Дракон, который боялся летать
Мария Сакрытина


Драконы Каэлии #2
        Драконам в королевстве Каэлия и так несладко пришлось: раньше им запечатывали крылья и заставляли служить людям. И пусть два года назад король их всё-таки освободил, но люди привыкли видеть драконов только как чудовищ, которые без ошейника и печати несут угрозу. Поэтому когда на королеву совершают покушение, первым делом обвиняют во всём, конечно, "этих зверей". Чтобы справиться с народным недовольством, нужно найти истинного виновника. За расследование берутся дракон и человек — друг короля и известная сыщица. Правда, они и не подозревают, что им придётся столкнуться с куда большим количеством загадок, а в деле окажется замешана древняя магия.




        Сакрытина Мария
        Дракон, который боялся летать





        Пролог


        — Твой друг убьёт тебя, король. Он заберёт твою корону, он воцарится на твоём троне, и твоё наследие будет принадлежать ему. И даже твоя королева склонится перед ним, а твой сын станет его, и тогда ты будешь вечно страдать, глядя на них с небес, которые тоже заберёт у тебя он…
        — А я ведь всего лишь пришёл уточнить, что вы имели в виду на интервью «Другой Каэлии»… Вы остановились на небесах, господин Фишер, которые будут принадлежать… эм… не могли бы вы уточнить, кому именно? Что не мне, я уже понял. Но кому тогда?
        Седой волшебник закутался в расшитую звёздами мантию и усмехнулся.
        — У тебя всего один друг, король.
        Роберт проводил взглядом паука, вальяжно вышагивающего по пергаменту чёрт знает какого века, и кивнул.
        — Верно. — Потом вздохнул и добавил: — Я же король, который притесняет магов. Ну да. Хорошо. А Сильвен вам чем не угодил?
        Тени от свечей дрожали на страницах книги, которую волшебник не выпускал из рук.
        — Ты думаешь, он верен тебе, король?
        Роберт снова посмотрел на паука — тот пошёл на второй заход по столу. Очень изящно перешагивал пятна, кажется, крови. И даже ни разу не запутался в клоках пыли и волос — у волшебника, похоже, линяла борода.
        — Я думаю, что зря трачу здесь время. А вам, господин Фишер, нужна помощь. И уж точно не моя. Всего хоро…
        — Когда твоя королева забеременеет, и ребёнок в её животе достаточно окрепнет, не позволяй своему верному другу касаться её, — перебил волшебник.
        Роберт встал.
        — Всего хорошего.
        Волшебник в ответ захохотал — действительно как сумасшедший. И, не успел его величество дойти до двери — чертыхаясь, перешагивая через снующих туда-сюда крыс, — как волшебник захрипел и сполз на пол.
        Роберт остановился. Обернулся.
        Из подёргивающихся рук мага вывалился флакон. Его содержимое разлилось — синей, сверкающей даже в сумраке жиже. К стойкому запаху книжной пыли прибавился аромат роз.
        Роберт понял, что звать врача бесполезно. «Ледяные объятия» — яд, у которого нет противоядия. Мда, не самая приятная смерть. И не самая быстрая. Только безумец решит окончить свою жизнь так… Тем более когда этой жизни ровным счётом ничего не угрожает.
        «Он сумасшедший — стоило понять это сразу», — подумал Роберт, оглядывая комнату. Когда-то она была кабинетом… Давно. Пока у хозяина крыша не поехала, и он не превратил её в какой-то склеп из сказок.
        — Только зря время потратил, — поморщился король, думая: «Какая идиотская смерть. А ведь был такой выдающийся маг!»
        Нет бы послужить корон! Ага, щас — эти «выдающиеся» лучше яд выпьют. «А чего ты хотел от мага? — сказал бы Сильвен. — Они всего того». Увы, Сильвена рядом не было: единственный друг короля охранял королеву.
        И Роберт должен быть с ними, а не торчать здесь, наблюдая последние минуты безумца. Право же, можно придумать, как провести время и получше.
        Волшебник свалился на пол, утащив за собой и книгу — древний фолиант, наверное, ещё времён Драконьей эпохи. Роберт невольно потянулся поднять — его раздражало, когда книги, тем более древние, лежат так… Вон, уже и мышь нацелилась.
        Бесцельно умирающие люди его тоже раздражали, но тут уж ничего не поделаешь.
        На пожелтевших страницах вились знаки языка драконов, дракко — вперемежку с миниатюрными иллюстрациями, такими же яркими, как и сотни лет назад. Роберт собрался было закрыть книгу — пусть в архиве изучат, что это за древность, и есть ли такая же в королевской библиотеке. Но тут с очередной миниатюры на него взглянуло знакомое лицо.
        Роберт не был экспертом в драконьем языке, но знал его достаточно, чтобы уловить хотя бы суть написанного. Когда он наконец закрыл книгу, мёртвый волшебник смотрел на него с пола и усмехался посиневшими губами.
        «Ну что, теперь веришь мне, король?»




        Глава 1


        Когда до взрыва оставалось пять минут, у Сильвена зачесалось крыло. Левое. У огненного дракона в человеческом обличье — иллюзорное.
        Сжав зубы, Сильвен стоял у кресла королевы Каэлии и пытался незаметно повести плечом. Он видел своё отражение в объективах камер и понимал, что стоит почесаться, и новый мем разлетится по всему Интернету. «Драконы! Никаких манер…», — скажет тогда королевский секретарь. Сильвену на него было плевать, но он представил разочарование на лице Роберта и вытянулся в струнку. Как и положено королевскому телохранителю, а по совместительству и советнику по госбезопасности. Что из этого было первым, а что вторым, он и сам не знал.
        Чёртово крыло чесалось всё сильнее. Блеск софитов слепил глаза, в наушниках умудрялись перебивать друг друга нынешний глава госбезопасности Эсвен и капитан гвардейцев королевы Дерек Лейтвик. Протокол вообще-то требовал, чтобы каждый говорил, дожидаясь своей очереди. «А лучше бы вообще молчал! — думал Сильвен. — Почему они никак не уймутся?» Оба сообщали, что по периметру всё в порядке. И не только по периметру. Что может случиться на прямом эфире у Дафны Крюгер? Здесь собственная охрана как у королевской сокровищницы!
        «Почти», — думал Сильвен, наткнувшись взглядом на мага-телохранителя Дафны. Живот привычно скрутило — отголосок боли, которой всегда заканчивалось общение Сильвена с волшебниками. Всегда — раньше. Больше нет.
        — Вы в браке уже два года, не так ли, ваше величество? — лучезарно улыбнулась Дафна, поднимая с блюдца изящную чашечку.
        Фарфор, конечно, не звякнул. Крюгер была леди до мозга костей — как по рождению, так и по воспитанию. Свои прямые эфиры она проводила в формате дружеских посиделок — если можно так назвать традиционное чаепитие в высшем обществе.
        — Зовите меня Лиана, — улыбнулась королева. Не так лучезарно, как Дафна, совсем не выверено. Зато искренне. — О, уже два года? Как время-то летит!
        Сильвен вздохнул. Королева очаровывала своей непосредственностью. Лиане можно было почесать и крыло, и даже хвост, если приспичит. Роберт жене слова не скажет, а Интернет потом лишь умилится.
        Что ж, на то она и хрупкая воздушная драконица… которую в официальный костюм с трудом запихнули только перед самым эфиром. «Мне юбка жмёт, — жаловалась королева. — И пиджак не сидит. Может, хоть без украшений? А? Силь? Ну тяжело же». И умоляющий взгляд дракончика. «Меньше булочек лопать надо», — огрызнулся тогда Сильвен, на которого её ужимки никогда не действовали. Это другие с королевой сюсюкали, включая венценосного супруга. Сильвен — никогда. Лиона в ответ надулась: «Булочки — это важно».
        Зря она — костюм сидел на ней отлично. Хотя сама королева предпочитала толстовки и мешковатые джинсы.
        Контраст с изящной, рафинированной Дафной она создавала потрясающий. «Кто-нибудь хохочет сейчас у экрана», — думал Сильвен. Он бы хохотал.
        Крыло чесалось всё сильнее. Софиты раздражали, от сухого воздуха студии зудело ещё и в носу.
        «Когда это кончится?» — тоскливо подумал Сильвен, посмотрев на Лиану. Королева выглядела так, словно получала от чаепития с чопорной Дафной искреннее удовольствие. А лгать Лиана никогда не умела.
        — Каково это? Быть королевой-драконом, — поинтересовалась ведущая.
        Лиана почесала когтем щёку.
        — Да я… Я прежде всего жена.
        — Супруга короля, — мягко поправила Дафна.
        — Ну да, мой муж — король. Но… вы удивитесь, насколько на самом деле мы обычная семья. — Улыбка Лианы заворожила сейчас даже Сильвена. — Роб… Роберт точно так же уходит по утрам на работу. А возвращается… Ну, а чьи мужья не задерживаются после работы, да? И выходных у нас, конечно, меньше. Зато… мы любим друг друга, — смущённо закончила она.
        «О-о-о!» — должны были простонать сейчас зрители у экранов. Это «о-о-о» даже у Дафны на лице было написано.
        У Сильвена по спине побежал неприятный холодок. Правое крыло тоже зачесалось. Он наконец понял: очень хотелось крылья расправить и улететь. Что странно, ведь Сильвен ненавидел летать. До сих пор.
        — Какое восхитительное у вас платье! — тем временем перехватила инициативу Лиана.
        Платье Дафны заметил каждый дракон в студии. Ещё бы, оно ведь сияло.
        Леди польщённо улыбнулась, а Лиана подалась вперёд.
        — Это алмазы?
        Сильвен осторожно и, как он надеялся, незаметно, положил руку на плечо королевы, выстукивая когтем условное: «Даже не думай». Как любому дракону, Лиане нравилось всё сверкающее, особенно настоящие алмазы. Но если большинство драконов в питомнике научили не тянуть украшения у хозяев, то Лиана… Лиане повезло ни разу там не побывать, и Дафна рисковала сейчас остаться без алмазов. А может, и без платья.
        — О, вам нравится? — подхватила телеведущая, не чувствуя угрозы.
        — Между прочим, алмазы… Ваше величество…
        — Прошу вас, Лиана.
        Дафна вздохнула.
        — Лиана, это правда, что вы участвуете в поиске алмазных месторождений на севере?
        — Конечно! Хочется, знаете, иногда размять крылья…
        Сердце Сильвена вдруг панически забилось. Он не был новичком, он только с Робертом, пока тот носил титул принца, прошёл через добрую сотню покушений. Тогда у него не было крыльев, но паника…
        Но прямой эфир!
        Лиана непринуждённо болтала с Дафной. Сильвен отправил запрос телохранителям, получил обычное «чисто».
        Что-то было не так. Что-то было совсем не так!
        Сильвен огляделся. Ничего подозрительного.
        В воображении всплыл образ Роберта: разочарование и грустный вздох, лучше слов говорящий: «Я же просил!»
        Взгляд Сильвена метнулся к Лиане, когти на её плече сжались.
        Если королева погибнет, король умрёт следом — проклятье артефакта Сердце Каэлии не даст ему жить без своей Истинной. Пусть не сразу, но судьбы короля Родрика, отца Роберта, Сильвен другу бы не пожелал. Да и врагу, честно говоря, тоже. Заживо гнить изнутри — удовольствие так себе.
        Сильвен передёрнул плечами и, тяжело сглотнув, подумал: «Разочарованный, зато живой».
        Лиана поморщилась от боли — да, на камеру — и попыталась освободиться. В наушниках Эсвен и Дерек поинтересовались, что происходит.
        «Опасность, — подал код Сильвен. — Уходим».
        Стража тут же придвинулась к королеве, подчинённые Эсвена направились к оператору. Удивлённо обернулась Дафна. Лиана, хмурясь, подняла взгляд и посмотрела на Сильвена.
        — Что?..
        За секунду до взрыва Сильвен успел подумать: «Поздно». И крепко, до крови сжал плечо Лианы. Перед глазами Роберт задыхался, умирая, как некогда его отец, оставшийся без своей королевы.

* * *

        «Двадцать четыре года, — думал Роберт, сидя за столом на приёме стрерского посла. — Мне только двадцать четыре. А сколько впереди? Отец дожил до пятидесяти, но только потому, что моя мать умерла. В среднем, кажется, каэльские короли живут до семидесяти. Или до восьмидесяти? То есть, тридцать шесть лет? Я вынужден терпеть это ещё тридцать шесть лет?»
        Посол — герцог, бастард стрерского короля и, по слухам, его же любимый сын — не затыкался. Да, именно так грубо Роберт бы это и описал. Герцог Валий Алден напоминал кран, который прорвало, и из него хлынуло… всё. Герцог только что велеречиво похвалил каэльские креветки, столь же многословно перешёл на каэльских крабов и готовился почтить вниманием каэльских мидий. Роберт как король такой энтузиазм не мог не поощрять, но по-человечески он устал и ждал, когда же морепродукты кончатся. А заодно кончится длинный — уже на полчаса — стрерский тост. Держать бокал с вином (до которого любезный герцог ещё даже не добрался) было тяжело. И с каждой минутой всё нестерпимее хотелось вылить его содержимое стрерцу на голову.
        «Я понимаю, традиции, — думал Роберт, у которого от улыбки уже болели щёки, — но я ведь не встретил этого кретина с мечом наголо, как предписывает древний каэльский обычай. И не заставил драться на дуэли, чтобы решить, кто из нас сильнее». Наверное, стоило. Посол был грузным мужчиной за сорок. И вряд ли вообще фехтовал. «Загнал бы я его, как поросёнка, — представлял Роберт, пока бокал подрагивал в руке. — И он бы стоял сейчас не с вином здесь, а с валерьянкой. Или пустырником, тоже, говорят, помогает. И мол-чал!»
        Посол как раз закончил с мидиями и перешёл — господи боже! — к тарелкам. То есть, к изысканному каэльскому фарфору, когда у Роберта вдруг кольнуло сердце. Сначала еле-еле, король даже не поморщился. Но тут грудь сдавило так, что бокал сам выпал у Роберта из рук — на стол, вино разлилось, а король, задыхаясь, скомкал край скатерти.
        Посол издал странное бульканье и умолк. В его глазах так и светилось: «Отравили!» С радостью человека, предвкушающего зрелище. В Стрерии яды тоже были старой доброй традицией.
        — Ваше величество, — шепнул, подхватывая Роберта под локоть секретарь, Томас.
        Краем глаза король заметил, как озираются телохранители, как их капитан что-то говорит в микрофон гарнитуры, наверняка вызывая врача.
        Удушливо пахло розами и… да, вином, которое слуги пока не вытерли.
        — Ваше величество, что… — Томас недоговорил: к нему подступил ассистент и принялся что-то взволнованно шептать на ухо.
        Роберт никогда ещё не видел своего секретаря таким бледным. И никогда не слышал, чтобы он заикался:
        — Ваше величество, нужно… требуется…
        Роберт недослушал и повернулся к послу.
        — Милорд, прошу прощения, но я вынужден вас покинуть. Леди Илия…
        Советник по иностранным делам, эффектная блондинка, к тому же преступно молодая для такого ответственного поста, ослепительно улыбнулась и как-то так повела плечами, что её весьма аппетитное декольте стало ещё… аппетитнее.
        Роберт кивнул девушке, и та, приковав к себе взгляд посла, села на место королевского секретаря. Подняла бокал.
        — Герцог, прошу вас. Вы остановились на фарфоре. Это так любезно…
        Стрерский бастард раздевал её глазами, совершенно забыв о переполохе. Судя по взглядам, его свита занималась тем же. Илия была красива и умела этим пользоваться.
        Сердце к тому времени чуть успокоилось — сейчас оно просто ныло, неприятно напоминая о времени, когда Роберт только искал свою Истинную. Свою королеву. Лиану…
        Мысли захлестнула паника. «Лиана!»
        Только благодаря многолетнему опыту и упрямой выдержке Роберт заставил себя идти медленно вслед за бледным секретарём, его испуганным ассистентом и сосредоточенным капитаном гвардейцев, которые взяли короля в кольцо.
        С трудом дождавшись, когда тяжёлые двери столовой залы захлопнутся за спиной, Роберт впился в секретаря взглядом.
        — Что случилось?
        — Ваше величество, гостиная… — Пролепетал обычно спокойный Томас. — И врач…
        Ещё чуть-чуть, и Роберт бы на него бросился. Чтобы говорил. Чтобы избавил от липкой паники.
        — Что случилось? — как можно спокойнее повторил король.
        — Позвольте, ваше величество, мы в коридоре. — Капитан гвардейцев, воздушный, как и королева, дракон, мягко подтолкнул короля — ветром, не прикасаясь — к двери соседней гостиной. — Прошу вас.
        Роберт бросил на секретаря испепеляющий взгляд, но в гостиную зашёл покорно. Стражники тут же выстроились по периметру с таким видом, словно на короля вот-вот нападут.
        — Врач, ваше величество…
        Роберт сам не заметил, как схватил со стола пресс-папье.
        — Говори!
        Томас сначала по привычке пригнулся, потом сглотнул и рассказал.
        У Роберта шумело в ушах. Он понял только два слова: «взрыв» и «королева». Сердце сдавило так отчаянно, что очнулся король только после укола под испуганный лепет врача и мага-целителя. Оба уверяли капитана гвардейцев, что опасности здоровью его величества сейчас нет.
        Сейчас.
        — Выйдите. Все, — выдохнул Роберт, садясь на диван.
        — Ваше Величество?
        — Я сказал: выйдите! Все! Немедленно!
        Послушались даже гвардейцы — правда, последние с промедлением. Но тяжёлого королевского взгляда хватило, чтобы капитан схватил своих подчинённых — снова ветром — и убрался за дверь.
        Роберт вдохнул. Выдохнул. Сердце заполошно билось. В голове стучало отчаянное: «Нет, нет, нет…»
        «Силь», — подумал король. Рука сама потянулась к браслету, развернула экран.
        Потом Роберт вспомнил, что Сильвен был там с Лианой, охранял её и… Если… То он тоже…
        В груди что-то оборвалось, и король всхлипнул. Два родных ему человека. То есть, дракона… какая, чёрту разница… они не…
        «Нет, нет, нет…»
        С безумной надеждой Роберт всё-таки нажал «вызов».
        Секунда. Две.
        Если они оба… Если их не стало… Роберт умрёт раньше, чем прикажет проклятье — от горя.
        «Нет, нет, нет…»
        Три. Четыре. Пять.
        — Роб? — выдохнули в динамиках.
        Король до крови прикусил губу и прохрипел:
        — Силь? Г-где вы? Что с Лианой?
        — Всё… — глухо отозвался Сильвен, так и не появившись на экране.
        И тут же в динамике раздалось:
        — Пусти меня! Пусти! Силь, пусти, они ещё могут быть живы! Сильвен!
        Роберт узнал бы голос жены где угодно.
        Жива. Оба живы.
        Король закрыл глаза и осел обратно на диван.
        — …в порядке, — закончил Сильвен, наверняка удерживая Лиану. — Ай! Ты это серьёзно? Кусаться? А если ты ядовитая?
        — Пусти!
        — Роб, скажи, где ты. Скажи точно, — глухо попросил Сильвен. — Ай, чтоб тебя! Ты в вампира превратилась, что ли? Заткнись, упыриха!
        — Пусти!
        — Черепаховая гостиная рядом с Изумрудной столовой для приёмов, — ответил Роберт. Сейчас он чувствовал себя самым счастливым человеком на свете.
        — Понял, — отозвался дракон. — Момент…

* * *

        Паника медленно отпускала, крылья больше не чесались. Сильвен замер у стены, наблюдая. Вот он, Роберт, живой. Обнимает свою королеву.
        Сильвен смотрел, а в груди скреблась тоска.
        Ты можешь быть вторым человеком в стране, ты можешь иметь влияние на её короля, а также доступ к сокровищнице и секретным документам… Но внутри (клирики так и не определились, есть ли у «крылатых змиев» душа) у тебя всё равно живёт маленький испуганный дракончик, который в такие моменты очень хочет на ручки.
        Сильвен сцепил пальцы за спиной и медленно закрыл, потом открыл глаза. Ничего не изменилось: Роберт по-прежнему прижимал к себе жену, и взгляд у короля был такой, что Сильвен в очередной раз понял: погибни он, и король оправится. А погибни его жена… И дело даже не в проклятье Сердца Каэлии, просто Лиана для Роберта была… Была центром всего.
        А для Сильвена центром всего был Роберт.
        И нет-нет да вспоминалось как хорошо жилось без… без Лианы. У тогда ещё принца был всего один друг. И для этого друга с тех пор ничего не изменилось: Роберт по-прежнему оставался единственным, для Сильвена это означало, что весь его мир вращается вокруг короля, как вокруг солнца. Много лет так было — они одни, крепче дружбы быть не может.
        Но появилась Лиана. Сильвен всегда знал, что кто-то обязательно появится: Роберт обязан был найти себе королеву. Ту, которую полюбит всем сердцем. Он и полюбил, а Сильвен стал не нужен. То есть, конечно, власть, деньги, титул — всё это у него теперь было, но время Роберт проводил с женой. Ей уделял всё внимание, а Сильвену остались лишь ежедневные совещания, на которых Роб чаще всего спал. Говорил, это потому, что доверяет как себе.
        Лиана была хорошей девушкой, и оттого делалось только гаже. Если бы она претендовала только на постель! Секс — это другое, Сильвен понимал, и никогда (фу, какая гадость!) не думал так о Робе. Если бы Лиана не лезла Робу в душу, Сильвен бы успокоился. Но она любила своего короля — всем сердцем, драконы такое чуют. А Роб любил её, и в этой идеальной паре не было места никому, даже близкому другу. Никому.
        Сильвен скучал, тосковал, ревновал — ничего не мог с собой поделать. Но он скорее съел бы собственный хвост, чем дал Роберту это понять.
        Поэтому сейчас он расправил плечи и скривил губы в улыбке. Роберт как раз отпустил жену — на расстояние вытянутой руки, не дальше — и быстро оглядел. А потом выдохнул:
        — Лиана, ребёнок…
        Королева в ответ закрыла глаза, словно прислушивалась к себе.
        — Какой ещё ребёнок? — громко поинтересовался Сильвен, моментально приходя в себя. Никаких детей на прямом эфире не было.
        Лиана положила руку на живот и улыбнулась — так, как улыбаются только беременные женщины. Взгляд Сильвена метнулся к её животу — округлился? Значит, не булочки?
        «Ну вот, теперь их будет трое, — шепнул внутренний дракончик, скребясь и терзая сердце. — А я окончательно стану не нужен».
        Нельзя, нехорошо было так думать! Но думалось.
        — Всё хорошо, — отозвалась Лиана. — Я чувствую. Пожалуйста, не беспокойся.
        — Врача, — начал было Роберт, не сводя с жены обеспокоенного взгляда, но Сильвен перебил:
        — То есть, на прямом эфире в опасности была не только королева, но и наследник? И я об этом только сейчас узнаю? Какой тогда, к чёрту, прямой эфир?! Вы, двое, сдурели? Роберт!
        Тот вздрогнул и виновато посмотрел на Сильвена.
        — Это я попросила, — быстро сказала Лиана.
        — Кто бы сомневался! — Паника ушла, ревность удалось спрятать, зато злость осталась. А злиться огненные драконы умели как никто. — Ты идиотка! Вы оба идиоты! Короли, мать вашу! Роб, мы же это обсуждали, за вашим ребёнком начнётся настоящая охота! Кто ещё знает? Кто врач? — Сильвен торопливо развернул экран браслета. Тут же посыпались уведомления от Эсвена (значит, жив), Дерека (хм, а этот как умудрился) и даже Дафны (а она-то?). Сильвен смахнул их все и свирепо уставился на короля. — Ну?
        — Нет врача, — тихо ответил тот. — Я бы тебе сказал, ты же знаешь. Мы хотели пока держать это в тайне. Извини, Силь, от всех. Лиана…
        — Да он же про выкидыши ничего не знает, — проворчала та. — А они у дракониц тоже бывают, и не реже, чем у людей. И мне страшно. Но я не собираюсь сидеть во дворце, как в клетке, запертая…
        Сильвен бросил на короля красноречивый взгляд: «И ты это позволил?» А вслух сказал:
        — Тебя, дорогуша, спасло сегодня только чудо. Тебя. А сколько пострадавших…
        Да, о пострадавших он зря заикнулся. Лиана, как герой глупого детского мультика, всегда спешила на помощь обиженным. И сейчас вскинулась:
        — Они могут быть живы! Я лечу туда!
        Сильвен не сдержался. Это был уже перебор. Король окончательно голову потерял, королева и раньше была… того, так пусть хоть умного дракона послушают. Он распахнул крылья в частичной трансформации и прошипел, выплёвывая едкий дым:
        — Я тебе полечу! Я тебе выкидыш прямо здесь организую — зато без камер. Ты там чуть не сдохла, забыла? Или до тебя не дошло?
        Лиана в ответ вызверилась, и по комнате прошёлся ветер.
        — Не смей на меня шипеть! Не тебе решать, куда я лечу, а куда…
        Сильвен почувствовал, как по чешуе побежало пламя и уже собирался — по-драконьи — объяснить, кто на кого смеет шипеть… Но не успел.
        — Хватит, — очень спокойно произнёс Роберт, но таким тоном, что оба дракона тут же вернулись в человеческий облик. — Лиана, я уверяю тебя, спасательные работы уже ведутся. Сильвен прав: ты в опасности. Тебя сейчас осмотрит врач…
        — Но… — заикнулась было королева.
        — Осмотрит врач, — повторил Роберт, — а потом мы обсудим всё, что сегодня произошло.
        Лиана сглотнула.
        — Ты же обещал… Никакой клетки, ты…
        Роберт поймал взгляд жены и твёрдо произнёс:
        — Её не будет. Я прошу тебя остаться. Только прошу.
        Лиана тряхнула головой и открыла было рот — ответить, но Роберт быстро добавил:
        — А пока кому-то из нас нужно позвонить твоему отцу и объяснить, что с тобой всё в порядке.
        Сильвен чуть не расхохотался. Аргумент «а папа знает?» часто бывал решающим в королевских спорах.
        Лиана подавилась воздухом. Рука драконицы тут же метнулась к браслету.
        — Я-а-а… Я сама! Сама ему позвоню.
        — А врач тебя пока осмотрит, — кивнул Роберт. — Силь, пожалуйста.
        «Нужен врач, которому можно верить», — прочитал дракон во взгляде короля и кивнул. Устроить это было несложно.
        Личный врач у королевы, конечно, был… А ещё у этого врача была жена — та ещё болтушка. И дочь — вылитая мамочка, только ещё маленькая. Узнай они, что королева наконец-то забеременела, и назавтра об этом будет судачить вся Каэлия.
        Сильвен когда-то предлагал Роберту назначить Лиане немого, одинокого врача — из военных, — но сама Лиана встала в позу. «А как я буду с ним говорить?» У Силя ответ был: «На пальцах объяснишься», но король решил жену поддержать. Тем более, королева была здорова, как бык… То есть, молодой дракон, не знавший питомника, и с врачом встречалась только на ежегодных осмотрах.
        Но сегодня был явно не тот случай.
        Немого и одинокого врача в Черепаховую гостиную доставили очень быстро — таких людей Сильвен предпочитал держать наготове. Конкретно этот врач специализировался на драконах и акушерстве. Да, королева не беременела два года, и вся Каэлия уже замерла в нетерпении: «А вдруг наследника не будет?» Лично Сильвен бы тогда вздохнул с облегчением: принц-дракон создавал серьёзные политические проблемы, как будто их без того было мало. Но Роберт наследника ждал… как нормальный король, конечно.
        Естественно, Сильвен подготовился.
        Вместе с врачом прибыли две медсестры (проверенные) и камеристка Лианы (проверенная во всех отношениях). Королева как раз объясняла отцу, что всё в порядке. Господин Саливан дочь прекрасно знал, врачу обрадовался и взял с Лианы честное-пречестное слово, что она из дворца до окончания расследования ни ногой, ни крылом не выйдет, а потом приготовился выслушать все подробности.
        Лиану любили все, кто её знал, и Сильвен завидовал. Нет, он не хотел, чтобы его так же носили на руках, но… За что? Взбалмошная девчонка, которую вечно куда-то несёт. Проблема для Сильвена и всей службы безопасности. Своенравная, к тому же, проблема. Слава богу, Лиана не была огненной — только эти драконы умели открывать порталами. Если бы королева ещё и перемещаться в мгновение ока могла куда захочет… «Складывай крылья, вытягивай лапы, суши хвост», — говорил в таких случаях Эсвен и смеялся. Сильвену же тогда бывало не до смеха.
        Не прошло и пяти минут, как королева, врач, медсёстры, камеристка и, конечно, гвардейцы отбыли, оставив Сильвена и Роберта наедине.
        Силь ждал, что король тоже уйдёт — как же, ведь его ненаглядной наверняка нужна поддержка! А советник по госбезопасности может и обойтись. Отдаст Роберт приказы и уйдёт — как и должно быть, он же правитель, а они все — подданные, слуги. Потом выслушает отчёт о работе и снова раздаст приказы. Или просидит всю ночь над каким-нибудь законопроектом. Или две ночи. Или…
        Роберт смотрел на Сильвена, и было в этом взгляде что-то… Очень много было от того одинокого принца, который защищал своего дракона. А дракон защищал его.
        Да нет, показалось. Сильвен отвернулся — уткнулся в экран, быстро пролистал сообщения Эсвена. Тот уже переместился во дворец и развил бурную деятельность. Молодец.
        У него, конечно, было что начальнику сказать, но главное Сильвен понял и сейчас: никто не знал, как бомба попала в студию. Великолепно! А если вспомнить про наследника, то и вовсе замечательно. Лиана разболтала? Вряд ли. Кто-то подслушал? «Проверить слуг, — думал дракон. — И камеры…»
        — Силь?
        Он вздохнул.
        — Роб, мы узнаем, кто это сделал, и я лично его испепе… — Сильвен вздрогнул, не договорив.
        Роберт его обнял. Как недавно Лиану. Прижался крепко-крепко, словно боялся, что отпустит — и друг исчезнет навсегда.
        «Проверить камеры, стереть», — подумал Сильвен.
        Если кто-нибудь увидит, как они обнимаются, снова пойдут слухи. А если пойдут слухи…
        — Спасибо, — шепнул Роберт, и Сильвен отстранился.
        — Служу отечеству! Брось, Роб, всё же хорошо. Узнаем, найдём и будем судить справедливым драконьим судом.
        — Каэльским, — усмехнулся Роберт. — Может, и не очень справедливым, но каэльским. Силь, если бы вы погибли…
        — Мы не погибли, — оскалился дракон. — Мы не погибнем. Мы найдём… Я найду этого смертника и, так уж и быть, доставлю тебе. Возможно, без руки. Или ноги. Или по частям.
        Роберт снова усмехнулся. И что-то хотел сказать, но тут в гостиную ворвался секретарь.
        — Ваше величество!
        Как всегда страна не могла и пяти минут прожить без своего короля. Сильвен скрежетнул зубами: «Стучаться некоторых не учили?» Потом встретился с Робом взглядом, кивнул, мол, рабочий режим, щас всё будет. И отправился на встречу к Эсвену. Королю же в это время требовалось дать официальное заявление: королева жива, всё хорошо, было, есть и будет.
        «Живём как на вулкане», — думал Сильвен. Впрочем, почему «как»? Именно на них и стояла Каэлия, и, случись что с королевой, а потом и с королём, все эти вулканы проснутся и устроят локальный трындец. Два года назад так уже было — конечно, все боялис ь повторения.

* * *

        Три часа спустя на взорванной студии было людно. Точнее, на том, что осталось от студии. Хорошо, что она находилась не в небоскрёбе, как большинство государственных… да и частных тоже. Дафна любила стиль и была очень богата. Она обустроила для себя целое здание в пригороде столицы. То ли бывший цирк, то ли театр — Сильвен уже и не помнил. Ремонт здесь провели капитальный и дорогой — любой телеканал позавидует. Здесь снимали, здесь монтировали, здесь же договаривались о прямых эфирах, здесь…
        …теперь всё было в хлопьях пены, которой тушили огонь пожарные, а также в обломках, кусках арматуры и грязи.
        С высоты некогда стильная студия казалась теперь разлагающимся диковинным фруктом, в котором кишмя кишат черви: спасатели, пожарные, полиция, врачи, криминалисты. За три часа ни одного живого им найти не удалось. Погибших выносили по частям, и глядя на это Сильвен всё больше хотел проделать с виновным то же самое. Дракон не жаловал людей — он вообще, кроме Роберта, никого не жаловал. Но даже для него всё это было слишком.
        Они с Эсвеном наблюдали за местом взрыва с крыши высотки. Сюда эхо тоже докатилось: выбило окна, стены пошли трещинами. Застройщик уже пожаловался, что собирался вот-вот сдавать здание жильцам, а что теперь — ремонт? Пусть государство его оплатит. Сильвен бы его послал, заодно и пар бы спустил, но подобные жалобы поступали в канцелярию Роберта. Значит, застройщика ждало долгое и наверняка безуспешное разбирательство со страховой…
        Зато вид отсюда открывался прекрасный. У Силя до сих пор сердце от высоты замирало, но он привык это скрывать. Огненные драконы чтили иерархию, и терять лицо перед подчинёнными из-за детского страха Сильвен отчаянно не хотел.
        — Как ты узнал? — спросил Эсвен, не отвлекаясь от висящего перед ним экрана.
        Сильвен работал с таким же экраном — отчёты, сводка новостей, срочные сообщения. Голова шла кругом. Если из офиса на эту крышу удалось вырваться чудом, то поспать сегодня точно не получится.
        Силь по привычке проверил браслет Роберта — король тоже ещё не ложился. Если через час не уснёт, Лиана дождётся гневного сообщения. А потом Силь, если надо, сам… Впрочем, нет, не сам, но слуг вздрючит так, что те как миленькие и короля, и королеву уложат. И к чёрту срочные дела, если Роберт не будет нормально спать, у него снова начнётся мигрень, а там и до какой-нибудь неизлечимой болячки недолго. Нет уж, Сильвен подобного не допустит.
        — Узнал что? — недовольно пробормотал он, не глядя в сторону заместителя. На «ты» они, конечно, перешли давно, но их отношения за время работы нисколько не потеплели. Сильвен предпочитал ни с кем не сближаться. Одному проще.
        — О взрыве. Как ты узнал? — Теперь Эсвен повернулся, попытался поймать его взгляд.
        — Никак.
        — Никак? Ты что же, вытащил королеву, потому что…
        — Что-то было не так, я это почувствовал. — Сильвен замер. С какой стати он оправдывается?
        — Почувствовал, — повторил Эсвен. И посмотрел на дракона очень внимательно, очень выразительно.
        Сильвен нахмурился. А потом чуть не зарычал:
        — Ты что, меня подозреваешь?
        Эсвен склонил голову.
        — Ты не любишь королеву.
        — Я не… — Сильвен осёкся. — Зато я люблю короля. И уж кто-кто, а ты!..
        — Да, это и не сходится, — вздохнул Эсвен. — Ты бы ни за что не поставил его жизнь под угрозу.
        — Да кто бы говорил! — не выдержал Сильвен. — Расскажи мне о преданности, давай! Бывший террорист.
        Эсвен пожал плечами.
        — Бывший. Моя мать во власти короля. Моё благополучие и благополучие всех драконов тоже во власти короля. Умрёт он, и нас снова лишат крыльев. Я же не идиот.
        — Да? А вот это под вопросом! — рявкнул Сильвен.
        Ему очень хотелось выпустить пар, но Эсвен, как назло, склонил голову, показывая, что признаёт его силу.
        Тогда Сильвен процедил:
        — Я бы не причинил Лиане вреда. Она хорошая девушка… драконица.
        — Сильная, — кивнул Эсвен, который два года назад эту силу ощутил на собственной шкуре. Лиана чуть его не задушила, прорываясь к своему ненаглядному, который в тот момент изображал спящего принца в гробу.
        Но это в прошлом.
        — И ни одной зацепки, — пробормотал Эсвен. — А если серьёзно, как ты понял?
        — Я столько покушений пережил, у меня нюх, — огрызнулся Сильвен.
        В наушнике раздалась мелодия звонка, и на линзе дополненной реальности появилась фотография главы оппозиции, графа Лавлеса. Сильвен скривился.
        — У меня тоже нюх, — сказал вдруг Эсвен. — И он говорит: это был маг.
        Сильвен поднял брови. Отвечать на звонок дракон не спешил — сейчас Лавлес завалит его своими логичными теориями. Пусть лучше будет Эсвен со своим нюхом.
        — Ты знаешь, я их тоже не люблю, но…
        — Но кому ещё это выгодно? — отозвался Эсвен.
        Сильвен выдохнул. Выгодно было много кому — от излишне ретивых «соседей» до несогласных внутри страны. И последних после освобождения драконов хватало.
        Но Эсвен был прав: маги среди этих несогласных оказывались первыми. Ещё бы! Без драконов многие из них не могли колдовать. И теперь этих самых драконов король у них отобрал. Нет, запрета на сотрудничество не было, но сейчас волшебники вынуждены были платить тем, кого раньше считали своей собственностью, вещью. А если вспомнить про налог на амулеты и артефакты, которого отродясь в Каэлии не было, но с приходом к власти Роберта появился… Да, маги должны были короля ненавидеть. Тот весьма усложнил им жизнь, только-только усевшись на трон.
        — Поговорю с Джереми, — пробормотал Сильвен. Верховный маг вряд ли что-то знал, но… Мог узнать.
        Лицо Эсвена ожесточилось.
        — Сжигать их надо, а не разговаривать. Всех. После того, что они с нами делали…
        Сильвен снова оскалился.
        — А давай я тебя сожгу? За дельное предложение?
        Огонь кипел в крови, требовал выпустить — Сильвен боялся в такие минуты загореться, как когда-то… Всего-то два года назад. До того, как Роберт снял с него рабскую печать.
        Но Эсвен снова склонил голову. И даже улыбку себе не позволил, а то Силь бы всё равно ему врезал. Помнил, сволочь, как в первые дни совместной работы Сильвен устроил ему тёмную — на одном из заданий, в горах, далеко от столицы и вообще городов. Тогда Эсвен был не против. Тогда он скалился, смеялся и тоже горел.
        Тогда они очень быстро выяснили, что Сильвен сильнее. Эсвена даже бить было неинтересно. И горел он, ха… Неделю потом был ни на что не годен.
        Сильвен вспомнил и отвернулся. Ребячество — дракон из Эсвена, может, так себе, зато голова варит. Чем сам Сильвен похвастаться не мог. Честный, преданный, сильный, знакомый с политикой от и до — вот и все его достоинства. Да, Роберт говорил, что он себя недооценивает, но… Не было у Сильвена той гибкости ума, которой обладал тот же Эсвен. Потому последнему и удалось когда-то организовать заговор, который вполне мог увенчаться успехом. Сильвену оставалась только верность. Качество, похоже, ещё более редкое, чем коварство.
        — Совещание завтра в девять, — бросил Эсвен, чуть погодя. — То есть, уже сегодня.
        Сильвен скривился и всё-таки принял звонок Лавлеса. Третий по счёту.
        Роберт отправился спать во втором часу ночи. Сильвену всё-таки пришлось пригрозить кое-кому из слуг. Лиана давно дрыхла. Работы на месте взрыва велись, число жертв постоянно менялось — в большую сторону. Теории строились. Сильвен успокоился, когда поднял по тревоге безопасников по всей стране и заставил прошерстить таможенников и пограничников. Что ж, если террорист был не из Каэлии, домой он уже точно не вернётся.
        Больше ничего дракон сделать пока не мог.
        Дворцовую стражу он проверил лично — и в третьем часу ночи почувствовал, что ноги дрожат, а крылья ломит. Голова закружилась, перед глазами снова появился задыхающийся Роберт — Сильвена накрыло запоздалой паникой. В тот момент он был в коридоре и прислонился к гобелену — наверняка жутко древнему, — закрывая глаза. Надо поспать. К чёрту всё. Надо поспать, или завтра он будет ни на что не годен.
        — Да чтоб ты в аду горел, мерзавец похотливый, — прошипел кто-то рядом, и дракон вздрогнул.
        Посреди коридора стояла красавица леди Илия и с раздражением стаскивала с себя туфли на высоченных шпильках.
        — Чтоб у тебя руки… Кто здесь?
        Сильвен выпрямился. Леди Илия выглядела неважно: кожа под макияжем посерела, у глаз обозначились морщинки, уголки губ опустились, руки дрожали не то от выпитого вина, не то от ярости.
        Леди подслеповато прищурилась и выдохнула:
        — А, это ты, Силь. Извини, я тебя не заметила.
        Дракон усмехнулся.
        — Тяжёлый день?
        — Скорее, вечер. Этот стрерский герцог, чтоб у него там всё отсохло!
        Сильвен усмехнулся. С герцогом сегодня встречался Роберт — значит, оставил на Илию, когда…
        — Я ему пальцы чуть столовым ножом не отхватила, — свирепо сообщила Илия.
        — Да брось, — Сильвен подошёл, встал на колени, убрал руку леди от ремешка туфли и осторожно отстегнул замочек. — Столовые ножи тупые.
        — Думаешь, я бы не справилась? — фыркнула Илия. Потом тише добавила: — Спасибо. У тебя ведь тоже был жуткий вечер. Я слышала…
        Силь отмахнулся — мол, не продолжай.
        Илия кивнула, потом, когда дракон поднялся, заглянула ему в глаза.
        — А может… Забудем про всё это, а? У меня тут комнаты недалеко.
        «У меня тоже», — подумал Сильвен и окинул Илию задумчивым взглядом.
        Конечно, они раньше уже спали вместе. И не раз. В конце концов Сильвен был огненным драконом, а Илия… Илия как-то призналась, что секс для неё — лучший антидепрессант.
        — Хочу забыть об этом мерзавце, — добавила она.
        Сильвен медленно покачал головой.
        — Прости. Не сейчас. Мне надо выспаться.
        Илия ничуть не обиделась. Она кивнула:
        — Понимаю.
        И, подавшись вперёд, быстро чмокнула Силя в щёку.
        — Я рада, что ты жив.
        Силь подумал потом, что политика — это прекрасно, но надо стрерского герцога проучить. Драконьи мысли, конечно, однако… «Нечего лапать наших женщин!»
        Можно проучить незаметно. О да, можно, и очень даже легко.
        Силь поставил мысленно галочку и осторожно, по стене, побрёл к своим комнатам. Спать хотелось невыносимо, перед глазами то и дело вспыхивал огонь.
        Утро получилось совсем противным. Сильвен проснулся в восемь, сообразил, что забыл снять комм, и тот буквально надрывается от звонков. Браслет вибрировал не переставая — открывать экран было по-настоящему страшно.
        Сильвен вздохнул, выпутал из когтей золотую цепь, подаренную ещё Робом. С сожалением снял бриллиантовые серьги — журналисты такой «прикид» советника по госбезопасности не оценили бы. Да, он дракон, но человек ни за что не поймёт, как манят, тянут, чуть не на аркане тащат к себе драгоценности. Особенно огненного. Лиана, вон, вместо обручального кольца выпросила себе кастет. Бриллиантовый. С россыпью жемчуга. Белое золото. Сильвен обзавидовался.
        И носит же, хоть и весит эта «игрушка» килограмма два, не меньше. Врагов, говорит, отгонять. Да какие у неё враги?
        «Взорвать тем не менее кто-то всё же пытался», — оборвал себя Сильвен и, морщась, потянулся к стакану с водой. С простыни снова посыпался пепел и мелкие чёрные чешуйки. Это всё от стресса.
        — Сильвен, — раздался вдруг в наушнике голос королевы, и дракон чуть не захлебнулся. — Ты ведь уже проснулся.
        — А тебе-то что не спится? — огрызнулся Силь, прочистив горло.
        Лиана замолчала. Сильвен даже спрашивать не стал, как она снова обошла его пароли, защиту и так далее. Все драконы владеют компьютерной грамотностью на порядок лучше людей, но Лиана… Королева была в этом гениальна.
        Ну ещё бы — восемнадцать лет дома взаперти просидела. Надо же было хоть чем-то себя занять.
        — Силь, я хочу извиниться, — голос королевы звучал очень серьёзно.
        — Чего? Тебе там что-то вкололи, да?
        — И это тоже. Но я понимаю и… Спасибо за вчерашнее. Правда. Я знаю, что вела себя глупо.
        Сильвен закрыл глаза. Правильная, хорошая девочка. Как Роберт мог в неё не влюбиться?
        — Всё нормально, с кем не бывает, — пробормотал дракон.
        — Да, но… Знаешь, я тоже хочу думать, что это был шок. Но теперь я в порядке и… Я буду сидеть во дворце, честное слово.
        Сильвен поднял брови. Лиана, которую от слова «взаперти» пробирала нервная дрожь, согласилась на «клетку»? Добровольно?
        — Там ещё кого-то взорвали, да? — очень спокойно поинтересовался он.
        Лиана вздохнула.
        — Кита, моя камеристка. Говорит, что не знает, откуда у неё… Пыталась меня отравить.
        Сильвен выругался.
        — Сейчас буду.
        — Расслабься, Эсвен уже здесь. Мне его за глаза хватает. Слушай, скажи ему, что мы, воздушные, любой яд за милю чувствуем. Он же пахнет!
        Да, люди ещё просто не привыкли, что обоняние драконов очень тонкое. А у воздушных просто волшебное.
        — Идра тут уже обчихался, — усмехнулась Лиана.
        Сильвен представил капитана гвардейцев Роберта и улыбнулся. Бедняга.
        — То есть, Роб уже знает?
        Лиана помедлила.
        — Я ему успокоительное в чай добавила. То, которое ещё ты готовил. Он спит.
        Сильвен быстро сверился с браслетом Роберта. И впрямь спит.
        — Молодец.
        Лиана хмыкнула.
        — Силь, я просто хотела… Для меня правда важен этот ребёнок. Пусть он хоть сто раз принц и наследник — он наш с Робом сын. И… Я сделаю всё, что нужно, чтобы… не было осложнений.
        «Надо же, очухалась», — подумал Сильвен. Грубо и несправедливо: Лиана всегда была разумной девушкой. Ладно, большую часть времени.
        — Вот и славно.
        — Силь, и Киту не надо… Она глупенькая просто. Ты её не… не мучай, ладно?
        «А ты слишком добрая», — подумал Сильвен и рыкнул:
        — Ладно. Сейчас буду у тебя. Жди.
        — Да заче…
        — Затем.
        Лично проверить всех, кто имеет к королеве доступ. И к королю. Всех, а также их семьи, друзей и… Сколько же работы!
        «Служу отечеству», — подумал Сильвен. Стряхнул в тайник алмазные кольца и отправился наводить в этом дурдоме порядок.
        Прогнило что-то в Каэльском королевстве…




        Глава 2


        Неделю спустя Сильвен готов был назвать гнилой совершенно всю Каэлию и вдобавок пожелать ей гореть в аду. Не будь Роберт королём этого болота, из которого внезапно повалили все черти, какие могли, Силь бы сам этот огонь запалил. Дракону всё больше нравилась мысль схватить друга в охапку и свалить куда-нибудь на край мира, где бы их никто не знал. Несбыточная мечта! Во-первых, долго бы Роб так не просидел. И во-вторых… Короля-освободителя знали все и везде.
        Знали и осуждали.
        В Каэлии и раньше мир был достаточно хрупок. Освобождённые драконы создали, как выразился однажды секретарь его величества, «ряд неудобств». Для начала король предложил своему народу перестать видеть в них вещи. И, вдобавок, вещи агрессивные. В массовое сознание веками вбивали простую мысль: «Драконы опасны». Так вбивали, что сами драконы в это верили. И когда им вернули крылья, некоторые решили, что им теперь можно всё. Король лично к таким обратился, предупредив: «Не можете жить по-людски, милости просим из страны». За пределами Каэлии с драконами обращались ещё… интереснее, поэтому все вняли. И дружно встали на учёт, и согласились пройти реабилитацию, и много чего ещё, что его величество для них придумал.
        Собственно, с драконами проблем было немного. Пять тысяч здоровых особей на всю страну — какие там проблемы? Чтобы не лишиться вновь крыльев, они были согласны на всё. Или виной привычка — многие так до сих пор так и не поняли, что свободны. Решили, что лишь сменили одного хозяина на другого — магов и частных владельцев на государство.
        Проблемы ожидаемо возникли с людьми.
        Помимо недоверчивого отношения к «агрессивным тварям» была злость: эти твари забирают рабочие места! И вообще, мешают жить. Это сейчас они работают уборщиками и посещают вечерние школы. А те, кстати, нерезиновые! Так потом ведь намылятся в университеты. А они башковитые, эти драконы. Нет, не умнее людей, крылатым змеям просто магия помогает. Но они же заберут все бесплатные места! А почему, собственно, честные каэльцы должны платить за место в университете, куда эти твари поступают бесплатно? Почему должны сидеть с этим отребьем за одной партой? В одном классе? Инфляция в прошлом году подросла на полпроцента — это всё драконы! А как же? Ничего же больше не изменилось.
        Так рассуждали обыватели, и если в прогрессивной столице всё было более-менее спокойно, а парочку сект и шовинистских организаций Сильвен с удовольствием разогнал, то провинция, особенно северная, горная, бурлила. Там даже Лиану не любили — ей приписывали в «заслугу» проснувшиеся вулканы. И совершенно не обращали внимание на то, что королева лично летала эти вулканы успокаивать. Неважно. Она же дракон.
        Роптали, но нужен был повод, чтобы огонь вспыхнул.
        Повод появился.
        Когда Сильвен о нём услышал, он поверить не мог. Как и Роберт, и половина правительства. Студию леди Дафны взорвал не маг, Эсвена его «чуйка» подвела. О нет, это сделал дракон. Ферет Тэри.
        Ферет очень мудро тем же вечером повесился, иначе бы его свои же растерзали.
        Стоило этой новости просочиться в Сеть, на улицу митинговать вышли отнюдь не маги. И Сильвен спалил бы всех к чёртовой матери, да дело с концом. Нет, Роберт сам отправился успокаивать демонстрантов. Лично. Без драконов, даже телохранителей, взял только людей. Силю приказал — приказал! чуть не впервые — не высовываться. Лиане просто ничего не сказали, а то она бы точно забыла своё обещание сидеть тихо и помалкивать.
        Всё прошло хорошо, митингующие разошлись. Но тут за дело взялись иностранные агенты, которые, как тараканы — сколько из дома ни гони, всё равно вернутся. Народное недовольство умело подогревали, и на Сильвена теперь стали смотреть косо даже коллеги. Впрочем, его и раньше не слишком любили, а уж теперь-то!..
        Впервые за два года похороненный было страх загореться воскрес. Сильвен не мог, как другие драконы, просто улететь куда-нибудь «на природу», в те же горы, где никого нет. И отдаться там стихии. То есть, крылья у него теперь были. Но даже мысль куда-то лететь вызывала приступ удушья. Сильвен мог обернуться, мог надрать в полёте задницу кому-нибудь вроде Эсвена. Но это другое. Это — невысоко над землёй. Недолго.
        Приказ «помни своё место» наставника-садиста из питомника до сих пор звучал у него в голове. Он помнил, и теперь огонь являлся ему даже во сне. Силь панически боялся в нём сгореть, и ночи превращались в кошмар. А дни… Спасибо «неустойчивой политической обстановке в стране», как говорили таблоиды — казались не лучше.
        В общем, это была жуткая неделя, и, возвращаясь в воскресенье в свои покои, королевский советник по госбезопасности планировал придаться разврату в обнимку с бутылкой контрабандной «Слезы феи». Зелья настолько убойного, что его запретили в тридцати странах, а ещё в семи за его хранение можно было угодить на плаху. Однозначно хорошая вещь.
        Был второй час ночи. Даже комм наконец угомонился, и браслет не вибрировал от постоянных уведомлений. В коридоре царили тишина и сумрак.
        Сильвен закрыл глаза, покрепче сжал горло бутылки и позволил себе один-единственный тоскливый вздох. Хоть здесь никто не услышит, камеры он давно взломал…
        — Работаете допоздна, господин советник? — вдруг раздался женский голос совсем рядом.
        Сильвен вздрогнул, чуть не выпустил бутылку и открыл глаза.
        У его дверей прямо на полу сидела девушка. Рыжая. Кудрявая. Большие — даже слишком для этого лица сердечком — глаза смотрели внимательно… и очень знакомо. Сильвен её точно где-то видел. И вроде бы… даже не голой.
        — Признаться, я устала вас ждать, — добавила она и усмехнулась так привычно, что Сильвен тут же её вспомнил.
        И сразу почувствовал глухую злость.
        — Госпожа Илона Вертек, если не ошибаюсь? — Он даже позволил себе рыкнуть в конце фразы. — У вас ровно минута на то, чтобы уйти.
        Она подобралась. Наверное, заметила огонь в его глазах. Или сообразила наконец, чем ей всё это грозит — начиная от проникновения во дворец и заканчивая… Сильвен потом придумает, что этой стерве ещё приписать.
        Ха, конечно, он с ней не спал! Стал бы он спать с этой… У него даже слов не было, как её назвать.
        Огненные драконы плохо относятся к отказам, а Илона Вертек Сильвену однажды отказала. Он предложил ей работу в отделе аналитики, лично письмо написал. Написал! Не напечатал, от руки написал! Думал, её впечатлит. Его впечатлил её расхваленный журналистами острый ум. Да и личико миленькое, опять же. Зарплата была предложена такая, что даже Эсвен обалдел. Сильвен от сердца те деньги отрывал — но всё-таки лучший частный сыщик Каэлии, распиаренная всеми СМИ госпожа Вертек того вроде бы заслуживала.
        Однако в ответ на щедрое предложение Илона записала видео, в котором весьма витиевато сообщила, где она видела королевскую службу и, в частности, советника по госбезопасности. «Я свободная, и мне это нравится». Она ещё и в Сеть это выложила. Размахивала там его письмом, словно это её личная победа. Дура. Сильвен, посмотрев, сначала обалдел, а потом три дня потратил на то, чтобы взломать её аккаунты. К сожалению, система безопасности у Вертек была отменной — наверное, какого-то дракона наняла. Сильвен потом, конечно, остыл, но обида осталась.
        Так и получилось, что советник по госбезопасности и частная сыщица, раньше не встречавшись, уже имели историю отношений, от которой искрило похлеще, чем от Эсвена, когда он напьётся.
        — Я хочу помочь, — выдохнула госпожа Вертек, и Сильвен чуть не расхохотался.
        — Тридцать секунд. На вашем месте я бы уносил отсюда ноги.
        Она встала, но бежать не кинулась.
        — Ферет Тэри не хотел никого взрывать. Его заставили, и я могу это доказать.
        Сильвен вздохнул. Ну да, конечно, безопасники копали-копали и ничего не выкопали, а эта вертихвостка может.
        Илона смотрела на него спокойно и ладони держала на виду. В руках не было ничего — даже сумочки. Она и браслет планшета сняла.
        — Можете? — сказал наконец он.
        — Могу. Теперь вы меня впустите?
        Больше всего Сильвен хотел разорвать её в клочья и сказать, что так и было. Она наверняка лжёт. Если бы имелся хоть малюсенький шанс, что Ферета заставили, королевские криминалисты уже бы его нашли. Но ничего, совсем…
        Однако то массовое убийство на юге, с участием разведки Штальсборга, главного конкурента Каэлии на международной арене, раскрыла именно госпожа Вертек. Может, она и сейчас что-то знает?
        Дракону сложно бороться с любопытством. Наверняка на это она и рассчитывала.
        — Вы предпочитаете, чтобы я объяснялась здесь? — деловито поинтересовалась Илона.
        Сильвен выдохнул дым ей в лицо — девушка даже не поморщилась — и мотнул головой.
        — Нет. Пойдёмте в…
        Он хотел сказать «допросную», но Илона его перебила:
        — Ваши комнаты защищены от прослушки куда лучше даже, чем комнаты короля. Которые, между прочим, вы же и прослушиваете. Камеры в этом коридоре очень удобно сбоят. Вы уверены, что хотите слушать меня в… другом месте?
        Сильвен мысленно выдал заковыристое ругательство. Раньше бы не постеснялся вслух, но два годы работы у всех на виду научили держать язык за зубами. Раньше его спасал авторитет Роберта, сейчас… Сейчас Сильвен был свободен и отвечал за себя сам.
        — Нет. — Он прислонил к датчику ладонь. Замок считал отпечаток, просканировал глаз. Двери распахнулись. — Проходите.
        Она вошла спокойно, темноты не испугалась. Только прикрыла глаза, когда зажёгся свет, а потом огляделась молча, словно… Словно знала, что увидит.
        Чешуя на полу, пепел и жемчуга, алмазы и золотые цепи Илону Вертек не смутили нисколько. Как и подчёркнутая скудность обстановки: в комнате Сильвена была только кровать, и та больше напоминала койку. Так ему проще спалось, привычнее — роскошной постели у Силя не было, даже когда он жил у Роберта. Да и не хотелось.
        Дам Сильвен обычно водил в другую комнату, дальше по коридору. Вот там и кровать, точнее, ложе было ого-го, и всякие интересные штуки для секса имелись. Например, бассейн с шампанским. И наручники из розового меха.
        Но Илона не была дамой, хотя что-то Силю подсказывало, она бы и в комнате для удовольствий не растерялась. Наверное, также бы прошла без приглашения к окну, посмотрела, затем вернулась к кровати и подчёркнуто-вежливо спросила:
        — Можно?
        Сильвен кивнул.
        От Илоны Вертек пахло кофе. Не тем кислым неприятным запахом, который остаётся во рту после напитка. Нет — ароматом свежесваренных зёрен. Горько и уютно.
        Сильвен поморщился.
        — Я вас слушаю, — сказал он, прислоняясь к стене напротив.
        Госпожа Вертек не съёжилась под его взглядом и не предложила присесть на его же кровать — рядом с ней. Она серьёзно сказала:
        — За месяц до взрыва Ферет Тэри ездил в Эртен.
        Сильвен молча ждал. Про поездку он, конечно, знал: билет нашли у Ферета в мусорном ведре.
        — Именно в Эртене его вынудили сменить профессию строителя на террориста, — продолжила Вертек.
        Сильвен хмыкнул.
        — И кто же?
        Илона посмотрела на него и спокойно призналась:
        — Я не знаю.
        — Не знаете, — повторил Сильвен и довольно улыбнулся. — И доказательств принуждения у вас, конечно, нет. Госпожа Вертек, вы тратите моё…
        — То есть, поездка в Эртен не показалась вам странной? — перебила Илона и положила ногу на ногу. В узких джинсах её бёдра смотрелись весьма… соблазнительно.
        «У меня две недели уже никого не было, — подумал Сильвен. — Скоро на стену полезу». Он отвёл взгляд от ног Вертек и уставился на её улыбку. Возбуждение тут же ушло. Улыбка сыщицы бесила Сильвена невероятно.
        — Почему бы и нет? Курортный город, горячие источники, Ферет недавно получил зарплату и премию, на подготовительных курсах у него как раз были каникулы. — Силь на мгновение закрыл глаза, вспоминая отчёт. — Что в этом странного?
        Улыбка Илоны стала шире.
        — То есть вас тянет в Аделу?
        Сильвен вздрогнул так, словно его плетью огрели. Питомник, откуда его забрали для юного принца, находился как раз рядом с Аделу.
        — Ферет был из северного питомника. От Эртена и всех его источников — какие-то тридцать километров. Господин Сильвен, вы можете себе представить дракона, который готов выбрать для отдыха место столь близкое к своему питомнику? Замечу, что сейчас среди магов Эртена половина — как раз из того питомника. Представьте, идёте вы по улице, а навстречу — ваш наставник…
        — Мой наставник давно мёртв, — выдохнул Сильвен, спрятав руки за спину. Там не видно было, как они дрожат.
        — Ну да, конечно, король же его казнил, — кивнула Илона.
        — Откуда у вас эта информация? — спросил Сильвен, просто чтобы не молчать.
        — Списки казнённых есть в общем доступе в Сети, и вы это знаете, — отозвалась Илона. — Вам нужны ещё доказательства? Хорошо. Билет из Эртена нашли у Ферета в мусорном ведре. Вы не находите это странным?
        — Мусорное ведро? — не выдержал Сильвен.
        Илона посмотрела на него как на ребёнка, который сморозил глупость.
        — Сначала дракон едет в город неподалёку от своего питомника. Потом хранит билет туда практически месяц. И лишь перед своей смертью выбрасывает в мусорное ведро. А ведь это очень аккуратный дракон. Вы заметили, какой в его квартире царил порядок?
        Сильвен вспомнил строчку из отсчёта, где говорилось, что Ферет наверняка был психически невменяем.
        — А смерть? — продолжала Илона. — Вы бы полезли в огонь, если бы собирались свести счёты с жизнью? Он воздушный дракон, господин, это странно, вы же знаете, как они умирают…
        — Ферет страдал от подавляемого психоза и обсессивно-компульсивного расстройства, — перебил Сильвен. — Всё, что вы рассказываете, конечно, интересно, но…
        Илона резко выдохнула, впервые за весь разговор показав раздражение.
        — Сказал врач, у которого абсолютно все драконы страдают психозом и чем-то там ещё. Если, конечно, не заплатят.
        — Заплатят?
        Илона вздохнула.
        — Скажите королю, что, если прикреплять драконов к определённым врачам, те очень быстро поймут, как от их диагноза зависит жизнь пациентов. Врачи берут взятки, Сильвен. Вы впервые об этом слышите?
        Сильвен, не стесняясь, потянулся к браслету, развернул экран и отправил Эсвену приказ проверить врача Ферета. Если это правда, стоит только слово Роберту сказать, и тот на дыбы встанет. Король, ещё будучи принцем, ненавидел коррупционеров. А уж заняв престол, даже скрывать это перестал.
        — Допустим, вы правы, — сказал дракон, свернув экран.
        — Я права.
        — Допустим, — повторил Сильвен. — Что же тогда заставило Ферета это сделать?
        — Я могу только предположить. Но… Бывший наставник. Господин Терн, живёт сейчас в Эртене. Приезжал в столицу три месяца назад…
        — Ни один дракон не станет разговаривать с бывшим наставником, — возразил Сильвен.
        — Согласна. Чего не скажешь о наставниках. Терн мог сам на него выйти, хотя доказательств их встречи у меня, к сожалению, нет. Повторюсь, я лишь предположила.
        — Вы очень много предполагаете, госпожа Вертек, — не сдержался Сильвен.
        — Работа у меня такая, — улыбнулась Илона.
        Повисла тишина. Сильвен размышлял. Гипотеза Вертек уж слишком подходила правительству. Странно.
        Илона тем временем огляделась. Заметила оставленную у двери бутылку «Слёз» и улыбнулась.
        — Зачётная вещь.
        — Пробовали? — поднял бровь Сильвен.
        Илона усмехнулась.
        — Слышала.
        — Да? И где?
        — Не помню.
        Сильвен тоже усмехнулся. А потом спросил в упор:
        — А вам это, госпожа, зачем? Вламываться во дворец, встречаться со мной.
        — Я никуда не вламывалась. Меня пригласили, — с достоинством заметила Илона.
        — Неужели? И кто же?
        — Вы.
        Сильвен сначала опешил от такой наглости, потом быстро открыл экран, проверил. Ну да.
        — Не боитесь оказаться за решёткой за подделку документов?
        — Не боюсь, — отмахнулась Илона. — Я нужна вам, Сильвен, признайте. А мне нужны вы. Я не могу сама раскрыть это дело. К сожалению. Мне как средств не хватит, так и возможностей. В Эртене у меня совершенно нет связей, а разговаривать с сыщиком там не станут. Можно, конечно, попытаться… Но зачем, если вы, господин, могли бы сделать мне маску, а дальше уж я сама…
        — Маску может сделать любой дракон.
        — Маску, которую не видит контроль безопасности? — усмехнулась Илона. — Два года назад во время Бури Короны, вы скрывались от магов довольно успешно, господин. Не отрицайте, за королевой вы тогда точно не на своих крыльях летали.
        «Она слишком много знает», — подумал Сильвен. А сам сказал:
        — Вы меня не поняли, госпожа. Вам это зачем? Ехать, расследовать? Именно это дело. Популярность?
        Илона впервые за разговор отвела взгляд.
        — Нет. Я не вмешиваюсь в политику — это моё, если хотите, кредо. Так легче жить. Но сейчас — я не слепая, я вижу, к чему всё идёт. Если драконов снова поработят…
        Она замолчала. Сильвен ждал.
        — У меня брат дракон, — сказала наконец Илона, и голос её неуловимо изменился. Вроде такой же спокойный, но слышалось в нём что-то… Очень Сильвену знакомое. Тоска. — Он только-только разговаривать начал, а вы представляете, сколько я денег на реабилитацию угробила? Я больше не хочу… Он взгляд до сих пор не поднимает. Даже на меня. — Она вдруг сжала кулаки и выплюнула: — Я не знаю, кто это затевает. Но я его найду. Потому что это должно прекратиться. Понимаете? Должно.
        — Понимаю, — задумчиво протянул Сильвен.
        Про брата он не знал. А стоило бы.
        Илона откинулась на кровати, попыталась опереться спиной о стену, но так сидеть было неудобно. Девушка выпрямилась.
        — Хорошо, — сказал Сильвен, наблюдая за ней. Злость неожиданно улеглась. Как будто яростные слова Вертек её остудили. — С вами свяжутся, госпожа.
        Илона пожала плечами и встала.
        — Конечно, господин. — В её голосе слышалось разочарование.
        — Ещё раз подделаете моё приглашение, и брата у вас заберут, — бросил ей вслед Сильвен.
        Илона уже у двери обернулась. Не стала говорить: «Как вы можете?» И угрожать тоже не стала. Она только кивнула на бутылку «Слёз» и полным презрения голосом сообщила:
        — А вот это — просто слабость.
        И ушла.
        Сильвен оскалился уже закрывшейся двери и искрами потом сыпал тоже ей.
        Бутылка «Слёз» тем не менее так и осталась нетронутой.
        Если врач Ферета и брал взятки, доказать это оказалось невозможно. Он не хранил деньги в своей квартире, а на счёт в банке никаких странных переводов не проводилось. Опрошенные драконы молчали. «Молчи — и выживешь», — знал любой дракон из питомника.
        Кто-то из сотрудников Эсвена предложил проверить драконов на полиграфе, так Сильвен чуть бедолагу в ответ не сжёг. За дурацкое предложение. На полиграфе даже магов не проверяли — сбоил. А уж драконов-то…
        Огонь чудился теперь и наяву. Нет-нет да пылали стены, а подчинённые как будто специально бросали Сильвену вызов. Все, начиная от Эсвена с его неуместными шутками, и заканчивая каким-нибудь ассистентом.
        — Ты странно пахнешь, — сказала Лиана, когда Сильвен пришёл её проверить. Королева честно выполняла обещание и никуда не выходила. Досуг ей скрашивали книги. И видеоконференции с преподавателями университетов. Лиана, так и не получившая высшего образования, решила, что теперь самое время.
        Сильвен проводил взглядом новую камеристку королевы и хмыкнул:
        — Ты тоже.
        Лиана вздохнула.
        — Я ещё и тяжёлая становлюсь.
        — Это нормально…
        — Да, я знаю, я спрашивала. Но ты не понимаешь, Силь. Я привыкла, что я и ветер — одно. А теперь он лёгкий, а я тяжёлая. Ты не думай, я не жалуюсь. Просто странно.
        Сильвен не смог тогда усидеть в кресле — оно горело. Эти видения — вот что было ненормально. Он старался об этом не думать, а, наверное, следовало.
        Лиана удивлённо смотрела на него, пока он метался от порога до окна её гостиной. И говорила — мягким, успокаивающим голосом. В конце концов ему полегчало — Силь даже выпил с ней чаю.
        Лиана ничего тогда не спросила. И не сказала — ему.
        День спустя «попить чайку» своего советника по госбезопасности вызвал сам король. Сильвен заранее знал, что ничего хорошего ждать не приходится, потому что у Роберта нет на чаёк времени, что они оба крутятся, как драконы в печи, и за прошедшие недели практически лично не встречались…
        Был вечер, догорал закат. Сильвен поднялся в знакомые покои и почувствовал, как колет сердце. Это было… как вернуться домой и понять, что это больше не твой дом. Все мелочи, когда-то обозначавшие присутствие Силя — книги, запчасти от браслета, шкатулка с лекарствами и его личное кресло-качалка — исчезли.
        Зато моделей самолётов как будто стало больше. Только две из новых были подарены Силем, остальные — наверняка Лианой. Теперь это её забота…
        Сильвен улыбнулся, словно оскалился, и Роберт, отдававший приказы слугам, поднял брови.
        А потом, когда король и дракон остались одни, наступила неудобная тишина — только потрескивал огонёк свечи под шоколадным фондю. Для Роберта, конечно, это он сладкоежка.
        Король и его советник смотрели друга на друга, и первым отвёл взгляд Сильвен. Подхватил когтем свиной стейк, ароматный до безумия, истекающий жиром, и произнёс словно между прочим:
        — Ну что, сделаем вид, что всё в порядке, потратим час на светскую болтовню, или сразу перейдём к делу?
        Роберт вздохнул с облегчением:
        — Ты и светская болтовня?
        — Я теперь и допросы проводить умею, — отозвался Сильвен. Мясо на вкус было как пепел. — Роб, не тяни дракона за… Говори, зачем позвал.
        Роберт отодвинул чашку кофе с зефиром, как будто тоже перестал получать от лакомства удовольствие.
        — Давно мы так не сидели, да?
        Сильвен молча смотрел на него. «Да, ты теперь так сидишь только с Лианой. А со мной — только чтобы подсластить какую-то гадость. Наверное, приказ. Я тебе больше не нужен». Говорить это не имело смысла. Да и потом, что он как истеричная любовница, которую бросили ради жены? Только друг, про которого забыли.
        — Я что-то делаю не так? — спросил вдруг Роберт, и Сильвен чуть было не сорвался. Раньше точно бы не сдержался, может, поэтому король так и сказал. Провокация? Если так, то два года не зачеркнуть — Сильвен научился держать себя в руках. Хотя бы ради друга.
        И он улыбнулся расслабленно, пошутил:
        — Конечно. Кофе с этой гадостью, да ещё и фондю? Не слипнется? Лиана узнает — погрозит тебе когтем.
        Но Роберт даже не улыбнулся. Он откинулся на спинку кресла и посмотрел на Сильвена с болью.
        — Ну что ты мнёшься, как… — закончил Силь ругательством, которое при короле произносить не пристало. Но раньше было можно — ему, Сильвену. — Говори уже.
        — Силь, тебе нужен отдых.
        — Чего?
        — Отдых, Силь. Я же вижу, ты как… Как раньше. Мне страшно за тебя. Когда ты последний раз спал? Нормально спал, а не три часа урывками? Отдохни… Да хоть на южных пляжах, там сейчас, говорят, самый сезон. Хочешь?..
        — Ты меня отсылаешь, — перебил Сильвен.
        Роберт жалко улыбнулся.
        — Это просто отпуск. Знаешь, за два года…
        — А тебе отпуск причитается?
        — Силь…
        — Скажи просто: «Уйди. Я больше не хочу тебя видеть». Роб, я уйду. Правда. Но сначала скажи.
        Роберт потянулся через стол и крепко сжал ладонь Сильвена. Драконьи когти и чешуя исчезли, и тоскливая ярость тоже схлынула. Сильвен тяжело сглотнул, а Роберт улыбнулся.
        — Я никогда этого не скажу, Силь. Ты нужен мне. А тебе нужен отдых. Месяц, не меньше. Не больше, к сожалению, ты… всё-таки очень мне нужен. — Его улыбка стала шире. — Выбери любой курорт в Каэлии. Деньги, девушки — всё что хочешь. Я… просто боюсь за тебя.
        — Это приказ?
        — Нет. Просьба.
        — Как с Лианой? Только нет отца, которому можно позвонить, и он меня вразумит, да? — Сказав это, Сильвен уже понял: отца, может, и нет. Но есть Роберт.
        — Нет, конечно. — Король покачал головой. — Но я действительно прошу тебя, Силь. Пожалуйста…
        — И я сделаю так, как ты… просишь, — отозвался Сильвен. Потом высвободил руку и встал. — Это всё, ваше величество?
        — Силь…
        — Брось, Роб, у нас обоих не так уж много времени. — Сильвен бросил взгляд на накрытый стол. — Особенно для этого пафоса. Привет Лиане. Мне нужны сутки, чтобы передать дела.
        Голос короля остановил его уже двери:
        — Силь, пообещай мне кое-что.
        Он нашёл в себе силы обернуться.
        — Как всегда — всё что угодно.
        — Я буду звонить тебе каждый день. Скажем… В девять вечера. Хотя бы на десять минут — не сбрасывай мои звонки, ладно?
        Сильвен пожал плечами.
        — Когда это я сбрасывал твои звонки? А вот ты…
        — Может, всё-таки вернёшься и доедим? — перебил Роберт и посмотрел на стол. — Я мясо для тебя из Штальсборга заказал.
        Сильвен усмехнулся.
        — Пришли его мне в комнату. Времени нет, Роб.
        Король вздохнул и встал из-за стола. Сильвен испугался, что полезет обниматься — снова камеры потом чистить. Но Роберт просто положил руку ему на плечо и сказал:
        — Ты же знаешь, я не умею… Всё это социальное… Мне тяжело. Не злись на меня, ладно?
        — Никогда.
        И это тоже было правдой: Сильвен не злился на короля. За что? Люди меняются, отношения тоже. Всё как раньше быть не может. Это он виноват, он никак не справится с переменами. Два года уже.
        Но заноза в сердце от этого приказа… То есть, просьбы отдохнуть… Болело очень.
        Выйдя из королевских покоев, Сильвен должен был отправиться в офис, поговорить с Эсвеном, отдать распоряжения, настроить технику, наконец, чтобы если что случится, он смог первым оказаться рядом с королем и спасти.
        Ничего подобного Сильвен не сделал. Вместо этого он отправился на служебный этаж, взял кар и вбил адрес одного из спальных районов на окраине столицы.
        Небо сияло всеми оттенками алого и фиолетового. Сильвен старался на него не смотреть. Огонь, который полыхал среди облаков, был холоден. Так холоден — как у него самого на душе.
        Илона Вертек получала от клиентов миллионы за раскрытые дела, а жила, прости господи, в типовой многоэтажке, где даже кар припарковать негде. Сильвен ожидал чего-то… Чего-то большего.
        Зато район тихий. Заметив дракона, мамочки тут же вскочили с лавочек у детской площадки, кинулись к своим чадам. Как будто Сильвен мог их поджечь! То есть, мог бы, но делать ему больше нечего, да?
        Компания подростков — у каждого в руке по банке пива — стояла у нужного подъезда и смотрела ну очень недобро. Сильвен усмехнулся, выдохнул сноп искр и, проходя мимо, вытащил у одного из парней сигарету.
        — Ты чё, э? — заволновались они. — Проблемы?
        Сильвен посмотрел снисходительно и высыпал на крыльцо оставшийся от сигареты пепел.
        — От этой гадости даже у меня когти слоятся. А вы вообще ласты склеите.
        Парни замолчали — разглядели наконец его лицо. Ещё бы, человеческие глаза — не зоркие, а уж после пива да в сумерках…
        Сильвен молча открыл дверь и вошёл в подъезд. Поморщился, хотя не так уж было и грязно. Удивлённо дождался лифта — тот шёл слишком медленно, Сильвен к такому не привык. Он сам мог бы уже раза три облететь вокруг дома, пока этот тормоз соизволил к нему спуститься, а потом подняться на нужный этаж.
        Как они здесь живут?
        Дверь в квартиру открылась легко — Сильвен неслышно вошёл, чувствуя привычный запах кофе. И сладкий, мягкий — домашнего печенья. Голова закружилась, даже слёзы на глазах выступили. Но Сильвен быстро взял себя в крылья.
        — Ну как? — щебетала Илона, кружа по маленькой кухне.
        Просто каморка! Сильвен чуть приступ клаустрофобии не словил. К такому он тоже не привык. Даже в питомнике… Да что там! В питомнике спальня была на тридцать особей — целый бальный зал.
        Илона как-то умудрялась не спотыкаться о стол, стулья и шкафчики с этажерками. Сильвен застыл на пороге: образ госпожи Вертек в розовой пижаме и пушистых тапочках в тон вязался у него, скорее, с Лианой. И та ухмылка, прищуренный взгляд, которые так его бесили — это что, была маска? Как драконья, только человечья, без всякой магии? Ухмылка для всех, а улыбка для этого сгорбившегося бугая, замершего над куском пирога.
        — Да ты попробуй, это же морковный, — говорила Илона, подливая ему чай. — Помнишь, ты любил морковь? Я туда сахарку… — Она обернулась, заметила наконец Сильвена и вздрогнула.
        А бугай вдруг выпрямился, встал и, заслонив девушку, оскалился. По комнате прошёлся ветер с запахом сырой земли.
        Сильвен отмер. Снисходительно усмехнулся и выставил ладони, показывая, что когтей нет. Знак, понятный любому дракону: «Не нападу».
        Бугай — на кухоньке ему было явно тесно — снова сгорбился, взгляд уткнулся в пол. Тоже знак: «Я признаю твою силу».
        — Господин Сильвен, вас стучать не учили? — Илона, кое-как протиснувшись между тумбочкой и столом, встала, заслоняя собой бугая.
        Сильвен улыбнулся.
        — Вам идёт розовый, госпожа Вертек.
        Илона хмыкнула и потянулась к браслету.
        — Звонить и обвинять вас во вторжении в частную собственность, я так понимаю, бесполезно.
        — Абсолютно. Это же вы меня пригласили, госпожа.
        — Я?
        — Ну да. Я согласен. Мы выезжаем в Эртен завтра. Можно мне тоже пирога? Не люблю морковь, но запах, признаться, очаровывает.
        Бугай тяжело вздохнул, взял тарелку и, грузно ступая, оттёр Сильвена и вышел в коридор.
        — Мили! — спохватилась Илона. — А как же чай?
        Ей не ответили.
        — Неужели я помешал? — удивился Сильвен. — Я-то думал, вы меня ждёте.
        — Вы очень много думаете, господин. Помойте руки, пожалуйста. Вам чай с сахаром?
        — Без. Это был ваш брат?
        Илона поставила перед ним чашку и блюдце с пирогом.
        — Да. Вы сказали «мы»? Мы выезжаем?
        — Именно. Если хотите рассчитывать на поддержку правительства — выезжаем вместе. Я сделаю маску и вам, и себе. Легенду вы ведь уже придумали?
        — Да, — задумчиво протянула Илона. — Но она потребует… много денег.
        Сильвен другого и не ждал.
        — В средствах мы стеснены не будем.
        — Великолепно, — хмыкнула Илона. Уютной улыбки как ни бывало. — И вы согласны терпеть меня…
        — Месяц, не больше, — быстро добавил Сильвен.
        Она подняла брови, потом пожала плечами.
        — Обычно мне хватает недели. Допустим, двух… Но как скажете, запас времени лишним не бывает. Почему вы передумали, господин? Вы же так и не смогли проверить мои слова насчёт взяток.
        Сильвен встретился с ней взглядом.
        — А вам нужно понимать?
        Она медленно покачала головой. Потом вдруг сказала:
        — Никакого секса. У нас будут деловые отношения. Ничего больше.
        Сильвен чуть чаем не поперхнулся.
        — Да мне на вас даже смотреть противно, — вырвалось у него.
        Она не обиделась, даже улыбнулась.
        — Вот и славно. Кстати, взаимно. И между прочим, господин, вы кошмарно выглядите. То есть, хуже, чем обычно. «Слёзы феи» имеют такой эффект на драконов?
        Сильвен молча уделил внимание пирогу. Что-то в нём было, но во дворце готовили лучше.
        Ему вспомнился вдруг Роберт за столом, уставленным мясом и фруктами для фондю. В глазах защипало.
        — Я прошу прощения, — сказала вдруг Илона, не глядя на него. — Я была… бестактна.
        — Да ради бога, — отмахнулся Сильвен. — Вы успеете до завтра закончить свои дела? Вам нужна помощь?
        Она снова усмехнулась.
        — Я-то успею. А вам… — Она потянулась к браслету, вытянула экран, что-то набрала. — А вот вас, господин, ждёт длинный список дел. Деньги-то у вас? Значит, вам нас в дорогу и собирать. Смотрите…
        Сильвен открыл файл на своём браслете, не спрашивая, откуда у Вертек его номер. И не выдержал — присвистнул.
        — Вот-вот, — улыбнулась Илона. — Поэтому доедайте быстрее и убирайтесь. У вас много работы, господин.
        Сильвен спустил ей это. Работы и правда было много. Впрочем, как и всегда.
        Утром Роберт получил от своего советника посылку: портрет короля в шоколаде… и не в самом потребном виде. Скажем так, портрет вышел отнюдь не парадный. К коробке прилагался конверт с запиской: «Звони сюда». И номер, который Роберт тут же пробил. Судя по данным браслета, Сильвен ехал на побережье — в уютный отель для VIP-клиентов.
        — Ну вот, — сказал Лиана, отламывая от шоколадного Роберта палец. — А ты говорил, он обиделся. Ой, фе! Горький какой!
        Роберт усмехнулся и долго потом следил, как перемещается точка на геоданных — Сильвен ехал в личном купе роскошного поезда «Танцовщица», с видами на море.
        — Он солгал.
        — Что? — удивилась Лиана, вытирая губы. Горький шоколад ей по вкусу не пришёлся. — С чего ты взял?
        — Знаю, — пожал плечами Роберт. — Но он сейчас точно не в столице, и это главное.
        — А что в столице? — тут же насторожилась королева.
        Вместо ответа Роберт её поцеловал — да так, что Лиана быстро забыла о странном замечании мужа. Когда этот самый муж так нежен, тут и себя забудешь.
        Точка, отмечавшая Сильвена, тем временем подобралась к побережью вплотную. Потом мигнула и исчезла — на долю секунды, сбой в передаче данных, бывает. Снова появилась она уже в том самом отеле, сотрудники которого подтвердили, что советник по госбезопасности отдыхает у них. Очень скоро эта информация утекла в Сеть, и рейтинг Сильвена, без того низкий, ушёл дальше в минус. Тут такие дела в королевстве, а он в роскошных апартаментах придаётся разгульному веселью! Да его уволить мало!
        «Хочешь спрятаться — оставайся у всех на виду», — говорил какой-то древний умник. Сильвен был с ним согласен.




        Глава 3


        — Что вы не знали о драконах, но боялись спросить…
        — В Крестели разрешили посещение заповедника, но без посетителей…
        — Достоверный источник сообщает: советник по государственной безопасности отправлен в отставку…
        — У завкафедры столичного вуза похитили пакет резиновых крокодилов…
        — Жители Задеи вытоптали пентаграмму в центре города…
        Роберт потёр переносицу и поморщился. Новости Каэлии день ото дня становились всё бредовее.
        — Милая, выбери, пожалуйста, канал и не мучай технику.
        Развалившаяся на диване драконица хмыкнула.
        — Что, кофе невкусный, золото моё?
        «Золотом» Роберт стал буквально месяц назад — Лиана в одном из интервью пошутила, что все драконы обожают и ревностно охраняют своё сокровище, обычно золото. Так вот, для неё это — муж. Роберт так и не придумал, как к этому относиться. До этого он был «няшкой», «прелестью» и «зайчонком». «Золото» в этом списке смотрелось, пожалуй, даже представительно. Если Лиана ляпнет что-то такое перед иностранными гостями — а она это сделает — ему удастся не покраснеть.
        Но в глубине души у него сердце пело, когда Лиана называла его… да хоть бы и «котиком». Лишь бы была рядом. Лишь бы не ушла, как когда-то мама…
        — Ну что ты, дорогая, — улыбнулся он. — Однако кофе был бы вкуснее, если бы ты не выловила из него весь зефир.
        Лиана вытянула губы трубочкой и последний раз щёлкнула пальцами, переключая канал.
        — В столичном аэропорту имени Родрига Первого приземлился личный самолёт графа Дерека Милосского. Юный лорд…
        Роберт со вздохом отвернулся от жены — его ждали диаграммы. И остывающий кофе, без зефира совсем никакой. Разве что запах… Раньше Роберт был бы только рад спрятаться за письменным столом и работой — отчётами, прогнозами и бесконечными законопроектами — от всего мира. Сейчас ему не хотелось даже взгляд от жены отводить. Тем более она последние дни так мило пополнела.
        Тем временем на экране появился серебристый кар графа. Журналисты сломя голову бросились к нему.
        — А это ж… этот… ну, — задумчиво пробормотала Лиана.
        — Что, милая?
        — Это же тот сноб, который меня опрыскал антисептиком? И подал в суд на капитана Идру за то, что тот счёл это нападением.
        Роберт бросил один-единственный взгляд на экран.
        — Да.
        — А что, он уже граф? Его родители успели скопытиться?
        — Милая, пожалуйста, выражайся яснее. Королеве не пристало использовать… просторечные слова.
        — «Улетели на крыльях закатного ветра» достаточно по-королевски? — хмыкнула Лиана.
        Тем временем из кара на экране выбрались трое молодчиков в строгих костюмах. Хмуро осмотрелись, потом один из них нагнулся к кабине, что-то тихо сказал. Двое других пытались оттеснить журналистов.
        — Жених года? — повторила за ведущей Лиана. — А, ну да, его отец ведь держал половину пакета акций «Алмазов Каэлии». Вроде.
        Роберт отвлёкся от блокнота.
        — Откуда ты знаешь?
        — Я всё-таки королева. О, а вот и антисептик!
        Из кара действительно выскочили две миниатюрные блондинки в форме горничных и принялись опрыскивать асфальт, журналистов и телохранителей из пульверизаторов.
        Лиана хихикнула.
        Из здания аэропорта к кару уже спешили — представительница компании, выполняющей перелёт, миловидная женщина средних лет. Строгий костюм, причёска-бублик. В общем, типичная бизнес-леди. За ней с трудом поспевал очкарик с блокнотом, умудрившийся застрять в дверях.
        Лиана вздохнула и посмотрела на мужа.
        — Я выключаю?.. Роб, что такое?
        Из кара выбрался высокий блондин с внешностью плейбоя. Он выпрямился и осмотрелся с таким видом, словно его привезли на свалку, и теперь бедняге приходится дышать омерзительной вонью. Он даже нос в характерном жесте прикрыл.
        — Погоди, — выдохнул Роберт, неожиданно заинтересовавшийся происходящим на экране.
        Тем временем «бизнес-леди» пробилась сквозь толпу галдящих журналистов и радостно улыбнулась графу.
        — Ваше Сиятельство, — голос у неё оказался мягкий и душевный. Словно у бабушки, встречающей долгожданного внука. — Какая честь!..
        — А где ковровая дорожка? — перебил «внук».
        Женщина моргнула.
        — П-простите?
        — Красная ковровая дорожка, — презрительно повторил блондин.
        — Н-но…
        Горничные снова засуетились, кинулись к кару… И минуту спустя (журналисты потеснились) раскатали от кара до входа в аэропорт красную ковровую дорожку.
        Блондин ступил на неё, как актёр на вручении кинопремии.
        — С ума сойти, — фыркнула Лиана.
        Журналисты бросились за юным лордом и чуть не затоптали небрежно одетую брюнетку в очках, выбравшуюся из кара последней. Её попросту никто не заметил. И чемодан едва ли не больше её самой везти тоже не помогли. Так она и тянула его за собой, спотыкаясь на высоченных шпильках.
        Блондин тем временем дошёл до дверей и посмотрел на бизнес-леди, как на насекомое.
        — Конечно, милорд! — спохватилась та. — Прошу вас.
        Юноша со скучающим видом щёлкнул пальцами. Горничные оттолкнули «леди» и бросились вперёд, опрыскивая всё вокруг антисептиком.
        — Ну точно террористы во время ограбления банка, — хихикнула Лиана с дивана. — «Кошелёк или жизнь!»
        — Угу, — пробормотал Роберт, наблюдая.
        Журналисты, зная, что внутрь их не пустят, облепили вход, как пчёлы — мёд.
        — Ваше Сиятельство!
        — Прокомментируйте!
        — Почему вы решили сменить место жительства?
        — Вы едете в Эртен для лечения?
        — Лорд Дерек!
        Блондин с царственным видом обвёл их взглядом и молча переступил порог. Девушка с чемоданом еле успела заскочить следом, или её бы прищемило дверьми.
        — Дерек Милосский, — рассказывала тем временем ведущая, — неожиданно решил покончить с богемной жизнью. В эту минуту он отправляется на север, в Кремтон. Однако пункт его назначения лежит дальше — Эртен, знаменитый своими целебными источниками. Не может не возникнуть мысль, что сиятельный граф едет поправить здоровье, возможно, испорченное его… свободным образом жизни.
        — Выключай, — кивнул Роберт.
        Лиана щёлкнула пальцами, и экран погас.
        — А что это сейчас было?
        Король улыбнулся.
        — Ничего. Акции алмазов упадут, нужно поправить график прогноза… Между прочим, милая, с каких пор ты играешь на бирже?
        И пока королева объясняла (в её речи на этот раз было очень много просторечий и совсем не королевских «ну…» и «э-э-э»), Роберт сверился с браслетом. Сильвен как раз гулял по пляжу забронированного для него отеля. И вовсю кадрил горничных.

* * *

        Двери закрыли, салон наполнился мерным гулом двигателей. Воздух стал суше, а отдушка антисептика, который человеческий нос наверняка не чувствовал, зато драконий — ещё как, забивалась в ноздри. Сильвен поморщился и столкнулся взглядом с улыбчивой стюардессой. Та склонилась над его креслом, предлагая шампанское в изящном фужере на серебряном подносе. Блеск подноса, конечно, пленил, но даже слепой дракон бы легко определил, что серебро тут не высшей пробы. Так что Сильвен легко переключился на стюардессу и смерил её длинным взглядом — от декольте до весьма соблазнительных бёдер. Потом вспомнил, что Дерек предпочитает крутые попки — желательно мужские, и это каждой собаке известно. За тем скандалом, из-за которого молодого тусовщика впервые потащили в суд под проклятья отца, ныне покойного, наблюдала вся Каэлия. Этот кретин ещё вопил тогда про свободу выбора и «любовь не ведает преград». Если настолько убеждённый мужеложец вдруг сменит ориентацию…
        Чертыхнувшись, Сильвен отвёл взгляд и презрительно выплюнул:
        — Виски.
        Стюардесса снова ослепительно улыбнулась. Сильвен посмотрел, как она идёт к бару, покачивая бёдрами, и в который раз пожелал Дереку гореть в аду. Потом случайно бросил взгляд в иллюминатор и похолодел. Самолёт ещё даже скорость не набрал, но у Сильвена было хорошее воображение. Он вдруг отчётливо понял, что сейчас окажется в воздухе. Запертый в железной банке. Перед глазами заплясал огонь, на руках удлинились ногти, превращаясь в когти. Сильвен тяжело сглотнул, возвращая контроль над поплывшей «маской».
        Собственно, обычные для него мысли во время полёта. Ничего нового. Просто надо напиться до потери сознания, и всё пройдёт.
        Виски стюардесса принесла в бокале — буквально на донышке. И закуски — два ломтика сёмги. Сильвен чуть не взвыл. Ему нужна как минимум бутылка, а не эта капля! И мясо — много, чёрт возьми, мяса! Если сёмга — то целую рыбину, а не эти жалкие два ломтя.
        — Простите, милорд, нужно поднять шторку иллюминатора, — сияя улыбкой, пропела тем временем стюардесса. — Это для вашей же безопасности…
        — Я в курсе! — рыкнул Сильвен, с трудом держа себя в руках.
        Девушка вздрогнула и удивлённо посмотрела на него. Сильвен мысленно огрызнулся, на этот раз на себя — рык точно получился нечеловеческим. Что ж, пусть девчонка считает, что ей послышалось.
        Сейчас скучающий взгляд получился сам собой — всего-то Роба во время общения с магами нужно скопировать. И жест, поистине королевский, когда пальцами этак еле шевелишь:
        — Идите.
        Стюардесса расслабилась, пропела что-то ещё — Сильвен не слушал: старательно держал лицо. Потом она ушла, пожелав приятного полёта, и на салон упала завеса тишины, отрезав даже звук работающих двигателей. Только вибрация осталась. Юный граф заранее приказал не мешать ему, поэтому в салоне не осталось никого, кроме Илоны, исполняющей обязанности личной ассистентки Дерека.
        Сильвен огляделся: артефакты-глушилки работали. И завеса над его и соседним креслом — тоже. Можно даже маску снять — никто не узнает. После того суда Дерек стал очень скрытным, никто не удивился его желанию побыть во время полёта в одиночестве. Ассистентку в расчёт не приняли — в её обязанности входило быть на подхвате. Мало ли что молодому лорду понадобится?
        В общем, самое время обсудить все детали предстоящей поездки в Эртен. Но стоило самолёту набрать скорость и оторваться от земли, как у Сильвена в глазах потемнело от страха. Он до боли в когтях вцепился в кресло.
        А-а-а! Мы-все-умрём!!!
        Роберт в такие моменты давал ему драконье успокоительное. «Почему я не додумался взять его сам?» — мысленно простонал Сильвен.
        Потому что это не виски, которым дракон не напьётся в зюзю. После нужной дозы драконьего успокоительного Сильвен не смог бы держать маску. И в Эртен приехал бы не молодой сноб Дерек Милосский, а пускающий слюни советник по госбезопасности. Роберт тогда…
        — Вы боитесь высоты?
        Сильвен вздрогнул и открыл глаза.
        Илона уже устроилась в кресле напротив. Её маска тоже поплыла, и выглядело это даже забавно, но Сильвену сейчас было не до шуток. Перед глазами снова заплясало пламя. Самолёт тряхнуло, дракон задрожал, и воздух вокруг словно бы нагрелся.
        Но тут его ладонь сжали прохладные пальцы, и Сильвен опомнился.
        — Смотрите на меня, — спокойно сказала Илона. Вообще-то, её тон больше напоминал приказ. — И дышите. Глубоко. Раз…
        — Я знаю, как!..
        Она сжала его ладонь сильнее и повторила:
        — Смотрите. Вдох. Раз. Выдох. Два…
        На счёте «пятьдесят восемь» Илона наконец его отпустила.
        — Всё, мы набрали высо… — Она осеклась: наверное, заметила, что он снова побледнел. И рывком опустила шторку иллюминатора. — Почему здесь до сих пор пользуются этим старьём, можно же просто затемнить стекло.
        — Роб ввёл моду, — пробормотал Сильвен, чувствуя себя странно. Словно всё-таки глотнул успокоительного. — На шторки. Среди аристократов. Он… любит ретро… У самолётов. Что вы со мной сделали?
        — Ничего. — Илона прошлась по всему салону, методично закрывая шторки. Стало темнее и как будто уютнее. Сильвен со вздохом откинулся в кресле. Если бы не вибрация, можно даже забыть, что он в воздухе в тысячах километрах над… Господи!
        Впрочем, на этот раз мысль мелькнула и пропала: страха не было.
        Илона же вернулась в кресло и продолжила:
        — Это же стандартный способ успокоить дракона. Применяют младшие маги в питомнике. Вроде кодирования… Вы не знали?
        Сильвен потрясённо смотрел на неё. Голова всё ещё кружилась. И где-то глубоко шевельнулось воспоминание, как давным-давно кто-то говорит ему таким же тоном: «Смотри на меня и дыши». Ещё до наставника. То есть, наставников. Те успокаивали воспитанников иначе.
        — Я… А вы-то откуда знаете?
        Даже Роб… Если и знал, никогда этим не пользовался. Да и откуда?..
        Илона вздохнула.
        — Но вы же видели моего брата. Когда у него случаются истерики… Мы с ним, знаете ли, в разных весовых категориях. Это как успокоить бульдозер — абсолютно бесполезно. Вот я и… приноровилась. В смысле, сейчас можно просто заплатить магу за консультацию, и тот всё расскажет.
        — Ну да. — Сильвен попытался сосредоточиться. — А… это скоро пройдёт?
        Илона посмотрела на него как-то странно, потом кивнула.
        — Да, через десять минут. Сильвен, могу я спросить?
        — Мы… теперь зовём друг друга по имени? — выдохнул дракон. Язык всё ещё заплетался, слова давались с трудом.
        — Думаю, нам и на «ты» не помешало бы перейти, но как скажете, — улыбнулась Илона. — Сильвен, как вы… Как у вас получается… Жить… м-м-м… Вы видели моего брата, я бьюсь с ним уже второй год. Ни в какую. Он без меня на улицу не выходит и выполняет любой приказ, вообще любой, кто бы его ни отдал. Но вы не такой. Как… Как у вас получилось это побороть?
        Сильвен не выдержал и рассмеялся. И слова вырвались сами собой:
        — А вас не назовёшь тактичной, да? Вы же понимаете, что нормальный дракон вполне может обидеться и…
        — Десять минут ещё не прошли, вы не обидитесь, — усмехнулась она, перебив. — Сильвен, я понимаю, вопрос очень личный, но мне действительно нужна помощь. Меня ни один дракон близко не подпустит, я же человек. И… я лучше сейчас у вас спрошу, а то потом работа и… Я вам окончательно надоем, и вы мне точно не ответите. Помогите. Прошу вас.
        Сильвен в нормальном состоянии заставил бы её просить подольше. Но сейчас… Она и впрямь задала этот вопрос вовремя. А может, в том коде было что-то, заставляющее подчиняться. Несильное, нет, оно дракона даже не пугало. Однако…
        Сильвен посмотрел на Илону. Та попыталась улыбнуться. Получилось жалко. Она и впрямь в отчаянии, надо же…
        — Мы с вашим братом разные, Илона. Мой ответ вам ничем не поможет. Но если хотите… Ваш брат не родился в питомнике, верно? Конечно, нет. Иначе не был бы вам братом. Его забрали и учили подчиняться. Я же в питомнике родился…
        — Но вы же огненный! Я знаю, огненных драконов сильнее других… «воспитывают». То есть, воспитывали. Раньше. Ну…
        — Нам это не помогает, — усмехнулся Сильвен, вспомнив Эсвена. — Дело не в этом. Меня никто не «воспитывал», как вы выражаетесь. Я был очень послушным драконом. Я с детства очень хорошо понял, что от меня ждут. К тому же, меня очень рано продали принцу.
        — Но вы остались с ним, — кивнула Илона, как будто что-то отмечая для себя. — Даже когда вас освободили. Вы… не сопротивлялись. Вы до сих пор исполняете его волю, для вас ничего не изменилось, верно? Вы даже летать…
        Сильвен закрыл глаза — и злость вернулась. Не изменилось?
        — Ещё слово о питомнике, и я вас выпотрошу, — спокойно перебил он.
        Илона замолчала. А потом сдавленно попыталась извиниться. Сильвен отмахнулся.
        — Достаточно. Будем считать я удовлетворил ваше любопытство. Сходите к стюардам, дорогуша, раздобудьте обед, поговорим потом, я голоден.
        — Не называйте меня «дорогушей», — встрепенулась девушка. Прямо как Лиана когда-то.
        Сильвен улыбнулся ей — как улыбался девицам, которых приводил в свою комнату удовольствий.
        — Вперёд, крошка.
        Странно, но она послушалась. Пыхтела, конечно, и краснела. Но больше не возражала. Да и роль скромной ассистентки исполняла идеально, Сильвен был впечатлён. У Илоны даже голос менялся, когда она говорила с бортпроводниками. Милая девочка.
        Сильвен откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Кожу от «маски» жгло — неприятно, не как от огня. Огонь умеет быть ласковым, словно мягкий плед. Впрочем, и болезненным тоже — хуже плети или даже заклинаний. Сильвен усмехнулся — давненько его не пытали магией. Непривычно. Раньше, до освобождения, волшебники годами не давали ему забыть, что он не только любимчик принца, но и дракон. Так дёргали — даже Роберт всего не знал. Стал бы Силь жаловаться! У принца своих проблем хватало. А как Роб стал королём, прищучил магов — всё закончилось. И лишь бы больше никогда не повторилось!
        «Зря на девчонку сорвался, — думал Сильвен. — Конечно, она не понимает». Роб его тоже первый год замучил вопросами: «Тебе не кажется, что дело в привычке? А чего хочешь ты? Именно ты?» Ему вторила Лиана — вот уж кто мог бы и помолчать! «Силь, а ты найди себе истинную пару. Посмотри на меня — любовь преображает». Ну да, а ещё корона. Очень преображает.
        Сильвен однажды сорвался. «Я знаю чего хочу: быть с тобой рядом!» — заявил он Робу. Тот нахмурился и пожал плечами: «Но ты ведь уже рядом». И не поспоришь.
        «А может, это потому, что он твой хозяин?» — спросила тогда Лиана. Она тоже там была… Где? Точно во дворце, но когда и где Сильвен уже не помнил. Стыд — да, запомнил хорошо. А как это было?.. В любом случае королева всё слышала. Сильвен бы с удовольствием наорал на неё, но при Роберте не стал. Спалил потом что-то в своих покоях, кровать вроде… Лиана никогда не жила в неволе — не считать же рабством добровольное заточение в собственном доме до восемнадцати лет, когда отец её прятал. Ей невдомёк, что драконам не промывают мозги в питомнике. То есть, промывают, конечно, но не настолько, чтобы не понимать: твой хозяин — мерзавец. Если он, конечно, мерзавец. Роберт мерзавцем не был. А вообще, Лиане бы поближе с Эсвеном познакомиться — как он магов ненавидит! Как почти все драконы, наверное.
        Как, кстати, и Сильвен. Его аж пробирало, когда кто-то из волшебников оказывался рядом. Даже безобидный Джереми, нынешний Верховный волшебник. Божий одуванчик, мухи не обидит, а Сильвен каждый раз, встречаясь с ним, хотел его спалить, а пепел развеять. И съёжиться — сделаться таким маленьким, чтобы волшебник не заметил. Хотя ведь сам и предложил его на пост Верховного мага. Ещё бы, меньшее из зол, как говорится. Впрочем, Сильвен научился эти чувства прятать. Способность притворяться слишком долго спасала ему жизнь, чтобы он не отточил её до совершенства.
        — Обед готов, Твоя Светлость.
        Сильвен открыл глаза и улыбнулся. Не потому что Илона снова уселась напротив — эта девица, хоть и не маг, всё равно страшно его раздражала. И чем дальше, тем страшнее.
        Зато она принесла мясо!
        М-м-м, много мяса, ароматного, истекающего соком — настоящее драконье наслажденье.
        Запретное наслаждение для дракона, притворяющегося человеком.
        — Ты сдурела? — прошипел он, закончив с последним куском стейка. — Как мы объясним это экипажу?
        Илона отвлеклась от блокнота, в котором всё это время что-то записывала, и пожала плечами.
        — Зачем что-то объяснять?
        «Она издевается», — подумал Сильвен и с трудом сдержал рык.
        — Люди столько не едят.
        — О, ещё как едят. После лошадиной дозы «Лакшер» — вполне.
        Сильвен в изумлении уставился на неё. Потом отвёл взгляд и по привычке поскрёб лоб когтем. На стол посыпалась чёрная чешуя. Илона молча потянулась, смахнула её в салфетку и сунула в карман пиджака.
        — Прошу прощения, — пробормотал Сильвен. И тут же добавил: — Её нельзя в утилизатор, не переработается.
        — Я и не собираюсь. Чешуя огненного дракона — отличный компонент для большинства зелий, маги в Даркнете за неё душу продадут. — Илона улыбнулась. — Я полагаю, что вы вряд ли заплатите мне гонорар, когда мы это дело раскроем. Будем считать это вашей оплатой.
        Сильвен даже рот от удивления открыл. Такой наглости… стоило бы ещё поучиться.
        — Что, с паршивого дракона хоть чешуя? — сказал он, придя в себя.
        Илона пожала плечами.
        — «Лакшер» — очень тяжёлый наркотик даже для драконов, — продолжил Сильвен. — Вам не кажется, что даже для этого придур… кхм, даже для лорда Дерека это перебор?
        — Кажется. — Илона снова опустила взгляд в блокнот. — Но сам Дерек так не думает. Он сидит на «Лакшере» уже почти месяц. Скажите, Сильвен, почему вы выбрали в качестве ширмы именно его? И могу я спросить, где сам лорд Дерек? Простите, но если он внезапно появится, пока мы…
        — Не появится.
        Илона подняла взгляд и прищурилась. Сильвен без всяких магических артефактов мог бы сказать, о чём она подумала.
        — Успокойтесь, госпожа сыщица. Всё с ним в порядке. Отдыхает на одном из лучших каэльских курортов. Можете считать, я с ним просто поменялся местами.
        Илону это ничуть не успокоило. Сильвен даже собрался невежливо поинтересоваться, какое ей до лорда Дерека дело. Она что, фанатка?
        Но Илона его опередила:
        — Необычное время для отпуска советника безопасности, господин Сильвен, вам не кажется?
        — Приказ короля, — улыбнулся дракон. — Никто из нас не спорит с Его Величеством, не так ли?
        — Действительно, — голос сыщицы поскучнел. — Вы и впрямь плохо выглядите, Сильвен. Простите, но я обязана знать: вы здоровы? И хочу напомнить, что вам необязательно участвовать в расследовании, моя работа состоит именно в том, чтобы…
        — Да вы знаток драконов, госпожа, — перебил Сильвен, неожиданно задетый за живое. — И что же во мне плохо выглядит? Может быть, когти? — Их он не преминул девушке продемонстрировать. — Или зубы? — Сильвен широко улыбнулся, показывая клыки. — А, наверное, пламя…
        — Чешуя, — вздохнула Илона. Демонстрация драконьего арсенала как будто совершенно её не впечатлила. — С вас сыпется чешуя. Нет, я не знаток драконов. Но когда живёшь с кем-то из вас под одной крышей, нужно знать, когда вести его к врачу, чтобы не было поздно, потому что государственная скорая, только услышав «У меня дракон заболел», пошлёт меня далеко и надолго.
        Сильвен против воли заинтересовался.
        — А как же врачи, специализирующиеся на нас… на драконах?
        Илона смерила его таким скептичным взглядом, что Сильвен машинально оскалился.
        — О да, и знаете, сколько такие врачи привыкли получать за свой визит?
        — Я знаю, сколько за свой визит привыкли получать вы, — парировал Сильвен. — Странно, что вы испытываете недостаток в деньгах.
        Илона в ответ оскалилась не хуже дракона.
        — Странно, что вы… — И осеклась, уставившись в блокнот.
        Сильвен, подняв брови, потянулся посмотреть, но девушка, заметив его движение, быстро закрыла записную книжку. Потом, не глядя на дракона, очень спокойно сказала:
        — Я прошу прощения. Я повела себя совершенно нетактично. Я постараюсь следить за собой, чтобы это не повторилось.
        Сильвен подумал, что ослышался.
        — Вы там сами на амфетаминах, что ли? Илона, я, признаюсь, людей никогда не понимал, но у вас самой всё нормально?
        — О да. — Взгляд она тем не менее избегала. — Итак, лорд Дерек до конца расследования не появится. Хорошо. В Эртен мы прибудем приблизительно через… четыре часа. То есть, ранним вечером. Насчёт проживания…
        — У Дерека там вилла, её уже готовят.
        — Вилла?
        — Да, купил вчера. Вы же не хотите жить в доме у мэра? Он любезно предложил гостевое крыло…
        — На самом деле хочу, — перебила Илона. — Только представьте, он же мэр, а Эртен — маленький город. Уж конечно, его глава что-нибудь да слышал.
        — Сомневаюсь, — буркнул Сильвен.
        Илона предпочла не обратить на это внимания.
        — К тому же есть ещё прислуга. Слуги, господин, знают много…
        Сильвен откинулся на спинку кресла и скривился.
        — Согласен. Мы их допросим.
        — Пожалуйста, не забывайте, что вы теперь лорд, господин, — сухо попросила Илона. — И обычно до слуг вам дела нет. Скажите, ту виллу… Неужели все формальности уже соблюдены и…
        — Я не собираюсь. Жить. У этого. Кретина, — отчеканил Сильвен.
        — Но откуда же вы знаете, что он кретин? — успокаивающе улыбнулась Илона.
        — Оттуда же, откуда мне известно, что вы — зануда.
        Девушка и не подумала обидеться, а Сильвен кое-как взял себя в руки. Нападение — естественная реакция для огненного дракона. Надо держать себя в когтях…
        — То есть, вы знакомы, — кивнула Илона. — Хорошо. Лорд Дерек никогда не был в Эртене…
        — …И уверяет, что не знает его главу, хотя не удивлюсь, — вздохнул Сильвен. — Торжественный приём во дворце мэра назначен на девять вечера, если не ошибаюсь. Проверьте свои записи, я вам отправлял.
        Илона посмотрела на экран браслета.
        — О, великолепно. В гости к мэру придут все значимые люди города… Постойте, дворец?
        — Он шизанутый, — выплюнул Сильвен.
        — Полагаю, мэр, а не дворец… Хорошо. Вижу, по приезде мы отправляемся в эту вашу виллу, потом у нас только приём. Для первого дня, пожалуй, неплохо.
        — Странно, что вы не прочитали этот файл раньше, я в пять утра его вам скинул.
        Илона не стала говорить, что в пять утра она спит. Это было неправдой, Сильвен прекрасно видел, что она файл не только получила, но и открыла. Правда, тут же закрыла.
        — Прошу прощения, возникли… некоторые сложности.
        Сильвен поднял брови.
        — Которые вы, конечно, уже решили?
        — Естественно.
        Сильвен усмехнулся.
        — Вы знаете, есть десяток способов понять, что человек лжёт. Например, воздушные драконы утверждают, что ложь пахнет…
        — После того как прибудем на виллу, нужно решить один важный вопрос, — перебила Илона.
        Сильвен повёлся.
        — И какой же?
        Илона кивнула на пустые тарелки из-под мяса.
        — Сидеть на «Лакшере» ежедневно не может даже лорд Дерек. Вы правы, у прислуги рано или поздно возникнут вопросы. Что вы собирались с этим делать, господин Сильвен? Посадить слуг на «Лакшер»?
        — Вот ещё, — буркнул дракон. — Эта хрень стоит как три меня. Очевидно, меньше есть. Что же ещё?
        — То есть, голодать?
        — Только не нужно драмы, госпожа. Я ни на секунду не поверю, что вам не всё равно, досыта я ем или нет.
        — У вас чешуя сыпется, — таким тоном, словно сообщала, что у него лапа отвалилась, сказала Илона.
        Сильвен пожал плечами.
        — Подберу.
        — Ну да. — Илона что-то зачеркнула в блокноте. — Предлагаю более простое решение.
        — Я весь внимание, — осклабился Сильвен.
        — Лорд Дерек по приезде в Эртен купит себе дракона.
        Сильвен уставился на неё, открыв рот.
        — Дракона я найду вам сама, — продолжала Илона. — Нужен такой, чтобы не болтал. И при этом был в курсе всего, что в городе происходит. Полагаю, мужского пола, раз уж лорд Дерек так известен своими гомосексуальными предпочтениями. Вдобавок…
        — А ты и впрямь нарываешься? — прорычал Сильвен, и Илона вздрогнула. — Драконы не продаются уже два года как!
        — Теперь это называется «договор по найму». Вы действительно не знаете, что некоторым драконам негде жить, и они согласны работать за еду? А есть вам нужно много, следовательно, договор получается настолько кабальный, что несильно отличается от рабства. В Эртене наверняка полно бедствующих драконов, там же питомник рядом был, так что…
        — Да что вы несёте? — не выдержал Сильвен. — Я абсолютно уверен, что есть законы, которые регулируют и жизнь, и, тем более, питание драконов. Да я был там, когда их принимали!
        — Законы есть, — пожала плечами Илона. — Реальность… тоже есть. Сами увидите. Сильвен, я прошу вас: успокойтесь. Давайте наймём дракона, это решит проблему еды, объяснит, почему вы по приезде в Эртен не возьмёте любовника, а также поможет нам с вами, потому что драконы много слышат. Уж конечно, не меньше прислуги. Мне они ничего не расскажут. Тогда как вы… Один из них. Просто подумайте, насколько это лучше, чем притворяться, что вы не голодны на обеде у мэра. Пожалуйста, будьте благоразумны.
        Сильвен посмотрел на неё с ненавистью. Девчонка не понимает, что предлагает! Да, с точки зрения рациональности всё правильно, но… Это будут ещё один человек… то есть, дракон, который узнает правду про него и Илону. Это риск. Значит, дракона придётся запугать. Да и…
        — Сходите ещё за мясом, пожалуйста, — выдавил он, отвернувшись. — Раз мне теперь можно.
        Илона молча собрала пустые тарелки на поднос и отправилась к бортпроводникам.
        А Сильвен стал считать. Роберту же помогает, чтобы успокоиться? Мда, это и так не была праздная поездка, а теперь…
        Ну если всё напрасно! «Сожгу тогда эту девицу вместе с её братом», — подумал Сильвен, уже зная, что не тронет Илону и пальцем. Бесит, да, но, как ни странно, она скорее воспринимается своей, чем тот же граф Лавлес с его приторными речами. Пусть он тоже когда-то освободил дракона и всегда выступал за их равенство с людьми…
        Хоть бы Эсвен не забыл проверить, где находится сейчас граф. Сильвен приказал ему слетать лично, но это же Эсвен — плохо реагирует на приказы. Звереет. Надо было самому…
        Илона принесла на этот раз мясо с гарниром и десерт. Сильвен, глядя на блинный торт, утопающий в шоколаде, вздохнул.
        — Не любите шоколад? — усмехнулась сыщица.
        — Роб у нас сладкоежка, — вырвалось у Сильвена. Он тут же осёкся.
        Илона улыбнулась и придвинула десерт к себе.
        — У меня брат тоже шоколад не любит. Что ж, мне больше достаётся. — Она налила себе кофе из серебряного кофейника и блаженно зажмурилась. — Ничего, если я у вас ещё стейк украду? Я не завтракала, а пообедать, судя по всему, не получится.
        Сильвен стиснул зубы — на этот раз от стыда. Роберт бы первым делом убедился, что даме удобно, и она ни в чём не нуждается. Король был немногословен, но в такие моменты умел сыпать комплиментами, до этого заранее приготовленными и заученными. Сильвен тоже умел — остротами, которые никак не готовил. Дамы от них таяли не хуже, чем от внимания короля. А ещё Силь привык иметь дело с дамами, которым палец в рот не клади — они спрашивать не будут, можно ли им стейк. Илона казалась такой же, но, очевидно, старалась быть вежливой.
        — Конечно. — Он сам поставил перед ней тарелку с самым ароматным ломтем мяса. — И гарнир возьмите, пожалуйста. Не люблю.
        Илона улыбнулась, вежливо и фальшиво. Прямо как Роб в такие моменты.
        — Король вас наградит, если вы найдёте настоящего преступника, — сказал Сильвен, которому вдруг пришло в голову, что сыщица ему нужна не меньше, чем он ей. А может, даже больше. До найма дракона он бы в жизни не додумался. Да и мэр… Секретарь сумеет слиться с прислугой, а вот лорд Дерек, который в этот момент будет думать лишь об одном: как бы в сердцах кого не спалить — точно такого не сможет.
        — Только если у меня будут железные доказательства, — кивнула Илона. — Награда была бы кстати, особенно материальная. Можете это королю передать.
        Сильвен усмехнулся. И всё-таки на что она тратит столько денег? Без работы не сидит, Силь это точно знал. Чек получает очень даже достойный. Так в чём дело?
        — Если позволите, я бы хотела закончить с вашим расписанием, господин, и изучить как следует файл, который вы прислали, — сказала Илона, закончив с тортом. — Ах да, и давайте определимся с условными знаками.
        — Условными знаками?
        — Вы не пользуетесь ими на работе? — Илона не сдержала улыбку. — Кажется, в расследованиях вы, господин, новичок. Смотрите…
        Сильвен смотрел — на неё. Фигурка, утянутая в строгий костюм секретарши, его уже не прельщала. Фальшивая улыбка и маска надёжнее драконьей — вежливость, помноженная на уверенность — больше не смущали. И даже не злили.
        — Дело ведь в вашем брате, так? — сказал он, когда Илона три раза (само терпение!) повторила условные знаки для большинства непредвиденных ситуаций, которые могут поджидать незадачливого дракона и его верную сыщицу. — И не только в его адаптации проблема. Деньги идут на врачей? Или на исправление последствий его… вспышек? Земляной дракон в квартире, вроде вашей…
        — Дело ведь в вашем наставнике? — перебила Илона. Она вдруг покраснела и, будь драконом, уже выдыхала бы пламя. — Это из-за него вы боитесь летать? Он пытал вас иллюзией полёта? Я слышала, так делали. Даже исследование читала. Как там звали его автора… Король убил его потом, да? Это была месть, не так ли? За вас.
        — Замолчите, — прохрипел Сильвен. Под «маской» он пылал. — Это вас не касается.
        Любой нормальный человек сейчас бы отшатнулся и извинился. Сильвен прекрасно знал, как выглядит драконья ярость. Она и раньше-то людей пугала, а уж теперь, когда драконов ничто не сдерживало… Зрелище не для слабонервных.
        Илона, наоборот, подалась вперёд, почти залезла на столик. И, глядя Сильвену в глаза, прошипела:
        — Тебя тоже, дракон. Ни я, ни мой брат. Ни коим образом. Не касаемся.
        Сильвен оскалился было. Потом моргнул от удивления. И вдруг захохотал.
        Илона вернулась в кресло с таким видом, словно ей только что плюнули в лицо.
        — Из вас получился бы неплохой огненный дракон, — сообщил ей Сильвен, успокоившись.
        — Думаю, нам стоит провести остаток полёта по отдельности, — отозвалась Илона.
        — Прыгнешь с парашютом, крошка? — подмигнул Сильвен. — Хотел бы я на это посмотреть.
        Но девушка промолчала. Она собрала пустые тарелки, отнесла их бортпроводникам, а когда вернулась в салон, села в дальнее кресло и углубилась в записи.
        Сильвен хмыкнул. Может, всё-таки переспать с ней? Чтобы поняла, кто тут хозяин. Соблазнение могло стать интересной игрой, но… Сильвен представил Илону без одежды и поморщился. Не-е-е. Костлявая. И рот совсем не сексуальный. Говорит опять же всякую гадость…
        Тут Сильвен вспомнил про вечерний приём у мэра и неожиданно усмехнулся. А что — отличная возможность отыграться на этой стерве. Как раз в духе Дерека Милосского. От этого испорченного мальчишки все секретари бежали. Помнится, его отец на каком-то приёме жаловался…
        Нехорошо, конечно. Неблагородно. Но Сильвен — дракон.
        А драконы все злопамятные. И неблагородные.




