я нажал на глаза и произнёс ту же фразу, что и Бастет, подхватив выпавший золотой жезл. Не зная его истинной мощи и главное заряда, я разумеется его не собирался нигде использовать, приберегая для случаев, связанных с богами. Если его действия боялась Бастет, то возможно он пригодится мне и на других переговорах, если такие будут.
        Приняв решение, я убрал его обратно в амулет и пошёл на выход, оставляя позади себя забрызганный кровью пол, разрушенный алтарь, поваленные вповалку дары и отсутствие половины храмовой стены.
        Когда я вышел из храма, всюду кроме моих телохранителей, на земле сидели на коленях люди. Верховный жрец Бастет поднял на меня взгляд в котором смешалось всё: страх, гнев, радость и надежда.
        - Хопи отправь парней на лодку, пусть принесут сундук в котором лежат монеты, - приказал я и когда через пять минут, четыре человека, сгибаясь от тяжести принесли его ко мне, я отпер его, открыл крышку и показал жрецу на количество лежащего там золота.
        - Мы с богиней немного повздорили, но в конце концов пришли к соглашению, - хмуро сказал я ему, - так что нужно отстроить для неё новый храм, взамен этого. Найми в Фивах лучших архитекторов, лучшие бригады ремесленников и художников. Начни стройку, если чего-то не будет хватать, пришли ко мне гонцов. Через полгода я вернусь и проверю, как ты тут справляешься. Понятно?
        - Да великий царь, - пискнул он, постоянно кланяясь.
        - Ну и не нужно распространяться о том, что тут произошло, - я покрутил рукой в воздухе, точно зная, что едва я ступлю на палубу лодки, как тут же письма о произошедшем разлетятся во все концы Египта. Давая запрет на это, я и хотел, чтобы он как раз написал большему количеству людей, пусть начнут задумываться о том, что может не стоит всё же связываться со мной? Чем больше разных слухов, недомолвок будет вокруг моей персоны, чем больше страха я буду внушать людям своей мистической фигурой. Такое меня устраивало, поэтому закончив со жрецом, я показал своей охране в сторону лодки.
        - Мы возвращаемся.
        Глава 15
        Мысли о том, рассказывать ли о произошедшем Осирису посещали меня всю дорогу. У этого были как положительные, так и отрицательные стороны. Разделив лист папируса на две части, я всё записал и смотря на получившиеся столбики, принял решение оставить всё как есть. Реакция Осириса на ошибку Бастет была и правда странной, богиня была избита очень сильно, лишившись при этом глаза, а учитывая то, что это произошло из-за простого смертного, я сам мог лишиться многих плюшек, если он прибьёт Бастет и этого самого Пазузу. Про которого я пока не знал вообще ничего.
        - Хопи, не слышал никогда, кто такой Пазузу? - выйдя из размышлений, поинтересовался я у центуриона.
        Он вздрогнул.
        - Нет мой царь, - отрицательно покачал он головой.
        - Мда, - промычал я и снова погрузился в свои мысли.
        - «Надо будет протестировать, как работает амулет, что и главное сколько вмещает в себя этот вакуумный мешок. Если будет помещаться казна, то он сильно упростит мне жизнь, - размышлял я, - да и в принципе есть много того, что мне бы хотелось иметь при себе в любом случае».
        Мысли об амулете надолго захватили меня, поскольку я прикидывал сколько всего интересного можно будет сделать с его помощью. Особенно было интересно, как там будет храниться еда и живые существа.
        - «Вообще думаю, что это не боги не какие, - перебирая в голове всё путешествие, которое я совершил по миру с голубым светилом, подумал я, - начинаю думать, что это скорее всего какая-то высокоразвитая цивилизация использует души различных рас для каких-то своих целей. В тех капсулах, что находятся в полях Иалу, я ведь видел не только людей, были там и неизвестные мне гуманоидного вида неизвестные существа, а также огромные птицы».
        - «Представляю себе, как офигела бы Маша, - хмыкнул я, - узнав об этом, хотя думаю, не поверила бы, ведь я и сам себе не верю, когда вспоминаю всё, что произошло».
        Я не знал, сколько часов прошло с тех пор, как я укладывал себе в голове всё случившееся, вспоминая даже те моменты, которые прошли мимо меня фоном. Нужно было не забыть ничего, чтобы помнить, если снова туда попаду. Особенно важно было не забыть фразы прохода через врата и ритуалов, что мне объяснял Пазузу. Это точно следовало помнить в первую очередь.
        - «Пазузу ещё говорил, что мне теперь не только стрелы будут подчиняться, - из памяти всплыл последний наш с ним разговор, - это тоже надо будет проверить».
        - Хопи, - не увидев его рядом, окликнул я центуриона, когда закончил раскладывать в уголки памяти все случившиеся со мной события.
        - Мой царь, он спит, - сказал один из четырёх охранников, которые меня охраняли, - разбудить?
        - Спит? - удивился я, - а сколько времени прошло?
        - С момента нашего отплытия от храма богини Бастет, больше суток мой царь, - ответил он, ввергая меня в изумление.
        - Я что целые сутки сижу тут на одном месте? - поднял я на него удивлённый взгляд.
        - Да мой царь, - склонил он голову, - мы боялись прервать раздумья Его величества, поэтому еду принесли и поставили справа от Его величества.
        Повернув голову, я и правда обнаружил поднос с хлебом и мясом, накрытые тканью. Увидев продукты, мой живот заворчал, напоминая о том, что неплохо было бы и поесть. Подтянув к себе поднос, я жадно накинулся на еду, запивая всё вином.
        - Хопи вам приготовил постель мой царь, - воин осторожно заговорил со мной, когда я наелся и откинулся на скамейке отдохнуть.
        - В этой проклятой лодке, где ни ложись, везде будет тесно, - проворчал я, но тем не менее попытался встать и тут же завалился, поскольку затёкшие ноги не держали меня. Бросившиеся на помощь охранники подхватили меня и за руки подвели к лавке, на которую центурион положил множество циновок. Ноги колоть перестало и я с наслаждением их попытался вытянуть, но упёрся в борт и чертыхнувшись, снова поджал их под себя. Всё равно у меня, несмотря на тесноту, были лучшие условия, чем у остальной команды. Да, можно было взять лодку побольше, в ущерб скорости, но тогда мне это не казалось хорошей идеей, а позже стало слишком поздно.
        Возбуждённый воспоминаниями мозг очень долго не хотел успокаивать свою активность, но в конце равномерное раскачивание лодки, плеск воды о борта и крики животных в ночи усыпили меня и я погрузился в сон.

* * *
        Проснулся я внезапно, просто почувствовав себя выспавшимся, а потому не стал лежать дольше. Я спустил ноги с лавки и надел на себя калиги. Один из охранников сразу сорвался с места и вскоре появился хозяин лодки вместе с Хопи.
        - Где расположен главный храм Анубиса? - поинтересовался я у них.
        - Город Каса мой царь, - низко поклонился хозяин, - мы проплыли мимо него четыре часа назад.
        Я поднялся, подошёл к своему сундуку и открыл его. Навалом лежали вещи, скипетры, мешки с деньгами и просто золотые кольца и украшения.
        - «Для первичных даров лже-Анубису этого будет достаточно, - решил я, - куплю много еды, закажу зарезать жертвенных животных и выгружу на алтарь часть золота и драгоценностей. Хватит ему на первый раз».
        - Поворачиваем, - приказал я, - нам нужно посетить храм Анубиса.
        Хозяин беспрекословно подчинился, уходя с поклоном из навеса на корме, где я и обитал, а Хопи остался и поинтересовался об ужине.
        - Ужин? - уже не сильно удивился я, - вроде бы недавно был вечер.
        - Мой царь, - склонил он голову, - Его величество спало больше двух суток.
        - Мда? Ладно, неси ужин на палубу, поем на свежем воздухе, - кивнул я.
        Поднявшись и стараясь не зацепить головой деревянные балки потолка, я вышел наружу. Показав рукой, чтобы гребцы не вставали и не бросались ниц, я огляделся вокруг. Мы проплывали мимо обжитых мест, поскольку по обеим сторонам Нила были поля с растущей пшеницей и ячменём, а главное на реке было очень оживлённое судоходство. Когда мы начали разворачиваться, используя парус и вёсла, то помешали очень многим. Правда гневные крики в наш адрес ни разу не прозвучали, поскольку мои воины, стоявшие на палубе, были прекрасно всем видны. Особенно их щиты, копья, а главное вид. С того момента, как я ввёл для своих двух сотен удвоенное питание и силовые тренировки, нубийцы и кочевники все сильно заматерели, так что даже легионеры старались их обходить стороной, не говоря уже о простых гражданских.
        - Хозяин! - крикнул я, зовя мужчину.
        Когда тот с поклоном прибежал, я показал на свой стол, где уже сидел Хопи.
        - Составь нам компанию интересным разговором.
        Глаза у хозяина лодки выпучились.
        - Мой царь, я простой человек.
        - Садись простой человек, - сказал я, а один из моих охранников положил ему на плечо свою лапищу, опуская на лавку, рядом с Хопи.
        Показав ему на еду, мы принялись за неё и он был вынужден тоже есть, поскольку я так сказал. Когда мы утолили первый голод, я обратился к нему.
        - Расскажи о Касе, что за город, кто главный, чем знаменит?
        - Город - столица семнадцатого нома Твоё величество, - стал рассказывать он, - знаменит только культом бога Анубиса и ничем больше. Сам по себе ном небольшой, как и город, так что, мой царь, не могу ничего особенного о нём поведать.
        Я бы настойчив и он стал выуживать из своей памяти всё, что помнил. Так что когда мы поужинали и отправились отдыхать, то утром я проснулся, когда мы стояли на приколе у пристани Каса, поскольку прибыли туда поздно ночью.
        Подхватив сундук, мы направились к храму, покупая по ходу движения еду, вино, и заставляя рабов у кого мы всё это покупали, нести за нами всё это добро. Хозяин лодки показывал дорогу к храму и мы быстро нашли вход, а также жрецов внутри. При виде меня, многие тут же попадали на землю, ещё несколько бросилось внутрь храма и вскоре оттуда, неторопливо вышел верховный жрец, которого я опознал по висящей через плечо чёрной шкуре пантеры.
        - Царь Менхеперра, - не сильно нагибая свою спину, небрежно поклонился он мне, - какая честь для нас видеть Твоё величество в жилище бога Анубиса.
        - Взаимно, - буркнул я, видя его неуважение ко мне, - освободите для меня храм, хочу принести дары.
        Он непонимающе посмотрел на меня.
        - Мы не готовились проводить процедуру принесения даров сегодня, - сказал он мне, - но вот завтра, всё будет готово для Его величества.
        - У меня нет на это время, к тому же я обещал богу, что сделаю дары именно сегодня, - спокойно ответил я, скрестив на груди руки.
        У него был маленький выбор правильного ответа, и он решил выбрать верный вариант. Поклонившись, он крайне недовольным голосом произнёс.
        - Храм и жрецы будут готовы через час к процедуре дарения Твоё величество.
        - Хорошо, - не стал я спорить с ним дальше, - еду и остальные припасы, принесёте вы от моего имени позже. Драгоценности и золото внесу и положу на алтарь я сам, прямо сейчас.
        При слове «золото» верховный жрец забыл обо всех своих правилах и тут же показал мне на вход в главный храм. Он с остальными жрецами сопроводил меня, а когда воины выгрузили и расставили всё из сундука на алтарь, где лежала красивая статуя чёрного шакала, я приказал дать мне поговорить с богом в одиночестве. Жрецы посмотрели на крайне серьёзных воинов моего сопровождения и поклонившись вышли. Я кивнул Хопи и он с воинами тоже вышел, оставив меня в одиночестве.
        - Пазузу, как обещал, - тихо сказал я, - дары от благодарного последователя. Как разберусь с царством и прочим, обещаю, что устрою нормальное пиршество и праздник в твою честь. А сегодня будет ещё еда и вино, но жрецы Анубиса справятся с этим и сами, а я поплыл дальше.
        Реальность дрогнула, каменный шакал на алтаре подмигнул мне, кивнув головой и затем снова застыл.
        - Видимо - это да, - решил я и пошёл на выход.
        Там меня встретили настороженные взгляды жрецов, а главное моих воинов. Они хорошо помнили, что было при принесении даров Бастет совсем недавно.
        - Всё, можете заканчивать ритуал, я уже попрощался с богом, - кивнул я жрецам, и оставляя их крайне недоумёнными происходящим, мы отправились обратно к пристани.
        По пути нас перехватил какой-то важный человек, находящийся в носилках. Ну как перехватил. Попытался. Оставив его глотать пыль, мы пошли дальше, не став узнавать, чего ему, собственно говоря, было нужно. Я уже давно убедился, что среди номархов царь Менхеперра не пользовался особым уважением и его не боялись, пока Хатшепсут была у власти. Я для себя эту пометочку давно сделал и собирался разобраться с ней позже, когда у меня в руках будет вся полнота царской власти. Сейчас сильно переживать из-за каждого случая неуважения к моей персоне я считал ненужным, ведь всё равно, каждый получит сполна в своё время. С этими мыслями я погрузился в лодку и также стремительно, как сюда прибыли, мы и отплыли, направляясь на место встречи с войском и Рехмиром.

* * *
        До города Асьют, оставалось не больше дня пути. Мы с Хопи, стоя у борта, тихо разговаривали. Я давал ему поручения, которые нужно будет выполнить по прибытии, он кивал и запоминал. Смотря на речную гладь, я увидел, как две военные лодки, отличавшиеся от обычных большим наличием гребцов и менее глубокой посадкой, чем торговые, до этого спокойно стоявшие у берега, при нашем появлении развили активность. На них начали ставить паруса, гребцы занимали места и вскоре они выдвинулись нам навстречу. За всё время плавания я ни разу такого не видел, так что эта ситуация меня насторожила.
        Прервав разговор, я позвал владельца лодки и показал им с Хопи на лодки, которые упорно двигались нам навстречу.
        - Не нравятся они мне, объявите боевую тревогу.
        Владелец лишь кивнул и скоро все гребцы заняли места у вёсел, а мои телохранители, даже те, кто отдыхал, заняли места по обоим сторонам бортов. Нас было двадцать, а в двух лодках как минимум в три раза больше. Чем ближе они подплывали, тем больше хмурился Хопи, видя там лучников и воинов со щитами и копьями.
        - Мой царь? - повернулся он ко мне.
        - Принеси мой лук, - попросил я, решив проверить, исчезла ли у меня проблема со стрельбой.
        Когда лук и стрелы были доставлены, я привычно взялся за него и высмотрел для начала головы гребцов. Натяжение и стрела улетела в цель, а я почувствовал знакомый рывок ветра, который придал ей ускорения. Всем было видно, как голова бедного гребца оказалась пробита и её пришпилило к щиту стоящего рядом воина.
        На лодках стали что-то орать и уже их лучники стали стрелять в нас. Хопи тут же закрыл меня щитом, открывая его на те мгновения, которые были мне нужны для следующих выстрелов. А они конечно же последовали. Первыми я выцелил хорошо одетых людей, кто не успели закрыться щитами и попадание в глаз каждому из них оборвало их жизни. Затем настал черёд лучников и я здорово проредил их ряды на обоих лодках, прежде чем они все попрятались за щитами и поднимались над бортом, только чтобы сделать один быстрый выстрел.
        Лодки тем временем настигли нас, хотя капитан орал на гребцов, чтобы они гребли сильнее и быстрее. Но это было бесполезно, нас явно нагоняли. Когда стали отчётливо слышны голоса, я явно расслышал фразу.
        - Смерть ему! Смерть!
        Тут уже точно стало не до сантиментов, я повернулся к Хопи, чтобы проверить, что ещё я могу метать, кроме стрел.
        - Дротики у нас есть? Топоры?
        - Дротиков взяли полный запас на двадцать человек мой царь, - кивнул он, отдавая приказ и нам тут же вынесли связанные кожаными лентами два толстых пучка коротких дротиков с медными наконечниками. Раскрыв ремни, Хопи протянул мне один. Собственного навыка обращения с ними у меня было мало, поэтому я привычно позволил делать это телу Тутмоса. На автомате тело расслабилось, взяло дротик и одним резким движением запустило его по настильной траектории в сторону первого корабля. Когда в спину мне ударил сильный поток ветра, много сильнее того, что был при стрельбе из лука, я с улыбкой понял, о чём говорил Пазузу. Теперь видимо я мог метать и дротики с той же эффективностью, что и раньше стрелы.
        Результат полёта короткого дротика оказался неожиданным даже для меня, ожидающего чего-то подобного. Пробив один щит, воина за ним, он дальше пробил второй щит, пришпилив другого воина за ним к мачте лодки.
        Открыв рот, Хопи посмотрел на меня с каким-то щенячьим восторгом. Гребцы на моей лодке радостно заорали, а вот с двух нагоняющих нас лодок крики наоборот поутихли. С лицом независимого эксперта я стал брать дротики, которые мне подавал Хопи и с похожими друг на друга бросками, отправлял их то в одну лодку, то во вторую. Результаты всех бросков были просто чудовищны. Дротики, усиленные порывами ветра пробивали минимум по два-три человека, закрытыми щитами. Тех же кого они настигали в одиночестве просто прибивали вместе с щитом к палубе и они так замирали, насаженные на древко, словно пугала.
        Когда второй пучок дротиков подходил к концу, обе лодки внезапно развернулись и стали быстро удаляться от нас, гребя в сторону берега. Увидев это, я вернул неброшенный последний дротик Хопи, отряхнул ладони и невозмутимо сказал.
        - Ну как-то так.
        Оцепеневшие охранники, вместе с хозяином лодки и гребцами повскакивали с мест и стали орать от восторга, крича здравницу непобедимому и могучему царю Менхеперра. Дав им проораться, я с улыбкой поднял руки, успокаивая людей. Все до единого человека смотрели на меня словно на ожившее божество, а я шаркнув носком калиги по дну лодки, отправился отдыхать, а точнее охреневать сам от открывшихся новых возможностей. Я заменял собой теперь целый римский скорпион, действуя с похожей убийственной силой, если не больше.
        - «А что, если вместо дротиков, попробовать кидать копья или камни? - задумался я, решив на людях этого не пробовать, чтобы не пугать их ещё больше».
        Я оказался прав. После прошедшей битвы, а точнее сказать бойни, все гражданские при моём появлении на палубе тут же падали на колени, хотя я им говорил, что этого не требуется. Хозяин же лодки, сам стал приносить мне еду, хотя я также этого не требовал. Взгляды воинов, при взгляде на меня заполнялись восторгом и непонятным мне фанатичным блеском. Вот в таком настроении мы и доплыли до цели нашего путешествия, города Асьют.
        Глава 16
        Когда наша лодка причалила к пристани и стоявшие на одном из постов легионеры увидели Хопи, то глава поста тут же сорвал с пояса рог и продудел в него. Сигнал подхватили другие и через десяток минут, потребовавшиеся нам чтобы собрать вещи, на пристани началась суета.
        - Держи, - я снял с себя последние два браслета, отдавая их владельцу лодки, - один тебе, за помощь, второй разломай и подели между остальными.
        - Мой царь! - тот рухнул на колени, залившись слезами, - как можно брать плату за то, что помогаешь своему повелителю?
        - Это не плата, - улыбнулся я, поднимая его с колен, - подарок.
        Он низко поклонился, а все гребцы, сидевшие на коленях, ударили лбами по доскам палубы, прощаясь со мной.
        Перебежав по доске, которая соединяла борт лодки с каменной пристанью, я попал сразу к центурионам, которые приветствовали меня склонив головы будучи при полном параде. Золотые бляхи поясов блестели так, что смотреть на них было больно.
        - Мой царь, - вперёд бросился Рехмир, с широкой улыбкой и радостный, словно увидел тонну золота, - наконец ты вернулся!
        Я при всех обнял его и придерживая за плечо, подошёл к центурионам, которые тоже улыбались.
        - Рад вас всех видеть, - объявил я им, - приятно видеть, что все трезвые, посты на своих местах и ничего не случилось в моё отсутствие.
        Тут их улыбки стали гаснуть, а Рехмир уж слишком активно стал вырываться из моих объятий.
        - Или случилось? - подозрительно поинтересовался я, видя такую реакцию на свои слова.
        - Мой царь, - он всё же вывернулся из-под моей руки и упал на колени, - это только моя вина! Центурионы ни в чём не виноваты!
        Настроение стало ещё больше падать, но устраивать разборки, когда тысячи жителей города смотрят на нас было глупо, а потому я натянул на лицо улыбку, поднял его, погрозил кулаком и мы отправились в тот дом, какой они для меня выбрали.
        Проходя по улицам города, я приветственно вздымал руки вверх, а пьяные жители, у которых веселье лилось рекой вместе с бесплатной выпивкой, встречали меня везде радостными криками и молитвами почитания царя. Рехмир и центурионы довели меня до дома, который был совсем недалеко от пристани и затем как-то уж подозрительно быстро спихнули меня на Рехмира.
        Слуги занялись моим туалетом, поскольку я неприятно пах или лучше сказать вонял после путешествия на небольшой лодке, так что первые два часа были посвящены приведению себя в порядок и только после этого, чистый, опрятный и в новой вкусно пахнущей травами одежде я сел за стол. Наложив себе нарезанного мяса с бобами, я сказал.
        - Рассказывай.
        Он поёрзал на попе, покрутил вилку в руке и всё это время несмел поднять на меня взгляд.
        - Рехмир, я всё равно узнаю, - напомнил я ему, - поэтому будет лучше, если я узнаю это от тебя.
        - Тут такое дело, мой царь, - жалобно начал он, - я пообещал, что вы женитесь на одной девушке.
        Моё лицо само по себе вытянулось от подобных новостей, но прошли те времена, когда я бесился и хватался за оружие по малейшему поводу. После посещения Дуата так вообще, на многие вещи я стал смотреть крайне спокойно, так что вместо того, чтобы его просто прибить на месте, я спокойно поинтересовался.
        - Объяснись.
        Рехмир, удивлённо смотря на то, что я спокоен, трясущимися руками налил себе вина в кубок и выпил, едва не разбрызгивая напиток на одежду. Я терпеливо ждал.
        - Почти сразу после отбытия Его величества, ко мне прибыли купцы и объявили, что прекращают поставки продовольствия и снаряжения для войска. Поскольку вышел указ царя Хатшепсут, о том, что этот и следующий годы будут голодными, а потому всем запрещено продавать зерно, продукты и амуницию наёмникам или воинским подразделениям, кроме царских. Предписывается все излишки продукции и амуниции сдать в царские хранилища.
        - Твоё войско, мой царь, попадает под оба этих пункта, - скривился он, - а поскольку сопровождать наше войско прибыли сборщики налогов, которые записывали каждого, кто привозил нам провизию или снаряжение, то купцы быстро поняли, что приказ этот направлен исключительно на Его величество Менхеперру. Поскольку больше нигде не было ни видно, ни слышно, чтобы кого-то наказывали за торговлю с наёмниками. Посовещавшись, купцы принесли мне извинения и лишили войско всех припасов, пока рядом с нами крутились подручные Сененмута, никто из них не хотел рисковать.
        - Не могли просто убить соглядатаев? - удивился я, - всякое же бывает. Шёл, поскользнулся, упал и так пять раз.
        - От двоих из них центурионы так и избавились, - тихо ответил Рехмир, - но прибыли младшие жрецы Амон-Ра и уже их нельзя было тронуть.
        - Тут да, согласен, говно такое только тронь, - согласился я с ним, - и что произошло дальше?
        - Я написал дяде, поскольку войско взбунтовалось, если бы мы перестали его кормить. Пока мы были обеспечены своими прошлыми запасами, пришёл ответ, что есть один вариант, но нужен ответ моего царя на это предложение.
        - Становится всё интереснее, продолжай, - я давно знал, что Усерамон мутит свою игру и замышляет не только против Хатшепсут, но и против Менхеперры. Ведь не может быть случайностью или совпадением, когда вокруг тела царя собралось уж очень много его родственников, даже его дочь и та спала с Менхеперрой. Поэтому ничего удивительно не было в том, что и эту ситуацию он решил разрешить в свою пользу.
        - Мой дядя, очень сильно дружит с другой семьёй, из которой мне выбрали невесту, - тут Рехмир немного смутился, - её глава весьма уважаемый человек не только в Фивах, поскольку воевал ещё вместе с дедушкой Его величества. Он предложил поставки продовольствия и вооружения от своей семьи, поскольку владеет огромными землями, поместьями, ремесленными мастерскими и никак не зависит от внешних поставок, в обмен на… - Рехмир замялся, снова боясь посмотреть на меня.
        - Договаривай уже давай.
        - В обмен на женитьбу Его величества Менхеперра, на одной из его дочерей - Сатии, - обречённо закончил он и тут же попытался упасть на пол.
        - Мой царь, я честно пытался найти других поставщиков! Умолял всех, кого знал помочь мне. Но кругом встречал только слова извинения и расстроенные лица.
        - Сколько оставалось продовольствия, когда ты дал ответ? - поинтересовался я, сам удивляясь тому, как всё же изворотлива судьба. Только недавно я думал, как придерживаться линии судьбы Тутмоса, чтобы сильно не вносить в историю 18-й династии сумбур и тут пожалуйста, мне подсовывают именно ту девушку, о которой я думал.
        - Три дня мой царь, - стал рыдать Рехмир, - ровно столько, сколько потребовалось гонцу отвести известие о согласии Его величества. Я надеялся, что мой царь успеет прибыть до этого срока, чтобы дать ответ лично, но к сожалению время вышло.
        - Что же Рехмир, - я поднялся и встал напротив коленопреклонённого рыдающего парня, - войско сейчас накормлено? Снаряжено припасами?
        Он закивал головой.
        - Это самое главное, - я поднял его с пола и обнял, затем на вытянутых руках отодвинул от себя, чтобы увидеть его лицо. Которое было неподражаемым и испытывало кучу эмоций, главным из которых было полное непонимание.
        - И в-вс-ё? - заикаясь сказал он, - Его величество даже не сердится на меня?
        - Здесь не на что сердиться Рехмир, - я усадил его на место и сел рядом сам, - я оставил тебя за себя, сказав, что главное - это войско. Ты справился с задачей, пусть и не так, как я бы это сделал сам. Твоей вины в этом нет.
        Его лицо нужно было видеть, он всё никак не мог поверить, что я спокоен и не злюсь на него.
        - И раз ответ ты уже дал, расскажи мне, кто отец, столь дорого доставшейся мне жены.
        - Господин Яхмос Пен-Нехебет, он когда-то имел титулы носитель королевской печати, главный казначей и голос царя, - ответил он, вытирая с глаз слёзы, - также он был первым воспитателем царевны Нефруры, до того момента, как господин Сененмут сместил его с этого поста.
        - Ага, - хмыкнул я, - видимо кто-то затаил злость на Сененмута и решил отомстить.
        - Это очень возможно мой царь, - покивал головой успокаивающийся Рехмир, - я не знаю подробностей, но господина Яхмос Пен-Нехебета фактически вышвырнули из дворца, не оставив ни одной из ранее занимаемых им должностей.
        - Какую позицию он занимал в отношении меня раньше?
        - Выжидательную мой царь, - честно ответил Рехмир, - дядя часто пытался склонить господина Яхмоса на вашу сторону, но тот всегда отвечал отказом.
        - Зато, когда я попал в безвыходное положение, то его не смутило подложить мне свою дочь, а не просто бескорыстно помочь, - я покачал головой, - понимаю его поступки, но не принимаю их. Отказаться уже поздно?
        Рехмир испуганно посмотрел на меня и кивнул.
        - Я и дядя дали своё слово, так что если мы хотим поссориться с родом господина Яхмоса, нанеся ему смертельное оскорбление, то хуже поступка и быть не может.
        - Когда назначен день свадьбы?
        - На следующий праздник Опет, - со вздохом ответил он.
        - Пусть так и будет, - я ткнул золотой вилкой кусочек мяса, отправляя его в рот, - что насчёт других дел, что я поручил тебе?
        - Выполнил все, мой царь, - склонил он голову, - иудеи прибыли сами, стоило только намекнуть, тот наёмник Неси, которого мой царь хотел видеть, прибыл с сотней своих людей и тоже ожидает возвращения Его величества. Я их всех кормлю и содержу за счёт войсковой казны.
        - Отлично, тогда распорядись, завтра после завтрака хочу увидеть наёмника, после чего встречусь с иудеями.
        - Мой царь, может не стоит звать этих сюда? - тут его лицо перекосилось, - может встретить их на улице? Дом потом придётся целиком убирать после их посещения.
        «Любовь» египтян к иудеям была столь сильна, что я не стал с ним спорить. Каждый раз, как кто-то из моего окружения произносил название их национальности, то он тут же плевался и морщился.
        - Хорошо, тогда во внутреннем дворике подальше от чужих глаз.
        - Как прикажет мой царь, - радостно выдохнул Рехмир.
        - В остальном молодец, хвалю! - поблагодарил его я, - если ты поел, пошли посмотрим на войско и город, хочу убедиться, что больше ничего не произошло такого, из-за чего мне стоит волноваться.
        Он закивал, подскочил на месте и повёл меня вниз, а потом, когда нам подогнали колесницу, я встал за вожжи, а он благодарно посмотрев на меня, поместился рядом.

