Война на пороге твоем Дмитрий Самохин
        Ларс Русс #02 Его имя - Ларс Русс. Он - полномочный Диктатор Земной Федерации, которая, сама того не подозревая, находится на пороге войны с воскресшей спустя многие тысячелетия цивилизацией Предтеч.
        Галактика разделилась. Люди и негуманы находятся перед выбором: чью сторону занять в грядущей войне? Но они бессильны перед надвигающейся угрозой… И только он, Ларс Русс, способен изменить расстановку сил и предотвратить войну. Его главная тайна в том, что он - не человек Он один из Предтеч, возглавивший сопротивление расе, пожелавшей вернуть утерянное в тысячелетиях могущество.
        Времени не осталось, ибо ВОЙНА НА ПОРОГЕ ТВОЕМ!
        Дмитрий Самохин
        Война на пороге твоем
        Часть I
        ДИПЛОМАТИЯ НА ПРЕДЕЛЕ
        ГЛАВА ПЕРВАЯ
        Я - падающая звезда, перечеркивающая небо,
        Как тигр, не признающий законы гравитации.
        Я гоночный автомобиль, мчащийся как леди Годива,
        Я буду двигаться, двигаться - ничто не остановит меня.
        Ф. Меркьюри
        Я распахнул дверь дома, где обитал последние две недели, и мне выстрелили в голову. Положеньице, прямо-таки сказать, неприятное. Пуля медленно скользила, рассекая пространство и приближаясь к моей голове с неумолимостью рока. Она должна была войти точно между глаз. И я начал движение, отклоняясь в сторону, ускользая с траектории движения смерти. Пуля впилась в дверной косяк, высекла из металла искру. Я бросился вперед, впечатывая кулак в челюсть стрелявшему. Он не ожидал от меня такой прыти. Практически сам нарвался на кулак, пытаясь сгруппироваться для нового выстрела. Я вырвал из его рук пистолет, пробил дыхание сильнейшим ударом левой руки и свернул ему челюсть рывком справа. Тело мужчины в сером заскользило по стене к полу. А я бросился бежать.
        Бежать…
        Бежать стремглав…
        Бежать со скоростью света…
        Бежать, пока не зажали в кольцо огня и не стерли с лица планеты вместе с этим заштатным городком, имевшим несчастье меня приютить…
        Но как и когда я прокололся? Как «Серые Глаза императора» - тайная полиция Большой Сферы Кйошо - вычислила в скромном торговце из Алиатиды лазутчика, шпиона, присланного в сердце страны, дабы изнутри высосать ее силу?..
        Впрочем, никто меня не присылал. Я прибыл сам. С тайной миссией, которую выполнить мог только я -Ларс Русс…
        Подхватив с пола пистолет «серого», я бросился бежать. Цель - лестница, что вела на крышу, где вчера вечером я оставил «Калипсо».
        Распахнул дверь, выводившую на лестничную площадку, и лицом к лицу столкнулся с
«серым». Моего появления он не ожидал. Глаза у него округлились, а затем закатились - после сокрушительного удара в нос. Нос под моим кулаком хрустнул и провалился в глубь головы. «Серый» рухнул на пол. Не прекращая движения, перескочил через безжизненное тело и кинулся к лестнице.
        Восемь этажей я пролетел, как восемь страниц телефонного справочника с предложениями разных контор ритуальных услуг, и выпрыгнул на крышу, вынеся попутно дверь, что выросла на моем пути. И тут же угодил под шквал огня!
        Пули неслись в меня со всех сторон. Я уворачивался от смерти, прилагая к этому максимум своих возможностей. Пули вспарывали воздух вокруг, вышибали из бетонной стены крошку, крушили тарелки спутниковых антенн. Я скользнул за какой-то нарост на крыше здания и, не давая противнику расслабиться, выскользнул с другой стороны, открывая огонь с двух рук. Первым в левой руке заговорил подобранный пистолет
«серого» - стандартная компактная машинка для убийства, любимая специальными агентами. Ее поддержал справа миниатюрный «Шторм», создающий огневую бурю и способный одним залпом лишить жизни целый полк элитных гвардейцев.
        Вдалеке виднелся «Калипсо». Я направился к кораблю, выкашивая по пути «серых», которые живым заслоном встали между мной и средством к бегству. Разрядив трофей, метнул его в голову «серого», воспользовавшись замешательством, свернул ему шею, одновременно поражая огневым шквалом «Шторма» последних специальных агентов, мечтавших о моей смерти.
        Перебросив «Шторм» в левую руку, я прижался спиной к «Калипсо», нащупал в кармане легкой летней куртки капсулу сигнализации, щелкнул выключателем и передо мной плавно разверзся зев люка. Впрыгнув в кабину пилота, задраил шлюз, рухнул в кресло и запустил стартовую программу корабля.
        На крышу высыпали «серые» - человек пятнадцать… Откуда их столько развелось! И почему они заинтересовались внезапно моей персоной? Работал себе под прикрытием несколько недель, никого не трогал. И меня не замечали. Но стоило мне выследить Влада Черта и выйти с ним на связь, как сразу муравейник залихорадило! Закопошились воины, точно в центр их логова кто-то вогнал огромную палку!..
        Обнаружив павших товарищей и продолговатое яйцо «Калипсо», которое, послушное моим рукам, низко гудело, готовясь к взлету, «серые» открыли огонь. Пули целовали борт корабля, но внутрь не проникали, отскакивая от легкой гражданской брони.
        Запустив программу срочного старта, резко сорвал корабль с крыши, покидая беспомощных «серых». Я нисколько не сомневался, что в воздух уже подняты корабли для перехвата. Стоило поспешить, чтобы затеряться. Весьма проблематичная цель, если учесть то обстоятельство, что воздушное пространство не было заполнено транспортом.
        Я взял курс на юг. Там располагался Карусель-Град - туристический рай этого захолустья: море аттракционов, клубов, казино и прочей завлекательной мишуры, способствующей эффективному прожиганию жизни. В Карусель-Граде людно всегда! Из Карусель-Града регулярно поднимаются на орбиту планеты потоки катеров и кораблей!.
        Попытку в одиночку прорваться на орбиту мгновенно пресекут. Просто сожгут! А вылавливать беглеца в туристическом потоке никто не будет. Это практически невозможно, да и проблем с туристами потом не оберешься…
        Большая Сфера Кйошо - странное местечко. Все планеты Земного Пояса охвачены войной с воскресшими после двухсотвосьмидесяти тысяч лет небытия Предтечами. В войну вовлечены и негуманоидные расы… А здесь жизнь течет так, точно ничего не происходит! Несмотря на то что Император Большой Сферы ОТКРЫТО поддержал Правительство Предтеч и выступил против Земной Федерации, его поддержка выразилась пока лишь обращением коронованной особы к народу.
        Чем уж так не угодила Земля Серому Императору - остается только гадать. Но вслед за Сферой против Земной Федерации выступили многие мелкие планеты и торговые образования. Они мечтали избавиться от покровительства Земли и обрести независимость усилиями Предтеч. Не ведали, наивные, что, ускользая от земного протектората, попадут в куда более жесткую кабалу…
        На экране заднего обозрения показались восемь крохотных точек, которые с устрашающей скоростью стали приближаться, превращаясь в флаеры с государственными номерами…
        До Карусель-Града добраться я не успел. Настигли по дороге. С таким эскортом не имело смысла появляться в городе: заблокируют, заставят приземлиться или сожгут в небе. Стало быть, без боя не обойтись… Я щелкнул клавишей компьютера, включил камеру, обозревавшую подбрюшье «Калипсо», и обнаружил, что пролетаю над извилистой рекой, похожей на штопор, по берегам которой стояли одинокие коттеджи фермеров с сараюшками и специальной техникой для обработки полей.
        Прибавил скорости, уклоняясь от реки. Подо мной вырос густой черный лес - подходящее место для боя!.. Я вцепился в штурвал, закрыл на долю секунды глаза, собираясь с силами и сосредоточиваясь, затем резко ушел вверх, ввинчиваясь носом в вышину. Набрав высоту, заложил замысловатую петлю и оказался в хвосте преследователей. Рука плавно легла на гашетку пулемета, и огненный поток потянулся к хвосту первого корабля. Он вспыхнул, точно бадья с бензином, и рухнул вниз. Не расслабляясь, переключился на следующую цель… Прежде чем «серые» сообразили, что их жгут со спины, я расправился с шестью кораблями! Оставшиеся сыпанули в стороны и стали зажимать меня, согласовывая свои действия по интеркому.
        Я криво усмехнулся, поражаясь их наивности и глупости. Неужели еще не поняли, что меня им не остановить? Я - как метеорит, который горит, проходя атмосферу планеты, но четко следует к намеченной цели, чтобы разбиться о какой-нибудь город, завод или водохранилище!
        Вновь резко взмыл вверх, уклоняясь вправо. Лететь вниз головой не только неудобно, но и неприятно. Через минуту, правда, начинаешь привыкать… Подо мной появился один из кораблей преследователей.
        Максимально вывернул дуло пулемета - практически перпендикулярно корпусу «Калипсо»
        - поймал в перекрестье прицела «серого» и размазал его в воздухе. Корабль взорвался, разлетелся вокруг горящими осколками…
        Последний «серый» поумерил пыл. Чувствовалось, что он растерял всю свою смелость, наблюдая страшную судьбу своих коллег.
        - Уходи! - посоветовал я ему.
        Кажется, он меня услышал.

«Серый» развернулся и стремительно стал удаляться. Вскоре он пропал с экрана бортового компьютера.
        Я возобновил путь. Карусель-Град ждал меня.
        Требовалось срочно покинуть Большую Сферу Кйошо. Временное отступление… Но я еще вернусь - не успел закончить дело, ради которого прибыл во владения Серого Императора. А отступать от намеченного плана в ситуации, когда Земля медленно, но верно теряла союзников в грядущей войне с Предтечами, мне было как-то не с руки. Только две-три планеты, включая Амбер, оставались верны Земле. Федерация Земного Пояса целенаправленно разваливалась, угнетаемая изнутри агентами Предтеч…
        Предтечи - загадочная раса, существовавшая и правившая всей известной частью Галактики двести восемьдесят тысяч лет назад, а затем исчезнувшая при загадочных обстоятельствах, уступив место новым цивилизациям. Предтечи оставили повсюду различные артефакты, напоминавшие об их существовании.
        Один из таких артефактов - Планету-Мавзолей - обнаружила экспедиция профессора археологии Бен-Андреева. Экспедиция, как мне удалось установить, занималась раскопками прото-фазойской культуры - одной из древних галактических рас, которая то ли существовала, то ли нет. Приступив к раскопкам, ученые обнаружили Мавзолей, в котором лежали шесть семилетних детенышей явно гуманоидного происхождения. Дети спали…
        Сами того не желая, археологи активировали процесс расконсервации Мавзолея. Началось пробуждение. На Землю экспедиция вернулась в ином составе. Проснувшиеся детки превратились для археологов в кошмар. Они убили всех спасителей и, поворотив исследовательский корабль, устремились в космос. За время полета, продолжавшегося четыре дня, успели разработать план дальнейших действий и изучить язык землян при помощи «универсального лингвиста».
        Дети посадили корабль на Марсе, имитировали катастрофу и выбрались к поселению землян. Попросили помощи, сославшись на то, что путешествовали с религиозной общиной, но корабль разбился. Они, мол, единственные выжили…
        Им поверили - сложно не поверить семилетним истощенным крошкам, которые дрожат от страха и голода!.. Корабль нашли. Поселенцы убедились в правдивости слов малюток, которые позаботились о достоверности легенды. Сектантов никто искать не стал.
        С Марса их перевезли на Землю и поместили в детский дом. Так генетическая бомба в чужом обществе обрела кров. Они росли волками в собачьей стае…
        Ларс Русс - имя, которое я дал себе сам. Я - один из Предтечей, генетическая бомба, которая не сработала.
        Когда мои сородичи нарастили мощь, обзавелись деньгами и влиянием, то выступили против Федерации Земного Пояса. Я служил для них отвлекающим маневром, внося сумятицу в ряды врагов. Пока большая часть спецслужб Федерации Земного Пояса охотились за мной, началась война, и я узнал, кто я такой. Вспомнил свое настоящее имя - Скан Джун Таш.
        План Себастьяна Гоевина (Лкан Джун Стоша), предводителя Предтеч, негласного лидера, - сорвался. Я не принял сторону сородичей. Я поддержал Землю и был провозглашен Полномочным Диктатором Земли на время войны с Предтечами, заменив убитого Гоевином президента Земли Схай Суренд-ранатха. Последний, как и я, был представителем расы Предтеч и, так же, как я, не пожелал вести войну против Земли, дабы утвердить влияние и могущество возрожденной расы. Он, как и я, отмел главный посыл Гоевина, что двум гуманоидным расам в одной Галактике не властвовать.
        Война началась неожиданно и сокрушительно для Земли.
        ГЛАВА ВТОРАЯ
        Праздность - опытное поле, на котором дьявол испытывает семена новых грехов и выращивает укоренившиеся пороки
        А. Бирс
        До Карусель-Града я добрался без осложнений. Приблизившись к городу, снизился до уровня основного транспортного потока, который втягивался сюда со всех концов Большой Сферы Кйошо, втиснулся в трехуровневый ряд флаеров, сбросил скорость и включил автопилот. Перестав обращать внимание на экран и показания приборов, я уткнулся в компьютер, пытаясь установить связь с Информационным терминалом Карусель-Града. Меня интересовало, в какое время открывается ближайшее Окно на орбиту планеты. Это занятие могло стоить мне свободы, а то и жизни.
        Я чуть было не прозевал блокпост, выставленный полицией при въезде в город. Огромный сканер-экран висел в воздухе - сквозь него проходил каждый корабль, направлявшийся в Карусель-Град. Искали явно меня, а что я мог противопоставить? Сканер-экран считывал индивидуальные идентификационные номера посудин. Стало быть,
«Калипсо» засвечен… Впереди - три корабля. Можно успеть… В любом случае, иного выхода не было.
        Я запустил программу «Мираж», разработанную для внешней разведки в специальных секретных лабораториях Службы Безопасности Земли. «Калипсо» снабдили ею по личному распоряжению Леопольда Груфмана, главы СБЗ. «Мираж» экранировал индивидуальный номер, синтезировал новый и направлял его на сканер… Удобная вещичка, если, конечно, вовремя запустить. Кажется, я успевал.

«Мираж» проверял базы данных, пролистывал страницы, одновременно загружая индивидуальную матрицу корабля. Сквозь сканер-экран проскочил следующий корабль. Очередь медленно сокращалась. «Мираж» раскинул щупальца через все информационное поле корабля, опутал коконом, защищая от пронзающих насквозь лучей сканер-экрана.

«Калипсо» проскользнул контур сканер-экрана. Я замер, готовясь к худшему. «Мираж» был опытным образцом, прошедшим полевые испытания, но еще ни разу его не применяли в боевой операции. Департамент Новых Технологий, как и в случае с «Хамелеоном», доверил почетную миссию первого практического использования мне. Как поведет себя
«Мираж» в реальности? Крис Йохансон, директор ДНТ, утверждал, что все пройдет гладко. Но я сомневался. Все-таки новая программа… Никто не застрахован от ошибок.
        Получилось! «Мираж» сработал идеально!..
        Полиция, контролирующая сканер-экран, ничего не заподозрила. Никаких осложнений. Никаких сомнений. Им ли противостоять натиску новых технологий?! Хотя надо признать, что «Миражу» явно не хватает оперативности.
        Я оказался в Карусель-Граде. Компьютер просигналил, привлекая мое внимание. Информационный терминал города выдал данные о предстоящем Окне. Я застонал от злости: здесь предстояло провести ближайшие восемь часов…
        Отель «Голод Рояль» располагался на центральной площади города, носившей имя великого комика давно минувших времен Чарли Чаплина. Пока я не оказался на этой планете, о господине Чаплине и слыхом не слыхивал. Нужно быть большим ценителем юмора или историком, увлекающимся периодом двадцатого века, чтобы знать это имя.
        На площади имени Чарли Чаплина помимо отеля, который я выбрал для себя, два заведения яркими неоновыми вывесками зазывали посетителей: казино «Сфера Фортуны» и - я глазам своим не мог поверить! - виртхаос «Запрещенное Удовольствие» для обитателей Федерации Земного Пояса.
        На планетах, живших под протекторатом Земли, виртхаосы работали на полулегальном положении. Их посетителям после сеанса стирали память - дабы негуманоиды не узнали о существовании подобного заведения. Оставалось только жгучее желание вернуться и испытать удовольствие вновь. Информация об истинном смысле виртхаоса была опасна, но только в том случае, если бы она попала в руки негуманов: Мог возникнуть нешуточный конфликт!.. Однако ныне, когда большая часть негуманоидных рас вступила в войну на стороне Предтеч, опасаться осложнений было по меньшей мере глупо: конфликт уже существовал.
        Во мне зрело желание посетить виртхаос. Однажды я там побывал… Очень хотелось именно на него истратить восемь часов. Уж в виртхаосе меня точно никто искать не будет!..
        Впрочем, имелась одна опасность: операционный стол, ожидавший меня после сеанса. Я
        - единственное существо в Земной Федерации, которому нельзя ничего удалить из памяти, поскольку последняя надежно заблокирована. По этому признаку вычислить меня не представлялось сложным.
        Я решил отказаться от виртхаоса и плавно опустил корабль на свободную парковочную площадку перед парадным входом в отель. «Королевский Голод». Занимательное название для гостинцы. Надеюсь, по крайней мере, здесь кормят!..
        Передо мной вырос длинный худой мальчик в фирменной форме с инициалами отеля, и я бросил ему капсулу зажигания от «Калипсо». Он язвительно хмыкнул и укрылся в кабине корабля. Я, не оглядываясь, направился по ковровой дорожке в гостиницу.
        У стойки достал кредитную карточку со встроенной чип-картой, на которой было выжжено удостоверение личности. То, по которому я прибыл на Большую Сферу Кйошо, наверняка уже засвечено и находится в розыске.
        Ко мне подошел невзрачный бледный портье с выпуклыми глазами, которые того и гляди собирались выпасть из глазниц и укатиться под стойку. Он уныло поинтересовался:
        - Чего желаете?
        - Номер на ближайшие сутки! - распорядился я.
        - Двадцать кредитов, - печально сообщил он.
        - Помилуй бог, за такие деньги, можно снять целый дом! - проворчал я, протягивая ему кредитку и удостоверение.
        На мой выпад портье никак не отреагировал. Молча принял кредитку, прокатил ее в магнитном приемнике и стал ждать, пока терминал свяжется с банком на Земле, обработает данные, считанные с карты, и подтвердит или запретит проведение операции.
        Прошло две минуты. Из терминала выползла лента чека.
        - Восьмой номер, - процедил портье, возвращая кредитку вместе с чеком банка-терминала и протягивая магнитную карту-ключ от апартаментов.
        Восьмой номер располагался на втором этаже. Окна, к моему неудовольствию, выходили на виртхаос. Устрашающее соседство! Восемь часов бороться с желанием посетить сеанс - это испытание для нервов!..
        Я закрыл за собой первую дверь, оставил чуть приоткрытой вторую, придвинул стул. В ванной комнате на туалетном столике обнаружил вазу, наполнил ее водой, искусственным нетающим льдом из холодильника и, взобравшись на стул, водрузил вазу на вторую дверь - чтобы при малейшем колебании она спикировала на голову непрошеного посетителя.
        Хотелось вздремнуть. Что может быть лучше после отчаянного боя и стремительной погони, чем погрузиться в сон?.. Но стоило мне улечься и смежить веки, как мозг тут же включился в работу.

…Я прибыл на Большую Сферу с одной целью: свергнуть правительство Серого Императора. Сделать это мне казалось проще простого: выйти на контакт с оппозицией и сообщить представителям генерала Лю Дафна, главного противника императора, о поддержке его заговора на Земле. Далее дело оставалось за малым. Генерал выступает против Императора и просит вмешательства у правительства Земли. Я, как Диктатор Земли, распоряжаюсь о введении контингента миротворческих сил…
        На деле все получилось куда сложнее. Генерал Лю Дафн оказался трусливым маразматиком, не способным даже на самостоятельное путешествие в туалет.
        Серый Император держал его за дежурного шута, управляемого на расстоянии.
        Надежда на переворот провалилась с треском… Мы теряли тем самым еще одну планету, а вместе с ней - сотню более мелких, входящих в систему Большой Сферы. Федерация Земного Пояса медленно таяла, точно айсберг, вынесенный на экватор. А Большая Сфера Кйошо пополняла ряды союзников отлично вышколенными пилотами боевых космических истребителей и могла регулярно осуществлять поставки КЕ-двигателей - надежных, как сила тяготения.
        Мощность армады Предтеч и так поражала воображение. Мне, как Диктатору Земли и просто представителю расы Предтеч, было вполне ясно, что в войне, ныне вяло протекавшей в пограничных зонах Федерации, одной моей планете не выстоять. Требовался союзник, а то и союзники. У нас оставались считаные месяцы, недели, а может, и дни, чтобы заполучить хотя бы один весомый, а лучше решающий козырь в преддверии надвигавшейся неумолимо глобальной войны. Как говорится - никогда и никакой козырь в рукаве не бывает лишним!.. Прежние пограничные стычки в расчет мною не брались. Теперь армия Предтеч, выдвинувшись из глубин Галактики, зависла в приграничье, как дамоклов меч.
        Чего ожидал Себастьян Гоевин?.. Почему не нападал на ослабленную Земную Федерацию? .
        Эти вопросы мучили меня с момента провозглашения диктатором.
        Сколько прошло времени?.. Всего две недели, а складывалось ощущение, что несколько лет…
        В коридоре раздался шорох. Посторонний попытался незамеченным проникнуть в мой номер.
        Я встрепенулся, осторожно сполз с кровати, вытаскивая из кармана куртки «Шторм». Неужели «серые» опять вышли на мой след? В таком случае остается лишь уповать на удачу и свою проворность. Ибо только при наличии этих двух факторов мне удастся улизнуть с планеты…
        Я распрямился и легко скользнул к двери. Скрипнула открываемая дверь. Вторая дверь качнулась, опрокидывая на гостя кувшин с водой и льдом.
        Тяжелый удар дезориентировал гостя. Я, выскочив из комнаты, ухватил его за грудки и резко рванул на себя, впечатывая грузного мужчину в противоположную стену. Челюсть пришельца хрустнула, тело безжизненным мешком осело на пол, оставив на стене кровавые подтеки.
        Склонился над ним, перевернул и обнаружил бородатое лицо с закатившимися глазами. Бородач пребывал в пограничном состоянии. Воспользовался этим и тщательно его обыскал, но ничего в карманах не обнаружил… Дождаться, когда придет в себя, и тщательно допросить? Или перестраховаться и покинуть отель? Вдруг за ним спешат другие?..
        Я выбрал второй вариант. По черной лестнице спустился на задний двор, где, помимо мусорных контейнеров и стайки бродячих кошек, никого не наблюдалось. Спрятав
«Шторм» под куртку, вышел на улицу и направился на площадь Чарли Чаплина.
«Калипсо» со стоянки отеля забирать не стал - позабочусь об этом через несколько часов, перед самым отправлением…
        Где же провести остаток времени?.. Я укутался в куртку, чувствуя, что здорово похолодало. На глаза в очередной раз попался виртхаос. Больше я не сомневался и решительно направился к яркой вывеске. Если на Большой Сфере виртхаос располагается так открыто, столь свободно себя рекламирует, то и внутренняя безопасность тут, вероятно, понежнее, чем у землян…
        Решительно пересек площадь и вошел в здание. Меня встретил учтивый молодой сотрудник, который, поклонившись, осведомился о моих намерениях и предложил следовать за ним. Я подчинился.
        Мы очутились в просторной комнате, где из мебели имелись лишь стол и два стула. На столе лежали лист бумаги и ручка.
        - Заполните, пожалуйста, анкету и подпишите договор, - предложил молодец, замерев у дверей.
        Я сел на стул, пододвинул к себе бумагу и стал резво отвечать на вопросы. Договор прочитал внимательно. Он мало чем отличался от того, который мне уже приходилось заполнять. За исключением одного пункта: никто не чистил память после сеанса - здесь не боялись конфликта с негуманами… К тому же, насколько я помнил, этот виртхаос принадлежал другой компании, нежели та, что объявила на меня охоту.
        Подписав все документы, я отложил ручку.
        - Пойдемте, - пригласил сотрудник.
        В соседней комнате, напоминавшей операционную, он указал на кресло, в котором я и разместился. Руки мои прочно оплели лианы детекторов и считыватели сканеров, голову покрыл шлем, ощетинившийся проводами. Сотрудник что-то набрал на пульте управления, и свет померк перед моими глазами.
        Появился красный экран, на котором высветилось предложение:
        ВЫБЕРИТЕ ПРОТИВНИКА
        И короткие строчки меню:
        РИИЕГ
        СУМАХАЛ
        ДРАГ
        БЛУОПС
        ЖАМУАШИ
        ЙО-МИ-УСИ-ДЖИ-УЗАР
        ЛАПУТС
        ЧЕЛОВЕК
        ПРЕДТЕЧА
        ПЕРЕЙТИ В РАСШИРЕННОЕ МЕНЮ
        Я протянул руку и выбрал строку «ДРАГ». Это самоназвание расы было мне знакомо, хотя я и понятия не имел, как выглядят ее представители. Зато я знал, что в назревавшем конфликте драги объявили о временном нейтралитете. Они обитали в замкнутой части Галактики. Их сектор лежал далеко в стороне от транспортных трасс и торговых регионов землян. …Болота… Гноистые желтые испарения витали над неровными кочками, усеянными красными ягодами, которые то и дело лопались, испуская из себя насекомых, что расправляли крылья и взмывали вверх… Над туманом высились деревья - настоящие исполины, чьи кроны терялись в вышине… Царил полумрак… Чахлый свет едва пробивался через ветви деревьев - крышу этого странного мира…
        Я осмотрелся по сторонам и обнаружил, что стою в компании восьмерых человек в защитных скафандрах. Хорошо вооруженные люди замерли перед открытым люком космического корабля, из которого медленно выползал неуклюжий бронированный танк. Я осмотрел себя и выяснил, что укомплектован не хуже своих товарищей. На моем правом бронированном плече красовалась лейтенантская эмблема.
        Местность отчего-то показалась знакомой. Память подсказывала, что однажды я уже стоял по колено в этом топком мхе. Попытался сдвинуться с места, но не смог даже ногу поднять. Тогда я подпрыгнул и внезапно взмыл высоко вверх, возносясь над болотом. Скафандр послушно запустил реактивный рюкзак за спиной. За мной взлетели и остальные. Мы зависли над болотом - прямо перед туманом, который жадно поглощал насекомых, исторгаемых ягодами.
        Появление противника я учуял сразу - чего не скажешь о моих товарищах: четверо из них погибли в первую же секунду боя!..
        Из тумана появилось нечто - по-другому и не назовешь. Этакое амебное, бесформенное, прозрачное… Оно выстрелило в нас, слизнув половину моей команды. Оставшиеся в живых открыли беспорядочный огонь по туману, что не помешало ему внезапно расшириться во все стороны и проглотить остальных, в том числе и меня. Умирая, я вдруг понял, что ДРАГОВ так и не увидел…
        ГЛАВА ТРЕТЬЯ
        Дружба дана нам природой как помощница в доблестях, а не как спутница в пороках.
        Цицерон
        Несколько часов я безуспешно штурмовал болота, но так и не пробился сквозь желтое облако, равным образом не познакомился и с его обитателями. Зато у меня сложилось твердое убеждение, что я просто обязан отыскать сообщество драгов, ибо они могли дать ключ к победе над Предтечами. Я внезапно понял, что драги существовали всегда
        - как в эру Джантшун (так Предтечи называли себя), так и в человеческую эпоху. Они незримыми и не вмешивающимися ни во что наблюдателями бороздили просторы звездного океана, существуя параллельно цивилизациям, которые возникали стихийно на планетах, разрастались, выходили в космос, осваивали планеты, а затем исчезали, оставляя после себя жалкие артефакты, свидетельствующие об их былом величии.
        Еще одно смутное чувство возникло во мне после посещения болот: отчего-то показалось, что драги хранят тайну гибели Предтеч. Как, почему и когда сошли с галактической арены джантшун? Тут была загадка. Имелись основания полагать, что если мне удастся ее разгадать, то я смогу понять, как отправить Себастьяна Гоевина и его приспешников обратно в преисподнюю…
        За четыре с половиной часа до ожидаемого Окна я покинул виртхаос. Требовалось срочно убить время, но не было ни оружия, ни свежих идей. «Заглянуть в казино?..»
        - мелькнула мысль, но проще всего засветиться именно в подобном месте. К тому же у меня не было свободной наличности.
        Я осмотрелся по сторонам и обнаружил неприметную вывеску, которая звала посетить киновирт. Места для самого киновирта на площади не хватило, указатель отправлял в какой-то проулок. Недолго думая, я пошел туда.
        Свернув, прошел несколько метров и уткнулся в стеклянный купол, перегораживавший проход. Купол располагался прямо по центру дороги. Вывеска, венчавшая его, утверждала, что это и есть киновирт под названием «Чистый Взгляд».
        Я приблизился к куполу, положил руку на стилизованную ладонь, изображенную на поверхности стекла, и передо мной растаяла дверь. Вошел внутрь. Дверь за моей спиной восстановилась, а я мгновенно провалился вниз и оказался в удобном мягком кресле, которое стояло в огромном зале, заполненном народом. Разобрать - настоящий это народ или голография - мне не удалось.
        Из кресла впереди меня, где сидел седовласый мужчина, вытянулись жерло картоприемника и крохотный экранчик, на котором виднелось меню. Мне предлагалось посмотреть на выбор: глобальную катастрофу «Зелень», фильм ужасов «Растение» или старинную европейскую ленту «Буря столетия», прошедшую специальное восстановление под формат современных киновиртов. Подле каждого названия стояла цена.
        Я выбрал «Растение». Толкнул кредитную карточку в жерло, дождался, пока оно выплюнет ее обратно, и, упрятав пластик в карман куртки, облегченно откинулся на спинку кресла.
        Сгустилась темень. Слепой глаз экрана внезапно ожил, явив первые кадры виртфильма…
        После окончания виртсеанса я поднялся в город. Фильм не произвел на меня впечатления - обычный среднестатистический ужастик. Эффект присутствия зрителя на игровом поле. Море крови. Растения-паразиты, вздумавшие колонизировать планету земного типа. Набор надоевших штампов, которые, по мнению продюсеров подобных картин, просто обязаны испугать зрителя. Все приправлено парой плоских шуточек… Убить таким образом время можно, но идти на эту картину специально - упаси космос! .
        До Окна оставался час. Стоило заглянуть на стоянку отеля и забрать «Калипсо». Одна беда - я слабо представлял себе, где находится стоянка. Оставалось надеяться на чутье, которое меня до сего момента не подводило.
        Я пересек площадь Чарли Чаплина, остановился возле фонтана, который из жерла ядерной пушки класса «Вулкан» извергал на десять метров ввысь толстую струю воды, ниспадавшую с высоты красивым зонтиком. Уставился на парадную дорожку перед отелем, всем своим видом изображая скучающего провинциала, которому уже изрядно поднадоели сладости туристического рая. Машины плавно пикировали на дорожку перед отелем, из салона выскакивали владельцы, вручали ключи служащим отеля и исчезали внутри «Королевского Голода». Потом начиналось самое интересное. Служащие поднимали оставленные на сохранение корабли в воздух и устремлялись к крыше соседнего дома, в котором располагалось казино. По всей видимости, «Голод» арендовал у них крышу под парковочную стоянку.
        Я направился к входу в казино. Сунул в лапу здоровенному охраннику шуршащую купюру и осведомился:
        - Как попасть на крышу?
        - Зачем тебе? - хитро сощурил глаз охранник, но купюру карманом проглотил.
        - Тачку свою там оставил, - беззаботно доложил я.
        - Пройдешь через первый зал, по лестнице попадешь на второй. Там обнаружишь лифт. Тебе - последняя кнопка.
        Я кивнул ему и отправился к дверям, истаявшим при моем приближении и восстановившимся за спиной. Следуя инструкциям услужливого секьюрити, через четыре минуты стоял в кабине лифта, который стремительно возносился вверх. Кабина замедлила движение, остановилась, пискнул зуммер, возвещая о прибытии, и двери растворились.
        Я стоял на крыше здания, а мне в лицо целились дула нескольких автоматов. Группа захвата из восьми человек дожидалась возле «Калипсо». Времени на раздумья не оставалось. Я резко ушел в сторону, распластываясь по бетонному полу змеей, откатился за прикрытие хозяйственных надстроек и выдернул из кармана «Шторм». В обойме оставалось заряда минут на десять боя. Но другого способа добраться до борта не предвиделось.
        Я вылетел из-за прикрытия со скоростью смерча, вскидывая «Шторм». Дуло извергло пламя и лавину свинца, прошившую противника и увязшую в специалисте, скрытом умиравшим на ногах человеком. Уклонился от веера пуль, выпущенных из автомата класса «Смерч». Они разорвались за моей спиной, уничтожив надстройку на крыше казино. Я прыгнул вперед, изворачиваясь, точно водяная змея. «Шторм» пропел панихиду еще двум специалистам, но тут в дело вступила поддержка извне.
        Все, что происходило дальше, я видел краем глаза. За моей спиной внезапно возник человек и ударил меня в поясницу резиновой дубинкой со стальными шипами. Удар получился нешуточный. Одновременно меня продернул разряд электрического тока… Похоже, Серый Император всерьез заинтересовался моей персоной и крепко задумался над проблемой нашего знакомства!
        Долю секунды после разряда я не мог сориентироваться в пространстве. Ко мне уже подтянулись хищные спецы, намереваясь скрутить, как вдруг с неба упал человек в черном облегающем трико. Человек вылетел из геликоптера, зависшего над крышей казино. Его держал трос. Он падал плавно и быстро, раскинув руки крестом. В каждой сжимал по пистолету-пулемету. Приблизившись к бетонной крыше, он открыл огонь, выкашивая охотников, избравших меня на роль жертвы.
        Падение закончилось в метре от крыши. Человек в черном (лица я не видел - его скрывала маска) закрутился на веревке, не прекращая огня. Через минуту, кроме меня, «Калипсо», мертвых тел и незнакомца никого не осталось.
        Черный человек отстегнул крепление и соскочил на крышу. Я напрягся в ожидании, что будет дальше. Черный стянул с лица маску. Вот это да! Рената Музыкантская - бывший вольный охотник, ныне моя женщина и человек моей команды!..
        Она тряхнула головой, расправляя гриву волос (а когда-то носила прическу Фантомаса!), и ехидно улыбнулась.
        - Чего замер, как столб? Нужно срочно уходить. Через несколько минут здесь будет вся полиция Карусель-Града! - заявила она, подталкивая меня к «Калипсо».
        - Но как?.. - пробормотал я.
        Борт, доставивший Ренату, втянул в себя трос, на котором она спустилась, и резко ушел в небо.
        - Все потом! - поспешно сказала она.
        Я открыл люк «Калипсо» и занял кресло пилота. Рената устроилась рядом. Загерметизировав салон, я включил стартовую программу, дернул штурвал на себя.
«Калипсо» свечой ушел в небо.
        Окно мы миновали без проблем. Несколько десятков кораблей выходили на орбиту планеты через коридор, освобожденный от грузового транспорта, который курсировал над всей территорией Большой Сферы Кйошо. На время Окна транспорт прекращал движение, отчего образовывались пробки, поэтому следующее Окно открывалось лишь спустя восемь часов, когда интенсивность движения спадала.
        В сплошном потоке туристических кораблей, которые покидали пределы планеты, вычислить нас, даже зная, что мы уходим именно сейчас, было практически невозможно. Для этого потребовалось бы остановить движение и проверять каждый корабль, но в таком случае придется столкнуться с массой недовольных. Это оттолкнет потенциальных туристов; те же, кому что-то не понравится при общении с полицией, обратятся с исками в Галактический Суд. Пользы от оного в связи с начавшейся войной практически никакой, но ведь войны не длятся вечность!..
        Пройдя Окно, я направил «Калипсо» к самому маленькому из восьми спутников Большой Сферы Кйошо Армавиру, возле которого дрейфовал торговый корабль «Арго», арендованный Марком Крысобоем, моим компаньоном, для нашего задания.

«Калипсо» приблизился к «Арго». Грузовой люк корабля разверзся и принял в себя катер, уловленный магнитными захватами. Программа посадки осуществила плавное погружение «Калипсо» в недра «Арго», и через минуту движение прекратилось. На приборном дисплее зажглась строчка: «Атмосфера». Можно было покинуть борт.
        Я выбрался из кресла пилота и сердито уставился на Ренату:
        - Итак, как это понимать?
        Моя злость была наигранной, и Рената это чувствовала.
        - Думаю, целесообразнее все обсудить в присутствии Марка. Он объяснит лучше! - заявила она.
        Пришлось с ней согласиться.
        ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
        Двуличный человек внушает сам себе: всегда нужно быть довольно хитрым для того, чтобы казаться честным человеком, но никогда не быть столь глупым, чтобы быть честным.
        П. Буаст
        Я шел за Ренатой, которая уверенно, хотя и несколько устало двигалась в сторону скоростного лифта. Он должен был доставить нас в жилой сектор, где в капитанской рубке дожидался Марк Крысобой.
        При нашем приближении двери лифта разъехались, пропуская нас внутрь. Рената вошла первая. Я последовал за ней. Она поколдовала с минуту над пультом управления кабиной. Свет в кабине несколько раз мигнул, что было удивительно.
        - Перебои с электричеством? - поинтересовался я.
        Рената не ответила.
        Свет мигнул еще раз, и кабина стартовала.
        Через минуту мы вышли в ярко освещенный коридор, выглядевший обитаемым. Об этом свидетельствовало оружие, развешанное по стенам. Большей частью оно служило украшением интерьера, а не средством для убийства. О жизни в этом тесном пространстве красноречиво говорили также картины - репродукции известных мастеров двадцатого века, на которые так падок был Марк.
        Одна из картин мне нравилась особо. На ней было изображено ружье, прислоненное к стене. Проржавевшее от крови, оно стояло в луже ее. Больше никого и ничего. Абсолютная пустота. Абсолютное безмолвие… Картина называлась «Уцелевший». В итоге войны уцелеет лишь оружие - такую мысль несло полотно. И я был полностью согласен с подобной трактовкой. Что осталось после Великой Империи Джантшун? Пустота… Вечное безмолвие космоса… Жалкие артефакты, разбросанные по множеству планет… Да несколько сирот, вырванных из родного времени и заброшенных на тысячи лет вперед…
        Не замедляя движения, я проследовал по коридору, из которого можно было попасть в жилые каюты, столовую, камбуз, гостиную и множество других комнат, зачастую не используемых. «Арго» мог обеспечить одновременное существование двадцати человек. А мы прилетели втроем - как в старые добрые времена, которые миновали, надо сказать, не так уж давно. В связи с этим и обязанности на корабле были равномерно распределены между нами.
        Коридор упирался в капитанскую рубку, переоборудованную на троих. Я достиг дверей первым. Меня окатил сканер-луч, убеждаясь, что я не посторонний и имею право переступить порог помещения, откуда шло управление всем кораблем. Двери раскрылись, явив моим глазам улыбающегося могучего Марка Крысобоя. Он сидел в кресле, обернувшись ко входу, и ухмылялся, точно лицезрел на пороге не меня, Ларса Русса (предпочитаю называть себя земным именем), а потешное да к тому же еще и совсем безобидное животное с экзотической планеты, которое при виде такого богатыря от удовольствия сделало лужу.
        - О! - зычно протянул Марк, закатывая глаза к потолку. - К нам вернулся диктатор! Хвала Богам! Надеюсь, он не казнит нас за то, что мы малость опоздали с его спасением!
        - Еще как казню! - недовольно пробурчал я, плюхаясь в кресло рядом.
        - Наш диктатор, наверное, голоден?! - Крысобой хлопнул в ладоши и гаркнул куда-то в сторону: - Слуги! Жратвы и питья для великого диктатора!!!
        - Кончайте балаган!! - раздраженно попросила Рената, занимая свое место. - У нас мало времени!
        Над полом капитанской рубки воспарил столик. На нем имелись мясо в глубоком блюде, столовый прибор и кувшин с вином. Столик подплыл ко мне и замер.
        Я посмотрел на Марка. Он ухмыльнулся, вскинул руки, словно защищаясь, и сообщил:
        - Я уже ел.
        - Но я-то нет! - недовольно заявила Рената.
        Ее услышали. В рубке появился второй столик, обогнул мое кресло и замер подле нее.
        Не дожидаясь особого приглашения, я набросился на мясо с овощным гарниром. Конечно, приготовил все это не Крысобой. И мой обед, и Ренаты родился в недрах
«пищевого синтезатора» стандартной сборки.
        Пока мы ели, Крысобой колдовал над клавиатурой, поглядывая на экран, растянувшийся вдоль стены.
        По нему бежали какие-то цифры, мелькали графики, всплывали окна, отражая загрузку электронной почты. Отодвинув от себя тарелку, я допил вино и хлопнул кувшином о столик. Тот понял это как приказание и исчез. Через пять минут освободилась и Рената
        - Так, теперь к делу! - потребовал я.
        - Превосходно, - отвлекаясь от расчетов, оценил мой настрой Крысобой. - У нас есть приблизительно десять минут.
        - С чего бы такая спешка? - удивилась Рената.
        - Через десять минут будет установлен канал связи с Землей. С тобой, Ларс, мечтает пошушукаться Леопольд Груфман. В конце концов, ты - диктатор, и от тебя ждут указаний!
        - Я ведь назначил временного заместителя. Неужели не могут справиться без меня? - недовольно произнес я.
        - Конечно нет! Ты незаменим! - тут же отозвался Марк.
        Я поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее, и задал вопрос, который волновал меня с того самого момента, как на Большой Сфере прозвучал первый выстрел, адресованный моей персоне:
        - Что произошло? Как меня вычислили? Марк ухмыльнулся. У него появилась дурацкая привычка все время ухмыляться.
        - Ты встречался с генералом Лю Дафном? - осведомился он.
        - Да, - кивнул я. - Он просто марионетка. Никакого сопротивления на Сфере нет. Дафн - балаганный шут, которым управляет Император. Здесь работать бессмысленно: у нас нет шансов свергнуть правительство, поддерживающее Предтеч.
        - Не будь так категоричен, - попросил Марк. - Сопротивление есть - его просто не может не быть! И Лю Дафн не просто марионетка: он - ширма и личный осведомитель Императора. Он тебя и сдал Императору.
        - Вот тля! - прошипел я, сжимая кулаки. Мне явственно представилась толстая генеральская шея, на которой смыкаются мои пальцы…
        - Нам, как гостям, не известно внутреннее положение дел на Большой Сфере - за исключением того, что пришло по каналам Внешней Разведки. Но наши здешние резиденты давно уже перекуплены Императором. В том числе и Влад Черт. Нас завлекли в ловушку… Большая Сфера Кйошо нужна разваливающейся Федерации Земного Пояса. Если наши государства заключат союз, то против Предтеч выступит огромная армия, способная на долгую кровопролитную войну. Себастьян Гоевин это прекрасно понимает. По всей видимости, он связался с Серым и вместе они разработали план западни для земных резидентов. В случае успеха наши каналы связи с Большой Сферой надолго оказались бы подконтрольны им. Правительство Земли тешилось бы надеждой на грядущий союз - ведь захваченные резиденты слали бы дезу, что переворот совершен и все готово к совместным действиям. Мы потеряли бы время и силы. А Гоевин выставил бы против нас свою армаду и легко бы выиграл войну. Но две вещи не учел Гоевин, а вместе с ним и Серый.
        - И какие же, позвольте полюбопытствовать?
        - Первое - что представителем Земли полетишь ты. А второе - что на Большой Сфере Кйошо в реальности существует сопротивление. Не марионеточное, а вполне подготовленное и боеспособное. К тому же в любую минуту готовое выступить против Серого. И это сопротивление поддерживают все слои общества - за исключением личной гвардии Императора.
        Я проглотил пилюлю, вымученно улыбнувшись. Значит, мной играли! Я попался - как первокурсник Космической Академии! Непростительное легкомыслие - для Серого: теперь у меня к нему личный счет! Он намеревался овладеть мной, как паук мухой. Посмотрим, чья паутина толще…
        - Откуда ты все это узнал? - спросил я.
        - Наладил тут каналы связи. Я же как-никак гений. К тому же - мудрый! - начал паясничать Марк.
        - Когда тебе сотня стукнет? Через неделю? - с наигранным любопытством спросил я.
        - Обижаешь. Мне до сотни еще лет десять пахать! - тряхнув гривой черных волос, осклабился Марк.
        - Тогда делись информацией! - потребовал я.
        - Когда ты был в резиденции Лю Дафна, на связь с нами вышло реальное сопротивление, - вступила в разговор Рената, наблюдавшая до этого за нашей пикировкой с видом утомленной мамаши, которая вынуждена ежедневно терпеть баловство двух взрослых сыновей. - Они называют себя Свободная Армия Земли. Приблизительно через полчаса после твоей встречи с генералом к «Арго» приблизился челнок и затребовал посадку. Мы приняли делегацию. Короткая беседа расставила все по местам. Нам рассказали об истинном лице Лю Дафна, а также о том, что тебя ожидает: у сопротивления есть человек среди особо приближенных к Серому Императору. Перспектива твоего дальнейшего пребывания на планете не радовала. И действительно, за тобой началась охота. Нам дали КР-канал настройки на спутник, позволивший следить за твоими перемещениями. Представители сопротивления пообещали подстраховать тебя. А когда ты направился в Карусель-Град, тебе выслали связного.
        Меня осенила догадка:
        - Случайно не такой большой бородатый дядька?
        Крысобой вернулся к клавиатуре, открыл на экране окно #оп-1ат текстовой связи. Мгновенный запрос невидимому адресату, зашифрованному числовой формулой - и скоростной ответ с приложенным фотоснимком. Марк открыл фотографию. На меня взирал тот самый бородач, что без приглашения проник в мой номер в отеле и сперва принял холодный душ, а затем заполучил удар в лицо.
        - Надеюсь, после нашего с ним знакомства он остался жив… - пробормотал я.
        - С ним все в порядке, - обнадежил Марк, считав информацию с экрана.
        - Стало быть, вы нашли меня по спутнику? - размышляя, произнес, я.
        - Мы узнали, что подготовлена засада. И затаились сами, чтобы вмешаться в нужный момент.
        - Кто находился в том птеродактиле, откуда ты упала? - спросил я, обращаясь к Ренате.
        - Ребята из САЗ.
        - САЗ? - переспросил я.
        - Свободная Армия Земли… - поражаясь моей недогадливости, пояснила Рената.
        - Значит, если я правильно понял, - нахмурился я, - Серого Императора можно свергнуть?
        - Он держится на честном слове! - усмехнулся Марк. - САЗ не решалась приступить к активным действиям, потому что сначала Большую Сферу Кйошо поддерживала Земля, а потом гоевинская камарилья. Теперь, когда мы от имени Земли выступили на стороне сопротивления, они готовы рискнуть. Сила и влияние на их стороне. Через несколько часов на «Арго» прибудут руководители САЗ. Они хотят согласовать с нами план переворота.
        - Тогда у меня есть несколько часов на сон! - обрадовался я.
        Но Марк напомнил:
        - Сначала тебе нужно поговорить с Землей. Груфман уже несколько дней тщетно пытается выйти с тобой на связь.
        Крысобой обратил взор к экрану, на котором внезапно проявилось лицо главы Службы Безопасности Земли. Груфман выглядел встревоженным. С ввалившимися глазами, осунувшийся, он коротко доложил общее положение на приграничье Федерации Земного Пояса, обрисовал настроение на Земле и степень подготовки к войне.
        На приграничье царило временное затишье. После одновременного вторжения в нескольких звездных системах армада Предтеч откатилась на прежние позиции и зависла недвижимо на нейтральной территории. Война маячила на пороге - точно юная барышня не решалась переступить порог жилища одинокого мужчины. Когда ей начаться, ведал один Себастьян Гоевин, никому о своих намерениях не докладывая.
        После того как Амбер, столь необходимый Предтечам, был оккупирован Объединенными Войсками Земли, Джантшун прекратили наступление. Себастьян Гоевин нуждался в Амбере, считая, что именно на этой планете скрыт самый важный артефакт Джантшун - Библиотека Первопришедших. Банк данных ДНК ушедшей расы, машины для ее возрождения, а также военные и гражданские технологии Джантшун. Себастьян Гоевин не знал, что, как только административная целостность Амбера была восстановлена и планета перешла под полное подчинение Земли, спецслужбы провели тщательную и масштабную операцию по поиску Библиотеки. Участвовали миллионы специалистов, сотни тысяч единиц различной техники - от орбитальных спутников до глубинных буров и полевых грейдеров - и все вхолостую!
        Библиотеки Первопришедших на Амбере не оказалось.
        ГЛАВА ПЯТАЯ
        По несчастью, одни только мошенники составляют союзы; честные люди держатся особняком.
        Ш. Дюкло
        Делегация САЗ появилась с точностью, достойной восхищения. Капитанскую рубку огласила сирена, возвещавшая о приближающейся опасности. Эхо раскатилось по всем помещениям «Арго».
        Я подскочил с постели, вырываясь из сумрачного сна, сунул нога в ботинки, накинул на плечи куртку и направился на звук. В коридоре столкнулся с Ренатой, которая также направлялась в рубку. Сигнал опасности послужил призывом к общему сбору.
        За пультом управления капитанской рубки сидел Марк. Он выглядел исполинской скалой, застывшей недвижимо в ожидании рыцарей - искателей приключений, пожелавших познакомиться с ним поближе. Он внимательно следил за экраном, по которому скользили сухие строчки отчетов корабля о приближении постороннего объекта. «Арго» выслал срочный запрос на опознание. И визитер откликнулся.
        - Полная делегация САЗ просит разрешения вступить на борт! - доложил Марк, словно испрашивая моей санкции.
        - За чем же дело стало? - лениво осведомился я. Пальцы Марка заплясали по клавишам. Закончив, он оттолкнулся от стола и выпрыгнул из кресла.
        - Пойдем встречать? - предложил он.
        Мы ничего против не имели. Но встречать гостей безоружными я посчитал дурным тоном. Заглянули по пути в оружейную комнату, укомплектовались. Я предпочел компактный «Змей» - браслет, который обжал мою правую руку, и «Мышь» - легкий дамский пистолет на десять выстрелов. Пуля «Мыши» не убивала при попадании, но ее начинку составлял яд, начинавший действовать в теле жертвы. Крысобой и Музыкантская взяли по «Грому» и на том успокоились. Лифт домчал нас до грузового отсека за пять минут. К этому времени автоматика «Арго» закончила прием гостей. Пассажирская капсула, захваченная магнитными щупами, легла на гравитационную подушку в чреве «Арго», раскрылся люк, наружу выполз трап, по которому спустились трое мужчин в свободных куртках и джинсах и направились к нам. Они шли уверенно и свободно, чувствуя свою значимость. В руке одного находился портфель, в котором угадывался по очертаниям ноутбук. Вели себя настолько свободно и непринужденно, будто речь шла не об официальной дипломатической миссии.
        - Приветствую вас на борту «Арго»! - громогласно прорычал Марк, протягивая для рукопожатия свою медвежью лапу.
        Троица поддержала ритуал. Затем они обратились ко мне, и я представился:
        - Ларс Русс.
        - Игнат Левин…
        Жесткая борода, побитая сединой, лысая голова, покрытая пушком, и цепкий взгляд голубых глаз.
        - Рустам Де Боуи…
        Гладкое лицо, не тронутое щетиной, шальные глаза, крючковатый нос.
        - Кастор Поделакусус…
        Грузный коренастый мужчина с курчавым седым волосом и массивным мясистым носом на настороженном рыхлом, покрытом шрамами и морщинами лице.
        - Продолжим в более достойной обстановке! - пригласил Марк.
        Де Боуи, Левин и Поделакусус согласились.
        Мы отправились к лифту. Я замыкал шествие, разглядывая спины делегатов. Никакой нервозности. Да и чего им волноваться? САЗ понимает, что Земле без Большой Сферы Кйошо не выстоять в войне с Предтечами. Следовательно, по меньшей мере есть опасность, что когда с Джантшун будет покончено, Большая Сфера начнет выкаблучиваться, показывая свою независимость. Отколоться от Федерации Земного Пояса она не отколется - несмотря на то что в Большую Сферу Кйошо помимо титульной планеты входит средних размеров звездная система, - но попытаться овладеть ситуацией и занять доминирующее положение в Союзе с целью преобразования его в Конфедерацию она вполне способна… Лифт промчался через чрево «Арго», замедлил движение и остановился. Я последним покинул кабину и за делегацией ступил в гостиную, уставленную мягкой мебелью, усыпанную подушками. Здесь Марк и намеревался провести совещание.
        Когда все устроились за длинным столом в центре гостиной, Марк уставился на Игната Левина, который, видимо, негласно возглавлял делегацию, и предложил:
        - Давайте начнем?
        - Не возражаю, - сухо согласился Игнат (жесткая борода, лысый череп).
        В обсуждении плана предстоящей акции я не участвовал: наблюдал за делегатами. Крысобой от лица Земли вел совещание. Гости оценили шансы САЗ на быстрое свержение Серого Императора как весьма большие. Император как будто должен был лишиться своего наследственного поста. Единственная его надежда - Предтечи. Но вероятность того, что Себастьян Гоевин вовремя придет на помощь своему неустойчивому союзнику, казалась призрачной. Я и не брал ее в расчет.
        Игнат Левин предложил нам план, который САЗ вынашивала долгие годы. Вроде все элементарно - как партия в шахматы со слепым стариком, страдающим болезнью Альцгеймера. Попутно мне удалось понять, что Серый Император слегка пересидел в своем кресле. Армия полностью подчинялась САЗ. Полиция сочувствует идеям повстанцев и выступать против правительственной армии, по объяснимым причинам отказавшей в верности Императору, не станет… Серый Император и не догадывался, насколько шатко его положение.
        План САЗ заключался в захвате летней резиденции Серого Императора в Эфесе. Имелись, правда, некоторые сложности. Персону императора охраняла личная гвардия -
«Серые Глаза» - бесконечно преданные боссу, несмотря ни на что, фанатики. Так что реализовать план без проблем никто не надеялся. САЗ рассчитывала ввести войска в Эфес, окружить Дворец Трех Озер и взять его штурмом, не позволяя Серому связаться с Себастьяном Гоевином и попросить поддержки извне.
        Крысобою идея понравилась. Он кивнул мне, рассчитывая, видимо, и на мое одобрение, и совсем уж собрался вынести наш вердикт. Тут-то я и нарушил молчание:
        - Скажите, господа, насколько хорошо охраняют Серого Императора?
        - Только «Серые Глаза»… - подал голос Де Боуи (сладкое лицо, шальные глаза).
        - И много народу в этой гвардии? - уточнил я.
        - Полторы тысячи человек.
        Крысобой поперхнулся и сильно закашлялся. Рената закатила глаза, выражая тем самым сомнения в умственных способностях повстанцев, а я, приторно улыбаясь, продолжил расспросы:
        - Как я понимаю, гвардия Императора - это вам не мух на стене давить. Элитные подразделения?
        - Именно так, господин Русс, - подтвердил мои опасения Де Боуи.
        - И как долго вы собираетесь штурмовать Дворец Трех Озер?
        - Мы не можем сказать точно, сколько продлится штурм, но, конечно, осуществить задуманное в течение часа вряд ли получится.
        - Вам потребуется несколько дней!!! - вскипел я и испустил пар. - А может быть, и недель!!! За это время Император телепортируется в какую-нибудь мышиную нору или дождется поддержки Предтеч!
        - Но живую материю нельзя телепортировать, - возразил мне Кастор Поделакусус (мясистый нос, морщинистое лицо).
        - Можно, - ответил я. - Доказано опытным путем.
        - Нам главное осадить Дворец и перекрыть каналы доступа к Информационным Сетям. Тогда САЗ провозгласит себя правительством Большой Сферы. Один из нас станет диктатором - по образу и подобию вас, Ларс Русс, до наведения в стране порядка и выбора главы демократического государства, - сухим дипломатическим тоном произнес Игнат Левин.
        - Как скоро после переворота Большая Сфера Кйошо будет готова выставить свою армию для войны? - вступила Рената.
        - Думаю, в течение месяца, - мгновенно отреагировал Левин.
        - Уверяю вас, что Гоевин начнет боевые действия, как только узнает, что один из его союзников отпал. За ним - поддержка негуманов, а на что способны нечеловеческие расы, объяснять, наверное, не надо! - отчеканил я. - Нам нужна будет армия Большой Сферы максимум через две недели. Это максимум, что мы можем вам дать.
        Игнат Левин скривился презрительно, но кивнул, соглашаясь.
        - В таком случае у меня есть небольшая поправка к вашему гениальному плану штурма!
        - объявил я.
        Моя гениальная поправка заключалась в десяти «Хамелеон»-костюмах, прошедших полевые испытания при штурме Всемирной Библиотеки, захваченной группой террористов-«первоземельцев». Десять костюмов - это все, что смог выделить Департамент Новых Технологий для нашей дипломатической экспедиции. Ими я и намеревался воспользоваться при штурме Дворца Трех Озер.
        В течение десяти минут мы обсуждали детали плана десантирования отряда «Хамелеон» на территорию Дворца. Затем минут сорок препирались, кто должен возглавить отряд и правомерно ли наше требование личного участия в операции. В результате мне удалось отстоять три места в отряде. Хотя для этого и пришлось прибегнуть к средству, именуемому «ультиматум». Я заявил, что если мы не пойдем в бой полным составом, то
«Хамелеоны» не покинут пределы «Арго». Левин был вынужден сдаться, но сделал это с ужасной миной на лице - словно он заклинатель, а я редкая, но чрезвычайно опасная змея. Почувствовав себя «очковой коброй», я раздулся от собственной важности.
        Штурм Дворца был назначен на восемь вечера понедельника, когда мало кто ожидает кардинальных перемен в жизни. До часа «X» оставалось еще два дня. И я не собирался провести их на борту «Арго».
        ГЛАВА ШЕСТАЯ
        Один китаеза, из династии Тан, по мнению некоторых большой философ, ему однажды приснилось, что он - бабочка, и с этой минуты он уже никогда не был полностью уверен, что он не бабочка, которой снится, что она китайский философ…
        Т. Стоппард
        Гигантский голубой купол межпространственного корабля медленно плыл по космической беспредельности. Он выглядел грозным исполином, забытым и давно покинутым, но в нем явно теплилась жизнь. Это было видно по изредка вспыхивающим соплам то правого, то левого маршевых двигателей, которыми корректировалась траектория движения.
        Корабль-призрак, выловленный из мириад блуждающих частиц необъятной Галактики поисковым щупом, был идентифицирован как военный крейсер «Красный Всполох», пропавший два месяца назад возле созвездия Скорпиона. Его отправили в созвездие Скорпиона с дипломатической миссией.
        Джантшун хотели установить контакт с цивилизацией Драгое, неожиданно обнаруженной на периферии исследованного космоса. Драги на контакт не шли. Они как будто вообще не обращали внимания на то, что происходило вокруг них. Но их цивилизация явно не замыкалась на саму себя. Корабли драгое (предполагалось, что это были корабли) бороздили пространство Галактики между созвездием Скорпиона и Вторым Внутренним Сектором. Ранее принято было считать, что это звездные споры, обломки взорвавшихся солнечных систем.
        Никто бы и не стал налаживать дипломатические контакты с драгами, если бы не приближавшаяся катастрофа, вину за которую Правительство Джантшун возлагало непосредственно на них. Планету в созвездии Скорпиона, где обитали драги, чей внешний облик был до сих пор незнаком джантшун, вычислили и открыли относительно недавно - года два назад. Тогда-то первый наблюдатель и указал на возможную связь между ядовитыми испарениями болот, что покрывали поверхность Гиблой Планеты (так ее назвали джантшун), и звездной эрозией, поразившей внезапно родную Солнечную систему джантшун несколько столетий назад. Звездная эрозия поглотила прародину джантшун, не оставив ей никаких надежд на спасение. К тому времени джантшун распространились по Галактике, словно сорняки. Они осваивали звездные системы, боролись за выживание на планетах с агрессивной экосистемой, обустраивали Галактику под себя. Им было куда уйти, но никто не хотел оставлять на погибель родину. Долгие годы джантшун безуспешно пытались найти лекарство от эрозии, но как ни бились ученые, сколько образцов вещества эрозийного облака ни привозили старатели,
загадку разрешить не удалось. Джантшун покинули родину, сохранив в душе ностальгию о навеки утраченном и невосполнимом. Перед эвакуацией среди них произошел раскол. Пока готовились корабли для отправки населения к новым мирам, Чхан Дуан Ли Ржа Цуй провозгласил себя Новым Мессией. Он сплотил множество людей - в основном, одиночек, которым было страшно покидать насиженные места, где у них имелось все: свой дом, машина, счет в банке, страховка и многое другое, что привязывает человека к прошлой жизни.
        Чхан Дуан Ли Ржа Цуй призвал свою паству остаться. Он говорил, что звездная эрозия
        - это испытание Господа, что дьявол науськал своих приспешников во власти отдать приказ покинуть планету, что тот, кто не подчинится, получит рай здесь, на месте.
        Увлечь за собой всех ему не удалось. Но более двух миллионов джантшун не пожелали покинуть родину. Остальные, загрузив звездолеты, снялись с насиженного места и взяли курс к новым местам обитания.
        Цивилизация Джантшун продолжала существовать. А их планету-прародительницу постепенно поглотила эрозия, затянув, словно паучьими сетями, а затем скрутив в непроницаемый кокон всю систему. Через несколько десятилетий на месте солнечной системы Джантшун вопреки всем законам астрофизики возникла новая звезда.
        На погибшей планете остались все образцы материи звездной напасти. О последней вспоминали только ученые. Писались научные работы, строились предположения, но доказательных объяснений случившегося несколько сотен лет назад никто дать не сумел. И джантшун начали сомневаться, что эрозия когда-либо существовала вообще. Многие заговорили о том, что это просто легенда, придуманная тогдашним правительством для оправдания поспешного переселения нации… Но внезапно на окраине Звездной Системы Кампанелла был найден новый сгусток эрозии.
        Муравейник Джантшун всполошился. Звездная Система Кампанелла считалась сердцем нового обиталища цивилизации, новой родиной, новым домом. Получалось, что легенда
        - реальна, что кто-то неведомый насильно вытесняет их с планеты. Именно такое мнение высказывалось на кухнях, в кафе и ресторанах. А ученые разрабатывали версию, что споры неведомой болезни занесены с прародины при поспешной эвакуации.
        К тому времени на одной из планет созвездия Скорпиона обнаружили уменьшенную копию артефакта, якобы погубившего прежний мир джантшун. На основании его изучения ученые и сделали вывод о том, что звездная эрозия соответствует лишь экосистеме Гиблой Планеты.
        Новое потрясение вызвало утверждение исследователей, что Гиблая Планета обитаема. Название «Драги» закрепилось за этой цивилизацией по фамилии капитана Фай Таш Драги, руководившего первой экспедицией к Гиблой Планете. Цель была самая примитивная: произвести общие замеры и взять необходимые пробы, ни во что не вмешиваясь.
        Вторая экспедиция, отправленная на военном крейсере «Красный Всполох» для установления дипломатического контакта с обнаруженным миром, пропала при загадочных обстоятельствах…
        Я вырвался из вязкого, точно медовая патока, сна и сел на постели. За окном мертвенным светом мерцала луна. Попытался сообразить, где нахожусь, но увиденное во сне полностью контролировало сознание. С трудом вспомнил, что нас доставили в гостиницу «Сердце Легионера», расположенную в городке Вараненбурге. В гостинице мне, Марку и Ренате предстояло обитать до понедельника, на который была запланирована вооруженная смена власти. Вараненбург руководители САЗ избрали как самое безопасное место на Большой Сфере Кйошо, поскольку городок полностью контролировался повстанцами.
        Успокоившись, я опустился на подушку и смежил веки. Никак не ожидал, что удастся вернуться в прерванный неожиданно сон, но стоило мне закрыть глаза, как я увидел… себя!
        Я стоял на капитанском мостике корабля-пионера, отправленного в дальний поиск с целью найти «Красный Всполох». Нас снабдили специальным оборудованием, которое позволяло прощупывать пространство, выискивая уникальные позывные каждого корабля джантшун. Нам повезло. Наш щуп отыскал «Красный Всполох», и я скомандовал произвести ныряние для перехвата…
        Сомнений быть не могло. Перед нами висел потерянный крейсер. Офицеры, находившиеся в капитанской рубке, вопросительно взирали на меня. В их молчании и взглядах чувствовалось благоговейное почтение, оказываемое лишь особам императорских кровей. И внезапно я вспомнил!..
        Я - наследный принц Скан Джун Таш. Цивилизация Джантшун управлялась Императором и Верховным Императорским Советом…
        Но почему я, наследный принц, возглавляю группу дальнего поиска?
        Потому что для цивилизации Джантшун было жизненно необходимо найти корабль
«Красный Всполох» и выяснить загадку звездной эрозии. Мой отец, Император Джантшун Лео Скан, не мог доверить эту миссию постороннему. Речь шла о судьбе всей нашей цивилизации, и он отправил меня, представителя Императорского Дома, с командой, состоявшей из элиты Джантшун…
        От меня ожидали распоряжений. И я распорядился: - Выйти в реальность 5Х. Установить контакт с целью!
        Пилоты склонились к пультам управления, исполняя команду. Дрогнули перепонки внешних экранов, отображая космическую картину в истинном цвете и размере. Наш корабль вынырнул из искривленной реальности, по которой ранее передвигался. Теперь мы стали видны для пилотов и операторов «Красного Всполоха», но корабль никак не отреагировал на наше появление. Он продолжал по-черепашьи двигаться в неизвестном направлении.
        Операторы даль-связи попытались установить контакт с «Красным Всполохом», но их усилия были тщетны.
        - Лейтенант-Император, «Красный Всполох» на запросы не отвечает. Идут позывные
«SRAF»! - последовал доклад.
        Позывной «SRAF» означал сигнал бедствия. Стало быть, «Красный Всполох» не лег в дрейф, а потерпел крушение. Тот факт, что никто не вышел на связь, несмотря на наши настойчивые запросы, говорил только об одном: на корабле не осталось ни одной живой души.
        - Нужны десять добровольцев для высадки на палубу «Красного Всполоха»!
        -распорядился я.
        Офицеры поспешно покинули палубу.
        - Остановите «Красный Всполох»! Подготовьте все для высадки десанта! - скомандовал я.
        - Лейтенант-Император, разрешите обратиться. Ко мне приблизился капитан Горб Юс, командир пионер-корабля.
        - Обращайтесь, капитан.
        - Кто поведет разведывательный десант ?
        - Я! Капитан, вы останетесь здесь за старшего…
«Какая неспокойная ночь!» - мелькнула мысль, когда я вновь проснулся. Приподнялся на локтях, взглянул в окно. Уже светало. На сумрачном небе кто-то разводил молочные краски.
        Почему я вижу этот сон? И разве это сон?..
        Я почему-то был уверен, что вся эта история произошла со мной много миллионов лет назад. Но почему видения возникли теперь?
        После того как моя память была разблокирована, я вспомнил многое, но отнюдь не все. Вполне возможно, то, что мне снится сейчас, - те самые крохотные черепички, которых не хватало для активизации моей памяти.
        Я уже не сомневался, что стоит мне смежить веки, как я вновь окажусь на палубе пионер-корабля. Не сомневался и в том, что мое видение имеет чрезвычайную ценность и я должен досмотреть все до конца.
        Взглянул на галочасы, светящимися лучами мерцавшие на стене. Шесть утра… Времени достаточно…
        Я откинулся на подушку…
        Во главе отряда из десяти человек я ступал по стыковочному коридору, соединявшему нас с «Красным Всполохом». Мы были вооружены штурмовыми винтовками класса «Тетра» и одеты в эластичные защитные скафандры класса «Кожа», которые облегали нас второй кожей, позволяя совершать любые движения. Головы прикрывали шлемы, оборудованные лучевыми пушками, настроенными на взгляды их обладателей.
        Стыковочный коридор мы миновали бегом, хотя бежать при полной выкладке было тяжеловато. Такое ощущение, что на спину взгромоздился слон и хоботом подбадривает тебя по заднице со всей дури. Когда же шлюзовые двери распахнулись и мы вступили на территорию «Красного Всполоха», я поднял вверх руку, призывая всех остановиться. Осмотрелся по сторонам.
        За шлюзом открылось пустынное чрево грузового отсека «Красного Всполоха». Ангар, предназначенный для легких посадочных и разведывательных ботов, спасательных капсул и собранного исследователями материала, пустовал. Ничего не было и в помине. Голое железное пространство… Значит, команда либо успела эвакуироваться, либо растранжирила боты и капсулы по каким-то причинам.
        Я махнул рукой, приказывая двигаться дальше. Отряд неспешно устремился к плавающим платформам, которые должны были доставить нас из грузового трюма на верхнюю палубу корабля. Вскоре выяснилось, что ни одна платформа нормально не функционирует. Автоматика корабля давала сбои.
        Я указал жестом на лифт, за которым располагалась аварийная кабина. Подошли. Я вдавил кнопку в корпус. Кабина поспешила на вызов… Хоть что-то работало на этом железном кладбище!
        Через пять минут мы выбрались на верхнюю палубу корабля, где тускло мерцал свет. Запасы топлива медленно таяли. Скоро «Красный Всполох» ляжет в дрейф, отключит все системы жизнеобеспечения и внутри установится арктическая жара.
        Унылые стальные стены, мерцание лампочек - прямо жуть какая-то! Корабль был абсолютно пуст. Подтверждалось самое ужасное предположение: экипаж покинул корабль, бросил на произвол судьбы дрейфовать в межзвездном пространстве в надежде, что когда-нибудь он достигнет обитаемых миров… Я крепче сжал в руках винтовку.
        Ответы на все вопросы я мог получить только в рубке капитана. А вопросов накопилось немало. Первый и самый главный - состоялся ли у экипажа корабля контакт с драгами? Если контакт был, то чем он закончился? Как выглядят драги? Что такое звездная эрозия? Как с ней бороться? Что произошло с «Красным Всполохом?» Почему экипаж его покинул, презрев неписаный закон космоса: «Корабль - твой дом»?..
        Я указал ладонью вдоль коридора, обозначив направление поиска. Мы дружно двинулись вперед, прошли метров сто, как вдруг из недр корабля появилось НЕЧТО.
        Первым погиб лейтенант справа от меня - опытный солдат, прошедший со мной через огонь многих кампаний. Я мог доверить ему свою жизнь без страха…
        НЕЧТО откусило ему голову вместе с капсулой шлема. Оно имело вид аморфного смерча, который внезапно появился из пустоты и тут же растворился после атакующего броска.
        Ребята не ожидали нападения. Винтовки поздно пришли на помощь. Прошивая стены и перегородки, во все стороны шлепали пули. Безголовое тело, фонтанируя кровью и воздухом баллонов, рухнуло на пол, дергаясь в конвульсиях и расплескивая вокруг себя алое озеро.
        Я коротко взмахнул рукой и резко сжал пальцы вкулак, призывая прекратить стихийную пальбу. Бойцы послушались, но в их глазах сквозь стекла шлемов я читал испуг.
        Осторожно пошел вперед, ожидая нападения. И оно скоро состоялось.
        Из пустоты возник тот же смерч; внутри него явно присутствовало что-то живое. Смерч бросился на меня. Я начал заваливаться на спину, одновременно открыв по нему огонь. Несколько пуль достигли цели. Они прошили смерч насквозь, и он исчез. Навсегда ли? Я не знал…
        Поднялся с пола и приказал бойцам следовать за мной. Они смотрели на меня как на героя.
        До капитанской рубки оставалось несколько метров. Уже показалась дверь, когда смерч появился вновь. Он словно бы возник из стены и устремился к бойцам, которые от неожиданности оторопели. И это стоило им жизни. Смерч проходил их насквозь, оставляя в телах рваные раны. Двое солдат погибли сразу, а смерч и не собирался исчезать. Он с остервенелой жадностью накинулся на остальных, разрывая их на куски, вгрызаясь в свежее, сочившееся кровью мясо. Скоро верхняя палуба «Красного Всполоха» вполне отвечала названию корабля и напоминала бойню, пиршество скотобоев.
        Я попытался сфокусировать взгляд на мечущемся от человека к человеку крутящемся вихре и зажмурил глаза, отдав команду «огонь» лучевой пушке, встроенной в шлем. Излучение прочертило полосу в пространстве корабля и с шипением вонзилось в смерч. Раздались жуткий скрежет и нечеловеческий вой. Смерч внезапно распрямился, явив скрюченную черную фигуру, напоминавшую изуродованного винтом ледокола осьминога. Секунду осьминог провисел в воздухе, пожирая меня пронзительными глазами, а затем вспыхнул изнутри и осыпался на пол пеплом, который мгновенно разлетелся во все стороны.
        Наши потери были сокрушительными. За несколько секунд смерч убил пятерых. В моем распоряжении осталось только трое бойцов. Мы достигли капитанской рубки, где столкнулись с новой проблемой: рубка была заблокирована изнутри. Значит, в ней находился джантшун - вполне возможно, уже мертвый. Я переключил ружье на бронебойную гранату и взорвал дверь. По дымящимся осколкам вошел в капитанскую рубку и устремился к пульту управления кораблем. В пилотском кресле обнаружил ссохшуюся мумию, которая, вполне возможно, была когда-то капитаном корабля. Глаза у мумии отсутствовали.
        Я запустил бортовой журнал в режим просмотра и обнаружил, что он пуст. Включил программу, фиксирующую траекторию движения корабля, но и она отсутствовала. Проверил все папки с документами, которые могли бы содержать отчеты о возможном контакте с драгами, - ничего. Корабль-призрак… Кто-то выпотрошил его, уничтожив все следы пребывания в космосе. Но кто? И что за дрянь напала на нас?
        Возможно, программисты пионер-корабля разберутся в компьютерной начинке «Красного Всполоха» и извлекут из нее хоть мегабайт полезной информации… А если нет?
        Я заскрипел зубами и со злости пнул сапогом кресло. Оно отлетело к дальней стене, потеряв по пути мумию, которая, соприкоснувшись с полом капитанской рубки, тут оке рассыпалась.
        Две недели исканий пропали даром… А эрозия в это время неумолимо распространялась вширь и вглубь, грозя цивилизации Джантшун страшной гибелью.
        ГЛАВА СЕДЬМАЯ
        Перевороты совершаются в тупиках.
        В. Брехт
        Дворец Трех Озер располагался в одном из самых крохотных и солнечных городков Большой Сферы Кйошо - Эфесе. Он овальным пятном лежал на побережье Вечного моря и представлял из себя курортный рай. Большая часть города была отдана на откуп туристическим фирмам. Отели всех мыслимых звездочек, рестораны и казино, ночные клубы и уличные кафешки утопали в тени цветущих деревьев и пальм. С одной стороны
        - веселые волны, взбивавшие соленую пену о песчаные пляжи, заполненные отдыхающими, с другой - величественные горы, подножие которых утопало в зелени, а вершины белели снегом. Над городком нависал скальный уступ, который венчал Дворец Трех Озер - императорская резиденция. Дворец хранил гордую независимость и не вмешивался в дела города. И город не нарушал уединенного покоя Дворца. Хотя ушлые экскурсоводы включали в программу своих маршрутов Дворец Трех Озер, но показывали его снизу, из самого сердца города - из храма Пречистой и Нерожденной. С его смотровой площадки открывалась изумительная панорама всего Эфеса, впечатляющие морские картины. Оттуда, если вооружиться мощным биноклем, можно было следить за тем, что происходит во Дворце.
        Храм Пречистой и Нерожденной значился первым пунктом в плане штурма Дворца. В шесть часов вечера его заняла группа военных. На смотровой площадке развернули наблюдательный пункт, а также лучевой комплекс, который взял под контроль территорию Дворца. В плавучий штаб САЗ, где в это время находились я, Марк и Рената, тут же доложили, что на территории Дворца обнаружены двадцать человек Серой гвардии. Иной живой силы противника не наблюдалось. Сообщение удовлетворило Игната Левина (жесткая борода, цепкий взгляд), и он собрался уже отдать приказ о введении в Эфес армии, но я запротестовал.
        Штаб САЗ расположился на борту военно-морского крейсера «Раджа», курсировавшего вдоль берега в нескольких километрах от Эфеса. Совещание проходило в офицерском командном пункте, где собралась вся верхушка САЗ, а также представители армии, которые поддерживали переворот.
        - Немедленно вводить войска нельзя! - возмутился я.
        - Хотелось бы знать, что вас не устраивает? - ядовито осведомился Левин.
        Мы явно друг другу не симпатизировали. Наоборот, вызывали друг у друга отвращение.
        - Потому что введение войск насторожит Императора. Он немедленно стянет во Дворец всю свою гвардию, либо покинет Дворец, либо сделает и то и другое, а вдобавок еще свяжется с Предтечами.
        - И что вы предлагаете? - сухо спросил Де Боуи (гладкое лицо, шальные глаза).
        - Я считаю, что нужно сначала высадить «Хамелеон-десант». Когда десант займет исходную позицию, ввести войска и одновременно прожечь территорию Дворца со смотровой площадки храма.
        Левин презрительно усмехнулся, но тут меня поддержали военные, однозначно высказавшись за мой план. И мы приступили к его исполнению.
        Генерал Салехард Арташов должен был вечером следующего дня встретиться с Серым Императором на территории его резиденции в Эфесе, чтобы обсудить перспективы союза с Предтечами и участие в войне Большой Сферы Кйошо. Генерал скрыто, но активно поддерживал САЗ. Он согласился принять участие в перевороте, и в семь часов вечера понедельника его боевой вертолет опустился на палубу крейсера «Раджа». К этому времени отряд «Хамелеон-десанта» был полностью укомплектован и ждал команды на погрузку. Им командовал я. Со мной шел и Марк Крысобой. Рената, невзирая на шумные протесты, была оставлена на борту «Раджи» - для наблюдения за нашими союзниками.
        Мы погрузились в вертолет в отключенных костюмах. Ребята хранили молчание, не улыбались. Казалось, меня окружали роботы. Или они ни разу в жизни не ходили на спецоперации, не стреляли в людей, не нюхали вонь горелого мяса и плавящегося свинца?.. В таком случае придется с ними помучиться. Двух часов общей подготовки, которые мы провели в поле, чтобы бойцы изучили мои команды и костюм, было, безусловно, мало для появления боевой сплоченности, но большим временем мы не располагали. Генерал забрался в вертолет последним. Он храбро улыбнулся, поправил кудрявые волосы, приподняв фуражку. Улыбка, правда, получилась несколько натянутой.
        - Удачи вам! - пожелал генерал и махнул рукой. Пилот поднял вертолет в воздух. Машина на минуту зависла над крейсером, словно прощаясь, и, набрав скорость, устремилась к побережью.
        - Активировать костюмы! Режим - «невидимка»! Три шестерки! - распорядился я и первым крутанул браслет на запястье.
        Судя по вытянувшимся физиономиям бойцов, эффект получился внушительный. В ходе двухчасовой тренировки я ни разу не показал работу костюма, чтобы не сажать заряд батарей. Поэтому при моем исчезновении бойцы побледнели. Один даже перекрестился - сначала сам, а потом перекрестил место, где только что сидел я. Крысобой зло усмехнулся и повторил мой фокус. Видя, что их командиры исчезли, солдаты некоторое время пребывали в замешательстве, но затем смело ухватились за свои запястья.
        Салон вертолета замерцал. Фигуры людей потеряли очертания, словно размываясь, а затем пропали. Я продолжал их видеть - только полупрозрачными. Привидится такое - обязательно начнешь верить в призраков, привидений и прочих духов.
        Генерал Арташов нервно заозирался по сторонам, пытаясь нас разглядеть, но ничего, кроме пустых кресел и голых металлических стен, не обнаружил. Он привстал, чтобы поправить китель, и уперся в одного из бойцов, которого не видел. Генерал жутко покраснел и принялся лихорадочно извиняться. Не привык старый рубака иметь дело с таким противником!
        - Генерал, сохраняйте спокойствие, - попросил я. - Если вы и отдавите ногу кому-то из парней, это не будет национальной трагедией.
        Моя отповедь подействовала на генерала неожиданным образом: он расчихался и злобно уставился в тот угол, откуда прозвучал голос.
        В это время вертолет пошел на снижение. Генерал важно перекрестился, утер пот со лба и преобразился. Словно кипящее варенье внезапно замерзло. Он успокоился в одно мгновение. Злобная ухмылка передернула его рот. Я на всякий случай взял его на мушку автомата: кто знает, какую подлость он задумал?..
        Вертолет плавно опустился. Двигатель смолк. Дверь открыл снаружи солдат в серой форме гвардейца и протянул руку генералу. Тот с благодарностью оперся на нее и соскочил на коротко постриженную щетину газона. Я незримо последовал за ним. Солдат потянулся было захлопнуть дверь, но пилот возразил из кабины:
        - Братан, пусть проветрится! А то ведь упаримся потом.
        Солдат согласно ухмыльнулся и оставил дверь открытой, чем и воспользовались мои бойцы, осторожно выбравшись наружу. Крысобой уставился на меня, ожидая указаний. Я сомкнул кулак и ткнул им вперед. Дула автоматов нацелились на Дворец, и мы неслышно двинулись туда.
        Эфес - городок курортный, жара стояла кромешная. Соответственно двери Дворца были распахнуты, чтобы циркулировал свежий морской воздух.
        Я показал три пальца, потом указательным ткнул в землю: трое остаются снаружи. Крысобой выбрал «хамелеонов», что первыми попались под руку, и они замерли словно вкопанные. Их автоматы взяли на мушку гвардейцев, что прогуливались неподалеку.
        Стараясь не производить лишних движений, я взошел на веранду и устремился к распахнутым дверям. Под ногой скрипнула половица. Я немедленно замер. Моему примеру последовали и остальные.
        Двое гвардейцев сидели на веранде и пили чай. Скрип насторожил их, но они поверили своим глазам -просто ветер шалит…
        Несколько минут я простоял неподвижно, затем продолжил движение. Мы проследовали через первые покои, через следующие… Я старался оставлять в каждой зале по бойцу. Такой маневр позволял контролировать всю территорию Дворца. Но наша главная цель - найти Императора. А рядом с ним, конечно, скопление гвардейцев…
        Обыскав все залы первого этажа, мы поднялись на второй, где обнаружили восемь бойцов Императора, которые неподвижно, словно статуи, с автоматами наперевес стояли по обе стороны прохода, лишенного дверей. За ним виднелись фигуры, оттуда доносились голоса.
        Я указал ладонью на проход и направился к нему. Предусмотрительный Крысобой оставил в предбаннике императорских покоев двух «хамелеонов».
        Нам открылась весьма просторная зала, заполненная народом. По центру стояли два кресла. В одном сидел генерал Салехард Арташов. В другом - хмурый седой мужчина с блеклыми, выцветшими глазами. Это и был Серый Император, повелитель Большой Сферы Кйошо.
        Генерал увлеченно рассказывал о возможностях императорской армии, о верноподданнической любви, что царит в сердце каждого солдата. Император с учтивой улыбкой кивал ему.
        Я поднял руку вверх и прочертил в воздухе круг. Со мной и Крысобоем осталось еще двое человек. Они втроем разошлись по периметру помещения, а я встал за спиной Императора, который как раз уныло зевнул и перебил генерала:
        - Дорогой мой, лучше скажите, насколько серьезно мы готовы к предстоящей войне?
        - Полностью готовы, ваше императорское величество! - подобострастно склонив голову, отрапортовал вояка.
        - Наши союзники торопятся и торопят нас. Через несколько дней я сообщу вам все детали и отдам команду выдвинуть нашу армию на позиции.
        - Сколько еще ждать? - осведомился генерал., улавливая желание повелителя.
        Я напрягся. Информация представлялась весьма ценной.
        - Через десять дней я свяжусь с нашими союзниками. Тогда и будет точно определена дата выступления, - сказал, растягивая слова, Император.
        - Чем вызвана отсрочка? - спросил генерал.
        - Союзники еще готовятся… - уныло ответил Император.
        Я взглянул на часы. Пора было начинать. И тут же с улицы донеслись вопли ужаса, воспламенились костры, затарахтели автоматы гвардейцев - вступила в действие лучевая установка со смотровой площадки храма Пречистой и Нерожденной.
        Серый Император побледнел, привстал с кресла и обессилено в него упал. Гвардейцы в зале схватились за оружие. Старший по званию отдал команду следовать за ним и выскочил на улицу. Возле персоны императора осталось трое гвардейцев, которые помогли встать правителю и последовали с ним к дверям, что вели во внутренние покои. Терять время было нельзя. Я вскинул автомат и выстрелил. Ближний гвардеец упал, сраженный пулей. Оставшиеся в живых заозирались по сторонам. На их лицах читался ужас. Серый Император попытался потерять сознание, но упасть ему не дали.
        Я повернул браслет на запястье, выныривая из тумана невидимости. Мое явление произвело на гвардейцев впечатление. Они разинули рты и тут же пали на паркетный пол, разорванные пулями моих спутников.
        - Прекратить стрельбу! - распорядился я, в душе проклиная повстанцев: гвардейцев можно было оставить в живых; деморализованные, они вряд ли оказали бы сопротивление.
        Я направился к Императору, который едва стоял, ни жив ни мертв от страха. Приобняв его, словно девушку, я предложил:
        - Давайте прогуляемся и остановим бойню. Вы же не хотите, чтобы ваши люди бессмысленно погибли?
        Император не ответил.
        - Вперед, мужик! - подтолкнул я его. Он сделал неохотно шаг, затем другой.
        - Спешу вас обрадовать, ваше величество, вы низложены! - сообщил я.
        Судя по его скривившейся физиономии, это его не удивило.
        При виде плененного Императора гвардейцы покорно сложили оружие. Вошедшие в Эфес солдаты прибыли беспрепятственно во Дворец Трех Озер, скрутили им руки силовыми цепями и уволокли за собой. Серого Императора препроводили в зал, где он и просидел под контролем «Хамелеон-десанта» до появления правящей верхушки САЗ в лице Игната Левина и генерала Салехарда Арташова. Они объявили Императору о его низложении и переходе власти в руки «Свободной Армии Земли», а также о том, что отныне Большая Сфера Кйошо поддерживает в грядущей войне с Предтечами Федерацию Земного Пояса.
        Услышав это, Серый Император усмехнулся и пробормотал:
        - Глупцы…
        Его реакция меня заинтересовала, но я не придал ей значения. В конце концов, я знал, что из себя представляют джантшун, поскольку сам был им не чужд.
        Я убрал за спину автомат, кивнул Крысобою и поманил к себе Игната Левина. Он немедленно подошел.
        - Думаю, вы теперь справитесь и без нас, - обрадовал я его. - Мы покидаем Большую Сферу. О произошедшем будет доложено на Землю. Будьте готовы принять полномочного посла Федерации Земного Пояса. Особо не расслабляйтесь. Скорее всего, после известия о падении Серого Императора Предтечи не заставят себя долго ждать и нанесут удар.
        - Может, нам попытаться скрыть факт низвержения Императора? - неуверенно предложил Левин.
        - Чудесная мысль! И сколько вы сможете лить дезу?
        - Недели две. А там посмотрим… - пообещал Левин.
        - Пожалуй, это приличная отсрочка для консолидации сил, -размышляя, произнес я. -Но необходимо найти еще союзников. Большая Сфера Кйошо - это могучая поддержка, однако останавливаться на достигнутом нельзя.
        - Делайте свое дело, а мы подготовимся к войне, - пообещал Левин.
        - Поднимите нас на «Арго». И соберите «Хамелеоны». Через десять часов мы стартуем,
        - распорядился я.
        Левин нахмурился, заскрипел зубами, но стерпел.
        Лишь спустя двенадцать часов после захвата Серого Императора и смены правительства на Большой Сфере Кйошо мы втроем ступили на борт «Арго», сжимая в руках кейсы с костюмами «Хамелеон». Марк и Рената отправились к капитанской рубке, а я заглянул в арсенал, где оставил костюмы, а также свой «Шторм». Когда я появился в капитанской рубке, Крысобой уже прогонял стартовые программы, одновременно рассчитывая оптимальный курс на Землю. Я остановил его, опускаясь в кресло второго пилота:
        - Мы не летим на Землю.
        - То есть как не летим? - удивился Крысобой. Рената взглянула на меня заинтересованно.
        - Есть еще одно небольшое дельце.
        - Позволь узнать какое? - зло осведомился Марк.
        - Я собираюсь посетить рииегов, - твердо сказал я. Крысобой поперхнулся. Музыкантская смотрела на меня как на полоумного.
        - Что значит - рииегов? - спросила она.
        - Более восьми известных нам негуманных рас выступили на стороне Джантшун. Три расы объявили о своем нейтралитете. Остались еще две. Причем не из слабых. Их поддержка может сильно поколебать чашу весов в грядущей войне в ту или другую сторону.
        Я намеренно умолчал о драгах, которые могли оказаться последней соломинкой в руках землян, если все остальные способы совладать с Предтечами окажутся неэффективны.
        - И ты хочешь нанести визит рииегам? - продолжая сомневаться в моем разуме, переспросила Рената.
        - Думаю, что рииеги могут выступить на нашей стороне. Они более близки землянам, чем все остальные расы.
        - И как ты представляешь себе нашу миссию? - продолжила допрос Рената.
        - Пока что смутно. Для начала следует достичь системы Рииегов, а затем…
        - И ты считаешь, что все это время Гоевин будет сидеть сложа руки? - спросил Марк.
        - Пока что он никак себя не проявил! - возразил я.
        - После свержения Серого Императора все изменится.
        - Полагаю, пока Гоевин не отчается найти Библиотеку, нападать он не будет.
        Я понимал Ренату и Марка - ну, их нежелание и неприятие моего намерения посетить звездную систему Рииегов. Встретиться с ними лицом к лицу, к тому же на их собственной игровой площадке, мало кто отважится в здравом уме и твердой памяти.
        Рииеги считались самой древней расой из известных в Галактике. (Старше их могли быть только драги.) Они обитали в малоисследованном рукаве Вселенной, куда торговцы и военные старались не совать нос. Изредка там крутились контрабандисты, используя периферийные для рииегов планеты в качестве перевалочных пунктов. Но глубже не заглядывали, стараясь не сталкиваться с хозяевами этих пространств. Рииеги внешне представляли из себя черные цилиндры, перемешавшиеся в пространстве при помощи щупальцев и слюдяных крыльев, которые появлялись у них внизу, когда они принимали решение начать движение. Общались они при помощи мыслеобразов. До нас никто не пытался высадиться на родную планету рииегов, соответственно никто не знал, как она выглядит. Земляне иногда сталкивались с их кораблями в открытом космосе и изредка позволяли им совершать посадки на планетарные базы, принадлежащие человечеству, когда поступал соответствующий запрос. Рииеги не стремились к контактам с людьми. Люди также не изъявляли желания сближаться со страшными чужаками. Но моя интуиция подсказывала мне, что рииеги могут сыграть ключевую роль
в столкновении с Предтечами.
        - Значит, ты настаиваешь на визите в пасть Минотавра? - переспросил Марк.
        - Да. Но если ты не готов следовать за мной, то я тебя пойму.
        - За такие слова я бы вырвал тебе сердце! - проревел Марк и отвернулся к экранам и пульту управления.
        Он заскользил по клавишам, задавая параметры предстоящего межпространствеиного прыжка, высчитывая координаты. Похоже, Крысобой обиделся. Через некоторое время зловещим тоном он объявил:
        - Напрямую прыгнуть мы не можем. Придется сделать остановку.
        - А в чем проблема? - спросил я.
        - Мы вынырнем на территории, которую контролируют Предтечи. „
        - Замечательно, - оценил я. - Покажем хвост Го-евину и уберемся восвояси. Наладь мне связь с Землей.
        Через минуту Крысобой доложил, что канал настроен, Груфман ожидает. На Экране Общего Обозрения появилась знакомая фигура. Леопольд в домашнем халате сидел на диване со стаканам чего-то темного в руке.
        - Как наши дела? - вместо приветствия спросил он.
        - Большая Сфера Кйошо склонилась к союзу с Землей. Отправьте сюда послов, чтобы узаконить наши отношения.
        - Чудесная новость! - оценил Груфман и пьяно икнул. - Может, вы объясните мне, когда кончится эта тягомотина? Вражеские крейсера висят на наших границах, но не атакуют. Изредка представители твоего рода забавляются вылазками, но не более того.
        - Могу гарантировать еще две недели затишья, - пообещал я. - Но будьте готовы к началу войны в любой момент.
        - Вы возвращаетесь? - устало спросил Груфман.
        - Нет. Мы будем отсутствовать некоторое время.
        - Куда вы отправляетесь?
        - У нас особая дипломатическая миссия. И Марк отключил связь.
        ГЛАВА ВОСЬМАЯ
        Фортуна - это неисправимая дура, и ее последние дурачества часто бывают самыми неожиданными.
        О. Бальзак
        Я никогда не жаловался на свою судьбу, несмотря на все фортели, которые иногда умудрялась она выкидывать, но в этот раз не мог не поразиться ее коварству. Что за вздорная тетка - моя судьба! Мало того, что я, гуманоид, одну свою жизнь проживший в цивилизации Джантшун, познавший ее возвышение, но так и не увидевший ее падения, вторую жизнь коротаю в цивилизации землян, открыто выступив против своих сородичей, перешагнувших вместе со мной двести восемьдесят миллионов лет и решивших вернуть былое величие. Так нет же - ее это мало колышет! Ей подавай что-нибудь поострее, с перчиком и огнем, подобным адовому пламени, из которого рождаются новые звездные системы! Злая шутница - вот кто она на самом деле! Но разве я осмелюсь ей сказать, что у нее напрочь отсутствует чувство юмора… «Арго» вышел из затяжного прыжка на полпути к рукаву Рииегов и первое, что мы увидели на Экране Общего Обозрения, когда дальвизоры восстановили свою работу, оказалось море звезд, служивших фоном для небольшого военного флота, что неподвижно висел в пространстве, не подавая признаков жизни.
        - Где мы находимся? - зачем-то понизив голос, спросил я.
        Марк положил руки на сенсоры управления, затем поднял глаза к экрану. По звездной мантии и неопознанному флоту поползли цифры и буквы - точно крохотные жучки.
        - Сектор ТАIS 070101, -доложил Крысобой.
        - Принадлежит Предтечам?
        - Да, - кратко проинформировал Марк.
        Я впился взглядом в экран, разглядывая скопившуюся армаду кораблей. Крейсера и флагманы, легкие подвижные разведчики и - разменная карта любого звездного сражения - несколько сотен пехотных ботов висели неподвижно в космической пустоте. Редкие всполохи маршевых двигателей доказывали, что это не брошенный металлолом, а застывшие в ожидании боевые машины смерти.
        - Итак, кто за что? - нарушил я молчание. - Какое мнение?
        - Наш флот здесь не может базироваться. Значит, это флот Предтеч, - высказался Крысобой.
        - Согласна с Марком, - заявила Рената.
        - Тогда нужно тихо разводить пары и уносить отсюда ноги, пока нас не заметили, - предложил я. - Мы, конечно, не трусы, но на торговом судне, пускай даже и оборудованном как наш «Арго», биться с крупным войсковым соединением джантшун - безумие.
        В этот момент судьба вновь показала, какая она стерва: «Арго» заметили.
        Вспыхнул опознавательными огнями крейсер. Веер пехотных ботов устремился к нам. По опознавательным огням я мог точно сказать, что нам подфартило встретить на своем пути элитную войсковую часть Предтеч.
        - Когда они успели настрогать такой флот? - удивился Марк, медля и не решаясь исполнить какой-либо маневр.
        - Гоевин создал могучую империю на свои капиталы. Все эти годы он готовился к войне, строя на окраине наших владений флот, который в нужный момент должен был прямо со стапелей пойти в бой, - разъяснил я, храня спокойствие.
        Пехотные боты Предтеч приближались.
        - Неужели он был настолько богат, что смог профинансировать строительство флота? - поразилась Рената.
        - Забываешь, дорогая, что президентом Земли долгое время был ставленник джантшун. Не удивлюсь, если и он приложил руку к реализации этого проекта, - произнес я.
        - Надо что-то решать, боты уже близко, - ожил Марк.
        - Мы способны прыгнуть дальше? - спросил я.
        - Через несколько минут.
        На нашем экране появился приказ идентифицировать себя.
        - Марк, поторопись, они сейчас сообразят, что мы чужаки! - не выдержала Рената.
        Я предпочитал молчать.
        - Минуту! - рявкнул Крысобой; напряженно уставившись на экран, где наползал горизонт, отражая степень загрузки программы переброски материи.
        Экран Общего Обозрения залил поток света. «Арго» затрясся в конвульсиях. Я вцепился в подлокотник кресла. Взвыла аварийная сирена. Крысобой чертыхнулся и притянул к себе клавиатуру, загружая на подсобный экран программу сканирования внутренних систем корабля.
        - Навигационная система прыжка сбита! В нас угодил лучевой разряд с малого крейсера! - доложил он.
        - Значит, прыгнуть мы не можем? - уточнил я.
        - В ближайшие двадцать четыре часа - нет.
        - Ты сошел с ума! - напустилась на Марка Рената. - За двадцать четыре часа нас разделают под орех!
        Крысобой понимал это и без Музыкантской и злился, не зная, что предпринять.
        - Мы можем прыгнуть к ближайшей планете и затеряться? - спросил я, поднимаясь с кресла.
        - Мне нужно минут пятнадцать на просчет программы! - отозвался Марк.
        - Действуй! - приказал я и направился к выходу.
        - Что ты намерен делать? - всполошилась Рената. Но я не ответил.

