Тайны наследников Северного Графства Алёна Дмитриевна Реброва
        Бэйр #2
        Наследник, спрятанное сокровище и тайна - вот без чего невозможно представить ни один древний род. Член семьи Сеймуров, владык Северного Графства, поручил благородному рыцарю Дейкстору Донану и его непоседливой помощнице-ведьме по имени Бэйр разыскать никому неизвестного наследника рода - мага. Но, как часто бывает, когда речь идет о тайнах семьи, в расследовании всплывают все новые и новые лица, предметы и вещи, которые переворачивают, казалось бы, уже понятную историю с ног на голову…
        Алёна Реброва
        Тайны наследников Северного Графства
        I. Мечта Лорена
        1. Спутник
        По пути я ни о чем не думала, кроме как о карте и нужных поворотах. Обычно всем этим занимался рыцарь, а я просто следовала за ним, тогда мне и в голову не приходило, что надо столько всего запоминать! А теперь, когда мне самой приходилось разбираться во всех этих линиях-закорючках, почти каждые полкилометра останавливаясь, чтобы вынуть карту из сумки и сверить маршрут, я про себя поражалась тому, как легко у Дейка получалось запоминать все дороги, только один раз посмотрев на карту. С моей же ориентацией на местности просто удивительно, как я не сбилась с пути в первые же два часа! Хотя, видимо, это был знак того, что беды на сегодня кончились и я могу не ждать от судьбы очередных «приятных» сюрпризов… Хотя это мечты из раздела «несбыточные».
        Как бы то ни было, а в итоге я смогла добраться до первого пункта путешествия затемно.
        Как только вдалеке показался долгожданный постоялый двор, начался сильный дождь. Весьма вовремя, надо отдать ему должное.
        Солнце было уже близко к закату, еще не стемнело, и я вполне могла продолжать путь. Возможно, если бы не дождь, я бы так и сделала. Но поскольку мокнуть и заболевать мне совсем не хотелось, я направила Черта в сторону постоялого двора, в душе радуясь такому удачному стечению обстоятельств.
        Устроив коня в конюшне, я пошла в главный зал, чтобы заказать себе комнату и узнать, чем здесь сегодня кормят усталых путников.
        Внутри было жарко и шумно, разношерстные бродяги и путешественники перекидывались в карты, сидя за одинаковыми, повидавшими не мало драк столами. В огромном очаге поджаривался на вертеле гигантский кусок чего-то некогда живого. Аппетитный запах от туши, истекающей жиром, мгновенно заставил меня вспомнить, что я не ела ничего с самого утра и потому голодная до чертиков.
        Но только я собралась пройти дальше в этот рай свинства, пьянства и прочих грешных наслаждений, как меня остановили.
        - А ты, путница, к нам зачем пожаловала? - положил мне на плечо свою тяжелую лапу какой-то громила с лысой головой.
        Если я без Дейка, то обязательно в тавернах и на постоялых дворах находятся желающие меня соблазнить своими роскошными манерами. К таким примитивным приставаниям я уже успела попривыкнуть и не особо удивлялась.
        - Я замужем, не надейся, - фыркаю, брезгливо скидывая с плеча его руку.
        - А я женат, так что ты тоже губу обратно закатай! - улыбнулся громила. - Я здешний вышибала. А ты, значится, слушай сюда. У меня жена здесь работает служанкой и она ждет малыша. Будешь шуметь или драки устраивать - самолично зарежу, поняла?
        - За меня не беспокойся, я девушка мирная, - улыбаюсь в ответ. Вот это поворот! - Мне бы комнату и поесть чего-нибудь. Это к кому?
        - А вон к тому, что у очага прыгает. Хозяин-то наш уехал в город по делам, так что тот хлюпик за главного. Ну иди, не мозоль мне глаза, ведьма.
        Заметив у очага тощего и суетливого мужичка, неуклюже пытающегося срезать куски мяса для гостей, направляюсь к нему.
        - Эй… уважаемый! Уважаемый, не могли бы вы… Черт… Эй, я здесь! Уважаемый!!!
        Чтобы меня заметили, пришлось громко крикнуть на ухо мужичку. Он от неожиданности подпрыгнул, затем резко обернулся и испуганно посмотрел на меня.
        - З-зачем же ты так орешь!? - спросил он высоким от испуга голосом.
        - Ты, видать, глухой, вот и приходится орать, - раздраженно объясняю. - Мне нужна комната на ночь и ужин.
        - Что? Комната? - переспросил он, поспешно выпрямляясь и принимая важный вид.
        - Да, именно комната. У вас остались свободные, я надеюсь? - осмотрев полный зал, где было около сорока человек, я поняла, что как раз на свободную комнату мне надеяться и не приходится.
        - Нет, комнат уже нет, - покачал головой мужичок. - Все заняты. У нас сегодня много постояльцев, что странно. Обычно народу очень мало… Комнат-то всего двенадцать и было. Но сейчас все они заняты.
        - Совсем все? Мне хоть чуланчик какой-нибудь!
        - Нууу… У нас свободен только чердак. Но спать тебе придется под самой крышей, а она протекает маленечкл.
        - Это я как-нибудь потерплю, - соглашаюсь. - Сколько с меня?
        - Да на чердаке бесплатно. А если ты там завалы разгребешь, то и ужин за так получишь!
        - Ух-ты! А что, там так много разгребать надо?
        - Мы туда складывали разный мусор, так что даже не разгребать, а просто выкинуть.
        - Что ж, я согласна! - киваю - С вас ужин и ночлег, с меня расчищенный чердак. Пусть меня туда кто-нибудь отведет, я хочу начать прямо сейчас.
        - Хорошо, - радостно закивал мужичок. - Эй, Галка! Иди, отведи гостью на чердак, она соизволила помочь нам с уборкой!
        С кухни к нам тут же выбежала полноватая улыбчивая тетка. Ее имя вполне соответствовало ее внешность: острый носик, темные блестящие глаза, иссиня-черные волосы, уложенные в странную, но красивую прическу, напоминали самые настоящие перья.
        - Ну наконец-то, хоть кто-то этим займется! - рассмеялась она, подойдя к нам. - А ты, бессовестный самодур, тебе лишь бы кого работать заставить!
        - Рабочая сила вся перевелась, что же мне делать остается, как не помощи просить? Я вот ответственный за погреб, а стою, мясо отрезаю! Тьфу! - раздраженно взмахнул руками мужичок и вернулся к своему занятию.
        - Пойдемте, сударыня, - улыбнулась мне женщина и повела на второй этаж. - Вы на этого задаваку внимания не обращайте. Уж больно он важничает, когда хозяин его за главного оставляет!
        - Ладно, не буду, - пожимаю плечами.
        Поднявшись на второй этаж, мы прошли налево. У самой дальней стены находилась лестница, сколоченная на скорую руку из стареньких досок. Видимо, она вела на тот самый чердак, где мне предстояло работать, а потом и спать.
        - Вон там чердак и есть, - пояснила она. - Уж я сама не полезу, мне напрягаться так нельзя. Ты там сама как-нибудь разберись, ладно?
        - А там есть кровать?
        - Да есть одна, только там матрас пыльный. Но я тебе чистое белье дам и тряпку мокрую, все там вымоешь и будет чудо-комнатка! А простору там сколько будет, если весь хлам убрать!
        - Белье и тряпку пусть кто-нибудь принесет, - киваю, начиная взбираться наверх.
        - Как скажешь! Я Степашку пришлю, он тебе, если что, поможет там. Ты уж извини, мы гостей обычно не затрудняем. Да день сегодня такой суматошный! Все слуги разъехались!…
        Взобравшись на чердак, я внимательно осмотрела комнату.
        Чего тут только не было! Поломанные стулья, расколотые деревянные миски и подносы, какие-то доски, ткани, изодранные до такой степени, что даже на тряпки для мытья полов не подошли… Да много чего еще здесь валялось. Но у всех этих вещей был один замечательный плюс: они все могли гореть.
        В книге для ведьм-самоучек было несколько заклинаний, способных уничтожать предметы, как бы испепеляя их. Одно из них я на всякий случай выучила наизусть и… пожалуй, выучила не зря.
        Бросив свою сумку на пол, я принялась расхаживать по комнате и «обвязывать» все ненужные предметы невидимой нитью, по которой потом надо пустить одно-единственное заклинание. Минута ярких вспышек по всей комнате, и останется только подмести пыль и вымыть пол! Как раз убью время до ужина.
        Когда на чердак забрался паренек лет двенадцать, я уже закончила «обвязывать» мусор.
        - Ээм… Сударыня, я тряпку принес. Сейчас ведро принесу, мы его по веревке поднимем.
        - Хорошо, иди за ведром. Вода нам пригодится, а то мало ли… И веник с совком захвати!
        Когда ведро, полное воды, оказалось на чердаке, я щелкнула пальцами возле начала «нити», припоминая нужные формулы и схемы.
        Коротенькие взрывы раздались по комнате, как от огромного количества лопающихся мыльных пузырьков. Каждый взрыв сопровождался яркой фиолетовой вспышкой, потому я закрыла глаза и себе, и ошалевшему от подобного способа уборки пареньку.
        - Ну… Вроде бы все так, как должно быть, - решаю, осмотрев комнату после того, как взрывы затихли.
        - Ух-ты! - выпалил мальчонка, округлив глаза. - Это что такое было!?
        - Магия, - произношу таинственно и беру веник с совком. - Открой окно, а не то мы тут сейчас совсем задохнемся.
        Но на самом деле окно надо было открыть для того, чтобы у меня, коварной ведьмы, было, куда выбрасывать заметенную пыль. Не спускаться же каждый раз вниз, право слово! Так гораздо проще, да и кто узнает?…
        - Что ты делаешь!? - в священном ужасе спросил ребенок, увидев, как я выбрасываю черную грязь, оставшуюся от предметов, на улицу под дождь.
        - Убираюсь, не мешай. А если побежишь жаловаться - с тобой случится то же самое, - красноречивым жестом выбрасываю очередную горку пыли в окно.
        - Ой… А вы что, ведьма?
        - Ну так сразу прям, ведьма! - обижаюсь, продолжая ходить по комнате и заметать пыль, пританцовывая на манер Леопольда. - Я, может, добрая волшебница, которая детям за зубы деньги дает, а ты сразу заладил «ведьма-ведьма»!
        - Деньги за зубы? - непонимающее сморщился ребенок, усаживаясь на подоконник. - А зачем тебе зубы? Ты их ешь?
        - Шучу я так, глупый, - хихикаю. - А тебе по делам идти не надо? У вас же сегодня слуг мало, каждый на счету, а ты тут пропадаешь, меня раздражаешь.
        - Если я спущусь, то меня обязательно заставят что-нибудь делать, - согласно кивнул мальчик. - Но пока я здесь, меня никто не трогает. А тебе я и не мешаю вовсе, это тебе так только кажется.
        - Ясно все с тобой, далеко пойдешь, - хмыкаю, продолжая подметать.
        - А ты правда ведьма? - спросил ребенок через некоторое время молчание.
        - Нет, только прикидываюсь.
        - Чудная ты…
        - Я ведьма, мне положено. А ты, если не прекратишь болтать, останешься без чаевых.
        - А что такое чаевые?
        - Деньги, которые некоторые люди дают угодившим им слугам.
        - А мне еще их никогда не давали!
        - Это обычай принят в очень далекой стране, люди из нее не могли добраться сюда…
        - А ты тогда как сюда попала?
        - Хэй, это что, допрос!? - возмущенно смотрю на юного слугу. - Мое личное дело, что я здесь делаю!
        - Да ладно, ты же странница! Странницы всегда всем все рассказывают, где они были и что и видели. Им за это эти… «черевые» дают.
        - Я была в таких местах, о которых ты даже не слышал. Не хочу калечить твою детскую психику своими рассказами, полными насилия и жестокости, - качаю головой. - Мои байки только для аудитории 18+.
        - А где же ты была? - загорелся мальчик. - Расскажи, ну пожалуйста! А я за тебя все тут уберу! Я так люблю слушать разные истории, особенно от странниц!
        - Хммм… А вот это уже разговор! - согласно улыбаюсь и вручаю мальцу совок и веник.
        - Так что за места такие, о которых я даже не слышал?
        - Была я, значит, как-то в Японии. Безумная страна, надо сказать!… Едят они такие маленькие рулетики из риса, икры, рыбы и водорослей. А едят не как принято, а подцепляют еду двумя тонким палочками. Кроме того…
        И меня понесло. Я принялась рассказывать пареньку про старую добрую Японию, которую вряд я ли когда-нибудь еще увижу. Многие традиции я в своем рассказе передавала точно, но некоторые все-таки не удержалась и приукрасила.
        После Японии я взялась рассказывать про Африку, о которой сама только читала, затем понарассказывала об Ирландии такого, о чем не знали даже сами ирландцы… Я так увлеклась, что совершено забыла о времени. Когда же я опомнилась, за окном было совсем темно, комната уже давно сверкала идеальной чистотой, старенькая кровать была застелена, а мальчонка сидел на одиноком стульчике и с восторгом внимал моей безудержной болтовне.
        - Ой, и заболталась же я!… - решаю, вставая с подоконника. - Вот и сказочке конец, а кто слушал молодец! Держи свой серебряник, а я ужинать пошла.
        - А ты другим свои истории не расскажешь? В зале все бы с удовольствием послушали, и дали бы тебе стооолько!
        - Нет уж, после ужина я спать пойду.
        - А может все-таки?…
        - Нет, не буду!
        Велев пареньку уходить, я достала из походной сумки кошель и положила его в свою другую сумку, поменьше. После, запихав походную под кровать, я направилась к лестнице.
        Спустившись в зал, я застала все ту же картину мужских посиделок с выпивкой, едой, картами и, конечно, разговорами. За месяц в поместье я соскучилась по этой атмосфере, мне безумно захотелось присоединится к какой-нибудь компании, выпить и поболтать о чем-нибудь… Но такой пустяк, как мой пол, мешал мне это сделать. Бабам в карты играть нельзя, баб здесь ни во что не ставят, и выпить бабам дают только с одной известной целью.
        Повздыхав, подхожу к мужичку, все еще стоящему у очага и отрезающего куски мяса. Тушка уже изрядно похудела, но мяса хватало еще человек на семь-восемь. Уж на меня единственную точно хватит.
        - Я за ужином, - привлекаю внимание мужичка, положив руку ему на плечо. Он опять вздрогнул, подскочил, обернулся и испуганно на меня уставился.
        - Кто это!?
        - Я это. Мне ужин обещали бесплатно? Обещали. Так вот она я, пришла за ним.
        - А? Да, конечно!
        - Я посижу вон за тем столиком в углу, туда и принесете. И чего-нибудь выпить мне!
        - Эээм… Ну ладно, выпить тоже бесплатно, - нехотя кивнул мужичок. - Скоро будет, ты иди! И спасибо за услугу, а то давно надо было уже там разгрести все, да руки никак не доходили…
        Устроившись в самом неприметном углу, я стала ждать свой ужин, медленно погружаясь в необыкновенную атмосферу этого места. Наблюдая за другими посетителями, прислушиваясь к их разговорам, я пыталась предугадать, который из них приведет к драке.
        Постепенно дух этого заведения ударил в голову и мне, по телу и в мыслях растеклось приятное расслабление, как после кружки-другой местного эля. Один воздух здесь нес в себе столько всего, что вполне хватало для легкого опьянения.
        Как я заметила, в этом мире у каждого трактира или постоялого двора воздух свой, особенный, как фирменный сорт выпивки или духов, скажем.
        Так гадко, но в то же время по-особенному прекрасно здесь пахло, так приятно рокотали мужские голоса и трещал огонек в очаге… Все же никакой ресторан в моем мире и никакой графский прием не подарит такого настроения, которое появляется здесь! Чем-то цепляют подобные места, где люди, видящие друг друга в первый раз, могут спокойно сесть рядом, разговориться, выложить что-нибудь интересное из недавно увиденного, поделиться новостями. Радует простота здешнего обращения и незамысловатость кухни, даже кошмарные напитки вызывают привыкание, если распивать их в подобных местах.
        Трактиры в этом мире - все. Это самое удобное место для встречи, это гостиница, в которой одновременно могут переночевать короли, беглые преступники, стеснительные влюбленные, бродяги, наемники и путешественники. И все они перемешиваются, превращаются в единую массу, кричащую «комнату!», «выпивки!» и «чего-нибудь пожрать!». Все их рассказы и даже просто неаккуратно брошенное слово сливаются в реки информации, перетекающие от трактира к трактиру, и так по всему миру. Уверена, владельцы подобных мест могут написать ни одну книгу из известных им историй, прошедших сквозь их трактиры, если бы умели писать…
        - Вот тебе ужин, как и договаривались, - вытащил меня из раздумий голос знакомого мальчишки, который принес мне еду.
        - Спасибо, - киваю. - Можешь идти.
        - Ага, - кивнул Степашка и побежал к одному из столов, где сидела развеселая стайка любителей продуть в карты.
        Мне стало интересно, чем это совершенно обыкновенная компания шулеров так привлекла внимание парнишки. Уплетая свой ужин, я не сводила глаз со столика напротив и слушала, о чем там говорят.
        - А к нам путница приехала, сказки такие рассказывает! В таких она странах была интересных! - начал было мальчишка.
        - Да врут все эти путницы, Степан. Врут красиво, сразу так сказочно делается… Да реальность она уж если опасна, то в сто раз опасней любой сказки, а если прекрасна, то в тысячи раз лучше любого сладкого вранья бродяжек, - философски изрек один из разбойников. Он был в щеголеватом красном плаще и с ярким цветастым платком, закрывающим все, от носа до груди. Видимо, он приехал из каких-то теплых стран, из того же Ишимера, может. И каким лешим его сюда занесло, интересно знать?
        - Да сказок у нас и здесь, в реальности хватает, без всяких путниц, - согласился второй, который был в старом серо-зеленом плаще и широкополой шляпе с рваными кое-где краями. При одном только взгляде на него в голове сразу начинало вертеться словосочетание «старый жулик». - Говорят, какой-то чокнутый рыцарь на днях расправился с единорогом из Северного леса. И, что самое удивительно, этот безумец остался жив, но исчез бесследно, оставив всю ценную добычу охотникам-слевитам. Хотя и те вышли из леса с пустыми руками, ничего никому не рассказывали после, все с кислыми рожами ходили. Сказали лишь местным, что лес проклят и зверь здоровый пойдет лишь к следующему лету. Жителям нынче туго, уж лесным слевитам не верить - дураков занятие. А об рыцаре и не слыхать ничего, испарился он, даже награды своей не взял. Вот оно как.
        - Да брешут это все! - прокаркал другой мужик, лицо которого тоже скрывала шляпа. Только у этого на шляпе было немного осыпавшееся перо - верный знак того, что третий говоривший моложе второго. - Ни один единорога голыми руками не завалит. Уж если три десятка слевитов боялись его, то ни одному психу не справится! Да и какой рыцарь нынче свалит без платы? На кой ему тогда горбатиться было?
        - А вот, как видишь, люди по грибы да по ягоды ходят, никто их не трогает боле, - пожал плечами. - Видать, и вправду рыцарь какой поработал. Они уж ребята отчаянные, за смертью в Орден пришли, вот и ищут ее всюду… А почему денег не взял - непостижимая загадка.
        - А как рыцаря-то того звали, неизвестно? - вмешался тот, что в красном плаще и с платком.
        - Да это уж никто не знает, а в народе его так и стали звать «рыцарь». А имя-то откуда же помнить?
        - А я слышал, что рыцарь не один был, - вмешался четвертый, самый молодой. Он был полностью укутан в старый плащ, цвет которого колебался между мышиным и темно-синим. - С ним девица была.
        - Откуда знаешь-то?
        - Знаю, и все тут. Девица эта у рыцаря что-то вроде любимой собачки, таскает ее за собой всюду и хранит, как зеницу ока. Никого к ней ни на шаг не подпускает.
        - Да врешь ты, не бывает такого! Чтоб рыцарь и с девицей - это только в сказках! - сплюнул на пол мужик в шляпе с пером.
        - А я люблю сказки… - робко заметил Степашка, сидящий на лавке возле Старого Жулика.
        - Сказки-то они всегда хороши, да и лживы всегда, - согласно кивнул тот, что в красном плаще.
        - С иной правдой сказки не сравнятся, уж поверьте, - насмешливо произнес тот, который самый молодой. - Я еще кое-что про рыцаря того знаю. Могу сказать, что я его даже видел.
        - Да откуда же тебе живую легенду видеть, бродяга нищий?
        - Зовут его Дейкстр Донан, а девицу, что к нему привязалась, зовут… Ее имя вы все здесь знаете, зуб даю! Бэйр, Ведьма с Великих равнин!
        - Да ладно!!!… - хором выдохнула вся компания. - Та самая Бэйр!?
        - Да! За ее головой охотится инквизиция, стража Рашемии и даже некоторые рыцари Ордена наняты для того, чтобы прибить ее. Последние месяцы никто ничего о ней не слышал, все уж думали, что она погибла… А вот нет, эта хитрая бестия наняла себе в защиту рыцаря и преспокойно странствует, за его спиной прячась!
        Так-так-так… Это какая падаль разглашает тут информацию, которая и мне, и Дейку может стоить жизни!? Если я не остановлю этого болтуна, то поползут слухи, по которым Адольф нас живо разыщет! Змей ведь меня так и не увидел, а его подчиненные в пожаре могли принять меня за самую обыкновенную девицу. Пока в гильдии не знают точно, расстались мы с Дейком или нет… но пусть лучше думают, что расстались. Такой козырь против врагов, как личная ведьма, о которой те знать не будут, Дейку не помешает.
        Наши жизни связаны, потому спасая его, я спасаю себя…
        Сделав большой глоток для храбрости, я с силой треснула кружкой об стол и громко, чтобы все слышали, крикнула:
        - Вранье!
        За столом напротив меня все говорящие умолкли и удивленно обернулись.
        - …Что? - непонимающе переспросил бродяга в старом плаще.
        - Все брехло, до последнего слова! - встаю из-за стола и медленно подхожу к компании сплетников, всем своим видом стараясь показать, что настроена серьезно.
        - Девочка, ты бы манерам у маменьки дома поучилась что ли, в то не культурно это как-то, в мужской разговор влезать! - засмеялся павлин в красном плаще.
        Одним взмахом руки я заставила его платок сильно сжаться на горле.
        - Помолчи, а не то сам отправишься к своей матушке учиться манерам в царство Кирика! - затягиваю платок так сильно, что павлин начал задыхаться. Он схватился за шею и судорожно попытался стащить платок скрюченными пальцами. Я же позволила тряпке ослабить хватку только тогда, когда выскочка начал синеть.
        - А ты, - смотрю на оборванца, - Можешь начинать молиться перед смертью. Я, Бэйр с Равнин, клеветы не прощаю! Знай, собака, чтобы расправиться с подобными тебе, мне не нужна чья-то помощь! Нет еще такого мужика на свете, которому я бы доверила свою жизнь и для которого стала бы «любимой собачкой»!…
        - Бэйр!… - пооткрывали рты посетители. В зале воцарилась абсолютная тишина, лишь огонь трещал в очаге, пожирая древесину и взрывая смолу.
        - Для вас я ведьма с Великих равнин, - поправляю. - Итак, - пристально смотрю на бродягу. - Прежде, чем я тебя убью, ты признаешь, что все тобою сказанное - клевета. А чтобы ты не утверждал, будто я тебя запугиваю и не даю сказать правду, предупреждаю - убью в любом случае!
        Бродяга долго не отвечал. Он продолжал молча сидеть за столом, как будто надеясь, что мне надоест ждать и я уйду.
        - Чего молчим? - выгибаю бровь. - Еще пару минут назад трепался так, что не остановить, а теперь что?
        Вздохнув, бродяга вылез из-за стола и подошел ко мне, не снимая капюшона с лица.
        - Я бы на твоем месте не торопился угрожать, - тихо сказал он. - Мы можем мирно поговорить на улице? Не хочу беспокоить людей, да и незачем им слышать.
        Его ответ меня насторожил. Такое спокойствие, уверенность и рассудительность не характерны для обычного сплетника, которого ждет скорая расправа. Возможно, незнакомец не тот, за кого себя выдает, и специально спровоцировал меня своей болтовней на угрозы, чтобы обратить на себя мое внимание. Но вот зачем ему это?
        - Хорошо, давай поговорим, - согласно киваю, пытаясь понять, кто передо мной.
        Капюшоном его плаща был надвинут до самого носа, невозможно было увидеть лицо.
        Под удивленными взглядами присутствующих в зале мы вышли на улицу. Вышибала раздраженно выругался и с грохотом закрыл за нами дверь.
        Дождь был еще сильнее, чем я думала, пришлось накинуть капюшон и получше укутаться в плащ, чтобы не промокнуть. Но стоило мне отвлечься, как бродяга тут же скользнул в темноту и скрылся из виду.
        Чтобы странный незнакомец не смог застать меня врасплох, я зажгла в воздухе светящийся шар, которому дождь был не помеха.
        Свет отразили струи воды, стекающие с плаща бродяги, выдав своего хозяина.
        - Давай без фокусов, - предупреждаю, следуя за незнакомцем.
        По пути я попыталась обвязать его тело невидимой нитью, по которой можно будет пустить заклинание. Это на тот случай, если понадобиться быстро его убить… а этот случай скорее всего наступит.
        Но нити, коснувшись одежды странного бродяги, тут же распадались, она как будто растворяла любую магию, смешивала с окружающей средой. Непонятно… Откуда у бродяги может быть устойчивое к магии одеяние?
        Отойдя от двора на достаточно большое расстояние, мы остановились.
        - Итак, - начал бродяга, повернувшись ко мне. - Что ты тут делаешь?
        - Я не собираюсь тебе ничего рассказывать, - предупреждаю. - Зачем ты распространяешь слухи обо мне?
        - Ты же прекрасно понимаешь, что это не слухи, - удивленно ответил тот, задвигав руками под плащом.
        Я не могла понять, что он делает, и это меня насторожило.
        Решив не отставать, я положила руку на рукоять своего кинжала, висящего в ножнах на поясе. В случае, если незнакомец нападет, я смогу быстро прожарить в нем дыру.
        Но заметив мою попытку схватить оружие, бродяга не раздумывая бросил в меня горсть чего-то, напоминающего песок.
        В глаза мне ничего не попало, но вот кожу по всему телу начало неприятно пощипывать.
        Вдруг у меня начала кружиться голова, мир вокруг стал расплываться, а цвета тускнеть. Поняв, что происходит что-то неладное, я попыталась достать с пояса кинжал и превратить его в огненный меч… но ничего не получается, все каналы, из которых я раньше черпала энергию, как будто перекрыли.
        Светящийся шар, который работал за счет моих резервов, погас, оставив меня в полной темноте.
        Теперь ясно в чем дело: бродяга осыпал меня антимагическим порошком. И откуда у него такая дорогая и практически недоступная вещь? Хотя то, откуда у него это, уже не так важно! Без магии я гораздо слабее и он это наверняка знает… Теперь уже сложно сказать, кто из нас двоих вернется в таверну, если у незнакомца появится желание меня убить. Пока я могу только надеяться на то, что его действия были всего лишь самозащитой… И какой же черт опять понес меня выяснять отношения с этими паршивыми сплетниками!? Сидела бы, молчала в тряпочку, так нет, поперлась!… Ну что со мной не так?
        - Что ты собираешься делать? - спрашиваю, отступая назад, подальше от странного незнакомца… точнее от того места, где он должен был быть. В темноте я ничего не видела.
        - Что я собираюсь делать? - вздохнул бродяга, теперь он был где-то слева. Почему-то мне вдруг показалось, что мне знаком его голос. - Я собираюсь сделать то, о чем, наверное, буду долго жалеть.
        - Может, объяснишь, кто ты такой и что у тебя на уме?
        - Хорошо, я и не собирался этого скрывать, - согласился он. - Странно, что ты не узнала меня по голосу, мы не так уж давно виделись. Но, кем бы я ни был те несколько часов назад, сейчас я инквизитор, собирающийся избавить мир от опасной ведьмы.
        - Арланд!? - округляю глаза.
        Дело дрянь! Если бы это был обычный разбойник, я еще могла бы с ним справиться, но если это тот полоумный полуинквизитор-полунечисть, то я уже могу начинать молиться за свою душу!
        Неужели он специально следовал за мной для того, чтобы убить опасную свидетельницу? Но почему он не сделал этого раньше? Потому что боялся рыцаря? Хотя это вряд ли, что Арланд боялся мести со стороны Дейка. Конечно, мой защитник очень опасен в бою, но он всего лишь мечник, в то время как инквизитор явно не просто обычный человек, желающий добиться равновесия в мире, он гораздо опаснее, чем можно предположить…
        Но не время рассуждать, почему он не избавился от меня раньше, самое время думать о том, что предпринять, чтобы он не сделал этого сейчас!
        - Да, это я, - равнодушно подтвердил инквизитор. - И, если тебе интересно, я не преследовал тебя. Я вообще не понимаю, как ты тут оказалась… Но если наши дороги пересеклись теперь, то я просто обязан от тебя избавиться.
        Я с ужасом уловила звук, с которым обычно меч выходит из ножен. О таких мелочах, как то, откуда у Арланда появился меч, я уже не задумывалась. Лихорадочно соображая, что сейчас лучше всего сделать, я медленно отступала назад, совершенно не понимая, куда иду.
        Я слышала, как сапоги инквизитора ступают по мокрой от ливня земле, но точно уловить, где он сейчас, было невозможно из-за шума дождя.
        - Ты не преследовал меня? Как же ты здесь оказался? - пытаюсь хоть немного протянуть время. - Зачем ты уехал из поместья накануне праздника?
        - Оставаться там дальше было слишком опасно, - все тем же лишенным всяких интонаций и чувств голосом ответил Арланд. Казалось, он нарочно использует именно такой тон, чтобы убедить себя в своем полном спокойствии. Видимо, какие-то сомнения или, наоборот, желания все же есть… нужно быть поосторожней, а то случайно могу спровоцировать его на действия.
        - Но ведь это твой дом, тебе там никто не угрожал, - замечаю.
        - Хах, никто… - теперь в голосе ясно звучала грусть и ирония. Но это лишь по началу, потом стала читаться сдерживаемая изо всех сил злоба. - Я сам себе угроза! Я сам себя убиваю, отдираю кусок за куском от собственной души!… В поместье процесс шел быстрее, мне ничего не оставалось, как уехать, - под конец опять спокойный, бесцветный голос.
        Видимо, Арланд сейчас не в лучшем состоянии, у него явно какой-то приступ. Что же с ним такое? Он очень странно себя ведет… хотя он всегда странно себя вел. Но если раньше эти странности просто настораживали, то теперь они ужасают. От одного его голоса сейчас у меня по спине мурашки страха, а ноги подгибаются от ужаса.
        - И все же почему ты здесь?
        На этот раз голос прозвучал сзади от меня, я обернулась и отскочила в противоположную от инквизитора сторону. Хоть я ничего и не вижу, но к противнику всегда лучше быть лицом, чем спиной.
        - Ты уверен, что убить меня будет разумно? - подвожу разговор к более интересующей меня теме.
        То, что Арланд медлит с убийством, просто кружа вокруг меня и тем самым запугивая, может означать, что он сомневается. Думаю, я все же смогу его переубедить.
        - Нет, я не уверен. Более того, я не хочу этого делать. Но это необходимо.
        - Так почему же ты медлишь, если это необходимо?
        - Я не вижу тебя в такой темноте. А если я промахнусь в первый раз… я не смогу поднять меч дважды, - вздохнул инквизитор.
        Его ответ меня немного обескуражил. Я была уверена, что он - мутировавший нелюдь, способный видеть даже в такой темени и просто любящий поиздеваться над жертвами перед убийством. А все оказывается так просто объясняется: он меня не видит!
        Что ж, это даже хорошо. Он выслеживает меня по голосу, потому лучше постараться молча вернуться к постоялому двору, у ворот которого висит маленький фонарик - единственный источник света на улице.
        Но как только я пошла на свет фонаря, стараясь не издавать никаких звуков, случайно столкнулась плечом с инквизитором.
        Тут же отскочив подальше, я замерла, надеясь, что он не поймет, где я сейчас.
        - Надоели прятки. Надо с этим заканчивать! - твердо решил инквизитор.
        Вдруг в воздухе вокруг меня начали сгущаться какие-то силы. Стало тяжело дышать, голова сильно закружилась… потеряв равновесие, я упала на землю, но тут же постаралась отползти подальше от того места, где наткнулась на инквизитора.
        Постепенно напряжение в воздухе становилось сильнее, с каждой секундой странная энергетика прибывала. Я не понимала, как она влияет на меня, но это влияние определенно было. Как будто что-то накапливалось, накапливалось внутри, пока окончательно не заполнило…
        Когда же это нечто «заполнило» что-то внутри меня и от жутких ощущений я готова была упасть в обморок, моя левая рука засветилась ярким бирюзовым светом, поглощая странную энергию, но при этом показывая мое нахождение инквизитору.
        Поспешно вставав с земли, превозмогая дурноту, я попыталась спрятать руку за плащом, но ничего не получилось. Она светила так ярко, что никакая ткань не могла помочь.
        - Разве убить меня так необходимо? Я же совершенно безоружна сейчас! - пытаюсь образумить инквизитора, которого смогла увидеть в бирюзовом свете. Он стоял не так далеко от меня, уже не скрывая лицо под капюшоном.
        - Ты единственная, кто подозревает меня в чем-то. Я просто не могу отпустить тебя после того, что ты увидела в моей комнате, - объяснил Арланд, отведя глаза в сторону.
        - Да мало ли, что я увидела? Я все равно ничего не понимаю! Убивать кого-то только за то, что он случайно увидел тебя без одежды, бессмысленно!
        - Это имеет смысл, когда даже один такой живущий может обречь тебя на жизнь под самыми жестокими пытками! - покачал головой Арланд, нахмурившись. Для пробы он крутанул в руке серебристый меч.
        Бирюзовые блики отразившегося от клинка света чуть не ослепили меня, я поспешила отойти подальше.
        - Стой! - пытаясь как-то отдалить тот момент, когда на меня кинутся с мечом, кричу вставшему в стойку Арланду. - Ты не можешь меня убить!…
        - Почему? Назови хоть одну причину, и если она будет достойной, я оставлю тебе жизнь, - предложил инквизитор.
        - Потому что… потому что… - лихорадочно прокручиваю в голове варианты оправданий. Свет от моей руки вновь отразился от меча инквизитора… ко мне в голову пришла идея. - Потому что у тебя проблемы с нечистой силой, а я могу ее истреблять в предметах и духах. На людях я пока не пробовала, только на Марте, но вдруг я и тебе смогу помочь? Если ты убьешь меня, то, возможно, уничтожишь свой последний шанс на выздоровление!
        - Что?… - выражение лица Арланда мгновенно изменилось. Вместо больной решимости появились смятение.
        Несколько секунд инквизитор неподвижно стоял, уставившись в одну точку. Но только я вздохнула с облегчением, решив, что пронесло, как его лицо исказилось злобой, а глаза заблестели бешенством.
        - Мне уже ничто не поможет! Я всю жизнь живу с проклятьем, всю жизнь пытаюсь от него избавиться, проводя с собой такое, от чего любой другой бы давно умер! А ты предлагаешь мне избавление! Лжешь, подавая фальшивую надежду, лишь бы спасти свою жалкую шкуру! - в злобе закричал инквизитор, решительно взмахнув мечом.
        Поняв, что предпринимать что-либо уже бесполезно, я кинулась подальше от разъяренного инквизитора. Но не успела я сделать и четырех шагов, как ноги запутались в длинном плаще и я опять упала на землю.
        Инквизитор тут же подскочил ко мне. Уже понимая, что не спасусь, я сжалась в комок и зажмурилась. Когда меч начал опускаться, я машинально подставила под него левую руку, чтобы защититься.
        - Не виновен хранитель, если умру до встречи с ним… - шепчу ритуальные слова, чтобы Дейк не поплатился за мою глупость своей жизнью.
        Меч со свистом рассек воздух и врезался в землю, я почувствовала лишь слабую щекотку в района локтя. Спустя несколько секунд, еще не понимая, на каком я свете, осторожно открываю глаза.
        Рядом со мной, прижимаясь к щеке, стоял клинок, напротив были черные сапоги инквизитора и плащ, внутренняя сторона которого была расшита по краям странными знаками.
        Видимо, я еще здесь. Что же тогда произошло?
        Кажется, что-то с моей рукой…
        При мысли, что мне с размаху отсекли руку, меня замутило. Поспешно посмотрев на несчастную конечность, уже думая увидеть кровоточащий обрубок, я с радостью заметила, что рука целая, только прозрачная.
        Сейчас она напоминала часть тела призрака или искусно сделанный стеклянный сосуд, внутри которого плавает бирюзовый туман, а по поверхности разбегаются в стороны изящные белые линии, выходящие из середины ладони.
        Бинтов на месте не было, они лежали на земле, как будто их кто-то срезал.
        - Ты - бездарность, - невесело сообщаю инквизитору. После таких нервов у меня началась истерика и потому появилось бесстрашие безумца, которому уже нечего терять. - Я была в метре от тебя, как ты мог промахнуться!? Ты хоть понимаешь, что я пережила сейчас!?
        Встав с земли, возмущенно смотрю на Арланда.
        Лицо, еще минуту назад искаженное злобой, теперь изменилось, в глазах отражалось полное отчаяние.
        - Я не промахнулся… - пораженно выдохнул инквизитор. - Меня ослепила яркая бирюзовая вспышка, но я точно должен был попасть по тебе!
        - Но ты не попал, только срезал бинты на руке!
        Пока инквизитор пребывал в растерянном состоянии, я попыталась осторожно вынуть из его рук меч, чтобы предотвратить дальнейшие нападения.
        Но сколько я не пыталась нащупать рукоять, никак не могла этого сделать, как будто рука вновь онемела и ничего не чувствовала, только теперь могла двигаться.
        Посмотрев вниз, я обнаружила… обнаружила, что просто вожу кистью сквозь меч и обратно, потому не могу его вынуть из рук инквизитора.
        - Тааак… - протягиваю, давя в себе приступ паники. - Что ты сделал с моей рукой? Почему она проходит сквозь предметы, словно призрак!?
        - Я ничего не делал, - покачал головой инквизитор, пораженно наблюдая за моими попытками потрогать рукоять меча. Лишь через несколько секунд Арланд опомнился и оттолкнул меня подальше.
        Посмотрев на свой меч, на котором не было ни капли крови, инквизитор о чем-то задумался, нахмурившись.
        Пока он не пришел в себя, решаю убраться подальше. Но не успела я сделать и десяти шагов в сторону постоялого двора, как инквизитор опомнился.
        - Стой! - крикнул он, убирая меч в ножны. - Подожди!
        Ожидать, что я послушаюсь, было глупо с его стороны.
        Только услышав это оглушающее «стой», я пустилась в бега, стараясь не поскользнуться на траве и не упасть опять.
        Но дрожь во всем теле и дурнота помешали мне бежать так быстро, чтобы меня невозможно было догнать.
        Уже через несколько секунд инквизитор меня настиг и, схватив за руку, развернул к себе.
        - Я сказал тебе стоять!!! - раздраженно напомнил он, приставив к моему горлу кинжал. Лезвие обожгло кожу. Видимо, оно было смочено святой водой.
        - На этот раз не промахнись! - язвительно прошу инквизитора, закрывая глаза и готовясь к тому, что сейчас мне перережут горло.
        Смерти мне бояться не за чем, да я и не боюсь уже… но когда тебя убивают так неумело и долго, это раздражает и нервирует.
        - Я пока не собираюсь тебя убивать, - сообщил Арланд.
        - С чего это такое великодушие?
        - Ты правда можешь мне помочь?
        - Не знаю, я же тебе уже сказала. Я не знаю всех своих возможностей и не знаю, что с тобой. Смогу точно ответить только когда разберусь.
        - Я не могу ничего о себе рассказывать.
        - И на что ты надеешься в таком случае? «Лечи то, не знаю что, а не то пожалеешь»? Слушай, ты можешь просто меня убить, без всяких извращений и не пытая дурацкими вопросами!? Или в тебе инквизиторские привычки никак не утихнут, ты без этого не можешь!?
        - Ты только что осталась жива, когда сквозь тебя прошел меч! - принялся рассуждать. - Подобного я еще никогда не видел, на это никто не способен… но ты каким-то образом смогла остаться в живых. Вдруг ты и вправду единственная ведьма в мире, способная мне помочь? Как я могу упустить такой шанс?
        - Как-как… включи безумного берсерка и исполни свой инквизиторский долг - фыркаю. Кажется, Арланд ни за что не признает, что он просто промазал. Но это мне на руку, хочет думать, что я бессмертное и потому всесильное божество, - пусть думает.
        - Слишком расточительно будет убивать такие способности, - решил Арланд, но не убрал кинжал от моего горла. - Что тебе нужно для того, чтобы понять, как меня вылечить?
        - Исследовать твою ауру, поэкспериментировать и услышать от тебя хотя бы немного о симптомах твоей болезни…
        - И ты готова мне помочь?
        - Сейчас, когда полностью лишена магии, и когда у моего горла кинжал - нет. Но кто знает, что будет завтра?
        - Я тебя отпущу и пообещаю никому не рассказывать о вас с рыцарем, если ты исцелишь меня.
        - Мало, - отрицательно качаю головой, стараясь не пораниться о лезвие кинжала. - Меня уже не очень пугает смерть, так что твое «отпущу» меня не устраивает. Как насчет одного желания? Если я тебе помогу, хоть немного подлечу твой недуг, ты оставляешь меня в покое, забываешь о рыцаре по имени Дейкстр Донан и исполняешь любое мое желание.
        - А если ты попросишь что-то, что я не хочу делать?
        - Значит, пойдешь и сделаешь, - пожимаю плечами. - Ты готов платить этим за исцеление? На меньшее я не согласна.
        - Ладно, - почти не задумываясь согласился Арланд и отпустил меня. - Я готов пойти и на это.
        - Чудесно. А теперь оставь меня в покое и возвращайся в поместье, - развернувшись в сторону постоялого двора, иду туда.
        - Я не могу вернуться, - напомнил инквизитор, следуя за мной.
        - Не мои проблемы. Я не желаю тебя видеть до того, как вернусь!
        - А мне плевать, что ты там желаешь! Пока ты мне не помогла, я имею полное право связать тебе руки, заткнуть рот кляпом и держать на хлебе с водой несколько недель! Не забывай, что я инквизитор, а ты разыскиваемая ведьма! - напомнил он, быстро идя за мной.
        - Ты тряпка, а не инквизитор! Другой бы сразу снес мне голову, а не издевался, распуская сопли и прося излечить гадкой темной магией!
        - Не испытывай мое терпение, ведьма! - разозлился Арланд. - Я пощадил тебя лишь потому, что ты мне полезна!
        - Нет, потому что ты мягкотелый червь, который из жалости бегает воскрешать крыс и жалуется на котов!
        - Может, мне доказать обратное и все-таки убить тебя!? - остановился он и протянул руку к рукояти меча.
        - Доказывай! - вызывающе смотрю на Арланда, тоже остановившись. - Дубль третий, действие первое! Не облажайся на этот раз! - закрываю глаза, подставляю ему свое горло.
        - Ненавижу ведьм, - прорычал сквозь зубы инквизитор, загоняя меч обратно в ножны и продолжая путь до постоялого двора.

* * *
        Я проснулась от яркого солнечного света, льющего прямо в глаза.
        Мне показалось, что я в поместье, и я позвала Дейка, но он не откликнулся. Видимо, уже встал и ушел…
        Только открыв глаза и осмотревшись, я вспомнила, где нахожусь, как сюда попала и что случилось вчера вечером. После этих радужных воспоминаний общество ворчливого рыцаря показалось какой-то райской сказкой, от которой я, идиотка, сбежала. Чем лежать сейчас в холодной кровати на чердаке, на одном постоялом дворе с инквизитором, я бы с радостью послушала храп Дейка… Да, с огромной радостью.
        Потеплее закутавшись в одеяло и отвернувшись к стене, чтобы спрятаться от льющего из окна света, я попыталась заснуть. Очень хотелось вновь уйти в безмятежные сны от этого мерзкого мира, где каждый второй - мой потенциальный убийца, а каждый третий - чокнутый нелюдь.
        Но как я не пыталась забыть о проблемах, мысли об опасностях, особенно о находящимся поблизости инквизиторе все равно слетались ко мне, как мухи на варенье. Они назойливо лезли в мою голову и жужжали что-то на уши, катастрофически мешая спать.
        В конце концов я сдалась и принялась думать над свои положением, окончательно просыпаясь от потока умных мыслей.
        Итак… у меня на хвосте инквизитор-нечисть, жаждущий исцеления, но не желающий при этом оставлять свидетелей. Ведет он себя так, что невозможно понять, что у него на уме, если и можно предсказать его действия, то только исходя из его желаний, которых два: исцелиться от непонятного, но страшного недуга и сохранить свою тайну ради личной безопасности. И непонятно, что из этого для инквизитора приоритет, а чем он готов жертвовать. Что для него важнее, исцеление или безопасность? Если исцеление, то я могу не бояться Арланда и действительно попытаться ему помочь, дело в таком случае кончится миром. А вот если для него главное безопасность, то он может убить меня в любой момент, если посчитает, что я недостаточно надежна, и непременно это сделает, даже если я ему помогу. В последнем случае лучше всего не пытаться его исцелить, а удрать куда-нибудь подальше, замести все следы и не высовываться несколько месяцев… но это не исключает того, что он может меня найти и прибить.
        Но вот как понять, что же ему все-таки важнее? Ведь это зависит от еще более непонятного фактора: кто такой на самом деле Арланд. Безжалостный инквизитор, привыкший делать все возможное, чтобы спасти свою шкуру, или просто озверевший от постоянных мук человек, который уже стоит на грани безумия и нуждается в срочной помощи? Определить это сейчас невозможно, потому пока единственный вывод из всех моих рассуждений - нельзя ничего решать, слишком мало информации.
        Провалявшись с этой мыслью в кровати еще около десяти минут и еще пять горько повздыхав, я все-таки решила встать и начать приводить себя в порядок.
        Вчера вся моя одежда промокла и испачкалась, пришлось уложить ее в отдельный мешок до времен стирки, а из походной сумки выуживать что-то более подходящее для путешествий и наименее измятое.
        Одевшись, я занялась волосами. Хотя расчесывать их каждое утро - то еще удовольствие, отрезать такую роскошь у меня просто рука не поднимась. Чаще всего хожу с распущенными волосами, согревая уши, но во время путешествий завязываю хвост, чтобы не мешались и не так сильно пылились. Хотя… «завязываю» это не совсем то. Обычно мне помогал рыцарь, так как сама я навыков пока ну совсем не имела. А вот сейчас пришлось самой справляться… страшно представить, что получилось.
        Полностью собравшись и приготовив сумку, я стала сдвигать с закрытого люка баррикады, поставленные вчера в целях безопасности.
        Дело в том, что Арланд вчера велел мне быстро переодеться в сухое и после тут же спускаться к нему в зал, чтобы мы обсудили наши дальнейшие действия. Но я не спустилась с чердака, потому что здесь мне стало совсем паршиво от потери магии и просто от пережитых потрясений. Перед сном я подперла крышку люка стулом, а на стул поставила маленькие жернова, которые нашла на чердаке. Это понадобилось на тот случай, если бы Арланд решил закончить начатое и убить меня ночью или же прийти ко мне с разборками на тему неявки на совет.
        Не знаю, каким образом я вчера смогла поднять и перетащить все эти тяжести, но сейчас, чтобы расчистить путь вниз, мне пришлось здорово потрудиться.
        Как только я спустилась с лестницы, в коридоре послышался голос Арланда… Видимо, не только мысли о нем меня преследуют, но и его образ.
        - Нет, это решено! Я не стану этого делать! Лучше попаду ко всем чертям, но не стану! - доказывал что-то кому-то инквизитор.
        Осторожно выглянув из-за угла, я никого не увидела. Наверное, голос шел из какой-то комнаты… И почему-то только один. Арланду никто не отвечал.
        - Считай, как хочешь, а я не отступлюсь, - твердо повторил он. Третья от меня дверь открылась и из комнаты вышел раздраженный инквизитор. Меня он не заметил, тут же направился к лестнице на первый этаж.
        Наверное, он тоже недавно проснулся и только пошел завтракать. Надо бы присоединиться, наверное, и объяснить, почему вчера не спустилась к назначенному сроку…
        Хотя интересно, с кем это он разговаривал? Неужели он не один уехал из поместья или с кем-то здесь встретился? Этот кто-то наверняка знает об Арланде побольше меня и не плохо было бы с этим кем-то поговорить…
        Подождав некоторое время за углом, надеясь, что неизвестный выйдет из комнаты вслед за инквизитором, я так ничего и не дождалась.
        Любопытство обуревало меня все больше и больше, и уже через пару секунд был готов план: зайду в комнату, посмотрю, кто там, а если что, скажу, что ошиблась дверью.
        Потоптавшись на месте еще немного, я все же направилась к заветной двери.
        После того, как я постучала, никто не ответил, тогда я осторожно приоткрыла дверь и заглянула внутрь…
        Никого. Комната была абсолютно пустой.
        Решившись, я зашла внутрь, чтобы осмотреться получше. Комната порой рассказывает о своем даже временном хозяине больше, чем знакомый с ним человек… Так что, может, оно и к лучшему, что здесь никого нет.
        Единственное окошко было завешено плотным черным плащом инквизитора. Закрыв за собой дверь, я зажгла небольшой светящийся шарик, чтобы было лучше видно.
        - Ух-ты, да ко мне магия вернулась! - удивленно понимаю, когда уже машинальный жест дал ожидаемый результат, хотя не должен был.
        Интересно, почему так быстро? В прошлый раз пришлось ждать несколько дней… может, это было из-за болезни? Скорее всего.
        Итак, вернемся к осмотру.
        Как только я принялась осматривать комнату, мне в глаза бросился тот самый меч, которым Арланд пытался меня убить. Оружие лежало под идеально заправленной кроватью, заметить его было достаточно сложно, но мне это каким-то образом удалось.
        Зловещий вид черных ножен со странными знаками и едва выглядывающий из них серебристый клинок внушили мне отвращение. Я не задумываясь пнула меч, да так, что он стукнулся о стенку под кроватью. Пусть инквизитор хорошенько подышит пылью, пока будет доставать свое отвратительное оружие.
        Следующее, что я заметила, был достаточно большой деревянный крест, подвешенный над изголовьем кровати. Он определенно принадлежит Арланду, иначе эту резную красоту давно бы вынесли из комнаты менее состоятельные посетители.
        Но в том, что инквизитор перед сном вешает над собой крест не удивительно… Уж если что и удивительно, так это то, что сейчас торчит из-под подушки: уже знакомый мне черно-розовый заяц стеснительно высунул наружу одно ухо.
        Не удержавшись, я вынула игрушку и принялась ее рассматривать, надеясь обнаружить хоть что-то в ней, что объяснит привязанность взрослого мужчины. Может, это какой-нибудь зловещий талисман, который специально имеет такой безобидный вид, чтобы наносить вред ничего не подозревающим жертвам? Или, вероятно, вместилище для чего-то ценного и очень секретного?…
        Но нет, как показали мои исследования, это была обыкновенная мягкая игрушка. И, судя по затисканному виду, Арланд спит в обнимку с ней уже не один год. Позор инквизиции.
        Положив зайца обратно под подушку, я еще раз осмотрела кровать. Теперь я заметила, что из-под нее выглядывает ремешок от походной сумки инквизитора… Сумки, где лежат все те жуткие орудия, залежи антимагического порошка, запасные фляги со святой водой… Что еще там может быть? Может, какие-нибудь тетрадки или… личный дневник?…
        Не владея собой и плохо понимая, что со мной сделают, если застукают, я быстро вытащила тяжеленную сумку и положила ее на кровать, раскрыв в предвкушении.
        Поначалу я уже готова была разочароваться: сверху лежала одежда. Конечно, черные шелковые подштанники с вышитыми серебряными нитками крестами и коллекции черных перчаток меня мало интересовали, потому всю эту красоту я аккуратно выложила, дабы увидеть, что спрятано на самом дне сумки.
        Вынув всю одежду, я обнаружила странный кожаный чехол. Больше всего это напоминало маникюрный набор из моего мира. Самое интересное: и содержимое было похоже. Металлические палочки с разными изогнутыми концами всех форм и размеров. Такими, правда, ногти можно выдергивать, но никак не чистить…
        Даже после минуты внимательного изучения инструментов, я не смогла придумать, что с их помощью можно делать. Хотя предположение в общем все-таки имелось: это какой-нибудь миниатюрный набор инструментов для юного инквизитора.
        Положив набор на место, я принялась дальше изучать сумку.
        Основное вместилище было пусто, но кроме него были пока не изученные кармашки и разные потайные отделения.
        Разобравшись с первым карманом, я нашла небольшой молитвенник, в котором не было ничего интересного кроме аналогов «Отче наш…». Положив книжечку на место, я открыла другой карман, откуда вытащила небольшой пузырек со странной прозрачной темно-фиолетовой жидкостью.
        Никаких обозначений на нем не было, потому я рискнула открыть и понюхать… О, пахло потрясающе! Я даже невольно глаза закатила от удовольствия. Эта штука подействовала на меня почти так же, как валериана на кошку, я около минуты не могла оторваться. Наверное, это какой-то особый «ведьмин запах», но который полагается ловить таких, как я.
        С большим трудом оторвавшись от потрясающего запаха, я убрала пузырек обратно, продолжив свои изыскания. В следующем кармашке я нашла набор небольших склянок с черной жидкостью, пахнущей, как обычная краска. Ничего интересного.
        В десяти небольших мешочках, сложенных в один достаточно большой карман, были какие-то сушеные травы и порошки. Пахло это все, как аптечка Дейка, потому я положила лекарства обратно.
        Дальше находки пошли другого характера. Аж три кармашка были забиты драгоценными безделушками, причем обязательно из серебра и камней. Разнообразные броши для плащей, кольца, один небольшой раскрывающийся медальон с двумя профилями внутри. Среди этих совершенно безобидных вещиц обнаружились два серебряных браслета, соединенных цепью. Видимо, наручники для пойманных грешников и ведьм.
        После драгоценностей пошли просто необходимые в походе вещи: маленькие мешочки для всякой всячины, шнурки, нитки, иголки, бинты и прочая дребедень…
        Я уже и не надеялась найти что-нибудь действительно интересное, как заметила, что бока сумки чересчур толстые для простого слоя ткани.
        Где-то минут пять мне понадобилось для того, чтобы понять, как открываются эти отделения. И то, это чуть не стоило мне сломанного ногтя!… Не то чтобы я переживала из-за маникюра, мне на это по-прежнему наплевать, но больно, черт возьми, когда ломаются ногти длинной чуть ли не в сантиметр!
        Но жертвы стоили того: в тайных отделениях я нашла то, ради чего сюда и полезла. Внутри были утрамбованы мешочки с каким-то песком и кожаные бурдюки со святой водой.
        Недолго я думала, что со всем этим сделать.
        Песок в мешочках это наверняка тот самый черный порошок, который лишает магии, даже проверять не надо. Его я до последней песчинки осторожно высыпала в окно, сняв с того плащ. Вместо черного порошка я насыпала в мешочек золу, которая случайно образовалась в комнате Арланда, когда я совершенно случайно испепелила пустую полку на стене. Золы этой, кстати, хватило на все мешочки, которые я нашла.
        Святую воду постигла та же участь, что и порошок, - окно. Вместо нее я налила в бурдюки воду из кувшина, которая предназначалась для умывания.
        Абсолютно довольная своей работой, я запрятала все бурдюки и мешочки обратно в том же порядке и положении, в каком они были. Затем я уложила обратно в сумку и одежду Арланда.
        Убрав эту махину под кровать, поправив покрывало, завесив окно плащом, я еще раз осмотрела всю комнату.
        Никаких следов, кроме кучки золы под плохеньким ковриком, я не оставила. Можно уходить.
        Спустившись в общий зал, я сразу отметила, что народу гораздо меньше, чем было вчера. Интересно, давно все разъехались?…
        - Бэйр! - крикнул мне Арланд, сидящий ровно на том месте, где вчера сидела я.
        Оставив свои вопросы о количестве народа в зале, я направилась к инквизитору.
        Приблизившись, я заметила, что сейчас он выглядит не совсем так, как обычно. Но что изменилось, понять было тяжело.
        Толи что-то во взгляде, толи Арланд стал еще бледнее, толи выражение лица у него сейчас какое-то необычное…
        Только через пару секунд пристального разглядывания я поняла, что инквизитор просто-напросто убрал доселе всегда распущенные волосы в высокий хвост, впервые открыв уши… с серебряными серьгами-колечками.
        - Я попросил завтрак на двоих, так что скоро должны принести, - заметил инквизитор, как-то по-особенному на меня посмотрев. Видимо, я слишком уж пялюсь на его уши, и он этим взглядом просит мне быть чуть-чуть поскромней…
        - Эммм… А ты знал, что я встала? - спрашиваю, усаживаясь напротив него.
        - Догадался по ругани, доносящейся с чердака, что ты проснулась и скоро спустишься, - объяснил он. - Итак, теперь о главном. Какого черта ты вчера не пришла? Я ждал тебя целых два часа!
        - Мне стало плохо, я завалилась спать, - пожимаю плечами. - Знаешь, когда тебя пытаются убить, это так утомляет…
        - Ты меня могла предупредить? Я тоже хотел спать, между прочим, а вместо этого сидел здесь и ждал, как идиот! Только к часу ночи плюнул и ушел к себе, - он недовольно смотрел на меня.
        - Ну и дурак, надо было сразу уйти… лучше всего к себе в поместье, - морщусь. - Но это, как я поняла, исключено. Если ты не собираешься возвращаться в семью, то что же ты тогда планируешь делать?
        - Конечно же пытать тебя, если ты вдруг опять откажешься говорить, что ты здесь забыла и с какой целью уехала из поместья.
        - А почему бы тебе не пойти со своими угрозами в?… - инквизитор смирил меня таким страшным взглядом, что продолжать сразу расхотелось. - Ладно, боюсь-боюсь. Я еду в некое место, чтобы забрать одну ценную вещь.
        - Видишь, это было совсем несложно, - злорадно улыбнулся Арланд. - Так куда мы едем?
        - Мы?…
        - Да, мы. И давай без лишних возражений, ведьма. Уламывать тебя я не собираюсь, скручу, закую в серебро, и дело с концом. Мне оно даже проще.
        - Чем же ты меня, интересно знать, скрутишь? Уж не своим ли длинным языком? Не забывай, что я тебе не кто-то там, а ведьма с Великих Равнин, убившая не один десяток подобных тебе инквизиторов! Если бы не порошок, ты был бы уже мертв.
        - Очень в этом сомневаюсь, - он едва сдержал смешок. - Итак, ты будешь говорить, или мне начать практиковаться в своем ремесле?
        - Мы едем в «Лошадиную Косынку», - покорно отвечаю, посмотрев в сторону, чтобы инквизитор не заметил моей злости.
        Почему-то его угрозы меня раздражали… то ли от того, что непонятно, сможет ли он их исполнить… то ли от того, что очень даже понятно, если сейчас заглянуть в черные глаза полунечисти.
        Факт, что вне поместья Арланд меняется, причем пугающе быстро и ровно в противоположную сторону от достаточно безобидного и даже милого образа. С чем связано это раздвоение личности, интересно знать?
        - В «Лошадиную Косынку»? - непонимающе переспросил инквизитор. - Пф, единственное, что там может быть ценного, - старейшие вина Рашемии! Уж не собираешься ли ты похитить парочку бутылок? - насмешливо фыркнул он, как-то злорадно усмехнувшись. - Тогда я точно с тобой.
        - Нет, я не за вином туда еду, - качаю головой. - Мне нужно отыскать там кое-что по просьбе твоего дяди. Что именно, я сама пока точно не знаю.
        На этом месте разговора нам принесли завтрак.
        Свежеиспеченный хлеб, омлет со вчерашним мясом и повсеместный в этом мире напиток, делающийся из каких-то неизвестных мне зерен и заменяющий чай. На вкус сносно и для завтрака, когда эль пить еще рано, самое то, но никаких особых ароматов или букетов у напитка нет.
        - А зачем тебе это надо? - вдруг спросил у меня Арланд, параллельно с тем жуя. Гхм. Видимо, этикет за столом он соблюдает только в поместье и только из-за родственников, от которых прячет не только свои манеры, но и проколотые уши. Орден явно испортил мальчика. И Сеймуры тоже хороши, отпустили дитятко на волю без мамки: вон, что теперь выросло…
        - А, что? - переспрашиваю, так как из-за мыслей не расслышала вопроса. - Ты что-то спросил?
        - Да. Зачем тебе это? В смысле, ехать куда-то? Как я понял, ты ни на шаг не отходишь от своего мужа…
        От такого я не то что подавилась, я от неожиданности выплюнула все, что успела выпить, прямо в лицо инквизитору!…
        - Эм… прости… - извиняюсь, протягивая ему свой платок.
        - Это что за реакция!? - возмутился Арланд.
        - Что за реакция!? Мужа!? Ты сказал «мужа»!?
        - Ну да, что в этом такого? - раздраженно спросил он. - Или Бэйр, Ведьма с Великих Равнин, не женщина и не может полюбить мужчину? Вроде, ты потому и скрываешься, что тебе надоели эти бега и ты нашла свое место в жизни. Разве нет? - на последней фразе инквизитор насторожился.
        - Да как тебе сказать?… - задумчиво тереблю свой хвост, стараясь не смотреть в глаза собеседнику. Я же говорила ему, что у нас с Дейком ничего нет! Он что, не поверил мне? Или Дейк ему потом все «объяснил»? - Дейк мне не муж, слава всем богам, и даже не любовник. Он мне очень должен, вот и отрабатывает свой долг.
        - И потому вы спите вместе, едите вместе, ходите всегда вместе и ото всех постоянно что-то скрываете, перешептываетесь и перемигиваетесь? Не похоже, что у вас чисто деловые отношения, - заметил Арланд, отпив из своей кружки. - Слушай, Бэйр, мне-то ты можешь сказать. Мне, как инквизитору, будет даже легче, если выяснится, что ты собираешься замуж, ждешь ребенка и готова забросить свою карьеру отпетой грешницы.
        - Замолчи!… - в ужасе выдыхаю. Эти слова… «замуж», «ждешь ребенка», «забросить карьеру»… Мне от них плохо становится! - Как ты мог такое обо мне подумать!?
        - Очень просто.
        - Нет, - с трудом успокаиваюсь, сделав несколько глотков отвара. - Это не так. С Дейком мы друзья по нужде, и я точно, абсолютно, на все сто процентов, совершенно не беременна! Бррр… даже от мыслей противно!… А спим мы не вместе, а в одной комнате, потому что его аура оберегает меня от жутких видений, которые приходят во снах. И не будем больше об этом! Моя личная жизнь и ее отсутствие тебя не касается. Сейчас самое время говорить о тебе, а не обо мне. Я обещала тебе помочь, а для этого мне нужно знать как можно больше. Начнем с главного. Кто ты такой?
        - Я не могу этого сказать, - напомнил Арланд, съедая большой кусок омлета. Я на всякий случай присмотрелась к его зубам… Клыков вроде бы нет.
        - Если ты хочешь, чтобы я тебе помогла, тебе придется хоть что-то мне рассказать, - замечаю.
        - Ладно, спрашивай, - согласно кивнул инквизитор. - Врать, так и быть, не буду.
        - Но и не скажешь того, чего говорить не хочешь?
        - Да.
        - Ладно… - задумываюсь, дожевывая особо жесткий кусок мяса со вчерашней тушки. - Это ты призвал Дороти? Ты единственный маг семьи Сеймуров?
        - Я не призывал Дороти, но она ушла из мира мертвых по моей вине и неосторожности. Я не прямой наследник Маггорта, потому не маг семьи Сеймуров. Я всего лишь рядовой экзорцист… лучший на курсе.
        - Что? Ты - экзорцист? - хммм… что ж, наследника я нашла. Надо будет обрадовать Меви, когда приеду.
        - Да. Особая группа инквизиции, помнишь? Туда попадают только самые способные и талантливые, среди коих оказался я. Но попал я туда отнюдь не из-за трудолюбия, как ты, наверное, сама понимаешь.
        - Из-за чего же?
        - По нужде. Мне необходимы умения экзорциста, без них я просто не выживу.
        - Зачем тебе умения экзорциста? Тебе нужно изгнать из кого-то демона? Или ты хотел исправить ошибку с Дороти?
        - Я не могу тебе сказать, зачем мне нужны эти умения. Но с Дороти это практически не связано, как и вообще с обычными людьми и нелюдями.
        - Ладно, это не так важно, думаю… Лучше перейдем к главной проблеме. Какой твой основной недуг, от чего тебя надо «исцелять»? Хотя бы симптомы назови.
        - Только их назвать и могу. Иногда начинается жажда крови, бывают вспышки ярости, беспокоят продолжительные депрессии, резкие смены в настроении, частые головные боли и вообще периодическая боль по всему телу…
        - Что ты с этим делаешь?
        - Ты уже видела, что я с этим делаю.
        - То есть, тогда в комнате ты проводил какой-то ритуал, связанный с твоей болезнью… и с экзорцизмом?
        - Да.
        - В тебе сидит демон?
        - Нет, иначе бы меня не приняли на курс, а убили на месте. Демон и святая вода, которую я пью по пять раз в день в Ордене, - несовместимые вещи. Потому я могу полагать, что во мне нет демонов… Точнее я не могу сказать точно. Если они и есть, то их ничто не берет и вряд ли их возможно выгнать, - тяжело вздохнув, Арланд отвел глаза в сторону.
        - Экзорцизм нужен тебе для исцеления?
        - Нет, для поддержания жизни.
        - То есть?
        - С помощью навыков, полученных в Ордене, я сохраняю внутри себя равновесие между добром и злом. Во мне живут два противоположных начала. Когда одно из них победит другое - я погибну.
        - Ты для этого пошел в Орден?
        - Не только. У меня множество причин и я не могу назвать тебе всех.
        - Хорошо, - киваю. - От чего ты хочешь излечиться?
        - Я хочу, чтобы ты уменьшила одну из частей меня до максимального, но не уничтожила. А если ты еще и заморозишь ее рост… В таком случае я даже не знаю, как буду тебя благодарить! Я сделаю для тебя все, что только смогу сделать для человека и для женщины…
        - Так-так, я еще ничего не вылечила, а ты уже предлагаешь свои сомнительные благодарности! - возмущаюсь. Не дайте боги, чтобы он мне предложил себя и титул в придачу! - Сначала посмотрим, выйдет ли что из моего обещания, а потом уже решим, что с тебя требовать.
        - Ты слишком добросовестная для ведьмы, - усмехнулся инквизитор. - Даже не хочешь послушать о том, на что готов сумасшедший храмовник ради исцеления? Не хочешь знать, что я могу обещать тебе?
        - Нет, не особо, - киваю. - Вернемся к моим вопросам. Их у меня, знаешь ли, немало. Например этот: что такого особенного было в поместье, что ты уехал оттуда? Почему тебе там было тяжело?
        - Слишком многое приходилось скрывать от родственников, - тяжело вздохнул инквизитор. - Я совсем не тот, кем они хотят меня видеть, и я совсем не то, что они готовы принять. Более того, если они узнают, что со мной творится, свяжут и отправят в… впрочем не важно, куда.
        - Хм, а это уже интереснее, - решаю, отрывая от буханки еще теплого хлеба горбушку. Арланд тоже оторвал себе горбушку, одарив меня недовольным взглядом ревнивца. - А что такого, кроме сережек, ты скрывал от родни?
        - Что? - растерянно переспросил инквизитор, дотронувшись до мочек ушей. - Ах, да… Этого родные тоже не поймут, - улыбнулся. - Но это не из-за прихоти, не думай. Зачарованные серьги в ушах так же необходимы мне для жизни, как и вышивка на абсолютно закрытой одежде… Хотя не сказать, что мне так уж не нравится носить и то, и другое.
        - Не уходи от вопроса. Что ты скрываешь от родни?
        - Я не могу тебе этого сказать.
        - Почему?
        - Много чести.
        - Пф! Ну конечно, кто я есть, чтобы пытать великого инквизитора! Как я буду тебя лечить, умник, если ты молчишь о самом главном? Я никак не могу понять, в чем конкретно твоя проблема и из-за чего она возникла!
        - Это твои заботы, - заметил Арланд. - Если я тебе все выложу, а ты меня не вылечишь, мне придется тебя убить. Если ты не сможешь мне помочь и при этом не будешь знать всей моей проблемы, я смогу тебя отпустить с чистой совестью. В моих интересах молчать о главном, в твоих интересах начинать думать. А пока единственное, что я могу тебе предложить: задавай вопросы. Может, мои ответы помогут тебе разобраться.
        - Пока я не знаю, о чем еще у тебя можно спросить, чтобы ты ответил и этот ответ помог разобраться, - вздыхаю. - Потому давай начнем с банального. Зачем ты вчера пытался меня убить и почему это так плохо получилось? Почему сегодня ты ведешь себя уже по-другому.
        - Хах, я был уверен, что ты обо всем догадалась, - улыбнулся инквизитор. - Ты так избегала моего общества, смотрела на меня глазами, полными непонимания и страха… Твой рыцарь сверлил меня таким жутким взглядом, как будто я очередная нечисть, за голову которой ему отвалят полмиллиона золотых. Я думал, вы обо всем догадались. Удивительно, что это не так… но оно определенно к лучшему. Пока ты не знаешь главного - твоя жизнь в безопасности. Почему же я тебя так не хотел убивать?… Вопрос личного характера. Мне кажется, что с тобой было бы интересно пообщаться поближе, не так, как инквизитор должен общаться с ведьмой. К сожалению, это пока недопустимо.
        - Почему же? Просто перестань угрожать мне, тогда все получится, - хмыкаю. - А то через каждое предложение угрозы расправы… Не особо с таким милым собеседником подружишься, знаешь ли.
        Арланд не ответил, уставился в свою тарелку так, как будто хотел там что-то увидеть. Заговорил он только через несколько минут.
        - Пока ты придумываешь очередной вопрос, давай вернемся к разговору о тебе, - предложил инквизитор. - Знаменитая ведьма, гроза инквизиции и стражи, предмет восхищения и ненависти многих людей… а в действительности совсем не такая, какой ее все представляют. Никак не могу понять, каким образом ты смогла добиться славы жестокой и алчной разбойницы. Почему так получилось, что в рассказах ты хитрая и жестокая неуловимая грабительница, а в жизни самая безобидная ведьма из всех, которых я встречал?
        - Может, ты просто встречал не тех ведьм? - делаю попытку пошутить. Не вышло, судя по серьезному лицу Арланда. - Ладно. Слухи часто врут, - вздыхаю, вспоминая сон во время болезни, где я смогла хоть что-то узнать о Бэйр… о себе, то есть. - А что именно тебя удивляет?
        - Ты больше напоминаешь чокнутого художника. Ходишь, вечно что-то напеваешь, изобретаешь, мастеришь… Порой фразочки, которые ты выдаешь, кажутся процитированными из сборника стихов какого-нибудь спятившего барда. Не похоже на ту Бэйр, о которой я слышал.
        - Люди говорят о том, о чем знают. Я же не делала всего этого на рынках или в тавернах, где меня могли видеть. Логично?
        - Нет, то, что ты не играла на лютнях на ярмарках и не распевала песни в трактирах, это само собой разумеется. Просто пока я не могу представить тебя отбирающей у нищенки с ребенком последние медяки, хотя слышал именно это.
        - Зачем мне медяки нищенки, когда я могу припереть к стенке ремесленника, торговца или трактирщика и приказать подать мне все, что я хочу, за просто так?
        - Для самоутверждения, например, отлично подойдут и нищие. Пусть боятся, видя безжалостность.
        - Глупо. Гораздо круче будет завалить пару огромных разбойников, известных на всю округу, чем две сотни нищенок. Уважения уж точно больше.
        - Что ж, ладно. Но все же… если бы ты валила разбойников и грабила только зажиточных ремесленников, то о тебе бы не пошли такие слухи.
        - А кто эти слухи пускает, по-твоему? Как раз те самые разбойники и ремесленники, у которых язык длинный, а память короткая. Что забудут - вспомнят с новыми подробностями. Так и рождаются легенды.
        - Ты меня убедила, - улыбнулся инквизитор. - Спорить с тобой бесполезно, как я посмотрю.
        - Есть немного, - киваю. - Вернемся к тебе. У меня как раз вопрос назрел… Слушай, Арланд, а чего ты больше всего боишься?
        - Чего я боюсь? - удивленно переспросил он. - Хороший вопрос… и опасный. Но я отвечу на него. Больше всего я боюсь однажды увидеть у двери своего дома монахов из Аббатства Церкви Черных Куполов.
        - Звучит интригующе… А что это за место и кто эти монахи? Почему они должны прийти «к двери твоего дома»?
        - А вот на эти вопросы я уже не отвечу, - злорадно улыбнулся Арланд. - Ладно, сколько можно здесь торчать? Поехали уже!
        2. Дейкстр