* * *
        Следующим утром я выспался просто великолепно. Слуги помыли и умаслили меня благовониями, затем я чудесно позавтракал, так что когда в комнату вошёл темнокожий наёмник, сразу опустившийся на колени, я был в приподнятом настроении.
        - Поднимись, - разрешил я и он встал, низко мне поклонившись.
        - Ты показал себя хорошим организатором и успешным командиром, - обратился я к нему, - я хочу предложить тебе и тем людям, что ты доверяешь, контракт легионеров.
        Его глаза расширилась, белки стали ярко видны.
        - Набор в легионы ведь не ведётся Твоё величество, - осторожно сказал он, - я спрашивал.
        - Для тебя я сделаю исключение, - я спокойно посмотрел ему в глаза, - вас разбросают по контуберниям, чтобы посмотреть, на что каждый из вас способен и если ты не разочаруешь меня, тебя ждёт весьма перспективное будущее. Каков твой ответ?
        - Я согласен мой царь, - он низко мне поклонился, - говорю как за себя, так и за всех, кто пришёл со мной.
        - Хопи! - позвал я, и от стены отделилась крупная тень.
        - Мой царь, - склонился центурион, встав на свет.
        - Отведи его к центуриону первой когорты Первого легиона, пусть пристроит ребят. Контракты стандартные.
        - Слушаюсь мой царь, - забрав с собой Неси, он ушёл из комнаты.
        - Рехмир! - позвал я своего помощника и тот вскоре появился, брезгливо потыкав вниз, сказал, что поместил просителей подальше от людей, чтобы никто не видел, как царь с ними разговаривает.
        Хмыкнув, я пошёл вслед за ним. Вскоре мы и правда вышли во внутренний двор, а затем прошли дальше в закуток, где жопами вверх, а лбами в каменные плиты нас ждали иудеи. Я раньше с ними не встречался, но по их халатам и бородам было и так понятно, что они не египтяне. Они так сильно из-за этого контрастировали с нами, что не удивительно, что после того, как гиксосов изгнали из Египта, еврейский исход был неизбежен, ведь пришли они вслед за ними с Аравийского полуострова и с ними же угнетали египтян какое-то время. Именно поэтому, когда власть над всем Египтом вернули себе египтяне, то иудеев тут, мягко говоря, не любили и попросили убраться прочь. Общий Исход случился, как мне поведал Рехмир, при первом царе 18-й династии Яхмосе I, а те кто не ушёл с Моисеем или вернулся сюда, после того, как иудеи образовали своё царство где-то на Ханаане, то занимали вот такие позиции, как сейчас эти люди передо мной.
        - Поднимите головы, - устроившись в крытой беседке на мягких подушках, тихо сказал я.
        Испуганные, бородатые лица тут же поднялись, с боязнью и страхом смотря на меня. Обычно внимание египетских царей к евреям плохо заканчивалось и они явно несильно жаждали узнать, что в отношении них появилось в голове у ещё одного.
        Глава 17
        - Буду краток, - я хмуро осмотрел их всех, видя в глазах один лишь страх, - очень много людей вокруг меня отчего-то решили, что со мной можно шутить, кидать, предавать.
        Тут гости ещё больше напряглись.
        - Многие разбогатели благодаря мне, забыв об этом сразу, как только им поступило лучшее предложение.
        Иудеев стало потряхивать.
        - Я даю шанс вам, всеми презираемыми и ненавидимыми, служить мне, царю Верхнего и Нижнего Египта Менхеперре.
        Глаза иудеев расширилась.
        - Можете говорить, - сказал Рехмир, стоявший рядом с беседкой.
        - Великий царь, что требуется от таких как мы? - пугливо спросил самый старший из них.
        - Быть моими глазами и ушами, - я обратил на него взгляд, заставивший его вздрогнуть, - я дам вам товар и возможности. Вы начнёте торговлю везде, узнавая то, что нужно мне. Какой высоты стены городов, какой численности стоят гарнизоны, сколько жителей проживает в городах, а также всё, об окрестностях, численности крестьян и пахотных земель.
        - Это нам под силу, - по знаку Рехмира ответил он, - если будет товар, который нужен всем Великий царь Египта.
        - Рабы, - кратно, но ёмко ответил я, - устроит вас такой товар?
        Глаза их расширилась, они точно знали благодаря кому египетский рынок заполнился этим товаром.
        - Самый ходовой и ликвидный товар, о Великий царь, - поклонился он, достав лбом каменного пола, следом это же движение повторили и все остальные, - с ним нас везде примут с распростёртыми объятьями.
        - Тогда я считаю, мы договорились? Я поставляю вам рабов, вы их продаёте для меня, ваша доля выручки будет одна треть. Этим вы покроете издержки на найм охраны, транспортировку их на рынки и ещё хорошо заработаете.
        - Это очень щедрое предложение, Великий царь, - удивился он, - чем мы заслужили подобную честь и внимание могучего царя, под стопами которого дрожит земля?
        - Если ты внимательно слушал вводную часть моей речи, то ответ для тебя будет очевиден, - ответил я, - мне нужны преданные люди, с которыми я веду торговые дела. А преданность, замешанная на золоте, становится только сильнее.
        - Очень мудрые слова Великий царь, - поклонился он, - на какие области или города нам обратить внимание прежде всего?
        - Дельта, Речену, Ханаан, - обозначил я, заставив Рехмира вздрогнуть.
        - Мы обязательно учтём пожелания великого царя, - склонился иудей.
        - Все отчёты и общение будете вести через него, - я показал на Хопи, - пока подрастает человек, которого я присмотрел для этого дела в будущем.
        - Слушаемся Великий царь.
        - Войско ещё примерно два месяца будет в пути, что даст вам время подготовится, затем я планирую дать отпор темеху и техену, которые стали уж слишком активны. Как кстати обстоят дела на рынках с ними? Ценятся эти рабы?
        - К сожалению нет Великий царь, - осторожно ответил иудей, - кочевники строптивы и своенравны. Покупатели предпочитают более тёмный товар, он послушнее и легче подвергается тренировке.
        - Что же, мне придётся тогда быть капельку жёстче в битвах с ними, - я улыбнулся так, что вздрогнули не только иудеи, но и мои охранники, а это испугало гостей ещё больше, - чтобы они плен рассматривали, как облегчение своих страданий.
        - Два месяца - большой срок Великий царь, - поклонился с ужасом в глазах старший, кто со мной разговаривал, - мы позовём братьев на помощь и будем готовы.
        - Отлично, - я кивнул и Небсений выйдя из тени беседки, кинул на землю перед каждым кожаный мешочек с золотом.
        - Подарок от меня, чтобы вы купили ослов, повозки и остальное, потребное для перевозки рабов.
        - Слушаемся Великий царь.
        - Тогда на этом всё, - я поднялся и встал с лавки, а они снова упали жопами к верху.
        Когда мы с Рехмиром вернулись в дом, он осторожно спросил.
        - Мой царь уверен? Решив довериться этим людям?
        - Конечно нет мой друг, - улыбнулся я, - после пары предательств, я больше недоверяю никому. Так что пусть начнут приносить пользу, а там посмотрим, как поступим с ними дальше.
        Рехмир широко улыбнулся, такое обращение с иудеями ему было понятно.
        - Что там с зернохранилищами? - поинтересовался я, меняя тему.
        - Сегодня разграбим, - сказал он, - после произошедшего с поставками, я приказал грабить зерно нашим воинам, переодетым в местных жителей, отдавая лишь часть простым людям. Слишком много повадилось желающих получить зерно на халяву, так что я решил, пусть лучше зерно пойдёт на пропитание воинов.
        - И этого всё равно оказалось недостаточно, если ты обменял меня на продукты? - пошутил я, смутив его.
        - К сожалению армии нужно не только зерно, мой царь, а купцы боялись даже приблизиться к войску из-за вездесущих соглядатаев и жрецов.
        - Я шучу Рехмир, - поднял я руку, успокаивая его, - что сделано, то сделано. Я так подумал вчера, что мы вполне можем разделить войско на две части, чтобы оба легиона находились в разных городах, ускоряя тем самым наше передвижение.
        - Мой царь не боится, что наёмники или регулярное войско царя Хатшепсут смогут разбить разделившееся войско? - поинтересовался он, - уж слишком много шпионов крутиться вокруг.
        - Сдвоенный легион с лучниками? - я покачал головой, - сильно сомневаюсь. Вот на марше да, но тут скажу центурионам, чтобы были осторожнее при передвижении.
        - Да и кстати, пошли сообщение дяде, - вспомнил я, - пусть наведёт справки, кто такой отважный пытался убить меня на реке? Две лодки, с кучей убитых в них точно привлекли внимание случайных свидетелей.
        - На царя было совершено покушение? - ахнул он, - когда? Где?
        - Почти сразу перед прибытием сюда Рехмир. Успокойся, мы отбили атаку и даже никто не был ранен с нашей стороны.
        - Хвала богам! - он схватился за сердце, - каждая новая новость начинает тревожить меня всё сильнее, так, словно петля начинает сжиматься на моём горле.
        Его слова заставили меня задуматься. Закончив разговор с ним, я обдумал то, что происходило или происходит вокруг меня. Рехмир не так уж и был не прав, всё свелось к тому, что меня всё больше обкладывали со всех сторон.
        - Хопи, - позвал я центуриона и когда он встал напротив, я тихо сказал, - я только что понял, что с уходом всадников, мы лишились дальней разведки. Которая предупреждала нас о движении врага.
        - Это так мой царь, - кивнул он.
        - Знаешь что, выбери двадцать-тридцать парней, - я показал ему склониться ближе ко мне, что он тут же сделал, - переодень их в гражданскую одежду, возьми денег у Небсения на покупку ослов и повозок, да товару помельче. Пусть часть разойдётся небольшими отрядами на три дневных перехода от нас. Послушают, поговорят на базарах с народом.
        - Выполню мой царь, - склонился он.
        - Остальную часть пусти по реке вверх и вниз, пусть купят проезд тоже под видом мелких купцов, - продолжил я, - что-то мне не нравится, как сказал Рехмир, что на шее медленно стягивается удавка.
        Хопи склонился и я его отпустил, сам оставшись в раздумьях. Что такого мне могли сделать, чего я не мог отразить?

* * *
        Поскольку мы стали зависеть от поставок продовольствия извне, ведь никто из местных с нами больше не сотрудничал, то пришлось сократить программу празднований для народа, сделав её трёхдневной и также пересмотреть план движения войска. Теперь мы останавливались не в каждом городе, а только численностью свыше десяти тысяч человек. Скорость передвижения сразу значительно выросла и несмотря на все сопротивления номархов и жрецов в городах, мы продолжили с помощью пьяного простого люда опустошать царские и храмовые зернохранилища. Забирая, как предложил Рехмир, себе большую часть зерна. Сметливых купцов, которые раньше пользовались суетой и забивали свои повозки зерном на продажу, я приказал выкидывать из города. Не хотят поставлять нам продукцию, нечего пользоваться и нашими достижениями. Так что, соблюдая санкции царя Хатшепсут против меня, одни все одновременно лишили себя как золота, так и халявного зерна.
        Количество жрецов и других соглядателей, которые следовали за войском едва ли не толпами, всё время только увеличивалось, так что нам самим невозможно было заключить никаких сделок. Тут же появлялись они и отпугивали любых поставщиков призывами о том, что боги и царь Хатшепсут накажут тех, кто нарушает её указ. Мне каждый раз хотелось их утопить, но ссориться с теми, с кем я вёл дела из храма Амон-Ра не хотелось. Ведь я не раз убеждался, что отданное третьему жрецу и главе канцелярии золото работало.
        В храмах на местах, жрецы так сильно меняли посылы царя Хатшепсут и верховного жреца Амона к народу, что полностью искажали первоначальный их смысл, никто ничего не понимал и если бы не преследующие нас посланники Сененмута и Хапусенеба, то вести дела было бы значительно проще. Так что я не стал предпринимать никаких действий против жрецов, боясь тронуть тех, кто был на моей стороне. Ну или на стороне моего золота, если уж совсем говорить прямо и продолжал двигаться вперёд, добравшись наконец, как и планировал, до знакомого мне города Мемфис. И здесь, как богатырь в русской народной сказке, я должен был сделать выбор, куда идти дальше. В Дельту я не хотел соваться, как и на Ханнан, где по сведениям от Усерамона всё больше возникали протестные настроения местных князьков и царьков, владеющих городами-государствами. Причём всё это щедро сдабривалось золотом от соседнего государства Митанни, которое давно соперничало с Египтом за контроль над этими территориями. К сожалению или к счастью, пока князья официально хранили верность фиванскому трону, трогать их было не политкорректно.
        Так что как я и думал, путь мне был пока один - на запад, в земли будущей Ливии, которые сейчас принадлежали протоливийским расам. Во время похода в Керма я узнал у Хоремхеба о племенах там обитающих, а также привычках и том, как они воюют, так что план военного вторжения у меня давно был готов. Разумеется, на той территории обитали множество разрозненных племён, но темеху и техену были теми, кто непосредственно граничил с Египтом на западе, остальные же жили в глубине территории, мало пересекаясь с подданными фараонов. К тому же, именно темеху и техену активно занимались добычей и переработкой важной пряности и лекарственного растения одновременно - сильфия. Сок из его корней и листьев сушили, получая порошок, который потом поставляли в Египет, Ханнан и Миттани. Он приносил племенам, жившим на территории его произрастания огромные доходы, на которые я хотел положить свою руку. Я планировал после захвата этих племён, пойти с севера средиземноморского побережья дальше на юг, где пасли свои стада в немногочисленных оазисах совсем уж разрозненные племена, выдавливая в пустыню тех, кто откажется со
мной сотрудничать. С выживших же после моего вторжения я планировал брать дань сильфием, а также мясом коз и овец. Этим я и казну свою буду насыщать, а также обеспечу провиантом войско без зависимости от внешних поставок.
        - «Кстати насчёт казны, - вспомнил я, снимая с шеи амулет Пазузу».
        - Развернуть вакуумный мешок, - нажав на глаза амулета, приказал я и под ноги высыпалась целая куча вещей, которые я поместил в него и теперь проверял каждую неделю с того дня, как вернулся из плавания обратно к войску. Если конечно не забывал об этом.
        - Так, еду в нём лучше не хранить, - скривившись от запаха, я брезгливо взяв полотенце, накрыл им гниющее мясо и плесневелый хлеб.
        Вино никак не на вкус не изменилось, но я понял, что в вакуум лучше продукты не закидывать. Забудешь, потом замучаешься убирать и от вони не избавишься.
        Металл и дерево, которое попало оттуда, никак на вид не изменились, так что я обратно засунул их в амулет, нужно будет подольше поэкспериментировать, а то не хотелось закинуть в хранилище сундук с золотом, который куда-то пропадёт скажем через полгода. Так что эксперимент был продолжен, в амулет отправились следом ткани, кожи и травы, которые тоже визуально никак не изменились за два месяца нахождения в амулете, пока мы двигались к Мемфису.
        Закончив с проверками я пошёл поговорить с центурионом первой когорты Первого легиона, который присматривал для меня за Неси. Он всего за очень короткий срок дослужился до опциона седьмой когорты. Выцепив взглядом нужного человека, занимающегося распределением провизии, я поманил его к себе.
        - Привет Эхор, - поприветствовал его я, когда он быстро подбежал, склонив голову передо мной.
        - Мой царь, - темнокожий нубиец родом из занюханного племени, который был простым пастухом до вступления в легион, теперь благодаря своим способностям и тем возможностям, которые я предоставил каждому легионеру, поднялся очень высоко, замещая сейчас собой отсутствующего легата.
        - Что новенького? Как мой подопечный? - поинтересовался я у него, который раз.
        - Становится всё лучше мой царь, - хмыкнул он, когда я повёл его за разговором в сторону, чтобы нам никто не помешал, - ещё три-четыре месяца и можно будет доверить когорту.
        - В целом как человек? Что говорят о нём легионеры?
        - Сильный, уверенный в себе, очень умный и рассудительный, - ответил нубиец, -многие бывалые солдаты идут решать споры к нему, что весьма необычно для человека, который служит всего два месяца, да ещё и в бою совместном ни разу не побывал.
        - Благодарю Эхор, будет что новое, найди Хопи, - я незаметно протянул ему мешочек, звякнувший в его руке, когда он взял его у меня.
        - Рад служить моему царю, - улыбнулся он и склоняя голову, вернулся к своим обязанностям.
        - Ты чего скажешь? - спросил я вроде бы в воздух, но и так знал, что Хопи слышал разговор, находясь рядом со мной.
        - Могу лишь подтвердить слова уважаемого центуриона, - кратко ответил он, - мне нечего добавить. У моего царя на него планы?
        - Да. Не могу же я тебя одного везде гонять, - кивнул я, - кроме правой руки, человеку нужна ещё и левая.
        - Мой царь, если уж за это зашёл разговор, то начали возвращаться наши люди, - тихо сказал он, подходя ближе ко мне.
        - Интересно, хотелось бы их выслушать, - также тихо ответил я, - есть что-то важное?
        - Я ещё не всех опросил, но определённо, что-то затевается, - мы отошли с ним подальше от ближайших палаток, - на реке появились большие баржи, которые не везут камень из каменоломен, но тем не менее осадка у них на воде приличная.
        - И правда интересные новости. А откуда они идут?
        - С северо-востока Дельты мой царь, а когда воины интересовались грузом, их встречали бородатые воины, с щитами и копьями.
        - Да? Как интересно.
        - Но это ещё не всё мой царь, - Хопи нахмурился, - жрецов видели направляющихся с караваном в сторону западных границ. Повозки были накрыты кожей и тканью, а их колёса утопали в песке.
        - А что по этому поводу нам говорят не очень любимые в Египте товарищи? - поинтересовался я у него.
        - Они присылали гонца три дня назад, мой царь, - ответил он, - который рассказал, что в Ханаане князьями ведутся большие закупки зерна, скота, дерева, бронзы. Также он привёз более подробные сведения о первых городах Дельты, я попросил Рехмира переписать их для Его величества. Как будут готовы, я отдам их моему царю.
        - Давай лучше устроим вечерние посиделки, на которых сначала заслушаем твоих воинов, а потом позовём его.
        - Конечно мой царь, всё будет выполнено.
        Вечером, после нескольких часов разговоров и обсуждения новостей, я согласился с Хопи и Рехмиром, что это всё нечисто. Удивляло, что от Усерамона не было никаких вестей, как мимо него это всё прошло? Я лично думал, что всё это было похоже на найм и переброску большого количества войск. А поскольку Египет сейчас ни с кем активно не воевал, то в голову приходили весьма очевидные вещи, против кого эти приготовления готовятся.
        - «Почему тогда Усерамон не предупредил? - в голову снова пришла эта мысль, - не знает сам? Или подставляет?».
        - Рехмир, напиши дяде письмо, - я вышел из раздумий и поднял голову, посмотрев на сидящих за столом, - поинтересуйся у него стоимостью пшеницы на Ханаане.
        Парень удивлённо посмотрел на меня, а затем его лицо просветлело.
        - Я понял мой царь.
        Закончив с вечерними посиделками, плавно перешедшими в ночные, я отправился спать, запланировав на завтра совещание с центурионами, чтобы поделиться с ними своими сомнениями.
        Глава 18
        Огромная зелёная равнина и часто встречающиеся болота, вот что мы увидели, когда отошли от Нила и вступили в северо-западную часть Дельты, за которой начинались земли кочевых племён, проживающих на территории современной Ливии. Практически сразу я с Рехмиром познал, что значит отойти от транспортной артерии, бесперебойно снабжавшей нас до этого припасами. Сложность логистики возросла в разы! Нам пришлось остановиться и дозакупать ослов и повозки, чтобы обеспечить себе доставку провизии с реки до легионов. К тому же пришлось ещё и выделять охрану для обозов, поскольку местность была мне не знакома. К счастью, в рядах легионов нашлись кочевники из той первой партии, отданной мной визирем, которые, собственно и служили нам теперь проводниками. Остро не хватало опытных, воевавших в данной местности воинов, которые ушли от меня вслед за военачальниками.
        Зато легионы легко стали переходить на рыбу и птицу, которая тут водились в таком изобилии, что её можно было ловить чуть ли не руками. Это здорово помогло нам облегчить логистику обозов и ускорить немного движение войска.
        Первые следы становищ кочевников мы обнаружили уже вскоре. Многочисленные следы человеческой деятельности трудно было скрыть, а тут ещё этого и не пытались сделать, так что на равнинном плато мы явно спугнули большое поселение, которое вместе со своими стадами ушло дальше на запад. Вскоре это нашло подтверждение, когда за нами стали следить издалека конные всадники. Я впервые в Египте видел, что люди сидят верхом, так что сильно облизывался, желая добраться до их лошадей, чтобы наконец избавиться от повсеместных здесь пони. К сожалению, у нас всадников не было, кроме пары колесниц, поэтому рассчитывать на то, что мы сможем их догнать было, мягко говоря, неразумно.