«Арго» опять тряхануло - словно гигантский кит или акула поддели днище, подбрасывая корабль над волнами. Защитные поля корабля все же выдержали залп Предтеч.
        Восстановив в памяти план внутренних покоев и коридоров корабля, я избрал самый короткий путь к своей цели и перешел на легкий бег. От моей скорости теперь зависело многое.
        Перед самым стартом «Арго» с Земли «Залп-рубку» переоборудовали по чертежам, которые я нарисовал за восемь часов. Их мне подарила память, сохранившая все параметры бомбард-кают кораблей джантшун. При помощи этих помещений, снабженных специальным креслом и техникой, один джантшун мог держать оборону целого корабля в течение нескольких часов.
        Достигнув «Залп-рубки», настроенной на мой голос, я впрыгнул в кресло и, натягивая на руки перчатки, а на голову шлемофон управления, распорядился:
        - Запуск всех систем обороны! Низкий женский голос доложил:
        - Системы обороны запущены и находятся в боевой готовности. Защитные поля корабля работают на пределе.
        - Подготовить резервные поля! Укрепить ими самые слабые участки обороны!
        Я подключился к периметру внешнего зрения. Мои глаза вспыхнули желтым пламенем нерожденного солнца и на долю секунды ослепли, чтобы затем влиться в космическое пространство, заполненное чернотой и яркими буквами звезд. За эту секунду Предтечи успели нанести удар. «Арго» встрепенулся и забился в конвульсиях. Восьмой и двенадцатый защитные экраны вышли из строя, о чем мне немедленно доложил грудной женский голос.
        Я увидел рой пехотных ботов, которые перестроились для атаки «Арго», точно стая стервятников. Они были уверенны в своей победе. Они видели, как досталось кораблю, намеченному на роль жертвы, и не сомневались, что враг повержен и его осталось лишь добить. Ну-ну…
        Мои бортовые пулеметы как раз поймали в перекрестья восемь бортов роя, и пошла потеха. Восемь огненных бабочек ярко вспыхнули, и космические течения унесли их безжизненные стальные тела прочь… Я задействовал новые пулеметы и расстрелял первый рой в течение нескольких секунд. Противник ничего не смог мне противопоставить - то ли за штурвалами ботов никого не было и они управлялись с флагманского крейсера джантшун, то ли там сидели роботы, то ли их доверили наемникам, которые для меня, конечно, были не соперники…
        Сожженный рой скрылся из поля Зрения, но ему на смену уже заходил новый. У меня оставалось время на ответный удар. И я, не мешкая, нанес его: к флагманскому крейсеру джантшун отправились две атомные торпеды, стремительно набирая скорость. Не дожидаясь результата, я запустил еще и лучевые установки. Смертельные нити протянулись к защитным экранам флагмана. Я видел, как они набухли, сдерживая лучи, как раскалились, испуская в черноту космоса нестерпимый свет, и как лопнули, не в силах справиться с напряжением. В образовавшиеся бреши плавно вошли торпеды, полет которых был откорректирован мною. Вот вам, ребятки, и торговое судно - с вооружением тяжелого крейсера!..
        Флагман джантшун, приняв атомные подарки, лопнул изнутри, точно спелый кокос, начиненный взрывчаткой, медленно осел и стал заваливаться на бок поверженным исполином. Вскоре расколотая дыня корабля качалась мертвым грузом в бездонной немоте космоса.
        Гибель флагманского корабля поколебала атакующий порыв Предтеч. Два роя пехотных ботов, спикировавших на «Арго», полегли без единого выстрела, не долетев до цели. Восемь десятков исковерканных металлических скелетов пополнили кладбище маленькой войны.
        Предтечи заволновались. Сопротивление, которое оказал им торговый корабль Федерации Земного Пояса, вряд ли восхитило их. А печальная судьба флагмана, похоже, заставила призадуматься.
        Я увидел, как начали перестраиваться вражеские корабли, готовясь вступить в бой одновременно… Совместный залп четырех крейсеров «Арго» не выдержит. Он и против двух кораблей не сможет устоять!.. Разверзлись грузовые люки кораблей Предтеч, испустив в космическое пространство ровные шеренги пехотных ботов… О, они серьезно настроились раздавить наглое насекомое, покусившееся на святое!
        Дожидаться их атаки я не стал: три атомные торпеды помчались к ближайшему кораблю, одновременно мой силовой луч слизнул приближавшееся к «Арго» смертельное излучение. Но я понимал, что долго мне не выстоять.
        Я изготовился к обороне, расстреливая кружившиеся в отдалении боты. Вдруг пространство вокруг прорезал яркий свет, способный выжечь глаза любому живому существу. Я зажмурился, сдирая с головы шлем управления.
        Напоследок «Арго» все-таки досталось. В момент прыжка излучение крейсера джантшун коснулось корабля, смяло защитный экран и стало вжигаться в корпус. Но «Арго» прыгнул!.. А теперь мы медленно падали на планету, которая лежала под нами.
        Я вошел в капитанскую рубку, рухнул в кресло и уставился на Экран Общего Обозрения. Наше положение выглядело скорбным, но не безнадежным. Судя по строчкам отчетов, повреждены были система навигации и руль определения, отвечавший за запуск маршевого двигателя. Корабль, набирая скорость, неумолимо входил в атмосферу планеты. Обшивка раскалялась… Если не запустить руль определения и не задержать падение, «Арго» обуглится и развалится на куски!
        Мой лоб покрыли бисеринки пота… Да, в рубке-то уже жарковато. Система кондиционеров не справляется с нагрузкой.
        Крысобой склонился над клавиатурой, пытаясь прокачать программы наладки. Но, судя по его озабоченной физиономии и огромной морщине, прочертившей, точно Мариинская впадина, его лоб, у него не получалось справиться с кораблем, вышедшим из-под контроля.
        Рената скривилась, вцепившись в подлокотники кресла.
        - Марк, у нас есть шансы? - поинтересовался я". Крысобой что-то невнятно прорычал.
        - Если нет, то мы можем бросить «Арго» и совершить посадку на «Калипсо».
        - Бросить «Арго»?! Ну уж нет!! - взревел Марк. Он ударил рукой по клавиатуре, и
«Арго» отозвался!
        Запустился руль определения высоты, включились двигатели. Крысобой зловеще ухмыльнулся и вцепился в штурвал, выравнивая корабль. Температура корпуса больше не поднималась. Кондиционеры заработали в полную силу, и жара спала. «Арго» плавно опускался на незнакомую планету. У нас появилась возможность разглядеть ее с высоты.
        Мглистая, скальная поверхность… Если верить бортовым датчикам, атмосфера несколько разрежена, но все же пригодна для дыхания землянина… А вот и леса!
        Я опустил руки на свою клавиатуру и приблизил изображение деревьев: первобытные хвойные словно вынырнули с доисторической земли.
        - Надеюсь, здесь нет динозавров? - прошептала Рената.
        - Накаркала! - буркнул через минуту Марк.
        На наших экранах мы увидели, как из-за деревьев появилась кожистокрылая птица, напоминавшая земного птеродактиля, и, широко раззявив пасть, спикировала к земле. Когда она, оттолкнувшись от почвы когтистыми лапами и выдрав кусок дерна, взмыла вверх, из ее пасти свисала тушка животного размером с собаку…

«Арго», спалив все на своем пути, плавно опустился на поляну. Марк облегченно откинулся на спинку кресла, заложил руки за голову, блаженно закатил глаза и поинтересовался:
        - Никто не хочет прогуляться? У меня тут надолго - с ремонтом…
        Рената, видно вспомнив голодного птеродактиля, судорожно помотала головой.
        - Мы оторвались? - спросил я.
        - Кажется, да. Но сто процентов дать не могу, - ответил Крысобой.
        - Далеко нас откинуло от них?
        - Где-то на сорок астрономических единицnote 1[Note1: Астрономическая единица длины (а. е.) равна среднему расстоянию от Земли до Солнца: 1 а. е. = 149,6 млн. км. - Примеч. авт.] .
        Я успокоился. Чтобы нас найти, Предтечам придется постараться и обшарить не один десяток планет, что требует немалого времени. Если же верить Крысобою, «Арго» стартует отсюда через двадцать четыре часа.
        В отличие от Ренаты, у меня было желание совершить вылазку наружу, побродить по девственному лесу, где еще не ступала нога человека, подышать доисторическим воздухом, понаблюдать за динозаврами… В общем, расслабиться.
        - А ты у нас снайпер! - хохотнул Крысобой. - Задал им жару! Завалить флагманский крейсер с торгового судна - это неслабо! Пусть теперь подумают, прежде чем лезть на Землю!
        Я ухмыльнулся, но комментировать не стал, распорядившись:
        - Принимайся за дело. Настрой навигационную систему. Мы должны как можно быстрее убраться.
        - К чему спешка? - спросила Рената. - От Предтеч мы оторвались. Время в запасе есть.
        - Пока что они висят на нашем хвосте! - возразил я.
        - Думаешь, станут нас искать? - засомневалась Рената. - Зачем мы им сдались9 Жалкий муравей заполз за воротник, укусил. Ну, стряхнули - и порядок. Чего за ним в муравейник нырять?
        - Только учти, что муравей уничтожил половину базирующегося в этом секторе флота и сжег флагман! - поддержал меня Крысобой. - Вряд ли нас так просто оставят в покое.
        - Вот-вот, так что пооперативнее давай! - подбодрил я Марка. - А я пока погуляю по округе.
        - Хочешь узнать, что входит в рацион динозавров? - с ядовитой улыбкой осведомилась Рената.
        - Не беспокойся, любимая, у динозавров другой метаболизм. Они мной отравятся.
        Музыкантской мой ответ не понравился. В ее глазах я прочитал беспокойство.
        Перед прогулкой заглянул в оружейную комнату, где облачился в легкий скафандр - на тот случай, если воздух, несмотря на все заверения бортовых датчиков, окажется непригодным для дыхания. На спину надел реактивный ранец. В руки взял громоздкую трубу «Цезаря» - двадцатизарядную атомную пушку, способную завалить хоть динозавра, хоть легкое воздушное судно. На запястье закрепил «Змея». В кобуру сунул «Шторм»… Теперь можно даже в саму преисподнюю!
        Крысобой распахнул люк на восьмом уровне - в самой верхней точке корабля. Я поднялся туда на лифте, выбрался наружу и замер на смотровой площадке, созерцая девственный лес.
        Могучие стволы деревьев, оплетенные лианами и растениями-паразитами, сонмище папоротников и хвойных… Наша посадка распугала всех животных. Никто не захочет приблизиться к страшному хищнику, что опустился из ниоткуда, учинив чудовищный пожар. Марк ведь сажал корабль на маршевых двигателях… Гневное пламя все еще бушевало недалеко, но уже стихало, побеждаемое мокрой травой.
        Я взглянул на небо. Хмурые тучи сгущались над кораблем. Кажется, собирался дождь… Коснулся клавиши стартера и сорвался со смотровой площадки в небо.
        ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
        Наглость - это способ действия, то есть напор без моральных и законных на то оснований.
        С. Довлатов
        Два часа я блуждал в одиночестве по хвойно-папортниковому лесу, не удаляясь от корабля дальше чем на четыре километра. Рената выходила со мной на связь три раза, проверяя, не попал ли я на обед какому-нибудь динозавру. Несколько раз встречал гигантов - ужасных ящеров, покрытых костяными пластинами, с огромными рогатыми головами и хищными пастями, усеянными кинжальными зубами. Завидев впереди себя подобное страшилище, я взмывал в небо и пролетал над ним, не искушая судьбу. Гиганты не обращали на меня внимания - так корова не реагирует на жужжание слепня над своей головой.
        Я взвился над вершинами деревьев и устремился на юг, удаляясь все дальше и дальше от корабля. Запаса энергии в батареях ранца должно было хватить на десять часов беспрерывного полета, и я захотел увидеть, что находится за лесом.
        Вскоре лес поредел и пропал. Подо мной был голый пятак, лишенный растительности. Я снизился и приземлился.
        Огромное море, размытое у горизонта, раскинулось перед глазами. Казалось, оно было наполнено красной глиной. Бурые волны лениво перекатывались, точно мускулы под кожей борца, готовящегося к схватке.
        Я стоял, замерев, боясь нарушить спокойное величие открывшейся мне картины. Здесь чувствовалась первобытная дикость - та, что царила в мире, когда я явился на свет. Словно бы и не миновали с тех пор сотни тысяч лет, не сменились цивилизации, не исчезли целые звездные системы, проглоченные безжалостным временем.
        Сквозь толщу воды вверх взметнулась стая рыб. Каждая особь размером со взрослого тюленя. Усатые морды, огромные навыкате глаза, закрытые защитными костными пластинами ласты-руки с пальцами, пасти, сверкающие клыками… Стая замерла в воздухе на несколько минут, а затем стремительно ушла в воду. Нет, эти животные мало чем похожи на дельфинов, хотя именно такая ассоциация возникла первой.
        - Ларс, ты где? - раздался в ушах голос Ренаты, извлекая меня из забытья, навеянного очарованием этого заповедного места.
        - Любуюсь океаном. Изумительной красоты место! - поделился я впечатлением.
        - Ты намерен возвращаться? - Голос ее дрожал от волнения.
        Неужели она думает, что я не в состоянии себя защитить и отбиться от древнего ящера? Я испытал прилив злости, с трудом подавив желание ругнуться.
        - Намерен, - буркнул я и отключился
        Постоял еще несколько минут и запустил ранец. Неспешно поднялся в воздух, окинул последним взглядом древнее море и повернул назад.
        Я пролетел несколько метров и вдруг почувствовал, как моя голова наполняется болью. Дико заныли глаза. Залихорадило… Я прибавил скорость, но новый приступ нарушил ровное течение моего полета. Я почувствовал, что теряю высоту. Попытался удержать ее, но не смог и стал падать. Голова раскалывалась. Мне было трудно управлять ранцем. Помимо своей воли я повернул назад к морю. Сконцентрировав все свои силы, сбросил скорость, снизился и упал на песчаный пляж. Тут сознание мое померкло, и я оказался в ином мире - в мире своего прошлого…
        Лениво и неуклюже катились бурые волны… Жаркие солнечные лучи пронизывали все. Если бы не защитные очки, встроенные в легкий кислородный шлем, то от моих глаз остались бы жалкие угольки…
        Подле меня стоял джантшун Керр Дарт Сай.

«Мой учитель…» - возникла откуда-то мысль.
        Это видение-сон не походило на все предыдущие. Я был внутри него, но одновременно понимал, что я здесь чужой.
        - Скажи, учитель, зачем мы прилетели сюда? - услышал я свой голос.
        - Ты должен увидеть это, - задумчиво произнес учитель.
        - А что это? - Мне явно не хватало терпения любоваться раскинувшимся морем.
        - Вглядись внимательно в волны. Что ты видишь? - спросил учитель.
        Я честно постарался сосредоточиться, но ничего особенного не заметил.
        - Воду. Только воду, учитель.
        - Плохо. Очень плохо, Джун.
        Учитель назвал меня по имени, и я понял, что это произошло впервые за все время нашего знакомства. Он обратился ко мне запросто - без титула и различных замысловатых эпитетов. Он говорил со мной как мужнина с мужчиной: так может беседовать отец с сыном. И мне было чертовски приятно.
        - Ослабь контроль. Расслабься и вслушайся в окружающее тебя пространство, - посоветовал учитель.
        - Постараюсь, учитель.
        Я закрыл глаза, отстранился от себя, попытался раствориться в окружающем меня мире. Сначала ничего не получалось, а потом я внезапно ощутил рядом живое существо чудовищной силы. Оно спало, поскольку было сыто. И не обращало внимания на суетившуюся подле пищу, но близилось время, когда оно вновь почувствует голод и проснется.
        Я вышел из транса, раскрыл глаза и уставился на бурое море. Теперь я видел его по-другому.
        - Море - живое! - сообщил я учителю.
        - Я горжусь тобой, Джун, - сказал учитель.
        - И оно спит, - продолжил я. - А когда проснется, то все, что не успеет выбраться на сушу, станет его добычей.
        - Очень хорошо! - оценил учитель. - Но и то, что находится на суше, не может чувствовать себя в безопасности, поскольку море умеет слать ЗОВ, и далеко не все способны выстоять против него. ЗОВ подчиняет всю сущность. Он начинает управлять и распоряжаться тем, кого коснется.
        - И даже мной? - Я почувствовал испуг.
        - Ты можешь не бояться ЗОВА. Он не в силах подчинить тебя. Только вызовет головную боль. Но ты должен помнить, что, когда море проснулось, тебе следует избегать его вод, а также… - Учитель на минуту смолк, давая мне понять, как важно то, что я сейчас услышу. - Помни, Джун, в этом море сокрыто…
        Вдруг он исчез, а я очнулся. Откуда-то возникла уверенность, что тогда я узнал все, о чем хотел поведать мне мой наставник…
        В уши лился поток ругани, которую адресовал мне Марк Крысобой.
        - Слышу тебя, Марк, - устало произнес я, поднимаясь с песка. Подобрал валявшуюся подле пушку «Цезарь».
        - Русс, что с гобой?! Где ты?! Я немедленно вылетаю! - тараторил Крысобой.
        - Чего ты переполошился? - поинтересовался я, окидывая взглядом море, которое пучилось, пенилось и выкидывало к небу огромные желваки пузырей, что лопались над поверхностью и рассыпались брызгами.
        - Переполошился?! -возмутился Марк. -Ты хоть помнишь, сколько часов уже шляешься?!
        - Часа два, - предположил я.
        - Тебя нет восемь часов!
        Новость не показалась мне поразительной: видение засосало, скрыв время реального мира.
        Море просыпалось… В нем оживал чудовищный голод…
        Я чувствовал слабую головную боль и шелест - словно осенние листья шуршали под ногами прохожих. Море пыталось подчинить меня…
        - За мной лететь не надо! - приказал я. - Скоро буду.
        - Жду тебя, Русс! - сурово произнес Марк, чтобы я осознал всю тяжесть своей вины.
        - Хорошо хоть Рената пока спит, иначе я бы тут пережил маленькую катас… О, черт, что это?!!
        Передатчик внезапно смолк.
        - Марк! Марк! - проорал я, но тщетно.
        Включив двигатель ранца, резко взмыл над поляной - и тут же получил сильнейший удар в грудь. Какое-то излучение попыталось пробить мой индивидуальный защитный экран, встроенный в программу скафандра. Залп сбил траекторию полета. Я стал терять высоту. Озираясь по сторонам в поисках обидчика, я выровнял тело и только тут додумался глянуть вверх.
        Над моей головой завис пехотный бот джантшун. Возле него роились точки солдат, выпущенных в свободный полет с реактивными ранцами за спиной. Они обстреливали меня.
        Ко мне протянулись одна за другой три цепи излучений. Я ушел от них, нацелил
«Цезаря» на скопление Предтеч и дал залп. Обугленный рой рухнул вниз. Человек десять я сжег одним махом.
        Значит, нас все-таки нашли… Уйти не удалось… Быстро же они вычислили нахала, погубившего их флагман!
        Я стал резко набирать высоту. Передо мной - один пехотный бот и восемь парящих пехотинцев. Быстро отделавшись от них, я могу поспеть на помощь «Арго». Нетрудно было догадаться, что у Марка сейчас точно такие же проблемы!..
        Набрав необходимую высоту, я дважды ушел от потоков смертоносных лучей, тянувшихся ко мне отовсюду. Пехотинцы рассредоточились и принялись методично обстреливать меня. Некоторых лучей я умудрялся избегнуть, часть их отражал защитный экран, но чувствовалось, что в таком темпе мне долго не вальсировать…
        Грузовой люк пехотного бота стал раскрываться, чтобы выпустить десантников. Я дождался, пока люк расширится настолько, чтобы не промазать, и вскинул «Цезаря». Щелчком пальца передвинул тумблер мощности на максимум и дал залп. Отдачей меня отбросило и закрутило в воздушном потоке, но краем глаза я уловил, как моя ракета вошла в нутро бота и разорвала его.
        Я никак не мог погасить инерцию отдачи. Попытался манипулировать кнопками управления, но они не действовали. Перешел на резервное управление и стал выравнивать траекторию полета. Вдруг мой защитный экран пробило новое излучение. Я вскинул голову, пытаясь найти источник, и увидел второй пехотный бот прямо над собой. Камнем ушел к земле, понимая, что воздушный бой проиграл. Ранец, похоже, убит; я - в десяти километрах от корабля, пока туда доберусь, здесь будет весь флот джантшун.
        Скрипя зубами от ярости, коснулся земли, пробежал немного, сбросил бесполезный теперь ранец. Передо мной вспух залп излучения. Я побежал. За спиной шипела и плавилась земля, взрывались рвы и котлованы.
        Вот и лес. Резко обернулся, упал на колени и вскинул «Цезаря». Дал сразу два залпа. Заряды устремились к кораблю, коснулись обшивки и взорвались, поглощенные защитным полем. Не теряя времени, продолжил обстрел, израсходовав весь заряд
«Цезаря». Бот защищался как мог, но очень скоро распух, не будучи в силах сопротивляться излучению, и распался на горящие куски. Я издал вопль ярости и отбросил опустошенную пушку.
        Поднявшись с колен, увидел, что на меня пикирует десантник. Автомат в его руках задергался, засвистели пули, на голову посыпались срезанные ветки. Быстро нырнул в сторону, выдергивая из кобуры «Шторм», и с ходу подкосил его очередью. Десантник затих и мешком впечатался в землю. Двигатель реактивного ранца продолжал реветь. Я резко скакнул к подбитому человеку, склонился над ним, заглушил ранец, вырвал из мертвых рук десантный «Шершень» и, рухнув спиной на землю, срезал второго бойца. Потеряв управление, десантник джантшун приложился к стволу дерева, сломав себе шею. На землю пала безжизненная груда костей в дорогостоящей экипировке.
        Стянув с мертвого десантника реактивный ранец, я натянул его на себя, вопя от счастья. Ожидавшаяся десятикилометровая пробежка отменялась. Запустил ранец и взмыл в небо. Ко мне подтянулись двое оставшихся в живых десантников, но, заметив, что ранцем управляет вовсе не их товарищ, поспешно ретировались, вскоре скрывшись за горизонтом. Я увеличил скорость и взял курс на «Арго».
        ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
        Когда случается упасть, достойный человек падает как мяч, ничтожный - как ком глины.
        Древнеиндийское изречение
        Подлетев к «Арго», я увидел восемь десантных ботов, круживших, точно стервятники, над ним, и рой десантников с реактивными ранцами. Град свинца и шквал излучений лились на неподвижный корабль. Вспыхивал оранжевым пламенем защитный экран, отражая атаки, изредка от корабля вытягивался огненный язык и слизывал приблизившегося на опасное расстояние десантника.
        Положение «Арго» было не из лучших. И я ничем не мог помочь Крысобою и Ренате. Мне нужно было попасть в корабль, в «Залп-рубку». Но в горячке боя Крысобой или Рената примут меня за десантника, мечтающего о лаврах героя, и без жалости сожгут.
        Я опустился на траву и задумался. Как попасть на борт корабля, не привлекая к себе внимания? Вариантов я не видел. Оставалось одно - атаковать десантников в открытую. На боты я не покушался, поскольку без «Цезаря» мне их не достать.
        Укрепив ременными петлями «Шторм» в одной руке, трофейный «Шершень» в другой, я взвился в небо и рванул к десантникам, которые, не думая о тылах, кружились над
«Арго». Приблизившись на убойное расстояние, открыл огонь с обеих рук. В вираже расстрелял в упор двух десантников, рикошет задел третьего, удар «Шершня» по затылку вывел из строя четвертого… С неба начался человекопад.
        Одновременно я настойчиво вызывал Крысобоя, но тот молчал, что заставляло меня нервничать и совершать необдуманные действия.
        Расправившись еще с восемью десантниками, я почувствовал к себе пристальное внимание. На меня устремились поток бойцов и лавина свинца. Я чувствовал движение каждой пули. Уклоняясь, набрал высоту и заложил вираж. Десантники не отставали, зависнув на моем хвосте. Я развернулся, вскидывая «Шторм», и, летя спиной вперед, дал сдвоенный залп по преследователям. Мало кто из них выжил, оставшись калекой.
        Я взял курс на лес. Вильнув меж кронами деревьев, упал вниз и вынырнул прямо перед лицами других десантников. Моего появления они не ожидали, поэтому и не успели отразить удар. Задергался в руке «Шершень», вспарывая защитные скафандры. Добив противников, вновь вернулся к «Арго». Издалека заметил открытый на четвертом уровне люк, метнулся к нему. Ворвавшись в корабль, развернулся и зачистил концы
«Штормом». (Моему примеру пыталась последовать стайка бойцов джантшун, но сегодня явно был не их день!)
        Завершив профилактику, кинулся к ручному пульту управления люком, поскольку Крысобой что-то не торопился закрыть за мной вход. Люк послушно заполз на место, зашипел герметизирующий механизм, и я скинул наконец с плеч надоевший тяжелый ранец.
        Плечи ныли, обожженные турбиной. Застонав от злости и, не выпуская из рук
«Шершень» и «Шторм», направился к лифту. Надо было срочно попасть в капитанскую рубку, а затем в «Залп-рубку». Мне надоели железные груши, что висели над нашим кораблем. Пора было посбивать их на землю.
        Пройдя два коридора, свернул в третий, который вел к лифту, и… столкнулся лицом к лицу с бойцом! Он моему появлению не удивился. А вот я не ожидал такого поворота. Джантшун скользнул по мне взглядом, потянулся было к пистолету, но мой кулак его опередил, раздробив вражеский нос. Руки сомкнулись на шее, и десантник сполз на пол.

«Прорвались!» - подумал я ожесточенно и впечатал палец в кнопку вызова лифта.
        Двери плавно разъехались. За ними обнаружились два бойца, которые шустро вскинули дула автоматов мне в лицо. Я отбил один автомат рукой, выстрелил в живот другому десантнику и, выдернув у первого автомат из рук, пробил прикладом его голову.
        Вытащив из лифта тела, нажал кнопку верхнего сектора, наблюдая за коридором. Прежде чем створки сошлись, увидел еще двух десантников. Мне начало казаться, что я перепутал люки и забрался в пехотный бот противника. Джантшун заполонили корабль. Они были повсюду. А я, получалось, лез в логово врага.
        Лифт вознес меня на самый верх. Я ожидал, что в лицо полетит свинец, но ошибся. Коридор был пустынен. Держа пистолет прямо перед собой, выглянул из кабины. Никого…
        Опустив оружие, направился к капитанской рубке, озираясь по сторонам. Десантники мерещились на каждом шагу. Однако до цели добрался без помех. Распахнул двери, перешагнул порог и… получил ошеломительный удар по голове! Я покачнулся, но на ногах устоял. Отклонившись, парировал следующий удар и тут обнаружил, что расколоть мою голову старается Марк Крысобой.
        - Ларс, ну наконец-то! - воскликнул Крысобой, опуская тяжеленный передатчик на пол.
        - Ты каждого гостя встречаешь подобным образом? - кисло поинтересовался я, потирая липкий от крови затылок.
        - Вообще-то только тебя. Это особая милость! - отозвался Марк.
        Вот сочинитель! А груда тел, сваленных в углу?!
        - Где Рената? - метнувшись к пульту управления, спросил я.
        - В «Залп-рубке». Пытается отбить атаку.
        - Ты настроил навигацию?
        - Времени не хватило! - рявкнул Марк. Похоже, этот вопрос успел ему надоесть.
        - Можешь перебросить нас отсюда? - спросил я о главном.
        - Да! Честно говоря, мы просто тебя ждали! - заявил Марк.
        - Пойду сменю Ренату…
        Покинув воодушевленного Крысобоя, бросился на выручку Музыкантской. Ну нет у нее таланта оператора «залп-установки»! За то время, что она торчала в рубке, я бы давно уже расстрелял все болтавшиеся над «Арго» боты!..
        Ворвавшись в рубку, прыгнул в резервное кресло, надел на голову шлем управления, нацепил очки и включил дальвидение. Реальность померкла, и я стал частью корабля.
        Так, вот лес… Кружатся в воздухе десантники… Зависли над нами стальные коробки пехотных ботов…
        А еще я почувствовал подле себя родное существо, которое при моем появлении несказанно обрадовалось. Волны счастья низвергались на меня!..
        Я выбрал ближайший рой десантников и срезал его силовым жалом. Они осыпались в траву. Подняв взор вверх, ухватил атомную ракету и запустил ее в ближайший пехотный бот. Мою атаку бот отбил. Я подхватил еще две ракеты и отправил их вслед за первой. Защита бота не выдержала, и он вспыхнул. Воодушевившись, я потянулся за новым снопом ракет и расстрелял еще три бота.
        Десантники всполошились и принялись меня обстреливать. Уцелевшие боты залили силовые экраны «Арго» излучениями, но избегнуть печальной участи и им не удалось. Один за другим я методично расстрелял все, а затем занялся насекомыми-десантниками. Быстро довершив разгром, стянул с себя шлем и угодил в радостные объятия Ренаты.
        - Уже и не чаяла тебя увидеть! - задыхаясь от счастья, прошептала она.
        - Надеюсь, ты не думала, что я угодил на обед к местным ихтиандрам? - пробормотал я.
        Рената отстранилась, взглянула серьезно, ухмыльнулась и вновь притянула меня к себе. Наобнимавшись вволю, я попросил:
        - Отправляйся к Марку и помоги ему забросить нас подальше отсюда. Эти боты лишь разведка. Нас ищут. Можно не сомневаться, что скоро тут будет полный аншлаг.
        - А ты?
        - Подежурю здесь. Вдруг объявятся новые гости?
        Музыкантская послушно вышла. Я натянул на голову шлем и растворился в окружающем
«Арго» пространстве. Действительно, скоро в небе возникли корабли. Из их грузовых люков посыпались боты, развернулись веером десантники… А в следующий момент пространство вокруг «Арго» схлопнулось: наш корабль ушел в прыжок.
        В капитанской рубке царило веселье. Крысобой откупорил бутылку дорогого шотландского виски и налил три полных бокала. Он радовался, как младенец, заполучивший от родителей погремушку. Еще бы! Двойная победа! Сначала - флагман, потом фиаско противника на неизвестной планете… Его сердце воспылало патриотизмом. Он рвался в бой и не понимал, зачем нам какие-то рииеги и их поддержка, когда мы вполне можем справиться своими силами.
        - Марк, куда нас занесла нечистая в твоем лице? - чуточку остудил я его пыл.
        - Сейчас посмотрим.
        Марк вызвал таблицу привязки к пространству и довольно сообщил:
        - Мы в нескольких парсеках от системы Рииегов.
        - Отлично… - оценил я. - Кстати, что у вас произошло, пока я гулял?
        - Да практически ничего. Я восстанавливал навигацию. Рената отдыхала. Потом смотрю
        - посыпались с неба десантники. Затем боты появились. Ну и навалились на «Арго» со всей дури! - не скрывая эйфории, вспоминал Марк.
        - Как называлось то захолустье, где мы были?
        Я вспомнил невольно встречу с учителем на берегу живого голодного моря.
        Марк бросил взгляд на свой экран, усмехнулся, нахмурился, затем произнес:
        - Гильотина… Странное название для планеты. Шутник, однако, был ее открыватель.
        - Гильотина… - Я улыбнулся.
        - Тебе понравилось? Мечтаешь открыть там курорт для любителей доисторической экзотики? - поинтересовалась Рената
        - Уверен, что нам еще предстоит вернуться в это местечко, - задумчиво произнес я.
        - Что тебе там так приглянулось? - удивился Марк
        - Море. Огромное живое море
        Крысобой посмотрел на меня, как на полоумного.
        - А что будем делать с десантниками? - сменил я тему.
        - С какими десантниками?
        Я ощутил, что б нашей рубке есть два человека, которые убеждены в полной моей неспособности адекватно оценивать ситуацию.
        - У нас на борту целая толпа живого товара. Можем, конечно, попытаться продать его в какой-нибудь отсталой Галактике. Только боюсь, что торговля рабами запрещена практически везде!
        Марк потянулся к пистолету. Его улыбка не предвещала ничего хорошего тем, кто имел глупость забраться в «Арго» без спросу.
        ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
        Дипломатия - искусство поглаживать пса, пока не будет готов ошейник.
        Ф. Кнебелъ
        Наследная вотчина Рииегов представляла собой систему из огромного солнца, в два раза превосходящего светило Земли, и двенадцати планет, обросших спутниками. Одиннадцать из них были колонизованы рииегами. Прародиной и столицей их сообщества считалась восьмая от солнца планета - огромный красный шар, окруженный жидкой короной атмосферы. В таких условиях жизнь могла зародиться разве что в камне.
        Крысобой просчитал маршрут, вложил его в «Полет-программу» бортового компьютера, и мы впервые за несколько последних дней получили возможность навестить свои каюты и вздремнуть. Рената осталась в капитанской рубке следить за полетом. Она погрузилась в виртуальную книгу, нацепив очки проектора.
        Я забрался в релакс-кровать, закутался в одеяло и провалился в сон. Проснулся из-за того, что Крысобой отчаянно тряс меня за плечо.
        - Просыпайся же, великий и ужасный! - бормотал он мне в ухо.
        - Мы что, уже прибыли? - потягиваясь, осведомился я.
        - Мы не просто прибыли, - присев на край кровати, произнес Марк. - От нас потребовали немедленно остановить полет корабля и в течение восьми галоминут покинуть систему Рииегов.
        Я подскочил как ужаленный. Развернуться и уплыть восвояси несолоно хлебавши - это не входило в мои планы. Наспех одевшись, помчался за Крысобоем в капитанскую рубку.
        Рената пыталась вести переговоры с рииегами - если это можно было назвать переговорами. Она усиленно взывала к немому космосу, а в ответ получала молчание.
        - Ну что? - спросил Марк, падая в кресло первого пилота.
        - Глухо. Вышли на связь, предупредили, с тех пор - ничего, - растерянно развела руками Рената.
        - Сколько времени прошло? - уточнил я.
        - Две галоминуты, - отозвалась Музыкантская.
        - Пусти-ка меня…
        Я опустился в кресло второго пилота, нацепил шлем даль-связи, дернул переключатель и растворился в космосе, окружавшем «Арго».
        Бесконечность сразу дает почувствовать твою ограниченность…
        Я услышал дыхание системы, висевшей прямо передо мной, увидел, что она стара - намного старше земной. Гигантский шар, ставший сердцем этого мира, был безумно древен - точно трухлявый лесной пень, который окружила молодая поросль. Я ощутил его старость и смерть, что подкрадывалась уже к этому уголку Вселенной. Знали ли о том рииеги? Наверное, догадывались, но ничего не предпринимали для спасения своей колонии…
        Мой виртдвойник по команде вытянулся в полный рост и бросил зов, непохожий на тот, что использовала Рената. Музыкантская оперировала словами.. Я же прибег к мыслеобразам, перейдя на язык, близкий рииегам.
        Я представил огромную космическую империю, где все живут в мире и благоденствии, где растут дети, всегда светит солнце и лишь изредка идут дожди, где распахиваются поля, растет хлеб и зреет виноград… Этот мир был прекрасен! Он процветал… Вдруг на горизонте империи появился враг. Я несколько секунд потратил на то, чтобы вообразить себе подходящий образ. Мне показалось, что лавина кораблей, несущих смерть и разрушение, хоть и неоригинальна, зато близка к истине.
        Я наводнил пространство вымышленной Галактики бессчетным количеством кораблей, которые медленно продвигались в глубь империи, выжигая планету за планетой. Гибли люди… Заживо горели дети и женщины… Мужчины поднимали в космос свои корабли, но что могли сделать песчинки с морской волной? Армады неприятеля шаг за шагом захватывали пространство, уничтожая все живое, что встречалось им на пути.
        Я задумался. Нарисованная картина выглядела правдоподобной, но как заставить рииегов вмешаться в войну?..
        Я вообразил корабль-камень, построенный рииегами. Он двигался по направлению к лавине неприятеля. За ним, не отставая, следовали другие корабли. От них исходила угроза.
        Я расплел от кораблей-камней сетку излучений, которая протянулась к войскам неприятеля, сжигая их. Захватчики ничего не могли противопоставить рииегам. Они медленно отступили…
        Мыслеобраз повис шаром прямо передо мной. Он искрился и переливался красками и картинами, заключенными в нем. Я схватил шар незримой рукой, размахнулся и запустил его в сторону ближайшей планеты, откуда к «Арго» пришел сигнал-предупреждение. Шар, точно теннисный мячик, пролетел расстояние, разделявшее меня и планету, и погрузился в нее.
        Несколько секунд ничего не происходило. Затем планета стала распухать, обретая черты человеческого лица. Оно было мужское, с густой бородой и пронзительными огненными глазами.
        - Что нужно тебе, Первопришедший? - обратилась ко мне планета-голова.
        Первопришедший?.. Сперва я удивился, а затем вспомнил: у разных народов и рас джантшун называли по-разному. «Первопришедшие» - так называли нас рииеги еще в пору господства джантшун в Галактике. Так они обозначили пришествие в мир разума новой расы - человекоподобных.
        - Я пришел с просьбой о помощи, Ушедшие из мира. Я ищу вашей поддержки! - обратился я к бородатому лицу со всем уважением, на какое был способен.
        Лицо-планета преобразилось: нахмурилось, закатило глаза, погружаясь в размышление.
        - Какую поддержку ты хочешь у нас получить, Первопришедший? - прозвучал голос - Ты же знаешь, что мы ушли из мира, уступив место Новопришедшим. Какой смысл нам теперь вмешиваться в дела, которые нас уже давно не интересуют и не касаются?
        - Если вы не вмешаетесь, то ваше существование окажется под угрозой! - выложил я последний довод.
        Лицо-планета печально улыбнулось:
        - Что ж, значит таков наш рахат. Мы давно готовы к этому.
        Я взвыл от отчаяния.
        - Когда-то вы считали себя Няньками молодой Галактики, заботились обо всем живом, что процветало здесь. Вы не позволили бы погибнуть Галактике и всему сущему! - воззвал я к воспоминаниям.
        - Все в прошлом, Первопришедший. Мы удалились. Мы слишком стары и не нужны этому миру.
        - Сейчас вы нужны! - не сдавался я. - Первопришедшие вернулись. Они угрожают гибелью молодым расам Галактики!
        - Первопришедшие сгинули много тысяч лет назад.
        - Они вернулись. Они воскресли!
        - Как это может быть? - удивилось лицо-планета.
        - Долгая история, но это произошло. Без вас нам не справиться!
        - Почему ты, Первопришедший, умоляешь нас об этом? - удивилось лицо-планета. - Ведь если твои собратья воскресли, ты должен быть с ними заодно. Почему ты выступил против них?
        Я задумался, как ответить бородатому призраку, олицетворявшему коллективное сознание рииегов. Наконец произнес:
        - Я не верю, что прошлое можно воскресить. Я считаю, что и среди нас, Первопришедших, далеко не все стремились к всегалактическому господству, как может показаться молодым расам. Потому что… (я вспомнил Ренату и Марка) среди молодых у меня есть друзья, которых я обязан защитить во что бы то ни стало!
        -Хм…
        Планета-лицо засомневалась. Образ истончился и пропал, чтобы вернуться через несколько секунд. Этих секунд рииегам хватило для совещания.
        - Мы отменяем свое предыдущее послание вам. Отправляйтесь к Артерии. Можете произвести посадку. Там вас встретят. Мы не приняли пока решения. Мы размышляем…
        Сеанс связи закончился. Я все-таки добился, что нас хотя бы выслушают. Это дорогого стоило… Собрался было вынырнуть в реал, но вдруг уловил присутствие чужого разума в нескольких секторах от себя. Этот разум был пока далеко, но неумолимо приближался. Он что-то жадно искал в пространстве космоса.
        Жаждал настигнуть цель… В его дальнейших действиях я не сомневался: разум был голоден, он хотел крови.
        Передернувшись, я разорвал контакт даль-связи и… вынырнул в реал.'
        Стянув с головы шлем, я облегченно откинулся I на спинку кресла.
        - Как прошли переговоры? - учтиво осведомился Марк. - У нас осталась всего половинка галоминуты, чтобы убраться отсюда.
        - Отставить! - рявкнул я. - Бери курс на Артерию.
        - Прости, Ларс, я, видно, оглох - куда курс брать? - переспросил Крысобой.
        - Артерия - это вот эта планетка! - Я ткнул пальцем в самый крупный шар, вращавшийся вокруг местного солнца. - Нас ждут. Примут достойно. А вот ответа мне пока не дали. Взяли тайм-аут на размышление.
        - У нас есть шансы? - спросила Рената.
        - Рииеги - непредсказуемые существа. Даже не знаю, какое решение они примут. Когда-то они удалились из космоса, чтобы избегнуть столкновения с джантшун. Уступили место новой расе. Ныне эта раса угрожает существованию всего Разумного Космоса. Но они так долго ни во что не вмешивались… - Я пожал плечами.
        - Ларс, ты выглядишь так, словно увидел нечто ужасное! - встрял Марк.
        Видимо, мой взгляд ему не понравился. Будто бы я прозрел неутешительное для человечества будущее.
        - Нас преследуют, - сообщил я.
        - Кто? - вскинулась Рената.
        - Гоевинские прихвостни, которым мы задали трепку? - предположил Крысобой.
        - Марк, Рената, я не знаю! Не увидел кто. Но мне это не нравится. Я чувствую грандиозную тревогу. От нашего преследователя веет ужасом.
        Крысобой и Музыкантская переглянулись и посмотрели на меня с нежностью и сочувствием. Если уж я испугался, значит, на наш след вышло что-то воистину кошмарное.
        - Это нечто далеко? - спросил Марк.
        - Пока далеко. Оно ищет нас, хотя, мне кажется, не ведает, где нас перехватить. Идет на интуиции. И еше…
        Я умолк, перевел дыхание, потом продолжил:
        - Мне кажется, это нечто - живое. Не корабль, а что-то огромное.
        Мои слова могли испугать кого угодно, только не Крысобоя и Музыкантскую. Они не видели нашего преследователя, не чувствовали его дыхание в космосе. Поэтому могли быть беззаботными и не обращать внимания на мои страхи. Я же должен был подготовиться к встрече с Нечто… Вдруг мне показалось, что однажды мы уже с ним встречались.
        ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
        Идеальный дипломат - это профессиональный мошенник с благородным сердцем.
        В. Швебелъ
        Артерия была столицей сообщества Рииегов. Гигантская планета, укутанная непроницаемым куполом с отверстиями посадочных и отправочных шахт…
        К одной из таких «пещер» приблизился «Арго». Крысобой посмотрел на меня, проверяя, уверен ли я в точности адреса, и направил корабль в «лунку». «Арго» плавно погрузился в шахту и стал медленно спускаться. Экраны отразили темень скальной толщи.
        - И куда нам дальше, когда спустимся? - осведомился Марк.
        - Обещали встретить, - ответил я.
        Вскоре туннель закончился. «Арго» вывалился в залитые светом искусственного солнца небесные просторы. Под нами простирались горные кряжи, изредка перемежаемые болотами и лесами - настолько редкими и изъеденными камнем, что казались миражом истосковавшемуся по зелени путнику. Скалы хранили на себе следы искусственной обработки. Они походили на пчелиные ульи. Крысобой раскрыл рот, чтобы спросить меня, кто нас встречает и почему до сих пор никого не видно, как от купола откололся кусок, напоминавший сталактитовый нарост, и медленно поплыл к нам. Покрутившись перед нашими камерами, сталактит резко ушел вниз, призывно подмигивая хвостовыми огнями. Крысобой посмотрел на меня, хмыкнул и с силой оттолкнул штурвал от себя. «Арго» провалился вниз, следуя за провожатым.
        Прошло минут двадцать, прежде чем мы увидели, куда нас ведет сталактит. Он направлялся к райскому оазису.
        Цветы… Россыпь зеленых полян, усыпанных фиалками и экзотическими орхидеями, которые причудливым образом произрастали в этом странном месте по соседству… Прозрачное зеркало озера, наполняемого пенящейся водой гигантского водопада, низвергавшегося со скальной кручи…
        Уголок Земли среди чужой природы! А в центре этого рая возвышалось пятиэтажное здание, исполненное в готическом стиле, с теннисным кортом, рестораном и' парковочной площадкой для звездолетов. На нем мерцала неоновая вывеска «ОТЕЛЬ».
        Рииеги подготовились к нашему визиту. Выстроили именно для нас, или здесь раньше принимали делегации с далекой Земли - не определить. Впрочем, откуда тут делегации с Земли?..
        Сталактит покружился над посадочной площадкой и, резко набрав высоту, возвратился к куполу. Крысобой хмыкнул и пошел на снижение.
        Почти у самой площадки я заметил еще один корабль земного типа. Он напоминал раскатанный между прессами блин, и разглядеть его с высоты не представлялось возможным. Крысобой тоже его узрел, но промолчал. А вот Музыкантская от замечания не удержалась.
        - Что еще там за гармошка? - спросила она, придвинувшись ближе к экрану.
        Чужой корабль явно имел земное происхождение. Выглядел так, словно только что сошел со стапелей и о космосе ничего не ведает. Возле него медленно двигался трехметровый черный булыжник, скользя одной своей гранью по поверхности корабля.
        Крысобой опустил «Арго» на парковочную площадку и откинулся на спинку кресла.
        - Кто-то уже прибыл побеседовать с нашими камешками… - оценил он ситуацию.
        - По всей видимости, именно так оно и есть, - согласился я.
        - Как ты думаешь, -кто это? - спросила Рената.
        - Есть три варианта. Первый - это земляне. Пользуясь тем, что мы находимся на Большой Сфере, Груфман попытался заручиться поддержкой рииегов. Второй вариант - это кто-то из свободных планет, которые прислали сюда представителя, чтобы нейтрализовать предстоящую войну. И третий - самый неприятный: корабль прислан джантшун, - расписал я.
        - Какова вероятность последнего варианта? - поинтересовался Марк.
        - Думаю, первые два можно смело отбросить, как маловероятные, - ответил я.
        - Хреново, господа, весьма хреново! - пробурчала Рената.
        Облачившись в легкие скафандры, мы покинули наш корабль. Первым на поверхность Артерии ступил я. Индикатор окружающей атмосферы показал, что воздух пригоден для дыхания. Но я решил перестраховаться. Из оружия каждый из нас взял по «Шторму» и пистолету системы «Гарда 000». Этого нам показалось достаточно для планеты, куда мы прибыли с дипломатической миссией.
        Нас встретил двухметровый булыжник. За его спиной мерцали слюдяные крылья. Крысобой и Рената догадались, что мы столкнулись с рииегом. Судя по наличию крыльев, перед нами была особь мужского пола. Судя по размаху крыльев - в возрасте. Близок 1 к распаду.
        Я склонил голову в знак приветствия. Булыжник сложил крылья. (У рииегов это означало выражение глубокого почтения.)

«Мне поручено встретить вас. Следуйте за мной, я покажу вам ваши номера», - прозвучал в моей голове голос.
        По вытянувшейся физиономии Крысобоя и растерянному лицу Музыкантской я понял, что они услышали то же самое.
        - Мы следуем за тобой, Ушедший из мира, - произнес я.
        Булыжник медленно поплыл в сторону «Отеля».
        Мы прошли мимо чужого корабля, над которым все еще трудился рииег. Я решил расспросить о чужаке нашего спутника. Я попытался настроиться на волну булыжника и отправил ему мысль-сигнал:

«Ты слышишь меня?»

«Я слышу тебя, Первопришедший. Можешь сильно не напрягаться: я уловлю любую мысль, которую ты адресуешь мне».
        Рииег далее не обернулся, продолжая двигаться к «Отелю».

«Чей корабль на площадке?» - спросил я прямо.

«Того, кто прибыл раньше», - ответил он.
        Неужели мое предположение о переговорщике от Гоевина верно? Джантшун тоже ищут помощи старых рас? В таком случае, что они могли предложить рииегам? Чем заинтересовали? Давние противники джантшун - способны ли рииеги выступить на их стороне? Не опоздали ли мы с нашей миссией?
        Словно прочитав мои мысли, откликнулся рииег:

«Несколько голодней назад к нам прилетел человек…»
        Человек?..
        Я удивился: разве мог Гоевин доверить такую ответственную миссию человеку? Сомнительно. При его-то неприятии людей, причины которого мне никогда не были понятны! Нет, исполнить миссию, имеющую наиважнейшее значение для джантшун, он направил бы только представителя своей расы.

«Человек был изранен, а его машина повреждена. Мы приютили его. Сейчас он живет тут. Мешать вам не будет. Может, вы узнаете, кто он, и сможете ему помочь».
        Потерпел катастрофу.. Интересный поворот!
        Рииеги были менталами, то есть могли беспрепятственно проникнуть в мысли любого живого существа и прочитать их. Правда, обыкновенно они этим не занимались. При должной тренировке джантшун, да и человек могли научиться экранироваться от вмешательства извне, могли также подсунуть доверчивым рииегам любую дезу, выгодную им.

«Мы пришли. Любые двери в „Отеле“ открыты. Можете пользоваться всем, что найдете. Питательная набита продуктами. Достаточно автозаказа - и вы получите все вам необходимое. Ждите. Через несколько галачасов к вам придут».
        Булыжник умолк.
        Мы потоптались немного в нерешительности. Затем я ухватился за ручку, открыл дверь, переступил порог и осмотрелся.
        Рииеги постарались. Они оборудовали помещения для нашего проживания на должном уровне, со всем возможным комфортом. Не «Шератон», конечно, но и не дешевая придорожная гостиница на одну ночь… Судя по эклектике природного ландшафта, рииеги создавали место для отдыха землян по образцам разных регионов Земли.
        Мы прошли просторный холл, уставленный креслами. Кресла пустовали, как, впрочем, и все в этом «Отеле». Миновали стойку портье, за которой никого не было.
        - А кто нам выдаст ключи от номера? - удивился Марк.
        - Все двери открыты, - напомнил я.
        - И они не боятся, что их обкрадут? - спросила Рената и тут же поперхнулась, поняв, какую сморозила глупость.
        Я поднялся по ступенькам на возвышение, по ковру дошел до лифтового комплекса и вызвал кабину.
        - Может, поднимемся по лестнице? - предложил Марк.
        - Почему бы и нет, - согласился я.
        Я решил, что подниматься высоко не стоит. На третьем этаже направился к ближайшим дверям. Крысобой и Музыкантская следовали за мной.
        Я выбрал номер под литерой «Ж». (Почему-то рииеги использовали буквенные обозначения, проигнорировав привычные для землян цифры.) Рената одобрила двухместный номер, что приглянулся мне. Крысобой остановился в соседнем под буквой
«Е». Марк закрыл за собой дверь, пообещав появиться у нас с визитом через пару часов, после того как приведет себя в порядок Я притворил нашу дверь и попытался ее запереть, но не тут-то было: ни замков, ни защелок, ни ключей - ничего.
        Сбросив с себя скафандры и оружие, мы забрались с Ренатой в душ. Минут тридцать дурачились под струями воды, затем я выбрался из кабины и закутался в теплое полотенце. Какое счастье - ощутить себя цивилизованным человеком! Какое счастье - плескаться, не заботясь об экономии воды, ощущать простор после замкнутого пространства межгалактического корабля!..
        Рената решила еще немного поблаженствовать в бассейне, а я перешел в зал. Развалившись на диване, закинул ноги на кресло и обнаружил, что номер оборудован виртвизором. Надев очки, включил аппарат. Побежала картинка правительственного канала Земли. Я с интересом стал смотреть новости.
        Новости по виртвизору передавались в записи. Как раз шла программа о безуспешной охоте агентов СБЗ на сбежавшего опасного преступника, в котором я без труда узнал себя. В конце концов беглый убийца, объявленный вне закона, был взорван в доках.