«Дейкстр Донан»
        Дождливая погода неизменна в поместье Сеймуров. Что ни день, то обязательно дождь. Осенняя промозглость намертво въелась в местную природу, даже сейчас, в разгар лета, приходится топить камины и одеваться в шерстяное. Складывается такое впечатление, будто вечные сырость и холод - еще одно проклятье, которым когда-то обзавелось это жуткое место.
        Но так нелюбимый мной холод не единственная причина, по которой я начинаю ненавидеть поместье. Чем больше я изучаю здешних жителей, тем больше понимаю, что все они связаны не только сетью лжи и недомолвок, но и чем-то жутким, что объединяет весь род, возможно, от самого его начала. Чем глубже я прохожу в бесчисленные коридоры подвалов, тем яснее чувствую, что это нечто - проклятье. Проклятье, которое пока спит и потому действует на жителей так же, как спящий дракон на деревню поблизости. Но когда наступит момент пробуждения, дракон покажется куда меньшим бедствием, я уверен. И пугает меня как раз то, что проклятие уже начало просыпаться.
        Хотя еще нет почти ни одного признака проклятого места, я уверен в том, что не ошибаюсь. Моя последняя находка ясно подтвердила, что в поместье гораздо больше тайн, чем я мог даже предположить.
        С тех пор, как Бэйр объявила себе приключенческую голодовку, я заскучал. Проводить все время с ведьмой я просто физически не мог, не потому что с ней скучно, а потому что ее вид мне уже опостылел. Несколько месяцев я каждый день вижу ее лицо и мне просто нужен был отдых.
        Еще до того, как меня потянуло исследовать подземелья, я попробовал завести себе любовницу на время. Любовницы вообще здорово отвлекают от чокнутой ведьмы, которая при их долгом отсутствии начинает казаться симпатичной.
        Сначала мой выбор пал на Тому, бесспорно, красивейшую женщину в поместье. То, что она скорее всего старше, меня ни чуть не смущало… но в итоге меня смутили ее огромные уши, которые я увидел, когда случайно подглядел за ней в ее комнате. Нет, очаровательная лопоухость или просто большие ушные раковины не испортят такую женщину, но огромные, сантиметров в двадцать уши, которые к тому же и торчат в стороны, убили во мне всякое желание продолжать ухаживания за ней!… Хотя, впрочем, мои старания итак не давали абсолютно никаких результатов, что огорчало. Но когда разъяренный Лорен пообещал выставить меня из поместья, если я еще хоть раз посмотрю на служанок, стало ясно, что Тома просто-напросто уже занята и именно поэтому не может оценить всех моих достоинств. Как я тогда подумал, не очень-то и хотелось.
        Как в итоге выяснилось, оценить меня в полной мере готовы были две молоденькие служанки: Маргарита и Марта. Немного пообщавшись с ними, я решил, что Марта нравится мне гораздо больше и остановил свой выбор на ней. После двух дней ухаживаний у нас случилась первая ночь… А дальше у меня уже не хватало на Марту времени, потому что я занялся изучением подвалов.
        Помню, сначала я просто нашел какую-то странную маленькую дверцу и решил посмотреть, куда она ведет. Как выяснилось, вела она в подвалы, в огромные лабиринты под поместьем. В первую вылазку я не нашел ничего интересного, но почему-то на следующий день все равно полез обратно. Исследование подвалов удивительно сильно меня увлекло, я с огромным интересом спускался туда, даже не понимая толком, что ищу.
        Когда же я вдруг начал находить по-настоящему странные вещи в давно заброшенных комнатах, меня было уже не вытащить.
        Я открывал замок за замком с помощью спиц, которые мне дала Марта, пролезал в узкие щели, разгребал немногочисленные завалы. К тому времени, когда я открыл свою последнюю комнату, я прошел уже так далеко, что пришлось рисовать карту, чтобы не заблудиться.
        Последняя найденная комната была не такой, как прочие, куда я проникал. Собственно, потому она и стала последний. Я понял, что мои исследования небезопасны.
        Прочие помещения, находящиеся в лабиринте, были пустые, а здесь находились старые, непонятно кому принадлежащие вещи и мебель, расставленная как в жилой комнате.
        Как сейчас помню жуткую обстановку: изрезанный кем-то деревянный стол у стены, исписанной черными каракулями узорами, железная кровать с пугающими темными пятнами на измятых и изорванных простынях, на полу валялись старые книги и страницы, вырванные из них. Книга, лежащая на кровати, была открыта на определенной странице с закладкой, в кружке на столе была затхлая, еще неиспарившаяся вода, на тарелке - остатки давно сгнившей пищи. Все выглядело так, как будто кто-то жил здесь несколько лет назад, но потом вдруг ушел, оставив все, как было при нем, даже не убравшись.
        Достаточно жуткое зрелище. Комната как будто пролетела во времени, оставив своего хозяина где-то в прошлом. Только что он был тут, ел и читал книги, и вот, спустя несколько мгновенных лет, он исчез.
        В комнате было две двери, через одну из них я вошел, но куда вела другая, я так и не узнал.
        Когда я собирался идти дальше, уже достал спицы для взлома, по ту сторону второй двери вдруг послышалось низкое утробное рычание, как будто какая-то гигантская собака предупреждала меня о том, что входить запрещено.
        Я послушался и прекратил попытки взломать замок, стал ждать.
        Лишь когда зверюга начала раздирать когтями дверь в комнату, до меня дошло, что она не охранник, а хозяин здешних мест, и если я не уберусь с ее владений, то мой конец наступит гораздо скорее, чем я того хотел бы.
        В тот день я твердо решил, что больше не сунусь в подземелья и не стану докапываться до чужих тайн. Колдовские зеркала, пентаграммы, странные комнаты, а теперь еще и гигантский пес, бегающий по подземельям… Где бы я не начинал копать, отовсюду вылезают жуткие секреты поместья. Я сильно рискую, пытаясь понять, в чем здесь дело, и этот риск не оправдан. Мне никто не обещал платы, моей жизни и жизни моей ведьмы ничто не угрожает, а это значит, что мои поиски бесполезны и незачем их продолжать.
        Вроде бы эти здравые мысли должны были успокоить меня, но я не мог выбросить странные подвалы из головы. Чем больше я понимал, что возвращаться туда не только бессмысленно, но и опасно, тем больше мне хотелось вернуться.
        Спустя время я догадался, что мои желания это отпечаток того мистического дерьма, в которое я все-таки вляпался. Меня как загипнотизированного мышонка тянуло в капкан, и я понимал, что это ненормально.
        Когда я рассказал все Бэйр, она решила сделать из меня своего подопытного. Сходила со мной в поле, нарвала каких-то чахлых травок, сварила зелье, чуть не спалив кухню, и заставила меня выпить все варево до последней капли. К моему огромному удивлению я не умер и даже не отравился. Более того, навязчивое желание вернуться в подвалы исчезло.
        Где-то после семи дней, проведенных в подвалах, обиженная Марта выловила меня после очередного завтрака и попросила объяснить, почему в наших отношениях такое оскорбительное затишье и почему я совсем не уделяю ей внимания.
        К сожалению, опыта подобных разговоров с женщинами у меня нет, я всегда успевал смотаться до того, как они просыпались и понимали, что хотят от меня детей. Потому когда встал резкий вопрос о женитьбе, я, мягко говоря, растерялся. От удивления я даже не смог ничего возразить, чем чуть не обрек себя на пожизненные муки… Но Марта, к счастью, не стала слишком на меня давить и предложила пока просто привыкнуть друг к другу и проверить, подходим ли мы для совместной жизни.
        Процесс привыкания, хотя скорее приручения, оказался достаточно приятным.
        Мы с Мартой часто разговаривали за совместной работой по приготовлению к празднику, старались узнать друг друга, в итоге стали проводить вместе как можно больше времени. Ради общения с Мартой я даже стал реже спускаться в подвалы и совсем задвинул на Бэйр, хотя забывать все свои дела ради какой-то женщины для меня не свойственно. Но, если подумать, совсем не удивительно, что Марта меня так зацепила.
        Впервые кто-то интересовалась моей жизнью, смотрел не на красивую рожу, а на меня самого, на мои привычки, характер и нужды… впервые это все кого-то устраивало. Казалось, Марта действительно видела во мне, в разбойнике с большой дороги, своего будущего мужа. Она даже заботилась обо мне, как полагается заботиться о мужьях, что для меня было совершенно удивительно. Например, как-то Марта потребовала, чтобы я принес ей всю свою одежду, а потом взяла и перештопала все дырки, пришила недостающие пуговицы и за свою работу ничего не попросила. Она часто готовила что-нибудь вкусное только для меня одного, а когда у нас было время, она устраивала скромные романтические вечера в старой беседке в саду. В такие вечера Марта распускала для меня свои прекрасные волосы и снимала передник, чтобы разделяющая нас пропасть наших профессий исчезла. В такие вечера она уже не казалась мне простой служанкой, о которой я забуду через пару дне разлуки, и себя самого я уже не чувствовал проезжающим мимо наемником, которому просто стало скучно. Тогда мы были кем-то другими, а наша случайная встреча казалась чем-то большим.
        Когда мы занимались любовью и даже когда просто целовались, я чувствовал себя так, как не чувствовал никогда прежде, со мной творилось что-то невероятное, мне было так хорошо и спокойно… Почему-то я не заметил, как быстро и сильно привязался к служанке. Не осознавая глупости своих рассуждений, я всерьез начал задумываться о том, как закончу свое холостяцкое существование и начну нормальную жизнь с этой очаровательной девушкой. Мне казалось, что как только я смогу избавиться от ведьмы, я обязательно вернусь в поместье, заберу отсюда Марту и…
        Разом все это куда-то рухнуло. Моя голова прочистилась от этого любовного бреда и я вернулся в реальный мир, где нет женщин, из-за которых я смогу потерять голову. Точнее, в мире, куда я вернулся, таких женщин уже не было.
        Марта умерла от болезни, о которой она даже не рассказала мне, а в ее тело вселилось приведение.
        Так погано я еще никогда себя не чувствовал. Обидно было понимать, что у меня больше нет всего того, что мне давала Марта, и того, что могла бы дать в будущем, на которое я было всерьез понадеялся.
        Кто знает, может быть, если бы Марта просто умерла, я бы еще смог выкинуть ее из головы со временем. Но теперь, когда рядом ходит живая и, на первый взгляд, прежняя Марта, мелькает перед глазами, раздражая чувства, и при этом ясно, что это вовсе не она, мне тяжело воспринимать происходящее так, как нужно.
        Но при всех расстроенных чувствах я не могу злиться на Дороти. Она не виновата в том, что произошло, хотя воспользовалась смертью девушки с максимальной выгодой. Мне в любом случае остается только принять произошедшее и помочь Дороти начать новую жизнь. Ведь девочка действительно заслуживает второго шанса.
        Но сдержать себя я все-таки не смог.
        Когда разобиженная Бэйр гордо вышла из комнаты, оставив меня с Дороти и странным типом в балахоне наедине, я не почувствовал ни малейшего укола совести. На ведьму я был сильно зол уже за то, что она не поняла, как мне тяжело. Ладно остальные, но она… Мы так долго держимся вместе, уж она-то обязана понимать, когда со мной можно спорить, а когда я нуждаюсь в поддержке. Но Бэйр даже не попыталась понять, каково мне, только посмеялась надо мной. Конечно после такого я вспылил и высказал все, что думаю о нахальной и эгоистичной ведьме.
        Хотя Бэйр ушла, раздражение и злость после нашей короткой ссоры не покидали меня еще долго. Только когда мы вышли из подземелий в лес, оказавшись на другом берегу реки, мне полегчало.
        Леопольд каким-то звериными тропками быстро вывел нас к дому Сарабанды, где мы провели около часа за чаем и разговорами. После наших объяснений старушка не изменила своего решения оставить Дороти у себя до того момента, пока мы с Бэйр не покинем поместье. Казалось, то, кем является Дороти, старушенцыю совсем не беспокоило. Сарабанда расспрашивала нас о делах в поместье, о самочувствии Меви и о подготовке к празднику. Когда мы выложили все, что ее интересовало, старушка вежливо выставила нас с Леопольдом за порог, велев не возвращаться до тех пор, пока мы не будет готовы забрать Дороти. То есть, навещать тело Марты мне запретили… и, скорее всего, правильно сделали.
        Когда нас с Леопольдом выгнали в чистое поле, шел дождь и дул сильный ветер, принося холод с невероятно широкой реки, напоминающей скорее участок озера.
        Я промок уже через минуту нахождения на улице, но холода совсем не чувствовал. Вместо того, чтобы где-нибудь укрыться, я почему-то пошел в поле, где мокрая трава доходила мне до пояса. Пробираясь через заросли, как через холодную реку с водорослями, я старался подавить в себе нарастающую печаль. Теперь, когда ни Дороти, ни Бэйр рядом нет, она почему-то решила проявиться в полной мере.
        Чтобы я не говорил, а Марта была очень мне дорога, хоть я был с ней знаком так немного. Эта смерть была слишком неожиданной.
        - Нет, я догадываюсь, что у тебя вселенская скорбь и так далее, но, может, ты скажешь, зачем мы идем к реке? - вдруг раздался за моей спиной голос Леопольда, о котором я совершенно забыл.
        - Зачем ты идешь за мной? - удивленно спрашиваю, перекрикивая ветер и дождь.
        - А куда мне еще идти? Я должен отвести тебя обратно и потому не могу одного здесь оставить. Тем более, ты определенно идешь топиться, а если ты утопишься, то Бэйр очень расстроится. Я не хочу расстраивать ее! - крикнул этот чудак.
        - Что? Да не иду я топиться, я просто гуляю.
        - В такой холод как можно просто так взять и гулять? Нет, ты наверняка идешь топиться. Лучшей погоды для самоубийства просто нет, а учитывая обстоятельства с твоей Мартой…
        - Мне не смешно, Как-тебя-там-в-балахоне. Оставь меня в покое!
        - Да ты вообще какой-то угрюмый, - согласно кивнул чудик. - Пошли лучше ко мне, у меня тепло и я с утра печенье испек. Хочешь, напою тебя чаем?
        - Приглашаешь меня? А куда, интересно знать?
        - К себе домой, конечно.
        - Нет, спасибо.
        - У меня есть вино из запасов деда.
        - … Пошли.
        Пожалуй, хорошее вино это то, что мне сейчас просто необходимо. В поместье его не допросишься, а если этот чудак предлагает мне его за так, то грех отказываться. Тем более, мне сейчас нужно отвлечься, а вино - как раз то, что нужно. Ничего покрепче я в этом проклятом месте точно не отыщу.
        До дома Леопольда идти было не так уж и далеко, как выяснилось, но за время пути мы оба насквозь промокли. На моей одежде не осталось ни одного сухого места и даже в сапогах хлюпало при ходьбе. Если поначалу я и не чувствовал холода, то теперь чувствовал его даже слишком хорошо. И это я, одетый достаточно тепло, а вот что творилось с моим спутником и подумать страшно. Серый балахон мокрой тряпкой облепил тощее тело нелюдя и давал тем самым ему прочувствовать всю прелесть ледяного ветра.
        Когда мы, наконец, добрались до небольшой землянки, которая в итоге оказалась лишь верхней частью достаточно просторного дома под землей, Леопольд уже трясся так, что, казалось, даже воздух вокруг него вибрировал.
        - Если я заболею, во всем будешь виноват ты! - выругался он, клацая зубами, и бросился к своей странной гардеробной.
        - Ага, непременно умру от мук совести, - фыркаю, снимая с себя мокрую одежду и развешивая ее на перилах лестницы, ведущей вниз.
        Оставшись в одних штанах, я спустился и принялся осматриваться.
        Жилище было очень даже неплохо устроено, даже получше, чем у многих состоятельных крестьян. Видимо, этот олух не такой уж и олух, раз смог построить себе такой хороший дом.
        - Тебе тоже надо переодеться, - заметил Леопольд, выглядывая из-за своего гигантского шкафа, который стоял ограждающей стеной между нами. - У меня здесь куча балахонов, но есть пара рубашек и даже штаны. Только я не уверен, совпадут ли наши размеры, ты-то ниже и толще… На вот, держи, - в меня полетели скомканные вещи, которые я все-таки умудрился поймать на лету. - Ты пока переодевайся а я сварю кое-что.
        Леопольд вылетел из-за шкафа в таком же сером балахоне, в каком был, только теперь в сухом. Подбежав к своей кухне, он принялся шуметь посудой и вытаскивать что-то из ящиков.
        Пройдя в импровизированную гардеробную, я с удивлением отметил, что на стене висит огромное, во весь рост нелюдя, зеркало, а в шкафу не только однотипные балахоны, но и вполне себе нормальные костюмы имеются. В таких можно и в свет выйти.
        - Откуда у тебя такая богатая одежда? - интересуюсь, переодеваясь в одолженные мне вещи.
        - Сшил, - ответил Леопольд, продолжая греметь чем-то на кухне. - Когда-нибудь я выйду в люди и тогда мне надо будет хорошо выглядеть.
        - Ты умеешь шить? И где же ты научился?
        - Мать научила основному, а потом я наблюдал за служанками в долгие зимние вечера. Как-то решил попробовать что-нибудь сделать, стащил книгу со всякими схемами, ткани и нитки с иглами. Сначала получалось не очень, а теперь даже не отличить от руки настоящего мастера, - похвастался он. - Иногда я играю с тройняшками в домового. Они оставляют мне ткани, нитки, иглы, свои размеры и схему понравившегося им платья в определенном месте, а я это все забираю, шью, и потом готовое платье кладу на то же самое место. Они очень радуются.
        - Делать тебе нечего, - фыркаю. - С такими способностями ты бы мог заменить целую мастерскую и грести огромные деньги за уникальные платья. В любом городе тебе цены бы не было, а ты тут торчишь.
        - А куда мне идти? Я нигде кроме поместья не был и ничего не знаю. Садись, все скоро будет готово.
        Выйдя из-за шкафа, я увидел, как Леопольд откупоривает бутылку вина.
        Что ж, вот это дело!…
        - Э, ты куда вино выливаешь!? - возмущаюсь, глядя на то, как Леопольд выливает все содержимое бутылки в какое-то ведро.
        - В котелок, чтобы подогреть. Сейчас кое-чего добавлю, такая вкусная штука получится! Согревает очень хорошо.
        - Вино только портишь, - хмыкаю, усаживаясь за стол. - Ты этого от Бэйр понахватался? В смысле, хватать все возможные ингредиенты, кидать в котел и потом отпаивать кого-нибудь своими варевами?
        - Да нет, я сам так всегда делал, - пожал мокрыми плечами Леопольд. Волосы он отжать забыл и потому вода с них намочила всю его спину.
        Вообще, я только сейчас заметил, какие у него на самом деле странные волосы. Мало того, что двухцветные, так еще и невозможно длинные. Поскольку они немного вились, то сухими выглядели не столько длинными, сколько лохматыми, а сейчас, когда они выпрямились от воды, стало ясно, что Леопольд не стригся ни разу в жизни.
        - Твоя мать - Тома, верно? - уточняю, спустя некоторое время молчания.
        - Да, это так, - нехотя подтвердил Леопольд.
        - Это она учила тебя, что стричься нельзя? Она - леннай?
        - Она говорила, что волосы должны быть длинными даже у мужчины и нечего этого стыдиться. Ведь срезать их, часть своего тела, все равно, что срезать часть своей души и выкинуть, - кивнул чудак. - Она не леннай. Я не знаю, кто она.
        - Но уши у нее, конечно… У кого, как у не леннайя, могут быть такие длинные?
        - Я не знаю. И вообще, не трогай мою мать!
        - Мне просто любопытно, - пожимаю плечами. - А почему она тебя спрятала? Неужели проклятие было так опасно?
        - Я не знаю, почему. Она очень боялась того, что сделала, боялась признаваться моему отцу и боялась за семью, которая ее вырастила… - бормотал он. - Возможно, из-за страха она так и поступила… Я не люблю эту тему. Раз так хочешь спрашивать, спрашивай о чем-нибудь другом.
        - Хорошо. Ты говоришь, что ты - рожденное проклятие Сеймуров, так?
        - Да. Можно все-таки оставить тему моего рождения!?
        - Нет, не можно. Ты знаешь что-нибудь о других проклятиях? Есть еще что-то или кто-то, кого скрывают Сеймуры?
        - Почему ты спрашиваешь? - насторожился Леопольд.
        Он обернулся и внимательно посмотрел на меня своими странными, но, бесспорно, красивыми глазами. Серый цвет у зрачка - определенно от Лорена, а изумрудная зелень по краям - от Томы. Никогда не видел подобного. Взгляд из-за такого сочетания получался не то что выразительным, просто страшным. Сразу становилось ясно, что Леопольд очень опасный нелюдь, даже если прикидывается безобидным дурачком.
        - Я спрашиваю, потому что хочу знать, - объясняю, все же отводя взгляд от лица Леопольда.
        - Извини, волосы намокли, я их убрал, - поспешно отвернулся он, попытавшись вернуть мокрую челку на место. - Ты спрашиваешь из любопытства или подозреваешь меня в чем-то?
        - Я не знаю, в чем тебя подозревать. Но я исследовал подземные лабиринты поместья и наткнулся на множество странных вещей. Особенно меня заинтересовала комната, в которой кто-то жил несколько лет назад. За дверью этой комнаты находилось какое-то большое животное. Ты ведь знаешь об этом?
        - Что?… И ты его видел? - обеспокоенно переспросил Леопольд. В его голосе ясно звучала тревога. - Я, когда был маленький, тоже исследовал те лабиринты и нашел комнату, о которой ты скорее всего говоришь. Там никого не было, она была пуста, но в ней явно кто-то жил. А потом я наткнулся на то животное, о котором ты говоришь… Знаешь, я никогда еще так не пугался! От страха я даже не запомнил, как оно выглядело, но точно помню, что оно огромное. Оно живет в лабиринте и иногда выходит в лес через какие-то неизвестные мне ходы. Я никогда не хожу по подземельям в подвале и не гуляю ночью в лесу, потому что боюсь столкнуться с чудовищем. Я ничего о нем не знаю и никогда не слышал, чтобы Сеймуры упоминали о нем в разговорах.
        - Значит, мне не почудилось. Уже что-то. Подожди-ка, а где ты жил, когда был маленький? Наверняка не здесь.
        - Нет, я жил прямо под комнатой моей матери. Точнее, вход в мой коридор находился в комнате матери. Это очень далеко от того места, где живет чудовище.
        - Хорошо. Значит, с тобой та комната, которую я нашел, не связана?
        - Нет. А ты что, думаешь, будто это я превращаюсь в монстра и бегаю по лабиринтам? - удивился он. - Нет, вовсе нет. Я мог бы превратиться в такого же, если бы смог получше его разглядеть. Но обращаться в то, чего я не видел, я не могу… Все, вино-чай готово!
        Сняв с помощью тряпочки котелок с очага, Леопольд осторожно разлил вкусно пахнущей напиток по кружкам, затем поставил их на стол вместе с корзинкой печенья.
        - А чего-нибудь посущественней нет? Я тебе не барышня-сладкоежка, - морщусь.
        - Есть суп из грибов и зайцев. Хочешь?
        - Хочу, - киваю.
        - Я тогда его сейчас поставлю греться, - кивнул Леопольд и быстренько сбегал в подвал-кладовку, вернулся с котелком, подвесил его над огнем и сел обратно, прихлебнул странный напиток из вина и трав.
        - Неплохо, - хвалю напиток. - Я думал, будет хуже.
        - Спасибо, - заулыбался Леопольд. Выпирающие клычки делали его белозубую улыбку еще более ослепительной.
        - А теперь вернемся к нашей теме. Значит, ты не знаешь, откуда взялось то животное, кто его хозяин и как часто он кормит своего питомца?
        - Ничего не знаю, - покачал мокрой головой Леопольд. - Я стараюсь держаться подальше от территории зверя, а он не заходит на мою.
        - У вас что, есть понятия о территориях, которые вы оба уважаете?
        - Конечно. Я же тоже зверь, а значит, у меня есть своя помеченная территория.
        - Скорее всего, мы имеем дело с самцом, - предполагаю.
        - Да, - подтвердил Леопольд.
        - И кто же он? Зверь, я имею ввиду? Мне показалось, что это большая собака.
        - Не знаю, кто это… Но это точно не корова, - со знанием дела объяснил мне Леопольд. - Я находил в лесу обглоданные кости волков, потому могу сделать определенные выводы. Ведь коровы волками не питаются, - очень серьезно заметил он.
        - Мммм… Да, не питаются. Да и хищники волками не питаются.
        - Когда жажда крови будет, и не такое съешь, - заметил нелюдь.
        - Тебе знакома жажда крови?
        - Нет, но я читал о ней. Когда чудовища входят в жажду крови, они могут сожрать даже дерево, если оно покажется им одушевленным.
        - У деревьев нет крови, как они его могут принять за живое?
        - В лесу Татяхе есть живые деревья - энты. Когда вараньи сходят с ума осенью, то они едят эти деревья, - пожал плечами Леопольд.
        - Умник, значит?
        - Мне делать нечего, вот я и читаю, - объяснил он. - Бэйр говорит, что я начитанный и умный, - улыбнулся.
        - Меньше ее слушай, эту Бэйр.
        - Почему? Она рассказывает очень интересные вещи. Например, она рассказала мне о том, как она жила в своем мире и как попала сюда и стала ведьмой.
        - У нее что, совсем крыша поехала!? - возмущаюсь, чуть не подавившись напитком. - Нашла, где и кому трещать об этом!
        - Почему ты злишься? Разве она не имеет права этого рассказывать?
        - Злюсь, потому что она должна понимать, что такие вещи нужно тщательно скрывать!
        - Я же никому не скажу, - пожал плечами Леопольд. - Мне можно все рассказывать. Вообще, ты слишком строг к Бэйр. Накричал на нее зачем-то, а теперь еще и ругаешься. Она так о тебе хорошо отзывалась, я думал, вы друзья.
        - Мы и есть друзья. Только Бэйр постоянно находит неприятности на мою задницу, из-за ее беспечности я уже пару раз чуть не погиб. Знаешь ли, у меня есть причины для того, чтобы на нее злиться.
        - Все равно ты зря ее обидел, - с чего-то заупрямился Леопольд.
        - Да, как же, обидел я ее! Он наверняка уже обо всем забыла… Подожди-ка, а сколько нас уже нет в поместье?
        - Часа два, может.
        - Так… два часа она одна, с ней нет ни меня, ни тебя… А Арланд вышел из комнаты еще раньше нас… Так, нам срочно нужно возвращаться! - встаю из-за стола, вспоминая о главой угрозе моей жизни.
        - Думаешь, он с ней что-то сделает?
        - Я почти уверен в этом! Закон о магнетизме задницы этой ведьмы - самый постоянный закон в мире! Черт, как я мог забыть об этом инквизиторе!?…
        - Все из-за Марты, ты слишком распереживался, - заметил Леопольд, вставая из-за стола и принимаясь тушить угли в очаге. - Эх, а суп тут таки останется висеть… Хотя давай его с собой возьмем, поедим где-нибудь.
        - Мне не до твоего супа! Где у тебя тут выход в подземелья!?
        Вспомнив о том, что от инквизитора ведьму всегда защищал или я, или этот «воображаемый друг», а теперь она там совершенно одна, я мгновенно забыл обо всем остальном, включая зверя и Дороти.
        Быстро схватив с перил свою одежду и натянув на ноги еще мокрые сапоги, я бросился за Леопольдом к двери, ведущей в коридоры.
        - За сколько мы доберемся?
        - За полчаса - самое маленькое.
        - Черт! За это время ее могут тридцать раз убить!
        - Как же ты ее оставил, раз так о ней беспокоишься?
        - Я беспокоюсь не о ней, а о себе! Если с ведьмой хоть что-нибудь случиться, я проживу не дольше нескольких дней.
        По коридорам я почти бежал, подгоняя медлительного нелюдя. Бесчисленные коридоры сливались в один огромный лабиринт, который никак не кончался, встречал меня все новыми и новыми поворотами.
        За время пути мне в голову приходили самые невероятные предположения о том, что могло случиться с Бэйр за время моего отсутствия.
        Учитывая то, какой у нее необычный талант, она могла встретиться со зверем, попасть на прием в личную пыточную Арланда, нарваться на какую-нибудь пакость, о которой никто не знал, провалиться в какую-нибудь яму, вырытую сказочными феями для дракона, утонуть в озере, которое сама же и наколдовала… Да что угодно может с ней случиться! Уж если она умудрилась познакомиться с Леопольдом и завести себе призрака домового вместо домашней зверушки, то для нее просто нет ничего невозможного!
        Эти полчаса, который я блуждал в подземельях, были самыми долгими в моей жизни.
        Когда я, наконец, увидел первую потайную дверь, мне сперва показалось, что это очередная галлюцинация, но потом стало ясно, что на этот раз мы действительно пришли.
        - Подожди, мне же нельзя разгуливать по поместью!
        - Да мне до одного места, что тебе там можно! - огрызаюсь, и влетаю в комнату, куда вела дверь.
        Это оказалась комната Марты.
        Выйдя в коридор, я побежал к выходу из поместья, а потом в сад. Именно там сейчас должна быть Бэйр.
        Но на обычном рабочем месте ведьмы не оказалось. В ее постройке над фонтаном ничего не изменилось, чайник с чашками никто так и не убрал со стола, сейчас их наполняла дождевая вода. Видимо, сюда ведьма даже не заходила.
        - Черт, куда уже она могла пойти? - бормочу себе под нос, убирая чайник с чашками под стол.
        Наверное, она должна быть в нашей комнате. Ну конечно! Стала бы Бэйр под дождем работать!
        Успокаивая себя, иду в нашу комнату, до последнего надеясь, что она там и что с ней все в порядке.
        Но и в комнате ее не оказалось. Магическая книга лежала не тронутой, значит, она и сюда не заходила, чтобы почитать.
        Может быть, ее видел кто-нибудь из слуг? Вдруг она опять отправилась на кухню клянчить что-нибудь?
        Наверняка сидит на кухне и жалуется на меня служанкам…
        На кухне Бэйр тоже не было.
        Главная кухарка с Маргаритой и еще молоденьким пареньком-садовником готовили толи обед, толи ужин.
        - Вы не видели Бэйр? - спрашиваю у них.
        - Нет, после завтрака не видели, а что?
        - Если увидите, скажите, чтобы тут же шла в нашу комнату и не выходила оттуда, пока я не разрешу!
        Выйдя с кухни, иду по коридору, раздумывая о том, где еще может быть непоседливая ведьма.
        Вдруг вижу Тому, идущую мне навстречу.
        - Тома, ты Бэйр не видела?
        - Нет, в мои обязанности не входит следить за гостями, - гордо вздернула нос и прошла мимо, даже не остановившись.
        Куда же Бэйр могла запропаститься? Только бы с ней все было в порядке… Если найду, самолично убью за то, что торчит не понятно где! Договорились же, что она или в саду или в комнате сидит, нигде больше! Нет, обязательно надо куда-то уйти! У меня итак не день, а черти что, а она еще проблем добавляет, чтобы окончательно меня добить!
        Когда я постучался в дверь комнаты Арланда, мне никто не ответил. Войдя внутрь, я никого не обнаружил.
        Инквизитора тоже на месте нет, не к добру это…
        Меви велела мне убираться, сказав, что никого не видела, тройняшки синхронно пожали плечами, Хагард начал читать нотации о том, как некультурно с моей стороны было вломиться в их с женой комнату, Вереника лишь кивала, соглашаясь с мужем.
        Оставался только Лорен, которого я тоже не смог найти.
        Только когда я уже, проклиная все на свете, собирался идти искать Бэйр в подвалах со зверем, на моем пути мелькнул Лорен.
        Казалось, этот верткий жулик специально старался скрыться, но я его все-таки догнал.
        - Ты не видел мою напарницу? - спрашиваю, догнав графеныша и резко развернув его за плечи к себе лицом.
        - Что?
        - Бэйр! Где она? Ты ее не видел? Или Арланда?
        - Ах, да, что-то припоминаю… - закивал он. - Твоя напарница уехала.
        - Что!? Куда она могла уехать?
        - Я не знаю. Она собрала вещи, взяла у меня денег за задание, села на своего рыжего коня и уехала, - ответил он, ласково на меня смотря.
        - Быть не может…
        - Я сам видел, как она уезжала.
        - Она что-нибудь сказала? Куда уезжает и зачем, на сколько?
        - Мммм… Она попросила, чтобы ты за ней не следовал.
        - Как это? Она что, на совсем уехала?
        - Я не знаю, говорю же. Она ничего не сказала кроме того, что уезжает.
        - А что с Арландом?
        - Он покинул поместье, собирается вернуться в свой Орден. Ему было тяжело оставаться здесь.
        - Еще бы ему не тяжело на месте сидеть, когда такой лакомый кусок без защиты остался…
        Отпустив Лорена, я направился в конюшню, проверить, действительно ли Бэйр уехала.
        Очень хотелось верить в то, что у Лорена просто случились галлюцинации ему показалось.
        Но, распахнув дверь конюшни, я не увидел в стойлах нет ни одной ярко-рыжей лошади.
        Черта не было на его обычном месте, седла Бэйр тоже не наблюдалось… это могло означать только одно.
        Неужели она и вправду уехала? Но куда и зачем?
        - Вот и я! Ну что, нашел ее? Все в порядке? - в конюшню вошел Леопольд с котелком супа в руке. Увидев его, лошади забеспокоились.
        - Нет, не в порядке… Лорен сказал, что она уехала, а ее коня здесь нет.
        - … Как это уехала? - убитым голосом переспросил Леопольд. - Точно? Ты все проверил? Может, она просто решила покататься?
        - Пойдем в нашу с Бэйр комнату, проверим, оставила ли она вещи или нет.
        Полка в шкафу, где лежала сумка Бэйр, оказалась пуста.
        Перерыв всю комнату в поисках какого-нибудь клочка бумажки с пафосным прощальным посланием, я так ничего и не нашел. Это взволновало меня еще больше.
        От Бэйр вполне можно было ожидать какой-нибудь пакости на последок, а вот так просто взять и уехать, ничего не сказав и даже не попрощавшись… это на нее совсем не похоже. Хотя… Нет, она же сказала мне на прощание кое-что, прежде чем выйти из комнаты после ссоры. Что-то вроде «ты меня больше не увидишь, раз я тебе так надоела».
        Так неужели?…
        - Что с тобой? У тебя такое задумчивое лицо… - вопросительно протянул Леопольд.
        - Она уехала. Кажется, навсегда… Обиделась, черт ее дери! Из-за такой ерунды взять и уехать! Дура! Она без меня и дня не протянет, по дороге заблудится, с лошади упадет, на разбойников нарвется!… А мне что!? Сидеть и ждать, пока меч не потемнеет!? Вдруг она забыла снять с меня клятву и я теперь обречен!?
        - Она все же уехала?… А как же я? - жалобно, как котенок, пискнул Леопольд. - Она же не могла даже со мной не попрощаться…
        - …Ну какой идиоткой надо быть, чтобы так поступать из-за какой-то дурацкой обиды!? И ничего мне не сказала, ни единого слова! Я тут ношусь, как идиот, ищу ее, а что в итоге? Она уехала! Я о ней пекусь, как наседка о яйце, а она просто взяла и кинула меня в этом богами забытом поместье! Спасибо, было весело, а теперь бывай, храбрый рыцарь! Гррр! Ведьма!…
        - Почему ты так кричишь?
        - Почему!? Да потому что я зол!!! Как она могла просто взять и уехать после всего того, что между нами было!? Нет, я так не могу… Надо ехать за ней, иначе, чую, с ней приключится беда. Иначе просто и быть не может! Возможно, на нее уже сейчас напала какая-нибудь химера, пока я тут стою!
        Подойдя к шкафу, достаю оттуда кольчугу и рыцарскую тунику, быстро надеваю. Из-под кровати достаю свой меч, перекидываю за спину, застегиваю ремни ножен на груди.
        - Стой! - остановил меня Леопольд, схватив за плечо. - Ты же связал себя клятвой еще и с моим отцом. Если уедешь до оглашения завещания, твой меч точно потемнеет.
        - Черт!!! Я и забыл об этом!… Что же тогда делать? Идти, просить, чтобы меня уволил?
        - Исключено, - покачал головой граф. - К чему такая спешка?
        - Я не могу оставаться в поместье, когда моя напарница, черт бы ее побрал, где-то шляется!
        - К чему такие жуткие выражения? Она же для тебя не дочка и не жена, чтобы так печься о ее здоровье. Взрослая самостоятельная женщина, да еще и ведьма, она вполне может постоять за себя.
        - Взрослая самостоятельная женщина!? - с немного истеричным смешком переспрашиваю. - Все неверно! Бестолковая девица, которая без мамкиной юбки, в данном случае моей рыцарской туники, и дня не проживет! Я не могу ее одну оставить, пойми ты! Увольняй меня немедленно, а не то я сейчас самолично убью Меви и разорву конверт с завещанием, чтобы расторгнуть нашу сделку!
        - Давайте не будем бросаться в крайности, Донан! - миролюбиво поднял ладони вверх Лорен. - Я тебя нанял, еще и как носильщика мебели. Даже если ты убьешь мою тетушку, все равно не сможешь выйти из поместья до праздника, будь то похороны или день рождения. Исключено. Ты останешься здесь до тех пор, пока я не позволю уехать.
        - Твоя упертость может стоить Бэйр жизни!
        - Не преувеличивай, - отмахнулся Лорен. - Иди переоденься и спроси, не нужна ли твоя помощь на кухне. В связи со смертью Марты у нас не хватает рук. Такая способная была девочка, так жалко…
        - Ты издеваешься надо мной?
        - Нет же. Иди, приди в себя, мытье посуды всегда очень успокаивает нервы. Я сейчас занят, ты отвлекаешь меня…
        Выставив меня из своей комнаты, Лорен захлопнул дверь.
        Конечно, я не собирался идти на кухню. Я направился в конюшню.
        - А что ты делаешь? - спросил опять не пойми откуда появившийся Леопольд.
        - Седлаю Лешего.
        - А как же меч? Потемнеет…
        - Я поклялся защищать эту ведьму до тех пор, пока она не достигнет своей цели. Меч не меч, а клятва, данная ей, гораздо важнее клятвы, данной Лорену.
        - А как же Дороти?
        - Черт, и вправду…
        Остановившись, опираюсь на спину своего коня и пытаюсь понять, что делать.
        Ждать, пока Леопольд приведет Дороти? А вдруг Бэйр все-таки вспомнила про клятву и сняла ее с меня, потому когда я уеду, меч потемнеет от неисполненного долга перед Лореном? Что же делать?
        - Я слышал за стеной, как Лорен сказал, что она просила тебя не ехать за ней. Вдруг правда не стоит за ней ехать? Если она так сказала, значит она помнила о тебе и о клятве, когда уезжала.
        - Думаешь?
        - Да, думаю.
        - Но… но без меня она все равно загнется. Она же беспомощна, как щенок!…
        - Может и так. Но если она уехала, то готова была к тому, что теперь будет одна, - грустно вздохнул Леопольд и уселся на перила, принявшись болтать ногами. - Жалко… Я надеялся, что она заберет меня отсюда. Я к ней так привязался…
        - Гррр… Никогда не привязывайся к женщинам, друг мой, - объясняю, расстегивая седло и снимая с Лешего узду. - Они все как одна эгоистичные стервы, которые поиграют с тобой и бросят. Следи за этими бестиями внимательно, а не то будешь как я, унижаться, преданным щенком бегать по их следам, пытаясь понять, куда уехала и почему бросила. Что Марта, что Бэйр… обе предательницы. Но первая не виновата, а вторая как нарочно, чтобы добить. Я ради нее столько раз рисковал жизнью, а она так легко меня бросила. Для нее совершенно ничего не значат элементарные понятия дружбы и привязанности… Хотя чего еще я ожидал от ведьмы? Будет мне уроком.
        3. «Лошадиная косынка»
        «Бэйр, Ведьма с Великих Равнин».
        Погода сегодня выдалась жаркая. На улице не было ни следа вчерашней грозы, даже лужи куда-то исчезли к полудню. По лазурному небу неспешно ползли редкие белые клочья облаков, теплый летний ветер слегка шевелил кроны небольших деревьев, ограждающих золотистые поля от дороги, по которой ехали мы с инквизитором.
        После аномально дождливой погоды в поместье Сеймуров солнце и пение птиц казалось чем-то сказочно прекрасным. За месяц я успела отвыкнуть от тепла и теперь вовсю наслаждалась погодой.
        Сняв жаркий плащ и оставшись в одной рубашке, да жилетке, я с радостью носилась по дороге, то пуская Черта быстрее, то возвращаясь к Арланду, который неспешно ехал на своей кобыле, не меняя скорости.
        Так хотелось быстро умчаться, навстречу полям и лесам, почувствовать, как ветер бьет в лицо и свистит в ушах, задувается под одежду, чтобы от скорости все окружающие меня краски смазались в одну пеструю полосу!…
        - Бэйр, угомонись, - с улыбкой попросил инквизитор. - Что ты туда-сюда коня гоняешь?
        - Поехали быстрее!
        - Нет, жара такая… Я просто не способен сейчас на быстрые движения.
        - Сними свой плащ и… не знаю, как это у вас инквизиторов называется?… Ты одет так, как будто в ледники собрался, конечно тебе жарко!
        - Я не могу, - фыркнул Арланд, подъезжая поближе ко мне.
        - Дело твое. Но поехать быстрее все равно можно! С ветерком, так сказать!
        - Бэйр, стой! - крикнул инквизитор, все же пуская свою кобылу быстрее, чтобы догнать меня.
        Теперь я могла не оборачиваться, ругань позади меня подсказывала, что инквизитор не отстанет, какую бы скорость я не взяла.
        Злорадно смеясь, подгоняю Черта, чтобы скакал еще быстрее. Сам конь не то что не против, с готовностью несется вперед со всей возможной скоростью, оставляя инквизитора с кобылицей далеко позади.
        - Стой ты, ведьма! - в недоумении кричал Арланд, пытаясь меня догнать.
        Где-то пятнадцать минут мы мчались во весь опор по пустой дороге, я впереди, наслаждаясь свежестью ветерка, дующего в лицо, а Арланд сзади, глотая золотистую дорожную пыль, вздымающуюся под копытами Черта.
        Когда дорога резко пошла вниз и Черт немного замедлился, чтобы не упасть, Арланду удалось поравняться с нами, теперь мы ехали вровень.
        Безумные скачки продолжались недолго, лошади достаточно быстро устали, пришлось замедлиться. Но за это короткое время мы преодолели значительную часть пути, теперь можно было ехать медленнее и не слишком бояться того, что до темноты не доедем до ближайшего постоялого двора.
        - Бэйр, мы не успеем добраться до постоялого двора, - не слишком расстроено заметил Арланд, когда оранжевый диск солнца коснулся горизонта.
        - Брось, еще не полночь, - отмахиваюсь. - Успеем.
        - Мммм… нет, я думаю, что все-таки не успеем.
        - Ну и что? Приличный постоялый двор работает круглосуточно, а на неприличный мы даже не посмотрим. Беспокоится, думаю, не о чем. Так что поехали, к одиннадцати точно доберемся.
        - Ладно, скажу иначе. Давай заночуем на улице? - предложил инквизитор, немного подождав.
        - Нет!
        - Почему? - удивился он. - Чудесная погода! Зачем париться в душных комнатах, когда можно на улице, у костерка и под звездами? Романтика!
        - Инквизитор-романтик? Теперь мне действительно страшно, - хмыкаю.
        - Так ты согласна?
        - Нет, еще чего! Ночевать с тобой одной в темном лесу, без свидетелей и защиты в лице народа? Ты меня прирежешь, как только я усну…
        - Не говори чепухи, зачем мне тебя убивать?
        - Как так? Я же ведьма-грешница, от которой непременно надо избавить этот мир!
        - Бэйр, я, кажется, ясно дал тебе понять, что если я и нападу на тебя снова, то только если вздумаешь болтать кому-нибудь о моей тайне, - он смотрел на меня с укоризной, как на школьницу, которая не выучила положенный урок. Так, как будто мы говорили не о жизни и смерти, а о геометрии, например. - Конечно, доверять мне после вчерашнего нельзя… но ведь я давно бы сделал с тобой что-нибудь, если бы хотел, верно? А я не хочу. Тебе не нужно бояться меня, более того, сейчас ты последний человек в мире, которому я причинил бы вред. Так что давай остановимся, найдем какую-нибудь полянку и устроим лагерь?
        - Меня настораживает твоя настойчивость, - замечаю. Вот как он теперь заговорил? Теперь он, значит, не хочет меня убивать? Что же такое творится в его сбрендившей голове, раз он в один день может кинуться с мечом, а на другой вот так вот запросто говорить о ночевках в лесу!? - Потому нет.
        - А если я скажу «пожалуйста»?
        - А ты умеешь? - удивленно поворачиваюсь к инквизитору. - Я думала, у тебя вместо «пожалуйста» уже машинально выскакивает вежливое «а не то закую в серебро».
        - Бэйр, пожалуйста, поверь мне, что я не хочу и не хотел тебя вредить, - он догнал меня и поехал рядом. - Я безумно испугался, когда ты уехала из поместья сразу после того, как увидела, как на меня действует святая вода! Я подумал, что ты заподозрила, будто я собираюсь сдать тебя на суд закона, и решила избавиться от меня прежде, чем я успею кому-то что-то рассказать о твоем местонахождении… - он осекся. - Буду честен с тобой, я до сих пор не уверен, что это не так, но сейчас, по крайней мере, я слежу за тобой, и мне спокойнее.
        - Если я скажу тебе, что мне меньше всего надо о тебе что-то кому-то рассказывать, ты мне поверишь? - спрашиваю у него, внимательно следя за реакцией.
        - Как я вообще могу верить кому-то, Бэйр?
        - Ты понимаешь, что это замкнутый круг? Лечи меня, но я не скажу от чего! Не бойся меня, но я, хотя и не хочу, могу тебя убить, потому что не верю тебе! Арланд, ты больной на голову человек, ясно тебе?
        - Но иначе я не могу с тобой! - возразил он в отчаянии. - Ты ведьма, разыскиваемая по всему миру, а ведешь себя, как девочка, которая только вчера родилась, не умеешь и не знаешь элементарных вещей даже в магии! Как тебе верить, когда тебя разыскивает вся страна, а ты упорно притворяешься полностью безобидной… Хотя даже когда ты вот так недоуменно хлопаешь своими черными глазками, по тебе видно, что у тебя те еще демоны в голове! Как тебе можно доверять, когда ты так умело и постоянно притворяешься? Да так же, как и ты можешь верить мне, когда я ничего не могу сказать. Вывод тут один: мы не можем доверять друг другу уже хотя бы потому, что мы инквизитор и ведьма! Потому давай просто заночуем в лесу и пообещаем, что не тронем друг друга!
        - Ты абсолютно прав, - со всем, что он сказал, нельзя было не согласиться. Правда, до этого мне и в голову не приходило, что он может меня бояться и считать, будто на самом деле я только притворяюсь неумехой, а на самом деле любому инквизитору могу дать хлебнуть его собственной крови. Что ж, в этом его лучше не разубеждать. - Ладно, давай ночевать на улице. Погода действительно чудесная, - соглашаюсь, вспомнив, что вылила всю его святую воду и высыпала порошок, то есть, убить меня он не сможет. Поставлю магическую защиту, которую он без своих порошков снять не сможет, и если что, то сразу проснусь… Хотя одна загвоздка все же есть: у Арланда остались те порошки-зелья, которые он всегда носит на себе… и еще пара безделушек: меч, кинжал и набор разнокалиберных крестов. Но ничего, я его и от этого груза постараюсь избавить.
        - Все, слезаем, - скомандовал инквизитор, когда солнце скрылось наполовину. - Судя по карте, в трех четвертях километра отсюда есть речка. Деревушка под названием Морья находится на одном берегу, а к другому, пустому, мы как раз выйдем. Раньше в лесу было полно нечисти, потому наш берег так и не заселили.
        - А сейчас этой нечисти точно нет? - спрашиваю, слезая с Черта.
        Оказавшись на земле, я с трудом смогла нормально стоять. После целого дня езды ноги, привыкнув к седлу, всегда разъезжаются в стороны.
        Постояв какое-то время, привыкая к земле, которая не скачет и не трясется, а стоит ровнехонько на месте, подхожу поближе к Арланду, у которого такая же проблема с разъезжающимися в стороны ногами.
        - Нечисть в этих местах давно перевелась. Да ты не бойся, ко мне всякая нечисть за версту подходить боится! - успокоил меня инквизитор, осторожно шагая к обочине и ведя за собой кобылу. - Просто ложись поближе ко мне.
        - Это что за намеки? - возмущаюсь.
        - По-моему, это ясно, что если ты можешь меня вылечить, в моих интересах обеспечить тебе безопасность, - пожал плечами инквизитор, невинно похлопав черными ресницами.
        - Я ведьма гордая, на инквизиторов не растрачиваюсь, ни после «пожалуйста», ни после «закую в серебро». Посмеешь приставать - тут же станешь врачом, - серьезно предупреждаю его. Конечно, невозможно представить, чтобы мной заинтересовался кто-то, у кого есть доступ к девицам познатнее и покрасивше, но мало ли, что может быть на уме у этого маньяка?
        - То есть, врачом? - не понял Арланд.
        - То есть бесполым существом.
        - Брось, я и не собирался! - он поморщился.
        Мы зашли в лес и начали пробираться сквозь деревья, выбирая наименее заросшие пути. Лошади, которым ветки царапали морды, недовольно фыркали, а Черт еще и кусал воздух, надеясь покарать таинственных обидчиков, жалящих его несравненную рыжую морду.
        - И вообще, если тебя интересно, у меня не может быть никаких связей до свадьбы, - вдруг продолжил Арланд. - А то ты дама нервная, вспылишь по чем зря, а мне потом мучиться…
        - А что это так, до свадьбы? - заинтересованно поворачиваюсь к нему. Странное заявление, особенно от того, у кого такие внешние данные. Черт знает, что он прячет под своей одеждой, но лицо у него достаточно красивое, чтобы девицы сами липли.
        - Есть причины.
        - Первый раз слышу такое от мужика. Сколько ты в Ордене пробыл без опекунов? Не поверю, что в обществе молоденьких монашек и сногсшибательных инквизиторш можно вытерпеть три года! - усмехаюсь. Да что я ему верю, в самом деле?
        - Может, я правильный, - осклабился Аоланд.
        - Нет, врешь. Так что же это за причины? Меня любопытство раздирает, так что только попробуй не ответь!
        - Мммм… ну, скажем так, в моей внешности появились некоторые изменения, которые не только отобьют всякое желание у любой нормальной женщины, но и поставят перед ней вопросы, которые она обязательно задаст, не мне, так кому-нибудь другому. Мне разве надо, чтобы кто-то болтал обо мне то, что я скрываю всеми силами?
        - Хмм… Это то самое, что ты под перчатками прячешь и под сплошь закрытой одеждой?
        - Да.
        - И что же это? Шерсть? Чешуя? Может, у тебя тоже проблемы с цветом кожи? - показываю свою бледно-бирюзовую руку с тонкими белыми линиями, которые день ото дня расползаются все дальше и сплетаются в какие-то узоры.
        - Не важно, что со мной, - отрезал Арланд. - И вообще, есть куча других тем для разговоров. Как ты там говорила? Моя личная жизнь и ее отсутствие тебя не касается!
        - Да чхать я хотела на твою личную жизнь, много чести! - отмахиваюсь от него. - Мне любопытно, что ты прячешь. Я же видела тебя без одежды тогда в комнате, ты был весь заляпан кровью, она сочилась из тебя, как из губки… Но сквозь нее проглядывалась абсолютно нормальная белая кожа. Что же не так?
        - Так ты и этого не видела!? - поразился инквизитор. - В таком случае мне и волноваться-то нечего! Если ты ничего не заметила, значит, даже предположить не можешь, что со мной не так…
        - Это скорее напрягает, нежели радует. Мне тебя лечить надо, но я пока понятия не имею, от чего.
        - Это твои проблемы, а не мои, - напомнил Арланд, уходя вперед и тем самым прекращая разговор.
        Оставшееся расстояние мы прошли молча. Да и не до разговоров было, я едва успевала за рванувшим куда-то инквизитором. Казалось, Арланд старался от меня убежать. Стоило мне приблизиться, как он начинал идти еще быстрее. Обиделся, что ли? Но на что?
        Быстро темнело, слабеющие лучи солнца все с большим трудом пробивались сквозь сплошную крышу листьев и веток. По пути не встречалось даже намека на какую-нибудь маленькую полянку, где можно было бы развести костер и устроиться на ночь. Меня уже начинали посещать грустные мысли о том, что придется спать на деревьях.
        Одно лишь действительно радовало: никакой нечисти и даже просто опасных зверей заметно не было. Только птицы тревожно вскрикивали, когда мы пробирались под деревьями с их гнездами.
        Наконец, послышался шум течения реки, воспрянув духом, мы с инквизитором пошли еще быстрее.
        Когда мы миновали последнюю стену деревьев, перед нами предстал заросший высокой травой и кустами берег реки.
        - Офигеть, какая чудесная полянка! - развожу руками в стороны от неудержимого «восторга». - Я чур сплю в камышах, а ты в тех кустиках, от которых благоухает чем-то мертвым, ты ведь любишь мертвых. Ты куда меня завел, романтик чертов!?
        - Что ты возмущаешься? - он недовольно посмотрел на меня, оглядываясь вокруг. - Речка есть - хорошо. Можно искупаться и набрать воды.
        - Ты в своем уме? Пить из этой реки нельзя, а мыться - то же самое, что в канаве! От этой водицы водорослями так и тянет, а забраться туда невозможно: камышей целая армия.
        - Пф, какая ты нежная, - фыркнул Арланд, осматриваясь вокруг. - Где ты речку без водорослей и камышей видела? Ну да ладно, что я к тебе лезу? Не хочешь пить и купаться, так никто не заставляет. Я приметил подходящее место для ночлега, оно в лесу и идти до него отсюда минут пять. Пошел до реки потому, что хотел убедиться, что она именно здесь, теперь же можно вернуться. Я по пути наберу веток для костра, а ты поведешь мою лошадь.
        Приняв поводья черной кобылы, я пошла за инквизитором, нырнувшим обратно в гущу деревьев.
        В наступившей темноте Арланда в его черном костюме было почти не видно, инквизитор то и дело исчезал куда-то, а когда появлялся, в его руках заметно прибавлялось сухих веток, которых в этом лесу оказалось полно.
        - Все, мы пришли. На тебе лошади, на мне - костер, - объявил он, когда мы вышли на небольшой участок без высокой травы, кустов и сплошных деревьев.
        - Нет, так не пойдет. На мне костер, а на тебе лошади, - решаю.
        - Как скажешь.
        К тому времени, когда Арланд закончил возиться с животинкой, я уже развела костер, расстелила на земле свой плащ и устроила там вместо подушки походную сумку и седло.
        Закончив приготовления, я уселась напротив костра отдыхать.
        После долгого пути действительно здорово было вот так посидеть у теплого огонька на свежем воздухе, послушать звуки ночного леса, подумать о высоком, наблюдая за узорами дыма… Хорошо.
        - У меня с поместья остались пироги с грибами, картошкой и курицей. А еще яблочный компот, - сообщил Арланд, роясь в своей седельной сумке. - Хочешь, могу поделиться?
        - Хочу, - киваю, не оборачиваясь на инквизитора. Еще бы он со мной не поделился…
        Усевшись у костра поближе ко мне, Арланд открыл небольшую плетеную коробочку, в которой были уложены рядком аж восемь пирожков.
        - С чего начнем? С курицы или с картошки?
        - С компота, - улыбаюсь и вытаскиваю из рук инквизитора флягу.
        Открыв ее, делаю несколько глотков.
        - Очень даже неплохо… вкусно, - одобрительно киваю, возвращая флягу владельцу.
        - Из яблок фамильного сорта, - похвастался Арланд.
        - А откуда у вас собственный сорт? Так много о нем слышала, а что-то все спросить не соберусь.
        - Одна из графинь увлекалась садоводством, всю жизнь потратила на выведение особо сорта яблок. Мы эти яблоки в городе продаем по золотому за штуку, причем с вычищенными семечками. Таких яблок в мире больше нигде нет, только у нас.
        - И что же в них такого особенного?
        - Ну… Наше поместье издавна напичкано всякими страшными тайнами, у нас много фамильной нечисти, которая время от времени выползает откуда-то и нападает на семью и слуг. Эти яблоки хороши тем, что отгоняют нечисть. Только отгоняют они не любую, а именно нашу, фамильную. Они действуют на нее так же, как святая вода на обычную нежить и прочих темных. Так вот.
        - И что, не боишься пить такой компотик? Того и гляди, несварение получишь, - хихикаю. - Пирожок мне дай, жмот. Сам сидит, грызет, аж за ушами трещит, а меня голодом моришь!
        - А как же «пожалуйста»? - ехидно ухмыльнулся Арланд, доставая из коробочки пирожок, чтобы потом дать мне.
        - Ну, пожалуйста, - вздыхаю и тянусь за едой. Завтракала я давно, есть хочется, а этот пирожок хоть и двухдневной свежести, но пахнет все равно вкусно, аж слюна в рот набегает.
        - Мммм… нет, не убедительно, - решил инквизитор и отвел руку с пирожком так, чтобы мне было сложно дотянуться до него. - Давай, еще одна попытка.
        - Издеваешься? - возмущаюсь, рывком пытаясь выхватить свой ужин из рук садиста со стажем. В итоге я чуть не потеряла равновесие и не упала на инквизитора.
        - Почему же? - довольно усмехнулся Арланд, обнаружив, что мы сидим почти вплотную друг к другу. Переведя взгляд с моих глаз на губы и обратно, он продолжил. - Я уже говорил, что у тебя красивые глаза?
        - Не вижу связи между пирогом, который ты должен мне дать, и моими глазами, если честно, - фыркаю, поспешно отстраняясь. - Так что?
        - Держи, - протянул мне желаемое, улыбнувшись.
        Приняв пирожок, я отсела подальше от излишне романтичного инквизитора. Отщипывая по кусочку от пирога, я старалась не смотреть в сторону Арланда, который, улыбаясь каким-то своим мыслям, задумчиво пялился на огонь, становившийся под взглядом инквизитора все больше и больше…
        - Завораживает, не правда ли? - спросил он, не поворачиваясь ко мне.
        - Да, - соглашаюсь, отведя взгляд от инквизитора к огню.
        - Вы, ведьмы, умеете гадать по пламени?
        - Я не умею.
        - Как это так? Ведь огонь - твоя любимая стихия, как я понял.
        - Ну вот так вот получилось, - развожу руками.
        - Странно. Я встречал ведьму, связанную с природой, так она могла гадать даже по коре деревьев, рассказывая прошлое, настоящее и будущее места, где выросло дерево. Она никогда не училась этому.
        - Что же сталось с этой ведьмой, которая попалась инквизиторам? Ты ведь ее в Ордене встретил?
        - В Ордене, - подтвердил он. - Ничего такого, подержали за нарушение порядков в темнице пару дней и отпустили. Ты не уходи от темы. Наверняка ты тоже можешь гадать по пламени от природы!
        - Я не знаю, - пожимаю плечами.
        - Сколько тебе лет, Бэйр?
        - Ты же уже спрашивал!… Мне девятнадцать, - отвечаю, замявшись. - К чему этот допрос?
        - С тобой все-таки что-то не так, - решил Арланд. - Такое ощущение, что ты… потеряла память, что ли?
        - Ээээм… Почему ты так решил? - настораживаюсь. Вот будет задница, если он встречал Бэйр до моего «второго рождения» и все это время молчал! Очень надеюсь, что это не так.
        - Ты целыми днями сидишь у того учебника, экспериментируешь, недавно как будто в первый раз сварила зелье, не умеешь и не знаешь элементарных вещей, которые в девятнадцать должна знать каждая ведьма… Ты замялась при ответе на элементарный вопрос, - принялся рассуждать Арланд. - Ты ведешь себя не так, как раньше. Конечно, ты можешь притворяться, чтобы обмануть меня… Но все же складывается такое впечатление, что у тебя как будто произошло переосмысление жизни и смена ценностей.
        - С чего ты взял? - стараюсь говорить небрежно и спокойно. - Ты разве встречал меня раньше и знал, какой я была до этой самой «потери памяти»? Вряд ли.
        - Да, я встречал тебя.
        - Что-то не припомню…
        Черт, а если правда!? Если он строил из себя дурачка, а сам был со мной знаком? Ну теоретически-то возможно, что я попадала к инквизиторам в Орден и, мало ли, вдруг это был Орден Арланда? Хотя, если он общался со мной, то почему при встрече спрашивал имя, а потом засыпал вопросами, ответы на которые знакомый должен бы знать? Или, может, он не говорил со мной тогда, а просто видел? Это тоже может быть, ведь вряд ли бы простому ученику разрешили говорить с задержанной ведьмой, которая особо опасна.
        - Я правда не помню, чтобы мы встречались, - говорю уже увереннее.
        - А я отлично помню.
        - Врешь, - понимаю.
        - Ты засомневалась, - он все-таки поймал меня. - Неужели я угадал? Ты потеряла память и пытаешься все вспомнить? Потому прекратились эти грабежи и разбои, потому ты залегла на дно? А рыцарь помогает тебе, так странно… Почему? Зачем ему это на самом деле?
        - Не лезь не в свое дело! - огрызаюсь. - Даже если бы я потеряла память, мои силы все равно остались бы прежними.
        - Но ты не помнишь, как ими пользоваться, а это делает тебя в разы слабее.
        - Я помню.
        - Нет. По пламени даже гадать не можешь, а это самое элементарное для любой ведьмы! Ты стала гораздо слабее, и это факт.
        - Не играй с огнем, инквизитор! - предупреждаю, чувствуя, как начинаю злиться. Костер вспыхнул ярче, жар от него усилился, заставив Арланда отскочить подальше. - Я могу разозлиться и решить, что такой умник как ты по земле ходить не должен, и тогда тебя никакая святая вода, никакие порошки не спасут! А у меня рука не дрогнет, уж поверь!
        - В это я верю, - кивнул инквизитор, подсаживаясь обратно к немного утихшему огню. - Но я все равно прав, что бы ты не говорила. Остается лишь два вопроса: что с тобой произошло и произошло ли?
        - Отстань, Арланд. Тебе незачем знать обо мне слишком много, - морщусь.
        - Еще пирожок?
        - Давай, - согласно киваю.
        - А ты не помнишь, какую ты раньше преследовала цель? Ну, до того, как потеряла память? Я внимательно изучил все твои преступления. Ты воровала, причем по-черному. Не только жила и питалась бесплатно, запугивая несчастных торговцев и ремесленников, но и крала очень дорогие ингредиенты для зелий. Порошки из рога единорога, всякие внутренности драконов и прочих тварей, гербарии редчайших растений, которые почти не найдешь даже там, где они встречаются… Сумма стоимости всего украденного тобой составит годовой доход императора Рашемии! Ты обвела вокруг пальца всех самых могущественных магов, воров и торговцев, хотя относительно последних до тебя были уверены, что это невозможно! Для чего все эти кражи? Что ты такого собиралась сделать?
        Ух-ты… Узнавать о себе такие красочные подробности даже в какой-то степени лестно. И, что самое удивительное, я вполне понимаю, о чем речь. Тот порошок, который был у меня на поясе с самого начала. Он исцеляет дух нечисти и очищает от скверны, убивая, так же он определенно противостоит магии. После того, как тот чокнутый сатир втер порошок мне в руку и добавил чего-то от себя, моя рука получила все свойства порошка в усовершенствованном качестве. По задумке, я - это живое оружие против той неизвестной болезни, скверны в целом и, в какой-то степени, против магии…
        Почему-то раньше я об этом и не задумывалась особо, а теперь осознание пришло так внезапно и в то же время легко, что стало и жутко, и пофигу одновременно.
        - Я работала над этим, - засучив рукав до самого плеча, показываю Арланду свою руку.
        - И зачем тебе это надо было?
        - Во имя великих целей, о которых тебе, простой смертный, знать не положено!
        - А если нормально?
        - Эта симпатичная татуировка с краской, в которую входят украденные мной ингредиенты, продержится гораздо дольше, чем обычная, - хмыкаю.
        - Бэйр!
        - Не твоего ума дело, зачем мне были нужны те ингредиенты, ясно? - осекаю его. - Может, я мечтаю избавить мир от инквизиции, а эта рука с божественной мощью поможет мне в это? Или, наоборот, жажду бороться со скверной, которую несут в себе все существа связанные с наивысшими материями? В любом случае ты будешь пытаться повлиять на меня, помешать или заставить делать что-то в своих интересах.
        - Теперь ясно, - кивнул инквизитор и отвернулся. - Ты и этого не помнишь.
        Мы замолчали, никто больше ничего не говорил.
        Дожевав пирожок, я обхватила руками колени и, сгорбившись, положила на них подбородок, в такой позе стала смотреть в пламя.
        Арланд сказал, что я от природы могу считывать какую-нибудь информацию из пламени. Значит, если попробовать, то я увижу что-нибудь? Увидеть бы, где сейчас этот самый Демонтин или узнать, куда он направляется. Тогда сразу после Сеймуров мы с Дейком сможем отправиться к нему, я вернусь в свой мир, а рыцарь избавится от балласта в моем лице. Все будут счастливы…
        Усердно всматриваясь в пламя, я пыталась уловить какие-нибудь картинки и образы, удерживая в голове вопросы, ответы на которые хочу получить.
        Но как я ни старалась, ничего не выходило. Кроме абстрактных узоров я ничего не видела.
        - Бэйр, ты слышишь это? - вдруг встревожено шепнул Арланд.
        - А? Что? Ты что-то сказал?
        - Прислушайся. Ничего не слышишь?
        Послушно вслушавшись в тишь ночного леса, я уловила лишь шорох листвы на деревьях и неизменных сверчков.
        - Нет, ничего. А что?
        - Как будто кто-то кричит…
        - Нет! Никто не кричит, мы никуда не идем и не натыкаемся ни на какие приключения!
        - Нет, правда, кто-то кричит!… - подтвердил Арланд, насторожившись, как охотничий пес, почуяв дичь. Были бы у инквизитора большие звериные уши, он бы непременно начал ими двигать, пытаясь понять, откуда идет звук.
        - Арланд, давай спать? Ну, пожалуйста!
        - Их там много!
        - Черт, опять… это проклятие на мне, ей-богу! - хнычу, когда тоже начинаю различать крики и ругань. - Они, кажется, приближаются.
        - Я больше тебе скажу, они бегут сюда! - крикнул Арланд, поспешно вставая и выхватывая меч из ножен на поясе.
        Я тоже встала с нагретого места и приготовила обе руки к сражению: на одной зажгла огонь, а другую заставила засветиться бирюзовом светом.
        Лошади, увидев, как мы вскочили, тоже забеспокоились и стали озираться по сторонам.
        Мы ждали, крики приближались. Вскоре уже можно было различить отдельные слова.
        - Кажется, это на нас, - решил Арланд, вставая впереди меня. - Встань сзади и не вмешивайся.
        - Мой герой… - саркастически фыркаю, зажигая в воздухе более десяти оранжевых шаров, которые осветили местность в радиусе тридцати метров от нас.
        - Ребят!!!… Ребят, она сама!!!… Ваша Марфушка сама ко мне полезла!!!… Затащила на сеновал, пригрозила раскаленной кочергой из кузни батюшки-Метвеича и велела пить молоко!!! - вдруг заверещал кто-то с той стороны, откуда доносились остальные крики.
        Мы с Арландом удивленно переглянулись, но стойки «к бою готов» не убрали.
        - Мужики, вы только не горячитесь! Мужики, я же по-доброму прошу!… Вы не знаете, кто мой папа! Да он всю вашу деревню!…. Ааа!!! Только без вил, умоляю, только без вил!!! - кричал какой-то несчастный, удирая от погони.
        Уже было слышно, как ломаются кусты и ветки под натиском разъяренных мужиков, бегущих за каким-то недотепой.
        - Да мы тебя, гада подколодного, как норуш мышку раздерем!!! На нашу Марфу позарился, мы ее всей деревней растили, сами не доедали!!!… На первую красу деревни!!!… А ты, нидяк не отесанный, чуть не обесчестил ее своими лапами грязными, неумелыми!!!
        Вдруг ветки куста, что рос у края нашей полянки, раздвинулись и к нам выпрыгнул какой-то красный вихрь.
        - О, люди!!! - радостно завопил он, раскинув руки в стороны, и бросился к нам. - Люди, спасите!!! Там весь народ - психи!!! - покрутил у виска. - Они не владеют собой и жаждут моей смерти!!!
        - Ты кто такой!? - угрожающе нахмурился Арланд, полностью загораживая меня собой и поднимая меч.
        - Да какая разница!?… О… Бэйр, Ведьма с Равнин!!! Кого я вижу, сестричка!!! Сколько лет, сколько зим!!! Уж не ожидал тебя тут встретить, не ожидал!!!
        Заметив меня, скромно стоящую в сторонке, красный вихрь кинулся ко мне. Я и моргнуть не успела, как оказалась в крепких объятиях подозрительно знакомого мужчины…
        - Так это ты что ли!? - поражаюсь. - Тот сказочник из Верегеи!? Какими судьбами!?
        - Я самый! Бэйр, родная, спасти меня от них, а? Я тебе потом как-нибудь отплачу!!! Но, пожалуйста, не отдавай меня им!!! - затряс меня за плечи Али ибн Дамьяр. В его восточных глазах искрилась такая мольба, что я от сомнений даже не успела сказать «иди к черту», когда на полянку вломились пятеро здоровенных крестьянских мужиков.
        Заметив Арланда с угрожающе поднятым мечом и нездоровым взглядом бешеной нечисти, мужики остановились и несколько секунд оценивали обстановку.
        Посмотрев на Али, который висел у меня на шеи, потом на меня, затем на Арланда, который мужественно закрывал нас обоих грудью, они сделали определенные вводы.
        - Тык, ента… - начал старший из них, выйдя вперед. В одной руке у него была внушительная дубинка, которой он машинально помахивал время от времени. - Вы нам этого, - указал толстым пальцем на Али, отчего сказочник прижался ко мне еще сильнее. - А мы вас не трогаем.
        - В чем дело? Почему вы за ним гонитесь? - интересуюсь, пытаясь оцепить от себя излишне любвеобильного «братика». Но он так в меня вцепился, что черта с два сдерешь!
        - Он на нашу Марфу!… - от возмущения у кого-то из мужиков даже слов не нашлось и вместо конца предложения он выругался. Еще не слишком разбираясь в местном мате, я не поняла, что он хотел сказать.
        - Да корова ваша Марфа!!! Корова обыкновенная, ничем непримечательная!!! - закричал в ответ сказочник, прячась за моей спиной. - За такую человека убивать должно быть совестно!!!
        - Что!? Еще и оскорблять смеешь!? - заорали мужики.
        - Так, или по порядку, или я всех вас в кандалы и в подвалы к Белым Совам, там разберетесь! - рявкнул инквизитор, эффектно крутанув меч и всадив его в землю с размаху. Видимо, это был какой-то определенный жест в его профессии.
        На секунду все потрясенно замолчали, потом мужики, переглянувшись, начали наперебой рассказывать, в чем дело. Прикрикнув на них, чтобы замолкли, главный повернулся к нам.
        - Хорошо, я говорю, - начал он. - Приперся к нам в деревню, значит, этот ухарь недокрашенный, - недовольно глянул на Али. - Мы ему все чин по чину, ночевка в сарае. За сказку - в лучшем сене ночевка, без сказки - за деньги. Он нам, значится, рассказал небылицу про то, как в какой-то диковиной стране коров видать не видывали, и слыхать о них не слыхивали, где за буренку одну можно от царя золотые горы получить. Мы ему, сказочнику, человеку высокой… этой, как ее?… души!… лучший сарай выделили! А там наша корова, лучшая буренка в деревне, мы ее на все ярмарки возим, она какой год всем нашим мешки лучшего зерна выигрывает! А молоко у нее какое? Умрешь, какое вкусное! Сметану попробуешь, так ты без этой сметаны жить не сможешь!.. А этот что!? Мы заглянуть хотели, не спит ли, еще чтоб сказку рассказал, а он там нашу корову увести пытался!!!…
        - Да я с утра не ел ничего, голодный был, молока хотел выпить!!! Что я, виноват, что она так просто не давалась!? Пришлось ей морду связать, чтоб не брыкалась! - возмутился Али, не спеша выходить из-за моей спины.
        - Ты ее увести хотел и царю своему продать!!! Нашу буренку, которая всю деревню кормит, нахал такой!!! А еще на нее клевещешь, что это она тебя кочергой отлупить пыталась!
        - Чистая правда! - крикнул в ответ сказочник. - Дои, говорит, а не то кочергой получишь!!!…
        - Что с коровой в итоге? - прерываю очередную перепалку.
        - Что-что, испугалась, того и гляди, молоко давать перестанет! - развел руками в стороны главный мужик, повертев дубинкой.
        - Да она от вида ваших рож скорее молоко давать перестанет, чем от деликатнейших прикосновений моих нежных, прославленных в определенны кругах своей ловкостью, пальцев! - заметил сказочник, продемонстрировав мужикам свои раскрытые ладони. - Я когда ее доить пытался, она аж вся застыла, замерла в предвкушении!
        - Ты, бес проклятый, тащил ее куда-то, за веревку, вокруг морды обвязанную, дергая!
        - Да это чтобы она от стены отошла! Как бы я ее доил, если бы она нужным боком в стену упиралась!?
        - А кочергой зачем махал, ирод!?
        - Это я у нее отобрал, чтоб не огрела с горяча!
        - Ах, ты, лжец паршивый!!!… - заорал мужик, замахнувшись дубинкой.
        Но, не успел он и шага сделать, как Арланд подскочил к нему и упер острие меч под подбородок.
        - Ни с места, а не то хуже будет! - предупредил инквизитор. - Я не потерплю произвола и как инквизитор, обязан разрешить проблему здесь и сейчас, пока не дошло до кровопролития! Ваша корова жива и здорова, отделалась легким испугом. А путник, который честно зарабатывает на жизнь рассказами и пришел к вам со своим ремеслом, остался голодным и был уложен спать в сарае с коровой, хотя честно рассказал сказку. Знаете ли вы, невежды, что в путниках и незнакомцах, являющихся к нам в дома посреди ночи с просьбой о ночлеге, встречаются сами боги? Что таким образом проверяют нас высшие судья на доброту, порядочность и честность, достойных награждая благодатью, а таких, как вы, проклиная на века? Что подумают о вас всевышние, когда увидят, как вы гостей встречаете?
        - Нет, сударь инквизитор, не знали мы ентого… - испуганно округлили глаза мужики, поснимав шапки. - Так что выходит-то, что этот ухарь недокрашенный - бог?
        - А то! - горделиво поправил красную шапку Али, но получив от меня локтем в бок, стушевался и больше не встревал.
        - Он - нет, но вот другие путники очень даже могут быть богами. Но пусть этот случай будет вам уроком, впредь уважайте бродяг, просящих о ночлеге.
        - Как скажете, сударь инквизитор, - закивали мужики. - Так что нам сейчас делать-то? Обратно его тащить и уважить, как следует?
        - Не пойду я с вами больше, я тут останусь! - заявил сказочник, гордо вздернув нос.
        - Бэйр? - Арланд повернулся ко мне.
        - Пусть остается, - киваю.
        - Ступайте, добрые люди, с миром.
        Отойдя подальше от инквизитора, мужики робко поклонились и быстро убрались подальше от полянки.
        Только когда их голоса затихли, мы позволили себе расслабиться и уселись к костру.
        - Итак, кто это такой? - недовольно спросил Арланд, убрав меч в ножны.
        - Али ибн Дамьяр! - представился незваный гость, красиво поклонившись, взмахнув полой алого плаща. - Сказочник, поэт, немного бард, немного философ и торговец от части!
        - Бэйр, откуда ты знаешь это чучело? - насмешливо фыркнул инквизитор, посмотрев на меня. - Неужели ты и с такими общаешься?
        - О, наше прекрасное общение я еще месяц не мог забыть… - вздохнул Али, дотронувшись до своего правого глаза. Усевшись у костра, скрестив ноги по-турецки, он продолжил. - Искренне надеюсь, что эта нежнейшая из женщин тоже меня помнила.
        - Надежда - дурное чувство, - хмыкаю.
        - Так где вы познакомились?
        - Мы с Дейком разбирались с птицей хаарь в одной деревне. Там я и встретила Али, он рассказывал народу одну из своих историй.
        - А потом я рассказал Бэйр историю всей своей жизни, - подтвердил Али, рыская по нашему лагерю голодным взглядом.
        - Молока, как я понял, ты так и не получил? - уточнил Арланд.
        - Да куда уж там? Сомневаюсь, что та старая бычара могла выдавить из себя хоть каплю, - отмахнулся сказочник. - Ах, если бы благородный инквизитор соизволил поделиться чем-нибудь с бедным бардом, он воспевал бы такие баллады о доблести и чести Белых сов!…
        - На, держи, - усмехнувшись, Арланд протянул изголодавшемуся сказочнику флягу с компотом и пирожки.
        - О, великодушие из твоего большого сердца бьет ключом чистейшей доброты! - заулыбался Али, подсев поближе к Арланду и выхватив у него из рук пирожки. - Слушай, полезный совет на будущее дам, - зашептал на ухо Арланду, закрывшись от меня ладонью. - С ведьмой не целуйся, у нее рука тяжелее кувалды.
        - Я все слышу, - замечаю. - Так каким ветром тебя занесло в эту глушь?
        - Да я ж все Кудеяра ищу, - напомнил он, жуя пирожок. - Тут единорог объявился особо агрессивный, вот я и подумал, что этот полуленнай-полусенари сюда направится, так сказать, начинать с малых подвигов. Сначала единорог, а потом, глядишь, и до дракона дело дойдет. Но опоздал ушастый старина, единорога какой-то рыцарь уже грохнул.
        - Это мы с Дейком отметились, - вздыхаю.
        - О, я так и подумал! - закивал Али, прихлебнув из фляги. - Ну а я с вами, так и быть, до ближайшей харчевни, а там уж разбежимся. Кстати, а кто этот вот, с темными глазами и светлым сердцем?
        - Арланд Сеймур, - объясняю. - Он меня «поймал».
        - Аааа… Так ты правда что ли инквизитор? - хихикнул, посмотрев на Арланда.
        - По мне не видно? - выгнув бровь, храмовник отодвинул полы плаща, показывая серебряные кресты на одежде.
        - Вот теперь видно, - кивнул Али. - А что ты во все черное вырядился? У вас же основные цвета: красный, белый и серебряный.
        - Пока я ученик и форму мне не выдали, а до тех пор я могу одеваться, как захочу.
        - Неплохо ты уделал этих чокнутых, очень неплохо для ученика, - одобрительно поджал губы Али, вновь прикладываясь к фляге с компотом.
        - Мне всего два года осталось учиться, еще совсем немного, и я стану настоящим инквизитором. Пора тренироваться.
        - И то верно! - кивнул сказочник. - Как совенок из гнезда, так и Белая Сова из Ордена. Попала черт знает кем, а вышла опасным хищником… Эх, баллада так и просится!
        - Кстати о балладах. На чем ты играешь? - интересуюсь.
        - Я пока только пою, на лютню все денег никак не соберу… Куда-то все время деваются эти маленькие кругляшки, ума не приложу, куда.
        - Скучно… а есть, не знаешь ли, такие инструменты… ну, с шестью струнами?
        - Есть шестиструнные лютни, для особо ленивых, которым по двенадцати пальцами скакать лень. А что?
        - Приобрести бы мне тоже, - мечтательно вздыхаю, откидываясь назад, опершись руками о землю.
        - А ты что… играть умеешь? - заинтересованно спросил сказочник.
        - Ага, - киваю. - Я б вам Высоцкого спела… Хотя, тут, наверное, не оценят.
        - Кого-кого?
        - Ну… бард такой был, старый. Из моих краев.
        - А, такого я точно не слышал. Глухое это место, твои Великие равнины.
        - Не то слово, какое глухое, - улыбаюсь, наблюдая за дымом от костра, стремящимся вверх, сквозь деревья к небу. Вдохнув полной грудью свежий лесной воздух и дым, наслаждаюсь неповторимым ароматом… Вдохнув еще раз, я поняла, что аромат до боли знакомый… а после третьего раза стало ясно, что у меня или галлюцинации, или же…
        - Трубка! - округляю глаза, посмотрев на Арланда, который, опершись спиной о ближайшее дерево, спокойно покуривал резную трубку из белой кости.
        - Да, - умиротворенно улыбнулся инквизитор. - Правда красивая? - повертел это произведение искусства в руках.
        - Не то слово, - киваю, не в силах отвести взгляд от трубки. - А что, табак тоже есть?
        - Нет, черт возьми, я тут хвою закуриваю! - развел руками в стороны. - Есть, конечно.
        - Арланд, дай покурить?
        - Курящая женщины? - поморщился инквизитор. - Это даже звучит мерзко.
        - Арланд, лучше дай! - засмеялся Али. - Иначе, чую, будешь как я, менять свои представления о прекрасном поле через объяснения этой ведьмы!
        - Нет, у меня самого табака мало, - злорадно усмехнулся инквизитор, помахав трубкой в воздухе, чтобы ко мне пошел запах горящих листьев табака.
        - Садист, - вздыхаю, принюхиваясь. - Я уже три месяца трубки в рот не брала, представляешь, что это такое!?
        - Нет, не представляю, - улыбнулся Арланд, довольно прикусывая мундштук, затем пуская кольца дыма.
        - Сволочь, - решаю. - И нет тебе другого названия отныне!
        - Я не «сволочь», кем бы она не была, я инквизитор. Точнее, многообещающий ученик.
        Поправившись, Арланд вновь вдохнул и пустил в воздух кольцо дыма, долетевшее до меня. Понаблюдав за моим лицом, инквизитор довольно рассмеялся.
        - Кажется, я нашел новый способ пытки, - заметил он сказочнику.
        - Как бы я не нашла новый способ поджигания людей в зачарованных одеждах, - ворчу. - Не знаю, как вы, а я спать хочу. До завтра.
        - Радужных кошмаров, - пожелал мне Али.
        - Спи спокойно, - зловеще улыбнулся Арланд.
        Встав с насиженного места, я пошла к своему плащу, постеленному неподалеку от костра. Быстро и относительно незаметно устанавливаю слабенькую магическую систему безопасности на всякий случай, только потом ложусь.
        Удивительно, но закрыв глаза, я тут же почувствовала, что действительно сильно устала. Под рокочущие голоса разговорившихся Али и Арланда, я быстро уснула, даже не заметив этого.

* * *
        Одиноко. Пусто. Холодно.
        Бесконечно или временно, всецело или частично - уже давно не имеет значения. Бесконечно одиноко, всецело пусто, временно холодно… застывают хрупким льдом остатки моего последнего сокровища - моей памяти. Внутри или снаружи все исчезает - не понять. Но происходит что-то и ничего, долго и быстро, ощутимо и незаметно. Давно. Или недавно. Не понять.
        Помню момент. Только один. Ни больше, ни меньше. Беспокоюсь. Почему? Не знаю.
        Помню мгновение жара, обжигающего и удушливого… убивающего. А потом паралич, вспышка и крик… Пронзительный, полный отчаяния крик ребенка. Кажется, нежные связки должны были бы лопнуть от этого вопля, но нет, кричат еще долго.
        Надрывно, знакомо…
        «Я иду к тебе, сынок!» - говорит память, и я иду.
        Иду сквозь такой пустой, несуществующий мир. Набор смутных красок, цветов, воспоминаний, и не больше. Тянет, утягивает, хочется дойти… Куда? Зачем? Не знаю, память молчит.
        Одиноко. Пусто. Холодно. И ничего больше. Ничего вокруг нет, мир изменился, стал иллюзией, а я, как птица в сетке, запуталась в обманках и не могу выбраться. Брожу по жутким лабиринтам без цели, куда память ведет. Редко натыкаюсь на невидимые преграды.
        Часто я вижу привидений.
        Они проходят совсем рядышком и не видят меня. Они живут своей, отдельной жизнью. Их существование так суетливо, так знакомо… так далеко и необычно для меня. Я наблюдаю за ними, но не могу ничего понять. Ни кто они, ни откуда они взялись, ни что они делают, ни зачем… Их много, десятки или сотни, они почти каждый раз разные… или я их не запоминаю.
        Так странно.
        Я часто вижу одно место. Не помню, где оно, не помню, зачем оно.
        Коридор. Недолгий, маленький коридор. С одной стороны стена из камня, с другой большие, высокие окна с красивыми рамами.
        За окном всегда гроза, всегда дождь, всегда ночь.
        Я вижу паутину, вижу пыль… Хочу убрать, стереть, потрогать… Не могу, не получается. Все это иллюзия, обманка. Как и весь мир. Но это место - лучшая иллюзия. Все как настоящее… настоящее, о котором я почему-то знаю.
        Иногда в том месте я вижу приведение. Оно мне нравится, это мое любимое приведение.
        Оно меняется, каждый год оно выглядит иначе. Оно двигается плавно и грациозно. Красиво. Люблю наблюдать за тем, как привидение танцует.
        Оно предлагает мне станцевать с ним. Я соглашаюсь, мы танцуем вместе.
        Сначала привидение меня боялось. Оно приходило на место украдкой, тихонько, как мышонок… что такое мышонок? Не помню. Но мышонок трусливый, маленький, слабый. Мышонок робкий, но ловкий и любопытный.
        Мой Мышонок.
        Сначала совсем небольшой, едва доставал мне до пояса, он пришел на то место и долго смотрел в окно, сидя на холодной каменном подоконнике.
        Я сказала ему, чтобы не сидел на холодном, а не то подхватит какую-нибудь болезнь и маги-лекарю будут тыкать в него иголками. Привидение очень испугалось, а потом заплакало. Так горько, так жалобно. Оно долго плакало, а я стояла и смотрела, не знала, что должна сделать. После этого Мышонок, как я назвала приведение, стал часто приходить на то место. Поначалу он всегда горько плакала, упав на пол, а потом начал говорить, рассказывать мне что-то, называя меня «мамой».
        Кто такая мама? Не помню. Наверное, Мышонок любит ее.
        Как-то раз Мышонок пришел с другим привидением. Наверное, он хотел нас познакомить.
        Мышонок, увидев меня, тогда заплакал и стал что-то рассказывать.
        Вдруг я поняла, о чем он спрашивает и ответила ему.
        Он спросил: «Ты скучаешь по мне? Ты видишь меня?». А я ему ответила, что скучаю, потому что он мое любимое привидение, и что вижу его.
        Мышонок тогда засмеялся и заплакал еще сильнее. Смеялся и плакал одновременно. Бедный Мышонок.
        Другое приведение не плакало и не смеялось, оно встревожено наблюдало за Мышонком, а потом село перед ним на корточки и стало что-то объяснять. Мышонок тоже начал что-то говорить, а потом они ушли.
        С тех пор я почти не видела моего Мышонка, он приходил очень редко. А потом исчез. Его долго не было, так долго, что я забыла о нем.
        Но однажды я снова увидела Мышонка. Он казался больше, он изменился. Теперь он не плакал и не смеялся, не говорил. Смотрел на меня и на окно. Он сел на холодный подоконник и я сказала ему, чтобы не сидел на холодном, а не то подхватит какую-нибудь болезнь и маги-лекарю будут тыкать в него иголками. Тогда Мышонок встал и улыбнулся. Улыбка у него была грустная, вымученная, а взгляд отстраненным, как у юродивого. Посмотрев на Мышонка, я тогда решила, что ему почему-то очень плохо. Он сильно изменился за то время, которое не приходил ко мне.
        С тех пор мы стали видится чаще, почти каждый день. Мышонок перестал меня бояться, он приходил ко мне надолго, часто разговаривал со мной, что-то спрашивал, а я ему отвечала. Мы подружились, он по-прежнему звал меня «мамой».
        Однажды Мышонок пришел ко мне и сказал, что скоро уйдет. Он сказал, что мы вряд ли еще увидимся, что он не сможет больше ко мне приходить. Он сказал «прощай».
        Его долго не было, но потом он опять появился. Он был еще больше и теперь был даже выше меня. Из-за странной одежды я не могла полностью его видеть, он расплывался в воздухе серым туманом. Я видела только лицо Мышонка. Когда он тогда пришел ко мне, то предложил потанцевать. Предложил сухо и холодно. Приказал.
        Я спросила, как мы будем танцевать, если у него нет ног, а он сказал, что как только я соглашусь, ноги появятся. Откуда-то зазвучала музыка. Она была такой красивой, что мне захотелось танцевать. Я подошла к Мышонку, он взял меня за руки.
        Он оказался совсем как живой. Теплый, твердый и не расплывался больше в воздухе.
        Мы танцевали по коридору, пока музыка не закончилась, а потом Мышонок меня крепко обнял и долго не отпускал. Из его глаз потекла соленая вода, когда он целовал меня, я чувствовала ее вкус. Такой странный, яркий, непривычный… такой знакомый вкус.
        Потом Мышонок исчез. Он ушел так быстро, что я и не заметила.
        Теперь Мышонок приходил очень редко, но когда приходил, много говорил со мной, рассказывал что-то, спрашивал советов. Потом я его опять долго не видела, но он всегда появлялся вновь и всегда неожиданно. Так продолжается до сих пор.
        Но Мышонок это только одно приведение. Есть еще много, иногда я их запоминаю, иногда нет. Они меня не видят и не слышат. Жаль. Наверное, было бы интересно с ними поговорить.
        Появился Страх.
        Он пришел так неожиданно, так странно. Не знаю, откуда он взялся.
        Я гуляла по лабиринтам того, что осталось от мира, как всегда это делала. Тогда я искала еще одно привидение, которое часто приходит в лабиринты. Мне хотелось попробовать поговорить с ним. Оно долго что-то искало, но не видело меня. Мне казалось, я знаю, что оно ищет. Я хотела помочь.
        Когда я нашла это странное привидение, оно не обратило на меня внимание, так усердно что-то копало.
        Я встала за спиной привидения и стала наблюдать за ним. Мне было интересно узнать, что оно делает.
        Привидение что-то тихо говорило, я не понимала что. Но говорило оно это не мне, а кому-то другому. Но то, другое невидимое молчало и никогда не отвечало, а ищущие что-то все равно с ним разговаривало.
        Когда я стояла за спиной привидения и пыталась понять, что же оно делает, я вдруг увидела большую собаку.
        Она была такая большая, что ей приходилось пригибаться, чтобы не задеть горбатой спиной потолок. У нее была уродливая морда со злыми глазами и большой пастью. Лохматая, спутанная шерсть была серой, на животе алой, а на спине были черные пятна, по хребту шла полоса черной вздыбленной шерсти, переходившей в гриву.
        Собака зарычала на меня и на привидение. От ее рыка у меня внутри появился Страх. Он смешал всю мою память, стал уничтожать меня изнутри, разъедая плоть… Я испугалась, мне стало очень больно, я закричала. Собака, только порадовавшись моему воплю, зарычала громче и Страх усилился.
        Подумав, что собака накинется на меня и растерзает, я убежала из лабиринта, так и не успев предупредить привидение. Но что ему могла сделать собака? Не знаю. Ничего, наверное.
        Я долго никуда не выходила, не видела мира. Ушла домой, в пустоту, и боялась выйти.
        Собака это и есть Страх. Она пожирает все светлое, все спокойное и превращает это внутри себя в страх. Она - сплошной страх. Живой. Воплоти.
        Я хотела увидеться с Мышонком, слышала, как он звал, но не смогла найти дорогу к нему. С тех пор, как я увидела Страх, я никуда не могу найти дорогу. Сижу дома.
        Одиноко. Холодно. Пусто…

* * *
        Я задрожала от холода, горло сдавило ощущение полного одиночества, появилась резкая потребность в тепле и в ком-то. Невольно всхлипнув, я машинально утерла слезы и… проснулась.
        Открыв глаза, я с удивлением обнаружила рядом с собой спящего сказочника. Али во сне хмурился и пытался кому-то доказать, что в разбитой лампе сидит джин и что три золотых за нее - уникальное предложение.
        - … Нет, ты просто не понимаешь, от чего отказываешься!… Не… Нет… Да подожди ты! В ней сидит джин, я тебе говорю!… Вот так вот трешь и вуаля!… - бормотал сказочник во сне.
        Невольно улыбнувшись, я начала успокаиваться.
        Это был всего лишь очередной кошмар, меня никто не поглотил, со мной все хорошо… Ох, и приснится же такое безумие!
        Утерев рукавом рубашки оставшиеся слезы, я села на плаще и осмотрелась.
        Было холодно, костер почти погас. Подкинув в него немного веток вперемешку с магией, я уже решила ложиться обратно, как заметила, что чего-то не хватает.
        Обведя взглядом весь лагерь, освещенный вновь ожившим костерком, я поняла, что этого «чего-то» действительно не хватает. Инквизитора нигде нет. Ни его плаща, ни сумки… но лошадь его на месте, значит, не сбежал.
        Куда он мог деться, интересно? В кусты обычно с походными сумками не ходят. Хотя, кто его знает?
        Ладно, черт с ним, с этим инквизитором. Завтра вставать надо рано, путь предстоит очень долгий. Лучше выспаться.
        Но стоило мне только подумать о том, чтобы лечь обратно, как сова на ближайшем дереве крикнула три раза.
        Причем крикнула так выразительно, с таким укором, что я невольно задумалась.
        - Чего? - не понимающе смотрю на крону дерева, откуда доносились совиные «у-ху».
        - У-ху, у-ху, - объяснила сова.
        - Не понимаю, - пожимаю плечами. - Вообще, это ты ночная птица, а я спать хочу! Вот и не мешай!
        - У-ху! - возмущенно ответила сова и спустилась.
        Она села на самую нижнюю ветку, теперь я могла ее видеть. Кажется, это была пятнистая неясыть.
        - У-ху, - заметила сова, слегка подпрыгнув, сидя на ветке.
        - Ты по-человечески говорить умеешь? - интересуюсь. Вдруг это оборотень? Уж очень странно сова себя ведет для обычного животного.
        - У-ху, - указала мне на Али.
        - Да он спит. И кто ему, сказочнику, поверит, скажи на милость? То у него коровы кочергами дерутся, то совы говорят… Не стесняйся.
        - У-ху, - показала мне в сторону реки. - У-ху-ху… Ху-ху.
        - Нет, не «у-ху», я спать хочу, - отмахиваюсь.
        Тот факт, что я говорю с совой, меня мало смущал. Если уж я говорила с кентаврами и сатирами, то что мне какая-то сова? Мою психику уже ничто не сломает… надо только об этом вспоминать почаще.
        Вдруг сова резко повернула голову куда-то в сторону и прислушалась. Мгновение она сидела на ветке, а уже в следующий миг сорвалась и невероятной скоростью спикировала на землю, замахав крыльями при приземлении. Раздался какой-то пронзительный писк. Сова минуту копошилась в траве, потом взлетела обратно на свою ветку.
        - У-ху, - сказала он и кинула прямо мне на голову растерзанную дохлую мышь…
        Я, как и любой нормальный человек, едва сдержалась от пронзительного визга, вскочила, и начала прыгать по земле, стряхивая с головы трупик и выпутывая из волос органы несчастной мышки.
        - Дура! - обзываю сову, понимая, что эту мерзость с волос так просто не уберешь.
        - У-ху, - ехидно заметила она.
        - Мышей есть надо, а не кидать на головы случайным путникам, спящим под деревьями! Ты потеряла свой ужин!
        - Ух-ху-ху-ху-хууу, - засмеялась сова.
        - Ты - неправильная неясыть, поняла!?
        - Уху, - кивнула.
        - Развелось, блин, нечисти да оборотней… Найду в человеческом облике - смерть тебе и твоей шевелюре! Я-то тебя по глазам узнаю, сволочь пятнистая! - грожу ей кулаком, думая, что же делать.
        От волос пахло невероятной смесью ароматов, от обычной крови до прочих мышиных выделений. Конечно, лечь спать с чьими-то кишками в волосах я просто не смогу. Надо где-нибудь вымыться.
        Подумав, я решила, что все-таки придется идти на речку, куда неясыть сначала отправляла меня по-хорошему. Умная птица все просчитала, как-то догадавшись, что между запахом водорослей и запахом дохлой мышатины я выберу водоросли. Только вот зачем этой перьевой подушке понадобилось гнать меня на речку? Что меня там ждет?
        Эх, в любом случае к воде идти надо. Если не пойду сейчас, чую, эта неясыть устроит еще что-нибудь. У нее по глазам видно, что она на мышах не остановится… Сидит все на своей ветке, наблюдает, пойду или не пойду.
        - Пойду-пойду! - махаю на нее руками. - Лети отсюда давай.
        - У-ху, - кивнула сова и вперила в меня неестественный для животного осмысленный взгляд.
        Проверив, действительно ли спит Али, я потихоньку направилась в сторону речки.
        Отойдя от костра на десять метров, зажигаю святящийся шар, чтобы не заблудиться в темноте. Хоть я и точно помню, что идти надо только прямо, но в полном мраке можно и при таком маршруте заблудиться.
        Пробираясь сквозь кусты, я морщилась от омерзения, представляя, что у меня сейчас на голове. С одной стороны очень хотелось вымыться, а с другой хотелось спать. Причем от мыслей о холодной реке, где предстоит купаться, спать хотелось все больше и больше. Но ничего нельзя поделать, из-за этой чокнутой совы хочу - не хочу, а надо идти мыться. Остается лишь надеяться, что у реки меня будут поджидать более-менее дружелюбные неприятности. Ну там, по мелочам… Одежду зайцы сопрут, пока купаться буду, например. Зайцы - это хорошо, зайцы милые, в отличии от бешеных единорогов и спятивших кентавров. Помечтаю пока о зайцах, ага.
        Через десять минут пути я услышала шум течения реки. Светящийся шар показал тот самый куст, воняющий мертвячиной, который я предлагала Арланду, как место для ночлега.
        Увеличив свой светильник и внимательнее осмотрев берег на наличие кого-либо кусачего, я никого не обнаружила.
        Захныкав про себя о своей жестокой судьбе и прижав руки к груди, чтобы было теплее, я пошла пробираться сквозь высокую траву и искать мало-мальски приличное место для захода в речку.
        - Так, здесь трава высокая, здесь обрыв грязный, здесь камышей до чертиков, здесь прыгать придется, а глубина неизвестна… О, идеально!
        Место, которое я в итоге обнаружила, действительно было наилучшим вариантом.
        Конечно, сразу было видно, что через него в реку никто не заходит, а, значит, даже одежду устроить негде, только на ветвях куста повесить. Но зато здесь берег плавно уходил под воду, в которой не было ни маленьких деревьев, ни камышей… только, скорее всего, была огромная куча водорослей.
        Подойдя к водя, я наклонилась и сунула туда руку, чтобы проверить температуру.
        Хм, а вроде бы, не так уж и холодно… Да какая разница, с другой стороны? Лезть-то все равно придется. И не просто лезть, а нырять с головой. Бррр!
        - Эй, кто меня там через сову вызывал? Иди сюда, а то я сейчас в речку полезу! - зову неведомого хозяина дрессированной совы, в тайне надеясь, что это будет Баба Яга, а сова окажется заколдованным царевичем. Все лучше, чем очередные чудовища.
        Но никто не ответил мне, ни черный маг, ни Баба Яга, ни даже зайцы. Только сверчки ехидно трещали между собой об идиотке, которая пришла ночью на речку и теперь орет на всю округу.
        Постояв еще немного, подождав, подышав свежим речным воздухом, я все же начала потихоньку готовиться к заходу.
        Распустив забранные в и без того уже покореженный хвост волосы, с удовольствием чувствую, как сразу стало тепло ушам. На этом все приятное кончилось. Стоять без ничего на улице холодной ночью в колючей высокой траве с жуками - одно из редчайших удовольствий во всех мирах, надо отметить. И одно из тех удовольствий, которое мне пришлось опробовать.
        С реки подул холодный ветерок, от которого по голой коже замаршировали фаланги слоновьих мурашек. Поежившись и обхватив себя руками, чтобы стало хоть немного теплее, обреченно иду к воде. Теперь она не казалась мне такой уж нормальной, скорее даже наоборот, ледяной.
        Когда я зашла в реку по колени, моя голова взорвалась мыслями о том, зачем мне надо мыться в этой канаве и вообще, что такое мышиные потроха в волосах по сравнению с воспалением легких!? Может, ну ее, это речку?…
        Застучали зубы, появилось навязчивое желание выскочить из воды, но я буквально взяла себя в руки и заставила идти.
        Продвигаясь все дальше и дальше, я думала лишь о том, что как бы в речке этой не водилось чего-нибудь страшного. Каких-нибудь щук или русалок с кикиморами. Подобная встреча может дорого мне обойтись, учитывая то, что мое нежное девичье тело не защищает никакая одежда и любой укус тут же прорвет кожу, а царапина оставит уродливый шрам.
        Вдруг ил кончился и я почувствовала ступнями ног скользкие водоросли, которые меня настораживали еще с тех пор, как я выпала из лодки.
        Зажмурившись, я застыла посреди реки и встала на одну ногу, преодолевая отвращение. В голове закрутились радужные мечты если уж не о бассейне с хлоркой и ванной с душистой пеной, то хотя бы об элементарной бадье с тепло водой.
        Постояв немного и с удивлением обнаружив, что водоросли не обвили мою ногу и не собираются топить, и из них не вылезает никто маленький и противный, чтобы укусить меня за пальцы, осторожно иду дальше.
        Вскоре к водорослям я привыкла, как и к воде. Найдя место, где вода мне до подбородка, собираюсь с волей, делаю вдох, и… ныряю.
        Под водой мне стало в несколько раз холоднее, но я начала быстро двигаться, промывая волосы, потому вскоре холод перестал быть заметным.
        Спустя три нырка в волосах уже ничего не было. Вынырнув в третий раз, я неожиданно для себя поняла, что совсем не чувствую холода, скорее приятную свежесть прохладной водицы, и, более того, я отлично держусь в воде… Черт знает, почему, но тут мне захотелось поплавать.
        Сначала я решила, что поплаваю у берега, где смогу стоять, но вскоре так разошлась, что доплыла до середины реки, но и этого оказалось мало. Перевернувшись на спину, я поплыла по течению, любуясь луной и безоблачным, усеянным звездами небом. На этот раз я чувствовала себя в воде абсолютно спокойно.
        Купаться я решила без света, чтобы меня не было видно какому-нибудь счастливчику, который решится выйти к реке в такое время. Такой, конечно, вряд ли найдется, но все равно лучше предостеречься. Люди они разные бывают, бабам захочется русалку изловить и кинуть в нее что-нибудь тяжелое, такое как камень, а мужику захочется девку полапать и не только. Уж лучше без света, так безопаснее.
        Но в итоге темнота мне ничуть не мешала, а наоборот, добавляла купанию особой романтики. Света луны, отражающегося в воде серебристыми бликами, вполне хватало для того, чтобы я могла видеть очертания обоих берегов, а больше мне и не надо было. Плавая на спине, я рассматривала звездное небо, а ныряя, все равно закрывала глаза. В темноте купание походило на что-то сверхъестественное, как будто я попала куда-то в третий мир, где живешь лишь по чувствам осязания и каждое из этих чувств улавливает что-нибудь прекрасное.
        Я несколько раз проплывала по течению и возвращалась обратно, к месту, где оставила вещи. Так приятно было скользить в речной воде, ощущая всей кожей легкий, приятный холодок течения, что я просто не могла заставить себя вылезти. Получая незнакомое мне до этого момента удовольствие, я ныряла под воду и плыла так долго, как только могла, потом, выныривая, довольно отфыркивалась. Как-то незаметно для себя я начала счастливо улыбаться.
        Но вскоре я все-таки вспомнила, что меня слишком долго нет в лагере и пора бы уже возвращаться. Немного подумав, я решила, что проплыву под водой еще один разок и точно вылезу.
        На этот раз я плыла по самому дну, на глубине около двух метров. Водоросли приятно щекотали грудь, живот и ноги, течение несло вперед, вода вокруг приятно холодила кожу… ни с чем не сравнимые ощущения. Раньше, в своем прошлом теле и мире, я почему-то не замечала, как это здорово, плавать под водой. Хах, не потому ли, что я никогда еще не плавала в речке, не тронутой людьми, ночью и совсем без одежды? Мда, в моем мире мне бы за такие выкрутасы точно голову оторвали, это здесь девицы в реках иначе и не плавают. Но, надо отметить, в этом что-то есть. Что-то как будто возвращающее к жизни, обновляющее, от чего настроение резко поднимается и начинаешь чувствовать себя гораздо лучше, чем прежде.
        Когда в носу защипало, я устремилась со дна вверх, чтобы глотнуть воздуха.
        Но тут произошло нечто из ряда вон выходящее. Резко на меня налетело что-то больше и тяжелое и начало пытаться утопить! В ужасе я забилась под водой, пытаясь оттолкнуть от себя неведомое чудище. Сразу стало ясно, что это не рыба, потому что у монстра были руки, которыми он пытался меня задушить. Вспомнились все сказки о русалках и водяных, от чего мне стало еще страшнее! Чуть не потеряв драгоценный воздух, я едва сдержала под водой беззвучный крик ужаса, но все же взяла себя в руки.
        Русалка оказалась крупнее и сильнее меня, она начала тянуть меня ко дну.
        Поняв, что начинаю задыхаться, просто кидаю в неведомую тварь заклинание, одно из тех, которое нашла в книге в поместье. Не зная точно, как оно сработает под водой, я все же рискнула… в итоге стало на мгновение светло и я, случайно открыв глаза, на мгновение увидела кожу кикиморы.
        Она была белой, с непонятными черными разводами. Возможно, это была даже не кожа, а просто тени или водоросли, но, в любом случае, я так и не смогла понять, что за существо передо мной.
        После заклинания русалка замерла и в это мгновение я со всей силы саданула ей куда-то ногой и нехило оцарапала, впившись в кожу ногтями и рванув вниз.
        От такого русалка, кикимора или еще кто-то из этой братии испугался и отпустил меня, я тут же всплыла на поверхность, чтобы глотнуть воздуха и сориентироваться, понять, где берег и сколько до него плыть. Срочно нужно было выбираться из воды, потому что еще не понятно, сколько здесь этих тварей.
        Стоило мне вынырнуть и начать откашливаться, как передо мной что-то тоже забулькало и зафыркало, всплыв. Это нечто я не видела из-за темноты и потому, нарисовав в воображении облик, достойный любой кикиморы, заорала так, что за километр, наверное, было слышно!
        В судорожных попытках отплыть подальше, я чуть не ушла под воду и в итоге только наплыла на кикимору, подталкиваемая течением. Чудовище схватило меня своими руками и крепко прижало к себе, не давай двигаться.
        Когда я почувствовала, что скользкая рука подбирается к моему горлу, то от страха смогла быстро изогнуться всем телом и со всей дури укусила кикимору куда-то, видимо, в шею.
        Закричав, неведомое существо попыталось отцепить меня от себя. Пока у него это не получилось, я успела добраться до его шеи рукой и разодрать кожу еще немного.
        Крепко сжав руками мои плечи, чудовище отстранило меня подальше, но не выпустило. Получив несколько секунду передышки, я быстро зажигаю свет и оборачиваюсь, чтобы понять, куда лучше бить…
        Обернувшись, я увидела такое, что кикимора показалась мне куда более удачным вариантом встречи! Чуть не закричав от неожиданности, я со всей силы двинув «русалке» в живот, я тем самым не только заставила ее отпустить меня, но и оттолкнулась.
        Нырнув дельфинчиком под воду, я быстро поплыла к месту, где оставила одежду, надеясь, что мое местонахождение не засекут в темноте. Светящийся шар я убрала одним мысленным приказом.
        Когда понадобился воздух, я очень медленно, чтобы не создавать лишних всплесков, всплыла на поверхность и замерла, прислушавшись.
        - Бэйр!?… Это была ты? - в недоумении позвал инквизитор, который что-то забыл ночью в речке. Видимо, он тоже подумал, что я русалка, жаждущая его утопить и съесть…
        Ч-черт, противно-то как! Он меня руками везде, где только можно, пощупал… да и я сама хороша!
        От неприятных воспоминаний я даже поежилась, а потом еще и зажмурилась, когда воображение стало рисовать картину нашей схватки со стороны и при свете. На что это было похоже, лучше даже и не думать…
        - Бэйр?
        Решив не отвечать инквизитору, я вновь нырнула под воду и поплыла. Ныряла и выныривала до тех пор, пока не оказалась поблизости от места, где оставила одежду.
        Вздохнув с облегчением, я направилась к берегу, но вдруг почувствовала, как будто кто-то схватил меня за ногу, причем явно рукой…
        Закричав, как ненормальная, я сиганула из воды на берег с такой скоростью, которой от себя даже не ожидала!
        Выскочив из воды в траву, я обернулась, но никого не видела. Только всплеск и круги на воде после него. Но присмотревшись, я заметил рябь на глади воды, как будто под ней кто-то плыл в обратную сторону от меня.
        Значит, это был уже не инквизитор, а действительно какая-то тварюшка.
        Застыв в одной позе, я достаточно долго смотрела на воду, пытаясь отойти от случившегося. Очнулась я только тогда, когда ветерок с реки коснулся мокрой голой кожи.
        Мгновенно покрывшись мурашки и задрожав, я принялась высматривать в траве свою одежду. Вопреки всем ожиданиям, никакие зайцы ее не украли. Отыскав все до последней вещи, начинаю одевать.
        На мокрое тело одежда налезала с трудом, пока я оделась, успела окончательно замерзнуть, да еще и волосы отжать забыла, из-за чего впитавшая воду рубашка прилипала к спине и добавляла приятных ощущений.
        Одевшись, я потихоньку пошла к лесу, освещая себе путь небольшим магическим светлячком. Очень хотелось добрать добраться до лагеря быстро и без приключений…
        - Бэйр! - послышалось откуда-то из темноты.
        Видимо, не судьба.
        - Это не я, это леший! - объясняю, ускоряя шаг.
        - Подожди!
        Из мрака вышел уже полностью одетый инквизитор. Мокрый хвост на голове Арланда говорил о том, что мне в воде его морда не примерещилась.
        - Ну чего тебе еще надо от меня? - раздраженно оборачиваюсь, убирая мокрые волосы с лица за спину.
        - Закончить начатое было бы неплохо, - зло заметил инквизитор. - Ты разодрала мне грудь своими когтями и прокусила шею, не говоря уже о пинке в живот! Кровь идет до сих пор! Извиниться не хочешь, сумасшедшая!?
        - Ты сам виноват! Мог бы включить голову и понять, что у русалок нет того места, за которое ты меня успел не раз потрогать, его наличие определяет и наличие ног, а не рыбьего хвоста! Отпустил бы, ничего бы не было, а так я ничуть не жалею о содеянном. Заслужил.
        - Ладно, я пришел не ругаться, - вздохнул Арланд, приблизившись. - У тебя нет чего-нибудь, чем можно перевязать раны?
        Когда он отнял прижатую к горлу руку, я увидела, что кожа на шее и ворот одежды все в крови.
        - У тебя очень острые зубы и сильные челюсти, - невесело усмехнулся инквизитор.
        - Черт… - только и могу сказать, поняв, что натворила. Вдруг у него после этой воды заражение пойдет? - Пойдем к лагерю, поищем что-нибудь.
        - Там ничего нет, все мои вещи у меня.
        - Так облей святой водой, продезинфицируй!
        - Если мне в кровь святая вода попадет, я умру в течение нескольких минут в жутких мучениях! - напомнил Арланд. - Ты не знаешь каких-нибудь заклинаний?
        - Нет, но… я могу попробовать. Давай только присядем куда-нибудь, хорошо?
        Пройдя немного вдоль берега, мы обнаружили достаточно большое бревно на одном из выступов. Устроившись там, продолжили.
        - У тебя есть какие-нибудь бинты?… То есть тряпки для первязки?
        - Нет же, говорю, иначе зачем мне к тебе было идти?
        - Как это нет, когда я сама видела, что есть!?…
        - Как это видела? - недобро прищурился Арланд. - Ты что, рылась в моей сумке?
        - Да, рылась, - признаюсь. - Но сейчас это не так важно. Открой рану, я посмотрю, что там такое.
        - Нет, я не могу, - покачал головой инквизитор. - И зачем, скажи на милость, ты там рылась!? Ты знаешь, что я за такое убиваю!?
        - Ой, я никому не расскажу про твое шелковое нижнее белье с серебряными крестами, что ты так волнуешься? - отмахиваюсь, снимая с плеча инквизитора его же сумку. - Так куда делись все перевязки?
        - Я их использовал, чтобы остановить кровь на груди. У тебя когти, как у рыси!
        - Черт… а ведь у меня в сумке тоже их нет, они у Дейка всегда были. У Али при себе только плащ да пустой кошелек на поясе, ничего больше… Да открой ты воротник, хоть на рану посмотрю!
        - Нет, - упрямо возразил инквизитор.
        - Ну тогда получай заражение крови и загибайся на здоровье! Мне оно даже лучше.
        Сказав это, поворачиваюсь спиной к упрямцу и складываю руки на груди, всем своим видом показывая, что мне все равно.
        - Бэйр… я сам не могу. Убери свет и попробуй на ощупь. Тебе ведь не нужно видеть рану для того, чтобы вылечить ее каким-нибудь заклинанием?
        - Ладно, давай так, - нехотя соглашаюсь и убираю светлячок.
        Глаза, уже привыкшие к свету, отказывались различать что-либо вокруг. Стало так темно, что я не могла увидеть даже Арланда перед собой, только слышать.
        Инквизитор начал расстегивать пуговицы и застежки на одежде. Делал он это так долго, что я невольно задалась вопросом, сколько всего на нем надето.
        - Ты меня точно не видишь? - на всякий случай спросил он.
        - Если тебе интересно, то я вообще ничего не вижу.
        Нервно вздохнув, Арланд потянул ко мне свои руки… Сначала он чуть не попал мне в глаз, потом зачем-то повел их с лица на плечо.
        - Что ты делаешь? - не выдерживаю и отвожу его загребущие лапы подальше от себя.
        - Искал твои руки, чтобы показать раны. Ведь ты тоже ничего не видишь, - прост объяснил инквизитор, положив мои ладони к себе на шею, ближе к спине.
        Водя пальцами по коже, стараясь не задевать ее ногтями, я вскоре нашла три длинные раны. Мда, постаралась я на славу, ничего не скажешь…
        - Подожди, а от заклинаний будет свет?
        - Будет.
        - Тогда закрой глаза.
        - Арланд, ты, чертов параноик, может, хватит!? Сейчас я вообще откажусь тебя лечить!
        - Бэйр!… Пожалуйста, для меня это очень важно. Попытайся меня понять.
        - Еще немного этого жалобного голоска и я расплачусь, - фыркаю, закрывая глаза.
        Вспомнив заклинание, которое лечит небольшие царапины, я начала колдовать.
        Тренировалась я в них на себе, делая надрезы на коже кинжалом и залечивая их. Тогда получалось идеально, а сейчас остается только надеяться, что на раны побольше этого же заклинания хватит.
        - Ай!… - вскрикнул Арланд и машинально вцепился в меня. - Ты там раны лечишь или новые добавляешь!?
        - Конечно же новые добавляю! Такой случай разодрать тебе горло! Как я могу его упустить? - раздраженно отвечаю, не открывая глаза. Я на него тут силы и время трачу, а он еще и обвиняет!
        - Прости… я просто не думал, что это так больно. Меня еще никогда не лечили с помощью магии.
        - Все когда-нибудь случается в первые раз, - замечаю.
        Судя по ощущением, раны лечить долго. Это не просто порезы, это почти то же самое, что остается после борьбы с каким-нибудь диким животным.
        Пожалуй, это один из плюсов женского тела - возможность отращивать ногти. Когда я в нем оказалась, они были достаточно длинными и остро заточенными. Просто ради интереса я поддерживала такую форму и вот, как оказалось, получше иного оружия работает. По крайней мере, всегда со мной.
        - Слушай, Бэйр, а что ты здесь делаешь? Тебе же так не нравилась эта речка. И вообще, я проверял, ты спала, когда я уходил. Откуда ты здесь?
        - Это очень забавная история, - усмехаюсь. - Я проснулась после кошмара и со мной начала говорить сова.
        - Ты умеешь говорить с животными? - удивился Арланд, крепче сжимая мою руку. Видимо, я кое-где слишком сильно надавила.
        - Нет. Сова начала мне что-то ухать и показала в сторону реки. Я отказалась идти, и тогда эта чертова неясыть поймала мышь, разодрала ей брюхо и кинула мне на голову. Пока я пыталась стряхнуть с себя эту гадость, она только еще больше запуталась в волосах. Пришлось идти на речку и окунаться с головой.
        - Как-то странно и даже неправдоподобно, - заметил Арланд. - Тебе это точно не приснилось?
        - Приснилось, конечно! Я сейчас луначу, в речке плаваю, с тобой разговариваю, магичу во сне, а на утро все забуду!
        - С тобой невозможно нормально разговаривать, ведьма!
        - Кто бы говорил! Сам через слово «я не могу сказать», «это страшная тайна и все, кто знают ее, умирают», «молчи, а то не закую в серебро»… Это с тобой невозможно разговаривать, инквизитор.
        - Неправда, - возразил Арланд. - Я говорю обо всем, о чем могу.
        - То есть, практически ни о чем, - хмыкаю.
        Арланд напрягся всем телом и еще сильнее вцепился мне в руку.
        - Что, неужели так больно?
        - Я почти полноценный инквизитор, из-за этого на мне не отражаются вредящие заклинания, а созидающие причиняют боль, - сквозь сжатые зубы выдавил Арланд.
        - Святая вода тебе не помогает, заклинания не помогают… Ты как жить собрался с такой профессией? Ран у тебя будет немало, а лечить их, выходит, нечем. Вообще, каким идиотом надо быть, чтобы будучи нечистью пойти в инквизицию?
        - Идиотом, которому не хочется всю оставшуюся жизнь провести по страшными пытками. Инквизитора никогда и никто не сможет обвинить в том, что он связан с темными силами. И я не нечисть, повторяю!
        - Так вот, зачем ты туда пошел, - усмехаюсь. - Хитрозадая нечисть живет дольше, это верно…
        - Хватит так меня называть! Я человек, такой же, как и ты!… Почти.
        - Ну тише, тише, разорался… Ответственный момент, помолчи. Наверное, сейчас будет немного больно.
        Мое «наверное» оправдалось, Арланд честно старался держать себя в руках, но в итоге все же тихонько завыл. Это был тот самый жуткий звериный вой, который я подслушала тогда в тайном коридоре… От этого звука у меня по спине побежали мурашки страха.
        - Арланд, ты мог бы не выть?
        - Д-да… постараюсь…
        Еще несколько минут экзекуция продолжалась, а потом я, почему-то с облегчением, оставила инквизитора.
        - Ну как, живой? - спрашиваю.
        - Да, живой, - уже спокойнее ответил Арланд, начиная застегивать все обратно. - Спасибо тебе.
        - А можно нескромный вопрос?
        - Только один.
        - Если ты не нечисть, то почему на тебя святая вода действует, как на нечисть?
        - Святая вода это не оружие против одной только нечисти. Святая вода это оружие против зла. Хочешь, объясню, как она работает?
        - Да, хочу, - соглашаюсь, усаживаясь на бревне поудобнее.
        Теперь, когда света от заклинаний не было, я могла открыть глаза. Пока ничего, кроме воды, я различить не могла, потому стала смотреть на речку.
        - Любая вода может накапливать в себе информацию и эмоции. Если пьешь воду разозленным, она станет слабеньким ядом, если помолиться над кружкой, а потом выпить, вода станет полезной. Святая вода освящается жрецами разных богов, смотря при каком боге ты священник. Жрецы наделяют простую воду энергией, которая усиливает ее способность копировать эмоции и состояние. Если обрызгать этой водой жестокого убийцу, она скопирует состояние его души и причинит ему боль, слабую, но все же боль. Нечисть - это порождение зла, они только и стремиться к тому, чтобы распространять беды, потому святая вода для нее губительна.
        - Почему же тогда она на тебя, инквизитора, действует?
        - Я… убивал. Всего один раз, но очень жестоко. Я убил из страха, испугался почти до обморока, но, несмотря на это, тогда я вполне понимал, что делаю. Я осознанно обрек человека на вечные страдания, а так поступают только чудовища в человеческом обличии. С тех пор мучаюсь. Правда, было еще кое-что… но это у меня от рождения.
        - И кого же ты убил?
        - Тебе правда так надо это знать?
        - Хотелось бы. Рассказывай, хватит темнить.
        - Ладно. Когда мне было четырнадцать, к нам в поместье приехал инквизитор. Он пробыл у нас несколько дней, все выискивал что-то. Как оказалось, он уловил колебания темных сил от поместья и приехал разбираться. Тогда я еще не был защищен и не умел управлять тем, что имею, потому легко было понять, что темные силы идут именно от меня. На пятый день он зашел в мою комнату в башне, когда я был там один, и начал мне рассказывать о том, что меня ждет. Инквизитор сказал, что меня заберут в аббатство, где я прослужу монахом всю оставшуюся жизнь. Рассказал, что это необходимо, потому что внутри меня спит чудовище, опасное для людей. Он сказал, что я никогда не увижу больше свою семью, никогда не создам собственную и должен буду отречься от всех своих способностей, потому что они не принесут в мир ничего хорошего. Он говорил спокойно, не угрожал, просто объяснял, что меня ждет и почему мне необходимо отказаться от всего, что у меня есть. Я очень испугался, потому что тогда я уже имел такие вещи, потерять которые было страшнее смерти. Я уже слышал об инквизиции и подумал, что меня хотят упечь в подвалы и
пытать, пока я не раскаюсь неизвестно в чем. К тому времени я прекрасно знал, что это такое, сидеть в заточении под наблюдением каких-то странных людей, которые требуют от тебя непонятно чего, и, как и любой человек, я больше всего на свете боялся оказать в подобном месте вновь, тем более, если на этот раз будут не только запирать, но и причинять физическую боль… Испугавшись, я призвал жуткую тварь и велел ей сожрать душу инквизитора. Его тело я выкинул из окна, а семье сказал, что он пьяный ворвался ко мне в башню и начал угрожать, а потом, разбушевавшись, кинулся на меня, но промахнулся и врезался в окно, разбил головой стекло и вылетел. Мне поверили, так как опровергнуть мои слова было некому. Душа этого человека до сих пор находится в утробе той твари, он страдает… А я здесь, сижу и разговариваю с тобой.
        - Мда… В четырнадцать лет я бы так не смогла, - пораженно вздыхаю. - Слишком хладнокровно для меня… Да и вообще для ребенка.
        - У меня было очень тяжелое детство, - грустно объяснил Арланд. - Я и не такое мог.
        - И ты после этой встречи с Белой совой решил, что безопаснее всего самому стать инквизитором?
        - Да. Но я руководствовался не только этим.
        - Чем же еще?
        - Я всегда хотел нести в мир то-то хорошее…
        - Врешь?
        - Нет, правда. Мне близки понятия равновесия так, как никому другому. Мне знакомо, что такое несправедливость, знакомо, что такое смерть близких, знакомы все чувства, которые могут испытывать угнетенные. Мне хотелось помогать тем, которые незаслуженно страдают… Точнее нет, не так. Мне хотелось мстить за их страдания ублюдкам, способным эти страдания причинять. И мстить не абы как, а справедливо, выбирать наказания по тяжести содеянного. В инквизиции этому и учат, только пользуются своей властью все по-разному. Кто-то злоупотребляет из жажды денег, кто-то из фанатизма, но есть и такие, которые достойно выполняют свою работу. Последних большинство, что бы там не говорили люди.
        - Ты говоришь, хотел именно мстить, а не помогать? По-моему, это как раз близко к фанатизму.
        - Я всегда буду чтить равновесие и никогда не преступлю законов Ордена. Но фанатиком я стану, я это понимаю, - кивнул Арланд. - Жестокости во мне спит немало, скорее вскоре я найду удовольствие в убийствах и истязаниях, но никогда и никого не стану мучить незаслуженно.
        - Ты меня пугаешь, - усмехаюсь. - Но, подожди. Если есть жестокие и несправедливые инквизиторы, как же они работают со святой водой?
        - Они проходят ритуалы, святая вода для них целебна, какими бы они не были.
        - А ты?
        - А я… Ну я, это я.
        - То есть? Ты не прошел ритуалы и тебя не выкинули из Ордена? Как так?
        - Я очень способный ученик в глазах всех учителей, монахов и святых отцов. Я провожу ритуалы над собой самостоятельно и демонстрирую им то, что в итоге получается. Каждый Ритуал дает как внутренние, так и внешние особенности. Внутренних у меня нет, а внешние есть. Если вылить святую воду мне на кожу, ничего не будет, если выпить, мне станет лучше, но если влить в кровь, я умру… Это сложно объяснить.
        - Как это? Когда Леопольд брызнул тебе на лицо, были красные пятна.
        - Кожу на лице я не смог защитить, потому что не смогу скрыть лицо и не вызвать при этом у окружающих нездоровый интерес к себе.
        - Ты что-то сделал со своей кожей, начиная с шею и заканчивая пятками?
        - Да.
        - И что же?
        - Не скажу.
        - Я не понимаю, почему ты ее не показываешь.
        - Потому что выглядит ужасно.
        - Много шрамов?
        - Не без этого, но это не основная причина. И вообще, не спрашивай, все равно не скажу!
        - Ладно. Но ты говоришь, что тебя считают способным учеником, а сам даже освятить место без последствий не можешь? Тогда у двери, помнишь? Ты чуть в обморок не упал, когда снимал с нее якобы заклятие.
        - Я не освящал ее, я ее расколдовывал. Это я заставил склеп исчезнуть и, чтобы вы могли зайти туда и убедиться, что там нет ничего, что поможет вам вычислить виновника, мне пришлось все вернуть. Раньше у меня такие фокусы выходили легко, но теперь, когда инквизиторские ритуалы сделали эти мои способности слабее, мне стало трудно их использовать. Ясно?
        - Так ты маг?
        - Нет. Я не могу использовать магию. То, что я могу, с магией практически не связано. У меня аура, как у обычного человека.
        - Таинственный и непонятный, как черт знает кто! - вздыхаю.
        Он рассказывает мне такие вещи, он вчера пытался избавиться от меня… почему я могу после этого вот так запросто сидеть рядом и слушать его? Почему пытаюсь понять? Почему не боюсь? В чем тут дело? Это ведь ненормально…
        Мои глаза уже привыкли к темноте, теперь я могла различать некоторые деревья и видела своего собеседника. Арланд тоже смотрел в реку на протяжении всего разговора.
        - Бэйр, ты дрожишь… - вдруг заметил инквизитор, тоже посмотрев на меня.
        - Да? Наверное, я замерзла, - ежусь, заметив, что и вправду дрожу. - Может, пойдем обратно? А то сидим тут зачем-то, болтаем о всякой ерунде…
        - Тут хорошо, давай еще посидим? Я люблю реки.
        - Заболею - на твоей совести, - ворчу, хотя на самом деле мне и самой уходить не очень хочется. Почему-то мне нравится сидеть вот так на берегу реки, ночью, с туманным и мрачным инквизитором… Острых ощущений не хватает, наверное.
        - Как думаешь, а тут есть русалки? - вдруг спросил Арланд, приобнимая меня за плечи.
        Сначала от этого жеста дружелюбности у меня появилось резкое желание врезать инквизитору, но потом я поняла, что он меня таким образом укрыл свои плащом и согревает, пришлось передумать. Ему от меня итак сегодня на орехи досталось прилично.
        - Думаю, да. Я когда к берегу подплывала, меня что-то схватило за ногу, а потом уплыло. Думаю, это была водяная нечисть. А ты видел этих русалок когда-нибудь?
        - Нет, но слышал. Говорят, они живут в реках, в местах, куда не приходят люди, и поедают одиноких путников, когда те попадаются. А так рыбой питаются.
        - Странно, что они здесь есть, и мы, два идиота-полуночника, остались живы.
        - Меня они, наверное, испугались, а тебя за свою приняли. Ты же ведьма, а я инквизитор. Определенная логика у них должна быть, думаю, - пожал плечами Арланд. - Но… хах, мы и без русалок друг друга чуть не убили.
        - Замолчи, не хочу об этом говорить, - предупреждаю. От воспоминаний мне стало стыдно, захотелось отпихнуть инквизитора подальше или вообще уйти.
        - Как хочешь, я не настаиваю. А какую ты видела нечисть или, может, хобгоблинов? Я вот как-то познакомился с нашим домовым… представляешь, он у нас, оказывается, есть!
        - Хах, с трудом верится. Ты извини, но твое поместье - забытое всеми богами местечко.
        - Знаю, потому когда обнаружил домового, сам удивился. Сначала я его молоком подкармливал с яблоками около двух месяцев, а потом он только со мной заговорить захотел. Он у нас, оказывается, несколько сотен лет служит, а мы и не знали, представляешь?
        … И у нас завязался нормальный, почти человеческий разговор. Сначала о домах, потом о людях, о семьях, о прочем… Мы сидели на этом пресловутом бревне и разговаривали несколько часов, совершенно забыв о времени. Опомнились только когда вдруг обнаружили, что начало светать.
        Мы вернулись в лагерь и решили хоть немного поспать, надеясь, что несколько часов нам все же перепадет. Я предложила Арланду лечь рядом. Раз уж мне все равно приходится спать с Али, то почему бы не спать всем вместе? Но гордый инквизитор отказался и улегся у одного из деревьев особняком.
        Перед сном мы чуть было опять не начали болтать, но вовремя остановились.

* * *
        На следующий день мы продолжили путь, теперь ехали не останавливаясь и не сворачивая. Али и Арланду пришлось толкаться вдвоем на черной кобылице, а я ехала одна, ехидно ухмыляясь, поглядывая на них.
        Наш путь лежал по прямой и не сворачивал к постоялому двору, где мы должны были остановиться прошлой ночью, потому до «Лошадиной Косынки» мы добрались быстрее назначенного срока. Уже в два часа дня мы были на месте, что несказанно радовало, учитывая то, сколько всего я спала. Быстренько отыщу вещицу, нужную Лорену, и завалюсь досыпать.
        Этот постоялый двор от прочих отличала только очень оригинальное название и вывеска, с которой посетителям кокетливо улыбалась серая лошадь в яблоках и в голубой косынке в белый горошек. В остальном он был как две капли воды похож на прочие, у меня даже возникло дежавю.
        Разобравшись с лошадьми, мы зашли в зал и заказали комнаты. Оставив вещи в комнатах, мы спустились в зал, чтобы пообедать. Али, не имевший за душой ни гроша, но зато обладавший неиссякающим обаянием, уговорил инквизитора оплатить ему обед, а меня - выпивку.
        В спокойной обстановке мы разговорились.
        - Так кого ты ищешь, не пойму никак? - спросил Арланд у сказочника, когда тот закончил рассказ о своей судьбе.
        - Кудеяра я ищу! Он же подвиги совершать на материк приехал, а какие будут подвиги, если о них никто не споет? Да и пропадет он здесь без меня, как пить дать пропадет! Наивное дитя из царской семьи, ни порядков здешних не знает, ни правил. Его в первый же день обманут и обчистят, мага простодушного…
        - Гхм. Судя по тому, что ты рассказывал про его мамочку, простодушный он вряд ли… - хмыкнул Арланд.
        О царице Охмараги мы уже такого наслушались, что при одном упоминании о ней представлялся бог хаоса и смерти, пришедший на землю в таком странном обличии.
        - Брось, царица при более близком знакомстве милейшее существо в мире! - отмахнулся Али. - Чего, правда, не скажешь о царе… мрачный тип, от него у меня мурашки по коже. Бедняге Кудеяру попадало от обоих, он от их воспитательных процессов вешался… В общем, с такими родителями он просто не имел ни единого шанса вырасти простофилей, дураком и слабаком. Нет, Кудеяр вовсе не такой. Но одно дело уметь повелевать и знать свое место на пьедестале богов мира сего, и совсем другое - жить среди простого люда, встречаться с бродяжками и разбойниками, которых ни один царевич в глаза не видел. Кудеяра здесь за одну внешность заклюют, изгоем сделают, на нем же не написано, что сын правителей Охмараги, это будет выясняться уже после. В общем, уважение ему здесь завоевывать придется потом и кровью, а это без знаний законов человеческого общества невозможно. В общем, без меня ему никак. Пропадет мальчик.
        - И где ты его искать собираешься? - интересуюсь, делая глоток эля. - Куда поедешь, то есть?
        - Искать где, не знаю, а собираюсь я в Генсенгт. Там скоро ярмарка будет, мне подзаработать надо.
        - Ты же говорил, что у тебя от повелителей деньги еще остались, разве нет? Ты не положил их в какой-нибудь банк торговой гильдии… что-нибудь еще?
        - Какой «банк», какая «гильдия», смеешься, что ли? - насмешливо фыркнул Али. - Да и когда я тебе это рассказывал? Три месяца назад! Что от этих денег могло за два месяца остаться?
        - Они держались у тебя уже достаточно давно, ты сам сказал.
        - Мало ли что я сказал!? Я в каждой таверне рассказываю о том, как на Охмараге сенари голышом ходят, и, представь себе, говорю это совсем не для того, чтобы мне верили! Я же сказочник, мне свойственно приукрашивать вещи ради глубины образа… Но хватит обо мне. Ты сама-то куда собираешься? И вообще, что ты здесь делаешь, все никак не спрошу?
        - Мы с Дейком нанялись охранять местную феодалку от привидений, срок нашей службы - до самой ее смерти. Как только огласят завещание, мы уедем. А потом… Дейк в Генсенгт собирался, наверное, тоже туда двинемся.
        - До самой ее смерти? - поморщился Али, незаметно утаскивая у Арланда из тарелки кусочек мяса. - Долговато как-то…
        - Да нет, вот-вот угаснуть должна, - возражаю, опять прикладываясь к кружке. - Нас наняли для того, чтобы мы сделали ее последние дни максимально спокойными.
        - А как ты оказалась здесь и без рыцаря?
        - Один из членов семьи попросил меня найти что-то на этом постоялом дворе. Сейчас закончу отдыхать, пойду что-нибудь поищу.
        - А что надо найти?
        - Понятия не имею! - пожимаю плечами. - Мой работодатель гениален и задания у него гениальные: найди там, не знаю, где, то, не знаю, что.
        - А ты, инквизитор, куда? Давай со мной в Генсенгт?
        - Я не смогу оставить Бэйр, пока она не выполнит условия нашего договора. Куда она, туда и я, - покачал головой Арланд.
        - То есть, ты вернешься в поместье? - удивляюсь.
        - Мне придется это сделать, - кивнул Арланд. - Хотя я не хочу туда возвращаться.
        - Ясно все с вами, - вздохнул Али. - Ну ладно, удачи вам тогда. Я-то сейчас уже пойду. Пешком оно дольше, чем на лошади, так что мне расслабляться нельзя, меня ноги кормят. В общем, спасибо за обед, белобрысый, я пошел! С тобой, Бэйр, еще встретимся, задом чую. До свидания!
        Встав из-за стола, сказочник похлопал по плечу Арланда, обнял на прощание меня и направился к выходу.
        - Забавный он, - заметил Арланд, когда Али скрылся из виду.
        - Да не то слово, - хихикаю. - Ладно, надо думать, что искать будем.
        - Разве дядя Лорен не оставил тебе никаких подсказок?
        - Он сам ничего не знает, - вздыхаю. - Я полагаю, это должно помочь ему в его поисках. Карту, где было отмечено это место, оставил Маггорт Сенгайз, тот пресловутый маг, испортивший кровь в вашей семье.
        - Очень верно подмечено, - усмехнулся инквизитор. - Значит, это он спрятал здесь что-то. Что может оставить маг? Какую-нибудь книгу или амулет.
        - Но за столько лет эту вещь наверняка бы нашли. Как можно спрятать что-то на постоялом дворе, чтобы это пролежало здесь несколько сотен лет и не попало к кому-нибудь в руки?
        - Наверное, он спрятал это в месте, куда никто не заглядывает.
        - Такого места просто не существует, - вздыхаю.
        - Значит, замаскировал это что-то под совершенно обычную вещь.
        - За триста лет любую вещь могли убрать или выкинуть. Здание наверняка перестраивалось.
        - Может, после любой перестройки эту вещь возвращали на место?
        - Хммм… Тольку вывеску могли возвращать. Проверим?
        - Пошли!
        Встав из-за стола, мы направились на кухню, чтобы договориться с хозяйкой или хозяином об осмотре.
        - Что-нибудь пропадет - выпотрошу! - пообещал суровый мужик, со знанием дела разделывая тушу какого-то животного.
        Выйдя на улицу, мы с инквизитором стали думать, как осмотреть высокую вывеску с изображением лошади в голубой косынке.
        - Может, я тебя подсажу?
        - Спинка у тебя поломается, голубчик, - хмыкаю.
        - Ты не выглядишь такой уж тяжелой, думаю, не надорвусь.
        - А, может, лучше лестницу найдем?… - предлагаю, когда инквизитор подошел поближе ко мне.
        - Так быстрее, - помотал головой Арланд, бесцеремонно хватая меня чуть ниже пятой точки.
        Кое-как устроившись на плече инквизитора, я потянулась к вывеске, изо всех сил стараясь удержать равновесие и не упасть.
        - Ну что, есть там что-то? - спросил Арланд, переступив с ноги на ногу.
        - Пока не вижу… А вот, есть! Какие-то слова, цифры и буквы на обратной стороне, мелким почерком.
        - Читай!
        - Э-два, пойти, Д-тринадцать, открыть, НАП-ДО-двадцать, высчитать, К-один, Н-вверх, потянуть… Какой-то бред.
        - Больше там ничего нет?
        - Нет, только фирменный рисунок лошади.
        Арланд наклонился так, чтобы я съехала с его плеча на землю, и приобнял, не давая мне упасть.
        - Э-два, пойти, Д-тринадцать, открыть, НАП-ДО-двадцать, высчитать, К-один, найти, Н-вверх, потянуть… Что это может значить? - задумчиво произнес он.
        - Мне больше интересно, с чем это связано, с этим местом, или с поместьем?
        - Надо попробовать расшифровать, тогда поймем.
        Вернувшись в зал за свой стол, мы стали думать над шифром, попросив служанку принести еще немного эля, для нестандартности мышления, так сказать. Поломав голову где-то десять минут поодиночке, мы решили объединить усилия.
        - Может, эти буквы с цифрами обозначают места и предметы, куда надо «пойти» и которые надо «открыть», «высчитать» и «потянуть вверх»? - предполагаю.
        - Может. Начнем с первого, Э-два. Что это может быть?
        - Мммм… «пойти в экспедицию вдвоем»?
        - Куда? Тут не сказано. Потом идет «открыть». Значит, после того, как мы куда-то придем, нужно будет что-то открыть. Открываем мы обычно ящики, шкатулки и двери. А нам надо открыть Д-тринадцать.
        - Дверь под номером тринадцать?
        - Может быть, кто ее знает? Дальше что?
        - Нет, не дальше. После того, как мы пойдем в направлении Э-два, мы откроем дверь под номером тринадцать, допустим. Что такое Э-два, вопрос для особо одаренных?
        - Мммм… Этаж второй? - предположил инквизитор.
        - Этаж второй, пойти, дверь тринадцать, открыть… НАП-ДО-двадцать, высчитать… Мне кажется, что НАП и ДО это два слова, точнее их первые слоги. Как думаешь?
        - И что это могут быть за слова? Кажется, знаю. Нам надо НАПоить ДОмового, которого мы найдем в тринадцатой комнате на втором этаже, двадцать раз, и тогда он расколется, куда и что положил Маггорт? - весело предположил Арланд, делая большой глоток и утирая рот рукавом. - Ха-ха, неплохо!
        - … НАПолнить ДОверху двадцатку? Нет, НАП-ДО-двадцать, высчитать… Высчитывают обычно из чего-то, чего много. Можно предположить, что НАП-ДО-двадцать это что-то одно из того, чего будет много. Причем двадцать может быть как всего вещей, так и номер вещи, которая нам нужна. Хотя стоп! НАП и ДО не указывают на номер и на очередность, нет чисел и цифр, начинающихся на эти слоги. Значит, двадцать - это номер, а НАП и ДО - слова, одно из которых предположительно прилагательное, а другое существительное. Твои соображения?
        - В полнолуние, дождавшись полночи, мы пойдем на второй этаж, найдем дверь под номером тринадцать, откроем ее и обнаружим там… - начал Арланд таким голосом, как будто рассказывал страшилку, его лицо и жесты соответствовали голосу. - …И обнаружим там НАПившихся до божественных откровений ДОмовых, и двадцатый из них скажет, куда и что положил Маггорт!
        - Арланд, давай нормально. Если не отгадаем, проторчим здесь черт знает сколько, - одергиваю инквизитора, пряча улыбку. Бедолага, кажется, ведет жизнь заклятого трезвенника, или с чего бы его так поперло после двух кружек? - У тебя один алкоголь на уме.
        - Поживи в Ордене на святой воде, я на тебя посмотрю, - проворчал он. - Ну ладно. Что это может быть? НАПольные ДОски, ДОрогие НАПильники, НАПисанные ДОговора?
        - Ммм… вариант с досками, кстати, хороший. Напильники и договора могут не сохраниться, а вот доски на полу могут хоть и обновляться, но их количество всегда будет одинаковым. Итак, если пойти на второй этаж, открыть тринадцатую комнату, высчитать двадцатую доску на полу… Все сходится. По крайней мере, не так бредово, как все остальное. Давай дальше. К-один, Н-вверх, потянуть. Что-то мне подсказывает, что «Н-вверх» - это «направление: вверх». Надо что-то потянуть вверх, и это что-то К-один. Что можно тянуть вверх и что начинается на «к»?
        - Кольцо на крышке тайника?
        - Точно, - киваю. - Ну что, пойдем спросим, есть ли здесь комната тринадцать на втором этаже?
        - Пойдем, - кивнул инквизитор, залпом допивая все оставшееся в кружке.
        - Есть, есть, тринадцатая комната. Ты, ведьма, ее себе взяла, идиотка, - «дружелюбно» объяснила нам хозяйка.
        Стукнув себя по лбу и послушав насмешки инквизитора, возвращаюсь в свою комнату.
        - Итак. Раз доска, два доска, три доска… Двадцатая доска под кроватью, - понимаю.
        - Лезь.
        - Почему сразу я? Я не хочу пылью дышать, ты лезь!
        - А я не пролезу, - заметил Арланд.
        - Что ж вы все мужики такие жирные? - ворчу, ложась на пол перед кроватью. - Жрете много и пьете не в меру.
        - Мы? Кто-то еще заставлял лазить тебя под кроватью?
        - Дейк как-то уронил свой медальон под кровать на постоялом дворе и заставил меня туда лезть… Я полезла и нашла там… Вот черт!!! - от сильных эмоций я даже головой о дно кровати стукнулась, пока вылезала.
        Ну конечно, я здесь была, отсюда и дежавю! Мы с Дейком тут ночевали перед охотой на единорога и я нашла под этой самой кроватью дневник мага, которого звали Маггорт Сенгайз! Потом не до дневника было, я про него и забыла… Забавно, то, что Лорен ищет всю жизнь, я все это время держала в сумке под одеждой.
        - Что такое? - обеспокоенно спросил Арланд. - Ты что-то нашла?
        - Я ничего не могу сказать, на моих губах печать, - объясняю, сидя на полу и потирая ушибленное место на голове. - Не надо нам ничего искать.
        - То есть?
        - То есть я в лицо знаю того, кто был на этом постоялом дворе около трех недель назад и стащил то, что мы ищем.
        - И как мы теперь выполним задание дяди?
        - Я этот кто-то, так что волноваться нечего.
        - Так что ты нашла?
        - Не могу сказать, это секрет. Если проболтаюсь - умру на месте, - ехидно улыбаюсь. - Не одному тебе страшными тайнами хвастаться, так ведь?
        - Бэйр, не смешно! А Лорену ты что скажешь тогда?
        - Я и не смеюсь. На вещице было проклятие, велящее мне никому не говорить о ней и не показывать. А дяде твоему скажу то же самое, что и тебе, - пожимаю плечами.
        - Ты же ведьма, неужели не умеешь снимать проклятия?
        - Что ты заладил, «умеешь - не умеешь»? - возмущаюсь. - Я наводить умею, а не снимать, так что помалкивай и не ущемляй моего самолюбия лишний раз!
        - Боюсь-боюсь, о ужасная ведьма! - хихикнул Арланд, опираясь спиной о стену. - Что делать будем?
        - Поедем уже завтра, а сегодня отоспимся, - зеваю. - Спать тоже надо…
        - Да, ты права… - вслед за мной зевнул в кулак Арланд. - Заболтались мы вчера.
        - Это все ты со своими «давай останемся, давай останемся!», - напоминаю.
        - Как будто ты сама была против! - ухмыльнулся инквизитор. - Сидела, положив голову мне на плечо, и чуть ли не мурлыкала от удовольствия, когда я тебя обнимал… Что ты на меня так грозно смотришь и зачем этот огненный шар?… Ну ладно, я пойду, тоже высплюсь… Устал я что-то…
        Инквизитор, скорее из доброты душевной, чем из страха, поспешно вышел из моей комнаты, закрыв за собой дверь.
        Как только я перестала слышать его шаги, тут же бросилась доставать сумку из-под кровати. Дневник Маггорта, к счастью, все еще был там. Невзрачная темная тетрадка лежала на самом дне, под одеждой, потому заметить ее было трудно. Достав дневник, открываю его и проверяю, не ошиблась ли я.
        «Маггорт Сенгайз. Проклятый Чернокнижник и Элементалист. Дневник» тут же проявились извилистые буквы на пустой желтой странице. «Нашедший и прочитавший дает клятву хранить молчание о находке. На книгу наложено проклятие, которое сохраниться даже после моей смерти. Ваша кровь отныне заражена, малейшее слово о моем дневнике чужаку - и вы умрете на месте. С уважением, Маггорт Сенгайз».
        - Так, чудесно, ты не потерялся… - бормочу. - Что ты можешь рассказать своему родственнику, жаждущему раскрыть тайну поместья Сеймуров?
        «Ты не родственник Сеймуров» вывелось витиеватым почерком на следующей строчке.
        - Угадал. Но что мне сказать родственнику?
        «Я подумаю над этим и отвечу, когда буду готов».
        - В тебе есть часть души Маггорта, да?
        «Да, я все, что осталось от него и его души».
        - Ты знаешь о своих родственниках настоящего поколения?
        «Нет. Лишь знаю, что Сеймуры еще существуют».
        - И все же, что ты оставил в наследство?
        «Ты недостойна знать, в тебе нет моей крови».
        - Пф! Не очень-то и хотелось, - я уже собралась положить дневник обратно, как в голову мне пришла идея. Что если попробовать поговорить с дневником? Вдруг он сможет рассказать мне что-нибудь полезное? Например, как я могу замаскировать его от кого-нибудь, кто полезет рыться в моих вещах. А такой наверняка найдется. - Ответь, могу ли я влиять на тебя? Как-нибудь изменить, чтобы тебя не нашли или, найдя, приняли за что-нибудь другое? За мой личный дневник, например?
        «Мой хозяин может мне приказать показывать посторонним какую-нибудь запись, чтобы сбить их с толку».
        - А я, если тебя нашла, являюсь твоим хозяином?
        «Меня нашел медальон рыцаря Ордена Черного Дракона, мой хозяин рыцарь».
        - Что ж, ладно. А я могу тебя попросить?
        «Мне неведомы понятия просьбы, я понимаю только указы хозяина».
        - Ладно. А я могу тебя уничтожить?
        «Да».
        - То есть, без последствий для себя? Сожгу и мне ничего не будет?
        «У тебя больше не будет такой ценной вещи, а в остальном ничего изменится».
        - А ты можешь видеть что-нибудь, чего не вижу я? Знать что-нибудь? Скажем, ты знаешь, что такое с твоим родственником, с Арландом?
        «Нет, я могу говорить только то, что помнил перед смертью Маггорт».
        - Хммм… Тогда у меня есть один вопрос. Как ты пролежал здесь триста лет и не потерялся? Разве эта доска и эта кровать здесь не поменялись за столько лет?
        «Слуги, находившие меня, читали надпись, которая появлялась специально для таких случаев: «Положи меня в тайник с кольцом на двадцатой доске от порога тринадцатой комнаты на втором этаже. Если не выполнишь, тебя и всех, живущих вокруг, постигнет мучительная смерть». Найдя меня, слуги всегда в точности выполняли указания. Людям свойственно бояться магии и всего, что с ней связано».
        - Жестоко, но действенно, - соглашаюсь. - А что ты можешь? Для чего ты?
        «Я могу отвечать на все вопросы, ответы на которые знал Маггорт Сенгайз. Я могу научить сильнейшей и опаснейшей магии, могу дать рецепты всевозможных зелий, могу делиться жизненным опытом, рассказать все существующие на момент жизни Маггорта легенды, рассказать историю семьи Сеймуров и нескольких других родов, могу поддержать беседу, у меня есть чувство юмора. Я могу многое».
        - А писать в тебе можно?
        «Так же я являюсь бесконечной тетрадью, во мне можно писать все. Некоторое из написанного, желания, например, могут как-нибудь исполниться. Но исполнение не всегда возможно и не всегда оно будет таким, как хотелось бы, исполнение желаний отрицательно повлияет на обладателя дневника в девяти из десяти случаев. Не советую тебе этим пользоваться».
        - Я тебя не отдам, - понимаю.
        «Я принадлежу рыцарю».
        - А если он подарит тебя мне?
        «Я стану твоим».
        - Вот так и будет. Ты Дейку не нужен, он вообще тебя здесь хотел оставить, а мне такая полезная вещица пригодится.
        «Так поступали все, кто находил меня. Разумно не связываться с тем, что оставил после себя чародей».
        - Разум - это не ко мне, - зеваю. - Все, я определенно хочу спать. До встречи.
        Зевнув второй раз, убираю тетрадку обратно в сумку, на самое дно, чтобы никто не заметил, если станет что-нибудь искать.
        Снимаю с себя все, кроме рубашки, потом только вспоминаю, что дверь хорошо бы на всякий случай закрыть на щеколду. Запершись, захожу в маленькую коморку-умывальню. Умыться после дороги мне точно не помешает.
        В который раз думаю о том, что неплохо в этом мире устроены комнаты на постоялых дворах. У нас такой роскоши, как закрытые умывальни в каждой комнате, в средние века точно не было. Хотя, думаю, если бы людям тогда была предоставлена возможность почаще умываться и делать это не всей толпой в одной на весь город бане, не развелось бы столько заразы. Тут, слава всем богам, это понимают. Правда, вода везде холодная и мыться в ней не очень хочется, но мне, владеющей огнем, ничего не стоит разогреть целую бадью за несколько минут.
        Умывшись, замечаю на стене крошечное зеркальце. Уже рефлекторно приглаживаю растрепанные волосы и расчесываю пальцами кривоватую челку.
        - Ну и видок у тебя, Бэйр! - усмехаюсь своему отражению. - Тебе надо побольше спать и поменьше себя гонять, того и гляди, перестанешь быть похожей на ведьму из детских комаров.
        Посмотрев на свое отражение еще немного, задаюсь достаточно частым в последнее время вопросом. Какой я была до этого? Это лицо уже такое привычное, будто я была с ним всю жизнь…
        Посмотрев в зеркало еще раз, улыбаюсь и выхожу из умывальни.
        В комнате скидываю с кровати покрывало, быстро забираюсь под одеяло и устраиваюсь поудобнее, готовясь заснуть.
        Очень хочется, чтобы на этот раз кошмаров не было…