* * *
        Запахом моря пахнуло как-то внезапно, так что я даже остановил колесницу, поднял нос по ветру и ещё раз принюхался.
        - Мы недалеко от моря, - заключил я и подошедший ко мне центурион, который был выходцем из одного из здешних племён техену, подтвердил это.
        - Мой царь прав, - склонил он голову, - до моря не больше нескольких километров, скоро начнётся полоса полей сильфия. Его точно будут защищать, ведь он произрастает на не сильно большой территории. Максимум два дневных перехода в глубину и пять дней пути вдоль побережья. За этой полосой он если и растёт, то имеет совершенно другой вкус, более горький и менее насыщенный, который не пользуется популярностью у торговцев.
        - Авангард мы разбили на три части, - я пожал плечами, - самый дальний уже должно быть достиг моря, если бы они кого-то встретили, уже бы прибыл от них гонец, да и трубы мы бы услышали.
        - Я пошлю узнать, не видели ли они кого, мой царь, - склонил он голову.
        Предупреждать или ещё что-то советовать было излишне, мы и так шли не растягиваясь, с усиленными авангардами и арьергардами, в полном боевом облачении, готовые к атаке. Постоянное напряжение конечно выматывало, но многочисленные посты и разведка давали шанс на то, что нас не застанут врасплох.
        Первым увидел поля сильфия Рехмир, показав на них рукой. Я присмотревшись, тоже увидел белые поля вдалеке, которые тянулись влево и вправо куда только глаза глядят. Пока мы осматривались, тихо обсуждая увиденное, к нам подбежал легионер.
        - Мой царь, - опустился он на одно колено, - на один наш пост разведки выехали кочевники, хотят поговорить с Твоим величеством.
        - Если хотят, поговорим, - кивнул я и он отправился с Хопи и десятком моей охраны договариваться о встрече.
        Через два часа, когда мы уже ехали мимо бесконечных полей зонтичного растения, вернулся Хопи, которые сказал, что всё готово к встрече и меня уже ждут. Кивнув, я молча последовал за ним и вскоре моя многочисленная охрана раздвинулась, давая мне проехать на вершину небольшого холма, где на лошадях без сёдел, лишь с какими-то мягкими подушками под попами, закреплёнными на крупе ремнями через живот лошадей меня ждали три пожилых человека. Все были одеты в двухцветные халаты, на головах тканные толстые шерстяные шапочки, а за поясом виднелись бронзовые кинжалы.
        Подъехав на колеснице ближе, я остановил лошадей и с огромным сожалением увидел, что их лошади не так уж больше моих, скорее сами кочевники были меньшего роста, чем египтяне. Надежда получить конницу как появилась, так и исчезла при виде них. Их лошади с трудом несли людей, я видел по прогнутым от веса крупам, что век этих бедных животных будет крайне недолог.
        - Приветствуем великого царя Египта, - сказал на своём языке кочевник, а центурион, знавший их язык, перевёл мне его слова.
        - И вам того же, - не стал я акцентировать своё внимание на том, что так с царём не разговаривают.
        - Что привело великого царя в наши земли и земли наших предков? - поинтересовался он, через моего толмача.
        - Хочу сделать их своими, - я пожал плечами, а когда центурион передал им мой ответ, они зашевелились, тревожно переглянувшись.
        - Великому царю нужно повернуть назад, - заговорил со мной второй из них, - иначе на землях, принадлежавших нашим прадедам, он найдёт свою смерть.
        - Что же, значит так тому и быть, - философски ответил я и поняв, что переговоры не удались, развернул колесницу, направив её в сторону двигавшегося войска, которое не останавливалось ни на мгновение, впечатляя своими размерами.
        - Что скажешь? - спросил я центуриона, - понимаю, не твоё племя, но ты хотя бы знаешь их язык.
        - Да мой царь, моя мать была из племени темеху, отец выкупил её у них за пятьдесят овец, - гордо сказал он, словно для меня это что-то должно было значить, но видя, что я остаюсь спокойным и смотрю вдаль, он поторопился с ответом на заданный вопрос.
        - Скорее всего в прямое столкновение они не вступят с нами мой царь, но будут постоянно беспокоить нас набегами.
        - Пусть попробуют, - хмыкнул я.
        Мы оба оказались правы. По десять-двадцать колесниц кочевников неожиданно налетали на нас и кидали в воинов короткие дротики. Если бы мы были не готовы к этому, то были бы жертвы, а так дежурившим сотням лучников с каждой из сторон двигающихся когорт достаточно было сделать по выстрелу, чтобы желающих на нас напасть резко сократилось. Лучники дежурили по сотне, идя с луками с натянутой тетивой наготове, так что нападающие теряли сразу по пять-шесть всадников и лошадей за атаку, быстро поняв, что они сами значительно раньше закончатся, чем у нас стрелы.
        Как я и думал, конных лучников тут не использовали по той же причине, что и я - отсутствие вменяемых лошадей. Так что повсеместно применяли то, что точно работало - это колесницы.
        Заметив приличного размера холм, да ещё недалеко от моря, я приказал центурионам обустраивать на нём временный лагерь. Началась привычная, монотонная и нелюбимая всеми без исключения легионерами работа. Копать ров, укреплять насыпь и ставить деревянные заграждения из запасённых с собой кольев. Я знал куда иду, поэтому больше не рассчитывал на фруктовые сады, поэтому взял запас дерева достаточного, чтобы сделать из них ворота и ежи. Вкопанные в насыпь, они давали время легионерам колоть врага, который пытался подняться наверх изо рва.
        - Когда настаёт пора собирать сильфий? - поинтересовался я, смотря на бесконечные поля этого растения.
        - Круглый год мой царь, - центурион показал на большие зонтики, - эти уже можно выкапывать хоть сейчас.
        - Давайте подстегнём местные племена к тому, чтобы они быстрее приняли какое-то решение, - обратился я к Рехмиру, - найди среди воинов тех, кто уже занимался сбором сока и его сушкой. Пусть научат остальных и с завтрашнего дня устроим сбор урожая вместо хозяев.
        - Слушаюсь мой царь.
        С раннего утра следующего дня, легионы стали строиться, обеспечивая охрану сборщикам, а те, вооружившись деревянными лопатами, отправились на сбор урожая. Я и сам вчера вечером попробовал добавить свежий сок этого растения в пищу, признав, что приправа действительно заслуживает моего внимания.
        Появившиеся на горизонте кочевники, могли лишь наблюдать за творящимся беспределом. К счастью, их терпение не было бесконечным и разведчики доложили, что на соседний холм начинают стягиваться неизвестные отряды. В основном пешие, но есть и немного колесниц.
        Собирали они своё войско почти неделю, а мы словно этого не замечая, выкашивали целые просеки из созревшего сильфия, вызывая этим фактом явно чьё-то зубовное скрежетание. Наконец, кочевники больше не стали ждать прибытия подкреплений, а стали выстраиваться для атаки. Я, разумеется, не стал выводить войско в поле, так и оставшись сидеть на холме, поскольку колодцы с водой мы вырыли, припасы у нас имелись, а близость моря позволяла обеспечивать нас ещё и свежей рыбой. Так что спешить я никуда не собирался.
        В час, когда с соседнего холма наконец выступили пешие бойцы, вооружённые лишь копьями и щитами, с совсем уж небольшим количеством лучников, я покачал головой, не понимая, на что они рассчитывают. Вскоре их ряды расступились и на поле, вытаптывая драгоценный сильфий выкатились колесницы, более грубые, не такие ажурные и лёгкие, как у египтян, но всё остальное в них имелось в наличии. Только вместо лучника, стоял метатель дротиков, два чехла с которыми имелись по бокам колесницы.
        Подъехав ближе к нам, они бросили дротики, которые лишь уткнулись в насыпь и не соло хлебавши отъехали, поскольку делать им тут было явно нечего. Видимо об этом догадались и полководцы с той стороны, поскольку с холма стала спускаться пехота и нехотя идти к нам. То, что все отряды разномастные было видно сразу, поскольку они отличались не только цветом халатов, в которые были одеты почти все повсеместно, но и цветом волос, кто-то был блондином, кто-то брюнетом. Виднелись даже знакомые мне африканские барашки. Видимо кочевники собрали с округи действительно всех, кого только смогли.
        Командовать мне не требовалось, центурионы и без меня знали, как оборонять лагерь, тем более противник не выглядел сильно мотивированным и опасным. Когда первые ряды приблизились, вперёд вышли лучники. Сильно разрозненные и не многочисленные, они не представляли большой угрозы, а потому несмотря на долетавшие до нас стрелы, центурионы дали подойти врагу ближе. Почти до самого рва, а затем из-за щитов легионеров вышли уже наши лучники и произвели один слитный залп. Четыре тысячи стрел взметнулись в воздух и летя сверху вниз засеяли собой поле. Большая часть из них, ввиду плотного строя противника, попала на землю вместе с ранеными или убитыми кочевниками. Лучники дали ещё один залп, враг не дожидаясь третьего дрогнул и побежал, бросая щиты и даже копья. Их мы не преследовали.
        Больше атак не последовало, а под вечер меня позвал Хопи и показывая рукой на соседний холм сказал, что его начали покидать небольшие отряды. Такое мы уже видели в прошлой войне, так что становилось понятно, что предводители разных племён переругались между собой, понеся всего за одну атаку огромные потери. Раненых и убитых мы дали им вынести с поля, и на это у них ушло почти два часа, причём раненных было какое-то чудовищное количество, вышел из строя практически каждый десятый. Теперь с ними нужно было что-то делать, как-то лечить и ухаживать. Мы же, кроме стрел, почти ничего не потеряли. И то, их частично собрали, вернув с несломанными древками обратно в колчаны.
        Утром когда соседний холм полностью очистился, мы снова выпустили легионеров под охраной на сбор сильфия, а уже в обед подняв белый флаг, к нам приехали три старых знакомых, которые не выглядели столь же грозно, как при первой нашей встрече. В этот раз они спустились с коней и на коленях разговаривали со мной, как и подобало, разговаривая с царём.
        - Великий царь, молим прощение для нас и нашего племени, эти поля всё, что у нас есть, - затянул нытьё главный из них, - не будет урожая, мы все умрём с голода, поскольку за порошок от сильфия мы получаем у соседей всё остальное, нужное нам для жизни.
        - Почему тогда так мало собралось племён вас защищать? - поинтересовался я.
        - Полгода назад во все крупные племена адирмахидов, гилигаммов, насамонов, темеху и техену прибыли посланцы от египетских жрецов и начали нанимать всех воинов, готовых сражаться за золото, - ответил он, заставив навострить меня ушки.
        - Зачем это? - с беспечным видом поинтересовался я.
        - Я не знаю Великий царь, об этом никто не говорил, но место встречи для войска было обозначено южнее нас в оазисе Сива, - быстро ответил он.
        - И много они успели собрать воинов?
        - Очень много великий царь, - закивал он, - кое-кто из нашего племени вернулся даже обратно, устав ждать. Они рассказали, что воинов видимо не видимо, так что ночью горят тысячи костров, освещая всю равнину.
        Центурионы, стоящие рядом со мной, напряглись, но разумно помалкивали, а вскинувшемуся было Рехмиру, Хопи наступил на ногу.
        - Могу я с ними поговорить? - поинтересовался я.
        - Конечно Великий царь, - заверил меня старейшина, - но можно сначала узнать нашу судьбу? Мы молим о милости!
        - Раз в сезон к вам будет приезжать мой посланник, - я оглядел поля сильфия вокруг, - будете отдавать ему 30% всего собранного порошка. А чтобы вы меня не обманули, я узнаю у ваших соседей, сколько мы его продаёте вообще за год.
        Лица кочевников резко погрустнели.
        - Ну и конечно, чтобы я не разорил ваше стойбище в ответ на нападение на мой лагерь, с вас выкуп в размере 200 килограммов порошка сильфия.
        Я знал его стоимость, так что не сказал сильно много, чтобы можно было поторговаться. Мне они были больше неинтересны, меня интересовало имеющееся неподалёку огромное войско.
        Старейшины стали ныть, говоря, что у них ничего нет, так что мы сторговались с ними на 100 килограммах, чему они явно были очень рады. Так что уже через пару часов в лагерь были доставлены дары для меня вместе с выкупом, а также предоставлены три проводника на конях, которые должны были провести нас до вышеупомянутого оазиса Сива. Но самое интересное было, когда я с ними поговорил и они рассказали мне больше о сборище воинов в озвученном ранее оазисе. Им самим конечно и не заплатили, в отличие от тех их соплеменников, кто там остался. Платили золотом и продуктами за каждую неделю ожидания, так что им было непонятно, что и кого там ждёт огромная армия.
        Мне то как раз наоборот, это было очень очевидно, но я старательно расспрашивал их дальше, поскольку меня интересовала численность. Путём примерных подсчётов количества костров и размеров самого лагеря, я остановился на цифре в сорок тысяч. Невиданный по масштабам размер войска для этого времени!
        - А когда мы оттуда уезжали, в оазис стали прибывать колесницы, - внезапно вспомнил один из мужчин, - я никогда не видел таких колесниц и людей.
        - Опиши их, - попросил я и когда он, старательно морща лоб, совещаясь с остальными это сделал, то Рехмир, наклонился и тихо на ухо мне сказал всего одно слово:
        - Ханаанцы.
        - Сколько колесниц вы видели? - решил уточнить я.
        - Не знаем великий царь, - ответили они, - мы уезжали и не придали этому значение, но они ехали в ряд по десять колесниц, а песок и пыль скрывали следовавших за ними.
        Позадавав ещё вопросы, я понял, что больше ничего от них не добьюсь, а потому отпустил их, велев остаться центурионам и Рехмиру. Когда мы в шатре остались одни, я серьёзно спросил, обращаясь ко всем.
        - Царь Хатшепсут решила пойти на открытый конфликт, выставив огромную армию наёмников, для чего привлекла кочевников и ханаанцев. Что скажете вы? Идти нам дальше или попытаться вернутся к Нилу?
        - Боюсь, если у них есть колесницы, да ещё и в большом количестве, мой царь, - вздохнул один из центурионов, - нам не дадут этого сделать. Они явно ждут, когда мы зайдём глубже, чтобы смерть Его величества произошла как можно дальше от границ Египта. Желательно от рук какого-нибудь кочевника.
        - Сколько золота они на это потратили? - покачал головой Рехмир, - если начали собирать войско за полгода, это же просто невиданные траты!
        - Что пообещали всадникам Ханаана тоже большой вопрос, - хмуро согласился я, - но боюсь мой друг твоя тревога оказалась реальностью, нам давали идти туда, куда мы хотели, сами тем временем готовя большую ловушку, которая сможет прихлопнуть нас одним ударом.
        - Не проще нам пойти тогда на Фивы, мой царь? - высказал Хопи предложение, после чего в шатре настала полная тишина, все боялись даже вздохнуть, ожидая моего ответа.
        - Проще Хопи, но не лучше, - хорошо подумав, ответил я, - войско никуда не денется, а если ему ещё перестанут платить, оно конечно же решит, зачем собираться дважды и пойдёт брать своё с Египта. Разгребать проблемы ещё и с нашествием, после того, что случится в Фивах, мне точно не хочется.
        - Тогда остаётся только один выход? - спросил меня центурион первой когорты.
        - Да Эхор, - кивнул я, - мы дадим им бой, только теперь, когда мы знаем про засаду и численность противника, мы постараемся приготовиться и выбрать место сами для предстоящей битвы.
        - Как мой царь?
        - Это я пока вам не скажу, - улыбнулся я, - на этом предлагаю расходиться, завтра мы выходим по направлению к оазису Сива.
        Глаза военных расширилась, но все беспрекословно покинули шатёр.
        - Хопи, позови мне Неси, - приказал я, - не хотелось привлекать его так рано, дав вкусить жизни легионера полной грудью, но похоже выбора нет.
        Он склонился и вскоре ко мне вошёл темнокожий легионер, преклонив колено.
        - Поднимись, твоё будущее о котором я говорил, настало, - показал я ему рукой и воин поднялся, внимательно смотря на меня.
        - Сегодня соберёшь всех своих, кто прошёл испытание, став легионером, - сказал я, - получите обратно свою одежду и вооружение. Если чего-то не будет хватать, получите у Хопи.
        - Что мне нужно будет сделать мой царь? - глухо спросил он.
        - Проверка, подходишь ли ты мне, для того, что я для тебя задумал, - хмыкнул я, - поэтому для начала ты со своими воинами быстрым маршем доберёшься до оазиса Сива и узнаешь всё, что там происходит, нанявшись сражаться против меня. Меня интересует численность войска и колесниц, местность, а также как им доставляют провизию и снаряжение. Понятно?
        - Да мой царь, - кивнул он, - это будет несложно.
        - Когда враг узнает, что моё войско уже недалеко, иди нам навстречу. Я скажу тебе наш маршрут, чтобы ты мог нас найти. Так что если предашь, я буду знать, чью голову нужно будет убрать с плеч.
        - Я верен своему царю! - тихо возмутился он, но я поднял руку.
        - Я уже множество раз слышал эти слова, перед тем как меня обманывали, так что не трать не моё, ни своё время произнося их.
        Он погрустнел, но по-прежнему внимательно меня слушал.
        - Да и получишь у Небсения золотые кольца или просто драгоценности на расходы, а то светить моими монетами в стане врага будет не очень умно.
        - Слушаюсь мой царь.
        - На этом всё, я поведу войско медленно, часто останавливаясь, давая тебе время, - закончил я, - надеюсь ты не подведёшь своего царя, понимая, что ты можешь получить, находясь на моей службе.
        Он не стал ничего отвечать, лишь низко не по-военному поклонился и вышел из шатра.
        Глава 19
        С проводниками, знавшими всё вокруг, идти по равнине, стало значительно проще, чем без них. Они знали стоянки, колодцы, да и места, где можно было безопасно остановиться на ночёвку. Три парня на конях сильно помогли нам и в обеспечении логистики от Нила до нас, когда караваны обоза на двадцатитысячную армию растягивались на километры. Я снова превратился в бухгалтера, вместе с Рехмиром вычисляя сколько и чего нам потребуется. Тогда же, он и заинтересовался буквами и цифрами, которыми я конспектировал свои записи и расчёты.
        - Мой царь, - парень не выдержал и с мольбой обратился ко мне, показывая на колонки цифр, поскольку я со стремительной и недоступной ему скоростью складывал, умножал и делил большие порядки цифр, - я не успеваю за Его величеством. Научите меня божественному исчислению! Молю!
        Я почесал подбородок. С одной стороны его предложение здорово помогло бы нам в работе, а вот с другой я представлял себе, что будет с археологами, которые обнаружат арабские цифры в 15-м веке до нашей эры. Рехмир терпеливо ждал моего решения, стараясь не дышать. Лень с многократным перевесом победила какие-то далёкие исторические последствия.
        - Поклянись всеми богами и своим посмертием, что без моего ведома никому не расскажешь об этом знании, - сказал ему я, - также никого не будешь ему учить.
        - Конечно мой царь, - обрадовался он, - клянусь всем самым ценным, что у меня есть.
        Переключившись с расчётов поставок и оплаты за них семье моей будущей жены, на его обучение, я довольно быстро понял, что Рехмир всё схватывает на лету и уже через пару часов, мог сносно выполнять ровно то же, что и я. Дав ему проверочные задания я сам стал думать над тем, что род Яхмос Пен-Нехебет самым серьёзным образом стал выполнять взятые на себя обязательства по обеспечению моего войска всем необходимым. Мы с Рехмиром подавали заявки им, а караваны, которым мы обеспечивали охрану, тянулись от Нила до нас, обеспечивая всем, что было нужно для похода. Отлично понимая эту зависимость, я вынес для себя этот урок и следующий раз, прежде чем отправиться в поход, обеспечу себя припасами и снаряжением сам. Только чудо в виде предложения от Яхмос Пен-Нехебета спасло меня в этот раз от бунта войска и как следствие поражения, так что больше рассчитывать на чудеса я был не намерен.
        - Мой царь, проверьте мои расчёты, - глаза у Рехмира горели фанатичным огнём, он прочувствовал насколько же легко оперировать арабскими, а не египетскими числами в расчётах, так что снова смотрел на меня, словно на ожившее божество.
        - Всё верно, ты молодец, - мне хватило одного взгляда, чтобы понять правильность его расчётов.
        - Мне бы так осваивать египетскую письменность, - с грустью добавил я.
        - Но мой царь! Зачем Его величеству это? - искренне изумился он, - те иероглифы и цифры, что использует мой царь, намного проще и быстрее, чем наш язык, который я до встречи с Его величеством считал самым совершенным на свете.
        - Так нужно Рехмир, - не стал я вдаваться в подробности, - я не могу переучить весь Египет, так что остановимся на том, что я хотя бы буду понимать то, что мне пишут.
        Помощник тяжело вздохнул.
        - Мой царь, как всегда мудр.
        - А если так, то давай закончим расчёты, сколько нужно нам будет стрел для продолжительного боя. Количество стрелков известно, количество выстрелов в единицу времени тоже, так что давай обрадуем нашего поставщика тем количеством, какое мы у него купим.
        - Я получил недавно письмо от господина Яхмоса, - внезапно признался Рехмир, - он пишет, что передал нам все свои огромные запасы стрел и теперь вынужден скупать их по всему Египту. Так что предупреждал, что закупочная цена для нас увеличится.
        - Ничего страшного, - я покачал головой, - лучше я буду тратить стрелы, чем легионеров. Ответь ему, чтобы брал любые, в том числе и с каменными наконечниками, пока мы сами не наладим производство, для нас пока подойдут любые.
        - Конечно мой царь, сегодня же напишу и обратно отправлю с новым караваном, - ответил парень.
        - Дядя ничего не ответил? - спросил я у него, на что Рехмир отрицательно покачал головой.
        - Я не хотел затрагивать эту тему, так рано, - я посмотрел ему прямо в глаза, - но я бы хотел, чтобы у тебя в голове зародилась эта мысль.
        Собеседник вздрогнул.
        - Однажды Рехмир, тебе всё равно придётся выбирать, на чьей ты стороне, - я, видя как он вздрогнул под моим взглядом, не стал его смущать дальше, а вернулся к перу и листам папируса.
        Парень сглотнул и тихо ответил.
        - Эта мысль давно уже живёт во мне мой царь и страшит меня.
        - Как визирь, твой дядя не мог не знать об огромных тратах царской казны на такое количество наёмников, - продолжил я, развивать свою мысль, - а уж тем более, о привлечении ханаанцев. Я в это прости, никогда не поверю. А уж его заход со свадьбой не понял бы только тупой. Он вместе с Яхмос Пен-Нехебетом выбрали время, когда я буду наиболее уязвим и сделали мне предложение, от которого трудно отказаться. Был бы я тогда с войском, возможно и нашёл другой выход, но они сделали ставку на тебя и ты не отказал своей родне.
        Лицо парня стало похоже на помидор, ему явно было очень стыдно. Он открыл рот, видимо, чтобы оправдаться, но я поднял руку, затыкая его.
        - Я говорил прошлый раз, скажу и сейчас, тебя я в этом не виню, но однажды Рехмир, однажды, тебе придётся сделать очень сложный выбор.
        Видя, что он очень сильно смущён и явно расстроен, я протянул руку, похлопал его по плечу и сказал.
        - Давай вернёмся к расчётам.
        - Конечно мой царь, - поспешил согласиться он, чтобы не встречаться со мной взглядом.

* * *
        В неторопливом темпе, с остановками, ночёвками и тренировками, до окрестностей оазиса мы добрались за две недели. Разведка уже несколько раз приносила данные о количестве костров там по ночам и мои первоначальные расчёты пришлось скорректировать в сторону увеличения численности вражеских войск. Причём видя то, что я сам шёл к ним, они просто ждали меня, сидя на месте. Это было понятно потому, что рядом с войском стали постоянно крутиться незнакомые мне колесницы с бородатыми возницами и лучниками. Некоторые даже решили проверить нашу боевую готовность, подъехав ближе и выпустив несколько стрел, но ответный залп дежурной сотни лучников ближайшей когорты убил их лошадей, перевернув колесницу, а быстро подошедший десяток легионеров лишил всадников их бестолковых голов. Больше никто не пытался нам досаждать на марше.
        Место для лагеря, в получасе ходьбы от самого оазиса пришлось выбирать очень тщательно. Нужна была какая-никакая возвышенность и наличие воды. Опять помогли наши проводники, так что наконец после долгого марша, мы остановились и привычные к этой работе опционы стали кольями обозначать, где нужно будет копать, где будет находиться колодец, отхожее место, а где будут стоять шатры. На разметку ушло не более получаса и уже вскоре все, кроме дежурных когорт, взялись за шанцевый инструмент. Видя деревянные лопаты, плетёные корзины, куда грузили землю и остальной крайне примитивный инструмент, я каждый раз хватался за голову, но выбора у меня не было, металла было просто не напастись ещё и на это, а потому приходилось пока просто мириться с текущим положением дел. Делая себе многочисленные заметки в голове для будущих походов. Опыт, пусть и путём ошибок, приобретался колоссальный и я даже был рад, что от меня ушли все полководцы. Благодаря этому я вынужден был вникать во все особенности армейского быта, снабжения и организации. В голове копилась целая куча нововведений и улучшений, для легионов новой
формации.
        Объезжая строящийся лагерь, я изредка делал замечания и гонцы тут же убегали к центурионам, чтобы они исправили недочёты. Наконец ров, насыпь и заграждения были выкопаны и установлены, можно было вздохнуть чуть спокойнее, поскольку теперь легионы уходили внутрь уже укреплённой территории, чтобы заняться внутренним устройством лагеря и нас просто так с наскока взять уже было нельзя.
        Успокоиться можно было только под вечер, когда шатры были установлены, а костры с топливом из сушёного говна овец и ослов загорелись, согревая солдат. С деревом в округе были огромные проблемы по вполне очевидным причинам. Большая армия, стоящая в оазисе неподалёку, просто уничтожила всю растительность в нём самом и теперь была вынуждена отправлять фуражиров уничтожать кустарники, акации и деревья на километры вокруг. Казалось мне и делать ничего не нужно было, только подождать, когда у египтян закончится золото для их содержания, а у наёмников терпение. Мысль была привлекательная, но нежизнеспособная. Мне бы этого не дали сделать они сами. Ведь меня явно тут ждали и только то, что я сам пошёл в их сторону не спровоцировало их на атаку раньше. Ведь гораздо лучше сидеть в оазисе с водой и едой, если враг сам идёт в тебе.
        К тому же я пришёл на эту территорию с целью уничтожить как можно больше кочевых племён, угрожавших Египту, морально готовясь бегать за ними по равнине и пустыне, а тут они сами так удобно собрались в одном месте. Ещё и ханаанцев позвали на веселье. В общем плюсы оттого, что все враги собрались в одном месте были и для меня, и я не собирался просто так давать им и разойтись.
        - Мой царь, - в шатёр заглянул Хопи, - Неси вернулся.
        - Зови его скорее, - обрадовался я, отодвигая от себя проклятые бумаги с расчётами провизии, снаряжения, а также письмами от иудеев, отчитывающихся о готовности принимать рабов в больших количествах. Их египетские каракули я понимал с трудом, но Рехмир читал сначала каждое сам, так что было мне было проще разбираться.
        Вошедший нубиец осунулся, похудел, но глаза были всё так же умными и внимательными.
        - Мой царь, - он попытался встань на колено, но я отмахнулся, - рассказывай скорее!
        Он кивнул.
        - Войско из тридцати разных кочевых народов собранно действительно огромное мой царь, мы насчитали сорок пять тысяч воинов, двести колесниц местных кланов и восемьсот колесниц из Ханаана. В основном там присутствуют князья из Мегиддо и Кадеша.
        - Кто им платит? Чем собрали такое количество воинов? - посерьёзнел я, поскольку цифры были колоссальные.
        - Жрецы Амона руководят в лагере, они же и платят всем, обещая ещё больше после победы над моим царём, - хмуро ответил он, - ведь все знают, какие богатства царь Менхеперра захватил при завоевании царства Керма, так что наложить на них руку, хотели бы многие.
        - Что ещё?
        - Поставками продовольствия для всего войска занимаются четыре богатых фиванских рода, как я слышал, они недавно начали ими заниматься, до этого сотрудничая с Его величество Менхеперра, - сказал он, а у меня зубы невольно заскрипели от ярости. Кто-то решил стать ещё богаче.
        - Из самого срочного это всё мой царь, я готов показать расположение вражеских племён в оазисе.
        - Это не срочно, - покачал я головой, - отдохни, завтра всё сделаем.
        - Мой царь, - он склонил голову и поняв, что на этом пока разговор окончен, вышел из шатра, а я погрузился в раздумья, как правильно построить грядущую битву.