«Жители Земли могут вздохнуть спокойно!» - объявил диктор.
        ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
        Любимым развлечением мужчин, детей и прочих зверей является драка…
        Д. Свифт
        До вечера я не покидал номер. Крысобой присоединился ко мне через полчаса. Обнаружив у нас виртвизор, посетовал, что о нем не позаботились столь же хорошо, и развалился в кресле рядом, натянув на глаза очки. Я нашел канал, по которому транслировали в записи матчи по крейзиболу, и воодушевился.
        Марк прогулялся до холодильника, сделал открытие, что пива в нем нет, и страшно разозлился. Но надежды не потерял. Сообщив мне, что он быстро, Крысобой вынырнул из номера.
        Рената взирала на нас с улыбкой.
        Спустя десять минут Крысобой вернулся с ящиком пива, хлопнул его на стол и рыкнул:
        - Кто выигрывает?
        - Пока ничья, - отозвался я.
        Крейзибол - смесь футбола, волейбола и гольфа. Две команды по двенадцать человек, в экипировку которых входили и реактивные ранцы, в течение двух часов носились на высоте десяти метров над стадионом, пытаясь загнать мячик поочередно в каждую лунку. Лунок было тоже двенадцать, и они составляли дорожку. Команде требовалось пройти всю ее, не пропустив ни одной лунки. Если мячик забивался с близкого расстояния, команда получала двадцать очков, I если же с расстояния не менее трех метров - сорок. Выигрывала та дружина, которая зарабатывала больше очков. Игра заканчивалась, когда одна из команд проходила всю дорожку или с начала матча истекало два часа. Состав игроков - четыре защитника, два вратаря, поочередно защищавшие ту лунку, которую в данный момент атаковал противник, и шесть нападающих, обязанных забить гол любой ценой.
        Крысобой предложил пивка Ренате, откупорил следующую бутылку и вложил ее мне в руку, затем позаботился о себе и погрузился в матч.
        На венерианском стадионе играли команды Лунного Бейрута и Плуторианского Сектора Газа. При явном силовом перевесе бейрутцев плуториане отчаянно сопротивлялись, и зрелище чрезвычайно захватывало.
        Мы опустошили уже по три бутылки светлого пива и изрядно захмелели, когда дверь распахнулась и к нам пожаловал маленький хрупкий мужчина с крысиными усиками, жидкими волосами, непропорционально длинными руками и бегающими скользкими глазками.
        - Извините, это вы - новенькие в здешних катакомбах?
        Матч практически закончился (осталось двадцать секунд добавочного времени), поэтому я без сожаления стянул шлем и уставился с любопытством на гостя.
        - Разрешите приземлиться? - поинтересовался щуплый и, не дожидаясь ответа, плюхнулся на диван рядом.
        - Что смотрите? - Он без очков уставился в виртвизор. - Крейзибол? Не, не люблю.
        Тут на столе он узрел нетронутое пиво.
        - Разрешите бутылочку?
        Без стеснения ухватил бутылку и откупорил ее о край стола. Сделав два глубоких глотка, закатил в блаженстве глаза и растекся по дивану.
        - Вы, ребята, надолго? - продолжил он светскую беседу.
        Странный субъект!.. Мы таращились на него молча, а он на это никак не реагировал. Все задавал свои вопросы, не заботясь получить ответ.
        - А ты, собственно говоря, кто такой? - нахмурившись, осведомился Крысобой. Ну, не любил Марк наглецов!
        - Ираклий Пай Давыдов. Я торговец. Занимаюсь поставками альдебаранской свинины в Эбонитовый Рукав Мессеров.
        - И где находится это захолустье? - прорычал Крысобой.
        - Весьма далеко, - ответил Давыдов. - Обычно у меня грузовики циркулируют по маршруту, а тут, понимаешь, выбрался сам - с поставщиками пообщаться - и нате: влетел по самое никуда!
        - Что с вами произошло? - учтиво поинтересовалась Рената, присаживаясь напротив.
        - Угодил в завихрение Кейтеля! Автоматика корабля его почему-то пропустила, и я вляпался. Потрепало меня изрядно. Двигатели пространства отказали. Пришлось на маршевых следовать к ближайшему сервису. Теперь жду, пока залатают, чтобы продолжить путь. Уже три дня сижу. Никогда не встречал такого утомительно долгого обслуживания! Надо влепить им жалобу! - ерепенился тщедушный.
        Рената - посмотрела на меня. Я - на Крысобоя. Марк - на Давыдова.
        Похоже, этот малый слабо представлял себе, где он оказался.
        - Вы считаете, что находитесь в сервисной службе? - спросил я.
        - Еще бы, молодой человек! Я не просто считаю - я знаю это! - оскорблено ответствовал Давыдов.
        - А что у вас сломалось? - поинтересовался он, во все гляделки уставившись на Музыкантскую.
        Этот хмырь пытался соблазнить мою девушку! Я почувствовал легкий приступ злости.
        - У нас сломался индикатор добра, - встрял Крысобой. - Он теперь все время зашкаливает и показывает, что я должен кому-то дать в морду!
        Тщедушный и бровью не повел, продолжая нагло раздевать Ренату взглядом.
        Крысобой взревел, поднялся с дивана, ухватил Давыдова за грудки, поднял в воздух, взвалил за плечо и двумя шагами пересек номер. Щуплый усиленно сопротивлялся, поливал Марка ругательствами, молотил кулачками по его спине, но Крысобой не обращал на это внимания. Так комар мог бы попробовать искусать слона, чтобы доказать гиганту, что он существует.
        Выкинув наглеца за дверь, Крысобой вернулся к дивану, взял бутылку пива и одним глотком опустошил ее.
        - Вот сволочная рожа! - рявкнул он. - Противный человечишка!
        - Бросьте, ребята. Вы к нему несправедливы! - неожиданно заступилась Рената.
        - Мы несправедливы?! Да он пялился на тебя, как на девку!!! - взревел Крысобой.
        - Просто я ему понравилась, - возразила Музыкантская.
        - Нет, Ларс, ты слышал это?! Она ему просто понравилась! - возмутился Марк.
        Чтобы унять гнев, Марк открыл новую бутылку пива и припал к ней, как к живительному источнику.
        - Я согласен с Марком. Скользкий тип - этот Давыдов! - поддержал я друга. - Нельзя такому доверять.
        В дверь постучали.
        - Если опять эта тля, утоплю его в озере! - бросился открывать Марк, пыхтя, точно паровоз.
        Но на пороге стояли три абсолютно одинаковые каменные глыбы. Крысобой замер, не зная, как поступить.

«Мы рады приветствовать вас на Артерии», - раздался тихий шелест в моей голове.
        - И мы рады приветствовать вас! - удивленно ответил Марк.

«Вы очень взволнованны, - обратился к Марку булыжник. - Что вас так раздосадовало?»
        Крысобой засмущался: рииеги прочитали его мысли, и это ему явно не понравилось.
        - Наш сосед оказался на редкость прилипчивым типом, - ответил он.

«Что значит - прилипчивый? Он клеился к вам, как полип ?» - полюбопытствовал камень.
        Только тут я заметил, что рииеги так и не переступили порог номера. Мы не пригласили их войти, и они остались стоять на пороге.
        - Проходите, - предложил я, поднимаясь с дивана у и гостеприимно распахивая руки.
        Булыжники медленно вплыли в комнату. Марк за-I хлопнул за ними дверь.
        - «Прилипчивый» вовсе не означает, что он к чему-то липнет. Мой друг использовал это слово в переносном смысле, - попытался я объяснить. - Это значит, что человек
        - весьма надоедливая особа.
        Булыжники, казалось, удовлетворились объяснением.

«Мы - представители Столетней Когорты Вмешательства Извне», - торжественно прошелестел в моей голове голос.
        Я должен был прочувствовать всю ответственность происходящего, хотя и еле удержался от улыбки. Я четко представлял, что обозначает название организации этой группы рииегов - в отличие от Марка, чья физиономия вытянулась, и Ренаты, которая внимательно смотрела на булыжники, но ничего не понимала.

«Мы прибыли сообщить вам, что мы полностью на вашей стороне. Мы считаем, что наше сообщество обязано выступить в грядущей войне и поддержать в ней землян, ибо гибель грозит всему сущему. Завтра состоится заседание Артериального Кряжа, где наши представители будут на вашей стороне. Ты - Первопришедший, и тебе может не понравиться то, что ты услышишь сейчас, но мы хотим дать отпор Первопришедшим. Они пришли когда-то и заселили собой и детищами своими всю обитаемую часть Галактики, так что не осталось места для нашего существования. Мы устранились. А теперь пора нам вернуться. Наша когорта стремится к жизни. Мы собираемся вновь стать неотъемлемой частью галактического сообщества».
        - Мы всецело поддерживаем вас. Мы также хотим возвращения Ушедших Из Мира! - ответил я и поклонился.

«Мы уходим, но мы с вами!» - прозвучал голос булыжника в моей голове.
        Крысобой открыл перед ними дверь. Рииеги медленно выплыли из номера.
        - Итак, поддержкой одной группы политиков мы заручились! - оценила услышанное Рената. - Все зависит от того, что постановит Артериальный Кряж.
        - Думаю, именно так, - согласился я.
        - Скажи, Ларс, почему для нас так важны рииеги? - спросил напрямую Крысобой, закрыв дверь.
        - Они - одна из самых древних рас в Галактике. Они помнят то время, когда джантшун не существовали. Они сильны. Их корабли быстры и обладают сокрушительной мощью. Войсковые соединения рииегов, если мы привлечем их на свою сторону, способны сдерживать натиск полчищ Предтеч годами. Но победить джантшун не могут и они. Я пока не знаю, как одолеть их в грядущей войне.
        Крысобой хмыкнул и припал к пивной бутылке. Сегодня он явно пошел вразнос. И мои слова произвели на него тягостное впечатление.
        Внезапно из коридора послышался громкий визгливый голос. Гадать, кто орет, не приходилось. Потом раздался звук, похожий на визг старинной бензопилы, - будто какой-то чудак пытался распилить камень.
        Я выскочил в коридор. Недалеко от нашего номера я увидел Ираклия Давыдова, который, растопырив руки в стороны, не давал пройти рииегам, несколькими минутами раньше покинувшим нас. Он отчаянно визжал, а рииеги издавали утробные звуки, похожие на визг пилы.
        - Что здесь происходит? - рявкнул я. Тщедушный мгновенно обмяк и опустил руки.
        - Я узнать хотел, когда закончится это издевательство надо мной! В конце концов, я живой человек и хочу домой! Я больше не могу находиться на этой планете! А они специально тянут с ремонтом моего судна! - истерично заверещал Давыдов.

«Передайте вашему товарищу, что его корабль скоро будет готов. И он сможет оставить нас», - прошелестел в моей голове голос.
        Я повторил это Давыдову. Хлюпик успокоился, мирно развернулся и исчез в своем номере.

«Скажите, на что он так обиделся? Мы вовсе не медлим с ремонтом - просто неисправности очень сложные».
        Я крякнул с досады, но промолчал. Такому наглецу, как Давыдов, я бы не то что корабль не стал ремонтировать - запихнул бы в кучу его железа и отправил на маршевых двигателях в вечное путешествие на родину!..
        ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
        Никогда не следует быть исключением. Если живешь среди сумасшедших, надо и самому научиться быть безумным.
        А. Дюма-отец
        Ночь… Длинная ночь… Ночь на планете, где все чужое, но в то же время так напоминает родину… Ты слышишь трепет свежего летнего ветерка, пробравшегося через открытое окно и блуждающего по комнатам, понимая, что он создан искусственно, специально для тебя. И ты не доверяешь ему: а вдруг он понадобился для того, чтобы скрыть стук вражеских шагов, несущих боль и смерть?.. Ты слышишь пение птиц за окном, оно чарует, завораживает и усыпляет, но ведь это запрограммированные звуки! И начинаешь невольно думать: кому может быть выгоден твой сон? И не смыкаешь глаз, и озираешься по сторонам, ожидая увидеть в ночных сумерках блеск вражеских глаз, вороненое дуло пистолета, снабженное трубкой глушителя…
        Вначале мы с Ренатой предавались ласкам и любви - той любви, на которую способны лишь люди, ежедневно и еженощно балансирующие на тонкой дощечке над пропастью, зная, что каждый новый день и новая ночь могут принести смерть одному из них. Потом она заснула, положив голову мне на плечо, а я остался лежать неподвижно, боясь побеспокоить ее сон. Вперив взгляд в потолок, по которому скользили тени костлявых деревьев, что росли за окном, я ожидал чего-то убийственного, гибельного для нас…
        Все же сон нашел ключик и ко мне. Я смежил глаза и растворился в своей памяти, которая услужливо выбрасывала из подсознания тайну за тайной, словно заархивированные и отправленные на самые пыльные стеллажи до той поры, когда понадобятся…
        Высокий белый купол с движущейся картиной, изображавшей младенца, который на глазах вырастал, становился мужчиной, покрывался бородой и шрамами, старел, умирал, повис над моей головой. Я стоял по центру храма перед шестью старцами, что восседали за полукруглым столом. Они смотрели на меня ожидающе и одновременно с вызовом. Они боялись задать вопрос. А я не смел начать общение первым. Но я знал, что я - Император, что передо мной - главы шести рас Джантшун…
        Пауза затянулась. Храм жизни ждал движения. Поднялся самый старый из присутствующих. У него была плешивая голова и длинный крючкообразный нос, но из-под густых черных бровей сверкали юные глаза.
        - Скажи нам, Пресветлый Путь Джантшун, чем можешь ты порадовать нас, Знающих Путь?
        Старец начал официально. Он назвал меня не по имени, а императорским титулом - Пресветлый Путь Джантшун. О себе и своих товарищах также сказал официально - Знающие Путь… Что может предвещать это мне?
        - Я чувствую, что дни Джантшун могут когда-нибудь закончиться. В мире появилась угроза нашему существованию. Я хочу подготовиться к любому повороту событий…
        Мой голос звучал спокойно. Я повернул голову, чтобы обозреть всех сидящих за столом Поколений, и обнаружил свое отражение в зеркале, висящем за спиной одногоиз старцев. Зеркало не могло находиться в Храме Жизни, но оно было здесь. Я увидел в нем высокого худого мужчинус черной бородой, в которой поблескивала седина, с густой гривой волос, схваченных золотым обручем со сверкающим драгоценным камнем.
        - Да! - обреченно протянул старец. - Болезнь мира движется к нам. И мы не сможем противостоять ей. Но мы можем заложить программу нашего возвращения после гибели. Я правильно понял твою идею, Скан Джун Таш?
        - Ты правильно понял меня, Знающий Путь, - согласился я.
        - Что можешь сделать ты?
        - Все, что только в моих силах, - уклончиво ответил я.
        Пусть сами гадают, что именно в моих силах.
        - Ты говорил о Планете-Мавзолее шести рас и Генной Библиотеке? Я верно улови.1 суть твоего плана?
        - Верно, Знающий Путь.
        - Ты избрал шестерых джантшун для Мавзолея? - продолжил допрос старец.
        - Пока нет.
        Я почувствовал, что этот вопрос очень неприятен мне.
        - Хорошо, оставим пока эту тему, Скан Джун Таш. Старец опустился в свое кресло. Поднялся другой.
        - У меня есть вопрос к тебе, Пресветлый Путь Джантшун.
        - Задай его, Знающий Путь. Ибо я здесь, чтобы ответить на все ваши вопросы, - покорно согласился я, испытав раздражение, которое, впрочем, тут же подавил.
        - Ты отправлял послов к Ушедшим Из Мира? Вот чего я ждал и боялся. Поскольку далее последует вопрос, ответ на который - я знал это - сомнителен.
        - Да.
        - И они вернулись?
        - Вернулись.
        - Что ответили Ушедшие Из Мира? Так и есть…
        - Они не стали разговаривать - с нами.
        Старец взъярился. Его лицо перекосилось от злости. Он треснул кулаком по столу и вскричал:
        - Что они думают?! Что возомнили о себе?! Я молчал, потому что отвечать было нечего.
        - Что значит -промолчали? -прозвучал голос первого старца.
        - Они не стали общаться с послами. Дали им опуститься на Центральную Планету системы - Артерию, встретили их, позаботились, чтобы гости ни в чем не знали нужды, но никто не вышел на связь, никто не выслушал, с чем они прибыли. Никого, кроме Низовых Камней, послы не увидели. Попытки связаться с Артериальным Кряжем успехом не увенчались.
        Старцы молчали. Наконец один из них поднял руку и произнес:
        - Это означает лишь одно: Ушедшие Из Мира предоставили нас нашей гибельной судьбе. Я думал, что они немстительны. Похоже, ошибался. Врачеватели Мира свыклись со своим новым статусом. Они больше не хотят ни во что вмешиваться.
        Поднялся первый старец и обратился ко мне:
        - Спасибо тебе, Скан Джун Таш, ты многое нам объяснил. Теперь мы будем думать. Постараемся найти дверь, которой не существует…
        Я развернулся, поднял глаза к куполу, обнаружил, что живая картинка вновь изменилась, и покинул Храм Жизни…
        Я проснулся. Мысли метались в моей голове.
        Откуда берутся эти видения?.. Как я мог стать Императором, как мог иметь учителя, который рассказывал мне о живом море и показывал его, как мог возглавить группу глубокого поиска, посланную на перехват «Красного Всполоха», как мог выступать перед советом старейшин, наконец, как мог видеть все это, будто пережил сам, если в возрасте шести лет меня погрузили в глубокий сон и оставили на сотни тысяч лет в недрах Планеты-Мавзолея?.. Фальшивые картинки… Никакой логики… Видения напоминают программу, встроенную в мой генный код!
        Зато теперь я знаю расстановку сил в древнем обществе джантшун и могу ответить себе на мучительный вопрос, не дающий покоя: почему Себастьян Гоевин медлит с нападением?
        Планета-Мавзолей содержала шесть саркофагов, внутри которых спали шесть семилетних джантшун. Мы были разбужены. Программы, заложенные в нас, запустили механизм. Нас было всего шестеро, и мы всегда знали, кто мы такие, и мы добивались того, что требовалось для реализации главной идеи - возрождения. Когда назрел раскол, двое джантшун выбыли из общего строя. Один был президентом Земли, и его убили свои - после отказа сотрудничать с ними. Другим был я. Осталось четверо джантшун. Они и возглавили движение. Уже был готов флот, навербована огромная армия из людей, найдены союзники в войне. И эта война велась бы на равных - без фактора ГБ.
        Генная Библиотека - вот что сдерживало Гоевина. Вот почему он не начинал войну. Он искал ее.
        Каким-то образом ему стало известно, что на Ам-бере Библиотеку не обнаружили. Гоевин организовал поиск. Библиотека ему необходима. Без нее война бессмысленна: за что бороться джантшун, если возродить цивилизацию не удастся? Война ради войны не интересует Гоевина. Он практичен.
        Если Гоевину известно, что Библиотека не у нас, то в руководящем звене Земной Федерации имеется канал утечки информации. Библиотека Первопришедших имеет код доступа ВСС - Высшая Степень Секретности. К документам ВСС допущены только двенадцать человек. В том числе я, Крысобой, Музыкантская и Груфман… Вот и тема для размышлений. Эту информацию стоит передать Леопольду Груфману - для анализа и обнаружения дятла, появившегося в нашем стане.
        Рената заворочалась во сне. Я замер, чтобы не разбудить ее, но энергия гениальной догадки переполняла меня. Я выбрался из постели, накинул на тело махровый халат и вышел на балкон.
        Холод ночи не мешал размышлять. Я и не замечал его…
        Генная Библиотека - центральный фактор… Миллиарды джантшун, скрытые в генных цепочках, технология выращивания тела за считанные часы, наследственная память… Армады непобедимых бойцов ждали своего часа, чтобы вступить в схватку за утерянное господство!
        Генная Библиотека содержала и информацию об оружии, разработанном и использовавшемся джантшун. Я смутно помнил, что это за оружие Его технология была незнакома землянам.
        Вот такая она - Генная Библиотека. Кто доберется до нее первым, тот и будет владеть ситуацией… Себастьян Гоевин до сих пор не запустил конвейер по выращиванию соотечественников. Следовательно, он не нашел пока Библиотеку.
        Однако ситуация парадоксальная. Не могли же в нас не заложить знание местоположения ГБ! Или его хранил лишь один представитель джантшун?.. Ох, и кается, наверное, ныне Гоевин, что убил президента: тот вполне мог быть хранителем.
        Раз Гоевин не может отыскать Библиотеку, значит, ее должны найти мы. Похоже, у меня и моих друзей появилось чрезвычайной важности дело…
        Я начал замерзать. Двуглазая луна не дарила тепла, и я подумал, что лучше вернуться в номер.
        Открыл дверь, переступил порог и… почувствовал опасность! Она притаилась внутри. Она ждала меня…
        Я ступил в сторону и, упав на пол, точно змея, скользнул к кровати, где среди вороха одежды отыскал кобуру с пистолетом. Вытащив «Шторм», замер, озираясь по сторонам. Опасность была где-то рядом, но не спешила себя проявить.
        Вот скрипнула дверь. Я насторожился, направив пистолет на звук.
        По полу поползли тени двух фигур. Я оттолкнулся от пола и бросился на крадущихся в ночи. Сбив с ног одного, уклонился от удара в лицо, нырнул и двинул кулаком в сгусток темноты. Судя по стону - попал. Однако сзади на мою голову обрушился удар. Перед глазами поплыли разноцветные круги. Падая, все же извернулся, коснулся пола руками и взмыл вверх, пробивая защиту противника серией ударов. Тот отлетел к стене и обессилено опустился на пол. Но оставался еще один.
        Я устремился к нему и заметил сверкнувшую сталь пистолета. Громыхнул выстрел.
        Я видел движение пули. Время замедлилось. Я уклонился в сторону, вскидывая
«Шторм». Пуля прошла мимо, к балконному окну. Моя очередь. Затаившегося в тени разорвало пулями.
        Тот, которого я отключил раньше, вскочил на ноги и метнулся к двери. Я почувствовал и другое движение - это поднималась Рената, разбуженная шумом. Ну, значит, жива…
        Я бросился за тенью. Это был явно человек. Он уже бежал по коридору.
        Из соседнего номера выглянул Крысобой и сгреб меня в охапку, приняв за врага. Пускаться в длительные объяснения было некогда, и я двинул Марка в живот. Его скрутило, и он выпустил меня из медвежьих лап.
        Я помчался по коридору. Вот и черная лестница. Куда дальше - наверх или вниз? Послышался шум, и я бросился вверх.
        В несколько прыжков преодолел два этажа и оказался перед дверью. Толкнув ее, упал и откатился в сторону, ожидая выстрелов. И они не заставили себя долго ждать. Дверь разлетелась в щепки.
        Дождавшись паузы, бросился зигзагом к противнику, который замер на краю крыши. Он продолжал стрелять. Воздух вокруг меня буквально был нашпигован свинцом. Я легко уворачивался от пуль, неумолимо приближаясь к цели.
        Я почувствовал неуверенность, охватившую врага. Когда до него оставалось всего несколько шагов, он все-таки шагнул в пропасть. С края крыши я разглядел скрюченное тело перед парадным входом в «Отель».
        Сзади послышался шум. Я упал на спину и откатился в сторону, вскидывая «Шторм» и готовясь к отражению атаки.
        - Полегче, Ларс! - проревел Крысобой.
        Я опустил «Шторм» и встал с бетона.
        - Взял ублюдка?! - Крысобой приблизился ко мне.
        - Спрыгнул с крыши. Марк глянул вниз.
        - Вот урод! - Он выругался и сплюнул вниз. - Совсем больной на голову! Почему он предпочел подохнуть, чем оказаться в наших руках? И вообще, как он здесь оказался?
        - Давыдов… - высказал я очевидное.
        - Надо кончить этого сопливого урода! - злобно заметил Крысобой.
        Мы направились к номеру тщедушного. Он находился на нашем этаже, только в другом крыле. Но там никого не было.
        - После того, что произошло, глупо было надеяться, что он станет нас дожидаться! - заметил я.
        Крысобой согласно кивнул и переспросил:
        - Неужели это он?
        - Кроме нас, в этом клоповнике людей вроде нет.
        Мы направились к себе. Каково же было мое удивление, когда в номере рядом с Музыкантской я увидел тщедушного! Он стоял перед ней на коленях и держал ее за руку.
        - Что здесь, разрази меня космос, происходит?! - рявкнул Марк.
        Давыдов подскочил.
        Я пересек комнату одним прыжком и схватил его за грудки.
        - Я услышал… выстрелы и… это… бросился проверить, что… происходит… - залепетал он.
        - Отпусти его, Русс. Он ничего плохого не сделал! - пришла на помощь хлюпику Музыкантская.
        Я с сожалением выпустил его, испытав разочарование удава, которого хозяин сматывает с захваченной в смертельные объятия жертвы.
        - Что здесь вообще произошло? Какого дьявола, Русс, ты открыл посреди ночи пальбу?
        - вскинулась Рената.
        Я отметил про себя, что она одета. Видно, до появления Давыдова успела привести себя в порядок.
        - Здесь были двое. Одного я кончил тут же… Оглянувшись, я ткнул пальцем в груду серой одежды возле стены.
        - Второй спрыгнул с крыши. Я видел это! - подтвердил Марк.
        Я подошел к одежде, склонился над ней. Тело отсутствовало! Какая-то вязкая слизь… Будто после смерти тень истаяла.
        - Все, что осталось от того, которого я подстрелил! - сообщил я.
        - Ну и муть! - скривилась Музыкантская. - Откуда они здесь взялись?
        - Спроси у своего прихвостня! - буркнул я. Давыдов побледнел и засуетился.
        - При чем тут я?! - воскликнул он.
        - Ты - единственный, кроме нас, человек здесь! - веско заявил Марк.
        - А вдруг вас пытались убить эти, - хлюпик с презрением кивнул головой в сторону двери, - с сервиса?
        Крысобой взглянул на меня, будто спрашивая, возможно ли такое. Что я мог ему ответить?
        Если нас пытались убить по наущению рииегов, то возникают два вопроса: кто исполнитель? зачем это понадобилось Ушедшим Из Мира?
        - Не думаю, что в нападении виновны рииеги, - отозвался я. - Но они могли бы знать об этом
        Крысобой одобрительно хмыкнул.
        - Ну, главное, что все хорошо, что никто не пострадал! - засуетился Давыдов.
        - Если ты не замолчишь, то здесь точно появится один пострадавший! - пообещал Марк.
        Давыдов смолк, испуганно глядя на Крысобоя.
        - Вам лучше уйти, - предложила ему Музыкантская.
        Тщедушный поднялся, окинул нас взглядом и со словами: «Если что - зовите!» - удалился.
        - Ты понимаешь, что здесь происходит? - обратился ко мне Крысобой.
        - Кто-то пытается нас остановить, - ответил я. - Скорее всего, гоевинские прихлебатели. Себастьян явно не хочет, чтобы мы получили поддержку рииегов.
        - Но как они, - Рената презрительно кивнула в сторону груды серого тряпья, - пробрались на планету и сюда?
        - Думаю, опустились, как и мы, где-то неподалеку. Я говорил и сам не верил в свои слова.
        - Нас остановили при подлете к системе Рииегов, а этих пропустили? - усомнилась Рената. - Тебе вообще знакомы такие существа? Кто это? - Надо посмотреть на того, что на улице, - сказал Крысобой и вышел из номера. Несколько минут он отсутствовал. Я молчал. Рената хмурилась и смотрела в черное окно. Вернувшись, Марк сообщил:
        - Со вторым - то же самое.
        - И как это понимать? - спросила Рената.
        - Я никогда не видел подобных существ. Думаю, они близки к человеку, хотя и сомневаюсь, что это природное, - отозвался я. - Что-то подсказывает мне: эти существа суть изобретение джантшун. Они занимались экспериментами на себе подобных.
        - Давно хотел спросить тебя, Ларс, - вклинился в разговор Марк, - чем отличаются джантшун и люди?
        - Обе расы - гуманоиды. Но джантшун более сложный тип. Легче приспосабливаются к существованию. У них более развит инстинкт самосохранения. Они более сильные. Люди гораздо слабее и медленнее… Я и сам не все знаю. Многое сокрыто от меня. Я ведь только в начале пути познания самого себя. Вот еще что важно: Джантшун - прараса. Люди появились намного позже.
        Я умолк. Крысобой потоптался на пороге и сказал:
        - Надо сообщить хозяевам. Пойду поищу кого из них.
        Он вновь ушел. Я остался наедине с Ренатой. Мы молчали.
        На этот раз Крысобой отсутствовал дольше. Вернулся через полчаса в сопровождении двух булыжников, которые плыли над полом. Цвет их тел не был однотонным. Черные поверхности переливались пурпурными всполохами.
        Я обратился мысленно к Ушедшим Из Мира, и они откликнулись.

«Приносим свои извинения. Мы не знаем, как это произошло. И не можем сказать, как эти существа пробрались сюда. К сожалению, мы не смогли обеспечить вам покой и защиту. Мы будем думать. А останки заберем, дабы понять, что это такое».
        Булыжник приблизился к груде серого тряпья. Из него появился отросток, напоминавший высохшую виноградную плеть. Конечность рииега будто всосала с пола все.

«Будь готов, Первопришедший: завтра за вами придут. Состоится заседание Артериального Кряжа, где будет решаться ваша судьба. К тому времени мы уже узнаем, кто напал на вас».
        Я склонил голову в знак почтения и произнес:
        - Мы не держим зла на вас, Ушедшие Из Мира. Мы понимаем, что вы не могли предвидеть такого. Ждем вашего решения. И примем его, каким, бы оно ни было.

«Мы чувствуем, что ты говоришь искренне, Первопришедший. Думаю, что и это будет учтено».
        ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
        С политикой следует обращаться как с огнем: не подходить слишком близко, чтобы не обжечься, и не очень удаляться, чтобы не замерзнуть.
        Антисфен
        Утром, когда мы спустились в холл «Отеля», нас ожидали. Четыре рииега возвышались в центре холла, преграждая путь на улицу. Они отличались от тех, с кем до этого нам приходилось иметь дело: более массивные, свыше трех метров ростом, тела - с пурпурным окрасом. При взгляде на них ассоциация с булыжниками пропадала. Они больше напоминали скальные обрубки, обточенные человеческой рукой.

«Мы присланы сопроводить вас на заседание Артериального Кряжа», - прозвучал в голове голос.
        - Готовы следовать за вами, - ответил я.
        Рииеги заскользили вперед. Распахнулась дверь, пропустила их на улицу и осталась открытой. Мы вышли.
        На поляне перед «Отелем» стоял стальной шар, окрашенный в черный цвет. Хозяева приблизились к нему. Навстречу вытянулся силовой лифт и увлек их внутрь.
        Настал наш черед. Я обязан был показать пример. Ни Крысобою, ни Музыкантской до сего дня не доводилось перемещаться на чужих кораблях.
        Когда ко мне протянулся силовой луч, я почувствовал легкое покалывание в теле. Сознание отключилось, а когда вернулось, я уже находился внутри корабля рядом с Марком и Ренатой, которые еще пребывали в заоблачном состоянии. Я сидел в удобном кресле, выращенном из камня. Любая попытка пошевелиться приводила к тому, что кресло сжималось вокруг меня. Я догадался, что в полете лишние движения запрещены, и оставил попытки выбраться из каменных оков.
        Огляделся по сторонам и обнаружил, что нахожусь в черном помещении, но в общей черноте откуда-то пробивался призрачный свет, позволявший различить, что находится рядом. Кроме кресел, в которых сидели мы, никого и ничего не было.
        Только я задумался об этом, как в моей голове возник голос:

«Ты хочешь видеть или предпочитаешь парить в черноте?»
        - Хочу видеть! - выбрал я.
        Чернота, окружавшая нас, тотчас стала прозрачной. И я обнаружил себя висящим в воздухе на высоте несколько сотен километров над гигантскими каменными напластованиями с вкраплениями цветущих зеленых оазисов с водой и теплыми гейзерами.
        Наш полет продолжался двадцать две минуты. К концу его сознание вернулось к Крысобою. Он громко выругался на неизвестном мне языке, пораженный открывшимся ему пейзажем.
        - Каким образом мы вот так парим? - выдавил он.
        Я вкратце пояснил суть. Ответом Марк удовлетворился и закрыл глаза. Зрелище, конечно, было не для слабонервных.
        Рената же, очнувшись, наоборот, пришла в неописуемый восторг, который проявился истошным визгом, неправильно мной истолкованным. Я схватил ее за плечи, встряхнул, пытаясь успокоить, но, когда она взглянула в мои глаза, увидел, что страха в ней нет, что она в эйфории от происходящего.
        Когда корабль рииегов стал снижаться, картина потускнела, вскоре нас вновь окружила чернота. Марк с облегчением открыл глаза и крякнул от удовольствия. Внезапно из стен выступило серое облако, окутало нас коконом, и мы отрубились опять.
        Очнулся я на ногах возле стального яйца-корабля. Рената и Марк стояли рядом и тоже вскоре пришли в себя. Мы находились на открытом каменном пятачке, который окружала пропасть. Я приблизился к краю и глянул вниз. О, мы - на вершине гигантского столба, подножия которого я не увидел.
        - Ничего не говори! - попросил Марк, все прочитав по моим глазам. Он мучился очередным приступом боязни высоты.
        Столб с лобным местом, на котором торчали мы, окружали горные напластования, похожие на многослойный торт, слепленный пятилетним ребенком.

«Если допустить, что нападение в „Отеле“ подстроено рииегами, то теперь мы в еще более хитроумной ловушке. Тут-то нам точно трындец!» - мелькнула траурная мыслишка.

«Не стоит беспокоиться, Первопришедший! - зазвучал в моей голове голос - Эта площадка называется местом размышлений. Сюда помещают тех, кто не является членом Артериального Кряжа, но приглашен на его заседание».
        Что ж, объяснение достойное… Я расслабился. - Видя перемену в моем настроении, перестали напрягаться и друзья. Я опустился в позу лотоса. Рената легко повторила ее, а вот Марк, как ни старался, не смог. Чертыхнувшись, он поджал ноги под себя на манер турка и зловещим взглядом окинул окрестности.

«Горы, давшие нам жизнь, и воздух, что наполнил нас разумом, будут свидетелями нашей думы. Я призываю ветер и планету, что обогрела нас и дала нам кров, в свидетели сегодняшнего действа. Да свершится справедливость в мире нашем»…
        Кому принадлежал голос, я установить не смог: напластование скал вокруг, ни одного индивидуума!..
        Если рииеги рядом, то они слились в единое целое.

«Дозвольте огласить причину нашего единения здесь», - возник иной голос.
        В моей голове точно ветер разворошил кучу листьев и погнал их по осеннему парку.

«С далекой и чуждой нам Земли прибыли послы. Они, зная, что мы Ушли Из Мира и больше не вмешиваемся в дела, которые не касаются нас, просят помощи. Им было отказано, но один из них не является человеком. Он - Первопришедший. Тот, кто открыл дорогу в мир многим расам. Он сумел показать нам, что грозит миру, если нынешняя угроза реализуется. Он был убедителен. Мы позволили ему прибыть на Артерию. И назначили заседание Артериального Кряжа. Теперь я хочу показать доводы Первопришедшего…»
        В мою голову хлынули картины, которые я сам нарисовал, когда убеждал Ушедших Из Мира. Весьма реалистично и пугающе… Лица Марка и Ренаты вытянулись и приобрели пепельный оттенок. На меня они посмотрели с некоторой настороженностью.
        Когда демонстрация закончилась, прозвучал равнодушный каменный голос:

«Я хочу обратиться к Первопришедшему». «Пожалуйста, У Че Бе».
        Откуда-то я знал, что У Че Бе - титул, близкий по смысловому наполнению к императорскому.

«Если всему сущему угрожают Первопришедшие, почему ты, Первопришедший, оказался по другую сторону? Почему ты поддерживаешь цивилизацию землян? Только лишь из-за того, что когда-то сам вдохнул в них жизнь ?» Слова У Че Бе удивили меня. Я вдохнул в землян жизнь?.. Над этим стоило поразмыслить на досуге.
        - Так получилось. Я не могу объяснить тебе. Но я перестал разделять взгляды воскресших. Я изменился. Теперь я больше человек, нежели джантшун. В этом повинны люди, что рядом со мной.
        Крысобой зарделся, как лазерный резак в момент излучения. Рената разулыбалась. Я почувствовал, что она очень довольна моим ответом.

«Я могу понять тебя, Первопришедший, хотя не в силах поступить как ты. Я слишком спаян с нашим обществом. Ты же похож на людей. Точнее, люди - копия тебя. В этом твоя сила и твоя уязвимость. И твои желания, Первопришедший, понятны…»
        Вопросы ко мне иссякли.
        Через мою голову потекли образы, смысл которых было не уловить. Я понял, что рииеги совещаются. От того, какое решение они примут сейчас, зависело будущее всей разумной Галактики, дальнейший путь ее развития. Либо вариант джантшун (я слабо представлял себе, в чем он заключается), либо вариант землян.

«Скажи, Первопришедший, - неожиданно обратились ко мне, - на что надеялся ты? Знаешь ведь, что мы больше не вмешиваемся в происходящее! Почему ты пришел к нам? Надеялся нас переубедить?»
        - Я надеялся на то, что здравый смысл пробудит вас от затянувшейся спячки! - признался я.

«Неужели ты, столь долго живший, не понял, что такие надежды глупы и бессмысленны?
        Раздался ментальный смешок.
        - Я просто взывал к вашему разуму и к ответственности за мир, созданию которого вы отдали столько усилий! - ответил я.

«И все же странно… Первопришедшие вспомнили о нас в момент опасности. Это воистину занимательно. Об этом стоит подумать, когда наступит Час Мглы»…
        - Что значит «Первопришедшие вспомнили»? - уцепился я за слово.

«Вы не единственные, кто прибыли к нам с миссией».
        - И кто же еще был?

«Не только был, но и есть». - Был и есть? - не унимался я. «Некоторое время назад на Артерию опустился корабль. Он был поврежден в нескольких местах и не мог дальше двигаться…»
        Рииег мог и не заканчивать свою мысль. Я уже знал, что он хочет сказать: тщедушный Давыдов был, как и подсказывала мне интуиция, посланником Предтеч!

«Мы позволили ему опуститься на нашу планету. Предложили исправить его корабль, но это заняло немало времени. А он обратился к нам с просьбой, которая исходила от Первопришедших. Он предложил поддержать их в грядущей войне. Так что мы, Ушедшие Из Мира, встали перед дилеммой. У нас теперь три пути: первый - отказать как вам, так и ему, второй - поддержать человечество, третий - вступить в союз с Первопришедшими. Мы долго размышляли и приняли решение…»
        Голос умолк. Может быть, чтобы мы оценили торжественность момента. В тишине четко прозвучали слова Крысобоя:
        - Увижу - оторву ноги поганцу и заставлю сожрать собственные ботинки!

«Мы не можем больше оставаться безучастными, наблюдая за тем, как разгорается пламя войны в разумном мире. И мы выбираем второй путь. То есть будем вашими союзниками в грядущем противостоянии». Я ликовал про себя. Крысобой издал победный рев крокодила, справившегося с антилопой, которая переходила его речку вброд. Рената бросилась мне на шею и стала целовать.

«Мы сообщим о нашем решении посланнику Первопришедших. И поскольку он теперь и наш враг, устроим так, чтобы он срочно покинул территорию нашей системы. А каковы ваши дальнейшие намерения и действия?»
        Я несколько помедлил с ответом.
        - У нас есть еще время. Когда Первопришедшие I готовили платформу для своего воскрешения, они создали Генную Библиотеку, в которой хранятся готовые к воспроизводству цепочки джантшун. Если наши враги доберутся до нее первыми, то получат в свои руки огромную, практически непобедимую армию, оснащенную техникой и боевыми машинами, незнакомыми людям.

«Почему ты уверен, что они не нашли Библиотеку?»
        - Потому что не началась война, - не раздумывая, ответил я. - Как только Библиотека попадет в руки Гоевина - так зовут Верховного Первопришедшего - он медлить не станет.
        Вновь в моей голове зазвучал шелест. Рииеги совещались.

«Если я правильно понял тебя, Первопришедший, ты намерен найти Библиотеку первым?»
        - Именно так! - согласился я. «И ты знаешь, где искать ее?»
        - Ни я, ни мой враг не знаем этого.

«Ты отправляешься на поиски Библиотеки, но не знаешь, где ее искать? Воистину странный поступок - даже для тебя, Первопришедший. Но мы можем помочь тебе кое в чем. То, что мы ушли из мира, вовсе не означает, что мы перестали за ним наблюдать. Мы видели, как была построена и заселена Планета-Мавзолей. Но мы не видели, как Первопришедшие строили Библиотеку. Хотя отметили их суету в разных секторах Галактики. Мы хотим, чтобы с вами отправился один из нас. Он укажет вам несколько точек, где Первопришедшие в последние годы своего существования проявляли наибольшую активность. Возможно, там вы и найдете не то, что ищете».
        - Благодарю вас! - Я преклонил голову в знак почтения.

«Наш флот в вашем распоряжении. Как только Первопришедшие переступят границы, мы выступим».
        Из стального шара к нам протянулись силовые лучи, и я вновь почувствовал, как расстаюсь с сознанием…
        Мы вернулись в «Отель». Стальной шар выпустил нас на лужайку перед зданием и поднялся в воздух. Он быстро набрал скорость и скрылся в вышине. После меня в сознание пришел Крысобой.
        - О! - обрадовано прорычал он. - Вот мы и дома! И за каким лядом нас все время вырубают в брюхе этого прозрачного монстра?
        - Кто его знает, - пожал я плечами, поднимая бесчувственную Ренату с травы.
        - Предлагаю найти этого Давыдова и вздернуть его на рее! - высказался Крысобой.
        - Предложение поддерживаю, - согласился я. Мы направились в гостиницу. Не дойдя нескольких метров до парадных дверей, я почувствовал сильный ментальный удар. Ощущение такое, будто мой мозг в одну секунду вывернули наизнанку и методично вогнали в него несколько сотен игл.
        Я изогнулся и закричал, одновременно отталкивая от себя боль и сопровождая толчок сильным волевым импульсом. На другом конце атаки послышалось шипение, и боль отступила.
        - Что за дрянь?! - вскричал Крысобой, поднимая Музыкантскую, которая не выдержала удара и повалилась на траву.
        Я не ответил. Одним прыжком покрыл несколько метров, разделявшие меня и «Отель», и ворвался внутрь, готовясь учинить расправу над ментальным хулиганом. В холле обнаружил двухметровый черный булыжник, который при моем появлении пошел пунцовыми пятнами и отрастил за спиной слюдяные крылья. Крылья зашелестели, расправились и стали дрожать, точно парус.
        - Зачем ты сделал это?! - вскричал я.

«А зачем вы убили Махаши?» - прозвучал в моей голове ответ.
        Хороший вопрос… Осталось только разобраться, кто такой Махаши и когда мы успели его убить.
        - Я не знаю никакого Махаши.

«Он имел несчастье быть вашим партушен»?
        Смысл предложения остался неясен, поскольку мне не удалось идентифицировать последнее слово. Никогда до сего момента я не испытывал проблем во взаимопонимании с рииегами. Видно, до этого встречался только со специально подготовленными к встрече особями.
        - Партушен? Что это? - переспросил я.
        В моей голове возник пришедший извне образ существа, которое бросалось на защиту человека и падало, рассеченное надвое излучением.
        - Телохранитель? - догадался я.

«Именно. Телохранитель. Я нашел его в вашей комнате. Он мертв. Его располовинили».
        Ситуация перестала мне нравиться. Не хватало нам международного скандала, который явно омрачит только что заключенный союз.
        - Покажи! - потребовал я.
        Булыжник не торопился исполнить мою просьбу. Крылья приобрели форму парашюта над его вершиной.
        - Мы не могли совершить то, в чем ты нас обвиняешь, поскольку с утра находились на заседании Артериального Кряжа!
        Довод показался булыжнику убедительным. Он качнулся, сложил крылья за спиной, и они тут же растворились в его теле. Направился к лестнице.
        За моей спиной показались встревоженные Рената и Марк.
        Булыжник приблизился к лестнице, расправил за спиной крылья и взмыл сквозь лестничные пролеты вверх. Мы же одолели свой путь пешком. Рииега догнали на своем этаже. Он неподвижно стоял перед нашей дверью и переливался оранжевым и сиреневым сиянием, которые сменяли друг друга, точно в калейдоскопе. Когда мы приблизились к нему, он отстранился, пропуская нас в комнату.
        Я вошел первым и обнаружил груду каменных осколков и мелкой каменной пыли, которая при движении двери поднялась в воздух и превратилась в густое серое облако.
        - Интересно, чем его так ухайдакали? - ошарашено произнес Крысобой.
        - Это «Аватар»! - сообщил я.
        Удивленным взглядом меня наградили не только Марк и Рената, но и булыжник. Пришлось растолковывать:
        - «Аватар» - ручной атомарный разрушитель. Принцип действия - излучение на объект команды распада атомов. В результате тело разлагается на составляющие элементы… Фокус в том, что «Аватар» не является оружием. В него встроен ограничитель, и его никак нельзя применить против человека. Поэтому используется он в каменоломнях и на астероидах. Это инструмент старателей против камней.
        - Хочешь сказать, что этот пернатый булыжник разнес в крошево какой-то старатель?
        - уточнил Крысобой.
        - Я ничего не хочу сказать! - отрезал я, и тут меня посетило озарение.
        Я обратился к рииегу и попросил его:
        - Ты не можешь связаться со своими и выяснить у них, чем занимался твой собрат до гибели?

«Я могу сказать это. Ему было поручено сообщить проживавшему рядом с вами в
„Отеле“ человеку, что Ушедшие Из Мира отказывают ему в покровительстве».
        -Тогда все ясно!
        - Давыдов! - выдохнули Рената и Марк одновременно.
        - По-моему, пришла пора надрать ему задницу! - вынес я вердикт.

«Это временно невозможно. Названная вами особь покинула пределы планеты», - сообщил булыжник.
        - Далеко он успел свалить? - спросил я. «Пока из пределов нашей системы не вышел».
        - Значит, нам надо поторопиться! - рявкнул я. «Я с вами», - сообщил булыжник.
        - С какого такого перепугу? - возмутился Крысобой.

«Такое решение принял Артериальный Кряж. Я должен помочь вам в поисках Библиотеки Первопришедших».
        - Если должен, то вперед! - согласился Крысобой. - Только вот, - он немного помялся, - это… у тебя имя какое-нибудь есть, а то неудобно как-то.

«Меня зовут Скарандаки», - представился булыжник.
        - Чрезвычайно приятно, - легким поклоном приветствовал его Марк. - А теперь в погоню! Прижучим недомерка!
        Скарандаки оказался прекрасным штурманом. Он четко указал направление, в котором двигался блинообразный корабль Давыдова, и определил расстояние, разделявшее
«Арго» и гоевинского прихвостня.
        Давыдов не осмелился уйти в прыжок в пределах системы Рииегов - тогда бы он засветил траекторию движения и подставился под удар подпространственных пушек, которые располагались на границах системы. Его план был прост: миновать границы, пока муравейник не переполошился, и нырнуть в подпространство. Он не знал, что все рииеги связаны между собой ментальными узами. Весть о смерти одного из них тут же разнеслась по всему сообществу.
        Как только «Арго» поднялся на орбиту планеты и стартовал по следу Давыдова, я покинул капитанскую рубку и направился к «залп-установке». Слившись сознанием с кораблем, расслабился, созерцая россыпь звезд, гигантские шары планет. Картинка успокаивала и убаюкивала, точно теплые руки матери. Я был сыном звезд… Я родился среди них… Они стали моим домом.
        От сладкого оцепенения я очнулся, когда увидел впереди себя знакомый блин корабля. Активировав ракетную установку, запустил в цель сразу две ракеты. Но Давыдов отклонил их в сторону и взорвал на безопасном для себя расстоянии. Все же «Арго» находился далековато от преследуемого корабля.
        Вызвав образ лучевого пулемета, взял в перекрестье корабль Давыдова и произвел несколько залпов. Силовое поле корабля противника окрасилось в малиновые цвета, напряглось, нейтрализуя напряжение атаки, и успокоилось. Я не отчаялся и вновь залп за залпом стал тянуть паутину излучений к борту Давыдова. Эффект был тот же.
        Я поочередно испробовал весь арсенал, имевшийся на «Арго», - безрезультатно! Силовые экраны его корабля отразили все мои атаки. В отчаянии я еще разок бабахнул из «Расщепителя», и этот залп смел защитный давыдовский экран, содрал его, точно кору с дерева бензопилой.
        Я возликовал. Давыдов теперь был беззащитен. Я мог расправиться с ним в одну секунду. Он тоже почувствовал это и стал огрызаться. Ядерные торпеды отделились от блюдца и бросились к «Арго».
        Несколько минут я потратил на отражение атаки: первую ракету утопил в жидкой плазме близлежащей планеты; вторую взорвал на половине дороги, и «Арго» окатило инерционной волной.
        Опять переключил внимание на врага - подле его корабля уже мчались четыре двойника: Давыдов выпустил обманки! Мои ракеты сначала поразят ложные цели, лишь потом удастся уничтожить хлюпика… Я слизнул излучением копии и протянул жало к кораблю Давыдова, и тут он провалился в прыжок!
        Я взревел. Так орут голодные львы, промахиваясь на охоте. Мой рев не успел стихнуть, как «Арго» тоже прыгнул.
        Сознание схлопнулось. В следующую минуту я оказался в другой звездной системе, картина которой была мне незнакома. Еще перед тем, как отключиться, я ощутил враждебное дуновение. Словно смертью пахнуло… Я почувствовал, что неведомое черное существо оглянулось в мою сторону, уловив момент перехода, и, изогнув тяжелое, неповоротливое тело, заструилось вдогонку за «Арго», ныряя в подпространство и выныривая из него, будто дельфин. За несколько миллисекунд существо развило ужасающую скорость, быстро сокращая расстояние между нами.
        Часть II
        БИБЛИОТЕКА ПЕРВОПРИШЕДШИХ
        ГЛАВА ПЕРВАЯ
        Без элемента неизвестности жизненная игра теряет смысл.
        Д. Голсуорси
        Прыжок получился неудачным. «Арго» вывалился в центре астероидного потока, который вращался вокруг яркой багровой звезды, притягивавшей к себе космический хлам. Заверещали аварийные сирены, вспыхнули лампы тревоги вокруг Экрана Общего Обозрения.
        Крысобой матюкнулся, вцепился в штурвал пилота правой рукой. Отщелкнув автопилот, левой сдвинул очки реалобозрения на глаза и резко отвернул в сторону, уворачиваясь от гигантского каменного осколка.
        - В какую часть Вселенной нас лихая забросила?! - прокричал Марк, лавируя между хаотично скользящими обломками.
        Я придвинулся к компьютеру, запустил навигационную программу, сканируя окружающее пространство. Программа открыла все доступные окошки, замелькали звездные системы, клочки космических карт и… компьютер завис, издав жалобный визг!
        - Замечательное начало! - оценила Рената. - Попробуй еще.
        Она побледнела. Капельки пота выступили на ее лбу. Руки судорожно сжимали подлокотники кресла.
        Один рииег Скарандаки, возвышавшийся памятником за нашими спинами, выглядел невозмутимым. Астероидный поток, реальная опасность гибели нисколько не трогали его каменную сущность.
        Я перезагрузил компьютер, отстроил сетку корабля и вновь запустил навигационную программу. Она, учтя все стартовые характеристики, просканировав пространство, стала прогонять со скоростью света навигационные характеристики. Через минуту все закончилось зависанием компьютера.
        Музыкантская смотрела на меня испуганно. Чтобы навигационная система корабля, от которой зависела жизнь экипажа и судьба возложенной на него миссии, вышла из строя
        - такого у нас еще не было! Вероятность подобного варианта предусматривалась штатными инструкциями, но никогда не бралась в расчет, как смехотворно малая. На случай же выхода из строя одного из центральных компьютеров с навигационной программой на борту «Арго» имелся резервный, который следовало немедленно запустить.
        Я притянул к себе передвижную стойку с клавиатурой резервного компьютера и запустил его.
        Крысобой дергался в кресле пилота, точно на электрическом стуле. Пока «Арго» ловко избегал столкновений с крупными метеоритными осколками. Мелкая каменная дробь стучала по корпусу непрерывно. Резервный компьютер прогнал стартовые программы, запустил навигационную, просканировал окружающее «Арго» пространство. Мелькали карты и звезды… Потом все как будто затихло. Казалось, и этот компьютер завис, как основной, но по медленно ползущей шкале прокачки файлов я видел, что компьютер просто крепко задумался. Такое с ним было впервые. Точно он столкнулся с неразрешимой задачей, поставившей его в тупик.
        - Какие проблемы, Ларс? - поинтересовался напряженный до предела Крысобой.
        - Не могу пока установить, где мы находимся.
        - Почему? - всполошилась Рената. Этот вопрос волновал и меня.
        В прыжок мы вошли на волне, которую оставил корабль преследуемого Давыдова. Мы шли за ним след в след. Стало быть, его тоже выбросило в астероидном облаке, но он легко вывернулся и ушел от опасности, исчезнув с наших радаров.

«Мы находимся вне», - прозвучал в моей голове тихий голос Скарандаки.
        - Что означает - вне? - возмутилась Музыкантская.
        Рииег посчитал, видимо, что разжевывать не имеет смысла, и молчал, храня невозмутимость.
        До меня постепенно начало доходить, что он хотел сказать, но я не мог в это поверить. Если это правда, то Гоевин или уже отыскал Библиотеку, или каким-то иным способом овладел древней технологией прокалывать пространство между Галактиками! Только тогда можно объяснить, почему навигационная программа виснет, путается в картах, не может идентифицировать сектор нахождения.
        Марк дернулся несколько раз. Корабль накренился, наверное пропуская под брюхом обломок астероида.
        И вдруг «Арго» вырвался из астероидного поля.
        Крысобой сдернул очки с глаз и треснул кулаком по столу.
        - Мы выбрались, мать их! Мы выбрались! - взревел он.
        Эмоции клокотали в мощном теле Марка. Проведя с четверть часа в состоянии крайнего напряжения, он не мог не выплеснуть их незамедлительно. Но радовался он рановато.

«Арго», переведенный на автопилот, внезапно замер, прекратив движение при работающем двигателе!
        - Что происходит?! - вскричала Рената.
        Она ничего не могла понять, чувствовала свое бессилие, и это ее угнетало.
        Крысобой вернулся к штурвалу, взглянул на экран, потом растерянно повернулся ко мне.
        - Автопилот не может найти привязку к местности! - сообщил он.
        - Быть того не может! - воскликнула Рената.
        - По-моему, мне надо кое-что объяснить, - сказал я. - Мы находимся в Галактике, в которую земляне пока не забирались…
        Мои слова произвели эффект напалмовой бомбы. Марк даже выронил штурвал из рук, правда, тут же поймал его и раскашлялся.
        - А куда запропастился этот хлюпик? - удивился Крысобой.
        Марк озирался по сторонам, пытаясь увидеть хоть что-нибудь, указывающее направление, в котором растворился Давыдов. Но космос безмолвствовал. Он был немым, слепым и безлюдным. Гигантская багровая опухоль планеты занимала большую часть Экрана Общего Обозрения.
        - Мы шли за ним… - сказал я.
        - Он должен был быть где-то рядом… - добавила Рената.
        Марк остановил двигатели корабля…
        Мы оказались в хитроумной ловушке. Давыдов исчез, точно его никогда и не было. А мы болтались посередине иной звездной системы, не ведая, как выбраться. Навигационные и сканер-программы корабля отказывались работать в чужом пространстве.
        - Надо попытаться найти его на планетах. Это возможно? - поинтересовалась Рената.
        - Почему нет? - согласился Марк. - Прямо сейчас начнем вручную шарить по каждой планете. Авось лет через сто и отыщем что-нибудь стоящее! Например, следы жизнедеятельности мозгляка.

«Нас ожидает опасность», - скользнула в наших головах мысль.
        - Какая, черт побери, опасность?! - рявкнул Марк.
        Ответом на его вопрос стало чудовищной силы сотрясение корпуса «Арго».
        - Что это было?! - удивился Марк.
        Я молчал. Не знал, что ему ответить. Я чувствовал, что мы и впрямь находимся в опасности, но откуда она придет - не ведал. Несколько минут затишья.

«Арго» вновь тряхнуло. Запищали аварийные сирены, по экранам компьютеров заструился текст, сообщавший о выведении из строя каких-то систем, а также о нарушении герметичности обшивки в районе нижнего «2» сектора. Наши силовые экраны оказались бессильны против того, с чем мы столкнулись. Нас обстреливали, но кто и откуда - мы не видели. В капитанской рубке я был так же бесполезен, как кусок сыра в закрытой мышеловке. Покинув свое кресло, бегом отправился в «Залп-рубку». Если бы корабль был полностью укомплектован экипажем, то в ней постоянно находился бы дежурный залп-оператор. А так мне приходилось курсировать из помещения в помещение, словно челноку… Впрыгнув в кресло, натянул шлем и очки и ушел в окружающее «Арго» пространство, превратившись в глаза, пулеметы, пушку и торпеды корабля.
        Картина мало чем отличалась от той, что транслировали Экраны Общего Обозрения, за исключением одного: наш корабль висел прямо напротив разинутой пасти звездной станции, превосходящей размерами все аналогичное, что мне доводилось ранее видеть. Неведомая станция, состоявшая из нескольких сотен колец, соединенных между собой причудливыми переходами, превышала размерами исследовательскую станцию Анк-Рор в созвездии Чаши и военную базу Форт Нуар неподалеку от планеты Амбер. Возле швартовочных балок базы я насчитал восемнадцать боевых крейсеров и шесть штурмовых крепостей. Все - новенькие, только что выпущенные из сборочного цеха. Они еще ни разу не бывали в сражениях. В последний раз Земля участвовала в полномасштабных звездных боях лет сто пятьдесят назад, когда расе Фотоидов показалось, что их жизненное пространство изрядно сократилось из-за присутствия в космосе землян.
        Сомнений быть не могло: боевая станция, на которую мы наткнулись в иной Галактике, принадлежала Джантшун. Кто еще способен был построить этакий колосс в запределье? Только Гоевин и его последователи! Я мог поспорить, что таких станций у Предтеч не одна и даже не две. В таких и содержались войска Джантшун, укомплектованные наемниками, до часа вторжения. Судя по гроздьям кораблей вокруг станции, далеко не все войсковые соединения Предтеч выступили против Федерации Земного Пояса. Гоевин сохранял резерв…
        Я почувствовал, как содрогнулся «Арго», подскочил, точно мячик, и задрожал, сотрясаясь от несильных ударов, сыпавшихся на корпус корабля. От них не спасал защитный экран, способный выдержать убийственные излучения двух вражеских крейсеров. Я озирался по сторонам, готовясь вступить в схватку, но нигде не видел атакующих. И тут меня озарило. Удары не наносили целенаправленно! Они - действие причальных механизмов чужой станции. На «Арго» пытались накинуть силовые замки, а они соскакивали, отчего корабль и трясло!
        Оставалось понять, почему станцию не было видно на экранах компьютеров, то есть почему центральная визуальная система не находила ее. Тут я мог лишь строить предположения. Хотя и довольно обоснованные.
        Станция была оборудована системой маскировки. Она спутала визуальные программы корабля, запустив вместо своего изображения обманку.
        Нам вообще повезло, что Крысобой сбросил скорость, когда корабль получил первый удар, - иначе мы могли бы сблизиться со станцией противника на расстояние надежного захвата. Пока нам удавалось бороться с силовыми установками, которые пытались поймать нас, но «Арго» долго не продержится: либо сомнут корпус, либо все-таки зацепят…
        Что же предпринять? Драпануть на другой конец Галактики? Но Галактика чужая - как из нее потом выбраться?..
        Дорогу знали на станции. Однако сдаваться врагу, надеясь обмануть целую армию в несколько миллионов разумных существ, по меньшей мере, глупо…
        Что-то подсказывало мне, что силовая установка пытается поймать нас в автоматическом режиме, что «Арго» - песчинка космической пустыни - еще не замечен противником. Стоило сыграть ва-банк! Шансы на успех у нас были микроскопические, но все-таки были. Альтернатива - искать пригодный для человека и джантшун мир, заселять его, возделывать и плодиться - по примеру библейских Адама и Евы…
        Расклад мало нравился мне, и я решил посоветоваться с экипажем.
        ГЛАВА ВТОРАЯ
        Если вы сохраняете голову на плечах, когда все вокруг теряют свои, значит, вы просто не понимаете ситуацию.
        А. Блох
        Единственный выход, который я видел, заключался в том, чтобы попасть на борт станции. Для этого нам надо было отдаться на милость волн, бросить руль, стравить паруса и лечь в дрейф. Не очень приятное занятие - нестись по воле течения!.. Нам предстояло по собственной воле угодить в жадный капкан силовых механизмов. «Арго» замер достаточно далеко, отчего силовые причальные установки цепляли корпус краешком и соскальзывали, не в силах поймать корабль в причальный кокон. Чтобы попасть на станцию, следовало приблизиться.
        Я мысленно потянулся к мозговому центру корабля, где в кресле пилота располагался Марк Крысобой. Его шлем управления и реалочки не позволяли увидеть истинную картину окружавшего космоса, зато при желании Марк мог общаться с любым членом экипажа мыслеобразами. В данном случае я собирался послужить Крысобою мыслетранслятором. Только увидев станцию, он сможет оценить ситуацию.
        На мое счастье, Крысобой был на посту. Его яркая закатная аура представилась мне в виде драгоценной короны, венчавшей горную вершину. Он откликнулся, слегка удивившись, и тут же получил порцию образов. Я скопировал в свою память изображение станции, возле которой мы застыли, и послал картинку Марку. Передо мной возник мерцающий знак вопроса: Крысобой просил совета. Я передал ему виденные в каком-то галофильме образы весельной лодки и матроса, стоявшего на корме и командовавшего:« Трави помалу»…
        Крысобой меня понял. «Арго» плавно тронулся с места.
        Я почувствовал, как силовые потоки охватывают корабль со всех сторон, увлекая его в объятия причального механизма. Так самка паука обматывает жертву липкой паутиной, а затем подтягивает ее к ядовитым жвалам. Образ, посетивший меня, был настолько неприятным, что я сдернул с головы шлем и очки.
        Покинув «Залп-рубку», направился к друзьям, по пути заглянув в оружейную. Прихватил «Шторм», ставший для меня привычным и родным, нацепил пояс, к которому были прикреплены две кобуры с пистолетами марки «Струна» и гроздь дополнительных обойм. «Струна» - один из самых удобных пистолетов в условиях узких коридоров станций. «Змей» привычно улегся на запястье. Пока мне не доводилось им пользоваться, но я верил, что он обязательно пригодится б той или иной ситуации…
        В капитанской рубке царило оживление. Марк и Рената готовились к высадке. Увидев меня, Крысобой воскликнул:
        - Ты намерен устроить маленькую локальную войну?
        - Если придется, - усмехнувшись, сказал я, вешая «Шторм» на плечо.
        - Почему не было видно базы, я догадался, - сказал Марк. - Но почему ты надеешься, что нас не заметят и что база пустая?
        - На это я как раз не надеюсь, - сообщил я Крысобою. - Уверен, что нас уже заметили и что база набита народом, как планета Китай в созвездии Скорпиона.
        - Зачем же мы позволили себя заарканить? - искренне удивилась Рената.
        - Нам нужен кто-либо, умеющий прокалывать дыры в Галактике. Без него нам отсюда не выбраться.
        - Ты о Давыдове?
        - О нем, родимом. Уверен, что он на базе. И он нам нужен!
        - А кто останется на корабле? - взревел Марк. - Я не оставлю нашу посудину без присмотра! Какой-нибудь урод проберется и устроит тут раскардач!

«Я могу посторожить корабль. На станции я буду лишь мешать. Лучше останусь», - донесся голос живого памятника.
        Вопрос был решен…
        Я шел во главе. Чтобы в случае чего принять первые пули на себя. Я ведь мог увернуться от них - в отличие от Марка и Ренаты.
        Двери бортового шлюза разгерметизировались и поднялись вверх, открывая вид на прозрачный шланг коридора, стыкующего «Арго» со станцией. В коридоре нас поджидали двое высоких людей в черных форменных куртках с эмблемой ракеты, пронзающей спираль Галактики. Бритые головы, татуировки черепа со скрещенными костями на лбу и тяжелые автоматы в руках не оставляли сомнений в характере встречи. Ждать, пока черепа отреагируют на мое появление, и надеяться, что при этом они не станут пользоваться автоматами в целях проставления виз в наши удостоверения, было по меньшей мере неразумно.
        Поток времени вокруг меня замедлился, и я стал его повелителем. Прыгнул вперед, переворачиваясь в воздухе. Полетел, точно торпеда, вытянув вперед руки со
«Струнами». Пистолеты задергались, прежде чем бритоголовые успели опомниться. Первого разорвало пулями. Второму задело ногу. Он упал, пропуская над головой поток смертоносного свинца, и нажал спусковую скобу своего автомата. Его ствол отправил мне смерть. Я упал на пол спиной, откатился в сторону, оттолкнулся от прозрачного шланга, прыгнул вверх и вперед. Приземлился аккурат возле черепа. Отбив в сторону его автомат, впечатал кулак ему в живот, сбил дыхание, схватил за шею и резко крутанул ее. Опустив тело на пол, вызвал друзей.
        Крысобой и Музыкантская опасливо шагнули из корабля. Увидев тела, Марк заметил:
        - Ну что ты за человек? Нет чтобы с народом по мирному договориться! А тебе надо шеи ломать, руки выворачивать, челюсти крошить!.. Эх, нет в тебе, Русс, романтики.
        - Нам надо торопиться. Была стрельба. Они могут всполошиться.
        Прокрутив на ковбойский манер пистолеты на указательных пальцах, я всунул их в кобуры, которые тут же захлопнулись, втянув оружие в безопасные чехлы. Скинув с плеча «Шторм», бросился бегом вперед, оставив Марка и Ренату далеко позади.
        Коридор изогнулся и резко пошел вниз. Бежать стало легко.
        У выхода из стыковочного шлюза нас поджидали двое - братья-близнецы прежних. Они, скучая, дымили сигаретами, опустив дула автоматов к полу. Это было мне на руку!
        Я оказался у них за спинами. Воткнул в одного десантный нож - он только захрипел напоследок. Выдернув клинок, нанес четыре удара в грудь поворачивавшемуся второму. Специальная сталь, способная пробить скафандры космодесанта, без труда поразила незащищенное тело.
        Крысобой и Музыкантская вынырнули за моей спиной.
        А дальше начался звуковой и свинцовый ад. Мы все-таки угодили в ловушку…
        Стыковочный коридор вывел нас на широкий пятачок, откуда лучами расходились в стороны восемь коридоров. Из трех «лучей» к нам устремилась смерть в виде огня и свинца.
        Увидев нацеленный в нас поток пуль, я развернулся и сшиб с ног Марка и Ренату. Сам прыгнул в сторону, согнулся, ускользая от свинца, и вскинул «Шторм». Ряды солдат в серой форме, расшитой золотыми полосами, изрядно поредели, когда волны «Шторма» вклинились в их массу.
        Надо было прорываться… На том пятачке, если бы мы задержались, нас зажарили бы, как молочных поросят!
        Неожиданно меня поддержал огнем Крысобой, выросший за моей спиной. Оставив Марка работать по основной партитуре, я приступил к исполнению партии солиста.
        Сорвав с пояса две обоймы «Струны», активизировал заряды и метнул их в солдат. Первая граната разорвалась в толпе, проложив нам путь, вторая произвела зачистку.
        Я вернулся к Ренате. Крысобой продолжал прикрывать нас.
        Подхватив Музыкантскую под мышку, я бросился бегом в освобожденный коридор. Сражаться с оставшимися двумя отрядами желания не было никакого. Я устремился вперед с яростью урагана. Марк мгновенно отстал. Я выпустил Ренату из объятий, избавляясь от лишнего груза, и продолжил движение. Предстояло разведать дальнейший маршрут.
        Коридор, несколько раз вильнув, вывел меня на площадь, в центре которой располагался фонтан: солдат с поднятым автоматом; из дула низвергался поток воды. Вокруг - скамейки для желающих отдохнуть. На одной из них сидел высокий мощный мужчина, больше напоминавший скалу. Я окрестил его про себя Дизелем.
        Дизель не был вооружен. Он хищно улыбался, сложив руки на груди крестом. Увидев меня, медленно поднялся.
        Я вскинул «Шторм» и дал очередь, не желая вступать в противоборство. Честное слово, было не до рыцарских сражений. Нам требовалось затеряться на станции. А как тут затеряешься, когда на пятках висят два отряда солдат?..