        Глава 4


        За два часа до приёма у мэра Сильвена заела совесть. «Зачем я это делаю?» — думал дракон, закрывшись в кабинете шикарной виллы, приобретённой на деньги настоящего Дерека Милосского. Последний, кстати, не возражал: Сильвен заплатил ему столько, что хватило бы на десять таких вилл. Или даже двадцать. Смотря где и по какому курсу их покупать.
        «Как же я застрял во всём этом!» — стонал дракон. Конечно, мысленно, потому что юному графу перед приёмом предполагалось отдыхать, но уж точно не шуметь. Слушать расслабляющую музыку, заниматься модной нынче йогой (Дерек её, кстати, очень любит), в крайнем случае — общаться в соцсетях с друзьями. А не метаться в панике по кабинету, задыхаясь от аллергического насморка.
        Настроение у Сильвена испортилось ещё в самолёте во время посадки. В этот раз никто не держал дракона за руку, сытый желудок скакал туда-сюда, и, вдобавок, самолёту пришлось лишние пятнадцать минут кружить над аэропортом, дожидаясь разрешения от диспетчера. «Загруженность большая и плохие метеоусловия», — извинялся пилот. Сильвен даже на полном серьёзе задумался, а не стоит ли катапультироваться — уж лучше на своих крыльях долететь… Попутно послав к чёрту всю маскировку. Зато не мучиться больше.
        Но нет, он выдержал. Самолёт успешно сел, и Сильвену даже играть не пришлось: он уже был зол, а оттого капризен. И очень хотел на ком-нибудь сорваться. Досталось телохранителям — идут медленно, дверь открывают неторопливо, а ещё по сторонам почти не смотрят. Совсем не знают, как важную особу охранять. Вот Сильвен на их месте… Впрочем, Сильвен когда-то охранял самого принца-наследника, а не женоподобного мальчика-графа. Как говорится, профессионал совсем другого уровня.
        Журналисты для Силя были делом обычным, а потому воспринимались как белый шум. От комментариев он, конечно, отказался, зато когда один из симпатичных фотографов буквально упал ему под ноги и прицелился камерой куда-то в район живота, дракон сначала через него перескочил, метко наступив на фотоаппарат, а потом вспомнил, что Дереку Милосскому стоило бы соблазниться милой внешностью мальчика. Ну, или хотя бы состроить из себя недотрогу. А Сильвен ещё и добавил нечто очень в драконьем духе, вроде «Ещё раз так сделаешь, убью!»
        Впрочем, журналистам понравилось. Да что там, в итоге и Сильвену понравилось, потому что оправдываться пришлось ассистентке, то есть, Илоне. Ах, бедный граф так тяжело пережил полёт. А ещё эта вынужденная задержка! «Обкурился опять, значит», — светилось в глазах журналистов. Впрочем, на репутации Дерека и так пробы ставить негде, ему не повредит.
        Потом была вполне комфортная поездка на виллу. Даже в каре лететь не пришлось — для сиятельного графа арендовали целый поезд. Илона снова возилась с блокнотом, а Сильвен сначала смотрел в окно, потом задремал.
        Он был бы совсем не против поспать ещё часов этак десять, но увы, столько времени ему не дали. Графа чуть не под руки вывели из вагона, проводили до ворот особняка, потом — до дверей, а после водворили в личные апартаменты, состоящие из холла, гостиной, спальни, гардеробной, кабинета, туалетной комнаты, ванной и веранды.
        И везде — везде! — мать вашу, была разбросана лаванда. Засушенная, нежно пахнущая, в веточках и саше — буквально всюду.
        Раньше Сильвен думал, что ничего против лаванды не имеет. Но именно сейчас, за несчастные часы до приёма выяснилось, что на лаванду у него аллергия.
        «Но как же? — удивилась управляющая, милая женщина за шестьдесят. Этакая добрая и очень гостеприимная бабуля в малиновом переднике. — Вы же любите лаванду».
        Сильвен тут же вспомнил, что читал нечто такое в досье на Дерека. Впрочем, бабулю-управляющую это не спасло: дракон, не церемонясь, на… скажем так, повышенных тонах объяснил ей, что сегодня лаванду он ненавидит. И вообще, вкусы меняются. А потом расчихался.
        Знаете, как сложно скрыть драконью аллергию? Особенно, когда ты огненный и чихаешь пеплом?
        Илона, явившаяся успокаивать расстроенную управляющую, посмотрела на графа с досадой и пообещала найти лекарство. Сильвен послал её далеко и… надолго, в общем. Потом подумал и попросил обычное человеческое антигистаминное.
        «Вы же заснёте», — напомнила ему шёпотом Илона. Таблетки, впрочем, дала. «Если бы», — подумал Сильвен. И решил, что это будет неплохим поводом улизнуть с приёма. На тот момент дракону окончательно поплохело, он бы и расследование послал к чёрту, если бы… Если бы не зашёл так далеко.
        Ну а после, пока юный граф якобы отдыхал, а на деле метался по кабинету, Сильвен вдруг осознал, насколько далеко зашёл.
        Он лгал Робу. И продолжит ему лгать как минимум месяц.
        Он опустошил собственный сейф в Штальсборге. Сильвен очень надеялся, что Роберту не придёт в голову именно сейчас проверить, куда его советник по госбезопасности вывел такое огромное количество денежных средств. Но если вдруг придёт, и если это станет достоянием общественности… Пожалуй, даже король усомнится в лояльности своего… наверняка уже бывшего друга.
        «Что же я наделал?!» — думал Сильвен.
        Надо было не кочевряжиться, а просто заплатить этой Илоне. Самому же ехать отдыхать на побережье. Не связываться с сосунком Дереком. Не лезть на рожон, наконец! И не лгать Роберту.
        Сильвен всё, абсолютно всё поставил на карту. Если кто-нибудь узнает под маской Дерека дракона… Особенно сейчас, когда слух о драконьем терроризме с каждым днём набирает силу… Сильвена казнят.
        Или, зная Роба, инсценируют казнь, а на деле вышлют из страны. Для кого-то это, может, и помилование, но для Сильвена… Лучше смерть.
        Он вдруг представил себя… где-нибудь в джунглях, на юге. Или даже на островах Океании. Без возможности вернуться в Каэлию, без возможности поговорить с Робом, без возможности повлиять хоть на что-то. Снова запертым в клетке, пусть эта клетка просторнее, чем раньше — весь остров, не какой-то дворец. Снова без права выбора. Снова вещь, только теперь ничья. Вот что будет означать для него ссылка.
        Нет, пусть лучше казнят!
        И самое смешное: Силь сам в это влез. Правду говорят: огненные драконы импульсивны. «Что ж, я всегда знал, что не очень-то умён, — думал Сильвен, сжимая кулаки. — Но чтобы настолько!»
        Роб позвонит сегодня в девять. Он, когда провожал Сильвена утром, ещё раз об этом напомнил. Силь уже в поезде на одной из остановок поменялся с Дереком, так что ни король, ни придворные точно ничего не заметили… Но Роб ведь позвонит. А Сильвен в это время будет на приёме у мэра.
        Сильвен выдохнул пламя — в воздух, стараясь, чтобы искры не упали на ковёр. А, впрочем, байка про спички ещё у Роберта срабатывала, когда он приступы Силя маскировал. Огонь — он такой красивый, как можно не заиграться и что-нибудь не поджечь? И потом, наркоманы вроде Дерека разве не подогревают свои зелья? Ну вот…
        Однако лучше всё-таки ничего не поджигать. И позвонить Роберту первым. В конце концов, он не давал обещания ждать этого звонка, как привязанный. У него же вроде как отпуск.
        Лучшая защита — нападение, это любой дракон знает. Даже в сказках так: дракон сначала ворует принцессу или поджигает столицу. Поэтому…
        Поэтому Силь битый час настраивал оборудование, чтобы Роберт во время звонка увидел не кабинет Дерека, а комнату в отеле, за которую король лично заплатил, а значит, точно рассмотрел на фотографиях. Да, этот король наверняка рассмотрел. А ещё точнее — дотошно рассмотрел во всех подробностях. И подмену заметит сразу.
        Значит, нужно быть очень осторожным.
        Потом Сильвен уселся на диван — вальяжно так, словно… Дракон на отдыхе. И позвонил королю.
        Роберт не ответил.
        Сильвен почесал когтем висок, чертыхнулся, подобрал с пола отслоившуюся чешую и позвонил снова.
        Роберт опять не ответил.
        Сильвен отправил ему гневное сообщение: «Ты что, меня игноришь?!» И принялся ждать. Целую минуту.
        Роберт молчал.
        За окном пели идиотские птицы, которых в северных лесах так много, стрекотали кузнечики, у которых сейчас то ли брачный период, то ли они по жизни шумные. Солнце потихоньку подбиралось к горизонту, бросая косые лучи на старинный стол из чёрного дерева — как раз у окна, чтобы писать и любоваться садом.
        А Сильвен метался по кабинету, костеря короля самыми нехорошими словами. Ругательств он знал много — их ещё в питомнике учат, у магов-наставников язык цветистый, яркий, могучий… В общем, Сильвен использовал весь свой арсенал, пока в экстренном порядке проверял новости и изучал корпоративную соцсеть госбезопасников. Но никаких сообщений о новых взрывах, террористах, иностранных вторжениях так и не обнаружил. Ни одного мало-мальского оправдания для короля, который молчит уже десять минут! Да чем он там занимается?!
        За это время Сильвен умудрился позвонить Роберту ровно сто раз и узнать, что прослушку, которую дракон установил на королевский планшет ещё два года назад, кто-то снял. И кто же? Эсвен? Лиана? У кого ещё есть доступ к королевскому планшету? И к королю, потому что планшет этот требовалось у Роберта на время работы изъять.
        А если и правда что-то случилось? Вдруг король отравлен? Вдруг похищен? Но тогда хоть одно сообщение в соцсеть безопасников бы просочилось. Там же в основном люди работают, а они говорливые, им только повод дай.
        Свой сто первый вызов Сильвен начал в состоянии «только ответь, мерзавец!» и собирался заканчивать в панике, потому что кому звонить дальше, он не знал. Тому же Эсвену? Лиане? Эсвен, если получил приказ короля, будет молчать. Лиане все приказы нипочём, но сейчас, когда она вынашивает наследника, ей плохие новости передадут в последнюю очередь.
        Нет, Лиане звонить нельзя. Вдруг расстроится — а эта не просто расстроится, она взбесится. Ребёнка потеряет — Сильвен себе не простит. И Роберт ему тоже не простит. Господи, одиннадцатая минута пошла! А что если…
        — Силь? Ох, прости, стрерского герцога провожал. — Роберт наконец появился на экране.
        «Урою! — подумал Сильвен. И тут же поправился: — Сожгу!»
        Намётанный драконий глаз тем временем заметил, что король наверняка только что бежал — вон как раскраснелся и задыхается. А ещё улыбается ярко-ярко — но одними губами. Глаза не смеются… Такие глаза у Роберта бывали, когда он задумывал новый законопроект, но знал, что большинство в Совете его вряд ли одобрит.
        — Посла? — уточнил Сильвен.
        «Какой ещё посол, ты его два часа назад проводил! А то я с твоим расписанием не сверился, обманщик!»
        — Ну да. Как ты? — Роберт улыбнулся ещё ярче. И тут же заметил: — Мы вроде на девять вечера договаривались.
        — Это ты договаривался. А что, я не могу позвонить тебе в любое время дня и ночи? — оскалился Сильвен, пряча руки под стол, чтобы Роб не увидел когтей. Строить из себя капризного лучшего друга становилось всё сложнее. — Мне казалось, ты давал разрешение. Или я ошибся?
        Роберт прислонился к стене коридора — судя по гобелену — в южном крыле рядом с апартаментами королевы. Может, у неё был? Но зачем тогда лжёт? Или что-то с Лианой?
        Вздохнув, король смахнул пот со лба. А потом улыбнулся так тепло и знакомо, что у Сильвена ёкнуло сердце.
        — Ну конечно, давал. Однако сам знаешь этих стрерцев — пока всю мою свиту не поблагодарят, не заткнутся. Какое счастье, что они наконец уехали… Как тебе отель? Покажешь номер?
        Сильвен быстро сверился с фотографиями, которые прислал ему настоящий Дерек Милосский. Именно на них король сейчас и смотрел: веранда с шикарным видом на море, которое Сильвен честно заанимировал. И конечно, добавил звук прибоя и крики чаек. Этого добра в Сети на всяких медитативных сайтах, как грязи — даже заморачиваться не пришлось.
        — Номер? Вот ещё. На море смотри. И завидуй: когда ещё увидишь, да? — Сильвен подмигнул. — А в спальне у меня… гости.
        — М-м-м, — рассмеялся Роберт. — А ты время не теряешь. И уже выглядишь куда лучше. Морской воздух тебе явно на пользу.
        — Да вы мне льстите, ваше величество, — пропел Сильвен, подражая манерам светских леди. — А если серьёзно, Роб, наверное, ты был прав: мне и впрямь следовало отдохнуть. Я как сюда приехал, так сразу лёгкость почувствовал. Знаешь, свобода, ветер в крыльях…
        Теперь Роберт удивлённо вскинул брови, а Сильвен понял, что переборщил. Ну да, какой, к чёрту, ветер, уж кто-кто, а король отлично знает, что Сильвен ненавидит летать.
        Мог бы ещё догадаться, что ему, огненному, море тоже не очень-то по душе. И не отправлял бы тогда так рьяно на побережье. Но король тоже человек, куда ему понять дракона!..
        — Да ладно, Силь, неужели ты летал?
        — Нет, конечно, ты за кого меня принимаешь, — чопорно отозвался дракон, судорожно придумывая подходящий ответ. — Но распахнуть крылья мне это не мешает. Тут такие виды, Роб… Я тебе фотки скину, но только завтра, ладно? И да, в девять у меня намечается оргия. Так что смотри на море сейчас и завидуй.
        Король улыбнулся. Потом склонил голову набок и вдруг сказал:
        — А что насчёт аппетита? Мне сказали, ты вернул половину мяса, поданного на ужин. Штальсбергское мясо, которое я отправил за тобой вдогонку, тебе не понравилось, или ты всё ещё на меня злишься?
        Сильвен моргнул и чудовищным усилием воли сдержался, чтобы не выругаться. Твою ж мать, Дерек, просил же!..
        — О, спасибо, что напомнил, Роб! Его ведь ещё не выкинули? Я хотел доесть после заката. Я, знаешь, читал, что раздельное питание — это полезно. В смысле, есть маленькими порциями, но часто. Хочу попробовать. А то знаешь, не молодею. Желудок… кхе-кхе… урчит…
        Роберт усмехнулся.
        — Ну хорошо. Силь, ты ведь мне скажешь, если… Если вдруг что-то случится. Правда?
        — Да что тут со мной случится, — отмахнулся дракон. — Цунами разве что. Так я перемещусь к тебе в мгновение ока. Кстати, зря только поезд туда-сюда гоняли, я бы и в этот отель мог переместиться.
        — Но я думал, тебе понравятся виды. Разве по дороге они не были великолепными?
        «Чёрт!»
        — Ну да, — кивнул Сильвен, вспоминая, что король зарезервировал для него «Танцовщицу», тот самый поезд для эстетов с креслами напротив окон, словно в гостиной — напротив экрана. — Виды… Ну да…
        — Да ты всё проспал! — расплылся вдруг в улыбке Роберт. — Ведь так? Ты же лёг вчера поздно, как я мог забыть!
        «Проверить мой планшет, — холодея подумал Силвьен. — Вдруг меня прослушивают? Сам Роб? Или Эсвен по его приказу. Или Лиана. Или… Чёртов дворец, полный драконов!»
        В улыбке Силь тоже расплылся.
        — Ну да. Прости, ты же специально для меня этот поезд…
        — Да брось, Силь, всё в порядке. Тебе нужно было отдохнуть. Кстати, об отдыхе — давай, зажги там. — Роберт подмигнул.
        — Не засиживайся допоздна, — серьёзно попросил Сильвен. — И привет Лиане. С ней же всё нормально?
        — Ну конечно.
        Сильвен отключился. И принялся лихорадочно искать прослушку.
        А потом — страдать: «Когда мы стали друг другу лгать?»
        Что ж, Сильвен первый начал. Идиот.
        А Роберт как всегда — король любую беседу может повернуть так, что ты же будешь оправдываться. «Я же собирался вывести его на чистую воду», — думал Сильвен. Однако его не оставляла мысль, что Роберт был вполне в состоянии сделать то же самое.
        «Как же я докатился до такой жизни?»
        Солнце на севере Каэлии садилось на час раньше, чем в столице, поэтому закат был в разгаре, когда Дерека Милосского, упакованного, как дорогой подарок, в костюм цвета «шампань», искрящийся алмазами на воротнике, лацканах и строчках брюк, усадили в кар.
        Сильвен в окно поймал последний яркий луч из-за холмистого горизонта, прищурился и глубоко вдохнул. Кар поднимался медленно, невысоко — в Эртене над облаками не летали, незачем, движение и так спокойное. Мимо над верхушками деревьев разве что пара-тройка машин проносились, не больше. Безлюдно, по меркам столицы.
        Сильвену вдруг сделалось спокойно. Вообще-то, на такие перепады настроения стоило обратить внимание: только что дракона буквально трясло от ярости пополам со страхом. Но вот он смотрит на пунцовое, как стыдливая красотка, небо, на приглушённое, но ещё не тусклое солнце. И чувствует нечто сродни умиротворению. «Устал, — подумал дракон, прикрыв глаза. И с улыбкой сам себе добавил известную поговорку: — Остановите мир, я сойду». Настроение было именно такое.
        В который уже раз действительно захотелось в отпуск. К чёрту, пусть даже и на море. И выбросить в воду коммуникатор. А король как-нибудь сам…
        Сильвен улыбнулся, открыл глаза и впервые без страха посмотрел вниз, на удаляющуюся землю. Кар мерно гудел, в воздухе пахло отдушкой для фильтрации воздуха. Люди её не чувствуют, зато для дракона это — как зубной порошок вдохнуть. Для Сильвена — почти родной запах, ведь именно так пахло в поместье, где — уже будто давным-давно — жил юный принц Роберт.
        Сильвен однажды разобрал для него эту отдушку — чтобы показать, как там внутри всё устроено. И самому посмотреть, конечно же, для него это тоже был первый раз. Они тогда весь дом обесточили — ох, и ругался главный королевский гувернёр!..
        «Хочу домой», — неожиданно подумал Сильвен. Как же странно, что домом для него стало то поместье, где единственный, кто относился к нему по-человечески — это Роберт. Впрочем, по-человечески к дракону — это как раз шпынять по делу и без. Роб не поступал так никогда, даже в начале их дружбы, когда полудохлого после транспортировки дракона представили нелюдимому принцу. Дракон тогда поймал раздосадованный взгляд этого принца и согнулся пополам от тошноты. И непонятно, то ли дело было в худощавом, чопорном мальчишке, то ли в уколах, которыми Силя напичкали ещё в питомнике — «на дорожку». А ведь тогда тоже был вечер, и солнце светило в глаза ровно так же…
        «Я приказываю тебе уйти. Я не хочу тебя видеть», — сказал тогда маленький Роб, ничуть не стесняясь гувернёра, магов и лакеев. Приказы он уже тогда отдавал легко — наверное, это было первым, чему принц научился. Это же так просто — приказывать. Сложнее — попросить, и эту науку Робу пришлось потом осваивать самостоятельно.
        «С радостью», — отозвался Сильвен и потерял сознание. Переборщили в питомнике маги с зельями…
        Силь помнил, как посмотрел на него тогда Роб — прежде чем у самого в глазах потемнело. Удивлённо, растерянно даже. Вовсе не чопорно. Ещё бы, предыдущие компаньоны к принцу клеились, а Сильвен… Да тоже бы клеился, чтобы угодить. Угождать он привык. Но тогда, в том зале, полном закатных алых лучей, у него так болела голова и крутило живот, что он едва ли не впервые честно сказал, что думает. Получил за это, конечно, когда очухался — от магов. Но пробить ледяное спокойствие маленького принца у него получилось — что не получалось ни у одного из предыдущих компаньонов.
        После было чуточку легче.
        Может, оттого сейчас так тепло на душе? Сильвен снова закрыл глаза и постарался сохранить этот покой, расслабиться. Всё это — просто работа. Как обычно, для Роберта. Да, для этого прин… короля приходится обманывать. Но если подумать, в мелочах же. Сильвен не собирается грабить банк… Или захватывать замок, умыкать принцессу, да? Он ещё не напортачил. Всё пока хорошо. То есть, не хорошо, а приемлемо. Это просто работа, её нужно выполнить. Он справится. Сыграть манерного мужеложца — подумаешь! Силь играл куда более сложную роль всю свою жизнь — покорного, угодливого дракона. Это сейчас — мелочи. Он сможет. Узнает, кто действительно мутит воду в их прекрасном королевстве. Успокоит народ. И Роб будет доволен.
        Сильвен откинулся на мягкую — даже чересчур — спинку кресла, вдохнул зубной порошок… то есть, отфильтрованный воздух. И закрыл глаза.
        — Разбудите меня, когда долетим, — раздался голос Дерека Милосского. Сильвен как всегда в такие моменты словно наблюдал за собой со стороны.
        — Да, господин, — отозвалась ассистентка. Может, Илона также себя сейчас успокаивала?
        А, впрочем, какая разница?
        Эртен действительно был маленьким городом: от виллы Дерека до центра потребовалось всего пятнадцать минут полёта. Чуть больше, учитывая чрезвычайно медленный взлёт и посадку.
        — Простите, ваша светлость, — оправдывался водитель, — мы на территории Понтийского заповедника, здесь действует шумовое ограничение.
        Сильвен с усмешкой отмахнулся.
        Вокруг действительно было очень тихо.
        И даже когда Дерек Милосский вышел из кара, он не услышал ни щелчков фотовспышек, ни гула машин, ни… Ничего.
        Дракон невольно насторожился. Илона, с которой он встретился взглядом, незаметно пожала плечами: мол, что?
        Сильвен не бывал раньше в таких тихих местах. То есть, в таких тихих городах. В поместье принца, которое вспоминалось теперь к месту и нет, и то было громче — ещё бы, оно буквально кишело слугами, безопасниками, магами, учителями и кем-то там ещё. В общем, полно народу. Здесь же… Сильвен огляделся.
        Центральная площадь тонула в закатных лучах. Город как будто сошёл с картинок книги сказок — Силь помнил, у Роба такая была, очень красиво оформленная. Обложка из тиснёной кожи, огромные буквы и картинки прямо как живые! На одной была такая же площадь, тоже в солнечных лучах. Здесь, в Эртене, тоже имелась каменная мостовая — как будто за пятьсот лет её ни разу не перестилали. Словно эти камни помнили ещё дыхание настоящих, древних драконов. Прямо перед Сильвеном возвышалась облитая солнцем церковь — тоже, безусловно, древняя. Узкие, не шире ладони, длинные оконца в форме трилистника — старый культ, ещё до Единого Бога. Шпиль устремлялся в небо, и Силю почудилось внезапно, что он обуглен и чёрен от сажи. А ещё — что вот-вот в пурпурном небе пролетит, изрыгая огонь, разъярённый дракон…
        — Ваша светлость? — откашлявшись, произнесла Илона.
        Телохранители уже рассредоточились по периметру, и в нос Силю ударил острый запах антисептика: вездесущие горничные обрабатывали мостовую.
        Чёртов Дерек с его импульсивно-компульсивной… дрянью, короче!
        — Мы рано приехали? — поинтересовался Сильвен.
        — Немного, господин. Но прилично рано. — Илона смотрела настороженно, словно ждала, что дракон сейчас взорвётся.
        Сильвен бросил последний взгляд на церковь и повернулся к ратуше. Мэр решил поразить дорогого гостя и пригласил его в свой замок — именно его ратуша и напоминала. Сказочный замок, украшенный каменной резьбой, тоже древней, но точно отреставрированной. На Силя в ответ пялились пустыми глазами статуи королей.
        Дракон фыркнул и недовольно поинтересовался:
        — Почему нас не встречают?
        Илона открыла было рот, но Силь ответа ждать не стал — стремительно направился к огромным и, кстати, закрытым дверям.
        Может, такой и была идея: заставить гостя вежливо стучать? Или, пока градоначальник соизволит выйти, топтаться на пороге, заодно восхищаясь древностью, красотой и монументальностью его замка? Насколько Силь помнил мэра, это было как раз в его духе.
        Вряд ли Крис Кейн (кстати, без титула) ожидал, что дорогой гость начнёт молотить в его двери кулаками. А поскольку гость на самом деле был драконом, с таким же успехом Силь мог воспользоваться тараном.
        Железные створки сначала недовольно загудели. Сильвен посмотрел на отпечаток своего кулака, чертыхнулся и ударил ещё — рядом, чтобы выглядело просто как вмятина.
        Двери не выдержали и распахнулись.
        Коридор за ними был тёмен, как посмертье, которое обещает грешникам Единый Бог. Острый драконий глаз уловил движение, и Сильвен еле удержался от того, чтобы не выдохнуть предупреждающую струю пламени. А потом сказать, что так оно и было. А что? Дерек Милосский не может, что ли, прийти в гости с огнемётом? Особенно когда его так «тепло» встречают.
        — Стой, путник! — проскрипела темнота. — Стой и назовись. Что привело тебя в наш город?
        «Твою ж мать, — Сильвена передёрнуло. От всего этого тянуло театральщиной. — Они шутить изволят?»
        Сколько он помнил нынешнего мэра Эртена, господина Кейна, шутил тот только после бутылки грушевой настойки. Почему грушевой, Сильвен никогда не уточнял, но Крис её как-то всегда находил, на любом приёме. Может, с собой приносил?
        Из темноты ратуши послышались шушуканье и тихий смех.
        — Дракон я, — отозвался Сильвен со смертельной серьёзностью. — Пролетал мимо, дай, думаю, загляну на рюмку чая. А принцессы у вас есть? Девственниц я не прошу, я ж понимаю, времена не те. Но хоть красавицы?
        Коридор затих. Сильвен закатил глаза. А что? Они пошутили, а ему нельзя?
        Наконец из темноты раздался раскатистый смех. И на крыльцо к Силю, раскинув руки, вывалился сам мэр. Вывалился, потому что фигурой Крис Кейн всегда напоминал мешок с мукой, а теперь, на лоне северной заповедной природы, этот мешок распирало так, что он грозил вот-вот лопнуть.
        — Дерек, мальчик мой! Ты всё такой же весельчак!
        Сильвен отшатнулся было, но стоявшая за его спиной Илона толкнула дракона прямо в объятия мэра.
        Последний был весьма рад. Он буквально повис на Сильвене, шепча:
        — Как я рад, что ты, приехал! Так рад!
        Сильвен обалдел. А ладонь Криса тем временем прошлась по спине юноши и очень недвусмысленно легла на ягодицы.
        — Я скучал, малыш, — добавил мэр, и его рука сжалась.
        Сильвен титаническим усилием поборол себя и не дал мэру в морду. Но после, когда Кейн отлип, потом отвернулся и закричал в темноту коридора: «Да будет свет!» — Сильвен тоже отвернулся, наткнулся на Илону Вертек и выдохнул:
        — Я сваливаю.
        Та прижалась к нему едва ли не сильнее, чем мэр только что, и шепнула:
        — Я тебе свалю, придурок. Щас же взял себя в руки!
        Сильвен так опешил от её внезапной грубости, что позволил себя развернуть и подтолкнуть в сторону коридора.
        — Потом извинюсь, — пробормотала Илона. — Не мешай мне работать! Вызвался быть ширмой, так будь!
        А Сильвен тогда подумал, что сорвётся на настоящем Дереке. Клялся же, что незнаком с местным мэром! А судя по реакции этого самого мэра, не только знаком, но и… очень близко знаком!
        Извращенец!
        Тем временем второй извращенец — мэр — буквально сиял. Как и главный зал, который украсили цветами и гобеленами, опять же на манер сказок.
        — …Приветствуем тебя, путник! — соловьём разливался Крис. — Добро пожаловать в наше королевство!
        На «королевстве» Сильвен понял, что легко не будет: он единственный здесь был в официальном костюме. Остальные — человек двадцать, что было совсем не много для такого шикарного приёма — щеголяли в сказочных нарядах. Мэр, например, изображал короля. К нему — с трона в конце зала — поднялась смутно знакомая блондинка. Когда-то красивая, но увы, возраст её изрядно потрепал.
        — Моя прекрасная королева, — слащаво улыбнулся Крис. — Марлен.
        Женщина сделала изящный реверанс, а у Сильвена мелькнула неуместная мысль, что та же Лиана, которую сколько ни учили, не осилила бы такой поклон. Впрочем, ей никому, кроме короля, кланяться и не полагалось. Ну и, разве что, венценосным гостям — изредка, те нечасто навещали Каэлию. По тем же причинам, по которым редко выезжал за границу сам Роберт.
        — Господа! — Крис подвёл Сильвена к тронам, взобрался на возвышение, устроенное как сцена. — Приветствуйте нашего дорогого гостя, графа Милосского!
        Гости благодушно захлопали.
        — Ты как-то сказал, что любишь романтику, — шепнул мэр, подавшись к Сильвену. — Как тебе моя сказка? Ну разве не романтично?
        — Уверен, я имел в виду что-то другое, — процедил дракон.
        Мэр отпрянул.
        — Тебе… не нравится?
        «Твою ма-а-ать!» — мысленно простонал Сильвен.
        За корону. За Отечество. За Роберта, чёрт бы его побрал!
        Силь растянул губы в улыбке и проворковал:
        — Ну что ты, милый, это великолепно!
        Мэр засиял, как новенький кэл. Его «прекрасная королева», которая наверняка отлично слышала их обмен любезностями, поджала губы, но ничего не сказала, даже улыбку с лица не стёрла.
        «Хоть кому-то здесь так же фигово, как мне», — тоскливо подумал Сильвен, тоже радостно улыбаясь.
        Его успокаивала только возможная реакция мэра, узнай он правду. Сильвен отлично помнил подноготную этого мерзавца, разве что не уточнял, что он предпочитает мальчиков. Зачем? Ведь тогда ещё принц Роберт именно на Крисе Кейне собирался опробовать своё новенькое изобретение — электрический стул. Роберт ненавидел коррупционеров примерно так же, как сам Сильвен ненавидел магов. Может, даже сильнее: нынешний король считал, что взяточничество — худший из грехов, за который вешать мало. Поэтому провинившихся король сжигал. Силь, дай ему волю, тоже бы сжёг некоторых волшебников. Но он был всего лишь… Всего лишь дракон. А вот Роберт — он оперировал цифрами. И эти самые цифры тогда ещё наследный принц бросал в лицо тогда ещё генеральному директору крупнейшей алмазной корпорации господину Кейну. Тот стоял перед принцем на коленях и умолял — как мальчишка — что больше он никогда, ни за что ни кэла у казны не украдёт.
        Силь это видел. И чего уж там — зрелище ему нравилось. Не только драконы стоят на коленях, вот как!
        Кейна спас личный приказ короля, отца Роберта — помилование. На деле — ссылка в родной город и пристальный надзор налоговой. На электрический стул тогда отправился другой взяточник, а Кейн вернулся домой…
        И, судя по всему, подмазался к налоговой: уж больно шикарным был приём. Силь в попытке забыться, рассматривал золотые тарелки и серебряные вилки, считал рубины на вороте мантии Криса и изумруды в ушах его жены. А уж когда в качестве главного блюда внесли оленя — жареного целиком… И из брюха этого оленя сначала выпорхнули певчие птицы, оказавшиеся роботами, а потом полился яблочный соус… Силь не выдержал и поинтересовался:
        — А это законно? Здесь же заповедник.
        — А это говядина, Дерек, — подмигнул мэр. — Ты что, не видишь?
        — А-а-а, — протянул Силь, ставя мысленно галочку. Похоже, скоро сказка для Криса Кейна закончится. И счастливым её конец вряд ли назовёшь.
        Это придало дракону сил.
        — Миледи, вы любите цветы? — повернулся он к супруге Кейна.
        Та за время банкета не проронила ни слова и теперь чуть не подавилась.
        — Я?
        — Да. Знаете, я здесь человек новый и, признаюсь, питаю слабость к красивым цветам. — Чёрта с два, это Дерек слабость питал. Он как будто весь был создан из слабостей! — Между прочим, вы очень красивы. Вам бы пошли… полагаю, незабудки.
        Марлен ахнула, а Кейн хмыкнул.
        — Ещё бы. Ты как всегда догадлив, Дерек. Это её любимые.
        Сильвен окинул взглядом зал. Цветы декораторы не жалели, но вот незабудок здесь не было.
        — Неудивительно, мадам. Они такие же хрупкие и изящные, как вы. А вы слышали легенду?..
        Марлен и сама была похожа на цветок — Сильвен сразу это отметил. «Работа у меня такая — замечать», — сказал он как-то Роберту. Это было правдой, и Силь давно научился видеть, что у людей внутри — иногда куда лучше самих людей. Марлен была похожа на завядший цветок, и дело вряд ли было в её возрасте. Силь наугад «вспомнил», что видел её в какой-то программе, кажется, на конкурсе красоты. Естественно, угадал (Интернет вообще редко врёт, главное, сделать правильный запрос). Марлен разулыбалась и словно помолодела лет на десять. Тут совершенно кстати начались танцы.
        — Ты очень хорош, — шепнул мэр Сильвену. — Развлеки мою дурёху, очень тебя прошу. Она у меня уже в печёнках.
        Шептал он так, что «дурёха» услышала, а вот другие гости — нет. Марлен снова поджала губы, в глазах появилось загнанное выражение. Сильвену стало её жаль. И ещё сильнее захотелось дать Кейну в морду. Не может же быть у такого мерзавца лицо? Только морда.
        — Моя леди, вы не окажете мне честь? — пародируя Роберта, дракон протянул «королеве» руку.
        Марлен вздохнула. Сжав её пальцы, Сильвен с улыбкой привлёк даму к себе, вывел в центр зала и шепнул:
        — Не слушайте его, вы прекрасны, мадам.
        Марлен не ответила, но как будто расслабилась.
        Странное чувство: Силь не привык жалеть людей. Зачем? У них есть выбор, у всех, всегда. Они не родились драконами, чья судьба — стоять на коленях, остаться без крыльев и… И бояться летать.
        Но всё менялось. Вот уже и драконы свободны. И прямо сейчас Сильвену хотелось, чтобы за покушением на Лиану стоял этот боров, Кейн. А что? Вон он как с женой обращается. И у приезжего «голубка» на шее сходу виснет. Ясно же — мразь. Давить таких надо!
        Сильвен огляделся, но Илоны нигде не было видно. Наверняка опрашивает прислугу. На мгновение Силю вспомнилось, как он хотел — мечтал даже — устроить из госпожи Вертек посмешище. Как глупо, как… по-детски.
        — Мадам, вы прекрасно танцуете, — сказал он, с улыбкой обращаясь к Марлен. — Услышу ли я ещё ваш голос?
        — Вы слишком обходительны, граф, — тихо ответила супруга мэра.
        Мимо, как на любом другом приёме (Силь по долгу службы бывал на таких по три раза в неделю), кружились пары. Всё как в столице, даже шик тот же. Разве что танцевали не все хорошо — Силю то и дело приходилось лавировать. Например, вон тому карасавчику-брюнету явно медведь по уху потоптался. В отместку красавчик, похоже, решил топтаться по ногам других танцующих.
        Ах да, и от столицы можно было ожидать большего… эм, соответствия эпохе. Средневековых танцев, например. Здесь такими мелочами не заморачивались.
        — Слишком? — поднял брови Силь. Дерек, когда не под кайфом, тоже был весьма приятен в общении. А, и когда не размахивал антисептиком. Чокнутый.
        Марлен подняла на него взгляд.
        — Спите с моим мужем сколько угодно, я не против, — со вздохом заявила она. — Не нужно меня… развлекать.
        Сильвен обернулся — мэр, так и не вставший изо стола, отсалютовал ему утиной ножкой.
        Дракона передёрнуло.
        — Вы знаете, я совсем не хочу с ним спать.
        Марлен хмыкнула.
        — Неужели хотите со мной?
        — Ни с кем не хочу. Я устал, мадам. — Тут Силь нисколько не покривил душой. — Я выбрал этот город, потому что мне сказали: здешние источники просто не знаю что с человеком делают. Обновляют? Я не против обновиться. И выспаться. В собственной постели. Как думаете, есть вежливый способ сообщить вашему мужу, чтобы он губу не раскатывал?
        Марлен мгновение смотрела на него, потом заливисто расхохоталась. И снова на десять лет помолодела. А то и пятнадцать.
        — Нет, граф. Но я определённо хочу при этом присутствовать.
        Сильвен усмехнулся. А вот он как раз совсем не хотел.
        — Скажу тогда, что у меня мигрень. Я слышал, у женщин это работает.
        — У женщин. — Марлен улыбалась. — Что ж, граф, если вы хотите… Как вы сказали? Обновиться? Значит, вы к нам надолго.
        — По крайней мере, на месяц, — кивнул Сильвен.
        — Вас нужно познакомить с сильными мира сего, — подмигнула Марлен. Она совершенно преобразилась. Настолько, что Силь даже стал её подозревать. А что? Вон какой перевёртыш. — Я имею в виду, нашего маленького мирка. Это стоило бы сделать моему мужу, но он был так рад вашему появлению… Видите вон того брюнета, налегающего на выпивку? Он владелец всех лучших источников, на которых вы собираетесь обновляться.
        Сильвен обернулся и упёрся взглядом в… Лучше всего это описывалось выражением «человек-шкаф». Мужчина за пятьдесят, огромный, как медведь. Или земляной дракон. Сильвен моргнул: ему почудились у «шкафа» вертикальные зрачки.
        — Я думал, источники принадлежат короне.
        — Вода — да. Но воду нужно обслуживать. Виктор Марис, владелец всех крупнейших отелей в округе. Идёмте, граф, я вас познакомлю.
        То, что Виктор Марис не любит общаться, было понятно и без драконьей наблюдательности. Смотрел он в упор, но набычился при этом, как… Роберт в первые дни, когда Силь приехал в его поместье.
        «Почему ты за мной ходишь? Зачем смотришь? Мне не нравится! Не ходи. Не смотри. Уйди. Я же приказал, дракон! Да, я хочу сидеть под столом, мне здесь удобно. А тебе — нет. Нет, я сказал! Уйди».
        Это «уйди» читалось в глазах Виктора Мариса совершенно ясно.
        — Хотите скидку на посещение «Каэльской звезды»? — прямо спросил он Сильвена.
        Дракон оценил бархат и меха его… э-э-э… балахона? Как эта штука называется? «Шкафу» совершенно не шло.
        — Нет. И я понятие не имею, что такое «Каэльская звезда».
        Вот тут «шкафа» задело.
        — Не имеете?! О, это всего лишь самый успешный отель в королевстве.
        Сильвен переглянулся с Марлен.
        — Неужели?
        И Марлен защебетала, как в «Звезде» чудесно. Ах, какая там зона СПА! А какие бассейны и…
        — А давайте мы с вами рекламный ролик снимем? — вдруг осенило Виктора. — Это поднимет наш рейтинг популярности.
        — Ваш — точно, — фыркнул Сильвен, который точно общаться не любил. Особенно с такими напыщенными… «шкафами». — А мой — вряд ли.
        Виктор задумчиво уставился на Силя.
        — Цену набиваете?
        — Что вы, — фыркнул «граф». — Я в отпуске. И, знаете ли, в деньгах не нуждаюсь.
        Виктор прищурился.
        — В деньгах нуждаются все, господин. Сделаю скидку 50 %.
        Сильвену стало смешно.
        — Не забывайтесь, господин. Ко мне прилично обращаться «ваша светлость». Или «милорд», на худой конец.
        «Шкаф» посмотрел на него восхищённо.
        — А вы себе цену знаете, ми-лорд.
        Сильвен не выдержал и расхохотался. С опозданием, но Марлен присоединилась к нему — впрочем, её смех звучал неуверенно.
        — Ого! — раздался позади дракона звучный голос. Идеальный, чтобы вещать со сцены, а публика бы восхищённо внимала. — Неужели мой тесть рассказал шутку, а я её пропустил?
        Сильвен обернулся и увидел того самого красавчика-брюнета без чувства ритма. Он единственный не смотрел на Силя снизу верх — был таким же высоким. Впрочем, будь дракон без маски…
        — Алан, — со вздохом сказал Виктор. — Я предложил господину графу скидку за съёмку рекламного ролика. Он почти согласился.
        Красавчик широко улыбнулся.
        — О, граф, тогда вас надо спасать. — Он протянул Силю руку. — Алан Газаль к вашим услугам.
        — Алан — лучший психотерапевт в Эртене, — выдохнула Марлен, с восхищением глядя на красавчика, которому даже средневековый балахон шёл. — А может, и в целом королевстве.
        — Марлен, вы мне льстите. — Алан подмигнул ей. — Между прочим, вы выглядите… Просто цветуще! Я же говорил, вам нужно почаще бывать в свете. Считайте это терапией.
        Сильвен пожал его руку. Этот Алан совершенно искренне располагал к себе, но что-то дракона смущало. Впрочем, что-то смущало его абсолютно во всех, кого он здесь встретил.
        — Сразу видно делового человека, — сказал ему Алан. — Ваше рукопожатие. Знаете, оно может многое сказать о характере. Как учил господин Дейф, создатель психоаналитики…
        Вот что. Сильвен мысленно закатил глаза. Он повидал таких — если твой титул и положение в обществе достаточно высоки, они прилипнут к тебе, присосутся, как клещи, и начнут себя рекламировать. Добрая половина предпринимателей, встречавшихся с Робертом, были такими. Практически все победители разнообразных премий. «Дельцы, — говорил про них Роб и пожимал плечами. — В нашем обществе другие успешными не бывают». Говоря языком этого павлина Алана, то есть, языком психологии, они были нарциссами — вампирами, питающимися чужим вниманием.
        Сильвен вежливо его выслушал, мысленно прокручивая, как пошлёт подальше.
        — Вы сказали, вы тесть господина… Господина Мариса, — Сильвен специально сделал паузу.
        «Шкаф» её оценил.
        — Ладно, милорд, уговорили. Бесплатное посещение.
        — Я подумаю, — хмыкнул Силь.
        — Ах да! — опомнился Алан. — Совсем забыл. Знакомьтесь, моя жена, Эмма Марис.
        Сильвен поднял брови и прежде чем обернулся, успел заметить выражение крайнего омерзения на лице Виктора. Похоже, этот отец не очень-то любит свою дочь — и это ещё мягко сказано.
        За широкой спиной высокого Алана не было видно миниатюрную девушку лет двадцати пяти, и Алан не пошевелился, чтобы дать ей пройти. Эмме пришлось протиснуться между столом и мужем, только тогда драгоценный гость мэра увидел, кого ему представляют.
        Первое, что заметил Силь, были её волосы — она тоже оказалась рыжей, но куда светлее, чем он сам или, например, Илона. Госпожа Вертек словно носила на голове огонь, а вот Эмма — мёд. Её волосы хотелось попробовать на вкус — они словно были сделаны из патоки. «Наверняка сладкие», — мелькнуло в голове у Сильвена.
        Она смотрела в пол и улыбалась остро, колюче, как мороз. Сильвен вспомнил, как мёрз, когда в Каэлию два года назад впервые летом пришла зима — настоящая буря. Дракона передёрнуло.
        — Очень приятно, граф, — говорила госпожа Марис тихо, но мороз чувствовался даже в её голосе.
        А потом она подняла взгляд — буквально на мгновение — и Сильвен заледенел.
        — Эмма — верховный маг Эртена, — благодушно сообщил Алан. И покровительственно прижал девушку к себе. — Моя талантливая жёнушка.
        Та снова посмотрела на Сильвена — коротко и остро.
        «Она видит, — понял дракон. — Оназнает!»
        В этот момент он чуть не потерял маску. Драконы как никто чувствуют в магах разницу. Ни добрый или жестокий — нет. Разницу силы, магического потенциала. Это легко, даже когда крылья запечатаны. А уж когда ты свободен и можешь перестроить зрение, увидеть магические каналы, нити, опутывающие всё сущее…
        Госпожа Марис — хрупкая жёнушка нарцисса Алана — напоминала факел. Сильвену захотелось протереть глаза: что такому самородку делать в богами забытом Эртене? Её бы в Столице на руках носили! Верховный маг без экзаменов принял бы в свою свиту.
        Она смотрела, и под её взглядом Сильвен вдруг почувствовал, как зудят невидимые крылья. Бежать. Лететь. Прочь отсюда. Немедленно!
        — Мой господин.
        Сильвен вздрогнул, когда его осторожно тронули за локоть. Тут же прямо перед ним — заслонив маленькую Эмму — возникла Илона.
        — Прошу прощения, но одно дело требует вашего внимания. — Она повернулась к гостям и поклонилась. — Прошу прощения.
        Сильвен пошёл за ней на ватных ногах, всё время чувствуя взгляд госпожи Марис.
        Илона вывела его в одну из туалетных комнат, заперла дверь. Посмотрела в глаза.
        И размахнувшись, отвесила пощёчину.
        — Ты, мать твою, что себе позволяешь?!
        Потирая скулу, Сильвен мысленно удивился, что это не его реплика.
        — От нас всё зависит, всё! — шипела на него Илона. — Твоя свобода! Жизнь наверняка! Мой брат, чёрт тебя возьми! Мой бедный брат! Вы же должны жалеть своих, нет? Да что с тобой не так?
        — А с тобой? — выдохнул Сильвен.
        Илона тряхнула его за грудки.
        — Ты чуть маску не потерял! С тебя чешуя посыпалась, придурок!
        Сильвен нахмурился, и Илона ткнула ему кулак под нос. Меж пальцев были зажаты чёрные чешуйки.
        — Я всё собрала, не волнуйся. Короче. Сейчас ты…
        — Они всё равно уже знают.
        — Что?
        — Там маг. — Сильвена передёрнуло.
        — Эта малютка Эмма? — подняла брови Илона.
        — Да. Она сильный маг. Она меня видит. Настоящего.
        Илона прикусила губу, потом тряхнула головой.
        — Во-первых, это ещё бабушка надвое сказала. Во-вторых…
        — Она меня видит! — Сильвен зажмурился.
        Илона снова ему врезала.
        — Не знала, что ты такая тряпка. Только и можешь, что за своего короля прятаться?
        Сильвен ошалело посмотрел на неё.
        — Сейчас ты выйдешь и будешь мил со всеми, особенно с мэром…
        — Он любовник Дерека, я не…
        Илона вызверилась на него не хуже дракона.
        — Надо будет — переспишь с ним, если нам это поможет. Ты не понимаешь, да? Они вас снова загонят в кабалу, если совсем не уничтожат, кретин! Иди и улыбайся им, ясно? Мне нужно ещё время задать кое-кому вопросы, а не высматривать, сорвёшься ты или нет. Пошёл!
        Сильвен машинально привёл маску в порядок и вышел из туалетной комнаты, улыбаясь. До него только потом дошло — это было почти как у Роберта перед его первым выступлением. Тогда король орал на сына-интроверта, а потом этот сын встал, вышел к журналистам и был само очарование до конца пресс-конференции.
        Интересная психологическая техника. А, главное, работает.
        Так что когда госпожа Марис нашла его среди окруживших дракона бизнесменов, Сильвен повернулся к ней со спокойной улыбкой. К тому моменту от популярности графа Милосского он порядочно утомился: все были не против сделать ему скидку, лишь бы добиться или инвестиций, или рекламы. А когда волшебница не выдержала и отвела взгляд, огонь внутри радостно взревел.
        — Вы что-то хотели, госпожа Марис? — с высокомерной снисходительностью поинтересовался Сильвен.
        Она снова попыталась поймать его взгляд, но тут же потупилась. Это было… странно. Маг впервые отводил глаза и не пытался перед драконом самоутвердиться. Сильвен по привычке заподозрил ловушку.
        — Вы очень популярны, милорд, — отозвалась Эмма Марис. — Я не хочу вас отвлекать, просто…
        Музыка изменилась — начался новый танец, на этот раз медленный.
        Сильвен сам себе поразился, когда протянул волшебнице руку.
        — Вы позволите?
        Эмма смотрела на его руку долго, кажется, целую минуту. Сильвен даже почувствовал себя на плахе. Сейчас эта магичка объявит, что…
        — Благодарю, — отозвалась госпожа Марис, осторожно касаясь его ладони. — Для меня это… честь.
        «Она не знает! — понял Сильвен. — Не знает!» Илона была права. Но как, с такой силой?.. Впрочем, сила — это ещё не всё. Сколько бы Сильвен ни уверял нынешнего Верховного мага, что его потенциал выше, чем сам маг думает… Без толку. Джейме слишком нравился его ленивый образ жизни.
        — А для меня — удовольствие.
        Эмма выдавила улыбку и медленно направилась следом за Сильвеном к кружащимся в вальсе парам.
        Буквально через минуту Сильвен пожалел о своих словах. Какое там удовольствие — волшебница умудрилась трижды наступить ему на ногу. Почему-то на одну и ту же — правую.
        — Я ужасно танцую, — пролепетала она, так и не глядя на «графа». — Простите.
        Сильвен не стал спорить. На его взгляд, это было даже хуже, чем ужасно. Но этот тихий голос и не-взгляд смыли страх разоблачения. И даже застарелый ужас перед магами. Вряд ли надолго, но сейчас… Сейчас Сильвену стало эту маленькую девочку жаль.
        Он остановился, вынуждая и Эмму замереть.
        — Вы позволите?
        — Что?..
        Она ахнула, когда он поднял её и поставил на свои ноги. Вот так — так было удобнее. Будь он человеком, её каблуки причинили бы боль. Наверное. А так… Сильвен с трудом чувствовал вес этой ведьмочки.
        — Теперь повторяйте за мной.
        Эмма наконец посмотрела на него, и на этот раз её улыбка не ранила и не пугала. Она была почти… нормальной. Человеческой.
        По поводу того, что маги тоже люди, драконы могут дискутировать долго. Сильвен обычно считал, что все волшебники свихнувшиеся мерзавцы. Но Эмма сейчас казалась совершенно нормальной.
        — Спасибо.
        — Вы хотели поговорить, госпожа, — вместо ответа напомнил Сильвен.
        Она кивнула и снова улыбнулась, когда он закружился вместе с ней.
        — Вы… искушённый танцор.
        — Много практики, — улыбнулся Сильвен, неожиданно ловя взгляд господина Газаля. Тот смотрел на жену так… Как хозяева глядят на сорвавшуюся с поводка собаку. — Вы хотели поговорить об этом?
        — Нет. Я хотела предложить помощь. Зачем бы вы сюда ни явились, милорд, маги Эртена готовы оказать вам любую поддержку. У нас… У нас очень неплохие целители…
        — А, — выдохнул Сильвен, сбитый с толку. Не этого он ожидал от магички. Она точно не поняла, кто он. Ха! — Я… Благодарю. И обязательно воспользуюсь вашим предложением. Мне бы не повредили… целители.
        Если нужно найти и допросить бывшего наставника Ферета, то помощь местного Верховного мага будет очень кстати.
        — Рада оказаться полезной.
        Танец всё не заканчивался.
        — Зачем вам это? — не выдержал Сильвен. — Ваша прямота очаровательна, госпожа. Но разве магам Эртена нужны мои инвестиции?
        Эмма усмехнулась — на этот раз остро, как клинок. Снова.
        — Не повредили бы. Но… — Она обернулась и нашла взглядом среди гостей мужа. — Не мне.
        — А… — Сильвен замолчал.
        Госпожа верховный маг смотрела на супруга именно как та собачка, готовая вернуться на поводок.
        Всё это требовалось обдумать — но потом, потом. К концу приёма Сильвен чувствовал себя выжатым, как лимон.
        Для любвеобильного мэра даже играть ничего не пришлось.
        — Не сейчас, — простонал Силь. — Я устал… милый.
        Мэр ограничился поцелуем в щёчку.
        — В таком случае, до завтра? Я ведь заслужил награду?
        — Ага. — «И это будет налоговая проверка», — подумал Сильвен и широко улыбнулся. — До завтра.
        Даже Илона казалась измождённой.
        — Я… завтра извинюсь, — пробормотала она уже в поместье, провожая Сильвена в его комнаты. — Пожалуйста. И отчёт…
        — Вам придётся долго завтра извиняться, госпожа Вертек, — усмехнулся Силь.
        Илона посмотрела на взломанную Сильвеном ещё днём камеру безопасности в коридоре.
        — Да похрен.
        Сильвен усмехнулся.
        Было давно за полночь, и дракон действительно мечтал о мягкой постели — и отключить планшет к чёртовой матери.
        Но он снял маску графа, умылся, переоделся в лёгкий льняной костюм. И, закрыв глаза, сосредоточился.
        Порталы больше не представляли для него проблемы. Сильвен перемещался ровно туда, куда хотел, и давно научился делать это незаметно.
        Роберт спал за письменным столом. Экран мигал защитной заставкой — чтобы никто, кроме короля, не мог заглянуть и увидеть содержимое. В кабинете горел лишь ночник, и Роб морщился во сне. Наверняка шея затекла — такая поза очень неудобная, Сильвен по себе знал.
        — Я боюсь за него, — шепнул голос за спиной, и дракон вздрогнул. Обернулся.
        Лиана поймала его взгляд и снова посмотрела на короля. Покачала головой и поманила когтем Силя в гостиную.
        Поколебавшись, Сильвен пошёл за королевой.
        — Он что-то замышляет, — тихо сказала Лиана, когда дверь в кабинет закрылась. — Ты в курсе, что?
        — Нет. — Силь покосился на камеру слежения. — Это ты его браслет взломала?
        Лиана покачала головой.
        — Я пыталась. Но удалённо это сложно, а… Он просыпается, когда я пробую его забрать.
        — Раньше тебя это не останавливало, — хмыкнул Сильвен, вспомнив, как Лиана пыталась выбраться из дворца, когда ей как невесте принца и дракону, собирались отрезать крылья.
        Лиана хмуро посмотрела на него.
        — Не хочу воровать. Он… Только не у Роба.
        Сильвен кивнул.
        — Он отправил тебя в отпуск, — продолжала королева. — Меня загрузили репетиторами и лекциями. Тебе это ничего не напоминает?
        — Он пытается нас защитить.
        — Вот именно. Как думаешь, от чего?
        Силь прикусил губу.
        — Ты же сейчас не в отеле на побережье отдыхаешь? — спросила, так и не дождавшись ответа, Лиана.
        Сильвен усмехнулся.
        — Я похож на дракона, который будет прятаться?
        Лиана хмыкнула.
        — Он знает. — Она кивнула на дверь в кабинет.
        — Вряд ли.
        — Знает. Силь… Пожалуйста, приглядывай за ним. Пожалуйста. Мне он сейчас ничего не расскажет, пусть, я понимаю. Но если он и тебя отослал… Что-то нехорошее готовится. Я… боюсь.
        Сильвен поймал её взгляд и заставил себя улыбнуться. Потом подошёл и обнял драконицу.
        — Не бойся. Я не позволю — никому — причинить — вам двоим — вред, — раздельно сказал он. — Никому.
        Лиана смахнула слёзы.
        — Прости. Я чувствительная такая стала, ужас. Говорят, гормоны.
        Сильвен растрепал ей волосы.
        — Всё будет хорошо. Я работаю над этим.
        Она кивнула. Высвободилась.
        — Пойду разбужу его. Взял моду спать за столом. Потом остеохондроз, сколиоз… И вот это вот всё, человеческое. Силь, погоди. Обещай, что скажешь мне, если что-то… Ты честно мне скажешь. Не смотри на меня так, я не фиалочка какая-нибудь. Я согласна прятаться сейчас, я правда всё понимаю. Но если с ним что-нибудь случится… Я должна быть рядом.
        Сильвен поморщился.
        — Подари ему наследника, детка. Потом я тебе честно-пречестно всё расскажу. Даже код от своего сейфа и пароль от порно-аккаунта.
        — Ты хоть представляешь… Эй, у тебя есть порно-аккаунт?
        Сильвен усмехнулся и, не отвечая, переместился обратно в поместье Эртена.
        Дерека Милосского он навестит завтра. Ох, как он его навестит!..




        Глава 5


        Утро встретило Сильвена голосистыми птицами, неуместно-ярким солнцем и запахом дракона — молодого воздушного, который находился где-то на первом этаже в южном крыле поместья. И был до смерти испуган.
        Сильвен сначала подобрался: если один дракон чего-то боится, то и второму стоит оставаться настороже. Но опасности как будто не было, только солнце, противные птицы и… А чья это, кстати, спальня?
        Сильвен приподнялся на локтях, огляделся, но спящую красотку нигде не заметил. А тогда… где… он?..
        Наконец взгляд упал на мигающий синим — пропущенными сообщениями — браслет. Дракон ещё ночью бросил его на прикроватный столик с мыслью: «Да гори оно всё!» Отсканировав взгляд хозяина, браслет сам вытянул прозрачный экран и вывел с десяток звонков от Роберта с подписью «Ты что, меня игноришь?» Всё это было так знакомо, что…
        Сильвен рассмеялся. И тут же согнулся от головной боли. Надо было вчера меньше пить… И не есть копыто того оленя. Не способствуют копыта пищеварению. Живот от них потом крутит.
        Так, сгибаясь от боли, дракон магией задёрнул распахнутые шторы на окне — стало если не хорошо, то терпимо. Потом свалился с кровати и пополз в ванную. Подняться казалось смерти подобно. И вчерашнее копыто тогда точно окажется на полу. Гадость, как он его вчера вообще проглотил? Чёртов драконий аппетит!
        Но тут на браслет пришло новое сообщение от короля, на этот раз с приказом: «Ответь немедленно! Я волнуюсь».
        Силь чертыхнулся и стянул браслет со столика у кровати. Быстро набрал: «Чё-ё-ё-ё тебе, упырь?» И сопроводил это «похмельным» смайликом.
        Браслет тут же мигнул:
        «Проспись. Потом позвонишь».
        «Обязательно, — подумал Сильвен. — Когда ты по расписанию точно будешь свободен, но не станешь меня ждать. Я тебя выведу на чистую воду».
        При мысли о воде живот снова скрутило. Дракон уронил браслет, прижал освободившуюся руку ко рту и самоотверженно пополз в ванную.
        Когда через полчаса в спальню графа зашёл слуга, Сильвен уже привёл себя в порядок, собрал чешую и надел маску Дерека Милосского. Юного лакея он окинул длинным и задумчивым взглядом, как сделал бы настоящий граф. Лакей покраснел и тут же потупился. Звякнула чашка с ароматным кофе на подносе.
        — Ну? — высокомерно выдохнул Дерек.
        — М-м-милорд, к-кофе, — проблеял лакей.
        — Я вижу. Поставь на столик. Антисептическая салфетка где?
        Лакей подвинул блюдце с пирожным — под ним оказалась та самая салфетка. Пахла она омерзительно. Сильвен скривился.
        — Хорошо. Оставь и убирайся.
        Ни он, ни Роб никогда не позволяли себе обращаться к слугам так невежливо. Впрочем, у Роба, когда он был ребёнком, случались времена… Но всё же не настолько грубо!
        А вот настоящий Дерек Милосский слуг или не замечал, или шпынял — третьего не дано. Сильвен снова напомнил себе, что надо этого извращенца навестить, а то слишком хорошо, поди, устроился. Да и выяснить кое-что не помешало бы. Например, про его настоящие отношения с мэром Эртена.
        Ох да, и в налоговую на этого самого мэра наябедничать.
        Лакей тем временем поставил поднос, но уходить не спешил — мялся у кровати. Сильвен мысленно застонал: вдруг Дерек привык спать с прислугой? По нему не скажешь, но… Силь бы уже не удивился.
        — Что?
        — М-м-милорд, в-вас ждёт… гость. Госпожа секретарь просила передать, когда вы проснётесь…
        Сильвен снова втянул носом воздух. Ну да. Гость — это, наверное, другой дракон. Илона же грозилась его привести.
        — А где сама госпожа секретарь? — на последних словах Силь нехорошо усмехнулся.
        — С г-гостем, м-милорд.
        — Ясно. Я скоро к ним присоединюсь. Раз уж у меня гость. — Сильвен позволил себе ещё одну усмешку и махнул рукой. — Иди.
        — Да, м-м-милорд. Если в-вам нужна помощь…
        — Не нужна.
        — Д-да, м-милорд.
        Какие пуганые здесь слуги. Сильвен понятия не имел, привёз ли он этого паренька из Столицы или нанял здесь. А стоило бы знать — его работа: быть обо всём в курсе. Что за беспечным драконом он стал!
        Вздохнув, Сильвен быстро умял пирожные, запил кофе — на один зуб, честное слово! — и принялся одеваться. Неспешно: с каких это пор лорды торопятся к гостям, будь они даже не драконами, а самим королём? Впрочем, Сильвен мог вспомнить парочку эпизодов, когда эти лорды к Робу прямо-таки на крыльях летели. Ещё бы, ведь король пугал их казнью и высылкой. Наверное, Роберта не назовёшь добрым правителем. «Зато боятся, — думал Силь, стряхивая чешую. — И правильно делают. Не он, так я их сожгу. Всех, если потребуется».
        Но пока требовалось обратное: улыбаться всяким низким личностям вроде местного мэра. И Верховной чародейки.
        А ещё — навестить какой-нибудь горячий источник. Граф же сюда оздаравливаться приехал. Легенду нужно поддерживать.
        В гостиную Дерек Милосский спустился хмурый, но уже не опухший от похмелья. И зверски голодный. Сильвен снова как будто наблюдал за собой со стороны. Он уже знал, что увидит: воздушного дракона, совсем ещё мальчишку. Испуганного до колик. С чего бы, кстати?
        Силь также ждал магов — когда его самого отдавали принцу, понаблюдать за этим явились все волшебники в округе. В поместье их было с десяток, и едва ли не столько же приехало из питомника. Может, Илона додумалась привести того волшебника, с которым им нужно поговорить? Наставника Ферета. Было бы хорошо…
        Не додумалась. Магов в гостиной вообще не было, как и слуг — только сыщица и тот самый дракон.
        Сильвен посмотрел на него, перевёл взгляд на Илону — и девушка с улыбкой поклонилась.
        — Ваша светлость…
        — А это законно? — Сильвен с удивлением понял, что не рычит, а всё ещё говорит высокомерным тоном Дерека Милосского. Надо же! С каждым днём вживаться в роль всё легче и легче.
        Илона подняла брови.
        — Наём работника-дракона, милорд?
        Нанимаемый работник-дракон при этом сжался так, словно за его спиной стоял надсмотрщик и поигрывал плетью. Взгляд воздушный не поднял, по-прежнему смотрел в пол. И нос дракону, наверное, заложило, потому что не почуять огненного собрата воздушный точно не мог.
        — Да, конечно, — продолжала Илона. — Мы с вами это обсуждали, милорд.
        Сильвен уставился на неё.
        — А никого помладше найти не могла? — Тон Дерека сделался ледяным. Силь бы сейчас рычал, но, пожалуй, высокомерие здесь было уместнее ярости.
        Воздушный вздрогнул, а Илона посмотрела на Сильвена так, словно решила, что он спятил.
        — Помладше… милорд?
        Не понимает. Сильвен закрыл на мгновение глаза.
        — Он же ещё ребёнок. На работу в Каэлии берут людей от восемнадцати лет. Раньше этого возраста — нарушение закона. Грубое. Рассказать вам, чем оно карается?
        В гостиной повисла тишина. Илона обернулась и посмотрела на мальчишку-дракона.
        — Но…
        — М-м-мне уже есть восемнадцать, — пролепетал воздушный.
        Сильвен хмыкнул.
        — Да ладно!
        — Но по документам ему и правда восемнадцать, — отозвалась Илона, показывая Сильвену знаками: «Не выкабенивайся!»
        Сильвен изогнул бровь. По документам? Хоть что-нибудь в этом Эртене делают, как того требует закон?
        — Найти вам другого дракона, милорд? — тем временем поинтересовалась Илона.
        Воздушный наконец поднял взгляд.
        — Не надо, пожа…
        Так он с открытым ртом и замер.
        Сильвен чуть не расхохотался. И повторил за воздушным:
        — Не надо. И этот сойдёт. Между прочим, я отчёт о вчерашнем приёме дождусь?
        Илона поджала губы, посмотрела на мальчишку, потом на Сильвена и спросила на языке жестов: «Он тебя видит?»
        Сильвен усмехнулся.
        — Конечно, видит. Странно, что не чует, но с этим мы разберёмся. Идите, госпожа. Распорядитесь, чтобы завтрак нам подали сюда. Обильный, я голоден… как дракон. И если отчёт в течение часа не появится, я задумаюсь, за что вам плачу. Вы мне также извинения задолжали.
        «Придурок», — показала Илона взглядом. Но, конечно, промолчала.
        Когда дверь за ней закрылась, Сильвен посмотрел на спрятанные под потолком камеры — все они исправно не работали. Точнее, показывали ровно то, что Силю нужно. Отлично.
        — Ну что, мальчик… Садись. И кончай дрожать, уж я-то тебя не съем.
        Воздушный моргнул и попятился к двери.
        — Это… Это розыгрыш?
        Будь Сильвен человеком, понял бы. Наверное, даже отреагировал бы… мягче. Но он был огненным драконом, а огненные драконы ненавидят, когда собратья им не подчиняются. Это, как говорил однажды наставник, зашито у них в инстинктах. Звери потому что.
        Вот Сильвен и рыкнул, как зверь:
        — Сел!
        Мальчишка-воздушный пискнул и рухнул на колени.
        — В кресло, — выдохнув дым, уже тише приказал Сильвен.
        Воздушный, не поднимаясь, пополз к ближайшему креслу.
        — Твою мать, — пробормотал Силь.
        К счастью, именно сейчас открылась дверь, и невозмутимые слуги принесли завтрак, больше похожий на обед. Как раз для двоих драконов. «Всё-таки для чего-то эта сыщица сгодится», — подумал Сильвен, провожая слуг взглядом.
        За последним лакеем дверь он запер лично и повернулся к дрожащему воздушному.
        — Не ври, тебе пятнадцать.
        — Ше-ше-ше…
        — Чего?
        — Шестнадцать… господин. В-вчера исполнилось.
        — Да? Ну тогда с днём рождения. — Сильвен придвинул столик с завтраком к креслу, сам устроился в соседнее. — Угощайся.
        Сам он тут же отдал должное свиным отбивным. Нет, что-что, а правду говорят про северные фермы — свинина здесь лучшая в Каэлии. Силь готов был побиться об заклад, что лучше даже, чем знаменитые окорока Штальсборга. Сочная, приятно недожаренная, сочащаяся кровью, с пикантной перчинкой… Надо повару передать, чтобы почаще такую готовил. М-м-м!
        Только уничтожив свою порцию и тщательно вылизав тарелку (Роб сейчас бы морщился, ну и ладно), Сильвен заметил, что мальчишка-воздушный не ест.
        — Ты не голоден, что ли?
        Воздушный содрогнулся так, что у Силя моментально пропал аппетит. Как этот мальчик выжил в питомнике с такими… физиономией и поведением жертвы?
        А может, потому и дрожит?
        «Я не нанимался быть нянькой», — раздражённо подумал Силь. У него никогда не получалось утешать. Огненные для этого не предназначены. Это как раз воздушные… Или, вот, водные — эти тоже могут. Но попросите огненного о поддержке и получите волшебный пинок под зад. Да удивлённый взгляд: а что, я же помог! Вон ты как стартанул. Так чем недоволен?
        Мальчишка посмотрел на Силя и замер, как зайчонок перед страшной лисицей. «Если продолжу в том же духе, — подумал Сильвен, — то так оно дальше и будет».
        Он закрыл на мгновение глаза и заставил себя расслабиться. Через секунду вместо высокомерного Дерека Милосского в кресле сидел ну очень спокойный советник по госбезопасности — никаких когтей или оскаленных клыков, никакого огня. Только тлеющие где-то внутри угли — но уж с этим Силь сделать ничего не мог. Против природы не попрёшь.
        — Тебя пугаю лично я? Или огненные драконы в принципе?
        У воздушного ушла целая вечность, чтобы выдавить ответ:
        — В-в-в п-принципе.
        Сильвен улыбнулся.
        — Ну да, мы же страшные. Огнём дышим, всё такое. Кстати, сцепился я однажды с воздушной. Так она меня знатно потрепала, всё пламя выпила. Ужас.
        — Но… в-в-вы же п-п-победили?
        — Да, но у меня была фора. Она к моменту нашей схватки почти сутки летела. Выдохлась. А так — кто его знает? Ну и маг ещё был — тоже против неё. Хотя какое там «против», так, одно название, а не маг. Но всё-таки.
        Воздушный уставился на Сильвена так, словно тот легенды Драконьей эпохи рассказывал.
        — Вы же… Вы — дракон короля?
        Сильвена так называли впервые.
        — Ты меня точно с Лианой не перепутал? Вот она дракон короля. Драконица.
        При упоминании королевы лицо воздушного озарила улыбка.
        — Вы её знаете, да? Ну конечно! Вы же… Вы Сильвен… Да?
        — Ага. А тебя как зовут?
        — Итан, господин. То есть… Я хотел сказать, м-милорд…
        — Давай договоримся. — Сильвен подтолкнул к дракону тарелку с остывающей свининой. — Мы будем обращаться друг к другу по имени. С каких это пор драконы друг друга величают? И ешь, пожалуйста. Ты какой-то худой. Даже для воздушного. Ты, случаем, не болеешь? — Сильвен принюхался.
        Воздушный дракон Итан робко улыбнулся.
        — Нет, го… Сильвен. А вот вы… Простите, я не…
        — Давай-ка на «ты». И без извинений. Плох тот огненный, который станет срываться на таком ребёнке, как ты. Ешь, Итан. Потом поговорим. Между прочим, торт-то вчера был?
        — Торт?
        — Ну, ты же сказал про день рождения. Торт был? Нет? Ты сладкое не любишь?
        — Люблю, но…
        Сильвен усмехнулся и стукнул клипсу переговорника.
        — Илона, детка, организуй нам торт. Да, сейчас. Итан, ты какой торт любишь? Шоколад, ягоды, взбитые сливки, безе? Ты ответь, а то я могу перечислять до бесконечности. Ну? Илона, ягоды. Без шоколада. Ну, килограмма на три. Мы же, в конце концов, драконы. Да мне плевать, как ты это объяснишь! Скажи, что мы тут сексом занимаемся и мечтаем обмазаться сливками с ягодами! Да, вот так! — И, прервав звонок, вздохнул: — Как же меня бесит эта стерва!
        Итан посмотрел на него в ответ, как на бога. Сильвен даже вспомнил, как сам подкалывал Роберта, когда тот соблазнял будущую королеву: «Что, потряс перед ней короной?» Оказывается, трясти короной весьма приятно.
        Ел Итан жадно, не заботясь о манерах. То есть, и Сильвен не заморачивался на этот счёт, но он всё же пользовался вилкой. И даже иногда ножом. Мальчик-воздушный же бросал куски мяса в рот и глотал, кажется, не жуя. Его тарелка тоже быстро опустела.
        Сильвен смотрел, как мальчишка слизывает с пальцев жир. И не мог не заметить, что ногтей на его правой руке нет, и всё выглядит так, словно вырвали их «с мясом».
        — Итан.
        Воздушный замер.
        — Почему ты меня не учуял?
        Итан невольно коснулся переносицы, и Сильвен только сейчас заметил, что она сломана.
        — Это пока, гос… Сильвен, — принялся оправдываться испуганный мальчик. — Я быстро выздоров… В смысле, на мне всё быстро заживает, как… То есть…
        Силь задумчиво смотрел на него.
        — Тебе нужен врач.
        — Нет! Не надо! Пожа…
        — А врача ты почему боишься?
        «А можно не бояться?» — говорил весь вид Итана.
        Сильвен вздохнул.
        — Ясно всё с тобой. К врачу тебе всё равно нужно, сходим сегодня вместе. Меня как раз к целителям приглашали… Встань! И прекрати вести себя, как испуганный зайчонок! Ты дракон, в конце концов, или кто?!
        В этот момент в дверь постучали, и голос Илоны Вертек произнёс в коммуникатор.
        — Доставка торта.
        Сильвен натянул маску и открыл дверь, но сыщица была в коридоре одна.
        — Он нам нужен, — шепнула девушка, толкнув к Сильвену тележку. Вряд ли она имела в виду торт. — Будьте так добры, милорд, не доводите его до истерики. — Потом, уже громче, добавила: — Встреча с госпожой Марис назначена на час дня.
        Сильвен кивнул.
        — Потенциал её магов?
        — Все ниже тройки. Это проблема?
        Потенциал волшебников оценивался по десятибалльной шкале. Тройка означала, что за маску Сильвена никто не заглянет.
        — А госпожи Марис?
        — Пятёрка.
        Сильвен хмыкнул. Он бы меньше восьмёрки не дал. Что если у неё в команде ещё такие самородки? Эмма Марис, возможно, из-за отсутствия опыта Сильвена не узнала. Но кто-нибудь из её коллег вполне может.
        Что ж, кто не рискует… Тот потом королевскую награду не получает.
        — Отчёт я скинула и нижайше прошу в двенадцать аудиенцию у вашей светлости, — совершенно серьёзно заявила Илона.
        — Да будет так, — фыркнул Сильвен.
        И, забрав тележку, снова запер дверь.
        Итан уставился на торт, как на чудо света. Сильвен не понимал: ну… Торт и торт, подумаешь? Даже без фигурных украшений. И этих… модных марципановых цветов, которые так любит Роберт.
        — Я ненавижу сладкое, — сказал он воздушному. — Так что это всё тебе.
        — Всё?
        — Ты ещё и слышишь плохо?
        — Н-н-нет…
        Сильвен вздохнул.
        — Ладно, извини. Всё. Ешь давай, а то ты правда худой. Тебя ветер на улице не сдувает?
        — Только если я его попрошу, — смущённо улыбнулся Итан.
        — Ну да, ты же воздушный, — пробормотал Сильвен, у которого с ветром благодаря королеве отношения не задались. Лиана злилась редко, зато всегда в минуты гнева обращалась к своей стихии. А ветер по её желанию мог разметать хоть отряд гвардейцев, не то что огненного дракона.
        Единственный, кого это не касалось — Роберт. Лиана ни разу на него даже не оскалилась. Впрочем, это же Роб. Они и ссорятся-то редко.
        — А вы… ты… точно не хочешь?
        Сильвен вынырнул из своих мыслей и усмехнулся.
        — Ох, Итан, я жил с заядлым сладкоежкой почти двадцать лет. Я видеть уже эти десерты не могу.
        Голубые глаза мальчишки заинтересованно сверкнули, но спросить о короле воздушный не решился.
        Пока Итан ел, Сильвен проверил почту, потом — соцсети, затем новости. Тишь да гладь, даже странно. Никаких протестов, ничего — или журналисты упрямо о них молчат. Хм.
        Тогда Сильвен скинул сначала сообщение Эсвену — а пусть не думает, что раз начальник в отпуске, то можно ничего не делать. Потом — настоящему Дереку. Этот пусть боится. Мерзавец.
        Кстати, почта графа Милосского была битком набита предложениями от бизнесменов со всей Каэлии (особенно из Эртена). И Крис Кейн прислал собственное фото, причём обнажённое, с похабно-милой припиской в стиле: «Жду тебя сегодня, малыш!»
        Сильвена чуть не стошнило.
        Он посмотрел на Итана. Торт исчезал в драконе со сверхъестественной скоростью — мальчику стоило бы толстеть на глазах. Но нет — куда только всё девается?
        Эсвен ответил быстро. В духе: «Отдыхал бы ты, начальник, на своём пляжу». Сильвен принялся сочинять ответ («Вернусь — надеру тебе зад»). И тут запищал коммуникатор.
        Сильвен удивлённо посмотрел на браслет, хмыкнул и отозвался, не включая изображение:
        — Дракон на связи.
        Роберт на другом конце этой связи рассмеялся.
        — Пришёл в себя?
        Сильвен закатил глаза. В каком-то смысле — да, пришёл. Хороший завтрак и встреча с собратом (да ещё и таким беззащитным) освежают.
        — Чё тебе надо, твоё величество?
        Итан поперхнулся, а вот Роберт снова рассмеялся. «Какой-то он сегодня весёлый», — подумал Сильвен.
        — Хотел узнать, как там твоя оргия.
        — Прекрасно! Блондинка, брюнетка, шатенка, снова блондинка… Знаешь, как сделать правильное мороженое? Нужны качественные сливки и хороший шоколад. Кладёшь такую сливочную девочку на шоколадную…
        — Ты в порядке. Отлично, — перебил Роберт.
        — Не-не-не, ты не дослушал!
        — Силь, что ты делаешь сегодня вечером?
        Дракон нахмурился. Странный вопрос.
        — Не знаю. Может, повторю эксперимент с мороженым. Может, просто на море схожу. А что?
        Роберт снова рассмеялся, и тут Силь заволновался всерьёз. Непохоже на короля — эта чрезмерная весёлость.
        — Я отправил тебе десять танцовщиц столичного балета. Там есть даже с розовыми волосами. Приедут как раз к вечеру. Ты же не против?
        — Э-э-э… Я как бы… Больше по певицам…
        — И столько же наших поп-звёзд. Девочки милые… Разные. Я лично проследил.
        Сильвен вскочил и, не обращая внимания на сжавшегося Итана, принялся ходить по комнате.
        — Роб, спасибо, конечно, но… Откуда эта внезапная забота?
        В ответ раздался вздох.
        — В том-то и дело, что внезапная. Я слишком долго лишал тебя этой заботы. Прости, Силь. Я пытаюсь наверстать. В общем, повесились там как следует, ладно?
        «А-а-а! Мы все умрём!» — в панике закричал малютка-дракон внутри Сильвена. Тот самый, который «включался» каждый раз, когда приходилось летать.
        — Роб, с тобой точно всё нормально?
        — Ну конечно, — беззаботно рассмеялся король. — Всё, Силь, мне пора бежать. До завтра. Горячей оргии!
        «Звонок окончен», — отрапортовал коммуникатор и отключился.
        Сильвен выдохнул пламя.
        Снова торопливо проверил новости.
        Ничего.
        Что-то будет этим вечером. Король явно хочет, чтобы его дракон был очень занят. Зачем?
        Сильвен обернулся, посмотрел на скорчившегося у стены мальчишку-воздушного.
        — Итан.
        — Д-д-да?
        — Торт ещё остался?
        — Да…
        — Давай сюда.
        Говорят, людям обжорство в такие моменты помогает отвлечься. Врачи что-то про гормоны рассказывают. У драконов, наверное, так же: Сильвен действительно ненавидел сладкое, но, если волновался… Десертам Роберта грозило мгновенное уничтожение.
        — Хорошо, — выдохнул Силь, вымазавшись в креме буквально по уши. — Значит так, мальчик. Слушай сюда. Ты вляпался.
        Итан пискнул.
        — Да не, не настолько вляпался. Но язык придётся держать за зубами. Или я его у тебя лично вырву. Тебе не понравится без языка, точно тебе говорю.
        Итан моргнул. У него глазах стояли слёзы.
        Сильвен продолжил:
        — Не знаю, для чего тебя наняла… моя ассистентка. Но ты тут в роли ширмы. Для меня. Я изображаю этого извращенца, графа Милосского. Ну а ты делаешь вид, что обжора, и ешь за двоих. И что граф с тобой спит. Усёк?
        — Д-д-да… Мне сказали…
        — Что тебе сказали?
        — Ну… про постель.
        Сильвен изогнул бровь.
        — И ты нанялся? Ты же девственник.
        Мальчишка покраснел.
        — Да брось, — отмахнулся Силь. — Будешь вести себя хорошо, любая красотка твоя будет. Мне, вон, король целый поезд балерин подкатил. Уж парочку я тебе выделю. Так вот, твоя задача: мол-чать. Никому ни слова, что здесь происходит. Если узнаю — а я узнаю, — что ты треплешься, что лезешь в мой браслет или пытаешься взломать локальную сеть… Я буду самым страшным огненным драконом, с которым ты имел несчастье познакомиться. Уж поверь. Ну а если ты будешь паинькой… — Сильвен окинул взглядом дрожащего воздушного. — Я решу все твои проблемы. С огненными драконами в том числе. И с людьми. Молчу про деньги и положение в обществе. Ты понимаешь?
        Итан закивал.
        — Ты. Понимаешь? — повторил Сильвен. — У тебя что, голос отнялся?
        Мальчик вдохнул. И выдохнул:
        — Понимаю. Я всё понял, гос… Сильвен.
        — Ну и славно. Тогда пойдём определим тебе комнату, я окружу её защитой от прослушки… Кстати, как у тебя с магией?
        Ещё полчаса потребовалось, чтобы Сильвен лично убедился: Итан удобно устроен. Огненный раздал указания слугам — нужен же мальчишке новый гардероб, например. А то из вещей у воздушного только ширпотреб, наверняка с чужого плеча. А мальчик-то симпатичный, хоть и тощий. Если ещё и одеть его по стандартам высокой моды… Никто и не задастся вопросом, почему развратник Дерек Милосский вдруг пошёл по драконам.
        Кстати о Дереке.
        Настоящий граф Милосский сладко дрых в номере отеля, предназначенного Сильвену. Было одиннадцать, когда дракон решил навестить своего двойника, а двойник этот просыпаться не собирался, несмотря на яркое солнце и голосистых птиц.
        Маска держалась хорошо, так что Сильвен имел возможность полюбоваться на самого себя, спящего. Зрелище ему понравилось. Ну ещё бы настоящий Дерек не предпочитал мальчиков! Девчонки такому слащавому парнише точно не дадут. А вот брутальному горячему дракону… Да тут даже думать нечего.
        «А я хорош, — решил Сильвен. — Ха! Что значит, «хорош»? Да я бесподобен!»
        Настроение тут же поднялось.
        Настолько, что Сильвен даже подумал, а не… Не поговорить ли с Дереком нормально. По-мужски. Не как дракон с человеком, а… Вежливо, что ли?
        Но потом вспомнил руку мэра на своей заднице, и крамольные мысли дать слабину исчезли как не бывало.
        Сильвен оскалился и щёлкнул когтями.
        Постель, на которой раскинулся «сладкий мальчик» граф Милосский, загорелась. Ярко, метко — с подушки, чтобы Дерек гарантированно проснулся. И пожарная сигнализация не сработала — Сильвен сразу её выключил.
        Минуту спустя он имел удовольствие наблюдать, как «сладкий мальчик» мечется по номеру — дверь и окна, конечно, оказались заперты. Дерек кашлял, зато что бы он ни принял вчера — сейчас он был бодрее всех трезвенников.
        — С добрым утречком, — насладившись представлением, сказал наконец Сильвен и потушил огонь. — Ну как ты тут, милый?
        Дерек и впрямь был глуп, потому что намёк с горящей кроватью оказался для него слишком тонким. Граф посмел возмутиться:
        — Да как вы смеете!
        Сильвен встал с кресла у туалетного столика и оскалился.
        — Сейчас я тебе объясню.
        Роберт бы не одобрил. Король считал, что грубая сила в качестве аргумента подходит лишь для детей и умственно недоразвитых личностей. Сильвен согласен был признать себя хоть идиотом, лишь бы это дало ему право безнаказанно Дереку врезать. Пару-тройку раз. Всего равно под маской видно не будет.
        А король, кстати, далеко. И он ничего не узнает.
        — С мэром, значит, ты не знаком? — говорил Сильвен, откровенно собой наслаждаясь. — Мясо не ешь?
        Дерек не отвечал. Тюфяк, он драться или не умел, или не хотел по каким-нибудь там идейным соображениям. Сильвену пришлось полить его из чайника (пусть скажет спасибо, что не кипяточком), чтобы потом привести в чувство.
        — Так какие у тебя отношения с мэром Эртена?
        — Я буду жаловаться! — всхлипнул в ответ Дерек.
        Сильвен закатил глаза.
        — Ты совсем идиот? Мне повторить? Или, может, ты полетать хочешь? Или превратиться в стейк? Тебе какой — сильной прожарки или средней?
        — Ты мне ничего не сделаешь, дракон! — патетично заявил в ответ Дерек. Но поймал взгляд Сильвена и сник.
        — Не сделаю? — рычащие нотки напугали бы сейчас кого угодно, даже если этого «кого» раньше не били. — Я? Представь заголовки, милашка: «Развратник Каэлии № 1 скоропостижно скончался, оставив всё своё состояние короне». Нравится? Мне очень. Хочешь, я тебе это прямо сейчас организую? И найду другого двойника, посообразительнее тебя.
        Дерек посмотрел на него, и губы графа задрожали.
        — Н-но что я сделал не так?
        — Ты и правда тупой, — вздохнул Сильвен. Надо было выбирать «ширму» для себя тщательнее. Впрочем… Может, в этом и есть польза: нарочно Дерек Сильвена точно не сдаст. Мозгов не хватит. А вот случайно… — В общем, объясняю на когтях. Ах да, и перечисли-ка мне всех, с кем ты спал… За последний год.
        Дерек не помнил за год. И даже за полгода. Он смог приблизительно вспомнить за месяц — оказалось, человек десять. Криса Кейна граф Милосский не помнил в упор, даже на фотографии не узнал. Однако согласился, что «мог по пьяни, да».
        «Гори ты ярким пламенем», — думал Сильвен. У него ушло полчаса, чтобы растолковать Дереку, как себя вести (во второй раз, в первый, перед отъездом Силь ещё не понял, что граф настолько глуп).
        — Ах да, к тебе сегодня приедут танцовщицы. И певички. И ты с ними спишь.
        — Я?! — испугался Дерек.
        — Ты. — Сильвен усмехнулся. — Ладно, дуралей, смотри. Подсыпешь им на ужин вот это… зелье. Потеряешь пузырёк — тебя тоже потом не найдут, так что соберись. Девчонки потом заснут. Уложи их тут… где-нибудь живописно, раздень. И всё, понятно? Повтори.
        Дерек грустно повторил. Три раза, только после этого Сильвен продолжил:
        — Молодец. И если я узнаю, что ты лапаешь кого-нибудь из мальчиков… Мужчин, неважно. Я тебя евнухом лично сделаю, ясно?
        Чтобы точно дошло, дракон подпалил на графе штаны в области паха.
        — Ах да, и приберись тут.
        На часах был как раз полдень, когда Сильвен вернулся в поместье. Илона уже ждала его в спальне.
        — А почему не голая? И не на постели? — рассмеялся дракон, бросив на сыщицу короткий взгляд.
        Илона сидела, закинув ногу на ногу, в кресле у закрытого окна. В ореоле солнечных лучей, золотящих её волосы, в строгом костюме секретарши, соблазнительно подчёркивающем её бёдра и грудь, сыщица была… очень даже ничего. Настолько, что Сильвен окинул её ещё одним взглядом, на этот раз длинным, изучающим.
        И принялся расстёгивать рубашку.
        Илона поджала губы, потом вздохнула и посмотрела на свой браслет.
        — Время, господин Сильвен.
        — И что с ним? — промурлыкал дракон.
        — Оно уходит, — с ледяной серьёзностью сообщила сыщица.
        Сильвен отбросил рубашку и улыбнулся. С фигурой у него всегда всё было в порядке, что в человеческом обличье, что в драконьем. Рельефная мускулатура, никакого жира, приятно посмотреть и потрогать. По крайней мере, так говорили многочисленные любовницы.
        — Никакого секса, — спокойно напомнила Илона.
        Даже острый драконий слух Сильвена не уловил в её тоне возбуждения.
        — Что с вами не так, госпожа Вертек? — дружелюбно поинтересовался Силь, садясь на кровать. — Время, время… Я не привык делать это быстро, однако…
        — Сегодня с вас не сыпется чешуя, — перебила Илона. — Значит ли это, что вы выздоравливаете?
        Всё возбуждение Сильвена мигом сошло на нет.
        — И ваше… Вот это, — продолжила сыщица, кивнув на голую грудь дракона. — Это тоже часть выздоровления?
        Сильвен фыркнул.
        — Если бы. У меня уже, кажется, месяц никого не было. На стенку скоро полезу, — мрачно сказал он, взглядом показывая, кого он здесь считает стенкой.
        Илона не обиделась — как всегда.
        — Найти вам кого-нибудь? Драконицу?
        Сильвен оскалился.
        — Не смей…
        — Хорошо. Сами разбирайтесь. Об этом я и хотела поговорить — в первую очередь, не волнуйтесь, господин советник, у меня есть для вас интересная информация. Мой отчёт ведь вы ещё не читали?
        — А вы в нём извиняетесь? — бросил Сильвен, вставая и направляясь к гардеробной за новой рубашкой. Та, что он бросил, пропахла дымом после визита к Дереку. И вообще, помялась.
        — В том числе. Я действительно прошу прощения за ту мою… грубость на вчерашнем приёме, господин. Однако хочу заметить: вы не держали себя в руках. Мой опыт показывает, что хорошо успокаивает драконов именно грубость.
        — Опыт с вашим братом? — Сильвен и сам не понимал, зачем пытается её уколоть.
        Увы, у Илоны оказалась толстая шкура.
        — Именно. Господин, прошу сейчас выслушать меня — поверьте, я предельно серьёзна. Вы очевидно больны. Вы не держите себя в руках. Вы никогда лично не участвовали в расследовании. Вам действительно нужен отдых. Вы уверены, что хотите продолжать участвовать в поиске доказательств лично? Это моя работа, и мне, конечно, нужна «ширма», но пусть это будет человек, который умеет держать себя в руках. Господин Сильвен, ещё не поздно сделать маску для этого человека и наблюдать за расследованием со стороны. Обещаю, я буду держать вас в курсе. Ваши деньги не пропадут зря. Пожалуйста, давайте здраво оценивать ваши силы.
        Сильвен слушал, и огонь внутри него словно заливали ледяной водой. Она была права. Абсолютно, чёрт бы её побрал, права!
        Ему нужен отдых. И время следить за королём, раз уж тот что-то замышляет. Выполнять свои прямые обязанности. И ещё Лиана — как долго она останется паинькой? У человеческих женщин в период беременности бушуют гормоны, а у драконьих?
        Но одно дело думать об отпуске — «Гори оно всё, меня нет и не будет!» — и сокрушаться, что приходится лгать Роберту. И совсем другое — действительно отправиться в этот самый отпуск. Прекратить это.
        Сильвен закрыл глаза, представил, что играть графа-извращенца больше не надо. Не надо встречаться с похотливым мэром, магами, что-то обещать бизнесменам, строить глазки их жёнам…
        Ничего не надо. Будет только сон, еда — и позже обычная работа, к который он давным-давно привык.
        — Понимаете, господин, — говорила Илона. — У меня есть человек, с которым я раньше работала в подобных ситуациях, я ему доверяю, он…
        В воображении Сильвена закрывалась клетка. Закрывалась и запиралась на ключ. Снова всё будет привычно. Снова одна рутина. Снова, снова, снова!
        Огонь внутри из последних сил полыхнул, напоминая: ты же дракон, ты же само пламя, ты не можешь взаперти, обыденность тебя убьёт, ты мечтаешь о свободе, так не позволяй же себе от неё отказываться!
        Раньше Сильвен как-то не думал, что всё это… расследование — действительно приключение. И его свободный выбор.
        — Нет.
        — Господин?
        — Я сказал «нет», — твёрдо повторил Сильвен. — И даже не заговаривайте больше об этом. Я полагаю, что плачу вам достаточно, чтобы возместить все возможные неудобства, госпожа.
        — Но если вы сорвётесь!..
        — Я. Не. Сорвусь. И хватит об этом. Госпожа Вертек, сейчас я желаю услышать ваш доклад. — Сильвен облокотился о стену, глядя на Илону так, как смотрел на провинившихся подчинённых-людей. Снисходительно, но без огня, который ждал бы коллег-драконов. С ними у Сильвена всегда был другой разговор. — Приступайте.
        Провинившиеся подчинённые обычно начинали юлить и оправдываться. Возможно потому что знали: скажи они что действительно думают, и впереди замаячит хорошо если увольнение, а то и тюрьма. Как любой огненный дракон Сильвен жёстко следил за субординацией: тебя должны уважать, силой, если придётся.
        Но Илона всегда была занозой в заднице, и на субординацию в критические минуты ей было явно плевать.
        — Нет, вы платите мне недостаточно, — прошипела она, совсем как дикая кошка. Сильвен вздрогнул от неожиданности. — Недостаточно, чтобы возместить мне моральный ущерб. Недостаточно, чтобы вернуть потом моего брата. Для вас это игра, господин? Привыкли быть под боком у короля — если запахнет жареным, вас спасут, да? А меня — нет! Моего брата — нет! У меня — нет — права на ошибку! Нет, понимаете? Всё это очень, очень серьёзно, для кого-то это вопрос жизни и смерти!
        Странно, но желание рычать в ответ даже не возникло. Сильвен посмотрел на девушку, в глазах которой плескалось отчаяние.
        О нет, он понимал. Очень хорошо понимал.
        — Клянусь жизнью короля — для меня нет ничего дороже, госпожа Вертек, — что бы ни случилось, ваш брат будет в безопасности. Я об этом позабочусь. Вы мне верите?
        Илона посмотрела на него в упор.
        — Вы несносный, мерзкий, самовлюблённый… дракон! Вы это знаете? — сказала она мгновение спустя. И, вздохнув, добавила: — Я вам верю. Не должна. Но верю.
        — Правда? — неожиданно даже для себя усмехнулся дракон. — Почему?
        — Вы простой, как пара кэлов. Или даже один. Страшно — бьёте. Нестрашно — смеётесь. — Илона тоже улыбнулась. — Я запомню вашу клятву. Раньше, я читала, для драконов это было свято.
        — Потому что клятву связывала магия, — зачем-то пояснил Сильвен.
        — Что ж, я не маг. Но я очень надеюсь, что вы меня не обманули, господин. — Илона покачала головой. — Хорошо. Продолжим. Сядьте, пожалуйста. Моя информация вас не обрадует. Постарайтесь ничего не спалить, хорошо?
        Сильвен вскинул брови, но всё же вернулся на кровать.
        — Вы, конечно, запаслись на этот случай магическим артефактом, госпожа?
        — Естественно. — Илона помолчала, теребя пальцами ворот блузки, словно девушке не хватало воздуха. — Вы что-нибудь слышали о движении «Солнечный крест»?
        — Что, простите?
        Илона протянула ему блокнот.
        — Полюбуйтесь.
        Сильвен изучил нарисованный на листе крест с загнутыми под прямым углом концами, как будто вращающийся. И недоумённо поскрёб когтем лоб.
        — Это что?
        — Это, господин советник, символ движения «Солнечного креста». — Илона помолчала. — А знаете, что? Пригласите сюда господина Итана. Вы же ему всё рассказали?
        — Да. Он будет молчать. Но зачем?..
        — Сами увидите. Пригласите.
        Сильвен пожал плечами. Ждать долго не пришлось: Итан ворвался в спальню графа Милосского так, словно прилетел на крыльях ветра.
        — Господин, мне уже… Ой.
        Илона улыбнулась.
        — Всё хорошо, Итан. Пожалуйста, присаживайтесь.
        — Ага. — Сильвен похлопал по покрывалу. — И дверь закрой.
        Итан пристроился на краешке постели с таким видом, будто ждал, что его сейчас будут пытать.
        — Чего ты дрожишь постоянно? — проворчал Сильвен. — Смотреть невозможно. Я же сказал: тебя здесь никто не тронет. Ты мне что, не веришь?
        — Вы сказали…
        — Ты.
        — Т-ты сказал, что вырвешь м-мне язык…
        — Если будешь болтать, — фыркнул Сильвен, поймав недовольный взгляд Илоны. — Что?
        — Для таких случаев, господин, существует договор о неразглашении, — холодно произнесла сыщица. — И господин Итан его уже подписал.
        — Угрозы обычно работают лучше, — отмахнулся Сильвен. — Короче, малыш, ты знаешь, что это? — И протянул Итану блокнот.
        Воздушный дракон побледнел — да так, что Сильвен подумал, тот сейчас растворится.
        — Д-д-да.
        Сильвен изогнул бровь.
        — И?
        — Эт-т-то С-с-солнечный к-к-крест.
        — Да? — нахмурился Силь. — И чё это? Почему все в курсе, а я нет?
        — Вот именно, господин советник. — Илона скрестила руки на груди. — Любопытно, почему не в курсе именно вы. Вам же по долгу службы полагается всё знать.
        Сильвен оскалился.
        — Может, наконец, объясните?
        Итан дрожал, словно в ознобе, и вряд ли был способен сейчас говорить. «Кажется, ему надо не к целителю, а сразу к психиатру», — подумал Сильвен. Он смутно помнил детство в питомнике — смутно, потому что такое хочется забыть. Но даже там таких кадров не было… кажется. Впрочем, Сильвен жил вместе с другими огненными. В его воспоминаниях собратья всё время дрались. Сильвен выделялся из них не только покладистостью, но и несвойственным для огненного дракона спокойствием. И покладистость, и спокойствие, конечно, были фальшивыми. Но они позволили ему выбраться из того ада пораньше… И устроиться получше, чем смогли другие бедолаги.
        Илона вздохнула.
        — Солнечный крест — это движение, цель которого призвать драконов к порядку.
        Сильвен недоумённо посмотрел на неё.
        — А сейчас что — беспорядок?
        — По мнению некоторых людей… В том числе магов — да. Сильвен, вы же понимаете, что король может говорить что угодно, и возможно, в Столице его приказы исполняются. Хотя не скажу, что даже там всё хорошо. Но здесь, на севере, особенно близко к питомнику…
        — Они всегда приходят ночью, — тихо сказал Итан, но его голос как-то сразу наполнил комнату. Илона замолчала. Воздушный дракон смотрел перед собой, словно в трансе, и обнимал себя руками. — После заката. Всегда. Сначала они устраивали охоту — мы прятались. Теперь они устраивают лотерею. Дракон, чьё имя выпадет, развлекает их этой ночью.
        Сильвен даже злиться забыл.
        — В смысле, развлекает?
        Итан посмотрел на него и тут же снова опустил взгляд.
        — Как они захотят. Раньше у нас — у каждого из нас был всего один хозяин. Да, нас могли одолжить, но управлять мог только один. Теперь… Хорошо если какому-то магу потребуются твои услуги. Но чаще… Люди жестоки.
        — Те, кто входит в этот Крест, жестоки. — Илона встала. — Не все люди такие!
        Итан пожал плечами и промолчал.
        — Поэтому у тебя с обонянием проблемы? — поинтересовался Сильвен, когда дар речи к нему вернулся.
        Итан кивнул, не глядя на него.
        — Одному волшебнику потребовался воздушный дракон. Для заклинания. Это на самом деле неплохо, я просто…
        — Надорвался, — закончил за него Сильвен. И, вскочив, принялся мерить комнату шагами. — Роберт не знает.
        — Уверены? — Илона следила за ним взглядом — туда-сюда, туда-сюда. — Он король. Ему докладываете не только вы.
        «Эсвен», — подумал Силь. И похолодел.
        — А когда… началась эта хрень? В смысле, Крест, или как он там?
        — Почти год назад, — еле слышно ответил Итан.
        Как раз тогда Сильвена назначили советником по госбезопасности. Если начистоту: должность прибыльная, влиятельная, но «в поле» Силь больше не работал — только приказы раздавал.
        — Нет! Это невозможно. Он не мог. Роб не знает.
        — Знает или нет — не наше дело, — перебила Илона. — Нам важное другое: это здорово расширяет круг подозреваемых. Сильвен, собирайтесь к местному Верховному магу…
        — Она тоже в этом… Кресте?
        Илона пожала плечами.
        — Они не составляют список участников. И кровью тоже не подписываются. Носят маски. Давайте предположим, что все маги Эртена состоят в этом «прекрасном» тайном обществе. Разговорите госпожу Марис. Только умоляю…
        — Я же сейчас ничего не сжёг, — проворчал Силь. Но чего ему это стоило!
        — Вот и не сжигайте. — Илона поднялась. — Прошу, прочтите мой отчёт. Там информация по каждому, с кем вы вчера беседовали. С моими замечаниями. — Она внимательно посмотрела на Итана, давая понять, что говорить при воздушном драконе больше не будет.
        — Сделаю, — процедил Сильвен. И, когда дверь за сыщицей закрылась, толкнул мальчишку-воздушного. — Ты сейчас идёшь со мной. Тот маг, который заставил тебя надорваться, тоже был в маске?
        — Да, — шепнул Итан.
        — Но по голосу же ты его узнаешь?
        — Д-да.
        — Вот и отлично. Тогда ткнёшь когтем.
        Итан поднял голову и неожиданно серьёзно спросил:
        — И что ты ему сделаешь?
        Сильвен хмыкнул. То, что делал зарвавшимся магам во дворце — даже когда крылья ещё были связаны. Не всем, конечно, Верховный оставался вне досягаемости. Но всякая мелкая сошка — а она борзела чаще действительно влиятельных волшебников — вот им Сильвен вполне мог устроить тёмную.
        — Что-что? Упадёт с лестницы. Раз десять. Не бойся, он ничего не поймёт. Сейчас времени уже нет, но потом — напомни, я научу тебя одному заклинанию…
        — Господин, скажите, мне можно летать? — Итан снова задрожал, но голос его на этот раз звучал твёрдо.
        Сильвен удивлённо почесал когтем лоб.
        — Ну конечно. Только вечером, а лучше ночью, потому что…
        Итан сник.
        — Чёрт, — вздохнул Силь. — Ладно, в горах этих ваших крестоносцев же нет? Я заберу тебя туда — летай на здоровье.
        — Заберёте?
        — Я огненный и у меня порталы. Что? Не знал?
        Итан покачал головой.
        — Короче, ткнёшь пальцем в место на карте, и мы там окажемся в мгновение ока. — Сильвен закрыл на мгновение глаза. Нужно было одеваться для встречи, вот только если он сейчас останется один… — Итан, пока твой новый гардероб не прибыл, давай посмотрим, что подойдёт из моего.
        Мальчик округлил глаза.
        — Н-н-но…
        — Я сказал: пойдём и посмотрим. И прекрати называть меня «господином». Только на людях. И выкать тоже при них. Обижаешь.
        Итан вздохнул, но спорить не стал.
        А Роберт, выбирая мальчишке пиджак, то и дело возвращался мыслями к королю. Нет, Роб не… Однако…
        А, чёрт! Силь подумает об этом позже. А сейчас — сейчас некоторые маги нарываются. Крест, значит? Солнечный?
        Будет вам крест.