* * *
        Утром Рехмир принёс мне рисунки, нарисованные им под диктовку Неси, позволившие мне лучше понять расположение всех племён в оазисе, а также местность вокруг него. Нубиец молча стоял рядом, ожидая моего решения.
        - Мой царь, - в шатёр заглянул Хопи, - парламентёры.
        - Спроси сам, что им нужно, - я даже не дёрнулся, чтобы встать с места, - и можешь разговаривать так дерзко, как захочешь.
        На чёрном лице раздвинулись губы, показав белые зубы.
        - С удовольствием мой царь, - ответил он и с поклоном вышел.
        - Рехмир, - я поднял взгляд на парня, - собери центурионов, пусть ознакомятся с картой и выделят людей на осмотр местности, как лучше нам будет подойти к оазису, особенно в ночное время, не привлекая к себе внимание врага.
        - Слушаюсь, - склонил тот голову.
        - Ты и твои люди им помогут, - обратился я к нубийцу.
        - Повинуюсь мой царь, - ответил серьёзный Неси.
        Отправив их по делам, я стал ждать возвращения Хопи. Он вернулся через полчаса, с широкой улыбкой на лице.
        - Главы племён, которые приехали на переговоры, предложить свои условия нашей сдачи и весьма сильно оскорбились, что Его величество послал какого-то безродного человека, - доложил он, - я как и хотел мой царь, не стал сдерживаться, объяснив им их место по сравнению с моим царём.
        - Избавь меня от подробностей, - отмахнулся я, - каких условий они желали?
        - Чтобы мой царь отдал им всю казну и оружие воинов, - ответил Хопи, - на этих условиях они нас отпустят.
        Я тупо посмотрел на него, Хопи кивнул, подтверждая, что это не шутка.
        - Они считают меня идиотом? - удивился я, - как только мы сложим оружие, нас тут же всех убьют.
        - Не знаю, на что они рассчитывали вначале мой царь, но после моей речи желания их поменялись, - хмыкнул он, - меня пообещали кастрировать, вырвать язык и разрубить на части.
        - Жрецы показывались?
        - Нет мой царь, с ними не было ни одного, - покачал он головой.
        - Соблюдают политес, - иронично улыбнулся я, - оно и понятно. Им нужно, чтобы меня победили кочевники.
        - Они сказали готовить войско, поскольку в полдень придут за нашими жизнями, - закончил Хопи рассказ о встрече.
        - Объяви общий сбор, мы идём им навстречу, - сказал я, - в лагере остаётся обоз и охрана из двух когорт лучников и когорта копейщиков.
        - Мы примем бой в поле? - удивился он, - не будем использовать преимущества лагеря?
        Я кивнул, не став ничего объяснять, а это точно от меня ждали, когда стали готовить еду, чтобы легионеры поели перед битвой и запасать воду в глиняные фляги, чтобы им было, что пить, если сражение затянется. Центурионы, услышав приказ, собрались у моей палатки, посматривая на меня вопросительно.
        - После выхода из лагеря разбить войско на три части, - приказал я, делая вид, что не вижу их взглядов, - пехотные легионы построить с небольшим центром, но большей глубиной и двумя более длинными флангами, с меньшим количеством рядов. Когорты лучников распределить так, чтобы большее количество закрывало центр, остальные были в тылу и могли не допустить прорыв колесниц в обход нас.
        - Слушаемся Твоё величество, - выбора у них не было, и они пошли выполнять приказ.
        Когда солнце подбиралось к полудню, мы выдвинулись вперёд и неспешным шагом вышли к строившемуся огромному войску врага. Людей с противоположной стороны было столь много, что я видел, как занервничал Рехмир, да и остальные легионеры. Ко мне стали подбегать гонцы с сообщениями от центурионов, что войско выстроено, как я и приказал. Взяв лук из чехла на колеснице, я вытянул одну стрелу, намотал перед началом перьев белую полоску ткани и под непонимающими взглядами окружающих меня людей, выстрелил сам, без прибегания к силе ветра. Стрела взлетев, упала на поле, воткнувшись наконечником в землю и всем стал виден белый клочок ткани, который я примотал к её концу.
        - Передайте центурионам, чтобы лучники с центра начинали стрелять, как только вражеское войско пересечёт вон ту стрелу, - ткнул я рукой в виднеющийся белый клочок ткани. Лучники тыла пусть занимаются только колесницами. Вражеская конница не должна терзать нашу пехоту.
        Гонцы тут же бросились передавать новые приказы. Я не говорил с центурионами о плане перед битвой, поскольку у меня финальной его версии не было до самого последнего мгновения, пока я не увидел построение вражеского войска и главное его вооружение. Огромное количество пехоты по центру, одетая лишь в халаты и вооружённая щитами с копьями, прикрывалось с флангов колесницами. Тогда намётки на бой и созрели, а не потому, что я решил показаться самым умным.
        С той стороны равнины загудели трубы и вскоре огромная масса тронулась с места. Я увидел, как кроме колесниц, во втором, третьем, четвёртом и пятом ряду на флангах противника имелись резервы, количество которых было явно больше, чем на наши. Имея более чем двукратное преимущество, враг мог себе это позволить, а я нет, рассчитывая только на выучку легионеров, слаженность действий и конечно же на основную свою ударную силу - восемь тысяч лучников, которых было больше, чем имели любые местные армии в одном месте и времени. К тому же, я лично обучал их центурионов, опционов и деканов, показывая, как нужно правильно стрелять массовыми залпами, чтобы кучность падения стрел и их эффективность была максимальной. Тысячи раз выпуская стрелы, они учились сначала сами, а затем обучали уже своих легионеров-лучников. Так что я сильно рассчитывал, что такое огромное количество стрелков даст мне большое преимущество. К сожалению, проверить это можно было только в бою.
        Глава 20
        Враг накатывал полумесяцем словно лавина. Первыми в бой вступили колесницы, пытаясь, как я и думал, опустошить наши фланги и зайти в тыл, но ответные слитные залпы лучников весьма сильно их удивили, и оставляя за собой убитых, раненых людей и коней, они откатились назад для перегруппировки. Вскоре первые ряды пеших воинов перешли невидимую линию, которую делала моя стрела с белой тряпочкой и в воздух взметнулось сразу, одномоментно четыре тысячи стрел, а затем ещё две. Небо над головами врага на секунды почернело и затем все увидели результаты залпа, который лучники в таком количестве выполнили впервые.
        Я покосился на Рехмира, который открыв рот смотрел за тем, как враг ещё не понимая того, что первый ряд пехотинцев просто выбыл из боя, шёл вперёд, а залпы моих лучников, стреляющих по навесной траектории, продолжают выкашивать людей сотнями. Поле заполнилось ранеными, убитыми, но людей было столько много, что оставшиеся в живых первые ряды, вскоре подошли к нашим, выйдя из-под обстрела. Прозвучала команда центурионов и лучники отошли в бреши между рядами легионеров, а те стали смыкать за ними ряды, становясь локоть к локтю. Удар тысяч копий в ряды легионеров, укрытых за плотно сомкнутыми щитами даже не заставил их сделать шаг назад. Для них было всё обычно, привычно, как сотнями и тысячами часов на бесконечных тренировках с литрами пролитого пота.
        Пока первые ряды пытались выцелить и уколоть друг друга, лучники центра отошли в тыл и перегруппировавшись, частично стали обстреливать подходящие вторые и третьи колонны врага, частично отошли на фланги, где помогли своим товарищам отогнать от пехоты колесницы и не дать крыльям полумесяца вражеского войска охватить нас, зайдя вбок и тыл. Не стал скучать и я, взявшись за лук. Высмотрев тех, кто был ярче всего одет или имел защитное снаряжение лучше халата, я отрешился от всего и дал телу стрелять самостоятельно. Выбирая цель, я смотрел на неё при выстреле и не дожидаясь результата, переходил к следующей. Рехмир едва успевал менять колчаны, добавляя пучки стрел в те, что были у меня по бокам колесницы и смертоносные снаряды улетали в три раза дальше, чем у остальных лучников, убивая наповал лидеров кланов или просто хорошо одетых и вооружённых воинов.
        Битва длилась два часа, а перевеса ни у одной из сторон так и не было. Колесницы не могли из-за лучников легионов зайти к нам тыл, сразу попадая под обстрел, а пехотинцы врага сражались с постоянно сменяющимися рядами легионеров, которые после каждых тридцати ударов копьём, менялись рядами, давая себе отдых.
        Я давно прекратил стрелять, поскольку увидев массовую потерю важных людей, оставшихся прикрыли щитами, поэтому я стал ездить по тылам, смотря за сражением, которое и не думало заканчиваться. Двукратное численное преимущество противника давало возможность кочевникам отводить потрёпанная первые ряды и запускать свежие силы, но легионы стояли, не сдвинувшись ни на шаг. Наши лучники всё это время продолжали стрелять, опустошая наши запасы стрел.
        Увидев, что в одном месте самая тяжёлая ситуация, я вернулся на небольшую возвышенность.
        - Хопи, идём разомнёмся, - я слез с колесницы, принял от Рехмира три дротика и показал своей охране на когорты, где давление противника было самым сильным.
        Дёрнувшемуся было Рехмиру, я показал кулак, показав, что я в броне, с прикрытой плотной стёганной шапочкой на голове, наручами и поножами, а он в одной набедренной повязке.
        - Охраняй колесницу, - предупредил его я, уводя за собой сотню лучших бойцов личной сотни, которые тоже захватили с собой дротики.
        Моё прибытие не осталось не замеченным. Легионеры, увидев сначала мускулистых, крупных бойцов с огромными овальными щитами, сначала не поверили, что с личной гвардией буду и я сам, но мои доспехи знал каждый, так что по рядам мгновенно пронеслись радостные крики, взбодрившие бойцов.
        - Царь! С нами царь!
        Встав сначала в последние ряды, я знаком руки попросил центуриона ускорить ротацию и шеренги быстро стали меняться не через тридцать ударов копьём, а через десять. Так что уже через десяток минут вы встали в первую линию. Хопи встал справа, его опцион слева, а я с тремя дротиками между ними. Остальные воины сотни также заняли первую линию, чтобы ударами копий дать мне больше пространства для бросков. Почти сразу я увидел перед собой неподалёку круглые глаза воинов напротив, увидевшие мои доспехи, а также их потные бороды и уставшие лица.
        - Три, два, один, - Хопи тихо скомандовал мне и на последней цифре чуть довернул корпусом с щитом, открывая мне небольшое пространство для броска. Давно отработанная нами тактика, которую мы стали тренировать сразу после речной битвы, когда поняли разрушительную эффективность каждого моего подобного броска дротиком.
        Сотни раз тренированные броски в плотном строю, поскольку я сам учился кидать так, чтобы потом учить этому легионеров, когда у них наконец появятся пилумы, без труда удались и сейчас. Взятый обратным хватом, лишь на хлёстком движении рукой, первый улетевший дротик снёс из строя сразу двух врагов, пришпилив их друг к другу. Второй снаряд пробил ещё большую брешь дальше, а третий вынес с рядов ещё двоих, которые попытались сунуть в открывшееся пространство свои копья, но стоявшие слева и справа от меня в первом ряду телохранители своими длинными копьями не давали никому подойти ближе, что и позволяло мне относительно спокойно кидать дротики.
        Хопи вернул щит на место, убрал копьё и в строй ударили копья врагов, всё ещё пытавшиеся достать меня в свободное пространство, которое недавно там было. Стоявший слева опцион, когда мне передали с задних рядов ещё три дротика, дал мне отдохнуть и стал так же отчитывать.
        - Три, два, один, - поворачивая щит и давая мне небольшое пространство уже справа от себя для броска, скомандовал он.
        Дротик, усиленный рывком ветра, который даже дёрнул из рук щиты легионеров, в этот раз снёс трёх человек вместе с щитами и тут же брошенный второй снёс ещё двух за ними. Третий же я направил чуть левее, помогая легионерам слева от нападающих врагов. Пробив щиты и бока двух кочевников, слева образовалась брешь, давшая время легионерам сменить шеренги и полминуты отдыха, пока враг восстанавливал свои ряды. Я видел, как благодарно на меня посмотрели те, кто уходил в задние ряды.
        Увидев двойные трупы, насаженные на одно древко, кочевники в испуге отшатнулись от нас.
        - Три, два, один, - скомандовал Хопи и я снова в отступающие ряды запустил три дротика, пробивающие целые бреши. Поскольку больше никто мне не угрожал, пытаясь тыкнуть копьём, то повернул свой щит и опцион слева, давая мне больший простор для бросков. В спины отступающих полетели остатки дротиков, которые мы принесли с собой, вызвав панику в их рядах и ещё быстрое отступление. Видя, что моим когортам здесь больше ничего не угрожает, я поднял руку и показал центуриону знак ротации. Раздались приказы и мы меняясь рядами, вскоре вышли в тыл. Размяв уставшую от бросков руку и плечо, я направился обратно к колеснице, где стоял Рехмир.
        Когда я подошёл ближе, он слез с колесницы и упав на колени, стал биться головой о землю.
        - Рехмир! Эй! - изумился я от такого поведения, - ты чего?
        - Царь! Мой царь! - поднял он на меня лицо с трясущейся челюстью, - это невероятно! Какая божественная сила!
        - Рехмир, - я приказал ему встать, - ты меня что, ни разу в бою что ли не видел?
        Он отрицательно покачал головой.
        - Думаешь, чего это я каждый день тренируюсь, - хмыкнул я, снимая подшлемник и подставляя голову и руки под струю воды, которую мне стал лить Хопи из запасённых кувшинов. Фыркая, я умылся, вытерся полотенцем и поднялся на колесницу, осматривая поле боя.
        Кроме выправившегося от моего вмешательства центра, было видно, как много раненных и трупов со стороны врага. Мои лучники не жалея стрел давали залпы в любое свободное пространство и бреши, так что потери кочевников всё росли и росли, но из-за огромной численности войска, их предводители этого не видели, думая что в свалке есть и тела легионеров. Раненые и убитые у нас были, но мало и их сразу убирали с линий, относя в тыл. Как мне сказал Рехмир мы потеряли на настоящий момент лишь сто убитыми и триста раненными. Не такие большие цифры, как я думал, видя лежащих людей, которым менее сильно раненные товарищи оказывают помощь. Мысли о полевых кухнях и лазаретах снова посетили меня, но отвернувшись, я вернулся обратно мыслями на поле боя.
        Легионы впервые за три часа единой стеной сдвинулись, сделав несколько шагов назад, чтобы дать себе возможность манёвра, поскольку впереди всё поле перед ними было завалено раненными и убитыми.
        Лучники, оберегая наши фланги и тыл от постоянных атак колесниц, не давали им прицельно стрелять. Внезапно над полем боя раздался рёв рогов и строй врагов мгновенно дрогнул, и стал организованно отходить назад, возвращаясь в лагерь.
        - Половине самых потрёпанных когорт быстро отступить в лагерь! - приказал я и раздавшиеся рёв наших рогов, а также бросившие гонцы, довольно быстро позволили центурионам получить новый приказ и слаженно, прикрывая спину щитами, с поля боя ушли те, кого центурионы посчитали наиболее уставшими. Центр и фланги сразу ослабели, но враг уже отступал весь целиком и вскоре от наших рядов отъехали и колесницы. Над полем боя стали слышны только крики раненых и стоны умирающих.
        С вражеской стороны под лучами заходящего солнца выехали три колесницы, с белым флагом. Хопи отправился вниз и вскоре сообщил, что враг предлагает перемирие на время разбора поля боя от раненых и убитых. Я конечно согласился, но только через час, когда солнце полностью зайдёт. Когда же они уехали, я отправил всех не занятых, чтобы они снимали халаты, оружие, драгоценности с тысяч мёртвых лежащих на земле людей. При этом на их вопрос, что делать с ещё живыми, я удивлённо посмотрел на легионеров и провёл большим пальцем по горлу. Этим они с радостью и занялись, до самого возращения кочевников, которые прибыли помочь раненным, а вынуждены были забирать голые трупы мертвецов.
        Всё захваченное отправили в лагерь на сортировку Небсению и его людям, а следом отступили мы, оставив первый день сражения за собой.
        Вечером я приказал раздать по одной чарке вина каждому легионеру, а также всем приказал отдохнуть, кроме дежурных постов. То, что завтра битва продолжится, ни у кого не было ни малейших сомнений. Врага, несмотря на его потери, оставалось ещё слишком много.

* * *
        Ужиная вместе с центурионами, я тихо стал рассказывать, что планирую на завтра.
        - На поле боя выйдет только половина войска самого боеспособного войска, - стал объяснять я, - покажем врагу, что мы якобы тоже вчера потеряли значительные силы. Собирающие тела погибших видели, что нас не так много, как в начале сражения.
        - Зачем мой царь? - удивился один из них.
        - Чтобы они не разбежались, увидев, что нас больше, чем их. Бегай их лови потом по всей равнине, - зло ощерился я.
        Воины удивлённо посмотрели, но спорить не стали, поэтому я продолжил.
        - В лагере на охране оставим всех раненных, не понравилось мне, как колесницы настойчиво заезжали нам в тыл, - продолжил я, - так что если завтра им это удастся, обойдя по большой дуге, то оставшиеся легионеры не дадут им войти в лагерь. Если же нападения не будут, они придут нам в качестве подкрепления.
        - Но это не всё, - я повернул взгляд на присутствующего на совете Неси, - вы нашли, как я просил раньше, удобный путь до оазиса, чтобы вас не заметил враг?
        Он и ещё четыре центуриона кивнули головами.
        - Тогда вы с вашими когортами сегодня ночью сделаете обход врага по левому флангу. Ваша задача будет напасть на пустой лагерь и вырезать там всех, когда враг целиком втянется в бой. Желательно при этом захватить казну.
        - Всех? - удивлённо поинтересовался один из центурионов, - а если там будут жрецы?
        - Которые пошли против своего царя? - вопросом на вопрос поинтересовался я, - тогда это не настоящие жрецы, а самозванцы или вообще отступники!
        Мой ответ их устроил и дальше мы стали корректировать мой план, учитывая те факты, которые случились сегодня на поле боя. Воины подмечали сильные и слабые стороны тактики врага и на завтра мы решили немного изменить построение, сделав три равномерных отряда, без глубокого центра и более жидких флангов, как это было сегодня. На этом ужин и посиделки были окончены и все разошлись по своим шатрам.
        Я жил вдвоём с Рехмиром, поскольку так было удобнее, чтобы он учил меня по моей составленной программе, египетской письменности. После ужина я обязательно уделил время лёгкой пробежке по кругу бруствера, а также двум часам занятий с щитом и копьём. Только после этого умывшись и сменив одежду, я лёг на лавку, застеленную циновками. Ночью было прохладно, так что я начинал подумывать и об более тёплой накидке. Закрыв глаза, я постарался успокоить мозг, который был перегружен информацией за сегодня и не хотел засыпать.
        - Бог Монту, - услышал я тихий голос Рехмира.
        - Чего тебе, - недовольно ответил я, - спи давай.
        - Я выберу твою сторону, - тихо сказал он и замолчал, а я хмыкнув не стал уточнять, что он конкретно имел в виду.
        Глава 21
        Утром дозорные и разведка доложили об активизации движения в лагере противника, а вскоре прибыли гонцы, доложившие о сборе их войск. Следовало поторопиться и нам, так что тягучие рёвы труб раздались над лагерем. Начав строиться, легионеры с удивлением обнаружили, что часть шатров пустая, когорт, расквартированных там больше нет, а вторая странность для них была в том, что часть легионеров оставалась в лагере, посмеиваясь и желая удачи в бою уходящим на поле боя неудачникам.
        Никто, кроме центурионов и опционов ничего не понимал, но все делали то, что было приказано, уж что-что, а дисциплину в легионах прививали железную, в том числе и постоянными наказаниями провинившихся.
        Мы с Рехмиром вышли последними и встав на колесницу я неспешно направил лошадей к видневшимся далеко впереди когортам. Всё же поле боя было не так далеко от лагеря, чтобы в него можно было отступить, если войско потерпит поражение. Укреплённый лагерь давал второй шанс и я об этом отлично знал из большого количества разборов битв при подготовке к Олимпиадам.
        Приехав на знакомое место, я посмотрел вдаль, видя выстроившееся войско противника, которое на вид не казалось меньше, чем вчера. Но в отличие от прошлого дня, сегодня в позах, плечах, взглядах легионеров не было страха. Они вчера победили, богатые трофеи собрали, царь за их спиной, так что от всего войска я физически ощущал, как исходит уверенность в своих силах.
        Один из центурионов когорты лучников, поднёс мне стрелу, с повязанной белой лентой на конце.
        - Мой царь, - склонил он голову, - ваша придумка понравилась всем лучникам. Просим Его величество дать нам снова тот же знак.
        Хмыкнув, я взял стрелу, лук и выпустил её сам, видя, как далеко впереди появилась хорошо видимая метка. Увидел её и враг, когда затрубил сигнал атаки и пехотинцы направились к нам. Я сам видел, как шли они до трепыхающейся на ветру тряпочки и как сжались ряды, подняв щиты в том числе и вверх, после того, как её пересекли.
        Тысячи взлетевших стрел были чуть жиже плотности, чем вчера, но зато лучники уже зная чётко дистанцию после вчерашнего боя, стали выпускать одну стрелу за одной, как и прошлый раз сильно прореживая первые колонны наступающих. Стоявшие там были практически смертниками, так что кочевники ускорили шаг, стараясь как можно быстрее выйти из-под обстрела и дать возможность стрелять уже своим лучникам.
        Когда им это удалось, наши лучники отошли назад, давая пространство для пехотинцев. Сегодня главным отличием от вчерашнего дня я увидел новое построение врага, с усиленными флангами, которые обхватывали мои когорты слева и справа и большое количество, чем вчера лучников, которых явно собрали вместе по тому же принципу, как это было сделано у нас. Но всё равно их было слишком мало, чтобы поколебать наши ряды, ведь ответные залпы были для них более смертоноснее. Всё же количество лучников в легионах было невероятно большим по местным меркам.
        - Мой царь, - Хопи посмотрел уходящие в разбег слева колесницы, на которых стояли не два человека, как было привычно, а четыре.
        - Хотят их где-то высадить, - тут же понял я такой манёвр, давая сигнал лучником обратить внимание на левый фланг. Но всадники проехали по большой дуге и отправились явно в наш лагерь. Всё же мои подозрения об их излишней активности в тылу оказались правильными.
        То, что у них ничего не получилось мы узнали через два часа, когда часть колесниц, некоторые даже без второго застрельщика, помчались обратно, попадая в зону обстрела лучников, которые здорово их ещё раз и проредили. Потому, что возвращались не все, я понял, что атака на лагерь успешно отражена. До дрожи в руках мне не хватало собственной кавалерии и это я сейчас прекрасно понял. Были бы у меня были колесницы или лёгкая конница, разгром врага мог стал полным, пока же мне оставалось только провожать тоскливым взглядом укатывающиеся вдаль трофеи.
        Через час я услышал множественный рёв рогов и фланги врага сильно теснившие наши, стараясь зайти в тыл, стали охватываться прибывшими из лагеря когортами. Кочевники дрогнули и попытались отступить назад, но тогда вперёд шагнул до этого упорно стоявший центр и отступление врага превратилось в беспорядочное бегство.
        Протрубили наши горны, посылая легионы преследовать врага, а я поймал на себе взгляды Рехмира, Хопи, моей охраны и гонцов. Все не верили тому, что враг, который был больше нас в численности, бежит. На моём лице не дрогнул ни мускул.
        - Предупредите центурионов, чтобы преследующие когорты не отрывались от основных войск, - приказал я гонцам, - если это ловушка, рядом всегда должна быть помощь.
        Гонцы сразу убежали передавать приказ, а пехотные рога прорычали команду «Внимание». Движение когорт замедлилось, центурионы стали ждать гонцов, понимая, что сейчас им поступит новый приказ. Когда его все получили, ряды когорт выровнялись и дальше они стали преследовать врага уже более организованно.
        Но моя предосторожность оказалась излишней, поскольку, когда мы все выехали следом за войском, вскоре прибыли гонцы, которые доложили, что в оазисе врага встретили те когорты, которые вышли из лагеря ночью. Они выполнили приказ и сейчас занимались тем, что встречали бегущих с поля боя и убивали их или захватывали в плен.
        - Похоже мы победили, - задумчиво почесал я в затылке, услышав эти новости.
        Мои слова славно пожар разлетелся вокруг и на лицах людей появились улыбки.
        - Слава царю! Слава царю Менхеперре! - заорал мне чуть ли не в ухо Рехмир и его возглас все подхватили, а я сильно наступил ему на ногу, заставив вскрикнуть и обиженно посмотреть на меня.
        - Не ори мне в ухо, - я показал ему кулак и он обиженно отодвинулся от меня. Но дальше колесницы никуда не делся, так что мы в окружении охраны по дуге, чтобы не топтаться по раненным и трупам, объехали поле боя и сами вступили в оазис. Неси, выступивший со своими воинами проводником для атаки на оазис, увидев меня, быстро подошёл и поприветствовав, повёл нас вдоль сотен шатров и навесов туда, где была главная ставка.
        Там мне пришлось остановить коней, поскольку трупы валялись всюду вповалку. Очень много было лысых голос и посохов, поэтому пришлось к огромному шатру идти пешком. Его охраняли легионеры, опцион одной из когорт подбежал ко мне, бухая кулаком по груди и склоняя голову.
        - Мой царь, захвачена походная казна жрецов, я приказал выставить два кольца охраны, - быстро сказал он.
        - Отлично опцион, - поблагодарил я его и поскольку драгоценностей на мне больше не было, я всё раздарил, то я схватил за руку Рехмира, снимая с его пальца перстень и вручил его опциону со словами.
        - Покажешь при разделе добычи, получишь двойную награду.
        - Моё сердце принадлежит царю Менхеперра! - радостно проорал он и поклонившись, вернулся к своим солдатам.
        Рехмир надулся на меня ещё сильнее, но не обращая на него внимание, я вошёл в шатёр, так богато уставленный роскошной мебелью из чёрного дерева, слоновой кости и золота, что я вспомнив свой спартанский шатёр, лишь хмыкнул. Опцион оказался прав. Рядом с забросанными песком кровавыми пятнами стояли шесть сундуков, открыв которые я испытал приступ жадности: золотые и серебряные кольца, кубки, перстни, ожерелья, браслеты, всего было много и заполняли они все сундуки целиком. Взяв из одного из сундуков два дорогих золотых перстня, я вручил их Рехмиру со словами.
        - Держи жадина.
        Он смутился, стал бурчать, что ничего такого не хотел и не думал, а я не слушая его стал надевать на себя браслеты. По какой-то неведомой магии они уходили у меня в благодарность особо отличившимся воинам в первую очередь. Так что как показало время, много их никогда не было.
        Закончив с осмотром ценностей я приказал Хопи заняться транспортировкой добра в лагерь и тот, выйдя наружу нашёл одного из центурионов, приказав ему моим именем помочь. Тот тут же собрал солдат и они стали совещаться, как лучше будет всё увезти. Я же, с поменявшим на посту Хопи, Неси отправился дальше. Прибежавшие гонцы передали новости, что большое количество колесниц, коней, слуг, рабов, всадников и кочевников захвачено в плен и сейчас их освобождают от ценностей, сгоняя в общую кучу у озера, разделяя правда свободных людей, от несвободных.
        Это было уже интересно, а потому я поехал посмотреть. Пропустив большое количество сидящего на земле народа, явно из обслуги князей и жрецов, я подъехал ко второй, отдельно сидящей группе хорошо одетых людей. Легионеры споро и привычно очищали всех от всего ценного, особо недовольным давали в зубы. Так что половина из них сидела уже голыми, вторая готовилась это сделать, пусть и не по своей воле. Прикинув количество пленных, я радостно улыбнулся. Нам будет что предать иудеям.
        Внезапно сидящий на земле пленник, ещё не лишённой одежды, поднял руку и торопливо о чём-то прокричал в мою сторону. Рехмир мне перевёл.
        - Мой царь - это ханаанский князь, он умоляет тебя, чтобы его не лишали достоинства.
        Я осмотрел мужчину, признав по его одежде, что да, судя по навешанным на нём побрякушкам, он не бедный человек точно.
        - Спроси, чего он хочет, - поинтересовался я.
        Рехмир перевёл и тут руки стали подниматься одна за одной, а люди, в том числе и голые стали просить о чём-то меня. Таких оказался целый десяток.
        - Они все князья, мой царь, - Рехмир повернулся ко мне, показывая на вставших с земли людей, - многие имена я знаю, поскольку дядя кое с кем из них переписывался.
        Первый мужчина прокричал, обращаясь ко мне.
        - Князь говорит, что готов заплатить за себя выкуп, - перевёл его слова Рехмир.
        - Выкуп? - моментально заинтересовался я, услышав волшебное слово, - а сколько он готов предложить?
        - Серебро по своему весу, - перевёл Рехмир.
        Те десять, что тоже встали, стали предлагать кто сколько, но меньше половины веса не сказал никто.
        - Серебро, это всегда хорошо, - задумался я, просчитывая в голове количество килограмм металла, который я получу за всех них.
        - Передай им, что я согласен, - сказал я Рехмиру, - пусть выберут кого-то из своих воинов, что отвезут послание домой, сами они побудут пока моими гостями.
        Князья тут же согласились, выбрали из сидящей толпы по два человека, которым вернули одежду, тоже сделали и для князей, но разумеется без оружия и драгоценностей.
        Только мы собрались уходить, как стали подниматься руки и пришлось уже привлекать к диалогу центуриона, который разговаривал на паре местных языков. Это оказались главы кланов кочевников, которые бы тоже хотели выкупиться из плена.
        Этих набралось аж тридцать человек, которые сказали, что откупятся от меня золотом, порошком сильфия и что меня ещё больше заинтересовало, порошком пурпура. О нём я тут слышал не первый раз, зная, что он очень дорогой, но в глаза ни разу не видел, хотя видел одежду им окрашенным на царе, визире и других сановниках. Так что отделив мух от котлет и зёрна от плевел, я отослал под охранной всех ценных пленников в лагерь.
        - Остальных, первым же караваном передать иудеям, - приказал я и не слушая поднявшийся вой, пошёл дальше. Как оказалось, эта национальность и у кочевников не имела хорошей репутации.
        Закончив с осмотром лагеря врага, я велел переносить наш ближе к оазису, чтобы иметь доступ к озеру, где плескалось очень много рыбы, а также плавали огромные стаи птиц. Легионерам, только что выигравшим битву снова придётся копать, но что делать, безопасность прежде всего и поскольку я планировал сегодня отпраздновать победу, а уже завтра начать разбираться с трофеями, то нужно было обезопасить себя и войско от возможного нападения.
        Несмотря на приказ строить ещё один лагерь, никто не роптал, все были на огромном душевном подъёме, поскольку за два дня сражений мы потеряли просто смехотворное количество людей - сто пятьдесят убитыми и пятьсот раненными. Что для столь масштабного сражения казалось просто нереальным. Но тем не менее, мы полностью разгромили сборное сорока пятитысячное войско кочевников и ханаанцев, убили пять тысяч человек, а раненых и захваченных в плен было около десять тысяч, остальные к сожалению сбежали. Но их преследовать я не видел смысла, всё равно планировал, идя с севера на юг, выдавливать племена кочевников в сторону пустыни, чтобы они больше не покушались на земли Египта, а выживали в песках, сражаясь между собой за оставшиеся ресурсы. Куча накопленных ошибок и опыта подсказывали, что мне нужно первым делом обезопасить сначала свои тылы, наладить снабжение, а уже потом дочищать здесь территорию, так что в оазисе в любом случае придётся остаться на долгое время.
        Размышляя об этом, я направился в место содержания пленных, поскольку Рехмир кое-что вспомнив, сказал мне, что тот мужчина, что поднял руку первым, был скорее всего самим князем Мегиддо, огромного города, имевшим под контролем обширные территории. По уровню знатности он хоть и был ниже египетского царя, но всё же не очень хорошо было его содержать вместе с остальными, более мелкими князьями. Следовало проявить уважение в прямом смысле этого слова, к дорогому гостю. Не каждый мог отсыпать серебра по своему весу.
        Глава 22
        Всех пленных распределили по нескольким шатрам, отделив кочевников от ханаанцев, так что зайдя и поинтересовавшись у пленных всё ли у них в порядке, мы высмотрели наконец нужного человека. Показав на него рукой, я попросил выйти его за мной. Мужчина поднялся и пошёл следом.
        - Князь, - мы отошли от шатра и я повернулся к нему, - мой помощник сказал, что ты имеешь высокий статус у себя на родине, это так?
        Мужчина спокойно ответил, без ложной скромности.
        - Мой статус конечно ниже Его величества, но да, определённым уважением я пользуюсь в городе и принадлежавшим ему территориям.
        - Могу тогда предоставить тебе отдельный шатёр, согласно твоему положению, - предложил я, - надеюсь ты понимаешь, что у меня нет цели унизить или как-то ущемить твой статус.
        Он распрямил плечи и склонил голову.
        - Разумеется Твоё величество. К моему глубочайшему сожалению мы лично с Его Величеством не были знакомы раньше, поэтому я понимаю затруднение царя в определении людей из далёкого для Египта Ханаана.
        - Так что насчёт моего предложения? - повторил я.
        - Я с благодарностью его приму Твоё величество, - склонил он голову, - только попрошу взять с собой ещё двух князей, с которыми мы близки.
        - Да, без проблем, - я показал Хопи жест и тот кивнул, - центурион моей личной гвардии покажет вам новый шатёр, а также предоставит всё требуемое для жилья. Заранее прошу простить меня за скромность нашего быта, но слуги и рабы уменьшают скорость движения войска, поэтому приходится обходится без них.
        - Их даже нет у Его величества? - изумился он.
        Я улыбнулся и пригласил его последовать за мной, проведя к своему шатру, находившемуся посередине лагеря и открыв ткань, пригласил внутрь.
        - Так живу я, - показал я ему внутреннее убранство.
        Глаза князя сузились и он с огромным уважением посмотрел на меня.
        - Жилище не царя, а настоящего воина, - осторожно сказал он.
        - Мне приходится совмещать князь, обе эти обязанности, - рассмеялся я, - царём меня, будем откровенны, не все считают.
        Он смутился, но всё же ответил на мою провокационную фразу.
        - Если бы я увидел шатёр Его величества до того, как мне поступило предложение царя Хатшепсут выступить против Его величества Менхеперра, - тихо сказал он, - то вряд ли бы я дал своё согласие.
        - Если не секрет, то что она пообещала тебе и остальным князьям Ханаана? - задал я давно интересующий меня вопрос.
        - Автономию Твоё величество, - ответил он явно честно, - широкую автономию.
        - Да, я слышал, что ханаанцы последнее время не сильно жалуют фиванский трон, - согласился я, - даже уменьшили выплаты дани.
        Князь насторожился и осторожно поинтересовался.
        - А что Его величество сделал бы в том случае, если бы был единоличным царём и дань вообще прекратила бы поступать?
        - Ну, если мы рассматриваем гипотетический вариант, поскольку сейчас у нас полное взаимопонимание и совместное правление с царём Хатшепсут, то в случае единоличного правления уже через пару недель мои легионы уже стояли бы под стенами вашего города князь.
        При словах о моём взаимопонимании с царём Хатшепсут, его уголок рта дрогнул, но последую часть моего предложения он дослушал уже серьёзно.
        - Но у Его величества нет всадников, а стены наших городов не менее величественны, чем фиванские.
        - И тем не менее, царству Керма, которое лежит ниже Нижней Нубии это не сильно помогло, - улыбнулся я, - полгода назад я его полностью разграбил.
        Маска спокойствия ханаанца дрогнула и поползла, он был по-настоящему потрясён.
        - Его величество захватил целое царство несколько месяцев назад и уже оказался здесь, рядом с Дельтой?
        - В Египте правит мудрый царь Хатшепсут, - улыбнулся я, - мне нужно чем-то заниматься для собственного развлечения.
        Тут ему нечего было ответить и он сменил тему.
        - Если можно, ещё одна просьба к Его величеству, - поклонился он.
        - Да князь?
        - Если несложно Его величеству, то я прошу отделить моих коней от остальных. Я бы не хотел, чтобы с этими драгоценными созданиями что-то случилось и попытаюсь их выкупить у Его величества после своего освобождения.
        - Они настолько вам дороги князь? - удивился я.
        - Да Твоё величество, - улыбнулся он, - они для меня словно родные дети.
        - Хопи найдите колесницу и коней князя, если они не убежали, - распорядился я, - я видел, что из захваченных слуг центурионы выбрали конюхов, которые заботятся о захваченных нами лошадях. Пусть они пристально присмотрят за конями князя.
        Центурион склонил голову, подтверждая, что и этот приказ понял.
        - Бесконечно благодарен Его величеству, - склонил голову мой невольный гость.
        - Тогда если будут запросы или просьбы обращайтесь к моему помощнику, - я показал на молчаливо стоящего Рехмира, - он племянник визиря Усерамона, что не ущемит твоего статуса князь при обращении к нему.
        Пленный кивнул Рехмиру и они обменялись краткими приветствиями. Затем Хопи его повёл за собой, а я отправился к своему ювелиру.
        - Мой царь, - радостно встретил он меня, находясь рядом с целой горой драгоценностей, слитков серебра и золота.
        - Привет Небсений, - похлопал я его по плечу, - для тебя будет задача. Раз у нас появилось серебро в таких больших количествах, а после выкупа князей его станет ещё больше, то придумай красивую монету из серебра, наподобие той, что у нас сейчас из золота. Какую-нибудь запоминающуюся надпись или обращение к богам. Разумеется с моим профилем на аверсе монеты.
        Он задумался и низко поклонился мне.
        - Я понял задачу мой царь, постараюсь выполнить приказ Его величества со всей возможной старательностью.
        - И это, подумывай о том, - тихо сказал я, - что возможно очень скоро, придётся чеканить в том числе и медные монеты для повседневных расчётов. Золото у нас сейчас в основном идёт на меж купеческие взаиморасчёты и обеспечение им выплат за поставки продовольствия и снаряжения, а я планирую, что деньги станут доступны всем жителям Египта. Что значит нам нужны более мелкие платёжные средства: серебро для крупных покупок и медь для повседневных трат.
        Глаза у ювелира остекленели, когда он понял мой размах.
        - Боюсь мой царь моих возможностей для подобного не хватит, - признался наконец он.
        - А если твоя нынешняя должность станет более обширной? И распространится на всё царство? - тихо поинтересовался я у него.
        Он на секунду замер и осторожно ответил.
        - Я понял мысли Его величества и подумаю, как правильнее нужно будет организовать чеканку денег, а также сколько людей для этого необходимо будет привлечь.
        - Правильно Небсений, - улыбнулся я, - а пока давай с тобой займёмся вещами более приземлёнными.
        - Я весь во внимании, мой царь, - мгновенно переключился он на новую задачу.
        - Знаю, что для отличившихся воинов и чиновников есть сейчас награда в виде золотых мух, - начал я и он подтвердил это.
        - Но как я понял по рассказам Рехмира и прошлых военачальников, её былое значение награждать только достойных воинов пропало и теперь ей награждают всех подряд.
        - Это так мой царь, - кивнул он, - последний раз ими массово награждали при восхождении на трон царя Хатшепсут.
        - Я хочу изменить этот подход, воскресив символы, которые отличали доблестных воинов от всех остальных. Прошедшая битва как раз достойный повод, чтобы выделить выдающихся воинов. Что думаешь?
        - Уверен, что это бы сильно подняло дух легионеров, мой царь, - ответил мне ювелир.
        - Рад, что ты думаешь так же, как и я, - хмыкнул я, - а потому приходи ко мне вечером, нам за пару дней нужно будет придумать награды и успеть их сделать. Понимаю задача будет непростая, в битве было много достойных воинов, поэтому я думаю мы сделаем несколько степеней награды.
        - Это как мой царь? - заинтересовался Небсений.
        - А ладно, - мне самому хотелось быстрее реализовать задумку, так что я не стал переносить всё на вечер, - Рехмир неси папирус.
        Когда всё было доставлено, Рехмир отправился заботиться о пленных, чтобы их накормили, а мы с Небсением склонились над листом папируса.
        - Смотри, я хочу сделать так, чтобы награда была одна, но сборная, - я нарисовал золотую цепочку.
        Ювелир понимающе кивнул.
        - Дальше скажем к цепочке крепится крупная основная деталь, которой награждают воина, если он ещё раз проявил себя в бою, потом ещё одна и ещё. Пусть таких степеней будет пять и последняя будет крайне редкая и ею будут награждаться только считаные единицы за какие-то нереальные достижения, в виде скажем личного пленения князя или царя. Понимаешь, что я хочу сделать?
        Небсений задумчиво кивнул и взяв перо, за двадцать лёгких росчерков превратил мои корявые потуги на творчество в почти оформленный рисунок, где первой степенью была, как я и хотел просто золотая цепочка, потом на ней появилась крупная деталь в виде падающего сокола, к которой добавилась потом в когти змея, затем на крыльях появились драгоценные камни и последним штрихом на голове сокола появился шар солнца.
        - А это вообще надёжно будет крепиться? - засомневался я, - выглядит хлипким.
        - Можно будет сделать мой царь два варианта, один парадный золотой для праздников, - предложил он, - второй сделаем из бронзы для повседневной носки, его и детали не жаль будет потерять, всегда можно будет заказать новые.
        - Работает же у тебя голова Небсений! - восхитился я, - я сегодня же соберу сведения с центурионов, кого нужно наградить и сразу же приду к тебе. Можешь пока сделать пару экземпляров из золота и бронзы, чтобы мы посмотрели, как это всё будет выглядеть вживую.
        - Прямо сейчас и займусь этим мой царь, - склонил он голову.
        Довольный тем, что у меня с Небсением всё получилось так быстро, я похлопал его по плечу, подарил один из браслетов и отправился к себе в шатёр.