* * *
        Как-то странно здесь пахло. Такой запах невозможно описать, что-то похожее на мяту… В комнате, где я нахожусь, есть очаг, в котелке что-то кипит. Запах идет оттуда.
        Осмотревшись, замечаю, что все стены увешены сушеными травами, связками луковиц неизвестных мне растений и какими-то тряпками со странными вышивками. На многочисленных полках теснятся бутылки, кувшины, мешочки и вазочки. Содержимое некоторых сосудов лучше не рассматривать слишком внимательно.
        За столом у маленького зашторенного окошка сидит женщина, закрыв лицо руками. Перед ней горит восковая свеча, воск стекает прямо на деревянный стол, на котором разбросаны перья, цветные камни и ракушки.
        Я присмотрелась к женщине. Она была одета в простое коричневое платье, на плечах у нее была вязаная шаль. Черные волосы, наполовину поседевшие, говорили о том, что женщина достаточно пожилая. Ей лет пятьдесят или шестьдесят.
        - Где я? - спрашиваю, подходя к женщине.
        - Дом родной не узнаешь? - строго спросила она, убрав руки от лица. Я увидела, что глаза у нее красные, а лицо мокрое от слез.
        - Разве это мой дом?
        - Ты здесь на свет появилась, - кивнула женщина, вставая.
        - Я рождена не здесь, - возражаю, делая шаг назад.
        - Твоя кровь и плоть рождены здесь, - объяснила женщина, утерев оставшиеся слезы. Голос ее при этом не звучал надрывно или жалобно, она говорила сурово и твердо, так, что становилось не по себе. - Твои глаза, волосы, лицо - мои. Я - твоя мать. Ты дочь лесной ведьмы с Великих Равнин и охотника, который случайно забрел на мои владения, провел здесь ночь, а утром ушел навсегда. Никем другим ты быть не можешь.
        - Я не отсюда, - возражаю, отведя взгляд. - Я не ваша дочь. Прошу простить, так получилось…
        - Ты - мое дитя, твоя кровь - моя кровь, - серьезно сказала женщина, подойдя ко мне почти вплотную. - Ты останешься моей дочерью, кем бы ты себя не считала.
        Женщина протянула ко мне морщинистую руку, дотронулась до моих волос, затем коснулась щеки и подбородка.
        - Я твоя мать, - повторила она, взяв мою руку. - И я умираю. Ты должна прийти ко мне и отпустить, забрать мои силы, как наследство. Моя хижина должна перейти к тебе, как все мои знания и опыт. Мало времени, я долго не протяну.
        - Но я не могу… Я совсем не та, кто может все это унаследовать, - возражаю, пытаясь высвободить свою ладонь из рук женщины. Но попытавшись я поняла, что почему-то не хочу этого делать. Этот простой жест, вроде бы, совершенно незнакомой женщины, почему-то был мне важен… как и ей. Не понимая, почему, я решила не разрывать эту связь.
        - Ты та, кого я избираю своей преемницей, если так тебе будет проще. Ты должна вернуться домой, сюда, и принять мое наследство. Я живу слишком долго для простого человека, мне уже двести сорок три года, я хочу отдохнуть от жизни, уйти, но я не могу, пока не оставлю здесь все свои силы до последней капли.
        - Но…
        - Не надо возражать, - нахмурилась женщина, приложив палец к моим губам. - Ты придешь, примешь все, что я дам тебе, а потом ступай на все четыре стороны, хоть в другие миры. Конечно, мне хотелось бы, чтобы ты пошла по моим стопам и стала ведуньей, но я не в праве тебя заставлять, ты сама выберешь свой путь.
        - Хорошо, - покорно склоняю голову. - Я постараюсь вернуться сюда. Но я не могу обещать, я даже не знаю, где этот домик.
        - Все ты знаешь, ты просто не хочешь вспоминать. Память непостоянна, она изменчива, но она есть. У тебя их две. Одну хранит душа, другую - тело.
        - Но я не знаю ничего, что знала ваша дочь, и что я знала до… переселения.
        - Ты - моя дочь, а она - воспитанница. Дочь это плоть и кровь, а душу нельзя создать, ее можно только воспитать, добавить в нее что-то от себя, но не сделать. Ее душа распалась, но тело здесь, - женщина потянула меня за руку к столу и велела сесть напротив себя. Поправив свечу на столе, она внимательно посмотрела на меня.
        - Но я ведь не могу считать вас матерью, потому что…
        - Потому что ты меня не слушаешь! - зло заметила женщина и стукнула меня по лбу непонятно откуда взявшейся большой деревянной ложкой. - Слушай внимательно, и все поймешь.
        - Хорошо… - согласно киваю, потирая лоб. - Я слушаю.
        - Пойми, в тебе не осталось того, кем ты раньше была, и той, кого я вырастила. В тебе живут двое, слившиеся в одно, ты - новый человек, их ребенок, если так тебе будет проще. Не цепляйся за свое прошлое и не пытайся докопаться до прошлого моей воспитанницы, живи так, как велит тебе сердце, а не память. Память тебе не подскажет правильных ответов, а вот сердце - надежный советчик.
        - Я не понимаю. Ведь я не помню себя ни тем, кем была раньше, ни вашей воспитанницы, как вы ее называете.
        - Тебе так кажется. Это похоже на потерю памяти, ты просто все забыла. Если захочешь, ты можешь вспомнить все. Но каждый фрагмент из памяти твоей предшественницы заменит фрагмент твоей старой памяти. Вспомнив, где жила она, ты забудешь, где жила раньше ты, вспомнив ее жизнь, забудешь свою. Две судьбы слишком много для одного человека.
        - А если я не хочу ничего забывать? Я и так помню немного…
        - Дело твое. Но зачем тебе помнить свое прошлое? Разве оно помогает тебе? Разве оно что-то тебе дает?
        - Я хочу вернуться домой, к себе.
        - А если не получится? Ты будешь страдать, считая, что ты не на своем месте, на чужбине, с которой не выбраться и не уехать. Подумай об этом хорошенько.
        На некоторое время в комнатке воцарилось молчание, только в котелке что-то булькало.
        А если я и вправду не смогу вернуться, что тогда? Дейк не будет вечно со мной таскаться, когда-нибудь мы расстанемся, и тогда мне придется жить своими силами. Мне будет очень тяжело, это так, и я буду сходить с ума от тоски по своему дому, такое тоже возможно. Может, ведьма и права…
        - Скажите… А существует хоть одна вероятность того, что я когда-нибудь вернусь в свое прежнее тело? - спрашиваю с надеждой.
        - Нет. Оно уже в земле и потихоньку сгнивает.
        - Откуда вы знаете?
        - А кто научил ее путешествовать через сны между мирами? Я, все я. И тебя научу, когда придешь ко мне.
        - И я смогу вернуться!?
        - Нет. Но ты сможешь сниться тем, кого знала. Если ты их к тому времени будешь помнить, конечно.
        - Через сны? Знаете, я во сне видела ваш мир, я даже книгу по этим снам написала. Что это может значить, то, что я через сны видела? Это как-то связано с тем, что со мной случилось?
        - Она любила влезать в головы людей из другого мира, - усмехнулась старая ведьма. В ее черных, как у меня самой, глазах заблестели воспоминания. - Чем-то ее заинтересовал тот писатель, вот она и посылала ему сны, устанавливая связь между его сознанием и этим миром. Она испытывала на нем свои силы и изучала его.
        - То есть, она намеренно использовала меня… - вздыхаю. - Я надеялась, это была случайность.
        - Случайности не случайны, и они к лучшему, поверь, - улыбнулась женщина. - Если кто-то и виноват в случившемся, так это твои сны. Сны твоей души уникальны, они так тонки, так подвижны, что в них очень легко проникнуть. Ты можешь путешествовать сквозь пространство и время, сквозь грани между мирами, можешь видеть свое будущее, настоящее и прошлое во снах. Это уникальный дар, ты должна ценить его. Ведь тебе много важного приходит через сны, не так ли?
        - Кошмары, как правило, - вздыхаю.
        - Это вещие кошмары, не очень приятные, - кивнула женщина. - Надо терпеть.
        - Может, вы знаете, почему когда рядом рыцарь, кошмары не снятся?
        - Этого я тебе сказать не могу, - улыбнулась ведьма. - Сама узнаешь, когда время придет. Но видеть эти кошмары тебе полезно, почаще спи без защиты.
        - Это ведь тоже сон сейчас, да?
        - Да. Ты сама ко мне пришла. Я уже второй день сижу над гаданиями, узнавая, что сталось с ней. Теперь, когда пришла ты, все стало ясно.
        - Простите, если…
        - Не извиняйся, - перебила она. - Ты не виновата в случившемся и не виновата в том, что я никогда с ней больше не поговорю, - вздохнула женщина и отвернулась. Спустя некоторое время она посмотрела мне в глаза, улыбнулась и продолжила. - Но, кто знает, может быть, и ты когда-нибудь назовешь меня матерью, а детям своим скажешь, что их бабка была лесной ведьмой.
        - Ой…
        - Ха-ха-ха, не переживай! - рассмеялась ведьма, увидев мое лицо. - Все сомнения когда-нибудь уйдут.
        - Пока я в это с трудом верю, если честно.
        - Да и рано тебе.
        - Наверное, - соглашаюсь. - Вы сказали, что вам уже двести сорок три года?
        - Да. Ведьмы могут продлевать свою жизнь на столько, насколько захотят, и выглядеть при этом так, как захотят. Мне удобнее выглядеть так, а другим и в пятьсот хочется выглядеть на девятнадцать.
        - А другим мы можем продлить жизнь?
        - Да, и жизнь, и молодость. Но, как правило, не делаем этого. Исключения составляют те, кого мы любим и кого не хотим терять.
        - Но раз вы можете еще столько жить, почему говорите о смерти?
        - Я познала свое искусство, узнала мир вокруг и немногие другие миры. Я убивала и спасала, калечила и лечила. Я была с мужчиной, я родила и вырастила дочерей. Я сделала все, что от меня требовала жизнь, и теперь мне незачем портить этот воздух своим дыханием. Я хочу начать все с начала, переродиться и прожить еще раз. Может быть, я стану деревом, а может быть и животным… У меня будет новая миссия и новая цель существования, которую я буду искать одну половину жизни, и на исполнение которой потрачу все оставшееся.
        - Философски, - замечаю. - Странно, я слышала о подобных мировоззрениях, но никогда не сталкивалась с ними…
        - Тебе пока рано думать о смерти, ты молода.
        - Да, чуть не забыла, а сколько мне лет? По моим подсчетам около девятнадцати.
        - Так и есть, - кивнула ведьма. - Всего три года назад ты покинула эти стены и за это время многого добилась. Но тебе пора идти… Не забывай, что ты обещала навестить меня. Я буду ждать, потому постарайся сдержать обещание.
        Вдруг образ женщины и комната начали расплываться перед глазами, как будто я слепну. Постепенно весь окружающий мир превратился в темную пустоту, а потом наступил нормальный сон, судя по ощущениям…
        II. Сказка… страшная
        4. Проклятье
        - Ха, да это я вру!?!? Я!?!? Повтори мне это в лицо, сын ишимерской ослицы!!!
        - Ты оскорбил меня!? Ну все, сейчас твои дружки будут отскребать от этих досок твои кишки!!!
        Я проснулась от истошных воплей, доносящихся откуда-то снизу. Крики сопровождались грохотом падающих на пол столов и лавок… Спать в таком шуме было невозможно.
        Полежав немного в кровати, окончательно просыпаясь, чувствую, что внутри начинает кипеть ярость.
        Это кому там жить надоело, что он мешает мне спать!? И орут, главное, так, как будто они здесь одни! Ну ничего, я им сейчас устрою веселую жизнь, будут сидеть тихонько, как мышки, и пусть только попробуют пискнуть!
        Вскочив с кровати, принимаюсь быстро одеваться, а одевшись, выхожу вон из комнаты.
        - Какого черта вы так орете в полпервого ночи!? - злобно кричу на весь зал. От моего крика все немного затихли и посмотрели в сторону лестницы, на которой я стояла.
        - Бэйр?… Ты ли это, ведьма!? - вдруг высунулся из-за опрокинутого стола слевит в шлеме с оленьими рогами. - Ребят, это она!!! Живая!!!
        - Шерм!? - удивленно вскрикиваю, мгновенно позабыв про свои намерения. - Старина, да не уж-то это ты!?
        - Я! - улыбнулся слевит, вставая с пола и подходя ко мне.
        Вся банда охотников повылезала из самодельных баррикад и кинулась ко мне.
        - Мы думали, ты там совсем окочурилась! Тебе рыцарь когда вынес, ты даже не дышала!
        - Удивительно, что ты выжила!
        - Как, откуда, какими судьбами здесь!? Где твой дружок, нам тут выпить не с кем!!!
        - Со мной сейчас выпьете! За встречу! - улыбаюсь, усаживаясь за единственный устоявший стол. - Что это вы тут устроили?
        - Да тут какой-то осел сказал мне, что ему сказал его знакомый, которому сказал его приятель, что тому сказал его дед, что… - начал один их охотников.
        - Ай, брось! - с размаху хлопнул его по плечу Шерм. - Ну его, этого пьяницу. У нас тут знакомая воскресла, а ты все о драке! Давайте-ка, ребята, сворачиваемся, столы ставим вместе, сейчас праздновать будем!
        По его команде слевиты тут же забегали по залу, расставляя столы так, как им кажется удобным. Все слуги, находившиеся в зале, облегченно вздохнули и продолжили свою работу.
        - Это, Бэйр… У тебя, часом, монеток не найдется? - поинтересовался Шерм. - А то мы с ребятами уже карманы где-то продырявили.
        - У меня есть немного серебра.
        - О, это чудесно! Тут за серебро отличную выпивку дают! Всего пять монеток и гуляем до утра!
        - Тогда дам три, до утра гулять не надо, - замечаю, доставая из кошелька на поясе три серебряника. - Эй, выпивку всем за мой счет! - кидаю монетки ближайшей служанке.
        Лорен от трех серебряников не обеднеет, а я и слевитов порадую, и ущерб пострадавшим от их буйного характера возмещу.
        Пока все столы расставлялись, посетители успокаивались, а выпивка приносилась, ко мне незаметно подошел Арланд, не пойми откуда взявшийся. Возможно, его тоже разбудили крики.
        - Это что, тоже твои приятели? - уточнил он, глянув на слевитов. - У тебя обширный круг знакомств, ведьма.
        - Мы вместе на единорога ходили, - киваю.
        - А, помню-помню, ты рассказывала, - усмехнулся инквизитор. - Познакомишь?
        - А почему бы и нет? Но только если тебя будут бить за то, что ты инквизитор, я за тебя не заступлюсь, так как кости дороги.
        - Не волнуйся обо мне, я могу за себя постоять, - пообещал Арланд.
        - Бэйр, это кто это с тобой с такой нахальной мордой и таким большим… кхе-кхе… мечом? - поинтересовался Шерм, подойдя ко мне.
        - Шерм, это Арланд Сеймур, студент, инквизитор-экзорцист, Арланд - Это Шерм Олений Рог, предводитель охотников лесных слевитов.
        - Кто-кто? Студент?
        - Студент…. Ммм… На научном жаргоне это значит «ученик».
        - Пф, ученый, значит? - нехорошо усмехнулся Шерм, почесав кудрявую рыжую бороду. - Ну не чего, мы тебя главной науке в жизни обучим! Мы тебя пить научим так, что ты в своем Ордене всех монахов перепьешь! А монахи они те еще…
        - Не надо его спаивать, он тогда неадекватен, - обеспокоенно замечаю. Если этот недоинквизитор-недонечисть напьется, страшно представить, что он может устроить.
        - Да кто ж его спаивать-то собрался!? Мы его учить будем!!! - поправил один из охотников, двигавших столы.
        - Шерм, это плохая идея, - пытаюсь как-то повлиять на ситуацию.
        - Ты что ему, мамка что ли!? - поморщился слевит, отмахиваясь от меня, как от надоедливой мухи. - Не мешай нам из него мужика делать!
        - Бэйр, вправду, что ты так беспокоишься? Ты мне не нянька, - усмехнулся Арланд, поглядывая в сторону служанок, носившим слевитам кружки.
        - Как знаешь, но если начнешь буянить, я тебя первой прирежу, чтобы не мучился.
        - Ай, да не слушай ты ее! - засмеялся Шерм, беря Арланда за руку и ведя к столу. - Бабы они все такие, а ты меня слушай, я тебе больше расскажу!…
        Посмеявшись немного, усаживаюсь за ближайший стол и хватаю ближайшую кружку. Слевиты уже расселись и что-то обсуждали, их ругань и громовой гогот заполнили весь зал.
        Шерм уселся неподалеку от меня, и Арланд тоже устроился рядышком.
        - Ну, теперь рассказывай, подруга, какими судьбами! - велел Шерм, сделав несколько больших глотков из своей кружки и утерев с усов пену.
        - Где рыцарь-то!? - крикнул кто-то из охотников.
        - Мы с рыцарем нанялись местную феодалку от привидений охранять. Один из членов ее семьи велел мне ехать сюда и забрать одну вещь. Ну, вещь я забрала, теперь обратно поеду. А Дейк там остался, меня дожидается.
        - Вот оно как… А как же ты выжила? Что там вообще случилось? Мы-то единорога нашли и остальных, жеребенку-кентавренку дорогу указали, куда ему возвращаться, но он нам так ничего и не объяснил.
        - Оу… Ну, это долгая и мрачная история, - замечаю, делая большой глоток эля, чем вызываю пораженный вздох у инквизитора.
        - Да что мрачная, это мы догадались, - отмахнулся Шерм. - Но что там все-таки было?
        - Ну… Я пошла за сухими ветками, потом волшебные огоньки завели меня в лапы к кентаврам, они утащили меня в свою пещеру. Я попыталась бежать, они меня догнали, и тут пришел единорог, а за ним и Дейк нарисовался. Произошла большая драчка, а чем все кончилось, вы знаете.
        - А зачем ты этим копытным понадобилась?
        - Да черт их знает… Все болтали про какую-то свою богиню и про болезнь, которая их мучает. Я так поняла, это особый вид бешенства, которому подвержены божьи дети. Я могу это бешенство лечить, кажется, - показываю слевиту свою руку, которая когда не чует еды ведет себя адекватно, только кожа на ней чуть бледнее и бросаются в глаза белые узоры татуировки. - Такие дела.
        - Баа… Бешенство говоришь? - переспросил Шерм, задумчиво отхлебывая из кружки. - Слыхал я что-то такое. Говорят, с лесов Агирада какая-то дрянь пошла особо развилась на Равнинах, оттуда чудовища уходить стали и на людей кидаться.
        - Птицы хаарь, например, - вздыхаю. - Неужели и вправду у всех мифических существ крышу сейчас сносит из-за эпидемии?
        - Не знаю, как насчет всех, но с нашими вартангами все нормально, их ничто не берет! - буркнул Шерм. - Никаких особых изменений не произошло, люду жрут столько, сколько обычно.
        - Если уж кто и знал, в чем дело, так это те кентавры, кажется, - замечаю.
        - А ты что, разбираться хочешь? - удивился слевит. - Тебе-то какое дело, что им, рогатым, в голову взбрело?
        - Да нет, не хочу, - пожимаю плечами. - Просто… мне почему-то кажется, что это важно.
        Мысли в моей голове закрутились, появилось ощущение, что я упускаю что-то важное. Я решила отвлечься от разговора и уйти в свою голову, подумать, благо, Шерм отвлекся на своих охотников.
        Бэйр зачем-то создала такой порошок, она знала, что с божьми детьми что-то не так. Фавнгриф знал о порошке и знал, как его использовать, более того, он знал ритуал, он намеренно что-то сделал с моей рукой. Еще и эта хаарь… Она была взрослая, а взрослые особи не улетают никуда с места своего рождения. Или эта птица - исключение, или и вправду что-то творится на Равнинах… и не только на них?
        - Бэйр, что такое? - поинтересовался Арланд, тронув меня за руку. - О чем ты задумалась?
        - Да как тебе сказать… Думаю об этой болезни. Неужели и вправду с божьими детьми что-то стряслось?
        - С чего ты это взяла? Насколько я знаю, они не подвержены никаким болезням… естественным, в любом случае, - ответил инквизитор. - А тебя это беспокоит?
        - Да нет… я не ярый защитник нелюдей, к тому же, я сама ничего не понимаю, и, Шерм прав, это не моя забота.
        - Че вы там все шепчетесь? - гаркнул Шерм, подозрительно посмотрев на нас с Арландом. Вслед за ним на нас уставились все остальные охотники.
        - Бэйр спрашивает, сколько этому элю лет…
        Удачно отойдя от дурной темы для разговора, Арланд принялся заводить слевитов все дальше и дальше. Вскоре разгорелись дебаты о горячительных напитках и их качестве, после все увлеклись обсуждениями проблем настоящего мира, то есть проблем охоты, нехватки дичи, и прочего, поскольку все разговоры сопровождались элем, то дальше пошли такие вечные темы, как «кто больше выпьет», «кто дальше закинет кружку» и что-нибудь в том же духи.
        Относительно трезвыми оставались только мы с Арландом, но только потому, что почти не пили. Хотя у инквизитора глазки какие-то шальные были… Может, от усталости?
        Вновь дошло до какой-то драки, но я уговорила слевитов не разносить заведение, а лучше поиграть в загадки. Удивительно, но на эту идею они согласились, хотя я и не надеялась, что сработает. Веселье продолжалось.
        Когда загадки наскучили и слевиты опять решили драться, я предложила им сыграть в пантомиму. Эта игра была принята с еще большим восторгом. Поскольку игроков было много, то и играть было гораздо интересней.
        Мне самой приходилось показывать аж два раза, сначала пятиногую лошадь, а потом всадника без головы. Но мне еще повезло, Арланду, который угадал мою лошадь, досталось показывать что-то совершенно несусветное…
        Уже пять минут бедняга пытается что-то изобразить и как-то выкрутиться, едва не выворачивая себе руки и ноги.
        - Коза черехголовая, говорю вам! - кричал кто-то из охотников, а Арланд мотал головой.
        - Наложница Ишимерска, танцует еще которая! - снова нет.
        - Дракон с несварением! - опять не то.
        - Зомби недовоскрешенный! - на это Арланд даже отвечать не стал, продолжил что-то выплясывать.
        - Чертова дюжина, прекрати рыдать! - рявкнул кто-то с порога, и Арланд тут же остановился и почти зааплодировал.
        Остановило инквизитора от восторженных оваций только вид того, кто кричал.
        В зал ввалился суровый мужчина в походной одежде, а за ним шла женщина, тоже как будто собравшаяся в дальний путь.
        Все недоуменно уставились на вошедших.
        Женщина продолжала рыдать, идя за мужчиной.
        - Комнату нам! - рявкнул запозднившийся гость на весь зал. Из кухни тут же вышел хозяин постоялого двора.
        - На двоих?
        - Мне и жене, - кивнул мужчина. - И подайте что-нибудь поесть и… горячительного. Ей успокоиться надо.
        - Хорошо, но у нас плата вперед.
        - Держи свою плату, - кинул хозяину какую-то монетку.
        - Ждите, - велел тот, поймав монетку в воздухе.
        Муж с женой прошли за самый дальний столик и там устроились. Женщина изо всех сил пыталась успокоиться, но все равно продолжала рыдать.
        - Успокойся, все будет хорошо… Доберемся, приедут, помогут, - успокаивал ее мужчина, гладя по спине.
        Слевиты потихоньку начинали шуметь, Шерм вновь с кем-то заспорил. А меня почему-то заинтересовала пара, как и инквизитора.
        Застыв на месте, Арланд внимательно смотрел на пришедших, а потом вдруг пошел к ним.
        Решив, что и меня это тоже касается, раз сейчас я с инквизитором, иду за ним.
        - Вам, может, помощь нужна? - спросил Арланд, подойдя к их столу. - Почему женщина так плачет?
        - А ты кто такой? - нахмурился мужик. - И это что за чушка? - посмотрел на меня.
        - Я инквизитор, а это… моя хорошая знакомая.
        - Инквизитор? Откуда здесь инквизитор? - спросил мужчина. Его жена замерла и перестала плакать, только всхлипывала.
        - Я приехал к семье перед последними ритуалами.
        - Знак покажи, - велел мужчина.
        Арланд раскрыл плащ и показал большой крест, висящий на груди. В середине креста была выжжена сова, расправившая крылья.
        - Он же ученик, вдруг не?… - начала было женщина, но замолчала, уловив серьезный взгляд Арланда.
        - Ты на работу согласен, инквизитор?

* * *
        Оставаться на постоялом дворе на ночь муж и жена не пожелали. Велев нам собирать вещи и попросив хозяина вернуть деньги, они вышли на улицу, сказав, что будут ждать нас там.
        Я попрощалась со слевитами, объяснив наш неожиданный уход срочными делами у инквизитора. Шерм понимающе покивал и пообещал, что непременно как-нибудь угостит меня выпивкой при встрече.
        Мне пришлось распрощаться так же и с надеждой на здоровый сон. Собирая вещи, я проклинала про себя Арланда, который по неизвестным причинам все же согласился помогать этой подозрительной парочке. Не то чтобы я против помощи отчаявшимся, но не на ночь же глядя, не под хмельком и не таким подозрительным личностям! Задом чую, ничем хорошим это не кончится. Пока еще строить догадки рано, но все равно…
        - Терпи, Черт, приедем в поместье, я тебе овса дам сверх меры, яблоками накормлю и вычешу тебя хорошенько, - обещаю коню, который уже собрался спать. Лошадь всячески сопротивлялась моим попыткам вытащить ее из стойла, кусалась, брыкалась и недовольно фыркала.
        С завистью посмотрев на инквизитора, который уже оседлал свою послушную кобылу, дергаю Черта за ухо.
        - Не стыдно перед дамой!? - указываю на кобылицу.
        Сделав скептическое выражение морды, Черт фыркнул и отвернулся.
        - А за яблоко? - достаю из сумки припасенный на такой случай фрукт.
        Увидев вкусненькое, конь покорно кивнул головой, позволил вывести себя из стойла и оседлать.
        - У тебя красивый конь, - заметил Арланд. Я не сразу поняла, искренне он говорит или издевается надо мной. Потом стало ясно, что ему и вправду нравится Черт. - Весь рыжий… никогда таких не видел. Где ты его взяла?
        - Красивый, да тупой, как пробка, и вредный, как леннай! А взялся откуда… Ну… скажем так, Дейк подарил в честь нашего знакомства. А твоя кобыла вся черная, прямо под стать тебе. Специально по цвету выбирал?
        - Да. Я люблю черный.
        - Заметно.
        Во дворе нас уже ждали работодатели со своей телегой, запряженной двумя лошадьми.
        - Привяжите своих коней к кольцу там, сзади, вот веревка, - кинул Арланду моток мужчина. - Незачем скотину зря напрягать. Вещи возьмите и на телегу полезайте, там места хватит. Путь предстоит неблизкий, но к рассвету добраться должны.
        Переглянувшись, мы с Арландом сделали, как он сказал. Черт на прощание толкнул меня в спину мордой и ехидно заржал, мол, моя взяла и я тебя, тушу разжиревшую, не повезу.
        Телега тронулась и мы поехали в неизвестном мне направлении. Чтобы, не дайте боги, мы не сбились с пути из-за темноты, я зажгла над головами лошадей светлячок, который освещал дорогу управляющему повозкой.
        Размеренный шум конских копыт и тряска телеги постепенно начали меня убаюкивать, я уже думала положить голову на свою сумку и действительно попробовать поспать, как со стороны хозяев телеги послышались шорохи. Просто инстинктивно обернувшись, я увидела, что женщина, сидевшая до этого рядом со своим мужем, решила перебраться к нам. Она села в противоположном от Арланда углу телеги, прижав колени к груди и обхватив их руками.
        - Что ты умеешь, инквизитор? - тихо спросила она, не поднимая на него глаза.
        - Я экзорцист, изгоняю демонов и злых духов, - тут же ответил Арланд, выплывая из своих раздумий. - Но я прошел первые три курса, а они общие. Могу освятить место, прогнать или убить нечисть, отрезвить пьяницу и внушить ему отвращение к выпивке, могу немного лечить и воскрешать мелких животных, и, самое главное, я могу принимать исповеди и отпускать многие грехи.
        - Не многовато ли для простого ученика? - удивляюсь. - Ты проучился только три года!
        - Я не простой ученик, я лучший, - возразил Арланд.
        - А болезнь определить можете? - спросила женщина. - Мы понять ничего не можем, что-то жуткое творится с…
        - Молчи, Эргея! - прикрикнул на нее муж. - Пусть сначала посмотрят, а потом уже выводы делают. А то сейчас заранее сказок напридумывают, денег сгребут и убьют его сами, сказав, что спасти нельзя было.
        - Валлен, какой же ты недоверчивый! - укоризненно покачала головой Эргея. - Они нам помочь согласились в такое время!…
        - От них выпивкой за версту несет, - сплюнул на дорогу мужик. - Пьянчуги и не на такое согласятся, им деньги на выпивку нужны.
        - Прошу простить, но если мы вас чем-то не устраиваем, то мы не навязываемся! - замечаю. - От вас, знаете ли, тоже не фиалками пахнет, но мы молчим и не жалуемся на этот чудесный душок конского навоза, окутывающий вас и вашу телегу.
        - Мы коневоды, - объяснила женщина. - А вы на мужа моего не сердитесь, он просто очень переживает.
        - Так что же у вас случилось? - снова спросил Арланд.
        - Беда с родственником. Он чем-то заболел и, кажется, вот-вот уйдет от нас… - не договорив, женщина вновь всхлипнула и закрыла лицо руками. - Мы за священником ехали до ближайшего храма или церкви. Вы, инквизиторы, мертвых отпеваете?…
        - Могу, - кивнул Арланд. - Но если вы верите в какого-то определенного бога, то, боюсь, могут возникнуть осложнения. Я не привязан к какому-либо божеству, потому не смогу отправить вашего родственника в услужение к одному из всевышних. Могу только успокоить его душу и указать путь до чертогов Кирика.
        - Да что вы… нам бы чтоб умер спокойно, без мучений, и попал, куда следует. Мы люди простые, в делах таких не разбираемся, - вздохнула женщина, пряча заплаканное лицо в ладонях.
        - А чем болен ваш родственник?
        - Непонятно, - вздохнула Эргея. - Месяца три назад к нам в деревню один из вашей братии заезжал, болезнь тогда еще на обыкновенную хворь походила, но мы попросили на всякий случай знающего человека осмотреть. Так тот инквизитор сказал, что ничего уже нельзя не сделать, умрет через три месяца… прав оказался…
        - Он за один осмотр все наши сбережения сгреб, - зло прорычал мужчина, подстегнув лошадей. - Мы надеялись, вылечит, а он что-то пробормотал, руками помахал, сказал, что не лечится, и ушел. Ворье бездушное! Так что учти, святоша, ты все получишь только после работы и пока не закончишь, я тебе даже кефир пить не дам, на воде держать буду!
        - Я обычно не злоупотребляю такими напитками, но сейчас у меня что-то вроде отпуска, я и не надеялся найти в этих местах работу, - виновато объяснил Арланд, доставая с пояса флягу, обтянутую черной кожей и с серебряной крышкой. Открыв ее, он сделал несколько глотков и осторожно утер капли с тут же покрасневших губ. - Держите, выпейте немного, полегчает, - протянул флягу женщине. - Это святая вода.
        - Спасибо… - пробормотала Эргея, прикладываясь к фляге так, как будто там было что-то очень крепкое.
        - Постарайтесь уснуть, путь долгий, - проворчал Валлен, вновь подстегивая лошадей.
        Вернув Арланду флягу, женщина закуталась в свою шаль и улеглась прямо на дно телеги, закрыв заплаканное лицо руками. Подумав, я предложила ей свой плащ, чтобы она не замерзла. Когда Эргея закрыла глаза, я украдкой прочитала над ней заклинание-заговор на хороший сон. На мне это не работает, а она пусть поспит спокойно. Бедняга, судя по всему, сильно измотана слезами и горем.
        - Думаешь, ты сможешь им помочь? - тихо спрашиваю у Арланда, вернувшись к нашим сумкам.
        - Я многое знаю о работе лекарей и священников, думаю, я смогу если не вылечить, то хотя бы успокоить душу, - кивнул инквизитор.
        - Скажи, зачем ты к ним вообще подошел? - этот вопрос не давал мне покоя, но спросить я решилась только сейчас, когда шум от телеги и копыт заглушал мой голос и никто, кроме сидящего рядом Арланда, не мог его слышать.
        - Я почувствовал то, что иногда чувствуют практикующие инквизиторы. С их семьей что-то не так, возможно, дело в проклятии или злом духе, - он сказал это совсем тихо, наклонившись к моему уху.
        - Не думала, что ты готов броситься помогать первым встречным, - качаю головой.
        - Почему? Я пошел в инквизиторы как раз для того, чтобы бороться с темной силой. Это моя работа и, если все получится, я буду заниматься этим всю жизнь.
        - Все получится? А ты что, можешь и не стать инквизитором? - удивляюсь. Странно, раньше он никогда не говорил о том, что в его судьбе еще не все решено.
        - Я собираюсь закончить обучение в Ордене раньше остальных, моих знаний более чем хватает для получения звания инквизитора и экзорциста и отправиться работать, - начал объяснять он. - Но мне нужно пройти последние ритуалы, которые окончательно сделают меня невосприимчивым к магии, помогут мне приспособиться к святой воде и многое другое, разное… Я попросил моих наставников провести со мной эти ритуалы раньше, потому мне дали мои последние каникулы, чтобы побыть с семьей. Не все выживают после ритуалов, потому, по правилам, все, кто может, перед ними уезжает на несколько месяцев к родным, - рассказал он, как ни в чем не бывало.
        - Так ты можешь не выжить?…
        - Не знаю. Скорее всего, я справлюсь, - он пожал плечами. - Я гораздо выносливее и сильнее, чем большинство моих соратников. Единственное, чего стоит опасаться, это что во мне обнаружат посторонние силы… но я скрывал их на протяжении трех лет. Думаю, пять шансов из семи, что я выживу, - сказав это, инквизитор полез в свою сумку. Немного порывшись в ней, он вытащил трубку и мешочек табака. Закурил.
        - Твои родственники знают об этом? - обеспокоенно спрашиваю. Выходит, он приехал сюда на свое последние «прости»…
        - Только Лорен, - он покачал головой. - Он близок к моим делам в Ордене. Хотя бы потому, что первые два года воевал с ними за мой титул… инквизитору не полагается быть графом, или купцом, или кем-то еще. Но дядя убедил их оставить меня Сеймуром и не придираться к моим «замашкам», - Арланд усмехнулся.
        - Что же за замашки?
        - Большинство из тех, кто идет в инквизиторы, это бедняки, которым или подыхать во дворах с голоду, или пожить хоть немного, но тепло и сыто в стенах Ордена. Другая половина учеников - взятые из приютов лишние дети, которых собирались выгнать. Добровольно туда идут немногие. То есть, все, что есть у кого-то из учеников, принадлежит Ордену, там не принято иметь что-то свое. Я же, мягко говоря, выделяюсь. У меня своя лошадь, свое оружие, своя одежда, свои деньги, дядя часто присылает мне гостинцы из поместья. К тому же, там были вещи, которые я не хотел делать… как, например, спать в комнате на шесть человек или мыться в общей бане. А так, благодаря влиянию дяди, мне выделили мою собственную келью с отдельной умывальной, разрешили носить перчатки, не снимая, и иногда выезжать за пределы аббатства, чтобы поохотиться или просто выгулять лошадь… Как ты можешь догадаться, любовью соратников я не пользуюсь, - он усмехнулся.
        - Да ты, наверное, ничьей любовью не пользуешься, - замечаю, следя за трубкой, которую он, естественно, мне так и не предложил. - Тебя очень сложно понять и еще сложнее терпеть порой. Иногда кажется, что ты поставил перед собой цель путать людей: ты делаешь что-то, за что начинаешь тебя уважать, а потом тут же вытворяешь что-то ужасное и несуразное, что меняет все мнение о тебе. Вы с Леопольдом тут в чем-то похожи. Он тоже не плохой и вовсе не дурак, но иногда как нарочно говорит глупости, чтобы казаться идиотом. Ты, конечно, не кажешься дураком, скорее уж злобным озверевшем нелюдем… но лучше уж ты был бы дураком, на самом деле. Лео приятен даже когда чудит, а ты приятен… разве что когда спишь, так как в остальное время производишь впечатление то злобного зверя, то лицемера! - выговорив все на одном дыхании, останавливаюсь, чтобы перевести дух. Наверное, эта тирада была последствием долгого молчание. Теперь инквизитор знает, что я о нем думаю.
        - У тебя та же проблема, - вдруг сказал Арланд.
        - Что?… - такого ответа я точно не ожидала!
        - Когда я впервые тебя встретил, мне тяжело было поверить, что ты ведьма, хотя я сразу узнал тебя по портретам, которые нам показывали в Ордене, - разъяснил он, покуривая. - Но потом я понял, что все не так просто, и, даже если ты кажешься иной, на самом деле ты способна на жуткие вещи и доверяться тебе опасно.
        - На какие же такие жуткие вещи я способна!? Это я разве сначала спасала тебя из воды, а потом кидалась на тебя с мечом!?
        - Нет. Но ты ведешь себя слишком странно. Зачем ты притворялась тогда в реке, что не умеешь плавать? Ты отлично не только плаваешь, но и дерешься под водой! Если честно, я думаю, ты хотела заманить меня одного на реку и скормить хищным рыбам, чтобы я не донес о тебе инквизиции! - черта с два, а ведь он прав… что еще он может обо мне думать после этого? Что я так вот запросто переборола страх воды и полезла плавать в реку? Я сама толком не понимаю, как это я так быстро всему научилась. Возможно, это как-то связано с моей памятью, но кто знает, в чем тут дело? - Хотя, с этим поступком мало вяжется то, что ты помогла Дороти.
        - На самом деле я не уверена в том, правильно ли я поступила, когда поддержала Дейкстера, - признаюсь. - Да и Дейк мог согласиться оставить ей жизнь лишь потому, что она вселилась не в кого-то, а в тело его погибшей любовницы.
        - На самом деле и я подозреваю, что все не так просто с этим привидением… - в свою очередь разоткровенничался Арланд. - Когда я был молод и игрался со своими силами, я случайно призвал ее через зеркало. На самом деле я хотел вызвать дух Маггорта, потому что думал, что он мог что-то знать обо мне. Но попалась Дороти. Возможно, я сделал что-то не так, и она наглоталась темной силы, потому так вела себя с Дейкстером. Я думаю, это было правильно, что вы оставили ей жизнь… в какой-то мере вы искупили мою вину и вину моего предка.
        - Но тогда почему же ты ушел, раз счел наш поступок правильным?
        - Из-за личной неприязни. Я до сих пор думаю, что это Маггорт - а Дороти его первая дочь - причина всех моих… особенностей. Ты бы поняла меня, если бы знала, что мне пришлось пережить по его вине.
        - Ты злопамятный.
        - Ты даже представить не можешь, насколько, - усмехнулся Арланд, выпустив дым из носа. - Но и ты не такая уж и душка, какой пытаешься казаться.
        - Может, все-таки поделишься трубкой? - прошу, не выдержав. Последние минуты разговора я уже ничего вокруг не видела, кроме этой роскошной костяной трубки.
        - Держи, - вдруг согласился инквизитор, протянув трубку мне. - Ты курить-то умеешь?
        - Думаю, вспомню, - приняв трубку, осторожно затягиваюсь.
        Дальше мы ехали, не разговаривая.
        Изредка телега вздрагивала, наезжая на камни, тогда Валлен тихо бормотал ругательства. Арланд покуривал трубку и задумчиво смотрел куда-то вдаль прищуренными от удовольствия глазами, иногда давал трубку мне, Эргея тихонько посапывала во сне. Постепенно я начала засыпать, сама того не замечая. Очнулась от сладкой дремы я только тогда, когда Арланд вдруг задвигался и попытался изменить мою позу.
        - Ты чего?… - едва сдержав зевок, пытаюсь отстраниться.
        - Прости, я думал, что ты уснула, хотел уложить тебя на сумку, - виновато извинился он, отпуская меня.
        - Нет, я не сплю, пока я это только планирую, и в ничьей помощи тут не нуждаюсь, - продолжаю смущать его пристальным взглядом.
        - Тогда ляг на всякий случай вот так, чтобы я тебя потом не двигал. Мне так будет удобнее.
        Приняв полностью лежачие положение, Арланд устроился на своей сумке, как на подушке, потом он уложил меня рядом, на моей, и укрыл нас обоих своим широким плащом.
        - Так гораздо лучше, - решил инквизитор, прислонившись щекой к моей голове. - И за звездами наблюдать удобнее.
        - Угу, - едва сдерживаю зевок.
        Глянув на черное небо, усыпанное миллиардами блестящих пылинок, потом я уже не смогла отвести взгляд. Звезд было столько, что, казалось, небо просто подменили. Я надолго замерла, не в силах отвернуться от этой красоты. Теперь мы инквизитором вместе заворожено смотрели вверх.
        - Бэйр, а тебе никогда не казалось, что звезды это другие миры? - вдруг тихо спросил Арланд, не поворачиваясь ко мне и продолжая смотреть вверх.
        - Казалось, - киваю. Говорить ему, что я знаю, что это другие миры, вселенные, планеты, или не поверит?…
        - А мне постоянно кажется, - мечтательно вздохнул Арланд. - Так хочется узнать, что там, как там… Иногда мне хочется уйти куда-нибудь туда, где бы я смог жить чуть-чуть нормальнее. Вдруг там есть мир, где неважно, насколько ты отличаешься от других, где тебя бы не пытались поймать за эти отличия…
        - Думаю, ни в одном из миров это невозможно, - замечаю, поглядев на звезды, повернув голову, и попробовав понять, где там инквизитор увидел такие странные цивилизации. - Люди, нелюди… по-моему, стереотипы есть у всех. Если ты ведьма, тебя буду гнать отовсюду за что угодно, и неважно, какая ты на самом деле. Если ты выделяешься, тебя не примут в свои ряды.
        - Мне все же хочется верить, что есть мир, в котором все совершеннее. Это дает мне какую-то надежду…
        Немного обернувшись к инквизитору, я заметила, какое мечтательное выражение лица было у него при этих словах и какое восхищение плескалось в его черных глазах, отражающих зеркалами все увиденное инквизитором. Я невольно засмотрелась на этого маньяка. Несмотря на всю дикость своего двуличия, он не переставал мне нравится внешне.
        - Совершенство, надежда… - задумчиво произношу, отворачиваясь от него и вновь смотря на небо. - У меня на родине многие думают, что иномиряне - это зеленые человечки с тонкими кожаными зелеными трубочками-ушами на огромной яйцевидной голове и с большими, на пол-лица одноцветными черными или синими глазами. А еще считается, что эти человечки летают на особых мерцающих кораблях-тарелках по небу.
        - Ха-ха-ха! - искренне рассмеялся инквизитор - Какое странное представление об иномирянах! Почему же тогда не розовые черепахи на вилках или не синие кролики на подносах?
        - Не знаю, - пожимаю плечами. - Так вот как-то получилось.
        Мы снова замолчали, заняв все свое внимание разглядыванием неба. Каждый думал о своем.
        Не знаю, о чем размышлял Арланд, но я почему-то думала именно о нем.
        Одной своей частью я ни на минуту не перестаю опасаться его, но другой я чувствую, что он ближе ко мне, чем любой другой, даже ближе, чем Дейкстр. Странно, но только этот псих с маниакальными наклонностями действительно понимает меня, понимает, что я говорю и зачем… Не первый ли это звоночек о том, что мне пора серьезно задуматься о своей голове и при первой же возможности посетить какого-нибудь духовника?… Хотя, кто знает, кажется, все духовники этого мира происходят из ордена Белых сов.
        - Слушай, а как там вообще в инквизиции? Что вы там делаете, как учитесь? Никак не могу себе этого представить. Может, просветишь меня? - вдруг решаю спросить у Арланда.
        - То есть? Ты хочешь узнать, что мы там делаем?
        - И как там все устроено, - киваю.
        - Ну… мы учимся в самом главной здании ордена Белых сов. Само по себе это очень большое и достаточно богатое аббатство со своими территориями, деревнями и даже городами, которые подчиняются аббату. Таким образом белые совы не зависят от людских подаяний, как рыцари ордена Черного дракона, у нас есть свой доход с обширных земель, потому очень часто белые совы могут работать бесплатно - это, кстати, главное доказательство того, что инквизиторы не такие уж и вымогалы в большинстве своем. В Ордене готовят инквизиторов, клириков и паладинов, - это три основные направления, каждое из которых делится на десятки специализаций, иногда смежных. Например, лекарем может стать любой - и священник, и паладин, и инквизитор, но вот экзорцистом паладин быть не может, священник и инквизитор не могут быть божьими воинами, и только инквизиторы не способны быть жрецами. Так же, вопреки многим слухам, мы не служим какому-то определенному богу, как это был еще сотню лет назад. Инквизиторы могут быть и вовсе не привязанными богу - наши молитвы обращены к Абсолюты, существу, создавшему все миры. Священники же и паладины
посвящают себя определенному богу. При этом священников и паладинов готовят так же в некоторых храмах, но инквизиторов - только у нас. Паладины служат законам своего бога, они редко поднимают меч на простых преступников, но зато они хорошие наемники - благословленные воины, как никак. Инквизиторы, как я, работаю постоянными судьями в городах или бродят по миру и восстанавливают равновесие. Священники же не могут драться, только быть жрецами, целителями и прочими подобными. Обучают нас в самом главном и самом большом здании. В нем есть три крыла, в которых находятся отдельные кельи для паладинов, монахов и инквизиторов. Поскольку нас всех не очень много, этого пространства хватает. Кроме жилых помещений там же у нас столовая, кухня, главный парадный зал, помещения для ритуалов, классы и аудитории. Кроме этого главного здания, у нас есть достаточно большой стадион, где проходят не только тренировки инквизиторов, но и экзаменационные турниры для паладинов. Но аббатство играет роль не только места обучения новобранцев, оно - сердце всего Ордена. В одном отдельном здании живут и работают наши ученые,
занимающиеся не только разработкой и совершенствованием правил и законов для белых сов, но и судом над ними и особо опасными грешниками и черными магами. Есть жилища для работающих инквизиторов и паладинов, которые хотят отдохнуть или которым просто нужно подлечиться. Отдых, кстати, не может длиться вечно, только после пяти лет работы полностью здоровый паладин или инквизитор имеет право отсидеться год в Ордене, ну а больной это само собой, конечно. Так же прямо на территории аббатства, под зданием суда, находятся камеры. Инквизиторов несколько раз в год водят туда на практику.
        - Тебя туда водили?
        - Да.
        - И что?
        - Я после этого спать не мог, - честно ответил Арланд. - Меня, да и многих других, отпаивали успокоительными после первых трех раз. А потом я уже привык, стал хладнокровнее. Меня самого не заставляли ничего ни с кем там делать. Всем занимались только специально обученные люди, которые сами по себе ушедшие в отдельную ветвь священники… Эй, не бойся, там никого не пытают и не калечат! Обычно там изгоняют злых духов или пытаются усмирить особо буйных магов, но то, что там творится, выглядит ужасно. Ты можешь мне не верить, но некоторые маги, свихнувшись, похожи больше сдуревших животных, чем на людей. Иной раз я действительно не мог понять, почему их просто не убьют, чтобы не мучились…
        - Ладно, но я, вообще-то, просила рассказать про обучение, а не про пыточные камеры!
        - Ах, это… прости. Ну что тебе, расписание дня рассказать?
        - Хоть так.
        - Встаем мы около восьми утра, сразу идем на тренировки рукопашной, с мечом, с копьем и с арбалетом, это все около трех часов. Потом мы идем на обильный завтрак, а после завтрака начинаются другие занятия. Нас учат изготовлять снадобья и эликсиры, основам врачевания, законам равновесия, некоторым общим наукам, учат правильно петь и читать молитвы и благословления, но у священников, инквизиторов и паладинов есть еще свои отдельные курсы, так что к середине дня мы разбиваемся на группы по профессиям и идем к разным наставникам…
        - Подожди, - перебиваю его. - Молитвы разве не к богам относятся?
        - К богам, - кивнул Арланд. - Мы, инквизиторы, учим основные молитвы ко всем богам и к Абсолюту, а паладины и священники изучают их более углубленно. Ну так еще нас обучают разбираться в грехах, пороках и соответствующих им наказаниях, это самое главное. После занятий мы предоставляемся самим себе. Некоторые идут в библиотеки, где читают что-то дополнительно, некоторые бездельничать, а некоторые к мастерам. У нас в Ордене помимо всего прочего есть несколько мастеров, обучающие музыке, живописи и архитектуре. Занимающиеся у мастеров, часто потом направляются в другие, небольшие аббатства в качестве музыкантов при храме, иконописцев или архитекторов-мастеров. Такие мирно живут в аббатствах или же отдельных храмах как работники или учителя в мирное время, и как воины-защитники в военное.
        - Так… у меня вопрос.
        - Ну?
        - Ты сказал, что инквизиторы могут отпускать грехи и принимать исповеди. Зачем это нужно, если есть священники?
        - Инквизитор - это следователь, судья и иногда палач, подчиненный законам равновесия. Один странствующий инквизитор может заменить целое здание суда в городе. Если грешник захочет исповедоваться и попросить прощения за содеянное, то есть искренне раскается, я имею право его отпустить. То есть мне не надо будет тащить его к ближайшей церкви или храму. Ведь инквизиторы в основном работают не в крупных городах, а в глухих селениях, до которых не доходит стража и прочие.
        - Да уж… сама я бы вряд ли догадалась, - вздыхаю. - Интересно у вас там все… Я знаю об инквизиции совсем другое.
        - Так было не всегда. Когда-то мы подчинялись одному богу - Клевору. Он велел жестоко казнить всех грешников, чья вина хоть немного дотягивает до средней тяжести. К грешникам он относил так же и иноверцев, тех, кто не верил в него и еще двух богов. Все нелюди и маги причислялись к иноверцам и, если они не пожелают стать монахами, инквизиторами или паладинами при нем для искупления своего греха, их ждала смерть. Но потом появился на земле серафим Клевора, изгнанный богом на землю, и стал диктовать новые правила и законы, якобы, от самого бога. При нем многое изменилось, многие маги и нелюди смогли вздохнуть с облегчением, люди перестали бояться духовных лиц… но вот иноверцев по-прежнему не одобряли. Их больше не принуждали отречься от веры и платить за грехи, но к ним относились достаточно холодно. Они не могли получить помощи в храме или церкви, их не могли обвенчать и даже похоронить по всем правилам, если они погибли на чужбине, где нет их родственников. Это длилось лет семьдесят, а потом серафим куда-то пропал, и уже через первые десять лет после его исчезновения все старые порядки вернулись и
на этот раз некому было это останавливать. Так продолжалось до недавнего времени, до последнего Похода Предателя. Буквально двадцать лет назад появился некто, кто начал собирать огромную армию из всех угнетенных «иноверцев» и пошел на план богов, чтобы уничтожить Клевора. Несколько лет армия была на плане богов, а на земле все затихли в ожидании, прекратились работы многих храмов и церквей. Когда же армия спустилась с радостной вестью о том, что Клевор мертв, люди и нелюди как с ума походили от счастья. С тех пор не существовало больше Святейшего ордена, служившего Клевору, появился орден Белых сов. Насчет названия - весть о том, что Клевор мертв, нам принесла белая почтовая сова. С тех пор все сильно поменялось. Теперь Орден действует по куда более справедливым принципам и не позволяет какому-либо богу захватить абсолютную власть над народами, возвыситься над прочими богами. Наша задача - поддерживать равновесие. Сейчас среди сов не осталось ни одного, кто когда-то служил Клевору. Там работают другие люди, мы подчиняемся другим законам и призваны уничтожать то, что раньше влекли за собой наши
предшественники… Так что большинство сплетен о нас - это пережитки мнения о Святейшем ордене.
        После рассказанного я, находясь под впечатлением, еще долго не могла ничего сказать.
        - Ты спишь уже, что ли? - удивленно спросил инквизитор.
        - Да уж, уснешь тут после такой сказочки на ночь, - вздыхаю. Теперь ясно, чему на самом деле учился Арланд и что вообще представляет из себя этот орден Белых сов. Что-то вроде гигантского университета для священнослужителей, особого рода военных и юристов. - Потрясающе… Какая история!
        - Нам ее еще в первый год обучения рассказали на уроке истории Ордена… Но, вижу, ты уже устала. Что ж, тогда давай спать? - без лишних вопросов предложил Арланд.
        Он полностью укрыл нас обоих своим плащом, устроился немного поудобнее и, видимо, начал засыпать.

* * *
        Проспала я немного, уже через три часа Арланд меня аккуратно растолкал. Эргея еще спала, укутавшись в плащ, а солнце и не думало показываться, только небо начинало светлеть. Я недоуменно посмотрела на инквизитора, разбудившего меня по неизвестным причинам.
        Арланд указал на местность вокруг, в темноте я смогла различить дома вдали. Мы подъезжали к деревне.
        Проехав по спящим улицам, мы остановились возле одноэтажной бревенчатой избушки с сараем и хлевом неподалеку. В маленьких окнах не горел свет, значит, нас никто не ждал.
        - Отведите коней в сарай и привяжите, возьмите вещи и заходите в дом, - велел Валлен, осторожно беря жену на руки. - Ждите в сенях, я приду и скажу, где вам устроиться.
        Мы с Арландом тихо, не издавая лишних звуков, слезли с телеги и отвязали лошадей.
        Черт не стал упрямиться и сразу пошел за мной к сараю, где я его и оставила.
        - Жутковато, - заметил Арланд, подходя к крыльцу.
        - Согласна, - киваю, ступив на душераздирающе скрипящую доску.
        Мы зашли в сени, где были сложены различные тяпки, грабли и прочие орудия труда. На лавке стояла небольшая деревянная кадка, в ней лежало еще мокрое белье. Видимо, хозяева уехали быстро… боялись опоздать?
        Мы с инквизитором постояли некоторое время в сенях, потом к нам вышел Валлен со свечой в руках.
        - Идите за мной, - велел он и направился вглубь дома.
        Хозяин провел нас на кухню и велел положить сумки под широкую лавку у печки.
        - Садитесь за стол, чем смогу, уважу, - буркнул он и полез в погреб.
        Когда Валлен вылез, в руках у него был горшок с чем-то съедобным.
        - Черт, печку надо топить, подогревать…
        - Давайте я, - предлагаю. - Я в два счета подогрею.
        - Как это, интересно знать? Голыми руками? - он с сомнением посмотрел на мои когти.
        - Именно, - киваю, принимая горшок.
        Пока я подогревала горшок магическим огнем, Валлен достал деревянные миски и кружки, в кружки налил… судя по запаху, квас.
        - Итак, - начал он, когда еда была разложена по тарелкам, а квас разлит по кружкам. - Теперь поговорим.
        - Я внимательно слушаю, - кивнул Арланд.
        - Дело касается моего младшего сына. Он резвый, веселый мальчишка, матери по дому помогает, за мной хвостом ходит, братьев слушается, лошадей уважает… Мы все в нем души не чаем. Но три месяца назад он начал проявлять характер. Вроде, взрослеет парень, нормально, повредничает, похамит, со всеми бывает. Но он как-то очень резко переменился. Стал матери выговаривать, что прям до слез, с братьями начал драться, побил как-то нашу лошадь, мне перечить научился… Все бы ничего, но то он тихоня, то куролесить начнет. А три месяца назад у него что-то со здоровьем началось. Лежит утром на своем месте, не встает. Мы его всей семьей будили, а он только слабо отнекивался и говорил, что слаб слишком, встать не может. На следующий день он был бодр и весел, как обычно. Через неделю все повторилось, потом стало происходить чаще. То он спал, как убитый, то с жаром мучился, то его рвать начинало, то встанет, жив-здоров, и работать пойдет. Инквизитор тот сказал, что не знает такой болезни и, обычно, при неизвестных болезнях умирают через три месяца. Последние недели… - Валлен запнулся, опустил глаза вниз, выпил квасу
и только после продолжил. - Последнюю недели он не встает с кровати, не ест, почти не говорит, ходит под себя, как дитя неразумное, бредит, просыпается редко, минут на десять в день… Истощал совсем, мы его бульоном кормить пытаемся, да он и этого пару глотков в день сделает и опять уснет. Мы думаем, скоро он нас оставит… Бедный мальчик…
        Не выдержав, Валлен закрыл лицо руками. Когда он убрал руки, в свете свечи было видно только покрасневшие глаза.
        - Могу я осмотреть его? - попросил Арланд.
        - И я.
        - Вы что, целители? Может, лекари? Священники? Жрецы? Что вы можете сделать, пара бродяг? - вздохнул он.
        - Гхм. Бэйр, Ведьма с Великих равнин, будем знакомы, - протягиваю руку Валлену.
        - Та самая?… - поразился хозяин, машинально пожимая мне руку.
        - Та самая, - киваю. - Мой знакомый - лучший ученик своего Ордена. Если сможем, поможем, если ничего не получится, извиняйте.
        - А вы нам что, помогать будете?
        - Да. Только тссс! Никому не говорите, испортите мне репутацию! - прикладываю палец к губам. - Теперь можете проводить нас к мальчику?
        - Да… конечно. Пройдемте за мной.
        Валлен отвел нас в одно из немногочисленных комнат.
        Свечка осветила голые стены, пол и широкую лавку у стены, на которой, укутанный в перьевое одеяло, лежал больной.
        Подойдя поближе, мы с Арландом различили в чертах бледного исхудавшего лица мальчика тринадцати лет. У него были рыжеватые, как у матери, волосы, и уже проглядывался орлиный нос отца. Если бы не мертвенная бледность и худоба, мальчика можно было бы назвать очень красивым.
        Ребенок, как почувствовав наше присутствие, слабо задвигался и приоткрыл глаза.
        - Пап?… - тихо позвал он. - Ты?
        - Я. Ты чего-нибудь хочешь? Чувствуешь себя как? Я нашел ведьму и какого-то инквизитора, они обещали попытаться тебе помочь. Ты потерпи, скоро выздоровеешь! - сказал Валлен, сев на край кровати и наклонившись к мальчику.
        - Ведьму? Настоящую?
        - Самую настоящую, - киваю, опускаясь на колени перед кроватью, так, чтобы ребенок мог меня видеть. Немного подумав, зажигаю неярко светящийся шарик зеленого света.
        - Ведьма… Па, пить хочу.
        - Сейчас сынок, сейчас принесу, - закивал Валлен и вышел из комнаты.
        - Ведьма… - мальчик позвал меня, как только его отец вышел. - ты меня закопай поглубже и цепями обмотай… хоронить когда будешь… Я сны вижу, как людей убиваю… Я проклят…
        - Может, еще удастся тебя вылечить, - твердо сказал Арланд и подошел поближе к кровати.
        Вытянув руки над телом мальчика, он закрыл глаза и нахмурился.
        Никаких световых эффектов на этот раз не было, но в воздухе появилось ощутимое напряжение, от которого мне сдавило горло и глаза заслезились.
        Минуту Арланд водил руками над ребенком, потом пришел отец, звук его шагов отвлек инквизитора и тот сбился, но потом продолжил.
        - Что такое? - спросил у меня Валлен.
        - Подождите, - делаю ему жест рукой, чтобы не отвлекал инквизитора.
        Когда Арланд закончил что-то проверять, он повернулся ко мне и к отцу.
        - Выйдем, - сказал он, направившись вон из комнаты.
        Мальчик опять уснул, потому мы с Валленом покинули комнату.
        - Кажется, тот инквизитор оказался прав, - виновато начал Арланд. - На вашем сыне сидит какая-то зараза, которую ни лекари, ни магия, ни святая сила снять не могут. Разве что отыщется где-нибудь рядом леннайский друид или старая ведунья. Я попытаюсь ему помочь, буду изгонять эту дрянь своими силами, но, боюсь, это только отсрочит смерть.
        - И что же это, совсем ничего не сделаешь? - спросил отец мальчика убитым голосом.
        - Можно, но для этого нужны особые силы, - объяснил Арланд. - Я ими не обладаю.
        - Может, мне попытаться? - предлагаю. Кажется, если дело в проклятии, я сумею разобраться. - Мальчик что-то говорил про проклятия. А это по моей части… отчасти.
        - Он всегда, когда у него бред, бормочет что-то про проклятия и про то, чтобы в цепи его заковали, когда хоронить будем, - кивнул Валлен. - Он всегда это говорит.
        - Может, это что-то значит? - предполагаю.
        - Вряд ли, - покачал головой Валлен. - Когда в себя приходит, не помнит ничего, что говорил, и уверяет, что не проклят и что с ним все в порядке, просто болеет.
        - Надо все равно проверить, - настаиваю. - Вы сможете оставить меня в комнате мальчика одну?
        - Если это необходимо… - нехотя кивнул отец.
        - Мне нужны мои вещи.
        - Бери.
        Взяв свою сумку, я зашла в комнату и плотно закрыла дверь.
        Создав небольшой светящийся шарик, подхожу поближе к кровати, сажусь на пол и начинаю копаться в сумке в поисках дневника Маггорта.
        Найдя тетрадку, раскрываю ее, жду пока она «загрузится», выдав мне все классическое предупреждения, потом спрашиваю.
        - Как снимать проклятия?
        На странице появились буквы, сложившиеся во фразу: «Спросила у меня потомственная ведьма».
        - Мне не до смеха, ребенок погибает! - шепотом ругаюсь на дневник.
        «Проклятия бывают разными. Есть от современных ведьм, есть такие, которые происходят с эпохи Повелителей, древнейшие. Проклятия настоящих ведьм можно снять, а вот древнейшее можно уничтожить только убив ведьму, потому что проклятие связано с ней и существует за счет ее жизненной силы».
        - И как их определить?
        «По-разному. Обычно это чувствуется. Попробуй заглянуть в ауру проклятого и посмотреть, что там».
        Убрав дневник в сумку, я встала и наклонилась над кроватью мальчика.
        Закрыв глаза, я осторожно перешла на другой уровень зрения.
        Тут же передо мной засверкала сеть из переплетенных разноцветных нитей, образующих что-то вроде кружевной салфетки.
        Внимательно всмотревшись в симметричные узоры, я сначала не заметила ничего подозрительного. Да, по аурам я читать не умею не на том уровне, на каком стоило бы, но если с этой что-то не так, наверняка я это пойму.
        Внимательно оглядев все, я все же обнаружила кое-что странное. Небольшой бледно-розовый узелок, где-то ближе к краю, выглядел достаточно подозрительным.
        Я постаралась дотронуться до него, но мои руки ничего не изменили, я их чувствовала, но для окружающего мира их как будто не существовало.
        Тогда я попробовала направить на этот узелок магическую силу с правой руки. Он задрожал и засветился ярче. Испугавшись, что делаю что-то не то, я перестала направлять магическую силу и попробовала с левой рукой, которая, вроде бы, антимагическая.
        Узелок как будто испугался, замерцал, становясь все мельче и мельче. На этот раз я почему-то не побоялась продолжать и «поедала» что-то из узелка до тех пор, пока он не стал максимально маленьким и «непитательным». После этого я еще раз осмотрела ауру и заметила аналогичный узелок в другом ее краю, но этот узелок был гораздо мельче предыдущего, я не стала его трогать. Поискав еще, я нашла три розоватых узелка, расположенных абсолютно хаотично, что противоречило симметричной основе ауры. Все узелки были маленькие и брать из них было нечего. Но и уничтожить их никак не получалось, они как будто были частью ауры, плетения которой невозможно разорвать, не убив, а если и возможно, то я не знаю, как. В случае с Дороти я все же работала с уже «надрезанной» болезнью аурой, а тут мальчик жив и, в общем-то, здоров, аура у него целая, но только кое-где с вредными отростками.
        Вернувшись на нормальный уровень зрения, я посмотрела на мальчика. Он пока спал.
        У меня появились сомнения насчет того, не сделала ли я еще хуже для него. От этих мыслей у меня у самой голова закружилась и в жар кинуло… Или это не от мыслей?
        Пошатнувшись, я добровольно села на пол, чтобы меня туда не кинула дурнота.
        Шли секунды, а лучше мне не становилось, скорее наоборот, хуже.
        - Что же я натворила? - спрашиваю саму себя. - Надеюсь, это что-то вроде «несварения» у моей прожорливой руки, а не проклятие, которое я случайно взяла на себя по дурости…
        Посидев еще немного, я все же встала, взвалила на плечо сумку и вышла из комнаты, опираясь о стены.
        - Что там? - обеспокоенно спросил Валлен, когда я вошла на кухню.
        - Не знаю, ждем результаты анализов, - невесело улыбаюсь.
        - Чего? - не понял мужик.
        - Ждем.
        - Бэйр, ты в порядке? Выглядишь ужасно, - заметил Арланд.
        - Не очень, - честно отвечаю, неуклюже сев на лавку. Голова вновь закружилась, захотелось упасть куда-нибудь.
        - Где нам можно устроиться? - спросил инквизитор у Валлена. - Думаю, моей подруге нужно отдохнуть.
        - Ах, конечно… Простите, комнат свободных у нас нет. Если на печке вас устроит, заночуйте там.
        - Это лучше, чем в сарае, - согласился Арланд. - Вы, может, пойдете?… Мне стоит осмотреть Бэйр…
        Убрав мою сумку под лавку у печки, он помог мне подняться и забраться на нашу своеобразную кровать.
        Завалившись на одеяло, я закрыла глаза и почти тут же провалилась в нездоровый и беспокойный сон. Что со мной вытворял инквизитор за это время, я так и не узнала.

* * *
        Кто-то совсем рядом громко вскрикнул, разбудив меня. С трудом открыв глаза, я огляделась вокруг, пытаясь понять, кто кричал.
        Посреди кухни стояла женщина в одной только ночной рубашке и в чепчике, из-под которого выбивались пряди рыжеватых волос. Приложив ладони к губам, она смотрела широко раскрытыми глазами на тощего мальчишку, одетого в слишком большую для него рубашку и штаны.
        Несколько секунд двое молча стояли, а потом женщина вновь закричала. Точнее, она просто очень взволнованно говорила, но после полной тишины это казалось криком.
        - Сынок!… - дрожащим голосом позвала она, а потом кинулась к мальчишке, обняла его, заплакала, стала целовать и гладить сына по голове. - Живой, мой хороший!… Солнце мое!… Лисенок мой!…
        Я начала просыпаться, а со мной и моя голова. Вспомнилось, откуда взялись эти два незнакомых человека и эта незнакомая комната. Я на кухне дома, куда приехала кого-то отпевать вместе с инквизитором, а передо мной сейчас стоят женщина по имени Эргея и мальчик, над которым я вчера колдовала. Что ж, это хорошо, что с ним все в порядке…
        Не успела я додумать мысль, как из глубины дома послышался жуткий топот, как будто сюда спешил табун лошадей.
        На кухню вбежали двое широкоплечих детин в одних только льняных штанах, и Валлен - единственный полностью одетый.
        - В чем дело? - сурово спросил отец семейства. - Кто кричал?
        - Маам… - протянул некто в объятиях женщины. - Мааам, я есть хочу… Ты меня сейчас задушишь!…
        - Ну что ты мое солнышко! Как можно? Объятия матери только сил придают, никак не душат! - наставительно сказала Эргея, и не думая отпускать своего сына. - Валлен, наш мальчик выздоровел!
        - Хога, как ты себя чувствуешь? - гулким голосом спросил один из старших сыновей. Огромный детина с гривой темно-рыжих волос, кудрявой бородой и медной серьгой в левом ухе… я аж засмотрелась на это чудо деревенской природы. Настоящий Добрыня Никитич.
        - Голодный я, - пискнул ребенок. Эргея расцеловывала и тискала свое чадо так долго, что я невольно поразилась выдержке мальчугана. - Мам, ну отпусти!
        - Не перечь матери!
        - Эргея, в самом деле! У него усы скоро появятся, а ты его все как грудничка! - возмутился Валлен. - Сказано тебе: мужик есть хочет! Живо к печке и готовить, женщина! У нас вон, гости дорогие! Это они наколдовали-начаровали вчера, надо их отблагодарить! Да ты спускайся, дорогая, спускайся! А этот пускай спит пока, - Валлен посмотрел на меня, а потом кивнул на Арланда. Я спросонья соображала туго, потому вместо ответа только молча похлопала глазами, переводя взгляд с Валлена на его впечатляющих сыновей.
        - Мы вас не съедим, - оскалился тот из старшеньких, который был в папу. Черные волосы в косах, борода в совсем маленьких косичках, на лбу кожаные ремешок и в ушах серьги из желтой меди. Улыбка этого жуткого человеческого аналога Карвиэра лично у меня вызвала неприятную дрожь в животе.
        - Доброе утро, - неуверенно киваю, смотря вниз и раздумывая, как бы мне спуститься с печи.
        Дело в том, что внизу на лавке спал Арланд, причем спал непробудным сном. Пока он там, я не могу спуститься и при этом не отдавить ему чего-нибудь жизненно важного.
        - Арланд, подъем! - кричу инквизитору. Никакого результата.
        - Да пусть спит, не трогай его, - нахмурился Валлен. - Давай, я тебе помогу слезть.
        Осторожно, ухватив меня за талию, он снял меня с печки и поставил на пол. Казалось, Валлен совсем не почувствовал моего веса, как будто я была маленьким ребенком, а не взрослой почти сформировавшейся лошадкой.
        - Иди умойся и завтракать приходи, - велел хозяин. - После об оплате поговорим.
        - Об оплате? - удивляюсь. - Но… я не знаю точно, здоров ли ваш сын.
        - То есть как это, не знаешь? - нахмурился Валлен.
        - Мне и моему другу нужно еще раз его осмотреть, хорошенько разобраться. Думаю, пока рано говорить об оплате, - объясняю. - Да и стоит ли? - неуверенно смотрю на мальчика. - Ни я, ни Арланд, в деньгах особенно не нуждаемся.
        - Я еще болен? - подбежал ко мне мальчик. Эргея ушла одеваться и все же отпустила его. К счастью, она этого разговора не услышала.
        - Не знаю, точно, надо проверить… - начинаю говорить, но, посмотрев на Хогу, замолкаю. Он пялился на меня такими обеспокоенными глазенками, что пугать его дальше я не решилась.
        - Со мной что-то не так?… - растерянно спросил ребенок, оглядывая себя.
        - Н-ничего… - отвечаю, помедлив. - Просто… ничего.
        - Так что с ним? - повторил вопрос Валлен, жестом велев сыну выйти из кухни.
        - Я не знаю. Может, и вправду проклятие, - я неуверенно пожала плечами. - Я думаю, нам стоит поговорить об этом позже. Вы сказали, у вас можно где-нибудь умыться? Где?
        - В самом деле, Валлен! Видишь, девушка и глаза-то толком после сна не открыла, а ты налетел со своими вопросами! - заметила появившаяся не пойми откуда Эргея. Теперь она уже была одета. - Иди, Нольг, проводи гостью до колонки, - велела она одному из своих старших сыновей.
        Я вышла из дома вслед за этим Нольгом. Не смотря на время - примерно десять утра, - на улице было холодно, с травы еще не сошла утренняя роса. Посмотрев по сторонам, я поняла, что все еще хочу спать.
        - Идешь? - недовольно спросил Нольг, обернувшись.
        - Сейчас. Не босиком же идти, - отвечаю, натягивая сапоги и стараясь не уснуть при этом сложном занятии.
        Все как-то слишком быстро с самого утра закрутилось, голова пока не на месте, а думать ей и делать что-то уже надо… совсем я себя извожу, когда вернусь в поместье, обязательно устрою себе разгрузочный день!
        По пути я попробовала собраться с мыслями и хотя бы придумать несколько версий того, что произошло, чтобы позже было, из чего исключать.
        Итак, я вчера что-то сделала с Хогой, предположительно, высосала из тех странных, грубо говоря, шариков, какую-то дрянь. Причем эта «еда» вызвала у меня определенное «несварение». Но через несколько часов мы с Хогой оба чувствуем себя прекрасно. Что же это все значит?
        Вряд ли я его полностью вылечила, наверняка те штуки на его ауре вырастут вновь и тогда мальчик снова сляжет. Только вот меня уже рядом не будет и некому будет его спасать.
        Вывод: надо как-нибудь убрать непонятные образования у Хоги и проверить, не появились ли они у меня после того сеанса.
        Новый вопрос: как это сделать?…
        - Вот колонка, вот ведро, вон там полотенца и мыло, - объяснил Нольг, приведя меня к колонке. Его низкий голос вывел меня из мыслей.
        Растерянно кивнув, я осмотрелась вокруг и действительно заметила колонку, а рядом с ней столбик, где на крючке висело полотенце и подобие мыльницы над ним.
        - Спасибо…
        - Не за что.
        Нольг поспешно удалился, оставив меня одну на заднем дворе.
        Машинально проводив взглядом его медвежью фигуру, начинаю умываться.
        Холодная вода, коснувшаяся изнеженной сном кожи, мгновенно привела меня в чувства. Сонливость как рукой сняло.
        Умывшись, я набрала в сложенные лодочкой ладони немного воды и вылила ее себе под рубашку для большего эффекта. Возвращаясь в дом, я продолжила думать над тем, что же делать с этим Хогой.
        В первую очередь нужно посоветоваться с Арландом. Он должен хоть в чем-то разбираться, раз сам какая-то невероятной крутости нечисть, умеющая воскрешать. Да, именно, нужно посоветоваться с ним, а потом уже загружать свою голову и вешать лапшу на уши нашим нанимателям!
        - …Сегодня надо бы лошадей проверить. Хога, поедешь с нами? - на кухне я застала какой-то семейный разговор.
        - Валлен, ты что, последний ум потерял!? - возмутилась Эргея, взмахнув половником. - Он же только что выздоровел, а она еще сказала, что не уверена! Ему нельзя напрягаться.
        - Мам, но я хочу поехать! - заканючил пацаненок.
        - Не перечь матери, Хога! - осек его отец.
        - Все, все за стол и молчать, а не то получите ложкой по лбу! - пригрозила Эргея.
        Эргея удивительно быстро приготовила завтрак, от печки уже пахло чем-то съедобным. У меня в животе заурчало.
        - Вот скажи, можно ему на пастбище или рано еще? А то этот вон чего удумал! - тут же затараторила хозяйка, когда заметила, что я вернулась.
        - Лучше оставьте его здесь, - неуверенно решаю, посмотрев на Хогу, уплетающего кашу из миски со скоростью и жадностью оголодавшего ребенка из Сибири.
        Кинув взгляд на лавку, замечаю, что Арланд все еще спит. Сейчас с ним ничего не обсудить… жаль.
        - Присаживайся, я и кашки уже наложила! - гостеприимно улыбнулась мне Эргея, указывая на место напротив себя.
        Сев, я робко взяла ложку и посмотрела на всех вокруг. Есть уже начали, значит, никаких особых традиций, таких как «без отца за стол не садимся», «без гостей есть не начинаем», «мужчины отдельно, женщины отдельно» и прочие не соблюдаются. Это успокаивает, потому как я этих местных традиций почти не знаю.
        Во время завтрака никто не разговаривал, потому поели все быстро. Арланд соизволил пробудиться только тогда, когда я начала помогать Эргее убирать грязные тарелки.
        Сладко потянувшись, инквизитор грохнулся с лавки, вскочил, как ошалелый, и начал озираться вокруг бешеными глазами. Поняв, где находится, Арланд опустился на лавку и тяжело вздохнул.
        Все, кто остался на кухне, громко засмеялись, в том числе и я. Инквизитор виновато улыбнулся, встал и подошел к нам.
        - Простите, если напугал, - извинился он.
        - Садись, сейчас завтракать будешь, - улыбнулась Эргея и отправилась к горшку, стоящему на печке. В нем были остатки каши, которые она выскребла в миску и подала инквизитору.
        Пока Арланд ходил умываться и завтракал, я помогала Эргее мыть посуду у колонки на заднем дворе. Грязных тарелок и горшков там скопилось удивительно много. Видимо, это еще со вчерашнего дня, а то и с позавчерашнего… Наверняка всем было не до посуды, когда младший член семьи был в таком состоянии.
        За этим якобы исключительно женским занятием мы с Эргеей разговорились, я постаралась узнать у нее что-нибудь важное.
        - А ты, мне муж сказал, та самая Бэйр? - начала она.
        - Да, - нехотя признаюсь.
        - Я не много о тебе слышала, но судя по тому, что ты вылечила моего мальчика, добра в тебе не меньше, чем зла, - рассудила она. - И среди ведьм ведь бывают исключения, как и среди людей, не так ли?
        - Бывают, наверное, - пожимаю плечами. Уж вряд ли я отношусь к тем исключениям, которые претендуют на звание добрых волшебниц. - Вы о сыне лучше расскажите, чем больше я буду знать, тем быстрее окончательно избавлю его от… болезни.
        - А что же рассказать?
        - Происходило ли что-нибудь необычное перед тем, как он заболел?
        - Да нет, ничего такого… То есть, происходило конечно, но к моему мальчику это никак не относится.
        - Может, расскажете?
        - Это… это касается другого моего сына и, может, меня. Но вряд ли как-то относится к ребенку, - продолжала упрямиться женщина.
        - Но что же именно произошло?
        - Да обычно все. Обычно, как не знаю что! - она раздраженно всплеснула руками, разбрызгав воду в деревянном тазике. Видимо, эти воспоминания были не самые приятные. - Муж мой умница, красавец, работяга, детей любит, к лошадям так подойти умеет, как никто не сможет, животные его любят и слушаются, они - кормильцы наши, вот мы и живем богато. Конечно, всем вокруг завидно! - усердно вытерев тарелку полотенцем и положив ее в корзину, Эргея продолжила. - Дети у нас все парни, старшие - мужики уже здоровые, крепкие, ладные все в отца. Самые завидные женихи в деревне, за них все девки чуть ли не косы друг другу дерут. А Хогу мы в академию учиться отправим на следующий год, сбережения-то у нас есть, а если и не хватит, так есть три жеребца, за них и графья наши по двести тысяч золотых отдать не пожалеют за каждого… Мы хорошо живем, всех соседей зависть аж на части разбирает! Нам то забор дегтем обмажут, то кур напугают, те нестись перестанут, еще как-нибудь нам навредить пытаются, у самих-то нет ничего! - теперь она говорила, уже не таясь, распалялась все больше и больше. - Как дети малые! Как я
отвернусь, так давай обо мне небылицы рассказывать, а как что понадобится, так «соседушка, милая!». Вечно со своими проблемами ко мне ходят, а я, дуреха, и помогаю обычно зачем-то, как будто своих забот мало… Недавно пришла тут одна, противная такая, мерзкая! И как я ее за забор-то пустила? Молодая девка, ладная такая, да не замужняя, говорит, значит, нахалка: я, мол, вашего сына люблю до смерти, жить без него не могу, да он, упрямец, все не смотрит на меня, образумьте уж его или дайте родительское наставление, велите меня в жены взять. А сама злая такая, колючая, холодная, как не знаю кто! Как я могу свое дитя родное такой отдать? Если бы еще девушка хорошая была, то еще можно бы, мне и самой уж внуков хочется… да вот хорошая бы не пришла проситься. Уж хорошую мои сыновья не проглядят, сами под венец потащат. Я ей так и сказала, иди, говорю, подобру-поздорову, и чтоб у ворот наших я тебя больше не видела. Она и ушла вся разобиженная…
        - А не могла это быть ведьма или ведунья, скажем? Может, это она что-то навела на Хогу из-за обиды?
        - Да брось! - отмахнулась Эргея. - Ведьмы они с головой дружат, это же не простые девицы. Ведьма она любить не умеет и унижаться ради мужика никогда не станет, приворожит его скорее. А это какая ведьма? Так, девка простая…
        - По себе знаю, ведьмы очень даже с головой не дружат, - возражаю. - А любовь может каждому крышу снести, да так, что деревни выжигать начнешь, не то что проклятиями на право и на лево кидаться… Кто эта девушка? Откуда она? Думаю, мне нужно с ней поговорить.
        - Да откуда ж я знаю, кто она такая? - удивилась Эргея, вытирая мокрые руки о фартук. - Не из нашей деревни, это уж точно. У меня из дома-то уезжают только муж, да сыновья, я сама и за забор не каждый день выйду, так, до конюшни иногда дойду только и обратно.
        - А кроме прихода этой девушки ничего больше не случалось?
        - Да нет… - пожала плечами Эргея. - Кобыла вон рожать собирается, цыпленка кот задушил, дурак эдакий, соседки мне кости перемывают, зла на них нет, на собак бессовестных… Да как обычно все. А девок к нам таких на недели по пять штук заглядывают, все за сыновьями следят, да хихикают… Эх, да что с них возьмешь, с девок-то? Эта вот только особо наглая оказалась!
        - Ясно. Значит, я пойду, поговорю с вашими сыновьями. К которому она в невесты просилась?
        - К Нольгу, вроде… или к Яру? Не помню уже. Ты тогда поторопись, они уедут скоро, а тут я сама все домою.
        - А где они?
        - На конюшню уже должны были отправиться. Вон калитка, за ней тропинка до самой конюшни, - она махнула мне на поле за домом.
        Покивав, я отправилась туда.
        На заднем дворе действительно была калитка, ведущая на узенькую дорожку посреди огромного поля. Дорожка вела к конюшне, которая была не так уж и далеко от деревни.
        В голове мелькнула мысль о том, что если они уже сейчас уезжают проверять лошадей на пастбище, то я их не застану и мне придется провести здесь еще один лишний день. Лишний день не пойми где в компании Арланда… Нет уж.
        Я побежала по дороге со всей возможной скоростью.
        - Эй, стоп! Не уезжайте! - останавливаю мужчин, которые уже сели на лошадей и отъехали от конюшни. Я все же успела! - Стоять!
        - Что такое? - удивленно спросил Валлен, останавливая и разворачивая свою лошадь.
        - Мне нужно поговорить с одним из твоих сыновей, - дыхание было прерывистым, легкие покалывало… нет, так я себя точно загоняю!
        - С каким именно? - уточнил он.
        - Мужики, на прошлой неделе к вашей матери приходила одна девушка и просилась за кого-то из вас замуж… - объясняю, хватаясь за грудь и садясь на ближайшее бревно. - За кого?… - смотрю на троих богатырей, возвышающихся надо мной на могучих конях.
        - Это, наверное, к Нольгу. Он сам с девицами не разговаривает. Боится! - засмеялся черненький. Кажется, Яр.
        - Мать что-то говорила об этом… Да, это из-за меня та девушка приходила, - припомнил Нольг, неуверенно почесав рыжую бороду.
        - Вот ты мне и нужен.
        - Зачем это? - не понял детина.
        - Поговорить о полюбовнице твоей.
        - Так, подождите! - прервал нас Валлен. - Это какая-такая деваха просилась замуж за моего сына и почему ведьма уже знает, а я еще нет!? - возмутился он.
        - Батьк, вы езжайте! Я тут останусь, матери помогу, с этой вот поговорю! - махнул Нольг в сторону, куда вела дорога. Там, видимо, и находилось пастбище.
        - Ну, как знаешь, как знаешь. За Манькой последи, она уже на сносях, да за Хогой приглядывай, а то еще озорничать начнет, пострел! - велел Валлен и пустил свою лошадь вперед по дороге.
        - Ну давай, пошли, - вздыхаю, направляясь обратно к дому. Дыхание после бега уже пришло в норму, но сердце еще бешено колотилось. Не смотря на все прелести этого мира, подвижный образ жизни заканчивается для меня ездой на лошади и спортивной подготовки по-прежнему никакой… оно, наверное, плохо, но сил работать над мышцами у меня просто нет.
        - Куда ты? Коня надо отвести, - буркнул Нольг и побрел к конюшне. Я последовала за ним.
        Пока он расседлывал лошадь, я осматривала конюшню. Она была просто огромная! Всего я насчитала где-то сорок стойл, в одном из тех, которые были чуть ли не на две лошади, я увидела толстую кобылу… Манька, видимо. Кроме нее здесь было еще десять лошадей.
        - А сколько у вас всего?
        - Тридцать семь, вот, тридцать восьмая должна скоро появиться, - объяснил Нольг, заводя своего коня в стойло.
        На прощание он потрепал ему пушистую челку, погладил по морде и шепнул что-то на ухо. Только после этого подошел ко мне.
        - А твой конь, - он кивнул на Черта, затесавшегося в свободном стойле. - Странный какой-то. Сколько лошадей видел, такого - ни разу. Совсем он не лошадиный… проверила бы ты его: вдруг нечисть?
        - Тут и проверять не надо, - фыркаю. - Его и зовут Чертом.
        - Ладно, пойдем, - буркнул и вышел из конюшни.
        На пути к дому Нольг говорить отказался, только когда вошел в дом, только когда вернулся на крыльцо, только когда вспомнил и принес две кружки кваса, только помолчав еще пять минут и еще десять задумчиво посмотрев на цыплят… И никак иначе.
        - Ну а теперь мы можем поговорить? - раздраженно спрашиваю. - Или есть какой-то еще незыблемый обряд, который мы пропустили!?
        - Не раздражайся. Понаблюдай за цыплятами, соберись с мыслями, - ответил своим низким зычным голосом. Ни дать, ни взять, деревенский Будда… - Раздражение и злость ничего хорошего в мир не принесут. Покой и дружелюбие куда лучше…
        - Хиппарь… - возмущенно ворчу, запивая раздражение квасом. - Заросший бородой, с косичками, с цветочками на рубашке хиппарь!
        - Кто?
        - Мммм… человек, учащий всех нести в этот мир любовь. Они едят ромашки, какают радугой и играют на гитарах.
        - Ведьма, - просто объяснил смысл моих слов Нольг. - Вам все это чуждо, вы умеете видеть только плохое.
        - Нет, не чуждо, - возражаю. Поспал бы он шесть часов за двое суток, я бы на него посмотрела! - Но ты, я смотрю, созрел для разговора! Итак, кто та девица, которая к твоей матери приходила?
        - Они все к ней иногда приходят, я не знаю, о которой ты говоришь, - невозмутимо ответил здоровяк.
        - Ты, значит, бабник? Это осложняет дело…
        - Я нравлюсь многим девушкам, но я не знаком и с половиной из них, - возразил Нольг.
        - Мать описывала ту как «злую, холодную и колючую». Есть предположения? Мне очень нужно с ней поговорить, возможно, это из-за нее твой брат заболел.
        - Как это? - Нольг удивленно повернулся ко мне. - Как он мог заболеть от того, что меня полюбила какая-то девушка?
        - Просто. Девушка оказалась ведьмой, а ты не принял ее любви, тогда в отместку тебе она прокляла твоего брата.
        - Но ни одна из девушек в дерене не может проклинать… Хотя я знаю одну ведунью, помощницу старухи, живущей в лесу. Девушка появилась недавно, около года назад, никто не знает, откуда она пришла. Они со старухой лечат детей, животных и никогда за работу денег не просят. Я часто хожу к ним, приношу гостинцы от матери и по хозяйству помогаю. Двум женщинам одним жить сложно, вот я и хожу… Но не стала бы та девушка приходить к мне в дом, чтобы попросить меня взять ее в жены, и ни за что не стала бы вредить моей семье!
        - Уверен?
        - Да.
        - Все равно отведи меня к ней.
        - Прямо сейчас?
        - А когда еще?
        - Хорошо. Подожди, я спрошу у матери, что им отнести можно. Соберись пока, если тебе нужно.
        Нольг встал и своей размеренной медвежьей походкой пошел на задний двор, откуда слышался голос Эргеи, разговаривавшей с какой-то соседкой.
        Я пошла в дом, чтобы не только собраться, но и привести себя в порядок. Когда встала, а до сих пор хожу лохматая, в мятой рубашке и без своего снаряжения!
        На кухне, на лавке, под которой была моя сумка, я увидела Арланда в позе убитого ленью ленивца.
        Он даже не заметил меня, когда я села на пол возле его «кровати» и принялась вытаскивать из-под нее свою сумку. Только когда я чисто ради интереса пихнула инквизитора, проверяя, не умер ли он и вправду, он подал признаки жизни.
        - Что это с тобой? - удивляюсь. - У тебя день лени?
        - О, а вот и ты! - заметил он, открыв один глаз. - Пошли на рыбалку?
        - Что!?
        - Я еще вчера спрашивал у Валлена, у него есть удочки. Пошли? Время подходящее, утро только настало…
        - Ты что, издеваешься? - возмущаюсь. Я уже откопала в сумке свою расческу и приводила в порядок волосы. - Мы должны помочь выздороветь Хоге, а не на рыбалки ходить! О чем ты только думаешь?
        - Я хочу поймать рыбу и зажарить прямо на берегу реки, потом выбросить ее остатки в воду. Тогда всплывет русалка и устроит скандал. Я так понял, что на Хоге проклятие или кто-то просто навел на него болезнь. Он парень озорной, я ему вот «инквизиторскую» рогатку смастерил, он птиц стрелять побежал… Я думаю, он чем-то насолил местным русалкам, вот они на него и обозлились. Пойду проверю, заодно порыбачу… давно я рыбы не ел. Пошли со мной? - повторил он, не сводя с меня озорного взгляда.
        - А, вот, в чем дело, - понимаю. Перед походом к старухе, которая живет в лесу, я решила убрать волосы в косу, чтобы не цеплялись за ветки и не собирали мусор. Приступаю к поискам нормальной рубашки. - Нет, не могу я с тобой на рыбалку пойти. В семью на днях разозленная ведунья приходила, просила Эргею, чтобы та велела Нольгу выйти за нее. Девицу выгнали. Подозреваю, она и навела, чтобы семье досадить.
        - Неплохо. Но у меня работенка все равно гораздо приятнее, - усмехнулся инквизитор. - Как хочешь. Один пойду на рыбалку.
        - И хорошо хоть чем-то займешься! - хмыкаю. - К ведунье тебе ведь все равно нельзя, ты же инквизитор.
        - Верно, - кивнул Арланд.
        Так и не найдя рубашки, я решила, что сегодня похожу в старом, а вечером устрою большую стирку. Повесив на пояс черепок домового, кинжал, перекинув через плечо небольшую сумку со всем самым необходимом, надев плащ, я вышла на улицу, где меня уже ждал Нольг.
        В руках у него была большая и наверняка тяжелая корзина, накрытая белым полотенцем.
        - Пошли, - буркнул он и направился к воротам.
        По деревне мы шли молча. Неразговорчивый Нольг все время смотрел вперед и, кажется, даже не моргал. Те немногие селяне, которые уже проснулись и вышли из домов, провожали нас удивленными взглядами, за спинами спусти десять минут пути стали раздаваться перешептывания.
        Нольг не обращал на это никакого внимания, а мне стало как-то не по себе: вспомнились события в Верегее. Но тут, думаю, меня в обиду не даст Нольг, да и Арланд пока не так далеко… Нет, уж лучше не думать о плохом, а занять себя другими мыслями, по делу.
        Вот интересно, для этого рыжебородого гиганта такой интерес общества привычен или он просто по жизни невозмутим, как сам пень? Судя по словам Эргеи, их семья тут самый главный объект для сплетен. Хотя это не так удивительно. Дом у них стоит отдельно от прочих, по сравнению с другими он очень большой и даже внешне отделан так, что выделяется из толпы обычных черных избушек. Одеты его хозяева почти как горожане, в той таверне я бы не взялась сказать сразу, откуда они. Табун лошадей в тридцать восемь голов, конюшня, пастбище, и все у одной семьи. Действительно, тут есть чему завидовать.
        Интересно, как это они приобрели такое богатство? Семейно дело, передавшееся по наследству одному из супругов? Надо будет узнать. Конечно, вряд ли это важно, но мне любопытно…
        - Нольг-Нольг, а куда ты идешь? - вдруг подбежала к нам какая-то девочка лет пяти.
        - Навестить старушку Агапу в лесу, - улыбнулся медведь, садясь на корточки перед девчушкой. - А ты куда бежишь? От мамки зачем ушла?
        - Она меня стирать заставляет, - сморщила курносый носик девочка. Я умиленно улыбнулась, глядя на это деревенское чудо в платочке и с русыми косичками.
        - Надо матери помогать, - наставительно сказал ей Нольг. - Иди к ней и не убегай больше, а я вернусь и сделаю тебе деревянную лошадку.
        - С гривой? - загорелись серо-зеленые глаза.
        - С гривой и хвостом, - кивнул Нольг серьезно. - Ну все, беги, а я пойду.
        - Ага! - кивнула девочка, потом развернулась и весело поскакала куда-то. Нольг встал с земли и посмотрел на меня.
        - Инга, - объяснил он.
        - Тебя и дети любят? - удивленно спрашиваю.
        - Любят. И я их люблю. Чего их не любить? Они хорошие, веселые, у них перед глазами и мир другой, - сказал Нольг, продолжив путь. - А ты, ведьма? Ты думаешь, что дети - это бестолковые животные, не умеющие мыслить по-человечески?
        - С чего ты взял? - пораженно смотрю на него. - Не могу сказать, что я в большом восторге от детей и люблю возиться с ними, но и неприязни не испытываю. Дети и дети. Но руку на них не подниму и вредить им ни за что не стану.
        - Ведьма.
        - Да что ты все «ведьма» да «ведьма»!? - возмущаюсь. - Я совершенно обычный человек! Просто у меня больше прав и возможностей, вот и все. Я не виновата, что родилась с такими способностями. И не надо мне приписывать черты идеала всемирного зла!
        - Вы, ведьмы, на людей даже не похоже, - заметил Нольг. - Одеваетесь, как мужчины, говорите, как мужчины. В вас ни нежности, ни мягкости женской нет. Вы не пойми кто, на вид вроде и обычные девушки, а как внутрь заглянешь, так упадешь, сколько там темноты.
        - Ты же меня совсем не знаешь! - пытаюсь оправдаться, хотя понимаю, что он прав. - Откуда такое предвзятое отношение к ведьмам? Много ты их вообще видел?
        - Достаточно для того, чтобы знать вас и судить. У вас у всех одинаковые души, очень малым вы друг от друга отличаетесь. Я еще не встречал живых женщин, которые не любят детей и не готовы любить. Это плохо и против самой вашей природы. Но все ведьмы к детям никаких особых чувств не имеют.
        - Много ты знаешь о моей природе, деревенщина…
        - Ну ладно, любишь ли ты кого-нибудь? Хоть бы и мужчину? - охотно пошел на попятную Нольг.
        - Может, пока достойных не встречала, - пожимаю плечами.
        - Сердце у тебя, может, и честное, но холодное. Сама ты это знаешь, вот и злишься, - объяснил он. - Жалко мне тебя. Тяжело это, с холодным сердцем.
        - Но…
        Завязался разговор о том, кто такие ведьмы. К моему большому удивлению Нольг привел мне столько примеров ведьм, что я невольно про себя предположила, что он состоит в каком-нибудь кружке по встрече с ними. Но, как выяснилось, просто он с отцом и братом часто ездит в город, а там этих ведьмовских лавок очень много, они часто туда заходят за лекарствами и травами для животных, вот оттуда и пошли знакомства, на основании которых Нольг сделал такие выводы.
        В нашем разговоре я пыталась хоть как-нибудь отстоять честь своих сестер, но то, что Нольг приводил в качестве примеров в основном неоспоримые факты, здорово осложняло дело.
        За этой увлекательной беседой мы дошли по тропинке до леса, а там, пробираясь через кусты, за час или чуть меньше добрались до дома старухи, обсуждая и сравнивая по пути жизнь ведьмы и жизнь коневодов. Нольг оказался хорошим собеседником, достаточно умным и рассудительным человеком, чего от жителя деревни я никак не ожидала. Почему-то они все здесь казались мне чуть ли не умственно отсталыми. Возможно, это мнение во мне укрепила зарождавшаяся на почве магических возможностей мании величия.
        Домик этой старушки Агапы был похож скорее на землянку, чем на нормальную избу. Он был очень маленьким. Окон вообще не было, а дверь была такой, что сложно было представить того, кто сможет пройти через нее, не наклоняясь.
        Судя по состоянию бревен и крыши, заросшей густой травой, домик построили давно.
        Нольг постучался в дверь и громко спросил, есть ли кто дома.
        Изнутри землянки послышалось какое-то шуршание, какие-то постукивания и тихие переговоры. Спустя минуту дверь отворилась и нам показалась подозреваемая девушка. На ней было невзрачное коричневое платье, потертая и явно видавшая ни одно поколение рубашка, и шерстяной платок на плечах.
        - Нольг! - улыбнулась она. - Заходи! А кто это с тобой?
        - Ведьма, - невозмутимо ответил он, складываясь пополам и с даже так с трудом проходя через дверь.
        Сразу после двери шли ступеньки, ведущие вниз на целый метра. Я оказалась права, это и вправду была землянка.
        Удивительно, но внутри было достаточно просторно.
        В «прихожей» были расставлены нужные по хозяйству вещи, висела на стене на оленьих рогах одежда, а на специальной скамеечке ютился набор разноразмерных лаптей, старых башмаков и даже была одна пара сапог. Из своеобразной прихожей проход вел в большую кухню, она же была и гостинной. Там было еще две двери, но они были закрыты, потому я не увидела, что там.
        За столом, почти полностью заваленным пучками сушеных трав, грибов и еще чего-то, сидела старушка. Увидев Нольга, она улыбнулась.
        - Здравствуй-здравствуй! А кто это с тобой?
        - Ведьма Бэйр. Она хочет поговорить с тобой и с Ежевикой.
        - Бэйр!? - испугалась девушка по имени Ежевика. И почему мне хочется долго и самозабвенно смеяться?…
        - Что тебе здесь надо? - нахмурилась старушка, вставая из-за стола.
        - Поговорить и только, - поднимаю руки, в знак полной безоружности и мирных намерений. - На самом деле мне нужна только… гхм… Ежевика.
        - Нольг? - испуганно поглядела на Добрыню Никитича девица. - Зачем ты ее сюда привел?
        - Я вам принес сметаны и молока. Пирожков, уж извините нас, не получилось у матери к сроку испечь, - невозмутимо, как и всегда, сказал он, подходя к столу и ставя на него свою корзину.
        - Спасибо, век тебе счастья, - улыбнулась старушка. - Но откуда же у тебя с этой прохвосткой знакомства? - она недобро зыркнула в мою сторону.
        - У меня брат заболел сильно, мы уж думали, не вылечить. Отец с матерью сколько не лечили, сколько по лекарям не ходили, ничего не помогало. А вот вчера уехали в город, за священником, остановились на постоялом дворе и там встретили инквизитора, а с ним Бэйр. Инквизитор согласился помочь, ну они и вернулись с ним и с ведьмой. Она что-то наколдовала и Хога тут же выздоровел, с кровати встал, есть начал, - на лице Нольга появилась улыбка. - Теперь Бэйр зачем-то захотела с Ежевикой поговорить. Я перечить ей не могу, вот и привел ее к вам. У нее добрые помыслы, ее нечего бояться. Головой ручаюсь.
        - Как это, Хога заболел!? А что же мы не знали? Что же вы нам не сказали? Мы бы вылечили! - разволновалась старушка.
        - Мои родители ведунам не верят, вы же знаете, - развел руками богатырь. - Они ни во что не верят. Я бы к вам первым пришел, да не я в семье голова.
        - А инквизиторам они верят, значит! - возмутилась Ежевика.
        - Инквизиторы они все умеют одинаково, их всему по науке учили, а у ведунов и силы, и знания от души идут, - возразил Нольг. - Это разные занятия, кто-то больше верит одним, а кто-то другим.
        - Но с Хогой ведь все в порядке сейчас? - настороженно посмотрела на меня девица.
        - Не знаю, - отвечаю ей честно. Не похожа она на злобную ведьму, все-таки. Даже Миша из Верегеи, и ты больше была похожа. - Ну так… поговорить где можно? Без лишних ушей.
        - Тут лишних ушей нет, - заметила старушка.
        - Мне нужно поговорить с ней наедине, я настаиваю.
        - Идите тогда на улицу, а я пока тут с Нольгом посижу, напою его чем-нибудь, - нехотя разрешила старуха. - И корзиночку, Ежевика, возьми, пойдите на полянку с малиной, наберите ягод. Поговорите заодно.
        - Хорошо.
        Мы с Ежевикой выбрались из землянки на улицу. Было видно, что девушка сильно нервничает и, кажется, боится меня.
        - Зачем тебе со мной говорить? - спросила она, когда мы оказались на улице и отошли подальше от дома в лес.
        - Ты приходила к матери Нольга? - решаю сразу в лоб.
        - А это тебе зачем? - насторожилась девушка.
        - Так ходила?
        - Ну да… - неуверенно ответила она, потеребив подол платья.
        - И просила, чтобы он тебя в жены взял?
        - Что? - удивилась она. - Это тебя на касается!
        - Отвечай на вопросы и не спорь, а не то хуже будет, - угрожающе говорю, сделав суровую мину. Девица посмотрела на меня и почему-то поверила.
        - Ну, просила, - тихо призналась она.
        - Отлично, - произношу, разглядывая Ежевику и пытаясь понять, насколько она «злая, холодная и колючая».
        Девушка не то чтобы красивая, но необычная. У нее была очень светлая кожа, голубые глаза и роскошные кудри черного цвета с отливом в лиловый, которые она, в отличии от деревенских, не убирала ни в косы, ни под платок. К глазам я присмотрелась внимательнее, чем-то они у нее отличались. То ли взгляд какой-то особенный, то ли цвет радужки… В итоге я так и не смогла ничего понять, только смутила девушку своим пристальным рассматриванием.
        - И что тебе Эргея сказала? - решаю продолжить допрос.
        - Она сказала, что, сын у нее хороший и ладный, и невесту она ему под стать найдет. С приданым богатым, красивую, хозяйственную и послушную…
        - А ты что?
        - А я что? - она тяжело вздохнула, как будто готова была вот-вот расплакаться. - Я сирота, без роду и племени, с кореньев на кашу перебиваюсь, в лесу живу, как животное дикое, одеваюсь в обноски, которые люди даже на половые тряпки пустить не хотят!… Не пара я ему.
        - Какая драма, - хмыкаю.
        - Но вот как не хотеть за такого, как Нольг? - вздохнула она, быстро утерев набежавшие на глаза слезы. - Но не пара мы.
        - Значит, ты на Эргею обиделась, когда она тебе об этом сказала?
        - Обиделась.
        - И что ты сделала тогда?
        - Разозлилась.
        - А что ты сделала, когда разозлилась?
        - Ушла, хлопнув дверью… - созналась девушка.
        - И все?
        - Ну… я очень сильно разозлилась… - она непонимающе похлопала глазами.
        - И прокляла их семью. Так?
        - Нет! Что ты!? Как я могу!? Это же семья Нольга! - пораженно вскрикнула Ежевика, отскочив от меня в испуге. - Я просто разозлилась на нее, на гордячку бессовестную, которая только богатых за людей считает, и подумала, что «да пропади оно пропадом, твое бесценное богатство!»…
        - Это называется «проклятие», - замечаю. Боги, как все банально в этом мире! Я так и знала, что та девица будет во всем виновата!
        - Но я же не хотела им ничего плохого! - взмолилась она и все-таки залилась слезами.
        - Хотела не хотела, а самым дорогим для Эргеи оказались вовсе не деньги и хозяйство, а ее семья, младший сын. Ты же ведунья, так?
        - Нет… не совсем, - девушка задрожала, пытаясь унять слезы.
        - То есть как, «не совсем»?
        - Это секрет.
        - Ладно, черт с твоим секретом, - меня уже корежить начинает от одного этого слова, лучше уж не лезть! - Но дело в том, что твои чувства перевоплотились в проклятие. У ведьм это почти неизбежно, когда они испытывают сильные эмоции. Потому в будущем будь осторожнее и ко всему в этом мире относись с иронией и львиной долей сарказма… Как я.
        - А ты тоже так проклинала, не зная? - поинтересовалась Ежевика.
        - Почти не зная, - киваю.
        - А расскажи, как это было… я еще никогда настоящих ведьм не видела.
        - Не уходи от темы! Итак, ты знаешь, как снять последствие твоей вспышки гнева?
        - Понятия не имею! А что, это так сложно?… - спросила она, но тут же осеклась. - Стой-стой… так это получается?… Получается, Хога из-за меня заболел!? Ужас какой! А я ни обрядов никаких не знаю, ни как проклятие снять! Ведь его можно снять, правда!? С Хогой все будет хорошо? Он не останется больным, не будет каких-нибудь травм? Ему не придется всю жизнь к лекарям ходить? Бедный, несчастный мальчик! Ах, ужас-то какой…
        - Понятия не имею. Но в крайнем случае для того, чтобы его вылечить, придется тебя убить.
        - Я готова! - сразу выпалила Ежевика. - Если мальчик умирает по моей вине, то я заслуживаю этого!
        - Ты удивительно самоотверженная ведьма… Так ты точно не знаешь, как это можно снять? Это здорово осложняет дело, потому что я тоже этого не знаю, - вздыхаю. - Что ж, думаю, тебе придется пойти со мной в дом к Нольгу.
        - Зачем!? Я туда больше никогда в жизни не приду! - она отступила от меня еще на несколько шагов. Чтобы не убежала, я подошла к ней поближе.
        - Мне же нужно разобраться, как вылечить Хогу, будет лучше, если ты будешь при этом рядом, - объясняю ей, стараясь, чтобы голос звучал спокойнее.
        - Тогда я пойду, - согласилась Ежевика. - Сейчас вот малины наберу для бабушки и с тобой пойду.
        На том и решили.
        Мы с молодой ведуньей добрались до зарослей малиновых кустов, где она принялась за работу, а я принялась за малину. Больше часа мы общипывали несчастные кусты до тех пор, пока на них не осталось почти ни одной ягодки. Под конец я вспомнила об инквизиторе, во мне вдруг резко проснулась симпатия к этому милому малому с неуравновешенной психикой и я решила набрать ему малины в платочек.
        Потом мы вернулись в землянку с старушке и Нольгу, где провели еще час за какой-то совершенно бессмысленной болтовней. Старушка сказала, что Ежевика сегодня ей нужна, потому она сможет отпустить ее не меньше, чем через три часа. Я согласилась, с условием, что девушка придет сама и мне не надо будет нестись за ней в лес.
        Договорившись обо всем, мы распрощались.
        На обратном пути, как только мы отошли подальше от дома, Нольг начал расспрашивать меня о том, виновата или не виновата Ежевика. Он так беспокоился насчет этого, что я не решилась его мучить и рассказала, что она хоть и натворила дел, но совершенно неосознанно. Узнав, что причиной болезни брата является Ежевика, в поступке которой виновата его мать, а в конечном итоге и он сам, Нольг растерялся. После недолгих молчаливых раздумий на него накатило мрачное и угрюмое настроение.
        5. Ежевика
        Когда мы вернулись в дом, там все было по-старому. Эргея, закончив уход за скотиной, готовила обед и ужин на всю семью, на кухне возле нее крутился Хога, пытаясь то помочь, то стащить что-нибудь. Арланда в доме не было.
        - Ну как сходили? Что выяснили? - сухо спросила Эргея, пристально посмотрев на меня, когда мы с Нольгом вошли на кухню.
        - Ничего из того, что может помочь, - отвечаю, вздохнув. - Мне нужно поговорить с моим другом. Где он?
        - Он взял удочки и сеть Валлена, пошел на речку рыбу ловить.
        - Ясно. Ну я тогда к нему пойду.
        - А обед как же? - удивилась Эргея. - Все почти готово!
        - А я с ним за компанию рыбы поем!
        - Да не поймает он ничего, он же, видно, с роду не рыбачил! - отмахнулась Эргея, засмеявшись. - Возьми вот краюху хлеба и кувшин кваса, поедите хоть немного. Хога, принеси ей!
        - Сейчас!
        Мальчик шустро бросился вниз, в кладовку.
        - Ах, не нарадуюсь на него! - заметила Эргея, смахнув выступившие было слезы. - Мальчик мой любимый… подумать только, из-за какой-то собаки завистливой так страдает. Истощал весь, без слез и не взглянешь! Я уверена была, что ничего уже не исправить, а он вот… бегает, помогает, как может… лисенок мой…
        Мальчик вернулся после того, как Эргея произнесла последнее слово.
        Приняв у него кувшин и две краюхи хлеба, я положила это все в корзину, данную хозяйкой, после вышла из дома и направилась в сторону речки, которую мне указал Нольг.
        Деревня уже проснулась, отовсюду слышалось кудахтанье кур, блеяние коз и говор людей. Кипела работа, вечные бабки вешали свое мокрое белье, мужики колотили молотками, пили что-то, что-то носили… Эта повседневная деревенская суета почему-то поднимала настроение.
        Завидев меня, жители, как правило, замолкали, и сверлили мне спину любопытными взглядами до тех пор, пока я не скрывалась за поворотом. Иногда, когда кто-то особо забавно на меня пялился, выпучив глаза и открыв рот, я строила этому кому-то рожи или показывала неприличный знак из светящихся синих линий в воздухе.
        К вечеру по всей деревне, думаю, пойдут слухи о заехавшей на время ведьме и на меня опять пойдут с вилами всей толпой… Правда, теперь я их уже смести одним взмахом руки смогу, а если и не смогу, то у меня есть инквизитор, который сможет все.
        В общем, к тому времени, когда я вышла из деревни, несчастных жертв моего дурного воспитания было уже около пятидесяти. По пути до речки я случайно обнаружила, что за мной украдкой плетется свора местных мальчишек от мало до велика. Решив попугать и их тоже, я сделала следующее: шла спокойно до первого поворота, а там, пока они меня не видели, быстренько спряталась в кусты, а на дороге создала слабенькую, очень нереалистичную иллюзию чудовища в полном смысле этого слова. Это был волк с головой паука, передними лапами варана, с задними от кузнечика и со змеиным хвост. Иллюзия просто стояла на дороге, замерев в одной позе, но мальчишкам, думаю, и этого хватит.
        Как только толпа любопытных ребятишек прошла через поворот и вот-вот должна была увидеть мое творение, я начала выть, рычать, и издавать ужасные, в моем представлении, звуки.
        Моей дурной игры хватило мальчишкам для того, чтобы испугаться до полусмерти. Как только они увидели мое творение, заорали во все глотки и со всех ног, толкаясь, спотыкаясь и падая, кинулись бежать обратно к деревне!
        От этого зрелища я согнулась пополам от смеха и упала на траву под кустом, где провалялась минут пять.
        В таком положении меня и нашел бродивший неподалеку инквизитор.
        - Привет, - ухмыльнулся Арланд, наклоняясь надо мной, лежащей под кустом. Свет от солнца коснулся металла его серег и направился мне в глаза в виде солнечных зайчиков.
        - Привет… - говорю ему. Щурясь и утирая слезы смеха, сажусь на траве.
        - Что это тут было? Я слышал, как кричали люди, - он вытянулся, чтобы посмотреть на дорогу и увидеть кричавших. - Как я понимаю, это твоя работа? - снова повернулся ко мне.
        - Ай, да брось… мальчишки за мной из деревни увязались, вот я их и решила попугать. Создала иллюзию низкокачественную, повыла немного, а они как побежали!… Ой, ты бы видел!!! Орут, толкаются, спотыкаются, падают, и тогда на четвереньках, но все равно бегут-бегут-бегут, лишь бы подальше отсюда! Дурачки такие, я не могу! Ха-ха-ха!…
        - Вставая, ты вся в траве, - хихикнул инквизитор, подавая мне руку в черной перчатке.
        Поднявшись, я немного оступилась и чуть не упала, не удержав равновесие, но Арланд просто не мог меня не удержать.
        - Ну как твоя рыбалка? - спрашиваю, отряхиваясь от сухой травы. - Поймал что-нибудь?
        - Да нет, ничего пока не поймал. Но вот два часа дня будет, я сеть выну, посмотрю. Мне бы хоть одну рыбешку и то неплохо бы было, а тут, представляешь, никого как будто не водится!…
        - А ты на кого ловишь?
        - На червяков, на кого еще?
        - У меня тут в корзинке хлеб есть, давай на него попробуем?
        - А так ловят разве?
        - Да черт его знает, - пожимаю плечами.
        Подхватив с земли корзину, я пошла за инквизитором к месту рыбалки.
        - Ну как, что там с ведуньей? - спросил он по пути.
        - Все обычно до того, что скучно, - жалуюсь. - Она пришла к матери Нольга - который здоровый и рыжий мужик лет тридцати - с подношением, медленно повела тему к замужеству, но не успела толком ничего сказать, как ее осадили, мол, невеста будет под стать сыночку: с приданым, богатая, с именем, а ты закатай губу, оборванка. Девица разозлилась, пожелала, чтобы у Эргеи все ее богатство повывелось. Но для женщины главным оказался сын, а не хозяйство, и вот, что получилось - мальчик начал угасать, - увидев ожесточившееся лицо инквизитора, спешу добавить: - Но ведунья не со зла, а совершенно случайно это сделала, она даже не знала, что может проклинать… Виноватого, в общем, нет.
        - Драма какая-то… Нейверский любовный роман, на меньшее не потянет, - сказал Арланд, задумавшись. - И как снять, тебе по-прежнему не известно?
        - Нет пока. Но ты, я смотрю, не волнуешься особо по этому поводу?
        - Почему же? Если бы не волновался, стал бы заниматься этим делом? Нет. Но я ведь занимаюсь.
        - С не такой большой охотой, как можно было бы ожидать. Ты так рвался сюда ехать, а сам вон, на рыбалки ходишь, - киваю в сторону речки.
        - Так я же знаю в чем дело, - вдруг ответил инквизитор. - Зачем мне суетиться?
        - И в чем же?
        - Все просто. Проклятие лежит не на мальчике, а на его родительнице, это-то проклятие я и почувствовал. Проклятие не на болезнь, а на связь с теневой стороной мира, где обитают всяких духи, демоны и прочие твари. Сначала оно доводит человека до смерти, тот умирает, его хоронят, потом по каналам, связанных с теневой стороной, в тело проникают демоны, деформируют его по своем усмотрению и - вуаля! - у нас из сырой земли на кладбище вылезает упырь! Проклятие завязано на Эргее и подпитывается за счет ее сил, но действует на мальчика. Как его снять я не знаю, но знаю его природу. Люди такое навести не могут, а вот нечисть - сколько угодно. Мы когда с тобой в реке встретились, я тебя за русалку принял: они там точно были. В общем, есть нечисть, есть проклятие. Поймать нечисть и заставить ее снять проклятие - все, что нужно сделать. Вот и получилась рыбалка.
        - И ты молчал!? - возмущаюсь, пихая инквизитора в плечо. - Я тут сижу, волнуюсь, голову ломаю, а он все знает, оказывается! Почему ты ничего мне не сказал!?
        - Ты же не спрашивала, вот я и не говорил. Я думал, ты сама это все уже определила… Это же так просто, что даже смешно! Уж такие пустяки не понять для ведьмы твоего уровня, я думал, невозможно, - ехидно сказал он, вернув мне толчок в плечо. - Стыыыдно, Бэйр с равнин, стыыыдно!
        - Отстань, - недовольно ворчу, во второй раз толкая его в плечо. - Сам же сказал, я память потеряла.
        - Так я все-таки был прав? - усмехнулся.
        - Допустим.
        - Хочешь, я научу тебя определять проклятия по ощущениям, по запаху? - вдруг серьезно предложил Арланд.
        От удивления я даже приостановилась ненадолго.
        - Это что, какой-то подвох? - с подозрением смотрю на Арланда, пытаясь вычислить в чертах его улыбающейся рожи складочку подвоха.
        - Нет, - ответил он.
        - Все равно не надо, - качаю головой.
        Мы дошли до места рыбалки. Это был тихий бережок укрытый тенью окруживших его деревьев, находящийся в половине метра от воды. На рогатине, вкопанной в землю, покоилась удочка, рядом ведро с водой для рыбы. Место, где будет костер, тоже уже было готово.
        Просто рай, а не местечко!
        Поставив корзинку неподалеку от кострища, я подошла к удочке и села рядом с ней на землю. Несколько минут я разглядывала реки под звуки пения птиц, стрекот неизменных сверчков и течения.
        - Красота, - вздыхаю, глядя на речку. Инквизитор должен был быть где-то за мое спиной и следовательно, ответить что-нибудь.
        - Да, здесь очень хорошо, - согласился он.
        Обернувшись, чтобы посмотреть, что он там делает, я увидела, как этот подлец без меня уплетает наш хлеб и выпивает квас… повернись спиной к нечисти!
        - Эй, а меня позвать? - возмущаюсь, вставая и быстро пристраиваясь к корзинке.
        - Ты сиди там, сиди, наслаждайся прекрасным видом, получай духовную пищу, - махнул Арланд рукой в сторону берега. - А я тебя тут подожду.
        Достав из корзины кувшин кваса и свою горбушку хлеба, принимаюсь обедать, а то этот сейчас возьмет и все съест!…
        Соревнуясь, кому больше достанется, мы и не заметили, как остались без хлеба для рыб.
        Повздыхав, мы уселись рядом с удочкой и принялись молча смотреть на воду и ждать.
        Мы ждали десять минут, потом двадцать, потом час, потом второй. Ничего не происходило, река все так же мерно текла, птицы все так же чирикали, а сверчки трещали. Солнце поднялось к середине горизонта и начало достаточно сильно пригревать. Тенек от берега сбежал, оставив под палящими лучами.
        Не выдержав жары, я сняла плащ и жилетку, потом, когда стало уж совсем невмоготу, решила снять сапоги. Это помогло и я чувствовала себя вполне сносно. А вот на Арланда, который сидел в своем черном панцире, было жалко смотреть.
        - Слушай, ты, может, в тенек уйдешь? У тебя же так перегрев случится, - обеспокоенно замечаю.
        - Я не могу вот так взять и уйти в тенек от удочки. А если рыба появится? Нет, я тут посижу…
        - Черт, я же тебе малины собрала! - неожиданно вспоминаю и начинаю рыться в небольшой сумке, пытаясь найти узелок с ягодами. Утешу жарящегося на медленном огне инквизитора хоть так.
        - Какой малины?
        - Красной малины. Мы с той девицей во время разговора как раз шли к ягодной роще. Вот я решила и тебе немного набрать, подумала, вдруг захочешь.
        - Спасибо, - обрадовано улыбнулся инквизитор.
        - Правда, сейчас эта малина уже в черт знает что превратилась, наверное… скорее всего в варенье… вот, нашла, - протягиваю Арланду почти не пострадавшие ягоды, убранные в платок.
        - Хах, как это мило с твоей стороны, набрать мне ягод, - довольно заметил инквизитор, запихнув в рот первую малину.
        - Да, ладно, прям мило, - смущенно улыбаюсь.
        - А ты хочешь?
        - Нет, я этой малины столько наелась… - отворачиваюсь, скривившись. - Я на нее даже смотреть уже не могу!
        - Ну и хорошо.
        Еще немного посидев, я решила побаловаться и помочить ноги в воде. Закатав штаны по колена, я осторожно опустила в реку ступни.
        На поверхности было немного водорослей, потому я от скуки стала играть с ними, перебирая и перемешивая их ногами.
        Арланд молчал удивительно долго, и даже не было слышно, как он жует малину. Через несколько минут я решила обернуться на него и проверить, что там такое.
        Инквизитор замер и, не шевелясь, пялился на мои ноги.
        - Что? - удивленно спрашиваю. - Что-то не так?
        Странно, что там такого ужасного? Ноги как ноги, ухоженные по всем женским правилам, скромные знания о которых я вынесла из своего мира.
        - Вообще-то я имею право три недели держать тебя на строжайшем посте, как развратницу, - сказал Арланд, с трудом отрывая взгляд от моих ног. - Не знаю, из каких лесов ты вылезла, но колени, вообще-то, даже мужьям показывают только в темноте и только в брачные ночи!
        - Что?… Черт, а я и забыла!
        Вспомнив, какие тут порядки, я, убогая невежа, быстро закатала штаны обратно… Хотя этому что теперь? Он и так в той речке все отлично прощупал…
        - Ну, так и быть, на первый раз прощаю, - добродушно сжалился инквизитор. - Но еще раз попытаешься совратить инквизитора при исполнении своими темными выкрутасами - будешь сидеть на посту!
        - Эй, хватит уже! - возмущаюсь, пихая Арланда локтем.
        От этого у него из рук выпали все ягоды и попали прямо в реку.
        - Эй! - обиженно воскликнул Арланд, провожая взглядом свою малину. - Что ты наделала!?
        - Рыбу подкормила, - пожимаю плечами. - А то сидим тут уже черт знает сколько и не клюет.
        - Как будто рыба пойдет на мою малину…
        - Ого, смотри!
        Удивительно, но на малину рыба все-таки пошла! Ягодки начали исчезать одна за другой, по воде забегала рябь, как от плавников.
        Схватив удочку, инквизитор пару раз аккуратно дернул, привлекая внимание рыбин к червяку на крючке. Мало ли, кому-нибудь малины не достанется, и тогда он и на червяка согласится…
        К нашему удивлению, крючок проглотили и удочку резко потянуло вниз. Чтобы удержать ее, нам пришлось вместе за нее ухватиться и налечь изо всех сил.
        Уж не знаю, что за рыбина там была, но силы у нее было немеренно! С огромным трудом и при этом чуть не сломав удочку, мы вскоре все же начали побеждать рыбеху и тянуть ее вверх.
        - Кто бы знал! - пораженно сказал сквозь сжатые от напряжения зубы Арланд. - Рыба, оказывается, любит малину!
        - Теперь знать будем, на что ловить надо! - соглашаюсь.
        Вдруг из воды показалась и сама рыба…
        - Русалка!… - пораженно выдохнули хором мы с инквизитором.
        Существо посмотрело на нас несчастными глазами и показало леску, уходящую ей в рот. По почти порванной губе стекала струйка размываемой водой крови. Судя по тому, что из щеки тоже струилась кровь, крючок проткнул ее насквозь.
        - Черт, бедняга… Ладно рыбы, но ты-то, дура, зачем червяка съела? - удивляюсь.
        Русалка пожала плечами.
        - Вылезай, вынем. Но ты нам на пару вопросов ответишь, - поставил условие Арланд.
        Русалка кивнула и подплыла к берегу.
        Впившись сильными тонкими пальцами в землю, она быстро и ловко выбралась на берег.
        Существо было прекрасно, нечего и говорить.
        Мокрые черные волосы облепили спину и большую упругую грудь, вставая контрастом с белой кожей, немного отдающей синевой. Глаза у русалки были неестественно большие, синие и беспрестанно слезящиеся. Черты лица казались немного размытыми, при первом же взгляд на него можно было сказать, что существо не принадлежит роду человеческому. Руки у русалки были удивительно тонкие и длинные, на локтях были белесые перепонки-плавники. Хвост, вопреки всем убеждениям, отсутствовал. Ноги были очень похожи на человеческие, только на щиколотках были веерообразные плавники, причем достаточно большие. В остальном перед нами сидела совершенно обыкновенная девушка… то есть не обычная, а с неестественно идеальной фигурой. Арланду с его «до свадьбы» можно было только посочувствовать.
        - Офигеть, - пораженно произношу, не в силах оторвать взгляд от русалочьих ног. - Я-то всю жизнь думала, что у вас хвосты…
        Русалка промолчала, только указала на рот и кровь.
        - Арланд, мучитель несчастных рыбок, помоги ей! У нее же в горле крючок застрял, а ты сидишь и смотришь!
        - Сейчас… - кивнул инквизитор, не сводя глаз с более интересных мужчине частей тела русалки. - Сегодня у меня богатый на зрелища день… Так, не двигайся, открой рот, - велел он русалке, подсев к ней поближе. - Сейчас я все выну.
        Арланд провозился с русалкой недолго.
        - Ну все, вынул, - сказал инквизитор, показывая крючок без червяка. - А теперь, дорогая, поговорим, - посмотрел на русалку.
        - Может, не будем?… - томно прошептала она и прильнула к губам Арланда.
        Не ожидавший такого инквизитор растерялся. Несколько секунд он боролся с соблазном, но в итоге сдался под таким напором со стороны прекрасной девы, приникшей к нему и прижавшей его руки к своим прелестям.
        - Э, а ну отлипни от него! - возмущаюсь, подходя к сладкой парочке и чуть ли не за волосы оттаскивая русалку от идиота-святоши.
        - Эй!!! - завизжала рыбеха, вставая на ноги и с такой силой двинув мне в живот, что я чуть не упала.
        Вернув себе равновесие и встав поустойчивее, я попыталась скрутить бестию.
        - Арланд, хватит смотреть, помогай!!! - возмущенно, глядя на инквизитора с туповатой улыбкой на лице.
        Но на мой крик он никак не отреагировал, продолжил сидеть на месте. Очарованный болван…
        Бой с русалкой был определенно не на равных.
        Только через несколько секунд я вспомнила о том, что я ведьма, и сбила рыбу с ног одним щелчком пальцев, затем вырубила, используя усиленно раз в десять заклинание хорошего сна.
        Подойдя к инквизитору, все так же сидевшего на берегу и с блаженной улыбкой пялящегося в пустоту, я без лишних разговоров скинула его в реку, благо, сидел он близко к краю берега.
        Холодная водица быстренько привела Арланда в чувства. Ругаясь всеми известными и неизвестными мне словами, он выбрался из воды весь мокрый и с водорослями на голове.
        - Ну как, теперь не так жарко? - ехидно усмехаюсь. - Как ты мог, Арланд? Она же нечисть, а ты инквизитор! Вам не суждено быть вместе!
        - Отстань. Я в первую очередь все же мужчина, а она - серена, способная одним своим голосом одурманить меня, - проворчал он, отжимая волосы. - Я не виноват… Хорошо, что ты была рядом, иначе меня бы съели.
        Мокрый плащ Арланд снимать не стал, как и все остальное. Комментировать его чрезмерную любовь к своему неизменному костюму я уже не стала.
        - Ее надо связать или сделать еще что-нибудь, чтобы она не удрала, - киваю на русалку, лежащую без сознания. - Арланд? Арланд я сейчас завяжу тебе глаза!
        - Но она так красива, глаз не отвести! - возразил он. - Когда еще я увижу такое тело?
        - А ты подумай о том, какие у нее зубы, - приподнимаю верхнюю губу девицы. Зубы и в самом деле оказались страшными. Острые, они у нее росли, как у акулы, в несколько рядов. - Как ты думаешь, что она будет отъедать в первую очередь, хе-хе? - вытерев руку о траву, ехидно смотрю на Арланда.
        - Замолчи! - поморщился он, приходя в себя после восторга. - Веревки у меня нет, но есть серебряная цепь. Сейчас обмотаем ей шею на манер поводка и дело сделано.
        Обмотав русалке шею цепью, которая была спрятана у Арланда под широким ремнем на груди, где еще находился его неизменный кинжал, мы стали ждать.
        Когда русалка наконец пришла в себя, мы еще несколько минут поборолись с ней, пытаясь удержать на месте, а потом я зажгла на руке огонь и приставила к ее лицу. Жар пламени для нее определенно был не то что бы неприятен - губителен. Вырываться рыбка сразу перестала, замерла и замолкла.
        - Итак, а теперь поговорим, - решил инквизитор, садясь напротив русалки. - Твои сестры в последнее время общались с людьми? - начал он, с укоризной глянув на меня. Видимо, я поднесла огонь слишком близко к ее роскошной шевелюре… что ж, ладно, отодвинем.
        - Одна ушла к ним насовсем. Мечтает быть человеком, - с презрением в голосе ответила русалка.
        - Я даже догадываюсь, кто именно, - вздыхаю. - У нее такие черные волосы и голубые глаза, да? И называет она себя Ежевика?
        - Не знаю, как она себя перед людьми называет! Предательница, - прошипела русалка куда-то в сторону. - Поймайте ее и зажарьте на костре!
        - А ведь все сходится, - замечаю. - Русалки, русалочья магия…
        - Ты знаешь, как снять проклятие русалки? - спросил инквизитор у пленной.
        - Не скажу!
        - А если заставлю? - вздохнул Арланд, вынимая из ножен кинжал с серебряным лезвием.
        - Стойте! - крикнул кто-то сзади нас.
        Обернувшись, я увидела Ежевику. Отлично, теперь почти полный набор. Подозреваемый, свидетель и судья… не хватает только пострадавшего.
        - Ежевика, как я понимаю? - уточнил Арланд.
        - Это я, - кивнула девушка. - Не мучайте ее, - указала на свою соплеменницу.
        - Ты вовремя, - замечаю. - Тут как раз допрос в самом разгаре…
        - Ты! - завизжала русалка и вскочила, попытавшись броситься на пришедшую, но не смогла: Арланд крепко держал поводок. - Явилась!..
        - Я узнала, что вы пошли рыбачить и… поняла, на кого вы охотитесь, - призналась девушка, подходя ближе. - Не надо ее мучить, пожалуйста! Я дел натворила, я виновата, меня и пытайте, а ее отпустите!
        - Отпустим, когда ты все объяснишь подробнейшим образом, - обещаю. - Начинай с самого начала. Зачем на берег полезла, нечисть бессовестная?
        - Я…
        - Ты садись рядом, разговор долгий получится, судя по всему, - предложил Арланд, указывая на место рядом с нами.
        Ежевика кивнула и села рядом, начала рассказывать.
        - Началось все с того, что я как-то раз случайно подслушала разговор рыбаков. Мне стало так любопытно, что я даже выплыла к берегу и спряталась в кустах, чтобы лучше слышать. Они говорили о… об этих… о лошадях, вот! Я о таких диковинных животных никогда раньше не слышала, и людей так близко никогда не видела. Мне всегда говорили, что им лучше не показываться, потому что они не любят нас и тут же, как увидят, убивают. Но те рыбаки показались мне достаточно безобидными, потому я решилась подплыть к ним поближе. Я ими заинтересовалась, мне стало так любопытно, что я потом только и думала, что о людях и о лошадях! Через несколько дней я не выдержала, и вылезла на берег, чтобы пойти в деревню и посмотреть, кто же такие эти люди на самом деле. Когда я туда пришла, там начался ужасный переполох! Меня тут же обмотали какими-то тряпками, стали спрашивать, кто я, откуда, как сюда попала… Вокруг меня прыгали любопытные улыбающиеся дети, разные непонятные мне животные, а люди оказались очень добрыми! Они накормили меня своей необычной едой, которая была гораздо вкуснее нашей, а потом пришел Нольг, что-то всем
сказал, и повел меня в лес к той бабушке Агапе, чтобы она посмотрела, здорова ли я. У бабушки мне так понравилось, что я решила там и остаться! У людей гораздо лучше, чем у нас, интереснее… Вот уже год я живу в лесу и к реке почти не хожу…
        - Да надолго ли тебя хватит!? Ты русалка, а не человек, без воды не сможешь все равно, рано или поздно вернешься к нам! Только вот никто тебя уже обратно не пустит, тебя прогонят и оставят засыхать от тоски на суше! - зло сказала закованная в цепи.
        - Я знаю! - упрямо ответила Ежевика. - Потому я и ходила к матери Нольга! - она повернулась к нам. - Если человеческий мужчина полюбит меня и возьмет в жены, я тоже стану человеком. Закон такой есть у русалок…
        - Да кому ты там у людей нужна? - недовольно спросила русалка. - У них и без тебя девок хватает!
        - …Но Эргея меня выгнала, назвав оборванкой, - продолжила Ежевика, не обратив внимание на слова соплеменницы. - А мне так хотелось жить, как обычная человеческая женщина! С мужем, с детьми, с животными, с… этими… лошадьми. Если я еще хоть несколько месяцев пробуду русалкой, то просто засохну без реки. Мне уже становится плохо от солнца и от сухости… Я пить начала в несколько раз больше… Нольг был моей единственной надеждой. Теперь понимаете? - в отчаянии она посмотрела на нас с Арландом.
        - Молодец! А ты не подумала о том, что ему, может, не хочется жениться на нечисти? - спрашиваю. - Ты вообще о нем подумала?
        - Как не подумать? Я подумала… Он так часто к нам в лес ходит, все время приносит что-нибудь старушке, а мне иногда даже платки цветные из города привозит. Мы с ним часто в лес ходим, разговариваем… Ему хорошо со мной, а мне с ним. Все правильно выходит…
        - Это все неважно, - прервал нас Арланд. - Если ты не снимешь проклятие с Хоги, я самолично тебя зарежу и приготовлю, как рыбу, - пообещал он Ежевике.
        - Она еще и проклятие навела? Вот дура! - зашипела пойманная русалка.
        - А ты сейчас расскажешь, как его можно снять, - серьезно сказал инквизитор, дергая за поводок из серебряной цепи. - А если не расскажешь… ничего хорошего не жди, - многозначительно посмотрел на свой кинжал.
        - А, может, не надо? - попросила Ежевика. - Она же не виновата…
        - Вот именно! - крикнула русалка, заерзав на траве.
        - Мне важно спасти человека, - напомнил инквизитор, смирив обоих суровым взглядом. - Если вы обе мне не поможете, я зарежу вас одну за другой, и, уж поверьте, моя рука не дрогнет. Вы, нечисть, не должны лезть в дела людей, уже за это я, как человек, имею право убить вас! Из-за тебя, - посмотрел на Ежевику, - чуть не умер ребенок. А из-за тебя, - повернулся к русалке, - могут умереть и твоя соплеменница, и мальчик, которого она по дури обрекла на ужасную смерть, и ты сама. Так что выбирай, рыбка, или ты говоришь, и все остаются живы, или ты молчишь и отправляешься к своим водяным прабабкам!
        - Добровольная кровь, - буркнула русалка. - Она должна порезать руку и облить кровью того, кого прокляла. Но если заставить это сделать, то ничего не получится, все должно быть сделано по желанию.
        - Все так просто!? - поражаюсь. - И что, сложно было сразу сказать? А ты, неужели не знала такого пустяка? - с укоризной смотрю на Ежевику.
        - Нейя гораздо старше меня, ей открыты многие тайны, - тихо сказала она.
        - Вот именно! Я тебе не втородневная утопленница какая-нибудь, и потому знаю, что к людям лучше не соваться!
        - Ты точно не врешь? - Арланд с подозрением посмотрел на Нейю.
        - А зачем мне врать? Чтобы тебе досадить? - она окинула его презрительным взглядом. - Больно надо! Пускай уж эта дура добьется своего и к русалкам больше не суется. Ступай отсюда и чтоб глаза мои тебя не видели!… - крикнула она Ежевике. - Все, отпустите меня в воду. Мне здесь душно.
        - Ступай, - неожиданно разрешил Арланд и снял с нее серебряный поводок.
        Русалка с разбегу нырнула в речку, а когда показалась на поверхности, ее ноги уже превратились в хвост. В розовый кожаный хвост, похожий на кокон. Не самое приятное зрелище.
        6. Конец сказки
        - Может, не надо? Она меня ни за что не простит! И Нольг, если узнает… Нет, отпусти, я никуда не пойду! Лучше умереть, чем смотреть им в глаза!
        Ежевика вырывалась из моих рук, как могла. Мне приходилось чуть ли не силком тащить ее к семье Валлена. Арланд вместо того, чтобы помочь, шел поодаль, уйдя в какие-то свои мысли. До него было не докричаться.
        - Ну посмотри на это с другой стороны, - предлагаю Ежевике. - В худшем случае у тебя будет чистая совесть и целых несколько месяцев на поиски жениха, а в лучшем ты уже сегодня станешь человеком! Все лучше, чем если ты никуда не пойдешь и будешь чахнуть потихоньку от мук совести и от нехватки воды, ведь правда?
        - Ах, бедный маленький Хога… Но я не могу к ним идти! Ведь придется все рассказать! Отпусти меня, пожалуйста! - взмолилась девушка, вновь попытавшись вырваться.
        Встав передо мной и преградив путь, она сложила руки в умоляющем жесте. Из ее глаз уже и слезы потекли.
        - Пожалуйста! Если все узнают, что я нечисть…
        - То что? - выгибаю бровь, останавливаясь, но не отпуская Ежевику.
        - Меня убьют!
        - Ты, кажется, готова была умереть, для того, чтобы Хогу вылечить.
        - Если бы нужно было умереть, но не видеть при этом разочарованного Нольга, я непременно сделала бы это! Но так… Я не могу!… Это хуже смерти!…
        - Ну-ну-ну, - притягиваю к себе и обнимаю разрыдавшуюся девицу. - Не плач, а то я тоже заплачу, - говорю, гладя ее по голове. - Представляешь, что будет с моей репутацией, если я начну плакать?…
        - Бэйр? В чем дело? - спросил подошедший Арланд. Голос у него был серьезнее обычного.
        - Ей стыдно им показываться, - объясняю. - Бедняга, кажется, сильно ценит доверие своего друга и боится потерять его больше смерти.
        - А проклинать ей не стыдно было? - нахмурился инквизитор. - Ей стоило думать, когда она вылезала из реки.
        - Она случайно! - оправдываю Ежевику, которая от суровых слов Арланда еще сильнее заплакала. - У нас это непроизвольно происходит при сильных эмоциях, которыми мы, ведьмы и прочие, не управляем!
        - У нас? Бэйр, ты человек, а она - нечисть, - крикнул Арланд, разозлившись. - Не сравнивай себя с ней!
        - Про нечисть уж помолчал бы, умник, - укоризненно смотрю на него. - Дальше лучше иди один, а тут я сама разберусь. Расскажи семье все, что мы узнали, и ждите там. Я с Ежевикой скоро приду.
        - Нет! - попросила Ежевика. - Не надо ничего говорить! Я просто порежу руку, сниму проклятие и уйду из деревни в другое место! Не надо ничего рассказывать, пожалуйста!
        - А я сказала, что надо. Иначе у тебя не будет достойного оправдания своему поступку и тебя не простят. Желание жить среди людей, к которым ты привязалась, и искренняя любовь к Нольгу - вполне достойные причины для такой просьбы к Эргее и для огромного разочарования при отказе, - объясняю ей.
        - Искренняя любовь!? - возмутился так и не ушедший Арланд. - Она хотела его использовать для своих корыстных целей! Бэйр, не забывай, кто перед нами. Нечисть не должна жить среди людей. И наша главная задача - вылечить мальчика, а не помогать неуравновешенной русалке!
        После его слов Ежевика вырвалась из моих рук и отошла от нас подальше.
        - В-вы… убьете меня потом? В-вы… инквизитор ведь, да? - испуганно посмотрела она на Арланда.
        - Инквизитор, - кивнул он ей. - А насчет убить… посмотрим. Я пока не решил, заслуживает ли смерти нечисть, посмевшая досаждать людям, которых по всем законам должна избегать.
        - Зачем ты это говоришь? - раздраженно смотрю на Арланда. - Прекрати! Мы должны помочь, так как существо заслуживает нашей помощи. И ты прекрасно понимаешь, что это не тот случай, когда нечисть представляет собой опасное для общества чудовище. Если уж на то пошло, Арланд, то ты сам в несколько раз опаснее для людей и для самого себя, чем эта «нечисть»! - указывая на испуганную девушку.
        Инквизитор замер и не решился ничего больше говорить. Отведя взгляд в сторону, он еще несколько секунд стоял передо мной, а потом, не получив извинений, развернулась и быстро пошел от нас по дороге по направлению к деревне. Разворачиваясь, он машинально попытался картинно взмахнуть полой своего черного плаща, но плащ был мокрым и вместо красивого движения получилось что-то неуклюжее и смешное.
        - Вот дурак… - бормочу себе под нос.
        Вспомнив о том, что под моей ответственностью плачущая девушка, которую нужно срочно успокоить и приободрить, я все же оторвала взгляд от удаляющейся черной фигуры.
        - Ну, ягодка, давай, прекращай плакать, - прошу Ежевику, подходя к ней и вновь обнимая. - Если Нольг увидит тебя такую некрасивую, ни за что в жены не возьмет!
        - О чем ты? Какие «в жены»!? Он меня сам вилами со двора прогонит! Я же русалка…
        - Не прогонит. Он добрый малый, животных любит. Сомневаюсь, что он так уж удивится, если узнает, что ты нелюдь. Ты все же отличаешься от обычных девушек, он должен был это заметить…
        - Думаешь?…
        - Да, думаю. Он не дурак и с ведьмами знается, так что должен был хотя бы предположить что-нибудь насчет тебя. Кстати, я ему все объяснила про проклятие, и знаю, что он простил тебя. Так что тебе не стоит так уж бояться встречи с ним.
        - Правда!? - удивленно посмотрела на меня Ежевика. - Значит, он уже все знает… - обреченно вздохнула она.
        - А ты хотела дальше ему врать?
        - Нет, но… я так не хотела, чтобы он знал. Нет, он мне не простит!…
        - Да даже если так, то ничего страшного. Давай, будь мужиком, не плачь! - улыбаюсь, потрепав ее по плечу. - Это нужно просто сделать. Просто прийти, а там уже буде что будет. Ничего плохого все равно не случится, верно? Все останутся живы-здоровы и счастливы.
        Вынув платок, в котором несла малину Арланду, я попыталась утереть девице слезы наиболее чистыми краями. Затем я осторожно причесала пальцами ее буйные черный кудри и поправила платье.
        - Ну вот, другое дело, - улыбаюсь. - Успокоилась?
        - Немного… - она всхлипнула и испуганно посмотрела на меня покрасневшими глазами.
        - Ну тогда пойдем, или еще тут постоим? А что, погода хорошая, до вчера далеко…
        - Пойдем, - кивнул Ежевика и взяла меня за руку. - Ты права, чем скорее, тем лучше.
        - Молодец, вот это - верный настрой.
        И мы направились по тропинке в деревню. Когда мы туда пришли, все, кто нас заметил, затихли и попрятались за заборами. Видимо, это мои выкрутасы сказались.
        Но такая примолкшая, опустевшая деревня настораживала. По мере того, как мы шли по безлюдным улицам, Ежевика начинала нервничать. Когда вдали показался дом коневодов, она с нечеловеческой силой сжала мою руку и остановилась.
        - Что такое? - удивляюсь. - Волнуешься?
        - Страшно. Чувство, как будто беда будет… Но пошли. Ничего плохого и вправду не может случиться, - мужественно сказала она и направилась к дому.
        Нас, оказывается, ждали. Как только я постучала в ворота, их тут же открыли. Ежевика вся напряглась, боясь увидеть кого-нибудь из семьи, но открыл нам Арланд, так что она облегченно вздохнула.
        - Хога и Эргея ждут, я уже поговорил с ними, - сказал инквизитор. - Пойдемте.
        Сделав первый шаг со ступеней в дом, Ежевика вся аж затряслась от страха и нервов, но не остановилась и даже не замедлила шага. Мы вошли на кухню и встали на пороге.
        В комнате были только Хога и Эргея, оба молчали.
        Опустив взгляд в пол и наклонив голову так, чтобы лицо хоть немного закрыли волосы, Ежевика тихо произнесла: - Здравствуйте.
        - Ну здравствуй, - сухо поздоровалась Эргея. Она сидела на лавке возле печки прямая и недвижная. Ни ее поза. Ни выражение лица - ничто не выдавало ее отношение к рассказу Арланду. Невозможно было понять, что она чувствует.
        Рядом с Эргеей сидел Хога, болтая ногами и с любопытство разглядывая Ежевику.
        - Это кто такая, мам?
        - Подруга твоего брата, - ответила та, даже не посмотрев на сына. Она внимательно следила за каждым движением девушки.
        - Чтобы… - начала Ежевика, но, нервно сглотнув, остановилась. Потом продолжила. - Чтобы с вашим сыном ничего плохого больше не повторилось, я должна пролить на вашу кожу свою кровь, - сказала Ежевика, делая робкий шаг в сторону Эргеи.
        - Что? - угрожающе приподнялась женщина. - Кровь на мою кожу!?
        - Тогда с Хогой все будет хорошо… он выздоровеет. Я должна порезать руку и пролить кровь на вас, - затараторила Ежевика.
        - Зверство какое! - пораженно выдохнула Эргея. - Кровь пускать, как в эпоху Первых Людей, ей богу!
        - Позволите? - робко попросила Ежевика, медленно подходя к Эргее.
        - Как будто у меня выбор есть, - вздохнула женщина и, не вставая с лавки, засучила рукав и вытянула руку вперед, зажмурилась и отвернулась.
        Ежевика подошла к ней и уже приготовила руку, как вспомнила, что резать нечем.
        - Держи, - Арланд тут же услужливо протянул ей свой кинжал.
        Девушка не задумываясь взяла оружие и, взглянув на Хогу, который с ужасом в глазах смотрел на происходящее, в следующие же мгновение замахнулась и рассекла свою руку. Все произошло за секунду.
        - Стой!… - крикнула было я. - Он же… серебряный!
        Но было уже поздно.
        Капли крови обрызгали рубашку и передник Эргеи, проявившись на ткани маленькими красными пятнышками. Большая часть попала в ладонь женщине и собралась там небольшой лужицей.
        Ежевика через секунду после сделанного жалобно вскрикнула и упала на пол, прижимая отравленную серебром руку к груди.
        - Ты что наделал!? - разозлено кричу на Арланда. - Зачем ты дал ей серебряный кинжал!?
        - Серебро смертельно для нечисти, - многозначительно улыбнулся инквизитор, беря меня за руку и резко подтаскивая поближе к себе.
        - Она умирает!? - в ужасе закричала Эргея, посмотрев а лежащую на полу Ежевику. Девушка корчилась от боли, прижимая к груди раненую руку, кровь из которой пачкала ей платье.
        - Именно, - невозмутимо сказал Арланд.
        - Тебе не жить!!! - обещаю инквизитору, с ненависть посмотрев на него.
        Я бросилась было помочь умирающей русалке, но Арланд крепко сжал мою руку и дернул на себя, не давая приблизиться к ней.
        - Стой и не дергайся! - велел он, обхватив меня руками и не давая мне пошевелиться. Как я не выбивалась и какую магию бы не пыталась использовать, все было тщетно. - Успокойся, все равно не вырвешься.
        Ежевика продолжала корчиться на полу от боли и тихо постанывать перед смертью у меня на глазах, Эргея испуганно металась вокруг нее, Хога от страха замер на лавке, не в силах отвести взгляд от жуткого зрелища.
        - А ну отпусти меня! - рычу на инквизитор, пиная его ногой. - А не то!…
        - Ты ей уже не поможешь, - объяснил Арланд, продолжая удерживать меня.
        - Простите… - тихо выдохнула Ежевика, рассеянно посмотрев на Эргею. Девушка задрожала, спрятала лицо в руках, а потом медленно затихла.
        - Она… она умерла!? - со слезами ужаса на глазах спросила женщина, кидаясь к сыну, который от такого зрелища сам был ни живой, ни мертвый. - Что же это такое делается?… Как так-то?… Уж и вправду, мертвая? От одного пореза-то!?…
        - Скорее всего да, - кивнул Арланд.
        - Убийца!!! - в гневе шиплю на него, разворачиваясь и пытаясь дотянуться когтями до горла паршивца. - Как ты мог!? Зачем!? Ты ведь специально дал ей этот кинжал, гад!!!
        - Успокойся, так было надо, - сдержанно ответил он, без особых усилий заламывая руки мне за спину. Откуда в нем столько силы и где она была раньше, я не слишком задумывалась, но попыток вырваться не оставляла, крутилась, пыталась ударить, укусить… Вдруг еще можно что-нибудь сделать для несчастной русалки? Нельзя же, чтоб все так и закончилось! Я же, черт возьми, обещала ей, что ничего плохого не случится!…
        В этот момент на кухню вошел Нольг.
        Увидев Ежевику, лежащую всю в крови на полу и бледных родственников, он быстро понял, что к чему. Кинулся к девушке, наклонился над ней и, приподняв, повернув к себе лицом.
        - Что произошло!? Что с ней!? - крикнул он, посмотрев на нас и тут же вернувшись взглядом к Ежевике, чьи глаза были уже закрыты.
        - Для нее было лучше умереть, чем потерять такого друга, как ты, - сказал инквизитор.
        От его до дрожи в челюсти холодного голоса, от нервов и от зрелища мертвой русалки на руках опоздавшего любимого, у меня сдавило горло.
        Как же так?…
        - Быть не может… - прошептал Нольг, пристально смотря на недвижное лицо Ежевики. Он приложил пальцы к ее шее, чтобы найти пульс. Его лицо переменилось. - Неужели она должна была умереть ради того, чтоб исправить случайную ошибку?…
        - Нет, - подавленно отвечаю. - Все должно было быть не так.
        - Серебро очень быстро убивает нечисть, касаясь ее крови, Нольг. Она просто случайно порезалась серебряным кинжалом, вот и все, - объяснил Арланд с легкой улыбкой на лице. - Жалко ее, не правда ли?
        - Замолчи! - шиплю на него. - Безумец, по тебе лечебница плачет!
        - Уже наплакалась в свое время, - усмехнулся инквизитор, крепче сжимая меня.
        - Ежевика… - убито прошептал Нольг имя девушки.
        Он закрыл глаза и склонил голову над ее телом. Его руки как будто сами собой крепко сжали ее плечи. Помедлив, Нольг прижал русалку к себе.
        - Сын?… - удивлено спросила Эргея.
        - Надо было ей ко мне идти, - только и произнес он, погладив черные кудри девушки.
        Мы замолчали. Никто не знал, что сказать. Все смотрели на тело Ежевики, лежащей на руках Нольга настоящей спящей красавицей.
        Даже у меня сжималось горло, а на глаза наворачивались слезы. Она ведь не заслуживала этого!
        Эргея обняла сына и тихонько заплакала.
        - Бедная девочка… как же?…
        - Убью, - тихо шепчу Арланду, смотря затуманенными слезами глазами на мертвую Ежевику. - Нечисть бездушная… это тебя нужно заколоть серебром!…
        - Бэйр… - растерянно произнес инквизитор, тоже не отрывая взволнованного взгляда от тела девушки. - Я…
        Вдруг Нольг вздрогнул и посмотрел на Ежевику как-то по-новому. Он осторожно убрал с ее лица прядь черных волос, провел пальцами по щеке, потом дотронулся до кончика носа.
        - Дышит… - пораженно прошептал он.
        - Дышит!? - переспросила Эргея, кинувшись к девушке.
        - Дышит! - уверенно сказал Нольг, приподнимая Ежевику и прижимая к груди. - Мам, подай воды, пожалуйста!
        Кивнув, Эргея кинулась к ведру с питьевой водой, зачерпнула большой деревянной ложкой и поднесла ее сыну.
        Нольг осторожно приоткрыл губы Ежевики и влил ей в рот немного воды.
        Девушка инстинктивно проглотила, но все же закашлялась, приходя в себя. У всех из груди вырвался облегченный вздох.
        - Слава всем богам! - выдохнул Арланд и отпустил меня.
        Ежевика медленно открыла глаза и пару раз моргнула, прищурилась, осматривая все вокруг.
        - Что случилось?… - спросила она, но вдруг заметила Нольга, на руках у которого находилась.
        Смутившись и в то же время испугавшись, она осторожно поднялась с его рук и села на полу.
        - Прости меня, - тихо сказала она, пряча глаза.
        - Ежевика! - радостно воскликнул Нольг и сгреб девушку обратно в свои медвежьи объятия. - Напугала, дуреха!
        - Ах, дети мои!… - всплеснула руками Эргея и, снова расплакавшись, кинулась обнимать обоих. - Дети-дети, поседею я с вами так!
        - Ой… - растерянно сказала девушка, когда ее обняла будущая свекровь. Ежевика все еще не понимала, что происходит.
        - Ты, понимаешь ли, умерла, а Нольг тебя, оказывается, тоже полюбил за год знакомства… - быстро и путано объясняю ей, утирая скупые слезы и улыбаясь. - Ты сейчас, кажется, уже человек. Поздравляю!…
        - Нольг? - удивленно посмотрела она на него. - Это… правда?
        - Да, - просто ответил он, горячо целуя ее в щеку.
        От неожиданности Ежевика широко раскрыла глаза, но потом на ее лице расцвела счастливая улыбка, а на щеках появился розовый румянец. Посмотрев на своего Добрыню Никитича, она совсем зарделась и робко чмокнула его в густые усы.
        - Уж будьте счастливы вместе, дети мои, раз оно вам так надо! - всхлипнула Эргея и расцеловала обоих. - Мое благословление у вас есть, теперь от отца получите, и живите вместе, как муж и жена!
        - Матушка! - обрадовался Нольг. - Спасибо!…
        - Да чего уж, сын? Раз тебе хорошо, то и мне радостно! А мне-то уж и с внуками нянчится пора…
        На этом до слез счастливом моменте я вдруг вспомнила об инквизиторе. Он забыл убраться куда подальше, стоял и с радостной улыбкой наблюдал за происходящим.
        - Ты!!! - шиплю в гневе, кидаясь на него.
        Арланд не ожидал нападения, потому я без труда толкнула его на стену, а потом подскочила и схватила за ворот, притянула его к себе и затрясла, что есть мочи, иногда ударяя головой о стену. От злости во мне пробудились поразительно много сил!
        - Ты что наделал!?!? Ты ее чуть не убил!!!
        - Все было запланировано! - начал оправдываться он, пытаясь отцепить меня от себя.
        - Что!? Ах, запланировано!? Да я сейчас знаешь, что с тобой сделаю!?!? - спрашиваю, вплотную приблизив лицо и заглянув в черные глаза инквизитора.
        - Бэйр, я тебе клянусь, я все предусмотрел, я внимательно за всем следил! Если бы с ней все было хорошо, Нольг бы никогда не признался в своих чувствах и она бы не стала человеком, а Эргея никогда бы ее не простила и не разрешила бы свадьбу!!! Серебро было идеальным выходом из положения!…
        - А меня ты предупредить не мог, ирод!?
        - Я по дороге все придумал, пока от вас шел, не успел сказать!… Кхеэээ-кхе!.. - начал он, но замолчал, так как я резко схватила его за горло и начала душить, продолжая неистово трясти, вымещая все те переживания, которые испытала за это короткое время. - Отпусти!…
        - Не дождешься! - шиплю сквозь зубы, раздумывая, дать ему еще в морду или не дать. В итоге, уже замахнувшись, передумываю. - Чести много!… Убивать тебя предоставлю Дейку, он у нас по части чудовищ!
        Отпустив его, направляюсь вон из дома, на улицу, чтобы подышать свежим воздухом.
        - Бэйр, мне некогда было говорить! Если бы все узнали, то не сработало бы! - продолжил оправдываться инквизитор, идя за мной.
        - А ну отойди, знать тебя не желаю! - говорю, резко оборачиваясь. - Ты хоть понимаешь, чем рисковал!? Она могла умереть, она уже умирала, когда Нольг вошел!!! Если бы он не успел, если бы не признался, то… то… Ты - нечисть, Арланд!!!
        - Бэйр!…
        - Не «Бэйр»! Не играются так чужими жизнями! Или все или ничего, ха! Это не тебе было решать!
        Я вышла вон из дома и там уже пошла, куда глаза глядят.
        Меня всю трясло от злости и раздражения, больше всего на свете хотелось придушить кого-нибудь…
        План у него, посмотрите-ка! Кого он из себя вообще возомнил!? Чуть не убил несчастную девочку, у него, видите ли, план был! Злобный ублюдок… чокнутый маньяк! Да там и так бы все устроилось, не надо было лезть со своими хитроумными планами! И что опять втемяшилось в его больную голову!?
        Со злостью пнув камень, попавшийся на дороге, я случайно попала в разгуливающего неподалеку огромного индюка. Птица обернулась на меня, прищурила глаза и капнула лапкой землю, как разъяренный бык.
        Почуяв неладное, я быстро свернула на другую улицу, идя по которой продолжила мысленно ругать инквизитора.
        И его это «Бэйр»! Чего? Чего он хотел? Как будто оправдывался передо мной, как будто это передо мной ему надо было оправдываться! Да он должен был в ноги кинуться этой девушке!… Складывается такое впечатление, что он совершенно не осознает, в чем, почему и перед кем виноват. Да, конечно, кончилось все как нельзя лучше, но он не имел права так рисковать! Да еще все эти жуткие фразочки в то время, как у него на глазах по его же вине умирает девушка… Как же мне хотелось свернуть ему шею за это! Нет, он определенно ненормальный! Даже если порой кажется нормальным, то все равно он чокнутый!…
        Я нервно расхаживала по деревне. Ее жители, завидев меня, тут же прятались за заборы и изгороди, опасливо выглядывали, наблюдая за жуткой ведьмой. Вскоре они начали меня раздражать своими подглядываниями, перешептываниями и прочим.
        Со злости я взорвала горшок на плетне, за которым прятался мальчишка, целившийся в меня рогаткой. Полегчало. В голову мне пришла мысль о том, что неплохо бы было отобрать у него эту рогатку и пойти, вспомнить детство где-нибудь в лесу. Пакости они всегда расслабляют.
        Но я все-таки оставила игрушку ребенку, а сама пошла вон из деревни, к реке. В безлюдное, спокойное место, где возможно уединение с природой.
        По пути за мной увязалась какая-то любопытная собака, внешне очень похожая на овчарку. Она дошла со мной до самой речки и, стоило мне только устроиться на берегу, села рядом.
        - Что? Зачем ты за мной идешь? - раздраженно спрашиваю у собаки. - Жить надоело? Я же ведьма.
        Она посмотрела на меня, отступила на пару шагов, и убежала.
        Я разочарованно вздохнула, обняла колени и принялась смотреть на воду. Захотелось увидеть там русалку или хотя бы просто чей-нибудь всплеск. Ничего.
        Постепенно злость и раздражение уступили место грусти. Абсолютно необъяснимой, тупой, ноющей, как ушиб на теле, грусти.
        Для поднятия настроения я стала вспоминать последние сцены в доме коневодов.
        Значит, у Ежевики все будет хорошо. Останется она со своим Никитичем, будет стирать по вечерам его рубашки, пропитавшиеся лошадиными запахами, готовить ему, ухаживать, а потом, когда-нибудь, так же, как Эргея, будет распинаться перед какой-нибудь клушей: «Муж у меня умница, красавец, работяга, с животными так обращается, как никто другой. Они - кормильцы наши. Вот мы и живем богато. И сыновья у меня все в мужа пошли, все - лучшие женихи на деревне»…
        Все же рада я за нее, теперь-то у нее уж точно все будет хорошо. Из русалки с холодным сердцем да в жену милую… где-то так пелось. Молодец она, хорошо им будет с Нольгом.
        А мне завтра можно будет уже уехать. Хотя, если подумать, то и сегодня можно. Тогда, правда, на улице заночевать придется, но это ничего, сейчас ночами тепло.
        Если уехать сегодня, то до поместья доеду дня через три или через четыре.
        Поместье…
        Там куча дел. Надо будет отчитаться перед Лореном, получиться свою заслуженную награду, потом представить Меви ее наследника, надо будет закончить фонтан в саду, извиниться перед Леопольдом, что не предупредила об отъезде… Но главное и самое первое, это объяснить Дейку, какого черта.
        Вспомнив о рыцаре, я поняла, чего мне сейчас так не хватает. Кого, точнее. Его бы сюда, с сарказмом и шуточками! Я бы с удовольствием послушала, что бы он сказал по поводу всей этой ситуации, и поделилась бы с ним своим мнением. Мы бы посмеялись и оставили эту тему, стали бы говорить о чем-нибудь другом, поприятнее… Поржали бы над Валленом и его семьей, наверное. Может, Дейк бы выменял у них нам новых лошадей.
        Эх, черт, как же я по нему скучаю! А ведь всего-то несколько дней не виделись! Вот, что значит привычка. Без Дейка мне даже поговорить не с кем, кругом сплошные чужие люди и сомнительного вида нелюди, с которыми говорить себе дороже. А вот рыцарь уже что-то вроде родного брата.
        Хмм…. представляю, как всыплет мне «братик», когда я вернусь. Бррр, нет, об этом лучше не думать!
        - Бэйр? - из мыслей меня вывел голос.
        Опять он…
        - Чего тебе, Арланд? - равнодушно вздыхаю.
        - Мы уезжаем. Я проверил, проклятие с Хоги снято. Наши вещи и лошади здесь. Вставай, поедем в поместье. Если поторопимся, может, успеем до «Лошадиной Косынки» до полуночи.
        - Хорошо, - встаю с земли и разминаюсь, руки и ноги сильно затекли за время сидения на берегу. - Как ты меня нашел?
        - Я же нечисть. У меня обоняние получше, чем у иной собаки, а в чужих мыслях я разбираюсь виртуозней, чем некоторые вампиры, - угрюмо сказал инквизитор, отворачиваясь от меня и подходя к своей черной кобыле.
        На Арланде не было ни плаща, ни его обычного черного костюма. Их заменил коричневый чем-то похожий на монашескую рясу балахон с длинными рукавами и высоким горлом. Еще мокрые после купания волосы по-прежнему были в хвосте.
        «Монах» из него получился такой же странный, как и инквизитор.
        - Что с тобой? - удивляюсь, уже сев на Черта. - Где твой костюм?
        - Он промок.
        - А… что с лицом!? - присмотревшись к Арланду, замечаю, с ним медленно происходят какие-то жуткие метаморфозы.
        - Что с лицом? - равнодушно спросил он.
        - Твои глаза… они же были черные! Теперь светлеют. И волосы темнеют…
        - Я же нечисть, чему ты удивляешься?
        III. Наследство тети Меви
        7. Большой пес