«Шторм» дернулся несколько раз в моих руках. Пули устремились к Дизелю. И тут наступил мой черед удивляться - я еле-еле успел подхватить челюсть, готовую вывалиться до земли.
        Дизель с легкостью уклонился от пуль, точно видел полет каждой, и устремился ко мне.
        Я спустил курок еще дважды. Шквал свинца прошел мимо - к фонтанирующему солдату. Мраморный воин, приняв в грудь пули, треснул, а мой противник неумолимо приближался. Я явно не успевал за ним, пребывая в ошеломлении: он двигался быстрее, чем я!
        Дизель оказался подле меня, отвел в сторону «Шторм» и вбил кулак в мой нос, который хрустнул, заливая лицо кровью.
        Боли я не почувствовал - только изумление, что не успел никак отреагировать. Дизель был сильнее и быстрее, точно я - робот старого поколения, а он - более усовершенствованная модель…
        И тут в наше противостояние вклинился его величество случай. Одна из моих пуль отрикошетила от фонтана и вонзилась в затылок Дизеля. Он удивленно охнул и мертвым осел на землю.
        В это время из коридора показались Рената и Крысобой.
        - Опа! Наконец-то хоть кто-то проехался по твоей роже. Надеюсь, это маленько сбило с тебя спесь! - обрадовался Марк.
        - Надо сматываться, пока здесь не нарисовалась погоня! - поторопила Рената.
        - Я боюсь за «Арго»! - поделился опасениями Марк.
        - Даже если они справятся со всеми замками и проникнут на борт, Скарандаки устроит им партизанскую войну! - успокоил его я, думая о другом.
        Дизель был сильнее… Он превосходил меня!.. Как это возможно?
        Оставалось только гадать… А еще возникла уверенность, что это не последняя моя встреча с дизелеподобным существом. Что-то подсказывало: на этой станции подобных созданий немало. Но кто же они и откуда?..
        Мы нашли убежище спустя двадцать минут после столкновения с Дизелем: заброшенная раздевалка забытого тренажерного зала. Я отыскал ее совершенно случайно. На очередном перекрестке, восьмом по счету, свернул направо, затем поднялся по лестнице на два этажа вверх. Лестницей давно никто не пользовался… Через двадцать метров отворил какую-то дверь и полюбопытствовал, что там внутри… Любопытство меня не подвело. Появилось время, чтобы поразмыслить.
        Дизель превосходил меня по силе… Но я - джан-тшун, а он явно принадлежал к человеческой расе! Вывод напрашивался сам собой: Себастьян Гоевин приступил к экспериментам с человеческим ДНК! Я столкнулся с первым Измененным человеком!.. Кстати, хорошее название для этих существ - Измененные.
        - Как в этой громадине мы отыщем Давыдова? - спросил Марк.
        Он сидел верхом на велосипедном тренажере, нацепив на голову отключенный шлем, через который во время тренировки транслировалась виртуальная картинка трасс и треков - от высокогорной петли, карабкающейся к самой вершине, до шоссейной дороги, проложенной через лес.
        - Единственный выход - подключиться к центральному терминалу, найти, где пришвартован корабль, недавно прибывший на станцию, добраться туда и отловить наглеца, - предложил я.
        - И кто у нас тут компьютерный гений? - ехидно осведомился Марк.
        - В принципе… - начал было я и умолк.
        Мой пристальный взгляд, адресованный тренажерному шлему, насторожил Крысобоя. Он поежился и спросил:
        - Я что, пошел пятнами или выгляжу как идиот? Он повращал головой, проверяя на всякий случай, не выросли ли у него рога, не вьется ли сзади павлиний хвост.
        - С тобой все в порядке. Если честно, в данный момент ты меня мало интересуешь, - заявил я, не сводя с него взгляда. - Твой набалдашник - другое дело!
        - Какой такой набалдашник? - опешил Марк.
        - Тренажерный шлем… Сними-ка! - потребовал я. Марк снял шлем, покрутил его в руках и протянул мне.
        - Если ты намерен использовать эту хреновину в качестве ударно-наступательного оружия, много мы от этого не выиграем! - саркастически заметил он.
        Я взял шлем, повернул к себе затылочной частью и увидел два цветных пятнышка, переливавшихся радугой. Надавил на них, и поднялась задняя панель, обнажив ряд кнопок и настроечных таблиц. Я щелкнул клавишу, переведя шлем в режим настроечного визита, и вернул панель на место.
        Марк и Рената следили за моими манипуляциями с нескрываемым интересом.
        - Этот шлем питается от центрального терминала. Все программы-симуляторы приходят оттуда. Если войти в настроечном режиме, можно попытаться добраться до нужной нам информации.
        Меня теперь осматривали как музейный экспонат под вывеской «Человек-идиот».
        - И кто попрется через настройку компьютер хакать? - поинтересовался Марк.
        - Безусловно, Ларс Русс - собственной внеземной персоной! - ответил я.
        - Сколько у нас будет времени в запасе до того момента, как тебя обнаружат? - спросила Рената.
        - Минут пятнадцать, - ответил я. - За пятнадцать минут они отследят, откуда мы вошли в терминал. Пять минут потратят на высадку в этот сектор десанта… Чтобы не рисковать, через пятнадцать минут после подключения мы должны отсюда исчезнуть.
        Я водрузил шлем на голову, погладил механизм крепления, почувствовал, как он обжал подбородок, махнул рукой Крысобою и Музыкантской и запустил погружение.
        Ухабистая дорога. Ямы, и колдобины. Камни, разбросанные повсюду. Вдоль дороги возвышается мусорная свалка. Горы отходов цивилизации, над которыми носятся, дико крича, чайки.
        Мусор покрывает землю… Мусорные тучи носятся над землей со скоростью урагана…
        Картинка была вполне реалистичной. Я чувствовал себя верхом на велосипеде, хотя и не находился в момент погружения на тренажере, но педали крутить пришлось…
        Я зажмурил глаза, пытаясь понять, как достичь центрального терминала. И в голове возник ответ: из ниоткуда появилась сложная паутина схемы, по которой мне предстояло пробираться.
        Я раскрыл глаза и обнаружил, что велосипед подо мной сменился на мотоцикл. Привычно вставив ногу в стремя, я надавил педаль газа и оттолкнулся от земли, с места наращивая скорость.
        Я почувствовал себя зверем… Огромным леопардом, оголодавшим и вырвавшимся на охоту… Мотоцикл и я будто слились в тело животного, покрытое толстой шкурой с яркими пятнышками… Я ощутил в себе фонтан энергии, позволявшей совершать гигантские прыжки; она тут же восстанавливалась, вытягиваемая из воздуха.
        Я будто скручивал расстояние… Миновал свалку, оставив ее в два прыжка за спиной, ворвался в лес, булыжник дороги на моих глазах превратился в асфальт… За лесом открылся велосипедный трек, по которому неслись десять велосипедистов, обреченных вечно крутить педаль в круге вымышленного мира… Мысленно распрямив трек, я перескочил на следующий уровень.
        На виденной мною схеме все уровни симулятора нанизывались друг на друга. Пройдя все их, я должен был оказаться в круговом лабиринте, за которым и находился центральный терминал…
        Я листал уровни симулятора, как страницы книги… Наконец - круговой лабиринт с высокими каменными стенами. Несколько раз я подпрыгивал вверх, пытаясь зацепиться за камень и покинуть путаницу кругов, но только срывал когти, соскальзывая вниз. Не видя иного выхода, я помчался вперед и через несколько минут стоял в сердцевине лабиринта.
        Отдышавшись, ощутил, как трансформируются кости и мускулы, как спадает с меня шерсть, точно наступил период линьки, как расшатываются и крошатся клыки… Я распрямился, поднимаясь на задние лапы, и стал человеком.
        Впереди была лишь одна ступень до центрального терминала - ступень защиты…
        Я ударил сложенными в замок руками воздух и почувствовал, как он прогнулся под ударом и стал крошиться. Окружавшая меня картинка разбилась на пиксели, которые посыпались к моим ногам, точно пазлы. Скользнув в образовавшуюся брешь, я вдохнул полной грудью воздух и… получил сокрушительный удар в туловище!
        Отлетев к противоположной стене, которая выросла позади меня, я оттолкнулся от нее и взлетел в воздух, ориентируясь в движении. Напротив меня скалились двое громил, чем-то напоминавшие Дизеля, но я не чувствовал в них угрозы. Приземлившись на обе ноги, отпрыгнул назад, встал на мостик и выбросил ноги вперед. Поддев одного ногами, откинул его от себя и, оттолкнувшись руками от земли, штопором врезался в грудь второму.
        Мои акробатические прыжки в сером квадрате комнаты, в которой я очутился, покинув лабиринт, меня не удивили. Я не верил в реальность иллюзорного мира, оттого этот мир и подчинялся мне.
        Но тут после удара я увяз в громиле: тело бойца, показавшееся густым клеем, стало меня засасывать. Я ужаснулся, запаниковал и чуть было все не испортил… Пока я барахтался в клее громилы, та часть разума, которая была убеждена, что все происходящее со мной - нереально, убеждала меня не суетиться. И я внял ей. Я успокоился, расслабился, зажмурил глаза и поглотился громилой.
        Свежий ветер на коже… Он показался мне изумительно приятным, даже сексуальным… Я улыбнулся и раскрыл глаза.
        Я стоял на вершине средневековой башни, уставленной компьютерным оборудованием. Опустился в кресло, нажал кнопку включения энергии и стал ждать, пока загрузится компьютер. Когда прозвучало приветствие, погрузился в работу. У меня оставались считаные секунды, но я успевал.
        Лихорадочно пролистывая документы, вскоре я наткнулся на искомое и скопировал информацию на удачно подвернувшуюся дискету. Вытащив ее, со всей дури саданул ногой по монитору. Он слетел со стойки и разбился о каменный пол. Я поднял системный блок, представил, что моя рука - это лазерный резак, и раскромсал коробку вдрызг. Вырвав процессор - искусственный интеллект станции - сломал его пополам и увидел, как сворачивается окружающее пространство…
        А сам я пережил большой взрыв наоборот… Меня затопила дикая боль… Раскрыв глаза, обнаружил, что нахожусь в абсолютной темноте. Я подумал, что умер, но вскоре понял, как жестоко ошибся…
        Сильные руки подняли меня и резко встряхнули.
        - Открывай глаза, урод! Вставай, свинья! - раздался незнакомый противный голос.
        В нос шибанула вонь из смеси перепрелого пота, свежесъеденного чеснока и дорогого парфюма…
        Я не удержался и ударил.
        ГЛАВА ТРЕТЬЯ
        Не пропал еще голос, на месте глаза.
        Наблюдаю, как в море играет гроза.
        Не свернул я с дороги - один на пути.
        В небе крылья и ноги.
        Что делать? Идти…
        Ю. Шевчук
        На голову опустилась наковальня… Свет померк перед глазами, и я растворился в небытие…
        В себя пришел от чудовищной боли. Я находился в тускло освещенной комнате, заставленной компьютерами и креслами, которые пустовали. Плазменные дисплеи вместо картин космоса показывали спектры помех и шипели. Несколько человек, чьи лица расплывались в серые пятна, кружились вокруг компьютеров.
        Я зажмурился, прислушался к своему организму, прочувствовал его состояние и стал настраивать, словно робопсихолог, учитывающий каждую деталь и ее влияние на все существо в целом… Боль отступила. Я понял, что готов к бою, раскрыл глаза и застонал.
        - Гнида очнулась! - прозвучал над моей головой голос.
        Меня ткнули ногой в бок. Я дернулся, проверяя, насколько свободен, и понял, что обмотали меня основательно.
        - Ты что же такое наделал, человек нехороший? Надо мной склонился бородатый мужчина с красивыми живыми глазами.
        Я повел головой по сторонам, считая противников.
        Десять человек… Ни одного дизелеподобного, Измененного, - что порадовало. Мне требовалась быстрая победа.
        - Позовите Ираклия! - крикнул бородач. Кто-то немедленно бросился исполнять его приказание.
        Я молчал, хищно взирал снизу вверх на бородача и готовился.
        Одна мысль не давала мне покоя: куда подевались Марк и Рената? Когда я вынырнул из лабиринта компьютерных сетей станции, их не было, а меня пытались скрутить. Оставалось надеяться, что Марк и Рената успели скрыться до появления группы захвата…
        Все-таки не стоило уничтожать центральный процессор станции… Разворошил муравейник…
        Я пошевелил руками и обнаружил, что, лишив меня оружия, господа пленители позабыли о «Змее», который, видно, приняли за браслет, за обыкновенное украшение.
        В зале появился Давыдов. Его сопровождал Измененный.

«Это не есть гут», - подумал я.
        - Тебе знаком этот человек? - спросил бородатый.
        Ираклий Пай Давыдов окинул меня взглядом, ухмыльнулся и заявил:
        - Конечно. Насколько я понимаю, он представлял посольство Земли на планете Рииегов.
        - Что тебе было нужно от Ушедших Из Мира? - спросил бородатый.
        Судя по интонациям, он был настроен выпытать у меня эту информацию во что бы то ни стало.
        Дальше медлить было нельзя. Главное, Давыдов - наша цель - находился в пределах досягаемости.
        Я чуть напряг запястье. Язычок «Змея» выскользнул из браслета и слизнул силовые браслеты, что держали мои руки. Пружиной взвился с пола, нанося убийственный удар бородатому в лицо. Его нос под моим кулаком превратился в отбивную, брызнула кровь, заливая бороду. Он покачнулся и упал на пол. Я развернулся, уклонился от удара в голову и ногой достал голову врага. Она дернулась, словно футбольный мяч, привязанный к колышку. Скоренько ушел вправо - там, где я только что был, задымился пол от лазерного всплеска.
        Кто-то схватил меня за шею сзади и сдавил горло. Я ткнул локтем в чей-то живот, ухватил врага за руку и рванул на себя, прогибаясь к земле. Противник перелетел через мою спину и оказался на полу. Впечатав каблук ему в лицо, я бросился было к Давыдову, но путь мне преградили четверо бойцов в военной форме.
        Ираклий Пай Давыдов, поняв, что именно он - моя цель, припустил прочь из рубки управления. Измененный прикрыл его бегство, ухмыляясь.
        На меня со всех сторон посыпались удары. Солдаты были великолепно подготовлены для ринговых сражений - в паре или группа на группу, но не для настоящего боя, в котором цена победы - жизнь. Легко отражая удары, работая на блоках, я скрипел зубами от досады, что Давыдову удалось ускользнуть, и не торопился переходить в контратаку. Я ждал, когда бойцы вымотаются и полезут на рожон, дабы побыстрее со мной расправиться - вот тогда и настанет мой черед. Скоро все пошло по намеченному сценарию.
        Рука одного бойца просвистела над моей головой, я поймал ее в блок, прыгнул ему на спину, кувыркнулся через голову, вырывая вражескую челюсть и сворачивая шею. Я не собирался их жалеть: они сами избрали свою судьбу.
        Оставшись втроем, солдаты плотно насели на меня, не оставляя никаких возможностей для контратаки. Поначалу. Но вот энергия их бросков чуть спала. Пропустив промахнувшегося бойца за свою спину, я взвился в воздух, изображая вертушку. Головы двух солдат затряслись под моими ударами, и их бесчувственные тела рухнули на пол. Развернувшись к первому бойцу, я поймал его руки, притянул его к себе, боднул головой со всей дури, кроша черепную кость. Выпустив ватное тело, развернулся к Измененному, который, подбоченясь, преграждал мне дорогу из рубки управления станции.
        Я понимал, что потерял очень много времени. За моей спиной все еще находились трое солдат, предпочитавшие держаться от меня подальше. Они видели, что я сотворил с их товарищами. Возможно, это были мирные пилоты или операторы, не обученные рукопашному бою. Но я не сомневался, что кто-либо из них уже вызвал подмогу, и к рубке управления спешат отряды специалистов, готовые разорвать меня в клочки не умением, так количеством. Так что времени на дуэль с Измененным не было.
        Я вскинул руку со «Змеем» ему в лицо и напряг по максимуму запястье. «Змей» вынырнул из браслета, лизнул приветливо лицо Измененного, сжигая его. Измененный упал, скорчился, забился в судорогах. Он умирал.
        Я перескочил через тело и бросился вперед, но почувствовал, что теряю контакт с полом: кто-то ухватил меня за ногу и рванул. Упал на руки и сразу рубанул свободной ногой препятствие, удерживавшее меня. Оковы исчезли. Я поднялся, оглянулся.
        Измененный корчился на полу. И последним сознательным движением он пытался меня не пропустить!
        Я направил правую руку на него и выпустил «Змея» на свободу. Это был акт милосердия: я прервал муки Измененного. Он просто превратился в пепел.
        Не зная, куда мне двигаться, выскочил из рубки управления. Я не ведал, откуда меня принесли, где мои друзья и в какую сторону скрылся Давыдов. Закрыл глаза, теряя секунды, вызвал из памяти скопированную карту и увидел путь, которым я должен был следовать, чтобы пробраться к исходной точке - заброшенному тренажерному залу, где меня изловили, точно зайца, в силки.
        Бросился вперед, свернул безликим коридором в сторону и столкнулся лицом к лицу с солдатом. Он не ожидал меня встретить. Он растерялся - как ребенок, играющий в войну, которому в руки внезапно дали настоящий автомат. Он от неожиданности выронил оружие, а я ударил его. Убивать не хотел - просто вырубил.
        Подхватив с пола штурмовой автомат класса «Шершень», я испытал ликование: опять вооружен! Теперь меня так просто не взять!..
        Нужно было успеть к месту моего пленения. Я был уверен, что где-то поблизости от него прячутся Марк и Рената.
        Я бежал коридорами, точно следуя карте, которая прочно сидела в моей голове. С налета вылетел на перекресток, оккупированный ротой вражеских солдат. Я вклинился в их центр, вылетел с другой стороны, растолкав всех в стороны. Бойцы видели, что я не в форме, но в моих руках мерцал черный «Шершень», и они запутались… Я поспешил их распутать.
        Вскинув автомат, дал очередь. Человек пять получили свинцовый гостинец. Остальные, почуяв жареное, ускользнули в коридоры, но не бежали, а затаились.
        На меня обрушился шквал свинца. Я рухнул на пол и, укрывшись телами поверженных лежал, пережидая огненную грозу.
        Неожиданно в симфонию вражеской атаки вклинилась совершенно иная музыка. Я приподнял голову и обнаружил Крысобоя и Музыкантскую с автоматами наперевес. Поддержав огнем, они помогли мне подняться и прикрыли наше отступление.
        - Куда теперь? - рявкнул Марк.
        - В восьмой нижний сектор!! - постарался я перекричать автоматы. - Там корабль Ираклия Пай Давыдова!
        - Этот сосунок еще здесь?!! - воскликнула Рената.
        - Я даже его видел!!! Несколько минут назад он бежал с места нашего рандеву!!! Если поторопимся, успеем поймать его возле корабля!
        - Почему ты думаешь, что он направился именно к кораблю?!! - прохрипел Марк.
        - Ему некуда больше идти! Он испуган! Он не чувствовал себя уверенным даже на станции, под прикрытием сонмища солдат! Он что-то хранит в себе! Ему срочно нужно попасть в ставку командования силами Джантшун!
        - И откуда ты все это знаешь? - изумился Марк. Мы мчались во весь дух. Я вел отряд через брюхо станции и понимал, что мы движемся слишком медленно! Тем более вряд ли Давыдов к собственному кораблю добирается на своих двоих. Где-то должен быть лифт! .
        Я восстановил в памяти карту. Вычислил ближайший к нам лифтовой комплекс и скорректировал курс.
        Сменилось несколько палуб. Мы миновали пустующие гостиные, предназначенные для отдыха экипажей… Наконец я выбежал на площадку лифтового комплекса и тут же понял, что привел друзей в ловушку!
        ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
        Ибо вечность - богам.
        Бренность - удел быков…
        Богово станет нам
        сумерками богов.
        И надо небом рискнуть,
        и, может быть, невпопад.
        Еще нас не раз распнут
        И скажут потом: распад.
        И. Бродский
        К нашей встрече подготовились. Лифтовой комплекс окружал защитный вал из кевраловых полукруглых щитов с бойницами, из которых таращились испуганные глаза солдат и высовывались дула автоматов. Колючая проволока окружала возведенный наспех редут, опутывала подступы к сооружению, свинчивалась в кольца перекати-поля.
        Наше появление было встречено приветствием нескольких десятков автоматов. Окружающее пространство наполнилось пулями. Я все же успел толкнуть в грудь Крысобоя и сделать подсечку Музыкантской. Марк упал и откатился в боковой коридор, где можно было опасаться лишь рикошета. А Рената оказалась на открытом пространстве. Прыгнув к ней, я подхватил ее и шмыгнул в другой, относительно безопасный коридор. Там перевел дух, опустился на пол, положил на колени «Шершень» и выглянул из-за угла. Несколько пуль тут же просвистели рядом с лицом и угодили в стену. - Подумать только, мы ведем бой в помещениях космической станции! - поразилась Рената. - А что тебя удивляет? - спросил я. - Сколько вреда станции могут причинить пули в условиях тесноты пространства, учитывая, что нас окружает вакуум космоса! Я усмехнулся.
        - Об этом можешь не беспокоиться. Такие крепости строят с расчетом на внутренний бунт с вытекающими отсюда последствиями.
        - Что будем делать?
        - Не остается ничего иного, как штурмовать! - сказал я.
        - Ты сошел с ума? - поинтересовалась Рената.
        Я выщелкнул обойму из «Шершня» - почти полная. Отбросил ее и заменил на полную. В предстоящем самоубийственном действе я должен был быть уверен, что в критический момент у меня не закончатся патроны… Поднялся, обнял Ренату, поцеловал ее и бросился вперед.
        Время перестало для меня существовать. Я растянул его, как каучуковую спираль. Я стал повелителем окружающего пространства. Я двигался, лавируя между пулями, которые летели как черепахи. Мой же «Шершень» стрелял исключительно эффективно. Я бил по бойницам, то и дело слыша крики, когда мои пули настигали цели. Скоро меня поддержали Марк и Рената. Это прибавило уверенности в успехе безумной операции.
        Но вот автомат дважды сухо щелкнул, говоря, что обойма пуста. Я сдвинул рычажок возле спусковой скобы и метнул бесполезное оружие, стараясь закинуть его на территорию противника.
        Десять секунд… У меня было лишь десять секунд!
        Я прыгнул, стараясь попасть в коридор, где прятался Крысобой. Шальная пуля обожгла мой живот. Другая скользнула по ноге, обдирая кожу. Я упал и закатился в безопасное пространство. Тут-то и рвануло: автомат, запрограммированный на самоуничтожение, был начинен убийственным зарядом!..
        Я осторожно выглянул из-за угла. Меня никто не попытался убить, и это обнадеживало. Поднявшись, я вышел на лифтовой пятачок. Мой «Шершень» уничтожил весь живой состав противника, раскурочил кевраловые укрепления, точно они были сделаны из хрупких кораллов, освободив подходы к лифтовому комплексу сектора.
        - У нас мало времени. Вперед! - крикнул я.
        Рената и Марк появились из своих укрытий. Втроем вошли в полупрозрачную сферу лифта…
        Мы успели первыми. Корабль Ираклия Пай Давыдова покоился на пандусе пар ковочной площадки, опутанный силовыми струнами. Огромное блюдцеобразное сооружение в бездонном грузовом брюхе станции никем не охранялось.
        Покинув лифтовую сферу, мы остановились. Что делать дальше? Попытаться проникнуть на корабль? Но вероятность того, что Давыдов оставил свое «блюдце» без сигнализации и охранных систем, была ничтожно мала - даже в атомарный микроскоп ее вряд ли кто-либо смог бы разглядеть…
        И все же мы у цели! Стоило подыскать схрон, в котором бы нас никто не нашел до появления Давыдова.
        Однако осуществить свой план мы не успели: из спиральной лифтовой шахты появилась мерцающая сфера, распалась на половинки, и к нам в объятия шагнул Ираклий Пай Давыдов собственной персоной! Он даже не успел ничего сказать, как оказался скручен Крысобоем, а Рената приставила к его горлу нож, подобранный на поле боя возле лифтовой станции.
        - Мы хотели бы попасть к тебе в гости, - сообщила Музыкантская.
        - Ага. Очень хочется. Прямо жжется! - поддакнул Марк.
        Ираклий Пай что-то пискнул и покорно побрел к своему кораблю. Марк следовал за ним шаг в шаг. Я замыкал шествие. Совершенно безоружный - если не считать «Змея», конечно.
        Поднявшись на пандус, Ираклий Пай снял с шеи медальон, протянул его кораблю, словно лакомство дрессированному тюленю, и погладил большим пальцем металлическую поверхность. К кораблю скользнул зеленый луч, отключивший сигнализацию, открывший люк и спустивший трап.
        Оказавшись внутри блюдца, Ираклий включил механизм герметизации и направился в капитанскую рубку. Его корабль был в несколько раз меньше «Арго», зато подвижнее. Внутренние каюты - гораздо компактнее наших, они располагались скученно, точно горошины в стручке. Здесь не имелось лифтов, длинных коридоров и пустых пространств. Сказывался разный класс кораблей: «Арго» - торговый дальнеход, переоборудованный под боевой скоростной крейсер, а «блюдце» Давыдова - скорее прогулочная звездная яхта, катер-разведчик, в крайнем случае - малотоннажная торговая шхуна.
        В капитанской рубке я опустился в кресло второго пилота рядом с Давыдовым. Крысобой грозно завис за его спиной.
        - Нам нужно выйти на связь с кораблем, который не контролируется станцией, - сказал я.
        - Дайте координаты, - покорно согласился Давыдов.
        Я назвал их, чем удивил Марка и Ренату.
        - С кем ты хочешь пообщаться? Со Скарандаки? Но как? - поинтересовался Марк.
        Я знал, что Ушедшему Из Мира расстояние между «Арго» и «блюдцем» Давыдова - не преграда для мыслеобщения. Надо лишь сообщить ему, что я хочу поговорить с ним. У меня получилось, и через секунду я почувствовал мыслеконтакт.

«Внимаю тебе, Первопришедший!»
        Я ответил через эфир:
        - Ты сможешь управлять «Арго»?

«Я наблюдал за вами в полете. Думаю, это не затруднит меня. Сделаю все, что нужно».
        - Отключи причальную связь. Выведи «Арго» за переделы влияния станции. Но только после того, как стартует корабль вашего гостя Давыдова.

«Я понял тебя. Жду. Когда вы покинете станцию, я к вам присоединюсь».
        - Что ты задумал? - спросил Марк, когда я разорвал контакт.
        - Нам нужно покинуть станцию. Сделать это мы можем на корабле Давыдова, заодно и змею проконтролируем, чтобы в спину не ужалила! Скарандаки последует за нами.
        Крысобой все понял и умолк. Я обернулся к Давыдову, уперся взглядом в его бегающие глаза и спросил в упор:
        - Кто ты?
        Ираклий Пай вспотел… Ираклий Пай заломил пальцы… Ираклий Пай нахмурился.
        - Я торговец! Не понимаю… Я случайно попал к Ушедшим!
        - А здесь ты как оказался? Тоже случайно?! - ласково спросил Крысобой.
        - Я не понимаю… - замотал головой Ираклий Пай. - Я привез говядину и поросятину! Я всего лишь развозчик! Поставщик!
        Я слегка напряг запястье. Из браслета высунулся язык «Змеи» и испепелил китайского болванчика, что секундой раньше раскачивался на приборной панели.
        Показательное выступление Ираклий Пай оценил. Он сглотнул навернувшуюся слюну и уставился на меня с ужасом. Словно до этого момента и не предполагал, что я способен убить его.
        - Я…можно сказать…курьер…Ношусь между планетами и кораблями, развожу информацию! - затараторил Давыдов.
        - Какую информацию? - поинтересовался я. Не верил Давыдову. Был уверен, что он лжет.
        - Разную. О дислокации земного флота. О союзниках…
        - Ты лжешь! - перебил я его.

«Змея» выпустила свой язычок и тут же скрылась.
        - Да вы чего? Я серьезно! - запричитал Давыдов. Даже если он врал, расколоть его примитивным запугиванием было невозможно.
        - Где мы находимся? - сменил я тему.
        - Это корабль-крепость «Громовержец». Восьмая штурмовая дивизия, - бодро отрапортовал Давыдов.
        - Что ты здесь делаешь? Ираклий Пай ухмыльнулся:
        - Повстанцам тоже кушать хочется. Договаривался о поставках.
        Звучало правдоподобно. Только не верилось мне, и все.
        - Зачем ты убил рииега?
        Мой вопрос поверг Давыдова в изумление:
        - Что вы! Я? Никогда!
        - Как ты попал сюда, на эту станцию?
        - Некоторое время назад на меня вышли представители повстанцев - я предпочитаю называть их именно так. Предложили хороший контракт, а также переоборудовали мой корабль, поставив на него аппарат, позволяющий совершать вояжи в другие Галактики.
        - Ты доставишь нас обратно! - вскипел Крысобой.
        - Это не проблема! - согласился Ираклий Пай. - Только пообещайте, что. когда мы окажемся на родине, вы меня отпустите.
        Крысобой осклабился, потер руки и пообещал:
        - Сначала покажешь, что тебе установили, мы покопаемся немного во внутренностях твоего корабля, а уж затем отпустим тебя. Нам же надо знать, на каком топливе плетется твоя колымага.
        Ираклий Пай развел руками, показывая, что, мол, нет проблем.
        - Я так понимаю, у «Громовержца» здесь место дислокации? - спросил я.
        Давыдов кивнул.
        - А сколько времени будет торчать тут эта махина? Давыдов растерянно хлопал глазами.
        - Какая боевая задача поставлена перед «Громовержцем»?
        Он потер лицо ладонями и заявил:
        - Из того, что я слышал, могу предположить: «Громовержец» должен войти в Галактику Млечного Пути в секторе Амбера. Если крепость окажется там в срок, то для Федерации Земного Пояса это будет сильный удар.
        Мы переглянулись с Крысобоем. Марк, похоже, понял, какие мысли владели мной.
        - Тебя будут искать? - спросил я.
        Давыдов хотел словчить, но в последний момент передумал:
        - Я сообщил, что в ближайшие несколько часов стартую со станции.
        - Рената, - позвал я Музыкантскую, - найди место, где можно запереть этого кадра. Нам нужно посоветоваться.
        Музыкантская кивнула, схватила Давыдова и вытолкала из капитанской рубки.
        ГЛАВА ПЯТАЯ
        Цивилизация - это бесконечное накопление ненужных вещей.
        М. Твен
        Оставшись наедине, я заявил Крысобою:
        - Придется взорвать «Арго»!
        Марк побледнел, покрылся какими-то зелеными пятнами, после чего выдавил из себя:
        - Прости, я не расслышал: что ты собираешься сделать?
        - Взорвать «Арго», - спокойно подтвердил я, - Отправить его в преисподнюю. Расплавить на кусочки. Разнести на атомы… Выбирай, что нравится, а смысл от этого не изменится.
        Крысобой посмотрел на меня как на полоумного. Потер нервно руки и тихо поинтересовался, стараясь держать себя в руках:
        - Объясни, пожалуйста, какая такая надобность появилась в уничтожении «Арго». Отличный корабль. Надежный. Никаких нареканий.
        - Станция предназначена для уничтожения Амберского сектора. Через некоторое время
«Громовержец» выступит в поход. Если мы выведем его из строя на некоторое время, то получим фору. А фора, сам понимаешь, никогда лишней не бывает - в особенности если имеешь дело с таким опасным противником, как Гоевин.
        - И вывести станцию из строя ты предлагаешь путем взрыва нашего корабля? - уточнил Крысобой.
        - Взрыв корабля таких размеров, как «Арго», может убить станцию. Наверняка будет поврежден внешний покров. За этим последует разгерметизация внешнего периметра и гибель.
        Картина, которую я нарисовал, понравилась Крысобою. Он живо представил ее и остался доволен.
        - А нельзя ли добиться того же, взорвав, к примеру, это вот «блюдце»? Оно нам не нужно. Ну и разнесем его! - предложил Марк.
        - На этом «блюдце» установлен аппарат, позволяющий «прокалывать» Галактику. Мы не можем его взорвать! - возразил я.
        - А если попытаться демонтировать оборудование? - продолжал меня уговаривать Марк.
        Очень уж сросся с «Арго» Крысобой. Для него мысль о том, что нам предстоит собственными руками уничтожить ставший родным корабль, была невыносимой.
        - Ты разбираешься в технологии прокола Галактик? - язвительно поинтересовался я.
        - Нет, конечно, -разочарованно ответил Марк.
        - Тогда как ты предполагаешь демонтировать аппарат? И, прости меня, в какой части корабля намерен его искать?
        Лицо Крысобоя вытянулось. Так мог бы выглядеть государственный преступник, приговоренный к высшей мере наказания через электрический стул, когда он, ожидая обещанной сообщниками диверсии на электростанции, вдруг узнал бы о наличии на тюремной территории независимого электрогенератора. Марк надулся, словно рыба-шар, озабоченная проблемой продолжения рода, но через несколько минут принялся за старое:
        - А нельзя ли взорвать нечто иное, нежели «Арго»? Вопрос мне неожиданно понравился. Признаться честно, я не искал альтернативу. А ведь она могла быть! Об этом стоило подумать.
        Я закрыл глаза, вызвал из памяти схему «Громовержца» и стал выявлять уязвимые места.
        Да, корабль строили профессионалы! Я не видел слабостей внутренней структуры корабля-крепости, хотя они должны быть непременно - уж больно громадна крепость!.. Я гонял схему взад-вперед, пролистывал налево и направо. Крысобой молча ждал.
        И я нашел лазейку: кухонный сектор! Вот - самое уязвимое место на корабле-крепости!
        Кухонный сектор, где роботы готовили пищу для личного состава «Громовержца», занимал два этажа в самой сердцевине крепости. Если произвести взрыв там, то последствия для корабля могут быть весьма плачевными. Вплоть до полного разрушения!
        Я раскрыл глаза, зловеще ухмыльнулся. Марк ответил не менее ужасной улыбкой. Прямо картина «Два злодея в мечтах о теракте»!
        - Можно сохранить «Арго» жизнь! - обнадежил я. - Только нужно собрать автономную бомбу из подручных материалов. В этом вопросе я - пас. Не знаю механики.
        - Это не проблема. Дай мне два часа времени, и я тебе атомную бомбу подгоню! - пообещал Марк. Я вкратце разъяснил Крысобою свой план, который пришелся ему по вкусу. Марк предложил мне отдохнуть, а сам углубился в компьютерную сеть корабля Давыдова, носившего гордое имя «Подсолнух». Потом исчез.
        В капитанскую рубку вернулась Рената. Сообщила, что Ираклий Пай надежно заперт в комнате для отдыха и безопасен для окружающих. Я поинтересовался, не заметила ли она, куда делся Марк. Рената лишь повела плечами. Крысобой испарился в неизвестном направлении. Я мог лишь предположить, что он полез в грузовые отсеки торговца, в надежде поживиться там чем-нибудь для кустарного производства портативной бомбы. Ведь в корабельных потрохах всегда можно отыскать немало полезного!..
        Скоро нам нанесли визит. Восемь человек, одетых в голубую форму воздушных войск, появились в терминале. Традиционно все летчики носят голубые костюмы - несмотря на то что давно уже бороздят просторы безвоздушного, соответственно, безоблачного космического океана. Двое из визитеров явно были из числа Измененных.
        Они приблизились к кораблю и попытались подняться по трапу, но шлюзы были закрыты. Столкнувшись с препятствием, ребятки остановились, и тотчас бортовой компьютер
«Подсолнуха» получил сообщение:

«Господин Давыдов, примите на борт „Подсолнуха“ рабочую группу».
        Рената посмотрела на меня вопросительно. Мы были близки к провалу. Если группу не пустить, руководству немедленно об этом доложат.
        - Рената, приведи сюда, пожалуйста, Давыдова, - попросил я, склонившись над пультом управления. Мне надо было тянуть время до того, как Музыкантская доставит Ираклия Пая. Это я мог сделать, только изобразив неисправность. Выкрутив регулятор точной настройки передающей частоты, я наполнил эфир безнадежным шипением.
        Через несколько минут в капитанскую рубку влетел Давыдов. За ним неспешно вошла Музыкантская.
        - Зачем они пришли? - спросил я, ткнув пальцем в экран, показывавший визитеров, скучавших на трапе перед закрытым шлюзом.
        - Откуда мне знать? - пожал плечами Ираклий Пай.
        - Выясни! - потребовал я. - Только смотри - ничего лишнего! Никакой кодированной речи! Ежели что, разбираться не буду, а просто нафарширую тебя свинцом, как чихуахуа рисом со специями по корейскому рецепту!
        Давыдов меня понял. Я уступил ему место в кресле. Вернул верньер настройки в нормальное положение, и Давыдов, откашлявшись, вступил в переговоры:
        - Это Ираклий Пай Давыдов. Какие проблемы?
        - Рабочая группа требует допуска на корабль. Почему так долго не отзывался? Что у тебя происходит?
        - Зачем группе мой корабль? - проигнорировав оператора, спросил Давыдов.
        - Технический осмотр. Мы не можем выпустить тебя в полет без прохождения стандартных процедур.
        - Хорошо. Сейчас открою шлюз. Пусть поднимаются, - согласился Давыдов, выходя из эфира.
        - Что значит «пусть поднимаются»? - возмутился было я.
        - Другого выхода нет. Они обязаны досмотреть корабль. Пусть побродят по трюму. Там все в порядке. А мы посидим в рубке. Нам не обязательно появляться перед ними, - разъяснил Давыдов.
        - У тебя есть изображение всех секторов трюма? - спросил я.
        - Конечно.
        - Выведи его! - потребовал я. - И включи внутреннюю связь.
        Центральный экран разбился на квадратики, которые тотчас заполнились изображением пустующих металлических пандусов, переборок и стен. Экран стал походить на огромный фасеточный глаз, где каждая фасетка видит свою собственную картинку, отличную от соседской.
        Крысобоя я нашел сразу. Он, вооружившись лазерным резаком, разделывал тушу аморфного металлического животного, походившего на дикобраза, скрещенного с рождественской жирной уткой.
        - Марк, срочно возвращайся в капитанскую рубку! У нас гости! Им не стоит тебя видеть, - сообщил я ему по внутренней сети.
        Крысобой оторвался от работы. С сожалением отложил резак и бросился бегом к лестнице. Через десять минут он присоединился к нам, и Давыдов открыл внешний шлюз, впуская рабочую группу.
        - Ну смотри, Ираклий! Если что, сам понимаешь, сколько миллисекунд ты проживешь! - хмуро пообещал Крысобой.
        Давыдов ухмыльнулся, но промолчал.
        На экране мы могли наблюдать, как рабочая группа разбрелась по трюму, выставила рога антенн каких-то приборов и стала медленно, методично исследовать сектор за сектором. Что они пытались найти, для меня осталось загадкой. Ни в одном космическом порту таких порядков не было.
        Обход рабочей группы продолжался двадцать восемь минут, которые я провел в чрезвычайном напряжении. Наконец они направились к выходу, докладывая о результатах проверки начальству. В эфире вновь объявился бесплотный голос:
        - Проверка закончена. Рабочая группа покинула борт. В ближайшие двадцать четыре часа можете покинуть территорию «Громовержца». Через три часа «Подсолнух» будет дозаправлен. Отбой, Давыдов.
        - Отбой, - устало произнес Ираклий Пай. Рената подхватила Давыдова и увела. Я повернулся к Крысобою:
        - Ну как? Что-нибудь получается?
        - Через час у нас будет ядреная бомба, которая разнесет эту крепость в клочки! Только установи ее да механизм запусти.
        Крысобой выглядел ужасно довольным. Словно произвел на свет нечто выдающееся!.. Он заторопился:
        - Ты готовься к походу. Прокладывай маршрут и думай, как установить сюрприз, чтобы жахнуло - так жахнуло!
        Я хлопнул одобряюще Марка по плечу, прыгнул в кресло, придвинулся к пульту управления и включил коннект корабельной сети. Мне предстояла небольшая разведка.
        Крысобой покинул рубку, устремившись к брошенному им лазерному резаку. В дверях он столкнулся с Ренатой.
        - Как наши успехи? - поинтересовалась она.
        - Мы - на гребне. А как чувствует себя наш арестант?
        - Спокоен, словно старый ленивый пес. Рената заняла кресло рядом со мной. - Ты останешься на корабле с Давыдовым. А мы с Марком совершим маленький вояж на камбуз
«Громовержца». - Почему я? Почему не Марк? Вы, как всегда, в пекло, а удел бедной женщины сидеть дома перед камином и готовить жрачку! - возмутилась Рената. Конечно, это было наигранное возмущение.
        ГЛАВА ШЕСТАЯ
        Быть - значит быть в восприятии.
        Д. Беркли
        Кухонный сектор располагался в самом сердце корабля-крепости «Громовержец», штурмовой базы Предтеч, способной в одиночку нейтрализовать боевую мощь нескольких сотен крейсеров противника. Добраться туда было весьма затруднительно. Свежие продукты и полуфабрикаты поступали на кухню по закрытым транспортным линиям, доступ к которым извне исключался. Готовые блюда, приготовленные роботами, поднимались на конвейерных лентах в сортировочный бокс, где распределялись по столовым жилых ярусов и секторам обслуживания, а оттуда через телепорт-камеры отправлялись по назначению.
        Сортировочный бокс нас интересовал мало. Из него доступ в кухонный сектор был наглухо закрыт. Конвейерные ленты, возвращавшиеся порожняком, проходили термическую, а затем и атомарную обработку. Специальные аппараты вычищали все микробы, которые удавалось обнаружить, чтобы в кухню ленты приходили чистыми. Доставка готовых блюд осуществлялась трижды в день: в завтрак, в обед и в ужин.
        Транспортные линии, курсировавшие между продовольственными трюмами и кухонным сектором, в плане проникновения были более привлекательны. Они действовали в то время, когда конвейер готовой продукции проходил профилактику между завтраком и обедом, обедом и ужином, ужином и завтраком. Транспортируемые продукты-полуфабрикаты никакой специальной обработке по мере движения не подвергались - таковая производилась непосредственно в кухонной части.
        Я поделился своими мыслями с Марком. Он подумал и согласился, что резон есть. И мы решили попробовать. В нашем распоряжении имелось три часа - ровно столько выделил центр управления полетами «Подсолнуху» на дозаправку перед стартом с
«Громовержца». Я считал, что этого времени достаточно для диверсионной акции. Крысобой нервничал и сомневался. Музыкантская хранила нейтралитет, придерживаясь правила «и нашим и вашим», соглашаясь попеременно то со мной, то с Марком.
        Всю информацию о кухонном секторе и доступе к нему я получил, проникнув через терминал «Подсолнуха» в информационное поле «Громовержца». Ближайший лифт, который курсировал между корабельным и продовольственным трюмами, располагался в восьмистах метрах от укутанного силовым полем «Подсолнуха». Путь к нему пролегал через третью и четвертую палубы, заполненные пустовавшими в ожидании пилотов легкими истребителями, только что сошедшими со сборочных конвейеров. Дорога вроде была пустынной. В этой части корабля-крепости редко появлялись люди. В основном шастали роботы узконаправленных функций.
        Дело мне казалось легким до тех пор, пока я не узрел конструкцию, которую нам предстояло протащить на своей спине до лифта, а затем транспортной линией поднять в кухонный сектор. Аппарат, собранный Крысобоем, отдаленно напоминал полуметровую мясорубку, скрещенную с пылесосом. Марк виновато потупился, когда я наградил его осуждающим взглядом, и заявил:
        - Извини, из подручных материалов ничего компактнее не получалось.
        - И на том спасибо! - поблагодарил я, лихорадочно соображая, как незаметно протащить этого монстра в точку «Д» (диверсии).
        Впрочем, на размышления времени не оставалось. Вооружившись десантными «Шершнями» и компактными «Струнами», мы водрузили сооружение Крысобоя на гравитационную платформу, которую Марк обнаружил в грузовом отсеке «Подсолнуха», и покинули пределы корабля.
        Третью палубу миновали без затруднений. Мы спокойно двигались, никуда не торопясь и не встречая препятствий на нашем пути, мимо спящих кондоров - истребителей, ожидавших своего часа.
        Неприятность поджидала нас на четвертой палубе, где проходило обучение летного состава. Новобранцев, вернее, свежезавербованных как раз инструктировали непосредственно на боевом оборудовании. Предвидеть это не мог никто. В информационном поле «Громовержца» такая информация отсутствовала. Проскользнуть незамеченными мимо двадцати девяти солдат и двух инструкторов затруднительно. Оставалось одно - идти напролом.
        Мы чинно прошествовали мимо учебной группы. Крысобой управлял гравитационной платформой, которая парила над палубой. Я, сжимая в руках «Шершень», изображал из себя конвоира. Все бы ничего - да вот форма на нас была подозрительная, больше смахивающая на гражданскую. Это и привлекло внимание инструкторов. Один из них выбрался из кабины истребителя, где что-то объяснял новобранцам, и смерил нас оценивающим взглядом. Гражданская одежда на двух мужчинах, вооруженных десантными
«Шершнями», его насторожила. Он связался по внутренней связи с руководством, доложил обстановку и выслушал информацию о трех нарушителях внутренней безопасности «Громовержца», которые по словесному описанию и видеофрагменту, переданному на экран его очков, весьма походили на замеченных незнакомцев. Он выскочил из кабины пилота. Одновременно с ним из другой кабины появились второй инструктор и любопытствующие новобранцы.
        - Немедленно остановитесь! - прогремел голос первого инструктора.
        Марк дернулся было, но я кивнул ему, чтобы не обращал внимания. Мы шли дальше.
        - Остановитесь, мать вашу!!! - повторно взревел голос.
        Дальше ждать было нельзя. Сейчас они достанут оружие и устроят пальбу. Лучше упредить.
        - К бою! - приказал я Марку.
        В следующую секунду я резко отпрыгнул, разворачиваясь на ходу и сдергивая
«Шершень». Крысобой ушел в противоположную сторону, оставив платформу без присмотра. Она продолжила движение.
        Первым заговорил автомат Марка. Он скосил очередью двух новобранцев, которые не успели спуститься с борта истребителя. Те полетели под колеса шасси. Второй очередью Марк пресек поползновение первого инструктора остановить движущуюся платформу. Почувствовав опасность, инструктор нырнул за корпус заправщика, по которому застучали барабанной дробью пули.
        Я увидел, как в кабину пилота истребителя нырнул один из новобранцев. Разгадать его намерения труда не составляло: он собирался активизировать машину и расправиться при помощи боевой артиллерии борта с нарушителями безопасности. Лишь одно не учел новобранец: открытие огня внутри корабля-крепости из орудий истребителя чревато нарушением внутренней целостности станции и гибелью
«Громовержца».
        Порыв подчиненного не ускользнул и от глаз инструкторов. Невзирая на угрожавшую им опасность, они рванули к непутевому герою с намерением его остановить. Уничтожать их я не стал, хотя была гениальная возможность: они оказались на открытом пространстве, простреливаемом с любой позиции. Но я переключил огонь на остальных новобранцев, заставив их уйти в зону недосягаемости, откуда и нам они не могли причинить вреда.
        Путь освободился. Инструкторам было' не до нас. Они карабкались по обшивке истребителя, который уже начал движение, разворачиваясь в нашу сторону. Я встретился глазами с Крысобоем и метнулся за покидавшей четвертую палубу гравитационной платформой со смертоносным для «Громовержца» грузом. Крысобой тут же последовал за мной.
        Вдруг заговорили два бортовых пулемета истребителя. Не успевшая развернуться боевая машина рановато вступила в бой. Пули, адресованные нам, достались стоявшему напротив аппарату. Броня его то ли была слишком тонка, то ли при ее создании использовались самые дешевые сплавы - так или иначе, она не выдержала. Четыре крыла истребителя превратились в щепу, попутно разворотило и нутро. Космическая птица вспыхнула изнутри и взорвалась.
        Я обернулся на звук и увидел, как инструктора выволакивали из кабины пилота-придурка. А другие курсанты кинулись тушить пожар, начавшийся внутри корабля-крепости и грозивший станции полным уничтожением.
        Мы тем временем беспрепятственно покинули четвертую палубу. Вызвали грузовой лифт, рассчитанный на перемещение груза свыше тысячи тонн. Нам опять повезло - кабина была на этаже. Створки лифта разошлись, и мы закатили в него платформу.
        Я склонился над панелью управления и ткнул пальцем в кнопку продовольственного трюма. Кабина плавно провалилась вниз и стала набирать скорость, унося нас в чрево звездного левиафана.
        - Ты уверен, что твое сооружение сработает? - осведомился я.
        - Можете не сумлеваться, господин начальник! - заверил Крысобой.
        Падение на дно корабля-крепости заняло несколько минут. Я не знал, что ждет нас внизу. Наверняка, уже объявлена тревога. Успеют ли наши противники вычислить, куда мы стремимся и с какой целью? Не перекроют ли продовольственный трюм?.. Я нисколько не сомневался в том, что если даже они не сообразили сразу, куда мы двигались и что везли на гравитационной платформе, то сообразят обязательно и пустят по следу спецов. Мы должны были успеть до того, как они пришлют за нами десантную группу, способную если не сорвать диверсионный план, то значительно помешать его исполнению…
        Продовольственный трюм мало чем отличался от других грузовых отсеков корабля-крепости. Только вместо истребителей и легких штурмовых ботов здесь все было забито коробками, ящиками, контейнерами с пищевыми маркировками да царил суровый холод. Я вгляделся в печати, что стояли на ящиках, и без труда определил основных поставщиков. Все они находились в пограничных мирах, недавно присоединившихся к Федерации Земного Пояса: Колодезь, Ракшас, Мир Черной Вдовы и так далее. На что рассчитывали эти маленькие полуфеодальные миры, поддерживая сырьем Предтеч, мне было ясно: так раб мечтает о перемене хозяина, надеясь, что другой будет лучше и жизнь при нем станет вольготнее…
        Лифтовые створки раскрылись, и мы шагнули на пустую платформу, с которой в разные стороны расходились три проторенных роботами-погрузчиками дороги. Мы замерли на распутье.
        Я вгляделся в знаки, нанесенные краской на стены и металлический пол, определил направление. Крысобой поколдовал над пультом, и платформа резво стартовала к транспортным линиям. Следовало спешить, пока на перехват не прибыли бравые ребятки из числа Измененных. Встречаться с ними лично мне не хотелось…
        До транспортных линий добрались без затруднений. Чуть не час шли мимо ровных рядов коробок, уходивших ввысь, и оказались перед переборкой с встроенной в нее аркой. Пройдя через арку, увидели величественное сооружение из нескольких сотен труб. Чем-то оно напоминало орган, закрытый со всех сторон плотным кожухом из неизвестного мне сплава. На платформу загрузки роботы помещали коробки с продовольствием, и транспортная лента медленно втягивала их внутрь кожуха, чтобы отправить в центр корабля.
        Меня волновал весьма прозаический вопрос: внутри транспортной линии есть воздух или нет? На всякий случай мы с Крысобоем запаслись кислородными трубками.
        Перед платформой мы сгрузили наше сооружение. Чтобы оно прошло по высоте в транспортную линию, Марку пришлось разобрать его на две части. Как только они оказались на площадке, лента медленно поплыла, всосав и наш подарок под прикрытие защитного кожуха. Настал черед кому-то из нас лезть следом.
        Возникла заминка. Крысобой предложил:
        - Прошу вперед, пан специалист. Я стеснительно отказывался:
        - Только после вас…
        В конце концов пререкаться надоело, я вставил в ноздри кислородную трубку, почувствовал, как хлынул в легкие синтезированный воздух, и улегся животом вниз на площадку. Поверхность подо мной плавно поехала вперед. Я закрыл глаза, а когда открыл, то обнаружил, что с ошеломительной скоростью несусь по цветному туннелю. Я зажмурил глаза, растворяясь в движении, и открыл их, лишь когда почувствовал, как меня подхватывают с конечной платформы манипуляторы робота. Вывернувшись из лап робота, походившего на двухметровую собаку из белого металла, я соскочил на пол и бросился выручать наш агрегат, пока робот-близнец не уволок его на разделочную доску местного автоматизированного повара.
        С трудом остановив робота и сняв с его манипуляторов бомбу, я вернул его за другой ношей. Десятисекундную задержку вряд ли могли заметить в центре управления, хотя, несомненно, она была зафиксирована.
        Через минуту на площадке показался Марк Крысобой. Выбравшись, он помог мне собрать бомбу и, взвалив агрегат на свои плечи, мы понесли его к намеченной точке установки.
        Кухонный сектор мало чем напоминал кухню в привычном понимании этого слова. Здесь все было автоматизировано. Огромные многотонные котлы, куда плавающие под потолком механизмы загружали продукты, казались ледяными на ощупь, но внутри них готовились сотни разных блюд для солдатского, младшего офицерского и высшего командного состава. Изогнутые трубы соединяли котлы между собой.
        Следующий зал являл собой царство разделки. Здесь лазерными резаками мясо кромсалось, затем роботы взвешивали куски на весах, точно отмеряя суточную пайку. Далее куски проходили через печь, где в несколько секунд мясо зажаривалось, запекалось в тесто, после чего все запаивалось в вакуумную упаковку и перебрасывалось в сектор отправки.
        Миновав несколько залов, трижды изойдя потом, мы дотащили агрегат до цели. Сгрузив его с себя, Марк приступил к установке. В тот момент он походил на колдуна, великого мага и чародея, свершающего жуткое заклятие, способное пробудить самые ужасные стихии, вызвать из преисподней самых кошмарных монстров и чудовищ… Я отвернулся, чтобы не мешать священнодействию.
        Крысобой сперва надежно прикрепил бомбу к полу, приварив ее компактным сварочным аппаратом, принесенным с собой. Затем стал копаться внутри, соединяя провода, активизирующие смертоносную начинку. Выставив время «04.00.00», Марк оторвался от бомбы, зловеще ухмыльнулся и запустил отсчет.

«03.59.58»
        - Пора выбираться отсюда, - произнес он.
        - Ты считаешь, четырех часов вполне достаточно? - усомнился я.

«03.59.45»
        - Вполне. Только нам стоит поторопиться. Крысобой заметно нервничал.
        У нас в запасе было без малого четыре часа, чтобы удалиться от станции на максимально далекое расстояние. Изменить программу, перезапустить время нам уже не удастся. Если что-то случится с «Подсолнухом» или «Арго», ничего уже нельзя будет изменить. Было в этом нечто волнительное и одновременно неприятное.

«03.59.31»
        - За мной! - приказал я. «03.59.29»
        Мы бегом направились к подъемнику, ведущему на второй этаж кухонного сектора. Он поднимал наверх отходы. Там они проходили специальную обработку, загружались в мусорные контейнеры и отправлялись в мусорный сектор для утилизации. Это был надежный способ выбраться из кухонного сектора.
        Крысобой синхронизировал свои часы с часовым механизмом бомбы, и теперь мы знали время, которым располагали.

«03.58.58»
        Упаковывать себя в контейнеры необходимости не было. Я прыгнул на транспортную линию и тут же отправился в головокружительное путешествие по извилистому туннелю на дно корабля-крепости. Ощущение было такое, будто я попал на американские горки
        - даже еще круче!
        Я вылетел на платформу, увернулся от манипуляторов робота-сборщика и покатился по полу. С минутным опозданием появился Марк.
        - Вперед! Мешкать некогда! - буркнул он. «03.56.34»
        - Внимание! Поднимите руки за голову!! Вы арестованы!! - раздался громкий голос где-то над нашими головами.
        Я резко обернулся на звук, вскидывая руки к голове. В мои ладони послушно нырнули два пистолета, и я, отпрыгнув в сторону, открыл огонь.
        Выходит, нас ждали. Не пытались перехватить в продовольственном трюме или в кухонном секторе. Аналитики «Громовержца» просчитали наш маршрут и определили конечную точку пункта возвращения. Одно аналитикам было непонятно: что мы искали в кухонном секторе? Поэтому отправленным на нашу поимку солдатам было строго-настрого приказано взять нас живыми… Всего этого я не знал - лишь догадывался.
        Я превратился в вирус - в неистовый микроб, распространявшийся по воздуху на огромные расстояния. Смертельно опасный и неостановимый. Никто не знал секрет моего уничтожения.
        С двух рук я бил на поражение, прокладывая себе и Марку дорогу к свободе. Я рожден быть свободным. Потому и опасен! Потому и неостановим!..
        Аналитики просчитали варианты нашего появления и выработали стратегии поимки. Утилизационный сектор был окружен двумя отрядами по двадцать человек. Их хорошо укомплектовали стрелковым оружием, не способным причинить вред толстому внешнему корпусу корабля-крепости. Правда, аналитики не потрудились проштудировать предыдущие столкновения с нашим маленьким отрядом - иначе они бы поняли, что численный перевес так же страшит нас, как чемпиона мира по боксу в тяжелом весе - пара-тройка семнадцатилетних очкариков-книгочеев в центнер общего веса!
        Ни одного Измененного не выделили для усиления засад: то ли тех было мало, то ли нас не считали особо опасными…
        Я шел напролом. Я превратился в ледокол с раскаленным корпусом, который ломает льды и ледники, точно куски шоколада. Разметав заградительный отряд перед нами, я прорвал кольцо окружения. Крысобой шел за мной. Расстреляв до сухого лязга
«Струны», откинул их в сторону, сдернул с плеча «Шершень» и продолжил атаку. Меня никто не мог остановить!..
        Выбравшись из утилизационного сектора, мы заняли скоростной лифт, движение которого наверняка контролировалось, но в тот момент меня это интересовало мало… Пришлось, впрочем, внести в первоначальный план существенную коррективу: теперь мы пробивались на «Арго». Раз уж привлекли к себе излишнее внимание, зачем светить
«Подсолнух»? Пусть стартует без затруднений! Рената вполне способна об этом позаботиться. А мы свалим и на «Арго»!..
        Ворвавшись в кабину лифта, я нарисовал траекторию движения на панели управления и дал команду на старт. Кабина плавно тронулась, набрала скорость, а через минуту плавно остановилась. Прибыли…
        Двери кабины разошлись, и нас встретил веер пуль, выпущенных из кашляющих автоматов группы захвата, сторожившей' «Арго».

«03.42.34»
        ГЛАВА СЕДЬМАЯ
        Мы лишаемся досуга, чтобы иметь досуг, и ведем войну, чтобы жить в мире.
        Аристотель
        Я вывалился из лифта и прыгнул на металлический холодный пол. Крысобой был рядом. Пули изрешетили кабину лифта. Нас осыпало раскаленными осколками. Один из них угодил мне за шиворот и немилосердно опалил кожу. Пришлось перекатиться, вдавливая осколок в тело и остужая его тканями. Крысобой огрызался из «Шершня», но его аргументы выглядели неубедительно. Я даже не думал, откуда исходит свинцовая угроза: ясно, что возле «Арго» выставили дозор; на него-то мы и напоролись.
        Как же пробиться?..
        Время безжалостно утекало…

«03.42.00»
        Стрельба стихла. Я понимал, что передышка временная, и решил ею воспользоваться во что бы то ни стало.
        Подскочив на ноги, устремился вперед, петляя как заяц. Несколько секунд царила тишина, в которой грохотали по металлическому полу мои башмаки. Затем начался ад!
        По мне открыли огонь из всего мыслимого вооружения, что имелось в распоряжении заградительного отряда. Я упал на пол. Продвинуться дальше не было возможности - из-за потока свинца над головой… И вдруг я услышал:

«Прошу прощения за вмешательство… По-моему, вы - в несколько затруднительном положении…»

«03.32.21»

«…Могу помочь».
        Ушедший Из Мира вышел на связь!

«Но как?» -толкнул я в сторону «Арго» мысль, трансформированную в образный шар.

«Увидишь…»
        И ад внезапно утих!
        Несколько секунд я лежал неподвижно, пытаясь понять, что происходит… Но не происходило ровным счетом ничего!
        Я резко вскочил на ноги и бросился вперед, приготовившись отражать атаки противника. Никаких атак не было. Лишь корчились в муках тела солдат, лежавших повсюду, словно кто-то прокрался в их головы и выгрыз мозг.
        - Марк! - позвал я.
        Позади вырос Крысобой. Он явно недоумевал, но от вопросов воздержался.
        Шлюзовые люки корабля при нашем приближении открылись, пропуская нас внутрь. Вот мы и дома!

«03.24.43»
        Я бросился к лифту. Кабина мгновенно доставила нас на уровень, где располагалась капитанская рубка. Ворвавшись внутрь, я прыгнул в кресло пилота, не обращая внимания на каменную глыбу, неподвижно застывшую у входа. Запустил бортовой компьютер, вызвал предстартовые программы.
        - Сколько у нас в запасе времени? - спросил я у Марка.
        - Два часа пятьдесят одна минута! - доложил он, опускаясь в соседнее кресло.
        Замелькали проверочные системы стартовой программы. Я загрузил систему внешней связи и дотянулся до «Подсолнуха».
        - «Подсолнух», «Подсолнух», ответь «Арго»! Некоторое время эфир был пуст, словно садок для ловли бабочек на Луне. Затем прорезался голос Ренаты:
        - «Подсолнух» на связи, «Подсолнух» на связи!
        - Рената, у нас все в порядке! Рад тебя слышать! - произнес я, наблюдая за предстартовой прогонкой двигателя.
        - Вы все сделали?! Все?! - прокричала она.
        - Да, дорогая! У нас получилось! Дело за малым - убраться отсюда подобру-поздорову, да как можно скорее! Выводи Давыдова - пусть поднимает свою таратайку в пространство! Я стартую первым. Соединимся над поверхностью!
        - Слушаю и повинуюсь, мой повелитель! - проворковала Рената.
        Я оставил включенной внешнюю связь.
        - Марк, выводи корабль! - приказал я.
        - А ты что намерен делать? - меняясь со мной креслами, спросил Крысобой.
        - Я - в «Залп-рубку». Вполне возможно, нас попытаются замочить в полете. Так что нужно быть начеку!
        Я кинулся из капитанской рубки, по пути дружественно хлопнув Скарандаки. Он все еще хранил неподвижность. Я дотянулся до него мыслью:

«Спасибо, ты очень помог!»

«Можно их отпустить?»

«Отпускай! - разрешил я. - Если можешь, убери им воспоминания о нашем возвращении!

«Пара пустяков…»
        До «Залп-рубки» я добрался за две минуты. Занял операторское кресло, натянул шлем управления, надел перчатки, опустил забрало-очки и включился в единую систему корабля, растворяясь в «Арго». Я увидел, как медленно вернулось сознание к пострадавшим от ментальной атаки Скарандаки солдатам. Они выглядели ошеломленными, поскольку не помнили ничего из того, что им выпало пережить…
        Я чувствовал, как разогревается «Арго», готовясь покинуть насиженное гнездо корабля-крепости…
        Я созерцал часы Марка Крысобоя, которые неумолимо отсчитывали время:

«02.45.54»…

«Арго» лениво, словно сонная черепаха, оторвался от посадочного пандуса. Повисел в воздухе, словно просыпаясь от глубокого сна, и, разрывая силовые путы, поднялся к самой вершине, где разверзся внутренний шлюз. «Арго» вылетел, шлюз закрылся. Включилась программа откачки воздуха. Вокруг корабля постепенно образовался вакуум. Тотчас лепестками расползся в стороны, точно шторки доисторического фотоаппарата, внешний шлюз, и «Арго», ведомый опытной рукой Марка Крысобоя, вырвался за пределы «Громовержца».
        Корабль стал наращивать скорость. Нам нужно было срочно покинуть пределы досягаемости «Громовержца».
        Я видел, как раскрылись лепестки третьей и четвертой корабельных палуб и оттуда вылетел рой из десяти легких истребителей, как пошли трещинами бортовые торпедные отсеки: «Громовержец» готовился к извержению. Завращались лазерные пушки станции, выискивая мишень. А еще я увидел, как стартовал «Подсолнух»…
        К «Арго» помчались для начала две торпеды. Я запустил программу «Хамелеон», встроился во внутренние настройки торпед и сменил данные на цель. Торпеды с полпути резко развернулись и устремились к торпедным отсекам. Через минуту прозвучал взрыв: обе торпеды справились с задачей - два торпедных отсека вышли из строя.
        Я ликовал. Это была моя маленькая победа. Боковым зрением я продолжал следить за движением «Подсолнуха». Он маневрировал на периферии сражения, не торопясь покинуть сектор боя. «02.13.21»…
        От башен к «Арго» устремились испепеляющие I лучи. Башни изрыгали залп за залпом. Безвоздушное пространство наполнилось движением. Тысячи молний-лучей устремились к нам. Я немедленно соткал из защитных экранов силовой щит, настроил его на поглощение энергии и стал перемещать из стороны в сторону, нейтрализуя лучи. «01.
9.21»…
        Щит стал набухать, точно ватно-бинтовая повязка, наложенная на разорванное горло бойца; Когда предел поглощения энергии был достигнут, я высосал из щита избыток излучения и перенаправил его на бортовые орудия, которые тут же взорвались, сжигая порхавшие рядом истребители. «01.42.32»…
        Нам требовалось продержаться. Прокалывать межгалактическую ткань с таким хвостом было по меньшей мере глупо. И я не видел иного выхода, как сражаться до последнего, дожидаясь, пока наше яйцо-сюрприз проклюнется и выпустит на волю птенца разрушения. После этого можно и домой.
        Я попытался настроиться на внешнюю связь, которую поддерживал корабль с
«Подсолнухом». После нескольких неудач услышал голос Ренаты.
        - Может нам поддержать вас огнем? - спросила она.
        Крысобой отозвался:
        - Ни в коем случае! Вы себя засветите. Нам это не нужно. К тому же, мне кажется, Ларс пока справляется.
        - Держитесь от боя подальше, - вступил в дискуссию и я. - Мне помощь не нужна.
        В это время с поверхности «Громовержца» поднялись четыре крупных штурмовых крейсера и направились к «Арго», заполняя пространство излучением. Защитные экраны
«Арго» прогнулись, но выстояли.
        Я понимал, что времени остается все меньше и меньше. Оборонительные ресурсы «Арго» истощались с каждой секундой.
        - Ждем гибели «Громовержца» и уходим! - распорядился я и разорвал связь.
        Пере нацелил силовой щит, отгородившись им от крейсеров, и стал впитывать их энергию, в то время как атаки корабля-крепости - гигантского яйца, размером с Меркурий - приняли на себя защитные экраны «Арго».

«01.00.00»…
        Силовой щит разбухал и разбухал. Я уже не справлялся, перекачивая чужую энергию на бортовые излучатели. Последние без устали сжигали истребители, которые все прибывали, и раскаляли защитные экраны крейсеров.
        А крейсера приближались… Из их торпедных шлюзов в нашу сторону вырвались четыре торпеды, которые я успел перенацелить на один из крейсеров. Три торпеды крейсер отразил на подходе, а четвертая прорвала защитный экран и пробила обшивку корабля, разорвавшись внутри.

«00.43.01»…
        Крейсер потерял управление и, сияя полыхающей дырой в боку, поцеловал соседа. Времени для маневра у соседнего корабля не оставалось, и он принял товарища на корпус. Столкновение погубило оба крейсера.

«00.32.12»…
        Оставшиеся два крейсера просто утыкали пространство торпедами, защиту которых я не успевал пробить, чтобы перенастроить их. Сжигал торпеды на подступах к «Арго».
        Меня беспокоил и силовой экран. Он продолжал распухать, несмотря на то что я отсасывал излишки энергии и перенаправлял их на свои излучатели. Но потенциал избытков рос, экран раздувался, словно парус. Я чувствовал, что не справляюсь.

«00.13.11»…
        Силовой экран лопнул, выплеснув в космос потоки неуправляемой энергии. «Арго» качнулся, уклоняясь от сгустка, шедшего в его сторону.

«00.09.54»…
        Крейсера были слишком неповоротливы. Они пытались сманеврировать, но первый крейсер сожгло целиком. Пламя объяло его со всех сторон, а когда через секунду отхлынуло, точно волна прибоя, втянутая обратно в море, от крейсера не осталось даже горящих обломков.
        Второй крейсер успешно уклонился от первого выплеска энергии, обогнул второй, но когда излучение бумерангом возвратилось, его край задел могучий аппарат. В мгновение половину корабля слизнуло, точно крем с торта. Вторая половина безжизненным обломком помчалась в сторону «Громовержца» и была испепелена с борта корабля-крепости.

«00.00.23»…
        Последние секунды!.. Я чувствовал, как они истекают…
        И сработала наша «малютка»!

«00.00.01»…
        Первые секунды ничего не происходило. Затем «Громовержец» раскалился изнутри, разбух и лопнул. Огромная махина корабля-крепости размером с Меркурий взорвалась, превратившись в мгновение ока в груду огненных обломков.
        В ту же секунду «Подсолнух» проколол ткань Галактики. И «Арго», пилотируемый Марком Крысобоем, нырнул следом.
        ГЛАВА ВОСЬМАЯ
        Нет прохода, и давно,
        В мире от нахалов.
        Мразь и серость пьет вино
        Из чужих бокалов.
        В. Высоцкий
        Из пространственной бреши «Арго» вынырнул вслед за «Подсолнухом» в созвездии Кольца Нибелунгов. В него входили восемь звезд средней величины, выстроенные в окружность, в центре которой сиял плазменный гигант, раза в четыре превышавший самую большую звезду Кольца. Его называли Вершиной, а в некоторых уголках космоса
        - Навершием. Каждая из звезд обладала собственной планетарной системой, в них встречались и обитаемые миры. Из девяти планетарных систем четыре были точно заселены. В том числе и Вершина, вокруг которой вращались сразу две обитаемые планеты - Кробинзона и Кролливерия.
        Во время прыжка и некоторое время после него я не покидал свой пост, оставаясь глазами и ушами «Арго». Не преминул полюбоваться ослепительным по красоте пейзажем огромной звезды, которая превышала размером Солнце в несколько раз. Раскаленный шар выглядел забытой старым художником палитрой, где последний успел намешать цвета и оттенки, собираясь создать новый мир.
        Насладившись пейзажем, я снял с головы шлем управления, отсоединяясь от сознания корабля, и двинул в капитанскую рубку. Вошел в нее в тот момент, когда Марк производил уточнение координат участка космоса, в который нас забросила воля пилота «Подсолнуха».
        - Что за черт? - бормотал он себе под нос - Этого просто не может быть!
        - Ты о чем, Марк? - поинтересовался я.
        - Место находится далеко в стороне от ареала обитания людей. Похоже, мы первые и единственные, кто побывал здесь. Есть только название системы - Кольцо Нибелунгов
        - и больше ничего. Почему мы здесь оказались - не пойму.
        Я задумался. Информация, имевшаяся в моей голове, была несколько полнее, чем у Крысобоя. Если Кольцо Нибелунгов - неисследованная система, то откуда я знаю об обитаемых планетах? Неужели моя информация, пришедшая от Предтеч, устарела на сотни тысяч лет?..
        - Ты отлично справился с обороной! - сказал Марк, отрываясь от компьютера.
        Пропустив похвалу мимо ушей, я спросил:
        - Ты уже связывался с Ренатой?
        - Не было возможности. «Подсолнух» отнесло слишком близко к центральной звезде системы. Связь глушится - нет зоны покрытия.
        - Какую звезду ты имеешь в виду? - спросил я, сев в кресло второго пилота.
        - Как какую? - удивился Марк и ткнул пальцем в Вершину. - Вот эту.
        - У нее имеется название? - поинтересовался я.
        - Если и имеется, в чем я глубоко сомневаюсь, то мне оно неизвестно.
        Ясно. Для меня это Вершина, а для землян - безымянная звезда.
        Я активизировал внешнюю связь и призвал космос:
        - «Подсолнух», «Подсолнух», отзовитесь! Вас вызывает «Арго»!..
        Несколько минут продолжал безуспешно взывать к пустоте. Космос молчал.
        - Ты уверен, что мы не оказались в разных мирах? - поинтересовался я с опаской.
        - Да нет… - обнадежил Марк. - Я видел корабль. Он на большой скорости уходил к этой звезде.
        Я снова попытался наладить связь - и опять безуспешно.
        Вдруг в моей голове зазвучал бесплотный голос:

«Тебе ведь знаком Мир Кольца?»

«Да, знаком», - мысленно согласился я.

«В таком случае хочу сообщить тебе, что мы находимся возле возможного тайника с Библиотекой Первопришедших».

«Здесь ?»
        Я был несказанно удивлен. Ничем не примечательная система, коих тысячи в Галактике… Чем она приглянулась джантшун?

«Тем, что эта звездная система внутренне закольцована, - отозвался рииег. - Уже несколько тысяч лет планеты этой системы обитаемы. Даже есть развитая система звездоплавания, но только в пределах системы. Ни разу ни один из представителей местного населения не вышел за пределы Мира Кольца. В этом их рок и их судьба. Они обречены на существование в замкнутом мире. А существа извне могут попасть внутрь системы и выбраться обратно. Однажды это проделали джантшун. Они часто бывали здесь. Это зафиксировали наши наблюдатели».

«На какой из планет они бывали?» - азартно спросил я.

«Не могу сказать. Когда корабли попадают в пределы этой системы, они перестают восприниматься наружным миром. Контакт с ними теряется».

«Что это значит?» - спросил я.

«Это значит, что любая попытка связаться с провалившимся в Мир Кольца кораблем заранее обречена на неудачу. Пока корабль не выберется за пределы системы».

«Ты знаешь, что происходит сейчас с кораблем, на котором находится моя подруга?»
        -задал я волнующий меня вопрос.

«Корабль, на: котором находится твоя подруга, движется к Вершине. Так впервые эту звезду назвали мы, Ушедшие Из Мира, затем это название использовали и вы, Первопришедшие. Мы познакомились с этим уголком космоса задолго до того, как в Мир пришли вы. Тогда гуманоидов еще не было и в помине…»

«Где мне искать их?» - прервал я рииега.

«Следуй к Вершине. Если вы увеличите скорость, то сможете догнать „Подсолнух“, - так, кажется, называется ваш корабль?»

«Спасибо тебе».
        Я разорвал мыслеконтакт и повернулся лицом к Крысобою, который замер в кресле, внимательно наблюдая за мной.
        - И чем ты, позволь узнать, сейчас занимался? - спросил он настороженно.
        - Общался с нашим гостем, - коротко ответил я, рассматривая Вершину на Экране Общего Обозрения.
        - Ты имеешь в виду разумный булыжник, что статуей стоит при входе? - уточнил Марк.
        - Да, именно его, - согласился я, увеличивая изображение. - Эту звезду называют Вершина. Вокруг нее вот уже несколько сотен тысяч лет существует замкнутая планетарная система. Есть и населенные миры. «Подсолнух» медленно движется к этой звезде. Думаю, в момент прыжка Ираклий Пай пленил Ренату и пытается уйти от нас.
        Крысобой больше не спрашивал, откуда мне все это известно. Нахмурился, вернулся к панели управления, взял в руки штурвал, переключил несколько бесконтактных сенсоров, и я почувствовал, как «Арго» стремительно набирает скорость, устремляясь к загадочной Вершине.
        Первые полчаса полета после ускорения «Арго» прошли в молчании. Я продолжал следить за окружающим корабль пространством, пытаясь найти хоть малейший намек на то, куда же скрылся «Подсолнух». Но какой след может оставить маленький корабль в безбрежном, величественном, вечном океане космоса? Если бы даже таковой и остался, все равно вероятность его обнаружения сводилась к нулю… Крысобой внимательно изучал сухие строчки отчетов, поступавших от различных систем корабля на центральный терминал, и скупо улыбался. Что-то нравилось ему.
        Не наблюдая «Подсолнух», но продолжая безуспешно выискивать его, я мучался дилеммой. С одной стороны, я знал, куда мы летим, в отличие от Марка, и вроде следовало бы поделиться с ним информацией. Но что-то внутри меня предостерегало от этого. Часть сведений я ему сообщил, хотя знал куда больше.
        - Кажется, я их вижу! - нарушил молчание Марк.
        - Что значит «кажется»? - Увлекшись своими мыслями, я перестал следить за космосом.
        - Вон там, посмотри… - Марк указал рукой.
        Я проследил и увидел крошечное пятнышко, которое поспешно ускользало с экрана, направляясь к границе планетарной системы Вершины, очерченной облаком космической пыли.
        - Какое у нас отставание? - поинтересовался я.
        - Часов десять, - объявил Марк, сверившись с бортовыми данными.
        - Хотел бы я знать, почему так получилось? В прокол-то входили друг за другом.
        - Да, друг за другом, - согласился Марк. - А вот выходили по-разному. «Подсолнух», что называется, на гребне волны, через широкие ворота, а мы напролом лезли в угольное ушко, растягивая его.
        - Что ты имеешь в виду?
        - Прокол начат захлопываться прямо перед нами. На «Подсолнухе» очень хотели, чтобы мы остались в межгалактическом компоте.
        - Полагаешь, что моя версия с захватом «Подсолнуха» верна?
        - Похоже на то, - кивнул Марк. - Я записывал все параметры и вообще провел анализ прыжка - много интересных данных получил. Думаю, если над этими выкладками поработают ученые из ЗАКИnote 2[Note2: ЗАКИ - Земное агентство космических исследований. - Примеч. авт.] , то через некоторое время мы будем располагать приводами, позволяющими совершать проколы в иные Галактики.
        - Осталось только до Земли добраться и передать всю информацию в надежные руки.
        - На худой конец и Амбер сойдет.
        - Меня настораживает другое… - Я решил поделиться с Марком своими сомнениями. - Если Давыдов захватил власть, то почему он, вместо того чтобы уйти от нас несколькими прыжками, стремится к Вершине?
        - Ты же говорил, что система замкнута, вот и мечтает затеряться, - предположил Марк.
        - Ответ слишком прост. За банальностью - не рассматривается, - не согласился я.
        - Тогда не могу знать.
        Я все же решился: Марк должен знать всю правду.
        - По-мнению нашего безмолвного компаньона, - я скосил глаза на булыжник по имени Скарандаки, - на одной из планет системы Вершина может быть спрятана Библиотека Джантшун.
        - И какое это имеет отношение к Давыдову? - вытаращился на меня Крысобой.
        - Никакого, - сказал я, - если Ираклий Пай Давыдов действительно простой торговец, занимающийся поставками продуктов нашим врагам, что, впрочем, тоже не является законным, а не эмиссар Гоевина, который имеет четко поставленную задачу.
        - Эмиссар, эмиссар… - посмаковал словечко Марк. - А почему на поиски этой загадочной Библиотеки отправили человека, а не джантшун? Или Давыдов - джантшун?
        - Нет, Ираклий Пай не джантшун. Тут ты точно не ошибаешься. Но в деле появились новые действующие лица. Я называю их Измененными. Это люди, только они… - Я пытался найти верные слова. В общем, многократно превосходят обыкновенных людей. Они сочетают в себе силу и возможности человека и джантшун.
        Крысобой насторожился. Для него мои способности были верхом совершенства, и известие о появлении более могущественного противника не могло его обрадовать.
        - Откуда ты про этих Измененных пронюхал? - спросил Марк.
        - Столкнулся с одним на «Громовержце», что называется, рука к руке. Надо сказать, что встреча эта не пришлась мне по вкусу. Храни Господь от подобных типов!
        - Интересно… - задумался Крысобой. - Гоевин объявил о начале войны, но она как бы застыла на пороге. Война на пороге твоем… Война на пороге каждого из нас… Он держит нас в неведении и не спешит нападать.
        - Извини, поправлю… - перебил я Марка. - Официально война не была объявлена. Флот Джантшун перешел наши границы, а затем вернулся восвояси, повис на рубежах и не трогается с места.
        - Да, конечно, а еще две федеральные республики в одностороннем порядке разорвали договор с Землей и вышли из-под ее протектората! - Марка переполнял едкий сарказм.
        - Земля к войне не готова. Если бы война была с маленьким государством, то тут без проблем… С негуманами? У нас разные сферы интересов, и такое просто невозможно… А вот Джантшун…Прежние властители Галактики заявили о своих правах и показали, что они сильнее и лучше подготовлены к грядущей войне! Не ошибусь, если скажу, что Земля, а вместе с ней и мы, в глубокой и темной заднице. Мы тут носимся по Галактике, пытаясь найти союзников, а джантшун строят флот, копят силы и разыскивают таинственную Библиотеку Первопришедших, которая даст тому, кто ее найдет, огромное преимущество - как в технологическом смысле, так и в численном отношении…
        - Это все мне ясно. Я вот другого понять не могу, если Библиотека до сих пор не найдена, то откуда у Давыдова технология прокола межгалактической ткани, откуда появились Измененные? - Крысобой умолк и вопросительно посмотрел на меня. Я молчал.
        - Не кажется ли тебе, что Библиотека Первопришедших либо чистой воды вымысел, миф, легенда, либо ловушка, в которую мы и несемся на всех парах? - Крысобой вновь умолк, глядя на меня и стараясь понять, какой эффект произвели его слова.
        Я молчал.
        - Почему, избежав пленения, вынеся на своем хвосте нас из межгалактики, Давыдов необдуманно несется к планете, которая, по непроверенным данным булыжника, может скрывать в себе мифическую Библиотеку?
        Я молчал. Но тут в моей голове, равно как и в голове Марка, зазвучал бесплотный голос:

«Мне кажется, я могу дать ответы наряд вопросов. Если это, конечно, будет позволено булыжнику». Крысобой от досады крякнул и заявил:
        - Вот уж не думал, что негуманам доступен земной юмор!