* * *
        Целую неделю легионы не понимали, почему не происходят дележа трофеев. Волнение всё усиливалось, поскольку раньше подобных задержек не было и вопросы к офицерам стали возникать всё чаще. Те сами не знали причин, говорили только, что царь опять что-то задумал и всем сказал ждать, поскольку воины останутся довольны этой задержкой. Уважение и вера к царю, была среди легионов на такой высоте, что недовольство немного поутихло, зато по войску слухи стали летать самые разнообразные о том, что это будет за придумка. Варианты высказывались самые разнообразные и нелепые, но чем дольше тянулось ожидание, тем более удивительные небылицы обосновались среди легионеров. Так что когда по войску пролетел долгожданный приказ о вечернем построении, все с нетерпением чистили одежду и оружие, готовясь наконец узнать, что же это за придумка такая, ради чего отложили законный делёж добычи.
        Весь день солдаты, выделенные на переноску ценностей, таскали оружие, ткани, одежду, золото и прочие захваченные предметы у врага и глаз легионеров ласкали растущие объёмы этой кучи. Которая конечно была пожиже по сравнению с той, какая была после захвата столицы Керма, но всё же очень и очень привлекала взоры всех, особенно от осознания того, что всё это будет распределено между ними. Легионеры даже обменивались мнениями, чтобы они выбрали из представленного и предвкушали наступление вечера.
        Начался он привычно, общим построением прямо перед лежащей горой ценностей. Появились знакомые столы и центурионы в отсутствие писцов, которые отбыли со всадниками, стали оглашать номера вызываемых контуберний и их деканы поспешили к столам, где им называли размер доли их когорты и конкретного контуберния. Дальше они подходили к куче, набирали под присмотром работников Небсения предметы на оглашённую стоимость, после чего возвращались к столу, ставили отпечаток пальца в получении и довольные уходили в строй, чтобы с воинами своего контуберния уйти назад в конец общего построения. Делёжка полученного происходила уже потом, в их шатре.
        Привычный и отлаженный за время походов механизм дележа не давал сбоев, и контуберний за контубернием, когорта за когортой менялись местами с теми, кто ещё не получил своего. Через пару часов всё было окончено, но ожидаемо их не распустили, а вперёд вышел царь.
        - Мои воины, - объявил я, всматриваясь в ожидающие лица людей, - я был рядом с вами в бою и видел, что есть легионеры, которые не раз спасали своих товарищей и закрывали возникающие бреши в строю, даже ценой ранения или смерти. Многие из вас показывают настоящие примеры героизма и потому я решил выделить самых достойных, чтобы все видели, кто находится рядом с ним. Я учредил награды от себя лично для самых достойных и поскольку золотые мухи дискредитировали себя тем, что их вручают и гражданским, то те награды, которые вы увидите сегодня на своих товарищах, будьте уверены, никогда не попадут на шеи не служивших в легионах. По выслуге лет и окончании контракта, в зависимости от степени полученной награды, вам будет положена денежная премия. Так что я надеюсь, что все из вас её обретут однажды, доказав это мужеством и смелостью в бою, а пока порадуемся за тех, кто по моему мнению и мнению ваших центурионов в прошлой битве был самым достойным.
        Ряды легионов замерли, вслушиваясь в слова, а задние ряды тянули головы и спрашивали у передних, что происходит.
        Помощники Небсения вынесли вперёд два сундука и поставили рядом со мной.
        - Я буду вручать две награды, - громко предупредил я, - золотую, ту что вы с гордостью покажите своим товарищам по оружию на праздники и особые случаи, а затем детям и внукам, и бронзовый её вариант для повседневного ношения, чтобы не потерять ценную вещь.
        - Эхор, центурион первой когорты Первого легиона, подойди ко мне, - вызвал я его, и когда взволнованный мужчина подошёл, замерев передо мной я взял из плетёной коробочки золотую цепочку с висящим на ней соколом и повесил награду ему на шею. Следом просто вручил вторую коробку, в которой лежала бронзовая версия.
        - Моё сердце принадлежит царю! - от избытка чувств прокричал он, стукнув кулаком по груди, и я его обняв, отпустил, выкрикнув ещё несколько отличившихся по моему мнению центурионов. Кто-то из них получил такую же награду, что и Эхор, но большинство довольствовались одной только цепочкой.
        Закончив с центурионами, я подозвал Рехмира, который стал зачитывать списки, которые мне подавали, а я вручать награды уже опционам и простым легионерам. Из всего огромного войска разных степеней наград удостоились лишь пятьсот человек, поскольку я сам придирчиво отсеивал всё, что мне не казалось подвигом или личной инициативой. Поэтому первоначальные списки значительно сократились. Как я и хотел, награды получили только те, в кандидатуре которых ни у кого не было сомнений.
        Закончив с награждением, я ещё раз всех поздравил и разрешил праздновать сегодня до утра, тем, у кого не было дежурства, разумеется. Слитный крик здравницы в мою честь разлетелся несколько раз, на что я поднял руки и успокаивая воинов удалился к себе. Вечер вышел именно таким, каким я хотел, несмотря на крайне сжатые сроки подготовки наград. Небсений со своими помощниками спали по два часа в сутки, но смогли обеспечить наградами всех, кого мы с центурионами отобрали. Так что сегодняшний вечер лёгким бальзамом отозвался в моём сердце, я видел, насколько счастливыми были воины всего от небольшого, но зато элитарного знака отличия от остальных таких же как они легионеров.
        Войдя в шатёр, я позвал Хопи и Неси, когда они склонились передо мной, с радостными до ушей улыбками, поскольку оба получили, как и пара их воинов награды, я с усмешкой спросил.
        - Ну как? Что говорят?
        - Просто невероятная идея мой царь, - первым сказал. Неси, - легионеры, не получившие награды горят чёрной завистью к награждённым, которые сразу же повесили их себе на шею. Это точно будет темой обсуждения номер один на ближайшие месяцы точно.
        - Так и планировалось, - хмыкнул я, - что же, раз вы тоже довольны, то снова настало время работы.
        Оба тут же стали серьёзнее.
        - Неси, что с конями, что мы захватили? Ты говорил у тебя есть те, кто в них разбирается.
        Он кивнул.
        - Да мой царь, они осмотрели, но кроме коней князя Мегиддо, остальные просто обычные скакуны, ничего особого. Жаль, что упустили большинство колесниц, там были очень хорошие экземпляры.
        - Твоя задача номер один Неси! - напомнил я ему, - найти мне крепких, выносливых коней, что выдерживают на себе человека. Ищи везде, спрашивай всех, но мне нужно знать, где такие есть, чтобы отправить туда иудеев для закупок.
        - Слушаюсь мой царь, - склонился он.
        - Хопи, - повернул я голову ко второму человеку, - что насчёт моего распоряжения к тебе?
        - Я поговорил с местными главами кланов кочевников мой царь, - склонил он голову, - несколько готовы взять золото и встать на сторону Его величества.
        - Отлично, - обрадовался я, - тем, кто будет готов предавать своих, давай больше, нам важно иметь здесь проводников и союзников, чтобы идти дальше.
        - Хорошо мой царь, я ещё раз поговорю с согласившимися, - подтвердил он, - пообещаю им больше, если будут активно предоставлять нам своих людей.
        - Как там дела у князя? - поинтересовался я, поскольку из-за возни с наградами не успевал уделить ему большого количества времени.
        - Очень много разговаривает с другими князьями, - ответил Хопи, - в основном обсуждают то, что царь Хатшепсут и её посланцы при договорённостях с ними, забыли упомянуть о том, что мой царь успешно захватил царства Керма.
        - Ну пусть копят злость, если решат выступить против неё, нам это будет только на руку, - отмахнулся я, - что-то ещё?
        - Нет мой царь, они очень осторожны в речах, когда рядом есть посторонние, - с сожалением сказал Хопи.
        - Тогда ладно, на этом всё, - отпустил я их, - идите празднуйте с остальными, завтра будет новый день.
        - Мой царь, - оба низко поклонились и вышли, оставляя меня одного.
        Глава 23
        Практически месяц потребовался на то, чтобы мы закончили дела в оазисе. Сбор стрел, сортировка пленных, ожидание караванов иудеев, чтобы избавиться от рабов. Затем отправка коней и колесниц на продажу, а также то, что легионеры продавали из своей добычи в «Лавку ненужных вещей». Затем были долгие переговоры с главами кочевников, которые согласились быть моими союзниками в противостоянии с остальными кланами, и ожидание прибытия выкупа за князей надолго задержали нас на этом месте. Но все были этому только рады, поскольку появилось время на отдых, несмотря на возобновившуюся муштру. Всё равно стоять лагерем возле озера было много лучше, чем идти по равнине, всё время ожидая нападения.
        Неожиданно, всё изменилось в один момент. В шатёр вбежал Рехмир с круглыми глазами и сказал, что прибыл его отец. Я никогда раньше с ним не встречался, так что удивился, что такой важный человек делает так далеко от столицы.
        - Не спросил, чего он хочет? - поинтересовался я.
        - Отец сказал, что новость первым должен услышать мой царь, - Рехмир явно был удивлён его поведением.
        - Ладно зови, а сам встань за моим правым плечом, - сказал я, польстив молодому человеку.
        Высокий, худощавый мужчина глубоко за пятьдесят вошёл в шатёр и опустился передо мной на колени. Весь его вид говорил, что он точно человек небедный, что в общем-то и не удивительно, учитывая должности какие занимал его брат и племянник и неизвестно сколько ещё родственников о которых я не знал.
        - Его величество Менхеперра, царь Двух земель, - обратился он ко мне с краткой титулатурой, - скорбную весть я принёс тебе.
        - Говори, - насторожился я.
        - Скончалась дочь царя Хатшепсут, владыки Верхнего и Нижнего Египта, Нефрура, - траурным голосом объявил он, - царь Хатшепсут просит Его величество вернутся, чтобы проводить принцессу в последний путь.
        - Какое горе! Боги, какое горе! - горестно воскликнул я, вздымая руки вверх, - в таком юном возрасте! Как такое вообще могло случиться? Куда смотрел её воспитатель Сененмут?
        - Расследование ещё ведётся, но пока известно только то, что её во время прогулки по саду укусила змея, - печально ответил он.
        - Какое горе, - я сделал скорбное лицо и покачал головой, - прислали тебя Нефервебен, чтобы я поверил гонцу?
        - Да, царь Хатшепсут попросила меня, поскольку простому посланцу Его величество наверняка не поверил бы, - кивнул он в согласии.
        - Конечно же, я прерываю военную кампанию и возвращаясь в Фивы, - кивнул я, понимая, что визирь осуществил наш план, после получения от меня письма о согласии. Сейчас в столице точно разворачивались непростые события и мне важно было быть там.
        - Можете передать царю Хатшепсут, что моя возлюбленная царственная сестра получит от меня всю возможную поддержку, - объявил я ему.
        - Царь Хатшепсут наверняка будет рада услышать эти новости в такое тяжёлое время, мой царь, - грустно покачал он головой.
        - Но как же так? - поинтересовался я, - куда смотрел Сененмут? Главный садовник? А если бы змея укусила не приведи этого боги, царя? Какой кошмар.
        - Прости мой царь, то мне неведомо, дворец перекрыт гвардией на время проведения расследования.
        - Что же, тогда Нефервебен оставайтесь сколько нужно для отдыха и можешь возвращаться обратно с новостью моей возлюбленной царственной сестре, что я вскоре прибуду.
        - Как скоро Твоё величество? - поинтересовался он, - чтобы я мог обрадовать царя Хатшепсут.
        - Очень скоро, - ответил я, - так и передай царю.
        - Благодарю за аудиенцию, мой царь, - поклонился он и я разрешил ему встать.
        - Рехмир, проводи отца и устрой его хорошо, - распорядился я.
        Тот бросился помогать ему встать и под локоть проводил из шатра.
        - Хопи, оповести центурионов, - распорядился я, - пусть сворачивают все дела здесь, планы поменялись. Войско выступает в Фивы так быстро, как сможет. Здесь останусь я, пленные и максимум четыре когорты для охраны. Мне нужно дождаться выкупа.
        - Слушаюсь мой царь, - склонил он голову и вышел из шатра.
        Отец Рехмира отбыл уже на следующий день, так видимо его ждали обратно с моим ответом, а большая часть войска стала сворачивать шатры и сниматься с лагеря уже через три дня. Через неделю после их ухода, прибыли наконец и долгожданные отряды из Ханаана, с кучей повозок.
        По моему знаку князья вышли из своих шатров, стали обниматься с прибывшими родственниками и затем настала самая приятная часть, мне отдали огромную кучу серебра в слитках, посуде и драгоценностях. Попросив Небсения взвесить всё, я подошёл к пленникам.
        - Сейчас мой ювелир подтвердит, что веса достаточно и вы господа можете быть свободны. Чтобы как-то скрасить вам путь, я подготовил прощальный подарок.
        - Твоё величество, - обратился ко мне князь Мегиддо, - а что насчёт моей просьбы?
        - Подарок это включает, - улыбнулся я, показывая их идти за мной.
        Мы вышли на место, откуда ушли легионеры и там их ждали десять колесниц с уже впряжёнными конями и под управлением возниц. Князья удивлённо на меня посмотрели.
        - Не пешком ведь идти домой таким уважаемым людям, - улыбнулся я им, - не все колесницы ваши, я понимаю, но я выбрал самые крепкие из захваченных нами, как и коней впряжённых в них.
        Князь Мегиддо бросился к своим коням, о которых так печалился и минут пять их гладил, разговаривал с ними, а те довольно фыркали, били ногами о землю. Было видно, что любовь хозяина к ним взаимна. Вернувшийся ко мне князь, вытер уголки глаз и низко поклонился.
        - Моя вечная благодарность и преданность Его величеству.
        - Я запомню эти слова князь, - улыбнулся я, - и заверяю, что если мы с вами ещё раз встретимся по разные стороны поля, то боюсь моё повторное гостеприимство к вам будет не столь тёплым, как сейчас.
        Лица князей вытянулись, а подошедший Небсений подтвердил, что серебро точно по весу и даже чуть больше.
        - Что же господа, нам всем пора в путь, - улыбнулся я, скрашивая ранее прозвучавшую угрозу.
        Князья кланяясь мне, уходили к своим людям и вскоре разбирая колесницы, стали выезжать из лагеря. Больше меня здесь ничто не держало.
        - Что же, на этот раз точно всё, - я повернулся к ожидающим моего решенья центурионам, - выступаем.
        - Слушаемся царь, - они склонили головы и почти сразу над остатками лагеря зазвучали горны призывая на общий сбор.

* * *
        - Боюсь посол мы не можем больше принимать вас у себя, - сидевший на троне князь Мегиддо, обратился к стоящему перед ним человеку с красиво переплетённой в три косички бородой с кучей золотых нитей в ней.
        - Могу я узнать причину, столь странного и поспешного решения, князь? - спокойно спросил посланник царя Митанни.
        - Разумеется, - пожал плечами князь, - и она напрямую связана с молодым царём Менхеперра. После того, как мы побывали у него в гостях, я и большая часть князей решили пока присмотреться к нему получше и не предпринимать никаких активных действий в отношении фиванского трона.
        - Это ваше окончательное решение, князь? - сквозь зубы спросил посол, - царь Шауштатар не очень рад будет услышать, что зря потратил на вас столько серебра.
        - Царь Шауштатар должен в первую очередь переживать за своих подданных, - уголком рта улыбнулся князь Мегиддо, - мы подчиняемся нашему истинному царю, владыке Двух Земель Менхеперре.
        - В Египте что-то поменялось? - спесь с посланника спала, он наконец понял, что князя напротив него беспокоит вовсе не гнев царя Митанни, - я чего-то не знаю?
        Князь Мегиддо, сам получивший послание день назад, встревожившие всё его окружение, спокойно ответил.
        - Думаю эта новость уважаемый господин посол, вскоре станет общедоступна. На этом всё, я не смею отнимать у вас больше драгоценное время.
        - Благодарю за приём, - тот лишь условно склонил голову и вышел из зала.

* * *
        - Говоришь, не имея конницы разбил сорока пятитысячное войско и практически не потерял людей? - князь Кадеша, который отправил своих родственников участвовать в предприятии царя Хатшепсут, против царя Менхеперра, задумчиво гладил бороду, слушая вернувшегося из плена брата.
        - Да брат, - второй князь покачал головой, - непривычно было всё. Построение солдат, непоколебимость их строя, а главное тысяч и тысяч лучников. Первые ряды войск не успевали доходить, будучи полностью выбиты ими.
        - Но конницы у него нет, может в этом его слабость? Нам нужно больше колесниц? - поинтересовался князь Кадеша.
        - Его лучники на флангах не давали нам свободно действовать, к тому же после этой битвы он точно поймёт то, что ему нужны всадники.
        - Точнее сказать они у него были, - поправил брата князь Кадеша, - и лишился он их не по своей воле.
        - Я этого не знал, - удивился второй князь, - что случилось?
        - Царь Хатшепсут перекупила их землёй для наследного владения и они все покинули царя Менхеперра в самый ответственный момент, - объяснил родственнику князь Кадеша.
        - Должен сказать, что он отлично справился и без них, - покачал головой собеседник, - а ещё меня страшит то, что будет, когда конница у него снова появится.
        - Меня это тоже тревожит, я решил, как и князь Мегиддо, пока подождать с активным противостоянием Египту. Нам нужно время и больше шпионов в Фивах.
        - Я этим займусь брат, - тут же согласился родственник.
        - Хорошо Пашув, будь только осторожен.

* * *
        - Мой царь, все князья Ханаана, после поражения в битве при Сева отказались больше сотрудничать с нами и затаились, ожидая новостей из Фив, - посланник, стоя на коленях обратился к царю, сидевшему на троне, а также к тринадцати главам номов, которые сидели ниже правителя на одну ступень.
        - Как это отказались? - удивился Шауштатар, старчески поморщившись от боли в боку, - за что я им платил тогда?
        - Они явно стали опасаться больше молодого царя Менхеперра, чем Ваше величество, - аккуратно ответил посланник, чтобы гнев повелителя не упал на него. Всё же он принёс слишком дурные вести с юга.
        - Хм, - царь задумался, - я слышал умерла дочь царя Хатшепсут?
        - Истинно так мой царь, говорят укус змеи.
        - Слишком какой-то своевременный укус, - хмыкнул один из глав номов и его смешок поддержали остальные.
        - В любом случае нам нужно напомнить им, что они годы брали наше золото и его нужно отрабатывать, - царь постарался не обращать на сидящих ниже внимание, - пошлите немного войск, чтобы потревожили их границы. Думаю в Египте сейчас будет не до пограничных стычек, а мы можем попробовать воспользоваться той неразберихой, какая сейчас там начнётся. Ведь царь Менхеперра не настолько тупой, чтобы не узнать о том, что это царь Хатшепсут выставила против него армию наёмников.
        - Князь Мегиддо, который близко общался с молодым царём, рассказал мне что он был им весьма впечатлён. А особенно тем, как по одному жесту его руки все бегом бросаются выполнять приказы. Князь сказал, что воины его одновременно боготворят и панически боятся. Весьма странная смесь для столь юного царя.
        - Отправляйся в Фивы, мне нужно больше информации о происходящем там.
        - Слушаюсь повеление моего царя, - посланник облегчённо вздохнул. Шауштатар не стал его наказывать за плохие новости, вместо этого дал хорошее задание. Столица Египта была хорошим местом для проживания в нём шпиона, имеющим царские деньги для своих ежедневных трат.