«Дейкстр Донан»
        Этот чертов дождь…
        За окном льет, не прекращая. Страшно представить, что сейчас делается на улице. Дороги, наверное, размыло в грязевые болота, где вода, самое малое, по колено. Там наверняка от сырости мгновенно начинает першить в горле, в сапогах и под ними непрестанно хлюпает, нос мерзнет от холода и сырости…
        Но на самом деле я могу только догадываться, что происходит на улице. Я не выходил туда уже несколько дней, только наблюдал из-за окна, пока его не заволокло пеленой воды.
        С тех пор, как уехала Бэйр, я сам не свой. Ее побег, да, именно побег, и никак иначе, вкупе со смертью Марты меня окончательно доконал: я в первый раз за последние шестнадцать лет заболел.
        Обычно у меня лошадиной здоровье, я никогда и ничем не заболеваю, даже лихорадка, которая как-то эпидемией прошлась в Ордене, меня не тронула. Но сейчас по неизвестным причинам я слег от какой-то простуды. Жуткий, просто убивающий насморк, кашель до рвоты, головные боли и даже жар время от времени бывает. Сижу безвылазно один в своей комнате, никто из жильцов ко мне не ходит, только Гарфел три раза в день носит еду, и все. Скучно.
        От скуки я даже начал читать какие-то ученые книги. Ничего толком в них не понимал, но, почему-то, тратить на них время мне нравилось. Я специально запомнил их названия и имена авторов, чтобы при случае похвастать перед кем-нибудь: «А вы, сударь, не знакомы ли с творчеством такового-то? Я вот как-то прочел на досуге, очень развлекло, знаете ли. Проблемы современного общества, рассмотренные там…». Когда-нибудь да где-нибудь пригодится, в общем.
        Но ни болезнь, ни книги не смогли меня полностью отвлечь от мыслей о ведьме. Я думал о ней часто. Слишком часто.
        Бэйр уехала, и я уверял себя, что это не повод для каких-то особых изменений в настроении. Она - одна из многих моих знакомых, с которыми я случайно встретился и с которыми без сожалений распрощался. Эта девица ничего толком для меня не значит, разве что полезное и очень выгодное знакомство. Как-нибудь, через несколько лет, мы с ней случайно столкнемся в какой-нибудь таверне, выпьем, посмеемся, вспомнив прошлое, расскажем о своих делах, а на следующий день разбежимся, кто куда. Знакомая и не больше, так что не стоит так переживать из-за ее уезда.
        Именно в это я почти верил первые несколько часов без нее. А на следующий день ко мне в голову вернулись тревожные мысли. А если она забыла снять клятву? Вдруг с ней что-то случилось? Вдруг Адольф ее найдет? Вдруг она уехала не просто так, а было что-то важное, о чем я не знаю? Вдруг ей нужна моя помощь?… Эти бесконечные «вдруг» довели до того, что меня начало трясти от переживаний. Я плюнул на все свои клятвы Лорену, собрался и пошел в конюшню за Лешим. Все же она простая ведьма, чокнутая девица, тупоголовая идиотка… но она еще и моя боевая подруга, как-никак. Могу ли я бросить ту единственную, которая готова была жертвовать ради меня своей жизнью? Это, наверное, было бы глупо.
        Но стоило мне сесть на коня, как меня скрутил жуткий кашель. Мне тогда показалось, что я задыхаюсь. Я кашлял не переставая, чуть не упал с Лешего. Под конец из глаз текли слезы, но из горла все равно не уходило что-то, что мешало дышать.
        Если бы не Леопольд, который как раз обходил свои владения и оказался рядом, не известно, что бы со мной случилось. Оборотень с помощью магии или еще чего-то прекратил кашель. До сих пор не могу понять, как он это сделал.
        Собственно, с тех пор я слег с болезнью и никуда не могу уехать. Вместо того, чтобы искать по трактирам Бэйр, я целыми днями валяюсь на кровати, читаю всякую ученую чушь и пялюсь в окно, надеясь увидеть там что-нибудь интересное. То корю себя за бездействие, то мысленно ругаю ведьму, бросаюсь из крайности в крайность, как последняя истеричка, а потом лежу с температурой.
        Наверное, если бы не Леопольд, который с чего-то решил, что мы друзья, я бы свихнулся. Конечно, он безумно надоедал, но зато разбавлял одиночество, от которого я удивительно быстро отвык.
        Леопольд не реагировал на намеки и не замечал открытых «пошел вон», даже полное игнорирование его не трогало. Если я его не звал, он приходил сам, если я с ним не разговаривал, он мог часами говорить сам с собой, рассуждая о чем-нибудь, если я просил его уйти, он все равно оставался до тех пор, пока сам не захочет вернуться в свое логово. Поначалу мне хотелось достать меч и начать угрожать этому безумно надоедливому нелюдю, но вскоре я стал относиться к нему дружелюбнее. Леопольд, пытаясь добиться моего расположения, таскал мне пирожки и даже как-то притащил бутылку вина, которую мы вместе и выпили. Так же он готовил мне чай с вареньем и сварил отвар от кашля. В итоге я решил, что раз ему делать нечего, то, так и быть, пускай заботиться обо мне, потерплю. Тем более, с ним иногда можно интересно поговорить.
        Так я и живу последние шесть дней, которые медленно тянутся один за другим, сливаясь в одну сплошную череду: мысли, книги, сон, потом приходит Леопольд, мы разговариваем о какой-нибудь ерунде, он уходит и опять сон. Никакого разнообразия.
        Сейчас я, как и вчера, и позавчера, сижу у окна и пытаюсь рассмотреть улицу сквозь тысячи капель на стекле. Из-за них вид сада, на который выходит окно, рассыпается на отдельные искаженные фрагменты. Ничего не видно.
        Вздохнув, я встал, подошел к камину, подкинул в огонь пару поленьев. Затем пошел к кровати, достал из-под подушки книгу по философии, улегся и начал читать. Попались наблюдения какого-то ученого, изучавшего религию сенари. Через десять минут понял, что я - жалкий червь, призванный к жизни для того, чтобы подчеркнуть своим ничтожеством величие этой расы, познавшей истину во всем, и единственное, что мне теперь остается, так это убиться от зависти по возможности.
        Дверь из умывальной открылась, послышались тихие шаги. Ко мне пришел Леопольд. Тайный ход в мою комнату находился в стене рядом с ванной, потому приход оборотня часто заставал врасплох. К счастью, не сейчас.
        - Привет. Как самочувствие, дорогой мой больной? - протянул он в своей обычной безумной манере. - Горлышко не болит?
        - Сегодня лучше, - отвечаю, поражаясь убогости своего сиплого голоса. Еще немного, и начну говорить фальцетом, кажется.
        - Как же, как же… - фыркнул Леопольд, усевшись на стул напротив камина и обняв спинку. - Ты пил мой отвар?
        - Лучше сделай мне горячего вина с твоими этими специями. А ту дрянь вылей куда-нибудь, - настоятельно советую ему, убирая книгу подальше.
        - Надо пить, иначе не поправишься! - тоном мамочки сказал Леопольд.
        - Да куда я денусь? Все равно когда-нибудь выздоровею, - усмехаюсь.
        - Что читал?
        - Про сенари. Почему-то этот безумный дед очень любил про них писать.
        - Оу, они - любимая раса философов. Их религия и уклад жизни сильно отличается от нашего. Кажется, там и вправду все совершеннее… - начал рассуждать нелюдь.
        - Процветающее рабство, поклонение царю, как богу, вера в какие-то небесные огни, куда уходят души, из-за которой сенари убивают собственных детей, если те родились калеками… как по мне, так ничего там великого нет!
        - А я бы хотел там побывать, - мечтательно заметил Леопольд, убирая челку за уши.
        Иногда в нем просыпалось желание посмотреть на мир и он открывал свои жуткие глаза. К этому я тоже уже привык.
        - Там, говорят, красиво, - продолжил он.
        - А ты можешь превращаться в других нелюдей? В сенари, например?
        - Я их никогда не видел, - пожал плечами Леопольд. - Я могу превращаться в человека и в расу моей мамы… - он зажмурился и вдруг у него появились огромные длинные уши, черты лица заострились, уголки глаз поползли вверх, а во над верхней губой появились едва заметные бугорки - увеличились клыки. Ко всему прочему Леопольд стал гораздо меньше и раза в два ниже. После это все вдруг исчезло, лицо стало проще и пропорциональнее, немного круглее, рост заметно увеличился. Человек. И вновь начались изменения, черты лица опять заострились, на руках выросли черные когти, увеличился рост, но не размер. Получился обычный невероятно тощий и просто чудной Леопольд. - Скорее всего смогу и в сенари, но только внешне. Никакими способностями я обладать не буду.
        - В таком случае ты сможешь поехать на Охмарагу и даже не получить при этом сувенир в виде уникального рабского ошейника с собственными инициалами. Везунчик, - улыбаюсь, но потом вдруг опять начинается кашель и я сгибаюсь пополам на кровати.
        - Ты в порядке?
        - Да… - говорю, откашлявшись. - Наверное, уметь превращаться во все живое это здорово. Хотел бы я быть тобой…
        - Брось, это не так уж и здорово, - отмахнулся Леопольд, качнувшись на стуле. - Часто задумываешься о том, что ты никто, тебя не существует. Имеешь множество обличий, но не имеешь себя.
        - Ты, вроде, имеешь. Ты - это вот тот лохматый тип напротив меня. Он не леннай и не слевит, не зверь и не человек. Он Леопольд.
        - Это одно из многих моих обличий, в нем я родился, потому что надо же мне было кем-то родиться, не мышью же! Но для мышей я такая же мышь, для волков такой же волк, как для тебя Леопольд. Это мое основное, но не самое важное обличие. Ты вот один человек и всегда им будешь, а я живу одновременно множество жизней, множество судеб. Волком я убиваю зайцев и преследую волчиц весной, мышью дерусь с другими мышами, собакой гоняюсь за Маггортом, котом лежу на коленях у матери зимними вечерами, крысой показываюсь отцу и грызу у него бумагу. Человек во мне не живет, он только поддерживает жизнь и разум в теле благодаря своим умениям. Это обидно, так как в первую очередь я все же человек, «людь», - вдруг у него проснулось желание говорить что-то нормально, без хихиканий и вытягивания гласных.
        - Кажется, начинаю тебя понимать, - грустно замечаю. - Значит, снова температура. Ну ладно. Подожди-ка… ты все-таки показываешься людям? Котом и крысой - родителям?
        - Да, - кивнул.
        - А почему Лорену ты показываешься именно крысой? Почему не котом или собакой? Эти животные куда симпатичнее…
        - Он думает, что нашел меня еще маленьким крысенком, - усмехнулся Леопольд. - Мы случайно встретились, когда я был совсем ребенком и гулял по поместью крысой. Сначала он меня подкармливал, потом посчитал, что я домашняя крыса, и начал дрессировать. Это очень забавно, смотреть на лица людей, когда они думают, что учат чему-то новому животных! - он рассмеялся своим воспоминаниям и закачался на стуле. Что самое интересное, он так и не упал, хотя я думал, что вот-вот…
        - Да, наверное, - соглашаюсь, удобнее устраиваясь на подушке. - Ты, выходит, крыса-долгожитель? Как ты выглядишь? Как седой старый крыс?
        - Нет. Я все еще крысенок.
        - И Лорена не насторожило это?
        - Он достаточно рассеян для того, чтобы не обратить внимание на мой размер и возраст, - снова захихикал.
        - А с какого возраста ты выбегаешь в люди в облике животного?
        - Лет с семи, - пожал плечами Леопольд.
        - Да, Лорен превзошел самого себя… Двенадцатилетний крысенок не вызывает у него никаких подозрений. Но ведь не все же такие идио… - начинаю было, но, посмотрев на Леопольда, осекаюсь. - Рассеянные. Неужели ни разу не было такого, чтобы тебя заметили?
        - Нет. Я хорошо прячусь, а днем выбираю обличия очень мелких животных, на которых внимания никто не обращает. Ни разу не попался!
        - Что ни говори, а способность у тебя замечательная, - решаю, представляя, сколько всего можно подглядеть и сделать. От женской бани до слевитовских банков - все двери открыты. - Все про всех знаешь, все видишь, стащить можно все, что захочешь…
        - Не все я знаю и не все вижу, - поморщился Леопольд, тяжко вздохнув. - Я всю свою жизнь пытаюсь понять две вещи: что такое с Арландом и куда девается агирадский сыр из кладовки.
        - Пф. Ладно Арланд, но сыр-то тебя чем заинтересовал?
        - А вот ты представь: на протяжении всех тех лет, которые я слежу за поместьем, кто-то раз в неделю приходит в кладовку и забирает ровно четверть головки агирадского сыра! Он приходит в разные дни, но никогда не пропускает своего раза в неделю.
        - Ну и что?
        - Как что!? - вскричал нелюдь в недоумении. - Я проверял, этот сыр не подают к столу, с ним ничего не готовят, его никто даже на хлеб не положит! Его никто не ест! Но сыр пропадает каждую неделю ровно по одной четвертой части головки, и слуги каждый раз, закупая продукты в городе, привозят зачем-то новый. Если даже предположить, что похититель съедает сыр тайком от всех, то ведь невозможно есть одно и то же на протяжении стольких лет каждую неделю да еще и в таких количествах! Наверняка надоест. Так что это все очень странно…
        - Действительно странно. И нелепо. Тайна агирадского сыра… это дело достойно самой Бэйр.
        - Она бы, наверное, разобралась, - согласился Леопольд. - Жалко, что уехала… А ты скучаешь по ней?
        - Чести много, скучать по ней еще…
        - А я вот скучаю.
        - Ладно, черт с ней, с этой Бэйр, - решаю. - А с Арландом что? Есть какие-нибудь предположения? Я в первый раз вижу инквизитора, который одевается в черное и боится святой воды. Действительно странный тип.
        - Я думаю… - начал было Леопольд, но запнулся. Осмотревшись по сторонам, как будто проверяя, не подслушивает ли кто, он продолжил шепотом. - Я думаю, он вообще не Сеймур, а какой-то другой, подставной!
        - Это ты с чего взял? - настораживаюсь.
        - Я младше его на три года, но когда мне было семь, он только-только приехал в поместье. Лорен привез его откуда-то, - зашептал нелюдь. - Это был жуткий мальчик с обритой головой, затравленным взглядом и не детским поведением. Он был угрюмый, неразговорчивый, смотрел на всех так, как будто ожидал, что на него вот-вот кинутся. Если его о чем-то спрашивали, он говорил очень долго, все объясняя, касаясь каждой мелочи, и вид у него был такой при этом, что становилось неловко, как будто выпытываешь у него что-то и угрожаешь, если не ответит… Сложно, в общем, объяснить. Еще когда Арланд был ребенком, он был черненький с очень странными глазами цвета темного янтаря, такой встречается во многих старинных украшениях. Но когда Арланд вернулся из Ордена, стал вдруг белый с черными глазами. Его было не узнать, как он там изменился! Даже в характере стал как будто совсем другой человек, веселый, общительный, дружелюбный и жизнерадостный. После первого года в Ордене он привез всем гостинцев из самой столицы, долго обнимался с родными при встрече, не отходил от сестер, которых раньше даже по именам не различал,
мог часами сидеть у Меви и слушать ее рассказы о молодости, разъезжал с Лореном по нашим землям, помогал Хагарду с делами поместья, всеми интересовался… Вот я и думаю, что в Ордене его подменили на кого-то другого.
        - Может, он просто всегда мечтал быть кареглазым блондином и среди ровесников научился вести себя в обществе? Я слышал, с помощью магии можно менять внешность, а хорошая компания делает с человеком чудеса.
        - Может и так, не знаю, - Леопольд задумчиво рассматривал узоры на ковре. - Но он все равно очень странный.
        - А откуда его Лорен привез еще мальчиком, не знаешь? Это, наверное, должно если не все, то многое объяснять.
        - Я не знаю, никто никогда не говорит об этом, - покачал головой Леопольд. - Но когда Арланд только приехал, мне показалось, что все его знали до этого или слышали о нем. Все знали его имя, все удивлялись тому, как он изменился. Его встретили, как дальнего родственника, но потом относились с настороженностью, как к чужому. Только Лорен обращался с ним, как со своим ребенком. Арланд был ему вместо родного сына.
        - Эмм… - посмотрев на расстроенное лицо Леопольда, я помедлил, но потом все же решил продолжить тему. - Действительно странно. Еще страннее, чем я себе представлял. Я никогда не слышал о родителях Арланда. Что с ними?
        - Говорят, их нашли мертвыми около поместья, возле места, где лежит зачарованная лодка.
        - А, припоминаю тот жуткий развалившийся заборчик… потому то место забросили и туда никто не ходит? - догадываюсь.
        - Ну да. Что-то вроде отдельного кладбища для них. Они погибли при очень странных обстоятельствах. Никто до сих пор не знает, что там произошло. Только Арланд, кажется. Я слышал, как Меви что-то говорила Лорену о мальчике и о его родителях. Но это было очень давно, я тогда почти ничего не понял.
        - Ясно. Значит, если Арланд знает, то был с ними в момент их смерти возле поместья. Значит, он рос в поместье.
        - Но это лишь мои догадки, что Арланд что-то знает о родителях, - напомнил Леопольд. - В поместье он только в десять лет приехал откуда-то, а до этого я даже не слышал о нем. Зато потом тот странный ребенок не выходил у меня из головы… До сих пор не выходит! Он и ребенком чудил, а сейчас так вообще…
        - То есть «чудил»?
        - Он выкинул из окна взрослого мужика в свои четырнадцать!
        - Что!?
        - К нам в поместье как-то приехал инквизитор. У Арланда тогда был жутко сложный возрастной период, он переехал из своей комнаты и жил отдельно ото всех в старой башне, куда нормальные люди даже ходить боятся. Даже я туда не заглядываю, потому что мне становится страшно. Такое ощущение, что там кто-то есть, он прячется где-то и наблюдает-наблюдает-наблюдает за тобой… Бррр! Ну в общем, Арланд там обустроил себе комнату, перетащил свои вещи и жил. Однажды туда заглянул этот приехавший инквизитор, а через час вылетел из окна башни и чуть не упал на меня! Арланд говорил всем, что инквизитор напился и пытался его убить, но по пьяни не рассчитал и налетел на открытое окно. Я не верю в это, ведь сам видел, что падал мужик уже мертвым. Живой бы кричал.
        - Я хочу осмотреть эту башню, - решаю. - Она еще цела?
        - Цела, конечно. Арланд там все это время и сидел, пока был в поместье, разве ты не заметил? Только спал теперь со всеми на этаже и по вечерам заглядывал в библиотеку.
        - Да мне не до него было, - отмахиваюсь. - Может, пойдем прямо сейчас? Мне уже надоело здесь сидеть.
        - Там ужасно холодно и кошмарные сквозняки. Ты еще сильнее заболеешь, так что посиди пока здесь. Хочешь, я сделаю тебе чай с малиновым вареньем?
        - Хочу.
        Леопольд встал со стула и направился к небольшому столику, где стояла коробка с чаем, сахарница, банка варенья и посуда. Налив воды в чайник в умывальной, Леопольд вернулся и подвесил его над огнем в камине. Мы стали ждать.
        - Бэйр вскипятила бы воду в этом чайнике гораздо быстрее, - грустно вздохнул Леопольд, пялясь на огонь.
        - Бэйр могла бы согреть комнату одним щелчком пальцев, разместив повсюду магические шары, и не надо было бы разжигать камин. И кровать при ней всегда была прогрета… Но ее нет и потом не трави мне душу, - зеваю, вставая с кровати, подходя к окну и садясь около него на табуретку.
        - Я пока на кухню за печеньем сбегаю, - предложил Леопольд.
        В следующую секунду из огромного балахона, лежащего на полу, выбежал худой серый кот с коричневыми полосками вдоль спины и жуткими глазами. Посмотрев на меня и мяукнув, он поскреб лапой в дверь.
        Выругавшись, я встал и пошел ему открывать. На прощание дернул за хвост.
        Когда вода в чайнике начала закипать, из умывальной послышался голос оборотня.
        - Дай мою одежду, пожалуйста.
        - Печенье вперед, - говорю, поднимая балахон и подходя к двери умывальной.
        Из нее высунулась голая рука с мешком. Я взял мешок и сунул в руку свернутые вещи Леопольда.
        Мы попили чаю, Леопольд заставил меня выпить немного подогретого отвара, потом опять о чем-то поговорили, стемнело, нелюдь попросился остаться на ночь, я отказал. Тогда он превратился в кота, отказать которому я не смог. В итоге остаток дня я провел в кресле у камина, с книгой и мурчащим кошаком на коленях. Красота.
        Наслаждаясь покоем, теплом и уютом, я сам не заметил, как задремал, а потом и вовсе уснул в кресле.

* * *
        Обволакивающая теплым пледом ткань сна как будто начала рваться обо что-то острое. Неприятное ощущение. Как я не цеплялся за клочки блаженной дремы, все равно проснулся.
        Приоткрыв глаза я обнаружил, что огонь в камине почти полностью потух, только угли еще светлели под пеплом. На моих коленях, завернувшись в шерстяное одеяло, спал кот. Почему-то я сам был в кресле.
        Осмотрев темную комнату, прислушавшись, я понял, что что-то было не так. Слишком тихо. Эта тишина не успокаивает, а наоборот, настораживает и заставляет бояться чего-то неведомого. Как будто кто-то притаился и ждет удачного момента для нападения.
        Вдруг я почувствовал, как кто-то, стоящий сзади, положил руки мне на плечи. Эти руки были почти невесомые, неосязаемые, но я хорошо их чувствовал… точнее не их самих, а тепло, идущее от них.
        Я вздрогнул и обернулся.
        За мной стояла расплывчатая фигура в человеческий роста. Было сложно разглядеть лицо и понять, кто это. Так же фигура не подавала никаких знаков, по которым можно было бы определить ее намерения.
        Вдруг в дверь что-то заскреблось, я резко обернулся. Из коридора послышалось рычание, как будто собачье. Из щели по полу пополз ощутимый сквозняк, я отчетливо почувствовал запах жасмина.
        Мгновенно вспомнившийся ужас перед смертью как будто приковал меня к стулу, я не мог двинуться с места.
        - Леопольд… - как можно громче попытался сказать я, но из горла выходил только едва различимый шепотом. - Вставай!
        Руки призрака, все еще находившегося сзади меня, судорожно дернулись в направлении двери. Я почувствовал, как фантом задвигался, пытаясь что-то сделать.
        - Леопольд! - попытался крикнуть я, но опять только тихий надрывный шепот. Кот спал.
        Собака продолжала скрестись в дверь и нетерпеливо рычать.
        Что-то мне подсказывало, что это не обычная сторожевая псина. Очень живо вспоминался момент, когда я набрел в подвалах на странную комнату. Там за дверью тоже была собака. Не она ли сейчас пришла ко мне?
        Тонкий, протяжный вой раздался снаружи. Волосы у меня на голове зашевелились, я сам от всеохватывающего ужаса врос в кресло, больше не в силах даже шептать.
        Собака вновь заскреблась, дверь вдруг начала медленно и со скрипом отворяться.
        Я нервно сглотнул, предчувствуя встречу с чудовищем, которая кончится для меня очень плохо.
        Меч под кроватью, нужно только добраться… нужно пошевелиться, хотя бы.
        Я приложил огромное усилие чтобы хотя бы двинуть рукой. Все тело было напряжено и в то же время парализовано, оно как онемело из-за какого-то заклятия. Двигаться я не мог даже при огромными усилиями воли. Казалось, остается только молча ждать, пока откроется дверь, ждать смерти, как кролик, парализованный удавом.
        Вдруг призрак сзади меня заверещал, как сумасшедший.
        - Да встань же ты, чего сидишь, идиот!? - крикнул он, обдав меня и кота такой волной жара, что другое заклинание онемения как будто растаяло под ним. Я почувствовал, что могу двигаться.
        Вскочив с кресла, я скинул кота на пол, от чего тот тут же проснулся. Кот посмотрел в сторону двери, мгновение - его шерсть встала дыбом, он зашипел, встал в позу. В следующую секунду это был уже не кот, а огромный, в два раза больше человека, зверь непонятного происхождения. Он едва помещался в комнате, почти упирался в потолок высоким загривком.
        Леопольд издал такой же жуткий рев, какой и собака, только в два раза громче и звучней.
        Я бросился к кровати, достал из-под нее меч и вынул его из ножен, встал в стойку, готовясь встретить любого врага.
        Все это произошло за очень короткое время. Дверь, которая начала медленно открываться от воя собаки, сейчас была открыта только наполовину, но продолжала путь. Вскоре она открылась совсем, как бы сама собой.
        На пороге никого не оказалось. Абсолютно. Как будто никого там и не было.
        Я принюхался: запах жасмина исчез. Сквозняка тоже не было, тишина больше не напрягала. Все встало на свои места.
        - Леопольд? Я схожу с ума? - спрашиваю у оборотня, который, превратившись обратно в кота, внимательно оглядывал комнату, нервно поводя хвостом то в одну, то в другую сторону.
        Резко маленькая кошачья голова повернулась к креслу. Леопольд выгнулся дугой, зашипел, потом превратился в крысу и молнией кинулся ко мне. Я даже не заметил, как он оказался у меня на плече, и уже оттуда шипел на призрака.
        Посмотрев туда же, куда и он, я увидел… Бэйр.
        - Бэйр!? - пораженно спрашиваю, разглядывая призрака. Черные волосы, мужская одежда, перебинтованная рука - все ее. Эту рубашку я ей самолично штопал после встречи с единорогом.
        Призрак посмотрел на свои руки, округлил глаза, потом посмотрел на меня… и исчез. Растворился золотистой пылью в воздухе.
        Я затряс головой, протер глаза, поморгал и вновь осмотрелся.
        В комнате никого не было, кроме меня и Леопольда. За окном ночь, в коридоре тоже уже нет света, видимо, все спят.
        - Что за чертовщина? - спрашиваю то ли себя, то ли Леопольда, повернувшись с мечом. - Бред какой-то…
        Убедившись, что ни в комнате, ни в коридор действительно никого нет, я подкинул в камин пару поленьев, разделся и забрался в кровать, положив меч рядом с собой, на место, где в нашу первую ночь в поместье спала ведьма.
        Леопольд превратился в кота и устроился у меня в ногах.
        - То ли я свихнулся, - говорю ему, укладываясь на подушку. - То ли происходят очень странные вещи.
        - Мяу, - зевнул Леопольд и замурлыкал, ткнувшись мне головой в пятку под одеялом. Я его пнул, скинул с кровати, с удовольствием послушав возмущенный мяв.
        - Если ты, скотина, превратишься ночью в человека, - я тебя зарежу своим серебряным мечом, - обещаю коту, вновь забравшегося на кровать.
        И все же, что могли значить все эти игры воображения? И было ли это мое воображение?
        8. Оно самое

«Бэйр, Ведьма с Великих равнин»
        Я с криком вскочила с земли.
        Вокруг было темно. В тот момент, когда я проснулась, прогремел гром и послышался треск молнии.
        Слезы лились по лицу ручьями, сердце скакало в груди, как ненормальное, меня всю трясло. Я не понимала, где нахожусь.
        - Дейк? - тихо позвала я, вглядываясь в темноту.
        Секунду или две назад я видела, как он стоял передо мной, как распахнулась дверь и как на него бросилась огромная уродливая собака! Она даже не успел поднять меч, а она…
        - Дейк!? - уже кричу, вытирая с глаз слезы и изо всех сил пытаясь увидеть что-нибудь.
        Я видела, как она прыгнула. Видела, как повалила рыцаря на кровать, возле которой он стоял. Позвоночником Дейк ударился об угол, что-то хрустнуло, рыцарь закричал, тварь дала ему лапой голове и та повисла, как у мертвеца. Глаза были отрыты…
        Не выдержав, я вновь зашлась рыданиями, но потом взяла себя в руки, встала, попыталась найти руками стены, но нашла только пустоту, упала обратно… на землю, на сухие листья.
        Я не в поместье.
        А где же тогда? Где рыцарь? Что с ним?…
        - Бэйр? - из темноты послышался чей-то голос. Вдруг прямо передо мной возникло жуткое существо с горящими глазами.
        Я завизжала и кинулась назад, подальше от чудовища, с силой ударив его ногой.
        - Эт-то я!… - возмутился монстр и кинулся за мной. - Стой ты!
        Не успела я сделать и трех шагов, как монстр настиг меня и схватил. Я пыталась вырваться, но ничего не получалось.
        - Угомонись, это я! Арланд! - гаркнул он, с силой встряхнув меня. Теперь по голосу я поняла, что это действительно инквизитор.
        Все встало на места, я вспомнила, где нахожусь и как сюда попала. Дейк и собака только что мне снились, видимо… Но мои сны никогда не предвещали ничего хорошего.
        - Ты в порядке? - спросил Арланд, заглядывая мне в глаза. Его собственные сейчас пугающе светились в темноте слабым желтым светом. - Что случилось?
        - Мне приснилось, что Дейка какая-то тварь… убила - на последнем слове мой голос сорвался, я отвернулась.
        - Черт, так напугала меня из-за какого-то сна! - сказал инквизитор, отпуская меня. - Иди, спи. Будь добра, не ори больше так громко, ты меня разбудила.
        - Стой! - быстро, пока не ушел, хватаю его за рукав. - Надо что-то делать! Мои сны всегда сбываются! Если ничего не предпринять, то…
        - Бэйр, успокойся, - раздраженно ответил Арланд, дергая рукой, пытаясь отцепиться от меня. - Какая тварь может убить рыцаря ордена Черного Дракона?
        - Это была огромная серая собака!
        - Ну конечно, конечно, собака его убила… Хватит этих глупостей, иди спать! - нахмурился инквизитор, выдернул у меня из рук рукав своей рясы.
        - Это не глупости! Наверняка что-то случилось! Надо ехать!…
        - Угомонись, все с ним в порядке, пьет, бегает за оставшейся служанкой и живет в свое удовольствие. А я вот не живу, я существую… из-за тебя третий день не могу выспаться! - зевнул на полуслове. - Отстань от нечисти, а не то она тебя съест.
        Арланд, отмахнувшись от меня, вернулся на свое место и улегся досыпать, с головой укрывшись своим плащом.
        Я продолжила стоять посреди полянки, где мы остановились на ночлег. Слова инквизитора меня совсем не успокоили, но я хотя бы точно проснулась и начала соображать.
        Хорошенько утерев глаза от слез, я уселась у корней одного из деревьев и, еще всхлипывая время от времени, принялась думать над приснившемся.
        Во сне у меня было дежавю. Где-то я это уже видела… или, может, не все. Там был Дейк, кот и эта собака. Дейка я видела каждый день, серого кота в первый раз, и собаку, кажется, тоже… или нет? Черт возьми, кажется, она и вправду мне уже снилась! Как раз тогда, когда был тот «мышонок» и та сумасшедшая леди. Точно-точно, в самом конце, перед тем, как настала пустота, я видела эту же собаку! Но как же сны связаны? Неужели собака на самом деле существует и нападает на жителей поместья? Тогда она напала или нападет на Дейка? Этого я не могу допустить! Кто угодно, но не этот рыцарь. Кроме него я еще никому жизнь не спасала, никто не согласится провожать меня до Истэки Демонтина. К тому же, Дейк единственный, кто у меня здесь есть. Если он погибнет, для меня это будет то же самое, что и родню потерять, а к этому я не готова. Совсем не готова.
        Надо вернуться как можно скорее и проверить, все ли с ним хорошо. А если не хорошо, если то, что я видела, уже случилось… то… то лучше продолжить истерить и рыдать и никуда не ехать.
        Ужаснее всего то, что я не могу проверить свой сон и буду мучиться страхами до тех пор, пока не увижу живого и здорового рыцаря. С пугающей мыслью о том, что с ним что-то случилось, мне придется жить несколько дней и терпеть… Черт, ну почему здесь не изобрели телефоны!?…
        В ответ на мо немой вопрос вновь зловеще прогремело где-то в небе, невидном за кронами деревьев. Сначала я услышала, как пошел дождь, а только потом, когда первые капли добрались до меня сквозь листву, почувствовала. Поежившись, я потеплее укуталась в плащ, прижала ноги к груди и обхватила колени руками, чтобы не замерзнуть.
        В голове вновь пронеслись зловещей чередой картины сна, я зажмурилась и затрясла головой, чтобы прогнать их. Не время киснуть, надо успокаиваться, думать хоть о чем-нибудь! Например, о том, как теперь уснуть с таким напряжением. Мне без успокоительного или снотворного теперь ни за что не лечь, а поспать необходимо. Я уже три дня почти не сплю, и это не лучшим образом сказывается на моем здоровье.
        - Бэйр? - раздалось у меня над ухом.
        Вздрогнув, я машинально щелкнула пальцами и осветила местность. Рядом сидел бесшумно подкравшийся Арланд.
        При свете я смогла увидеть, что он изменился до неузнаваемости. Глаза посветлели и стали как две капли меда, а волосы полностью почернели. Теперь он как будто другой человек.
        - Чего тебе? Иди спать, - говорю, отворачиваясь от него и незаметно пряча раскрасневшееся от слез лицо за волосами. Хотя он по сдавленному и писклявому голосу и так поймет, что я не успокоилась и все еще рыдаю… да и к черту.
        - Как я могу спать, когда ты тут ревешь? - проворчал он. - Твои всхлипывания теребят мне нервы, как будто это я виноват. А я ведь совсем не виноват…
        - Так иди и спи! - кричу на него, стараясь, чтобы голос звучал твердо. - Тебя это все равно не касается!
        - Так в чем же дело? Расскажи, я все равно теперь долго не усну, - инквизитор сел рядом, ясно дав понять, что не собирается уходить.
        - Тебе оно надо? - стараюсь сдержаться, но все равно всхлипываю. Наверное, лучше будет выговориться, чем держать в себе. - В моих снах все так реально, как будто на самом деле происходит… Дейк мне очень дорог… он единственный, кто у меня есть, - от жалобности своего собственного голоса мне стало еще более неловко. Так глупо и убого я еще никогда не выглядела, наверное.
        - Я уверен, с ним все хорошо. Я знаю всю нашу фамильную нечисть, даже самую опасную, по именам, с Дейкстером ничего не могло случиться: его никто не тронет, разве что напугает, если он сунется дальше положенного, - объяснил Арланд.
        - Ты говоришь правду или просто, чтобы успокоить меня? - оборачиваюсь к нему.
        - Я говорю правду. В поместье нет существа, которое бросилось бы на Дейкстера. Только если бы он набросился на кого-нибудь из членов семьи и попытался убить, но это, я думаю, исключено, - подтвердил он.
        - И все же мне страшно за него…
        - Это нервы и бессонница. Иди ко мне, успокоишься, - вдруг предложил он, тронув меня за плечо.
        - Разве что на века, - с опаской кошусь на инквизитора. Сейчас, в такой окраске он напоминал скорее демона, а не человека.
        - Неужели я такой страшный? Многим женщинам я нравился таким гораздо больше, - весело заметил он, протягивая мне руку в перчатке.
        - Со светящимися в темноте глазами? - грустно хмыкаю, и не думая принимать его утешения. Отодвигаюсь подальше. - Странные у них вкусы были… Но что с тобой такое?
        - Из-за костюма. Он был зачарован. Стоит его снять и буквально за несколько часов все меняется, - сладко зевнул, потянувшись. Неожиданно он схватил меня за рукав и резко потянул на себя, чтобы я упала ему на грудь. - Иди сюда, все лучше, чем одной сидеть…
        - Эй, убери от меня свои руки! - поспешно отстраняюсь. Инквизитор не стал меня удерживать. - Нечисть в одежде монаха, подумать только… Ты определенно преувеличиваешь возможности своего «обаяния»!
        - Знаешь, что? Да пошла ты со своими истерика! - не выдержав, Арланд разозлился и резко встал. - Я стараюсь, как могу, ношусь вокруг тебя, а взамен только «нечисть» и «нечисть»! Кто не позволил тебе утонуть? Кто практически учил тебя магии? Кто из тебя ту дрянь выкачивал, которую ты из Хоги вытянула? Нечисть, между прочим! Но за это я даже спасибо не получил! Сейчас я пытаюсь помочь, хотя не должен так унижаться после того твоего скандала… Но все равно я после только нечисть, к которой ты даже не прикоснешься лишний раз из-за брезгливости! Неужели я и вправду заслуживаю такого отношения!?
        Возмущенный инквизитор сам оттолкнул меня подальше и встал, собираясь уйти. Опять не дождавшись извинений, он вздохнул и пошел обратно к себе на место.
        - Арланд, стой! - встаю с земли, в который раз утирая с глаз слезы.
        Дождь к этому времени даже сквозь листву добирался до нас и лил, как если бы мы находились на открытой местности. Мои волосы постепенно начали намокать, но одежду защищал плащ.
        Споткнувшись пару раз, подбегаю к инквизитору и хватаю его за рукав.
        - Постой, - тихо говорю, утерев с глаз и лица воду, накапавшую с челки. - Меня от тебя трясет, я боюсь тебя так, что иногда хочу увидеть на тебе серебряный ошейник и цепью… Но при этом я все же не знаю, какого отношения ты заслуживаешь на самом деле. Понимаешь? Я хочу видеть в тебе одно, но ты вдруг ведешь себя иначе, и я вновь начинаю бояться тебя! Ты сам виноват в том, что я боюсь коснуться тебя лишний раз!
        - Это не то, что я хотел услышать, - Арланд стоял в пол-оборота и внимательно слушал, теперь же повернулся ко мне.
        - А что еще ты можешь от меня услышать? - кричу, не выдержав. - Ты хоть можешь себе представить, что я пережила, когда ты бросился на меня с мечом!? Каково мне было, когда ты чуть не убил несчастную русалку!? Зачем ты все это делал, что хотел доказать!?
        - Я уже объяснил тебе, почему, - ответил он, смотря на меня так, как будто я его ударила. - Я думал, ты хочешь убить меня руками инквизиции или… или кого-то другого. А Ежевике ничего не грозило с самого начала. Я знал, что Нольг был рядом - я попросил его принести воды с заднего двора как раз когда открывал вам ворота, и знал, что она согласиться порезать себе руку.
        - И ты правда думаешь, что это тебя оправдывает? Допустим, с Ежевикой ты все просчитал, но о чем ты думал, когда на меня бросался!?
        - Я сходил с ума от страха, я ни о чем не думал! - вдруг крикнул он. Его крик был гораздо громче моего, он звенел металлом.
        Я отошла, испугавшись.
        Вспомнился тот ритуал, который он проводил в своей комнате.
        - Я… - я запнулась.
        - И ты все еще боишься меня, не веришь? - спросил он, смирив свою звенящую глотку.
        Я не отвечала. Конечно, я боялась его, но что-то мне подсказывало, что если я ему сейчас скажу, что боюсь, он что-нибудь с собой сделает. Арланд был на взводе так же, как и я, если с ним не творилось что-то похуже.
        Неожиданно он шагнул ближе и крепко обнял меня, упершись подбородком мне в плечо. Я вздрогнула, испугавшись, и замерла, не дыша. Но через некоторое время напряжение схлынуло, оставив дикое опустошение. Я опустила голову на плечо инквизитора и случайно в темноте ткнулась носом ему в шею. Она пахла, как ты жидкость в флаконе, которую я нашла в сумке инквизитора.
        Мир, со всеми его страхами и ужасами, сузился до этой маленькой полоски открытой кожи и запаха.
        Почувствовав, что я не отталкиваю, Арланд обнял меня крепче и уткнулся лицом в мои волосы, судорожно вздохнул. Я машинально подняла руки и спрятала их между нами, потом они соскользнули вниз по мокрой рясе и легли на спину инквизитора.
        Мы стояли так, боясь пошевелиться, пока одна моя нога не начала съезжать вниз по мокрой земле и я не переступила, случайно коснувшись щекой подбородка инквизитора.
        Замерев на время от этого прикосновения, он тяжело выдохнул и в след за своим дыханием опустил нос мне в челку, потом ткнулся им в щеку и медленно повел к моему.
        Внутри меня все застыло, как будто душа, испугавшись, вынырнула из тела в дождь. Я закрыла глаза и кожей следила за этими движениями.
        Только когда его губы прижались к самому краю моих, я вздрогнула, настолько дико и до одури неожиданно это было. Меня сильно затрясло от переживаний и всколыхнувшейся бури эмоций, но я не отстранилась, найдя на ощупь, чуть сжала его губы. Не ждавший этого Арланд резко отстранился, но потом, опомнившись, обнял мое лицо ладонями и притянул к себе, целуя.
        Пока мы так стояли, сходя с ума от своего открытия, ни гроза, ни дождь, ни весь остальной мир не перестали существовать. Вскоре нас обоих пробила дрожь от холода, который почувствовался особенно сильно из-за дождя. Мне, правда, повезло больше, чем Арланду, так как на мне был плащ, и одежда почти не намокла.
        Инквизитор отпустил меня первый.
        - Давай… давай ляжем вместе? Мой плащ подвесим, а на твой ляжем? - неуверенно предложил он, запинаясь.
        Мы устроились неподалеку от лошадей. Я, с трудом вспомнив пару магических приемов, создала в воздухе что-то вроде четырех парящих материальных сгустков, прикрепив к каждому один угол плаща, мы получили навес, парящий на высоте меньше метра. Под ним мы постелили мой плащ, а вместо подушек положили сумки.
        Лежанка была готова, но мы к тому времени были уже похожи на двух мокрых и трясущихся от холода воробьев.
        Арланд быстро достал из своей сумки что-то вроде еще одной рясы и быстро переоделся, старую одежду повесил на нижнюю ветку дерева, чтобы к утру, когда дождь прекратится, она хоть немного подсушилась.
        За то короткое время, которое Арланд переодевался, дождь не успел намочить новую рясу, потому под водонепроницаемый навес инквизитор забрался почти полностью сухим. Мы легли рядом, повернувшись друг другу лицами и приготовились так спать. Но, конечно же, спать мы не могли.
        Открыв глаза, я в недоумении пыталась различить в темноте черты Арланда, его лицо.
        И как же меня угораздило-то?…
        Это была единственная мысль, периодически, с притоками крови в голову, возникающая в голове.

* * *
        Проспала я немало, хотя присутствие инквизитора не спасало от кошмаров: я просыпалась еще два раза, но снов не помнила. Проснувшись в третий, я уже не смогла уснуть, какое-то время просто лежала рядом с Арландом и думала о чем-то, а потом встала и принялась колдовать над завтраком.
        Когда инквизитор проснулся, мы доели остатки того, что нам дала Эргея, собрались и тронулись в путь.
        Мы решили, что доберемся до поместья за три дня, а не за четыре, если не будем останавливаться на постоялых дворах, из-за которых приходится сворачивать с пути и тратить на это несколько часов.
        К девяти часам утра мы доехали до «Лошадиной Косынки», где по счастливейшему стечению обстоятельств находилась компания лесных слевитов, только на этот раз не охотников, а торговцев. По их словам, в начале лета они едут на большую осеннюю ярмарку в столицу Тангея, где по огромным ценам продают свои ремесленные изделия и закупают все необходимое для клана.
        Пока я покупала у хозяина постоялого двора еду, Арланд приобрел у хитрых слевитов кучу безделушек для себя и семьи, в том числе подарок тете на день рождения. Его единственной стоящей покупкой, по моему мнению, был котелок, в котором мы могли бы готовить еду за те дни, которые проведем в пути. Я, к слову, ужасно согрешила и вывалила все оставшееся серебро Лорена за роскошную сумку для трав и зелий, к которой прилагались собранные и упакованные по всем правилам достаточно редкие виды растений и их семена. В итоге, мы с инквизитором, неисправимые шопоголики, остались без денег, но зато счастливые.
        Уже через час мы уехали с постоялого двора и весь оставшийся день провели в седле.
        К тому моменту, когда солнце начало садиться, мы уже проехали то место, где встретили пару дней назад Али, на километр. Привал был устроен на наименее заросшем берегу реки, к которой мы вышли через лес.
        Хоть за день пути мы и устали, но некоторые бытовые дела не терпели отлагательства. Надо было вымыть несчастных лошадей… И это было то еще зрелище!
        Затащить Черта в воду можно было только пригрозив огненными шарами, и то не всегда работало. Если этот осел решит, что он никуда не пойдет, значит, он с места не сдвинется, пока на перед его мордой на замаячит яблоко, которых у меня был для него отдельный мешок.
        Где-то полчаса я потратила только на то, чтобы заманить Черта в воду, а еще час на то, чтобы вымыть. К счастью, у Арланда оказалось мыло, которое он мне для такого случая одолжил. Сам инквизитор достаточно быстро закончил со своей кобылой и наблюдал за мной и Чертом, время от времени катаясь по земле от смеха. Ибо было, над чем смеяться…
        Конь толкал меня мордой, от чего я падала в воду, кусался, заставляя смешно подпрыгивать, а иногда и вовсе принимался гонять по всей реке, заставляя уплывать на глубину. К тому моменту, когда я отмыла этого дикого зверя, я сама сверкала чистотой и пахла цветочками… и водорослями.
        Арланд, когда я вылезла из воды озябшей кикиморой, попросил меня быстро развести огонь и принялся готовить ужин. Велев инквизитору ни под каким предлогом не соваться за самые густые кусты рядом с берегом, я пошла обратно в воду. Надо было выстирать одежду.
        Поскольку ни одной чистой вещи у меня не осталось, пришлось стирать все, а потом вспоминать заклинание, с помощью которого можно было нагреть воздух и высушить ткань. Развесив все на ветках деревьев, чтобы сохло без складок, я полтора часа сушила одежду. После этого я с огромным удовольствием переоделась в чистые теплые вещи, аккуратно запихала в сумку все остальное и пошла обратно к костру, набрав по пути ромашек.
        К тому времени, когда я вернулась, уже немного стемнело. Ужин был готов, а повар потихоньку начинал нервничать из-за моего долгого отсутствия.
        Пробормотав заговор на ромашки, чтобы усилить эффект, я разложила их в разных углах нашего лагеря и подожгла, чтобы мошкара не летала.
        Только закончив все дела, я уселась напротив костра и принялась ужинать. Поскольку тарелок не было, ели мы с Арландом как братья, из одного котелка, время от времени устраивая дуэли на ложках за особо аппетитный кусок.
        Поужинав, мы собрались спать, но вместо того, чтобы спокойно лежать, погрязнув в уютной идиллии, опять заболтались и уснули несколькими часами позже.
        Мысли о Дейке, все ли с ним в порядке или нет, не оставляли меня, хотя я верила Арланду в том, что он знает всю нечисть поместья и уверен в ее безопасности. Но когда я уснула, мне приснился тот же самый сон. К счастью для моего здоровья, до самого страшного не дошло: Арланд меня разбудил, потом успокоил, напоил чем-то своим и больше мне ничего не снилось.
        Так прошли и остальные два дня пути, без всяких страшных казусов.
        Арланд нацепил свой черный костюм, который я отстирала вместе со своими вещами, и снова стал черноглазым блондином. Успокоив подозрения друг друга тем поцелуем, мы смогли общаться нормально, как раньше делали это только в библиотеке… хотя и не совсем так.
        Путешествуя в одиночку по безлюдным дорогам, засыпая под звездным июньским небом на берегу реки, мы не смогли держаться долго и вскоре сдались в плен друг другу.
        Это было дикое безумие, но пока никто нас не видел под покровом леса и ничего не знал, нам казалось, что мы можем делать, что хотим… Хотя, конечно, наше «что хотим» не ушло дальше дерзкого «а давай попробуем с языком».
        Днем все было чудесно, но ночью начинались кошмары. Произошло что-то странное, когда я засыпала в нашу последнюю ночь путешествия. Я впервые смогла повлиять на сон: когда собака почти вошла, я выбросила в нее ком огня, прогнав. Правда, это не помогло мне выспаться, только высосало еще больше сил, но внутренне я чувствовала, будто сделало что-то на самом деле важное.
        К полуночи, началу четвертого дня пути, мы добрались до поместья. Я еле-еле держалась в седле от безумной усталости и до комнаты, даже с помощью Арланда, доползла с большим трудом.
        9. Где-то возле

«Дейкстр Донан»
        Следующий день прошел так же, как и прочие, с той только разницей, что моя голова была занята совсем другими вопросами.
        Страх перед странным чудовищем не давал мне покоя, и я принялся искать хоть какие-нибудь сведения о таинственном звере. Я поговорил с Леопольдом, но оборотень не сказал мне ничего нового. Про ночные явления он и вовсе забыл за время сна, потому очень долго удивлялся, когда я рассказал ему, что произошло.
        Я было подумал, что мне все действительно приснилось, но потом, когда вышел вечером в коридор прогуляться, случайно заметил на двери несколько относительно свежих царапин. Таких не могло составить ни одно домашнее животное.
        Эти три царапины были прямым доказательством того, что у меня нет галлюцинаций, что поместье в опасности и что если я все-таки выживу и уеду отсюда, то уеду богатым.
        Я пошел к Меви и стал расспрашивать про ее «наследство», которое она оставляет своим родственникам вместе с поместьем. Старуха до последнего строила из себя дуру, а потом просто выгнала меня из своей комнаты, объяснив это тем, что я еще не здоров и могу ее заразить, чем укорочу дни ее жизни.
        Тогда я отправился к Лорену, который хоть и дурак с виду, но знает больше, чем все остальные члены семьи вместе взятые. В конце концов, он занимается изучением истории своего рода всю жизнь, должен знать о собаке в подвалах. Если же и он ничего не знает, то мне просто ничего не останется, кроме как найти саму собаку и поговорить с ней!
        - Оу, Дейкстр Донан, наш славный защитник. Как ты себя чувствуешь? Уже поправился? - с фальшивым интересом поинтересовался Лорен, роясь в каких-то бумагах у себя на столе. - Я, знаешь ли, так ужасно занят, все никак не могу поинтересоваться о твоем здоровье…
        - Со мной все в порядке, - говорю, пододвигая к его столу ближайший стул и садясь напротив графа. - У меня есть пара вопросов.
        - Касательно чего?
        - Моей профессии и вашего поместья. У вас в подвалах не только крысы водятся, так ведь?
        - А что же еще?
        - Там есть жилые комнаты, - решаю начать издалека.
        - Ах, это! - отмахнулся Лорен. - В них уже несколько столетий никто не живет. Это на случай войны, чтобы нам было, где укрыться, даже если поместье захватят враги. Изначально ведь оно строилось как форт, еще с эпохи Первых Людей стоит, когда мы со слевитами воевали…
        - Я говорю не о людях, - перебиваю его познавательный урок истории. - Ты исследовал подвалы, неужели не обнаружил ничего необычного?
        - Нет. Медальон Маггорта и только, - грустно улыбнулся Лорен, пожав плечами. - Но оно того стоило.
        - Я говорю не о вещах, черт возьми! И ты не знаешь о чудовище, живущем в твоем родном доме?
        - Каком чудовище? - искренне удивился граф.
        - Гигантской собаке!
        - Гигантской собаке? - скривился он, удивленно посмотрев на меня. - Я извиняюсь, но, может, тебе стоит немного полежать и отдохнуть? Тебя не лихорадит?
        - У меня нет температуры, - отвечаю, успокаиваясь. И что же все эти Сеймуры так пекутся о своих тайнах!? У них это семейное, им пытаешься помочь, а они молчат, как убитые, не желая избавляться от любимых болячек! - Я по твоим глазам вижу, что ты знаешь, о чем я говорю.
        - Ничего я о ней не знаю! Чего ты от меня хочешь? - возмутился граф, вставая из-за стола и начиная собирать свои свитки. - В нашем поместье нет собак, кроме охотничьих на псарне, мы их не любим… Даже если бы была хоть одна, вряд ли бы она представляла какую-то опасность для своих хозяев.
        - Ты ведь уже слышал о собаке? - догадываюсь, взглянув на растерянное и обеспокоенное выражение лица Лорена.
        - Да, слышал, - согласился граф, торопливо раскладывая свитки и листы по полкам в шкафу. - Но, уж поверь, не стоит прислушиваться к словам того, кто мне о ней рассказал.
        - К моим словам стоит прислушаться, - замечаю. - Чудовище опасно и оно угрожает жителям поместья. Я должен знать о нем как можно больше, так как не могу начать охоту, не зная возможностей противника.
        - Донан, если бы в подвалах этого поместья жило какое-то опасное чудовище, я давно был бы мертв, так как проводил и провожу там половину жизни! - неожиданно раздраженно сказал Лорен. - Но я жив, и это говорит о том, что ты заблуждаешься!
        - Вчера тварь чуть не напала на меня, - возражаю. - Я встречал ее уже дважды, первый раз она попалась мне в подвалах за дверью в одной из заброшенных комнат, в которой кто-то жил несколько лет назад.
        - Что за чушь? - начал злиться Лорен. - Я не поверю не единому слову! Уходи, ты мешаешь мне работать.
        - Я не розовых кроликах рассказываю, а о серьезной угрозе, которую вы все дружно решили не замечать! - кричу, не выдержав и встав, опершись руками на стол. - Если вы сейчас меня не выслушаете, завтра, возможно, будет уже поздно что-то делать! Хотите еще один труп, кроме Марты!?
        - Дейкстр, нет никакой угрозы, - серьезно сказал Лорен, внимательно посмотрев на меня. - Выспись и прекрати выпивать, сразу полегчает.
        - Угроза есть, и ты знаешь это, - говорю, вставая со стула и подходя к стене, где висят портреты всех членов семьи. Они были развешены в правильном порядке, собираясь в какую-то фигуру. Фигура была бы идеально симметрична, если бы на стене были еще два портрета. Что ж, так я и думал. - Что-то я не видел еще графа Адама и графини Филании. Что с ними?
        - Это запретная тема, рыцарь, - сказал Лорен, едва сдерживая в голосе злость. - И это не твое дело.
        - По-моему, это как раз мое дело. Что с ними случилось?
        - Несчастный случай.
        - Что именно произошло!?
        - Они разбились в карете!
        - Не надо мне врать! Я знаю, что они умерли здесь, в поместье, у реки, у той чертовой лодки, и догадываюсь, как именно!
        - Откуда ты узнал? - спросил граф, прекратив разбираться в бумагах и подойдя ко мне. - Кто-то рассказал тебе?
        - Никто не сказал, - усмехаюсь. - Ну, теперь ты можешь нормально поговорить и не темнить? Это важно. Если тварь не остановить, она убьет еще кого-нибудь.
        - Я ничего о ней не знаю, - упрямо повторил граф. - Мой брат и его жена умерли при неизвестных обстоятельствах.
        - В таком случае смерть следующего будет такой же необъяснимой!
        Вздохнув, Лорен отвернулся от меня, задумчиво посмотрел на портреты на стене.
        Решив что-то про себя, он подошел к двери и дернул за колокольчик, чтобы вызвать служанку. После граф вернулся к своему столу и сел, сплетя пальцы рук, потом положив их перед собой. Открыв ящик стола, он закрыл его, потом взял было какую-то тетрадь, но и ее оставил. Лорен нервничал.
        - Это было большое горе для всей семьи, - наконец сказал он, опершись локтями на столешницу и спрятав губы в сложенных пальцах. - Ничего ужаснее не происходило последние триста лет, с момента появления Маггорта, смерти молодой графини и ее отца-Сеймура. С тех пор была испорчена кровь, так как род некоторое время продолжали не прямые потомки Сеймуров, а связанные с ними брачными узами. В нашей семье раз в четыре поколения теперь появляется маг, по необъяснимым законам ни один потомок Маггорта не может встретиться со своим предшественником. Это проклятие крови висит на нас с тех самых пор. Что понесла за собой смерть моего родного брата, еще неизвестно, но что бы это ни было, оно будет еще хуже. Наследником должен был быть Адам, как старший из детей, но порядок наследия вновь оборвался и это, как и раньше, повлечет за собой беды…
        В дверь постучала служанка.
        - Принеси мне и рыцарю чая и теплого хлеба с сыром, - велел ей Лорен.
        Кивнув, девушка вышла из комнаты.
        - Теперь права наследия неизвестны, - повторился граф. - По всем законам Арланд, сын моего старшего брата Адама, должен все получить… но мальчик не может.
        - Почему? - спрашиваю, хотя не имею никакого желания выслушивать нудную историю рода. Видимо, Лорену просто нужно время для того, чтобы сказать мне что-то важное, а потому мне придется терпеть.
        - Он не здоров, - вздохнул граф. - Мальчик с самого детства страшно болен.
        - Я не заметил у него никаких отклонений. Если они и есть, то не связаны со здоровьем.
        - Его болезнь живет в душе, - объяснил Лорен, а после вновь надолго замолчал, собираясь с мыслями.
        К нам пришла служанка с подносом, на котором стояли две чашки, чайник, доска с нарезанным хлебом и тарелка с сыром. Разлив чай по чашкам, девушка удалилась, закрыв за собой дверь.
        Лорен взял свою чашку, обхватил ее обеими руками, грея пальцы, и вдохнул горячий дымок, идущий от напитка.
        - Ужасно холодно в поместье. Надо сильнее топить камины, - решил он, сделав глоток.
        - Ты говорил о чудовище, которое живет в подвалах, - напоминаю.
        - Да нет никакого чудовища, - вздохнул Лорен. - И я говорил о другом. Я говорил о своем племяннике.
        - Об Арланде, который тронулся умом и выбрал вместо огромного наследства и титула работу инквизитора, - вздыхаю, устроившись поудобнее на стуле и сделав глоток из своей чашки. Видимо, разговор будет дольше, чем я рассчитывал.
        - Этот его выбор поразил всех, - кивнул граф. - Тогда перечить ему никто не решился, мы слепо вложили его судьбу в его же руки, не думая о том, что на самом деле скрывается за этим странным поступком. Многообещающий ученик Ордена, экзорцист… ничто до сих пор не указывало на то, чего я так боялся, - после этих слов Лорен на секунду прикрыл лицо руками. - Скажи, ты правда видел «серую собаку с большой спиной и страшной мордой»?
        - Я ее не видел, но слышал и чувствовал ее присутствие. То, что она есть, я могу доказать. Вчера, когда тварь пыталась добраться до меня через закрытую дверь, она оставила царапины на дереве. Такие не под силу сделать ни одной кошке.
        - Я не хочу тебе верить, - сказал Лорен, посмотрев в сторону. - Ты не пил вчера?
        - Нет. Я был трезв, как ты сам сейчас. Разве меня хоть раз видели пьяным? Ни разу!
        - А больше ты ничего не видел?
        - Нет. Только пару раз встречался с фамильными привидениями, которые донимали Меви.
        - Их мы все иногда видим, - кивнул Лорен. - Дядя Томбос, тетушка Хуньа… И ничего больше?
        - Ничего.
        - Это меня успокаивает.
        - О чем ты говоришь, объясни, будь добр! Я не понимаю.
        - Кажется, я совершил ужасную ошибку… Но сейчас, когда ты сказал, что никого не видел, я перестаю сомневаться в правильности своего поступка, - вздохнул он с облегчением.
        - А если говорить прямо? Настолько прямо, насколько это возможно? Например, называть вещи своими именами!? - я чувствовал, что не вытерплю долго. Девственницу уговорить проще, чем этого болвана!
        - Не торопи меня, мне и так тяжело, - нахмурился Лорен. - Дело по-прежнему касается Арланда и его родителей.
        - И что же? Их убила тварь, я верно понял?
        - Нет, не думаю, что это так, - покачал головой граф. - Я просто расскажу тебе все, что знаю о том событии, и чего не знает никто, кроме меня и Арланда. Ты сам решишь, что надо делать… но прежде дай клятву, что никому из семьи Сеймуров не расскажешь о том, что услышишь.
        - Только если возникнет сильная необходимость, - киваю. - Начинай.
        - Хорошо. Адам в тот роковой день решил прокатиться на лодке по реке, покатать свою жену и пятилетнего сына. Всей семьей они направились за холм, куда не выходит ни одно окно поместья. Их не было целый день и ночью они не вернулись, под утро я почувствовал неладное и пошел на поиски. Я нашел их возле лодки. Фелания как будто прилегла поспать в высокой траве, ее лицо было спокойно, ни ран, ни переломов, ни даже синяков на ней не было. Адам лежал неподалеку в чуть более неестественной позе. Оба были мертвы. Я начал искать Арланда, мальчик прятался в траве. В отличие от родителей, он весь был покрыт синяками и ссадинами, у него были ужасные раны, и что-то произошло с глазами. Он не мог говорить, весь дрожал, только плакал… Несколько дней подряд, почти не переставая, он плакал и звал родителей. Наш доктор внимательно осмотрел Арланда и сказал, что мальчик ничего не видит из-за какой-то травмы глаз. Но через несколько дней случилось чудо, мой племянник вышел из своей комнаты и пошел искать родителей в поместье. Я решил взять опеку на себя, так как Адам был моим единственным братом. После похорон на
Арланда, который безумно похож на своих родителей, никто не мог даже смотреть, ребенком по силам было заниматься только мне.
        Через несколько месяцев мальчик немного оправился от смерти родителей, и я заметил некоторые странности в его поведении. Он постоянно разговаривал сам с собой, - Лорен отпил чая, задумываясь. - Конечно, у всех детей есть воображаемые друзья, потому я не обратил на это внимание, мне было меньше тридцати, и я еще помнил свое собственное детство, полное странных фантазий. Но потом… потом только я осознал, что Арланд вовсе не играл. Он на полном серьезе разговаривал с кем-то. Однажды я спросил у него, с кем он говорит, тогда он ответил, что у него есть говорящий котик. Помимо котика Мурлыки у него был пес Рыжик, лисица Матрена, птичка по имени Григорий и хорек Ворюга. Все они умели летать и разговаривать, причем имели совершенно ненормальные для животных цвета: синий, розовый, зеленый, фиолетовый и серый… Я испугался такой бурной фантазии, но не придал этому значения.
        Время от времени Арланд начал куда-то пропадать, однажды мы его не могли найти несколько дней подряд. После этого мальчик стал вести себя еще более странно, теперь он не переставая разговаривал со своими друзьями: в столовой, на кухне, в комнатах, даже при гостях… разговаривал так, как будто это были реальные существа, члены семьи, окружающие его и нас.
        Как-то раз Арланд ворвался ко мне в комнату с глазами сумасшедшего и потащил меня куда-то. Он привел меня в старую башню, куда уже давно никто не ходил. Там ребенок начал громко кричать и звать мать. Я попытался его успокоить, но Арланд как вопил как одержимый, а потом вдруг угомонился и начал говорить с кем-то. Я обеспокоился и стал внимательно следить за ним. Я совершенно ясно увидел, что взгляд мальчика не был устремлен в пустоту, когда он говорил, не был рассеян. Арланд смотрел прямо в воздух, в место перед собой, следил глазами за движениями несуществующего собеседника, отвечал на его жесты… Ребенок разговаривал с собственной матерью, - Лорен вздрогнул и поежился. На спинке его стула лежала шаль, он перетянул ее себе на плечи. - Знаешь, рыцарь, я был на войне несколько лет своей жизни, я видел много страшного, но ничто из того не сравнится с тем зрелищем. Несчастный мальчик свято верил в то, что его мать жива и говорит с ним. У меня слезы на глазах стояли, когда я видел это… Жестоко было лишать Арланда таких надежд, но лучше раньше понять, что родного человека уже нет, чем потом однажды
проснуться без иллюзий. Я попытался объяснить ему, что произошло. Мальчик смотрел на меня, как на полоумного, и показывал пальцем в воздух, говоря, что его мать тут и все слышит, что она обижается на меня. Могло показаться, что Арланд видит привидение, но это было невозможно! Его проверяли на магические способности, и он оказался полностью чист. Арланд не был потомком Маггорта, да и быть не мог, так как в нашей семье уже был маг - мой отец. Это значит, что Арланд не может видеть и чувствовать высшие материи. Оставалось только одно - бедный ребенок тронулся умом после смерти родителей. Я пытался ему все объяснить, пытался вернуть в нормальное состояние, без всяких летающих розовых котов и говорящих синих птиц… Но это было невозможно. Арланд уже слишком давно жил не с нами, а с ними, - Лорен замолчал, он снова взял чашку, она затряслась в его руках, а чай чуть не вылился. Чем дальше шел рассказ, тем хуже становилось графу. - Я поступил так, как должен был поступить… - почти прошептал он. - Как поступил бы любой любящий опекун. Я увез мальчика в лечебницу, где ему должны были помочь. Семье я сказал, что
он у родственников моей невесты, которая его очень любит, придумав легенду: поскольку я собирался стать Арланду отцом, моя жена должна была заменить ему мать, и я якобы счел, что пусть он к ней привыкает. Никакой невесты на самом деле не существовало.
        - Арланд был в сумасшедшем доме? - удивляюсь.
        - Да. Он провел там все детство, целых пять лет. Я приезжал к нему на неделю каждый месяц, тайно таскал сладости и игрушки, книги, учил его читать по возможности… Я один, наверное, не заметил, как сильно мальчик изменился. Его светлые волосы потемнели, а глаза наоборот, посветлели. Это заметили в семье, когда я привез его, почти здорового, обратно.
        - Ааах!… - зеваю. - Чудесно, это все так трогательно… Но как это относится к нашей проблеме!?
        - Рыжик, - напомнил Лорен. - Арланд все время, даже после лечебницы, говорил мне о большой серой собаке, чья шерсть пахнет цветами. Эта самая собака понюхала его родителей, после чего те умерли. Не знаю, почему Арланд звал ее Рыжиком и почему дружил с убийцей своих родных. Я не придавал этому особого значения, как и другим его «друзьям», хотя каждый раз внимательно выслушивал бредни больного мальчика и многое помню из того, что он говорил… - Лорен остановился на полуслове и вновь отпил из чашки, потом продолжил, говоря уже о другом. - Я виню себя за то, что отлучил ребенка от семьи, и всю жизнь был уверен, что иного выхода спасти его рассудок не было! А теперь профессиональный охотник за нечистью приходит и говорит мне что-то про большую собаку из подвалов! Вдруг Арланд правда видел их? Вдруг я совершил большую ошибку и сделал мальчика несчастным?… Ведь такое не может пройти даром…
        - Я псину не видел и не знаю, как она выглядит и какого она цвета, - напоминаю. - То, что это собака, я понял по лаю. Лаять могут и другие чудовища. А что до Арланда… плохо, что он уехал. Он бы здорово помог в этом деле.
        - Больше я ничего о той собаке не знаю, - продолжил Лорен. - И все же, если ты вдруг выяснишь что-то, расскажи мне. Вдруг тварь откликается на имя «Рыжик»?… Я должен знать.
        - Ха-ха-ха! При встрече обязательно проверю, - смеюсь. - Если она не сожрет меня прежде, чем я скажу «дай лапу»!
        - Нет ничего смешного. Тут все очень серьезно, - нахмурился Лорен. - Если вдруг окажется, что Арланд не шизофреник, то вопрос наследства разрешится сам собой! Тогда мальчик станет главным графом и оставит свою глупую идею инквизиторства, а меня не вышвырнут из родного дома на улицу.
        - Почему же Вереника должна тебя вышвырнуть? Что у вас с ней?
        - В нашем роду, как ты понял, земли никогда не делятся между детьми, и живем мы все в одном доме, никто не остается нищим. Но главным графом, распоряжающимся землями и доходами, всегда становится старший сын или его ребенок. Веренике путь к наследству был отрезан с самого рождения, а из-за сложившейся сейчас ситуации у нее появился шанс. Я всегда мешал ей на пути к праву наследия, потому сестрица меня с детства не любит. У нее эта жилка жажды власти перекрывает все остальное.
        Леопольд, сидящий все это время у меня в кармане в виде крысы, заерзал и вылез.
        - О, Леопольд! - воскликнул Лорен, увидев серого крысенка.
        Грызун перебрался с моей руки на стол, а потом полез к графу.
        - Леопольд? - переспрашиваю.
        - Я его так назвал, - кивнул Лорен. - На редкость смышленый звереныш, ты не заметил? В его глазах больше ума, чем у некоторых моих знакомых… А ты, видимо, ему понравился. Он не очень-то любит людей, стоит кому-то появиться, тут же убегает. Как ты с ним подружился?
        - Он… Он вообще подружился с Бэйр, а когда она уехала, и подкармливать его стало некому, начал приставать ко мне.
        - С Бэйр? Ну да, очень хорошая девочка, - кивнул Лорен, почесывая крысенка за ушами. - Она всем в нашей семье нравится…
        - Она уехала, - напоминаю.
        - Разве? - удивленно спросил Лорен. - А я думал, уже вернулась.
        - Она сказала, что вернется? - настораживаюсь.
        - Да она ничего по этому поводу не сказала, но вдруг? Вы с ней дружны, кажется. Я подумал, даже если она и уехала, то поджидает тебя где-нибудь поблизости, и ты скоро к ней присоединишься. Но ты здесь, а это значит, что она должна скоро приехать сама, - рассудил Лорен, играя с крысенком.
        - Как будто для ведьмы существуют понятия «дружны». Скорее всего, она уехала и не вернется!…
        - Кто знаете? - пожал плечами граф. Все его внимание полностью занял Леопольд, Лорен и за разговором уже не следил.
        - Ладно, не буду вам больше мешать. Я узнал все, что мне было нужно.
        Я вышел из комнаты и вернулся к себе.
        Надо было обдумать услышанное, и желательно сделать это лежа в тепле. Пока только я топлю камин, в других же комнатах поместья очень холодно, у меня вновь мерзнет нос и начинается насморк.
        Подкинув в камин немного дров и укутавшись в плед, я устроился в кресле и принялся размышлять, глядя в огонь. Это дурацкое дело похоже на мозаику, и все части вот-вот сложатся в одну понятную, но безумную картину. Нужно только немного разобраться с некоторыми вопросами.
        Итак, семнадцать лет назад собака впервые вышла из подвалов и напала на родителей Арланда. Убив их, она искалечила ребенка, повредив ему глаза и психику. Мальчик рос замкнутым, вечно пропадал в старой мрачной башне и создавал впечатление больного на голову. Но сейчас он выглядит вполне нормальным, при этом, говорит сам с собой, когда никто не видит… Он до сих пор общается со своими «друзьями», скрывая это ото всех - если верить Леопольду. Нет, Арланд не шизофреник, он действительно видит духов, а, значит, знает про собаку. А собака - та самая проблема, которая, по словам графини Меви, страшнее и важнее привидений. Следовательно, эта старая карга знает о ней и упорно молчит. Упрямая старуха! Ее родственникам и мне грозит опасность, а она отмалчивается, как будто все еще защищает тайны поместья! Было бы, что защищать…
        Хм. А вдруг она и вправду защищает? И Арланд… зачем-то он попросился помогать мне и Бэйр, даже настоял на своем участии, а сам и так все знал, паршивец. Прикидывался идиотом, а сам уводил нас все дальше от самого главного, от подвалов с собакой. Выкореживал из себя не весть, притворялся, будто маг - он, чтобы мы больше интересовались привидениями, а как только дело о всех беспокойных привидениях было решено - удрал, чтобы лишних вопросов к нему не возникло. Стараниями инквизитора мы потеряли все следы, ведущие в подвалы и в башню.
        Да, уж кто-кто, а Арланд знает о поместье все. Теперь я уверен в том, что они на пару с Меви прятали от нас псину, возможно, при этом даже не зная об осведомленности друг друга!
        Только вот что мне теперь остается? Меви упорно молчит, а Арланд неизвестно где. Собака рыскает по поместью, подвывая от голода, а мне отказываются верить… Один я с этим всем вряд ли справлюсь. Была бы ведьма, все было бы гораздо проще. Работая по отдельности, мы узнаем больше, и работа идет быстрее, и спины прикрыты… Какой черт дернул ее уехать? Мы были почти идеальной командой, а теперь я рискую помереть раньше срока в этом богами забытом месте от лап какого-то Рыжика!…
        К черту ведьму, надо думать, как можно избавиться от собаки, а для этого мне нужно узнать что-нибудь о призыве и изгнании духов, некромантии и, скорее всего, все же придется залезть в историю этой семьи, чтобы вычислить примерный возраст твари. Ведь она должна была появиться из-за чего-то, например, после ссоры с соседями, не чурающихся колдовства, после опытов мага-Сеймура, который с рождения не отличался особым умом, или по вине таких чудаковатых служанок, как Тома… все это должно быть где-то записано. Узнаю, откуда и когда взялась собак, - смогу найти способ ее устранения.
        Интересно, сколько я получу за это дельце в Ордене?…
        Часы, висящие на стене, пробили полночь.
        Хм. Я определенно слишком заболтался с Лореном, не заметил, сколько времени, и пропустил ужин. А этот ворчливый старикашка Гарфел увидел, что меня нет в комнате, и решил не переводить продукты, оставив меня голодным. Вешать надо таких бережливых дворецких!…
        В добавку к прочим неприятным открытиям я почувствовал, как в горле начало першить, а нос перестал дышать. Выругавшись про себя, иду в умывальную.
        Не стоило столько сидеть в холодной комнате Лорена, теперь я точно не избавлюсь от болезни. Опять начинается насморк, и я не удивлюсь, если завтра вновь поднимется температура. Надо побыть в горячей воде, а потом завернуться в кокон из теплых одеял и не вылезать, пока семь потов не сойдет. Обычно это помогает.
        Вернувшись в комнату, я расстелил кровать, положил меч рядом с местом, где сплю, разделся и вернулся в умывальную, где принялся настраивать штуку, которую Бэйр называет «душ».
        Этот «душ» - очень хорошая вещь. Мыться с ним в разы удобнее, струи приятно массируют спину, и вода теплая, а не ледяная, что гораздо лучше и, кажется, полезнее. Бэйр говорила, что в ее мире такими все пользуются, и что мыться в холодной воде у них считается дикостью, так делают только люди-моржи. Являются ли люди-моржи отдельной расой, или подрасой, или еще чем-то, я так и не понял, но главное то, что их определенно меньшинство.
        Настроив душ и попробовав воду, я забрался в ванну и простоял там, обливая тело горячей водой, до тех пор, пока кожа не раскраснелась, а голова не начала кружиться от высокой температуры и пара.
        Чуть не упав, я выбрался из ванны, постоял некоторое время, приходя в себя, а потом принялся расчесывать мокрые волосы.
        Завернувшись в широкое полотенце, я вышел, но прежде чем лечь в постель, погасил все светильники, которые были в комнате.
        В темноте я трудом отыскал кровать, наткнулся на нее, упал, и в тот же миг простыня подо мной вдруг зашевелилась и закричала!!!
        Я тоже вскрикнул, вскочил в ужасе, думая, что передо мной очередной монстр, попытался нащупать меч, но его не оказалось на месте…
        - Дейк? - послышался сонный голос.
        В следующую секунду зажегся маленький светящийся шар. Я увидел свою ведьму.
        Тщательно протерев глаза, я вновь посмотрел на то место, где только что появилась очередная галлюцинация. Она все еще была там и пялилась на меня своими черными глазенками. Я на всякий случай осмотрел слабо освещенную комнату: мой меч стоял возле кровати, упираясь в стену, на полу была разбросана знакомая одежда, на кресле не пойми откуда взялась сумка.
        - Бэйр? - на всякий случай спрашиваю у девицы, которая сидела в моей кровати.
        - Угу, - покивала она и улыбнулась.
        - Так… С чего бы мне начать? - раздумываю, потирая подбородок.
        - Привет, - еще шире улыбнулась ведьма.
        - Ты где шлялась все это время!? - начинаю, усаживаясь на кровать и заворачиваясь в одеяла, чтобы скандал не отразился на моем здоровье слишком уж сильно. Я после горячего «душа», мне нельзя стоять на сквозняках и мерзнуть.
        - Я…
        - Почему мне ничего не сказала, не предупредила и даже записки не оставила!? Какой идиоткой надо быть!? Ты хоть понимаешь, дура, какому риску ты подвергла меня и себя заодно!? А если бы с тобой что-то случилось!? Ты подумала, каково мне будет, если из-за твоей дури меч потемнеет!? Что я должен был делать, когда мне сообщили, что ты собрала вещи и уехала!? Ты рассчитывала, что я за тобой кинусь, бросив все свои дела!? Мне на части надо было разорваться по твоей прихоти!? Отвечай, а не хлопай своими узенькими глазками!!!
        - Я… - начала было она, но замолчала и вдруг кинулась мне на шею. - Я рада, что с тобой все в порядке, - сказала Бэйр, усердно стараясь меня задушить. - Я так волновалась! Мне каждый день снилась какая-то чушь, будто какая-то тварь тебя убила. Я думала, что уже не застану тебя живым, а с тобой все хорошо… Я так рада тебя видеть!
        Я хотел было продолжить ругаться, но вместо слов из горла вырвался только жуткий кашель, заставивший меня согнуться пополам и почти упасть на ведьму.
        - Что с тобой такое? - удивленно спросила она.
        - Заболел, - отвечаю хриплым голосом, отстраняясь. - По твоей вине! Мне и так паршиво было из-за Марты, еще твоя эта выходка! Без тебя ни камин развести толком, ни кровать нагреть, ни вещи высушить! Где ты пропадала!?
        - Уехала по заданию Лорена, он попросил меня найти одну вещь. Помнишь дневник, который мы нашли под кроватью? Это оказался дневник Маггорта! Меня послали на тот самый постоялый двор и велели привезти оттуда эту тетрадку.
        - Что? По заданию Лорена!?
        - Ну да. А разве он не сказал тебе? - удивленно спросила Бэйр.
        - Он сказал, что ты собрала вещи и уехала! Я подумал, что ты обиделась на меня из-за тех слов и уже не вернешься… Черт, я тут места себе не находил, гадая, что произошло, а все так просто! Ты не могла предупредить меня!? Надо было хотя бы записку оставить!
        - Я была уверена, что он тебе все расскажет… - виновато пожала плечами Бэйр. - А ты что, правда понадеялся, что избавился от меня? Уж прости, что не доставила тебе такого удовольствия. Увы, твоя шея по-прежнему занята, - грустно вздохнула. - Ты извини, но я не виновата, что в той пещере оказался именно ты, а не кто-то другой. Возможно, другому было бы не так сложно, у него на хвосте не сидели бы убийцы и прочее… Я понимаю, что здорово осложняю тебе жизнь, но потерпи немного.
        - Как будто мне что-то сделается от твоих извинений, - ворчу, крепко обнимая засранку.
        Ну слава богам, она вернулась, живая и здоровая!
        - Я рад, что ты вернулась. Мне было плохо без тебя, довольна? - говорю, тихонько пихая ее в бок. - Я скучал. И то, что я тебе тогда сказал, правда только от части. Ближе тебя у меня никого нет, и только из-за одного этого я не хочу, чтобы мы расставались, как враги. Теперь ты счастлива и не обижаешься на меня? Учти: больше извиняться не буду! - предупреждаю, внимательно смотря на ведьму.
        - Если обижаться на каждое твое неосторожное слово, то тогда придется обижаться всю жизнь, - довольно зевнула Бэйр, оперлась стеной на стену, не спеша слезать с моей кровати. - Мне тоже без тебя было плохо. Я почти не спала последние четыре дня, безумно устала…
        - Что ты делала все это время?
        - Это целая история, не поверишь! Я встретила Арланда…
        - Что? Этот шизофреник все-таки охотился за тобой?
        - Шизофреник? В вашем мире есть такое слово? - она удивленно распахнула глазенки.
        - Означает болезнь души, когда человек начинает видеть и слышать то, чего нет, - киваю. - Это один из признаков, точнее… Но это не важно! Как ты осталась жива после встречи с ним?
        - Он… не хотел меня убивать или вести к инквизиторам, - ведьма замялась, но потом, покраснев дико, подняла на меня глаза и выпалила. - У нас с ним было целое приключение!…
        И понеслось. По мере того, как я узнавал подробности дела, в которое влипла Бэйр, я все больше радовался тому, что не поехал с ней. Такие драмы определенно не для меня. Когда же ведьма начала мне рассказывать о том, что узнала о нашем знакомом инквизиторе, и сказала, что он в поместье, я начал представлять, как припру его к стенке и, после того, как объясню все насчет моей ведьмы, устрою допрос, угрожая своим серебряным мечом, который раза в два больше его собственного будет!
        - Значит, он нечисть? Я не удивлен…
        - Он не то что бы нечисть, он просто очень странный. Он не маг и не нелюдь, вроде бы. Сложно понять, что с ним такое… А ты что делал? - любопытно похлопала ресницами.
        - Я свалился с болезнью сразу же после того, как ты уехала. Читал всякую чушь, болтал с Леопольдом. Буквально вчера ночью ко мне приходила жуткая собака, воняющая жасмином, я уже думал, что мне конец, как появился твой дух, что-то проорал, а потом исчез.
        - Правда, что ли!?
        - Да. Ты сама имеешь к этому какое-то отношение?
        - Мне это все время снилось! - она взмахнула руками. - Ты сидишь в кресле с каким-то котом на коленях, в дверь кто-то скребется. Ты просыпаешься, бросаешься за мечом, но не успеваешь, тварь бросается на тебя и… все. Только вчера сон был какой-то заторможенный, ты долго не просыпался, а собака никак не могла войти, и я сумела ее прогнать, выпустив огненный шар!
        - А это ты развеяла заклинание?…
        - Какое?… - спросила Бэйр. Конец слова потонул в зевке.
        - Ясно. Что ж, это странно, но все равно к лучшему: я живой и с тобой все в порядке. Ты вернулась, этот инквизитор тоже, теперь мы быстро со всем этим расправимся и уберемся из поместья. Поедем ко мне на родину, в теплые края, где толпы роскошных девочек без присмотра маменек и море выпивки… Хочу наняться на корабль до Агирада, а там видно будет!
        - Чудесно, - сонно зевнула Бэйр. - Теплые края, море - просто сказка после этого жуткого поместья…
        - Кстати, я узнал кое-что интересное об Арланде, - думаю, лучше рассказать ей до того, как у них все зайдет дальше. Не нравится мне, как она запиналась, рассказывая о последних днях своего возвращения. - Он тебе не говорил, что он был в лечебнице для душевно больных, видит призраков и, скорее всего, нам придется его убить, как главного злодея и причину всех проблем этого поместья, которые нам велено устранить?… - выдерживаю паузу для того, чтобы усилить впечатление от слов. Со стороны ведьмы не последовало никаких удивлений, что странно. - Бэйр, ты меня слышишь? Ну ладно, спи, черт с тобой.
        Встав, я ушел на другую кровать.