        Глава 6


        Костюмы Дерека Милосского Итану, мягко говоря, не подошли. С таким же успехом на мальчишку можно было попытаться напялить парус. Настоящий Дерек Милосский не отличался рельефной мускулатурой, но был высоким — Итан же доставал ему макушкой лишь до ключиц. И то если подпрыгнет. Про объём и говорить нечего — Дерек не следовал модному нынче интервальному голоданию. Наоборот, судя по досье, любил вкусно покушать. А Итан, похоже, всю жизнь только и делал, что недоедал.
        — Жесть, — пробормотал Сильвен, глядя как мальчишка пытается подвернуть рукава. — Снимай. Уж лучше голым.
        Итан испуганно уставился на него.
        — Не надо голым! Я маску могу…
        — Не можешь, у тебя магии даже на обоняние не хватает. И ради всего святого, малыш, я же несерьёзно.
        Илона в ответ на требование «Найди мальчишке приличную одежду немедленно!» позвонила на коммуникатор.
        — Что непонятно? — рыкнул, принимая звонок, Сильвен.
        — Мне непонятно, милорд, что я должна делать, — ледяным тоном отозвалась сыщица. — Заниматься расследованием или быть у вас на побегушках?
        Сильвен опешил.
        — Но вы же мой секретарь!
        — Нет, я ваш сыщик. В секретари меня записали вы, заметьте, без моего ведома. Нанимайте второго секретаря, если хотите, только будьте уверены: это увеличит риск нашего провала на 50 %. Или справляйтесь сами.
        — Интересный у вас подход к клиентам, — проворчал Сильвен.
        — Сейчас я сделаю его ещё интереснее, — в голосе девушки стыл лёд. — Объясню понятным для вас языком: не — мешайте — мне — работать!
        И отключилась.
        — Знаешь, она холерик, — заметил Сильвен, непонятно к кому обращаясь. Итан с его постоянной судорогой вряд ли мог хоть когда-нибудь стать приятным собеседником, и Силь это понимал. — Холерик, которого буквально переключает. То вежливая, то срывается. Хм, неужели я такой же?
        — Господин?
        — Зови меня по имени, я сказал!
        Итан пискнул и исчез в ворохе одежды.
        «Да, похоже, такой», — подумал Сильвен, а вслух произнёс:
        — Можно горничных озадачить. Кто-то же из них умеет шить.
        Воздушный дракон выпрямился.
        — Я тоже умею.
        Сильвен посмотрел на его правую руку с пустыми лунками ногтей и хмыкнул.
        — Ну да. А я, говорят, балет танцую после бутылки успокоительного. Прямо на части зрителей рву.
        Итан моргнул — наверное, пытался понять смысл шутки. А Сильвен уже примеривался было фигурно отрезать висящие рукава пиджака струёй пламени. А что? Жилетки всегда в моде.
        Но тут завибрировал браслет. И, не успел Сильвен сбросить звонок, как громадный экран на стене — как раз напротив гардероба — отразил взволнованную королеву.
        — Силь! Меня пере… Ой, какой милый драко-о-о-ончик! — Наверное, правду говорили врачи про беременных, и Лиану уже штормило. По крайней мере её настроение легко сейчас качнулось от волнения к умилению. — Приве-е-ет! Силь, ты не говорил, что завёл себе друга. А как тебя зовут? Я Лиана. И…
        — Какого хрена ты взломала мой браслет?!
        — Ой, Силь, не горячись. Просто это несложно и…
        — Несложно?!
        Лиана мило улыбнулась.
        — Ну прости. Я по привычке.
        — А давай я тебе комнату спалю по привычке?!
        Королева закатила глаза. Потом подмигнула Итану.
        — Правда он милаха? Огненный. Они все того. — И покрутила пальцем у виска.
        Итан наконец отмер.
        — В-в-ваше…
        — Зови меня Лиана, мы же не на приёме. А ты?..
        — Итан, м-миледи, — пролепетал мальчик. На королеву он смотрел, как на величайшее из чудес света. «Богиня обратила ко мне свой светлый лик? О-о-о!»
        — Очень приятно, — отозвалась «богиня». — А ты…
        — Чё те надо, упыриха?! — перебил Сильвен. — Я же просил: не звони!
        Лиана обиженно насупилась.
        — Во-первых, ты не просил. Во-вторых, я ненавижу, когда ты так меня называешь.
        — А я ненавижу, когда ты мой браслет взламываешь!
        — Ну прости, я больше не буду. — Лиана прижала ладони друг к другу, словно молилась.
        — Будешь, — проворчал Сильвен, покосившись на Итана. Тот пожирал «богиню» взглядом. — Ладно. Зачем звонишь?
        — О! — Королева встрепенулась. — Силь, меня перевозят!
        — В смысле? Куда?
        — Я не знаю!
        — Во-первых, прекрати вопить. Во-вторых, не ври: ты уже взломала планшет Эсвена. Куда?
        — Но я правда не знаю. Я взломала, у него ничего нет. Я прошлась по планшетам всех крупных безопасников, ни у кого ничего нет. Но вещи уже собирают и…
        — А Роб?
        Лиана посмотрела на Сильвена, кажется, впервые за весь звонок. У Силя ёкнуло сердце: в глазах королевы ясно читался страх.
        — Что с Робом? — голос дракона дрогнул.
        — Да ничего. Пришёл, сказал: «Так надо, дорогая. Я всё устроил, тебе там понравится». И всё. Силь, я… — Она всхлипнула. — Я боюсь.
        Первым порывом Сильвена было заявить: «Я лечу к тебе — щас разберёмся». Но потом взгляд сам упал на часы. Через десять минут нужно ехать к госпоже Марис. Изображать Дерека Милосского. Если он этого не сделает…
        К тому же, переубедить Роберта, если он что-то решил, невозможно — Сильвен по опыту это знал.
        Дракон в упор посмотрел на королеву.
        — Во-первых, успокойся.
        Лиана снова всхлипнула.
        — Я спокойна.
        — Я вижу. Во-вторых, мой подарок на твой последний день рождения всё ещё у тебя?
        Лиана, помедлив, кивнула.
        — У тебя во рту? — уточнил Сильвен.
        — Силь, меня тошнит по сто раз за день, какое там…
        — Там защитная оболочка как у спутника, ничего ему не будет. Иди надень. При мне.
        Вопреки ожиданиям, Лиана справилась быстро. Сильвен вполне готов был услышать: «Ой, а я его потеряла!»
        — Готово.
        — Прекрасно. Где бы ты ни оказалась, как только останешься одна, скинь мне сообщение. Эта штука будет работать даже без Сети. Даже если у тебя заберут все средства связи — она спроецирует голограмму браслета. Только ни в коем случае не вынимай её. Никогда.
        Лиана вдруг прижала ладонь ко рту.
        — Ой, чёрт! Я опять…
        И исчезла с экрана. Звонок прервался, но судя по показаниям подарка — Силь сверился с ним в первую очередь — королеву просто тошнило.
        — Токсикоз при беременности — это нормально, — Сильвен сам себя успокаивал. — Это не её отравили, это токсикоз. Да.
        — А могут отравить? — прошептал Итан.
        Силь повернулся к воздушному. Тот как раз взмахнул рукавами, накручивая их на шею, как экстравагантный шарф.
        — Ты удивишься, но иногда её даже взрывают. Снимай это всё и надевай свои… обноски. Моё чувство прекрасного уже корчится в муках, но делать нечего. Завтра тебя приоденем, когда портные хоть один костюм приготовят.
        Итан молча и, кажется, с облегчением принялся выпутываться из одежд Дерека. А Сильвен потратил оставшиеся пять минут на поиск в закрытой королевской Сети хоть какой-то информации о Лиане и её переезде. Увы, ничего он не нашёл. Может, просто времени не хватило?
        Выезд графа Милосского в гости к волшебникам Эртена обставили с максимальной торжественностью. «Они бы ещё красную дорожку постелили», — подумал Сильвен, шагая к кару. На крыльце выстроились все лакеи и горничные, а сопровождали юного графа целых десять человек охраны. Слуг с антисептиком на этот раз с собой не брали — волшебники прислали утром письмо, что к визиту высокого гостя всё готово. Магией были изгнаны вредоносные вирусы с бактериями — Дерек Милосский гарантированно не заразится загребской чумой или… чего он там боится.
        По мнению Сильвена, этого извращенца убьют разве что наркотики — утром Дерек не выглядел больным, только слегка подкоптившимся. Но настоящий граф Милосский боялся всего на свете — от нападения пришельцев до страшной заразы. Приходилось соответствовать.
        Итан в каре расчихался. Очистители воздуха здесь работали на всю катушку, даже Силвьен чувствовал себя так, словно окунулся в стиральный порошок. А уж воздушный дракон, пусть и истощённый…
        — Да успокоишься ты или нет? — недовольно поинтересовался «граф», отворачиваясь.
        — П-простите. — Итан нервно оглянулся на телохранителей. Те косились на дракона недобро, но и только. Опасности для их хозяина воздушный не представлял, значит, всё в порядке.
        Сильвен достал из внутреннего кармана пиджака блистер с таблетками.
        — Лови. И не приближайся ко мне, пока не выпьешь.
        Итан устроил целое представление: блистер он умудрился не поймать, тот упал под ноги кому-то из охраны. Конечно, именно в этот момент набравший высоту кар качнуло, упаковка с таблетками поехала по полу… В итоге Итан минут пять ползал по всему кару, ища таблетки под сидениями.
        — Драконы, — громко вздохнул Дерек. — И почему говорят, что они умнее людей? Идиоты, все как один.
        Кто-то из охранников согласно хмыкнул. Сильвен почувствовал, как в груди разгорается огонь, и, отвернувшись к окну, процедил:
        — Кто-нибудь, дайте этому недоноску воды. Так, чтобы он её не разлил.
        Зато воздушному полегчало. Ещё бы — что-что, а зелья Сильвен готовил отличные, в том числе и лекарства для себя. А ещё никогда с ними не расставался. Как и с оружием — советнику по госбезопасности параноить по должности положено.
        Остаток пути — целая четверть часа, какой медленный кар! — прошёл без приключений.
        Офис (в Эртене его красиво звали «гильдией») волшебников расположился неподалёку от ратуши — в старинном особняке, с массивными дверьми, оставшимися, казалось, ещё с Драконьей эпохи. И с крючками, к которым люди в древности привязывали лошадей — когда не то что каров, но даже наземных автомобилей не было. Сильвен с трудом мог представить человека на лошади, но вряд ли старинные гобелены врали. Хотя драконов там, бывало, так изображали, что… Может, и врали.
        Солнце отражалось в стекле непривычно маленьких окон и слепило глаза, когда Сильвен следом за телохранителями поднялся на увитую плющом веранду. Позади плёлся, излучая на всю округу страх, Итан. Сильвена так и подмывало обернуться и рявкнуть: «Тебе-то что? Не ты суёшься к волшебникам в маске! А если меня разоблачат?!» Но это было бы совсем по-детски.
        Маги оказались гостеприимны. Вот они-то как раз выкатили — колдовством, показушники — для Дерека Милосского красную дорожку.
        — Ваша Светлость! — подскочил к Сильвену молодой волшебник — «юноша со взором горящим» говорят как раз про таких. — Мы так рады, что вы удостоили нас своим визитом!
        Сильвен скривился. Такие энтузиасты всегда его раздражали. Эта неуёмная энергия, это желание услужить абсолютно всегда в его драконьем опыте оказывались фальшивыми. Лицемеры.
        — Где госпожа Марис?
        — О! — Юноша сложил руки в молитвенном жесте и снова поклонился. — Она… немного занята. Но позвольте я вас к ней провожу!
        Сильвен посмотрел на собравшихся за спиной энтузиаста волшебников. Наверняка поглазеть на скандального мужеложца явились. Вчера на приёме мэра их не было, значит, мелкие сошки. И потенциал… Действительно, не выше тройки. У энтузиаста четвёрка.
        Что ж, тогда живём!
        — Я бы предпочёл, чтобы меня встречала сама госпожа Марис, — протянул Сильвен больше для приличия.
        Потом удивлённо моргнул. На «умной» линзе вдруг появилась выдержка из отчёта Илоны — как раз про энтузиаста. Вайлет Кендрик, заместитель Эммы Марис, 27 лет, потенциал «4», не женат, ловелас, предпочитает девушек с…
        Сильвен дочитал до «питает нездоровую страсть к земляным драконам» и посмотрел на изумлённого Вайлета. Однако, госпожа Вертек! Про земляных драконов строчка наверняка не из официального досье, к которому у частной сыщицы доступа, кстати, не было. «Хорошо работает», — восхитился Сильвен, снова подумав, что надо такую переманить в госбезопасность, отличный кадр, пусть и своевольный.
        Похожие досье появились на линзе и когда Сильвен посмотрел на других волшебников.
        — Милорд? — напомнил о себе заместитель Верховного мага Эртена Вайлет. Ну и имечко! Такие пафосные давали обычно драконам, и то в южном питомнике — креативные там маги работали, тоже энтузиасты.
        — Говорю же, веди. — Сильвен высокомерно стряхнул с лацкана несуществующую пылинку. — Я не собираюсь торчать здесь весь день.
        — Ваш дракон, милорд. На него нужно надеть ошейник.
        Сильвен сначала застыл с открытым ртом — маска Дерека удержалась наверняка только чудом. Потом выдохнул:
        — Чего-о-о?!
        — Милорд? — Вайлет явно не понимал, почему это гость так переполошился. — Таков протокол. Личное распоряжение господина мэра. Все драконы в дневное время должны носить ошейники. Возможно, вы не знали…
        — А перо из своего крыла они носить не должны?! — Сильвена уже трясло.
        — Милорд?
        Тут неожиданно вмешался Итан. Он поднырнул под руку Сильвена и встал очень близко к огненному, словно заслонял его от мага. Силь изумлённо уставился на мальчишку. А Итан пролепетал:
        — Господин, простите! Госпожа секретарь сняла мой ошейник в поместье, она сказала, у вас такие правила. И я забыл попросить его надеть, это полностью моя вина, я…
        — Заткнись, — выдохнул Сильвен. Да что такое?! Что за место этот Эртен?! Город-то — так себе, не Столица. И туда же — тайные общества, драконы в ошейниках. «Что за хрень тут происходит?!» Ещё чуть-чуть, и Сильвен прорычал бы это прямо в лицо магу.
        — Милорд, ваш дракон прав: это его вина, — заметил Вайлет. — Если позволите, мы наденем наш ошейник, у нас есть дополнительные экземпляры…
        — А если не позволю? — перебил Сильвен.
        — Милорд?
        Силь почувствовал прикосновение прохладных пальцев к своему запястью. Эти пальцы простучали на дракко: «Не надо». Сильвен стиснул зубы, на мгновение вернувшись в детство — в питомник. Там драконы тоже общались между собой именно на дракко. В основном потому, что знали его с рождения, а вот людям этот совсем не простой язык приходилось учить. Отнюдь не все маги могли его освоить.
        Сильвен на мгновение зажмурился, потом в упор посмотрел на волшебника.
        — Ну и сколько мне ещё ждать? Несите этот ваш ошейник! — Дерек Милосский смерил заместителя Верховного мага Эртена высокомерным взглядом. — Похоже, мне здесь совсем не рады.
        Энтузиаст Вайлет даже вздрогнул.
        — Не рады? Что вы, милорд! Мы…
        — Да, не рады! Меня уже минут десять держат на пороге! Да знаете ли вы, что я вхож в сам королевский дворец — никто никогда не заставит меня ждать на пороге там! А здесь… — Сильвен скривился, ясно давая понять, какая пропасть лежит между королевским дворцом и офисом магов Эртена, где позволили себе такую неслыханную дерзость.
        Вайлет на время забыл про драконов. Извинения посыпались из волшебника, как из бездонного сказочного котла — и тоже не заканчивались. Сильвен честно их выслушал, даже слегка проникся, потом проследил, как на Итана надевают ошейник. И лично полез проверять, как он там.
        — Тебе не жмёт? Не болтается? А эти… как оно… магию не больно перекрывает?
        Итан лепетал в ответ, что всё отлично, а Сильвен дёргал его за ошейник, заодно проверяя, как эту штуку можно, если что быстро снять. А то знает он магов, они на свои артефакты всякую гадость цепляют. Проклятия, например. Раз тут так драконов притесняют, с волшебников и такое станется.
        Маги смотрели на это представление с благодарностью зрителей, которые только-только заскучали — а тут случился неожиданный поворот сюжета. Даже телохранители Дерека Милосского нет-нет да поглядывали недоумённо на своего хозяина. А Вайлет наконец заткнулся и, помолчав, заметил:
        — Эм, милорд, это всего лишь ошейник.
        — А это всего лишь мой дракон. Кстати, первый. И единственный. И я не хочу, чтобы он сегодня же сломался, — отозвался Сильвен тоном ребёнка, которому подарили крутую игрушку. Слышал он таких деток, когда их привозили к юному принцу Роберту на день рождения в поместье. Принц что — спрятался под каким-нибудь столом или в шкафу, а отдуваться первое время приходилось Сильвену.
        Потом они с принцем прятались вместе. Но это уже другая история.
        Вайлет понимающе улыбнулся.
        — Уверяю вас, милорд, ошейник ещё ни одного дракона не сломал.
        Сильвен бы с этим поспорил. Ох, как бы поспорил!.. Но да ладно.
        Он отпустил Итана и повернулся к заместителю Верховного мага.
        — Прекрасно. Тогда, надеюсь, меня наконец пустят за порог?
        В здании царил приятный полумрак — и неприятный запах. «Старый дом, — словно извиняясь, объяснил Вайлет, ведя процессию из двух драконов и десятка телохранителей наверх. — Паркет скрипит, лестница… сами видите, милорд. Мы ковёр постелили, но вы всё равно осторожнее, не споткнитесь. Эти ступеньки посетители полировали столетиями».
        Сильвену, честно говоря, было плевать. История никогда его не привлекала, а сейчас дракона занимали только ошейники и местное тайное общество.
        Но да, даже на беглый взгляд — жили маги в Эртене так себе. Краска на стенах местами облупилась и поблёкла, с потолка сыпалась штукатурка, дерево на перилах потрескалось. А дверь в кабинет Верховного мага на втором этаже открывалась целые три минуты совместными усилиями Вайлета и двух телохранителей.
        — Косяк… Снова скривился. В смысле… покосился. Он иногда… это делает. Старое… здание, — пыхтел Вайлет, налегая на дверь.
        — А вы его магией, — полушутя заметил Сильвен.
        — Магией его госпожа Марис прошлый раз приложила. Месяц чинили.
        Дверь наконец открылась — в уютный маленький кабинет. Первыми заглянули, конечно, телохранители, отрапортовали: «Чисто». И пропустили Сильвена.
        «Дилетанты, — думал дракон, разглядывая два огромных окна в кабинете. Из них Дерека Милосского вполне могли уложить снайперы — наповал. — Да уж, не принца охраняют». Для графа, наверное, хватит и этого: не затаился нигде репортёр — уже хорошо.
        Госпожи Марис в кабинете не оказалось.
        Сильвен быстро оглядел массивный стол чёрного дерева, удобное офисное кресло и ещё одно — кожаное — для посетителей. Диванчик, тоже кожаный у двери. Здесь с краской и штукатуркой всё было в порядке и даже пол под пушистым ковром не скрипел. Похоже, Верховная волшебница любила уют. И порядок — стол был девственно-чист, а все документы прятались в шкафу за кодовым замком. Осторожная ведьма.
        — И где же госпожа Марис?
        Вайлет беспокойно огляделся, явно не представляя, чем ещё ему развлечь гостей.
        — Она у…
        — Простите, господа, задержалась, — на пороге появилась сама волшебница. Растрёпанная, один рукав блузки задрался, юбка скособочилась. Только очки сидели как надо. Девушка слегка задыхалась. — Совещание у мэра. Милорд. — Она попыталась изобразить поклон. Получилось не очень. — Прошу меня простить.
        Сильвен хмыкнул и демонстративно устроился в кресле для посетителей. Итан замер в шаге от него.
        Эмма Марис бросила на стол портфель и кивнула заместителю.
        — Вайлет, благодарю, можете идти.
        Волшебник просиял, словно простое «благодарю» было для него от начальницы запредельной похвалой.
        — Госпожа, я рад…
        — Идите.
        Вайлет тут же замолчал, поклонился гостям и быстро исчез за дверью. «Хорошо она подчинённых дрессирует», — подумал Сильвен.
        Тем временем госпожа извлекла из портфеля аккуратно закрытую папку с документами и отодвинула её подальше от гостя. Следом на свет появилась бутылка без этикетки и — неожиданно — весьма недурной, судя по запаху, шоколад.
        Сильвен удивлённо следил, как госпожа Марис выкладывает шоколад из контейнера в хрустальную вазочку из шкафа — того самого, с кодовым замком. И разливает вино в бокалы, неожиданно — три.
        Итан у него за спиной сглотнул. Видимо, что-то воздушный всё-таки чуял. Наверное, неудивительно: пропустить сильный аромат хорошего шоколада и не менее хорошего вина ни один дракон бы не смог. У любого бы слюнки потекли, даже у равнодушного к сладостям и алкоголю.
        Сильвен же, наоборот, подобрался. Бутылка без этикетки, сильный приятный аромат… Идеальная возможность спрятать яд.
        — Я не пью, — бросил дракон, отворачиваясь.
        Итан разочарованно вздохнул. Госпожа Марис не смутилась.
        — Считайте это лекарством, милорд. Домашнее вино. В прямом смысле домашнее, мой отец сам его варит.
        — Шоколад тоже он делает? — не сдержался Сильвен.
        — Нет, шоколад — это от мужа, — улыбнулась Эмма, и голос её потеплел. — Он сладкоежка и знает толк в десертах. Особенно в шоколаде. Какао-бобы сам мелет, заказывает из Океании и… Прошу прощения, я увлеклась. Попробуйте. — И госпожа демонстративно отпила вино, потом откусила кусочек шоколада. — Итан, прошу. Садись, пожалуйста. Наверняка милорд не против.
        Сильвен вздохнул и, отпив из своего бокала, кивнул воздушному — давай, мол, разрешаю. Если там и правда яд… Что ж, Сильвен давным-давно принимает всевозможные противоядия, чисто на всякий случай. И чисто на всякий случай, эти противоядия у него всегда с собой. Не много, но… двум драконам хватит. Эмма могла бы и не устраивать эту демонстрацию с «я попробую первой, раз вы такие мнительные». Большинство ядов действовали на драконов, но никак не вредили людям. А иногда даже лечили.
        — Милорд против ошейников. Госпожа, что всё это значит? В Столице я давно не видел ошейники на драконах.
        Волшебница вздохнула.
        — Милорд, могу я задать личный вопрос? Зачем вам вообще дракон?
        Итан, устроившийся на диване — на самом краешке, — закашлялся.
        — Не налегай на вино! — прикрикнул Сильвен. И снова повернулся к госпоже Марис. — Видите ли, мой психотерапевт в Столице порекомендовал остановиться на одном сексуальном партнёре. Учитывая мой… эм-м-м, аппетит… Простите, госпожа, но вы задали личный вопрос, извините, если ответ вас смутит. Так вот, достаточная выносливость, как мне сказали, есть только у драконов.
        Смущённой Эмма не выглядела.
        — У драконов, к сожалению, много что есть. Например, магия, — вздохнула волшебница. — Впрочем, Итан абсолютно безопасен, здесь ваш выбор можно только похвалить. Но если будут проблемы…
        — Какие могут быть проблемы? — совершенно искренне изумился Сильвен. По его мнению, у Итана могла быть лишь одна проблема: постоянное заикание. Достал уже! А так — совершенно беспроблемный дракон.
        Эмма пожала плечами.
        — Например, сегодня утром драконы подожгли склад зерна на южном берегу. И лишь слегка промахнулись — рядом проходит газовая труба. Весь южный пригород мог взлететь на воздух. Но повезло.
        Сильвен поднял брови.
        — Вы уверены, что это были драконы?
        Волшебница вздохнула.
        — Абсолютно. Я только что объясняла это мэру. Я понимаю, милорд, вам как человеку прогрессивному ошейники кажутся варварством. Признаюсь, мне тоже. Драконы куда… практичнее, когда свободные. Однако они действительно опасны.
        Сильвен демонстративно оглянулся на Итана — мальчишка вполне успешно делал вид, что его здесь нет: сидел тихо-тихо и даже как будто не дышал.
        — Опасны. Ну да.
        — Даже Итан, несмотря на свой безобидный вид, вполне может разорвать вас пополам, — заметила Эмма. — Драконы физически сильнее людей. Все без исключения. Особенно в изначальной форме.
        — Сильнее меня? — весело усмехнулся Сильвен. — Это вряд ли. А вам известна изначальная форма драконов, госпожа? Надо же, а я слышал, исследователи бьются над этой проблемой не один десяток лет.
        Волшебница удивлённо подняла брови.
        — Простите, не так выразилась. Я имела в виду форму крылатого ящера. Вы правы, это спорная тема для исследователей истории магии. Откуда вы знаете?
        Сильвен невозмутимо пожал плечами.
        — Интересовался когда-то. Родители дали мне… хорошее образование.
        Эмма вежливо улыбнулась и продолжила:
        — Что касается ошейников — уверена, господин мэр передал королевской службе государственной безопасности информацию о драконьих терактах в Эртене. Глава этой службы недавно приезжал к нам лично. Но этим всё и кончилось. Возможно, потому что он сам дракон. Не хочется, конечно, так думать, но…
        — Эсвен был здесь?! — вырвалось у Сильвена. Ни о чём подобном он не слышал, хотя должен был. Да что вообще происходит?!
        — Да. Вы знакомы? — удивилась госпожа Верховный маг.
        Сильвен мысленно надавал себе пощёчин. Она маг с исключительно высоким потенциалом, а он тут эмоции показывает! Ну не идиот ли? Любой дракон знает, как вести себя в присутствии мага. А уж тем более, когда на этом драконе маска.
        — Встречались. Я знаком со многими во дворце, если вы понимаете, о чём я… Что ж, простите моё удивление, госпожа. Я ни в коем случае не хотел лезть в ваши дела. — Сильвен улыбнулся, как мог бы Дерек. И, старательно не касаясь стола (Дерек даже в перчатках бы ни за что не стал трогать необработанную антисептиком поверхность), подался к волшебнице. — Если честно, мне нужно найти одного волшебника. Адриан Терн. Мне рекомендовали его как отличного целителя.
        — Его? — выдохнула Эмма, поражённая. А ещё Сильвен не мог не заметить появившиеся морщинки у глаз и губ волшебницы. Всё вместе это давало понять: госпожа Марис испытывает к Адриану Терну глубокое презрение.
        — Да. — Сильвен откинулся в кресле, небрежным жестом взболтал вино в фужере. — В чём дело?
        Эмма уже справилась с собой.
        — Господин Терн — выдающийся теоретик, это правда. Но я и не знала, что у него есть способности к целительству. Кто вам его рекомендовал?
        — Верховный маг, — с довольным видом человека, который хвастается своими высокими связями, ответил Сильвен.
        Эмма удивлённо посмотрела в ответ.
        — Что ж… Раз так…
        — Госпожа, давайте меня осмотрит целитель, которого порекомендуете вы, ведь Верховный маг может и не знать местных самородков. А с господином Терном я всё же пообщаюсь — любопытно ведь. Верховный маг очень его хвалил. И я буду весьма рад, если вы поможете мне устроить эту встречу.
        — Как пожелаете, — равнодушно отозвалась Эмма. — Господин Терн работает из дома, здесь вы его точно не увидите. Я свяжусь с вашим секретарём.
        — Буду безмерно счастлив.
        — Что же касается целителя…
        — И для моего дракона тоже, — вставил Сильвен. — Он выглядит чахлым.
        Эмма пожала плечами и повторила:
        — Как пожелаете.
        Осмотр был фарсом, не более. Сильвен знал, что сквозь маску, тем более усиленную артефактом, маг с третьим классом потенциала ни за что не разглядит в нём дракона. А вот пышущего здоровьем человека — вполне.
        Осматривал маг — мужчина лет сорока, флегматичный и спокойный, который спустя пять минут изрёк:
        — Поздравляю, вы здоровы.
        — Да ладно! — возмутился Сильвен. — А как же… Да у меня сыпь!
        — Где?
        — Вот! — И дракон показал на ма-а-аленькую красную точку у ключиц.
        — А… — Пятнышко мага не впечатлило. — Ну…
        — Ридан, — укоризненно произнесла Эмма. Осмотр проходил в её кабинете, никакого уединения не требовалось: волшебник просто, зажмурившись, водил над Сильвеном руками. — Будьте добры, соберитесь.
        Маг покосился на неё и «собрался»: Сильвену была выдана детальная рекомендация, в каких источниках с какой температурам и составом воды ему следует искупаться в ближайшие две недели. Дракон мог и не проверять, все источники наверняка находились на территории отелей господина Мариса.
        — Так-то лучше, — высокомерно бросил в конце Сильвен. И добавил, глядя на Эмму Марис: — Благодарю, госпожа.
        Осмотр Итана занял куда больше времени. Сначала целитель высказался:
        — Да это ж дракон, зачем его лечить, на них всё заживает, как на собаках!
        Сильвен столько раз это слышал, что с огромным трудом сейчас сдержался.
        — Господин волшебник, ваше мнение меня совершенно не интересует. Проведите, пожалуйста, осмотр и лечение. Вам заплатят.
        — Да? — оживился флегматичный маг Ридан. — А сколько?
        — Много, — отчеканила за Сильвена Эмма. — Очень. Ридан, прошу вас, вылечите, пожалуйста, дракона. Немедленно. И максимально бережно.
        Больше вопросов у волшебника не нашлось. Он действительно бережно ощупал воздух над замершим воздушным. Потом — тоже бережно, как мог — подёргал за силовые линии, обычному человеку невидимые. Итан вздрогнул, но даже не всхлипнул, когда ногти на правой руке выросли. Зато расчихался, как сумасшедший, когда Ридан что-то там поправил, и к дракону вернулось обоняние.
        — Воздушные, — вздохнул целитель, брезгливо вытирая руки о носовой платок, словно даже прикосновение к силовым линиям дракона могло испачкать пальцы.
        Сильвен промолчал. У него в тайнике пиджака была маска, которая могла бы помочь Итану сейчас, но это неизбежно вызвало бы неудобные вопросы.
        — Простите моего целителя, милорд, — попросила Эмма, когда Ридан ушёл. — Он маг старой закалки. Не любит драконов.
        — Людей он, похоже, тоже не любит, — капризно ответил Сильвен. — Что ж… Госпожа Марис, выходит, мне нужно будет устроить встречу не только с господином Терном, но и с вашим отцом. Это возможно?
        Естественно, это было возможно! Сильвен коготь бы дал на отсечение, что всё это представление с целителем было Эммой же и срежессировано. Чтобы помочь отцу прорекламировать бизнес? Очень похоже на то.
        Была лишь одна неувязочка: говоря про отца Эмма едва уловимо морщилась — ровно как и её отец на приёме, правда, тот неприязни не скрывал. Очевидно, что отец и дочь испытывали друг к другу настоящее презрение. Но зачем тогда этот фарс с целителем и нужными для господина Марис источниками?
        «Любопытно, — думал дракон, вполуха слушая волшебницу. — Фамилию мужа она не взяла. Алан Газаль… Газаль, Газаль… Иммигрант, точно. Откуда-то с юга? Океания? Мужчины там маленького роста и уезжают с неохотой… Хм… Готов поклясться, что Экбатан. Там же постоянные войны, Каэлия лет двадцать назад охотно принимала оттуда беженцев. Дешёвая рабочая сила, в отчётах говорилось, что нам её не хватает. Что ж, это может объяснить, почему жена не взяла фамилию мужа. Кому-то не хотелось мараться связью с иммигрантом. Вряд ли самой Эмме, она мужа обожает, это очевидно. Наверное, господину Марис. Может, и дочь за этот брак не любит. Хотя Газаля на приёме хвалили…»
        Минут через пять, пока Эмма описывала, почему встреча с её отцом в домашней обстановке предпочтительнее офиса, Сильвен наконец додумался до «А какое мне, собственно, дело?» Драконы от природы безумно любопытны — вот и всё. Остальное — глупости.
        — Я согласен, — перебил он волшебницу.
        Та вздохнула с облегчением. Похоже, эта речь, наверняка отрепетированная, далась ей нелегко.
        — Свяжитесь с моей секретаршей, — добавил Сильвен, вставая. Итан поднялся следом. Силь посмотрел на него, поморщился. — И ошейник… Снимем в поместье. Я его вам пришлю.
        Эмма не стала отказываться. Зато вызвалась дорогого гостя проводить. А гость, в свою очередь, настоял на экскурсии, во время которой любознательно задавал вопросы и буквально лез во все углы.
        «Ткни когтем, кто тебя замучил», — выстучал Силь Итану, на мгновение поравнявшись с воздушным.
        Итан вздохнул и взглядом показал на суетящегося рядом заместителя Эммы — Вайлета.
        «Следовало догадаться», — подумал Сильвен.
        А сам нарочито приветливо улыбнулся, остановился и принялся очень подробно расспрашивать волшебника о его экспериментах: «Ах, как интересно! Неужели? На драконах, говорите? Добровольцы? Ого!»
        Во время этой беседы Эмма, не выдержав, попрощалась и вернулась в свой кабинет, сославшись на занятость. Сильвен довольно оскалился, заставил Вайлета проводить гостей до двери и, уже сев в кар, шепнул Итану:
        — Ну, теперь он попляшет.
        Счастливым мальчишка почему-то не выглядел. Но эти воздушные вообще… миролюбивые, огненному их не понять.
        Сильвен не стал даже пытаться.
        В поместье его ждал длинный список дел от Илоны Вертек. «Она понятия не имеет, в чём состоят обязанности секретаря», — раздражённо подумал Сильвен. Сыщицы в поместье не оказалось, на звонки она не отвечала.
        Список Сильвен сжёг. Он бы и спальню тоже сжёг, но тогда пришлось бы изобретать объяснение, а думать у дракона сейчас не получалось. Он метался по комнате, как по клетке, то и дело порываясь позвонить Роберту. Или Эсвену. Или обоим сразу. А ещё Лиане. И её службе безопасности, которая, кстати, не отвечала. Сильвен задыхался, а чешуя сыпалась так, словно настало время линьки.
        Творилось что-то странное, и он понятия не имел, что. Его единственный друг, самый важный на свете человек, ему лгал. Его подчинённые ему лгали.
        Если у драконов и правда есть душа, то сейчас Сильвен готов был когтями выдрать её из тела — так она болела.
        Здравый смысл говорил, что правду нужно вытрясти из Эсвена — проще. Роб… Сильвену было что сказать другу, но перед глазами всплывала картинка спящего за рабочим столом короля… И руки опускались, а ярость превращалась в глухую тоску, словно полыхающий огонь залили, оставив лишь тлеющие угли. Говорят, жара от них даже больше — и Сильвен в нём задыхался.
        Нужно на воздух, понял он час спустя, разбив в щепки пару кресел и чуть в сердцах не выбив окна. Что ж, Дерек Милосский тот ещё самодур, это даже объяснять не придётся. А вот если из его спальни повалит дым — это да, возникнут ненужные вопросы.
        Сильвен ещё побился головой о стену — осторожно, а то стена ведь треснет. Потом потёр кулаком шишку на лбу, чертыхнулся, достал из ящика стола карту Каэлии и понёс к Итану.
        Мальчишка-воздушный сидел на полу своей комнаты, обложившись книгами, и то и дело чихал — кажется, чтобы заглушить урчание живота.
        — Точно. Обед! — Сильвен бросил мальчишке карту и принялся отдавать приказы.
        А заодно выяснять, почему это его дракона как следует не покормили. Уморить графскую собственность хотят? В смысле, графского работника, драконы же нынче не собственность. Но разница, похоже, невелика.
        — Ты почему сам обед не попросил? — минут десять спустя, удобно расположившись в кресле за столом, который занял полкомнаты, поинтересовался Сильвен.
        Итан настороженно посмотрел исподлобья.
        — Я не знал, можно ли.
        — Так узнал бы! Лучше, что ли, сидеть голодным?
        Итан потянул носом воздух и снова чихнул.
        — У тебя аллергия, что ли? — чавкая, спросил Сильвен. — Не долечили?
        Итан поморщился.
        — Нет, гос… Простите. Просто это вы…
        — Что — я?
        — Ваш запах… Он… Простите…
        — Короче, я воняю, — подытожил Сильвен. — Так бы и сказал, а то мнёшься, как… не знаю, кто. Ладно, схожу помоюсь, раз ты такой неженка.
        Итан помотал головой.
        — Это не…
        — Хватит мямлить!
        Итан вдохнул поглубже, собираясь с духом.
        — Отчаяние. Так пахнет отчаяние. Вам… очень плохо. Очень. — Он снова замялся и вдруг выдохнул: — Чем я могу помочь?
        Сильвен уставился на него. Помочь? Этот мальчишка, который слова связать не может?
        Явно перебарывая себя, Итан поднялся. Аккуратно вытер пальцы о салфетку, подошёл к Сильвену и осторожно положил руки ему на плечи. И сказал неожиданно твёрдо:
        — Вы не один.
        Сильвен смотрел на него, открыв от удивления рот.
        «Ты не один, — говорил Роберт, точно так же положив руки дракону на плечи. Тогда ещё он был принцем, а Сильвен его телохранителем. И жизнь казалась… простой. — Я буду рядом. Всегда».
        Сильвен зажмурился, с трудом сглотнул.
        И выдохнул:
        — Ты хотел полетать. Вон карта. Ткни когтем… Полетаем.
        Руки, помедлив, исчезли.
        Сильвен открыл глаза. Внутри, в груди, было пусто. Как будто душу вынули — а может, и правы последователи Единого бога: нет у драконов никакой души. Всё, что эти крылатые ящерицы умеют — привязываться к своему человеку. Как собаки. И выть потом, когда человек находит себе другого любимца.
        — Вот здесь, — громко сказал Итан. И тут же, заикаясь, добавил: — Но вы же говорили… вечером.
        — Я передумал. — Сильвен открыл глаза. Итан указывал на горы недалеко от Эртана. Интернет там будет сбоить, да и не только он. Железа в тех горах много: технику колбасит будь здоров. Сейчас Сильвена это вполне устраивало. — Иди сюда, возьми меня за руку.
        Итан с опаской подошёл.
        — А… это не больно?
        Сильвен против воли усмехнулся.
        — Нет, это не больно. Глаза закрой, с непривычки голова кружится.
        Для него самого такой способ путешествия стал обыденным уже давно.
        В лицо ударил холодный горный воздух, под ногами заскрипел щебень. Солнце вынырнуло из-за облаков и осветило долину вниз, искрящуюся ленту реки. Ни следа людей — словно и нет их совсем. И никогда не было.
        Ветер взъерошил Сильвену волосу, прижал к земле траву и со свистом унёсся вниз, к воде.
        — Открывай глаза, — бросил Силь и высвободил руку.
        Итан сначала застыл с открытым ртом, а потом его лицо озарила такая радостная улыбка, что Сильвен, не сдержавшись, снова усмехнулся.
        — Красиво, согласен. Я оборачиваюсь. Жду тебя здесь же через час. Если что — позову. Всё, свободен.
        Итан не заставил себя упрашивать — он тоже обернулся. Драконом он оказался мелким, но уже не тощим, а просто тонким, изящным — как та река внизу. И тоже голубым, сверкающим. Его чешуя красиво сияла на солнце.
        «Немного подрастёт — от девиц отбоя не будет», — неожиданно подумал Сильвен.
        Итан тем временем скользнул к краю обрыва и оглянулся на огненного.
        «Летим?» — и голос в драконьем обличье у воздушного звучал живее, сильнее.
        «Я тут подожду. Лети один», — Сильвен отвернулся от обрыва, дохнул жаром на каменную стену позади. Когда он оглянулся, Итана рядом уже не было. Дракон задрал голову — и высоко-высоко в небе сумел разглядеть зыбкий силуэт крылатого змея. Сильвен невольно посмотрел вниз, на обрыв, сглотнул — и повернулся к стене. Надо было её нагреть как следует. Её и камень под лапами — так уютнее будет ждать.
        И не думать, как сильно вид внизу похож на иллюзию, которой когда-то пугал Сильвена наставник. Ту самую, в которой у дракона не было крыльев — и он разбивался о сверкающую воду, пока вокруг весело сияло солнце, а голос мага повторял: «Помни своё место, дракон».
        Сильвен сглотнул и зажмурился.
        Время шло. Тишина в горах не угнетала никогда. Солнечный луч полз по чёрной от копоти стене, Сильвен лениво посматривал на него и дремал. В отличие от змей, драконы могут закрыть глаза, но только во сне, а спать сейчас не хотелось. Если честно, ничего не хотелось. Силь разглядывал камни и думал, что, наверное, как-то так и подбирается к драконам депрессия. Люди в таком состоянии, вроде бы, не способны даже с кровати встать. «Вот возьму и тоже не встану, — размышлял Сильвен. — Хоть кто-нибудь заметит?»
        Даже мысленно это звучало по-детски. Но легче от этого не становилось.
        Итан вернулся ровно через час. Сделал круг над площадкой, осторожно опустился на самый край обрыва, балансируя крыльями.
        «Иди ещё полетай», — бросил Сильвен, не глядя на воздушного.
        Итан медлил.
        «Почему ты не летаешь?»
        Силь подумал, что мог бы рыкнуть — и остался бы один. Но он не был уверен, что хочет одиночества.
        «А почему ты заикаешься?»
        Итан опустил крылья, скользнул ближе к огненному.
        «Потому что я слабый»
        Сильвен поднял голову, посмотрел на воздушного. И неожиданно ответил:
        «Я тоже»
        Ведь так и есть. Прикипел к человеку, остался не у дел, в конце концов выбросят в Океанию или куда-нибудь ещё — где Роб решит, что ему будет комфортно. Сильвен даже позицию советника и всю ту власть, которая идёт вместе с этим постом, не смог использовать правильно. Дурак. И слабак.
        «Хотел бы я быть таким же слабым, как ты», — усмехнулся Итан.
        Сильвен выдохнул сизый дым и изменил позу — повернулся к воздушному.
        «Даю тебе ещё час. Потом возвращайся. Давай, лети»
        Итан помотал головой.
        «Только с тобой»
        И совершенно по-детски улыбнулся.
        Сильвен решил, что может дохнуть огнём и… А может, наконец, взять себя в лапы.
        «Я не летаю. Ещё раз предложишь — спалю. Ясно?»
        Воздушный отвёл взгляд и промолчал.
        — Ты знал Ферета? — спросил тогда Сильвен, обернувшись. Человеческая форма была… привычнее. Роднее, что ли? Как может быть родной клетка с открытой дверцей — рано или поздно начинаешь по ней скучать, даже если раньше мечтал вырваться.
        Итан, помедлив, обернулся тоже. Он по-прежнему держался обрыва.
        — Да.
        — И?
        — И? — повторил мальчишка, нервно поглядывая на огненного дракона. — Что ты хочешь узнать?
        «Что, полёт сделал тебя смелым?» — подумал Сильвен.
        — Он тоже был воздушным. Вы тесно общались?
        — У нас был один наставник…
        — Да? Этот Адриан Терн. И как, насколько он ужасен?
        — Он хороший человек! — с неожиданной страстью воскликнул Итан.
        Сильвен чуть не рассмеялся.
        — Хороший? Волшебник — хороший человек? Мальчик, волшебники не бывают хорошими. Терпимыми — и только. Но уж точно не хорошими.
        Итан насупился и уже тише повторил:
        — Он хороший человек.
        Сильвен усмехнулся.
        — И что, чему учил этот… «хороший человек»?
        Итан посмотрел на небо.
        — Летать. Он научил меня летать.
        — Человек? — Сильвен подумал, что ослышался. — Тебя научил летать человек?
        — Да! Он хороший!
        — Это я уже слышал. Хороший человек. Я понял. Вот только Ферет, похоже, так не считал. Знаешь, что я думаю: этот хороший человек захотел власти побольше — как все маги рано или поздно. Они же без власти жить не могут. Вот и подговорил своего ученика помочь. Или приказал. И тот взорвал королеву. Как тебе?
        Итан вскочил.
        — Неправда! Ты ошибаешься!
        — Да, я бы очень хотел. Ошибаться. Про Ферета все подряд говорили: «Он не мог». Вот только он смог.
        Итан сжал кулаки.
        — Что… Что ты собираешься с ним сделать?
        — С Феретом? Малыш, он повесился. А то бы поговорили. Ох, как бы мы поговорили!
        — С моим наставником! Что ты собираешься с ним сделать?!
        Сильвен улыбнулся.
        — Вот завтра и увидишь.
        Тут произошло странное: Итан снова обернулся. Но не просто в драконью форму, а в ту, что драконы считают изначальной — стихийную. В ветер.
        И напал.
        Сильвен оглянуться не успел (обернуться тоже), как уже летел вниз — с обрыва, в долину.
        В ушах свистело, Итан застыл в человеческой форме на краю обрыва и смотрел, а земля с небом несколько раз поменялись местами, пока Сильвен, кувыркаясь, пытался отыскать у себя крылья.
        Их снова не было. Он опять летел — только не вверх, а вниз, а ветер в ушах голосом наставника усмехался: «Знай своё место, дракон».
        Сильвен закричал, забился от бессилия, но земля приближалась, а хвалёный драконий инстинкт самосохранения никак не желал работать: крыльев по-прежнему не было.
        Река сверкнула в солнечных лучах перед самыми глазами, Сильвен уже чувствовал брызги на лице. Он успел только сжаться — как в тех видениях. И зажмуриться.
        Потом его резко дёрнули вверх. Ветер уже не свистел, а ревел — и вдруг перестал. Сильвен почувствовал камень. Этот камень неожиданно оказался везде — под ногами, спиной, даже головой. А над драконом по нестерпимо-синему небу плыли пушистые облака.
        — Почему ты не взлетел?! — голос Итана звенел от паники.
        Жадно хватая ртом воздух, Сильвен кое-как сел. Река теперь была значительно ближе, отсюда — с каменной площадки куда ниже, чем та, с которой Сильвен упал — было видно, что вода в ней не голубая, а вся в барашках пены, и течение быстрое. Если бы он упал, его бы тут же унесло — и размазало о камни. Вон, торчат из воды, как серые клыки.
        Дракон отвернулся, и его вырвало. Прямо как на тех «сессиях»… то есть, занятиях.
        Итан что-то снова сделал с воздушными потоками — нос Сильвена защекотало от аромата мяты. Дышать стало легче. Не сразу, но всё же.
        — Я знаю своё место, — пробормотал он, словно в трансе. — Я знаю. Не надо больше. Пожалуйста.
        Запах мяты стал интенсивнее. Сильвен дышал им долго — казалось, прошли часы или даже дни. Потом, не оборачиваясь, Силь поинтересовался:
        — Как думаешь, воду из этой реки можно пить? Или порядочный дракон станет от неё козликом?
        Итан вздрогнул, подскочил — и перед Сильвеном оказалась бутылка «Источников Эртена». «Пейте нашу воду и будете вечно здоровы», — патетично обещала надпись.
        Сильвен хмыкнул и сделал глоток. Вода как вода. Ничего так, но с вечной жизнью маркетологи Эртена явно переборщили.
        — А я в своём «кармане» противоядия ношу, — зачем-то сказал он.
        — Прости. — Итан упал рядом на колени, наверняка больно ударившись о камни. — Я не знал, я…
        — Конечно, ты не знал. И ты никому не скажешь, — Сильвен искоса посмотрел на воздушного. — Я пальцем тебя не трону — никогда. Запомни это. Но ещё одна подобная выходка — и про мою помощь можешь забыть.
        Итан помотал головой.
        — Я не…
        — Мне плевать. Проехали. То есть, пролетели. Мы же драконы. — Сильвен закрыл глаза и улёгся навзничь.
        Тишина вокруг, теперь явно магическая (Итан, похоже, неплохо контролировал ветер), звенела в ушах. Забыть… не получалось. Если бы рядом был Роб… Если бы!
        Сильвен словно со стороны услышал свой голос:
        — Он заставлял меня падать сотни раз. Мой «хороший человек». Чтобы я навсегда запомнил: драконы не летают — драконы служат. Я… запомнил. Кажется, даже слишком хорошо.
        — Прости меня, — снова начал Итан.
        — Мне не нужны твои извинения.
        Итан помолчал, потом зачем-то сказал:
        — Он не должен был так делать. Тот… твой маг. Это… неправильно. Неужели его никто не остановил?
        Сильвен рассмеялся.
        — От кого я это слышу, малыш? А кто остановил этот ваш Крест? Или этого… Вайлета, который тебя досуха «выпил»?
        — Но это же был полёт! — с жаром возразил Итан. — Полёт — это наше, только наше! У дракона можно забрать что угодно, но не крылья!
        — Малыш, это именно то, что они у нас забирали. Ты что, забыл?
        Итан помедлил.
        — Нет. Не так. Это просто… — Он оборвал себя, покачал головой. И сказал: — Мне жаль. Правда. Я… Так не должно быть!
        — Какой ты ещё… молодой, — вздохнул Сильвен, открывая глаза. — В любом случае, моего наставника уже нет в живых.
        — Ты убил его?
        Сильвен повернулся.
        — Нет. Его убил Роб. То есть, Роберт. Король. Тогда ещё принц. Он подписал смертный приговор. Я бы… Я бы не смог.
        Итан смотрел на дракона во все глаза.
        — Роб — хороший человек, — зачем-то сказал Сильвен. В глазах защипало, и он уставился на небо, выжидая, когда всё пройдёт. — Единственный хороший человек, которого я знаю. — Не прошло. — Ладно. Идём домой.
        Он вслепую протянул руку, но пальцы схватили только ветер.
        — Подожди, — голос Итана звучал теперь напряжённо. — Адриан… наш наставник тут правда не при чём. Фер… То есть, Ферет приезжал к Тео. Хотел увезти его в Столицу. Но… не вышло. Они поссорились. В общем… Тео последний, кого Фер здесь видел. Тебе надо… Наверное, надо поговорить с ним. С Тео.
        Сильвен приподнялся на локтях.
        — Тео? Кто это?
        Итан отвёл взгляд.
        — Это он вчера сжёг склад. Он и… Другие, как он.
        — То есть, огненный дракон? — кивнул Сильвен. — Расскажи мне ещё. Они с Феретом близко общались? Я не видел имени Тео в отчётах.
        Итан пожал плечами.
        — Я знаю только, что Фер с Тео дружили. Близко. Как… наверное, как ты с королём. Только Фер — он… Ну, спокойный. Нормальный. Он мечтал выучиться и войти в человеческое общество… на равных? Как-то так. А Тео — он… ну… — Итан покосился на Сильвена. — Прости, я думал, все огненные такие. Здесь, в Эртене, точно все.
        — Такие — это какие?
        Итан снова сжался. Казалось, слова доставляют ему физическую боль.
        — Скорее… жгут… чем не думают. Тео мечтает выжечь всех магов. По крайней мере, так он говорит.
        Сильвен не сдержал усмешку.
        — Что-то фигово у него пока получается. А вообще, ты, наверное, даже прав. Я, например, знаю одного огненного, у которого это почти получилось. Правда, магов он не выжег, начал с королевской семьи. Король его, кстати, помиловал. Как думаешь, этот Тео согласится на помилование?
        — О нет! — выдохнул Итан. — В смысле… Я так не думаю. Наверное.
        — Ясно. — Сильвен встал, отряхнул брюки от песка. — Надо побеседовать с этим… Тео. Где его найти ты, кстати, знаешь? Да? Какой ты полезный мальчик, Итан.
        — Я не мальчик, — насупился тот. — Мне уже шестнадцать.
        Сильвен рассмеялся.
        — Ну да, ты же меня чуть не убил. Ла-а-адно, ладно, не смотри так. Я же шучу. Давай руку. Кстати, если тебе что-нибудь нужно, ты можешь мне сказать. Например, как насчёт игрового планшета? Что? Ты не играешь? Ты вообще нормальный? Вот так книжки читаешь весь день? Не-е-е, ты ненормальный.
        До вечера Сильвен исследовал Сеть, в том числе и Даркнет, и закрытые аккаунты некоторых правительственных деятелей, как в Каэлии, так и за границей. Робу опять начнут жаловаться на вконец оборзевших каэльских хакеров — но Сильвену кровь из носу была нужна информация.
        Никакого Тео он не нашёл. Того в Сети как будто вообще не было. У Эсвена обнаружился отчёт о драконах Эртена и их «растущем недовольстве», но и только.
        Кстати, Эсвен на звонки упорно не отвечал. Роберт усиленно с кем-то совещался, судя по графику — весь день короля был забит встречами. На завтра готовилась какая-то пресс-конференция, которая в планах появилась буквально вот-вот, и это было очень, очень странно.
        Но что удивляло куда больше: никто из госбезопасников и охраны не знал о переезде королевы. Вообще никто. Более того, все были уверены, что Лиана по-прежнему во дворце. Король даже пару раз сегодня навестил супругу и пробыл с ней в общей сложности полтора часа — причём совсем недавно, чего просто не могло быть, если Лиану собирались перевезти вместе с вещами и слугами.
        Правда, капитан гвардейцев — Дерек Лейтвик — неожиданно уехал в отпуск. Сильвен проследил, куда, и чуть не рассмеялся. Тот же отель, где должен был отдыхать сейчас он. Роб, похоже, всех теперь туда ссылал.
        Вечером, как ни странно, ничего не произошло. Сильвен ждал как на иголках, но покой царил повсюду — даже в Сети, которая обычно бурлит в первую очередь. Все эти слухи, обсуждения — люди любят поболтать. Особенно когда напуганы.
        Ни-че-го.
        Илона прислала ещё один отчёт, но сама в поместьи так и не появилась.
        Эсвен по-прежнему не отвечал на звонки.
        Настоящий граф Дерек принимал танцовщиц и певиц — и очень на этот счёт расстраивался, когда Сильвен ему позвонил. Пришлось пригрозить ритуальным сожжением, только тогда этот богатенький извращенец прекратил бухтеть. Вот уж правда — в голове пустота.
        В десять вечера позвонила Лиана.
        — Всё, они меня задолбали. Силь, вытащи меня отсюда хоть на пару минут, ну пожалуйста!
        Сильвен, которого все тоже задолбали, послал к чёртовой матери голос разума, сваял заклинания и «вытащил» королеву в прибрежный городок на юге. Сам не помнил, как тот называется, но что-то они здесь с Робом лет пять назад вроде бы открывали. Отель? Пляж? Или всё-таки не здесь?
        Лиане беременность явно шла. В пижаме-единороге девушка смотрелась донельзя мило. Так сразу и не скажешь, что дракон.
        Впрочем, смотреть было некому, городской пляж в это время пустовал. Солнце здесь только-только садилось, вечер казался тих, мягок и уютен. Сиреневые сумерки то и дело сверкали ранними светлячками, белый песок искрился в закатных лучах.
        — Знаешь, что я думаю? — сказала Лиана, болтая в воде ногами. — Тебе вся эта история ничего не напоминает?
        Сильвен снова нервно оглянулся — но опасности не было. Да и кто мог знать, что королеву понесёт именно сюда? Кто вообще мог узнать их в драконьих масках, которые Силь действительно создавал виртуозно.
        — Что?
        — Помнишь, как, прежде чем освободить драконов, Роб пытался выслать нас из Каэлии?
        Сильвен нахмурился.
        — И что?
        — Ты ещё тогда сказал, что он ждёт, когда мы улетим. А мы остались. И он удивился.
        — И?
        — Знаешь, что я думаю? — повторила Лиана. — Он пытается нас так защитить.
        — Да ты прям великая мыслительница! — не сдержался Сильвен. — Это же очевидно. И мы это даже обсуждали.
        — Да, но… Он просто по-другому не умеет. Его самого отец сослал — тоже чтобы защитить. Ну, в детстве.
        — И Роб его за это ненавидел.
        — Да, но… Он не умеет по-другому. Родрик — вся семья, которая у него была.
        «Ещё был я», — подумал Сильвен, но вслух ничего не сказал.
        — Это как в психологии — мы же копируем поведение родителей, — продолжала Лиана. — Ну, то есть, неосознанно. Я думаю, Роб копирует. Он сам не понимает, но поступает ровно как его отец. Защищает нас с тобой. Вот так. Силь, ты не обижайся на него за это, ладно? Он же не специально.
        — А ты не обижаешься? — не выдержал Сильвен. Потому что да, когда тебя вычёркивают из жизни — это, чёрт возьми, обидно.
        Лиана помотала головой.
        — Нет. Мне его жалко только. Очень.
        Сильвен вдруг подумал, что ему жалко себя. И Роба, быть может, но разве что чуть-чуть. И что это, вообще-то, неправильно.
        Надо, наверное, что-то в жизни менять.
        — Купи мне мороженку, Си-и-иль, — вдруг проныла Лиана, выходя на берег. — Хочу лавандовое.
        Силь посмотрел, как она сушит ноги в песке, вспомнил про гормоны у беременных и фыркнул:
        — Сдурела? А если оно будет отравленное?
        — Да кто знает, что мы здесь? Силь, ну купи мороженко, умираю как хочу. Ну купи! Тебе что, жалко, что ли?
        Да, всё-таки правду говорят про беременных. А драконицы в положении — это вообще каюк. Лиану после мороженого опять стошнило, и Силь в панике проверял её кровь на предмет яда. Но нашёл только те самые бушующие гормоны.
        — Жизнь ужасна, — подытожила королева, вытирая рот. — Ну что, возвращаемся по нашим клеткам?
        Силь усмехнулся. Да, точно: по клеткам.
        Не стоило, впрочем, забывать, что из этих клеток они могут выбраться в любую минуту. А значит, клетки ли это?




        Глава 7


        — Пресс-конференция с Его Величеством Робертом Первым начнётся через сорок минут, — напомнила ведущая «Новостей Каэлии», эффектная блондинка с модными в этом сезоне синими прядями в волосах. — А теперь о погоде…
        Погода в Каэлии, не в пример новостям (которые как обычно лихорадило) стояла преимущественно солнечная. В Эртене, например, Сильвена уже третье утро будил такой яркий свет, что куда там хвалёному южному побережью. Долину, в которой приютился этот городок, дожди словно обходили стороной. А как здесь по утрам орали птицы — это же просто кошмар какой-то!
        — Перестреляю к чёртовой матери, — пожаловался Сильвен Итану, которого вызвал с утра пораньше изображать бурную постельную деятельность.
        Репутацию секс-гиганта и извращенца Дерека Милосского требовалось поддерживать. Илона вместе с отчётом прислала ему пару статей, в которых обсуждалась внезапная перемена в юном графе. Дескать, он стал неожиданно много есть, перестал менять любовников как перчатки. А, да, и полюбил драконов.
        — Но это же птицы. — Мальчишка отчаянно зевал и снова жался, будто ждал, что Силь прямо сейчас на него накинется и… Отыграется, например, за вчерашний полёт к реке.
        Плевать Сильвен на него сейчас хотел, если честно.
        — Какие ещё птицы — это пернатые террористы какие-то! Ты послушай, как орут! С пяти утра, мать его! Пяти! Утра! Я спать хочу… Вот это — слышал? Да, это — голосистое. Вот, его первым пристрелю. Или нет — испепелю. Сожру!
        — Это жаворонок, — уныло заметил Итан, прижимаясь к стене у двери.
        — Да хоть соловей! — Сильвен потёр виски. В голове как будто завелись десятка два этих жаворонков, и все орали невпопад, как резаные. — А ты чего там стоишь? Живо в постель!
        Итан побледнел — в ярких утренних лучах это было особенно заметно — и поплёлся к кровати. Потом зачем-то принялся раздеваться.
        Сидевший на подоконнике и высматривавший жаворонка Сильвен только пожал плечами — ну, может, мальчику жарко стало — и позвонил вниз, на кухню, чтобы несли завтрак. Да, Дерек Милосский с утра хочет резвиться, а его дракону необходимо много кушать. Много — это о-о-очень много, несите всё мясо, какое есть. И чтобы пожирнее — свинину, там, уток, гуся. На крайняк барашка можно. Есть же барашек? О, всё есть? Вот всё и несите!
        Итан как раз успел раздеться — зачем-то полностью, даже нижнее бельё снял, — когда в спальню графа потянулись лакеи с подносами. Все сплошь молодые миловидные мальчики, на Итана они посматривали с плохо скрываемой завистью, а на Сильвена — наоборот, с совсем нескрываемым вожделением. Итан схватился за одеяло, замотался в него целиком и так мило покраснел, что Сильвен чуть не зааплодировал. Ничего так дракончик, умеет подыгрывать. Сам же Силь расстегнул пижамную куртку — тем и ограничился. А то один из лакеев чуть блюдо не опрокинул от вида господской груди. А остальные тут же принялись усиленно строить графу глазки.
        Извращенцы.
        Зато мясо пахло восхитительно! Слуги внесли в спальню стол — он занял почти всё пространство, от кровати до окна. Зато на него поместились и утка, и гусь, и поросёнок, и даже молодой барашек. Тушёные, жареные, печёные, томлёные в собственном соку, с яблоками и даже фаршированные сладкой дыней, в вине и фруктовом соусе… М-м-м!
        Ещё специально для Итана принесли корзинку пирожных — сливочные трубочки и эклеры. А графа угостили лепестками роз в сахаре. Дерек, судя по отчёту, очень их любил. Также в меню оказались апельсиновые дольки в карамели и ананас. Это кулинарное раздолье несколько примирило Сильвена и с утром, и с солнцем, и с птицами. К тому же, жаворонок как раз заткнулся.
        Когда за последним лакеем, испустившим разочарованный вздох («Не выгоняй, господин!»), закрылась дверь, Силь лично её запер, лично же проверил, чтобы камеры показывали охране самые пикантные сцены из тех, что он вчера соорудил в видеоредакторе.
        Настало время барашка!
        — Итан, гуся будешь? Я его не люблю, для тебя попросил. Он жирный, тебе полезно. Что?
        Мальчик с несчастным видом мял в руках одеяло.
        — А м-м-может?..
        — Хватит мямлить, ты же дракон, — простонал Сильвен, замерев над гусем с ножом в руке. — Что «может»?
        Итан кое-как совладал с голосом.
        — Может, мы… сначала… а потом…
        — Что «потом»? — Сильвена этот концерт смущения пополам с заиканием начинал бесить. — Говори нормально!
        — Потом поедим, — выпалил Итан и ещё сильнее покраснел.
        Сильвен фыркнул.
        — Вот ещё! Оно же остынет. Никогда не откладывай еду на потом — первое правило здорового дракона. Кстати, а после чего ты собрался есть? Я не понял.
        Итан, хмурясь, посмотрел на кровать и покрепче сжал край одеяло. Словно и впрямь ждал, что его сорвут, а самого мальчишку изнасилуют.
        До Сильвена наконец дошло.
        — Ты охренел?
        Итан перевёл на него испуганный взгляд.
        — Чт-то?
        Силь подумал, что с удовольствием сейчас метнул бы в него нож. Прекратил бы страдания этого недодракона. Как его только крылья носят?
        А носят, Силь помнил, очень даже неплохо… Даже завидно. Так, надо брать себя в руки. То есть, в лапы. Да хоть в когти! Сильвен вспомнил уроки Роберта: вдохни, посчитай до десяти, выдохни. Или до десяти нужно считать уже после выдоха? А, к чёрту!
        — Итан, малыш, я предпочитаю девушек. Красивых, упитанных, фигуристых и, главное, раскрепощённых девушек.
        Воздушный дракон посмотрел в ответ так, словно извинялся, что он неправильного пола. То есть, не девушка. Не фигуристая и уж точно не раскрепощённая.
        — Ладно, — вздохнул Силь. Запущенный случай! — Попробую объяснить так, чтобы ты понял. В отличие от этого извращенца Дерека я не сплю с мужчинами. Никогда. И уж точно не собираюсь спать с тобой. Будь добр, оденься и давай завтракать. Я очень голоден. А ты?
        Итан растерянно затеребил край многострадального одеяла.
        — Н-но вы же вчера…
        — Ты. Мы вчера на «ты» перешли. Забыл?
        — Ты сказал, что тебе нужен кто-то выносливый, поэтому понадобился дракон и…
        «Кажется, он ещё и не очень умный», — подумал Сильвен с досадой.
        — Итан, малыш, я говорил это в маске Дерека, помнишь? Это была ложь, которую та волшебница хотела услышать. Я ведь, кажется, объяснял: ты мне нужен как ширма. Ты делаешь вид, что я настоящий Дерек Милосский. А ещё мы с тобой делаем вид, что спим вместе, потому что это то, что от настоящего Дерека ждут. Понимаешь? Всё это неправда, Итан. Всё это — просто работа. Если я, например, тебя оскорбляю, когда на мне маска — то это лишь потому, что Дерек та ещё мразь, и я вынужден его изображать. А не потому, что действительно имею это в виду. Понимаешь?
        Итан медленно кивнул. И покраснел ещё сильнее — хотя, казалось бы, куда? И так на огненного дракона цветом стал похож.
        — Я… прошу прощения. Я просто…
        — Ты просто испугался, — усмехнулся Сильвен. — Брось, малыш, я же говорил: меня тебе бояться не стоит. Одевайся скорее. Не дай нашему завтраку остыть.
        Солнце тем временем скрылось за деревьями — ничего себе тут яблони вымахали, прямо как столетние дубы! — а экран на стене у окна показал изменение биржевых индексов. Мужчина в строгом костюме бодро объяснял, почему облигации перестали быть надёжным капиталовложением, и куда частным инвесторам следует нести деньги в этом месяце.
        Сегодня Итан ел куда приличнее — то есть, так же, как Сильвен. Роберт бы увидел — точно бы скривился. Никаких манер у этих драконов!
        Силь бы долго над ним потом подтрунивал…
        — А мы будем смотреть пресс-конференцию с королём?
        Сильвен моргнул, выныривая из мыслей.
        — Я буду. А что? Ты не хочешь?
        Итан пожал плечами. И вдруг спросил:
        — Каково это — дружить с королём?
        — Хлопотно, — честно ответил Сильвен. Потом, хмурясь, посмотрел на воздушного дракона. — Почему ты спрашиваешь?
        Итан снова пожал плечами.
        — Ну… Он же король. У нас все тебе завидуют.
        — Кто — все?
        — Ну, все — то есть, драконы здесь. Просто… ты во дворце, так близко к самому королю…
        — Ближе некуда, — не сдержался Сильвен. — Он вечно куда-то влипает. Роб. Вот возьми эту пресс-конференцию. Ничего странного в ней не видишь?
        Итан поднял брови.
        — Нет… Так и конференция ещё не началась.
        Сильвен улыбнулся. Ну откуда мальчишке-дракону в предгорном городишке так далеко от Столицы разбираться в подобных тонкостях?
        — Время странное. Обычно король беседует с журналистами в обед. В два часа. В крайнем случае, в полдень. А тут — восемь утра. Любопытно, скажи?
        Итан задумчиво кивнул. И, поколебавшись, спросил:
        — А почему тогда сегодня так рано?
        — Вот именно. — Сильвен отбросил обглоданную ногу барашка и потянулся к свинине. Её графу подали на серебряном блюде, плавающую в жире. Пахло восхитительно. — Восемь утра — горячее время для новостей: большинство каэльцев в это время сидят в Сети по дороге на работу. Скорее всего, Роб готовится огорошить нас каким-нибудь законопроектом. Который нам не понравится.
        — А почему не понравится? — хмурясь, спросил Итан.
        — Потому что это Роб. Клыками клянусь — всё фигово. Будет или уже. — Сильвен вздохнул и посмотрел на экран. До конференции оставались считаные минуты. — Ладно, давай-ка, малыш, разберись-ка ты правда с кроватью. Создай на ней художественный беспорядок. Как будто мы действительно тут буйствовали.
        Итан нервно сглотнул, как следует вытер пальцы салфеткой и направился «создавать беспорядок».
        Сильвен же, задумчиво покусывая свиной стейк, посмотрел на эффектную ведущую новостей, напоминающую зрителям, что пресс-конференция вот-вот начнётся. Декольте у этой красотки… Мда. Силь бы с удовольствием одну за другой расстегнул пуговички её блузки, а затем… Чёрт возьми, сексом нужно заняться срочно! Он огненный дракон, ему воздержание вредно!
        Так это или нет, Сильвен доподлинно не знал, потому что «воздерживался» впервые в жизни. Питомник не в счёт, тогда Силь был ещё маленьким. А вот потом… Горничные никогда не против. А также не против были красотки в клубах, куда Сильвен сопровождал юного принца, вздумавшего побродить среди простых смертных инкогнито. Ну а после, во дворце, когда стало не до клубов… Балерины на вечеринках и королевских приёмах никогда не кончались. А ещё певицы, модели и разные леди, которые ненавидят чопорность официальных приёмов и желают как следует повеселиться. В Каэлии давным-давно не считается для женщины зазорным секс с драконом. Сейчас это даже модно — теперь, когда драконы стали доступнее. Это мужчины до сих пор посматривают на дракониц свысока. Вы что, спать с этими чешуйчатыми выродками? Это же практически зоофилия! Когда-то так думал даже Роберт, поэтому принц поначалу не очень хорошо принял новость, что его суженая — дракон. Не очень хорошо, ха!.. Впрочем, это совсем другая история.
        А в этой Сильвен действительно страдал без привычных драконьих удовольствий. «Вечером сваяю себе другую маску, перенесусь в Столицу и завалюсь в клуб, — думал он, предвкушающе облизываясь. — Все красотки мои будут!»
        Комплексом неполноценности в этой области Сильвен никогда не страдал. Он даже не понимал, почему до сих пор ничего подобного не сделал — не завалился куда-нибудь потусить? Хотел ведь.
        — Вот т-т-так? — опять заикаясь, выдавил Итан, и Силь обернулся.
        Мальчишка скатал одеяло и теперь нерешительно держал подушку.
        — Порви её, — посоветовал Сильвен.
        Счётчик на экране показывал, что до пресс-конференции осталось три минуты.
        — П-п-порвать?
        — Ты сегодня плохо слышишь? — Сильвен закинул в рот ещё один кусок жареного мяса и зажмурился от удовольствия. Ну хоть кормят здесь вкусно.
        — Н-н-нет, я просто… — Итан несчастно посмотрел на подушку. — Она же хоро-о-ошая.
        Сильвен, жмурясь, проглотил ещё кусок.
        — Тебе что, подушку жалко?
        — Но…
        — Итан, напомни, что я попросил тебя сделать?
        — Создать видимость, что м-м-мы… — У мальчишки задрожал голос. — Сп-п-пали вместе.
        — Да, милый, верно. Возьми с блюдечка мясо.
        Сильвен знал, что это низко — издеваться над ребёнком. Но иногда ничего с собой не мог поделать. Неудивительно, что Итана шпыняют все, кто ни попадя, от охранников до тех же лакеев. Типичная жертва — смотрит в пол, глаза то и дело на мокром месте. Какой из него дракон, а? Плохой. Вот только летать и умеет.
        Итан уронил подушку и действительно взял кусок мяса. Тут же его проглотил и вопросительно посмотрел на Силя.
        — А ещё м-м-можно?
        — Господи, у тебя там что-то в голове переключается, а? Нормально же только что всё было. Можно! Всё можно! Мясо можно, пирожные, вон, тоже можно и…
        Тут под звуки каэльского гимна на экране появился Роберт, и Сильвен моментально прикипел к нему взглядом. Король сегодня явно не спал: намётанный глаз бывшего телохранителя и друга разглядел синяки под слоем тонального крема. А также заметил покусанные губы и волосы, которые блестели сегодня как-то… не так, как раньше. Тусклее, что ли?
        Позади упало, противно зазвенев, блюдо. Остатки мяса разлетелись по паркету, а жир украсил пятнами тканевые обои с рисунком охоты времён Драконьей эпохи. «Пожалуй, кто-нибудь из нынешних художников-авангардистов оценил бы эти живописные брызги, но вряд ли горничные с домоправительницей будут так же любезны», — невольно подумал Сильвен и повернулся к Итану. Тот замер, вытянувшись в струнку.
        — Ты чего?
        — К-король, — проблеял мальчишка, глядя на экран.
        — Ну да. — Силь отвернулся, проверяя, не пропустил ли ничего важного. Но нет, Роберта пока просто усаживали на трон, а оркестр вовсю наяривал гимн. Пафос во всей его красе. — Малыш, он тебя не видит. Расслабься.
        Итан ошеломлённо посмотрел в ответ.
        — Но это же король! Дракон должен встать, когда видит короля.
        — И когда звучит гимн. — Сильвена этой «жвачкой» тоже кормили в питомнике, а потом и во дворце. Впрочем, во дворце он падал перед королём на колени — отцу Роберта это больше нравилось. — Роб часа полтора будет на вопросы журналистов отвечать. Ты всё это время вот так простоишь?
        Итан нахмурился.
        — Но…
        — Понятно. Тогда отвернись.
        — Но…
        — Отвернись, я сказал!
        Итан вздрогнул и действительно отвернулся.
        — Всё, теперь ты короля не видишь. Доволен? Иди, что ли, на кровати поваляйся. И мясо с пола подними. Что б ты знал, Роб ненавидит эти условности.
        Итан поджал губы, словно говоря: «Но и ты в его присутствии стоишь, я же видел во время прямых эфиров». И был бы прав — Роберт мог думать про условности что угодно, но традиции тем не менее уважал: на публике Сильвен так же бы вытянулся и гимн бы орал, не попадая в ноты — всё как надо. Они бы хохотали над этим — потом, за закрытыми дверьми. Но не под прицелом камер.
        Сейчас король выпрямился на троне, улыбаясь доброжелательно и расслабленно, словно не было бессонной ночи, и свет софитов нисколько его не беспокоил. Рядом навытяжку замерли секретарь, советники, Верховный маг и охрана. Отзвучали последние звуки каэльского гимна и на мгновение настала тишина. Камера показала тронный зал крупным планом — гербы на штандартах, десятки журналистов, свита короля, стол пресс-секретаря как раз перед возвышением, где на троне улыбался Его Величество. Железный венец сверкал громадным алмазом — Сердцем Каэлии — на голове Роберта. Артефакт словно подёрнулся дымкой, но солнечные лучи из витражных высоких окон это ловить ему нисколько не мешало.
        — Я должен быть там, — вырвалось у Сильвена.
        Итан коротко посмотрел на него с кровати.
        — Почему же ты не там?
        — Потому что торчу здесь, — прорычал Силь. — Чтобы выяснить, кто подтолкнул этого идиота Ферета к убийству королевы.
        — Разве это так важно? — тихо спросил Итан. На экран он аккуратно не смотрел.
        Сильвен, наоборот, посмотрел — но там как раз шла вступительная часть, где журналистам напоминали, зачем они все здесь собрались, а также когда им предложат выметаться — то есть, сколько будет длиться пресс-конференция.
        Короче, ничего интересного.
        — Ещё бы. Ты что, не видел, какая волна ненависти поднялась в прессе после того взрыва? Ещё чуть-чуть, и Роб будет вынужден снова нас всех запечатать. Я не хочу терять крылья. А ты?
        Итан усмехнулся. То ли хотел сказать: «Ты своими и так не пользуешься». Или: «Я и так практически запечатан». И то, и другое, к сожалению, было верно.
        На экране король поднялся, чтобы сказать вступительное слово. Силь сжал кулаки, заметив среди свиты Эсвена. Ублюдок двуличный! Надо будет с ним поговорить — этим же вечером. О, Силь уже предвкушал этот разговор! Да-а-а…
        Роберт сегодня был краток. Он поприветствовал журналистов, потом пожелал приятного утра зрителям, посоветовал следить за дорогой, «если вы за рулём», а также напомнил, что пить много кофе вредно, а сахар вообще убивает — «мне так жена каждый раз говорит, когда я прошу принести шоколад». К концу речи журналисты хихикали или хотя бы улыбались. Сильвен не раз видел, как Роберт проворачивает подобный трюк. После отрешённой строгости его отца панибратские обращения нового короля к народу были как солнце весной, когда тает даже толстенный лёд.
        Атмосфера в тронном зале заметно потеплела, и первые вопросы провокационными не были. Как всегда — экономика, положение Каэлии на внешней арене и военный конфликт в соседней республиканской Австании.
        Сильвен расслабился и не заметил, как доел мясо, а жаворонок опять завёлся. Итан на кровати хрумкал пирожными, внимательно следя, чтобы ни крошки не упало на одеяло.
        — Да ладно тебе, горничные всё равно всё перестелют, — бросил ему Силь. — Расслабься.
        Итан кивнул, но за крошками всё равно бдительно следил. Никаких манер — зато аккуратный. Пожалуй, Роберту бы понравилось.
        Тем временем конференция продолжалась.
        — Андер Гизель, «Каэльские вести». Ваше величество, последние два года вы проводили пресс-конференции совместно с супругой. Сейчас её здесь нет. С королевой всё в порядке?
        Сильвен рывком повернулся к экрану и напрягся.
        — Лиана с большим удовольствием встретилась бы сегодня со всеми вами, — улыбнулся Роберт. Он сидел на троне расслабленно, словно это было обычное кресло где-нибудь в кафе, а вокруг — одни друзья. — Вы знаете, как она любит пресс-конференции. Однако в её положении волнение вредно, поэтому я уговорил мою дорогую жену сегодня как следует выспаться и, главное, позавтракать. Драконы, знаете ли, ненавидят быть голодными.
        — Положении? — Конечно, журналисты тут же в это слово вцепились. — Её Величество в опасности? Это из-за недавнего взрыва?..
        Роберт поднял руку, призывая всех к молчанию.
        — Господа, прошу спокойствия. Всё в порядке. — Он сделал паузу, добиваясь идеальной тишины. — Я хочу сделать объявление. Это радостная новость для всей Каэлии, и особенно для моей семьи. Королева беременна: мы ждём наследника.
        После изумлённой паузы последовали громоподобные аплодисменты: журналисты радовались за своего короля.
        — Твою мать! — выдохнул Сильвен, одновременно проверяя, смотрит ли конференцию Лиана.
        Королева, конечно же, смотрела. Впрочем, именно сейчас её снова тошнило, но медицинский робот уверял, что это всё ещё токсикоз.
        «Связаться с её врачом и вытрясти из него правду», — сделал мысленную пометку Сильвен. А то мало ли. Лично его постоянная тошнота королевы начинала напрягать. Да, беременных, особенно первенцем, часто мучает токсикоз — но сколько можно то?
        Итан на кровати замер и тоже весь обратился в слух.
        В это время до журналистов дошёл один немаловажный, особенно в нынешней политической ситуации, факт:
        — Ваше величество, известно ли… ваш сын будет… — Журналистка «Срочных новостей» запнулась, потом быстро выпалила: — Драконом?
        — Это очевидно, — кивнул король. — Моя супруга — дракон, а от союза дракона с человеком рождаются только драконы.
        Журналистка, хлопая ресницами, совершенно непрофессионально пролепетала:
        — Но может быть… Сердце Каэлии… не позволит…
        Пресс-секретарь толкнул задремавшего было Верховного мага, и тот, вздрогнув, принялся недоумённо оглядываться — чего, мол?
        — Меня уведомили, что позволит. — Улыбка Роберта стала шире, как всегда, когда он хотел бы взять что-нибудь тяжёлое и в кого-нибудь запустить.
        — То есть, нами будут править дракон?! — выкрикнул похожий на медведя представитель «Каэлии сегодня».
        И наступила гробовая тишина. Журналисты уставились на короля. Зрители — за рулём или нет — наверняка тоже уставились на короля через экраны. Сильвен так точно уставился.
        — О да. — Роберт счастливо улыбался. — Когда мой сын родится и унаследует трон, вами действительно будет править дракон. — Король остановился и позволил себе усмешку. А потом совсем не официально добавил: — Интересное будет времечко, да?
        «О да!» — читалось во взглядах журналистов вместе с паникой, весельем и жаждой сенсации. Пресс-секретарь уже едва ли не приплясывал рядом с его величеством в попытке не то слово взять, не то напомнить королю, что тут вам не домашние посиделки, и за речью нужно следить.
        Потом зал буквально взорвался. Все как будто заговорили разом — только невозмутимый король с улыбкой взирал на этот хаос с трона.
        А в спальне Дерека Милосского Итан суетился вокруг сползшего на пол Сильвена, который стучался лбом о ножку кресла и стонал, длинно и протяжно: «А-а-а-а!»
        Наконец король снова поднял руку, призывая к тишине. Журналисты понемногу успокоились, а Сильвен, подняв голову, молитвенно сложил руки и воскликнул:
        — Не надо! Молчи! Пожалуйста, молчи!
        Но Роберт был далеко и не слышал. Он опустил руку и, словно ничего не произошло, продолжил:
        — Раз уж разговор зашёл о драконах, я хочу сделать заявление.
        Камера именно сейчас поймала перекошенное лицо пресс-секретаря, позволившего себе приблизиться к трону настолько, что гвардейцы были вынуждены вмешаться. Роберт как будто ничего не заметил.
        — Традиционно в честь радостного события — беременности королевы — правитель Каэлии объявляет королевскую милость.
        Зал снова замер. Все хорошо помнили, о ком шла речь два года назад, когда Роберт объявлял одну такую «традиционную королевскую милость» в честь своей коронации. Именно тогда драконы получили назад свои крылья.
        Роберт сделал паузу и ласково посмотрел на зрителей с экрана. Его голос звучал нежно, словно он не закон объявлял, а будущему сыну сказку читал.
        — С этого дня драконы, проживающие на территории нашего королевства, официально становятся гражданами Каэлии. Это значит, что их права…
        — ТВОЮ МА-А-А-АТЬ!!! — завопил Сильвен. По обоям пробежали язычки пламени, но тут же погасли, а Итан в изнеможении опустился на пол, направляя холодный ветер на огненного дракона. Тот уже готов был взорваться.
        — … приравниваются к правам людей, и драконы признаются полностью дееспособными. Это моё желание, а значит, закон, — подытожил Роберт. И улыбнулся шире. — Жду ваших вопросов, господа.
        В застывшем от потрясения зале поднялась одна-единственная рука — того самого журналиста-медведя.
        Роберт ласково посмотрел на него.
        — Но они же — ЗВЕРИ! — рявкнул журналист, забыв о правилах приличия.
        Впрочем, ведущий конференцию пресс-секретарь уже бился в истерике где-то среди гвардейцев. К нему спешили врачи, а Роберт тем временем, подняв брови, спокойно поинтересовался:
        — А вы расист?
        — Я человек! — гордо воскликнул «медведь».
        — Спорный вопрос, — отозвался Роберт. — По данным последнего исследования в каждом каэльце найдётся хотя бы один процент драконьей крови. В древности, знаете ли, к этому проще относились. Господа, каждому из вас выдали папку с раздаточным материалом, посмотрите на страницу десять…
        — Ой всё! — выдохнул Сильвен. И схватился за комм. — Эсвен! Быстро убери его оттуда, он не в адеквате! В смысле, кто? Короля убери, ты что, не слышишь, он какую-то хрень несёт, он в опасности! Гены людей и драконов не смешиваются! Ничего не смешивается! Да! Вот так возьми и убери! Что? Да как ты смеешь отключаться?! Эсвен!!!
        Тем временем Роберт с довольным видом пытался убедить журналистов, что на самом-то деле они все немного драконы, просто ещё об этом не знают. Но заботливый король займётся их просвещением.
        Если у журналистов ещё оставались вопросы, то никто их не задал — теперь всех интересовало только одно: то есть, как это — драконы равны людям? Как зверь может быть ровней человеку? Допустим, сейчас драконы, а завтра что — у домашней собаки надо будет разрешение спрашивать? Например, когда её на прогулку вести? А с котами тогда… Вообще не разобраться будет! Да это же ни в какие ворота!
        Сильвен отбросил комм и схватил Итана за руку.
        — Пошли полетаем!
        — Но до встречи с наставником всего… Час, — закончил Итан, ёжась на пронизывающем ветру. Сегодня в горной долине было прохладно, а в небе собирались тучи. Река внизу казалась теперь не синей, а грязно-серой. Окунуться в неё совсем не тянуло.
        Сильвен, ничего не объясняя, превратился и, тяжело переваливаясь на коротких лапах, притащился к обрыву. Вдохнул поглубже…
        В следующую секунду внизу сгорело всё, что только могло — редкие деревца, трава, мелкие белые цветы. Камни обуглились, а дракон всё поливал и поливал их огнём, как во время забытых уже приступов, когда крылья его были запечатаны, казалось, навсегда.
        Ну а после — как и раньше — он превратился обратно и принялся ругаться. Красный не то от смущения, не то от жара Итан прижался к каменной стене за спиной дракона. Вокруг свивался в невидимые ленты ветер. Гудел долго, протяжно — у-у-у!
        Наконец ругательства у Сильвена кончились. Он обернулся. Удивлённо посмотрел на мальчишку-воздушного, словно ожидал увидеть на его месте другого. Переступил с лапы на лапу — и превратился обратно в человека.
        — Да расслабься, я бы тебя не задел, — бросил он Итану.
        — А то я не знаю, как вы, огненные, себя в ярости контролируете, — выдохнул тот, всё ещё глядя на Сильвена с подозрением.
        — А ты много огненных знаешь? — фыркнул Силь. Над его левым плечом плясал язычок огня, но дракон его словно не замечал. — Улетел бы, раз так страшно. Я же тебя не держал.
        Итан мрачно посмотрел на него и пожал плечами.
        — А вдруг тебе понадобилась бы помощь?
        Сильвен уставился на него в ответ.
        — Мне? Твоя?
        Итан снова пожал плечами. Ветер, танцевавший вокруг, унялся, и мальчик вместе с ним словно скукожился, стал меньше. Солнце пробилось сквозь облака и тонким лучом высветило веснушки у него на щеке — светло-жёлтые, словно позолоченные. Сильвен спрятал руки за спиной, то выпуская, то втягивая когти. Никто, кроме Роберта, не интересовался, нужна ли ему помощь. Впрочем, и Роб редко интересовался. Он просто помогал — его и просить не требовалось. Лиана — тоже, иногда. Хотя проблем она доставляла куда больше.
        Сильвен не мог понять, почему кому-то вдруг стало небезразлично, что с ним происходит.
        — Слушай, — сказал он, и огонь вокруг унялся совсем, — тебе что-то от меня нужно? Скажи, если да.
        Итан посмотрел в ответ оторопело и в третий раз пожал плечами.
        — Тогда в следующий раз улетай, — закончил Сильвен, протягивая руку. — А сейчас идём домой. Или оставайся здесь, я тебя потом, вечером, заберу.
        Итан оттолкнулся от стены.
        — Я хочу к наставнику с тобой, — тихо сказал он.
        — Боишься, что я твоего «хорошего человека» покусаю? — хмыкнул Сильвен.
        Итан молча сжал его пальцы, обжигающе горячие.
        — И впрямь он, должно быть, хороший человек, раз ты готов променять на него своё любимое небо, — задумчиво заметил Силь. — Ну хорошо.
        А в спальне растрёпанная, в неприлично расстёгнутой блузке Илона Вертек бросилась к нему — на грудь, сначала решил Сильвен. Может, наконец, дошло, какое сексуальное счастье у неё под боком, и девушка решила наверстать упущенное?
        — Эй, дорогуша, — выдохнул он, когда Илона, не замечая удивлённого Итана, прижала его к стене, — не сейчас же! — Потом добавил со смешком, покосившись на мальчика-воздушного: — Мы ведь на встречу к «хорошему человеку» опоздаем.
        И тут же уткнулся в газету — свежий выпуск «Каэлии сегодня». Сквозь дрожащую голограмму экрана с передовицей проглядывало лицо Илоны, и до Сильвена наконец дошло: никакая это не страсть, это… ужас?
        — Ч-читай, — не справляясь с голосом, не то пролаяла, не то прошипела Илона.
        Сильвен прижался к стене — экран планшета был слишком близко, буквально под носом.
        — Э-э-э… Дорогая, но мы же опаздываем…
        — Читай! — взвыла сыщица.
        Сильвен повернулся боком — голограмма тут же подстроилась под него — и принялся отступать к окну. На всякий случай. А то, кажется, кто-то тут чокнулся. От чего человеческие женщины вдруг съезжают с катушек? В голове всплыло загадочное «ПМС». Признаться, Сильвен вечно забывал, что эта аббревиатура значит, но часто встречал её в Сети и пару раз слышал от любовниц. Хм.
        — Хорошо-хорошо… — Взгляд скользнул по заголовкам передовицы.
        Так… «Нами будет править дракон» Надо же! Как быстро ребята среагировали, Роб же буквально полчаса назад объявление сделал. Или уже час?.. «Король наносит ответный удар» Любопытно, а когда это королю наносили удар? Надо уточнить… «Драконов — в резервацию!» Стоп. Что?!
        Сильвен чуть не продырявил когтем голограмму, открывая статью.
        «Лорд Эстер внёс законопроект в Королевский Совет о так называемой резервации для драконов»
        Пару мгновений Сильвен тупо вчитывался в это предложение, потом хмыкнул:
        — Да бросьте! Эстер — старый дурак, он после Лавлеса первый шут в Совете. Ну, то есть, второй, получается. Кто его будет слушать?
        Илона всхлипнула и быстро повернула экран к себе.
        — «Законопроект принят предварительным голосованием: 90 % в пользу, 5 % против, 5 % воздержались», — прочитала она. И уставилась на Сильвена. Её губы дрожали.
        Сильвен представил, что на некий остров в Океании сошлют не только его, а вообще всех драконов Каэлии — за компанию, — и почесал когтем лоб.
        — Это всего лишь предварительное голосование…
        — Всего лишь? — вскрикнула Илона. — Послушай меня, дракон, если моего брата отправят в резервацию…
        — Никто. Никого. Никуда. Не отправит, — отчеканил Сильвен, больше не сдерживаясь. И осторожно встряхнул сыщицу за плечи. — Успокойся немедленно. Итан, дай воды.
        — Не отправит? — взвизгнула Илона. — Значит, не отправит?!
        И кинулась на Сильвена. Тот извернулся, выхватил у Итана бокал с водой и плеснул её девушке в лицо.
        Илона замерла. Мгновение в спальне стояла тишина, потом Итан осторожно заметил:
        — Обычно воду пить дают. Ну, когда истерика.
        — Это смотря какая истерика, — со знанием дела сказал Сильвен. Потом дохнул на Илону жаром, и волосы девушки тут же высохли. Только потом как-то безжизненно повисли, но это, на взгляд Сильвена, были мелочи. — Дорогуша, ты стала бы огненной, если бы родилась драконом. Прими это как комплимент.
        Сыщица выдохнула. Потрогала всё ещё мокрое лицо, подняла взгляд на Сильвена.
        — Ты должен вернуться. И я тоже.
        — В смысле?
        — Вот именно! В нашем расследовании больше нет никакого смысла! Король уже настроил всех, абсолютно всех против драконов!
        — Дорогуша, погоди. И потом, какая разница, что думают все остальные, главное — король «за». Он воспользуется правом вето, если Совет действительно проголосует за эту чепуху.
        — Ты когда-нибудь слышал такое слово — «революция»? — бросила Илона. — Не боишься за своего короля, а, дракон?
        Сильвен зажмурился. «Держи себя в руках, держи себя в руках, держи, держи, держи», — стучало в голове.
        Он открыл глаза. Не обращая внимания на испуганного Итана и Илону, которая принялась вышагивать по комнате, дракон придвинул к себе голограмму экрана — похоже, планшета сыщицы. Мог бы и свой открыть, но в тот момент эта мысль почему-то не пришла ему в голову.
        «Чудовища никогда не будут равны людям» Так… Когда это промонархисткая «Каэлия сегодня» превратилась в агитгазету оппозиции? И что пишет в таком случае оппозиция? Ха, да что она может писать, если ею руководит Лавлес, известный своей любовью к драконам…
        «Звери убивают друг друга»
        Сильвен нахмурился. Ткнул когтем в название — открылась статья. Лиана, флиртующая с платьем леди Дафны во время интервью. Дальше — фотография развалин студии. Чья-то окровавленная рука крупным планом. Потом — плачущий ребёнок, кажется, дочь одного из погибших операторов. Сам Сильвен, рычащий на журналистов. И, наконец, Ферет, выставленный в статье не просто маньяком — чудовищем. «Не смог сдержать звериные инстинкты, — говорит наш эксперт, господин Хейл, маг-теоретик, пятьдесят лет потративший на изучение драконов. — Король ослеплён любовью — это нормально, это воздействие артефакта «Сердце Каэлии». Драконье проклятье…»
        Сильвен снова зажмурился. Перед его глазами стоял сейчас покойный Верховный маг Эол — то, каким его показали на записи прямого эфира в тот день, когда Роберт впервые примерил железный венец. «Если корону носит сумасшедший… мы все обречены».
        Роба объявят сумасшедшим. И как только это случится…
        «Я должен быть с ним». Сильвен до крови стиснул кулаки, сам себя раня когтями. Потом открыл глаза.
        Нет, так нельзя.
        — Я верю королю. Он знает, что делает.
        — Да неужели?! — взвилась Илона. — Знает? Веришь? Ну конечно! Что ещё ты мог сказать! Ты…
        — Немедленно. Успокойся, — перебил Сильвен. В его голосе рокотало даже не пламя — а дикий, необузданный пожар, из тех, что сжигает леса и плавит горы. — Госпожа Вертек. Посмотрите на меня.
        Словно зачарованная, девушка повернулась к нему.
        — У вас больше нет месяца, — очень спокойно сказал Сильвен, не сводя с неё взгляда, чувствуя себя змеёй, гипнотизирующей жертву. — У вас нет и двух недель. Пять дней, госпожа — и даже это много. Мы должны узнать, почему Ферет решил убить королеву. Вы понимаете?
        Илона, как во сне, медленно кивнула.
        — А почему пять дней? — тихо поинтересовался из дальнего угла комнаты Итан. — Не шесть? Или семь? Или три?
        Илона тряхнула головой.
        — За три невозмож…
        — Потому что потом у Роба день рождения. Новость, что вовсе не драконы — звери, а, например, маги, должна появиться во всех газетах. Лучше всего, чтобы Ферета заставил пойти на убийство маг. Илона, вы меня слышите?
        — Слышу, — выдохнула сыщица. — Все решат, что король сфабриковал обвинение.
        — Значит, нужно найти такие доказательства, чтобы никто ничего не решил.
        — Но у меня их нет! — вскрикнула девушка. — Я составила подробнейшее досье на магов Эртена, на его мэра, на его семью, на его слуг — чуть не на каждого местного жителя! Они чисты, все до единого!
        — Вы забыли про драконов, — стараясь быть спокойным, заметил Сильвен.
        Илона покосилась на Итана.
        — С ними невозможно договориться. Я человек, они не разговаривают с людьми! Между прочим, господин советник, это вы обещали найти мне лазейку в драконье сообщество. А вы…
        — А я собираюсь пообщаться с наставником Ферета, к которому мы, кстати, уже неприлично опоздали. — Сильвен огляделся. Рубашку надо сменить, эта вся пропахла гарью. Да и после обращения она выглядит как будто её долго жевали, а потом с омерзением выплюнули, потому что невкусная.
        — Он действительно хороший человек, — покачала головой Илона. — Смейтесь сколько угодно, но у него только с госпожой Марис разногласия, а так…
        — А так — посмотрим, что найду я, — бросил Сильвен, переодеваясь. — А я буду о-о-очень хорошо искать. Илона, будьте добры, убедите горничных и охрану сегодня остаться дома. Вы умеете вести кар? Отлично, Дереку Милосскому сидеть за рулём как-то несолидно. Возьмите этот дурацкий спрей против вирусов. Итан, будешь делать вид, что ты мой охранник. Илона, донесите до персонала, что граф Милосский желает сегодня отправиться к господину магу один. То есть, без свиты. В каре вы мне расскажете всё, что знаете об этом волшебнике… Как его? Адриане Терне.
        — Сильвен, он правда…
        — Я понял, хороший человек. Уверен, госпожа, вы что-то упустили.
        Илона посмотрела на него теперь с обидой.
        — Вы думаете, что… вы что-то найдёте? Что-то, чего не нашла я?
        — Да, госпожа. — Сильвен улыбнулся. — Видите ли, я дракон. А мы, звери, всегда вынюхиваем добычу.