* * *
        - Наше солнце, прибыли донесения из Митанни, - обратился гал меседи к царю.
        - Что там? - вяло поинтересовался человек сидящий на троне, - опять заигрывают с Ханааном?
        - Нет наше солнце, - гал меседи покачал головой, - шпионы сообщают, что князья Ханаана отказались подчиняться Митанни и заняли выжидательную позицию.
        Эта новость расшевелила царя, он удивлённо спросил, приподнимаясь на стуле.
        - Что там случилось?
        - Была битва при оазисе Сева на западе от границ Египетского царства, в которой участвовало сборное войско царя Хатшепсут в количестве сорока пяти тысяч кочевников и почти тысячи колесниц ханаанских князей, против двадцати тысяч пехотного войска царя Менхеперра.
        - Победила конечно царь Хатшепсут, с таким-то перевесом в силе, - хмыкнул царь хеттов.
        - Боюсь, что нет наше солнце, победа осталась за царём Менхеперра, так говорится в послании, - сам покачал головой в удивлении начальник царских телохранителей.
        Удивила такая новость и царя.
        - Что там за бездарность такая была из военачальников царя Хатшепсут, которая подобными силами проиграла сражение?
        - Доподлинно это не известно наше солнце, но именно после этого князья Ханаана решили притихнуть, а царь Шауштатар решил их проучить, отправив на границы войско, напомнить им о данных ему обещаниях.
        - Странно это всё, отправь в Египет Аввилу, что привёз мне божественный сервиз, - с трудом, но выговорил чужеземное слово Зиданта II, - к тому же он лично встречался с царём Менхеперра, может и в этот раз его постигнет удача. Пусть заодно возьмёт железный меч ему в подарок и ещё несколько на продажу, чтобы не вести много бронзы. Царица захотела себе больше вещей из сервиза.
        - Слушаюсь наше солнце, - поклонился гал меседи.
        Глава 24
        Помня о договорённостях с кланом Небуави, я вызвал его и поинтересовался, не получал ли он сообщений о готовности образцов экипировки. Капеллан с сожалением сказал, что нет, мы так далеко ушли от границ Египта, что сообщения перестали к нему приходить вместе с караванами поставок продовольствия и снаряжения.
        Понимая, насколько это важно, я принял решение снова оставить войско на Рехмира, а сам с двумя сотнями своих телохранителей, добрался быстро до Нила и занял пустую баржу довести нас всех до Абидоса. Огромное плоскодонное судно, которое могло перевозить стотонные гранитные камни с лёгкостью вместило всех нас, а капитан отдал мне свою каюту. Путь по реке был значительно быстрее, чем я бы с войском добирался, идя пешком, так что я значительно опередил свою армию, прибыв в город, на который сделал свою самую большую ставку. Недавняя битва показала, что моя придумка с большим количеством лучников прекрасно себя оправдала, но также стало очевидно, что пора переходить на более продвинутое вооружение и снаряжение. Пехота сейчас ничем технологически не превосходила строй противника, мы побеждали за счёт огромного количества лучников, а также выучки и умения держать строй, так что в следующую военную кампанию нужно будет начинать полностью перевооружённым и с новой тактикой.
        - Мой царь, мы прибыли, - отвлёк меня Небуави от раздумий, в которые я погружался тем больше, чем ближе мы были к городу. Если уж и тут не смогут выполнить мой заказ, то придётся возвращаться в поместье и организовывать производство там, привлекая ремесленников.
        Мысли о поместье сразу напомнили мне и о Хумай, так что я постарался выкинуть их из головы, пока очередная хандра не захватила меня.
        - Иду Небуави, - поднялся я и пошёл на выход, а Хопи со своими бойцами стали собирать мои немногочисленные вещи и сундуки.
        На пристани нас встречала огромная толпа. Правители нома, города, верховный жрец Осириса и куча жителей. Мне приготовили носилки и при моём появлении на борту, все радостно закричали и стали падать на землю. Пришлось им быстро сказать подняться, а самому сесть на носилки. Заиграла музыка и славя победителя, меня понесли во дворец наместника нома.
        - А говоришь новости недоходят, - обратился я к Небуави, идущему рядом с остальными родственниками.
        - Мой царь столь великая победа словно южный ветер приносящий дождь, разнеслась по всему Египту, - с поклоном ответил за него правитель нома, - она быстро обросла столь невероятными подробностями, что мы бы хотели услышать о сражении из первых рук Его величества.
        Я кивнул и мы замолчали, поскольку разговаривать было сложно из-за огромного количества людей на улицах, которые сидя на коленях приветствовали меня. Музыка, шум, гам быстро утомили, так что я попросил сократить маршрут и мы вскоре прибыли во дворец.
        - У меня не очень много времени, - когда я спустился с носилок, то подозвал верховного жреца и номарха, - поэтому сегодня отдохну, а вы подготовьте всё для даров Осирису, а также показа мне снаряжения. Надеюсь, опытный образец готов?
        - Его величеству не стоит переживать, - поклонился мне подобострастно номарх, - мы взяли на себя смелость и сначала с помощью приглашённых мастеров из города Гнауи Шема сделали точную копию снаряжения, какую просил царь, а затем сделали ещё три комплекта, попытавшись облегчить и уменьшить стоимость материалов, чтобы потом проще было произвести множество комплектов для войска Его величества.
        Его ответ меня заинтересовал.
        - Хорошо, тогда вечером сегодня покажите мне снаряжение, согласуем то, что мне понравится, утром я принесу дары, а в обед мне нужно плыть дальше. Думаю, не нужно вам говорить, что произошло в Фивах.
        Оба тут же сделали грустные лица.
        - Горе, великое горе Твоё величество посетило весь Египет, - согласился со мной великий жрец.
        - Тогда не будем терять время.
        Они поклонились и ушли, отдав меня слугам, а я наконец-то принял различные ванны с цветочными экстрактами. Меня целиком побрили, не оставив ни единого волоска. Служанки, которые вытирали меня полотенцами, когда я стоял перед ними обнажённым, старательно отводили взгляды от моего крепко сложенного тела, состоящего из одних мускулов и сухожилий. За месяцы, проведённые в Ливии, я ещё больше окреп, плечи стали ещё шире от постоянных занятий стрельбой и киданием дротиков, так что я был шире раза в три обычного египтянина, хоть и многим уступал в росте.
        Закончив все процедуры, они поклонились и удалились, а вскоре другие слуги принесли еды и вина. Я ни к чему не притронулся, поэтому отдых продлился недолго. Кипучая энергия не позволила мне полежать больше двух часов, после чего я поднялся и приказал слугам найти мне номарха, так сильно меня заинтересовали готовые комплекты снаряжения, про которые он сказал.
        Тот появился почти сразу и собирая с собой причастный народ, мы погрузились на носилки и нас отнесли в ремесленные мастерские, традиционно находившиеся за городом. Первый из показанных комплектов был почти точной копией того, что сделали мне раньше, а вот остальные были и правда интересными. Мне представили главного ремесленника, который бесконечно кланялся и рассказывал, почему он внёс именно такие изменения.
        - Мой царь, - он показал на стёганку, - мастера с Гнауи Шема говорили, что Его величество хотел использовать конский волос, поэтому мы решили выполнить эти требования, но по стоимости защита получилась в два раза дороже набитого шерстью овец. Зная, что Его величество хочет сделать двадцать тысяч комплектов, я решил, что возможно стоит такими награждать отличившихся воинов? Для простых воинов это всё же дорогое решение.
        Я удивлённо на него посмотрел. Очень разумные объяснения человека, который думал не только о том, чтобы просто сделать заказ, но и как им будут пользоваться дальше. Промолчав и никак не встав комментировать его слова, я попросил показывать следующие варианты.
        - Также, - мастер показал добавленный наголенник на левую ногу, - я попросил одного из меджаев помочь мне, облачив в этот прекрасный доспех и попросил его товарищей атаковать. Из десяти уколов, пять пришлось в левую ногу, хотя огромным щитом он с непривычки и плохо работал, но всё равно, мне показалось правильным защитить вынесенную вперёд ногу дополнительной защитой, к тому же я видел такую же на ногах гвардии моего царя, когда он прошлый раз был в городе. Так что я лишь её скопировал и добавил к доспеху. Получилось конечно чуть дороже, но если Его величество не устроит моё решение, то можем эту деталь из общего доспеха убрать.
        Он продолжал показывать и рассказывать дальше, а я всё отчётливей понимать, кто будет у меня главным за всеми ремесленными мастерскими, когда они у меня наконец появятся.
        - Что касается шапочки для головы, прекрасная идея, не знаю чья, - говорил он, влюблённо смотря на подшлемник.
        - Царя, - сухо прокомментировал его слова стоящий рядом Хопи, вызвав его удивление.
        - Могу я поинтересоваться у вас воин, а кто вообще придумал это чудо? - он повернулся и показал целиком на доспех, щит и пилум, - все воины, которым я его показывали в один голос говорили, что никогда такого не видели, но очень хотели бы опробовать его в бою.
        - Его величество Менхеперра, придумал весь доспех, - ответил Хопи на его вопрос, - я был этому свидетель.
        Глаза у главного ремесленника расширились и он низко поклонился.
        - Продолжай дальше, - отмахнулся я от слов признания моего гения.
        - Так вот насчёт шапочки Твоё величество, - сказал он, - я попробовал её бить разными видами оружия и к сожалению признал, что она слабо защищает воина. Поняв это я решил усилить её металлическими накладками.
        Тут он показал нечто монструозное, но полностью нефункциональное, пришлось вздохнуть и сказать.
        - Это подшлемник он и не предназначен для принятия ударов, а лишь для смягчения их от верхней металлической части, - нехотя ответил я, поскольку не планировал пока вводить шлем. Где столько металла напастись на всё?
        - А-а-а, - лицо мастера прояснилось, - Его величество заранее сделал заготовку под то, на что потом ему будет хватать бронзы? Просто превосходное решение и очень дальновидное мой царь.
        - Рад что ты так думаешь, - улыбнулся я и снял с себя один из браслетов, - как твоё имя?
        - Аменемхет, мой царь, - испугался он.
        Я поманил его подойти ближе и протянуть руку, в которую я вложил браслет.
        - Думаю тебе стоит начать готовиться к переезду Аменемхет, - объявил я, когда он упал на землю и прижал двумя руками подарок ко лбу, - ты и вся твоя семья.
        Не слушая слов благодарности, я из его образцов сделал два комплекта. Для легионеров добавил защиту голени опорной ноги, а во второй со стёганкой из конского волоса взял у одного из своих телохранителей защиту для рук, я добавил её в этот комплект.
        - Этот будет для легионеров, второй для опционов и центурионов, - сообщил я и повернулся к номарху, - делайте для начала пять тысяч первых комплектов и тысячу вторых.
        - Слушаюсь мой царь, - склонился он.
        - Стоимость материалов и работу рассчитали?
        - Да мой царь, - он протянул руку и стоящий рядом помощник вручил ему лист папируса, который он с поклонами подал мне.
        Посмотрев на таблицу, которую я сам оставил пустой для них, чтобы они туда занесли стоимость каждого материала, который уйдёт на изготовление и напротив него проставили цену. Убедившись, что сумма получилась много меньше из-за огромных объёмов оптовых закупок материалов, я согласно кивнул. Конечная стоимость финального комплекта снаряжения при такой массовости будет меньше, чем мне создавали первые опытные экземпляры.
        - Каждый комплект будут принимать индивидуально, - напомнил я ему, - так что брака я не потерплю.
        - Мой царь может быть за это спокоен, - склонился номарх, - мастер Аменемхет всегда сам придирчив к своим творениям.
        - Хорошо, тогда осталось последнее, куда внести оплату? Монеты вас устроят?
        - Конечно мой царь, - низко поклонился номарх, - у меня уже очередь выстроилась из купцов, которые хотя их забрать.
        - Хорошо, тогда бери свою стражу, счетовода, отсчитаете и заберёте сами нужное количество с лодки.
        - Прошу у моего царя немного времени, - тут же засуетился он, а я решил пока поговорить с мастером.
        Взяв у писцов, сопровождающих номарха перо и лист папируса, я быстро накидал на нём составные части имперской версии шлема типа нидербибер, с его характерной большой затылочной частью, составными нащёчниками, защитой ушей, а также толстой полосой метала сразу над бровями шлема, которая не даёт проваливаться лезвию меча при ударе сверху щита, а также подумав, я сразу добавил на верх купола крестообразные толстые защитные пруты металла, какие использовали на поздних шлемах этого типа. Они были защитой от дакийских двуручных фальксов, так что я решил сразу делать шлем с максимальной защитой, чтобы его потом не переделывать.
        - Сделаешь, привези мне в Фивы образцы того, что у тебя получилось, - я снял с себя два золотых браслета и вручил замершему от удивления мастеру.
        - Слушаюсь мой царь, - поклонился он, - я займусь этим заказом сразу, как налажу общее производство комплектов для Его величества.
        Похлопав его по плечу, я полностью довольный отправился с охраной в лодку. Кроме моего сундука там не было ничего, так что выгнав всех из небольшой каюты, я взял в руку амулет и нажав ему на глаза, произнёс заветную фразу.
        С глухим стуком на пол бухнулся тяжёлый сундук. Хмыкнув, я открыл замок, затем крышку, убедившись, что золотые монеты никуда не делись.
        - Хопи, - позвал я и когда он вошёл, глаза его стали размером с замок, который видел на сундуке. Ведь минуту назад его здесь не было. Такие же глаза я видел у Небсения, когда попросил его подготовить мне сундук с золотыми монетами, который исчез, когда я вышел из его шатра. У ювелира явно осталось много вопросов, но глядя на меня, все они остались невысказанными. Также и сейчас, видя, что я не тороплюсь ему ничего объяснять, Хопи замер напротив меня.
        - Выставить охрану, пока будут считать и увозить деньги.
        - Слушаюсь мой царь.
        Глаза номарха, прибывшего за золотом лично, а также его сопровождающих меня насмешили, так что с трудом сохраняя спокойствие я проследил за тем, что они отсчитали и переложили в свой сундук большую часть золота и подписав расписку о том, что деньги за мой заказ получены в полном объёме, мы поставили оттиск пальцев и следом это сделали ещё по четыре свидетеля с каждой стороны.
        Когда они ушли, я выгнал всех из каюты и сундук снова пропал в амулете. Хопи, который вернулся с едой и не увидел в каюте сундука с деньгами, лишь косо посмотрел на меня и разумеется промолчал.
        Глава 25
        В Фивы мы добрались всё равно быстрее моего войска, сразу окунаясь в атмосферу всеобщего траура. Музыки нигде не было слышно, все кого я видел были с печальными взглядами, так что наше появление, здорово взбодрило охрану порта, когда с баржи, которая должна возить камни, стали спрыгивать крепкие, вооружённые воины, занимая все ближайшие места и отгоняя всех зевак подальше. Меджаи успокоились только увидев меня, чинно спускающегося по брошенной доске на каменную пристань.
        Хопи заплатил капитану баржи за беспокойство, а я поманил к себе старшего патруля, который распластался передо мной на коленях.
        - Его величество Менхеперра, царь Верхнего и Нижнего Египта, - поприветствовал он меня.
        - Да? - притворно удивился я, - меня также зовут.
        Воин непонимающе посмотрел на меня, так что я понял, что шутка не прокатила.
        - Идём, покажешь мне дом визиря, - приказал я и он поднявшись заторопился вперёд, а я как последний оборванец пошёл за ним пешком. Ни тебе колесницы. Ни тебе носилок. Хотя отчасти я сам виноват, что прибыл внезапно, но поскольку сами позвали, могли и подготовиться в принципе лучше, к встрече с царём.
        Визирь дома наличествовал, всё же время было позднее, как впрочем и его семья, которая собралась ужинать, когда внутрь, сминая охрану поместья вошли воины с большими щитами за спиной и стали занимать места внутри и снаружи, заодно и осматривая при этом дом. Впрочем, Усерамон сразу понял, что к чему, сорвавшись с места побежал меня встречать. По его простой одежде и запыхавшемуся виду я понял, что он и правда не ожидал меня увидеть у себя.
        - Мой царь, - преклонил он колени, - как же я рад видеть Его величество.
        - Взаимно Усерамон, - я сделал шаг и помог ему подняться, - поскольку меня никто не встретил, прошлось бить ноги, добираясь до тебя пешком.
        - Мой царь! - изумлённо воскликнул он, - вам стоило только послать гонца! Конечно, я бы немедленно организовал встречу, соответствующую уровню Его величества!
        - Об этом я как-то не подумал, - хмыкнул я, соглашаясь, что так торопился увидеть визиря, что не подумал о простой отправке гонца, - ладно, сначала главный вопрос, мне вообще безопасно находится в городе или нужно подождать армию?
        - Абсолютно безопасно мой царь, - заверил меня визирь, - хотя и будет довольно хлопотно.
        - О делах потом, - отмахнулся я, - идём, представишь меня своей семье.
        - Почту за честь мой царь, - склонился он и повёл в большой зал своего очень немаленького дома, больше похожего на миниатюрный дворец.
        Стоило мне войти вслед за ним, как все без исключения в зале, кроме моей охраны опустились на колени.
        - Моя жена - Тьюйю - представил он первой, хозяйку дома.
        - Старший сын - Са-Менхет, - продолжил он, показывая рукой и так представил следом всех родных.
        Меримаат и Амонемхеб кстати за столом отсутствовали.
        - А мой друг Меримаат? - поинтересовался я у него, решив польстить его жене, назвав парня другом.
        - Сын занимается поместьем, что Его величество ему подарил, - склонил голову ответил визирь, - он редко теперь у нас бывает.
        - Бенермерут?
        - Я встречался с ним вчера мой царь, - ответил Усерамон, - едва смог его отговорить пуститься в путь навстречу Его величеству, поскольку сказал, что мой царь вскоре прибудет в Фивы лично. Я отправлю ему весточку, что Его величество вернулся, так что он вскоре будет здесь.
        - Правильно, - согласился я, обращаясь к остальным, - можете подняться.
        - Мой царь окажет честь мне и моей семье, отужинав с нами? - поинтересовался Усерамон.
        - Да, пожалуй, я голоден, - согласился я и показал на Хопи, - пошлите кого для моей охраны, пусть накормят и выделят помещения для отдыха, рядом с моими.
        - Конечно мой царь, - Усерамон позвал управляющего и тот низко мне кланяясь выслушал хозяина и направился договариваться с Хопи. Я не обращая больше на это внимание, подошёл к столу и сел на место посередине. Визирь, подвинув весь ряд, опустился справа.
        Пока мне несли тарелки с едой и прочем, я достал свои личные золотые ложку и вилку.
        - Са-Менхет, - визирь обратился к сыну, - будешь нарезать и пробовать еду, прежде чем её накладывать Его величеству.
        - Да отец, - склонил тот голову, встал из-за стола, обошёл меня и стал аккуратно нарезать мясо, а затем ото всего пробовать понемногу и только после этого накладывая мне в небольшую золотую тарелку.
        - Мой царь, - закончив, он взял кувшин с вином и налив себе кубок сначала отпил оттуда, и только после этого наполнил мою ёмкость, стоявшую у правой руки.
        - Благодарю Усерамон, - кивнул я визирю, - что не пришлось говорить это самому.
        Он лишь склонил голову, показывая, что всё прекрасно понимает без слов. Все в моём присутствии вяло клевали по чуть-чуть, поэтому хозяйка дома, красивая, несмотря на возраст женщина сказала, обращаясь ко мне.
        - Муж наверняка поздравит Его величество позже, но мой царь надеюсь позволит мне принести своё восхищение его великой победой над кочевниками, которые хотели совершить набег на наши границы.
        - Да? - удивился я такой формулировке, косясь на Усерамона, тот лишь кивнул.
        - Благодарю госпожа Тьюйю, - я посмотрел на неё, - хотя я лично думаю, что мне просто повезло.
        - Два раза превосходящие силы! - она изумлённо покачала головой, - эту победу я надеюсь обязательно увековечат на стенах царского дворца.
        - Может быть Его величество поведает нам немного подробностей? - сидящий рядом со мной старший сын Усерамона, умоляюще посмотрел на меня, - во дворце столько слухов, но никто не знает, что их них правда, а что ложь.
        - Да в общем-то ничего особого, - я пожал плечами, - да, их было больше, но эта битва не сильно отличалась от тех, что были у меня раньше. Они были слабее, хуже вооружены, так что вышел закономерный результат.
        - Не будем утомлять царя расспросами, - спокойно сказал Усерамон, - Его величество наверняка устал с дороги.
        Я доел свою порцию и кивнул.
        - Да, благодарю хозяйку дома за вкусный ужин.
        Женщина низко мне поклонилась.
        - Слова Его величества надолго согреют моё сердце.
        Визирь поднялся с места, все остальные тут же встали вслед за ним.
        - Его величество, разрешите я покажу вам покои, - обратился он ко мне.
        Поднявшись, я пошёл следом за ним.
        - Я попрошу управляющего заложить нам утром колесницу для прогулки, мой царь, - спокойно сказал он, - знаю, что Его величество любит утро, когда солнце ещё не так горячо.
        - «Недоверяет даже стенам своего дома? - изумился я, - интересно девки пляшут».
        - Конечно визирь, - согласился я.
        Мы вошли в отдельное крыло и нас встретила моя охрана и его управляющий.
        - Говори, - разрешил ему визирь.
        - Я не знал, каких девушек предпочитает Его величество, - заискивающе сказал он, боясь посмотреть в мою сторону, - поэтому решил привести их всех, чтобы Его величество сам выбрал любую понравившуюся ему или несколько.
        Усерамон спокойно посмотрел на меня.
        - Обойдёмся без девочек, - я отрицательно покачал головой, а на открытый рот управляющего добавил, - и без мальчиков тоже. Дело только в безопасности, тебе нечего волноваться о моём расположении к твоему господину.
        - Я счастлив служить Его величеству, - низко поклонился он.
        - Пусть боги пошлют Его величеству спокойные сны, - Усерамон тоже поклонился, оставляя меня с Хопи.
        - Вас покормили? - я вошёл внутрь, там и правда не было никого, даже слуг, просто пустые комнаты с моей охраной.
        - Мой царь слишком добр к своим слугам, - склонил он голову.
        - Неси? - кратко спросил я.
        - Со своими людьми растворился в городе, - также ответил он.
        - Хорошо, посмотрим, что он соберёт, - задумчиво сказал я, - смущает меня эта победа над кочевниками из уст жены визиря, но ладно, завтра узнаю от него самого.

* * *
        Проснулся я от непонятного гула, который мешал мне спать. Казалось, что словно потревоженный улей пчёл бросили неподалёку и этот гул заставил меня открыть глаза.
        - Хопи? Что за шум? - проворчал я.
        От стены отлип центурион и подойдя ближе, склонил голову.
        - Как сказал управляющий визиря мой царь, благодарные за спасение от кочевников люди пришли выразить свои верноподданные чувства своему царю, - иронично ответил он.
        Его тон заставил меня открыть глаза.
        - Откуда сарказм в твоём голосе? - удивился я.
        - Его величеству лучше взглянуть самому, - он показал в сторону окна, перекрытого медной витой решёткой и зашторенным красиво расшитой тканью.
        Заинтересовавшись его таинственностью, я подошёл и встав сбоку, осторожно отогнул плотную ткань. Вся улица битком была забита носилками, слугами и рабами тех, кто прибыл на них.
        - Как-то не сильно это похоже на простой народ Фив, - иронично сказал я, - слишком много носилок и дорогих украшений. Иди узнай у визиря что им надо?
        Он склонился, вышел, но очень быстро вернулся.
        - Узнав, что Его величество встал, господин Усерамон сейчас придёт, - ответил он, и по моему кивку снова занял место у стены.
        Когда спустя пару минут и правда с поклоном зашёл визирь, первое что я сделал, это спросил его, тыкая пальцем в окно.
        - Это происходит?
        Лицо Усерамон скривилось, будто съел лимон.
        - Боюсь наша прогулка откладывается Твоё величество, - вздохнул он, - новость о том, что Его величество в городе, слишком быстро облетела всех.
        - И? - не понял я, - я не первый раз в Фивах, однако не помню, чтобы было похожее столпотворение там, где я остановился.
        - Могу лишь высказать предположение мой царь, - осторожно заметил он, - что это как-то связано с трагедией, постигшей нас и Египет, а затем грандиозной победой моего царя над ордами кочевников.
        Его небольшой подсказки мне хватило, чтобы вывести логическую цепочку.
        - А-а-а, - протянул я, - забыв о горе, нас постигшем, они прибыли лизать мне задницу, поскольку я остался единственным претендентом, после царя Хатшепсут, с законными правами на трон.
        - Мой царь выразился грубо, но очень точно, - Усерамон покачал головой.
        - Ладно я всё равно никого не хочу видеть, - отмахнулся я, - так что пусть твой сын мне принесёт завтрак, после нужно сменить одежду, привести себя в порядок и поеду во дворец. Нужно же выразить свои соболезнования моей царственной сестре.
        - Конечно мой царь, я составлю компанию Его величеству? - он посмотрел на меня.
        - Побуду твоим возницам визирь, - согласился я.
        Он кивнул и позвал управляющего, чтобы слуги прибыли и ответили меня в ванную комнату, чтобы умыть и накрасить. Одежду предоставил визирь, а вот клафт, накладная борода и урей были у меня с собой. Надев белоснежную набедренную повязку, широкий золотой усех усыпанный драгоценными камнями и атрибуты царской власти, я был готов буквально через три часа. Съев обильный завтрак, мы с визирем пошли вниз. Часть охраны Хопи решил оставить в доме, поскольку и у Усерамона была своя охрана из меджаев и за нашими вещами надо было присмотреть.
        Выскользнувшая из ворот поместья охрана отжала всех щитами от открывшегося проёма, в который я въехал на колеснице. Усерамон словно статуя стоял рядом. При моём появлении при полном параде, все повалились на колени и едва не завыли от радости, крича моё имя, произнося хвалебные гимны и прося богов милости для меня. Шум поднялся страшный. Кони вздрагивали и пугались, так что мне пришлось поднять руку, призывая к тишине, затем я поблагодарил их за то, что пришли и сказал, что направляюсь во дворец. В ответ они зашумели, заверили, что они навек мне преданы и когда мы поехали по улицам Фив, этот огромный кортеж отправился вслед за нами.
        - С утра пришло сообщение от воинских Родов, - нейтральным тоном сказал визирь, - ваши военачальники спрашивают, когда вы сможете их принять.
        - Этих предателей? - фыркнул я, - правильный ответ - никогда.
        Усерамон отлично меня знал, поэтому решил уточнить.
        - Но…?
        - Но последняя битва показала, что мне нужна конница, - ответил я сквозь зубы, - и дальняя разведка.
        - Я понял Его величество, - улыбнулся он, - отвечу, что вы будете рады их видеть завтра вечером на приёме, что я даю в честь прибытия Его величества. Мой царь ведь предоставит мне честь проживать и дальше в моём доме?
        - Если только ты уберёшь подальше от ворот всех, кто мешает мне спать, - проворчал я.
        - Я готов уступить свои покои моему царю, - склонил он голову, - они с обратной стороны улицы.
        - Тогда посмотрим.
        За разговором с визирем я не сильно смотрел по сторонам, а тем временем широкая улица при моём проезде мгновенно становится причиной столпотворения, поскольку все массово опускались на колени. Так мы и доехали до дворца, где меня ожидала ещё большая процессия с единственными носилками. Для Усерамон ещё одни, явно не приготовили.
        - Идите мой царь, - он мгновенно понял, что его не позвали, - я буду чуть позже.
        Моя охрана мгновенно отжала всех прочь, кроме носильщиков и окружив меня кольцом, они только после этого разрешили поднять рабам носилки.
        Конечно, это немного подпортило торжество момента, но мне было по фигу. Безопасность была превыше всего. Огромное количество людей во дворце при моём появлении опускались на колени, а потом, когда я ехал дальше, они поднимались и шли за нами. Поэтому и так немаленькая процессия позади обзаводилась ещё большим хвостом. Который обрубили, когда меня внесли в небольшой зал, где на троне со знаками царской власти сидела Хатшепсут, а по бокам от неё стояли советники, среди которых я к своему удивлению не обнаружил двух главных: её любовника Сененмута и верховного жреца Амона Хапусенеба.
        Моя охрана разомкнула кольцо, но осталась стоять рядом, не двигаясь. Это сильно не понравилось многим советникам, только печальное лицо Хатшепсут осталось неименным. Она явно была в тяжёлом горе.
        - Приветствую моего царственного брата царя Менхеперру, - тихим, усталым голосом произнесла она.
        - Приветствую свою царственную сестру царя Хатшепсут, - ответил я, в этот раз не став склонять голову и она это заметила.
        - Приношу свои самые глубокие соболезнования своей сестре, - я прижал руки к груди, - небеса и боги скорбят о нашей совместной утрате.
        - Она вскоре попадёт на поля Иалу, царь Менхеперра, - слабо улыбнулась Хатшепсут, - но благодарю за участие и за то, что так быстро откликнулся на просьбу прибыть для участия в траурных церемониях. В это тяжёлое время нам нужно быть вместе.
        Я уже знал, что тело Нефруры в течение 70 дней должны были подвергать мумификации, выдерживая после всех необходимых процедур по бальзамированию в натроне и только после того, как тело и вынутые отдельно органы потеряют почти всю влагу, бальзамировщики завершат свою работу и отдадут её готовую мумию родне. После чего её должны будут поместить в саркофаг в гробнице, которую Хатшепсут строила для себя, поскольку гробницу для царевны ещё даже не начинали строить по причине её молодости.
        - Разумеется, - согласился я.
        - Наш дворец с радостью приютит моего царственного брата, я распоряжусь, чтобы он занял самые лучшие помещения, - продолжила она.
        - О, не стоит беспокоиться великий царь, - я отрицательно покачал головой, - визирь любезно предоставил мне свой дом, поэтому я погощу у него.
        На лицо Хатшепсут набежала тень.
        - Не будет ли это ущемлением достоинства царя? - хмуро поинтересовалась она.
        - Конечно нет, ведь вскоре прибудет моё войско и я скорее всего буду жить в лагере у стен города, - миролюбиво сообщил я, а по лицам советников пробежали гримасы злости, обеспокоенности и они озабоченно стали посматривать на Хатшепсут.
        - Царь Менхеперра волен сам выбирать, где ему жить, - нехотя ответила она, - но он должен знать, что его дом здесь, во дворце.
        - Я это учту моя царственная сестра, - поблагодарил её я.
        - Попрошу передать тебе сроки и мероприятия, которые вскоре последуют, - сменила она тему, - мне потребуется поддержка второго соправителя.
        - Именно для этого я и прибыл, - я прикрыл глаза, - разделить горе со вторым царём.
        Она кивнула и напоследок сказала самое главное для меня.
        - Об остальном поговорим, после окончания похорон.
        - Разумеется, - ответил я, поворачиваясь и уходя из зала вместе со своей охраной.