* * *
        Утром я проснулся с приятным ощущением того, что все находится на своих местах.
        Бэйр тихонько посапывала под одеялом, недовольно хмурясь во сне, мой нос наконец-то начал дышать, а горло не болело, как обычно по утрам. Связано ли это с горячим душем на ночь или с приездом ведьмы - непонятно.
        Часы на стене показывали шесть утра, самое время вставать. Я осторожно, чтобы не разбудить ведьму, потянулся, зевнул и поднялся с кровати.
        Поскольку сегодня мне все же придется общаться с графской семьей, надо бы заставить себя нормально побриться, причесаться и одеться как можно приличнее.
        Когда я закончил, Бэйр все еще крепко спала или очень умело делала вид, что крепко спит, скорее всего верно первое. Вчера у нее и вправду был ужасный вид человека, не спавшего толком несколько дней. Пускай уж выспится и отдохнет одно утро, никому от этого плохо не будет.
        Решив пока не будить ведьму, я подошел к окну, из которого в комнату уже пробивались слабые лучи рассветного солнца.
        Дождь если и был, то я его не застал. Сейчас, по крайней мере, небо было затянуто облаками только наполовину. Означает ли это, что день обещает быть не таким паршивым, как предыдущие? Хочется надеяться.
        Бэйр что-то недовольно проворчала. Обернувшись, я заметил, как она уткнулась носом в подушку и закрыла глаза густой черной челкой от света. Посмеявшись про себя над этим забавным чудовищем, я зашторил окно и подошел поближе к кровати, чтобы немного понаблюдать за спящей ведьмой. Ее безобидный и слегка глуповатый вид здорово поднимал мне настроение. Наконец-то мне не нужно волноваться и гадать, все ли с ней в порядке или нет, сняла она клятву, или забыла, останусь я жив еще несколько лет, или меч померкнет уже через минуту…
        Как же все-таки меня нервировало ее отсутствие.
        Хах, наверное, после года вместе с Бэйр отцовство не будет казаться мне таким уж сложным занятием. Она все равно, что ребенок. И убить порой хочется, да жалко, и наказать, только не знаешь, как, и привязываешься сильно, как к щенку.
        Внимательнее всмотревшись в спящую ведьму, я понял, что она действительно больше всего напоминает мне щенка. Породистого, хорошего, пока глупого и неопытного, нелепого в своих попытках казаться больше и страшнее, чем есть на самом деле, щенка… Но вот если ее правильно воспитать, если научить, то она станет роскошным охотничьим псом.
        Хм. Очень интересный ход мыслей.
        Бэйр действительно слишком молода для того занятия, которое себе выбрала. Возможно та, прежняя Бэйр, в душе была старше своих лет, но вот это создание еще совсем ребенок, который, правда, быстро растет и еще быстрее всему учиться. Если же ее направить, если правильно воспитать, получиться очень сильная и опасная личность.
        Да, если уж на то пошло, то хозяином этого охотничьего пса, в которого превратиться щеночек, должен быть я. Кто ее встретил и помог, кто столько раз спасал ей жизнь? Пожалуй, если кто и заслужил ее преданности, так это именно я. Адольф был прав, отпускать на волю такое сокровище, такую силу, глупо с моей стороны. Бэйр чудесный материал, из которого можно вылепить настоящего профессионала, она может стать очень полезным оружием, вместе с ней мне ничто будет не страшно… Да и расставаться с девчонкой мне уже не хочется. Так почему бы не оставить ее при себе навсегда? Воспитаю себе идеальную напарницу, которая за меня глотку готова будет разорвать, и за которую я сам смогу убить десятки людей. Будем вместе бродить по свету, прикрывать друг другу спины в бою, делить добычу, выхаживать друг друга во времена болезней. С ней я буду знать, что не одинок, что есть кто-то, на кого я смогу положиться, и она сама не взвоет от мысли, что на самом деле все ее трепыхания в мире бесполезны, потому что она никому не нужна… Все, это решено. Я никогда не позволю Бэйр уйти от меня. А что до этого ученого, то, скорее
всего, мы его никогда не найдем. Да и что ведьме делать в мире без магии? Со мной ей будет в сотни раз лучше.
        Посмотрев на Бэйр еще раз, я наклонился над ней и ласково потрепал ее по голове, от чего она улыбнулась во сне. На душе стало хорошо и приятно.
        - Отстань, Арланд, - вяло пробормотала она, усилием воли убирая улыбку и отмахиваясь от моей руки. - Я сплю, не видишь, что ли? Вечно ты лезешь…
        Пару секунд я недвижно смотрел на ведьму, пытаясь понять, как она меня сейчас назвала.
        Когда я понял, что мне не послышалось, настроение резко ухудшилось.
        Укрыв ведьму одеялом, я достал три своих кинжала, один из которых был с серебряным лезвием, спрятал их на своей одежде и пошел в комнату инквизитору.
        Мне определенно нужно с ним поговорить.
        Быстро дойдя до комнаты Арланда, я вошел и поплотнее закрыл дверь.
        - В чем дело? - удивленно спросил инквизитор, сидящий в кресле и завязывающий себе хвост.
        - Хочу поговорить с тобой об одном из твоих питомцев, - начинаю сразу, без долгих разъяснений, что к чему.
        - Я не понимаю, о чем ты, - растерянно сказал Арланд, распустив волосы.
        - Я все про тебя знаю, - вздыхаю. - Все.
        - Хм… и что же конкретно? - подчеркнуто весело усмехнулся инквизитор.
        - Лорен мне все рассказал, не строй из себя идиота. А если конкретно, то меня интересует собака, которая прикончила твоих родителей и чуть не убила меня пару дней назад.
        - Какая собака? - продолжил удивляться Арланд.
        - Рыжик.
        - Рыжик? - скривился инквизитор. - Донан, когда ты успел сойти с ума?
        - Спросил признанный лекарями шизофреник… Арланд, я ведь обученный охотник за нечистью, тебе лучше не злить меня! - угрожающе приближаюсь, заставив инквизитора встать с кресла и отступить еще на несколько шагов назад, пока он не наткнулся на стол. - Я не настроен вести долгие беседы, хочу покончить со всем этим быстро, и если ты вздумаешь упираться, ничего хорошего из этого не выйдет, сразу предупреждаю!
        В глазах Арланда что-то блеснуло, но он тут же посмотрел вниз, прикрыв зрачки черными ресницами. Я продолжал напирать на инквизитора, он, опершись о стол руками, отстранялся все дальше и дальше, в итоге чуть не упал на столешницу.
        Прикидывается неуклюжим испуганным ребеночком… он что, издевается надо мной?
        - Что на тебя нашло!? - в недоумении воскликнул он, когда я подошел вплотную.
        Достав из-под рубашки рыцарский медальон, я протянул его к самому носу Арланда. Никакой реакции. Тогда я коснулся металлом кожи инквизитора… Медальон как будто ожил, засветился и задрожал так, что у меня рука затряслась вместе с ним. Собственно, что и требовалось доказать.
        - Итак, нечисть, или ты мне рассказываешь прямо сейчас о чудовище из подвалов, или я считаю тебя его сообщником, насаживаю на серебро и сдаю твою голову своему Ордену! Я понятно объясняю? - вопросительно выгибаю бровь.
        - Не надо мне угрожать, - предупредил инквизитор, сразу сменив выражение лица с недоуменно-испуганного на серьезное. Теперь он уже был нечистью, загнанной в угол, понял, что я не шучу. Он осторожно отвел мой медальон в сторону рукой в перчатке. - Ты никому не докажешь, что многообещающий инквизитор-ученик - обычная нечисть, за которую можно получить деньги в ордене Черного Дракона… хотя бы потому что это не так.
        - Да неужели!? - усмехаюсь, хватая Арланда за руку и, пока он не опомнился, снимаю перчатку. - Ой, что это тут у нас такое!? Как-никак доказательство! Итак, будешь мне помогать, или еще дурака поваляешь!?
        - Немедленно верни! - в ярости прошипел инквизитор, пытаясь дотянуть до перчатки. Такой наглости с моей стороны он определенно не ожидал.
        Его глаза начали быстро светлеть, темнота радужки рассеивалась, как туман, открывая чистое золото. И он еще после этого не нечисть?
        - Что у тебя с глазками, солнце мое? - ехидно интересуюсь, отводя руку с перчаткой еще дальше, а самого инквизитора отталкивая на стол.
        Думаю, нужно немного позлить Арланда, тогда он сам предоставит мне еще несколько доказательств того, что он нелюдь.
        Извернувшись, я вытащил из своего сапога кинжал и просто ради интереса приставил его рукояткой с серебристым шипом к шее инквизитора в том месте, где она не была закрыта воротом. Арланд, даже стиснув изо всех сил челюсти, от невыносимой боли издал жуткий нечеловеческий вой, отдающий как будто сдвоенными металлическими нотками.
        Подобный маневр стоил мне удачной позиции, теперь пришлось отступать назад и защищаться, так как инквизитор от моей выходки совершенно озверел.
        - Зубы поломаешь, - улыбаюсь, уклонившись от удара. - Остынь, святоша!
        Второй удар я блокировал, параллельно с тем хватая Арланда за ворот и резко дергая вниз, после с силой ударил его рукой по спине, валя на пол. Он за время падения схватил меня за рубашку, и упали мы оба. Завязалась настоящая драка.
        В итоге провокация удалась, инквизитор, который, как оказалось, обладает нечеловеческой силой и ловкостью, нарастающих по мере действий, чуть не сломал мне пару конечностей, разбил губы и чуть не расквасил нос. Драка закончилась тем, что он прижал меня к стене, не давая двинуться. Теперь он собирался меня убить и уже занес мой собственный кинжал.
        Доказательство номер два того, что он нечисть, есть. Не нечисть меня бы не победила.
        - Ты не убьешь меня сейчас. А если убьешь, то у тебя будут очень большие проблемы с Бэйр. Думаешь, она простит тебе мою смерть? - говорю спокойно. Подождав, пока мои слова дойдут до сознания нелюдя, и он остановит уже медленно движущуюся к моему горлу руку с кинжалом, я продолжил. - Бэйр любит меня и она создана для того, чтобы убивать таких, как ты. Ты не сможешь ей сопротивляться, когда она захочет отомстить. А она захочет, и ты знаешь это. Потому убери от меня свои руки и ответь на все мои вопросы, иначе тебе же будет хуже.
        Постояв еще несколько секунд в задумчивости, Арланд отпустил меня. Его дыхание все еще было неровным, а движения, как у Леопольда, как будто перетекающими из одного в другое.
        Постепенно инквизитор приходил в себя.
        Выругавшись, он пошел к зеркалу, висящему на стене, и принялся рассматривать свои глаза.
        - Итак, а теперь вернемся к нашей проблеме. Что это за собака? - спрашиваю, утирая кровь с края рта и отходя от стены.
        - Она безобидна, - ответил инквизитор. Его голос все еще был не в порядке.
        Арланд сел на свою кровать, скрестив ноги, закрыл глаза, сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, потом громко прочел какое-то заклинание, начертив рукой в воздухе перед своими глазами несколько знаков.
        Мышцы лица инквизитора напряглись, челюсти сжались так, что на виске выступила жилка, но уже через несколько секунд Арланд расслабился и открыл вновь черные глаза.
        - Я не стану тебе ничего рассказывать, - сухо сказал он уже нормальным голосом. - Верни перчатку и убирайся вон из моей комнаты.
        - Я не уйду, пока мы не поговорим.
        - Тебе было мало? Мне нужно тебя искалечить, чтобы ты отвязался!? - вновь вспылил инквизитор.
        - Пока что условия здесь ставлю я, - напоминаю. - Прикончить ты меня все равно не сможешь, так как я под защитой ведьмы, и, убив меня, ты сам проживешь не на много дольше. Ты в безвыходном положении, потому кончай это представление и давай говорить нормально, пока я не начал угрожать уже серьезно.
        - Ты что же, собрался меня шантажировать Бэйр? - настороженно прищурился Арланд.
        - Именно, - киваю. - Или ты на моей стороне, или против меня. Я собираюсь избавить дом от твари, если ты продолжишь от меня что-то скрывать, я избавлю поместье от двух чудовищ вместо одного.
        - Оставь меня и собаку в покое, это не твое дело. А Бэйр не гончая, чтобы ее натравливать на кого-то!
        - Те, кто пытаются меня убить, долго не живут. У меня такой принцип. А ради своих принципов, как ты догадываешься, я готов на многое. Итак, последний раз спрашиваю, что за тварь живет в подвалах?
        - Это наследство Меви, - вдруг ответил он.
        - Мне нужен длинный и подробный рассказ, начиная с первой вашей встречи, а не «наследство Меви»!
        - Ты спросил - я ответил. Больше не скажу ничего.
        - Тогда я расскажу Бэйр, кто ты такой, и она сама придет тебя расспрашивать. А ей стоит только взмахнуть своей левой рукой, и ты заскулишь, как обиженный щенок, ляжешь на пузо, завиляешь хвостом и клыки себе сам выдерешь, а потом расскажешь все до малейших подробностей, лишь бы не умирать в жутких мучениях!
        - Бэйр не причинит мне вреда, она просто не сможет мучить человека, и ты это знаешь! - сказал он, вставая. - Все твои козыри кончились, так что уходи из моей комнаты. Больше ты ничего из меня не вытянешь.
        - Тогда я отправлюсь в башню и поговорю с твоей матерью, - равнодушно замечаю, направляясь к двери. - А еще лучше, я изгоню ее из поместья туда, где ей самое место. Мне сил на одну правильную гексаграмму хватит. Может быть, она мне что-нибудь интересное расскажет перед окончательной смертью?
        - Что? - пораженно переспросил Арланд. - Да как ты смеешь!?… - прошипел, бросаясь ко мне и закрывая собой дверь.
        - Посмею и не такое, если начнешь мне перечить, - ухмыляюсь, останавливаясь. - Повторяю: не зли меня.
        - Не смей трогать мою мать! - прорычал инквизитор, вновь зверея. Этот золотистый взгляд исподлобья начал меня не на шутку пугать: не дракон ли этот выродок?
        - Арланд, я охотник за чудовищами, а ты в моем капкане! Потому хватит ерничать и начинай рассказывать мне про собаку, пока я мне не наскучило угрожать тебе, и я не перешел к делу.
        Инквизитор понимал, что ухватиться ему больше не за что и что придется делать все, что я скажу. Но гордость или еще что-то мешало ему начать рассказывать, вместо этого он принялся молча размышлять о чем-то.
        - Я жду, - напоминаю о себе через минуту.
        - Дай мне время, - попросил Арланд, не отходя от двери и не выпуская меня из комнаты. - Я улажу все с собакой сам, а тебе дам проверить работу.
        - Никакого времени, ты что, сдурел? - хмурюсь. - Я теперь глаз с тебя не спущу, нечисть!…
        - А что это вы тут делаете и без меня? - вдруг раздался голос за дверью.
        Бэйр.
        Мы с Арландом отошли от двери, инквизитор спрятал руку без перчатки под плащ, а я быстро распустил хвост и закрыл ссадины волосами.
        - Мдааа… Судя по тому, что у вас вид, как у боевых петухов, была крупная драка, - хмыкнула ведьма, подходя к нам. - В чем дело, что вы тут не поделили? Арланд?
        В ответ на ее вопрос мы с инквизитором переглянулись и одними взглядами уговорились молчать.
        - Дейк? - повернулась ко мне Ведьма.
        - Мы не сошлись в паре важных вопросов.
        - Арланд?
        - Войны наших Орденов…
        Возможно, ведьма продолжила бы расспрос, но тут очень вовремя вмешался кое-кто четвертый.
        - Бэйр!!! - раздался радостный крик за нашими спинами.
        Обернувшись, я увидел, что часть одной из стен комнаты отъехала в сторону, и из тайного хода к нам вышел Леопольд.
        - Ты вернулась! - крикнул он и бросился к своей подруге.
        Бэйр улыбнулась и распахнула объятия… правда, немного запоздала. Леопольд так обрадовался, что не заметил этого, просто сгреб ведьму в охапку и принялся кружить по комнате.
        - Ну как же я могла тебя бросить? - засмеялась ведьма, обнимая это лохматое чучело за шею. - Я просто ездила по заданию твоего отца, вот и все. Неужели ты подумал, что я могла вот так просто взять и уехать навсегда, не попрощавшись? Ладно, Дейк, но ты-то?
        - Я догадывался, что ты вернешься! - заулыбался чокнутый оборотень, прижимаясь к лицу Бэйр и, кажется, целуя ее.
        - Леопольд! - вдруг возмущенно крикнул Арланд. - … Помни о приличиях, животное!
        - Сам животное! - показал ему язык оборотень.
        - Тише-тише, а то все так переругаетесь! - остановила очередной спор Бэйр, обеспокоенно посмотрев на разозлившегося Арланда. - Лео, опусти меня, пожалуйста.
        - Ага, - кивнул оборотень, возвращая ведьму на пол.
        - Так, с вами я еще не закончила, - посмотрела на меня с Арландом. - Что такого произошло, что вы так разукрасили друг друга?
        - А я знаю! - нашелся Леопольд. - Я шел по тоннелям и услышал шум драки. Пошел по звукам, и выяснилось, что драка как раз в самом разгаре! Этот ему в живот, а он ему в нос, а потом оба повалились на пол, и давай кататься, сбивая мебель! Они вон даже стол опрокинули и вазу разбили! - указал на последствии нашей небольшой стычки с инквизитором. - Вот.
        - А из-за чего они подрались? - спросила у оборотня Бэйр.
        - Я знаю! - тут на болтуна посмотрели мы с Арландом, и Леопольд стушевался. - Забыл. Вот прямо сейчас и забыл.
        - Пф… мужики, это уже не смешно, - нахмурилась ведьма.
        - Все в порядке, - успокаиваю ее. - Я просто проверял одну догадку. Теперь абсолютно точно, что Арланд является нечистью, и что мы имеем полное право его убить без особых для нас последствий, - показываю ей перчатку и улыбаюсь.
        Бэйр посмотрела на меня, потом на Арланда, продолжающего прятать руку под плащом. Взгляд ведьмы сделался совсем не таким, каким должен бы быть по моим расчетам.
        - Дейк, немедленно верни ему перчатку, - вдруг велела она мне и отвернулась, чтобы не видеть руку инквизитора, пока тот будет надевать свою варежку.
        - Что это значит? - хмурюсь.
        - Арланд не та нечисть, которая заслуживает такого обращения. Он поможет нам и без всяких угроз!
        - Понял? - злорадно ухмыльнулся инквизитор, вырывая у меня из рук свою перчатку и быстро натягивая ее на изуродованную кисть.
        - Арланд, а ты зачем вынудил его на драку? - строго спросила у него Бэйр, поворачиваясь. - Неужели это было так необходимо?
        - Он угрожал мне, - невозмутимо ответил инквизитор, показав след от серебра на шее.
        - Дейк! - воскликнула она, повернувшись ко мне. - Это как понимать!? С каких пор ты нападаешь на людей!?
        - Он - нелюдь!
        - В любом случае, нам нужно работать вместе, а не драться! Еще раз увижу - побью обоих!
        - Каким образом? - даже не пытаюсь сдержать улыбку.
        - Наведу паралич и побью, - сурово заявила ведьма.
        Арланд не выдержал и засмеялся над ее грозным видом, за ним начал хихикать Леопольд. Пошло по цепной реакции, и вскоре мы все вместе ржали над маленькой задиристой ведьмой, которая только обиженно хмурилась, сложив руки на груди.
        - Ха-ха-ха!… Бэйр, ты только не обижайся, - улыбнулся инквизитор, почти отсмеявшись.
        - Еще чего… - проворчала она. - Вы смейтесь-смейтесь, а как до дела дойдет, так пощады просить будете.
        И новый залп смеха.
        Через несколько минут мы все же смогли успокоиться.
        Поставив опрокинутый стол на место и убрав осколки вазы, мы все расселись, кто где, и стали думать над тем, что же нам делать дальше, раз все мы собрались и готовы обсуждать дела.
        - Слушай, раз Дейкстр уже все равно все видел, может, разденешься совсем? - вдруг предложил Леопольд. - Я уже двенадцать лет за тобой слежу и никак не могу понять, что ты скрываешь!
        - Еще чего, - нахмурился Арланда, запахнувшись в плащ. - Там не на что смотреть.
        - Брось, неужели совсем не на что? - усмехнулся сидящая рядом с инквизитором Бэйр, пихнув его локтем.
        - У меня все почти как у обычного человека, даже хвоста нет, представьте себе! - он развел руками. - И хватит об этом.
        - Что с собакой? - в который раз задаю вопрос. - Сколько еще мне нужно спросить, чтобы ты ответил!?
        - Я отвечу, - нехотя согласился Арланд, посмотрев на Бэйр. - Это фамильное наследие Сеймуров, она - душа этого места. Ее нельзя убивать, и я вам этого не позволю.
        - Хороша душа, ничего не сказать. Почему она убивает людей? - удивилась ведьма.
        - Ей нужно чем-то питаться, - пожал плечами инквизитор. - Вот она и убивает время от времени.
        - Ты так спокойно об этом говоришь, как будто это нормально, - нахмурилась Бэйр. - Она прикончила твоих родителей, ты должен хотеть ее убить, а не защищать.
        - … Более того, она разбудила это во мне и почти искалечила жизнь, - добавил Арланд. - Но даже если бы я хотел ее убить, у меня все равно бы не получилась. Собака бессмертна и она живет до тех пор, пока жив хоть один Сеймур. Кроме того, она выбрала меня своим хозяином, я обязан о ней заботиться, так как никто другой просто… просто не видит ее.
        - Я ее вижу! - возразил Леопольд.
        - Ты такой же, как она. Ты дух, не имеющий плоти, но способный обретать ее по желанию, - объяснил Арланд - Конечно, вы видите друг друга!
        - Я тебе не дух, я дитя проклятия! - возмутился Леопольд, сидящий на кушетке. - Дух не может сделать так! - швырнул в брата подушкой.
        Арланд успел ее поймать и собрался кинуть обратно в Леопольда, но оборотень был хитрее, и пока Арланда замахивался, кинул вторую подушку, которая попала прямо в голову инквизитору и повалила его на кровать.
        - У меня мощь, как у быка, и глаз, как у орла! - захихикал оборотень.
        - Да что ты говоришь!? - ухмыльнулся Арланд и швырнул в брата обе подушки с такой силой, что тот, не заметив их из-за смеха, слетел с кушетки.
        Из-под кушетки вылетела огромная лохматая собака и кинулась на инквизитора с оглушающим лаем. Схватив Арланда за край плаща Леопольд, рыча, стянул его с кровати.
        Когда инквизитор, не сумев отбиться, упал на пол, собака кинулась на него сверху и применила запрещенный прием под названием «смертельное зализывание».
        Когда Леопольд посчитал экзекуцию законченной, он просто сел на Арланда и, высунув большой фиолетовый язык, задышал по-собачьи, потом гавкнул.
        - Ты же человек! - брезгливо сморщился Арланд. - А ну слезь с меня!
        - Гррр! - зарычал пес и вообще лег на инквизитора.
        - Тебе самому не противно!? - возмутился он. Собака в ответ помотала головой и уткнулась носом Арланду в грудь.
        - Хм… - задумчиво промычала Бэйр, глядя на оборотня. - Лео, раз ты видел ту тварь, можешь превратиться в точную копию?
        Собака задумчиво тявкнула, потом слезла с инквизитора, посмотрела по сторонам и начала меняться. Леопольд превратился в большого серого попугая с бордовым хохолком. И где он таких увидел, интересно?
        - Не могу в точную копию, могу в похожую, - визгливо сказал попугай.
        - Давай, - кивнула Бэйр.
        Попугай начал меняться и расти. Через несколько секунд перед нами стояла действительно жуткая тварь.
        У нее было огромное длинное туловище с горбатой спиной, касающейся потолка, короткие пятипалые лапы, маленькая голова с вытянутой волчьей пастью и огромными светящимися изумрудным и белым светом глазами. С нижней челюсти по животу и до кончика хвоста шла белая полоса, вдоль ребер ползли кривые бордовые полосы, как у диких лошадей из Ишимера, по хребту от самого затылка росла щетинистая грива, тоже бордовая.
        - Да, милая собачка… Я ее, кстати, в том самом сне видела, - заметила Бэйр. - А в реальности я смогу ее увидеть? - спросила у инквизитора.
        - Вряд ли, - поморщился Арланд, садясь на полу и утирая лицо от слюней платком. - Та собака больше и сильнее, чем Леопольд, и окраска у нее немного другая.
        - Откуда она взялась? - спрашиваю.
        - С самого основания рода, - пожал плечами Арланд. - Она очень древняя.
        - Тем интереснее будет ее убивать.
        - Донан, ты оглох? - нахмурился инквизитор. - Я не позволю тебе и пальцем ее тронуть!
        - А не то что? - усмехаюсь, покосившись на Бэйр.
        - А не то убью, - серьезно пообещал Арланд.
        - Так-так-так, это я сейчас кого-то убью! - возмутилась ведьма. - Арланд, чего такого ужасного случится, если этой твари не станет?
        - Она защитник и охранник рода, она уничтожает всех наших врагов, - объяснил ей инквизитор. - Это как дух-хранитель. Благодаря ей на наших землях не бывает неурожайных годов, нет засух и эпидемий. Император с самого начала дал нам самые бедные и неплодородные земли, да еще и близ слевитов. Титул достался нашей семье даром, до этого мы были обычными воинами. Просто императору потребовался кто-то, кто будет удерживать слевитов, вылезающих время от времени из своих гор. Никто и не думал, что мы превратимся в процветающее графство.
        - Да, то-то тут все цветет и пахнет, - фыркнула ведьма.
        - Наши деревни богаты и приносят неплохой доход, - возразил Арланд. - Да, мы слишком далеко от столицы и не принимаем участия во всех съездах, не участвуем в политике, но в случае большой войны глава нашего рода встанет во главе всей императорской армии!
        - К слову о главе рода!… - стукнула себя по лбу ведьма. - Арланд, я забыла тебе сказать, но Меви собирается завещать все «магу», а это у нас кто? - пристально посмотрела на инквизитора.
        - Я… я не маг! - помотал головой инквизитор. От такой сногсшибательной новости его глаза стали напоминать по форме два медяка.
        - Но это ты призвал Дороти и ты единственный из Сеймуров, кто способен воспринимать магию, - возразила Бэйр. - Ты станешь наследником.
        - Но я не могу стать наследником!
        - Вообще-то можешь, - замечаю. - Все должен был получить твой отец, но он мертв, и потому наследник ты. Одно «но» - ты шизофреник. Но поскольку та не шизофреник, а просто нелюдь, то все проблемы разрешаются сами собой.
        - Подождите-подождите, вы ведь еще никому об этом не сказали? - обеспокоенно спросил Арланд, оглядываясь то на меня, то на Бэйр.
        - Нет, пока не успели, - качнула головой ведьма.
        - Вот и не говорите! - попросил он. - Я болен на голову, я инквизитор и я не могу стать наследником! Я запрещаю вам об этом рассказывать! Ясно?
        - Но почему? - изумилась Бэйр.
        - Я не имею права продолжать род!… Вы с ума сошли!? Не смейте никому рассказывать!
        - По-моему, для тебя так как раз будет лучше, - заметила ведьма.
        - Бэйр, я почти не человек, - вздохнул Арланд. - Ты можешь представить, что будет с моими детьми? Они будут такими же монстрами, как и я, такими же будут и мои внуки… Род Сеймуров превратиться в род нечисти, мы будем скрываться от инквизиции, как самые настоящие преступники, нам всем придется уродовать себя еще с рождения, чтобы нас не вычислили… Этого не должно произойти.
        - А ты уверен, что эти гены передаются по наследству? - обеспокоенно спросила ведьма.
        - Я не хочу проверять, - их взгляды встретились и остановились друг на друге.
        - Тогда нет проблем: усынови кого-нибудь, или завещай все после смерти сыну одной из тройняшек, - предложила Бэйр.
        - Бэйр, как ты не понимаешь, я не смогу просидеть на одном месте всю жизнь так, чтобы меня не нашли! Я не могу иметь дом и семью, тем более, не могу быть главой семьи. Это слишком видное, и потому опасное место для меня.
        - А что конкретно с тобой не так? - спрашиваю. - Вдруг это можно исправить?
        - Это нельзя исправить, - Арланд повернулся ко мне. - Чем больше я пытаюсь, тем больше становлюсь нелюдем. Это можно только замаскировать, что я и делаю. Но даже маскировка способствует росту этой… сущности во мне.
        - Бедный ты, бедный Арланд! Несчастный! - крикнул серый попугай, в которого превратился Леопольд, и сел на плечо к инквизитору, погладив его клювом по голове. - Меня зовут Полли! - гаркнула птица, вздыбив хохолок и захлопав крыльями. - Полли хочет печенье! Печенье, хочу печенье! Обратите внимания на Полли! Хватит болтать о белобрррысссом!
        - А ну слезь с меня, - отмахнулся от попугая инквизитор.
        - Злой-злой-злой! - заорал попугай и превратился в собаку, повалив Арланда обратно на пол.
        - Слезь, туша вонючая… - прохрипел тот.
        Собака превратилась в крысу и быстро юркнула под кушетку.
        Отряхивая подол балахона, перед нами встал уже более-менее человеческий вариант Леопольда.
        - Никакой благодарности, - обиженно заметил он, укоризненно посмотрев сквозь челку на Арланда. - Я тебя утешаю, а ты?
        - Не надо меня утешать, - нахмурился инквизитор. - Я не просил об этом.
        - Слушай, Арланд, а, может, все же стоит сказать Меви, что ты можешь быть наследником? Она завещает все тебе, а ты, после ее смерти, передашь все Лорену? - предложила Бэйр.
        - Как я смогу нарушить ее последнюю волю? - искренне удивился Арланд. - Если она завещает поместье мне, я обязан буду сидеть здесь до конца жизни… которая, скорее всего, будет очень короткой.
        - А собака? - вспомнила ведьма. - Если ты не собираешься здесь жить, то кому же ты ее оставишь?
        - Я расскажу о ней наследнику, так как эта тайна передается от главы к главе уже много веков. Я - исключение, я совершенно случайно узнал о собаке, - объяснил инквизитор.
        - Случайности не случайны! - сказала Бэйр, сделав дурацкое выражение лицо и выпрямившись, изображая леннйского старейшину. - Следуй судьбе своей, сын мой, которую ты не сам выбирал, но которую звезды тебе указали собакой той странной!
        - Думаешь, она специально так изменила мою жизнь, набросившись тогда? - удивленно спросил Арланд. - Зачем же?
        - Узнать это можно только со временем! - тем же голосом продолжила Бэйр. - Мне не дано ведь знать все!
        - Мне не смешно, - заметил Арланд, отвернувшись. Видимо, разговор на его больную тему здорово его подкосил.
        Похихикав над своей выходкой, ведьма продолжила уже нормально.
        - Ладно. Я еще должна тебя осмотреть и вылечить, - весело заявила она, сев возле него. - Вдруг что-нибудь получится?
        - Ты можешь уменьшить во мне это, но не убрать навсегда… Хотя и уменьшение мне здорово пригодиться.
        - Брось, вдруг получится? - пожала плечами ведьма. - Только убери с лица эту кислую мину, а то на тебя смотреть больно, какой ты несчастный.
        - Я не несчастный. Давай, не вешай нос, - усмехнулась ведьма и обняла его. - Пошли на завтрак, а потом к Меви? Ты ей расскажешь всю правду, попросишь оставить наследство Лорену. Я уверена, она поймет и не откажет тебе, узнав, что на самом деле происходит. И все будут довольны.
        - Я не буду доволен, - напоминаю о себе. - Меня пару дней назад чуть не убила какая-то тварь, и я не собираюсь это так оставлять!
        - Дейк, - серьезно посмотрела на меня Бэйр. - Заткнись.
        - Что!?
        - Мы сейчас не с тобой разбираемся, а с Арландом. Его проблемы важнее, - объяснила ведьма, не отлипая от инквизитора.
        - У тебя что, крыша поехала!? - возмущаюсь.
        - Что ты так взъелся на эту собаку? - не понимающе посмотрела на меня ведьма. - Мы еще успеем с ней разобраться, если это действительно требуется.
        - Я расскажу вам все, что знаю. Возможно, после этого вы и сами передумаете ее убивать, - решил Арланд, обернувшись ко мне.
        От моего взгляда не укрылось, как он погладил Бэйр по руке, а после посмотрел на ее лицо и осторожно, как будто случайно, коснулся губами ее щеки. А ведьма ничего, только немного отстранилась.
        - Я что-то не понял… - нехарактерно твердым, ясным и злым голосом спросил Леопольд. - Почему это они так долго обнимаются?
        - Я тоже не понял, - хмурюсь, пристально посмотрев на Бэйр.
        - Что? - удивленно спросила она.
        - У нас будет долгий и очень неприятный разговор, - обещаю.
        - Дейк, Леопольд, все в порядке, успокойтесь, - обезоруживающе улыбнулась ведьма и, наконец, убрала руки с плеч инквизитора. - Пойдемте лучше на завтрак, мы итак уже опоздали.
        - А можно я с вами крысой пойду?
        - Можно, - улыбнулась Леопольду ведьма.
        Через пару секунд у нее на плече уже сидел серый крысенок.
        Успокоившись, вы все вчетвером вышли из комнаты и направились на кухню. В столовой на нас наверняка не накрыто, так как мы не предупредили кухарок о том, что готовы есть там.
        На кухне нам выдали по порции, с которыми мы устроились в уголке, чтобы никому не мешать.
        За завтраком Бэйр подкармливала со своей ложки Леопольда, украдкой оглядываясь по сторонам, не смотрит ли кто, Арланд о чем-то напряженно думал, а я наблюдал за этими двумя и размышлял о том, в какую дрянь ведьма вволокла меня на этот раз.
        Не дайте боги этот выродок успел с ней что-нибудь сделать…
        При первой же удобной возможности я должен серьезно поговорить с Бэйр. Хочет личной жизни - с кем угодно, но не с нечистью, на которую я охочусь. Если в итоге придется убить Арланда, это может здорово отдалить нас с ведьмой друг от друга, а мне этого не нужно, если я собираюсь удержать ее рядом с собой.
        Нужно постараться отцепить от нее это чудовище.
        После завтрака мы направились к Лорену, чтобы Бэйр доложила ему о своих находках. Граф, как и обычно, сидел в своем кабинете и разбирал какие-то бумаги. По своему обыкновению, он даже не заметил нас, когда мы вошли, только когда я громко кашлянул.
        - О, Бэйр! - обрадовался Лорен, увидев ведьму. - Ты вернулась! Арланд, а ты же уехал, разве нет?
        - Меня уговорили вернуться, - улыбнулся инквизитор, глянув на ведьму.
        - Что ж, ладно. Ты нашла что-нибудь? - снова переключил свое внимание на Бэйр.
        - Я нашла то, что ответит на все ваши вопросы, - уклончиво объяснила она.
        - И что же это?
        - Я не могу сказать. Вы можете задать мне какой-нибудь вопрос, какой вы задали бы Маггорту Сенгайзу, а я на него отвечу спустя какое-то время.
        - И я должен в это поверить? - нахмурился граф. - Ну ладно… Доротея Сеймур - твоя дочь?
        - Подождите!… я зайду в умывальную?
        - Если это поможет, - пожал плечами граф.
        Зайдя в умывальную со своей извечной сумкой, Бэйр вскоре вернулась.
        - Дороти не его дочь! Она дочь дворецкого, служившего тогда в поместье! - пораженно выжала ведьма.
        - Не плохо, - согласился Лорен, хотя с его лица не ушло скептическое выражение. - Спроси его, то есть Маггорта, где он спрятал винный погреб… но не сейчас! Ответишь мне, когда я буду один.
        - Спрошу.
        - Ну ладно, если докажешь, что действительно что-то нашла, получишь обещанное, не докажешь - извини, - пожал плечами Лорен. - Можете идти… хотя стойте! Завтра день рождения Меви, у вас двоих есть, что надеть? Праздничное, я имею ввиду? - посмотрел на меня и на Бэйр.
        - Нет, - ответили мы, переглянувшись.
        - Это плохо. Хм… Ладно, я придумаю что-нибудь. Идите, не мешайте мне.
        Мы вышли из комнаты.
        - Он не особо разговорчивый сегодня, - заметила Бэйр.
        - Бал на носу, он волнуется. Ведь его, как обычно, заставили все организовывать, - объяснил Арланд.
        - Пойдемте к Меви, - подталкиваю обоих по направлению к комнате графини.
        - Может, чуть позже? - неуверенно предложил Арланд.
        - Почему?
        - Я… мне тяжело будет вот так взять и рассказать то, что я скрывал столько лет. Тем более, она разволнуется, у нее заболит сердце, а завтра у нее день рождения… Может, после расскажем? А то как бы не вышло чего-нибудь.
        - А он, вообще-то, прав, - согласилась Бэйр. - Не стоит ее так волновать перед ее последним днем рождения. Лучше рассказать после.
        - Вы думаете, она копыта откинет от услышанного? - поражаюсь этой неимоверной изобретательности. Как же этот крысенок умело изворачивается, прикидываясь святошей! - Что ж, ладно. Но ты, Арланд, из-под моего надзора никуда не денешься. Чтобы все время был со мной.
        - Думаешь, я сбегу? - усмехнулся инквизитор.
        - Я уверен в том, что ты попытаешься.
        - Хм… ну раз на сегодня дел нет, можно я пойду заканчивать свою постройку в саду? Если гости приедут уже завтра, то у меня катастрофически мало времени! - забеспокоилась ведьма.
        - Иди, только обязательно вместе с Леопольдом и никуда оттуда не уходи, - киваю.
        - А я… - начал было Арланд.
        - А ты ведешь меня в башню и рассказываешь о тамошних достопримечательностях!
        - Я не поведу тебя туда, - заупрямился инквизитор. - Тебе нечего там делать!
        - Я все равно туда загляну, так не лучше ли тебе быть со мной в это время?
        - Дейк! - нахмурилась ведьма. - Сказано тебе: не надо туда ходить. Зачем ты опять начинаешь?
        - А тебя никто не спрашивал, - осекаю ее. - Мне нужно там побывать, значит, я там побываю.
        - Не будь таким упертым, - возразила она. - Пошли лучше с нами в сад.
        - Чтобы этим же вечером тварь опять вышла на охоту!? Бэйр, ты определенно не понимаешь, в чем тут дело! Нужно как можно быстрее выяснить, как от нее избавиться или, если уж она так дорога твоему ненаглядному упырю, узнать, как прекратить нападения!
        - Подожди, не надо на нее кричать, - встал между нами Арланд. - Давай я тебе сам все расскажу, покажу и объясню, почему собака на тебя бросилась? Если ты, конечно, не боишься спуститься со мной в подвалы.
        - Чтобы ты ее там на меня натравил?
        - Я не собираюсь ее на тебя натравливать! - воскликнул он. - Но как иначе я могу тебе ее доказать или хотя бы просто показать, что она безобидна?
        - Я пойду с вами в подвалы, а потом мы все вместе пойдем пить чай в саду, - предложила Бэйр. - Я смогу убить или ослабить собаку, если что-то пойдет не так, а Леопольд сможет разнять вас, если опять подеретесь, как вам идея?
        - Я согласен, - тут же решил Арланд. - Если ты, - посмотрел на меня, - после того, как я все покажу, оставишь меня и собаку в покое, то я согласен.
        - Я оставлю вас в покое только в том случае, если то, что ты покажешь, убедит меня в правильности такого поступка, - уточняю.
        - Тогда вперед, чтобы не терять времени, - скомандовала Бэйр. - Только… я бы взяла оружие, если вы оба не против.
        - Я только за, - усмехаюсь, направляясь в нашу с ней комнату.
        - Надеюсь, я не совершаю ошибку, - пробормотал Арланд, последовав за нами.
        10. Хранитель

«Бэйр, ведьма с Великих равнин»
        С самого утра день не заладился, с самого начала он не предвещал ничего хорошего или, хотя бы, безопасного.
        Еще до завтрака Дейк подрался с Арландом, у Арланда началась депрессия, Лорен не отдал мне заслуженную награду, да и каша, ко всему прочему, оказалась холодной. Это то, что касается начала дня, а вот в итоге этого начала я вместо того, чтобы дышать свежим воздухом в саду и творить, уже где-то час лазаю по жутким подземельем, не зная, в какую сторону шарахаться от многочисленных теней и шорохов. Дейк, блин, тоже молодец: «Одень платье, хвати в штанах рассекать, светя свой задницей и бедрами!». Ну а я, как последняя дура, послушалась и вырядилась в свое единственное платье, подол которого уже весь грязный, да еще и в ногах путается, мешая нормально ходить. Еще платье ужасно потому, что в нем холодно. На тридцати метрах под землей не особо-то жарко, меня уже всю трясло бы, если бы не теплые светящиеся шары, которыми я окружила себя и компанию, и не Леопольд, превратившийся в хорька и греющий мне шею, как меховой воротник. Одна только и радость, что этот по-настоящему милый и добрый оборотень.
        - Арланд, ты точно знаешь, куда мы идем? - уже пятый раз спросил рыцарь у инквизитора, уверенно идущего впереди.
        - Я знаю, - в пятый раз кивнул он и из двух проходов, вставших перед нами нелегким выбором, выбрал правый.
        - Неужели нет пути короче? - вздыхаю.
        - Не ной, баба, - велел мне Дейк. - То ей холодно, то ножки у нее болят, то в животике урчит… Потерпишь, не умрешь.
        - Отстань, - отмахиваюсь от него. - Арланд, сколько еще идти?
        - Мы прошли больше половины пути. Я давно туда не был, потому не могу сказать точно, сколько времени осталось.
        - Зачем мы вообще куда-то идем? - ворчу. - Ты же ее хозяин, неужели не можешь позвать собаку?
        - Могу. Но толку от того, что вы увидите, как я говорю с воздухом? Дейку нужно видеть место, где все началось. Может, тогда он сможет подавить в себе жаждущего чужой смерти мясника… - покосился в сторону рыцаря.
        - Может быть, - усмехнулся Дейк. - Значит, есть место, где началось что?
        - Где создали Хранителя, - объяснил Арланд.
        - И что же там такое?
        - Это место, где живет Хранитель. Это большой зал, на его стенах мозаика и надписи на древнем, какие-то камни… Я был там всего один раз.
        - Жертвенные камни? - испуганно переспрашиваю. - А кем или чем обычно жертвуют?…
        - Эй, я же не могу знать все! - возмутился Арланд. - Но крови и костей там нет, а это значит, что в жертву не приносили живых существ, и бояться нечего.
        - Хах, в обратном случае это тебе надо бояться, - усмехнулся рыцарь. - Бэйр очень не любит, когда ее пытаются принести в жертву ради глупых убеждений, особенно когда проливают ее кровь.
        - Очень надеюсь, что этого нам удастся избежать, - серьезно сказал инквизитор.
        - Ладно, - Дейк нехотя оставил эту тему. - А что именно в том месте, куда ты нас ведешь, должно нас убедить в том, что собака безобидна?
        - Наверное, мозаика на стенах, заклинания древней речи на «месте» собачки… - предположил он.
        - А если мы не знаем древнюю речь?
        - Уж простите! - инквизитор взмахнул руками. - Но как еще я вам могу предоставить хоть какие-то доказательства!?
        - Если животное убивает людей, значит, просто не существует доказательств того, что оно не опасно, - твердо сказал Дейк. - Его надо убить, несмотря на все эти красивые легенды.
        - Хранитель может быть рядом, и а твоем месте я бы помолчал про убийства, - заметил Арланд.
        - Я его не боюсь, так как рано или поздно все равно придется его убить. Глупо бояться своих врагов. И недооценивать тоже глупо - это та самая причина, по которой я все еще иду с тобой.
        - Он не опасен для тех, кто не считает его своим врагом, - объяснил Арланд. - До и после случая с моими родителями никто не пострадал, в нашем роду не было внезапных смертей вот уже триста лет, а до смерти Дороти подобное случалось только во время войны со слевитами. Хранитель выполняет свою работу честно и вредит только тогда, когда существует угроза для нашего рода. Которой ты, Донан, возможно являешься, раз он пытался тебя убить.
        - Я бы с радостью убрался отсюда, если бы мог, но твой дядя не желает снимать с меня клятву, - проворчал рыцарь. - Очень мне нужно тратить время и силы на то, чтобы вредить вашему поместью! Я сюда приехал, чтобы какой-нибудь доктор за так вылечил Бэйр, и на ваш род мне, мягко говоря, все равно.
        - Почему-то я тебе верю, - усмехнулся Арланд, убирая со своего пути целую штору из паутины и пыли. - А почему ты уверен, что Хранитель хотел именно убить? Может, он просто так приходил?
        - Он вел себя, как агрессивное животное. Мне понятно его поведение, когда мы встретились на его территории, но то, почему он решил заглянуть ко мне в спальню, как мне кажется, очевидная причина для охоты.
        - Тем более, мне снился возможный итог этого ночного визита, - подтверждаю, подходя поближе к рыцарю. - Зачем же Хранителю надо было убивать того, кто не угрожает роду?
        - Зачем ему надо было убивать моих родителей - тоже непонятно, - вздохнул Арланд. - Может… ладно, может вы и правы. Может, с ним что-то не то в последнее время, раз он начал нападать на ни в чем неповинных людей. В тебе, Донан, я еще сомневаюсь, но сами члены рода уж точно никак не могли навредить ему.
        - Наконец-то здравые мысли, - улыбнулся рыцарь. - От этой твари надо избавляться, а не защищать ее.
        - Нет, надо разобраться во всем, а уже потом думать, как поступить. Пока то, что Хранитель опасен и это не исправить, не доказано, следовательно, и охотиться на него я тебе не дам!…
        Дальше они с Арландом говорили еще о чем-то, но о чем, я не слушала. Леопольд у меня на плече забеспокоился, превратился в крысу и начал перебегать с одного плеча на другое, принюхиваясь.
        - Что такое? - тихо спрашиваю у него, поглядев по сторонам.
        Мои магические шары хорошо освещали все в диаметре десяти метров вокруг, осмотревшись, я не увидела ничего подозрительного. Но крыс все равно продолжал нервно бегать туда-сюда. Прислушавшись к своим внутренним ощущением, я ничего не почувствовала. Все вокруг было абсолютно чисто, вроде бы. Что же его так обеспокоило?
        - Да что с тобой? - спрашиваю у оборотня, осторожно взяв его с плеч. Вместо ответа Леопольд завертел хвостом и задергал лапками, показывая, что висеть в воздухе ему не нравится, тогда я посадила его на ладони. - В чем же дело?
        Крыс осмотрелся вокруг, покусал меня немного за пальцы и превратился обратно в огромного хоря. Забравшись мне на плечи и устроившись в позе воротника, он уже не подавал признаков беспокойства.
        - Эй, а я ведь помню это место! - вдруг воскликнул Дейкстр, обгоняя Арланда, идущего впереди.
        - Разве ты тут был? - удивился инквизитор.
        - Да, как раз тогда, когда встретил эту тварюшку… сейчас пойдут первые комнаты, которые пустые, потом коридор повернет вправо, там будет разветвление. Если пойти в правое, то наткнемся на одну дверь. Это та самая дверь, за которой была комната, в которой мы первый раз встретились с собакой.
        Дейк ускорил шаг, нам с Арландом ничего не оставалось, кроме как пойти за ним.
        Вскоре в стенах появились дверные проемы. Нигде не было дверей, из коридора можно было разглядеть каждую комнату… чего я делать не стала. При одном виде этих жутких древних и кривых дверных проемов, пустых старых комнат с остатками каких-то вещей и мебели, меня всю затрясло, начала нарастать вполне объяснимая паника. Возникло такое ощущение, что я в подземном мертвом городе, стены которого видели такие ужасы, о которых я могу только догадываться… Как, например, над этой дверью появились эти странные узоры, напоминающие иероглифы, и почему они похожи на расплывчатые очертания скелета?…
        Не выдержав, я побежала к тому из спутников, кто был ближе, и схватила его за руку.
        - Страшно? - удивленно спросил Арланд, и не думаю отталкивать меня.
        - Это ужасное место, - киваю, стараясь не смотреть по сторонам. - От него у меня мурашки по коже.
        - Не бойся, уж мы втроем отобьемся от любого монстра, - усмехнулся инквизитор, беря мою руку в свою. Тепло, идущее от его рук, я чувствовала даже сквозь кожаную перчатку.
        - Не понимаю, как можно добровольно сюда лезть и что-то искать… Мне все время кажется, что вот-вот кто-нибудь выползет из этих комнат, - тихо рассказываю ему.
        - Да кому ты нужна? - усмехнулся Арланд.
        - А вот и она! Что я говорил? - донесся из-за поворота впереди голос Дейка.
        Мы с Арландом поспешили к нему.
        Рыцарь стоял посреди как будто жилой комнаты. Здесь сохранилась вся мебель, даже ковер на полу и белье на кровати. На столе стояли тарелка, чашка и столовые приборы… Все выглядело так, как будто хозяин только что вышел.
        - Мне здесь нехорошо, - сразу предупреждаю, чувствуя, как все внутри леденеет от ужаса.
        Это ненормально… в склепе мне было спокойнее, потому что там я знала, что может встретиться и как с этим бороться, а здесь даже находиться невозможно, потому что все вокруг пугает именно неизвестностью, непонятностью. Почему эту комнату бросили? Сколько лет, десятков лет или, может, веков назад отсюда ушли? Почему ушли? Почему остальные комнаты пусты, а здесь за столько лет никто не посмел тронуть мебель? Кто здесь жил? Почему простыни измяты и в каких-то темных пятнах, почему разбросаны книги и вырваны чистые листы из пустого альбома?…
        - Бэйр, не истери, - отмахнулся от меня Дейк. - Просто комната. Тут не может быть ничего страшного, кроме той собаки. Но от нее нас защитит Арланд, или ее убьешь ты, или просто прогонит Леопольд. Нечего бояться.
        - Мой женский мозг не подчиняется твоей логике, - напоминаю, сильнее вжимаясь в инквизитора. - Это страшное место, что бы вы ни говорили!
        - Какие-то книги… надо посмотреть, о чем они.
        Не слушая меня, Дейк подошел к кровати и аккуратно взял в руки уже почти развалившуюся книгу. Всмотревшись в написанное, рыцарь положил все обратно.
        - Чернила высохли и поблекли, ничего не разобрать, - сказал он.
        Наклонившись к листам, которые лежали на полу возле кровати, Дейк попытался что-то понять по ним, но, видимо, безуспешно.
        - Кажется, это молитвенник… - предположил он. - Все интереснее и интереснее, кто же здесь жил?
        - Вон там есть еще одна дверь, - заметил Арланд, указывая куда-то вглубь комнаты. - Думаю, там может быть еще что-нибудь интересное.
        В стене напротив нас действительно была неприметная дверь. Она была закрыта, возможно, на замок.
        - В прошлый раз через нее на меня рычала эта псина, - сказал Дейк. - Черт знает, куда ведет эта дверца и что там может быть. Она не просто так закрыта, думаю. Может, не стоит ее открывать? Только добавим себе проблем…
        - Не уж-то наш могучий рыцарь испугался? - ухмыльнулся инквизитор и, отпустив меня, направился к двери.
        Сначала открыть не получилось, дверь оказалась запертой, тогда Арланд дернул за ручку несколько раз, на третьем рывке ручка отвалилась, а дверь осталась закрытой.
        - Идиот, - усмехнулся Дейкстр.
        - Я бы не торопился с выводами, - усмехнулся инквизитор и положил руку в перчатке на доски двери.
        Закрыв глаза, Арланд начал что-то шептать, при этом надавливая на дверь пальцами все сильнее и сильнее. Неожиданно он отпрянул от двери и… она открылась сама.
        - Что это было? - нахмурился Дейк.
        - Чудеса вампирьей магии! - с насмешкой посмотрел на него Арланд, потом картинно поклонился, взмахнув полой черного плаща в сторону открывшегося помещения. - Прошу.
        Я направила внутрь открывшегося помещения светящийся шар.
        - Собака сидела в умывальной? - скривился Дейк, рассматривая доисторическую, немного подгнившую от остатков воды кадку и высохшие куски мыла. - Страшно предположить, чем она тут занималась!…
        - Вряд ли чистила зубы, - хмыкнул Арланд, касаясь древней мочалки.
        - Полли хочет купаться! - весело крикнул серый какаду, слетев с моего плеча и сев на край бадьи. - Купаться, хочу купаться! - дальше были звуки, должно быть, означающие смех.
        - Заткнись, - поморщился инквизитор, толкая птицу в бадью, где на самом дне еще оставалась вода. Ее было немного, но она была жуткого цвета и ужасно воняла.
        - Злой, злой, злой! - возмутился попугай, замахав крыльями и вздыбив бордовый хохолок.
        - Арланд, скажи лучше, что известно о хозяине собаки? - подхожу поближе к инквизитору. С ним, который, хотя и чудной, но, по крайней мере, умеет договариваться с нечистью, мне было спокойнее. - Самом первом хозяине, например? Если она сидела в умывальной, как сказал Дейк, то, может, это как-то связано с ее первым хозяином? Обычно животные приходят туда, где жили их люди, - пытаюсь сказать что-нибудь умное.
        - Не знаю, - покачал головой Арланд. - Ни в одной из тех семейных хроник, в которых я рылся, нет даже намека на эту комнату, а, значит, и про хозяев собаки, живших в ней. Но по логике выходит, что ими являлись все первенцы, начиная с основателя рода… Хм. А ведь не лишено смысла то, что основатель рода во время войн со слевитами жил именно здесь, в этой комнате, и именно он был первым хозяином Хранителя.
        - Вряд ли, - поморщился Дейк. - Когда он жил?
        - Две тысячи лет назад.
        - Значит, к нему это место не имеет никакого отношения. Уж очень современно тут все выглядит для того времени, даже вода в чашке на столе сохранилась, и в бадье. Да и откуда в комнате военачальника разодранные молитвенники?
        - Комната под землей, тут время заморожено… Но, может, ты и прав, - кивнул Арланд.
        - Я думаю, тут жили около сотни лет назад, может, немного меньше, - продолжил рассуждать Дейк.
        - Кто это!? - вдруг заорал попугай и как сумасшедший кинулся с края бадьи в главную комнату. - Не смей! Стой!
        Как только он вылетел, послышался ужасный грохот, казалось, от него даже стены и пол задрожали. От страха я впилась когтями в руку Арланда, но тут же отцепилась от него, так как он, испугавшись, быстро выбежал в главную комнату. Мы с Дейком, переглянувшись, кинулись за ним.
        Все было по-прежнему, мои шары освещали каждый угол комнаты. Не было никаких монстров и прочей дряни…
        Леопольд в обличии огромного какаду бился в дверь, как безумный и оглушительно кричал по-птичьи.
        - Что с тобой такое!? - возмутился Дейк, подходя к птице. - Совсем озверел!?
        - Дверь! - прокричал попугай.
        Рыцарь что было сил толкнул дверь, через которую мы вошли в странную комнату, но она не поддалась.
        - Она заперта, - сделал вывод рыцарь.
        - Плащ, Полли хочет плащ! - крикнул попугай, сев на плечо к Арланду и укусив его за ухо. - Дай Полли свой плащ!
        - Да, дам-дам, кусаться-то зачем!? - возмутился инквизитор, снимая свой плащ и потирая кровоточащее ухо.
        Поставив попугая на пол, он накрыл его плащом. Через секунду перед нами стоял уже Леопольд.
        - Так-так-так… - пробормотал он, быстро завязывая плащ таким образом, чтобы он держался, как тога. Выхватив у Арланда из-за широкого ремня на груди серебряную цепь, Леопольд повязал ее себе вместо пояса. - Мне нужны свободные руки, - пояснил он свои странные действия.
        Подойдя к двери, оборотень внимательно ее осмотрел, ощупал, постучал по углам, приложившись ухом.
        Леопольд напряг руки, которые, казалось, все состояли из небольших, тонких, но огромной силы мышц. Затем оборотень с поразительной мощью толкнул дверь от себя, от такого толчка она заметно дрогнула… но устояла.
        - Механизм слевитов, - сделал вывод Леопольд, отстраняясь от двери. - Нет окон, нет и щелей, нет и скважины… Если такую дверь и можно выломать, то с двумя метрами стены вокруг. Такие не открываются ключами, но запираются, если просто захлопнуть. Дверь можно открыть только снаружи, если знаешь, где рычаг, запускающий механизм, или изнутри, если она зачарована именно на тебя. Слевиты такие часто используют в банках или в своих ювелирных лавках. Это, - указал на дверь, - уникальная работа. Кому-то надо было хорошо защитить эту комнату.
        После этой речи мы несколько секунд молчали. Слышать от Леопольда такую твердую, уверенную и ничуть не шепчущую речь, притом жутко осмысленную и пестрящую словами, которые оборотню, вроде, и знакомы быть не должны, было удивительно.
        - Откуда ты знаешь? - спросила я у него.
        - Читал, - отмахнулся Леопольд. - Что вы стоите, вы меня вообще слышали!? Мы заперты и не можем выбраться отсюда! Какой-то сумасшедший в черном плаще захлопнул дверь!
        - Может, он вернется? - предполагаю. - Это в том случае, если он нас не запер, чтобы мы умерли с голода, конечно…
        - Я бы не стал нас здесь запирать, - пожал плечами Леопольд. - Я бы просто раньше позаботился о том, чтобы мы ничего не нашли. Тут что-то посложнее… нет, он хочет не избавиться от свидетелей. Я могу предположить, что он просто хочет нам что-то показать.
        - Кто ты и куда дел нашего Леопольда? - усмехнулся Дейк. - Это уже вторая умная мысль за последнюю минуту!
        - Не понимаю, о чем ты, - сказал оборотень, открывая свои чудесные глаза. - Бэйр, убери свет ненадолго.
        - Как скажешь, - киваю и гашу все светящиеся шары.
        - Можешь вернуть, - велел Леопольд через несколько секунд. Когда я вновь зажгла светящиеся шары, оказалось, что оборотень уже выходит из умывальной. Как же он так быстро?…
        - Плохая новость - нет ни одной щели, - сказал он. - Хорошая - никого, кроме нас, здесь тоже нет.
        - И как ты это понял? - поинтересовался Арланд.
        - Моя мама может видеть тенями. Я тоже могу, - пожал он плечами. - Когда глаза открыты, то видишь чуть-чуть лучше.
        - Как это, видеть тенями? - не понимаю.
        - Я чувствую все, чего касается тень. Это похоже на то, как просто смотришь куда-то… только видишь все, до последней пылинки.
        - Так что нам делать? - спросил Дейк. - Сидеть и ждать, пока начнутся голодные галлюцинации? Бэйр, попробуй продырявить дверь своим кинжалом. Вдруг получится?
        - Ладно, - киваю, доставая трясущимися руками с пояса кинжал.
        Включив свое странное оружие, я поняла, что дверь не так проста, как кажется. Огонь ее не брал, даже не плавил металл.
        - Может, попробовать продырявить стену? - предлагаю, но решаю дождаться ответа спутников.
        - Нет, не стоит, - вдруг сказал Арланд. - Человек, который нас запер… мы не знаем, кто он и чего хочет. Лучше не ходить в тот коридор пока, потому что заперший нас может быть очень опасен. Уж если он знал о коридорах и этой тайной комнате…
        - Если он знал, как открыть ее, - поправил Дейк. Когда на него все удивленно посмотрели, он пояснил. - Если упоминаний о комнате в дневниках и хрониках нет, значит, ее просто не нашли и не осмотрели… следовательно, она просто была закрыта и никто не знал, как открыть. Этим объясняется и то, что здесь сохранилась мебель. Раз комнату не открывали столько лет, то и вещи портить некому. Думаю, хозяин этой комнаты сам ее закрыл перед тем, как уйти. Хозяин по логике - основатель рода. А закрывший нас - его последователь…
        - Или он сам, точнее. Мне кажется, основатель что-то скрывает, раз закрыл нас здесь… может, мы близки к такой тайне, о которой еще никто не знает? - воодушевленно предложил Арланд, но рыцарь перебил его.
        - Он умер две тысячи лет назад, дорогой наш шизофреник, - напомнил ему Дейк. - Уже забыл? Давно на проблемы с памятью жалуемся или недавно началось?
        - Нет, не забыл, - буркнул Арланд.
        - А с чего тогда такие оговорки? - удивленно спрашиваю.
        - Ну… Да, черт возьми, я плохо различаю мертвых и живых, не надо на меня так смотреть! Я говорил с основателем Ордена Белых Сов и первым императором Рашемии, а мертвые преподаватели помогают мне на экзаменах… Я вижу их так же ясно, как вас сейчас. С детства у меня стерты понятия о жизни, смерти и времени… Иногда я ошибаюсь и путаюсь. Но я не сумасшедший! - начал оправдываться инквизитор.
        - Мы знаем, - усмехнулся Дейк и вдруг дружелюбно потрепал Арланда по плечу. - Ты разве что маньяк, но нет, точно не сумасшедший, нет.
        - Я все же считаю, что это может быть основатель, - повторил инквизитор, отходя подальше от рыцаря. - Призраки иногда могут влиять на материальный мир, а ему всего-то и требовалось, что захлопнуть дверь.
        - А открыл тогда кто? - скептически хмыкнул Дейк.
        - Может, Хранитель? Вдруг дверь была связана с ним? - предложил инквизитор. - Если комнату открыла призрачная собака… это объясняет то, что вещи никто не тронул. Человек бы тут все перерыл.
        - Комната и выглядит так, как будто ее перерыли, - замечаю.
        - А версия Арланда имеет право на жизнь, - вдруг сказал Дейк, подойдя к кровати и расправив простыни, после посмотрев на свои испачкавшиеся в пыли руки. - Комнату такой оставили много лет назад, когда ее покинули.
        - Хм… ну, раз уж нас, вездесущих людей, тут заперли, то давайте все перероем, - предлагаю. - Не знаю, как вы, а я считаю, надо выяснить все, что только можно. Возвращаться сюда из-за того, что мы чего-то не увидели или не заметили, я не хочу.
        - Согласен, - кивнул Леопольд. - Почему бы не заняться поисками? Вдруг попадется что-то, что поможет открыть дверь?
        И мы принялись искать. Разворошили кровать, выпотрошили матрас, внимательно просмотрели книги, залезли в шкаф, подчистили полки, исследовали умывальную… но не нашли ничего интересного или подозрительного. Наверное, мы потратили на поиски неведомо чего около часа, и за этот час ничего не произошло. Никто не пришел, никаких звуков из коридора, никаких шорохов.
        - Лично меня начинает нервировать наше положение, - решил Арланд, посмотрев на воду в кружке на столе.
        Мы уже обыскали все, что могли, и сейчас сидели по углам. Я устроилась на кровати рядом с Дейком, Леопольд сидел на лавке возле стола.
        - Можно ведь предположить что тут держали кого-то насильно? - спрашиваю.
        - Вполне, - кивнул Дейк.
        - В таком случае то, что отсюда не выбраться - очевидно. Старые темницы они покруче некоторых сейфов, - решаю.
        - Покруче чего? - поморщился Арланд. - Порой я не понимаю слов, которые ты говоришь.
        - Я говорю, что капец нам, если не придумаем, как взломать дверь!
        - Ее не взломать, - напомнил Леопольд. - Совсем.
        - А на кого она «зачарована»? На основателя рода? В Арланде есть его кровь, пусть и попробует открыть, - предлагаю.
        - Во мне его личной крови, как в реке вина, - красноречиво сказал инквизитор. - Тем более, если учитывать некоторые обстоятельства…
        - Леопольд?
        - Ты что!? Я пусть и сын Лорена, но моя мать вообще нелюдь, а кровь нелюдей сильнее человеческой в несколько раз, и это не говоря уже о каком-то титуле!
        - Мы говорим о кровном родстве, причем тут титул? - вмешался Дейк.
        - Как это причем? Сеймуры выдают своих дочерей за ближайших баронов и герцогов, а потом, через поколение, дочери ближайших баронов и герцогов выходят за сыновей Сеймуров. Так поддерживается чистота крови, капля за каплей она возвращается в семью, - объяснил Арланд.
        - Ладно, значит, никто из вас дверь открыть не сможет, даже если очень захочет, - подвел итог Дейк.
        - Да, - хором ответили братья.
        - Ааа… а у вас тут есть такое понятие, как бактерии? - спрашиваю на всякий случай.
        - Что? - поморщился рыцарь.
        - А, я что-то такое слышал, - кивнул Арланд. - Это такие маленькие организмы. Они настолько крошечные, что их невозможно увидеть без мощной увеличительной трубки.
        - Леопольд, превратись в бактерию, пролезь под дверью и открой ее.
        - Издеваешься? - скривился оборотень. - У них даже головы нет, не то что разума!
        - Откуда ты знаешь, что у них нет головы? - удивился Арланд.
        - Читал, - гордо ответил Леопольд. - Я не хочу остаток жизни провести бактерией, у меня ведь даже памяти не будет для того, чтобы вспомнить, что я оборотень.
        - Ладно, отпадает, - соглашаюсь. - Есть еще идеи?
        И ответом мне было молчание.
        Несколько минут мы просто сидели и думали, что делать. Нет щелей - нет потайных ходов, нет скважины - нельзя открыть дверь, нет еды - долго не протянем. Приятная ситуация, ничего не скажешь.
        Неожиданно для себя я почувствовала сильный сквозняк. Первая мысль была о том, что сквозняк может идти только из щели, значит, эта щель есть… но прислушавшись к своим ощущением, я поняла, что это не сквозняк, просто у меня ни с того - ни с сего холодок по коже. Осмотрев еще раз комнату, я вдруг заметила, что тень от стола задрожала.
        Поморгав, я вновь посмотрела на то место. Все было в порядке. Теперь краем глаза я заметила движение по стене, от стола к кровати, но повернувшись, ничего подозрительного не увидела.
        - Черт, у меня галлюцинации… - невесело сообщаю.
        - Я всегда знал, что ты чокнутая, - усмехнулся Дейк, похлопав меня по плечу.
        Вдруг тень на полу заметно задрожала и… перед нами встала какая-то женщина.
        - Черт, это заразно, - печально констатировал Дейк. Его лицо при этих словах невозможно было описать, жуткая смесь удивления, возмущения и огорчения.
        - Черт, - кивнул Леопольд.
        - Черт, - подтвердил Арланд.
        Мы все в немом ужасе пялились на возникшую из неоткуда женщину. Она же осматривала нас с каким-то странным удовлетворением.
        - Арланд, Дейкстр Донан и Бэйр, ведьма… трое, - перечислила она. - Но кто ты? - удивленно посмотрела на Леопольда.
        Неожиданно я узнала ее голос. Когда я подслушивала разговор Лорена и его любовницы, таким голосом говорила именно женщина. Странно… выходит это существо перед нами - Тома? Оу… вот Лео и встретился с мамочкой. Но как же она сюда попала?…
        - Меня нет, - нервно хихикнул оборотень, вжимаясь в стул. - Я вам мерещусь.
        - Нет, ты есть, - покачала головой женщина. - И ты ведешь себя так, как будто ждешь чего-то от меня, чего-то страшного. Другие ведут себя спокойно. Ты или нервный, или подозреваешь меня в чем-то. Подозревать можно только того, о ком хоть что-то знаешь. Ты знаешь меня, но я тебя не знаю вовсе. Как так?
        - Тома, а какого черта, извиняюсь, ты тут делаешь? - обворожительно усмехнулся Дейкстр, вставая с кровати и подходя к леннйю… ну, то есть, я думаю, что такие огромные уши, как у тех минипутов из фильмов по Люку Бессону, могут быть только у леннайев. - Честно, без платья и чепчика ты выглядишь гораздо лучше, особенно в штанах…
        Да уж, без того дурацкого чепчика, без платья, она выглядела действительно сногсшибательно. Длинные, до самых пят слегка вьющиеся каштановые локоны, заплетенные в толстую косу, огромные изумрудные глазища, точеные черты лица… да что она вообще нашла в Лорене!?
        - Вы его видели? - спросила Тома, обернувшись к Дейку. От одного звука ее раздраженного зычного и глубокого голоса у меня мурашки по спине пошли.
        - Кого видели? - переспросил рыцарь: он, видать, не сразу понял, что эта обтянутая легким корсетом выдающаяся грудь умеет говорить.
        - Того, кто вас запер?
        - Я видел, - нехотя обратил на себя внимание Леопольд. - Темный силуэт.
        - Молодец, - усмехнулась она, показав маленькие острые клыки. - Это мне очень о многом говорит! Продолжай в том же духе и, может, останешься жив еще пару часов.
        - Аааа… стесняюсь спросить, что ты тут делаешь? - спрашиваю у Томы, вставая с кровати.
        - Спасаю вас… и еще кое-что, - честно ответила Тома. - Тебя что-то не устраивает, девочка?
        - Да! - киваю. - Меня не устраивает то, что мы все всё еще здесь! Я хочу в поместье, подальше от этих подземелий.
        - Тут уютно, - пожала плечами Тома, усаживаясь на край стола. - Поговорим здесь, а потом я вас вытащу и мы пойдем, куда надо.
        - Как ты нас вытащишь? - спросил Дейк.
        - Того, кто задает слишком много вопросов, оставлю гнить в этой комнате, - покосилась она на рыцаря.
        - А… это… невероятно! - выдохнул отошедший от шока Арланд. - Тома!? Это ты!?
        - А что, не видно!? - нахмурилась эта железная леди.
        - Наша экономка, подумать только! Я-то думал, что все про всех знаю… а тут такое.
        - Нет, - усмехнулась Тома. - В этом поместье все про всех знаю только я. Про каждого… кроме тебя, конечно.
        - Черт… мои нервы не выдерживают, - тихо присвистываю. Это существо, кажется, сейчас сведет меня с ума! Она потрясающая… этот голос, эти жесты!
        - Хватит глазеть, - опасно прищурилась Тома, посмотрев на Дейка, у которого, кажется, началось абсолютно невменяемое состояние.
        - Я не могу отвести взгляд, - усмехнулся он. - Я, кажется, ослеп. Но вместо темноты, куда не посмотрю - везде одна картина: ты.
        Мдааа… Дейк включил режим «переспать любой ценой». Насколько я знаю своего друга, Лорену определенно придется распрощаться с верностью своей любимой.
        - Я, считай, замужем, - надменно сказала она и грациозно отвернулась от рыцаря.
        - И дети есть, - грозно прорычал Леопольд, смотря на Дейка.
        - Нет детей, - поправила Тома, напряженно прижав длинные уши к голове. - Но хватит. Я не затем пришла сюда. Вы шли вниз, в хранилище? Я отведу вас туда, но пойду с вами.
        Тома соскочила со стола и направилась к двери.
        - Подойдите ко мне и дайте руки, потом выключи свет, ведьма.
        Когда подошел Леопольд, Тома задумалась.
        - Не знаю, кто ты такой.
        - Я не опасен, - улыбнулся оборотень. - Пойду с вами.
        - Ладно. Но я буду следить за тобой.
        Когда мы все встали близко друг к другу, Тома обняла нас и… какие-то доли секунды мы как будто попали в абсолютную пустоту с сильным течением. Я даже понять ничего не успела, как мы оказались в коридоре.
        - Как?… - пораженно спрашиваю. - Как ты это сделала?
        - Просто ловкость рук, - хмыкнула Тома. - Ну, пойдемте, чего встали? У нас не так много времени. Нам, как вы уже догадались, могут помешать, так что будьте начеку.
        - А кто пытается нам помешать? - спрашиваю, догоняя странную экономку.
        - Тот, кто вас здесь запер, и его подчиненные.
        - У него есть подчиненные? - удивился Арланд.
        - Наивный мальчик… - вздохнула она. - Неужели ты думал, что хозяин всех духов поместья - ты?
        - Нет, я так не думал, но Хранитель меня слушался, и другие не перечили. Я считал, у них нет хозяина.
        - Хранитель не может убить тебя, вот и расположил к себе, чтобы ты не стал мстить за родителей. Псина умнее тебя оказалась, - объяснила она.
        - Это значит, я не смогу его остановить, если он вдруг захочет убивать? - продолжил спрашивать Арланд.
        - Ты можешь его остановить и даже убить, потому если Хранитель и будет нападать на людей, то только тогда, когда тебя не будет в поместье, - ответила Тома.
        - Он всегда нападал?
        - Нет. Никогда, - покачала головой Тома. - Но Хранитель очень изменился, а вместе с ним и это место. Ему надо помочь или будет худо.
        - Могла бы раньше об этом сказать, раз знала! - замечаю. - Неужели нужно было столько прятаться?…
        - Раньше такой опасности не было, теперь она есть. Сейчас я спасаю не вас и уж точно не поместье, я спасаю себя, - ответила она.
        - И что же случилось, что эта опасность появилась? - спрашиваю. - Если раньше ничего не происходило, то что побудило того же основателя выйти из комнаты?
        - Слишком много замков открылось, слишком много всего полезло наружу. А кто виноват… два идиота, которые искали, и третий идиот, который заманивал.
        - Мы с Лореном и сам основатель, - перевел Дейк.
        - Именно, - кивнула Тома. - Ты, рыцарь, виноват больше всех. Ты открыл запретную комнату и выпустил дух основателя! Он-то и натравил на тебя Хранителя.
        - Нет, дверь уже была открыта, когда я пришел! То есть, закрыта, но кто-то закрыл ее совсем недавно. Как я мог взломать замок слевитов, который был закрыт несколько тысячелетий назад!?
        - Снаружи есть скважина, а изнутри ее невидно, так бы и моя помощь вам не потребовалась, - усмехнулась Тома. - Ты, странный рыцарь, мастер не своего дела, потому тебе и работа слевитов оказалась нипочем.
        Ой, зря она это сказала, Дейк ведь сочтет за комплимент и тогда точно не отстанет от нее. Хотя… мне-то какое дело до его любовных приключений? Правда, Леопольд не простит, если Дейк соблазнит его мать. И Лорен тоже. Из поместья нам придется бежать, причем очень быстро.
        - Значит, Дейк выпустил из комнаты дух основателя, который был там заперт. Дух основателя - зло? - уточняю спустя некоторое время раздумий.
        - Нет, он не зло, но может доставить много неприятностей, - усмехнулась леннай. - Спятившего старикашку заперли в комнате на десять лет и только потом похоронили полуразложившееся тело. Кстати, он умер в умывальной. Такая смерть и еще призраком сидеть в этой запечатанной комнате столько лет… я бы сама пошла мстить.
        - Как мило, - хмыкаю. - Так вот, что там делала собака. Сидела и охраняла хозяина, когда Дейк пришел.
        - Еще бы, - усмехнулась Тома. - Она следует за своим хозяином, сидит возле его ног, как и две тысячи лет назад. Оба они причинят немало вреда поместью, если их не остановить.
        - А зачем им причинять вред?
        - Основателю - месть, а собака будет просто исполнять приказы, - пожала плечами Тома.
        - Ты очень много знаешь. Откуда? - удивляюсь.
        - Лорен много болтает, Арланд вечно забывает убирать закладки из важных книг и сами книги, Меви любит побеседовать, а тройняшки имеют чудесный талант находить странные вещи, они всегда приносят находки мне. А с Гарфелом мы просто… подружились.
        - Так-так, выходит, ты шпионила в нашей семье? - возмутился Арланд.
        - Иначе как бы я следила за хозяйством? - она повернулась к нему, прижав уши к голове. - И мне не придется искать работу, если сейчас все пройдет успешно. Мы с Лореном уедем из этого кошмарного места и будем жить счастливо где-нибудь в Агираде. Ну а если все пройдет не успешно… что ж, вы погибните, а поместье и вовсе достанется мне при некоторых небольших усилиях.
        - Ну, ты и змея, Тома, - поразился Арланд.
        - Я просто хочу быть счастливой, - пожала плечами нелюдь. - Любая женщина хочет жить с любимым мужчиной, детишками и котом, а мне этого не дают вот уже почти тридцать лет. Невольно звереешь.
        - Согласен, - усмехнулся Леопольд.
        - А ты вообще кто такой? - спросила у него Тома. - Я видела тебя пару раз в саду вместе с ведьмой и как-то раз возле поместья.
        - Этого лучше не знать, - уверил ее Леопольд.
        - Ладно. Пойдемте быстрее, а не то, чую, нам не дадут дойти до места.
        Тома ускорила шаг, теперь нам было уже не до разговоров, мы с трудом поспевали за ней.
        И странно же обернулась ситуация… внутри у меня все напряжено, как будто сжалось, руки трясутся. Кажется, дело о наследстве Меви подходит к концу… и будет очень хорошо, если этот конец не совпадет с концом моей жизни. Но что за опасность на этот раз? Неужели призрак сбрендившего основателя? Или Хранитель? Ведь так и не понятно, зачем им убивать кого-то.
        Мы шли очень быстро, но, казалось, вовсе не продвигались вперед. Двери и комнаты кончились, теперь вокруг были только голые каменные стены и пол. Бесконечный коридор без разветвлений или проходов сводил с ума, все больше казалось, что я иду в каком-то бредовом сне.
        От долгих блужданий у меня действительно начинались приступы сумасшествия, находила вдруг ничем необъяснимая паника и слабость. Я чувствовала себя так, как будто у меня жар.
        Дейк, заметив мое состояние, забеспокоился, но Тома сказала, что у меня просто реакция на здешнюю энергетику, что это скоро пройдет. Но она ошиблась, не прошло, даже наоборот: с каждыми ста метрами мне становилось хуже.
        Постепенно мне начали мерещиться шорохи, шаги, какие-то звуки, будто невидимые крысы вокруг бегают по полу и стенам, тихие дуновения ветра, как сквозняк, и неясный шепот. Все это окружало меня, но стоило только вслушаться - тут же пропадало.
        В таком полубезумном состоянии я нахожусь последние полчаса, все иду и иду по этому бесконечному коридору, внимательно наблюдая за подрагиваниями кудрявой кисточки косы Томы. Нелюдь идет впереди, потому мне только и остается, что смотреть на нее и в пол. А там как раз эта чертова кисточка…
        - Арланд, ты точно не вампир? - насмешливо спросил у инквизитора Дейк.
        - Нет… - ответил тот.
        Голос Арланда был настолько болезненным и хриплым, что я обернулась посмотреть, все ли с ним в порядке.
        - Вид у тебя такой, как будто ты уже полгода не пил свежей крови, - хмыкнул рыцарь и был прав. Арланд выглядел ужасно, его чуть ли не шатало, он шел, спотыкаясь, но все время пристально смотря в пол и никуда больше.
        - Видел бы ты то, что я вижу, и не так бы выглядел, - вяло усмехнулся инквизитор, оттолкнувшись рукой от стены, чтобы не идти, трясь об нее.
        - И что же ты видишь? - спросил рыцарь.
        - Духов, сцены прошлого, слышу голоса… я привык, меня часто уносит в другое время, потому справляюсь. Раньше это было настоящее безумие… Прошлое накладывалось на настоящее, и я переставал понимать, где и кто я. Сейчас я пока держусь.
        - Это еще цветочки, - предупредила Тома. - Приготовься терпеть.
        - А что именно ты видишь? - полюбопытствовал Леопольд.
        - Я буду говорить то, что слышу вокруг, - ответил Арланд все тем же убитым голосом. Теперь он поднял взгляд от пола и осмотрелся вокруг. В его глазах как будто перетекало расплавленное золота, зрачки были так сильно сужены, что их почти не было видно. Поскольку инквизитор видел не то, что сейчас перед ним, он положил руку на плечо Дейка и теперь шел за ним, как за поводырем. - Война идет. Все носятся, кричат… Скоро противник проникнет внутрь ходов. Слевиты подземелья построили, слевиты и откроют… Уже больше половины погибло, солдатам не продержаться… Они ворвались, приближаются… это уже спустя несколько дней или недель… Вот здесь… - Арланд указал дрожащей рукой на стену с огромной царапиной. - Убили топором первого человека. Голову отрубил достаточно высокий слевит. Горный, кажется. Не лесной.
        - Эй, хватит! - запротестовал Дейк. - Кого ты вообще слушаешь!? Не надо ничего рассказывать! Не хватало еще, чтобы ты свихнулся прямо сейчас.
        - Нет, надо, - приказным тоном сказала Тома. - Он может увидеть что-то важное. Я затем вас сюда и привела… не только за этим, правда. Кроме того это еще и самый короткий путь, но рассказ о прошлом лишним все равно не станет. Коридоры Памяти, так называется это место. Я все ждала, когда у этих двоих начнутся видения, а они, оказывается, уже идут полным ходом у Арланда. Это странно, ведь мы еще не дошли до самого главного места… Видимо, ты, инквизитор, особо восприимчивый. Это плохо, потому что потом напряжение усилится, когда мы дойдем до главного места. Там уже и ведьма нам начнет рассказывать о прошлом…
        - Я не хочу смотреть на войну! - возмущаюсь и останавливаюсь.
        - А жить ты хочешь? - спросила нелюдь, обернувшись. Ее прекрасные и вместе с тем до ужаса злые глаза почти гипнотизировали. - Назад пути нет, или мы сейчас со всем покончим, или все погибнем еще до того, как выберемся! Потерпишь, это не смертельно.
        - Тома! - нахмурился Дейк. - Не забывайся!
        - А то что? - усмехнулась она и… исчезла на половину! Просто растворилась в воздухе! - Ты меня не поймаешь, рыцарь, а я тебя просто убью, всадив кинжал в спину. Но я не хочу лишаться такого воина, как ты, на тебя вся надежда, погибнешь - уполовинятся наши общие шансы выжить. Не доводи меня до греха и не перечь мне, тогда все будет хорошо.
        - Ты уверена, что это не опасно? - уточнил Дейк.
        - Уверена. Ей будет очень плохо и, может быть, очень больно. Но от видений еще никто не умирал.
        - Так-так-так, я с таким раскладом не согласна! - вставляю свое слово. Дейк мне в разборках с этой прекрасной стервой определенно не помощник.
        - А куда же ты денешься? - усмехнулась Тома.
        - Не забывай, кто тут за свет платит, - возвращаю жуткую усмешку и усиливаю свет вокруг Томы так, что даже мне самой пришлось прикрыть глаза. Ей же от чистого белого сияния стало действительно, мягко говоря, нехорошо. - Ты по теням бегаешь, а я эти тени уберу, и никуда ты не денешься от меча моего приятеля, потому не зли нас.
        - Не позволю! - прорычал Леопольд, и, не задумываясь, встал между нами и своей матерью.
        - Лео, не бойся, я просто хочу пойти на компромисс, - успокаиваю оборотня. - Итак, Тома. Говори, что ты задумала и без утайки, мы должны знать все. Сначала выслушаем тебя, а потом уже решим, как лучше поступить.
        - Нечего говорить, - поморщилась нелюдь, презрительно отталкивая в сторону бросившегося ее защищать Леопольда. - Я проведу вас в пещеру, где создали Хранителя, там ваши видения усилятся. Арланду такое напряжение сделает только хуже, он не сможет там находиться, а тебе будет в самый раз: только ты увидишь главную сцены, сохранившуюся в памяти этого места. Скорее всего, ты увидишь, как и для чего создали Хранителя. Потом надо будет его или убить, или излечить, это уже ты сама поймешь, когда послушаешь разговор.
        - То есть, мне одной надо все решать? Но ведь я… я, мягко говоря, не самый мудрый человек на Скаханне и ничего не знаю о вашем роде! Нельзя доверять это дело мне, слишком большая ответственность!
        - Мы будем охранять тебя от духов падших воинов, которые, поглощенные безумием битвы, до сих пор подчиняются основателю, и от Хранителя, пока у тебя будут идти видения. Потом уже никто, кроме тебя, не сможет ничего понять, - объяснила Тома.
        - Но я не готова!
        - А как бы ты к такому подготовилась?
        - Бэйр права, нельзя доверить это ей. Это дело Сеймуров, а единственный Сеймур здесь я! Потому я должен все исправить, - вмешался Арланд. Он уже совсем ушел, ориентировался только по слуху, и то, кажется, слышал еще кого-то, потому что не переставая вертел головой в разные стороны. Бедняга уже не понимает, где мы, а где те, из прошлого, в итоге говорил со стеной, а не с нами. - Нельзя подвергать Бэйр такому риску!
        - Ты говоришь со стеной, Арланд, я стою в другой стороне, - голосом, полным яда, сказала Тома. - Только эта ведьма сможет со всем покончить. Я не понимаю, зачем мы вообще это обсуждаем, все и так ясно! Донан просто не сможет ничего увидеть, а с тобой все станет еще хуже, ты не сможешь даже защищаться от духов. Когда мы войдем в пещеру, надо будет, чтобы ты потерял сознание, иначе то, что сидит внутри тебя, столкнется с тем, что ты из себя сделал, и в итоге этого столкновения ты или умрешь, или станешь калекой. Другого выхода нет, я уже все продумала, и менять в своем плане ничего не собираюсь.
        - Значит, Бэйр будет смотреть за прошлым, а мы в это время должны охранять ее, в этом твой план? - уточнил Дейк, задумчиво хмурясь.
        - Да, - кинула Тома, продолжив путь вперед. Я уже убрала свет, и ей было не так тяжело. - Ее и этого одер… и Арланда. Оба они будут лежать без чувств, а ты, я и это лохматое чучело будем их защищать. Это будет тяжело. Призраки воинов достаточно пробыли здесь, чтобы набраться сил: они научились причинять физическую боль живым. Один из них не сможет оставить даже царапины, но их тут сотни - это главная опасность.
        - Не понимаю, почему ты говоришь об этом только сейчас!? - Дейк, как и остальные, тоже начал потихоньку закипать.
        - А вы бы пошли за мной, зная, что еще можете вернуться в поместье живыми и сбежать? - Тома даже не обернулась на него. - Сейчас вы уже не удерете, придем с минуты на минуту, а если и направитесь назад, собака вас найдет и вы уже ничего не сделаете…
        Тома хотела сказать еще что-то, но ее перебил крик Арланда.
        Схватившись за голову, инквизитор грохнулся на пол, издав тот самый жуткий вой, который я слышала у него в комнате во время какого-то ритуала. Я бросилась к нему, так как находилась ближе всех, попыталась удержать его от падения. Инквизитор вцепился мне в плечи мертвой хваткой, чуть ли не раздирая ткань платья.
        - Арланд, что с тобой такое!? - спрашиваю, пытаясь заглянуть ему в глаза. Вместо ответа инквизитор только завыл, сжав зубы.
        - Готов рябчик, - усмехнулась Тома. - Донан, стукни его, да посильнее, незачем парню мучиться.
        Дейк поколебался секунду, потом подошел к Арланду и, без особого стеснения, врезал ему с такой силой, что бедняге чуть голову не оторвало.
        - Помягче нельзя было!? - возмущаюсь, с трудом удерживая бесчувственное тело.
        - Нет, - усмехнулся рыцарь, принимая у меня инквизитора.
        - Давайте я, - вызвался Леопольд. - Мне его понести, что котенка, а тебе будет тяжело.
        - Да, пожалуйста! - развел руками Дейк.
        - Пф, благородный какой, - фыркнула Тома. - Ладно, пойдемте, уже пришли.
        И действительно, впереди был поворот, ведущий в огромный зал с высоким потолком. Почему-то все мои магические шары, влетев внутрь, стали светить тускло-бирюзовым светом, исправить это я не смогла, хотя это было бы кстати. Из-за такого странного освещения зал показался мне еще страшнее, чем он, скорее всего, был на самом деле.
        На стене напротив входа была мозаика, выложенная из осколков черных, белых и всех оттенков бирюзового цвета. Я так и не смогла понять, что именно было изображено, рисунок расплывался в головокружительные узоры, проследить за которыми было невозможно, а узоры распадались на отдельные группы осколков. Наверное, мозаика была слишком большой для моего роста, потому я и не могла понять, что на ней было изображено.
        Под мозаикой находилось что-то вроде алтаря. Сооружение из камней напоминало уменьшенную копию Стоун Хенджа, посередине которой располагался большой неотесанный камень. К камню были каким-то образом приделаны три других, бирюзовых, они были плоские и круглые.
        Это все, что я успела увидеть, сделав первый шаг в пещеру, потом меня как будто ударило чем-то по голове. Резко, незаметно и чертовски больно.
        Перед глазами быстро расстелилась темнота, я перестала вообще что-либо видеть, в ушах зазвенело, еще пару секунд я могла понять, что Дейк что-то мне говорит, но потом пропало и это. Я была все еще в сознании, стояла, чувствовала, но не понимала, что происходит вокруг. Потом так же неожиданно, как и все остальное, началась слабость, в итоге я, не в силах устоять, повалилась на пол. Как только я упала, вернулся слух, звон еще оставался, но зато я хоть что-то слышала… только вот ни один из голосов не был мне знаком.

* * *
        Постепенно пелена перед глазами начала спадать, и я стала различать неясные тени. Вскоре я абсолютно перестала чувствовать тело, зато зрение и слух пришли в норму.
        - Удивительно, что не требуется живых жертв. Обычно создание таких существ сопровождается не одним убийством.
        Голос был мне незнаком. Сначала я подумала, что пришел кто-то еще, но потом вспомнила, что Тома говорила о видениях, и поняла, что я уже их вижу. А если я их вижу, значит, мне сейчас нужно срочно соображать, что же делать! Пока я без сознания, Тома, Дейк и Лео защищают мое тело от тех, кто на нас нападет. Когда я очнусь, силы троицы будут уже на исходе, и мне придется самой бороться с собакой. А вот как ее убить, это мне расскажут сейчас. Итак… надо собраться и внимательно слушать, стараясь не думать о том, что скоро мне придется воевать с жутким монстром одной… А ведь огромным подарком будет, если я смогу его видеть, иначе сражаться придется с невидимкой, а это черевато. Так-так-так, все! Слушать!
        - Это существо будет безупречно, - кивнул второй, который был гораздо ниже ростом, чем первый. Сначала я подумала, что это карлик, но потом вспомнила о слевитах и решила, что передо мной горный нелюдь. - Раз в несколько сотен лет оно будет убивать, одной жизни ему хватит на несколько веков, но зато эти несколько веков Хранитель будет защищать ваш род, поможет вашим потомкам выжить на этой мертвой земле.
        - Я все еще сомневаюсь… нет ли в ваших словах подвоха, мастер? - обеспокоенно спросил более высокий, в кольчуге и с мечом. Он был строен, невысок, пропорционально сложен, светлая русая бородка, волосы до плеч, светлая кожа, болезненно-бледные серые глаза, все это говорило о том, что он настоящий Сеймур. Видимо, это и есть основатель рода.
        - В моих словах подвоха нет, но ты можешь его слышать, - хитро усмехнулся слевит. Он был в черной мантии, капюшон которой закрыл лицо, так что разглядеть лицо слевита было невозможно. - Вам, людям, сложно донести истину, все-то вы понимаете по-своему.
        - Значит, Хранитель будет убивать?
        - И не кого-то, а именно ваших потомков, вашей крови, - продолжил низким, переливающимся красочными интонациями голосом слевит. - Но ведь будет по пять, по шесть детей в одном поколении, а поколений будет несколько в один век. Вы, люди, живете мало, но очень уж плодовиты. От одной души в несколько веков много потеряли бы мы, слевиты, леннайи бы потеряли, но не вы, нет. Это будет горе, но горе кратковременное. Заплатить горем за долголетие жизни рода, не так уж много, да?
        - Вы правы, мастер, - кивнул основатель, подумав. - Без помощи духов нам не выжить здесь, не устоять против натиска вашей братии…
        - Они не братья нам, - возразил слевит. - Они с гор, а мы из лесов. Мы готовы жить с людьми, это они противостоят вам. Но мы, в отличие от них, видим, кто сильнее и кто победит. Даже если сейчас их воины одержат победу, на смену тебе придет другой, с новой армией, и тогда горным уже не устоять. Только вот нам, лесным, неизвестно, каким будет этот другой. Ты, Моурен Сеймур, хороший человек, мы хотим жить на твоих землях, ты лишнего не спросишь, не станешь убивать наших мужчин и продавать в рабство наших детей и женщин, как, скорее всего, сделает другой. Так почему бы нам, лесным, не кончить эту твою драку с горными быстрее, почему бы не помочь тебе стать властителем земель, не дожидаясь, пока своими силами другой разобьет горных и станет убивать нас? Не ровняй нас с горными, Моурен Сеймур, не ровняй. Мы вам друзья, а они - враги. Я создаю для тебя Хранителя, чтобы он убивал их, а не нас.
        - Я понял, мастер, - кивнул основатель рода. - Я понял это уже давно.
        - Я хотел лишь напомнить, зачем мы здесь, - проговорил слевит с многозначительной интонацией. - Мое творение будет знаком твоего союза с лесными слевитами, не смей его нарушить, иначе тварь убьет всю твою семью.
        - Вы сами должны помнить о том, что отныне не сможете прогнать нас отсюда, эти земли принадлежат людям, стоит вам забыть, как Хранитель уничтожит и вас.
        - Людям пусть принадлежат земли, а леса оставь нам, - кивнул слевит. - Да будет так. Начнем.
        Мастер начал водить руками над тремя круглыми плоскими камнями. С каждым взмахов его рук из их глубин вырывались яркие бирюзовые вспышки. Слевит водил руками и тихо читал какое-то заклинание, а камни становились все ярче и ярче, вскоре их свет заполнил весь огромный зал, а на стене начали проявляться как будто цветные осколки. Они появлялись, как будто были скрыты камнем, а теперь прорезали его с той же легкостью, что и нож масло, и ложились в ровные, но непонятные узоры. Голос мастера становился все громче, а камни светились все ярче, основатель закрыл глаза рукой и отступил на несколько шагов назад, меня же свет ничуть не слепил. Наконец, свечение достигло максимума и, вспыхнув в последний раз на весь зал, резко погасло.
        На большом камне теперь лежали три прозрачных темно-бирюзовых круга. Они переливались так, как будто внутри них все еще был заточен свет силы, которую вложил в них маг.
        - Но где же Хранитель? - удивился основатель.
        Маг сильно дрожал, он уперся руками в большой камень, стараясь не упасть. Видимо, он израсходовал все свои ресурсы.
        - Хранитель… невидим, - прокряхтел мастер. - Его можно только слышать, если ты не маг и не обладаешь способностью видеть духов. Но это и к лучшему. Он уродлив и страшен, так страшен, что любой увидевший сочтет его чудовищем и захочет убить.
        - Хранитель - дух? Почему-то я полагал, что это будет существо.
        - Он материален, но невидим, может стать нематериальным, когда захочет. Это очень сложное существо, я при всех усилиях не объясню его сути воину, даже такому, как ты.
        - Я и не требую этого, - кивнул основатель. - Но почему ты работал с камнями? Разве не над телом самого Хранителя нужно было читать все эти заклинания?
        - Эти три камня - он сам. Один хранит его тело, другой хранит душу, а третий - силу. Никто не сможет убить Хранителя, пока не доберется до камней, но и камни разбить не так просто. Имеется определенная последовательность, если враг, даже узнав об этом секрете, начнет ни с того камня, он тут же погибнет.
        - А какая последовательность?
        - Этого я вам не скажу, Моу'рен Сеймур, эта тайна умрет вместе со мной, ради безопасности лесных слевитов.
        - Но что мне теперь делать с этими камнями? Зарыть или впечатать в стену?
        - Оставь их здесь, в этом зале. Все поглощенные Хранителем души отправятся сюда и будут защищать камни. Это особое место, здесь скапливается вся сила этих земель, потому и простой дух обретет могущество достаточное для того, чтобы навредить материальному существу. Да и сам Хранитель будет защищать свою жизнь.
        - Значит, враги, даже если проберутся сюда, не смогут уничтожить камни?
        - Вход только один, его ваши воины должны запечатать сегодня. Никто сюда не проберется, пока вход запечатан.
        - Как скажете, мастер. Благодарю вас за оказанную услугу. Самое время поговорить о плате.
        - Подождите, я забыл еще кое-что вам сказать… - остановил его слевит, но что он говорил дальше, я не расслышала.
        В ушах опять начался звон, перекрывающий все остальные звуки, перед глазами замелькали пятна.
        Э, стоп, нет! Мне же нужно досмотреть до конца, меня нельзя будить!…
        Но моих немых возгласов никто не услышал, меня почти буквально выбило из сновидения, швырнув на каменный пол в том же зале, но в совершенно другом времени.