        Глава 8


        Маг-теоретик Адриан Терн жил в симпатичном особняке, который можно было описать одним словом: «милый». Совершенно девчачий домик, по мнению Сильвена. Какой мужчина по доброй воле согласится жить в розовом доме?
        Выкрашенные в малиновый цвет стены, башенка со шпилем, высокие стрельчатые окна… И такой же миленький садик, полный сладкого аромата роз, жужжания пчёл и геометрически правильных клумб, за которыми определённо изо всех сил ухаживают.
        У дома не имелось собственной площадки для кара, так что пришлось приземлиться за целый квартал — на общественной парковке — и идти пешком. Успевший привыкнуть к ковровым дорожкам Сильвен недовольно морщился. Как раз в духе Дерека Милосского получалось.
        Узкие улочки змеились вниз по склону и утопали в цветах так романтично, что зубы сводило от сладости. По крайней мере, у Сильвена. В воздухе витал медовый аромат, а когда мимо проехала тележка мороженщика, дракону показалось, что он угодил в чью-то (точно девчачью) мечту. Осталось ярко-синее небо украсить радугой и пустить по серебристой мостовой розовых пони — и всё, можно смело записываться к психиатру с диагнозом «поехала крыша».
        Дорогу показывал Итан. В хитросплетении переулков он разбирался так, словно не раз здесь бывал. И от аромата цветов нисколько не морщился. Счастливый — у Сильвена же снова разыгралась аллергия. Противный город, противные — слишком улыбчивые — жители, противное солнце, которое слишком ярко светит, противные цветы! Парочку кустов Сильвен, не выдержав, прицельно сжёг, просто на них чихнув — пока непривычно тихая Илона не сунула ему ингалятор.
        — Лучше срезать здесь, — отодвигая ветви цветущей акации, сказал Итан, неожиданно свернув налево. В воздух поднялся рой недовольно гудящих пчёл, но никто не обратил на них внимания.
        — А навигатор говорит — идти прямо, — пробубнил Сильвен, недовольно оглядываясь. Как же ему сейчас хотелось поскорее увидеть Адриана Терна. Взять его за грудки, встряхнуть как следует!..
        На Итана снова напал «пугливый паралич», как Силь это про себя назвал. Мальчишка, заикаясь, попытался возразить, но его перебила Илона:
        — Значит, срежем.
        — Да? А потом выбираться непонятно откуда непонятно сколько времени? — исключительно из чувства противоречия возмутился Сильвен. Навигатор над его запястьем мигнул и снова перестроил путь — кажется, ему этот лабиринт улочек, часто тупиковых, нравился ещё меньше, чем дракону.
        — Н-н-но, — промямлил мальчишка, и Илона снова его перебила:
        — Итан здесь бывал, он наверняка знает дорогу. Верно, Итан? Отлично, здесь и пойдём.
        Сильвен со вздохом выключил навигатор и посмотрел на сжавшегося мальчишку.
        — Ну? Идём или нет?
        Мальчик наконец отмер и резво исчез за акацией. Там оказался ещё один переулок, а за ним, конечно, ещё один, и ещё… «Чёртовы розы, чёртовы пчёлы, чёртово солнце, чёртово всё!», — думал Сильвен.
        — Вот уж не знал, что воздушным драконам нравится эта… вонь? — бросил он, догоняя мальчишку. — Ты что, сам тут живёшь, что ли?
        Итан обернулся и еле слышно ответил:
        — Я жил у наставника после… после освобождения. Какое-то время. И Ферет тоже. Мы там с ним познакомились.
        Сильвен изумлённо уставился на него.
        — Ты жил у наставника? Он тебя заставил? Ничего себе — «хороший человек»!
        Позади, бормоча под нос ругательства, Илона отгоняла пчёл — наверное, перепутали её с розой. А брызгаться духами надо меньше! Драконы не обращали на неё внимания.
        — Никто меня не заставлял, — обиженно ответил Итан, косясь на Сильвена. — Но надо же было где-то жить? Питомник почти сразу закрыли.
        — А как же гостиницы, общежития — их специально резервировали для драконов…
        Итан круто развернулся и сверкнул глазами.
        — Серьёзно? Гостиницы? Здесь? Тут номер даже для людей стоит, как… Годовая зарплата дракона. А ты говоришь — гостиницы!
        Сильвен снова почувствовал себя беспомощным — как уже не раз в Эртене бывало, когда выяснялось, что приказы короля здесь если и исполняют, то как-то… наоборот.
        — Понятно, — выдохнул он. — И что, наставник сам вас пригласил?
        — Да! — Итан отвернулся. — Он забрал всех подопечных. Потому что он…
        — «Хороший человек», — Сильвен скривился. — Я понял. И сколько он арендную плату с вас брал? Удиви меня.
        — Нисколько! Мы ни кэла ему не заплатили!
        — Надо же — и впрямь удивил.
        Оставшийся путь до особняка господина Терна они молчали. Сильвен зачем-то подсчитывал в уме, сколько кэлов маг потерял на своих подопечных. Выходила кругленькая сумма. У каждого наставника было около десятка драконов, если господин Терн поселил у себя всех… Как они ему дом не разнесли?
        А когда увидел этот дом — да, тот самый, пряничный, розовый — и вовсе обомлел. Десять драконов — здесь? А как они там помещались — вместе с магом? В смысле, это же маг, особенно теоретик, ему нужен кабинет, лаборатория, а то и не одна… Судя по досье Илоны, Адриан Терн жить без теоретической магии не мог, значит, эксперименты не прекращал. Значит… В голове Сильвена собственный наставник — садист-волшебник (тоже увлечённый теоретик) — пытался превратиться в «хорошего человека». Превращался в итоге не он, а его подопечные драконы. В хороших — то есть, послушных. Покорных. Сильвен был абсолютно уверен: Адриан Терн — мастер промывки мозгов. Вот и Ферету он их промыл, похоже, качественно. Возможно, даже слишком качественно. Наверняка что-то пошло не по плану, но господин Терн был далеко и поведение подопечного подкорректировать не смог.
        Так Сильвен думал, стуча в дверь «пряничного домика». Да, стуча — здесь даже «умного замка» не было. Прошлый век какой-то! Кто сейчас так живёт? Тоже мне — маг называется. Хоть бы дверь зачаровал.
        — Ваша светлость, пожалуйста, держите себя в руках, — попросила Илона, пытаясь оттереть Сильвена от двери. — Оставьте разговор мне.
        — Обойдёшься, — бросил Сильвен, слыша приближающиеся с той стороны шаги.
        — Я буду его защищать, — очень спокойно и очень твёрдо сказал вдруг Итан. — Если ты на него нападёшь, я буду его защищать.
        Сильвен изогнул бровь, мол, ты-то? Ну давай, мальчик. Защищай. Тут нет обрыва, и ты мне на один зуб.
        — Господи, ну вы ещё подеритесь! — выдохнула Илона. — Детский сад. Граф, отойдите от двери!
        Сильвен с улыбкой отступил в сторону, и не ожидавшая этого Илона чуть не упала ровно в тот момент, когда дверь открылась.
        Тонкий запах апельсина пощекотал дракону ноздри. Итан за спиной вдохнул его полной грудью и расслабленно улыбнулся, словно… Словно вернулся домой. Сильвен, обернувшись, окинул мальчика взглядом и понял, что завидует. Даже у этого бедолаги есть дом. А у Силя?
        Тем временем Илона щебетала извинения: ах, произошла накладка с расписанием, ах, граф раньше ну никак не успевал. Мы же не очень сильно вас побеспокоили, господин Терн?
        Ей отвечал приятный баритон: дескать, всё в порядке, не стойте на пороге.
        — Но я совершенно не понимаю, чем могу быть вам полезен, ваше сиятельство, — добавил волшебник, посторонившись.
        Илона вошла первой. Она натянуто улыбалась и старательно заслоняла собой Сильвена. То же попытался сделать Итан, когда прошмыгнул перед самым носом у огненного дракона.
        Сильвена это, скорее, веселило. Как будто они и правда смогут ему помешать!
        Он не спеша перешагнул порог. После яркого солнца сумрак холла казался ещё темнее — как будто дракон в подвал зашёл. Пахло нагретым деревом и да, апельсином — от хозяина дома. Узкие оконца под самым потолком занавешивал тюль — света они почти не давали. Это наверняка обескуражило бы гостя-человека, но драконье зренье перестроилось быстро. Сильвен всегда отлично видел в темноте — драконы же, когда жили в пещерах, должны были как-то там ориентироваться. По крайней мере, так писали другие маги-теоретики.
        — Держите себя в руках, — одними губами шепнула Илона, когда Адриан Терн закрыл входную дверь и повернулся к гостям.
        — Итан! Рад тебя видеть. Ваша светлость, повторяю: это наверняка какая-то ошибка. Я действительно не понимаю…
        Сильвен, уже заметивший, что камер наблюдения в доме нет совсем, с улыбкой стянул «маску».
        — О, колдун, ты ещё как будешь мне полезен, — прошипел он.
        Потом, не спеша, смакуя удивление, с удовольствием схватил Адриана за грудки и впечатал во входную дверь, так удобно запертую. Потом потряс — легонько, но голова человека стукнулась пару раз о дерево. Сильвену звук понравился. Он ради собственного удовольствия решил постучать ещё.
        Следом случились две вещи. Первое — Итан, взревев, бросился на него — зря, Сильвен только отмахнулся, и мальчишку впечатало в стену рядом с наставником. Ветер вился вокруг, завывая в бессильной злобе: ничего сделать Сильвену он сейчас не мог, разве что огонь, побежавший по рукам дракона, раздувал сильнее. Но Сильвену это нравилось.
        И одновременно с этим Илона выхватила из миниатюрной сумочки такой же маленький, аккуратный, вопиюще дамский пистолет и прицелилась.
        Сильвен замер.
        — Немедленно отпусти его, — голос девушки звучал спокойно, и пистолет она держала твёрдо. Сильвен знал эту модель — мастерская Штальсборга, каждое изделие стоит, как дракон когда-то, то есть очень дорого. В комплектации глушитель, предохранитель и прочие навороты. Даже возможность стрелять раритетными пулями. Да, это дамский вариант, но на таком расстоянии Илоне бы и целиться не пришлось. Силь лично подарил похожую игрушку Лиане на её первый день рождения во дворце и попросил всегда держать при себе. Королеве пока что, к счастью, не пришлось этим подарком воспользоваться. Зато Илона сейчас смотрела так, словно то и дело стреляла из этой милой игрушки с мордахой котёнка на рукояти.
        И это было забавно.
        — Ну давай, — улыбнулся Сильвен во все свои клыки.
        — Господин… Сильвен… Если вы меня… Отпустите… Всё станет… куда… проще, — прохрипел Адриан Терн.
        — И куда скучнее, — со смешком заметил дракон, ещё раз тряхнув магом как следует.
        О да, это было весело!
        — Особенно король позабавится, — заметила Илона, не опуская оружия. — Здесь серебряные магические пули, даже дракон после них быстро не восстановится. Пока вы будете приходить в себя, господин, я отправлю сообщение главе госбезопасности. У меня есть его личный номер. Король, полагаю, быстро узнает, как его советник на отдыхе развлекается. Заодно, господин Сильвен, мы разрешим нашу маленькую дилемму, не так ли? — И она выразительно подняла брови, намекая, похоже, на утренний разговор (а точнее, на свою истерику).
        Сильвен представил реакцию Роба и поморщился.
        — Ну хорошо.
        И разжал руки. Волшебник съехал по двери на пол, но быстро встал и принялся поправлять одежду. Присутствия духа ему было не занимать, это даже Сильвен заметил.
        Илона опустила пистолет и воинственно заявила:
        — Даже не думайте у меня его забрать!
        — Даже не думаю, — фыркнул Сильвен и когтями нарисовал в воздухе колдовской знак, тут же вспыхнувший и осыпавшийся пеплом.
        Итан у стены сразу перестал хрипеть и тоже сполз на пол.
        — Никогда не предупреждай о нападении, мальчик, — бросил ему Силь. — А то кто-то может и не испугаться.
        Воздушный дракон в ответ оскалился и зарычал. Сильвен сравнил бы этот звук с лаем той моськи, которая бросается на слона в известной басне.
        — Итан, я прошу тебя успокоиться, — мягко произнёс Адриан Терн всё ещё хриплым голосом. — Пожалуйста. Насилия в моём доме не будет.
        Итан моментально затих и даже пробормотал извинения. Когти, правда, не втянул — но, может, по молодости ещё не умел делать это быстро?
        — Да ладно! — хмыкнул Сильвен. И со смехом добавил: — А как вы моё приветствие тогда назовёте? Не насилием?
        — Отсутствием манер, господин советник, — отозвался волшебник. — Что странно, учитывая вашу жизнь во дворце. И вашу должность, прошлую и нынешнюю. Очевидно, ваш наставник был ленив.
        — О нет, он очень старательно вбивал в меня моё место, — огрызнулся Сильвен. Веселье при упоминании наставника моментально исчезло. Сильвену захотелось скорчиться рядом с Итаном — и не нарываться, потому что стычка с магами абсолютно всегда заканчивается плохо.
        «Ты помнишь, кто ты, — звучало в голове. — Ты никогда не забудешь. Ты будешь послушным питомцем».
        Сильвен оскалился.
        — Звучит грустно, — заметил Адриан, которого драконьи клыки не впечатлили нисколько. — Что ж, господа… Пройдёмте в гостиную. Я пирог для вас испёк. Дракону он на один зуб, но… Итан, для тебя есть сладкий картофель.
        Мальчик просиял, но встретился взглядом с Сильвеном и снова сник.
        — Расслабься, я не в обиде, — отмахнулся тот. — Хотя нападать на меня было глупо.
        — Нападать вообще было глупо, — заметил Адриан уже из коридора. — Вас это тоже касается, господин.
        — А вы не мой наставник.
        — И это прискорбно, потому что о вас заботились, похоже, просто из рук вон плохо. Господа, прошу… Госпожа, осторожно, здесь ступенька. Сейчас включу свет. Драконам ни к чему, я уже привык, а вы… Между прочим, могу я узнать ваше имя?
        Пока Илона представлялась и уверяла, что тоже всё прекрасно видит (только время от времени спотыкается, но с кем не бывает?), Сильвен догнал Итана — в гостиную они вошли вместе.
        Здесь царили книги — везде, от кресел до пола и даже потолка. Десятки или, может, сотни книг. Сладко пахло пылью и немного — плесенью. Солнечные лучи — нестерпимо яркие после сумрака коридора — играли на позолоте старинных обложек. Навскидку здесь лежал раритет, достойный королевской библиотеки — причём, лежал небрежно и повсюду.
        Но Сильвена книги никогда не интересовали. Тем более такие пыльные.
        — Серьёзно, малыш, извини.
        — Я не малыш, — насупился воздушный, лавируя между книжными «башнями». — Прекрати меня так называть. Пожалуйста.
        — Подрасти сначала, — фыркнул Сильвен. И тут же добавил: — Ладно, я постараюсь.
        Малыш же. С детьми надо помягче… вроде бы. Во всяком случае, драться Сильвену расхотелось.
        — Да, вот сюда, — послышался голос Адриана Терна. — Ох, прошу прощения, я думал, что убрал здесь вчера. Я…м-м-м…
        Тем временем Итан сноровисто тряхнул невидимым крылом — и пыль, собравшись в сизый вихрь, вылетела в распахнувшееся окно, не задев ни гостей, ни хозяина. Следом книги аккуратно собрались в стопки и проплыли к пустым полкам, где выстроились величаво, словно солдаты элитного полка на плацу.
        — Благодарю, — улыбнулся Адриан. — Я… эм-м-м…
        — Позвольте, я всё приготовлю. — Итан уже стоял в дверях. — Я быстро.
        Сильвен не впервые наблюдал, как дракон изо всех сил пытается угодить магу. Но чтобы так… Искренне?
        — Впечатляет, — выдохнул он, не торопясь садиться в одно из освободившихся кресел. Во-первых, на кремовой обивке красовалось коричневое пятно, до боли напоминающее засохшую кровь. А во-вторых, напасть легче, если ты стоишь, а не сидишь, зажатый подлокотниками. — Хорошо вы его выдрессировали, господин Терн. Я в восхищении.
        Илона, округлив глаза — мол, доколе! (это если цензурно), — упала на диван и тут же, скинув туфли, залезла на него с ногами.
        — Отношения человека и дракона не всегда строятся на дрессировке, — задумчиво произнёс Адриан. — Жаль, что вы этого не знаете, господин.
        Сильвен вспыхнул — буквально.
        — Я знаю! Как вы смеете?!
        — Но вы же смеете.
        — Ох, господин Терн, не пытайтесь, этот дракон непрошибаем, — вмешалась Илона, морщась. На её пятках набухли мозоли. — Он понимает только нецензурную лексику, я проверяла.
        — Я сейчас тебя съем, — предупредил Сильвен, впрочем, не всерьёз.
        — Прямо как я тебя застрелю, — мрачно отозвалась Илона. — Господин Терн, я прошу прощения, но у вас ничего нет от головы? Раскалывается. Огненный дракон вместе с солнцем — сочетание на любителя.
        Адриан понимающе улыбнулся.
        — Конечно. Минуточку…
        И торопливо вышел из комнаты.
        — Могла бы и… — начал было Сильвен, но тут же, вздрогнув, отшатнулся: Илона заметалась по комнате. — Что ты делаешь?
        — Заткнись, — прошипела девушка. — И не мешай работать.
        Она рассматривала, фотографировала и даже нюхала — всё, в том числе и то пятно на кресле. Но стоило шагам Адриана раздаться в коридоре, сыщица снова растянулась на диване, морщась от мигрени. Сильвен был уверен: Илона и шагов-то тех слышать не могла, она же всего лишь человек, а у людей слух не такой тонкий.
        — У тебя драконов в родословной не было? — неожиданно спросил он.
        — Ты идиот? — отозвалась Илона. — Ты видишь у меня крылья?
        Сильвен и правда присмотрелся: мало ли. Невозможно, да, но… Мало ли!
        — Король говорил утром, что…
        — Ты правда идиот? — шикнула Илона.
        Тут в гостиную вошёл Адриан с маленьким кувшинчиком — не больше флакона духов. Следом, изящно балансируя и чуть не крыльями держа блюдца и чашки, вплыл Итан. Сильвен уже видел, как воздушные во дворце так же выделываются — Лиана, например, обожает играть самолётиками Роба, заставляет их летать. Роберт каждый раз смотрит с восхищением. По мнению Силя, мог бы уже и привыкнуть. Но любовь, наверное, застит глаза даже таким, как король.
        — Тебе помочь? — бросил дракон Итану.
        Тот удивлённо поднял брови и мотнул головой.
        — Вы уже хорошо на него влияете, — рассмеялась Илона, принимая у Адриана кувшинчик. — Видите, господин маг, даже манеры прорезались.
        — Кто б говорил, — проворчал Сильвен.
        — А, нет, уже исчезли, — хмыкнула девушка.
        Адриан наблюдал за этой перепалкой со спокойной улыбкой.
        — Господин Сильвен, прошу вас, садитесь.
        — Вот уж нет! — Силь изо всех сил пытался не замечать ароматный яблочный пирог. Тот исходил паром и пах божественно. А ведь Сильвен всегда был равнодушен к яблокам! — Сначала я узнаю, что вы сделали с этим кретином, Феретом.
        — Пожалуйста, давайте обойдёмся без оскорблений. — Адриан уже сидел на диване рядом с Илоной. Та спустила ноги на пол, скривилась, но туфли надевать не стала.
        — Да это я ему ещё польстил, — фыркнул Сильвен.
        Маг вздохнул. Потом снова улыбнулся.
        — Первый раз вижу дракона, который отказывается от еды. Что такого не может подождать, пока вы отведаете хотя бы кусочек шарлотки, господин? Мне говорили, я готовлю её… потрясающе.
        — Фа, — поддакнул Итан с набитым ртом.
        Сильвен покосился на воздушного — тот вовсю угощался картошкой — и сглотнул слюну. Потом оскалился.
        — Я знаю, у вас там яд!
        Илона, уже успевшая откусить здоровенный кусок от начинки, скептично посмотрела на свою вилку. Там истекала золотистым сиропом яблочная мякоть.
        Адриан пожал плечами, отрезал себе кусок и тоже — не торопясь — его съел.
        — Драконий яд, — поправился Сильвен.
        Итан посмотрел на него с осуждением и тоже попробовал пирог.
        — Господин, я уверен, у вас всегда наготове противоядие. Особенно когда вы собираетесь в гости к волшебнику, — серьёзно заметил Адриан. — Прошу, угощайтесь.
        Сильвен помедлил, потом скривился — и забрал весь оставшийся пирог себе.
        — Никаких манер, — вздохнула Илона. — Чему их только во дворце учат?
        — Фот фэтому, — отозвался Сильвен, чавкая. — Фолфен фрифнать, фы готофите фкуфно.
        — Благодарю, — хмыкнул Адриан. — Госпожа Вертек, налить вам чаю? Может быть, эклеры?
        — Не откажусь. Только несите, пожалуйста, быстрее, пока у этого дракона добыча не кончилась.
        — Ой, да пофафуста, — пробубнил Сильвен с набитым ртом. — Я не люфлю эфлефы.
        — Какое облегчение, — закатила глаза девушка. — А то я сегодня не завтракала. По твоей милости.
        Настала очередь Сильвена закатывать глаза. Как будто он виноват! В чём, кстати?
        — И пока мы не начали серьёзный разговор. — Адриан налил себе и Илоне чай, а эклеры приплыли на воздушном потоке и устроились на блюдечке рядом с девушкой. — Хочу сказать вам спасибо, Сильвен, за то, что взяли Итана под крыло.
        Сильвен изогнул бровь.
        — Ему это было нужно, — закончил волшебник и поймал взгляд воздушного дракона. Улыбнулся. — Итан, ты же знаешь, что это так.
        — Ваш подопечный, за которого вы так переживаете, готов был устроиться работать секс-игрушкой к богатенькому извращенцу. — Сильвен, не стесняясь, облизал пальцы. — Вместо меня это мог быть настоящий Дерек Милосский. Что бы вы тогда делали?
        Адриан отвёл взгляд.
        — К сожалению, у меня больше нет прежнего влияния, так что… Снова просил бы Итана остаться у меня.
        Сильвен посмотрел на мальчишку.
        — Ну и остался бы. Он же «хороший человек» и готовит вкусно, что тебе не нравится?
        Итан хмуро посмотрел в ответ и тоже облизал пальцы. Точнее, один палец, потому что наткнулся на взгляд мага, вздрогнул и взял салфетку.
        — А ты с королём почему не остался?
        — Это другое, — тоже нахмурился Сильвен.
        — Да?
        — Да, малыш. — Сильвен закрыл на мгновение глаза. — Тебя здесь ждут. А меня там — нет.
        — Вы уверены? — спустя паузу, спросил вдруг Адриан.
        Сильвен тут же ощетинился.
        — Я не с тобой, маг, разговариваю! Пока ещё.
        — Манеры, — вздохнула Илона и запихнула в себя эклер целиком. Выглядело совершенно по-драконьи.
        Адриан улыбнулся и посмотрел на Сильвена в упор.
        — Что ж, господин советник. Полагаю, на этом вежливую часть обеда можно считать законченной. Что вы хотите от меня услышать? И, Итан, прошу тебя, не вмешивайся.
        — Да, малыш, не лезь, — бросил Сильвен, который совсем не ожидал, что этот маг окажется… таким. Оттого злился только сильнее.
        Мальчишка оскалился, но столкнулся взглядом с наставником и тут же потупился.
        — Господин Сильвен? Я жду ваши вопросы, — добавил Адриан.
        «Дождёшься», — мрачно подумал дракон.
        — А разрешите, я спрошу, — сказала вдруг Илона. Все взгляды обратились к ней. Девушка расслабленно улыбалась, попивая чай.
        — Конечно, госпожа, — растерянно отозвался волшебник. Сильвен про себя восхитился: как хорошо сыщице удалось сбить Адриана с толку. Как… умело. — Что бы вы хотели услышать?
        — Расскажите о вашем подопечном. О Ферете. Между прочим, фамилию «Тэри» вы ему дали?
        Сильвен заметил, как Итан напрягся — пальцы, держащие чашку с чаем, побелели.
        Адриан покачал головой.
        — Нет. Ферет выбрал её сам — как вы наверняка знаете, фамилия необходима для поступления в университет. Ферет мечтал об архитектуре, он успешно закончил подготовительные курсы здесь, в области, и…
        Это всё Сильвен и так знал. Илона, конечно, тоже — она нетерпеливо перебила:
        — Господин Терн, давайте вернёмся к выбору фамилии. Вы не спрашивали у Ферета, почему… Согласитесь, странно, когда воздушный дракон выбирает в качестве фамилии имя легендарного огненного генерала.
        — Это было давно, — прикрыл глаза волшебник. — Генерал, я имею в виду. Его прах развеян по ветру много веков назад.
        Сильвен, хмурясь, пытался вспомнить, о чём речь. Генерал? Тэри? В Древней Каэлии любили сочетание «т» и «р», оно считалось благородным, потому что присутствовало в именах огненных драконов. Раньше, если хотели польстить воину, его сравнивали именно с огнём. Поэтому то же сочетание букв часто встречается в именах современных каэльцев. Взять хотя бы Адриана — Терна. Наверняка среди его предков затесался какой-нибудь генерал. Не дракон, конечно, но тем не менее. Или вот Роберт — в имени короля присутствуют и «р», и «т».
        Но тот маг, который давал новорождённому Сильвену имя, увлекался совсем другими сказками, поэтому получилось… чёрт знает что. Ни «р» и ни «т», а какое-то недоразумение.
        — И всё же выбор для воздушного дракона странный, — мягко напомнила Илона. — Невольно задумываешься об амбициях. Судя по вашим словам, они у Ферета были.
        Ну да, подумал вдруг Сильвен, ему даже имечко досталось удачное. И огненный «р» с «т», и воздушное «ф». Не то чтобы маги часто такими вещами заморачивались — вспомнить самого Силя. Или Эсвена, например. О чём его мамочка думала, когда имя ребёнку давала — непонятно.
        Хотя нет, с Эсвеном всё понятно — его мать-волшебница наверняка хотела, чтобы сын был свободным, а значит, человеком. Вот и подарила вопиюще человеческое имя. Эсвен — так в Древней Каэлии торговцев называли. Приземлённей некуда.
        — Амбиции! — с неожиданной грустью вздохнул Адриан. — Простите, госпожа, но какие у дракона могут быть амбиции?
        — О, вы удивитесь! — выдохнул Сильвен, всё ещё думая об Эсвене. Тот однажды пытался устроить революцию — и плевать хотел, чем это для всей Каэлии закончится, лишь бы отомстить магам.
        Адриан, хмурясь, посмотрел на него.
        — Что ж, может быть, у огненных…
        Итан отвернулся и принялся глядеть на ярко-синее, безоблачное небо, хорошо видное из окна. У огненных — ха! Сильвен мог бы поклясться, что амбиции есть даже у этого мальчишки. Если под амбициями понимать мечты.
        — Ферет хотел лучшей жизни, — продолжил Адриан. — Разве можно его за это осуждать?
        — Конечно, нет, — мягко ответила Илона.
        — Если в лучшую жизнь входит взрыв королевы со свитой — то не просто можно, а нужно! — рыкнул Сильвен, повернувшись к волшебнику.
        И тут случилось странное: лицо Адриана исказилось, словно маска гостеприимного хозяина, слетела, и под ней оказался обычный человек, горюющий и даже… скорбящий.
        — Ферет не мог, просто не мог это сделать! И то, как он умер — это несправедливо, воздушные драконы так не должны умирать! Никто не должен, но задохнуться — воздушному? Никогда!
        Илона, склонив голову, наблюдала. А Сильвен фыркнул:
        — Вы говорите так, будто его кто-то заставил, господин маг. Не вы ли?
        Адриан уставился на него расширенными не то от гнева, не то от удивления глазами.
        — Я?! — Мгновение он молчал, тяжело дыша. — Ну конечно! Это же то, чего вы хотите, Сильвен. Вам нужен козёл отпущения. Королю нужен козёл отпущения. И его величество никогда не жаловал магов. Кто же подойдёт лучше, как не наставник дракона-убийцы, которого все — не с вашей ли подачи — окрестили чудовищем? — Он снова на мгновение замолчал, потом рассмеялся. От этого смеха у Сильвена волосы встали дыбом. — Что ж, господин советник короля. Я полагаю, всё уже решено, не так ли?
        Сильвен осклабился. Внутри испуганный дракончик попискивал: «Это неправильно, что ты делаешь, прекрати!» Но Сильвен не хотел прекращать.
        — Ты прав, волшебник. — Рычание в голосе стало тише, но и страшнее тоже. Словно огонь танцевал на раскалённых углях. Пока ещё не пожар… Пока. — Нужно только твоё признание, которое ты дашь. И доказательства.
        Итан испуганно переводил взгляд с наставника на дракона. В комнате стало свежее, ветер трепал рыжие волосы Илоны, но она словно не замечала. Её взгляд впился в Адриана.
        — Доказательства, — повторил маг. — Зачем они королю?
        — Чтобы он поверил, что ты это сделал, — рыкнул Сильвен. Дракончик внутри него пищал всё громче: «Ты не прав!» «Какая разница, — думал Сильвен. — Да, нам нужен козёл отпущения! Робу нужен!»
        — Он? — поднял брови Адриан. — Разве не король вам приказал, господин советник?
        Тут Сильвена как подбросило. Он вскочил, уронил кресло — вообще-то, тяжёлое — и кинулся на мага. Но на полпути увяз в ледяном вихре, а когда выбрался — Итан скорчился на полу у своего кресла, закрывая голову руками, а Адриан стоял перед ним, словно защищая. Илона по-прежнему наблюдала. Ни ветер, ни упавшая мебель, ни огненный дракон, выпустивший когти, её, казалось, не волновали.
        Сильвен схватил мага за грудки и рявкнул:
        — Как ты это сделал? Как?! Как ты его заставил?!
        — У короля есть целый штат волшебников, — спокойно отозвался Адриан. — Они, несомненно, что-нибудь придумают.
        Сильвен зарычал ему в лицо — частичная трансформация, от которой даже у Роберта, когда он видел друга таким, подкашивались от страха колени. Адриан только поморщился — жар опалил ему лицо.
        — Король ничего нам не приказывал, — сказала вдруг Илона, снова держа в руке пистолет. На этот раз её руки дрожали. — Король ничего не знает. Потому и нужен этот маскарад.
        — Не знает? — Адриан попытался повернуться к ней, но дракон не пускал.
        — Смотри на меня! — Сильвен уже выл. — Смотри! Как?! Как ты это сделал, говори!
        — Это не он, — снова вмешалась Илона. — Разве ты не видишь? Это не он.
        Сильвен отшвырнул мага — тот упал в кресло, которое чуть не опрокинулось — и принялся метаться по комнате. Вокруг дракона уже бушевало пламя, но пока не перекинулось на мебель.
        — Потому что он «хороший человек»? Хороший? Человек?! Маг не может быть хорошим! Не может! Никогда! Вы все алчные, жадные, мерзкие создания, которым мало, всегда мало нашей силы, нашей магии, наших способностей! Которые так любят, когда перед ними стоят на коленях, что просто жить без этого не могут! Почему этот, — он круто развернулся и ткнул когтем в Адриана, — должен быть другим? Он такой же! Такой же!
        Адриан снова поднялся. Воющий клубок огня, мечущийся по гостиной, его как будто не пугал.
        — И ты казнишь меня за это, дракон? За то, что я волшебник?
        Сильвен развернулся и пошёл на него. Отсветы пламени играли на бледном лице Илоны и в испуганных голубых глазах Итана.
        — Вы… Все! Такие, как ты! Казнили меня! Всю. Мою жизнь! За то, что я дракон! Почему я не могу поступить точно так же? Почему?! — рявкнул он в лицо волшебнику.
        Адриан молчал.
        — Потому что ты хороший дракон, — вдруг выдохнул Итан.
        Сильвена перекосило.
        — Я хороший?! Я? Ну не-е-ет! — Он прищурился, глядя на мага. — Я покажу тебе, волшебник, какой я хороший. Мне плевать, виноват ты или нет. Я…
        Браслет на его руке завибрировал. Сильвен покосился на него… И огонь тут же угас. В комнате стало на порядок прохладнее. Хлопья пепла взметнулись в воздух, и нос защекотало от запаха гари.
        Отшатнувшись от мага, Сильвен схватился за комм.
        — Роб?! Ты в порядке?!
        — Э-э-э… — протянул король. Он мог Сильвена только слышать, но не видеть. — Да. Конечно. А… что?
        — Ты дал драконам права! — рявкнул Сильвен, напрочь забывший, где он находится.
        — А, — вздохнул Роберт. — Ну да. Ты смотрел. Ну конечно.
        — Как ты мог?!
        — Да, в общем-то… Легко, я же король.
        — Ты идиот!!!
        — Силь, у меня такое чувство, что я не вовремя. Ты там, кажется… э-э-э… пылаешь. Рядом никого нет?
        Сильвен огляделся. Илона, тяжело дыша, опустила пистолет. Адриан хмурился, в глазах светилось недоумение. Итан облегчённо улыбался. Ветер, в последний раз пролетев по комнате, унялся.
        — Нет! Никого!
        — Да? Ну ладно. Позвони мне вечером, хорошо? Или давай лучше я.
        Сильвен вытаращил глаза.
        — Роб, не смей отключаться!
        — У меня встреча через пять минут. И мне на ней нужно быть спокойным. Силь, извини, но давай ты там… э-э-э… сам перебесишься. Только не сожги ничего, умоляю.
        И комм затих. Сильвен вытащил его из уха, неверяще посмотрел — и швырнул на пол. Потом опустился рядом и, всхлипывая, схватился за волосы. Дракончик внутри рыдал в голос.
        Пепел плавно и медленно, как чёрный снег, кружился, ложась на мебель, пол и книги.
        Некоторое мгновение в комнате царило молчание. Никто не шевелился. Илона поглядывала то на комм на полу, то на свой пистолет. Итан был занят: он очень старался исчезнуть. У него даже получалось — контуры его тела дрожали, как мираж в пустыне.
        Потом Адриан осторожно, без резких движений подошёл и опустился перед Сильвеном на колени. Поколебавшись, положил руку ему на плечо.
        Вздрогнув, Сильвен поднял голову и горящими глазами уставился на мага. Казалось, ещё чуть-чуть и он порвёт волшебника в клочья — наверное, поэтому Адриан торопливо произнёс:
        — Мне жаль.
        — Жаль? — повторил Сильвен, бешено глядя на него.
        — Да. Ни один наставник не должен обращаться так с драконом. Ни один волшебник не должен. Это было неправильно. Это было мерзко. И это закончилось.
        — Я помню своё место, — прошептал Сильвен.
        Адриан сжал его плечо.
        — Ты дракон, и твоё место — в небе.
        Сильвен горько рассмеялся. В небе. Ну да.
        — А вы ведь и правда в это верите, господин Терн, — выдохнул он.
        — Да. А ещё я верю, что не все драконы чудовища. Как не все волшебники — алчные, мерзкие и… Как вы сказали? Жадные до власти люди.
        Сильвен смотрел на него и задыхался от обиды. Почему, почему кому-то достаётся такой наставник, а кому-то — садист, как у него? За что?!
        — Могу я спросить, кто он был? — произнёс вдруг Адриан. — Ваш наставник? Возможно, я его знаю? Возможно, я смогу…
        Сильвен, скривившись, обвёл взглядом полки. Ткнул когтем в одну из книг — поновее прочих, но такую же потрёпанная, явно зачитанную.
        Адриан изумлённо выдохнул и опустил руки.
        — Я не… Нет… Ох… Эти эксперименты, которые он описывает, были… Ну конечно.
        — Да, все говорили, что он блестящий теоретик, — усмехнулся Сильвен.
        — И когда король его казнил, все тоже говорили, что это большая потеря для науки, — подхватил Адриан. — Господи боже, так вот почему… Сильвен, так не должно быть.
        — Даже ради науки?
        — Особенно ради науки! Никогда. Я не хочу… Нет. Никогда.
        — Чего же вы хотите, господин Терн?
        Адриан закрыл глаза.
        — Видеть полёт драконов, — ответил он, и Сильвен ему поверил. Дракон каким-то шестым чувством понял: этот волшебник говорит правду.
        — Но зачем вам это? Вы же не полетите. Вы же… человек.
        Адриан открыл глаза и посмотрел на Сильвена.
        — Это не мешает мне вами, драконами, восхищаться. Вы свобода по определению, по сути своей. Вы должны летать, это… Это чистое волшебство. Чудо. Такова настоящая магия — чудо. Для меня вы, — он посмотрел на Сильвена, потом перевёл взгляд на Итана, — воплощённое волшебство. Если вас нет, если вы связаны — магия связана тоже. А это ненормально. Это как самому себе отрубить руки. Противоестественно.
        Сильвен закрыл глаза и вспомнил кристально-чистое счастье в глазах Роберта, когда тот смотрел на полёт драконов в день своей коронации.
        И собственное бессилие от того, что он, Сильвен, не может так же свободно парить в небе.
        — Когда-нибудь, — сказал ему тогда Роберт, — ты взлетишь выше их всех, к самому солнцу. Я в это верю.
        А вот Сильвен не верил.
        — Вы этого не делали, — сказал он, открывая глаза. Голос звучал хрипло, словно Силь умудрился его сорвать. А может, и правда умудрился. — Вы не заставляли Ферета.
        — Это противоестественно, — повторил Адриан. Потом протянул Сильвену руку. — Прошу, господин, в кресле сидеть намного удобнее. Давайте я сделаю вам чаю? У меня есть хороший сбор, драконам обычно нравится…
        — Отравите, — усмехнулся Сильвен, вставая.
        — О, несомненно, — улыбнулся волшебник. — Но поверьте, господин, умрёте вы счастливым.
        Илона убрала пистолет, с ненавистью посмотрела на туфли и босиком принялась помогать Итану с уборкой комнаты. Сильвен наблюдал за ними, развалившись в кресле. Хотелось спать — как всегда после срыва. А может, ну его — и правда на море? Вода — фе-е-е, зато остужает. А ещё есть долина гейзеров где-то под Штальсборгом. Там вулканы периодически пыхтят пеплом — Сильвен всю жизнь хотел посмотреть. Чего проще — переместился, и всё.
        Сильвен закрыл глаза, а когда открыл — на столе перед ним уже исходил паром ароматный чай, а Илона беседовала с Адрианом.
        — Бросьте, господин маг, вы невиновны, никто не потащит вас к королю.
        — Когда это отсутствие вины кого-то останавливало?
        — Не потащу, — подал голос Сильвен. — Здесь оставайтесь. А то испортите нам всех магов, господин Терн. Я после вас на волшебников смотреть нормально не смогу. Зачем вы это сделали, а? Кого мне теперь ненавидеть?
        Адриан усмехнулся. Итан с книгой сидел у него в ногах и, кажется, не слышал ни слова — так внимательно читал.
        — Я серьёзно, — повторил Сильвен. — Нам не нужен козёл отпущения, нам нужен виновник.
        — Угу, — поддакнула Илона.
        Адриан нетрепливо взмахнул рукой.
        — Господа, прошу вас, нет такого заклинания, которое подчиняет волю!
        — Ой, да ладно, — фыркнул Сильвен, прихлёбывая чай. Что ж, если он потом и умрёт, то действительно счастливым. — Даже я знаю парочку.
        — На расстоянии, — добавил Адриан. — К тому же те заклинания, о которых вы говорите, Сильвен, легко считываются… даже после смерти жертвы. То есть, дракона. Вы не доверяете магам, которые осматривали тело?
        — Конечно, нет! — фыркнул дракон. — Поэтому я осматривал его сам. Не было на нём ничего.
        Повисло задумчивое молчание.
        — Что ж получается: принудить Ферета никто не мог, но и убить он, как вы все говорите, — Илона посмотрела на волшебника и Итана, — тоже не мог. Однако взрыв был, и королева чудом уцелела.
        — Зачем вообще убивать королеву? — хмуро спросил Адриан.
        — Потому что она та ещё стерва? — поднял брови Сильвен.
        — Неправда! — вскинулся Итан, оказывается, слушавший разговор.
        — А ты вообще молчи, ты её не знаешь.
        — Ферет тоже не знал, — заметил Адриан. — А если серьёзно, то правда: зачем? Убийство королевы рано или поздно запустит новый катаклизм. Ведь принц ещё не родился.
        — О, кстати! — выдохнул Сильвен. И полез проверять данные медицинского браслета Лианы.
        Илона принялась делать заметки в блокноте. Тёплый ветер трепал её рыжие кудри, в воздухе пахло розами — то ли духами девушки, то ли настоящими цветами из сада за окнами, где деловито гудели пчёлы.
        — Мы все помним, что было два года назад, — продолжал Адриан. — Кому нужно, чтобы Каэлия исчезла с лица земли?
        — Да куче народа! — фыркнул Сильвен, убедившись, что королева в порядке. По крайней мере, с медицинской точки зрения. — У нас врагов на мировой арене — зашибись! — Он помедлил и признался. — Только это не они. Потому что их мы проверили в первую очередь. Все как один твердят: полное уничтожение Каэлии им экономически невыгодно. Ослабление — да, но не уничтожение.
        Адриан кивнул. А Сильвен вспомнил, как Роберт на совещании добавлял: «Наши соседи первыми же взвоют — беженцы ведь к ним отправятся, а кому нужна такая проблема? Никому. Это если забыть про экономику». Внешнюю угрозу отмели быстро.
        — Тогда кто? — спросила Илона, откладывая блокнот.
        — Кто-то чокнутый, — сказал Сильвен.
        — Вынужден согласиться, — криво улыбнулся Адриан. — Если это каэлец, то точно сумасшедший.
        — Но кто? — повторила Илона.
        Снова повисло молчание. Адриан и Итан переглянулись.
        — Есть один дракон… — начал волшебник.
        — Тео, — подхватил мальчик-воздушный.
        Сильвен нахмурился. Ну да. Тео. С которым надо встретиться.
        — Он огненный, и ему тоже… он тоже ненавидит волшебников, — продолжал Адриан.
        — Что несложно, учитывая, какой сумасшедший дом вы тут устроили, — не выдержал Сильвен. — Тайный орден магов против драконов? Серьёзно?
        Адриан скривился.
        — Я не могу отвечать за действия других волшебников, господин, надеюсь, вы понимаете.
        Сильвен хмыкнул.
        — Но Ферет был воздушным, причём здесь огненный? — спросила Илона. Она снова взялась за блокнот.
        — Видите ли, они…
        — Дружили, — вставил Итан.
        Адриан посмотрел на мальчика, потом на Илону.
        — Я бы сказал, они были близки. Очень. Ферет постоянно вытаскивал Тео из неприятностей, а, поверьте, тот в них попадал регулярно. И вы видите, что у нас творится. Когда Ферет приехал, он был в ужасе, а Тео… Ну… Он, скажем так, не очень умён.
        — Фер уговаривал его уехать, — тихо сказал Итан. — Умолял. Хотел забрать с собой в Столицу. Потом они повздорили и… Фер уехал один.
        — И вы не знаете, что стало причиной раздора? — уточнила Илона.
        — Меня там не было, — пожал плечами Адриан.
        — А меня заперли, — пробормотал Итан. — Тео… часто так делает.
        Сильвен вспомнил, как вёл себя мальчишка во время их знакомства и подумал, что этот Тео — тот ещё мерзавец.
        Вслух он сказал:
        — Значит, побеседуем. Господин Адриан, у вас ещё остался этот… ядовитый чай? Хочу умереть вдвойне счастливым.
        Позже, когда они втроём возвращались к кару, Илона сказала:
        — Вы же понимаете, что Тео — дракон. Королю невыгодно, чтобы убийца был драконом. Нам… это невыгодно.
        Сильвен посмотрел на неё.
        — С вашим братом всё будет в порядке. Я лично за этим прослежу.
        Илона хмыкнула.
        — Вы за собой проследить не можете. Устроили сегодня истерику!
        Итан молча улыбался, поглядывая на них. Сильвен тоже, против ожиданий, улыбнулся.
        — Это стратегия, госпожа. Вам должно быть знакомо это слово. Что же до короля — поверьте, он захочет найти того, кто настолько чокнулся, что желает смерти его драгоценной супруге. И, кстати, наследнику.
        Илона вздохнула.
        — И всё же… Вы не должны поговорить с королём, господин?
        — Насчёт вашего брата?
        Илона скривилась.
        — Это было бы замечательно, но кто я такая, чтобы ждать такого от вас. Нет, я имею в виду, что этот маскарад…
        — Аккуратнее, госпожа, у стен тоже бывают уши, — перебил Сильвен. — Что же касается короля… — Он осклабился. — Сначала я поговорю с его слугой. Ох, как я с ним поговорю!..




        Глава 9


        Государственной безопасностью Каэлии заведовал дракон. Что может быть смешнее, говорили одни. Другие перешёптывались: дескать, король доверяет свою защиту только «зверям». Кто-то возражал: вы же доверяете защиту своих домов собакам? Почему бы королю не довериться драконам?
        Потому что его предок поработил этих «чудовищ»? Потому что даже символ власти — королевский дворец — натурально построен в скелете последнего драконьего повелителя, Дастиса? Пять веков прошло, но думаете, драконы забыли?
        Сильвен тоже не понимал, почему Роберт доверяет Эсвену. Серьёзно, этот дракон стоял, по крайней мере, за двумя покушениями на тогда ещё наследного принца. Подрался с Лианой и, сложись всё иначе, мог запросто её убить. Но вместо казни Роберт не просто его освободил, а возвысил.
        Сильвен Эсвену не доверял. Террористы, считал он, бывшими не бывают. Да, раз король пожелал, Сильвен согласился с Эсвеном работать. Желания короля священны. Однако первым делом Сильвен позаботился собрать на своего заместителя компромат. И конечно же, узнать его слабости.
        А слабостей у Эсвена было всего две.
        Первая — его мать. Олейна Кэтри — ведьма, которую король освободил личным приказом «за заслуги сына перед Отечеством». Заслуги! Мерзавец создал собственную террористическую организацию под носом у Верховного мага. Какие, к чёрту, заслуги?! И тем не менее, свободу мать Эсвена получила, и, положа руку на сердце, свободной она была ценнее, чем заключённой на рудниках. Госпожа Олейна оказалась на диво талантливым техномагом. Такие волшебники рождаются раз в сто лет: её потенциал равнялся девятке, но только если у неё в руках был планшет. Или хотя бы допотопный телефон. Без техники Олейна оказывалась совершенно бессильна.
        Зато ей удалось, например, усовершенствовать «начинку» планшета сына так, что Сильвен с Лианой, даже объединившись, месяц не могли его взломать. Или вот ещё — после освобождения Олейну привели к королю. Роберт утверждал, что просто хочет познакомиться. Олейна же решила, что её сына держат во дворце в заложниках, и за его свободу предложила королю взломать личный планшет беспокойного каэльского соседа — нового президента Автстании.
        Роберт решил, что это шутка, но Сильвен не дал ему и слова сказать. Он заявил: «Ну взломайте».
        Никто чуда не ждал, однако оно случилось. Олейна планшет взломала. И пока изумлённый Роберт клялся, что ни в коем случае не хочет ограничивать ничью свободу, особенно драконью, даже если этот дракон неоднократно покушался на его, Роберта, жизнь… В общем, пока король упражнялся в красноречии, Сильвен запасливо пошарил в святая святых автстанского президента, а когда закончил скачивать его личный архив, то спросил: «А со Штернборгом так же сможете?»
        Со Штернборгом Олейна разбиралась до сих пор — третий год пошёл. Но надежду не теряла. За это время она значительно улучшила безопасность дворца и лично Роберта… И сделала ещё много чего полезного, так что даже Сильвен её теперь уважал.
        Впрочем, уважали Олейну все, кто её знал. Страшная женщина! Исключительная. Влюбилась в дракона, родила от него сына, прятала ребёнка десять лет, потом столько же отработала на каторге… Настоящая драконица, когда дело доходило до сына. Сильвен после одной из драк с ним три дня планшет от вирусов чистил. А однажды еле ноги из госпиталя унёс, где Эсвен «поправлял здоровье» — а на деле, лечился от ожогов. Олейна подкараулила Сильвена в коридоре у палаты, прижала к стене и зашипела: «Прокляну, тварь! Слышишь? Прокляну, ублюдок!»
        Сильвену у неё тогда даже клыки почудились. Да-а-а, страшная женщина! Жуткая.
        Рассказывали, что при задержании — десять лет назад — она перерезала сонную артерию волшебнику, который убил её любовника, отца Эсвена. И чем перерезала — маникюрными ножницами! А что она пилочкой тогда сделала — фильмы ужасов отдыхают.
        На каторге эту ведьму даже матёрые уголовники боялись. Говорят, она тюремщиков строила — те хором на её день рождения исполняли «Она прекрасна», главную тему мюзикла «Танцы под дождём». Эсвен знал эту песню наизусть, даже вусмерть пьяный мог исполнить, не сбившись с такта.
        Сильвен предпочитал с Олейной не связываться. Слава богу, ведьма любила свой приморский домик на юге и во дворце появлялась редко. Сильвен во время её визитов сматывался куда-нибудь, например, на север. Или на запад. Восток тоже подходил — лишь бы от этой ведьмы подальше.
        Второй слабостью Эсвена была полосатая кошка Брюква. И договориться с ней оказалось куда проще, чем с Олейной. Сильвен лично прошёлся по рынку Бьёрда — как известно, лучшую рыбу в стране ловят именно на юге — нашёл там громадного лосося, под два метра. Приволок домой к Эсвену — а жил тот в пентхаусе неподалёку от королевского дворца. Самый престижный район Столицы, швейцар на входе, швейцар в лифте, громадный балкон, квартира размером не уступает апартаментам Роберта во дворце. Осталось только табличку на двери прибить: «Самый пафосный дракон в королевстве живёт здесь».
        А ещё «осторожно, злая котяра», потому что стоило Сильвену проникнуть в квартиру — от огненного дракона, владеющего порталами, даже магия Олейны не спасала — полосатый кусок меха рухнул Силю на голову, и кто знает, что было бы, не урони Сильвен лосося. Он-то думал, эту здоровенную рыбину придётся на кухне разделывать — кошка же маленькая, как она её съест?
        Ага, щас! Маленькая. Таких откормленных и злющих котяр он ещё не видел. Брюква с рычанием бросилась на лосося, и рыбе повезло, что она была уже дохлая, потому что кошка в неё буквально забурилась — кровавые ошмётки так и полетели. Сильвен смотрел на чавкающую кошку и думал, что делать, если рыбой она не ограничится. Брюква выглядела так, будто не против подзакусить и драконом.
        Наевшаяся, кошка стала напоминать пушистый шар и, покачиваясь, отвалилась от лосося. Сильвен принюхался. Брюква покосилась на него, вздохнула. Потом отвернулась и принялась сосредоточенно вылизываться.
        Сильвен решил, что перемирие установлено. И можно пройтись по квартире — где-то здесь наверняка спрятан сундучок с золотом, а ещё — новые наработки госпожи Олейны. Сильвен не отказался бы в них покопаться.
        Эсвен, как большинство драконов, обожал простор. Но в отличие от Сильвена, ему нравилась ещё и роскошь. Шёлк на кровати с островов, деревянные настенные панели из Карвеста, мрамор на кухне — из Летиции. Странно: у Эсвена в квартире было полно горючих материалов. То же дерево. Какой огненный дракон облицовывает стены своего жилища деревом? «Только слабак», — решил Сильвен.
        Панелями Эсвен не ограничился. Деревянными были потолочные балки — высокие, сложенные так, что получилась покатая крыша. И окна — огромные, во всю стену, панорамные. Сильвен посмотрел вниз, и голова у него тут же закружилась, а к горлу подкатила тошнота. Люди отсюда казались маленькими, суетливыми насекомыми, а деревья и кары — игрушечными.
        Сильвен отвернулся. И тут же уткнулся взглядом в… камин. Камин, чёрт возьми, у огненного дракона! Электрический. Бред какой-то.
        И ни пылинки. Нигде. Интересно, сколько Эсвен в месяц горничной отваливает? Наверное, много, раз у него настолько чисто.
        Качая головой, Сильвен прошёл к покрытому меховым одеялом дивану и забрался на него с ногами — естественно, не снимая ботинок. Брюква, закончив мыться, в свою очередь деловито прошлась по квартире, подняв хвост и помахивая самым его кончиком. Словно показывала: «Я тут хозяйка. Видишь?»
        Сильвен хмыкнул, выудил из тайника между подушек дивана домашний планшет Эсвена и приготовился ждать.
        Яркие солнечные лучи заглянули в окно, пробежались по бежевому ковру, высветили следы Сильвена (вот ещё, ноги вытирать). И потускнели. За ними пришли мягкие летние сумерки, уютные, как пуховое одеяло. Брюква закончила обход, остановилась перед диваном, оценивающе посмотрела на дракона — и запрыгнула к нему на колени.
        Минуту спустя Сильвен решил, что оглохнет. Брюква тарахтела, как сломанный сервер. И грела почти так же.
        Впрочем, кошке это быстро надоело. Она зевнула, показав острые клыки. Сильвен собрался показать свои, но Брюква уже растянулась на нём совершенно по-свойски. И задрыхла.
        «Какая наглая котяра», — подумал Силь.
        Он довольно быстро обнаружил, что при каждом его движении Брюква выпускает когти и недовольно урчит, не просыпаясь. Но дракон приспособился.
        Однако правду говорят, что питомцы похожи на хозяев. Брюква — вылитый Эсвен, когда тот не строит из себя честного гражданина и покорного подданного. Такой же надменный, своевольный мерзавец.
        В сумерках квартира напоминала зал в старинном особняке, принадлежащем какому-нибудь лорду ещё в Драконью эпоху. Впрочем, лорду непрактичному, потому что практичные тогда предпочитали камень. Кто знает, когда дракон явится по твою душу? И на что обидится огненный — а те обижаются абсолютно без повода, это всем известно.
        Сейчас дракон явился с опозданием. Сильвен тоже привык задерживаться на работе — собственно, он привык на ней жить. Но за Эсвеном он раньше подобного не замечал. Тот, наоборот, мог спокойно бросить всё, заявить, что рабочий день закончился, и исчезнуть прямо перед носом у разгневанного начальника. Сильвен как-то раз даже пожаловался Роберту. Король, тоже тот ещё трудоголик, посмотрел на него и впервые заговорил об отпуске. Дескать, тебе, друг, тоже не помешало бы отдохнуть — ты как на это смотришь?
        В общем, понимания тогда Сильвен не встретил. Да что там — он его каждый раз не встречал, когда дело касалось Эсвена. Роберт к бывшему террористу был на удивление благосклонен. И это Сильвена злило ещё больше.
        Неудивительно, что отношения между драконами не задались.
        Эсвен появился у камина, и пару мгновений Сильвен смотрел на него, не узнавая. Эсвен — гордая осанка что бы ни случилось, высокомерный взгляд и саркастичное выражение — сейчас держался за стену, словно боялся упасть, а на осунувшемся лице застыла обречённая усталость. Глаза его были закрыты, крылья — для дракона не слишком-то длинные — безжизненно повисли. Странно, что Эсвен вообще сделал их видимыми — или, может, это привычка драконов, у которых девство прошло на свободе? Лиана, например, тоже предпочитала свои не прятать.
        Сильвен, не двигаясь, сидел на диване и ждал. Брюква у него на коленях мирно спала.
        Медленно, словно под заклинанием, Эсвен обернулся. Потянул носом. Открыл глаза. Мгновение — и они засияли в сумерках ярким пламенем. Следом взметнулись алые крылья — и Эсвен зарычал.
        — Тише, — снисходительно улыбнулся Сильвен. — Кошку разбудишь.
        Он положил руку Брюкве на спинку.
        Эсвен вздрогнул и тут же умолк. Перевёл взгляд на кошку. Позвал:
        — Брюква, иди сюда.
        Кошка в ответ зевнула — дескать, отвали, мне и тут неплохо.
        Эсвен прищурился. Собрался что-то сказать — и, наконец, заметил остатки лосося на полу.
        Тут дракона буквально перекосило.
        — Ты! — зарычал он. Сильвен впервые видел Эсвена, который не мог найти слов. — Ты!..
        Кошка заинтересованно дёрнула кончиком хвоста. Чего, мол?
        — Я её покормил, — отозвался Сильвен.
        — Покормил? — Эсвен посмотрел на спящую кошку. И сбавил тон — теперь он кричал шёпотом: — Она на диете!
        — Кто? — сперва не понял Сильвен. — Кошка, что ли?
        — Да! У неё перевес три килограмма! Три! Она всего семь весит! Холестерин повышенный! А ты ей — красную рыбу?! Ты сдурел?!
        Сильвен, не ожидавший такого поворота обвинений, посмотрел на мирно спящую Брюкву. Семь? Этот клочок меха?
        — Ну знаешь… Она была вполне довольна.
        — Конечно, она же на диете!
        Сильвен вспомнил, как Брюква его встретила — а ещё с каким удовольствием бросилась на рыбу — и наконец осознал всю глубину кошачьей трагедии.
        — Ты идиот и кретин, — заявил Эсвен тоном «только тебя мне для полного счастья и не хватало». — Прежде чем вламываться в чужой дом и кормить чужую кошку, будь добр, сначала выясни её рацион!
        Сильвен, собиравшийся взять эту кошку в заложники, чтобы Эсвен сразу на него не кинулся (сам Сильвен именно так бы и поступил), неожиданно почувствовал себя виноватым. Настолько, что даже выдавил:
        — Извини.
        Эсвен посмотрел на него, потом на Брюкву, вздохнул и пошёл к здоровенному, покрытому искусственной шкурой медведя, сундуку. Достал оттуда совок, метлу, тряпки и швабру. Набрал воды в ведро и совершенно по-человечески, не пользуясь магией — хотя мог бы, дракону это легко — принялся убирать то, что осталось от лосося.
        Сильвен минуту понаблюдал за ним, потом не выдержал — переложил недовольно муркнувшую Брюкву на диван и принялся помогать.
        Эсвен не возражал — и молчал. Вместе они завернули тушу лосося в мусорные пакеты и отправили в утилизатор. Вместе же вытерли пол. Эсвен ещё и ковёр чем-то из дозатора обработал. Чем-то, что пахло мерзко, но недолго.
        Потом прошёл к кошке, погладил — та дёрнула кончиком хвоста, тем и ограничилась. Затем направился к кухонному уголку. Сильвен, чувствуя себя совершенно не в своей тарелке, огляделся. Эсвен заваривал чай — пахло ягодами, особенно смородиной, тонко и сладко.
        — Почему у тебя здесь столько… дерева? — не выдержал Сильвен. Да, не так он представлял себе эту встречу. На работе было как-то… проще. Понятнее. Даёшь указания, рычишь, если не выполняют вовремя. Или выполняют, но не так, как нужно. Рычишь, в общем, всё время рычишь. Здесь же… Сильвен впервые понял, что, наверное, не стоило вламываться в чужое логово. Что это… неприлично, что ли?
        — Потому что мне так нравится, — отозвался Эсвен, посыпая сыром тонкую лепёшку.
        — Но оно же горит!
        — И что?
        Сильвен решил, что над ним смеются. Потому рыкнул:
        — Ты же огненный дракон!
        Эсвен мрачно посмотрел на него. Добавил к сыру взбитые яйца, поперчил. Подумал и положил сверху ароматный бекон.
        — И что? Ты тоже дракон, однако летать ненавидишь.
        Сильвен стиснул зубы. Он искренне надеялся, что Эсвен не знает. Он так старался никому — особенно этому дракону — свою слабость не показывать! Глупо: конечно, Эсвен тоже собрал на него компромат. И ему тоже известно, чего Сильвен боится.
        — А я не люблю огонь, — продолжал Эсвен.
        Сильвен непонимающе уставился на него.
        — Серьёзно? Но это же… наша часть, это то, кем мы с тобой являемся! Наша стихия, истинная суть!
        — Я бы не стал говорить ни о каких «мы с тобой». И крылья тоже наша часть, причём буквально, однако тебя это не останавливает.
        — Это другое, — поёжился Сильвен. Он вдруг почувствовал себя голым. Но не перед врагом, а перед… чужаком. Абсолютно нагим. Открытым.
        Эсвен покосился на него и поставил лепёшку с яйцами, сыром и беконом греться в духовку.
        — Нет. Это то же самое. Я всю жизнь боялся сгореть. Ты нет?
        Сильвен закрыл глаза. Приступы, когда крылья ещё были связаны, сами всплыли в памяти. Ужас, который он тогда чувствовал — тоже. Ужас и тщетные попытки обернуться, вылезти из клетки человеческого тела. А ещё — ревущее пламя, которое не остановить, никак. И прохладные руки Роберта, его успокаивающе-тихий голос, говорящий: «Всё хорошо, я рядом».
        Эсвен не сводил с него внимательного взгляда.
        — Понятно. Что ж, а для меня это всегда был только ужас.
        — Но всё закончилось, — выдавил Сильвен, с удивлением обнаруживший, что ни разу за всю свою жизнь во время приступа не оставался один. Роб всегда был рядом. Всегда держал его. Как якорь в огненном море, спокойный и постоянный. Может, поэтому Сильвен и относился к приступам с обречённым равнодушием, а не ужасом, как… Как другие.
        Эсвен усмехнулся.
        — Закончилось. Но тебя это летать не научило. А я до сих пор боюсь огня. Поэтому сторонюсь его, как могу. — Он достал испёкшуюся лепёшку, разрезал надвое, разлил по кружкам чай. Кивнул Сильвену. — Ужинать будешь?
        Сильвен помедлил — но какой нормальный дракон откажется от еды?
        — Тогда разуйся. — Эсвен кивнул на этажерку у двери.
        Сильвен опешил.
        — Что?
        Эсвен посмотрел сначала на него, потом на пыльные следы на полу.
        — Здесь было чисто, пока ты не явился. Я сейчас всё вытру, а ты разуйся. Домашняя обувь — в комоде слева от двери.
        Сильвен моргнул — уж очень тон Эсвена смахивал на приказ. Ни один огненный дракон не потерпел бы такого отношения. Уже сейчас можно было начать драку… Но что-то останавливало.
        Эсвен тем временем разложил порезанную лепёшку по тарелкам, посыпал рукколой, украсил резаным огурцом. Пахло всё это изумительно. Брюква, не вставая с дивана, тоже принюхалась и вопросительно мяукнула.
        — Нет, тебя уже покормили, — бросил ей Эсвен. Посмотрел на Сильвена. — Ну?
        Сильвен вдруг понял, что не хочет драться. Не с таким Эсвеном — усталым, растерявшим добрую половину своего обычного сарказма. От него и драконом-то почти не пахло — только сыром и — немного — печёным хлебом. Уютный запах. Не боевой.
        Поколебавшись ещё мгновение, Сильвен прошёл к двери и начал разуваться. Эсвен молча тёр следы. Брюква, посмотрев на стол с ужином, снова принюхалась, потом, видимо, решила — да ну его к чёрту, я уже сытая — и свернулась калачиком.
        Эсвен подал Сильвену полотенце, кивнул на умывальник, а сам скрылся в ванной. Спустя пять минут они сидели за столом. Молча. И молча же набросились на ужин — впрочем, это Сильвен набросился, а Эсвен по своему обыкновению пользовался ножом и вилкой, как какой-то… лорд. Сильвена всегда его поведение бесило, он считал, что дракон просто выделывается.
        Сейчас же это смотрелось… гармонично. Нормально.
        Когда лепёшка закончилась, Эсвен вытащил из холодильника ванильное мороженое, разложил его по вазочкам, долил в кружки чаю. И только когда всё было съедено, спросил:
        — Ну и зачем ты ко мне вломился?
        Сильвен посмотрел на него и подумал, что один вздох-пламя — и эта милая квартирка вспыхнет, точно спичка.
        Не хотелось бы.
        А вслух сказал:
        — От тебя пахнет королём.
        — А, — кивнул Эсвен. — Ревнивая жена хочет закатить скандал любовнице. — И, снова вздохнув, добавил: — Ну давай, я слушаю.
        Сильвен изумлённо посмотрел в ответ.
        — Как ты меня назвал?
        Нормальный, привычный Эсвен предложил бы повторить. Эсвен сейчас вздохнул и сказал:
        — Так, как ты себя ведёшь.
        — Вообще-то, я твой начальник, — пытаясь вернуться в обычную линию поведения, напомнил Сильвен.
        Эсвен закатил глаза и промолчал.
        Снова наступила тишина. Мягкая и уютная, как лиловые сумерки, укутавшие комнату. Эсвен потянулся, достал из футляра на стене пульт и включил камин. Комната осветилась ненастоящим, неправильным огнём — но тоже мягко и уютно.
        Он даже потрескивал. Только не так, как нужно. Не как живое пламя.
        — Он доверяет тебе больше, чем мне, — тихо сказал Сильвен глядя на камин. — Роберт.
        Эсвен изогнул бровь, а Сильвен добавил:
        — Сейчас с ним ты. Не я.
        Эсвен в ответ рассмеялся. Ломко и совсем не весело.
        — Ты и правда идиот. Да, давай, напади на меня — ты же только это и умеешь. — Он покачал головой, опустил взгляд. — Я знаю, что ты сильнее. Мне… всё равно. Как ты не понимаешь — я подчиняюсь королю, потому что от него зависит моя свобода, моя жизнь. И моя мать. Я очень хорошо понимаю, что одно его слово — и мама вернётся на рудники, а мне отрежут крылья.
        Сильвен, хмурясь, посмотрел на него.
        — Король никогда так не сделает.
        Эсвен снова рассмеялся.
        — Ну конечно! Он же благородный, хороший, честный человек.
        «Он хороший человек», — мелькнуло в памяти. Сильвен вспомнил, как смеялся над Итаном, и посмотрел на Эсвена. Тот не смеялся. Нет — из его взгляда сочилась боль.
        — Он может всё. И он король, — продолжал тот.
        — Достаточно разумный, чтобы дать тебе то, что ты хочешь, — заметил Сильвен.
        Эсвен посмотрел в ответ удивлённо и кивнул.
        — Именно. Раньше мне было плевать, что будет с этой страной. И с её правителями.
        — А теперь они тебе удобны.
        — Нам нигде не будет места. — Эсвен с грустью взглянул на спящую Брюкву. — Раньше я думал — заберу мать. Скроюсь. Хотя нет, не думал. Я просто хотел отомстить, очень сильно. Очень… едко. Это чувство разъедает. Ты хочешь отомстить, Сильвен?
        Тот покачал головой. Он не любил магов — но месть? Нет. Это было бы… неправильно. Странно. Роберт бы не одобрил.
        — Это хорошо, — кивнул Эсвен. — Тебе повезло. Ты даже не представляешь, как тебе повезло. Я тоже добился, чтобы моего бывшего хозяина отправили на электрический стул. Но легче не стало. А король — наименьшее зло для нас. Ты его любишь, и ты не видишь. Он человек. Он не поймёт, никогда, просто не сможет. Вот когда править будет дракон… — Эсвен улыбнулся.
        Сильвена осенило.
        — Ты этого хочешь. Ты… же об этом мечтал! Ещё раньше, когда устраивал те покушения. Ты об этом мечтал.
        Эсвен слабо улыбнулся.
        — Да. И теперь это сбудется. Если какой-нибудь умник, вроде меня в прошлом, всё не испортит.
        Сильвен против воли улыбнулся. Покрутил в руках вазочку из-под мороженого. Свет неправильного, электрического пламени красиво играл на хрустальных гранях.
        — Поговорим об этом умнике?
        Эсвен поднял брови.
        — Я не сцену ревности собрался закатывать, — продолжал Сильвен. — Скажи мне, Эсвен, ты абсолютно верен королю?
        В ответ дракон рассмеялся.
        — Ты невнимательно меня слушал? Или мне как обычно нужно два раза повторить? Я полностью завишу от короля.
        Сильвен проглотил издёвку про повторы, хотя с этого часто начинались их с Эсвеном драки. В общении с Робертом это так не было видно — может, потому что Сильвен никогда не сравнивал себя с королём. Они разные, и это нормально. А Эсвен — другое дело. И Сильвен довольно быстро понял, что по быстроте и остроте ума ему уступает. Это было неприятное открытие.
        Но сейчас не время лечить сломанное эго.
        — Повтори, — спокойно сказал он, гипнотизируя Эсвена. Драконий взгляд, говорили, оказывает чарующее воздействие. По крайней мере, на людей. — Смотри на меня. И повтори. Ты абсолютно верен королю? Да или нет?
        Эсвен в ответ оскалился.
        — А ты нынче мысли читать умеешь? Ну совру я — откуда ты узнаешь?
        — Да. Или нет? — прорычал Сильвен.
        Брюква на диване подняла голову и навострила уши. Эсвен раздражённо выдохнул. Потом посмотрел на Сильвена в упор.
        — Да. Верен. Абсолютно.
        — Хорошо, — мгновение спустя сказал Сильвен, который сразу поверил. Он подозревал нечто подобное. Было бы проще, веди Эсвен свою игру. Но он, похоже, вёл её вместе с королём. И кто в этой игре отдавал приказы, было понятно без слов. — Тогда объясни, что ты делал в Эртене два месяца назад? И почему не доложил мне?
        — Где? — удивлённо выдохнул Эсвен.
        Сильвен смотрел на него и думал, что жизнь с запечатанными крыльями прекрасно научила драконов лгать. Держать лицо, смотреть в глаза хозяину и улыбаться, если это позволит добиться хоть какой-то выгоды. Хотя бы лишнего куска мяса — держать дракона впроголодь было не принято, но некоторые хозяева так и поступали. Особенно маги, которые лишние деньги тратили на артефакты или книги, а не на «питомца». Эсвен принадлежал магу, о котором Сильвен почти ничего не знал, кроме разве что как тот кончил. Заслуживал он того или нет — какая разница? На том списке заключённых уже стояла подпись короля. Сильвену этого было достаточно.
        Сейчас ему вдруг пришла в голову мысль, а выяснял ли Роберт степень вины тех заключённых? И какова она была? Тот маг просто слово поперёк сказал? Или он всего лишь был когда-то хозяином дракона, который желал ему смерти?
        Сильвен был уверен, что с его наставником — тем блестящим магом-теоретиком — именно это и произошло. Роберт заметил тогда, что не жалеет людей, которые наслаждаются страданиями других. Очень… субъективная характеристика для смертного приговора.
        Глаза Эсвена сверкнули в сумерках золотом. Ещё не пламенем, но уже… Уже близко.
        — В Эртене, — повторил Сильвен. — Милый городок на юге, где волшебники по ночам травят драконов. Создали общество какого-то там, кажется, креста или солнца и объявили драконов опасными. Последний приказ их мэра — надевать «этим зверям» ошейники. Крылья пока не запечатывают. Пока.
        — Действительно, милое место, — повторил Эсвен, улыбнувшись — мягко и ласково, как улыбался бы змей добыче, например, человеческой деве. Так говорилось в сказках. — Никогда там не был.
        — Это на севере, — подсказал Сильвен.
        — Да? А, точно — горячие источники. Туда ещё отправился этот извра… — Не договорив, Эсвен захрипел в тщетной попытке вдохнуть.
        Сильвен молча смотрел. Рука потянулась было к кувшину с водой, но он напомнил себе, что на драконов зелье действует иначе. Должно, по крайней мере. Он не проверял.
        Наконец Эсвен рухнул на стол и, запинаясь, выдавил:
        — Что — ты — со мной — сделал?
        — Ничего страшного, жить будешь. — Сильвен перевёл взгляд на мирно спящую Брюкву и вдруг почувствовал стыд. Явился, наследил, отравил хозяина. Так себе гость. В следующий раз не позовут.
        Впрочем, и сейчас не звали.
        — Я спрошу ещё раз. — Он перевёл взгляд на Эсвена. Тот силился дотянуться до десертного ножа, но руки не слушались. Когти то появлялись, то исчезали. — Спрошу, и на этот раз ты скажешь правду.
        — Сволочь, — выдохнул Эсвен. Забавно, но прозвучало это с восхищением. Как будто дракон даже сейчас не мог поверить, что Сильвен умудрился его перехитрить.
        «Была бы это хитрость», — подумал тот. А вслух сказал:
        — Я планировал выбить из тебя правду. Но ты сам пригласил меня за стол. Так даже проще.
        Эсвен попытался усмехнуться. Вышла кривая ухмылка — зато клыки показал.
        — Итак, Эртен, — продолжил Сильвен. — Зачем ты туда летал?
        Эсвен закрыл глаза — словно заснул. Когти исчезли, дыхание замедлилось. Сильвен нахмурился, но тут дракон заговорил, мерно, монотонно. Как сломанный планшет.
        — Я никогда не был в Эртене.
        Сильвен уставился на него. Как это — не был?
        — А Верховный маг Эртена считает иначе. Зачем ты летал в Эртен? Отвечай.
        — Я никогда там не был, — повторил Эсвен и, щурясь, равнодушно посмотрел на Сильвена.
        Если бы не сыворотка правды, тот бы решил, что дракон лжёт.
        Выходит, лгала Эмма Марис. Зачем?
        — Эсвен, ты уверен? — Сильвен подался к нему, ловя взгляд.
        — Я никогда не был в Эртене, — повторил дракон, сонно моргая. Его зрачок то вытягивался, то округлялся. Когти исчезли совершенно, крылья повисли мокрыми тряпками. Впрочем, Эсвен и раньше их не расправлял.
        — И ты не знал, что драконов на севере притесняют, а королевские приказы нарушают? — продолжил Сильвен.
        Эсвен снова моргнул.
        — Знал.
        — И? Почему не доложил мне?
        — Король приказал докладывать лично ему.
        — А ты верен королю, — задумчиво повторил Сильвен. Перед его глазами снова возник спящий за столом Роберт. В грудь будто медленно вгоняли серебряное копьё — то самое, которым, по легендам, в древности люди убивали драконов.
        — Я верен королю, — монотонно отозвался Эсвен.
        Сильвен повернулся к дракону.
        — Почему король приказал меня не беспокоить?
        — Я не знаю.
        — Почему он отослал меня из столицы? Отпуск был только предлогом, так?
        — Я не знаю.
        «Чёртово зелье», — подумал Сильвен. Людей оно тоже превращало в подобие машин — не поговоришь толком. Ответ на прямой вопрос получишь, конечно, честный, но и только.
        — Что вы обсуждали сегодня с королём?
        Эсвен моргнул.
        — Донесения контрразведки из Австании.
        — И что? — По сведениям Сильвена, Австания последнее время вела себя тише воды ниже травы.
        — Будет спровоцировано нападение на нашу границу. Король хотел знать, можно ли обойтись без жертв.
        Сильвен поёжился. Роб, который всегда был против войны? Уверенный, что любой конфликт можно решить мирным путём — переговорами.
        — Зачем? — выдохнул Сильвен, забывшись. Потом посмотрел на Эсвена и повторил: — Зачем нападение?
        — Отвлечь народ Каэлии от драконов.
        Сильвен посмотрел на собственные удлинившиеся когти и вдруг понял, что не хочет слышать продолжение. Но всё равно спросил:
        — Что ещё вы обсуждали?
        — Проблему мигрантов, — пробормотал Эсвен.
        Да, ту самую, что с появлением проблемы драконов счастливо отошла на второй, а то и на третий план во всех новостях. Повестка раньше была той же: мигранты забирают рабочие места, мигранты увеличивают процент преступности, мигранты… Короче, зло во плоти. Они даже внешне отличаются, сволочи. Прямо как драконы. Правда, мигранты — люди, и сейчас с каэльцами это их хоть как-то сближало.
        — И что хотел знать король?
        — Как сделать из мигрантов внутреннего врага номер один. Как настроить население против них. Как перевести вектор социальной обиды с драконов на них.
        «На кого-то же надо», — произнёс в голове Сильвена голос Роберта.
        Образ спящего короля померк и сменился королём, наблюдающим казнь преступника на электрическом стуле. Спокойный взгляд, спокойный тон: «Убедитесь, что это покажут по всем новостным каналам».
        — Что ещё вы обсуждали… — голос Сильвена дрогнул. — С королём. Что ещё вы обсуждали?
        — Тебя, — отозвался Эсвен.
        Сильвен на мгновение прикрыл глаза. Сумерки уже не казались ему уютными.
        — Как именно вы меня обсуждали?
        — Я должен проследить, чтобы у тебя не было контакта с королевой.
        — Почему?
        — Таков королевский приказ.
        — Почему король отдал такой приказ?
        — Я не знаю.
        — Как… — голос Сильвена снова подвёл. — Как ты думаешь?
        Эсвен посмотрел в ответ равнодушно, отстранённо.
        — Я думаю, что король тебе не доверяет.
        — Почему?
        — Я не знаю.
        Сильвен выругался про себя.
        — Почему ты так думаешь?
        — Ты огненный дракон. Ты порывист. Ты делаешь, потом думаешь. Королю это известно. Ты не годишься для интриг. Королю сейчас нужны интриги. Не защитник. Ты хорош, когда нужна грубая сила. Ты не интриган. — Эсвен устало вздохнул. Ещё чуть-чуть и он заснёт — так действует зелье.
        «А ты у нас как раз интриган», — с горечью подумал Сильвен.
        — Королю известно, чем я сейчас занимаюсь?
        — Ты собираешь сведения о погибшем драконе Ферете.
        Сильвен сглотнул. Ну конечно. Роберт уже в курсе. Как он узнал?..
        А впрочем, это же Роберт. Дураком он никогда не был.
        — Один? Один собираю? Так считает король?
        — Да.
        А вот Илоне Вертек от королевского взгляда спрятаться как-то удалось.
        — Как ты думаешь, почему король не желает, чтобы я контактировал с королевой?
        — Не доверяет тебе, — повторил Эсвен.
        «Ссылка. Сначала на каэльский юг. Потом — за море, как только я привыкну к побережью».
        Не доверяет.
        Грудь противно заныла, Сильвен прижал к ней ладонь и почувствовал, как захрустела, ломаясь, чешуя.
        Не доверяет…
        — Королю известно, что на драконов снова надевают ошейники?
        — Да.
        Сильвен кивнул. Потянулся, похлопал Эсвена по плечу, заодно отодрав чешуйку и забрав себе курчавый рыжий волос. Пригодится для другого зелья.
        — Хорошо. Сейчас ты заснёшь. И забудешь, о чём мы говорили. Ты проснёшься, когда я скажу. Ты будешь помнить, что я приходил. Что ревновал. Пытался узнать о Роберте. Ты не сказал. Я ушёл ни с чем. — Сильвен встал, огляделся. Потом бросил вазочки от мороженого в посудомойку. — Просыпайся.
        Эсвен открыл глаза, посмотрел в упор. Усмехнулся.
        — Уже уходишь?
        Сильвен посмотрел в ответ, не скрывая горечи.
        — Да. Хочешь со мной в ссылку?
        Эсвен ухмыльнулся.
        — Ну, кому что. Заглядывай в следующий раз без рыбы, хорошо? А лучше предупреждай. Впрочем, ты так не умеешь.
        Сильвен отвернулся. И едко пожелал:
        — Пусть твоё пламя горит жарко.
        Он ещё успел заметить, как Эсвен вздрогнул — прежде чем шагнуть на тот самый многострадальный обрыв, где только утром всё сжёг… Действительно всё. Сейчас пламя появилось так же легко — и тут же погасло. Сильвен повалился на чёрный от золы камень, закрыл руками лицо и закричал.
        «Король тебе не доверяет», — билось в голове. Ссылка. Не доверяет. Кому что. Не дове…
        Солнце здесь только что село, и на безоблачном сиреневом небе одна за другой загорались удивительно крупные и яркие для городского жителя звёзды.
        Обессилевший Сильвен лежал на краю обрыва, смотрел на них и чувствовал пустоту в груди — сосущее, безумное ничто. Как будто якорь, державший его раньше, прогнил и рассыпался ржавыми хлопьями. Будущее казалось зыбким, ненормальным. Неживым.
        Слабо пискнул в левом ухе комм. Сильвен по привычке протянул руку, потом опустил. Снова поднял — хотел швырнуть комм подальше. Но пальцы соскользнули — или просто по привычке нажали «приём вызова».
        — Силь? — сказал голос Роберта, и дракон выдохнул, резко, словно от боли. — Силь, ты меня слышишь?
        — Слышу, — голос прозвучал не громче шёпота.
        Роберт помедлил, потом:
        — Иди ко мне. — И тут же добавил: — В нашу гостиную.
        Сильвен криво улыбнулся. «Нашу», как же. Медленно сел, по своему обыкновению поправил костюм, отряхнул рубашку — на ней остались жирные, чёрные от пепла полосы. И сделал шаг с обрыва.
        Страха больше не было. Ничего не было.
        Пространство истончилось, сжалось — и бросило дракона к королю. Роберт схватил его за плечи, стиснул изо всех сил в объятьях, словно тонул.
        И тогда пустота начала заполняться. Злостью. Потухшие, остывшие было угли снова вспыхнули.
        — А ты номером не ошибся? — с удивившим его самого спокойствием поинтересовался Сильвен. — Тебе королева, случаем, сейчас не нужна?
        — Мне нужен ты, — отозвался Роберт, отпуская его и отстраняясь — впрочем, не сразу.
        Сильвен посмотрел на него. Король казался… сломленным. Одиноким. Истощённым. Синяки под глазами, взлохмаченные волосы, потухший взгляд, заострившиеся черты, делавшие его всегда красивое лицо пугающим.
        — Что случилось? — спросил Сильвен, впрочем, по привычке. Он и так знал, в чём дело. Кого-то съедает совесть и давит груз тяжёлых решений.
        «Я король, — говорил обычно Роберт. — Я знаю, что такое долг».
        Чёртов долг был для него всегда на первом месте. Осечку эта чудесная мораль дала лишь однажды — когда будущий правитель Каэлии встретил невесту, и та — какая шутка небес — оказалась драконом.
        Но этот конфликт с успехом разрешился и королевские убеждения, как видно, поколебал не сильно.
        — Ничего… У тебя, наверное, столько вопросов. — Роберт вздохнул. — Силь, пожалуйста, можно я отвечу на них завтра? Просто… побудь со мной сейчас.
        Сильвен молча кивнул. Внутри угли дышали жаром, но до пламени было ещё далеко. Ярость молчала, зато злость показывала клыки уже не стесняясь.
        Полчаса спустя он наблюдал, как король — без слуг или даже личного камердинера, как какой-то простолюдин — укладывается спать. В своей спальне. Обычно он проводил ночи в спальне королевы, что было абсолютно нормально. (Впрочем, у Лианы на этот счёт было другое мнение: она вообще не понимала, зачем им разные спальни, раз они муж и жена). Время было ещё детское, но…
        — Я плохо сплю. Силь, ляг рядом. Я… боюсь. Кошмары…
        Так уже было, когда Роберт только-только приехал в Столицу. Тогда он тоже страдал от кошмаров. И Сильвен тоже спал с ним — в основном потому, что король никак не мог определиться, разрешить дракону жить в спальне принца, как это было в поместье, или для дворца это уже слишком.
        — Ты… на меня злишься? — тихо спросил Роберт, завернувшись в одеяло чуть не с головой.
        Сильвен заметил, что король дрожит, как в ознобе. Странно, все его показатели — температура, пульс, давление и так далее — были в полном порядке.
        — Да.
        — Силь, я…
        Дракон коснулся его щеки, и Роберт уткнулся в его ладонь, как ребёнок. Ещё бы — рука дракона была горячей, как те угли.
        — Помолчи, Роб. Спи.
        — Что бы я без тебя делал, — сонно пробормотал король.
        «Позвал бы Эсвена, — подумал Сильвен. — Я просто тебе удобен. Сейчас. А когда нет — ты отсылаешь меня в отпуск. Очень по-королевски. Как надоевшую игрушку в коробку убрать».
        Сердце в груди билось мерно, отточено, словно каменное.
        — Ты только не уходи, — прошептал Робет, проваливаясь в сон.
        «Никогда», — говорил Сильвен раньше.
        Сейчас он промолчал.