«Моя специализация - земляне. Я долгие годы собираю всю информацию о вашей странной расе», - пояснил рииег Скарандаки.
        - Мы слушаем тебя, Скарандаки. - сказал я. «Подсолнух» и «Арго» вышли из прыжка в разное время. Отставание «Арго» - именно отсюда. В момент прыжка ваша подруга на
«Подсолнухе» уже была дезактивирована и не могла сопротивляться. Соответственно, Давыдов делал прокол в то место, куда ему было нужно. Он строил расчет на один корабль - чтобы вы не прошли. И вынырнул в полной убежденности, что вы погибли. Вот и отправился по своим делам. Как это у землян и бывает».
        Объяснение Скарандаки не было лишено смысла. Правда, после него на душе у меня стало черным-черно - как в печной трубе. Я испытал жуткое беспокойство за Ренату. Даже помыслить не мог, что Давыдов ее убил. Если он совершил это, то лучшее, что ему остается, - добровольно упасть на раскаленную Вершину, поскольку в противном случае его смерть будет долгой и мучительной. Я испробую все пытки, которые только сможет придумать мой разум… Судя по напряженному выражению лица Крысобоя, им владели те же чувства.
        - Куда может направляться «Подсолнух», Скарандаки?

«Если бы я был Первопришедшим и предполагал, что где-то в этой системе спрятана Библиотека, я бы направился к… Кролливерии».
        - Что за планета такая, и как мне ее вычислить? - проворчал Марк.

«В системе Вершины есть только две обитаемые планеты. Одна из них называется Кролливерия, другая - Кробинзона. На обеих живут гуманоиды. Они очень похожи на людей - возможно, сказались общие корни происхождения. Существовали они задолго до появления в мире Первопришедших и до того, как мы оставили мир. Раса эта называет себя Кро. По нашим последним данным, жители Кробинзоны научились укрощать атом и строить ракеты, которые могут поднимать их над поверхностью планеты и позволяют достигнуть ближайших собратьев по системе. Так уж устроена эта система: им не суждено никогда выйти за ее пределы. Уже несколько раз эта история повторялась. Эволюция на планетах циклическая. Кро развиваются, проходят первобытную фазу, развивают науки, открывают свойства материи, выходят в космос, а затем дичают и откатываются в темные времена. Достижения забываются. Затем все начинается заново».
        - Сизифов труд… - нашел ассоциацию Крысобой.

«На Земле есть слово, которое очень точно описывает причину развития этого мира: проклятие. На Кро будто бы наложено проклятие, которое заставляет их все время бежать по кругу».
        - Проклятие - это интересно. Но разве такое возможно? - хмыкнул я.

«Сие мне неведомо. Это загадка мира Кро. Целыми тысячелетиями Кро соревнуются между собой: то Кробинзона вырывается вперед, то Кролливерия. Сейчас впереди Кробинзона. Она уже обнаружила свою соседку. И установила за ней наблюдение. Кробинзонцы не вмешиваются во внутреннюю политику кролливерцев - просто наблюдают и исследуют».
        - А нам, значит, нужна Кролливерия? - уточнил я. - И как нам ее определить?

«Кролливерия - шестая от Вершины планета. Она странная. Но понятна нам». Скарандаки умолк.
        Я почувствовал, что он сказал все, что хотел, и не обмолвится более ни словечком. Последнее его замечание осталось для меня загадкой - пока я не увидел планету Кролливерию.
        ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
        Общество - свод из камней, который обрушился бы, если бы один не поддерживал другого.
        Сенека
        Планетарная система Вершины состояла из двенадцати планет. Увиденное чем-то напомнило мне Солнечную систему. Здесь были свои планеты-карлики - типа Меркурия - целых две. Они имели разные, но пересекающиеся орбиты, наиболее приближенные к пылающей Вершине. Орбиты пересекались таким образом, чтобы не случилось столкновения, - точно Небесный Архитектор, планируя этот участок Галактики, воспользовался образом двух маятников, болтающихся перпендикулярно и никогда не задевающих друг друга.
        Была здесь и своя Венера - грозная, затянутая ядовитыми туманами планета, покорившаяся неистовым бурям, носившимся над поверхностью гнилостных протоболот. Планета непокоренных… Планета свободных…
        Имелся и Марс - красная пустыня, живое свидетельство о цивилизации, которая неожиданно исчезла с лика Вселенной, обескровив некогда обитаемую планету и оставив после себя красные пески, иссеченные руслами высохших рек, гигантские впадины высохших океанов и морей и шапки вечных ледников…
        Земля в этом загадочном замкнутом мире словно бы страдала от раздвоения личности: она раскололась на две самостоятельные планеты - Кролливерию и Кробинзону. Первая была царством противоположностей: пески и моря, сады и ледники… Выделялись искусственные купола, под которыми прятались от испепеляющего солнца города. Гигантские климатизаторы планеты регулировали температуру на поверхности. Длинные трубопроводы, имеющие независимые системы температурного регулирования, соединяли купола - по ним двигался транспорт из города в город…
        Я видел все при помощи телескопической аппаратуры, установленной на «Арго». И не мог поверить тому, что вижу. Мне казалось, что мир, который находился в нескольких миллиардах километров от «Арго», выглядит неестественно - словно заселен извне, и передо мной потомки былых колонистов - акклиматизировавшихся, приспособившихся к внешним условиям. С другой стороны, планета казалась результатом какого-то чудовищного эксперимента, смысл которого ускользал. В этом своем впечатлении я все больше и больше убеждался, когда вспоминал рассказы Скарандаки о зацикленности местной эволюции.
        Кробинзона мало чем напоминала свою более близкую к Вершине подругу. Скорее даже была полной ей противоположностью. Только в одном просматривалось сходство: Кробинзона также носила явные следы искусственного происхождения. Здесь не было пустынь, да и вообще не было песка - по крайней мере, он не попался мне на глаза, когда я разглядывал поверхность при помощи Большого Глаза «Арго».
        К моему удивлению, я не обнаружил на ее поверхности воды. Планета напоминала закованного в железо средневекового рыцаря, чей облик, воспроизведенный историками-реставраторами, я видел в Историческом музее Москвы. Словно корсет женщину, планету стягивали скалы, покрытые редкими деревцами и чахлым кустарником. Горы, цветущие зеленые долины и вновь скалы с заснеженными пиками… Прямо-таки альпинистский рай! Не организовать ли тут частную лавочку (после войны, разумеется!) - курорт для альпинистов и горнолыжников, а также для всех иных любителей экстрима?..
        А вот людей на поверхности я не увидел. Как ни старался их отыскать, ничего не вышло. Горы - есть, воздух, пригодный для существования и развития гуманоидов, - есть, а людей нет!
        Потом я обнаружил орбитальные исследовательские станции выходцев с Кролливерии, которые вращались между двумя спутниками Кробинзоны - Кропосом и Кроносом. Понаблюдав за жизнью орбиталов, приступил к исследованию самих спутников. И сразу сделал ошеломительное для себя открытие: Кронос был явно искусственного происхождения! Кто, когда, зачем создал сей идеальный муляж, сомневаться в искусственности которого не приходилось? Складывалось впечатление, что кто-то запустил на орбиту идеальную сферу-скелет, сотворенную из неизвестного материала, которая за миллионы лет обросла космической пылью, обломками метеоритов, осколками астероидов и иным мусором, к тому же несла на себе следы разумной деятельности как кробинзонов, так и кролливеров.

«Не в недрах ли этого спутника скрыта Библиотека Первопришедших?» - мелькнула в голове мысль.
        Решение вопроса я оставил на будущее, а пока занялся более насущными проблемами. Я продолжал искать следы «Подсолнуха». Но он словно канул в жадную пасть черной дыры. Нигде ничего! Ни в планетарной системе Вершины, ни на видимой поверхности Кробинзоны, куда они, по утверждению Скаранадки, направлялись…
        Я вернулся к созерцанию странного скального мира. И, к удаче своей, на одной из горных вершин обнаружил открытую площадку для посадки и взлета геликоптеров.
        Несколько минут она пустовала. Потом появился геликоптер, мало чем отличающийся от земного аналога по внешнему дизайну, опустился на площадку, которая тут же заросла скальной грядой! Точно кусок пирога срезали, положили внутрь ножовку и лестницу для беглеца, а затем вернули вторую половину на место…
        Я весьма заинтересовался увиденным и стал внимательно изучать поверхность. В течение двух часов тщательных исследований обнаружил еще двенадцать аномалий, носивших следы вторжения в экосистему планеты. Три из них свой секрет раскрыли.
        Мое любопытство разгорелось не на шутку. И я продолжил наблюдения, анализируя их, чтобы выработать правдоподобную концепцию.
        Первая и наиважнейшая моя теория заключалась в следующем. Я считал, что Кробинзона изнутри представляет собой скальное напластование, внутри которого люди проложили туннели, выдолбили целые города, состоящие из заселенных ярусов. Чтобы проверить эту теорию, требовалось воспользоваться стернальным сканером.
        Загрузив программу, я поставил аппарат на сканирование и обработку данных. Посмотрел время, которое затребовал прибор, и убедился в том, что успею принять душ и наскоро перекусить…
        Я испытывал жестокий приступ злости на самого себя. Она проистекала из того, что энное количество часов назад я собственными руками не удавил Ираклия Пай Давыдова, когда имелась такая возможность.
        Сказать, что я переживал за Ренату, - ничего не сказать! Все равно что всю шекспировскую драму Ромео и Джульетты свести к лаконичной формуле: «Любили - Разлучили = Умерли». Точно пробудившийся лев, которому дрессировщик ввел снотворное, а затем связал лапы, я брыкался и неистовствовал. Раздражался по каждому пустяку! Даже перепады воды в душе приводили меня в бешенство - я с трудом удержался от того, чтобы не свести счеты с программируемым смесителем, стоившим больших денег, поскольку доставлен он был из Средиземья.
        Бесился я от собственной беспомощности. Видел проблему, знал, как ее решить, но вынужденно бездействовал…
        Покинув ванную комнату, замер в нерешительности перед холодильной камерой камбуз-рубки. Я не знал, чего хочу… В конце концов, выбрав из электронного меню цыплячью ножку и бокал земного пива, отправил запрос на кухонный терминал. Я же не солдат регулярной армии Федерации Земного Пояса и не наймит Предтеч, так что поститься, питаясь синтезированными продуктами составленного индивидуально для меня кибер-диетологом рациона, необязательно.
        Очень скоро на плазменном табло появилась надпись: «Заказ готов», и я открыл дверцу камеры. Цыплячья ножка и бокал темного земного пива ждали меня на подносе. Забрав все, пошел в капитанскую рубку, где перед этим пять часов в одиночестве занимался исследованиями Кробинзоны. Марк Крысобой соизволил удалиться на отдых, оставив вахту на меня, пользуясь тем, что на «Арго» он числился капитаном, а я - всего лишь его помощником.
        Поставив поднос перед собой на стол, притянул клавиатуру, оживил экран и уставился в него. Сканирование завершилось. Я взял бокал, сделал глубокий глоток, отставил пиво и вызвал результаты на экран.
        Передо мной открылись стернальные таблицы и графики. Смысл половины из них я не уловил. Но и того, что понял, хватило, чтобы подпрыгнуть в кресле . и впиться жадно зубами в цыплячье мясо.
        Моя версия подтвердилась! Скальная масса, покрывавшая Кробинзону каркасом, не была однородной. Внутри нее имелись норы и ходы, залы и галереи, поражавшие размерами, туннели со скоростными лифтами и старые заброшенные лестницы, которыми несколько веков назад пользовались предки нынешних обитателей внутрискальных городов. Четко выделялись три группы подземных объектов: крупные города - полостные образования в несколько ярусов с развитой инфраструктурой; села или маленькие города - с небольшим числом ярусов и строениями попроще; монолитные пространства, внутри которых никто не жил.
        Как же обитают люди в подобных условиях?.. И на Кролливерии и на Кробинзоне жизнь протекала в искусственном мире, под прочными сводами: в одном случае - купола, в другом - скалы, которые не пропускали солнечных лучей. В таких мирах солнце становится легендой, о нем слагают сказания, его воспевают в песнях!.. Хотя свое солнце - Вершину - как кробинзоны, так и кролливеры, безусловно, видели, поскольку и тем и другим пространство было подвластно. Они умели передвигаться в нем. Только одни ушли дальше, а другие пока осваивали околопланетное атмосферное кольцо. Открытие произвело на меня впечатление, но не дало ответа на вопрос, где находится
«Подсолнух». Я не увидел разыскиваемый корабль. Вполне возможно, что он укрылся где-то на планете. Мы находились все еще далеко от Кробинзоны, и единственное, что оставалось, это ждать. Ждать и надеяться. Надеяться на то, что Рената жива. А если ее нет уже в живых, то… Я обязательно сведу счеты с Ираклием Пай Давыдовым!
        ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
        Народ - это ребенок; его надо хорошо кормить, забавлять, не обременяя его, и вести его, не давая ему почувствовать своих оков.
        П. Буаст
        - Станция Джеф четыре! Вас вызывает база! Доложите, как проходит наблюдение, как самочувствие экипажа! - звучал из динамиков голос, уловленный радиостанцией
«Арго». Вызов шел с орбитальной наблюдательной базы кролливеров, вращавшейся над Кробинзоной.
        - О чем они там разговаривают? - недовольно пробурчал Марк, увеличивая громкость. Шебуршня какая-то…
        - Ты не понимаешь языка? - с интересом осведомился я.
        - А чего тут можно понять? Шипение и бормотание, точно в эфире завелись мыши! Если бы не технический фон, я бы предположил, что это помехи!
        Крысобой не понимал языка, на котором велись переговоры базы со станцией кролливеров. А я понимал. Мало того - знал историю происхождения этого языка. Когда-то на таком разговаривали джантшун. Он принадлежал к языковой группе праджан, которая перестала использоваться задолго до вымирания Предтеч… Что все это могло означать? Только одно: раса Кро - обитатели двух планет замкнутой планетарной системы Вершины созвездия Кольцо Нибелунгов - либо раса, породившая Предтеч, либо была с джантшун в близких родственных отношениях. И кто же тогда ставил эксперимент над этими людьми?
        Я сообщил Марку, что понимаю, о чем говорят кролливеры. Крысобой ничем не выказал свое удивление, с удовольствием слушая синхронный перевод.
        - Как ты думаешь, «Подсолнух» заглядывал на огонек к этим шушарам? - поинтересовался Марк.
        - Скорее всего, он обогнул их стороной. - ответил я. - Что и нам следует сделать.
        - Тебе чем-то не нравятся эти бормотатели?
        - Мне они безразличны. Боюсь только, что, если мы войдем с ними в контакт, они не допустят нашего приземления на планету, постараются заманить нас в свой мирок, что в корне противоречит нашим планам.
        - Голова! - хмыкнул Марк и занялся пилотированием корабля. До самой посадки он не произнес ни слова…
        Дабы остаться незамеченными орбитальной базой кролливеров, пришлось заходить так, чтобы Кробинзона закрывала нас собой от приборов и опытных глаз исследователей.
        Следов «Подсолнуха» я так и не обнаружил. Складывалось впечатление, что корабль провалился в бездну! Его будто засосала черная дыра, временно образовавшаяся неподалеку от Кробинзоны, а затем растворившаяся в небытие!..
        Для посадки нам годилась любая площадка, на которой смог бы разместиться «Арго». Марк выбрал скальное плато, венчавшее горную гряду, тянувшуюся несколько десятков километров, словно петушиный гребень, по каменной поверхности. Плато хранило на себе следы прошлых летательных кораблей, но успело порядком зарасти травой и выглядело заброшенным.
        Крысобой был доволен. Он хмыкнул, взял курс на точку посадки и принялся высчитывать необходимую скорость для максимально безопасного приземления. Я же решил еще раз вызвать пропавший корабль:
        - «Подсолнух», «Подсолнух», вас вызывает «Арго»! Отзовитесь!..
        Несколько минут я взывал безуспешно и совсем уж было отчаялся, когда вдруг пришел ответ на местном диалекте:
        - Вас слушают. Что надо?
        Крысобой удивленно скосил глаза, а я немедленно разорвал связь: кто знает, каких высот достигла здесь техническая мысль? Может, кробинзоны уже умеют вычислять обратный адрес абонента!
        Я перевел сообщение Марку. Против ожидания, он от комментариев воздержался.
        Без сомнения, с «Подсолнуха» ответили аборигены. Стало быть, корабль захвачен вместе с экипажем, но где он находится? Теперь, когда прошел контакт, вычислить
«Подсолнух» труда не составляло. «Арго» такой аппаратурой располагал.
        Я загрузил специальную программу, прогнал записанный сеанс и включил опцию
«определить». Поиск занял десять секунд. Передо мной возникла карта Кробинзоны, составленная по данным, полученным с орбиты, и высветилась красная точка, обозначающая местоположение объекта. Я сверился с нашими координатами и обнаружил, что мы находились всего в ста километрах от «Подсолнуха»! Сто километров - не сто парсеков. Их можно преодолеть и на «Калипсо»! Посвятил в свои выкладки Крысобоя - он чего-то нахмурился и промолчал…

«Арго» пошел на снижение. Я включил силовые ремни безопасности, которые спеленали мое туловище в кокон, оставив свободными голову, руки и ноги, и стал с волнением в сердце ждать. Я жаждал действия, движения, борьбы!
        Внезапно «Арго» тряхнуло и отбросило в сторону. Над пультом управления зажглись аварийные огни. На Экране Общего Обозрения появилась картинка, изображающая место возможной аварии. Я взглянул . на нее и выругался: «Арго» подвергся нападению извне! Виден был бок корабля с заметной вмятиной от попадания какого-то предмета.
        Смолкшие аварийные сигналы вновь истошно заверещали, предупреждая нас о приближении опасности.
        - Нас атакуют! - взревел Марк.
        Я ударил по кнопке выключения силового кокона и выскользнул из кресла: мое место в момент опасности - в «Залп-рубке». Там я мог принести реальную для корабля пользу.
        Вот и кресло оператора… Не дожидаясь особого приглашения, слился с кораблем. И тут же почувствовал сильный толчок в подбрюшье «Арго». Проанализировав ситуацию, обнаружил источник, извергавший в нас ракету за ракетой. Заросшая сорняками площадка, на которую мы пытались посадить «Арго», находилась неподалеку от заброшенного комплекса противовоздушной обороны - по крайней мере, его можно было принять за заброшенный. Но кто-то же посылает в нас ракеты?!
        Я включил тепловизор, направил его на обнаруженный объект и не увидел ни одной живой души. Стало быть, нас атаковала машина! Тем лучше… Я почувствовал себя более уверенно: нехорошо начинать знакомство с аборигенами разгромом их вооруженных сил!
        По «Арго» выпустили еще три ракеты. Вырвавшись из каменных шахт, они устремились к кораблю. Я испепелил их над горной поверхностью. Притянув торпедную установку, направил прицел на комплексе ПВО и дал два залпа подряд. С моими торпедами антикварный комплекс, имевший большую ценность для археологов, справиться не смог. Над каменной грядой взвился столб огня, изнутри взметнулся черный масляный фонтан.

«Нефть!» - подумал я, но тут же отказался от этой мысли: если бы была нефть, фонтан бы горел…
        Моя миссия была выполнена, однако я не покидал кресло оператора до самой посадки, наблюдая за ней глазами корабля. «Арго» сделал круг над плато и пошел на снижение. Я провел анализ окружающей корабль атмосферы и обнаружил, что она вполне пригодна для дыхания. Значит, скафандры носить не обязательно.

«Арго» медленно опустился на силовую подушку и замер. Умолкли двигатели.
        Я собрался было отключиться от корабля, но вдруг почувствовал, что «Арго» медленно просачивается сквозь плато - корабль опускался в глубину горы!
        На долю секунды меня охватила паника. Я активизировал бортовые пулеметы, собираясь открыть огонь, но никак не мог найти цель. Я не понимал, что происходит, и это мне очень не нравилось.
        Успокоил голос Скарандаки, пришедший будто снаружи:

«Все в порядке. Нам не хотят причинить вред. Нас приглашают внутрь».

«А как же ПВО и ракеты?» - возмутился я.

«Пункт, как ты заметил, давно заброшен и работает на автомате. Думаю, дикари хотят извиниться перед нами».

«Тебя не удивляет эта планета? Она чересчур фальшивая. Здесь к тому же нет воды. Как тут могли выжить люди?»
        В моей голове возник образ усмешки.

«Вода здесь есть. Только не на поверхности, а внутри планеты. Поэтому местные жители живут под поверхностью… А удивляться мне нечему, поскольку я кое-что знаю об устройстве этой планеты». «Поделись!» - попросил я.

«Всему свое время. Одну наводку дам: скальный каркас, обтягивающий поверхность, искусственный и имеет схожее происхождение с нами, Ушедшими Из Мира». «Что ты хочешь этим сказать?» - удивился я. «Подумай», - предложил Скарандаки. «Ты имеешь в виду, что поверхность планеты разумна ?»

«Не только разумна, но и находится на высокой ступени развития. Только благодаря этому каркасу кробинзоны живут здесь. Это вынужденный симбиоз».

«Но ведь внутри находятся города, туннели… Как разумное существо позволило сотворить с собой такое?» «Думаю, оно само проложило эти туннели и освободило ярусы под города».

«Как это - само?» - недопонял я. «Воистину, вы, Первопришедшие, все-таки глупые создания. Наш сородич расступился, впустил людей внутрь. Он был главным архитектором всех местных городов. Он поит и кормит их. Обеспечивает полезными ископаемыми и дешевыми источниками энергии. Он их царь и бог, если хочешь… Насколько я знаю, у вас, землян, со словом „бог“ связано нечто мистическое и сакральное ?»

«Ничего, ты меня не обидишь», - пообещал я, не в силах скрыть свое ошеломление.

«Я почти уверен, что кробинзоны поддерживают с ним какие-то отношения. Вполне возможно, они общаются».

«Но ему-то люди зачем?» - удивлялся я. «Он очень стар и огромен. Ему скучно… - прошептал Скарандаки, потом добавил: - Скажи, зачем вы заводите у себя на Земле собак и кошек, позволяете им жить в своих домах?»

«Они - домашние любимцы».

«Вот и для него люди - домашние любимцы. Просто их слишком много. Да он и сам немаленький».
        Несколько минут длилось молчание. Потом Скарандаки заключил:

«Скоро „Арго“ опустится. Там уже ждут. Будьте терпимыми. Вам не желают зла. Вас боятся».
        ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
        Случайности ведь не случаются сами по себе.
        Р. Хайнлайн

«Арго» плавно остановился. Я, используя глаза корабля, осмотрелся и обнаружил, что мы попали в большую, способную вместить в себя не одно грузовое звездное судно, пещеру с ровными каменными стенам и таким же потолком, подсвеченным изнутри. По поверхности потолка, начисто лишенной каменных наростов, сталактитов и привычных для горных катакомб мшистых паразитов, ровно распространялся чуть голубоватый свет, который освещал пещеру, заменяя солнце.
        Пещера была пуста. Ни одной живой души, и, судя по толстому слою пыли, которую поднял в воздух «Арго», пещеру уже давно не посещали… Пыль мешала рассмотреть подробности. Когда она осела, я увидел детали.
        Стены покрывал тончайший и изумительной красоты рисунок с изображением баталий, проходивших в гротах и подземельях подгорного мира. Рать сходилась с ратью. Воины кружились друг против друга. Звякали клинки, скрещиваясь и высекая искры. Полыхали огнем артиллерийские орудия. Лица людей искажали горячка боя и агония смерти… Я поднял глаза к потолку - и на нем было то же самое.
        Судя по всему, мы попали либо в местную картинную галерею, либо у аборигенов весьма интересный подход к оформлению посадочных площадок! Впрочем, на Амбере и Земле залы аэровокзалов не менее помпезны!..
        Несколько минут «Арго» стоял неподвижно на пандусе, который остановил его падение. Потом я почувствовал, как поплыли внутренние шлюзы, готовя корабль к разгерметизации, как запустилась программа внешнего сканирования, проверяя, пригодны ли для жизни человека здешние условия… Пора было присоединиться к Марку. Стянув с себя боевую амуницию, отправился в капитанскую рубку, где за пультом управления застал невозмутимого Крысобоя.
        - Какие будут предложения? - поинтересовался он.
        - По кружке кофе с амберской корицей - и на волю! - предложил я.
        Марк одобрительно хмыкнул, и я тут же ощутил, как в спину меня подтолкнул паривший над палубой робот-официант с двумя кофейными кружками на подносе, от которых исходил терпкий запах корицы.

«Арго» мы покинули спустя полтора часа. Пока программа просканировала окружающую корабль атмосферу, выдала результат, затем перепроверила его и подтвердила… Пока вооружились, подзаправив наши исхудалые штурмовые «Шершни» и захватив с собой по десять запасных обойм… Пока Марк активировал ручной поисковый сканер, настроенный на координаты предполагаемой посадки «Подсолнуха»…
        Первым из раскрытого внешнего шлюза вышел я - в оранжевом обтягивающем костюме свободного охотника, увешанный боеприпасами, со «Змеем» на запястье, держа дулом вперед «Шершень». Марк за мной - в черном костюме с нашивками капитана торгового судна, строгий и подтянутый, также вооруженный до предела, с «Шершнем», изготовленным к бою. Я спустился по трапу на каменный пол и осмотрелся по сторонам.
        Никого… Никто не спешил нам навстречу… Это затрудняло поиски, поскольку я не знал, в какую сторону двигаться.
        - В таком мире хорошо быть гномом - поделился своими ощущениями Крысобой.
        - Точно, - согласился я. - И куда идти?
        Марк вытащил из кармана поисковый сканер, высветил карту горы и, потратив на ее рассматривание несколько минут, уверенно ткнул пальцем прямо перед собой:
        - Туда.
        - Ты так думаешь? - с сомнением в голосе спросил я.
        Марк помялся и предложил:
        - Ну, можно и туда.
        На этот раз он показал на девяносто градусов левее.
        - Дай машинку.
        Я бесцеремонно отобрал у него сканер и взглянул на карту. Первоначально выбранный маршрут показался мне правильным. Часа через три мы могли добраться до
«Подсолнуха» и выяснить, что случилось с кораблем и экипажем.
        Конечно, если нам ничто и никто не помешает…
        Мы отошли от «Арго» шагов на двести и приблизились к разрисованной стене, похожей на татуированную спину заключенного. Вдруг уши заложило пронзительным свистом. Я выронил от неожиданности из рук «Шершень» и зажал уши руками, пытаясь уберечь барабанные перепонки. Видел, как Марк согнулся к полу, как из его рта, носа и ушей заструилась кровь, как посинело его лицо - точно неведомая сила откачала из тела весь кислород.
        Рванул было к нему, но что я мог сделать, чем помочь?..
        Давление на уши усилилось, и я упал на колени.
        Тут стена, к которой мы подошли, разомкнулась, явив коридор, заполненный народом. На площадку, принявшую «Арго», выступило десять человек в броских разноцветных одеждах, больше похожих на лохмотья, равномерно распределенные по телу. Их головы венчали высокие колпаки, обложенные тонкими трубками, напоминавшими тростник. Лица были изукрашены рисунками, похожими на детскую мазню. В руках они держали железные трубки, один конец которых заканчивался деревянным ложем. Трубки напоминали доисторические ружья, которые на Земле теперь разве что в музее или у частных коллекционеров встретишь. Свободные руки вошедшие держали возле ртов - судя по всему, дули в то, что держали в кулаках.
        Боль в ушах стала нестерпимой. Я завалился на бок, громко застонал. И потерял сознание…

«Кто они, как думаешь? Почему до сих пор лежат?.. А! Вомбата, ты в своем ракурсе!.
        Что за шут устроил смотр полкового оркестра в заброшенной шахте? Я вас всех к ответу привлеку!.. А вы видели железную птицу?! Почти как у нас - только массивнее, да и… Глупости какие - как у нас! Кхм. Нашла что сказать, дура! Ты сопла видела? Из таких сопел не наших воробьев гонять! Это межзвездные гости!.. Да ну!.. Я тебе говорю! Явно прилетели извне!.. Что ты говоришь, Урамни! Извне прилететь невозможно! Разве кому под силу продавить космическую патоку?.. Придут в сознание - вот и спросим у них. Может, что и скажут… А ты заметил, Вомбата, что у них уши не защищены? Вот и слетели с нарезки. Хоть бы выжили…»
        Голоса заполнили мою голову. Я не мог никуда от них деться. Они были повсюду и одновременно нигде. Они окружали меня, но доходили словно бы через океанскую толщу… Голова трещала. Каждый звук причинял ужасную боль…
        Я открыл глаза и обнаружил, что лежу на хирургическом столе. Вокруг толклись несколько человек в высоких колпаках и с дикими лицами. Они оживленно переговаривались. Заметив, что я очнулся, умолкли.
        - Кто ты, чужак?! - медленно выговаривая слова, произнес один из «колпаков».
        - Со звезд прилетел, - отозвался я.
        Мое сообщение произвело впечатление. Аборигены зашептались, стараясь, чтобы я ничего не услышал, но обрывки фраз все же долетали:

«Если он со звезд, то как понимает нашу речь?.. Удивительно!.. Невообразимо!.. Следует проверить… Да это же шарлатан из майлакцев!..»
        Я напрягся и сел на столе. Это было воспринято как агрессия. «Колпаки» отскочили, точно я оскаленной окровавленной пастью срочно потребовал на ужин человеческое мясо. Несколько десятков ружей нацелилось мне в грудь.
        - Где мой друг? - медленно выговорил я.
        - Не шевелись! Мы будем стрелять! - пригрозил самый смелый. - Откуда ты знаешь наш язык?
        Я равнодушно развел руками:
        - Понимаю - и все.
        - Твой друг очень плох. Наша музыка причинила ему вред. Но мы не хотели этого. Старой шахтой никто давно не пользуется. Мы не знали, что вы в ней.
        - Проводите меня к нему! - потребовал я.
        Они подчинились. Позволили мне подняться, слезть с хирургического стола, подобрать валявшееся рядом оружие, которое придало мне уверенности в собственных силах, и указали, куда идти.
        Марк лежал в соседней палате (да уж, комнаты, в которых нас держали, весьма напоминали больничные!) - грузно возвышался над хирургическим столом. Его грудь мерно вздымалась, втягивая воздух, и опадала, извергая его через кратеры ноздрей. Внешне с Крысобоем все было в порядке. Но пугала его неподвижность - он словно спал или пребывал в коме.
        - Что вы с нами сотворили? - потребовал я объяснений.
        - Это вышло случайно. Вы оказались там, где полковой оркестр репетировал новую янху в честь нашего императора! - засуетился самый смелый, точно извиняясь за причиненный вред.
        - Мы что, оказались недостойными слушателями вашей янки? - сурово спросил я.
        - Не янки, а янхи!.. Слух непосвященного и рассудок могут пострадать от ее звучания!
        Я чувствовал на себе извиняющиеся подобострастные взгляды и строил из себя разгневанного Нерона, выбирающего способ поджога Рима. Гневно хмурил кустистые брови, теребил прическу и покачивал стволом автомата из стороны в сторону.
        Марк застонал… Я оглянулся. Веки его дрогнули. Он обозрел собравшуюся компанию одним глазом, закрыл его, открыл второй и проверил, не привиделось ли ему чего. Убедившись в реальности картинки, открыл оба глаза и заявил:
        - Господи, что они сделали с моей головой? Такое ощущение, будто там целый кавалерийский полк отрабатывает приемы атаки!
        - Не волнуйся, Крысобой. Это они так свое радушие выказывали! - усмехнувшись, пояснил я.
        - Ни хрена себе - радушие! За него им вечное оледенение устроить - и то мало! Вот доберусь на «Арго» до полюса - узнают тогда, что такое таяние льдов и вечная мерзлота!
        Наш разговор «колпаки» не понимали - улыбались и кивали головами, выказывая согласие.
        ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
        Грубость - остроумие дураков.
        А. Моруа
        Познакомиться с «колпаками», завязать дружеские контакты, задобрить их невинными сувенирами я не успел, как, впрочем, и Марк. Мы даже палату не покинули. Внезапно боязливая атмосфера вокруг нас сгустилась, предвещая грозу, которая не заставила себя долго ждать.
        Толпа аборигенов вдруг расступилась, пропуская вооруженную группу из четырех человек. Новые люди отличались от полковых музыкантов, как средневековые мушкетеры, приближенные к королевскому двору, от ирокезов. Строгие серые мундиры, стянутые портупеями, военные фуражки с гербами, изображавшими то ли воинственную ворону, то ли крылатого барсука, двуствольные автоматы с круглыми магазинами…
        Командир группы хищно улыбнулся, протянул нам раскрытую ладонь и заявил:
        - Вы арестованы, именем Пресветлого Ратцаклят-мана!
        - Что сказал этот утконос? - шепотом поинтересовался Крысобой.
        - Они нас арестовали, - перевел я. - Именем какого-то Кляцмана.
        - Арестовали? Не круто ли берут? - усомнился Марк. - Давай покажем им, кто тут главный… Чур, утконос мой!
        - Подожди, Марк, любопытно же, кто такой Кляцман и с чем его едят! Опять же, как нам беспрепятственно добраться до «Подсолнуха» и найти эту клятую Библиотеку?.. Лучше втереться этим идиотам в доверие…
        Военный босс, чьим начальником был пресветлый Кляцман, бешено завращал глазами и издал истошный крик, скрещивая руки на своей груди:
        - Не сметь разговаривать непонятно! Вы арестованы! Следуйте за мной!
        - Позвольте полюбопытствовать, - учтиво поинтересовался я, - за какие такие прегрешения вы нас арестовали?
        - Молчать! - взвизгнул военный. - Вы арестованы, поскольку умеете разговаривать на чужом языке! А также смеете утверждать, что прибыли со звезд!
        - Так оно и есть, - вежливо сказал я.
        - Молчать! - взорвался военный.
        Похоже, он вошел во вкус, и роль маленького диктатора весьма ему нравилась.
        - Пресветлый Ратцаклятман объявил вас вне закона!..
        Толпа «колпаков» отхлынула от нас, словно от прокаженных.
        Этот прегрязный наглец Кляцман уже нас в местные отверженные записал!
        Я почесал рукой нос, задумался и двинул командира в лицо. Он безвольно осел на пол. Я понимал, что нарушаю этику встречи, что не должен так поступать. Конечно, следовало подчиниться распоряжению Кляцмана и последовать за солдатами в местную тюрьму, а потом постараться договориться с местной властью. Ведь без помощи аборигенов нам не разобраться в каменных лабиринтах и, стало быть, не добраться до
«Подсолнуха», не освободить Ренату… Но я ничего не смог поделать с собой! Наглецов нужно учить - даже если за ними стоят пресветлые Кляцманы, однорукие Шляфманы и одноногие Ширманы!..

«Колпаки», увидев мой подвиг, отхлынули еще дальше. То есть поспешно покинули палату. Марк довольно соскочил с хирургического стола и подхватил «Шершень». Не давая опомниться трем уцелевшим воякам, я вырос подле них и в три секунды обезоружил, одному сломав нос, второму вывихнув руку. Третий остался цел, добровольно отдав оружие и отшатнувшись в испуге к стене.
        - Вот это я понимаю! Вот молодец! Порадовал! - запричитал Марк.
        - Думаю, стоит отсюда слинять, - предложил я.
        - Всецело поддерживаю! А сканер у тебя?
        Я обшарил карманы своего костюма и нашел прибор. Ух, хоть карта с нами!
        - Вперед! - кивнул я.
        Палаты, в которых нас содержали, находились в трехэтажном здании, построенном внутри каменной пещеры, чей размер был сопоставим с размерами Нью-Йорка. Я мог догадываться, что мы - внутри скалы, но стен и потолка не видел. Задрав голову вверх, обнаружил густые облака, повисшие над городом, на окраине которого мы были.
        - Куда теперь? - спросил Марк.
        Потеряв несколько секунд на то, чтобы свериться со сканером, я определил направление. Но передвигаться пешком с оружием наперевес по улицам было неразумно
        - все равно что класть голову в пасть дикому льву, предварительно связав ему лапы, чтобы не сбежал. Где же мы находимся и есть ли в каменном чреве выход в нужной нам стороне?..
        Мимо пролетел автомобиль, напоминавший железную коробку с фарами, установленную на платформу с колесами. Авто выглядело непрезентабельно, но сам факт того, что в изолированном мире додумались до колесного транспорта, внушал уважение.
        - Предлагаю взять заложника! - сказал я. Крысобой полностью меня поддержал. Выскочил на проезжую часть и, завидев приближающийся автомобиль, наставил на него дуло автомата.
        Оружие произвело эффект. Автомобиль вильнул в сторону, его занесло на каменный тротуар, дверца рядом с водительским местом распахнулась. Шофер выскочил из салона и попытался бежать. Понесся в мою сторону и, ясное дело, был остановлен ловкой подсечкой. Растянувшись на камнях, он закрыл руками голову и запричитал:
        - Я ничего не сделал! Ничем не провинился перед Пресветлым Ратцаклятманом!
        - Да брось ты своего Кляцмана! - грозно потребовал я. - Нам нужны твое авто и ты в качестве проводника. Поднимай свою задницу и тащи ее в тачку!
        Водитель, несмотря на весь свой страх, послушался и ловко шмыгнул мимо Марка в машину. Я забрался в кресло рядом с ним, а Крысобой развалился на заднем сиденье. Всунув голову между мной и аборигеном, он заявил:
        - Ты, брат, запомни: я нервный. Если что…
        Он убедительно потряс «Шершнем» перед глазами водилы.
        Парень Марка не понял, но оружие, видать, уважал. Он побледнел и попытался потерять сознание. Почувствовав недоброе, я притянул его к себе и хорошенько тряхнул.
        - С тобой ничего не случится, если будешь нас слушаться и отвезешь вот сюда! - Я показал ему точку на сканере.
        - Хорошо, я сделаю все, что вы хотите! А потом вы меня отпустите? - умоляюще заверещал тот.
        - Как тебя зовут, парень? - поинтересовался я.
        - Дамир.
        - Так вот, Дамир, жми на газ, и ты победитель! - посоветовал я ему.
        Дальнейшее промедление меня не устраивало. В любую минуту могли нагрянуть вояки, обиженные за нелицеприятные отзывы в адрес местного божества Кляцмана и за оскорбление мундира путем нахального мордобоя. Пора было попрощаться со зданием с эмблемой шара, пробитого двумя стрелами…
        Подгорный город напоминал кладку яиц прачерепахи, обреченной тащить на своей спине плоскую двумерную Вселенную… Я рассматривал яйцеобразные дома - от трехэтажных коротышек на окраине города до пятидесятиэтажных скаласкребов в центре -с пухлыми балкончиками, на которых заботливые хранительницы домашнего очага разводили фиолетовые и оранжевые сады, подвешенные на силовых подушках над проезжей частью, и мостиками, проложенными с одной крыши на другую, чтобы, не спускаясь на землю, можно было навещать родственников и соседей. Дома хоть и были однотипными (все походили на яйца - только разных форм), различались окраской. Черные дома-пираты соседствовали с белоснежными девственницами, подле которых возвышались зеленые дома-елки, сращенные с фиолетовыми пузырями и кровавыми нарывами…
        У каждого строения имелась еще индивидуальная черта. Дома окраины укутывали сады. Раскидистые деревья с изумрудными листьями переплетались кронами, образуя тенистые навесы, под которыми были разбиты детские площадки с каруселями, горками и песочницами. Там же стояли столы со скамьями, сидели люди, что-то ели, пили, обсуждали жизненные проблемы, играли в какие-то игры… Листья были скручены в трубочки, отчего деревья напоминали дикобразов.
        Чем ближе к центру, тем меньше становилось зелени, все более узкими и извилистыми делались улицы, завершавшиеся двухъярусной магистралью. По верхнему пандусу двигались в одну сторону, по нижнему - в другую. Через каждые двести метров - ответвления, повороты и платные стоянки.
        Жилые дома сменили магазины: продуктовые и хозяйственные, торгующие бытовой техникой и книгами, религиозной утварью и прочим. Сонмище маленьких лавочек и крупных торговых комплексов с отдельными въездами имелось также на верхней и нижней магистралях.
        В самом центре города, где дома терялись в вышине, находились офисы крупных компаний и Хранилища Предков, напоминавшие земные склепы, в которых за мраморными плитами стоят урны с прахом кремированных. В Подгорном Мире жилое пространство ценилось дороже: хоронить умерших или держать прах в урнах считалось глупостью. Тела сжигались, а прах развеивали над поверхностью скал - в так называемом
«Извне». В Хранилище Предков, представлявшем собой стеллажи мраморных стен с табличками, на которых значились имена и заслуги умерших, появлялась новая табличка, составленная Комитетом Смерти, где кратко перечислялись достижения человека в течение жизни.
        Все это нам рассказал Дамир. Сначала он держался испуганным зайцем, все время дрожал и никак не мог выбрать правильный маршрут и скорость движения. То его старенькое авто начинало плестись, как черепаха, то устрашающе рвалось вперед… После моего короткого внушения Дамир поуспокоился и превратился в занимательного гида. От него мы узнали массу интересной информации о быте, обрядах и истерии существования подгорного мирка. Правда, когда разговор касался политики и нынешней власти, Дамир немедленно умолкал и менял тему.
        Все, что рассказывал Дамир, мне приходилось синхронно переводить Марку. Создавалось впечатление занимательной беседы, в которой участвовали все, и скоро хозяин машины овладел собой совершенно.
        Мы без проблем выбрались с окраины города, прошмыгнув под носом у двух полицейских патрулей в яркой сиреневой форме, и выскочили на первую кольцевую, по которой в течение десяти минут можно было добраться до противоположного конца города по прямой. Но Дамир отверг этот вариант, пояснив, что если мы хотим без проблем добраться до нужной нам точки, то лучше воспользоваться окольными путями. Поскольку все главные дороги будут перекрыты.
        Нас вычислили в районе Трех Церквей. Двухуровневый перекресток отличался от других частей города тем, что вместо яйцеобразных домов здесь возвышались три кактуса. Белый - со множеством «ветвей», на которых находились «кактусята» (комнаты и служебные помещения). Точно такой же красный рос напротив. А сиреневый превышал собратьев вдвое. Эти три кактуса оказались храмами, посвященными местному единому богу, завязанному на космос, замкнутость мира и скалы. Разбираться в хитросплетениях местной теологической концепции мира я желанием не горел, поэтому терзать Дамира не стал.
        Внезапно нас накрыла большая тень. Дамир ударил по тормозам, подставляя зад своего автомобиля под удар, потом резко отвернул к съезду, выбираясь из аварийной ситуации.
        - Что это было? - спросил я.
        - Полицейский парус. Кого-то ищут, - сообщил Дамир.
        - Могу предположить кого! - зло заметил я. - Оторваться шанс есть?
        - Попробую, - равнодушно сказал водила.
        Какой ему резон суетиться? Он человек подневольный. Заложник как никак… Я понимал, что ради нас рисковать своей шкурой он не будет.
        Дамир свернул к съезду, вырулил на нижнюю дорогу, встроился в поток и, проехав метров пятьсот, выбрался на подъем. Полицейский парус удалось миновать, но он находился неподалеку. У меня появилась возможность разглядеть это сооружение. Чем-то он напоминал двухметрового морского ската, распростершегося над городом. На спине парящего паруса-ската находилась яйцеобразная будка, внутри которой виднелись силуэты людей.
        - Ищут… - пояснил Дамир.
        - Можем обогнуть их незаметно? - поинтересовался я, изготавливаясь к бою.
        - Попробую, - неуверенно пообещал Дамир.
        Я стал высматривать удобную позицию, с которой смог бы вести огонь по парящей цели. Окинул взглядом салон автомобиля и заметил в крыше тонированный люк.
        - Скажи, дорогой, а эта штука открывается?
        - Да нет, он заварен, - попытался обмануть меня Дамир.
        Я понимающе кивнул и саданул прикладом «Шершня» по люку. Он осыпался стеклянным дождем мне на голову. В салон ворвались свежий ветер и ароматы земных апельсинов и шоколада. Должно быть, мы проезжали мимо шоколадной фабрики.
        Дамир взвыл от отчаяния, но от дороги взгляд не оторвал.
        - Ты не боись, друг! Все в ажуре будет. Сходишь потом к местным копам, потребуешь компенсировать убытки. Думаю, они тебе не откажут. А будут ерепениться, сволочи, ты - в газеты, журналы, на телевидение! У вас есть телевидение? - попытался подбодрить Дамира Крысобой.
        Я перевел. Реакции Дамира не последовало.
        Уйти без проблем не удалось. Нас накрыли восемь поворотов спустя. Дамир сделал все, что мог, но полицейский скат оказался куда глазастее. Каким образом нас вычислили, для меня осталось загадкой. Возможно, вояки из больницы запомнили идентификационный номер захваченного нами автомобиля и передали его копам.
        Нас вновь накрыла тень. Зазвучало заунывное пение, точно по нам уже справляли траур. Дамир пояснил:
        - Это предупредительный сигнал. Вам предлагают сдаться.
        - Обойдутся… - процедил сквозь зубы Марк. Лишь бы им не пришло в голову пригласить для нашей поимки полковой оркестр! Тогда точно придется сдаться. А управиться с полицией, засевшей верхом то ли на животном, то ли на непонятном летательном средстве, - несложно.
        Не дожидаясь, пока сиреневые перейдут от предупреждений к делу, я вынырнул из люка, вытащил «Шершень», направил его на полицейский парус и дал короткую очередь. Брюхо скату я подпорол, но парус продолжал свой бреющий полет. Через минуту он огрызнулся. Перед колесами автомобиля разорвалось нечто, по силе равное ручной гранате.
        Передок автомобиля подкинуло. Я ударился грудью о люк и, застонав, сполз в салон. Крысобой не пострадал, а вот Дамиру не повезло. Он, точно бабочка на иглу, налетел на рулевую штангу, когда, не рассчитав последствий, ударил по тормозам.
        Я взглянул в глаза умирающему Дамиру. В них застыли боль и обида. Кровь пузырилась на плотно сомкнутых губах.
        - В этом мире извращенное представление о безопасности! - сказал Марк, покидая салон. Я последовал за ним.
        Уйти по открытой автостраде было невозможно. Прятаться в извилистых переулках также не имело смысла. Нам требовалось достигнуть окраины города. Тем более половину пути мы уже преодолели.
        Тенью скользнул над нами полицейский парус.
        - Что будем делать? - поинтересовался Марк.
        - Конечно же сдаваться! - предложил я.
        - У тебя отличная идея! - проворчал Крысобой. Я сделал два шага вперед. Бросил
«Шершень» на асфальт и вскинул руки вверх, проорав:
        - Сдаемся!!!
        Марк последовал моему примеру. Только орать не стал - зло, сквозь зубы процедил:
        - Ты псих, Ларс Русс!
        - Не переживай. Сейчас повеселимся! - пообещал я.
        Полицейский парус несколько раз скользнул над нашими головами тенью и пошел на снижение.
        Я обернулся и увидел, что шоссейная трасса за нашими спинами пуста. Похоже, движение перекрыли.
        Парус без труда опустился на трассу. Яйцо кабинки распахнулось, и из него выскользнули два сиреневых мундира. Они ринулись к нам, нацелив дула ружей в нас. Ружья напоминали помповые. Когда они приблизились, я резко опустил руки, выбросил вперед правую, запястье которой обвил «Змей», сжал кулак, и плазменное жало прожгло дыру в груди первого полицейского. Второй от неожиданности обмер. Чем и воспользовался Марк: выбил у него из рук ружье, подхватил с асфальта «Шершень» и, приставив автомат к голове сиреневого, заявил зловещим тоном:
        - Теперь ты - наша лошадка!
        Сиреневый не понял. Состроил любопытствующую рожу. Пришлось перевести. Услышанное ему не понравилось.
        - Вы сошли с ума! Пресветлый Ратцаклятман покарает вас! Вам не дадут уйти. О захвате паруса немедленно сообщат, парус собьют! Вы - идиоты!
        - О чем он там бормочет? - поинтересовался Марк.
        - Кляцмана своего поминает, - перевел я.
        ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
        Лучше жить сегодня, чем быть мертвым вчера, правильно?
        Р. Шекли
        Полицейский парус был соткан из необычайно прочного и тонкого материала, идентифицировать который мне не удалось. Ступая по нему, я ощущал, как проваливаются ноги, но ткань меня держала легко.
        Задержанный нами полицейский сопротивления не оказывал. Покорно взошел на парус, добрел до кабинки, раскрыл дверь и забрался внутрь. Крысобой сел подле него. Я занял место позади.
        Кабина, рассчитанная на трех человек, для нас с Крысобоем была тесновата. Когда сиреневый захлопнул дверцу, стало душно. Если бы я страдал клаустрофобией, то со мной обязательно случился бы приступ.
        Я вытащил из кармана сканер, сунул его под нос полицейскому и приказал:
        - Доставь сюда, дорогой, и с тобой все будет в порядке!
        Сиреневый презрительно скосил глаза на сканер, хмыкнул и взялся за штурвал управления. Парус медленно поднялся над проезжей частью в подгорное небо. Мы продолжили путь.
        Сиреневый скрипел зубами, но хранил гордое молчание. Больше он не высказывался, не поминал через каждое слово премерзкого Кляцмана и не угрожал нам адовыми муками, когда нас все-таки изловят. В последнем он нисколько не сомневался.
        Из кабины управления ничего не было видно. Оставалось гадать, как при таком обозрении сиреневому удавалось управлять парусом. Впрочем, ответ скоро был найден: перед глазами полицейского находился небольшой экран, отображавший картинку под брюхом искусственного ската. При необходимости ее можно было увеличить, детализировать, включить опцию слежения.
        Парус двигался быстро, но все же не так, как хотелось бы. При таком полете до нужной нам точки мы добрались бы только спустя сорок минут. Это не «Калипсо», к сожалению. Тут конструкция архаическая. Больше - произведение искусства, чем летательный аппарат.
        Внезапно кабина заполнилась треском, через который пробился чужой хриплый голос:
        - «Парус 24», вызывает «Каравелла»! «Парус 24»… Сиреневый ухмыльнулся зловеще и заявил:
        - Это меня. Я - «Парус 24»! Если не отвечу, заподозрят неладное. Так что решайте, идиоты!
        Крысобой, выслушав мой перевод, ткнул полицейского кулаком в живот, пояснив:
        - За идиотов.
        - Отвечай, - сказал я ему. - Только аккуратно. Никаких кодов, шифров. Мы рядом - сам понимаешь.
        Сиреневый дотянулся до микрофона, отсоединил его от держателя и поднес ко рту.
        - «Парус 24» на связи. Патрулирую горизонт. Все чисто. Есть какие-либо распоряжения?
        - В какую сторону вы двигаетесь?! Почему покинули свой сектор патрулирования?! - Хриплый был явно недоволен сиреневым.
        - Каждый «Парус» имеет индивидуальный позывной, который фиксируется на базе. Так что за нами все время следят, - пояснил полицейский, отключив связь с
«Каравеллой».
        - Есть возможность ликвидировать этот позывной? - поинтересовался я, предполагая, какой будет ответ.
        - Нет. По крайней мере, я не знаю как.
        - Ответь ему! - приказал я.
        Сиреневый вновь вышел в эфир, где бесновался хриплый, пытаясь дотянуться до вышедшего из-под контроля паруса.
        - Я «Парус 242»! У меня сбились навигационные таблицы! Постараюсь выровнять курс.
        - «Парус 24», никакого выравнивания! Слышите меня, «Парус 24»? Возвращайтесь на базу! Немедленно! Вы поняли приказ?! Отвечайте!
        Похоже, господа полицейские что-то заподозрили… Сиреневый вопросительно посмотрел на меня.
        - Пудри ему мозги! - прошептал я.
        - Приказ понял. Возвращаюсь! - пообещал полицейский.
        Я отобрал у него микрофон и вырвал с мясом из гнезда.
        - Чтобы не было искуса! - пояснил я ему. - Жми! На все! Выложись!
        - У вас ничего не получится! - запричитал сиреневый. - Рата…
        - Если ты опять про Кляцмана, то не старайся. Нас он мало страшит! - заткнул я ему рот.