* * *
        Всем телом я ощутила такую боль, как будто меня действительно кинули на камни.
        Вскрикнув, я с огромным трудом открыла глаза. Передо глазами все плыло, захотелось закрыть их обратно и вырубиться, чтобы не чувствовать ломоты в конечностях, но такая роскошь сейчас была недоступна.
        Вокруг раздавались крики, вой, шипение, кто-то неистово рычал, скребся когтями о пол или стены… Шла драка.
        С огромным трудом поднявшись, я постояла некоторое время, пытаясь удержать равновесие, потом ко мне окончательно вернулось нормальное зрение, слух и способность соображать.
        Я осмотрелась, пытаясь понять, что именно происходит… Первое, что я увидела, это огромную серую собаку с бордовой мордой и черными полосами на спине. Она была в пяти метрах от меня и надвигалась на Дейка, который вертелся вокруг себя и размахивал мечом, как сумасшедший, он не видел собаку, которая шла прямо на него.
        Я попыталась крикнуть, но из горла вырвался лишь невнятный шепот, раздирающий связки. Сделав шаг навстречу, я чуть не упала, потеряв равновесие. Когда же я восстановила его, собака была уже совсем близко к рыцарю и готовилась к прыжку. Все остальные были заняты, воевали со своими духами, Дейку некому было помочь, кроме меня.
        Я стала пытаться сконцентрировать в руке магический шар, но магию как будто отрезало, если раньше она с готовностью вылетала из рук мощным потоком, то теперь едва вытекала тоненьким ручейком, с такими силами даже свечку было не зажечь…
        За те секунды, что я пыталась создать огненный шар, чтобы хотя бы отогнать тварь, она уже прыгнула… На моих глазах здоровая собака повалила рыцаря на пол и со всей силы ударила его огромной когтистой лапой по голове.
        Дейк вскрикнул, машинально попытался взмахнуть мечом, но уже не смог. Собака внимательно его обнюхала и прыгнула в сторону. Дейк больше не шевелился.
        Плохо осознавая, что сейчас произошло, я недвижно стояла и смотрела на тело рыцаря, не понимая, почему он лежит, когда драка в самом разгаре, почему не встает, не поднимает меч и не несется в бой, как всегда.
        Так я простояла до тех пор, пока не поняла, что следующей целью псины стала я.
        Тварь с оглушающим рыком двинулась ко мне, она шла медленно, не торопясь, как будто не сомневаясь в том, что я никуда от нее не денусь, как бы не старалась.
        Страх за собственную жизнь и инстинкт самосохранения заставили меня мгновенно вспомнить видение. Три круга на большом жертвенном камне, от которого я не так уж далеко и нахожусь… нужно просто разбить их и тогда тварь умрет. Как еще с ней справиться, я не знаю.
        Я двинулась к камню, стараясь не упускать громадную псину из виду. Я шагала спиной вперед, потому не сразу заметила Арланда, лежащего без сознания. Споткнувшись о бесчувственное тело инквизитора, я упала на пол и опомниться не успела, как собака уже прыгнула на нас.
        Это был вопрос нескольких секунд, на выбор действия было отведено мгновение… понимая, что ничего не успею, я упала на Арланда, закрыв его тело собой.
        Я ждала удара, но его не последовала. Удивленно открыв глаза, я заметила, как другая, такая же по величине собака, только с бордовыми полосами на спине, вступила в драку с первой. Это был Леопольд.
        Придя в себя за пару секунд, я встала и кинулась к камню, где находились три нужных мне диска. Добравшись до них, я стала думать, что нужно с ними сделать.
        Конечно же, разбить, но порядок не определен, если я ошибусь, то мне каюк, а ведь остальные и вовсе не знают, как можно уничтожить взбесившуюся тварь… у меня всего одна попытка, нельзя ошибиться.
        В нерешительности я дотронулась до одного из камней, он был гладкий и холодный, как стекло. Неожиданно моя левая рука сквозь бинты засветилась ярким бирюзовым туманом, а внутри появилось устойчивое чувство голода. Я почти инстинктивно положила левую руку на камень, в меня хлынула вся та дрянь, что оказалась внутри. Вкус был отвратительный, хотя я не понимала, как могу чувствовать вкус душой, которая и поглощает все это… но ощущение было такое, что я ем что-то несвежее, пыльное, хранившееся и растущее годами…
        Процесс почти полностью поглотил мое внимание, я уже не замечала криков, шипения и рычания вокруг меня, существовала только я и странный магический диск, из которого я вытягивала «еду».
        С каждым «глотком» я чувствовала, как во мне прибавляется сил, как возвращается магия. Это было потрясающее ощущение удовольствия…
        Неожиданно сзади меня послышался крик.
        Нехотя обернувшись, я с ужасом заметила, что Арланд очнулся, и его практически раздирают на части какие-то духи. Их было около десятка, а слабый и ничего не соображающий из-за галлюцинаций инквизитор никак не мог собраться с силами и начать им сопротивляться.
        С большим трудом заставив себя оторваться от круга, я кинулась помогать ему.
        Когда я подоспела, духи уже разорвали всю его одежду и добрались до кожи, успели нанести несколько небольших ран. Арланд как раз пришел в себя и начал обороняться, схватив один из крестов, который вечно носил с собой.
        Когда я приблизилась, мне резко стало нехорошо. Видимо, инквизитор применял свои навыки экзорциста и отправлял умерших воинов туда, где им и следует быть. На меня эти силы действовали не так, как на духов, но и лучше мне от них явно не становилось.
        Помедлив несколько секунд, я все же бросилась к Арланду.
        Вцепившись левой рукой в ближайшее привидение, я разодрала когтями всю его плоть, но потом последовал второй дух, третий…
        Вскоре я вся была в дымке из, казалось, полсотни духов. Они протягивали ко мне свои когтистые лапы, разрывали одежду, кожу, оставляя царапину за царапиной. Поначалу несильная боль раздражала и отвлекала, но потом я сумела привыкнуть и, закусив губу, стала тратить внимание на другое, более важное. Раздирая призраков один за другим, я параллельно пыталась отпугнуть их заклинаниями, но получалось далеко не всегда.
        Арланд, стоявший не так далеко, чтобы его невозможно было разглядеть за прозрачной дымкой, справлялся с духами все успешнее и успешнее, он изгонял их целыми группами, но в итоге на него лезли другие, все больше и больше. Я решила постепенно продвигаться к нему, так как вместе мы наверняка справимся лучше и у нас хотя бы будут прикрыты спины.
        Вскоре мне удалось пробиться сквозь слой агрессивных духов, к тому времени у меня уже начинала кружиться голова от напряжения и, возможно, от кровопотери, но лошадиная доза адреналина не давала мне упасть в обморок или даже просто ослабеть.
        - Как ты? - поинтересовался инквизитор, прорвавшись сквозь своих духов и встав рядом со мной спиной к спине.
        - Держусь, а ты?
        - Весело, - усмехнулся Аранд и оглушающе завыл очередное изгнание, от которого духи завизжали еще громче…
        В подобное какофонии я находилось совершенно неопределяемое количество времени, все слилось в один ужасный промежуток, состоящий из несильной острой боли, взмахов рукой и заклинаний.
        Все кончилось неожиданно. После очередного изгнания духи вокруг нас с Арландом разом исчезли. Не поняв сначала, что произошло, мы несколько секунд стояли, готовые к бою, потом только пришли в себя и оглянулись, сначала друг на друга, потом по сторонам.
        Тома на последнем издыхании, держа в покое раненую левую руку, пыталась отбиться от призраков. На нее было жалко смотреть, ужасные раны отмечали ее лицо и тело. Леопольд пытался отбиться от духов… собаки нигде не было.
        - Где Хранитель!? - кричу, затем сухое после драки горло надорвалось, и я зашлась кашлем.
        - Исчез, а вместо него навалило этих тварей! - ответила Тома, в ярости пронзая одного из шести духов вокруг серебряным кинжалом, затем нелюдь ушла в тень.
        - Арланд, помоги им! - велю инквизитору, а сама быстро возвращаюсь к большому камню.
        Выходит, собака не опасна, Арланд был прав. Ей жизненно необходимо иногда убивать членов рода Сеймуров, тут уже как кому повезет, но в последний раз она пыталась убить аж троих, после чего напала на людей не через сотню лет, а через пятнадцать, причем не на Сеймура. Хранитель болен этим особым бешенством, не сложно догадаться… сейчас каждая вторая тварь им одержима, кажется. Нужно очистить камни от скверны и тогда все вернется на свои места.
        Я принялась за дело, положила руку на второй камень и принялась осторожно, понемногу вытягивать оттуда темную силу. По мере того, как она растворялась во мне, я почувствовала, как приходили силы, раны переставали кровоточить и болеть, небольшие царапины сами затягивались. Когда я закончила со вторым камнем, ко мне подошел Леопольд.
        - Получается? - спросил он. В ответ я только кивнула, горло, казалось, превратилось в сухарь, из которого кроме хрипа ничего не могло вырваться.
        Обернувшись назад, я увидела, что духов больше нет, ни одного. Арланд перевязывал раны Томе, разрывая на лоскуты то, что осталось от его защитного костюма. Закончив, он поспешил к Дейку, все еще лежащему на полу.
        Все кончилось, кажется.
        - Значит, от этих камней и зависит жизнь твари? - спросил Леопольд.
        Я снова кивнула, закашлявшись. Голос постепенно возвращался, так как горло переставало быть таким сухим. Собравшись с волей, я принялась работать над третьим камнем.
        Вдруг в наступившей тишине я услышала стук когтей по каменному полу. Обернувшись вновь, я увидела вдруг решившую появиться тварь. Она бешено зарычала, тряся головой, бросая безумные взгляды светящихся желтых глаз то на меня с Леопольдом, то на Тому, то на Арланда, загородившего тело Дейка.
        Я усилила напор на последний камень, стала забирать больше, в итоге чуть не захлебнулась этой силой, пришлось прерваться ненадолго, чтобы восстановить способность принимать в себя скверну.
        За эти доли секунды тварь решила, что не хочет становиться нормальной и с бешеным ревом кинулась на беспомощную Тому. Нелюдь находилась как раз под моим светящимся шаром, так как там Арланду было удобнее перевязывать рану, потому не могла быстро уйти в тень, для этого ей надо было подняться и прыгнуть в сторону. Слишком долго, учитывая ее слабость.
        Собаке оставалось всего два прыжка, все мы находились слишком далеко от Томы, никто бы не успел помочь…
        - Нет! - в ярости зарычал Леопольд, его образ дрогнул, он хотел превратиться и удержать тварь силой, но остановил в себе этот рефлекс и вместо того, чтобы кинуться вперед, с огромной силой по очереди ударил по последнему кругу, разбив его вдребезги.
        Тварь даже не взвыла, просто растворилась в прыжке, так и не долетев до сжавшейся в ожидании смерти Томы.
        Выдохнув с огромным облегчением, Леопольд кинулся к матери. Он оказался около нее буквально за несколько секунд, опустился рядом и сжал в объятиях. Я помчалась было за ним, но на полпути остановилась.
        - Как ты, все хорошо, эта паршивая собака не успела ничего?…
        - Хранитель… убит… Ты его убил!… Ты превращался в такого, как он, я видела… - задумчиво залепетала Тома, потом вдруг застыла в удивлении. - Лекои? Лекои… неужели это ты?… - спросила она, убирая с глаз сына челку и внимательно рассматривая лицо.
        Леопольд, который оказался Лекои, кивнул и, утерев глаза ладонью, прижался к матери.
        - Сын! - воскликнула она и обняла свое чадо, прижимая к груди. - Я и не надеялась, что увижу тебя снова… подумать только, как ты вырос! Каким стал!… И вернулся назад, значит, ты не забыл меня, не возненавидел?… Ах, лучше бы ненавидел, этого я больше заслуживаю… Так мне только хуже… А проклятие рода Сеймуров?… ты убил Хранителя! А чем это теперь им грозит, какими бедами и несчастьями?… Да к черту, ты здесь, и это главное!… Как же я скучала, мальчик мой!… Родной, маленький…
        - Мам… - чуть ли не всхлипывая начал Лекои. Он быстро рассказал ей о том, что не покидал поместья.
        Тома не выдержала и все-таки разрыдалась, уткнувшись лицом в плечо сыну. Заливаясь слезами, они принялась целовать свое вновь обретенное чадо в шею, подбородок, щеки, лоб, глаза, не переставая при этом что-то ласково бормотать. Сам Леопольд молчал, изредка утирая слезы, и гладил мать по растрепанным волосам.
        Глядя на эту трогательную сцену, я сама чуть не расплакалась от счастья, но вдруг вспомнила, что…
        - Дейк! - кричу в ужасе и бросаюсь к рыцарю, который до сих пор лежит на полу, хотя пошло уже очень много времени. Сейчас рядом с ним сидел Арланд и, видимо, там что-то серьезное. - Что с ним? - спрашиваю, почти упав на пол рядом с ними.
        Удивительно, но лицо Дейка не было искажено адской болью или мучениями, как обычно при тяжелых травмах и их лечении, оно спокойным, только жутко бледным, а губы слегка фиолетовыми. Рыцарь лежал спокойно, не дергаясь и не шевелясь.
        Забеспокоившись, я дотронулась до его руки, все еще крепко сжимающей меч, я попыталась прощупать пульс, но то ли я бездарный доктор, то ли… его действительно не было.
        - Бэйр… я… - начал было Арланд, но запнулся. - Хранитель… выпил его душу. Без остатка. Была бы хоть маленькая часть, хоть капля, я бы смог помочь… но у него и ауры уже нет. Мне жаль.
        - Что!? - возмущенно спрашиваю, чувствуя, как начинается что-то вроде истерики. - Быть не может, это же… Да как какая-то псина могла его убить!?
        - Он не мог ее видеть. Единственный из нас, кто не мог…
        - Не верю!!! - упрямо трясу головой. - Он просто в обмороке! Без сознания! Видел, как она его по голове лапой треснула? Просто болевой обморок или что там еще случается? Сейчас очнется!… Дейк, вставай, хватит уже лежать, итак всю драку пропустил! - трясу рыцаря за плечо. - Очнись, иначе придется лить тебе в лицо водой, а воды нет, потому я сейчас как что-нибудь придумаю и…
        - Бэйр, хватит, - тихо попросил Арланд и обнял меня за плечи, не давая тормошить рыцаря, чем я, наверное, сильно увлеклась. - Постарайся…
        - Что с ним?… - обеспокоенно спросил подошедший бывший Леопольд, но запнулся и замолчал.
        - Ничего вы не понимаете!… - говорю, чувствуя, как к горлу подступает ком. - Он не… не… он живой!
        Я не сводила с Дейка взгляда, казалось, что вот-вот какая-нибудь мышца лица дрогнет, он судорожно вдохнет, потом откроет глаза… казалось, что вот-вот, но… но ничего не происходило. Сначала минуту, потом вторую… потом третью и четвертую… десятую, пятнадцатую… Мы сидели и ждали полчаса и ничего.
        - Надо что-то сделать, сам он не очнется!… А не видеть вот так, сложа руки… - говорю, чувствуя, как из глаз потекли слезы.
        «Он уже не очнется» простучало в голове приговором.
        Арланд обнял меня крепче и прижал к себе, пытаясь поддержать, но я в ответ с силой пихнула его в ребра локтем, вырвалась и, не удержав равновесие, упала на тело Дейка.
        Испугавшись, что лежу на трупе друга, я вскочила, но потом мой взгляд уперся в его бледное лицо… Я без сил опустилась обратно, обняла рыцаря и, как последняя девчонка, зарыдала у него груди, прижимаясь к еще пахнущей живым рыцарем рубашке.
        Теперь мысли заносились в голове быстрее, как будто подогревая все нарастающую и нарастающую истерику.
        Нет, нет, нет… быть этого не может! Только не он, не сейчас, не так глупо!… Быть убитым какой-то собакой, эта идиотская смерть ему не подходит, только не Дейку! Он и не с таким справлялся, так как же?… Как же это может быть, что он сейчас лежит… весь холодный и не двигается?… Должен же быть выход, это еще не конец! Конец не может быть таким… нужно просто подумать, сделать что-нибудь… нужно какое-нибудь чудо, так почему оно никак не появляется? В этом мире все возможно, так почему же ничего не происходит?…
        А вот… а если мне?… Что могла Бэйр? Какие у меня внутри возможности? Вдруг я сама могу помочь, вдруг я смогу совершить это самое чудо?… Надо только вспомнить что-то… Ладно, если я хочу что-то вспомнить, значит, мне нужно отказаться от какого-то столь же важного фрагмета памяти. Но от какого? Что может быть равносильно умению воскрешать? Ни одна моя способность, ни один случай из прошлого не сравнится по важности с этим…
        Я начала лихорадочно перебирать в памяти все, что только можно, почти всю свою прошлую жизнь, по крупицам, что только можно было вспомнить. Нервное напряжение все нарастало и нарастало, казалось, меня сейчас разорвет от переизбытка чувств, но я все вспоминала и вспоминала, жизнь пролетала у меня перед глазами, а я пыталась выбрать подходящее, хотелось отдать воспоминания месяцами, годами, хоть десятилетие, лишь бы только не оставлять все, как есть.
        Настал момент, когда я, наверное, должна была потерять сознание от внутреннего напряжения и переживаний, но вместо этого началось что-то иное. Я вдруг как будто провалилась куда-то, в какую-то темную яму, появилось такое чувство, будто я лечу, потом все резко прекратилось, я открыла глаза и как под сильнейшим гипнозом начала лепетать что-то невнятное, что постепенно раскрывало мне свой смысл все больше и больше…
        - Птицы уйдут далеко по небу от слабого солнце к теплому свету, зверь в норе затаится в тепле, чтобы холод его не достал. Спрячет голову под крылом, зароется в ил и уснет, уснет надолго, до самого лета, или покуда весна не дойдет до краев своей чаши и вниз не польет. Не ждать, не терпеть, не спать, не лететь, коротать в покое свой век, так зачем же, зачем же зимой засыпать, когда ты не зверь, человек? Что зима, что весна, что лето и осень, не считается с ними ведь сердце. Остановит свой путь, когда время придет, а пока не пришло, свет небесный, блеск звезд, шорох листьев и холод ветров не оставят его с поры от рождения до поры, пока час не пробьет…
        Я говорила еще что-то, но постепенно гипноз начал пропадать и я перестала понимать значение странных слов, продолжала уже машинально.
        Постепенно я осознала, что не говорю, а пою, пристально смотря в открытые глаза рыцаря и сжимая его плечи пальцами с такой силой, что выступила кровь. Как раз в этот момент я полностью забыла слова, которые нужно петь дальше… и были ли эти слова вообще.
        Поморгав, я снова посмотрела в широко открытые глаза рыцаря. Он был все так же недвижен. Я с большим трудом отцепила пальцы от его плеч и неуклюже помахала рукой перед его взглядом.
        Секунду ничего не происходило, а потом Дейк вдруг резко вскочил, заорал, как сумасшедший, и кинулся подальше от меня.
        - Я поседею… - пообещала стоящая неподалеку Тома.
        - Ожил! - крикнул кто-то.
        11. Немного раскрытых тайн
        Я проснулась в теплом помещении, лежа на чем-то очень мягком, пахнущим… Леопольдом. В недоумении открыв глаза, я осмотрелась вокруг и поняла, что просто нахожусь в его убежище, на кровати оборотня. Отсюда и запах. Видимо, меня принесли сюда после битвы, так как я опять потеряла сознание.
        В комнате царил полумрак, единственный источник света - разведенный камин. Я принялась искать глазами кого-нибудь из соратников, но комната казалась совершенно пустой. Только случайно скользнув взглядом по темному углу, я заметила Дейка, сидящего на стуле неподалеку от меня. Рыцарь был неподвижен, казалось, вообще спал.
        - Дейк? - тихо зову его, садясь на кровати. В боку что-то кольнуло, но я не обратила на это особого внимания. - Дейк, где все?
        Он не отреагировал на мой голос, продолжил спать.
        - Дейк! - зову уже громче, подсаживаясь поближе к рыцарю, осторожно тормошу его за плечо. - Подай признаки жизни, будь добр! А не то я!…
        - Я подаю признаки жизни, - отозвался рыцарь, медленно открыв глаза и посмотрев на меня.
        - Фух, ты живой!… Не смей меня больше так пугать! Как ты себя чувствуешь?
        - Я не каждый день умирю, а в остальном все как обычно, - проворчал рыцарь, немного поморгав, чтобы согнать с глаз сонную пелену. - Безумная усталость, разве что.
        - Но ты живой, а это самое главное, - улыбаюсь, глядя на Дейка, который от жуткой сонливости вот-вот вырубится. - Слушай, иди на кровать, поспи, ты ужасно выглядишь.
        - Вряд ли так же ужасно, как ты.
        Поморщившись, Дейк с трудом встал, сделал пару шагов и, рухнув на одеяла, застыл, изображая бездушный труп. Я села рядом и положила левую руку ему на спину, чтобы проверить на всякий случай, все ли в порядке. Дейк оказался чист, белые узоры даже не засветились.
        - Дааа, от расслабляющего массажа я не откажусь, - попытался пошутить Дейк, почувствовав прикосновения к своей спине, но смертельная слабость сделала его голос совсем не веселым.
        - Ты уже остришь, значит, с тобой все хорошо, - замечаю, раздумывая, исполнить его просьбу или нет. С одной стороны чести много, с другой ему ведь совсем плохо… Нет, не такая уж я злобная ведьма, чтобы отказать больному друга.
        - Оу… - удивленно воскликнул Дейк, когда я принялась снимать с него порванную тунику. - Как все быстро…
        - Оживаешь на глазах, - улыбаюсь, когда рыцарь перевернулся с живота на спину, чтобы мне было удобнее стянуть с него остатки рубашки.
        - Нет, мне все еще плохо, - закатил глаза рыцарь и сделал вид, что потерял сознание. Но стоило пихнуть его в живот, как он тут же улыбнулся, выдав себя.
        - Шутишь, улыбаешься, теперь я точно знаю, что с тобой все в порядке! - делаю вывод. - А то я уже испугалась, что превратила тебя в зомби!
        - То есть? - настороженно спросил рыцарь.
        - Не бери в голову.
        - Ну ладно, как скажешь, - буркнул он.
        Уходя обратно в полусонное состояние, Дейк перевернулся на живот, чтобы я не забывала мусолить ему спину.
        - Слушай, а где остальные? Почему они не с нами? - спрашиваю, не давая ему спать. Раз живой, то пусть поговорит со мной хоть немного, а потом уже спит.
        - Я не знаю… когда мы пришли сюда, я еще был невменяем, совсем не понимал, что вокруг происходит, просто делал, что мне говорили, и все. Мы добрались сюда, а потом они все ушли куда-то, оставив меня с тобой.
        - То есть, ты совсем недавно очнулся?
        - Да, ты меня и разбудила, а до этого все как в тумане, ни черта не помню, - кивнул Дейк. - Можешь немного повыше, у шеи?… Дааа… это место… А плечи? Бэйр, ты совсем не обращаешь внимания на мои плечи, а там мышцы так ноют в последнее время… а потом медленно по позвоночнику вниз…
        - Вот сейчас я уже сомневаюсь, правильно ли я поступила, воскресив тебя, - ворчу, послушно начиная разминать широкие плечи рыцаря.
        - Тебе что, что-то не нравится? - вопросительно посмотрел на меня Дейк, повернув голову.
        - А что мне должно нравится в твоей спине, стесняюсь спросить?
        - Как же! Многие женщины в очередь бы встали, чтобы сделать мне массаж, а ты еще чем-то недовольна, - нахально заметил он.
        - Не знаю, как насчет всех, но я не в восторге.
        - Зануда, - проворчал рыцарь, потягиваясь. - Ты просто не понимаешь, что теряешь.
        - Знаешь, для смертельно уставшего у тебя слишком оживленный ход мыслей.
        - Мне стало лучше от твоих волшебных рук, - усмехнулся рыцарь. - Ложись-ка ты рядом со мной, а то у меня совесть начала просыпаться.
        Подумав, я решила, что Леопольд не обидится, если вдруг случайно найдет нас с рыцарем на своей кровати спящими. Потому я легла рядом с Дейком, укрыв нас обоих покрывалом.
        Поскольку меня уже кто-то переодел в не пойми откуда взявшуюся чистую рубаху, я не боялась испачкать постель грязью, собранной в подземельях, за Дейка тоже можно было не волноваться, он был чистый, потому как никто его особо сильно по полу не валял.
        - Бэйр, - позвал меня рыцарь, когда я уже приготовилась засыпать. - Насчет того, что ты сделала…
        - Чего?
        - Насчет воскрешения.
        - И что? Неужели я услышу что-то вроде «спасибо»?
        - Ты услышишь все, что захочешь, только скажи об этом. По правилам ты можешь сделать меня своим рабом, а можешь попросить о чем-нибудь. Я весь в твоем распоряжении.
        - Постарайся больше не умирать, идет?
        - Что?… - от удивления Дейк даже приподнялся на кровати. - Бэйр, ты слышала меня?
        - Да.
        - И ты вот так отказываешься от своего желания? Неужели ты ничего не хочешь?
        - Я хочу, чтобы ты был живой и здоровый. Хотя бы до тех пор, пока я рядом. Я это и так уже получила.
        - Нет, я так не могу! Ты должна что-нибудь попросить! Иначе выйдет, что я не отблагодарил тебя. За такой дар, как вторая жизнь, я могу служить тебе пожизненно, никогда не оставить тебя.
        - Что ты привязался, а? - возмущаюсь. - Я уже спать собралась, а ты со своим «служить»… - все же открываю глаза и сажусь на кровати.
        - Я хочу, чтобы все было честно.
        - Ладно, как хочешь, тогда жизнь за жизнь. Не смей убивать Арланда до тех пор, пока он сам не пожелает убить тебя или меня. Все, доволен?
        - Ты… ты тратишь все на этого чертового графа!?
        - Да, - невозмутимо отвечаю, возвращаясь на подушки. На каком-то моменте мышцы на животе пронзила резкая острая боль и я просто упала на кровать, не в силах больше подняться.
        - Что с тобой? - забеспокоился Дейк.
        - Да… нормально все, - отвечаю, расслабив лицо, дабы не пугать рыцаря гримасами.
        - Ты ведь не получила никаких серьезных ран в битве? Ты не пострадала?…
        - Да что мне сделается? Пара царапин, не больше.
        - Выглядишь ты здоровой, - неуверенно сказал Дейк. - Может, я все же тебя осмотрю?
        - Не стоит, я прекрасно себя чувствую, - возражаю, демонстративно закрываясь покрывалом до подбородка.
        - Ну как хочешь, - усмехнулся рыцарь и лег вплотную ко мне, осторожно обняв. От его прикосновений грудь пронзила острая боль, но вскоре боль утихла.
        Видимо, какие-то раны не зажили. Я ведь точно помню, что со мной все было в порядке, потому и волноваться нечего, просто обработаю потом мазью…
        - Бэйр.
        - Что? - раздраженно спрашиваю. - Дашь ты мне спокойно полежать или нет?
        - Спасибо тебе за то, что вытащила оттуда. Там было ужасно, - неожиданно проникновенно сказал Дейк. - Я рад, что ты у меня есть.
        - Сейчас растаю, видят боги, - улыбаюсь одним краем рта. - Еще что-нибудь или на этом приятное кончилось?
        Хмыкнув, рыцарь прижался к моей щеке губами, хотя почувствовала я только колючую щетину.
        - Не увлекайся особо, - предостерегаю. - Побрейся сначала, а потом лезь со своими благодарностями.
        - Какая же ты…
        Вскоре мы оба заснули, пригревшись под одеялом. Все же постель у Леопольда была роскошная, большая и очень мягкая, лежать на ней - одно удовольствие, а спать так вообще…

* * *
        Меня разбудили голоса Томы и Леопольда. Они вернулись откуда-то и сейчас что-то обсуждали.
        Открыв глаза, я с удивлением обнаружила, что Дейка рядом нет, а место, где он лежал, уже остыло. Интересно, почему он встал и не разбудил меня?
        Я хотела уже вставать и сказать рыцарю все, что о нем думаю, но продолжение разговора, который я услышала, подсказало, что лучше притвориться спящей, а если не спящей, то мертвой. Такую важную тему нельзя было прерывать ни под каким предлогом.
        - … здорово. И что будет теперь? - спросил Леопольд у матери. - Что ты собираешься делать?
        - Мы с твоим отцом теперь сможем уехать отсюда, начать новую жизнь. Мешок драгоценных камней, каждый из которых стоит, как пять слитков чистого золота, - неплохое состояние. Купим дом близ лесов Агирада, забудем прошлое… Поехали с нами, сын? - предложила Тома. - Все будет хорошо, вот увидишь. Мы будем жить, как настоящая семья!
        - Мам… я не хочу утруждать тебя… - замялся Леопольд.
        - Утруждать? Что ты такое несешь, Лекои? - опять эти властные нотки. - Ты не был мне в тягость никогда, я бы ни за что, если бы не… Послушай, самое страшное, что могло произойти, уже произошло - ты лишил Хранителя материальной оболочки, хозяйство Сеймуров может упасть! Но я не хочу снова вспоминать о тебе по ночам и думать, в какой канаве ты спишь, какими отбросами питаешься, как жалко живешь из-за того, что я побоялась тебя оставить! Я хочу видеть тебя каждый день, хочу, чтобы ты жил рядом со мной, хочу увидеть твою невесту и детей… Ты мой сын, я виновата перед тобой, но я постараюсь все исправить… я очень хочу этого.
        - Но мама… у меня никогда не будет невесты и детей. Я не человек, я даже не нелюдь. Я никто. Пустота, принимающая облики. Я стану только бременем для тебя, буду всю жизнь напоминать об ошибке…
        - Замолчи! - зло зашипела она. - О чем ты вообще говоришь, какие напоминания, какие ошибки? Ты - мой сын, и это та самая причина, по которой ты никогда не станешь для меня бременем!
        - … Ты ведь ждешь ребенка. Нормального, полноценного ребенка-полукровку.
        - Откуда ты знаешь?… - пораженно спросила Тома. - Хотя это не важно! Лекои, это вовсе не значит, что я брошу или забуду тебя! Как ты вообще мог о таком подумать!? Ты всегда будешь моим сыночком, моим первенцем…
        - Хватит! - вдруг резко перебил ее Леопольд. - Мы оба знаем, что я не могу остаться с тобой, даже если хочу этого!
        - А ты хочешь?… - голос Томы дрогнул и смягчился. - Лекои, если ты не желаешь оставаться со мной, если… если ты не простил меня, то я пойму. Только скажи мне это в лицо, пожалуйста!
        - Я никогда не держал на тебя зла и остался бы с тобой и с Лореном навсегда, но ничего хорошего из этого не выйдет.
        - Не понимаю, - вздохнула Тома.
        - Я понимаю и этого, думаю, достаточно. Я уже решил свою судьбу, - твердо сказал Леопольд.
        - И что же ты намерен делать?
        - Я попрошу у Дейка и Бэйр, они возьмут меня с собой.
        - Лекои, ты с ума сошел? Как будто ты им нужен! У них своих забот хватает.
        - Они позволят мне, поверь.
        - Но зачем тебе с ними? Мне кажется, эти двое - не лучшая компания. Да и зачем тебе бродяжничать, когда ты можешь спокойно и безбедно жить в своей семье?…
        - Я хочу приключений. С Бэйр и Дейком я увижу мир, познакомлюсь со многими людьми и нелюдями, наберусь опыта… Ничто не учит жизни лучше путешествий, так сказал Регант Фабле в своих «Записках Авантюриста».
        - Сын, все ведь совсем не так, как ты себе представляешь…
        - И пусть! - воодушевленно воскликнул он. - Я хочу в этом лично убедиться. Хоть разочароваться, но узнать самостоятельно, а не с чужих слов.
        - Ты уверен, что именно это тебе нужно?
        - Нет, - честно ответил Леопольд. - Я не знаю, что мне нужно, я даже не знаю, из чего могу выбирать… Но я много читал. Я читал про нищих мальчишек, которые одной улыбкой могут выманить целый кошелек из сумы, про рыцарей, погибающих на турнирах, про мастеров, загибающихся от работы, про женщин, живущих в дворцах, только и думающих, что о любви, деньгах и титуле, про крестьян, которые пашут наравне с лошадьми… Я не знаю, что из этого мне ближе всего, но хочу, мечтаю узнать.
        - Лекои…
        - Называй меня «Леопольд»! Так назвал меня отец и так меня зовут, а не «Лекои»! - вновь разозлился оборотень. Кажется, его характер начал потихоньку выползать наружу.
        - Сын… Я люблю тебя. Это звучит странно после того, что я сделала, но я правда тебя люблю и желаю тебе счастья, как и всякая мать своему ребенку. Я отпущу тебя с этими прохвостами, только ты пообещаешь мне, что вернешься, когда нагуляешься, ладно? И еще ты познакомишься с отцом таким, какой ты есть, до отъезда!
        - А он точно переживет это знакомство? - с сомнением спросил Леопольд.
        - Пусть только попробует хотя бы поморщится! - пообещала Тома.
        - Но мне девятнадцать. Если бы ты показала ему маленького мальчика, он бы еще понял, но так… Он просто не поверит.
        - За все те годы, которые я прожила с ним, я ни разу ему не солгала… почти ни разу. Он всегда верил мне, поверит и сейчас. Завтра же ты ему покажешься, на балу, когда народа будет много и на вас никто не обратит внимания. А когда рыцарь соберется уезжать… что ж, ты отправишься с ним, если не передумаешь и если он все же согласится.
        - Согласится. Он без моего вина со специями уже жить не сможет!
        - То есть?
        - Я… подготовил его к согласию.
        - Подожди, ты ведь не травил его намеренно?…
        - Нет, конечно! Я все прекрасно приготовил и давал ему напиток строго отмеренными порциями, чтобы вызвать привыкание…
        - Лекои…
        - Что? Я и не про такое читал…
        Хах, а этот оборотень совсем не так прост, как о нем можно подумать! Бесстрашно спорит с матерью, которая сама кого угодно съест, накачивает каким-то вином Дейка, чтобы тот согласился взять его с собой… да и меня-то он тогда похитил вовсе не для того, чтобы помочь с расследованием, а чтобы стребовать желание за то, что отпустит. Теперь понятно, что он собирался попросить. У него с самого начала, возможно, с первого дня нашего приезда был готов этот план.
        Разговор родственников и мои мысли заодно прервал звук захлопывающейся двери. Я услышала шаги кого-то, кто спускался по лестнице, легкие и пружинистые… Дейк так не ходит, значит, Арланд. Больше некому.
        - Держи, - сказал инквизитор, положив на стол что-то мягкое, но увесистое. - Приготовь что-нибудь, я голодный, как волк.
        - Иди вымойся сначала, а потом к столу подходи, - велела Тома тоном бывалой экономки. - От тебя за версту несет кровью и потом! Мерзко, графский сын!
        - Где мне здесь мыться прикажешь? В кастрюле?
        - Я купаюсь в колодце, - вмешался Леопольд. - Выйди в коридор, пройди направо, потом поверни опять направо, там будет разветвление, иди в самый правый ход, там будет пещера с озером. Все время на право, в общем.
        - Озеро?
        - Да, оттуда вода в реку попадает, а берется не знаю откуда. И поосторожнее, там иногда всплывают рыбки, которые больно кусаются! Налови немного, если несложно.
        - Хм… Ладно, - согласился неведомо где побывавший инквизитор и вышел в дверь, которая вела в подземелья.
        Так, Арланд вернулся с улицы весь в поту и крови, Леопольд и Тома здесь… а где же Дейк?
        Поразмышляв над этим вопросом, я решила, что лучше всего будет спросить об этом у тех, кто его видел. Но для начала нужно проснуться.
        Картинно потянувшись и повздыхав немного, я сделала сонное лицо и села на кровати лицом к соратникам.
        - Доброе утро! - улыбаюсь Томе, сидящей на стуле в перевязках, и Леопольду, размахивающему окровавленным ножом. Эта картина подействовала на меня лучше всякого кофе…
        - Что такое? - непонимающе спросил оборотень, когда я замолчала на полуслове, вытаращившись на него.
        - Откуда кровь?…
        - Арланд только что с охоты пришел, кажется, это был глухарь, - оборотень продемонстрировал мне окровавленную тушку. От вида ощипанной и уже кое-где порубленной птицы меня затошнило, но я все-таки сдержалась. - Что, не любишь глухарей?
        - Н-нет… просто… я никогда не видела такого, - честно отвечаю, уперев взгляд в пол, чтобы даже случайно не увидеть вновь труп несчастной птички. - А где Дейк?
        - Он проснулся, как только мы пришли, спросил, где мы были, а потом пошел обратно в поместье. Ему нужно было поговорить с Меви и с Лореном. По-моему, он хочет покончить со всем этим делом и все рассказать, - рассказал Леопольд.
        - Донан велел, чтобы мы все время были с тобой и ушел, - добавила Тома. - Это было не так уж давно.
        - А сколько сейчас времени?
        - Часов семь-восемь вечера, - пожал плечами Леопольд. - Какая разница?
        - Весь день ушел на борьбу с этим Хранителем, - раздосадовано вздыхаю. - Теперь мне придется работать всю ночь, чтобы закончить фонтан до приезда гостей.
        - Похвальное трудолюбие, - заметила Тома. - Что ж, сейчас поужинаем и вернемся в поместье, поговорим с Лореном, а потом делай, что хочешь. Хотя… лучше бы тебе сейчас не напрягаться, ты так много пережила… - неожиданно печально сказала Тома, отведя взгляд в сторону и прижав уши к голове.
        - Да со мной все в порядке, - пожимаю плечами, но на всякий случай себя осматриваю.
        С руками было все в порядке, ноги совсем не болели… а вот грудь и живот осматривать на людях не так прилично.
        - Ты пострадала больше всех нас, - почему-то очень тихо сказал Леопольд. Они с Томой как-то странно переглянулись. - Мама пока тебя перевязывала, перевел все бинты, которые я хранил.
        Ощупав сквозь длинную рубаху торс, я наткнулась на твердый слой бинтов. Так вот, где собака зарыта…
        - Спасибо, - благодарю Тому. - Сама бы я не додумалась.
        - Не за что, - сухо ответила нелюдь, отвернувшись.
        - А где вы были все это время? Мы с Дейком проснулись, а вас нет.
        - Как только Лекои убил Хранителя, часть мозаики со стен осыпалась. Это оказались драгоценные камни, - начала объяснять Тома. - Те самые утерянные сокровища Сеймуров. Мы собирали эти камни в мешки и корзины, вот и все.
        - Вот оно что, - удивляюсь. - Теперь Сеймуры самый богатый род, мозаика-то была огромной.
        - Да, так и есть, - улыбнулась Тома. - Мы все посовещались и решили, что мешок камней заберем я и Лорен, столько же получите вы с рыцарем, Арланду на жизнь тоже выделим. Это немного по сравнению с общим количеством драгоценностей.
        - А неплохой подарок для Меви на день рождения, - замечаю. - Несколько десятков килограммов драгоценных камней, подумать только! А не известно, откуда они взялись?
        - Нет, - покачала головой Тома. - Неизвестно. Но, думаю, нам и не нужно этого знать.
        - Наверное, так, - соглашаюсь.
        В комнату вошел Арланд, вернувшийся с купания в неком колодце. На инквизиторе уже была рубашка с высоким воротом и перчатки, так что я так и не смогла разглядеть, что он прячет. Из-за того, что костюм остался у призраков, инквизитор выглядел сейчас так, как он выглядел в последние дни нашего совместного путешествия.
        - Ты рыбок наловил? - тут же подбежал к нему Леопольд, уже вымывший руки от крови в специальном умывальнике.
        - Не было рыбок, - ответил Арланд. - Что там с глухарем?
        - Уже варится похлебка, - улыбнулся оборотень. - Скоро приготовится.
        - Да, я чувствую запах, - кивнул инквизитор, принюхавшись. - Бэйр, как ты себя чувствуешь? - повернулся ко мне.
        - Все со мной хорошо, - в который раз отвечаю. - Только вот одежда… - рассеяно смотрю на рубаху.
        - От твоего платья остались одни ошметки, - объяснила Тома. - Но к счастью Лекои хранит в своих шкафах кучу хлама, так что одежды нашлось на всех.
        - Эх, жалко, - вздыхаю. - Это было мое единственное платье…
        - Ты рисковала жизнью за наш род, мы сможем подарить тебе хоть десять платьев, - улыбнулся Арланд, устроившись на одном из стульев у стола.
        - Нет, спасибо, не надо десять, - улыбаюсь в ответ. - Вообще лучше не надо, я больше ни на ногой в те места, где женщина должна выглядеть прилично!
        - Почему? Жизнь ведь не закончилась… - начала было Тома, но увидев мой непонимающий взгляд, тут же замолчала.
        - Просто не приведите меня боги еще раз оказаться в таком же поместье, - объясняю. - Без обид, но это самое ужасное место из тех, где я когда-либо бывала. Сплошные тайны, заговоры и кошмары… Да как тут вообще можно жить!?
        - Каждый древний род имеет свои причуды, - пожал плечами Арланд.
        - У вас эти причуды дошли до крайности… Хотя все уже кончилось, зачем вспоминать? Хранителя больше нет, и слава всем богам…
        - Он есть, я видел его, - возразил Арланд. - Но он больше не имеет материальной оболочки. Это значит, что он не сможет нападать и убивать, но, тем не менее, будет жить и питаться духом, охранять Сеймуров и их земли.
        - То есть, будет питаться духом? - переспрашиваю.
        - Он будет выпивать немного сил из Сеймуров, - объяснил инквизитор. - Максимум последствий - однодневная слабость у жертвы. По моим расчетам, ему нужно будет так питаться примерно раз в год. В этом нет ничего страшного.
        - А похлебка уже готова! - заметил Леопольд, попробовав варево из котелка. Оборотень во время нашей болтовни трудолюбиво суетился у котелка и творил свой шедевр кулинарии.
        Когда большая миска с аппетитно пахнущем варевом оранжевого цвета оказалась переде мной, я забыла обо всем. Поскольку последний раз я ела с утра, то была очень голодная и сейчас накинулась на еду с поистине зверским голодом, почти не обращая внимания на вкус. Такими, как я, оказались и все остальные. За пятнадцать минут мы умяли все, что было в котелке.
        Поужинав, мы вчетвером двинулись обратно в поместье, обсуждая, что и как будем делать. Планов было немало, нужно было тайком пробраться в комнаты и привести себя в порядок, потом предоставить Меви камни, показать Арланда, пока не поздно, и объяснить, что произошло в подвалах. Если Дейк этого еще сделал, то это займет весь оставшийся вечер, так как Меви доверчивостью не отличается, и будет большой удачей, если она не потребует нести ее в логово Хранителя и объяснять все на примерах. Кроме того мне нужно поговорить с Лореном, чтобы он отдал мне перчатку Маггорта. Я, в конце концов, помогала убить жуткого монстра и найти сокровища, должна же я хоть что-то получить за это, денег-то мне Дейк все равно не даст! После разговоров мне надо будет отправиться в сад и работать над фонтаном, на это у меня целая ночь.
        Дел было много и все они были неотложными, по пути я прокручивала в голове, как что буду делать и говорить. Я была настолько увлечена мыслями, что совсем не обратила внимание на боль в боку, а когда заметила, то решила, что это от долгой ходьбы. Потом я почувствовала, что по животу к ноге стекло что-то влажное, посмотрела вниз, но в полумраке не заметила на одежде никаких мокрых пятен, потому подумала, что показалось. Через полчаса голова неожиданно загудела, а перед глазами начало стремительно темнеть, мне пришлось прислониться к стене, чтобы немного отдохнуть. Когда я машинально обняла рукой живот, вновь почувствовала что-то мокрое. Испугавшись, я отняла ладонь и взглянула на нее… вся рука была в крови.
        - Бэйр? - обеспокоенно позвал меня Арланд, заметив, как сильно я отстала. - Что-то случилось?
        Когда он подошел, я в немом ужасе показала ему руку.
        - Да ты вся в крови! - воскликнул он. - Почему ты молчала, глупая!?… Быстро пойдем, тут недалеко до ближайшего входа в поместье, а там доберемся до нашего домашнего доктора! Надо успеть прежде, чем ты потеряешь слишком много крови!
        - Арланд, в чем дело? - к нам подошли Леопольд и Тома.
        - Раны Бэйр снова закровоточили.
        Меня почти потащили по коридорам, так как сама я с каждым шагом чувствовала себя все хуже. Боль в груди, животе и ребрах все нарастала, каждое движение давалось с огромным трудом.
        Плохо помню, как мы добрались до доктора, но зато момент, когда он меня увидел, отлично запомнился. Бедняга чуть в обморок не упал, увидев меня в длинной рубахе, с распущенными черными волосами и всю в крови. Монстр из ночного кошмара приковылял и просит, чтобы вылечили… я бы на месте Шангая Ловихвоста без лишних слов вырубилась. Он, к счастью, в обморок не упал и быстро собрался.
        Меня уложили на что-то вроде кушетки и напоили какой-то дрянью, от которой у меня ужасно закружилась голова. Вроде бы, это было какое-то местное обезболивающее.
        Тома куда-то убежала, Леопольд исчез, Арланд, закрыв волосы и глаза капюшоном уцелевшего плаща, начал врать доктору о том, как я получила раны.
        К тому времени, когда прибежал запыхавшийся рыцарь, которого позвала нелюдь, с меня уже сняли рубаху и бинты. Я была за ширмой и осматривал меня только доктор, но это продолжалось недолго. Оба переживающих за меня мужика без спросу встали рядом и принялись с ужасом меня разглядывать.
        От возмущения у меня прибавилось сил, я попыталась хоть немного прикрыться, но от одной попытки поднять руку грудь пронзила острая жгущая боль.
        - Не стоит, - нахмурился доктор, смазывающий чем-то раны. - Не шевелись, тогда не будет больно.
        Успокоив дыхание после вспышки боли и собравшись с силами, я все же решилась посмотреть на себя, дабы понять, что же со мной такое… но лучше бы я ничего не видела.
        - Бэйр, не переживай, все будет хорошо, - принялся успокаивать меня Арланд, когда я в немом ужасе смотрела на то кровавое месиво, в которое превратилась моя груди, на страшные рваные раны по рукам и всему туловищу, через одну из них виднелось ребро…
        - Хорошо?… - переспрашиваю, но так тихо, что сама еле-еле себя услышала. - А что же тогда плохо?… - голос сильно задрожал, слов опять было не разобрать.
        Черт возьми, что со мной случилось!? Неужели это все призраки!? Как какие-то духи могли меня так изуродовать?…
        - Почти все раны можно зашить, но останутся шрамы, - начал объяснять доктор. - А вот грудь… боюсь, почти невозможно как-то улучшить положение, ран слишком много и они очень глубокие. Я не маг, так что… Про декольте придется забыть навсегда.
        Простой диагноз прозвучал для меня приговором. Не то чтобы я так ценила свою женскую красоту, но лишаться ее совсем не хотелось. От мысли, что теперь я не смогу быть даже полноценной относительно привлекательной женщиной у меня на глазах выступили слезы. Я попыталась их скрыть, поморгав, но те, кому надо было, все равно все заметили.
        - Господа, прошу удалиться, вы нервируете девушку, а ей нельзя волноваться, - велел доктор, роясь в каких-то ящиках. Видимо, ищет иголку и нити.
        - Никуда я не уйду! - твердо сказал Дейк, не отрывая меня от взгляда, полного жалости.
        - Я тоже, - тем же тоном сказал Арланд, очень внимательно меня рассматривая. - Дейк, будь добр, уведи Шангая из комнаты и позаботься о том, чтобы он ничего не вспомнил. Когда вернешься, запри дверь, - прошептал он рыцарю.
        - Что ты задумал?
        - Я лекарь, могу срастить ткани, но… но вот только семейному доктору необязательно знать о моих способностях.
        - Ты уверен, что действительно можешь? Если ты что-нибудь напутаешь!…
        - Ты меня убьешь, я знаю. Быстрее, пока еще действует обезболивающее.
        Дейк с большим недоверием посмотрел на Арланда, но потом сделал все так, как он велел. Как можно деликатнее рыцарь вывел доктора из его же кабинета и где-то в коридорах проделал с ним то же самое, что и с Арландом, когда мы пришли в зал Хранителя.
        Почему-то как только Дейк ушел мне стало панически страшно, взгляд янтарных глаз Арланда теперь показался не внимательным, а плотоядным. Я нервно сглотнула, пытаясь избавиться от кома в горле.
        Мне было безумно страшно даже находиться здесь, на этой кушетке. Голая по пояс, вся в крови, я чувствовала себя родней тому глухарю, которого разделывал Леопольд… Такая же беззащитная перед обстоятельствами, израненная до полусмерти и жалкая.
        А ведь именно Арланд убил несчастную птицу, а сейчас он с таинственным видом роется в шкафу доктора, вынимает и нюхает какие-то склянки, какие-то оставляет, какие-то возвращает на место… Что он будет со мной делать, неизвестно, но мне уж очень хочется встать и убежать куда-нибудь подальше отсюда.
        - И что теперь будет? - спрашиваю у инквизитора, стараясь унять дрожь в голосе.
        - Будет очень больно, - вздохнул он. - Очень больно. Я сам через подобное проходил, потому знаю, что ощущения ужасны. Лучше всего взять в зубы полотенце.
        - Прежде чем затыкать мне рот объясни, что ты собираешься делать. Буду знать, к чему готовиться…
        - Сращу ткани.
        - Такие раны почти невозможно срастить, у моего организма просто не хватит сил на это! - возражаю, так как что-то об исцелении уже знаю.
        - Помнишь, когда мы встретились и я чуть тебя не убил, тебя выдала вдруг засветившаяся рука? Тогда я специально выпустил… некую энергию, которую твой организм воспринимает, как пищу и которую перерабатывает в жизненные силы. Сейчас я буду делать то же самое и потому энергии тебе хватит.
        - А ты себя не загоняешь, тратя силы и на мою подпитку и на сращивание?
        - Нет, - усмехнулся Арланд. - Мне это ничего не стоит.
        - А сколько времени это займет?
        - Долго… но зато, если все пройдет успешно, у тебя не останется никаких следов.
        - Мерзкий день, - решаю, закрыв глаза. Взгляд как будто сам все время опускался к изуродованному телу, расстраивая мою психику, а сейчас мне меньше всего хотелось думать о том, как я сейчас выгляжу и о том, какой я была еще утром. Хоть мысли о том, что это так не останется, придавали какую-то надежду, но все равно…
        - Все будет хорошо, - ободряюще сказал Арланд, подходя ко мне с подносом каких-то склянок. Поднос он поставил на стул рядом с аналогом кушетки.
        - Я боюсь, отрави меня сразу, если что-то пойдет не так, ладно?
        - Не неси чепухи, я знаю, что делаю, - успокоил меня он. - Я профессионал.
        - На ком же ты тренировался?
        - На себе.
        Я вспомнила сцену, когда Арланд проводил над собой какой-то жуткий ритуал. После этого воспоминания я сразу поверила в то, что с ранами он обращаться умеет.
        Вошел Дейк.
        - Все чисто, он и имени своего не вспомнит, - сообщил он, пока запирал дверь. - Бэйр, как ты? И вообще, какого черта!? Почему ты не сказала, что у тебя такие жуткие раны!? Тебя надо было сразу нести к врачу, а не ждать, пока они начнут гноиться!
        - Я не знала, что ранена, - говорю в свое оправдание. - Я была без сознания, а до этого мне было не до ран.
        - Я хотел осмотреть и ее, но Тома мне не позволила, - объяснил Арланд. - Так как я мужчина и не имею права глазеть на молодую незамужнюю девушку…. Тома сама все обработала и, надо заметить, очень хорошо, учитывая то, какие средства у нее были.
        - Пока мы не пошли, я ран вообще не чувствовала, даже предположить не могла, что они такие… я бы сказала тебе, если бы знала, - объяснила я рыцарю.
        - Вы оба идиоты! - пресек поток оправданий Дейк. - Когда закончите, одну дуру прибью, потому что за собой не следит, другого за то, что имея лекарские навыки, позволил лечить какой-то экономке!
        - Дейкстр, успокойся, - велел Арланд. - Если не хочешь, чтобы Бэйр осталась изуродованной до конца жизни, молчи и не лезь мне под руку.
        Смешав какие-то мази и расставив их на подносе, инквизитор вопросительно посмотрел на меня.
        - Готова? - спросил он.
        - Нет, - испуганно отвечаю, не отрывая глаз от полотенца, которое Арланд держал в руках.
        Сжав зубами белую ткань, я закрыла глаза и приготовилась думать о чем-нибудь прекрасном. Например о том, как будет выглядеть мой фонтан, когда я его доделаю. Буквально за секунду я унеслась в яркие фантазии, в космос, меня с головой захватил поток идей… Но потом все разом исчезло и я так заорала, что сама испугалась.
        Арланд не обманывал, боль действительно была адской.
        - Тише, - забормотал инквизитор, ласково погладив меня по плечу. - Потерпи. Сейчас я продолжу… Готова?
        Я кивнула и зажмурилась. На этот раз крик удалось сдержать, сжав челюстями полотенце, но боль все равно была такой, как будто на мне испытывают жесткий электрошок, скажем, для носорогов, или что-то вроде того…
        Дейк, глядя на это лечение, затрясся и, было видно, с трудом погасил в себе желание броситься меня спасать. Мы с рыцарем обменялись успокаивающими взглядами, как бы говоря друг другу «все будет хорошо», а потом Арланд вновь принялся сращивать мышцы и кожу, я выгнулась от мук… После инквизитор работал без таких больших перерывов.

* * *
        Казалось, шли часы, может, даже дни… Сначала я держалась, раны на плечах были не такими страшными. Но когда дошло до груди, я уже не сдерживала крики, орала в зажатое в зубах полотенце так, что вскоре охрипла. Оставалось только стонать, потом сил не хватало даже на то, чтобы вздрагивать, не прекращаемая боль выпила из меня все, что можно. Я уже готова была остаться изуродованной, только бы не терпеть это, но сказать о своем желании я не могла из-за боли в челюстях. После трех безуспешных попыток окончательно залечить первую рану на груди, Арланд взял меня левую руку. Она тут же зажглась и я почувствовала, как в меня сильнейшим потоком хлынули силы. После процесс возобновился, я снова могла орать и трястись от невыносимой боли.
        Так повторялось несколько раз, с каждым разом я пыталась привыкнуть, но это было невозможно. Как будто муки были неизбежной платой за лечение.
        Я уже ничего перед собой не видела, взгляд затуманился, но я все равно знала, что Арланду не легче, чем мне, может быть, даже тяжелее, ведь он знает, какую боль причиняет и все равно раз за разом возобновляет пытки.
        Когда полностью были восстановлены плечи, предплечья и грудь, пошли бока. По сравнению со всем остальным сращивание кожи там было легкой щекоткой, я смогла расслабиться и немного отдохнуть. Когда же Арланд сказал, что все закончилось, я ему не поверила. В душе я уже смирилась с тем, что боль будет вечной.
        У меня из зубов с большим трудом вынули полотенце.
        - Постарайся размять челюсти, - посоветовал Арланд. - Я пока смажу все особой мазью. Сейчас тебе лучше не напрягать мышцы и не тянуться, кожа очень тонкая и нежная, может порваться. Не страшно, конечно, но будет неприятно.
        Когда практически выжженной болью кожи коснулась прохладная мазь, я испытала ни с чем несравнимое блаженство, на лице само собой расплылась улыбка. Это было сравнимо с тем, как если бы меня вынули из костра и облили приятной прохладной водой.
        Аккуратные, но точный движения рук Арланда стирали любые воспоминания о боли, постепенно я возвращалась в реальный мир… прекрасный мир.
        - Арланд, я тебе благодарен за помощь, но, по-моему, мази уже достаточно, - достаточно грозно высказал свое мнение Дейк.
        - Как скажешь, - почему-то слишком быстро согласился инквизитор и отошел.
        Я с некоторым трудом села на кушетке, голова тут же закружилась, но уже через несколько секунд все было в порядке.
        Я с опаской глянула вниз, боясь увидеть что-нибудь ужасное, но… но вопреки моим опасениям, все была совсем прежним. Ни крови, ни ран, ни даже шрамов. Коснувшись места, где раньше выглядывало ребро, я ничего не почувствовала, как будто коснулась совершенно обычного здорового места. То же самое было со всеми остальными пострадавшими частями тела. Особенно радовало наличие того, что доктор хотел вовсе отрезать.
        - По-моему, грудь была больше, - критично заметил Дейк.
        - А по-моему, и так неплохо, - возразил Арланд, любуясь своей работой.
        Только после этих слов у меня проснулся стыд и я закрылась руками.
        - Да чего мы там не видели? - возмущенно и хором сказали мужики.
        Я заметила на стуле стопку сложенных вещей, вопросительно посмотрела на Дейка.
        - Я принес, пока ты была занята. Переодеться тебе надо.
        Арланд и рыцарь вышли за ширму и дали мне спокойно одеться.
        Странно, но с каждым движением я ощущала прилив сил и легкости. После многочасовых мук это было сродни настоящей эйфории, хотелось чуть ли не танцевать!
        Наверное, это Арланд передал мне силы… сколько же в нем всего, если он может творить такое и при этом оставаться в сознании?
        Выйдя к друзьям, я попыталась заговорить, но из горла вышел только сдавленный хрип. Мне тут же предложили стакан воды, после которого я уже смогла говорить. Хотя и тихо.
        - Спасибо, - первым делом благодарю Арланда. - Если бы не ты, я бы мучилась всю оставшуюся жизнь.
        - Говоришь спасибо за то, что пережила? - удивился инквизитор, он был весь мокрый, так как только что умылся в специальном тазу. - Я на твоем месте убил бы после таких мук.
        - Ты ведь помогал, - возражаю.
        Я тоже подошла к тазу и, зачерпнув воды в ладони, выплеснула себе все в лицо, принялась тщательно умываться от слез, перемешавшихся с потом. После этого я почувствовала себя еще лучше.
        - Как прошла беседа с Меви? - спрашиваю у Дейка. - Сказал ли что-нибудь Лорен?
        - Лорен схватился за сердце, когда я показал ему мешок драгоценных камней, а Меви… она, кажется, окончательно сбрендила, - Дейк покрутил у виска. - Твой кот, Маггорт. Он сегодня пришел к ней в комнату, лег рядом на подушку и издох. Графиня уверена, что это предзнаменование и ей самой недолго осталось, сейчас молится, чтобы дожить до дня рождения. Я успел ей все рассказать, но сомневаюсь, что она поняла хотя бы половину. Завтра надо будет показать ей Арланда, пока не поздно, а то тетка совсем плоха. Я бы ей больше двух дней не дал, если честно. Но сегодня идти уже поздно, полночь, как-никак. Я сам устал до того, что хочется зарезаться… Может, спать пойдем?
        - Я только за, - устало зевнул Арланд, опершись о стол, на котором стоял таз.
        - Ну тогда вам спокойной ночи, а у меня дела, - улыбаюсь. - Мне пора фонтан заканчивать.
        - Ты с ума сошла? После такого ты еще хочешь работать!? - возмутился Дейк.
        - Я полна сил, и так весь день проспала. Да и на улице хочется побыть после подземелий!…
        После непродолжительных споров я все-таки убедила Дейка в том, что я не устала, не чувствую боли и не свалюсь где-нибудь, истекая кровью, что работа поможет мне быстрее забыть пережитые сегодня ужасы.
        Стоило нам только расстаться в коридорах, как я почти бегом пустилась к двери, ведущей в сад. Все поместье уже спало, мне никто не встретился по пути.
        Выбежав на улицу, я с восторгом вдохнула прохладный ночной воздух. После подземелий это и правда было нечто! Несколько минут я стояла, просто наслаждаясь природой, потом только медленно пошла к месту в саду, где меня ждал незаконченный фонтан.
        По пути я сорвала несколько цветков и, поскольку выбрасывать потом стало жалко, вставила в волосы вместо заколки, убирающей пряди с висков чуть назад.
        Когда я дошла до своего творения, то сама замерла от восторга. Некоторые планеты я уже успела окрасить и сейчас они светились в темноте, создавая иллюзию настоящего космоса. Звезды, которые я успела сделать в воздухе, светили так, как я и планировала.
        Полюбовавшись своей работой, подождав, пока энтузиазм переполнит меня до краев, я принялась творить, окунувшись на другой уровень зрения, где все выглядело еще прекраснее. Я решила начать с Венеры, потом перейти на другие планеты.
        Процесс быстро захватил меня с головой, я вновь окунулась в потрясающее душу состояние, когда ощущаешь себя богом, творящим вселенную. Я упивалась почти каждым мгновением работы, поправляла, переделывала и доводила до совершенства, совершенно забыв о времени и всем прочем, что есть или было в реальном мире.
        Я даже не заметила, как закончила. Последнее, за что я взялась, было солнце, которое я окрасила в иллюзию бесконечного пламени, перетекающей магмы и взрывов. В реальном мире были видны даже капли брызг, с которыми выплескивалась наружу лава. Всю убийственную мощь, весь адский жар мне удалось передать именно так, как я и хотела.
        Вернувшись на нормальный уровень зрения, я отошла подальше и критически осмотрела свою работу. Не заметив изъянов, я принялась работать над звездами, размещать их так, чтобы они украшали место, добавляли в пространство ощущение бесконечности, но не мешали и не отвлекали внимание от основной конструкции.
        Когда я закончила с пятой по счету звездой, вдруг услышала шаги где-то около моего рабочего места. Безумная жажда творчества не отхлынула, но осторожность взяла свое. Я зажгла светящийся шар поярче и пошла проверять, кто там ходит.
        Как это ни странно, но стоило мне насторожиться, как таинственный пришелец сам тихонько постучал в то, что осталось от калитки.
        - Войдите! - разрешаю тоном бывалого начальника.
        Поскольку недоброжелатель не стал бы стучаться, я спокойно продолжила работу.
        - Потрясающая работа, - восхищенно заметил Арланд, встав среди кружащихся планет.
        - Ты же хотел спать, - напоминаю. - Что ты здесь делаешь?
        - Мне не спится, - признался инквизитор. - Я переволновался, столько всего сегодня произошло… не представляю, как смогу уснуть.
        - Да, день ужасный, - соглашаюсь, нехотя вернувшись в воспоминания, которые после незабываемого полета во вселенную казались чем-то невообразимо далеким.
        Вспомнив о минувших событиях, мы оба замолчали, погрузившись каждый в свои невеселые мысли.
        - Знаешь, так все совсем не смотрится, - замечаю, подходя поближе к Арланду. - Смотри…
        Я полностью убрала свет и мы на мгновение оказались в кромешной тьме. Планеты почти сразу же вспыхнули всеми теми цветами, которые я на них наложила, звезды засияли на уровне глаз, ниже и выше. Создалось полное ощущение того, что мы находимся в абсолютно ином месте.
        - Поразительно, - выдохнул Арланд, завертевшись на месте. Ему хотелось рассмотреть все и сразу, но не получалось. - Что это?
        - Космос. Планеты, вертящиеся вокруг солнца, звезды. Так все выглядит там, - указываю на небо. - Так существует наша вселенная.
        - Здесь я вижу это гораздо прекраснее, чем мог даже представить… - заметил инквизитор, посмотрев на черное, почти не определимое в общем мраке небо.
        - Это еще не все, смотри!
        Взяв руку Арланда, я положила ее на Землю. Тут же возник двойник планеты, он как будто закрыл оригинал полупрозрачной вуалью.
        - А это Скаханн.
        - Наш мир? - удивился Арланд.
        - Да.
        - А что же тогда это такое? - он убрал руку, чтобы двойник исчез, и показал на Землю.
        - Земля, - пожимаю плечами.
        - Что? Я не знаю такого мира «Земля», - удивился Арланд. - Да и никто не знает. Ты его придумала?
        - Хах, нет, она настоящая, - улыбаюсь. - Помнишь, когда мы ехали в телеге Валлена, мы говорили о звездах и других мирах? Я тогда сказала, что уверена в их существовании.
        - Да, - подтвердил Арланд, настороженно посмотрев на меня.
        - Так вот я с Земли. Я была писателем, мне снился ваш Скаханн. Эти сны посылала мне Бэйр… Потом я уснула однажды ночью, а проснулась здесь, в этом теле. Встретила Дейка. Он тогда бился с драконом, но забыл, как их надо убивать. Я помогла, спасла ему жизнь и с тех пор он обязан быть со мной, защищать, до того, как я не найду путь обратно в свой мир.
        - Что?… - от удивления Арланд даже пошатнулся. - Ты серьезно?
        - Ты хотел знать правду - вот она, правда, - пожимаю плечами. - Думаю, тебе надо знать.
        - То есть… ты из другого мира?… Ты - иномирянка?
        - Да, именно так, - киваю, но потом поправляюсь. - То есть моя душа из другого мира, Бэйр-то родилась здесь. Но, знаешь, я не прошу тебя в это верить. Можешь забыть, а можешь счесть меня чокнутой, мне все равно. Просто захотелось рассказать тебе правду.
        - Это шокирует, - признался Арланд и отошел от меня на несколько шагов, врезался спиной в солнце. Ойкнув от неожиданности, инквизитор решил вообще отойти от конструкции.
        Он долго смотрел в одну точку, встав около моего рабочего стола, размышлял о чем-то. Мысли так и носились по его лицу: то бровь поднимется, то губы сожмутся в тугую линию, то глаза сверкнут каким-то особо многозначительным блеском.
        - Еще немного, и я подумаю, что ты мне веришь, - замечаю.
        - Я верю тебе. И у меня есть на то причины, - отозвался Арланд. - Ты знаешь о Церкви Черных Куполов?
        - Нет, - мотаю головой. - Но помню, ты что-то говорил о ней.
        - А, может, об Истэке Демонтине? Слышала о нем?
        - Да, о нем я знаю! Я как раз его и ищу. Он, кажется, демон из моего мира, каким-то образом залетевший сюда. Он занимался изучением миров и если кто и сможет мне помочь вернуться, так это он.
        - Значит, ты знаешь, что демоны из вашего мира могут попасть сюда? А в вашем мире ты их видела?
        - Знаю, что они есть у вас, но вот в нашем мире их никто не видел, а если и видел, то все всё равно считают их вымыслом, - пожимаю плечами.
        - В таком случае… позволь и мне рассказать тебе кое-что.
        Проговорив это очень таинственным голосом, Арланд вдруг принялся раздеваться. Он снял перчатки и швырнул их на землю, потом принялся развязывать тугую шнуровку рубашки. Когда он снял и ее, я, наконец, увидела, что он так долго скрывал.
        Не то чтобы у меня челюсть отвисла от увиденного, но удивляться было чему.
        - И все? - только и спрашиваю, подходя поближе к инквизитору. - Это что, все, что ты скрывал!?
        - А тебе мало? - изумился он.
        - Да, мало! Да, ты весь покрыт какими-то серыми иероглифами и вензелями, на тебе места живого нет, но это просто татуировки! Разве тут есть то, что нужно так прятать!? Это даже красиво!
        - Ты понимаешь, что это? - на всякий случай спросил Арланд.
        - Похоже на арабскую вязь и на японские иероглифы, но этими языками я никогда не владела, - хмыкаю, рассматривая его тело.
        Шея, плечи, грудь, руки, даже пальцы были покрыты татуировками, которые немного настораживали своей многозначительностью.
        - Бэйр, этими знаками покрывают одержимых. Этими, - он указал на грудь, - простых чертей, этим, на руках, низших демонов, теми, что на животе - средних по силе… я всегда думал, что одержим, потому по мере того, как учился, пытался избавить себя от этого недуга. Я наносил все новые и новые знаки, которые должны были покончить с одержимостью, но ничто не помогало. Как-то, когда я уже не мог выносить ритуалов обновления, ежемесячного обновления всех рисунков, того, что ты видела недавно, я решил наколоть на шее ошейник, с последним знаком которого и я, и высшей демон внутри погибли бы. Но ничего не произошло. Я долго думал над этим и понял, почему ничего не получается… Нельзя изгнать из себя демона, если ты сам - демон. В библиотеках ордена я нашел книги, в которых говорилось о таких демонах, которые рождаются в обличии людей и растут с небывалыми способностями. Это иномиряне, демоны из кармана какого-то другого мира. Они приходят сюда по какой-то вселенской случайности и несут в себе хаос и разрушение. Если такой демон останется на свободе, может произойти катастрофа. Потому и создано Аббатство
Церкви Черных Куполов. Монахи отлавливают людей, не подозревающих о своей сущности, и везут их в место, где проверяют, демоны они или нет. Над ними проводят ужасные опыты, никто не выживает уже после четвертого испытания, а всего их более сотни. Каждое испытание проявляет демона внутри, усиливает его. В Аббатстве истязают тело и душу, потому что главная цель демонической сущности - стать сильнее. Отрежь ему руку и через несколько дней при определенных условиях отрастет новая, с прочной кожей и крепкими костями, выколи глаз, и демон будет видеть в темноте без единого лучика света, искалечь душу и он станет величайшим магом… Но никто не выживает, только одному за всю историю удалось выжить и пройти через все мучения. Этот кто-то - Истэка Демонтин. Он пробыл в Аббатстве пленником около пятидесяти лет, а потом, когда стал развитым и всемогущим демоном, смог сбежать оттуда. С тех пор он живет где-то в нашем мире.
        - Подожди-ка… ты хочешь сказать, что ты - демон? Демон-экзорцист!?
        - Да, - кивнул Арланд. - Скорее всего это так, потому что другого объяснения своим способностям я не вижу.
        - И, если это так, то ты до смерти боишься попасть в это Аббатство и… ты иномирянин!? Как и я!? Черт возьми, этот день меня убьет!!!…
        От избытка чувств я просто села на ближайшую лавку, чтобы не упасть на нее в следующую же секунду.
        - Ты в порядке?
        - Да, немного… - киваю. - Охренеть… Нет, лучше бы ты оказался вампиром, это было бы не так удивительно!
        - Прости, если напугал тебя, - виновата сказал Арланд, отойдя от меня подальше. Он неуверенно комкал в руках рубашку, думая о чем-то.
        - Не напугал, но удивил - не то слово, - вздыхаю. - Только не уходи сейчас, ладно? А то будет совсем ужасно. Сядь лучше рядом, поговорим.
        - О чем?
        - О нас.
        - О нас? - с подозрением переспросил Арланд. - То есть?
        - Раз тут охотятся за иномирянами и раз они так опасны, что ты остерегаешься даже раздеться лишний раз, мне тоже есть, чего опасаться, разве нет?
        - Ты ведьма, причем признанная. И ты не демон, а человек… была им в том, другом мире. Аббатство никогда не ошибается, они берут только демонов. Люди бы не прошли даже первое испытание, умерли бы, но все, кого поймали, доходили до четвертого. Тебя не поймают, наверное, даже внимания не обратят, - решил он. - Уж я это точно знаю…
        - А разве ты мне это рассказал не для того, чтобы предупредить? - удивленно спрашиваю.
        - Нет. Я хотел попросить помощи… я думал, ты знаешь, как туда попасть. В другой мир, где все такие, как я.
        - Зачем тебе туда? - пораженно смотрю на него. - Вы, демоны, живете в ужасном месте, оно не даром называется Ад. Тем более, этом мир гораздо лучше, уж поверь мне.
        - Тебе, наверное, не понять, - вздохнул Арланд. - Если я не отсюда, то мне нечего здесь делать. Я здесь чужак, за которым гоняются с капканами монахи из Церкви Черных Куполов. О них никто не знает, но они повсюду, их миллионы… Я тут дичь, которую вот-вот затравят охотники! Конечно же, я хочу уйти куда-нибудь, где я не буду чужим, где смогу жить спокойно.
        Я не нашла, что ему можно ответить. Чужак? Чужак. Нечисть? Нечисть. Родившись таким, Арланд вынужден будет всю жизнь скрываться и мучить себя ритуалами изгнания, чтобы ославить запах своей истинной сущности. И вряд ли ему когда-нибудь удастся это исправить. Даже если он попадет в долгожданный мир демонов, там ему будут мешать его инквизиторские качества, и там за ним будут охотиться, и так его не признают. Арланда можно только пожалеть, посочувствовать его судьбе.
        - Ты никогда не задумывался, что став инквизитором совершил большую ошибку? - спрашиваю у него.
        - Это было необходимо. Никто не станет подозревать экзорциста в том, что он демон. Это неплохо отведет глаза тем, кто меня ищет, - объяснил Арланд.
        Он все еще стоял в стороне, не решаясь подойти.
        - Знаешь, что? - говорю, вставая. - А, может, поедешь со мной к Демонтину?
        - Что? - удивился Арланд. - Думаешь, он поможет? Везде написано, что он так и смог пробить окно в другой мир…
        - А вдруг уже пробил, просто не афишировал? - предполагаю, встав ближе к собеседнику, который, кажется, хочет убежать, так нервно переминается с ноги на ногу. - Мне все равно к нему, так присоединись ко мне. Даже если ты не попадешь в мир демонов, то в моем мире тебя примут любым. Там нет инквизиции или еще кого-то, кто охотиться за иномирянами… журналисты, разве что, но они не станут отрубать тебе руки и выкалывать глаза, это точно! Ты сможешь там жить спокойно, не опасаясь ничего. Можешь даже стать монахом - вряд ли церковь как-то отреагирует на тебя.
        - Ты предлагаешь мне отправится с тобой, на эту… Землю? - переспросил Арланд, удивленно разглядывая меня.
        - Да, - просто киваю, улыбнувшись. - Так ты согласен?
        - Мне… надо подумать, - засомневался Арланд. - Я не могу все бросить, я должен хотя бы сдать экзамены!
        - А сколько на это понадобится?
        - Неделя на то, чтобы добраться до Ордена, неделя подготовки, потом сами экзамены, это займет несколько дней, потом мне выдадут одежду и знак инквизитора-экзорциста, это еще пара недель… Всего где-то месяц-полтора.
        - Ждать мы тебя столько не сможем, - говорю, закусив губу. - Но ты сможешь нас догнать, когда закончишь. Догонишь и мы будем искать Демонтина вместе. У тебя же нет планов насчет того, где шататься после получения знака? Вот пошатаешься со мной и Дейком!
        - Ты понимаешь, какой опасности себя подвергаешь? Я ведь могу не устоять и согласиться…
        - Я бы не предлагала, если бы не рассчитывала на согласие, - говорю твердо, посмотрев в глаза Арланду. - У тебя полно времени, думай. Но… знаешь, я буду рада, если ты отправишься с нами.
        Инквизитор ничего не ответил, он отвел взгляд в сторону и принялся рассматривать фонтан, который я сделала.
        Планеты большими яркими шарами парили в воздухе, свет, идущий от них, едва рассеивал темноту. Звезды рассыпались в воздухе крошечными огоньками, из было ровно столько, сколько нужно, я не ошиблась с количеством…
        Тут я вспомнила о том, что еще не пробовала включить фонтан, чтобы планету медленно крутились вокруг солнца, а под самим солнцем взвилась спиралеобразная струя воды. По задумке фонтан включался от одного щелчка пальцами, просто от самого звука. Я тихонько щелкнула и стала ждать, что же будет, заработает, или нет.
        Несколько секунд сооружение стояло, но потом планеты медленно тронулись и закружились вокруг солнца, зажурчала вода, взвиваясь из основания фонтана. В ней отражался свет от всех планет, создавая какую-то мистическую окраску.
        Зрелище превосходило все мои ожидания! Это было прекрасно… слов, чтобы описать, у меня не нашлось. Оставалось только стоять и чувствовать, как постепенно окружающий мир перестает существовать. Планеты медленно кружатся, как будто гипнотизируя, а солнце становится центром всего, внимания, чувств, центром всех стремлений. Огромный яркий шар манил к себе, как фонарь мотыльков… Да, сейчас я как никогда понимала этих глупый насекомых.
        - Бэйр… - начал инквизитор. Он тоже не мог оторвать глаз от потрясающего зрелища, стоял, как и я, завороженный красотой воды и света. - Это удивительно.
        Я посмотрела на Арланда. В свете планет он выглядел как никогда странно. Золотые глаза как будто искрились, радужка больше всего напоминала узор, который я наложила на солнце. Если всмотреться, можно заметить, что и там есть свои течения и взрывы… Заметив, что я на него смотрю, Арланд обернулся ко мне.
        Я почувствовала, как глупо выгляжу, но отворачиваться не стала. Находясь в каком-то полубезумном состоянии, я всматривалась в лицо уже давно знакомого человека и находила в нем что-то новое, чего раньше не замечала. Изменения ускользали от взгляда, рассыпаясь в пространстве, но стоило прекратить следить и снова казалось, что что-то упущено.
        Из оцепенения меня вывело легкое прикосновение к щеке, я почти не обратила на него внимания, а когда поняла, что оно значит, было поздно думать о чем-то еще, кроме того, что уже происходило.
        - Думаешь, раз больше подозревать друг друга не в чем, теперь у нас все серьезно? - смотрю на Арланда, улыбаясь. Он тоже глядел на меня во все глаза.
        - Насколько это может быть, учитывая наши профессии… - кивнул он, убирая с моих глаз челку.
        - Дейк меня убьет, если узнает, - вздыхаю, прижимаясь к плечу инквизитора.
        12. Девушка

«Дейкстр Донан»
        - А вы, господин рыцарь, вовсе не такой чурбан, как о вас все говорили.
        Гретта шла, опережая меня на несколько шагов. Фигурка молодой графини то и дело скрывалась за цветочными кустами, а потом неожиданно появлялась где-то позади меня. Девочка находила странное удовольствие в том, чтобы заставать меня врасплох. Я как мог подыгрывал наивному ребенку, чтобы не расстраивался и не уходил.
        - Все? Кто же обо мне так говорил?
        - Тома, например. Тетушка Меви, дядя Лорен, матушка… Все они просили меня держаться от вас подальше. Никак не могу понять, как же так случилось, что я ослушалась, - задумчиво и в то же время грустно заметила Гретта, остановившись. Я смог подойти поближе и, наконец, разглядеть ее. Девочка как будто специально все время отходила, чтобы я не мог видеть ее вблизи.
        Старое мешковатое платье, одно из тех, в которых рядили тройняшек родители, скрывало всю фигуру под складками, невозможно было понять, стройна девушка или же наоборот, достаточно полная. Белокурые волосы были отстрижены по плечи, но убраны в прическу. Обычно девушки из богатых семей отращивают себе длинные красивые волосы и убирают их на людях, как Тома, здесь же все было непонятно. Зачем стричься, если это не красиво, и почему не носить чепчика на людях?
        Нет, встреть я Герду вне поместья, в жизни не поверил бы, что передо мной графская дочь. Причины такой манеры одеваться неясны… но я о них догадываюсь, именно потому и попросил девочку, обычно окруженную сестрами, прогуляться со мной по саду наедине. Я якобы хотел показать ей странный цветок, который нашел здесь, но на самом деле мне нужно было ее кое о чем расспросить. Герда догадывалась, к чему наш разговор наедине, потому не преминула воспользоваться случаем. Она пообещала отвечать на все мои вопросы и не врать… ведь от этого зависело то, кому отдадут наследство. То есть не от этого, а от того, что я скажу Меви. Почти все в поместье, и тройняшки в том числе, свято верят в то, что это я глаза и уши умирающей, и именно от моих слов будет зависеть судьба огромного состояния. У троих девочек, как и у всех, есть определенные желания, и ради них они готовы раскрыть передо мной некоторые тайны графской семьи. Не те старые предания, которых я уже на всю жизнь наглотался от Арланда и Лорена, а именно личные тайны. В делах наследства они ведь гораздо важнее.
        - Мне кажется, твои родственники слишком предвзято относятся ко всем тем, кто не принадлежит к знатным, - замечаю следуя за девушкой.
        - Да, наверное, - подумав, согласилась она. - Мне часто так кажется.
        - А Тома? Иногда она напоминает даму, сбежавшую со старой картины! Столько надменности в этом почти кукольном лице! Она определенно чересчур гордится своим положением, потому и задирает нос, строит из себя не пойми кого.
        - Нет, она вовсе не строит себя. Она такая на самом деле.
        - В таком случае я считаю, что такой строгой женщине с почти каменным сердцем не стоит заниматься детьми. Она не слишком давит на тебя и сестер? - немного участия в голосе.
        - Тома заботится о нас, - пожала плечами Герда. - Он старается, учит нас всему, что знает сама, часто рассказывает всякие истории и… секреты.
        - Секреты?
        - Да. Но я не могу сказать, какие, хотя и обещала вам говорить абсолютно все, - виновато.
        - На то они и секреты, - пожимаю плечами и отворачиваюсь, будто мне совсем безразличны эти тайны.
        - Ну… особые. Которые должны знать все женщины.
        - А разве не мать должна вас им учить? - удивляюсь как можно более искренне. Выпытывать у девушки, которой нет и восемнадцати, какие-то личные тайны… до чего я докатился.
        - Нет. Матушка вообще не обращает на нас внимания. Она думает только о папе, - сморщила маленький носик молодая графиня. - Мы уже взрослые, так она говорит, и не нуждаемся в ее присмотре. Она даже не заходит к нам на ночь пожелать хороших снов. Мы с сестрами к ней ходим каждый вечер, но дверь в их с папой комнату всегда закрыта.
        - Странно. Обычно матери куда более ласковы со своими дочерьми.
        - Только не наша, - грустно вздохнула она. - Мне кажется, она поскорее хочет выдать нас замуж, чтобы мы не висели у нее на шее… когда она получит наследство.
        - Хм. Замуж? - игнорирую тему про Вереникины надежды. О чем - о чем, а об этом я и так наслышан. - Поэтому она наряжает вас в эти убогие тряпки? - тихо бормочу, якобы не сдержавшись.
        - Нет… мы с сестрами сами надеваем эти платья, - смутилась Герда. - Матушке это не нравится, но она не возражает.
        - Обычно молодые девушки любят наряжаться во что-то красивое.
        - Но ваша спутница госпожа Бэйр…
        - Бэйр - отдельная история. У нее не было матери, потому детство прошло не самым лучшим образом, да и вообще она немного чокнутая, скажу по секрету. Не стоит брать с нее пример. Девушки должны одеваться красиво. Так зачем же вы укутываете себя в это тряпье?
        - Просто нравится, - упрямо ответила Герда. Ее лицо покрылось краской, и она, почувствовав это, отвернулась.
        - Ладно, если не хочешь об этом говорить, я тебя не заставляю, - миролюбиво улыбаюсь. Заметив мой полный дружелюбия взгляд, девочка улыбнулась в ответ и перестала так смущаться. - Ну так о женихах. Матушка уже познакомила вас с кем-нибудь?
        - Пару раз приезжали сыновья баронов и даже герцогов, но… но все они были или глупы, или толстые, или просто противные! Как-то за Геру приехал посвататься сын богатого купца, но Гарфел его даже не пустил в поместье.
        - И что, этот юноша больше не появлялся?
        - Нет, он умудрился как-то пробраться к нам и поговорить с Герой! Теперь эта дуреха мечтает о том, как бы сбежать из поместья от матери и уехать с этим мальчишкой! Ее послушать, так он само совершенство… Рассказывает даже, что он ее поцеловал, совсем так, как пишут в книгах.
        - Тех книгах, которые вам дает Тома втайне от матери? - насмешливо спрашиваю.
        - Нет, что вы!… - начала было Герда, но замолчала на полуслове. - Да, в них, - призналась.
        - Хорошо, Тома молодец, знает, чему надо учить будущих невест. Ведьмовство и умение… понимать некоторые принципы общения с мужчинами, что еще нужно для идеальной жены? - усмехаюсь, немного ближе подойдя к Герде.
        - С ней интересно, - пожала плечами девочка. Она опять пошла немного быстрее, чтобы отдалиться от меня. Плохо.
        - А что ты? Тебе уже определили будущего мужа?
        - Д-да, - сдавлено ответила Гера через некоторое время.
        - И что, вы виделись?
        - Да.
        - Сколько раз?
        - Два-три каждый год, по праздникам. Но я мало разговаривала с ним, мы проводили вместе не больше нескольких минут, - под конец речь замедлилась и стала тише. Герда остановилась и уставилась в одну точку, на цветок белой розы. Когда я подошел ближе, то заметил, что по щеке девочки ни с того ни с сего потекли слезы. Большие капли одна за другой вытекали из ее глаз, но лицо не было искривлено, девочка как будто не замечала, что плачет.
        - В чем дело, графиня? - спрашиваю голосом, полным искреннего беспокойства.
        - Просто… просто мне тяжело говорить об этом. Мне плохо, давайте найдем где-нибудь скамейку и присядем?
        Я заботливо положил руки девушке на плечи и повел до ближайшей скамьи. Сев, Герда молча утерла слезы и попыталась успокоиться. Когда влага перестала набегать на глаза, девочка начала рассказывать. Сначала она говорила спокойно, но потом начала тараторить, почти глотая некоторые слова. Под конец ее уже снова душили рыдания.
        - Дело в том, что мы с матушкой недавно сильно поругались. Это было во время примерки нового платья, которое мы заказали еще в прошлом месяце, но забрали совсем недавно. Так вот, девять дней назад, во время примерки этого платья мы и поругались. Корсет оказался такой тугой, что я не захотела его надевать, тогда матушка начала злиться, говорить, что я слишком много ем и ужасно растолстела, что я должна хоть задохнуться, но втянуть живот до нужного обхвата талии. Поскольку платье дорогое и другого у нас нет, то я просто обязана была его надеть… но мне было так больно, что я опять отказалась. Тогда матушка начала на меня кричать. Я испугалась и отступила назад, наткнулась на стол с вазой… она упала и разбилась. Это была матушкина любимая ваза, которая принадлежала еще прабабке тети Меви. Потом, отскочив от разбившейся вазы, чтобы не получить ран от осколков, я чуть не упала и ухватилась за новое платье на вешалке, чтобы удержаться… оно порвалось и… и матушка разозлилась еще больше… Неделю назад пришло письмо о том, что один из баронов будет на балу. Меня еще с рождения определили его сыну, но тот
юноша так отвратителен, что мы тянули с помолвкой как могли. Матушке было бы много пользы от нашего брака, но… но она не хотела отдавать меня такому, как Дульсин. Он глупый, злой и очень, очень жестокий… он замучил до смерти кошку у меня на глазах!… Мама изменила свое решение насчет отсрочки моего брака, когда я ее так расстроила, разбив вазу и разорвав дорогое платье. Тогда она пообещала, что напишет письмо барону с просьбой подготовить сына и все остальное к помолвке, которую планировали как раз на моем семнадцатом году жизни. Так вот, на балу в честь дня рождения тетушки Меви мне будет сделано предложение, от которого я не смогу отказаться… Я подумала, матушка просто злиться и хочет напугать меня, но потом… потом я увидела, как Симон повез это письмо к тому барону Геншевару… я обречена! Уже завтра все произойдет и ничего не исправить!…
        - И ты молчала об этом? Первый раз слышу, что ты обручена с кем-то!
        - А что и кому я могу сказать? - с огромным трудом давя в себе плач спросила Герда. - Тома и сестры знают, они утешают меня, как могут, но… но кроме утешений они все равно ничего не могут сделать. Моя судьба определена навсегда, - девочка горько вздохнула и утерла с глаз выступившие слезы. - Это мне наказание за мои поступки… Матушка всегда говорила, что небеса все видят и никогда не оставляют преступников без наказания!
        - Ты уверена, что кара достойна твоих «преступлений»?
        - Да… я ужасно поступила и… я совсем не раскаиваюсь, - призналась она мне так, как будто я был ее духовник.
        - Что же ты сделала? Не вазу же разбила?
        - Нет, я… - вместо ответа Гера зашлась рыданиями и больше ничего не говорила.
        Подумав, я тихонько ушел, оставив девушку наедине со своим горем. Пускай выплачется, может, полегче станет. Я все равно уже узнал все, что мне было нужно, так что не стоит дальше теребить девочке нервы. Ей, такой молодой, слабой и нежной, нельзя сильно волноваться. Сейчас особенно.
        Я направился на задний двор, где располагалась небольшая кузня и сарай. Там обитал этот Симон, местный мальчишка на побегушках. Насколько я знаю, парень проводит в кузне все свободное время, чинит какие-то инструменты или вещи, все, что под руку попадется. Сейчас, когда солнце близко к закату, он как раз должен быть там.
        - О, Донан! - воскликнул Симон хрипловатым, еще ломающимся голосом, увидев меня. - Что тебе здесь понадобилось?
        Утерев почти черным от масла рукавом нос, он оставил работу над каким-то сломанным ведром и подошел ко мне. Симон, как и всегда, был ужасно одет, весь в грязи и окутан душком конского навоза после работы в конюшне. Но, не смотря на убогий вид, парень располагал к себе. Что-то в нем было такое, за что начинаешь уважать.
        Несколько раз я раньше заходил к мальчонке за инструментами или еще чем-то, когда помимо передвижки мебели требовалось что-то починить, так мы с ним и познакомились. Не то чтобы мы часто общались, но, кажется, видели друг друга насквозь. Вор вора, как говорится…
        - Так зачем ты пришел? - повторил вопрос Симон, вальяжно опершись спиной о высокие перила.
        - Поговорить что-то захотелось, - улыбаюсь.
        - Тебе надо со мной поговорить? - с подозрением выгнул широкую темно-рыжую бровь юноша. - С каких пор мы приятели, которые встречаются, чтобы поболтать ни о чем?
        - С тех пор, как я подарил тебе этот нож, - улыбаюсь еще шире и, сняв с пояса свой охотничий ножик, втыкаю его в перила лестницы. Подарок был дорогим и Симон понимал это.
        - Ножом ты купишь мое доверие, но не дружбу, - парень отвернулся с видом брезгливого кота. В поместье этот плут в полной безопасности, я не смогу заставить его говорить силой и он это понимает, потому пытается вытянуть из меня побольше.
        - Денег не дам, - предупреждающе хмурюсь, пытаясь поставить на место хитрого мальчишку. - Они у тебя скорее всего будут, и в таком количестве, что с ума сойдешь. Только ответь мне на некоторые вопросы. Честно, разумеется. Это все, что от тебя требуется.
        - Слова - не золото, в карман не положишь. Мне бы чего посущественнее… - продолжил гнуть свое Симон, взъерошив пальцами рыжеватые кудри и посмотрев в сторону. Глаза у него были обычные, серо-зеленые, но сейчас мне почему-то казалось, что они темно-желтые, как у лиса.
        Да, парень далеко пойдет, безусловно… но только не со мной.
        - Я расскажу Томе, что ты бегаешь в кладовку и воруешь еду для кошек, - невзначай замечаю.
        - Ладно, друг, мы так давно не виделись, давай поговорим! - тут же ласково улыбнулся Симон.
        - Отвечай мне на вопросы честно, от этого зависит твоя судьба, понял? - после того, как мальчишка кивнул, я продолжил: - Кто твои родители? Откуда ты вообще взялся в поместье?
        - Мои родители были обычными крестьянами. Как-то мы поехали в город, мне тогда было семь, там на нас ночью напали воры, родителей убили, украли все деньги и увели телегу с лошадью, я же успел убежать. Я шатался несколько дней по улице, а потом меня подобрала Тома. Мы встретились на рынке, когда она покупала что-то. Я хотел стащить ее кошелек, но не вышло… Она меня, бродягу, пожалела и пристроила в поместье. Мне не платят, но зато кормят, одевают, и мне есть, где спать холодными ночами. Здесь все милые и добрые, приятное место.
        - Твои родители - крестьяне, ты уверен?
        - Да.
        - Ничем от прочих они не отличались?
        - Ну…отец пил столько, сколько не каждый человек сможет выпить, а мать изводила сестер так, как ни одна химера не смогла бы, хотя они уже взрослые замужние бабы были, - хмыкнул Симон. - Обычные люди мои родители…Хотя я, наверное, даже рад, что они умерли.
        - А бабки или деды? С ними было что-нибудь не так?
        - Нет, они были абсолютно нормальными. Тихие старики, ненавидящие и критикующие все, что движется и не движется.
        - А ты сам?
        - Что я?
        - Ты сам ничем от прочих не отличаешься?
        - Да чем я могу от остальных отличаться? Я тоже обычный, - пожал плечами Симон. Он очень предусмотрительно не интересовался, зачем мне понадобилось все это знать.
        - Недавно графиня Вереника отправляла послание некому барону Геншевару. Доставить это письмо поручили тебе.
        - Да, было такое, - кивнул мальчишка, нахмурившись, и уставился в закатное небо. Эта тема разговора ему явно не понравилась. - Я отвез письмо барону и передал, как и просила Вереника. Я не мог ослушаться графиню, да и смысла не было… ты ведь хочешь узнать, дошло ли письмо? - посмотрел на меня. - Так знай: оно дошло и его прочли у меня на глазах.
        - Ты знал, что в письме?
        - Знал. Я же не дурак, - он тяжело вздохнул и отвернулся от меня.
        - И все равно отвез? - смотрю на него с укоризной.
        - А что мне оставалось делать? - раздраженно спросил у меня Симон.
        - Слушай, ты умный парень и прекрасно понимаешь, чем кончится эта помолвка. Почему не убежал до сих пор?
        - А толку? Бросить все? Оставить? Да и куда мне бежать? Узнают, все равно найдут. Я уже смирился и готов принять наказание, - мальчишка смело посмотрел мне в глаза. - Если меня прогонят, уйду навсегда, если пожелают утопить, я сам завяжу себе на шее веревку с камнем. Но я никогда не раскаюсь, так и передай тем, кому ты все это выложишь! Если бы не предрассудки… если я нищий, это не значит, что я животное, не способное на человеческие чувств!
        - Тише-тише, я никому ничего не расскажу без особой надобности! - успокаиваю разбушевавшегося парня. - Ты говоришь о наказании, значит, ты не замечаешь выгоды своего «преступления»?
        - Выгоды? Я совершил ужасный поступок, он плох во всем.
        - Молодец, - улыбаюсь. - Мне нравится твой ответ.
        - Ты странно себя ведешь, Донан, - нахмурился Симон. - В чем дело? Или это не для моих ушей?
        - Дело в том, что я хочу убраться из этого поместья побыстрее, но вот старуха совесть не позволяет мне все так оставить. Она хочет быть чистенькой, как невинная девочка, к тому моменту, как тетушка Меви протянет ноги.
        После этих слов я ушел, оставив Симона гадать, что же я имел ввиду.
        Итак, пока все ровно. Пока. Если повезет, мне останется только открыть маленькую тайну перед Сеймурами и ничего больше. Конечно, есть еще один вопрос, очень важный и, возможно, самый главный, но для его решения мне нужна Бэйр, сам я ничего проверить не могу… Хотя я уверен, что все мои предположения верны. Интересно, что станется с Вереникой, когда я все устрою? Эта стерва наверняка пожалеет обо всем, что творила.
        Как только я вернулся внутрь поместья, чтобы отыскать ведьму, ко мне подбежала Тома. Она по-прежнему была в лохмотьях и бинтах, так и не успела переодеться. Нелюдь крикнула что-то о Бэйр, о том, что она у Шангая, и потащила куда-то. Поняв, что Тома имела ввиду, я сам бросился в кабинет домашнего доктора, забыв обо всех делах.
        У Бэйр были ужасные раны по всему туловищу, оказалось, ее изувечили в драке призраки с которыми она боролась, пока я был мертв.
        Несчастная ведьма лежала на кушетке, укрытая по пояс былой простыней, и смотрела на свое изуродованное тело, едва сдерживая слезы. Увидев ее такой, я чуть не поседел от ужаса. Когда же доктор заговорил том, что уродства останутся навсегда, мне захотелось его убить… К счастью, демон, которым был одержим Арланд, умел исцелять, и одержимый вовремя сказал мне об этом, удержав от необдуманных действий.
        Я упрятал Шангая Ловихвоста в кладовку и запер, потом вернулся, чтобы проследить за лечением. Зрелище было не для слабонервных. Я видел, как мучилась ведьма, и почти чувствовал ее боль, вздрагивал, как и она, когда руки Арланда вновь зажигались магическим светом. Помимо переживания за подругу меня разрывало на части огромное чувство вины. Ведь это я был виноват в том, что она так пострадала, я и никто другой. Мне полагалось ее защищать, а вместо этого я позволил себе погибнуть и, если бы не она, так бы и остался в царстве мертвых. Бэйр всегда делала для меня все возможное и невозможное, а я не смог просто защитить ее, хотя был обязан… Хорошо, что рядом оказался Арланд, который мог все исправить, но он не ведь всегда будет рядом. Вторая моя ошибка будет иметь для ведьмы куда более плачевные последствия. Значит, я должен сделать все, чтобы этой второй ошибки не произошло.
        После работы одержимого Бэйр выглядела так, как и всегда, хотя мне она показалась в несколько раз красивее. То, что все обошлось, было настоящим чудом.
        Удивительно, но после пережитого ведьма не выглядела уставшей или измученной, она была полна энергии… наверное дело в том, сколько сил отдал ей Арланд. Я готов спорить, в тот вечер он выкачал из своего демона все, что только можно было, ведь после работы он хоть и выглядел безумно уставшим, но при этом как-то облегченно улыбался, пока ведьма не видела.
        Я предложил Бэйр пойти со мной спать, хотя прекрасно видел, что уснуть сейчас она просто не сможет. К своему стыду я не устоял перед ее щенячьим взглядом и отпустил работать в сад. Всю нечисть в поместье мы перебили, так что опасаться, вроде, было некого, но на всякий случай я следил за Бэйр из окна, пока не почувствовал, что вот-вот усну. Возвращения ведьмы я так и не застал, только смутно расслышал сквозь сон, как закрылась дверь.

* * *
        Проснулся я как обычно, через час после рассвета, но почему-то все равно безумно хотел спать. Скорее всего это желание завалиться на кровать и провести так весь день возникло от того, что предстоящие сутки обещали быть очень тяжелыми. Ведь именно сегодня решается судьба поместья и его наследников, и я, к сожалению, играю в этом дельце не последнюю роль. Делать нечего, вставать надо.
        В умывальной я где-то час оттирал всю грязь, которую собрал в подземелье, приводил себя в идеальное состояние. Но этого определенно было мало для того, чтобы я не постыдился показаться вечером на балу. Кроме общей чистоты и выбритости еще нужны духи, костюм и шелковая лента, чтобы перевязать ей волосы. Где все это взять? Вот, в чем вопрос.
        Когда я вышел в комнату, рассеянно рассуждая о том, с чего начать дела, обнаружил, что Бэйр уже проснулась. Она не вставала и не притворялась спящей, как обычно. Просто лежала и пялилась в одну точку до слез грустными глазами.
        - Ты в порядке? - спрашиваю, подходя к ведьме и садясь рядом на кровати. Она была немного бледной, а на лице отражалось какое-то отстраненное равнодушие. Грива черных, не расчесанных волос придавала Бэйр жутковатый болезненный вид.
        - Да, - грустно ответила она, посмотрев на меня. - Все хорошо.
        - Тогда что с твоим лицом?
        - Я не выспалась, - вздохнула Бэйр.
        - Я сейчас расплачусь, честное слово! - обещаю, поймав этот жалобный взгляд. Чтобы немного приободрить ведьму, я принялся тихонько трясти ее за плечо. - А теперь вставай и иди приводи себя в порядок. Сегодня бал, нам еще нужно думать о том, где взять нормальную одежду.
        - А зачем нам туда идти? - спросила Бэйр, пытая поморщившись. - Мы же наемники.
        - Вот как раз потому и надо. Давай-давай, поднимайся уже! Сколько можно спать? - перехожу к куда более жестоким методам.
        - Дейк, прекрати! - возмущенно пискнула Бэйр, заелозив на кровати. - Тебе лет сколько!? Хватит меня щекотать, ты!…
        - Зато твоя морда хотя бы становится не такой кислой!… - улыбаюсь, потрепав севшую на кровати ведьму по щеке.
        - Отвали! - проворчала она, слабо ударяя меня по рукам. - Надоел уже.
        - Еще вчера ты готова была отдать все, чтобы я был живой и здоровый, а сегодня я тебе уже надоел?
        - Ты мне уже давно надоел, но без тебя на ком же мне ставить опыты? - кисло улыбнулась, посмотрев на меня.
        - Иди, приводи себя в порядок, а то мне с тобой еще на людях показываться.
        - А с чего ты взял, что я с тобой на бал пойду?
        - Да кто, кроме меня, согласиться танцевать с такой коровой?
        - Нет, я ни с кем танцевать не буду, - хмыкнула Бэйр. - Я лучше напьюсь.
        - В ванну иди, пьянь.
        Больно пихнув меня в плечо, ведьма встала и пошла в ванну, я успел дать ей по заднице и после едва увернулся от полетевшего мне в голову заклинания.
        Подняв настроение себе и Бэйр этой небольшой перебранкой, я принялся заправлять кровать.
        Неожиданно в дверь постучали. Проворчав свое любимое ругательство, я оставил кровать и пошел открывать незваному гостю. Как оказалось, это была одна из служанок, в руках у нее были сложенные вещи.
        - Доброе утро, - вежливо поздоровалась она.
        - Чего надо? - хмурюсь.
        - Граф Лорен просил вас надеть это на бал. Завтрак будет подан через час в столовой, как обычно, - протараторила она, смутившись.
        - Отлично. Еще что-нибудь?
        - Ничего, - испуганно помотала головой служанка и протянула мне вещи. Я взял их, и девушка поспешила удалиться.
        Я вернулся в комнату и положил вещи на кровать. Пока я проходил мимо умывальной, услышал звук льющейся воды. Кроме этого мне послышалось еще кое-что. Оставив вещи, я вернулся и прижался ухом к щели между дверью в умывальную и дверным проемом, стал слушать.
        «Ладно, это не страшно… все лучше, чем если бы он остался мертвым… С одной стороны, он сделал для меня столько, сколько никто бы не сделал… Хотя откуда мне теперь знать, кто и сколько делал для меня в жизни?… моя судьба все равно связана с рыцарем, а не с ними, воспоминания мне ничем не помогли бы все равно. Я помню, кто я и откуда, а все остальное… не важно».
        Голос ведьмы дрожал, видимо, она пыталась успокоить себя и не впасть в истерику. Странно, только что все было в порядке. Или, может, она просто держалась при мне?
        - Бэйр, все хорошо? - спрашиваю достаточно громко для того, чтобы она слышала меня сквозь шум воды.
        - Да! - так же громко ответила она, попытавшись сделать свой голос максимально твердым.
        Пока новоявленная страдалица пыталась смыть неведомое горе водой, я принялся рассматривать одежду, принесенную служанкой. Это оказался костюм на бал для меня. Старомодный, определенно не по моей фигуре, но не такой плохой, какой мне могли бы дать. К нему шла шелковая лента и туфли… отродясь их не носил.
        Что ж, ладно. По крайней мере, одна проблема решена.
        Я решил примерить подарок и ушел за ширму на всякий случай. Костюм выглядел на мне совсем не так плохо, как без меня.
        Не успел я переодеться в нормальные вещи, как в дверь снова постучали. Уже не скрывая раздражения, я открыл и приготовился было наорать на нежданного гостя, которому нечего делать в семь утра, как увидел перед собой Арланда. Он был одет по большей части в белое и это меня смутило настолько, что я растерялся и не сразу его послал.
        - Утро доброе! - улыбнулся одержимый.
        - Пошел ты со своим добрым утром, - улыбаюсь в ответ и захлопываю дверь перед самым носом Арланда.
        - Дейкстр! - возмутился он, сам открыл дверь и вошел. Увидев меня в одних чулках и нижнем белье, инквизитор заржал так, что ему пришлось сесть в кресло, чтобы не упасть.
        - Ну и вид у тебя!… - выдавил он сквозь смех.
        - Мне самому все это не нравится, но что я могу с этим сделать? Твой дядя дал, придется надеть на бал, - ворчу, быстро переодеваясь за ширмой. - А ты, я смотрю, перекрасился? Когда успел?
        - Пф, нет, когда я черный, мне никакая краска не помогает. Само исправилось.
        - Само? - выхожу из своего укрытия и принимаюсь аккуратно складывать парадный костюм. - Значит, я верно понимаю, что это твое вчерашнее лечение было не совсем лечением?
        - Да, правильно понимаешь, - вздохнул Арланд. - Бэйр вчера вытянула из меня все, что только можно было. Я теперь не могу совершать всякие невероятные вещи…. и вообще ничего не могу… И я совершенно счастлив! Ты даже представить себе не можешь, как на меня все это давило! Я каждую секунды своей жизни должен был удерживать внутри себя запертые силы, которые никуда не мог выплеснуть так, чтобы это не осталось незамеченным… Теперь же их просто нет! - блаженно выдохнул Арланд, упав на спинку кресла и закатив глаза. - Такая потрясающая легкость, что хочется петь!
        - Не надо, - хмыкаю. Закончив складывать вещи, я уселся на кровать напротив кресла Арланда. - Так и знал, что ты не просто так взялся за такую сложную работенку. За даром такие вещи не делаются.
        - Подожди, у меня конечно были корыстные цели, но при этом я еще хотел помочь. Бэйр ведь моя подруга и… - начал он.
        - … И ты не смог удержаться перед соблазнительной возможностью использовать ее, как сосуд для своей дряни.
        - Не суди всех по себе, Донан, - упрямо повторил он, но потом передумал ссориться. - Так, почему я, собственно, пришел. Мы так и не обсудили, что будем делать.
        Тут дверь из умывальной открылась и в пару, хлынувшем в комнату, появилась Бэйр. Зачесанные назад черные мокрые волосы открывали обычно скрытое челкой лицо, вода с них стекала на смуглую кожу голых плеч, собираясь в струйку ближе к ложбинке между двумя округлостями, закрытых небольшим белым полотенцем, которое уже пропиталось водой и в некоторых местах прилипло к коже.
        Что и говорить, такую Бэйр сложно было назвать непривлекательной.
        Хотя обычно я не обращаю особого внимание на это ежедневно мелькающее передо мной молодое женское тело, сейчас, когда на нее так пялился Арланд, мне стало казаться, что я что-то упустил.
        Заметив наши с Арландом взгляды, Бэйр смутилась и поспешила спрятаться за ширмой возле шкафа.
        - Какого черта? - раздраженно спросила она из-за своего укрытия. Закинув полотенце на верх ширмы, ведьма принялась рыться в шкафу, чем еще больше распалила фантазию и мою, и Арланда. Как бы все выглядело, не будь ширмы?… - Что, язык проглотил? Я спрашиваю, какого черта ты тут делаешь, Арланд!?
        - Вообще-то я пришел обсудить наши дальнейшие действия!
        Переодевшись, Бэйр вышла из-за ширмы. На ней была длинная, по колени, синяя шелковая рубаха, которую она перевязала поясом на бедрах, обычные штаны и сапоги. Мда, слова «бал» ей определенно ни о чем не говорит. Могла бы хотя бы попытаться отыскать в шкафу что-нибудь более подходящее!
        - Итак, что обсуждать-то будем? - спросила она, встав перед зеркалом с расческой. Со стороны, где ведьма щелкнула пальцами, подул сильный горячий ветер.
        - Вопрос наследства, конечно же. Дейкстр, ты вчера говорил с Меви, так ведь?
        - Да, но о тебе я пока ничего не сказал, только о Хранителе и о сокровищах.
        - Это очень хорошо, - с неким облегчением вздохнул Арланд. - Ведь вчера я выкачал из себя все демоническое, за ночь даже окраска изменилась. Если бы ты что-нибудь рассказал, то я все равно не смог бы доказать, что я маг, потому что теперь все мои способности заперты!
        - А тебе и не надо ничего доказывать, ты не наследник, - усмехаюсь.
        - Но ведь еще вчера ты говорил…
        - Когда я тебе это говорил, я еще не знал об одном очень интересном обстоятельстве.
        - То есть, мне не нужно ничего рассказывать Меви? - уточнил Арланд.
        - Да, - киваю. - Тебе повезло.
        - Ладно, - недоверчиво посмотрел на меня одержимый. - И что же это за обстоятельства?
        - В вашей семье есть маг. Нормальный полноценный маг, потомок Маггорта.
        - Что!? - хором удивленно воскликнули Бэйр с Арландом, посмотрев на меня.
        - То, - улыбаюсь, довольный их реакцией. - Есть законный наследник.
        - Кто же это? - спросила ведьма, аж подавшись в мою сторону.
        - Вы его не знаете.
        - Только не говори, что помимо Леопольда есть еще один бастард! - попросил Арланд.
        - Да, именно, - киваю, злорадно посмотрев на графеныша. - Как раз бастард. Точнее, Бастард. С большой буквы.
        - Где ты его только откопал? - обреченно спросил Арланд.
        - Ммм… тебе не понравится то, что я могу сказать, - предупреждаю.
        - Говори, я уже все переживу, - вздохнул он.
        - Нет, я не стану этого делать, пока не выясню все до конца. Если я ошибусь, то из-за меня могут посадить двух невинных.
        - И что ты предлагаешь делать? Зачем вообще заинтриговал, раз ничего не скажешь? - возмущенно спросила Бэйр, закончив сушить волосы и усевшись на то, что было к ней ближе всего. На ручку кресла, где уже был Арланд. Причем уселась так, как будто это было нормально. Что ж она сразу к нему на колени не села?.. Да появиться ли когда-нибудь стыд у этой девицы!?
        - Я предлагаю… - начал было я, но потом мысли о воспитанности Бэйр меня отвлекли, и я запнулся. - Ничего не предлагаю. Сказал просто для того, чтобы вы первыми в обморок не упали в случае чего. А так я сам разберусь со всем.
        - А что, будет от чего падать? - насторожилась ведьма.
        - Да, будет. Но я сам все сделаю, ваша помощь мне не нужна… Хотя нет, мне кое-что нужно. Бэйр, как определяют беременность в те сроки, пока брюхо еще не начало расти?
        - Что!?… Да откуда я знаю, как вы тут ее определяете? - от удивления Бэйр даже пошатнулась на ручке кресла и чуть не упала на пол.
        - Арланд?
        - Ты что, издеваешься?… - нахмурился инквизитор. - Мне-то откуда знать, как женщины ее определяют? Я хоть и лекарь, но уж точно не по этой части. Это целая наука, включающая кучу разделов о смешении крови, ведь у разных рас по-разному все происходит. Этой науке нужно всю жизнь посвятить… И вообще, причем здесь беременность!?
        - Да, зачем тебе? - с подозрением спросила Бэйр.
        - Ну… Кажется, от меня залетела одна служанка, - импровизирую. - Надо проверить, так ли это и от меня ли. Что-то мне не хочется с ней таскаться до конца жизни. К тому же, я еще слишком молод для того, чтобы обременять себя брюхатой бабой… Мне и не брюхатой по горло хватает, - провожу большим пальцем правой руки по шее, чтобы было нагляднее.
        - Ясно, - смиренно вздохнула ведьма. Она, в отличии от Арланда, догадалась, что я вру, и смирилась с тем, что причину своей просьбы я не открою. - Леопольд, кажется, умеет. Тома ждет ребенка, но, как я поняла, она никому об этом не говорила. Леопольд если и мог как-то узнать, то только подслушать… А раз Тома не говорила, значит, и подслушать было нельзя. Входит, чудик смог узнать как-то по-другому.
        - Тома ждет ребенка!? - воскликнул Арланд и посмотрел на меня, постепенно разъяряясь от предположений. - Дейкстр, я надеюсь, служанка о которой ты говорил не?…
        - Успокойся, ребенок Томы будет еще одним твоим братиком, - усмехаюсь.
        - Замолчи, - отмахнулся от моих слов несчастный, у которого за последний месяц стало почти в два раза больше родственников.
        - Не кричи ты, - морщусь. - Так где этот оборотень?
        - Я его не видел со вчерашнего вечера, когда обнаружились раны Бэйр.
        - Я тоже его не видела. Но вчера я случайно подслушала разговор Томы и Леопольда. Так вот, она велела ему быть на балу, хочет познакомить Лорена с сыном. Так что Леопольда мы сегодня увидим, ведь мать он ни за что не ослушается, - рассказала ведьма.
        - Мне он нужен до бала, - объясняю. - Надо все сделать заранее, к тому же, я не хочу пропустить момент, когда внесут вина.
        - Ну тогда поищи его, - пожал плечами Арланд. - Он наверняка где-нибудь в поместье под видом животного. Благодаря глазам и окраске его сложно спутать с обычным зверем.
        - А ты сам чем будешь заниматься? Может, со мной поищешь? - предлагаю. Уж лучше так, чем если он будет ошиваться вокруг Бэйр.
        - Мммм… вообще-то нет, у меня есть пара дел, - признался Арланд, посмотрев на фигуру Бэйр, которая сидела к нему спиной и не могла видеть этого взгляда.
        - Каких? - полюбопытствовала ведьма, обернувшись.
        - Я хотел погулять с тобой до обеда, а потом надо будет готовиться к празднику, - сказал Арланд, посмотрев на нее и улыбнувшись. - Что скажешь?
        - Ну… пожалуй, нет, - быстро ответила ведьма, как будто испугавшись. - У меня нет времени, я обещала Дейку, что сделаю для него кое-что, и еще у меня есть пара неотложных дел… Ах, да, мне надо помочь Леопольду, надо бы сделать ему капли для глаз, чтобы они у него не слезились во время бала… Да, точно, мне нужно сделать ему капли! Удивительно, но я вдруг вспомнила компоненты и вообще рецепт…
        - Все в порядке? - усмехнулся Арланд, чем еще больше смутил ведьму.
        - Да, в полном, - кивнула она.
        - Хорошо, - с подозрением посмотрел на нее инквизитор. - Тогда я посвящу день другим вещам. Ищите меня в башне, если что-нибудь понадобится.
        Арланд встал и направился к двери, но я его остановил.
        - Подожди, ты ведь к матери? - спрашиваю.
        - Нет, это потом, после завтрака. Он вот-вот начнется, кстати.
        - Арланд… - вспомнив о печальном обстоятельстве, я растерялся. Как бы ему сказать, чтобы он не обратился разом в демона от гнева?…
        - Что? - настороженно посмотрел на меня экзорцист.
        - Когда я был внутри той твари, которая сожрала мою душу, я видел женщину. Если ты ее не найдешь…
        - Ты живой, значит, и она еще здесь, - уверенно сказал Арланд и вышел.
        - Странно… - задумчиво протянула Бэйр.
        - Что такое?
        - Кажется, «мышонок» - это Арланд.
        - Что за чушь ты несешь? - непонимающе морщусь. - Вообще, что это за припадки чудачеств у тебя начались с самого утра?
        - Да так… неважно, - отмахнулась Бэйр и встала с ручки кресла. - Мне правда надо за травами сходить, думаю, в местном поле они есть.
        - Кому ты врешь? - усмехаюсь. - Ты не знаешь никакого рецепта и дел у тебя никаких нет, ты просто отмазалась от предложения Арланда. Куда ты собралась на самом деле?
        - Да, отмазалась, - кивнула Бэйр. - Но с чего ты взял, что я не знаю, как готовить целебное зелье?
        - Ну… может потому, что ты никакая не ведьма, а писака из другого мира, который в колдовстве вообще ничего не смыслит? Родная, не переигрывай…
        - Пф… со вчерашнего дня я как раз ведьма не пойми откуда, пытающаяся быть писателем из другого мира, а не наоборот.
        - Что ты там бормочешь?
        - Ничего, - вздохнула Бэйр.
        - Что все это значит? Говори прямо, чтобы потом проблем не было. Ты вдруг передумала быть ученым из другого мира? Если это так, то уж мне ты это можешь сказать! Я только порадуюсь! - усмехаюсь.
        - Нет, этот небольшой факт я еще помню.
        - А что же тогда ты к Арланду так липнешь? - спрашиваю, издевательски улыбаясь. - В здравом уме ты вела бы себя куда сдержаннее… Ты вчера поздно вернулась, уж не случилось ли у тебя этой ночью кое-что поинтереснее починки фонтана?
        - Не твое дело! - вдруг огрызнулась ведьма. В глазах у не сверкнуло такое собачье бешенство, что я даже испугался. - Может, я и не в здравом уме, может, я теперь вообще уже не я!
        - Не истери.
        - А ты не спрашивай того, о чем я не хочу говорить! - зло сказала ведьма, успокоившись.
        - Бэйр, я просто беспокоюсь за тебя, - напоминаю.
        - Прости, - тут же опомнилась она. - Я немного не в себе сегодня… Ладно, пошли на завтрак, а то он так и начнется без нас. Я есть хочу ужасно, - сказала она и, как ни в чем не бывало, выскользнула из комнаты.
        - Что это с ней сегодня? - спрашиваю, посмотрев на себя в зеркало.
        Когда я вышел в коридор, Бэйр уже не было. Решив, что до столовой она сможет дойти и без меня, я отправился на кухню, в надежде найти там Тому. Но нелюдь куда-то запропастилась, ее со вчерашнего дня никто не видел. Поразмышляв над этим, я направился к Лорену. Он редко завтракал со всеми и еще мог быть в своем кабинете.
        Дверь в комнату графа была заперта, я постучал, но мне никто не открыл.
        - Лорен! Открывай, нужно поговорить! - кричу, продолжая стучать.
        За стеной послышались сдавленные ругательства, затем тяжелые шаги и, наконец, скрип ключа в скважине.
        - Чего!? - раздраженно спросил граф. Он был в еще не зашнурованной рубашке и наскоро надетых штанах. Видимо только-только начал одеваться.
        - Есть важный разговор. Пока не поздно, нужно кое-что обсудить.
        - Нельзя было вчера мне все сказать!? Донан, мы все решили, я заплатил тебе, но теперь оставь меня, будь добр!
        - Мы не решили еще один вопрос, - настаиваю, поставив рядом с дверным проемам ногу. Граф собирался уже захлопнуть дверь, но я помешал ему этим жестом.
        - Заходи, - недовольно проворчал Лорен, отходя от двери и пуская меня в комнату.
        Как и предполагалось, Тома была здесь. Она стояла за ширмой и торопливо одевалась. Стоило мне посмотреть в сторону женщины и обратить внимание на идеальные изгибы ее тени, как граф смирил меня предупреждающим взглядом.
        - Чего ты хотел, Донан?
        - Я о наследстве.
        - Мне теперь все равно, кому оно достанется. Я уеду отсюда сразу же после смерти тети Меви. Так что можешь не беспокоиться на этот счет.
        - Нет, я не о тебе, я о наследнике. Арланд…
        - Все равно не имеет прав наследия. Он не откажется от своей учебы и станет инквизитором: я говорил с ним, - отрезал Лорен.
        - Нет, я не о нем, как о наследнике. Арланд не маг, а я слышал, что Меви собирается отдать все именно магу.
        - К чему это? - непонимающе выгнул бровь граф. - Мага нет, ты сам сказал мне это вчера.
        - Я узнал кое-что после нашего разговора, - качаю головой. - Маг, думаю, есть.
        - Есть!? - округлил глаза Лорен. - Кто?
        - Я не знаю пока, кто он и он ли это, - усмехаюсь. - Но маг есть. Ведь маг рождается раз в четыре поколения?
        - Да, как правило, именно четвертым поколением после последнего мага.
        Тома, слышавшая наш разговор и уловившая ход моих мыслей, вздрогнула за ширмой, я заметил это по ее тени. Эта нелюдь все знала, так что могла бы сама догадаться, что маг в поместье с недавних пор есть. Если бы она знала еще и о стремлении Меви передать все наследство колдуну, вряд ли бы мы с Бэйр вообще тут оказались.
        - А как в вашей семье с возрастом наследника? Он имеет значение? - уточняю на всякий случай.
        - Если наследнику меньше шестнадцати, то за него в праве управлять поместьем родители, - объяснил Лорен.
        - А что у вас насчет брака?
        - Только после семнадцати лет, ни в коем случае раньше, - твердо сказал граф. - Но я не понимаю, зачем тебе все это знать?
        - Просто отвечай на вопросы. Ты слышал о скором замужестве Гретты с тем Дульсином?
        - Да, - кивнул Лорен. - Вереника рассказала мне об этом и, видят боги, я не одобряю ее поступка! Девочке же можно только посочувствовать.
        - Во сколько сегодня состоится помолвка?
        - Я не знаю, - ответил граф. - Да и не все ли равно?
        - В девять вечера ровно, - сказала Тома, выходя из-за ширмы. Она была одета в свое обычное темно-зеленое платье, коготки на руках скрывали плотные перчатки, длинные волосы и уши скрывал темно-серый чепчик с черными кружевами. - Донан, что ты собираешься делать? Ты ведь не думаешь?…
        - Именно это я и думаю, - усмехаюсь. - Именно это. Единственное «но» - не могу ничего проверить и сказать наверняка.
        - А Бэйр? Она же ведьма, для нее это не составит никаких затруднений, - напомнила Тома.
        - Бэйр… Она в этих делах ничего не смыслит, да ей и ненужно. Арланд тоже не по этой части. Разве что Ле… Лекои?
        - Он может это… Да, тебе нужно найти его! - кивнула Тома. - Он где-то в поместье, я его не видела со вчерашнего вечера. Но, по-моему, он не собирался возвращаться к себе.
        - О чем и о ком вы говорите!? - возмущенно воскликнул ничего не понимающий Лорен.
        - Тише, потом все поймешь, - пообещала ему Тома. При этом в ее взгляде скользнуло нечто такое, что не только заставило замереть в восхищении Лорена, но и меня зацепило. - Донан, займись этим, потому что я не могу. Меня к девочкам сегодня не пустят, Вереника сама решила заняться ими… в кои-то веки у нее появилось желание заниматься дочерьми и так не во время!
        - Проблемная дамочка, - соглашаюсь.
        - Если ты прав, то ей придется не сладко и она еще вспомнит все, что творила. Такие надежды рухнут и все в один день… ай-яй-яй, - почти пропела Тома, хищно усмехнувшись. Я не очень понимал, о чем она. Разве за Вереникой есть еще грешки помимо такого стервозного отношения к девочкам? - Ладно, иди. Постарайся найти Лекои и, ради всех богов, заставь его нормально одеться!
        - Тома, кто этот Лекои и почему он у нас в поместье? - нахмурился Лорен.
        - Это гость, он прибыл вчера поздней ночью. Так как ему было очень долго добираться сюда, он начал свой путь несколько недель назад и решил прибыть за день до бала, чтобы успеть подготовиться. Я познакомлю тебя с ним вечером, - быстро объяснила Тома.
        - Ладно, понял, - нехотя прекратил вопросы Лорен.
        - Тогда я пойду, - киваю без недели женатым и удаляюсь из комнаты.
        Отлично, теперь мне надо искать Леопольда! Где он может быть, интересно?
        На завтрак я немного опоздал.
        В столовой меня встретили надменные взгляды Вереники и Хагарда. Эти двое уже сменили места, раньше они сидели напротив Лорена, теперь Хагард устроился во главе стола напротив Меви, а Вереника по правую сторону от него. Сама Меви к завтраку не спустилась, видимо, бережет силы. Старуха совсем ослабела.
        Зато эти два напыщенных самодура сидят, вздернув носы, и смотрят на всех вокруг так, как будто те задолжали им крупную сумму.
        Войдя, я молча уселся рядом с Бэйр. Даже не посмотрев, что лежало в тарелке, я быстро съел и удалился, шепнув ведьме, чтобы в шесть вечера кровь из носу была в нашей комнате.
        После завтрака я отправился искать Леопольда. Оборотень может и сам нагрянуть, а может и вовсе не прийти, испугавшись предстоящих перемен. Огромная толпа людей, в которой надо вести себя естественно, будучи человеком, знакомство с отцом… Все это наверняка безумно пугает его. Меня бы, будь я на его месте, точно испугало бы.
        В поисках я бродил по пустым коридорам поместья, надеясь, что Леопольд выйдет ко мне через какой-нибудь тайных ход. Потом, когда понял, что так оборотня искать бесполезно, пошарил на кухне, хватая за хвосты всех попадающихся мышей. Один особо юркий грызун выскользнул у меня из рук и прыгнул в декольте к одной из кухарок, у той началась истерика, все остальные поварихи завизжали… В итоге явилась разъяренная Тома и выгнала с кухни, как нашкодившего мальчишку.
        Я решил заглянуть в комнату Арланда, понадеявшись, что оборотень может быть прошел туда через тайный ход. Но нет, пусто. Ни Леопольда, ни тайного хода, в поисках которого я обшарил всю комнату, я так и не нашел. Только присел отдохнуть на кровати инквизитора, как вошла одна из служанок и сказала, что для меня есть работа.
        Пришлось идти и двигать столы в главной зале, этим я прозанимался до обеда.
        В итоге я убил уйму времени на бесполезные поиски, и устал, как собака. Решив немного отдохнуть, я вернулся в нашу с Бэйр комнату, заперся… и обнаружил Леопольда. Кот спал у меня на кровати.
        Почти проревев все ругательства, которые вспомнились ради такого случая, я схватил зверя за хвост и дернул, что было силы. Заорав благим кошачьим матом, Леопольд быстро сиганул на пол, а там под покрывало.
        - Вылезай! - кричу на кота, заглянув под кровать. Предположительно он должен быть там.
        - Шшшш! - зашипел кот.
        - Леопольд, немедленно вылезай!
        Зверь вновь не отреагировал на просьбу. Вспомнив, что у оборотня есть одна постоянная проблема, я достал из-под подушки Бэйр ее длинную ночную рубаху и положил на пол.
        Из-под кровати выбежала мышь, а через секунду с пола поднялся Леопольд.
        Подскочив ко мне, оборотень ни с того ни с сего больно дернул меня за волосы… точнее он хотел просто дернуть, а вместо этого чуть не оторвал мне голову.
        - Приятно!? - почти взвизгнул он. - А если тебя так за позвоночник!? Ты меня чуть не искалечил!
        - А дрыхнуть надо меньше! Я весь день тебя ищу! - кричу в ответ, потирая затылок. Вот дурак…
        - Да я у тебя в кармане с самого утра сидел! Потом когда надоело, сбегал, куда надо, и узнал для тебя, что ты хотел, - объяснил Леопольд, успокоившись.
        - То есть, ты уже можешь подтвердить мои догадки?
        - Да. Слушай… я чуть в человека не вернулся от удивления, когда понял, что ты имел ввиду! Как же так могло случиться?…
        - Подрастешь, узнаешь, - усмехаюсь. - Так, значит, все верно?
        - Да, маг, наследник Маггорта. Я бы и не подумал… кошмар, - по плечам оборотня пробежала дрожь от некой смеси отвращения и непонимания. - Но что мы будем делать? Вот так при всех заявим о… об этом?
        - Нет, конечно нет. Нельзя говорить при всех, а не то опозорим род Сеймуров на века… но нужно успеть до того, как будет объявлено о помолвке Гретты и этого Дульсина. Потому все так сложно.
        - Меви весь день проведет в своей комнате и выйдет только к балу, до этого никого к ней не пустят, даже внучку, - рассказал Леопольд.
        - Я знаю! Лучше предложи что-нибудь, а не повторяй уже известные вещи.
        Сев на кровать рядом с Леопольдом, я стал думать, как лучше всего будет поступить. С одной стороны о том, что у Сеймуров рождаются маги, нельзя знать никому, кроме самих Сеймуров, с другой стороны если не намекнуть Меви на балу на то, кто именно маг… Да тут не намекнуть, тут прямо надо будет сказать, догадаться-то невозможно. Получается коридор, идущий по замкнутому кругу: сколько не иди, выхода все равно нет.
        - А если Симон сам все устроит? - вдруг предложил Леопольд. - Я буду на балу, надену свой костюм, превращусь в человека… меня ведь никто не знает и его тоже. Скажем, что мы браться из неведомых далей, якобы хорошие друзья Арланда, который нас и пригласил. Симона ведь если нарядить, то его будет не отличить от баронских отпрысков! Он пригласит Гретту на танец и все ей расскажет, пока будет танцевать, а потом попросит ее руки у Меви раньше, чем Дульсин… расскажет ей что-нибудь о неземной любви и многомесячной переписке… Ну, это больше похоже на идею?
        - Неземная любовь по переписке? - хмыкаю. Неужели бедолага настолько правильный, что действительно не брал из библиотеки книги с высоких полок? - Нет, просто неземная любовь, со всеми вытекающими оттуда последствиями. Впрочем, идеи лучше все равно нет. Меви должна знать про четвертое поколение и, как только Симон шепнет ей на ухо всю правду, графиня должна будет сама все понять. Старуха хоть и при смерти, но с головой пока дружит.
        - Я молодец? - заулыбался Леопольд.
        - Молодец, - усмехаюсь. - Ты бы уже начал готовиться, а то выглядишь… мягко говоря, не слишком привлекательно.
        - А ты вместе с этой бородой несколько лет скинул, - непонятно к чему заявил оборотень, продолжая придурковато улыбаться. Эта его улыбка вкупе с лохматой челкой, закрывающей глаза, немного пугала. - Сколько тебе?
        - Чего?
        - Лет. Сколько ты прожил?
        - Это большая тайна, - замечаю, вставая с кровати и подходя к зеркалу. Да, Леопольд прав… выгляжу совсем как мальчишка.
        - Почему?
        - А зачем кому-то знать, сколько мне лет?
        - Мне интересно.
        - Нет, я никогда и никому этого не скажу. Такое знание сулит мне как минимум предвзятым отношением. Если мне чуть больше двадцати, то меня никто не воспринимает всерьез, если мне за тридцать, то я сразу волк-одиночка и скорее всего за душой у меня не чисто, раз до сих пор я не женился и бродяжничаю по свету, потому меня начинают опасаться, под пятьдесят - все, моя песенка спета, меня считают опытным, но достаточно слабым для того, чтобы меня было легко убить.
        - Зачем ты рассказываешь это мне? - удивился оборотень.
        - Совет на будущее, - улыбаюсь. - Если твой возраст нельзя определить, никогда не говори о нем сам. Ты-то проживешь не одну сотню лет, потому тебе это знание будет полезно.
        - Я слышал, что дети ведьм молоды даже когда проживут на земле целый век.
        Слова оборотня заставили меня вздрогнуть.
        - Я не так стар, - усмехаюсь, пытаясь не выглядеть взволнованным. Откуда он узнал, что я сын ведьмы?… - И не так молод, как можно подумать.
        Дверь в комнату неожиданно распахнулась от сильного пинка и грохнула о стену. На пороге стояла Бэйр. Она была практически полностью мокрая, в волосах у нее были целые пучки травы, на шее и в руках связки каких-то веников.
        - Я пришла! - довольно осклабилась она, помахав нам букетом из зверобоя. - И смотрите, что я насобирала!
        - Бэйр, крошка, эти странные слова: «бал» и «хорошо выглядеть», ты понимаешь, что они значат? - улыбаюсь ей, как больно ребенку. Больному на голову.
        - Да… - отмахнулась она. Сгрузив свои трофеи на стол у стены, Бэйр принялась их разбирать. - Сейчас причешусь, переоденусь и все будет хорошо!
        - А что это за травы? - полюбопытствовав Леопольд, подскочив к ведьме.
        - Я из них сварю тебе капли, чтобы ты мог открыть глаза на балу.
        - Сваришь?… А ты умеешь? - забеспокоился Леопольд.
        - Умею, - кивнула Бэйр. - Только вот мне нужны твои слезы.
        - Их получить несложно, - заметил Леопольд. - Стоит мне открыть глаза при ярком свете, как они начинают слезиться.
        - Так-так, дорогие алхимики, хватит! - прерываю их разговор. - Бэйр, я хочу, чтобы ты выглядела, как подобает, а для этого тебе надо работать над собой не один час! Сразу после этих капель чтобы занялась собой, поняла?
        - Да какая тебе разница, как я буду выглядеть? Я туда вообще идти не хочу, - пожала плечами Бэйр.
        - Большая разница. Во-первых, ты нужна для страховки, а во-вторых, я не хочу краснеть из-за тебя перед такой толпой. По тебе даже не с первого раза поймешь, что ты женщина!
        - Потому что я не женщина, а ведьма, - привычно отмазалась она, даже не посмотрев на меня.
        - Хватит этих отговорок, - хмурюсь. - Ты можешь считать себя, кем хочешь, но раз живешь тут, то должна подчиняться правилам. А правила таковы: женщина должна быть красива, ухожена и в платье на любом торжестве. Раз уж ты женщина, то будь добра…
        - Дейк, чего ты привязался ко мне? Где я тебе платье возьму? Может, мне еще накраситься надо!? Иди, куда тебе надо, а меня оставь в покое, мне еще капли варить! - достаточно по-хамски ответила Бэйр, не отрываюсь от своих трав.
        Я молча вышел из комнаты и пошел, куда мне надо. С Бэйр я еще разберусь… а сейчас нужно отыскать кое-кого.
        Теперь мне нужно обговорить кое-что с Томой. Одна только проблема: на нелюди сейчас лежат все приготовления и она может быть где угодно, на кухне, в зале, в столовой, в саду… Это поместье только кажется не таким уж большим, а на самом деле тут почти невозможно никого найти, как в настоящем лабиринте.
        Обойдя всех служанок, я все же вышел на след экономки и в итоге нашел ее в саду. Тома отчитывала за что-то Симона.
        - Тома! - зову нелюдь.
        - Чего тебе? - холодно посмотрела на меня она, не отпуская плечо мальчишки.
        - Оставь его, Тома. Нам надо поговорить.
        - Что такое? - удивилась экономка. - Разе ты не все сказал утром?
        - Так, пара вопросов… а ты кыш отсюда и чтобы был в кузне! - шикаю на парня. Он не упустил возможность удрать подальше от ругани Томы.
        - Донан, ты портишь мой авторитет! - недобро сверкнула своими огромными блестящими глазами нелюдь.
        - Зачем тебе авторитет, когда у тебя такая фигура? - усмехаюсь. - Только скажи и я исполню любую прихоть…
        - Чего ты хотел? - недобро прищурилось мое новое увлечение.
        - Помощь нужна.
        - Что-то случилось?
        - Твой сын предложил хороший выход из этой неприятной ситуации с наследством.
        От слова «сын» Тома вздрогнула, но потом по ее лицу от гордости за чадо расплылась ласковая улыбка. С ней эта женщина стала еще красивее. Засмотревшись, я нескоро продолжил говорить. Опомнился только после того, как нелюдь вежливо кашлянула, возвращая меня к разговору.
        - Он предложил переодеть Симона в баронского сына, и пусть мальчишка сам все сделает. И предупредит Гретту, и расскажет все Меви, и попросит у нее руки девочки. Его никто ни в чем не заподозрит.
        - Но Симон ребенок и без сопровождающего ему нельзя на бал!
        - Леопольд вызвался быть его старшим братцем, даже сочинил легенду. Думаю, все должно получиться.
        - Думаешь? - тревожно закусила губу Тома. - Но ведь если все провалится…
        - В таком случае мы поможем им. Если не получится, пусть уж бегут из поместья!
        - Мы? - удивилась нелюдь. - Ты тоже поможешь?
        - А почему нет?
        - Но зачем тебе? - она окинула меня подозревающим взглядом. - Зачем ты вообще взялся за это дело? Тебе нужно было только избавить Меви от кошмаров, а ты делаешь такие вещи!
        - Я добрый, - обворожительно улыбаюсь, опершись плечом о ближайшее дерево и наклонившись над Томой. - Люблю спасать людей от несправедливости и вообще…
        - Донан, ты просто шут! - тихо хохотнула Тома, прикрыв вылезшие из-под губ клычки рукой в черной перчатке. - Значит, ты предлагаешь помочь им бежать?
        - Дадим средств, коня и пусть едут себе на все четыре стороны, - пожимаю плечами. - Симон сам не пропадет и Гретте поможет, за него ручаюсь.
        - Да, он очень способный парень… Ну а если все выйдет и Меви даст согласие на союз? Что же тогда?
        - А что? Симон станет графом, а Герда останется в поместье. Все будут довольны.
        - Но он - сын деревенских пьяниц! Как можно?…
        - Вряд ли кто-нибудь об этом узнает, если мы не скажем.
        - Донан все очень рискованно. Ты понимаешь, что мы можем совершить большую ошибку?
        - Большую, чем та, которая произойдет без нашего участия? Сейчас наследница Вереника, это последнему котенку понятно, но если эта дамочка доберется до власти, то роду Сеймуров определенно придет конец, так как она изведет всех, кого только сможет. Пусть нас тут уже не будет, но как же девочки и Арланд?
        - Девочки… ты прав, нельзя, чтобы эта мегера стала главной графиней. Не знаю, зачем тебе понадобилось нам помогать, но я сделаю все, что ты скажешь.
        - Отлично. Тогда приготовь одежду для Симона и на всякий случай собери походный мешок для Герды. Это на крайний случай.
        - Хорошо, - кивнула Тома. - Это все?
        - Мммм… нет. Еще кое-что, лично для меня, - улыбаюсь.
        - Что тебе надо?
        - Когда закончишь с делами, пожалуйста, займись Бэйр, причем займись основательно.
        - Ты что, добровольно отдаешь ее мне на растерзание? - усмехнулась нелюдь.
        - Она полностью в твоей власти, Тома, - киваю, посмотрев ей прямо в глаза. - Я был бы в восторге, если она станет хотя бы в половину так красива, как ты.
        - Ладно, такому доброму рыцарю грешно не помочь, - усмехнулась экономка, ответив на мой взгляд игривым блеском глаз. - Так и быть, сделаю из твоей ведьмы нейверскую принцессу.
        - Ну я пойду?
        - Иди конечно.
        Договорившись с Томой, я отправился в кузню, где меня уже ждал Симон. Парень затачивал ножи с таким видом, будто собирается кого-то убивать, хотя скорее всего его просто попросили помочь кухарки.
        - Что с тобой? - спрашиваю мальчишку, положив руку ему на плечо. Симон от моего прикосновения вздрогнул: он даже не замети, что я вошел.
        - А сам как думаешь? - спросил он, по привычке потерев рукавом кончик носа.
        - Думаю, тебе надо оставить ножи и внимательно послушать меня.
        - Ну? - послушно оставив работу, Симон повернулся ко мне и посмотрел в глаза. - Я тебя слушаю.
        - Сейчас ты пойдешь и соберешь все свои вещи в мешок, мешок оставишь там, где его легче всего будет забрать. Возможно, тебе придется сегодня бежать.
        - Возможно придется бежать? - нахмурился Симон. - Я никуда не побегу! Еще чего!
        - Вы убежите вместе, а мы с Томой вам поможем, так что не дури и делай, что говорят.
        - А ты не врешь мне? - с подозрением посмотрел на меня парень.
        - Делать мне нечего, кроме как обманывать нищих детишек, - насмешливо фыркаю. - После того, как приготовишь мешок, иди к Томе, она объяснит, что тебе нужно делать дальше.
        - Да, уж… Видимо, мне остается только поверить в то, что всех вдруг заинтересовала судьба бездомного сироты, - хмыкнул Симон и отошел вглубь кузни. Он взял мешок, лежащий под лавкой, и вывалил туда все, что находилось в небольшой коробке рядом. - Нет, правда, с чего ко мне такой интерес?
        - Ты не догадываешься? - удивляюсь.
        - О чем? О том, почему вы мне помогаете вместо того, чтобы засадить в тюрьму в ближайшем городе? Нет, не догадываюсь. Даже предположить не могу, почему вы так поступаете.
        - Что ж, значит, сегодня вечером тебя ждет очень большой сюрприз. А теперь иди к Томе.
        Когда Симон вышел из кузни, я позволил себе облегченно вздохнуть. Теперь, когда я сделал все, что в моих силах, остается только поминать богов и надеяться на лучшее, дожидаясь вечера. Можно вернуться в комнату, завалиться на кровать и проспать до самого бала… красота.
        Улыбнувшись приятным мыслям, я медленно побрел через сад ко входу в поместье, рассуждая по пути о том, что буду делать, когда покину это место. Чую, это случится скоро.
        Для начала нужно будет отвезти Дороти в ближайшее здание ордена Черного Дракона, пристроить ее там, а потом… Эх! Потом можно и в Тангей! Давненько я не был на своей родине, пора бы уже вернуться. Там тепло, везде хорошая выпивка и полно приятных девочек. Лучшего места для отдыха найти нельзя. Бэйр в Тангейе будет не слишком бросаться в глаза, так как там все девицы темненькие и одеваются кое-как, а Леопольду, который наверняка настоит на том, чтобы мы взяли его с собой, там помогут немного раскрепоститься, а то слишком уж он непорочный для нормального нелюдя. Да, Тангей, как не посмотри, идеальное местечко. Может, смогу накопать там что-нибудь о Юкке или Адольфе. Вряд ли змей погиб при пожаре, не в его это стиле. Скорее всего они остановили поиски до поры до времени и ждут, пока я вылезу в люди…
        Уйдя в раздумья о будущем, я не заметил, как добрался до поместья и зачем-то побрел по коридорам. Наверное, я просто не заметил нужного поворота и продолжал идти… Опомнился я совершенно случайным образом: дверь, к которой я подходил, резко распахнулась и чуть не ударила меня по носу.
        Я остановился и хотел было уже выругаться, но какой-то инстинкт подсказал мне, что лучше помолчать и сделать вид, что меня нет.
        - А ну стой, Гарфел! - раздался голос из комнаты. Это была Вереника.
        - Где моя плата? Я сделал то, для чего ты меня наняла! Больше десяти лет моей жизни убиты, а я не получаю ни медяка? Ты заплатишь иначе, раз не хочешь исполнять договор!
        Удивительно, но голос дворецкого принадлежал совсем не старику, скорее просто взрослому мужчине. Кажется, разговор обещает быть интересным, стоит дослушать до конца.
        Я прислонился спиной к стене и затаил дыхание.
        - Стой! - приказным тоном велела Вереника.
        Гарфел вздохнул и закрыл дверь, вернувшись в комнату. Прижавшись ухом к щели, я продолжил слушать.
        - Ты прекрасно понимаешь, что сейчас я нищая. Все, чем я пользуюсь, принадлежит помирающей старухе! Подожди еще немного, я расплачусь с тобой, как и обещала.
        - Сколько еще мне ждать? Четырнадцать лет я изображал из себя дворецкого! Из-за этого парика у меня началось страшное раздражение кожи, из-за того, что я вечно изображаю сутулость, у меня проблемы со спиной, от сквозняков начала болеть поясница! Я погубил свое здоровье и годы жизни на это дело, и я требую обещанные семьсот пятьдесят тысяч золотых!
        - Ты же ничего не делал, жил все эти годы припеваючи за счет поместья, ни в чем себе не отказывал. Единственное, что от тебя требовалось, так это подкармливать ту дрянь сыром! Семьсот пятьдесят тысяч золотых! Это огромные деньги за такие пустяки! И ты не имеешь права требовать от меня эту сумму, пока у меня не будет возможности расплатиться.
        - Я не имею права? Это я не имею права!? Я притащился в эту дыру из самого Агирада, выкрал для тебя секрет друидов, и я не имею права просить свои заслуженные деньги!? Да ты знаешь, что я, величайший агент после Орландо Руладо, в жизни бы не опустился до твоего поместья, если бы не эти деньги!? Нет, Вереника, или ты завтра же мне их отдаешь, или я обращаюсь, куда надо, и все это поместье, все, до последнего камня, становится моим, ты поняла!? У тебя сутки!
        - Гарфел, уймись! Ты прекрасно понимаешь, что я не могу достать такую сумму за сутки.
        - А мне наплевать! Дух, созданный слевитами, взбесился, его уничтожили, теперь я требую своих законных денег!
        Послышались шаги, дверь резко открылась. Я не успел никуда спрятаться и вышедший в коридор Гарфел меня заметил.
        - Так-так-так, а что это ты здесь делаешь? - спросил у меня мужчина среднего возраста, в котором от привычного старика разве что глаза остались.
        - Значит, тайна агирадского сыра все же существует? - обезоруживающе улыбаюсь.
        Интересно, на кого я нарвался? Раз этот некто выкрал секретный рецепт у друидов, требует такие огромные деньги и серьезно угрожает лишить законных владельцев поместья имущества, значит, он не простой наемник. И вряд ли вообще наемник…
        - Эх, зря ты сюда сунулся Донан, - вздохнул Гарфел. - Ох, как зря. Прости, ничего личного…
        13. Хлопоты