* * *
        Когда за Менхеперрой закрылись двери, царь Хатшепсут с ненавистью швырнула вслед ему цеп, который держала в правой руке. Предмет ударился о закрытые створки и сломав навершие, упал на пол. Советники замерли на месте, боясь вздохнуть от страха.
        - Сколько у нас армии Сеннефер? - задыхаясь от гнева спросила она.
        Он боялся сказать, так что царь в ярости заорала на приближённого.
        - Ты язык проглотил? Я тебя спрашиваю, идиот!
        - Твоё величество, боюсь армия не согласиться выступить против него, - тихо сказал Сеннефер.
        - Мы можем сделать набор и дать ему бой прямо под стенами Фив! - она яростно сверлила его глазами, не понимая, как всего за один сезон всё, что она строила долгими годами превратилось в прах. Сначала огромные траты на наём наёмников, долгие переговоры с ханаанцами с заманчивыми обещаниями предоставления в случае победы автономий всему региону, а теперь ещё и смерть дочери.
        - Боюсь мой царь в казне недостаточно средств для обеспечения войска необходимым снаряжением, - тихо сказал Сенем-ях.
        - Что? - изумилась она, - как это возможно? Продайте запасы зерна, привлеките торговцев, ростовщиков!
        - Его величество само распорядилось выдать все запасы казны на наём наёмников и обеспечение содержание их и ханаанцев мой царь, - ещё тише ответил Сенем-ях, - но если мой царь прикажет, я этим займусь. Но на это всё уйдёт не один месяц.
        - Твоё величество, - второй жрец Амона Пуимра, после трагической гибели верховного жреца от рук царя Менхеперра, был более осторожен в своих речах, чем раньше, особенно после того, как третий жрец и начальник канцелярии недавно поговорили с ним в приватной беседе, объяснив какой после смерти принцессы Нефруры текущий расклад сил в царстве.
        - Новость о победе царя Менхеперра разлетелась по всеми Египту, такую грандиозную битву с огромным количеством воинов невозможно скрыть, всё что нам удалось сделать, это убрать в ней упоминание о ханаанцах и собственно нашем участии. В скорректированной версии, царь Менхеперра героически отразил атаку кочевников, которые собирались совершить грабительский набег на западные границы Египта.
        - И что ты предлагаешь? - царь перевела взгляд на жреца.
        - Поговорите с ним Твоё величество, - мягко ответил Пуимра, - может быть ещё можно восстановить между вами отношения. Война между царём и богом будет ужасна для Египта. Внешние противники только и ждут, когда мы ослабнем.
        - Так погоди, - изумилась Хатшепсут, от возмущения даже привстав на троне, - не вы ли меня уверяли, что у бога Монту в человеческом теле нет больше божественных сил! Только из-за этих заверений я и пошла против бога!
        - Твоё величество, так говорил бывший верховный жрец Хапусенеб, - мягко напомнил ей Пуимра, - он говорил не от лица всего жречества, а лишь высказывал личное мнение.
        - Проклятые трусливые крысы! - Хатшепсут без сил упала обратно на трон, поняв, что если жрецы её обманывали на этот счёт, скидывая все проблемы на погибшего в том оазисе жреца, то сейчас она имела проблемы побольше, чем погибшая дочь и начавшие посматривать в другую сторону бывшие союзники.
        Мысли метались в голове, но всё размышления сводились к тому, что нужно было либо идти снова договариваться с богом, но уже на его условиях, либо же начинать полномасштабную гражданскую войну, всеми имеющимися у неё силами и средствами.
        Хатшепсут вздрогнула, когда представила, что тогда будет, но отдавать трон не хотелось ещё больше, особенно после стольких усилий, которые она предприняла за все эти годы.
        - «Хотя, прежде чем идти договариваться, можно попробовать и другие средства, - в голове наконец сформировалась последовательность действий, - если они не сработают против бога, придётся и правда умерить свои амбиции».
        Приняв решение, она распустила бесполезных советников и послала доверенного слугу, чтобы привёл подвергнутого опале любовника.
        - «Если и в задуманном деле он окажется бесполезен, значит можно будет забыть о нём навсегда, - решила она про себя».
        Глава 26
        Стоило мне только выйти из зала совещаний, как жопу мне бросилось лизать много незнакомых людей. Перед глазами чехардой проносились мужчины, женщины, а также молодые, красивые девушки страстно желающие, чтобы я уделил им толику своего внимания. Вот только я что-то не видел их раньше, когда был здесь прошлый раз, так что молча шёл на выход, не обращая внимание ни на кого, а охрана просто не допускала ко мне желающих пообщаться.
        - Мой царь, - услышал я знакомый голос и повернувшись, увидел выходящего из соседнего зала визиря.
        - Да Усерамон? - как я до этого полностью игнорировал всех придворных, так при огромном скоплении людей явно показывал своё расположение единственному человеку, поскольку остановился и слушал его.
        - Я бы хотел показать Его величеству своё поместье за городом, - с низким поклоном предложил он, - если конечно мой царь сейчас не занят.
        - Занят, но прогуляться не против, - ответил я.
        - Тогда колесницы ждут нас, - он поклонился и пригласил меня к выходу, куда я и так шёл. Только в этот раз охрана разорвала кольцо, допустила его внутрь ко мне и так мы пошли дальше. Более жирных намёков о том, с кем я хочу общаться, мне кажется, я уже не мог больше оставить.
        Нас ждали четыре колесницы с охраной, но всё равно я встал за управление первой, сказав Хопи, что поеду без спешки, чтобы они могли за мной угнаться быстрым шагом. Так что визирь встал рядом и мы постарались быстрее вырваться из города, поскольку количество внимания ко мне было просто огромно. Я такого, если честно даже не ожидал. Точнее ожидал, но не так быстро. Нефруру ещё даже не похоронили, а толпы людей, почуявших возможное усиление царя Менхеперра и ослабление власти Хатшепсут, тут же бросились наводить мостки со вторым царём. Просто на всякий случай.
        Мы ехали с визирем молча, но как только выбрались за городские ворота, я тихо сказал.
        - Интересно послушать твои объяснения.
        - О том, что не предупредил Его величество о собираемых царём Хатшепсут войсках? - Усерамон был и правда умён, слёту поняв мои претензии.
        - Никогда не поверю, что ты не знал.
        - Знал, - просто ответил он, - но не захотел сообщать.
        Я удивился такой честности, он ведь напрямую сознавался, что действовал против меня.
        - Объяснись, - я сам удивлялся с себя последнее время, как стал спокоен после посещения Дуата и разборок с богами. Если раньше я бы уже орал на него и старался ударить тяжёлым, то сейчас было интересно, чем он руководствовался в своих поступках. И уже после этого решать, убивать его или нет.
        - Я не могу ставить все свои ставки только на Его величество Менхеперра, - пожав плечами, ответил визирь, - особенно учитывая то, что Его величество имеет свой взгляд на царствование. Поэтому мне пришлось показать всю свою лояльность царю Хатшепсут в этом предприятии, на которое её уговорили советники и произошедшие события отвели от меня часть угрозы, связанной с тем, что Его величество Хатшепсут была недовольна тем, что я слишком близок с Его величеством Менхеперра.
        - Играешь на два фронта Усерамон, - я покачал головой, - это может стоить тебе жизни. Ведь так ты вызываешь недовольство сразу у обоих царей.
        - Что поделать мой царь, - он пожал плечами, - жизнь при дворе сложная штука. Не будешь лавировать между точками силы, твоя карьера и жизнь закончатся ещё быстрее. Зато, результатом такой моей политики стало то, что жизнь верховного жреца Хапусенеба оборвалась там в оазисе Сева.
        - Да? - удивился я, не знав этого факта, - впрочем поделом ему.
        - Я тоже так считаю мой царь, всего за один ход мы устранили сразу двух самых опасных наших врагов, а мой царь ещё раз подтвердил свою славу грозного полководца. Мне кажется, план удался даже лучше, чем планировался изначально.
        - Ты настолько честный сейчас, что мне даже не хочется на тебя злиться, - недовольно покачал я головой, - наверно, если ты следующий раз воткнёшь мне нож в спину, объясняя подробно зачем это сделал, я и то не буду на тебя зол.
        Он невесело улыбнулся.
        - Надеюсь мой царь, до этого никогда недойдёт.
        - Но и ты тогда должен понимать, если я получу всю полноту власти, то не смогу тебе полностью доверять, - решил я с ним тоже пооткровенничать.
        - Я это понимаю мой царь, - согласился он, - поэтому и заключил прошлый раз при посещении поместья сделку с Его величеством. Безопасность моего Рода для меня важнее всего, даже важнее меня самого.
        - И ты будешь готов сам передать пост визиря Рехмиру? - удивился я.
        - Да, как только мой царь станет полновластным властелином всего Египта, - спокойно кивнул он, - я уже сейчас готовлю ему помощников из людей, преданных нашему Роду. Племяннику будет на кого опереться, после моего ухода.
        - Кстати насчёт этого, от Рехмира приходил запрос на то, что Его величеству нужен надёжный писец, - напомнил он мне то, что я сам давно забыл, - я подобрал талантливого парня, если Его величество хочет, я пришлю его и мой царь сам к нему присмотрится.
        - Да, пришли, - согласился я, вспомнив что да, я и правда просил о таком, - пора вести летописи моих побед и распространять их по Египту, чтобы ни у кого не было сомнений в том, что я великий царь.
        - Весьма разумное решение мой царь, - согласился Усерамон, - я бы ещё настоял, если бы был советником Его величества, чтобы в столице каждого нома ставили по обелиску за каждую победу моего царя. Уверен, что их будет очень много.
        - Согласен, - я вспомнил, что да, фараоны обычно так и делали, к тому же такие обелиски я постоянно встречал при путешествии в царство Керма. Предки на каждом важном участке ставили их, обозначая как далеко заходили они в своих завоеваниях. Стоило поучиться у них и продолжить эту традицию. Проблема известности и популярности среди населения оказалась нужной в свете поддержания собственной легитимности власти. Как я уже понял, опираться только на какое-то одно сословие здесь было слишком опасно. Военные мне это отлично показали на своём примере.
        Мы выехали на широкую дорогу, по которой двигались редкие повозки и продолжили разговор.
        - Меня всё же удивляет, почему так быстро многие решили перейти на мою сторону, - спросил я, - ничего, кроме трагической смерти нашей дорогой Нефруры в Египте не произошло. О моей победе над войском, которое собрала Хатшепсут против меня, мало кому известно, как я понял среди населения, подвигают идею о том, что это был набег кочевников.
        Я специально не упоминал ничего связанного с Нефрурой, поскольку это было смертельно опасно. Только за подозрение в причастности к её смерти нам с Усерамоном грозили нешуточные неприятности. Так что лучше было делать вид, что её смерть - это трагическая случайность и судя по тому, что визирь поступал ровно также, мысли наши в этом вопросе полностью совпадали.
        - Её фигура была очень важна для продолжения дальнейшей политики царя Хатшепсут, - Усерамон равнодушно пожал плечами, - и об этом всем стало понятно тогда, когда Нефрура стала замещать царя Хатшепсут на всех важных праздниках и мероприятиях. Что же касается сражения, то те, кто нужно, в курсе нюансов с ним связанным, поскольку средств на это потрачено столько, что казна полностью опустела. Зная, сколько Его величество Менхеперра захватил ценностей в царстве Керма, планировалось после победы, все эти траты компенсировать за счёт казны Его величества. Но получилось то, что получилось. Поэтому и пытаются сейчас многие получить для себя больше преференций от Его величества Менхеперры. Остальные, не зная этого просто следуют за теми, кто знает больше.
        - Какие наши дальнейшие действия? - поинтересовался я у него.
        - Это сильно зависит от того, что хочет делать мой царь, - визирь повернул ко мне голову, - я бы даже сказал от этого зависит вообще всё. Как я понял, мой царь передумал вести политику невмешательства?
        - Ты сам видишь, что это ни к чему хорошему не приводит. Так что для меня сейчас главное, это перевооружить войско, - ответил я с тяжёлым вздохом, - но процесс не быстрый, так что проведу какое-то время в поместье, заодно отдохну.
        - А что дальше?
        - Если вопрос с Хатшепсут закроется, то продолжу поход на Запад, - ответил я, - хочу забрать под себя все поставки сильфия.
        - Весьма разумный подход, - согласился он, - а что мой царь подразумевает под «решением вопроса с царём Хатшепсут»?
        - Я бы хотел с ней всё же договориться, - задумчиво ответил я, - пусть будет царём для красоты и выполнения всех нужных обрядов. Само собой, что всех её людей мы заменим на лояльных мне. Причём Усерамон замечу особо, лояльных мне, а не тебе.
        - А такие есть, мой царь? - иронично поинтересовался он, - для поддержания работоспособности царства нужны тысячи чиновников.
        Его простой вопрос заставил меня глубоко задуматься, а ведь и правда, насколько человек я могу рассчитывать? Пять? Десять? Список пока ещё был слишком коротким.
        - Ну хотя бы тех, кто мне лоялен уже сейчас, я выдвину на должности выше, - проворчал я, вызвав у него лёгкую улыбку.
        - Я попробую донести позицию моего царя до Его величества Хатшепсут, - склонил он голову, - только боюсь, это будет сложно сделать. Его величество Хатшепсут слишком много отдала своих сил, чтобы просто так выпустить из рук власть и лишится трона.
        - Может вокруг Его величества слишком много советников? - поинтересовался я, - если их сократить, она станет более разумна?
        - Трупы всегда привлекают слишком много внимания, - он отрицательно покачал головой, - точно не сейчас.
        - А если тел не будет? - прищурился я.
        Усерамон внимательно на меня посмотрел.
        - Всегда много свидетелей, мой царь, особенно во дворце.
        - Я могу сделать так, чтобы они все просто исчезли, - я пожал плечами, - для этого мне нужно подойти на расстояние руки к человеку.
        Он задумался, затем осторожно спросил.
        - Мы всегда в наших разговорах старались не затрагивать тему способностей Его величества, хотя очень много людей из его окружения лично видели, скажем так, не совсем человеческие проявления его личности.
        Я пожал плечами и легко ответил.
        - Конечно я многое потерял с момента моего перемещения в это тело, но кое-что осталось.
        - Как быстро может исчезнуть человек? - поинтересовался он у меня.
        - Мгновенно, - ответил я, вспомнив возможности амулета.
        - Не останется ни следов, ни тела, ни крови? - уточнил он.
        - Ничего.
        - С учётом таких особенностей, мне нужно подумать, что можно сделать мой царь, - ответил он, - но если это действительно так, то сильно упростит дело.
        - Я не тороплю тебя, - заверил я его.
        - Что же, тогда нам осталось только обговорить, кого обязательно нужно будет Его величеству приблизить к себе, чтобы мы начали обрастать настоящими союзниками, - продолжил он разговор, после минуты раздумий.
        - Кто эти счастливчики? - иронично поинтересовался я.
        - Для начала встретимся с господином Яхмос Пен-Нехебетом и будущей супругой Его величества, - он осторожно посмотрел на меня, - ведь слово царя по отношению к ней в силе?
        - Разумеется, - согласился я, - слово царя - незыблемо.
        - Это знают все без исключения, - согласился он, спокойно выдохнув, - рад, что позиция Его величества в этом плане не изменилась.
        - Кто дальше, Усерамон?
        - Жрецы, сановники, крупные землевладельцы, если уж совсем кратко мой царь, - заверил он меня, - каждый, разумеется, хочет что-то для себя, но большинству мы дадим лишь надежду.
        Услышав его слова, я рассмеялся. Визирь оказался ещё большим циником, чем я, а с учётом того, что даже будучи против меня, он этого не скрывает и говорит открыто, уважение к этому человеку только добавилось. Он и правда был достоин своей должности, хоть и был слишком неоднозначен для меня.
        - Ладно устраивай всё сам, я побуду твоим болванчиком, кивая головой и со всем соглашаясь.
        - Я рад что Его величество понимает важность привлечения на свою сторону большого количества сторонников, - с облегчением сказал он, - я понимаю, что это бывает утомительно, но к сожалению без этого не обойтись. Позиции Его величества не станут сильны в одночасье. Это долгий путь и чем раньше мы его начнём, тем проще будет Его величеству править.
        - Прекрасно это понимаю, - отмахнулся я, - так что давай, пока не подошло войско, я в твоём распоряжении.
        - Тогда это всё, о чём я хотел поговорить с Его величеством, - склонил он голову.
        - В поместье что будем делать? - поинтересовался я.
        - Встретимся со старыми знакомыми моего царя, - хмыкнул он, - их верноподданнические чувства становятся тем сильнее, чем ближе Его величество становится к трону.
        - Не может быть, - иронично всплеснул я руками, - а я-то думал, все просто полюбят меня за то, что я такой красивый, сильный и умный.
        - Это безусловно так и есть, - абсолютно серьёзно сказал визирь, - за сердце Его величества ещё до того, как он завоевал царство Керма, кипело немало страстей в девичьих покоях, сейчас же, его женой готова попасть любая. Моему царю стоит только показать пальцем.
        Я покачал головой, не зная, что всё настолько серьёзно.
        - Но официальной женой обязательно должна быть Сатии, - напомнил мне он, - таков был уговор с господином Яхмосом.
        - Это трудно забыть Усерамон, особенно когда мне об этом напоминают каждый день.
        - Скажу откровенно, мой царь, - он внимательно посмотрел на меня, - все боятся, что Его величество станет настолько силён и независим, что может легко забыть о своих обещаниях кому бы то ни было.
        Я спокойно выдержал его взгляд, поскольку именно этим и собирался заниматься, когда с моими врагами будет покончено, но знать об этом визирю или ещё кому, было точно рано.
        - Пусть лучше эти кто-то Усерамон, держат свои обещания, - ответил я, - и меньше беспокоятся за меня.
        Он кивнул и замолчал, поскольку мы подъехали к огромной усадьбе, и нам навстречу выбежали десятки человек, встречать своего хозяина и господина.
        - Если мой царь не против, то небольшой отдых и перекус, а потом важные встречи, - спросил он моего мнения.
        - Усерамон, я уже сказал, пока не вернулось войско, можешь располагать моим временем, - отмахнулся я, спрыгивая с колесницы и отдавая вожжи склонившемуся передо мной слуге.
        - Ещё раз благодарю Его величество за понимание, - поклонился мне и визирь.
        Глава 27
        Слуги кругом низко кланяясь и забегая вперёд, открывали двери и пропускали нас дальше. Я лишь мельком осматривался, идя вслед за визирем, но даже этого мимолётного взгляда хватало понять, что поместье роскошно. Множество зелени, мирровых деревьев, ухоженный фруктовый сад, сотни трудящихся рабов, ажурные деревянные беседки, в общем загородное поместье Усерамона было очень красиво, сразу было видно, что задумывалось и строилось оно хорошим архитектором и с любовью к делу.
        Нас провели сначала во внутренние помещения, а затем в ещё один небольшой садик, где стояла каменная беседка из розового камня. Внутри неё я увидел своих бывших военачальников. Зубы сами стиснулись до боли в челюстях, а кулаки сжались. Я не собирался забывать, как после весьма успешного похода и главное наград, которыми я их щедро осыпал, они легко и непринуждённо обменяли меня на земли, даже не задумавшись о том, что если бы они немного подождали, то я тоже мог их ими наградить. Но нет, они выбрали быстрый путь, здесь и сейчас, что разумеется прямо повлияло на моё к ним отношение. Как можно доверять людям, которые меняют тебя на что-то даже не попытавшись как-то объясниться? Они сами приняли решение и если бы не Усерамон тогда, то просто могли бы кинуть меня в самый неподходящий момент. Ещё хорошо, что это произошло не во время битвы.
        Все эти мысли пронеслись у меня в голове за мгновения, но я быстро взял эмоции под контроль. Сейчас у меня и так было мало тех, на кого я мог опереться, так что все свои мысли и желания я буду реализовывать, когда у меня будет власть. Сейчас же сословие военных, как и их конница были мне жизненно необходимы, а потому…Я натянул на лицо широкую улыбку, раскинул руки и так пошёл к беседке с радостным возгласом.
        - Мои друзья! Как я рад вас всех видеть!
        Военные, поднявшиеся со скамеек при моём приближении низко поклонились, на их лицах тоже заиграли улыбки.
        - Царь! Царь! - приветствовали они меня поклонами, а я успокаивал их, отмахиваясь и показывая, что к чему такие условности между друзьями, тем более когда мы одни.
        Визирь, смотря на это представление со стороны, был спокоен и задумчив, но его внимательный взгляд всё замечал, это я знал точно.
        - Друзья! - я опустился на подушки, которыми были устланы каменные скамьи. Военачальники остались стоять, - что привело вас сюда?
        - Мой царь, мы все так сожалеем, что нас не было с тобой в той грандиозной битве, о которой все говорят, - Ментуиуи с сожалением поморщился, - хотелось всё бросить и помочь Его величеству.
        - Битва была тяжёлой, но мне повезло, - улыбнулся я широкой доброй улыбкой, - а как вы? Как ваши родные? Всё хорошо?
        - Да Твоё величество, - ответил Иамунеджех, - всё прекрасно. Обживаемся и строимся на новых землях и всё благодаря наградам Его величества. Средств хватает на всё.
        - Отлично мои друзья, так зачем вы захотели встретиться? - поинтересовался я, - у вас же отпуск.
        - Мы бы хотели как-то помочь Его величеству, - Менхеперресенеб пожал плечами, - всё равно основные работы в поместьях сделаны, мы сейчас свободны.
        - Нет мои друзья, - я покачал головой, - так мы рисковать с вами не будем. Если царь Хатшепсут узнает, то неизвестно какая будет её реакция. Она ведь как дала вам земли, так может их и забрать обратно. Поэтому нет, как бы я не хотел вашего возвращения, но лучше пока оставить всё как есть. Вы лучше заканчивайте все дела и с новыми силами, когда ситуация станет понятной, мы снова пойдём с вами в поход.
        Они обрадовались моим словам. Мы ещё немного с ними пообщались, но было понятно, что встреча была больше творческая, чем деловая, поскольку они хотели понять, сержусь ли я на них или нет. Увидев, что моё отношение к ним не поменялось, они спокойно вздохнули и попрощались, заверив, что будут в полном моём распоряжении, когда я этого захочу и сложатся нужные условия.
        Простившись с каждым, я проследил, когда они ушли, после чего улыбка стала пропадать с моих губ, а выражение становится холодным. Я поймал на себе взгляд молчавшего весь разговор Усерамон.
        - Что?
        - Его величество - опасный человек, - неожиданно признался он, - я даю слово, что постараюсь не переходить больше границ, когда могу навредить моему царю напрямую.
        - Не знаю, что тебя сейчас так впечатлило, но это твой выбор, - я пожал плечами, - кто следующий?
        - Господин Яхмос и его дочь, - сказал он, - ожидают приглашения.
        - Зови, - кивнул я.
        Он позвал слугу и тот бросился к дому, из которого вскоре вышел глубокий старик, лет шестидесяти не меньше, опираясь на посох с одной стороны и на локоть молодой девушки с другой. Я, ожидавший что его дочери будет минимум тридцать, под его возраст, сильно удивился тому, что она была очень молода, наверно моложе меня.
        Они подошли ближе и видя, как он пытается опуститься передо мной на колени, я поднял руку.
        - Это ни к чему Яхмос, мы одни, можешь поберечь свои колени, - сухо сказал я, обращаясь к нему.
        Старик низко поклонился.
        - Благодарю Его величество, - ответил он, распрямляясь и внимательно меня осматривая. Столкнувшись с моим прямым, немигающим взглядом он смутился и опустил голову.
        - Моя дочь - Сатии, - представил он нас и молодая девушка опустилась на колени, положив руки перед собой на землю коснулась их лбом.
        - Мой царь, я моё сердце трепещет от грозного вида Его величества, - дрожащим от волнения голосом проговорила она.
        Голос её мне понравился, отторжения не вызвал, как впрочем и внешность. Её явно готовили к встрече со мной, столь много было на ней косметики и драгоценностей.
        - Пусть девушка подождёт, - приказал я, обращаясь к Усерамону, - поговорим пока втроём.
        Он кивнул и обратился к слугам, которые помогли ей встать и вернутся в дом. Как только девушка удалилась из зоны слышимости, я откинулся на подушки, упёршись спиной на стенку беседки.
        - Что ты хочешь? - спросил я старика, - и пожалуйста избавь меня от словоблудия, иначе вылетишь отсюда быстрее стрелы из моего лука.
        Его морщинистое лицо вздрогнуло и он посмотрел на Усерамона.
        - Бог Монту не сильно жалует людей, господин Яхмос, - ответил он, показывая этим мне, что старик в курсе моей настоящей личности, - как впрочем и не отличается долгим терпением.
        - Как я могу обращаться к высшему существу? - сглотнув комок в горле, спросил он.
        - Моё истинное имя здесь под запретом, так что я просто царь Менхеперра, - сухо сказал я, - думаю, Усерамон это объяснил.
        Он кивнул и осторожно продолжил.
        - Тогда я бы хотел сразу объясниться с Его величеством. Я понимаю, что выбрал не лучший момент для того, чтобы выставить ультиматум Его величеству, но выбора у меня не было.
        - Старик, я только что сказал, что мне не сильно интересны мотивы, по которым ты заставил меня сделать то, что нужно тебе, - перебил я его, - мне это не понравилось, при случае я обязательно тебе об этом напомню, но пока я вынужден держать своё слово. Это чтобы у тебя не было иллюзий насчёт наших отношений.
        Яхмос спал с лица.
        - Я предупреждал тебя, - сказал ему Усерамон, - объяснил кто он, предупредил о последствиях, но ты сам настоял на своём решении.
        - Подготовка к свадьбе идёт полным ходом, - глухо ответил тот, - уже невозможно ничего отменить, даже если бы я этого захотел.
        - Поэтому давай вернёмся к моему первому вопросу. Что ты хочешь от меня за свои услуги по поставкам? Свадьба я так думаю лишь повод меня привязать к твоему Роду и чтобы я не отказался позже от своих слов.
        - Землю, - не стал больше артачиться он, - у меня идёт давний спор с храмом Амона, кому принадлежат большие посевные площади на стыке наших со жрецами земель. На моей стороне закон, у меня есть дарственная от деда Его величества, на их стороне царь Хатшепсут. Она признала дарственную фальшивой и передала треть моих земель в пользу храма.
        - Кстати, меня всегда интересовал вопрос, - переключился я на интересующую меня тему, - землевладельцы платят налог на землю?
        - Конечно Твоё величество, - кивнул Яхмос и Усерамон одновременно, - чем больше земли, тем больше налог. Правда это не касается храмовых земель, они имеют освобождение от него.
        - А сколько всего храмовой земли? - я перевёл взгляд уже на Усерамона.
        - По последней переписи мой царь, треть от всех земель, принадлежащих царю, - ответил он.
        - Хочешь сказать с трети земель казна не получает дохода? - изумился я.
        - А также с тех, чьи землевладельцы получили привилегии не платить налоги, - кивнул он, - но это очень опасная тема мой царь. В прошлом пара царей трагически умерла, когда затронула этот вопрос.
        Мои глаза расширились.
        - Даже так, - удивился я, - а кто и как устанавливает налог на землю?
        - Сборщики налогов на местах, - ответил уже Яхмос, - причём налог на землю не учитывает собранный урожай, даже если было наводнение и ничего не уродилось, налог остаётся прежним.
        - Погоди, хочешь сказать, что какой-то вшивый сборщик решает сколько брать налог царю? - не поверил я, - нет общей государственной системы?
        - Никогда и не было, мой царь, - склонил голову Усерамон, - так что если кто-то договаривается со сборщиками налогов своего нома, то налоги с его земель будут приемлемыми. Обычно это так и делается.
        Я задумался, вспоминая всё, что помнил о налоговой системе своего времени.
        - «Похоже мне и в это придётся влезь, - понял я, - охренеть, налоговики сами решают сколько тебе платить, мне бы такую работу».
        - Ну и стоит ещё упомянуть мой царь, что храмы не только лишены налоговой нагрузки, но ещё и получают четверть с того, что собирается в пользу царя, - видя, что я сижу задумчивый, продолжил говорить Яхмос, - так что не удивительно, что влияние жречества на царей такое сильное. Даже царь Хатшепсут вынуждена считаться с мнением тех, кто ей помогает.
        Я поднял на него взгляд.
        - Собери мне всё, что касается налоговой системы Египта, - приказал я, - распиши понятно и пришли.
        - Слушаюсь мой царь, - склонил голову старик.
        - Ладно, я понял твои желания, когда власть будет в моих руках, решу спор в твою пользу.
        - Большего я и не прошу у Его величества, - довольно склонил он голову.
        - Всё у тебя?
        - Да мой царь.
        - Иди позови дочь, хочу с ней поговорить, - приказал я, и он поняв, что я хочу сказать Усерамону что-то наедине, поднялся, низко поклонился и поковылял к дому.
        - Тебя мой приказ тоже касается визирь, - сказал я, не поворачивая головы, - через Рехмира передашь всё, что есть сейчас: перепись, налоги, налоговые сборы, льготы и прочее. Мне нужно понимать всю систему целиком.
        - Это будет весьма непросто сделать мой царь, - задумался Усерамон, - за века, система стала слишком запутанная.
        - Тебе не хочется сделать её более понятной? - удивился я.
        - Я боюсь за жизнь моего царя, - нахмурился он, - только в воздухе повиснут слова «отмена налоговых привилегий для храмов», как тут же разразится гражданская война. Это уже было и у меня нет ни малейших сомнений в том, что жрецы за свои привилегии поднимут весь народ против Его величества.
        - А сам ты что на этот счёт думаешь? - поинтересовался я.
        - Государство от такого решения сильно выиграет, - осторожно ответил он, - но риски для трона слишком велики.
        - Никто и не говорит, что я хочу это сделать прямо сейчас, - я покачал головой, - но этим нужно будет заняться, поскольку ваши жрецы явно попутали берега. Нужно не только лишить их налоговых привилегий, но и самих обложить налогом, чтобы платили пусть меньше, но как все.
        Глаза Усерамона расширились.
        - Мой царь, сделаю вид, что не слышал этих слов, - он покачал головой, - даже думать не хочу о том, что будет в этом случае.
        - Ладно, не хочешь думать, иди пока развлеки старика, - я показал на девушку, которая мялась недалеко от беседки, боясь идти дальше, поскольку видела, что мы с визирем разговариваем, - а я поговорю с ней.
        - Мой царь, - он склонил голову, вышел из беседки и позвал её.
        Сатии быстрым шагом пошла ко мне и опустилась на колени.
        - Подними голову, - приказал я и когда она это сделала, стал разглядывать её лицо, пытаясь понять, нравится она мне или нет.
        Круглое лицо с мягкими чертами, небольшой нос, миндалевидные подкрашенные глаза с карими зрачками, которые пугливо бегали, боясь встретиться с моим взглядом напрямую.
        Протянув руку, я дотронулся до пухлых покусанных губ, которые были окрашены каким-то чёрным пигментом. Девушка при моём прикосновении сглотнула слюну и приоткрыла рот, тяжело задышав.
        - Сама что думаешь, про нашу свадьбу? - убрав руку, спросил я у неё.
        - Я послушна воли моего отца… - начала говорить она, но я её перебил.
        - Ты слышала мой вопрос? Отвечай на него.
        Сатии испуганно вздрогнула.
        - Его величество красив, - с трудом, но выговорила она, а щёки её стали более тёмными, как впрочем и уши.
        Видя, что я жду ответа дальше, она смутилась ещё сильнее.
        - Я влюблена в Его величество, - наконец ответила она, - всем сердцем.
        - «Все, кого я встречал сегодня во дворце говорили то же самое, - хмыкнул я про себя, - впрочем, также часто я слышал эти признания и в своё время».
        - Ладно, иди к отцу, - покачал я кистью.
        Сатии вздрогнула.
        - Могу я остаться с Его величеством подольше? - неожиданно спросила она, - отец просил, чтобы мы узнали друг друга перед свадьбой.
        Я покачал головой.
        - Со мной сейчас опасно находиться рядом. Так ты можешь не дожить до неё, что будет очень печально.
        - А как же тогда Его величество? - удивилась она.
        - Его величеству проще отвечать только за себя, - я видя, что она переживает, протянул руку и погладил её по голове. Девушка покрылась мурашками и схватив мою ладонь, прижала её к щеке.
        - Всё, беги, - кивнул я в сторону дома.
        Девушка с трудом отпустила мою руку и ушла, всё время оглядываясь на меня.
        - Ещё встречи? - поинтересовался я, когда ко мне вернулся визирь.
        - Здесь нет, а Бенермерут ждёт вас в городе, - покачал он головой.
        - Что же, тогда возвращаемся, - ответил я, поднимаясь с подушек.
        - Как вам девушка, мой царь? - поинтересовался он, когда мы шли к воротам и ожидающим нас колесницам.
        - Не неприятна, - сухо ответил я, - можешь успокоить её отца, вреда я ей не причиню.
        - Благодарю Его величество, - склонил он голову.
        Глава 28
        - Мой царь!
        Охрана отжала с улицы находившуюся там толпу народа, позволив нам въехать на территории дома Усерамона и с ближайшей скамейки поднялся и бросился ко мне человек. Голос его узнал не только я, так что охрана не стала тыкать в него копьями, как это обычно она делала в незнакомых, но очень активных людей, желающих занять моё время.
        Воспитатель, заливаясь слезами бухнулся перед колесницей на колени.
        - Вставай Бенермерут, не нужно землю поливать просто так, - улыбнулся я, спрыгивая с колесницы.
        Он, утирая слёзы поднялся.
        - Мой царь, как же я соскучился по Его величеству.
        - Взаимно Бенермерут, - проворчал я, похлопав его по плечу, - как жизнь? Как поместье?
        - Всё просто отлично мой царь, - поклонился он, - моя благодарность к Его величеству не знает границ.
        - Ты это заслужил, - отмахнулся я, - что теперь? Какие у тебя планы?
        - Семья и внуки устроены, - он пожал плечами, смотря на меня, - я бы хотел продолжить служить моему царю, если он не против.
        - Царь не против, - хмыкнув, ответил я и показал рукой на коленопреклонённое тело рядом с нами, - это кто с тобой?
        - Это твой новый писец Твоё величество, - улыбнулся подошедший к нам визирь, - Танини!
        Парень услышав, что его зовут, поднялся и подбежав ближе снова бухнулся на колени.
        - Послушный, исполнительный, умный, - визирь похвалил его и я увидел, как кончики ушей парня становятся красными.
        - Посмотрим, - кивнул я, поворачиваясь к Хопи, - пристрой парнишку. Найти ему всё, что нужно для исполнения обязанностей.
        - Да мой царь, - кивнул центурион и взяв его за руку, одним лёгким движением поднял вверх и отвёл в сторону.
        - Бенермерут займись моими вещами и прочим, - обратился я к воспитателю, - как тебя не стало, вечный бардак со всем хозяйством.
        - Конечно мой царь, с радостью, - склонился он и едва не в припрыжку побежал в дом.
        - Мой царь, - Усерамон подошёл ближе, - сегодня вечером запланированы встречи с несколькими главами семей, дружественно настроенных к Его величеству. Будут просить у вас снижение налогов для их земель, желательно было бы пообещать.
        - Я всё равно всё реформирую, - я пожал плечами, - могу хоть что сейчас обещать.
        - Только им об этом не нужно знать, - улыбнулся он.
        Мы отправились привести себя в порядок после пусть и недолгой дороги и уже встретились за ужином. Чтобы не смущать больше его семью, ел я отдельно, радуясь тому, что Бенермерут снова рядом. Вещи были уложены так, как я любил, грязное бельё в сундуках отсутствовало, видимо отправилось в стирку, а еда на тарелке была порезана так, как я всегда привык и любил.
        - Еду проверил мой царь, как и вино, - тихо сказал он, наливая мне в кубок, - на нескольких рабах и поваре.
        Я улыбнулся и кивнул, за этим тоже теперь не нужно было следить самому, Бенермерут прекрасно знал своё дело и мои требования к безопасности.
        Вечером и правда состоялись встречи, на которых мне лизали задницу, обещали всемерную поддержку после прихода к власти, взамен я пообещал налоговые льготы и должности при дворе. Разбрасываться тем, чего у тебя не было, было очень легко.