«Каравелла» пыталась дотянуться до «Паруса 24» еще шесть раз, но безуспешно. Мы бы и рады были ответить, да микрофон не фурычил!.. Сиреневый заметно нервничал, но от штурвала не отвлекался и Кляцмана больше не вспоминал. Несколько раз мы пролетели вблизи других полицейских парусов. Эфир тут же исторгал позывной и вопрос о патрулировании, изредка - возмущение тем, что «Парус 24» забрался не на свою территорию… Мы все игнорировали, упорно следуя своим курсом.
        Когда я уже поверил в то, что цель будет все-таки достигнута, когда Марк расслабился, а сиреневый перестал горестно вздыхать, нас вдруг накрыла тень, которая стремительно пронеслась над нами и исчезла.
        - Что это было? - поинтересовался Марк. Я перевел полицейскому вопрос. Сиреневый ухмыльнулся и затараторил:
        - Я предупреждал вас! Ратцаклятман не простит вам того, что вы совершили! Вы посмели убить сотрудника полиции, угнали полицейский парус! Это наказуемые вещи! К тому же вы перебили военную охрану госпиталя святого Талушшша!
        - Значит, перебили охрану госпиталя? - поинтересовался я.
        Услышанное меня зацепило. В госпитале мы оказались после бравурного марша полкового оркестра и никого не уничтожили! Все остались живы. Явная утка! Кем пущенная и для чего? Неужели мы такие важные птицы, чтобы ради нашей поимки устраивать подобный спектакль?
        Стремительная тень вновь накрыла нас и исчезла. - Нас предупредили, что группа террористов-подрывников, работающих против Пресветлого Ратцаклятмана, захватила госпиталь и перебила его вооруженную охрану. Теперь с целью захвата Дома Правительства она выдвинулась в город. Группа хорошо вооружена и представляет опасность для мирных жителей. Нам поставили задачу нейтрализовать банду.
        Сиреневый умолк. Я задумался. Похоже, наше появление в Подгорном Мире произвело фурор! Кто-то препятствовал нашему продвижению, опасаясь нас. Почему? Чем мы были так страшны устоявшемуся миру? Может быть, дело как раз в том, что мир этот устоялся? Здесь - замкнутый социум. Наше вторжение нарушило привычную структуру. И социум в лице этого Ратцаклятмана, который у них то ли бог, то ли правитель, пытается избавиться от нас?
        Над нами опять пронеслась черная тень. Что-то опало, точно яблоки с доживающей свой век яблони, и поверхность паруса вспухла взрывами.
        - Что они делают? - прокричал я в ухо сиреневому.
        Наш парус трясло, словно мы угодили в турбулентные потоки.
        - Нас подбили. Долго мы не продержимся! - прохрипел полицейский.
        - Как это возможно? - изумился я. - У меня же это не получилось!
        - Ты стрелял снизу. Нижняя поверхность паруса защищена. Сверху защиты нет, ведь паруса имеются только у полиции.
        - Сколько мы еще сможем продержаться?
        - Минут двадцать. Не больше.
        - Сколько лететь до намеченной точки?
        - Полчаса.
        - Тогда жми на полную! Ты должен приблизиться на максимальное расстояние. И поверь, если моему другу или мне покажется, что ты не постарался, то ваше подгорное царство сильно пострадает!
        Сиреневый меня понял. В его глазах мелькнула ненависть, перемешанная со страхом. - Марк, проследи за этим субчиком. А я побеседую с нашими преследователями. Крысобой не стал задавать лишних вопросов. Я приоткрыл дверь кабины. Почувствовал волну сухого воздуха, плеснувшего мне в лицо, и вынырнул наружу.
        Поверхность паруса под моими ногами все время меняла форму: то подбрасывала вверх, словно я запрыгнул на батут, то проваливалась, обволакивая плотным коконом. Вести бой в таких условиях было невозможно. Но я нашел выход: упал лицом вниз на парус, перекатился на спину, задрал дуло «Шершня» вверх и, дождавшись захода вражеского паруса, открыл огонь.
        Я мало надеялся на победу, помня, что наружная часть паруса надежно защищена от огневой атаки. Но наблюдать спокойно, как твой парус кромсают на куски, и ничего не предпринимать в ответ было не в моем характере. Не могу не огрызнуться, не показать зубы противнику, особенно уверенному в своей победе…
        Пули оставили шрамы на поверхности вражеского паруса, не причинив ему никакого вреда. Однако сбросить на нас свои бомбочки атакующие не посмели. Парус, скользнув над нами, заложил вираж, уходя на новый виток. А я стал лихорадочно искать способ наделать в нем как можно больше дырок.
        И тут меня осенило. Эх, проклятая забывчивость! Прямо тупоумие какое-то!..
        Я отцепил от пояса две гранаты, вогнал их в нижний ствол «Шершня» и изготовился. Ждать пришлось недолго. Вражеский парус, развернувшись, направился к нам, скользнул надо мной, накрыв своей тенью. Я вскочил на ноги, провалившись до пупа в ткань, и, задрав высоко дуло «Шершня», дал залп. Граната взлетела в воздух и упала сверху на вражеский парус. Через несколько секунд раздался взрыв и отчаянный визг. Я увидел, как парус, атаковавший нас, сложился пополам. В нем образовалась огромная рваная рана, а полет его превратился в кентуккийское дерби - хаотичные скачки вверх-вниз.
        Минуту парус безуспешно пытался выровняться, а потом полетел к земле, источая из раны красную смазку, очень похожую на кровь.
        Досталось и нам. До своей гибели чужак успел сбросить снаряд, который прошил
«Парус 24» в районе левого крыла и нарушил его маневренность. Мы стали терять высоту. Я почувствовал это на себе, когда внезапно провалился в ткань полицейского ската по самые уши. Выбраться помог Крысобой. Он вынырнул из кабины и протянул мне руку. Я вцепился в нее и преодолел яму. И тут мы потеряли пилота.
        Оставшись без внимания, сиреневый поспешил эвакуироваться из падающего паруса. Он рванул на себя маленький рычажок, вмонтированный в штурвал управления. Кабина крякнула, отсоединяясь от ткани, и отстрелилась вверх. Мы остались одни на падающем парусе, начисто лишенном управления.
        С ровной поверхности паруса, где некоторое время назад была кабина, я наблюдал, как над нами выросли купола яйцезданий, как в стороне, точно стервятники, ожидающие гибели смертельно раненной жертвы, барражируют полицейские паруса. В следующий момент сбитый полицейский парус, словно мокрая тряпка, всей своей поверхностью упал на асфальт.
        Удар был сильный. Меня и Марка сбило с ног и отбросило на несколько метров в сторону. Крысобой потерял сознание, а я временно перестал контролировать свое тело, поэтому ничего не мог предпринять.
        Я увидел, как к месту крушения ринулись полицейские паруса. Зависнув над асфальтом, они сбросили десантников в полной боевой выкладке с ружьями наперевес. Десантники окружили нас тесным кольцом, выбраться из которого было практически невозможно. Была одна лазейка, но, частично парализованный, момент я упустил.
        Полицейские паруса, разгрузившись, взмыли в небо, а к месту крушения приблизились несколько автомобилей. Из них высыпала попугайски наряженная делегация во главе с высокой седой женщиной с молодым лицом. Делегация подошла к нам, миновав кольцо бойцов. Женщина склонилась надо мной, игриво усмехнулась и поинтересовалась у людей, ее окружавших:
        - Это и есть люди с неба?
        - Да, это они! - хором доложили сопровождающие.
        - Что-то не очень похожи они на легендарных Икала и Дарада. Но если вы уверены, вполне возможно, так оно и есть… - с ядовитой усмешкой в голосе сказала она.
        - Радарами мы нашли и их корабль! - доложил один из «попугаев».
        - И вам удалось попасть на борт? - осведомилась она.
        - Пока нет, но мы стараемся! - виновато ответствовал собеседник.
        - Что вам мешает?
        - Кто-то остался на корабле. Он заперся изнутри и никого не пускает.
        - Если вам не удастся открыть корабль до вечера или если не получите иной приказ, взрывайте его к Радарасте!
        Седовласая наградила меня обворожительной улыбкой.
        - Они поедут со мной. Я должна представить их пред светлые очи Ратцаклятмана! - распорядилась она.
        Меня подхватили сильные руки бойцов и поставили на ноги. Крысобоя, который так и не пришел в сознание, просто погрузили в автомобиль, установили подле него охрану и увезли.
        Я продолжал стоять. Седовласая осматривала место нашего крушения. Четверть часа она кружилась возле паруса, точно жрица, исполнявшая сложный обряд, затем распрямилась, посмотрела на меня и приказала:
        - В путь. Этот - со мной.
        Обращение «этот» мне не понравилось. Покоробило несколько. Но я промолчал. В конце концов, в моем положении не повыступаешь.
        Предварительно разоружив, меня под руки препроводили к машине седовласой. Она появилась через несколько минут - после длительного инструктажа военных. Речь шла, как я слышал, о заметании следов моего и Крысобоя пребывания в Подгорном мире.
        Забравшись в салон автомобиля, она приказала:
        - Во Дворец Правды! Водитель немедленно стартовал. Седовласая обернулась ко мне.
        - Если ты и твой друг пришельцы со звезд, как некогда Икал и Дарад, вам несказанно повезло: останетесь живы и даже сохраните свободу. Если же вы такие же мошенники и шарлатаны, как все ваши предшественники, вас ждет петля, после того как пресветлый Ратцаклятман вынесет свой вердикт. Молись своим богам, чужак!
        Сказав это, седовласая потеряла ко мне всякий интерес.
        ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
        История учит, что все люди и все народы без исключения брались за ум не раньше, чем испробовав все другие альтернативы.
        Абба Эбан
        Я сидел на заднем сиденье, зажатый с двух сторон крепкими парнями, чтобы не возникало соблазна сбежать. А куда тут сбежишь? Мир-то замкнут! Повсюду скалы и горы, горы и скалы, заполненные муравьями-людишками, нарывшими нор и туннелей. Хотя больше местная цивилизация напоминала все же термитов, облюбовавших древесные стены жилого дома.
        Седовласая заняла кресло напротив меня, криво усмехнулась и застыла, точно изваяние, глядя куда-то вдаль. Машина набрала скорость, с каждым метром мы удалялись от Ренаты и Давыдова, что не радовало.
        Я пошевелил руками, пытаясь их размять: мозг постепенно восстанавливал контроль над телом. Тут же цепкие пальцы охранников сжали мои запястья. Седовласая, выйдя из транса, посоветовала:
        - Не суетитесь. Скоро приедем во Дворец Правды и у вас будет возможность размяться. Как зовут вас, пришелец? Не пришельцем же именовать!
        Седовласая ухмыльнулась. Было что-то неприятное в ее ухмылке. Ничего хорошего не предвещала она нам с Марком.
        - Ларс Русс, - сообщил я.
        - Вот и замечательно! - прощебетала седовласая. Я перебил ее:
        - Так зовут меня люди. А Первопришедшие называли меня Скан Джун Таш.
        Я попал в цель! Седовласая побледнела, скосилась на охранников подозрительно и, понизив голос до шепота, забормотала:
        - Мы не ожидали вас так скоро! Пресветлый Ратцаклятман выступает против нашего союза. До той поры, пока он на императорском престоле, союза не будет. Но вы должны понять нас: мы - маленькая система, которая без вашей поддержки не имеет шансов на дальнейшее развитие. Только вы можете подарить Тверди билет на ладью будущего. Умоляю вас не бросать нас! Обещаю: мы справимся со всеми трудностями и будем в полном вашем распоряжении!
        Билет на ладью будущего… Хм, недурно сказано! Кто бы мог подумать, что под этой седой маской властности скрывается загубленный пиит! Неужто она, как Петроний, на досуге сочиняет поэтические вирши?
        - Как вы намерены поступить с Ратцаклятманом? - Я с трудом выговорил неудобопроизносимое имя.
        - Поверьте, в нашем мире очень много недовольных им. Все уже подготовлено к перевороту!
        Ну надо же? Искали библиотеку соотечественников, вымерших несколько миллионов лет назад, а вляпались прямиком в дворцовую интригу!
        - Теперь, когда вы с нами, мы выступим. Орудия готовы к залпу и ждут команды!
        Похоже, меня призывали то ли в идейные вдохновители, то ли в полководцы переворота! Появился шанс засветиться в истории Тверди - так, кажется, называется этот Подгорный Мирок?
        - Где мой друг? - Я постарался придать голосу максимальную строгость. Кажется, у меня получилось.
        Седовласая, чье имя я так и не знал, залебезила, пытаясь выслужиться перед руководством:
        - Он следует за нами. С ним все в порядке. Ничто ему не угрожает. Во Дворце Правды вы воссоединитесь.
        - Почему нас задержали? Я арестован? Что за идиотские угрозы с виселицей?
        Я разыграл гнев, насупил брови и постарался пустить глазами молнии. Не получилось
        - далеко мне до Зевса! Хотя в целом ожидаемого эффекта я добился. Седовласая задрожала мелкой дрожью, но тут же попыталась взять себя в руки и скрыть плохо скрываемое волнение:
        - Вы должны понять нас. Мы не можем признать возможность общения с внешним миром. Поскольку народ тут же попытается вырваться на волю. Вам придется создать у нас посольство. Из страны начнется повальная эмиграция. Поэтому мы вынуждены скрывать все, пока сами не научимся путешествовать к звездам и осваивать планеты… Завтра же вас и вашего друга объявят лжепришельцами и сообщат о вашей казни. Это нужно для внутреннего спокойствия страны.
        Я недвусмысленно показал всем своим видом, что подобное положение дел меня устраивает мало, но я готов с ним примириться.
        - Вы всех пришельцев так встречаете? - поинтересовался я.
        - Что вы имеете в виду? - спросила седовласая.
        - Я имею в виду военных, которые пытались нас убить, полицейские паруса, которые норовили нас уничтожить… Хорошенький прием! Нечего сказать, очень гостеприимная планета! С таким подходом о туристическом бизнесе может забыть!
        - Вы должны простить нас. Мы не знали, кто вы, к тому же никто не собирался вас убивать. Все делалось для того, чтобы взять вас живыми! К тому же нам до сих пор непонятно, почему вы захватили сначала автомобиль, а затем полицейский парус и с такой настойчивостью пробирались через город к Западным воротам?
        Я потратил несколько секунд на размышления. Чувствовал, что у нас появился шанс спасти Ренату, - требовалось только правильно сыграть. Почему бы не поделиться крупинкой истины?
        - Мы летели на двух кораблях. Но у нашего собрата случилась какая-то поломка, и он вынужденно сел в ином секторе.
        Я полез рукой в карман. Охранники заволновались и попытались воспрепятствовать. Я изобразил на лице возмущение, и седовласая одернула их:
        - Он не пленник, а наш гость!
        Давление ослабло. Я вытащил из кармана сканер и протянул его седовласой:
        - Красной пульсирующей точкой отмечено место посадки корабля.
        По ее вытянувшемуся лицу определил, что положение дел хуже некуда - из разряда
«Везувий проснулся». Море ужаса плескалось в ее глазах. Похоже, со спасательной операцией следовало поторопиться.
        - Это на территории Домена Броуди. Ужасно!
        - Позвольте полюбопытствовать, в чем дело? Что за Домен Броуди?
        Маска «сама наивность», видимо, была мне к лицу. Седовласая почувствовала свое превосходство и тоном ментора стала вещать:
        - Домен Броуди несколько тысячелетий находится в состоянии войны с Доменом Крата, чьим императором вот уже триста лет является Пресветлый Ратцаклятман. Если ваши друзья сообщат о том, что они связаны с Доменом Крата, их ждет мучительная смерть.
        - Я думаю, что они благоразумно воздержались от любых комментариев! - пообещал я, будучи уверенным, что Рената и не догадывается о существовании разных государств и об отношениях между ними.
        - Обязательно надо спасти наших друзей, а для этого нам потребуется ваша помощь! - авторитетно заявил я.
        Это не понравилось седовласой. Ее явно не прельщала перспектива раздуть межправительственный конфликт из-за каких-то пришельцев. Пришельцы - они где? Далеко на звездах! А Домен Броуди - вот он, под боком, в любой момент может Хиросиму устроить!
        - Вы должны помочь нам добраться до границы, а также дать проводника! - безоговорочно заявил я.
        Седовласой полегчало. Она, видимо, полагала, что я буду требовать вооруженного вторжения, введения ограниченного контингента войск или, на худой случай, диверсионной вылазки спецназа.
        - Проводника и сопровождение мы вам обеспечим. Только…
        Она смущенно замялась, словно предлагала разделить с ней ложе.
        - Мы не сможем в ближайший месяц дать добро на высадку вашей экспедиции на нашу планету.
        - С чем это связано? - сурово вопросил я.
        - Это вызвано тем, что за такой короткий срок нам не протащить необходимое разрешение через все инстанции. Даже если получится сегодня свергнуть Ратцаклятмана!
        Я задумался. Седовласая принимала меня за представителя Предтеч, за гоевинского посла. Значит, планета также засвечена Джантшун. Раса предполагала, что тут - одно из возможных мест захоронения Библиотеки Первопришедших. Скорее всего, послы добивались разрешения на произведение изысканий. Вполне возможно, что и без всяких разрешений изыскания уже велись… Как же найти Библиотеку? Она - не древний город, погребенный в песках, о чьем местонахождении известно, пускай и приблизительно, по письменным источникам. Что намеревались делать на Тверди Джантшун? Каков механизм их поисков?
        Моя нынешняя задача сводилась к тому, чтобы отыскать Ренату, потолковать по душам с Ираклием Паем, а уж затем озаботиться исследованием Тверди, которое, по моему разумению, можно было провести лишь с орбиты планеты - сканерами пустот.
        - Как обстоят дела с нашим кораблем? - сухо спросил я.
        - Сектор вашей посадки оцеплен. Ему присвоена категория повышенной секретности. С кораблем будет все в порядке! - поспешила успокоить меня седовласая.
        - А как вас зовут? Кто вы по должности? Почему занимаетесь всеми этими вопросами?
        - Я - Мастер Первого Ранга, советник императора, Хранительница Ключей От Спальни Пресветлого! - гордо заявила седовласая. - Мое имя - радарами Регеста.
        - Замечательно, радарами Регеста! Как скоро мы прибудем во Дворец Правды?
        - Через пятнадцать минут. Восстание возмущенных начнется сразу по прибытии. Мне доложили несколько минут назад, что император находится в своих покоях с женщинами. Пресветлый очень охоч до женского тела. Он уже блокирован и выйти за пределы своих покоев ему не удастся. Победа у нас в кармане.
        - А кто будет править Доменом Крата после переворота?
        - После низложения императора Доменом будет править Совет Тринадцати Мастеров.
        - С которым мы сможем договориться?
        - Без затруднений.
        Автомобиль прибыл ко Дворцу Правды. Он замедлил движение и остановился. Охранники вылезли из салона, предоставив мне свободу перемещения. Я выбрался наружу, помог выйти седовласой и, распрямив затекшую спину, осмотрелся по сторонам.
        Дворцом Правды назывался восьмиэтажный особняк, украшенный резными пилонами, балконами и статуями на крыше, которые каждые несколько минут шевелились, меняя позу. Статуи изображали средневековых воинов в полной боевой выкладке, с броней, мечами, при шитах и шлемах с поднятыми забралами и пышными разноцветными плюмажами, на которые пошел не один павлиний хвост.
        - Это и есть Дворец Правды? - спросил я.
        - Да. Это и есть Дворец Правды - резиденция Пресветлого Ратцаклятмана! - торжественно объявила седовласая.
        Помпезно… Броско… Безвкусно… Но впечатляло!
        Подле нашего лимузина остановился автомобиль, из которого под руки вывели Марка Крысобоя. Седовласая рявкнула на охранников; и они отпустили его.
        Марк взглянул на меня вопрошающе. Я всем своим видом постарался внушить ему одну мысль: «Молчи. Доверься мне. И не порть всю малину!»
        Марк меня понял.
        ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
        М. был здесь императором три года.
        Он ввел хрусталь, шампанское, балы.
        Такие вещи скрашивают быт.
        Затем республиканская пехота
        М. расстреляли. Грустное курлы.
        И. Бродский
        Дворец Правды был окружен правительственными войсками в считанные минуты. Об этом позаботилась седовласая. Как я успел уразуметь из обрывков разговоров и коротких команд, отдаваемых радарами Ре-геста по мобильному телефону, в заговоре против пресветлого Кляцмана, да поразит эрозия его божественные пятки, участвовали все Мастера, входящие в Совет Тринадцати. Мне так и оставалось неведомым, чем так не угодил Кляцман собственным министрам и советникам, но факт остается фактом: от удовольствия свергнуть собственного императора не отказался никто. Каждый в меру своих возможностей и в силу влияния завязанных на него сфер участвовал в общем деле.
        Мастер Первого Ранга - Хранитель внутренних войск, Столп Правопорядка - обеспечил поддержку переворота силами полиции и внутренней разведки. Сотни полицейских парусов барражировали на разных высотах над Дворцом Правды. Полицейские наряды оцепили все подъезды к Дворцу, не подпуская к месту действа праздных любопытствующих.
        Мастер Первого Ранга - Хранитель транспорта и транспортных технологий - обеспечил заговорщиков автомобилями из личных гаражей его императорского величества пресветлого Кляцмана… Вот ведь парадокс: автомобили принадлежали Кляцману, но должны были послужить на благо революции супротив своего хозяина!
        Мастер Первого Ранга - Хранитель спокойствия внешних границ - к перевороту подготовился особенно тщательно. Под вымышленным предлогом он стянул к столице войска, которые в нужный момент окружили Дворец Правды, изолировав его от внешнего мира. Дворец оказался мишенью, на которой сосредоточились прицелы тысяч автоматов, сотен орудий, десятков танков, которые медленно подползли к Дворцу через полчаса после прозвучавшего в эфире сообщении о свержении власти Пресветлого.
        Мастер Первого Ранга - Хранитель оружия и военных технологий - обеспечил восставших огнестрельным, холодным и иным оружием, без которого восстание стало бы балаганом.
        Моя же новая знакомая - Мастер Первого Ранга, советник императора, Хранительница Ключей От Спальни Пресветлого - координировала ход мероприятия, а также, будучи вторым лицом в государстве после обреченного на гибель Кляцмана, командовала парадом.
        То, что Пресветлый обречен, сомнений не вызывало. Складывалось впечатление, что сам Дворец Правды ополчился против своего владельца. Он гостеприимно распахнул двери навстречу недругам императора и как будто только и ждал момента, когда все закончится и новый хозяин запустит в покои свою кошку. (Не знаю уж, существовал ли такой обычай на Тверди, но на Земле он до сих пор в ходу.)
        - Скажи, Русс, во что мы успели с тобой вляпаться? - шепотом спросил Крысобой, наблюдая, как к седовласой радарами стягиваются бойцы в камуфляже и бронекостюмах: готовился последний лобовой удар по внутренним покоям императора.
        - Дорогой Марк, - слащаво произнес я, - ты участвуешь в эпохальном событии, которое войдет в анналы истории этой планеты! Ты созерцаешь свержение тирана-императора! Кто знает, может, через несколько лет подле этого дворца нам установят памятник - как освободителям народа от тирании. Так что готовься к славе! Она уже крутится возле твоей скромной персоны!
        Марк смутился. Я говорил излишне цветисто и выспренно, поскольку происходящее вокруг мне не нравилось. Я не хотел в этом участвовать, но был вынужден.
        - Обязательно запомню этот момент, Русс! - пообещал Марк.
        От головной группы, состоявшей из двадцати человек с автоматами наперевес, отделилась радарами и направилась к нам.
        - Все готово. Пресветлый балуется в своих покоях с гетерами. Ему нет до Подгорного Мира дела. Он увлечен. И государство его мало волнует. Настал наш час!
        - Что ж. настал - значит, настал! - равнодушно заявил я.
        - Прошу от лица народа Домена Крата быть с нами и возглавить команду низвергателей, которая состоит из меня и доблестных элитных бойцов императорской гвардии!
        Я ухмыльнулся и не смог удержаться от язвительного замечания:
        - Хороша императорская гвардия, которая свергает своего босса! Такую гвардию у нас бы…
        Я выругался на джантшун. Ругательство было замысловатое и не переводимое на язык Тверди и Земли. Седовласая поспешила заступиться за гвардейцев:
        - Тирания Пресветлого надоела всем в Домене! Недоволен народ! В том числе и гвардейцы! Пресветлый никогда не щадил своих псов. Если кто-то из них совершал провинность, расстреливался каждый пятый. За любую вину наказание было одно - расстрел. Никто не хочет так жить и дальше!
        Я смягчился:
        - В таком случае, понимаю гвардейцев и поддерживаю… Пойдем, что ли, посмотрим на вашего Кляцмана!
        Я, Марк и седовласая забрались в кабину грузовика, раскрашенного в маскировочные коричневые цвета, чтобы на фоне скал и грунта грузовик был незаметен для противника. Гвардейцы загрузились в кузов, накрытый брезентовым пологом.
        Автомобиль рванул с места, точно спешил на пожар. Услужливо распахнулись ворота, и авто понеслось, словно ураган, не ведающий преград. Полкилометра машина преодолела за несколько минут, сделала лихой вираж и остановилась перед парадным входом во Дворец Правды. Откинулся полог, солдатня попрыгала на землю, бряцая оружием. Быстро построились и замерли, ожидая приказа, который не замедлил поступить. Лишь только из кабины показалась седовласая, солдаты вытянулись в струнку, будто увидели генерала, и отсалютовали, прокричав что-то невразумительное, созвучное со словом «свобода».
        Я и Марк выпрыгнули из кабины следом. Седовласая уже командовала вовсю. Она оставила возле парадной лестницы особняка караул из четырех гвардейцев, которые статуями замерли по обеим сторонам резных дубовых дверей, инкрустированных золотом. Затем радарами обернулась к нам, игриво улыбнулась и первой переступила порог Дворца.
        - Кажется, началось, - констатировал Марк.
        - Вперед, господин заговорщик! Посмотрим, чем закончится спектакль! - предложил я.
        Крысобой не заставил себя просить дважды. Мы последовали за седовласой. Отряд гвардейцев замыкал процессию.
        Пересекли просторный холл с мраморным полом, мраморными стенами и расписным потолком с сюжетами религиозных преданий Тверди, мало чем отличающихся от библейских сказаний Земли. Поднялись по ступеням на первый ярус первого этажа, откуда расходились в разные стороны лестницы, соединявшиеся на втором этаже. Их покрывали ковры.
        Стены сверкали зеркалами, в которых отражался весь наш отряд.
        На втором этаже нас встретили два человека в штатском с автоматами. Они предостерегающе вскинули руки и изрекли, обращаясь к седовласой:
        - Радарами, Пресветлый Ратцаклятман не ожидает вас в этот час!
        Штатские заметно нервничали. И было отчего: в отличие от своего хозяина, они видели, что творилось вокруг Дворца.
        - Он-то, может, и не ждет, - сказала радарами, - а вот я хочу его увидеть!
        Седовласая вскинула перед собой правую руку, в которой сверкнуло дуло ручного пистолет-автомата. Раздалась трель. Людей в штатском прошила короткая очередь, и они пали нам под ноги. Один остался, второй покатился по ступенькам.
        - За свободу! - воскликнула она и бросилась вперед.
        Гвардейцы табуном последовали за ней.
        - Кровавая история все-таки, друг мой! - философски заметил Крысобой.
        Я взглянул на корчившегося в агонии штатского, оставшегося преданным своему императору до конца, и поддакнул:
        - Таков ход вещей… Думаю, кровь на этом еще не закончилась!
        Мы бросились догонять радарами. Повсюду были видны следы ее движения. Несколько трупов попалось нам на пути - горничные и мелкие чиновники Дворца оказались более преданны Пресветлому, чем советники и министры. Разбитые статуи… Изорванные картины - полотна местных живописцев, стоящие несметных денег… Короче, налицо имелась вся атрибутика любого переворота.
        - Нехорошо, что мы во все это влезли, - заметил Крысобой.
        - Чего же тут нехорошего? - спросил я, чувствуя, что в чем-то Марк прав.
        - Нечистое это дело, Русс. Мерзкое.
        Я был согласен с ним, но все же возразил:
        - А кто для нас этот пресветлый Кляцман? Что он нам? Ты его знаешь? Я его знаю? По слухам - обыкновенный тиран. Все его боятся и именем его пугают людей. Другого я не слышал. Если его свергнут и перейдут к демократии, я буду только рад этому обстоятельству.
        Крысобой скептически хмыкнул, но промолчал.
        Мы миновали восемь залов, прежде чем уткнулись в спины замерших в ожидании команды гвардейцев. Седовласая колдовала над замком изящной, мореного дерева двери с вензелями, составленными из букв незнакомого мне алфавита и цветка, отдаленно напоминавшего земной клевер. Обогнув гвардейцев, мы приблизились к седовласой. Если уж быть на представлении, то в первых рядах, чтобы лицезреть каждый нюанс шоу.
        Радарами справилась с замком. Все-таки она была Хранительницей Ключей От Спальни Пресветлого… Она вошла первой, затем я и Марк, а за нами гвардейцы, рассыпавшиеся по помещению и блокировавшие окна и ковры, за которыми могли скрываться потайные ходы.
        Личные покои императора заполняли зеркала, ковры и хрусталь. Львиную долю жилого пространства занимала огромная кровать - этакий Тадж-Махал постельной индустрии. На кровати .лежали три голые женщины. Шум, издававшийся гвардейцами, ворвавшимися в покои, не смог нарушить их сон. Вдруг из-под одеял вынырнул мальчишка лет тринадцати с налысо обритой головой и вытатуированным на лбу цветком. Мальчишка был абсолютно наг, что его нисколько не смущало. Он властно вскинул руку и вскричал:
        - Как посмели вы врываться в наши покои?! Да ждет вас проклятие за эту наглость?! Вы будете казнены!
        Договорить он не успел. Седовласая направила ему в грудь дуло автомата и дернула курок. Мальчишка удивленно и жалобно ойкнул, получив порцию свинца в живот.
        - Мы свободны! - вскричала радарами, наблюдая, как падает на ковер мертвое тело бывшего, императора.
        Крысобой посмотрел на меня. Кляцман, поминаемый всеми и каждым, оказался избалованным высокомерным ребенком, который не заслуживал смерти, - может быть, хорошей порки и пожизненной должности садовника в императорских садах, но никак не подлого убийства… Ну, да Кляцмана все равно не воскресить, а конфликтовать с радарами, когда от нее зависело, спасем мы Ренату или нет, я не собирался. Потому что любил Музыкантскую гораздо больше, чем высокие идеалы.
        - Не хотел бы я войти в анналы, как участник этого действа! - шепнул мне сквозь зубы Марк, пользуясь тем, что на нас никто не обращает внимания.
        Седовласая связывалась по мобильному с Мастерами, готовясь к предстоящей пресс-конференции, на которой Домен должен был узнать о случившемся в стране. Гвардейцы стояли неподвижно. Голые девушки начинали просыпаться. Кажется, они были ужасно пьяны
        ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
        Мне нельзя на волю - не имею права,
        Можно лишь - от двери до стены.
        Мне нельзя налево, мне нельзя направо -
        Можно только неба кусок, можно только сны.
        В. Высоцкий
        Я видел черное небо и густую хлопьеобразную сажу, покрывавшую его. Небо было величественным, но казалось твердым, точно замерзший в морозильнике торт с шоколадом и печеньем. Оно имело стены со всех четырех сторон. Они поддерживали твердый свод, изъеденный кратерами и туннелями, выводящими наружу. Я знал, что за пределами неба - иная картина: огромное пространство, заполненное воздухом и газом.
        Я находился в мире Тверди, где землю покрывал защитный доспех скал, внутри которого обитали люди, продолбившие туннели и пещеры размером с современный мегаполис. Только мир этот был пустынен, точно Гоби или Сахара. Ни одной живой души!.. Скоро здесь должны были появиться колонисты. Они прилетят на звездолетах-левиафанах, освоят негостеприимную планету и забудут через несколько поколений о своем внескальном прошлом.
        Но это будет потом…
        Я же был уже здесь - огромный, как стоэтажный небоскреб. Я стоял внутри скал, мог, подняв руку, коснуться каменного потолка. Я ощущал, что твердь проснулась внутри меня. Я был самой планетой, чувствовал все ее токи. Подземные реки, озера и моря составляли мою кровь. Деревья, что росли внутри скал, были моими мышцами и легкими. Я был самой Твердью…
        Я медленно пошел вперед, и скалы расступались передо мной. Вышел на берег большого озера - противоположный берег его терялся за горизонтом. Остановился на берегу, вдохнул свежий, наполненный влагой воздух, наблюдая, как пенятся воды в центре озера. Я ожидал того, кто явится из вод. Я думал, что это будет чудовище - огромный дракон, пышущий пламенем, или переживший смерть своих сородичей динозавр. Но когда воды расступились, из глубины поднялось гигантское зеркало и коснулось верхним краем каменного потолка.
        Большое зеркало… Огромное… В нем отражался я сам.
        Я улыбнулся сам себе, подмигнул и спросил:
        - Зачем ты здесь? Отражение ответило:
        - Я здесь, чтобы ты знал…
        Я понял, что это зеркало есть какая-то часть меня. Что-то, находящееся внутри и управляющее моей новой жизнью. Зеркало - программа, заложенная в меня извне. Но что же мне уготовано?..
        Я понимал, зачем пришел на эту планету. Я должен был найти Библиотеку Первопришедших - артефакт, оставленный цивилизацией Джантшун для воскресших потомков. Я знал, что было в Библиотеке. Я понимал, что без нее Себастьян Гоевин не осмелится начать войну с Землей за обладание Галактикой. Кроме того, чувствовал: в Библиотеке скрыто что-то еще, не имеющее никакого отношения к технологиям и ДНК джантшун, но чрезвычайно важное для понимания грядущей войны, ее причин и последствий.
        Я опустился на берег озера, посмотрел в зеркало и спросил:
        - Где?
        Зеркало ответило мне молчанием.
        Я повторил:
        - Где находится Библиотека?
        Мое отражение в зеркале, которое продолжало стоять, обратилось ко мне:
        - Зачем ты ищешь Библиотеку?
        Я не мог ответить на этот вопрос.
        - А ты не задумывался, Ларс Русс, наследный принц Скан Джун Таш, что Библиотека может быть вымыслом, мифом, программой, встроенной в казюдого семилетнего джантшун, проведшего миллионы лет на Планете-Мавзолее и воскресшего в другом мире? Почему ты так уверен, что Библиотека существует?
        Я задумался. Распался на мириады песчинок, каждая из которых углубилась во Вселенную, пытаясь найти следы, артефакта Джантшун, спрятанного много миллионов лет назад. Но нигде я не обнаружил и намека на Библиотеку.
        - Она должна быть! - вскричал я.
        - Почему ты и твое альтер-эго с таким упорством цепляетесь за эту древнюю легенду?
        Мое отражение говорило насмешливо. Оно потешалось надо мной, выплевывало слова, точно ребенок дразнилку, но я не обращал на это внимания. Для меня была важна только информация.
        - Кого ты называешь моим альтер-эго? - спросил я.
        - Конечно, Себастьяна Гоевина, или как там его зовут по-настоящему… Он - твоя полная противоположность. Ты помнишь, чьим сыном был Гоевин? Или твоя память прячет такие нюансы?
        Я в зеркале зловеще улыбнулся и упал на песчаный берег…
        Я реальный, если то мое ощущение можно было назвать реальностью, углубился в воспоминания. Но как только попытался вызвать образ Себастьяна Гоевина из памяти, чтобы ответить на вопрос своего отражения, сразу натолкнулся на плотную глухую стену, в которой не было просвета. Я почувствовал, что в этой стене есть дверь, только она замурована. Напряг зрение и даже увидел свежие кирпичи. Но как ни старался разбить их, все усилия были тщетны.
        Я сдался… Отступил…
        - Не помню ничего. Я не помню, кто такой Себастьян Гоевин и чьим сыном он был. Разве это важно?
        - Смотря для кого… - Отражение печально улыбнулось. - Для твоего друга Марка это абсолютно неважно, а вот для тебя самого…
        Я смерил зеркало оценивающим взглядом, поднял с песка камешек и запустил им в сторону отражения. Камень не долетел и упал в воду.
        - Почему же вам так нравится эта идея Библиотеки? - продолжило отражение. - Вы оба пытаетесь заручиться ее поддержкой, проникнуть в тайны нечеловеческих технологий и обзавестись собственной маленькой армией клонов. Вы страдаете манией величия. Вам кажется, что личная армия придаст вам значимости и силы? Вы сразу почувствуете себя важными и величественными? А? Ларс Русс, Скан Джун Таш, ответь мне на этот вопрос! Ты молчишь… Потому что тебе нечего сказать. А ведь только представь, что твоя идея фикс о Библиотеке - не более чем блеф, придуманный миллионы лет назад в той твоей короткой семилетней жизни. Блеф, сочиненный вашими родителями, чтобы помочь вам родиться на свет, продвигаться по социальной лестнице, достигнуть значимого положения в обществе, чтобы, наконец, помочь вам начать войну с человечеством, а?! Обидно же, когда твое собственное произведение выжило тебя из твоего дома и наслаждается всем тем, что тебе досталось потом и кровью!
        - О чем ты? - Я насторожился.
        Но отражение не обращало на меня внимания. Оно продолжало размышлять вслух:
        - Сама мысль о Библиотеке - о тайном оружии, которое при желании и напряжении всех сил спасшихся попадет вам в руки, - будет согревать и вести к победе. Достаточно одной только мысли! И ничего более! Одна эта мысль придает вам уверенности! Кто вы без нее? Горстка самоуверенных сирот - не более!
        Отражение зашлось в смехе.
        Я почувствовал, как волна раздражения поднимается из глубины души, заполняет мироздание, перерастает в цунами и захлестывает берег, на котором я сижу. Пена захлестывает зеркало. Цунами слизывает меня с берега, и я падаю на дно озера, которое вовсе и не озеро, а межзвездное пространство, вакуум, служащий мостом между миллиардами живых миров, мертвых планет и раскаленных солнц…
        Я понесся с устрашающей силой. Я был быстрее света, но не собирался уйти в прыжок. Для этого путешествия я использовал иные принципы. Я стал повелителем скорости и пространства!
        Вскоре мое движение стало замедляться. И дивный, умопомрачительный полет превратился в падение. Я падал на планету. Я не видел ее, но чувствовал, что она рядом. На время я ослеп, а когда зрение вернулось ко мне, обнаружил, что стою на берегу моря. МОРЯ, которое было знакомо мне. Я стоял на берегу Живого Моря, во время бодрствования, когда оно было голодно, посылавшего в окружающее пространство ЗОВ. Хищное Море, с которым меня познакомил мой учитель. И теперь я вспомнил, что он мне сказал в заключение:
        - …помни, Джун, в этом море сокрыто наше сокровище - наша Библиотека.
        Планета Учителя - вот как называлось это место!
        Так же внезапно я понял, что не мог разговаривать с учителем на берегу, поскольку в возрасте семи лет в бессознательном состоянии был помещен на Планету-Мавзолей, что и позволило мне шагнуть через эры.
        Но если не я, то кто разговаривал с учителем, кто носил имя Скан Джун Таш?.. Я не знал ответа на последний вопрос, зато теперь я знал, где скрыта Библиотека Первопришедших.
        Я воспарил над Живым Морем. Я почувствовал ЗОВ, который оно источало. И я поддался на ЗОВ. Ринулся с высоты в пучину! Пробил толщу вод! И неожиданно для самого себя оказался несъедобен! Море не стало меня есть…
        Я погружался в пучину - все ниже и ниже, все глубже и глубже. И увидел Библиотеку
        - огромное сооружение, раскинувшееся на дне Моря. Его покрывал купол, над которым было еще несколько километров грунтовой толщи… Я сумел пробиться сквозь эту толщу и разомкнуть купол!
        Я почувствовал, как непреодолимая сила подняла меня вверх. Я возвращался. Проделывал обратный путь, словно просматривал задом наперед галоизображение. И вновь оказался на берегу озера перед гигантским зеркалом, царапавшим скальный потолок. Мое отражение больше не смотрело на меня с насмешкой - оно было испугано.
        Я поднялся с песка, торжествующе усмехаясь. Сжал кулаки и нанес незримый удар. Я распростер руки вперед, направив их на свое отражение. И зеркало пошло трещинами. Мое отражение стало уменьшаться, пытаясь скрыться в уцелевшей части, но трещины настигали его. Наконец одна из них проползла через руку отражения, и оттуда хлынула густая кровь. Другая трещина прочертила полосу на груди зеркального «я», и оно зашлось беззвучным криком.
        Зеркало лопнуло. Вместе с ним рассыпались моя неуверенность в собственных силах и сомнения в правильности избранного пути. С зеркалом ушла моя слабость…
        Я знал, где спрятана Библиотека Первопришедших…
        Я - Скан Джун Таш, наследный принц Джантшун…
        Я - Ларс Русс, полномочный Диктатор Земли…
        Я рожден быть опасным…
        Я рожден быть свободным…
        Война на пороге моем…
        ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
        Существует достаточно света для тех, кто хочет видеть, и достаточно мрака для тех, кто не хочет.
        Б. Паскаль
        Я проснулся в кабине трясущегося по неровной дороге автомобиля. Раскрыл глаза и, осмотревшись по сторонам, обнаружил, что в кабине помимо меня находятся Марк Крысобой и Таракан - так величали аборигена, посланного с нами седовласой в качестве проводника. Он должен был провести нас тайными тропами через границу двух Доменов, помочь освоиться на территории вражеского государства, а также найти и спасти наших товарищей.
        После успешно осуществленного переворота, в ходе которого был убит пресветлый Кляцман, седовласая радарами пребывала на вершине блаженства. Она тут же выделила нам проводника - странного паренька по кличке Таракан, велела снабдить всем необходимым и предоставила транспорт, несмотря на возражения, выдвинутые Мастером Первого Ранга, Хранителем транспорта и транспортных технологий Утром следующего дня мы покинули столицу Домена Крата и устремились по горной дороге в строну опустившегося на поверхность Тверди «Подсолнуха».
        Я закрыл глаза и погрузился в размышления. Было о чем задуматься. Видения, длительное время не посещавшие меня, вернулись. И принесли важные сведения: я знал теперь, где находится Библиотека…
        Вопрос в том, узнал ли об этом и Гоевин? Когда я был на берегу Живого Моря, за нами охотились корабли Предтеч. Я сам навел наемников Джантшун на верный след. Воспользовались они им или нет?
        Волновало меня также и другое. Откуда берутся мои видения? Что это? Работающая во мне программа? Но кем она запущена? Мои воспоминания? Быть того не может! Мне было только семь лет, и я не мог пережить все то, что видел. Не мог посетить планету Живого Моря с учителем, не мог командовать звездным кораблем, не мог сражаться и жить полноценной жизнью взрослого человека… Кто же, в таком случае, смоделировал мои воспоминания? Каких целей добивался?
        Ответов я не знал, но теперь понимал, что если они есть, то выйду на них я случайно. Поэтому напрягаться не стал. Потянулся и поднялся с заднего кресла, которое мне заботливо уступил Марк.
        - Проснулся? А скажи, друг, обязательно так истошно орать во сне? Ты нам новобранца испугал по самое нехорошо! Он же теперь направление потеряет и заведет нас, как Сусанин, в глухомань.
        Кто такой Сусанин, я не ведал. Мог лишь догадываться, что персонаж русского фольклора - судя по фамилии. Но то, что я кричал во сне, было для меня неожиданностью.
        - Скоро до границы? - спросил я.
        - Минут сорок. Если, конечно, поторопиться, - отозвался Таракан.
        - Уж ты, брат, поторопись. Нам ведь, понимаешь, некогда круиз устраивать!
        Ободренный Таракан прибавил газу, отчего амплитуда подбрасывания вверх пассажиров увеличилась.
        Автомобиль несся по каменному туннелю, который напоминал огромную трубу, рассчитанную на движение в обе стороны. Пока навстречу нам не попалось ни одного авто. Видимо, в связи со случившимся переворотом люди выжидали. Что им в городе делать, когда непонятно, чем все закончится?..
        Я вынул из кармана сканер и взглянул на экран. До точки назначения осталось совсем немного. Несколько километров. Радарами перед отправкой сказала: «Хорошо, что ваших друзей у нашей границы выкинуло, а не на противоположной стороне чужой страны»… Вот уж воистину хорошо! Стремительное выдвижение к точке, спасательная операция и - домой!.. Дело-то, если вдуматься, шуточное.
        До границы с Доменом Броуди, если верить прибору, оставалось с километр. Я спрятал сканер в карман, облегченно откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и почувствовал, как автомобиль подбросило вверх. Звук появился потом: откуда-то из-под земли шел ошеломляющий грохот. Внезапно сделалось горячо и запахло дымом. Потом прорезались истошный вопль Таракана и отборный мат Крысобоя.
        Я распахнул глаза и первое, что увидел, - языки пламени, лижущие водительское сиденье. Крысобой отчаянно пытался выпихнуть из машины окаменевшего Таракана, но на того напал столбняк. Руки крепко обхватили руль и словно бы примерзли. Расставаться с драгоценной баранкой он явно не собирался. А жар нарастал.
        Я вынырнул на воздух. От притока кислорода через открытую дверь пламя занялось сильнее. Марк наконец справился с Тараканом, выпихнул его наружу и сам покинул раскаленную сковороду авто.
        Камень под моими ногами дробили пули. Они летели откуда-то сверху, но я никак не мог понять откуда. Таракан с Крысобоем укрылись за горящей машиной и не казали носа. Судя по всему, пули их не доставали, а то были бы они такими спокойными! Значит, огонь вели с моей стороны.
        Я извернулся в воздухе, протиснулся между двумя потоками пуль, упал на камень, откатился в сторону и, вскинув «Шершень» вверх, дал очередь, пытаясь сориентироваться на местности. Заодно увидел цель: открытая скальная площадка козырьком нависала над дорогой. Таракан рассказывал (я слушал его, пока не заснул), что эти площадки приспособлены местными сотрудниками дорожной полиции для несения вахты. Перенес огонь на нее, и атаковавший нас человек поспешил спрятаться. Лавина огня накрыла его, не давая ответить. Но долго так контролировать ситуацию я не мог - рано или поздно выпустил бы наглеца из ловушки. Требовалась поддержка. Я хотел было обернуться к горящему автомобилю и бросить пару реплик ругательного характера в адрес Марка, однако Крысобой и сам все сообразил. Он вынырнул из укрытия и обрушил мощь своего «Шершня» в то место, где укрылся наш террорист.
        Я прекратил стрельбу и, вскочив на ноги, осмотрелся. Неужели господа полицейские попадали на эту площадку исключительно изнутри горы? Должен же быть спуск на дорогу! Да вот же он… Похоже, в полицию Подгорного Мира служить идут одни скалолазы: аккуратные ступеньки, вырубленные в почти отвесной тверди, поднимались к площадке.
        Забраться наверх?..
        Да вряд ли налетчик все еще там. На его месте я бы поспешил скрыться. Стало быть, ползать за ним смысла нет, а вот зачистить гору на всякий непредвиденный случай стоит!
        Я снял с пояса гранату, зарядил ею второе дуло «Шершня», взял чуть с упреждением и дал залп. Граната навесом залетела на площадку. В следующую секунду раздался взрыв, каменный уступ пошел трещинами и рухнул вниз. Я едва успел увернуться от огромного обломка. Крысобоя глыбы миновали. А вот горящее авто подверглось камнепаду. В несколько секунд пламя было потушено, но от машины осталась лишь груда мятого железа.
        Среди каменной груды я узрел сломанную человеческую руку. Значит, стрелок уйти не сумел. Выжить после такого падения, конечно, он не мог никак.
        - Что это было? - спросил Крысобой.
        - Думаю, резонно твой вопрос задать нашему компаньону! - поделился я мыслью. И мы отправились на поиски Таракана.
        Он лежал с закрытыми глазами за расплющенным автомобилем, придавленный булыжником. Мы с Марком сдвинули камень в сторону и освободили Таракана. Я сел возле него, и Крысобой примостился рядом.
        - Как думаешь, он жив? - спросил меня Марк.
        - Он должен быть жив, иначе я его убью! - зло процедил я сквозь зубы.
        - Так что же это было? - поинтересовался Марк.
        - Нас кто-то пытался убить. Весь вопрос - кто?
        - И кто?
        - Версий может быть много. Мне кажется, самая правдоподобная - убить нас приказала седовласая.
        - Зачем ей наша смерть? - удивился Марк.
        - Как зачем? Сильные чужаки были нужны ей, чтобы помочь свергнуть императора и самой взойти на престол. Цель достигнута. Чужаки больше не нужны. Мавр сделал дело
        - может быть свободен! К тому же, вполне возможно, радарами влезла в долги к нашим предшественникам. Они могли проспонсировать ей переворот. А когда дело выгорело, скажи, кому хочется расстаться с мошной? Проще убрать эмиссаров и сделать вид, что они затерялись где-то в космосе.
        Марк молчал, обдумывая услышанное. Застонал Таракан и разлепил покрытые сажей глаза.
        - С пробуждением! - зло приветствовал его Крысобой.
        Но проводник его не понял. Все-таки они разговаривали на разных языках.
        - Что произошло? - поинтересовался Таракан слабым голосом. И взвыл, попытавшись сесть: все его тело было покрыто ожогами.
        - Кто-то решил, что мы лишние в этом мире, - пояснил я. - А вот скажи, ты кому-нибудь говорил, каким путем мы поедем?
        - Никому! - бойко ответил Таракан. - Только радарами. А так - никому.
        - Значит, все-таки седовласая… - задумчиво произнес я, косясь на Крысобоя.
        - Как бы она наш «Арго» не пожгла! - вздохнул Марк.
        - Не станет. Мало того, когда мы вернемся, если, конечно, вернемся, сделает вид, что ничего не знает. Ей себя светить невыгодно… Как пробираться-то будем, Сусанин?
        - спросил я у нашего проводника.
        Таракан обиделся и потребовал его не оскорблять.
        - Есть у меня одна тропка горная, - обнадежил нас Таракан. - Аккурат к тому месту границы, что назначено, и выйдем.
        - А ты о том, куда идем, седой докладывал? - спросил я.
        - Кому? - не понял Таракан. Пришлось разъяснить.
        - Конечно! Она интересовалась каждым нашим шагом. Говорила, что вы - очень дорогие гости!
        - Значит, поведешь другим маршрутом. Первоначальный - засвечен.
        Таракан все понял с полуслова, и я перевел Крысобою свои опасения:
        - Ждут нас на границе. Нам бы только ее перейти… Но, чувствую, горячо будет. Но другого пути нет.
        ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
        Ни одно общество не может быть хуже, чем люди, из которых оно состоит.
        В. Швебель
        К границе с Доменом Броуди помимо транспортных трасс вели также пешеходные тропы, о которых знали немногие. Таракан, на наше счастье, был одним из таких знатоков. Он нисколько не отчаялся, увидев погибший автомобиль, и пообещал, что с опозданием в полтора часа мы все-таки попадем на вражескую территорию. Я заметил, что идти по транспортному туннелю опасно, поскольку те, кому вздумалось подослать к нам убийцу, узнав, что цель не достигнута, запросто могут повторить атаку. Но Таракан твердо пообещал, что поведет нас тайными тропами… Опять отчего-то вспомнился фольклорный Сусанин и его подвиг.
        Метров двести мы прошли все-таки по транспортному туннелю. Лишь когда он раздвоился, свернули вправо и, пройдя еще немного, остановились. Таракан что-то выискивал по сторонам и наконец нашел. Он приблизился к стене, приложил ладонь к невидимой глазу шероховатости, покрытой подвальной плесенью, и в глубине скалы раздалось урчание механизмов. От Таракана верх побежала цепочка ступенек, которая выводила на уровень трехэтажного дома, где образовался провал пещеры.
        Я выругался… Посмотрел… Подумал и снова в сердцах выругался.
        Крысобой обеспокоился и спросил у меня, по какому случаю я так злобствую. Объяснил… Марк выпучил глаза и зло сказал:
        - У них тут, похоже, из всех скалолазов делают!
        - Не знаю, как насчет всех, а вот из нас точно собираются! - уточнил я.
        Ворчать, конечно, можно хоть до приезда спецкоманды по устранению чужаков под руководством седовласой радарами, но идти-то все равно надо!..
        Первым пополз я. За мной подъем начал Крысобой. Замыкал группу Таракан, попросивший в пещере ждать его и никуда не двигаться.
        - А мы как раз по девочкам собирались! - огрызнулся Крысобой, когда я перевел ему слова проводника.
        Подниматься было тяжело… Цепляешься наугад за выемку в стене, переставляешь ногу на следующую ступеньку, подтягиваешь туловище, ставишь вторую ногу рядом, вновь цепляешься наугад…
        Ободрав руки о камень, я с трудом добрался до пещеры и помог Крысобою. Таракан - абориген: у него и без нашей помощи все получится.
        В пещере начинался длинный туннель. Таракан погладил камень, и на месте проема выросла стена. Мы погрузились во мрак, который через десять секунд рассеялся, когда включилось автономное освещение. Таракан указал рукой вперед и скомандовал:
        - Пошли!
        Что ж, пошли…
        Путь занял несколько часов. На время я не смотрел принципиально - чтобы не расстраиваться. Таракан всю дорогу ворчал по поводу движения в обход, прозрачно намекая, что через ближайший лаз было бы куда быстрее пересечь границу. Но я продолжал настаивать на своем и требовал миновать границу в малоизвестном месте.
        Спустя некоторое время я почувствовал первые признаки голода. Судя по выражению лица Крысобоя, он тоже не отказался бы перекусить, но все наши запасы сгорели в автомобиле или были завалены обломками. Единственное, что я мог предложить личному составу, - инъекцию витаминов и питательных веществ. Но колоть себя, Марка или Таракана не очень-то хотелось. По глазам Крысобоя я видел, что он мое решение о воздержании поддерживает…
        Граница показалась неожиданно. Никаких тебе замкнутых периметров, часовых с автоматами и розыскными собаками… Сплошная стена с двумя лазами. Первый вел к контрольно-пропускному пункту, где дежурили пограничники Домена, второй - обходной: дорожка для контрабандистов, имевшая множество ответвлений, комнат, схронов и даже рельсы для прохождения грузовых вагонов.
        Скоро мы узрели два покосившихся пограничных столба с табличкой: «Домен Броуди. Заходи всяк проходящий». Не преминули воспользоваться приглашением и пересекли незримую черту.
        - У вас всегда так… нестрого? - спросил я, подобрав точное слово.
        - Только там, где место нужное. А так - без документов границу не пройти… Тут наша еще территория. По бумагам-то здесь находится скала. Монолит. А в реале - мы тут шмыгаем! - пояснил Таракан.
        Мы удалились от границы километра на два. Туннель был все так же уныло однообразен. Ровный каменный свод над головой… Выщербленный булыжник под ногами… Справа - рельсовый путь для грузов…
        - Внимание, господа, впереди нас ждет небольшое приключение! - заявил Таракан, останавливаясь.
        - Что ты имеешь в виду? - насторожился я.
        - Мы легализовываемся.
        - Не понял?
        - Выходим на транспортный тракт Броуди. Точка, что вы указали, находится за городком Лисбон. Это маленькая приграничная дыра. Нам нужно ее обогнуть, и прибудем на место. Так что готовьтесь к встрече с людьми, а то совсем одичали…
        Хороша перспектива! Представляю, как мы сейчас выглядим: двое до зубов вооруженных чужаков на территории суверенного государства! Это грозило международным конфликтом. Нас могли принять минимум за диверсантов!
        - Похоже, у нас опять хвост нарисовался! - внезапно заявил Крысобой.
        Я приказал Таракану остановиться и обернулся к Марку:
        - Почему ты так решил?
        - Объяснить не могу. Но лучше доверься мне! - предложил Марк.
        - Здесь есть, где укрыться? - спросил я Таракана.
        - А что произошло? - спросил он. Я объяснил.
        - Это, наверное, свои. Ребята-контрабандисты. Их можно не опасаться. Наоборот, нам бы к их каравану прибиться. Уж тогда точно никто не спросит, почему вы выглядите как штурмовой десант.
        - Береженого и космос оберегает! - поделился я мудрой мыслью.
        Таракан был вынужден со мной согласиться.
        Он подошел к стене, пригляделся и что-то высмотрел, недоступное моему взору. Коснулся ладонью камня, и дверь, до сего момента незаметная, открылась.
        - Им об этом тайнике известно? - спросил я.
        - Конечно, но не будут же они каждую дырку рассматривать, - сказал Таракан. - Таких схронов по тракту сотни! Для тех, кто в дороге устал и надумал передохнуть.
        Мы вошли в комнату. Таракан закрыл за нами дверь. Включился свет.
        - А есть возможность за дорогой понаблюдать - преследует нас кто-нибудь или нет? - спросил я.
        - Без проблем…
        Таракан коснулся стены, и в камне образовалось окно с панорамным видом дороги. Несколько минут мы провели в молчаливом наблюдении. Ничего. Пустынный тракт. Никто никуда не спешил…
        И вдруг все изменилось. Откуда-то из глубины скалы покатился гул. На рельсах появился фургон, двигавшийся со скоростью человеческого шага. Его сопровождала группа людей - человек пятнадцать, вооруженных автоматами, с черными повязками на лбах, в грязных джинсовых куртках с белыми разводами.
        - Ты знаешь их? - строго спросил я.
        - Конечно! Это бригада Трезубца! - обрадовался Таракан. - Мы с ними работали. Ребята нормальные. Думаю, в положение вникнут и помогут. Так что нам с ними по пути.
        - Договориться сможешь? - спросил я.
        - Я же говорю: Трезубец - мужик нормальный. Договоримся!
        Таракан открыл проход и вышел. Мы с Марком укрылись за его спиной. Это нас и спасло.
        Таракан вскинул руки и закричал, привлекая внимание уже прошедших людей:
        - Мужики, свои! Мужики, свои! Разговор есть!
        Контрабандисты остановились, обернулись, ожесточенно заговорили на пониженных тонах. Ничего было не разобрать - лишь отдельные слова. Говорили о нас.
        - Таракан, ты, что ли?! - пробасил бородатый мужик, что шел первым.
        - Я, Трезубец, я! - подтвердил Таракан.
        - В проводники нанялся? - спросил Трезубец.
        - Да. Веду. Не поможешь?
        Трезубец не ответил. Фургон замедлился и со скрежетом остановился. Я почувствовал опасность. Посмотрел на Марка - он все понял.
        Дверцы распахнулись, и показались десантники в форме Домена Крата с автоматами наперевес. Они церемониться не стали и сразу открыли огонь. Первый их залп принял на себя Таракан. С развороченной грудью он упал на камень и засучил ногами.
        Крысобой рухнул в сторону, вскидывая автомат и открывая огонь. Я же пошел в атаку, намереваясь затеряться среди контрабандистов, которые явно способствовали гвардейцам в нашей поимке. В два прыжка я оказался среди растерявшихся воинов Трезубца и превратился в мельницу. Я крушил и терзал, дробил прикладом автомата головы и ломал руки! А Марк прикрывал мой тыл.
        Мне хватило десяти минут, чтобы отомстить за предательство. Вскоре из вольной братии контрабандистов целым и невредимым остался один Трезубец. Его былой уверенности и след простыл. Он схватился за ружье, попытался направить его на меня, но получил удар в живот. Ухватившись за дуло ружья, я вырвал его и зашвырнул в сторону десантников, которых сдерживал Крысобой.
        Марк трудился на славу! Весь отряд поимщиков спрятался за изрешеченными стенками фургона. Лишь кто высовывался - оставался покалеченным или погибал.
        Таракана мы потеряли, значит, должны были найти другого проводника. Выбора у меня не было. Короткий взмах - и приклад автомата состыковался с лицом Трезубца. Он плавно опустился на камни. А я, освободившись, переключил внимание на десантников.
        Разбег… Бросаю свое тело вперед и в полете разворачиваюсь в боевое положение. Залетаю за вагон и вижу четко группу солдат, которые проводят походное совещание по вопросу, как справиться с двумя бойцами, по силе их превосходящими? Завидев меня, они приходят в ужас, но ничего сделать не успевают. Слишком медленно… Они двигаются слишком медленно.
        Я давлю на курок. Автомат дергается в руках. Падаю на живот, окатываюсь в сторону, не прекращая стрельбу. Пули рвут человеческую плоть. Истошные крики смерти… Через несколько минут все было кончено.
        Я поднялся с каменного пола, распрямился и направился к Марку.
        - А с этим что делать? -"спросил он, кивая на неподвижного Трезубца.
        - Пусть живет, - равнодушно кивнул я.
        - А зачем? - удивился Марк.
        - У нас же нет проводника! - Я указал на мертвого Таракана. - Этот его заменит, а заодно и просветит, с чего бы это честные контрабандисты стали вдруг якшаться с гвардейцами!
        Из Трезубца проводник был что надо. Молчаливый, точный, как система наведения ракет ближнего боя, покладистый. Он, видно, постоянно помнил, как я в одиночку в рукопашной его ребят растанцовывал. Грозные контрабандисты - гроза пограничников и одиноких путников - в паре со мной за барышень шли, которые собственной воли не имеют и гнутся в руках мужчины, точно глина в ладонях скульптора.
        Мы без помех выбрались на транспортное полотно, по которому скользили грузовые и легковые автомобили, и зашагали в сторону города.
        - Скажи, проводник, наш внешний вид подозрений у аборигенов не вызовет? - спросил я Трезубца.
        Тот окинул меня и Крысобоя скептическим взглядом и ответил:
        - Я бы избавился на вашем месте от этого… - Он непочтительно ткнул пальцем в
«Шершни», которые висели на наших с Марком плечах. - На местное оружие не похоже. Сразу чужое чувствуется. Я бы оставил только пистолеты. Но мне ведь ничего в назначенной точке делать не надо… Что до подозрений - вы их не вызовете, поскольку вооруженные до зубов люди в Домене Броуди встречаются на каждом шагу. Тут разрешено ношение огнестрельного оружия. К тому же здешние общество отличается от Домена Крата. Все лица мужского пола служат крупным семейным кланам. Каждый клан имеет право на собственную армию. Так что подозрений вы не вызовете, а вот внимание к себе привлечете, поскольку у вас нет нашивок принадлежности к какой-нибудь группировке.
        Излишне бдительные заинтересуются, но под общий шумок пройдем без проблем…
        Преодолев пару километров по транспортному полотну. Трезубец внезапно остановился и вышел на дорогу - прямо под колеса несущемуся в город грузовику.
        - Он что, камикадзе? - спросил у меня Крысобой.
        - А я почем знаю? Казался нормальным. Грузовик, летевший на Трезубца, притормозил и остановился перед новообращенным гидом. Дверца открылась, и из кабины выглянул недовольный водитель.
        - Чего тебе? Совсем борзой - под колеса лезть?! А вот задавил бы тебя, а?!
        Трезубец вытащил из кармана бумажник, достал две купюры и показал их водиле.
        - Нам нужно к аэродрому в Крыльях, - сказал он.
        - Мне, вообще-то, не по пути, - замялся парень, но тут же нашелся: - А, двадцать броуди влево - не крюк! Лезьте в кузов.
        Трезубец обернулся к нам, чувствуя, как его спину буравят дула молчаливых до поры до времени автоматов. Он знал, что в любой момент автоматы готовы открыть прицельный огонь в его спину - если он вздумает шутить с нами.
        - Мужики, тут нам помощь предлагают! - доложил Трезубец.
        От помощи отказываться мы не стали. Забрались в пустой кузов вместе с Трезубцем. Кузов - идеальное место! Подальше от любопытных глаз, чтобы не было лишних вопросов.
        Всю дорогу Трезубец молчал и хмурился. По лицу я читал все его тягостные мысли. Грустил наш доблестный контрабандист по потерянным боевым товарищам, а также волновался за свой авторитет, который после пленения мог изрядно пошатнуться…
        Дорога заняла несколько часов. Без проблем мы миновали город, обогнув его по кольцевому шоссе, и выбрались на прямую дорогу, которая должна была привести нас к точке посадки «Подсолнуха». Водитель молчал и поднимать стекло, разделяющее кабину и кузов, не торопился: то ли так дорогой увлекся, то ли справедливо посчитал, что совать свой нос в чужие дела не следует…
        Трезубец разлегся на деревянных нарах, подложил под голову руки и, казалось, заснул. Марк последовал его примеру.
        Я разобрал «Шершень», проверил смазку, наличие патронов в рабочей обойме и количество полных обойм на поясе. Осмотром остался доволен. Половина запаса, с которым я покинул «Арго», была цела, значит, разобраться с Ираклием Пай Давыдовым есть чем. Положив автомат на колени, я смежил глаза и заснул.

…Высокие купола и шпили, розеточные окна и колоннады, площади, устеленные стилизованным булыжником… В воздухе парят птицы… Двойное солнце: багрово-красное, распухшее от старости и важности, и белая, расплывающаяся в световое пятно карлица
        - неспешно шествуют над старым городом…
        Город стар неимоверно… Он возник несколько десятков тысяч лет назад и с тех пор много раз перестраивался, теряя какие-то черты, но сохраняя память о былом…
        Город давно стал столицей. Он принимал гостей со звезд. Правительственные делегации со всех концов Галактики слетались сюда. Здесь проходили межпланетные конференции, международные саммиты и встречи глав отдельных стран…
        Город был наполнен шумом повседневной жизни. Летали легкие флаеры, скользили автомобили, шествовали по тротуарам пешеходы…
        - …Вы слышали, глубокоуважаемый, провинция Крап-ла-драт объявила о своем выходе из империи?
        - Куда катится этот мир!..
        Мне навстречу шли двое. Один - высокий, мускулистый мужчина в белых одеяниях и с русыми длинными волосами, скрепленными обручем. Подле него шагал, опираясь нарезной посох, низенький старик с лысой головой, но с ясными зелеными глазами.
        - Я чувствую, что империя медленно загибается. У нее осталось мало времени. Рука Императора слишком слаба, чтобы контролировать многочисленные провинции. Руководители на местах этим пользуются. Вот и еще одна территория вышла из повиновения - уже восьмая за последнюю неделю! Империя рассыпается! - ворчал русоволосый.
        - Боюсь, что это только половина проблемы. Вторая половина - облако, которое медленно выжимает нас из одной звездной системы в другую… - проскрипел старик. Его голос напоминал треск сухих сучьев в озорном костре.
        - Ты имеешь в виду звездную эрозию? - печально спросил русоволосый.
        - Конечно ее! Она - проклятие Джантшун! Поговаривают, что эрозия - дело рук драгое.
        - Вы серьезно ? - спросил молодой.
        - Не знаю… Я в эти сказки не верю. Но ведь раньше гибель нашей прародины также считалось сказкой, однако теперь очевидно, что это полная правда! Похоже, мы обречены. Наша цивилизация достигла пика своего развития. Дальше - спад или гибель.
        - А вы слышали о том, что несколько десятков лет назад наш прежний Император Скан Джун Таш создал Планету-Мавзолей? - осторожно спросим русоволосый.
        - Еще одна легенда? - усомнился старик.
        - Не думаю. Говорили, что информация была засекречена, а после смерти Императора ее обнародовали. Еще говорили, что помимо Планеты-Мавзолея, где усыплены семь юношей-посланцев, Император создал засекреченную Библиотеку - что-то похожее на банк ДНК нашей расы и описание технологий, которые нам удалось создать.
        - Да бред… - засомневался старик. - Это что же за Библиотека такая?.. В Мавзолей я еще могу поверить. Ну, захотелось знати нашей, чтобы сынки их пережили и показали грядущему, что была-де такая раса Джантшун, а вот Библиотека… Нас же, почитай, только на Джантшун миллиардов сто! А по Галактике сколько?.. Если все ДНК законсервировать, что же за сооружение построить надо!
        - ДНК - микроскопических размеров штуковина! - возразил русоволосый.
        - А технологии ?
        - В закодированном сжатом виде.
        - Ну, если так… - с сомнением протянул старик. - Надеюсь, голубокровых и желтокровых в эту самую Библиотеку не запихнули?
        - Это вряд ли… Император сам был из краснокровых. Не стал бы он мараться…
        Парочка прошла мимо. Старик задел мою ногу посохом, но даже не обратил на это внимания, точно меня не было. Разговор их продолжился, но я ничего больше не слышал.
        Я любовался городом - древним свидетелем величия расы Джантшун. Он был обречен. Очень скоро звездная эрозия доберется до него и проглотит, точно кашалот стайку криля, даже не заметив того. И мне стало жалко город. Мне стало жалко людей, которых я видел на улицах его. Мне стало жалко цивилизацию…
        Небо превратилось в черную патоку. Облака загустели, обращаясь в желе. Люди хватались за горло, хрипели и кашляли от недостатка кислорода и падали на камни мостовых. Я увидел ребенка, который, оставшись без матери, завыл, словно волк, скалясь на луну, а потом закаркал, точно ворона, и покрылся кровавым потом, выступившим из пор.
        Вот она - агония и смерть цивилизации, которую поглотила звездная эрозия, - страшное оружие, цепной пес расы Драгое. За несколько минут, растянувшихся в вечность, люди исчезли. Превратились в груду гниющего мяса, потом в белеющие кости, а потом и их поглотило время.
        На голой планете, лишенной всего живого, остались лишь камни и брошенный всеми город. Стройный ряд колонн, которые постепенно рушились, крошились, превращаясь в песок, прах. Мраморные дворцы исчезали во времени. Высотные здания, в которых некогда располагались деловые офисы, представительства крупных компаний - все ожидала погибель.
        Но мир продолжал помнить о былом величии. И я мог его вернуть.
        Я мог возродить цивилизацию. В моих руках находились все карты. Я мог возродить нашу расу. Ведь на планете Учителя располагалась Библиотека, в которой хранилась вся информация о Первопришедших. Их мощь и слава, процветание и удача…Ключи от Библиотеки были в моих руках. Я сам был ключом к Библиотеке. Все усилия других выкормышей Мавзолея бессмысленны, как стрельба из артиллерийских орудий по мухам. Потому что истину знал лишь я.
        Я сел на хрупкую, истонченную тысячелетиями мостовую, сжал голову руками и задумался. Я мог возродить свой народ. И все мое существо призывало меня к этому. Но оставались земляне. Они не переживут воскрешение Джантшун. Они сгинут в грядущей войне. Именно их я обещал привести к победе. И я понял…
        Это программа. Задание, записанное в моей голове. Возродиться и перейти на сторону противника, возглавить сопротивление и провалить войну, привести новых властителей Галактики к гибели.
        Ужасно…
        Я - марионетка, которой управляют через миллионы лет…
        Я вел свой народ к возрождению и процветанию…
        Но…
        Я уже был человеком… Я должен был сопротивляться… Как бы мне ни было жалко и горестно, Джантшун - прошлое, а Земля - настоящее и будущее…
        ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
        Я играю в войну
        С теми, кто спит по ночам.
        Играю в войну.
        Эй, как эта игра вам!
        Огонь!
        К. Кинчев
        Автомобиль миновал город, прополз несколько километров по наклонной трассе вверх и выбрался на поверхность скалы. Яркие лучи солнца пробили брезентовый полог и пробудили меня ото сна. Я протер глаза, распрямился и обозрел кузов. Крысобой неподвижно сидел в углу, не сводя напряженного взгляда с Трезубца, который тоже бодрствовал. Сбежать он даже не пытался, хотя у него был шанс. И завладеть оружием не рискнул. Видно, понимал, что для меня хоть вооруженный, хоть невооруженный - просто мишени, которые я могу уничтожить даже голыми руками.
        - Сколько еще ехать? - спросил я.
        - Через несколько минут будем на месте, - доложил Трезубец.
        - Что это за место? Расскажи поподробнее! - потребовал я.
        - Так себе. Гниленькое… - Трезубец сморщился, выражая неприязнь. - Там аэродромчик худой имеется. Гражданский. Проблем со входом на территорию не будет - уже давно реальные люди этим аэродромом не пользуются. Посадку совершают корабли дешевых компаний. Система безопасности на соответствующем уровне.
        - Как работать будем? - спросил Марк, скосив на меня глаза.
        - К «Подсолнуху» пойду я один. Ты останешься с водилой и нашим проводником. Смотри, чтобы никто не смылся. «Шершень» оставлю тебе - я и так справлюсь. Для надежности мы с Трезубцем одежкой махнемся. На месте осмотрюсь. Вряд ли Рената с Давыдовым нас в «Подсолнухе» дожидаются, но какой-нибудь намек, где они, может быть. Нам здесь только Ренату найти надо - и в путь.
        - Почему только Ренату, а Библиотека? - удивился Марк, косясь на Трезубца. Но контрабандист явно ничего не понимал в нашем разговоре.
        - Обманка. Библиотеки здесь нет. Она в другом месте.
        - Почему ты говоришь так уверенно?
        - Потому что я знаю, где она.
        Новость произвела впечатление. Крысобой посмотрел на меня с подозрением, словно предположил, что о местонахождении Библиотеки я знал с самого начала, а на каменную планету завлек нас исключительно из своей мерзопакостности.
        - У нас случилось прозрение, или внезапно включили свет в катакомбах? - ехидно поинтересовался Марк.
        - Очень похоже на то, друг мой, - улыбнулся я. - В любом случае, теперь мы знаем, где Библиотека. А эта планета - одна из нескольких десятков термофоров.
        - Термофоров? - хмуро переспросил Марк.
        - Ну, искусственно измененные планеты. Планеты-обманки создавали когда-то как аттракционы, парки развлечений, туристические зоны. Когда Библиотеку маскировали, именно их подбросили Ушедшим Из Мира. Наши предки знали об их способности хранить ненужную информацию о жизни Галактики бесконечно долгое время. Вот и дали им дезу. А истину знаю только я.
        - И где находится Библиотека? - спросил Марк.
        - На планете моего учителя, - ответил я туманно.
        - Что за планета такая? - недовольно пробурчал Марк.
        - Скоро увидишь, - не пожелал я раскрыть все карты. - Трезубец, подскажи, милый, как мне попасть в этот сектор?
        Я показал ему сканер. Контрабандист оживился:
        - Судя по местоположению, это восьмой терминал. Восьмая, соответственно, посадочная площадка.
        - Как туда попасть? Трезубец ухмыльнулся:
        - Я тебе что, радарами или Пресветлый? Откуда мне знать?.. Сообразишь на месте.
        Я зловеще ухмыльнулся и процедил сквозь зубы:
        - Раздевайся, дорогуша.
        Трезубец стянул с себя куртку, сбросил рубаху, снял джинсы и смотал с головы бандану. Я сбросил свою одежду и переоблачился. Тряпки Трезубца надевать не хотелось. Во-первых, они не внушали мне доверия в плане чистоты. Во-вторых, стиль был явно не мой. Наконец, я опасался, что в подобном прикиде меня примут за контрабандиста. А это чревато. Я должен быть незаметным и незначительным. Чтобы у тех, кто увидит меня, в памяти остался лишь, серый блик, безликая тень, промелькнувшая на периферии восприятия и не оставившая следа.

«Шершень» пришлось оставить Крысобою на сохранение. Из оружия - верный «Змей» на запястье (я подзарядил его на борту «Арго») и пистолет «Питон», конфискованный у Трезубца. У него же я обнаружил компактный «Игл» на два заряда. Маловато, конечно, но все лучше, чем ничего… Рассовав оружие по карманам, успокоился и принялся ждать.
        Через несколько минут автомобиль остановился. Хлопнула дверь кабины, раздались шаги, и в кузов заглянул водила.
        - Ну, все. Приехали.
        В его лицо уставилось дуло «Шершня».
        - Поднимайся, - предложил Марк. - Составь нам компанию. А то скучно как-то.
        Водитель раскрыл рот и покорно полез в кузов. Крысобой с ним не церемонился. Приложил прикладом «Шершня» по шее, затем связал его собственными рубашкой и брюками.
        - Ну, пошел… - пробормотал я, спрыгивая на землю.
        - Жду тебя. Все будет отлично! - напутствовал меня Крысобой.
        Закрыв полог, я развернулся и направился к аэровокзалу - маленькому стеклянному двухэтажному зданию, более всего напоминавшему коробку стандартного полевого пищевого синтезатора, который входил в комплект обмундирования солдат на Амбере, где мне довелось уже во второй моей жизни побывать в должности полкового капеллана.
        Спокойно и уверенно я протопал по бетонной дороге, добрался до дверей вокзала. Они услужливо разъехались, и я вошел внутрь.
        Первый этаж - зал ожидания… Огромное табло прибытия и отправления, индивидуальные кабинки для отдыха с жерлами кредитоприемников… Оплатив необходимое время и введя нужные параметры, в такой кабинке можно было насладиться сном, пообщаться с девушкой, выпить чашку кофе или чаю, прохладительные напитки и даже получить в ограниченном количестве алкоголь.
        Если это старый аэровокзал, то что же из себя представляют современные? Здесь имелась гостиница: в каждом номере - помимо кровати, рабочего кабинета, телевизора, душа и крохотной кухни - еще и бассейн на пять метров, индивидуальная массажистка, владеющая особенностями интимного массажа (как я успел узнать, проституция на планете была узаконена), и индивидуальный лифт, поднимающий постояльца прямиком в пассажирское кресло самолета!
        Пройдя зал ожидания, я приблизился к голографической схеме вокзала и без труда нашел восьмой терминал. Но чтобы туда попасть, требовалось пройти полицейский кордон и пост охраны вокзала. Восьмой терминал был специфическим. Там содержали только частные самолеты, промышлявшие коммерческим извозом, и личные самолеты местных богатеев.
        И это бедный вокзал?.. Трезубец мне явно что-то недоговорил. Что? Откуда ожидать подвоха?
        Не вдаваясь в долгие размышления, я направился к восьмому терминалу, готовя себя к встрече с полицией и с местной службой охраны. Как подсказывал опыт, последние куда хуже, чем все сотрудники служб безопасности и копы, вместе взятые. Охранники обычно существа недалекие и малость тупоумные, что затрудняет процесс общения с ними.
        На полицейском посту никого не было. Голубой барьер, стопки разложенных листов, сканер личности, компьютер - и ни одной живой души. Я проскочил барьер и направился по длинному стеклянному коридору к летному полю, размышляя на ходу. Если копов нет на месте, значит, это кому-то нужно, но кому? Чуял, что иду прямиком в ловушку, но ни шага назад не сделал. Потому что мне нужна была Рената…
        Приблизившись к посту охраны, я, не замеченный никем, прошел на посадочную площадку. Четыре охранника, крутившиеся возле стойки, были так увлечены беседой, что мое появление прозевали. Я даже почувствовал обиду и твердо уверился в том, что ломлюсь, как волк по флажкам, в западню. Стал осторожно осматриваться по сторонам, ожидая увидеть блеск оружейных дул.
        Выйдя на бетонную посадочную полосу, сразу обнаружил впереди себя «Подсолнух». Он стоял неподвижный и опустошенный. Я чувствовал, что внутри него никого нет. Я достиг цели - нашел «Подсолнух». Но где Рената? Где Давыдов?..
        Тяжелым армейским шагом я направился к кораблю. На борт попасть не надеялся: наверняка перед уходом Ираклий Пай заблокировал люк. Но не проверить нельзя - я хотел увидеть все своими глазами.
        С каждым шагом я чувствовал нарастающую опасность. Так в майский день черные тучи заволакивают небо, потом налетает ветер, лупит по стеклам одинокой хижины и, испробовав все возможности, начинает бомбардировку градом…
        До «Подсолнуха» оставалось метров десять, когда ощущение опасности усилилось до предела. И я увидел, откуда она исходит. На посадочной площадке показались легкие кары, полные вооруженных людей. Я перешел на бег. В любом случае нужно добраться до «Подсолнуха» и убедиться, что в нем никого нет.
        Последние четыре метра… Кары останавливаются… Я ускоряюсь…
        Из каров прыгают солдаты, вооруженные автоматами, и зажимают «Подсолнух» в кольцо.
        Вот и стальной борт «Подсолнуха». Рука скользит по кодовому замку, набирая комбинацию, которую я запомнил, еще находясь на «Громовержце»…
        К моему удивлению, стальной люк плавно провалился внутрь корабля, выпуская посадочную лестницу, и я, взлетев по ней, оказался внутри. В мое лицо смотрели несколько десятков автоматных дул. Я - в логове врага, потому что сам избрал этот путь. Множество незнакомых мне военных. Но одного я узнал: Ираклий Пай Давыдов собственной персоной! Он злобно ухмылялся, держа меня на мушке пистолета.
        - Итак, господин Русс, добро пожаловать! Вы арестованы! - произнес он.
        ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
        Считайте всех людей честными людьми, но живите с ними так, как если б они были мошенниками.
        Д. Мазарини
        - Что ты сделал с Ренатой? - В моем голосе звенел металл.
        - По-моему, ты несколько не в том положении, чтобы показывать свой характер! - ехидно сказал Ираклий Пай.
        - Что ты сделал с Ренатой? - повторил я. Ираклий Пай был не в настроении продолжать разговор.
        - Взять его! - скомандовал он.
        Время остановилось для меня. Вернее, оно продолжало течь, но по какому-то неведомому ни мне, ни окружающим закону. Я оказался среди восковых фигур, которые возмечтали о свободе. Они медленно шевелили руками с зажатыми в них автоматами. Из их дул вырывался огонь и выплескивался свинец, но пули не причиняли мне вреда. Они проплывали мимо - величественно, точно стая кашалотов. Я легко миновал их.
        Для окружающих я превратился в смерч. Они не могли разобрать ни моих рук, ни ног. Вихрь обрушился на них, ломая им кости.
        Несколько секунд - и все было кончено. Корчившиеся тела на полу. Ни одного мертвого - я ведь никого не убивал. Ну, чем провинились солдаты, если родина отправила их содействовать негодяю?..
        Целым и невредимым остался только Ираклий Пай Давыдов. Наглая ухмылка сползла с его лица. Снаружи находилось несколько десятков бойцов, но они были далеко и не могли помочь попавшему впросак Давыдову.
        - Думаю, нам стоит поговорить, - предложил он. Я молчал. Просто надвигался на него, неумолимый, как возмездие.
        - Мы с тобой разумные люди, Русс. Какие могут быть между нами разногласия? Тебе нужна твоя девка, так она…
        - Не называй ее девкой! - рявкнул я, впечатывая кулак в его физиономию.
        И тут случилось чудо: Ираклий Пай проворно увернулся от моего кулака, поднырнул под него и провел удар по ребрам! Удар настолько сильный, что перехватило дыхание… Я захлопал ртом, словно рыба, вытащенная на берег.
        Давыдов преобразился.
        - Не ожидал? - злобно поинтересовался он.
        Я наполнил легкие воздухом и бросился в бой. Мои руки превратились в мельницу, нанося беспощадные удары, но Ираклий Пай с легкостью уклонялся от них, парировал и пытался контратаковать. Я чувствовал, что еще несколько минут - и я превращусь в фарш. Я не мог поверить, но Ираклий Пай был много сильнее меня!

«Измененный…» - мелькнула догадка.
        Да, он был Измененным - существом людского происхождения со встроенными способностями джантшун. Продукт гоевинского конвейера. Мне не победить его в поединке…
        Отступив на несколько шагов, я остановился. Ираклий Пай замер, переводя дыхание. Для него сражение со мной тоже не было детской забавой: сказалась нечеловеческая нагрузка. Он тяжело дышал, утирая со лба пот.
        - Значит, ты торговец? - саркастически спросил я. - Неприметный такой посредник?
        - Именно так! - злобно ухмыльнувшись, подтвердил Давыдов.
        Победить его мне в рукопашной невмоготу. А почему бы не воспользоваться тяжелыми подручными средствами?
        Я сжал руку в кулак, напрягая запястье, и «Змей» сорвался с места. Развернулся в полную длину и ужалил Давыдова. Рука, протянутая ко мне, в мгновение превратилась в головешку. Глаза Ираклия Пая распухли от боли, из них брызнули слезы. Раздался вопль. Он схватился здоровой рукой за сожженную и согнулся пополам.
        - Ну что, господин торговец, скажешь мне, где Рената, или тебя заживо сжечь? - язвительно поинтересовался я.
        Ираклий Пай не мог говорить. Он лишь скулил и давился слезами. Но, когда мимо его лица промелькнуло пламя «Змея», он зачастил:
        - Здесь она… Здесь она… Здесь она … Здесь…
        Я ткнул его пальцем в точку сна на шее. Давыдов резко обмяк и состыковался с полом.
        Мне предстоял тщательный осмотр корабля, пока пехотинцы не решились на штурм. Первым делом я заглянул в капитанскую рубку, но здесь, как и следовало ожидать, было пусто. Я прошелся по каютам и кубрикам - нигде не было ни одной живой души. То ли Ираклий Пай обманул меня, то ли Рената внезапно обнаружила в себе дар невидимости… В обман со стороны Давыдова мне не верилось: не может человек с обугленной рукой лгать, ожидая, когда его голова превратится в пепелище… Впрочем, я не унывал: еще далеко не все помещения корабля мне удалось обследовать.
        Я заглянул на камбуз. Кроме контейнеров для быстрой пищи и аппаратуры - никого… Туалеты - пусто… Навигационный отсек - никого.
        Открыв люк, стал спускаться в машинный отсек. Преодолев половину железной лестницы, я услышал нечеловеческий вой. Такой мог издавать волк, гиена с планеты Мршан или, на худой конец, человек, которому по живому пилили руку!
        Я оттолкнулся от лестницы и остаток пути преодолел по воздуху. Приземлившись на пол, ринулся на звук. Миновав три машинных отсека, выскочил в галерею подсобных помещений. Остановился. Прислушался. Вой усилился. Звук шел из-за одной из дверей. Я стал по очереди распахивать их и за четвертой нашел Ренату.
        Музыкантская в силовых наручниках лежала на грязном полу. Рот ее был свободен. Глаза смотрели безумно в потолок. Она выла.
        Я склонился над Ренатой. Судя по ее взгляду, ее кто-то обколол. На локтевых сгибах были следы от инъекций. Привести Музыкантскую в сознание сразу не представлялось возможным. Значит, выход один…
        Я взвалил ее на плечо и двинулся назад. Выбравшись из машинного сектора, перешел в рубку управления и сгрузил Ренату на диван. Теперь предстояло нейтрализовать солдатню, что взяла «Подсолнух» в кольцо, а также решить вопрос с «Арго».
        Вернуться на «Арго» непросто, если вообще возможно. Седовласая радарами, твердо уверовавшая в то, что нас с Марком нужно обязательно умертвить, вряд ли позволит без проблем добраться до корабля. Поменять «Арго» на «Подсолнух» было нельзя по двум причинам: первая - к «Арго» за время наших странствий я прикипел душой. Вторая - на «Арго» остался Скарандаки - живая душа, хоть и камень. Бросить на произвол судьбы члена своей команды - не в моих правилах
        Я включил Экран Общего Обозрения и насладился картинкой. За то время, пока я отсутствовал, летное поле покрылось солдатами и легкой бронетехникой. «Подсолнух» обложили. Хотя их бронетехника супротив пулеметов и бортовых орудий - детский лепет. Я ухмыльнулся, включил программу управления оружием и направился к внешнему люку, возле которого лежали изувеченные солдаты и обожженный Ираклий Пай. Мне предстояло поработать грузчиком - нелегкая миссия.
        Открыв внешний люк и засучив рукава, я одного за другим выгрузил раненых на летное поле. Последним, не особо церемонясь, выкинул Ираклия Пая, после чего загерметезировал люк и бегом вернулся в рубку управления. Впрыгнув в кресло пилота, надел на голову шлем, загрузил программу слияния и слился с «Подсолнухом». Притянув к себе излучатель, изготовился к бою. Но тут обстановка изменилась.
        На летном поле появился третий персонаж: грузовик, остановленный нами на окраине Домена Броуди, прорвался сквозь стеклянную стену аэровокзала и помчался к
«Подсолнуху», лавируя между машинами. Два солдата, оказавшиеся на пути движения автомобиля, отлетели после лобового удара. Зашевелилась бронетехника, разворачиваясь для того, чтобы уничтожить грузовичок. Затарахтели пулеметы, и пули заплясали вокруг цели. В том, что за рулем авто Марк Крысобой, я не сомневался. Не пожелал он остаться в стороне. Как же удержаться от такой веселухи? Но если Марка не поддержать, то его и подбить ненароком могут!
        Я активизировал излучатель и первым залпом сжег изготовившийся к атаке бронетанк. Он вспыхнул, как рождественская свечка. Не давая противнику опомниться и перенести огонь на корабль, я нацелил пулеметы на солдат и запустил их в автономный режим. Коса смерти заплясала по летному полю. Пока шла косьба, я подорвал еще три бронетанка и одну боевую машину пехоты.
        Грузовик Крысобоя лавировал между взрывами. Моя помощь ему уже не требовалась. Живых на поле не осталось. Горела черным пламенем подбитая броня. У меня появилось время, чтобы подготовить отступление.
        Однажды у меня это уже получилось. Почему бы не повторить?
        Я сорвал шлем управления с головы, предварительно выйдя из программы слияния. Зажмурил глаза, представил себе «Арго», внутри которого памятником самому себе стоял Скарандаки, и потянулся к нему мыслью. Он принял сигнал.

«Я уэюе думал, что вы пропали. Оставили меня… С возвращением/» - поприветствовал мое появление Скарандаки.

«Нам не дадут вернуться на корабль. Сможешь поднять его на орбиту?»

«Однажды ты уже спрашивая об этом, Первопришедший. Я могу это сделать».

«В таком случае, поднимайся. Встретимся в космосе. Мы стартуем немедленно. Библиотеки здесь нет. Я знаю, где она. И мы туда».

«Хорошо, Первопришедший. Тебе виднее»..
        Сеанс связи окончился. Я открыл глаза и обнаружил, что грузовик Крысобоя подрулил к внешнему люку «Подсолнуха». Открыл ему проход с центрального компьютера и, убедившись, что Марк поднялся на борт, задраил его опять. К своему удивлению, я обнаружил, что Марк поднялся не один. Вместе с ним «Подсолнух» своим присутствием почтил Трезубец. Что ему надо, я не знал. И времени возиться с пассажиром не было.
        Через три минуты Марк Крысобой в сопровождении Трезубца вошел в рубку.
        - Ну, ты и бойню устроил!
        - Не мог же я тебя на растерзание оставить! - ответил я.
        - А возле люка чего столько тел навалено?
        - Так получилось… - буркнул я. Автоматика сработала на все сто. Зачистив живую массу солдат, она переключилась на раненых, которых я выкинул из корабля.
        - А этот что здесь делает? - кивнул я на Трезубца.
        - Сроднился с нами, - вяло ответил Марк. - Не пожелал расставаться. Трезубец хищно улыбнулся. Доверия к нему у меня не прибавилось.
        - И как ты только додумался вовремя объявиться? - спросил я Крысобоя.
        - Не усидел. Слишком уж ты долго. Я волноваться стал! - ответил он.
        Так старая матушка могла бы отчитывать сына, который не вернулся домой ночевать.
        Я ухмыльнулся и запустил стартовую программу. «Подсолнух» изготовился к взлету.
        ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
        Сталь ненавидит дерево,
        Дерево ненавидит землю,
        Земля ненавидит воду,
        Вода ненавидит небо.
        А небо любит всех нас.
        Ю. Шевчук
        Подъем на орбиту планеты занял считанные минуты. Кробинзона оставалась под нами. Засияла звезда Вершина. Мы уносились прочь от каменной планеты. Я видел, как неподалеку от нас к звездам устремился большой торговый корабль, в котором без труда опознал «Арго». Скарандаки ловко управлял им. Видимо, вошел в компьютерную сеть корабля через ментальное поле…
        У меня появилось свободное время. Несколько минут вполне хватило на то, чтобы отнести Ренату в медотсек. Я нежно положил ее в капсулу кибердоктора, настроил аппарат на очищение организма, проведение профилактических процедур и подкормку витаминами, включил. Капсула закрылась, заурчала, приступая к работе.
        Вернулся в рубку управления. Крысобой сидел в кресле первого пилота и производил коррекцию траектории полета. Трезубец спал в кресле навигатора, свернувшись калачиком. Окинув его подозрительным взглядом, я занял место второго пилота, включил магнитные замки и посмотрел на Марка.
        - И зачем мы тащим его с собой? - спросил я.
        - Не знаю, - честно признался Крысобой. - Он сам вызвался. Между прочим, долго меня умолял.
        - И твое тщеславное сердце не выдержало? - язвительно спросил я.
        - Твое бы тоже не выдержало. Мы же мужику всю настройку сбили. Авторитет его уничтожили. Ему теперь жизни там нет. Вот он и попросился добровольцем в армию Земли. Он раньше в Домене Крата младшим офицером был в артиллерийских войсках. Предложил свои услуги. Согласен быть рядовым звездным пехотинцем. А поскольку поблизости нет ни одного вербовочного пункта, придется отвезти рекрута на базу.
        - Война начнется в ближайшие дни! - изрек я мрачно.
        - Почему ты так считаешь? - сухо осведомился Марк.
        - Конфронтация усилится в тот момент, когда мы найдем Библиотеку. Как только это оружие уплывет из рук Гоевина, он перестанет тянуть время.
        - Значит, мы на пороге войны?
        - Скорее война на нашем пороге, - поправил я. - Мне нужна связь с Землей.
        - Что ты хочешь?
        - Пообщаться с Леопольдом Груфманом. Надо предупредить его, чтобы все войска были наготове.
        - Диктатор возвращается? - ухмыльнулся Марк.
        - Думаю, что землянам не очень повезло с Диктатором. В бой их поведут военные командиры. Я, |как высшее должностное лицо, нашел землянам союзников, а также Библиотеку. Посмотрим, что пригодится нам из Библиотеки. Это мы обнаружим на месте. А пока обеспечь мне связь с Груфманом.
        - На это потребуется время, - предупредил Марк. - На «Арго» у меня все было настроено, а здесь придется поработать.
        - Подожду…

«Подсолнух» вышел на орбиту Кробинзоны. Я видел, как ее атмосферу преодолел «Арго» и застыл в нерешительности. Дальнейшие действия мы не согласовывали. Скарандаки не знал, как ему быть. Требовалось провести инструктаж.
        Я закрыл глаза и ринулся к «Арго», выискивая на борту Скарандаки. Он тут же откликнулся.

«Я сделал все, что ты просил».

«Спасибо тебе, Скарандаки. Теперь следуй за нами. Передаю координаты…»
        Я представил себе планету Учителя и отправил ему сетку привязки.

«Следую за вами», - пообещал Скарандаки.
        Я раскрыл глаза. Крысобой сообщил, что секретный канал связи с главой Службы Безопасности Земли налажен. Все только меня и дожидаются. Я глубоко вздохнул, готовясь к общению, и надел шлем управления контактом с Землей.
        На Экране Общего Обозрения появился сектор, транслирующий изображение с Земли. Посередине звездного поля, справа от раскаленного шара Вершины, чье губительное воздействие на глаза снижали светофильтры, вырос Леопольд Груфман. Он был одет в строгий костюм с генеральскими нашивками. В глазах плескалась тревога. Под глазами набухли темные мешки.
        - Наконец-то мы видим вас, Ларс Русс! - приветствовал он меня. - Чертовски приятно, что вы нас не забыли!
        - Понимаю ваш сарказм, господин Груфман, - ответил я. - Как обстановка на Земле и в Федерации?
        - Без изменений. Война пока не началась. Мелкие локальные стычки. Наши разведчики доложили, что кто-то изрядно Потрепал войсковое соединение врага на границе с Земной Федерацией. Уничтожил несколько крейсеров, после чего исчез… Общее настроение войск положительное. Только… - Груфман поискал глазами что-то на потолке, подбирая верные слова. - Как бы это сказать? В общем, солдаты расслабились. Мало кто верит в угрозу войны. Все чаще звучит вопрос: почему враг угрожает нам, но так до сих пор и не вторгся?
        - Это плохо! - оценил я обстановку. - Джантшун того и добиваются. Ждут, когда мы расслабимся и разуверимся в серьезности их намерений. Хотят, чтобы наши солдаты травили анекдоты и байки про Предтеч, потеряв бдительность. Это не просто фора для джантшун, но и первый шаг к победе.
        - В таком случае, он уже сделан, - доложил Груфман. - Солдаты и офицеры давно травят анекдоты. Один фрукт выпустил фантастико-юмористическую книгу, между прочим рассказывающую о ваших, Ларс, похождениях. Она называется «Рожден быть опасным». Занимательное, кстати, чтиво. Я сохранил для вас экземпляр. Офицера этого за прославление отечества повысили в звании.
        - Очень плохо! - резко сказал я. - Морально армия к войне не готова. Как только она начнется, никто не поверит в реальность происходящего. А Гоевин не дурак: он так все спланирует, чтобы самый основной удар нанести именно в начале войны.
        - А начнется ли война? Что-то не верится! - усомнился Груфман.
        - Ну, если и вы туда же - что говорить о простом солдате? Война начнется через несколько дней. Когда мы овладеем Библиотекой. Как только это случится, Гоевин перейдет в наступление.
        - Что за Библиотека? - спросил Груфман.
        - Сейчас не время для этого разговора! - отрезал я. - Как обстоят дела с союзниками?
        - Большая Сфера Кийошо прислала своего военного атташе. И раса Рииегов тоже - что нас несколько удивило. Посол рииегов рассказал о вашей дипломатической миссии в их систему. Так что теперь мы в курсе. Субъекты Федерации Земного Пояса оповещены.
        - Объявите тревогу. Чтобы все войска были в состоянии полной боевой готовности! Скоро я вновь выйду на связь.
        - Когда мы будем иметь честь лицезреть вашу персону в рядах наших войск, которые, между прочим, вы возглавляете? - язвительно спросил Груфман.
        - В самое ближайшее время. У меня есть еще одно незавершенное дело. Конец связи…
        Груфман не ответил. Картинка свернулась.
        - Вовремя вы… Навигатор просчитал маршрут: мы входим в прыжок, - доложил Крысобой.
«Арго», между прочим, уже исчез…
        Планета Учителя, которую мы покинули столь поспешно, выглядела пустынной, если не считать первобытной природы, многочисленных динозавров и Живого Моря, что раскинуло свои воды на треть самого крупного континента планеты. Нигде не наблюдалось присутствия джантшун. Лишь обломки звездолетов и сотни обугленных пехотных ботов, усеявших побережье Живого Моря, напоминали о гоевинских наемниках.