«Бэйр, ведьма с Великих равнин»
        - Леопольд! - возмущенно кричу на оборотня, хватая руками, казалось бы, его, но на деле воздух. - Хватит убегать!
        - Но мне больно! - заныла несчастная жертва моих экспериментов, отпрыгивая подальше от меня.
        Ха-ха, теперь Леопольд прямо в углу умывальной и никуда он от меня не денется!..
        - Бэйр, может, не надо?… - жалобно пискнул оборотень, вжимаясь в стену.
        - Ты же не будешь ходить на людях с такими огромными когтями! И это совсем не больно, ты просто трус!
        - Я не трус, - обиженно буркнул Леопольд. - Это больно.
        - Руку! Живо!
        Проблем с ним было много, что и говорить. Ведя отшельнический образ жизни, оборотень просто освобождал себя от обыкновенных обязанностей, которые есть у каждого цивилизованного человека или нелюдя. Например, всем его гардеробом был десяток огромных серых балахонов и один сшитый, но ни разу не надетый костюм. Все. О том, что такое, например, нижнее белье и обувь, Леопольд не знал, как оказалось. Так же он не знал о том, что ему полагается подстригать ногти, хоть изредка расчесывать волосы и, о ужас, мыться не просто водой, а с мылом! Конечно, отсутствие таких важных знаний ему почти не вредило: ногти обламывались сами, а так не мешали, ведь человеком Леопольд был редко; волосы не путались и не превращались в колтуны, так как при обороте сохраняется только возраст, раны и грязь, если она есть, шерсть же или волосы всегда остаются расчесанными. Что же до деталей одежды, то даже набедренная повязка для оборотня была лишним грузом, не говоря уже о сапогах или ботинках.
        И вот, сейчас, когда на беднягу свалилось все это, как снег на голову, у него началась паника. Нижние короткие штаны, похожие на семейные трусы из моего мира, я взяла у Дейка, и их Леопольд с недоумением, но все же согласился надеть. Дальше было сложнее. Не представляя, чего такого может случиться, я отправила оборотня одного в умывальную и велела воспользоваться этой приятно пахнущей жижей… через десять минут я услышала истерические зовы о помощи. Ворвавшись в ванную, я увидела Леопольда… отплевывающегося и трущего глаза. Он не только вылил на всего себя половину всей баночки, но съел часть шампуня, решив, что раз вкусно пахнет, значит, нужно применять и внутрь.
        Сказать, что я была удивлена, ничего не сказать. На вопросы о том, как Леопольд мог знать столько вещей и не знать об элементарных правилах гигиены, оборотень буркнул, что все знания у него или из книг, или из наблюдений. Книг про личную гигиену у него нет, а смотреть за людьми в умывальной ему совесть не позволяла - зато слушать сколько угодно. Вот и получается, что про замки слевитов он знает, а как надо нормально мыться - понятия не имеет.
        Делать было нечего, пришлось мне самой купать оборотня и объяснять ему все: от назначения мыла до правил применения зубной щетки. Поначалу Леопольд дико смущался, но потом перестал.
        Вымывшись и высушив волосы, мы перешли к самому ужасу - стрижке ногтей.
        И вот, я уже десять минут пытаюсь его поймать, гоняя по всей комнате, и, наконец, загнала в угол, откуда убежать от меня уже не сможет.
        - Руку мне дай. Живо! - хмурюсь, пытаясь достать спрятанные под подмышками ладони.
        Издав жалобный писк, Леопольд всучил мне свою дрожащую лапку, зажмурился и отвернулся с таким видом, будто я ему сейчас пальцы отрезать буду.
        - Не бойся, дуралей, - улыбаюсь, быстро состригая длинные ногти, а потом просто подравнивая. - У тебя очень красивые кисти, между прочим.
        - Да? - неуверенно спросил Леопольд, посмотрев на свою руку, над которой я сейчас работаю.
        - Да. Теперь давай другую руку.
        С другой рукой все прошло уже быстрее.
        - Ну вот, видишь, это было совсем не страшно.
        - Это как посмотреть… - заметил Леопольд, облегченно вздохнув. - Так непривычно, - посмотрел на свои руки. - Подушечки пальцев сильно болят. Это нормально?
        - Конечно. Кожа находилась под защитой, потому очень нежная. Но не переживай, скоро подушечки огрубеют и все будет нормально. А теперь давай стричь волосы, вон табуретка, садись.
        - Стричь!? - в священном ужасе воскликнул Леопольд.
        - Нет, не всю длину, - улыбаюсь. Наблюдать за оборотнем было очень забавно, вроде взрослый высоченный мужик, а по поведению - пятилетний ребенок. - У тебя кончики волос сильно секутся, это выглядит неаккуратно. К тому же, внизу твои волосы собирают немало грязи, так что сантиметра три-четыре убрать не помешает. То же и челки касается. Давай-давай, садись! - пододвигаю стул ногой. Леопольд нехотя устроился там и весь сжался от непривычности обстановки.
        Быстренько расчесав оборотня, я подравняла ему кончики волос и челки - это мне было несложно, я уже пару раз стригла Дейка.
        После началось самое веселье: сшить-то костюм Леопольд сшил, но вот о том, как его надо надевать, понятия не имел… впрочем, как и я, совершенно не разбирающаяся в местной моде.
        Сам по себе наряд был достаточно красивым. Темно-коричневые штаны из какой-то плотной и очень мягкой ткани, кремового цвета рубашка с жабо и кучей каких-то завязок… дальше шло что-то совершенно непонятное. Это нечто было похоже на камзол темно-фиолетового цвета, но в отличии от камзола ткань у этой вещи была очень тонкая и легкая, потому походило больше на накидку. Еще был жилет с серебристыми пуговицами, он такого же фиолетового цвета, как и у недонакидки-недокамзола, только со светло-сиреневыми переливающимися растительными узорами. Вроде бы, все было просто и понятно… Но при детальном осмотре обнаружилось столько пуговиц и завязок, что голова пошла кругом!
        - Кошмар какой-то! - всплескиваю руками, посмотрев на Леопольда, который после моих стараний оказался в самой настоящей смирительной рубашке. - Зачем так много завязок!?
        - Ну вот из-за этих по подолу должны пойти складки, от этих ткань красиво соберется на предплечье, эти вместо пуговиц… - принялся объяснять оборотень, указывая подбородком на разные места костюма.
        - Пф, ладно… давай заново все это переплетать!
        Минут через пятнадцать мы все-таки победили костюм и Леопольд смог нормально двигаться. Правда, к тому времени как раз остыли капли и оборотня, по-хорошему, опять надо бы связать, чтобы не дергался.
        - Щиплет!
        - Зато не будешь рыдать от света на балу, - замечаю, беря расческу и несколько лент. - А теперь встань, я буду заплетать тебе косу.
        - Косу?
        - Ну да. Не пойдешь же ты с этой лохматой гривой. Все, стой смирно!
        - Ай!
        - Цыц!
        - Ой!
        - Смирно, Зорька!
        - Бооольно!
        - Да не дергайся ты!…
        Спустя десятки «ой» и «ай» красивая толстая (примерно с мою руку) и ровная коса была готова. Да уж, Леопольду в этом отношении могли бы позавидовать миллионы деревенских девиц! Волосы у оборотня были роскошные. Густые и длинные, они еще слегка вились, потому распущенными выглядели как эдакий серебристый водопад с редкими темно-бордовыми прядями. Коса из-за последних, кстати, получилась немного полосатой.
        - Слушай, а почему у тебя волосы серые с темно-коричневыми прядями? - спрашиваю у оборотня, прядь за прядью убирая с лица челку.
        - Серые? - удивился Леопольд. - Они не серые, они седые. Родился я таким же, как мама, а потом как-то вдруг поседел.
        - Вот как… что ж, все равно это очень красиво. Так… ну, вроде бы, все. Отойди-ка, посмотрю на тебя.
        Оборотень послушно сделал несколько шагов назад и, глянув на меня, робко улыбнулся.
        - Что?… - смущенно спросил он, краснея. - Что ты так смотришь?
        - Чую, на балу тебе будет не отбиться от девиц, - усмехаюсь, разглядывая свое творение. В какого же красавца я его превратила! Теперь его уже никто чучелом не назовет. Необыкновенно сложенный стройный высокий парень с красивой длинной косой и лицом, от которого не оторвать взгляд.
        - От девиц? - Леопольд как будто удивился.
        - Ты настоящий красавец! Только посмотри на себя, - усмехаюсь, подводя его к зеркалу на обратной стороне дверцы шкафа.
        Увидев свое отражение, оборотень замер, его серебристо-изумрудные глаза стали совсем круглыми, а рот открылся.
        - Ну как, нравится?
        Леопольд ничего не ответил, только молча смотрел на свое отражение. Потом он отошел и походил туда-сюда по комнате, затем снова вернулся к зеркало и принялся крутиться перед ним. Посмотрел на свою косу, потрогал талию и плечи, построил гримасы и, наконец, заговорил:
        - Эта мерзкая коса при ходьбе бьет меня по… гхм, попе. А еще лбу холодно, и в костюме двигаться неудобно… И вообще как-то неприятно быть таким красивым. На меня же все будут смотреть!
        - Дурак ты, - делаю вывод. - Давай, натягивай сапоги, - киваю на обувку, которую Тома взяла из коллекции Лорена. По счастливому стечению обстоятельств его размеры совпадали с размерами Леопольда, несмотря на заметную разницу в росте.
        - Что?
        - Ну не босиком же ты будешь ходить! Это неприлично.
        - Разве?
        - Давай, надевай. Сейчас пойдем пробовать…
        - Куда?
        - На кухню! Я ужасно голодная.
        - А зачем мне на кухню?
        - Первая вылазка в люди, экспериментальная, так казать, - улыбаюсь. - Скажем, что ты гость и просто приехал пораньше.
        - Но… может, лучше не надо? - разволновался Леопольд. - Ты знаешь, сколько лет они меня с кухни веником гоняли? Вдруг узнают и…
        - Не говори ерунды! Никому не придет в голову сравнивать мышь и человека. Все, пошли!
        Вытащив оборотня, цепляющегося за все предметы, из комнаты, я повела его на кухню.
        - Выпрямись и веди себя естественно, - сквозь зубы шепчу шагающемуся ото всех стен Леопольду.
        - Это как?…
        - Это как я.
        Я выпрямила спину, сделала независимый вид и двинулась дальше спокойной ровной походкой. Леопольд кивнул, выпрямился и пошел рядом, продолжая все время озираться по сторонам.
        Первая встреча оборотня и постороннего человека состоялась на первом этаже, в коридоре, ведущем на кухню. Это была служанка, подружка Марты, она шла к нам навстречу, неся куда-то большую корзину. Увидев Леопольда, девушка замерла в ступоре. Они с оборотнем несколько секунд пялились друг на друга с такими шокированными лицами, как будто увидели пред собой привидений.
        - Здравствуйте… - тихо поздоровалась служанка, придя в себя.
        - Ээээ… - сказал Леопольд.
        - Это Лекои, он приехал совсем недавно и безумно голоден. Я веду его на кухню, - объясняю девушке, уводя застывшего в ужасе Леопольда подальше.
        - Вообще-то, с людьми нужно здороваться! - напоминаю оборотню, оттащив его в безлюдный коридор. - Даме при встрече надо целовать руку, а мужчине кивнуть. Понял?
        - Да.
        - Попробуй со мной.
        Прокашлявшись и изобразив на лице восторг от встречи, начинаю.
        - О, здравствуйте!
        - Здравствуйте, - эхом повтори Леопольд, потом, неуверенно покосившись на мою руку, взял ее и быстро поцеловал пальцы.
        - Так нет… не то, - понимаю. - Сначала ты должен спросить, как зовут леди, а потом сказать «очень рад» и только после этого поцеловать руку. Начнем заново. Здравствуйте!
        - Здравствуйте, - уже увереннее произнес Леопольд. - Как тебя зовут?
        - Нет, надо говорить «как вас зовут», на «ты» обращаются только к друзьям или родственникам. Давай еще раз. Здравствуйте!
        - Здравствуйте! Как вас зовут?
        - Бэйр, ведьма с Великих равнин, - улыбаюсь, пытаясь сделать это по-женски кокетливо. - А вас?
        - Очень рад, что вас так зовут, - улыбнулся Леопольд и, спохватившись, быстро поцеловал мою руку. - А я Лекои Опоаль Л'диэн.
        - Нет, дурень, ты очень рад знакомству, а не тому, что меня так зовут, - вздыхаю.
        - В книгах это было как-то проще… - заметил оборотень.
        - Ладно, пойдем, чучело, - усмехаюсь.
        По пути до кухни нам больше никто не встретился, зато на кухне…
        - О, госпожа ведьма! Чего надобно? - тут же подлетела ко мне главная повариха. Заметив Леопольда, она, как и ожидалось, замерла в немом восторге, который грозил перейти в обморок.
        - Здравствуйте… - сказала она спустя минуту, опомнившись. - Вы кто такой будете, сударь?
        - Здравствуйте! Я Лекои Опоаль Л'диэн! А вас как зовут? - быстро выпалил Леопольд, пялясь на повариху немного бешеными от волнения глазами.
        - Марфа, - удивленно произнесла она.
        - Очень рад знакомству! - заверил повариху оборотень и, схватив ее полную ручку, которая была вся в муке, поцеловал. Повариха от такого вся зарделась и смутилась.
        - Нам бы поесть чего-нибудь, - прошу у кухарки, покосившись на гордого собой Леопольда, рассматривающего других женщин на кухне.
        - Хорошо, идите за тот стол в углу, сейчас принесем.
        Я потащила Леопольда сквозь ряды занятых готовкой женщин. На первую же из них оборотень нечаянно наткнулся, она обернулась, случайно встретилась взглядом с Леопольдом и жутко покраснела. Оборотень растерялся, но ненадолго.
        - Здравствуйте! Как вас зовут?
        - Меирита…
        - Очень рад!
        Оборотень взял руку девушки и поцеловал. От такого счастья служанка чуть в обморок не упала, даже пошатнулась.
        - Лео, не смущай, пожа… - пытаюсь предупредить вылезшего в люди отшельника, но было уже поздно.
        - Здравствуйте! А вас как зовут? - подлетел к другой кухарке.
        - Федосья…
        - Очень рад знакомству! - и интеллигентный поцелую в ручку.
        - Лео!…
        - Здравствуйте! А как вас зовут? Я Лекои Опоаль Л'диэн!
        - Игна…
        - Очень рад!
        В общем, пытаться остановить Леопольда было бесполезно. Он не успокоился, пока не поздоровался со всеми одиннадцатью служанками на кухне и пока не поцеловал каждой из них руку. Я к тому времени, когда не почтённых служанок уже не осталось, я давно сидела за маленьким столов в самом дальнем углу кухни и прикрывала глаза ладонью.
        - Кажется, это не так сложно! - радостно сообщил мне Леопольд, выбравшись из толпы красных от восторга служанок.
        - Лео… не всем девушкам надо целовать руки, а только тем, которые тебя не знают и хотят познакомиться, - тихо объясняю ему, когда он сел рядом.
        - Но они, кажется, рады были познакомиться, - удивленно заметил оборотень.
        - Ладно… не переживай. Еще научишься.
        Совершенно сбитый с толку Леопольд пожал плечами и осмотрелся вокруг, тут же словив взгляды всех кухарок… как по команде все девушки отвернулись и стали делать вид, что усердно работают.
        - Да, женщинам тебя определенно показывать нельзя, - делаю вывод.
        - Почему это? - поинтересовался оборотень, украдкой прихлебывая из ложки. Есть на кухне при людях он считал недопустимым и потому ел немного странно, постоянно оглядываясь по сторонам. Наверное, если бы не я попросила, Леопольд ни за что не пошел на такое. Но меня он любит, потому делает это хотя бы ради того, чтобы сделать мне приятно. - Почему меня нельзя показывать женщинам?
        - Оглянуться не успеешь, как какая-нибудь из них тебя присвоит… Ууу… тогда тебя будет уже не спасти! Я их знаю… откуда-то… бабы они такие, если посчитают мужика своим, то он моргнуть не успеет, как станет мужем, прикованным к женщине цепью отцовства. Ты для них как красная тряпка для быка… вон, только посмотри на этих! Все глазками так и стреляют в твою сторону.
        - Что делают?
        - Ну… смотрят на тебя.
        - Это все ты виновата! Не надо было делать меня… таким!
        - Нет, просто не надо было тебе с ними так здороваться! Смотри, на балу не проколись, там дамочек будет больше и они будут куда настырнее… Боюсь, их намеков твоя нежная детская не выдержит.
        Леопольд опять не понял, о чем я говорю, и продолжил украдкой есть свой суп. То, что на него все смотрят, сильно его обеспокоило, и теперь, прежде чем сунуть в рот ложку, оборотень долго ждал, пока все не отвернутся.
        После обеда я поспешила увести Леопольда подальше от мест, где могли бы находиться женщины… но из пламени да в полымя, как говорится. Мы наткнулись на Лорена.
        - Эээм… Здравствуйте, - поздоровался граф. Посмотрев на Леопольда, он нахмурился. - Вы, простите, кто?
        Увидев своего отца, Лео растерялся и не сразу сообразил, что ему надо ответить.
        - Меня зовут Лекои Опоаль Л'диэн, - ответил он после некоторых раздумий.
        - Кем вы приходитесь моей тете? Я раньше не видел вас, хотя слышал еще утром, что вы прибыли на праздник.
        - Я…
        - Это друг Арланда, Арланд его и пригласил, - объясняю Лорену.
        - Странно, почему же он не предупредил об этом меня? - удивился граф, продолжая внимательно рассматривать своего сына.
        - Арланд так занят в последнее время, - пожимаю плечами. - Наверняка забыл.
        - Может и так, - согласился Лорен, всматриваясь в лицо Леопольда.
        - Ну мы пойдем? - спрашиваю.
        - И почему у меня такое чувство, будто я вас уже где-то видел, господин Лекои?
        - Ээээм… ммм… Э… Ну… Кажется, мы не встречались, - ответил оборотень, запинаясь.
        - И вправду, где я мог встретиться с таким необычным юношей? Какой вы, простите, крови?
        - Разной. Лорен, гость устал…
        - Нет, подождите, я ведь спать не смогу! - запротествовал граф, останавливая меня, собравшуюся было увести Лео подальше. - Где же я мог вас видеть? Всматриваюсь в лицо и такое ощущение, что что-то очень знакомое!
        - Я не знаю, где мы могли встретиться, - заикаясь от страха вдавил Леопольд. Его пальцы так сильно сжали мою руку, что если бы на них еще оставались когти, я могла бы попрощаться и с правой конечностью.
        - Вы случайно не можете быть родственником одной из дам, прислуживающих здесь? Вы необычайно на нее похожи! Да, именно! Смотрю на вас и как будто ее саму вижу! Нет, вы простите, что я вас со служанкой сравниваю, но она нездешних кровей и, возможно, вы могли бы быть с ней в неком родстве!
        - Может, - кивнул Леопольд. - Я плохо знал свою родню, рос почти без родителей.
        - Ах, как досадно… сочувствую, господин Лекои. Может быть, вас все же познакомить с мадам?
        - Не стоит, лучше попозже. Я устал.
        - Ну хорошо, простите, что так навязался.
        Улыбнувшись на прощание, Лорен пошел своей дорогой. Как только граф скрылся за поворотом, Леопольд выдохнул и чуть не упал от облегчения.
        - Еще бы немного!… - воскликнул оборотень. - В жизни так не волновался!
        - Ты молодец, хорошо держался! - ободряюще хлопаю его по плечу. - И это твое «не стоит, лучше позже» было очень изящно, как будто ты правда из знатных.
        - Наверное, это у меня в крови, - неуверенно пожал плечами Леопольд.
        - Именно, - голос вдруг появившейся Томы заставил нас обоих вздрогнуть. - Лекои… - улыбнулась она, увидев немного очеловеченного мною сына. - Какой же ты красивый!
        - Мама?…
        - Тссс! Не так громко, - приложила палец к губам нелюдь и оглянулась по сторонам. - Пойдемте в вашу комнату, там и поговорим, - заговорщеским шепотом предложила Тома. Я заметила, что в руках у нее была большая корзина, укрытая куском черной ткани. - Ну же, быстрее!
        Нелюдь скрылась за поворотом. Мы с Леопольдом, переглянувшись, поспешили за ней.
        - Итак, Дейкстр тебе уже все рассказал? - спросила у меня Тома, как только мы заперлись в нашей с рыцарем комнате.
        - Нет, - удивленно отвечаю. - А что он должен был мне рассказать?
        - Что ж, значит, не посчитал нужным… - пробормотала нелюдь, нервно прикусив нижнюю губу. - Ладно, тебе все равно это знать необязательно.
        - Что мне знать необязательно? - настораживаюсь.
        - О наследнике. Тебя это не касается, так что это даже хорошо, что ты не осведомлена.
        - И… ты пришла мне об этом сказать? - удивленно выгибаю бровь.
        - Нет, я пришла не за этим, а спросила просто так, - вновь улыбнулась Тома. Почему-то на этот раз мне не понравилась ее улыбка. Мой взгляд невольно остановился на огромной корзине.
        - Что? Что такое? - заранее пугаюсь.
        - Бэйр, пойдем со мной в умывальную, - велела Тома и, взяв корзину, поставленную на пол, двинулась в сторону двери.
        - Зачем это?
        - Надо… Нет, сын, ты посиди пока в комнате и подожди, тебе сюда нельзя!
        Закрыв дверь на щеколду, Тома поставила корзину на высокий деревянный столик и посмотрела на меня.
        - Ну что ж, раздевайся, посмотрим, с чем предстоит работать.
        - Что!? - округляю глаза.
        - Что значит «что»? То и значит: раздевайся!
        - Не буду я раздеваться! - возмущенно закрываюсь руками.
        - Бэйр, мне велено привести тебя в человеческий вид к балу. И, уж поверь, если мне велено, значит, ты будешь выглядеть, как подобает! - Тома угрожающе сложила руки на груди.
        - Вот это оборот!… Тома, я нормально выгляжу и сама могу о себе позаботиться в этом плане! - возмущаюсь, недоуменно смотря на нелюдь. - Кто тебе вообще дал право заставлять меня раздеваться!?
        - Дейкстр.
        Да, с этим не поспоришь.
        - С каких это пор ты его слушаешь? - с подозрением смотрю на экономку.
        - С тех пор, как задолжала ему. Так, мне тебя еще упрашивать надо!? Снимай с себя эти половые тряпки, пока я за тебя по-плохому не взялась!
        Грозный голос Томы меня испугал, появилось некое чувство безысходности, я вдруг начала понимать, что нелюдь на полном серьезе собирается что-то со мной сделать.
        - Бэйр… я же тоже женщина, у меня все устроено точно так же. Тебе нечего стесняться! - сказала Тома таким милым голосом старой доброй подружки, что мне стало еще больше не по себе. - К тому же, я вчера тебя перевязывала и переодевала, так что нет у тебя ничего такого, чего я уже не видела. Сейчас мне нужно всего лишь получше осмотреть твою фигуру.
        Помедлив еще минуту, я все же не выдержала выжидающего взгляда нелюди и быстро скинула с себя сапоги и верхнюю одежду.
        - Хм… Арланд просто чудотворец, ты ему должна быть сильно благодарна за вчерашнее! Я видела, что с тобой было… невероятно, что все обошлось, - удивленно произнесла Тома, вперив в меня свой рентгеновский взгляд. - Ладно, теперь к делу. Фигура у тебя молодая, лишнего веса определенно нет, но при этом грудь меньше, чем хотелось бы. В целом проблем с одеждой не возникнет… все будет хорошо.
        Нелюдь подошла вплотную ко мне и, взяв за подбородок и убрав челку, принялась осматривать мое лицо. Не вытерпев, я отцепила от себя ее руки и отошла на шаг назад.
        - Бэйр! - раздраженно прикрикнула на меня Тома.
        - А обязательно меня разглядывать, как скот, выставленный на продажу!? Просто дай мне какое-нибудь платье и все!
        - Какое-нибудь платье, дорогая моя, тебя не спасет! - нахмурилась нелюдь и резко развернула меня к зеркалу. - Ты только посмотри на себя! Жалкое зрелище!
        - По-моему, все нормально, - заявляю, сложив руки на груди.
        В зеркале мы с Томой отразились вместе, мне представился случай сравнить себя и ее… хотя нового я ничего не вынесла из увиденного.
        Нелюдь была меньше меня, и в росте, и вообще в размерах. У нее были красивые острые черты лица, точеная фигура, проглядывающаяся даже под этим платьем. Кожа у нее была белая… идеальная… глаза сияли, как два изумруда. Из-под чепчика красивым завитком выбивался один недлинный блестящий каштановый локон.
        И рядом я, девица значительно крупнее Томы, потому кажущаяся массивнее и грубее. Моя кожу смуглая, кое-где уже появились шрамы, на правом плече россыпь темных родинок, на левом - все бирюзовое. Лохматые волосы, напоминающие скорее звериную гриву, не слишком-то украшают лицо, которое само по себе сложно назвать красивым. Глаза маленькие и узкие, хотя яркие, широкие ноздри, какой-то овальный подбородок… Нет, с Томой я не иду ни в какое сравнение. Впрочем, я это и так знаю.
        - Все нормально, - повторяю, глядя в зеркало. - Ты экономка, а я ведьма. Я должна выглядеть так, как я выгляжу.
        - Нет, все не нормально, - покачала головой Тома. - Ты - молодая девушка, живешь со взрослым мужчиной, который на тебя даже не посмотрит лишний раз! Вместо того, чтобы обратить внимание на тебя, которая под самым носом, он гоняется за дурнушками вида Марты, или за старухами, как я! Неужели тебя это не задевает? - я закашлялась и сдавленно ответила: «еще бы меня это задевало!», но на мой ответ нелюдь не обратила никакого внимания. - Ты только посмотри на себя, убожество! - указала она на мое отражение. - Кожа грубая, как у мужика, шелушится, губы обветрены, обкусаны, брови, как у Ишимерца, глазки выглядят маленькими и глупыми, волосы, как будто ты дикая какая-то! А это что такое!? Ты посмотри на свою осанку! - резко развернула меня за плечо к зеркалу боком. - Я знаю, что Арланд к тебе неравнодушен… это все знают. Но, поверь, ему понравилось в тебе что угодно, только не внешность! Я плохо осведомлена о твоем внутреннем мире, но удивляюсь, как такой красавец вообще мог обратить на тебя внимание!
        На это я даже не знала, что ответить: то, что Арланд что-то ко мне испытывает, удивляет меня ровно так же, как то, что я сама к нему что-то испытываю. Но, несмотря на это, слова Томы все равно сильно меня задели.
        - Пусть остается неравнодушным, сколько ему хочется, мне все равно, - отвечаю, хотя и не так уверенно, как раньше.
        - Все равно? Очень плохо, что тебе все равно, Бэйр! Пока ты сама не начнешь уважать и любить себя и свое тело, никто другой этого делать не станет. Вот о чем окружающим тебя людям говорит твой внешний вид?
        - Бандитам из трактиров, с которыми я в основном и вожусь, не до платьев и румян. Им моя внешность ни о чем не говорит.
        - Ошибаешься, - неожиданно сказала Тома, причем так твердо и уверенно, что я даже растерялась. - Каждый из них, увидев тебя, считает своей соратницей, мелкой сошкой, убогой, грязной бродягой-наемницей, готовой продаться за пару монет!
        - Хм. Это было похоже на оскорбление, - замечаю, чувствуя, как начинаю злиться.
        - Это было похоже на правду, Бэйр, - сурово продолжила Тома. - Я пытаюсь объяснить тебе, что ты поступаешь неправильно. Да, ты умна, да, ты сильная и можешь за себя постоять. Тебя боятся, остерегаются и избегают, но при этом тебя не за что уважать, не говоря уже о восхищении! А за что? За силу? За силу таких, как ты, скорее будут ненавидеть.
        - И что? Ведьм всегда ненавидят, - пытаюсь сделать так, чтобы в голосе не прозвучала обида. Зачем она все это мне говорит? Ей еще повезло, что я добрая, как трехмесячный ягненок, а не то остались бы от нелюди только уши! Вообще, это просто подло с ее стороны пользоваться моей добротой и говорить такие вещи мне в лицо! Ты уродливая ведьма и вызываешь у окружающих только отвращение и ненависть! Ну спасибо, утешила!
        - Ненавидят, Бэйр, сильных мерзких старух без волос и зубов, которые озлоблены на весь мир, потому что им уже за двести пятьдесят, а они все еще девственницы, - продолжила Тома все тем же голосом, полным яда. - А вот молодых и прекрасных кудесниц уважают, перед ними трепещут и благоговеют, каждый второй мужчина готов целовать подол их мантии, женщины же их молча ненавидят и в бессилии клевещут. Такой должна быть ведьма, а не вот этим убожеством, которое ты видишь ежедневно в зеркале. Никак не могу понять, куда твоя мать смотрела, когда ты взрослела!
        - Мать? - в одно мгновение я почувствовала, как начинаю не на шутку злиться. - Что ж, я понятия не имею, куда она смотрела! Я понятия не имею, была ли она у меня вообще!
        - Конечно была, - холодно произнесла Тома, потом, посмотрев на меня, поняла, что перегибает палку. Продолжила нелюдь уже куда более мягко. - Только не вздумай обижаться, дорогая, на правду не обижаются. Ты сама себя довела до того, что мне приходится тебе это говорить. Кто-то же должен тебе это сказать, верно? Мужчин ты не послушаешь, даже таких близких, как Дейкстр. По-твоему, он не имеет права говорить тебе о твоей внешности, я понимаю это. Но вот к женщине, ко мне, ты просто обязана прислушаться, потому что я твоя соратница и хочу помочь.
        - Что же ты хочешь сделать? Пока ты только издеваешься надо мной!
        - Я хочу научить тебя тому, чего ты, по всей видимости, делать не умеешь. Следить за собой и правильно ухаживать за телом, за волосами, за одеждой. Ты на самом деле очень красивая, только сейчас это едва заметно, - голос Томы был таким ласковым, что я улыбнулась, невольно почувствовав себя ребенком, которому сделали комплимент взрослые.
        - Ладно, я согласна. Что же ты мне, убогому страшилищу, предлагаешь? - криво усмехаюсь. - Намазывать себе на лицо слои грима?
        - Нет, намазывать ничего не надо: свеклу на щеки и белила на лоб оставь крестьянкам.
        - А что тогда?
        - Вот это я тебе сейчас и буду объяснять. А пока снимай белье и лезь в ванну.
        Нелюдь подошла к деревянному столику и сдернула с корзины. Я попыталась увидеть, что же там такое лежит, но Тома цыкнула на меня и развернула к ванне.
        Раздеваться совсем при Томе было стыдно, потому я замешкалась на целую минуту. Затем решила, что хуже все равно не будет, и сделала, что велела экономка.
        Как оказалось, в корзине была целая коллекция бутылочек и баночек с какими-то мазями, зельями и прочей дрянью. Видимо, все это мне предстояло испытать на себе.
        Пока ванна наполнялась водой, Тома рассказывала мне, какая жидкость и мазь для чего предназначена, как и из чего мне все это надо варить, как часто пользоваться и прочее. Спустя пять рецептов разных «шампуней», я не выдержала и попросила Тому принести мне из комнаты мой кожаный дневник и нескончаемое перо. После стала записывать все рецепты туда. Не то чтобы я собиралась всем этим усиленно пользоваться, но знать будет полезно…
        Всего я узнала о двенадцати видах кремов, мазей и зелий, которые при разном смешении между собой давали разные по действию косметические средства. Ничего особо волшебного не было, все скорее походило на обычную косметику из моего мира, только не из химической дряни, а из трав и малой доли магии.
        Все это было теоретической частью, которая, надо сказать, была гораздо приятнее, чем практическая! Когда меня начали обмывать и обмазывать всякой дрянью с тошнотворным запахом, мой энтузиазм куда-то пропал.
        Для начала мне пять раз вымыли голову и каждый раз с новым веществом. Первые три пахли хуже смеси из крови разлагающегося трупа, тухлых яиц и навоза, если бы я не знала, что таких составляющих там точно нет, то ни за что не стала мыть волосы с этой гадостью! Четвертое, к огромному счастью моего обоняния, не пахло вообще, но безумно щипало, а вот пятое уже было с каким-то приятным ароматом.
        Затем пошли бальзамы на кожу и их было больше пяти: целых семь. Каждый из них нужно было наносить на все тело, особенно обильно должны были быть обмазаны некоторые участки, где кожа была наиболее тонкой. Первые четыре склянки ничем особо друг от друга не отличались, а вот оставшиеся три мне запомнились надолго! Первое из трех жутко щипало кожу, как будто кислотой облили, второе было вязким, как подогретая смола, и жгло, хотя было холодным, а третье… облив меня третьим, Тома, кажется, решила содрать с меня три шкуры в прямом смысле! Взяв жесткую мочалку она с особым усердием прошлась по моей спине, плечам, шее, животу и ногам. К слову во время этой обработки, нелюдь от усердия чуть не утопила меня в ванной.
        К тому моменту, когда я уже не верила, что это когда-нибудь случится, мне все-таки разрешили вылезти из воды. Завернувшись в теплое полотенце, я приготовилась к дальнейшим испытаниям.
        - Надо высушить тебе волосы, - сказала нелюдь, берясь за расческу. - Теплый воздух не помешает, только, пожалуйста, не слишком сильный поток.
        Я создала такой вихрь, как она сказала, и приготовилась к дальнейшей экзекуции… как выяснилось, зря. Тома очень аккуратно и бережно расчесывала меня, просушивая каждую прядку, при этом она делала что-то, от чего волосы становились волнистыми.
        За то время, пока нелюдь занималась моей прической, у меня было время отдохнуть и немного расслабиться после тех жутких мазей. Все же вытерпеть такую масштабную головомойку, когда не знаешь, что на тебя сейчас будут лить и насколько это будет неприятно, не просто.
        - Ну, отлично, - улыбнулась Тома, проведя пальцами по моим волосам. - Потрогай сама. Разве не приятнее?
        Я послушно дотронулась до своей головы и… обомлела.
        - Что за?… - удивляюсь, вновь и вновь пропуская волосы через пальцы. Они были мягкими до того, что не хотелось отпускать, совершенно не путались, как это было обычно, и пахли так, что у меня у самой глаза от удовольствия закатывались. - И это все от той гадости!?
        - Именно. Да, красота требует жертв от женщины, но зато потом так привыкаешь хорошо выглядеть, что ничто не страшно.
        - Ммм… да, привыкнуть к этом будет не так сложно, - соглашаюсь, еще раз дотронувшись до своих волос.
        - А теперь будем работать над лицом. Встань перед зеркалом, покажу тебе пару приемов.
        Теперь начались мастер-классы по макияжу… все началось с выщипки бровей, во время которой я очень старалась не выть и не плакать. Потом, к счастью, все было не так больно и страшно.
        Как оказалось, в этом мире нет никакой туши, румян, помады и прочего. То есть они есть, но ими пользоваться считается постыдным, это признак крайней бедности. Вместо красок местные барышни используют куда более странные средства… что-то вроде иллюзии. Причем используются эти иллюзии не как в нашем мире, а иначе. На веки не наносятся темные прозрачные мазки. После одного заклинания веки сами темнеют, так же и со всем остальным. Лицо преображается и это не только внешне, но и внутренне, как будто свойства кожи изменяются. В итоге работы все выглядит очень естественно, нет и намека на какое-то постороннее вмешательство.
        Тома рассказала, что существует даже такая профессия у ведьм, считающаяся, между прочим, очень престижной. Это кто-то вроде визажисток, только пользуются не косметикой, а магией. Можно создать абсолютно любой образ, он будет выглядеть естественно и продержится достаточно долго. Если хорошенько заплатить, можно купить себе красиво лицо на всю жизнь, например.
        «Да, женщины из моего мира много бы отдали за одну такую мастерицу!» подумала я. Чуть позже мне пришлось изменить свое мнение, так как я узнала, сколько стоят такие услуги и чем они могут кончится, если работает неопытная колдунья. Из-за ошибки можно остаться без губ или век, без глаз или с прожженными щеками. Правда, об этом я узнала после того, как под руководством Томы поработала над собой. И хорошо, потому что иначе бы я на этот эксперимент в жизни не решилась… по крайней мере, никогда больше не решусь.
        - Ты почти готова, - сказала Тома, внимательно осмотрев меня. - Не хватает только подходящей к случаю одежды. Пойду, отыщу что-нибудь в общем гардеробе, а ты пока посиди здесь.
        Нелюдь быстро вышла из умывальной.
        Оставшись одной в ванной, я выдохнула, как от облегчения. Все, наконец, закончилось и больше меня не будут ничем поливать, мазать и щипать! Было ужасно неприятно… хотя результат вполне компенсирует все мучения.
        Посмотрев на свое отражение в зеркале еще раз, я невольно улыбнулась. Невозможно было предположить, что я могу быть такой. Гладкая бархатистая кожа без уродливых шрамов, мягкие немного волнистые волосы, глаза, украшенные ускользающей от внимания дымкой, выразительный прямой взгляд, нежные прозрачно-розовые губы… меня можно хоть сейчас на фотосессию!
        Не выдержав, я ради интереса попыталась состроить глазки своему отражению. Результат так меня рассмешил, что я чуть не упала с табуретки от смеха.
        Вскоре вернулась Тома, в руках у нее было сложенное платье какого-то оттенка кремового цвета. Что-то среднее между серебристым, бледно-бледно розовым и цветом слоновой кости. Верхняя часть была украшена однотонной вышивкой из ниток чуть темнее того цвета, который был у ткань. Подол был обычным, не очень пышным и не слишком свободным, зато красивым: на нем вышивка становилась немного бледнее и появился прозрачный сверкающий бисер. Да, в моем мире такая роскошь стоила бы немало… свадебные платья они вообще дорогие.
        - Это что такое? - недоуменно хмурюсь, глядя на наряд. - Вы меня что, замуж выдавать собираетесь?
        - Замуж? - удивилась Тома, посмотрев на вещь. - Вообще-то, это самое обыкновенное платье.
        - Но оно похоже на свадебное.
        - Гхм. Насколько я знаю, на твоей родине свадебным платьем считается все, что не грязное и не дырявое, - сострила нелюдь. - Вставай, будем натягивать на тебя это произведение искусства.
        Вопреки ожиданиям Томы, платье на меня наделось без труда. Корсет, лиф, юбка, все сидело идеально, как будто шили по моим меркам.
        Дополнением к платью стали туфли без каблуков и длинные, до предплечий, шелковые перчатки, чтобы скрыть никуда не девшиеся узоры на левой руке.
        - Посмотри на себя, ведьма, - усмехнулась Тома, развернув меня за плечи к зеркалу. - Посмотри и скажи еще раз, что наемники из трактиров - твои соратники!
        - Даже не знаю, что ответить, - растерянно говорю, смотря на себя круглыми от удивления глазами. - Какое-то платье, пара зелий и…
        - Одно могу сказать наверняка: твой рыцарь наконец прекратит досаждать мне, - Тома самодовольно усмехнулась, сдув со лба кудрявую прядку.
        - Нет, это вряд ли, - качаю головой, поворачиваясь к зеркалу боком. Боги, как же выглядит моя грудь… а талия? А спина? А плечи?… - Черт, неужели это все мое? - недоуменно спрашиваю, проводя руками по всем изгибам фигуры.
        - Теперь будь поосторожнее с мужчинами, твое декольте для них, что кусок мяса для льва, - улыбнулась Тома, довольно рассматривая свою работу.
        - Уж догадываюсь, - вздыхаю. - А я это все смогу потом снять?
        - Конечно. Просто потянешь за шнурок сзади… Только сейчас не пробуй! Иди, лучше, покажись Дейкстеру. Пусть оценит мою работу.
        Кивнув, я вышла в комнату.
        После нагретой паром ванной обычное помещение показалось холодным и я невольно поежилась.
        - Ух-ты! - подскочил ко мне Леопольд. - Какое платье!
        - Ага, - улыбаюсь, бережно разглаживая руками подол. - Мне тоже, как ни странно, нравится.
        Подойдя к зеркалу в комнате, которое было гораздо больше, чем в умывальной, я с удовольствием всмотрелась в своей отражение.
        - Черт… по-моему, оно слишком открытое. Как думаешь? - вопросительно смотрю на отражение оборотня.
        - По-моему, красивое, - растерянно пожал плечами он.
        - Ну ладно… если что, свалю на Тому. Это она меня заставила это одеть!
        Тут зазвонили маятниковые часы на стене. Они показывали ровно шесть вечера. Помнится, Дейк велел мне в это время быть в комнате. Где он сам, интересно знать? Вообще, я не видела его с тех пор, как вернулась с поля. Странно, ведь не может же он столько времени где-то бродить, тем более, если он еще не готов к балу!
        - Леопольд, а Дейкстр не заходил, пока я была в ванной?
        - Нет, - пожал плечами оборотень. - А что?
        - Где он может быть?
        Неожиданно дверь в комнату открылась. Я было понадеялась, что это Дейк пришел, но это оказался Арланд.
        - Вы Дейкстера не виде… ли? - заметив меня и Леопольда, инквизитор запнулся. Я, увидев его, тоже на какое-то время потеряла дар речи. А ведь было от чего… он выглядел потрясающе!
        Светлые волосы были странно завиты, прямо как у меня, кожа на вид стала как у фарфоровой куклы, а в глазах появился странный блеск.
        Но главным была даже не внешность, а одежда. Такой я еще не видела в этом мире!
        Вместо рубашки, накидки или куртки на Арланде была роскошная мантия, спускавшаяся немного ниже колен. Подол мантии расходился у пояса, открывая богато украшенный ремень с неизменным ритуальным ножом экзорциста. Обычные, только белые штаны были убраны в высокие светло-бежевые сапоги с острыми загнутыми вверх носами. Вокруг щиколотки как будто был обернут кусок ткани, ушитый металлическими бусинами с маленькими драгоценными камнями. Голенища сапог, собранные в складки, обвивали странные узоры.
        - Ты прекрасна в этом платье, - улыбнулся Арланд, подойдя ко мне. Я опомнилась и перестала пялиться на инквизитора. Что он сказал?…
        - Что? - растеряно переспрашиваю.
        - Я сказал, что ты замечательно выглядишь, - повторил экзорцист.
        - Ты тоже ничего, - киваю на его мантию. - Откуда это? Я думала, ты принципиально носишь только черное.
        - Парадная одежда ученика Ордена Белых Сов, - пояснил Арланд. - Единственная моя парадная одежда…
        - Точно! Белые совы… Теперь понятно, зачем эти перья на плечах, - усмехаюсь, дотрагиваясь до странной детали мантии, расположенной вокруг плеч, груди и спины, от шеи до середины предплечья. Весь этот кусок ткани был в белых перьях с темно-серыми крапинками. - Бедные птицы…
        - Увы, - виновато улыбнулся Арланд, посмотрев на меня. Осознав, что создаю лишнюю близость между нами, я поспешила отдернуть руку от плеча инквизитора.
        - Прости…
        - Еще покрасней, - усмехнулся он. - Ладно. Ты не видела Дейкстера? Я его давно ищу, но его нигде нет.
        - Нет, не видела, - качаю головой. - А зачем он тебе понадобился?
        - Я хотел спросить у него кое-что важное. Вообще, странно, что его никто не видел. Где же он может быть?
        - Без понятия, - пожимаю плечами. - Я вообще только что заметила, что мозг нашей компании куда-то пропал. Предлагаю поискать его вместе, что скажешь?
        - Я надеялся, Дейкстр окажется здесь… Прости, боюсь, искать вместе не получится, - вздохнул Арланд. - Гости уже начинают приезжать, мне нужно быть среди семьи. Заешь, эти бароны… они умрут от горя если я не пожму им руки, не засыплю комплиментами их дочерей и не выслушаю восторги относительно того, как я вырос! - скривился.
        - Ну хорошо, иди. А мы с Леопольдом попробуем отыскать Дейка до начала праздника… Боюсь, придется силой вытаскивать его из винного погреба, до которого он таки добрался.
        - Подожди меня выгонять, я зашел не только из-за рыцаря, - улыбнулся Арланд. - Бэйр, ты уже знаешь, с кем будешь на балу?
        - С тобой, Дейком и Леопольдом… Хм. Подожди-ка, ты случайно не собираешься пригласить меня? - с подозрением смотрю на парня.
        - Да, именно это я и хочу сделать, - кивнул инквизитор. - Что ты на это скажешь?
        - Арланд, может, ты забыл, но мы не в том положении, чтобы ходить вместе на балы! Инквизиторы не должны появляться вместе с ведьмами. И, к тому же, ведьмы с Великих равнин не умеют танцевать, - неуверенно напоминаю. Опять ведь отмазываюсь, причем так по-дурацки… как бы он не обиделся на меня в конец.
        - Понятно, - лицо Арланда потемнело после моих слов. - Скажи, ты ведь просто не хочешь идти со мной, да?
        - Я правда не умею танцевать, и я правда ведьма, а ты - инквизитор, - пожимаю плечами.
        - Что ж… когда тебе нужна моя помощь, тебя это почему-то не особо смущает, - сказал он и вышел из комнаты.
        - Черт… кажется, я его сильно обидела, - вздыхаю, посмотрев на закрытую дверь. - Как-то глупо вышло.
        - Видимо, он очень хотел пойти с тобой, - удивленно произнес Леопольд.
        - Но я не умею танцевать, и нам нельзя… Ладно, вообще, Арланд и я - проблема последняя! Нужно думать, куда пропал Дейк. Обычно он не пропадает, ничего не сказав мне…
        - Лекои, сынок, помоги мне с корзиной, - из умывальной вышла Тома и поманила за собой оборотня.
        Когда они вышли из умывальной, нелюдь сказала, что у них с Леопольдом есть кое-какие дела и что рыцаря мне придется искать одной. Оборотень виновато посмотрел на меня напоследок, после поспешил за матерью.
        Не успела я возмутиться тому, что меня все бросили и мне теперь одной придется искать Дейка, как где-то рядом раздался знакомый ненавязчивый баритон.
        «Наконец-то они все ушли…»
        Вздрогнув, я быстро осмотрелась вокруг. Конечно же, я никого не увидела. Распутин так давно не появлялся, что совсем забыла о нем и о том чувстве бывалого шизофреника, когда говоришь с голосом в своей голове.
        - Чего тебе надо? - спрашиваю, нервно разгладив юбку платья. Это уже входит в привычку. - Почему ты вдруг решил объявиться спустя столько времени?
        «Я никуда не уходил. Просто ты стала опасна для меня, я боялся, что твоя рука захочет моего вкусного духа, потому и не показывался. Но вчера она получила столько силы, что еще пару дней не захочет принимать в себя что-либо. Еще есть важные сведения для тебя… В общем, у меня появилось достаточно поводов для того, чтобы поговорить с тобой».
        - Я не стала бы тебя уничтожать, что за ерунду ты говоришь?… Подожди, ты был здесь все это время!? Значит, ты знал обо всем, что творилось в поместье, и мог мне все сказать раньше, чем начался этот кошмар!?
        «Да, верно. Я мог раньше вам сказать о Хранителе, о демоне, о наследнике, о дворецком и о прочем. Я все знаю о людских домах, такая у меня работа».
        - И ты молчал!? Дейк чуть не погиб из-за тебя! И я сама!…
        «Знаешь, я не стану тебе объяснять, почему моя жизнь мне дороже жизни какого-то рыцаря. Появись я, и ты бы просто не удержала свой новый инстинкт. Кроме того тебе следует запомнить, что я служу только тебе, остальные меня мало волнуют. Если бы твоей жизни угрожала опасность, я бы появился. До этого момента ты была в безопасности».
        - Значит, сейчас мне угрожает опасность?
        «Скорее да, чем нет».
        - И что же происходит?
        «Дейкстр перебежал дорогу одному влиятельному человеку и теперь вас обоих, как свидетелей, могут убить в ближайшем будущем. Сам рыцарь не в силах убрать угрозу, потому я и появился».
        - Что значит «перебежал дорогу»? Кому? Говори понятнее, пожалуйста!
        «Говорить поздно, пора действовать. Только, пожалуйста, возьми с собой мои останки. Я не могу далеко уходить от них и при этом говорить: быстрее уходят силы».
        - Дейк нашел в поместье еще пару темных чуланов со скелетами, так? - уточняю, принимаясь искать в сумке мешочек с черепком домового.
        «Не понимаю, о чем ты. Но он связан, у него во рту кляп и он думает о том, как скоро ты о нем вспомнишь и примешься искать».
        - Даже так!? - поражаюсь. - На кого же он наткнулся?
        «Пойдем скорее, а то я уже начинаю уставать» проворчал Распутин.
        Как только я коснулась его останков, тут же увидела в воздухе небольшое коричневое облачко.
        - Веди, тучка, - усмехаюсь, дотрагиваясь правой рукой до коричневой дымки. От этого Распутин нервно задрожал и отлетел в сторону.
        «Иди за мной, делай, что я говорю, и не трогай меня!»
        Облачко поплыло в сторону умывальной, я в недоумении пошла за ним.
        «Держи мой череп перед собой на вытянутой руке, и постарайся, чтобы он не слишком сильно качался, от этого тошнить начинает… Так, а теперь возьми ручку крана в ванной и покрути: три полных оборота влево с периодичностью в секунду, потом два в право с тем же периодом, затем три полуоборота влево, а после в право, закрути до конца».
        - И что это значит? Так открывается тайный ход?
        Я сделала, как сказал домовой. В стене напротив раковины зашуршали трущиеся друг о друга камни и открылся узкий проход в темный коридор.
        Зайдя в тоннель, я зажгла свет, а потом поспешно подняла рукой подол платья: испачкается еще в вековой пыли.
        - Ну, и куда мне идти, тучка?
        «Пока налево, потом скажу. И называй меня по имени или фамилии».
        - Как скажешь.
        Я послушно повернула налево и пошла вперед, стараясь не касаться стен.
        Что же все-таки могло приключиться с рыцарем? Мы же разобрались со всем, что тут было… хотя, похоже, не разобрались. Даже интересно, кто остался обделенным нашим вниманием. Может, Хаггард? Это, по-моему, самый спокойный и флегматичный человек в поместье. Просто божий одуванчик по сравнению со многими другими членами странной семейки… Неужели и он хранит какие-то страшные секреты, которые Дейк умудрился разгадать?
        - Распутин, а кому Дейк «перебежал дорогу»? С кем я имею дело?
        «Не хочу тратить силы на то, о чем ты потом все равно узнаешь. Рыцарь тебе расскажет и вместе вы решите, что делать дальше. Иди же, не останавливайся».
        Я послушно шла по тоннелю, пока не появилась развилка, после пришлось круто свернуть в право. Через пятнадцать минут пути после очередного поворота мне показалось, что я что-то слышу. Прислушавшись, я поняла, что это скорее всего крысы или мыши… в любом случае звуки не были связаны с Дейком.
        «Будь осторожнее, кажется, рыцарь под охраной».
        - И что же это за охрана? - спрашиваю шепотом, замедлив шаг.
        «Не знаю. Я не всегда могу видеть людей так, как ты. Сил не хватает. Сейчас я вижу только слабое свечение энергии и все».
        - Неприятно, должно быть.
        «Да уж, более чем. Будучи домовым я мог видеть по-разному, но теперь я всего лишь останки себя, и отсутствие зрения естественно для меня. Хотя лучше уж так, чем перестать существовать… А теперь тише, мы совсем близко».
        В тусклом свете я едва различила впереди крутой поворот, за которым, скорее всего, и находился таинственный охранник. Я пошла тише, стараясь не шуршать подолом платья. Когда до того, чтобы увидеть стража, оставался всего шаг, я прижалась спиной к стене и осторожно, сантиметр за сантиметром, выглянула.
        Никого.
        В открывшемся проходе была знакомая дверца, а на дней висел зажженный фонарь. Вот и все.
        - Ау… - на всякий случай зову неведомого противника. В случае чего, запущу в него заклинанием и останутся от несчастного только кости.
        К счастью, никто не откликнулся.
        Осмелев, я пошла к двери, взялась за круглую ручку и осторожно потянула на себя…
        «Стой!… Ты - идиотка!» возопил внутри моей головы Распутин. У меня от этого крика зазвенело в ушах, кроме того я даже подпрыгнула на месте от неожиданности и мгновенно приготовила руку для атаки заклинаниями.
        - Что такое!? - возмущенно спрашиваю, опомнившись. - Зачем так орать!?
        «Ты потревожила стражника!»
        - Но тут никого нет!
        «На дверь было наложено простейшее заклятие. Стоит кому-то кроме хозяина ее коснуться, и наложивший в то же мгновение об этом узнает. Неужели ты не заметила ловушку!?»
        - Нет, не заметила! Я даже не знала, что такие существуют, а ты должен был меня предупредить, а не орать. Теперь уже поздно, пусть идет этот твой таинственный враг. Я встречу его, как подобает.
        Я открыла дверь и вошла внутрь знакомой мне комнаты. Это была пыточная, где Леопольд угрожал Гарфелу прокисшим компотом. Сколько же сразу воспоминаний!…
        - Ммм!!! - увидев меня, Дейк, прикованный к столу, замычал и заерзал.
        Я поспешила к товарищу, но, как выяснилось, просто так его было не освободить. Требовался ключ.
        - Расслабься, сейчас все найдем, - успокаиваю рыцаря, пронзающего меня гневными взглядами. - Лежи и отдыхай.
        - Ммм!
        Посмотрев на стены вокруг, на стол для инструментов, я поняла, что ключей неведомый враг нам не оставил. Как-то это не по законам жанра, обычно злодеи всегда оставляют рядом ключи… Я уже хотела расстроиться, но тут мне на глаза попались различные иглы, щипцы и крючки для пыток.
        - Надеюсь, они не такие старые, чтобы сломаться в моих руках… - бормочу, взяв набор и пристроив его на столе с Дейком.
        - Мм-мммм!!! - вновь задергался рыцарь.
        До меня наконец дошло, чего он от меня хочет, и я осторожно сняла кожаный кляп с его рта.
        - Бэйр!!! - в негодовании почти выплюнул Дейк. - Почему так долго!?
        - Извини, женские хлопоты… - хмыкаю, неуклюже втыкая крючок с иглой в скважину замка. - Тома пришла, затолкала меня ванную, а после несколько часов испытывала мое человеколюбие разными сомнительными жидкостями.
        - Оно и видно, - проворчал рыцарь, посмотрев на меня. - Слушай, тут все очень паршиво.
        - Уж догадываюсь, раз тебя связали… Как ты это вообще позволил?
        - Мне в лицо кинули усыпляющий порошок, я этого не ожидал.
        - Ну ладно. Давай, начинай рассказывать, мы тут надолго, - вздыхаю, поняв, что замок я буду открывать до тех пор, пока не научусь орудовать странными инструментами или пока они все не сломаются.
        - В общем, Хранитель не просто так взбесился. Четырнадцать лет назад, когда Арланда увезли в больницу и следить за духами было некому, Вереника наняла работника из Агирада, пообещала ему золотые горы. Не знаю, как эта стерва все рассчитала, откуда столько знает и какими песнями заманила сюда настоящего шпиона-профессионала, но как-то она это сделала. Гарфел под видом дворецкого жил в поместье и скармливал твари «агирадский сыр», а на деле опасный для духов, призраков и прочих эфирных существ продукт, напичканный особой смесью трав, рецепт которой Гарфел выкрал у друидов. Он много лет кормил хранителя этой дрянью, от чего тот и все прочие призраки в доме, которые могли питаться этим сыром, озверели…
        - Подожди, привидения могут есть?
        - Они могут питаться особыми продуктами, точнее даже не ими, а их энергетикой, - снисходительно объяснил мне рыцарь. - Так вот, отсюда и началось все наше дело. Во всем виновата Вереника… скорее всего, она даже причастна к смерти родителей Арланда. Ведь отец нашего дорогого одержимого был главным наследником. Так же Вереника могла убрать Лорена, но тот, думаю, не без помощи Томы догадался об этом и уехал на какое-то время, якобы на военную службу, с которой недавно вернулся… В общем, Вереника натворила кучу дел, чтобы стать главной графиней. Она не только запугала беднягу Лорена, но и чуть не уничтожила Хранителя нашими руками, то есть принесла роду огромные богатства, но ослабила его главного защитника. Если бы не одно «но», она была бы безоговорочной наследницей. Этим «но» стали мы: я успел рассказать Меви о найденных драгоценностях быстрее Вереники и тем самым присвоил все заслуги себе, так что в милость к старшей графине наша стерва не попала и наследник по-прежнему неизвестен. Хотя вчера и сегодня я трудился над тем, чтобы состояние досталось кому угодно, но не Веренике. А если я трудился, то
наследницей ей не стать… Только вот всплыла еще одна загвоздка: Гарфел. Я этого не предвидел, но дворецкий оказался достаточно большой фигурой. Он требует от Вереники своих денег за отравление Хранителя, ради которого его и нанимали, но она не имеет права распоряжаться средствами поместья и не может ему заплатить. По ее плану доставшегося ей наследства должно было хватить для оплаты услуг шпиона и все закончится успешно… но возникли осложнения. Во-первых, наследство не достается Веренике, хотя она этого пока не знает, во-вторых, наш дворецкий дал ей всего лишь сутки и пообещал, что если денег не будет, он настучит своему начальству, после чего поместье так или иначе перейдет к нему. Таким образом если Меви не скончается до завтрашнего вечера, то Вереника не сможет получить власть над богатствами и заплатить шпиону, Гарфел начнет действовать, и очень мала вероятность того, что хоть один член семьи Сеймуров останется в живых после его стараний.
        - Так… голова кипит, - вздыхаю, пытаясь упорядочить все услышанное. - А убить Гарфела можно?
        - Нельзя, он же из службы тайных дел Агирада! Это скорее всего даже страшнее, чем гильдия Юкки.
        - Скорее всего? Ты что, не знаешь наверняка? - удивляюсь.
        - Это служба тайных дел, значит, и сама она тайная. Никто о ней ничего не знает, но принято ее бояться. И не безосновательно, поверь, - объяснил Дейк. - В общем, дело плохо. Если Меви до завтра не протянет ноги и наследство не перейдет к кому надо, все наши с тобой труды станут бесполезными, а род Сеймуров просуществует не дольше нескольких месяцев.
        - И что ты предлагаешь, убить бедную старушку? - морщусь.
        - Убить вряд ли… надеюсь, она сама дойдет. В другом случае мы ее просто обкрадем. Мешок этих синих кристаллов - и Гарфел уберется восвояси.
        - А поговорить с Меви нельзя? - удивляюсь. - Убить, обокрасть… и это вместо того, чтобы просто все ей объяснить?
        - Что!? Ты в своем уме!? «Графиня, тут такое дело, понимаете, ваша племянница наняла агирадского шпиона, который отравил хранителя, которого мы убили, и, в общем, шпион требует денег… а вообще, это ваш дворецкий, которого вы знаете вот уже четырнадцать лет и которому вы платите из года в год жалование. Если вам тяжело ходить по поместью и проверять, так ли то, что мы говорим, дайте сумму нам, а мы ее передадим, кому надо!» - так что ли скажем!? Она, во-первых, не поверит, а во-вторых сочтет нас троих, Гарфела, меня и тебя, сообщниками, пытающимися обокрасть ее род. Меви просто вышвырнет всех нас из поместья. Мы с тобой, рассказав все графине, не то что ничего не добьемся, мы только хуже сделаем, так как тогда у Гарфела не останется шансов получить свои деньги, а он это так, конечно же, не оставит.
        - Ммм… да, скептицизм этой старухи я не учла. Значит, все просто: выкрадем часть драгоценностей, тайком передадим их дворецкому, и все, дело в шляпе! Дождемся, пока Меви откинет копыта, а потом с чистой совестью уедем из поместья.
        - Еще одно «но», - вздохнул Дейк. - Я свидетель работы агента, а теперь и ты. Нам ничего не остается, кроме как разыграть свою смерть, потому что иначе она настанет по-настоящему.
        - У тебя просто талант сгущать краски, - вздыхаю. - А еще находить опасных врагов.
        - С друзьями мне везет не больше, Бэйр, - усмехнулся рыцарь.
        - Сам виноват, - пожимаю плечами.
        Вдруг, к моему огромному удивлению, в замке что-то щелкнуло и оковы сами собой раскрылись.
        - Магия! - пораженно выдыхаю.
        - Помоги мне, будь добра, - велел Дейк, пытаясь встать со стола.
        Проведя в неудобной позе несколько часов, бедный рыцарь с большим трудом мог шевелиться. Пришлось помогать ему сесть, а потом и вставать.
        - Испачкаешь мне все платье, - горестно вздыхаю, когда Дейк ухватился за мою талию грязной от пыли ладонью.
        - О, какие мы нежные стали, - фыркнул рыцарь. - Ты мне единственную тунику из раза в раз пачкаешь своей кровью, когда я несу тебя бесчувственную куда-нибудь после боя.
        - Все, я плачу от благодарности, - хмыкаю. - Ну, оклемался? Стоять можешь?
        - Ноги чертовски болят, но, думаю, вытерплю, - выдавил сквозь зубы Дейк, попытавшись сделать шаг. - Пойдем.
        - Как скажешь, - соглашаюсь, поудобнее ухватив рыцаря.
        Со скоростью двух калек мы вышли из пыточной и пошли, куда повел домовой. Из всех нас только Распутин в силу своих способностей знал, куда идти, чтобы выбраться из подземелий. Правда, он нам ничего не говорил, а просто отмечал слабыми вспышками коричневого света один из проходов, когда вставал выбор между двумя или тремя ходами.
        Так мы прошли около получаса, и только под конец Дейк смог идти без моей помощи. Наш путь закончился, когда черепок задрожал от напряжения. Он указывал на какую-то тайную дверцу.
        Облазав всю стену, мы с рыцарем все же нашли рычаг и, не особо разбирая, куда идем, вышли в потоки яркого свет.
        Попали мы, как выяснилось, в главный зал, где уже собрались гости и музыканты. Все были увлечены громкими беседами и, казалось, ничего вокруг не видели, но наш приход не остался незамеченным. Хуже всего то, что прямо напротив нашего хода за столом сидела Меви и нас угораздило выйти из стены как раз в тот момент, когда какой-то барон поздравлял ее с днем рождения. Увидев нас с Дейком, этот барон так и не смог закрыть рот, остановившись на полуслове. Все прочие гости, заметив нас, утихли и стали наблюдать, что же будет дальше. Неожиданное появление из тайного хода девицы в бальном платье и с черепом, висящем на веревке на вытянутой руке, вместе со средней чистоты мужчиной, для гостей было, видимо, очень интересным событием, хотя особого удивления никто не выказывал.
        - Здравствуйте, - вежливо говорю, собравшись с мыслями, и быстро прячу черепок домового за спину. - С праздник, графиня Меви! - приседаю в корявом реверансе, натянуто улыбаясь.
        - Долгих лет! - невпопад добавил растерявшийся Дейк.
        Под всеобщим вниманием мы осторожно, бочком, вышли из зала и, как только закрыли за собой дверь, пустились к своей комнате.
        - Фуух, это надо же было так влипнуть! - выдохнул рыцарь, прижавшись спиной к дверце нашей комнаты.
        - Страшно представить, что они все подумали, увидев нас, - соглашаюсь.
        - Мне больше интересно, как это все объяснит им Меви, и что нас ждет, когда праздник кончится. За то, что мы раскрыли тайные ходы поместья, нас по головке не погладят…
        - Ладно, разберемся. Переодевайся, а я пойду в умывальную, постараюсь отмыть пятно, которое ты мне поставил своей грязной лапой.
        Пока Дейк одевался, мне все-таки удалось привести свое роскошное платье в порядок, еще я успела расчесать немного растрепавшиеся волосы.
        - Ну, ты готов? - стучу по ширме, выйдя из умывальной.
        - Помоги завязать этот кошмар, пожалуйста, - взмолился рыцарь, выходя из своего укрытия и показывая на жуткое подобие галстука.
        - Ух-ты… какой странный костюм, - осматриваю непонятные коричневые одежды.
        - Старье, - презрительно фыркнул Дейк, посмотрев на свой наряд. - Даже не знаю, откуда его вынули.
        К своему собственному удивлению я все же смогла завязать странное подобие галстука на шее рыцаря.
        - А знаешь, тебе идет, - замечаю, внимательнее осмотрев Дейка. - Ты такой интеллигентный с этим аккуратным хвостом, даже на честного человека похож… На библиотекаря, скажем.
        - Я - на библиотекаря!? - не поверил своим ушам рыцарь и в ужасе посмотрелся в зеркало. - Черт, а ведь и правда…
        - Куда ты катишься? - усмехаюсь, игриво пихая Дейка в плечо.
        - А ты? Посмотри на себя! - указал на мое отражение в зеркале. - Ты даже на ведьму не похожа.
        - Зато выгляжу хорошо, - пожимаю плечами, повернувшись к зеркалу боком.
        - Да, - произнес Дейк, помедлив несколько секунд. - Тома просто волшебница. Знаешь, Бэйр, тебе давно пора было перейти эту черту и перестать быть бесполым чучелом, - последние слова прозвучали неожиданно серьезно.
        - Может, - пожимаю плечами, в очередной раз всмотревшись в свое отражение в зеркале. - Может, нет. Думаю, пока не имеет большого значения, как я выгляжу. Нет особых поводов быть «женщиной», разве что для себя.
        - Ну, побудь женщиной для меня, - улыбнулся Дейк. - Мне будет приятно войти с тобой в зал рука об руку, танцевать с тобой и сидеть рядом за столом. Думаю, вряд ли там найдется девица, которая будет привлекательнее тебя… С такой партнершей мне будет не так стыдно за костюм.
        - Вообще-то, меня уже пригласил Арланд.
        - Что? - в этом пренебрежительном тоне сразу слышалось все то, что рыцарь думает об инквизиторе. - Он граф, Бэйр, а ты девка без роду и племени. Он сделал это из вежливости, чтобы не расстраивать тебя, отдал дань вашей дружбе, так сказать. В общем, ты ему не пара, потому ты идешь со мной.
        - Я танцевать не умею, - напоминаю.
        - Что? - кажется, Дейк искренне удивился. - Правда?
        - Конечно! Я ведьма из степей, не забыл?
        - Ты сказочник из другого мира, - фыркнул. - Вас там что, не учат танцевать?
        - Нет, конечно. Кто хочет - учиться, а остальных не заставляют.
        - Это же такое важное умение!.. Впрочем, ладно. Ничего сложного в этом нет, я тебя научу. Пойдем же, там ведь все уже началось.
        Кивнув, я устремилась за рыцарем.
        В зал мы вошли рука об руку, как и положено парам. На этот раз на нас никто не обратил внимания. Торжество находилось на том этапе, когда гости еще знакомятся друг с другом или разговаривают со старыми знакомыми, при этом перемещаются по залу в поисках места, где будет лучше всего устроиться во время празднества. На специальных маленьких столиках, размещенных в разных углах большого зала, стояли легкие закуски и напитки, музыканты настраивали свои инструменты и тихонько, под шум разговоров, репетировали.
        Первым делом мы с Дейком пошли к Меви с поздравлениями и извинениями за опоздание, получив благосклонное прощение от графини, мы отправились по делам.
        Для начала нашли Леопольда. Он сидел на одном из диванов с каким-то странным рыжим мальчиком. Несчастный оборотень трясся от страха перед таким огромным количеством людей, а мальчик успокаивал его, как взрослый успокаивает глупого ребенка.
        - Леопольд! - кричу оборотню, привлекая к себе его внимание. Увидев меня, он встал с дивана и на негнущихся ногах подошел ко мне.
        - Это ужасно! - прошептал он, нервно оглядываясь по сторонам. - Тут так шумно! Они все лезут ко мне и хотят познакомиться! Дамы особенно… от них от всех так пахнет, что мне хочется чихать! Я уже запахов не чую!
        - Одной из них он об этом прямо так и сказал, - устало вздохнул парень, сидевший рядом с оборотнем, подойдя ко мне. - Через минуту подошел муж дамы и объяснил этому чучелу, что с ним сделает, если тот уйдет из людного места.
        - А ты кто? - спрашиваю у парня. - Кажется, мне знакомо твое лицо…
        - Это Симон, местный слуга, - объяснил мне Дейк. - Он… связан с наследником, ему необходимо быть здесь. Кроме того, Тома попросила его последить за Леопольдом.
        - Это мой брат, - шепнул мне оборотень, заговорщески улыбнувшись, и показал на Симона. Парень устало закатил глаза.
        - Где вы его взяли? - спросил он, кивнув на оборотня. - Я таких чудаков в жизни не встречал!
        - Тома не сказала тебе? - удивился Дейк.
        - Значит, скажи ты. Мне надоели ваши тайны! - нахмурился парень.
        - Это ее сын, - пожал плечами рыцарь.
        - У Томы есть дети? - удивленно спросил Симон, в недоумении посмотрев на Леопольда. - Впрочем, это не мое дело, откуда он взялся. Хотя бы буду знать, с кем имею дело.
        - Кстати, ты уже говорил с Греттой? - поинтересовался Дейк.
        - Нет, к ней не пробраться, - вздохнул мальчик, посмотрев куда-то в сторону. - Этот инквизитор не отходит от своих сестер ни на шаг.
        Проследив за взглядом Симона, я заметила Арланда в окружении тройняшек. Все четверо сидели на одном из диванов и весело о чем-то болтали. Посмотрев на них, я невольно улыбнулась. Странно было видеть Арланда в кругу семьи после того, как я видела его демоном. Такой милый парень в красивых белых одеждах… невозможно догадаться, что скрывается под всем этим.
        - Отойдет, тогда действуй быстро, - велел Дейк. - Дульсин уже здесь?
        - Да, вон там сидит, - Симон презрительно посмотрел в сторону огромного толстого мальчишки, обжирающегося закусками. От одного вида меня чуть не стошнило.
        - Это что за свинтус? - брезгливо морщусь.
        - Жених Гретты, - ответил Симон. Голос парня оставался прежним, но в глазах сверкнула такая волчья злоба, что мне стало не по себе.
        - Да, девочке можно только посочувствовать, - соглашаюсь. - Но почему тебя это так злит?
        - Бэйр, не трогай эту тему, - осек меня Дейк.
        - Так, подождите-ка…
        Моя голова начала работать и я начала связывать нити событий между собой. Еще раз посмотрев на парня, не отрывающего взгляда от дивана, на котором все еще сидели тройняшки с Арландом, я вдруг начала понимать, в чем дело.
        Таинственный план Дейка и Томы, наследник, Симон-слуга, Герда, ее отвратительный жених и замужество, занятия магией, «женские» премудрости, случай с зельем для Гарфела, четвертое поколение…
        - Черт! - выдыхаю, поняв, в чем дело. - Боги, да как же!?…
        - Что с тобой? - нахмурился рыцарь.
        - Со мной!? Ничего! Просто она и он… и замужество… о, ребята, ну вы и влипли! - смотрю на Симона. - Вы о чем думали, идиоты!?
        - А ты о чем думаешь, когда решаешься на подобное? - недобро прищурился мальчишка.
        - Ни о чем не думаю, потому что понимаю, чем кончаются подобные вещи, и не делаю этого! - моему возмущению не было предела, я едва сдерживалась, чтобы не закричать.
        - В таком случае остается только сочувствовать тебе, - неожиданно твердо сказал Симон.
        - Прекратите, - прервал наш спор Дейк. - Бэйр, успокойся.
        - Хорошо, - киваю, беря себя в руки. - Я просто не могу представить, что можно решиться на такое, будучи…
        - Не твое дело, почему это произошло. Произошло, и это нам на руку, потому замолчи. Вереника не получит наследство - нам это важно, - отчитал меня рыцарь. - Симон?
        - Ведьмы они везде ведьмы, - скривился парень, глянув на меня, но потом тут же успокоился. - Ладно. Я буду ждать момента и, поверь, не пропущу его.
        Наш разговор прервал тонкий звон. Все в зале замолчали и повернулись к слуге, который качал изящный серебряный колокольчик.
        - Дамы и господа, прошу к столу, - сухо произнес он и удалился.
        Все постепенно переместились в столовую, где расселись за длинным столом. Дейк, Леопольд, Симон и я устроились где-то в середине, среди незнакомых нам людей. Я села между оборотнем и рыцарем.
        Вскоре после того, как последний гость нашел свое место, слуги начали вносить еду… От одного запаха мой рот мгновенно заполнился слюной! Я вспомнила, что не ела целый день, в животе тут же громко заурчало. К счастью, этого никто не услышал.
        Среди поданных блюд было мясо, рыба, птица, овощи, салаты, каши, кроме того было множество разнообразных соусов, всевозможные напитки и прочего. От количества еды у меня глаза разбегались, хотелось наложить себе в тарелку все и сразу! Если бы Дейк меня не остановил, я бы так и сделала, но благодаря рыцарю я все-таки не опозорилась и ужинала, как приличная неголодная дама. За это я в итоге была даже благодарна Дейку, так как в тарелку клала совсем немного, потом, съев это, незаметно для внимательных гостей накладывала себе другие угощения. Таким образом я смогла попробовать все, что было на столе, по чуть-чуть… и все равно объелась так, что платье стало давить на живот. Я, к слову, совсем не винила себя в таком обжорстве, так как нормально приготовленную и вкусную еду я не ела уже… уже очень-очень давно. Даже забыла, что это такое, мясо со специями. Время, когда я могла питаться так постоянно, кажется теперь тусклым воспоминанием, хотя скорее даже сном.
        Когда ужин кончился, гостям дали полчаса на то, чтобы переварить еду, все вернулись в зал, где расселись по изящным диванам и продолжили свои разговоры. Для всеобщего развлечения Меви стала упрашивать Веренику сыграть на клавесине. Стерва смущенно краснела и отнекивалась до последнего, но потом все же согласилась сыграть для гостей. Все с любопытством стали ждать.
        Графиня подошла в инструменты, попробовала несколько нот на клавишах и голосом, а после запела…
        - Знаешь, стерва-стервой, а голос у нее роскошный, - тихо замечаю сидящему рядом Дейкстеру.
        - До костей пробирает, - согласился рыцарь. - Это хорошо, ей будет, чем зарабатывать на жизнь, когда она вылетит из поместья.
        Когда Вереника закончила, во всем зале ей зааплодировали, причем многие стоя. Я едва сдержалась от того, чтобы не присоединиться. Все же понимала, что Дейк, ненавидящий эту дамочку всей душой, меня просто порвет в случае, если я как-то выражу свое восхищение ее талантом.
        Гостям объявили, что подали десерт. Все, кто хотел, направились в столовую, я же решила немного повременить с едой.
        Пока часть гостей отсутствовала, слуги быстро расчистили зал для танцев, передвинули все диваны к стене и разместили по углам столики с холодными напитками. Вскоре большая часть гостей вернулась из столовой, все начали разбиваться по парам.
        - Бэйр? - обратил на себя мое внимание Дейкстр. - Ты ведь не откажешься? - взял меня за руку.
        - Ну… Хорошо, - киваю. - Только не жалуйся потом на то, что я тебе все ноги отдавила.
        - Здравствуйте, Лекои! - к Леопольду подошла какая-то сороколетняя тетка и кокетливо улыбнулась. Несчастный оборотень нервно сглотнул.
        - Здравствуйте! - выдавил из себя он.
        - Вы уже заняты, я полагаю? - поинтересовалась тетка.
        - Я? - не понял оборотень. - Занят?
        - Она спрашивает, танцуешь ли ты с кем-нибудь, - объяснил «брату» Симон.
        - Нет, не танцую, - ответил Леопольд, обрадовавшись, что разобрался в разговоре.
        - В таком случае, может, пригласите меня? - еще более маняще улыбнулась дамочка. От этого ее оскала мне стало не по себе. Я представила, что она может сделать с несчастным оборотнем во время танца, и меня передернуло.
        - Он занят, - встреваю в их разговор и, вырвав руку у Дейка, быстро хватаю под локоть Леопольда. - Лекои танцует со мной! - пытаюсь взглядом объяснить тетке, чтобы шла подальше от «моего мужчины». Женщины же так делают… наверное.
        - Оу… какая досада, - проговорила тетка с таким надменным выражением лица, что мне захотелось сломать ей нос.
        Тут музыка зазвучала громче, все гости быстро освободили площадку, встав в круг. В середину зала медленно вышла графиня Меви. Старушка была слаба и, казалось, даже ходила с некоторым трудом.
        - Дорогие мои друзья, - проговорила графиня, улыбаясь. - Я рада видеть здесь каждого из вас и признательна за то внимание, которое вы все мне подарили. Ничего более ценного, чем ваша преданная дружба, для меня нет, поверьте. И я счастлива объявить вам о том, что начинается самая долгожданная часть праздника: танцы. А сейчас попрошу самую смелую пару вызваться и открыть бал!
        Последняя фраза торжественным возгласом облетела весь зал и потонула в тишине. Никто не решался танцевать на глазах такого огромного количества народа. Прошло несколько секунд, а никто так и не решился.
        Вдруг Арланд выступил из толпы, подошел к тете и поклонился ей.
        - Графиня Меви, - серьезно сказал он и, отойдя на шаг от своей тети, предложил ей руку. - Согласитесь ли вы подарить мне этот танец?
        - Арланд! - удивленно воскликнула Меви и засмеялась. - Дорогой мой племянник, что это ты выдумал?
        - Это же ваш день рождения, тетушка, - улыбнулся инквизитор. - Я хочу вас порадовать.
        - Ну что ж, молодой человек, - произнесла старушка, продолжая улыбаться. - В таком случае я согласна, - и изящно поклонилась Арланду, что было удивительно для ее возраста.
        Загремела музыка, Меви шагнула ближе к племяннику и, застыв на одном расстоянии друг от друга, они взялись за руки и плавно закружились по залу. Во время их танца все гости замерли, боясь не то что пошевелиться, даже вздохнуть. Казалось преступлением прервать неосторожным движением этот торжественный ритуал, исполняемый такой странной парой.
        Порой Меви нелегко было выдержать темп или сделать какую-нибудь фигуру, тогда Арланд умело прикрывал эти недочеты какими-нибудь своими движениями и замедлялся, когда это было нужно. Когда музыка стала замедляться, они покружили обратно к центру зала, видимо, это была часть незнакомой мне традиции. Когда музыкант затихли, Арланд и Меви поклонились друг другу, после чего инквизитор учтиво поцеловал руку своей партнерше, чем вызвал по всему залу вздохи умиления.
        - Он молодец, - восхищенно говорю Дейку, провожая взглядом Арланда, идущего под руку с тетей. Она украдкой утирала слезы. - Сделал тете настоящий праздник! Наверняка ее уже более десяти лет никто не решался позвать танцевать, а тут с молодым и красивым юношей…
        - Показушник, - проворчал рыцарь. - Симон, иди, сходи на разведку. Может, Гретта еще не занята.
        - Как скажешь, - кивнул мальчик и тут же скрылся в толпе.
        - А это было красиво, - сказал Леопольд, сияя от восторга. Он все еще был под впечатлением от танца. - Я тоже так хочу!
        - Хм, - хмыкнула тетка, которая положила глаз на Леопольда. Она никуда не ушла и все еще стояла рядом с нами. - Я, между прочим, всегда была первой в танцах и до сих пор, - внимательно посмотрела на оборотня, - до сих пор танцую лучше многих.
        - Правда? - наивно переспросил оборотень.
        - Правда, - кивнула дама, после чего гордо задрала нос.
        - А вы не врете, - заметил Леопольд.
        - Что!? Конечно же я не вру! - возмутилась тетка и, едва сдержавшись от того, чтобы не дать оборотню пощечину, ушла.
        - Что я такого сказал? - непонимающе спросил он. - Кажется, я ее обидел…
        - Это женщины, друг мой, они обижаются без всяких причин, - тоном бывалого Казановы объяснил ему Дейк. - Нам их не понять, но заучить некоторые правила можно. Запоминай: все они делятся на несколько отдельных видов. Вот тебе попался вид «старая дева». Это, как правило, пожилые кокетливые дамы, которые заигрывают со всеми подряд, но при любом удобном случае всегда показывают гордость и чувство собственного достоинства…
        Рыцарь взял Леопольда за плечо и, отведя в сторонку, принялся объяснять, что к чему у этих самых женщин. Думаю, бедный оборотень после этого разговора просто сбежит от людей обратно в свои подземелья, решив, что там безопасней.
        Вновь заиграла музыка, разбившиеся на пары гости собрались в центре зала и начали новый танец, теперь уже общий. Я, оставленная всеми, отошла к столу с холодными напитками, налила себе в бокал из матового стекла вина и, сев на изящное кресло, начала наблюдать за танцующими.
        - Кажется, еще утром я хотела напиться, - мечтательно вздыхаю, рассматривая вино через стекло. - По-моему, самое время начать…
        Вздохнув, я пригубила первый из десяти последующих бокалов и убедилась, что вино не только достаточно крепкое, но и просто хорошее. Распробовав, я сделала второй глоток, но чуть не подавилась.
        - Почему такая женщина одна? - раздался где-то рядом приторно-сладкий мужской голос. От неожиданности я подпрыгнула на кресле, из-за чего вино попало не в то горло и я закашлялась. - Ну-ну, поосторожнее, - обеспокоенно продолжил незнакомец, похлопав меня по спине.
        - Вы кто? - удивленно спрашиваю у него, вставая с кресла.
        - Барон рода Дивелешь, - улыбнулся он. - А вы?
        - Бэйр, ведьма с Великих равнин, - машинально отвечаю и протягиваю ему руку.
        От моего ответа у мужика дернулось веко, руку он так и не пожал.
        - Простите, что? Мне послышалось что-то невразумительное!
        - Эм. Клэйр, из рода Фон-лер-Ампир.
        - Оу, Клэйр… странное имя. Вы не отсюда?
        - Вообще нет. А вам, стесняясь спросить, какое до этого дело? - вежливо улыбаюсь.
        - Я хотел пригласить вас на танец, - обаятельно улыбнулся мужчина.
        - Вот как… Но мы же не знакомы!
        - За танцем и познакомимся.
        - Да нет, спасибо, я тут с… эммм…
        - Вы одна, скучаете, пьете, - брезгливо кивнул на бокал. - Я буду счастлив развеять скуку такой прекрасной дамы!
        - Да я не пью, я напиваюсь, - улыбаюсь еще шире. - Так что не скучаю. Если хотите - можете присоединиться. Вино, надо заметить, отменное!
        Мужик, пробормотав что-то, поспешно удалился.
        - Отлично, больше не подойдет, - довольно вздыхаю, опускаясь обратно в кресло.
        Сделав четвертый глоток из бокала, я начала мысленно рассуждать о том, куда качусь и сколько еще раз я буду на грани жизни и смерти, сколько еще раз буду искалечена и все в этом духе… хотелось выпустить из себя это.
        Перед моими глазами кружились под быструю веселую музыку пары аристократов в дорогих нарядах. Это зрелище действовало на меня так же, как если бы я смотрела на пламя огня. Когда перед глазами что-то мельтешит, легче уйти в себя и разобраться в своих проблемах, или же попытаться сделать их не такими болезненными. Последнее, правда, чаще всего только при наличии алкоголя.
        Я пустилась в пространственные рассуждения о своей дальнейшей судьбе и личности в целом. На ум все чаще приходили слова той ведьмы, матери моего тела, и все больше мне хотелось в них поверить. Я - новое существо, продолжение двух людей, как самая настоящая дочь того ужасно далекого смутного образа и некой Бэйр. И, наверное, мне стоит совсем оставить прошлое и посмотреть вперед…
        - Бэйр, иди-ка сюда! - донесся откуда-то голос Дейка, когда я начинала уже третий бокал.
        - Отвали, я занята! - раздраженно смотрю на него.
        - Бэйр, нужна твоя помощь, - он подошел ко мне вместе с Леопольдом и Симоном.
        - Я занята! - демонстрирую ему бокал. - Отстань от меня.
        - С чего это ты решила напиться? - поинтересовался рыцарь.
        - Жизнь трезвенника слишком скучная. После вчерашнего мне это необходимо…
        - Сначала работу закончим, потом будем праздновать, - нахмурился рыцарь и отобрал у меня бокал. - Ныть и упиваться неизвестным мне горем будешь потом, а сейчас у тебя дела. Кроме тебя никто не справится.
        - Чего вам всем от меня надо? - вздыхаю. - Единственную радость, и ту отобрали.
        - Симон должен пригласить на танец Гретту, чтобы поговорить с ней, но Арланд не отходит от сестер ни на шаг! - объяснил Дейк. - Если этот снежок увидит нашего героя под прикрытием, то тут же узнает в нем слугу и нам придется все объяснять этому дотошному инквизитору! В общем, ты должна отвлечь Арланда, причем немедленно. У нас почти нет времени, скоро девять, а в девять будет объявлено о помолвке.
        - Дейк, есть вероятность того, что я уже хватила лишнего, вино тут крепкое, а кое-кто до определенного момента вел жизнь заклятого трезвенника и к алкоголю не приучен. Отправлять к Арланду меня - не самая лучшая идея. Иди сам его отвлекай.
        - Ты трезва, я по глазам вижу.
        - Вовсе нет…
        - Не пытайся меня обмануть, я ведь не раз с тобой пил. Давай-давай, вставай и вперед, - ухватив меня за руку и резко потянув вверх, Дейк стащил меня с кресла. - Арланд вон там, видишь? Сидит на диване с тетушкой и с тройняшками.
        - И что я ему должна сказать?
        - На танец пригласи, да что угодно! У нас не так много времени.
        Заметив инквизитора, я направилась к нему, стараясь не слишком мешать танцующим. Но, несмотря на все мое усердие, меня все равно пару раз толкнули и велели быть повнимательнее. За это я просто из вредности ударила всех недовольных легкой молнией, от которой вреда никакого, но неприятно. Пока я добралась до Меви, уже шесть девиц и два мужчины испытали на себе мою маленькую месть.
        - Оу, Арланд, кажется, это к тебе, - захихикали тройняшки, когда я подошла к их дивану.
        - А? - растерянно обернулся инквизитор, до этого увлеченно разговаривающий о чем-то с Меви. - Бэйр? Чего тебе?
        - Дамы, можно украсть его у вас ненадолго? - улыбаюсь сестрам и старшей графине.
        - Я смотрю, вы подружились с этой молодой… девушкой? - натянуто улыбнулась Меви и кинула на меня грозный взгляд. Несмотря на все то, что я сделала для ее семьи, она по-прежнему относится ко мне, как к опасной бродяге, судя по ее тону.
        - Тетушка, они так хорошо подружились что… - одна из тройняшек, захихикав, шепнула что-то Меви на ухо.
        Мы с Арландом по выражению лица графини поняли, что каким-то образом не остались вчера незамеченными и, чтобы избежать расспросов, поспешили удалиться.
        - Подумать только, они все-таки меня сдали! - усмехнулся инквизитор, когда мы отошли от его родственников на достаточное расстояние. - Чего ты хотела?
        - Для начала, наверное, извиниться, - пожимаю плечами. - Кажется, я сильно задела тебя, когда отказалась от приглашения. Так вот: прости.
        - За что ты извиняешься? - удивился Арланд. - Ты не обязана была идти со мной, если не хотела.
        - Дело не в том, что я отказалась, а в том, как я это сделала. Не стоило тыкать тебя носом в эту разницу между нами…
        Неожиданно ко мне подскочил какой-то мужчина и перебил:
        - Могу ли я узнать ваше имя?
        - Бэйр, - растерянно отвечаю.
        - Бэйр, я - Чальз Демигстон младший. Не согласитесь ли потанцевать со мной?
        - Дама занята, - заметил Арланд, вставая ближе ко мне.
        - Простите, я думал, вы просто говорите, - учтиво сказал барон и поспешил убраться.
        - Что это было? - вопросительно смотрю на Арланда.
        - Что? Предлагаю танец ради укрепления нашей странной дружбы, - как ни в чем не бывало улыбнулся инквизитор и предложил мне свою руку.
        - Но я не умею танцевать!
        - Этому несложно научиться, - заверил меня он.
        - Что ж, была не была, - пожимаю плачами и вкладываю свою руку в его раскрытую ладонь.
        Как раз начинался новый танец, мы мгновенно оказались в гуще пар, уже занявших нужные позиции.
        - Положи руку мне на правое плечо, встань так, чтобы удобнее было шагать в левую сторону, - велел Арланд, беря меня за талию и притягивая ближе к себе.
        - А когда шагать?
        - Я первый, ты за мной.
        Неожиданно вокруг началось какое-то движение, я лихорадочно стала соображать, что же мне надо делать. В итоге замешкалась и чуть не упала, потом кое-как сделала пару оборотов вокруг соей оси, наступила инквизитору на ногу, потом на подол собственного платья, быстро отступила, чтобы не порвать ткань, и толкнула плечом мужчину из соседней пары…
        Только через несколько минут танца я научилась двигаться в такт музыке и не только никого не сбивать, но и самой при этом не падать и не спотыкаться. Под конец все было приличнее, я двигалась почти машинально и даже получала удовольствие от происходящего.
        Весь смысл танцев, как оказалось, заключался в том, чтобы прикрывать ошибки друг друга, подсказывать что-то, помогать или просто разговаривать, используя возможности быть ближе, чем позволено в приличном обществе при обычной беседе. Все вокруг, собственно, этим и занимались, разговаривали, флиртовали и сплетничали. Нам с Арландом, правда, было не до разговоров: мы оба следили за мной, чтобы я никого не сбила и сама не упала.
        Наконец, музыка стихла, и мы отошли к одному из столиков у стены.
        - Ну как тебе? - спросил Арланд, наливая мне в бокал то ли вина, то ли какого-то другого, неизвестного мне напитка.
        - Знаешь, мне понравилось! Есть в этом что-то… Слушай, а что это ты мне даешь? - спрашиваю, понюхав странную розовую жидкость с пузырьками.
        - Малиновая шипучка.
        - Что!? Ты издеваешься надо мной!? - возмущаюсь.
        - Попробуй, это вкусно.
        - Мне же не десять лет, в конце концов… - ворчу, все же пробуя странный напиток. На вкус было похоже на сладкую газировку… которой я не пробовала уже вечность. Так, интересно, а когда я вообще в последний раз ела что-то сладкое!?
        - Гхм… еще налить? - поинтересовался Арланд, удивленно смотря на меня.
        - Да! - протягиваю ему бокал. - Слушай, а торты у вас будут?
        - И кексы, и печенье… и еще кое-что, что ты, наверное, никогда не пробовала.
        - Неужели мороженое?
        - Что?
        - Ну… холодный крем из молока, обычно подается с вареньем.
        - Значит, все-таки пробовала? - он немного расстроился.
        - Не забывай, я не совсем отсюда, - тихо напоминаю, в упоении выпивая второй бокал этой малиновой шипучки. - Там, откуда я, так питаться в порядке вещей, - показываю на дверь, ведущую в столовую, из которой были видны угощения на столе.
        - Ух-ты… наверное, быстро избаловываешься.
        - Не то слово, - улыбаюсь. - Я когда сюда попала очень долго не могла привыкнуть к некоторым продуктам. Зато сейчас так приятно нормально поесть… Может, по тортику? Там уже что-то стоит!
        - Я не очень люблю сладкое, - поморщился Арланд. - Но если ты хочешь, можем пойти туда.
        - Да ладно, не надо. Мне шипучки хватает… Хотя попозже я обязательно попробую ваше мороженое, а то сто лет его не ела!
        - Ведьма-сладкоежка, подумать только…
        - Я не только ведьма, я еще и девица. Мне положено любить сладкое, - напоминаю. Хотя раньше я не замечала за собой тяги к сладостям, сейчас у меня появилось настоящее влечение.
        - Хм. Бэйр, я могу рассчитывать на второй танец? - как бы невзначай спросил у меня инквизитор.
        - Когда ты делаешь такие глаза, тебе невозможно отказать, - вздыхаю. Раз отдыхать мне не дают, то почему бы не отвлечь Арланда и заодно не потанцевать на настоящем балу? Когда еще случай представится? Конечно, напиться проще, но это я всегда успею. В конце концов, держала же я все в себе до вечера, подержу еще! - Отказать тебе, это то же самое, что обидеть щенка…
        - Мне далеко до щенка, - усмехнулся инквизитор. - Я куда менее безобидный.
        - С какой стороны посмотреть, - пожимаю плечами. - По-моему, ты бы и мухи не обидел, сложись у тебя судьба по-другому. В душе ты добрый малый.
        Пары уже начали становиться для нового танца и мы поспешили к ним присоединиться.
        На этот раз я освоилась быстрее, а под конец я даже не задумывалась о том, какое движение следующее и правильно ли я все делаю. Войдя во вкус, я просто получала удовольствие от происходящего. За танцем как-то забывались проблемы горькой реальности, появлялась возможность уйти от всего даже мысленно и просто бездумно повторять одни и те же движения под красивую лютневую музыку.
        Мой третий танец был еще лучше, я уже не спотыкалась и никого не толкала, чувствовала себя куда более уверенной. Единственным «но» стало то, что теперь по условиям пришлось встать почти вплотную к Арланду. Все пары вокруг воспользовались этой близостью по максимуму: дамы как бы случайно касались подбородками плеч партнеров, а потом и вовсе клали головы им на грудь, а мужчины при случае незаметно вдыхали запахи духов за ушами партнерш, а то и шептали им что-нибудь. Инквизитор был не против последовать всеобщему примеру, но я упрямо сторонилась любых намеков на романтику, а один раз даже специально наступила настырному ухажеру на ногу, чтобы прекратил нюхать мои волосы. Под конец, правда, мне надоело дергаться при каждом его неосторожном движении, и я перестала с ним воевать. С другой стороны, почему я должна заботиться о том, что подумают гости о его роде, если увидят чуть ли не самого уважаемого его члена в обнимку с ведьмой?
        Когда танец закончился, меня отыскал Дейк.
        - Бэйр, ты где пропадаешь!? - возмущенно начал рыцарь.
        - В толпе с Арландом, - пожимаю плечами. - А что?
        - Вообще-то, ты пришла сюда со мной, - напомнил Дейк, посмотрев на довольного инквизитора и нахмурившись.
        - И что? Ты же занят делами, - фыркаю. - Вообще, лучше скажи, как там Леопольд.
        - Леопольд сейчас говорит с Лореном, раскрывается страшная тайна, - сказал рыцарь, указав на выход из зала. - Пожелай ему удачи.
        - Бедняга… хотя сложно наверняка сказать, кому из них сейчас хуже, - хмыкаю.
        - Это уж точно, - вздохнул Дейк.
        - А что с твоим гениальным планом? Воплощается? - неожиданно поинтересовался Арланд. Он не забыл о странном разговоре, который рыцарь завел утром.
        - Да, все идет по плану, - облегченно улыбнулся Дейк. - Сейчас, собственно, и происходит главное.
        Проследив за взглядом рыцаря, я увидела Меви, сидящую на диване, и внимательно слушающую Симона, который взволнованно рассказывал ей что-то. Время от времени он замолкал и потом несколько секунд собирался с силами, чтобы продолжить.
        - Бедняга, ему можно только посочувствовать, - замечаю. - Врагу бы не пожелала…
        - Он не знал главного, - сказал мне Дейк. - Только что она ему призналась, представляешь? У него ноги подкашиваются, бледный весь, трясется от переживаний, и тут еще такой разговор…
        - Кто этот парень? - нахмурился Арланд. - О чем вы вообще говорите?
        - Скоро узнаешь, - сказал рыцарь. - Возможно, совсем скоро.
        - Это связано с наследником, - объясняю инквизитору.
        - Но кто он? Кажется, я один не знаю этого! - возмутился Арланд, недовольно посмотрев на Дейка, потом на меня.
        - Мы сами не знаем, - усмехнулся рыцарь. - Ни кто он, ни как он выглядит, ни даже какого пола.
        - Как же вы его тогда нашли?
        На это рыцарь только пожал плечами и таинственно улыбнулся, посмотрев в сторону Симона.
        Меви, выслушав парня, кивнула и, кажется, велела ему отойти и дать ей подумать. Мальчишка направился в нашу сторону, уже почти не разбирая, куда идет. По пути он несколько раз столкнулся с гостями, даже не заметил, что рядом с Дейком, руководителем всей задумки, стоит Арланд, который ничего не знает и которому нельзя показываться.
        Я, заметив это, взяла инквизитора за руку и быстро увела его в толпу людей. Очередной танец вот-вот должен был начаться, так что вернуться обратно и узнать, в чем дело, Арланд просто не успеет.
        - Бэйр, а чем дело? - нахмурился он, тем не менее беря меня за талию. Быстро сориентировавшись по музыке, инквизитор повел меня в танце. - Что вы все от меня скрываете? - спросил он, когда и я втянулась в общий ритм.
        - Я не буду отвечать на твои вопросы, - серьезно говорю, повернувшись вокруг своей оси и прижавшись к груди инквизитора, как того требовал танец. Посмотрев в глаза Арланду, продолжаю: - Все хорошо, так что наслаждайся праздником! - улыбаюсь.
        - Ты просто издеваешься надо мной, - вздохнул он.
        - Не все же тебе страшными тайнами всем головы морочить, теперь сам помучайся неведеньем…
        - Бэйр, пойми, дело касается моей семьи, я не могу не думать об этом, - серьезно сказал инквизитор. - Я должен знать.
        - Ладно, - сдаюсь под этим грустным взглядом. - Два парня хотят жениться на твоей сестре, Дейк помогает одному из них.
        - Ты о Гретте? Я слышал, сегодня Дульсин сделает ей предложение… бедная девочка.
        - Вот. Есть еще один заинтересованный молодой человек, вот ему-то Дейк и помогает. Если все сложится хорошо, все будут довольны: и Гретта, и парень, и наследник.
        - Это ведь тот юноша, который сейчас говорил с Меви? Я не разглядел его лица и не могу сказать, знаю ли я его. Надеюсь, он из хорошей и состоятельной семьи? - спросил он настороженно.
        - Арланд, Дейк не стал бы помогать плохому человеку, а из какой он семьи - неважно.
        - Вообще-то важно, - нахмурился инквизитор. - Гретта привыкла к достатку, никто из семьи не позволит, чтобы она ушла к беднякам. И причем здесь вообще наследство?
        - Если все сложится удачно, наследницей станет Гретта… а, скорее всего, все сложится именно так, - не заметив рядом пары, я случайно толкнула локтем даму и споткнулась о ее подол. - Черт!…
        - Гретта станет наследницей!? Вот это по-настоящему хорошая новость! - воодушевился. - Но почему она? Разве она колдунья? Насколько я помню, тетя обещала отдать все магу.
        - Вот этот маленький нюанс я и не стану тебе объяснять, понял? Я сказала самое главное, остальное уже не так важно… Дейк и так меня убьет, потому даже не начинай спрашивать.
        - Хорошо, - усмехнулся Арланд, касаясь подбородком моего лба. - Не раздражайся так… Слушай, ты вся горячая. Как себя чувствуешь?
        - Я? Я в порядке, - пожимаю плечами. - Мне просто тяжело сосредоточиться на этом дурацком танце и вместе с тем говорить с тобой… голова кружится.
        - Наверное, тебе стоит выйти на улицу. Там прохладно, ты быстро придешь в себя.
        Стоило музыке прекратиться, Арланд повел меня в сторону балкона, почти полностью укрытого от света и шума бала тяжелыми шторами. Как только я вышла из зала, тут же поняла, насколько там было жарко и душно.
        - Ну как, легче? - заботливо поинтересовался инквизитор.
        - Да, как ни странно, - киваю, вдыхая полной грудью прохладный воздух.
        Я подошла к каменным перилам, чтобы лучше видеть сад, на который выходил балкон. Среди кустов и деревьев вдали можно было заметить свечение от моего фонтана.
        - Да, удивительно, я даже не заметила, как там было жарко. А тут так хорошо…
        - Многие не замечают, а потом падают в обмороки, - заметил Арланд, украдкой расстегивая ворот плотной белой мантии и открывая покрытую татуировками шею прохладному ветру улицы. - Тут, ко всему прочему, еще и тихо.
        - Птицы поют.
        - Это лучше, чем галдеж народа, - пожал плечами инквизитор, облокачиваясь на перила и смешно принюхиваясь к запаху цветов. - Жаль.
        - Что жаль?
        - Это мой последний день в поместье. Завтра мне уже нужно отправляться в путь.
        - Как завтра!? - округляю глаза. - Почему так быстро?
        - Мне долго добираться до Ордена, так что выехать лучше пораньше. Я ведь уже написал, что вернусь раньше положенного срока, - он повернулся ко мне.
        - И это значит, что мы больше не увидимся? - спрашиваю с неожиданной даже для себя самой самой грустью в голосе. Почему-то известие о том, что Арланд завтра уедет, свело на нет зародившееся было хорошее настроение.
        - Я думал над тем, что ты мне вчера рассказала, Бэйр. Истэка Демонтин, другой мир без магии и строгих убеждений о странных личностях, где люди понятия не имеют о демонах и не уничтожают их… Все это более чем привлекательно.
        - Но?… - обычно за такими речами всегда идет это каверзное «но».
        - И я решил, что стану искать вас, как только пройду все испытания и получу значок инквизитора. Это займет не больше месяца, а потом я тут же отправлюсь на ваши поиски.
        - Значит… ты поедешь с нами? - улыбаюсь.
        - Если ты не против… - по его лицу тоже растеклась улыбка.
        - Конечно же я за! Если нам все-таки удастся найти Истэку и каким-то образом попасть ко мне… я буду не одна.
        - А разве ты не планировала вернуться к друзьям и родителям? Наверняка ты ориентировалась на них. Я думал, что наоборот буду только мешать тебе, - удивился.
        - Эм… Понимаешь, с этим недавно появилась накладка, - вздыхаю. Все же зашел разговор о том, из-за чего мне так хотелось выпить. - Я никого не помню. Ни друзей, ни родителей, ни даже просто знакомых, с недавних пор - даже места, где жила… Все, кто меня раньше окружал, и все с ними связанное исчезло из памяти.
        - Как это? - удивился Арланд. - Разве можно это забыть?
        - Взамен я вспомнила много полезного… Ладно, это все долго объяснять, - взмахиваю руками, отставляя эту тему. - Главное, что у меня нет никого, кто ждал бы меня в родном мире. Если я и вернусь, то только ради себя… Если честно, я уже и не знала, стоит ли вообще возвращаться, но раз ты со мной, то смысл в этом определенно есть! Вдвоем будет не так тяжело.
        - То есть, ты не хотела возвращаться, но вчера вечером все равно предложила мне отправиться с тобой? Как-то странно.
        - Знаю. Когда я тебе рассказывала, я еще не знала, что не помню, даже где жила, - раньше у меня оставались в памяти какие-то соседи, их имена, я думала обратиться к ним… А потом, когда я поняла, что и это потеряла, у меня были целые сутки на размышления о том, что мне делать с такой огромной дырой в голове…
        - Ничего не понимаю, - вздохнул Арланд.
        - И не надо, здоровее будешь, - грустно улыбаюсь. - Я сама мало чего понимаю.
        - Ты удивительно бодро держишься, - заметил инквизитор. - Забыть даже родителей… по-моему это хуже, чем потерять их.
        - Я не могу позволить себе предаваться отчаянию, иначе совсем свихнусь. А так… наверное, я все потеряла как раз тогда, когда очнулась в этом странном теле. Наверное, это было слишком давно, чтобы все еще носить траур по былому. Лучше мне сейчас думать о будущем, - смотрю на него, ожидая, что будет.
        - Я сдам экзамены и найду тебя, я знаю несколько поисковых ритуалов, - пообещал инквизитор, вставая ближе ко мне. - А дальше, кто знает…
        - Главное не забудь, что я уже не та Бэйр, которую нужно засадить за решетку! - улыбнувшись, прислоняюсь лицом к подставленной груди.
        - Главное не натвори ничего, пока я буду в Ордене, - попросил он, заглядывая мне в глаза и наклоняясь.
        - Что это они делают?
        - Суют друг другу языки в рот.
        - Фу!
        Услышав это, мы с Арландом как ошпаренные отскочили друг от друга.
        На пороге балкона стояли Дейк и Леопольд, причем оба смотрели на меня, как на врага народа.
        - В чем дело? - спросил инквизитор, как ни в чем не бывало. - Что-то случилось?
        - Ничего, - сказал рыцарь и ушел обратно в зал.
        Леопольд, укоризненно посмотрев на меня, последовал за ним.
        - Отлично, - вздыхаю. - Теперь меня определенно затравят!
        - Пусть попробуют, - усмехнулся Арланд, обнимая меня.
        - Отстань, из-за тебя все, - морщусь, осторожно высвобождаясь из его рук. - Пошли лучше есть торт.
        - Все бы тебе есть… - вздохнул инквизитор и пошел за мной в зал.
        Весь оставшийся вечер прошел как-то странно. Ни Дейка, ни Леопольда я больше не видела, зато заметила Лорена, тайно опустошающего маленькую железную флягу, и Тому, с аппетитом беременной поедающую все копченое за столом. Кроме них мне встретилась Гретта в компании Дульсина и Симона. Трое разговаривали, как ни в чем не бывало, обсуждали что-то близкое их общему возрасту. Меви нигде не было, видимо, старушка устала и пошла в свои покои.
        Праздник продолжался, гости все еще ели или танцевали, кто как хотел. Я, решив не сбиваться с грешного пути, предавалась всем грехам, то есть пила вино, объедалась сладким и развлекалась в компании Арланда, а потом и его знакомых аристократов, которые с пьяну не поняли, кто я такая. В общем, я, хотя и не ожидала, достаточно весело провела время на светском балу.
        Все закончилось ровно в два ночи. Музыканты быстро свернулись, гости разошлись по комнатам, а довольные предстоящим пиршеством слуги принялись убирать остатки еды со столов.
        Я отправилась в нашу с Дейком комнату, уже готовясь мысленно к чему-то плохому. Судя по взгляду, каким он на меня посмотрел, застукав с Арландом, рыцарь не одобряет моего решения…
        И я не ошиблась, Дейк действительно мне отомстил. По-своему. Когда я попыталась открыть дверь в нашу комнату, выяснилось, что она закрыта изнутри на ключ, а на ручке висел красный носок, наш давно обговоренный знак…
        Вот гад! Мы же договаривались, что он не должен водить своих женщин в нашу спальню!… Хотя важно не это. Где мне теперь спать? Они там, судя по звукам, надолго.
        Раздраженно выругавшись, я пошла обратно в зал, надеясь найти там Тому. Наверняка должна была остаться хоть одна свободная комната, где я смогу переночевать.
        - Нет, все занято, - пожала плечами нелюдь, она как раз была в главном зале, следила, чтобы слуги не побили фамильные сервизы. - Мы с большим трудом разместили всех гостей… Хотя, если тебе совсем некуда идти, можешь пойти в башню, там когда-то была комната Арланда. Возьмешь постельное белье и проспишь одну ночь, а завтра вернешься обратно.
        - В башню? А там разве не…
        - Там не раз погибали люди и постоянно бродят фамильные призраки, - кивнула нелюдь. - Но больше ничего нет. Вообще, странно, что Дейк так с тобой поступил.
        - Мстит, чертов собственник, - хмыкаю. - А что с Леопольдом? Я его давно не видела.
        - Сейчас он с отцом, никак не могут наговориться друг с другом, - улыбнулась Тома. - К счастью, Лорен поверил мне и старается принять все это… не без помощи всяких настоек, правда, - ее уши дрогнули.
        - Известно что-нибудь о решении Меви? Кажется, я пропустила этот момент…
        - Симон опередил Дульсина, но и тот успел все сказать. Обоим графиня велела ждать ее решения, а потом ушла к себе в покои. Думаю, это известие стало сильным ударом для нее… надеюсь, мы не слишком укоротили ее жизнь, - вздохнула экономка.
        - Бэйр? Что ты здесь делаешь? - неожиданно в зал вошел Арланд. - Я думал, ты пошла спать.
        - Так и есть, - невесело отвечаю. - Только мне негде. Дейк занял мою кровать своей любовницей!
        - Вот как…
        - Арланд, в твоей башне сейчас достаточно прилично? - поинтересовалась Тома. - Я думаю отправить Бэйр туда.
        - Я недавно там прибирался, - кивнул инквизитор.
        - В таком случае, проводи ее туда, а то мне еще нужно распорядиться насчет завтрака.
        Мы с инквизитором зашли в кладовую, где мне выдали комплект постельного белья, а потом Арланд повел меня по коридорам к лестнице в башню.
        - И кто мне там может привидится? - спрашиваю у него по пути.
        - Их немного, моя мать, обманутый отец Дороти, пара почтенных дедов нашего рода, две-три тетушки, пара бабушек. Все они мирные, если и появятся, то только для того, чтобы пожаловаться или попугать… Повоют, из стен повыпрыгивают, покусают за пятки и успокоятся, - с улыбкой рассказал он. - В целом они безобидны.
        - Ты что, издеваешься надо мной? - злобно смотрю на немного подвыпившего инквизитора.
        - Нет, все так и есть, - он улыбнулся.
        - В таком случае мне предстоит веселая ночка, лучше вообще не ложиться. Дейк, зараза, я ему это еще припомню!…
        - Бэйр, я шучу, зачем тебе идти в башню, когда ты можешь заночевать у меня? - тихо засмеялся инквизитор. - Мы даже идем не к башне, а к моей комнате. Сколько ты выпила сегодня, а?
        - Эй! - возмущенно отстраняюсь от инквизитора, чувствуя, как при этом сама дико краснею. - Я не!…
        - Я же не говорил заночевать со мной! - объяснил он. - Ты поспишь на моей кровати, а я на диване… или я могу уйти в башню. Хочешь?
        Заколебавшись на пару секунд, я все же согласилась. Ночевать в башне с призраками, одна из которых - мать Арланда - недавно снилась мне в кошмаре, мне не очень-то хотелось. А комната инквизитора хотя бы находится не так далеко от остальных и куда более уютно обставлена.
        Приведя меня к себе, Арланд поспешно раскидал по закоулкам немногие разбросанные вещи, продемонстрировал, как зашторивать балдахин над кроватью, показал умывальную, показал, как закрывать и открывать дверь… он много и долго мне все показывал, как будто боялся уйти и оставить меня одну в этом страшном месте.
        - Знаешь, Арланд… я уже поняла, что мне не стоит открывать окна и заглядывать в твои шкафы, может, я пойду спать? - прошу, но неуверенно. С одной стороны, неудобно выгонять его из собственной комнаты, а с другой корсет этого платья мне уже так натер бедро…
        - А… Да, конечно, - растерянно прервав свои разъяснения, Арланд посмотрел на меня, как обиженный щенок. - В таком случае, я пойду?
        - Да, можешь идти, - великодушно киваю. - Возьми, что ли, эти простыни, которые мне дала Тома. Раз ты разрешил мне спать на твоей кровати, то я уж как-нибудь переживу без них…
        - Ага…
        Всучив Арланду постельное белье и кивнув на дверь, я скрылась в умывальной. Хотелось вымыться после бурных плясок в душном помещении, охладить разгоряченное тело. Я даже не стала нагревать воду, просто постояла немного под ледяным душем.
        Когда я вышла, инквизитор уже ушел.
        Я быстро спряталась в его кровати и закрылась балдахином. Ночной рубашки у меня с собой, разумеется, не было.
        Улегшись под одеяло, я приготовилась спать, но уснуть оказалось не так уж просто после такого бурного вечера. Стоило мне лечь, как в голове закрутились самые дикие мысли.
        Запах от его подушки, одеяла, простыни, его нелепый черно-розовый заяц, которого он забыл с собой взять… Невозможно было просто уснуть, лежа вот так, на его кровати, в его запахе.
        Этот аромат я впервые почувствовала, когда рылась в его сумке и нашла склянку с фиолетовой жидкостью, которую приняла за приманку для ведьм. Потом Арланд рассказал мне, что это изобретенные им своеобразные «духи» для ауры, которые помогают ему скрывать «запах» своей демонической сущности от остальных инквизиторов. Эту жидкость он добавляет в краску своих татуировок, которые обновляет каждый месяц или два месяца. Как итог - кожа, волосы, одежда, все, что окружало Арланда, имело этот потрясающий запах, от которого у меня голова кружилась.
        Конечно, наши с инквизитором нелепые отношения были следствием какого-то помешательства, безрассудства. Я точно знала, что у нас с ним на почве стрессов просто поехала крыша, и мы не нашли лучшего варианта, кроме как спрятаться от всего друг у друга в объятиях. Ведь помимо прочего Арланд мог быть мне прекрасным другом и собеседником, а я… я просто немного согревала его многолетние одиночество. И все.
        Но, несмотря на эти здравые рассуждения, сейчас я сходила с ума от желания быть с ним рядом. Я пробуждала в себе разум, пыталась прийти в себя, опомниться от мелькнувшей было возможности лечь с ним совсем рядом, убеждала себя в том, что я поступила правильно, прогнав его.
        Но поверить в это было тяжело, и мне только и оставалось, что в тупой тоске принюхиваться к подушке и думать, что за муха меня укусила в том лесу под ливнем и сейчас, в коридоре, когда я сама отказалась от такой притягательной вероятности…