        Глава 10


        Погода в Эртене испортилась: похолодало, а после полудня зарядил дождь. Птицы в саду наконец заткнулись — наверное, промокли. Небо затянуло низкими тяжёлыми тучами, такими плотными, что стоило кару подняться над верхушками деревьев, и он словно в молоко окунулся. По окнам хлестали тугие струи. Сильвен смотрел на них равнодушно, хотя в обычное время давно бы разнылся: как же, дождь, бр-р-р! Огненные драконы не любят воду, а уж когда она с неба падает, это вообще неправильно.
        Но сейчас ему было всё равно.
        Он даже не поморщился, когда Илона утром напомнила ему о приглашении Эммы Марис. Только уточнил, не говорит ли верховная волшебница Эртена, в чём лучше прийти — в официальном костюме или дресс-код расслабленный? Всё-таки ожидается «домашняя встреча», что бы это ни значило.
        Впрочем, «домашний» и господин Марис, похоже, сочетались друг с другом так же хорошо, как Лиана и вечернее платье. Королева запросто могла явиться на маскарад по случаю приёма иностранных послов в пижаме-единороге и потом заявить: «А что такого?» Лиана обожала домашний уют: тёплые пледы, мягкие тапочки и бесформенную одежду.
        Ну а Виктор Марис… Он жил в особняке, похожем на дворец. Да-да, именно дворец, а не сказочный замок. В замке башни растут, как грибы, в хаотичных, причудливых сочетаниях, а стены извиваются, бывает, совершенно по-змеиному.
        Дворец Виктора Мариса был строг, монументален и лаконичен — от стоянки каров и заканчивая комнатами прислуги. Глядя на него с воздуха — на чёткие линии, прямые углы, ничего лишнего, всё на своих местах — Сильвен даже вспомнил, что это направление в архитектуре вроде бы называется «классицизмом». Ну, когда заказчик-педант ненавидит все эти новомодные «красивости». Он отваливает кучу денег архитектору и получает такой вот дом-храм, украшенный недоколоннами, без лишних деталей — настолько, что не дай бог какая-нибудь открытая форточка испортит математическую гармонию постройки.
        Сильвен всегда считал такие дома скучными, а их хозяев — занудами. Геометрически правильные клумбы в саду? Подстриженные под линеечку кусты? Ясно же, что у их хозяина с головой не всё в порядке.
        Виктор Марис порядок не просто уважал — он ему поклонялся. Прислугу выгнал встречать гостей строем, точно полк на плацу. Сильвен не удивился бы, узнай он, что лакеи и горничные господина Мариса даже в коридорах чеканят шаг.
        Эмма и её супруг встретили гостя у кара.
        — Мы тоже только что приехали, — расплылся в улыбке Алан, разглядывая кар Сильвена, единственный на стоянке. Чета Марис-Газаль, похоже, добиралась на общественном транспорте. Или даже пешком.
        — Это нормально? — бросил Сильвен, взглядом указывая на мокнущую под дождём прислугу.
        Эмма кивнула, а её муж хохотнул и добавил:
        — Привыкайте.
        Шли молча, только у крыльца Эмма спросила, глядя наверх:
        — Отец, вы обновили униформу слуг?
        Вопрос сначала повис в воздухе — согнувшиеся в поклонах лакеи и горничные не шелохнулись, а их хозяин только изогнул бровь. Стоял он строго посередине последней ступеньки мраморного крыльца.
        Сильвен проследил взглядом за своими телохранителями — идиоты так и остались в каре. Да уж, профессионалы! А если с ним сейчас что-нибудь случится?.. Дракон принялся по привычке оценивать угрозу — выстрел вон из того куста сирени навсегда избавит мир от извращенца Дерека Милосского. И мир, возможно, даже станет лучше. А вот ещё отличная позиция для снайпера — на крыше у водостока…
        Тут Марис наконец нашёлся с ответом:
        — Да уж, даже мои горничные одеты лучше, чем ты.
        Сильвен удивлённо посмотрел на Мариса, заметив, как Алан Газаль усмехнулся. Впрочем, для Эммы такие «комплименты» от отца, похоже, были не редкостью.
        — Ты как всегда прав.
        «Вот дура!» — читалось на лице Виктора, но потом он, должно быть, поймал недоумённый взгляд Сильвена и скупо улыбнулся.
        — Не стойте же под дождём. Прошу!
        И добродушно раскинул руки. Учитывая, что строением Виктор скорее напоминал шкаф, выглядело это довольно угрожающе.
        Чета Марис-Газаль двинулась вверх по ступенькам. Алан сжимал локоть жены, словно та могла в любой момент сбежать. А может, так оно и было. Сильвен бы на её месте давно смылся. Но сейчас он со вздохом последовал за волшебницей, то и дело протягивая руку к галстуку-бабочке. «Эти удавки» он вообще не любил и не понимал, чего ради их нужно надевать на «скромную семейную встречу», как написано было в приглашении. Однако Илона настояла… И не прогадала: сам хозяин красовался в строгом костюме, словно не семью встречал, а как минимум короля.
        Да уж, контраст с «уютной» Лианой он составил бы великолепный!
        Слуги внизу, у лестницы, так и не пошевелилась. Сильвен бросил на них короткий взгляд и подавил вспыхнувшее было раздражение. Вообще-то, у него дико чесалась шея, а точнее — чешуя. Утром она сыпалась буквально дождём, Сильвен даже решил, что линяет. Сбрасывают же шкуру змеи, чем драконы хуже? Те же змеи, только летают. О драконьей линьке он никогда ничего не читал, но достоверных источников о Древней эпохе, когда драконы были свободны и властвовали над Каэлией, осталось совсем мало. В неволе зафиксированных случаев линьки не было. Но всё ведь изменилось, отчего бы и линьке, если раньше она была, не вернуться?
        А может, он просто подхватил какую-нибудь гадость от Эсвена. Этот скользкий лицемер наверняка заразный.
        За спиной Илона со вздохом наклонилась и быстро подобрала упавшую чешуйку. Сильвен поморщился, но никто вроде бы не заметил. Господин Марис наблюдал за дочерью с зятем, слуги на господ вообще не смотрели. Итан не в счёт, тем более, он тоже внимательно изучал ступеньки.
        — Всё-всё, — пробормотал Сильвен, пряча руки за спиной. — Не буду больше.
        Илона промолчала, зато хозяин наконец обратил внимание на дорогого гостя.
        — Любуетесь пейзажем, граф? Такого в столице не увидишь.
        Сильвен хотел было сказать, что в столице природа поинтереснее, а горы в тумане — это на любителя. Но посмотрел на довольную физиономию Виктора Мариса и просто пожал плечами.
        — Для этого я сюда из столицы и приехал.
        — Надеюсь, не только, — хохотнул хозяин. — Но это разговор для бокала вина, вы не считаете?
        Сильвен промолчал.
        Молчание сегодня вообще хорошо ему удавалось, даже играть почти не требовалось. В душе царила пустота, словно что-то, составлявшее самую его суть, вынули, а взамен не оставили ничего. Ярость, гнев, раздражение — всё сменило тупое, надсадное равнодушие. А ещё усталость. Сильвен и сейчас еле ноги переставлял, хотя Илона утром заботливо напоила его тоником. При этом смотрела так, словно очень хотела, как ревнивая жена, поинтересоваться: «Ты где вчера шлялся, скотина? Опять пил, да?» Ни капли, ответил бы Сильвен, но она промолчала и тогда, и сейчас.
        Внутри особняк Виктора Мариса оказался не менее помпезным, чем снаружи. Паркет из драгоценного дерева, чёрно-белый — почувствуй себя шахматной фигурой. Окна, прикрытые белоснежным тюлем, и огромная коллекция деревянных фигурок — все отсылали к истории о Едином боге. Сильвен чуть не решил, что пришёл в церковь, причём весьма богатую.
        — После жены осталось, — объяснил хозяин, поймав его взгляд. — Жаль было выбрасывать, что-то в них, знаете ли, есть.
        — Не знаю, — честно ответил Сильвен.
        Эмма Марис бросила на него быстрый взгляд, но думать о нём дракон не стал. Он вообще сейчас думать ни о чём не хотел. У него даже аппетита не было.
        За столом это, однако, сыграло на руку: накинься Дерек Милосский на говяжьи стейки снова, как на том балу-маскараде у мэра… Это точно вызвало бы вопросы.
        «Да и к чёрту, — лениво думал Сильвен, ковыряя вилкой мясо. — Ну разоблачат меня — и что? Роб мне уже и так не доверяет».
        Пустота внутри в ответ на эту мысль, казалось, стала ещё больше. Интересно, можно ли в ней исчезнуть, как в вакууме?
        Тем временем Виктор Марис пытался отвадить от стола зятя. Алан, тоже одетый с иголочки (как, кстати, и его жена — зря Виктор придирался), потребовал слуг убраться и не портить семейный ужин.
        — Оставь, это же их работа, — сказал тогда хозяин.
        — Вы каждый раз так говорите, — улыбнулся ему зять. Он улыбался всё время — профессионально, Роберт бы оценил. — И тем не менее, это семейная встреча. Ну же, позвольте…
        Эмма не вмешивалась: она сидела в кресле неестественно-прямо, как статуя древней королевы. Сильвен мог без всякого колдовства сказать, что волшебница предпочла бы оказаться сейчас где угодно, только не здесь. Прямо как он.
        Правда, Сильвен не знал, где он хотел бы сейчас быть. Может, на том обрыве, где уже и так сжёг всё что можно. И сорваться наконец вниз — пустота тогда исчезнет, как исчезнет и он. Это было бы правильно. Наверное.
        Тем временем семейная ссора за слуг и стол набирала обороты. Наверное, все семейные встречи такие. Роберт с отцом тоже постоянно собачились. И сидели потом с таким же видом — будто лимон проглотили. Целую тарелку! А то и кастрюлю. Уж Сильвен насмотрелся!
        Мысль о короле болью отдалась в висках. Дракон поморщился. Может быть, Виктор Марис это заметил, а мучить графа он явно не хотел, потому что спор с зятем угас. Пять минут спустя довольный Алан Газаль уже кружил по столовой зале в розовом фартуке с котятами. Сильвен равнодушно следил: дракону хотелось, чтобы всё это поскорее закончилось.
        Эмма по-прежнему сидела за столом неподвижно. Илона замерла рядом с Итаном, который тоже рвался снчала прислуживать, но просьбе Алана подчинился безропотно и стоял сейчас, глядя в пол, как образцовый дракон, когда его хозяин ужинает на приёме среди высоких гостей. Какой, к чёрту, приём, думал Сильвен, в меню же была семейная встреча! А от неё тут только этот Газаль со своей фальшивой улыбкой и фартуком. И какой он…
        — Вам нужна прислуга, — заявил Виктор Марис, перебив его мысли.
        — У меня есть, — устало отозвался Сильвен.
        — Ну конечно, есть! — повысил голос хозяин. — Я говорил о семье моей дочери. Эмма, вам нужна прислуга.
        — Как скажешь, отец.
        Виктор хмыкнул. Сильвен удивлённо посмотрел на волшебницу — та как будто задалась целью превратиться в статую. Что ж, она ведьма, может и получиться.
        Алан в фартуке смотрелся донельзя мило. Так по-домашнему, что зубы сводило, и снова вспомнилась Лиана в точно таком же фартуке, пекущая по отцовскому рецепту торт на день рождения Роберта. Естественно, на королевской кухне и под восхищённые причитания поваров. Слуги снимали королеву на видео не стесняясь, а Роберт влюблённо следил за каждым её жестом.
        Сильвен тогда поджёг чей-то планшет, ещё один растоптал. Но на почти готовый торт, украшенный клубничным сиропом и сливочным пломбиром, рука не поднялась. У Роба был такой взгляд, а Лиана порхала рядом, трогательно раскрасневшаяся, по-своему прекрасная… Сильвен никогда не находил королеву красивой, но в тот момент даже он засмотрелся. И ярость улеглась, а гнев шипел, как залитые водой угли. «Силь, хочешь попробовать кусочек?»
        — Граф, хотите брауни?
        Сильвен вздрогнул, непонимающе уставился на изящный кексик, источающий нежный аромат шоколада.
        — Попробуйте, Дерек, Алан уже минут десять вас упрашивает. Что вы в самом деле! — прогудел Виктор.
        Сильвен недоумённо поднял взгляд. От силы минуту — воспоминание королевского дня рождения мелькнуло и исчезло. Задумался — что ж такого? А этот Газаль вполне может и ещё согнувшись постоять. Ему идёт.
        К тому же, сам же слуг восвояси отправил.
        — Неужели вы выучили моё имя, господин Марис? — рассмеялся Алан.
        Тесть отмахнулся.
        — Давно уже, и ты отлично это знаешь. Выучи и ты моё.
        Сильвен потянулся за десертной вилкой и очень аккуратно, насколько позволяли невидимые гостям когти, отрезал малюсенький кусочек.
        Алан, улыбаясь, ждал. Вздохнув, Сильвен отправил кусочек в рот и чуть не выплюнул.
        — Ну как? — Газаль так живо напоминал сейчас Лиану с тем несчастным тортом, что Сильвен едва не ответил, кстати, абсолютно честно: «Гадость».
        Пожалуй, Дерек Милосский был слишком хорошо вымуштрован деспотичным папочкой для такой откровенной оценки.
        — Признаться, я равнодушен к шоколаду. — Сильвен ещё раз невольно потянул носом: надо отдать кексику должное, пах он изумительно. — Вы сами пекли?
        Виктор Марис хмыкнул. Эмма бросила на мужа влюблённый взгляд, а Алан расплылся в счастливой улыбке.
        — Как вы догадались? Я ещё утром отправил дорогому тестю…
        — Выучи наконец моё имя, — проворчал тот.
        — … килограмм брауни — свежайшие, чувствуете, как пахнет? Шоколад я приготовил, конечно, заранее, а вот тесто вчера вечером и…
        Заняться тебе больше нечем, думал Сильвен, не делая никаких попыток прервать этот хвастливый монолог. Впору было самому себе удивиться: раньше Сильвен бы терпеть не стал: выдал бы что-нибудь высокомерное, раз уж он в образе этого идиота Дерека. И заткнулся бы Газаль как миленький. Его голос раздражал, для Сильвена это уже был веский повод поставить «чудо-повара» на место.
        Но сейчас почему-то не хотелось. Сильвен смотрел на Эмму и думал, что волшебницу, наверное, можно сделать союзником, если немного подольститься к её мужу. Вон с каким обожанием она на него смотрит. И шоколад этот везде таскает, даже на работу, при этом сладкоежкой не кажется: несчастный брауни ест медленно, не смакует.
        Сильвен бросил на Эмму ещё один длинный взгляд — да, идёт ей это чёрное платье, вон как фигурку выгодно подчёркивает. Хотя ясно же, что там той фигурки — так, один огрызок. А в платье смотришь — и ничего.
        В общем, Сильвен принялся было выдумывать комплимент — и Эмме, и этому хвастуну Газалю. Союзники ведь никогда не помешают, может, расспроси он волшебницу в приятной дружеской обстановке, она бы что-то интересное рассказала…
        А потом словно рухнуло всё: зачем? Да к чёрту драконов, если это расследование Роберту не нужно. Если не поднесёшь его королю как подарок: смотри, ты меня не ценил, а я вот…
        «Надо, пожалуй, подыскать дом на островах, — решил Сильвен. — Всё равно Роб меня туда рано или поздно отправит. Придумает благовидный предлог, сделает вид, что это не ссылка, а… затянувшийся отпуск. Я ему больше не нужен. Не нужен…»
        — Граф, что-то вы сегодня не веселы, — заметил вдруг Виктор Марис, и Сильвен, встрепенувшись, превёл взгляд на него.
        Первый порыв был зарычать: «Тебе-то что?» Но…
        Но Сильвен просто пожал плечами.
        — Дождь — в такую погоду на меня всегда накатывает меланхолия. — Да, Дерек бы так и сказал. «Меланхолия», тьфу ты! — Приношу свои извинения.
        — Сладкое бы помогло, — добродушно заметил Алан и подтолкнул к Сильвену поднос с кексиком.
        «Да отвали ты со своим брауни!» — подумал Сильвен. Но всё равно как-то вяло, равнодушно. Ярости не было, и гнева тоже. Интересно, вызови он сейчас огонь, только дым, поди, и повалит. «Похоже, я угас», — решил дракон.
        Тут он снова поймал взгляд Эммы. Та смотрела… Сильвен сказал бы, что с профессиональным интересом, но подумать об этом не успел: Виктор Марис не стал оставлять своё ценное мнение при себе.
        — Наверняка всё дело в горячих источниках. Вы у нас уже почти неделю, граф, а так до сих пор и не были в купальнях.
        Сильвен вздохнул и снова пожал плечами.
        — Я был занят.
        — Неужели? И чем же?
        Сильвен снова поймал заинтересованный взгляд Эммы. Даже её муж наконец уселся в кресло и сейчас смотрел на Сильвена с любопытством. Да какое их дело?.. А, впрочем, неважно.
        Сильвен повернулся и кивнул, указывая на Итана.
        — Да вот им. Знаете, драконы и правда очень хороши в постели…
        — Что, лучше меня? — раздалось от дверей столовой залы.
        Сильвен чуть не уронил бокал с лимонадом и обернулся. Что за…
        Мэр Эртена в костюме-тройке напоминал огорчённого моржа. У него даже шикарные усы грустно повисли, а мокрая почему-то только слева ткань облепила господина мэра, изо всех сил подчёркивая его великолепное пузо.
        — Ничего себе у вас семейная встреча, — пробормотал Сильвен. И снова потянулся к галстуку-бабочке.
        — Крис! — воскликнул Виктор. — Ты как раз к десерту. Твой любимый ягодный пирог уже готов.
        Но господина мэра куда больше интересовала ссора с любовником.
        — Поэтому ты не отвечал на мои звонки? — патетично воскликнул он. — Тебе по душе этот… Этот раб?
        Сильвен поморщился. Итан вполне успешно слился со стеной — в дело наверняка пошла магия, мальчишка буквально стал прозрачным, один контур угадывался, и то с трудом. Илона рядом с ним с любопытством смотрела почему-то на Виктора. Тот выглядел просто неприлично довольным, только что руки не потирал: «Как я вас поймал, а?»
        Крис Кейн тем временем преодолел пространство от двери до стола — довольно быстро для человека комплекции «резиновый мяч». Он навис над Сильвеном и пафосно простонал:
        — Отвечай же мне, изменник!
        После этих слов наступила совершенно театральная пауза. Виктор Марис замер на вдохе — дескать, ну же, подеритесь! Алан, держа за руку жену, ухмылялся. Итан окончательно слился со стеной, Илона потянулась было за блокнотом, но тут же себя одёрнула — или решила, что для секретаря будет нелепо делать заметки сейчас, или… Тоже не хотела пропустить бесплатное представление.
        В общем-то, будь Сильвен сейчас в духе — то есть, без сосущей пустоты внутри — сцена ревности господину мэру бы удалась. Сильвен попытался бы сыграть испуганного Дерека Милосского — благо, в свои визиты к настоящему графу, он на такое насмотрелся. И всё бы прошло как по нотам. Но…
        Но сейчас Сильвену было плевать. Он устал от игр, не видел смысла рычать, да и удивление, всколыхнувшееся было внутри, высосала голодная пустота.
        Так что дракон только равнодушно пожал плечами и уныло отозвался:
        — Ага.
        «Чего — ага?» — было написано у Кейна на лице. Господин мэр поморщился.
        — Лучше? Дракон? Меня?
        — Ага.
        Грустный морж стремительно превращался в моржа тоскливого.
        — Лу-у-учше?
        Сильвен так же уныло посмотрел в ответ и зевнул, в последний момент прикрыв рот рукой. Всё-таки манеры… И граф бы именно так и сделал. Впрочем, поздно он спохватился.
        — Ага.
        Мэр бухнулся в услужливо поставленное для него кресло — Илона подсуетилась — и вполне искренне зарыдал.
        Сильвен отодвинулся так далеко, как мог, и снова зевнул. Господи, как же тоскливо!
        — Зачем же вы так, граф? — вздохнул разочарованный Виктор Марис.
        Сильвен пожал плечами. Мэра бросился утешать Алан Газаль — профессионально, как психотерапевт. «Впрочем, почему как? Он, вроде бы, психотерапевт и есть», — устало подумал Сильвен и подтолкнул брауни в шоколадный бочок. Кексик упал, дивно напомнив господина мэра — тот так же прижимался сейчас к подлокотнику кресла. Только брюхо у Кейна колыхалось колоритнее.
        — А всё источники, — подытожил Виктор Марис. — Вот сходили бы вы, граф, ко мне в отель. И взглянули бы на мир по-новому.
        «Я уже смотрю на мир по-новому, — думал Сильвен. — А хочется по-старому».
        В ухе пискнул коммуникатор. Дракон покосился на браслет — звонил Роберт.
        Сильвен отключил связь.
        — Важный звонок? — тут же поинтересовался Виктор. — Не хотите выйти на террасу, граф? Дождь, кажется, уже закончился.
        Сильвен покосился в окно. Стучать капли перестали, но за тюлем ни черта не видно, моросит там ещё или нет.
        — Благодарю, нет нужды. Вы говорили про источники, господин Марис. Расскажите ещё. Возможно, мне и правда не мешает сейчас…
        — … как следует расслабиться, — подхватил Виктор. И игриво подмигнул.
        Больше Роберт не звонил — Сильвен не выдержал и проверил пару раз, сбросив настройки сети. «Я ему не нужен», — в который раз подумал дракон и устало прикрыл глаза. Каждое слово Виктора, рекламирующего свои источники, казалось сейчас молотком, которым били Сильвена по виску. Тук-тук… «Вы точно останетесь довольны»… тук-тук… «У нас есть даже морская вода, содержание солей как у Снежного моря — вы слышали, что именно тот процент считается целебным»…
        — Промилле, — перебил Сильвен, потерев висок. Не уронить бы чешую. Или… да к чёрту!
        — Что, простите?
        — Вы сказали «процент», господин Марис. Когда вы говорите про соль…
        — Я верну твою любовь, Дерек! — вдруг патетично объявил Крис Кейн, вставая. — Я понимаю: такой исключительный юноша, как ты, наверняка получает предложения руки и сердца чаще, чем я, несчастный, успеваю тебе позвонить. Но ты должен знать, Дерек: никто, слышишь, никто и никогда не будет любить тебя так, как я.
        Сильвен удивлённо покосился на мэра. Слова прозвучали пафосно, однако… искренне. «Правда, что ли, любит?» — подумал дракон. Он понимал, что толстяк Кейн нашёл в слащавом красавчике Дереке: юный, гибкий, симпатичный, так сказать, в самом соку… Но чем соблазнился Дерек? «Спросить, что ли?» Хотя Сильвен был полностью уверен, что он уже спрашивал. И что же этот извращенец-граф ответил? «Дожили: уже память отказывает, — ворчал Сильвен про себя. — Чешуя уже сыпется, огонь я даже не чувствую, крылья не летают… Дракон из меня, прямо скажем… Что ж, Роберта можно понять: зачем ему такое убожество, когда есть тот же Эсвен. Огня боится, так это королю даже полезно — такой дракон послов не спалит, а убить Роба сейчас, после недавнего катаклизма захочет разве что совсем поехавший террорист. Впрочем, все террористы поехавшие. Да, Эсвен, даже ты. Но у Роба столько охраны, а не то что один дракон, как раньше. Опять же Лиана…»
        Тут Сильвен по привычке покосился на браслет планшета. Он со вчерашнего вечера не интересовался, как у королевы дела. Тошнит, наверное, как обычно… И с ней охрана, как у сокровищницы…
        Чёрная, оглушающая тоска накатила с новой силой. Пустота внутри раззявила пасть, и закрывшему глаза Сильвену показалось, что он падает, снова падает, как всегда падает, только внизу не скалы и даже не острые камни, а просто… ничего.
        — Дерек, ну что ты молчишь? — капризно добавил мэр, разом растеряв всю свою харизму.
        — Граф, вам плохо? — Эмма неожиданно перестала изображать статую и встала из-за стола.
        — Сядь, — грубо бросил ей отец, но волшебница как будто не услышала.
        Мгновение спустя Сильвен почувствовал её тёплые руки на своих плечах. Ощущение оказалось неожиданно приятным, Сильвен сам себе удивился: вот уж не думал, что сумеет расслабиться, когда ведьма стоит у него за спиной, а её пальцы так близко к его шее. Но чёрт возьми, это и правда было приятно: долгожданное ощущение покоя накрыло Сильвена с головой, словно он всё-таки упал — в волну золотого, тёплого света, который…
        — Не трогай меня!
        Маска как ни странно выдержала — но исключительно на честном слове. Сильвен сбросил руки волшебницы и оскалился совершенно по-драконьи. Какая-то его часть очень хотела вернуть тот золотой свет. А ещё — чтобы Эмма продолжала осторожно массировать плечи, это действительно было приятно… Наверное, его человеческая, маленькая такая часть об этом мечтала. А вот дракон внутри Сильвена, потерявшийся было в пустоте, сейчас скалился и рычал.
        Наверняка Эмма это поняла. Может (Силь на это надеялся), не увидела дракона, но осознала, что самое время извиниться.
        Сильвен выслушал её с каменным лицом, пытаясь одновременно влить силу в маску Дерека и сделать это незаметно для волшебницы. Остальные наверняка… Разве что заметили бы в светлых волосах графа красный оттенок, да, может, глаза — наверное, мелькнул вертикальный зрачок. Не больше — в сумерках обычный человек принял бы это за обман зрения. А вот волшебник… Волшебник знает, куда смотреть, и что значат подобные «обманы».
        — Оказывается, эртенские маги могут заколдовать человека без его на то разрешения, — голос Сильвена звучал одновременно холодно и высокомерно. Прекрасно, Дерек бы так и сказал.
        Эмма отвела взгляд. Выглядела она смущённой и явно не собиралась разоблачать дракона немедленно. Всё-таки не заметила. «Курица, — зло подумал Сильвен. — С её-то потенциалом…»
        — Это не было колдовством, — после паузы попыталась оправдаться волшебница. — Это всего лишь…
        — Я приношу извинения за свою дочь, — перебил её Виктор.
        Но его в свою очередь прервал муж Эммы. Он обнял волшебницу, мягко подтолкнул её к креслу, а сам подошёл к Сильвену.
        — Граф, вы наверняка ошиблись. Вы выглядите очень расстроенным. Поверьте: это совершенно нормальная реакция для человека, который расстался с любовником.
        — Не расставался я ни с кем!
        — Ну-ну, граф, тише. — Алан явно использовал на нём если не магию (конечно, он же обычный человек), то свои психологические примочки: смотрел в глаза, говорил тихо, успокаивающе. — Такие сильные переживания лучше прорабатывать в кабинете у специалиста. Я с удовольствием подберу для вас удобное время…
        — Я знал, что ты меня любишь! — громко объявил Крис Кейн, и все повернулись к нему. Мэр довольно улыбался. — И этот… дракон тебя не удовлетворяет!
        Сильвен закатил глаза. «И как я до такого докатился?»
        — Вот видите, граф, вам уже лучше. — Алан с улыбкой выпрямился. — Может быть тогда… Ягодный пудинг?
        Крис Кейн тут же потерял к любовным страданиям интерес. Глаза у мэра загорелись неподдельной страстью.
        — Вы сами готовили, Газаль?
        — И даже сам собирал ягоды, — подмигнул Алан.
        — О-о-о, несите же скорее!
        Пудинг принесли лакеи и спор у стола «у нас же семейная встреча» повторился. Алан снова вытащил откуда-то розовый фартук, лакеев спровадили за дверь, Виктор Марис возмущался, Кейн облизывался, с вожделением глядя на ещё один кекс, теперь бордовый, а не шоколадный, украшенный малиной и смородиной. А Эмма опять превратилась в статую и наблюдала за суетящимся у стола мужем.
        «А всё-таки, что она со мной сделала?»
        Пустота у Сильвена внутри вновь заполнилась огнём, и горел он жарко, как раньше. Сильвен чувствовал себя… Да, пожалуй, не счастливым, конечно, и уж точно не довольным, но определённо живым. Равнодушие сменилось тщательно сдерживаемой яростью.
        Слишком это было внезапно.
        «Я не нужен Роберту», — в который раз подумал Сильвен, но теперь это была мысль-проверка. И тут же: «Да и чёрт с ним! Не видит, насколько я лучше Эсвена, готов потерять старого друга? Ну и кто из нас идиот?»
        Сильвен покосился на Эмму, но та с мечтательной улыбкой наблюдала за мужем. Высокий потенциал. Быстрая смена его, Сильвена, настроения… Не быстрая даже, а резкая. Ладони у дракона вспотели, а когти появились сами собой. Он поскорее спрятал руки под стол.
        Эмма Марис была эмпатом.
        Придворные маги за такую редчайшую способность — эмпатов во всей каэльской истории хорошо если штук десять насчитывалось — посулили бы волшебнице золотые горы и небо в алмазах. Её отец явно амбициозен, а муж… Сильвен хвост бы отдал на отсечение: Газаль с удовольствием бы переехал в столицу. Там и практика больше, и клиенты побогаче, и статус…
        Так почему же Эмма всё ещё сидит в этом заштатном курортном городке, где, положа руку на сердце, маги вообще никому не сдались?
        Она не знает о своих способностях, решил Сильвен. Как и о своём высоком потенциале. Наверняка и тем, и другим пользуется интуитивно… Особенно эмпатией — нужный навык для женщины, особенно с таким властным отцом. Контролировать чувства других… Интересно, мужа она так же приворожила? Он хотя бы подозревает?
        Впрочем, всё это Сильвена совершенно не касалось. От Эммы Марис требовалось держаться подальше… И, когда всё закончится, отправить её во дворец. Насильно, если придётся: королю пригодится маг-эмпат.
        «Даже если я сам не буду Роберту к тому моменту служить, — думал Сильвен, и эта мысль больше не причиняла боли. — У меня тоже есть долг. Какой-никакой. И вообще, Роб ещё пожалеет».
        На глаза словно специально попалась открытая бутылка вина. Когда она успела оказаться на столе? И когда в столовую вошли лакеи? Ах да, они же принесли мэру его пудинг… Но их потом выгнали… А после?..
        Сильвен схватил бутылку и, не церемонясь, хлебнул прямо из горла. Поспешивший к графу лакей так и замер с протянутыми руками. Сильвен ухмыльнулся ему и кивнул: вали, мол, давай к чёрту.
        — Принести ещё вина, милорд? — сглотнув, уточнил лакей.
        Сильвен оторвался от бутылки, прищурился… В голове бурлили мысли, и отнюдь не от спиртного — даже бутылки дракону бы не хватило. Если это, конечно, не абсент, и то зависит от сорта. Например, Сильвена вырубал только чёрный. И то после трёх бутылок. Роберт вечно удивлялся, как это в драконе столько помещается?..
        — Простите, милорд, у нас только виски, — растерялся лакей.
        — Купажированный? — с видом знатока поинтересовался Сильвен.
        — Чт-то? Простите, милорд, я…
        — Виктор! Твои слуги ни черта не разбираются в алкоголе.
        Господин Марис отвлёкся от разговора с мэром и удивлённо поднял брови. А потом, услышав вопрос, и вовсе чуть не поперхнулся вином.
        — Бросьте, граф, лучше попробуйте шапманское. Прекрасный урожай…
        — Дерек! — перебил его мэр. — Ты же всегда любил мятный ликёр! Как его… Со вкусом жвачки. Милый, вовсе не обязательно запивать ссору со мной…
        — Как же ты меня достал! — взвыл Сильвен.
        — Милый, ты пьян.
        — Увы, не настолько, чтобы соблазниться тобой, ми-лый, — передразнил дракон. И повернулся к лакею. — Тащи любой виски, какой-то же у вас есть. Я не против. И выучи, болван, купажированный — это смесь односолодовых и зерновых спиртов. Совсем другой вкус, понимаешь? Богатый.
        Лакей сбежал, Сильвен поймал взгляд мэра и собирался было показать Крису средний коготь, но тут ему на плечо легла прохладная рука.
        — Господин? — подобострастно склонившись, выдохнул Итан.
        Сильвен поставил на стол пустую бутылку.
        — Чё?
        — Господин, быть может, нам лучше уйти?
        — Да щас! Мне вот-вот виски подгонят. Никуда я не пойду!
        — Господин… — Итан склонился ещё ниже и почти прижался губами к уху Сильвена. — Вас, наверное, опоили. Ваше поведение изменилось очень резко, прошу вас…
        Сильвен фыркнул. И, повернувшись, в свою очередь шепнул Итану на ухо (попытавшись сделать это эротично — просто чтобы мэра позлить).
        — Всё нормально, у меня всё под контролем. Успокойся.
        Итан выпрямился, бросил ещё один взгляд на Сильвена.
        — Если вы так говорите, господин…
        — Вот именно. — Тут коммуникатор снова завибрировал, а на браслете высветилось имя короля. — Да, кстати… — Сильвен вытащил гарнитуру и бросил Итану. — Будь добр, избавься от неё. Утопи где-нибудь, что ли?
        — Уто…
        — Дракон, твой хозяин не в себе. — У мэра как-то получилось — при его-то комплекции — подойти незаметно. — Дерек, в чём дело?
        — Да так, бывший названивает, — бросил Сильвен, сжимая коммуникатор. — Чёрт с вами, я сам.
        И эффектно уронил гарнитуру в ближайший бокал с вином.
        Итан опомнился первым — полез пальцами прямо в бокал, торопясь вытащить коммуникатор. Сильвен, наблюдая за этим, только хмыкнул. А вот Крис Кейн не выдержал: он схватил «Дерека» за плечи и строго произнёс, глядя в глаза:
        — Ты не должен так делать.
        Сильвен сбросил его руки и прошипел:
        — А ты мне не указывай.
        Но мэр всё никак не унимался.
        — Дерек, давай я отвезу тебя домой, ты же пьян, пожалуйста…
        Сильвен рассмеялся. Надо же, этот мешок с деньгами печётся о графе-извращенце! Нашли друг друга два одиночества. Пожалуй, теперь Сильвен понимал, как они смогли быть вместе.
        — Отвали, — бросил он, аккуратно оттолкнув мэра. Поймал обеспокоенный взгляд хозяина дома и уже спокойнее добавил: — Я пойду проветрюсь. Приношу свои извинения, господин Марис. Я был груб.
        Хотя единственный, перед кем Сильвену действительно хотелось извиниться, был Итан. Бедняга сжался у стены, словно опять пытался исчезнуть, и смотрел так затравленно… В самом деле! Будто Сильвен с катушек съехал.
        «Я огненный дракон — мы все чокнутые, — думал Сильвен, проходя мимо. — Так или иначе, мы все горим».
        В коридоре он чуть нос к носу не столкнулся с лакеем, которого учил разбираться в алкоголе. Тот тут же согнулся в поклоне.
        — М-милорд, я принёс вам, как вы п-просили…
        Сильвен на всякий случай проверил маску — нормально держится, всё хорошо. Допустим, бедняга мог испугаться дракона, тем более, огненного, как Итан. А милаху Дерека зачем бояться?
        — Ну так давай. — Сильвен забрал бутылку, посмотрел на этикетку. — Хм, неплохо. Нормальный вискарь… Слушай, чего ты дрожишь? Я настолько страшный?
        — Н-нет, — выдавил лакей и при этом так посмотрел на закрытую дверь столовой, что Сильвен всё понял.
        — Хозяин твой, значит, страшный? — И тут же не удержался, добавил: — Да что он тебе сделает? Без премии, что ли, оставит?
        Ну правда: что можно сделать слуге-человеку? Это же не дракон — существо по определению бесправное. «Впрочем, нет, сейчас уже с правами», — мысленно добавил Сильвен и поморщился. Всё-таки Роберт идиот.
        — Простите, господин, вам нужно что-нибудь ещё?
        Сильвен перевёл взгляд на лакея. Мальчишка ещё совсем…
        — Ты хоть совершеннолетний?
        Лакей посмотрел в ответ на Сильвена и пролепетал:
        — Д-да…
        — Умница. Тогда проводи меня на веранду. Есть же здесь веранда?
        — Конечно, м-милорд. Т-только т-там сейчас сыро… — Лакей отчего-то стал заикаться ещё сильнее.
        — Сойдёт, — буркнул Сильвен. Дождь он не любил, как и воду в принципе. Он всё-таки нормальный огненный, а не… Как Эсвен, например. Но сейчас дождь помог бы остудить голову. В том числе и буквально. — Ну? Веди.
        Веранда у Виктора Мариса, как и весь дом, была пафосной и просторной. Сильвен даже вспомнил ту обидную для мужчин теорию одного психоаналитика, который уверял, что некоторые компенсируют недостаток размера в одном деликатном месте гигантоманией.
        — Мда… Похоже, у Мариса он тогда совсем маленький, — пробормотал дракон, оглядываясь.
        Просторная, ха! Громадная и совершенно пустая. А ещё мокрая — на мраморном полу лужи были по щиколотку. В них отражался чёрно-белый, в шахматную клетку потолок, тоже мраморный. Интерьер (если пустоту можно назвать таким громким словом) освежали только три колонны в том скучном классическом стиле, который, похоже, так любил Виктор.
        Ах да, и статуэтка матери Единого бога — Девы какой-то там, Сильвен был не силён в теологии. Симпатичная — статуэтка, о Деве дракон того же сказать не мог, она стыдливо закрывалась платком — и тоже мраморная. Её зачем-то упрятали в нишу стены слева от входа.
        — Мило, — пробормотал Сильвен, ёжась.
        Дождь стих, зато поднялся ветер, и зло швырял холодные капли прямо в лицо. Сильвен даже вспомнил, что Эртен находится на севере Каэлии, а не на тёплом благодатном юге. Надо же, выходит, раньше ему с погодой просто повезло?
        — М-милорду н-нужно чт-то-нибудь ещё? — промямлил лакей, замерев в дверях.
        Сильвен обернулся и смерил его удивлённым взглядом.
        — Нет. Иди.
        И только когда мальчишка с облегчением вздохнул и убрался, плотно закрыв за собой дверь, до Сильвена дошло, чего тот боялся. Он же видел Дерека, а этот кретин знаменит своим сластолюбием! Бедняга слуга, верно, подумал, что с ним бог весть что сейчас будут делать.
        Хохотнув, Сильвен опёрся на ближайшую колонну и откупорил бутылку. Повернулся к Деве, подмигнул.
        — Ну что, крошка, за моё здоровье?
        Завибрировал браслет, на котором высветился номер Лианы — секретный, которым она не должна была сейчас пользоваться. И сообщение:
        «Ответь. Моему. Мужу. Придурок!»
        «Да пошла ты», — бросил ей Сильвен и залпом выпил полбутылки. Если королевской чете нужна ручная собачка, то есть, дракончик, пусть, вон, Эсвена зовут. Или… Да кого угодно, любой будет рад занять место фаворита короля. «А с меня хватит».
        Сильвен подставил лицо ветру и зажмурился. Какого чёрта! Он угрохал лучшие годы своей жизни на этого неблагодарного… идиота! У которого долг и… И ещё уйма вещей на первом месте, а другу, между прочим, единственному, приходится плестись в конце и довольствоваться крохами королевского внимания. «Разве я это заслужил? — думал Сильвен, сжимая кулаки. — Нет! Я был ему предан! Я оберегал его, я убивал для него! Я всю, всю свою жизнь посвятил ему, а он!.. Ну всё, хватит! Он меня не ценит — прекрасно! Я буду сам по себе. Что я, правда, как ревнивая жена, которой изменили. Дракон я или нет?»
        Мысли были странные — как будто не его. Как будто их Сильвену внушили. Если бы он не знал, как работает эмпатия, заподозрил бы Эмму. Но даже сильнейший эмпат в истории — кстати, дракон — не был способен на такое. Забрать печаль, грусть превратить в радость, вернуть покой — это да. Но мысли эмпаты не читают и уж тем более не внушают.
        Сильвен допил виски — в ушах приятно зашумело, но не более. Напиться бы сейчас… А, впрочем, чего ради? Напьёшься — перестанешь себя контролировать. «Нет уж, я закончу то, зачем сюда приехал, — в который раз подумал дракон. — Нужно это Роберту или нет… Это нужно мне. Я дракон и, чёрт возьми, не хочу на острова! Мне нравится Каэлия. Я хочу здесь жить свободным. Имею, мать вашу, право!»
        «Сильвен, да что с тобой такое?» — завибрировал браслет. Писала снова Лиана.
        «Отвали, я занят», — набрал Сильвен, сделав мысленную пометку поговорить с королевой. А впрочем, нет — зачем? Достаточно будет просто узнать, всё ли с ней в порядке. Потому что у Роберта — спасибо его идиотизму — сейчас врагов хватает, а шантажировать короля, особенно каэльского, супругой — милое дело. Половина всех террористов в истории именно так и поступали.
        «Лиана этого не заслужила, — думал Сильвен, катая пустую бутылку по полу. — Пусть спокойно родит, пусть вырастит принца-дракона. И будет нам всем счастье — в смысле, драконам. А что? Это же так».
        Дождь усилился. Сильвен откинул мокрую чёлку со лба, тряхнул руками — с них капало. Посмотрел на тонущий в тумане сад. Тонко пахло розами и ещё чем-то сладким… Жасмином, что ли?
        Сильвен отвернулся и подумал, что пора бы вернуться в столовую, попрощаться с Марисом, сходить, кстати, на источники… Например, завтра. А что? Чешуя, вон, сыпется — хорошо натопленная сауна наверняка поможет не только расслабиться, но и кожу в порядок приведёт. Ах да, и найти сговорчивую девицу… Где-нибудь подальше от Эртена. Ха, да любая в каком-нибудь клубе будет не против.
        Потом сквозь шум дождя до Сильвена донёсся странный шум: как будто уронили что-то тяжёлое. Или нет — несли что-то тяжёлое, затем хорошенько ударили им о стену. Сильвен поморщился и пожал плечами: мало ли, что там слуги делают. Не его забота.
        Но вслед за этим раздался всхлип — такой тихий, что не будь Сильвен драконом, не услышал бы.
        Он огляделся. В галерее — в крыле напротив, которое хорошо просматривалось с веранды — точно кто-то был. Сильвен потянул носом, но из-за дождя запахи смазались. В конце концов, он дракон, а не охотничья собака, у него тоже есть свой предел.
        Уже стемнело, но силуэт Сильвен видел хорошо. Точнее, силуэты. Что… Что они там делают?
        Всхлип повторился. Сильвен поморщился, потом вздохнул — ну да, драконы любопытны, ничего не поделаешь — и перепрыгнул через перила в сад. Подкрасться и посмотреть труда не составит. Интересно же. А когда дракону интересно — это чувство сравнимо с голодом. Голодать же Сильвен не привык.
        Влажная земля неприятно чавкала под ногами, брюки, там, где по ним хлестали листья, промокли, ботинки быстро запачкались. Но Сильвену было весело: он чувствовал себя драконом, который выслеживает добычу. Давно он в охоту не играл — с самого детства с Робертом…
        Приблизившись к стене галереи, Сильвен недолго думая опустился в грязь на колени — так слушать удобнее, и из-за куста роз его не будет видно. К тому же, какой идиот будет прятаться в розах — там же шипы!
        А если кто и заметит — всё равно решат, что это Дерек Милосский развлекается. В череде его самодурств подслушивание в саду станет безобидной шалостью.
        Окно в галерее было приоткрыто, и отсюда Сильвен отлично различал запахи: силуэты принадлежали Эмме и её мужу. А вот что они делали, до дракона дошло не сразу.
        Всхлипывала Эмма — голос был женский. И получалось, что она пытается сдерживаться: звук был приглушённый даже на таком расстоянии. А вот характерные движения и запах… «А, так они сексом занимаются», — понял дракон и уже собрался уходить. Любопытство удовлетворено, а что секс у этой парочки жёсткий — ну так, кому что нравится. Сильвен и сам иногда был не прочь, если партнёрша тоже этого хотела.
        Но тут к запаху примешался характерный аромат крови, и Эмма выдохнула еле слышно:
        — Мне больно…
        Очевидно, её муж никак на это не отреагировал, потому что чуть погодя она взмолилась:
        — Пусти. Алан, пожалуйста!
        И тут же захрипела — похоже, муж схватил её за шею.
        У Сильвена волосы встали дыбом, когда запах крови усилился. И когти удлинились сами собой.
        — Ну, конечно, шлюха, — отозвался Алан, и голос его звучал сейчас незнакомо, словно говорил другой человек. Не тот, что улыбался и щеголял в розовом фартуке. — Ты сама виновата. — Алан говорил и задыхался. — По-твоему, я должен был терпеть? Терпеть и смотреть, как ты вертишь задом перед этим извращенцем?
        — П-пожалуйста, — прохрипела Эмма.
        — Что «пожалуйста»? На меня смотри, дрянь! Ты думаешь, кроме меня ты кому-нибудь нужна? Да? Поэтому нацепила это платье? Лезешь к этому… графу? Нравится он тебе, да? Смазливый красавчик, ты же у нас таких любишь… Да, дорогая?
        Стук повторился снова и снова. Сильвен поднял взгляд, увидел силуэты в окне: Алан навис над своей маленькой женой и бил её головой о стену, словно мячом — истерично, торопливо. Запах крови стал ярче.
        В питомниках некоторые охранники и даже маги любили поиздеваться над юными драконицами. Почему нет? Не люди же, и ответить не могут. А что это считается извращением… «Так это же мы так наказываем».
        Последнее, что Сильвен помнил: осознание, что он больше себя не контролирует. И жаркое пламя перед глазами.
        Когда оно схлынуло, Сильвен с удивлением обнаружил в своих руках скорчившегося Газаля, и кровь — повсюду. А ещё разбитое стекло. В ушах всё ещё звенело, потом до дракона донёсся, словно издалека, хриплый голос Эммы. Кажется, она просила его прекратить. Сильвен не понял, что именно он должен прекращать.
        Затем у него онемели руки — запястья, как оковами, сжала магия. А голова взорвалась от боли. Привычно: так же делали придворные маги, когда хотели наказать дракона принца. Сильвен упал на колени, потом кое-как облокотился о стену — и боль потихоньку отпустила.
        Тогда оковы исчезли.
        И сразу в галерее стало людно.
        — Врача, — голос мэра звучал визгливо, и Сильвен поморщился. — Кажется, тут нужен врач… Я сейчас… Сейчас вызову…
        Его легко перекрыл рёв хозяина дома:
        — Вы что тут устроили?!
        — Отец… Отец, я всё объясню…
        Сильвен смахнул с лица пот и, кажется, кровь. Потом открыл глаза, с трудом сосредоточился. Всё вокруг расплывалось. Кажется, кто-то разбил окно. И кажется, этот кто-то был он — в тыльной стороне ладони застряли осколки. Наверное, если бы не голова, саднило бы сильно.
        Не самое страшное ранение в жизни Сильвена, откровенно говоря.
        — Дура! От тебя вечно одни неприятности! — рычал господин Марис.
        Рядом красиво, прямо как поверженный рыцарь — только отчего-то без штанов — лежал Алан Газаль. Его лицо представляло кровавое месиво. «Это я, что ли?» — подумал Сильвен и перевёл взгляд на Эмму. Та, в порванном платье, сжалась у ног отца, как сломанная кукла.
        — При гостях, идиотка! — гремел голос Мариса. — Тебе обязательно нужно устроить сцену именно при гостях?!
        — Вашу дочь избили. Прекратите на неё кричать.
        — Что?!
        Сильвен откашлялся, с трудом сосредоточился на Викторе и повторил:
        — Вашу дочь избил её муж. Быть может, вы что-нибудь сделаете?
        Повисла недоумённая тишина. Господин Марис явно пытался понять, что от него хотят. Сильвен поймал изумлённый взгляд мэра, но тут же отвернулся. С этим он как-нибудь потом разберётся.
        — И что я должен сделать? — наконец поинтересовался Виктор.
        Сильвен вытер лицо остатком рукава и пожал плечами.
        — Ну, в морду я ему уже дал. В принципе, можно добавить…
        — Наша семья не ваша забота, граф!
        Сильвен встал, держась за стену.
        — У вашей дочери наверняка сотрясение мозга. Её били головой о стену. Вызовите хотя бы врача.
        Виктор уставился на него так, словно Сильвен заговорил на драконьем. Эмма, обернувшись, бросила короткий умоляющий взгляд.
        — Я в-вызвал врача, — выдохнул мэр. И схватил Сильвена в охапку. — Дерек, что же ты творишь!
        Сильвен целое мгновение раздумывал, а не цапнуть ли этого кретина за плечо, например. Но он наверняка ядовитый — с такой-то комплекцией холестерин точно зашкаливает…
        Потом на сцене появилась запыхавшаяся Илона. Следом спешил Итан — в галерее тут же повеяло свежим ветром.
        — Там скорая помощь приеха… О, господи!
        Сильвен высвободился из объятий мэра, снова вытер кровь — кажется, рассечена бровь… подумаешь, делов-то! — и посмотрел сыщице в глаза.
        — Мы уезжаем. — Потом повернулся к Марису: — Благодарю за гостеприимство. Вы правы, ваша семья не моя забота. Прошу меня простить: я не привык спокойно смотреть, как бьют женщину. Но здесь это, похоже, в порядке вещей.
        С этими словами он с достоинством удалился. Точнее, Сильвен надеялся, что с достоинством, потому что голова гудела, маска держалась на честном слове, и очень хотелось вызвать огонь — что-нибудь спалить. Но не здесь же. И так набедокурил.
        Позже, в поместье Илона на правах секретаря отправила врача восвояси и сама явилась к «графу» обрабатывать раны.
        Сильвен как раз переодевался: поджигать или нет он ещё не решил, а вот завалиться куда-нибудь в клуб… да хотя бы и в Столице. Это да, этого он хотел.
        Илона окинула его пристальным взглядом и недовольно поинтересовалась:
        — Куда это ты собрался?
        — Напомните, госпожа Вертек, когда мы перешли на «ты»? — отозвался Сильвен, рассматривая в зеркале новую маску: худощавый юноша-брюнет, изящный и…м-м-м… ну очень сексуальный, особенно этот голодный блеск в ярко-карих глазах. То что надо!
        Илона прищурилась.
        — Сильвен, что с… вами? Вы… Итан сказал, вы изменились, когда Эмма Марис к вам прикоснулась. Она волшебница и…
        — Она эмпатка.
        — Простите?
        Сильвен обернулся.
        — Вы знаете, кто такие эмпаты?
        — Да, конечно, но обычно это драконы, и это же большая редкость… — запинаясь, отозвалась Илона. — Вы уверены?
        — Абсолютно. И если вы читали о том, как проявляется эмпатия, то знаете, что повлиять ею на жертву невозможно.
        — Но внушение…
        — Глупости. И сказки. Самое большое, что эмпат может: подарить покой. Даже в тоску не вгонит: это чувство, а не эмоция, она сложнее. Госпожа Вертек, идите отдыхать… Или работать, как вам больше нравится.
        Илона окинула его недоверчивым взглядом и поджала губы.
        — Я пришлю вам отчёт завтра утром.
        Сильвен пожал плечами. Он не был уверен, что хочет читать подробное описание жизни Виктора Мариса. А что ещё будет в том отчёте? Скука…
        Пожалуй, сыщик из него не получится. А может, Илона не такой уж хороший специалист — никаких улик или хотя бы гипотез у неё до сих пор ведь нет.
        Уходя, она замешкалась в дверях.
        — Могу я всё-таки спросить, куда вы собираетесь?
        — Можете. Вы уже спросили. — Сильвен улыбнулся. — Спокойной ночи, госпожа Вертек.
        В Столице садилось солнце, и сиреневые мягкие сумерки окутавали город. В воздухе висел аромат сливы — в Каэлии рос знаменитый «драконий» сорт: позднее цветение, ярко-алые лепестки и сладкий запах, который, стоило цветок сорвать, тут же становился горьким, «дымным». Сильвен вдохнул его полной грудью, посмотрел на очередь перед ночным клубом — одним из тех, что помещают в путеводители для туристов с пометкой «рекомендовано». За вход тут платили немало, зато кого попало не пускали.
        А ещё шанс наткнуться здесь на аристократку или кого-то из служащих дворца был ничтожный. Сильвен снова окинул взглядом очередь — длинная, и сплошь из туристов. То что надо.
        Раньше внутрь его провёл бы Роберт: пара слов охраннику, кольцо с печатью королевского рода — и путь свободен. Сейчас о короле думать хотелось в последнюю очередь. «Он мне и не нужен», — Сильвен улыбнулся и, не особенно скрываясь, переместился в зал. Всё-таки магия порталов — отличный дар!
        Внутри его появление не заметили — Сильвен вдохнул сладкий аромат табака вперемешку с дорогими духами, на мгновение зажмурился… Потом направился сразу к танцполу. Вон та парочка иностранок, кажется, из Антверпеса — они вполне ничего. М-м-м, ещё и близняшки!..
        В Эртен он вернулся ещё до рассвета — уже без маски и в отличном настроении. Что ж, если раньше чешуя сыпалась от недостатка секса, то теперь с этим полный порядок: близняшки оказались очень горячими! А ещё надо запомнить тот клуб: у него очень удобные приватные кабинеты.
        Упав на кровать — не раздеваясь — Сильвен подумал, что жизнь, вообще-то, отличная штука. А свободная жизнь — ещё лучше. Перед сном всё-таки вспомнился Роберт: на планшете была сотня пропущенных и от него, и от Лианы. Но… Да пусть оба идут лесом.
        С этими мыслями Сильвен заснул. И кошмары (ах, что же случилось, вдруг на короля или его королеву напали?) дракона не мучили. Напали — отобьются. У Роберта есть Эсвен. И много кто ещё. А у Сильвена кроме самого себя никого нет. Значит, надо о себе самому же и позаботиться.
        Утром случилось небывалое: поместье Дерека Милосского в Эртене неожиданно посетил король. Явился его величество почти без охраны — огненные драконы и пять гвардейцев не в счёт. Всех их король оставил в саду пугать ошеломлённую прислугу, а сам изъявил желание навестить хозяина «этого милого особняка».
        — Но граф отдыхает, — выпалила ошеломлённая управляющая.
        Роберт ласково ей улыбнулся.
        — Просто проводите меня к нему.
        В спальню к графу он, конечно, зашёл один. Управляющая замялась на пороге, и король с прежней ласковой улыбкой попросил её занять чем-нибудь его свиту. «Быть может, вы их накормите? Драконы, понимаете, всегда голодные. Они даже чашке кофе будут очень рады». Спорить управляющая, конечно, не посмела.
        Сильвен проснулся от воды в лицо.
        — Итак, ты жив, — услышал он, когда перестал отфыркиваться.
        Роберт стоял у окна, внимательно изучая сад.
        — Да что мне сделается? — бросил Сильвен, вытираясь покрывалом. — Это что, демоверсия ссылки на острова?
        Король обернулся.
        — Какие ещё острова?
        — Не знаю, их же там порядка сотни. Или ты не туда собрался меня сослать? Мне, признаться, плевать.
        Роберт обескураженно посмотрел на него.
        — Ты что, пил?
        Сильвен сел на кровати подальше от мокрого пятна на простыне.
        — Да. И что?
        Роберт прикрыл на мгновение глаза.
        — Я звонил тебе. Много — раз сто. Силь, почему ты не отвечал?
        — Был занят.
        Король хотел было что-то сказать — наверное, что-то неприятное. Но оборвал сам себя.
        В спальне наступила тишина — только за окном уже привычно горланили птицы.
        — Силь, — голос короля, когда он снова заговорил, звучал теперь тихо и даже робко. — Я… сделал что-то не так?
        — Кроме того, что ворвался ко мне в спальню и облил водой?
        — И ты не удивлён, что я знаю, где тебя искать?
        — Нет.
        Король нахмурился. Потом шагнул к кровати.
        — Силь, я чувствую себя виноватым. Что случилось? Скажи мне, я всё исправлю!
        Дракон вздохнул.
        — Ты поэтому пришёл? Исправлять?
        — Я волновался…
        — Что с твоей ручной собачкой что-то случилось?
        Роберт споткнулся.
        — Что?
        Сильвен пожал плечами.
        — Для работы у тебя есть Эсвен. И… ещё с десяток таких, как он, как я погляжу. Ты всех их сюда приволок? А я у тебя вместо жилетки — чтобы поплакаться, пока жена беременная, и её нельзя волновать?
        Роберт изумлённо смотрел на него.
        — Силь, ты что? Какая жилетка, мы же друзья!
        — Мы были друзьями, пока ты не женился. А потом ты выселил меня к безопасникам, а недавно выставил вон из дворца якобы в отпуск. Роб, давай будем честны друг с другом: мы уже не друзья. Два года как. Что дальше? Прикажешь убираться из страны?
        Король выдохнул, словно его ударили — и осел в удачно оказавшееся рядом кресло. Схватился за голову.
        — Я… не понимаю.
        — Ты всё отлично понимаешь.
        Роберт поднял на него больной, испуганный взгляд.
        — Силь, я понимаю, что ты ревнуешь, прости меня, я не думал, что…
        — Просто отпусти меня, Роб. Ты же освобождаешь драконов — вот и меня освободи.
        Король зажмурился и целое мгновение был так похож на того замкнутого, одинокого мальчика, каким Сильвен помнил его в детстве. Сердце ёкнуло, в голове мелькнуло: «Что же я делаю?»
        Потом Роберт открыл глаза, и выражение его лица изменилось — словно король надел маску. Не драконью, а человеческую, ту, что ему пристало носить: холодную и высокомерную.
        — Хорошо. — Он встал и добавил: — Я всё понял.
        И, отвернувшись, вышел.
        Сильвен закрыл глаза. Сердце снова сжала глухая тоска: «Я был прав, я совсем ему не нужен».
        Но потом вспыхнул огонь: «Я и так это знал. Что ж, отлично, я рад, что мы с этим закончили».
        Когда к Сильвену тихонько поскрёбся оправленный на разведку Итан, огненный дракон снова спал — разметавшись по всей кровати. С одной стороны, где до этого было мокрое пятно, простынь слегка обуглилась, но больше ничего странного, казалось, не произошло.
        Во сне Сильвен улыбался.




        Глава 11


        Погода в Эртене окончательно испортилась. Дождь лить перестал, но низкие, набухшие от влаги облака накрыли черепичные крыши домов, как взбитая пенка молока — кофе. Сильвен прогулялся по саду, посмотрел на город вдалеке и на собственный особняк (точнее, Дерека, но купил-то его Сильвен) и понял, что не верит глазам — он не привык видеть небо так низко. «А может, это и не небо вовсе, а такой туман?» — подумал он, хмурясь. Небо означало высоту, поэтому никогда ему не нравилось, однако туман Сильвен, как любой огненный дракон, переносил ещё хуже. Это же вода, и она не падает с неба, а висит в воздухе, бр!
        — Горы, милорд, — сказала управляющая с улыбкой, когда Сильвен, вернулся с прогулки и поинтересовался, «что за фигня творится за окном». — Здесь часто так, особенно по осени.
        «Но сейчас-то лето», — подумал Сильвен и поморщился. Солнце было как-то… приятнее.
        Для всех Дерек Милосский этим утром маялся от похмелья. И, конечно, никого не принимал. Для достоверности Сильвен порычал на лакеев, посетовал на мигрень и ломоту в костях. Как говорится: «Ах, меня вчера отравили!»
        Только управляющая рискнула заикнуться:
        — А король, милорд, ждать ли его визита снова?
        — Какой король? — искренне удивился Сильвен.
        Тут уж все на него посмотрели с изумлением, даже Илона с Итаном.
        — Король нанёс вам визит сегодня утром, — напомнила управляющая.
        — Правда? — Сильвен пожал плечами. — Надо же, ничего не помню. Кажется, я проспал. Он записку не оставил?
        Всё он помнил, просто думать о Роберте не хотел.
        — Нет, милорд… — Похоже, управляющая ушам своим не верила.
        Илона, стоя за её спиной, только головой покачала. Итан же пытался копировать поведение лакеев, так что, конечно, промолчал.
        — Жаль. Если снова придёт, попросите написать. А вообще, я сегодня никого не принимаю, — капризно добавил Сильвен. — В том числе королей. — И собрался захлопнуть дверь спальни.
        — А завтрак, милорд?
        Сильвен очень натурально скривился.
        — Мне плохо, вы что, не понимаете? Оставьте меня в покое! Это приказ! Ясно вам?
        И наконец захлопнул дверь. А потом ещё и повернул в замке ключ, чтобы уж наверняка. А то с той же Илоны станется прийти «в гости», уточнить, как именно он проспал короля, и что этот король про неё говорил.
        «Надо всё же позаботиться о её брате, — напомнил себе дракон. — Хороший она специалист или нет, но сюда именно я её приволок. И, похоже, совсем не облегчил ей жизнь. Так что, случись что, часть вины точно будет моя».
        А виноватым Сильвен быть не любил. Надо ещё смотаться в Столицу и заглянуть во дворец… «Интересно, — думал Сильвен, — я уже могу считать себя безработным?» Странно, но грусти эта мысль не вызвала, только досаду и раздражение. Чёрт возьми, он горбатился на короля… да всю свою жизнь! А Роберт вот так просто взял и ушёл? «Ну, я же сам его об этом попросил», — напомнил себе дракон. Да, попросил, но лучший друг всё-таки! Мог бы хоть попытаться поспорить, удержать… У-у-у, предатель!
        А ещё была королева… Сильвен утром залез в её планшет и… как бы это сказать… Узнал о себе много нового. Много неприятно нового. Вообще-то, королеве не мешало бы «помыть с мылом рот», как говорил когда-то гувернёр принца. Кстати, Роберт бранился крайне редко. А вот Сильвен за словом в карман не лез, за что и получал. Один раз гувернёр действительно поволок маленького дракона прямо с занятия в ванную. И пока Роберт перед закрытой дверью упрашивал друга простить, потому что «он же не хотел», гувернёр на своей шкуре познакомился с внушительной драконьей челюстью, потому что Сильвен то как раз хотел. «Щас цапну!» Вспомнив это, он невольно рассмеялся. Зубы у него тогда, под печатью, были так себе, сейчас куда лучше…
        И их снова требовалось кое-кому показать. А может, даже цапнуть.
        Накинув маску парнишки-студента — первое, что в голову пришло — Сильвен переместился на центральную площадь Эртена, к храму Единого бога. Потянул носом. Потом со вздохом — проклятый туман скрадывал запахи — поднялся на крыльцо храма и заглянул в открытые двери.
        Внутри оказалось довольно людно — шла воскресная служба, священник на возвышении звучным голосом читал проповедь. Сильвен прислушался, но после слов «смирение есть добродетель» отвернулся и скривился. Да-да, подставь другую щёку, потом улыбнись и скажи, что прощаешь. Надо же, и людей этим маринуют, а он-то раньше думал — только драконов в питомниках. Правда, там проповеди не читали, там их вбивали заклинаниями, но… кому что.
        И зачем свободный человек станет такое слушать? Сильвен не понимал.
        Однако ж слушали, и довольно многие. Эртен — маленький город, и, кажется, половина его жителей сейчас собралась в этом храме учиться смирению. И среди них была Эмма Марис.
        Сильвен опустился на ступеньки и приготовился ждать. Можно было, конечно, похитить волшебницу прямиком со службы, но… Он же цивилизованный дракон, а Эмма не принцесса.
        Ждать пришлось долго. Сильвен ни черта не разбирался в религии — это Роберт как-то прошёл университетский курс по теологии экстерном, Сильвен тогда отмахнулся: «Драконов ни одна вера не признаёт, так какого чёрта?» Роберт говорил: чтобы лучше понимать людей. Будущему королю это было актуально, а вот его верному стражнику — да и правда, на кой чёрт? Чтобы, когда очередной поехавший террорист сгорит в его пламени, Сильвен мог прошептать над ним слова нужной молитвы, проводить в последний путь? Вот ещё!
        Так что всё это для дракона было в новинку — как и повисший низко над городом туман.
        В Каэлии каждый мог молиться кому хочет, официальной религии не было. Но большинство предпочитали Единого бога — Сильвен раньше считал, что для удобства. Кого легче уважить — целый сонм или одного? Ответ очевиден. Однако не всё, похоже, было так просто.
        Например, эти двери в храм — их украсили аркой из чёрного дерева, помпезной до невозможности. Сильвен, пока ждал, присмотрелся. Арка напоминала воронку — шесть… или нет, семь полуколец сужались к дверям, и резьба у них была ажурная: то ли косы, то ли рюш. А по бокам, на стенах красовались, похоже, святые. Сильвен сначала решил, что это какой-то комикс. Вон мужик с решёткой для гриля — он тут зачем? Собрался мясо готовить? А вон девица с нежной улыбкой попирает босой ногой колесо. Этот символ Сильвен и вовсе не понял, потому залез в планшет проверить. Отмахнулся от гневных сообщений Лианы («Ты что, придурок, наделал? Совсем там свихнулся в своих горах?! Да что творится-то?»). Оказалось, да, мужик с девицей святые. Точнее, мученики. И гриль с колесом — это орудия пыток, с помощью которых они и мучались.
        И хоть убей, Сильвен не понимал, зачем изображать их на входе в храм — святое вроде как место. Разве вера — это не свет и надежда? Тогда причём тут пытки? И вообще, он бы на месте святых обиделся. Сильвен ненавидел любое упоминание о полёте, потому что это страшно. Умирать на раскалённой решётке — тоже так себе удовольствие. А видеть потом эту решётку на своём портрете — да это просто отдельный вид извращения!
        Нет, не понимал Сильвен религию, ну никак! С одной стороны — «смирись», с другой — пытки. И всё это вроде как надежда и свет. Что, смирись, пока тебя пытают, потом тебе воздастся? Ага, щас! Сильвен на своей драконьей шкуре знал, что если терпеть и ничего не делать, фиг тебе чего воздастся. Вот терпел он в питомнике, а наставник его всё равно не пощадил. Или вот трудился на короля — да просто пахал, как проклятый! И что? Этот гад взял и ушёл. Взял — и ушёл!
        Воздастся — ну надо же…
        Туман наконец определился — и стал медленно подниматься, открывая то один краешек синего — очень яркого среди дождливой серости — неба, то другой. Сильвен вспомнил, что не взял вчера Итана полетать. Бедняга, поди, мается сейчас. Мальчишка был так рад, когда парил над тем обрывом — Сильвен ему даже завидовал. Когда последний раз он испытывал такую же чистую, незамутнённую радость? Хм…
        Вспомнить не получалось. Всегда был страх. Страх сгореть, страх за Роба, страх волшебников… Много страха. А он, как известно, отравляет радость.
        «Какой-то я несчастный дракон, — подумал Сильвен. — Надо это менять».
        В храме вдруг запели — более-менее слаженно. Сильвен прислушался: древний каэльский звучал странно, но удивительно уместно в этом городе, который словно так и остался жить в Драконью эпоху.
        Кстати, дракон на арке тоже был — вон, голова его валяется у ног юноши с копьём.
        «Люди нас как всегда очень любят», — подумал Сильвен.
        Ещё пять минут хорового пения — особенно старался священник, вообще всех перекрикивал — и служба закончилась. Из храма один за другим стали выходить прихожане: все как на подбор с улыбками. «Может, там траву какую распыляют?» — удивился Сильвен и принюхался. Вроде нет… Чего тогда они такие довольные?
        Эмма Марис тоже улыбалась — пока её взгляд не упал на рыжего парнишку у входа. Сильвен оттолкнулся от стены и с ухмылкой подошёл к волшебнице.
        — Госпожа, позвольте вас проводить.
        Эмма зачем-то оглянулась, потом скомкала в руках полупрозрачную белую накидку и медленно убрала её в сумочку. После чего поинтересовалась:
        — Простите… это вы мне?
        — Конечно, вам. — Сильвену это даже нравилось. Надо же, а она ведь тоже пытается играть! Это забавно. — Не нужно делать вид, что вы меня не узнали.
        Волшебница нахмурилась.
        — Но я и правда…
        — Госпожа, вчера вы связали меня заклинанием, которое действует исключительно на драконов. Вы маг с высоким потенциалом. Вы меня видите. — Сильвен снова протянул ей руку. — И нам есть что обсудить. Не так ли?
        Эмма посмотрела на него затравленно, вмиг став похожей на ту испуганную, избитую девушку, которую он видел вчера. Сильвену даже стало её жаль. Немного. Если забыть, что она маг и прекрасно может себя защитить…
        — Сестра, всё в порядке?
        Эмма с Сильвеном обернулись. На ступеньку выше стоял священник, всё ещё в парадном облачении — его… э-э-э… одежда сверкала даже сейчас, хотя солнце с трудом пробивалось сквозь облака, и свет был тусклым. Дракон решил, что эти тряпки делают его похожим на лошадь, украшенную для парада. У короля с королевой были такие кони, необходимые для некоторых церемоний. Так вот, сбруя у них блестела ну точно так же! На зависть всем драконам, которые сами не свои до всего сверкающего.
        — Сестра? — повторил священник, с подозрением глядя на Сильвена.
        — Вы родственники? — удивился тот.
        А Эмма наконец взяла себя в руки. Она мягко улыбнулась и ответила:
        — Всё хорошо. Мой друг…
        — Сильвен, — добавил дракон и подмигнул.
        — Сильвен, — покорно повторила волшебница. — Пришел меня проводить. Благодарю за беспокойство, отец Карпий, но всё в порядке.
        Она пожала Сильвену руку, и они вместе спустились по ступенькам на улицу.
        — А, это у вас такие обращения, — протянул дракон. — Сестра, отец? У вас, оказывается, есть вторая семья, госпожа. Что, эти семейные встречи нравятся вам куда больше, как я погляжу.
        Эмма высвободила руку и посмотрела колюче, как при знакомстве — на том маскараде у мэра.
        — Вы пришли меня оскорблять?
        Сильвен посмотрел с удивлением… И вздрогнул, внезапно представив ситуацию со стороны: хрупкая девушка, которую вчера избил собственный муж, теперь вынуждена терпеть… ну, дракона.
        Если бы эта девушка не была ведьмой, он бы, пожалуй, устыдился.
        А так — Сильвен улыбнулся и поинтересовался:
        — А вы хотите надеть на меня ошейник, госпожа Марис?
        Эмма сначала нахмурилась, словно не понимая, потом покачала головой.
        — Я вас не выдам, господин. Если это всё, то…
        Пожалуй, и впрямь всё, но — Сильвен криво усмехнулся и кивнул на ближайшую террасу, где попивали кофе (или что покрепче?) горожане, укутанные в пледы. Непогода их как будто не смущала. А что — сходили в церковь, потом завернули пообедать… Нормальный выходной. Обычный.
        — Не думаете, что нам нужно поговорить?
        Эмма отвела взгляд и вцепилась в сумочку так, словно собиралась ею от злого дракона отбиваться. Как будто у неё не было оружия получше! Магия, например. Сильвен по себе знал, насколько та действенна.
        — Не думаю, господин. Позвольте мне пройти.
        — А я вас разве держу? — поднял брови дракон. — Но госпожа, видите ли, я здесь провожу расследование, и у меня есть к вам вопросы, так что если вы не ответите мне сейчас… Что ж, я приду к вам в гости. В конце концов, ваш муж печёт такие ароматные кексики… И так очарователен…
        Эмма поменялась в лице, взгляд снова стал затравленным. Сильвен невольно сжался — вот сейчас она его ударит. Испуганный маг… Ну, это же как испуганный человек, а люди, когда боятся, обычно бьют. Или убегают. Но маги как раз бьют — ибо есть чем. Профессиональная привычка, так сказать.
        Но Эмма вдруг посмотрела в сторону кафе и выдохнула:
        — Только не там, пожалуйста.
        Сильвен вздрогнул и больше от удивления спросил:
        — А что, кормят невкусно?
        — Там все — мои знакомые. И половина лечится у моего мужа. Они ему расскажут и… — Волшебница закусила губу. Потом взглянула на Сильвена с отчаянием. Вздохнула. — Хорошо. Пойдёмте…
        И, отвернувшись, она торопливо направилась вниз по улице. Не ожидавший этого Сильвен сначала помедлил, потом поспешил за ней.
        — И что сделает муж, когда ему расскажут?
        — Вы всё вчера сами видели.
        Сильвен наконец сложил два и два. Чертыхнулся, посмотрел на волшебницу, мысленно выругался… Потом спросил, сделав голос тоньше:
        — Так сойдёт?
        Эмма обернулась, и её глаза расширились.
        — К девушке же он не будет ревновать? — добавил Сильвен, с трудом удерживая «женскую маску». Куцая получилась, но… Зато со всех сторон точно женская!
        — Вообще-то, будет, — отозвалась Эмма. — Но… спасибо.
        Сильвен пожал плечами и снял маску совсем.
        — Тогда скажете ему, что я вас допрашивал. Даже лгать не придётся, правда, госпожа?
        Эмма снова вздохнула и кивнула.
        Дальше они шли молча. Волшебница торопилась, почти бежала — петляла какими-то проулками, которых в Эртене великое множество. Надо же, а на первый взгляд такой маленький городок! И такая паутина внутри.
        Сильвен быстро потерял направление. Ладно, обратную дорогу найдёт по навигатору. Или… Да найдёт — вот уж проблема!
        Туман поднялся, но небо чище не стало. Прорехи синего быстро исчезли за тучами, которые набухли с явным предупреждением: «Сейчас прольёмся».
        И действительно, дождь начался ровно в тот момент, когда Эмма открыла дверь неприметного бара. Внутри оказалось пусто, только владелец — или всё-таки бармен? — за стойкой равнодушно протирал бокалы. Эмму он явно знал — кивнул молча. По Сильвену скользнул заинтересованным взглядом и спросил:
        — Что пьём?
        — Воду, — ответила за дракона Эмма.
        Бармен посмотрел на неё и грустно вздохнул.
        — Ладно, сейчас кофе сварю.
        — А мясо пожарите? — подмигнул Сильвен, показывая браслет планшета. — Можете даже цену заломить, если подслушивать не станете.
        — Он и так не станет, — сказала Эмма, когда бармен, просияв, исчез в подсобке. — Он мой должник.
        — Вот и будет шантажировать вас вашими секретами, — усмехнулся Сильвен. — Заодно и от долга избавится. Не боитесь?
        — Не боюсь. Это я его шантажирую.
        Сильвен кивнул.
        — Понятно. Да вы страшная женщина, госпожа.
        Эмма промолчала.
        Снаружи стемнело, в окна заколотил дождь. По мостовой потекли сначала ручейки, потом настоящие реки. Здесь, в зале было душновато, но вкусно пахло кофе, и Сильвен согласен был потерпеть. Тем более в такой дождь он наружу ни на ногой!
        Хозяин явно любил чёрно-белую фотографию — в интерьере преобладала она. И мягкие кресла, что для бара необычно. Впрочем, высокие стулья тут тоже были. И даже сцена с шестом. Наверное, время сейчас не то — может, народ тут вечером собирается? Когда есть что посмотреть, а не только выпить.
        Бармен принёс кофе, пообещал, что «мясо уже вот-вот», и снова исчез. Эмма глядела в окно, по которому чертил водяные дорожки дождь. Сильвен сначала изучил деревянные панели на стенах (надо поосторожнее с огнём), потом выпустил когти — но волшебница никак на это не отреагировала. Тогда уже Сильвен на неё посмотрел — с досадой.
        — Госпожа, вы… в порядке?
        Она повернулась, нахмурилась.
        — Что?
        — Вы… Я должен был раньше спросить, прошу прощения. Вы хорошо себя чувствуете? Вам помощь вчера оказали?
        — Ах, вы об этом. — Она снова повернулась к окну. — Я всё-таки волшебница. Всё в порядке, господин. Но это же не то, что вы хотели у меня узнать?
        Нет, но Сильвен не выдержал:
        — Почему вы от него не уйдёте?
        Эмма посмотрела в ответ — опять колюче, недобро. Однако Сильвен продолжил:
        — Госпожа, если он так с вами обращается — почему вы это терпите?
        — Он мой муж, — просто сказала волшебница. Как будто это всё объясняло. — И кстати, не волшебник. Ему пришлось вчера лоб зашивать. После… вас. Господин, я понимаю, как это выглядело, однако… Нас обоих это устраивает.
        «Не лезь», — услышал Сильвен. Раньше он так бы и сделал. Сколько раз он видел драконов хорошо если не на поводке у хозяев. Сколько раз наблюдал, как эти хозяева не стесняются показывать свою власть. И всегда смотрел молча. Или отворачивался, если мог. Выбрасывал из головы, ведь: «Что я могу сделать?»
        Сейчас перед ним был человек, больше того — маг. И Сильвен снова смотрел, с удивлением понимая: именно сейчас отвернуться он не может. На нём больше нет ошейника, и он не обязан делать вид, что ничего не замечает, потому что обычное оправдание больше не работало. Сильвен многое мог сделать — от простого «снова набью ему морду» до «ославлю так, что фиг он себе клиентов найдёт».
        — Всё в порядке, — добавила Эмма.
        — Действительно, — протянул Сильвен. — Конечно, в порядке. И часто у вас так «в порядке»?
        Волшебница прищурилась.
        — Это не ваше дело, господин.
        — Не моё, — усмехнулся дракон. — Но знаете, госпожа, у меня есть некоторый опыт, связанный с насилием. Так вот, что бы мы ни делали, насильнику всегда будет мало. И терпеть, как вам в вашей церкви внушают, не поможет. Станет только хуже. Вы не можете этого не понимать. Вы же не дура. Там, — Сильвен ткнул в изумлённую Эмму когтем в висок, — вы всё и сами знаете. Вам духу не хватает с этим покончить, вот и всё. Это обычная трусость.
        Он замолчал и взглянул на волшебницу. Та молчала тоже, и Сильвен был уверен: вот сейчас она его точно ударит.
        Но Эмма глубоко вздохнула. Разомкнула стиснутые в «замок» пальцы. И посмотрела так спокойно, что Сильвен восхитился её выдержке.
        — О чём вы хотели меня спросить, господин?
        Дракон скривился. Откинул чёлку со лба, облокотился о стол и как мог очаровательно улыбнулся. Говорят, для женщин драконьи чары — как наркотик. Очевидно, не для волшебниц — Эмма посмотрела в ответ равнодушно.
        Тогда Сильвен спросил:
        — Госпожа, почему вы меня не выдали? Вы же поняли, кто я, ещё на том маскараде у мэра. Но промолчали. Почему?
        Эмма пожала плечами.
        — Я решила, что это не моё дело. Если королевский советник зачем-то надел маску, очевидно, что он хочет остаться неузнанным. Я не хотела вам мешать, только и всего. Наверняка вы действуете с позволения короны, а кто я такая, чтобы переходить дорогу королю? — волшебница улыбнулась.
        Логично. Очень. Вот только…
        — Госпожа, я же вижу, как в вашем городе обращаются с драконами. — Сильвен тоже улыбнулся, показав клыки. Пугать девушку он не хотел, но можно же её смутить! Хотя Эмма казалась непрошибаемой, на ней даже взгляд с прищуром не действовал, а ведь Сильвен столько раз им пользовался, и на представительницах прекрасного пола он всегда срабатывал безотказно. Разве что на Лиане дал осечку, но Лиана — дракон. Да и вообще… не от мира сего. — Для таких, как я, здесь установлен комендантский час, а ещё мы носим ошейники, хотя по всей стране, — продолжал дракон, — они запрещены. Но не здесь. И это тайное общество, о котором боится рассказывать Итан… мой… эм, дракон. Так что, если вы думаете, что я поверю, будто вам всё равно, или вы испугались короля… Ваш мэр, вот, не боится. И не только он. Наверняка и ваш отец тоже.
        — То есть, если я живу в Эртене, где наш мэр не любит драконов, то и я не должна их любить? — подняла брови Эмма.
        — А ещё вы маг, — подмигнул Сильвен. — Ну какой маг любит драконов?
        — О, вы удивитесь! — вырвалось у волшебницы, и она рассмеялась.
        А Сильвен смотрел на неё и думал: бывают ли моменты, когда она улыбается по-настоящему, от счастья? Должны быть. Даже Роберт, мастер фальшивой улыбки, никогда не носил эту маску при Сильвене.
        По крайней мере, так было раньше.
        — Хорошо. Допустим, я верю вам, госпожа. Но и помогать мне вы не спешите. А ведь за помощь наш король вознаграждает щедро.
        — А вам нужна помощь? — удивилась волшебница.
        Сильвен открыл было рот — едкий ответ уже вертелся на языке. Но так ничего и не сказав, дракон отвернулся к окну.
        — Нет, не нужна.
        — Очевидно, как и мне, — добавила Эмма и вздохнула. — Простите мне женское любопытство, господин, но могу я узнать, что вы расследуете?
        — Смерть Ферета Тэри.
        — Кого?.. Ах да, того дракона. Разве это было не самоубийство?
        — Или кому-то очень хотелось, чтобы так оно и выглядело. — Сильвен снова повернулся к волшебнице. — Госпожа, а вы ведь эмпат.
        Она вздрогнула и оглянулась.
        — Что, это был секрет? — добавил Сильвен.
        — Как вы узнали? — выдохнула Эмма шёпотом.
        Сильвен фыркнул.
        — Сложно не догадаться, госпожа, когда твоё настроение меняется так кардинально. Если вы хотели оставить это в секрете, колдовать не следовало.
        Эмма накрыла свою чашку с кофе руками, словно нуждалась в тепле.
        — Никто раньше не догадывался, — тихо проговорила она.
        — Никто — это ваш муж? Между прочим, почему вы не гасите его гнев магией?
        Эмма подняла взгляд и поражённо уставилась на дракона. А потом с раздражением отчеканила:
        — Я никогда — никогда! — не чаровала моего мужа. Это неправильно. Это…
        — Ну да, а незнакомого человека можно, — хмыкнул Сильвен. — Тем более, дракона.
        Волшебница отвела взгляд.
        — Вам было так плохо, я не могла это терпеть. Прошу меня простить.
        — Терпеть? — удивился Сильвен. — Что именно?
        — Вашу боль. Вы страдали, а я… У меня не очень… — Эмма закусила губу, потом выпалила: — У меня плохо выходят щиты такого рода. От сильных эмоций, вроде ваших, я не могу полностью отгородиться.
        Сильвен откинулся на спинку стула. М-да, в книгах об этом не писали.
        — Вы… чувствовали то же, что и я? Я правильно понял?
        — Эхо, скорее, ваших чувств… Но да, грубо говоря, всё именно так. — Волшебница глубоко вздохнула, успокаиваясь.
        — И… сейчас вы тоже знаете, что я чувствую?
        Эмма с подозрением посмотрела на него.
        — Если прислушаюсь. Господин, не думайте, пожалуйста, что это доставляет мне удовольствие. Поверьте, никакого. Это как копаться в чужом белье — мерзко. Так что нет, я не читаю ваши или чьи-то ещё эмоции постоянно. Я бы с удовольствием вообще их не слышала, но… не могу. Ни один щит не закрывает от них полностью. И ни один артефакт.
        Сильвен хмыкнул.
        — И что же, вы можете определить причину… этих эмоций?
        — Нет, конечно! — Волшебница посмотрела на него с изумлением. — Господин, это… Как зеркало: вы видите своё отражение, но не прожитые годы. Я — такое зеркало. В лучшем случае — и повторяю, только когда эмоции очень сильные — я чувствую их. Не больше.
        — И можете изменить.
        Эмма нахмурилась.
        — Например, сменить тоску на радость, — продолжал Сильвен.
        — Нет, конечно! Настолько кардинально я ничего поменять не могу.
        — Но моё настроение вчера вы изменили.
        — На гнев! Не на радость. И я ничего не меняла, я просто подтолкнула. Вы прошли бы эту дорогу сами… Я имею в виду… Понимаете, из тоски два пути — в депрессию, то есть, в болезнь. Или в гнев, а потом — принятие. — Эмма улыбнулась. — Мой муж лучше бы вам объяснил. Но если очень… кратко и грубо: я просто подтолкнула вас на дорогу не к регрессу, а прогрессу. Обычно это так происходит: вы злитесь, потом принимаете и живёте дальше.
        — Похоже, я должен сказать вам спасибо, — усмехнулся Сильвен.
        — Похоже, должны. — Эмма посмотрела на него прямо. — Впрочем, если вы предпочли бы депрессию — а вы так быстро к ней шли… То извините, что помешала.
        Сильвен невольно улыбнулся. Что-то внутри него загоралось, когда волшебница смотрела на него так — без… колючей маски или затаённого страха. Прямо.
        «Да, только мои ли это эмоции, или она меня к ним подводит?» — тут же подумал дракон.
        — То есть подтолкнуть человека или дракона вы можете? — резко спросил он. — Например, к убийству.
        Эмма уставилась на него.
        — Что?.. Вы… Вы что, подозреваете, что я внушила Ферету Тэри желание взорвать королеву? Вы серьёзно?
        — Абсолютно. Внушили, подтолкнули — мне плевать.
        Эмма рассмеялась — грустно и надломленно.
        — О, если бы я могла! Господин, простите, но это так не работает. Я ничего не могу внушить, тем более желание кого-то убить. Нельзя положить какую-то идею или мысль человеку… дракону, если хотите… в голову. Особенно дракону, вы очень чувствительны к магии. Нельзя заставить чувствовать то, чего нет. Поэтому я не могла изменить ваши чувства на радость — её у вас не было. А гнев — внутри, пусть и глубоко — был. Понимаете?
        Сильвен медленно кивнул.
        — Другими словами, вы могли бы только подогреть желание Ферета заняться взрывчаткой. Верно?
        — Да. Но зачем мне это?
        Сильвен пожал плечами.
        — Хороший вопрос, госпожа. Я вас не знаю, но согласитесь, изящная гипотеза, а?
        — Очень, — хмуро ответила Эмма, снова посмотрев в окно.
        Дождь перестал, и реки на мостовой превратились в ручьи. Сильвен бы по своей воле ни за что бы не хотел испытать их глубину. Вода, бр! Ещё, поди, и холодная.
        А вот Эмма, кажется, думала иначе.
        — Мне пора, господин. — Она встала. — Если вы закончили…
        — Я бы повторил, — неожиданно сказал Сильвен. — Давайте встретимся ещё раз? Если хотите, не здесь — я всё-таки огненный дракон и могу перенести вас куда угодно.
        — Вы владеете порталами? — воскликнула Эмма. Теперь в её глазах зажегся неподдельный интерес.
        — Конечно, я же огненный дракон, — повторил Сильвен. — Мы все ими владеем.
        — Не все, — покачала головой волшебница. — Я бы… посмотрела… Если можно… Простите, господин, понимаете…
        — Понимаю. Профессиональное любопытство. Посмотрите, госпожа. А я буду не прочь узнать вас получше. Чтобы проверить мою гипотезу, конечно.
        Он подмигнул, и Эмма в ответ улыбнулась… робко, но всё же это было больше похоже на нормальную улыбку.
        Сильвен протянул руку с браслетом планшета.
        — Разрешите? Я пришлю вам вечером сообщение. Или ваш муж проверяет и ваш планшет?
        Эмма замялась, и Сильвен понял это как «да, проверяет».
        Мерзавец.
        — Что ж, значит, замаскируюсь. Не беспокойтесь, госпожа, мы постараемся не давать ему повода для гнева. Который вы почему-то не хотите контролировать, но дело ваше. Хотя ревновать волшебницу к дракону просто смешно!
        — Наверное, — тихо ответила Эмма и прижала своё запястье к браслету Сильвена. Планшеты поймали связь и синхронизировались.
        — Вот и отлично. Хорошего дня, госпожа. — Сильвен встал и даже открыл Эмме дверь, когда она выходила. Какая галантность! Самому приятно стало.
        Потом на некоторое время в баре настала тишина. Сильвен в окно наблюдал, как волшебница идёт вниз по улице. Что-то было в её хрупкой фигурке, что-то…
        «Странная она ведьма», — подумал дракон.
        — Господин, ваш стейк. — Приторно улыбаясь, бармен склонился над столом.
        Сильвен кивнул.
        — И счёт, пожалуйста. Не пожадничаю, не волнуйтесь.
        Бармен, похоже, не волновался: за мясо он заломил такую цену, словно лично ту корову растил. Но Сильвен спорить не стал — перечислил деньги, поправил браслет и махнул рукой.
        — А соуса у вас нет?
        Бармен снова наклонился.
        — Какой предпочита…
        И Сильвен схватил его за грудки. Улыбнулся прямо в лицо испуганному человеку, показал драконий оскал.
        — Что, подслушивал, да?
        — Н-нет…
        — А то я тебя не почуял, — хохотнул дракон. — У двери всё время простоял. Вон, ухо даже покраснело. Дурак ты.
        — Г-господин, я н-никому н-не скажу! П-прошу п-поверьте!
        — Верю, — кивнул Сильвен. — Рот открой. Вот и… Молодец.
        Зелье забвения у него тоже всегда было под рукой. Нужная вещь, он, ещё живя с принцем, в этом убедился. Сейчас бармен немного поспит — сон для организма, кстати, полезен, — потом проснётся и вместо последних двух часов в голове будет каша. Ничего необычного, бедняга решит, что ударился головой, та действительно будет до вечера раскалываться. А потом и весь этот день из памяти вылетит.
        Сильвен убрал пустой флакон и повернулся к стейку. Потянул носом приятный аромат с ноткой тимьяна. А что — неплохо, очень даже неплохо…
        В спальню особняка в Эртене он вернулся порталом — прямо из бара. Почему бы и нет? Никто же не узнает. Ну а узнает… Какая разница! Может, и вовсе стоит маску снять — пусть хоть мэр попляшет. Прищучить бы его… Сильвен по-прежнему об этом думал, но уже без привычного энтузиазма. Криса Кейна было даже жаль: влюбился в мальчишку, который о нём ни сном, ни духом. Да уж! Сильвену это было в какой-то степени знакомо: близкий человек тоже не ответил ему взаимностью. Ну и… дурак!
        В спальне, по-прежнему запертой, его уже ждали: Эсвен, застывший у стены, словно статуя, только взгляд живёт — обшаривает помещение, сад за окном… Всё, что угодно — угроза не пройдёт незамеченной. Идеальный охранник. Как некогда сам Сильвен.
        А в кресле у туалетного столика сидела, сложив руки на животе, Лиана.
        — Ты охренела? — поинтересовался Сильвен, глядя на королеву.
        Та взглянула в ответ так мрачно, что Сильвен почувствовал, как его обдало морозом.
        Он повернулся к Эсвену.
        — А ты? Какого чёрта ты её сюда притащил?
        Тот не ответил — посмотрел на королеву и тихо спросил:
        — Я могу идти, ваше величество?
        — Да, я позову тебя, когда закончу, — кивнула Лиана. — Благодарю.
        И Эсвен, оглядев напоследок комнату, исчез.
        Сильвен вздохнул. Сел в соседнее от королевы кресло. Невольно посмотрел на живот Лианы — вроде больше стал. Да и сама драконица выглядела поживее, уже не такая… серая. Наверное, тошнота прошла. Лиана даже как будто… округлилась. Или опухла? Беременные вроде опухают — Сильвен где-то это слышал.
        — Ты же обещала не высовываться, — сказал он, потому что королева не торопилась начинать разговор.
        Она, в свою очередь, смотрела на Сильвена — цепко, будто примеривалась, куда лучше ему вцепиться: в горло, или сердце из груди вырвать?
        А когда заговорила, голос звучал гневно:
        — Ты что Робу наговорил?
        Сильвен закатил глаза.
        — Серьёзно? Детка, это наше с ним дело, не твоё, и…
        Он даже не заметил, как Лиана сорвалась с места — опрокинула кресло и вцепилась в ворот рубашки дракона. Мелькнули острые клыки, когти. И драконица заревела — флакончики на столе задрожали от её голоса:
        — Ты кретин, ты не понимаешь, насколько ему тяжело? Обязательно сейчас нужно вымещать на нём свою обиду? Подождать не мог? Он же для нас это делает, дубина! Да сейчас все, вообще все против него, кроме нас с тобой — так ещё и ты отвернулся? Ты?! Предатель!..
        И так далее. Сильвен минуту это трепел, хотя в ушах звенело, а виски противно сжало, будто тисками. Потом поймал руки девушки.
        — Детка, успокойся. Тебе вредно волноваться.
        Но Лиана не желала успокаиваться. Она рычала и проклинала, пока Сильвен не сдержался — частично обернувшись, сам на неё рыкнул. Громко. Так, что вздрогнул дом.
        Зато королева прижала длинные драконьи уши к голове и отшатнулась.
        — Закончила? — бросил ей Сильвен, снова став человеком. — Я же сказал: это наше дело.
        Кажется, правду говорят, что у беременных настроение нестабильное. Лиана в ответ всхлипнула. И вдруг совершенно по-детски разревелась — тоже громко и с таким отчаянием, что Сильвен всерьёз за неё испугался. Вскочил, заметался — какое успокоительное можно, когда женщина в положении? А драконица?
        Но Лиана успокоилась сама — минут через пять. А предложенную воду вылила на Сильвена. И, икая, сказала:
        — Я о тебе лучше думала.
        — Да, я тоже считал, что ты умнее, — отозвался дракон, вытираясь. — Ребёнка не боишься потерять?
        Лиана вздохнула.
        — Мужа боюсь потерять. Силь, я знаю, что мы с тобой не друзья. Я понимаю, что в каком-то смысле заняла твоё место. Честное слово, кому как не тебе понимать, что я не хотела! Но так уж получилось. И иначе быть не может, ты это знаешь. И я тоже не всем довольна. Но я не довожу Роба до обморока!
        — Чего? — не понял Сильвен.
        Лиана посмотрела в ответ обиженно.
        — У него, как от тебя утром вернулся, приступ был. Слуги сказали, что он выбросил все свои самолётики, а потом, наверное, напился успокоительного и не рассчитал дозу, потому что… чуть до конца не… успокоился. В себя пришёл, как раз когда меня вызвали. И всё, что я смогла от него добиться: вы повздорили. Не мог бы ты, Силь, вздорить с ним чуть попозже, а?
        — А ты не могла бы у него успокоительное забрать? — раздражённо отозвался дракон.
        Лиана взглянула недоверчиво.
        — Силь, да что с тобой? Я же говорю: Робу плохо. Давай вместе вернёмся, ты скажешь, что всё в порядке…
        — Ты за этим пришла? Вернуть блудного дракона?
        — Ну да, ты же…
        — Хватит. Лиана, уходи. И прекрати сваливать на меня вину за поступки нашего короля. Он со мной, знаешь ли, больше не советуется.
        Лиана вдруг подалась вперёд и принюхалась.
        — Что? — удивился дракон.
        — Силь, ты какой-то… не такой. Тебя что, прокляли?
        — Разве что ты, дорогуша, — усмехнулся дракон. — Больше на меня здесь никто не орёт.
        Лиана нахмурилась.
        — Ты сам не свой. Сильвен, которого я знаю, уже схватил бы меня и бросился в портал к лучшему другу…
        — Вот именно, — перебил дракон. — Вы привыкли: чуть что я бросаю всё, бегу к вам. Да у меня смысл жизни был — только Роберт! Он один, никто, кроме него, всё, что он скажет — закон, остальное неважно. Хозяин, король, бог — я жил ради него! И что взамен? Меня спокойно променяют, выбросят, выгонят, а захотят — казнят. Не смотри так, я не ревную — да, было раньше, но я смирился, я всё понимаю. Но, дорогуша, не дружат так, что один для другого — всё, а этот другой только берёт, а потом выкидывает тебя, как использованную тряпку. Раньше так не было. Раньше я для Роба что-то значил. Ну а теперь у нас так. Он может, наверное, любить только одного. Сейчас и до конца это ты. А я ему больше не нужен.
        Лиана смотрела ошарашенно.
        — Силь, ты что?! Он же сегодня чуть не умер!
        — Потому что никогда не умел разбираться в зельях, — хмыкнул дракон. — Говорю же, пусть Эсвен их заберёт и выдаёт по просьбе столько, сколько надо. Я всегда этим занимался, вот, пусть теперь моя замена горбатится.
        — Силь, тебе… всё равно? — спросила Лиана недоверчиво, словно ждала, что дракон вот-вот улыбнётся и объявит: «Всё это шутка, детка, как ты могла подумать, что я брошу нашего короля?»
        — Лиана, — устало позвал Сильвен. — Он мне больше не доверяет. Понимаешь? А я ведь ничего не сделал, чтобы это заслужить. Ничего. Я был с ним всегда, я прошёл с ним через всё. Я убивал для него, я… Не было ничего, что я бы для него не сделал. Но это должно прекратиться. Просто… Долг, понимаешь? Для Роба всегда был важен только долг. Не люди. Не… я. Ты — исключение. Но именно исключение. Пойми, я так не могу. Не хочу больше. Хватит.
        Королева отвернулась. Медленно встала. Нажала вызов на планшете. Потом кивнула появившемуся в комнате Эсвену.
        И обернулась.
        — Однажды ты оказал мне услугу, Силь. Помог увидеть, что за человек мой муж. Я в долгу перед тобой, и я долг верну. Напомню, что ты тогда сказал мне. Он хороший человек, Сильвен. Лучший на свете. Ты был готов забыть про свободу лишь бы быть с ним рядом. Потому что он важнее свободы. Помнишь?
        — Помню. Я так считал слишком долго, дорогуша. И вот он я теперь. — Сильвен с усмешкой развёл руками. — Ни-че-го, зато куча денег на счету. Класс, да?
        — Сильвен. Ты идиот.
        — Пожалуй. А ты живёшь с ним уже достаточно, чтобы стать такой же. Долг, — передразнил Сильвен. — Не лезь, дорогуша. И забери у него, бога ради, мои зелья, а то ещё и правда отравится — придётся тебе рожать не принца, а сразу короля.
        Лиана скривилась.
        — Силь, это не ты. Ты говоришь, но я словно… слышу не тебя.
        — Меня, дорогуша, меня. Вот такой я настоящий. Не нравлюсь?
        Лиана не ответила. Она взяла Эсвена за руку, и оба дракона вскоре исчезли. Эсвен, перед тем как открыть портал, бросил на Сильвена короткий взгляд, в котором легко читалось: «Ну ты и кретин».
        «Ну да, потому что тянул слишком долго, — подумал Сильвен. — Ждал чуда… Идиот и кретин, всё верно».
        На душе было гадко. Сильвен потянулся было к планшету проверить, что там Роб с зельем наворотил. Но хлопнул себя по запястью. Нет. Хватит. Хватит о нём волноваться. Теперь Сильвен сам по себе. Вот о себе и стоит подумать.
        С непривычки не получалось. Сильвен посидел с закрытыми глазами в кресле, послушал тишину — птицы за окном в дождь петь отказывались.
        Потом в коридоре раздались осторожные шаги — и кто-то поскрёбся в дверь.
        Сильвен посмотрел на замок, и тот щёлкнул. Хм, а раньше у дракона не получалось на расстоянии так легко, взглядом воздействовать на предметы. Любопытно…
        — Итан, входи.
        Воздушный дракон вошёл осторожно, с опаской — буквально просочился в щель между дверью и косяком.
        — Господин, простите, я…
        Сильвен пошевелил пальцами, и дверь послушно закрылась. Снова щёлкнул замок. М-м-м, удобно!
        — Итан, ну ты чего? Какой я тебе господин?
        Мальчик потянул носом.
        — Да, здесь была королева и, полагаю, теперь уже новый королевский советник. Ими пахнет?
        Итан быстро кивнул, не поднимая взгляда от пола.
        Сильвен покачал головой, встал и подошёл к дракону почти вплотную.
        — Прекрати. Меня-то уж можно не бояться. Я же ничего тебе не сделал.
        Итан пожал плечами, и Сильвен понял жест как: «Это пока». Ладно, он мальчишке в психоаналитики не нанимался.
        — Пойдём полетаем?
        Итан тут же поднял голову. Глаза блеснули ярко, и Силь улыбнулся.
        — Хочешь же, да? Надо было вчера тебя с собой взять, но я… забыл, извини. Идём.
        На знакомом обрыве ветер всё ещё шелестел золой. Итан посмотрел на это дико, снова сжался.
        — Ну да, я сюда приходил. — Сильвен по привычке отошёл подальше, к скале. — Итан, в чём дело?
        — Вы…
        — Ты. И я вот-вот решу, что ты издеваешься. Кончай строить из себя лакея. Ты прекрасно знаешь, что мы равны. Мы же оба драконы. Правда, я старше и опытнее, — добавил Сильвен с улыбкой. — И это даёт мне пару очков форы.
        — Я не издеваюсь, — вздохнул Итан, глядя на Сильвена исподлобья. — Просто ты изменился. Она коснулась тебя, и ты изменился.
        — Кто кого?.. А, ты про Эмму Марис?
        Итан кивнул.
        — Я должен был тебя предупредить. Все, кого она касалась, менялись. Все драконы. Сильвен, она опасна. Ты уже изменился, и я… боюсь. Ты пахнешь теперь иначе. Как все огненные драконы, с которыми я знаком.
        — Понятно, — грустно улыбнулся Сильвен. — А все они мерзавцы, так что ты и меня к ним приплюсовал. Снова. Итан, Эмма Марис эмпат. Она мне сегодня битый час объясняла границы своих возможностей, и я склонен ей верить.
        — А вот мы ей не доверяем, — тихо возразил Итан.
        — Мы — это драконы Эртена?
        — Да. Раньше, когда дракон… Ну, ты знаешь, приступы… Она касалась, и всё менялось. Дракон становился послушным. Ты тоже теперь ей послушен. Ты же не доверяешь волшебникам, а ей веришь.
        — Я верю ей, потому что подлил сыворотку правды ей в кофе и допросил. Волшебница или нет, солгать бы у неё не получилось. А что, часто она с драконами общается? С Феретом контакты были? Знаешь?
        Итан покачал головой.
        — Не видел.
        — Она у меня теперь в подозреваемых, — подмигнул Сильвен. — Так что не волнуйся, ни о какой покорности и речи не идёт. Ну что, ты летать будешь или нет? А потом, может, в клуб завернём? Я тут таких цыпочек встре… Ой, ну ладно, нельзя же всю жизнь проходить девственником! Ладно, ладно, понял, завернём в ресторан. За мясом. Как смотришь?
        Итан смотрел положительно: дракона, похоже, не кормили весь день. А то и вчера позабыли. Это же обязанность хозяина — помнить о своём питомце, а Сильвен формально теперь его хозяин. Мда, нужно срочно браться за ум.
        Обернувшись, Итан улетел — в небе мелькнула его серебристая чешуя, на мгновение ослепив. Сильвен опустил взгляд на речку внизу. Осторожно подошёл к краю обрыва. Потом поднял взгляд на небо.
        Сегодня оно манило. И полёт дракона манил тоже. Хотелось так же парить, забыть обо всём и лететь, лететь куда глаза глядят. Почему, чёрт возьми, он не может? Он же дракон! У него есть крылья!
        Сильвен раскрыл их и улёгся на камень, не заботясь о том, что испачкает одежду в золе. Небо стояло перед глазами, яркое, чудесное. Его глубина больше не пугала, а завораживала.
        «Я буду летать, — неожиданно для себя подумал Сильвен. — Я смогу. Меня больше ничто не держит. Я дракон. Это моя… привилегия. Я. Смогу».
        И сам себе улыбнулся. Сейчас эти слова казались правдой. Он действительно сможет. А почему бы, собственно, и нет?




        Глава 12


        Про драконов говорили, что они чудовища, животные, которых необходимо держать в узде. Кто-то даже добавлял, что это для их же, драконов, блага. Сложно ведь беднягам усмирять свои звериные инстинкты — ничего, заклинание поможет. Сильвен слышал это сотни раз — так себя оправдывали люди, которые были против рабства. Однако держать в узде дракона — это же не насилие. Это воспитание.
        Обычно эти люди похожим образом обращались и с собственными детьми — то есть, тоже… эм, воспитывали. Так что Сильвен бы ещё поспорил, кто тут животное. Но уж кто лицемер, видно было без разговоров.
        Впрочем, бывали моменты, когда и сам Сильвен не мог не согласиться: в драконьих повадках есть кое-что звериное. Например, когда Лиана, сама не замечая, тянула алмазы с костюма посла — да так, что и посол ничего не подозревал до конца приёма. Это потом поднимался крик: «Куда пропали мои запонки?!» Сильвен тогда первым делом уводил королеву в туалетную комнату и хорошенько там обыскивал. А Лиана искренне удивлялась: «Почему сразу я?»
        Или когда Итан робко попросил сырое мясо.
        Сильвен сразу понял, что погорячился, когда пригласил юного дракона в самый пафосный ресторан Столицы — «Лакс». Здесь нередко обедали аристократы — сливки общества. И смотреть, как дракон пожирает сырое мясо, они явно не были готовы.
        Официант, услышав заказ, посмотрел презрительно — мол, зачем вы тогда сюда пришли? Наш шеф-повар умеет приготовить мясо десятком способов, а сырое, знаете ли, удобнее есть на живодёрне.
        Сильвен в ответ оскалился.
        — Заказ мы возьмём с собой.
        Официант был слишком хорошо вышколен и не позволил себе усмешку. А вот за соседним столиком сдерживаться не стали. Сильвен обернулся, посмотрел на ухмыляющихся мужчин и поднял бровь.
        Мужчины его узнали — улыбки пропали мгновенно. По Столице ходили слухи, что стоит разозлить дракона его величества, и виновника сразу же отправят на электрический стул. Неправда, конечно, однако развеивать этот слух ни король, ни его дракон не спешили.
        Сильвен не сдержался, подмигнул.
        — Хороший вечер, правда, господин Кирий? Отмечаете удачную сделку?
        Мужчина в синем костюме что-то пробормотал, а его товарищи отвернулись.
        «Да, — подумал Сильвен, — может, влияния на короля у меня больше нет, но связей хватает, и шантажировать каждого из вас я, при случае, смогу. И сделаю это с огромным удовольствием». Компромат на видных каэльских бизнесменов дракон начал собирать, ещё когда Роберт был принцем.
        — Это из-за меня, да? — прошептал Итан.
        — Что именно? — Сильвен голос понижать не стал. Как и склонять голову. Раньше мог бы, и от конфликта бы ушёл — чтобы королю не донесли, и Роб не расстроился. А сейчас — какого чёрта?
        — Ну, мы же уходим. И… на нас так смотрят. — Итан сглотнул.
        Сильвен фыркнул, потом поднял правую руку открытой ладонью вверх и зажёг на ней лепесток пламени.
        — Нет, малыш, не из-за тебя. Из-за меня.
        За соседними столиками теперь смотрели на огонь — Сильвен, рисуясь, его ещё и подбросил. Может, потому заказ и принесли так быстро. И сделал это даже не официант, а сам управляющий.
        — Хорошего вечера, господа, — пожелал он напоследок. А в глазах ясно читалось: «И чтобы я вас больше в нашем приличном заведении не видел».
        Сильвен подумал, что легко мог бы натравить на ресторан инспекцию и устроить кому-то… нехороший вечер, например. Но решил, что это мелочно.
        Людишки! Что с них возьмёшь?
        Когда драконы вернулись в Эртен, там снова вовсю лил дождь. Сильвен открыл было окна — в спальне было душно, — но тут же поспешил закрыть и настроил систему комнаты на фильтрацию воздуха. Да, чувствительные драконьи ноздри щекочет, зато не сыро. Влажность Сильвен не любил куда больше неприятного запаха.
        Итан поскорее уткнулся носом в пакет с мясом. Сильвен, не желая звать слуг, сам подвинул удобно стол, кресла, нашёл тарелки в буфете, который буквально на днях приказал поставить в спальне. Забрал у Итана пакет, разложил мясо как надо. Себе — нормальный стейк хорошей прожарки. Итану — ну…
        — Ты серьёзно будешь сырое?
        Итан влюблённо посмотрел на ломоть говядины. Потом наклонился, погладил пальцем и по-собачьи лизнул, обнажив клыки. Тут даже Сильвен, не страдавший от избытка застольных манер, не выдержал.
        — Ты бы хоть вилку взял.
        — Не-е-ет, оно даже на ощупь прекрасно, — отозвался Итан, пожирая мясо пока ещё только глазами.
        Сильвен, поморщившись, отвернулся. Он и сам любил, бывало, стейк с кровью, но хоть пять минут побывавший на огне. И уж тем более не стал бы его щупать! Мясо надо есть, а не поглаживать. И уж конечно на него не глазеть.
        — Вы, воздушные, странные. — На свой стейк Сильвен ещё и огнём дохнул. М-м-м, приятная обуглившаяся корочка… Самое то.
        — Это мы-то? — Итан даже отодвинулся. — Мы ничего не сжигаем.
        — Ферет Тэри с тобой бы поспорил.
        Итан покосился на огненного, потом сжал мясо когтями покрепче — и впился в него зубами. Сильвен невольно оценил острые, блестящие клыки и хмыкнул.
        — Знаешь, из тебя ещё может вырасти нормальный дракон, малыш.
        — Не нафыфыай мефя… так!
        — Конечно, — Сильвен улыбнулся. — Тебе бы уверенности побольше, и ни один огненный к тебе не полезет. Я серьёзно.
        Итан вздохнул. Прожевал, проглотил, вытер рот тыльной стороной ладони и произнёс:
        — Ферет как раз таким и был. Уверенным. Я ему завидовал. Это очень плохо, да?
        — Почему плохо?
        — Ну, зависть… И потом, он же… умер…
        — Ты будешь умнее и не станешь взрывать королеву, — подмигнул Сильвен.
        — Он не мог!..
        — Да-да, я помню.
        Итан насупился и снова принялся смаковать мясо, то есть рвать его зубами. Во все стороны брызнули кровавые ошмётки, и Сильвена опять передёрнуло.
        — Может, тебе хоть… соусом его полить?
        — Зафем порфифь хофофее мяфо?
        — Ну да… Смотрю я на тебя и понимаю: мы и впрямь от зверей недалеко ушли.
        Итан в ответ взглянул обиженно, но промолчал — рот был занят.
        Сильвен отвернулся, включил экран и принялся смотреть на него. Куда лучше, чем на…
        — Итан, ну не мне же на рубашку!
        — Проффи. — Мальчик отодвинулся.
        — Я ещё научу тебя застольным манерам, — пообещал Силь, размазывая по белому воротнику кровавое пятно.
        Роберт бы сейчас рассмеялся и сказал: «Ты-то?» Сильвен вдруг так живо это представил, что сердце сжалось. Тогда дракон впился взглядом в экран. Но там, словно в насмешку, шла передача о животных: тигр поедал антилопу. Прямо как Итан свою говядину, даже щурился похоже!
        Сильвена передёрнуло, и он собрался было переключить, но передача прервалась сама: вместо неё включились «Каэльские новости». Сильвен моргнул. Что ещё случилось?
        — Дамы и господа, мы прерываем вещание для трансляции срочного сообщения из королевского дворца, — объявила ведущая, строгого вида блондинка в очках.
        Сильвен вздрогнул. Мелькнуло в голове: неужели этот предатель всё-таки отравился? Сердце ёкнуло, но как следует испугаться дракон не успел. Экран мигнул и показал каэльский герб, а в динамиках заиграл бодрый гимн.
        Драконы дружно вскочили.
        — Твою ж мать, — пробормотал мгновение спустя Сильвен. И, хмурясь, опустился обратно в кресло.
        Итан, наоборот, в струнку вытянулся. Огненный дракон не стал ему ничего говорить — они это уже проходили во время королевской пресс-конференции. Горбатого могила исправит.
        Минуту спустя на экране появился и сам Роберт. Как и во время конференции король был в тронном зале, на его голове красовался Железный венец — в центре тускло поблёскивал спящий артефакт, Сердце Каэлии.
        Сильвен против воли подался вперёд. Короля перед выступлением, конечно, накрасили, и свет был направлен так, чтобы наиболее выгодно показать его величество, однако даже эти ухищрения не смогли скрыть мешки под глазами короля. А ещё Сильвену почудились седые волосы. Раньше ведь не было!
        Стыд всколыхнулся было, но стоило Роберту привычно — фальшиво-мягко, очаровательно — улыбнуться, как всё встало на свои места. Седина — показалось. А глаза… Да Роб всегда такой, когда над новым законопроектом корпит. Сколько раз Сильвен уже это проходил — короля от работы не могли оторвать даже любимые модельки самолётиков. И у Лианы, раз на то пошло, не всегда получалось. Так что… без Сильвена как-нибудь разберутся. Раз он королевское расположение утратил, то чем поможет? Ровным счётом ничем.
        Тем временем король поприветствовал своих подданных.
        — …Мне жаль, что я отрываю вас от вечернего отдыха, возможно, от ужина с семьёй, — говорил он и улыбался так, словно хотел добавить «…но меня самого оторвали, будем же страдать вместе».
        Сильвен со вздохом отвернулся и всё внимание уделил стейку.
        И чего Лиана сегодня так завелась? Вон её муженёк, живой и даже вполне здоровый. Подумаешь, поспал подольше! Ему полезно. «И вообще, — думал Сильвен, — случись что со мной, они бы и не почесались».
        Роберт продолжал говорить, и если сначала его голос убаюкивал, то потом стал предельно серьёзным, даже хлёстким.
        — …Я вынужден с прискорбием сообщить, что сегодня, в шесть часов вечера, Демократическая республика Австания объявила нам войну.
        Итан судорожно выдохнул. Сильвен, для которого это новостью не стало, бросил в рот последний кусок мяса. Австания объявила войну, ну надо же! Нет, политики Австании уже лет двадцать от избытка мозгов не страдали. Границы Каэлии они постоянно пытались проверить на прочность если не силой оружия, то хотя бы идеологией. В Австании почему-то верили, что если они свергли своего короля, то теперь надо нести свет демократии повсюду. Чтобы все народы в едином порыве… И так далее.
        То, что самой Австании это явно не пошло на пользу — там третий год подряд то в одной провинции, то в другой население буквально подыхало от голода — всем как будто было плевать.
        Ну и чёрт с ними. «Зато теперь я точно знаю, что больше на короля не работаю», — думал Сильвен. Когда ты узнаёшь такие новости из Сети, как обычный каэлец. Всё ясно.
        Ну и… И чёрт с ними, да.
        — …В ответ нами, — по протоколу Роберт в подобных случаях обязан был говорить о себе во множественном числе, — было решено объявить всеобщую мобилизацию…
        Сильвен удивлённо хмыкнул. Чегой-то? Это ж Австания, да Каэлии на неё плюнуть и растереть.
        — …драконов…
        Сильвен подавился и вытаращился на экран.
        — …Как полноправные граждане нашего королевства, однако не входящие в действующую каэльскую армию, уверен, они горят желанием помочь родине, — продолжал Роберт.
        — Щас я тебе покажу, чем мы горим! — выпалил Сильвен, откашлявшись. — Ты нас освободил, чтобы мы на твоей войне гибли?!
        Какой бы хилой не была армия австанцев, это всё же была армия. А на войне, вообще-то, убивают. Сильвен был бы не против, отправь король наёмников — те сами такую жизнь выбрали, им за это платят. «Но нас-то за что?!»
        Впрочем, всё и так было понятно. Драконам платить не надо.
        — Пора валить из этой страны, — вслух произнёс Сильвен и только потом спохватился: Итан смотрел на него со страхом. — Расслабься, никто не заберёт тебя в армию.
        Итан вздрогнул.
        — Не заберёт? Да я сам пойду!
        Теперь уже Сильвен уставился на него в изумлении.
        — На войну? Итан, малыш, ты хочешь умереть?
        — Я не малыш! И это моя страна! И… И… И мой король! И если он приказывает… — Итан запнулся, не иначе как от переизбытка патриотизма.
        — Охренеть, — пробормотал Сильвен и посмотрел на Роберта, который как раз заканчивал свою речь заверениями «война войной, а обед по расписанию». В смысле, не беспокойтесь, мои верные подданные, новые налоги вводить не будем. И мобилизуем только драконов. Да вы эту войну даже и не заметите! — Теперь я понял…
        Похоже, король со своими советниками нашли отличный способ подогреть народную любовь к драконам. Показать, что эти звери — нужные, и они стоят у нас на страже. А ещё умирают за нас. Глядя на патриотизм Итана, очень верилось, что в скором времени новости будут пестреть заголовками «Дракон на амбразуре».
        Час спустя, когда Итан отправился в свою комнату — наверняка строить планы как бы красивее умереть за страну и короля, — к Сильвену снова наведались гости.
        — Ты уже слышал? — спросил Эсвен вместо приветствия.
        Сильвен свернул экран планшета и закатил глаза.
        — Не спальня, а проходной двор! Перееду. Завтра же.
        Эсвен прищурился и отчеканил:
        — Король приказывает тебе оставаться здесь.
        — Король приказывает? — повторил Сильвен, выпрямляясь в кресле.
        Эсвен кивнул.
        — Именно. Ты ещё не забыл, что он не только твой друг, но и повелитель?
        Сильвен почувствовал, как нагреваются подушечки пальцев — верный знак, что вот-вот повалит дым, и комнате не поздоровится: дракон готовился обратиться крылатым змеем.
        А Эсвен вдруг прижал ладонь к уху, где к мочке на манер серьги крепился комм. Кивнул и… исчез.
        Сильвен подавился воздухом.
        — Ты… Ты явился мне только это сказать?! Нет, точно перееду. Не дом, а…
        Он не договорил: Эсвен возник снова, но уже не один, а с королём. Роберт устало посмотрел на Сильвена и махнул новому советнику.
        — Оставь меня.
        — Ваше величество… — начал было Эсвен.
        — Я позову, когда понадобишься.
        Эсвен склонил покорно голову и мгновение спустя исчез. Роберт осмотрел комнату, не встречаясь с Сильвеном взглядом, потом прошёл к соседнему от дракона креслу. Сел, сцепил пальцы в «замок», произнёс тихо:
        — Я всё объясню.
        — Что вы, ваше величество. — Сильвен на этот раз и сам услышал в собственном голосе треск пламени. — Кто я такой, чтобы вы передо мной оправдывались?
        Собравшийся было заговорить, Роберт поднял голову. Его взгляд мученика заставил дракона оскалиться. «Ну давай, дави мне на жалость, — думал Сильвен. — Выходит, я тебе всё-таки ещё нужен? Ну конечно, я был прав: как жилетка, пока королева не родит. А потом ты легко от меня избавишься».
        На краю сознания шевельнулась какая-то мысль — даже не мысль, а ощущение, не больше. Что-то было неправильно, что-то казалось странным, ошибочным. Дракон не мог понять, что, поэтому просто отмахнулся — не до того было.
        Больше всего на свете ему хотелось сейчас сделать бывшему другу больно. Так больно, как было самому Сильвену — все эти два несчастных, жутких года. Чтобы Роберт на своей шкуре почувствовал всё то разочарование, недоверие и тоску, к которым его дракон уже успел привыкнуть. Пусть тоже страдает, он ведь заслужил!
        — Сильвен, ты всё делаешь правильно, — сказал вдруг король и болезненно улыбнулся.
        «Ну ещё бы!» — подумал дракон, но вслух этого не произнёс, только выразительно поднял брови.
        — Ты прав, — повторил Роберт. — Совершенно прав. Я думал о том, что ты мне сказал, и… Нам стоит пожить отдельно. Какое-то время.
        — Какое-то время? Пожить отдельно? — Сильвен фыркнул, выпустив из ноздрей едкий дым. — Да что ты! Говоришь так, словно мы супруги в ссоре. Роб, я всегда очень, очень хорошо понимал своё место рядом с тобой. Я тебе служил, ты был моим хозяином…
        — Я тебя освободил! — вскинулся король.
        — Ну да. Когда крыша от боли поехала. Ты, может, забыл, что освободил ты Лиану, а меня — потом и за компанию. Роб, дело не в этом. Да, ты всех нас освободил, драконы теперь могут летать, и всё такое. И, если бы я не знал, что ты преследуешь исключительно свои интересы, я бы сказал, что это делает тебе честь…
        — Силь, я тебя не понимаю.
        — А ты дослушай. Роб, я хочу… Хочу наконец свободы. Настоящей. Вот и всё. Отпусти ты меня, я ведь тебе больше не нужен…
        — Что? — выдохнул король и подался вперёд. — Силь, да ты… Я не могу без тебя. Ты и Лиана — у меня никого больше нет!
        Дракон грустно улыбнулся.
        — Роб, мы оба знаем, что у тебя хватает сил любить только кого-то одного. Теперь это Лиана. Оставь ты меня в покое, а? — Помолчав, он добавил: — И найди себе наконец другую жилетку! Желающих полно, ты же знаешь.
        Король откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
        — Я понимаю, — сказал он мгновение спустя. — Хорошо тебя понимаю. Ты прав: я был поразительно… Я не уделял тебе должного внимания. Я…
        Сильвен прекрасно знал, что это самобичевание — дай Робу волю — займёт час, если не больше. И кончится тем, что уставший дракон бросится королю в ноги, лишь бы это прекратилось.
        Поэтому он перебил:
        — Ты не хочешь, чтобы я виделся с Лианой. Почему?
        Роберт замер. Открыл глаза, но на Сильвена не посмотрел — уткнулся взглядом в стену где-то над левым ухом дракона. Зато в голосе прозвучало совершенно не наигранное изумление:
        — Что? Силь, о чём ты? Ничего подобного. Ты ошибаешься…
        — Тогда посмотри на меня.
        Роб на мгновение действительно встретился с драконом взглядом, но тут же отвернулся. Тихо спросил:
        — Как… Как ты узнал?
        — А это имеет значение? — Сильвен горько усмехнулся.
        — Силь, пойми, я…
        — О, я отлично понимаю. Лиана носит наследника, а я огненный дракон — вдруг вспылю, да? А ещё: я же ревную. Вдруг решу, что или я, или она. Да? Или вот ещё…
        — Это неправда! — вскрикнул Роберт.
        На мгновение в комнате воцарилась тишина. Король тяжело дышал, пытаясь успокоиться. Дракон, кривясь, смотрел на него. Потом усмехнулся.
        — Да неужели?
        Роберт прижал ладони к лицу и помотал головой.
        — Как? Как до этого дошло? — простонал он мгновения спустя.
        — Уже жалеешь, что освободил меня?
        Роберт отнял руки от лица.
        — Сильвен, умоляю, не надо, не делай хуже, чем уже есть. Я прошу тебя!
        — А не то ты снова напьёшься моего успокоительного? Ты записку в следующий раз не забудь написать: винить во всём моего бывшего дракона. И «бывшего», пожалуйста, подчеркни.
        Роберт сокрушённо покачал головой. Но когда он заговорил снова, его голос звучал тихо и твёрдо:
        — Я надеялся, что до этого не дойдёт, но ты не оставил мне выбора. Сильвен, ты поживёшь пока в Эртене. Да, ты можешь перемещаться в любой город Каэлии, кроме пограничных с Австанией, но к полуночи ты должен возвращаться сюда. При перемещении ты должен отметить своё местонахождение — за тобой будут следить. Всегда. Это приказ. И ты не будешь никоим образом контактировать с королевой. Ни через её планшет, ни какое-либо другое устройство — никак. Вообще. Это тоже приказ.
        Не веря своим ушам, Сильвен выпрямился.
        — И что же будет, если я его нарушу?
        Роберт моргнул. Потом что-то нажал на планшете, и в спальне появился Эсвен. Снова не один — на этот раз он держал за плечо насмерть перепуганного Итана. На шее воздушного дракона сверкал до боли знакомый Сильвену ограничивающий ошейник.
        — Ты подчинишься, — сказал король, вставая и избегая смотреть на Сильвена. — Или этот юноша лишится крыльев. Навсегда.
        — Ты этого не сделаешь, — выдохнул Сильвен, сжимая кулаки. — Я тебе не верю. Ты не… — Он осёкся, вспомнив как Роберт наблюдал за казнью на электрическом стуле.
        — Ты прекрасно знаешь, что сделаю, — кивнул король.
        «Как до этого дошло? — билось в голосе Сильвена, пока он переводил потрясённый взгляд с его величества на Итана. — Как?»
        Маска короля на мгновение дала трещину: Роберт попытался улыбнуться.
        — Месяц, я о большем не прошу. Потерпи месяц. Пожалуйста. Потом я лично выпишу тебе все документы — хоть в Штальсборг лети.
        «И полечу», — подумал Сильвен, а вслух выпалил:
        — Ненавижу тебя!
        Роберт вздрогнул. И отвернулся.
        — Эсвен, будь добр…
        Прежде чем Сильвен успел хоть что-то сказать — или сделать, ведь он же мог забрать Итана назад, он сильнее, Эсвен не выдержал бы долго, о Роберте и говорить не приходится. Но прежде, чем Сильвен до этого додумался, и король, и драконы исчезли.
        Силь обмяк в кресле.
        Как, как до этого дошло?..
        Поздно вечером, когда солнце давным-давно село, и нормальные люди укладывались спать, Эмму Марис вызвали в офис. Не то дракон на кого-то напал, не то ошейник на нём взорвался, не то огненный застрял в портале — волшебница сперва не поняла. Но приехала быстро и даже не очень удивилась: драконы в Эртене последнее время вели себя из рук вон плохо. Почувствовали вкус свободы, говорил мэр. Этим чудовищам только волю дай… А именно это король и сделал. В свете же последнего объявления его величества следовало ждать очередных вспышек недовольства: вряд ли драконы дружно соберутся и отправятся на фронт. По крайней мере так считали обычные, не сведущие в магии люди, включая мэра, который лично попросил волшебницу усилить бдительность за «тварями».
        Троих огненных драконов из шайки Тео действительно поймали в опасной близости от местной электростанции. Смотритель уверял, что драконы пытались всё взорвать, а волшебники из числа стражников — что «эти звери оказали сопротивление».
        Инцидент, впрочем, разрешился быстро: на драконов надели «штрафные» ошейники, не дававшие «зверям» обратиться, и отправили в магическую тюрьму до проведения расследования.
        Эмма напоследок заглянула в свой кабинет: раз уж пришла, можно наполнить парочку артефактов. Тем более на ночь глядя магия всегда бурлила, требовала выхода — сдерживать её было безумно сложно, особенно в последнее время. Неудивительно, что весь прошедший месяц Эмму мучили кошмары.
        Свет зажигать она не стала — хватало фонаря с улицы. Эмма удобно устроилась в кресле, достала из выдвижного ящика шкатулку, прижала к кодовому замку большой палец, вытащила первую попавшую цепочку — браслет — и сжала. Очень скоро серебряные звенья нагрелись и принялись искрить, словно по ним пропускали ток под слабым напряжением.
        — Надо же, никогда не видел, как маги это делают, — сказали в темноте, и Эмма, вскрикнув, выронила цепочку.
        — Кто здесь?
        Пахло дымом, так что можно было и не спрашивать.
        — Это не больно? — поинтересовался Сильвен, поднимая браслет.
        — Чт-то в-вы здесь д-делаете? — заикаясь, выдавила волшебница.
        — Сижу, — пожал плечами Сильвен. Он положил цепочку на стол перед Эммой. — Смотрю на вас. Вам свет что, не нужен?
        Эмма потянулась и дрожащими пальцами нажала на кнопку включения. Свет зажегся тусклый, неприятно-жёлтый. Сильвен поморщился.
        — Вам бы тут ремонт сделать. Систему «умный дом» разве так сложно установить? В ладоши хлопнул — и всё. Ну, или щёлкнул пальцами. — И дракон действительно щёлкнул. Над его плечом затанцевал язычок пламени, тонкий, как от свечи.
        — Что вы здесь делаете? — повторила Эмма, на этот раз настойчивее. — Вы за мной следите? Вам мало было опоить меня зельем? Вы что, взломали мой планшет?
        — Не ваш, а городской стражи. И не взломал, а вполне официально получил доступ, — скучающе отозвался Сильвен. — Госпожа, я ведь предупреждал: вы у меня под наблюдением… — Он осёкся, поймав взгляд девушки. — Пожалуйста, госпожа, не нужна меня бояться. В вас столько магии, что, посмей я напасть, вы скрутите меня в мгновение ока.
        — Вы отлично знаете, что это не так, — огрызнулась волшебница. — Что вам нужно?! Я… Я позову городскую стражу!
        Сильвен посмотрел на Эмму — долго и внимательно. Девушка сжалась, понимая, что городская стража ровным счётом ничем не поможет — не против огненного дракона, который, к тому же, бывший телохранитель самого короля.
        — Вы можете снова это сделать? — спросил вдруг Сильвен.
        — Сд-делать? — повторила Эмма. — Что сд-делать?
        — Коснуться меня. И… как вы говорили? Колдовать с эмоциями? — Сильвен отвёл взгляд. — Мне… плохо. Сделайте так, чтобы я снова мог злиться. Я снова чувствую себя… пустым. Это… неприятно. В общем, вы же меня поняли, госпожа Марис. — Он встал и протянул к волшебнице руку. — Ну?
        Эмма пару мгновений непонимающе смотрела на него, потом, прищурившись, прошипела:
        — Чтобы вы потом смогли обвинить меня? Ваш планшет записывает? Или вы камеру где-то спрятали? С восприятием магического фона? По-вашему, я совсем дура?
        Сильвен поймал её взгляд и выдохнул:
        — Пожалуйста.
        — Сходите к психоаналитику. — Эмма встала, захлопнула шкатулку, бросила её обратно в ящик, с шумом задвинула. — Мой муж завтра принимает.
        Сильвен промолчал и, когда волшебница бросилась к двери, посторонился.
        Эмма обернулась на пороге.
        — И не смейте больше просить меня об этом!
        Сильвен смотрел на неё, не говоря ни слова.
        Эмма отвернулась. Потом скривилась — и, быстро шагнув к дракону, схватила его за запястье. Тут же отпустила. А потом чуть ли не бегом кинулась вон из кабинета.
        Сильвен облегчённо выдохнул. У него словно гора с плеч упала, а на кончиках пальцев затанцевал огонь — у-у-ух, Роберт, ну ты ещё попляшешь! «Предатель, — думал Сильвен, сгорая от ярости, — как, как ты мог?!»
        И ещё одно незнакомое чувство змейкой сверкнуло сквозь пламя: Сильвен усмехнулся и переместился на улицу, непривычно безлюдную и тихую для привыкшего к мегаполисам дракона.
        — Госпожа Марис!
        — Ну что ещё вам от меня нужно? — прошипела волшебница, не оборачиваясь.
        Сильвен в два счёта её догнал.
        — Ну куда же вы сейчас, в такую темень, одна? Позвольте я вас провожу.
        «Вали к чёрту!» — читалось во взгляде Эммы, которым она огрела Сильвена. К такому дракон не привык: так на него девушки обычно не смотрели.
        — Вы ведь хотели взглянуть на порталы, — как мог очаровательно улыбнулся он.
        — Сейчас? — выдохнула Эмма, старательно понизив голос. — Здесь?
        — Почему нет? — Сильвен снова протянул ей руку. — Вы же только что с работы. Самое оно — расслабиться, выпить по рюмке… коктейля, например? Как насчёт Лазурного побережья? Ну же, соглашайтесь, вам понравится, — даже его голос сделался вкрадчивым. Сильвен и сам не понимал, почему ему так хочется, чтобы эта девушка пошла сейчас с ним, но… Хотелось, и очень сильно.
        — Спасибо, обойдусь, — процедила волшебница.
        «Ломается», — подумал Сильвен. Ох уж эти женщины! Они говорят «нет», а подразумевают «да».
        Не опуская руки, он сделал шаг к замершей Эмме. Потом ещё один — словно испуганную лошадь усмирял.
        Когда между ними оставалось ровно три шага, Эмма вскинула руки ладонями к дракону. Сильвен замер, узнав заклинание.
        — Подойдите ближе, и остаток ночи проведёте в ледяных цепях, — угрожающе тихо проговорила волшебница.
        Сильвен недоумённо смотрел на неё.
        — Но, госпожа, разве я…
        — Ни слова. Не подходите, — повторила Эмма и попятилась.
        Сильвен пожал плечами.
        — Как хотите.
        И переместился на побережье один. И вроде бы ничего не случилось — ну торопится волшебница с замашками жертвы к своему мужу-тирану. И что?
        Однако разочарование даже на языке горчило. Сильвен сплюнул, и песок рядом обуглился, а у дракона вдруг неприятно сжало левое запястье, на котором крепился браслет планшета. Поморщившись, Сильвен вытянул экран, посмотрел…
        И хорошо, что пляж был безлюден, потому что мгновение спустя здоровенный чёрный дракон принялся поливать огнём всё вокруг.
        Длилось это, впрочем, недолго. Превратившись в человека, Сильвен подтвердил собственное местонахождение на карте и отправил запрос в королевский офис госбезопасности, который совсем недавно возглавлял. Теперь именно там дракону приходилось «отмечаться», чтобы Итану сохранили крылья.
        Ответили из офиса быстро — лично Эсвен пожелал приятного вечера. Сильвен выдохнул пару клубов едкого дыма и нажал «вызов».
        — А если я возьму твою кошку в заложники? — рявкнул он в комм.
        — Ты уже брал, — устало отозвался Эсвен. — Забыл, как вломился в мою квартиру?
        — И ты решил с лихвой мне отплатить? Эсвен, ну ты-то! Он же мальчишка ещё, совсем ребёнок! Он от огненных шарахается, как…
        — Шарахается? — перебил Эсвен. — Да этот ребёнок уже весь отдел в «Подземелья и драконы» сделал!
        Сильвен запнулся. Он-то представлял насмерть перепуганного Итана, дрожащего в углу какой-нибудь магической камеры.
        — Чего?
        — А ты сам посмотри.
        Эсвен был в комнате отдыха офиса госбезопасности. Вокруг огромного экрана собрались десятка два зрителей — и люди, и драконы. Все они наблюдали, как двое на полу проходят миссию в «Подземелья» на скорость. Один из них был Итаном. Второй — Лианой, которая с маниакальным выражением лица орудовала джойстиком.
        — Щас… Да твою ж мать… А-а-а!.. Да ты!.. Да я тебя! — услышал Сильвен. Похоже, оба дракона совершенно потеряли чувство реальности.
        Кстати, ошейника на Итане уже не было.
        — Ей на полу сидеть можно? — поинтересовался Сильвен, переварив эту картину.
        — Там ковёр от пустынников, забыл, что ли? — Камера вернулась к Эсвену. — И кстати, ты не можешь больше с ней общаться. Помнишь?
        — Я общаюсь с тобой. На кой чёрт вообще было это представление… С ошейником и крыльями?
        — Чтобы ты проникся. Ты же понимаешь, что наш король воплотит свою угрозу в жизнь, если ты нарушишь его приказ?
        Сильвен медленно кивнул. Да, он понимал. Как понимал и то, что до тех пор, пока он ведёт себя хорошо, Роберт пальцем Итана не тронет. Как и все его подданные во дворце.
        — Твой ребёнок и впрямь сначала испугался, — продолжал Эсвен. — Кстати, почему он так огненных боится? Ты чем там с ним занимался? Ладно, ладно, проехали. Но потом, когда вы поговорили, король сразу приказал снять с него ошейник. И ты же знаешь его величество — пара ласковых улыбок, уговоры — и твой воздушный растаял. Наш король слишком добр. Особенно с тобой.
        — Иди к чёрту, — пробормотал Сильвен и сбросил вызов.
        Море тихонько шептало, облизывая берег, на водной ряби искрилась лунная дорожка. Сияли на чёрном бездонном небе звёзды. Дракон на мгновение зажмурился. Голова гудела. Домой пора, спать…
        Но зачем Роберту вообще понадобилось это представление? Зачем запирать Сильвена? Сначала морской курорт — допустим, дракон всё переиграл, однако король решил, что маленький город в горах тоже подойдёт. Почему?
        Как это связано с войной в Австании? И связано ли?
        Вдохнув свежий морской воздух, Сильвен бросил взгляд на планшет. Илона звонила. Три раза. Илона…
        И её брат. Которого вполне возможно тоже призовут на фронт. Всех драконов призовут? Или Роберт всё-таки установит хоть какие-то правила? Наверняка. Например, по возрасту — не будет же он забирать совсем детей? Сколько брату Илоны? Шестнадцать? Больше?
        Если Сильвен просто задействует свои связи, всё получится, конечно — и у Роберта будет ещё один идеальный заложник. А то и двое, включая саму Илону. Это сейчас король ничего не знает, но как долго…
        Нет, нужно действовать осторожнее. Мягче.
        То есть так, как Сильвен никогда не делал.
        «Что ж, привыкай, — сказал он себе. — У тебя больше нет королевского покровительства». Зато и долга перед короной — тоже. И честно говоря, без него дышится легче.
        Сильвен улёгся на песок и принялся смотреть на звёзды. Почему Роберт так боится за свою королеву? Неужели и правда не доверяет?
        Эсвен говорил так же… В груди опять кольнуло, но образ короля в воображении Сильвена вдруг превратился в Эмму Марис. К чёрту Роберта, а вот эта волшебница… Любопытно.
        «Почему я ей не нравлюсь?» — думал Сильвен. Конечно, не все подряд женщины бросались ему на шею, но редко проявляли такую неприязнь. И уж точно они его не боялись. Никогда — Сильвен бы понял, страх имеет запах, драконы — как и звери — отлично его чувствуют.
        Эмма боялась. И не спешила растекаться от блаженства под драконьим взглядом. Для волшебницы это, конечно, нормально, только… Сильвен был лучшего мнения о своём мужском очаровании.
        Да, эта загадка стоила того, чтобы её решить.
        И снова что-то шевельнулось в сознании, какая-то мысль — что-то не так, что-то…
        «К чёрту, — решил Сильвен, закрывая глаза. — Подумаю об этом завтра».