«Подсолнух» плавно опустился на поляну рядом с «Арго». Крысобой заглушил двигатель и раскрыл внешние люки. Я, Марк и Трезубец направились на выход.
        - Так где находится Библиотека? - спросил Марк.
        - На дне Моря, - ответил я, спускаясь на поляну.
        - И как ты намерен до нее добраться? У нас нет батискафов!
        - Зато есть «Калипсо»! - подкинул я идею.
        - Точно! «Калипсо» - корабль-амфибия! - согласился Марк.
        Трезубец пожелал остаться на поляне. Он улегся на траву, закрыл глаза и захрапел. Он ничего не понимал в делах, которые занимали меня и Крысобоя, и вникать в них не желал.
        Я взбежал на борт «Арго», вызвал лифт, дождался его прибытия и поднялся в капитанскую рубку. Крысобой не отставал ни на шаг.
        В рубке было все без изменений. Точно так, как мы оставили. Словно никогда и не покидали борт. И Скарандаки находился в том же положении, что и перед нашей высадкой на каменную планету. Будь он человеком, я поблагодарил бы его рукопожатием за помощь и поддержку. Но Скарандаки - рииег, он умел читать мысли: только я подумал о руке, как из каменного монолита выплавилась карикатура на человеческую конечность и протянулась ко мне. Я ее пожал. Мою ладонь точно заводским прессом сдавило! ' Крысобой расселся в кресле пилота и принялся готовить
«Калипсо» к путешествию.
        - Самое тяжелое, Марк, не погружение, - обратился я к нему.
        - А что? - спросил он, не отрываясь от экранов и клавиатуры.
        - То, что это Море живое и, когда оно бодрствует, переваривает заживо все, что в нем оказывается.
        Крысобой удивленно повернулся ко мне.
        - Веселенькое предприятие предстоит! - оценил он.
        - На дно я пойду один.
        Крысобой собрался было возмутиться, но я пресек его возмущение:
        - Так надо, Марк. Так надо… Боюсь, что Библиотека впустит только джантшун.
        - Остается молиться, чтобы земная сталь оказалась не по зубам морскому пищеварительному тракту! - согласился он.
        Крысобой подготовил «Калипсо» к полету, выгрузил его на поляну перед кораблем и вместе со мной вышел на воздух. Трезубец продолжал спать. Шум нисколько его не потревожил.
        Я взбежал по трапу на борт «Калипсо», обернулся к Марку и крикнул:
        - Проследи за Ренатой! Она должна скоро очнуться!
        - Будь спок, Русс. Все будет о'кей! - пообещал Марк.
        Я добрался до рубки управления, сел в кресло и включил предстартовую программу.
«Калипсо» вобрал в себя трап, задраил внешний люк и медленно поднялся в воздух. Я переключил управление кораблем на себя и плавно двинулся в сторону Моря, активируя в компьютерной памяти корабля программу «Амфибия».
        Через две минуты «Калипсо» добрался до окраины леса и завис над поверхностью Моря. Несколько минут я медлил, пытаясь определить состояние воды, но, так ничего и не поняв, толкнул штурвал от себя.

«Калипсо» нырнул в воду, пробил поверхность моря и стал погружаться.
        Часть III
        ЗВЕЗДНАЯ ЭРОЗИЯ
        ГЛАВА ПЕРВАЯ
        История - это союз между умершими, живыми и еще не родившимися.
        Э. Берк
        Жизнь не должна продолжаться долго. В этом заключается основной закон природы. Если существо продлевает свою жизнь за счет знаний, добытых его цивилизацией, нарушается баланс сил. Вселенная начинает медленно разрушаться. Даже планеты, чье существование в невообразимое число раз длиннее любого живого создания во Вселенной, обречены на гибель. Ибо и их срок когда-нибудь завершается и они уходят в ничто, разрушаются или превращаются во что-то новое.
        Я умер… Лишь только «Калипсо» пробил толщу Живого Моря, я скончался… Тихо и незаметно… Точно и не жил никогда вовсе…
        Я умер, чтобы тут же возродиться из состояния небытия, запустить сердце по новой. Я почувствовал себя фениксом, шагнувшим из столба огня, который сам же и создал.
        Сколько я пребывал в состоянии смерти, сказать не могу. Мое сознание в момент соприкосновения с водой потухло, превратилось в черноту, из которой я выскользнул в новый мир, обнаружив, что «Калипсо» уже практически достиг дна.
        Я потянулся к штурвалу, щелкнул тумблерами, отключив двигатель. Нужно было собраться с мыслями, которых накопилось в голове несметное количество.
        Я не мог понять, что со мной произошло. Неужели я и вправду умер, а затем возродился? Похоже, это было именно так. Если же нет, то откуда в моей голове внезапно появилось такое количество абсолютно неизвестных мне знаний? Я, словно Будда, скользнул в состояние нирваны и, не задержавшись в нем надолго, вынырнул обратно в реальный мир.
        Живое Море вокруг меня доживало свой срок. Сколько ему еще отпущено, можно было лишь догадываться - две-три человеческие жизни. А ведь когда в его чрево заложили Библиотеку, Море было юным, веселым, с плохо контролируемым аппетитом. Этакий сорванец, носившийся круглыми сутками по улице с компанией себе подобных и лишь вечером, вернувшись домой, заглатывавший все, что попадалось под руку… Теперь Море
        - древний старик, с трудом шамкающий вставными челюстями, которые уже не держались и все время норовили соскочить. Все-таки минули миллионы лет! Вполне достаточно для Живого Моря…
        Старик мучился одиночеством и сожалением. Даже стайки криля и дикие необузданные дикари-крокодилы избегали его общества. Поэтому он обрадовался «Калипсо». Я чувствовал его радость. И я видел по приборам, что вода Моря губительна для корабля. Прочная космосталь, выдерживающая сумасшедшие нагрузки межпространственных перелетов, разрушалась необратимо. Правда, медленно, и у меня был шанс добраться до Библиотеки и вернуться.
        Я не стал терять время. Запустил двигатель «Калипсо», взял в руки штурвал и направил корабль в сторону Библиотеки. Я знал, где она находится. Я должен был достичь ее как можно быстрее…
        Библиотеку спрятали в глубокой впадине, в изломе дна Моря в несколько сот километров величиной. Погружение заняло два с половиной часа. За этот срок
«Калипсо» превратился из новенького, недавно сошедшего со стапелей корабля в дряхлого пенсионера космических высот. Я включил защитные экраны, и они замедлили гибель «Калипсо», но не прекратили процесс.
        Вскоре я увидел Библиотеку Первопришедших. Внешне она напоминала гигантскую колонию кораллов. Каждый отросток имел свой собственный цвет. Оранжевые и голубые, фиолетовые и черные, коричневые и розовые, пурпурные и изумрудные веточки дробились на сотни листочков, каждый из которых вместил в себя трех человек. Цвета делились на оттенки. Оттенки на тона. Тона на полутона. И так до бесконечности… Глаза устали от сумасшедшей нагрузки, пытаясь объять необъятное.
        Коралловая чащоба возвышалась на огромном куполе янтарного цвета, покрытом сотами. Я знал, что купол является операционным центром Библиотеки, а соты - стыковочные шлюзы, способные принять форму соединительного узла любой модификации звездолетов.
        Я направил «Калипсо» к одной из ячеек, находящейся у самого подножия купола. Она плавно приняла корабль, поглотив его до середины, затем окуклила, прекратив процесс разрушения.
        Я заглушил двигатель и, открыв внешний шлюз, направился на выход. Цель достигнута. Теперь предстояло понять Библиотеку и разобраться в ней.
        Первый мой шаг под куполом закончился падением. Вернее, парением. Я плавно опустился на площадку с цветами занятой «Калипсо» ячейки. Весь пол огромной залы размером с Нью-Йорк покрывали квадратики, обозначавшие ту или иную соту.
        Я попытался сделать шаг, но невидимая преграда не пускала меня. Я трепыхался, словно бабочка, приклеившаяся к раскаленному ночнику, но безрезультатно. Замерев на месте, расслабился и почувствовал, как по моим ногам поднимается все выше и выше какая-то субстанция. Я взглянул на себя. Внешне она напоминала желеобразный лед. Он дышал и наползал на меня. Вот поглотил ноги и вцепился в туловище, прополз выше. Я вскинул руки вверх, инстинктивно пытаясь защитить их, и был проглочен целиком.
        Я мог дышать и смотреть. Картинка окружающего мира казалась естественной, только пропущенной сквозь толщу воды. Вскоре началось покалывание по всему телу. Сперва было приятно, словно щекотание перышком, затем начался зуд, сменившийся вскоре нестерпимым желанием почесаться. Но все быстро закончилось. Я почувствовал, как меня подняло над поверхностью, и понесся, влекомый желеобразной субстанцией к центру купола.
        Полет длился пару секунд, за которые я преодолел несколько десятков километров и очутился в центре купола. Субстанция опала с меня, и я сделал первый шаг. Он же оказался последним, поскольку я вступил в черный круг и вновь был скован. Я посмотрел себе под ноги и обнаружил морское дно. Я стоял над пропастью. Подо мной не было пола, но я не падал.
        Я почувствовал, как меня выдернуло наверх, словно я рыбина, зацепившаяся за крючок рыбака в момент подсечки. Раскинул в стороны руки. Со всех сторон купола ко мне протянулись разноцветные потоки, похожие на вытянутые в нити облака, и я слился с Библиотекой.
        Я превратился в оператора. В моем подчинении оказались все системы и программы, встроенные в библиотечный комплекс. Я понял всю красоту и целесообразность архитектуры Библиотеки, увидел, что каждая ветка коралла, растущая на куполе, - саркофаг для миллиарда личинок. Внутри каждой личинки был спрятан ДНК-код, готовый к активации. Под куполом зала управления находился комплекс, готовый к воспроизводству ушедшей в небытие расы. Чтобы запустить процесс воскрешения, достаточно было протянуть руку к дрожащей туманной иконке, изображающей «старт», и активировать ее. Остановить процесс было бы невозможно. Один за другим с конвейеров комплекса пошли бы воскрешенные джантшун - взрослые мужчины и женщины, мальчики и девочки. Вся раса! Все нации Джантшун! Создатель Библиотеки не проводил селекцию. Он собрал образцы ДНК всех джантшун. Я находился внутри Ноева ковчега!
        Я оторвался от программы воскрешения и приступил к. детальному исследованию содержимого Библиотеки.
        Ошеломительно!..
        Я склонился перед величием цивилизации Джантшун!..
        Сектор за сектором я открывал для себя технологии, служившие сердцем и легкими могучей культуры. Я впитывал историю родной расы, понимая, что никаких родственных чувств к джантшун не испытываю. Я не понимал девяносто процентов информации, проглатывая информпакеты, в которых находились данные по технологиям, точно это были кружки холодного кофе. Здесь было все: секреты межзвездных перелетов, трансгалактический двигатель, подобный тому, что стоял на «Подсолнухе», невиданное доселе вооружение, начиная от расщепителей и преобразователей материи и заканчивая незнакомыми мне модификациями излучателей… Не в силах разобраться с обилием информации, я нашел канал связи с «Калипсо», активировал компьютерную базу корабля и стал методично закачивать информацию туда.
        Я - последний посетитель Библиотеки Первопришедших. После меня ее не станет. Она - слишком грозное оружие в руках врага. Поэтому должна быть уничтожена. Я должен сохранить как можно больше полезной информации, которую смог бы использовать в качестве козырной карты в войне с Джантшун. И я закачивал в электронную память
«Калипсо» все информпакеты подряд.
        В процессе закачки обнаружил систему самоуничтожения Библиотеки и обрадовался. Я уже начал предполагать, что мне придется вручную разгромить ее. А как это сделать? Я знал только один способ: оставить в стыковочной соте ядерный заряд и отчалить. Но я мог и не успеть подняться на поверхность Моря… Наличие системы самоуничтожения меняло все. Теперь Библиотека врагу не достанется, точно!
        Пока шел процесс закачки, я решил побродить по хранилищу генофонда Джантшун. Скользнул взглядом по гирлянде кораллов и пролистнул ее, как страницу книги. Предо мной вставали живые люди. Целые поколения, которые некогда обитали во Вселенной. Генералы звездных флотилий и их солдаты, миллиардеры, заработавшие свои состояния кропотливым трудом, и выскочки-нувориши, состряпавшие капитал на махинациях и воровстве, чиновники и торговцы, механики и инженеры, врачи и юристы, учителя и электрики… Миллиарды судеб!
        Я листал и листал. Мне казалось, что я попал в музей восковых фигур и лечу по аллее между экспонатами…
        Внезапно мой полет закончился. Я нашел… свою МАТЬ.
        ГЛАВА ВТОРАЯ
        Подлинная суть другого не в том, что он открывает тебе, но в том, чего он открыть не может. Поэтому, когда хочешь понять его, вслушивайся лучше не в то, что он говорит, а в то, чего не говорит.
        X. Д. Джебран
        Мама?..
        Я был сражен… удивлен… напуган… Сердце остановилось, замерло, предвкушая радостную встречу, и тут же наполнилось горечью: никакой встречи не будет… Я уничтожу Библиотеку… Я не смогу воскресить Мать…

«А почему не смогу?» - спросил я себя и прогрузился в исследование системы.
        Я распутывал нити программы, пытаясь понять, как запустить воскрешение только одного существа, а не всей цивилизации. Но везде натыкался на одно и то же ограничение: программа воскрешения не работала в индивидуальном режиме…
        Попытался взломать преграду. Углубился в программные дебри, стараясь размотать клубок, вычленить нить ограничителя и удалить ее, но чем дальше, тем больше возникало связей, словно нити обладали способностью к воспроизводству.
        Я заметил, что размножение их зависит от скорости распутывания: чем меньше скорость, тем больше появлялось нитей. И я ускорился. Превратился в метеор. Мои руки мелькали со скоростью света, и я увидел выход, почувствовал победу. Она опьянила меня, и я увеличил скорость… Но сил не хватило. Я замедлился. Уже не успевал за программой. И новые клубки стали возникать с катастрофической скоростью. Я устал… Опустил руки… Сдался…
        Создатели программы защиты все рассчитали оптимально. Ни одному джантшун в одиночку было не под силу одолеть ограничитель. Я понял: чтобы воскресить Мать, надо запустить программу полного возрождения расы Предтеч…
        Я помнил Маму. Помнил тепло ее рук. И особый запах, который исходил от них, - запах трав и свежего горною ветра. Я помнил, как она прижимала меня к себе. Как читала книги тихим голосом. Как водила на дуо-концерты, а потом рассуждала со мной услышанное…
        Мы расстались, когда мне не исполнилось и семи лет. Воскреснув в ином мире, я, взрослея, лелеял в душе тоску и горечь по невосполнимой утрате. В каждом мужчине живет память о Маме…
        Жизнь не должна продолжаться долго. В этом заключается основной закон природы. Но как горько, когда родной для тебя человек, самое близкое существо во всей Вселенной, покидает тебя. Не так горька утрата, когда Мама уходит в старости, когда подошел ее срок. Но когда тебе всего лишь семь лет и тебя делают заложником времени - это непереносимо. Шрам на душе на всю жизнь…
        И вот в моих руках шанс все изменить. Воскресить Маму! Дать ей возможность жить еще раз. Пройти весь собственный путь с Мамой до конца. Но, воскресив Маму, я предам свою новую родину. Я предам людей, которые доверились мне. Я уничтожу все то, что создавалось тысячи лет, чтобы вернуть Вселенной былых властителей.
        Я оказался на развилке между двумя противоречивыми стремлениями. Они разрывали меня…
        Отстранился от Библиотеки, продолжая пребывать внутри программы. Я наблюдал, как закачиваются информпакеты в компьютер «Калипсо», не участвуя в процессе. Я пребывал в раздумьях и не знал, как поступить. Все мое существо призывало меня активировать процесс воскрешения, но я понимал, что это приведет к гибели Земли. Ни Господь Бог, ни Марк Крысобой, ни Рената Музыкантская не простят мне этого.
        Закрыл глаза и отрешился от мира.
        - …Ты же знаешь, что мир вовсе не то, чем он кажется! - раздался насмешливый голос.
        Я был в темной комнате, заставленной металлическими столами с пластиковыми вкраплениями. На каждой крышке стола красовалось изображение птицы: черный шуршан в боевом танце - герб императорского дома Джантшун. Герб моего отца. Мой герб…
        Я знал, кто говорит со мной. Сел на стул, поставил локти на стол, и передо мной появилась кружка с дымным пивом и блюдо с мясной закуской. Такая же кружка и блюдо возникли напротив.
        Я сидел в ресторане «Воинствующий Шуршан». Этот ресторан принадлежал моему роду. Я был в нем всего лишь один раз. Мой отец привел меня сюда, когда мне только-только исполнилось шесть лет. Как раз накануне создания Мавзолея…
        Напротив меня сгустился мрак, через который преступила грузная фигура. Спустя секунду напротив меня сидел мой отец.
        - Приветствую тебя, воинствующая шишига Скан Джун.
        Он обратился ко мне так, как было принято разговаривать с членом семьи. Он назвал меня «воинствующей шишигой».
        И я, склонив голову в знак почтения, ответил:
        - Приветствую тебя, отец.
        Я был очень похож на отца внешне. Но его лицо было более правильным, более точеным, нежели мое. Сказалась материнская кровь…
        - Даже я вовсе не тот, о ком ты думаешь, - проговорил отец.
        Он поднял бокал с пивом, вгляделся в мутную серую жидкость и пригубил.
        - Я не могу чувствовать вкус хотя бы потому, что этого вкуса не существует. Я вовсе не твой отец, хотя являюсь воплощением его воли, чувств и мыслей.
        От этих слов я почувствовал растерянность. Не мог понять, что он имеет в виду, и это угнетало меня.
        - Но поскольку я являюсь воплощением его воли, то и буду говорить от его имени, - продолжил отец. - Когда-то именно я решил создать две программы по спасению расы Джантшун. Программу «Мавзолей» и программу «Библиотека». Мавзолей - ключ. Библиотека - сокровищница. Но я не мог полностью довериться той или иной программе. Вероятность сбоев была слишком велика. Поэтому я создал третью программу «Ковчег». О ней скажу позднее.
        Отец отхлебнул еще пива, потянулся за закуской и наполовину опустошил блюдо. Прожевав пищу и проглотив ее, он продолжил:
        - Ты должен знать и понимать, почему джантшун оказались на грани гибели, почему мы вынуждены были искать способ спасти если не себя, то память о себе и своих потомках. Мы много строили, мы много мыслили, мы быстро развивались. Если ты исследуешь Библиотеку, то поймешь, о чем я говорю. Здесь находится величественный кладезь мудрости. Но, несмотря на все, мы не смогли изжить животное начало в себе. Ксенофобия и эгоизм - я считаю, что именно эти два порока уничтожили нашу цивилизацию. Как и все известные до нее.
        Ксенофобия… Ты знаешь, что джантшун по национальному составу не являлись однородной массой. Сотни рас, тысячи народностей… Разный состав крови не позволял соединяться многим мужчинам и женщинам, но это происходило. От таких слияний зачастую возникали мутации. Это порождало отвращение к подобным себе, но в чем-то отличающимся. Отсюда - противостояния, а нередко и вооруженные конфликты. И все -в пределах моей империи…
        Эгоизм заключался в том, что нередко мы занимались только тем, что было так или иначе выгодно одной отдельной индивидуальности. Мы могли тероморфировать планеты под свои надобности, нисколько не заботясь о том, что срок жизни самой планеты от этого сокращается в десятки раз. Мы могли прилететь на заселенную планету и выкачать из нее все полезные ископаемые, тем самым обрекая коренное население на верную смерть. Спастись можно было лишь одним способом: перебраться на иную планету. Но мы всегда выбирали только те планеты, которые находились на раннем этапе эволюции. У них не было шансов, и они погибали.
        Мы бездумно загаживали океаны космоса, наивно полагая, что космос бесконечен и нам места хватит.
        Мы мало задумывались о том, что когда-нибудь такое поведение нас погубит. Наш основной принцип - мне и моим детям всего хватит, а потомки пусть думают сами. Но…
        Вселенная - существо живое и саморегулирующееся. Мы лишь ее частички, очень крохотные и малозначительные. Если кто-то препятствует развитию Вселенной, она его уничтожает.
        Однажды так и произошло. Родную нашу звездную систему поразила звездная эрозия. В считанные годы она разрушила все. Но мы уцелели - эвакуировались в другую систему и продолжили то же самое, не сделав никаких выводов. Мы посчитали, что спаслись. И напрасно: звездная эрозия настигла нас вновь. На этот раз мы узнали, кто был повинен в ее появлении.
        - Драги… - догадался я.
        - Драги, - подтвердил отец. - Загадочные существа, которых до конца я так и не понял. Кто они? Я бы назвал их вселенской совестью. Именно они создали звездную эрозию. Как мы ни пытались выйти на контакт с ними и договориться, ничего не получилось. Они упорно нас не замечали. А звездная эрозия тем временем захватила всю Галактику, изменив ее так, чтобы нам не было возможности жить в ней.
        И тогда мы приступили к трем проектам. Инициатором их создания и главным исполнителем был я, твой отец.
        - Я помню драгое. Я возглавлял экспедицию глубокого поиска крейсера «Красный Всполох». Помню, что видел на борту, когда мы его нашли.
        Отец усмехнулся и произнес:
        - Это был не ты, Скан Джун. Это не твои воспоминания.
        - Как ? - изумился я.
        - Эти воспоминания я вложил в твою голову. Хотел, чтобы они послужили тебе подсказке. Путеводной звездой… В тупике, в безвыходной ситуации, когда нет свежей идеи в голове, они могли навести тебя на мысль, подсказать какой-то выход. Это мои воспоминания. Все, что ты видел, пережил я.
        - А имя? - уточнил я.
        - Меня, как и тебя, зовут Скан Джун Таш. Когда-то я был принцем, а потом стал Императором. Это ожидало и тебя, если бы не драги и звездная эрозия. А по большому счету - если бы не мы сами. Ведь во всем, что с нами происходит, виноваты только мы и никто больше. Нечего винить судьбу и обстоятельства.
        - Только ты - вовсе не ты, а твоя воля! - уточнил я.
        - Да… Воля… Воля твоего отца, заложенная в охранную программу Библиотеки… Я мог предположить, что когда ты достигнешь конечной точки, то станешь сомневаться. Что-то изменится… И по моему приказу эта программа была встроена в память Библиотеки. Рассчитать сторожевую программу на одного Оператора несложно.
        - Что значит на одного Оператора ? - спросил я.
        - Оператором Библиотеки можешь быть только ты. И никто больше из Мавзолея.
        Новость порадовала мое сердце. Значит, я могу не уничтожать Библиотеку. Могу оставить все, будучи твердо уверенным в тем, что ее не используют во зло Земле и ее населению.
        - Теперь позволь мне продолжить, сын, - попросил отец. - Три программы должны были служить делу возрождения Джантшун. Первая программа - Мавзолей. Мой сын, сын моего двоюродного брата и сыновья высшей знати… Это - первая ступенька на пути возрождения. Каждому из вас была заложена в мозг своя программа. Ты - Оператор Библиотеки - самая важная фигура замысла. Ты должен запустить процесс нашего возвращения. Или отложить его. Или пресечь навсегда…
        Я был поражен. Только и смог выдавить из себя:
        - Разве, кроме воскрешения, есть иной исход?
        - Ты вправе сделать выбор. Как решишь, так и будет. Ты волен активизировать программу возрождения или уничтожить Библиотеку.
        - Это жестоко! -молвил я. -Жестоко заставлять меня решать за целую нацию!
        - Ты еще не знаешь всего, Скан Джун, - печально улыбнулся отец. - Библиотека - вторая фаза. Ее можешь активизировать только ты.
        - А какие программы у остальных? - спросил я.
        - Вас было шестеро. Скан Джун Таш - Оператор Библиотеки, по совместительству - судья: только от твоего решения все зависит, мой сын… Лкан Джун Стош - Генератор Управления. В него вшита программа управления и влияния на людей. Он - сын моего двоюродного брата, меэюду прочим, твой родственник… Лкан Джун Стош мне более известен как Себастьян Гоевин…
        - …Схай Сурендранатх - Оператор Внедрения. В нем - программа вживания в коллектив, который активизирует Мавзолей. Не важно, чей он сын… Дшар Жан Куйц - Оператор Модуляции. В него вложена сверхсложная программа, благодаря которой он способен изменять себя и окружающих индивидуумов на генном уровне. Этакий генный хирург…
        Я вспомнил Джар Жан Куйца и изумился: в новой жизни он был известен мне как Ираклий Пай Давыдов. Именно благодаря его способностям я не смог вычислить в нем джантшун.
        - …Неук Крап Вый - Оператор-Техник. Программа маленькая, малозначительная, но в ней содержится все самое необходимое для выживания, в том числе - технические приспособления типа межгалактического двигателя…
        Вот почему Предтечи стали строить флот в иной Галактике, чтобы даже случайные визитеры не смогли ничего заподозрить!
        - …И Сер Дим Сам - Мастер Оружия. Сын моего большого друга… Вот, в принципе, и все. Вместе вы смогли бы достичь много.
        - Так и получилось, отец, - с тоской в голосе сказал я. - Только Схай Сурендранатх был убит Лкан Джун Стошем. Потом Лкан Джун Стош объявил войну человечеству - расе людей, которая приютила нас. Его лозунг: «Нам нет места в одной Галактике».
        - Люди? -удивился отец. - Маленькая планета в Солнечной системе? Называется Терра, или Земля?
        - Да, отец, - подтвердил я.
        - Люди… Мы мало надеялись на них… - задумчиво произнес отец.
        - Что значит - мало надеялись? - переспросил я. Слова отца настораживали.
        - Помимо двух основных программ существовала и третья. Мы называли ее «Ковчег». Джантшун выяснили химическую программу человека. Мы не только расшифровали ДНК и научились воскрешать умерших, но также могли модулировать генами, экспериментируя… Когда звездная эрозия поразила нашу систему, мы тотчас начали опыты по созданию существ, повторявших нас, но в то же время способных противостоять эрозии. Так появились люди, зенги, лапутсы и многие другие. Мы, искусственно вывели эти расы и подтолкнули их на путь эволюции. После гибели джантшун от звездной эрозии они должны были остаться и продолжить наше дело, пережив модуляцию реальности…
        Люди выведены искусственно… Это же сенсация/ Такая информация может повергнуть в ужас любого землянина. Если ее подтвердят и ученые, начнется массовая истерия! Подумать только: люди - вовсе не создания Божьи, как было принято считать, а искусственные мутанты!.. Все религиозные школы пойдут прахом. А какая волна самоубийств поднимется!
        Я поежился.
        - …Мы считали людей самыми неудачными своими созданиями. Но, видимо, они оказались наиболее приспособленными. Мы много экспериментировали с биологическим продуктом, произведя на свет немало рас негуманов. Одних отпустили развиваться, других уничтожили, недовольные результатом… Вижу, ты поражен? - Отец в последний раз приложился к бокалу с пивом. - В нашей Галактике изначально были лишь три расы - Джантшун, Рииеги и Драги. Остальные - производные… Правда, существовал еще мир Вершины, где обитали гуманоиды, но его нам не удалось проанализировать. В нем слишком много абсурда. Его явно создали искусственно. Но кто и зачем - я не знаю.
        - Значит, «Ковчег» был запасной программой ? - уточнил я.
        - Да, сын мой.
        - Джантшун так хотели возродиться?
        - Согласись, сын, трудно смириться с собственной гибелью - индивидуальной, видовой, цивилизационной.
        - А Мама? - обронил я желанное слово.
        - Ты видел ее в Библиотеке. Можешь ее воскресить. Но будет ли она твоей матерью? Она -лишь копия. Живое существо, хранящее определенные видовые признаки.
        - Тогда зачем вообще кого-то воскрешать? - возмутился я.
        - Воскрешение - только слово. По-настоящему тебе по силам создать себе подобных, которые смогут продолжить нас. В этом и состоял наш замысел. Ты не сможешь вернуть себе Мать, ты можешь лишь создать ее подобие. И если на чаше весов воскрешение одной цивилизации за счет гибели другой, то есть ли в том смысл? Ответь на этот вопрос сам.
        - Отец, у меня много сомнений. Вы скопировали образцы ДНК. С какой формы начнется развитие?
        Вопрос я сформулировал коряво. Но основной смысл был ясен: меня волновало, способен ли Гоевин создать маневренную боевую армию джантшун, воспользовавшись Библиотекой?
        - Мы открыли программу ускорения роста. Несколько часов - и особь доводится до состояния, в котором находилась на момент забора образца…
        Итак, пока Себастьян Гоевин и его прихвостни сильны, я не могу воскресить свою расу. Даже мощи четверых Операторов с созданной ими наемной армией невыносимо много для одряхлевшей Земли. В то же время необязательно уничтожать Библиотеку
        -раз я единственный способен ее активировать. Для Гоевина Библиотека - пустышка. У каждого из нас своя специализация - увы и ах!.. Далее. Когда-нибудь я смогу вернуть Маму и остальных джантшун. Есть лишь один путь реализовать эту мечту - разобраться с Гоевином. Но как?
        Я задумался… Я превратился в живую мысль… И понял, что одному мне не справиться. Нужна помощь.
        - Я могу с тобой посоветоваться, отец? - спросил я.
        - Спрашивай, - разрешил он.
        - Лкан Джун Стош объявил войну человечеству. Войну на полное уничтожение. До того момента, пока боевые действия не закончатся, пока Лкан Джун Стош остается в живых, я не активирую Библиотеку. Благодаря тому, что вы дали каждому Заложнику Времени (я придумал отличное название для себя и пятерых выкормышей Мавзолея: Заложники Времени - и емко и точно!), всех ресурсов Земли и ее союзников не хватит, чтобы справиться с восставшими…
        - Ты хочешь узнать, как разобраться с этой проблемой? - перебил меня отец. - А ты не задумывался, что, может быть, пригласил в союз не всех, кого мог бы?
        Он бросил приманку, за которую я уцепился, и меня осенило: драги! Звездная эрозия! . Если призвать их на помощь, то Гоевин и его прихвостни вместе с технологией Джантшун будут уничтожены, а наемники разбегутся сами собой… Но ведь я тоже джантшун. Звездная эрозия может уничтожить и меня… Все равно - это шанс, которым грех не воспользоваться.
        - Ты имеешь в виду драгое ? - уточнил я.
        - Именно. Еще никто не пробовал с ними договориться. Ты можешь быть первым…
        Я понял, что от планеты Учителя мой путь лежит в созвездие Драгое. Война начнется, но люди пока обойдутся и без меня. Если удача будет на моей стороне, я обеспечу землянам стопроцентную победу!
        Я хотел встать, но отец остановил меня:
        - Подожди, я не закончил. Помимо трех программ воскрешения мы предусмотрели еще один резерв. Тебе полезно знать о нем… Когда джантшун поняли, что они на грани гибели, огромная масса народа попыталась спастись. Организовалась Церковь Переселения, возглавившая Миссию Эвакуации. Тьма джантшун удалилась через галактики в поисках приюта для себя.
        - И они нашли его? - спросил я, чувствуя, как дрожит мой голос: отец подарил мне надежду.
        - Я не в курсе. Меня с ними не было. Твой реальный отец может и знал что-то об этом, а я располагаю информацией лишь на момент завершения Библиотеки.
        - Как мне найти их?
        - На этот случай я заложил в Библиотеку навигационную программу. Тебе достаточно скачать ее в компьютер корабля, и он начнет поиск. Но сумеешь ли ты найти их?
        - Сумею/ - пообещал я.
        - Ты так и не отведал моего пива, - усмехнулся отец. - Это нехорошо. Ты нарушаешь закон уважения к хозяину.
        Я поднял бокал, отхлебнул и почувствовал, как распространяется внутри меня дым. Пиво было сделано из дыма! Дым - опция выхода из программы сторожа.
        Отец улыбнулся и сказал:
        - Прощай. Я ответил:
        - До свидания…
        Меня кружило и болтало, пока сознание выходило из сторожевой программы Библиотеки. Очнувшись, я открыл глаза и понял, что все еще нахожусь в операторском контакте с Библиотекой, что программа скачки информпакетов из технического сектора Библиотеки закончилась и мне пора возвращаться к своим обязанностям.
        ГЛАВА ТРЕТЬЯ
        Доверие, оказанное вероломному, дает ему возможность вредить.
        Сенека Луций Анней (Младший)

«Арго» подвергся массированной огневой атаке. Защитные экраны вспухли, надулись, словно парашют, впитывая энергию тысяч излучателей, и пошли рябью. Я понимал, что в таком напряженном режиме им не устоять. Еще несколько минут - и щиты рухнут. Потоки неуправляемых излучений проникнут в корабль, разрушая переборки, сжигая людей, расплавляя металл…
        Сражаться с маленькой армией, ополчившейся на нас, я не видел смысла: результат окажется нулевой. Они тщательно подготовились - в отличие от первого столкновения. Тогда на нашей стороне был фактор внезапности…
        Я огрызался, как мог. Уничтожал пехотные боты и отражал атаки настырных истребителей, которые так и лезли на рожон, пытаясь прорваться как можно ближе к кораблю, чтобы сбросить заряд своих пулеметов на наш корпус. Я отщелкивал их, как комаров, но один из сотни добивался своего, прежде чем погибнуть.
        На палубные крейсера я даже не обращал внимания: понимал, что с этим противником тягаться не стоит - он мне не по зубам. Отражал лишь мощные атаки, до которых успевал дотягиваться, чтобы хоть как-то облегчить миссию защитных экранов…
        Наконец «Арго» прыгнул. Вспышка ударила по глазам. Я зажмурился, сдирая с головы очки, и выпал из реальности. Придя в себя, почувствовал отголосок враждебного ворчания. Нечто гигантское и бесформенное следовало за «Арго» на огромном расстоянии, не сокращая дистанцию. Но я понимал, что это - до поры до времени.
        Добравшись до рубки управления, упал в кресло, чувствуя себя охотником, вступившим в одиночку в смертельную схватку с мршанским гризли. Я был до предела вымотан и измочален, что не преминули заметить мои друзья. Рената вызвала кибер-официанта, который доставил на подносе ужин и бокал темного пива - для восстановления потерянной энергии. Кивком головы поблагодарив ее, я набросился на пищу с остервенением пещерного варвара. Проглотив все махом и одним глотком опустошив пол-литровую кружку, я закрыл глаза и растворился во сне.
        Когда я проснулся, то обнаружил, что «Арго» находится на орбите крохотного каменного шара и медленно вращается вокруг него. В капитанской рубке восседал Марк, склонившись над экраном компьютера. Рената и Трезубец отсутствовали. Каменный истукан Скарандаки превратился в частицу интерьера, и на него никто не обращал внимания. Сам он не поддавал признаков жизни и не стремился к общению.
        - Почему зависли? - спросил я.
        - Мы сделали четыре прыжка. Остался последний. Я корректирую расчеты, - сухо доложил Марк.
        - И долго намерен этим заниматься?
        - Осталось чуть-чуть. Минут через тридцать продолжим движение, - пообещал Крысобой.
        - А где Рената?
        - Решила прилечь. У нее разболелась голова. Устроил ты нам тут веселую жизнь на старте. Я думал - концы отдадим. Все к тому и шло. А смотри-ка - выкрутились!
        Отлепился от кресла и распрямился. Тело ныло.
        - Пойду навещу Ренату, - сообщил я.
        - Только не переусердствуй, а то оборону держать будет некому! - сострил Крысобой.
        Я не обратил на его реплику внимания и покинул рубку.
        Пассажирские каюты располагались на восьмом ярусе, над сектором управления. Добраться туда можно было лишь на лифте. К нему и направился.
        Я пребывал в рассеянном состоянии, витая мыслями в пустоте. То есть думал ни о чем и обо всем одновременно. Поэтому и пропустил удар в голову. На мой крепкий череп обрушился свод небес. Я покачнулся, припал на одно колено, но выстоял. Из рассеченного затылка заструился ручеек крови. Высвобожденная стихия рвалась наружу, почуяв свободу.
        Я выпал из оцепенения. Хотел было подняться, чтобы узнать, кто тут такой храбрый, но новый удар низверг меня на прежнее место. Я покачнулся и стал медленно заваливаться на правый бок. Я считывал окружающую картинку, оценивал положение вещей, но на действие сил не осталось.
        Я увидел человека, который стоял в нескольких шагах от меня. Он держал в руках обломок металлической трубы, которую неизвестно где ему удалось выкопать, и замахивался для нового удара… Похоже, господин хороший вознамерился расправиться со мной окончательно!
        Я попытался ускориться, но двигался слишком медленно. Третий удар я принял на руку, вместо головы. Кость левой руки треснула. Я услышал хруст, и это меня немного взбодрило. Заскрежетав зубами, я взвился на ноги и устремился к обидчику.
        Я никак не мог определить, кто он. Видел его лицо, но мозг отказывался идентифицировать картинку. Опасность, подкравшаяся ко мне слишком близко, затуманила сознание. Только одна задача занимала меня - СПАСТИСЬ. И я приступил к ее исполнению.
        Одна рука выбыла из строя… Хорошо хоть левая. Мертвой плетью она повисла вдоль туловища… Вторая рука обратилась в смертоносный вихрь. Я рисовал ею восьмерки, уклоняясь от вьющейся возле меня трубы. Меня хотели убить, но кто мог желать моей смерти в открытом, к тому же плохо исследованном секторе космоса на защищенном от проникновения извне корабле?.. Две версии: кто-то из своих (кроме меня, Марка и Ренаты, коих можно сразу со счетов списать, поскольку если это кто-то из них, то тогда мне лучше погибнуть, на борту находились лишь Скарандаки и Трезубец), либо пока «Арго» находился на базе Джантшун на борт успел проникнуть враг. Вспомнив, что борт охранял Скарандаки, вторую версию я отмел. И тут же нашел обидчика: Трезубец, захваченный нами контрабандист, пожелавший последовать за нами на Землю. В чем фишка? С чего бы это вдруг контрабандист, имевший неплохой бизнес на родной планете, где жизненные устои и философия проповедовали ограниченность вещного мира, сорвался с места и пожелал путешествовать? Тоже мне Васко да Гама нашелся! Магеллан доморощенный! Афанасий Никитин подгорного разлива! Руаль
Амундсен скал! Капитан Крузенштерн - человек, понимаешь, и пароход в одном флаконе!
        Стало быть, это Трезубец - других версий нет… Мысль разрушила пузырь непонимания, возникший после первого удара по голове, и я узнал нападавшего: точно - Трезубец… Вот ведь нехороший человек! За него еще Крысобой поручился…
        Трезубец махал железкой, как сачком для ловли бабочек, - без проблем и видимых признаков усталости. Будто он полжизни только тем и занимался, что насекомых по полю металлической трубой гонял! А вот я начал выдыхаться. Сломанная рука и разбитый затылок оптимизма не добавляли, а лишь высасывали по крохам остатки энергии.
        Подгадав под очередной замах, я сделал рывок. Поднырнул под трубу и оказался вплотную к Трезубцу. Здоровой рукой ударил в грудную клетку - сильно, но не смертельно.
        Трезубец побледнел, кашлянул и потерял инициативу. Труба отвалилась на сторону, но из рук он ее не выпустил. Отпрыгнув от меня на несколько шагов, он часто-часто задышал, восстанавливая сбитое дыхание. Его глаза были налиты кровью. Он выпускал из ноздрей пар, словно бык на корриде.
        Я пытался найти выход. Мозг настойчиво бомбардировали тревожные сигналы от сломанной руки.
        Каждое движение причиняло боль - все более сильную и настырную. Я нейтрализовывал ее, как мог. Пока передо мной ополоумевший Трезубец, на жалость к себе и лечение времени нет…
        Он напал вновь. Устремился ко мне, замахиваясь для удара, с шумом выдыхая из легких воздух.
        Я упал на пол, подкатился под него, уходя от удара, и пробил кулаком по почкам. Трезубец оторопел, чем я и поспешил воспользоваться, развивая оборонный успех в наступление. Я ухватился здоровой рукой за трубу и дернул ее на себя. Рывок получился сильный. Труба с легкостью покинула руки Трезубца, но и в моей не задержалась - отлетела в сторону, звякнув о стену.
        Трезубец взревел, потеряв свое оружие. Кинулся ко мне, ловко ушел от моей правой руки и вцепился в левую. От нахлынувшей боли я закатил глаза. А он все сильнее крутил мою руку, доламывая ее. Я увидел, как из-под кожи проклюнулась белая кость, словно личинка из кокона. Я не был в состоянии сопротивляться. Боль не отпускала мой разум. Она переполнила чашу терпения, грозя выплеснуться наружу.
        Тогда я сойду с ума!
        А Трезубец, видя мои мучения, все сильнее крутил руку…
        Когда я почувствовал, что конец уже близок, вдруг наступило облегчение. Боль отхлынула. Мои глаза застили слезы. Я смотрел на мир сквозь пелену соленой влаги, различая лишь очертания предметов и мертвых металлических стен.
        Трезубец качался на ногах, словно танцор, принявший огненной воды непосредственно перед выступлением. Изо рта текла кровь. Глаза были неимоверно расширены. Я не видел их выражения - только провалы.
        Проморгавшись и избавившись от слез, я обнаружил, что Трезубец держится на ногах последние секунды. Кровь мутным потоком хлестала из его рта. Он обмяк, но не упал. Что-то держало его. Я перевел взгляд на его живот и обнаружил металлическую трубу, которую он некоторое время назад использовал против меня. Ныне она торчала из его живота, служа одновременно осью, не позволявшей ему сойти с орбиты, и трубопроводом, через который исходила кровь.
        Обмякший Трезубец был еще жив. Но вот труба дернулась вверх и ушла в сторону. Экс контрабандист взвыл от нечеловеческой боли.
        Я увидел, что управляет трубой Марк Крысобой. Он выпустил ее, и Трезубец упал.
        - Марк… - улыбнулся я облегченно. - Какими судьбами?
        - Такими… - пробурчал он.
        Идти я был еще в состоянии. Крысобой помог мне подняться, подставил дружеское плечо, и мы сделали первый шаг. Самый трудный… А сколько их до медотсека - о-е-ей!
        Кое-как добрались. Марк помог мне лечь в ложе кибердоктора, наплясал на клавишах программу лечения и запустил ее. На меня сверху опустилась прозрачная крышка, протянулись жала датчиков, впились комариные иглы врачебных манипуляторов, приступая к работе. Они забегали по белой скале, проклюнувшейся сквозь кожу. Словно миллионы крохотных метелочек закружили, обмахивая поврежденную кость. Сначала было приятно. Но через некоторое время это стало раздражать - как расчесанный комариный укус.
        Марк собрался уходить. В капсуле кибердоктора мне предстояло провести ближайшие несколько часов - пока организм полностью не восстановится. Его уход задержало появление Ренаты.
        - Как он? - спросила она таким тоном, будто я ее не мог слышать.
        - Порядок. Открытый перелом. Ничего серьезного.
        - Что значит «ничего серьезного»! - возмутилась Рената. - С каких это пор вывороченная кость - ничего серьезного!
        Не стесняйтесь, ребятки, моего присутствия! Что я в капсуле лежу - никого смущать не должно!
        - Это твой протеже его изувечил? - продолжала полномасштабный наезд Рената.
        - Ну, кто же знал, что он такую подлость учудит? - оправдываясь, развел руками Марк.
        - Ты и должен был подумать обо всем! Предусмотреть, когда такого урода на борт брал!
        - За всеми не уследишь.
        - С чего он на Ларса накинулся? - немного успокоившись, спросила Рената.
        - Ему, похоже, все равно было, на кого кидаться. Он ведь обиделся на нас. Мы ему весь бланманжет испортили. То есть авторитет пошатнули. Вот он обратно и не сунулся. Как так - его братьев порушили, а он за них горой не встал, наоборот, обидчикам служить подался?.. Может, и вправду сначала хотел на Землю отправиться. Да обида лютая совсем сердце разъела.
        Ренату версия Крысобоя удовлетворила. Она наклонилась над прозрачным саркофагом. Увидев, что я внимательно наблюдаю за ней, закрыла глаза и коснулась поцелуем крышки капсулы.
        - Выздоравливай! - пожелала она и ушла.
        А я смежил глаза, намереваясь подремать, пока рободоктор занимается моими ранами. Упал в сон, как муха в сладкий кисель, и тут же увяз…
        Я проснулся, когда кибердоктор закончил лечение. Кость встала на место и срослась, как надлежало. Рваная рана заросла. И следа от драки не осталось! Я чувствовал себя если не обновленным, то изрядно подштопанным и готовым к новым свершениям.
        А все-таки теряю квалификацию! Совсем недавно я в одиночку слонялся по свету, и со мной не могли справиться все спецслужбы мира! Даже «первоземельцы» оказывались в дураках, напав на меня! А тут какой-то контрабандер с обрезком металлической трубы чуть не забил до смерти… Пора браться за ум. Свободное время посвятить тренировкам и медитациям. Отказаться от удобной должности Диктатора Всея Земли. Конечно, звучно и почетно, но очень уж расслабляет!..
        Выбравшись из медицинской капсулы, я, пошатываясь, ступил на пол. Голову изрядно вело, урчал желудок, давно не наполнявшийся. Лечение выжало все запасы организма и добралось до внутренних резервов. Следовало срочно подкрепиться!
        Достигнув кухни, я набрал код заказа на адаптированном к условиям космических перелетов ТЭФ-холодильнике и через минуту лакомился сочной курятиной - синтезированной, но идеально приближенной к оригиналу. О лучшем в условиях звездного кочевья мечтать не приходилось.
        За поглощением мяса меня застала Рената. Она вошла в кухонный отсек неслышно, но, увидев меня, предупредила о своем присутствии скромным покашливанием. Оторвавшись от ножки, я тут же вспомнил о пиве и свободной рукой отбил заказ. Пивную кружку передо мной поставила Музыкантская, сдув шапку пены на стол.
        - Как ты? - робко спросила она.
        - Идиотский вопрос, дорогая! - отозвался я. - Спасибо, ужасно! Хотелось бы лучшего. Впрочем, если вдуматься, могло быть и хуже. Я ведь сначала подумал, что на корабль прокрался чужой - этакая тварь с кислотной слюной. А потом уразумел: имея такую опасную слюну, какого хрена он меня по голове молотит?.. В общем, сейчас я ужасно голоден.
        - Трезубец мертв, - сообщила Рената.
        - Я в курсе. Когда Крысобой обидится, пощады не жди!
        Я припал к пивной кружке. Несколько глубоких глотков, и в голове приятно зашумело, стало просторно и воздушно.
        - Я так перепугалась за тебя… - сказала Рената.
        - Чай, не маленький, чего бояться?
        В настоящий момент меня мало волновали чужие переживания. Неугасающий голод владел мной. Я слышал, что такое бывает с каждым, кто проходит сеанс рободоктора, но столкнулся с подобным явлением впервые.
        - А как вы узнали, где я и что со мной? - спросил я, когда голод малость отступил.
        - Это Марк. Он мне позвонил и сказал, что ты идешь. Твое диктаторское высочество все не появлялось, и я забеспокоилась, сообщила Марку. Он отправился тебя искать. А я, не усидев на месте, пошла в капитанскую рубку.
        - Ну, я все же жив остался. Капитаны набирают на борт всяких психов, а я - страдай. Подставляй свою задницу под удары! С чего бы?!
        Несколько минут мы сидели молча. Я дожевывал ножку, повторил пиво, поскольку первый бокал не успел толком распробовать, и хмурился. Музыкантская созерцала мое недовольство, храня неподвижность и молчание.
        - Чем Марк занят? - спросил я наконец.
        - Последний прыжок - он трудный самый… Отлаживает координатную сеть, пока мы в прыжке.
        - И где мы теперь находимся?
        - Входим в Паучье созвездие. Приближаемся к звезде Логово системы Драгов, - доложила Рената.
        - Сколько еще осталось?
        - Пару часов - от силы. Потом придется выйти из прыжка и потушить скорость. Иначе в планету врежемся.
        - Да, это некондишен, - согласился я.
        - Зачем мы туда летим, Русс? - осторожно прицепилась Рената. - Чем могут помочь драги человечеству? И будут ли помогать? Подумай сам: люди с острой неприязнью относятся к Чужим. Большая часть нас ненавидит уродливые создания, которые одним своим видом ставят под сомнение реальность существования Бога и его замыслов.
        - Нужен ли такой Бог, если его существование зависит от настроений узколобых обывателей? - спросил я. - Не понимаю, куда ты клонишь?
        - Зачем мы сдались драгам? Живут себе несколько миллионов лет, в ус не дуют, а тут мы заявимся и начинаем канючить: окажите помощь! Терпим бедствие! 505!.. Зачем мы им?
        Рената говорила от души. Она озвучивала все то, чего опасалась, а я не знал, какие слова сказать, чтобы она поверила в новую нашу миссию. Я и сам не слишком верил в то, что драги нас примут, выслушают и изъявят желание помочь.
        - Не знаю, Рина… Может, мы и не нужны им вовсе, и они выставят нас за порог. Но есть шанс, который необходимо использовать, хотя бы ради того, чтобы потом не кусать себе локти.
        - А своими силами мы победить не можем?
        - Надежды мало. Джантшун лучше подготовились. Мы способны удачно вести бои лишь на Амбере. А Себастьян Гоевин церемониться не станет. Он пойдет напролом. Будет чистить и чистить - пока не оставит за собой руины. Рената вздохнула:
        - Что ты нашел в Библиотеке?
        - В принципе, то, что и ожидал, - туманно ответил я. Помолчал немного, допил залпом пиво и сказал: - Рената, хочу тебе признаться… Я не знаю сейчас, кто прав, а кто виноват. Я выступил против Гоевина, но теперь сомневаюсь в правильности избранного пути. В Библиотеке я увидел миллионы поколений Джантшун. Когда-то они жили, любили, сражались, верили, что вечны, что если и умрут, то перейдут в другое состояние - ну, что-то похожее на легенду о христианском рае. Но они просто исчезли с лица Вселенной!.. Я могу помочь им, могу их воскресить. И одновременно не могу: только этого Гоевин и ждет! Тогда он получит в свои руки армию Непобедимых. А мы окажемся в самом низу социальной цепочки. Ведь хорошо, когда ты занимаешься тем, что любишь, не тратя свою драгоценную жизнь на суету и мелочное обустройство. Джантшун не будут этим заниматься. Они призваны править. Удел же людей… Слуги - вот кто будут люди!.. Я сейчас в разладе с собой. Мои люди, мое прошлое, мои корни взывают ко мне, а я не могу ничем помочь. Выпустить их - значит разбудить джинна, который сожрет цивилизацию землян со всей ее культурой!
        - Ты выбрал свой путь, когда согласился быть Диктатором. Диктаторские полномочия - это ведь в первую очередь ответственность! Вот и держи марку. Ты не можешь воскресить сейчас джантшун, поскольку человечеству и джантшун нет места в одном мире. Но это решаемая проблема! Вселенная безгранична и безначальна. Найдется место и для ушедшей цивилизации.
        - Наверное, ты права, Рената, - легко согласился я.
        Отсрочка - тоже выход в сумасшедшем лабиринте реальности.
        ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
        На карте исчезли белые пятна, выступили кровавые
        Станислав Ежи Лец
        Мир был огромен. Куда больше, чем известные мне. Раз в двенадцать он превосходил созвездие, в котором обреталась древняя планета Амбер, давшая приют цивилизации Вечных странников Джантшун и не отказавшая в гостеприимстве человечеству… В двадцать четыре раза мир этот превышал колыбель гуманоидного разули - Землю, до которой раса Предтеч в своих скитаниях не дотянулась… В сорок восемь раз-больше звездной системы Ушедших Из Мира, чьи границы оставались недоступными для колонизаторов Джантшун и тероморфов Земли,.. В пятьдесят - больше замкнутой системы Вершины, долгое время остававшейся тера инкогнита как для людей, так и для Первопришедших…
        Это созвездие разные народы называли по-разному. Блуопсы величали его
«блу-тры-мах», что в дословном переводе означало «дыра, дарящая сумрак».
        Жамуаши говорили «сыра мухадтли ранчья» - «сырое холодное место, где плодятся пауки и дохнет живое». В мире Жамуаши не водились пауки в привычном для землян понимании этого слова. В светлом, наполненном излучениями трех светил пространстве, где уровень радиации намного превышал критические для выживания человека пределы, раз в три года наступал абсолютный сумрак, во время которого на поверхность планеты выползали существа, ютившиеся под землей. Они именовались
«пауками», плевались липким веществом, пропитанным ядом, и были чрезвычайно голодны. В эти дни жамуаши не покидали пределов своих городов, а подкрадывавшихся близко к городскому периметру пауков уничтожали, не подпуская к стенам, которые в течение нескольких минут могли быть растворены разлагающей слюной.
        Сумахал называли эту систему «крахт», что в переводе примерно означало
«оставленная существовать». Высокомерные, признающие величие лишь собственной расы сумахал лелеяли навязчивую идею о том, что все народы Галактики не достойны даже взгляда их фасеточных глаз. Они считали, что все другие расы обязаны им подчиняться, несколько раз развязывали войны, пытаясь поглотить то одну, то другую расу… Досталось и землянам: три пограничных конфликта, два из которых переросли в трехлетние локальные войны, закончившиеся абсолютной ничьей… Единственной расой в Галактике, которой опасались сумахал, были драги.
        Йо-ми-уси-джи-узар называли эту систему «чхи-тру-пси-махаи» - «мертвое, гиблое место, навевающие кошмарные сны». Сей народ создал даже поэтическое произведение, по жанру относящееся к сказанию, о походе корабля йо-ми-уси-джи-узар к созвездию
«чхи-тру-пси-махаи». Оно было наполнено горестным плачем, исполнялось обычно женскими особями и сопровождалось ритуальным самоубийством солиста при последних аккордах. Самоубийство подчеркивало почтение к памяти погибших: из сорока особей, которые отправились к далекому созвездию Драгов, вернулись лишь три. По их рассказам и сложили сказание.
        Люди называли это созвездие просто - Логово. Экспедиции землян бывали поблизости несколько раз, но этот сектор обходили стороной. Лишь однажды была совершена санкционированная высадка. Развед-десант капитана Галактионова спустился на планету. Все восемь человек десанта вернулись на корабль через двенадцать часов пребывания в туманной хляби болот драгов. Четверо сошли с ума… Двое покончили с собой… Помощник капитана Радионов, возглавлявший десант, успел надиктовать воспоминания о посещении планеты и через несколько часов умер. Как показало аналитическое просвечивание - от стремительного разложения внутренних органов: за считаные часы Радионов сгнил заживо… Последний десантник изъявил желание вернуться в Логово. Как ни останавливали его друзья, он угнал посадочную капсулу и спустился на поверхность планеты. Больше его никто не видел…
        Была еще одна экспедиция, о которой в документах никогда не упоминалось. Официальная хроника умалчивала о корабле-разведчике тероморфов капитана Ключицкого, который за три десятилетия до моего воскрешения на Мавзолее совершил исследовательскую посадку на планету Драгов. О той экспедиции сведений практически не осталось.
        Мне в руки попался документ - докладная записка помощника капитана Лисовского, - где рассказывалось о первых данных по экосистеме планеты. Записка изобиловала специальными терминами и была трудночитаема. В некоторых местах шрифт расплывался, куски текста терялись, отчего общий смысл улавливался с трудом. То, что мне удалось расшифровать, насторожило. Лисовский утверждал, что во время экспедиции не было найдено ни одного живого существа - ни гуманоида, ни негуманоида. Планета была пустынна и сплошь покрыта болотистым киселем неустановленного происхождения и невыясненных свойств. Пробы взяли, но о результатах исследования - ни словечка.
        Больше ни в одном документе о команде тероморфов капитана Ключицкого не упоминалось, что дало обильную пищу для легенд, из уст в уста передававшихся в кабачках и тавернах космодромов разных планет и разных созвездий…
        Логово было затянуто тучами, через которые не проникали лучи центральных сдвоенных гигантов: два светила словно слились в экстазе на заре времен намертво.
        У Логова спутников не имелось. Когда на планете наступала ночь, лишь редкие лучи звезд успевали проскользнуть в прореху между тучами, расступавшимися на несколько секунд. На планете господствовала абсолютная тьма - всепоглощающая и всепроникающая.
        День на планете длился восемнадцать космических часов, что равнялось двадцати двум земным. Ночь правила бал восемьдесят четыре часа и двадцать три минуты космического времени (или три с половиной земных дня)… Эти-данные мы получили благодаря тому, что «Арго», зависнув на орбите планеты, совершил четыре витка вокруг нее. Компьютеры корабля получили всю необходимую для анализа информацию.
        Когда сбор данных завершился, мы собрались в кают-компании на совет. Я вкратце изложил все, чем располагал по Логову. Крысобой и Музыкантская внимательно выслушали, ни разу не перебив. Затем Марк доложил данные, поступившие с бортового анализатора. Информация впечатляла, но не вдохновляла.
        - Перспектива, надо сказать, безрадостная! - оценил Марк. - Сойти с ума. покончить с собой или заживо сгнить мне как-то не улыбается. Не знаю, Русс… Возможно, ты и прав в своем стремлении, но посадка - не для меня.
        Чтобы спрятать ухмылку, я припал к кофейной кружке, отхлебнул и посмотрел на Ренату, ожидая ее мнения.
        - Планета неприятная… - высказалась она. - Но мы ведь и в более неприятных местах бывали. Стыдно тебе, Крысобой, хвост долу опускать! Помнится, ты участвовал в экспедиции в Княжество Атлантиды, где всех десантников перебили. Один ты и выжил. Апотом город зачистил! Уж не буду перечислять иные твои заслуги. Чего тебе бояться
        - в твои-то девяносто лет!
        - Я не боюсь смерти. Боюсь перестать быть самим собой! - отозвался Марк, насупив брови. - Перспектива овощного состояния не воодушевляет!
        - Планета и впрямь необычная. Что мы там встретим - неизвестно. Почему-то в одних случаях хозяева показывают себя, в других - прячутся. Все это весьма странно… Не знаю, к чему оно приведет, но высадиться мы должны! - заключил я. - Земля ждет помощи. Шанс у нас есть.
        - Осталось технические вопросы уточнить. На чем высаживаться будем? - спросил Марк. - «Калипсо» асом-пилотом Руссом уничтожен полностью при невыясненных обстоятельствах. «Подсолнух» мы бросили рядом с Морем, поскольку оный ас посчитал корабль лишней ношей.
        - Сядем непосредственно на «Арго»! - заявил я.
        - Что значит - на «Арго»? - вспыхнул Крысобой. - Это неприемлемо! Я не позволю гробить свой корабль на помойке цивилизации!
        - «Арго» приспособлен и не к таким перегрузкам. Ему как раз ничего не будет. Ты бы о нас побеспокоился. Технический вопрос - и не вопрос вовсе. Он решается автоматически. А вот как мы с драгами договариваться будем - тут загвоздка! - заявила Рената.
        - Да, это проблема. Вон, группе Лисовского драги вообще не показались. А нам необходимо их увидеть и общий язык найти! - согласился Марк. - Поэтому сядем, а потом улетим подобру-поздорову.
        - Не думаю, что общий язык найти сложно, - подал голос я. - Цивилизация, вышедшая на такой уровень, просто не может миновать ментальный способ общения. Так что главное - найти, с кем разговаривать, а процесс обмена мнениями наладится по ходу дела.
        - Собрание объявляю закрытым. Пора делом заняться, пустобрехи! - пробасил Крысобой и внезапно поперхнулся. Он склонил голову на правый бок, словно прислушиваясь к чему-то, и спустя некоторое время объявил:
        - Земля вызывает. Со мной связался борт. Идет вызов.
        Под «Землей» Крысобой имел в виду не непосредственно саму планету, а сторону в противостоянии «Земля - Предтечи».
        Я выскочил из кресла, помог встать Ренате и отправился в капитанскую рубку, дыша в спину Крысобою, который на корабле во всем был первым. Только в «Залп-рубку» он носа не казал, позволяя мне владычествовать над бортовым вооружением «Арго» неограниченно.
        Крысобой занял кресло первого пилота. Я опустился во второе пилотское кресло. Рената заняла место штурмана,
        - Сообщение передано в виртрежиме! - доложил Марк. - Советую надеть доспехи и внимать сообща!
        Я натянул на голову шлем, опустил забрало очков и взглянул на Ренату. Она уже погружалась в виртуальность. Быстро включил загрузку виртсообщения. Картинка рубки
«Арго» схлопнулась передо мной, наступила кромешная мгла.
        Я увидел маленький двухэтажный городок из дерева, стекла и асфальта. Один из тысяч, разбросанных по всему земному шару. Такие могут встретиться и в центре консервативной Америки, и в русской глубинке между медвежьим углом и Саратовом. Правда, на стенах домов имелась татуировка в черную клетку, характерная для бюргеров. Значит, это какой-нибудь Мекленбург, Шварцвальд, Гроссштат или им подобный германский городок. Но саму Землю я не узнал. Черная почва, покрытая жесткой щеткой травы, густые рощи и оранжевое небо мало напоминали родину людей. Какая-то провинциальная планета, заселенная немецкими колонистами… По улицам сновали машины. Над домами проплывали флаеры. В окнах горел свет. В городе была жизнь. Стояло лето. Сияло солнце.
        Внезапно черная туча накрыла город. Сумрак окутал улицы. Несколько автомобилей столкнулись. Флаер, потеряв ориентир, слишком низко опустился к земле и, царапнув крышу, врезался в стену соседнего дома. Огненная вспышка на секунду разогнала сумрак. И я увидел застлавший полнеба грузовой звездолет, который раскрыл шлюзы, выпуская десятки кораблей-истребителей - юрких, легких, смертоносных… Они устремились к городу, словно озверевшая комариная стая, почуявшая свежую кровь. Протянулись к домам жалящие лучи, и сумрак умер.
        Вспыхнули пожары. Пикировавшие на город истребители осыпали его лучами и пулеметным огнем. Взрывались дома, горело дерево, плавилось стекло. Люди, спасаясь от пожаров, выбегали на улицы, где их встречал свинцовый ливень. Коса смерти разгулялась по городу, стирая его с лица планеты, стирая человечество из памяти Вселенной…
        Картинка задрожала, съежилась до маленького окошка, которое сползло в левый угол, а из черноты выступила новая бойня - еще один город, подвергшийся налету вражеских кораблей. Над ним дрожала надпись: «Токио. Планета Япония». Потом и эта картинка уползла, заняв клеточку подле первой. Появилось новое изображение - опять горящий город с подписью: «Оломер. Штат Роха. Планета Цитадель»…
        Я наблюдал, как неведомый мне режиссер раскладывал пасьянс агонии людских городов, рассеянных по разным планетам. Все эти планеты входили во Внешний Пояс Федерации Земли…
        То была панорама завоевания. Армия Предтеч медленно, но верно продвигалась вперед, выжигая земные колонии с лика Вселенной.
        Новая картинка. На этот раз - крупный город. Высотные небоскребы дырявили тучи. Шумное флаеродвижение. Солнечные лучи вязли в плотном потоке воздушных автомобилей. Наземный транспорт - автобусы на электродвигателях. Частные машины сновали по улицам и проспектам. Остановки, на которых в дешевых креслах скучающие пассажиры дожидались своей очереди, поглядывая лениво на галоизображение, передающее последние новости о вторжении.
        - Па этот час вражеская армия успешно продвигается в глубь Внешнего Пояса Земной Федерации. Пали планеты: Цитадель, Япония, Гибралтар, -Рейкьявик, Фаргал, Плутон
29, Арагорн, Казначейство, Дримтаун и множество мелких фермерских планет. Продолжают оказывать сопротивление армии Предтеч планеты Селекта, Гербитц, Анкер и Сенто-Сфера. Блокированы сектора 8-Zи 14-Я. Объявлена всеобщая мобилизация на планетах Расколотого Колеса. Люди на остановках хмурились… Люди на остановках качали головами… Люди на остановках не верили в происходящее. Им казалось, что эти новости касаются не их, а другого мира. Их же тихий уголок останется нетронутым оазисом посреди пустыни…
        Небо потемнело, точно собиралась гроза. И упала первая капля…
        С закладывающим уши свистом к асфальту устремился снаряд. Ударившись об асфальт, он пробил в нем дыру, уйдя на несколько метров в почву, и разорвался.
        Высвобожденный огонь поднялся волной и опрокинулся на соседнюю остановку, слизывая людей, в мгновение превратившихся в пар. Потом огонь объял подножие небоскреба и в секунду источил его. Потеряв опору, столб из стекла и бетона закачался и стал складываться, как карточный домик. Пыль, бетонная крошка и стеклянные брызги заполнили окружающее пространство. В ту же минуту вторая капля устремилась к асфальту, а за ней небо прорвало. Капля за каплей падали снаряды на корчившийся город. Взрывы и пожарища воцарились в некогда мирном мегаполисе. Через некоторое время все было кончено. От города осталось лишь пепелище…
        Я ожидал, что на этом передача закончится, но ошибся.
        Не успела растаять прежняя картинка, как появилась новая. По тому, как дрожало изображение, было видно, что снимали на любительскую галокамеру…
        Маленький, уютно обставленный дом. Много мебели. Ковры, диваны, стол и стулья. На столе - блюда с едой. Салаты и мясо. Восемь тарелок по периметру… Семь человек сидели за столом и голодными глазами смотрели на оператора галокамеры, который снимал их вместо того, чтобы командовать парадом и раскладывать пищу… Кажется, какое-то празднество… На столе появился торт, усыпанный свечами, - значит, день рождения… Гости завопили песенку, вроде на французском языке. Обладатель камеры - он же, наверное, виновник торжества - залопотал о чем-то восторженно. Вдруг позади него раздался глухой удар и протяжный громкий треск. Камера повернулась на звук. Арка, ведущая в коридор, была пустынна. Все, кто находился в доме, собрались здесь, за столом.
        - Мак, это, наверное, гости к тебе, - послышался чей-то голос.
        Фраза была произнесена на лингве.
        - Пойду, что ли, посмотрю? - предложил один из гостей.
        Из-за стола поднялся бородатый мужчина в строгом костюме и, хлопнув оператора по плечу, направился в арку. Камера поплыла за ним. Когда мужчина дошел до стеклянной входной двери и потянулся к ручке, чтобы проверить, кто пришел, за стеклом обозначились черные силуэты. Раздался автоматный стрекот, и пули распотрошили бородатого добровольца.
        Оператор камеры попятился к гостиной. Он не верил тому, что произошло. Ноги отказывались двигаться. Поэтому камера запечатлела, как упала входная дверь и в дверном проеме, заполненном темнотой, появились фигуры, затянутые в черную штурмовую броню с эмблемой летучей мыши, держащей в лапах планету. В дом горожанина ворвались наемники Предтеч…
        Завидев, что их снимают, первый боец вскинул штурмовой автомат неизвестной мне конструкции и вспорол воздух над головой оператора очередью. Камера нырнула в гостиную, как будто здесь можно было скрыться. Испуганные лица людей… каменные позы… Все продолжали сидеть за праздничным столом, когда вбежали десантники.
        Застрочил автомат, и галокамера упала. Необъявленный приговор виновнику торжества тут же привели в исполнение. Но камера упала так, что продолжала фиксировать происходящее в комнате.
        Подскочила из-за стола женщина, и автоматная дробь разорвала ей живот. На стол хлынула кровь, вывалились потроха…
        Зрелище было тошнотворное, но я продолжал смотреть, поскольку деться никуда не мог…
        Двое мужчин нырнули под стол и поползли к разбитому пулями окну. Они собирались улизнуть, но это им не удалось. Только они вынырнули из-под стола и рванули к окну, десантники засекли их. Два автомата рявкнули, и два человеческих тела вывалились на улицу. Одно упало на лужайку, а второе - на осколок стекла, который прошил его насквозь и вышел из спины…
        Режиссер галопослания смилостивился над зрителями. Картинка празднества свернулась, но появилась новая.
        На этот раз мы погрузились в космос, словно без скафандра оказались в открытом черном пространстве. Возникла планета, окутанная атмосферой, с четырьмя спутниками: три естественных и один - искусственный. Вихрились воздушные потоки. На орбиту то и дело поднимались косяки межпланетных кораблей… Полная идиллия, которая не могла продолжаться, учитывая характер предыдущих сюжетов.
        Вдруг вырос большой прямоугольный корабль с эмблемой Предтеч. Ненавистная летучая мышь… Корабль вынырнул из подпространства, замедлил движение, остановился и стал преобразовываться. Прямоугольник собрался в кубик, распухший в разные стороны и через некоторое время более всего напоминавший сотню шпилей готического собора, связанных в пучок. Основной шпиль замерцал голубым свечением, из него вырвался луч, который протянулся к планете. Несколько секунд ничего не происходило. Затем планета стала раздуваться, а луч, пробив ее насквозь, вырвался с другой стороны. Через минуту планета вспыхнула, разрываемая изнутри, и разлетелась на миллиарды осколков, которые зажили отдельно друг от друга.
        Картинка схлопнуласъ, открыв новую. И я увидел, с чем столкнулась Земля…
        Из подпространства вывалились гроздья кораблей - несколько тысяч. Несметная армия Предтеч попрала целостность границ Земной Федерации! Здесь были флагманы, щетинившиеся сотнями бортовых орудий и крупнокалиберных пулеметов, окруженные тучами штурмовых кораблей и грузовыми бегемотами, в чреве которых дожидались своей очереди орды штурмовых ботов и полчища юрких истребителей, изготовившихся к бою. Раскрылись чрева, выпорхнули на волю машины уничтожения и затмили свет миллиарда звезд…
        Кадры внушали ужас. Они устрашали. Я перестал быть уверенным в силах Земли. Я даже засомневался, есть ли у человечества шансы уцелеть вообще?.. Непобедимая армия Джантшун катилась вперед, неумолимо перемалывая все…
        ГЛАВА ПЯТАЯ
        Кто имеет хорошее войско, найдет и хороших союзников.
        Н. Макиавелли
        Виртсообщение оказало на нас гнетущее впечатление. Словно каждому на шею подвесили мешок с булыжниками, грозящий свернуть хребет!
        Крысобой пребывал в состоянии предызвержения. Ему не на ком было выместить накопившийся гнев, он просто кучил брови и высверкивал глазами траурные марши по джантшун.
        Музыкантская едва сдерживала слезы и ломала пальцы, чего я ужасно не любил.
        Сказать, что я злился, - не сказать ничего. И сотой доли моих чувств не передать! Я находился в пограничном состоянии. Мучился от того, что в ставшем мне привычном и любимом мире люди гибли тысячами, а я находился вдалеке от сражений и ничем не мог им помочь. Драги, на которых я уповал, находились под нами, но у меня не было уверенности, что план сработает, что они выйдут на контакт и согласятся помочь…
        Человечество отвыкло от полномасштабных войн. Изнеженное и закостенелое, еще способное вести мелкие пограничные сражения и поддерживать вялое сопротивление повстанцам на Амбере, извлекая из этого прибыль, человечество не было готово к глобальной войне.
        Джантшун - эти потрошители цивилизации - готовы были. Как когда-то испанские конкистадоры на родине ацтеков и майя, как белые переселенцы в Центральной Африке и Северной Америке, как рабочая голытьба просвещенной и блистательной французской монархии или процветающей аристократической России…
        Всему приходит конец, но не человечеству же!..
        - Какая маркировка на сообщении? - спросил я, обращаясь к Марку. - От кого оно?
        - От кого, от кого? - заворчал тот, будто медведь, потревоженный сквозняком в берлоге. - От Груфмана небось!
        Все же Крысобой застучал по клавишам, проверяя свое предположение. Через несколько минут он удивленно вытаращился сначала на экран компьютера, а затем на меня.
        - Анонимное, - сказал Марк.
        - Что значит анонимное? - удивился я.
        - Откуда я знаю? Анонимное, и все! Цифровая подпись отсутствует. Отправлено с закрытого порта. Номер его установить не удается. Я вообще не знаю, кто и зачем направил нам это сообщение.
        - Вот так дела! - протянул я, задумавшись. Кому надо так шифроваться? Груфман заниматься анонимками не будет. Прямой порт соединения с «Арго» позволяет ему общаться с нами в любое время. В то же время сетевой адрес корабля зашифрован, и если послание прислал нам чужак, то разведка у него поставлена хорошо. А закладные
        - в Службе Безопасности Земли!
        Из размышлений меня вывел подсознательный импульс - словно кто-то попытался напомнить о своем существовании путем прямого массажа моего мозга.
        Я открылся, впуская в себя визитера.

«Здравствуй, Первопришедший. Мы давно не общались с тобой. Л темы появились. Думаю, тебе стоит послушать меня, и, быть может, твои сомнения развеются».

«Внимаю тебе, Ушедший Из Мира». «Ты находишься в сомнениях. Они гнетут тебя. Ты увидел послание, прибывшее неизвестно от кого. И послание это выбило опору из-под твоих ног. Ты уже завис над пропастью. Подумай, друг мой, кому это может быть нужно? Как только ты ответишь на этот вопрос, поймешь, так ли уж страшна катастрофа».
        Кому это может быть выгодно? Только джантшун! Себастьяну Гоевину и его компании! Если провалится наша миссия, то они одержат победу. Неужели послание - их рук дело? Выходит, так.