* * *
        Задремав было в своих мыслях, я очнулась от того, что в дверь кто-то постучался, а потом она сначала о скрипом открыться.
        Я мгновенно вскочила на кровати и, не раздумывая, запустила в щель молнию.
        - Бэйр!… - прошипел кто-то снаружи. - Это я!
        - Кто «я»?
        - Арланд!
        - Чего тебе надо в такое время?… Я чуть было тебя не убила со страху!
        - Тетя Меви… ей совсем плохо, - объяснил он, зайдя в комнату. Я быстро прикрылась одеялом.
        - Что такое? - встревожено спрашиваю.
        - Кажется, она умирает, - вздохнул Арланд. - Она хочет, чтобы вы с Дейкстером засвидетельствовали ее завещание.
        - Да, конечно… подожди, я сейчас оденусь.
        Кивнув, инквизитор вышел из комнаты.
        Я быстро надела платье и туфли и вышла в коридор, мы вместе с инквизитором поспешили к покоям старушки.
        Дейк в наскоро надетых штанах и рубахе уже был там вместе с остальными членами семьи. Родственники стояли у двери в спальню графини и ждали.
        - Как она? - тихо спросил Арланд у Хаггарда.
        - Доктор говорит, что плохо, - вздохнул здоровяк. - Вряд ли дотянет до утра.
        - Это должно было случиться, - твердо сказала Вереника, хотя по ее лицу было видно, что она сильно нервничает.
        Из комнаты вышел Шангай Ловихвост и внимательно осмотрел собравшихся.
        - Сестры здесь? - спросил он.
        Вперед тут же выступили тройняшки, все они были в просторных ночных рубашках и чепчиках. Видимо, девочек, как и меня, только что подняли с кровати.
        - Зайдите, графиня желает вас видеть.
        Сестры, переглянувшись, одна за другой исчезли за дверью. Все принялись ждать в напряженном молчании.
        В коридоре не было слышно, что говорила девочкам Меви, хотя все прислушивались изо всех сил. Когда через несколько минут дверь открылась и, наконец, показались тройняшки с заплаканными лицами, все стало ясно без слов.
        - Графиня скончалась, - объявил доктор, вышедший минутой позже. В руках у него был бумажный конверт. - Завещание, в котором она оставила свою последнюю волю, она попросила прочесть перед всей семьей ведьму по имени Бэйр, как незаинтересованное лицо. После конверт с завещанием должен быть сожжен на глазах у всей семьи Дейкстором Донаном.
        Шангай протянул мне бумагу, все в нетерпении уставились на меня.
        Раскрыв конверт, я вынула оттуда лист бумаги, на котором дрожащим почерком было написано завещание. Откашлявшись и собравшись с духом, я принялась читать.
        - Дорогие мои родные, к моему сожалению, род Сеймуров не имеет линии старшего графа, которая оборвалась на моем племяннике Адаме. Умирая, я должна была выбрать из вас наследника, наиболее достойного, опытного и преданного семье человека. Объявляю сразу, что я сделала не так, как должна была. Понимая нужды и потребности своего рода, я вынуждена была завещать все состояние и звание старшего графа тому, кто сможет удержать его и усмирить недовольства остальных претендентов, не обращая внимания на его возраст, опыт и силу влияния. Увы, среди представленных мне путей не было того, который удовлетворил бы каждого из вас, потому я в своем решении опиралась не на благо так любимой мной семьи, а на благо рода. Итак, в своей последней воле я объявляю временной наследницей Гретту Сеймур, благословляя ее на брак с человеком, от которого она ожидает ребенка. Истинным наследником признается ее сын или дочь, который так же будет являться истинным потомком Маггорта. В день, когда наследнику исполнится восемнадцать, он должен стать старшим графом рода Сеймур. На время, пока этого не произойдет, Вереника Сеймур
обязана покинуть поместье и не появляться в нем до того самого дня. Завещаю Хаггарду Сеймур во всем помогать временной наследнице в управлении поместьем и научить ее и ее дитя всему для этого необходимому. Ухожу в небесное царство спокойно, зная, что вы исполните волю мою.
        Закончив читать, я тяжело вздохнула. Посмотрев на лица окружающих меня людей, я поняла, что каждый из них в душе хочет моей смерти за такие новости.
        Поспешно убрав завещание в конверт, я передала его Дейку, который только пожал плечами, мол, поджигать нечем. Одолжив ему огонек, я вместе со всеми пронаблюдала, как горит бумага, а пепел сыплется на пол коридора.
        - Гретта, что это значит? - спокойным голосом спросила Вереника у дочери. Девочка под взглядом этой мегеры сжалась, из ее глаз ручьями потекли слезы.
        - Я так виновата… - всхлипнула она.
        - Вереника, пожалуй, тебе стоит собрать вещи, - усмехнулся Дейк, посмотрев на изгнанницу.

* * *
        На следующий день все прощались.
        Гости, узнав о неприятном известии, поспешили покинуть поместье, чтобы не смущать траур родственников умершей. Вереника уехала еще ночью, не простившись ни с мужем, ни с дочерьми. Гретта не знала, плакать ей или смеяться, с одной стороны у нее умерла любимая тетка и уехала мать, с другой неожиданная помолвка с тем, кого она любила. Симон, который в один день стал женихом, отцом и графом, ходил бледный и ни с кем не разговаривал.
        Мы с Дейкстером под шумок заглянули в место, где хранились все сбережения рода, и взяли оттуда пару горстей синих драгоценных камешков, после передали их Гарфелу, который, получив плату, тут же покинул поместье.
        Лорен, единственный из семьи, кроме Арланда, узнавший всю правду о наших с Дейком деяниях, торжественно вручил мне родовую реликвию: длинную перчатку Маггорта на левую руку. Эта вещица все равно была никому не нужна, а мне стала отличной заменой вечно пачкающихся бинтов, закрывающих пугающие узоры на голубоватой коже.
        Арланд, который по счастливом стечению обстоятельств отправлялся с нами, зашел к Сарабанде за Дороти. Как только он вернулся, мы отправились в путь.
        Леопольд, со слезами на глазах попрощавшись с родителями, обнял мать, чуть не задушил Лорена, а потом превратился в изящного серого коня. Позволив себя оседлать, он кое-как повез на своей спине бывшее привидение, которому было просто не на ком ехать.
        Всей компанией мы выехали за кованные железные ворота, и дело о семье Сеймуров закончилось.
        IV. Домик в лесу
        14. Лорелея
        - Что «Бэйр»? Почему чуть что, сразу Бэйр!? Бэйр не виновата, что какой-то гадкий жук сел на карту и начал ее грызть!
        - Но сжигать-то его зачем надо было, причем вместе с картой!? - продолжал возмущаться Дейк, хватаясь за голову. - Доверил, черт возьми, святую святых ведьме!
        - Ну, все не так страшно… - пытался унять рыцаря Арланд.
        - Не страшно, если ты, графское отродье, знаешь, куда теперь ехать. Ну? Ты же вырос здесь!
        - Я никогда не отъезжал от поместья так далеко, тем более, не ездил вглубь леса… Я понятия не имею, где мы, - вздохнул инквизитор.
        - Нет, где мы, это как раз ясно! Уже почти стемнело, мы в лесу, непонятно в какой стороне от поместья и без карты! - истерично воскликнула Дороти, хватаясь за гриву коня-Леопольда. - А если здесь волки!?
        - Не волнуйся, крошка, скоро разберемся, - успокоил ее Дейк, подойдя ближе. Он помог девице слезть с оборотня и заботливо обнял.
        - Это ты все виновата! - сказала Дороти, посмотрев на меня. От страха девица едва сдерживая плач. - «Я поведу, а ну дайте мне карту, все я там понимаю, вот короткий путь!»
        - Ну откуда я знала, что карту надо было держать пометкой в правом нижнем углу, а не в левом верхнем? - пытаюсь оправдаться, хотя уже начинаю чувствовать себя злобным чудовищем, затащившем эту несчастную девочку в темный лес на ночь глядя. - И вообще, что вы так нервничаете? Заночуем на свежем воздухе, а завтра с утра, когда солнце выглянет, разберемся, куда идти.
        - У нас нет еды и воды, мы ослабнем от голода, и нас съедят дикие звери…
        - Грррр!
        Вдруг позади нас раздался рык какого-то крупного зверя, мы все резко обернулись и увидели большого серого волка.
        Дороти закатила глаза и приготовилась было потерять сознание, но животное село и дружелюбно повиляло хвостом.
        - Это Леопольд, глупая, - усмехаюсь, подходя к животному и гладя его по голове. - Он поймает что-нибудь, я разведу костер и будет нам на ужин кто-нибудь жаренный.
        - А вода как же?
        - Во флягах ее хватит на несколько дней, если экономить, - поддержал позитивный настрой рыцарь. - А пока стоит разбить лагерь. Скоро стемнеет, потому бесполезно пытаться найти дорогу назад.
        Вот так и прошел наш первый день после дела о Сеймурах. Утром мне до смерти захотелось самой повести всех по карте, ведь Дейк и так постоянно командует, а я еще не разу не была за главную. Ведь если по карте, которую дал мне Лорен, я нашла путь без проблем, то почему должна заблудиться с картой рыцаря?… Но то ли я эту чертову бумажку вверх ногами держала, то ли еще что, но тропинка, которую я случайно заметила на карте и которая обещала сократить нам путь до ближайшего города на целых два дня, вдруг исчезла, хотя до этого я очень удачно по ней шла. При чем исчезла она ровно тогда, когда Дейк начал подозревать, что я не туда иду, а мы к тому времени уже часа четыре пробирались по витиеватым лесным тропам. До того момента, как он меня остановил, я прекрасно видела тропу и в реальности, и на карте, но стоило рыцарю меня отвлечь, как и там и здесь дорога просто исчезла! Мы с Дейком стояли и ругались, как вдруг прилетел какой-то мерзкий жук, больно укусил меня в шею и пополз под рубашку. Я его оттуда с трудом вытряхнула и, чтобы гаденыш в следующей жизни знал, что Бэйр, ведьму с Великих равнин, лучше
не кусать, подожгла его на лету. Так эта сволочь, еще горя, села на карту и принялась ее грызть! И трех секунд не пошло, как от карты ничего не осталось! И в итоге вся наша компания в лесной глуши, ночью, без малейшего понятия о том, куда идти. Ведь у этой примерещившейся мне тропки было столько поворотов, что самый опытный из нас путник потерял всякую ориентацию еще два часа назад.
        - Надо сходить за сухими ветками, здесь я уже все собрал, - оповестил нас Арланд, кинув в выкопанную ямку пару сухих веточек. Что и говорить, повезло нам с лесом. Во-первых, он еловый, во-вторых, все деревья огромной высоты и ближайшие ветки находятся на высоте четырех метров. Не так уж легко будет найти столько древесины, чтобы на всю ночь хватило.
        - Пусть Бэйр и идет, - отдал приказ Дейк, начиная сооружать из веток покрупнее и плащей наш общий шатер. Ночь будет холодной, потому спать будем все вместе, как сурки во время спячки.
        - А если я темноты боюсь? - ежусь, посмотрев в мрачную глубь леса. Место, где мы остановились, освещал мой шар, но все, что было дальше, уже сливалось в одно темно-серое нечто.
        - Возьми с собой Леопольда, заодно поможешь ему добычу дотащить.
        - Я тоже тебя люблю, Дейк, - хмыкаю и отправляюсь в темноты, зажигая в руке яркий огненный шар. Волк потрусил за мной.
        - Знаешь, Лео, а я ведь поклясться могу, что была та тропка. И на карте, и в лесу она была… Не могли же у меня быть такие долгие галлюцинации!
        - Вообще-то, я тоже не понимал, куда ты нас ведешь. Дорога кончилась еще в первый час езды, ты свернула в чистое поле и повела нас сквозь высокую траву. Причем по тем местам, где ты шла, даже звери не ходят. Уж я-то знаю, - раздался голос позади. Я вздрогнула и собралась обернуться, но Леопольд остановил меня. - Я в неприглядном виде, лучше не стоит этого делать.
        - Хорошо, - отворачиваюсь. - Значит, и ты ее не видел? Что же это тогда было? Как я могла так запутаться?
        - Бессонная ночь?
        - Да нет… - говорю, запнувшись. - А как ты сам, кстати, спал? Утром была такая суматоха, я и поговорить-то с тобой не успела. Как ты вообще? Как Лорен отреагировал на радостное известие?
        - Ну… он сильно удивился, узнав, что его крыса, это его сын. Он просто не знал, как оправдаться передо мной, потому что я видел такие вещи, о которых даже говорить стыдно… Потом, правда, отец немного пришел в себя и попытался у меня спросить, как я живу и чем занимаюсь. Когда же он все до конца понял, то успокоился, собрался с духом, и повел меня в свою комнату, разговаривать. В основном мы говорили обо мне. Насколько я образован, чего хочу от жизни и какая помощь мне нужна… Кажется, он хотел, чтобы я занял свое законное место в их семье и сделался графом, но я отказался. Тогда отец предложил устроить меня в университет, так как мои знания вполне этому соответствуют, по его мнению. Но я опять отказался и сказал, что хочу путешествовать. Потом мы обсуждали какие-то книги, каких-то людей… и еще что-то было… Вообще, он угостил меня каким-то сильно пахнущим напитком и я плохо помню, чем закончился наш разговор. Спал я, кстати, хорошо, только вот пробуждение было странным. У меня ужасно болела голова и во рту стоял отвратительный привкус.
        - Ясно… Для чего же еще нужны отцы, как не для того, чтобы учить сыновей пить? - смеюсь. - Ну так что ты в итоге решил?
        - Я? Буду странствовать с тобой и Дейком, пока не надоест. А не надоест мне, думаю, несколько лет. Потом отыщу родителей - обучив Гретту, они собираются поселиться где-то в Агираде - и буду жить с ними. У меня к тому времени уже и братик родится… - Леопольд умиленно вздохнул. - Пока вот так, а дальше я посмотрю, как жить. Может, в университет поступлю, выучусь на кого-нибудь.
        - Интересный план на жизнь.
        К этому моменту я собрала уже приличную охапку веток и, наверное, могла возвращаться.
        - Слушай, а что с охотой? Ты ловить кого-нибудь собираешься или так и будешь голышом в человеческом облике разгуливать?
        - С охотой?… Ну сейчас, в рысь превращусь и птицу поймаю… Хотя подожди-ка, ты видишь это?
        - Что? - не понимаю. Осмотревшись вокруг, я так ничего и не заметила.
        - Вон там! - Леопольд ухватил мою голову сзади и повернул ее так, чтобы я смотрела в определенную точку в чаще. Но ничего особенного там не было. - Погаси свет, тогда увидишь!
        Я послушна убрала свой светлячок… и правда увидела! Огонек! Причем не та волшебная гадость, которая мне попалась в лесу с единорогом, а как будто от жилого дома.
        - Поразительно! Неужели здесь может кто-то жить?
        - Пойдем, посмотрим.
        - Да, может, нам повезет и лесничий настолько одинок, что согласится принять у себя всех нас!
        Леопольд превратился в лохматую собаку, я пригладила растрепавшиеся волосы и натянула на лицо милую улыбку. Подготовившись таким образом, мы двинулись в сторону дома.
        Это оказалась достаточно большая избушка. Все в ней было как полагается: потемневшие бревна, солома на крыше, маленькие редкие окна и небольшая скрипучая дверца. Классика этого мира.
        Откашлявшись, я постучалась в дверной косяк. Поначалу ничего не происходило, но потом внутри дома послышалось шуршание, а после раздались шаги. Дверь открылась и наружу выглянула старушка…
        - Оу, девочка! - улыбнулась это милейшее создание. Розовые щеки с очаровательными ямочками, тонкие улыбчивые губы, крепкие белые зубы, темные, лучащиеся добротой глаза. Белые от седины волосы были убраны в яркий красный платок, платье хозяйки избушки было желтое, а передник белый, при этом вся одежда идеально чистая и выглаженная. Ну просто лучащаяся добротой лесная фея из сказки, иначе не скажешь! Вот бы все здешние карги такими были!
        - Здравствуйте, - улыбаюсь. Леопольд дружелюбно тявкнул и сел, высунув фиолетовый язык и завиляв хвостом. - Мы с друзьями случайно забрели в лес и заблудились… Мы люди мирные, нам бы дорогу узнать.
        - Ай-яй! Беда! - сочувствующе цокнула языком старушка. - Сколько же вас, заплутавших бедняжек?
        - Нас пятеро… и три лошади.
        - Вот как, значит, - пробормотала бабушка, призадумавшись. - И кто вы такие будите, добрые путники?
        - Ну… Среди нас один рыцарь, одна девица, один инквизитор, ведьма и оборотень. Ведьма - это я, - гордо указываю большим пальцем на себя. - Меня зовут Бэйр.
        - Какая странная компания, - озадачилась хозяйка. - Как же вы собрались вместе?… Хотя что это я! Вы там, наверное, мерзнете, вон веток сколько для костра собрали! И есть вам нечего, так?
        - Увы, - пожимаю плечами.
        - Бедные, - сочувственно вздохнула старушка. - А я ужин как раз готовлю! Что ж, веди сюда своих друзей. Иди же, а я пока дома приберусь. У меня гости редко бывают, а мне здесь одиноко… И тут целая компания, прямо праздник!
        - Спасибо! - благодарно улыбаюсь старушке. - Вы даже представить не можете, как нас выручаете!
        - Да что уж! - смущенно отмахнулась от моих слов добродетельница и скрылась в доме.
        - Ну что, пошли обрадуем наших? - спрашиваю у собаки, почти не веря в то, что хозяйка дома так быстро согласилась принять у себя ораву гостей. - Теперь мы и дорогу узнаем, и поедим, и выспимся хорошо, не вытряхивая из-за пазухи жуков… Дейк наверняка перестанет злиться на меня.
        Леопольд радостно гавкнул и побежал в сторону места, где расположилась наша компания.
        - Бэйр, ну наконец-то! А почему дичи нет? Чем вы там занимались столько времени!? - тут же принялся отчитывать меня Дейк.
        - Ребята, у меня хорошая новость! - начинаю, потирая в предвкушении руки и улыбаясь от уха до уха. - Тут недалеко домик есть, а в том домике живет одна пожилая леди. Представьте себе, эта добрая душа всех нас к себе на ужин пригласила!
        - Да кто здесь может жить, и какой безумец примет у себя пятеро голодных путников?… - скривился Дейк. - Ты что, серьезно?
        - Более чем! - заверяю его. - Собирайтесь и пойдем!
        - А это не упыриха? - обеспокоенно предположил Арланд с миной, серьезной донельзя.
        - Как тебе не стыдно!? - возмущаюсь. - Видел бы ты эту старушку, она и мухи не обидит! А как у нее из дома пахло? Сказка! Пойдемте же!
        - Леопольд? - рыцарь повернулся к оборотню. - Что скажешь?
        - Ты не веришь мне? - поражаюсь. С каких пор Дейк уточняет сказанное мной у оборотня, который даже сапоги без чужой помощи не наденет?
        - Полли говорит: пойдем к старушке! - выкрикнул какаду, сев мне на плечо. - Старрушка накормит Полли! Вкууусно!
        - Здорово, мы не будем спать на улице! - обрадовалась Дороти, вскочив с земли и хлопнув в ладоши. - Давайте быстрее, а то эта добрая женщина передумает!
        Быстро собрав вещи и отвязав лошадей, мы двинулись к лесному домику. Я, конечно же, дорогу не запомнила, но зато Леопольд прекрасно ориентировался на местности что собакой, что попугаем.
        - Миленький заборчик, - заметил Арланд, когда мы подошли поближе к дому. Проследив за взглядом инквизитора, я увидела толстые деревянные колья и черепами зверей на концах. Почему-то раньше я их не заметила.
        - Это защита, отпугивает недоброжелателей и хищников. За таким, как за каменной стеной, - объясняю.
        - Откуда ты это знаешь? - удивленно спросил Дейк.
        - А? По-моему, я это всегда знала, - пожимаю плечами и иду дальше.
        - А как же кони? - спросила Дороти, когда мы подошли к избе. - Их же нельзя оставить здесь!
        - О лошадях не беспокойтесь, волки за мой забор не зайдут, а травы здесь для лошадок достаточно, - сказала не пойми откуда взявшаяся старушка. Она появилась прямо у морды Черта. Я едва удержала жеребца от того, чтобы он не откусил несчастной нос.
        - Черт! - дергаю паршивца за ухо. - Имей совесть, нахальная скотина!
        - Славная лошадка, славная… - испуганно залепетала бабушка, отходя от буйного коня. - А он других лошадей не покусает? Бешеный, чай?
        - Да нет, лошадей он не любит чуть меньше, чем людей, - усмехаюсь, дернув Черта за ухо еще раз, для профилактики.
        - Да, но жалко же, если покусает… Может, его нужно отдельно от прочих привязать?
        - Да черт с ними, с лошадьми, - мой конь после этих слов рыцаря гордо приосанился. - Как вас зовут, хозяюшка? - явил старушке лучшую из своих фирменных улыбок.
        - О, рыцарь! - мечтательно приложила ладони к щеке хозяйка избы. - Меня зовут Лорелея, - подала руку этому бессовестному актеру.
        - Дейкстр, Дейкстр Донан, - сказал благородный вояка и, взяв руку старушки, учтиво поцеловал.
        - А я Дороти! - присела в идеальном реверансе девица, тоже мило улыбнувшись хозяйке.
        - Очень приятно, - кивнула бабушка, улыбнувшись. - Какая красивая девочка! Не слишком ли ты молода, чтобы путешествовать со взрослыми мужчинами?
        - Я тут с братьями, - смущенно ответила Дороти, покраснев. Сама она без устали заигрывает с рыцарем, если кому из них и стоит остерегаться домогательств, то это Дейку.
        - А как зовут красивую птичку? - протянула старушка, подставляя локоть какаду.
        - Полли! Леопольд! Лекои Опоаль Л'диэн! Как вам угодно! - проорал попугай, поклонившись три раза в разные стороны. Лорелея погладила попугаю хохолок, от чего птица довольно крякнула.
        - Но я слышала, что вас пятеро. Где же пятый?
        - Арланд Сеймур, к вашим услугам, - скромно склонил голову инквизитор, выступив из-за деревьев. Он привязывал свою черную кобылу, потому не смог выйти сразу.
        - Какой мальчик… - восхищенно выдохнула старушка. От одного вида Арланда ее глаза засверкали, а румянец на щеках стал ярче. - Красивый и молодой! Редко встретишь здесь таких. Одна радость… смотреть на тебя.
        Дейк после этих слов определенно обиделся, так как его прекрасная мужественная внешность осталась без внимания. Виду рыцарь, конечно, не подал, но я заметила по его глазам: как пить дать обиделся. Старый, страшный и ворчливый хрыч, так и буду его теперь называть!
        - Хм. Спасибо, - смущенно улыбнулся инквизитор.
        - Пройдемте же в дом. Перезнакомились - и хорошо, но вы же с дороги, наверняка устали и проголодались. Пойдемте-пойдемте, не стесняйтесь!
        Переглянувшись, мы последовали за гостеприимной хозяйкой в избу.
        Внутри было здорово. Тепло, сухо, пахло сеном, какими-то странными сушеными травами и ужином… роскошным ужином.
        - Обувь снимите, ноги не замерзнут, не бойтесь, - сказала Лорелея, когда мы вошли в сени. - У меня подвал хороший, теплый, там небольшая банька, потому и пол не холодный.
        - Банька в подвале!? - поразился рыцарь. По его довольной роже можно предположить, что он сейчас расцелует старушку.
        - Да, мне еще покойный супруг ее построил. Мастер был, ух! - сжала маленькие кулачки от переизбытка эмоций. - А вот помер, так и все! - развела руки в стороны. - Ни дров наколоть, ни починить чего, ни воды натаскать…
        - Я, белобрысый хлюпик и этот чудесный представитель мужского пола к вашим услугам! Вся работа по хозяйству, какая есть для мужских рук, будет сделана, - заявил Дейк, указав на себя, Арланда и попугая на локте у старухи. - А баню растопить можно?
        - Ох, радость-то какая! - всплеснула руками бабушка, засияв от счастья. - Да можно, конечно! Гостей ведь надо сначала в баньке выпарить, накормить, напоить, а потом уже и о деле говорить! Это я, ведьма старая, все наперекосяк делаю!
        - Девки, наши с Арландом сумки куда-нибудь пристройте, помогите леди Лорелеи накрыть на стол, и чтоб во всем ее слушались! Бэйр, - внимательно посмотрел на меня рыцарь. - Чтобы потом не было «ну я же случайно, Дейк»!
        Передразнив меня писклявым голосом, рыцарь взял не успевшего ничего возразить Арланда за шкирку и поволок в лес. Потом вернулся и спросил у старушки, где у нее топор. Сначала я испугалась за инквизитора, но потом до меня дошло, что они просто пошли рубить дрова.
        - Леопольд! - донеслось с улиц. - Ко мне, мальчик!
        С локтя Лорелеи слетел попугай, кувыркнулся в воздухе, и в дверной проем выпрыгнул уже огромный пес, радостно лая.
        - Ах, - только и выдохнула старушка. - Какие необычные вы все!
        - Чем помочь, милейшая? - спрашиваю, взвалив на свои плечи все сумки. Дороти все равно ни одну не поднимет.
        - Давайте я вам комнату покажу, одеяла и подушки дам, вы себе все постелите, а? - подмигнула старушка и повела нас вглубь избы.
        Поскольку дом небольшой, комнат здесь было немного: сени, кухня, маленькая кладовая в ней, и одна небольшая комната, уставленная широкими лавками по всему периметру. Это была гостевая, которая раньше использовалась для других целей. Судя по запаху, тут держали каких-то животных. К счастью, сейчас тут было чисто.
        Вскоре Лорелея принесла стопки белья, одеял и подушек.
        - Вы тут располагайтесь, а я пока с ужином закончу и на кухне приберусь, хорошо?
        - Дороти поможет вам на кухне, а я в комнате сама, - решаю. - Одна я вполне справлюсь!
        - Нет, кухня - моя территория. Две хозяйки, они или передерутся, или всю еду испортят! Сидите уж здесь, отдыхайте с дороги, - улыбнулась старушка и ушла, оставив нас с Дороти одних.
        Я забросила сумки под каждую из лавок, после принялась расстилать тяжелые пуховые одеяла и запихивать подушки в специальные чехлы.
        - Эм… А зачем ты одеяло вынимаешь из пододеяльника? - удивленно спросила Дороти.
        - Что? А, это для Дейка.
        - Тебе что, одеяла для него жалко? - скривилось нахальное привидение.
        - Нет, - фыркаю, улыбнувшись. - Я просто знаю его привычки. Дейк ненавидит одеяла в теплом помещении, ведь он родился и вырос в жаркой стране, где нет холодов, так что вообще не привык спать, укутавшись во что-то. Только когда вокруг очень холодно соглашается на одеяло. Сейчас тепло, но мы спим не одни, потому легкой простынкой он прикроется, не развалится. А одеяло для него, так и быть, выну.
        - Ты так заботишься о нем…
        - Нет, это не забота, - усмехаюсь. - Когда мы начали путешествовать вместе, я получила некоторые обязанности: стелю кровать, стираю, убираю, готовлю, если очень надо. Дейк быстро ознакомил меня со своими вкусами и привычками… Если сделаю что-то не так, он взбесится. Постелю неправильно кровать, так он, если в плохом настроении, из принципа не ляжет спать. Не станет есть приготовленное мной, если еда недостаточно острая, а если рубашка заштопана не крестиком слева направо - все, убьет… Не знаю, как вообще его терплю!
        - Ух-ты… я и не думала, что у вас все так серьезно, вы прямо как муж с женой, - вздохнула Дороти, сев на уже застеленную лавку и, уперев локти в колени, положила подбородок на подставленные кулаки. - А почему ты мне это рассказываешь?
        - Все эти месяцы я мечтала кому-нибудь пожаловаться на этого самодура! - уверяю ее, запихивая очередную подушку в чехол.
        - А он не кажется самодуром…
        - Если не жить с ним, то он душка, не спорю, - киваю. - Дамочки вокруг и видят его прекрасным, бесстрашным и романтичным рыцарем, но только я, несчастная, знаю, кто на самом деле этот предел женских мечтаний… Эх, видели бы все те девицы, как изо дня в день Дейк разбрасывает свои вещи, чешет пузо и принципиально не вытирает после себя воду на полу в умывальной.
        - Нет, ты говоришь точно как жена! - хихикнула Дороти.
        - Да уж, после такого напарника мне никакой муж не будет страшен, - соглашаюсь.
        - А что ему нравится? - неожиданно спросила девица.
        - То есть?
        - Ну… я хотела бы порадовать Дейка. Он так много сделал для меня, был добр ко мне несмотря ни на что. Ты знаешь его лучше всех, вот я и спрашиваю у тебя, что он любит.
        - Любит? Хммм… - подумав, начинаю загибать пальцы: - Женщин, выпивку и, пожалуй, обманывать людей. Последнее особенно.
        - Мне бы что-нибудь попроще… а то так сразу я не могу.
        - Ну не знаю. Он никогда не говорил мне о том, что ему нравится, - пожимаю плечами, продолжая стелить кровати. - Я его радую тогда, когда живу неделю без происшествий. Такое событие мы даже как-то отметили в трактире… один раз было.
        - Неужели ничего нет?
        - Поверь, если ты ему нравишься, он сам будет за тобой ухаживать, если нет, то вряд ли ты его заставишь какими-нибудь «приятностями».
        - Да не хочу я заставлять, я просто хочу порадовать его!
        - Тогда я не знаю, мне не приходилось задумываться о том, как можно порадовать его, - пожимаю плечами. - Хотя… сплети ему венок из полевых цветов.
        - Что!? - округлила глаза Дороти.
        - Это его озадачит, но в то же время порадует. Дейку нравится, когда девица выглядит простой, наивной и милой. Не в том смысле, что ему нравится таких портить, а в том, что он без ума от всего искреннего и доброго. Думаю, от венка он будет в восторге. Где-то глубоко в душе Дейк все же настоящий рыцарь, а для рыцаря, как известно, лучшая награда - надушенный платок дамы. Но в нашем случае венок подойдет даже больше.
        - Ты так говоришь о нем! - мечтательно вздохнула Дороти. - Как ты в такого еще не влюбилась? Дейк же такой замечательный…
        - Обманщик, артист, нахал, лентяй и, самое главное, разбойник. Пускать пыль в глаза - часть его профессии, - пытаюсь спустить девицу с небес на землю. Кажется, она всерьез увлеклась псевдорыцарем, а ведь этот не упустит своего, обязательно воспользуется ее наивностью. Я, конечно, ведьма, но не такая злыдня, чтобы допустить подобное. - Мой тебе совет: не смей воспринимать всерьез все его улыбочки-ужимочки. В такого нельзя влюбляться, потом будешь очень долго жалеть. И к юбке не подпускай. Ты для него слишком молода. И пусть с Мартой он был, и не раз, тебе лучше воздержаться от подобных опытов.
        - Почему? - надулась Дороти. Мой тон определенно задел ее в лучших чувствах. - Я не маленькая девочка, сама могу решать, с кем мне быть. А ты просто ревнуешь!
        - Пф. По мне похоже, что я могу ревновать его? - внимательно смотрю на девицу.
        - Нет, - со вздохом согласилась она, искоса глянув на меня. - Ты вообще с моим братом! И как тебе не стыдно?
        - А вот в мои личные дела не лезь, это тебя не касается. Если неймется - поговори об этом с самим Арландом, - хмурюсь. Да откуда они вообще все узнали, сволочи!? Я же ничего никому не говорила! - Что до Дейка, то я предупреждаю тебя, глупая. Постарайся направить свою огромную благодарность в другое русло, иначе потом будешь засыпать на мокрой от слез подушке.
        Дороти мне не ответила. Посмотрев на нее, я поняла, что она хочет меня послать далеко и надолго, но где-то в глубине души понимает, что я хочу как лучше, и потому молчит.
        Разобравшись с простынями, одеялами и подушками, я пошла на кухню к старушке. Дороти поплелась за мной.
        - Мы закончили! Чем помочь? - спрашиваю, подходя сзади к хозяйке избы. Лорелея как раз нарезала картошку в горшок.
        - Ой, да не стоит мне помогать, милые! - заулыбалась старушка. - Посидите, отдохните!
        - Мы полны сил и энтузиазма, - заявляю. - Как это так, вы нас приютили, кормите, баню обещаете, а мы сидеть и отдыхать будем?
        - Какие вы хорошие, - засмеялась Лорелея. - Ну, раз вы такие трудяги, идите, подготовьте мальчикам баню. На нее-то у меня дрова еще остались. Мужчины придут, а им все готово: вот обрадуются!
        - А как в баню попасть?
        - Вон, в коридоре люк, ведущий вниз. Там свет зажжете, все сами увидите и разберетесь.
        Мы с Дороти быстро нашли описанный люк и спустились вниз по деревянной лестнице.
        Помещение, в которое мы попали, представляло собой большую умывальную. По бревенчатым стенам были развешаны березовые веники, на длинной широкой лавке у стены стояли кадки всевозможных размеров. В одном углу была расположена бадья, в которой можно было поместиться целиком, а рядом с ней висел деревянный умывальник. По стене уходила в потолок массивная черная труба, которая выводила дым из печи на улицу.
        - Как пахнет… - блаженно улыбнулась девица, вдохнув запахи комнаты.
        - Вон там дрова, тут печка, - размышляю вслух, рассматривая помещение. - По-моему, дрова нужно в печку класть и поджигать, а еще куда-то надо наливать воду…
        Я внимательно изучила весь подвал, залезла в каждую щель и осмотрела каждое отверстие. В итоге совершенно случайно я нашла бочонок с каким-то вкусным, немного алкогольным напитком, предположительно, медовухой… хотя это и не было целью моих поисков… Кое-как разобравшись, что к чему, я принялась растапливать эту адскую печь при помощи дров, воды и львиной доли магии. Дороти все суетилась у меня под ногами и мешалась, пока я на нее не рявкнула. В итоге девица оказалась при деле: бегала с ведрами на улицу и наполняла водой бадью. Я все это время носилась туда-сюда, подправляя потоки магической энергии, чтобы все как следует протопилось. Все же по старинке топить долго, а мужики придут вот-вот.
        Всего на работу ушло минут тридцать, не больше. Все было уже готово, когда сверху послышались тяжелые шаги прибывшей компании.
        Судя по веселым возгласам и смешкам, парни очень хорошо провели время за колкой дров… Мда, учитывая то, что работников было трое и то, что двое из них - нелюди огромной силы, у старушки наверняка полсарая забито дровами, а в лесу за домом можно смело разбивать небольшой огород - деревьев там больше нет.
        Люк наверху открылся, и вниз красиво спрыгнул Леопольд, облаченный в длинную просторную белую рубаху.
        - Вообще-то, там лестница есть! - крикнул Дейк, спускаясь следом.
        - Да? - удивленно переспросил оборотень, растерянно посмотрев на стену сзади, к которой и была приделана эта самая лестница.
        - Да, идиот, - добродушно улыбнулся рыцарь, оказавшись на полу. - О, Бэйр, ты и правду уже все сделала!
        - Ага, - киваю. - Вот видишь, как хорошо, что мы заблудились! Если бы не я, спали бы в какой-нибудь харчевне, ели всякую несвежую дрянь.
        - Да, в этот раз твои пакости не вышли нам боком, даже удивительно, - согласился Дейк, осмотрев прогретое помещение. Он открыл дверь в саму кабину и тут же исчез в пару, повалившем оттуда. - Эх, хорошо…
        - Ну мы с Дороти тогда пойдем, а вы тут мойтесь. Только не слишком затягивайте, а то нам тоже отдохнуть хочется.
        - Стой! - повелительным тоном сказал Дейк и направился ко мне.
        Я подумала, что он опять чем-то недоволен, и поторопилась взобраться вверх по лестнице, чтобы не выслушивать нотации о том, как что следует делать. Но скрыться не успела, рыцарь все равно меня догнал и сгреб в охапку. Прижав мою голову к своему плечу, Дейк принялся тереть мне затылок кулаком.
        - Молодец, хоть на что-то годишься! - весело сказал он.
        - Дейк! - возмущенно кричу, пытаясь вырваться. - Неприятно, отстань!
        - Хе-хе, иди, ведьма, - улыбнулся, отпуская меня.
        Вскоре к рыцарю и Леопольду присоединился Арланд и они заперлись в бане. Мы с Дороти, чтобы не терять времени, пошли помогать Лорелеи накрывать на стол, расставляли тарелки, кружки и приборы.
        - А как вы здесь поселились? - спросила Дороти, рассматривая красиво расписанное деревянное блюдо на стене. - Кажется, в одиночестве тяжело выжить в лесу.
        - Да раньше вот в деревне жила. Но в деревне оно как? Люди вокруг, им что не понравится, так они травить начнут. Нас с мужем и затравили, да так, что мы не выдержали и уехали. Только вот далеко уехать все равно не могли, потому в лесу и поселились. Несколько лет в землянке жили со всем нажитым в деревне добром, а потом муж выстроил эту замечательную избу. Еще пятнадцать лет прожил, бедолага, а потом его медведь загрыз. С тех пор я здесь одна. Иногда в деревню хожу за чем-нибудь, но это редко. Мне тут всего хватает, и птица есть, и зверье, и колодец отличный.
        - Да, изба роскошная, не поспоришь, - соглашаюсь, поглядев на резные ножки стола. - Но как же вы выдерживаете одиночество?
        - Привыкла уже, - улыбнулась старушка. - Иногда, конечно, жаль, что поговорить не с кем, но мне кота моего хватает.
        - А где ваш кот? - загорелась Дороти.
        - Мышей, небось, ловит. Может, бегает где-то еще…. не знаю. А, да вот же он! - указала на лавку, где спал, свернувшись клубком, черный котяра.
        - Какой хорошенький! - умиленно пискнула девица и побежала тискать кота.
        Зверь, увидев огромное страшное чудовище по имени Дороти, протягивающее к нему свои лапы, в испуге вскочил, вздыбил шерсть и сиганул со всей своей кошачьей дури куда-то в другой конец комнаты. По пути прыгнул на стол и опрокинул на пол миску с хлебом. На досках рассыпалась кучка крошек, ржаная буханка укатила под лавку.
        - Ох, проказник! - возмутилась старушка и пошла за котом. Вытащив того из-под лавки за шкирку, Лорелея принялась его отчитывать и грозить пальцем. Кот слушал с виноватым видом, а потом, как только отпустили, убежал на улицу через открытое окно.
        - Ну, я тебе! - пригрозила ему кулачком бабушка.
        Нагибаясь, чтобы достать буханку хлеба, она схватилась за поясницу.
        - Не напрягайтесь, давайте лучше я! Это я виновата, не надо было к коту лезть, - затараторила Дороти, кидаясь к старушке.
        - У вас, бабушка, веник есть? Подмести надо, - спрашиваю, указывая на крошки.
        - Да, там, в углу за печкой посмотри, - кивнула Лорелея.
        Я заглянула, куда было сказано, и действительно обнаружила веник. И еще кое-что.
        - Какая у вас ступа красивая, - поражаюсь. - Где вы такую взяли?
        - Так у меня это старинная, еще моей бабушке принадлежала. В ней белье стирать - одно удовольствия. А рисунки выполнены настоящим мастером, смотришь на них: как будто живые!
        - Точно, - киваю, всмотревшись в лесные пейзажи и фрагменты из местных Рашемийский легенд.
        Я подмела пол, а потом мы с Дороти уселись за стол. Ждать, пока товарищи вдоволь насидятся в баньке, мы уже не могли, так как были голоднее зимних волков.
        На ужин радушная хозяйка подала просто роскошные блюда: запеченную утку с чесноком, соленые огурцы и вареную картошку с зеленью. Откуда все это у пожилой женщины, живущей в глухом лесу, я спрашивать не стала, ибо дареному коню в зубы не смотрят. Главное, что еда есть, а откуда она - не важно, если ее дают оголодавшим путникам.
        Через час мужики все же вылезли из бани. Они были все покрасневшие, мокрые и довольные донельзя. Как только Дейк и Арланд наполнили бадью чистой водой, мы с Дороти спустились вниз и, подкинув в печку дров, заперлись в кабине.
        Внутри там повсюду были раскиданы березовые листья. Судя по тому, что осталось от веников, Арланд, Дейк и Леопольд устроили здесь что-то вроде банничного турнира.
        - Страшно представить, чем они здесь занимались, - хмыкаю, выливая на раскаленные камни ковш воды.
        - Эм… дрались на вениках? - предположила Дороти, осторожно взяв двумя пальцами связку сухих ободранных веток.
        - Ага, - улыбаюсь, представив себе эту картину. - Черт, жалко, что без меня все прошло! Наверняка это было очень весело…
        - Ты не только ведьма, ты еще и извращенка… - скривилась Дороти.
        - Что? - удивляюсь, забираясь на верхнюю полку. - Это еще почему?
        - Ты сказала, что хотела бы сидеть здесь голой с тремя мужчинами и драться с ними вениками!
        - Почему сразу голой? - не понимающе смотрю на девицу. - Я бы завернулась в полотенце, как сейчас.
        - А разве это такая большая разница? Ноги открыты, плечи открыты, все самое… тайное тоже может в любой момент показаться наружу, если полотенце хоть немного сместиться… Это же ужасно!
        - Ну… Как бы тебе объяснить? Я из тех мест, где женщине позволено открывать все части тела, какие она захочет. Конечно, ее могут осудить, но она вправе не обращать на это внимание. И я не считаю, что показать колени мужчине это так безумно страшно…
        - Да у тебя просто стыда нет! - возмущенно сказала Дороти, поплотнее укутавшись в свое полотенце.
        - Ой, да ну тебя, - морщусь и отсаживаюсь подальше от этой зануды.
        - Жарко здесь, кошмар, - вновь заговорила девица, спустя пятнадцать минут.
        - А по-моему в самый раз, - улыбаюсь, поудобнее улегшись на верхней полке.
        Уже влажная кожа приятно липла к гладкому теплому дереву. Я неосознанно провела рукой по бревенчатой стене и случайно нащупала за полкой достаточно большое отверстие, внутри которого было что-то сухое и колючие. Сначала я испугалась, но потом вынула находку и поняла, что это просто веник.
        - Ух-ты, один целый завалялся! - улыбаюсь, глядя на найденную связку сухих веток. Странно, но помимо березовых прутьев тут было еще кое-что. Несколько веток ивы, сушеные стебли незнакомых мне цветов, и все это перевязано веревкой с вплетенной красной ниткой. На этой веревке висел деревянный кружочек, на котором был вырезан необычный знак.
        При виде иероглифа в моей памяти ничего не шевельнулось, то есть, знак этот к магии определенно не относился. Если знак не магический, значит, опасности не представляет. Подумав, я решила, что это просто какой-то крутой веник, а кружок - фирменная эмблема мастера. Кто знает, может, муж этой старушки был спецом по баням и веникам (раз уж один соорудил такую роскошь) и изготавливал последние на продажу. Возможно, этот веник спрятан здесь как раз в память о своем мастере, задранном медведем.
        - Красивый, - заметила Дороти, присмотревшись к моей находке.
        - Лучше уберу его обратно, не будем осквернять память…
        - Что? - не понимающе посмотрела на меня девица. - Какую еще память?
        - Да так. Это мои личные предположения…
        - Лучше не продолжай, - скривилась моя вредная собеседница.
        Когда я попыталась запихнуть веник обратно в отверстие, деревянный кружок слетел, проскакал по полкам до пола и провалился в щель между досками.
        - Черт… надеюсь, Лорелея нас простит, - печально смотрю в то место, где скрылась деревянная монетка.
        - Что случилось? - встрепенулась Дороти.
        - Да вот кружок с веника соскочил и укатился куда-то под доски.
        - Да ладно, думаю, ничего страшного, - пожала плечами девица. Она взяла ковш, зачерпнула воды из ведра и, прыснув туда особого раствора из небольшой баночки, вылила все на раскаленные камни. К потолку тут же поднялся пар с восхитительным запахом.
        - Красота! - блаженно вдыхаю аромат.
        - Бэйр, - встревожено позвала Дороти.
        - М? - спрашиваю, посмотрев вниз. - Что такое?
        - Ты ничего странного не заметила?
        - Где? - не понимаю.
        - Сейчас, в дыму. Как будто силуэт какой-то…
        - Пф. Нет. Дороти, ты же привидение, неужели ты испугаешься какого-то силуэта?
        - Я полноценная девушка, вообще-то, - серьезно сказала она. - И, да, я боюсь нечисти. Когда ты привидение, то не ощущаешь и половины того, что ощущает человек. Так вот, человеком я чувствую жуткий страх, чувствую, как у меня сжимается сердце и как мало воздуха становится вокруг… - испуганно затараторила она. - О боги, как же тут душно и жарко!…
        Посмотрев на Дороти, я с некоторым удивлением заметила, что она вся красная, а пот с нее льется ручьями.
        - Слушай, иди-ка уже мойся. Кажется, ты перегрелась, раз тебе силуэты всякие мерещатся.
        Спустившись вниз, я помогла девушке выйти в более прохладную комнату, а потом забралась обратно на свою полку.
        - Странная она. По-моему, тут отличная температура, - говорю непонятно кому, ложась на доски.
        Желая насладиться теплом, запахом и тишиной чудесного места, я ненадолго прикрыла глаза и попыталась ни о чем не думать. Кажется, я пролежала так не больше нескольких минут, но очнулась я, когда почувствовала, что кто-то сел возле моих ног. Видимо, я ненароком задремала, и не заметила, как в кабину вошли.
        Вздрогнув, я открыла глаза и посмотрела на место, где, как мне показалось, уселся неведомый пришелец.
        - Ты кто!? - ошалело спрашиваю фигуру в шерстяных одеждах, быстро садясь подальше от нее. - Только не говори, что домовой! У меня уже была встреча с членом вашей братии, и, надо заметить, он ее не пережил…
        Пожилой мужчина, а это оказался он, резко повернулся ко мне. В его запавших блеклых глазах ясно читалось безумие, а губы, едва выглядывающие из-под жиденьких усов и бороды, были искривлены болью. Мужик представлял собой достаточно жуткое зрелище.
        - Жарко… - произнес он, посмотрев куда-то сквозь меня.
        - Ты в бане, - напоминаю ему. - Вообще, я тут сижу в неприглядном виде, как насчет не смущать девушку и уйти?
        - Очень жарко… Почему?
        - Эм… Ты помимо того, что в бане, укутан в шерстяное, может, поэтому? - предполагаю. - Ты кто такой вообще? У тебя все в порядке с головой или ты безумный маньяк?
        - За что меня?… - спросил старик, лицо его после этих слов исказило горе. - За что меня!?
        - Тише-тише, все в порядке, - пытаюсь успокоить разбушевавшегося деда. - Так и быть, не маньяк!
        - Почему меня!? - истошно заорал он, краснея.
        Вдруг в одежде мужика стали появляться как будто прожженные чем-то дырки, они расползались по ткани, а затем переходили на открывшуюся кожу, лицо деда покрылась ожогами, глаза стали пузыриться…
        В ужасе я спрыгнула на пол и быстро выбежала из кабины, чтобы не видеть продолжение отвратительного зрелища.
        Когда я спустя минуту заглянула обратно, чтобы проверить, как там мужик, не обнаружили никаких следов. Ни темных пятен, ни обожженных костей, ни клочков одежды. Кажется, все это мне просто привиделось на почве перегрева… Хотя удивительно, чувствую я себя вполне хорошо, если не считать сердца, которое от страха бьется чаще обычного.
        - Додумалась тоже, в бане спать! - ругаю себя, закрывая дверь в кабину поплотнее, чтобы странные глюки не полезли оттуда во внешний мир. Кто знает, что это вообще было?
        Несколько раз вдохнув и выдохнув, я успокоилась и, стараясь не думать о случившемся, пошла мыться.
        Скинув с себя полотенце и завязав волосы веревкой на затылке, я залезла в бадью. Вода в ней показалась мне холодной после жаркой бани, но этот холод подействовал освежающе, в голове немного прояснилось.
        С по-настоящему райским наслаждением я натерла тело желтоватым куском мыла, а потом с усердием смыла пену жесткой мочалкой, приятно царапающей кожу… Да уж, купание в этом мире - процесс редкий, но зато приносящий столько удовольствия, что не описать!
        Вымывшись, я донельзя довольная вылезла из бадьи и насухо вытерлась льняным полотенцем. Найдя среди бардака чистые вещи, которые я заранее себе приготовила, я начала одеваться.
        Кажется, я успела надеть нижнее белье и до половины натянуть на влажную кожу рубашку, когда люк наверху неожиданно открылся и вниз спустился Арланд.
        - Ты чего тут забыл!? - возмущенно кричу, сжимаясь всем телом и стараясь побыстрее одернуть рубаху.
        - Дороти с визгом прибежала ко мне и сказала, что тут нечисть, - растерянно объяснил инквизитор, впившись в меня жадным взглядом. - Я был уверен, что ты тут с трудом отбиваешься от призраков и прочей дряни…
        - Нет, я всего лишь моюсь, - усмехаюсь, глядя на стремительно алеющие уши Арланда. - Просто бедняга Дороти перегрелась, не стоило ей так долго сидеть в бане.
        - Значит, все в порядке? - уточнил инквизитор, не сводя с меня глаз.
        - Да, в полном, - киваю. - Так что ты можешь идти наверх и не смущать несчастную девушку.
        Арланд задумался на пару секунд и полез вверх по лестнице, к люку… закрыл его на щеколду и спустился обратно.
        - Стесняюсь спросить, что ты делаешь? - удивленно смотрю на инквизитора. В голову полезли разные мысли о том, с какими на самом деле намерениями он спустился ко мне, прекрасно зная, что я одна и не одета.
        - Нам надо поговорить, - серьезно ответил Арланлд. Его голос был немного встревоженный, но в целом спокойный. Видимо, я зря волновалась насчет его добропорядочности… Этот чертов монах и не собирался строить из себя страстного Дон Жуана. - Ты ничего странного здесь не заметила? Выглядишь ты немного растерянной, по крайней мере…
        - Может, это потому, что я стояла посреди комнаты почти без одежды и, кстати, продолжаю так стоять, а ты без предупреждения ввалился сюда? - предполагаю.
        - Так не стой раздетой, оденься. Хотя… я не против полюбоваться, - немного нахально ответил инквизитор. - Но я пришел не за тем, чтобы застать тебя врасплох, а для другого. Скажи, тебя ничего не настораживает в этом месте?
        - Ну… только что мне примерещился какой-то жуткий дед, - пожимаю плечами и начинаю надевать штаны. - Хотя, скорее всего, это от того, что я задремала в бане и получила тепловой удар.
        - Задремать в бане надо суметь, - улыбнулся Арланд. - Но ты выглядишь очень хорошо для того, кто перегрелся.
        - Я и чувствую себя нормально, - киваю. - Может, мне это приснилось? Ну, знаешь, сон наяву. Такое бывает, когда не высыпаешься…
        - Может. Мне это хорошо знакомо, - усмехнулся инквизитор. - В Ордене, во время экзаменов, чего только не привидится, пока сидишь в главном зале и ждешь своей очереди отвечать, стараясь при этом не отключиться от волнения и усталости.
        - После ночки в башне с привидениями и целого дня пути я чувствую себя ненамного лучше, - киваю. - Может, не будем стоять? Сядем хотя бы на лавку?
        - Мне кажется, это место какое-то странное, здесь как будто пахнет чем-то нехорошим, - продолжил Арланд, усаживаясь рядом со мной, плечом к плечу. - Как-то тут все слишком идеально… Например, тебе не кажется подозрительным, что пожилая женщина живет одна в глуши и как-то умудряется выживать? - вопросительно посмотрел на меня. - Она уже не может охотиться или ходить каждый день в деревню за продуктами, не может ничего выращивать в таком густом лесу… И еще, если они тут с мужем жили только вдвоем, то зачем ей так много постельного белья, столовых приборов и полотенец? Просто удивительно, что на такую ораву, как мы, всего хватило…
        - Гхм. Может, потому и нужно так много нужных в быту вещей, что докупить их она не имеет возможности? Один раз в год съездить на рынок, запастись всем и побольше, и жить в свое удовольствие с семью сервизами и двенадцатью подушками?
        - Ну, хорошо. Допустим, продукты ей привозят местные жители, а вещей так много вовсе не из-за того, что она здесь на самом деле живет не одна… но деньги-то у нее откуда? Она же ничего делает, за что можно заработать. Я не заметил никаких изделий, ни корзин, ни вышивки, ни пряжи, ничего, что можно было бы продать… Зато знаешь, что я нашел у нее на полке за банками с огурцами? Вот это! - он вынул из кармана своего черного плаща какую-то металлическую бляху и показал мне.
        - А что это? - непонимающе рассматриваю странный предмет.
        - Это мужская застежка для плаща, причем совсем новая и безумно дорогая! Откуда она у старухи, живущей в лесу, не имеющей денег и годами не видящей гостей? Да и кто вообще может забыть серебряную застежку для плаща? Такую дорогую вещь иные берегут сильнее, чем кошелек!
        - Понятия не имею, откуда взялась эта застежка, и почему она так важна для тебя, - пожимаю плечами, беря в руки блестяшку. Не найдя в ней ничего особенного, с улыбкой смотрю на Арланда: - Может, дело в том, что ты параноик? И это не только из-за твоей демонической сущности… Думаю, ты просто такой по характеру. Параноидальный параноик, которому палец покажи, а он начнет подозревать тебя в связи с тайным обществом, члены которого распознают друг друга, показывая палец.
        - Лучше переволноваться, чем недооценить противника, - сердито заметил инквизитор, развеселив меня еще больше. - А если тут и вправду что-то не так? Если нас сюда заманили для чего-то?
        - Ты в своем уме, родной? - спрашиваю ласковым голосом. Потрепав его по белокурой головке, я продолжила с той же интонацией: - Какая нечисть станет заманивать к себе в дом борца с драконами, ведьму, инквизитора и девицу, которая уже давно не девственница и ценности не представляет? Хочешь сказать, старушка-монстр выбрала такой интересный способ самоубийства?
        - Мда… об этом я как-то не подумал, - согласился Арланд, растерянно посмотрев на мою руку. Я, сама не зная зачем, осторожно заправила ему прядь волос за ухо. Когда я уже отстраняла руку, инквизитор перехватил ее и задержал возле себя.
        - Вряд ли случится что-то страшное за те несколько часов, которые мы здесь проведем… - продолжаю говорить, в свою очередь удивленно смотря на Арланда, который зачем-то расправил мою ладонь на уровне своего лица и начал внимательно всматриваться в линии на ней. - Поужинаем, поспим, поможем, чем надо, и уедем. Она даже ножи заточить не успеет.
        - Может, ты права, и я зря беспокоюсь, - задумчиво вздохнул он, не отрывая взгляда от моей ладони. Инквизитор начал медленно водить по линиям пальцами, подолгу останавливаясь на особо чувствительных местах. - Наверное, нужно радоваться возможности провести ночь не в шумной душной таверне, где что ни угол, то толпа, а в таком тихом и теплом месте, как это, - закончил фразу, смотря уже на меня.
        - Вот именно, - говорю, чувствуя, как от прикосновений Арланда к ладони у меня по спине бегут мурашки, в животе что-то сжимается от удовольствия. - Что ты делаешь?
        - Массаж, - мягко улыбнулся он, тут же отпустив мою руку. - Тебе не нравится?
        - Нет… Мне нравится. Продолжай, это приятно, - отвечаю, немного подумав. Пожалуй, мне даже слишком нравится то, что он делает… Я даже подумать не могла, что с руками можно такое вытворять!
        - …Но из всех странностей этого места одна меня особенно волнует, - Арланд вернулся к прежней теме, взяв мою левую руку, половину кожи которой оплетали твердые белые узоры. Не закончив фразу, инквизитор стал водить по белым линиям пальцами в перчатке, прочерчивая невидимые дорожки по чувствительной коже до локтя и обратно… Мне стало щекотно, я хихикнула и я попыталась отстраниться, но инквизитор не только удержал мою руку у себя, но еще и потянул за нее так, что я потеряла равновесие и неуклюже упала к нему на грудь, уткнувшись носом в шею.
        Все мысли из моей и без того опустевшей от блаженства головы как будто испарились, когда мне в нос ударил потрясающий запах, идущий от кожи Арланда. Не удержавшись, я глубоко вдохнула, чувствуя, как по спине проползает новая змейка мурашек. Рука как будто сама собой обвила шею инквизитора.
        - … Так вот, - продолжил он, обняв меня, чтобы я, сидя в неудобной позе, не свалилась с лавки. - Эта милая старушка ужасно странная, она на меня так смотрит, как будто хочет… то ли сожрать, то ли что похуже! - до меня постепенно дошел смысл его слов и я широко улыбнулась, едва сдержав смешок. - Когда она смотрит на меня, ее глаза начинают так сально блестеть, что мне становится страшно! Меня уже всего трясет от этих взглядов.
        - Хе-хе-хе-хе, Арланд, ну ты даешь!… - улыбаюсь еще шире, смотря на его обеспокоенную мину и едва удерживаясь от того, чтобы не уткнуться носом в его щеку, до которой была всего пара сантиметров. - Она же старая женщина, если она на тебя и глядит, то только ради эстетического удовольствия. Ты, как-никак, молодой красивый сильный юноша. Таких она уже лет тридцать в глаза не видела, - посмотрев еще раз на инквизитора, я не выдержала и рассмеялась, все же прижавшись к его лицу. - Не бойся, в случае чего, ты от нее как-нибудь отобьешься!
        - Что бы ты ни говорила, а с этой старухой все равно что-то не так, - повторил Арланд, проведя рукой по моим волосам. - Не смотрят так милые бабушки, этот взгляд скорее может принадлежать чудовищу, привыкшему к свежему человеческому мясу!
        - Это все твоя больная фантазия, - уверяю Арланда, хотя старушонка, это последнее, о чем мне сейчас хотелось думать.
        Как же чертовски здорово от него пахнет… А этот вечно серьезный взгляд? Интересно, о чем он сейчас думает с таким-то напряженным лицом?
        - Да конечно, фантазия… - с блеклым сарказмом вздохнул инквизитор, посмотрев на меня с грустью. - Уж я-то могу разобрать, когда что-то мерещится, а когда оно реально…
        - Ладно, с тобой бесполезно спорить, - отвечаю, всматриваясь в его лицо и пытаясь понять, в чем же дело. - Ты параноик и упрямый осел, к тому же.
        - А ты чертова ведьма, - ответил он и, улыбнувшись, очень медленно наклонился ко мне. Так медленно, как будто сопротивлялся магнитной силе, тянущей его в мою сторону. Казалось, прошло не меньше получаса, пока мы оказались вплотную друг к другу. - …О чем мы говорили?
        - О старушке, - нехотя напоминаю, хотя дыхание перехватывает, а мысли вышибает из головы, когда инквизитор зарывается носом в мои волосы, а его руки скользят по моей талии прижимая к себе все крепче - И… и что ты предлагаешь сделать с той несчастной?… Убить одинокую бабушку? - спрашиваю, запнувшись.
        В голове мелькнула мысль, что запереться в бане с Арландом и усесться к нему на колени не самое лучшее, что я могу сделать для сохранения своей чести. Мысль эта была размытая и слабая, но я все же честно попыталась напрячь голову и вспомнить причины, по которым нельзя млеть от прикосновений такого впечатляющего во всех отношениях человека, как Арланд… не вспомнила ни одной. Больше подобные мысли не появлялись.
        Меня уже почти трясло от наплыва новых, незнакомых чувств и эмоций, я потеряла способность здраво размышлять о чем-либо. Тело стало удивительно чувствительным, отзывалось на малейшие движения пальцев инквизитора.
        Вскоре в голове осталось только ожидание чего-то, что вот-вот должно было произойти.
        Следуя этому ощущению, я подсознательно следила за каждым мгновением, чувствуя, как затягивающееся ожидание причиняет почти физическую боль.
        - Я ничего пока не предлагаю с ней делать, просто делюсь подозрениями… - хрипло прошептал он, неожиданно подаваясь вперед и прикусывая мочку моего уха.
        Его горячее дыхание электрическим разрядом прошло по каждому изгибу ушной раковины, после чего ударило в голову. Внутри меня все взорвалось, раскололось на мелкие части и собралось в совершенно ином порядке, чем было раньше.
        Не выдержав, я прижалась носом к белокурым волосам, запах которых сводил с ума сильнее любого наркотика. Огромный поток чувств сдавил горло, я почти задыхалась от так внезапно охватившего меня состояния… Глубокий, судорожный выдох вырвался из груди сам собой.
        Арланд немного отстранился и как будто удивленно посмотрел на меня. Мы встретились взглядами и это было равносильно падению с большой высоты, так же захватило дух и запорхало в животе. Это ощущение потянуло нас друг к другу, как в пропасть, куда мы оба падали. И удержаться было не за что, разве только за того, кто был рядом…
        Не помня себя, я впилась в губы инквизитора так, как будто это было единственной возможностью продолжить жить. После этого волна страсти схлынула и я немного пришла в себя. Впрочем, разум вернулся не настолько, чтобы я могла остановить только начавшееся безумие. Не прошло и трех секунд, как меня потянуло к Арланду с еще большой силой и на этот раз уже не отпустило.
        Наслаждаясь каждым поцелуем, каждым прикосновением и жестом, каждым вздохом я все дальше уходила от дозволенного. Невозможно сказать, сколько времени прошло к тому моменту, когда я вновь ненадолго пришла в себя. Тогда Арланд попросил меня убрать свет: не хотел, чтобы я видела его татуированное тело. Сделав это, я вновь ушла в почти бессознательное состояние.
        Казалось, через вечность, но на задворках сознания крутилась мысль, что всего лишь через несколько минут после того, как последняя деталь одежды очутилась на полу, мы опустились на широкую, как кровать, лавку.
        Происходящее казалось реальным и нереальным одновременно. Каждым нервом тела я ощущала Арланда, считывала кожей каждое его прикосновение, как будто слышала голос, ловила каждое движение и стук сердца. Ощущения были такие, как будто теперь я могла воспринимать мир только через него, дышать только вместе с ним и сердце могло гнать кровь только в одном такте с его. Я стала как будто частью Арланда, но при этом чувствовала, что и он часть меня…
        Начался апогей всего того, что созревало внутри нас, того, что витало в воздухе вокруг и пронизывало всю вселенную.

* * *
        Мы были уже почти в сознании, но все еще в разгаре чувств. Понимание того, что скоро все кончится и нам придется подняться наверх, делало близость еще более желанной. Страсть отпускала медленно, как будто нехотя, оставляя за собой приятную истому.
        Именно так мы себя чувствовали, когда сверху на нас свалилось что-то маленькое и круглое. Оно стукнуло по голове Арланда и упало мне на грудь. Поскольку мне было не до того, чтобы думать о странности произошедшего, я просто скинула странную деревянную монетку на пол и тут же забыла о ней.
        - Почему я? - вдруг простонало нечто совсем рядом.
        Вздрогнув, мы замерли и медленно повернули головы в сторону, откуда донесся голос. Над нами склонился изуродованный труп человека с вырванной рукой и выжженным глазом.
        - Что за!?…
        Чуть не заорав, мы резко сели на лавке.
        - Арланд, это что такое!?
        - Это не я вызвал… - ошалело выдал он, прижимая меня к себе. - Это призрак или зомби…
        - Почему меня!? - завопил труп, пихая мне в лицо окровавленный локоть.
        - Убери его!!! - почти визжу от ужаса.
        Одним щелчком пальцев я осветила комнату, но света отвратительный призрак не испугался… Более того, как выяснилось, в комнате было еще трое таких и огромная обгорелая кошка! Вся эта группа как будто только что заметила нас и медленно двинулась в нашу сторону.
        Опомнившись от шока, экзорцист вскинул вверх покрытые татуировками руки и громко прочел какую-то молитву на древнем языке. Все вокруг загудело, задрожало, призраки взревели еще громче, каждый из них вопил что-то свое… Наконец, все исчезло.
        - Что это, черт возьми, было!?… - спрашиваю дрожащим от почти начавшейся истерики голосом.
        - Понятия не имею, - нервно сглотнул Арланд. - Знаешь, Бэйр, при всей мое большой, светлой и чистой любви к тебе, я бы продолжил наше занятие в другом месте и в другое время. Тут, мягко говоря, небезопасно.
        - Да уж, небезопасно, - киваю, постепенно приходя в себя. - Я чуть с ума не сошла от страха…
        - Если тебя это успокоит, я тоже безумно испугался, - сказал инквизитор, погладив меня по плечу и поцеловав в уголок губ.
        Через некоторое время мы оба немного успокоились и начали нормально соображать. Первым делом нужно было одеться, так как сидеть, в чем мать родила, когда в любой момент может появиться еще какая-нибудь дрянь, - не лучший выход…. и вообще сидеть сложа руки сейчас не выход. Конечно, меньше всего сейчас и мне, и Арланду хотелось разбираться, в чем тут дело, но не исключено, что нашим жизням опять грозит опасность. И как мы не мечтали завалиться спать хотя бы на соседних друг другу лавках, нужно было все проверить и обезопасить себя.
        - Знаешь, что странно? - задумчиво произнес инквизитор поднимая с пола странную деревянную монету.
        - Ммм… извини, в произошедшем мне все кажется странным, так что не понимаю, о чем ты, - вздыхаю, посмотрев раскрытую ладонь Арланда, в которой лежал кружок. Точно такой же, какой был на том венике… откуда он взялся здесь?
        - Обычно призраки, которых не призывали, никогда не показываются живым вдалеке от своих могил просто так, ведь на это у них уходит очень много сил, - принялся рассуждать он. Его голос прерывался, горло работало как-то иначе после еще не ушедшего напряжения. - А, судя по состоянию напавших на нас духов, они очень слабы. Такие слабые привидения просто не смогли бы отойти от своих останков дальше, чем на десять метров. Выходит, их кости лежат совсем близко. А эту монету, думаю, именно они на нас кинули… только посмотри, она вся земле! Скорее всего, она лежала рядом с останками призраков, которые были в земле.
        - Точно такая же монета была в той комнате, - указываю на дверь в парилку. - Я уронила ее под доски… Неужели она попала прямо к духам и они оказались такими чертовски милыми, что решили вернуть потерянное? - спрашиваю с невеселой усмешкой.
        - Вряд ли. Призраки никогда ничего не возвращают, обычно они используют предметы, чтобы обратить на себя внимания… Стоп, подожди, ты сказала, что уже видела это? - указал на монету.
        - Да! Говорю же, она упала под доски в кабине… А потом Дороти примерещился в пару какой-то силуэт, а когда она ушла, мне явился странный старик, который кричал «почему я!?».
        - Нужно все там осмотреть, - решительно сказал Арланд. - Скорее всего, кости зарыты под кабиной.
        - Надеюсь, ты ошибаешься, - вздыхаю, поднимаясь с лавки и направляясь за Арландом.
        Войдя в еще теплое помещение, мы внимательно осмотрели доски пола, но ничего, похожего на ход вниз, мы не нашли.
        - Черт, что же тогда? - растерянно спросил инквизитор.
        - Я нашла веник с монетой в отверстии за полками. Наверное, там должно быть что-нибудь еще.
        Забравшись наверх, я показала Арланду то самое отверстие. Инквизитор, внимательно его изучив и достав странный веник, просто взял и… отломал верхнюю полку. Тут же стало ясно, что вся лестница из сидений представляла собой ни что иное, как прикрытие для небольшого тайного хода. В открывшейся стене, у самого пола был небольшой проем, ведущий прямо под комнату с бадьей.
        - Вот! Я знал, что не ошибаюсь! - победоносно воскликнул инквизитор, спускаясь к проему и нагибаясь. - Полезешь со мной? Учти, зрелище тебе вряд ли понравится.
        - Полезу! Я тебе не нежная деревенская девица, и не такое видела.
        - Ну как хочешь, - ответил инквизитор с усмешкой в голосе. Видимо, это относилось к слову «девица», которой я уже не была.
        Арланд, вздохнув, сильно пригнулся и пролез в отверстие, я двинулась за ним.
        - А тут не слишком-то удобно… - проворчал инквизитор, пролезая вперед карачках.
        - Подвинься, - пихаю его, когда он остановился. Мне тоже нужно было где-нибудь разместиться, а он все место занял…
        - Черт! Бэйр, зачем ты меня толкнула!? - возмутился Арланд, упав куда-то вперед. Что-то хрустнуло.
        - Надеюсь, это была не твоя шея?…
        - Свет!
        От одного моего щелчка пальцев под потолком зажегся неяркий шарик.
        Рассмотрев что-то впереди, инквизитор шарахнулся назад, как будто там было нечто кошмарное. Я посмотрела вперед… и последовала примеру Арланда.
        - Черта с два! - от волнения мой голос стал похож на писк. - Ты был прав!
        - Это не трупы… Тут все завалено обожженными костями, - констатировал факт экзорцист, приходя в себя. Наклонившись над грудой костей, он взял нечто, похожее на часть человеческого черепа. - Зачем, интересно, Лорелея устроила у себя под домом этот могильник?
        - Зачем!? Меня больше волнует ответ на вопрос «как?»! Скольких нужно было убить? Тут же не меньше нескольких десятков скелетов!…
        - Наверное, она поджарила их тела, соскребла мясо, а кости выкинула сюда, - вздохнул инквизитор, бережно возвращая череп на место. - Нужно сжечь дотла все, что здесь лежит, тогда духи больше не побеспокоят нас.
        - Это можно, - киваю.
        По одному моему желанию над грудами костей засияло мощное пламя, которое при этом не трогало ничего, кроме них. Странно то, что это заклинание получилось так быстро и легко. На его создание должно было уйти несколько минут.
        - Иди наверх, - велел Арланд, подтолкнув меня к выходу. - Я прочту молитву над останками, пока они горят.
        Выбравшись из подвала, я вернулась в комнату с бадьей, умылась и без сил опустилась на лавку.
        С Арландом я вымоталась так, как будто несколько часов практиковалась в магии, а еще эти призраки… Их, конечно, не проклянешь, они и так умерли страшной смертью, но все равно злость пробирает. Если бы не они, у меня был бы повод порадоваться жизни, а теперь мне нужно разбираться с очередной тайной! Вот она, участь искателя приключений… ни сна, ни отдыха, ни личной жизни. Сплошные бега, сражения и нечисть.
        Через несколько минут из кабины послышался грохот. Это Арланд убирал следы наших поисков, ставил полку на место. Закончив, инквизитор вышел ко мне.
        - С тобой все в порядке? Ты неважно выглядишь, - замечаю, посмотрев на него.
        - Молитвы всегда изводили меня, - пожал плечами Арланд. - Пойдем, нужно рассказать все Дейкстеру и решить, что нам делать дальше.
        - Пойдем…
        - Кстати, что скажем, если спросят, почему мы так долго? - поинтересовался инквизитор, взявшись за первую ступень лестницы.
        - Ммм… Мы пили медовуху и сражались с нечистью?
        - Нет, ты уснула в бане и я тебя откачивал!
        - Мой герой… - улыбаюсь.
        Мы прижались друг к другу и крепко поцеловались, понимая, что такая возможность появится у нас еще нескоро. После я пригладила волосы Арланда, который обычно ходит идеально расчесанный и растрепанным будет выглядеть подозрительно.
        Мы выбрались из подвала и пошли на кухню, где все еще сидели Дейк, Леопольд и Лорелея.
        - Что это с вами? Вы выглядите так, как будто совершенно вымотались… Что вы там делали? - наивно похлопал изумрудно-серебристыми глазищами Леопольд.
        - Разве? - бодро улыбнулся Арланд. - Как я, не знаю, а вот Бэйр действительно не в себе. Она умудрилась уснуть прямо в бане, и мне пришлось ее откачивать!
        - Что ж меня не позвал? - с подозрением посмотрел на него Дейк.
        - Я подумал, что ты только помешаешь. Ты ведь не лекарь.
        - Ладно, верю… пф… лекарь, - лениво фыркнул рыцарь.
        - Как ты себя чувствуешь? Тебе ведь уже лучше? - поинтересовался Леопольд, посмотрев на меня.
        - О, да… - киваю, деланно сдерживая зевок. - Арланд просто волшебник.
        - Чаю муравьиного хотите? - улыбнулась Лорелея.
        - А что это такое? - удивленно смотрю на нее.
        - Заваренные иголки из муравейника, - просто объяснил Дейк. - Леопольд, налей им по кружке.
        - Эм… Дейк, мне надо с тобой поговорить! - решаю не затягивать с делом и обсудить залежи костей под избой сейчас.
        - О чем? - лениво спросил рыцарь.
        - У меня проблемы с галопохгольшчыной, - пристально смотрю в глаза Дейку.
        - Чем!? - округлил он глаза.
        - Ну галопохгольшчыной! У меня постоянно с ней проблемы! Пойдем, поможешь. Мы с Арландом вдвоем никак не можем!
        - Ааа… да, конечно! Мне просто послышалось что-то несуразное. Да-да, пошли, - закивал рыцарь с важным видом.
        Мы, сопровождаемые удивленным взглядом Лорелеи и Леопольда, вышли в коридор, а там тихонько выбрались на улицу.
        - В чем дело? - нахмурился Дейк. - И что ты придумала? «Галопохгольшчына» какая-то…
        - Мы с Арландом нашли подвал, а там груды обожженных человеческих скелетов… точнее, скелеты не целые, а разобраны на отдельные кости, - объясняю. - Тут что-то не так.
        - Я уже понял это, - усмехнулся рыцарь. - Судя по поведению нашей дорогой хозяюшки, она типичная лесная людоедка.
        - Как ты понял? С виду обычная старушка… Я вообще ничего особо подозрительного в ней не нашла!
        - Обычные старушки не щупают здоровых мужиков за руки и ноги, не восхищаются их мускулатурой и не смотрят на них, как на деликатес! Эта же бабушка, мягко говоря, ненормальная. Уверен, она все это время смотрела на меня и прикидывала, насколько ей такого большого и мясистого «мальчика» хватит.
        - Мерзость… - морщусь. - Выходит, ты, Арланд были правы насчет нее с самого начала. Извини, что обозвала тебя параноиком…
        - Извинения принимаются, - кивнул инквизитор. - Но что со старухой? Нужно что-то делать, не ждать же, пока она нападет. Донан, есть идеи?
        - Это же обыкновенная ведьма-людоедка, с ней не должно возникнуть проблем, - пожал плечами рыцарь. - Она работает без особых усилий и сама по себе слабая. Ей ведь что надо? Заманить к себе путников, запереть их, нажравшихся до отвала, в «гостевой» комнате и поедать потом по одному. Готовит их она, кстати, без изощрений: целиком в печке. А кости скидывает в подвал… И мужика своего она, кстати, сожрала первым, стерва.
        - Откуда ты все это знаешь!? - пораженно смотрю на Дейка.
        - Людоедки всегда поначалу обыкновенные женщины. Но бывает так, что постепенно у них начинает съезжать крыша на почве душевных терзаний, которыми сопровождается начало старости: одиночество, отсутствие детей и внуков, бедность. Ненависть к себе, к окружающим, вообще к людям постепенно сводит их с ума и они начинают творить жуткие вещи. Выслушав рассказ Лорелеии о ее судьбе и сопоставив некоторые факты, несложно догадаться, почему она живет в лесу одна и куда делся ее ненаглядный муж… Думаю, с него все и началось.
        - Что нам с ней делать? - повторил вопрос Арланд.
        - Сейчас вернемся в избу, похихикаем над непослушной «галопохгольшчыной» и допьем чай. Потом пойдем спать. Ночью наша хозяюшка попытается кого-нибудь зажарить, мы же будем дежурить по очереди и ждать, пока она не попытается это сделать. Если сторожила поймает Лорелею на горячем, тогда зарежем ее, как курицу.
        - А просто ее убить нельзя? Зачем такие хитрости? Да и выспимся все… - говорю, не сдержав зевка.
        - Бэйр, ведьма ты паршивая, она же нас приютила, накормила и даже баню дала на пользование! - с укоризной посмотрел на меня рыцарь. - Конечно, она дрянь, но нам лично эта дрянь ничего плохого пока не сделала. Кодекс рыцарей - за добро не платить злом! Увы, я должен это соблюдать, иначе сама знаешь, что будет, - мой меч потемнеет. Так что пока Лорелея не нападет, я обязан защищать ее, как мирную жительницу, от любых покушений.
        - Ясно… вот почему я стал инквизитором, - усмехнулся Арланд. - Наше решение - закон справедливости. Мы не опираемся на кодексы, только на свое знание и превосходное умение определять…
        - Если бы я был инквизитором, ты был бы уже мертв, - доброжелательно оскалился Дейк.
        - Подождите ругаться, сначала закончим говорить о деле, - разнимаю их. - А что, если она не нападет?
        - Уедем утром, спросив дорогу, - пожал плечами Дейк. - Я не могу позволить ее убить, пока она при мне не попыталась кого-нибудь убить.
        - И она дальше будет уничтожать людей? - возмутился Арланд. - Донан, я не понимаю, о чем ты вообще говоришь! Она зажаривала заживо детей и женщин, стариков! Ты только представь, какая это ужасная смерть!
        - И что? Я не могу убить ее и вам не позволю. Кем бы она ни была и чтобы не делала.
        - Хм. Мы говорим об убийстве, как о чем-то само собой разумеющимся, - напоминаю. - Дейк, Арланд, а вам не кажется странным, что нечисть заманила вас к себе в дом? Она что, идиотка, приглашать к себе рыцаря Ордена и инквизитора? По-моему, следует учесть то, что Лорелея может быть умнее и хитрее, чем мы о ней думаем, и это на нас ведется охота, а не на нее.
        - Как ты себе представляешь? Людоедка-старушка пытается избавить мир от пары борцов с грешниками и нечистью? - усмехнулся Дейк. - Каким образом она это сделает, если у нее не хватит сил даже мой палец согнуть?
        - Я не знаю, как, - пожимаю плечами. - Но, думаю, нам следует быть осторожнее. Может, следует ее отвлечь и изучить дом получше? Наверняка найдем что-нибудь, что даст больше информации.
        - Согласен, - кивнул Арланд. - Дейк, сможешь ее отвлечь?
        - Смогу, - кивнул рыцарь. - Ладно, пойдемте в избу. Тут уже холодно.
        Мы вернулись на кухню, где нас с Арландом уже ждали кружки с чаем.
        - Ну как прошло с галопохгольшчыной? - поинтересовался оборотень.
        - Починили, - улыбаюсь, садясь на лавку и хватая свою кружку.
        - А что это такое? - спросила Лрелея. - Первый раз слышу! Я же от людей далеко, не знаю, что там в мире творится… Расскажите мне!
        - Ну, это… как же вам понятнее объяснить?… - лихорадочно подбираю наиболее правдоподобное описание неведомого предмета. - Галопохгольшчына - это такое приспособление, которое помогает людям и нелюдям… и, надо заметить, очень качественно помогает…
        - В чем же? - в нетерпении спросила старушка.
        - В поджарке! - нахожусь. - Знаете, когда хочешь закурить трубку или, скажем, прижечь рану, приходиться пользоваться неудобным огарком, раскаленным железом, а то и вовсе углем. Но голопохгольшчына - другое дело! В ней настраивается размер, форма и температура пламени, можно даже поджарить курицу за несколько минут, да так, что получится… сказка! Вкусная хрустящая корочка и нежное, тающее во рту мясо внутри! Так что вот, галопохгольшчына - это незаменимая в хозяйстве вещь. Мы с Арландом хотели зажечь его трубку и выкурить табачка, да вот только наша галопохгольшчына опять сломалась, но…
        - Бэйр… - прикрыл глаза рукой Дейк. - Ты когда-нибудь заткнешься?
        - Уже молчу, - киваю, беря кружку и делая большой глоток чая. Да, что-то я переборщила с курицей…
        - Ух-ты! Мне тоже нужна эта галапохгольшчына! А где ее можно купить, кто продает?
        - В Нейвере, на другом материке, - сказал Дейк. - Ее почти невозможно достать и она постоянно ломается.
        - Ах, как жалко, - вздохнула Лорелея.
        - Ничего, вы не многое теряете, - успокоил ее Арланд.
        - Знаете, что? - вдруг заговорил Леопольд спустя несколько минут молчания. - Я уже устал и хочу спать. Вы тут сидите, а я уже пошел.
        - Спокойных снов! - говорю оборотню перед тем, как он ушел.
        - А вы все, кстати, выглядите уставшими, - заметила Лорелея, посмотрев на меня, Дейка и инквизитора. - Может, пойдете с ним?
        - Нет, - покачал головой Арланд. - Лично мне нравится ваш чай, да и спать я не хочу.
        - Хочешь, я же по глазам вижу, - заботливо улыбнулась старушка. - А знаешь, что еще я вижу? Ты несчастный человек.
        - Неправда, - удивленно возразил инквизитор. - Я вполне доволен жизнью.
        - Нет, - покачала головой Лорелея. - Ты несчастен, и ты не спишь ночами, все размышляешь и размышляешь о своем недуге. Изматываешь себя сомнениями, в надежде, что когда-нибудь сделаешь правильный выбор.
        - Не понимаю, о чем вы, - сказал Арланд.
        - Понимаешь. Это ведь по глазам все видно. Я старая женщина, немало уже прожила, немало видела на своем веку. Так что я знаю, когда человек плохо спит по ночам, когда он несчастен.
        - Может, вы и правы, - пожал плечами инквизитор.
        - А знаешь, что? - спросила старушка. - Когда плохо спишь, лучше всего улечься на матрас, набитый особыми травами! Их запах успокаивает и вселяет в душу умиротворение.
        - Никогда не слышал о подобном. Что это за травы? - поинтересовался Дейк.
        - Особые травы, - с таинственным видом сказала Лорелея. - Их непросто собрать, но хранятся они долго… Так вот. Я предлагаю тебе поспать на этом матрасе, - обернулась к Арланду. - Я постелю тебе здесь, на кухне, чтобы ты в гостевой на полу не спал. Нравишься ты мне, хочу тебе помочь. Ты ведь не обидишь меня отказом?
        - Нет, - просто улыбнулся Арланд. - С удовольствием воспользуюсь вашим чудесным предложением. Но где же вы сами ляжете?
        - У меня в этом доме своя коморка, не переживай, - улыбнулась старушка и встала из-за стола. - Я пойду, принесу все, а вы, будьте добры, приберите со стола.
        - Ты рисковый парень, - тихо говорю Арланду, как только Лорелея ушла достаточно далеко.
        - Я не прочь нормально выспаться, - заметил инквизитор, начиная собирать кружки. - К тому же, я сильнее всех вас и даже если у Лорелеи есть какой-нибудь козырь, на меня он вряд ли подействует.
        - Значит так, я пойду к Леопольду и Дороти, буду охранять их, а вы ложитесь спать вместе, - велел Дейк. - Вдвоем у вам будет безопаснее.
        - Но я ведь без тебя спать не могу, - напоминаю.
        - Попробуешь, или твоего ненаглядного инквизитора зажарят этой же ночью, - пожал плечами рыцарь. - Я ведь верно понял, что вы окончательно определились, чего хотите друг от друга? Ну, дерзайте! Вам есть, чем заняться…
        - Дейк! - возмущенно смотрю на него. - Прекрати.
        - Ой, краснеешь, прямо как девица, - издевательски усмехнулся рыцарь.
        - Иди, мы сами разберемся, - мягко послал его Арланд.
        - В случае опасности - зовите меня, - сказал Дейк на прощание и ушел в комнату к Леопольду и Дороти.
        - Повезло тебе с напарником… - заметил Арланд.
        - И не слишком шумите, а то спугнете мне старушку! - вернулся и добавил рыцарь.
        - Ему только дай повод - закошмарит, - киваю.
        - А вот и матрас! - в комнату вошла Лорелея с большой стопкой из постельного белья.
        - Давайте, я вам помогу, - тут же кинулся к ней инквизитор, только что вышедший из гостевой. Там ему позарез понадобилась его сумка.
        Поставив свою ношу на пол, Арланд взял у старушки белье и отнес его на лавку.
        - А вы что, вдвоем спать будете? - удивленно спросила Лорелея.
        - Да, - невозмутимо отвечаю. - Вдвоем.
        - Ну, ладно… Тогда не буду вам мешать, - подмигнула бабушка и ушла, закрыв дверь на кухню.
        Мы с Арландом расстелили все на широкой лавке у печки.
        Матрас, который она принесла, действительно был набит сеном из каких-то непонятных очень пахучих трав. Хотя пахли они, надо заметить, потрясающе!
        - Странная эта Лорелея. Вроде бы, идеальная хозяйка, такая гостеприимная и добрая… Даже не верится, что она людоедка, - тихо говорю, сев на лавку-кровать.
        - По мне тоже не сразу скажешь, что я демон, так? - пожал плечами Арланд, садясь рядом. - Не знаю. Она, конечно, милая, но ты представь, как она убивала тех несчастных? Они вопили, звали о помощи, а она просто заталкивала их в печку, не обращая внимания на плач и мольбы. Помнишь призрака, который пихал тебе в лицо искалеченную руку? Ему она оторвала конечность и, скорее всего, завялила ее или высушила, как рыбу! Когда я думаю о том, что она делала, мне не хочется оставлять ее в живых, несмотря на то, что сам я ее стараниями сплю на матрасе, набитым чудодейственными травами.
        - Может, ты и прав, но Дейк тоже дело говорит. Нельзя ее трогать, пока мы до конца не будем уверены.
        - Лорелея еще жива, потому что я тоже так считаю, - объяснил инквизитор.
        - Ладно, посмотрим, что в итоге получится, - зеваю. - Давай спать, я устала…
        - Подожди, не ложись пока, - остановил меня Арланд и встал с лавки.
        Он подошел к полке с посудой, взял глиняную кружку и зачерпнул пресной воды из специального ведра. Потом вернулся ко мне, дал кружку в руки.
        - Вскипяти, - велел инквизитор и полез зачем-то в свою сумку.
        Я послушно нагрела воду и стала ждать, что будет дальше.
        Арланд достал из своей сумки мешочек с какой-то сушеной травой, взял щепоть и кинул мне в кружку.
        Листья мгновенно растворились в воде, превратив ее в ароматный чай.
        - Это что? - удивляюсь. - Решил поухаживать за мной?
        - Можно и так сказать, - усмехнулся Арланд, улегшись на лавку. - Может быть, ты забыла, но от того, чем мы занимались, бывают дети. Хочешь от меня детей? - спросил, погладив меня по бедру.
        - Нет, не хочу!… - я поперхнулась. - Только без обид!
        - От меня лучше не иметь детей, - вздохнул он. - Потому пей.
        - Это что, какая-то особая смесь?
        - Неужели ты не знаешь? - поразился инквизитор. - Удивительно… В общем, этот «чай» нужно пить на утро после ночи с мужчиной. Поскольку утром у нас вряд ли будет на это время, лучше выпей сейчас.
        - Хорошо, - киваю и неуверенно отпиваю из чашки. Вкус был не то чтобы неприятный, но терпимый.
        Выпив странный напиток, я улеглась рядом с Арландом и одной силой мысли погасила свечу, которой освещалась комната.
        - Бэйр…
        - М? - недовольно мычу. Что еще? Почему просто не дать мне нормально уснуть!?
        - В чем дело?
        - Я думаю о том, что между нами было. Я вспомнил кое-что важное и у меня возникли сомнения… Тебе не кажется странным, что это произошло?
        - Странным? Пожалуй. Я не знаю, что на меня нашло… но думать об этом не хочу. Зачем? Случилось и случилось, черт с этим. Я, в конце концов, хоть немного расслабилась после бесконечных призраков-чудовищ-нечисти…
        - Но еще вчера ты была против и не позволяла мне ничего, кроме объятий, и то только в танце…
        - Слушай, Арланд, что ты хочешь сказать? Что я распутная девица, которую плохо воспитывали? Да, я плохо воспитана! Моя мать не учила меня, что нужно строить из себя не дотрогу, когда хочется быть с мужчиной. Бери и делай, что пожелаешь, только плати по счетам - так она говорила. Вчера я не хотела, сегодня захотела - это мое право и не тебе осуждать мои решения.
        - Не злись, я не хотел оскорбить тебя… - удивленно сказал инквизитор.
        - Замечательно.
        - Подожди… Разве ты росла в лесу?
        - Что?
        - В лесу. Ты говорила, что росла в другом мире и что не помнишь даже родителей. А теперь вспоминаешь мать.
        - Это… ах, черт… Это все память, - опомнившись, хлопаю себя по лбу. - У меня их две, и сейчас я уже плохо понимаю, где что. Не знаю точно, может, я и не росла в лесу… хотя не знаю, где тогда я росла.
        - То есть, ты постепенно забываешь свою прошлую жизнь? Интересно…
        - Я не забываю. Просто сломалась какая-то стена, которая отделяла одну память от другой. Теперь все смешивается и превращается в одно большое изорванное нечто… в этом нечто преобладает память, связанная с этим миром и с телом.
        - Это влияет на характер?
        - Не знаю. Вряд ли. И вообще, что ты ко мне пристал? Я хочу спать.
        - Если ты превращаешься в ведьму, то это важно. Мне это важно, потому то, что ты говоришь, меня пугает…
        - С чего бы?
        - То, что знаешь ты, и то, что знала та ведьма, сильно различается, я уверен. И у меня такое нехорошее чувство, что ты строишь из себя дурочку, а сама используешь меня… Ты, конечно, не можешь, а вот ведьма запросто.
        - Что!? - я удивленно повернулась к Арланду. - О чем ты вообще говоришь?
        - Ведь дело вовсе не в том, что ты вдруг резко воспылала ко мне страстью, да? - начал он нехорошим тоном, сев на кровати. - У тебя было время, ты долго была одна в бане и могла узнать про захоронения, почувствовать запах смерти, в конце концов. И ты прекрасно знала, что будет, если на новолуние в полночь ведьма и демон окажутся в страстном соитии над захоронениями мучеников?
        - Что ты несешь!?
        - … Это было идеальное исполнение мощнейшего ритуала усиления. Он запрещен инквизицией, орденом Черного Дракона и Ковеном Ведьм. Инквизицией ясно, почему, орденом Черного Дракона потому, что этот ритуал требует призыва демона вне пентаграммы, то есть он может спокойно уйти и убить сотни людей, а ведьмами, потому что опасен для жизни. И это не все, ритуал практически невозможно выполнить, но если какой-нибудь колдунье все же удастся изловить демона в новолуние - время, когда они имеют право просто не приходить на вызов, - и заставить его лечь с собой на определенном кладбище, где похоронены только мученики, не заключая при этом контрактов и сделок. Такая ведьма удваивает свои силы, а если она еще и девственница на момент ритуала, то утраивает. Ты, используя меня, получила огромное могущество… Ради такого можно было пересилить себя и переспать с наивным демоном, так?
        - Ты… у меня слов нет! Теперь ты и меня обвиняешь во всех грехах!? По-твоему, я сделала все из-за какого-то мерзкого ритуала, о существовании которого даже не знала до этого момента!?
        - Если твоя память меняется, ты могла знать, что делаешь. Или чувствовать, что делаешь все правильно, что это для чего-то нужно. Факты говорят сами за себя. Ведь тебе было легче, чем обычно, создать заклинание, да? Там, в подвале, я все видел. Не потребовалось даже жестов, одна только мысль… А через несколько недель могущества прибавится, магии в твоих жилах станет больше, чем крови. Любая колдунья душу бы продала за такие силы, а ты умудрилась получить их за бесценок, просто одурачив меня, заведя нас всех в эту избу лесной ведьмы! Кто способен на такое? Не та ли, которую мне стоит убить, повинуясь законам белых сов?…
        - Знаешь, неудивительно, что ты несчастен. С таким характером тебе суждено жить в одиночестве!
        Выпалив это, я вскочила с лавки и ушла в гостевую, где, дрожа от злости, улеглась рядом с рыцарем.
        - В чем дело? - сонно проворчал он.
        - Я буду ночевать здесь.
        - Тебя аж трясет… Ну и правильно, дался тебе этот нелюдь, - пробормотал рыцарь, укрывая меня своей простыней. - Он все равно инквизитор, для которого ты всегда будешь в первую очередь ведьмой, какая бы у тебя не была грудь или ноги.
        - Ты что, все слышал?
        - Нет, я просто знал, что он не удержится и что-нибудь такое ляпнет, или ты не удержишься… В любом случае я знал, что мне в итоге придется сказать: надо было думать, прежде чем связываться с ним.

* * *
        Ночь прошла без происшествий. Лорелея не заявилась к нам, не было никакого шума. Я прекрасно выспалась, хотя встала раньше всех. Одевшись, я пошла на улицу, чтобы умыться у колодца.
        На заднем дворе я застала Арланда. Он читал молитву над свежей закопанной могилой.