        Глава 13


        Впервые в жизни Сильвен решил проспать. Ну а что? Имеет право! Раньше он не мог себе этого позволить, так должна же справедливость хоть когда-то восторжествовать.
        В питомнике драконов поднимали в пять утра — считалось, что долгий сон делает полукровок слишком своевольными, особенно огненных. Впрочем, позволяли пару часов поспать днём, и Сильвен долго не мог потом от этой привычки избавиться: когда защищаешь принца, послеобеденный сон — роскошь. Как и сон в принципе. Так что после переезда в поместье к наследнику отдыхать Сильвену тоже не давали. Принца-то поднимали ни свет ни заря, а уж его компаньона, тем более дракона, и подавно. Что уж говорить про дворец — там Роберт первое время по ночам истерики закатывал. Поспишь тут! А как королём стал и взвалил на Сильвена государственную безопасность… В общем, покой нам… даже и не снится, потому что спать некогда.
        И вот наконец — за двадцать четыре года! — не надо никуда спешить, ничего делать. От тебя больше никто и ничего не зависит. Спи хоть весь день.
        Сильвен даже слуг предупредил: не беспокоить, злой дракон. Да, практически так у себя на двери и написал. Огнём, чтобы доходчивее. «Зайдёшь — сожгу».
        Явившегося чуть не на рассвете в гости к бывшему любовнику Криса Кейна это не остановило.
        — Дерек! Любовь моя! Проснись и пой!
        Первую секунду Сильвен мечтал его сжечь. Он даже прорычал предупреждающее: «Сгинь!» Услышал в ответ удивлённое: «Э-э-э». Подумал: «Любопытно, а как отреагирует мэр, когда узнает, что Дерек — вовсе не Дерек, и даже совсем не человек?»
        — Ну же, любовь моя, — сюсюкал Кейн, подступая к кровати с чем-то вроде, судя по запаху и шуршанию, букета роз. — Я помню, ты всегда любил поспать, но утро сегодня просто волшебное. Давай проведём его вместе! Клянусь, ты не пожалеешь.
        Приученный после пробуждения соображать быстро, Сильвен пришёл к неутешительному выводу: когда мэр узнает правду, он расстроится. А когда он расстроится, он раскричится. Потребует объяснений. Крис Кейн не производил впечатление человека, который испугается дракона, особенно узнав, что этот дракон лежит в постели его, Криса, любовника, когда самого этого любовника на горизонте не наблюдается. Что решит первым делом мэр? Да, точно, как в той сказке — что Сильвен Дерека съел. И что будет после? В сказке появился дровосек и сделал с волком нечто нехорошее — Сильвен уже и не помнил, что именно. Кажется, ему эту сказку рассказывал маленький Роберт, и на этом месте тогда ещё принц покраснел, что-то промямлил и перескочил на «жили они долго и счастливо».
        Короче, с дровосеком или без, но поспать точно не получится.
        Волевым усилием накинув изрядно надоевшую личину, Сильвен повернулся и сел на кровати.
        — Крис. Свали.
        Мэр лучезарно улыбнулся. И швырнул в бывшего любовника букет.
        Сильвен не сжёг цветы только чудом (и громадной силой воли). Они красиво рассыпались по роскошной кровати — зелёные листья, алые лепестки, крупные, словно кровью побрызганные бутоны на золотой вышивке шёлкового покрывала.
        — Твои любимые, — объявил мэр в наступившей тишине. — Сорт «Огненная страсть». Сто одна штука.
        Сильвен посмотрел на лепестки — со сто одной розы их нападало на кровать изрядно. Представил, как будет их убирать.
        И только чудом (и тоже громадной силой воли) не сжёг мэра.
        — Пошёл вон.
        — Ну нет, милый, — Кейн продолжал улыбаться. — Без тебя я не уйду. Ты хотел подправить здоровье, я понимаю. Поэтому у нас сегодня оздоровительная программа.
        И, вытянув руки, принялся подступать к кровати. Сильвен машинально спиной прижался к изголовью, глядя на эту картину, словно взятую из фильма ужасов: здоровенный толстяк, на котором пиджак только что не лопается, массивно шагая, подходит всё ближе и ближе. На губах — улыбочка, пальцы скрючены. Вылитый зомби, только не мычит. Впору кричать «помогите!»
        И Сильвен действительно закричал:
        — А ну стоять!
        Кейн замер. Посмотрел сначала ошарашенно, потом обиженно. И сказал:
        — Я заметил, ты последнее время предпочитаешь мясо. Я привёз тебе Залийский хамон…
        Живот дракона забурчал, намекая, что против хамона он ничего не имеет.
        — Прям хамон? — уточнил Сильвен, облизываясь. — Настоящий? Из Залии? Несвежий, поди.
        — Утренняя поставка. — Кейн приосанился, что, учитывая его комплекцию, выглядело весьма забавно. — Того быка вчера вечером только забили.
        «Словно ты сам в этом участвовал», — мысленно хмыкнул Сильвен.
        — Вот с этого и надо было начинать, — бросил он. — А розы мне больше не нравятся, ясно?
        — Вкусы у молодых людей быстро меняются, — кивнул Крис. — А ты ещё так молод, Дерек…
        Судя по одухотворённому виду, мэр приготовился философствовать о нынешней молодёжи. Сильвен, успевший выбраться из кровати, слушать этого не желал и перебил:
        — Ну и где твой хамон?
        Так и получилось, что дракон вместе с мэром Эртена (который драконов, кстати, презирал) завтракали в саду под виноградным навесом и наблюдали, как золотится рассветное небо. Романтично пели птицы. Ещё романтичнее пахли розы, как раз распустившиеся — не сорт… как там его… Какой-то, в общем, страсти, а обычные, с куста, малиновые. Сильвен чувствовал себя участником реалити-шоу «Завидный холостяк». Кейн так старался ему услужить, что это даже внушало уважение. Мэр и романс какой-то спел — весьма, кстати, неплохим баритоном.
        За хамон Сильвен сперва согласен был и не такое терпеть. Но потом… Потом стало жалко, дракон даже не смог понять, кого больше: себя, мэра… Или его жену, которая наверняка обо всём знает.
        — Зачем ты это делаешь? — не выдержал он, после того как чуть не сломал зубы о сюрприз «любовника» — запонки в мясном пироге. Запонки, впрочем, тут же исчезли — алмазами ни один дракон не станет разбрасываться. — Почему я?
        Кейн посмотрел мечтательно.
        — Ты даже не понимаешь, какое ты, Дерек, сокровище.
        Сильвен и правда не понимал. Когда он видел настоящего Дерека последний раз… Что ж, сокровищем настоящего графа назвал бы разве что слепой. И кретин.
        Кейн не казался ни тем ни другим, хотя тоже не внушал дракону уважения.
        — Ну хорошо, однако признай: сокровищ вокруг полно. — «Это я тебе как дракон, то есть, спец по кладам, говорю», — мысленно добавил Сильвен. — Наверняка есть мальчики красивее и сговорчивее меня. Зачем же ты…
        «…ко мне прицепился?» — Сильвен не сказал, потому что поймал взгляд мэра. Он был… Над таким не смеются. О таком мечтают.
        — Потому что я люблю тебя, Дерек, — отозвался Кейн, и Сильвен немедленно почувствовал себя настоящим мерзавцем. Человек, вот, любит — и не знает, что его обманывают.
        Надо сказать ему правду. В конце концов, что Сильвен теряет? Ничего. А вот совесть, если он так и продолжит над бедным толстяком издеваться, начнёт издеваться уже над самим Сильвеном.
        Да, надо признаться. Сильвен уже и рот открыл, но тут Кейн внезапно спросил:
        — Между прочим, где твой дракон? — Мэр оглянулся. — Ты от него избавился? Ох, Дерек, слава богу, эти твари — король правильно сделал, что отправил их на границу. На что они ещё годятся, ну правда! Нет, я тебя понимаю: в молодости тянет ко всему новому. Но… они же звери, им место — в клетках. Сказать по правду, я вообще не понимаю, почему их всех не истребили ещё в древности…
        «А если подумать, то будет забавно посмотреть на тебя, Кейн, когда ты узнаешь, как чуть не утащил в постель дракона», — подумал Сильвен и усмехнулся.
        — Именно, милый, — тут же улыбнулся мэр. — Я вижу, ты со мной согласен.
        — Знаешь… да, ты как всегда прав. — И Сильвен тоже улыбнулся.
        Разыграть одного сноба, когда делать всё равно нечего?.. А почему, собственно, нет? Если вдобавок этот сноб станет по утрам приносить хамон — так и вовсе замечательно. Сильвен даже потерпит, что этот толстяк будет вокруг увиваться, словно дракон — девушка. Пусть, пусть поскачет, Кейну полезно. «Звери, ха! Да мы куда умнее людей, — думал Сильвен, глядя на мэра. — Особенно некоторых».
        Следующим пунктом оздоровительной программы стала поездка на источники.
        — Ты совершенно зря до сих пор на них не был, — говорил мэр, который от улыбок Сильвена буквально расцвёл. — Наши источники не просто так славятся по всей Каэлии. Да что там — по всему миру!
        — Да-да, я слышал, — сонный после сытного завтрака Сильвен зевнул. Кресло в каре казалось донельзя уютным, а проплывающая под брюхом кара земля сейчас даже не пугала. Обычно Сильвен старался вниз не смотреть, однако сейчас даже бояться было лениво. — Я же за этим сюда и приехал.
        — Ох, Дерек, — понимающе улыбнулся Крис, — я же знаю, что на самом деле ты сбежал от воспоминаний. Согласен: твой отец был сволочью. Ты заслуживаешь большего.
        Сильвен сперва недоумённо нахмурился, потом поймал сочувствующий взгляд Кейна и отвернулся. Да, что-то там было между отцом и сыном Милосскими. Какая-то некрасивая история. Впрочем, все истории, связанные с Дереком, некрасивые. Конечно же, покойному графу не нравилось, что его наследник балуется наркотиками и никак не остепенится. Сильвен напряг память, вспоминая старого лорда. Тот тоже не любил драконов… И чопорный был до мозга костей. Однажды на приёме прицепился к воротнику рубашки Сильвена — дескать, на нём пятно. «Ваше высочество, почему вы позволяете вашему дракону выглядеть неподобающе? Его вид позорит в первую очередь вас». Мда, представить такого папашу, и поведение Дерека становится понятным. Оправдывать его Сильвен всё равно бы не стал: глушить проблемы наркотиками — слабость. Однако…
        Сильвен вздрогнул, когда Кейн вдруг схватил его за руку.
        — Всё будет хорошо, милый. Я с тобой.
        Ещё мгновение, и мэр бы нащупал внушительные драконьи когти.
        — Пусти, — отчеканил Сильвен.
        Кейн вздохнул.
        — Извини. Я понимаю. Я не должен был.
        Сильвен посмотрел в ответ, попытался представить, как повёл бы себя настоящий Дерек. Не смог и поморщился.
        — Ты такой горячий. — Мэр взволнованно потянулся ко лбу дракона. — У тебя…
        Сильвен отклонился.
        — Нет у меня никакой температуры, отстань!
        Кейн руку действительно убрал, но посмотрел с отеческой нежностью — словно Сильвен капризный ребёнок, который бузит.
        — Ты вчера что-то принял, да, Дерек?
        Сильвен неопределённо пожал плечами. А мэр заключил:
        — Ничего, источники всё из тебя выведут.
        — Их что, пить надо? — удивился дракон.
        — Ну что ты, милый, — улыбнулся мэр. — Купаться.
        «Купа… Чёрт!» — подумал Сильвен. Он примерно представлял, что да, источники — это же купальня. Но почему-то не думал, что придётся лезть в воду. Может, это как сауна? Удастся отсидеться где-нибудь… В кресле?
        — Тебе понравится, — подмигнул Крис.
        Сильвен очень в этом сомневался.
        Отель, расположенный на источниках, находился за городом и умудрился поразить роскошью даже привычного к ней дракона. Позолотой здесь облицевали всё, что могли, а площадка для каров оказалась выложена драгоценным мрамором из Океании. Сильвен выбрался из салона и тут же окунулся в жаркое летнее марево. Солнце било в глаза, откуда-то слышался тихий плеск, а в воздухе витал стойкий аромат лаванды.
        — Идём, милый, — позвал мэр. — Нас уже ждут.
        Сильвен, ладонью отгородившись от солнца, окинул взглядом здание впереди. Этажей тридцать, и планировка ну в точности как у летнего дворца королевской семьи на Лазурном побережье. А позолоты явно больше. И орнамента из чёрного дерева, которое тоже из Океании. Хм…
        — Это же отель Мариса, да?
        — Один из, — кивнул Кейн. — Но самый роскошный.
        — Угу. — Сильвен подумал, что надо бы проверить владельца: наверняка контрабандой балуется. У него точно нелегальный поставщик из Океании! Иначе Виктор Марис давно бы влетел в копеечку с такой расточительностью…
        «Ах да, это же больше не моя работа», — мелькнула запоздалая мысль.
        Сильвен снова поморщился и первым пошёл к золотым, блещущим на солнце дверям.
        Виктор Марис обожал порядок, Сильвен это ещё в его поместье почувствовал. Но там хозяин мог строить разве что слуг — зато в собственном отеле развернулся на полную катушку. Сильвен даже подумал, что мечта Лианы о тысячах личных помощников, как её виртуальная Силия, только имеющих человеческие тела, наконец осуществилась. Потом решил, что Марису как-то удалось закупить высокотехнологичных роботов и пустить их в дело. Об этом мечтала не только королева, весь бизнес в сфере услуг давно замер в предвкушении. Однако последние научные разработки, скорее, разочаровывали, чем радовали.
        А, нет, оказалось, это Марису удалось заставить живых людей двигаться, как марионеток. И даже выглядеть одинаково.
        «Его бы ещё проверить на предмет трудового договора. Похоже, тут ущемляют права рабочих», — подумал по привычке Сильвен и снова поморщился. Какая разница! Лично ему уже плевать.
        Да, плевать, что девушка у стойки приветственно улыбается, а в глазах читается явный страх. И портье, явившийся забрать их вещи (какие, интересно?) тоже чего-то боится. И горничная, которую отправили проводить дорогих гостей в купальню. А уж лакей в лифте!..
        — Зачем лифт? — удивился Сильвен. — Купальня разве наверху?
        — Нет, мы едем вниз, — объяснил Кейн, глядя вокруг с такой гордостью, словно это он владел отелем. — Там зона СПА, а потом поднимемся обратно, к самим источникам.
        Сильвен решил, что в этой самой зоне СПА он потеряется. Ему даже подходить сегодня к воде не хотелось. Бывали дни, когда Сильвен спокойно относился и к морю — например, вчерашний вечер. А бывало, что и умываться не хотелось, настолько… бр-р-р!
        Сегодня было время «бр-р-р».
        — Ты помрачнел, милый, — заметил Кейн. — Как насчёт клубничного коктейля? Мне кажется, ты перегрелся на солнце.
        — Я бы выпил чего-нибудь покрепче, — честно ответил Сильвен.
        — У Мариса здесь отличный виски. Или ты решил вернуться к ликё…
        — Нет!
        Виски и правда слегка примирил Сильвена с необходимостью вышагивать перед Марисом в одном банном халате. И это при том что мэр буквально пожирал бывшего любовника взглядом и сам стремился раздеться.
        — Здесь что-то жарко…
        — Снимешь халат, и я уйду, — буркнул дракон.
        — Милый…
        — Ну и где тут ваше СПА?
        Сауна тоже оказалась ничего. Сильвен любил попариться — с тех пор как впервые попробовал в поместье принца сухую баню. Нормальные люди не выдерживали такого жара и сбегали, зато огненному дракону было в самый раз. Сильвен разлёгся на горячих досках, потянулся, подумал, не выпустить ли крылья. Не-е-е — лениво. Сейчас бы поспать…
        — Милый, ты же сгоришь. — В сауну сунулся мэр и чуть не сбежал обратно. — О господи!
        Он торопливо понизил температуру. Сильвен чертыхнулся.
        — Мне так нравится!
        Но мэр гудел под ухом, что так нельзя, для здоровья вредно и «тогда я умру вместе с тобой!» Короче, портил настроение. Сильвен согласился уйти, когда ему пообещали мясной рулет.
        Залы СПА потихоньку заполнялись. Сильвен даже не представлял, что в Эртене столько людей могут позволить себе такую роскошь, но потом узнал, что Марис, оказывается, подсуетился и запустил акцию в честь начавшейся войны, так сказать, на волне патриотизма.
        Мда, кому-то — на фронт, а кому-то — в купальни.
        И роскошь, господи, слепящая роскошь повсюду. Если дерево — то дорогущее, если джакузи — то по последнему слову техники, с массажёром и вспенивателем, а ещё пузырьками, какой-то минирализацией воды…
        — О, вот это тебе точно понравится, — подмигнул Кейн и потащил дракона к… бассейну с шампанским.
        Мда, понравилось в итоге только Кейну. Сильвен залез, конечно, но потом принялся с тоской вспоминать собственные оргии во дворце — там он заполнял бассейн и вином, и даже, бывало, коньяком. Разок попробовал виски с абсентом — не понравилось, не стоило их смешивать: гостей за какие-то полчаса вырубило, и очнулись они только на следующий день. Так себе оргия, короче.
        Но сейчас было хуже, потому что во дворце рядом с Сильвеном обязательно резвились приятного вида девицы, а не толстяк за пятьдесят.
        Неудивительно, что Силь долго так не выдержал и сбежал — якобы проголодался.
        Кормили в местном ресторане действительно неплохо, но мясо дракону не понравилось: рулет оказался слишком мягким, да и с пряностями повар явно переборщил. Ещё и Кейн постоянно пытался угостить бывшего любовника то мороженым, то пирожным. Достал изрядно!
        — А теперь, милый, — с видом ведущего, объявляющего гвоздь программы, сказал мэр. — Источники!
        Разомлевший после обеда, Сильвен сам не заметил, как очутился в саду, где под навесами из виноградных лоз шипели бассейны поменьше. Точнее, не такие глубокие.
        — А почему вода красная? — капризно осведомился дракон.
        И мэр завёлся. Он мог бы не хуже гида рекламировать полезные свойства местных источников, но Сильвен заскучал уже на десятой секунде и принялся оглядываться. Несмотря на жгучее солнце, посетителей хватало: ни один бассейн не пустовал. Мужчины — конечно же, только люди, разной комплекции и наружности — сидели на бортиках или прямо в воде, блаженно вытянув ноги. Зрелище удручало: мало кто здесь следил за фигурой. Сильвен даже не удивился, когда поймал пару-тройку заинтересованных взглядов. Ещё бы, и он сам, и Дерек смотрелись здесь просто как модели на подиуме.
        — А где женщины?
        — Сейчас не их время, — подмигнул мэр, как раз закончивший свою лекцию. — Ну что, милый? Как насчёт вон того бассейна? Кстати, тебе не жарко в халате?
        Сильвен, опомнившись, как следует запахнул полы и проверил узел пояса, а Кейн разочарованно вздохнул. Не он один — теперь за ними наблюдал, кажется, весь сад.
        «Распущенные у нас в Каэлии нравы», — подумал Сильвен, который раньше с подобным вниманием не сталкивался. Какой мужчина будет плотоядно смотреть на дракона, особенно огненного? Не каждая женщина-то решится.
        — Милый, ну хоть окунись, — взмолился мэр, когда Сильвен уселся в свободное кресло.
        Дракон мрачно взглянул на него.
        — А принеси-ка мне лимонад, ми-лый.
        От обращения Кейн аж засветился, хотя Сильвен всем видом пытался показать, что это сарказм. Не вышло.
        — Сейчас! Я быстро!
        Стоило ему уйти, как к Сильвену познакомиться подошли сразу пятеро мужчин, один другого крупнее и высокомернее. Им повезло, что после обеда драконы становятся сонливыми и медлительными, а не то подгорело бы у бедняг… буквально.
        Все они говорили исключительно о бизнесе и — горячая нынче тема — о политике. А ещё делали вид, что не узнают графа Милосского. Ну да, ну да, стали бы они пялиться на него иначе так похотливо!
        Сильвен лениво приоткрыл глаза, осмотрел сад ещё раз, нашёл и телохранителей графа, и мэра, хмыкнул и снова зажмурился. Ухажёры прекрасно развлекали себя беседой сами, а раз не лезли, дракон решил их не трогать. Пока. Успеет разогнать. Или пусть мэр это делает, когда вернётся. Зачем ему конкуренты?
        В общем, дракон снова решил поспать — имеет право, ни свет ни заря сегодня подняли! И солнце так приятно печёт, что близость воды даже не чувствуются, а ещё рядом готовый услужить человек, при деньгах и с влиянием. Ну просто мечта, а не отдых!
        Однако закон подлости в случае Сильвена сегодня решил не давать сбоев.
        На этот раз в реальность дракона выдернули истошные крики.
        Чертыхнувшись, Сильвен по привычке потянулся к оружию, нащупал пустые карманы халата и похолодел. Открыл глаза…
        И уставился прямо в вертикальные зрачки золотистого, как язык огня, дракона.
        Дракон смотрел на Сильвена.
        Сильвен посмотрел на дракона и выпалил:
        — Да ладно!
        Дракон открыл рот и окатил Сильвена волной пламени.
        Халат сгорел моментально. Под ним Сильвен был голым, так что больше ничего не пострадало. Ну да, и маску снесло к чёртовой матери, потом придётся новую отстраивать. Однако могло быть и хуже — Сильвен даже сквозь пламя чувствовал запах горящей плоти и слышал вопли. Рядом кто-то умирал, и в другое время на него бы это подействовало отрезвляюще.
        Но не сейчас. Сейчас на него напал огненный дракон.
        На него.
        Огненный дракон.
        Посмел. Открыть. Пасть.
        Да, пожалуй, драконы всё-таки больше звери, чем… э-э-э… цивилизованные люди, потому что всё, о чём Сильвен мог в ту минуту думать, это: «Убью заразу!» И ещё: «Мой огонь жарче».
        Дракон то ли почуял неладное, то ли просто выдохся, потому что закрыл пасть и уставился на Сильвена с таким изумлением, что в другой ситуации это было бы даже смешно.
        Сейчас Сильвен тоже улыбнулся, демонстрируя клыки, и прорычал:
        — Ну ты и попа-а-а-ал!
        «Ну я и попал!» — читалось в глазах дракона секунду спустя, когда он всеми четырьмя лапами буксовал по мокрому от крови и воды полу, улепётывая от здоровенного чёрного собрата.
        «Сожгу-у-у!» — выл Сильвен на дракко. Мимо проносились перевёрнутая мебель, поваленные деревья, разбитые вазы. Блестело стекло, и всюду, всюду полыхал огонь.
        В какой-то момент дракон извернулся, и рядом с ним, точно по волшебству, возникли ещё пять таких же — разных оттенков золота, разве что размером поменьше. Сильвен замер в изумлении, выдыхая густой дым.
        Драконы дружно зарычали. И только что не в лапу, как на марше, стали на Сильвена наступать. Этакая банда в тёмном переулке на жертву: «Ты чё, а? Не усёк, кто тут главный?»
        Сильвен расхохотался. Главный был он, и сейчас эти бедолаги всё…усекут.
        Для наглядности он увеличился в размерах. Ещё и огнём покрылся весь — зрелище со стороны красивое (чёрная чешуя, по которой пробегают язычки пламени). Но драконы почему-то не оценили. Они дружно — так же в лапу — попятились…
        И бросились к дверям в лобби — иначе из сада было не выйти. Про крылья никто из них не вспомнил, не иначе как от изумления. И, наверное, паники: не каждый раз видишь, как твой сородич демонстрирует магию, о которых ты разве что в легендах читал.
        В тех же легендах, кстати, писали, что огненные, бывало, пожирали поверженного соперника. Может, и неправда, может, человеческая пропаганда. Но проверять её на своей шкуре драконы явно не хотели.
        Поднятые по тревоге полиция и маги, а также многочисленные зеваки (оцепить периметр ещё не успели) имели удовольствие наблюдать любопытную картину: сначала в здании, которое в панике покинули все, кто мог хотя бы ползти, что-то рычало, билось и взрывалось. Потом из распахнутых дверей вывались пять золотистых драконов, у которых буквально на мордах было написано: «Спасайся кто может!» Следом, выдыхая огонь, за ними гнался сгусток пламени, в котором угадывались очертания здоровенного чёрного змея.
        Люди в панике замерли. Даже маги, приготовившиеся колдовать, застыли — такое им видеть раньше не приходилось.
        Чёрный дракон надулся, готовый выдохнуть пламя…
        И намертво застрял в дверях.
        Пауза.
        Немая сцена: золотистые драконы, маги, полиция и зеваки смотрели на двери, где бился чёрный.
        Потом все опомнились. Драконы наконец вспомнили про крылья и кинулись врассыпную.
        В воздухе сверкнули ледяные цепи.
        Чёрный всё-таки пролез в двери.
        Цепи упали на него.
        Дракон поднял лапу, посмотрел удивлённо на синеватые звенья. И обиженно заорал. От его вопля задрожала земля, здание отеля затряслось, точно в припадке, людей смело звуковой волной.
        А дракон стряхнул с себя цепи и… исчез.
        Когда противный звон в ушах стал тише, Эмма Марис услышала изумлённый голос своего заместителя:
        — Чт-то эт-то б-было?
        Волшебница сглотнула и прижала трясущиеся ладони к вискам. Она-то отлично знала, что это было.
        … — Что это было?! — услышал Сильвен, когда пришёл в себя. Он всё ещё находился в обличии дракона, вокруг жгуче пахло дымом, слышалось дыхание моря. И взмыленный Эсвен с выпученными глазами носился вокруг в обнимку со знакомым чемоданчиком зелий. — Что ещё ты успел натворить?! Зачем?
        — А ты думал — легко возглавлять госбезопасность? — отозвался Сильвен на дракко.
        Эсвен осел на чёрный от золы песок и посмотрел с такой злостью, что будь на месте Сильвена кто-нибудь другой, уже бы попытался провалиться под землю от страха.
        Потом на дракона обрушился поток оскорблений.
        — Ты что, не мог спокойно в своём Эртене посидеть? — возмущался Эсвен. — Спокойно — это значит, тихо! Ты не понимаешь, каково это — тихо?
        И так далее. Закончилось всё мрачным:
        — Я тебя когда-нибудь убью.
        — Силёнок не хватит, — усмехнулся Сильвен, превращаясь в человека. Кожу неприятно стянуло, словно она вот-вот треснет, а от рук почему-то валил пар.
        — Держи. — Эсвен бросил ему чемоданчик. — И я бы на твоём месте хотя бы умылся.
        — Эй, постой! А ты куда?
        — А у меня благодаря тебе дел теперь по горло! — рявкнул Эсвен, и Сильвен решил сегодня ему это спустить. Но только сегодня.
        — Эсвен, погоди. А что случилось-то?
        Новый советник по госбезопасности круто развернулся.
        — Что — что?
        — Ну… — Сильвен снова посмотрел на свои ладони. Теперь они дымились. — Я не… Как я здесь оказался? Зачем?
        — О, ты всего лишь спалил отель и устроил такое представление для всего Эртена, которое этот городок вряд ли когда-нибудь забудет. Количество жертв уточняется, но ты просто представь, сколько людей от тебя, придурка, не успели убежать. Твою мать, Сильвен, мы так долго убеждаем Каэлию, что драконы умеют держать себя в руках! Учти, все ремонтные работы за твой счёт.
        — Чего?..
        Но Эсвен уже исчез.
        Сильвен почесал когтем висок. Осмотрелся. Пляж был пустынен и красиво покрыт пеплом — густым, чёрным, дурнопахнущим. Точно так же вонял и сам Сильвен. Людей видно не было, одежды, кстати, тоже. И планшета. Ничего не было, кроме чемоданчика с зельями.
        «Я схожу с ума», — подумал Сильвен. Впрочем, эта мысль отчего-то его лишь развеселила. Усмехаясь, дракон вытащил из-за верхнего левого клыка комм экстренной связи. Настройка заняла минут десять, за которые Сильвен сумел, грязно ругаясь, искупаться в море, вернуть маску Дерека и напиться зелий.
        Потом комм принял первый вызов, и дракон услышал взволнованный голос Эммы Марис:
        — Граф, вам лучше бы появиться. Милорд, вы меня слышите?
        — А мы разве не переходили на «ты»? — невольно усмехнулся Сильвен.
        Последовала короткая пауза.
        — Господин, я хочу сказать, что мэр…
        Ну конечно, с ума сходит. Сильвен поморщился.
        — Секунду.
        Мэр не просто с ума сходил, он в панике метался между телами, которые медики погружали на носилки. И натурально волосы на себе рвал.
        — Я уничтожу этого дракона! Он у меня за всё ответит! Я ему крылья лично отрежу!..
        «О, прекрасно, значит, признание отменяется: он и так всё понял», — подумал Сильвен.
        Вокруг царил хаос. Словно пример с мэра брали, метались полицейские — порядка в их рядах не наблюдалось. Маги же явно не понимали, куда себя деть — драконы исчезли, а что ещё делать? Действительно, не врачам же помогать. Те единственные сейчас работали, и дел у них было невпроворот: количество жертв даже на первый взгляд казалось ужасающим.
        За мэром следовала бледная как смерть Эмма с раскрытым экраном планшета и пером.
        — Господин Кейн, мы уже отправили Тео в королевский поиск. Пожалуйста, успокойтесь, мне нужна ваша подпись…
        «Какой ещё Тео?» — удивился Сильвен. Потом вспомнил про золотистого дракона. И воскликнул:
        — Так это был Тео?
        Все оглянулись, даже медики. Сильвен поймал внимательный взгляд Эммы — волшебница тут же торопливо отвернулась и слегка порозовела. А Сильвен только сейчас сообразил, что всё ещё голый. Зато в маске графа Милосского!
        Потом на него бросился Кейн, и не будь Сильвен драконом, не устоял бы — когда на тебя летит такая туша в расстроенных чувствах, впору в обморок падать.
        — Любовь моя! — рыдал мэр. — Ты жив!
        И тряс Сильвена так, что ещё чуть-чуть и тот бы концы отдал.
        — Тв-воими… ст-тараниями. Пусти меня!
        Кейн опомнился не сразу, но хотя бы отстранился.
        — Милый, я так виноват, так виноват! Если бы я не привёз тебя сегодня… Я не знал! Я…
        Не слушая, Сильвен огляделся. Эмма, отчаявшись получить у мэра подпись, кричала на магов, требуя, чтобы те присоединились к врачам. Маги слушали её с флегматичным равнодушием: мол, не входит это в наш трудовой договор. Драконы входят, а целительство, знаете ли… Наконец волшебница то ли решила подать пример, то ли поняла, что крики не действуют — и отправилась к пострадавшим сама. С целительством у неё явно было не очень, Сильвен проследил, как она отстраивает заклинание, и поморщился.
        А потом до него наконец дошло — словно рабочий режим включился.
        — Кейн! — рявкнул дракон.
        Мэр замер. Сильвен сам тряхнул его за плечи и приказал:
        — Ты здесь главный или кто? Оцепление где? С больницами разобрался? Куда сейчас пострадавших повезут? И почему нет психологов? Работаем, ну!
        Кейн посмотрел на него так дико, что Сильвен не выдержал. Обвёл взглядом мечущихся полицейских, магов, медиков — короче, весь этот хаос. И рявкнул:
        — А ну стоять!
        От неожиданности замерли все. Ну да, тщедушный манерный Дерек Милосский так орать бы не смог.
        Сильвен вздохнул, повернулся к медикам.
        — Вы — продолжайте.
        Потом нашёл взглядом капитана полиции и повысил голос:
        — А вы, кретины…
        Никто не любит, когда его называют кретином, особенно когда ругается плейбой, да ещё и голый. Но то ли драконья харизма сработала, то ли Сильвен слишком долго наблюдал за Робертом, к тому же два года возглавлял собственное ведомство… В общем, порядок на месте преступления воцарился достаточно быстро.
        Один мэр в обгоревшем костюме ничего не делал — только смотрел на Сильвена с нескрываемым изумлением.
        — Дерек…
        — Найди мне хотя бы халат, — бросил ему дракон. И склонился над раненым, которого пыталась лечить Эмма. — Боже, волшебница, оставь. — И сам легко коснулся силовых линий над ожогом. Уж что-что, а их Сильвен лечить умел. — У тебя целителей в штате нет?
        — Есть. На переобучении в Столице.
        — Как всегда вовремя, — хмыкнул Сильвен. — Что тебе за подпись у мэра была нужна?..
        Домой дракон добрался только к вечеру. Кейн оказался совершенно не способен разобраться с экстренной ситуацией, и Сильвен, плюнув на конспирацию, сам связался с местным отделом безопасников, а потом и со столичным. А также проследил, чтобы пострадавших разместили по больницам, а потом ещё выслушал, что обо всём этом думает владелец злосчастного отеля — господин Марис. Впрочем, тот предпочитал орать на дочь — дескать, драконы по её части, почему не предотвратила весь этот хаос?
        Сильвен попытался вмешаться, но его довольно грубо поставили на месте: «Не лезьте, граф, это не ваше дело». Если бы это сказал только Марис, Сильвен бы ещё подумал. То есть, подумал и всё-таки полез. Но примерно то же бросила дракону и сама Эмма, так что… Разберутся как-нибудь, наверное. По-семейному.
        У Сильвена и самого уже голова шла кругом.
        В поместье дракона ждала посылка от короля. Судя по запаху, доставил её Эсвен, минуя курьеров и управляющую Дерека — сразу в спальню. В посылке оказалось много-много обёртки — Сильвен срывал её минут десять, ругаясь и путаясь в клейкой ленте. Под всем этим нашлась шкатулка из слоновой кости с кодовым замком. Сильвен пожал плечами, попробовал день рождения Роберта — не сработало. Потом своё — и крышка открылась. Внутри лежало одно из семейных сокровищ каэльских правителей — алмазное ожерелье, по слухам, принадлежавшее ещё невесте Вильяма, Победителя Драконов, основателя нынешней королевской династии. У Сильвена аж дыхание перехватило, когда он коснулся холодных гладких камней. Как они сверкали, как тянулись к ним когти — сами, без участия разума. Сильвен впервые понял Лиану, которая никогда не могла устоять перед блестящими украшениями других дам.
        На пол упала записка — знакомый почерк, нервный наклон букв. «Надень и успокойся», — писал Роберт, явно второпях.
        Сильвен погладил алмазы, стиснул зубы, зажмурился… И убрал украшение обратно в шкатулку. А ту поскорее, пока не передумал, отправил порталом в королевскую спальню в Столице. «Он что, думает, я его любовница? — накручивал себя дракон. — Цацками от меня откупаться».
        Снова шевельнулось что-то в груди, как будто происходящее было неправильным, странным… «Конечно, неправильным, — думал Сильвен. — Всё это неправильно, и уже давно. Я жил ради него, а он мне — алмазы? Спасибо, конечно, но — обойдусь».
        Только Сильвен собрался утешиться хамоном — осталась с утра заначка — как в запертую дверь спальни постучали. И сразу же голос Илоны из коридора произнёс:
        — Я знаю, что вы там. Пожалуйста, впустите меня.
        Сильвен чертыхнулся и уже по привычке магией открыл дверь.
        Илона выглядела усталой, под глазами залегли тени, и кожа на скулах натянулась — не очень заметно для человеческого глаза, но драконы такие вещи видят всегда. «Может, чтобы не есть больных девственниц?» — со смехом сказал как-то Сильвен Роберту.
        Сейчас весело дракону не было.
        — Госпожа Вертек… Садитесь же. — Сильвен даже вспомнил про манеры и сам подвинул ей кресло. — Когда вы последний раз спали?
        — А это, вообще-то, не ваше дело, — огрызнулась Илона. И тут же, поморщившись, добавила: — Я прошу прощения. Кажется, позавчера.
        — Тогда прощаю. — Сильвен подвинул ей тарелку с хамоном. — Сейчас тост сделаю, если слуги не забыли про хлеб… А, нет, не забыли…
        — Господин. — Обмякшая было в кресле, Илона выпрямилась и прищурилась. — Пожалуйста, нам нужно поговорить.
        «Какая женщина, — с усмешкой подумал дракон. — Я отдаю ей святое — хамон! А она — поговорить».
        — Естественно. О вашем брате. И это вполне можно сделать за едой.
        Сыщица поморщилась.
        — Я опоздаю на самолёт.
        Сильвен обернулся, окинул её удивлённым взглядом. На Илоне больше не было привычного костюма секретарши. Теперь вместо юбки и блузки с пиджаком на сыщице красовались драные джинсы и футболка, вся в пятнах.
        Дракон хмыкнул.
        — Самолёт? Ну что вы, госпожа! Я вас порталом отправлю куда захотите. Я всё-таки огненный дракон, — добавил он, отворачиваясь. — Значит, вы увольняетесь? Это хорошо.
        — Хорошо?
        Сильвен пожал плечами, дохнул на хлеб, и в воздухе уютно запахло ароматом подрумянившегося тоста.
        — Конечно. Лучше увольняться по собственному желанию, как я слышал. Для репутации полезно. К тому же толку от вас, уж простите, не много.
        Илона закусила губу. Посмотрела на тарелку с тостами… И отодвинула её в сторону.
        — Бросьте, госпожа, — улыбнулся Сильвен, наливая кофе. — Вы голодны, любой дракон это почувствует. Ещё чуть-чуть, и вы меня съедите, может, даже зажаривать не станете. К чему…
        — Вот об этом я и хочу поговорить, — перебила Илона. — Сильвен, пожалуйста… сядьте.
        Дракон пожал плечами и поставил перед девушкой кувшинчик со сливками.
        — Хорошо. Но разве вы пришли просить не о брате?
        — Избегание, — пробормотала Илона. — И отрицание…
        — Что?
        Сыщица снова посмотрела на него в упор.
        — Сильвен, я пришла не просить. Я должна предупредить вас.
        — Предупредить? О чём?
        Илона сжала подлокотники и вдохнула поглубже.
        — Нам нужно поговорить об эмоциально-эмпатическом манипулировании.
        — Чего? А, вы снова про Эмму Ма-а-арис. Не волнуйтесь вы так, госпожа. С этой волшебницей всё в порядке.
        — Сильвен, послу…
        — Не хочу. — Дракон повернулся к окну. — Я устал, госпожа. Пусть Эмма хоть сотню раз эмпат, я больше не работаю на короля. Ах да, простите, вы же не знаете…
        — Знаю. У вас прослушка в спальне.
        Дракон медленно повернулся.
        — Повторите. Что вы сейчас сказали?
        Илона подалась вперёд и медленно, отчётливо произнесла:
        — У вас. Здесь. Моя. Прослушка. И на вас воздействует эмпат. Насколько я могу судить, прямо сейчас, хотя точнее стоит узнать у магов, когда вы пройдёте проверку. Поймите…
        — Нет, не понимаю! — Сильвен сам не заметил, как повысил голос и принялся выдыхать дым. — Госпожа Вертек, вас нанял я. И вы — установили — прослушку… У меня? Вы в своём уме?
        Илона моргнула… И хлопнула в ладоши перед самым его носом.
        — Сильвен! Очнитесь! Вы находитесь под контролем эмпата!
        Дракон закатил глаза.
        — Вы что, маг, Вертек? Нет. А я дракон. И учился магии. Я не нахожусь ни под каким контролем, воздействием, или что ещё вы там придумали. И я совершенно не хочу это обсуждать.
        — Вот именно! Вы избегаете этой темы, а это один из признаков! — горячо воскликнула Илона. — Далеко не единственный. Я проанализировала ваше поведение за последние дни — вы совершенно изменились с тех пор, как мы съездили на приём к Марису…
        — Да-да, мы уже обсудили это с Эммой, — скучающе перебил дракон. — Согласен, лёгкое воздействие имело место, но сейчас всё в порядке. Я признателен за ваше беспокойство, госпо…
        — И было, и есть! — снова перебила Илона. — Сильвен, вы правы, вы сильный маг… то есть, дракон, и вы не можете не чувствовать, что… Сами посмотрите: вы рвёте все отношения с вашим близким другом, за которого раньше были готовы отдать жизнь…
        — Это совершенно не ваше дело, госпожа.
        — Да вы посмотрите на себя! Эйфория, отрицание, избегание — это, по-вашему, нормально? Вы идёте против короля, Сильвен? Вы! Допустим, ваша дружба кончилась, но вы слишком умны и не можете не понимать, чем вам может грозить ваше неразумное поведение. Он может бросить вас в тюрьму, может…
        — Да ничего он не может, — отмахнулся Сильвен. — Это же Роберт. А ссылка — так я с радостью.
        — Вы бы себя послушали, — выдохнула Илона, качая головой. — И вы стараетесь встретиться с эмпаткой всё чаще и чаще, неужели вы не замечаете?
        — Неправда, — нахмурился Сильвен. — Сегодня, знаете ли…
        — Неужели вы не чувствуете: что-то идёт не так, неправильно? — перебила Илона. — Что-то странное происходит — неужели не понимаете?
        Наступила тишина. Сильвен закрыл глаза — сейчас он чувствовал только, что эта девица ему чертовски надоела, и от неё надо как можно скорее избавиться.
        — Я читала об этом в старых свитках, — снова заговорила Илона. — Сильвен, просто… Просто послушайте. Даже под воздействием вы должны меня услышать. Она не так долго общалась с вами, чтобы успеть зачаровать волю. Сильвен, Эмма не раз и не два встречалась с местными драконами, особенно с Тео. И Феретом перед его отъездом…
        — Ну и что, она же верховная волшебница Эртена — это нормально. Чем ещё, по-вашему, занимаются маги? Дрессируют драконов, — фыркнул Сильвен.
        — Да, но после встреч с ней эти драконы нападают на людей!
        — Их связывают заклинаниями и отправляют в тюрьму — а что вы хотите, чтобы они потом сказали людям спасибо?
        — Сильвен, вы себя-то слышите? Допустим, для огненных это нормально. А для воздушных?
        — Вы бы с нашей королевой побольше пообщались, — проворчал Сильвен. — И перестали бы тогда считать воздушных добрыми и милыми. Госпожа Вертек, я понимаю, что вы всё хотите свалить на эмпата. Я и сам бы хотел, это очень удобно. Но скажите, пожалуйста, зачем Эмме взрывать нашу королеву? Назовите хоть одну причину, пожалуйста. Потому что я теряюсь в догадках.
        Илона усмехнулась.
        — А вы новости давно читали?
        — Я сегодня разбирался с последствиями нападения взбесившихся драконов, знаете ли, как-то было не до того.
        Илона быстро открыла экран своего планшета и повернула его к Сильвену.
        — Смотрите.
        Дракон пробежал глазами по заголовкам новостей и пожал плечами.
        — Ну и что?
        — Мигранты, Сильвен. Король пытается…
        — Я знаю, что он пытается, — поморщился дракон. — И что?
        — Его величество разжигает ненависть к мигрантам, а муж Эммы Марис — мигрант. Неужели вы не замечаете связи?
        Сильвен отмахнулся.
        — Он уже лет десять живёт в Каэлии. Какой он мигрант?
        — Он здесь родился, но поверьте, в городке вроде Эртена всем плевать. Он приезжий, был и им останется. А Эмма любит своего мужа…
        — Который её бьёт, — хмыкнул Сильвен.
        — Любит. Уж поверьте…
        — Не верю. Жертва не может любить своего мучителя. — Сильвен встал. — Я дракон, я родился в питомнике, мне ли не знать. Мы ненавидим магов, мы все. И людей, поверьте, не любим тоже. Госпожа Вертек, знаете, вам действительно лучше воспользоваться самолётом. И да, все финансовые издержки, конечно же, за мой счёт. — Он прошёл к двери, открыл её и встал рядом. — Идите, вы, кажется, торопились.
        Илона мгновение смотрела на него, тяжело дыша. Потом вскочила и, чеканя шаг, вышла в коридор. Там остановилась, обернулась.
        — Я была о вас лучшего мнения, господин.
        — Да, я о вас тоже. Профессионал из вас никакой.
        Илона поморщилась, потом отвернулась — взметнулись рыжие кудри. Сильвена снова кольнуло что-то — целое мгновение ему хотелось броситься за ней, остановить. Заставить ему поверить, ведь он не может ошибаться!
        Шаги госпожи Вертек затихли, и дракон захлопнул дверь.
        «Надо будет всё-таки разобраться с её братом, — устало подумал он, подтащившись к кровати. Сил не было, этот разговор словно высосал из него душу. Если она у драконов, конечно, есть. — Надо. Но всё-таки… Как-нибудь потом».
        Он упал на кровать, закрыл глаза и…
        На этот раз — наконец-то! — его сон никто не потревожил.




        Глава 14


        Госпожа сыщица ушла, а прослушка осталась. Сильвен вспомнил о ней — и о девушке («Ну и дура, она ещё пожалеет»), и о «жучке» («Как она посмела его поставить в моей спальне — ничего святого!») на следующее же утро. Проследить за Илоной оказалось проще простого: на самолёт она вчера успела, до Столицы долетела без проблем и выходила в Сеть два часа назад из своей квартиры.
        Сильвен постучал когтями по экрану, подумал-подумал, скривился, но отправил Илоне гонорар в два раза больше обещанного. С одной стороны, работу сыщица не выполнила, да и профессионалом оказалась так себе. Ха, зато гонору! Однако с другой стороны… С Илоной было, пожалуй, интересно. Прыгни она в его постель, Сильвен о ней бы и не вспомнил. А так… Всё ещё девушка-загадка. Впрочем, дракон сомневался, что хочет её разгадать. Самомнение великовато, на его вкус. Причём на пустом месте.
        Однако «жучки» она ставить умела. И, похоже, страстно любила: Сильвен выгреб из спальни сто три (да боже мой!) микроскопических микрофона последней модели, потом прошёлся по всему дому и даже проверил озадаченных слуг. Всего в поместье нашлось около тысячи следящих устройств. На сад Сильвен смотрел уже с опаской, и не зря: там каждое дерево и даже куст прослушивались. Залезая под розы, Сильвен подумал, что не удивился бы, найди он нечто подобное, например, в кабинете Эммы Марис. Или в особняке её отца. Ах да, есть же ещё мэрия…
        Потом дракон догадался проверить кар, ещё раз тщательно осмотрел свой гардероб и даже просветил чешую. После чего утроил гонорар госпожи Вертек — с припиской: «Вы наверняка изрядно потратились, приобретая столько прослушивающих устройств». Ответ получил моментально: «Я? Господин, я пользовалась исключительно вашими деньгами». Сильвен развеселился («Вот стерва!») — и хохотал, пока Илона не отправила весь гонорар обратно, мило добавив в сообщении: «Не путайте меня со своими любовницами».
        — Я им не плачу! — воскликнул изумлённый дракон и принялся набирать гневный ответ, однако отправить его не успел — комм завибрировал.
        Сильвен досчитал до пяти: если Илона, то пусть помучается, если Роберт со своими прихвостнями… То тоже пусть мучаются.
        Кто бы это ни был, он оказался настойчив: звонок целую минуту не сбрасывали. Сильвен решил, что Илона с Робертом уже изрядно настрадались, и стукнул по клипсе, включая «приём».
        — Дракон на связи, — промурлыкал он, встряхивая коробку с «жучками». Что ж, эта коллекция параноика ему тоже пригодится. Ах да, надо взломать планшет Илоны. И может, даже напакостить: оставить ей вирус. А то больно самовлюблённая девица, знает же, что с огнём играет. Буквально. Р-р-р!
        Только ответила ему отнюдь не Илона. В усталом голосе Эммы Марис стыла стужа.
        — Рада вас слышать, господин. Не желаете ли приехать сегодня в мой офис?
        Сильвен поймал взглядом своё отражение в зеркале — оно ухмылялось. Та самая драконья ухмылка, которая в сказках так завораживала принцесс.
        — Ну конечно, госпожа! Как я могу отклонить столь любезное приглашение? Мне приехать как граф Милосский, или вы желаете видеть меня в какой-нибудь ином образе?
        Отражение поиграло бровями, ухмылка стала шире — Сильвен представил, какой его образ мог бы сразить волшебницу наповал.
        Голос госпожи Марис замёрз окончательно:
        — Господин, я всего лишь прошу вас разобраться с огненными драконами, которых мы поймали вчера вечером. Наверняка вы понимаете, что их ждёт. Я подумала, что вы захотите сначала с ними поговорить. Я ошиблась?
        Сильвен вспомнил, как волшебница пятилась от него, угрожая заколдовать, и удивлённо поднял брови. Она подумала? Хм, а она о нём всё-таки думает!
        — Сейчас буду.
        Он верно предположил: Эмма звонила ему из подземелья офиса. Волшебники Эртена могли сколько угодно работать в ветхих кабинетах и ютиться в здании, которое давным-давно надлежало снести, однако на оборудование «драконьих» подземелий они не поскупились. Очевидно, все выданные деньги, уходили на это. Сильвен нисколько не удивился: маги всегда отлично понимали, на что способны драконы, особенно без печати. «Артефактов не меньше, чем в питомнике», — подумал Сильвен, оглядевшись. С какой страстью Илона оснастила его дом прослушкой, с такой же Эмма, похоже, втыкала в стены свои магические игрушки. Их же ещё и заряжать время от времени надо! «Везёт мне на страстных девушек», — решил дракон и усмехнулся.
        Из стен и правда, словно глаза чудовищ, смотрели чёрные агаты, зеленоватые нефриты и даже кое-где кровавые рубины. Они мягко мерцали, поэтому в подземелье царил полумрак, а не кромешная тьма. Драконам и такого света хватало, а вот человеку было бы некомфортно. Впрочем, прислонившаяся к стене Эмма выглядела весьма уверенно. Устало — да, но внезапно появившегося из воздуха Сильвена она не испугалась. Только выдохнула:
        — Благодарю, что прибыли так быстро.
        Сильвен не стал отвечать — в глаза бросились тюремные камеры, и томящиеся в них драконы. Пятеро, как он и запомнил, спелёнатые заклинаниями так, что не могли даже пошевелиться. Бессильно, словно мокрые тряпки, повисли золотистые крылья, чешуя усыпала пол, запах дыма даже не чувствовался.
        С трудом, но Сильвен отвернулся. Однако, поймав взгляд волшебницы, вдруг оскалился — просто она была магом, а он драконом. На мгновение всё стало как раньше, только в другом подземелье — дворцовом. Так называемые «проверки» дракону приходилось проходить регулярно, а тогдашний Верховный маг снисходительным не был.
        Эмма вздрогнула и торопливо произнесла:
        — Мне следовало пригласить вас в офис, господин, но я подумала, вы не хотите, чтобы в Эртене знали…
        Сильвен посмотрел ей в глаза и взял себя в руки — теперь всё иначе. Теперь эта волшебница боится его, а не наоборот.
        Пожалуй, это даже интриговало.
        — Всё в порядке. И можно на «ты»… Эмма. Ведь ты разрешишь?
        «Ты находишься под контролем эмпата!» — кричала вчера Илона. Ах, госпожа Вертек, ничего она не понимает. Сильвен Эмму жалел — в этом всё дело. Он очень хорошо знал, каково это — жить в клетке. Эмма определённо в клетке жила: с её-то талантом и возможностями запереть себя в этом городишке, да ещё с кем! Отцом, который её презирает, и мужем, который не ценит? Ничего удивительного, что волшебница казалась дракону одинокой и несчастной. К тому же рядом с ним она так трогательно храбрилась! Это было… мило.
        — Я думаю, вы ошибаетесь, — отчеканила Эмма. — Наши отношения никак не назовёшь близкими, поэтому «ты» неуместно.
        — «Наши отношения», — повторил Сильвен. — Мне нравится, как ты это говоришь. Но… Как скажете, госпожа.
        Как и любому дракону, ему не нравилось, когда от него воротят нос. Даже в сказках принцессы рано или поздно поддаются драконьим чарам. «Ты мне улыбнёшься», — подумал Сильвен.
        Впрочем, для флирта подземелья были местом определённо неподходящим.
        Сильвен улыбнулся Эмме напоследок и повернулся к клеткам.
        Ближайший дракон — и самый крупный — смотрел на него в упор. Сильвен шагнул к нему.
        — Ты, должно быть, Тео?
        Дракон, естественно, промолчал — ответила Эмма:
        — Да. И господин мэр требует его немедленной казни.
        Сильвен хмыкнул.
        — Ну конечно. И ваш отец, госпожа, полагаю, тоже?
        — Моего отца интересует только возмещение убытков, — равнодушно откликнулась волшебница.
        — Тогда удачи ему со страховой, — пробормотал Сильвен и приблизился к клетке почти вплотную.
        С этого расстояния он отлично видел и плетение заклинаний, и клыки в распахнутой пасти Тео. Так себе, как, кстати, и когти. «Его даже Эсвен влёгкую сделает», — подумал Сильвен. А вслух попросил:
        — Госпожа, нельзя ли убрать цепи?
        Эмма выдохнула так раздражённо, как будто Сильвен сморозил несусветную глупость.
        — Естественно! Когда я получу наконец хоть чью-нибудь подпись!
        — Подпись?
        — У меня нет полномочий даже держать их здесь. — Эмма поморщилась. — Волшебники в регионах, господин, могут ловить драконов. А потом сразу передавать их в королевский суд, если нет других указаний. Но поскольку драконы теперь приравниваются к людям, судить их будут как людей-убийц. Здесь, в Эртене. Вы же меня понимаете?
        Сильвен медленно кивнул. Мэр не являлся верховным судьёй, но подобные дела всё же проходили через его канцелярию, прежде чем попасть в судейское ведомство. И с судьёй он наверняка знаком, поэтому вердикт был ясен уже сейчас.
        — Что ж, они действительно убийцы, — пожал плечами Сильвен.
        — То есть… вы им не поможете? — медленно, недоверчиво спросила Эмма.
        Сильвен окинул драконов взглядом.
        — С какой стати мне им помогать? Я их, что ли, заставил вломиться в отель, полный людей. Идиоты, вы чего добивались?
        Ответила ему тишина. Драконы, естественно, молчали.
        — Полагаю, чего-то они всё же добивались, но мы вряд ли это узнаем, потому что до суда они, похоже, не доживут, — заключила волшебница. — Что ж, простите, что потревожила, господин. Я вас больше не задерживаю.
        Сильвен бросил на неё недоумённый взгляд.
        — Вы как будто хотите им помочь, госпожа. И почему это они, интересно, не доживут?
        — А вы приглядитесь.
        Сильвен поднял брови. Он уже минут десять приглядывался, и ничего необычного не видел. Драконы висели, прозрачные стенки клеток сияли — всё как всегда.
        — Наши заклинания сосут их энергию. Силу или, если хотите, жизнь. — Эмма указала на одну из магических нитей, невидимых обычному глазу. — Теперь видите?
        Сильвен наклонился и вздрогнул. Да, он знал это заклинание, но применяли его редко, а заметить его было так же легко, как разглядеть клеща или блоху. Действовало оно, кстати, похоже на паразита, только сосало не кровь, а магию. Обычный человек бы ничего не почувствовал, маг слёг на неделю, и кто знает, вернулась бы к нему магия или нет. А вот для дракона такая блоха, если висела дольше суток, была смертельна.
        — Они оказали сопротивление при аресте, таков протокол, — добавила Эмма. — И я согласна, что наказание они заслужили. Но даже если и высшую меру, господин, то сами понимаете: смерть бывает разной.
        Сильвен был согласен: такую он бы и врагу не пожелал. Спустя часов шесть, в крайнем случае, восемь, от драконов останутся только высохшие скелеты, обтянутые кожей. Понятно, почему с них чешуя таким дождём сыпется!
        «Вот и проверю — уволили меня или нет», — с мрачной решимостью подумал Сильвен и обернулся к волшебнице.
        — Где расписаться?
        Эмма торопливо сунула ему планшет. Дракон поставил подпись, отправил запрос в королевскую канцелярию и затаил дыхание.
        Мгновение — и на планшете высветилось знакомое «Заявление принято и одобрено…» Это означало, что королевский верховный суд рассмотрит его в кратчайшие сроки — Сильвен за последние два года часто выступал в «драконьих делах» посредником. Должен же был кто-то притащить драконов, виновны они или нет, в суд. Маги справлялись не всегда.
        — Спасибо, — тихо сказала Эмма, бросив на клетки странный взгляд.
        Сильвен выдохнул. Наверное, Роберт просто не успел ещё его уволить. По протоколу лишить должности советника мог только король, а сейчас у него наверняка полно дел. Да, конечно, так и есть.
        — Вы не позовёте других волшебников помочь? — спросил дракон минуту спустя, когда Эмма, открыв первую клетку, принялась отменять заклинание.
        — А вы хотите, чтобы вас раскрыли?
        — Ваша забота так трогательна, — усмехнулся Сильвен, невольно любуясь отточенными движениями волшебницами. Эта магия давалась ей явно лучше целительской.
        Эмма поморщилась и, помедлив над последней силовой линией, обернулась.
        — Господин, у вас… случайно… нет?.. Целителя для дракона в Эртене просто не найти.
        Сильвен словно очнулся — засмотрелся на ведьму, куда мир катится!
        — Конечно. Позвольте…
        Человеком Тео оказался преступно юн. Преступно, потому что даже у Сильвена, на которого этот мальчишка вчера посмел рычать — и из-за которого Силь, кстати, вчера домой еле приполз от усталости — шевельнулось в груди что-то, похожее на жалость. Сейчас Тео напоминал жертву австанского концлагеря — то есть, буквально обтянутый кожей скелет.
        Впрочем, те жертвы еле-еле шевелились, тогда как Тео оказался скелетом весьма подвижным и очень-очень злым. Очнувшись, он с ходу попытался заехать Сильвену в челюсть, а когда не получилось, вызверился так, как в сказках драконов и изображают — настоящее чудовище. И вдобавок зарычал.
        — А уж я-то как рад тебя видеть, — хмыкнул Сильвен, без труда удерживая его магией. — Эмма, у тебя… вас всё в порядке?
        — Конечно, — удивлённо отозвалась волшебница.
        Действительно, остальные драконы, даже очнувшись, нападать не спешили. Может, и не могли — хотя выглядели куда лучше Тео. Но, скорее, они просто ждали приказа вожака. Буквально — очнувшись, они поворачивались и принимались смотреть на Тео.
        Подобное слепое подчинение у огненных Сильвен видел впервые. Он даже засомневался, а разумны ли эти прихвостни.
        Для Эммы их поведение неожиданностью, очевидно, не было. Она даже клетки закрывать не стала. А на вопрос Сильвена пожала плечами: «Всё равно сейчас не нападут».
        Дракон не стал спорить. Он повернулся к Тео, легко усадил его — исключительно чтобы самому было удобнее говорить. И клыкасто улыбнулся.
        — Радость моя, ты же понимаешь, что я сильнее. Правда?
        Если Тео и понимал, то виду не подал.
        Сильвен почесал когтем затылок.
        — А… они, — он окинул взглядом Тео, потом зачарованно следящих за ним драконов, — вообще, разумные?
        Эмма улыбнулась было, но тут же посерьёзнела.
        — Смотря что вы понимаете под «разумным», господин. Они определённо умеют говорить. Но я ещё ни разу не слышала от них ничего, кроме оскорблений и угроз. И… — Она посмотрела на Тео, — чаще всего они рычат. То есть, он рычит, а остальные ждут.
        Сильвен никогда не был силён в драконьей психологии, но такое видел впервые. Невольно проснулось любопытство.
        — И… долго длится этот режим ожидания?
        Эмма не сдержала усмешку.
        — Обычно их вожак быстро что-нибудь придумывает. Если вы сейчас его отпустите, он отдаст им приказ напасть, и они нападут.
        — На мага и огненного дракона, которые очевидно их сильнее?
        — Да хоть на десяток магов. Не удивляйтесь, господин, я не единожды видела это собственными глазами.
        Сильвен снова почесал когтем затылок.
        — Великолепно. Слышишь, радость моя, — склонился он над Тео, — ты и впрямь идиот.
        В алых глазах дракона в ответ полыхнула такая ненависть, что Сильвену на мгновение сделалось неуютно. И тут же вспомнился Итан — как он боялся огненных, как отзывался о самом Тео.
        — Почему их только пять?
        — Господин?
        — Пять драконов-прихвостней. Что, радость моя, больше ты подчинить не смог?
        За Тео снова ответила Эмма:
        — Смог. Он предводительствует над всеми драконами Эртена. Насколько я знаю, кто-то отдаёт ему дань, а кого-то удобно брать с собой — пугать людей. Или других драконов, наверное. Я не уточняла.
        Сильвен живо представил криминальный фильм про мафию. Надо пригласить в Эртен какого-нибудь известного сценариста — какой сюжет пропадает! А то всё о людях да о людях снимают. А драконы — разве что в исторических эпосах и в одной-единственной роли, злодейской.
        — Госпожа, вы были правы, я действительно хочу побеседовать с этим… Да, с тобой, с тобой, радость моя. Примешь приглашение пожить в моём поместье денёк-другой?
        Тео в ответ рванулся так, что чуть не скинул магические путы. Остальные драконы заворчали, а Эмма осторожно заметила:
        — Господин… Это незаконно.
        — Но почему же, — улыбнулся ей Сильвен и тут же превратился в Дерека Милосского. Капризно добавил: — Мне как раз нужен новый дракон, а заключённых, я слышал, можно забирать на исправительные работы.
        — После того как они дадут согласие, господин. Драконы теперь, как и люди, имеют право выбора.
        — А! Он точно выберет меня, — подмигнул Сильвен. — Выберешь же, радость? Куда ты денешься. А этих… Я за ними пришлю. Отправятся в столицу немедленно. На суд. Ну-ну, радость, ты тоже отправишься, просто с небольшой задержкой. Справедливость всех догонит — знаешь этот девиз нашего короля? Ну вот.
        — Господин, как вы удержите его? Ваше поместье, насколько мне известно, не оборудовано клетками…
        — Они мне не нужны. Не беспокойтесь, госпожа, я за ним, — Сильвен поднял Тео за шиворот, — присмотрю. Дайте мне полчаса, и Дерек Милосский придёт к вам в кабинет подписать все бумаги.
        Эмма покачала головой, но возражать не стала. Сильвен усмехнулся, тряхнул Тео, показывая его другим драконам.
        — Ведите себя прилично, друзья, а то сегодня я буду обедать им.
        Драконы заворчали было, но резко замолчали, стоило Сильвену показать клыки.
        — Послушные у тебя прихвостни, — ухмыльнулся он, подмигнув Тео. — Даже завидно.
        Это точно, Эсвен, например, никогда бы не стал с таким же обожанием смотреть ему в рот. «А если бы стал, — решил Сильвен, — на кой чёрт он был бы мне нужен?» Друзья Тео (если здесь вообще имела место дружба) годились разве что пугать таких, как Итан. «Я такой же», — невольно подумал Сильвен, вспомнив, что Роберт ценил его разве что за верность. И за жаркий огонь, который убивал его врагов. Это Эсвен умел выбираться из безвыходных ситуаций, Эсвен мог разрабатывать сложные схемы, Эсвен был среди интриг как рыба в воде, Эсвен…
        — Господин? Если возникнут… проблемы… пожалуйста, звоните.
        Сильвен вздрогнул: Эмма стояла совсем рядом. А он и не заметил, как она подошла. И сам потянулся к ней свободной рукой, но волшебница отступила. И добавила:
        — Я не смогу приехать так же быстро, как вы, но… Всё же постараюсь.
        Сильвен опустил руку. Что на него нашло? Почему так хочется снова её коснуться — как наркоману, который тянется за дозой.
        А ей-то что не так? Не в постель же он её здесь укладывает! Раньше девушки от Сильвена никогда не шарахались. Это обескураживало.
        «Почему я ей не нравлюсь?»
        — Проблем не будет. До встречи, госпожа.
        Коммуникатор завибрировал, когда Сильвен приковывал обездвиженного Тео к кровати в своей спальне.
        — Тебе помощь нужна? — голос Эсвена звучал совсем не весело.
        Сильвен расхохотался.
        — Как же все обо мне сегодня заботятся — просто чудо какое-то! Нет, Эсвен, мне не нужна помощь. Отвали.
        — Это был вопрос короля, не обольщайся. Лично мне на тебя наплевать, — ответил новый королевский советник (выходит, их теперь два?) и отключился.
        Сильвен пожал плечами и снова проверил, как держат цепи. Потом слез с кровати, закрыл окна, задёрнул шторы, включил систему климат-контроля. Заметил, как поморщился Тео — наверняка запах отдушки для кондиционера не понравился — и не сдержал усмешки.
        — Потерпишь.
        Подтащил к кровати тумбочку поближе, установил на неё капельницу. Посмотрел в расширившиеся глаза дракона.
        — А теперь, радость моя, ты заснёшь. А проснёшься часов через восемь уже здоровым.
        В глазах Тео вместе с ненавистью светился вопрос — просто крупными буквами читался. Сильвен широко улыбнулся и ответил:
        — Да, ты правильно всё понял: и готовым отвечать на мои вопросы. Видишь ли, мне всё недосуг было с тобой познакомиться — но раз ты сам захотел… Вопросов у меня теперь хватает. Но это потом. А пока спи, мой хороший. Спеть тебе колыбельную? Нет? Вот и славно, я ужасно пою. Да, вот так, ты ведь устал… Молодец. Сладких снов.
        После, проверив на всякий случай ещё раз пульс, давление и кое-что из анализов — с роботом-медиком Сильвен никогда не расставался — дракон вышел из спальни. Тщательно запер дверь, позвал управляющую и приказал в спальню сегодня не входить. Потом повесил на двери табличку: «С драконом не играть, не кормить, он кусается».
        — Д-драконом, господин? — пролепетала управляющая.
        — Я завёл второго, — улыбнулся ей Сильвен. — Драконы так освежают!
        Куда делся первый, управляющая не спросила: и так всё поместье помнило, как Итан внезапно исчез прямо из кухни, где только-только собирался обедать. Хороший был мальчик, вежливый.
        — А, и кар прикажите подать, — бросил Сильвен. — Я в город лечу.
        Слуги были хорошо вышколены и вопросы не задавали, хотя все давным-давно поняли: в поместье творится какая-то чертовщина. Таинственная, но вроде бы не опасная. Слухи про Дерека Милосского пошли один другого интереснее, но Сильвен умудрялся их не замечать. Сейчас его волновало совсем другое. Точнее, другая.
        В офисе магов Эртена он был уже через пятнадцать минут. Здесь новость о том, что Тео забирает «этот чокнутый лорд» уже разлетелась, и Сильвена встретили как героя.
        — Ваша светлость, вам нужен самый, самый мощный ошейник. — Заместитель Эммы, как всегда горел энтузиазмом… Вайлет, кажется? Сильвен не сразу вспомнил его имя. — Если вы позволите, наш артефактор зачарует для вас…
        — Не позволю, — перебил Сильвен. — Я сам разберусь.
        — Но, милорд! Вы не понимаете… — судя по лицу Вайлета, сдаваться он не собирался. Остальные волшебники («Заняться им, что ли, нечем!») смотрели этот бесплатный спектакль молча, но слова коллеги одобряли: кивали, перешёптывались, а на Сильвена глядели, как на самодура. «Сожжёт его Тео, — слышал Сильвен со всех сторон. — И пепла не оставит».
        Это смешно было слушать, но надоело дракону быстро. Он остановился и, улыбаясь, заявил:
        — Нет, это вы не понимаете. Ваш ошейник здорово снижает потенцию. А я, знаете ли, хочу, чтобы мой любовник горел. Ясно?
        Вайлет в ответ покраснел. «Ханжа», — решил Сильвен.
        — Ну, этот-то точно загорится, — произнёс кто-то из магов.
        Сильвен попытался найти его взглядом среди зрителей, не смог, но всё равно подмигнул.
        — А то! Надоели брёвна в постели. Пусть хоть пылают.
        Волшебников это развеселило — даже Вайлет, весь красный, хихикнул.
        — Вот и прекрасно, — сказал ему Сильвен. — Господин…э-э-э… Кендрик, благодарю за помощь, но дальше я дорогу знаю. У вас наверняка много дел.
        Ответить заместитель верховного мага не успел — Эмма сама выглянула из кабинета и весьма церемонно пригласила графа Милосского зайти к ней. Сильвен улыбнулся в ответ, как идиот — не смог сдержаться. Почему-то именно сейчас видеть волшебницу было особенно хорошо. Непонятно, отчего. Просто так.
        «Может быть, мне просто необходимо кем-нибудь восхищаться? — думал дракон пять минут спустя, глядя как волшебница ставит подписи на бланках — красивых, разноцветных, с гербом королевства и радужным «Сердцем Каэлии» в серебристой короне. — Может быть, я иначе жить не умею?»
        Эмму Марис никак нельзя было назвать девушкой мечты. «Я же никогда таких не любил», — удивлялся Сильвен. Рыжая — а ведь дракон всегда считал, что одного рыжего в компании достаточно, и это может быть только он. Не красавица — лицо слишком строгое, нервное, черты неправильные, узкие. Фигура… Мда, как говорится, даже взяться не за что. К тому же волшебница — Сильвен всегда был уверен, что ни за что, ни при каких обстоятельствах не посмотрит на ведьму как на любовницу. Да даже и просто с интересом. Ведьмы — чокнутые садистки, все до одной.
        «Это из-за её мужа, — решил наконец Сильвен. — Если бы я не видел, как он с ней обращается…» Тогда не появилась бы болезненная жалость пополам с желанием показать этой замученной, усталой девушке как должно быть, когда тебя ценят. Когда тебя любят.
        «Почему она от него не уйдёт?»
        — Почему вы так на меня смотрите?
        Сильвен моргнул и сам, в свою очередь, спросил:
        — Вы спали сегодня, госпожа?
        — Вас это совершенно не касается, — отчеканила Эмма и широко зевнула, в последнюю секунду прикрывшись ладонью.
        — Я только хочу помочь.
        — Вы уже помогли. Если удержите Тео в узде хотя бы пару дней, не только я — все маги Эртена будут безумно вам благодарны.
        — Он так сильно вам докучает? — Сильвен попытался поймать взгляд волшебницы, но та снова уткнулась в документы. Бросила только:
        — Да.
        Повисла тишина. Сильвен следил за резкими росчерками сначала пера по планшету, потом — синей ручки по бланку. Попытался представить, как пальцы, держащие ручку, создают заклинание, например, льда — огненных драконов часто так пытали. И сама Эмма, когда убегала от него, угрожала именно ледяными цепями. Представил, но картинка почему-то из жестокой превратилась в сексуальную.
        Эмма снова зевнула, ручка, скрипнув, провела длинную жирную линию, перечеркнув документ. Волшебница устало посмотрела на него, потом скомкала и швырнула в корзину для бумаг. Не попала, вздохнула — вздох превратился в зевок — и потянулась за новым бланком.
        — Вам нужно отдохнуть, — не выдержал Сильвен.
        Эмма усмехнулась.
        — Мне нужно оформить драконов, которые остались внизу.
        — Я же сказал, что разберусь с ними.
        — Только что привезли двоих воздушных и одного водного. Они тоже что-то натворили. — Эмма поморщилась. — Поверьте, господин, я сама от этого не в восторге. Но у меня и правда много работы.
        «И муж, который тебя не ценит. Чудесная жизнь!»
        — Госпожа, позвольте спросить, — помолчав минуту, начал Сильвен (Эмма испортила ещё один бланк и с немым отчаянием в глазах потянулась за новым). — Когда у вас был отпуск?
        Волшебница бросила на него короткий, но очень выразительный взгляд: «Вы издеваетесь?»
        — Понятно, — пробормотал дракон. Очевидно, тогда же, когда и у него: то есть, никогда.
        — Если вы замолчите и дадите мне заполнить документы… — Эмма поморщилась, и ещё один бланк не долетел до корзины. — То я очень скоро закончу. Прошу прощения за грубость.
        Сильвен замолчал. Эмма покосилась на него, достала очередной бланк, стала заполнять. Снова заскрипела по глянцевой бумаге ручка. Снова дракон зачарованно следил за её быстрыми, резкими — даже чересчур — движениями.
        Говорят, сердечные приступы у волшебников бывают вдвое чаще, чем у людей. И вообще, магия и здоровый образ жизни якобы несовместимы. Ещё бы, если работать как эта ведьма! «Она же понимает, что очень скоро сама себя угробит? — думал Сильвен. — Ведь понимает же, да?»
        Но уважать чужое решение — даже если этот чужой решил уморить себя за рабочим столом — научил Сильвена ещё Роберт. Поэтому дракон следил за ручкой, скачущей по бумаге, молча, мысленно рассуждая, чем можно было бы волшебницу соблазнить. Десерт? Вряд ли, Сильвен не помнил, чтобы Эмма хоть что-то ела с удовольствием (разве что приготовленное её мужем, и то как дань уважения). Какое-нибудь красивое место? Он же может отнести её куда угодно… Вряд ли она согласится. Что ещё? Раньше Сильвен предлагал девушкам приятно провести время в постели — шуточки подобного рода получались у него сами собой. Но их Эмма уж точно не оценит. Наверняка снова сбежит. И она замужем… Не то чтобы это Сильвена останавливало — половина его любовниц тоже были несвободны, но… Одно дело быть в браке де-юре и совсем другое — любить мужа.
        Эмма своего мужа, похоже, любила. «Почему? — думал Сильвен, вспоминая, как обращался с волшебницей Алан Газаль. — Он совершенно ей не подходит»
        Что делать, было непонятно. Но, как часто в таких случаях бывает, ответ нашёлся сам собой. Точнее, случился: ручка снова прочертила жирную линию по бланку, но на этот раз Эмма его выбрасывать не стала и за новым не потянулась — она обмякла в кресле, глаза закатились, голова запрокинулась.
        Выругавшись, Сильвен бросился к ней.
        …Закат на побережье Лазурного моря — зрелище по-настоящему волшебное, его воспели все до единого каэльские поэты. А ещё туристы, охотно приезжающие сюда в отпуск. Король Роберт был равнодушен к первым, зато последних всячески поощрял, и за два года его правления не осталось ни одной бухты, где бы кто-нибудь не снимал себя на фоне кровавого неба, или не вёл репортаж, или… Чем там ещё блогеры занимаются?
        У Сильвена был здесь собственный пляж — подарок Роберта на какой-то из дней рождения. Наверное, на последний или предпоследний, потому что дракон запомнил слова короля: «Раз расстояние теперь для тебя не проблема, ты можешь отдыхать здесь в любую минуту, когда захочешь». В итоге Сильвен был тут всего раз — на том самом дне рождения. Клочок песка, море, горы… Можно было бы построить виллу, поставить шезлонги, устраивать пенные вечеринки. Но Сильвен ненавидел море. На Роба он тогда за подарок обиделся, однако, как водится, ничего не сказал. Решил продать потом, когда время будет. Деньги лишними не бывают, а земля у моря стоит дорого.
        Однако времени не нашлось, а о пляже Сильвен вспомнил, когда перебирал в голове вещи, которые всем девчонкам нравятся. Выходило, что всем нравится море. И закат — это общее удовольствие.
        Тут даже Сильвена пробрало, когда он сидел и смотрел, как медленно — но всё равно стремительно — тонет в море солнце. Небо шло волнами: алыми, золотистыми, лиловыми. А когда солнечный свет совсем угас, всё вокруг осветила мгновенная зелёная вспышка — мираж, оптическая иллюзия, за которой туристы сюда и едут.
        Сильвен выдохнул и зажмурился. Теплый ветер ласково гладил щёки, совсем рядом дышало море, и, если забыть, что это вода — много-много враждебной воды — можно было даже найти его прекрасным.
        — Вы что, похитили меня?
        Вздрогнув от неожиданности, дракон обернулся.
        — Ну что вы, Эмма, я всего лишь решил, что спать за столом вам будет неудобно. Я принёс вам шезлонг.
        — Точнее, меня на шезлонг, — пробормотала Эмма. Хмурясь, она посмотрела на небо. И резко выдохнула: — Господи, как же красиво!
        Небо переливалось всеми оттенками красного и фиолетового, а в разрывах облаков, словно в окна, смотрела тьма, и ярко, завораживающе мерцали крупные звёзды. «Всем девчонкам нравится», — с усмешкой подумал Сильвен.
        — Голова болит, — тихо пожаловалась Эмма.
        Сильвен, потянувшись, встал.
        — У меня есть на этот случай отличное зелье…
        — Не надо!
        — Почему?
        Эмма хмуро посмотрела на него.
        — Потому что это окажется сыворотка правды. Или приворот? По-вашему, я не вижу, что вы очень стараетесь присоединить меня к своей коллекции?
        Как грубо! Сильвен вдохнул свежий морской воздух и решил, что злиться не будет. Он достал из холщовой сумки пластиковый стакан, налил туда зелье, подумал и добавил немного сладкой газировки. Протянул Эмме.
        — Вкус у него так себе, но с лимонадом, надеюсь… Прекратите, госпожа. Всё что хотел, я от вас узнал. А приворотами занимаются такие, как вы.
        — Как я?
        — Да. Волшебники. Драконам это обычно не требуется — мы и так слишком заметны и очаровательны.
        — Вы очень высокого о себе мнения.
        — А вы о себе — слишком низкого, — вздохнул Сильвен и сел рядом на песок.
        Стремительно темнело. С моря подул прохладный ветер, поднял волны, и те принялись яростно биться о берег.
        — С чего вы взяли? — тихо спросила Эмма. Стаканчик она взяла, но пить не спешила.
        — Вижу, — пожал плечами Сильвен. — Вы меня боитесь. Хотя наверняка знаете, что я пальцем не успею вас тронуть, как вы меня свяжете.
        — Если бы. — Волшебница поёжилась. — Если бы на вас была печать — то да…
        — Вам нравятся драконы с печатью?
        Эмма покачала головой.
        — Мне не нравятся драконы, которые несут угрозу. Вы и сами знаете, на что способны такие, как вы.
        — Ну да. Например, утащить девушку на Лазурное побережье, пригнать ей холодильник мороженого, а ещё мяса, потому что мало ли чем она привыкла подпитывать магию? Согласен, госпожа, такие, как я, просто чудовища.
        Эмма посмотрела на него и сконфуженно пробормотала:
        — Я не это имела в виду.
        — Я всего лишь описал нашу с вами реальность. Так что подпитывает ваше волшебство? Мясо или тортики?
        Эмма сжалась, обняла колени и молчала целую минуту. Сильвен ждал.
        Наконец волшебница тихо, смущённо произнесла:
        — Вы же знаете, что тортики. Все маги неравнодушны к сладкому.
        — По вам и не скажешь, — пожал плечами дракон, вставая.
        — Во время магического истощения, — добавила Эмма. — А вы правда принесли холодильник мороженого?
        — Сумку-холодильник, — усмехнулся Сильвен. — Но большую. Какой тортик предпочитаете?.. Вы зелье-то выпейте, госпожа. Выдохнется.
        Маги с высоким потенциалом от истощения страдают редко. Когда Сильвен изучал эту тему — тайком, украв книгу в дворцовой библиотеке, — он никак не мог понять, что значит «истощить резерв»? Он думал, дело в том, что люди физически слабее драконов, потому, если волшебник слишком много и часто колдует, однажды он может упасть и не встать. Причина оказалась куда прозаичнее: маги просто тратят больше сил на колдовство, потому что не подключаются к магии напрямую. Все эти силовые линии, опутывающие целый мир — волшебники способны их увидеть, однако использовать, увы, нет. Точнее, да, но только пропустив через собственное тело. Да и то не каждая линия, в смысле, источник им поддаются. Поэтому волшебники с таким удовольствием в прошлом покупали драконов. Покупали, усыпляли — и тянули из них магию. С помощью артефакта это было особенно удобно, не нужно таскать с собой бесчувственное тело. Уложил его в «гроб» — точнее, криокамеру, подключился, так сказать, удалённо — и готово, пользуйся.
        Волшебники с высоким потенциалом имели собственный резерв (тот же источник магии, только внутри их тел) настолько большой, что драконы им были не нужны. И, если следили за собой, не истощались никогда.
        Эмма о себе, похоже, совсем не заботилась.
        — Госпожа, объясните, что вы забыли в вашем Эртене? Переехали бы в столицу, устроились во дворец. Вас бы приняли с распростёртыми объятьями. И не пришлось бы горбатиться за весь отдел, как здесь. У вас был бы нормальный заместитель, следил бы за вашей энергией, носил бы кофе…
        — Вайлет и так носит кофе. — Эмма вздохнула. Ореховое пирожное она ела аккуратно, вдумчиво — приятно посмотреть.
        — Ещё скажите, что вы всем довольны, — хмыкнул Сильвен.
        Эмма вытерла губы салфеткой, заглянула в сумку, выбрала ягодное желе и принялась его распечатывать.
        — Нет. Конечно, нет. Но я замужем, и моему мужу будет сложно найти практику в столице.
        — Он такой плохой психолог?
        — Нет, просто родился не у тех родителей. Вам это, господин, наверняка знакомо.
        Сильвен хмыкнул.
        — Муж, который вас не ценит.
        Эмма хмуро посмотрела в ответ.
        — А вы бы, конечно, ценили. Я не знаю, зачем вам это, но представьте, что вы уложили меня в постель. Сколько мне бы потребовалось времени, чтобы вам надоесть? День? Два?
        Сильвен покачал головой.
        — А как же большая и чистая любовь?
        — У человека и дракона?
        — Ну, король же с королевой как-то справляются.
        Эмма снова уделила всё внимание пирожному.
        — Вы уж простите, — глядя на неё, сказал Сильвен, — что я лезу, несомненно, не в своё дело. Но это поразительно. У вас уникальный дар, высокий потенциал, вы наверняка знаете, какие возможности это для вас открывает. Но вы предпочитаете сидеть в заштатном городишке рядом с недалёким мужем, который вас бьёт, и ходить по воскресеньям в церковь, где вам рассказывают, что терпеть полезно. Я сначала решил, что вы просто глупы. Но теперь вижу — вы не глупы. Вы трусливы. Вы боитесь перемен и находите тысячу причин, почему всё должно остаться так, как есть.
        Эмма, молча смотревшая на него во время этой речи, вдруг расхохоталась.
        — Я сказал что-то смешное? — обескураженно спросил дракон, подавая ей салфетку.
        Эмма вытерла губы, потом слёзы и, улыбаясь, ответила:
        — Ну что вы. Просто у вас так хорошо получается судить других. У вас, Сильвен. Вы не далее, чем позавчера приходили и просили меня дать вам забыться. А что же вы? Тоже трусливы?
        Сильвен отвёл взгляд, посмотрел на море — оно уже успокоилось, ветер унялся, волны снова нежно гладили берег.
        — Да, госпожа. Тоже.
        Эмма дёрнула щекой, досадливо вздохнула. Потом достала последнее пирожное — снова ореховое. Покрутила, рассматривая со всех сторон.
        — Вы ничего не понимаете, Сильвен. Ничего. Особенно когда говорите о боге. Вы так слепы.
        — Да неужели! — фыркнул дракон. — Тогда вы глухая. Давайте, скажите, что церковь для вас не оправдание терпеть.
        Роберт бы сейчас хмурился и качал головой. Наверное, прочитал бы Сильвену нотацию, что осуждать веру другого — глупо и недостойно.
        «Почему я всё время о нём думаю?» — устало удивился дракон.
        — Когда веришь, ты не одинок, — просто сказала Эмма. — Это вам должно быть понятно.
        Сильвен подавился воздухом. А Эмма продолжила:
        — Бог всегда рядом, всегда со мной, и он меня любит. Любой. Вас когда-нибудь любили, Сильвен? Любым. Даже драконом. Огненным. Который может разрушить всё, убить всех и забыть об этом, потому что это его природа. Любили?
        Сильвен зажмурился — ответ встал в горле комом.
        — Я думал, что да, — тихо сказал дракон чуть погодя.
        — А я никогда даже не думала, — кивнула Эмма. — Меня любит только бог. Отец презирает — он ненавидит мой уникальный дар. Вы спрашивали, почему я не использую его на моём муже — потому что моя мать использовала его на отце. И ничем хорошим это не кончилось. Для моего мужа я билет в хорошую жизнь. Как женщина я никогда не буду достаточно хороша для него. Не могу быть. Он же… Вы его видели. О нём многие мечтают.
        «И наверняка он постоянно вам об этом напоминает», — думал Сильвен, вспоминая красавчика Алана. Только и пользы что красивая физиономия. Это, кстати, легко исправить — только вряд ли Эмме это поможет.
        — Считайте меня глупой, если хотите. Трусливой. Как пожелаете. Мне всё равно. — Эмма отвернулась и тоже стала смотреть на море.
        Сильвен подождал минуту-другую. Потом тихо сказал:
        — Мне очень жаль.
        Эмма покачала головой.
        — Нет, вам не жаль.
        — Вам действительно сложно представить, что кому-то может быть на вас не наплевать?
        Волшебница вздрогнула и обернулась. Потом устало спросила:
        — Что вам от меня нужно?
        — Ничего, — улыбнулся дракон. — А вы что-то можете мне дать?
        Эмма пожала плечами и промолчала. Сильвен тоже молча улёгся на песок и принялся смотреть на звёзды. Они мигали — одна, другая, третья… У Роба в двенадцать лет была карта звёздного неба, он любил на неё смотреть. Сильвен не понимал, что в этом такого занимательного, но сейчас, считая звёзды, кажется, понял. Точнее, сам увлёкся. Звёзды успокаивали почти как огонь.
        — Тео у вас дома, — начала волшебница.
        — Проспит до завтрашнего утра, — отмахнулся Сильвен. — Я накачал его зельем по самые уши. Не доставит он проблем, не волнуйтесь.
        Звёзды заслонило лицо волшебницы — Эмма свесилась с шезлонга, посмотрела тревожно.
        — Это насилие. Получается, вы ничем не лучше нас, господин.
        — А я дракон, мне можно, — пробормотал Сильвен, вспоминая, как Тео вчера на него рычал. Иерархия — для огненных нет ничего важнее. И дело здесь не в насилии, но разве может человек это понять. — Успокойтесь, госпожа, волос с его головы не упадёт, клянусь. Мне просто любопытно… И нужно кое о чём его спросить.
        Эмма кивнула.
        — А с вашими драконами я разобрался, — продолжил Сильвен. — Не знаю только, позвонить вам домой или не стоит? Ваш муж наверняка волнуется.
        — Не надо! — Эмма вздрогнула. Потом тише добавила: — Я часто задерживаюсь на работе, Алана это нисколько не удивит.
        «Наверное, он тоже задерживается, — хмыкнул Сильвен. — На работе». Какая у Газаля работа по вечерам — с такой-то мордашкой — дракон мог легко представить. Но промолчал.
        — Спасибо, — неожиданно сказала Эмма, откинувшись обратно на шезлонг. — За вашу помощь.
        Сильвен перевёл взгляд на волшебницу и приподнялся на локтях.
        — Обращайтесь. Серьёзно, мне тут у вас скучно, а я весьма полезный дракон. — Он подмигнул. — Знаете, всякое умею.
        Эмма в ответ не улыбнулась — впрочем, Сильвен и не ждал. Шуточки про секс явно не в её вкусе.
        — Вы… очень сильный дракон, Сильвен. Вы знаете? — сказала вдруг волшебница.
        Сильвен удивлённо посмотрел на неё и ухмыльнулся.
        — А то!
        — Вы можете обращаться к своей стихии, легко создаёте порталы, вам подвластна магия… Сильвен, вы знакомы с историей?
        — Естественно. — Дракон нахмурился. — К чему вы клоните?
        — Просто… — Эмма закусила губу, как будто решала, продолжать говорить или не стоит. Потом всё-таки сказала: — Вы оказались здесь, то есть, в Эртене, как раз когда король объявил о наследнике…
        — И что? — Сильвен фыркнул. — Уж не думаете ли вы, что я отец? Тогда вы плохо знаете нашу королеву. И пересмотрели этой исторической бредятины, которую без конца крутят в Сети.
        Эмма покачала головой.
        — Нет. Не в этом дело. Просто… Я изучала этот вопрос. Историю драконов. Он когда-то меня увлёк и… В Столице, я там училась, в академии. Вы правы, у меня было много возможностей…
        — Эмма, к чему вы клоните? — повторил Сильвен.
        Эмма собралась с духом и выпалила:
        — Вы знаете, что у Дастиса были дети?
        — Дастиса? — Сильвен понял, что не успевает за поворотами их беседы.
        — Последнего короля-дракона.
        — Ну… да. В скелете которого теперь стоит королевский дворец. Я знаю, кто такой Дастис, я не понимаю, почему мы сейчас о нём говорим. И что?
        — О потомках Дастиса никаких сведений нет, — продолжала Эмма, — источники о том времени вообще очень сложно найти. Но есть… некоторая вероятность, что его кровные родственники до сих пор живы. То есть, потомки. Понимаете?
        Сильвен почесал когтем висок.
        — Наверное. Не знаю, насколько их можно назвать потомками, это должна быть очень сильно разбавленная кровь. Но допустим. И что?
        Эмма вздохнула.
        — Вы знаете, почему раньше запрещено было держать во дворце огненного дракона? Этот приказ, кажется, всего пятьдесят лет назад отменили.
        — Семьдесят. Ну конечно, спалит же всё к чёртовой матери. Эмма, к чему вы клоните?
        Волшебница покачала головой, а Сильвен вдруг вспомнил, сколько защитных заклинаний окружает дворец — ни один огонь не страшен. Он сам в этом два года назад убедился.
        — К тому, — голос волшебницы прозвучал резко, торопливо, — что если вы потомок короля-дракона, и королева сейчас тоже дракон, а «Сердце Каэлии», которое связывает воедино всю магию нашей страны, создано вашим предком…. Вы можете представить, какую магическую аномалию это может вызвать?
        — Чего? — Сильвен замер. — Какую ещё анома…
        А в голове пронеслось: отпуск, в который его так настойчиво отправил Роберт — куда угодно, лишь бы от Столицы подальше, — требование не видеться с королевой…
        — Когда наследник родится, он вполне может быть огненным драконом, — заметила Эмма. — Магия признает его новым королём, о чём бы там ни думали люди. И тогда…
        — Новый конец света по-каэльски отменится, Роберт вздохнёт спокойно, а мне не придётся больше торчать в Эртене? — закончил Сильвен. — Эмма, всё это, конечно, интересно, но… Не думаю, что я потомок древнего полубога.
        — Полубогом Дастис был для людей, для драконов он король…
        — Неважно.
        Эмма кивнула.
        — Простите. Просто когда я увидела вас… как дракона… Я не могла всё это не вспомнить. Вы правы, это неважно. Жаль, что вы скоро уедете из Эртена.
        — Жаль? — Сильвен выбросил мысли о Роберте (всё равно пустое) и поймал взгляд волшебницы.
        Эмма кивнула.
        — Конечно. Вы хороший чело… дракон. Прошу прощения.
        — И я вам нравлюсь, — подмигнул Сильвен.
        Эмма тихо рассмеялась. Потом выпрямилась, свесила ноги на песок.
        — Думаю, нам пора возвращаться. Спасибо, Сильвен. Правда. Я действительно ценю вашу заботу. И что вы, кажется, не напоили меня приворотным зельем. И даже сывороткой правды.
        — И не обиделся на вас за «коллекцию», — усмехнулся дракон. — Может, тогда всё-таки на «ты»?
        Помолчав, Эмма кивнула. А Сильвен решил, что лёд тронулся. Ну, он всё-таки огненный дракон. Какой лёд он не способен растопить? Даже такую вечную мерзлоту, как у этой Эммы Марис.
        А домыслы про королей-драконов древности… «Да гори оно всё огнём, — решил Сильвен. — Даже если так… Меня это совершенно не касается. Когда всё закончится, я уеду. И забуду всё как страшный сон».
        Эмма, помогая ему упаковать сумку-холодильник в футляр, вдруг споткнулась о ракушку. Вытащила её из песка и принялась вертеть, точь-в-точь как ребёнок. Ветер развевал волосы волшебницы — пусть и рыжие, — а звёздный свет красиво очерчивал лицо.
        «Насчёт кошмара я погорячился. Просто неприятный сон. Иногда скучный…»
        Эмма повернулась к Сильвену и улыбнулась. У дракона тут же потеплело в груди — как бывало раньше, когда он смотрел на Роберта.
        Да нет, пожалуй, всё не так уж и плохо…
        А может, очень даже хорошо.