«Я знаю, кто послал нам это сообщение. Не уверен, но мне кажется, что знаю».

«Вот видишь, как все просто - не сложнее зеленого карагора!»
        Я не знал, что такое зеленый карагор, но выяснять это не торопился. Мне пока не было дела до пустяков - моему миру угрожала гибель.

«Ты выбрал странную судьбу, не понятную мне до конца. Ты находишься между катером и каркатером…» «Молотом и наковальней», - догадался я. «… и это терзает тебя. Нельзя стоять левой ногой на одном острове, а правой на втором. Выбери свой остров, Парс Русс. А если уже выбрал путь, то будь на нем тверд. Не поддавайся сомнениям».

«Я сделал выбор. И я твердо стою на своем пути. Просто не знаю, как найти общий язык с драгами. Захотят ли они общаться со мной, или останутся безмолвными? Зачем им лезть в чужую кашу? Какой им прок помогать нам?»

«Вы очень похожи друг на друга - вы, Первопришедшие, и люди. Вы одинаково мыслите…
        Мне показалось, что я уловил усмешку в голосе булыжника. -
        Вы все оцениваете с точки зрения собственной выгоды. Делаете ли вы хоть что-нибудь ради так почитаемого вами абстрактного «добра»?»

«Я пытаюсь предотвратить уничтожение человечества, тем самым иду против своего народа. Мне нет от этого выгоды».

«Как же… - не поверил булыжник. - А мысль, что ты станешь новым мессией? Что тебе будут поклоняться в поколениях, что твое имя не забудут никогда? Неужели тебя это не волнует ?.. Ты мог бы стать могущественным повелителем нового царства Первопришедших, но вскорости твое имя исчезло бы из памяти миров: еще один из тьмы повелителей… Для тебя это мелко».

«Я поддержал людей из-за моих друзей. Я не мог предать их!» - горячо возразил я.

«Ты не смог их предать, потому что в таком случае они бы отвернулись от тебя и ты бы вновь шал одиноким. А тебе давно опротивело одиночество. Тебе нужна компания, друзья. Тебе хочется чувствовать, что кто-то нуждается в твоей помощи. Значит, ты опять совершаешь что-то ради того, чтобы тебе было хорошо». Логика была железная, но несколько однобокая. Доля истины в словах Скарандаки имелась, но очень крохотная.

«Может, ты в чем-то и прав, -ответил я. -Но мне все видится в другом свете. Разве мать кормит свое дитя грудью, преследуя какие-то эгоистические цели? Конечно, она знает, что если не станет кормить ребенка, то он умрет, а она будет страдать. Следуя твоей логике, она занимается своим ребенком, чтобы избавить себя от страданий… По-моему, это абсурд!» «Я подумаю о том, что ты сказал. Эта версия не рассматривалась мной. Йорик знает, может все-таки прав ты, а я, как и все Ушедшие Из Мира, заблуждаюсь? Я потом свяжусь с тобой…» - пообещал Скарандаки. «Мне нужен совет!» - воззвал я к премудрому булыжнику.

«Слушаю тебя, и, если это в моих силах, помогу».

«Я собираюсь найти драгое и договориться с ними. Но не знаю, как это сделать».

«Что ж, я помогу тебе, но ты должен взять меня с собой. Я хочу увидеть драгое. К тому же я могу общаться с ними. Как говорите вы, земляне, обеспечу вам общий язык».

«Они помогут нам?»

«Этого не обещаю, но шанс есть. И шанс хороший!»
        Контакт прервался. Я поднял затуманенные глаза на друзей. Крысобой и Музыкантская с интересом смотрели на меня.
        - И что тебе сообщил наш немой друг? - спросил Крысобой.
        Я набрал в легкие воздуха, готовясь к долгой и нудной лекции, и в двух словах рассказал теорию Скарандаки о подрывной деятельности Гоевина против нашей экспедиции. Идеологическая диверсия - таков был мой вывод по поводу присланной нам видеоанонимки.
        Крысобой углубился в расчеты. Его руки порхали над клавиатурой.
        - Твой Скарандаки чертовски умный. Вероятность того, что это диверсия, девяносто к десяти. Но мы можем использовать этот пакет по-своему. Для этого … - Марк обернулся к Музыкантской: - Рената, будь добра, сходи в арсенал. Мне нужны походные микропроекторы. Три штуки.
        Музыкантская смерила Крысобоя презрительным взглядом, но просьбу его исполнила. Поднялась величаво, словно английская королева, и гордо удалилась.
        - Русс, ты уверен в том, что драги помогут нам? - прозвучал вопрос, который мучил и меня самого.
        - Марк, я не могу утверждать однозначно. Но мы должны использовать этот шанс… Даже если поступившее сообщение является липой, какая-то толика правды в нем есть. Мы от этой правды слабее не станем.
        - Хочется верить, Русс, что ты прав. Я с тобой. Если драги могут нам помочь, мы заставим их это сделать! - запальчиво выкрикнул Крысобой.
        - Скарандаки намерен принять участие в переговорах. Думаю, при таком раскладе наши шансы возрастают. В конце концов, рииеги и драги - древнейшие расы. Они обитали в Галактике тогда, когда людей и джантшун еще и в помине не было. Два старика всегда смогут договориться между собой там, где на молодого даже и не посмотрят.
        - Думаю, дельце выгорит, - оценил Крысобой.
        - Зачем тебе потребовались проекторы? - спросил я.
        - Мы используем карту, которую нам предложил Гоевин. Гало-фрагмент перекачаем на индивидуальные проекторы и покажем драгам кино, если другие доводы не помогут.
        Идея мне понравилась, хотя вряд ли старым и мудрым драгам покажутся страшными полученные нами кадры. Существа, прожившие столь долго, воспринимают подобное как обыденность. И дело тут не в равнодушии. Просто что для них может стоить человеческая жизнь по сравнению с вечностью?..
        Внешний люк плавно открылся, выдвинулся посадочный трап, тут же чавкнул смачно, уйдя в трясину, и я сделал первый шаг в неведомое. Прозрачный гибкий скафандр, второй кожей обтянувший меня, не стеснял в движениях. Я проворно выпрыгнул из
«Арго», чувствуя моральную поддержку друзей за спиной. Сжимая в руках массивный
«Аргумент» - самое удобное оружие для высадки на неисследованные планеты, способное одним выстрелом обратить в пепел двухсотметрового иглозубого карагора, обитавшего на заповедной планете Учителя, - я аккуратно спустился по ступенькам трапа и спрыгнул в мерзкую плесневелую хлябь, затянутую липкими белыми нитями паутины. Ноги ушли по щиколотку в топь. Захлюпала вода. Я поднял над головой
«Аргумент», обернулся к друзьям, махнул призывно, будто приглашая составить мне компанию для прогулки.
        Передо мной расстилалось болото. Им была покрыта вся поверхность планеты, за исключением тех мест, где процветали фиолетовые пустыни, растворяющие все живое, что попадало в них. Кочки и впадины чередовали друг друга, покрытые скользкими растениями. Белые нити паутины тянулись отовсюду; скрюченные гнилушки грибов важно надувались и выпускали из себя тысячи крохотных спор-десантников. Растения были маленькими, чахлыми, их сплошь опутывала паутина. Синие капли ягод жались друг к другу на прогибавшихся под их тяжестью веточках жалкого кустарника.
        - Не так страшен мрак, как его малюют! - раздался голос Крысобоя в наушниках. Он подошел ко мне вплотную и остановился.
        - Какие планы, Диктатор? - спросил Марк.
        - Пока не знаю, - сказал я, с любопытством разглядывая открывшуюся панораму.
        - Ничего впечатляющего, - зазвенел в ушах голос Ренаты Музыкантской. - Болото - оно везде болото. Хоть в Африке!
        - Точно, дорогуша, - поддержал ее Крысобой. - По-моему, мы имеем дело с обыкновенным болото вульгарис. А пугали-то, пугали…
        Марк расслабился. Опустил дуло автомата к киселю трясины и протер тыльной стороной ладони запотевшее забрало шлема.
        - Жарковато, - сказал он.
        - А где Скарандаки? - спросил я, вспомнив, что Ушедший Из Мира намеревался высадиться на планету Драгов вместе с нами.
        - Не видел его с момента вхождения в атмосферу, - проговорил Крысобой.
        - И я тоже, - встряла Рената.
        Я обернулся к распахнутому люку «Арго» - на трапе никого не было. Такое поведение Скарандаки наводило на грустные размышления. С чего бы это Ушедший Из Мира, пообещав помочь, отказался от собственной затеи? Не вязалось это с рииегами. Недаром об их честности ходила поговорка: «Слово рииега -тверже камня»…
        И тут на площадке трапа показалась угловатая фигура. Ушедший Из Мира был не похож на себя: его лихорадило, по телу бегали фиолетовые волны, озаряемые оранжевыми сполохами. Булыжник таял, растекаясь в разные стороны, вновь собирался в прямоугольник, аккуратно высеченный из скалы, истончался до каменного каната, который медленно раскачивался из стороны в сторону, словно терзаемый сильным ветром, издавал низкое устрашающее гудение, моментально заложившее мои уши.
        - Что с ним? - пробился через гудение вопрос Крысобоя.
        Я не ответил, наблюдая невиданное доселе зрелище.
        Канат внезапно утратил свою каменную устойчивость и опал вниз. Расплющившись о площадку трапа, принял привычную форму Ушедшего Из Мира, который несколько минут пребывал в неподвижности. Я уже думал, что на этом странные метаморфозы Скарандаки закончились, но ошибся. Еще одна судорога пробежала по телу рииега, и он исчез - лопнул, обратившись в туманное облачко, немедленно воспарившее к мглистому небу. Облако было покрыто сеткой фиолетовых нитей, которые призрачно мерцали. Я почувствовал, что мне знакомо это видение: где-то я уже наблюдал подобное. Но как ни пытался вспомнить где - ничего на ум не приходило. Память молчала.
        - Хотел бы я знать, свидетелями чего мы оказались? - поинтересовался у самого себя Крысобой.
        - Похоже, надеяться на него не стоит, - заметила Рената.
        - Мне сразу он не понравился! Да и все они - молчаливые, из себя важные, напыщенные, раздутые… - высказался Крысобой.
        Нам предстояло решить, как поступить дальше. Признаться, на Скарандаки я надеялся также крепко, как десантник на свой автомат. Теперь оставалось двигаться вперед в надежде, что судьба сведет нас с драгами. Впрочем, то, что я знал об этой расе, свидетельствовало об их нелюдимости и отшельническом образе жизни. Правда, некоторые исследователи на основе собственных данных утверждали, что никаких драгов не существует вовсе. Но я знал, что это не так.
        Указав дулом автомата вперед, я сделал первый шаг по болоту. Нога провалилась в трясину, но устояла. Марк одарил меня ухмылкой и последовал за мной.
        - Смысла нет стоять тут, - сказала Рената. - Предлагаю разделиться. Пойдем в разные стороны. Кто-нибудь из нас да обнаружит что-нибудь полезное. По крайней мере, это действенней, чем топтание на одном месте. Трясину мы с пользой помесить можем.
        - Рената права, - поддержал ее Марк.
        - Иду сюда, - выбрал я и неуверенно пошлепал по болоту вперед.
        Крысобой пошел вправо, Музыкантская влево.
        Некоторое время, оглядываясь назад, я видел их силуэты, но вскоре они растворились в живом тумане среди чахлых деревянных палок, которые напоминали выставленный на всеобщее обозрение частокол ребер.
        Я шагал, не зная, что меня ожидает. Пока планета Драгов мало напоминала аттракцион ужасов, в котором одни люди гибнут, другие сходят с ума, третьи, не в силах справиться с собой, добровольно сводят счеты с жизнью. Обыкновенное болото, обыкновенная планета, коих тысячи в исследованной части Галактики… Что же угнетало здесь испытанных людей, переживших не одну сотню опасных посадок, боевых столкновений и прочих нештатных ситуаций? Я не видел ровным счетом ничего устрашающего. Дивная картина, достойная кисти Васнецова (правда, он болота не рисовал), или Гильермо де Торреса (хотя, кажется, этот живописец более практиковался на космических пейзажах).
        Я расслабился. Уверовал в то, что окружающее не представляет для меня опасности. Потерял к нему интерес. Превратился в неспешно фланирующего бездельника, вооруженного крупнокалиберным автоматом.
        За свое легкомыслие я поплатился…
        Передо мной вырос покатый холм, покрытый жухлой коричневой травой и бледными нитями паутины. Выглядел он вполне безобидно - словно построенный малышом песчаный замок. Я ступил на него и неспешно стал подниматься. Чувствуя, что трясина медленно отступает и почва делается сухой и устойчивой, я обернулся назад, желая увидеть, как далеко отошел от «Арго». Но вместо болота и корабля обнаружил за своей спиной бесконечную Вселенную огня! Не веря своим глазам, я отвернулся и уставился на вершину холма. Поднялся туда и вновь обернулся.
        Простыня болота… Частокол сухих деревьев, укутанных туманом… Грозовая туча блюдцем накрыла все сверху, рассекаемая всполохами молний… Исполин «Арго»…
        Взгляд сразу ни за что не зацепился. Но в голове появилась твердая уверенность, что в открывшейся картинке что-то выглядит неестественно.
        Вновь впился в панораму глазами и наконец понял, что меня не устроило: «Арго»…
        С нашим кораблем вроде бы все было в порядке, однако его очертания неуловимо изменились - словно бы он прошел переплавку и воссоздан заново с небольшой корректировкой форм.
        С окружающим пространством тоже стало твориться нечто невообразимое. Болото - уже такое привычное и родное - высыхало на глазах! Опадали кочки, истлевала трясина, превращаясь в коричневую пыль, серые нити паутины высыхали на глазах, скручиваясь в тонкие жгуты… Планета будто показывала, какой она была минувшие тысячи лет. Я как бы стоял на месте, а она ускорилась, отматывая за секунду века…
        Волосы зашевелились на моей голове. Меня пробрал ужас. Что здесь происходит? Почему убыстрилось время? Это наведенный морок, моя галлюцинация или реальность? Если последнее, значит, я отрываюсь во времени, оставляя за спиной друзей, привычный и дорогой мне мир, войну, которая топчется на пороге Земли…
        Я заскрипел зубами от злости и воззвал в эфир:
        - Крысобой, сука, отзовись!!!
        Молчание… Похоже, худшие опасения сбывались.
        Еще несколько раз повторил призыв, но безрезультатно. Крысобой и Музыкантская молчали. Я был один…
        За время моих попыток докричаться болото полностью исчезло. Предо мной лежала бескрайняя степь. Красный песок, выжженный солнцем… Редкий белоствольный кустарник, ощетиненный иглами… Неизменный туман… В новом пейзаже не нашлось места для «Арго». Никаких следов его существования!
        Я отвернулся от безрадостной для меня картинки. И увидел перед собой человека.
        ГЛАВА ШЕСТАЯ
        Каждый, кто идет в жизни собственным путем, - герой. Каждый, кто… осуществляет то, на что способен, - герой…
        Г. Гессе
        Человек был не молодой и не старый. Ровное лицо, без единой морщины -точно у манекена. Хмурый взгляд пустых глаз коричневого цвета. Густые фиолетовые брови. Редкая коричневая борода, сплетенная в сотни косичек… Очень стильный типчик!
        Как он очутился за моей спиной и что ему от меня нужно?
        На второй вопрос я тут же получил ответ: чугунный кулак ударил меня в лицо. Кровь брызнула из расквашенного носа. Я покачнулся и упал на спину.
        Хмурый человек-манекен приблизился и, не давая опомниться, поддел меня с правой ноги. Сильно!
        Я подлетел, перекувыркнулся и опять приземлился на спину.
        Хмурый, продолжая безмолвствовать, не отставал. Он разогнался и провел следующий удар, который я также не успел парировать. Живот свело болью. Я сплюнул на песок кровь и посмотрел на манекена с ненавистью.
        Хмурый разбежался, выкинул вперед ногу, но на этот раз я ее не пропустил. Скользнув в сторону, перехватил конечность и дернул на себя. Хмурый бухнулся на песок, а я навалился на него сверху.
        Я разошелся. Удар по его лицу следовал за ударом, а оно продолжало оставаться безучастным - точно и не человек подо мной вовсе, а андроид, нечувствительный к боли. Его голова болталась безвольно из стороны в сторону, будто бурдюк, глаза были равнодушными и тусклыми, как две капли застывшей лавы. Впрочем, меня это не смущало.
        Я потерял контроль над собой. Я убивал его, превращая лицо в кровавое месиво. Оба глаза хмурого заплыли. Нос сплющился. Челюсть треснула в нескольких местах. А я продолжал с упоением прессовать его, хотя он и не пытался защищаться…
        Я остановился лишь тогда, когда его лицо расползлось красным пятном, из которого тускло мерцали капли глаз. Хмурый не шевелился. Я подумал, что убил его. И опустил руки. Я собирался встать с поверженного тела, и тут хмурый, раззявив рот, плюнул в меня кровью!
        Плевок угодил в защитный экран скафандра и стал прожигать в нем дыру. Я видел, как плавилось стекло, выдерживающее автономное пребывание в открытом космосе, перегрузки при падении в кратер Чернохайла на планете Цитадель, прямой удар двухсоткилограммового камня, когда за целехоньким стеклом голова начинает умопомрачительно гудеть… Плевок разъедал стекло, как в древнем фильме ужасов про Чужих! Он просачивался внутрь!
        Я понимал, что за стеклом настанет черед моей головы, а там и до мозга недалеко… Инстинктивно стал оттирать экран руками - и получил несколько ожогов на ладони. Стекло, правда, таять перестало, но руки горели огнем. В считанные секунды на перчатках появились дыры, сквозь которые с шумом потек воздух. Моему лицу больше не угрожало раствориться в кислоте, зато передо мной замаячила перспектива умереть от недостатка кислорода… Я постарался зажать дыры руками, да где там!
        Глубоко проникнувшись проблемой выживания, я перестал обращать внимание на хмурого. Он же не просто пришел в себя. Следы крови пропали с его лица. Равнодушие исчезло из глаз, сменившись слепой затаенной злобой.
        А я занимался собственным спасением - пытался залатать дыры. Сорвав с пояса тюбик герметика, выдавил половину на руки и тщательно размазал жидкость по краям. Герметик схватился, затянул дыры, попутно попытавшись прихватить и мои пальцы.
        Разобравшись со своими проблемами, я наконец обратился к поверженному врагу, который выглядел уже весьма уверенным и пробовал вырваться из-под меня. Это у него не получалось. Тогда хмурый опять открыл рот. Я приготовился к плевку, но ошибся. Из его пасти полезла тонкая белая паутина - точно белые черви вываливались на грудь, где быстро начала расти шевелящаяся белая горка.
        Я брезгливо отшатнулся в сторону, чуть было не выпустив хмурого из рук, но он не дал мне этого сделать. Тысячи белых нитей внезапно метнулись ко мне, впиваясь в костюм, присасываясь к его поверхности. Тут же они стали расползаться в стороны, множась и оплетая меня в кокон. Я скатился с груди хмурого, словно еж, свернувшийся клубком, с. пологого холма, и стал отдирать от себя новую напасть. Но она не собиралась отставать. С устрашающей скоростью она плодилась и распространялась по мне, точно вирус. Когда я касался паутины рукой, она заплетала ее так, что и пальцем пошевелить было невозможно. Вскоре левая рука обросла паутиной. Та же участь постигла практически все тело. Я мог лишь озираться по сторонам, поскольку лицо осталось нетронутым.
        Я не знал, как бороться с этой напастью. А времени было в обрез: скоро я обрасту паутиной, как пенек болотным мхом, и ничего не смогу предпринять!..
        Выдрав из объятий паутины баллончик огнемета, предназначенный для обработки зараженных поверхностей, я скинул колпачок и нажал на распылитель. Тонкая струя огня вырвалась из баллончика. Направил ее на себя и стал методично выжигать паутину. Работа предстояла кропотливая, а хмурый стал подниматься, явно не с дружескими намерениями… Получив первую порцию огненного душа, паутина зашипела (могу поклясться, что слышал настоящее змеиное шипение!) и ослабила хватку. Вторая порция убила ее: белые нити опали с меня кучкой.
        Я вскочил на ноги и торжествующе взглянул на спокойно стоявшего чужака. Хмурый не шевелился. Он истуканом возвышался напротив и скалился. Мерзкое существо! Я скинул с плеча автомат. Нацелил дуло ему в живот и нажал на курок. Автомат затарахтел у меня в руках, выплевывая свинец. Но в тот момент, когда пули должны были впиться в него, хмурый исчез! Словно в воздухе растворился…
        Я в растерянности опустил автомат. И тут волна изменений прокатилась по этому миру, коснувшись и меня. Мир драгов исчез! Я оказался в серой холодной пустоте. Завис между мирами…
        Нет, я не страдаю клаустрофобией, но все равно - ощущение не из приятных, когда висишь в пространстве, где ни верха, ни низа, ни начала ни конца - только всеобъемлющая серая пустота. Потом начинаешь понимать, что в этой пустоте ты один. Нет никого. Только ты и серость…
        Сперва эта мысль вкрадчиво стучится в твой мозг, словно избалованный ребенок, совершивший очередную пакость. Ты отчаянно пытаешься от нее отгородиться, но она усиливает натиск. И вот уже в дверь твоего разума колотит кулаком обнаглевший, распоясавшийся хам лет четырнадцати, впервые попробовавший вина и вкус девичьих губ, не посмевших ему отказать. Ты и на него не обращаешь внимания. Тогда подростка меняет суровый дядька, прошедший огонь, воду и медные трубы. Этот ломится в дверь разума, грозя сорвать ее с петель, и ты ощущаешь, как разум уступает натиску. Затем последняя преграда падает, и понимание захлестывает тебя - от него некуда деться!..
        Главный страх - вовсе не окружающая тебя пустота. И даже не мысль о том, где в ней добыть пищу или воду, без которых жизнь невозможна… Страх рождается, когда понимаешь, что навсегда одинок!
        Я почувствовал его в полную силу. Я упился им до безумия. И исчез…
        Я очутился на горном плато. Кряж, словно перст указующий, рос из ниоткуда, заканчиваясь ровной площадкой, окутанной туманом. Туман укрывал плато, точно шарф, но на самой площадке его не было. Плато выглядело пустынным: ни растения, ни пылинки - только камень, камень и камень…
        Я крутнулся вокруг себя, пытаясь сориентироваться и обнаружить хоть одну живую душу, но никого не увидел. Опять один…
        Внезапно туман раздвинулся в стороны, как воды перед Моисеем, и я узрел, что к моей вершине шагает по воздуху хмурый… Надо же, я успел по нему соскучиться! Неужели предстоит новое сражение?..
        Хмурый приближался неумолимо. Вышагивал, точно на параде. Выражение его точеного лица было холодным и отрешенным. Словно шествовал совершенный Будда!
        Я ждал. И вот хмурый ступил на плато. Сделал несколько шагов, отходя от края, и туман за его спиной схлопнулся. Хмурый остановился, посмотрел на меня, вскинул резко руку. И я почувствовал, как в мою грудь врезался локомотив с сотней цистерн!
        Удар отбросил меня. Я упал на каменную плиту и несколько метров проскользил на спине, обдирая поверхность скафандра. Остановился в метре от обрыва. Грудь болела, словно в ней не осталось ни одного целого ребра. Грудная клетка превратилась в мелкое крошево, которое ни один искусный хирург не сумеет собрать воедино… Превозмогая боль, поднялся и, слегка пошатываясь, направился к хмурому, который оказался не только хмурым, но и нелюдимым: очень уж не хотел идти на контакт со мной!
        Я преодолел весь путь, хотя ноги подкашивались, тело лихорадило, а со лба лился ручьями пот. Дошел до точки, на которой стоял в момент появления хмурого. Он вновь вскинул руку, и удар поразил меня. Моя многострадальная грудь вспыхнула огнем. Я взвился над плато и полетел. На этот раз приземлился на самом краю. Грудная клетка превратилась в воспоминание. Но я поднялся и пошел. Чувствовал, что должен идти.
        Пройти заветную точку опять не удалось. Хмурый не дремал. Он направил на меня обе руки, и страшнейший удар поразил меня. Показалось, что я остановил собой звездолет, собравшийся прыгнуть в подпространство…
        Мой полет был недолог. Я упал на краю, но инерция поволокла тело за край. Я выпал с плато. В последний момент уцепился одной рукой за камень и повис над пустым пространством. Напрягся, вскинул вторую руку - на двух руках висеть было полегче.
        Я понимал, что стоит мне отпустить камень, как все закончится. Не будет этого кошмара. Худшее вообще невозможно. Ну, погибну… Признаться честно, меля это тогда не волновало. Я преисполнился равнодушия к собственной жизни. Кто знает, что там, за порогом смерти? Вдруг новая жизнь?..
        Я впустил в себя эти мысли, и позволил им овладеть сознанием. Пальцы начали разжиматься. Но родилась другая мысль. Точнее, образ, который поднялся из глубин сознания и помешал моей гибели.
        Я увидел Ренату и Марка. Они стояли возле обрыва и тянули мне спасительные руки. И я стал подтягиваться, раз и навсегда изгнав постыдную слабость.
        Подтянулся… Вытолкнул свое тело… Забросил одну ногу на плато, заполз и перекатился. Оказавшись в безопасности, отдышался, поднялся на ноги и предпринял еще одну попытку достичь хмурого. На этот раз остановился в пограничной точке. Вскинул руки перед собой, вытянул их ладонями к хмурому и воскликнул:
        - Я пришел с миром! Эхо умножило мой крик:
        - Я пришел с миром!!
        - Я пришел с миром!!!
        Хмурый остановил движение рук. Они опустились сухими плетьми и вытянулись вдоль туловища.
        - Ты настырный, - произнес он. - Ты упорный. Этим и нравишься.
        Он говорил так, словно каждое слово было камнем в несколько сот килограммов, который требовалось поднять, взвалить на плечи и оттолкнуть от себя.
        - Я пришел с миром! - повторил я, опасаясь, что, если эта фраза перестанет звучать, хмурому придет в голову вновь проверить меня на прочность.
        - Ты услышан. Ты - Первопришедший. Ты можешь говорить, что тебе нужно… - сказал хмурый.
        - Почему ты сражаешься со мной? - внезапно поддавшись любопытству, спросил я. - Кто ты?
        - Сражаться с тобой - задача. Тебя должно проверить. Ты должен быть упорным, чтобы достойно говорить здесь. Ты очень упорен. И ты будешь выслушан… - ответил хмурый.
        Я был уверен, что человеческая личина, под которой скрывался хмурый, не более чем оболочка, удобная для общения с гуманами.
        Мне вспомнилась древняя буддийская притча о человеке, возжелавшем уйти в буддийский монастырь и стать полноправным членом буддийской семьи - сандхи. Он пришел к воротам монастыря и постучался. Ему не ответили. Он постучался вновь, подумав, что, наверное, его не услышали. Никто не пришел на зов. Он принялся монотонно и со всей силы колотить - и это не принесло плодов. Тогда человек подумал, что монахи ушли из монастыря по каким-то делам и скоро вернутся. Он сел на ступеньки и стал ждать… Прошел день. Сгустилась ночь. Он все сидел. Никто не возвращался. Тогда он поднялся, распрямился, взошел на монастырское крыльцо и постучал со всем желанием, которое было в нем.
        На этот раз дверь открылась. На пороге стоял лысый человек в оранжевых одеяниях - монах. Он окинул человека спокойным взглядом и ровным голосом спросил:
        - Чего ты хочешь?
        - Учиться у вас. Хочу пройти путем Будды.
        - Пошел вон, - тихо сказал монах и захлопнул дверь перед лицом неофита.
        Обида наполнила человека. Он захлебнулся слезами. Ведь он собирался приобщиться к учению Будды, а его выставили, как какого-нибудь нищеброда из богатого дома, где он вздумал попросить милостыню!..
        Таким был первый порыв, а он, как известно, ложен. Справившись с чувствами, человек опустился на ступеньки и произнес вслух:
        - Меня испытывают. Хотят узнать, насколько стоек я в своем решении.
        Человек сел в позу лотоса и просидел перед дверями монастыря всю ночь, пытаясь отрешиться от всего.
        Наутро двери открылись, выглянул тот же монах и спросил:
        - Ты еще здесь?
        Не дождавшись ответа, захлопнул дверь. Две недели продолжалось сидение. Двери монастыря открывались, появлялся монах, спрашивал:
        - Ты еще здесь? - и исчезал.
        Человек уходил от монастыря, только чтобы раздобыть еду, а потом возвращался. Было время, когда им овладело отчаяние, и он собирался даже уйти, но в последний момент пересилил себя.
        А потом наступило безразличие к миру… Он продолжал сидеть, перестав надеяться на то, что его когда-нибудь впустят. Как только это произошло, двери монастыря распахнулись.
        - Ты еще здесь? - спросил тот же монах с ехидной улыбкой.
        Не дождавшись ответа, он кивнул головой и пригласил:
        - Проходи…
        Человек поднялся и вошел. Монах закрыл двери за его спиной и сказал:
        - Ты показал, что воистину хочешь постичь учение Будды…
        Хмурый чем-то походил на Будду. Может, своей отрешенностью?.. Я штурмовал его, как крепость, но лишь мое упорство принесло результат.
        - Кто ты? - повторил я вопрос.
        - Драг… Драг, встречающий праздных, и драг, следящий за миром. Драг.
        - Почему ты отвергал меня?
        Кажется, меня зациклило, но хмурый не удивлялся:
        - Ты должен быть проверен. Ты прошел проверку… Зачем пришел? Знать надо? Драг не любит Первопришедших. Что делает Первопришедший в компании людей?
        Я вспомнил Ренату и Марка. Я ведь потерял их! Мне показалось, что нет ничего более важного, чем узнать, что с ними все в порядке.
        - Где мои друзья? - спросил я.
        - Проходят проверку. Но они не такие, как ты. Уже сдались.
        - Они целы?
        Я хотел было добавить привычное: «В противном случае я тебя…» - но вовремя одумался, поскольку уже знал, что драгу я не могу причинить вреда, а потому и угрожать ему смысла нет.
        - Они целы и невредимы. Ждут твоего возвращения. Теряют терпение. Могут улететь, посчитав, что ты погиб. Когда отчаяние овладеет ими.
        - Я не допущу этого!
        - Ты можешь все. В твоих силах изменить будущее. Ты знаешь об этом. Теперь говори, что тебе нужно на планете. Зачем ты пришел? Неужели донимать глупыми вопросами?
        - Я пришел просить помощи!! - возвысив голос, объявил я.
        - Помощи? - Казалось, хмурый удивился. - Кому? Зачем? Разве кто в силах?
        - Человечеству угрожает гибель. Воскресшая из небытия раса Джантшун стремится восстановить былое могущество. Но для этого ей придется уничтожить землян или покорить, что, впрочем, одно и то же. Началась война. Позиции Земли в этой войне очень шатки. Сил, чтобы победить, не хватает. Я прибыл парламентером от человечества и прошу драгов вмешаться в ход событий!
        - Зачем война? Почему война? Разве нельзя жить в мире? Галактика так обширна. Неужели не найдется всем места? Абсурд!
        Хмурый фыркнул, выражая недовольство.
        - Войны всегда бессмысленны. Они идут во имя идеи, не внимая здравому рассудку. Какой смысл был в завоеваниях двадцатого века - я имею в виду нацистское нашествие? Все обернулось кровавой трагедией, которая выросла из идеи возвышения одной нации над другими. А зачем? Ради денег! Все делается денег ради. Ведь нет предела росту благосостояния. Человек, имеющий два миллиона кредиток, хочет четыре; обладатель четырех миллионов мечтает о пяти. И так до бесконечности… А какой смысл был в войне, развязанной в начале двадцать первого века американцами в Ираке? Богатейшая держава мира полезла за дешевой нефтью! Неужели она не могла купить нефть? Нет! Америке требовалось доказать себе и всему миру, что она - круче всех! Самая крутая в Галактике!.. А первый контакт с инопланетянами? Когда тейсары высадились на Землю, не земляне ли уничтожили их подчистую, опасаясь, что те пришли их завоевать? А конкистадоры и ацтеки?.. Примеров - тьма! Подобное поведение заложено в гуманоидов. Оно свойственно и джантшун. А мы вложили его в людей, когда проектировали их генокод. Джантшун не может ужиться с собственным
порождением, поскольку люди в глазах джантшун - искусственно выведенная обслуга, которая в отсутствие хозяев разграбила их дом.
        - При чем тут драги? - удивленно спросил хмурый.
        - Вас называют совестью Вселенной. Когда-то вы изгнали джантшун, а затем уничтожили их. Но они вернулись. И вновь Галактике угрожает гибель.
        - Странно. Джантшун уговаривает уничтожить джантшун! - заметил хмурый.
        - Я - больше человек. Я стал человеком.
        - Вдумайся, чего достойна Галактика, если для ее дальнейшего существования требуется уничтожить какую-то расу? Когда-то люди угрожали существованию Земли. Земля пыталась избавиться от своего проклятия посредством катаклизмов и болезней. И чего же тогда стоит сама Земля, которая, чтобы продлить свою жизнь, пыталась уничтожить целую популяцию живых существ?
        - На Земле есть пословица: цель оправдывает средства! - твердо заявил я.
        - Когда Вселенная создавалась, драги и подумать не могли, что все обернется так. Свобода, которую получили все живые существа Вселенной, развратила их. Чтобы принять свободу и справиться с нею, требуется высокий уровень культуры, но джантшун, как оказалось, порченый продукт. Зачем драги будут вмешиваться в ваши внутренние дела? Джантшун и люди решили разобраться между собой - так разбирайтесь. В этом ваша свобода и ваша правда. Почему драги должны вступать в ваш спор?
        Я очутился в логическом тупике. Как справиться с совестью Вселенной, как ее переспорить? Ведь она же - совесть!
        Но я не мог отступить!
        - Драги не будут в этом участвовать… - Хмурый насупился, отчего его лицо перестало напоминать лик Будды, а превратилось в нечто сюрреалистическое. Он простер руки к небу, и облака расступились, чтобы отдать страшный сюрприз, заготовленный драгами для меня. Блеснуло что-то светлое и упало на каменное плато.
        Я вгляделся в подарок небес. Это был человеческий череп. Странно, что от такого падения и удара о камень он не раскололся… Вслед за первым появился второй, затем третий, и не было конца и края падающим черепам. Вскоре, выросла гора, а черепа падали и падали. Тысячи, миллионы их заполоняли плато, вытесняя меня. Этот поток внушал ужас и омерзение. Шаг за шагом я отступал к краю плато. Мне не оставалось места в мертвом мире, над которым парил в облаках хмурый.
        - После войн остается только это! - произнес он, простирая руки к черепам.
        У меня не было выхода, и я шагнул за край пропасти.
        Мое падение не было долгим. Я приземлился на знакомое болото в двухстах шагах от
«Арго». То же унылое болото… Топкая трясина… Скользкие деревца, поросшие фосфоресцирующим мхом… Привычная тяжесть автомата в руках… А еше - кустистые облака. Теперь я чувствовал, что они живые. Они и были сущностью драгов, которые внимательно следили за пришельцами, не спеша вступать в контакт…
        Я получил отказ. Меня он никак не удовлетворял. Либо согласие, либо остаться здесь навсегда - таким было мое решение. Но рядом находился «Арго», в котором ждали друзья, - сдавшиеся и сломленные, если верить словам хмурого. Надо увидеть их и сказать, что не все потеряно. А потом - опять к гордым драгам, пока не добьюсь нужного мне результата…
        Развернувшись, я поспешил вниз с холма. Достигнув корабля, обнаружил, что трап спущен, внешний люк открыт. Что ж, мне это на руку. Значит, друзья еще не поверили до конца в мою гибель и не спешили покинуть планету.
        Я поднялся на борт. Ступив в «Арго», поспешил закрыть внешний люк. Кнопка ушла в глубь панели, но люк не реагировал на команды. Оставив бесплодные попытки, я решил осмотреть его. Первого взгляда было достаточно, чтобы определить, что сервомеханизм поврежден. Оборванные тросы, пучки проводов, торчавшие в разные стороны из вскрытой коробки управления… Люк и не мог закрыться. Кто-то здесь постарался…
        Получается, хмурый пытался обмануть, сказав, что Крысобой и Музыкантская отчаялись дождаться меня и собирались улететь. Со сломанным внешним люком и на орбиту не подняться.
        Оставив в покое механизм замка, я оглядел поверхность люка и обнаружил, что он покрыт тонким слоем ржавчины. Сколько же прошло времени с тех пор, как я покинул корабль, если толстая стальная дверь начала ржаветь? Согласно инструкции по эксплуатации, выпущенной заводом-изготовителем, ржавчина на корпусе могла появиться только в одном случае: если корабль пролежит на дне океана несколько тысяч лет. И даже за это время ржавчина лишь тонкой пленкой покроет корпус, но не съест его.
        Увиденное насторожило меня. Я соскоблил налет ржавчины, пытаясь определить, насколько сильно разложение коснулось корабля, и понял, что он того и гляди развалится. Поспешил в рубку управления. Воспользоваться лифтом побоялся - поднялся по лестницам и переборкам. Повсюду видел картину запустения и разрухи. Такое не могло произойти и за несколько лет. Разве что за несколько сотен… Сколько же я отсутствовал?
        С замершим сердцем вступил в рубку управления. Кого я ожидал в ней найти? Радостных Марка и Ренату, которые только меня и ждали, чтобы отправиться к звездам?..
        Некогда живой Экран Общего Обозрения был разбит. Два кресла отсутствовали. Из пола торчали ржавые крепления. Третье кресло было на месте, но в изрядно потрепанном виде.
        Я остановился на пороге, боясь пошевелиться. Кресло стояло так, что я не видел, пустое оно или в нем кто-то есть. Сердце яростно стучало в предчувствии встречи.
        Я стоял неподвижно несколько минут. Потом кашлянул, пробуждая мертвую рубку. Кресло стало медленно поворачиваться ко мне. Я замер, перестав дышать.
        В кресле сидела древняя старуха. Морщинистое лицо, похожее на гнилой персик. Тонкие старческие губы, покрытые мелкими язвочками. Большой рыхлый нос и редкие седые волосы, выбивавшиеся из-под натянутого на голову нелепого шлема… Я узнал эту старуху. Передо мной сидела Рената. Музыкантская собственной персоной. Только ей было больше двух сотен лет!
        Грудь сдавило, словно в ней поселился удав. Я стоял и смотрел слезящимися глазами на Ренату, а она не узнавала меня.
        - Откуда здесь люди? - проскрипела она. - Вы прилетели искать нас?
        - Да, -робко сказал я.
        - Странно. Я не слышала, как садился корабль. Надеюсь, вы не уничтожили мои грядки?
        Грядок я не видел. Стеснительно улыбнулся и сказал:
        - Я совершил посадку очень аккуратно. У нас бесшумные корабли, поэтому вы не могли меня слышать…
        Что же произошло? Почему я вернулся так поздно? Как я мог сомневаться в том, что Рената и Марк не дождутся меня?..
        - Хорошо, что вы прилетели! - прокаркала Музыкантская. - Мои дети, к сожалению, редко появляются здесь. Лишь иногда навещают меня. Думаю, они появятся через несколько дней. Они стали такие самостоятельные! У них свои семьи. Уже и внуки есть. Все живут неподалеку - в нескольких сотнях километров. Когда был жив муж, мы ездили к ним… Но сама я уже давно там не была.
        - Муж? - переспросил я. - Кто у вас муж? Старуха не обратила внимания на мою интонацию и ответила:
        - Марк Крысобой. Легендарная личность!
        Крысобой стал ее мужем?
        - Когда-то мы прилетели сюда втроем: я, Марк и Ларс Русс. Мы хотели спасти Землю. Нам нужно было наладить отношения с драгами - местными жителями - но ничего не получилось. Мы отправились исследовать планету сразу после посадки. Ларс Русс пропал. Он так и не вернулся. Наверное, погиб в этих проклятых болотах. А мы не смогли улететь. Агрессивная среда этой планеты повредила проводку и уничтожила механизмы герметизации люков. Марк долго пытался починить их. Несколько лет мы надеялись, что спасемся. Вызывали Землю, но она не откликнулась. Тогда завели хозяйство. Марку пришла в голову идея колонизовать планету. Мы стали жить вместе, как муж и жена, и у нас родилась дочь. Крысобой предполагал, что Земля погибла, раз не выходит на связь. Помощи ждать было неоткуда. Почему бы не начать все заново здесь? Мы стали Адамом и Евой. Новым Адамом и новой Евой…
        Старуха надсадно закашляла. Как треск сухих веток на сильном ветру… Прокашлявшись, продолжила:
        - Но мы встали перед проблемой: мы не могли рожать детей до бесконечности, чтобы потом они в свою очередь составляли пары и рожали детей. Наступила бы мутация!.. К счастью, Марк нашел в бортовом компьютере инфопакеты, скопированные нашим погибшим другом, и приступил к их дешифровке…
        Музыкантская говорила о файлах из Библиотеки Первопришедших.
        - Там содержались чертежи разных изобретений. Много оружия, которое нам пригодилось. Правда, теперь все пришло в упадок. После того, как Крысобой умер… Помимо прочего, Марк натолкнулся на машину-инкубатор с программным обеспечением, которое удалось адаптировать к нашему компьютеру. Мы могли смоделировать любой генотип и генокод. Стали экспериментировать. Так появилась возможность вырастить детей, у которых было будущее. Инкубатор, который мы в результате построили, позволял развивать зародыши до младенчества. Вскоре у нас была большая шумная семья. Я, Марк Крысобой и шестьдесят четыре ребенка разных возрастов. Старшие помогали воспитывать младших. Младшие ухаживали за самыми маленькими. Вскоре начались свадьбы… Сначала все жили здесь. А потом места не стало хватать, да и корабль разрушался. Марк был старше меня. Он старел и вскоре уже не мог ухаживать за кораблем, который ржавел и ржавел… Да-а! - протянула мечтательно старуха. - Мы не помещались на корабле, и дети ушли от нас. Построили свои дома рядом друг с другом. Теперь живут вместе. У них целый город!.. В последний раз я видела всех вместе,
когда хоронили Марка. Он лежит здесь неподалеку. Я иногда хожу к нему. Но сейчас уже совсем тяжело - ноги не держат. Все необходимое у меня есть. Иногда дети приходят. Делают все, что необходимо…
        Рената умолкла. Она не видела мою растерянную физиономию, погрузившись в себя. Наконец, очнулась, посмотрела на меня и спросила:
        - Земля-то выжила? Мы победили Предтеч?
        - Победили, - обнадежил я.
        - Слава Богу! - выдохнула она. - А сволочи эти драги! Помочь не могли… Да и друга нашего сожрали - Ларса Русса. Ведь я его любила…
        Рената обессилено опала в кресле. Руки безвольно повисли вдоль тела. Глаза закатились, рот открылся, грудь перестала дышать. Рената Музыкантская умерла…
        Я постоял несколько минут над мертвым телом и вышел. Ее последние слова звучали в моем сердце, . которое обливалось кровью.
        Спустился к внешнему люку, вышел наружу, сбежал по ступенькам трапа и прыгнул на болотный мох. Я не знал, куда идти и что делать.
        ГЛАВА СЕДЬМАЯ
        Смешать небо с землей, то есть перевернуть все вверх дном.
        Тит Ливий
        Жизнь - грандиозная вселенская глупость! Ну, кто ее придумал - эту жизнь? Стремишься к конкретным целям, планируешь шаги, а когда оказываешься в двух шагах от желаемого, выясняется, что все - мираж, дым от костра, возле которого ты так и не посидел с друзьями, потому что все время к чему-то стремился!..
        Я чувствовал, что все кончено. Я выбирал между двумя расами: между джантшун и людьми. Стал человеком. Отринул джантшун, которые когда-то породили меня. И в войне, развязанной Предтечами, я стал помогать людям…
        А теперь все кончено. Люди, джантшун - все пошло прахом. Никому больше не нужна моя помощь.
        Я оказался дезертиром - как для одной, так и для другой сторон… К тому же навеки заперт на этой планете.
        Кто же победил в войне, развязанной Себастьяном Гоевином? Я не сомневался в том, что Первопришедшие. Их силы во много раз превосходили человеческие. Но вернуться к джантшун я не смог бы - впрочем, как и к людям.
        Во-первых, противно. Я сделал однажды выбор и не отступлю от него. Увольте… Во-вторых, Предтечи, как и люди, избегали звездную систему Драгов, считая ее проклятой. Если люди все же посылали сюда изредка экспедиции, то джантшун старательно игнорировали сам факт существования этой планеты…
        Мне не хватало Ренаты и Марка - верных моих друзей. Теперь я был потерянным семенем на бесплодной почве. Конечно, неподалеку от «Арго» находился городок, в котором жили потомки Ренаты и Марка, но зачем им я? При моем появлении неизбежно возникнет вопрос, кто я и откуда. Как им объяснить? Звездолетчик с Земли? А где же звездолет?.. . Рассказать правду - но нужна ли им она?
        Поднявшись на знакомый холм, я сел на мшистую кочку лицом к «Арго» и задумался. Раздался ужасный грохот, и «Арго» обрушился, превратившись в груду ржавого хлама. Над тем местом, где некогда стоял корабль, поднялось рыжее облако ржавой пыли.
        Все! Путь назад отрезан… Я еще не знал, что мне предпринять, но к детям Музыкантской и Крысобоя заявляться не собирался.
        Душа превратилась в болото… Я поднялся с кочки, повернулся спиной к останкам корабля и шагнул в никуда. Я потерял счет времени, обреченно двигаясь вперед. Менялось небо над головой. Холмы чередовались друг за другом. Все было скучно и обыденно, но меня это мало трогало…
        Из горестного состояния я вышел, когда заметил в двух шагах от себя знакомый булыжник, ассоциировавшийся с капитанской рубкой почившего в бозе «Арго». В низине возле сухого дерева, поросшего грибами, стоял Скарандаки.
        - Вот так неожиданная встреча! - пробормотал я.

«Ты узнал меня?» - раздался в голове тихий голос.
        - А чего ж не узнать? Я тебя и не забывал. Помню, как ты, пообещав помочь, растворился в неизвестном направлении! - зло сказал я, намереваясь обойти булыжник стороной.

«А я тебе и помогаю», - спокойно заявил Скарандаки.
        - Кажется, ты несколько опоздал в своем начинании… - грустно ответил я.

«А я думаю, что поспел в самый раз», - возразил разумный камень.
        Я злобно уставился на него.
        - Время ушло. Война закончилась. Земле не нужна больше помощь. А я потерял своих друзей.
        На этом хотел завершить беседу, но рииег оказался настырным. Это пришлось мне по вкусу.

«Ты поверил в то, что видел? - спросил он. - Ведь есть пословица: не верь глазам своим, ибо они лгут тебе».
        - Что ты имеешь в виду? - насторожившись, спросил я.
        По телу Скарандаки пробежала судорога. Потом вторая. Затем судороги стали гулять по камню волнами, меняя цвета. Лиловые обращались в фиолетовые… Бурые сменялись голубыми, чтобы перейти в ультрамарин…
        Я отступил от Скарандаки на несколько шагов, не зная, как поступить. Однажды я уже видел подобные метаморфозы. И теперь взирал на действо с любопытством.
        Очертания тела Скарандаки потеряли четкость. Камень расплылся, углы сгладились. Прямоугольный брусок вытянулся в яйцо, которое раскололось с ужасным треском, выпустив из себя облако серого пара. Оно поднялось на несколько метров над землей, остановилось, втянуло в себя останки, также обратившиеся в пар.

«Я вовсе не сбежал в тот раз. Лишь поменял оболочку», - заявило облако, из которого появилась фигура, напоминавшая отдаленно хмурого, с которым я имел сомнительное удовольствие общаться на вершине горного плато.
        Одна загадка за другой… Что имел в виду Скарандаки, говоря, что я зря поверил своим глазам? В чем смысл изменения его оболочки?
        Спросить прямо я не решился. Но мне и не надо было это делать. Скарандаки сам ответил на все вопросы.

«Тебе не казалось странным, Первопришедший, что в Галактике параллельно друг другу существовали две расы, имевшие пускай и отдаленное, но сходство? Драги и рииеги
        -расы наблюдателей, ведущие обособленный образ жизни… Ты не задумывался об этом? А жаль! Тогда, быть может, ты бы сумел догадаться, что рииеги и драги суть одно и то оке. Мы едины… Когда-то существовала одна раса - драгое. Совесть Вселенной - так иногда величали нас младшие расы… Потом случился раскол. Были те, кто хотел продолжать наблюдать и вершить судьбу молодых рас. Но были и такие, кто утверждал, что молодые расы должны сами выбрать свой путь. К числу последних принадлежали мы, рииеги. Удалившись от драгое, мы основали свою колонию, провозгласив себя Ушедшими Из Мира. Благодаря Создателю мы можем подстраиваться под любую окружающую среду. На планете, избранной нами, мы приняли форму камней и долгое время пребывали в наблюдениях, ни во что не вмешиваясь, в то время как активная часть нашего социума
        - драги - вовсю действовала в подвластной им Галактике. В частности, они извели расу Первопришедших, посчитав ее за опасный вирус… Но спустя некоторое время сами драги впали в уныние. Потеряли интерес к своему труду, считая его бессмысленным. Они не хотят ни во что вмешиваться - в том числе и в новую разборку с джантшун. Они считают, что могли ошибаться, приговорив к смерти целую расу». Скарандаки умолк.
        Я, затаив дыхание, переваривал услышанное. Значит, старый добрый Скарандаки просто вернулся к себе на родину спустя вечность, и в этом ему помог я?.. Но чем же теперь мне может помочь Скарандаки? В конце концов, даже за провоз деньги платят!
        - Чем ты можешь помочь мне? Время ушло. Все изменилось… - тревожно сказал я.

«Я же говорю: не верь глазам своим», - послало мне мысль облако.
        Окружающее пространство стало меняться с угрожающей скоростью. Опадали и вырастали холмы, иссушались болота и заболачивались сухие места. Светило выписывало по не бу дикие кренделя, точно танцевало. Деревья тянули ко мне сухие ветви, оскаленные острыми зубами.
        Кажется, я начал сходить с ума… Мгновение - и все кончилось. «Это место имеет свойство меняться и показывать варианты будущего. Ты увидел, что твои друзья прожили здесь всю жизнь до старости и умерли, оставив детей… Что ж, это - вариант, но он мог и не осуществиться. Это лишь проекция будущего. Ничего на самом деле не было. Все зависит только от тебя. Такой вот банальный факт».
        - Значит, Рената и Марк живы? - спросил я. «Они ждут тебя», - сообщило облако.
        - Но я так ничего и не добился! - печально сказал я. - Надеялся, что драги не откажут в помощи и вмешаются. Но ошибся. Человечество будет сопротивляться Предтечам, однако все равно падет. Это неминуемо.

«Вероятнее всего, так оно и будет, - согласился Скарандаки. - Но разве драги уже сказали последнее слово? Ты слышал его? Совесть Вселенной часто молчит - на то она и совесть. Действует она редко - только в самых крайних случаях, когда угроза слишком велика».
        - Сейчас угроза самая страшная, какую можно себе вообразить!

«Для кого? - вопросило облако, и мне почудились в его тихом голосе язвительные нотки. - Для расы людей?.. Но расы приходят и уходят, а звезды остаются. Правда, и они взрываются, но неизменно перетекают во что-то новое. Вселенная равнодушна к существованию человека. Почему же совесть Вселенной, драги, должны реагировать на угрозу человечеству?»
        - Значит, все потеряно? - утомленно спросил я.

«Не в этот раз. Раса Первопришедших угрожает самому факту существования Вселенной. Не только людям. Драги вмешаются. Звездная эрозия поразит корабли и самих Первопришедших. - Скарандаки на некоторое время умолк. - Кроме тебя. Один Первопришедший погоду не испортит. Ты можешь жить. И люди, хоть они и носят в себе память о Предтечах, тоже. Драги выступят».
        Скарандаки помолчал и закончил:

«Ты можешь идти. Вы с друзьями выполнили свою миссию. Тебя ждут. Возвращайся к кораблю».
        Я вспомнил, как разрушился «Арго», и мой мыслеобраз не укрылся от внимательного Скарандаки.

«Это лишь видение. Бред наяву. Возвращайся. Тебя ждут».
        - А ты? - спросил я.

«А я уже вернулся…»
        Это были последние слова Скарандаки. Облачко поднялось надо мной и растворилось в окружающем молочном киселе.
        Я постоял несколько минут на месте. Затем развернулся и побрел к оставленному кораблю. Несмотря на заверения рииега, я продолжал опасаться, что все виденное мной - явь. Лишь заприметив вдали купол «Арго», убыстрил шаг. Скоро я уже летел над землей, торопясь настигнуть корабль, пока он не растворился в изменчивой субстанции планеты.
        Последние сто метров… Рывок…
        В проеме внешнего люка выросла грузная фигура Крысобоя. Он заметил меня на Экране Общего Обозрения и поспешил встретить.
        Я добежал до трапа, схватился за перила, сделал первые шаги по ступенькам и почувствовал, как меркнет вокруг свет. Ноги отказались держать меня. Я упал лицом… в сырой мох. Последнее, что зафиксировала память, - сырость протекает сквозь стекло скафандра…
        ГЛАВА ВОСЬМАЯ
        Я не знаю, каким оружием будут сражаться в третьей мировой войне, но в четвертой мировой войне будут сражаться камнями и палками.
        А. Эйнштейн
        - Внимание, больного не беспокоить!! - раздался сухой металлический голос из-под потолка.
        Крысобой хитро прищурился и подмигнул мне.
        - Значит, мы выиграли! - оживился я, приподнимаясь на подушках, за что тут же был наказан суровым выговором кибердоктора.
        - Ответственное существо - даром что электронное! -оценил Марк.
        Я находился в покоях Первой Правительственной Клиники на острове Кон-Тики в Малой Полинезии. После того как Марк Крысобой добрался на «Арго» до Земли и вызвал срочную медицинскую помощь для члена экипажа, впавшего в глубокую кому, после того как выяснилось, что член экипажа по совместительству Диктатор Всея Земли, прошло две с половиной недели, из которых только последние четыре дня я был в полном сознании.
        Придя в себя, я тут же затребовал друзей, информацию и по бочонку пива на брата. С первым и последним врачи настоятельно советовали обождать. Отказать им было не в моих силах. Из информации получил лишь сухое сообщение - «все закончилось благополучно». Никаких подробностей!
        Теперь же, когда в мою палату заявился Марк Крысобой, я не собирался отпускать его живым, не выяснив все досконально.
        - Мы выиграли или нет? - спросил я, пытаясь хоть как-то привлечь внимание Марка, увлеченного созерцанием моей палаты.
        - Да выиграли, выиграли! Успокойся. Нечего поднимать панику! - обнадежил Марк.
        - Хочу услышать все в подробностях! - ультимативно заявил я.
        - Услышать - это вряд ли, а вот увидеть - пожалуйста.
        Крысобой с видом заговорщика оглянулся по сторонам, точно опасался внимания соглядатаев, вытащил из внутреннего кармана куртки очки виртвизора и протянул их мне.
        - Запускай. В память загружен полный отчет о войне. Так тебе будет понятнее. Ты должен быть готов также к встрече с Правительством Земли через несколько дней. У него есть интересное предложение для тебя.
        - Крысобой, ты меня заинтриговал! - сказал я, принимая очки.
        Напялив их на глаза, сдвинул рычажок включения и растворился в открывшейся мне изумительной картине.
        Крупные жирные мухи - флагманы с гербом Федерации Земли - неспешно выстраивались с грацией ленивых гиппопотамов в восьмиярусный шахматный порядок. Тысячи шершней-крейсеров заполнили свободное пространство. Тучами вились комары-истребители. Облака увесистых пчел-бомбардировщиков изготовились к быстротечной атаке.
        Армия ждала боя, преградив подступы к звездной системе О-Кахама созвездия Седьмой Лебедя. Здесь ожидался прорыв фронта армией Предтеч, которая за две недели наступления успела захватить две планетарные системы и уничтожить торговый караван Земли, следовавший с планеты Набу-Х2. в систему Матрешки. Следующим на пути захватчиков лежало созвездие Лебедя, которое следовало оборонять до полной победы.

«Ни шагу назад!» - так звучал приказ, отданный контр-адмиралом Восемнадцатой Звездной Армии Лайнейлом Артамоновым.
        Особого воодушевления, кроме самого контр-адмирала, никто не испытывал. Главнокомандующий Четвертого Звездного Полка Касиус Офинджер, которому выпала честь грудью остановить наступление противника, относился скептически к распоряжению вышестоящего командования. Он прекрасно знал собственные силы. Если хотя бы на двадцать процентов правдивы виртролики, транслируемые правительственным пропагандистским каналом, то шансы выстоять у полка были микроскопически малы.
        Сегодня предполагался прорыв периметра обороны Седьмой Лебедя. Главком Офинджер проснулся рано утром с ужасной головной болью и резью в глазах. Щипало нос в преддверии насморка. Лоб покрыла испарина. Три нанокапсулы, принятые за завтраком, обещали дать первые положительные результаты к обеду, а пока главком стоически переносил треск в голове. После завтрака он выслушал по внутренней полковой связи нудные отчеты о проведении боевого построения кораблей и осознал, что к грядущему бою полк катастрофически не готов. Командиры на местах не успевали провести построение, выработанное полковыми стратегами и одобренное самим главкомом и военным советом. Чем это могло обернуться для заградотряда, которым, по сути, был Четвертый Звездный Полк, Офинджер даже думать не хотел. Зачем же о грустном?
        Дав штатную выволочку командирам, которые затягивали маневр, главком отключился от внешней связи, повздыхал, сетуя на неутихающую боль, и достал из рабочего стола початую бутылку армянского коньяка столетней выдержки - подарок от сослуживцев на столетний юбилей, который он отпраздновал три года назад. Нацедив себе двести граммов - главком не любил полумеры, - он залпом опрокинул коньяк в себя и почувствовал жгучее тепло, разлившееся по телу.
        - Хорошо пошло! - пробормотал он, запечатывая бутылку.
        Убрав ее обратно в ящик стола, он взглянул на Экран Общего Обозрения и похолодел. Увиденное внушало ужас. Главком почувствовал, как заклокотало сердце, зашарил рукой по столу, намереваясь нажать кнопку включения интеркома, и упал лицом в стол. Старое сердце, пережившее три операции и два омоложения, не выдержало стресса и разорвалось. Старый главнокомандующий так и не увидел, как не подготовленный к бою полк сгорел в одночасье…
        Вынырнули из подпространства корабли Предтеч, с ходу открывая огонь из всех излучателей. Взрывались не успевшие перестроиться флагманы. Через недостроенный периметр прорвались штурмовики джантшун, и вступившие в отчаянное сражение комары-истребители были перещелканы, как семечки, а тяжелые бомбардировщики землян так и не успели долететь до своих целей…
        Старый Офинджер не увидел, как лопнул корабль-крепость главнокомандующего, приняв излучение восьми штурмовиков. Он был избавлен от позора. Мощным напором его армия была уничтожена, не сумев остановить натиск джантшун…
        Задача, поставленная перед Томом Хоконом, оператором робоповара, была предельно ясна и особой сложности не представляла. Робоповар должен был изготовить восемь тысяч порций прожаренной картошки с баварскими сосисками. Вес порций строго учитывался, как, впрочем, и количество сосисок (по две на человека).
        Записав в память робоповара все параметры, Хокон включил исполнение и развалился в кресле с виртпри-ставкой «GAMEMEN». Игра, которую принялся исследовать Том, состояла из набора сюжетных ходов-штампов, выстроенных по единому принципу: человек с огромной винтовкой движется по неприятельской базе; каждому, кто встречался на пути, надлежало разворотить живот или, на худой конец, снести голову.
        Том Хокон увлекся игрой настолько, что не заметил, как робоповар, исполнил заданную программу, выставив восемь тысяч порций обеда восьмиэтажной пирамидой в секторе раздачи.
        Том Хокон не увидел, как вспыхнул его корабль, как огонь, охватив ярусы, стал неумолимо и быстро распространяться по кораблю. Том Хокон не почувствовал собственной смерти - настолько был увлечен виртуальной игрой…
        До дембеля оставалось чуть меньше двух месяцев. Старший сержант Иван Помидоров ждал этого дня, как манны небесной. Внезапная всеобщая мобилизация нарушила его жизненные планы, изрядно отодвинув их на неопределенный срок. Повестка из военкомата пришла за два дня до свадьбы. Бумажка оказалась роковой.
        Лиона, любимая девушка, согласившаяся выйти за него замуж, внезапно изменила свое решение, мотивировав это тем, что еще неизвестно, будет ли он готов связать с ней свою судьбу после армейской разлуки.
        Помидоров ждал возвращения домой с нетерпением. По агентурным данным, поступавшим от друзей, Лиона за время его службы с мужским полом интимных контактов не имела, жизнь вела скромную, приличествующую практически замужней женщине, чей суженый находится в длительной командировке. Сообщения эти вдохновляли Помидорова, и он, развалившись на армейской койке четвертого яруса, с удовольствием разглядывал альбом с голографиями, присланными из дома.
        - Помидорыч… - Удар сапога по стойке с капсулами коек. - Слышь, трындец нам наступает.
        - Это ты о чем? - отозвался Иван, не отрываясь от альбома.
        - Говорят братки, что мы - передовой полк, так сказать, заграждения. То бишь смертники мы.
        Иван свесился из открытой капсулы, чтобы взглянуть в лицо деду Лупову, рядовому второго года службы.
        - Да ты че? - возмутился Помидоров. - Чтобы я свою окопу зажарить за спасибо-жив ешь позволил?! Да они че?! Охренели совсем по-совиному?! Я же призывник! Да мне эти разборки с пришельцами - до зеленой лампочки! Чего они себе удумали, гнилье штабное?!
        Словесные излияния Ивана Помидорова могли бы продолжаться еще долго, если бы в дело не вмешался слитный залп излучателей корабля-крепости джантшун. Возмущение Ивана Помидорова сгорело вместе с кораблем и с самим Иваном…
        Контр-адмирал Восемнадцатой Звездной Армии Лай-нейл Артамонов узнал о судьбе Четвертого Звездного Полка Касиуса Офинджера спустя двадцать минут после гибели последнего полкового корабля. Один из истребителей покинул поле боя, увидев, что дальнейшее сопротивление бессмысленно. О том, что ситуация безнадежна, из ставки командования Четвертого Звездного Полка не поступало никаких докладов. Более того, контр-адмирал даже не был в курсе, что начался бой. Капитана истребителя за то, что он самовольно покинул поле боя, требовалось отдать под трибунал, но контр-адмирал распорядился закрыть на этот факт глаза, поскольку капитан Уханов доставил в ставку командования ценные сведения, без которых Восемнадцатая Звездная Армия могла бы оказаться в затруднительном положении.
        Известия застали контр-адмирала за обедом. Тарелка с жирным русским борщом, сдобренным тремя ложками сметаны, черный хлеб и зеленый лук остались нетронутыми, поскольку, узнав о смерти Касиуса, старого кореша еще по Звездной Академии, контр-адмирал впал в глубокую меланхолию, назначив предварительно сбор штаба Восемнадцатой Звездной Армии.
        Штаб Восемнадцатой Звездной Армии собрался на сверхсекретном сороковом правительственном ярусе корабля-крепости «Долина Огня». Восемьдесят человек старшего командного состава расположились в креслах конференц-зала и балаболили, словно стая оголтелых кумушек. Все ожидали появления контр-адмирала, который, по слухам, пребывал в состоянии глубокого опьянения, тяжело переживая смерть старого друга. Наконец, шум в зале затих, и на подиум ступил контр-адмирал в сопровождении трех адъютантов. Шел он самостоятельно. На ногах держался твердо, но слегка напряженно - как человек, изрядно перебравший накануне вечером. На трибуне контр-адмирал поднял руку, пресекая последние смешки и шепотки, и вытянулся во фрунт.
        - С прискорбием сообщаю вам, что Четвертого Звездного Полка более не существует. Мы потеряли одну из самых мощных боевых единиц нашей армии. Почтим память павших минутой молчания.
        Контр-адмирал опустил глаза к полу. Зал молча встал.
        Минута длилась двадцать секунд. Оборвал ее сам Артамонов:
        - Прошу садиться.
        Зал послушно вернулся на свои места.
        - Сегодня на повестке дня оборона Седьмой Лебедя. Но сначала заслушаем доклад очевидца разгрома Четвертого Звездного Полка, а уж затем выработаем совместную стратегию обороны. Слово предоставляется капитану истребителя «28» Павлу Вячеславовичу Уханову.
        Контр-адмирал уступил место на трибуне сухонькому маленькому человечку с окладистой бородой и лысым черепом с нашивками капитана Звездных Войск. Павел Вячеславович Уханов прокашлялся в микрофон и сказал:
        - Здравствуйте…
        Более ему ничего не суждено было произнести.
        Корабль-крепость Восемнадцатой Звездной Армии «Долина Огня» подвергся массированной атаке вынырнувшего внезапно из подпространства флота Предтеч. Через секунду Павел Вячеславович Уханов, контр-адмирал Артамонов и восемьдесят высших армейских чинов рассыпались в атомную пыль.
        А еще через несколько минут Восемнадцатая Звездная Армия перестала существовать…

«Буря и натиск» - так звучал девиз одного древнего общества. Себастьян Гоевин со своими военачальниками взял его на вооружение, готовя военную кампанию против Земли. С большим успехом кампания продолжалась первые две недели войны. За этот промежуток времени была уничтожена практически половина боевого флота Земли. Восемнадцатая, Тридцать Четвертая, Сороковая, Первый Штандарт - эти Звездные флотилии просто перестали существовать. Не успев сделать ни единого выстрела, армии рассыпались под натиском Джантшун.
        Были завоеваны: Седьмая Лебедя, Десятая Водолея, система Иней. Ожесточенные бои шли возле Проксимы Центавра. Три четверти территории Земной Федерации были уничтожены.
        Колесо наступления Джантшун остановилось возле созвездия Голова Медузы, где объединенные войска Земной Федерации, Большой Сферы Кйошо и Рииегов дали ожесточенный отпор захватчикам. Тактика внезапного нападения не прошла. Вынырнувшие из подпространства штурмовые крейсера Джантшун были уничтожены плотным огнем передовых флагманов землян. Появившаяся за ними основная часть армии Предтеч, обнаружив, что штурмовой корпус уничтожен, ощетинившись орудиями и закрывшись плотными защитными экранами, заняла выжидательную позицию. Пока вся армия Джантшун выползала из подпространства Первопришедшие вяло отбивались от настойчивых атак объединенного флота землян.
        Когда последний корабль Джантшун вынырнул из подпространства, огромный флот стал медленно перестраиваться к атаке. Объединенные силы Земли не давали покоя Первопришедшим, усиленно жаля их. Черный космос наполнился миллиардами боевых излучений, рассеявших мрак.
        Перестроение Доюантшун закончилось. Шестнадцать ярусов заняли корабли противника, в то время как земляне помещались на четырех. Джантшун нанесли согласованный удар, и первый ярус землян перестал существовать. Каждый, кто имел доступ к экранам на бортах земных звездолетов, увидел все и осознал, что ожидает его в недалеком будущем. Земляне дрогнули…
        Но вдруг корабль-крепость Джантшун, составлявший ядро первого яруса построения, окутался серым мутным облаком, не идентифицированным компьютерами землян, и' через минуту распался на куски. Облако немедленно атаковало второй корабль Первопришедших, разделившись на восемь частей, каждая из которых нашла себе цель.
        Армия Джантшун стала таять на глазах. Корабли Первопришедших уже не обращали внимания на землян, но поспешно готовились к бегству в подпространство.
        Земляне сразу перешли в наступление. Зажатая в клещи армия Джантшун несколько минут держала оборону, а потом дрогнула. Все чаще вспыхивали факелами ее крейсера, сыпались горящие истребители, взрывались массивные флагманы и корабли-крепости.
        Через полчаса все закончилось. От армии Джантшун осталось лишь воспоминание. Как выяснилось позже, то же самое произошло на всех участках обороны, атакованных Предтечами: таинственные облака, точно кислота, поглотили корабли вместе с Первопришедшими…
        Земляне долго не могли поверить в произошедшее. Ученые разводили в недоумении руками: Звездная эрозия доселе не встречалась нигде в истории Земли…
        Из Первой Правительственной Клиники меня выписали спустя два дня после посещения Крысобоя. Встречать приехали Марк с сыном Исайей Шоммером и Рената.
        Я получил свои вещи и в сопровождении Марка спустился в вестибюль, где дожидались Рената и Исайя.
        - Неужели все? - спросил я у Марка, когда мы ехали в лифте.
        - Ты о чем? - Крысобой сделал вид, что не понял.
        - О Гоевине, Предтечах, об идиотской чепухе, называемой войной.
        - Да, войны в наше время быстрые… Думаю, пора тебе расслабиться! - произнес Марк.
        - Имеешь в виду круиз по туристическим раям Галактики, море пива и Ренату рядом?
        - Нет, я всего лишь напоминаю, что ты до сих пор Диктатор!
        - О, а ведь точно! - спохватился я. - Надо срочно решить эту проблемку!
        - Чего решать-то? Правительство Земли собрано. Все ждут тебя. Груфман выделил нам флаер СБ и почетный эскорт. С ветерком, как говорится, домчим! И сложишь с себя все, что сможешь…
        Двери лифта открылись, и мы вышли в вестибюль.
        Музыкантская прослезилась и бросилась мне на шею. С Шоммером я обменялся коротким рукопожатием.
        - Ну что, поехали? - рявкнул Марк.
        Здание Объединенного Правительства Земли располагалось на дрейфующем острове Свободы, входившем в архипелаг Великобритании. Снизившись над ним-, флаер сделал почетный круг и плавно опустился перед ковровой дорожкой. Подъехал правительственный трап, и я выполз на красную полосу, с двух сторон обозначенную почетным караулом, составленным из сотни воинов Государственного Штандарта Земли в костюмах разных национальностей. Здесь были и средневековые рыцари, и русские гусары, и французские мушкетеры. Японские самураи с мечами наголо стояли подле ирокезов и команчей в боевой раскраске.
        - Чего замер? Вперед! В твою честь праздник! - подтолкнул меня Крысобой.
        Грянул помпезный марш. Рената взяла меня под руку, и мы пошли. Тысячи телекамер висели над зданием Правительства и стояли вдоль дорожки. Каждый наш шаг показывали в прямом эфире.
        - Что за дурдом? - осведомился я, войдя в здание Правительства.
        - Тебя чествуют. Ты теперь триумфатор. Скажи спасибо, что триумфальную арку не выстроили! Хотя еще не вечер. Кто-нибудь родит эту идею! - ответил Марк. - Нам в Золотую залу…
        Золотая зала располагалась на первом этаже. При нашем появлении два швейцара в форме восточных зуавов распахнули двери. Нас приветствовали оглушительными аплодисментами.
        Зал вмещал огромный круглый стол, за которым расположились многочисленные министры, заместители министров, руководители отдельных служб и ведомств. Во главе стола пустовало кресло, возле которого стоял ухмыляющийся Леопольд Груфман.
        Я направился к нему. Остановившись возле директора СБЗ, поклонился и торжественно произнес:
        - Я, Ларс Русс, добровольно слагаю с себя полномочия Диктатора Земли.
        Новый взрыв аплодисментов.
        - Молодец, Русс! - отозвался Груфман. - Но у нас к вам есть деловое предложение… - Он ехидно ухмыльнулся. - Как показывают соцопросы, вы пользуетесь большой популярностью. Если бы вы сейчас баллотировались в Президенты Земли, то были бы избраны семьюдесятью тремя процентами голосов. Я уполномочен предложить вам баллотироваться. Мы поддержим вашу кандидатуру.
        Груфман многозначительно подмигнул.
        - А что, Русс? - Марк хлопнул меня по плечу. - Баллотируйся! Прекрасная перспектива!
        - Нет уж, увольте. Я, пожалуй, в круиз по туристическим местам. Мне требуется отдых! - зачастил я.
        - Ничего страшного. Мы подождем некоторое время! - поспешил согласиться Груфман с видом опытного искусителя. - Или так: сначала выборы, а затем Президент убудет в отпуск, оставив заместителя.
        Ответить я не успел. На круглом столике возле кресла Президента, которое временно принадлежало мне, пока я не сложил полномочия, телефон заиграл гимн Земли.
        - Секретная правительственная линия Президента! - сообщил Груфман.
        - А я тут при чем? - возмутился я.
        - Пока что ваша отставка не утверждена. Поэтому поднимайте! - потребовал Груфман.
        Я взял, трубку…
        Огромное, бесформенное черное Нечто шевельнулось на окраине Солнечной системы, пробуждаясь. Оно долго спало. Оно ждало меня. И с любопытством простерло к маленькому шарику Земли свои рецепторы, улавливая мое присутствие и радуясь тому, что я еще жив…
        Мгновение - и ощущение Нечто пропало.
        - Диктатор Земли Ларс Русс слушает. Тяжелое дыхание…
        - Как приятно тебя слышать, Русс. Знакомый голос. Я узнал его. Сердце замерло. Это был Себастьян Гоевин.
        - Чего ты хочешь? - ледяным тоном спросил я. Крысобой, Музыкантская и Груфман, видя, как изменилось мое лицо, насторожились. Леопольд вытащил трубку сотового телефона выделенной линии и стал набирать номер.
        - А ты молодец, Скан Джун Таш: сработал четко, по плану, как договаривались…
        Откуда у него доступ к секретной правительственной линии?
        - И драгов расшевелил… И Библиотеку нашел… Все - согласно стратегии! - продолжил Себастьян. - Согласись, Русс, неплохой мы с тобой спектакль закатили? Прямо-таки галактического масштаба!
        О чем это он? Что имеет в виду?
        - Поздравляю с отлично выполненной миссией! Так держать! Встретимся, где условились. Можешь захватить свою команду. Вы отлично спелись! До встречи…
        Из трубки понеслись гудки. Груфман обреченно опустил сотовый. Ему сообщили, что звонок перехватить не удалось.
        А я стоял в недоумении, не понимая, что произошло.
        Неужели все, в чем мы участвовали, было спектаклем, в котором я исполнял роль согласно разработанному совместно с Гоевином сценарию?
        Не может быть! Абсурд! Вранье! Чепуха!
        Я посмотрел на Крысобоя - его глаза были теплыми.
        На Музыкантскую - она светилась любовью.
        - Чушь! Быть того не может! - пробормотал я.
        Но теперь не мог быть в этом уверен на сто процентов!
        Февраль - сентябрь 2004 г.
        notes
        Примечания
        Note1
        Астрономическая единица длины (а. е.) равна среднему расстоянию от Земли до Солнца: 1 а. е. = 149,6 млн. км. - Примеч. авт.
        Note2
        ЗАКИ - Земное агентство космических исследований. - Примеч. авт.