* * *
        - Мой царь, прибыли посланники от царя Хатшепсут, - спустя неделю моего пребывания в гостях у Усерамона, заполненную бесконечными встречами, разговорами и обещаниями, визирь появился утром в моих покоях и сообщил эти новости.
        - Что она хочет?
        - Его величество Хатшепсут, хотела бы видеть царя Менхеперра на ужине, - ответил он.
        - Передай, что я буду.
        Визирь на минуту вышел за дверь, но вскоре вернулся.
        - Зачем я ей внезапно понадобился? - усталым голосом спросил я.
        - Тому есть веская причина мой царь, - улыбнулся он, - передовые посты ниже по течению передали, что заметили авангард приближающейся к городу огромной армии.
        - Наконец-то, - выдохнул я, - закончу тогда с твоими делами и вернусь в поместье.
        - Я так и подумал, что Его величество будет рад этой новости, - склонил голову визирь.
        - Зачем она меня позвала? Только из-за армии?
        - Да, мой царь, - тихо сказал он, - а также царь весьма сильно напугана стремительно утекающими союзникам в стан Его величества Менхеперра. Чему очень способствуют вновь появившиеся рабы на фиванских рынках. Цены, поднявшиеся было с последнего похода моего царя в Керма, снова пошли вниз. В Фивы устремились купцы со всех номов и даже соседних стран, все хотят купить себе рабов, а у нас они самые дешёвые.
        - Что же, послушаем, что она скажет.

* * *
        И в этот раз Усерамону носилки не предоставили, он поклонился мне и отошёл в сторону. Моя охрана окружила носильщиков и в таком составе мы направились следом за управляющим делами дворца, который семенил впереди. Меджаи, составляющие царскую охрану, могли лишь бессильно смотреть, как почти две сотни вооружённых людей, меня при этом сопровождают.
        Где бы меня ни проносили, везде люди либо падали на колени, либо низко кланялись в зависимости от своего социального статуса, а девушки и женщины старались ещё и поклониться так, чтобы я лучше увидел все их достоинства, вываливающиеся из весьма открытых платьев.
        Зал в который меня занесли был мне знаком, здесь происходили званые обеды или встречи с послами. Так что не удивительно, когда я увидел большое количество людей, сидящих за столами, которые при моём появлении встали и низко поклонились. Далеко от общих столов, на возвышающемся над всеми троне, сидела при полном параде Хатшепсут и с точки зрения царских одеяний была моей точной копией. Рядом с ней стоял пустой трон, и я был сильно удивлён, увидев справа от неё Сененмута. Я думал он впал в немилость, а тут гляди, снова блистает своим затейливым париком рядом с царём.
        Бенермерут, который шёл в кольце охраны вместе со мной, то бледнел, то краснел и когда меня спустили вниз, рядом с пустым троном, он занял место слева от меня, удивив этим всех. Обычно туда вставали только действительно важные люди.
        Хопи и охрана отошла к стенам, позволив себе снять щиты со спин и поставить рядом с собой.
        - Мой царственный брат, - Хатшепсут показала мне цепом в руке на соседний трон, - тебе нечего опасаться в нашем дворце. Твоя охрана избыточна.
        По моему знаку Бенермерут проверил место, на какое я должен был сесть и когда он отошёл, я уже спокойно опустил на трон свою пятую точку. Бровь Хатшепсут дрогнула, а на лице Сененмута появилась гримаса, рассмешившая меня.
        - Благодарю за приглашение царственная сестра, - пропустил я мимо ушей её просьбу или требование, поёрзав попой на троне, усаживая удобнее.
        Гримаса Сененмута стала ещё веселей, как я заметил боковым зрением.
        - Сененмут, - сказала Хатшепсут и тот вышел вперёд, обращаясь к людям в зале зачитывая все титулы Хатшепсут, а мои сократив до самого минимума. Правда если он думал, что может этим меня задеть, то сильно ошибался. Я не моргнув и глазом дослушал всё до конца, к тому же я видел, что это самоуправство не понравилось и самой Хатшепсут. Царь прищурила глаза, но промолчала.
        - Оба царя благодарны своим подданным за прибытие на ужин, - громко объявил он собравшимся.
        - Сейчас будут заслушаны три прошения и две жалобы, - царь Хатшепсут, повернула ко мне голову, - Его величество может поучаствовать в решениях вместе со мной.
        - Это излишне моя царственная сестра, - отмахнулся я, - мне прекрасно известно, что Его величество прекрасный царь и помощь в исполнении его обязанностей ей не требуется.
        Хатшепсут удивлённо посмотрела на меня, но спорить не стала. Вскоре вперёд стали выходить спорщики или просители и мы заслушали их. Я слушал только из любопытства, поскольку это были опять вопросы земли, налогов, кто-то с кем-то что-то не поделил и прочее. Хатшепсут их рассудила, причём не сказать, чтобы я был не согласен с её решениями. Я бы поступил по-другому, но и её варианты были взвешенными и обдуманными, тут не поспорить.
        - Теперь будут предсказания жрецов, - известила меня она, - Его величество может так же как и я, принести дары этим храмам.
        - Я уже внёс дары Твоё величество, - улыбнулся я ей, - больше не требуется.
        Мой ответ снова её удивил, но она снова промолчала и вскоре стали выходить жрецы разных богов. Читать хвалебные молебны сначала своим богам, потом нам с Хатшепсут, ну и как итогом всего этого действа стало то, что по знаку Хатшепсут вынесли дары богам и благодарность жрецам за их «тяжёлую» работу.
        О том, что наступило, собственно говоря, само время ужина я понял по тому, как в зал стали заходить обнажённые танцовщицы, появилось много музыкантов и сидящие за столами люди явно расслабились. Мои догадки оказались верны. Заиграла музыка, красивые, умащённые маслом и благовониями тела девушек и юношей пустились в пляс, а привычная мне заунывная музыка обрела хоть какие-то весёлые нотки.
        Вскоре на столы слуги стали приносить еду, и когда они стали ломиться от неё, к нам с Хатшепсут подошёл распорядитель дворца. К ней он обратился первой.
        - Его величество, как обычно?
        Она молча кивнула, и он обойдя спереди её трон подошёл ко мне, низко поклонившись.
        - Прошу меня простить Твоё величество, как будет удобно ужинать царю?
        - Так же, как и моя царственная сестра, - ответил я, делая знак Хопи.
        Тот отошёл от стены и подошёл к нам.
        - Но с небольшим дополнением, - обратился я к управляющему, - те блюда, что будут предназначены мне, будут с кухни сопровождать моя охрана.
        - Как будет угодно Его величеству, - он, прежде чем ответить, покосился на Хатшепсут и она нехотя кивнула.
        Хопи отошёл с ним и я увидел, как два легионера уходят вместе с управляющем из зала.
        - «Наверняка на кухне они ещё и заставят его самого всё попробовать, - про себя улыбнулся я».
        По знаку царя, все стали есть и разговаривать. Гул человеческих голосов стал даже перекрывать музыку. Прямо перед нашим троном три очаровательные темнокожие нубийки стали исполнять полный чувственного эротизма танец, лаская друг друга губами и языками.
        - Развейте мои сомнения, моя царственная сестра, - я отвёл взгляд от обнажённых девушек и посмотрел на Хатшепсут, которую тоже мало волновали танцы.
        - Если это в моих силах, мой царственный брат, - спокойно ответила она.
        - Зачем нужен этот ужин? Прибывающая армия не опасна для Его величества.
        - Просто отдохнуть? Насладиться красивым танцем. Послушать музыку? - она посмотрела на меня своими тёмными глазами.
        Я фыркнул, так меня рассмешили её слова.
        - Его величество уже должно было знать, меня привлекают совершенно другие вещи.
        - Сражения и кровь, - она покачала головой, - что можно было ещё ожидать от бога войны.
        - И тем не менее, Его величество от чего-то решило это ещё и проверить на себе, - улыбнулся я, - но спасибо за казну, золото никогда не бывает лишним.
        Её маска спокойствия дрогнула.
        - Меня заверяли, что Его величество потерял все свои силы, - настороженно ответила она.
        - Ой, Его величество заверяли и во многом другом, - лениво отмахнулся я, - что мне предоставили дворец вместо лачуги крестьянина, подарили богатые дары, вместо которых прислали гниль. Это не мои проблемы, что Его величество выбрала себе в окружение тех людей, которые захотели похоронить наши хорошие отношения.
        Поняв, что разговор стал серьёзным, я жестом руки отогнал от нас танцовщиц. Чтобы у них не было даже шанса услышать произнесённые на обоих тронах слова.
        - Почему же тогда Его величество об этом лично мне не рассказал? - удивилась она.
        - Зачем? - удивлённо спросил я её, - это что-то бы изменило? Его величество наказала бы близких ей людей? Я сильно в этом сомневаюсь. Вон Сененмут, например, всё так же справа от трона Его величества. Он своим длинным носом лезет во все государственные дела, а самое важное, что ему поручили - присматривать за Нефрурой, он видимо за своей занятостью не смог осуществить. Если честно, я бы казнил его в тот же час, когда умерла принцесса, вместе с садовником и всеми, кто был с ней в саду и не смог обеспечить её безопасность.
        Лицо Хатшепсут исказилось болью.
        - Он наказан, но по-своему, - нехотя произнесла она.
        - Как я уже сказал, не моё дело указывать Его величеству, как править государством, - я пожал плечами.
        - То есть договориться мы уже не сможем? - она пристально посмотрела на меня.
        - Его величество готова поменяться со мной местами в календаре? - искренне изумился я, - что случилось? Сотис вчера зашёл на небе или песчаные бури больше не тревожат Фивы?
        Хатшепсут недовольно посмотрела на меня.
        - Усерамон сказал мне, что Его величество Менхеперра хотел бы договориться, - намекнула она, - но у меня есть условия.
        - Они есть у всех Твоё величество, - я отвёл от неё взгляд и посмотрел на раскрепостившихся со временем людей. Которые, поев и немного выпив, стали периодически выхватывать из танца танцовщиц и усаживать их себе на колени, что-то жарко шепча им на ухо. Кое-кому понравились музыканты и они, переставая играть подходили к сановнику ближе, когда он требовательно показывал на кого-то из них пальцем.
        - Чего ты хочешь? Я не понимаю, зачем ты просил Усерамона поговорить со мной о примирении, а сам его при встрече отвергаешь, - устало спросила она.
        - Будешь ли ты противостоять мне, если мы сочетаемся браком? - поинтересовался я у неё, заставив вздрогнуть от этого предложения. Неожиданная идея, только что пришедшая мне в голову, показалась внезапно интересной.
        - Ты сейчас это серьёзно? - она отбросила официальный стиль общения, - ты готов взять меня замуж?
        - Что тебя беспокоит? Я бог, ты жена бога и плоть от плоти бога, - я пожал плечами.
        - Меня беспокоит интимная сторона дела, - огрызнулась она, - я слишком стара, чтобы выносить и родить тебе здорового ребёнка. Если бы могла, я бы не страдала сейчас муками выбора, после смерти моей любимой Нефруры.
        - Этого я и не потребую от тебя Хатшепсут, - я повернул голову и посмотрел ей в глаза, - мы не будем с тобой спать, ты можешь это делать с кем угодно из мужчин на свой выбор, но разумеется тайно.
        - Тогда сразу встаёт вопрос престолонаследия, - мгновенно обозначила она главную проблему наших взаимоотношений.
        - Чем тебе не понравились мои ещё не рождённые дети? - удивился я.
        - Я знаю о твоих договорённостях с родом Пен-Нехебета, - сказала он, - меня они не устраивают, как и дети от этого брака.
        - А кого хотела бы ты?
        - Ты что, готов взять в жёны ту девушку, которую назову я? - глаза женщины расширились, - детей от неё я приму, как родных.
        - Снова неизвестная мне невеста? - изумился я, - и кто же она?
        - Меритра Хатшепсут из рода, что предан лично мне, - ответила Хатшепсут, а её крылышки носа от волнения стали даже чуть шевелиться, - в ней и её семье я уверена целиком.
        - «Да неужели?», - я так сильно изумился, что едва не раскрыл рот. Проблема в названом имени девушки и её роде была в том, что не далее, как три дня назад Усерамон переставил мне саму девушку и её отца, заверив при этом, что этот Род целиком и полностью предан мне. А тут такие подробности внезапно открываются.
        - «Совсем недавно я, зная, что Меритра Хатшепсут мать будущего фараона Аменхотепа II, хотел сам затащить её в постель, - лихорадочно думал я, - тем более девушка даже красивее Сатии. Но теперь, даже уже и не знаю, что делать».
        - Ты колеблешься! - победно улыбнулась Хатшепсут, видя мою задумчивость.
        - Нет, почему же. Я согласен, - я поднял на неё взгляд, чем по-настоящему удивил её.
        - Ты правда серьёзно? - она всматривалась в мои глаза, но я действительно, чем больше думал о своём неожиданном сватовстве, чем больше находил в нём преимущества лично для себя. Никакой гражданской войны, никаких восстаний жрецов до поры до времени, пока я не войду в полную силу. Да, противостояние мне и моей политики однозначно будет, но если Хатшепсут реально меня поддержит, а не номинально, это будет совсем другое правление, чем было у Тутмоса III, который получил всю полноту власти лишь на 22 году жизни, только после того, как окончательно отстранил Хатшепсут от власти.
        - Если ты прямо сейчас поклянёшься своим посмертием мне, богу Монту, что будешь хорошей женой, - ответил я, - то да, я не вижу никаких преград для свадьбы.
        Вот тут уже заколебалась Хатшепсут, клятва, да ещё как она думала данная богу, была слишком серьёзным решением.
        - Ты колеблешься! - передразнил её я.
        Хатшепсут упрямо поджала губы и покачала головой.
        - Я, Усеркау Уджетренепету Джеттаунебу Нечеретхау Сенхибу Мааткара Хатшепсут Аменменес, клянусь своим посмертием перед лицом всех богов быть преданной и верной женой, своему будущему мужу Канакт Каемвасет Вахнеситмиреемпет Секемпаптидседжеркав Менкеперре Тутмос Неферкеперу, - она уверенно и настойчиво посмотрела мне при этом в глаза и я спокойно повторил за ней клятву, чем словно вынул из неё стержень и Хатшепсут обмякла на троне, словно не веря, что всё это происходит взаправду.
        Я, хмыкнув, поднялся на ноги и поднял руку. Мгновенно затихла музыка, прекратились танцы и все стали поворачивать голову в мою сторону.
        - Возлюбленные наши дети, жители Египта, - я широко улыбнулся, - хочу объявить вам радостную новость.
        Сделав театральную паузу, я приковал к себе вообще всё внимание в зале.
        - Мы с Его величеством царём Хатшепсут, согласно пожеланию богов, решили сочетать себя браком, - с улыбкой объявил я, краем глаза замечая, как стоявший рядом с троном Сененмут сначала выронил из рук поднос, а затем без сознания завалился на пол сам.
        В зале случилось ровно тоже, только почему-то в основном со жрецами.
        - Возрадуйтесь наши дети, мы решили сочетаться браком… - я сел на трон, взял в руку мягкую и влажную руку Хатшепсут и посмотрел на неё, давая право выбора.
        - В последний день, последнего месяца, сезона ахет, - слабым голосом ответила она.
        - Ликуй Египет! - заявил я и широко улыбнулся, стараясь при этом не замечать серое лицо визиря, который стоял у колонны с выпученными глазами и держа в руке кубок, в который испуганный всеобщим падением людей на пол слуга лил вино, давно переливая его через край и красная, словно кровь жидкость медленно стекала по их одеждам, заливая пол вокруг ног.
        - Ликуй Египет, - уже тихо сказал я и оскалившись, крепко сжал руку Хатшепсут. Она вяло пошевелилась и в ответ сжала мою, словно скрепляя этим рукопожатием наш внезапный союз.
        Конец третьей книги
        Сентябрь 2023