        Глава 15


        Когда ты два года возглавляешь государственную безопасность, а до этого полжизни присматриваешь за принцем-наследником, твоё понятие морали неизбежно меняется. Даже если ты не родился огненным драконом, которому эту мораль в питомнике так как следует и не привили. Тебе больше не кажется странным или неэтичным подлить сыворотку правды подозрительному человеку. Ты спокойно обещаешь сломать одну за другой кости террористу, если он не сдаст своих подельников, и совесть тебя не мучает. А ещё ты без проблем подключаешься к камерам, которые установила нанятая тобой сыщица — к слову, в чужом доме — и смотришь, как живёт эта семья, потому что тебе любопытно.
        Сначала Сильвену было просто любопытно — что за человек этот Алан Газаль, и за что его можно так страстно любить?
        Ничего интересного дракон не нашёл. Алан вставал рано — в шесть утра. В полвосьмого он уже был на работе, а возвращался в промежутке между шестью и девятью часами вечера. Проследить его дневную рутину и маршрут оказалось делом настолько простым, что Сильвен даже заскучал. Он в подробностях рассмотрел дом семьи Газаль-Марис. Располагался тот на окраине города, кстати, не так уж далеко от поместья, где жил Сильвен. Конечно же, утопал в цветах — как пряничный домик на открытке. Весь Эртен был таким, Сильвен больше не удивлялся. Уютный, ухоженный, от чердака до подвала чистый — кстати, заслуга Газаля, Эмма уборкой не занималась. Она целыми днями пропадала на работе, и все домашние обязанности ложились на Алана. Сильвен вспомнил, как отец Эммы требовал, чтобы дочь наняла прислугу. Что ж, его можно было понять. Смотреть, как Алан в фартуке, пританцовывая, кружит по кухне — ну точно как Лиана, когда на неё находит приступ кулинарного вдохновения — было… по меньшей мере странно.
        Супруги Газаль-Марис почти не общались. Точнее, они почти не встречались: полчаса утром и хорошо если столько же вечером — когда Эмме удавалось прийти домой «пораньше», то есть до полуночи. Сама волшебница на работу убегала в семь — муж готовил ей завтрак и приносил в постель. Короче, вёл себя как образцовый супруг — посмотрите любую мелодраму, там такой романтик обязательно отыщется. Зато по выходным на Алана «находило» — он принимался совершенно без повода бить тарелки, ломать мебель и обвинять Эмму во всех грехах. Микрофоны у прослушек Илоны были отличные, так что наслушался Сильвен достаточно. В основном, Алана бесило, что жена зарабатывает больше его. Выражаясь языком его же профессии, Алан из позиции жертвы уходил в состояние депрессии: приступы ярости сменялись унылой меланхолией.
        При этом он как-то умудрялся по будням принимать пациентов. Желающих пообщаться с красавчиком-психологом, кстати, хватало, но цены за сессию в Эртене никак нельзя было сравнить со столичными. Да и оставаться в стороне, как должно хорошему специалисту, у Алана не получалось. К нему записывались девушки и женщины, от двадцати до пятидесяти, и с некоторыми Газаль вёл себя слишком уж фамильярно, даже на взгляд Сильвена, который никогда себя ханжой не считал.
        В общем, Газаль-Марис были типичной каэльской семьёй, в которой жена — основной источник дохода. Сильвен и сам не понимал, почему его это волнует. Но каждый раз, когда на видео Алан орал на жену, дракону хотелось взять его за грудки и как следует встряхнуть. Ну нельзя так с женщинами, даже с ведьмами. А с Эммой и вовсе — она же такая хрупкая, такая… несчастная.
        Закончился сеанс подглядывания за чужой частной жизнью для дракона тем, что Сильвен выписал время, когда Алан предпочитает устраивать обеденный перерыв и добавил адрес его любимого ресторана.
        Эмма точно не одобрит, но Сильвен всё равно хотел с Аланом поговорить. Отчасти всё из-за того же любопытства. Отчасти — обезопасить волшебницу: нужно объяснить, что они вместе работают, ничего больше. Наверное, извиниться за начищенную мор… физиономию тогда, на приёме, то есть, семейной встрече у отца Эммы. И понять, наконец, что же неглупая волшебница нашла в этом пустоголовом красавчике, который не стесняется флиртовать с чужими жёнами на собственных сессиях. Фу, какая мерзость!
        На это Сильвен убил всё утро.
        А к полудню проснулся Тео. Здоровый, как Сильвен и обещал, заторможенный (ещё бы, после лошадиной дозы сыворотки правды) и очень-очень грустный.
        Проснулся, посмотрел на расшитый золотой нитью полог над кроватью Дерека Милосского. И тут же полез щупать шею — искать ошейник.
        Сильвен свернул экран планшета.
        — С добрым днём! Ну как самочувствие?
        Ошейник Тео не нашёл. Сел на кровати — с видимым трудом, руки тряслись, и голова наверняка кружилась. Моргнул. Оскалился. Зрелище так себе, честно говоря — губы у дракона дрожали.
        Сильвен, уронив кресло, тут же оказался на кровати. Наклонился к вздрогнувшему Тео и зарычал — как рычит вожак стаи на посмевшего бросить ему вызов идиота.
        Дальнейшее было делом рутинным — Сильвен во дворце так же встречал всех коллег-драконов, особенно огненных. Как и они, Тео вздрогнул, сжался и заскулил, подставляя шею. Со стороны это наверняка выглядело… интересно. Словно двое парней решили поиграть в зверей, волков, например. И искренне отдались процессу.
        — Ещё раз мне клыки покажешь, и тебе потом никакой стоматолог не поможет. Ясно? — тихо сказал Сильвен, отстраняясь.
        Тео молча смотрел в ответ.
        «Ну и идиот», — подумал Сильвен.
        — Кивни, если понял.
        Тео тут же кивнул. А потом заскулил — ну точно как побитая собака.
        — Расслабься, ничего я тебе не сделаю, — вздохнул Сильвен. — Если будешь хорошо себя вести.
        Тео стёк под одеяло — теперь один нос наружу торчал. Сильвен почесал когтем лоб. Мда, пожалуй, переборщил он вчера с зельем. Драконью дозу фиг отмеришь!
        — Есть хочешь?
        Тео не ответил. Он вообще целиком залез под одеяло и там сжался.
        «Точно переборщил», — виновато подумал Сильвен. Он стянул одеяло на пол и внимательно посмотрел на перепуганного дракона.
        — Сейчас дам тебе антидот, а то мы так до панических атак докатимся.
        Дозу антидота тоже рассчитать оказалось весьма не просто. Например, как определить драконий вес? Взвесить Тео? Когда? Когда он в человеческом обличье? Или в змеином? А может, в стихийном? Или каком-нибудь ещё? Драконий вес — понятие весьма условное, напрямую связанное с возможностью дракона колдовать. А Сильвен не знал, хороший из Тео маг или так себе. Мог прикинуть, конечно, но точно сказать…
        В итоге антидот готовился в два захода. После второго Тео перестал дрожать и загрустил ещё больше.
        — Есть хочешь? — повторил Сильвен.
        Тео с несчастным видом покачал головой. Его взгляд бесцельно блуждал по комнате, ни на чём не останавливаясь. «Готовый пациент для Газаля», — подумал Сильвен.
        — А говорить ты умеешь?
        — Что ты со мной сделал? — отозвался Тео.
        Сильвен невольно вздрогнул — голос прозвучал так, словно дракон кричал от боли.
        — Я н-не чув-вствую, — добавил Тео, заикаясь. — Огонь, я его… не… чувствую… Что ты со мной сделал?!
        И дракон попытался распахнуть крылья. Не вышло — те повисли, как мокрые тряпки. Однако появились, и Тео облегчённо выдохнул.
        Сильвен скривился.
        — Я не поставил на тебя печать, расслабься. Магия к тебе вернётся. В течение недели, может, быстрее, если выпьешь ещё антидот. — Дракон поймал взгляд Тео и поднял брови. — Видишь ли, о тебе меня не предупредил только ленивый. А я совсем не хочу, чтобы ты спалил мне дом.
        — Мог бы надеть на меня цепи, — прошептал Тео, отвернувшись.
        — Цепи для магов. Причём слабых и неопытных. Во дворце пользуются зельями. У нас не так давно был очень увлекающийся Верховный маг… — Сильвен поморщился. — Тебе повезло, что ты с ним не знаком. Он бы твои выходки терпеть не стал.
        Тео, тяжело дыша, закрыл глаза.
        — Что-нибудь болит? — помедлив, спросил Сильвен.
        Тео открыл глаза.
        — Душа? — он попытался усмехнуться.
        — Говорят, её у драконов нет, так что это пройдёт.
        — Что тебе от меня надо?
        — Ответы, Тео, ответы. — Сильвен встал, окинул дракона внимательным взглядом. — Но давай ты всё-таки сначала поешь. Да и я тоже. Пойду добуду нам обед. Будь хорошим мальчиком, ладно? Ты же не хочешь ещё неделю не чувствовать огонь? Потому что у меня зелья много.
        Тео промолчал.
        От Дерека Милосского не ждали, что он станет лично заходить на кухню и искать в холодильнике мясо. Ещё и ругаться, что паштета слишком много и «какой идиот снова запёк утку?».
        — Но, милорд, это же утка в пикантном соусе, с кусочками дыни, — оправдывался повар. — Всё как вы любите…
        Сильвен закатил глаза. Повара он вместе с охраной и горничными привёз из родового поместья Милосских на окраине Столицы.
        — И что? А у меня в спальне сейчас лежит голодный дракон, он вряд ли оценит ваш пикантный соус. — Сильвен всё-таки сунул нос под серебряную крышку. Вдохнул аромат специй и утиного жира. — Хм… А, впрочем, давайте… эти ваши дыни. Пожалуй, их я оценю… Но есть здесь где-нибудь обычные стейки? Простые, без изысков и, главное, приправ. Мне нужно кормить дракона!
        — Кормить? — заикнулась управляющая, вместе со слугами наблюдавшая бесплатное представление «Аристократ-сумасброд хозяйничает на кухне».
        — Представьте себе, драконы не феи, это те, по слухам, от солнечного света сыты, — проворчал Сильвен. — Да и то слухи врут. Ну так что? Где всё мясо?
        Как раз вовремя прибыл курьер — от короля, с контейнером, полным свежайших, нежнейших стейков из Штальсборга. Сильвен посмотрел на курьера как на предателя — тот был огненным драконом, иерархию соблюдал и в ответ сжался так, словно его вот-вот загрызут.
        Посылку граф Милосский, поразмыслив, любезно принял. Но просил передать его величеству, что подачки ему не нужны.
        В ответ курьер протянул незапечатанную записку, в которой рукой короля значилось: «Это подарок». И ниже, шифром: «Такого любовницам точно не дарят».
        С этим Сильвен поспорить не мог.
        Тео, когда он вернулся в спальню, безуспешно пытался взломать домашний компьютер.
        — Ну и зачем? — поинтересовался Сильвен. — Хочешь температуру на климат-контроле поменять, просто скажи мне.
        Тео промолчал. И судя по непреклонному виду — брови насуплены, челюсти сжаты, руки скрещены — собрался устроить голодовку.
        Сильвен показал ему штальсборгское мясо.
        Тео посмотрел. Понюхал. И волшебным образом передумал — накинулся на свой стейк так, словно неделю не ел.
        Сильвен целую минуту размышлял, а не заснять ли, как он кормит подарком Роберта другого дракона, а потом отправить королю. Но решил, что это мелочно. И тоже принялся за еду.
        Ничто так не сближает драконов, как совместно съеденное мясо. В древности, наверное, рыцарей прямо в латах запекали и так же пожирали. «Хотя нет, — думал Сильвен. — Эти люди вечно больные. То у них панкреатит, то язва, то, по меньшей мере, простуда. Вряд ли рыцари были здоровее других — с их-то образом жизни. Здравомыслящий дракон такое есть не будет. А сказки и легенды всё врут».
        — Это фосфо нефеально фкуфно! — прочавкал Тео, у которого застольные манеры, как и у любого дракона, отсутствовали напрочь. Он даже умудрился забрызгать стену кровавыми ошмётками.
        — Ты бы его хоть поджарил, — проворчал Сильвен, отвернувшись — смотреть на это безобразие сил не было.
        Тео даже жевать перестал.
        — Исфеваефся? У фефя неф офня.
        — А. Ну да. — Сильвен достал ещё один кусок мяса. — Тебе это… С кровью, средней или сильной прожарки?
        Тео пожал плечами. Сглотнул и заявил:
        — Я последний раз мясо ел только в питомнике. А там такое не спрашивают.
        Сильвен машинально дохнул на мясо и протянул дракону.
        — Слушай, мне тут сказали, ты отнимаешь у других драконов деньги. Что, цены на мясо неожиданно до небес взлетели? Не верю.
        Тео посмотрел в ответ очень красноречиво: «Как же ты меня достал!» И вгрызся в прожаренный стейк.
        — Фа-а-а! — Дракон выпучил глаза. — Эфо… Фоб я так… тьфу, жил!
        Сильвен не выдержал и рассмеялся.
        — Ну ещё бы. Это же лучшее мясо — из Штальсборга. Я, знаешь ли, гурман.
        — Тефе…
        — Прожуй, ради всего святого!
        Тео фыркнул и проглотил огромный кусок. Посмотрел на Сильвена с нескрываемой завистью.
        — Тебе так много платят?
        — Нет… Да. В смысле, это подарок короля. — Сильвен скривился. — И платят тоже много. И работы, уж поверь, хватает. Ещё будешь?
        Тео молча кивнул.
        Следующий кусок он ел уже вдумчиво, и Сильвен без всякого чтения мыслей, мог угадать, что у другого дракона на уме.
        — Ну давай, скажи, что я продался королю.
        Тео пожал плечами.
        — Всё королевство и так в курсе, что ты его преданный пёс. Мясо, бабы, да? — Повернувшись, он указал на шкатулку у кровати. — Цацки. Дорогая электроника. Он и впрямь хорошо тебе платит.
        — А я хорошо ему служил, — пробормотал Сильвен.
        — Служил? — Тео взглядом указал на мясо.
        — Это он по старой памяти. — Сильвен вдруг понял, что у него пропал аппетит. — И кто бы говорил! Ты обворовываешь других драконов и терроризируешь Эртен. Это что, лучше?
        Тео облизал пальцы и откинулся на спинку кресла.
        — Это честнее.
        — Серьёзно? Воровство? Убийство?
        — Ты не понимаешь, — усмехнулся Тео. — Как ты можешь понимать, ты же их раб!
        Сильвен проглотил оскорбление — вместе с куском мяса. Тоже облизал пальцы, потом поморщился — и всё-таки вытер их о салфетку.
        — А ты попробуй мне объяснить.
        Тео ухмыльнулся ещё обиднее.
        — Что тут объяснять, это же и так ясно. Посмотри вокруг — это наша земля. Была нашей тысячи лет, когда сюда пришли люди. И удивились, почему это мы не приняли их с распростёртыми объятьями, почему заставили жить по нашим законам!
        — Это когда было-то?
        — Но это было!
        — Да, и люди нас победили, а потом поработили, и всё это время мы были вынуждены влачить жалкое существование, — протянул Сильвен. — Где-то я это уже слышал. Хочешь поработить в отместку людей?
        Тео покачал головой.
        — Я не экстремист, что бы ты там ни думал.
        — Ага. — Сильвен живо вспомнил нападение на отель. — А по тебе и не скажешь. И что — вернёмся к временам пятисотлетней давности? Тогда у меня для тебя новость: мир с тех пор здорово изменился.
        — И волшебники ему не нужны, — отчеканил Тео.
        Сильвен пожал плечами, невольно вспомнив, как Роберт возмущённо называл магов атавизмом, который мешает каэльской экономики развиваться. А потом ввёл налог на артефакты. Казне это пошло на пользу, зато маги до сих пор возмущаются.
        — Не нам решать, кто миру нужен, а кто — нет.
        — Не нам? — Тео подался вперёд. — А кому? Мы живём в этом мире, в этой стране, кто, кроме нас, будет решать? Ты серьёзно считаешь, что король решать может, а мы — нет? Почему? Потому что он правильно родился, а мы — мы с тобой — нет?
        — А-а-а, — протянул Сильвен. — Так ты из этих…
        — Я из тех, кто родился в рабстве, кого всю жизнь мучили. И когда король якобы что-то там отменил, моя жизнь лучше не стала!
        — То-то ты так печати боишься, — фыркнул Сильвен. — Лучше ж совсем не стало, да?
        Тео прищурился.
        — Да, у меня теперь есть крылья. Только летать мне запрещено! Только я до сих пор должен носить ошейник! Продавать себя — как раньше! Но теперь это называется «подписать договор»! Я не могу ничего изменить в этом договоре! Я ничего не могу! Это, по-твоему, свобода?
        Сильвен невольно посмотрел на дверь, за которой наверняка, привлечённые воплями Тео, собрались уже все слуги.
        — Не кричи, пожалуйста. Тео, не везде так, как у вас в Эртене. Признаюсь, я был поражён, когда узнал, что у вас здесь происходит. Но мне сказали, что это ответ на твои… э-э-э… попытки освободиться.
        — Ну конечно! Дракон всегда во всём виноват.
        Сильвен пожал плечами. По его мнению, этот спор был таким же результативным, как и тот, что про курицу и яйцо: кто появился первым. Никто не знает, никто не выиграет.
        — Значит, ты ничего не делал, чтобы заставить людей тебя бояться? И деньги у других драконов не вымогал? Может быть, я не тебя видел позавчера в отеле? И ты никого не убивал?
        Закрыв глаза, Тео покачал головой.
        — Если бы люди нас боялись, они бы не заставляли нас соглашаться на рабство. К сожалению, в питомнике меня научили читать — я видел, что за договор подписываю.
        «Что ж ты там такое подписывал?» — подумал Сильвен. Спросить, что ли, у мэра? Он точно в курсе.
        — И деньги я не вымогал никогда, — продолжил дракон. — Это была общая касса, помощь для тех, кто не нашёл себе работу.
        — Или не согласился на ту, что предложили, как и ты? — поднял брови Сильвен.
        — А есть разница?
        — Конечно. В итоге на тебя пашут другие драконы. И ты рассуждаешь о справедливости?
        — Я их защищал! — воскликнул Тео, открывая глаза и снова подаваясь вперёд. — Если они не понимали, что снова покориться магам означает рабство — я пытался объяснить!
        «Так пытался, что Итан даже от меня шарахается, потому что мне тоже подвластен огонь», — подумал Сильвен.
        — Это всё было для них! — распалялся Тео. — Что ещё я должен был сделать, если они не понимали?!
        — А Ферет тоже был идейный, как ты? — перебил Сильвен. — Раз решил сжечь королеву. Ты его вдохновил, да?
        И тут случилось то, чего он никак не ожидал — Тео ринулся к нему, как будто забыл, где он и в каком положении. Опомнился Сильвен уже на полу, когда другой дракон сидел на нём верхом и бил кулаками так отчаянно, словно вымещал на нём всю свою боль.
        — Идиот, — минуту спустя сказал Сильвен, привязав Тео к креслу. — Настолько не умеешь держать себя в руках? Ну какой из тебя террорист!
        Да уж, Эсвен, с его холодным расчётом и стратегическим планированием подходил на эту роль куда лучше. Наверное, поэтому чуть не добился успеха, а Тео явно закончит в подземельях дворца на электрическом стуле. Или как там нынче драконов казнят?
        Лицо теперь было всё в синяках. Сильвен посмотрел в зеркало, скривился — пополам от вида, пополам от боли — и полез за мазью. В течение часа и следа не останется, но… обидно.
        — Не смей говорить про Фера, просто не смей! — шипел Тео, вырываясь. — Ты ни черта не знаешь! Ни черта не понимаешь! Не смей даже имя его произносить!
        — Да-да-да, — вздохнул Сильвен. — Не смею… Так ты ему мозги промыл? Или у вас есть ещё кто-то такой же «умный»?
        И тут Тео неожиданно разрыдался.
        Сильвен ошарашенно смотрел на него, пытаясь вспомнить, было это в побочках сыворотки правды, или дракон перед ним действительно того… сумасшедший.
        Потом Тео обмяк и только всхлипывал — горько-горько, словно вдруг понял, что жизнь его скоро кончится, и не самым лучшим образом.
        Сильвен подумал ещё и развязал его. Налил воды — и Тео её взял. Правда, чуть на себя не вылил — пришлось помочь.
        — Фер был со мной не согласен, — тихо сказал он наконец. — Он считал, как ты — мы должны менять королевство изнутри. Показать людям, чего мы стоим. Что мы можем им пригодиться. Мы… поссорились, и он… у-у-уехал. А п-п-потом…
        — Всё-таки принял твои слова близко к сердцу. Ты любил его, да? — Сильвен вспомнил, что ему говорили Итан и его наставник.
        — Любил… — Тео грустно улыбнулся. — Я им восхищался. Я… Никого ближе у меня не было. Я пошёл бы ради него на всё…
        «Но не на отказ от собственной дурацкой идеи, с которой твой ненаглядный Фер явно не был согласен».
        — Он не мог это сделать, — сказал вдруг Тео. — Это был не он.
        — Он, он. Его вина несомненна, он порядочно наследил. Похоже, не так уж хорошо ты его знал.
        — Это ты его не знаешь! — снова вызверился Тео. Но быстро сник. И убеждённо добавил: — Его убили.
        — Да нет, он сам повесился.
        — Ты ничего не понимаешь. Его заставили, а потом убили. И это сделал маг.
        — Ну конечно! Маги же всегда во всём виноваты, — усмехнулся Сильвен.
        Тео в упор посмотрел на него.
        — Можешь смеяться сколько угодно. Но я точно это знаю.
        — И доказательства у тебя есть?
        — Нет. Но даже если бы были — никто бы всё равно не поверил. Никто не верит дракону. Ты скоро сам в этом убедишься. Теперь ты один из нас.
        Сильвен поёжился. Потом встал, шагнул к креслу, наклонился к Тео.
        — Ты ошибаешься: я не такой, как ты. Как вы. И никогда таким не стану.
        Тео ухмыльнулся и наверняка собирался сказать колкость, но Сильвен успел раньше, буквально — уколол дракона шприцем-пистолетом. Выпрямился.
        — Спокойной ночи. — А потом тише, сам себе, потому что Тео уже заснул, добавил: — Я пока не решил, как с тобой поступить.
        Но отсылать дракона во дворец сегодня он почему-то не хотел.
        В дверь тем временем поскреблись.
        — Господин? — голос управляющей из коридора звучал еле слышно. — Вы просили приготовить кар к двум часам.
        Сильвен посмотрел на браслет планшета. Алан Газаль. Ну конечно!
        По официальной версии, Дерек Милосский отправился сегодня в гости к мэру. Давно пора — Крис Кейн со вчерашнего дня изводил бывшего любовника звонками и письмами — целыми романами! Сильвен в каре прослушал все голосовые сообщения и даже устыдился — драма развернулась нешуточная. Мэр картинно принимал успокоительное и рыдал на камеру о том, что он не смеет беспокоить юного графа, обещал же, но «пожалуйста, Дерек, пожалуйста, хотя бы отзовись!».
        «Нужно хорошенько расспросить настоящего Дерека, что у них с Кейном были за отношения», — напомнил себе Сильвен. Ну да, а ещё проследить, чтобы брата Илоны не забрали в армию… И новости он с утра… вчерашнего не слушал. Столько дел, а в сутках так мало часов!
        «Почему у меня вечно ни на что не хватает времени? — думал Сильвен. — Постоянный цейтнот, всю жизнь. Как так получается? Я что-то делаю не так?»
        Жизнь меняется: принц Роберт стал королём, сам Сильвен из его телохранителя плюс секретаря превратился в главу госбезопасности, а потом оказался здесь, якобы в… отпуске? В общем, жизнь действительно не стоит на месте, а цейтнот почему-то продолжается.
        «Выходит, что-то всё-таки именно я делаю не так», — решил дракон. Нужно проанализировать и понять — что. Только на это тоже нужно время, а его нет.
        — Отпуск называется, — вздохнул Сильвен, глянув на проплывающий внизу Эртен. Город ощетинился шпилями и черепичными крышами, словно огромное насекомое.
        Дракон невольно поёжился и перевёл взгляд на своих телохранителей.
        — Снижайтесь здесь, хочу пройтись пешком. Да, здесь, здесь — вон же площадка.
        Кар медленно, плавно приземлился на общественный паркинг, потеснив пару наземных машин — с колёсами, в Эртене этим раритетом ещё пользовались. Сильвен первым вскочил с кресла и нажал на кнопку в гладкой хромированной стене — дверь бесшумно отъехала, и дракон с наслаждением вдохнул сладкий свежий воздух.
        — Оставайтесь здесь, я хочу побыть один.
        Телохранители Дерека Милосского переглянулись.
        — Да не сбегу я, — хмыкнул Сильвен. — Привет Эсвену передавайте. Он правда думал, я не помню, кого от Милосских привёз?.. Часа через два меня ждите.
        И, не услышав ответ, спрыгнул на асфальт.
        Солнце припекало — два часа дня, самое время, чтобы загорать. Камни мостовой нагрелись, стены домов дышали жаром. Облака как будто растаяли — ярко-синее небо слепило глаза.
        Прохожих не было. Город словно вымер.
        «Никогда к этой тишине не привыкну», — думал Сильвен, которого пустота настораживала. Так и ждёшь, что вон на той крыше притаился снайпер, или из-за угла вот-вот появится дрон с гранатой. А при хорошем воображении можно представить и ходячих мертвецов. «Кажется, я слишком долго занимался безопасностью — то короля, то королевства», — решил Сильвен. А ещё — общался с Лианой, которая ужастики может смотреть часами.
        Ресторан, где обедал Алан, находился в центре города и был, пожалуй, самым дорогим «в этой дыре», — как с усмешкой подумал дракон. Тут, конечно, имелась веранда. Естественно, она тонула в зелени — исключения ради не в цветах, а в виноградных лозах. Крупные золотистые ягоды свисали над столиками, как экстравагантное украшение, и прятали недешёвую электронику, начиная с иллюминации и заканчивая помощниками официанта, прообразом робота. Сильвен привык к такому в Столице, но для Эртена всё это должно было казаться настоящим шиком.
        Алан сидел в углу и в ожидании заказа читал — стол перед ним был ещё пуст, не считая белоснежной салфетки, расстеленной на такой же белоснежной скатерти, пустого бокала и серебряных приборов.
        Сильвен усмехнулся и, не обращая внимания на спешащего к нему официанта, направился к Алану.
        — Господин Газаль! А я как раз шёл мимо. Вы позволите?
        Алан просто не успел возразить — Сильвен уже уселся в соседнее кресло и бросил официанту:
        — Мне то же, что и этому господину. — Потом повернулся к Газалю, поймал его взгляд и очаровательно улыбнулся. — Знаете, я должен извиниться. И уже давно. Видите ли…
        Лучше всего драконьим чарам Сильвена поддавались, конечно, женщины. Но если он очень хотел, с мужчинами это тоже работало. Правда, хотел этого Сильвен редко. Газаль мог бы гордиться — он стал тем уникальным «счастливчиком», которого дракон изо всех сил «обрабатывал». В ход пошла тяжёлая артиллерия: привлекаешь внимание, заставляешь на себя смотреть, а дальше звук твоего голоса гипнотизирует, как танцующие языки пламени. На них можно глядеть вечно — и Сильвена Алан, пожелай того дракон, тоже слушал бы вечно.
        Пяти минут хватило. Алан не просто Сильвена простил, он ещё и добродушно объявил, что как раз не хотел обедать в одиночество. Это, понимаете ли, грустно.
        Принесли аперитив: лёгкое розовое вино и хрустящие шарики жареного сливочного сыра в сухарях. К последним подали какой-то бордовый соус, пахнущий травами, словно луг в полдень.
        — Осторожнее с ним, — заметил Алан. — Очень остры…
        Сильвен как раз, привлечённый запахом, вылил всю соусницу в рот — туда же мгновением раньше отправились сразу три сырных шарика.
        — Острый, — повторил Алан.
        Сильвен сглотнул и попытался изобразить панику.
        — Воды!
        Газаль мило засуетился, стал звать официанта — и Сильвен ловко прикрепил одну из прослушек Илоны на портфель Алана.
        — Никак не могу привыкнуть к местной кухне, — оправдывался дракон некоторое время спустя. — У нас в Столице… Я хотел сказать, в поместье, где я рос, отец предпочитал морепродукты. Устрицы в меду, щупальца осьминога в сливках. Это довольно вкусно, но однообразно и быстро надоедает.
        — Да, адаптироваться поначалу очень сложно, — кивал Алан, и гроздь винограда над столом качалась в такт. — Это комплексный процесс, важная составляющая социализации…
        «Какой зануда, — думал Сильвен, глядя, как солнечный свет пронзает золотистые ягоды. — Неужели Эмма слушает это ежедневно? И ей нравится?»
        Тем временем бутылка розового вина неожиданно кончилась, а официант принёс большой открытый пирог с сыром и кружочками ветчины.
        — Любите сыр? — кисло поинтересовался Сильвен. Он бы предпочёл мясо.
        — Диета, — вздохнул Алан, покосившись на свой живот. — Старею… Дерек, могу я так вас назвать? Скажите… Я понимаю, спрашивать о таких вещах неловко и непринято…
        Сильвен поднял брови.
        — Но скажите, — продолжал Алан. — Каким увлажняющим средством для лица вы пользуетесь? Не хочу показаться невежливым, но при вашем образе жизни иметь такую прекрасную кожу… И никаких теней под глазами! Как вы это делаете?
        Сильвен откинулся на спинку кресла и зажмурился, чтобы Алан не видел, как судорожно он с помощью умной линзы ищет ответ. К такому повороту беседы дракон не был готов. Средство для лица? Серьёзно?
        — Кажется, это был неуместный вопрос. — Алан паузу заметил и понял по-своему. — Приношу свои извинения.
        Официант поставил на стол вазочку с сырным печеньем и соус к нему. Поинтересовался, всё ли господам по вкусу. Алан так же манерно сообщил, что всё прекрасно.
        — Маска для лица с улитками, — сказал Сильвен, когда официант ушёл.
        — Улитками? — Алан расцвёл. — Какими?
        «А что, они разные бывают?» — думал Сильвен, снова жмурясь.
        — Обычными, виноградными. Знаете… — Дракон попытался изобразить знатока. — Если как следует измельчить улитку и добавить в…
        — Измельчить? — ахнул Алан. — Я думал, слизь…
        — Слизь? — опешил дракон. — Вы думали, я сажаю эту мерзость себе на лицо?
        Алан нерешительно рассмеялся.
        — Нет, что вы! Но в косметических масках используется улиточная слизь… — И он пустился в объяснения.
        Сильвен поскорее закрыл рот — с косметикой он раньше сталкивался исключительно на телеконференциях, когда Роберта приводили в порядок после бессонной ночи над законопроектом. Но там визажисты редко использовали маски и уж тем более не объясняли, что входит в их состав. Все прекрасно знали, что Роберт терпеть не может макияж, и работали быстро, чтобы не раздражать принца, а потом и короля без причины.
        — Насчёт масок и рецептов. — Сильвен с трудом дождался паузы в разговоре: Алан, похоже, обожал болтать. — Раз уж мы заговорили на такую интимную тему… Нет-нет, я ничего не имею против! Но должен спросить: а чем пользуется ваша жена? Она же волшебница, быть может, ей известны какие-нибудь древние, магические секреты красоты. — Дракон замолчал, многозначительно глядя на Газаля.
        — Кому? Эмме? — Алан рассмеялся, не забыв манерно поправить упавшую на лоб чёлку. — Дерек, я приму это как комплимент, но моя милая жёнушка больше увлечена работой, чем собственной внешностью. А ей бы, кстати, не помешало… Вы так не думаете?
        — Не думаю, — пробормотал Сильвен и тут же спохватился. — Алан, не скромничайте. Ваша жена — красивая женщина.
        — Если бы я не знал о ваших предпочтениях, я бы подумал, что мне следует волноваться, — с улыбкой отозвался Алан.
        Сильвен решил, что опасно близок к тому, чтобы ещё раз как следует Газалю вмазать. Дракон отвернулся, нашёл взглядом официанта.
        — Ещё вина!
        — Дерек, — неодобрительно посмотрел на него Газаль. — В такую жару лучше не стоит налегать на алкоголь.
        «Без бутылки я тебя сожгу, — подумал Сильвен. — Эмма — святая!»
        — Волноваться не стоит, — сказал он. — А вот вы, Алан, если бы не были женаты… — И Сильвен прищурился, пытаясь изобразить интерес. Мысленно он представлял вместо Газаля сочный, ароматный стейк.
        Наверное, получилось, потому что Алан польщённо рассмеялся.
        — Благодарю, но нет. Дерек, вы, может быть, знаете: господин Кейн — один из моих пациентов…
        Сильвен слушал, кивал, а про себя думал, что в Столицу Алану переезжать никак нельзя. Разве что манекенщиком, потому что плохих психологов там и без него хватает.
        Всё с ним было понятно: Эмма и правда клюнула на красоту. Женщины — у них свои слабости: подтянутый пресс, волевой подбородок, мужественный взгляд. Даже если за всем этим кроме увлечения глянцевыми журналами и рецептами масок для лица ничего нет.
        — А что вы читали, когда я пришёл? — спросил дракон, после того, как принесли десерт, и в разговоре возникла естественная пауза.
        Знать о книжных предпочтениях Газаля Сильвену совсем не хотелось, но Дерек Милосский был слишком хорошо воспитан, чтобы рыкнуть Алану в лицо: «Какой же ты зануда!» И уйти.
        Он никак не ожидал, что Газаль смутится и в свою очередь отведёт взгляд.
        — О драконах.
        — Драконах? — поднял брови Сильвен. Он-то представлял что-то вроде «Мужское здоровья» или «КаэлМода». — Ну конечно, ваша жена волшебница, ваш интерес к драконам совершенно естественен.
        — К Эмме он не имеет никакого отношения, она в драконах ничего не смыслит, — поморщился Алан.
        Сильвен откашлялся, скрывая смех. Ну да, верховный маг Эртена, конечно же, ничего в драконах не понимает. Куда ей!
        Тем временем Газаль показал ему книгу, и Сильвен с удивлением узнал современное переиздание «За горизонтом». Оригинал был написан чёрт знает когда и считался классикой времён Древней Каэлии. Он до сих пор входил в школьную программу, несмотря на то, как современные люди относились к драконам.
        — Вы читаете на дракко? — удивился Сильвен, пролистав пару страниц.
        Судя по заметкам на полях, Газалю время от времени приходилось заглядывать в словарь. Однако даже так: читать «За горизонтом» в оригинале — достижение.
        — Впечатляет, — добавил Сильвен.
        — Вы тоже его читали, — улыбнулся Алан. — Я прав?
        — Дракко входит в расширенную университетскую программу, — пожал плечами Сильвен. — Но, признаться, я прогуливал. Чем вас так привлекают эти звери, Алан?
        — Никакие они не звери! — воскликнул Газаль, неожиданно подавшись вперёд и чуть не опрокинув бокал с вином. — Они божественны! Моя жена верит в Единого бога — признаться, не понимаю, что она в нём нашла. Безликий, всепрощающий… — Алан поморщился. — Вот драконы древности — они были богами! Вы, например, знали, что Дастис…
        — Древности? — перебил Сильвен. — А сейчас?
        — Сейчас это полукровки. — Алан вздохнул. И вдруг улыбнулся. — Но знаете, дракон короля — Сильвен… О, вот он великолепен!..
        — Ещё вина! — перебил Сильвен. — Или нет, несите сразу виски!
        Алан осуждающе покачал головой.
        — Я прошу прощения, Дерек, но как врач я просто обязан сказать: вы слишком много пьёте.
        — В самый раз, — бросил дракон, для которого вино было не крепче лимонада. — И я не знал, что психолог тоже врач.
        — Психотерапевт, — поправил Алан, неодобрительно глядя, как Дерек отбирает у официанта бутылку и прикладывается к горлышку, забыв про бокал. — У вас зависимость.
        — И я не хочу об этом говорить.
        Алан вздохнул. И попытался доброжелательно улыбнуться.
        — Что ж… мы обсуждали драконов.
        «Об этом тоже не хочу», — подумал Сильвен. Но Газаль, улыбаясь, продолжал:
        — Сильвен — наверняка самый могущественный дракон современности. Вы же видели его в той трансляции, когда Верховный маг пытался совершить переворот? Два года назад, кажется. Помните?
        Сильвен снова приложился к бутылке. Он помнил отчаяние: жизнь Роберта тогда висела на волоске. Помнил ужас: требовалось отвлечь волшебников, превратиться в змея, а это означало полёт над Столицей. Чтобы всё получилось наверняка, Силивен решил спрыгнуть с самого высокого здания — недостроенного собора. Помнил, как панически боялся разбиться. А потом… Потом был огонь и дикая, звериная радость: я лечу, меня много, нет никого сильнее меня. Никогда до и никогда после Сильвен ничего подобного не испытывал.
        — Он раскинулся над всей Столицей — громадный, могущественный дракон, — с блеском в глазах рассказывал Алан. — Это было совсем не так, как показывают в исторических фильмах. Совсем не так…
        — Совсем не так, — повторил Сильвен и закашлялся.
        — Вам надо меньше пить, — вздохнул Алан.
        Сильвен откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
        — Алан, вы смотрели трансляцию. Возможно, со стороны это действительно выглядело… внушительно.
        — Не то слово! Потрясающе!
        — …Но я там был, и поверьте, ничего протрясающего не было. Дракон пытался спалить дворец. У него крыша поехала — у… Сильвена. Вы это находите потрясающим?
        — Вы не понимаете, — улыбнулся Алан. — Драконы разумны, вы же не будете это отрицать?
        — И подвержены инстинктам. — Сильвен открыл глаза и устало посмотрел на Газаля. — Как и… дракон короля. Зачем ещё он напал дворец, ведь принц Роберт был там и мог пострадать.
        — Мы все подвержены инстинктам, — покачал головой Алан. — Драконы куда умнее нас с вами, и сильнее. Я понимаю, мало кто разделяет мою точку зрения, но… Когда ты видишь такую мощь… Вы знаете, что когда-то давно люди поклонялись огню?
        — А потом они его приручили. И вот он ваш огонь. — Сильвен кивнул на соседний столик, где официант как раз зажигал свечу для фондю. — Что ж, господин Газаль… Приятного вам дня. Ах да, я совсем забыл: эти драконы, которых вы так любите, доставили вашей супруге последнее время немало проблем. Вы что-нибудь знаете про магическое истощение?
        — Конечно.
        — Кажется, госпожа Газаль… Простите, Марис истощена. Я помогал ей с драконами — у меня, знаете, связи. И эти твари напали на отель, когда я там был. Я не мог остаться в стороне. Так вот, ваша жена тогда выглядела неважно. Присмотрите за ней, вы же врач.
        — Не беспокойтесь, — вежливо улыбнулся Алан. — Присмотрю. Дерек, могу я спросить: если вы так презрительно относитесь к драконам, зачем держите их у себя?
        Сильвен усмехнулся.
        — Для секса. Для этого они вполне годятся. Вы же знаете мои предпочтения. Можете считать это зоофилией, я не против.
        И Алан посмотрел на него с презрением.
        Так они и расстались во взаимной неприязни — дракон и человек, который любил драконов.
        Ну а человек, который их ненавидел — мэр Эртена — бухнулся перед Сильвеном на колени, стоило тому переступить порог мэрии. Сцена получилась настолько неловкая, насколько это вообще возможно. Дракон с удовольствием бы о ней забыл, но не получалось: Крис Кейн, не стесняясь невольных зрителей, с глухим отчаянием говорил о своей несчастной любви. «Ты молод, а я… Теперь я вижу — ты изменился, ты повзрослел. Ты меня перерос. Больше я тебе не нужен». Сильвен не знал, что сказать.
        Пока Кейн изливал душу, дракон понял, почему ему так неловко и жалко этого толстяка. Просто с ним такое тоже было. Да, с королём — проклятый Роберт не покидает его мысли даже сейчас! Конечно, Сильвен никогда не ползал на коленях — возможно, Роберту тоже было неловко, поэтому он сбегал каждый раз, когда Сильвен только пытался заикнуться о своих чувствах. Естественно, ни о каком сексе и даже платонической любви речь не шла, но дружба привязывает, порой, сильнее. И когда Сильвена из неё однажды вычеркнули, это было невыносимо.
        Закончилась встреча с мэром снова ничем. Крис Кейн пообещал, что он бывшего любовника больше не побеспокоит. Сильвен не поверил.
        И мысленно пообещал себе, что всё-таки навестит настоящего Дерека и как следует с ним поговорит. Может, Сильвен ещё сумеет устроить бедолаге Кейну счастливое воссоединение с любовником? Дерек, конечно, идиот, к тому же, ветреный, но если его как следует припугнуть… Месяц он точно будет паинькой.
        «Как только Лиана родит, — решил Сильвен. — А я смогу убраться отсюда».
        В поместье он опять вернулся поздно — разговор с Кейном из мэрии плавно переместился всё в тот же пафосный ресторан с виноградной верандой и занял весь остаток дня. Сильвен даже умудрился захмелеть.
        Тео, конечно, спал — раскинулся на кровати, словно это ему она принадлежала. Сильвен хотел было сбросить дракона на пол (разлёгся тут, понимаешь!). Но поленился — просто откатил к стене, а сам лёг с другой стороны.
        «По крайней мере, я не врал ни Кейну, ни Газалю — мы с Тео и впрямь спим вместе», — усмехнулся дракон. И заснул, стоило закрыть глаза.
        Ему снилась Столица. Она пылала, и Сильвен во сне знал: этот огонь — его.
        Ещё никогда он не чувствовал себя счастливей.




        Глава 16


        — Боже мой, это изумительно! — воскликнула Эмма. — Сильвен, вы хоть понимаете, насколько вы великолепны?
        Дракон рассмеялся.
        — Женщины неоднократно мне об этом говорили. Но повторить всегда не мешает, так что, пожалуйста, продолжайте.
        Эмма с улыбкой покачала головой и снова приникла к краям портала. Выглядело весьма сюрреалистично — как на картинах одного каэльского художника, графа Деленге. Титул ему на пике популярности подарил ещё отец Роберта, но художник ценил эпатаж больше престижа и даже денег: он прямо на церемонии послал короля вместе с его «социальными отличиями» в поход по северным горам. Король не обиделся — на дураков и сумасшедших не обижаются, говорил он. А Деленге и впрямь был не от мира сего, по его картинам это бросалось в глаза. Например, он любил рисовать пейзаж в пейзаже, и так много-много раз. Получалось нечто вроде спирали — виды, безусловно, красивые, но вместе смотревшиеся довольно… Чудно.
        Сильвен читал, что в древности такие порталы существовали. Они назывались «Каскад». Если считать портал дырой в пространстве, то получалась дыра в дыре, и так пока силы у дракона не кончатся. Человеческие маги ничего подобного не умели, но очень хотели научиться, так что трудов на эту тему писали много, большая их часть дошла до наших дней. Трактаты были полны мудрёными схемами и формулами, о которых Сильвен даже не думал, когда колдовал. Первый портал у него получился на третий день после того, как Роберт вернул ему крылья. Сильвен был вне себя от счастья. Ещё бы — ведь можно не летая оказаться где угодно. Удобство порталов он оценил моментально, а внешний вид — только сейчас, с восхищённой Эммой.
        Пожалуй, это и правда было… красиво. Чудно, как и на картинах Деленге. Однако было понятно, что восхищает волшебницу. Выглядело всё так, словно на берегу, прямо над волнами кто-то разрезал воздух, и из прорехи смотрит лес. Зелёный, буйный (каэльский же), пахнущий влажной землёй и нагретым деревом. А ещё звенящий от гомона птиц.
        Впрочем, Эмму больше волновали не чудесные виды, а края разреза — неровные, с чем-то, похожим на бахрому. Волшебница подносила к ним руку, но касаться не решалась.
        — На самом деле так умеет любой огненный дракон во дворце. Король время от времени использует нас как курьеров, — нарушил тишину Сильвен (впрочем, весьма условную, потому что птицы в лесу гомонили, а здесь, на берегу, шумел ветер и грохотало море).
        — Восхитительно, — повторила Эмма. — Куда вы можете создать такой портал? Туда, где бывали раньше, верно?
        Сильвен задумался.
        — Сначала меня забрасывало в совершенно разные места. Странные. Например, как-то раз я оказался в Штальсборге на совещании правительства — вместо нашей Столичной библиотеки. — Сильвен усмехнулся. — После этого Штальсборг отправил к нам, кажется, всех своих шпионов. Наверное, там испугались, что мы их секретный архив похитим.
        Эмма кивнула.
        — Кажется, я помню… Это же тогда они выдвинули на саммите Большой Десятки предложение снова запечатать драконов, потому что свободные, они нарушают мировую безопасность.
        — О да… И ведь кто б говорил! У самих феи… — Сильвен вспомнил хрупких девушек с внешностью бледно-неземной. Крылья у них были наполовину отрублены. В результате феи не могли летать, а из колдовства им остались только слабенькие чары. А ведь когда-то… Когда-то любовного флера фей боялись не только люди, но и те же драконы.
        Впрочем, это было давно.
        Эмма неожиданно положила руку ему на плечо. Прикосновение успокаивало, но Силвьен вздрогнул — как и сама волшебница. Руку она тут же убрала.
        — Вы недоговорили. Про порталы.
        — Да, конечно. — Сильвен окинул волшебницу внимательным взглядом. Да что с ним такое? — Сейчас я могу оказаться где угодно. Ну, почти. В королевскую сокровищницу, уж извините, не сунусь.
        — М-м-м! — Эмма улыбнулась. — Значит, Штальсборг действительно боялся не зря. Вы — угроза мировой безопасности, Сильвен.
        — Иногда мне кажется, что я сам себе угроза.
        Эмма со вздохом вернулась к изучению краёв портала.
        — А как насчёт второго?
        — Портала? Там же? Не пробовал. Да и зачем? Я и так могу мгновенно попасть куда угодно. Ну, кроме сокровищницы.
        — Вы — да, — отозвалась волшебница, не поднимая головы. Она всё водила рукой над краями, словно щупала, не касаясь. — Но, например, грудного ребёнка порталом на расстояние больше мили отправить нельзя. Магическое напряжение слишком велико, мозг малыша может не выдержать. Раньше пользовались порталом в портале и так далее.
        Сильвен нахмурился.
        — Да… Я тоже об этом читал. Что ж, хорошо, что я не малыш.
        Эмма кивнула. И тихо добавила минуту спустя:
        — Я когда-то интересовалась влиянием магии на детей. Когда думала, что… у нас с Аланом… Но нет.
        Сильвен почувствовал себя неуютно. Дети были болезненной темой чуть не для каждой женщины, которая ещё не успела ими обзавестись. Он не понимал, почему. Кто может хотеть этих орущих капризных бестий?
        К тому же большинство женщин после родов так некрасиво менялись, что бедняжкам оставалось только посочувствовать.
        Но Эмма выглядела несчастной уже сейчас, и дракон, помедлив, сказал:
        — У короля с королевой тоже не сразу получилось.
        — Спасибо. — Эмма бросила на него быстрый взгляд. — У нас с Аланом никогда не получится. У меня не получится. И это только моя вина. Я… Простите. Я не хотела об этом говорить. Вам это знать не к чему.
        Сильвен поймал её взгляд и неожиданно сказал:
        — Я бы любил вас и без детей.
        — Что? — выдохнула волшебница, потрясённо глядя на него.
        — На месте вашего мужа, — попытался исправиться Сильвен, — я бы вами дорожил. А дети — да кому они нужны!
        Эмма посмотрела на него потрясённо. А потом неожиданно рассмеялась.
        — Вы действительно изумительный, Сильвен. Можете добавить меня в список женщин, которые искренне в этом уверены. Он наверняка длинный.
        — А то! Но постойте, Эмма, вы ещё не видели меня в постели.
        Волшебница тут же застыла. Сильвену показалось, что ветер изменился — похолодало.
        — Господин, не забывайтесь.
        — Как же… манерно вы это говорите, — усмехнулся дракон. — Совсем как ваш муж. Успокойтесь, я ещё никого насильно в свою постель не укладывал. Это была шутка.
        Эмма, прикусив губу, посмотрела на него. И снова попыталась улыбнуться. Вышло неуклюже, но у Сильвена от сердца отлегло.
        — Так уж и никого? А как же бедный Тео? Между прочим, когда вы его отпустите?
        — Бедный Тео, — передразнил Сильвен, — похоже, считает, что эта постель теперь принадлежит ему. Вы, кстати, знали, что он храпит? Это невозможно! Я чуть не придушил его сегодня ночью… И что же, вы правда хотите увидеть его на свободе?
        — Хочу лишь напомнить, что держать его в цепях, пусть даже в вашей кровати, бесчеловечно.
        — Как хорошо, что я не человек! — рассмеялся Сильвен.
        Эмма тоже улыбнулась.
        — Вы невозможны. Как вы можете шутить о таком?
        — А как вы можете постоянно быть такой серьёзной?.. Эмма, давайте перейдём на «ты». Что скажете?
        Волшебница покачала головой, но поймала взгляд дракона и вздохнула.
        — Хорошо, но только наедине. Согласны? То есть… ты согласен?
        — А не наедине я Дерек Милосский, тип выскомерный и тот ещё сноб, — подмигнул дракон. — Идёт. Между прочим, ты ещё долго? Потому что мне скучно, и я подумываю искупаться.
        — Минут пятнадцать, мне нужно записать несколько формул… — Эмма осеклась и бросила на Сильвена удивлённый взгляд. — Я думала, огненные драконы ненавидят воду.
        И она была права. У Сильвена не было никакого желания лезть в море, пусть даже как следует нагретое полуденным солнцем.
        Зато это был отличный повод покрасоваться. Что Сильвен точно понял из разговора с Аланом: Эмма падка на привлекательных мужчин. А Сильвен был на сто процентов уверен в своей привлекательности — её нужно было только показать.
        Почему именно Эмме, он и сам не понимал, но… хотелось. А отказывать себе в подобном Сильвен не привык.
        Поэтому он улыбнулся и ответил:
        — Не то чтобы ненавидят… Скажем так, у нас бывают свои дни. Иногда и правда хочется поплавать.
        Эмма скептично хмыкнула и вернулась к рассматриванию портала.
        «Ну да, ну да, — думал Сильвен, расстёгивая рубашку. — Какие мы неприступные!»
        — Я же тебе не помешаю? — нежно поинтересовался он, положив рубашку на песок.
        Эмма подняла голову и окинула его долгим, внимательным взглядом.
        — Сильвен, ты же наверняка догадываешься, сколько я видела голых драконов? В человеческом облике в том числе.
        — Вот и отлично. — Сильвен приспустил брюки. — Тогда присмотри за моей одеждой, пожалуйста. Ветер — как бы не сдуло.
        Эмма не ответила. Прикусив губу, волшебница глядела на его бёдра, и Сильвен не сдержался:
        — Ты на меня так смотришь, словно я чем-то отличаюсь от других голых драконов.
        Эмма сглотнула и отвернулась.
        — Приятно тебе искупаться.
        — Может, тоже присоединишься? — Сильвен вошёл в воду по щиколотку. — М-м-м, тёплая! Давай, жарко же. Освежишься. Портал от тебя не убежит, гарантирую.
        — Нет уж, благодарю, — пробормотала волшебница так тихо, что даже дракон с трудом её услышал.
        — А зря. Но как знаешь.
        Сильвен бы удивился, если бы Эмма согласилась. Что ж, теперь нужно было дать волшебнице вдоволь им налюбоваться. Мысленно морщась — для него вода была прохладной, хотя человеку показалась бы даже горячей — дракон поскорее нырнул. Плавать он умел — ещё бы, он же был телохранителем принца! Вдруг Роберт решит утонуть, кто его тогда спасёт? Сильвена никто не спрашивал, любит он воду или нет — приказ есть приказ, король сказал, что дракон принца должен научиться плавать, значит, научится.
        И он научился. Красиво, не хуже, чем в спортивных передачах пловцов показывают.
        Конечно, никакого наслаждения от воды Сильвен не получал ни тогда, ни сейчас. Зато видел, как нет-нет да посмотрит на него Эмма. Дракон знал этот взгляд, под ним остро чувствуешь свою привлекательность. И неожиданно от того, что так на него смотрела именно ведьма, становилось только… приятнее? Пикантности это добавляло точно. И делало игру ярче.
        Что ещё любят женщины? Смотреть, как красивый юноша выходит из воды, конечно, и как по его рельефному телу — хоть сейчас для скульптора позируй — стекают прозрачные капли…
        Эмма сглотнула, и Сильвен с тайным восторгом заметил, что её лицо порозовело.
        — Ну как там портал?
        Волшебница вздрогнула и потянулась за забытым блокнотом.
        — Ещё десять минут.
        Сильвен кивнул и сел так, чтобы солнце выгодно выделяло каждую чёрточку, каждый… рельеф.
        Снова наступила та относительная тишина, в которой мерно вздыхало море и звонко пели птицы. Ветер гулял по берегу, свежий, прохладный. Сильвен закрыл глаза и постарался не морщиться и не дрожать. Дракону было холодно.
        Потом ветер вдруг переменился и стал жарким, словно… огненным.
        Сильвен открыл глаза и успел заметить, как Эмма, отвернувшись от портала, опускает руки. Ветер утих не сразу.
        — Спасибо, — пробормотал дракон.
        — Зачем? — Эмма внимательно смотрела на него.
        Сильвен пожал плечами. Тогда волшебница покачала головой и продолжила:
        — Сильвен, ты очень красив. Ты… действительно восхитителен. Но я замужем и… Это просто невозможно.
        — Твоего мужа это не останавливает, — сказал Сильвен и тут же об этом пожалел: Эмма вздрогнула. — Прости. Пожалуйста. Я не… Прости.
        — Всё в порядке. — Волшебница встала, отряхнула от песка блокнот, поправила юбку. — Спасибо за то, что показал мне… — Она оглянулась на портал. — Спасибо за всё. Но теперь мне пора.
        — Ты мне нравишься, — глядя на неё снизу вверх, зачем-то сказал Сильвен. Всё было как в тумане. — Но ты ведь и так это знаешь?
        Эмма улыбнулась. Улыбка вышла жалкой, грустной.
        — Я понимаю, что ты замужем, — продолжил дракон. — Не понимаю только, почему тебя это останавливает. Он же не заботится о тебе. Он тебя не достоин. Так почему? Потому что я дракон?
        Эмма осторожно положила руки Сильвену на плечи. И тихо сказала:
        — Нет. Конечно, нет. Прости. Я просто не могу.
        — Мне так тебя жаль. — Сильвен отвернулся.
        А Эмма прошептала:
        — Не нужно.
        — Может, всё потому, что мне нужно к кому-то привязаться? — продолжал Сильвен. — И я не могу быть один? Сначала Роберт. Потом ты. Всё так… получается. Удобно. Я ведь никогда не любил волшебников. Да я вас ненавидел! Вы же…
        — Я знаю. — Эмма поймала его взгляд. — Всё хорошо.
        — Нет. Всё не хорошо. Ты же чувствуешь, да? Чувствуешь то же, что и я? Ты же чёртов эмпат! Ты…
        Сильвен недоговорил — Эмма его обняла. Никакого намёка на близость — это были образцовые дружеские объятия. Да даже Роберт обнимал его крепче!
        — Всё хорошо, — прошептала волшебница, неуклюже прижимаясь щекой к его плечу. — Я рядом.
        Сильвен зажмурился. Дышать стало тяжело, а потом и вовсе невозможно. Эмма тоже дрожала — трепетала, как пойманная в клетку птичка.
        Мир замер. Неправильный мир, в котором они не могли быть вместе.
        А потом всё прошло. И Сильвен отстранился первым.
        — Спасибо. Я всё равно не понимаю, за что ты его любишь.
        Эмма улыбнулась.
        — Полстраны не могут понять, почему ты так предан королю. И тем не менее.
        — И тем не менее он меня предал!
        — Ты уверен?
        Сильвен удивлённо посмотрел на неё.
        — Я просто знаю, — тихо сказала волшебница, — что люди в гневе редко способны принимать взвешенные решения. Драконы в этом смысле ещё хуже.
        — Ты думаешь, раз я огненный дракон, то рублю с плеча и сжигаю всё на своём пути? — проворчал Сильвен.
        — Я думаю, что ты можешь быть не сдержан. Ведь можешь же? — Эмма подняла брови. — Ты наверняка с его величеством прямо не говорил.
        — Откуда ты знаешь?..
        — Я эмпат, Сильвен.
        — О да, я в курсе. Что ж, эмпат, тогда… — Сильвен поморщился, но всё же закончил: — останемся друзьями?
        — Для меня будут честью дружить с тобой, — кивнула Эмма.
        — Ты же понимаешь, как пафосно это звучит? Так, что даже забавно.
        Эмма рассмеялась. Мгновение спустя к ней присоединился и Сильвен. На сердце впервые за чёрт знает какое время было легко и спокойно.
        — Позволь я тебя хотя бы обедом накормлю. Я знаю отличный ресторан в Столице…
        — «Шоколадное облако»! — выдохнула Эмма и тут же потрясённо уставилась на Сильвена. — Извини. Когда я училась в Столице, это был самый… То есть, мой самый любимый ресторан.
        Сильвен удивлённо посмотрел на волшебницу.
        — Это же кондитерская. Я думал, ты не любишь шоколад.
        Эмма замялась.
        — Обычно — нет, но…
        — Брось, тебе не нужно ничего объяснять.
        Сильвен вспомнил, как король впервые отвёл Лиану в «Шоколадное облако», действительно одну из лучших кондитерских Столицы. Хотел поразить: обычно девушки пищали от восторга от одного взгляда на меню. Лиана пищать не стала. Она вместе с Сильвеном скептично смотрела, как король уминает третье по счёту пирожное, а когда принесли четвёртое, поинтересовалась: «Ну и кто из нас дракон?»
        Роберт был страшным сладкоежкой. Это правда, его любовь к шоколаду, впрочем, как и к мармеладу, а также карамели действительно пугала.
        — Я предположу, что шоколад, который делает твой муж, тебе уже до чёртиков надоел, — пробормотал Сильвен, поднимая с песка рубашку.
        — Пожалуйста, перестань, — вздохнула Эмма. — Открой портал в Эртен, хорошо?
        — Пожалуйста, перестань, — передразнил Сильвен. Рядом с ним в воздухе появилась ещё одна прореха — на тихую улицу рядом с «Облаком».
        — А… — Эмма оглянулась на первый портал, в лесную чащу. Он уже подёрнулся туманом и стремительно таял. — О!
        — Только не говори, что хочешь ещё записать формулы.
        — В кафе запишу. — Эмма неожиданно поправила Сильвену воротник рубашки. И тут же убрала руки. — Извини. Просто криво…
        — Ага. — Сильвен почувствовал, как приятное тепло растекается в груди, отзываясь почему-то в животе. Наверное, пресловутые бабочки.
        В «Шоколадном облаке» как всегда было людно. С потолка свисали ветви сладко пахнущей сирени, которой, вообще-то, полагалось давным-давно отцвести, но хозяин денег на магию не жалел. В воздухе плыла мелодия флейты, время от времени ей вторила скрипка.
        — Извините, господин. — Дорогу Сильвену преградил улыбчивый официант. — Но мест не… — Он замер, наконец узнав дракона.
        Сильвен улыбнулся, обнажив клыки.
        — Ни за что не поверю, что вип-комната уже занята.
        Официант поклонился.
        — Нет, господин. Позвольте, я вас провожу. Госпожа…
        Эмма смотрела вокруг ровно так же, как должна была Лиана, когда Роберт её пригласил. А Сильвен завидовал: лучше бы с таким восхищением волшебница глядела на него, а не на интерьер вип-комнаты. Конечно, там было на что посмотреть, это правда: у гостей должно было сложиться впечатление, что столик находится в саду. Цветущем, сказочном саду, только малюток-фей для полноты картины не хватало. Пахло здесь уморительно-сладко, а флейта звучала ещё романтичнее, чем в общем зале. Может, всё дело в розах — уж слишком их тут было много, словно… с намёком. В таком месте нужно девушке делать предложение, а не… оставаться друзьями.
        Эмма таяла от удовольствия, это бросалось в глаза. Сильвен, который сладкое не уважал, решил, что ради такого женского счастья можно и потерпеть. На его памяти Эмма никогда ещё не улыбалась так открыто. И так много не смеялась.
        Ещё она оказалась не равнодушна к пирожным с воздушным сливочным кремом и голубикой. Сильвен, привыкший к неуёмному аппетиту Роберта, когда дело доходило до десерта, думал, что его уже ничто не удивит. Ха-ха. Эмма поглощала эти пирожные в драконовском количестве. Конечно, они были маленькие, но… десять штук?
        — Тебе плохо не станет? — подливая ей чай, спросил дракон. Господи, даже кружки здесь были розовые!
        — Мне станет хорошо, — отозвалась Эмма, вытирая губы салфеткой. — Я столько лет о них мечтала…
        — Лет? — Сильвен с трудом мог такое представить. Мечтать о еде? Впрочем, у него-то всегда были любые деликатесы, в каких угодно количествах.
        Эмма пожала плечами.
        — Я уехала домой сразу после выпуска из академии. И с тех пор больше в Столице не появлялась. А сюда, знаешь, раньше столик было очень сложно заказать. Очередь на месяц!
        Сейчас не лучше, но Сильвен об этом решил не говорить.
        — Хорошо. — Он тоже отпил чаю. Тот был со сливочной ноткой, однако не сладкий. В общем, вполне терпимый. — Эмма, скажи, я не понимаю… Почему ты ничего не изменишь? Ты же задыхаешься в Эртене, это видно. Но готова там себя похоронить. Почему?
        Волшебница поскучнела.
        — Как будто в Столице меня ждут не дождутся.
        — Ждут, — убеждённо отозвался Сильвен. — С таким даром, как у тебя…
        — Даже не говори про него!
        — Хорошо. С таким потенциалом, как у тебя… Во дворце были бы счастливы предложить тебе работу, уж поверь. Стоит только захотеть. Почему же ты не хочешь?
        Эмма отвернулась.
        — У меня есть муж. Хватит, Сильвен, мы это уже обсуждали.
        — Но он не любит тебя, — тихо возразил дракон. — Почему ты так за него держишься?
        — Хватит…
        — Эмма, пожалуйста, позволь мне помочь. Я устрою твой переезд в Столицу. Я сделаю так…
        — Ты ничего не сделаешь. — Волшебница встала. — Я сказала, хватит. Открой, пожалуйста, портал в Эртен.
        — Хорошо, переезжай вместе с мужем. Можно легко устроить так, чтобы практика у него была…
        — Алану не нравится Столица.
        — Но почему? Он хочет быть успешным и популярным — да без проблем! Даже этот идиот Дерек популярен — всё возможно, поверь мне!
        Эмма молча покачала головой.
        Сильвен и сам не понимал, почему упорствует. Раньше он становился таким же упрямым, только когда речь шла о благополучии Роберта. Наверное, сейчас Эмма для него и впрямь в каком-то смысле заменила короля.
        — Послушай. Однажды ты говорила про любовь без условий. И что она возможна, только когда веришь в бога. О нём я ничего не знаю, но клянусь, что могу предложить тебе такую любовь. — В груди то тепло, что раньше грело, теперь обжигало, и Сильвен с трудом выталкивал слова. — Эмма, пожалуйста…
        Волшебница снова положила ему руки на плечи. Что-то в этом жесте на мгновение дракона насторожило. Но только на мгновение. Потому что потом Эмма сказала, грустно и очень серьёзно:
        — Нет, не можешь. Прости… Верни меня домой. Пожалуйста.
        Сильвен закрыл глаза и привлёк волшебницу к себе. Она не сопротивлялась, но быстро отстранилась. Огляделась — и снова покачала головой. Её кабинет в Эртене со времени последнего визита Сильвена не изменился.
        — Ты так легко ставишь порталы. Ты…
        — Я люблю тебя.
        Эмма застыла. Посмотрела потрясённо. Зажмурилась, точно ребёнок, который верит, что, если закрыть глаза, мир вокруг исчезнет.
        — Нет. Прости меня. Ты не понимаешь. Я… Прости.
        — За что ты извиняешься?
        Эмма открыла глаза, посмотрела печально, улыбнулась и промолчала. Сильвен почувствовал, что задыхается: огонь внутри пылал — ненужный, как и раньше, когда была печать, и это пламя дракона душило.
        Душило оно и сейчас.
        В поместье, в собственной спальне, Сильвен застал Эсвена. Тот развалился в кресле, глядя на проснувшегося Тео. Последний изображал классического узника: ненависть во взгляде, руки скованы… Правда, вместо темницы была кровать, цепи тянулись к столбикам балдахина, а самого пленника укрывало шёлковое одеяло. Ассоциации это рождало весьма игривые, так что не будь Сильвен уже на взводе, он не стал бы винить Эсвена за следующие слова:
        — Симпатичный дракончик. Так и думал, что ты в итоге до этого докатишься. Признаёшься в любви ведьме, а в постель ложишься с себе подобным. Не зря тебя считают извращенцем. Я королю пару фотографий отправил, пусть развлечётся. Ты же не против?
        Сильвен выпустил когти и прорычал:
        — Чего тебе?
        Не помогло. Эсвен не понимал, когда следует остановиться — всегда таким был, сколько Сильвен его знал.
        Он наконец оторвал взгляд от Тео и усмехнулся.
        — Мне — ничего. Его величество попросил узнать, как ты.
        Сильвен тоже посмотрел на Тео.
        — Если ты пришёл и его забрать, то давай, вперёд. Можешь даже с цепями, мне не жалко.
        — Ну что ты! Его величество считает, что у его дракончика должны быть игрушки. Кстати, об игрушках… — Эсвен презрительно взглянул на Сильвена. — Волшебница, серьёзно? Ты влюбился в ведьму? О, это просто шутка года! Нет, я знал, что ты идиот. Но чтобы настолько!
        Пламя в груди взревело, и Сильвена словно подбросило. Мгновение спустя он уже был у кресла, но когти вместо драконьего горла полоснули обивку.
        Обернувшись, Сильвен прорычал:
        — Не смей! Говорить о ней! Так!
        Эсвен стоял у окна и хохотал.
        Огонь вспыхнул так ярко, что отстранённо Сильвен удивился, почему он не спалил дотла дом. Как так получилось, что пламя всё ещё пылало только в его груди? Невыносимо — Сильвен распахнул крылья, и ветер смахнул с туалетного столика флаконы, опрокинул кресло. Затрепетали занавески, заскрипели рамы, даже стекло, казалось, застонало.
        — Ну давай, разрушь ещё и это, — фыркнул Эсвен, ничуть не впечатлённый — Вот уж правду говорят: сила есть, ума не надо. Ты можешь быть сколько угодно сильным, но если не видишь дальше собственного носа, то это навсегда.
        — Проваливай! — из последних сил выдохнул Сильвен на дракко.
        Эсвен улыбнулся. И нежно проворковал:
        — Бедный, бедный Сильвен! Каково это — потерять расположение короля? Он мог бы отправить тебя на фронт — все советники предложили ему это, не только я. Мы все понимаем, что ты мог бы прекратить эту дурацкую войну за пару часов. Ты же умеешь зажигать такие костры — австанцы бы это представление никогда не забыли. Легендарный дракон на их границе!.. И что же — король отказался. Думаешь, он печётся о твоей безопасности? Ха! У австанцев даже магов нет, так что дело точно не в этом. Не-е-ет, король тебе попросту больше не верит. Ну и как тебе оказаться на вторых ролях, а? Нравится?
        Сильвен зарычал, а Эсвен, улыбаясь, удовлетворённо добавил:
        — Теперь он верит мне.
        Поместье вздрогнуло. Превратившись, Сильвен заметался по комнате, точно птица в клетке, но Эсвен уже исчез.
        А мгновение спустя сработала пожарная сигнализация. И стены снова содрогнулись, на этот раз от драконьего вопля — впрочем, в последний раз.
        Потом всё замерло и наступила ненормальная, мёртвая тишина.
        …— Господин? Милорд? — стучала управляющая. — Вы в порядке?
        Телохранители уже собирались высаживать дверь, но та неожиданно распахнулась. На пороге спальни стоял до нитки мокрый и до чёртиков злой Дерек Милосский.
        — Пошли вон! — просипел он.
        — Господин… — пискнула экономка, глядя на красавчика-графа. С него текло. — У вас…
        — В порядке всё! — хрипло прошептал Дерек.
        — Что с вашим голосом, господин? — вдруг поинтересовался кто-то из телохранителей.
        Дерек огрел его яростным взглядом и закашлялся.
        — Со-со-сорвал.
        — Быть может, пригласить магов? — взяла себя в руки управляющая, пытаясь заглянуть за плечо графу. Спальня буквально плавала, а из мебели живой осталась только кровать, на которой лежал невозмутимый Тео. — Для дракона…
        — Он связан, и я сам с ним разберусь!
        — Но господин…
        В ответ Дерек захлопнул дверь, чуть не прищемив кому-то из телохранителей пальцы. В наступившей тишине красноречиво щёлкнул замок.
        — А ещё говорят, что я сумасшедший, — пробормотал Тео, озираясь
        Прислонившийся к стене, Сильвен поднял голову. Вода хлестала мимо, в щель между дверью и порогом. Там же застряли осколки зеркала. А красивое было трюмо…
        Тео зазвенел цепями, пытаясь сесть.
        — И что дальше?
        Сильвен закрыл глаза. В голове стучало: «За что?»
        Не дождавшись ответа, Тео продолжил — не то от скуки, не то и ему тишина казалась слишком звонкой.
        — Ты знаешь, что она меняет сознание, особенно у драконов? Волшебница — речь ведь шла о Марис? Она может кому угодно запудрить мозги, я знаю об этом не понаслышке. Она сделала это с Феретом. А теперь с тобой.
        — Это неправда, — устало откликнулся Сильвен.
        — Фер тоже так говорил. — Тео оставил попытки сесть и, морщась, откинулся на подушку. — Когда она с тобой говорит, ты чувствуешь: что-то не так. А потом ты делаешь нечто странное. Например, говоришь любимому, что он идиот. Или загораешься рядом с ним. В этом Марис мастер.
        — Замолчи! — рявкнул Сильвен, открывая глаза. И куда тише добавил: — А с Феретом она не разговаривала.
        — Это она тебе сказала? — Тео улыбнулся. — Что, и она не пыталась усмирить твою боль? Мою пыталась. Я думал, придушу её, убью на месте. А потом рыдал у неё на коленях. Знакомо?
        Сильвен сполз на пол, не обращая внимания на воду, обхватил колени руками.
        — Но кто я такой, — продолжал Тео. — Я ей не нужен. Зато ты… Ты же у нас дракон короля! Могущественный, богатый, столько возможностей, столько мощи… Неудивительно, что она захотела внушить тебе любовь.
        — Она ничего мне не внушала.
        — Разве? А ты прислушайся к себе.
        Сильвен оскалился.
        — Уже не слышишь, — кивнул Тео. — Отлично у неё получилось. Хороший она маг, правда?
        — Замолчи.
        — А меня ты здесь держишь тоже для неё? И что же желает наша с тобой госпожа? — Тео издевательски улыбался. — Покорность ей не нужна, это я уже понял — она не из тех магов, которым приятно видеть нас на коленях. Нет, ей нужна любовь. Любовь без условий. Всепоглощающая. Она смотрит на тебя, касается — и вот ты уже виляешь перед ней хвостом.
        Сильвен вскочил — и кинулся к кровати.
        — Ну давай, выбей это из меня, — смеялся Тео. — Себя ты уже не слышишь, так хоть меня заткнуть, да?
        Сильвен содрал с него цепи, швырнул их на пол и рявкнул:
        — Если ты такой умный, то что же ты тогда так торопишься на тот свет за своим ненаглядным Феретом?
        И когда Тео открыл рот, чтобы ответить, Сильвен влил ему содержимое чёрного флакона — прямо в глотку. Дракон подавился, закашлялся, сполз на кровать. Сильвен спрыгнул на пол, отвернулся и не глядя создал портал: в воздухе появился горный пейзаж — ущелье рядом со Столицей, первое что пришло Сильвену в голову.
        Тео свалился на пол, огонь струился по его телу, пижама тлела, съёживалась, рвалась на лоскуты, которые нещадно чадили.
        — Ноги твоей в Эртене больше не будет, — бросил Сильвен.
        — Ну, это мы ещё посмотрим!
        Взметнулись алые крылья — и Сильвен швырнул дракона в портал. Следом полетели цепи и обломки кресла. Просто потому что Сильвену так захотелось.
        — Больше ты не моя забота, — выдохнул он, глядя, как тает прореха. — И не Эммы. Пусть Эсвен с тобой разбирается. Вы друг другу понравитесь!
        Ответом ему стала тишина — и запах гари: тлел роскошный и, вообще-то, насквозь мокрый ковёр. Но драконий огонь может прожечь что угодно, водой его не потушишь.
        Выругавшись, Сильвен принялся топтать язычки пламени. Со стороны, наверное, забавно смотрелось — словно дракон танцевал древний шаманский танец.
        Чёртов Тео, всё-таки умудрился нагадить напоследок!
        Настроение до самого вечера было паршивое. В образе Дерека Милосского Сильвен разрешил слугам прибрать в спальне, а также заплатил плотникам. Новую мебель доставили быстро — к сожалению, вместе с мэром. Крис Кейн уверял, что он только на минутку. «Я лишь хочу посмотреть на дракона… Он точно ничего тебе не сделал?»
        Огонь внутри унялся, и Сильвен снова чувствовал себя пустым. Поэтому он, особенно не церемонясь, вытолкал мэра на веранду и заявил:
        — А дракона больше нет.
        — Как это? — Мэр смотрел испуганно, словно думал, что милый хрупкий Дерек дракона съел. А что? Последнее время у графа такой отменный аппетит…
        — А просто. — Сильвен злобно улыбнулся, и Кейн вздрогнул. — Он мне надоел.
        Крис Кейн дураком всё же не был, потому что судьбу испытывать и надоедать бывшему любовнику не стал.
        Оказавшись один в обновлённой спальне, Сильвен попытался взять себя в руки. Он проверил камеры, потом занялся домашним компьютером. Попробовал связаться сначала с Итаном — не смог. Потом с Эсвеном — что тот про австанцев с их войной говорил? В новостях ничего, кроме пропаганды — «Драконы на страже каэльских границ!» — толком не было. А в локальную Сеть безопасников лезть не хотелось.
        Ничего не хотелось, кроме как избавиться от пустоты внутри.
        Эмма помогла бы, но Сильвен не хотел таскаться за ней, словно дракон на привязи. Нужно смотреть правде в глаза — он позволил этим дурацким чувствам, этому любопытству зайти слишком далеко. Влюбился в ведьму? Да ещё и замужнюю? Эсвен прав, он идиот.
        Напоследок, уже на закате Сильвен решил отследить Тео. Любопытно, он уже в застенках Эсвена или ещё нет?
        И вот тогда — только тогда, что нисколько его не оправдывает, только хуже делает — Сильвен заметил: его планшет пропал.




        Глава 17


        Красоту короля Роберта воспели бы в легендах, живи он в Драконью эпоху, или хотя бы во времена Вильгельма Победоносного. Потому что его величество действительно был красив — по крайней мере, так думали в Каэлии, где стройных голубоглазых блондинов можно было по пальцам пересчитать. В древности считали, что красота короля — божественный дар… с намёком на целый ряд добродетелей. А уж если король ещё и скромен! Каэльцы ценили это и сейчас, и красоту своего короля действительно воспели, правда, не в легендах, а чатах и мемах. Каждой эпохе своё.
        С политикой Роберта могли не соглашаться, его самого могли критиковать за излишнюю любовь к драконам и недоверие к магам, однако едва ли не в каждой семье висел его портрет: «У короля же такая приятная улыбка!»
        Мало кто знал, что эта улыбка — результат тяжёлой, напряжённой работы перед зеркалом, а искренне Роберт улыбается совсем не так. И ещё, что собственной внешностью его величество нисколько не гордится. Приближенные привыкли видеть его с растрёпанными волосами — у Роберта была привычка от волнения их ерошить. А уж про мешки под глазами разговор особый — у королевских визажистов ходила шутка: если перед интервью не приходится их замазывать, значит, это и не король вовсе, а его двойник.
        Поэтому Томас, секретарь его величества, доставшийся Роберту «по наследству» от отца, совсем не удивился, когда встретил растрёпанного, усталого короля в саду. Точнее, когда король вывалился из кустов роз, чуть не сбив секретаря с ног. Роберт при этом тихо ругался, но и это было нормальным — голос его величество повышал редко, зато выразиться мог очень даже крепко.
        Так что ничего необычного не случилось, кроме, разве что, одного странного момента: Роберт буквально десять минут назад отправился навестить королеву, а такие визиты меньше часа никогда не длились. Вот и сегодня король обронил, уходя: «Вернусь завтра». Никто не удивился: с тех пор как беременную королеву отправили в… эм, одно секретное место и запретили пользоваться порталами, король ночевал у неё.
        Впрочем, сейчас он был не в духе. Но и этому Томас не удивился, хотя ссорились венценосные супруги редко — от силы раз в год. И всё же, беременность… Томас не понаслышке знал, как порой беременные звереют — его жена, например, в такое время буквально с катушек слетала. А ведь она даже не дракон. Зато имела троих детей и останавливаться не собиралась. А все вокруг ещё удивлялись, почему это Томас такой трудоголик! Кто ж знал, что в брачный контракт ещё и число детей надо вписывать! А то выяснится потом, что горячо любимая супруга верит в счастливое число «семь», и не будет ей счастья, пока этот самый седьмой ребёнок не родится.
        В общем, Томас нисколько не удивился, когда король уставился на него с совершенно драконьей яростью. Кажется, в его глазах даже пламя полыхнуло. А, нет, почудилось.
        — Ваше величество. — Секретарь поклонился. На всякий случай. Отец Роберта, когда был не в духе, любил швыряться тяжёлыми предметами, и в этом сын пошёл в него. Ничего тяжёлого в саду поблизости, конечно, не было… Хотя, клумба рядом была украшена разноцветными камнями…
        Король проследил взгляд секретаря и поморщился.
        — Томас. Я же просил: поменьше церемоний во внерабочее время.
        «Это у кого оно нерабочее?» — подумал секретарь и кивнул.
        — Конечно, ваше величество. Но я решил, раз вы вернулись…
        — Вернулся, — подхватил Роберт и уставился на секретаря так, что тот моментально почувствовал себя неуютно.
        Но Томас всё-таки продолжил:
        — Возможно, вы захотите обсудить договор о капитуляции. Вы оставили его на завтра, однако…
        — Капитуляции, — повторил король.
        Томас подумал, что королева, наверное, сегодня особенно лютовала. Вот его собственная жена… А, впрочем, не к ночи будь помянута.
        — Да, ваше величество. Договор о капитуляции Австании.
        Роберт нахмурился и потянулся было почесать висок, но словно опомнился и взъерошил волосы.
        — Ах да. Конечно. Вот завтра и обсудим. Томас, я хочу остаться один.
        Секретарь кивнул.
        — Конечно, ваше величество. Я сейчас же уйду. Только прошу вас… — Он потянулся к кожаной сумке на поясе. Её секретарь носил всегда — на самом деле это был артефакт, делавший сумку (скорее, кошелёк, если судить по размерам) практически бездонной. И очень, очень практичной: в ней можно было хранить всё, от важных документов до оружия. Сейчас Томас достал из неё блистер с таблетками. — Вы могли забыть принять.
        Глаза короля удивлённо расширились, но потом Роберт протянул руку и забрал таблетку. Отвернулся на мгновение.
        — Благодарю, Томас.
        — Ваше величество, всё ли хорошо с королевой?
        — Всё замечательно, — мрачно отозвался Роберт, и секретарь с трудом сдержал понимающую улыбку. Беременные — они такие. — Томас, я желаю отдохнуть в саду час или два. Не могли бы вы оповестить всех, чтобы меня не беспокоили?
        Секретарь тут же поднял руку с планшетом.
        — Конечно, ваше величество. Уже… сделано.
        — Благодарю. — Роберт выжидательно посмотрел на секретаря.
        — Один момент, ваше величество. То есть, простите, два.
        Король вздохнул и с такой мукой взглянул на Томаса, что тот немедленно почувствовал себя последней сволочью. Но дела, увы, не ждут — а завтра на эти «мелочи» может не найтись времени. Да, завтра — тем более.
        — Леди Илия, ваше величество, просит об отпуске.
        — Давно пора.
        — Давно? — Последний раз, когда Томас заговорил об отпуске советницы по иностранным делам, король отмахнулся: «Не сейчас. Вот закончим, тогда и поговорим». Что именно «закончим», Томас не понял, но переспрашивать не стал, себе дороже. — Конечно, ваше величество. Быть может, через две недели?
        — Завтра же. — Роберт вдруг улыбнулся, да так, что Томас попятился. — Ей давным-давно пора отдохнуть. Оформите бумаги, пусть идёт в отпуск завтра же. Ясно?
        — Завтра? Но ваше величество, завтра ведь…
        — Я сказал, завтра, — отчеканил король.
        Томас по привычке пригнулся.
        — Конечно, ваше величество, как прикажете. И… ещё одно. Илона Вертек, ваше величество, и её брат. Вы наверняка помните, он дракон, и вы распорядились… Ваше величество, вам плохо?
        Роберт действительно побледнел и как-то неестественно застыл.
        — Ваше Величество? — Томас снова потянулся за планшетом — вызвать врача.
        — Прекрати, всё в порядке, — тут же отмер король. — Что там с Илоной… Вертек? Продолжай.
        — Вы распорядились отправить их на побережье в Летний дворец.
        Король снова застыл.
        — Я лишь хотел сказать, — осторожно продолжил Томас, — что доктор Олон осмотрела господина Вертека. Прогноз положительный. Госпожа Вертек прислала сообщение с благодарностью. Если желаете прочесть…
        Король заметно расслабился.
        — Желаю. Но после. Идите, Томас, вам и самому не помешает отдохнуть.
        — Благодарю, ваше величество. — Секретарь снова поклонился. И неожиданно даже для себя сказал: — Потом будет легче.
        — Потом?
        — Когда родится ваш сын… принц-наследник, ваше величество.
        Король помрачнел.
        — Сомневаюсь.
        Секретарь снова поклонился, на этот раз молча, и поспешил уйти — мало ли, на отца Роберта «накатывало» внезапно, и всегда, когда он был не в духе. А не в духе король Родрик последние годы жизни был постоянно. Пусть чистым будет его небо, но как же хорошо, что его сын умеет держать себя в руках! Большую часть времени. Пока.
        Тяжело служить короне… Впрочем, Томас знал на что шёл.
        Оставшись один, Роберт посмотрел на браслет планшета, вздохнул и побрёл к ближайшей скамейке — как раз напротив камеры слежения. Опустился на заросшее плющом сидение, поморщился, согнал с брюк жука, потом откинулся на жёсткую спинку и закрыл глаза руками.
        Наступила тишина — сад медленно окутывали лиловые сумерки. Небо зажглось пурпуром, тени сгустились, в воздухе разлился аромат приближающейся грозы. Если прислушаться, можно было услышать жужжание электронного поливальщика — далеко, где-то за яблоневой аллеей, но в неподвижном воздухе звуки разносятся хорошо.
        Роберт сидел так долго, не двигаясь. А когда наконец опустил руку и поднял голову, в его лоб упёрлось дуло пистолета. Индикатор у курка горел зелёным, показывая полный заряд.
        Роберт посмотрел выше, на огненного дракона. И спокойно попросил:
        — Минутку подожди.
        Алые глаза дракона расширились. Он сжал пистолет обеими руками и с издёвкой спросил:
        — Чтобы вы охрану позвали, ваше величество?
        Голос его, однако, дрожал, и король, услышав это, усмехнулся.
        — Нет, чтобы я камеры поблизости взломал, дурень. Ещё секундочку… Три… два… Всё, стреляй.
        Дракон даже отступил на шаг, не опуская, впрочем, пистолет.
        — Да стреляй же, — с досадой выдохнул король.
        Дракон моргнул. Вдохнул глубже. Выдохнул уже дым, едкий, густой, но король даже бровью не повёл.
        — А вы завещание написали, ваше величество? — с издёвкой поинтересовался после паузы дракон.
        — Ты там точно не значишься, — в тон ему ответил король. Покачал головой, закатил глаза и, морщась, продолжил: — Хорошо. Ну убьёшь ты меня. Лиана ведь может и не родить. Как только она потеряет сына, Каэлия начнёт разваливаться. Где тогда будут жить драконы? Ты лично где тогда будешь жить?
        Дракон зарычал:
        — Меня тогда уже не будет!
        — То есть, тебе плевать, что твои сородичи попадут в зоопарки Слэдена? Или на стол богатых аристократов Карверста? Публичные дома Карнивала?.. Понятно, — король снова вздохнул. — Тогда стреляй.
        — Ты ничего не понимаешь! — воскликнул дракон.
        Роберт нахмурился.
        — Потише кричи, ладно? А то сюда сейчас вся охрана сбежится. И я как раз пытаюсь понять: тебя заколдовали, или в твоих действиях всё же есть извращённая логика, и я действительно её не понимаю?
        Скалясь, дракон нажал на курок. Король так и не отвёл взгляд, и в последний момент дракон опустил прицел — заряд пришёлся в землю.
        — Ну хоть с глушителем, — зачем-то сказал король, глядя на обожжённую ямку в клумбе. — Ладно. Хорошо… Что тебе не так-то, а? Решил убить — так убивай. Я же у тебя не первый. Или в человеческом обличье у тебя есть совесть?
        Дракон снова прицелился.
        — Замолчи!
        — Вот ещё. Как хочу, так и умру. Повторяю: убьёшь меня — убьёшь надежду драконов на хорошую жизнь.
        Повисла тишина. Где-то за аллеей по-прежнему жужжал поливальщик, да тихонько осыпалась земля на клумбе — жирная, чёрная, — заполняя рыжую ямку.
        По лицу дракона струился пот, а от дыма давно должна была сработать сигнализация. Но что-то не торопилась.
        — Ты прав, — сказал наконец дракон, опуская пистолет. — Я убью тебя позже. Когда у тебя родится сын.
        — И кто-то другой будет его контролировать, — подхватил король.
        Дракон снова прицелился.
        — Что ты сказал?
        — Я просто озвучил очередную брешь в твоей логике. Допустим, всё сложится хорошо, и у меня действительно родится сын. В принципе, чтобы предотвратить здесь локальный апокалипсис, нужно, чтобы жил только этот мальчик. Желательно ещё, его мать, потому что — кто его знает — без неё принц может и загнуться. Она станет регентом, но править будет вряд ли одна. У неё появятся советники, они станут влиять на принца… И тебя среди них не будет. Согласись, чтобы контролировать наследника, размахивать у его носа пистолетом мало. А ты больше ничего не умеешь. Не так ли?
        Дракон ошарашенно молчал.
        Роберт с видом «вокруг одни идиоты!» вздохнул.
        — Ну как? Дошло?
        Съёжились и пеплом осыпались цветы на клумбе. Почернели листья плюща на скамье…
        Дракон оскалился.
        — Ты всё равно не дашь мне уйти! Покушение на короля…
        — …карается смертной казнью. И-и-и мы вернулись к прежней дилемме. Ты убьёшь меня и позволишь будущему драконов пойти прахом?
        От дракона разило отчаянием — кисло, даже запах дыма перебивало. У Роберта свербело в носу, но с дулом пистолета у лба чесаться было как-то… неприлично.
        — Послушай, мне, конечно, неловко тебя торопить, но ты решился? Выстрелишь наконец?
        У дракона дёрнулся глаз, левый.
        — П-почему ты так торопишься умереть?!
        — Не кричи. Мне просто любопытно, вдруг у тебя действительно есть мозги? И они даже умеют думать? «Ты не понимаешь!» — передразнил Роберт. — Поистине драконье самомнение: считать себя самым умным. Ну вот ты пробрался во дворец, нашёл короля — и уже пятнадцать минут никак его не убьёшь! Поздравляю: ты самый тупой из моих убийц… А, нет, был ещё этот, с ядом… который сам же им отравился.
        Дракон снова выстрелил. На этот раз расплавилось чугунное украшение скамьи. Роберт покосился на него и отсел подальше.
        — Мазила. С такого расстояния промахнуться… Ты вот-вот затмишь того, с ядом. А это, поверь мне, не каждому дано.
        — Замолчи!
        — Ладно-ладно. Тебе надо расслабиться, сосредоточиться, я понимаю. — Король уже откровенно смеялся.
        Впрочем, он был прав, сосредоточиться дракону бы не помешало: пистолет в его руках плясал.
        Мгновение.
        Прерывистое дыхание.
        Жалостливый взгляд короля.
        — Господи, что я творю? — вдруг простонал дракон.
        Пистолет дрогнул. Перестал указывать на короля. Дракон осел на землю.
        Роберт потянулся, осторожно забрал оружие.
        — Вот и я о том же.
        — Я… Фер не хотел… Никогда. Я не… — Дракон поднял голову и с ужасом посмотрел на короля. — Я чуть вас не убил! Ваше величество!
        — Да какое я величество, глаза разуй.
        Дракон посмотрел ошарашенно. Вздрогнул, его рука дёрнулась — и он зарычал.
        — Планшет мой верни, придурок, — спокойно сказал король.
        Рычание стихло. Дракон всхлипнул и захохотал.
        — Слабак ты, Тео, — голос Роберта изменился, стал ниже, в нём теперь отчётливо слышался треск пламени. — Я четверть часа дурил тебя в маске, а ты и не заметил. И туда же — короля убивать. Ты и правда чуть было не переплюнул того, с ядом. Охране ты бы обеспечил тему для шуток на сутки точно… И обеспечишь, если сейчас же не успокоишься. Планшет верни.
        Содрогаясь от смеха, дракон поднял голову.
        — Я… его… сж-ж-жёг!
        — Ты сжёг мой планшет? — воскликнул Роберт. — Зачем?!
        — Ты м-м-мог отследить м-меня по… н-нему. — Дракон уже задыхался.
        Роберт вздохнул.
        — Ну да. Мог. Точно сжёг? Да чтоб тебя, я так долго для него начинку собирал…
        — Я заметил, — хихикнул дракон, понемногу успокаиваясь. — И что… теперь?
        Роберт встал.
        — А теперь, Тео, мы пойдём сдаваться Эсвену. Это мой заместитель и та ещё сволочь. Тебе понравится. Он тоже драко…
        Король замолчал и медленно обернулся.
        Повеяло свежим ветром.
        Снова мигал зелёным индикатор, правда, на этот раз не на пистолете, а на гвардейском ружье нового образца — из тех, что достанут даже дракона в полёте. И весьма эффективно его успокоят. Так сказать, навечно.
        Потом Тео снова захихикал, уже не делая попыток встать. Роберт покосился на него и медленно поднял руки.
        — Я в курсе, что вы не поверите, но я правда не с ним.
        Новый порыв ветра взъерошил его волосы.
        — Где король? — спросил капитан королевских гвардейцев, воздушный дракон, глядя на Роберта с такой ненавистью, что без слов было ясно: как только тот ответит, дракон нападёт.
        Роберт пожал плечами.
        — Мне-то откуда знать? Вы же его теперь охраняете.
        — Теперь нас обоих казнят, — всхлипнул Тео.
        — По протоколу сначала будут пытки, — спокойно поправил Роберт. И вздохнул: — Эх, Илию жалко. Я её уже в отпуск отправил…
        Ветер поднял скамейку рядом с королём так легко, словно она была пёрышком.
        — Целься в крылья! — прорычал капитан гвардейцев.
        И почти сразу в унисон ему раздалось:
        — Стойте!
        Из кустов роз вывалился новый Роберт. Этот имел вид ещё более помятый — одна не заправленная в брюки рубашка чего стоила.
        Следом, ругаясь нехорошими словами — но тихо — сквозь кусты продрался Эсвен.
        — Мне тоже эти розы никогда не нравились, — сказал первый Роберт, всё ещё стоя с поднятыми руками. — Я их даже однажды сжёг.
        — Стойте, — повторил второй Роберт.
        Он и сам остановился. Согнулся, пытаясь выровнять дыхание.
        Половина гвардейцев прицелилась в него.
        Роберт выпрямился.
        — Надеюсь, мне не придётся доказывать, что я и есть ваш король? Или драконы разучились видеть сквозь маску?
        Капитан гвардейцев резко опустил оружие и упал на колени. Его подчинённые — все люди — снова повернулись к первому Роберту и дракону рядом с ним.
        — Я же сказал: отставить, — отчеканил настоящий король. — Вы ещё и оглохли?
        — Но, ваше величество, — начал было капитан, не поднимая головы.
        — Я ненавижу. Повторять!
        Гвардейцы перегруппировались — теперь они окружили короля, впрочем, больше ни в кого не целясь.
        Король сказал нехорошее слово. Правда, тихо, под нос. Потом поднял голову и громко приказал:
        — Оставьте нас. Эсвен, ты тоже.
        — Погодите! — встрепенулся первый Роберт. — Этого придурка с собой заберите. — Он кивнул на Тео. — Эсвен, честное слово, я давно собирался тебе его отдать.
        Эсвен ожёг его неприязненным взглядом. Минута — и снова наступила тишина. Кроме двух Робертов у скамьи, окружённой розами, никого больше не было.
        Снова стало слышно поливальщик — кажется, он двигался к аптекарскому огороду.
        Второй Роберт огляделся и поморщился.
        — Ты знаешь, я тоже эти розы никогда не любил. — Он протянул двойнику руку. — Пойдём.
        Первый Роберт помедлил — но всё же взял настоящего короля за руку.
        Больше никаких роз — теперь это были кусты сирени, которая как раз доцветала. Сладкий аромат висел в воздухе, звенящем от пчёл. Насекомые, конечно, были не настоящими — новейшая разработка робота-шпиона, как раз тестировалась. Да, у королевы в саду.
        — Лиана расстроится, когда узнает, — пробормотал второй Роберт, глядя на куст, из которого как раз выбирался Роберт первый.
        — Да ладно, позови земляных драконов, они всё поправят.
        Второй Роберт со вздохом посмотрел на двойника, потом снова перевёл взгляд на разворошённый куст. Вместе со сломанными ветками из него торчали (а сейчас ещё и искрились) провода.
        — Ну да. Это я не подумал, — хмыкнул первый Роберт.
        — Сильвен, сними, пожалуйста, маску.
        — Да я и уйти могу, — отозвался дракон, меняя обличье. — Зачем ты меня позвал? Тем более, сюда.
        — Тут нас точно не подслушают. — Роберт повернулся к фонтану в центре площадки. Вздохнул, подошёл и плеснул воды на лицо.
        — Рубашку заправь. Король всё-таки, — проворчал Сильвен, стараясь не оглядываться.
        Лиана любила высоту. Обожала простор и чёртову сирень. Так что сад ей отгрохали на последнем этаже самой высокой башни дворца. Сильвен был здесь ровно один раз и ровно на минуту. После чего сбежал, оставив эту неблагодарную работу — проверять «начинку» сада — Эсвену.
        Где-то внизу стелились облака, а ещё ниже шумела Столица. Только чтобы её увидеть, нужно было перегнуться через перила, чего Сильвен не стал бы делать и под страхом смерти.
        — У тебя кровь из носа идёт, — сказал вдруг король.
        Сильвен, хмурясь, лизнул верхнюю губу. Действительно, идёт.
        — А ты сидишь на антидепрессантах. — Дракон подкинул в воздух таблетку. — Томас выдал, когда думал, что я это ты.
        — Сижу, — кивнул Роберт, опускаясь на траву и закрывая глаза.
        Сильвен пожал плечами, выкинул таблетку.
        — Роберт, скажи честно: имя Эммы Марис тебе что-нибудь говорит?
        — Да, — не открывая глаз, отозвался король. — Она эмпат.
        Сильвен замер.
        — И ты сейчас под её заклятием.
        Дракон выдохнул облако дыма и отошёл от короля подальше. Здесь, наверху, было прохладно — Роберт обнимал себя руками, чтобы согреться, а вот Сильвен чувствовал, что ему сейчас очень, просто нестерпимо жарко.
        — Это Илона тебе рассказала? Вертек? Ты допрашивал её? Угрожал убить её брата?
        Король открыл глаза и посмотрел на дракона с такой болью, что Сильвену даже на мгновение стало стыдно.
        А потом на смену стыду пришёл гнев.
        — Я когда-нибудь освобожусь от тебя? — прорычал дракон, с трудом сдерживаясь.
        Роберт пожал плечами.
        — Понятия не имею, о чём ты. Госпожа Вертек сама пришла к Эсвену с докладом. Конечно, её брату оказали помощь. Странно, что ты этого не сделал.
        — Я собира… Оказали помощь? Взамен на сведения обо мне!
        — Летний дворец и так пустует, — отмахнулся король. — Силь, послушай. Пожалуйста.
        «Не хочу! — стучало в голове дракона. — Не хочу, не хочу! Только не снова!»
        Вместе с мигренью пришёл голод — если бы Эмма была сейчас здесь, не было бы так плохо. Если бы у Сильвена была возможность дотронуться до неё, коснуться хоть кончиком пальцев!
        — Послушай, — повторил король, и каждое его слово эхом отдавалось у дракона в голове. Больно, как же было больно! — Ты сейчас под влиянием эмпата. Ты был под ним с тех пор, как мы…
        — Да не был я! — взревел Сильвен, отступая ещё дальше от Роберта. — Не был, не мог! Эмпатия не так работает!
        — Это госпожа Марис тебе сказала?
        Сильвен попытался выровнять дыхание. Здесь, на высоте воздух казался ледяным — сейчас это успокаивало. Если дышать глубоко и нечасто, если при этом считать, непременно станет лучше.
        Один. Два. Три…
        — Её слова повторяют то, что написано в древних трактатах.
        — Разве? — Роберт сел удобнее, словно приготовившись к долгому спору. — Я тоже их читал. Для того чтобы разобрать дракко, мне нужно больше времени, чем тебе, но кое-что и я узнал. Жизнеописание того же Ллевилля… впечатляет.
        Имя отозвалось в памяти — водный дракон, живший задолго до Вильяма Победителя. Дракон, который родился бескрылым, но умел вызывать дождь — и ходил по воздуху, по каплям, как по земле. А ещё был эмпатом.
        — Это легенда, — бросил Сильвен. — Про него говорили, что он бессмертен. И что? Ты и в это веришь?
        — Я верю своему Верховному магу. — Роберт смотрел прямо и говорил спокойно, хотя не мог не видеть, что творится с драконом. — Ты же сам его привёл.
        — Да, потому что как маг он тот ещё тупица!
        — Не стоит, Сильвен, так о нём говорить: он очень неплохой теоретик, это даже я способен оценить. К тому же, тех огненных драконов, которые прибыли из Эртена, как раз когда госпожа Вертек встретилась с Эсвеном, осматривал не только Джереми. Они все под заклятием. Уверен, что и тот огненный, который был с тобой в саду сегодня… Он же собирался меня убить? Поэтому ты изобразил меня?
        — Он украл мой планшет. И собирался сюда. С твоим лицом легче попасть во дворец.
        — Как будто ты не мог взломать нашу систему безопасности, — улыбнулся Роберт. — Ты же сам её настраивал.
        Сильвен оскалился. Конечно, мог. Он просто не хотел, чтобы этот идиот, король, пострадал. Его жизнь всё ещё Сильвену важна. Несмотря на… Как же это бесит!
        — Наверное, она хочет, чтобы ты убил меня, — спокойно продолжил король.
        Сильвен ошеломлённо уставился на него.
        — Кто? Эмма? Зачем ей это?
        Роберт пожал плечами.
        — Пока не знаю. Но когда её привезут из Эртена — сегодня же, надеюсь — и допросят, я обязательно тебе скажу.
        — Привезут, — выдохнул Сильвен.
        — Да, эмпаты плохо реагируют на порталы. Не всегда, но тот же Ллевилль их ненавидел, так что я предпочёл не рисковать.
        — И допросят?
        — Естественно.
        Если раньше Сильвену казалось, что он стоит над бездной, и если Роберт скажет ещё хоть слово, его засосёт, то теперь — теперь это было пламя. Ещё чуть-чуть, и Сильвен в нём сгорит, он хорошо это знал.
        То же пламя когда-то, ещё до того, как Роберт вернул ему крылья, убивало Сильвена — каждый раз, каждый приступ. В глубине души он отлично понимал Эсвена — не будь огонь его оружием, не привяжи он дракона к принцу, которого Сильвен так любил, он бы тоже пламя возненавидел.
        Так было раньше. Сейчас же…
        Сейчас Сильвен рухнул на землю, чувствую, как язычки огня пробегают по коже. Пламя было повсюду. Пылало небо, пылал сад, даже подбежавший к нему Роберт пылал.
        — Силь!
        — Не подходи, — простонал дракон, сжимаясь. И тут же: — Не трогай её, Роб, пожалуйста! Я люблю её!
        Король замер в двух шагах. Что-то сверкнуло в его глазах — Сильвену почудилось, что злорадство.
        — Не трону. — Роберт вытянул экран планшета. — Силь, я вызываю…
        — Не тронешь, — выдохнул вместе с пламенем дракон, покрываясь чешуёй. — Как Итана.
        Роберт медленно отступил на шаг. Потом ещё.
        — Сильвен, — его голос звучал совершенно спокойно. — Всё хорошо. Я рядом.
        То же самое, точно так же он говорил раньше, когда Сильвен пылал, когда собственный огонь пожирал его изнутри, а крылья были запечатаны. «Всё хорошо. Я рядом»
        Сильвен невольно опустил руки и сам удивился — когда это они успели превратиться в лапы. Да ещё и с такими длиннющими когтями? Разве у него такие когда-нибудь были? Сильвен мог поклясться, что нет. Ему и самому было страшно на них смотреть.
        — Силь, я всего лишь позову волшебников, чтобы они сняли с тебя это проклятье. Джереми. Ты же веришь Джереми?
        Он позовёт волшебников. Джереми — образ нынешнего Верховного мага смешался с предыдущим. Та же спокойная улыбка, когда Сильвену хочется умереть от боли. И Роберт спокойно наблюдает за стеклом камеры.
        — Я ненавижу тебя, — простонал Сильвен этому Роберту. — Ты же мог — и ничего не сделал!
        — Что? — выдохнул король, и дракон с трудом поднял голову.
        Сквозь слёзы образ Роберта расплывался — как и тогда, сквозь стекло.
        — Ты ничего не сделал! — прохрипел Сильвен. — Ни-че-го! Ты освободил драконов — ради жены! Или себя? Ты же знал — знал, что не сможешь жить без неё. Знал, что для твоего счастья, она должна быть счастлива. Я был тебе нужен — только и всего. Идеальный солдат, который сделает для тебя всё — убьёт для тебя, умрёт за тебя.
        — Силь… — Роберт опустился рядом на колени. Так близко…
        — Я любил тебя, — выдохнул дракон. — А ты меня использовал!
        Пламя окатило ошеломлённого Роберта — но не принесло ему вреда. «Конечно, — отстранённо подумал Сильвен, — он наверняка до сих пор носит родовое кольцо-артефакт».
        Раньше король только потянулся бы к нему. Успокоил. Он знал, что его прикосновение заставляет боль Сильвена утихнуть — знал и всегда этим пользовался.
        Сейчас Роберт вытащил пистолет и прицелился.
        Пылающая бездна приглашающе взревела, пока Сильвен смотрел на индикатор у курка — в третий раз за вечер.
        Взревела, и Сильвен рухнул в неё, больше не сопротивляясь. Больше было незачем.
        Что произошло дальше, он помнил смутно. Кажется — нет, точно — он обратился в змея. Кажется… Или точно?.. Роберт звал его. Огонь не причинял королю вреда, зато сад вокруг действительно пылал. И небо тоже, с него шёл огненный дождь. Надо же, как в легендах…
        Уши закладывало от хлопанья крыльев — башню окружили драконы, и люди тоже. Но ближе подойти никак не могли, даже на площадку выйти.
        Лиана недосчитается своего сада…
        Долго это продолжаться, конечно же, не могло: Сильвен очнулся, когда Роберт оказался прижат к ограде. На нём пылала одежда, не оставляя, впрочем, ожогов. Это значило, что артефакт справляется, но уже вот-вот поддастся.
        — Я всё делал, чтобы ты меня любил, чтобы гордился! — произнёс Сильвен почему-то на дракко. — Скажи, ты гордишься мной! Скажи!
        Роберт смотрел в ответ, и в глазах его плескалось отчаяние. На мгновение Сильвену стало страшно: неужели всё это не было выверенным планом? Неужели Роберт притащил его на башню не для этого?
        Но только на мгновение.
        — Сейчас ты меня боишься, — ухмыльнулся он, опуская голову и видя в глазах Роберта своё отражение. Такое… Как раз для кошмара.
        — Я никогда тебя не боялся, — выдохнул король. — Ты мой единственный друг. Я люблю тебя.
        — Лжёшь. — Сильвену нравилось смотреть Роберту в глаза, сейчас больше всего. Король был такой маленький по сравнению с ним. Ничтожный человечишка.
        Роберт наконец опустил пистолет: до этого он несколько раз стрелял, целясь в крылья. Сильвен не почувствовал боли — наверное, не попал. Индикатор мигал красным: заряда почти не осталось.
        — Ты хочешь, чтобы меня не стало? — спросил вдруг король, заглядывая Сильвену в глаза.
        Тот оскалился.
        — Хорошо. — Роберт кивнул. — В таком случае…
        И он легко, словно танцуя, вскочил на перила. У Сильвена ёкнуло сердце, а Роберт развернулся и, улыбаясь, сказал:
        — Увидимся, Силь.
        А потом шагнул вниз.
        Давно — вообще-то, два года назад — Сильвена мучил кошмар: как Роберт говорит, что хочет летать, и шагает вниз с башни того недостроенного собора, второго по высоте после дворца в Столице.
        Сильвен не успевает его поймать.
        Не успел и сейчас. Увидел только, как сверкнули золотом волосы — и родовое кольцо-артефакт, который окончательно выдохся.
        Увидел наяву — и что-то в нём в этот момент сломалось. Как будто из груди выдернули занозу, всё это время мешавшую дышать. Сердце, наверное.
        Прекрасно сознавая, что наверняка снова не успеет, что попросту разобьётся следом за королём, Сильвен перепрыгнул через перила.
        В ушах свистнул ветер.
        И ровно в нужный момент, когда когти схватили короля — неподалёку от земли — и тут же втянулись, чтобы не навредить… В этот момент, как и должны были, распахнулись крылья.
        …Уже потом, внизу, как раз в саду — опять среди проклятых роз — до Сильвена дошло, что вокруг были другие драконы. А на земле — ещё и маги. Роберта наверняка бы поймали. И он, конечно, об этом знал.
        И улыбался сейчас, как сумасшедший.
        А Сильвена трясло.
        — З-з-зачем? — выдавил он, когда король отослал и магов, и стражу — снова. Вообще-то, ему пришлось повторить приказ три раза. И даже что-то швырнуть.
        Роберт пожал плечами и сел рядом, прямо на траву.
        — Я знал, что ты не согласишься на магов. А так, с полётом, — он посмотрел наверх, — снять заклятие эмпата было… эффективнее.
        — П-почему?
        — Ну, оно же было направлено против меня. Значит, ты должен был меня спасти. — Роберт снова широко улыбнулся. — Я знал, что ты меня поймаешь.
        — Знал? — И тут на Сильвена накатило — липкий, леденящий душу страх. — А если бы я не успел? Если бы… Если бы не стал? Если…
        — Я знал, что станешь. — Роберт положил руку ему на плечо. И тут же убрал. — Силь, тебя трясёт. Позвать… целителя? Я буду рядом — клянусь, тебя только осмотрят…
        — Ты сдурел?! — заорал дракон, потому что только так мог заглушить голос в голове, вопящий от ужаса. Собственный голос. — А если бы я тебя сжёг?!
        — Да брось, вокруг были все мои гвардейцы и другие драконы. Если бы я подал сигнал…
        — А если бы не подал?! Роб, ты же, мать твою, король! Тебе нельзя, нельзя, НЕЛЬЗЯ так рисковать!
        — Не ори мне в ухо, пожалуйста.
        — А ты мне не приказывай!!!
        — Серьёзно, моё королевское ухо сейчас отвалится.
        Сильвен выдохнул дым — прямо в лицо королю. Роберт закашлялся.
        — А если я тебя отлуплю, до тебя дойдёт?
        — А если я тебя отлуплю, ты успокоишься?
        Вместо ответа Сильвен двинул Роберту в челюсть. Тот явно только того и ждал — со смехом уклонился. И от второго удара тоже.
        — Что? Моя очередь?
        Потасовка была короткой и несерьёзной: Сильвен довольно быстро подмял короля под себя и рявкнул:
        — Никогда больше так не делай!
        — Не давай мне повода.
        — Кто? Я? Да это… Да это ты! — Обида вновь захлестнула, да с такой силой, что Сильвен стал задыхаться. — Ты… Ты мне больше… не… не… доверяешь!
        — Это кто тебе сказал? Эмма Марис?
        — Да причём тут она! — Сильвен упал на траву рядом. Но дышать так было ещё тяжелее, поэтому он снова сел. — Эсвен!
        — Эсвен? — Роберт тоже сел и пожал плечами. — Не знаю, почему он так решил. Но это неправда.
        — Тогда какого… чёрта ты отправил меня в отпуск?!
        — Но тебе же нужно было отдохнуть.
        — На море!
        — Ну да. Куда же ещ…
        — Огненного дракона! На море!
        Роберт опустил взгляд и после долгого молчания, пока Сильвен справлялся с дыханием, сказал:
        — Да. Это я сглупил. Надо было на вулканы? Там курорты, вроде, снова отстроили — на горячих источниках. Только отсюда слишком близко…
        — Да! — подхватил Сильвен. — Я так и знал, что ты хочешь от меня избавиться! Ты просто отправил меня подальше!
        Роберт вздохнул.
        — Силь. Серьёзно. Прости меня. Я должен был тебе объяснить. Должен был… Как-то. Да, нужно, чтобы ты находился подальше от Лианы. Пока она не родит. Потом — всё. Честное слово.
        — Да почему?!
        — Я потом всё объясню. Клянусь. — Роберт потянулся, схватил дракона за руки, посмотрел в глаза. — Поверь мне. Ты же веришь мне, правда? Мне, а не Эсвену?
        Сильвен, хмурясь, отвернулся, чтобы король не видел, как у его защитника и самого сильного на свете дракона дрожат губы.
        — Я… Наверное, должен.
        — Силь. Серьёзно?
        — Верю, — тихо выдохнул Сильвен.
        Роберт обнял его. Сильвен попытался отстраниться — не получилось, король держал крепко.
        — Прости меня. Я всё исправлю. Правда. Всё будет хорошо.
        — Ну да, ты же рядом, — через силу усмехнулся дракон.
        — Да. Я рядом.
        — Как ты меня бесишь! — вздохнул Сильвен обречённо. А потом обнял короля в ответ.
        — Да, я такой. — Роберт улыбался.
        — Ну всё, пусти меня.
        — Я скучал.
        — А я — нет! Пусти, я сказал.
        Роберт отстранился и усмехнулся.
        — Знаю я, как ты не скучал. Что там за…
        Закончить он не успел: кусты роз опять затрещали, и на лужайку вывалилась Лиана. Злющая и, как Сильвену показалось, безобразно располневшая — как будто тонюсенькую драконицу надули, словно воздушный шарик.
        — Что за?! — выпалила она. И добавила нехорошее слово. Ну очень неподходящее королеве. Тем более беременной. А вдруг ребёнок и оттуда слышит?
        — Охренеть, — выдохнул Сильвен, уставившись на неё. — Роб, неудивительно, что ты подсел на антидепрессанты. Детка, ты прям… Тебя прям много!
        Глаза драконицы сверкнули.
        — Ты-ы-ы!
        — Я-а-а, — рассмеялся Сильвен. На душе впервые за чёрт знает какое время было легко.
        Удивительно повёл себя король. Он вскочил, заслоняя собой дракона от жены и рявкнул:
        — Стоять!
        Лиана замерла. И неуверенно заявила:
        — А ты меня не кричи.
        Роберт тяжело дышал, и Сильвен совершенно не понимал, что происходит.
        — Лиана, любовь моя, — куда тише начал король. — Тебе запретили пользоваться порталами.
        — Ой, правда? — оскалилась драконица, одну руку держа на надувшемся животе. То ли защищая, то ли уже по привычке. — А тебе с башни прыгать не запретили? Или ты вдруг летать научился?
        — Вот и я о том же, — поддакнул Сильвен.
        — А ты вообще молчи! — Лиана попыталась заглянуть через плечо мужа. — Ты сжёг мой сад!
        — Прости, — улыбнулся дракон.
        — Ты трепал нервы моему мужу!
        — Я? Он в этом деятельно участвовал.
        — Замолчите! — снова рявкнул король.
        Оба дракона уставились на него с осуждением — мол, ну зачем ты так?
        Роберт вдохнул поглубже. Потом приказал:
        — Лиана, ты сейчас же возвращаешься обратно. Эсвен тебя отведёт. Эсвен!
        — Ваше величество, — отозвался огненный дракон, выходя из портала.
        — Прекрасно. Сильвен, а ты отправишься в Эртен. Немедленно. После мы поговорим.
        Перемена в настроении короля была настолько резкой, что Сильвен не сдержался:
        — Роб, тебя самого-то не заколдовали? Ты действительно думаешь, что я могу причинить Лиане вред?
        — Вот именно! — Королева отошла от Эсвена и прищурилась, глядя на него. — А ты — не трогай меня.
        — Лиана, — с деланым спокойствием произнёс король. — Пожалуйста, послушай меня.
        — Ты сам не знаешь, чего хочешь, — перебила королева. — Сначала плачешься мне, как тебе без друга плохо, потом прыгаешь от него с башни, а следом требуешь, чтобы он убрался в какую-то глушь, лишь бы подальше от Столицы. Ах нет, от меня. А, да, ещё мы якобы не должны друг друга касаться. Это же вообще бред! — С каждым словом Лиана подходила всё ближе и ближе к Сильвену. — Да я раньше сто раз его касалась, и он меня — тоже. И что?
        — Я не понял, — перебил Сильвен. — Что там с прикосновениями?
        Лиана со вздохом обернулась. Эсвен следовал за ней по пятам с таким видом, словно с удовольствием провалился бы сквозь землю. Попросту запихнуть беременную королеву в портал он, конечно, не мог. Но наверняка очень хотел.
        — Наш король решил, что если ты меня коснёшься, — отозвалась Лиана, — то в тебя — пуф! — вселится дух Дастиса, и ты озвереешь.
        Сильвен ошарашенно оглянулся на дворец.
        — Дастиса? Которого Вильям Победитель пятьсот лет назад…
        — Да, вот этого Дастиса, — ухмыльнулась Лиана.
        — Бред!
        — Ну хоть кто-то, кроме меня, тоже считает это бредом. Роб, отойди, пожалуйста.
        — Я твой король, и я приказываю тебе остановиться, — звенящим от гнева голосом, отозвался тот.
        Лиана вздохнула.
        — Ты мой король. И ты идиот.
        Свистнул ветер. Эсвена просто унесло в кусты, Роберта — аккуратно посадило на скамейку, а Лиана протянула руку Сильвену.
        — Давай докажем им, что они оба… того. И прекратим это, ага?
        Сильвен невольно отодвинулся от королевы.
        — Лиана, а… А вдруг это правда?
        — Серьёзно? Мёртвый чёрт знает когда Дастис? Я тебя умоляю! — И, морщась, наклонилась к дракону.
        — Лиана, нет! — крикнул Роберт, пытаясь подняться, но ветер ему не позволил.
        Королева со вздохом схватила Сильвена за руку и потянула на себя. Дракон встал — Лиана отошла. Оглянулась.
        — Видишь? Ни-че-го. А ты…
        И тут грянул гром. Очень эффектно и, кажется, только у Сильвена в голове.
        Небо с землёй поменялись местами — дракон рухнул, как подкошенный. Перед глазами плыло, в ушах звенело, а грудь сдавило так, что вдохнуть никак не получалось.
        Среди тумана — или всё-таки дыма — возник застывший образ Лианы. И исчез, заслонённый Робертом, с которым совершенно точно что-то было не так.
        «У него же сдох артефакт», — успел подумать Сильвен. Потом мысли спутались. Отчаянно раскалывалась голова, как будто её со всех сторон давили. Сильвен даже был уверен: вот-вот лопнет. Чесалось все тело — такое маленькое, такое мерзкое, тщедушное и слабое.
        — Что со мной? — выдохнул Сильвен на дракко, и голос показался ему чужим.
        Но удивительнее всего был Роберт — Сильвен видел его рядом очень хорошо. Образ короля плыл, менялся, превращаясь в высокого брюнета, слишком массивного, некрасивого — со сладкой улыбкой. Сильвен хорошо его знал и ненавидел эту улыбку. Этот черноволосый крепыш подходил всё ближе, протягивал к Сильвену руки и что-то говорил, но слов Силь не слышал. Ну и что — дракон и так отлично знал, что будет дальше. Сейчас в руках мужчины сверкнёт кинжал. Клинок, отравленный специальным ядом, сжигающим разум — этот яд долго готовил тот волшебник… Как же его… Сильвен помнил, хорошо помнил его лицо. И свою ярость, а ещё радость — когда это ненавистное лицо горело. Только вот не до конца, волшебник выжил. И ладно, они все ничто, эти колдуны, их магия слаба, они всего лишь люди. А вот тот, кому он продал свой яд, он клялся быть рядом, клялся защищать — и Сильвен ему верил.
        А потом получил клинок между рёбер. Отравленный клинок, сосущий магию.
        Как бы иначе Вильям смог его победить?
        Пусть теперь получает огонь — и даже это для него слишком хорошо. Это чистая смерть, а он, Сильвен, страдал — они мучали его долго, годы. Да что там годы! Века. И мучают до сих пор. Они построили дворец в его костях, эти ничтожества, эти людишки!
        Но теперь они ответят за всё.
        Сильвен никогда ещё не чувствовал себя таким могущественным, таким… непобедимым. Он больше никого не приблизит к себе — тогда он точно не получит удар в спину. Он — это мощь! Ветер в его крыльях — Сильвен видел, их тень застилала город. Его город. Если он пожелает, эта тень закроет всю страну. Он… свободный? Ха, свобода! Да сильнее его нет никого, и только это важно. Все, абсолютно все подчинятся ему, а этот город будет пылать, потому что так Сильвену хочется.
        А потом, когда он сядет на трон!..
        Минуточку. Кто сядет на трон?
        Он, конечно. Ведь никто не посмеет оспорить его право — и трон принадлежит ему, всегда принадлежал, с рождения. Он будет править, и его слово…
        Стоп.
        «Править? — изумился Сильвен. — Кто? Я?»
        Конечно, потому что нет никого сильнее…
        И тут Сильвен представил себя на троне.
        Это действительно оказалось смешно. Да что там, смешно! Это было до слёз забавно.
        Только тогда Сильвен ясно понял, что висит над городом в змеином обличье и… Какого чёрта?
        — Да не хочу я править! — заявил он, опускаясь на землю, горячую, присыпанную пеплом, как снегом. — Не хочу и не буду.
        Черноволосый, черноглазый Вильям стоял на коленях — и это правильно — совсем рядом. В его руках сверкал кинжал, это было ожидаемо. Конечно, же отравленный. Сильвен вдруг отчётливо почувствовал лезвие у себя в теле.
        Сморгнул слёзы и выдохнул на дракко:
        — Это не Вильям, это мой друг, и я его люблю.
        Вильям тоже назывался его другом. Тоже говорил, что любит, а потом…
        — Вот и дуй за своим Вильямом. А меня оставь в покое!
        Чтобы Сильвен снова стал слабым, сомневающимся, чтобы его засасывала огненная бездна отчаяния, уныния, тоски, чтобы…
        — Зато это точно буду я. Пшёл вон из моей головы!
        Сильвен снова моргнул. Тиски вокруг груди исчезли, дышать стало легче, и, хоть в голове всё ещё гудело, это уже было привычно, нормально.
        Дракон изумлённо огляделся.
        Над городом нависли тяжёлые чёрные тучи, то и дело озаряющиеся вспышками молний. Вместо дождя падал пепел, а вокруг, казалось, даже земля пылала.
        — Ого! — прошептал Сильвен, встречаясь взглядом с невредимой и такой же ошеломлённой Лианой. Её обнимал Роберт, весь измазанный сажей. Сильвен посмотрел на догорающие кусты роз — точнее, то, что от них осталось. — Это… что, всё я?
        Где-то за стеной пламени что-то кричали маги и гвардейцы. А вот драконы — все, кроме Лианы, в змеином обличье — глядели на Сильвена молча. Они не шевелились.
        — Я опять сжёг этот чёртов сад, да? — выдохнул Силь. — Роб, честное слово, я не хотел!
        Король посмотрел на него как-то странно и жену в объятиях сжал так, словно боялся, что стоит отпустить — и она исчезнет.
        Сильвен снова растерянно огляделся.
        — Нет, это всё драматично, конечно, но… Хватит, — добавил он на дракко.
        Огонь тут же угас. А тучи без всякого ветра принялись расползаться, и это было по-своему чудесно — но куда чудеснее оказался первый пробившийся сквозь них солнечный луч. Он высветил прозрачную фигуру рядом с Сильвеном — невысокого рыжего юноши, которого язык бы не повернулся назвать человеком. Слишком острые у него были скулы и длинные, звериные уши, а ещё чёрная чешуя и чёрные же глаза. На Сильвена он похож был, как брат.
        Юноша печально покачал головой. И растаял, точно дым — которого вокруг хватало.
        — О-бал-деть, — выдохнула Лиана, разрывая тишину. — Это что… Это был Дастис? Тот самый древний…
        — Надеюсь, он свалил вслед за своим Вильямом, — хмыкнул Силь. А про себя добавил: «И задаст ему на том свете жару!»
        — Похоже на то… Эй, Роб, ты чего? Роб!
        Королеву с королём уже окружили гвардейцы и маги. Драконы тоже сбрасывали оцепенение, несомненно, магические: кто-то разминал крылья, кто-то озирался, кто-то переминался с лапы на лапу. Сильвен нашёл взглядом Эсвена и показал кулак. Потом опустился на землю — сил не было, голова кружилась.
        Покушение на короля, конечно, карается казнью.
        Но сначала Сильвена помучают.




        Глава 18


        Мучения начались с колыбельной.
        Что это именно колыбельная, Сильвен сразу не понял: решил, что в соседней камере кого-то пытают. Потом — пытки продолжались и наверняка перешли в фазу «дача показаний» — дракон решил, что кровать слишком мягкая для тюрьмы. А ещё эта знакомая приятная гладкость — это золото. Стоило пошевелиться, оно звякнуло. «Королевские тюремщики додумались до золотых цепей?» — опешил Сильвен и открыл глаза.
        В густом вечернем сумраке сверкали драгоценности — на полу. В единственном окне то и дело мелькали фонари, их отсветы плясали на ничем не украшенных стенах. Стол в углу был пуст, дверца встроенного шкафа покосилась. Давно нужно было её починить…
        Никакая это была, конечно, не камера — его собственная спальня во дворце. И его же узкая, но удобная (как же он, оказывается, по ней скучал!) койка. Кто-то заботливо надел на Сильвена браслеты и ожерелья… Странно, дракон их раньше не видел. Красивые — алмазы так и цепляли взгляд. А ещё сапфиры, изумруды, рубины, и, естественно, жемчуга. Звенья цепей были так богато ими украшены, аж в глазах рябило.
        А пытки — это на колченогом стуле рядом сидела Лиана и самозабвенно выла.
        — Заткнись, ради всего святого! — прохрипел Сильвен, закрывая глаза.
        — О, ты уже очнулся? — Лиана потянулась за кувшином на прикроватном столике. — Молочка?
        — Виски.
        Лиана хмыкнула и наклонилась.
        — Да вы с Робом просто мысли друг друга читаете. Держи. — Она протянула бутылку с маркой Карвеста. Считалось, что нигде не делают виски лучше, чем там. Стоить такая бутылка могла как раньше целый дракон.
        Лиана тем временем поинтересовалась:
        — Тебе бокал найти или… А, ну да. Ты так.
        Сильвен выдул на-гора полбутылки и облизнулся. В голове прояснилось. Мда, а люди, говорят, от этого пьянеют…
        — Что ты выла? — спросил он, ставя бутылку на пол и снова осматриваясь.
        Кажется, с его отъезда эта комната не изменилась. Любопытно. Должны же были обыскать. Надо проверить тайники — под кроватью и у стола. А ещё в полу и под потолком. Но только когда королева уйдёт.
        Неужели даже камеру не заменили?
        Лиана же, как завороженная, смотрела на его пальцы, унизанные перстнями. Два рубина и один алмаз. Огранка была такой богатой, что даже в сумраке камни светились.
        — Выла? Я?.. Я пела! К твоему сведению, это была колыбельная. Я тренируюсь.
        Сильвен посмотрел на её внушительный живот.
        — Лучше не надо. Если бы я такое услышал, то предпочёл бы совсем не рождаться. Сразу ясно, что этот мир — фиговое место.
        — Да ладно! — Лиана налила себе ещё молока. — Пусть готовится. Этот мир и правда то ещё местечко. И не так уж плохо я пою…
        — Именно «так уж». Когда дело дойдёт до колыбельных, лучше оставь это Робу.
        — Он поёт? — удивилась Лиана.
        — А тебе не пел? Стесняется, наверное. Его посол Штальсборга как-то высмеял, а ты знаешь, Роб у нас обидчивый. Голос-то у него, вообще-то, неплохой. Тихий только. Но ему не говори, что я хвалил, а то он удивится.
        Лиана задумчиво кивнула и снова погладила живот.
        — Слушай, а это нормально? — не выдержал Сильвен, следя за её рукой. — Такое чувство, что у тебя там целая армия драконов. Как-то быстро он вырос.
        — Все говорят — нормально, — пожала плечами королева.
        — Все — это Джереми?
        — Да ну, ты что! Он же не целитель, он Верховный маг. Нет, мой врач, а ещё те драконицы, с которыми я разговаривала. Что? Ты же не думал, что я правда засяду в той башне и буду вязать мужу платочки в ожидании родов?
        — Платочки вышивали, — проворчал Сильвен.
        — Тем более. Но знаешь, я завидую обычным девушкам. Людям. Была бы я обычной, спросила бы у матери…
        — Ты дракон, у нас нет матерей, — отмахнулся Сильвен, который никогда на тему родителей не тревожился. — Слушай, я так понимаю, я не под арестом? Роб же не мог и тебя арестовать, да?
        Лиана скривилась.
        — Он пытался. В смысле, отправить меня обратно в башню. Но целитель сказал, что порталы ребёнку вредны, полёты тоже, а везти меня туда небезопасно. Тогда Роб попытался устроить то же самое, что и два года назад — ну, арест в гостевых покоях. Тебе и мне. — Она замолчала и снова потянулась к кувшину.
        — Попытался? — не выдержал Сильвен.
        — Ага. — Лиана выпила стакан до дна и усмехнулась. — Я объяснила ему, как он не прав. Голос он повышать на меня будет!
        — Имеет право.
        — Чего?
        — Ты облажалась. — Сильвен сел на кровати поудобнее. — Полностью. Ты понимаешь, что мы все были на волоске от…
        Лиана со вздохом его перебила.
        — Понимаю. Были. Да! Да, я облажалась! Чёрт, Силь, но так же было нельзя! Вы же оба… Кто-то же должен был!.. А! — Она заглянула в кувшин и грустно поджала губы.
        — Слуг позвать? — предложил Сильвен.
        — Не поможет. Мне врач сказал: не больше литра молока в час. А час ещё не прошёл. — Лиана мрачно вздохнула.
        — Как ты вообще эту дрянь пьёшь? — искренне изумился Сильвен.
        — Забеременеешь — ещё и не то выпьешь. Ты бы знал, как мне всё это надоело! Живу по расписанию, прямо как раньше, до Роба. Та же клетка. Да, я знаю, так надо, но… Я, наверное, ещё и потому так сделала… Ну, облажалась… Хотелось чего-то… Чтобы это болото перестало… Ну… Не смотри на меня так, ты бы сам от такой жизни с ума сошёл.
        «Неудивительно, что Роб сидит на антидепрессантах, — подумал Сильвен, отворачиваясь. — Его жёнушка заскучала и решила устроить конец света!»
        — Хоть бы ты уже скорее родила.
        — Да я сама жду не дождусь.
        Повисло молчание. Лиана поглаживала живот и смотрела в окно. Сильвен представил, каково воздушной драконице так растолстеть и не летать уже несколько месяцев… А потом ещё спиногрыз ей на шею сядет. Мало ей Роба с его тараканами, так ещё дитятко его появится. Принц, чтоб его. Наследник и надежда Каэлии. Конечно, у Лианы будет целая толпа помощников, но уже сейчас было понятно, кто станет заботиться о ребёнке больше всех.
        — Бедняга, — выдохнул дракон.
        Лиана подняла на него взгляд.
        — Что?
        — Ничего. Так ты говоришь, мы тут под арестом?
        — Ну… — Лиана пожала плечами. — Если я сейчас отсюда выйду, на меня накинутся с физиопроцедурами и, знаешь, курсами молодой мамы… От которых пользы примерно как от Эсвена, когда он пытается быть заботливым. Силь, вот ты мне объясни, что Роб в нём нашёл?
        — Поверь, Эсвен королю предан от клыков до кончика хвоста. Скажи лучше… Дастис… Эм… Я сознание потерял и…
        Лиана усмехнулась.
        — О, ты хочешь узнать, что было? Ну, ты взлетел, раздулся и…
        — Нет, не это. Я правильно понял: если я тебя касаюсь, в меня вселяется… чёрт, это даже звучит смешно… пятисотлетний дракон?
        — Вроде как да, пока я не родила.
        — Ты тогда отсядь подальше, ладно? — Сильвен и сам отодвинулся к стене. — А то мало ли.
        Лиана фыркнула.
        — Маги авторитетно заявили Робу, что Дастис всё, ушёл.
        — Но ты всё-таки отсядь.
        Лиана ещё и руки на груди скрестила.
        — Вот вы, мужчины! Мне нужна поддержка и…
        — Дорогуша, всё что нужно нам, мужчинам — это целый дворец и по возможности целая Каэлия. Так что я первый от тебя спрячусь. Почему Роб ничего нам не рассказал? Или…
        — Мне — нет, — подхватила королева. — Чтобы узнать, я взломала… А впрочем, какая разница, что я взломала. Ну чего ты так смотришь? Там серьёзно башня, Силь, и меня в ней заперли! Мне было скучно.
        — Ты же обещала, — проворчал дракон. — Обещала вести себя прилично!
        — Я обещала вести себя разумно. Но я думаю: раз вокруг никто себя разумно не ведёт, то и мне можно. Сам-то, между прочим, тоже хорош. Ты правда влюбился в ту ведьму? Я её видела, Роб сейчас с ней разговаривает. Ты действительно её любишь?
        Сильвен резко выдохнул и попытался встать, но голова закружилась зверски, а к горлу подкатила тошнота.
        — Где она? Что с ней?
        Лиана протянула свой планшет.
        — Сам посмотри. Э-э-эй, ну взламывать-то зачем? Просто посмотри.
        — Мы же драконы. Мы «просто» смотреть не умеем, — пробормотал Сильвен, вытягивая экран-голограмму.
        Какое-то время в комнате стояла тишина. Сильвен смотрел, и выражение его лица менялось от испуганного до… сдержанного. Лиана с тем же вниманием смотрела на него.
        А за окном пел соловей — среди пепла, который всё ещё сыпал с неба, как снег.
        — Спасибо, — наконец сказал Сильвен. Он отдал королеве её планшет.
        Лиана пожала плечами.
        — Не за что. Скажи, зачем всё это, Силь? Ты самый проницательный и умный дракон из всех, с кем я знакома. Ты всегда знаешь, как правильно себя вести, ты же… Не как мы с Робом. Ты и правда влюбился? Поэтому всё, да?
        Сильвен отвернулся, обнял себя за плечи и долго молчал.
        Совсем стемнело. В комнате стояла настоящая ночь, и только за окном то и дело мелькали фонари: земляные драконы вместе с магами и слугами расчищали то, что осталось от сада.
        — Я любил его, — сказал наконец дракон. — Роба. Больше всего на свете. А потом…
        — Появилась я, — кивнула королева.
        Сильвен посмотрел на неё исподлобья.
        — Не обижайся. Ты хороший дракон…
        — Я не обижаюсь, — перебила Лиана, а на её лице мелькнула улыбка. — Продолжай.
        Сильвен помолчал. Потом выдохнул, словно перед прыжком в пропасть.
        — Я отпустил его. Но я просто не знал, как… жить без него. Я всегда понимал, что недостаточно хорош. Дорогуша, помолчи, я пытаюсь сказать. Я родился драконом, и потому я не могу быть ему равным, как бы ни старался. К тому же, политика — не моё. А Роб, он ведь политик. И ему это нравится, что бы он ни говорил. Если подумать, у нас нет ничего, совсем ничего общего…
        — Кроме пятнадцати лет прошлого.
        — Прошлого, детка. Оно на то и прошлое, что прошло. Я ему больше не нужен. Я знал это, ещё когда два года назад возвращал тебя ему. Ты не представляешь, что это для меня значило. Как выстрел в ногу: ты живёшь, даже ходишь потом, только хромаешь.
        Пальцы королевы скользнули по покрывалу и накрыли ладонь дракона.
        — Ты ошибаешься. Ты ему нужен. Всегда будешь нужен. Силь, я всего лишь его жена.
        — Всего лишь?!
        — Я не могу быть ему всем миром. — Лиана улыбнулась. — Я одна. И я люблю его, конечно. Но я… точно не всё, что ему нужно. Ты ему нужен. Просто поверь. Он всё это время сам был не свой, если бы ты видел, ты бы сейчас так не говорил. Ты мне не веришь?
        За окном выдохся соловей. Мигнул и погас фонарь. Где-то упал от истощения дракон — кто-то закричал: «Врача!»
        — Оставь меня, ладно? — Сильвен зарылся носом в подушку.
        Лиана медленно встала. Прошла к двери. Обернулась.
        — Просто знай: ты не один. Мы с тобой.
        — И вы рядом, — устало подхватил дракон. — Ты поэтому мои перстни прихватила?
        Лиана тихо рассмеялась и кинула ему украшения. Бесшумно открылась и закрылась дверь.
        Сильвен поднял голову.
        Перстни лежали на подушке — все без камней, только золотые ободки.
        …Виски кончился к полуночи — Сильвен растягивал, как мог. Он сидел на широком подоконнике, смотрел, как надрываются в саду земляные драконы — в кои-то веки на пару с магами. Мыслей в голове не было — одна смертельная усталость.
        Даже есть из-за неё не хотелось.
        Поэтому, когда в комнату вплыл аромат жареного мяса, Сильвен даже носом не потянул.
        — Я ещё виски принёс, — сказал Роберт, вкатывая столик, на котором расположились тарелки со свининой, бараниной и целиком запечённый гусь. На полочке снизу красноречиво звякали бутылки. — А также абсент. Чёрный. Мало ли.
        — Лучше много, — усмехнулся дракон, оборачиваясь. — Ты почему не спишь? Уже чёрт знает сколько времени.
        — Да как-то… Не спится, — пожал плечами король. Огляделся, вздохнул и по-хозяйски уселся на постель. Столик ещё прокатился немного и остановился ровно между кроватью и окном. — У меня в покоях Лиана ноет, что у неё болит поясница, чешется хвост, а ещё ей скучно. У меня в кабинете ноет советник по обороне — требует закончить войну с Австанией «прям щас». У меня в коммуникаторе ноет президент Австании: «Не спускайте на нас ваше секретно оружие, пожалуйста, мы на всё согласны!»
        — Какое ещё секретное оружие? — удивился Сильвен. Ничего секретного в арсенале Каэлии вроде бы до сих пор не было. Стандартный набор: бомбы, ракеты… вот, космическое оружие как раз закончили разрабатывать.
        Король усмехнулся.
        — Как какое? Тебя.
        — Меня?
        — Тебя-тебя. Если честно, я планировал, что ты только на меня порычишь, а потом успокоишься. Поэтому нашу с тобой ссору — точнее, тебя — снимали. Не прямой эфир, конечно, но чтобы потом на монтаже хорошо смотрелось. Я эту запись Штальсборгу отправить хотел — а то совсем оборзели. Но когда ты… эм… В общем, это тоже засняли, и, похоже, шпионы Штальсборга всё видели. Глава их правительства позвонил мне буквально через полчаса, поинтересовался, как ты себя чувствуешь, и предложил небо в алмазах. Полагаю, к тебе скоро шпионы косяками потянутся — вербовать. — Роберт хитро улыбнулся. — Учти, я заплачу больше.
        Сильвен помолчал, обдумывая.
        — Насколько больше?
        — Намного. Силь, я задолжал тебе даже не знаю сколько извинений. Я правда много думал этот месяц и…
        — Заткнись.
        — Ты всё ещё на меня сердишься? — Король поднялся, подошёл к окну. — Скажи, чего ты хочешь? С должности я тебя освобожу — только пожелай. Кстати, тебе понравились мои подарки? — Король осторожно тронул цепь на шее дракона. — Я не мог ошибиться, я же знаю, что ты любишь… Эм, а что это с перстнями?
        — Лиана заходила.
        — А-а-а. Я тебе другие подарю. И прямо сейча…
        — Роб, хватит.
        Король сжал его плечо.
        — Силь, не бросай меня. Пожалуйста. Дай мне второй шанс: я исправлюсь. Честно. Мне без тебя очень плохо. Скажи, что ты меня не бросишь. Скажи-скажи-ска…
        — Да не брошу я!
        Король в ответ его обнял.
        Сильвен поймал взгляд двух земляных драконов — те наблюдали из сада через окно, открыв рты.
        А уж когда Роберт потянулся его поцеловать…
        — Ты грёбаный извращенец! — вскрикнул Сильвен, извернувшись.
        В голове крутилось: «Это не то, что вы подумали». А Роберт, тоже посмотрев на земляных драконов, ещё и помахал им, улыбаясь.
        Драконы дружно поклонились.
        — Почему ты живёшь на первом этаже, это ведь неудобно? — спросил король, опуская стальные ставни. — Ох ты ж… Силь, зажги свет… Спасибо.
        Он часто заморгал, привыкая. Сильвен смотрел и думал, что разговаривать им надо больше. А то недопонимание только множится.
        — А ты как считаешь? Роб, я боюсь высоты.
        — До сих пор? Но у тебя же крылья.
        — Да, до сих пор! И наличие крыльев ровно ничего не меняет.
        Роберт со вздохом вернулся на кровать.
        — Надо было твоего наставника сначала помучить.
        — Не надо было вообще его трогать. Ты же король, ты должен быть выше этого.
        — Во-первых, тогда я был ещё принцем. Во-вторых, я тоже человек. И имею право на ошибки, кстати. Силь, серьёзно, что ты хочешь? Я ради тебя в прямом смысле готов на всё. Только не бросай меня, ладно?
        Дракон протянул руку — когтистую, покрытую чешуёй, честно говоря, она больше лапу напоминала.
        Король, не раздумывая, сжал её. А потом вдруг наклонился и коснулся лбом.
        — Я так скучал. Силь, ты даже не представляешь…
        — Ещё как представляю. И прекрати это позёрство. — Сильвен опустил руку. — Почему ты не сказал мне сразу про Дастиса?
        — Ты бы не поверил.
        — И что? Я бы понял, ты же знаешь. Кстати, как так получилось, что об этом никто не знал, только ты?
        Роберт помолчал. Потом, морщась, сбивчиво произнёс:
        — Наставник Эммы Марис… Короче… Помнишь теоретика, Генри Фишера?
        Сильвен нахмурился.
        — Кажется… Да. Самоубийца? Ты лично собирался его арестовать.
        — После той его речи в Сети я иначе и не мог. — Роберт вздохнул. — Но казнить я его точно не собирался. В общем, я пришёл, а… Он был в библиотеке, показал мне книгу про Дастиса. Рассказал, мол, ты, король, всё равно скоро сдохнешь. И убьёт тебя лучший друг. Я поверил. Ещё бы не поверить, вы с Дастисом похожи как две капли воды. Фишер потом яд выпил — «Ледяные объятия». Та ещё смерть… Книгу я сжёг. Силь, я… Боялся, что если ты узнаешь…
        — Что? Отберу у тебя трон? Серьёзно?
        Роберт опустил взгляд.
        — Я не мог рисковать. Прости. Ты был несчастен, я это видел, не понимал только, в чём дело. Я решил: не стоит тебе знать. Нужно-то было всего лишь переждать!
        — Сколько? Месяц? Драконы так быстро не рожают, Роб.
        — Да знаю я. Придумал бы потом что-нибудь. Я сейчас понимаю: это было глупо. А тогда я испугался. Очень. Фишер говорил, дух Дастиса жив. И Сердце Каэлии принадлежит ему, так что… Я почувствовал: что-то не так, когда Лиана была на третьем месяце. Силь…
        — Всё, хватит извиняться. — Дракон сел рядом с королём, облокотился о подушку. — Ты сделал так, как должно. Конечно, ты не мог рисковать. Ты король, а я… А я всего лишь дракон.
        Роберт повернулся и долго смотрел на него, закусив губу.
        — Вообще-то, ты единственный потомок повелителя драконов.
        — Так уж и единственный!
        — Поверь, я пробил по базе данных. Это значит, у тебя прав на трон столько же, сколько и у меня.
        Сильвен закатил глаза.
        — Ради всего святого, Роб! Я на троне? Ты серьёзно? Да даже думать о таком смешно!
        — Мне нет.
        — Тогда у тебя проблемы с чувством юмора. Если хочешь, я подпишу бумагу об отречении. За Дастиса. Хотя уже пятьсот грёбаных лет прошло!
        — Для кого-то это может быть важно, — медленно произнёс король. — Так что да, подпишешь. Только не сейчас. Завтра. Бумагу ещё не составили… Силь, может, поешь? Смотреть больно, как ты голодаешь.
        Дракон со вздохом потянулся к ближайшей тарелке.
        — Больно смотреть — отвернись.
        — Я слишком долго отворачивался.
        Мясо было безумно вкусным. Жир так и тёк по губам — дракон собирал его салфеткой, наслаждаясь. А потом наткнулся на взгляд короля — Роберт смотрел потрясённо, словно Сильвен не ел, а голым по комнате отплясывал. Впрочем, вряд ли король тогда бы так удивился.
        — Что?
        — С каких это пор ты пользуешься салфеткой?
        Сильвен тщательно вытер руки — даже не о собственную рубашку — и усмехнулся.
        — Я тут с парочкой драконов пообщался. Как же они безобразно едят! В смысле, в питомнике не учат застольным манерам, да, но чтобы настолько!
        Роберт рассмеялся.
        — То есть, тебя теперь можно на обед с послами приглашать?
        — Ты же только что меня уволить собирался.
        — Я не собирался, я всего лишь предложил. Силь, честно: скажи, чего ты хочешь?
        — Честно? — Сильвен бросил салфетку на стол. — Отдай мне Эмму Марис.
        Роберт отвернулся.
        — Я не могу.
        — Роб, она это не заслужила! Она несчастная…
        — Не могу, — повторил король. — Силь, прости, она эмпат. И она именно что заслужила. Поговори с ней — а лучше почитай протокол допроса.
        Сильвен вскочил.
        — Ты же её не!..
        — Нет, я её «не», — вздохнул король. — Но она опасна. Я говорил с ней в присутствии чуть не всех придворных магов, и за это время она трижды пыталась меня заколдовать.
        Сильвен медленно опустился обратно на кровать.
        — Ты знаешь, что я должен сделать, — тихо закончил Роберт.
        — Ты… её казнишь, — выдохнул дракон, глядя куда-то вниз.
        Роберт зажмурился.
        — Да.
        Сильвен осторожно, мягко сполз на пол. И обнял колени вздрогнувшего короля.
        — Пожалуйста. Прошу тебя, не надо.
        Роберт попытался встать, но дракон держал крепко — король упал обратно на кровать.
        — Сильвен, я не могу. Я не могу! Она эмпат, очень сильный. Такие сильные не рождались со времён Драконьей эпохи. Будь её воля, ты бы уже сидел на троне, а она бы тобой управляла. Понимаешь?
        Сильвен уткнулся лбом в его колени.
        — Нет. Это не так. Роб, она не такая. Пожалуйста!
        Король мгновение молчал — Сильвен поднял голову, попытался встретиться с ним взглядом.
        — Я люблю её.
        Роберт сглотнул. И тихо сказал:
        — Мне очень жаль. — Потом добавил уже совершенно другим тоном: — Отпусти меня. Немедленно. Это приказ.
        Сильвен разжал руки. Король встал, не сводя с дракона настороженного взгляда. Попятился к двери.
        — Силь, мне правда очень жаль. Но до завтра ты посидишь здесь под арестом. Пожалуйста, не заставляй меня… Я не хочу, чтобы ты провёл это время в клетке. Эмму Марис казнят завтра же, на рассвете и, клянусь, она умрёт легко и быстро. Прости меня.
        За дверь он выскочил с совсем не королевской прытью. Щёлкнул замок — и Сильвен, не поднимаясь с пола, глухо застонал.
        …Эмму Марис он нашёл в четвёртом часу ночи и отнюдь не во дворце.
        Магическую клетку, куда заключили «очень сильного и опасного эмпата», охраняли с десяток магов и вдвое больше гвардейцев, не говоря уже о камерах наблюдения. Камеры показывали Эмму, спящую на полу клетки, которая на самом деле пустовала. А вся усиленная охрана этого совершенно не замечала. Зато они заметили Сильвена — пришлось уносить ноги. И метаться потом по дворцу, который никогда не спит — отчаянно искать, прятаться и снова искать.
        Всё это время Эмма наслаждалась десертами в «Шоколадном облаке». Ресторану полагалось два часа как быть закрытым, но менеджер встретил Сильвена в дверях, рассыпался в комплиментах и вежливо пригласил внутрь.
        Живой оркестр — фортепьяно, скрипка и флейта — исполнял что-то до слёз романтичное. Дрожали свечи — единственное освещение зала, по которому, словно в хорошо отрепетированном танце, кружили официанты — ради одной-единственной посетительницы.
        Эмма заняла столик в центре и как раз доедала чудесное пирожное, украшенное розовыми взбитыми сливками и съедобными блёстками. Рядом в корзинке орхидей подрагивал огонёк свечи. Пламя пахло фиалками, его запах смешивался с тяжёлым ароматом роз, которыми декорировали стрельчатый потолок. В «Шоколадном облаке» всегда серьёзно относились к красоте интерьера.
        Сильвен чуть не столкнулся с официантом, несущим блюдо с эклерами. Потом ещё с двумя — они везли к столику Эммы трёхэтажный, увитый мармеладными лентами торт.
        — Сильвен… — Волшебница подняла голову, растерянно посмотрела на дракона. — Эти добрые люди согласились не закрывать своё милое заведение ради меня. Смотри, как они меня любят.
        Сильвен невольно оглянулся. Официанты напоминали марионеток, исполняющих сложный танец — от кухни к столику Эммы, который уже ломился от блюд. Менеджер, блаженно улыбаясь, застыл в тени двери, а музыканты играли с закрытыми глазами, словно во сне.
        — Хочешь эклер? — Волшебница протянула дракону блюдце с пирожным. — Здесь делают удивительно нежные эклеры… Я уже говорила, что это моё любимое место в Столице?
        «Её убьют на рассвете», — вспомнил Сильвен и вздрогнул. От Эммы пахло… странно. Словно бы гнилью, вонь чудилась дракону сквозь сладкий аромат цветов.
        Да к чёрту всё это — её же убьют, если найдут!
        — Эмма, нам нужно бежать…
        Волшебница покачала головой.
        — Нет. Не нужно.
        — Тебя казнят!
        — Сильвен… Сядь. — Волшебница взмахнула рукой, и официант тут же поставил рядом удобное кресло. Куда удобнее, чем стул, на котором сидела сама волшебница. — Ты наверняка очень устал сегодня. Ты совсем не спал? Ты выглядишь больным.
        Сильвен потянулся к её рукам.
        — Эмма, пожалуйста!..
        — Прекрати. — Волшебница увернулась. — Ты разочаровал меня, ты знаешь? Вот что мне теперь делать?
        Сильвен вздрогнул и сполз с кресла на пол, на колени.
        — Прошу, прости меня, пожалуйста!
        — Да ведь ты даже не знаешь, что сделал, — рассмеялась волшебница.
        — Я всё исправлю, — лихорадочно продолжил Сильвен. — Всё исправлю, только умоляю, пойдём, прошу! Я не знаю, что буду делать, если ты умрёшь. Я люблю тебя!
        Волшебница смотрела на него пару мгновений. Потом с улыбкой сказала:
        — На самом деле ты совсем меня не любишь.
        — Эмма!
        — Не перебивай. — Она отвернулась, налила себе пахнущий сливками чай. Отпила. — Я знаю, о чём говорю. Ты думаешь, я не понимаю, что всё это иллюзия? — Она окинула взглядом зал. — Мне говорили, что я сильный маг. Когда-то я даже верила, что могу зачаровать всю страну — чтобы все-все меня любили. Но и тогда я бы знала: это иллюзия. А правда… — Эмма вздохнула. — Ты знаешь, этот мой проклятый дар — это как накрытый стол перед умирающим от голода. Тянешься, а взять не можешь. — Волшебница задумчиво откусила кусочек бисквитного торта.
        — Эмма, я не понимаю, о чём ты, но если мы не поторопимся…
        — Я же сказала: помолчи, — отмахнулась волшебница. Потом откинулась на спинку кресла, поморщилась. — Иллюзия. Всё не настоящее. У распоследнего бездельника есть то, что у меня, такой сильной, такой… перспективной… Никогда не было. — Она помолчала. Потом повернулась к дракону у своих ног. — Так вот, я скажу тебе, что ты будешь делать, когда я умру. Ты меня забудешь. Не сразу, недели через две. И раз для меня всё уже кончено, а ты… Ты можешь наделать глупостей. Ты горячий, Сильвен, и тебя… господи, тебя так любят! Я очень тебе завидую… В общем, чтобы за эти две недели ты не наделал глупостей, я тебе помогу. — Эмма наклонилась и понизила голос: — Ты был прав на мой счёт. Это я внушила Ферету, что он должен убить королеву. Понимаешь, это было так легко, так же легко, как заставить тебя полюбить. Нет, конечно, я не могла просто вложить эту мысль, это чувство в его голову. Должна быть основа, так называемый базис. Для любви, например, вполне подойдёт жалость. Ты почувствовал тогда, у моего отца, когда я тебя… А вот Ферет — нет. Он решил, что у него помутился рассудок и полез потом в петлю. Жаль, удобный
был дракон. Такой правильный, так хотел жить… Таким вообще легко внушить, они привыкли подавлять желания и чувства. Базис у них — лучше некуда.
        На мгновение настала тишина. Потом мелодия изменилась — теперь солировала скрипка. Сильвен узнал музыку — это была ария из популярной оперы про несчастную жену, узнавшую, что у её мужа есть любовница.
        Эмма продолжала:
        — Ещё Тео — я на нём тренировалась. Он тоже огненный, я хотела знать, чего ждать от тебя, Сильвен. Но Тео… Он такой простодушный дурень! И в подмётки тебе не годится. Я не зря боялась, что с тобой так легко не будет. Но ты всё ещё меня любишь? Надо же, а я и правда сильный маг.
        Скрипка плакала под тихий аккомпанемент фортепьяно.
        Эмма огляделась, вытерла рот салфеткой… И мягко, даже грациозно сползла со стула на пол.
        Сильвена как холодной водой окатил запах гнили, уже не приглушённый цветочным ароматом. «Ледяные объятья» — дорогой яд из Карвеста. Дорогой, потому что приготовить его крайне сложно — в список ингредиентов, кстати, входит чешуя дракона. А ещё потому, что противоядия от него не существует: последние минуты жизни жертва бьётся в таком сильном ознобе, что порой отравленные ломали себе кости и даже не замечали.
        — Эмма! — Сильвен бросился к ней, понимая, что ничего уже не изменить. — Пожалуйста! Когда ты его выпила? Эмма, смотри на меня, слышишь?! — Дракон принялся судорожно ощупывать себя в поисках медробота. Всегда же с собой носил, да что ж такое!
        — Не… нужно, — прохрипела волшебница.
        Медробот упал на пол, покатился под ноги официанту, пока тот с улыбкой ставил на стол очередное пирожное.
        Хрустнуло. Официант, не опуская взгляда, поспешил на кухню. Эмма посмотрела на застывшего дракона и с трудом произнесла синими губами:
        — Сильвен, м-маску… Алан-на… Н-напоследок… П-п-прошу…
        Дракон поднял дрожащую волшебницу, положил её голову себе на колени и принялся дуть на её руки жаром, прекрасно зная, что не сможет согреть, даже если сожжёт весь этот проклятый ресторан.
        Эмма поймала его взгляд и попыталась улыбнуться.
        — Алан… В-всё это… д-для т-тебя. Теперь… я… д-достаточно… хороша?
        Что-то щёлкнуло у Сильвена в голове, когда она замолчала. Наверное, то же, что и у замерших официантов.
        Сфальшивила скрипка. Слишком высокую ноту взял музыкант у фортепиано. Щурясь от свечей, запнулся флейтист.
        Когда в ресторан на рассвете ворвались королевские гвардейцы, весь персонал сидел на сцене, где стояли убранные в чехлы музыкальные инструменты, и молча пил с драконом виски. Третью бутылку.
        Скрюченное тело Эммы Марис лежало у входа — как сломанная кукла волшебницы, которая всегда была недостаточно хороша, чтобы её любили.




        Глава 19


        Две недели спустя


        Эсвен не испытывал к людям особой любви. Впрочем, как и нелюбви. Помогать им он бы не стал — альтруистом он точно не был, однако и садистом себя не считал. Насилие было частью его работы — и да, частью личности, насколько важно всё, связанное с силой, для огненного дракона.
        Но пытки во время допроса… Что ж, иногда приходилось. Или даже часто приходилось… Эсвен считал, что там, где грубая сила справится быстрее, незачем тратить время и энергию на поиск какого-то там изящного решения. Стратегия, тактика — всё это прекрасно, и Эсвен действительно был как рыба в воде среди интриг. Но если на заключённого можно просто рыкнуть, то… Почему бы не рыкнуть?
        А ещё Эсвен порой откровенно наслаждался той властью, которую имел теперь над людьми, некогда успешными. Вот сидит такой — красивый, образованный, небедный — в допросной. Раньше Эсвен стоял бы перед ним на коленях и не смел взгляд поднять. А этот красавчик ещё бы морщился презрительно — мол, почему я вынужден находиться в одной комнате с этим? А сейчас — сейчас у Эсвена был пульт управления. Одно движение пальцем — и заключённый получает болевой импульс. А потом сладко просит, чтобы Эсвен прекратил.
        «Имею право, — считал дракон. — Раньше они надо мной издевались. Сейчас я. Разве не это называют справедливостью?»
        Король был с Эсвеном решительно не согласен и не единожды требовал «умерить драконьи аппетиты» в допросной. Эсвен обещал.
        Но сейчас король далеко и занят совсем другими делами. Да и запись вряд ли увидит. Сам же сказал: «Даже смотреть на это ничтожество не хочу».
        Насчёт ничтожества Эсвен был согласен. Красивый, на вид решительный и весьма не бедный (кто там его тесть? какая-то шишка… была) Алан Газаль, только оказавшись в допросной, запел:
        — Я не знал! Ничего не знал! Клянусь!
        Эсвен верил. Техника — все эти датчики, измеряющие температуру тела и чуть ли не сканирующие мозг — говорила: не врёт.
        Но у Эсвена был… нет, не тяжёлый, но неприятный день. До Газаля у его тестя, Виктора Мариса, прямо на допросе случился инфаркт. Кто ж знал! Его сердце было здоровым, Эсвен мог бы поклясться: пульс ни разу не подскочил. И ни о каких пытках речь не шла — так, пожурили бизнесмена немного. Он же денежный мешок, и деньги эти вполне могли послужить короне. Вымогать их Роберт, конечно, не стал бы — зачем, когда можно получить и деньги, и самого дельца.
        Наверное, Виктор Марис очень не хотел работать на корону. «Я его пальцем не тронул! — клялся потом во время доклада Эсвен. — Он сам!» И это было правдой: Виктор Марис действительно сам «откинулся». Сидел себе в кресле, цедил презрительно слова. А потом — хо-па. И сердечный приступ.
        Конечно, врач прибежал. А следом и маг. Не спасли. Маг ещё что-то говорил про проклятие: мол, эмпат, точно эмпат виноват! Эмпаты — они такие.
        Да нет, другие — Эсвен две недели назад очень душевно побеседовал с Эммой Марис. Или правильнее сказать, Эмма Марис с ним побеседовала. Эсвена до сих пор штормило. Сразу повылезало — и ненависть к людям, вроде бы утихшая и даже сменившаяся на какую-никакую доброжелательность; и агрессия, и неуверенность в себе, и… Длинный список, который венчала почему-то необходимость убить короля. Пришлось даже отпуск на три дня брать и мчаться к матери — только тогда отпустило.
        Виктор Марис до приступа вёл себя… Как большинство заключённых, особенно политических — с достоинством.
        А вот от его зятя достоинством даже не пахло.
        — Пожалуйста, у меня низкий болевой порог!
        Эсвен ещё даже ничего не сделал. Дурак этот Газаль, нельзя же так вести себя с драконом. «Ну звери мы, звери, — думал Эсвен, играя с пультом. — Чуем страх — нападаем».
        Кричал Алан действительно сладко. А у Эсвена накопилось. Такой шикарный повод сбросить напряжение! В допросной они одни, дверь заперта, потревожить Эсвена с заключённым не посмеют, потому что какой идиот станет перечить огненному дракону? Если он, конечно, не король, который в данный момент очень занят.
        — Ну как же не знал, — сказал Эсвен с улыбкой. — Ты же её муж. Должен был знать.
        Алан затрясся. Ужасом от него просто разило. Ну нельзя же так с драконом!
        — Ещё она сказала, что всё это для тебя, — добавил Эсвен и подмигнул. — Что же госпожа Марис имела в виду?
        Алан всхлипнул и вдруг уставился на своего мучителя с тем, что у другого человека сошло бы за решимость.
        — Как вы можете?! Я же ничего…
        Эсвен, недослушав, снова взялся за пульт.
        Минуту спустя, когда Алан обмяк в кресле, мокрый от пота, взъерошенный, жалкий —
        дракон наклонился над ним.
        — Ну что? Всё ещё ничего не знаешь?
        — Не надо, — выдохнул Алан. — Прошу вас!
        Эсвен потрепал его по щеке, о чём тут же пожалел. Пот, да ещё вонючий — фе, руку теперь мыть.
        — Надо, милый. Надо.
        Алан зажмурился, до крови прикусив губу. Эсвен потому и замешкался — кровь тоже пахла страхом, и запах этот, в отличие от пота, был весьма для дракона приятный.
        А потом распахнулась дверь.
        «Я же её запер», — успел подумать Эсвен, прежде чем учуял запах вошедшего и обернулся. Мать вашу, а этот что здесь забыл?
        — Си-и-ильвен… Ну как отпуск?
        Встретился с драконом взглядом — и сразу как холодной водой облили. Сильвен и раньше был… Словно пожелай он, и Эсвен станет перед ним на коленях ползать. Так оно, кстати, и было, и в глубине души Эсвен не понимал, почему Сильвен не желает. Любой огненный дракон на его месте наслаждался бы собственным могуществом. Сильвен же его как будто игнорировал.
        Что с ним сделала эмпат, Эсвен не знал, но не отказался бы и с собой такое сотворить. Сильвен словно вырос — ему сейчас даже рычать не пришлось, только посмотреть.
        А ещё приказать:
        — Пошёл вон отсюда.
        Эсвен собирался возразить. Конечно, собирался — допрос ведёт он, дело это король поручил именно ему, а Сильвен вообще должен быть ещё в отпуске. Но язык словно к нёбу прирос, а ноги двигались сами. Опомнился Эсвен уже в коридоре, когда дверь в допросную закрылась.
        — Да подавись, — выдохнул он. И, потянувшись за планшетом, мстительно оповестил весь дворец, что королевский фаворит вернулся и, кажется, не в себе.
        Естественно, тут же откликнулись маги, и Эсвен уже предвкушал встречу Сильвена с целителями и ментальниками… Когда в беседу включился король:
        «Не трогать. Эсвен, ко мне с докладом. Немедленно»
        «Да что я сделал?!» — не выдержал дракон.
        И король соизволил ответить:
        «Я запретил пытать заключённых. Лично тебе. Пока идёшь, придумай достойное оправдание, по какой причине ты нарушил мой приказ»
        — Твою мать! — выдохнул Эсвен, понимая, что сейчас ему это с рук не сойдёт.
        Ну и как после этого любить людей? Впрочем, как и некоторых драконов.
        Тем временем Сильвен, провожаемый полным ужаса взглядом заключённого, прошёл к панели управления и поменял настройки климат-контроля.
        — Нужно сдерживать свой страх в присутствии дракона. — По камере прошёлся порыв ветра, и Сильвен глубоко вдохнул. — Мы чуем, когда вы боитесь, и нас это заводит.
        — П-простите, — пробормотал Алан.
        Сильвен поморщился и потянулся к пульту на столе.
        Алан тут же затрясся.
        — Не надо!
        — А вот просить не нужно. — Сильвен заблокировал пульт и накрыл его защитным колпаком. — Эффект будет обратный. Особенно если имеете дело с огненным драконом. Пожалуйста, расслабьте руки, я вас освобожу.
        Минуту спустя Алан вывалился из кресла и скорчился на полу. Сильвен опустился рядом на колени, протянул руку с зажатым в ней устройством.
        — Это медробот. Врач, я вижу, вам не нужен, однако укол успокоительного не повредит. Прошу вас… Вы можете встать? Диван у вас за спиной.
        — З-зачем зд-десь д-диван? — выдохнул Алан, когда со второй попытки сумел до него добраться.
        Сильвен протянул стакан с водой.
        — Иногда король желает присутствовать на допросе. Господин Газаль, позвольте вашу руку: медробот ещё не закончил анализ.
        Некоторое время в допросной стояла тишина — только тяжело дышал заключённый и тихонько потрескивал фильтр в климат-контроле: Сильвен включил его на полную.
        — Что вы со мной… сделаете? — произнёс наконец Алан.
        Дракон изучил показания робота и пожал плечами.
        — Король отдал приказ о вашем помиловании.
        Алан ахнул.
        — Значит, я… свободен?
        Сильвен протянул ему зеленоватую гербовую бумагу, где красовалась размашистая подпись Роберта и оттиск его фамильного перстня.
        — Абсолютно.
        Алан недоверчиво уставился сначала на дракона, потом на приказ. Взял — рука дрожала, лист бумаги плясал перед глазами, и Газаль растерянно щурился, словно вдруг потерял не только достоинство, но ещё и зрение.
        — Кажется, вам сейчас не помешало бы выпить, — заметил Сильвен.
        — В-выпить?
        — Ну да. В Столице полно прекрасных баров, а раз вы теперь свободны… — Дракон поймал изумлённый взгляд заключённого, уже, впрочем, бывшего; и улыбнулся. — Я бы на вашем месте выпил.
        Алан промолчал — вернулся к изучению приказа. Сильвен терпеливо ждал. И как только Алан опустил руку с документом, дракон сказал:
        — Я должен принести извинение за моего подчинённого, Эсвена. Дракона, который был здесь до меня. Вы излучаете страх, что совершенно нормально для человека на допросе. А Эсвен огненный дракон… Что его, конечно, нисколько не оправдывает. Король не одобряет подобное поведение, так что можете быть уверены: Эсвен понесёт наказание. На ваш счёт, полагаю, уже перечислена моральная компенсация… Простите, забыл отдать ваш планшет.
        Изумлённый Алан взял браслет, пробормотав благодарность. И конечно, тут же полез проверять деньги.
        — Насчёт выпить… — начал Сильвен. — Вы, наверное, откажетесь, и я вас пойму — я бы, пожалуй, и сам отказался… Но я сейчас и правда в отпуске, а одному пить неинтересно. Не хотите ли составить мне компанию?
        Алан поднял на него ошеломлённый взгляд.
        — К-к-компанию? В-в-вам?
        — Мне. Я пойму, если вы откажетесь. Но прошу вас, господин Газаль, не все драконы такие же, как Эсвен. Да и вы уже не боитесь, что прекрасно: бояться вам нечего. Вы совершенно свободны. Ах да, копия приказа уже есть в вашем личном кабинете. Ну так что? В «Алой свече» подают прекрасный алкоголь, а я, знаете ли, гурман. К тому же у них отличная развлекательная программа. — Сильвен подмигнул.
        Повисла тишина. Алан смотрел на дракона, словно на чудо света, причём говорящее. Сильвен ждал.
        — Что ж, если вы против, то я отправлю вас порталом в Эртен сейчас же. Или вы предпочитаете билет на самолёт?
        Алан моргнул. Отвернулся, нарочито медленно свернул и убрал приказ во внутренний карман пиджака. Потом поднял взгляд на Сильвена и попытался улыбнуться — получилось вполне сносно.
        — А знаете, вы правы: мне и правда не помешает сейчас выпить.
        Улыбка дракона стала шире — обычная, человеческая, без острых клыков.
        — Вот и прекрасно! — Он протянул Алану руку. — Вы же не боитесь порталов, правда?
        — Шутите? Моя жена маг… — Газаль запнулся. — Была.
        И тут же ахнул, потому что допросная исчезла, а полумрак — на улице стемнело — и громкая музыка, доносившаяся из приоткрытых дверей бара, ошеломляли.
        — Один из лучших баров Столицы, — гордо объявил Сильвен и кивнул на длинную очередь, а также на вереницу весьма недешёвых каров.
        Алан растерянно кивнул и тут же поймал хмурый взгляд ближайшего охранника — человека очень массивного и очень представительного в своём строгом костюме-тройке.
        — Свои, — рассмеялся Сильвен, выходя вперёд. — Привет, Ник. Неужели не узнал?
        Охранник поморщился и поднял цепочку, закрывавшую вход.
        — Хорошо постоянно светиться на телевидении, — говорил Сильвен, проводя Алана мимо охранников. — Да ещё и рядом с королём. Любая собака тебя зна…
        Его заглушила громкая музыка — она обрушилась на голову, как обух. Алан на мгновение даже оглох — потом звук неожиданно стал тише.
        — Магический шумоподавитель, — сказал Сильвен, показывая простенькое кольцо на правой руке. — У нас, драконов, такие чувствительные уши!
        — Кажется, не только у вас, — пробормотал Алан, ошеломлённо озираясь. — В Эртене… такого нет.
        Да, такого в Эртене и впрямь нет: по залу между столиками разгуливали официантки, весьма интересно одетые. Точнее сказать, раздетые: короткая плиссированная юбка и топик не скрывали ничего. Картину дополняли кошачьи или заячьи уши, а также кокетливые хвосты. Некоторые официантки умудрялись ими игриво помахивать.
        — Я всегда считал, — говорил Сильвен, пробираясь к VIP-зоне, — что ушки — это перебор. Впрочем, последний раз фантазия хозяина одела бедных девушек в костюмы дракониц, причём удивительно похожих на те, что предпочитает Лиана… королева. Пользовались успехом, кстати.
        — И… что? — выпалил Алан, явно чувствовавший себя не в своей тарелке.
        Сильвен усмехнулся.
        — Что-что? Я тоже оценил. Потом поговорил с хозяином этого прекрасного заведения… Душевно поговорил… С тех пор у меня здесь личная ложа. — Он остановился перед балконом, выгодно расположившимся над танцполом. Растерянно посмотрел наверх. — В которой какая-то шваль, мать твою, сидит! Я сейчас.
        Алан растерянно кивнул. И тут же поймал заинтересованный взгляд официантки. В груди сразу потеплело: «не своя тарелка» стремительно превращалась в «свою». А уж когда та же официантка, виляя бёдрами, принесла ему коктейль за счёт заведения — тот, что пьют из двух трубочек… В общем, тогда Алан наконец почувствовал, как на душе стало легко. Словно никакого ареста не было, и он наконец вырвался в Столицу, где никто даже не бросает завуалированные насмешки о его исключительно не каэльской внешности.
        «Шваль» тем временем разлетелась кто куда. Их место заняли официантки — убрали со стола и, конечно, принесли деликатесы. Все, что было в меню.
        — Алан, идите сюда! — позвал Сильвен. — О, привет, Софи. Как жизнь? Не принесёшь мне бутылочку абсента? Чёрного. Знаете, Алан, когда ты дракон, напиться безумно сложно… Понравилась Софи?
        — Они все мне нравятся, — выдохнул Газаль, устраиваясь на диване и бросая заинтересованные взгляды на танцпол внизу. — Какое прекрасное место!
        — А то, — хмыкнул дракон.
        — А жена какое-то «Шоколадное облако» расхваливала. Куда ни пойдём, вечно — в «Облаке» десерты лучше, интерьер красивее, и вообще, удобнее. — Алан хмыкнул, не замечая, как дрогнул бокал в руке дракона, и как ногти мгновенно прекратились в когти. Впрочем, они столь же быстро вернулись в нормальную, человеческую форму.
        — Что бы женщины понимали, — усмехнулся Сильвен.
        — Вон те понимают. — Алан кивнул на танцпол, где под восхищённые взгляды мужчин эротично извивались две подружки, одна в чёрном коротком платье, другая в таком же, но красном. — Мы же с Эммой… — Он вздохнул.
        — Кажется, вы не были близки, — дипломатично заметил Сильвен, подливая Алану ещё виски.
        — Близки! — Газаль захмелел удивительно быстро. Наверное, сказался шок. — Вы не представляете, сколько раз я жалел, что женился на ней. Вечно холодная, а в постели так и вовсе неживая. Это на работе она была герой, а дома… Отец её в детстве бил — наверное, слишком увлёкся. Она и от меня ждала того же.
        Сильвен откинулся на спинку дивана.
        — Говорят, некоторых женщин не грех ударить. Когда сами нарываются.
        — Вот! И я так думаю, — подхватил Газаль. — А она вечно… Жалкая такая… Ух, я просто зверем себя рядом с ней чувствовал. А я ведь не такой!
        Сильвен улыбнулся и подлил ему ещё виски.
        — Ну конечно, не такой.
        — Да. И она вечно… словно специально меня из себя выводила. То тихоня-тихоня — то так оденется, что на неё все вокруг пялятся, а она задом виляет. Был бы там тот зад… — Алан внимательно посмотрел на проходящую мимо официантку. Там зад как раз был, и виляла им девушка весьма профессионально. — Эмма даже под конец умудрилась подгадить! Я же понятия не имел, что там у неё в голове происходит, я так понял, она давно свихнулась …
        — Не свихнулась, — перебил Сильвен. — Она была эмпатом. Между прочим, очень редкий дар. Она умела слышать чужие эмоции и чувства. Не только слышать, но ещё и внушать. Неужели вам не сказали?
        Алан покачал головой.
        — Мне ничего не сказали, кроме того, что Эмма объявила, будто сделала всё это для меня. Что? Власть собралась захватить? Для меня? Да на кой… мне это?!
        Сильвен подлил ему ещё виски.
        — Запейте. Согласен, это настоящее предательство. Из-за неё вас подозревали, да ещё Эсвен…
        — Да! Если бы я знал, я бы сдал её в ту же секунду!
        — Наверное, она это понимала, поэтому ничего вам не рассказала.
        — Наверное. Но зачем меня подставлять? Не могла умереть тихо? Нет, нужно испортить мне жизнь напоследок! В этом вся Эмма. — Алан отвернулся, и вовремя, потому что Сильвен стал обрастать чешуёй. Хотя смотрел по-прежнему невозмутимо. А Газаль продолжил, глядя на танцпол: — Она и вас ведь использовала. Это мне сказали. Вы наверняка её ненавидите. Простите, Сильвен, если бы я знал! Не понимаю, как у неё получалось… наверное, порталы в Столицу ставила. Вы же всё время здесь были… Эмма, говорят, была гениальным магом.
        — Говорят, — согласился Сильвен.
        Алан посмотрел на него и объявил:
        — Она была дрянью. И слава богу, что умерла. Господи, наконец дома не будет этого её ладана, вечных молитв… И треклятых еженедельных походов в церковь!
        Сильвен улыбнулся.
        — Выпьем за это?
        Алан взглянул на свой пустой бокал, потом на дракона. Рассмеялся.
        — А давайте! Я наконец свободен. Гулять так гулять!
        — И то правда. Софи, детка! Ещё виски!.. Алан, если ваша жена такая дрянь, в чём я лично нисколько не сомневаюсь — зачем же вы на ней женились?
        Газаль взмахнул бокалом, чуть не расплескав виски.
        — А что мне было делать? — Он покраснел, глаза лихорадочно заблестели. — Я же, знаете ли, экбатанец. Я школу-то чудом закончил, особенно после того, как моих старших братьев и отца отправили за решётку. Нужно было поступать в университет или хотя бы в колледж, но как? А тут… Некрасивая, конечно, но что-то в ней было. А как она мной восхищалась!
        — Вам это льстило, понимаю, — кивнул Сильвен.
        — Льстило… Я думал тогда: что может пойти не так? Она маг, профессия это денежная. Её отец опять же… Как он рассвирепел, когда узнал о нашей свадьбе! Запретил Эмме брать мою фамилию… Мерзавец! Он правда скоп-пытился? — У Алана стал заплетаться язык.
        — Да. Сердечный приступ.
        — Надо же! У господина Мариса было сердце! Вот это новость!
        — Между прочим, вам отойдёт некоторая доля наследства.
        Алан поперхнулся. Впрочем, быстро откашлялся, вытер рот ладонью и уставился на дракона.
        — Наследство? Мне?
        — Да. После Эммы — конечно. И её отца — правда, лишь часть.
        — Но я же ему не кровный родственник!
        — А Марис — изменник короны. В таких случаях вопросом наследства занимается король. И его величество повелел создать для вас трастовый фонд…
        — Ого! То есть… Пусть правление… э-э-э… его величества будет долгим!
        — За это стоит выпить, — улыбнулся Сильвен.
        Что они и сделали. Теперь Алана развезло окончательно — он глупо улыбался, поглядывая на танцпол. Наверное, собирался как следует там отжечь.
        — Могу я спросить: что вы собираетесь делать с этими деньгами? — спросил Сильвен, привлекая внимание.
        — Деньг… А! Наконец женюсь на правильной цыпочке. — Алан подмигнул проходящей мимо официантке. Та улыбнулась.
        — А ведь она вас любила, — задумчиво произнёс дракон.
        — Что?
        Сильвен покачал головой.
        — Я не привык, что женщины мне отказывают. Думаю, вам это знакомо. — Алан истово закивал, а Сильвен с улыбкой продолжил: — Тем не менее Эмма мне отказала. И это когда вы ей изменяли. И она была в курсе.
        — А что мне оставалось? — Алан снова приложился к бокалу. — Что? Она же никакая, а я всё-таки мужчина!
        — Вы в этом уверены?
        Алан пьяно икнул.
        — Что вы имеете в виду?
        — Я имею в виду… — медленно начал Сильвен, с которого вся доброжелательность мигом слетела. — Что мужчина не поднимет руку на женщину, какой бы эта женщина ни была. Это не достойно: женщина слабее. Особенно Эмма. Особенно в сравнении с вами. Чтобы получился такой, как вы, нужно по меньшей мере пять таких, как Эмма. Вам не совестно?
        Алан растерянно смотрел на него.
        — Кажется… Кто-то из нас слишком много выпил.
        Сильвен усмехнулся.
        — Я размышлял над всем, что произошло. У меня были две недели, а на вулканах здесь, на юге, совершенно нечем заняться… Так вот, Газаль, хотите узнать, зачем Эмме нужна была власть?
        Алан потрясённо смотрел на него.
        — Д-да…
        Улыбка Сильвена сделалась сочувственной.
        — Вы удивительно плохо знали собственную жену. Что, готовить шоколад, который она не любит, было хорошим оправданием собственной никчёмности?
        Алан залпом допил виски.
        — Я не…
        — Естественно, вы «не». Посмотрите на себя, Газаль, вы же ничтожество. А заставили считать таковой Эмму. Так легче жить, да? Когда кто-то другой во всём виноват. Впрочем, не вы первый — похоже, отец нашей злодейки хорошенько с ней поработал. Просто представьте, до какой степени нужно довести ведьму, которая ненавидит свой дар — чтобы она не просто им воспользовалась, а ещё и попыталась если не усесться на трон, то встать в его тени кукловодом. Скажите, Алан, тогда она была бы для вас достаточно хороша?
        Газаль налил себе полный бокал.
        — Или у меня бред, или драконы в-всё-таки могут нап-питься. Д-даже вы, Сильвен.
        — И у вас нет к ней ни капли сочувствия? — Дракон подался вперёд. — Она всё-таки была вашей женой.
        — Она меня подставила!
        — Да бросьте, Газаль. Она умерла. А между прочим, могла бы сбежать — у неё бы получилось. И никто бы её, эмпата, не нашёл. Вот тогда она бы вас подставила. А так… — Сильвен покачал головой. — Просто представьте: она понимает, что проиграла. И что второго шанса не будет. Она выпивает яд и проводит последние минуты в окружении сладостей — единственная радость в её жизни. В церковь же она пойти не могла, там самоубийц не любят… Вам не кажется это грустным?
        Алан изумлённо поднял брови.
        — Зн-наете, что? Она была дрянью! И я рад, что избавился от неё. Ничего г-грустного тут нет — разве что по её вине я оказался в-в-во дв-ворце. Зато познакомился с вами. — Алан расплылся в улыбке. — Хоть что-то хорошее от этой стервы.
        Сильвен усмехнулся.
        — Так вы полагаете, что теперь вернётесь в Эртен с деньгами и женитесь?
        — Ну да! — Алан пьяно улыбнулся. — Кто ж за меня не пойдёт? Особенно теперь.
        Улыбка дракона стала шире: сейчас легко можно было рассмотреть клыки.
        — Я думаю, Газаль, вам не помешает на себе испытать, что значит — чувствовать себя недостаточно хорошим для кого-то. Вы, конечно, экбатанец, но во всех ваших бедах вините отношение каэльцев к мигрантам. Думаю, нужно что-то более прямое, в чём вы никого другого обвинить не сможете. Что-то, понятное даже вам.
        Алан моргнул.
        — О чём вы…
        Закончить он не успел: Сильвен дунул ему в лицо.
        Магический шумоподавитель сработал на славу: криков Алана никто не услышал. Как никто и не обратил внимания на скорчившегося на полу, тем более в VIP-зоне, человека — на его лице страшными волдырями вздувались ожоги.
        — Что ж. — Сильвен взял свой бокал с виски. — Вряд ли это чему-то вас научит. Но я удовольствие точно получил. В чём-то Эсвен прав: справедливость — чувство извращённое. Но как окрыляет!
        Не глядя на Газаля, он создал портал — и Алан исчез.
        А Сильвен усмехнулся, поставил бокал и, перемахнув через ограждение ложи, прыгнул на танцпол. Маг-целитель посоветовал ему набираться положительных впечатлений. А что может быть положительнее извивающейся под музыку блондинки? И, кстати, брюнетки. А то и обеих сразу.
        Лучше провести ночь с ними, чем с виски и воспоминаниями о «Шоколадном облаке». А ещё мыслями о том, что заваренную в Эртене кашу кому-то придётся расхлёбывать.
        А кто, кроме Сильвена, справится с этим лучше?




        Глава 20


        Эртен на закате был дивно хорош. В розовом свете городок мог сойти за жемчужину — крыши, мостовые и даже горы вокруг сверкали перламутром. По крайней мере, из резиденции мэра виделось именно так.
        Крис Кейн, подперев щёку, замер на балконе. Как в сказке, мрамор оплетали розы: острые, длинные шипы казались на закате чёрными. Тень от господина мэра в неверных лучах то неправдоподобно удлинялась, то распухала — росла. Наверное, все дело в хламиде — в позднюю Драконью эпоху её называли тогой. В Штальсборге так одевались люди-аристократы. А ещё, говорят, феи — впрочем, те предпочитали туники. Господин мэр, и так обладатель весьма плотной фигуры, облачившись в тогу, походил на горного медведя. Сильно переевшего, угрюмого медведя.
        — Господин. — В дверях возник дворецкий. — К вам посетитель.
        Кейн поморщился и, не оборачиваясь, ответил:
        — Скажите, что я не принимаю.
        Дворецкий не двинулся с места.
        — Господин, прошу прощения, но он очень настойчив.
        Кейн вздохнул. В воздухе разливался сладкий аромат цветов, особенно сильный в вечерние часы — словно разлили флакон дорогих духов.
        Кроваво-красное солнце медленно тонуло за горизонтом.
        — Тогда напомните нашему настойчивому гостю, что мои приёмные часы в мэрии с десяти до пяти.
        Дворецкий и глазом не моргнул.
        — Господин, это дракон короля — лорд Сильвен. Прикажете передать ему про… приёмные часы?
        Солнце исчезло — в застывшем воздухе сгустились сумерки. Крис Кейн в последний раз взглянул на горы и отвернулся.
        — Конечно, нет. Просите нашего настойчивого гостя, Эткин, не стойте столбом. Кто я такой, чтобы задерживать королевского советника?
        — Провести его в кабинет, господин?
        Кейн покачал головой.
        — Сюда. И оставьте нас одних. Да, и прикажите готовить… что там любят эти драконы…
        Стол накрыли в считаные минуты. Сильвен, войдя в гостиную, тут же уткнулся взглядом в разложенное по тарелкам мясо. Аппетитное, ароматное, в соусе, идеально прожаренное…
        — Мне считать это взяткой?
        — Ну что вы, господин. — Крис Кейн поклонился. Несмотря на комплекцию и наряд, получилось у него весьма изящно. — Но вы как раз к ужину.
        Сильвен окинул мэра внимательным взглядом и усмехнулся.
        — Естественно. Господин Кейн, давайте без прелюдий. Вы наверняка догадываетесь, зачем я здесь, верно?
        Кейн грузно уселся в кресло и лениво улыбнулся.
        — Что, даже чаю не выпьете, милорд?.. Конечно, я догадываюсь. Ваш подчинённый… Кажется, его звали Эсвен — был очень красноречив. У вас приказ о моём аресте?
        Сильвен прошёл ко второму креслу, массивному, щедро украшенному позолотой — тоже выполненному в духе Драконьей эпохи.
        — Если бы.
        — Неужели сразу казнь?
        — А вас, похоже, это нисколько не пугает?
        Крис Кейн улыбнулся. Сильвен посмотрел на него и повернулся к ближайшему стейку. Потянул носом. Тоже улыбнулся.
        — Прошу вас, не стесняйтесь, — сказал мэр.
        — Благодарю, откажусь, — отозвался дракон. — Многовато клонидина на мой вкус.
        Мэр поднял брови.
        — Прошу прощения?
        — Снотворного, — любезно объяснил Сильвен. — Это если сильно обобщая. Господин Кейн, как ваши отношения с графом Дереком Милосским? По-прежнему близкие? Односторонне, полагаю.
        Мэр нахмурился.
        — Милорд, я вас не понимаю.
        — Вот поэтому я и просил — без прелюдий, — вздохнул Сильвен. — Давайте начистоту. — Он внимательно посмотрел на мэра. — Вы не Крис Кейн.
        В наступившей тишине вздох мэра показался громом.
        — Я объясню, — кивнул Сильвен. — Понимаю, звучит это странно, и тем не менее. Я поговорил с Дереком. Он вас не знает. Конечно, граф как свидетель не надёжен. Наркотики, алкоголь — затуманенный разум. Но видите ли, я перестраховался и заглянул в ваш архив. Цифровой — вы же понимаете, в Сети не наследить невозможно. А вы были весьма неаккуратны, господин. Получается, у Кейна года три назад случилась внезапная амнезия, после которой он без памяти влюбился в Драконью эпоху. Любопытно, не находите?
        — Не нахожу, — отозвался мэр. — Меня лишили должности, я впал в немилость — люди от такого меняются. Возможно, дракону понять это слож…
        — Перестаньте, — отмахнулся Сильвен. — «Немилость». Прежний Кейн так не говорил, мне хватило одной встречи, чтобы это понять. К тому же… Я ведь и вашего семейного врача допросил. Того, что остался в Столице. У Кейна был диабет. Он на инсулине сидел плотнее, чем граф Милосский на наркотиках. А вы здоровы. Полагаете, люди так быстро поправляются? Даже драконы знают, что нет. И ещё: Дерек действительно никогда с Кейном не встречался. Это легко проверить. Быть может, вы не знали, но покойный граф Милосский глаз с сына не спускал. Записи камер, как и прослушки достать было несложно. Господин, вы кто угодно, но не Крис Кейн. Не тратьте время — не отпирайтесь. Я всё проверил. Так кто же вы?
        Кейн откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.
        — Просто арестуйте меня. Или казните, Сильвен. Мне всё равно.
        Дракон подался вперёд. Его глаза расширились.
        — Вы не человек.
        Кейн открыл глаза и тоскливо посмотрел в ответ.
        — Не человек, — медленно повторил Сильвен, и на его руках сверкнули когти. — Я думал, что вы дракон, но нет ничего, что помогло бы держать маску так долго, не снимая. А вы не снимали, я бы знал. К тому же… я не чую магию. Нет, я всё ещё вижу перед собой Кейна. Кто вы? — последнее дракон прорычал, и запах роз смешался с дымом — удивительно гармонично.
        Кейн молча смотрел в ответ, и глаза его были пустыми, стеклянными, как у куклы.
        Потом он встал — и Сильвен тоже вскочил. Кресло обрушилось на пол, воздух вздрогнул и зазвенел от напряжения.
        Не глядя на оскалившегося дракона, Кейн прошёл к стене напротив, потянул за золотистый шнур — и гобелен тяжело, словно нехотя зашевелился: пирующие дамы и рыцари будто пустились в пляс. Кейн потянул сильнее — и гобелен отъехал, словно занавес, открывая зеркало в человеческий рост.
        Сильвен отшатнулся к двери, когда Кейн шагнул к стеклу. Оба замерли.
        Потом мэр сказал:
        — Оттуда ты ничего не увидишь, дракон.
        Сильвен, поколебавшись, медленно сделал шаг навстречу. Ещё и ещё. Кейн с улыбкой наблюдал за ним, потом снова повернулся к зеркалу.
        В сумерках представить можно что угодно, но даже драконье воображение отказывалось принять то, что Сильвен увидел.
        — Если бы вы знали, — тихо произнёс Кейн, прерывая тишину. — Если бы вы только знали, как мне это надоело. Будь по-моему, я бы сам молил меня казнить. Но даже драконий огонь… убьёт лишь это. — Кейн положил руку на грудь. — А меня… Меня нет.
        Сильвен ошеломлённо перевёл взгляд с зеркала на мэра. Моргнул. Не выдержал — потёр глаза. И совсем по-детски ущипнул себя.
        — Ты… фея. Фея из Штальсборга.
        Кейн улыбнулся — эта улыбка куда гармоничнее смотрелась на тонком, остром лице отражения. Сильвен потряс головой, не отрывая глаз от мэра.
        — Нет, я же видел фей! Они похожи на людей. Ты… что ты?
        Фигура в отражении напоминала дым больше, чем человека. Да, у призрачного тела угадывались руки и ноги с непропорционально длинными пальцами, а ещё длинные, странные, ни на что не похожие крылья. У фей, которых видел Сильвен, крыльев не было вовсе — их отрезали. Но те, отрезанные — они были как у стрекозы, если бы появилась стрекоза два метра ростом. Существо в отражении словно танцевало в воздухе, действительно как струйка дыма.
        Кейн покачал головой.
        — Те, кого ты видел, давным-давно не феи. Так же как современные драконы — лишь тени былых властителей Каэлии. Феи, ха! Полукровки, даже хуже — моей крови у них капля. Штальсборг, — голос Кейна дрогнул, — любит эксперименты.
        Сильвен снова перевёл взгляд на мэра.
        — Говоришь, огонь тебя не убьёт?
        Кейн улыбнулся.
        — Твой предок, Дастис, однажды пытался. Как видишь, ничего не вышло. Но зачем? Я не желаю тебе зла, дракон. Я давным-давно никому не желаю зла. Я хочу лишь покоя.
        — Покоя? — выплюнул Сильвен.
        — Если бы тебе пришлось носить этого увальня, ты бы тоже хотел, — отозвался Кейн. — Это тело — я словно в гору залез и заставляю двигаться. А она не хочет.
        Сильвен прищурился. Кейн грустно смотрел в зеркало.
        На столе стыло мясо.
        Наконец дракон, сделав над собой усилие, убрал клыки и когти. Ухмыльнулся — и опустился в кресло. Развалился в нём, словно ничуть не удивлён, словно по сто раз за день наблюдает в отражении нечто, которое утверждает, что оно — многовековая фея, совсем на фею, кстати, не похожая.
        — Рассказывай, Кейн. Или как тебя называть? И ещё — у тебя нет мяса без специфических добавок? А лучше виски. Нет, лучше и то, и другое.
        Мэр снова дёрнул за шнур — гобелен вернулся на место. Зеркало исчезло, и дракон заметно расслабился.
        Некоторое время спустя, когда они снова остались одни, Кейн наблюдал, как Сильвен уплетает утку — с аппетитом и попыткой соблюдать манеры. Попыткой, впрочем, тщетной. И всё это запивает виски, как водой.
        — Давно было интересно, зачем алкоголь? На дракона он ведь не действует. Или у полукровок не так?
        Сильвен пожал плечами, вытирая губы салфеткой.
        — Мне нравится вкус. Кстати, дрянь у тебя виски.
        Кейн вздохнул.
        — Ещё бы. Вино, говорят, ещё гаже. Я держу его только для вида. Просто это тело быстро пьянеет. Мне не нравится.
        — И жена у тебя для вида? — Сильвен бросил на мэра быстрый взгляд.
        Кейн поморщился.
        — Нет, жена уже была…
        — Как ты это сделал? — перебил дракон. — Как дух в сказках? Влез в тело настоящего Криса Кейна? И кстати, разве феи не женщины?
        Мэр рассмеялся.
        — А тебе самому не забавно, дракон, читать человеческие сказки? О похищенных принцессах и славных рыцарях? Правды в них столько же, сколько в прекрасных феях, сводящих с ума неразумных юношей.
        — Но почему же неразумных? — Сильвен потянулся к свиной вырезке. — Если фея действительно прекрасна…
        Кейн с улыбкой покачал головой.
        — Дастису ты бы понравился.
        — Да что вы все заладили — Дастис, Дастис! — вскинулся дракон. — Я не он! Хватит!
        Кейн подвинул ему фаршированного яблоками гуся.
        — Попробуй, не-Дастис. Мой повар чудесно с гусями управляется. Паштет, например… Хм, что-то я его здесь не вижу. Ну ничего. И я не желал тебя сравнивать, просто Дастис — последний дракон, с которым я разговаривал. Он подарил мне это место. Тогда ещё не город, здесь рос замечательный лес, мне нравилось…
        — Это ж когда было? — вырвалось у Сильвена.
        — Давно. Тогда мне не приходилось… Как ты сказал? Залезать в чужие тела.
        — И что изменилось?
        Кейн облокотился о стол, посмотрел печально — непривычно для толстяка-мэра.
        — Люди.
        Сильвен взглянул на гуся, потом решительно отвернулся. Вместо этого уставился на Кейна — так напористо, словно заставлял себя не отводить взгляд.
        — Так, давай-ка по порядку. Я, конечно, знаю, что драконы не единственные волшебные существа в этом мире, но как-то не ожидал… А почему ты о себе в мужском роде, кстати? Феи не женщины? В смысле… Ну, как-то же вы размножались…
        Кейн, не дослушав, рассмеялся. А потом неожиданно сказал:
        — Знаешь, если забыть про тело этого увальня, я легко могу представить, что снова беседую с Дастисом. Ты правда очень на него похож.
        — Ещё раз сравнишь меня с этим ублюдком, и твой «увалень» пострадает, — спокойно сказал Сильвен в ответ. — Я предупредил.
        Кейн покачал головой.
        — Будь по-твоему. Что же касается размножения… Это уже неважно, но я отвечу: мы выбираем пол по желанию. Мне привычнее сейчас мужской. Думаю, не нужно объяснять, почему.
        Сильвен моргнул.
        — В смысле, по желанию?
        — Мы гермафродиты, — улыбка Кейна стала шире.
        — А… — Сильвен снова моргнул. — То есть, неразумный юноша под юбкой прекрасной феи мог найти… чёрт!
        Кейн рассмеялся. Потом признался:
        — Мы никогда не крали юношей. Как и девушек. Люди нам неприятны. Скажи, ты завёл бы у себя змею в качестве питомца?
        — Люди сравнивают со змеями драконов, — задумчиво отозвался Сильвен.
        — Люди. — Кейн поморщился.
        — Если ты их так не любишь, зачем залезла… залез в Кейна? — В сумраке глаза дракона мерцали, словно отблеск далёкого огня.
        Кейн вздохнул.
        — Потому что они охотятся за мной. В Штальсборге знают, что я жив, что я последний из своего рода. Думаешь, почему я выбрал именно это… — Мэр окинул себя быстрым взглядом, — тело? Потому что здесь меня не будут искать. Сравни хрупкую прекрасную деву, какими сейчас видят фей, и… это?
        — То есть… — медленно начал Сильвен. — В Штальсборге знают, что феи умеют… вселятся в людей?
        — В Штальсборге знают не только это. И не «феи», — поправил Кейн. — «Фея». Я последний. Других давно нет. Ты хочешь об этом послушать?
        Сильвен нахмурился.
        — Нет. Скажи лучше вот что: ты знаешь, что Штальсборг — главный соперник Каэлии?
        — А почему, ты думаешь, я живу именно здесь, — усмехнулся Кейн. — Их шпионов тут меньше.
        Сильвен задумчиво побарабанил пальцами по столу.
        — А если наш король предложит тебе защиту, ты будешь служить ему?
        Глаза Кейна расширились — и гневно блеснули.
        — Служить? Я не склонился ни перед кем, а мне уже минула тысяча лет, дракон. Я не склонюсь и перед твоим королём. Человеком.
        — Не склоняйся. — Сильвен подался вперёд. — Сотрудничай. Или ты настолько ненавидишь людей, что не можешь представить их даже союзниками?
        Кейн замер. Потом сказал тихо, спокойно:
        — Глупый дракон. У Дастиса был союзник-человек…
        — Он не был союзником, он был слугой, — перебил Сильвен. — И с тех пор прошли века. Люди меняются. Послушай, фея, если хоть половина рассказов о твоём племени правда, Каэлии не помешает такой союзник, как ты. Ты же не любишь Штальсборг? Вот и мы тоже.
        Кейн помолчал, рассматривая Сильвена — словно дитя, рассуждающее о политике.
        — Союзник? Юный дракон, союзникам доверяют. Не боишься доверять мне?
        Сильвен усмехнулся. Потянулся и сделал странный жест пальцами — словно ловил что-то невидимое. Судя по изменившемуся лицу Кейна, поймал.
        — Не боюсь. Ты не всесильна, иначе бы не скрывалась. И ты на самом деле не так нужна моему королю, как он тебе. Признай это. Или твой тысячелетний разум высох со временем?
        — Пусти, — прохрипел Кейн.
        Сильвен с усмешкой повернулся к столу и всё своё внимание уделил тому самому гусю с яблоками. Мастерство повара и впрямь было выше всяких похвал — мясо буквально таяло во рту.
        — Драконы, — вздохнул Кейн. — Сила, и никакого изящества. Послушай, Дас… Сильвен. Ты же не можешь говорить за своего короля. Сомневаюсь, что ему придётся по вкусу стать моим… союзником. Скорее, господином.
        — Роберту?.. Уф, это божественно! Мои комплименты повару… Нет, Роберт нормальный. Да и ты, фея, ничего не теряешь. Я ведь о тебе уже знаю.
        — Придётся искать другое тело, — мрачно пробормотал Кейн.
        — Если договоришься с Робом, не придётся вообще ни в чьём теле сидеть. Бр, это даже представлять мерзко. Кстати, а настоящий Кейн вернётся, когда ты из него вылезешь? Или он уже того, дохлый?
        — Будь он мёртвым, тело бы тоже погибло, — ответил Кейн, но по лицу было понятно, что его мысли далеко. — Дракон, я никогда не поверю человеку. Даже если он почему-то верит мне.
        — Ну а мне? — Сильвен отвлёкся от гуся. — Мне ты поверишь? Я человек только наполовину. И то давным-давно эту половину не чувствую. Послушай, фея, мы с тобой действительно хотим одного и того же. И оба ненавидим клетку, ведь так? Но если мы не договоримся, я не могу оставить опасное существо так близко от моего короля. Так что предупреждаю: или ты со мной, или вали к чёрту из Каэлии. Ясно? Я лично тебя к этому чёрту вышвырну. Не в Штальсборг, конечно, облезут мерзавцы — фею им подавай! Но куда-нибудь подальше отсюда.
        Кейн в ответ смешно выгнул бровь. Потом отвернулся.
        — Дай мне время подумать.
        — Без проблем, у меня ещё гусь не закончился.
        Кейн закатил глаза.
        — Сутки или двое. Дракон, ты хочешь, чтобы я решил свою судьбу за полчаса?
        — Ну, гуся тут минут на пятнадцать. — Сильвен усмехнулся. — А ты озадачь своего повара, дорогуша. Я же пока с Робом свяжусь. Учти, я слежу за тобой. Понятно? Кстати, если договоримся, и ты вылезешь из этого толстяка… Я б не отказался проверить правдивость историй о прекрасных феях. Ты только определись в женский пол, ладно?
        Кейн мгновение смотрел на него, потом расхохотался.
        — Ну вылитый… Молчу-молчу!
        — Вот и молчи, а то я вспомню тот цирк с Дереком, которого ты якобы обожаешь.
        Кейн совершенно по-девчоночьи хихикнул.
        — А что — это ведь было смешно!
        — Ну да, обхохочешься.
        Кейн с улыбкой подмигнул.
        — Конечно — дракон в беде!.. Что?
        — Ничего. Про эмпата ты тоже, значит, знала?
        Кейн пожал плечами.
        — Знал, но я не вмешиваюсь в человеческие дела. Разве что пошалить!
        — Скучно живёшь, — вздохнул Сильвен, отрывая гусиное крыло. — Ну ты думай-думай. И ещё паштет мне, кстати, обещала. Эх, фея, а я ведь даже поверил в настоящую мужскую любовь… Чего ты на меня так смотришь?
        Кейн покачал головой и принялся вызывать слуг — чтобы дракон получил свой паштет. А Сильвен приготовился огорошить Роберта. А то тоже скучно зажил — война (слово-то какое для того недоразумения!) закончилась, общественность худо-бедно смирилась с тем, что драконы никуда не денутся. Сейчас в Сети вовсю шли дискуссии, как эти «звери» могут быть полезны людям.
        Уже лучше, чем ненависть.
        …Неделю спустя Сильвен наблюдал рассвет на том памятном обрыве в горах у Эртена — где сам месяц назад всё сжёг. И даже не раз. Сейчас горе и бездонная тоска остались в прошлом — Сильвен помнил, но странно: эта память сделала его сильнее. Как и эмпатка, Эмма — её Сильвен тоже вспоминал, но с сожалением. Жаль, что не встретился с ней иначе: такой маг хорошо бы послужил Каэлии. Жаль, что её использовали другие… ничтожества, не понимали, какое сокровище им досталось. Да, эмпат бы пригодился, особенно на недавних переговорах со Штальсборгом, когда Роберт рассказал им о фее. Они не восприняли это ни легко, ни гладко.
        Как и Роберт, когда Сильвен ему только рассказал.
        Как и сама фея, когда дракон убедил своего короля с ней поговорить.
        Легко и гладко, наверное, вообще не бывает. А если и бывает — то как с Эммой: обман это или подвох. Что одно и то же, если вдуматься.
        Роберт с феей всё же разобрались. Хотя Сильвен сотню раз помянул «капризных девчонок». А потом с удовольствием спихнул на эту «девчонку» честь навести в Эртене порядок. А что — ей же подарили это место? Ну вот.
        «Всё лучше, чем я»
        Себя даже во главе города Сильвен если и представлял, то в шутку — и сразу смех разбирал. А фея пока, кстати, неплохо справлялась.
        «Почему ты не летаешь, дракон?» — её потусторонний голос звенел сейчас в ушах вместе с ветром. Сильвен вдохнул поглубже и уставился на камень под ногами, до сих пор чёрный и даже будто тёплый. Пепел в него словно въелся. Вдали же по-прежнему серебрилась река, а поля вокруг густо покрылись белыми цветами, будто звёзды попадали с неба и решили здесь, на земле, прорасти.
        «Что-то меня пробило на метафоры», — подумал дракон, поглядывая на край обрыва, где, обхватив себя за плечи и свесив вниз ноги, сидел Итан.
        Это всё фея, она как из Кейна «вылезла», так начала стихами изъясняться. Фиг поймёшь. Всё-таки девчонки есть девчонки. Это тебе не вино — они с возрастом только вреднеют.
        Итан особенно сильно вздрогнул от порыва ветра, и Сильвен повернулся к нему.
        — Тебе не холодно, малыш?
        — Н-н-нет. — Мальчишка смотрел на стыдливо розовеющее небо так зачарованно, что даже ненавистное обращение пропустил. — Как же здесь… к-к-красиво!
        Сильвен молча с ним согласился. Сам он, конечно, предпочитал ворчание каэльских вулканов, и даже запах тухлых яиц не мешал наслаждаться паром над пронзительно-синим озером… Но рассвет, пусть даже и так близко от бедового Эртена, действительно был красив.
        Вторя мыслям, в воздухе дрожала песня жаворонка. «И здесь он!» — подумал Сильвен, вспомнив свой дом в предместье Эртена. Надо будет его, кстати, оставить — и жаворонка, и дом. Сильвен к обоим уже как-то… прикипел.
        — Спасибо, — обернувшись, с чувством объявил вдруг Итан. — За всё, что вы для меня сделали…
        — Так я ничего и не делал. В колледж ты сам поступил. Кем, кстати, будешь потом? В универ пойдёшь? Хочешь совет бывалого? Не ходи! В Каэльском государственном преподы — просто звери, куда там драконам!
        Итан с улыбкой покачал головой. Потом поднялся — у Сильвена дыхание спёрло, как близко паршивец был от пропасти — шагнул навстречу дракону и обнял. Сильвен опешил.
        А Итан, отступив, словно ни в чём не бывало заявил:
        — Я уже всё решил: я пойду в авиацию.
        — Куда?.. На кой чёрт?
        — Его величество разрабатывает программу по привлечению драконов к полётам людей, — заученно, казёнными фразами королевского манифеста продолжил Итан. — И я…
        — Чёрт, я знал: это заразно, — пробормотал Сильвен.
        Итан, услышав, рассмеялся. Король и правда бредил самолётами, чего Сильвен никогда понять не мог.
        Итан снова отступил к краю обрыва.
        — Ты ведь будешь меня навещать? Мы же… друзья?
        Сильвен не назвал бы их отношения дружбой, да и вообще…
        — Не оставишь эти телячьи нежности, домой в Эртен пешком пойдёшь.
        Итан усмехнулся.
        — Зачем пешком? Полечу.
        И сорвался вниз.
        — Позёр, — пробормотал Сильвен минуту спустя, глядя, как парит в небе изящный серебристый дракон.
        И впрямь ещё немного — и все девицы по нему сохнуть будут. В смысле, драконицы. Да и люди, наверное… Многие, как и король, мечтают оседлать дракона. Прям спят и видят, извращенцы!
        Сильвен и сам подошёл к обрыву, посмотрел вниз. Поморщился.
        — Нет, с этим пора заканчивать, — сказал он вслух.
        Ветер унёс его слова, но это было и неважно: Сильвен уже всё решил.
        Главное — смотреть не вниз, а на небо. Тогда не упадёшь, а взлетишь.
        Превратившись, Сильвен оглядел себя — чёрная чешуя блестела на солнце. Пожалуй, даже красиво.
        Потоптался на краю обрыва. Вздохнул, посмотрел на играющего с воздушными потоками Итана.
        «Да чем я хуже?»
        Ничем — и Сильвен шагнул вниз.
        Сейчас не нужно было никого ловить, не нужно никого спасать, и даже красоваться ни перед кем не нужно. Наверное, поэтому крылья сначала повисли, как тряпки, а в ушах угрожающе взвыл ветер.
        Сильвен стиснул зубы, взглянул наверх, на подрумяненное небо. Ослеп на мгновение — и поймал воздушный поток.
        «Больше никогда, — думал дракон, взбираясь всё выше и выше, совсем не легко, словно гору штурмуя, — никогда я не буду ничего бояться!»
        Смелое утверждение даже для дракона, но страх и правда умер. Небо вокруг переливалось золотом и лазурью, и была в нём какая-то своя, чужая, странная, но — красота. Что-то внутри Сильвена отозвалось, что-то потеплело. Он даже огонь выдохнул — здесь не страшно ничего спалить. Здесь вообще не страшно.
        Больше нет.




        Эпилог


        Сильвен тяжело приземлился на детскую площадку — лапы тут же увязли в песочнице, на гребень хвоста упало чьё-то ведёрко, синее, с мордахой котика. Из него вывалился серебристый робот и повис на шипах драконьего хвоста — неподалёку от ведёрка. На когти нанизались пластмассовые формочки, яркие, розовые, в виде голов единорогов. Чудной маникюр получился.
        «Твою мать, — подумал Сильвен, глядя на замершую малышню. — Только не это!»
        Да-да, именно это — детишки понеслись к «дракоше» с таким радостным визгом, что дракоша чуть не оглох. Детей можно было понять: они ещё не знали, что дракон — это кошмар, зверь, чудовище и так далее. Для них дракон был живым воплощением сказок — и не каждый день это «воплощение» падает в твою песочницу. Его непременно нужно потрогать — подёргать за лапы, отковырять чешую, а ещё порезаться о шипы. Это же так весело!
        Тоже с визгом, но куда менее радостным, понеслись вслед за детворой матери. Они вскочили с окружающих песочницу скамеек, истерично потребовали снять «бедняжек» и зачем-то полезли за ними следом. Да, по шипам, многострадальной чешуе и гребню, ещё горячему после полёта.
        Дурдом.
        — Да у вас парковка занята! — оправдывался минуту спустя Сильвен, уже человек, отряхиваясь от песка.
        — Мы будем жаловаться! — надрывалась одна особенно крикливая мамаша. Кажется, это её дитя чуть не выдрало у Сильвена клык. — Вы не имеете права! Детская психика — такая хрупкая, а вы её травмируете!
        Травмированный малыш тем временем ковырял в носу — чешуёй Сильвена. «Порежется», — тоскливо подумал дракон, но промолчал. Мало ли, вдруг его замечание травмирует хрупкую детскую психику ещё больше?
        — А паразиты? — вспомнила другая мамаша. — Драконьи паразиты! Я недавно читала на форуме — они заразные!
        Сильвен опешил. Какие ещё, чёрт возьми, паразиты?
        — Нужно срочно сделать прививку от бешенства! — засуетилась третья. — Видите, как он на нас смотрит? Он точно бешеный! Аля! Аля, отойди от него! Мы сейчас же идём в больницу!
        Маленькая Аля немедленно попыталась зарыться в песок — если не целиком, как мышь-землеройка, то хотя бы как страус. Увы, мать оказалась проворнее — минуту спустя она уводила рыдающую малышку в полной уверенности, что ту испугал дракон.
        От драконов же одни беды.
        Следом засобирались и другие родительницы — прямиком в ближайшую больницу за прививками от бешенства. «Тупость не лечится», — подумал Сильвен, кое-как очистив брюки от песка. Оправдываться было бесполезно — если речь зашла о форумах, то там (Сильвен это не понаслышке знал) додумались до кое-чего похлеще, чем паразиты. Например, дракон излучает радиацию. А почему бы и нет? «Ну да, а люди излучают тупость, — думал Сильвен. — И порой это даже заразно».
        И не его вина, что на местной парковке машины чуть друг на друге не стоят. А если бы он на каре прилетел? Так хоть в человека превратиться можно. А кар не иголка, его, как крылья и хвост, не спрячешь.
        Вот за что Сильвен не любил кварталы «плебеев» — тесно, да и уровень грамотности у обычных каэльцев — как у сусликов. Впрочем, зачем обижать сусликов? Они при виде драконов разбегаются. Сильвен это тоже не понаслышке знал: недавно навестил Столичный зоопарк. От него даже тигр убежал, зато смотрители вместе с директором — наоборот. Тоже кричали о нежной психике своих подопечных и дикой травме, которую появление дракона им, несомненно, нанесло.
        Ну и кто после этого «низшая форма эволюции» (как писали на форумах)? Очевидно, дракон, решивший сводить друга посмотреть на зверей. Дурдом в квадрате.
        Впрочем, Итану понравилось.
        Нет, это ж придумали — драконьи паразиты! «Да мы куда чистоплотнее, чем эти все!» — думал Сильвен. Под «всеми» он первым делом подразумевал Верховного мага — Джереми большую часть времени плевать на свой внешний вид хотел. Вот внешний вид его аватара в «Подземельях и драконах» — это да, это важно. Драконы в игре должны восхищаться великим рыцарем Джеремией. А настоящие драконы пусть себе морщатся, Джереми незлопамятный.
        Пройдя по узкой дорожке мимо спортивных турников, сейчас, в разгар дня, совершенно пустых, Сильвен направился к знакомому подъезду типовой многоэтажки. Впрочем, здесь все подъезды казались знакомыми — на взгляд дракона, они были совершенно одинаковыми: грязные, тёмные и просто неприлично вонючие. Отовсюду несло людьми — потом, пивом… хлоркой. «Почему плебеи так любят хлорку?» — недоумевал Сильвен. Полно ведь чистящих средств с экологичными ароматизаторами. И, главное, даже дракон не скривится. А тут — го-о-осподи, как в главный Столичный бассейн нырнул. Случился у Сильвена как-то подобный опыт. Думал, подохнет от отравления.
        На крыльце пятеро подростков, один другого интереснее (кто вообще придумал втыкать себе кольца во всякие непредназначенные для этого места? да вдобавок краситься в цвета совершенно химические, просто «вырви-глаз») сгрудились у планшета, перегородив собой дверь. Рядом стояла целая батарея пива, да и несло от мальчишек совсем не никотином, а кое-чем покрепче. Это «кое-что» — модное зелье из Штальсборга — лично Сильвен замучился изымать на таможне (точнее, орать на таможенников). Дрянь вызывала зависимость — и распространялась по королевству просто с угрожающей скоростью. Так и чесались лапы прислать Штальсборгу «ответку». Феий десант, например?
        Подростки совершенно дракона не замечали — они, как зачарованные, смотрели на экран планшета. «Вы почему не в школе?» — удивился Сильвен. Но промолчал. Мало ли, может, каникулы у молодёжи? Зима в Каэлии мягкая, с летом спутать — раз плюнуть. Почему бы и не отдохнуть?
        — По древней каэльской традиции, — слышалось из динамиков планшета, — его величество уже представил наследника иностранным послам. Принц Рэндом чувствует себя отлично…
        Сильвен вспомнил и вздрогнул. Отлично себя чувствует принц Рэндом, просто замечательно! На посла Штальсборга он умудрился нагадить, а послу Карвеста — подпалить усы. Посол же Австании — известный умник — поинтересовался: «Почему его высочество дышит пламенем, если его мать — воздушный дракон? Мне казалось… как это? Воздушные драконы не выдыхают пламя». И все тогда уставились на Сильвена, словно подозревали, что королева с ним согрешила.
        Сильвен очень в тот момент пожалел, что не может по примеру кое-кого подпалить кое-кому усы. А лучше зад. А лучшее вообще всё.
        — … как и его мать. Королева Лиана приняла решение сама заниматься сыном…
        Додумалась тоже! Мать-героиня.
        Сильвен наклонился и увидел, как на экране похудевшая Лиана поёт малышу Рэндому колыбельную. Журналистка умиляется, зрители, судя по физиономиям подростков, тоже. А вот Рэндом был не в восторге, и Сильвен отлично его понимал. Когда над тобой воют: «Засыпа-а-ай!» — не то что не заснёшь… Хочется прикончить певца!
        — А если у него ещё братик родится? — спросил кто-то из подростков, глотнув пива. — Как они власть делить будут?
        — Это же короли, — ответили ему. — У них типа один сын всегда, не?
        — Ну так, когда мать — дракон…
        — Хм. Ну да, кто его знает…
        Последнее время это — и частная жизнь королевской семьи вообще — были темой номер один в жёлтой прессе. Реальность всегда круче любого вымысла, а о жизнь королей простолюдины во все времена обожали посудачить. Сильвен никогда не понимал, почему. Узнали бы они Роберта поближе, точно бы заскучали — тот ведь ещё зануда.
        — Если у него родится ещё один сын, — пробормотал дракон, — я повешусь.
        Подростки наконец его заметили.
        — От двери отошли! — рыкнул Сильвен.
        Мальчишки зачарованно смотрели на него. «Кинетесь просить автограф — урою», — подумал Сильвен. Да, находились среди зевак самоубийцы, бывало.
        — Отошли или подпалю к чёртовой матери!
        Они так же зачарованно подвинулись — все, одним слитным движением. Сильвен, качая головой, вошёл в подъезд.
        — Королеве привет, — донеслось несмелое вслед.
        Сильвен закатил глаза. Королеве, ещё бы! Драконов в целом могли не любить (и до сих пор не слишком любили, хоть уже и не пытались повесить на них все грехи мира). Но королева! Королева же вела блог — на который подписалась чуть не вся Каэлия. Королева… блогер, мать её! Совсем во время беременности от скуки крыша поехала.
        Ничего, зато сейчас развлекается.
        Рейтинг Сильвена за последние месяцы тоже вырос. Да настолько, что желающие получить автограф действительно находились.
        Во-первых, кое-кого и в родной Каэлии впечатлила та королевская ссора в саду Лианы. Сад, кстати, Сильвен лично потом сажал — а Лиана, надутая, как пузырь, восседала в кресле качалке под тентом и наблюдала. «А во-о-он там была королевская сирень. Нет, это не королевская сирень. И это тоже. Силь, ну ты чего — это же шиповник!» Сильвен крепился и молчал, потому что… беременная же. Королевам в положении вроде как не говорят, куда мечтают засунуть тот самый шиповник. И чёртову сирень.
        Нет, это каэльцам не показали. Зато по Сети разошлось видео, как Сильвен раздувается над городом — такой могущественный, такой… «Милаха!» — восклицали многочисленные поклонницы. Оказалось, число желающих переспать с парнем, который время от времени превращается в огромного крылатого змея и дышит пламенем, зашкаливало. А кое-кто из трезвомыслящих каэльцев уже считал Сильвена главным защитником королевства. Такое-то чудовище — все соседи испугаются.
        Эти соседи уже достали Сильвена своими «предложениями, от которых вы не сможете отказаться», но не суть.
        Во-вторых, королевские пиарщики сняли целый сериал о том, как Сильвен и прекрасная рыжеволосая сыщица пытаются снять с драконов подозрение в том взрыве во время интервью. Ферета, кстати, посмертно оправдали, Эмму, тоже посмертно, обвинили. Её роль в сериале играла известная актриса, аппетитная — так бы Сильвен её и съел. Он был её поклонником (и время от времени любовником), однако ни серии из того опуса не посмотрел.
        Бред потому что.
        Хотя рейтинг у шоу был весьма и весьма. Сценаристы наплели парочку сражений, погонь, обязательные постельные сцены…
        Ну бред же.
        Кстати, о постельных сценах. И незаконченных делах…
        Илона в пижаме — футболке с единорогом и коротких шортиках — смотрелась просто великолепно. Особенно… эм-м-м… шортики, когда девушка наклонялась, чтобы выжать насадку швабры в ведре, от которого пахло цветами — ландышами, вроде бы. А вот сама девушка благоухала кофе и свежим, только что из печи, хлебом. Такая уютная, такая солнечная…
        Такая строгая, когда обернулась и увидела незваного гостя.
        — Вас так и не научили стучать, господин Сильвен?
        Дракон с усмешкой потянулся — и постучал. По двери. И до прихода дракона, между прочим, незапертой.
        Хотелось ещё постучать, а точнее — шлёпнуть по этой соблазнительной попке, в шортиках скорее выставленной напоказ, чем скрытой. Но Илона вряд ли сочла бы это комплиментом. Сильвен помнил, что с ней так нельзя. Не пошло, нет, ни в коем случае.
        — Я постучал.
        — Считайте, что вам не ответили. — Илона, хмурясь, оставила в покое швабру (кто ещё пользуется этим раритетом? есть же роботы-уборщики) и подошла ближе.
        — Однако вы со мной говорите. — Сильвен был само очарование. Во всяком случае он так думал.
        — Катитесь к чёрту. — А вот Илона раздражение даже не пыталась скрыть.
        Сильвен усмехнулся. И не сдержался: подхватил девушку за талию — слишком близко сыщица подошла. Поцеловал — жарко, и чтобы не сомневалась, чего он хочет.
        Впрочем, Илона и так это отлично знала. Она ответила — поцелуй вышел долгим, чувственным. Зато когда закончился, девушка тут же врезала дракону под дых. А пока тот, шипя, приходил в себя («С-с-стерва!»), вытащила из какого-то тайника пистолет. И прицелилась.
        — Пошёл вон.
        Сильвен продемонстрировал ей букетик фиалок. Такой легко спрятать даже в кармане, особенно в кармане кожаной байкерской куртки, таким сложно отхлестать, а ещё — все же женщины от цветов млеют, разве нет?
        Илона изогнула бровь.
        — А королева не против?
        — В смысле? — «Неужели и она верит в сказки про «грех королевы»?»
        — В смысле, это же из её сада.
        — А, — Сильвен улыбнулся. — Не-е-е, ей сейчас не до того. Илона, я пришёл с миром. Честно.
        Девушка подняла брови. Вообще, они у неё выразительные, Сильвен давно это заметил.
        Он добавил:
        — Как насчёт экскурсии в Королевский банк?
        — На кой мне сдался твой банк? — Илона ещё и прищурилась.
        Сильвен улыбнулся.
        — Что? И граф Сеттерс тебе уже не нужен? Ты придумала, как подбросить ему прослушку? Потому что у меня-то она есть, а вот ты без королевского доступа к данным…
        Илона вздохнула и опустила пистолет.
        — Откуда ты знаешь, над чем я сейчас работаю?
        — Не ты одна умеешь слушать. — Сильвен протянул руку. Ещё он отлично знал, что её брат-дракон сейчас в колледже и вернётся поздно вечером. Наверное, всё-таки нет сейчас каникул… — Мир?
        Илона поморщилась.
        — Я не буду с тобой за это спать.
        — Ты и правда так плохо обо мне думаешь?
        Девушка окинула его задумчивым взглядом и положила пистолет на полочку — как раз между белым медвежонком и брелоком в виде дракона.
        — Хм.
        — Кстати. — Сильвен положил рядом букетик фиалок. — Спасибо, что всё рассказала Роберту. Ты была права. Насчёт… эмпатки.
        — Я всегда права. И нет, даже не жди — в коллекцию фанаток, готовых раздвинуть для тебя ноги, я не войду.
        Сильвен покачал головой.
        — Вообще-то, я думал войти в твою коллекцию. Но если ты настолько неприступна…
        Илона закатила глаза — а потом потянула дракона за воротник на себя. Хмыкнула.
        — Ты изменил строгим официальным костюмам? Где пиджак с рубашкой?
        Сильвен, в коже с ног до головы, теперь открыто носил свои украшения. Не все, конечно, но… Смотрелось тем не менее брутально. Во всяком случае, так считали его фанатки на одном из форумов.
        — Официальный стиль — не моё, — улыбнулся дракон, делая шаг вперёд. — Что ж, командуй, моя леди.
        Илона усмехнулась и промолчала. Для некоторых вещей слова не нужны — только мешают.
        Дальше последовал, естественно, поцелуй. Потом ещё один. И даже ещё.
        — Мой дом. Мои правила, — заявила после Илона, отдышавшись. — Ты понял?
        — Я вообще думаю, что мы теперь друг друга отлично понимаем.
        — Какой же ты болтун…
        — Значит, ты пойдёшь ко мне работать?
        — Ты серьёзно хочешь сейчас об этом поговорить? — Девушка поймала взгляд дракона и со вздохом отодвинулась. — Королевский доступ к данным дашь?
        — А тебе не поплохеет? — Потом всё сольёт заказчикам как пить дать!
        — Что ты, милый, только похорошеет. Так дашь? Или убирайся.
        Сильвен посмотрел на грудь сыщицы в вороте сползшей с плеч футболки.
        — Ладно. — «Но я буду держать тебя на крючке, крошка».
        — Уговорил, пойду. — «А я — тебя» — Ты всё настроение испортил, ты это знаешь?
        Сильвен рассмеялся.
        — Я исправлюсь. Иди сюда…
        … — А ты теперь летаешь, да? — спросила Илона позже, намного позже, уже под вечер.
        Сильвен лениво перебирал её волосы. Теперь ему не казалось, что рыжая любовница — это пошло. Все, связанное с Илоной, не могло быть пошлым. Никак.
        — Да.
        — Покатаешь?
        Сильвен хмыкнул, подавив желание пошутить на эту тему: «А тебе не хватило?»
        — Я подумаю.
        — Эй!
        — Моё небо, — откликнулся дракон. — Мой дом. Мои правила.
        Теперь он и сам в это верил.